Исчезающая в бездне Астрид Шольте
        Young Adult. Пробуждение магии. Тёмное фэнтези
        Остров Полиндромен. До запуска счетчика двадцать восемь часов.
        Темпеста родилась в мире, который затопило пятьсот лет назад. Теперь руины городов покоятся под водой, а жители Полиндромена регулярно исследуют их в надежде получить вознаграждение. Темпеста погружается каждый день, чтобы однажды, ровно на сутки, оживить свою сестру Элизию. Девушка умерла и унесла с собой страшную тайну о роковом дне, когда их родители погибли. Темпеста знает - именно Элизия была ответственна за их смерть.
        Счетчик запущен. Осталось 24 часа.
        Но у Элизии другие планы. Она не желает проводить свой последний день в заточении. Вместе с сестрой они отправляются в опасное путешествие, чтобы узнать правду о смерти родителей. Но смотрители Полиндромена отчаянно пытаются найти их до того, как время Элизии истечет и девушка узнает истинную цену своего воскрешения.
        Астрид Шольте
        Исчезающая в бездне
        Посвящается Эндрю - ради тебя я готова пересечь океан
        ПАЛИНДРОМ - это слово, число, фраза, последовательность символов или знаков, одинаково читающихся в обоих направлениях.
        В начале нас ждет то же самое, что и в конце. В конце нас ждет то же самое, что и в начале.
        Таков закон жизни.
        Нам следует ценить тот промежуток времени, что находится между ними.
        Astrid Scholte
        THE VANISHING DEEP
        This edition is published by arrangement with Sterling Lord Literistic, Inc. and The Van Lear Agency LLC
        
        Глава первая
        Темпеста
        Воскресенье, 8:00
        Я хотела воскресить сестру не потому, что очень ее любила.
        Мне не хотелось в последний раз проститься с ней, прошептать невысказанные слова, чтобы облегчить свою совесть или поведать ей о накопившихся обидах. Я не жаждала напоследок услышать из ее уст мое имя, Темпе.
        Мне просто хотелось усмирить гнев, снедающий меня изнутри. Гнев, который был мне неподвластен и заполнял все мое существо, заставляя меня действовать - даже в те дни, когда я уставала после ныряния на рассвете или когда мне надоедала моя никчемная жизнь.
        Я бы предпочла навсегда забыть ее длинные темные волосы, струящиеся, как змеи, в воде, когда она спускалась на дно впереди меня, каким-то чудом зная, в каком месте искать сокровища. Я бы хотела вычеркнуть из памяти, как она отталкивалась сильными ногами танцовщицы, не обращая внимания на бушующий поблизости шторм. Раз и навсегда забыть ее звонкий голос, похожий на звенящий колокольчик, который замолчал навсегда.
        Я испытывала злость, вспоминая о ней. Однако мысль о том, что я больше никогда не услышу ее имя, огорчала меня еще больше.
        За два года, прошедшие с ее смерти, оно всплывало все реже, как затихающие раскаты грома после грозы. Вначале все друзья Элизии говорили твоя сестра, словно опасаясь, что при звуке ее имени по моим пылающим щекам вновь хлынут слезы. Но затем по мере того, как дни сменялись неделями, они вновь начали осторожно и мягко произносить его, давая понять, что жизнь на этом не закончилась, мне пора вставать с постели и жить дальше.
        Шли недели, а за ними месяцы, и люди вовсе перестали о ней говорить. Будто ее и не было.
        Но потом я случайно узнала о сестре одну вещь, заставившую меня изменить свое отношение к ней, и на смену моему горю пришел гнев.
        Теперь я во что бы то ни стало должна была в последний раз услышать ее голос, чтобы узнать правду. А для этого придется ее воскресить.
        Иначе мы обе не будем знать покоя.
        Катер раскачивался на волнах. Я старалась держать равновесие, чтобы не упасть в воду. Раньше родители добирались на «Рассвете» на работу. Судно было небольшим, но быстрым, с треугольной палубой цвета ракушек и крыльями под кормой, доходящими до воды, которые придавали ему устойчивость на больших скоростях. Внизу располагалась крошечная каюта, уходящая под воду, как сытое брюхо роднехвоста.
        Я вглядывалась в океанскую бездну, и мне казалось, что я вижу на дне какое-то едва заметное движение, намекающее на то, что там есть нечто, помимо песка и соленой воды.
        Затопленный город, который я годами опустошала и ни разу не вернулась оттуда с пустыми руками. Смуглый цвет моей кожи указывал на то, что я много лет спускалась под воду в поисках разных вещичек.
        Сегодня я нырну туда в последний раз. Элизия нашла это место, когда мне было двенадцать, а спустя пять лет я уже знала все повороты и закоулки в этом лабиринте из стали, стекла и камня. Лишь одно помещение оставалось нетронутым, и я не могла успокоиться, пока не исследую его. Затем мне придется искать под водой новые руины в надежде, что они еще не разграблены, как многие затонувшие города в этой части океана.
        Я получше закрепила на ногах ласты, сделанные из затупленных ножей Прежнего мира. Ржавые тонкие металлические пластины скрипнули, когда я взмахнула ногой, чтобы их проверить.
        - Ох, не скрипите! - воскликнула я. До этого ласты принадлежали моей маме, а теперь перешли мне, поскольку у меня не было средств, чтобы купить себе новые. Я бы не стала тратить деньги ни на что другое, кроме оживления сестры и заправки баллонов.
        Последнее погружение, подумала я, взяв в рот трубку и надевая на голову прозрачный складной шлем. Прикрепив его к вороту костюма для погружения, я дождалась, пока он надуется.
        Последнее прощание. Воспоминание, которое останется в глубинах моей памяти, еще одна связь с Элизией, разорванная навсегда. Эта мысль должна была бы поднять внутри волну грусти, но вместо этого я почувствовала лишь холодную, жесткую решимость. Вскоре я тоже вычеркну из памяти ее имя.
        Я сделала неглубокий вдох, чтобы проверить уровень воздуха в небольшом баллоне, прикрепленном к поясу.
        Раздался двойной сигнал.
        Дыхательная смесь на исходе.
        Я скинула шлем и выплюнула трубку. Не считая еды, дыхательная смесь для погружения была самым дорогим товаром, но она позволяла нам искать реликвии Прежнего мира, которые можно было бы использовать и сейчас. Денег, вырученных после продажи найденных мною вещей, едва хватало на то, чтобы жить на рифе Эквинокс. Все, что оставалось, я откладывала на будущее оживление моей сестры. Я надеялась найти нечто стоящее в оставшемся зале, чтобы заправить баллоны и отправиться на поиски новых подводных руин, не тратя свои сбережения.
        Я вставила в рот трубку дыхательного аппарата и натянула шлем. Надеюсь, мне хватит воздуха для погружения.
        Но прежде чем нырнуть, я потрясла в руке черные камешки с переливающимися на солнце голубыми прожилками, похожие на вращающиеся миниатюрные галактики, а затем бросила один из них в океан, вознося молитву всем Подводным богам. Я просила, чтобы они позволили мне погрузиться в их царство, их святая святых, и выйти оттуда живой. Эта привычка осталась у меня с детства. Когда мы с Элизией были маленькими, то думали, что боги океана во время шторма забирают к себе души моряков, а также весь воздух из легких ныряльщиков. Тогда мы не знали, что это зависит только от везения, допущенных людьми ошибок или плохой подготовки. То есть опасностей нашего мира.
        Вместе с ней мы научились покорять океан. По крайней мере, я так считала. До тех пор, пока Элизия не утонула два года назад.
        Я не стала дальше погружаться в пучину сомнений, а просто взяла непромокаемую сумку, прикрепила ее к водолазному поясу и, повернувшись, прыгнула в воду.
        Она оказалась холодной, но я почувствовала это только пальцами, потому что остальное тело было закрыто костюмом, специально сшитым из тонких прорезиненных голубых кусочков ткани, похожих на рыбью чешую, который я всегда носила под одеждой. Я начала грести тяжелыми металлическими ластами, постепенно опускаясь все ниже.
        Сделай несколько неглубоких спокойных вдохов, в голове тут же возник голос моей сестры. Естественно, ведь это она учила меня погружаться на глубину.
        - Спускаться вниз легко, - говорила она мне. - Береги кислород на обратный путь, он тебе понадобится. Плыви за мной в темноту, Темпе! - Она никогда не называла меня полным именем, Темпеста, поскольку оно казалось слишком строгим для младшей сестренки. - Темпе звучит намного приятнее, - объясняла она.
        Я плохо помнила себя в детстве.
        Из фонарика, закрепленного возле глаз, бил яркий луч, освещавший мне путь в подводный мир. Опускаясь на дно, я следовала за ним, и совсем скоро моему взору предстали разные оттенки голубого, фиолетового и розового цветов, разбросанные вдоль ржавых металлических стен. После Великого потопа пятьсот лет назад вдоль городских руин выросли биолюминесцентные кораллы, которые освещали путь на дно океана, как фонари на мощеных улицах Прежнего мира или звезды в ночном небе. Затонувшее созвездие.
        Каждый раз при виде этой картины у меня перехватывало дыхание. Несмотря на то, что здание давно разрушилось, оно было словно живое. Невероятно красиво.
        Я опускалась все ниже, на дно океана.
        Проплыв мимо красно-коричневой башни из металла, я свернула влево. Ржавые обломки, будто окаменелые водоросли, свисали со всех сторон. Проемы, оставшиеся от окон и дверей, которые когда-то вели в полный жизни мир, теперь зияли пустыми глазницами мертвого чудища, готового поглотить любого.
        Затерянный город, утонувшие жители. Меня ждал отличный улов.
        Но тут вновь раздался сигнал, сообщающий о низком уровне воздуха, и я старалась дышать спокойно, надеясь, что боги сегодня на моей стороне. Многие ныряльщики пытались найти Подводных богов: храм, часовню, дворец. Хоть что-нибудь. Но так ничего и не отыскали, давая повод скептикам усомниться в их существовании.
        Но в мире, состоящем преимущественно из воды, без проводников не обойтись. Прежний мир верил в существование богов на небе и ориентировался по звездам, путешествуя по разным странам. Но когда на Земле остались лишь жалкие островки суши, стало бесполезно смотреть на небо. Мы оказались во власти воды.
        Жаль, что, впервые обнаружив это здание, мы не начали с самых нижних этажей. Но тогда я впервые спустилась под воду, и Элизия хотела, чтобы мы оставались ближе к поверхности, несмотря на мои заверения о том, что я готова. Она была всего лишь на два года старше меня, но после смерти родителей вела себя скорее как мой опекун, чем сестра. Это было время, когда мамины ласты еще слетали с моих ног.
        - Ничего, ты еще до них дорастешь, - повторяла Элизия, затягивая ласты как можно туже на моих маленьких ногах. - Так даже лучше, сможешь пользоваться ими дольше.
        Я не спорила, а просто радовалась тому, что меня наконец-то взяли понырять.
        Прошло пять лет, и теперь я была одной из лучших ныряльщиц на Эквиноксе. В то время как другие дети ходили в школу, путешествовали по океану с родителями, плавали с друзьями и танцевали с братьями и сестрами, я ныряла. Снова и снова.
        На поверхности у меня больше не осталось дел.
        Я погружалась все ниже и ниже, стараясь дышать неглубоко, чтобы сохранить воздух на обратный путь.
        Как бы я ни скучала по совместному погружению с Элизией, мне нравилось плавать одной, находясь во власти океана и защищавших меня Подводных богов. В полной тишине, успокаивающе действовавшей на меня.
        Элизии повезло, что она нашла эти руины, которые, по всей видимости, откололись от целого комплекса зданий во время Великого потопа. Вокруг большинства затопленных городов было очень много людей, и поэтому осталось очень мало находок. Но не в этом здании. Его руины были в моем полном распоряжении.
        Это место располагалось неподалеку от острова Палиндромена, а большинство ныряльщиков опасалось огромных волн, разбивающихся о его крутой берег. Слишком много людей утонуло возле него. К тому же жители Эквинокса были очень суеверными и считали, что остров окружает завеса тайны и на нем стоит печать смерти.
        Однако я не боялась Палиндромены. Ведь этот остров всегда маячил в моей жизни в виде призрака, не касаясь меня напрямую, как неясная тень.
        Когда я наконец достигла океанского дна, то быстро проплыла сквозь пустое окно. В проеме виднелись кораллы, освещавшие мне путь. Многие считали, что нужно благодарить Подводных богов за то, что после Великого потопа в океане выросли кораллы, указывающие путь к затонувшим сокровищам. Без богов и посланных ими кораллов Прежний мир навсегда затерялся бы в океанской бездне.
        Вновь раздался предупреждающий сигнал, мне нужно было торопиться.
        Первый этаж затонувшего здания представлял собой галерею из соединенных между собой небольших торговых лавочек. Внутри них также виднелись кораллы, от которых шел свет. Первым помещением оказалась какая-то кофейня с перевернутыми столиками и осколками керамических тарелок и стеклянных чашек, которые плавали в воде.
        Я торопливо поплыла дальше, смотря по сторонам, чтобы не пропустить что-то ценное, не замеченное мною в прошлый раз. Старые чашки были интересными, но за них вряд ли дали бы много денег. Я искала вещь, продав которую смогла бы зарядить баллоны и оплатить оживление Элизии.
        Здесь, глубоко под водой, скелеты встречались едва ли не так же часто, как косяки из сотен желтых роднехвостов, плавающие у берегов Эквинокса. В трещинах их сломанных костей выросли кораллы, став тем связующим звеном, который не давал скелетам окончательно развалиться. Они плавали туда-сюда сквозь окна и двери, будто бы продолжая дышать и жить, притом что их мышцы и плоть были давным-давно смыты водой.
        В двенадцать лет я впервые увидела светящийся скелет, напоминавший лоскутное одеяло. После этого мне всю неделю снились кошмары. Теперь же они стали моими друзьями. Я придумала им имена, биографии, характеры, сделав их чуть менее страшными.
        Мне всегда было сложно заводить друзей, но на дне океана у скелетов не оставалось иного выбора, кроме как дружить со мной.
        Я кивнула Адрею. Его красно-розовый окаменелый череп лежал на прилавке в кафе, а костлявая рука находилась прямо возле лица, точно я случайно застала его в глубоком раздумье. На дне не было никакого движения, сильного течения или косяков рыб, которые могли бы его потревожить. Когда я проплывала мимо, мои ласты подняли небольшую волну, и тогда светящиеся костяшки его пальцев поднялись, будто приветствуя меня.
        Я проследовала в следующую комнату.
        - Привет, Селси! - поприветствовала я скелет, обреченно плавающий меж двух коридоров. Я назвала его в честь моей старой тетушки, которая умерла от нароста соли в легких, когда я была еще маленькой. Хорошо помнила ее зубы, казавшиеся слишком крупными, совсем как у этого скелета. Я легонько подтолкнула Селси, чтобы она проследовала в следующую комнату к Адрею. Даже мертвецы не должны оставаться одни.
        Следующее помещение когда-то было книжной лавкой. Я проплыла его, не смотря по сторонам. Раньше оно было заперто, и мне пришлось приложить силу, чтобы его открыть. Мне удалось выудить несколько книг, а остальные рассыпались прямо у меня в руках: их страницы разлетелись по всей комнате. Те книги, что я подняла на поверхность, почти ничего не стоили. Соприкоснувшись с соленым влажным воздухом, их страницы тут же начали рассыпаться. Видимо, лучше было оставить их на дне, чтобы слова, написанные на их страницах, навсегда остались непрочитанными, унося с собой в бездну нерассказанные истории.
        Мы потеряли громадный пласт нашей истории. Большинство сказаний о Прежних богах были забыты, а на смену им пришли новые боги. Люди верили в то, что Прежние боги отвернулись от нас из-за нашего эгоизма и не предупредили о надвигающемся потопе.
        Когда на нас обрушился Великий потоп, люди старались выжить за счет веры.
        Но только когда появились светящиеся кораллы, люди поверили в то, что мы не одни. Значит, все-таки боги не покинули нас. Ведь, подобно звездам на небе, кораллы указывали нам путь к затонувшим городам.
        Мы смогли выжить в новом мире, используя то, что осталось от прежних времен.
        В отличие от моего отца, мама верила в Подводных богов. Возможно, именно отсутствие у папы веры стоило им жизни? Может, он не заметил надвигающиеся волны и темнеющие небеса, предвестников ужасного шторма, который потопил их лодку? Но, с другой стороны, Элизия…
        Датчик воздуха неистово пищал.
        - Я слышу тебя, - подумала я. - Но я еще не закончила свое дело.
        Доплыв до последнего неисследованного помещения, я открыла дверь с помощью специальных клещей. На пороге я задержала дыхание, не только для того, чтобы сэкономить воздух, но и в предвкушении того, что я там увижу. Однако из-за темноты я не смогла ничего разглядеть. Тогда я отломила кусочек коралла от дверного проема и проследовала в комнату.
        У меня вырвался вздох разочарования.
        С потолка на ржавых палках свисали лохмотья, которые остались от некогда ярких тканей.
        Лавка с одеждой.
        Я так надеялась, что комната, расположенная в самой дальней части здания, защищена от пагубного воздействия волн, подобно книжной лавке. Но ее окна выходили во внутренний двор, а стекла давным-давно разбились.
        Я начала перебирать руками лохмотья, в надежде найти хоть какие-то украшения, безделушки, хоть что-нибудь. Однако Великий потоп не оставил здесь ничего интересного.
        Датчик запаса воздуха пищал все настойчивее, а значит, у меня оставалось всего несколько минут для того, чтобы начать постепенное всплытие во избежание декомпрессионной болезни. Я подумала о том, что нужно будет купить дыхательную смесь и постараться поскорее найти новый неисследованный объект для погружений.
        Вдруг мне в глаза бросилось нечто, расположенное в центре большого ярко-розового коралла. Оно было зеленого цвета, что являлось редкостью для такой глубины.
        Я проплыла сквозь пустую оконную раму и взглянула наверх. Часть здания обрушилась во внутренний двор, перекрыв его снаружи. Теперь понятно, почему сверху его не было видно.
        Но не это привлекло мое внимание. Я проплыла чуть дальше, и мое сердце забилось часто-часто, в унисон с сигналом датчика. Не может этого быть! Это невозможно!
        Дотронувшись пальцами до зеленой восковой поверхности, я забылась и сделала глубокий вдох. Датчик издал визжащий звук, но я не обратила на него внимания.
        Это же растение! Растение! Слава Подводным богам!
        У меня захватило дух от радости, ведь за растение дадут сотни, тысячи банкнот.
        Теперь я готова. Я смогу отправиться на Палиндромену. Наконец-то мне удастся попрощаться с Элизией.
        Я боялась дотронуться до растения - вдруг оно рассыплется при одном моем прикосновении.
        Как это может быть? Конечно, некоторые ныряльщики находили растения, но в основном это были морские водоросли. Однако здесь совсем другой случай. Водоросли не растут в такой темноте. Это было растение, которое выросло на земле и каким-то чудом уцелело.
        Я очистила его от обломков, упавших сверху и закрывших собой почти все листья. Они были органического происхождения, мягкие и зернистые на ощупь. Это же дерево! Видимо, оно упало на дно под ударом волн и защитило растение от разложения.
        От радости я сделала глубокий вдох и ощутила нехватку воздуха. Теперь датчик вместо прерывистого сигнала издавал протяжный звук.
        А значит, воздух закончился.
        Я опустила руки вниз, чтобы нащупать корни. Есть! Я попробовала аккуратно выдернуть растение, и оно поддалось, сбросив несколько листьев и веточек. Если мне удастся поднять его наверх в целости и сохранности, это будет настоящее чудо.
        У меня в груди все горело из-за нехватки воздуха, я вытащила из сумки прозрачный мешок и обернула им корни. Меня обдало жаром, я почувствовала его во всем теле и на запекшихся губах.
        Воздух. Мне нужен воздух.
        Я уже не успевала проплыть через все лавочки, а затем подняться на поверхность. Нужно было найти более быстрый способ выбраться отсюда.
        Я посмотрела наверх. Это мой последний шанс.
        Сунув растение под мышку, я со всей силы оттолкнулась ластами и сразу почувствовала жжение в мускулах.
        Нужно подняться на поверхность как можно быстрее.
        Я начала всплывать и вдруг уперлась в препятствие, перекрывшее мне путь. Это был кусок тяжелой штукатурки, упавший с ближайшей стены. Я попробовала сдвинуть его плечом, надеясь, что мне удастся выбраться наружу к солнечному свету. Это здание так меня выручило, оно не должно меня подвести. Только не сейчас.
        Датчик перестал издавать звуки, дыхательная смесь закончилась. Я должна была либо срочно подняться на поверхность, либо умереть. Но у меня в запасе еще оставалось немного времени. За годы погружения на глубину мои легкие расширились, поэтому сейчас в груди оставался небольшой запас воздуха, которого должно было хватить на несколько минут.
        Я со всей силы стукнула по обломку, и он треснул. Пролежав сотни лет под водой, он стал хрупким. Я продолжала бить изо всех сил, пока не увидела проблеск солнечного света. Быстрее наверх!
        Протиснувшись в образовавшееся отверстие, я поняла, что у меня нет времени, чтобы неспешно подниматься на поверхность. А значит, когда я выберусь отсюда, мне придется принять таблетку для рекомпрессии, чтобы нейтрализовать пузырьки воздуха, образовавшиеся в мускулах и кровеносной системе. Но это меньшая из моих проблем.
        В легких не осталось воздуха, теперь им конец, и ногам тоже.
        Я вспомнила про Элизию. Так вот что она чувствовала перед смертью. Вокруг был синий океан, как у меня сейчас. Жжение в груди. Боль. Ужас.
        Никто не найдет меня здесь, потому что попросту некому искать. Лучше бы я осталась с Адреем на дне. Не хочу умирать в одиночестве, как моя сестра.
        Я пыталась плыть, двигая ластами, но свет был слишком далеко. Я пробовала сделать вдох, но воздух закончился. Тогда я выплюнула изо рта трубку, признав поражение.
        Все кончено, мне оставалось жить несколько минут. Я подумала про маму с папой и Элизию, забыв о том, что она натворила. Надеялась вскоре встретиться с ними там, куда попадают после смерти.
        Все поплыло перед глазами, но я попыталась в последний раз сделать вдох.
        Воздух! Я чуть не поперхнулась. Конечно! Я же использовала его, чтобы надуть себе шлем!
        Стоило мне с облегчением вдохнуть, как кислород закончился.
        Но этого было достаточно.
        Я поспешила на поверхность.
        Глава вторая
        Лор
        Воскресенье, 14:00
        Я пытался не замечать трупов, смотрящих на меня из резервуаров. Но не было ни одного дня, когда бы у меня получилось это сделать.
        Я терпеть не мог это место - его запахи, приглушенный свет и все, что с ним было связано. Больше всего я ненавидел смерть. При этом к трупам я относился без антипатии. Они же не виноваты в том, что ученые на Палиндромене использовали их для своего плана по спасению планеты. Ученые считали, что будущее в их руках, поскольку они отвечали за урожай всех выращиваемых культур. В противном случае мы бы все умерли.
        По идее я давно должен был смириться с этим, поскольку уже два года жил и работал в подвале на Палиндромене, или в Аквариуме, как его ласково называли сотрудники. Однако к трупам сложно привыкнуть.
        Остров Палиндромена получил свое название в честь станции, на которой придумали способ оживления утопленников - правда, всего на двадцать четыре часа. Большинство людей отдали бы все, чтобы получить шанс проститься с любимыми, и это можно было сделать на нашем острове при условии, что клиент был готов заплатить три тысячи банкнот. Те, кто решили раскошелиться, утверждали, что ни минуты не пожалели об этом. Однако лично мне такая цена всегда казалось заоблачной.
        Я знал, что другие сотрудники воспринимали эту процедуру как чудо, дающее человеку прожить еще день, или как дар Подводных богов, однако в процессе оживления не было ничего сверхъестественного. В конце концов, смерть - чертовка, играющая не по правилам.
        Тогда почему же я решил окружить себя мертвецами?
        Все просто: я не заслуживал того, чтобы находиться рядом с живыми людьми.
        Я понял, что бесполезно пытаться уснуть, и решил встать с постели. Дело в том, что я проснулся очень рано, после обычного ночного кошмара. Когда два года подряд тебе снится один и тот же сон, кажется, что он уже не должен вызывать такой бурной реакции. Однако я по-прежнему просыпался, выкрикивая имя Калена. Я не чувствовал облегчения, даже во сне. Хотя, сказать по правде, я его не заслужил. Мое подсознание с удовольствием напоминало мне о том, что я натворил. Прошлая ночь не стала исключением.
        Когда я, наконец, смог провалиться в сон около четырех утра, мне привиделся тот самый день, во всех подробностях. Как будто все произошло вчера, а не два года назад.
        Мне снилось, что я в горах Палиндромены. Лишь взбираясь на скалы, я чувствовал себя самим собой. Не «островитянином», а просто Лором. При этом я сам выбирал скорость подъема, маршрут и конечную цель. Это давало мне чувство контроля, которое я не мог получить в других обстоятельствах. Никто не указывал мне, что делать, не ставил передо мной никаких задач. Все зависело только от меня. Я обожал этим заниматься, притом что на Палиндромене я чувствовал себя заложником.
        Мой закадычный друг Кален был менее опытным скалолазом, но старался не отставать от меня, повторяя все мои движения. Иногда он выглядел по-другому, с короткими черными или русыми волосами, а не с длинными и светлыми, и я понимал, что это сон. Но не проходило ни одной ночи, чтобы я не видел его. В каждом сне, каждую ночь.
        Мы с детства были лучшими друзьями и вместе исследовали остров, пока наши мамы работали. Большинство сотрудников жили на соседнем Эквиноксе и ежедневно приплывали сюда на катерах. А наши семьи проживали на острове, чтобы присматривать за станцией. Но затем Кален переехал на Эквинокс, чтобы посещать местную школу, а я остался с мамой. Ведь я дал слово бабушке и дедушке не оставлять ее после их смерти. Кроме меня, у нее никого не было.
        Кален приезжал в гости каждые выходные, часто привозя с собой друзей с рифа, чтобы они могли лицезреть знаменитую Палиндромену. Затем его внимание переключилось на девушек, лодки и вечеринки, а я решил покорить остров. В конце концов, мне осталось подняться на последнюю вершину, Священную гору, самую высокую на всем острове. Сверху она нависала над землей, поэтому карабкаться на нее было строго запрещено. Но нас это не остановило.
        Во сне, как и в реальной жизни, наши друзья остались внизу. Они предупредили нас, едва заметив зловещие тучи, нависшие над островом.
        - Нам лучше спуститься, - сказал Кален. По его взгляду я понял, что он боится.
        Но, как и два года назад, я ответил:
        - Осталось совсем чуть-чуть, мы успеем до грозы.
        Я продолжал карабкаться все выше, мне не терпелось поскорее взглянуть на мир, простиравшийся за островом. Кален был в одной связке со мной. Однако я ошибся.
        Мы не успели.
        Внезапно из тучи хлынул теплый дождь. Я вытер ладонью лицо и вдруг почувствовал на губах соленый привкус. Оглядевшись, я понял, что обе мои ладони в крови.
        Затем я посмотрел на Калена, но кровавый дождь его не тронул. Он хотел подняться повыше ко мне, у него соскользнули руки, оставив на выступе кровавый след. Кален попытался уцепиться за выступ, но сорвался вниз. До меня донесся крик наших друзей.
        Я потянул страховочный трос, чтобы его удержать. Веревка натянулась, я дернулся, чуть не упав со скалы под его весом.
        - Держись! - крикнул я ему, видя, как он беспомощно болтается в воздухе подо мной.
        Но он ничего не ответил, его лицо не выражало никаких эмоций, глаза были безжизненными. Только тогда я понял горькую правду.
        Это был сон, Кален уже умер. А я отчаянно пытался изменить то, что произошло.
        Я попробовал подтянуть трос, чтобы переместить Калена поближе к скале, но руки соскальзывали из-за того, что они были все в крови.
        - Это все ты виноват! - произнес Кален с совершенно спокойным лицом.
        - Нет, нет, нет, нет!
        Но веревка ослабла, и, как всегда, Кален рухнул в воду недалеко от того места, где наши друзья в ужасе наблюдали за этим.
        Было очень глупо, наивно, самонадеянно и эгоистично думать, что я смогу забраться на любую скалу на острове. Покорить Палиндромену. А затем и весь мир.
        Достаточно всего одной мокрой скользкой скалы, падения в воду с огромной высоты, и один из моих самых близких друзей погиб. Из-за моей самоуверенности, из-за меня.
        Проснувшись, я с облегчением понял, что нахожусь в Аквариуме. Я решил больше не закрывать глаза, чтобы не возвращаться на ту скалу.
        Слегка размяв плечи, я потянулся за книгой, стоящей на полке за кроватью. Библиотека досталась мне от бабушки с дедушкой, которые собирали ее при жизни. Огромная подборка книг из Прежнего мира. Истории про те места, куда можно было добраться пешком или на вездеходе, а не на катере. Совсем другая жизнь, в которой люди не выживали, а жили нормальной жизнью, настоящей жизнью.
        Тогда как эта проклятая новая жизнь была для мертвецов.
        Чтобы отвлечься, я выбрал книгу о чудесах архитектуры Прежнего мира и о том, как правители постановили, что в городах должны быть высокие дома, чтобы вместить растущее число жителей. Некоторые из зданий Прежнего мира возвышались на тысячи этажей над землей. Естественно, они первыми рухнули во время Великого потопа.
        Затем я приступил к своим ежедневным обязанностям: обошел все ряды в Аквариуме, проверяя, нет ли протечек, при этом я держал книгу перед собой. Здесь были сотни утонувших людей, находившихся в ожидании последнего прощания со своими любимыми. Из-за неспокойного океана, опасных погружений и частых штормов большая часть смертей после Великого потопа была вызвана переутомлением. А значит, их можно было оживить. На станции тела хранились в течение десяти лет, по прошествии которых от них избавлялись. Поскольку островов осталось не так много, места на них ценились на вес золота, поэтому на Палиндромене не могли вечно хранить все трупы.
        Даже если близким было не по карману вас оживить или если вы умерли не в результате утопления, после смерти ваше тело принадлежало станции. Это было частью договора Палиндромены с Хранителями рифов. В обмен на тела людей, будущих объектов научных исследований, рифы получали свежие продукты и необходимые лекарства для жизни на воде. Честная сделка, не так ли? В конце концов, зачем вам тело после того, как вы умрете?
        Проходя по светящимся коридорам, я старался смотреть в книгу, не обращая внимания на движение в резервуарах. Несмотря на то, что на головах у мертвецов были плотные прозрачные шапочки, у некоторых из них волосы выбились из-под них и плавали у лица, как водоросли. Подсвеченные резервуары были заполнены водой с измельченными кораллами, что не давало трупам разлагаться. Они качались в воде, будто живые.
        Но самыми ужасными были их глаза. Они смотрели на вас бесцветными радужными оболочками, а зрачки были сужены до маленькой точки. Я повернул за угол, и тут мне показалось, что кто-то из них моргнул.
        Я отпрянул назад, выронив книгу и налетев на тележку с химикатами. Бутылочки звякнули и упали на пол. К счастью, ни одна не разбилась.
        Звук от случайно оброненных мной склянок разнесся эхом по всему подземелью. Мертвец рассмеялся.
        - Рэйлан! - возмущенно крикнул я, поняв, что лицо с моргнувшими глазами принадлежит не трупу, находящемуся в воде, а тому, кто стоял позади пустого резервуара. Подняв книгу, я сунул ее в задний карман. - Что, разрази тебя гром, ты здесь забыл?
        Рэйлан вышел вперед и засмеялся что есть мочи. На его загорелой коже мерцали блики от светящихся резервуаров. Короткие черные вьющиеся волосы отливали синевой.
        - Видел бы ты свое лицо! - Он схватился за сердце и выпучил глаза, будто изображая меня. На нем была форма смотрителя: бежевая футболка с эмблемой Палиндромены в виде ладоней, сомкнутых над зеленым листом. К этому он добавил знак рифа, надев на шею черную нить с зубом гигантского панцирника-тюленя. Зуб больше напоминал оружие, а не украшение, и контрастировал с довольной ухмылкой, которая часто возникала на лице Рэйлана и была адресована по большей части мне одному.
        - Игры с мертвецами - это не шутки, Рэй! - Но я не мог скрыть своей радости при виде него. Приятно поболтать с живым человеком вместо мертвых. Несмотря на то, что Рэю было восемнадцать, то есть всего лишь на год меньше, чем мне, он казался намного моложе. Думаю, это объяснялось тем, что я все время ощущал на себе груз вины, а также постоянно находился в компании мертвецов. - Что это ты решил повеселиться внизу? - спросил я.
        - Я принес тебе пирожки с рыбой, - ответил он и протянул мне небольшой металлический контейнер в качестве примирения. - Попробуй, я их недавно сделал.
        Я с трудом удержался, чтобы не выхватить пирожки у него из рук и не умять их прямо здесь. В новом царстве воды они были для меня настоящей отдушиной.
        - Спасибо, - произнес я с набитым ртом, не в силах остановиться. - Невероятно вкусно!
        Он широко улыбнулся.
        - Я приготовил их для вчерашней вечеринки. Зря ты не пришел.
        Я напрягся и проглотил весь кусок целиком.
        - Я же говорил, что буду занят.
        - Занят? Интересно чем?
        - Тем, что и всегда, охраной подземелья. - Мне не хотелось ему врать, но я не мог признаться в том, почему оказался здесь на самом деле. Лишь мои друзья были свидетелями того, что случилось в тот день. Как я заставил Калена карабкаться на вершину и не послушал его, когда он предложил спуститься вниз. Несмотря на то, что подсознание рисовало новые жуткие картины, во сне я видел все предельно ясно, и меня это раздражало. Я частенько думал, смогу ли я когда-то забыть об этом, или мне придется снова и снова проживать этот ужас до конца своих дней.
        Я не мог спрятаться от воспоминаний о трагедии, зато я мог скрыться от всех, кто меня знал. Вот почему я исчез из того мира.
        Рэй внимательно посмотрел на меня, а затем спросил:
        - Почему тебя не могут отпустить хотя бы на один вечер? Я знаю, что директор очень строгая, но, думаю, она бы поняла. Тебе нужно проводить хоть немного времени снаружи.
        В том-то и дело. Я не мог, да и не хотел покидать Аквариум. Я не заслужил иной жизни, за пределами этого сырого, плохо освещенного подземелья. Не заслужил права получать удовольствие от жизни снаружи после того, как сам погубил Калена. По правде говоря, я не заслужил эту дружбу с Рэем, но и не пытался его оттолкнуть.
        Он впервые спустился в Аквариум полгода назад, ища тихое местечко, чтобы прийти в себя после первого оживления. Он не мог пережить горе родных своего пациента. Сначала я решил не обращать на Рэя никакого внимания, однако, к своему удивлению, затем все же решил выйти, чтобы успокоить его и объяснить суть того, что здесь происходит. Это место неизбежно притягивало смерть, как волны, бьющиеся о берег. Нам оставалось только ждать завтрашнего дня в надежде, что он будет лучше.
        Забавно, ведь сам я не позволял себе покидать подземелья. Жизнь внизу, вдали почти от всех людей стала для меня наказанием.
        - У меня нормальная жизнь, - наконец ответил я. - К тому же мне нужны деньги. - Это было жалкое оправдание и лишь частично соответствовало действительности, но я надеялся, что Рэю этого будет достаточно. Как много раз до этого.
        - На что тебе деньги? Чтобы купить больше книг из Прежнего времени? Кажется, у тебя их и так достаточно, - засмеялся он. - Достаточно, слышишь?
        - Не смешно! - сказал я, не в силах сдержать улыбку. Находясь рядом с Рэем, нельзя было оставаться серьезным.
        Он стукнул меня по голому плечу.
        - Ты такой бледный, что вскоре будешь похож на них! - Сам он был с одного из рифов, Эквинокса, его бронзовая кожа с оттенками охры стала еще темнее после долгих лет на воде.
        - Спасибо за поддержку, Рэй. - Я уже слышал от него эти слова. Бледный как покойник. Или мое любимое: Ты что, позаимствовал кожу у мертвеца?
        Внезапно улыбка сошла с его лица. Может, я слишком долго его отталкивал? В конце концов, мы дружим уже полгода, рано или поздно он устанет от моих отговорок. Я поспешил сказать:
        - Как-нибудь в другой раз. - Зная, что этого никогда не будет.
        - Отлично! - К счастью, он быстро переключился. Я с тоской думал о том времени, когда он потребует от меня ответов.
        - Ну что, как прошла вечеринка? - спросил я, пытаясь сменить тему.
        - Замечательно! - Его лицо просияло. Каждый раз, говоря про Эквинокс, он был преисполнен счастьем. - Я познакомился с отличным парнем. Жаль, что тебя не было! Кроме того, там было много хороших девчонок.
        - Угу, - буркнул я уклончиво. Кажется, я разучился разговаривать с девочками, не говоря уже о том, чтобы с ними флиртовать.
        Рэй пошел за мной. Я слышал его тяжелые шаги и шаркающую походку. Несколько лет назад произошел несчастный случай: во время рыбалки столкнулись две лодки, его левая нога застряла между ними, в результате чего ему раздробило лодыжку. После этого он мог ходить, но в конце дня было видно, как он морщится от боли.
        - У тебя все хорошо? - поинтересовался я.
        - У меня? - он улыбнулся своей фирменной улыбкой, обнажив щель между передними зубами. - У меня всегда все отлично, дружище.
        Я знал, что он не любит говорить о той аварии, но мне было невыносимо видеть его страдания. Речь не о физической боли, а о том, что он лишился дела всей его жизни.
        Любовь Рэя к океану передалась ему по наследству от предков, которые были мореплавателями еще до Великого потопа. Когда-то Рэй был подводным охотником и проводил больше времени под водой, чем на поверхности. Однако после того несчастного случая он решил бросить это занятие, так как понимал, что уже не сможет плавать, как раньше. Для того, чтобы работать ластами на глубине, нужна пара здоровых, сильных ног, по крайней мере так он мне объяснял. Для этого ему нужно было вылечить поврежденные сухожилия на ноге, а лучшим местом для экспериментального лечения была Палиндромена.
        Местные ученые смогли найти способ восстановления поврежденного мозга и легких утонувших людей, но не насовсем. Ткани могли восстановиться всего на двадцать четыре часа. В свободное от работы время Рэй помогал персоналу в медицинском отделении, надеясь, что у них появится возможность применить навыки по восстановлению мозга и легких для исцеления поврежденных клеток и тканей у живых людей.
        - Расскажи про своего сегодняшнего клиента, - попросил я, желая сменить тему.
        - Одна очень милая дама, - с теплотой ответил Рэй. Несмотря на ежедневную встречу со смертью, он по-прежнему сочувственно относился к клиентам и пациентам. Интересно, изменится ли это со временем. Рано или поздно все, кто здесь работали, начинали воспринимать смерть как нечто совершенно обычное, что происходит каждый день. А не то, что разрушает семьи и ставит крест на будущем.
        - А кто оживший пациент?
        - Ее сын. - Я услышал теплые нотки в его голосе. - Он утонул полгода назад. Мать попросила меня поддержать ее в конце.
        - Правда? - Обычно клиенты просили оставить их наедине с ожившими близкими людьми.
        - Я сказал, что так не принято. Мы не хотим, чтобы пациенты понимали, что происходит. К тому же мне не нравится находится рядом с ожившими. - Он скорчил недовольную гримасу. - У меня от этого мурашки по коже.
        Я удивленно поднял бровь.
        - Сколько раз тебе повторять? Ожившие не пахнут, они совсем как живые. На двадцать четыре часа. - Пока не умрут второй раз.
        - Я чувствую, что они пахнут иначе. - И он постучал по носу. - Мама говорит, что у меня особый нюх на такие вещи.
        - Твоя мама боится собственной тени.
        Он поднял палец вверх и открыл рот, чтобы поспорить, но затем произнес:
        - Ты прав.
        Рэй рассказывал мне, что его мама до сих пор верит в Прежних богов. Она ненавидела Палиндромену и то, что местные ученые наживаются на мертвых. Лишь однажды она приехала навестить Рэя, когда он только начал работать, умоляя его бросить все это и вернуться на Эквинокс. Она провела на острове всего час, а затем спешно покинула его на своем катере, заявив, что здесь повсюду витает запах смерти. Думаю, скорее всего, ей был непривычен запах выращиваемых у нас культур.
        Однако в ее словах была доля правды. Этот остров олицетворял смерть, она являлась его неотъемлемой частью. Они были неотделимы друг от друга.
        Я не верил ни в Подводных, ни в Прежних богов. К чему все это? Мы сами творцы своей судьбы. Никто не знал это лучше меня.
        - Пока я здесь… - Рэй откашлялся. - У меня к тебе просьба.
        - Нет, - ответил я, даже не взглянув на него.
        - Да ладно тебе! - Он обнял меня рукой за плечи, привстав на носочки, чтобы дотянуться. - Ничего сложного, приятель.
        - Что-то не верится. - Со слов Рэя я понял, что он вечно попадает в какие-то передряги. Его честность шла вразрез с правилом держать в тайне все, что происходит на острове.
        - Честное слово, клянусь Подводными богами. - В его голосе чувствовалась бравада, а его обычно открытое лицо было подозрительно серьезным.
        Он боялся услышать мой отказ, это не сулило мне ничего хорошего.
        - Ладно, - сказал я. - Выкладывай.
        Он стрельнул взглядом по печи за моей спиной. Мы оказались в самом конце Аквариума, где ранее оживленные тела хранились перед тем, как найти последнее пристанище в храме на дне океана. Поскольку от суши остался лишь маленький клочок земли, считалось большой честью быть похороненным там. Вот только немногие могли заплатить цену, назначенную научной станцией, что создавало разрыв между теми, кто жил на рифах, и теми, кто работал на острове и мог себе это позволить.
        Мертвых нельзя было оживить второй раз, сердце не выдержало бы. А значит, если родственники не могли оплатить захоронение умерших в храме, их сжигали в печи. К счастью, это не входило в мои обязанности. Нессандра, директор Палиндромены, сама занималась телами.
        - Кхм, - сказал Рэй, стараясь не смотреть на меня. - Завтра придет один клиент.
        - Исключено. - Я сунул руки в карманы штанов, быстро сообразив, что к чему.
        - Перестань. Всего один клиент, самый обычный клиент. Тебе просто нужно за ним присмотреть. Это же легко, там все автоматизировано.
        Улыбнувшись, он постучал по экрану металлического эхопорта на своем запястье. У всех смотрителей были такие - с их помощью они следили за оживлением пациента. Я не мог спокойно на это смотреть.
        - Отлично, вот и займись этим сам. - И я пошел дальше.
        Рэй пытался найти нужные слова.
        - Тебе всего лишь придется встретить клиента, успокоить его и…
        - Я слежу за резервуарами, а не присматриваю за ожившими. Ты же знаешь, что это против правил.
        Смотрители отвечали за пациента во время его оживления. Они должны были следить за тем, чтобы он не узнал о своей смерти и не покинул станцию. Работа на Палиндромене считалась престижной, поскольку здесь можно было заработать в пять раз больше, чем в любом другом месте. Но при этом ты сам должен был заплатить высокую цену. И Рэй прекрасно это понимал, поскольку он был начинающим смотрителем.
        - Поверить не могу, что ты просишь меня о таких вещах. Нессандра с тебя голову снимет.
        - Вовсе не обязательно сообщать директору, - сказал он тихим голосом.
        Нессандра, или Королева смерти, как ее называли сотрудники, установила строгие правила, чтобы не подвергать свою компанию критике со стороны жителей рифов. Не считая Рэя, она была единственной, кто знал о моем пребывании в подземелье. И я не мог подвергать опасности свое убежище.
        - Нет. - Я достаточно сталкивался со смертью по работе и не хотел бы оказаться с ней лицом к лицу, как смотрители. То, что предлагали на Палиндромене, было неправильно. Компания делала вид, что она скорбит вместе с вами. Но на самом деле это было далеко от истины. Ваше горе было для них способом нажиться на вас. И все, кто в этом участвовал, платили свою цену. Как мертвые, так и живые.
        - Прошу тебя, Лор! - сказал Рэй тихим умоляющим голосом.
        Я остановился и повернулся к нему. Рэй редко бывал столь серьезным.
        - В чем дело?
        Он нахмурился.
        - Доктор с Северных рифов приезжает на Эквинокс. Я договорился о встрече с ней несколько недель назад, - вздохнул он. - Она специализируется на реабилитации.
        Я взглянул на его левую ногу. Перед приездом на Палиндромену Рэй побывал у всех врачей в радиусе трех тысяч километров. Никто не смог ему помочь. Притом что он не оставлял надежды пройти лечение на острове, Рэй впервые упомянул реабилитацию, а не попытку найти лекарство. Неужели он наконец-то решил начать новую жизнь, поняв, что впереди его ждет иное будущее, никак не связанное с прошлым. И ему вовсе не обязательно быть таким, как я?
        - Завтра не моя смена, - сказал он. - Просто внезапно поступила заявка на оживление, и я оказался самым подходящим кандидатом, поскольку я одного возраста с клиенткой, а остальные молодые смотрители заняты. Знаешь, я бы никогда не потревожил тебя без крайней необходимости, но я и так на плохом счету у директора и не могу рисковать своей работой.
        Отчасти тайна, окутывающая Палиндромену, была создана специально. Ученые хотели, чтобы весь процесс оживления казался мистическим и благословенным Подводными богами. На прошлой неделе Рэя временно отстранили за то, что он поведал клиенту о том, что, если вынуть тело из резервуара более чем на несколько часов и не оживить его за этот срок, оно начнет разлагаться и расползется у него на глазах. Чем больше лет прошло с момента смерти, тем быстрее будет разложение. Это я походя сообщил ему такие подробности. Рэйлан не собирался пугать клиента, однако из-за его откровений Нессандра лишилась ценного заказчика. Многие на Эквиноксе и так не доверяли Палиндромене. Слухи, распространяемые людьми, имели огромное значение. Жители должны были чувствовать, что их умершие родные в надежных руках, а налоги идут на нужное дело.
        - Прости, - сказал я. - Но я не могу оставить свой пост.
        Много лет Кален был связующим звеном между мной и внешним миром. После его смерти мир будто бы перестал для меня существовать.
        Рэй оставался единственным, кто напоминал мне о том, что находится за стенами подземелья.
        - Пожалуйста! - Он сложил руки, как в молитве. - Всего двадцать четыре часа, а затем ты вернешься в свой мрачный подвал и спрячешься от жизни.
        Я скрестил руки на груди и возмутился:
        - Я не прячусь!
        - Неужели? Почему же ты никогда не покидаешь Аквариум? - спросил он с вызовом.
        Зря я думал, что смог его обмануть. Видимо, я его недооценивал.
        - Я все время куда-то выхожу, - сказал я, пытаясь изобразить улыбку. - Не выдумывай.
        - Лор, - ответил он, тщательно подбирая слова. - Я видел твою кровать в дальней комнате.
        Мне захотелось нагрубить ему и выставить вон, сказав, что он ошибся и я вовсе не живу здесь. Но я запнулся на полуслове, не в состоянии придумать ничего правдоподобного.
        - Я никому не скажу, - поспешно добавил он, поняв мои опасения. - Никто не узнает твой секрет. Я понимаю, что ты не хочешь об этом говорить.
        Я фыркнул. Ничего он не знает. Да и откуда ему знать, если последние полгода я постоянно ему врал - врал своему другу, который сейчас просит меня о помощи.
        Я прочел в его глазах отчаяние, когда он понял, что шанс попасть к врачу стремительно тает. Я по себе знал, что чувствуешь, когда прошлое тебя не отпускает, и хотел освободить его от этого.
        Лучше бы я отказался, оттолкнул его и больше никогда не виделся с Рэем.
        Но мысль о том, что я на долгие годы останусь один в полной тишине, пронзила меня насквозь. Мне нужно было то, что удерживало меня на плаву, и этим спасательным кругом был Рэй.
        Если я сделаю вид, что в любой момент могу покинуть Аквариум, возможно, это на какое-то время продлит нашу дружбу. Я знал, что не смогу всегда сохранять эту видимость, но, по крайней мере, у нас будет завтра.
        - Хорошо, - сказал я. - Я тебя заменю, но только один раз.
        Его лицо озарила улыбка:
        - Правда?
        Я кивнул так, будто мне это ничего не стоило. Будто, выйдя из этой тюрьмы, в которую я сам себя заключил, я не предам память о Калене. А ведь после его смерти я поклялся, что никогда его не забуду и понесу наказание за то, что он погиб из-за меня.
        - Спасибо! - Рэй легонько стукнул меня по спине. - Прикинься мной на двадцать четыре часа. Твоя главная задача в качестве смотрителя - направлять клиента во время оживления и помогать ему, если что-то пойдет не так. Но этого не будет. Все пройдет как по маслу, дружище. Как по маслу.
        Я знал, что только время покажет, пожалею ли я об этом решении.
        Глава третья
        Темпеста
        Понедельник, 10:00
        За два часа до оживления
        Я не могла поверить, что Хранители на Эквиноксе приобрели мое растение за немыслимые четыре тысячи. Обычно приходилось упрашивать кого-то забрать у меня то, что я находила на дне. Мокрые книги, осколки тарелок, лоскуты тканей - за это давали совсем немного. В отличие от растения. Оно было на вес золота. Я даже не представляла, что выручу за него столько, сколько за прошедшие пять лет. Элизия могла бы гордиться мной.
        Я понимала, что растение вряд ли окажется съедобным, но самое главное, что благодаря ему стало известно, что на дне есть жизнь. Это давало Хранителям надежду. На тот момент все съедобные культуры выращивались на Палиндромене, а затем поставлялись на ближайшие рифы, включая Эквинокс. Однако растущее население острова требовало все больше еды. Возникла необходимость поиска альтернативных источников пищи. Если растения смогли выжить под водой, значит, мы не будем настолько зависеть от Палиндромены.
        Последние несколько лет были трудными для Эквинокса. Притом что наш риф был ближайшим к Палиндромене, нам нужны были вещи, которые можно было обменять на еду. Все окрестные подводные города были к тому времени полностью освоены. В течение следующих лет нам предстояло жить только за счет рыбы и водорослей, найденных на глубине. Этого едва ли хватит для того, чтобы накормить людей. Совсем другая ситуация сложилась на рифах, расположенных южнее нас, возле которых было множество неисследованных подводных городов. Благодаря своим находкам они могли купить овощи, рис, фрукты и специи, которые выращивались на Палиндро-мене.
        Я не представляла, как Эквинокс продержится следующие десять лет, но напрямую это меня не касалось. По крайней мере, на данный момент.
        Когда вчера я принесла растение на полуденный аукцион, Хранители на Эквиноксе были в восторге и засыпали меня вопросами.
        - Ты обнаружила новую землю?
        - Где ты нашла это растение?
        - Там есть еще такие?
        - Покажи нам путь туда, сейчас же!
        И это лишь малая часть всех вопросов.
        Я сообщила им координаты подводного города, зная, что мне не придется снова туда возвращаться.
        Вся тяжелая работа лежала на плечах жителей Эквинокса, однако, когда на дне находили нечто по-настоящему ценное, Хранители закрывали это место для простых людей и посылали свою команду для того, чтобы обеспечить аккуратный подъем найденного сокровища на поверхность. В течение часа мое здание будет осмотрено водолазами Хранителей. Только боюсь, что там уже нечего искать.
        Передавая им маленькое растение, я мысленно пожелала ему всего хорошего. Казалось бы, оно должно быть важнее денег из крашеных морских водорослей, которые я держала в руках. Однако сейчас именно они были для меня самыми главными.
        Большая их часть пойдет на воскресение Элизии. Все мои старания последних двух лет были связаны с оживлением мертвой сестры. Я не знала, что со мной будет после того, как воспоминания о ней сотрутся. Не знала, какой я хочу стать.
        Я старалась отогнать от себя эти мысли, у меня еще будет время подумать о завтрашнем дне. А сегодня у меня назначена встреча на Палиндромене.
        Прошлой ночью я не могла сомкнуть глаз. Каждая частичка моего тела замерла в тревожном ожидании. Сегодня я снова увижусь с Элизией. И наконец-то узнаю всю правду о смерти родителей.
        Вернувшись к себе, я высыпала деньги из сумки на кровать. Отсчитав три тысячи, я сложила банкноты в шкатулку из морской раковины, в которой раньше хранились украшения. Затем я пересчитала оставшуюся тысячу. Мне больше не придется собирать заплесневелые водоросли и рыбные остатки в мусорном баке возле столовой.
        Положив шкатулку в непромокаемую сумку, я еще раз оглядела всю комнату. Несмотря на то, что в ней почти не осталось личных вещей Элизии, к моему сожалению, здесь по-прежнему ощущалось ее присутствие. Ведь это она покрасила ржавые металлические стены в зеленый цвет пастой из водорослей, как напоминание о тех временах, когда вокруг были огромные леса, а не несколько жалких деревьев на уцелевших островах. А также о том, что когда-то на полях росло множество цветов. Однако с тех пор прошло несколько столетий, и сейчас вокруг нас была лишь бескрайняя синева, а океан стал нашим домом. Небольшие вкрапления зеленого встречались только на дне в виде водорослей. По крайней мере, я так думала, пока не обнаружила это растение.
        Даже чашки, расставленные на узкой металлической полке, напоминали мне о ней. Сестра всегда отчитывала меня за то, что я ставлю их краями вверх, после чего ее драгоценный кофе становился соленым из-за взвеси в воздухе. Если же чашки были опущены краями вниз, то соленая пыль не оседала на них.
        Я не понимала, что ее не устраивает. Что плохого в соленом кофе? Весь наш мир был не только насыщен всеми оттенками синего, но также повсюду были кристаллы соли. Все хрустело, скрипело, было сухим и жестким на ощупь. Мама учила нас стряхивать с одеяла соль перед тем, как лечь спать. Но и это не спасало от соли, которая за ночь покрывала все губы и залепляла глаза так, что с утра их было невозможно открыть.
        Я взяла в руки ее любимую чашку из ракушек и перевернула ее, чтобы соль попала внутрь. Элизия больше не вернется, чтобы отругать меня за это. Никто больше сюда не придет.
        Выйдя из дома, я отправилась на пристань, наводненную людьми.
        Солнце стояло высоко, и воздух был влажным и соленым. Создавалось ощущение, будто бы дышишь через мокрое одеяло. В легких не хватало воздуха, было неприятное чувство тяжести, которое возникает, когда задерживаешь дыхание под водой. Я убрала от лица пряди черных волос, заправив их за уши.
        Я шла по мостику, представлявшему собой балку от здания Прежнего мира. После Великого потопа выжившие люди со всего света собрались на оставшихся островах, принеся с собой свои традиции и культуру. Очень быстро они сообразили, что земля нужна для того, чтобы выращивать съедобные культуры, а для жизни они построили рифы из обломков зданий городов Прежнего мира, оказавшихся под водой. Огромные якоря крепили плавающие металлические строения к земле моих предков, которую они когда-то называли домом.
        На сегодняшний день насчитывалось порядка пятнадцати тысяч рифов, каждый из которых относился к ближайшему острову, находящемуся в радиусе восьмисот километров. Все, что простиралось за пределами этого, было непригодно для жилья, так как доставить туда свежие продукты было невозможно. Эквинокс был самым крупным рифом среди всех подобных сооружений, на нем проживало более десяти тысяч человек.
        Я прошла центр Эквинокса, в котором возвышалось круглое здание. На первом этаже был зал Хранителей, а над ним располагалась столовая для всех жителей. На крыше стоял молниеуловитель, электричество с него поступало на турбины под Эквиноксом - наш единственный источник энергии. Во все стороны от главного здания протянулись длинные жилые кварталы, состоящие из множества металлических домиков. Крыша каждого из них была вогнутой для того, чтобы собирать дождевую воду, используемую для питья и мытья.
        Я заметила маленьких детей дошкольного возраста, сидевших на краю мостков, соединяющих жилые кварталы, и держащих в руках удочки. Хорошо, если им повезет и удастся поймать хотя бы крохотных сладких рыбок. А для того, чтобы поймать что-то покрупнее, нужно было отплыть подальше от пристани, так как рыбы боялись воя турбин.
        Дети постарше посещали общую школу Эквинокса, которая представляла собой класс на открытом воздухе, рядом с залом Хранителей. Школа была переполнена настолько, что нельзя было разглядеть металлическую решетку, на которой сидели дети. Проходя мимо, я услышала, что учитель упомянул название Илания. Так называли Ледяную страну.
        Мои предки некогда жили в непосредственной близости от Илании, она была одной из первых земель, ушедших под воду. Перед тем, как это произошло, народы Прежнего мира находились на пороге войны, поскольку земля ценилась очень высоко из-за всеобщего перенаселения. Единственная нетронутая земля, покрытая льдом, носила название Илания, она занимала более трети всей планеты.
        Правительства всех народов приняли решение разморозить землю, чтобы решить проблему перенаселения и недостатка ресурсов. Они хотели разморозить лишь часть Илании, однако светящая бомба оказалась слишком мощной. Весь лед растаял, из-за чего уровень воды в мировом океане поднялся, вызвав гибель миллиардов людей.
        Некоторые скажут, что правительства добились своей цели, убрав проблему перенаселения, но я не могу обижать мертвых, говоря такие вещи.
        Когда училась в школе, я видела изображения земель, на которых жили мои предки. Мне было сложно поверить, что было время, когда здесь существовали бескрайние просторы без воды. На огромном континенте существовало немало областей, в которых было нагромождение миллионов самых разных зданий.
        Теперь от той земли ничего не осталось, за исключением пятидесяти новых островов, возникших после Великого потопа. Когда-то это были горы или скалы, вершины которых теперь виднелись над водой. Большинство островов принадлежало частным исследовательским станциям, которые надеялись найти способ продлить наше существование в этом затопленном мире.
        Одним из таких островов и была Палиндромена, на которую я сейчас направлялась.
        Мои родители работали на этом острове, отец был главным смотрителем и руководил программой оживления, а мама - Ведущим ботаником, она занималась немногими сельскохозяйственными культурами, которые сохранились для питания людей в этой части света. Несмотря на их работу на острове, они ни разу не делились с нами подробностями того, чем занимались. Мама просила меня не зацикливаться на смерти, а думать о хорошем, и цепляла мне за ухо цветок, сорванный на полях Палиндромены.
        Прошло немного времени, и она погибла во время шторма вместе с папой. А три года спустя Элизия утонула в океане. Теперь я жалела, что мама не рассказывала мне о том месте, куда я направлялась. Возможно, в таком случае я бы не так сильно паниковала.
        «Рассвет» был пришвартован у пристани вместе с сотнями других катеров. Большинство из них было сделано из оставшихся частей наземных транспортных средств Прежнего мира, но наш катер был гладким и сверкающим. Это дорогое судно выдали родителям на Палиндромене. Прощальный подарок от моих родителей. В тот вечер они были на нашем старом катере для погружений, попали в шторм и разбились у берегов Эквинокса. Можно сказать, мне повезло, что новый катер остался здесь. Но я не верила в везение, а только в Подводных богов и в то, что они определили мою судьбу. Я только одного не понимала: зачем они забрали у меня родителей и сестру.
        Сегодня я надеялась узнать ответ на этот вопрос.
        Продав все вещи, принадлежавшие моей семье, я так и не смогла расстаться с «Рассветом». Слишком многое было связано с этим катером, как моллюски, присосавшиеся к его корпусу. Когда мы были маленькими, родители брали нас с сестрой покататься на закате и полюбоваться на то, как серебристые панцирники-тюлени выпрыгивают из воды. Когда их не стало, мы с Элизией часто сидели на корме, спустив ноги в воду и представляя другую, лучшую, жизнь.
        Если я продам «Рассвет», то разорву все нити, соединяющие меня с прошлым. Мне нужно было ощущать под ногами ровный гул его мотора, похожий на стук сердца у меня в груди.
        Я забралась на борт и завела двигатель. «Рассвет», как и большинство судов, работал от солнечной энергии. Не успела я отплыть, как через волны автоматически пошла вибрация - сигнал, передаваемый на Сторожевую башню. Никто не мог проникнуть в воды Эквинокса или покинуть их, оставшись незамеченным.
        - Сторожевая башня Эквинокса, - послышался мягкий женский голос еще до того, как я успела выйти из дока. - Сторожевая башня Эквинокса, пирс Б20, прием!
        - На связи катер Квиксильвер «Рассвет», - ответила я. - Прием.
        На Сторожевую башню стекалась вся информация о приплывающих и уплывающих суднах, для того чтобы металлический остров мог выдержать десять тысяч человек. Необходимо было тщательно соблюдать весовые ограничения, вплоть до количества выращиваемой рыбы и детей в семье. Хранители не могли допустить, чтобы Эквинокс пошел ко дну, как здания в Прежнем мире.
        Если в семье было более двух детей, у нее был выбор: либо пытаться выжить самостоятельно, без привязки к какому-либо рифу, либо попробовать найти другой риф, который ее примет. Но в любом случае она была обязана покинуть Эквинокс.
        - Куда держите путь, «Рассвет»? - спросила женщина.
        - На Палиндромену, - ответила я, тяжело вздохнув, и стала ждать ее ответа. Большинство жителей Эквинокса недолюбливали и боялись станцию мертвецов. Остров был им необходим, как источник пищи и медикаментов, к примеру таблеток для рекомпрессии, но при этом они считали, что оживление мертвых противоречит воле Богов. Как прежних, так и новых. Но раз мы пока не научились выращивать растения под водой, то власть была в руках у тех, кто обитал на земле.
        - Ясно, - резко ответила она. Я была одной из тех, кто снабжал Палиндромену тем, что им было нужно. А именно - деньгами, чтобы и дальше держать Эквинокс в своих руках. - Во сколько вы вернетесь?
        - Завтра, ближе к вечеру.
        - Я внесла информацию в журнал, - прозвучал ее ответ. - Будем вас ждать.
        Она могла бы этого не говорить. Если бы я не вернулась вовремя, никто бы меня не хватился. Если бы я попала в грозу, угодила в бушующие волны или же в пасть какого-то морского чудища, их это не волновало. Многие погибли в морской пучине, отправившись на поиски лучшей жизни. Океан, расположенный между рифами, был непредсказуем, и в любой момент на горизонте мог разыграться шторм. Тогда человек запросто мог сгинуть в пучине.
        Среди жителей также ходили слухи о каком-то ненасытном чудище, живущем в воде. Но эти рассказы не были ничем подтверждены. Океан сам по себе был опасен, поэтому полупьяным выдумщикам, напившимся рагара на Весеннем Приливе, необязательно было выискивать новые поводы для того, чтобы его бояться.
        Если завтра я не вернусь на Эквинокс, они решат, что я умерла, заберут мои вещи и отдадут мое жилье кому-то другому. Никто и бровью не поведет. Скорее всего, Хранители просто решат, что это лишний раз доказывает, что не стоит пользоваться теми услугами, что предлагают на Палиндромене.
        - Поняла вас! - ответила я женщине на Сторожевой башне.
        - Можете плыть, «Рассвет».
        Миновав пришвартованные в гавани катера, я оглянулась на Эквинокс. Из-за бесчисленных длинных кварталов, расходящихся от круглого зала Хранителей, все строение напоминало какое-то морское существо с расправленными длинными щупальцами. Несмотря на держащие его якоря, было видно, что плавающий город слегка колышется на волнах.
        К югу от Эквинокса виднелись мигающие серебристые буйки, определявшие границу звуковой локации и территорию Палиндромены. В то время, как на других островах система слежения использовалась для контроля движения катеров, на Палиндромене ее применяли для задержания любых судов, заходящих к ним из других регионов.
        На протяжении десятилетий, до установления границ, люди приплывали к ним на остров, чтобы нападать на работников и воровать еду. С тех пор Палиндромена приняла закон, по которому лишь катера, сделанные на острове и оснащенные встроенными датчиками, могли пересекать демаркационную линию, а все остальные суда встречала вооруженная флотилия.
        За серебристыми буйками находился неподконтрольный никому участок океана под названием Бескрайнее море. Там заправляли Реморяне, безжалостные пираты, нападавшие на суда, чтобы потом пустить их на запчасти, и оставляющие за собой след из затонувших судов. Нужно было быть очень отчаянным или глупым, чтобы отправиться туда.
        Я свернула в сторону Палиндромены. Удивительный остров проступал сквозь соленую дымку. Четыре отвесные скалы вздымались над водой, словно пальцы руки, направленной вверх. Как будто земля потянулась к небу, издав последний вздох. А на ее «ладони» располагались поля с урожаем, кормящим все близлежащие рифы. Мама могла часами рассказывать про свои растения, словно они были ее детьми. О том, что каждому из них нужно разное количество воды, солнца и удобрений. В детстве я тоже хотела стать ботаником, как она. Мне нравилась идея нести что-то новое в этот мир.
        Стиснув зубы, я поскорее отогнала нахлынувшие воспоминания. Сегодня я наконец-то получу ответы и узнаю, что произошло с моими родителями.
        Я гадала про себя, интересно, может так быть, что Элизия каким-то чудом чувствовала мое скорое прибытие и закипавший во мне гнев.
        Глава четвертая
        Темпеста
        Понедельник, 11:00
        За час до оживления
        Я плыла целый час, и вот наконец я в порту Палиндромены. Я всем телом почувствовала, как бешено колотится мое сердце. Так же, как мотор под моими ногами.
        Тук. Тук. Тук. Тук. Тук.
        Я боялась, что оно не выдержит - впрочем, если мне суждено умереть, разве можно найти место лучше этого? Кто знал о жизни и смерти больше, чем жители Палиндромены?
        В то время, как на Эквиноксе не интересовались пропавшими гражданами, здесь все обстояло иначе.
        Они были обязаны обыскать всю территорию на случай, если кто-то встретил ужасную смерть. Спасательные корабли Палиндромены были пришвартованы в разных местах по всему периметру гидролокации, готовые даже ночью выйти в океан, чтобы достать тела из воды. Затем они помещали их в резервуары и ждали, когда появятся родные.
        Так произошло и с Элизией. Но не с родителями. Прошла целая ночь, прежде чем спасатели обнаружили остатки их катера, к тому моменту их тела уже пропали. Скорее всего, их съело какое-то морское чудище.
        Во всем виновата Элизия.
        Через четыре месяца после ее смерти я узнала, что она видела наших родителей прямо перед тем, как их катер разбился об Эквинокс. Она скрыла от меня этот факт, мне сообщил об этом ее лучший друг уже после ее смерти. Но самое главное - она призналась ему, что они погибли по ее вине.
        Из-за сестры моих родителей нет в живых.
        Сегодня мне предстоит узнать, что с ними произошло.
        Я помолилась Подводным богам, чтобы мое сердце смогло выдержать сегодняшний день - ровно столько, сколько нужно, чтобы увидеться с Элизией еще один раз. Я прикусила щеку, чтобы вызвать гнев, который должен был заглушить мое волнение. Я не дам чувствам отвлечь меня от цели.
        Когда мой катер вошел в гавань, тоненькие металлические руки поднялись из воды, чтобы направлять мое судно. Палиндромена ждала меня, легко считывая пульс моего катера, как свет кораллов на дне.
        Пирс был сделан из гладкого переработанного металла, похожего на тот, из которого был изготовлен «Рассвет». Серебристый корпус ослепительно сверкал на солнце. Я заглушила мотор и поднесла руку к лицу, чтобы свет не бил в глаза. За огромной гладкой скалой не было видно станции, но она наверняка должна быть где-то неподалеку. Весь остров занимал не более шестнадцати километров в диаметре.
        Возле пирса были пришвартованы другие суда, включая два огромных спасательных катера с сетями по обеим сторонам корпуса. Я вздрогнула, представив, как Элизию доставали из воды такие же катера. Не сомневаюсь, что родители специально не рассказывали нам страшную правду про Палиндромену, чтобы мы не задумывались об опасностях океана и о том, что до смерти было рукой подать.
        Едва корпус «Рассвета» коснулся пирса, как стальные руки зафиксировали его, чтобы его не качало на волнах.
        Ко мне подошла женщина с блестящими черными волосами в бежевом комбинезоне, того же оттенка, что и ее кожа. Из-за предполуденной жары на ее щеках расцвел румянец.
        Я чувствовала себя наполовину раздетой в своем облегающем платье из водорослей, которое едва прикрывало мой костюм для погружения.
        - Здравствуйте, - сказала женщина и, прищурив карие глаза, попробовала прочесть мое имя на цифровом планшете.
        - Темпеста Алерин?
        Видимо, она сравнила мой внешний вид с данными, которые вчера внес работник Палиндромены. Мне повезло, что я смогла так быстро записаться на сегодня. Стоило мне вчера продать растение, как я без промедления отправилась на катер представителя Палиндромены, который бросил якорь недалеко от рифа. Хранители не разрешали Палиндромене вести свои дела на Эквиноксе. Я продиктовала ему все данные, и мне выдали папку с информацией, чтобы я смогла изучить ее за вечер.
        В ней были инструкции, как обмануть Элизию и заставить ее подумать, что она жива. Там была указана дата, когда она умерла, какая была погода и последние новости того дня. Я будто вернулась в прошлое. На самом деле я бы все отдала, чтобы вернуться туда и помешать сестре сесть на тот катер.
        - Да, это я, - сказала я, взяв в руки сумку.
        - Меня зовут Селна. - Она приветливо улыбнулась, когда я сошла на пирс. - Добро пожаловать на Палиндромену. Возьмите.
        Она протянула мне две непрозрачные таблетки.
        - Это для устойчивости, они помогут вам быстрее привыкнуть к твердой земле.
        Я в замешательстве посмотрела на свои ноги и вдруг ощутила толчок, отчего чуть не упала. Селна успела меня подхватить.
        - У нас такое часто бывает, - объяснила она, кладя таблетки в мою ладонь. - Они растворяются под языком и хорошо помогают.
        Она похлопала меня по руке, когда я попыталась стоять прямо.
        - Поверьте мне.
        Не считая таблеток для рекомпрессии, я видела мало лекарств. Несмотря на то, что мама работала на Палиндромене, она верила лишь в природные средства: икру рыб для лучшего иммунитета и порошок из сухих водорослей для предотвращения соли в легких. Она запрещала папе приносить в дом какие-либо лекарства.
        Я взяла одну таблетку и посмотрела на просвет.
        - А что в ней?
        - Магия, - ответила Селна с улыбкой и подмигнула мне.
        Я перестала верить в магию в пять лет, тогда мне казалось, что косяки огненных рыб - это упавшие с неба звезды. Сидя на мостках и свесив ноги в воду, я смотрела, как они проплывают мимо. Но после смерти родителей сияние рыб погрузилось во тьму, они стали бесполезны, как и созвездия, которые когда-то чтили наши предки.
        - Вы привезли с собой деньги? - спросила Селна.
        - Да, - я протянула банкноты из шкатулки. Вряд ли я когда-либо еще увижу такую сумму.
        Она пересчитала их и отметила что-то на планшете.
        - Пойдемте! - сказала она, положив планшет в карман брюк, и направилась в сторону большого зеленого массива посреди скал. Я сделала шаг за ней, но чуть не упала обратно в катер. Селна улыбнулась, но ничего не сказала. Сделав несколько неверных шагов, я положила под язык таблетки.
        Селна привела меня к припаркованному вездеходу, напоминавшему транспортные средства Прежнего мира. С двух сторон шли железные пластины с трубками, ведущими к ржавому баку, находящемуся сзади. Похоже на комбайн, интересно, мама тоже на таких ездила? Почему он показался мне знакомым?
        - Садитесь! - велела Селна, заметив мое замешательство. Я послушно села.
        Когда вездеход поднял столб пыли на дороге, ведущей с пляжа, я закашлялась. Гул двигателя чем-то напоминал звук мотора на моем катере, и это придало мне некоторую уверенность.
        - Впервые на твердой земле, да? - спросила Селна, пытаясь перекричать шум мотора.
        Я хотела ответить, но из груди вырвались только хрипы.
        - Не волнуйтесь, скоро пыль уляжется.
        Она оказалась права. Повернув, мы оказались на огромном поле с выращиваемыми культурами.
        На скалах, сразу за полем, возвышался купол из вулканического стекла, как черная жемчужина, хранящаяся в недрах острова. Но не это привлекло мое внимание - я ни разу в жизни не видела столько зелени, только во сне.
        Мама говорила, что это сны о том, что было когда-то - воспоминания, переданные нам предками, чтобы мы не забывали свое прошлое. А иначе откуда еще я могла знать, что лес пахнет свежестью? Или как выглядят бескрайние луга с фиолетовыми цветами?
        Папа не верил в мои сны и Подводных богов.
        - С чего вы взяли, что во сне Темпе видит именно Прежний мир? Почему вы думаете, что она любуется тем зеленым цветом, который видишь ты? - И он, смеясь, прикасался к моему лбу. - Может, она видит розовый цвет, как у раковин моллюсков?
        Мама ругалась на него и укутывала меня одеялом, говоря, что ей бы хотелось, чтобы я продолжала видеть во сне прошлые времена.
        - Однажды мир станет как прежде! - шептала она мне. - Будь счастлива в своих снах, малышка Темпе. - Так оно и было в течение долгого времени.
        Подъехав к зданию с куполом, Селна остановила вездеход. Итак, вот и она. Палиндромена. Я ничего не могла разглядеть сквозь темные стекла. В горле пересохло, и мне пришлось несколько раз сглотнуть.
        - Вам нечего бояться, - сказала Селна, помогая мне спуститься. - Мы будем поддерживать вас все время, пока вы здесь. - Но мне не было страшно, по крайней мере, в том смысле, который она вкладывала в это слово. Меня пугало не то, что придется попрощаться с Элизией, а то, что мне не удастся узнать то, за чем я приехала.
        Селна провела меня через пост охраны дальше, в фойе с высокими сводами. Я остановилась, потеряв дар речи от того, что предстало моему взору.
        - Восхитительно, не правда ли? - спросила Селна, повернувшись ко мне и сложив ладони вместе. - Слава Подводным богам за то, что они защищают наш остров.
        В изумлении я поднесла ладонь ко рту, не в силах вымолвить ни слова.
        В центре фойе, расположенного под куполом, возвышалось раскидистое дерево, его темные ветви простирались в разные стороны, словно руки. Они указывали на многочисленные этажи здания, идущие от фойе. Все его ветви были изогнутыми, в отличие от прямых и острых металлических обломков на Эквиноксе.
        В воздухе стоял незнакомый запах.
        - Здесь нет соли! - воскликнула я.
        Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь чистым воздухом, который позволял мне дышать полной грудью. Круглый год из-за огромной влажности мы все дышали словно через марлевую повязку. А здесь я чувствовала себя легко и радостно, как во время погружения.
        Устремленные вверх белые колонны были увиты цветами, так же как и облицованные плиткой сверкающие стены. Интересно, мама здесь срывала для меня цветы? Сквозь крону дерева в стеклянном потолке мелькнуло голубое небо. Как в давно забытом прошлом - небесная синева и зелень деревьев.
        Такая же, как у моего растения.
        - Как? - спросила я, приподнявшись. - Как это дерево смогло уцелеть?
        Селна лукаво улыбнулась.
        - Вы все узнаете из ознакомительного фильма.
        И, не дав мне больше глазеть по сторонам, она отвела меня в слабо освещенный зал.
        Едва я вошла, на экране появился первый кадр со словами, написанными красным цветом. Умирающая планета.
        Вокруг меня грянула музыка.
        - Присаживайтесь, - прошептала Селна, указывая на свободное кресло. В кинозале сидели еще несколько людей и не отрываясь глядели на мерцающий экран.
        В начале фильма показали трагедию Великого потопа, который чуть не уничтожил современное общество. Здания были разрушены, все технологии забыты, животные исчезли, а нам пришлось пытаться построить новый мир поверх океана из того, что осталось.
        Однако нельзя назвать Новый мир жестоким.
        Услышав это, я усмехнулась. Скажите это моим родителям, сестре и всем погибшим в результате разбушевавшихся волн.
        Когда уровень океана поднялся, появилась новая власть. Подводные боги. Они благословили наш остров, подарив Палиндромену, и предложили нам новую жизнь. Смерть больше не означала конец всего.
        Я уже слышала эти истории. Поздно вечером мама с папой часто ожесточенно спорили об этой вере, возникшей на Палиндромене, связанной с тем, что мы должны благодарить Подводных богов за то, что можем оживлять тех, кто утонул. Отец утверждал, что он ни разу не видел доказательства существования этих богов, которые, по заверениям ученых Палиндромены, защищали остров от разрушения. Папа считал, что он существует благодаря науке, и ничему более.
        Я подумала, интересно, было ли у них время вспомнить о Подводных богах, когда их катер перевернулся, а сами они пошли на дно? Или же их последние мысли были о предавшей их дочери? А было ли у них время подумать обо мне?
        Оставшаяся часть фильма была посвящена всем стадиям горя и тому, что я почувствую, встретившись с дорогим мне человеком, который оживет на короткое время. Но в нем не было ни слова о том, как на самом деле проходит процесс оживления. Хотя я и так знала, что специальная вода в резервуарах не давала телам разлагаться.
        После фильма Селна оставила меня одну в комнате рядом с «палатой», где должно было пройти оживление Элизии. На стенах висели картины счастливых, улыбающихся людей. Воссоединившихся семей. Любящие люди снова вместе. Я отвернулась, почувствовав головокружение и шум в голове. Неужели действие таблеток закончилось?
        Я недолго была в одиночестве, через несколько минут в комнату вошла светлокожая блондинка с короткими волосами, правильными чертами лица, высокими скулами и большими голубыми глазами. Она была невероятно красивой, но при этом довольно строгой на вид.
        Она расправила складки на белом пиджаке.
        - Темпеста Алерин, - промолвила она. - Я не видела тебя с тех пор, как ты была вот такой маленькой. - И она дотронулась до пояса черных брюк.
        - Прошу прощения?
        - Ты не узнаешь меня?
        Я помотала головой.
        - Прости, - она сжала губы. - Должно быть, ты была слишком мала, чтобы запомнить. Я работала с твоими родителями.
        Мама с папой брали меня сюда?
        - Я Нессандра, - добавила она. - Директор Палиндромены.
        - Правда? - Когда родители говорили о своей начальнице, я представляла ее с обветренной кожей и белыми волосами, женщиной-ученым в белом халате.
        Однако было видно, что она совсем не бывала на солнце. А значит, ей не приходилось проводить целые дни в катере, ныряя за остатками прошлой жизни. Судя по всему, Палиндромена процветала, зарабатывая на мертвых, как когда-то мои родители.
        - Правда, - улыбнулась она. - Мне повезло, я самая главная на этой станции. - Она явно гордилась этим, так как ее голос стал мягче, а на щеках появился румянец.
        - Ох! - растерялась я, не зная, что ответить. Я не ожидала встретить директора всей Палиндромены. Надеюсь, она не догадается, что я не просто убитая горем сестра. Вряд ли допросы с пристрастием были частью политики компании.
        - Как только мне сообщили о твоем прибытии, я решила тебя поприветствовать, - сказала она, взяв меня за руки. - Прими мои соболезнования.
        Я чуть было не спросила, по поводу кого она решила выразить соболезнования, но спохватилась, подумав, что она вряд ли оценит мой черный юмор.
        - Спасибо.
        - Уверена, что здесь ты найдешь то, что ты ищешь. - Я в недоумении уставилась на нее. - Залечишь свои раны.
        Мне было неуютно под взглядом ее голубых глаз, внимательно изучавших мое лицо. Я вынула руки и сложила их на груди.
        - Ты ожидала другого, не так ли? - И она жестом показала вокруг. - От Палиндромены?
        - Нет. - Я уже забыла о том, что я уже когда-то была здесь в детстве, хотя, судя по всему, это правда. Выходит, что все мои сны про лес были воспоминаниями об этом дереве и о полях с культурами?
        - Ах! - Она заметила, что мой взгляд устремлен на дерево за открытой дверью. - Оно прекрасно, не правда ли? Последний двухцветный эвкалипт, которому более пятисот лет. Мои родители построили станцию вокруг него, они - основатели Палиндромены, - сказала она, и по глазам было видно, что ее захлестнул поток воспоминаний. - Пятьдесят лет назад они обнаружили в коралле протеин, который не только предотвращает разложение мертвой органической материи, но и обладает восстанавливающими свойствами. Его лечебный эффект увеличивается в десять раз, если начать новый жизненный цикл организма, запустив сердце.
        Она улыбнулась мне, думая, что я все поняла. Но она ошиблась.
        - Ты знаешь, что у деревьев есть пульс? - спросила она.
        - Разве у них есть сердце?
        Нессандра по-доброму засмеялась.
        - Нет, но у некоторых из них есть сердцебиение. - Нессандра положила руку на грудь. - Так же, как по нашим жилам течет кровь, так и по дереву циркулируют соки в течение суточного цикла. Все это контролируется командным центром из клеток, схожим с нашим мозгом. При попытке реанимировать погибшие растения родители обнаружили, что, когда они восстановили пульс у дерева, его командный центр тоже ожил. А значит, его «мозг» исцелился. Однако они увидели, что новая жизнь деревьев длится всего один суточный цикл, которого не хватает для созревания плодов, - рассмеялась она снова.
        Когда я не поддержала ее веселья, она продолжила.
        - Тогда родители начали думать о другой области применения, в которой двадцать четыре часа были бы на вес золота, а не считались разочарованием. Мы по-прежнему не сдаемся и продолжаем искать способ сделать так, чтобы смерть не повторялась. Пока речь идет о растениях, но, возможно, однажды мы добьемся этого с нашими пациентами.
        Выходит, что и Палиндромена, и рифы хотели одного: выращивать съедобные плоды там, где повсюду вода, но ни у кого пока не получалось.
        - Но ты ведь не за этим сюда прибыла, не так ли? - уточнила директор. Было видно, что ей нравится рассказывать эту историю, несмотря на то, что она делала это очень много раз. - Ты готова к началу самых ценных суток в твоей жизни? - И она указала на дверь с номером шестнадцать.
        Я не знала, что ответить.
        - Разумеется, готова! - улыбнулась она, но при этом ее глаза оставались серьезными. Возможно, мое молчание ее слегка нервировало. - Твой смотритель будет здесь с минуты на минуту, он останется рядом с тобой на двадцать четыре часа. Его зовут Рэйлан Бассан. Он с Эквинокса, как и ты. Возможно, вы с ним знакомы. Раньше он был подводным охотником, - шепнула она заговорщическим тоном, будто это должно было произвести на меня впечатление. - Причем одним из лучших.
        Я не знала никого по имени Рэйлан. Мы с Элизией почти не общались ни с кем из детей после того, как бросили школу после смерти родителей. Как бы то ни было, я не хотела, чтобы кто-то был рядом во время моего разговора с сестрой. Я хотела поговорить с ней наедине.
        Видимо, Нессандра поняла мое молчание по-своему.
        - Тебе нечего бояться, Темпеста.
        Я пожала плечами и кивнула.
        - А сейчас, - сказала она обеспокоенным голосом, - обещай, что твоя сестра не узнает, что она умерла.
        - Почему? - спросила я, хотя это не входило в мои планы.
        - Так будет спокойнее для всех участников, - ответила Нессандра. - Представь, что бы ты почувствовала, узнав, что тебе осталось жить всего сутки.
        - А что она подумает о том, что произошло? Наши родители работали на Палиндромене. Думаете, она не догадается?
        - Когда она очнется, врачи скажут ей, что произошел несчастный случай, после которого она несколько дней находилась в коме. А теперь ей нужно остаться под наблюдением в больнице на Эквиноксе. В ее комнате все сделано так, будто она не покидала рифа.
        - И это сработает? - Я не могла в это поверить, ведь все на Эквиноксе знали про Палиндромену. - Она не заподозрит, что это обман?
        - Мы оживляем людей со всего света, - пояснила Нессандра. - Большинство не знают о том, что мы делаем, за исключением жителей Эквинокса. Тем пациентам, которые проживали неподалеку, мы даем лекарства, чтобы они забыли свои самые последние воспоминания. Они не вспомнят последние часы их жизни. Элизия не будет знать о том, что она утонула. Поверь мне.
        Я надеялась, что она вспомнит ту ночь, когда погибли родители. А иначе какой в этом смысл?
        - А если она все же догадается?
        - Тогда сотрудники дадут ей снотворное, чтобы избежать паники. Естественно, нам бы этого не хотелось. Мы бы предпочли, чтобы вы провели как можно больше времени вместе. Для всех будет лучше, если она не узнает правду, но уверяю тебя, мы готовы к любому развитию событий. Нам важно облегчить твое горе. - И она тепло улыбнулась. - Надеюсь, наступит тот день, когда мы полностью победим смерть, чтобы на земле больше не было страданий. - Я поняла, что она тоже кого-то потеряла, увидев боль в ее глазах.
        Хотела бы я жить в таком мире.
        - Жди здесь, - сказала она изменившимся голосом. - Твой смотритель скоро появится.
        - Спасибо.
        Затем Нессандра пожала мне руку.
        - До чего же ты похожа на маму! - Видимо, она хотела подбодрить меня, но я вновь почувствовала грусть от того, что ее больше нет.
        - Спасибо, - повторила я.
        Она понимающе кивнула.
        - Темпеста, скоро начнется твое приключение на Палиндромене.
        Глава пятая
        Лор
        Понедельник, 11:00
        За час до оживления
        Понедельник. Наступил тот день, когда я наконец-то выйду из сумрачного Аквариума. Только если смогу уговорить себя встать с постели.
        Я не стал подниматься, когда Нессандра оставила возле входа миску с ягодами. Она всегда приносила мне еду перед началом работы, зная, что я не хожу наверх в столовую для сотрудников. То, что я прятался в подвале, не означало, что я одобряю то, чем занимается ее компания. Поэтому, когда она пришла, я притворился спящим.
        Я избегал общения с ней на протяжении почти двух лет после того, как она заставила меня пройти церемонию оживления с Каленом, уверяя, что это даст нам возможность проститься - ведь у нее не было такого шанса с ее родителями. Ужас в глазах Калена, когда он понял, чем все закончится, будет преследовать меня до конца моих дней. Осознание того, что каких-то двадцать четыре часа отделяет тебя от вечного сна, сложно принять спокойно.
        Последним, что он чувствовал, был страх. Можно было бы винить во всем Нессандру, но на самом деле я сам виноват.
        Сегодня я нарушу клятву, данную самому себе два года назад. Я обещал оставаться в подземелье вместе с мертвецами до последнего вздоха, чтобы искупить свою вину. Однако Рэй обратился ко мне за помощью. На этот раз я решил помочь ему, поставив благополучие друга выше своих интересов, как я должен был поступить с Каленом. На этот раз у меня получится.
        Поскольку в компании было всего около пятидесяти смотрителей и меня легко могли вычислить, вчера вечером Рэй сам участвовал в процедуре подготовки к оживлению с учеными. Они настроили специальный эхопорт для оживления и выдали ему цифровой планшет с подробной информацией о смерти пациентки. Рэй оставил оба устройства у меня. Я спрятал их под подушку, надеясь, что утром их там уже не будет, а наш уговор окажется всего лишь страшным сном.
        Но я так и не смог уснуть, а вещи под подушкой никуда не исчезли.
        Наконец я сел на кровати и достал их из укрытия. Несколько секунд смотрел на иссиня-черный экран эхопорта, пытаясь собраться с силами, чтобы его включить. Я понимал, что после этого пути назад не будет. В замешательстве я держал эхопорт над запястьем, а внутри меня шла борьба. До этого я надевал его лишь однажды - когда навсегда прощался с Каленом.
        Когда-то я верил в программу оживления и в Подводных богов. Поскольку я вырос на острове и слышал только о чудесах Палиндромены, я ни разу не ставил под сомнение то, что они делают. Однако после несчастья на Священной горе я не мог смириться с тем, через что здесь приходится пройти людям. Я бы хотел разбить эхопорт на тысячу кусочков.
        Но сейчас речь шла не обо мне, я заметил, какой затравленный взгляд у Рэя, и не мог позволить, чтобы он стал таким, как я: грустным, ожесточенным и одиноким. Сегодняшний день был очень важен для него. Мне показалось, что он оставил всякую надежду на исцеление, но ведь только она помогает нам пережить очередной день.
        Я стиснул зубы, когда два шипа с нижней стороны браслета прошли через кожу прямо в кровоток. По краям экрана зажегся синий свет, а значит, эхопорт подключился к моему пульсу.
        До Великого потопа на всей земле использовали электричество - для освещения домов и улиц. Но сейчас осталась только энергия солнца, ветра и воды, а также наших тел.
        Пытаясь оживить утонувших людей, ученые Палиндромены обнаружили, что люди тоже несут в себе электричество. Внедрившись в кровоток, можно было использовать пульс не только для поддержания жизни, но и как источник питания для небольших устройств вроде эхопорта. Это было надежнее солнца. Разумеется, пока вы были живы.
        Я не хотел долго смотреть на экран, сделав вид, что это обычное украшение. Затем я надел бежевую футболку, которую взял для меня Рэй, и положил планшет в задний карман, за книгой.
        Вчера перед уходом Рэй сказал, что если я буду вести себя тихо, то все пройдет отлично. Но мне с трудом в это верилось.
        Я напомнил себе о том, что делаю хорошее дело. Рэй больше всего на свете мечтал вернуться к подводной охоте. Это было у него в крови. Примерно десять лет назад его отец поймал громадного панцирника-тюленя, которого хватило, чтобы накормить ужином всех жителей Эквинокса. А остатки отдали на Палиндромену в обмен на ценные лекарства вроде таблеток для рекомпрессии. В тот день отец Рэя в одночасье стал героем.
        В детстве Рэй так часто слышал эту историю про тюленя, что она стала частью его собственных воспоминаний. Поэтому я уверен, что ни у кого бы язык не повернулся обвинить его в том, что он забылся, заметив тень левиафана глубоко на дне под лодкой. Он так заинтересовался этим чудищем, что поздно заметил приближающееся судно.
        Я надеялся, что сегодня Рэй сможет начать новую главу своей жизни. Конечно, я понимал его желание вернуться в прошлое. Я бы тоже хотел снова оказаться на той скале два года назад, но это было невозможно, а начать жизнь с нуля я не мог. Однако при всем при этом сегодня я все же собирался сделать шаг во внешний мир.
        Здесь, под землей, было проще забыть, что я натворил. Даже несмотря на то, что вокруг меня были одни мертвецы. Но стоит мне выйти наружу, как я сразу вспомню прошлое. Как я считал дни до выходных, когда встречусь с Каленом и его друзьями с Эквинокса. Как мы мчались на вездеходах по песку, жарили рыбу на костре на берегу и сидели далеко за полночь, болтая о мире, который простирался за островом. Тогда я мечтал о том, чтобы увидеть разные места или по крайней мере покинуть этот остров. А сейчас я даже боялся выйти из подземелья.
        Я должен забыть об уговоре с Рэем. Тогда клиентка появится, ни один из смотрителей ее не встретит, процедуру отменят, и Нессандра назначит другую дату. Но тогда Рэю влетит. Скорее всего, его уволят, а его будущее, как и прошлое, которое он так хочет вернуть, будут утеряны навсегда.
        Я не мог лишить его всего этого.
        Взяв из шкафчика белый кусок ткани, я поспешил наверх, пока решимость меня не покинула. Из ткани я сделал бандану, чтобы закрыть золотисто-белокурые волосы, низ лица закрыл маской, защищающей от микробов. Смотритель в маске не вызовет подозрений, ведь защита клиентов и пациентов была на первом месте у всех работников Палиндромены.
        Я сделал глубокий вдох. С силой надавив на ручку, открыл дверь. Я должен это сделать. Ради Рэя. Это будет правильно. Нужно забыть о своем эгоизме. Через двадцать четыре часа я вновь спущусь в Аквариум, и все снова будет, как прежде.
        - Не трусь, - прошептал я себе под нос.
        С большим трудом преодолев свой страх, я направился в фойе. Мои движения были скованными, будто бы я разучился ходить. Я сжал кулаки. Ничего, справлюсь.
        Войдя в фойе, я прищурился при свете солнца, проходящего сквозь стеклянную стену и потолок. Я уже забыл, как здесь светло. На секунду я замер, вспомнив ощущение обжигающих солнечных лучей на коже.
        Мама всегда отчитывала меня за то, что я забывал надеть футболки с длинным рукавом. Из-за своей светлой кожи я быстро получал солнечные ожоги, но мне нравилось чувствовать на себе солнечные лучи.
        - Простите, - какая-то женщина чуть не столкнулась со мной.
        Я отпрянул в сторону.
        Сейчас я не могу позволить себе погрузиться в поток воспоминаний.
        Все смотрители собрались вокруг эвкалипта. В детстве я обожал деревья и проводил все свободное время, забираясь на несколько уцелевших на острове стволов. А когда мне это надоело, я начал осваивать скалы.
        Взволнованные голоса смотрителей эхом раздавались по комнате. Эхопорт на моей руке завибрировал, а значит, клиентка была уже здесь.
        - Разбудите тех, кто был в кромешной тьме, - раздались голоса смотрителей. - Выведите их на свет. Дайте им проститься со всеми, прежде чем они вернутся в ваши водные объятия. Мы верим в вас. Мы слушаем вас. Во веки веков.
        Один из смотрителей, с темной кожей и длинными кудрявыми волосами, заметил меня, но лишь улыбнулся в ответ. Я быстрым шагом направился в зал оживления, пока меня никто не перехватил. Даже в маске и бандане я не желал, чтобы меня кто-то рассматривал. Только Рэй и Нессандра знали о том, что я обитаю внизу. И я хотел, чтобы так оно и оставалось.
        Подойдя к двери с номером шестнадцать, в которой я должен был провести ближайшие двадцать четыре часа, я услышал знакомый голос, раздававшийся из коридора.
        Нессандра.
        Только не это. Она не должна меня видеть. Маска и бандана не собьют ее с толку. Я поспешил спрятаться за угол.
        Я услышал, как она говорила клиентке о том, что следующие сутки бесценны. В негодовании я стиснул зубы. Вся программа оживления - сплошной обман. Она никому не помогала: ни живым, ни мертвым.
        Я подождал немного, пока не услышал цоканье каблуков Нессандры в конце коридора. Только тогда я вошел в комнату к клиентке.
        Темпесте Алерин.
        Глава шестая
        Темпеста
        Понедельник, 11:30
        За полчаса до оживления
        Я сидела, покачивая ногой в такт тикающим на стене часам. Прошло всего несколько минут с тех пор, как директор вышла, и я осталась в комнате дожидаться смотрителя.
        Я сжимала и разжимала пальцы, пытаясь сбросить напряжение. Казалось бы, я столько лет слышала про Палиндромену, но тем не менее я чувствовала себя не в своей тарелке и не могла представить своих родителей идущими по этим коридорам. Я даже не могла воскресить в памяти их лица и боялась, что наступит тот день, когда я окончательно их забуду. Время стирает все, включая воспоминания.
        Наконец дверь в коридор открылась, и в комнату вошел высокий молодой человек. Я почувствовала себя свежепойманной рыбой, которая перешла от одного рыбака к другому.
        Судя по его виду, он был на несколько лет старше меня. Его лицо наполовину было закрыто маской. Он был таким же светлокожим, что и директор, с той разницей, что у него на носу красовались веснушки.
        Я поймала взгляд его ярко-голубых глаз. Целую минуту мы смотрели друг на друга.
        - Привет, - наконец сказал он, протягивая мне руку. Было видно, что она слегка дрожит. - Я Ло… люблю свою работу смотрителя.
        Я поджала губы. Любит? Что-то не верится. Он не выглядел радостным. Несмотря на то, что почти все его лицо скрывала маска, было видно, что у него плотно сжаты зубы.
        Он был намного младше, чем я ожидала. По моему мнению, все смотрители должны были выглядеть, как мой отец: высокий худощавый мужчина с веселой улыбкой. Он умел успокаивать, невзирая на возраст, и давать советы, не читая нотаций. Рядом с ним людям начинало казаться, что они знают его всю жизнь. Я восхищалась его умением находить общий язык с незнакомцами, тогда как я не могла сохранить дружбу даже до конца учебного года.
        Слишком скромная. Слишком серьезная. Слишком ранимая.
        Я никогда не соответствовала людским ожиданиям.
        Моими единственными друзьями были Элизия и ее лучший друг Даон, который проводил со мной время лишь потому, что был без ума от моей сестры. Иногда по ночам я лежала, уставившись в потолок, и думала: вот бы мне стать другой, более дружелюбной, лучше, чем сейчас, - а еще я размышляла, можно ли считать Элизию моей подругой, или же она была вынуждена общаться со мной потому, что мы сестры.
        Была ли я обузой для нее?
        - Рэйлан, - представился смотритель, нарушив тишину. - Рэйлан Бассан, а ты Темпеста?
        - Темпе, - поправила я его и наконец-то согласилась пожать ему руку. Я знала за собой привычку ставить людей в неловкое положение, но при этом я также заметила, что, если помолчать чуть дольше, чем принято, люди покажут больше, чем им хотелось бы. Иногда мне нужно было это время, чтобы собраться с мыслями.
        Когда наши руки соприкоснулись, Рэйлан посмотрел на мои загорелые, темные пальцы, сравнивая их со своей бледной рукой. На его запястье я заметила красивый браслет с круглым черным экраном. На нем ничего не было, кроме синей полосы по краю. Я отпустила его руку, и из моей груди вырвался вздох.
        Это же эхопорт.
        В последний раз я видела его, когда отец еще был жив. Такие эхопорты носили только смотрители, чтобы следить за оживлением мертвых. Когда мы были маленькими, он одновременно завораживал и пугал нас с Элизией. Отец запрещал нам к нему прикасаться.
        - Это не игрушка, - говорил он нам.
        - Для чего он нужен? - интересовалась я.
        Каждый раз он многозначительно смотрел на маму, прежде чем ответить:
        - Не вашего ума дело.
        Мы с Элизией думали, что в нем заключена власть над жизнью и смертью, и если до него дотронуться, то сердце станет черным, как круглый экран, а в груди образуется глубокая дыра. В детстве мы на спор подбивали друг друга пробраться в комнату родителей, пока папа спит, и дотронуться до экрана. Но убегали, так и не добравшись до него.
        Рэйлан несколько раз кашлянул, и мне пришлось отвести глаза от его руки.
        - Я буду рядом с тобой на протяжении всей процедуры оживления твоей сестры.
        Что этот мальчик знает о горе и смерти? Держа его за руку, я почувствовала, какая она мягкая и слабая. Обойдусь без него.
        Я подняла брови, ожидая, что будет дальше.
        - Тебе выдали таблетки на случай, если тебе станет плохо? - Из-за маски его голос звучал приглушенно.
        - Да, - решила я ему помочь. - Когда я приплыла на остров.
        - Отлично, - односложно ответил он. Кажется, он такой же немногословный, как и я. Как же тогда он собирается меня успокаивать? Я снова вспомнила, что рядом с папой каждый человек чувствовал себя важным и услышанным.
        Я уже не помню, сколько ночей отец сидел у моей постели после одного неудачного дня в школе. Я пожаловалась ему на детей, которые меня обзывали и говорили, что на мне отметина мертвых, потому что мои родители работают на Палиндромене, тогда как почти все другие родители работали на затонувших объектах - мореходами или рыболовами. В каком-то году мои одноклассники распустили слух о том, что я родилась в резервуаре и являюсь плодом одного неудачного научного эксперимента.
        Папа сказал, что они высмеивают то, чего не понимают, и людей, непохожих на них. Особенных. Что они нападают от страха. Он называл меня своей огненной рыбкой, освещающей самые темные воды. Сейчас он вряд ли бы это сказал.
        Я прогнала воспоминания и сосредоточилась на Рэйлане.
        - За нами находится зал оживления, - он указал на дверь за моей спиной. - Здесь твоя сестра будет находиться сутки после воскрешения.
        Я бы хотела хоть на мгновение увидеть папу, чтобы сказать, как сильно я его люблю. Но Элизия отняла у меня эту возможность.
        - Я уже это проходил, - сказал он, показывая вокруг себя. - И знаю, как это непросто.
        - Ты тоже кого-то потерял? - спросила я и заметила, как его лицо исказилось от боли. Неужели на Палиндромене требуют, чтобы смотрители сами прошли процедуру оживления со своими близкими? Наверное, это помогает им почувствовать сострадание к клиентам. Возможно, он на собственном опыте понял, что горе накладывает отпечаток на каждое пробуждение, и после благословенных часов сна, когда ты наконец забываешь обо всем, оно делает часы бодрствования невыносимыми.
        Неужели папа тоже прошел эту процедуру с кем-то из своих близких, будучи смотрителем? Он никогда не говорил об этом, а его родители и старшая сестра умерли от соли в легких и не могли быть оживлены.
        Рэйлан кивнул.
        - Эта процедура позволила мне провести еще немного времени с моим другом.
        Я увидела, а точнее, почувствовала печаль в его голосе.
        - Ты был рад снова его увидеть?
        Из его груди вырвался тяжелый вздох, задержавшийся в маске.
        - Да.
        Звучало не слишком убедительно.
        Он дрожащими пальцами поправил бандану, как будто нервничал.
        - Сколько оживлений ты провел? - спросила я. Он вел себя так, будто ему предстояло прожить эти двадцать четыре часа. Хотя, с другой стороны, возможно, это я так на него действовала. Ведь только папа считал меня огненной рыбкой, а остальные говорили, что я слишком пристально смотрю в глаза или, напротив, слишком быстро отвожу взгляд. Дети считали меня странной из-за того, что я была тихой, серьезной и спокойной. Они не понимали, что у меня на уме и полагали, что я замышляю недоброе.
        Они часто окружали меня, бросали песок мне в волосы, крича: «Водная ведьма, водная ведьма, водная ведьма». И скакали вокруг меня. Так они хотели защититься от Подводных богов, защититься от меня.
        Но я никогда не желала им ничего плохого. Зачастую я вообще о них не думала, а была погружена в свои мысли о том, как общаться с этими детьми, которые сразу меня возненавидели. Как показать им, что я такая же, как они. Пока я молчала, они пришли к выводу, что я странная и отталкивающая, а значит, со мной лучше не иметь никаких дел.
        - Я присутствовал при десяти оживлениях, - сказал Рэйлан, когда я уже забыла о своем вопросе.
        - Это много? - Я никогда не спрашивала у папы, сколько он видел оживлений за свою жизнь. Я же не знала, что потом будет уже поздно. Мне казалось, что, когда я повзрослею, родители по-прежнему будут рядом и я буду наслаждаться общением с ними, а также смогу задать вопросы, которые не успела задать в детстве. Для меня они были теми, кто меня любит и воспитывает. Я не знала, какими были Минда и Дерен, встретившиеся на Палиндромене и полюбившие друг друга. А сейчас было уже поздно.
        - Да, - ответил Рэйлан, отвлекая меня от моих мыслей. - Я работаю здесь всего полгода.
        - Ты с Эквинокса? - Я вспомнила, что мне сказала Нессандра, сама я никогда не видела Рэйлана. Подойдя поближе, я разглядела под маской щетину, а значит, он учился на несколько классов старше меня. Но я перестала ходить в школу в двенадцать лет, после смерти родителей. Поскольку у нас больше не было родителей, зарабатывающих деньги, нам с Элизией пришлось нырять, чтобы было, чем платить налоги. Благодаря им тело Элизии могло храниться в резервуаре последние два года.
        - Да, - ответил он.
        Я в замешательстве посмотрела на его светлую кожу. Большинство из тех, кто жил на рифе, не смогли сохранить столь бледную кожу, поскольку все время пребывали на солнце.
        - Я знаю, о чем ты думаешь - что я бледнее костной рыбы, верно? - Он вытянул обе руки, и я слегка улыбнулась в ответ. - Вот что бывает, когда проводишь все свободное время в помещении, учась на смотрителя.
        - Ясно, - сказала я, а сама подумала, что я ни разу не видела человека с такой светлой кожей. Даже в классах на Эквиноксе мы были подвержены воздействию разных природных явлений.
        - Уже почти полдень, - отметил Рэйлан, указывая на дверь за нами. Казалось, что он хочет поскорее от меня избавиться. - Каждый день в это время на Палиндромене выполняют заказ на оживление пациентов, - объяснил он. - Мы шутим, что само слово заказ тоже является палиндромом.
        Мне это вовсе не показалось смешным, но я кивнула.
        - Палиндром - это слово или фраза, которые одинаково читаются слева направо и справа налево, - пояснил он. - Наша станция называется Палиндромена, поскольку мы поворачиваем смерть вспять, чтобы она уступила место жизни, но затем пациент вновь умирает.
        Я вздохнула, не в силах скрыть своего раздражения.
        - Я знаю, почему она так называется.
        Он пожал плечами и откашлялся. Теперь я точно поставила его в неловкое положение, но мне было все равно.
        - Значит, твою сестру привезут в палату, - и он снова указал на дверь. - А я буду в комнате ожидания. - Он жестом показал на комнату, в которой мы находились. - На случай, если я тебе понадоблюсь.
        - Все двадцать четыре часа? - спросила я. - Разве ты не будешь спать, есть? - Увидев, что он и бровью не повел, я добавила: - Ходить в туалет?
        Он нехотя засмеялся:
        - Если я тебе понадоблюсь, то нет.
        Хорошо. Мне показалось, что это перебор, но откуда мне знать? Возможно, людям требуется постоянная поддержка. В ознакомительном фильме сказали, что я могу впасть в состояние шока, когда увижу свою сестру. Но это не входило в мои планы, ничто не должно было меня отвлекать.
        - Ты готова войти туда? - спросил он, водя большим пальцем по экрану эхопорта. Интересно, он подал ученым сигнал, чтобы они оживили Элизию? Жаль, что папа не объяснил мне все подробности процедуры.
        Я представила, как моя сестра спокойно лежит на кровати, с синими губами и невидящими глазами, обращенными на потолок, а ее кожа покрыта ракушками, как сыпью. Что шевельнется первым? Глаза? Пальцы?
        У меня внутри все сжалось. Страх. Это всего лишь страх.
        Когда я наконец смогла кивнуть в знак согласия, у меня пересохло во рту. Рэйлан дотронулся до экрана эхопорта, и на нем появился второй синий круг. Он закрыл глаза, будто задумавшись о чем-то, и опустил плечи, а затем открыл глаза и произнес:
        - Совсем скоро она будет здесь.
        Глава седьмая
        Лор
        Понедельник, 11:50
        За десять минут до оживления
        Одного взгляда Темпесты Алерин хватило, чтобы я захотел немедленно сбежать обратно в Аквариум.
        Она следила за каждым моим движением проницательным и строгим взглядом. Я почувствовал, что снова стал видимым, а я так отвык от этого за неполных два года своего заточения. Разумеется, ко мне приходил Рэй, но эта девушка рассматривала меня очень пристально.
        Ее глаза хоть и были теплого коричневого цвета, почему-то не излучали теплоты. Я заметил узкий подбородок и плотно сжатые губы. Девушка была худой, с выпирающими ключицами и заостренными скулами. Смуглая кожа потемнела от постоянной жизни на воде, а ее волосы были цвета темного неба без звезд. Она была одной из самых красивых девушек, которых я когда-либо видел. В прежней жизни, до той трагедии, я бы непременно пригласил ее на свидание.
        Я не знал, как обычно ведут себя клиенты, но в ее поведении было нечто странное. Я увидел, что внутри нее полыхает пожар, причину которого я не понимал.
        Зря я в это ввязался, меня непременно разоблачат. Она узнает, что я не смотритель.
        А может, я просто забыл, как общаться с другими людьми, не считая Рэя. Забыл, что чувствуешь, когда на тебя смотрят и пожимают тебе руку. Я чуть было не отдернул ее, ощутив крепкое рукопожатие. Затем она увидела мой эхопорт. По шоку, отразившемуся на ее лице, я понял, что она знает о том, что он напрямую связан с оживлением ее сестры. Но откуда? По ней не скажешь, что она уже проходила всю эту процедуру.
        Потом она взяла себя в руки и сделала вид, будто ее ничто не волнует. Как будто это не ей предстояло вскоре увидеть умершую сестру. В ее взгляде чувствовалось напряжение, но было видно, что она скрывает свои эмоции. Возможно, она стеснялась плакать перед незнакомцем? Но я не заметил горя в ее глазах, на самом деле… по ее виду нельзя было ничего понять. Но ведь должна же она что-то чувствовать. Никто не в состоянии справиться с горем без страха, не принимая его близко к сердцу.
        - Она уже очнулась? - спросила Темпеста. Ее реакция отличалась от той, о которой предупреждал Рэй. Я ожидал слезы, радость, мандраж, но не то, что увидел у нее.
        Она была чересчур спокойной и сдержанной, и это меня здорово пугало.
        - Да, - ответил я и покрутил запястьем, чтобы немного ослабить ремешок. Эхопорт был закреплен словно якорь. Я не хотел смотреть на экран, не хотел видеть два синих кружка, зная, что они означают. - Элизия скоро будет здесь.
        Я нажал на кнопку, расположенную на панели, и дверь открылась. Мы вошли в палату, предназначенную для оживших пациентов. Посередине стояла узкая кровать, в окне на дальней стене было окно с видами океана вместо скал, в которые были встроены стены станции. Именно это увидела бы Элизия Алерин, если бы очнулась на Эквиноксе после несчастного случая. Жестокая уловка, так же как и вся эта операция.
        Я не горел желанием в этом участвовать, но при этом мои глаза с жадностью разглядывали комнату - мне было приятно увидеть что-то, помимо темного и сырого Аквариума.
        Темпеста молча оглядывала комнату, спрятав руки за спину.
        Почему она не проронила ни слова?
        Я достал цифровой планшет из заднего кармана и быстро пробежался глазами по информации о ее сестре, чтобы занять чем-то время.
        УМЕРШАЯ: ЭЛИЗИЯ АЛЕРИН
        ВОЗРАСТ: СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ
        МАТЬ: МИНДА, УМЕРЛА
        ОТЕЦ: ДЕРЕН, УМЕР
        БРАТЬЯ И СЕСТРЫ: ТЕМПЕСТА, МЛАДШЕ НА ДВА ГОДА
        ПРИЧИНА СМЕРТИ: УТОНУЛА, СПАСАТЕЛЬНЫЙ КАТЕР ДОСТАЛ ЕЕ ИЗ ВОДЫ. СКОРЕЕ ВСЕГО, ЕЕ ЛОДКА НАКАНУНЕ НОЧЬЮ ПОПАЛА В ШТОРМ.
        СОСТОЯНИЕ ТЕЛА ПОСЛЕ СМЕРТИ:
        ХОРОШЕЕ ТЕЛО ПОМЕЩЕНО В РЕЗЕРВУАР СПУСТЯ ШЕСТЬ ЧАСОВ ПОСЛЕ СМЕРТИ
        МОЖНО ОЖИВИТЬ
        Кроме того, там были десятки фотографий Элизии. После смерти, с пустыми глазами. Каштановые волосы раскинуты по плечам, белая кожа, синие губы.
        Я выключил планшет, чтобы Темпеста не увидела.
        Нарушив молчание, я указал на серебряный поднос и сказал:
        - Здесь еда для твоей сестры, когда она проголодается. Если тебе что-то понадобится, просто нажми на кнопку у двери, и я открою ее снаружи.
        - Хорошо, - сказала она еле слышно.
        Эхопорт зажужжал, посылая импульс по всей моей руке. Я взглянул на дверь в соседнюю комнату, ведущую в то крыло, где оживляли пациентов. Лампа над ней вместо красного стала желтой.
        - Твоя сестра скоро появится, - сказал я. Лицо Темпесты побледнело. Я впервые увидел, что она волнуется, и сделал шаг вперед. - Все будет хорошо.
        Она метнулась прочь от меня, как испуганная рыбка.
        - Я справлюсь.
        Мне нужно было идти, но я не хотел оставлять ее одну в такой ситуации.
        - Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, - начал было я, но она меня не слушала, а неотрывно смотрела на желтую лампу.
        - Что так долго? - спросила она.
        - Она будет здесь через несколько секунд. - Я хотел задержаться на случай, если ей понадобится помощь, но Рэй оставил четкие инструкции: нужно выйти до того, как появится пациент. Чтобы скрыть правду.
        Мои ноги не двигались. Вероятно, из-за того, что запах в этой комнате напомнил мне о том, как я в последний раз виделся с Каленом два года назад?
        Я постарался забыть вид его безжизненного тела и сосредоточился на Темпесте. Она смотрела перед собой стеклянным взглядом, не мигая.
        - Здесь туалет, - сказал я, указав на узкую дверь в углу. - Если захочешь поговорить, я буду снаружи. Оставляю тебя одну.
        - Одну?
        Она хотела, чтобы я остался?
        - Я имел в виду, наедине с сестрой.
        Она плотно сжала губы и повернулась к двери.
        - Когда Элизия появится, - произнес я и заметил, как Темпеста вздрогнула, услышав имя сестры, - запустится обратный отсчет. - Я указал на часы, висящие на стене. - Мы уведем ее за несколько минут до окончания двадцати четырех часов. - Ей не придется снова увидеть сестру мертвой.
        Я наконец-то смог сделать шаг в сторону комнаты ожидания.
        - Удачи, Темпеста.
        Она на секунду оторвала взгляд от лампочки и мельком посмотрела на меня.
        Я подумал, что мне еще долго будет видеться ее лицо, даже после того, как она уедет.
        Глава восьмая
        Темпеста
        Понедельник, полдень
        С каждой минутой у меня в ушах нарастал гул, который затем превратился в звук, напоминающий шум океана. Это было последнее, что Элизия слышала перед смертью.
        Элизия.
        Моя единственная сестра, которая учила меня погружаться на глубину. Сестра, которая пела мне колыбельные, чтобы я могла уснуть, когда стены нашей квартиры сотрясались от грозы. Сестра, наполнившая мою жизнь смыслом после смерти родителей.
        Но при этом она скрыла от меня правду, обманула меня. Я должна была увидеться с ней в последний раз и услышать, как она скажет следующие слова:
        Это я виновата в смерти мамы и папы.
        Я старалась подавить в себе все эмоции. Я сильная и справлюсь с этой задачей. Я сделала все, чтобы это произошло. Провела много дней на дне, ища что-то стоящее в затонувшем городе. Выживала, как могла, одна.
        Прочь сомнения, Темпе. Соберись. Вспомни, зачем ты пришла. Вспомни, сколько боли она тебе принесла. Ты заслуживаешь того, чтобы узнать правду.
        У меня задрожали ноги, и, чем больше я старалась унять дрожь, тем сильнее они тряслись. Я впилась ногтями в ладони.
        Я справлюсь.
        Свет лампы сменился с желтого на зеленый.
        Моя сестра уже здесь, и она жива.
        Я ждала, но ничего не происходило. Затем я услышала щелчок за спиной и обернулась. Часы на стене начали обратный отсчет. А значит…
        - Привет, Темпе.
        В дверях стояла моя сестра.
        Она выглядела точно так, как в тот день, когда утонула. С розовыми губами и румянцем на смуглых щеках, ее блестящие каштановые волосы волнами спускались на спину. Она выглядела не просто живой, у нее был по-настоящему цветущий вид. Невозможно было представить ее иначе, как живой. Казалось, что прошедшие два года были просто кошмарным сном.
        - Привет, Элизия! - сказала я дрогнувшим голосом.
        - Надеюсь, я тебя не сильно напугала? - спросила она, шагнув мне навстречу.
        Воскреснув из мертвых? Да нет, что в этом может быть страшного?
        Я сделала несколько глубоких вдохов. Нужно держать себя в руках. Все, что я столько лет планировала, наконец-то сбылось. Я должна подавить в себе эмоции. Это не моя сестра, то есть она не настоящая сестра. Иначе ничего не выйдет.
        - Тебе рассказали, что произошло? - спросила я.
        На ее лице отразилось недоумение. Она посмотрела на светло-голубую рубашку, которая была на ней, и покрутила больничный браслет.
        - Врач сказал, что мой катер потерпел крушение два дня назад, и с тех пор я пребывала в искусственной коме.
        - Ты утонула.
        Она закашлялась, будто бы вспомнив, как вода наполнила ее легкие. Возможно, так оно и было. У меня сердце сжалось от жалости к ней.
        - Почти, - поправила она меня, улыбнувшись.
        - Да, - поспешила исправиться я, - ты чуть не утонула.
        Она подошла к кровати и взобралась на нее.
        - У меня в голове будто туман. - Она нервно постучала пальцами по лбу. - Но врач сказал, что это последствия комы. Не считая этого, я чувствую себя хорошо.
        - Отлично.
        - А у тебя все в порядке? - Она подтянула колени к груди и натянула рубашку на ноги. - У тебя какой-то странный взгляд.
        - Я так испугалась за тебя.
        - Еще бы! - Она поднесла руку ко лбу. - Ты, наверное, пришла в ужас, решив, что теперь останешься одна. Прости меня.
        - Да, конечно, я была потрясена. - Я знала, что это звучит высокопарно, но не могла с ходу придумать, как вести себя естественно, не выдавая своих намерений.
        Уже можно спросить про маму с папой? Быть может, я управлюсь за несколько минут, зачем мне целые сутки? Почему я не могу вымолвить ни слова?
        Элизия прикрыла глаза. Так даже лучше. Теперь, когда она на меня не смотрит, мне будет проще врать.
        - Жаль, что я ничего не помню, - сказала она вполголоса. - Что со мной произошло?
        - Два дня назад ты куда-то поплыла вечером на катере, а затем его нашли перевернутым. - Правду говорить легче всего.
        Она резко распахнула зеленые глаза цвета свежей листвы, как у моего растения.
        - Что я делала на катере одна?
        Это был вопрос на миллион. Я вспомнила слова Нессандры о том, что воспоминания Элизии могут быть отрывочными. Я надеялась, что, кроме этого, она ничего не забыла.
        - Как меня нашли? Хранители никогда не ищут пропавшие суда. - В ее глазах мелькнул страх. Она все знает. Нет. Это невозможно.
        Я сделала глубокий вдох и начала рассказывать заранее приготовленную историю.
        - Рядом проплывал катер с людьми. - Несмотря на то, что по ночам плавать опасно, это не значит, что люди не могли пойти на риск. В конце концов, огненные рыбки светились только при лунном свете, как призраки, спрятавшиеся под толщей воды. Одна крупная рыбина могла накормить десяток людей. А значит, риск был оправдан. Особенно в свете последних проблем на Эквиноксе. - Они-то тебя и нашли.
        На самом деле спустя несколько часов ее тело обнаружил спасательный катер с Палиндромены.
        - Тебе крупно повезло! - продолжила я с улыбкой. Надеюсь, это выглядело естественно.
        - Ох! - Она перестала хмуриться. - Они меня реанимировали?
        Я кивнула и отвела глаза, не в силах выдержать ее взгляд. В комнате было жарко, слишком жарко. Я пожалела, что окно ненастоящее и его нельзя открыть. Мне было душно в костюме для погружений, надетом под платье. Тонкие резиновые пластины не пропускали воздух.
        - О чем ты задумалась? - в ее голосе послышалось волнение.
        Я должна лучше стараться, чтобы убедить ее в том, что она жива и останется живой. Если она что-то заподозрит, я потеряю свое преимущество.
        Я виновато улыбнулась.
        - Ты же знаешь, я терпеть не могу больничный запах. А ты вся им пропахла.
        Она звонко рассмеялась.
        - Иди сюда, малышка Темпе.
        Я застонала, услышав это прозвище.
        - Я уже не маленькая, - буркнула я и придвинулась к ней. На самом деле последний раз я была ниже Элизии в двенадцать лет. А затем переросла ее на пять сантиметров, этим мы отличались друг от друга. Если присмотреться поближе, можно было заметить и другие различия между нами. Я была похожа на отца, кареглазого, черноволосого, с более длинным носом, а Элизия унаследовала мамины глаза и пухлые щеки.
        Я присела к ней на кровать и вытянула руку, пытаясь унять дрожь в пальцах. Прошло два года с тех пор, как я ее видела. Два года с тех пор, как я последний дотрагивалась до нее. Я не знала, чего ожидать.
        Когда ее теплые пальцы коснулись моей руки, я судорожно выдохнула.
        - Не волнуйся, - сказала она со слезами на глазах, - теперь я всегда буду рядом, в отличие от мамы и папы. - Зря она это сказала.
        Ведь она уже меня покинула. И самое страшное, что она даже не знала об этом.
        При этом сестра выглядела и пахла так же, как и прежде, и создавалось ощущение, что ничего не изменилось. Мне стало обидно, я бы предпочла, чтобы в ней что-то поменялось, мне было бы проще. Тогда я бы не чувствовала, что мое сердце вот-вот разорвется.
        Вспомни, что она тебя обманула. Из-за нее ты осталась совсем одна.
        - Скорее бы выйти отсюда, - сказала она со вздохом и пошевелила ногами. - Ты не одна ненавидишь больницы. - Когда я училась погружаться на дно, то частенько оказывалась в больнице на Эквиноксе, а Элизия оставалась там со мной. На Палиндромене здорово постарались, соорудив палату почти точь-в-точь, как на нашем рифе. - Скорее бы вернуться домой! - воскликнула она. - Я хочу пойти сегодня вечером на танцы.
        Я не смогла удержаться и представила, как Элизия вернется на Эквинокс и увидит, что жизнь не стоит на месте. Ее лучший друг, Даон, уже нашел другую подружку. Ее комната опустела, а вещи проданы за сущие пустяки. Танцевальный кружок ведет ее помощница, а я… уже не та, что прежде. Не из-за того, что она умерла, а из-за того, что, один раз услышав правду, я уже не смогла ее забыть.
        Прошло всего четыре месяца после ее смерти, и Даон поделился со мной секретом, который Элизия хранила до самой смерти. Она вышла в океан в ту ночь, когда погибли родители. И это она виновата в том, что они погибли. После этого я не только по-другому стала воспринимать ее смерть, это бросило тень на все воспоминания о ней. На смену горю пришла ярость, и на протяжении нескольких лет она сжигала меня изнутри, пока там не осталось ничего, кроме пепла.
        Когда-то я бы все отдала, чтобы провести еще хоть немного времени с сестрой. А теперь я жаждала лишь одного - узнать правду.
        - Где Даон? - спросила она, будто прочтя мои мысли. - Я думала, он тоже здесь.
        Я пожала плечами:
        - Занят на работе, ты же его знаешь.
        Она улыбнулась, и мое сердце дрогнуло. Он был дорог ей, но не в этом смысле. Она никогда не говорила ему о своих чувствах, боясь, что он перестанет с ней дружить.
        Мне так хотелось, чтобы она сказала ему все, как есть, но кто я такая, чтобы ей советовать? Я надеялась, что рано или поздно она сама ему признается, но потом она умерла.
        Сестра сжала мне руку.
        - Спасибо, что навестила меня.
        Я с трудом сдерживала смех, понимая всю абсурдность ситуации. Она оказалась здесь только благодаря мне.
        Как в такой ситуации себя вели другие люди? Как они могли смотреть на умерших близких, которые внезапно вновь ожили? Как им удавалось двадцать четыре часа притворяться, что они пришли их навестить, а потом придут в другой день, который никогда не наступит?
        Они не давали им спать, чтобы не пропустить ни одной секунды? Но ведь тогда пациенты бы все поняли? Или же они смотрели, как их родные спят, надеясь и желая, чтобы каждый упущенный момент каким-то образом продлился в будущем, но этому не суждено было сбыться?
        Я поняла, что должна продолжать ее обманывать, чтобы не терять драгоценного времени.
        Когда-то Элизия была для меня самым дорогим человеком, и, несмотря на то, что мое сердце очерствело за два года, я не была готова к такому повороту. Я не думала, что мне захочется быть рядом с ней, держать ее за руку, ведь она была прежней. Той самой Элизией, моей старшей сестрой, а в последние несколько лет еще и моим опекуном.
        Я взглянула на наши соединенные руки. Моя была темнее, чем ее, после двух дополнительных лет, проведенных в океане. Я тут же отпустила ее руку, а свою спрятала в одеяле, чтобы она ничего не заметила.
        - Я чуть не потеряла тебя! - сказала я дрожащим голосом, и здесь мне не пришлось притворяться - я слишком живо помнила тот момент, когда мне сообщили о ее смерти. Ровно две недели я не могла встать с постели. Даон каждый день приносил мне еду, говоря, чтобы я не сдавалась, ведь Элизия хотела, чтобы я была сильной.
        - Прости меня, - сказала Элизия печальным голосом. - Не надо было мне выходить в океан, я совсем не помню, что я делала эти два дня. - Мне было жаль, что она ничего не может вспомнить. Оказавшись с ней рядом, я бы хотела узнать, зачем она это сделала. Рискнула отправиться ночью на катере и поплатилась за это жизнью.
        - Как мама с папой, - сказала я.
        - Что? - Она резко вскинула голову. - Нет, здесь совсем другой случай.
        - Как ты можешь так говорить? - Я внимательно изучала ее лицо в поисках ответа. - Ты знаешь, зачем они сели в лодку той ночью, когда погибли? - Я решила остановиться и посмотреть, заглотнет ли она наживку. - А говорила, что не знаешь!
        Она отвернулась.
        - Я не знаю. - Врунья.
        - Ты утверждала, что узнала об их смерти на следующее утро, когда мы проснулись и обнаружили, что их нет, - я перевела дыхание, - но ты меня обманула. Ты была с ними на катере. Не смей это отрицать!
        - Что ты такое говоришь? - Ее мягкий нежный голос стал жестким и настороженным. Она походила на маму, когда та сердилась.
        - Даон раскрыл мне твой маленький секрет. - Я наклонилась к ней поближе, чтобы высказать ей все, что хотела. - Ты была в ту ночь с ними на катере, а вернулась домой одна.
        Обвинение повисло над нами, как сорванная мачта, готовая упасть и убить нас обеих. Меня трясло от гнева, но Элизия оставалась спокойной. И холодной, как смерть.
        Я нарушила молчание.
        - Это ты виновата в их смерти!
        - Нет! - Она решительно покачала головой. - Все было совсем не так.
        - Так расскажи мне!
        Я думала, что после моих слов она наконец-то даст волю чувствам и поспешит рассказать мне обо всех тайнах, которые она столько лет хранила, чтобы потом забрать их с собой в могилу. Поначалу она не проронила ни слова. А затем в ее глазах появился испуг, и она уставилась прямо на меня. Я поняла, что попалась.
        - Почему ты спрашиваешь об этом сейчас? - спросила она, вскинув брови. - Ведь прошло столько лет.
        - Даон все мне рассказал, пока ты была… в коме. Он сообщил, что ты виделась с ними в ту ночь и что они погибли из-за тебя.
        Было видно, как напряглись ее плечи и поднялись вверх. Она задышала часто-часто.
        - Почему ты решила спросить об этом именно сейчас? - повторила она свой вопрос и начала оглядывать комнату, как будто избегая моего взгляда.
        - Потому что, - ответила я тихим голосом, - мне нужно точно знать, что с ними произошло. Почему ты рассказала все Даону, а не мне, своей сестре! Это же и мои родители!
        Она посмотрела прямо на меня:
        - Какой сегодня день, Темпе?
        Я почувствовала, что мы обе затаили дыхание. Между нами повисла тишина. Мы обе понимали, что грядет кульминация. Мы с ней будто оказались на гребне волны, готовые рухнуть вниз. Настал момент истины.
        Она поняла, что мертва. А значит, я лишилась всех козырей.
        Глава девятая
        Лор
        Понедельник, 12:30
        Каждая минута, проведенная мной за пределами Аквариума, словно маленькая иголка, впивалась мне под кожу. Поначалу я решил, что у меня аллергия на дневной свет, проникающий через стеклянный потолок. Но затем я понял, что это от волнения.
        Я никогда не испытывал тревоги, даже проводя целые дни на высоте несколько тысяч метров над ломаной береговой линией и держась на скале только за счет своих рук и ног. Спокойствие и уверенность были непременными условиями выживания в горах. Сегодня же я чувствовал жар и волнение, у меня по рукам бегали мурашки. Я надеялся, что не упаду в обморок.
        Я начал делать дыхательные упражнения, которые выучил за время скалолазания. Благодаря им мои руки постепенно перестали трястись, и ощущение впившихся иголок начало ослабевать.
        Я не умру. По крайней мере, не сегодня.
        Прошло полчаса, и мои глаза привыкли к солнечному свету, будто бы прошло всего лишь несколько дней, а не лет с тех пор, как я в последний раз был на солнце. Я вспомнил, как спустя всего день на открытом воздухе на моих плечах и руках высыпали веснушки. Вспомнил, как мышцы болели от напряжения, когда я взбирался на вершину скалы.
        Затем я задерживался там как можно дольше, ведь оттуда мир казался куда интереснее того острова, к которому я был привязан. Забавно, что в итоге я выбрал жизнь под землей. Я никогда не любил океан и волны, бушующие вокруг нашего острова, но при этом мечтал однажды посмотреть весь мир или то, что от него осталось. Я хотел посетить Вереницу островов, на которых проходили вечеринки. Они находились вне зоны досягаемости и влияния Палиндромены. Или увидеть Блуждающие рифы на западе, которые никогда не бросали якорь, а постоянно передвигались по океану в поисках еды, пытаясь выиграть время.
        Я хотел побывать там, где не был никто из моей семьи. Хотел стать свободным.
        Но этому не суждено сбыться.
        За два прошедших года мои веснушки почти все стерлись, в отличие от воспоминаний о Калене и моем последнем восхождении.
        Я пробовал читать, но из-за волнения никак не мог сосредоточиться на выцветших от времени словах в книге.
        Я расправил плечи - не привык сидеть в одном положении столько времени. Мне нравилось бродить по Аквариуму и смотреть на лица мертвецов в резервуарах.
        Из других комнат ожидания не было слышно какого-либо шума. Чем занимались смотрители все это время? Может, подобно Рэю, они старались найти как можно больше информации о жизни и смерти на своих планшетах? Или же тратили время впустую, не понимая, насколько драгоценна жизнь?
        Как бы ни старался, я не мог с ходу забыть лицо Темпесты. А праздное времяпрепровождение лишь усугубляло ситуацию. Теперь я понимал, почему Рэй так часто ко мне приходил. Это не самая увлекательная работа.
        Я глубоко вздохнул. Зато здесь в воздухе не пахло химикатами. Люди, страдающие от заболеваний дыхательных путей, пытались устроиться сюда на работу в надежде, что чистый воздух облегчит их состояние. Желающих попасть на Палиндромену было великое множество, а они отбирали только тех, кто отлично справился со вступительным экзаменом, как Рэй.
        - Никто не мешает мне снабжать остров рагаром, - как-то раз заявил он. Сам я ни разу не пробовал напиток, сделанный из забродивших водорослей, но говорят, он пользовался спросом. На самом деле Рэй преуменьшал свои умственные способности, ведь он несколько месяцев изучал тему восстановления отмерших клеток и нервов, пока ему не предложили пройти подготовку и стать смотрителем.
        Притом что Рэй мог рассчитывать на стабильное будущее на Палиндромене, оно было ему не нужно. Он мечтал об океане и хотел пойти по стопам отца, продолжив традицию предков. Он не мог обойтись без воды, утверждая, что в таком случае он жив лишь наполовину.
        Учеба на смотрителя стала временным решением, позволив ему заработать денег и при этом поучиться у лучших в мире врачей и ученых. Этот маленький зазнайка был невероятным оптимистом, но иногда это оборачивалось против него. Он все еще надеялся вернуться к прежней жизни и сегодня сделал первый шаг в этом направлении. Я возлагал большие надежды на этого врача и на то, что он подберет для него план восстановления.
        От нечего делать я стал барабанить пальцами по экрану эхопорта, размышляя о своем собственном будущем. Я знал, что лучше всего уехать с Палиндромены, подыскать себе новое местечко, где никто меня не знает, и больше никогда сюда не возвращаться. Но я не мог этого сделать. Какое право я имею осуществлять свои мечты, лишив Калена возможности жить. Я считал, что этим оскверню память о нем и зачеркну свою вину в его смерти. Несмотря на то, что мне не удастся вечно отсиживаться в подвале, я не смогу покинуть остров.
        Если бы мне оставалось всего двадцать четыре часа на этом свете, что бы я изменил? Что бы я мог изменить?
        Неважно, все равно я никуда отсюда не уеду. Мне не светит другая жизнь. Придется довольствоваться работой и ежедневными визитами Рэя. Этого должно быть достаточно, по большей части.
        И все же я немного завидовал клиентам, которые сидели в этих комнатах. Они находились здесь из-за любви или страсти, а может быть, от боли. А я уже забыл, что означают эти слова.
        Цифровой планшет, лежащий у меня на коленях, издал сигнал, и его экран активировался.
        - Скажи, что ты не напортачил. - Сообщение от Рэйлана.
        Я тихонько рассмеялся.
        - Как прошла встреча с врачом? - спросил я его.
        Пришлось подождать несколько минут, прежде чем он ответил.
        - Она симпатичная, как раз в твоем вкусе. Приезжай на Эквинокс. Как твоя клиентка?
        Я глубоко вздохнул. Значит, встреча прошла не очень хорошо. Жаль.
        - Тоже симпатичная.
        Можно не пытаться ничего выведать. Пока Рэй не захочет, из него слова не вытянешь. В этом мы с ним похожи.
        - Отлично, - ответил он. - Двадцать четыре часа пролетят незаметно!
        К сожалению, я не разделял его оптимизм.
        - Уже плывешь обратно? - спросил я его.
        - Чуть позже, - быстро ответил он. - Я решил навестить семью, пока я здесь. Могу задержаться, ты же знаешь мою маму.
        Я был бы рад оказаться рядом, чтобы его поддержать. Мама, конечно, очень его любила, но постоянно ругала за то, что он их оставил. Она не могла понять, почему он хочет работать на Палиндромене. И не разделяла его мечты о том, чтобы залечить раны и вернуться на рыбацкое судно. Она считала, что семья важнее всего.
        - Справишься, дружище? - спросил Рэй.
        Сначала я хотел рассказать ему о странном поведении Темпесты, но решил все же не беспокоить его понапрасну. Скорее всего, я просто слишком серьезно все воспринимаю. Я же не знаю эту девушку, и что для нее является странным, а что нормой.
        - Справлюсь, - ответил я.
        Глава десятая
        Темпеста
        Понедельник, 12:45
        Нет, нет, нет, нет, нет! Элизия не должна узнать правду! Я слишком многим пожертвовала, чтобы оказаться здесь! С ее оживления прошло менее часа.
        Я слегка отстранилась от нее, вспоминая тот день, когда она утонула. Мне казалось, что это было вчера. Уполномоченные с Эквинокса постучали в мою дверь и сообщили о ее смерти, их лица были печальны, но я не увидела на них удивления. Чем меньше оставалось неисследованных глубин, тем чаще люди шли на риск. Некоторые хотели улучшить свою жизнь, отправившись на другой риф. Остальные пересекали Бескрайнее море, надеясь найти новые подводные объекты, и больше их никогда не видели. Скорее всего, они закончили жизнь в брюхе морского чудища, а их кости застряли у него в зубах.
        Спустя минуту я вспомнила, что Элизия спросила, какое сегодня число.
        - Двадцать дней с прилива при полнолунии, - ответила я, глазом не моргнув, поскольку вчера Палиндромена предоставила мне всю нужную информацию, когда я заполняла документы. - Ты пробыла в коме два дня.
        Она схватила меня за руку:
        - Ты погружалась на дно? - Ее глаза внимательно смотрели на меня, но зачем? Она поверила мне? - Пока я была без сознания?
        Я кивнула, хотя в душе все трепетало:
        - Адрей передает тебе привет.
        Она слегка улыбнулась и откинулась на подушки:
        - Я не хочу с тобой ссориться, Темпе, - сказала она усталым голосом.
        - Да, я тоже. - Для нее я по-прежнему была любящей пятнадцатилетней сестрой. Но за прошедшие с ее смерти два года столько всего произошло. Во мне начал закипать гнев.
        Однако я не должна ее спугнуть. Я поторопилась, произнеся те грубые слова. Теперь нужно убедить ее, что на самом деле все в порядке.
        Я должна справиться.
        Я придвинулась к ней поближе:
        - Как ты себя чувствуешь?
        Сказав это, я вдруг поняла, что с этого надо было начать. Я повела себя не как любящая сестра, которой была раньше. Я успела забыть, какой была тогда. Ведь в таком виде я была не нужна Эквиноксу, да и самой себе. Но Элизия по-прежнему нуждалась во мне такой.
        - Я совсем не чувствую боли, - улыбнулась она. - Видимо, это хороший знак. Никаких серьезных повреждений?
        Я легонько сжала ее плечо:
        - Совсем скоро будешь танцевать на Весеннем Приливе.
        Произнеся эти слова, я почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Я пришла сюда, чтобы узнать ответы на вопросы, но оказалась не готова к такой реакции на оживление сестры. Откуда мне было знать?
        В фильме сказали, что я могу впасть в состояние шока.
        Сотрудники Палиндромены оказались правы. Я много раз представляла нашу встречу, но не могла прогнозировать поведение сестры, ее слова и мою реакцию на них.
        Все-таки она моя сестра.
        Впервые за сегодняшний день я позволила себе почувствовать, что это не какая-то незнакомка или ожившая кукла с лицом моей сестры, а самая настоящая Элизия. И, несмотря на то, что она виновна в смерти родителей, я люблю ее.
        Но при этом я лгала ей.
        Зачем люди приплывали на Палиндромену? Это же такая невыносимая боль! Как Рэйлан смотрел на это изо дня в день? Или мой отец?
        - Темпе? - испуганно сказала она. - Ты что, плачешь?
        За всю жизнь я плакала всего пару раз, и каждый раз на плече у сестры. Вот и теперь я невольно прижалась щекой к ее плечу.
        - Я так по тебе скучала! - сказала я.
        Она погладила меня по голове.
        - Прости, что я так тебя напугала. - По ее голосу было ясно, что она сама сейчас разрыдается.
        - Темпе? - повторила она.
        - Да? - пробормотала я.
        - Ты же всегда говоришь правду, верно? - спросила она дрожащим голосом.
        Я замерла.
        - Да. - В отличие от нее.
        Мое лицо было спрятано за волосами. Я чувствовала, что от нее пахнет солью и цветами. Родной запах Элизии, единственного человека, который меня понимает. Лишь она никогда не считала, что я пристально смотрю на всех, слишком тихая или странная. Я всегда была ее Малышкой Темпе.
        - Вот и хорошо, - ответила она. - Я тоже всегда буду говорить тебе правду.
        Услышав это, я посмотрела на нее.
        - Тогда скажи, что произошло в ту ночь с мамой и папой?
        Она грустно улыбнулась:
        - А что произошло со мной?
        - В смысле? Врачи ведь все тебе рассказали.
        - Врачи с Эквинокса? - Она вопросительно вздернула бровь.
        Я закивала, возможно, чересчур рьяно.
        - Да.
        У нее дрогнули губы.
        - Темпе. - О, Подводные боги, только не это! - Темпе, ведь я на Палиндромене, не так ли?
        У меня вырвался вздох. Может быть, позвать Рэйлана? Но если ей дадут снотворное, то я так и не узнаю правды.
        - Что ты такое говоришь?
        У нее на глазах показались слезы.
        - Твоя кожа гораздо темнее, а волосы длиннее, чем прежде. - Вчера я подрезала волосы, надеясь, что они будут той же длины, что и в день смерти Элизии, но, видимо, слегка промахнулась. - И ты смотришь на меня по-другому. Будто бы я не твоя сестра. Ты смотришь на меня так, будто бы я… - она запнулась, не в силах вымолвить ни слова.
        Я должна была знать, что она догадается. Мы обе знали об оживлении больше, чем кто-либо другой. Ведь мы с детства постоянно слышали это слово. Палиндромена.
        - Да что ты, глупенькая! - Я похлопала ее по руке. - Ты, видимо, еще не оправилась после той аварии. Просто я не люблю больницы.
        - Ты же обещала не врать.
        - Ты тоже обещала не врать! - Я не собиралась дать ей перевести все стрелки на меня после того, как я два года копила деньги, продала все, что у нас было и ежедневно, без устали, погружалась на дно, каждый божий день. Притом что я осталась совсем одна. Это было и мое оживление, не только ее. Я не дам ей все испортить.
        - Что случилось в ту ночь, когда погибли родители? - настаивала я. - Ты была рядом, что ты видела? Что ты сделала?
        Элизия вскочила с постели и побежала к двери. Она дернула за ручку, но дверь была заперта.
        - Что ты делаешь? - Я по-прежнему сидела на кровати. - Почему не отвечаешь на мои вопросы?
        Она обернулась, и я увидела, что слезы катятся по ее щекам.
        - А ты почему не отвечаешь?
        - Говори! - Мне надоели эти игры. Я слишком долго ждала этого момента, чтобы узнать правду. Я вскочила с кровати. - Что произошло той ночью? Что ты наделала?
        Она схватилась за рубашку на груди.
        - Что со мной произошло? Прошу тебя, скажи, что это неправда! Скажи, что это действительно больница! Что я не умерла! Я не хочу умирать!
        - Конечно же, нет. Оглянись вокруг, это и правда больница.
        Она фыркнула, было видно, что слезы душили ее.
        - Ты никогда не умела врать.
        Я сжала кулаки. Все пошло не так. Почему она не может просто сделать то, что я прошу, ответив на мой вопрос - хотя бы раз в жизни?
        Я сделала шаг вперед:
        - Что ты делала той ночью в океане? - Еще шаг: - Что ты сказала маме с папой? - Следующий шаг: - Что ты сделала? - И еще шаг.
        Она смотрела не на меня, а на свои руки.
        - Я чувствую себя живой, Темпе. Но на самом деле это не так, верно? Совсем не так?
        Мне надоело ее жалеть:
        - Скажи, как все было!
        У нее из глаз катились слезы, но она не спешила их вытирать.
        - Ты первая, сестренка. Что произошло? Когда я утонула?
        Я отвела взгляд, не в силах смотреть ей в лицо. Я уже не ее младшая сестренка, я стала старше нее.
        Она подбежала ко мне и схватила меня за руки. В ее глазах читался ужас.
        - За что ты так со мной? Зачем ты оживила меня, чтобы потом снова меня прикончить? Как будто я мусор?
        Я сделала шаг назад.
        - Прекрати! Все в порядке, ты здесь, ты жива!
        - Нет! - Она покачала головой. - Не надо говорить, что все в порядке. Ты ведешь себя не как моя сестра. - Она внимательно посмотрела на меня. - Сколько времени прошло с моей смерти? Сколько недель или месяцев?
        В моей груди нарастало напряжение, как нарыв, готовый в любой момент лопнуть. У меня не было сил спорить.
        Шок. Да, именно шок. Я не была готова к новой встрече с сестрой. Я не знала, что она сможет обо всем догадаться. Под действием шока все мои планы исчезли из моей головы. Как нас предупреждали в ознакомительном фильме.
        Я подбежала к двери и нажала на кнопку, чтобы выйти.
        Через несколько секунд дверь распахнулась. Я выскочила наружу и хлопнула дверью, оставив за ней сестру.
        Глава одиннадцатая
        Лор
        Понедельник, 13:15
        Я почувствовал разряд на запястье. Значит, Темпеста нажала на кнопку, чтобы выйти. Она провела с сестрой чуть больше часа. Я вскочил, чтобы открыть дверь.
        Щеки Темпесты горели, на глазах были слезы.
        - Что случилось? - спросил я.
        Я закрыл за ней дверь и, пока она собиралась ответить, услышал крики, раздававшиеся из комнаты.
        - Выпусти меня! Темпе! Не оставляй меня здесь умирать! - Я понял, что это Элизия.
        Плохо дело. Она все знает.
        Темпеста опустилась на пол и обняла колени руками. Я долгое время смотрел на нее, думая, как хорошо было бы сейчас сбежать. Нет, это выше моих сил!
        Я взглянул на запястье - два светящихся синих круга напомнили мне о том, что сбежать не удастся. Надев эхопорт, я взял на себя ответственность. Кроме того, я дал обещание Рэю.
        Я сел рядом с ней и спросил:
        - Ну, как ты? - Мне было невдомек, как должен вести себя смотритель, но, поскольку я однажды был на ее месте, мне не стоило особого труда догадаться, что она чувствует. Ее сердце разрывалось на части. Жизнь до Палиндромены и после, в которой ее сестры уже не будет. Об этом не говорили в ознакомительном фильме.
        Я стиснул зубы. Меня переполняла ненависть к тому, через что сейчас приходилось пройти Темпесте. Я ненавидел Палиндромену за то, что она приносила столько боли тем, кто и так был вне себя от горя.
        Темпеста покачала головой и спрятала лицо в колени.
        Элизия продолжала кричать и колотить по двери. Я не знал, слышен ли этот шум в других комнатах, но сообразил, что пора действовать, да побыстрее.
        Я прочел инструкции на планшете. Там было четко сказано: если пациент поймет, что он умер, необходимо оповестить ученых, и они введут ему снотворное. Но ведь должен быть еще какой-то способ. Темпеста и так сделала все, чтобы оживить свою сестру, а значит, она должна провести с ней все двадцать четыре часа. Я все еще надеялся на хороший исход.
        - Убеди ее, что она все не так поняла, - процитировал я то, что было написано у меня на экране. - Скажи, что она ошиблась. Ведь она ударилась головой во время аварии.
        Темпеста не шевельнулась. Я не знал, слушает она меня или нет.
        Надо было сразу догадаться, что ничего не выйдет. Я же не Рэй. Целыми днями я думал только о мертвых, что я знал о живых? Даже в прежней жизни я не особо понимал, что чувствуют люди. Может, потому, что был слишком сосредоточен на своих желаниях.
        Нужно было попросить Рэя вернуться, но я не стал этого делать - почему он должен срочно срываться сюда, оставив семью, из-за моей ошибки?
        Я слушал, как Элизия барабанит в дверь, а в это время Темпеста тихонько плакала возле меня. Мне захотелось протянуть руки и обнять ее, успокоить, но я сдержался. Нужно придумать другой способ, как ей помочь.
        - Прости! - прошептал я, не зная, за что именно извиняюсь. За то, что она потеряла сестру, за то, что Элизия так себя ведет или за то, что я не знаю, как выйти из этой ситуации.
        Хотя еще не все потеряно. Темпеста горевала по своей сестре, а я по своему опыту знал, что это такое. Это единственное чувство, которое я изучил досконально. Я знал, что оно никуда не денется, что бы там ни говорили на Палиндромене. Стоило слегка разбередить затянувшуюся рану, как она снова начинала болеть.
        - Расскажи, что там произошло, - попросил я.
        - Что произошло?! - крикнула она, смотря на меня. - Элизия умерла, вот что!
        Я придвинулся чуть ближе к ней.
        - Не трать драгоценное время, Темпеста. Иначе потом пожалеешь об этом.
        Сам я не использовал свои последние часы с Каленом. Вместо этого я спорил с Нессандрой о том, что нельзя использовать оживление для того, чтобы исправлять свои ошибки. Вместо того, чтобы сосредоточиться на главном - понять, что чувствовал Кален в последние часы перед тем, как снова умереть.
        Я до сих пор жалел об упущенном времени.
        - Ты должна успокоить сестру, - сказал я. - Придется ей соврать.
        Лицо Темпесты дрогнуло.
        Как Рэйлану удавалось сохранять спокойствие? Я хотел оторвать взгляд от ее заплаканного лица, но ее глаза притягивали меня, будто магнит.
        - Я не могу! - Ее голос слегка охрип от слез. - Словами уже ничего не исправить.
        Неправда. Можно очень многое сказать, если знаешь, что это последние слова, высказанные этому человеку, а времени остается все меньше. Или сейчас, или никогда.
        Я решил снова попытаться выяснить, что там произошло, но она уткнулась в колени, спрятав от меня лицо. Ей все равно придется довериться мне, ведь больше у нее никого не осталось. Однако ее доверие было не так просто заслужить. Как же ей должно быть одиноко.
        Стоп, но ведь она не одна. У нее есть сестра, несмотря на то, что она воскресла лишь на сутки. Темпеста нужна Элизии так же, как Элизия нужна Темпесте. Я ни секунды в этом не сомневался. Как же это несправедливо по отношению к каждой из них. Смерть забрала Элизию в столь юном возрасте. Горе разрушило жизнь Темпесты. А Палиндромена просто морочила им головы.
        Темпесте не нужен я, но эти сестры нужны друг другу.
        Я стянул маску с лица. Вначале я должен показать, что сам доверяю ей.
        - Ты нужна Элизии, как никогда. Ты все, что у нее есть. - Я понял, что нужно делать, хотя сам в свое время не решился на это. - Не лги ей, Темпеста. Скажи все, как есть, о том, что произошло.
        Она смотрела на меня в замешательстве.
        - Но директор сказала, что…
        - Не думай об этом. - Моя рука замерла возле ее плеча. - Скажи ей, что очень скучала. Расскажи ей все, что чувствуешь на самом деле. - У меня начало щекотать в носу. Нет, я не буду плакать. - Не дай ей провести последние мгновения жизни в одиночестве. Сделай это не ради себя, а ради нее. Она боится смерти. Но ты можешь ей помочь, успокоить ее. Не дай страху испортить последние минуты ее жизни.
        - Как последние мгновения перед тем, как она утонула, - прошептала она. Было видно, что внутри нее идет борьба, она смотрела куда-то сквозь меня.
        Страх лишает человека последней надежды, и он уже не может видеть ясно. Не может использовать все возможности, что еще остались перед ним. Я так испугался в тот день на скале, что совершил огромную ошибку, за которую расплачиваюсь до сих пор. Я не позволю Темпесте принять решение, о котором она потом будет жалеть.
        Ничто не портит жизнь так, как сожаление о несделанном.
        - Палиндромена существует не только для клиента, то есть для тебя, - добавил я, - но и для пациентки. Это ее последний шанс прожить данную ей жизнь, последний шанс увидеться с тобой. У тебя есть шанс поступить правильно. Все зависит только от тебя.
        Я заметил нерешительность в ее глазах.
        - Не уверена, что справлюсь.
        - Справишься! - На этот раз я дотронулся до ее плеча, чтобы показать, что я всегда поддержу и пойму ее. - У тебя все получится. Я знаю это, потому что ты сильная. Иначе ты бы сюда не приехала. - Я верил в то, что говорил, ведь она в одиночку проделала такой путь, смогла найти огромную сумму, которую станция назначила за оживление. Я вспомнил данные из ее анкеты. - Ты смогла прожить целых два года одна, без сестры и родителей. Ты справишься!
        - Я тоже думала, что справлюсь, - сказала она тихо, опустив глаза. - Но я так сильно соскучилась по ней и не хочу снова прощаться.
        Элизия перестала барабанить в дверь, и мне показалось, что наступившая тишина не сулила ничего хорошего.
        Я понимал желание Темпесты спрятаться от ужасной реальности. В конце концов, я сам скрывался в Аквариуме целых два года. Но нельзя вечно бегать от правды. Иногда приходится смотреть в глаза тому, что причиняет нам невыносимую боль. Кроме того, наступает момент, когда нужно пожертвовать своими интересами ради того, чтобы помочь другому человеку. Например, как я сегодня, выйдя на работу вместо Рэя.
        - Ты уже однажды попрощалась с ней, - сказал я осторожно, чтобы ее не расстроить. - Оставив ее в одиночестве сейчас, ты показала, что твои чувства важнее, чем ее.
        - Нет, я… - начала было она.
        Я остановил ее, подняв руку.
        - Я не хочу тебя поучать, просто ты должна понять, что тебе предстоит. У тебя есть шанс побыть со своей сестрой. В последний раз. Проститься с ней по-человечески. Разве в прошлый раз у тебя была такая возможность?
        Она покачала головой.
        - Так не упусти ее. - Мне не нравилось, что мои слова напоминали типичное обращение смотрителя, который верил в добро Палиндромены. Но Темпеста проделала огромный путь, а значит, должна в полной мере использовать предоставленную ей возможность. Иначе она себе этого не простит.
        - Если не решишься, будешь жалеть об этом до конца своих дней. - Мой голос стал хриплым, когда я произносил эти слова.
        Темпеста внимательно посмотрела на меня, ее взгляд буравил меня насквозь. Сердце бешено колотилось. Я бы хотел получше узнать эту девушку. Узнать, что будет с ее сестрой. Хотел ей помочь.
        Поднявшись, Темпеста произнесла:
        - Хорошо. - Ее голос звучал увереннее. - Я пойду туда.
        - Это верное решение! - сказал я, открывая ей дверь. Она вошла в комнату, не оглядываясь.
        Я выдохнул и закрыл глаза.
        Глава двенадцатая
        Темпеста
        Понедельник, 14:00
        Какая же я жестокая. Рэйлан мог ничего не говорить, я и так прочла это на его лице. Он был в ужасе от меня. Я всегда боялась, что горе превратило меня в другого человека. Думаю, мои родители вряд ли бы узнали меня сейчас. Теперь я понимала это со всей ясностью.
        Я жестокая, озлобленная и бесчувственная.
        Возможно, дети были правы, избегая меня.
        Элизия перестала колотить в дверь. От образовавшейся тишины у меня внутри все оборвалось. Мне показалось, что она вновь покинула меня.
        Четырнадцать часов. Я потратила впустую почти два часа с момента ее оживления. Лучше было не знать об этом, но на станции повсюду были часы. Они хотели, чтобы я видела, сколько еще «бесценного» времени у меня в запасе.
        Только я больше не могла использовать его так, как мне хотелось.
        Я столько лет готовилась к этому моменту, и все зря. Сколько времени провела одна под водой. Сколько денег потратила. Неужели я никогда не узнаю правду о смерти моих родителей?
        Элизия не захочет отвечать ни на один из моих вопросов.
        Она была расстроена и зла на меня. Я ее прекрасно понимаю. Невозможно представить шок, который испытывает человек, узнав, что он умер, а затем его воскресили на двадцать четыре часа, прежде чем снова погрузить в вечный сон. Тем не менее мне нужно было узнать правду. Ведь она не просто соврала мне про родителей, а бросила меня одну в ту ночь. И теперь она обязана все объяснить.
        Но я не должна отворачиваться от нее. Рэйлан прав. Я не могу оставить ее одну в последние несколько часов ее жизни. Сказав это, он словно накинул на меня сеть, в которой я теперь барахталась. Его голубые глаза были жесткими, но при этом добрыми. Он понимал, что я чувствую.
        Это мой единственный шанс, последний шанс. Ведь Элизию больше не смогут оживить. У нее оставалось ровно двадцать два часа, чтобы прожить вторую, короткую, жизнь.
        Я поддержу ее и при этом постараюсь выудить нужную информацию.
        Элизия лежала на кровати, положив руки на талию. Ее глаза и щеки покраснели. Волосы торчали во все стороны, будто бы она пыталась их выдрать. Было очевидно, что ей очень плохо.
        - Теперь ты скажешь мне правду? - спросила она дрогнувшим голосом, трясясь от волнения.
        Я слегка кивнула.
        - Давай заключим сделку.
        - Какую сделку? - спросила она испуганно.
        - Ты расскажешь мне про маму с папой, а я - все, что ты хочешь знать. - Я показала на комнату вокруг нас. - Про это место и про то, что с тобой случилось.
        - Про мою смерть? - В ее голосе чувствовалась яростная решимость.
        Немного помедлив, я ответила:
        - Да.
        Она судорожно вздохнула.
        - Я так и знала. Стоило мне оказаться здесь, как я все поняла. - Она подняла на меня глаза. - Ты воскресила меня, чтобы узнать, что произошло с мамой и папой? - На секунду мне показалось, что я слышу обиду в ее голосе. Возможно, из-за того, что я не хотела просто провести время с ней?
        - Зачем ты села в катер в ту ночь, когда умерла?
        Она провела руками по волосам:
        - Я ничего не помню. Мне очень жаль.
        Я надеялась, что ее волнение скоро уляжется, и теперь, узнав правду, она мне все расскажет.
        - Начни с того, что произошло с мамой и папой.
        Она с трудом поднялась с кровати, будто к ее ногам были привязаны тяжелые гири. Вместо прямой осанки танцовщицы я увидела, что у нее опущены плечи.
        - Что тебя интересует? - Она осторожно подбирала слова, не зная, как я отреагирую. Может быть, она опасалась, что я снова сбегу?
        - Все, - сказала я твердо.
        - Ты винишь меня в их смерти?
        - Даон передал мне ваш разговор, сказав, что ты ныряла в ту ночь и увидела маму с папой. И что они погибли из-за тебя.
        Неожиданно она кивнула. Наконец-то я узнаю правду. Я старалась держаться изо всех сил.
        - Да, - повторила она медленно, с опаской. - Но все было не так, как ты думаешь.
        - Так объясни!
        Она убрала волосы с лица. Ее руки были красными от ударов по двери.
        - Не хочу, чтобы ты меня возненавидела.
        Я вскинула брови.
        - Думаешь, сейчас я тебя люблю?
        Она нахмурилась, и в ее глазах появились слезы.
        - Прости меня, Темпе.
        Я стиснула зубы.
        - Не надо извинений, расскажи, как все было.
        У нее вырвался глубокий вздох, и на мгновение она будто перестала дышать.
        - В тот вечер я отправилась понырять для того, чтобы найти тебе подарок на день рождения. Ожерелье из Прежнего мира или красивые камешки. Хотела устроить тебе сюрприз.
        Я замерла. Через несколько дней у меня день рождения, но я ни разу не вспомнила о нем за эти два года. Без родных он уже не имел значения.
        Элизия прикрыла глаза и продолжала свой рассказ.
        - Когда я поднялась на поверхность, мама с папой уже бросили якорь рядом с моим катером. Они нашли «Рассвет» с помощью эхолота и решили заскочить за мной по пути домой с Палиндромены. Они были чем-то обеспокоены и сказали, что нам нужно немедленно бежать.
        - Бежать? - переспросила я.
        Она кивнула.
        - Да, они хотели покинуть Эквинокс.
        - Куда они собирались бежать? - Несколько поколений нашей семьи жили на Эквиноксе. А до этого наш дом стоял на земле, которая теперь находилась под ним.
        - Не знаю. Они сказали, что это вопрос жизни и смерти. Когда я спросила, что происходит, папа ответил, что нет времени объяснять, и приказал мне отправиться на «Рассвете» домой за тобой, а затем плыть туда, куда они скажут. Но я возразила им, сказав, что мне нравится жить на Эквиноксе, вести танцевальный класс. Я… - Она показала на нас обеих. - Мы довольны своей жизнью на рифе, устроенным бытом. Но мама с папой обещали, что на новом месте нам тоже будет хорошо, главное, чтобы мы были все вместе.
        Она теребила рукой волосы.
        - Я не знала, что делать. Ведь я была молода, растеряна и напугана. Мама с папой вели себя так странно, что я согласилась. Они снабдили меня схемой, на которой мама нарисовала место, куда они направлялись.
        На «Рассвете» умещалось всего три человека. Мы бы не смогли отправиться туда вчетвером, но я ни разу не видела никакой схемы. Я затаила дыхание, ожидая продолжения истории и будучи готовой услышать о том, что привело к смерти моих родителей.
        - Добравшись до дома, я хотела тебя разбудить, но ты так сладко спала. Перед этим у тебя был трудный день в школе, и тебе требовался отдых, - объяснила она. - Тогда я легла спать, решив, что ничего страшного, если мы отчалим рано утром. Но затем…
        - Родители попали в шторм, и их катер перевернулся.
        Она в отчаянии поднесла руки ко рту.
        - Это все я виновата, если бы я сразу отправилась в путь, как они просили, сейчас мы были бы вместе.
        Так вот почему Даон сказал, что она чувствовала свою вину. Она считала, что мы могли бы их спасти, окажись мы рядом в ту ночь.
        Я почувствовала, как с моих плеч упала огромная тяжесть, которую я ощущала эти два года.
        - Мы тоже могли погибнуть во время того шторма, - сказала я, подсев поближе к ней. - Ты спасла нас, Эли!
        - Возможно, - сказала она. И перед тем, как я успела что-то сказать, спешно добавила: - Нас записывают?
        - О чем это ты?
        - Они слушают, что мы сейчас говорим? - и она указала на дверь, за которой был Рэйлан. - Сотрудники Палиндромены?
        - Нет. Вряд ли они нас записывают. - Меня никто не предупреждал о записи. - А что?
        - Я хочу тебе кое-что сказать, но сначала… - и тут она перешла на шепот. - Ты должна вывести меня отсюда.
        Я вздрогнула.
        - Ты что, наглоталась соленой воды?
        Она схватила меня за руки, едва сдерживая слезы.
        - Умоляю тебя, Темпе!
        Я с трудом высвободила руки.
        - Я не могу помочь тебе бежать и не стану этого делать.
        Она нахмурилась.
        - Потому что я тебя обманула? Или из-за того, что оставила тебя одну? - Она покачала головой. - Прости меня, Темпе.
        - Потому что отсюда нет выхода! - Я даже не могла выйти из этой комнаты без разрешения Рэйлана. - А завтра ты уже умрешь!
        Ее лицо озарила надежда, и она снова бросилась ко мне.
        - Значит, ты бы меня выпустила, если бы была такая возможность?
        Я отмахнулась от нее.
        - Сначала скажи, что ты хотела мне сообщить.
        Было видно, что мой отказ ранил ее, но мне было все равно. Мне надоела ложь. Я целых два года жила в неведении о том, что произошло с родителями и сестрой.
        Элизия намотала на палец локон своих каштановых волос. Она всегда так делала, когда нервничала.
        - Боюсь, что ты рассердишься.
        Я сомневалась в том, что какая-то вещь сможет удивить и вывести меня из себя больше, чем разговор с умершей сестрой.
        Я кивнула, показывая ей, чтобы она продолжала.
        - Все, что я тебе рассказала - чистая правда, - сказала сестра, - я видела родителей той ночью, и они попросили нас следовать за ними, но я ослушалась. А затем они погибли. - Она покачала головой. - Я никогда не произносила этого вслух, потому что это звучит немыслимо, но я должна сказать тебе, что…
        У меня было ощущение, что я случайно глотнула соленой воды, и она булькала у меня в горле и в легких.
        - Что сказать?
        - Мама и папа, - продолжала она, - все еще живы.
        Глава тринадцатая
        Темпеста
        Понедельник, 14:15
        - Наши родители все еще живы?
        - Что ты такое говоришь? - Я почувствовала, что мои ноги стали ватными и мягкими, как водоросли. - От их катера остались одни только щепки, никто не смог бы выжить.
        - Я тоже так думала, - сказала Элизия. - Пока не наткнулась на мамино ожерелье спустя два года после ее смерти.
        - Что? - Из всех украшений, не считая обручального кольца, мама носила только ожерелья. Я помню, как в детстве сидела у нее на коленях, перебирая пальцами нитку с голубыми камушками, пока она пела мне колыбельную. Внезапно она порвала нить, и камни упали мне в ладонь.
        - Это тебе, - сказала она, целуя меня в висок. - На счастье.
        Я сохранила те камешки, и каждый раз перед погружением бросала один из них в воду, надеясь, что мама защитит меня.
        - Красивое ожерелье с черным жемчугом, - сказала Элизия. - Мамино любимое. Оно было на ней в ту ночь, когда она исчезла.
        - Где ты его нашла? Возле того места, где разбился их катер?
        - Нет. - Она говорила так тихо, что мне пришлось нагнуться. - В том-то и дело, Темпе. Я нашла его в сотнях километров оттуда. В здании под водой, на нашем коронном месте.
        - Ничего не понимаю. Как оно могло там оказаться?
        - Я об этом и говорю! - Она схватила меня за руки, и впервые за сегодняшний день ее лицо и осанка выражали уверенность. - Ты что, не понимаешь? Это же знак! Послание нам, что они все еще живы и просят нас их найти.
        - Даже не знаю… - Мне так хотелось поверить в эту красивую сказку. - Может, это просто похожее ожерелье?
        Она понимающе кивнула.
        - Сначала я тоже решила, что принимаю желаемое за действительное, ведь мне так хотелось, чтобы они выжили. Вот почему я не стала сообщать тебе о своей находке, чтобы не обнадеживать раньше времени. Но спустя несколько месяцев я обнаружила папин эхопорт.
        - Нет, - сказала я шепотом. - Не может этого быть!
        Предположим, ожерелье могло отнести течением на новое место, но эхопорт был прикреплен к папиной руке и не мог соскочить с нее, даже после того, как их катер разбился об Эквинокс. Я ни разу не видела, чтобы папа его снимал.
        - Где?.. - Я не смогла закончить фразу.
        - На том же самом месте. - На ее лице играла улыбка. - Уверена, что это второе послание нам. После того, как я обнаружила эхопорт, я стала плавать туда под покровом ночи в надежде застать их там.
        - Когда это было? - спросила я, дрожа всем телом.
        - Месяц назад. - Она опустила руки. - Видимо, за месяц до моей смерти.
        - Ты умерла почти два года назад, - сказала я, потеряв всякую надежду. Если наши родители на самом деле живы, почему я не нашла на том месте ни одной их вещи?
        - Два года? - повторила она, заикаясь.
        - Прости. - Что еще я могла сказать? - Так вот почему ты оказалась в океане в ту ночь?
        - Возможно, - сказала она, нахмурившись. - Я не могу ничего вспомнить. Но ведь должно быть какое-то объяснение найденным мною вещам, которыми мама с папой дорожили больше всего.
        - Не считая «Рассвета».
        - Верно, - подхватила она, показывая на меня. - Они оставили его мне в ту ночь, когда они якобы погибли. Вряд ли можно считать совпадением, что ожерелье и эхопорт были найдены там, где мы с тобой ежедневно ныряли. Может, они следили за передвижениями «Рассвета»?
        - Хорошо, предположим, что они еще живы, - сказала я. - Тогда почему они не вернулись домой? Зачем оставили нам эти знаки?
        - Не знаю. - Тут ее лицо стало серьезным. - Есть только один способ узнать правду. Помоги мне выбраться отсюда, и вместе мы все узнаем.
        - Я… - Неужели она выдумала все это, чтобы выйти отсюда? Но зачем? Ведь через двадцать четыре часа она все равно умрет. - Я даже не знаю.
        - Прошу, не дай мне умереть здесь.
        - Ты уже мертва, - сказала я едва слышно, как будто это был шелест волн.
        Ее ярко-зеленые глаза смотрели прямо на меня.
        - Я не чувствую себя мертвой.
        Я еле удержалась, чтобы не сказать: «Подожди немного, скоро почувствуешь».
        - Умоляю, Темпе, я знаю, что у меня в запасе мало времени, но я не хочу провести здесь последние часы, я хочу побыть дома. - На последнем слове ее голос дрогнул, развеяв мои последние сомнения. В глубине души я тоже этого хотела.
        Я не привыкла видеть сестру растерянной, с растрепанными волосами и остекленевшими глазами. Из нас двоих именно она всегда была самой спокойной и сильной. Сейчас она должна была меня успокаивать, а не я ее. Вот бы можно было вернуться на два года назад, до того момента, как она умерла и все пошло прахом.
        - Но как мы поймем, что они еще живы?
        - Схема, - она кивнула. - Лучше всего начать с нее.
        Я посмотрела назад. Мы не сможем сбежать, если Рэйлан не откроет эту дверь. Но даже если это произойдет, сотрудники Палиндромены не дадут нам покинуть станцию, если Элизия будет в больничной рубашке. Директор ясно выразилась - если Элизия узнает правду, ее придется усыпить.
        Но не могла же я оставить ее здесь! Мне тоже хотелось верить в то, что наши родители живы и оставляли нам послания. Если я не помогу ей выбраться, то так и не узнаю, обманывает она меня или нет. Как я потом смогу с этим жить?
        - А где эта схема? - спросила я.
        - В надежном месте, - ответила она сдержанно. Ведь это был ее единственный козырь. - Помоги мне сбежать, и я провожу тебя туда.
        Я сомневалась, можно ли ей верить? После всего, что она утаила от меня?
        - Я хотела все тебе рассказать, - сказала Элизия, будто прочтя мои мысли. - И во всем признаться, но не знала, как это сделать. Я боялась, что если скажу тебе правду о той ночи, когда мама с папой сбежали, то ты оставишь меня одну. - Тут она осеклась. - А вышло так, что я тебя оставила. Теперь понятно, почему ты мне не веришь.
        Мне очень хотелось ей поверить. Я бы ни за что не упустила шанс снова увидеть родителей, если они все еще живы.
        - Ладно, по рукам.
        Элизия бросилась мне на шею.
        - Спасибо, Темпе! Спасибо!
        Я отстранилась, боясь поддаться эмоциям, которые могли все испортить.
        Кроме того, для начала нужно было решить вопрос о том, как нам выйти отсюда. Единственное окно в комнате было ненастоящим. Придется идти через центральный вход. При этом нужно как-то убедить сотрудников Палиндромены в том, что мы абсолютно безобидны и что Элизия не пациентка, пытающаяся сбежать, а всего лишь еще одна посетительница.
        - Где еда? - спросила я, оглядываясь в поисках серебряного подноса, на который показывал Рэйлан.
        - Ты голодна? - В ее голосе послышалось недоумение, когда она увидела, как я подошла к подносу.
        Я рассмеялась, хотя мой смех скорее напоминал истерику.
        - Нам нужно достать тебе одежду, если мы хотим сбежать отсюда.
        Подняв крышку на подносе, я обнаружила там бутылку с дождевой водой, чипсы из водорослей и чашечку со взбитым пудингом из сладкой рыбы, любимым блюдом Элизии. Это не было простым совпадением - вчера, заполняя заявку на оживление, я указала ее предпочтения в еде.
        - Прекрасно! - Я открыла молочно-зеленый пудинг и размазала его по своему платью, предварительно испачкав себе рот.
        Элизия уже готова была спросить, не переборщила ли я, когда подбежала к двери и нажала кнопку.
        - Рэйлан! - Я сделала вид, что страшно взволнована - Рэйлан!
        Он открыл дверь, и я выскочила.
        - Что случилось? - Он не стал надевать маску, и я видела, как он взволнован, отчего у меня внутри все заныло. Я не хотела его обманывать, но у меня не было иного выхода.
        Я подняла руку вверх и начала говорить, прикрывая рот рукой.
        - Я так переволновалась, - начала я жалобным голосом, - что меня стошнило.
        Я заметила, что, увидев пятна на моем платье, он брезгливо поморщился, но затем на его лице выразилось сочувствие.
        - Ничего, - ответил он. - Пойдем, приведем тебя в порядок.
        Я решительно схватилась за ручку двери.
        - Нет, я не могу терять ни секунды. Ты прав, я нужна Элизии. И она тоже мне нужна.
        Видимо, он воспринял мой боевой настрой как проявление горя и сочувственно улыбнулся.
        - Я принесу тебе чистую одежду.
        - Пожалуйста, только не больничную рубашку. Не хочу, чтобы меня приняли за пациентку.
        На его лице мелькнуло некое подобие улыбки.
        - Разумеется.
        Он впустил меня обратно в комнату, не задавая лишних вопросов.
        Теперь мне предстояло придумать план побега.
        Элизия подбежала ко мне и всплеснула руками.
        - Что ты наделала?
        - Попросила чистую одежду, - ответила я, ища глазами, что можно использовать для побега. Вся мебель была прикручена к полу. Я не могла найти ничего подходящего на роль оружия. - Придется использовать эффект неожиданности.
        Элизия покачала головой.
        - Не хочу, чтобы тебе досталось. - Наконец-то передо мной была прежняя Элизия, которую я знала. Она всегда больше волновалась не о себе, а обо мне.
        - Не бойся, - ответила я, не подозревая, как отреагирует охрана. С другой стороны, я сама оплатила оживление Элизии, какая им разница, где она проведет свои последние часы?
        Однако им было не все равно, иначе они бы не настаивали на том, чтобы я обманывала сестру. С другой стороны, я вспомнила, как Рэйлан советовал мне сказать ей правду.
        В дверь постучали. Элизия вскочила на ноги.
        - Одежда, - успокоила я ее.
        На лице Рэйлана не было ни тени подозрения, он передал мне свободные непромокаемые шорты и футболку, на которой сзади было написано «Палиндромена».
        - Прости, они тебе великоваты, но на поясе есть веревка, можешь ее затянуть, - сказал он, пожав плечами. - Больше я ничего не нашел, магазин сувениров сейчас закрыт.
        Магазин сувениров? Будто это место и так не выкачивало уйму денег из скорбящих клиентов. Я не стала ничего говорить, а молча взяла у него одежду.
        При этом я слегка улыбнулась ему, чтобы он ничего не заподозрил.
        - Спасибо.
        - Как ты себя чувствуешь? - спросил он с искренним волнением в голосе.
        Его взгляд упал на засохший пудинг на платье.
        - Тебе уже лучше?
        Мне стало стыдно, что пришлось его обманывать, ведь он сделал все, чтобы мне помочь.
        - Да, - ответила я, направляясь в сторону двери. - Гораздо лучше. - Отлично, кажется, я ответила на оба его вопроса.
        - Держись, - сказал он, и его подбородок дрогнул. Кажется, он понял, что мне хочется поскорее вернуться к сестре.
        Как только дверь закрылась, я бросила одежду Элизии.
        - На вот, надень.
        Без лишних вопросов она стала натягивать на себя огромные шорты. Когда сестра надела футболку, я сказала:
        - Нужно, чтобы Рэйлан решил, что ты - это я.
        Она нахмурилась.
        - У меня волосы длиннее и светлее.
        - Не думаю, что он это заметит. У нас все получится. - Я не знаю, кого я пыталась убедить: себя или ее. - Только не поднимай голову, ладно? Мне нужно убедить его открыть дверь в коридор.
        Она пожала мне руку.
        - Ты справишься.
        Я подтолкнула ее к двери и нажала кнопку.
        - Рэйлан? Выпусти меня еще разок. - По-хорошему, нужно было выждать время, чтобы он ничего не заподозрил, но мы и так потеряли два часа. К тому же я боялась, что если я начну раздумывать, то могу передумать.
        - Все в порядке? - спросил он из-за двери.
        Я постаралась ответить максимально уверенно.
        - Да, просто мне нужно в туалет.
        Он немного помолчал.
        - Но ведь в палате тоже есть туалет. - Мне показалось, что в его голосе послышались нотки подозрения.
        Элизия обернулась и посмотрела на меня, чтобы вселить в меня уверенность.
        - Мм… - задумалась я, и тут мне в нос ударил запах пролитого пудинга. - Меня стошнило, теперь там грязно. - Ну вот, по-моему, вполне правдоподобный предлог.
        - Ох! - Мне показалось, что у Рэйлана вырвался вздох облегчения. - Хорошо, сейчас.
        Дверь щелкнула и открылась.
        - Приготовься, - прошептала я Элизии.
        Элизия вышла навстречу Рэйлану в комнату ожидания. Однако нам нужно было, чтобы он открыл дверь, ведущую в коридор. Я присела на корточки. Дождавшись, когда двери начнут закрываться, я схватила поднос и вставила его посередине, чтобы их заблокировать. После чего замерла, думая, что сейчас сработает сигнализация.
        Я сидела не дыша.
        Ничего.
        Тогда я стала наблюдать, что будет дальше, через образовавшуюся щель. Рэйлан направился к двери, которая вела в общий коридор. Когда он нажал кнопку выхода, я впилась ногтями в ладони. Дверь распахнулась, и комната наполнилась светом. Я увидела солнечный свет и почувствовала запах свободы.
        - Спасибо, - сказала Элизия, понизив голос, чтобы он стал похож на мой. Она опустила голову, чтобы Рэйлан не заподозрил, что это не я.
        Он жестом указал на дверь.
        - Туалеты для посетителей в той… - начал было он. - Эй, а что с твоими туфлями?
        Шторм на мою голову! Я совсем забыла об этом.
        Пока я судорожно соображала, что же делать, Элизия сделала вид, что споткнулась и упала. Никто так не владел своим телом, как моя сестра. Ее падение выглядело абсолютно естественным.
        - Ты не ушиблась? - Рэйлан наклонился над ней и протянул руку, чтобы взять ее за плечо. Мне было неловко использовать его доброту против него, но медлить было нельзя. Я толкнула поднос в сторону, и двери тут же раскрылись.
        Рэйлан уставился на меня в недоумении. Он заморгал часто-часто, поняв, что девушка рядом с ним вовсе не я. А затем бросился к кнопке выхода.
        Но прежде, чем он нажал на нее, Элизия успела выпорхнуть в коридор. Я запустила подносом в панель с кнопками, она тут же заискрила, повалил дым. Я пулей выскочила в закрывающуюся дверь, оставив Рэйлана одного в комнате ожидания.
        - Бежим, Элизия, - прошептала я.
        Я старалась не думать об озадаченном лице Рэйлана, пока мы бежали прочь по коридору.
        - Не беги! - сказала я Элизии. - Ты выглядишь подозрительно.
        Я чувствовала исходящее от нее напряжение.
        - Это что… - сказала она и осеклась.
        - Дерево, - пояснила я, проходя мимо огромного эвкалипта, раскинувшего свои ветви по всему зданию. - Последний эвкалипт, оставшийся на планете.
        Элизия с трудом смогла отвести от него взгляд.
        - Быстрее, выведи меня отсюда, Темпе.
        Мы направились в сторону фойе мелкими, быстрыми шагами. Интересно, мне почудилось, или охранники проводили нас взглядом, когда мы проходили мимо них? Мне только показалось, что они потянулись к ремню, чтобы нащупать оружие?
        Оказавшись в фойе, я оглянулась по сторонам: ни директора, ни Селны нигде не было видно. Поскольку никто не знал нас в лицо, у нас был шанс выбраться. Но вначале нам предстояло пройти пост охраны на выходе.
        Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. При этом я подумала о том, что Палиндромена скорее боится тех, кто может проникнуть сюда, а не выйти отсюда. Что ж, будем надеяться.
        Мы подошли к мужчине средних лет с кудрявой черной бородой и кожей такого же янтарного цвета, как скалы Палиндромены. Он сидел за блестящим белым столом недалеко от входа. Увидев нас, он улыбнулся. Я решила выглядеть максимально приветливой и милой, хотя и была готова броситься наутек.
        - Темпеста Алерин, - произнесла я.
        Мужчина проверил на своем планшете.
        - А она? - Он перевел взгляд на Элизию. - Здесь сказано, что вы прибыли одна.
        Я бросила взгляд на охранников с обеих сторон от входа, которые ни за что не дали бы нам сбежать. У них на поясе висели дубинки.
        - Я… - но тут у меня пропал дар речи.
        Внешний мир был совсем рядом, до свободы было рукой подать.
        Я надеялась, что власти Палиндромены не отправят меня на Тюремный риф за то, что я попыталась провернуть эту авантюру. Ведь я никогда не смогу сбежать из закрытой плавучей тюрьмы, окруженной сетками, внутри которых плавали голодные бритвачи.
        Думай, Темпе, думай!
        Элизия сделала шаг к столу, пытаясь сохранять уверенный вид, как будто ей было нечего скрывать, однако я видела, как напряжены ее плечи. Наступил решающий момент. Но нам не справиться. Мне не справиться. Впервые за все время я почувствовала, как внутри меня растет чувство вины, как морская змея, всплывшая на поверхность.
        А вдруг Элизия права? Что, если, мучимая чувством вины за смерть родителей, она действительно много лет спустя наткнулась на знаки, указывающие, что они живы.
        Я хотела оживить ее, чтобы наказать за грех, который она не совершала. А теперь ей придется провести последние часы в палате, зная, что смерть на пороге. А вдруг сотрудники Палиндромены решат отнять возвращенную ей жизнь еще до того, как она успеет вернуться на стерильную больничную койку? Может, именно это имелось в виду под снотворным? Что, если именно такое наказание ждет тех, кто нарушил правила Палиндромены? Так вот почему я ни разу не слышала, чтобы кто-то из оживших пациентов покинул остров?
        Я не позволю, чтобы Элизию схватили. Только не сейчас. У нее оставалось всего двадцать четыре часа, а у меня впереди вся жизнь.
        Элизия опустила плечи, готовая принять любой поворот судьбы. И тут мой взгляд упал на ее футболку, на которой было название «Палиндромена». В ней она выглядела не как пациент, а скорее была похожа на…
        - Это мой смотритель. - сказала я, кивнув на Элизию.
        Охранник пожал плечами, будто ему все равно, но все же решил проверить.
        - Здесь написано, что смотритель Темпесты Рэйлан Бассан, - сказал он, делая акцент на том, что это мужское имя. - Да, это очень странно! - Услышав его восклицание, охранники у двери уставились на нас.
        Все, нам конец. Сейчас он посмотрит на фото Рэйлана и поймет, что Элизия не юноша с волосами песочного цвета и небесно-голубыми глазами.
        Я замерла, ожидая, что сейчас последуют обличающие слова. Он постучал пальцем по экрану.
        - К анкете на это оживление не прикреплено никакого фото.
        Я посмотрела на сестру. Неужели Подземные боги смилостивились над нами?
        - На самом деле я Райла. - Она раздраженно вздохнула. - Меня неверно записали, когда я только пришла сюда работать.
        - Да уж, обидно, - сказала я и залилась беззаботным смехом.
        Элизия улыбнулась мне в ответ. Она была куда лучшей актрисой, чем я. Все ее прежние выступления были подготовкой к этому моменту.
        - Не то слово. Я же делала фото. Ох уж эти новые технологии, - сказала она, всплеснув руками, - что с ними поделаешь?
        - Можете позвонить директору, - предложила я, надеясь, что он не решится на это пойти. Если мой расчет оказался верен, такие люди, как Нессандра, не любят, когда их беспокоят по мелочам, связанным с персоналом. Я изо всех сил старалась не смотреть на сестру, делая вид, что она всего лишь смотритель, только и всего.
        Мужчина погладил бороду и поморщился.
        - Не хочу поднимать шум. - Я сделала резкий вдох и боялась выдохнуть, чтобы не выдать свое облегчение.
        - Куда направляетесь? - спросил он у меня. - Здесь сказано, что вы будете у нас до полудня завтрашнего дня.
        - Это еще одна ошибка, - ответила я. - Я передумала насчет оживления и собираюсь вернуться домой.
        - Правда? - Он посмотрел на меня так, будто я перебрала с рагаром.
        - Да. Я не готова попрощаться со своей сестрой, еще не время, - сказала я тоном, не вызывающим никаких сомнений. Никто не мог бы сказать, что я вру, ведь это была чистая правда. Мне была нужна моя сестра.
        - Понимаю вас! - сказал он. - Что ж, если передумаете, мы всегда вас ждем. - Он что-то нажал на планшете, и входные двери распахнулись. Стоявшие перед ними охранники расступились, чтобы дать нам пройти.
        Осталось совсем чуть-чуть.
        - Стойте, - сказал он, когда мы повернулись, чтобы идти. - А где ваши туфли?
        Элизия рассмеялась своим звонким, как колокольчик, смехом. И я сразу вспомнила, как мы с ней сотни раз играли рядом с океаном или плескались в воде.
        - Я же с Эквинокса, - сказала она. - Босиком у нас лучше получается держать равновесие на волнах.
        Он минуту смотрел на нее, а затем улыбнулся.
        - Понимаю, я недавно здесь работаю и еще не привык к тому, что на земле нет качки.
        Я улыбнулась и помахала ему.
        - Спасибо!
        - Я скоро вернусь! - бросила ему через плечо Элизия.
        Нам повезло. Даже не верится. Я не стала задумываться, почему Подземные боги распорядились так, что сегодня удача была на моей стороне. Но я непременно использую данный мне шанс.
        Мы были уже на полпути к гавани, когда за спиной раздался сигнал тревоги. Видимо, Рэйлан смог выбраться и оповестить сотрудников.
        - Бегите, бегите, бегите! - выла сирена. И мы с Элизией не стали с ней спорить.
        Глава четырнадцатая
        Лор
        Понедельник, 15:15
        Я не справился и подвел Темпесту, не говоря уже о Рэйлане. Он доверился мне, а я все испортил.
        Как бы я хотел сорвать с руки эхопорт, но это уже ничего не изменит. Стоило мне его подключить, и моя судьба была решена.
        Стала бы Темпеста освобождать сестру, если бы знала правду о процессе оживления? Ведь была еще одна причина, по которой мы держали пациентов на станции, никуда не выпуская и не говоря им о том, что они мертвы. Все сказки Нессандры о том, что так лучше для пациента и заказчика, нацелены только на то, чтобы скрыть правду.
        Смотритель был соединен с пациентом.
        Что бы ни произошло с Элизией в течение двадцати четырех часов, это обязательно произойдет со мной. Наши жизни неразрывно связаны друг с другом через эхопорт и напрямую зависят от моего сердцебиения.
        Если она умрет, я тоже умру.
        Но меня больше волновало не это, а что будет с Рэем. Я поставил на карту его будущее. Притом что мое будущее закончилось в тот день, когда Кален издал свой последний вздох.
        Обязанность смотрителя состояла в том, чтобы пациент оставался в безопасности на Палиндромене. Я не знал, какое наказание грозит Рэю, но не сомневался, что оно будет ужасным. Такова цена работы здесь, где все было направлено на то, чтобы программа оживления проходила без сучка и без задоринки. За счет этого Палиндромена удерживала свое господство над одним из нескольких островов. Хранители Эквинокса постоянно искали повод, чтобы поставить под сомнение власть Нессандры. Если бы одновременно несколько рифов заявили о своем недовольстве выбранными ею методами и мотивами, они могли сместить ее на общем собрании.
        Я сразу должен был понять, что задумала Темпеста. Хоть иногда она и производила впечатление подавленной и страдающей, чаще всего она выглядела сосредоточенной и полной решимости.
        Теперь я понял почему.
        Она с самого начала хотела освободить сестру.
        Я взглянул на свое запястье.
        Пятнадцать часов пятнадцать минут.
        У меня было три варианта:
        1. Немедленно поднять тревогу, тем самым выдав себя, Рэйлана и весь наш план.
        2. Дождаться завершения двадцати четырех часов и положиться на волю судьбы.
        Или же…
        Получается, что вариантов всего два, и оба против меня. Даже если я ничего не скажу, резервуар с именем Элизии останется пустым, и Рэя могут выгнать с работы. В лучшем случае.
        И все из-за меня - потому что я не смог удержать двух девушек в комнате в течение двадцати четырех часов.
        Хотя… я могу попробовать найти Темпесту и вернуть Элизию обратно, чтобы никто не узнал, что произошло. Тогда Рэй не потеряет работу.
        Осталось примерно двадцать часов. А затем я смогу вернуться под молчаливые своды Аквариума.
        Мне нужно выбраться из комнаты и разыскать этих девушек.
        Я попробовал надавить на дверь, но она не поддавалась. Несмотря на то, что Темпеста сломала запирающий механизм изнутри, должен быть способ открыть двери снаружи, не оповещая охрану.
        Я начал искать в планшете информацию, как можно открыть двери, и нашел только один способ - в случае пожара. Я помедлил и еще раз перечитал весь абзац целиком:
        В случае чрезвычайного происшествия, к примеру пожара, все двери станции автоматически откроются, и сотрудники должны будут проследовать во внутренний двор. При этом пациенты останутся запертыми в палатах, чтобы они не узнали о своей судьбе. После того, как ситуация нормализуется, сотрудники обязаны вернуться на свои места.
        Я начал изучать потолок. В комнате ожидания посередине располагался датчик задымления, но, к сожалению, у меня не было ничего, что можно было бы поджечь.
        Единственное, что могло загореться - это дерево в фойе или бумага.
        Ну конечно! Моя книга!
        Я вынул ее из кармана и вырвал страницу. Затем я оглядел комнату в поисках того, чем можно ее поджечь. Однако ни в палате, ни в комнате ожидания ничего такого не было.
        Тогда я вспомнил про датчик на двери. Он заискрил, когда Темпеста по нему ударила.
        Я осмотрел сгоревшую панель. Несколько обугленных проводов заходили друг на друга. Я поднял поднос, выпавший из рук Темпесты, и набрал побольше воздуха.
        Ну что же. Это мой единственный шанс.
        Я замахнулся посильнее и стукнул по панели, надеясь, что часть микросхемы осталась нетронутой.
        Мои усилия были вознаграждены небольшой искрой. Я поднес бумагу к проводу и несмотря на то, что искра уже потухла, за счет тепла бумага загорелась. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не издать радостный вопль. Несколько секунд спустя от нее пошел дым.
        Я вскочил на один из стульев и поднес ее к датчику.
        Поначалу ничего не происходило, но затем я услышал благословенный звук сигнализации.
        Я бросился к двери и дернул за ручку. Однако дверь не открылась.
        Тысяча чертей. Возможно, внешний замок тоже был поврежден.
        Звук сирены отражался от стен и звучал в моей голове. Он был таким громким, что я чуть было не пропустил щелчок открывшейся двери. Но я все же его услышал.
        Я снова толкнул дверь, и она распахнулась. Выскочил в коридор и смешался с толпой сотрудников, направляющихся в сторону выхода.
        Я побежал вниз в подвал и сорвал с себя маску и бандану. У меня больше не осталось иллюзий. Пустые лица в резервуарах смотрели на меня, пока я шел к своей постели. Я тут же представил, что они бы наверняка попросили, чтобы я их тоже выпустил, если бы ожили.
        Однако, с какой бы ненавистью я ни относился к тому, что здесь происходит, я не собирался устраивать безумный крестовый поход, чтобы подарить каждому мертвецу последние двадцать четыре часа под солнцем. Для этого я был слишком эгоистичным. Так было всегда. Моя мама как-то сказала, что я думаю только о себе. И меня заботит только то, что касается меня самого.
        В каком-то смысле она была права. Я был эгоистом. Скорбь ведь тоже проявление эгоизма. Я оставался в подземелье, оплакивая потерю той жизни, которая у меня когда-то была. Но при этом я пытался измениться, заботясь о мертвецах в резервуарах так, как я никогда не заботился о Калене. Оставив свое будущее и мечты позади.
        При этом Темпеста в своей скорби не думала о себе, а рискнула жизнью, чтобы спасти сестру. Дала ей шанс сделать последний вздох за стенами этой станции. Я понимал, что ее поступок требовал огромного мужества.
        В дальней части подвала было тихо и темно. На секунду мне захотелось спрятаться здесь и сделать вид, что последних нескольких часов не было. Но это не поможет отменить то, что натворила Темпеста. Единственный способ все исправить - вернуть Элизию на Палиндромену.
        Я взял с кровати несколько вещей и пожалел, что у меня нет оружия. Оно выдавалось строго по разрешению и в конце дня подсчитывалось службой охраны. В таком случае пришлось бы признаться всем, что я обитаю здесь. Если я хочу снова вернуться в подвал, придется сохранить в тайне мою роль в оживлении Элизии.
        Я вышел через заднюю дверь, в которую заносили вновь прибывшие тела, чтобы затем поместить их в резервуары. Сотрудники Палиндромены не хотели делать это на глазах у клиентов.
        Я зажмурился на солнце, его лучи обжигали мне кожу, будто ее потерли крупным песком. Сигнализация по-прежнему не умолкала, раздаваясь по всему острову. Мне было пора бежать, но ноги будто прилипли к земле. Запах водорослей и земли проник мне в нос. Я почувствовал соленый воздух. Легкий ветерок теребил длинные пряди волос, упавшие на лицо. Я закрыл глаза и не мог надышаться.
        Давно забытые ощущения. Быть на воздухе. Быть живым. Несмотря на то, что у меня не было времени насладиться этим сполна, тело отказывалось слушаться. Я дышал полной грудью. Ботинки будто приросли к земле. А руки шевельнулись с желанием почувствовать под пальцами неровную поверхность скал. Забраться бы сейчас на самые вершины окружавших меня гор.
        Но я не мог этого сделать. Если я дам себе волю, значит, смерть Калена ничего для меня не значила.
        Несмолкающая сирена вернула меня к реальности. У меня есть более важные проблемы, и я больше не мог скрывать их от Рэя.
        Я написал сообщение на планшете и отправил его:
        «Нужно, чтобы ты срочно вернулся на Палиндромену! Немедленно!»
        Глава пятнадцатая
        Темпеста
        Понедельник, 15:30
        Поскольку вездехода у нас не было, ушло пятнадцать минут, чтобы добежать до пристани. «Рассвет» раскачивался вверх и вниз на волнах, как потерявшийся ребенок, пытающийся найти в толпе родителей. Я пробралась на борт, скинула с себя мокрое от пота испачканное пудингом платье и осталась в одном костюме для ныряния. Затем я бросила платье в воду. На горизонте собирались сине-черные тучи. Скоро будет гроза.
        Я завела двигатель, и его гул подействовал на меня успокаивающе. Еще немного, и мы выберемся отсюда. У нас непременно получится.
        Элизия не сводила глаз с Палиндромены, оставшейся за нашими спинами. И, хотя отсюда станции не было видно, до нас по-прежнему доносился вой сирены. В порту нас пока никто не трогал, но это вопрос времени.
        - Не бойся, - сказала я, прибавив газу. - Я увезу тебя отсюда.
        Не знаю, кого я пыталась убедить. Я все равно не могла спасти нас от реальности.
        - Мы знаем, сколько у нас осталось времени? - спросила Элизия. - Я имею в виду, у меня.
        Единственная проблема, связанная с тем, что мы покидали Палиндромену, была в том, что вокруг больше не наблюдалось часов. Я посмотрела на последние лучи солнца за надвигающейся грозой.
        - Прошло всего несколько часов с твоего оживления, - ответила я. - У нас уйма времени.
        Уйма времени на что? Чтобы Элизия могла доказать, что наши родители еще живы? Если она права, успеем ли мы их найти, чтобы в последний раз собраться всем вместе?
        У меня перехватило дыхание, как будто в баллоне закончился воздух.
        - У тебя все хорошо? - спросила Элизия, кладя руку мне на плечо.
        Мне хотелось ответить:
        - Нет. Я не нахожу себе места с тех пор, как ты умерла.
        - Нам нужно поторопиться, пока… - слова застряли у меня в горле.
        - Пока я не умерла.
        Я ничего не ответила, а только быстрее отчалила от пирса, оставляя Палиндромену за спиной.
        Волны вздымались вверх и бились о нос катера, обдавая брызгами наши ноги. Я вытерла пену со щеки, у меня создалось ощущение, словно я сама была в воде.
        - Куда направимся? - спросила я, поворачивая катер в сторону собиравшихся черных туч. - Где находится та схема?
        - На Эквиноксе, - произнесла сестра, смотря на горизонт, будто бы ожидая, что перед нами внезапно предстанет наш дом. - Я спрятала ее в надежном месте.
        - Ну что ж, тогда возвращаемся на Эквинокс, - сказала я, повернув штурвал вправо.
        - Палиндромена отправит за нами охрану. - Она завязала волосы в пучок, получилось что-то наподобие морской змеи. - Мы нарушили их правила.
        - Знаю.
        Я оглянулась, чтобы проверить, не было ли на берегу какого-либо движения.
        Но там ничего не было, кроме тонкой полосы белоснежного песка.
        Однако несмолкающая сирена и целая флотилия катеров в гавани гарантировали нам, что рано или поздно погоня все-таки будет.
        «Рассвет» был рассчитан на небольшое число людей, всего на троих, но зато он был очень скоростным, скользя по волнам, как нож, разрезающий свежепойманного роднехвоста.
        Пусть только попробуют нас поймать.
        Элизия подошла к мостику.
        - Когда ты успела повзрослеть, Темпе?
        Я отвернулась, чтобы посмотреть, что впереди.
        - Пока тебя не было, Эли, - мягко ответила я.
        Я почувствовала у себя на шее ее дыхание.
        - Мне очень жаль, - сказала сестра. - Прости, что бросила тебя одну.
        Я откашлялась, прежде чем ответить.
        - Ничего. - Мне не хотелось сейчас это обсуждать. Нужно было сохранить хотя бы малую толику мужества, как спасательный круг в неспокойных водах.
        Элизия вглядывалась в мое лицо, словно искала нечто такое, что указывало бы на то, что я все та же малышка, которую она знала. Ее младшая сестренка.
        Но напрасно. Ее смерть вынудила меня стать другим человеком. Без нее, мамы и папы я вынуждена была рано повзрослеть. У меня не осталось других родных на Эквиноксе, и некому было обо мне заботиться. Кроме меня самой.
        Я сосредоточилась на штурвале, чтобы не разочаровывать ее.
        - Примерно через час будем на Эквиноксе, - сказала я.
        Она не ответила, почувствовав, что я создаю дистанцию между нами. Несмотря на то, что она вернулась, пусть даже ненадолго, я не собиралась снова становиться той девочкой, которую она знала. Девочкой, которая во всем искала поддержку старшей сестры. Чтобы пережить эти двадцать четыре часа, мне нужно было самой превратиться в ураган, а не поддаваться ему.
        Я наблюдала за Элизией кончиком глаза. Она заняла место на корме.
        - Зачем ты сохранила схему? - спросила я ее. - Если считала, что родители погибли?
        Она вскинула брови.
        - Это была последняя вещь, которую они мне передали. Естественно, я решила ее сохранить.
        - А мне ничего не сказала.
        - Я же тебе все объяснила, - ответила она. - Я чувствовала себя виноватой за то, что не сбежала с Эквинокса, как они просили. Так же, как и ты, я была уверена, что они погибли в ту ночь, а меня не оказалось рядом, чтобы их спасти. Я не хотела, чтобы ты винила меня. Не хватало мне еще лишиться тебя.
        Я судорожно сглотнула, пытаясь схватить ртом соленый воздух. Но мне нужна была ясная голова, а не сырой и жаркий воздух с моря.
        - Прости меня! - сестра опустила голову. - Я думала, что так будет лучше. Мне было всего четырнадцать, я совершила ошибку, - продолжала она мягким голосом. - Прости, что я тебе ничего не сказала.
        Я постаралась подавить в себе боль, которой эти слова отозвались в моей груди.
        Теперь, когда я знала, что она невиновна в смерти родителей, мне будет сложно с ней проститься.
        Палиндромена всех обманула.
        Двадцати четырех часов недостаточно.
        Глава шестнадцатая
        Лор
        Понедельник, 16:00
        Я спрятался среди скал в ожидании прибытия Рэя.
        Когда-то это место было крайне важным для меня, и я проводил здесь почти все время. Однако сейчас они маячили надо мной, как смертная тень. Конец моей прежней жизни.
        Спустя час появился Рэй на рыбацком траулере и высадился прямо на пляж.
        - Что стряслось? - спросил он, когда я подошел. Я пожалел, что пришлось дернуть его ради этого.
        - Они обвели меня вокруг пальца, - ответил я.
        - Не понимаю, о чем речь?
        - Сестры Алерин. Они сбежали. - Я опустил голову. - Прости, Рэй.
        Он разразился проклятиями.
        - Куда они направились?
        - Не знаю, - сказал я.
        Рэй в отчаянии провел руками по лицу.
        - Ты знаешь, что теперь будет.
        - Тебя уволят с работы.
        Он снова выругался.
        - Все намного хуже. Моя семья больше не сможет жить на Эквиноксе.
        - Что ты такое говоришь?
        - Когда я устроился на работу смотрителем, то обещал директору, что буду относиться к каждому пациенту так, будто бы он член моей семьи. И если что-то пойдет не так, то выплачу им налоги сразу за всю жизнь. У моих родителей нет таких денег. Придется продать дом на Эквиноксе, чтобы их достать. Именно поэтому мама была против моей работы здесь, она думала, что это слишком большой риск. Но отец стареет, а я не могу заниматься подводной охотой, как раньше, потому это было нашим единственным выходом.
        - Даже не знаю, что сказать, - прошептал я. - Прости меня.
        - Простить тебя? - Он взглянул на мою руку и поднял брови. - Это из-за меня ты надел эхопорт, и теперь, после их побега, ты…
        - Мне нет до этого никакого дела.
        - Хочешь умереть? - ухмыльнулся он. - Если за это время с ней что-нибудь произойдет, - он прищурился от солнечных бликов на воде, - то ты пойдешь на корм рыбам, дружище.
        - Я знаю. На протяжении двадцати четырех часов наши с Элизией судьбы неразрывно связаны.
        Я несколько раз сглотнул. Мне нужно попить воды. Солнце припекало, и я чувствовал, как его лучи обжигают кожу.
        - Нужно оповестить охрану на Палиндромене, - сказал Рэй. - Только так мы сможем быстро и незаметно ее вернуть.
        - Нет. Тогда ты потеряешь работу, а твоя семья лишится дома. Я не могу этого допустить.
        Вздыхая через каждое слово, он ответил:
        - А что еще нам остается?
        - Мы сами их найдем. Нам нужно вернуть их сюда.
        - Слишком рискованно.
        - Попытка не пытка.
        Он дотронулся до моей руки.
        - Ты же не хочешь испортить мне будущее, а я не стану ставить на кон твою жизнь. Я готов рискнуть - возможно, Нессандра меня простит. Главное - вернуть пациентку. А для этого лучше всего подойдут спасательные катера Палиндромены.
        - Исключено. - Если на станции узнают о моем участии в их побеге, мне придется отвечать перед ними за смерть Калена. Взять на себя ответственность. Но я был не готов к этому! Только не сейчас.
        - Почему? - спросил он. - В чем дело, Лор? - Он очень редко звал меня по имени. Это навело меня на мысль о том, что можно рассказать ему некоторые детали, не раскрывая всей правды.
        - Я Лор Риттер, - я пожал плечами, чтобы снять напряжение. - Сын Нессандры.
        - Нессандры? - он моргнул. - Ты имеешь в виду директора? - Я кивнул.
        - Но у нее нет сына. - сказал он.
        Я рассмеялся. Естественно, она никогда обо мне не говорила. Иногда мне казалось, что Нессандра любит станцию больше, чем меня, своего сына. Мама унаследовала Палиндромену от своих родителей. Притом что у них возникали сомнения насчет их творения с точки зрения морали, маму это никогда не волновало.
        После того, как они умерли, находясь в океане, мама поставила перед собой цель - разгадать загадку смерти, чтобы больше никто и никогда не лишился родителя, ребенка или друга. Казалось бы, благородная задача, однако она была готова пожертвовать всеми и всем, чтобы добиться своего.
        Рэй всматривался в скалы за моей спиной, будто он мог видеть станцию, находящуюся за ними.
        - Скажи, что это шутка.
        - Поверь, я бы с радостью. - Как же я завидовал детству Рэя. Поскольку его мама не была Королевой смерти, то он мог ходить в школу, заводить друзей, отрываться на вечеринках, то есть вести жизнь обычного ребенка. В то время как я все детство провел в окружении трупов, наблюдая, как мама втыкает иголки в попытках их оживить.
        Я был для нее сплошным разочарованием, поскольку предпочитал целыми днями карабкаться на скалы, вместо того чтобы узнавать подробности оживления. Я не хотел унаследовать Палиндромену, а кроме того, я никогда не видел своего отца. Мама сказала, что он был рыбаком и давным-давно умер.
        Став старше, я мечтал сбежать с острова, чтобы посмотреть мир. Однако после известных трагических событий больше всего на свете я хотел оставаться в подземелье. А теперь мое спокойное и безопасное будущее оказалось под угрозой.
        - Что же ты мне об этом не рассказывал? - сказал он, скрестив руки на груди. - Не понимаю.
        - У нас с мамой разные взгляды на ее компанию. Я считаю, что мы должны оставить мертвых в покое, а мама думает, что Палиндромена приносит успокоение людям. Она не должна узнать о побеге пациентки. Тогда она выгонит меня из Аквариума, а мне больше некуда идти. - Надеюсь, он не станет интересоваться почему.
        Рэй сжал губы, но ничего не сказал.
        - Я не хотел тебя подвести, Рэй. Давай я все исправлю, я могу это сделать. - Мне меньше всего хотелось, чтобы еще один друг пострадал из-за моей ошибки. - Доверься мне.
        - Зря я попросил тебя меня подменить, - произнес он наконец. - Столько усилий насмарку.
        Я не хотел спрашивать, но все же не смог удержаться:
        - Что произошло у врача?
        Не поднимая на меня глаз, он ответил:
        - Она сказала, что скоба поможет мне передвигаться по Эквиноксу, но я не смогу носить ее под водой, так как она заржавеет. - Он помолчал минуту. - Поэтому она предложила акватерапию, чтобы накачать другие мышцы и немного снять боль, но нагрузки, которые бывают на глубине, мне противопоказаны.
        - Сочувствую. - Выходит, оставалась одна надежда на Палиндромену и ее медиков. Ему обязательно нужна эта работа. - Давай я тебе помогу, доверься мне.
        Ничего не ответив, Рэй повернулся и направился к своей лодке. Я не винил его за желание поскорее уйти. Увижу ли я его еще когда-нибудь?
        - Садись, - крикнул он мне через плечо. Поняв, что я продолжаю стоять на песке, он добавил: - Что стоишь? Поймаем этих рыбок.
        Я с трудом влез на борт траулера.
        - Прошу, прости меня за все, - сказал я. - Нужно было…
        Он поднял руку.
        - Я втянул тебя в эту передрягу.
        - Ты же не знал, что я не справлюсь.
        Его губы тронула улыбка.
        - Мне следовало догадаться.
        Я не смог сдержать смеха, это помогло немного снять напряжение. Несмотря на все события, он все еще доверял мне.
        А зря.
        - Давай найдем Темпесту, - сказал я, стараясь заглушить предательскую дрожь в голосе. - Они не могли далеко уплыть.
        - Так зовут клиентку?
        Я кивнул, и он нажал на газ. Катер сорвался с берега, словно чудище, которое долго сидело взаперти, а затем наконец вырвалось на свободу.
        Полуденное солнце отражалось в океане. Я закрыл глаза, чтобы не смотреть на яркий свет.
        - У тебя все хорошо? - спросил Рэй, глядя на меня с мостика и держа в руках штурвал. - Укачало?
        Я покачал головой. Я чувствовал себя хорошо, даже отлично. Ведь я оказался на свободе. Чем меньше становился остров, тем лучше мне было. Вот бы я мог уплыть, куда глаза глядят. И никогда больше туда не возвращаться.
        - Расскажи, что там произошло, Лор?
        Сначала я хотел соврать, сказав Рэю, что я не смог различить сестер и далее историю, которую они выдумали. Однако на самом деле, как только Элизия вышла из комнаты, я сразу понял, что это не Темпеста.
        Ведь не только эта девушка изучала меня все утро, я тоже ее изучал. Я ничего не мог с собой поделать. В ней чувствовалась какая-то загадка, которую я не мог разгадать, интересная головоломка.
        Почему же тогда я не сразу среагировал, когда из дверей вместо нее появилась Элизия? Сам не знаю. Может, меня ошеломил тот факт, что передо мной стояла девушка, которая несколько часов назад была мертва. Или мне было просто любопытно узнать, что будет дальше? А может быть, из-за того, что наши жизни сейчас связаны, это создавало определенное родство с ней?
        Я свесил руки за борт. Кожа на них была полупрозрачной. Мне в лицо полетели брызги, покрывая губы солью. Знакомый вкус, я помнил его еще с тех пор, как гонял на вездеходах по песчаному пляжу. Помнил ветер, развевающий волосы, когда я лез на скалу. Я помнил само ощущение жизни.
        Но теперь я знал правду.
        В глубине души я даже хотел, чтобы Элизия сбежала, потому что мне самому это было не под силу.
        Рэй посмотрел на меня серьезным взглядом.
        Он заслуживал того, чтобы знать правду.
        - Кажется, я сам их отпустил, - ответил я.
        - Что? - Штурвал чуть было не остался у него в руках.
        Я провел рукой по волосам.
        - Просто я увидел Элизию живой… и, видимо, замешкался, зная, что с ней будет дальше. - У меня не было других объяснений. Я прекрасно знал, чем все кончится, после того, как присутствовал на оживлении Калена.
        - Господи, Лор! - Я впервые увидел, как его лицо покраснело от гнева. Притом что с румянцем он выглядел моложе, я еще больше почувствовал свою вину. - Ты же знал, что я могу потерять работу!
        - Прости! Видимо, я плохо соображал. - Ведь я целых два года не общался ни с кем, кроме Рэя.
        - Ты слишком проникся процедурой, - сказал он, вздыхая. - Принял все близко к сердцу и не хотел видеть, как эта девушка умрет.
        На самом деле все не так. Я вспомнил себя и свой опыт, связанный с оживлением. Как Палиндромена разрушала семьи, а не объединяла их, как было обещано. Но Рэй вряд ли меня поймет. Он ни разу не проходил процесс оживления дорогого ему человека. И надеюсь, ему никогда не придется этого делать.
        - Ничего, все будет хорошо, - сказал он, выдавив из себя улыбку. - Найдем сестер Алерин и вернем Элизию на Палиндромену. Нессандра так и не узнает о случившемся. У нас получится. - Он взглянул на эхопорт на моем запястье. - Сколько осталось времени?
        Я посмотрел на экран.
        - Девятнадцать с половиной часов, - ответил я. - Давай потом забудем об этом дне, будто его и не было.
        Рэй ничего не сказал. Я видел, что он хотел что-то добавить, но сдержался. Такого еще не было.
        - Как мы их найдем? - спросил я.
        Он постучал по своему запястью.
        - Можно найти их с помощью эхопорта.
        - Отлично. Покажи мне как.
        Он улыбнулся, и я наконец-то увидел прежнего Рэя.
        - Ох, нам это не нужно, по крайней мере, сейчас.
        - Что ты хочешь сказать?
        - Я работаю на Палиндромене уже полгода. После оживления каждый пациент хочет посетить одно и то же место.
        Я кивнул, показывая ему, что догадался.
        - Дом! - произнесли мы в один голос.
        Глава семнадцатая
        Темпеста
        Понедельник, 16:30
        Еще немного, и «Рассвет» причалит в порту Эквинокса. Элизия молча смотрела на наш риф, точно пытаясь зафиксировать в памяти все до мельчайших деталей.
        Вдруг перед нами вырос магнитный щит, который не позволял нам плыть дальше.
        - Сторожевая башня Эквинокса вызывает катер Квиксильвер «Рассвет», - послышался голос по радио. - Прием?
        Я нажала кнопку на передатчике.
        - Слышу вас. Прием.
        - Что-то вы рано вернулись, «Рассвет». У нас отмечено, что вы должны прибыть завтра днем.
        Я собрала волю в кулак, чтобы не выдать свой страх.
        - Да, у меня изменились планы. - Хранители никогда не пускали охрану с Палиндромены на Эквинокс. А значит, здесь нам ничто не угрожало. По крайней мере, теоретически.
        Спустя минуту, которая показалась мне целой вечностью, голос сказал:
        - Сканирование показывает, что на катере два человека. Это так?
        Шторм на мою голову! Я совсем забыла про это. Надеюсь, что сегодня к нам прибыло мало торговцев, и нас пустят в гавань.
        - Все верно, - ответила я, бросив взгляд на Элизию. - Это гостья с другого рифа. - Я хотела сказать с Палиндромены, но вовремя осеклась.
        - Сегодня вечером состоится Весенний Прилив, - послышался голос. - У нас будет очень много народу, мы не ожидали, что вы так рано вернетесь.
        Я поняла, что она имеет в виду. У нас на рифе были очень строгие правила по поводу веса. Возможно, кому-то покажется, что два лишних человека это ерунда, но у нас каждый килограмм был на счету.
        - Четыре часа, - еле слышно сказала Элизия, почувствовав мою панику.
        - Мы пробудем здесь четыре часа, - добавила я. - А затем обе покинем Эквинокс до завтра, как и планировалось.
        Элизия дотронулась до моего локтя, чтобы успокоить меня в ожидании решения.
        - Благодарю вас, «Рассвет», - ответила женщина. - Вам позволено пробыть на Эквиноксе до двадцати часов тридцати минут, но не дольше. Если вы не успеете сесть на катер до этого времени, мы отбуксуем его от пирса и бросим в открытом океане. - Справедливое наказание: без катера было бы невозможно зарабатывать на жизнь. А значит, они были готовы нас выгнать.
        Щит поднялся, после чего возле борта появился красный буй, который направил нас в гавань. Пришвартовавшись, я заглушила мотор и соскочила на ржавую металлическую пристань, издав бряцающий звук. Элизия осталась на борту катера.
        - Эй! - позвала я. Вздрогнув, она посмотрела на меня задумчивым взглядом. - Мы не можем терять ни секунды, забыла?
        Ее глаза были стеклянными и смотрели в одну точку. Я протянула ей руку.
        - Ты хорошо себя чувствуешь? - У нее в запасе было еще много времени, в ознакомительном фильме сказали, что только в свой последний час она будет слегка заторможенной.
        Она взяла меня за руку.
        - Все считают меня мертвой.
        Так вот что ее волнует.
        - Мы здесь ненадолго, нас никто не заметит.
        Помогая ей спуститься на пирс, я почувствовала, что она дрожит всем телом. Возможно, будь ее воля, она бы сюда не поехала. Ведь это был ее дом, единственный за всю ее жизнь, и совсем скоро она покинет его навсегда.
        Ей придется оставить меня и все, что связан с рифом.
        Возможно, было бы проще, если бы смерть пришла, когда ее совсем не ждешь? Или лучше заранее знать о времени своего ухода, чтобы провести оставшиеся часы, месяцы, годы с теми, кто тебе дорог?
        На Палиндромене считали, что второй вариант лучше.
        В гавани вовсю бурлила жизнь: многие суда вернулись домой после рабочего дня. Мы привлекли внимание нескольких уставших ныряльщиков, которые выгружали снаряжение на пирс. Их загорелая кожа блестела от воды, а на черных волосах проступила соль. Судя по их унылым лицам, сегодняшнее погружение не принесло ожидаемого результата.
        Я надеялась, что они не узнают Элизию. В противном случае меня волновало, сообщат ли они на Палиндромену, чтобы заработать деньжат, или же оставят нас в покое, дав возможность спокойно прожить эти двадцать четыре часа?
        У большинства жителей утонул кто-то из знакомых. Я была уверена, что они нас не тронут. Но я по-прежнему не понимала, почему ожившим было так важно оставаться все двадцать четыре часа запертыми в палате? Почему не дать им возможность в последний раз увидеть свой дом? Может, это было связано с тем, что на Палиндромене хотели контролировать утилизацию трупов? Для того, чтобы быть похороненным в гробнице под водой, нужно было заплатить дополнительные деньги, помимо ежегодных налогов. В конце концов, Палиндромена - это бизнес. Возможно, они не хотели терять источник своего заработка?
        Пока мы шли по пирсу, Элизия не отходила от меня ни на шаг.
        - Здесь ничего не изменилось, - заметила она.
        Я пожала плечами.
        - Здесь никогда ничего не меняется.
        Не глядя на меня, она ответила:
        - Зато ты изменилась.
        Я снова пожала плечами.
        - Прошло уже два года. - Я заметила, что мои слова ее задели. - Скажи, где схема? - спросила я, чтобы сменить тему.
        Она печально улыбнулась.
        - Дома.
        Я почувствовала, что у меня пересохло во рту. Ведь я продала почти все, что у нас было, но ни разу не видела схемы. Я искоса взглянула на нее.
        - Где именно?
        - Я тебе потом покажу. - Она плотно сжала губы, показывая, что больше ничего не скажет.
        Надеюсь, она не выдумала все это, чтобы в последний раз увидеть Эквинокс.
        Элизия шла медленно, можно сказать, еле-еле, чтобы успеть рассмотреть все, что встречалось нам по пути. Однако на пороге нашего дома она оттолкнула меня в сторону, и внутри нее словно что-то вспыхнуло.
        Войдя в гостиную, она повернулась ко мне, раскрыв рот от изумления.
        - Что случилось? - спросила она, показывая на стены. - Где вещи родителей? Куда все подевалось?
        - Я все продала. - У мамы с папой было не так много личных вещей, а, кроме них, они почти ничего не хранили. На Эквиноксе были очень строгие ограничения по весу.
        Мне было больно с ними расставаться, поскольку они принадлежали родителям, но я должна была выручить как можно больше денег.
        Элизия не отрываясь смотрела на пустые стены.
        - Картины?
        - Проданы.
        - Мамины украшения?
        - Проданы.
        Прежде чем устроиться на Палиндромену, мама участвовала в программе Эквинокса по очистке океана от вещей, которые наносили вред подводной флоре и фауне. Она смогла собрать небольшую коллекцию украшений, найденных ею на дне, которая не имела большой ценности, но при этом, по ее мнению, была связана с прошлым. Она любила повторять, что если люди забудут историю, то мы снова повторим те же ошибки, что и до Великого потопа. Имея в виду борьбу за территорию, за ресурсы и самое ужасное - борьбу друг с другом.
        - Хранители забрали эту картину, - сказала я, махнув в сторону пустой стены, на которую печально взирала Элизия. Она всегда любила этот дождливый городской пейзаж. Я решила, что ей будет приятно узнать, что теперь он висит в Зале хранителей.
        - А мамин сундук с сокровищами? - повысила она голос, оглядывая пустое помещение.
        - Я его продала. Ты же знаешь, что в нем не было никаких сокровищ.
        Мы обожали, когда мама рассказывала нам перед сном историю о том, как она его нашла.
        - Я спустилась на дно, - начинала она свой рассказ. - И возле берегов Палиндромены я кое-что обнаружила.
        - Сокровища! - пищала я от восторга, зная эту историю наизусть. Можно было подумать, что это мои собственные воспоминания.
        Мама показывала на меня со смехом.
        - Да! Сундук с сокровищами. Я решила, что Боги послали мне его и внутри лежит целое богатство.
        - Но она нашла только меня, - вставлял свое слово папа, щекоча ноги Элизии, которая сидела на нашей кровати. - Я выловил старый ящик, который вынесло на берег Палиндромены, но, ничего не обнаружив внутри, я выбросил его обратно в океан.
        - И попал прямо в маму! - говорила Элизия, улыбаясь во весь рот.
        - Я закричала на него за то, что он чуть не снес мне голову, - добавляла мама. - И сказала, что участвую в программе Эквинокса по очистке океана, а он выбросил туда предмет старины из Прежнего мира, будто это мусор.
        Далее папа продолжал, обнимая маму.
        - Она обозвала меня выскочкой с суши, и тут я понял, что готов выслушивать оскорбления от этой женщины до конца своих дней.
        Затем мама с папой начинали целоваться, пока мы не требовали, чтобы они перестали.
        Несмотря на то, что мама обожала нырять, она устроилась на работу на Палиндромене, чтобы быть ближе к папе. В конце концов, океан был слишком опасен и непредсказуем, а они хотели создать семью.
        Мама всегда предостерегала нас от погружения, но у нас с Элизией не осталось выбора, когда мы лишились родителей. Ни одна из нас так и не закончила школу, мы были вынуждены уйти оттуда - Элизия в четырнадцать, а я в двенадцать лет, чтобы зарабатывать деньги на жилье. Даже если бы я все-таки доучилась, мне было бы неинтересно практиковаться в медицине, чтобы затем работать на Палиндромене, стать историком по Прежнему миру, экспертом в политике Хранителей или держать свою лавочку на рынке. Мне нравилось находиться под водой. Там я могла спрятаться от насмешек и издевательств одноклассников. Это было единственное место, где я чувствовала себя органично.
        Перспективы Элизии тоже нельзя было назвать радужными. Она считала улыбки своих учеников и аплодисменты зрителей достаточным вознаграждением за ее танцы, отказываясь от оплаты.
        Не скрою, мне было очень трудно продать вещь, которая свела родителей вместе, но в крышку сундука было инкрустировано несколько камней, за которые удалось выручить несколько банкнот. Тогда я готова была продать даже металлические балки с потолка, если бы смогла их оторвать.
        Элизия схватилась за голову и застонала.
        - Схема была в сундуке, вместе с маминым ожерельем и папиным эхопортом.
        - Нет, в нем ничего не было. Я проверила перед тем, как его продать.
        Сестра села на мою кровать, точнее, на то, что я использовала вместо нее: поддон и наброшенные сверху одеяла. Я продала свой матрас из водорослей несколько месяцев назад.
        - Там в крышке есть потайной отсек, - объяснила она.
        Меня охватило отчаяние.
        - Нет…
        - Нам нужно его вернуть. - Я заметила, что ее руки задрожали. Мы обе чувствовали на себе давление неумолимо исчезающего времени, притом что у нас не было часов. - Нам нужно… - Но ее слова потонули в потоке всхлипываний и рыданий. Она больше не могла сдерживаться.
        Элизия всегда была самой сильной из нас двоих. Она любила в шутку повторять, что ее эмоции неизменны, как и прямая осанка, которая с каждым годом становилась все лучше из-за постоянного пребывания на носочках. Но эта сломленная, отчаявшаяся девушка, которую я вдруг увидела, отличалась от сестры, которую я знала.
        Теперь мне самой придется стать для нее опорой, так же как она поддержала меня после смерти родителей. Сейчас она была не в состоянии что-то решать. Теперь я была за старшую. И должна была взять все в свои руки.
        - Элизия! - сказала я, пытаясь привлечь ее внимание. В окне позади нее были видны темнеющие небеса. Я старалась говорить как можно спокойнее. - Мы выясним, кто купил сундук, у нас еще есть время в запасе.
        Сестра ничего не ответила, а только смотрела на меня невидящим взором. Создавалось ощущение, что Элизия видит свою смерть.
        Она уже приближалась, и мы никак не могли спрятаться или убежать от нее.
        Глава восемнадцатая
        Лор
        Понедельник, 17:15
        Катер Рэйлана подплыл к Эквиноксу в четверть шестого вечера, когда солнце уже садилось. В центре стоящего на якоре рифа находилось огромное круглое металлическое здание, к которому были присоединены сотни сооружений поменьше. Металл весь проржавел под воздействием ветров и соленой воды.
        Вся эта громада со стороны напоминала скелет выброшенного на берег панцирника-тюленя. Вдали за Эквиноксом была видна надвигавшаяся гроза. В воздухе стоял резкий, неприятный запах водорослей и соли.
        - Не правда ли, он прекрасен? - спросил Рэй, направляя катер в сторону гавани. Я ни разу в жизни не видел такого количества судов. На Палиндромене было всего двести сотрудников, и они очень редко собирались вместе. Даже с такого расстояния я смог расслышать звуки музыки, людских разговоров и жизни. Это была полная противоположность тихим коридорам Палиндромены и Аквариума.
        Мое сердце учащенно забилось, но не от страха, а в радостном предвкушении.
        - Да! - сказал я, не придумав лучшего ответа.
        Разумеется, как и все, я слышал про рифы. Но я не мог себе представить ничего подобного. В моем представлении они выглядели как плоты, связанные друг с другом, необработанные и хрупкие. Возможно, это было следствием того, что, по словам мамы, Палиндромена была организована намного лучше, и мне повезло жить на твердой земле, в окружении последних технологий. Я только сейчас понял, что просто принял на веру ее мнение.
        Однако Эквинокс оказался устойчивой и внушительной конструкцией. Он был похож на гигантское ржавое сооружение из фантастического романа, поднимавшееся высоко над волнами решительно и дерзко, как бы бросая тебе вызов - только попробуй надо мной посмеяться.
        На секунду я забыл про сестер Алерин.
        Рэй светился от гордости, глядя на свой дом. Я же ни разу не испытывал таких чувств к Палиндромене.
        - Мои предки построили этот риф, - сказал он. - Они были мореплавателями еще до Великого потопа и всю жизнь провели на воде. Будучи лучшими пловцами, они смогли поднять обломки зданий Прежнего мира на поверхность. - Он на минуту нахмурился. - Эквинокс когда-то был самым процветающим рифом, но никакие ресурсы не вечны, как и все остальное.
        - Что будет, когда со дна нечего будет поднимать? - спросил я.
        Рэй в задумчивости почесал бровь.
        - Либо мы покинем наш дом, либо поднимем якоря и снимемся с места в поисках новых сокровищ. Но в таком случае придется лишиться всего, что мы создали, включая наше гармоничное общество.
        Я читал о конфликтах в Прежнем мире и о том, как люди воевали друг с другом за землю и ресурсы. Несмотря на весь ужас Великого потопа, благодаря ему люди были вынуждены объединиться, чтобы выжить.
        - Прости.
        Он поднял бровь:
        - За что ты извиняешься?
        - За маму, - вздохнул я. - Если бы она не заставляла всех платить такие огромные налоги, Эквинокс не ощущал бы такое давление.
        К моему удивлению, он рассмеялся.
        - Вместо нее нашелся бы кто-то другой, - сказал он, подтолкнув меня локтем. - Это законы экономики и человеческого общества. Мы никому ничего не даем и не получаем бесплатно.
        - Ты говоришь как циник, - сказал я. - В точности как…
        - Ты? - Он усмехнулся уголками рта. - Вот результат моей дружбы с тобой, приятель.
        - Надеюсь, все получится, - сказал я, имея в виду Эквинокс и самого Рэйлана.
        - Если я смогу снова плавать, - сказал он тихо, - я смогу помочь своему острову, вылавливая рыбу покрупнее, чем мелкая сладкая рыбешка. - Он хотел пойти по стопам отца. - Я защищу дом моих предков и помогу Эквиноксу оставаться на плаву. - Рэйлан широко улыбнулся. - Хорошо сказал, да?
        - Не сомневаюсь. - Мне очень хотелось в это поверить, даже если это означало, что я не смогу видеться с ним каждый день на Палиндромене. Если он так этого хочет, я желаю ему осуществить задуманное.
        Мама любила повторять, что изменения уже произошли и коснулись всех. Люди либо изменились сами, либо сделали вид, что меняются. Но это неважно. Главное, что твоя жизнь уже не будет прежней. Жизнь или смерть, теперь это твое будущее. И ты ничего не можешь с этим поделать. Либо попытаешься выстоять, либо тебя унесет штормом.
        Иногда я жалел о том, что не верю в Подводных богов. Но я повидал слишком много смертельных ураганов, опасных происшествий и необъяснимых случаев утопления в этих проклятых водах. Зачем божествам насылать на нас все эти беды? А может, это было наказание за наше отношение к Прежнему миру или друг к другу? Неужели мы всегда будем виноваты? Неужели нам так и не суждено сбросить груз прошлых злодеяний?
        Жаль, что я не знал ответа на эти вопросы. Но, быть может, наступит тот день, когда я перестану вспоминать Калена и его последнее слово, обращенное ко мне.
        Убийца.
        Рэй положил руку мне на плечо, отвлекая меня от моих мыслей.
        - Мы найдем ее, дружище.
        Я надеялся, что так оно и будет. Ради Рэя.
        - Или, может, ты боишься упасть в океан? - улыбнулся он, вспомнив о том, как я неуклюже забрался на борт. - Можешь держаться за меня. - И он развел руки в шутливом жесте.
        Я толкнул его в плечо, поблагодарив за попытку разрядить обстановку.
        - Лучше следи за штурвалом.
        Мы подплыли к заградительному щиту между двумя Сторожевыми башнями, закрывшему вход в гавань.
        Катер задрожал и остановился.
        - В чем дело? - спросил я.
        - Нас сканируют, - сказал Рэй, поднеся палец к губам.
        В динамике послышался шум, и женский голос произнес:
        - Сторожевая башня Эквинокса прибывшему судну. У вас на борту два человека, а днем был всего один. С какой целью вы приплыли? Прием.
        - Говорит «Плывущий к земле», - произнес Рэйлан, застенчиво улыбаясь, увидев мое удивление в ответ на название катера. - Мы приплыли по поручению Палиндромены, совсем ненадолго.
        - По какому такому поручению? - Мы услышали, что в ее голосе появились стальные нотки. Мне говорили, что на Эквиноксе не жалуют представителей Палиндромены, по сравнению с остальными рифами. Им не нравилось то, чем мама занималась на острове. И я их прекрасно понимал.
        - Чтобы набрать новых сотрудников, - внезапно произнес Рэйлан громким голосом. - Мы решили, что Весенний Прилив - отличная возможность для этого.
        Я поднял большой палец вверх. Мне в голову никогда бы не пришло такое гениальное объяснение.
        На другом конце повисла тишина. Неужели нас отправят обратно на Палиндромену? Выходит, что зря мы так сказали?
        - Разрешаю вам пробыть на Эквиноксе до двадцати часов тридцати минут, - наконец произнесла женщина со Сторожевой башни. Щит поднялся, и наш катер вошел в гавань. - Если не успеете, ваш катер окажется в открытом океане. К девяти вечера мы ждем большой наплыв гостей.
        Я взглянул на эхопорт. Он показывал семнадцать часов тридцать минут. Раз Эквинокс не такой уж большой, с эхопортом мы быстро найдем Элизию.
        Я кивнул Рэю.
        - Вас понял! - ответил Рэй.
        Внезапно луч заходящего солнца прорвался сквозь облака и пронзил толщу океана, осветив подводное царство. Рыбки бросились врассыпную, а более крупные подводные обитатели медленно поплыли к темной воде.
        У меня по спине пробежали мурашки. Я ни разу не видел, что под водой находятся остатки Прежнего мира. Я инстинктивно придвинулся поближе к бортику, чтобы рассмотреть все детали. Катер покачнулся, и я в ужасе отпрянул от края.
        Рэй смерил меня внимательным взглядом.
        Я стиснул зубы. Пора сосредоточиться. Найти сестер Алерин, оставив ненужные мысли на потом. Сейчас не время любоваться достопримечательностями.
        - Посмотрим, где сейчас Элизия, - сказал Рэй, переводя катер в режим автопилота. Он повернул мою руку и дотронулся до экрана эхопорта. На нем тут же появилась мерцающая голубая точка. - Это эхолот, он будет отслеживать сердцебиение Элизии до самого конца ее оживления. Пока сердце бьется, мы можем ее выследить. - Я заметил, что точка начала повторять частоту ее сердцебиения. - Кажется, она отправилась на восток, в противоположную часть гавани. Наверное, там проходит Весенний Прилив.
        - Что за Весенний Прилив?
        Он широко улыбнулся.
        - Это ночной рынок с ресторанами и барами. Люди ходят туда, чтобы общаться. На Эквиноксе всего одна такая точка, - усмехнулся он. - Отличное место, чтобы купить недавно пойманную рыбку и самому попасться на крючок, - сказал он, подмигнув мне.
        - Зачем они туда отправились? - спросил я, не сводя глаз с голубой точки на экране.
        - Быть может, чтобы повеселиться? У них осталось всего девятнадцать часов, чтобы побыть вместе, прежде чем Элизия умрет, - пожал плечами он. - Я бы сделал то же самое. Раньше я не пропускал ни одного Весеннего Прилива, но теперь я редко туда заглядываю, - сказал он, сжав губы. - В толпе сложно передвигаться. Да и танцую я не так хорошо, как раньше, - захихикал он.
        - Думаешь, они решили отпраздновать встречу?
        - Это же лучше, чем считать часы на Палиндромене.
        Интересно, о чем думала Темпеста. Ведь она прекрасно понимала, что мы бросимся за ними в погоню. Разве имело смысл все это затевать только ради того, чтобы Элизия в последний раз взглянула на Эквинокс?
        Хотя я на своем опыте убедился, что в горе ты можешь совершать несвойственные тебе поступки, вызванные отчаянием. Именно на этом строился бизнес моей мамы. Скорбь была как облако, заслоняющее собой все вокруг. Она проникала вглубь тебя, ложась на сердце неподъемным грузом. И ты был готов сделать все, чтобы облегчить эту ношу.
        Рэй вернулся к штурвалу.
        - Нужно продумать наше нападение.
        - Нападение? - Я не хотел делать ничего плохого этим девушкам. Хотя я знал, что конец все равно будет печальным.
        Он покачал головой.
        - А ты думал, что Элизия сама с нами пойдет, а Темпеста даст нам спокойно увести свою сестру после всего, на что пошла, чтобы ее освободить?
        Он прав.
        - Что ты задумал?
        - Мы ни перед чем не остановимся, - сказал он со злобной усмешкой. Он не собирался дать этим девушкам победить. Слишком многое стояло на кону.
        Я взглянул на эхолот.
        - Она остановилась, - заметил я, смотря на точку на экране. - Проще простого. - И я изобразил подобие улыбки.
        Надеюсь, я не ошибся.
        Глава девятнадцатая
        Темпеста
        Понедельник, 17:30
        Мы с Элизией направились в самый дальний угол Эквинокса, где за круглым Залом Хранителей, на открытом воздухе, располагался длинный проход, протянувшийся между двумя крыльями с жилыми помещениями. Под ногами были сделаны отверстия, через которые дул прохладный океанский бриз, а наверху - крыша из плетеных водорослей, защищающая отдыхающих от непогоды. Над головой висели сосуды с флуоресцентными кораллами, которые должны были освещать грандиозное действо, носившее название Весенний Прилив. Праздник, посвященный отсутствию больших волн в океане, что бывало дважды в год, когда Солнце и Луна находились в определенном положении друг к другу.
        Дневные купцы и торговцы уже убрали свои товары, чтобы уступить место лабиринту из небольших баров и ресторанов. Стены между ними были сделаны из обычной ткани, поэтому все запахи смешивались между собой, создавая неповторимый аромат Весеннего Прилива. На горячих сковородах жарились сардины, в лавках с потолка свисали водоросли с разными добавками, в огромных раковинах дымился горячий рагар - спирт, приготовленный из забродивших водорослей, которые пахли, как мертвый роднехвост, пролежавший месяц на берегу.
        В самом центре рынка расположилась круглая сцена.
        Мне вдруг захотелось сделать вид, что я пришла сюда просто для того, чтобы провести вечер с сестрой: поесть, потанцевать и выпить рагар. А затем, возможно, мы захотим искупаться, чтобы смыть с кожи испарину, и будем дразнить друг друга, что у нас кишка тонка, чтобы доплыть до лунной дорожки. Мы опасались невидимых морских чудовищ: не хотелось бы встретиться с их огромными зубами. Но ведь все это выдумки. Фантазии. Как и такая жизнь простой девушки с рифа.
        У меня засосало под ложечкой, стоило мне почувствовать резкий запах соленой рыбы. Я целый день ничего не ела, не считая пудинга, которым испачкала себе рот. Проходя мимо лавки, в которой продавались сушеные водоросли, я отломила кусочек и дала половину Элизии, после чего положила на прилавок банкноту и поспешила отойти, пока меня никто не увидел. Все, кто был на Весеннем Приливе, знали Элизию, поэтому мы должны были смотреть в оба. Я не знала, выдадут нас охранникам с Палиндромены или нет, но мы не могли рисковать.
        На почерневшем небе блеснула молния. Покупатели, стоявшие рядом с нами перед лавкой с водой, издали одобрительный возглас. Большинство жарких дней заканчивались такими шоу с молнией, поэтому с одной стороны специально убрали стену, чтобы можно было устраивать бесплатное развлечение.
        Элизия на секунду задержалась у сцены, спускающейся прямо в океан, с одной стороны вода доходила до самого пола. На ней шла репетиция перед сегодняшним выступлением.
        Я потянула ее за руку:
        - Идем.
        Мы лавировали между лавками в поисках Даона. Элизия повязала на голову платок, чтобы оставаться незамеченной. Лучше бы она посидела дома, но она заявила, что не хочет быть одна. Я сразу поняла, что причина не в этом. Просто сестра хотела взглянуть на свою прошлую жизнь. Я очень надеялась, что она не выдаст свое присутствие.
        Днем Даон продавал вещи, найденные в затонувшем мире. А по вечерам разливал рагар и продавал лучшую закуску на Эквиноксе - маринованную в лимонном соке сырую рыбу. К нему приходили не только чтобы поесть, но и чтобы поговорить. На Эквиноксе говорили, что те, кто не любит Даона, просто с ним не знакомы.
        Поскольку его бар располагался на самом краю моста, оттуда открывался лучший вид на приливы и отливы, а также на бушующий шторм.
        - Останься здесь, - сказала я Элизии и потянула ее за локоть в тенистый закуток между лавками.
        В ее взгляде выразилось возмущение:
        - Я хочу послушать, что скажет Даон.
        - Нет, ты хочешь с ним увидеться, а мы пришли не за этим.
        Она прикусила губу:
        - У него все хорошо?
        Я усмехнулась. Значит, я угадала.
        - Да, у него все прекрасно. Жди здесь.
        Она не стала спорить.
        - Даон! - позвала я, стараясь перекричать поднявшийся ветер и садясь на один из немногих свободных стульев. Нам повезло: мы пришли в самом начале вечера. Примерно через час подвыпившие клиенты будут драться за освободившиеся места.
        - Темпе! - Даон заметил меня, и его лицо просветлело. - Давно не виделись!
        Его длинные волосы соломенного цвета были убраны в пучок, но несколько прядей падали на загорелое лицо. Карие глаза сверкали в свете кораллов, и создавалось ощущение, что он знает какую-то неведомую тебе тайну. Несмотря на то, что Даон так и не убедил Элизию сходить с ним на свидание, они оба проводили вечера на рынке. Элизия занималась танцами со своей труппой, а Даон кормил и поил всех желающих. Король и Королева Весеннего прилива.
        Я стала водить пальцем по выемке в старой барной стойке.
        - Да, прости, что в последнее время так редко захожу.
        Он рассмеялся так, будто услышал смешной анекдот.
        - Ты слишком мала, чтобы быть моей клиенткой, детка. - Он указал на табличку за своей спиной, на которой было написано: «Только для тех, кому исполнилось восемнадцать». - Или я пропустил твой день рождения? - У него на лице отразилось сомнение.
        Когда мои родители пропали без вести, Даон стал мне кем-то вроде старшего брата. Затем он, как мог, утешал меня после смерти Элизии, но было видно, что я была постоянным напоминанием об этой трагедии.
        - Нет, мне все еще семнадцать, - ответила я с улыбкой, стараясь разрядить обстановку, - до моего дня рождения осталось несколько дней.
        Он просиял.
        - Тогда зачем ты пришла? - Он указал на миску с кусочками сырой рыбы, над которой витал запах цитрусовых. - Будешь севиче?
        - У меня мало времени, - ответила я, не обращая внимания на урчащий от голода живот.
        - Всегда можно найти минутку на перекус! - сказал он со смехом. И мое настроение сразу улучшилось. На секунду я словно сбросила с себя груз сегодняшнего дня.
        Я посмотрела туда, где ждала Элизия, но не смогла ее разглядеть.
        - Мне нужно кое-что у тебя спросить, Даон.
        - Можешь сделать это во время еды, - ответил он и принялся готовить рыбу.
        Мой желудок снова жалобно заурчал, и я решила воспользоваться его предложением, а заодно отнести еду Элизии. Надеюсь, Даон не заметит исчезнувшую тарелку. Я полезла в сумку за деньгами.
        Он взмахнул в воздухе огромным ножом.
        - Девочки Алерин всегда ели и будут есть бесплатно.
        Я улыбнулась. При мысли о еде у меня потекли слюнки.
        - Спасибо, Даон.
        - Пожалуйста. - Он выловил самую большую рыбину из резервуара под стойкой и с силой шмякнул ее на стол. Затем он быстренько разделал полупрозрачную тушку широким и гладким ножом. Будь он танцором, его нож мог стать частью его номера. После этого он поместил несколько кусочков на небольшую тарелку с устрицами и посыпал все это кусочками сухих водорослей. В заключение он выжал сверху немного лимонного сока. Я была уверена, что лимоны были выращены на Палиндромене.
        Меня будто окатили ушатом холодной воды, и я задрожала до самых костей. На долю секунды я забыла про Палиндромену, забыла обо всем, кроме голодного желудка и вкусно пахнущей еды.
        - Я хочу тебя спросить, - повторила я, заглатывая еду. Я пыталась удержаться, но, почувствовав на языке вкус рыбы, уже не могла остановиться.
        - Не спеши! - сказал Даон. - А то, глядишь, проглотишь вилку. - Вдруг его настроение изменилось, и он нахмурился. - Когда ты ела в последний раз? - спросил он, ущипнув меня за руку так, что я выронила вилку из рук.
        - Ай! Больно!
        - Ты совсем ничего не ешь, - сказал он, прищурившись, - от тебя остались кожа да кости.
        - А это что, по-твоему, не еда? - спросила я, положив в рот кусочек вкуснейшей рыбы. Перед тем, как его проглотить, я насладилась лимонным вкусом на кончике языка. У меня вырвался тяжелый вздох. Севиче Даона было бесподобным. Я уже забыла, когда в последний раз ела что-то кроме объедков, найденных на помойке. А ведь на Эквиноксе выбрасывали очень мало еды, так как она была на вес золота.
        Он показал на мою тарелку.
        - Это не в счет.
        - Даон… - начала я, надеясь привлечь его внимание, и отодвинула тарелку, чтобы сосредоточиться. - Я хочу вернуть одну вещицу, которую тебе продала.
        - Ты стала чаще погружаться, да? - сказал он. - Думаешь, чем больше находишься под водой, тем легче?
        Да, пусть он думает, что таким образом я хочу заглушить боль после смерти Элизии. Уж лучше так, чем рассказывать ему о том, что я смогла накопить денег на ее оживление, и сейчас она стоит в нескольких метрах от нас.
        - Помнишь одну родительскую вещь, которую я тебе продала? Небольшой сундук для сокровищ? - Я показала его размеры. - С камушками на крышке. Он был не в лучшем состоянии, и ты дал мне за него всего пять банкнот.
        - Ты хочешь его вернуть? - Представляю, о чем он подумал. Сначала я от всего избавилась, а теперь жалею об этом. В прошлом году он пытался меня отговорить, но я настояла на своем.
        Я изобразила раскаяние, надеясь, что получилось правдоподобно.
        - Да. Не помнишь, кто его купил?
        Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить. Спустя какое-то время он щелкнул пальцами.
        - Я продал его Марсе Кине.
        Мои брови поползли вверх. Марса раньше была учителем в школе, но уже давно вышла на пенсию.
        - Зачем он ей понадобился? Камни же ненастоящие.
        Он пожал плечами.
        - Хорошо. - По крайней мере, я ее знаю. Думаю, Марса разрешит мне забрать схему без лишних вопросов. - Спасибо.
        - Пожалуйста, детка, - сказал Даон с улыбкой.
        Я уже хотела отодвинуть стул, как вдруг услышала, как кто-то откашливается.
        - Темпеста Алерин! - произнес чей-то голос за моей спиной.
        Я замерла. И, хотя под крышей из водорослей было невыносимо жарко, у меня по всему телу побежали мурашки.
        Подводные боги!
        Он нашел меня.
        Глава двадцатая
        Лор
        Понедельник, 18:00
        Спустившись с катера на пирс Эквинокса, мы с Рэем отправились на Весенний Прилив, вслед за маленькой мигающей точкой на эхопорте.
        Солнце уже зашло, и рынок был освещен лишь чашами с кораллами. На дорожке между лавками было не протолкнуться, в такой толпе едва можно было дышать. Во влажном соленом воздухе сильно пахло рыбой. Лишь тонкие полотна из ткани разделяли лавку, в которой продавали пудинг из сладкой рыбы, от соседней лавки со свежими рыбьими потрохами. Это вызывало у меня одновременно отвращение и восторг.
        Перед тем, как добровольно запереться в Аквариуме, я всегда ел в столовой Палиндромены, пока мама работала. Несмотря на доступ к свежим продуктам, порции были маленькими и скудными. Небольшое количество овощей на пару и кусочек рыбного филе. Их вкус не мог сравниться с вкуснейшими пирожками с рыбой, которые брал с собой Рэй, или с ароматами Весеннего Прилива.
        Мои органы чувств не были готовы к такому повороту.
        При этом вокруг стоял невообразимый шум. Люди старались перекричать друг друга, чтобы их услышали. Тогда как на нашем острове стояла тишина. Если кто-то говорил, его не перебивали.
        Я бы с удовольствием прошелся по лабиринту из бесконечных лавочек, если бы не боялся потерять след сестер Алерин.
        Несмотря на то, что Эквинокс и Палиндромена были в непосредственной близости друг от друга, между нами была огромная пропасть. Здесь все вертелось вокруг еды, питья и развлечений. А значит, жизни.
        Тогда как на Палиндромене все было связано со смертью.
        Теперь я понял, почему Рэй предпочитал родной риф.
        - Где Элизия? - спросил он, не в состоянии оторвать взгляд от происходящего вокруг. Я заметил, что его руки дрожат от нетерпения. Он бы предпочел веселиться вместе со всеми, а не помогать мне в поисках.
        Я поднял руку и взглянул на эхопорт. Два синих кружка по-прежнему горели на экране, а мигающая точка эхолота исчезла.
        - Не работает. - Я потряс рукой, будто это должно было помочь.
        Рэй показал на темные тучи впереди.
        - Видимо, сбой датчика из-за надвигающейся грозы. Давай разделимся. Ты пойдешь на север, а я на юг. Если потеряемся, встретимся возле катера через два с половиной часа.
        Я кивнул, и Рэй тут же исчез.
        В небе над нами послышались удары грома. Металлическая конструкция заходила ходуном. Разве не опасно находиться в окружении металла при приближении грозы? Хотя, с другой стороны, какой у них был выбор? В отличие от нас, у них не было возможности укрыться на острове.
        Рэй как-то поведал мне о том, что его мама считает гром голосом Прежних богов.
        - Они используют его только, когда мы отказываемся прислушиваться к посылаемым знакам, - говорил он.
        - Разве грозы бывают не каждую неделю? - спрашивал я.
        Но он только смеялся в ответ.
        - Мы совсем не умеем слушать.
        Интересно, какое послание мог услышать Рэй во время сегодняшней грозы?
        Отблески молний освещали лица людей, пока я пытался лавировать в толпе.
        - Вы не видели Темпесту Алерин? - спросил я у дамы с загорелой кожей и заплетенными в косы черными волосами.
        - Сестру Элизии Алерин? - Ее лицо приняло скорбное выражение. - Бедняжка.
        Я не стал уточнять, кого из двух сестер она жалеет.
        - Вы ее сегодня видели?
        Она вздрогнула.
        - Но ведь Элизия умерла.
        Я разочарованно застонал:
        - Не видели ли вы ее сестру, Темпесту?
        Она показала рукой на самый край рынка, с которого открывался вид на океан.
        - Она недавно прошла в том направлении.
        - Спасибо!
        Я бросился к небольшим лавочкам, которые располагались в самом конце Весеннего Прилива.
        Вдруг среди вспышек молнии зазвучала музыка. Все бросили свои дела и повернули головы к самому центру рынка. Почти все. Лишь один человек сидел, не шелохнувшись.
        Темпеста. Она сидела в баре у самого конца мостков.
        Я оглянулся по сторонам, но ее сестры нигде не было видно.
        Откашлявшись, я направился прямо к ней.
        - Темпеста Алерин! - сказал я.
        Девушка замерла. Долю секунды она сидела неподвижно - будто ждала, что я исчезну.
        Крупный загорелый бармен посмотрел на меня с другого конца бара. Под рубашкой у него играли мускулы, а в руке сверкал нож.
        Изобразив подобие улыбки, я занял стул возле Тем-песты.
        - Ну как, вкусно? - спросил я с деланой легкостью.
        - Ее здесь нет! - с жаром ответила Темпеста. - Она уплыла.
        Бармен направился ко мне, и я вынул из кармана несколько банкнот.
        - Плесни-ка мне рагара, дружище. Для храбрости, - добавил я, улыбнувшись и сделав вид, что решил приударить за симпатичной девушкой в баре. При этом мысленно я старался стряхнуть паутину с воспоминаний о том, как это делается.
        - Конечно, - ответил он, с хитрой улыбкой глядя на Темпесту.
        Она вскочила со стула, но я успел схватить ее за руку.
        - Не хочешь со мной выпить?
        - Я несовершеннолетняя! - огрызнулась она, и ее глаза грозно сверкнули.
        Я не спешил ее отпускать.
        - Мне бы поговорить с твоей сестрой, - сказал я беспечным голосом. На случай, если кто-то нас услышит - чтобы они решили, что это всего лишь безобидная болтовня в баре.
        - Ее здесь нет, - повторила она, скрипя зубами.
        В баре было полно людей, и все старались говорить как можно громче, чтобы перекрыть звуки музыки и грозы.
        Благодаря этому наш разговор никто не слышал.
        - Скажи мне, где она, и я тебя отпущу, - сказал я.
        Вздернув упрямый подбородок, она ответила:
        - Моя сестра никуда с тобой не пойдет.
        Между раскатами грома послышался стук барабанов.
        Найди ее. Найди ее. Найди ее, говорили они.
        - Я никуда без нее не пойду.
        Она с негодованием воскликнула:
        - Почему? Почему ты не можешь оставить нас в покое и дать моей сестре спокойно провести последние часы ее жизни?
        Интересно, она бы пошла со мной, узнав, что моя жизнь напрямую связана с Элизией?
        - А как же наш уговор? - Я не мог пойти на такой риск и рассказать ей всю правду.
        - Чего ты хочешь? - спросила она. - Денег? Я могу дать тебе чуть больше тысячи банкнот. Забирай.
        Откуда у девушки ее возраста столько денег?
        - Мне очень жаль, но все не так просто, - сказал я совершенно искренне. Если бы все могли выйти из такой ситуации живыми, но Палиндромена была устроена иначе.
        - С деньгами перед тобой откроются все двери, тебе ли этого не знать, работая на Палиндромене. У вас ведь все сводится к деньгам.
        Я слегка ослабил хватку.
        - Мне жаль, Темпеста, поверь. Я искренне сожалею, что твоя сестра умерла, но ты же знала, на что идешь, когда подписывалась на ее оживление. У вас ровно двадцать четыре часа, по истечении которых она снова умрет.
        - Еще одно слово, и Даон разрубит тебя пополам. - Она кивнула на нож в руках бармена.
        - Спасательные катера с Палиндромены уже прибыли в гавань Эквинокса, - соврал я. - Тебе некуда бежать. У тебя осталось мало времени.
        - Я готова рискнуть. - Она пожала плечами. - И у меня в запасе полно времени.
        Я дотронулся рукой до своего эхопорта.
        - Давай договоримся: вы обе вернетесь на Палиндромену, и ты проведешь оставшееся время с сестрой, как и планировалось вначале. Тебя не накажут за то, что ты сделала. - Это невозможно, но ей не обязательно об этом знать.
        Мне показалось, что Темпеста обдумывает мое предложение.
        - Я тебя не виню, - произнес я, - процесс оживления очень сложный, я тебя прекрасно понимаю.
        Она кивнула, тогда я еще больше ослабил хватку. Внезапно она выдернула у меня свою руку. Мы оба вскочили со стульев. Я попытался снова ее схватить, но услышал рядом чей-то голос.
        - Привет! - сказала Элизия, подойдя поближе и загородив собой сестру. - Не меня ли ты ищешь?
        Она накинула что-то на голову, чтобы ее никто не узнал. Но стоило ей встать рядом с сестрой, и сразу стало ясно, кто она такая.
        - Элизия! - выдохнул я.
        Я нашел ее. И у меня в запасе много времени, чтобы доставить ее на Палиндромену до окончания срока ее оживления.
        - Что ты делаешь? - возмущенно спросила Темпеста у сестры.
        - Решила зайти, поздороваться, - ответила она не слишком решительно. Она держалась не так уверенно, как хотела показать.
        Я достал планшет в надежде, что связь снова работает, и я смогу отправить Рэю просьбу о помощи.
        - Не надо! - умоляющим голосом попросила Темпеста. - Отпусти нас, прошу тебя.
        - Не волнуйся, Темпе! - сказала Элизия, поворачиваясь ко мне. - Я поеду с тобой.
        Быть может, Элизия решила, что провела достаточно времени в своем прошлом? Вдруг моя мама права, и людям необходимо попрощаться с ним. Дело даже не в том, чтобы жить вечно, а в том, чтобы поставить финальную точку.
        - Но перед этим я бы хотела кое-что сделать, - сказала Элизия и сорвала платок с лица, а затем повысила голос, чтобы ее услышали. - Даон, положи-ка мне свой фирменный севиче.
        Бармен оглянулся с улыбкой, чтобы поприветствовать нового клиента. Но, когда он увидел, кто говорит, нож замер в его руке, да так и остался занесенным наверх. В небе сверкнула молния, и его острый клинок блеснул в ночи.
        - Э-элизия? - заикаясь, произнес он. - Но как?
        Какой ужас.
        - Нет! - прошептал я.
        - Соскучился по мне? - спросила она с улыбкой, хотя было видно, как на ее глаза навернулись слезы. - Темпе сказала, что прошло довольно много времени.
        Бармен выглядел так, будто он готов заплакать.
        - Остановись! - Я схватил Элизию за руку.
        - Что происходит? - прогремел голос бармена.
        Темпеста указала на меня.
        - Он хочет нас убить!
        На лице бармена удивление сменилось яростью. Он сжал рукоятку ножа и шагнул мне навстречу.
        - Ты угрожал моим девочкам?
        Я выставил руки.
        - Нет, это не то, что ты думаешь. Я с Палиндромены, а Элизия…
        - Он уже один раз убил меня! - воскликнула Элизия. - Не дай ему сделать это снова!
        - Что? - взревел бармен.
        Это была откровенная ложь, но ее хватило, чтобы вызвать ярость парня. Он направил нож в мою сторону. Увидев, как он рассекает воздух, мне в голову пришла одна мысль. Возможно, я заслужил это. Может, и правда лучше отпустить девушек.
        Нож вонзился в стойку, поцарапав мне руку и пригвоздив манжет моей рубашки к деревянной стойке.
        Люди бросились врассыпную. Кто-то начал кричать.
        - Бегите! - крикнул бармен Элизии. - Быстрее, спасайтесь!
        Я хотел убрать нож, но было уже поздно. Сестры Алерин сбежали.
        Глава двадцать первая
        Темпеста
        Понедельник, 19:00
        Мы мчались сквозь толпу. Я крепко держала Элизию за руку, чтобы она не сбежала обратно к Даону. За стенами бара никто не знал о произошедшей потасовке. Звуки грома и музыки помогали нашему побегу. Толпа росла, подобно дождевому облаку, из которого вот-вот хлынет дождь.
        Я оглянулась и увидела глаза Даона, полные боли. Он не хотел отпускать Элизию. Интересно, он догадывался, что видит ее в последний раз?
        Элизия замешкалась, но я решительно взяла ее за руку и потащила за собой.
        Звон колокольчиков сообщил о том, что скоро здесь появятся танцоры. Элизия непроизвольно повернулась в сторону сцены, будто бы отвечая на их зов. Мне так не хотелось уводить ее оттуда.
        Стук барабанов становился все громче, и вот на рынке появилась группа танцоров, одетых в костюмы цвета океана, на запястьях и щиколотках у них были колокольчики.
        Среди них я заметила человека, который явно пришел сюда по какому-то делу. У него были короткие черные волосы и кожа цвета заходящего солнца. Он был одет в футболку с логотипом Палиндромены. В то время, как все смотрели на танцоров, он разглядывал людей в толпе, явно кого-то разыскивая.
        Видимо, это то самое подкрепление, о котором говорил Рэйлан. Я увидела, что он остановился, чтобы задать прохожим вопрос, и они показали в сторону бара Даона.
        Я бросилась в укрытие за лавкой торговца, увлекая Элизию за собой. От волнения я до крови прикусила губу и почувствовала, как лимонный соус от севиче попал в ранку.
        Мы нарушили правила Палиндромены, и они не могли оставить меня, то есть нас, безнаказанными.
        - Плохо дело, - сказала я, кивнув головой в сторону новой угрозы.
        В глазах у Элизии стояли слезы.
        - Думаешь, нам не удастся проскочить мимо него?
        - За последние два года я так или иначе общалась со всеми присутствующими здесь людьми, поэтому мне не удастся проскочить незамеченной.
        Она схватила меня за руку.
        - Мы справимся. - Я была рада тому, что нас двое, но сейчас это вряд ли нам поможет. Может, лучше разделиться и надеяться на лучшее?
        Я огляделась вокруг. В самом центре рынка танцевала прежняя труппа Элизии, даже не догадываясь, что их любимая наставница стоит в нескольких метрах от них.
        - Марса живет возле рынка, - сказала я.
        Элизия моргнула, чтобы скрыть слезы.
        - Марса?
        - Это она купила мамин сундук.
        Элизия рассеянно кивнула. Она ушла в себя, предыдущие несколько часов дались ей нелегко. Мне самой придется думать, как нам выбраться отсюда.
        Можно попробовать проскользнуть мимо него, но в такой плотной толпе, да притом что все нас ищут, это все равно что ловить селедку в бочке.
        Элизия вновь скрыла лицо за платком. Все прекрасно знали не только меня, но и ее, поскольку она выступала на рынке каждый вечер.
        Я сняла ее нелепую маскировку.
        - Что ты делаешь? - воскликнула она.
        - Несмотря на то, что здесь наши враги… - И я указала на охранника с Палиндромены, который прочесывал рынок. - У нас есть и друзья.
        - Ты про Даона? - спросила она еле слышно, и в ее голосе звучала такая боль, что у меня сердце разрывалось от жалости.
        - Да, друзья, которые сделают все, чтобы защитить тебя, когда узнают, что ты жива.
        Она теребила в руках платок.
        - Что ты задумала?
        Танцоры размахивали голубыми полосками ткани, изображая волны, на их лицах был голубой грим, на фоне которого выделялись черные глаза. Они по очереди сбегали вниз к воде, а затем снова поднимались к зрителям, разбрасывая вокруг себя множество брызг, сверкающих в свете фонарей и молний. Они были похожи на морских обитателей из другого мира. Частью океана, который дарил или отнимал жизнь, как в случае с Элизией.
        - Жди здесь, - сказала я, - у меня есть идея.
        Элизия стояла там же, где я ее оставила, спрятавшись в тени лавки, в которой продавали алкогольный напиток с примесью толченого коралла. Хозяин лавки заявлял, что он позволял стать ближе к Подводным богам и защищал от ужасных гроз и опасных приливов.
        - Куда это мы? - спросила юная танцовщица, идя вслед за мной. На ней была корона из бежевых ракушек и золотых жемчужин, переливавшихся на фоне черных волос и смуглой кожи. На вид ей было не больше десяти лет. Она была тоненькой, как нитка водорослей. Зато она была согласна нам помочь. Едва я произнесла имя Элизии, как она тут же пошла за мной. Ученики Элизии были верны ей даже после ее смерти.
        Я указала девочке на то место, где пряталась сестра. Маленькая танцовщица ахнула, когда Элизия вышла из тени и встала под фонарем из кораллов.
        - Ты жива! - Темно-карие глаза девочки вспыхнули, как лунная дорожка на море.
        Элизия протянула ей руку.
        - Нам нужна твоя помощь, Карни.
        Карни посмотрела на нас, пытаясь прийти в себя.
        - Что нужно будет делать?
        - Темпе? - спросила Элизия, ведь она не знала о моем плане.
        - Нам нужна одежда. - Я показала на костюм девочки. - И грим.
        - Маскировка, - сказала Элизия с улыбкой, чтобы не пугать ее.
        Девочка испуганно выдохнула:
        - У вас неприятности?
        Взглянув на меня, Элизия ответила:
        - Так, ерунда. Нам нужно незаметно уйти с Весеннего Прилива, но нас разыскивают одни люди.
        - Кто они? - спросила Карни и выразительно посмотрела на меня, будто бы это была моя вина. Скорее всего, так оно и было.
        - Они не хотят, чтобы Элизия была жива, - сказала я решительно. - По их мнению, она должна снова умереть.
        У Карни перехватило дыхание:
        - Значит, ты была мертва, а теперь…
        Элизия едва заметно улыбнулась.
        - Я жива.
        - Палиндромена, - сказала Карни вполголоса. Судя по всему, она ни разу не видела ожившего человека. Что ж, можно было только порадоваться за нее.
        - Так ты нам поможешь? - спросила я прямо.
        - Да, - ответила она и быстрее побежала обратно, чтобы никто не заметил ее отсутствие на сцене.
        - Могла бы быть поласковее! - упрекнула меня Элизия.
        - Сейчас не время, чтобы заводить новых друзей, - фыркнула я.
        - Она помогает нам только потому, что она моя подруга.
        Я отвернулась, понимая, что она права. Элизии ничего не стоило быть милой с людьми. Она инстинктивно понимала, как с ними общаться, в то время как я все время задумывалась над тем, что сказать, и в итоге у меня ничего не клеилось.
        Очень скоро Карни вернулась обратно, у нее на талии был завязан голубой пояс, под которым оказались два костюма.
        - Я передала все нашей труппе, Элизия! - сказала она, при этом ее глаза сверкали от волнения. - Они помогут тебе с сестрой всем, чем могут.
        Я взяла протянутый мне костюм.
        - Спасибо.
        - Мы на все готовы ради Элизии, - произнесла она твердо.
        - Спасибо, Карни, - ответила Элизия. - Ты готова? - обратилась она ко мне.
        Мне не нравилось быть в центре внимания, и я легко могла все испортить. Но разве у меня был выбор?
        - Готова.
        Мы нанесли грим на лицо и вышли на сцену.
        Элизия тут же начала танцевать, так как прекрасно помнила все движения. В конце концов, она сама поставила этот танец. Я же старалась размахивать полотнищем в такт музыке и чувствовала себя нелепо. Наверняка зрители заметили мои неловкие ужимки, ведь я никогда не умела хорошо танцевать.
        Кажется, это была не лучшая идея.
        Пока Элизия сосредоточилась на танце, я изучала глазами публику. Некоторые зрители не отрывали глаз от сцены, другие нашли себе иное развлечение: они смотрели на молнии, озаряющие небо, или внимательно изучали дно своего стакана, чтобы хотя бы на время забыть о недугах.
        Вдруг я поймала на себе взгляд Элизии и заметила, что она улыбается. Впервые с момента оживления она выглядела счастливой и получала огромное удовольствие, выступая перед людьми. В последний раз. Я привезла ее сюда не для того, чтобы она смогла попрощаться с прошлым, но это вышло само собой. Кажется, Элизии удалось найти что-то положительное в происходящем с ней.
        Она поднимала над головой руки, а затем подтягивала плечи, делая вид, что пытается выплыть, оказавшись под водой. Мне только кажется, или сегодня она была еще пластичнее, чем раньше? Быть может, океан стал частью ее, отняв у нее жизнь?
        Интересно, это плод моего воображения, или на самом деле все глаза смотрели на нее, не в силах оторваться?
        Даже с голубым гримом на лице Элизия излучала тепло, счастье, жизнь. Наконец-то я увидела ее такой, как раньше, а не застенчивой девушкой, которая была со мной последние несколько часов. Элизия никогда не отличалась отвагой, но при этом она любила выделяться из толпы.
        Я попыталась повторить ее движения: она изображала рябь на спокойном море с помощью отреза голубой ткани. Я вспомнила, сколько раз Элизия пыталась научить меня танцевать, когда я была маленькой. Она все перепробовала, но, видимо, это безнадежный случай. Еще никому не удавалось повторить ее плавные движения. Даже если бы труппа не знала, что она вернулась, сейчас они бы непременно ее узнали. Ее танец был обращен к ним. Они приближались к ней, а затем снова отдалялись, изображая приливы и отливы.
        Прогремел гром, и время остановилось. Все, кто там был, смотрели на танцоров.
        Внезапно я поняла всю глупость моей затеи: взгляды всех присутствующих, включая Рэйлана и охранника с Палиндромены, были прикованы к Элизии, спускающейся к затопленной части сцены. Я не могла понять, узнали ли они ее или просто были потрясены ее танцем.
        Я начала двигаться поближе к сестре, совершенно не попадая в такт музыке. Элизия кружилась в центре спущенной в воду части сцены, ногами разбрызгивая воду. Остальные танцоры оставались наверху, танцуя возле нее и образуя голубую стену. Я двигалась все быстрее, в унисон со своим отчаянно бьющимся сердцем.
        Тут я поймала взгляд Рэйлана, он дернулся, будто бы проснувшись от сна.
        Подводные боги.
        Я все испортила. Мы должны были завершить танец, а затем удалиться со сцены вместе с труппой, а теперь мы оказались в ловушке, ведь толпа плотным кольцом окружила сцену.
        - Пропустите! - сказала я, оттолкнув одного из танцоров, чтобы спуститься к Элизии. Слегка взвизгнув, он продолжил танцевать.
        Зрители смотрели сверху, отрезав нам путь к отступлению.
        Холодная вода обдала мои лодыжки, я размахивала полотнищем, как бог на душу положит, мне было некогда думать о танце.
        - Элизия, - прошипела я. - Они нас нашли.
        Я начала искать глазами Рэйлана, но не увидела ни его, ни охранника. Неужели они запросили подкрепление? Как нам теперь выбраться из этого аквариума?
        Элизия даже не сбилась с ритма, а крутясь, занесла ногу над головой.
        - Они спускаются по лестнице! - сказала она, улыбаясь зрителям.
        Я проследила за ее взглядом: оказывается, они не исчезли, а пытались пробиться сквозь ряд танцоров, наш единственный защитный барьер.
        - Что же нам делать?
        Она опустила ногу и сказала:
        - Станцуем финал.
        - Финал? Да мы окружены! Мы в ловушке! Забудь про танец! - Меня прошиб пот, я ощущала его струйки под костюмом для погружения. Обычно он согревал меня, но сейчас я почувствовала, что он меня душит.
        - Не бойся, - произнесла она, стараясь сохранять улыбку, - в финале произойдет все самое интересное. Я хочу показать одно новое движение.
        - Нашла время! - завопила я, пытаясь перекричать гул толпы, или же стук своего сердца. Пот стекал со лба прямо мне в глаза, я почти ничего не видела.
        Танцоры двинулись к нам все вместе, держа над собой голубые полотнища. Они окружали нас с Элизией, подходя все ближе и ближе.
        Во влажном воздухе повисло напряженное ожидание.
        - У тебя в сумке есть баллон с воздухом? - спросила Элизия, вздымая руки вверх.
        - Да. - Я как раз заправила его днем на рынке после того, как продала растение. Мама учила нас никогда не уплывать с Эквинокса без воздуха, ведь на воде может произойти всякое. - А что? - Я поняла, что у нее нет с собой баллона. Меня обуял дикий ужас.
        - Главное - не паникуй.
        Барабаны стучали все быстрее и быстрее. Танцоры кружились вокруг нас, и тут я вспомнила про то, как меня дразнили в школе.
        Водная ведьма, водная ведьма, водная ведьма.
        Я бы все отдала, чтобы сейчас стать ею и спасти нас.
        Рэйлан стоял на краю сцены и смотрел прямо на меня. Голубые глаза, которые казались мне такими успокаивающими на Палиндромене, светились голубым недобрым огнем.
        Он не сдастся, пока не схватит Элизию.
        Я бросила полотнище под ноги. Мы обречены.
        Танцоры двигались, как грозовая туча, в центре которой стояла Элизия. И вдруг они подбросили полотнища вверх, закрыв фонари и потушив свет. Толпа ахнула в темноте. Рэйлан прокричал мое имя. Танцоры кружились дальше, в кромешной тьме был виден лишь их грим, сделанный из светящихся кораллов.
        В отсутствие света стало понятно, что рисунок на их лицах был не случаен. Полоски на коже двигались вперед и назад, поэтому в танце они выглядели, как косяк рыб. По центру оставалось только светящееся лицо Элизии, ее глаза были как две черные точки. Было видно, как она улыбается в полумраке.
        Танцоры опустили флаги, явив толпе Элизию. Она вскинула руки, и тут же с обеих сторон моста послышались два раската грома. Было ощущение, будто она сама их вызвала.
        После этого Элизия исчезла.
        Глава двадцать вторая
        Темпеста
        Понедельник, 19:30
        Всего лишь секунду назад Элизия стояла передо мной, и вот она уже исчезла, напомнив мне о том страшном дне, когда она утонула. Сестра была в моей жизни, была ее смыслом и вдруг снова пропала.
        Навсегда.
        - Элизия! - издала я отчаянный вопль.
        Внутри меня все оборвалось.
        Танцоры продолжали кружиться по сцене как ни в чем ни бывало.
        - Быстрее! - Кто-то схватил меня за плечи. Это была Карни. - Спускайся вниз!
        - Что? Куда? - И тут до меня дошло. На месте, где только что была Элизия, зияла черная дыра. Нет, не дыра, а люк в сцене, под которым был виден океан.
        Теперь я все поняла.
        Достав баллон с воздухом из сумки, я поскорее надела маску, у меня не было времени прикреплять шлем. Я кивком поблагодарила Карни, закрыла глаза и прыгнула в люк.
        Вода показалась мне прохладной и успокаивающей после душного рынка. По-прежнему слышался стук барабанов, звуковая волна от них проходила под воду.
        И тут я вскрикнула, увидев два темных глаза на светящемся голубом лице. Трубка выпала у меня изо рта.
        Чья-то рука прижала ее обратно. Она тоже была покрыта голубым светящимся порошком, который сыпался прямо в воду. Элизия. Она была похожа на Подводных богов в том виде, как я себе их представляла: невесомая, красивая, сильная и держащая все под контролем.
        Я медленно вдыхала воздух из баллона.
        Элизия знаками приказала мне следовать за ней. Я не понимала, как она может видеть в темноте - впереди не было ни одного коралла, поэтому трудно было понять, насколько мы отдалились от сцены. Однако она продолжала плыть вперед, будто точно зная нужное направление.
        Взглянув вверх, я увидела тусклый свет сквозь отверстия в мостках. Весенний Прилив был в самом разгаре. Интересно, за нами кто-нибудь следит? Я не могла разобрать никаких звуков, кроме приглушенного стука барабанов. Интересно, прыгнул ли Рэйлан в воду вслед за нами? Директор говорила, что он рыбак, а значит, не испугается темной воды.
        Элизия обернулась ко мне. Я заметила, что светящийся порошок почти полностью смылся с ее кожи, только на руке осталась его малая часть. Тут она знаками показала мне, чтобы я поднималась на поверхность.
        Я снова подняла глаза, но не увидела ничего, только кромешную тьму. Опустив глаза, я поняла, что Элизия исчезла.
        Я начала быстро перебирать ногами, чтобы поскорее оказаться на поверхности. Всплыв, я стащила с себя маску.
        - Забирайся! - сказала Элизия, в лунном свете мне показалось, что она стоит на воде. Но этого не могло быть. Тогда она показала на свои ноги. Подплыв поближе, я руками уперлась во что-то твердое. Металл.
        Это оказалась решетка, на несколько метров уходящая под воду. Все ясно. Я поняла, где мы находимся: в бассейне для детей.
        Я подтянулась и села на бортик. Огромная прямоугольная решетчатая конструкция была едва различима в темноте. Она была сделана специально, чтобы придавать детям уверенности. Здесь они спокойно учились плавать, зная, что не уйдут на дно.
        - Именем Подводных богов, что это ты учудила? - спросила я, отжимая костюм и волосы.
        Элизия улыбнулась, и ее белые зубы сверкнули в лунном свете.
        - Как тебе мой новый номер? Понравился?
        - Понравился? - хмыкнула я. - Я не поняла, куда ты пропала!
        Она рассмеялась.
        - В этом весь смысл.
        - Сколько же ты его репетировала до своей… - я запнулась.
        - Смерти? - Вряд ли в темноте она увидела, что я кивнула. - Я планировала показать его летом.
        - Когда вода теплее?
        - И не так темно.
        Логично, ведь летом можно было видеть весь путь от мостков к находящемуся поблизости бассейну.
        - Я репетировала его несколько месяцев, - продолжала сестра грустным голосом. - У меня ушло много времени, чтобы научиться надолго задерживать дыхание для того, чтобы туда доплыть.
        Я потерла руки от волнения.
        - Это же так опасно, ты могла утонуть! - Опять.
        Она повторно улыбнулась.
        - Но ведь у нас получилось.
        Вокруг нас никого не было. Кто приводит детей учиться плавать среди ночи? Гениальный план, ничего не скажешь.
        - Дальше я должна выждать десять минут и плыть обратно, чтобы вернуться на сцену, - сказала Элизия, любуясь лунными бликами на воде.
        - Ты шутишь?
        - Естественно, сегодня я не стану так делать. - В ее голосе послышалась печаль, но я не могла рассмотреть ее лицо.
        Следующего раза у нее уже не будет. Она никогда не завершит свой номер, не увидит удивленные лица людей, вновь выйдя на сцену, не услышит гром аплодисментов. У нее остался всего один вечер. Незаконченный номер, начатый в отчаянии.
        Попытка остаться в живых еще на несколько часов.
        Марса проживала в одном из дальних крыльев нашего рифа, недалеко от Весеннего Прилива. Рэйлан вряд ли будет искать нас здесь. Они же не знают, что мы хотим найти карту того места, где могут быть наши родители. Но Эквинокс был не таким уж большим, и я не знала, сколько охранников с Палиндромены прибыло, чтобы нас найти. Поэтому нужно было побыстрее найти карту и уплыть восвояси.
        Как и всем жителям рифа, Марсе выделили две убогие комнатки. Но она жила одна, ее дети уже выросли. Когда она преподавала в школе, ее считали весьма эксцентричной, но доброй особой, собиравшей цветные камушки, а не то, что можно было продать или обменять.
        - Камни сами являются реликвиями, - говорила она. - Теперь, когда у нас так мало земли, что может быть важнее их?
        Многие говорили, что у нее камни вместо мозгов или что она своей коллекцией и идеалами Прежнего мира утянет Эквинокс на дно. Поскольку на рифе были строгие ограничения по весу, ее много раз хотели выгнать с Эквинокса. Хранители уважали ее страсть ко всему, что связано с землей, но при этом регулярно наведывались к ней, чтобы убедиться, что вес ее пожитков не превышает положенную норму в расчете на квартиру.
        Мне нравилось слушать Марсу и ее истории про те времена, что закончились задолго до ее рождения и даже до рождения ее родителей. Они следовали одна за другой, как слои в ее камнях. Каждое слово и предложение накладывались друг на друга. Именно эти истории, а не сами камни, имели невероятную ценность.
        Я тихонько постучала в ее дверь и подождала, пока Элизия спрячется неподалеку.
        Открыв дверь, Марса улыбнулась, показав несколько отсутствующих зубов. Белой морщинистой рукой она убрала седые пряди со лба.
        - Заходи, - сказала она. - Ты опоздала.
        Не дожидаясь моего ответа, она повернулась и пошла обратно в дом.
        Глава двадцать третья
        Лор
        Понедельник, 19:30
        Через несколько минут после исчезновения сестер Алерин танцоры сняли полотнища ткани с фонарей. Однако девушек нигде не было видно. Секунду назад они стояли на сцене и вдруг исчезли.
        Плохо. Плохо. Плохо. Плохо.
        Я слишком отвлекся на танец, позволив себе представить другую жизнь. В каком-нибудь месте вроде Эквинокса, где никто меня не знает. Жизнь, которую я мог прожить по-своему, выйдя из тени Королевы смерти.
        Но одно дело - скрываться от прошлого, не зная, что где-то существует целый неизведанный мир, и совсем другое - столкнуться с ним лицом к лицу. Это как напоминание о том, что ты потерял.
        - Куда они подевались? - Тяжелая рука опустилась мне на плечо. Я вздрогнул, вспомнив про бармена с ножом. Но оказалось, что это Рэй.
        Я не знал, чем объяснить ему свою глупость.
        Сбежав от бармена, я протиснулся сквозь толпу к сцене, стоящей в самом центре Весеннего Прилива, и замер, не в силах оторвать глаз от девушки, которая грациозно кружилась, словно лист на ветру. Прохожие замерли, чтобы насладиться этим зрелищем. И я прекрасно их понимал. Девушка отличалась яркой красотой, на лице был специальный голубой грим, еще больше подчеркивающий ее привлекательность. Длинные темные волосы развевались у нее за спиной, словно еще одна рука, двигающаяся в такт музыке. Если бы я верил в волшебство, то я бы решил, что вижу его перед собой.
        Толпа охала и ахала, когда девушка поднимала вокруг себя брызги в унисон со вспышками молний. Внезапно я понял, что в этом танце каждый видел нечто новое, невиданное ранее.
        Или же человека, которого зрители давным-давно не видели.
        Но я поздно спохватился, обе девушки снова исчезли.
        Поняв, что я медлю с ответом, Рэй указал на порезанный рукав и капли крови на запястье.
        - Что произошло?
        - Нам нужно сейчас же их найти, - ответил я, не обращая внимания на его вопрос. - Не видел, куда они направились?
        Он покачал головой.
        - Я впервые видел этот танец, притом что не пропустил ни одного Весеннего Прилива.
        Я заметил, что воспоминания о прошлом огорчили его - с лица исчезла его фирменная улыбка. Мне было безумно жаль. Одно дело наблюдать за жизнью, которой у меня никогда не будет, и совсем другое - вспоминать о прошлой жизни, которую Рэй знал до мелочей. Ведь когда-то он был частью ее.
        Танцоры сошли со сцены и направились дальше, как ни в чем не бывало. Я схватил за руку одну из танцовщиц. В ее светлых волосах была темно-синяя лента, а на бледных щеках распустились всполохи голубого цвета.
        - Куда они делись? - процедил я сквозь зубы, не в силах больше сдерживать ярость. - Где вы их спрятали?
        Юная танцовщица взглянула на меня с улыбкой.
        - Кого?
        - Ты знаешь, о ком речь!
        Рэй покачал головой.
        - Отпусти ее, дружище. Она же еще ребенок.
        Я отпустил девочку, стыдясь своей несдержанности. Я слышал стук своего сердца, громкий, как бой барабанов. Тук, тук, тук, тук.
        Он напомнил мне тиканье часов.
        Я взглянул на время: девятнадцать часов тридцать минут. Оставался всего час, чтобы найти девушек и покинуть Эквинокс.
        - Есть сигнал? - спросил Рэй.
        - Нет, видимо, эхолот так реагирует на грозу.
        - У нас еще есть время, - сказал он, слегка кивнув, видимо, пытаясь убедить не только меня, но и себя в том, что он говорит. - Мы их найдем.
        Но время таяло на глазах. Как и сестрички Алерин. Утекало, как песок сквозь пальцы.
        Уверен, что они водные ведьмы. Моя бабушка рассказывала мне сказку о прекрасных женщинах с волосами цвета воронового крыла, которые могли жить и дышать в воде. Они выползали из океана и проникали в спальню, чтобы наградить тебя смертельным поцелуем.
        Мальчиком я поклялся никогда не целоваться с девочкой. А что, если это водная ведьма, прикинувшаяся человеком? Я был верен этой клятве до пятнадцати лет, пока к нам на остров не приехала подруга Калена с Эквинокса.
        - Нужно их найти, - повторил я, пытаясь отмахнуться от мыслей о черноволосых красавицах.
        - Непременно найдем. - Рэй оглядел гудящий от голосов рынок. - Вряд ли они задержатся на Эквиноксе, зная, что мы здесь.
        - Куда же они отправятся?
        Рэй почесал голову. По его словам, раньше у него были длинные волосы, как у многих других жителей рифа, но после того происшествия он их отстриг. Чтобы начать все с нуля. Во всяком случае, так он планировал.
        - Не знаю, - ответил он, - но мы не дадим им уплыть.
        Как бы я хотел выбросить эхопорт в воду, но это не остановит обратный отсчет, не вернет Элизию обратно на Палиндромену и не спасет Рэя.
        Оставалось шестнадцать с половиной часов.
        Все, шутки в сторону.
        Глава двадцать четвертая
        Темпеста
        Понедельник, 19:45
        Как Марса догадалась о том, что я приду? Неужели Подводные боги ее предупредили?
        Она была глубоко верующим человеком и проводила все дни, опустив голову под воду, в поисках божественных посланий. Сложно представить, что она думала там обнаружить.
        Марса оглянулась и увидела, что я остановилась на пороге. Тогда она согнула бледный палец и поманила меня за собой.
        Ее жилье формой и размерами полностью совпадало с моим, только у нее в гостиной на веревке были развешаны маленькие рыбешки, а вдоль стены расположились камни самого разного вида и размера. Не считая нескольких стульев, в комнате почти не было мебели. Видимо, она избавилась от всего лишнего, чтобы не выходить за пределы разрешенного веса. Я поискала глазами сундук для сокровищ.
        - Будешь сушеную сладкую рыбу? - спросила Марса, взмахнув костлявой рукой. - Тебе ту, что поймана неделю назад или месяц? - Она жестом показала слева направо. - Вот, выбирай: чем дольше рыба висит, тем слаще она на вкус.
        Я сморщила нос.
        - Ах, да! - улыбнулась она. - Запах. Сама-то я лишилась обоняния много лет назад. Видишь ли, такое бывает, когда живешь на рифах.
        Я слышала об этом. После многолетнего воздействия соли на органы чувств рано или поздно люди перестают чувствовать запах и вкус.
        - Вы меня ждали? - спросила я, не найдя сундука. Зато на стене я заметила деревянные доски, из которых были сделаны полки для коллекции камней. Теперь понятно, почему Хранители так тщательно за ней следили.
        Марса улыбнулась, обнажив огромную щель от выпавших зубов, через которую был виден язык.
        - Я все вижу и слышу. - Она отвернулась, издав короткий смешок, который сменился отрывистым кашлем.
        Она решила со мной поиграть.
        Ну уж нет, не на ту напала.
        - Садись, - сказала Марса, указав на стул, над которым висела веревка со сладкой рыбой. Старушка немного сдвинула ее в сторону, чтобы я могла сесть.
        - Мм, нет, спасибо! - ответила я, когда она протянула мне горсть мелких сушеных рыбешек.
        Марса села напротив меня и начала жевать хвост одной из них.
        - Ничего, мне больше достанется. Зачем ты пришла, Темпеста Алерин?
        - Вы помните меня? - спросила я в изумлении, ведь с той поры, как она мне преподавала, минуло много лет.
        Марса бросила в окно рыбью голову, которая пошла на корм другим рыбам.
        - Я знаю всех детей на Эквиноксе.
        - Понятно.
        Год назад Марсу выпроводили из школы после того, как один ученик едва не утонул, находясь под ее присмотром. Директор сказал, что это произошло из-за ее невнимательности, но Марса утверждала, что просто что-то привлекло ее внимание, пока дети учились плавать. А именно плавающие камни.
        - Ты пришла, чтобы сбросить с себя якоря? - спросила она, наклонив голову, чтобы получше меня рассмотреть.
        - Что?
        - Ведь ты отнюдь не легкая девочка - сказала она, считая, что это все объясняет. - Не пемза. - Она посмотрела на свою коллекцию камней и покачала головой. - Нет, пемза - это легкая вулканическая порода, а у тебя к ногам привязаны якоря.
        - Вы правы. - ответила я, сделав вид, что понимаю ход ее мыслей. - Понимаете, я хотела у вас узнать…
        - Я знаю, что такое горе, - перебила она меня. - Боги мои, ведь я тоже его пережила. Ты думаешь, что оно делает тебя слабой? А на самом деле все наоборот - оно делает тебя намного сильнее. Хотя зачастую эта сила поверхностная, и, если приложить соответствующие усилия, ее легко разрушить, как камень. - Она наклонилась ко мне. - Что разрушило тебя, моя дорогая?
        Что она хочет этим сказать?
        - Я просто кое-что ищу! - сказала я, проигнорировав ее вопрос. - Даон сказал, что продал вам одну вещь, принадлежавшую моим родителям. Сундук для сокровищ.
        - Ты хочешь его вернуть? - Ее бледное лицо разочарованно скривилось.
        - Нет, просто взглянуть на него, и все.
        - Зачем? - спросила Марса, скрестив на груди руки.
        - Он принадлежал моим родителям. Я… хочу посмотреть на него. В последний раз. - Я наклонилась к ней. - Прошу вас! - добавила я.
        - Прости, - сказала Марса, рыская глазами по комнате. - Что-то я не припомню, куда его положила.
        Судя по тому, что она избегала моего взгляда, здесь что-то нечисто. Зачем ей сдался старый разваливающийся сундук? Разве что она решила, что драгоценные камни на его крышке настоящие?
        Внезапно Марса бросила взгляд на металлический ящик в углу, он был размером с бочонок для рыбы и сверху закрыт вязаным покрывалом из водорослей. Единственный предмет, на котором не лежало сладкой рыбы. Значит, внутри было что-то важное.
        Я метнулась к нему. У меня не было времени, а Марса, видимо, давно не принимала гостей, и ей хотелось поболтать и отпустить замечания на мой счет.
        Я сорвала покрывало и подняла крышку.
        - Нет! - воскликнула Марса, встав со стула. Ее косточки хрустнули от резкого движения.
        Я вынула из ящика вязаную крючком мягкую игрушку. Она напоминала какое-то земное животное из Прежних времен, давным-давно позабытое, с круглыми ушами и пушистым хвостом.
        Я продолжала копаться в ящике, а Марса застыла посреди комнаты, поднеся руку ко рту.
        Мне во что бы то ни стало нужно было найти сундук, он должен быть где-то здесь. И тут я вдруг увидела то, что прятала Марса.
        Я переводила взгляд с одной вещи на другую. Белая треснувшая раковина. Маленькая фаланга пальца. Круглый, похожий на луковку, череп. Я в ужасе отпрыгнула.
        - Боги мои! - прошептала я. - Что вы натворили?
        - Никому ни слова, - сказала Марса, прерывисто дыша.
        Я выронила игрушку, поняв, что этот таинственный ящик стал усыпальницей для ребенка.
        Марса наконец смогла сделать шаг в мою сторону, и я в ужасе отшатнулась от нее. Она закрыла ящик покрывалом.
        - Пожалуйста, никому не говори.
        Я открыла было рот, но тут же его закрыла. Я не знала, что сказать. Чей это ребенок? Почему она хранит его кости? В собственном доме?
        - Я не сделала ей ничего плохого, - сказала Марса, соединив морщинистые руки. - Она была моей единственной дочкой.
        - Я… я… - Мне хотелось скорее сбежать оттуда. Это было невыносимо. Я не хотела, чтобы мне напоминали о том, что происходит после смерти. Я не хотела знать о горе Марсы, когда я с трудом могла справиться со своим собственным горем.
        - У меня два сына, - сказала Марса. - И дочка, - вздохнула она, закрыв глаза. - Точнее говоря, у меня была дочка.
        Мне стало плохо, плохо от того, что я здесь. От осознания того, что Элизия скоро снова умрет. От вида костей, которые напомнили мне, во что мы все превратимся, когда придет наш черед. Но у Элизии еще оставалось время до завтра.
        Закрыв рот рукой, я начала пятиться в сторону двери.
        - Не надо было этого делать, - произнесла я.
        - Да, это точно, - ответила она. - Видишь ли, она родилась в нарушение закона. - Я не хотела знать подробности, но все же остановилась, чтобы послушать. - Мне не хотелось покидать Эквинокс или делать аборт. - Она подняла оброненную мною игрушку и погладила ее за ушко. - Я думала, что смогу спрятать ее от всех.
        Я затаила дыхание, почувствовав, как в воздухе витают сожаление и тоска.
        - У меня начались преждевременные роды, а я не могла обратиться к врачам. - Она покачала головой. - Я родила ее в этой самой комнате.
        У меня перехватило дыхание, я не могла себе этого представить.
        - Она прожила всего несколько недель, - печально улыбнулась Марса. - Ее легкие не выдержали такого количества соли в воздухе.
        - Соль в легких, - сказала я с пониманием. Новорожденные и пожилые чаще всего были подвержены этой болезни. Их ослабленные легкие не могли справиться с насыщенным солью воздухом, которым приходилось дышать. - Примите мои соболезнования, Марса.
        - Спасибо. - Она встала и направилась в сторону спальни.
        Я не знала, вернется ли она, поэтому замерла, размышляя, как лучше поступить. Но вскоре старушка вернулась, неся в руках сундук.
        - Прости меня, - сказала Марса. - Я не должна была тебя обманывать.
        Мне захотелось выхватить сундук у нее из рук, но, увидев ее лицо, я остановилась. Эта женщина так же сильно горевала по дочке, как я по своим родителям и Элизии.
        - Я никому не скажу про вашу малышку, - заверила я ее. - Даю вам слово.
        Она улыбнулась, обнажив дырки на месте отсутствующих зубов.
        - Я в этом не сомневаюсь. Каждому из нас нужно чувствовать связь с любимыми людьми. В этом сундуке твоя связь с ними.
        Я осторожно взяла его из ее рук и открыла украшенную драгоценными камнями крышку. Затем пошарила рукой внутри и нашла потайное отделение. На стенке рядом с петлями был небольшой паз. Я нажала на него, обшивка упала вниз, и из-под нее выпал небольшой мешочек. Я едва не вскрикнула от радости.
        Я быстренько сунула мешок в карман и вернула сундук старушке.
        - Благодарю вас, Марса.
        - Ты уверена, что не хочешь оставить его себе?
        Но я видела, каким взглядом она провожала камни, которые были на крышке сундука. Ей он был дороже, чем мне.
        Теперь, заполучив карту, я могла безболезненно с ним расстаться.
        Я поспешила к Элизии, держа в руках точные данные о том, где наши родители.
        А что, если они все же умерли в ту ночь, и эта карта принесет нам только горе? Может, есть какое-то другое объяснение тому, что Элизия обнаружила мамино ожерелье и папин эхопорт?
        - Ну что? Нашла? - Элизия поспешно вышла из темноты.
        - Да. - Я протянула ей мешочек. Она схватилась за него, будто от этого зависела ее жизнь. Видимо, она впервые подобралась так близко к ответу на мучивший ее вопрос.
        - Марса без вопросов отдала тебе сундук? - спросила она.
        - В принципе да.
        Я не хотела вдаваться в подробности относительно того, что видела в доме у Марсы. У меня внутри все переворачивалось при мысли о том, что она родила дочь, а затем слушала ее затрудненное дыхание и не могла обратиться за помощью. Она так любила свою девочку, что не смогла расстаться с ней даже после того, как та умерла.
        Я взглянула на Элизию. Мне ли не знать, что она чувствовала.
        После той трагедии старушка, видимо, совсем лишилась рассудка и теперь собирала камни, чтобы заполнить пустоту в душе. Мне бы хотелось как-то ее утешить, но прошло уже столько лет. Что тут скажешь? Все равно ее малышка не выжила бы. Врачи до сих пор не нашли лекарство от скопления соли в легких.
        Интересно, хотела бы Марса провести рядом с дочкой еще двадцать четыре часа, если бы у нее была такая возможность?
        - Ты еще не смотрела? - спросила Элизия, держа в руках мешок.
        - Нет, я хотела сделать это вместе с тобой.
        Она сжала мне руку, а затем быстро ослабила завязки.
        Как она и говорила, внутри лежало мамино ожерелье и папин эхопорт. Мы изо всех сил вглядывались в темный экран. В мгновение ока мы снова мысленно вернулись в детство, вспомнив, как подстрекали друг друга дотронуться до папиного эхопорта. Элизия поспешила убрать его в карман. Затем она вытащила из мешочка лист сложенной бумаги. Карта. Сестра повертела ее в руках.
        - Не хочешь развернуть? - спросила я.
        - Сейчас. - В воздухе повис невысказанный вопрос. А что, если они находятся так далеко, что нам не хватит оставшегося времени? Сейчас, должно быть, уже около восьми. Значит, осталось шестнадцать часов.
        Мы обе затаили дыхание, пока Элизия разворачивала карту.
        - Вереница островов, - прошептала она, водя пальцем по схеме, на которой был изображен витиеватый путь.
        - Родители покинули Эквинокс, чтобы переехать на праздничные острова? - Мама была ботаником, а папа - смотрителем. Если они и бежали от чего-то, то почему решили плыть именно туда?
        Элизия опустила голову, но из-за упавших волос, мне было не видно ее лица.
        - Туда несколько дней пути.
        Если родители живы, она не успеет с ними увидеться.
        - Нет! - возразила я, указывая на красные линии, обозначающие узкий пролив между Эквиноксом и Вереницей островов. - Мы сможем пройти по Бескрайнему морю.
        Она вздрогнула.
        - Нет, Темпе. Это слишком опасно. Большинство судов и мореплавателей оттуда не возвращаются.
        - Если поплывем по Бескрайнему морю, доберемся до Вереницы островов за шесть часов. Тогда у нас останется время проверить, там ли находятся мама с папой.
        - Нет, ни за что, это неоправданный риск.
        На самом деле я думала иначе. Я была готова без колебаний сразиться с Реморянами, тамошними морскими разбойниками. Я должна снова собрать нашу семью вместе, пока не поздно.
        - Другого выхода нет, Эли, - сказала я, дотронувшись до ее руки. - Я хочу, чтобы ты увидела маму с папой. Ты заслужила то, чтобы узнать всю правду, и я тоже.
        Минуту она смотрела на меня, а затем бросилась мне на шею.
        - Спасибо, Темпе! - сказала она, прижавшись щекой к моим волосам. - Если бы только я могла вспомнить подробности того, что произошло в ту ночь, когда я погибла. Но, как бы то ни было, прости меня. Нужно было сразу сообщить тебе про ожерелье и эхопорт, как только я их обнаружила. Зря я решила плыть в одиночку. Мы же с тобой остались вдвоем, без родителей, а я взяла и бросила тебя. - Она шмыгнула носом. - К сожалению, прошлого не вернуть, но мы все еще можем попробовать найти маму и папу, чтобы ты больше не была одна.
        Из моих глаз хлынули слезы, и я крепко ее обняла.
        Несмотря на то, что я точно не знала, куда в ту ночь уплыли родители, теперь я поняла, какая у меня сестра.
        Мы обе были готовы на все, чтобы узнать правду.
        Глава двадцать пятая
        Лор
        Понедельник, 20:00
        В 20:00 небеса наконец разверзлись, и началась давно ожидаемая гроза.
        Ливень хлынул на нас, когда мы бежали в сторону гавани, громко топая по металлическим мосткам. Мы надеялись поймать сестер Алерин у пропускного щита. У нас осталось тридцать минут до того, как Сторожевая башня прикажет отбуксировать катер Рэя в открытый океан.
        В гавани скопилось множество судов. Мы поняли, что без поисковой функции в эхопорте нам ни за что не найти их катер.
        Тогда мы решили отчалить от берега, бросить якорь недалеко от Сторожевой башни и ждать. Все суда, отправляющиеся из Эквинокса, должны были проплыть мимо нас.
        - Перестань! - проворчал Рэй, увидев, как я расхаживаю по палубе. - Ты протрешь дыру в моем катере, а новый мне не по карману.
        Он попробовал использовать передатчик на катере, чтобы усилить сигнал моего эхопорта. По его мнению, это могло помочь добиться устойчивого сигнала, несмотря на грозу, которая точно не кончится в ближайшее время.
        Мои волосы прилипли ко лбу, по лицу хлестал дождь. Казалось, что небо плачет. Я надеялся, что это не дурной знак. Если бы я верил в каких-либо богов, то решил бы, что они пытаются меня предупредить о том, что этот день очень плохо закончится.
        К счастью, я верил только в то, что можно увидеть глазами и подержать в руках.
        Из-за повышенной влажности, давно зашедшего солнца и непрекращающегося ливня я почувствовал дрожь во всем теле. Футболка с Палиндромены прилипла к коже, как ледяной панцирь. Для меня это было новое ощущение. На протяжении многих лет я не сталкивался ни с чем иным, кроме умеренного климата Аквариума. Мое тело не знало, как реагировать. И в конце концов решило взбунтоваться.
        Я прижал дрожащие руки к бокам.
        - Ну как, получается? - Я крепко сжал зубы, чтобы они не стучали.
        - Нет, - ответил он, настраивая что-то на приборной панели. Из-за косого дождя Рэй промок до нитки, как я, даже находясь у штурвала. Но мне казалось, что ему не страшен холод. Видимо, на нем был костюм для погружения, который всегда надевали жители рифа, даже если они не собирались нырять.
        - Что-то ты подозрительно спокоен, с чего бы это? - спросил я.
        Он даже не обернулся.
        - Ты хоть раз слышал о разрывном течении в океане?
        - Разумеется, - то, что я не нырял, не значило, что я не знал о возможных опасностях. Мой дед ненавидел океан. С самого раннего детства он говорил мне держаться подальше от воды, несмотря на то, что из окон нашего дома был виден пляж. Он вбил мне в голову, что океан - это проклятое место, которое несет с собой гибель и разрушения.
        Лишь после его смерти, много лет спустя, я впервые отважился окунуться в голубую бездну. Несмотря на то, что этим оскорбил память о нем, я хотел почувствовать под ногами что-то помимо твердой земли. Мне нужно было понять, что у меня есть возможность сбежать с этого острова. Однако не прошло и секунды, как волны сбили меня с ног.
        Тогда я обратил свой взор на скалы, чтобы отвлечься.
        - Разрывное течение, - продолжал Рэй, - это когда кажется, что гладь океана спокойна и безопасна, как будто штиль между волнами, и вдруг тебя уносит прямо в открытое море на верную гибель.
        Я заметил, как напряглись его плечи. Его явно что-то беспокоило.
        - Если я сейчас остановлюсь и начну думать об этом, - сказал он, - то все, это конец. Я потеряю работу, а мои родители лишатся дома. - Меньше всего мне хотелось, чтобы он лишился надежды. Куда ему деваться, если у него не будет ни Эквинокса, ни Палиндромены?
        - Так вот, - продолжал он. - У нас все еще есть…
        - Если скажешь «время», толкну тебя за борт.
        Рэй рассмеялся и замолчал.
        - Кажется, я сморозил глупость, - сказал я, вспомнив, что он еще ни разу не выходил в океан после того несчастного случая. - Прости, я ужасный друг.
        - Замолчи.
        - Послушай, Рэй, я знаю, что тебе…
        - Ты можешь секунду помолчать?! - Он согнулся над экраном эхопорта, лежащего на панели.
        - Что там? - спросил я, затаив дыхание, с надеждой ожидая ответ.
        Когда он обернулся, мое сердце радостно забилось.
        - Они уже здесь.
        Я повернулся в сторону гавани. Небольшое судно ожидало разрешения со Сторожевой башни. Затем щит поднялся, и катер прибавил скорость.
        - Заводи мотор! - крикнул я.
        Рэй уже нажал на акселератор.
        - Я сам догадался.
        Катер девушек пролетел по волнам и свернул влево. В противоположную от Палиндромены сторону.
        - Куда это вы собрались, Темпеста? - прошептал я. - Какой у вас план?
        Катер Рэя прыгал вверх-вниз по волнам, дождь лил нам в лицо, и мы почти ничего не видели. Зато у нас работал эхолот. Судя по мерцающей точке на экране, которая показывала сердцебиение Элизии, она была либо испугана, либо в радостном возбуждении. Интересно, она знала о том, что мы следуем за ними?
        Однако их катер был меньше и шустрее. Пока «Плывущий к земле» разрезал носом огромные волны, катер девушек скользил по поверхности воды.
        - Они отрываются! - закричал я, стараясь перекричать ревущий ветер.
        - Это рыбацкий траулер, - сказал Рэй, нахмурившись. Я ни разу не видел его таким серьезным. - Он создан для того, чтобы перевозить улов, а не развивать большую скорость.
        Я смотрел, как катер сестер Алерин взмыл над водой, пролетел несколько метров и снова опустился вниз.
        - Как они это делают? - спросил я.
        - Их катер создан по типу судов Прежнего мира, - ответил Рэй. - Я заметил в его голосе завистливые нотки. - У него есть крылья, которые поднимают его над водой, когда он развивает большую скорость.
        - Он умеет летать?
        Он рассмеялся и покачал головой.
        - Нет. Крылья находятся под водой, но, когда катер набирает скорость, воздух поднимает его над поверхностью. И тогда он проносится по волнам, не застревая в них.
        Лично у меня было ощущение, что у них летучий корабль. Когда ветер надул наши паруса, мы смогли плыть чуточку быстрее, но этого было недостаточно, чтобы сократить дистанцию между нами.
        - Их катер слишком быстрый, - пробормотал Рэй.
        - Что же нам делать? - Нам негде было взять другое судно, для этого пришлось бы связаться с Палиндроменой.
        - У нас слишком большой вес из-за рыболовных снастей.
        Я же не мог попросить Рэя выбросить снасти на дно океана и пожертвовать всем, что он скопил за всю свою жизнь, ради меня.
        Это же я оплошал, а не он.
        - На самом деле, - промолвил он, - есть способ их догнать. Его взгляд упал за борт.
        - Какой? - Я был на все готов.
        - Морской ястреб, он легче и быстрее. На нем ты легко их догонишь.
        - Я ни разу не управлял таким судном.
        - Тогда давай я, а ты останешься здесь.
        - Нет, я сам их поймаю, ведь я всю жизнь водил вездеходы. Вряд ли это намного сложнее.
        - Что ж, хорошо. У тебя планшет с собой? - спросил он. Я передал ему планшет, и он что-то на нем напечатал. - Я ввел позывные своего траулера, чтобы ты связался со мной, когда ты их догонишь. Затем подплывешь поближе, заберешься к ним на борт и заглушишь двигатель. А я пока тебя догоню. - Он стукнул меня по спине. - Будь осторожнее, ладно?
        - Не сомневайся. - Но мой разум уже рисовал ужасные картины чудищ с острыми зубами, притаившихся в засаде. Я проклинал дедушку, который в детстве показывал мне иллюстрации с глубоководными созданиями - как реально существующими, так и выдуманными. Но сейчас мой мозг не видел разницы между ними.
        Рэй поднял бровь.
        - Только смотри, не провали задание. Это все, о чем я прошу.
        Я внимательно оглядел лодку.
        - Это не входит в мои планы.
        Я опустился на сиденье, а Рэй отвязал лодку от траулера.
        - Удачи тебе! - сказал он, оттолкнув судно правой ногой.
        Я открыл дроссель и нажал на рычаг. Катер взревел, как недовольное создание, а затем рванул вперед. У меня соскользнула нога, но я успел схватиться за поручни и вернуться в исходное положение.
        Я ошибся. Динамика этой лодки отличалась от вездехода. Ничто не привязывало меня к поверхности океана. И мне это нравилось.
        Я перевел акселератор в нужное положение и помчался по волнам.
        Не успел я опомниться, как на горизонте уже замаячил катер сестер Алерин.
        - Что дальше? - спрашивал я себя. Ты готов сдать Элизию врачам, чтобы они ее умертвили?
        Эта девушка уже один раз умерла, но это была совсем другая история, чем с Каленом. В этом не было моей вины. Элизия должна была провести все двадцать четыре часа на Палиндромене, дав своей сестре высказать все, что у нее наболело, а затем вернуться в резервуар, и больше ничего. Это не должно было вылиться в такие муки. Вот одна из причин, почему смотрители просили клиентов скрывать правду от оживших. Мысль о том, что они снова умрут, стала бы мучением для них.
        Я отогнал прочь эти мысли и прибавил скорость. Взревевший мотор рассеял мои последние сомнения. Сейчас главное - вернуть Элизию на Палиндромену. Остальное от меня не зависит.
        А как же ее сестра?
        Что ж, я не хотел об этом думать. Я не виноват в том, что Темпесте придется несладко. Если бы она не устроила побег сестры из Палиндромены, ничего бы не было.
        Приблизившись к их катеру, я поклялся Подводным богам, Прежним богам и всем, кто был там, на дне, что я непременно вернусь на Палиндромену с Элизией. А затем снова буду жить в тиши своего подземелья.
        Рэя не выгонят с работы, и мне ничего не будет.
        Побуду эгоистом. В последний раз.
        Глава двадцать шестая
        Темпеста
        Понедельник, 20:15
        Мы сразу поняли, что нас преследуют, как только миновали Сторожевую башню. Даже в грозу мы услышали рев мотора на лодке, следующей за нами. Но их судно было не таким, как наше.
        Рэйлан скоро узнает, как быстро плавает «Рассвет».
        Наш катер подпрыгнул над темной водой и на всех парах вышел в открытый океан.
        - Ха-ха! - засмеялась я, поняв, что преследующее нас судно осталось далеко позади. Я обняла Элизию за плечи. - Мама с папой были правы насчет этого катера. Нет никого быстрее нас!
        Она робко улыбнулась, а затем напомнила мне, что рано говорить о родителях. Мы ведь точно не знали, живы они или нет.
        Я повернулась к панели приборов, чтобы удостовериться, что ввела верные координаты, указанные на карте, а затем направила катер по лунной дорожке.
        Ночь выдалась тихой, и мы наконец-то вышли за пределы грозового фронта. На небе сияли звезды, они были похожи на косяк маленьких огненных рыбок, собравшихся вместе.
        Элизия устроилась на корме, опустив руку в воду. После всего, что ей пришлось пережить, она по-прежнему хотела почувствовать связь с водой.
        - Не боишься ее? - спросила я.
        Она посмотрела на меня, и ее лицо погрустнело.
        - Ты о смерти?
        Я изо всех сил замотала головой. Мне совсем не хотелось говорить о смерти, тем более о ее смерти.
        - Не боишься воды?
        Она пожала плечами.
        - Я не помню, как тонула. В моей памяти не осталось картин того, что я была напугана или осознавала, что скоро умру, захлебнувшись в воде. Я с детства была окружена океаном. Вода у нас в крови, разве я могла ее бояться?
        От разговоров об утоплении мне стало дурно. Я поспешила сесть рядом с ней, чтобы напомнить себе, что она еще жива. У нас оставалось еще шестнадцать часов.
        - Ты боишься? - на этот раз я имела в виду смерть, и она сразу это поняла.
        - Да, - ответила она, намотав волосы на палец.
        У меня в груди все сжалось, стало трудно дышать. Видимо, вот что бывает, когда тонешь. Но раз уж я это затеяла, теперь было поздно отступать.
        Мне хотелось понять, как помочь сделать ее уход как можно менее болезненным. В конце концов, в этом весь смысл существования Палиндромены.
        Она давала людям время, чтобы обсудить все, что они не успели сказать перед смертью. Время, чтобы обрести покой.
        - Помнишь, что было после того, как ты утонула? - спросила я.
        Верующие в Подводных богов утверждали, что после смерти люди воссоединились с любимыми людьми в подводном царстве и могли дышать под водой. Тогда как верующие в Прежних богов утверждали, что люди попадали в специальное место на небесах. Я не знала, кому верить, лишь надеялась, что, какой бы ни была правда, Элизия не останется одна, а будет пребывать в спокойствии и радости.
        - Я ничего не помню, - прошептала она. - Совсем ничего.
        У меня на глаза выступили слезы, и я отвернулась. Неужели после смерти ничего нет?
        Вдруг тишину ночи прорезал шум работающего мотора. Я повернулась, чтобы посмотреть, что это такое.
        Морской ястреб!
        Рэйлан!
        Почему он не может оставить нас в покое?
        - Развязывай веревки! - сказала я и сама тут же взялась за дело.
        Элизия бросилась на другую сторону палубы, чтобы отвязать веревки на мачте, а я сделала то же самое на своей стороне. Когда мы закончили, паруса с щелчком взмыли высоко вверх так, что мы чуть не упали за борт. С поднятыми парусами наше судно стало быстро набирать скорость.
        Вдруг позади нас включился прожектор, осветив наше судно. А значит, теперь мы были видны всем.
        - Он не сдается, - произнесла Элизия со вздохом.
        - Судя по всему, в детстве он просто никогда не слышал слова «нет»! - проворчала я. - Что ж, кто-то должен преподать ему урок. Возьми штурвал, Эли. Сейчас устроим вокруг него танцы с бубнами.
        Она улыбнулась.
        - Ты же знаешь, как я обожаю танцевать.
        Его лодка приблизилась к нам.
        - Сбросьте скорость! - рявкнул Рэйлан, стараясь перекричать шум мотора и волн. Его мокрые волосы падали тонкими прядями на побелевшее лицо.
        В ответ Элизия направила катер в другую сторону, но он легко нас догнал.
        Тогда сестра повернула штурвал так, что лодка накренилась, и мне пришлось ухватиться за мачту. Никто не умел маневрировать лучше Элизии. Она не раз пережидала шторм на куда меньших суденышках.
        Мы неслись по океанской глади, каждый раз сворачивая в другую сторону, стоило Рэйлану к нам приблизиться. Элизия весело смеялась. Эта гонка явно пришлась ей по душе, в этом не было никаких сомнений. Несмотря на то, что она не осознавала, сколько времени прошло с ее смерти, было видно, что она соскучилась по океану.
        Рэйлан продолжал повторять все наши маневры, нос его лодки был прямо за нами.
        Элизия недолго радовалась, поскольку он направил лодку нам наперерез. Хотя «Рассвет» был быстрым катером, лодка Рэйлана была маневреннее. Даже в темноте мне показалось, что я увидела ярость, полыхавшую в глазах смотрителя.
        Должен же быть маневр, который он не сможет повторить.
        - Отойди, - сказала я Элизии, взяв у нее штурвал, а затем резко развернула катер в обратном направлении.
        - Что ты делаешь? - воскликнула она. - Мы не можем вернуться.
        - Я не собираюсь возвращаться. Держись! - Сестра схватилась за штурвал.
        Я направила штурвал влево. Рэйлан сделал то же самое, затем вправо. «Рассвет» накренился на один бок, при этом лишь одно крыло осталось в воде. Я крепко держала штурвал, и, когда мы проплывали возле Рэйлана, наш борт поднялся почти на девяносто градусов. Вода из-под днища полилась прямо на него. Я триумфально улыбнулась, увидев его растерянное лицо.
        Затем я выровняла штурвал, и «Рассвет» снова поплыл прямо. После этого я нажала кнопку на панели, убрав крылья, и мы всем корпусом плюхнулись в воду. Вслед за этим за кормой поднялась огромная волна. Рэйлан пытался увернуться, но его лодку залило водой.
        Я снова нажала на ту же кнопку, и крылья выдвинулись обратно. Мы понеслись вперед, оставив Рэйлана далеко позади.
        - Отличный ход, Темпе., - сказала Элизия.
        Я просияла.
        - Быть может, я не умею танцевать, зато я знаю, как сделать красивый ход.
        Не слыша шума мотора у нас за спиной, Элизия сбросила скорость.
        - Что ты делаешь? - спросила я, пытаясь прибавить газу, но она выставила руку, чтобы мне помешать. Ее глаза внимательно вглядывались в пространство позади нас.
        - Его не видно, - сказала она.
        - Да, - нахмурилась я, - разве мы не этого хотели?
        - Нет. Я не вижу его на воде, а значит, поднявшаяся волна опрокинула лодку.
        - И что?
        - Мы не можем бросить его.
        - С ним ничего не случится. Будет держаться на воде, пока его не подберет спасательное судно с Палиндромены. Мы же хотели оторваться от него, или ты забыла?
        - Я не хочу, чтобы он утонул, - еле слышно произнесла она.
        - Хорошо, - вздохнула я.
        Найти лодку Рэйлана оказалось не так уж и просто. Прожектор погас, как только его залило волной. Мы осторожно плыли вперед и вдруг услышали, как что-то ударилось о борт нашего катера. Послышался лязг металла о металл.
        - Смотри! - Элизия указала на правый борт.
        Я свесилась за борт и увидела лодку, раскачивающуюся на волнах, при этом сиденье было пустое.
        - Я никого не вижу, кажется, его там нет.
        - Значит, он ушел под воду, - сказала она дрогнувшим голосом.
        У меня закололо сердце. И хотя я злилась на Рэйлана за то, что он хотел сделать с моей сестрой, я не желала ему смерти.
        - Нам не удастся найти его в темноте, ему конец.
        Но Элизия уже стаскивала с себя танцевальный костюм.
        - Ты не будешь нырять! - воскликнула я. - Это исключено!
        Но она меня не слушала.
        Тогда я стала трясти ее за плечи.
        - Ты не станешь рисковать жизнью ради него! - Она только что вернулась ко мне, и я хотела провести с ней каждую оставшуюся минуту. - На мне костюм для погружения, давай я нырну.
        Я начала снимать с себя рубашку, как вдруг послышался знакомый голос.
        - Видимо, я должен вас поблагодарить? - это был Рэйлан. Он расположился на дальнем конце «Рассвета». Его одежда и волосы были мокрыми, но он уже успел убрать с лица длинные светлые пряди и смотрел на нас стальным взглядом. Видимо, он смог забраться к нам на борт, пока мы его искали.
        Он нас перехитрил. Брошенная лодка оказалась отвлекающим маневром.
        Рэйлан двинулся к нам, но я закрыла собой Элизию.
        - Не подходи! - крикнула я.
        Он поднял руки вверх.
        - У меня нет оружия, я не причиню вам зла.
        Я прыснула от смеха.
        - Конечно же, нет. Просто ты хочешь затащить мою сестру обратно на Палиндромену. Убирайся с моего катера!
        - Моя лодка не заводится, из-за вас вода попала в двигатель. - Он кивнул в сторону океана. - Мне больше некуда деться.
        Я скрестила руки на груди.
        - Не буду возражать, если ты прыгнешь обратно в океан. Можешь доплыть до своей лодки. - Однако было темно, хоть глаз выколи, и было ясно, что он не сможет до нее добраться.
        - Элизия, прошу тебя, - начал Рэйлан, - ты пойми, я…
        - Не смей к ней обращаться! - вспылила я.
        Элизия обошла меня и встала перед ним.
        - Можешь остаться на нашем катере, - сказала она, - но мы не вернемся с тобой на Палиндромену.
        Услышав это, он сник.
        - Но у вас нет иного выбора, ваше время на исходе.
        Я показала на него пальцем.
        - Ты не можешь нас заставить. Катер наш, а не твой. Нас двое, а ты один. У тебя ничего не осталось.
        - Это не совсем так, - сказал он, и в его глазах вспыхнул свет. - Я знаю, где вы. И у меня есть вот это. - Сказав это, он полез за спину.
        Значит, у него все-таки есть оружие.
        - Прошу, не надо! - воскликнула Элизия.
        Но прежде чем он смог его использовать, я прыгнула и схватила его за пояс.
        - Ох! - вскричал он от неожиданности, а затем поскользнулся на металлическому полу и упал на палубу. Я потянулась для того, чтобы выхватить оружие, которое он держал за спиной, но увидела, что его рука вялая, как водоросли.
        Падая, он ударился головой о мачту и теперь лежал на палубе без чувств.
        Я потянула его за руку и обнаружила в ней цифровой планшет, похожий на тот, что был у Селны. Никакого оружия не было. Меня охватило чувство вины.
        - Он жив? - спросила Элизия, с опаской подойдя к Рэйлану.
        О Боги! Очень на это надеюсь!
        Я подняла его руку, чтобы пощупать пульс, и у меня вырвался вздох облегчения.
        - Он жив, просто без сознания.
        Сестра не мигая смотрела на эхопорт, надетый у него на другой руке.
        - Может, снимем его?
        - Можно попробовать, - ответила я, но ни одна из нас не пошевелилась. Нам не хотелось нарываться на неприятности.
        Вместо этого Элизия взяла в руки планшет.
        - Отправить координаты Рэйлану Бассану? - прочла она сообщение. - Что это значит?
        - Рэйлану? - Но ведь это и есть… - Я взглянула на юношу, лежавшего на мачте. Если это не Рэйлан, то кто же он? Должно быть, это какая-то ошибка.
        Я взяла планшет у Элизии.
        У вас новое сообщение от Рэйлана - высветилось на экране. Тогда я нажала на него, чтобы прочесть целиком.
        Лор! Ты заглушил им двигатель? Где ты?
        Я удалила сообщение и взглянула на юношу, лежащего без сознания на палубе.
        Кто такой этот Лор, и почему он так жаждет вернуть мою сестру обратно на Палиндромену?
        Глава двадцать седьмая
        Лор
        Понедельник, 21:00
        Я очнулся на качающемся катере со страшной головной болью. Возможно, у меня сотрясение мозга. Последнее, что я помню, - как спорил с сестрами Алерин и разъяренное лицо Темпесты, когда она набросилась на меня.
        Я застонал и попробовал сесть. Перед глазами было расплывчатое изображение девушки с длинными черными волосами. Я сразу же подумал о водной ведьме. Затем я несколько раз моргнул и увидел у нее в руках стальную палку, похожую на биту.
        - Что ты со мной сделала? - заплетающимся языком промолвил я, пытаясь пошевелиться, но тут же понял, что меня привязали к металлическому столбу, стоящему за моей спиной. - Вы взяли меня в заложники? - Я хотел было рассмеяться, ведь сегодня весь день был полон какого-то абсурда, но у меня не получилось.
        Девушка вертела палку в руках, и, несмотря на то, что сестры были похожи, я сразу понял, что это Темпеста. Оглянувшись, я увидел, что меня привязали к столбу в небольшом помещении, где лежало оборудование для погружения. Мы находились в каюте. За дверью было темно, и я не мог понять, где небо, а где океан.
        - Убив меня, ты сделаешь только хуже, - произнес я. Зачем я это сказал? Мне следует бороться за жизнь, а не подавать им ее на блюдечке.
        Она склонилась надо мной.
        Я видел, как ее глаза движутся по кругу, у меня точно сотрясение.
        - Пришло время сказать нам всю правду, парень с Палиндромены, - сказала она.
        - Не называй меня так! - ответил я, отшатнувшись. И, хотя она не походила на самого опасного человека в мире, моя судьба была в ее руках. В данный момент вся ее ненависть была направлена на Палиндромену. Я должен был дистанцироваться от этого места.
        - Как тогда прикажешь тебя называть? - сказала она с усмешкой, подперев рукой бок. - Кто же ты - Рэйлан или Лор?
        Как она узнала? И где сейчас Рэй? Будет ли он искать меня, обнаружив перевернутую лодку, или решит, что я утонул?
        - Я все объясню.
        Она в нетерпении постучала палкой по ладони в ожидании ответа.
        - Да уж, будь любезен.
        Я вздохнул и наклонил голову, прикрыв лицо волосами. Мне было сложно говорить, глядя на нее.
        - Я хотел помочь другу, которого зовут Рэйлан.
        - Тот охранник с Палиндромены, который был на Весеннем Приливе?
        - Он не охранник, а смотритель. Рэйлан попросил его подменить, и я согласился провести оживление твоей сестры. Я хотел его выручить.
        - А сам-то ты тоже смотритель?
        - Нет. Я присматриваю за резервуарами в Аква… в подземном хранилище на Палиндромене. - Я бы все отдал, чтобы сейчас оказаться там.
        - Выходит, ты ничего не знаешь про это? - Она показала рукой вокруг себя. - Но при этом ты смог понять, что я чувствую и сказал, как вести себя с Элизией. Заставил меня довериться тебе.
        - Прости! - Я говорил от чистого сердца. Я бы хотел, чтобы Рэйлан сам занимался своими клиентами, чтобы ничего этого не было, а у Темпесты был настоящий смотритель. Возможно, в таком случае она бы не стала устраивать сестре побег, будь рядом с ней опытный наставник.
        - Ты сам хоть раз присутствовал при чьем-то оживлении, или это тоже ложь? - спросила она, подняв палкой мой подбородок, чтобы лучше видеть мое лицо. Она больше не верила ни одному моему слову, и я не мог ее за это осуждать.
        Было видно, что она немного смягчилась, но внутри нее сидела обида. Ведь она смогла довериться мне благодаря тому, что я рассказал ей о себе. О Калене.
        - Это чистая правда. - Сначала я решил рассказать ей о том, что мы с Элизией связаны в одно целое, но решил, что это вызовет ненужные вопросы, на которые я не хотел отвечать. В данный момент она считала меня своим врагом, поэтому вряд ли поверит в то, что я ей расскажу.
        Девушка внимательно изучала мое лицо. Затем, вздохнув, отошла назад. Я не понял, нашла ли она то, что искала.
        - Прости меня, - повторил я. Что-то мне сегодня часто приходилось извиняться. - Я не хотел тебя обманывать, а просто защищал своего друга. Думаю, ты, как никто, это понимаешь.
        У нее вырвался сдавленный смешок, и вся ее мягкость тут же испарилась.
        - Защищать умирающую сестру или врать ради друга - не одно и то же.
        - Возможно. Но мы оба готовы на все ради тех, кто нам дорог. - Надеюсь, Рэй будет меня искать.
        Она поджала губы, прежде чем ответить.
        - Не надо делать вид, что ты хорошо меня знаешь.
        Она права, я ничего о ней не знал, а всего лишь прочел информацию о ее сестре и причинах ее смерти. Я даже не знал, зачем она помогла Элизии сбежать и куда мы сейчас направляемся.
        - Куда вы плывете? - спросил я.
        Она встала подбоченившись.
        - Это тебя не касается. - Еще как касается, ведь мне придется плыть с ними!
        Я увидел свой планшет висящим у нее на поясе для погружения.
        Она взяла его в руки.
        - Хочешь, чтобы я тебе его вернула? - спросила она насмешливо. Не дождавшись ответа, она ударила его об пол.
        Теперь я не смогу подать сигнал Рэю.
        Я тяжело вздохнул.
        - Что вы собираетесь со мной делать?
        Внезапно выражение ее лица смягчилось, она только сейчас задумалась об этом.
        - Мы не причиним тебе зла, - услышал я чей-то голос.
        Элизия.
        Она спустилась в каюту и взяла палку из рук сестры. Темпеста не возражала.
        - Прекрати его пугать. Это ни к чему не приведет.
        Темпеста пожала плечами, будто не зная, чем ей еще заняться.
        - Куда мы плывем? - спросил я у Элизии, надеясь на ее разум и на то, что она меня отпустит.
        Хотя это не спасет мое положение. Мне нужно, чтобы она согласилась вернуться со мной на Палиндромену.
        - На Вереницу островов, - ответила она.
        Темпеста всплеснула руками.
        - Зачем ты ему сказала?
        - А почему нет? - спросила Элизия. - Он все равно не сможет сбежать и рассказать кому-то об этом.
        И то верно: без планшета я не мог сообщить Рэю, где нахожусь. Выходит, что я застрял на этом катере.
        - Зачем вам праздничные острова? - спросил я. Возможно, кто-то из местных жителей придет мне на выручку.
        - Там наши родители, - ответила Элизия, вызвав негодующий взгляд у сестры.
        - Но ведь ваши родители умерли? - Так было написано в анкете.
        - Мы тоже так думали, - сказала Темпеста.
        Все ясно. Они хотели увидеться с ними до истечения отпущенных Элизии часов.
        Если я так и останусь привязанным на их катере, то они смогут осуществить задуманное.
        Глава двадцать восьмая
        Темпеста
        Понедельник, 21:30
        Каждый раз, стоя возле юноши с Палиндромены, я чувствовала себя не в своей тарелке. Сама не знаю почему. Было нечто странное в его голубых глазах и в том, как он следил за каждым моим движением, будто бы изучая нас. И, в частности, меня.
        Мы с Элизией вернулись на палубу.
        Я взглянула на судовые часы.
        - Двадцать один тридцать, - сказала я. - Осталось четырнадцать с половиной часов, чтобы найти маму с папой. Времени более чем достаточно.
        Главное, чтобы они действительно оказались на праздничных островах.
        - Сколько еще до Бескрайнего моря? - спросила Элизия. С некоторых пор она повсюду носила с собой карту и не снимала мамино ожерелье. При этом, естественно, папин эхопорт она надевать не стала.
        - Несколько часов, - ответила я, изучая эхолот на панели приборов. Бескрайнее море простиралось по диагонали с северо-востока на юго-запад. На экране появилось предупреждение о том, что мы вскоре покинем территорию, на которую распространялась власть Палиндромены.
        Хорошо, что наш катер был в списке разрешенных судов и мы могли покидать эти воды и снова возвращаться, когда захотим. Быть может, родители специально оставили нам «Рассвет», именно с этой целью?
        Оказавшись вне зоны охвата сонара, мы оказались предоставлены сами себе.
        - «Рассвет» быстроходный, - сказала Элизия, глядя на горизонт, будто могла видеть то место, где начиналось Бескрайнее море, а также сотни кораблей, которые теперь лежали мертвым грузом на дне океана. - С нами ничего не случится.
        Но ее голос звучал не слишком уверенно.
        - Жалеешь, что я это все затеяла? - Этот вопрос не давал мне покоя, обжигая меня изнутри, словно я наглоталась соленой воды. - Ты бы предпочла не возвращаться?
        - Нет, - она взяла меня за руку. - Я счастлива, что смогла снова тебя увидеть и что мы сейчас вместе. Что бы ни случилось дальше, я рада.
        Меня передернуло, ведь я до сих пор не могла осознать, что все пошло совсем не так, как я задумала. Столько лет я хотела узнать правду о смерти родителей, и вдруг мы уже плывем через океан в надежде увидеть их вновь. Я должна была бы радоваться, но на деле я в ужасе наблюдала за тем, как все кругом рушится. Теперь я поняла, почему Эли утаила от меня правду, когда нашла мамино ожерелье. Меня бы это подкосило - возможно, это еще впереди.
        Элизия сжала мне руку, чтобы подбодрить. Мы вместе. Еще на какое-то время.
        - Ну, а ты? - спросила я.
        Она нахмурилась.
        - Что я?
        - Если бы ты могла выбирать, чем бы ты хотела заняться? - Вряд ли она бы решила переплыть Бескрайнее море.
        Она отвела взгляд в сторону.
        - Я не хочу об этом думать, мне так легче.
        Я понимала ее как никто. Размышления о том, что можно было бы сделать, не освободят ее от того, что она скоро умрет. Я два года сокрушалась, что сестра умерла слишком рано, а она лишь сейчас осознала всю несправедливость того, что с ней произошло. Мысли о прежней жизни лишь усугубили бы ситуацию.
        - Надвигается гроза, - сказала Элизия, указывая на потемневший горизонт. - Сможем оторваться?
        - Сделаю все, что могу, - ответила я, развернув катер против ветра. Набрав скорость, он взмыл вверх и пролетел несколько метров над водной гладью, как парящие птицы Прежнего мира.
        И все же мы не успели уйти от грозы.
        - Нужно спуститься в каюту, - сказала Элизия, когда на нас с неба водопадом обрушился дождь. - Мы можем простудиться.
        - И умереть? - ответила я и тут же спохватилась: - Кому-то нужно остаться здесь, чтобы управлять катером. - Как бы я ни любила «Рассвет», он не очень подходил для непогоды. Нужно было постараться, чтобы он не завалился на бок от ветра, а значит, кому-то из нас придется стоять у штурвала, чтобы не переводить его в режим автопилота.
        - Давай я останусь, - предложила сестра. Ей было все равно, простудится она или нет. Ведь скоро ее ждала смерть. - А ты иди в каюту и присмотри за Лором.
        Я взглянула на судовые часы.
        Четырнадцать часов.
        - Нет, - ответила я, отодвинув ее в сторону. - Я лучше справляюсь с катером в непогоду. Давай я останусь здесь, а ты пойдешь в каюту и немного поспишь.
        - Темпе, я не собираюсь тратить последние часы жизни на сон. Я останусь здесь с тобой.
        Я судорожно сглотнула, не в состоянии вымолвить ни слова.
        Она обняла меня за плечи.
        - Вместе до конца.
        - Мы доплывем до островов, осталось немного.
        Но гроза спутала нам все карты. Пришлось оставаться на месте, стараясь справиться с ветром, раскачивающим судно в разные стороны. Мы теряли драгоценное время, но при этом ни одна из нас не промолвила ни слова об этом.
        - Помнишь, как мама говорила с нами о путешествиях по миру? - спросила Элизия. Ее голос звучал увереннее, когда она говорила о родителях.
        - Да. Она хотела посетить острова на юге, чтобы изучить их флору.
        Она покачала головой.
        - И не только. Мама хотела показать тебе наполовину затопленный риф, - продолжала она с улыбкой. - Она всегда говорила, что только в воде ты чувствуешь себя как дома.
        Однако теперь каждый раз, погружаясь под воду, я буду видеть перед глазами безжизненное белое лицо Элизии.
        - Обещай, что доберешься туда, - помолчав минуту, прошептала она. - Обязательно сплавайте туда с мамой, как она всегда хотела.
        Дождь стучал по палубе. Тук, тук, тук. Смывая слезы, которые катились из моих глаз.
        - Темпе? - сказала она.
        Я постаралась ответить как можно спокойнее.
        - Мы ведь не знаем, живы ли они. - А если это окажется правдой, разве об этом я сейчас мечтаю? Воссоединиться всей семьей, чтобы практически сразу после этого навсегда попрощаться с сестрой?
        - Они живы, - она прижала мамино ожерелье к груди. - Я в этом уверена.
        Вот бы мне ее уверенность. Но сейчас мы не могли ничего знать наверняка. Мы держались за надежду, как за соломинку, - но это все равно что черпать воду одной рукой.
        Я чувствовала, что еще немного, и меня покинет самообладание.
        - Тогда почему они не вернулись за мной? Почему оставили последние зацепки два года назад?
        Она взглянула на меня. В ночи ее глаза казались черными. Возникло ощущение, что в них можно было увидеть себя, как в зеркале.
        - Они спасались от какой-то опасности, - ответила она. - Возможно, хотели вернуться, но не смогли. Но я точно знаю, что они мечтают, чтобы мы воссоединились с ними. Родители не могли оставить нас одних, обрекая на страдания.
        Я схватилась за бок, чувствуя, что задыхаюсь.
        - Я причинила тебе боль? - Слова застряли у меня в горле. Конечно же, я ранила ее. Сначала оживила, чтобы обвинить в смерти родителей, а затем хотела дождаться, пока она вернется в могилу, так и не сделав ни шага за пределы палаты. Теперь же получается, что ей пришлось напрямую противостоять смертельному шквалу.
        Естественно, я причинила ей боль.
        Она покачала головой и улыбнулась.
        - На самом деле ты исцелила меня, Темпе.
        Подводные боги! Хорошо, что идет дождь.
        Как я могу проститься с ней, когда она вернулась ко мне? Как смогу отказаться от нее?
        Я обняла ее покрепче.
        - Как же я рада, что ты вернулась, - прошептала я. - Пусть даже всего на двадцать четыре часа.
        - Я тоже очень рада.
        Мы прижались друг к другу, пока наш катер противостоял стихии.
        Глава двадцать девятая
        Лор
        Понедельник, 22:15
        Сотрясение мозга показалось мне ерундой, когда катер начало раскачивать из стороны в сторону. Я решил взять назад все хорошие слова, когда-либо сказанные мною по поводу океана. Это ужасное место, которое хочет вынуть из тебя всю душу. Я надеялся, что Рэй успел найти укрытие, а попал в шторм, ринувшись за нами.
        Я не мог понять, сколько времени, поскольку мои руки были привязаны за спиной, но по ощущениям прошел примерно час с тех пор, как я видел Элизию и Темпесту. За это время меня восемь раз стошнило. В основном прямо на себя.
        - Привет, - сказала Темпеста вкрадчивым голосом, спускаясь в каюту. Она выглядела заплаканной, или, может, это были последствия ветра и дождя.
        Я бы все отдал, чтобы иметь возможность убрать следы рвоты с подбородка и футболки.
        - Привет, - прохрипел я.
        Она переступила через зловонные лужи и проверила, надежно ли я привязан. Видимо, опасалась, что веревки разболтались, пока меня шатало из-за шторма.
        - Как ты себя чувствуешь? - спросила девушка, сделав шаг назад. Несмотря на то, что она не поднимала на меня глаз, было приятно, что она интересуется моим состоянием. Мне показалось, что в ней что-то изменилось. Я надеялся, что она наконец перестала быть такой колючей, но, наверное, она просто переживала за сестру.
        - Из всех случаев, когда меня брали в заложники, - сказал я, - этот самый приятный.
        Склонив голову набок, Темпеста прищурилась.
        - Значит, ты не впервые оказался в заложниках?
        Я рассмеялся.
        - Да я шучу.
        - Ох! - Это все, что она смогла сказать.
        Я старался не показывать ей своего отчаяния, так как мне позарез нужно было убедить ее вернуть сестру на Палиндромену и оставить идею о воссоединении семьи. Сотрудники Палиндромены ожидают, что Элизия будет у себя в палате по истечении двадцати четырех часов. Если ее там не окажется, они решат, что здесь что-то не так, проведут расследование и поймут, что я принял пост смотрителя вместо друга. Тогда Рэй все потеряет, а они узнают правду о том, кто я такой.
        Ведь я сын Нессандры. И все тайны, которые мы с мамой старались скрыть, всплывут на поверхность. Мы с ней оба убийцы.
        Возможно, мы заслужили это, но мне так хотелось еще пожить.
        - А у тебя все хорошо? - задал я ей тот же вопрос.
        Темпеста закатила глаза.
        - Не спрашивай.
        - Ладно, - ответил я. - Глупый вопрос, прости.
        - Простить за то, что ты хочешь доставить мою сестру обратно на Палиндромену? Или за то, что хочешь отнять у нее последние часы жизни?
        Я издал тяжелый вздох.
        - Прости меня за все, правда. - Не стоило мне выходить из Аквариума.
        - Хватит, - она подалась назад. - Мне надоело слушать твою ложь!
        - Обещаю больше не врать, - пообещал я, отводя взгляд в сторону.
        Она опустилась на корточки напротив меня.
        - Тогда ответь, зачем тебе так важно вернуть Элизию на Палиндромену? Почему вы не хотите дать ей у-умереть здесь, со мной? - она споткнулась на этом слове.
        - Это моя работа, - ответил я, пожав плечами. Пожалуй, лучшего объяснения не найти, слишком рискованно рассказывать ей о связи между нами.
        Она снова склонила голову набок, пристально глядя мне в глаза.
        - Неужели тебе правда так дорога твоя работа?
        На этот раз я смог выдержать ее взгляд.
        - Нет, я думаю о работе Рэйлана. Ему нужны деньги. Тебе не понять.
        - Так объясни! - Ее голос эхом прокатился по всей каюте.
        - Рэйлан - мой друг. - Единственный друг. - Когда я позволил вам сбежать, его будущее оказалось в опасности. И речь не только о работе. Ему нужны деньги, чтобы попробовать вылечить ногу. Кроме того, это единственная гарантия дальнейшего пребывания его семьи на Эквиноксе. Выпустив тебя с Элизией, я поставил крест на всем, о чем он мечтал.
        - Забавно, - подытожила она. - Выходит, что я должна думать о твоей дружбе с Рэйланом, в то время как тебе нет дела до моей сестры. А ведь она одна заботилась обо мне после смерти наших родителей пять лет назад. Она - последняя из моих родных.
        Как же донести до нее мою мысль?
        - Мне не все равно, что будет с твоей сестрой. Несмотря на то, что ты держишь меня в заложниках и угрожала мне палкой, я думаю в том числе и о тебе. Твоя сестра умерла, Темпеста. Она не должна была вернуться. Сейчас ей дали пожить ограниченное количество времени, и оно уже на исходе, - произнес я сквозь зубы. - Мне жаль, что ты стала частью плана Палиндромены по управлению этим миром, поверь, я говорю совершенно искренне.
        - Хочешь сказать, что ты не согласен с тем, чем занимаются на Палиндромене? - спросила она.
        Я на секунду прикрыл глаза. Если бы она только знала, насколько я ненавижу все, что делает моя мать. Спустя столько лет она совсем потеряла рассудок: ей начало казаться, что можно стереть все границы между жизнью и смертью. Вследствие этого она окончательно сбилась с верного пути. После смерти бабушки и дедушки мама потеряла связь с реальностью. Остров стал единственным, что осталось от них, и она решила сделать все возможное, чтобы защитить его и созданное ими дело. Однако их главной целью было выращивать урожай, а программа оживления была второстепенной и нужна была лишь для того, чтобы финансировать все их исследования. А мама помешалась на том, чтобы найти «лекарство» от смерти - чтобы больше никому не пришлось скорбеть по умершим. Ради этого она была готова на все.
        - Нет, - ответил я после долгой паузы. - Не согласен.
        Темпеста несколько раз удивленно моргнула.
        - Тогда зачем ты там работаешь? - Я открыл было рот, но она добавила: - Только не говори, что мне не понять.
        Я не сдержался и улыбнулся во весь рот, но быстро спохватился.
        Вначале я решил ей солгать, но мне было важно, чтобы она взглянула на ситуацию моими глазами и задумалась о моем благополучии, а не только о судьбе своей сестры. Поэтому я решил, что правда поможет мне сдвинуть дело с мертвой точки.
        - Моя мама - директор Палиндромены, - сказал я. - Мне было несложно получить работу. Это считалось чем-то само собой разумеющимся.
        - Нессандра - твоя мать? - Я прочел изумление на ее лице. Она пристально вглядывалась в мое лицо, будто искала сходство между нами.
        - Да.
        - А давно ты там работаешь?
        - Два года. До этого я был ребенком, впрочем, как и ты.
        Она фыркнула, будто между нами не могло быть никакого сходства.
        - Разве ты не мог устроиться на работу куда-нибудь еще? И заниматься чем-то другим?
        Я печально улыбнулся.
        - Боюсь, что нет. Маме следовало отправить меня на Эквинокс, чтобы я научился чему-то полезному или хотя бы получил представление о том, что существует иной мир, но она решила, что мне лучше обучаться у нее под боком. - Я беспокойно заерзал и пошевелил связанными руками. - Я никогда не мечтал пойти по ее стопам. Мне не нравилось проводить все время внутри станции. Я хотел посмотреть мир. Поэтому мне оставалось только карабкаться на скалы, на вершине которых я чувствовал себя в отдалении от нее.
        - Я тоже не преуспела в учебе, - ответила Темпеста. - После смерти родителей я не видела смысла изучать, какие рифы существуют в мире, историю нашей планеты и как образовался Новый мир. Мы все равно не учимся на своих ошибках, так зачем нам знать прошлое?
        Я надеялся, что это не так. Мне очень хотелось измениться, стать лучше, научиться по-настоящему дружить. Хотя, судя по тому, что я оказался привязанным к столбу, я не слишком в этом преуспел.
        - Думаешь, мы не сделали выводы после Великого потопа? - спросил я.
        Она покачала головой.
        - Население Эквинокса продолжает расти, и скоро риф может рухнуть. Мы вылавливаем больше рыбы, чем нужно, и подчистую собрали все, что оставалось на дне от Прежнего мира. Но нам этого мало. Мы ведем себя точно так же, как наши предки. Всегда хотим больше, чем имеем. Разве это указывает на то, что мы сделали выводы? - задала она мне тот же вопрос, подняв бровь.
        Я так надеялся, что мы научились ценить то, что имеем, - тот клочок земли, что у нас остался. Но, возможно, она права.
        - Ты сама тоже погружаешься на дно, - заявил я. Это было видно по катеру и сложенным здесь вещам. - И собираешь то, что осталось от Прежнего мира. Разве это не лицемерие? - Я хотел показать, что наша работа не всегда совпадает с нашими взглядами.
        Но она лишь пожала плечами в ответ на мои обвинения.
        - Я обожаю нырять и делаю это не для того, чтобы что-то найти. Для меня это не способ заработка. Мне важен подводный мир. Никто не видит то, что находится у них под носом. Им интересны только ценные находки и сколько денег можно за них получить. А ведь, несмотря на то, что наши предки все потеряли во время Великого потопа, на месте Прежнего мира возникло нечто замечательное.
        Когда она заговорила о подводных руинах, ее лицо озарила улыбка. Мне даже захотелось одним глазком взглянуть на то, что видела она.
        - Думаю, это очень важно, - сказала девушка. - Пока все оплакивают прежнюю жизнь на земле и пытаются ее возродить, - при этом она выразительно посмотрела на меня, явно намекая на мою маму. - Мне нравится то, что мы имеем. Я обожаю воду и подводный мир.
        Я улыбнулся, наблюдая за ее задумчивым выражением лица. Она перестала себя контролировать, и я увидел, насколько она красива.
        Я постарался поскорее отогнать от себя эту мысль. Это не приведет ни к чему хорошему. Да, мне нужно было, чтобы она перестала видеть во мне врага. Да, она должна понимать мою точку зрения. Однако в мои планы не входило войти в ее положение и сблизиться с ней.
        Темпеста, кажется, уловила изменения в моем поведении. Устроившись напротив меня, она оперлась спиной о стену каюты.
        - Значит, тебе не нравится то, что ты делаешь, - сказала она. - А есть то, чем ты любишь заниматься, кроме того, чтобы возвращать невинных людей на Палиндромену, где они умрут на металлической койке, а не в кругу дорогих им людей?
        Я рассмеялся, удивив нас обоих.
        - Ты просто душка, Темпе.
        Она улыбнулась краешком рта. Я не понял, было ли это реакцией на мой ответ или на то, что я назвал ее уменьшительным именем, но внезапно я поймал себя на мысли, что мне снова и снова хочется видеть ее улыбку. Притом что в мои планы не входило влюбляться в нее.
        - Так что тебе нравится? - настойчиво повторила она, стерев улыбку с лица.
        - Когда-то я обожал взбираться на скалы вокруг станции.
        Она прищурилась, видимо, размышляя о том, почему же тогда я такой бледный. Откуда ей было знать, что последние два года я прятался от мира в подвале.
        - Наш остров очень маленький, - продолжил я, - а мне хотелось выбраться куда-то еще, за пределы имеющейся у нас земли.
        - Некоторые считают, что вам несказанно повезло иметь хоть столько земли. Большинство людей за всю жизнь ни разу не ступали на твердую поверхность. - Но было видно, что земля не имеет для нее значения, поскольку она, как и Рэй, обожала океан.
        - Знаю, знаю, что мне повезло, - ответил я. - Но мне этого мало. Я хочу путешествовать, чтобы посмотреть, что еще есть в океане. - Тут я замешкался, поняв, что у меня вырвалось слово «хочу», а не «хотел». Будто бы я еще не оставил надежды на то, что это произойдет. - Находясь на вершине, я часто воображал себе, что не заперт на нашем острове, а могу выбрать иную жизнь.
        - Что же тебе мешает?
        Я не мог рассказать ей про Калена, тогда бы она воспринимала меня только как убийцу.
        - Мама была единственным ребенком, - ответил я. - Она росла на острове, не имея возможности играть с другими детьми. Родители заменили ей весь мир. Так было до того, как родился я. Перед смертью бабушки и дедушки я дал им слово не оставлять ее, ведь, кроме меня, у нее никого нет. - Не считая ее компании. - А ты?
        - Что я?
        - Ты бы уехала с Эквинокса, если бы могла?
        Она покачала головой.
        - Зачем? Это же мой дом.
        - И тебе никогда не хотелось чего-то другого? Чего-то большего? - спросил я.
        Она посмотрела на меня долгим взглядом, от которого у меня по спине побежали мурашки. Я ничего не мог с собой поделать, меня неудержимо влекло к ней, как если бы она была водной ведьмой, а я - несчастным моряком.
        - Я хочу, чтобы сестра была жива, - вдруг сказала она, тем самым разрушив чары. - А еще я хочу, чтобы наша семья воссоединилась, и ты оставил меня в покое.
        Сказав это, она прошла в другой конец каюты и села на пол, обхватив руками колени и спрятав от меня свое лицо.
        Увидев, что Темпеста снова спряталась в своей раковине, я подумал: удастся ли мне когда-нибудь разрушить эту стену между нами? Но при этом я боялся того, что может за этим последовать.
        Глава тридцатая
        Темпеста
        Понедельник, 23:00
        В самом темном месте на дне океана расположился светящийся храм. Он попал туда после того, как на землю обрушился Великий потоп, и теперь из-под его руин струился яркий свет от растущих внутри него кораллов. Создавалось впечатление, что вода специально проделала в стенах витиеватые отверстия, чтобы он казался еще красивее.
        Я поплыла к нему. И, хотя на мне не было маски, я могла легко набрать воздух.
        Нужно было сразу догадаться, что это сон.
        Наконец-то я нашла его! Храм Подводных богов! Я сразу поняла, что это он, стоило мне его увидеть.
        Когда я направилась в сторону входа, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я собиралась попросить у Богов дать нам больше времени, умолять их спасти мою сестру.
        Храм представлял собой лабиринт из каменных коридоров, стены которых были сплошь усеяны кораллами. Еще находясь снаружи, я видел их свет.
        Доплыв до главного зала, я заметила очертания фигуры бога, восседающего на золотом троне.
        Я приблизилась к нему и заметила огромную тень божества, возвышающегося высоко надо мной. Края этой тени будто бы растворялись в воде, и было неясно, где начало, а где конец. Словно чернильное пятно, выпущенное кальмаром. Он был частью океана, а океан был частью его.
        Свет проникал через отверстие в потолке храма, освещая корону из остроконечных кораллов и черных жемчужин на его огромной голове.
        Вдруг вся вода куда-то испарилась, и я смогла обратиться к Богу. Я преклонила перед ним колени.
        - Я пришла просить насчет моей сестры, - начала я. - Умоляю, не забирайте ее у меня.
        Громадное божество склонило ко мне свою голову. На месте глаз зияли две огромные дыры, а лицо очертаниями напоминало череп.
        Оно открыло рот, чтобы ответить, но вместо этого наклонилось и проглотило меня целиком.
        Вокруг меня была чернота. Зияющая пустота. Смерть.
        Я открыла рот, чтобы закричать, но в нем была вода.
        Я проснулась от того, что катер задрожал, будто его толкнули со всей силы. Неужели на нас снова налетел шторм?
        Мне не сразу удалось открыть глаза, так как они слиплись от соли, ветра и слез.
        Я еще не до конца проснулась и не могла понять, был ли этот удар во сне или наяву.
        - В чем дело? - спросил Лор. Он сидел в другом конце каюты, сдвинув светлые брови над голубыми глазами.
        Я не помнила, как провалилась в сон, - ведь я толком не спала с тех пор, как нашла растение. Я была истощена морально и физически. Мне хотелось найти место, чтобы восстановить силы, а не сидеть в каюте вместе с Лором.
        - Долго я спала? - спросила я.
        Лор посмотрел на свои связанные руки, но не смог разглядеть экран эхопорта. Он пожал плечами:
        - Менее часа?
        Катер снова задрожал и остановился. Привычный гул двигателя затих. Я услышала стук волн о наш борт.
        - Плохо дело, - пробормотала я, протирая глаза и с трудом поднявшись на ноги.
        - Что такое? - Лор встал на колени. Он не мог подняться, так как был привязан к столбу.
        - Нас взяли на абордаж, - ответила я.
        Я выскочила на палубу, чтобы найти Элизию. Мои слова оказались пророческими: я увидела, что к нам пришвартовалось чужое судно. Шторм уже закончился, но с неба моросил дождь, создавая в темноте плотную завесу. Я убрала с лица волосы.
        - Эли, с тобой все в порядке? - спросила я.
        Не успела она ответить, как я заметила бледную женщину с выпирающими скулами и грозным взглядом, которая одной ногой ступила на наш катер, подтягивая свое судно поближе. Ее волосы были цвета синих светящихся кораллов.
        - Привет, друзья! - обратилась она к нам низким мелодичным голосом. - Меня зовут Квера. Простите, что явились в столь неурочный час.
        Я почувствовала, как в моих жилах закипает кровь и ответила угрожающим голосом:
        - Немедленно сойдите с нашего катера!
        - Ну все, все! - Она подняла руки в знак примирения. - Разве так принято встречать гостей?
        - Я всегда так встречаю реморян, - парировала я.
        На Квере было длинное платье, сотканное из толстых жестких водорослей. Она вся была увешена разными украшениями, в тонком носу виднелось серебряное колечко, а на верхней губе был лабрет, украшенный камнями. Синие волосы были собраны в высокий пучок с торчащими из него рыбьими костями, это выглядело как нелепая имитация короны правителей Прежнего мира.
        За спиной у Кверы стояли матросы в оборванной одежде, сквозь дырки в рубашках и штанах было видно тело. Видимо, эта одежда была конфискована на захваченных и ограбленных ими кораблях.
        Реморяне. Морские разбойники.
        Видимо, пока я спала, мы успели зайти в Бескрайнее море.
        - Сколько же в тебе злобы, - улыбаясь, сказала Квера. - Ты, должно быть, с рифа? - Она указала на мой костюм для погружения. - Дай угадаю. Отсюда рукой подать до Эквинокса. Я права? Далеко же вы уплыли от дома, девочки.
        Тон, которым она произнесла слово девочки, показал, что она считает нас легкой добычей. Однако я думала иначе. Мы проделали такой путь не для того, чтобы стать добычей реморян.
        Отличительной особенностью этих разбойников было то, что они отказывались жить на каком-то рифе или одном из немногих островов, что торчали над водой после потопа. Реморяне прекрасно себя чувствовали в океане, отвергая любое руководство и держась стайками, готовыми тащить все подряд со встреченных ими судов. Они никогда не погружались на дно - им это было не нужно.
        Несмотря на соленый прохладный бриз, все они были босыми. У каждого в руке был гарпун, направленный в нашу сторону - не в качестве угрозы, а в качестве предупреждения на тот случай, если мы откажемся подчиниться. На кончике каждого гарпуна была либо ржавчина, либо запекшаяся кровь. Я склонялась ко второму.
        «Рассвет» покачнулся от веса шагнувшей на него высокой Кверы.
        - Этот катер выдержит только троих! - сказала я, закрыв собой Элизию. - Если вы взойдете на борт, мы пойдем ко дну. - Наш катер был сконструирован так, чтобы затонуть при лишнем грузе, таким образом власти Эквинокса пытались соблюдать весовые ограничения. Никто не мог проникнуть в нашу гавань в обход Сторожевой башни.
        Однако судно реморян было совсем другого плана. Оно было собрано по частям из кораблей с рифов, подобных Эквиноксу, и судов самих реморян. Никому не удавалось избежать их жестокости и жадности. Вдоль всей палубы и на широких бортах шли панели, поглощающие солнечные лучи. Благодаря огромному размеру судна реморяне могли с легкостью преодолевать любой шторм и нападать на всех, кто встречался им на пути. Из носа корабля торчали сотни пик, направленных вперед. Настоящее судно смерти.
        - Я насчитала всего двоих, - сказала Квера, указав на нас с Элизией.
        Я не удержалась и взглянула на сестру. Почему Лор молчит? Это его единственный шанс позвать на помощь. Неужели он хочет, чтобы реморяне захватили катер, а затем бросили нас за борт, чтобы мы утонули?
        Я затаила дыхание. Как-то видела, что некоторые пытались провезти кого-то на Эквинокс, и тогда их суда шли ко дну, не достигнув гавани. Сторожевая башня ни разу не выслала спасательное судно на помощь терпящим бедствие. Бывали случаи, когда экипажу удавалось выжить в океане, а те, кто тонул, оказывались на Палиндромене.
        Катер накренился, и вода хлынула через серебристую корму.
        Но затем он снова выровнялся. Я нахмурилась. На борту было четыре человека. Почему же мы не пошли ко дну?
        - Не будем терять время, - сказала она мужчине, стоящему за ее спиной. - Меня ждут другие люди и еще не ограбленные корабли. Все на борт!
        Я впилась ногтями в ладони.
        - Вы не посмеете!
        Последовал еще один толчок, и корабль реморян врезался в наш борт, проткнув его острыми пиками. Еще немного, и мы пойдем на корм рыбам.
        - Меня еще ничто не останавливало. Верно, ребята? - сказала Квера, широко улыбаясь. Мне показалось, или у нее зубы, как у акулы? Говорят, реморяне не брезговали человечиной, если не могли поймать рыбу, и встречали корабль с теми, кто пытался пересечь Бескрайнее море.
        Я надеялась, что просто ночная мгла затуманила мой взор.
        - Конечно, как и меня, - произнес реморянин, у которого был нос крючком. - Лично я рассчитываю на новую рубашку. - Его собственная рубашка давно износилась до дыр, через которые было видно бледную кожу. Он с вожделением смотрел на мою одежду.
        - А я надеюсь поужинать, - подхватил второй реморянин с длинной бородой медного цвета и лицом, усыпанным веснушками. Он щелкнул зубами, глядя на нас. Среди реморян прокатилась волна смеха.
        Возможно, истории про их каннибализм были не просто сказками, которые рассказывали детям, чтобы они не заплывали слишком далеко.
        - Что вам надо? - спросила Элизия, встав возле меня.
        - Список довольно большой, - ответила Квера, разведя руки в стороны. На ее запястьях было столько браслетов, что они выглядели как кандалы. - Лучше спросите, что нам не надо. - Матросы снова рассмеялись. Их было около двадцати. У нас не было ни единого шанса.
        Квера сделала шаг в нашу сторону, и я, не удержавшись, с отвращением отпрянула назад. Он нее несло рыбьей требухой и водорослями.
        - Мы не взяли с собой много еды, - сказала Элизия, - у нас не такое уж дальнее путешествие. - В принципе, ее слова были недалеки от истины. У нас не было времени собраться перед отплытием.
        - Наверняка мы найдем что-то еще, чем можно поживиться, - улыбнулась она, и на этот раз ошибки быть не могло - все ее зубы были с заостренными концами. - Не правда ли, ребятки?
        Хихикнув, они нацелили свои гарпуны прямо нам в грудь.
        - Отойди, девочка. - Квера попробовала отодвинуть меня, чтобы спуститься вниз в каюту. - Где у вас генератор?
        Я не могла позволить им лишить нас электричества. Солнце уже село, нам нужен был запасной генератор, чтобы доплыть до Вереницы островов. Иначе мы так и не найдем маму с папой.
        - Разве вам не нужен наш катер? - спросила Элизия. Я шикнула на нее, чтобы она замолчала.
        Квера снова обнажила свои острые зубы.
        - Ты что, хочешь его отдать?
        - Мы не выживем в океане, - сказала я, надеясь на то, что в ней осталось хоть что-то человеческое. - Если вы заберете у нас все электричество, у нас не будет ни единого шанса. Вокруг на много миль нет ничего живого.
        - Нас это не волнует, - ответила она. - Раз вы заплыли на территорию реморян, платите дань. Некоторые расплачиваются своей жизнью. - Она пожала плечами, будто бы речь шла о какой-то ерунде.
        Зря мы рискнули заплыть в Бескрайнее море.
        Сами реморяне знали, что им не стоит соваться на территорию, охраняемую Палиндроменой, чтобы не встретить яростное сопротивление ее флотилии. Им было не под силу победить современные, хорошо оснащенные суда. Однако, несмотря на то, что «Рассвет» был построен на Палиндромене, на нем не было никаких орудий.
        Шайка Кверы посмеивалась у нее за спиной. Еще один реморянин ступил на нашу палубу. На этот раз борт накренился еще сильнее. У нас оставалось около получаса или даже меньше, прежде чем мы пополним ряды утонувших путешественников, лежавших на дне.
        - Отойди! - сказал реморянин в дырявой рубашке и попробовал сдвинуть меня, чтобы пройти к панели приборов.
        Пираты Кверы развернули провод и перекинули его нам на борт. Разбойник подключил его к нашему генератору.
        - Не делайте этого! - обратилась я к ним умоляющим голосом. - Берите что хотите, только оставьте нам электричество.
        Квера посмотрела на меня, прищурившись.
        - Мне не нужно ничего другого. - повернувшись к матросам, она скомандовала: - Включайте!
        У меня внутри все оборвалось.
        - Забирайте все, без остатка! - довольно улыбаясь, сказала она.
        Катер зажужжал, когда пошла передача энергии. Реморяне застучали кулаками и ногами по палубе своего корабля.
        - Десять минут! - торжествующе крикнул реморянин с крючковатым носом и потрепанной рубашкой. - Зарядим батареи и будем готовы продолжить путь.
        Я взглянула на Элизию. Что же нам делать?
        - Ничего, ничего, - сказала Квера. - Я оставлю вам мой баллон с воздухом, по-моему, это честный обмен?
        - Честный? - вспылила я. - Мы же не сможем остаться на плаву! Вы обрекаете нас на смерть!
        - У тебя же есть костюм для погружения, - ответила она.
        - Ах ты, негодная… - Я хотела схватить ее, но Элизия меня остановила.
        - Не надо! - сказала она. - Иначе они тебя убьют.
        Я убрала ее руки. Нужно было срочно что-то придумать.
        Через десять минут мы умрем, оказавшись в воде. Элизия глазами показала на каюту, но предводительница реморян успела поймать ее взгляд.
        - Что там внизу? - спросила Квера.
        Элизия преградила ей дорогу.
        - Ничего интересного.
        Зачем она защищает Лора? Ей нужно думать о том, как нам сбежать от разбойников. Ведь на ней не костюм для погружения, а всего лишь танцевальный костюм.
        Я не знала, что мы можем сделать. Реморяне были вооружены до зубов.
        Квера улыбнулась.
        - Зря ты так, подруга.
        Она оттолкнула Элизию в сторону и стала спускаться в каюту, а мы побежали вслед за ней.
        - Стойте! - сказала Элизия. - Не надо… - тут она осеклась на полуслове.
        Я уже наполовину спустилась в каюту, но встала как вкопанная, удивленная тем, что предстало моему взору.
        В каюте никого не было.
        - Что не надо? - спросила Квера.
        - Ничего, - ответила Элизия, мотая головой из стороны в сторону.
        Как Лору удалось освободиться? Надо было догадаться, что при малейшей возможности он бросит нас умирать. Не надо было его оставлять на борту.
        Предводительница реморян подошла к нам.
        - Говорите, что происходит?
        Элизия покачала головой и начала подниматься по лестнице спиной вперед, пока не столкнулась со мной.
        - Что вы прячете? - Ее глаза заблестели. Она надеялась заполучить что-нибудь еще, помимо электричества.
        - Ничего, - повторила я, кивнув Элизии. - Посмотрите вокруг и убедитесь сами.
        - Я так и сделаю, - ответила Квера. - Спасибо за предложение.
        Я думала запереть ее в каюте, но наверху был целый корабль с реморянами. Мне не хотелось их провоцировать.
        - Квера! - позвал кто-то наверху. - Поднимайся, быстрее!
        - Я занята! - прокричала она в ответ. - Ничего не могут сделать сами, - сказала она нам. - Мужчины! - вздохнула она, качая головой.
        - Наш корабль! - закричал второй реморянин. - Он уплывает!
        Мы с Элизией посмотрели друг на друга.
        Лор.
        Глава тридцать первая
        Лор
        Понедельник, 23:30
        Наверху что-то произошло. Я сразу это понял по тому, как задрожал катер.
        Когда Темпеста сказала, что нас взяли на абордаж, я надеялся, что Рэй каким-то чудом нашел меня, несмотря на то, что девушки разбили мой планшет. Но затем что-то ударилось о борт.
        Нас протаранили.
        Рэй не способен на такое.
        С палубы доносились громкие голоса. Я услышал слово реморяне и похолодел. Я прожил всю жизнь на Палиндромене, и меня всегда пугали историями про реморян, а также мифом про огромное океанское чудище, которое живет в воде и пожирает все и всех, кто встречается на пути.
        Реморяне съедят этих девушек живьем. Думаю, это не сказки.
        Мне нужно срочно выбраться отсюда.
        Я потянул за веревку, но они были завязаны на совесть. Темпеста часто выходила в море и поэтому прекрасно умела вязать узлы. С другой стороны, я был скалолазом и знал все про веревки, включая их слабые места.
        Я снова и снова тянул за них, пока у меня не заболели плечи и я не стер всю кожу на запястьях. Должен быть какой-то другой способ.
        Я внимательно оглядел маленькую каюту. В ней было несколько приспособлений для подводного плавания и плавсредства на случай, если катер пойдет ко дну, и больше ничего. Этот катер был создан для быстрого передвижения по воде, на нем даже не было коек, чтобы спать.
        Я снова попробовал потянуть за веревки.
        - Больно! - Я почувствовал, как что-то впилось мне в руку. Обернувшись, я увидел, что это мой эхопорт. Несмотря на то, что края браслета не были острыми, при давлении металл мог поранить кожу.
        Из-за появившейся крови веревка стала скользкой.
        И тут меня осенило.
        Я повернул руку, чтобы металлический край браслета соприкасался с веревкой. И несколько раз подвигал рукой туда и обратно. Веревка начала поддаваться.
        - Да! - Я начал двигать рукой быстрее.
        Когда веревка была наполовину разрезана, я сделал глубокий вдох и потянул что есть силы. Веревка порвалась, я был свободен.
        Оказалось, что я успел вовремя. Кто-то сошел на палубу. Из-за перевеса катер сильно просел. Я открыл ближайший иллюминатор и начал вглядываться в темноту. По рукам побежали мурашки.
        Я никогда не был хорошим пловцом. Мне это было не нужно. Но сейчас у меня не было иного выбора.
        Я с трудом протиснулся в иллюминатор и прыгнул в воду.
        Она оказалась не очень холодной, но вокруг было темно, хоть глаз выколи. Держась за борт катера, я поплыл на другую сторону, чтобы посмотреть, с кем мы столкнулись.
        Огромное судно на крыльях пришвартовалось возле катера сестер Алерин. Точнее, прямо в него, даже с моей позиции был виден ущерб, нанесенный обшивке катера. Все матросы что-то воодушевленно кричали своей предводительнице, высокой женщине с синими волосами и бледной кожей, которая спустилась на борт катера девушек.
        Я постарался сосредоточиться на реморянах, отгоняя мысли о том, что может поджидать меня в воде. Хотя я живо представил, как острозубое чудище откроет рот и откусит мне пятки.
        Мне никогда не нравился ночной океан. В нем скрывалось слишком много тайн. Я никогда не мог понять, почему Рэю он так нравится. Но сейчас у меня не было времени, чтобы бояться.
        Я выплыл из своего укрытия и направился к корме корабля реморян. Морские разбойники вели себя очень шумно, они высыпали на палубу и любовались своей добычей. Это был лучший момент, чтобы действовать, оставаясь незамеченным.
        Я подтянулся на руках и влез на корму, мысленно поблагодарив тяжелые коробки, которые мне приходилось носить в Аквариуме, за счет чего я смог накачать руки. Оказавшись на борту, я на четвереньках пополз ближе к штурвалу - единственному препятствию, отделявшему меня от разбойников. Я смог подойти совсем близко - так, что почувствовал запах рыбной требухи от лохмотьев реморян. Если бы они обернулись, то сразу бы меня увидели.
        Я слышал собственное дыхание и удивился, как меня еще не обнаружили.
        На импровизированном штурвале было сосредоточено все управление кораблем реморян. Кажется, они собрали его из запчастей от других устройств, включая вездеходы. Я не умел управлять судном, но зато научился управлять и чинить вездеходы, как только мои ноги стали доставать до педалей.
        Я быстро открутил штурвал и начал искать, чем можно запустить двигатель. К счастью, на корабле валялось много мусора. Чего там только не было! В числе прочего я заметил, что весь пол усеян костями.
        Подавив дрожь, я взял одну из них, надеясь, что она принадлежала рыбе, а не человеку. Наступив на нее, чтобы расколоть, я услышал, что матросы взревели от восторга. Я посмотрел через окно в рубке - кажется, меня не заметили.
        Тогда я включил зажигание и сунул кость, чтобы судно нельзя было остановить. Двигатель завелся с трудом. У них почти не осталось энергии, вот почему они напали на наш катер.
        Катер девушек, мысленно поправил я себя.
        - Эй! - сказал один из реморян. - Кажется, двигатель заработал?
        Мигом ретировавшись из рубки, я прыгнул с кормы в воду, держа в руке руль.
        Вернувшись на катер девушек, я услышал, как восторги матросов сменились криками о помощи.
        Затем я увидел, как реморянин прыгнул на свой корабль, увидев, что он уплывает. Поднимаясь на палубу, я услышал звук лопнувшего троса, соединяющего катер с кораблем реморян.
        - Приветик! - сказал я.
        Три женщины повернули головы в мою сторону: Темпеста, Элизия и синеволосая реморянка. За счет моего веса катер просел. Нужно было избавиться от реморянки немедленно.
        Я помахал в воздухе рулем.
        - Кажется, на вашем корабле чего-то не хватает.
        Реморянка увидела, что ее корабль набирает скорость, а все матросы остались на нем.
        - Что ты сделал? - спросила она.
        В ответ я бросил штурвал в океан, в противоположную сторону от уплывающего корабля.
        - Скорее, прыгайте за ним, - сказал я. - Пока еще не поздно.
        Предводительница реморян оскалила острые зубы, а затем прыгнула в воду.
        - Быстрее! - сказала Темпеста Элизии, тут же взявшись за дело. - Нужно поскорее запустить двигатель, пока они не вернулись.
        Элизия выдернула вставленный в панель управления шнур и бросила его в воду. Она запустила двигатель, и катер тут же выровнялся.
        Теперь реморянам нас не догнать. Я надеялся, что Рэй не следует за нами. Мне бы не хотелось, чтобы он в одиночку столкнулся с реморянами.
        - Как тебе удалось освободиться? - спросила Темпеста, когда мы отплыли на приличное расстояние. Видимо, она хотела снова меня связать.
        - Какая разница? - ответил я. - Вам же нужна была помощь.
        На ее лице не отразилось никаких эмоций. Видимо, она по-прежнему не знала, можно ли мне доверять.
        - Наверное, ты ждешь благодарности?
        - Нет, если приходится ее выпрашивать. - Я начал отжимать одежду и волосы, а затем потер руки, чтобы немного согреться. За всю свою жизнь я никогда не проводил столько времени в океане и тем более не погружался в него так надолго.
        Элизия обошла сестру и сняла обрывки окровавленных веревок с моих рук.
        - Спасибо, Лор! В каюте есть сменная футболка, если хочешь переодеться в сухое.
        - Спасибо! - ответил я.
        Темпеста ничего не сказала, но, спускаясь в каюту, я почувствовал на спине ее взгляд.
        Спустя полчаса Темпеста постучала по эхолоту:
        - Мы выплыли из Бескрайнего моря. Кажется, у нас с тобой получилось!
        Элизия улыбнулась и похлопала сестру по спине.
        - Не забудь, что мы сделали это втроем. - И она выразительно посмотрела на меня.
        Я не мог ничего сказать, слова застряли у меня в горле.
        - Что это? - с трудом выговорил я, указывая перед собой.
        Под водой виднелись разноцветные огоньки, словно раскиданные кусочки радуги. Элизия сбросила ход.
        - Это кораллы, - ответила Темпеста с улыбкой и села на край, чтобы получше их рассмотреть.
        - Видимо, здесь, на небольшой глубине, находится какой-то затопленный объект, - пояснила Элизия.
        Я встал возле Темпесты и наклонился, чтобы присмотреться повнимательнее. Я ни разу не видел Прежний мир, но много раз представлял его себе, находясь в окружении светящихся резервуаров Аквариума. Однако увиденное превзошло мои ожидания.
        Несколько светящихся огоньков превратились в тысячи, когда мы медленно поплыли над затопленными руинами. Кораллы напоминали светящиеся пятна краски. Посмотрев вниз под воду, я увидел здание огромных размеров, с сотнями арок и башен.
        - Интересно, что там внизу, - сказала Темпеста. Розово-голубые огоньки отражались в ее глазах. Она улыбнулась мне, и мое сердце замерло. Ее красоту невозможно было описать словами.
        - У нас нет времени это проверить, - сказала Элизия с печалью в голосе, - придется оставить эти руины неисследованными.
        Темпеста со вздохом отошла от края, я же не мог оторвать взгляд от того, что я видел.
        Прежний мир на самом деле прекрасен. Темпеста была права. И хотя я не умел хорошо плавать, но очень бы хотел нырнуть туда и посмотреть все своими глазами.
        Элизия прибавила скорость.
        Цветные огоньки слились в одно огромное пятно, когда мы уносились прочь. Вскоре мы снова скользили по пустынной черной глади океана.
        Я печально думал о том, что мне никогда не удастся исследовать этот мир.
        Через несколько минут Темпеста взяла штурвал у сестры.
        - Иди, отдохни, - сказала она. - Мы должны быть на острове через несколько часов.
        - Я не устала, - ответила Элизия, зевая.
        Темпеста указала в сторону каюты.
        - Иди!
        Элизия усмехнулась, признав свое поражение.
        - Спасибо тебе еще раз! - сказала она, проходя мимо меня. - Мы твои должники.
        Но не успела она дойти до лестницы, как у нее вдруг подкосились ноги, и она рухнула на палубу.
        - Элизия! - вскричала Темпеста и бросилась к ней.
        Я поставил Элизию на ноги. Ее каштановые волосы растрепались и были похожи на нимб. Ее глаза закатились.
        - О боже! - простонала Темпеста. - Господи, она что…
        Она не могла вымолвить ни слова. Я положил руку на запястье ее сестры, чтобы нащупать пульс. Он был совсем слабым, притом что стук моего сердца громко отдавался у меня в ушах.
        - Нет, - ответил я. - Она жива. - Однако ее сердцебиение было нестабильным. Как и мое.
        - Тогда почему она упала в обморок? - спросила Темпеста срывающимся голосом. - Осталось еще половина времени, что с ней такое?
        - Не знаю.
        Я взглянул на эхопорт. Второй круг на экране мигал. Я потряс рукой. Почему же он…
        Вдруг мое сердце будто сжали тисками. Руки ослабли, и я выпустил Элизию. У меня потемнело в глазах, и я словно провалился на самое дно океана.
        Глава тридцать вторая
        Темпеста
        Вторник, 00:00
        Я не была готова к тому, что Элизия умрет. Я не могла видеть, как гаснет свет в ее глазах. Это было гораздо хуже, чем в первый раз. Тогда я не видела ее мертвой, не видела ее тела. Даон вызвался опознать ее вместо меня.
        Конечно, я много раз представляла ее умершей, но реальность оказалось намного страшнее. Теперь я уже не смогу отмахнуться от этих воспоминаний, они будут преследовать меня до конца моих дней.
        - Нет, нет, нет, нет, нет! - Я пыталась разбудить сестру, но она лежала без движения. У нас оставалось еще двенадцать часов. Мы же должны найти родителей!
        Лор лежал возле нее. Что произошло в этих проклятых водах?
        Я села и положила голову Элизии себе на колени. Мои слезы капали ей на лицо.
        Теперь я забуду о том, как она была живой, - все радостные моменты, которые мы провели вместе: ее смех, голос, танцы, а буду помнить только ее бездыханное тело.
        Ее смерть сотрет память о том, что я так в ней любила.
        - Прошу вас, - шептала я, склонясь над Лором и Элизией. - Умоляю, очнитесь! Не оставляйте меня одну!
        Я столько раз молилась Подводным богам, но они ни разу меня не услышали. Я умоляла, чтобы на этот раз они прислушались к моим мольбам. Всего лишь раз!
        Помимо своего неровного дыхания, я слышала лишь гул двигателя «Рассвета» и плеск волн, когда мы скользили по глади океана. Дождь прекратился, тучи рассеялись, и лунный свет светил прямо на палубу, освещая лицо Элизии. Мне захотелось отвернуться. Спрыгнуть с катера в воду и опуститься на дно, спрятавшись от нее, от всего вокруг.
        Но внезапно глаза Элизии открылись, и Лор тут же застонал.
        Я осторожно посадила ее.
        - Ты жива? Что произошло?
        Она судорожно хватала ртом воздух, устремив взгляд в звездное небо.
        - Я не знаю! - сказала она, приложив руку к груди. - Мое сердце… будто остановилось. - В ее глазах читался страх.
        Убедившись, что она может сидеть без поддержки, я направилась к Лору. Было видно, что его глаза бегают под закрытыми веками, руки дрожали, его трясло.
        Один круг на экране эхопорта то пропадал, то возникал вновь.
        Внезапно Лор сделал судорожный вдох и очнулся. От неожиданности я отпрянула назад.
        - Где я? - спросил он. Его голубые глаза были затуманены и казались бесцветными, а кожа выглядела серой, как тучи. Было ощущение, что он умирает.
        - Ты упал в обморок, - медленно сказала я. Внезапно мне в голову пришла одна мысль, которую я не могла до конца осознать. - Сразу после Элизии.
        Лор посмотрел на эхопорт и потряс рукой. Увидев это, я вздрогнула.
        - Видимо, произошел какой-то сбой, - сказал он.
        - Сбой? - повторила Элизия, смотря на меня. - О чем это ты?
        Мне не хотелось этого делать, но пришлось придвинуться поближе к нему. Черный экран эхопорта выглядел таким манящим.
        - Видимо, наша связь прервалась, - буркнул он себе под нос.
        - Какая связь? - уточнила я.
        Он оторвал взгляд от эхопорта и посмотрел на меня.
        - Что?
        - Ты сам это сказал. Что за связь?
        Он покачал головой, но я не собиралась выслушивать очередную ложь.
        - Почему ты упал в обморок вслед за Элизией? - спросила я.
        - В знак солидарности? - предположил он, пожав плечами и смеясь.
        Но мне было не до смеха.
        - И ты хочешь, чтобы я тебе поверила?
        - Темпе! - сказала Элизия мрачно. - Оставь его в покое. Ему плохо, разве ты не видишь?
        - Да, я вижу! - ответила я строго. - И я хочу узнать почему. С какой стати ты выглядишь так, будто ты, а не моя сестра, должен умереть менее чем через двенадцать часов?
        Он закрыл лицо руками.
        - Я был с вами не до конца откровенен, - сказал он, не отнимая рук.
        Почему меня это не удивляет?
        - Да говори же! - вспылила я. Мне не хотелось ждать следующего обморока Элизии, чтобы позволить ему сохранить свою тайну. - Почему Элизия лишилась чувств?
        Он убрал руки от лица, и, стиснув зубы, посмотрел прямо мне в глаза.
        - Я не знаю. Правда!
        Я чувствовала, что он что-то недоговаривает.
        - Но? - подсказала я.
        - Но я знаю, почему я тоже упал в обморок вслед за ней, - ответил он.
        Я каким-то чудом догадалась, что он собирается сказать еще до того, как он произнес эти слова.
        - Мы с твоей сестрой связаны воедино, - он указал на Элизию. - Все, что происходит с ней, происходит со мной. Если ее сердце дает сбой, то мое тоже.
        Я до конца жизни не забуду выражение его лица, когда он произнес:
        - Через двенадцать часов кто-то из нас умрет.
        Глава тридцать третья
        Лор
        Вторник, 00:15
        Я на самом деле не знал, почему сердце Элизии вдруг дало сбой, но я был уверен в одном - мне нужно вернуться на Палиндромену немедленно, иначе мы оба можем умереть.
        - Что ты такое говоришь? - спросила Темпеста. В ее глазах читался ужас. Черные волосы струились по плечам, словно водоросли, а глаза были темными, как океан в безлунную ночь. Быть может, она - богиня смерти, пришедшая за своей жертвой? Или водная ведьма, которая утащит меня на самое дно?
        - Мы с твоей сестрой связаны друг с другом, - сказал я, выпрямившись. Наконец-то я вновь почувствовал свое тело. К счастью, я не умер, по крайней мере пока. Но я чувствовал огромную усталость, проникающую до самых костей. - Все, что происходит с ней, происходит и со мной.
        Однако дело обстояло гораздо хуже. Мы не просто были в одной связке. Если я не верну Элизию на Палиндромену до истечения двадцати четырех часов, кто-то из нас умрет, и этим человеком могу быть я.
        Я тяжело вздохнул. Зря я не послушал Рэя. Ведь он предлагал сообщить о побеге, чтобы охранники Палиндромены успели вернуть Элизию вовремя, даже если это стоило бы ему работы. Он хотел спасти мне жизнь, но я не прислушался к нему, полагая, что мы сами сможем ее найти, прежде чем кто-то обнаружит ее отсутствие. Тогда я думал не столько о Рэе, сколько о том, чтобы сохранить подобие той жизни, которая была у меня в Аквариуме.
        - Что ты хочешь сказать, Лор? - спросила Элизия.
        Я слишком долго скрывал истинные причины, по которым Элизии нужно было вернуться на Палиндромену, полагая, что, узнав правду, сестры будут настроены против меня. Для них это могло стать последней надеждой, и они ухватились бы за эту призрачную возможность продлить Элизии жизнь. Однако теперь у меня попросту не было выбора.
        - Процедура оживления не так проста, как кажется, - пояснил я. - Жизнь можно дать, только позаимствовав ее у другого человека. Этим объясняется то, что на Палиндромене оживляют далеко не всех, а также то, что человеку дается всего двадцать четыре часа. Для этого необходимо использовать чью-то жизнь, другими словами, кто-то должен поделиться ею. - Сказав это, я указал на Элизию. - Сейчас у нас одно сердцебиение на двоих. Мое сердцебиение. Я - твоя связь с жизнью.
        - Не понимаю, - Темпеста еще больше нахмурилась. - Объясни.
        - Перед твоим оживлением, - обратился я к Элизии, - у тебя на теле сделали надрез и вставили датчик, связанный с моим эхопортом. - В этом и состояла предварительная подготовка, которую Рэй провел вместе с учеными, прежде чем отдать мне эхопорт.
        Элизия сорвала больничный браслет и обнаружила под ним небольшой квадратик, вшитый под кожу.
        - Мне оставалось только включить эхопорт и синхронизировать его с тобой, незадолго до полудня. - Я бросил взгляд на Темпесту. Интересно, она поняла, что я оживил ее сестру, когда она находилась рядом со мной? - Мое сердцебиение запустило твое уснувшее сердце, как бы пустив электрический разряд через эхопорт. После того, как твое сердце снова забилось, у нас стал один пульс на двоих и одинаковый сердечный ритм. - Сказав это, я указал на один из голубых кружков на экране эхопорта. - Он нужен не только для того, чтобы следить за оставшимся временем - он также является датчиком, синхронизирующим наши сердца. Ты используешь мое сердце в качестве аппарата искусственного кровообращения, заставляющего твою кровь бежать по венам. - Тут я постучал по второму кругу.
        Элизия положила руку на сердце.
        - Из-за того, что у нас один пульс, все, что происходит с Элизией, происходит со мной, - пояснил я. - Вот почему, когда она упала в обморок, я тоже потерял сознание. В конце отпущенных тебе двадцати четырех часов эта связь будет прервана, после чего смотритель продолжит жить, а оживший умрет.
        - Каким образом эта связь будет прервана? - спросила Темпеста.
        - За счет прекращения синхронизации сердцебиения, - ответил я. - Получается, что Палиндромена сама останавливает сердца пациентов.
        Темпеста ахнула.
        - Вы убиваете их?
        Я сложил руки на груди. Кажется, она ничего не поняла.
        - Если не сделать этого по прошествии двадцати четырех часов, один из нас в любом случае умрет.
        - Один из вас? - Темпеста прищурилась. - Ты хотел сказать, пациент? Элизия?
        - Может, да, а может, нет. Нет никаких гарантий. Ближе к концу этого срока наши сердца начнут борьбу за жизнь, пока одно из них не одержит победу. - Я старался не смотреть на Элизию. Все это время она молчала. Интересно, о чем она думала. Быть может, о том, что такой риск оправдан? Ведь получалось, что у нее был шанс остаться в живых, несмотря на то, что он составлял всего пятьдесят процентов. Наверное, не стоило раскрывать ей эту тайну?
        - Выходит, двадцать четыре часа - это чья-то выдумка? - требовала ответа Темпеста, ее щеки покраснели, а глаза грозно сверкали. - Моя сестра сможет жить дальше?
        - Нет. Когда два сердца связаны между собой, это дает им дополнительную нагрузку, из-за которой одно из них может не выдержать и остановиться. Палиндромена ввела правило двадцати четырех часов, чтобы убедиться в том, что выживет именно смотритель, а пациент вернется в прежнее состояние.
        - То есть умрет! - насмешливо сказала Темпеста. - Так вот почему никому нельзя покидать станцию. Теперь понятно, зачем ты нас преследовал. Не потому, что переживаешь за друга или не хочешь лишиться работы, ты просто хотел спасти себя! Тебе нужно вернуть Элизию на Палиндромену, чтобы убедиться, что умрет она, а не ты!
        - Я не хочу умирать, - ответил я. - Что в этом плохого?
        Она хмыкнула, ничего не сказав.
        - Почему именно двадцать четыре часа? - тихо спросила Элизия. - Разве нельзя прожить в связке дольше?
        - Это связано с так называемыми циркадными, или суточными, ритмами нашего тела, - ответил я. - Каждые двадцать четыре часа в нем происходит перезагрузка, которая может прервать связь и остановить искусственно запущенное кровообращение.
        - Что произойдет после завершения этого времени? - спросила Элизия, не поднимая на меня своих зеленых глаз. - Если не разорвать эту связь?
        - Один из нас мгновенно умрет.
        Элизия отстранилась от меня, закрыв рукой рот.
        - Я не хочу, чтобы ты умирал.
        Спасибо тем, кто смотрит за нами - богам или кому-то еще. Оказывается, у этой девушки есть совесть.
        Темпеста повернулась к сестре.
        - Что ты предлагаешь?
        - Я не смогу стать причиной его смерти, Темпе! - ответила она. - Не имеет смысла так рисковать.
        - Почему кто-то непременно должен умереть? - сказала Темпеста, зажмурившись. - Я не хочу, чтобы ты умирала, раз у нас есть возможность остаться вместе.
        Я прекрасно понимал, как ей больно. Теперь она узнала, что у сестры есть шанс вернуться к нормальной жизни, чтобы они снова стали семьей, навсегда.
        - Я не смогу его убить! - прошептала Элизия. - Я не стану брать на душу такой грех. Раз я уже умерла, будет справедливо, если я отдам свою жизнь ради того, чтобы спасти его.
        - Разве ты не хочешь жить?! - спросила Темпеста дрожащим голосом, стараясь не смотреть на меня.
        - Конечно, хочу! - ответила Элизия. - Но мы обе понимаем, что мы не можем заставить кого-то умереть ради того, чтобы быть вместе.
        Темпеста с трудом сдерживала рыдания. Ситуация была неразрешимой.
        - Я не хочу тебя отпускать! - сказала она. - Я не могу снова пережить все это! Не хочу, чтобы это повторилось, никогда.
        Элизия подошла к сестре, чтобы успокоить ее. Она прошептала ей что-то на ухо, а затем повернулась ко мне. Она была очень красивой, но относилась к своей внешности как к неудобной маске, словно не хотела, чтобы кто-то обращал на нее внимание. Только во время танца на Весеннем Приливе она чувствовала себя непринужденно. Возможно, это объяснялось тем, что она знала о том, что ее часы сочтены? Или она всегда была так не уверена в себе?
        - Прости, что мы сбежали! - сказала она, участливо обращаясь ко мне. - Я бы никогда не пошла на это, если бы знала, что поставлю под удар чужую жизнь. Давай вернемся на Палиндромену и все исправим.
        Я не очень понимал, что она имела в виду под словом «исправим». Нам все равно не удастся отменить ее смерть, но это не моя вина. Не я в ответе за это. Единственной моей задачей было вернуть ее обратно на Палиндромену.
        Так я думал раньше. Однако теперь, узнав сестер Алерин поближе, мне не хотелось их разлучать. По крайней мере, сейчас.
        - Сколько нам еще плыть до ваших родителей? - спросил я.
        - А что? - ответила Темпеста с ухмылкой. Я видел, что она снова закрылась от меня. За последние несколько минут она чуть не лишилась сестры, затем обрела надежду, и вот перед ней снова возникла опасность ее потерять. На ее месте мне бы тоже захотелось на кого-то кричать.
        - Возможно, мы успеем сделать и то, и другое! - ответил я. - Доплывем до Вереницы островов, а затем вернемся на Палиндромену и разорвем нашу связь.
        В таком случае сестры Алерин смогут провести несколько часов со своими родителями. Это меньшее, что я могу им предложить после всего, что им пришлось пережить по моей вине, когда я гнался за ними по океану и испортил им последние часы вместе. Кроме того, впереди их ждало куда более ужасное испытание, когда мне придется отключить нашу связь. Им предстояло проститься навсегда. Ничто не сравнится с этой болью. Вот только сотрудники Палиндромены забыли упомянуть об этом в своей рекламе.
        Элизия обрадованно подняла глаза.
        - Ты дашь мне это сделать?
        - В этом и состоит главный смысл оживления, - пояснил я, - чтобы человек смог со всеми проститься.
        - У нас осталось одиннадцать с половиной часов, примерно два с половиной из которых уйдут на дорогу до праздничных островов, - сказала Элизия задумчиво. - Если мы проведем там несколько часов, а потом четыре часа будем плыть до Палиндромены, останется совсем немного времени.
        Да, но все же это было реально, ведь мы находились в непосредственной близости от островов, где у сестер была возможность воссоединиться с родителями. Я не мог лишить их этого шанса, даже если это означало, что мне придется рискнуть собственной жизнью.
        Я взглянул на эхопорт, надеясь, что не выйдет так, что мы оба умрем.
        - Думаю, успеем, - ответил я.
        - Темпе? - тихонько обратилась Элизия к сестре. - Что скажешь?
        Темпеста покачала головой.
        - Что я могу сказать? Куда бы мы ни повернули, нас ждет смерть. Мы не сможем ее избежать.
        Элизия печально улыбнулась.
        - Мы всегда знали, что все этим закончится. Зато, добравшись до островов, мы наконец-то узнаем правду.
        Темпеста опустила плечи. Казалось, еще немного, и она разрыдается.
        - Но у меня не будет тебя!
        Мне захотелось отвернуться. Я не мог смотреть на их страдания, зная, что сам являюсь их причиной. Но у нас не было других вариантов, исход был один: либо умру я, либо Элизия.
        - Рано или поздно каждому из нас придется проститься с жизнью, - сказала Элизия, убирая руки Темпесты, чтобы видеть ее лицо. - Мы же не можем проследовать друг за другом в царство мертвых, как бы нам ни хотелось. Я мечтаю об одном, чтобы у тебя была самая лучшая жизнь.
        - А как же ты? - спросила Темпеста. - Ты о себе подумала?
        - Мое время уже на исходе. Дарованные мне двадцать четыре часа и так стали для меня роскошным подарком.
        - Но мне от этого не легче! - воскликнула Темпеста. Я понимал, что теперь ей будет во сто крат сложнее, поскольку она узнала, что Элизия могла бы жить и я - единственный, кто этому мешает.
        Она была права. Лишние двадцать четыре часа с дорогим тебе человеком не делали прощание легче, что бы там ни говорили на Палиндромене.
        С этим нельзя смириться. Это невозможно пережить.
        Глава тридцать четвертая
        Темпеста
        Вторник, 01:00
        Я смотрела на то, как катер прорезает черную гладь океана и на белую пену, расходящуюся от его бортов в разные стороны.
        Прошел час с тех пор, как Элизия упала в обморок, но у меня до сих пор тряслись руки. Осталось всего одиннадцать часов. Каких-то одиннадцать часов, и нам придется проститься. Как я смогу отпустить ее, зная, что она могла бы жить? По-настоящему жить! Но она решила не рисковать. Она бы не смогла отнять жизнь у другого человека.
        А я бы смогла?
        Мне было сложно поверить в то, что папа каждый день рисковал своей жизнью, чтобы вернуть пациентов из небытия. Что же произошло, почему ему пришлось бежать с Эквинокса без возможности вернуться?
        Я услышала за спиной тихие шаги Элизии и зажмурилась.
        - Поверить не могу, что ты решила сдаться после всего, что мы пережили! - сказала я. Сколько раз мне придется с ней прощаться?
        - Ты же знаешь, что дело не в этом. Я уже умерла, Темпе. Мне было не больно. - Я повернулась к ней и увидела, как она пожала плечами. - Я перестала существовать. Лор не должен жертвовать собой ради меня.
        - Думаешь, он достоин жизни больше тебя? - Я по-прежнему почти ничего о нем не знала, но при этом не сомневалась в том, что моя сестра достойна лучшей судьбы.
        Раньше, чтобы не чувствовать боль, я старалась сконцентрироваться на том, что вызывало во мне гнев. К примеру, на том, как Элизия подвела меня и родителей, - чтобы убедить себя, что я не нуждаюсь в ней и не хочу, чтобы она была в моей жизни. Так мне было легче пережить ее уход.
        Однако теперь я знала правду. Я хотела оживить ее, потому что скучала по ней и хотела, чтобы она вернулась. Почти два года я притворялась, что хочу воздать ей по заслугам. Но я обманывала себя.
        Теперь все по-другому.
        В глазах Элизии читалась ярость.
        - Кто это решает, Темпе? Кто решает, кому жить, а кому умереть? Чья жизнь важна, а чья - нет? У каждого из нас есть родные и друзья. Каждого кто-то любит! Кто сказал, что я важнее Лора?
        - Я.
        Я повернулась навстречу ветру, стараясь сдержать слезы. Мне хотелось, чтобы свежий бриз охладил мои пылающие щеки.
        - Не волнуйся, - сказала она, - скоро ты воссоединишься с мамой и папой, и все наладится.
        - Мы же не знаем, точно ли они там! - сказала я срывающимся голосом. - Но даже если так, я не хочу тебя терять! - Мне надоело делать вид, что смерть Элизии не сломила меня. Она нужна мне. Она - мой компас, мой якорь. Без нее меня унесет в открытый океан. - Что я буду без тебя делать?
        Она взяла меня за плечи и развернула к себе, чтобы видеть мое лицо.
        - То же, что ты делала последние два года. Будешь продолжать жить.
        - Жить? - усмехнулась я. - Я не жила, а выживала. Для того, чтобы снова тебя увидеть. Разве это жизнь?
        Она сжала мою руку.
        - На этот раз тебе придется постараться, ради меня. - Она присела на бортик и усадила меня рядом с собой. - Нам повезло, что нам выпал шанс провести это время вместе. Я не должна была воскресать, сама знаешь.
        Я стиснула зубы, стараясь не заплакать. Рука Элизии была мягкой и теплой. А значит, она была настоящая, живая. Вот бы одного моего желания было достаточно, чтобы она осталась со мной! Вот бы Подводные боги услышали мои молитвы!
        - Давай сосредоточимся на нашем деле, - сказала она. - Мы не можем терять время на разговоры, подобные этому. Ты должна быть сильной, ради меня.
        Только сейчас я заметила, что она вся дрожит. Чем больше я настаивала, тем сильнее она расстраивалась. Во мне закипал гнев, который выплескивался на нее.
        Я нужна Элизии. Хотя мне всегда казалось, что это она нужна мне. Что только в ней моя сила, опора и стержень. Я не могу ее подвести. Если мне не удастся показать ей, что я достаточно сильная, чтобы жить дальше, она не сможет спокойно умереть. Она боялась смерти только по одной причине: она не хотела оставлять меня одну.
        Но больше такого не будет. Если она хочет, чтобы я нашла в себе силы это пережить, то я найду их, ради нее.
        Я прекрасно умела притворяться. Последние два года я только этим и занималась. Я буду изображать из себя сильную до самого конца, пока все не закончится и больше уже ничего нельзя будет сделать.
        Я буду притворяться. До ее последнего вздоха.
        Лор спустился вниз. Мы не стали его связывать, это было уже ни к чему. Теперь мы знали, что нужны ему больше, чем он нам, поэтому он никуда не денется.
        - Все в порядке? - спросил Лор, когда я подошла к нему. - То есть я понимаю, что нет, но…
        Я махнула рукой, показав, что не нужно ничего объяснять.
        - Да.
        - Мне очень жаль, Темпе! - сказал он, назвав меня уменьшительным именем. И, несмотря на то, что я часто представлялась как Темпе, а не Темпеста, я не ожидала услышать это от Лора. Мне стало как-то не по себе.
        - Возьми! - Я протянула ему рыбный батончик и фляжку с водой.
        Он жадно припал к фляжке, а затем набросился на еду.
        Я села, прижавшись к стене каюты, и вытянула ноги перед собой. Ритмичный стук волн о катер помог мне успокоиться. Я справлюсь, мне придется сосредоточиться. Я буду сильной ради Элизии.
        Съев батончик и выпив всю воду, Лор откинулся назад. Мне показалось, что он уже не такой бледный, как после обморока.
        - Спасибо! - проговорил он. - Несмотря на всю мою ложь, на самом деле я понимаю, как тебе тяжело.
        - Сегодня самый ужасный день моей жизни. - Я впервые отчетливо осознала, какое это счастье - дышать полной грудью, как здорово жить. - Возвращение Элизии было для меня таким счастьем, а теперь оно обернулось бедой.
        - Невозможно привыкнуть к смерти.
        - Что бы ты сделал на моем месте? - спросила я.
        Он ехидно улыбнулся.
        - На твоем месте я бы столкнул меня в океан. - Но, увидев, что я не смеюсь, он осекся. - Я знаю, что ты выше этого. Ты не убийца.
        Я сжала губы. С тех пор, как мы сбежали с Палиндромены, Лор не видел от меня ничего, кроме насмешек и жестокости. Там, в комнате ожидания, я думала, что могу ему доверять. Что он желает мне добра. А все потому, что его лицо излучало доброту, которая расположила меня к нему. Но оказалось, что он меня обманывал.
        Даже теперь, зная правду и причины, заставившие его лгать, мне было трудно снова раскрыться навстречу ему, как бы мне ни хотелось. Хотя он был единственным, кто впервые за долгое время был искренне озабочен благополучием меня и моей сестры. Несмотря на то, что ему предстояло лишить ее жизни.
        Боже, как же это сложно! Я запуталась в своих чувствах. Несмотря ни на что, меня тянуло к нему. Я понимала, что это серьезно, но боялась признаться самой себе.
        - Нет, я не убийца. - ответила я. - Но у меня ощущение, что я сама убиваю Элизию, вернув ее оттуда, где не было боли. Теперь она знает, что ее жизнь скоро закончится. Это моя вина.
        Лор вытянул ноги вперед, как я.
        - А ты бы не хотела знать, когда умрешь?
        Я поморщилась.
        - Разумеется, нет.
        Он внимательно посмотрел на меня.
        - Но ведь в этом случае ты могла бы правильно распорядиться оставшимся временем.
        - Нет ничего хуже, чем знать о своей скорой смерти. Это накладывает отпечаток на все, что ты делаешь. На каждое сказанное тобой слово, каждую минуту твоей жизни.
        - Элизия тоже так думает?
        - Конечно, нет! - ответила я. - Она воспринимает это время как дар и ни в чем меня не винит. Она очень хорошая.
        - А себя ты хорошей не считаешь. - Это было скорее утверждение, чем вопрос.
        - А ты считаешь себя хорошим? - Я решила переключиться на него, это было проще, чем отвечать самой.
        Он вздохнул и провел рукой по светлым волосам.
        - Я бы хотел таким быть.
        Я не могла его понять. То он излучал уверенность, то казался совсем неуверенным в себе, как сейчас. Какой же Лор на самом деле? Или он по-прежнему играет какую-то роль? Как мне узнать правду?
        - Когда ты в последний раз видела родителей? - спросил он, меняя тему.
        - Я не хочу болтать с тобой, чтобы заполнить время, - соврала я, скрестив руки на груди.
        Я бы все отдала, чтобы он перестал на меня смотреть. Казалось, что он читает мои мысли. От этого мне стало не по себе. Если бы мне удалось скрыть от него то, что я думаю, я могла бы обмануть саму себя. Мне не хотелось демонстрировать свои чувства, поскольку я была не в силах с ними справиться.
        - Тогда почему ты все еще здесь? - спросил он, пытаясь улыбнуться. Его внешность состояла из контрастов: светлые волосы и кожа, но при этом яркие голубые глаза и алые губы. Как бы я ни старалась не замечать этого, он был чертовски привлекателен. Особенно когда улыбался.
        Закусив губу, я процедила сквозь зубы:
        - Мне нужно следить за тобой. - Это была очередная ложь.
        - А-а-а! - сказал он, преувеличенно вздыхая и кивая головой. - Теперь ясно.
        - Что?
        - Ты избегаешь Элизию.
        Я поджала под себя ноги, не в состоянии сидеть спокойно.
        - Ничего подобного. Она - моя сестра, которой осталось жить всего десять часов. С чего бы мне ее избегать?
        Он печально улыбнулся.
        - Ты что, забыла, что я работаю на Палиндромене?
        - И что? - Что он может знать обо мне и том, что я сейчас чувствую?
        - Иногда проще не видеть того, что причиняет нам боль. Вот и сейчас, смотря на Элизию, ты думаешь о том, что вскоре тебе снова предстоит ее потерять.
        Стиснув зубы, я смерила его ледяным взглядом. Вот бы и правда обладать всеми теми силами, которые приписывали мне дети в школе. На самом деле стать водной ведьмой, чтобы иметь власть над океаном. Тогда я бы вернулась на два года назад и выкачала воду из легких сестры.
        Я думала, что Лор начнет ерзать под моим взглядом, но он даже не шевельнулся.
        - Несмотря на то, что я ненастоящий смотритель, - сказал он, - ты можешь поговорить со мной об этом, если хочешь.
        - Об этом?! - возмутилась я. - О том, как ты собираешься лишить жизни мою сестру? - Мои щеки побагровели от возмущения.
        К моему удивлению, повернувшись, я увидела его задумчивый взгляд.
        - Ты бы пожертвовала жизнью ради другого человека? - Я поняла, что это не издевка, он на самом деле хотел это знать.
        Я никогда не думала об этом, но оказалось, что у меня готов ответ.
        - Ради сестры? Да!
        - Даже если ради этого придется оставить своих родных? Маму с папой?
        - Если они живы. Мы точно не знаем, что произошло в ту ночь, когда они предположительно погибли. Если они спаслись, остается загадкой, почему не вернулись за нами. Может быть, они решили начать новую жизнь? - говоря эти слова, я почувствовала горечь во рту, как будто жевала водоросли. Мне не хотелось в это верить, но я не понимала, почему они перестали подкидывать нам подсказки два года назад.
        - Если ты так думаешь, то зачем вы отправились их искать?
        - Потому что это вопрос, на который у меня нет ответа. Мне было всего двенадцать, когда они умерли. Их смерть закалила меня, сделав такой, какая я сейчас. Но если на самом деле они живы, то все, о чем я думала все эти пять лет, является ложью. - Я подняла бровь. - А ты бы не стал переплывать океан ради того, чтобы узнать правду? Правду о том событии, которое отразилось на твоем становлении?
        Без этого горя, без гнева, распирающего меня после того, как я лишилась родителей, кем бы я была? Поиски ответа на этот вопрос заставляли меня идти вперед. Неизвестность была мучительна.
        А о будущем я подумаю потом.
        Лор не стал отводить взгляд от моего лица. В его глазах читалась буря разных эмоций. О чем он думал? О чем молчал?
        - Да, - ответил он. - Наверное, я бы поступил так же.
        Покидая каюту, я поняла одну очевидную вещь.
        Лор по-прежнему меня обманывает.
        Глава тридцать пятая
        Лор
        Вторник, 02:00
        Темпеста вновь поднялась наверх к сестре, а я старался не думать о времени, отсчитываемом на моей руке.
        Десять часов.
        Надеюсь, этого времени хватит, чтобы вернуться на Палиндромену и снять с себя эту ужасную вещь.
        Мне повезло, что Элизия согласилась вернуться со мной. Ведь она могла рискнуть, понадеявшись на то, что ей удастся выжить. Впервые в жизни мне показалось, что кто-то или что-то витает рядом со мной, охраняя меня. И это не смерть.
        Интересно, что сейчас делает Рэй? Послушал ли он моего совета не звать стражей с Палиндромены? Или же целая флотилия уже выдвинулась на поиски меня, а сам он лишился работы?
        Прошло немного времени, и ко мне спустилась Элизия. Ее движения были плавными и грациозными, будто она плавала в воде. К сожалению, скоро она и правда вновь окажется в резервуаре.
        - Запасы питьевой воды на исходе, - сказала она, протягивая мне фляжку. - Как ты себя чувствуешь? - спросила она, приложив руку к сердцу.
        - Неплохо, - ответил я. На экране эхопорта было видно два ярких голубых кольца. Мы с ней снова синхронизировались. По крайней мере, в данный момент. Я не знал, не изменится ли это до того, как мы доплывем до островов. Я не представлял, чем был вызван предыдущий сбой и не хотел вновь потерять связь с Элизией. В следующий раз это может закончиться смертью.
        Я сделал небольшой глоток из фляжки.
        - Спасибо!
        Она села на небольшом расстоянии от меня. Неужели она меня боится? Хотя это было бы логично, принимая во внимание, что данная ей на сутки жизнь в итоге вернется ко мне.
        - У тебя все хорошо? - спросила она.
        Эта девушка была готова отказаться от второго шанса на жизнь, поэтому она заслуживала то, чтобы знать правду.
        - Если честно, нет.
        Я чувствовал себя слабым и оторванным от мира. Мне хотелось, чтобы Рэй оказался здесь, и я мог спросить, бывали ли у него такие состояния во время оживления.
        Элизия положила руку мне на лоб, покрытый испариной.
        - Ты бледный как смерть. - Поняв, как это прозвучало, она быстро отдернула руку.
        - Не бойся, это не заразно, - сказал я, смеясь.
        Она улыбнулась.
        - Ничего, скоро смерть сама меня найдет.
        Никогда в жизни я не испытывал такой ненависти к Палиндромене и ко всему, чем занималась моя мать, как в тот момент. Я не хотел, чтобы Элизия покинула этот мир. Но что я мог сделать?
        Элизия отвернулась и прижала голову к стене каюты.
        - Темпе сказала, что мы будем на островах примерно через час. - В руках она вертела какой-то клочок бумаги. Карту? Кажется, она повсюду носила ее с собой.
        Я не знал, что ответить, поэтому сказал:
        - Хорошо.
        - Ты всегда жил на острове? - спросила она, немного помолчав.
        - Да, я там родился и вырос.
        Она улыбнулась. Невозможно было не заметить, насколько она красива. Как и ее сестра. Но если Темпеста была порывистой и сильной, то Элизия была мягкой, будто не от мира сего. Она относилась к другому виду водной ведьмы. Но не менее опасному.
        - Расскажи мне об этом, - попросила она.
        - О жизни на острове?
        Она вздохнула.
        - Не представляю, каково жить на устойчивой земле. Где не нужно зависеть от капризов погоды, слушать постоянный шум волн и гул моторных лодок. Не нужно чувствовать постоянный привкус соли на губах, который появляется, едва ты проснулся.
        - Я не видел ничего другого, - ответил я, вспомнив о жизни, к которой я мечтал вернуться. Прижав руку к стене, я почувствовал гул двигателя и услышал стук волн вокруг нас. Мои желания претерпели изменения. Как я вернусь в Аквариум после всего, что произошло? Как смогу снова остаться один?
        С тех пор, как я нацепил этот проклятый эхопорт, я частенько раздумывал о будущем. Мне хотелось продолжать жить по завершении этих двадцати четырех часов, но, когда я представлял, как это будет, перед моим мысленным взором сразу представали сестры Алерин. Особенно Темпеста.
        Элизия смотрела на меня распахнутыми глазами в ожидании ответа.
        - Жизнь на острове можно назвать спокойной, по крайней мере, по сравнению с тем, что я видел на Эквиноксе. Люди на Палиндромене двигаются не спеша, любуясь природой вокруг себя. У нас не так много дел, поэтому нам не надо никуда спешить. - Довольно забавно, принимая во внимание ценность времени на Палиндромене.
        Элизия посмотрела в иллюминатор за моей спиной.
        - Как ты думаешь, куда мы попадем после смерти? На землю наших предков, или же просто окажемся в темном океане пустоты?
        Я не был готов говорить о смерти, тем более с Элизией. Я понимал, что совсем скоро ей предстоит с ней встретиться.
        - Я не знаю.
        - Мне будет больно… - спросила она, немного подумав, - когда я умру?
        Я не хотел рассказывать ей все подробности. Ожившие не должны знать правду.
        - Нет. - Я не знал, к чему именно относится мой ответ. Видимо, ко всему. Наверное, я хотел сказать «нет» всей этой ситуации, но мы не могли ничего изменить.
        - Нет? - сказала она, не мигая и не шевелясь. Она хотела услышать правду.
        Я судорожно сглотнул, почувствовав ком в горле. Это был поднявшийся изнутри страх.
        - На Палиндромене о тебе позаботятся, - мне хотелось сказать ей что-то ободряющее.
        - Что будет в самом конце? - Я увидел, как задрожали ее губы.
        - Ты почувствуешь слабость, - сказал я, смотря в одну точку, не в состоянии поднять на нее глаза. - Затем ты постепенно погрузишься в состояние, подобное коме, это произойдет на последнем часу, твое сердцебиение будет замедляться. Еще до окончания времени ученые Палиндромены сделают все, что положено. - Слова будто застряли в горле, и мне пришлось откашляться, чтобы продолжить. - Затем они остановят твое сердце. Но это не больно, ты ничего не почувствуешь.
        Я больше не мог говорить, еще немного и я бы разрыдался.
        Внезапно Элизия дотронулась до меня. От неожиданности я подскочил на месте. Сжав мне руку, она сказала:
        - Спасибо, что сказал правду. - При этом ее взгляд были совершенно спокойным. Я думал, что она расплачется, закричит или отменит наш уговор. Но оказалось, что она уже смирилась со своей участью.
        - Мне очень жаль! - прошептал я. - Если бы можно было все изменить!
        Она слегка улыбнулась.
        - Прости, что, сбежав, я невольно стала причиной стольких неприятностей.
        - Я прекрасно понимаю, почему ты на это пошла.
        - Все не так плохо, - увидев замешательство на моем лице, она добавила: - То есть, конечно, это ужасно, но, по крайней мере, я проведу отпущенное время с сестрой и смогу увидеться с родителями. Хочется верить, что так оно и будет.
        Мне бы тоже хотелось найти какой-то плюс в сложившейся ситуации, но, увы, я никогда не смогу забыть о своей роли в смерти Элизии. Забыть то горе, которое я причинил этой семье.
        И, самое главное, я не смогу забыть сестру Элизии, Темпесту. Девушку-ураган, которая получила шанс на спокойную жизнь, но ее мечтам не суждено было сбыться.
        Уверен, что Темпе не забудет меня, а я никогда не забуду ее.
        Глава тридцать шестая
        Темпеста
        Вторник, 03:00
        Я проснулась в кромешной тьме и захлопала глазами, не понимая, что происходит.
        Вокруг все было черным-черно.
        Может быть, мы опустились на дно океана?
        При этом я ощущала тепло, будто меня кто-то обнимал.
        Затем я почувствовала, как чьи-то волосы щекочут мне щеку, и издала вздох облегчения. Нет, я не стояла на пороге вечности, и Элизия тоже.
        Наше время еще не пришло.
        - Элизия, - сказала я. - Убери волосы.
        Я услышала над ухом чей-то стон и увидела, как Элизия пошевелилась.
        - Прости, - сказала она, убирая кудри с моего лица.
        Наконец-то я снова смогла видеть.
        Мы обе уснули на палубе, прислонившись к панели управления. Я не думала, что смогу заснуть после всего, что произошло, но физическая и эмоциональная усталость сделали свое дело.
        Я покрутила шеей в разные стороны, чтобы размяться после сна.
        - Как ты? - спросила я Элизию.
        - Хорошо, - ответила она. Ее глаза сияли, кожа вновь приобрела теплый оливковый оттенок, губы порозовели. Отдых пошел ей на пользу. Я почувствовала ком в горле, не в силах спокойно на нее смотреть.
        Затем я проверила время на бортовых часах.
        Три часа ночи.
        Мы спали всего полчаса.
        - Нужно выяснить, где мы находимся. - сказала я. Прежде чем устроиться на палубе, я включила режим автопилота.
        Пока мы спали, небо прояснилось, и на нем показались звезды. Луна светила ярко, как прожектор на Сторожевой башне, осветив силуэты, возникшие на горизонте. Впереди виднелись очертания чего-то огромного.
        - Вереница островов! - прошептала я. Мысль о том, что наши родители живут на этом клочке земли, заставила меня затаить дыхание.
        - Где? - Элизия подошла поближе, чтобы посмотреть.
        Я указала на землю, видневшуюся вдали.
        Элизия сжала мою руку.
        - Мы доплыли, Темпе.
        Я направила катер к центральному острову, самому большому, если судить по карте. Элизия держалась рукой за мамино ожерелье на шее, закрыв глаза и произнося что-то губами. Не нужно было слышать слова, чтобы понять, что она молится Подводным богам.
        Только бы наши родители оказались здесь. Только бы они были живы, чтобы мы смогли воссоединиться с ними.
        Пусть даже всего на несколько часов.
        Я направила катер к пирсу, опоясывающему остров. В отличие от Палиндромены, в гавани не было никаких судов, не считая нескольких необычных плотов. Говорят, большинство жителей, обитающих здесь, никогда не бывали за пределами родных островов.
        «Рассвет» стукнулся носом о кирпичный причал, однако нас никто не приветствовал по рации. Неужели им все равно, кто к ним приплывает и уплывает? Я подумала, что раз это острова, то им не нужно вводить ограничения по весу. Кусок суши не может пойти ко дну.
        Дальше у меня возникла мысль: интересно, почему никто до сих пор не прибрал эти острова к рукам? Как они умудряются оставлять весь урожай себе, притом что по правилам каждый остров обязан делиться едой с ближайшими рифами?
        Не знаю, находились ли наши родители на этих островах, но меня мучило любопытство, почему они выбрали именно это место в качестве своего пристанища?
        На возвышающихся скалах горело множество факелов, поэтому, несмотря на то, что солнце еще не встало, мы легко могли разглядеть очертания острова. Он был неестественно круглым и весь покрыт фиолетовым мхом. Из центра острова раздавались звуки музыки.
        Наверху, там, где заканчивалась круглая стена, виднелись разноцветные палатки. Они светились, словно кораллы, за счет факелов, расставленных между ними. Где жители смогли найти такое количество разноцветных тканей? Быть может, они остались со времен Прежнего мира?
        - Как красиво! - пробормотала я, оглядывая отвесные скалы.
        - Вереница островов, - сказал Лор, прищурившись. - Бесконечный праздник для всех, кто здесь живет.
        Я не обратила внимания на его комментарий. Мне вообще не хотелось брать с собой Лора. По неизвестной причине в его присутствии я чувствовала себя не в своей тарелке. Но Элизия настояла на своем.
        - Откуда начнем? - спросила сестра. Она заплела две косы, а затем сделала из них две баранки. Раньше она проделывала это перед каждой репетицией.
        - Нужно понять, откуда раздается музыка, - ответила я. - Обратная дорога до Палиндромены займет четыре часа. - Я кивнула Лору. - А значит, у нас есть пять часов на острове.
        - Четыре, - поправила Элизия, улыбаясь Лору. - На всякий случай.
        - Значит, мы должны отправиться в обратный путь в семь часов, до восхода солнца. - Я переводила взгляд с Элизии на Лора и обратно. - Согласны?
        - Согласен, - ответил Лор.
        Я соскочила на пирс и закрепила швартовый на одной из свободных тумб на пристани.
        - Тогда не будем терять время!
        Мы обошли округлую стену, покрытую мхом, пока не наткнулись на узкий проход, ведущий вглубь острова. Там, из невидимого ущелья, раздавались звуки музыки.
        - Сюда! - едва успев произнести эти слова, я вдруг покачнулась и чуть не рухнула вниз.
        - С тобой все в порядке? - спросила Элизия, держа меня обеими руками.
        - Разумеется! - сказала я, подумав, что сейчас я бы не отказалась принять таблетку для устойчивых ног, чтобы привести тело и ум в равновесие. Элизии и Лору они были не нужны, так как они привыкли к твердой земле Палиндромены.
        Элизия взяла меня за руку, волнуясь о моем самочувствии.
        Мы прошли в расщелину, и тут мой взгляд упал на Элизию. Она качала головой, словно не веря своим глазам.
        - В чем дело? - спросила я.
        - Тебе не кажется, что мы это уже видели? - Она не могла отвести взгляд от вертикальной поверхности утеса. Я взглянула вверх, и у меня закружилась голова. Жаль, что у нас не было времени присесть и перевести дыхание.
        - Вы здесь бывали? - спросил Лор.
        Элизия покачала головой.
        - Я ни разу не была за пределами Эквинокса.
        - И Палиндромены, - напомнил я ей.
        Она в задумчивости закусила губу.
        - Мне это что-то напоминает…
        Я осмотрелась вокруг. В проходе, ведущем вглубь острова, было не так много растительности, видимо, из-за того, что скалы загораживали доступ солнечного света. Но вдруг я заметила розовый цветок. Он был похож на те цветы, что мама срывала на полях Палиндромены, а затем привозила домой и украшала мне волосы. Я сорвала его со скалы, и у меня в руках осталась половина лозы.
        - Что же это такое, разрази меня гром! - прошептала я.
        За лозой оказалась стена. Бетонная стена, как в руинах Прежнего мира, расположенных на дне. Я посмотрела вверх и поняла, что это вовсе не скалы.
        - Это здание! - задыхаясь, сказала я. - Выходит, что это не остров.
        Скалы по обеим сторонам от нас оказались бетонными стенами. Я расчистила песок под ногами, и под ним оказалось нечто твердое. Значит, под нами тоже был бетон.
        - Шторм на мою голову! - прошептала Элизия, оглядываясь вокруг. - Ты права, значит, цепь островов - это…
        - Руины мертвого города, - выпалила я со вздохом. Вереница островов просто очередные руины, которые были кем-то захвачены и использованы для новых целей. Теперь понятно, почему с них никогда не требовали делиться едой. На руинах Прежнего мира ничего не росло.
        - Но как они могли уцелеть? - спросил Лор, изучая стену. - Великий потоп должен был разрушить это здание, как это произошло со всеми остальными строениями Прежнего мира.
        - Какая разница? - я почувствовала горечь в душе.
        Элизия нахмурилась.
        - Я надеялась, что в мире хоть что-то осталось.
        - Кроме смерти? - перебила я ее. - Вся планета - это одно бесконечное кладбище. - Я в нетерпении постучала пальцами по бокам. - Идем, мы сюда не за этим приплыли.
        Мы прошли через брешь в стене и вскоре вышли на большую круглую поляну. Оказалось, что это поле с травой. Видимо, птицы Прежнего мира успели занести сюда семена до того, как вымерли. В нескольких местах поля вверх шли несколько ступенек, ведущих к палаткам на верхнем ярусе, которые мы видели, причалив к берегу. В поле горел костер, и еще несколько сотен факелов было расставлено на лестницах, благодаря чему все здание было окутано янтарной дымкой.
        Вдруг меня осенило, почему здание круглое.
        - Это же амфитеатр из Прежнего мира, - сказала я. - Он использовался для представлений, а затем пострадал от Великого потопа.
        В центре поля возвышался огромный красный шатер. Создавалось ощущение, что он натянут на большие ребра умершего морского чудовища.
        Несмотря на то, что было полчетвертого утра, из шатра все время выходили люди со стаканами и едой в руках. Те, кто не ел и не пил, танцевали под музыку.
        У меня ушло некоторое время, чтобы понять, откуда она доносится, поскольку круглое здание отражало звук. Десятки людей сидели на ступенях амфитеатра и пели веселые песни, в то время как кто-то еще стучал в барабаны, сделанные из шкур, натянутых на круглый остов из костей животных.
        - Видимо, это какой-то фестиваль, - сказала Элизия, идущая за мной.
        - А может, и нет, - пробормотала я. - Ведь это праздничные острова, значит, они только и делают, что веселятся?
        - Откуда они берут еду? - спросил Лор. - Как можно выжить, не имея острова, настоящего острова, на котором можно что-то выращивать?
        - Даже не знаю, - ответила я. Посмотрев на людей, я не нашла их изможденными. Они оживленно болтали, размахивая руками в воздухе. У некоторых из них густые, кудрявые черные волосы, украшенные ракушками; у других - светло-золотистые волосы с розовыми кончиками. Все дети, которые бегали рядом с ними, выглядели сытыми. Каждому было видно, что остров процветает.
        В воздухе стоял сладкий запах, смешивающийся с привычной соленой взвесью, идущей от океана. Как и на Палиндромене, мне было приятно почувствовать новый запах. Он помог мне унять головокружение.
        - Что они жарят? - спросил Лор.
        Я взглянула на пурпурный дым, поднимающийся вверх.
        - Карпу, - я знала эту глубоководную рыбу. - Она горькая на вкус, но во время приготовления от нее идет сладкий запах.
        - А еще во время жарки с нее слетает порошок, - добавила Элизия, показывая на небольшие розовые облака, идущие от костра и укутывающие детей, громко поющих хором. - Его часто используют для рисования, а также для окрашивания одежды на Эквиноксе.
        Лор взглянул на футболку, которую мы ему дали. Быть может, ему было сложно понять, зачем нам цветная одежда, но именно такие мелочи делали наш быт живым и ярким. Это связывало нас с Прежним миром. Несмотря на то, что мы отказались от многих вещей, что были у наших предков, мы не могли допустить, чтобы все их традиции были забыты навсегда.
        Дети брали остывший пепел и натирали им ладони, а затем гонялись друг за другом и верещали, когда порошок попадал им на волосы или на лицо.
        - Кажется, им весело, - сказала Элизия, прижимая руку к груди. Она слегка покачнулась, но не из-за пребывания на твердой земле. Просто она почувствовала зов музыки и хотела присоединиться к толпе.
        - Пойдем к ним? - спросил Лор, кивнув в сторону огромного сборища из сотен людей, собравшихся вокруг шатра. Они не видели нас, поскольку мы прятались в тени.
        Я схватила руку Лора, чтобы взглянуть на эхопорт. Он вздрогнул от моего прикосновения.
        - Осталось восемь с половиной часов, - сказала я. - У нас нет времени, чтобы искать маму с папой в толпе. Нужно найти способ как-то узнать, здесь они или нет. Медлить нельзя!
        Элизия повернулась ко мне.
        - Что ты предлагаешь?
        Я указала на барабаны.
        - Нам не нужно их искать. Сделаем так, что они сами нас найдут.
        Глава тридцать седьмая
        Лор
        Вторник, 03:30
        Мы с Элизией едва успевали за Темпестой, которая нашла ближайшую лестницу и начала бодро взбираться по ступенькам к музыкантам, игравшим наверху.
        Она явно была рассержена, хотя, с другой стороны, это было ее обычное состояние. На этот раз я прекрасно понимал, что ее так расстроило. В те дни, которые я провел на вершине скал Палиндромены, я мечтал об островах, которые когда-нибудь удастся посетить. Для меня было огромным разочарованием узнать, что в мире остались только разного вида руины. Однако я надеялся, что наши надежды были не напрасны и ее родители все же окажутся здесь.
        Элизия единственная из нас ни капли не расстроилась. С тех пор, как мы попали на поле и услышали музыку, с ее лица не сходила улыбка. Я вспомнил, как она танцевала на Весеннем Приливе. Она была такой беззаботной, даже мы с Рэем поддались ее чарам. Несмотря на то, что ей оставалось жить несколько часов.
        Эта девушка знала, как с умом использовать дарованное ей время и не зря прожить остаток жизни. Я не хотел рассказывать ей, ради чего она пожертвовала собой. Всего лишь ради того, чтобы я смог сохранить привычный образ жизни. Мне придется вернуться в Аквариум, к своим книгам и мертвецам в резервуарах. Я больше никогда не увижу солнце. Никогда не пересеку океан. В мире не осталось ничего, что я мог бы исследовать.
        Тогда почему же я не могу оставить этих девушек в покое? Почему мне так сложно смириться с тем, что пройдет каких-то восемь с половиной часов, и нам придется проститься? Особенно меня волновало расставание с Темпестой. Она имела надо мной необъяснимую власть, я был готов последовать за ней на край света.
        - Быстрее, Лор! - окликнула меня Элизия. - Ты нас задерживаешь.
        Я осознавал, что буду лишним на этой встрече сестер с родителями, но все же начал подниматься вслед за ними.
        Добравшись до музыкантов, Темпеста, недолго думая, стала стучать в барабан, натянутый на кости животного. Она не попадала в ритм, но надо отдать ей должное - она никогда не обращала внимания на мнение людей, а просто говорила и поступала так, как считала нужным. У меня никогда не было такой внутренней свободы. Даже до того, как я спрятался в Аквариуме. Я никогда не любил быть в центре внимания, живя в тени моей мамы. Когда Кален был еще жив, я безропотно выполнял все ее желания и ни разу не покинул Палиндромену.
        Скалолазание было моим единственным актом неповиновения. Мама выступала против, но я все равно был привязан к острову.
        А сейчас я хотел нечто большее.
        Оказалось, что желание увидеть мир не умерло в тот день вместе с Каленом. Просто в течение двух лет я всячески подавлял в себе подобные намерения. А теперь они ворвались в мою жизнь с удвоенной силой.
        Я хотел жить. По-настоящему жить!
        Я сделал глубокий вдох, чтобы прийти в себя, и встал рядом с Темпестой. Прошло совсем немного времени, прежде чем музыканты в замешательстве перестали играть, не понимая, что происходит.
        Вскоре в амфитеатре смолкли все голоса. И только Темпеста продолжала играть.
        Она трижды быстро ударила по барабану. Чтобы привлечь внимание публики. Все посмотрели наверх, пытаясь понять, что происходит.
        - Прошу вас, будьте среди зрителей! - прошептала она дрожащим голосом. - Пожалуйста!
        Элизия замерла, изучая лица людей. Я затаил дыхание. Мне так хотелось, чтобы они нашли родителей!
        Большинство людей тут же отвернулись и продолжили заниматься своими делами, и только две фигуры замерли на месте. Высокий худой мужчина с проседью в волосах и загорелой кожей и женщина пониже с кудрявыми каштановыми волосами, подчеркивающими ее светлую кожу. Даже отсюда было видно, что на их лицах отразился шок.
        - Мама! - вдруг закричала Элизия. - Папа!
        Наконец-то мы их нашли!
        Темпеста с Элизией ринулись вниз по ступенькам. Я старался не отставать. Во-первых, мне было некуда больше идти, а во-вторых, я хотел узнать причины, заставившие этих людей бросить своих детей, двух замечательных девочек, и исчезнуть.
        Оказавшись внизу, Элизия бросилась к ним со всех ног. И не только она - ее родители тоже спешили нам навстречу.
        Поравнявшись с ними, Элизия со смехом бросилась маме на шею, и дальше были видны только руки и волосы, упавшие ей на лицо. При этом Темпеста стояла поодаль, наблюдая за этой сценой напряженным взглядом.
        - Ты жива! - воскликнула ее мама. - Слава Подводным богам!
        Темпеста посмотрела на меня с удивлением. В ответ я в недоумении покачал головой.
        - Ты нашла его! - сказала мама, дотронувшись до ожерелья на шее Элизии. - Наконец-то вы здесь!
        - Элизия! - прозвучал голос отца. - Иди же сюда! - По его щекам катились слезы от того, что он снова видел своих повзрослевших дочерей. Элизия оторвалась от мамы и бросилась к отцу. А он, смеясь, поймал ее.
        - Как же я соскучилась! - сказала Элизия, и ее плечи затряслись, потому что она разрыдалась от счастья.
        - Темпе! - повернулась мама к младшей дочери. - Как же я рада видеть тебя спустя столько лет! - На ней было ярко-фиолетовое платье, а поверх него было надето несколько нитей ожерелий из ракушек, которые стучали, когда она двигалась. При ближайшем рассмотрении у меня не осталось никаких сомнений, что передо мной их мама. Дочери унаследовали от нее большие глаза, пухлые губы и густые темные волосы.
        Но Темпеста не двинулась с места.
        - Что значит «ты жива?» - Она не спешила обнять свою мать. Я прекрасно понимал ее настороженное отношение. Сперва она хотела узнать, что произошло, прежде чем радоваться. - Откуда вы знаете, что Элизия умерла, если вас столько лет не было рядом?
        Мама посмотрела на Элизию.
        - Нет! - сказала она, мотая головой. - Нет, нет, нет! Умоляю, скажи, что с тобой все в порядке, Эли?
        Элизия на секунду оторвалась от отца.
        - Прости, но это правда, мам. Зато сейчас я здесь, с вами! Благодаря Лору. Это он меня оживил.
        Внезапно все посмотрели на меня. Стук барабанов как будто отошел на задний план. Можно было услышать каплю воды, упавшую в океан.
        - Лор Риттер? - воскликнул господин Алерин, прищурившись. - Сын Нессандры?
        Я кивнул, стиснув зубы. Опять я оказался в тени матери, будто я снова на Палиндромене и присутствую при прощании родных.
        - Смотритель Элизии, - ответил я.
        - О Боги! - прошептала госпожа Алерин. - Я надеялась, что ты выжила, Эли. Я не смогла найти тебя в воде и надеялась, что… - Она рухнула на траву и зарыдала, закрыв лицо руками.
        - Выжила после чего? - требовала ответа Темпеста. - Что происходит?
        - Может быть, пройдем к нам в палатку? - предложил отец срывающимся голосом, поняв, что Элизия умерла. Он схватился руками за полы рубашки, как будто ища опору. - Дай маме время прийти в себя.
        - Прийти в себя? - Темпеста в негодовании вскинула руки. - Разве вы не понимаете, что у нас мало времени? Элизия умерла и совсем скоро вернется в царство мертвых. Мы приплыли сюда, чтобы выяснить, что произошло в ту ночь, когда вы пропали. Мы много лет считали, что вы погибли! Почему вы не вернулись за нами? Почему бросили нас одних? И почему вы не… - У нее задрожали губы. Она отвернулась, не в силах продолжать.
        Элизия отошла от отца и обняла сестру.
        - Успокойся, Темпе!
        Обычно Темпе впадала в гнев по любому поводу, но на этот раз настала моя очередь прийти в ярость. Почему родители решили забыть про них? Почему не скажут дочерям всю правду? Что они скрывают?
        - Мы не хотели, чтобы вы подумали, что мы умерли, - сказала мама, вытирая слезы и глядя на дочерей. - В ту ночь, когда мы решили бежать, Элизия сказала, что не готова к такому резкому повороту в своей жизни и хочет остаться на Эквиноксе. Мы подумали, что это ваше общее решение, и не стали вас уговаривать.
        Элизия вспыхнула.
        - Прости, мам. Я растерялась, лучше бы я…
        - Ты ни в чем не виновата, - перебил господин Алерин. - Мы поставили тебя в трудное положение, потребовав, чтобы ты плыла с нами, но при этом не предоставили тебе достаточно информации, чтобы ты могла принять верное решение.
        - Какой информации? - спросила Элизия.
        - О том, почему в ту ночь мы вынуждены были бежать с Эквинокса и не возвращаться туда, - ответил он.
        - И почему же? - спросила Темпеста. Она перестала плакать и стояла, подбоченясь, в ожидании ответа. В ее глазах бушевала ярость. Водная ведьма жаждала мести. - Говорите!
        Госпожа Алерин встала и взяла дочь за плечи. Она печально улыбнулась, а затем сказала:
        - Мы сбежали, чтобы спасти вас.
        Глава тридцать восьмая
        Темпеста
        Вторник, 03:45
        Родители сбежали, чтобы нас спасти? От чего?
        - Объясни, что все это значит! - потребовала я.
        - У нас с папой, - мама уже могла стоять спокойно на траве, - возникли неприятности. - Она посмотрела на меня. Ее внешность была такой же, как я запомнила, разве что кожа стала более загорелой и на шее появились бесчисленные ожерелья из ракушек. В остальном она ничуть не изменилась.
        Мне потребовалось огромное усилие воли, чтобы не броситься ей в объятия, когда она бежала к нам через поле. Двенадцатилетняя девочка внутри меня, каждую ночь в течение многих лет оплакивавшая ее смерть, все бы отдала, чтобы прижаться к ней сейчас. И убедиться, что это не сон. Однако семнадцатилетняя девушка понимала, что с точки зрения логики не стоит слепо ей доверять.
        Я не могла сделать шаг ей навстречу, не зная всей правды.
        - Нам обоим нравилось работать на Палиндромене! - сказала мама. - Дерен помогал скорбящим родственникам, облегчая их боль, а я выращивала новые культуры, которые потом кормили людей на рифах. Мы оба занимались благим делом, помогая нашему нестабильному миру и внося свою скромную лепту в его будущее.
        Элизия теребила мамино ожерелье на шее и смотрела на родителей с такой надеждой, будто их слова могли убрать боль последних пяти лет. Я прикусила губу. Жаль, что я не могла быть столь понимающей.
        Отец положил руку маме на плечо.
        - Как Ведущий ботаник, ваша мама принимала все решения, помогающие выращивать хороший урожай. Нам хорошо платили. Поэтому вам, девочки, можно было не волноваться за будущее. Однако мы кое-что пообещали Нессандре, - тут он перевел взгляд на Лора. - Мы дали слово, что на первом месте у нас всегда будут интересы Палиндромены, а не семьи. Такова политика безопасности на острове, чтобы никто не мог нарушить правила, которые обеспечивают само существование Палиндромены.
        Мне показалось, что я покачнулась. Но на этот раз я ошиблась, ведь мы стояли на твердой земле. Еще немного, и я узнаю правду.
        - О каких правилах речь? - спросила я.
        - Ни в коем случае не говорить пациенту о том, что он умер, - продолжила мама. - Не позволять ему покидать палату, и уж тем более станцию. А также никому не рассказывать, на чем строится процедура оживления. - Внезапно на меня нахлынули воспоминания о том, как родители ночью обсуждали, как прошел рабочий день на станции.
        - Целых двадцать лет мы не нарушали этих правил вплоть до одного дня, пять лет назад, - сказал папа. - Я допоздна засиделся с документами. В тот момент на станции был только один оживший пациент. Вдруг поздно ночью ко мне влетела клиентка, крича, что ее муж умирает, а она не может найти своего смотрителя.
        - Выяснилось, что ее супруга оживили двенадцать часов назад, и впереди была еще уйма времени. Но что-то пошло не так. - Папа тяжело вздохнул, было видно, что воспоминания об этом до сих пор вызывают у него боль. - Оказалось, что у него произошла остановка сердца. Позже я узнал, что смотритель пошел ночью искупаться, и его унесло течением. Когда у него остановилось сердце, то же самое произошло и с пациентом. В тот момент я не знал, что делать, и решил позвать Нессандру.
        Однако ее нигде не было видно. Даже будучи главным смотрителем, я не имел доступа ко всем уголкам станции, но ситуация была критической. В обязанности смотрителя входило обеспечение спокойного времяпровождения пациента в течение всех двадцати четырех часов оживления. - Он провел рукой по седеющим волосам. В отличие от мамы, его внешность изменилась с годами. Он похудел, стал менее веселым, было видно, что прошлое не отпускает его. - Охрана пустила меня в лабораторию, где проводились опыты, чтобы я нашел Нессандру. До этого я ни разу там не был, как-то не доводилось. - Он сделал глубокий вдох. - Я вошел, когда она отключала пациента. По крайней мере, мне так показалось. Он был жив, но стоило ей дотронуться до эхопорта, как он умер. - В скором времени Элизию ждало то же самое, но она и бровью не повела. - Вдруг я заметил в резервуарах еще двоих человек. Я спросил, что происходит.
        - Нессандра сказала, что она проверяет одну теорию, - продолжила мама. - Она пробовала подключить к пациенту сразу двоих людей вместо одного. В результате она подключила их с разницей в двенадцать часов, надеясь перекрыть брешь на стыке суток, когда организм перегружается. Она планировала оживить пациента навсегда, то есть «вылечить» его от смерти. - Мамин рот скривился в усмешке. - Но никто не выжил.
        - И пациент, и смотрители умерли? - спросила Элизия. Она спрашивала, думая о Лоре, но он избегал ее взгляда.
        - Нет, - сказал папа. - Все гораздо хуже. Я не узнал ни одного участника эксперимента. Тогда я спросил Нессандру, кто эти люди. А она ответила, что это трое рыбаков, чья лодка опрокинулась у берегов острова. Один утонул и стал подопытным, а двое других остались живы. Но из-за того, что их спасли люди с Палиндромены, было решено, что теперь они принадлежат ей. Никто не стал их искать. Родные решили, что они утонули, как и многие до них.
        Столько людей сгинуло, выйдя в океан! Ходило огромное количество слухов о том, что они стали добычей ненасытного морского чудища. Интересно, сколько из них попали к Нессандре, чтобы потом стать батарейками для мертвых? Сколько человек она погубила ради того, чтобы «вылечить» от смерти?
        Элизия прикрыла рот рукой. Мои колени задрожали, и я почувствовала головокружение. И от этой компании зависело наше будущее! Именно ей мы платили налоги и доверяли тела своих родных после того, как они умерли.
        - Нессандра попыталась убедить меня в том, что ее цель стоит всех этих жертв, - продолжал папа. Я посмотрела на Лора, он вздрогнул, услышав имя матери. - Но это была не ее жертва. Она погубила двух ни в чем не повинных людей. Тех, кто просто оказался в воде, кого нужно было спасти, а не экспериментировать с их жизнями. Однако она была настолько поглощена идеей истребить смерть, что была готова ради этого на все.
        - Королева смерти! - пробормотал Лор так тихо, что я с трудом расслышала его слова. Выходит, он все знал про свою мать? Так вот какую тайну он скрывал от меня? - Она не хотела, чтобы люди испытывали ту боль, которую испытала она, потеряв родителей.
        Папа покачал головой.
        - Я сказал Нессандре, что не хочу в этом участвовать. А также потребовал, чтобы она прекратила свои эксперименты. Что так нельзя! - Он с досадой рассмеялся. - Но она потребовала от меня полного подчинения и сказала, что в мои обязанности не входит оценка ее деятельности. Тогда я заявил, что расскажу всем о том, чем на самом деле занимаются спасательные суда Палиндромены. И что она лишится того, что имеет. Тогда она вызвала охрану, чтобы меня схватить.
        - Она хотела, чтобы его убили! - добавила мама. Услышав это, я ахнула.
        - Я схватил маму, и мы срочно покинули Палиндромену. Но за нами началась погоня. Тогда мы приняли опрометчивое решение. Зная, что в тот вечер Элизия отправилась понырять, чтобы найти тебе подарок на день рождения, Темпе, мы поплыли туда, где находился «Рассвет».
        Элизия взглянула на листок в своих руках.
        - Вы дали мне карту и сказали, чтобы я взяла Темпе и быстрее покинула Эквинокс. Но не объяснили почему.
        - От волнения я не мог мыслить ясно! - объяснил папа. - Я знал, что за нами гонится флотилия Палиндромены, и должен был увести их от тебя. Мы боялись за твою жизнь! - Он покачал головой. - Если бы у меня был второй шанс, я бы сделал все по-другому.
        Мама поспешила его обнять.
        - В тот момент это было единственное, что пришло нам в голову.
        Он нехотя кивнул.
        - Когда Эли уплыла, нас окружили катера с Палиндромены. Нессандра приказала палить по нам из всех пушек, чтобы уничтожить наше судно. Затем она решила, что мы погибли, но нам удалось спрыгнуть с катера до того, как он взорвался. Мы провели в воде несколько часов, держась за обломки катера, пока нас не подобрала небольшая рыбацкая шхуна. Мы дали рыбакам тысячи банкнот, чтобы они нас не выдали и доставили сюда. - Папа показал на амфитеатр. - Это место не так далеко от Эквинокса, к тому же оно находится за пределами влияния Палиндромены. Мы собирались дождаться вас, а затем двинуться на другой риф. Но вы так и не появились.
        - Как мы уже сказали, мы подумали, что это ваше осознанное решение, - добавила мама. - Но, прождав полгода, мы начали беспокоиться, что с вами что-то произошло. Тогда мы решили дать вам знать, что мы живы и по-прежнему ждем вас.
        - Мы сели на плот, добрались до ближайшего рифа, а там взяли катер и поплыли на Эквинокс, - продолжил папа. - Но едва мы заплыли на территорию, подвластную Палиндромене, как на станцию сообщили о неизвестном судне, и они отправили нам навстречу патрульные катера. Мы надеялись успеть добраться до вас, но флотилия Нессандры оказалась быстрее. Увидев нас, она приказала палить из пушек, не обращая внимания на то, что кто-то может их услышать. В ночи канонада прозвучала, как гром. Никто не пришел нам на помощь, поэтому пришлось ретироваться.
        Я почувствовала ком в горле. Возможно, я слышала пушки и решила, что это приближающаяся гроза?
        - А это? - спросила Элизия, держа в руке мамино ожерелье.
        - В последующие несколько лет мы несколько раз пробовали пробраться на Эквинокс, но суда Нессандры каждый раз нас останавливали, - сказала мама, убирая волосы Элизии за ухо. - Один раз нам удалось подплыть совсем близко, мы даже видели «Рассвет», недалеко от места вашего погружения. Но Нессандра не дала нам приблизиться к вам. На следующую ночь я бросила в воду свое ожерелье, как раз над руинами, которые вы исследовали. Мы надеялись, что вы найдете его и поймете, что мы живы и все так же ждем, когда вы приплывете к нам, используя карту.
        - Но вы не появились, тогда несколько месяцев спустя мы снова вернулись, - сказал папа. - И я бросил в воду свой эхопорт.
        Я зажмурилась. Родители хотели, чтобы мы воссоединились, но Нессандра столько лет мешала этому. При этом она сама успокаивала меня на Палиндромене, говоря, что соболезнует моей утрате.
        Элизия обняла маму за талию.
        - Это правда? - спросила она у Лора, и ее лицо исказилось от боли. - Вы вылавливаете людей из воды для своих экспериментов? Тех, что еще живы?
        Лор сложил руки на груди.
        - Это не мои эксперименты, а мамины. Я против того, что она делает на Палиндромене.
        - Но ты знал об этом? - спросила Элизия дрогнувшим голосом.
        - Я… - Он судорожно сглотнул. - Нет, я не владел всей информацией.
        - Не ври! - крикнула я. Он явно что-то недоговаривал во время нашего разговора на «Рассвете», и сейчас было то же самое.
        В его глазах блеснул гнев.
        - Я не вру!
        Я не могла на него смотреть. Сколько еще ему нужно соврать, чтобы я окончательно перестала ему верить?
        - Почему вы больше не оставляли нам подсказок? - спросила я у мамы. - Я ни разу ничего не нашла.
        Мама уткнулась лицом в плечо Элизии.
        - Два года назад мы были у вас в последний раз.
        И тут меня осенила догадка.
        - Два года? - уточнила я.
        Но мама не могла продолжать, она часто задышала, и из ее глаз брызнули слезы.
        - Прошло несколько недель с тех пор, как я оставил вам эхопорт, но вы так и не появились. Тогда мы поплыли туда в последний раз, - сказал папа, сморщив лоб. Его глаза покраснели.
        Я взглянула на Элизию, ее лицо побледнело, а взгляд был стеклянным и потерянным.
        - Кажется, вспомнила! - сказала она еле слышно, я с трудом разобрала ее слова. - После того, как я нашла папин эхопорт, я две недели каждую ночь дежурила возле того места. Не говоря ничего Темпе, поскольку боялась ошибиться. - Элизия прикрыла глаза, как будто вернувшись в тот вечер. - Когда вы появились, вы были не одни.
        - Нессандра! - воскликнул папа, и его обычно веселое лицо исказилось от гнева. - Как всегда, ее оповестили о том, что мы вторглись на ее территорию. Мы надеялись успеть доплыть до руин первыми, но взятый напрокат катер не мог тягаться с судами Палиндромены.
        - Она пришла в ярость от того, что мы снова вернулись! - сказала мама, дрожа всем телом. - Мы сказали ей, что просто хотим быть с нашими дочками, но она решила, что мы задумали уничтожить Палиндромену. Она приняла решение сделать так, чтобы мы больше никогда не возвращались. И тут ей на глаза попался «Рассвет».
        - Нет! - сказала я, понимая, к чему они ведут.
        - Мы пытались ее остановить! - воскликнул папа. - Но ее катер был быстрее нашего. Она врезалась в «Рассвет», сбросив Элизию в воду. - Он положил руки ей на плечи. - Мама нырнула за тобой, но не смогла тебя найти. - На этих словах мама разрыдалась. - Нессандра сказала, что, если мы сейчас же не уплывем, Темпе будет следующей.
        Я замерла, затаив дыхание.
        - Нам пришлось отправиться восвояси, - сказал папа, потирая нос, - мы хотели защитить тебя, Темпе. Пришлось позволить Нессандре одержать победу.
        Теперь понятно, почему родители так отреагировали, увидев Элизию. Они думали, что она выжила!
        Я не могла смотреть на Лора. Его мать разрушила нашу семью.
        Мне хотелось свернуться калачиком и плакать без остановки. Родителям почти удалось забрать к себе Элизию. Как Подводные боги могли такое допустить?
        Сестра не шевелилась, находясь в шоковом состоянии.
        Я вспомнила данное мною слово. Оставаться сильной ради нее.
        Я сделала шаг навстречу родителям.
        - Должен же быть способ спасти Элизию. Папа, ты же бывший смотритель, разве нельзя продлить ей жизнь?
        Папа покачал головой.
        - Мне очень жаль, но нет. Если бы я знал такой способ, то непременно бы его попробовал.
        - Сколько тебе осталось, Эли? - спросила мама сквозь слезы.
        Элизия угрюмо улыбнулась Лору. Он взглянул на свой эхопорт.
        - Менее восьми часов.
        - И что? - Я переводила взгляд с родителей на Элизию. - Смиримся с тем, что Элизии осталось жить несколько часов? Вас это устраивает? После всего того, что вы сделали, чтобы защитить нас от Нессандры?
        Папа покачал головой.
        - Разумеется, нас это не устраивает, но мы не можем рисковать твоей жизнью, Темпе. Это из-за нас Элизии осталось жить всего несколько часов.
        - Из-за Нессандры, - прорычала я. - Но теперь мы вместе и сможем сразиться с ней!
        - Это слишком рискованно, - ответила мама. - Лучше используем драгоценное время, дарованное нам сейчас. - Она говорила прямо как моя сестра.
        - Эли? - обратилась я к ней. Но по ее лицу было видно, что она сдалась. Воспоминания о той ночи лишили ее последних сил.
        - Темпе, милая! - Мама потянулась ко мне, но мне не нужно было, чтобы со мной нянчились. Я хотела, чтобы мы начали действовать.
        - Мне нужно время, чтобы побыть одной, - сказала я, отходя прочь.
        Точнее говоря, не время, а место. Я бы все отдала, чтобы у меня было больше времени.
        Глава тридцать девятая
        Лор
        Вторник, 04:10
        Королева смерти. Так называли мою маму сотрудники. До того, как я начал работать в подземелье, я думал, что мама следует инструкциям моих деда и бабушки, давая пациентам жизнь взаймы на двадцать четыре часа. Но, проработав в Аквариуме несколько месяцев, я заметил одну странность.
        По маминому приказу через задний вход приносили тела, но они не попадали в резервуары. Я думал, что они мертвы, но в глубине души понимал, что это не так. Я ни разу не спросил ее об этом, поскольку боялся услышать ответ. Однако теперь я все понял и больше не мог прятаться от правды. Она ставила эксперименты над живыми людьми.
        Возможно, пациентам специально давали какое-то лекарство, чтобы они забыли последние часы жизни из-за того, что мама приложила руку к их уходу?
        У нас еще оставалось семь часов пятьдесят минут, но я чувствовал себя как выжатый лимон, словно шел последний час. Моя мама убила Элизию. Чудесную девушку из любящей семьи. Я бы понял тех, кто возненавидел бы меня просто за то, что я ее сын.
        - Мне очень жаль! - сказал я семье Алерин, когда Темпеста отошла. - Я бы хотел сделать хоть что-то, чтобы помочь Элизии, помочь всем вам.
        Элизия улыбнулась.
        - Я в этом не сомневаюсь, Лор! - Повернувшись к родителям, она сказала: - Я догоню ее.
        - Может, лучше я? - предложила госпожа Алерин, видя, как Темпеста продвигается сквозь толпу к выходу из амфитеатра.
        Элизия покачала головой.
        - Я должна сама это сделать.
        Она отправилась вслед за сестрой. Сама того не ведая, она шла будто пританцовывая.
        В итоге я остался один на один с господином и госпожой Алерин. Я думал, что хуже быть уже не может.
        - Простите за то, что сделала моя мама! - Хотя в данном случае извинения не могли ничего исправить. Что я мог сказать родителям, которых вынудили бросить своих дочерей, жить в изгнании и своими глазами увидеть смерть своего ребенка? И все это из-за моей мамы?
        Господин Алерин сжал мое плечо, опустив глаза.
        - Я тоже знал некоторые секреты, которые Палиндромена скрывала от людей и даже от собственных сотрудников, но ничего не сделал, - сказал он.
        Меня будто ударили под дых. За всю свою жизнь я ничего не сделал! Два последних года я уже понимал, что мама перешла черту, но не остановил ее. Я позволил маме сохранить в тайне ее делишки, а она позволила мне сохранить в тайне все мои секреты.
        Чем мы с ней отличаемся? В конце концов, она не единственная в нашей семье убила кого-то.
        Господин Алерин издал тяжелый вздох.
        - Ты пьешь рагар, Лор?
        Я ни разу его не пробовал, но, думаю, настал подходящий момент, чтобы это исправить.
        Минда и Дерен, как они представились, отвели меня в огромный красный шатер. Там стояли столы и стулья и было столько еды, что можно было накормить не только сотни людей на острове, но и еще кого-нибудь. Посетители пили, ели и громко разговаривали. Воздух был горячим и влажным, в отличие от привычного мне Аквариума.
        - Откуда у вас столько еды? - спросил я, видя, как люди с удовольствием едят моллюсков, хрустят хвостами жареной рыбы и за обе щеки уплетают тушеные водоросли. - У вас же нет выращенных растений, чтобы их обменивать.
        - Мы едим только то, что можно найти в океане, - ответила Минда. - Поскольку у нас очень мало громких катеров, морские обитатели не боятся шума.
        - И вам этого хватает? - спросил я.
        Минда улыбнулась.
        - Мы устраиваем такой пир раз в несколько месяцев, а в остальное время едим не так много, чтобы не переборщить с отловом рыбы и дать морским обитателям воспроизвести популяцию. Мы ловим ровно столько, сколько нам необходимо.
        - Все остальное, что нужно для жизни, - Дарен показал рукой по сторонам, - мы нашли здесь. Этот амфитеатр из Прежнего мира был построен на верху высокой башни за несколько лет до Великого потопа. Благодаря тому, что одежда, шатры и кухонные принадлежности не попали под воду, они хорошо сохранились.
        - Можно узнать, что вы отмечаете? - уточнил я.
        Минда рассмеялась. Ее смех был похож на смех ее дочерей.
        - То, что мы живы.
        Дерен протянул мне кружку с горячим рагаром. Я сделал один глоток. Спирт обжег мне язык, на глазах выступили слезы. В груди все горело, и я согнулся, закашлявшись.
        Дерен постучал мне по спине.
        - Впервые пьешь рагар?
        Я кивнул, пытаясь перевести дух. Рэй сейчас смеялся бы до колик, если бы видел меня. Как же я скучаю по нему! Думаю, ему бы здесь очень понравилось. Надеюсь, он не переживает о моей судьбе, хотя, зная его, думаю, что это невозможно.
        - Он всегда такой крепкий? - поинтересовался я.
        Дерен ухмыльнулся.
        - Это еще слабая партия.
        - Не слушай его, - сказала Минда, передавая мне тарелку с жареной белой рыбой и тушеными водорослями. - Угощайся, ты выглядишь таким голодным.
        - Спасибо! - Я не мог понять, почему они так добры ко мне. Я подошел и занял один из свободных столиков, а Дерен и Минда устроились напротив меня.
        Я принялся за еду, чтобы избежать неприятного разговора.
        - Ты так похож на маму! - сказала Минда, прижав руку к груди. - Прости, тебе, наверное, все время это говорят.
        Я проглотил кусок рыбы. Наконец-то у меня перестал урчать живот.
        - Да нет, нечасто. - Меня годами никто не видел, чтобы понять наше сходство.
        - Как там идут дела? - спросил Дерен, стараясь не волноваться.
        - Все по-старому, - ответил я. Два года назад, поняв, что моя мама несет больше зла, чем добра, я перестал с ней общаться. С тех пор я еще больше от нее отдалился.
        Однако я не мешал ей убивать людей.
        - Значит, у нее ничего не выходит? - спросила Минда. Не было нужды объяснять, о ком идет речь.
        - Да. - Мне не хотелось думать, что еще придумает моя мама.
        Дерен похлопал меня по руке.
        - Работа смотрителя непростая. Спасибо, что выпустил Элизию и позволил ей увидеться с нами в последние часы ее жизни.
        - Я ее не выпускал! - Я не мог допустить, чтобы эти хорошие люди считали, что обязаны мне тем, что видят дочерей. - Темпеста смогла вывезти Элизию с Палиндромены. Я бросился за ними, а они взяли меня в заложники. - И тут я рассмеялся, а что мне еще было делать? - Обнаружив, что один из нас должен умереть по истечении двадцати четырех часов, Элизия согласилась немедленно вернуться на Палиндромену, но я дал им увидеться с вами.
        Минда посмотрела на меня долгим взглядом, и я решил, что ляпнул что-то не то. Но затем ее лицо дрогнуло, и она расплакалась.
        Ну вот, я точно сказал что-то не то. Мне по-прежнему тяжело давалось общение с живыми людьми.
        - Простите меня! - Но это были всего лишь слова, я бы хотел на самом деле им помочь.
        - Нет-нет! - сказала Минда сквозь слезы. - Спасибо, что рассказал все как есть. Я так рада узнать, что Темпеста защищала свою сестру.
        Она-то защищала, а вот кто защищал ее?
        Затем я дал Минде и Дерену пошептаться, а сам в это время молча доедал свой завтрак. С каждым следующим глотком рагар уже не так сильно обжигал мне горло.
        Спустя какое-то время к нашему столику подошла Элизия.
        - Темпе нужно еще немного времени, - сказала она, печально улыбаясь, - она приносит свои извинения.
        Интересно, Темпеста и правда извинялась или Элизия придумала это, чтобы не огорчать родителей.
        - Понятно, - ответила Минда.
        - Пока не забыла! - Элизия вынула что-то из кармана и протянула отцу. Эхопорт! - Это твое.
        Когда Дерен взял его, у него задрожали руки. Эхопорт олицетворял все то, что заставило его расстаться с дочерьми, а также то, что унесет жизнь Элизии.
        - Спасибо, Эли! - Он спрятал руки под стол, чтобы убрать его с глаз долой. Интересно, он хочет уничтожить его так же, как я мечтаю уничтожить свой?
        Элизия кивнула и села рядом с мамой, склонив голову ей на плечо. Они были так похожи: каштановые волосы, зеленые глаза, загорелая кожа и круглые щеки.
        Я отвел взгляд, почувствовав свою вину, и налил себе еще рагара. Я надеялся, что обжигающая жидкость притупит боль, поднявшуюся внутри меня.
        Амфитеатр превратился в площадку, усеянную звездами. По крайней мере, мне так показалось, когда все поплыло перед глазами. Мы были на Веренице островов каких-то два часа, а я уже горевал о том, что придется покинуть это место. Его виды, музыку, еду, людей - саму жизнь. Здесь была такая же атмосфера, как на Весеннем Приливе. Так выглядит настоящая жизнь. Я еще немного глотнул рагара.
        Я выпил всего пару стаканов, но этого было достаточно, чтобы все плохие мысли начисто испарились из моей головы. Я будто поплыл. Хотелось закрыть глаза и положиться на волю судьбы. Забыть обо всем. Забыть Аквариум.
        - Лор! - вскричала Элизия, когда я, пошатываясь, вышел из шатра и направился к костру. - Ты что, пьян?
        Она завязала на талии несколько ярких платков, чтобы получилась юбка, и танцевала с детьми у костра. Я был рад видеть, что она веселится в последние часы своей жизни.
        Я свел указательный и большой палец.
        - Чуть-чуть. А где Темпеста? - Прошел почти час, а она так и не появилась. Было уже пять утра, у нас оставалось еще два часа на острове. - Разве она не хочет повеселиться на празднике?
        - Нет, - ответила Элизия. - Не думаю.
        - Жаль, я успел по ней соскучиться.
        Элизия хихикнула.
        Я сам не заметил, как произнес последние слова вслух.
        - Кажется, мне хватит пить! - сказал я, ставя кружку на ближайший стол. Мне следовало следить за своим языком, а то с этими девушками можно забыть обо всем.
        Дерен и Минда сидели неподалеку и наблюдали за каждым движением Элизии, пока была такая возможность. С каждой минутой они нравились мне все больше. И это было вовсе не под влиянием рагара.
        - Она все еще где-то бродит одна, - добавила Элизия. Я не сразу понял, что это ответ на мой вопрос про Темпесту. - Не хочет участвовать в общем веселье, говорит, что тут нечего праздновать.
        - Ты жива! - сказал я, подняв руку и бурно жестикулируя. - А еще вчера ты была мертва. Разве это не повод для праздника?
        Она снова рассмеялась.
        - Кажется, тебе стоит закусить и немного посидеть. - Она могла бы этого не говорить, я и сам понял, что мне нужно протрезветь.
        Я отошел от костра. Нужно было вернуться в шатер, но мне захотелось посидеть в темноте. От яркого пламени у меня разболелась голова, а может быть, из-за рагара.
        И тут я увидел ее. Она сидела в отдалении, подтянув колени к груди, и смотрела, как Элизия отправилась танцевать с детьми у костра.
        - Темпеста! - воскликнул я. - Вот ты где!
        - Уходи! - бросила она мне, даже не взглянув на меня.
        - Нет, я не уйду.
        - Не хочу тебя видеть! - сказала она. - Разве непонятно?
        Я все прекрасно понял. Ведь я был похож на маму, а Темпесте меньше всего хотелось смотреть на ее копию. Если бы не мама, мы бы не оказались в такой ужасной ситуации. Однако Темпесте не стоило сейчас быть одной.
        - Тогда закрой глаза! - ответил я, плюхнувшись рядом.
        Она повернулась ко мне и пристально на меня посмотрела.
        - Ты как-то странно себя ведешь.
        Я поднял одно плечо.
        - Ты же не знаешь, какой я на самом деле.
        Я имел в виду, каким я был, но она ответила.
        - Да, ты прав.
        - Я бы хотел как-то исправить то, что сделала моя мать. Жаль, что я не остановил ее.
        Она посмотрела на меня вопрошающе:
        - А ты мог ее остановить?
        - Нет, вряд ли.
        Она вздохнула и отвернулась.
        - У нас осталось чуть меньше двух часов, - сказал я, проверив эхопорт, - почему ты не танцуешь с сестрой? Не веселишься?
        - Перед тем, как ты отнимешь у нее жизнь? - Она покачала головой. - Заманчивое предложение.
        Я со стоном схватился руками за лицо.
        - Ты никогда меня не простишь, да?
        - За смерть моей сестры? - спросила она, жестко глядя на меня. - Нет, никогда.
        - Но твоя сестра меня простила! - И я указал на Элизию, которая кружилась вокруг костра. Было ощущение, что она вынырнула и вновь исчезала в облаке дыма. - Ведь это самое главное?
        - Мы с сестрой совершенно разные! - ответила Темпеста. Она прикусила нижнюю губу, не сводя глаз с Элизии. - Ей не нужно думать о том, что будет после ее смерти, в отличие от меня.
        - Поверь, знать, что ты умрешь, - тоже нелегкая ноша.
        Услышав это, она наконец-то взглянула на меня.
        - Ты хорошо себя чувствуешь?
        Я впервые видел на ее лице неподдельную тревогу обо мне.
        - Да!
        На ее щеках вспыхнул румянец, будто она только сейчас поняла, что она спросила, забыв про осторожность.
        - Элизия хочет насладиться оставшимся временем. И для этого ей нужна ты.
        Темпеста убрала со лба черные волосы.
        - Элизии нужно хотеть большего! У нее должно возникнуть желание жить и отомстить за свою смерть!
        - Разве не проще, если она смирится с тем, что ее ждет?
        Она недоуменно подняла бровь.
        - Проще для тебя.
        Я театрально вздохнул.
        - Ты не устала все время быть во всеоружии, Темпеста?
        Она заморгала, не понимая.
        - Что ты имеешь в виду?
        Я показал на веселящихся людей.
        - Ты могла бы присоединиться к ним, если бы захотела.
        - С чего ты взял, что я хочу веселиться с остальными, Лор Риттер? - в ее устах мое имя прозвучало так, будто это проклятие. Я надеялся, что она все-таки не водная ведьма.
        - Все хотят жить. Но то, что ты сейчас делаешь, нельзя назвать жизнью, ты вся преисполнена… - я начал размахивать руками по кругу, - злости, ненависти и раздражения. Разве это жизнь? - Кому это знать, как не мне. Я сам так живу.
        - Ты меня совсем не знаешь! - повторила она слова, сказанные мною ранее. Это правда, мы плохо знали друг друга. Но мне очень хотелось узнать ее поближе.
        - Помнишь, как я сказал тебе не тратить впустую часы оживления, чтобы потом не жалеть? - Она не ответила. - Так вот, напоминаю тебе еще раз, как твой смотритель. - Она должна была опомниться, пока не поздно.
        - Но ты не смотритель! - крикнула она и стукнула руками по траве. - Какая тебе разница, что я делаю? После полудня ты снова вернешься к прежней жизни со своей матерью-убийцей, а я потеряю сестру. Навсегда.
        - Я не вернусь к ней, - сказал я, имея в виду маму.
        - Не вернешься?
        Я слишком усердно затряс головой, так что у меня закружилась голова.
        - Я слишком долго не хотел ничего замечать, но мне надоело прятаться!
        - Куда же ты отправишься?
        Сперва я должен вернуть Элизию на Палиндромену, пока никто не узнал о том, что произошло. Но я не смогу снова вернуться в Аквариум. Это невозможно. Я боролся за жизнь, которой у меня не было.
        - У тебя чудесная семья! - сказал я, чтобы сменить тему. - Вы хорошие люди и не заслужили того, что с вами сделала моя мама! Особенно твоя сестра. Не говоря уже о тебе. Ты не заслужила такой жизни. Скорбь тяжким бременем ложится на тех, кто остался в живых! - Я знал это не понаслышке.
        Она судорожно сглотнула, готовая расплакаться.
        - Спасибо! - произнесла она, немного успокоившись.
        Несколько минут мы молчали.
        Так было лучше для нас обоих, но выпитый рагар не давал мне сидеть спокойно.
        - Если бы ты не знала, что сегодня последний день ее жизни, что бы ты делала? - спросил я.
        Она посмотрела на костер, и на ее лице появилась улыбка.
        - Я бы станцевала вместе с ней, хотя я ужасно танцую.
        - Да, я помню! - сказал я, вспомнив ее выступление на Весеннем Приливе.
        Она бросила на меня гневный взгляд, но я ей улыбнулся.
        - Забудь о своих навыках и просто иди к ней. В том, что делают на Палиндромене, есть и хорошее. Между прочим, это была идея моих бабушки с дедушкой, ты знаешь об этом? - Она покачала головой. - Когда они поняли, что можно оживлять живые организмы на двадцать четыре часа, они решили, что можно использовать это для помощи людям. Однако в этой бочке меда была одна ложка дегтя. Заказчик знал, что это последние часы, которые он проведет с любимым человеком. Нельзя наслаждаться оживлением, зная, что вам неизбежно придется проститься.
        - Предлагаешь сделать вид, что она не умрет через несколько часов?! - Темпеста убрала волосы, и они темным водопадом упали ей на плечи. Как же мне хотелось к ним прикоснуться!
        - Что ты теряешь? Ты можешь либо провести все это время со мной, либо по-настоящему использовать то время, которое у тебя осталось, для общения с сестрой.
        - Я точно не хочу провести больше времени с тобой!
        Я думал, что она говорит серьезно, но заметил озорной огонек в ее глазах. Она робко улыбнулась.
        Мне было досадно, что стоило ей уйти, как мне захотелось немедленно ее вернуть.
        Глава сороковая
        Темпеста
        Вторник, 05:30
        Время. Время - вот в чем всегда была загвоздка.
        Как бы мне ни хотелось пропустить слова Лора мимо ушей, он был прав. Время - это все, что у меня осталось. Всего полтора часа вместе с моей семьей. Зачем же его терять?
        Я бы хотела и дальше злиться на него, ненавидя за то, что совершила его мать, но у меня не получалось. Было ясно, что он был так же удручен ее злодеяниями, как и мы. Если я когда-либо снова увижу Нессандру, то выскажу ей все, что думаю! А еще я, скорее всего, пущу в ход кулаки!
        Прежде чем присоединиться к Элизии у костра, сначала я нашла родителей. Она сидели за маленьким столиком, не отводя глаз от моей танцующей сестры.
        - У нас была счастливая жизнь, - сказала я, - мы так любили друг друга.
        Мама повернулась на стуле.
        - Темпе! - Она протянула ко мне свои руки. - Иди скорее к нам!
        Я приставила стул к их столику. Лишь тогда я заметила, что вся мебель, как и барабаны, сделана из костей. Рыбных костей. Вот чего в мире было в избытке. Смерти. Но при этом все на этом острове наслаждались жизнью. Они смогли создать нечто новое на обломках Прежнего мира и преуспели в этом!
        - Мы не постоянно горевали, - добавила я. - Разумеется, мы очень тосковали по вам, но Элизия заставляла меня идти вперед. Продолжать жить. Вас, наверное, это не удивляет? - Я рассмеялась, увидев, как Элизия сделала большой шпагат в воздухе, будто она была невесомой, и несколько детей, бегущих за ней, попытались повторить ее движения.
        Папа обнял маму и взял меня за руку.
        - Мы не сомневаемся, что вы обе поддерживали друг друга, как могли.
        - Нам безмерно жаль, что так вышло, - сказала мама, и ее глаза заблестели, - ты же понимаешь, что мы не хотели, чтобы так вышло?
        - Теперь понимаю. - Я потерла переносицу, чтобы не расплакаться. - Просто я буду очень скучать по ней.
        Мама прижала меня к себе. От, ее пахло так же, как раньше. Даже без растений с Палиндромены от нее исходил запах земли и свежести.
        - Я знаю, милая. Мы тоже будем скучать, как и все эти годы. Но теперь у тебя есть семья, и мы сможем жить здесь все вместе.
        Я обвела взглядом амфитеатр, представляя свою жизнь как один нескончаемый праздник. И мне стало ясно, что это не для меня, ведь я стала совсем другой. Я уже не та девочка, что в детстве пряталась за мамины коленки. И не тот подросток, что предпочитал компанию подземных скелетов. Я стала сильнее. Подумаю об этом потом, когда придет время.
        Крепко обняв маму и поцеловав папу в щеку, я направилась к костру.
        Элизия показывала детям несколько танцевальных движений.
        - Темпе! - воскликнула она, увидев меня. Оставив своих разновозрастных учеников, она схватила меня за руки: - Потанцуешь со мной?
        - Ты же знаешь, что я за тобой не успеваю.
        Она улыбнулась.
        - Тогда танцуй, как тебе нравится.
        Мне хотелось заплакать или закипеть от гнева, но это не поможет Элизии. Тогда я постаралась подстроиться под ритм танца.
        Естественно, у меня ничего не вышло, но она улыбалась так, словно я была ее лучшей ученицей. Это придало мне уверенности. Я взяла ее за руку и старалась повторять ее движения.
        Прошло несколько минут, и я забыла, как нелепо выгляжу рядом с Элизией. Забыла обо всем на долю секунды. И ощутила невероятную свободу. Как если бы я спустилась под воду. Где ты должна держать все под контролем, но при этом чувствуешь, что тебя ничто не держит.
        - Лор! - крикнула Элизия, и я мгновенно пришла в чувство. - Иди, потанцуй с нами!
        - Нет! - сказала я, пытаясь выдернуть свою руку. Но Элизия крепко меня держала.
        Лор вышел из темноты. Он слегка протрезвел с тех пор, как я его видела, но у него была такая летящая походка, что я подумала, что он все еще находится под парами рагара.
        - Нет! - повторила я.
        - Не будь к нему сурова! - прошептала она.
        Лор осторожно приблизился к нам, как будто боясь, что я могу его укусить. Жаль, но мне уже не хотелось этого делать, весь мой гнев уже выветрился. Благодаря магии Элизии.
        - Я не очень хорошо танцую, - сказал он.
        Элизия просияла.
        - Замечательно! Темпе тоже. Можете не танцевать вместе.
        Она вложила мою руку в его, и я вздрогнула, словно меня обожгло. У него была такая мягкая, нежная кожа. Не такая, как у тех, кто управлял снастями на корабле, просматривал затонувшие руины или взбирался на скалы Палиндромены.
        Неужели об этом он тоже соврал?
        - Привет! - сказал он.
        - Привет! - Я слегка сбросила темп.
        Элизия пошла танцевать дальше.
        - Прости, - я выпустила руку Лора, - я и правда не танцую.
        Было видно, что Лор расстроился.
        - Я тоже.
        Мы постояли какое-то время, смотря друг на друга. Музыка и танцующие были где-то на заднем фоне, мы слышали треск поленьев в костре. Я вспомнила Весенний Прилив, как нас настигла гроза. И тут я снова почувствовала себя в ловушке. Музыка звучала у меня в голове. Но я видела только глаза Лора, ярко-голубые в свете пламени.
        На этот раз все было по-другому. Мне не хотелось бежать, я не думала об этом.
        Я не умела заводить новых друзей, точнее, любых друзей. Но сейчас я попыталась представить, что было бы, если бы мы с Лором встретились при других обстоятельствах. Если бы он не был сыном Нессандры и смотрителем Элизии? Что бы я тогда почувствовала? Захотела бы с ним потанцевать?
        Мы с ним так и стояли вдвоем, он робко улыбался. По необъяснимой причине мне показалось, что он тоже хочет быть рядом со мной. Впервые с момента оживления Элизии я почувствовала связь с этим миром. Он был так близко, что я чувствовала рядом его дыхание.
        Лор шагнул ко мне, чтобы взять меня за руку. Я увидела, как он разомкнул губы.
        - Темпе, - сказал он. - Я… - но не смог закончить фразу.
        В следующий момент все вокруг перестало для меня существовать, я видела только Лора. Настоящего Лора. Он наконец перестал извиняться, перестал играть роль моего смотрителя, оставил неловкие попытки что-то доказать и стал самим собой.
        Он стоял, протянув ко мне руку, его глаза блестели, а на устах застыл вопрос. В нем чувствовалась уверенность и отчаянное желание достучаться до меня. Я еще ни разу не видела его таким.
        Таким красивым.
        Я сделала шаг назад. Мне вдруг стало ясно, что задумала Элизия. Она хотела, чтобы я поняла, что он тоже оказался заложником этой ужасной ситуации.
        Если бы все было так просто. Если бы я могла простить ему участие в этом. Но жизнь Элизии по-прежнему была в его руках. И через несколько часов он должен будет ее прервать.
        Я отвернулась, но Лор потянулся и схватил меня за руку.
        - Постой! - попросил он.
        Я остановилась, не поднимая на него глаз.
        - Что?
        - Что мне сделать? - он сказал это очень тихо, из-за музыки я с трудом расслышала его слова.
        Мне хотелось ответить, что он мог бы умереть вместо моей сестры, но я не могла так с ним поступить. После того, как я увидела, какой он на самом деле, я была не в состоянии относиться к нему, как прежде. Не могла причинить ему зла.
        Обернувшись, я посмотрела на него:
        - Обещай, что она не почувствует боли.
        Он плотно сжал губы.
        - Разумеется.
        - Хорошо. А еще после того, как Элизия умрет, я больше никогда не хочу тебя видеть.
        Я заметила, что эти слова выбили его из колеи, но он знал, что своим видом всегда будет напоминать мне о сестре.
        - Мне очень жаль, - сказала я.
        Это правда. Мне было жаль того, что могло бы быть между нами.
        Затем я развернулась и ушла, оставив его у костра. У меня оставался час на общение со своей семьей. Сейчас они были для меня важнее всего.
        Глава сорок первая
        Лор
        Вторник, 06:00
        Я смотрел на удаляющуюся фигуру Темпесты, чувствуя, что ее слова ранили меня в самое сердце.
        После сегодняшнего дня я больше никогда ее не увижу. Я не мог винить ее за это решение, просто мне хотелось найти какой-то способ, чтобы это изменить.
        Несмотря на то, что не я был за штурвалом катера, который врезался в лодку Элизии, я все равно чувствовал свою ответственность за то, что произошло. Я знал, что моя мама проводит эксперименты над живыми людьми в своих бесплодных попытках победить смерть. Поэтому неудивительно, что она была готова убить тех, кто хочет ей помешать. Но мне уже девятнадцать лет, и я не беспомощное дитя. У меня есть кое-какое влияние. Или я ошибаюсь?
        Мама всегда заявляла о том, что рифам не выжить без поставок еды с Палиндромены. Однако, побывав на праздничных островах, прекрасно живущих самостоятельно, я понял, что это неправда. Они смогли выжить, не получая никаких лекарств и витаминов.
        Да не просто выжить, а жить припеваючи. Местные жители проводили свои дни в окружении друзей и семьи, празднуя то, что они живы. Разумеется, со временем рыба и водоросли могли им надоесть, но это все равно лучше, чем ничего. Все люди на острове выглядели здоровыми и счастливыми.
        Все, за исключением Темпе.
        Я смотрел, как она танцевала с сестрой, прежде чем подойти к костру, и лишь на один короткий миг я заметил, как счастье озарило ее лицо. У меня перехватило дыхание. Она была невероятно красива. Не потому, что улыбалась, а из-за того, что она наконец-то опустила защитный щит. И позволила себе насладиться музыкой и танцем с сестрой. Я увидел настоящую Темпесту, которой она была до того, как потеряла всех, кого так любила.
        Но это продолжалось лишь одно мимолетное мгновение.
        И она снова стала девушкой, чье сердце ожесточилось от свалившегося на нее горя. Я прекрасно ее понимал. Я тоже был зол на маму, на Палиндромену и на самого себя.
        Я протиснулся сквозь толпу, чтобы сделать глоток свежего воздуха. Дым от костра попал мне в легкие, и мне стало трудно дышать.
        Присев на траву, я внезапно ощутил огромную усталость. Я не видел, куда направилась Темпеста, однако я до сих пор видел силуэт Элизии на фоне костра. Мне так хотелось на самом деле помочь сестрам. При этом мне меньше всего хотелось, чтобы на моем счету была еще одна смерть, несмотря на то, что в этом не было моей вины. Закрыв глаза, я попытался представить, как Элизия делает свой последний вдох. Затем я попробовал представить, как Темпеста навсегда прощается с сестрой. Нет, это было выше моих сил.
        Возможно, это объяснялось тем, что я был ненастоящим смотрителем и не знал, как себя вести в последние минуты оживления. В связи с этим я ждал самого худшего. Мне было больно от того, что Элизия умрет, а Темпеста снова будет страдать от горя.
        Я видел, что по мере приближения последнего часа на лице Темпесты появилась печать отчаяния. Она понимала, что уже никогда не будет прежней. И что эти два года, прошедшие со смерти сестры, она была сама не своя. Я прекрасно понимал, что она чувствует, и не хотел, чтобы ей пришлось пережить то же, что и мне. Не хотел, чтобы она увидела, как умирает ее сестра.
        Несмотря на то, что я не верил в Подводных богов, в глубине души мне казалось, что судьбе было угодно, чтобы я стал смотрителем Элизии, познакомился с Темпе и ее родителями. Я должен был помочь им, потому что я подвел Калена.
        Сегодня у меня появился шанс сделать что-то хорошее. Мне вряд ли удастся залечить душевные раны, которые я нанес родственникам Калена, зато я мог попробовать помочь семье Алерин.
        Но как? Оживление пациента предполагает, что у кого-то берется жизнь взаймы. Главная проблема в том, что нужна жертва. Жизнь одного в обмен на жизнь другого. Вот бы найти того, кто не живет полноценной жизнью.
        Вроде меня.
        Я рассмеялся. Какая нелепая мысль, видимо, действие рагара еще не до конца прошло.
        А может, это не так уж и глупо, как может показаться на первый взгляд, в конце концов…
        Есть же люди, которые вроде бы живы, но не совсем. Те, у кого бьется сердце, но они не живут по-настоящему. На Палиндромене было много тел, но все они были мертвы. За исключением… Выживших. Это те, кто выжили после несчастного случая на воде, но так и не пришли в себя. При этом их сердца продолжали биться. Получается, что мозг умер, а пульс сохранился. Мама держала их на станции на случай, если ей понадобятся новые подопытные.
        Даже в этом случае пациента нельзя будет оживить дважды. Если сердце Элизии остановится, его невозможно запустить вновь. Нужно будет переключить эхопорт на пульс Выжившего, пока сердце Элизии еще бьется. После этого мы должны остановить сердце Выжившего, чтобы Элизия могла жить дальше. Таким образом я использую его жизнь для доброго дела. А он сможет обрести вечный покой и освободиться от моей мамы.
        По телу прокатилась приятная дрожь радостного возбуждения. У меня появилась надежда.
        Я мог спасти Элизию.
        Только нужен тот, кто сможет связать ее с другим живым человеком. И у меня на примете как раз есть тот, кто может с этим справиться.
        Однако для начала мне предстояло вернуться на Палиндромену.
        Несмотря на то, что уже занимался рассвет, вечеринка не сбавляла оборотов. Я поискал Темпесту и ее родителей, но не увидел ни одного знакомого лица. Мне протягивали кружки с рагаром, когда я пытался протиснуться сквозь веселую толпу, но я оттолкнул их. Мне нужно было оставаться в ясном уме.
        Я направился к костру и, пройдя через несколько групп танцующих людей, в центре круга наконец-то смог найти Элизию.
        - Элизия! - обратился я к ней, стараясь перекричать музыку. - Мне нужно с тобой поговорить. Она улыбнулась и попробовала вовлечь меня в танец, но я замотал головой: - Это очень важно!
        Она показала на уши, как бы говоря, что ей ничего не слышно. Но, видимо, взглянув на мое лицо, она поняла, что это серьезно, и подошла поближе.
        - Все в порядке? - спросила она. - Нам пора отправляться в обратный путь?
        Я взглянул на эхопорт.
        06:15 утра.
        - Осталось немного времени. Идем со мной, у меня возникла идея.
        Было проще поделиться моим планом сразу со всеми.
        Мы прошли сквозь толпу танцующих людей. Благодаря своему росту я видел почти всех, кто находился на поле.
        - Нужно найти твою семью, - сказал я. Пришлось наклониться, чтобы она меня услышала. - Знаешь, где они сейчас?
        - Темпе сказала, что собирается поесть. - Из-за шума я с трудом смог разобрать ее слова.
        Внутри шатра было гораздо тише, еды уже почти не осталось. Темпеста сидела с родителями за одним из столиков. Склонив головы друг к другу, они поспешно что-то шептали. Заметив нас с Элизией, они стали смотреть, как мы приближаемся.
        Я сделал глубокий вдох. Надеюсь, они выслушают меня.
        - Кажется, я знаю, как спасти Элизию.
        Глава сорок вторая
        Темпеста
        Вторник, 06:30
        Я слушала, затаив дыхание, пока Лор объяснял свой план. Солнце уже встало, нам пора было отчаливать, но я не могла сдвинуться с места. Когда он закончил, у меня по лицу катились слезы. Элизия была спокойна, как океан в безветренный, ясный день. Мне хотелось обнять ее, сказать, что она будет жить, но я увидела сомнение в ее глазах.
        - Никогда о таком не слышал, - сказал папа. Перед тем, как Лор нас нашел, мы обсуждали, как я буду жить с ними на Веренице островов. Теперь можно было включить в наши планы Элизию.
        - Я называю их Выжившими, - объяснил Лор. Было видно, что он окончательно протрезвел: его голубые глаза были ясными, а на бледном лице горел румянец. - Их держат в одном из помещений в подвале станции. Там находятся те, у кого мозг перестал функционировать, но при этом все остальное работает, как прежде. Можно связать пульс одного из них с пульсом Элизии, затем остановить его сердце, а она будет жить дальше. - Разве это убийство, если они все равно никогда не очнутся?
        Хотели бы они, чтобы их сердцебиение помогло кому-то жить? Я бы на их месте согласилась.
        - Элизия? - обратилась я к ней. - Что скажешь?
        - Ты сказал, что не знаешь, сработает это или нет, - осторожно возразила она Лору.
        - Верно. Никто раньше такого не делал, но мой друг досконально изучил процесс оживления. Кроме него, нам никто не поможет.
        Элизия посмотрела на маму и папу.
        - Даже не знаю, - сказала она, - я не хочу никого собой обременять.
        - Не выдумывай. Считай, что все эти люди уже наполовину мертвы. Только сердце продолжает биться. Они так и будут лежать в резервуарах, пока моя мама не решит от них избавиться или использовать для опыта. В нашем случае их смерть пойдет на благо, а сами они наконец обретут покой.
        - Сама подумай, - воскликнула я. - Тогда мы сможем снова жить одной семьей. - Я представила свое будущее и впервые не увидела на горизонте грозовых туч. Напротив, оно напоминало рассвет нового дня.
        Элизия потерла себе виски.
        - Не хочу об этом думать. - В ее волосах были розовые пряди от порошка, который остался после рыбы. - Не хочу тешить себя ложными надеждами.
        - Ты просто устала, - сказала мама, пододвинув ей стул. - Сядь, отдохни.
        - У нас нет времени отдыхать! - сказала я, встав рядом с Лором. - Нужно как можно быстрее доставить Элизию обратно на Палиндромену. Верно, Лор?
        Он удивленно моргнул, поняв, что я наконец-то на его стороне.
        - Да, конечно!
        Элизия уже дала согласие вернуться на Палиндромену, поэтому Лору не имело смысла нас обманывать. У меня стало так тепло на душе, когда я посмотрела на него. Теперь я могла ему доверять.
        - Думаешь, твоя мама позволит тебе это сделать? - спросил папа. Он был настроен скептически, но меня это не удивило после того, что натворила Нессандра.
        - Я не собираюсь спрашивать у нее разрешения! - решительно ответил Лор. - Мне стало ясно, что он собирается дистанцироваться от всех действий матери. Новая жизнь Элизии должна стать первым шагом на этом пути.
        - Да что тут думать? - воскликнула я. - Это же то чудо, о котором мы мечтали! Посланное нам Подводными богами. А вы выглядите так, будто получили по лицу плавником роднехвоста.
        - Темпе… - начал было папа, и по его голосу было слышно, что он собирается высказаться против этого. Но я в кои-то веки увидела свет в конце тоннеля. Лор предложил нам путь к спасению, и мы им воспользуемся.
        - Разве не стоит рискнуть? - спросила я.
        - Мы уже рискнули, оставив вас той ночью пять лет назад. И когда мы пытались пробраться к вам два года назад, - сказала мама, качая головой. - Сама видишь, чем все закончилось.
        - На этот раз все будет по-другому! - Я не могла понять, почему они не хотят схватиться за этот шанс. - Элизия уже мертва, что мы теряем?
        - Тебя! - резко сказала мама.
        У меня перехватило дыхание.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Мы должны защитить тебя! - объяснила она. - Если Нессандра узнает, что ты виделась с нами, она испугается за свою компанию. Раз она смогла убить Элизию, никто не знает, что она может выкинуть.
        - Тогда поплыли вместе! - чем больше мы спорили, тем меньше времени оставалось для установки новой связи с помощью эхопорта.
        - «Рассвет» выдержит только троих, - сказал папа, - иначе он может пойти на дно. Мы могли бы добраться на плоту до ближайшего рифа и там взять катер, но мы не успеем вернуться за пять часов.
        - Я защищу их, - сказал Лор, решительно кивнув папе, - сделаю все, чтобы сними ничего не случилось. Даю вам слово.
        Мама с папой переглянулись. Я прекрасно понимала, почему они не хотят нас отпускать, но это была единственная возможность навсегда воссоединиться всем вместе.
        Я думала, а не стоит ли мне уступить свое место на «Рассвете» одному из них, но я должна была убедиться в том, что Элизия доплывет до Палиндромены и друг Лора сможет создать новую связь. Ведь это я вернула сестру к жизни и должна была довести дело до конца.
        - Что ж, раз ты даешь слово… - наконец произнесла мама, протягивая Лору руку.
        - Клянусь своей жизнью! - сказал он.
        Лор взял ее за руки, а мама притянула его к себе и обняла.
        - Позаботься о моих дочках!
        Глава сорок третья
        Лор
        Вторник, 07:00
        Я смогу все исправить, непременно! Я сделаю все, что потребуется, чтобы спасти Элизию. У меня появилась возможность исправить одну из маминых ошибок.
        Несмотря на ложь, огромное горе и пятилетнюю разлуку, я видел, что семья Алерин по-прежнему была очень дружной, и сейчас у них появился шанс вновь обрести друг друга. Я не мог спокойно смотреть на их страдания, это все равно что сыпать соль на рану. Я должен был все исправить.
        На все оставалось всего пять часов.
        Общение с ними показало, что у меня никогда в жизни не было того, что есть у них. Моя мама была совсем другой. Она ставила свои исследования превыше всего, для нее они были важнее меня.
        В попытках сделать так, чтобы больше никто не столкнулся с горем, она принесла невообразимые страдания ни в чем не повинным семьям. Сегодня я положу этому конец.
        Когда я взошел на борт катера, Элизия и Темпеста стояли на палубе, обнявшись с родителями. Я отвел взгляд, чтобы не мешать, пока они шептали друг другу слова любви и прощались на случай, если все пойдет не так, как запланировано.
        Я ввел координаты «Плывущего к земле» через судовую систему связи и ввел сообщение.
        - Где ты, Рэй?
        Затаив дыхание, я нажал кнопку «Отправить». Надеюсь, он сейчас на катере.
        Ответ пришел незамедлительно.
        - Дружище! Ты спрашиваешь, где я?! - писал Рэй. - А сам-то ты где? Я думал, что ты умер.
        - Еще нет, - ответил я. Не очень смешно, но Рэй оценит мою шутку.
        - Ты нашел Элизию?
        - Да, мы будем на Палиндромене в 11:00.
        - ОСТАНЕТСЯ СЛИШКОМ МАЛО ВРЕМЕНИ, - ответил он.
        - Знаю, но у меня есть одна идея. Жди меня в это время у заднего входа в Аквариум. Захвати с собой все для оживления.
        - Даже боюсь спросить зачем.
        - А ты не спрашивай, - ответил я. - Просто будь там в условленный час. Смотри, чтобы тебя никто не увидел.
        И я отключил передатчик.
        Темпе первой оторвалась от родителей и прошла к штурвалу.
        - Рэйлан согласен нас ждать? - спросила она, стиснув зубы. Ее глаза блестели от волнения. С тех пор, как я поведал ей свой план, в ней что-то изменилось, сдвинулось с мертвой точки. Я дал ей надежду. Кроме того, я подарил надежду себе.
        - Да, - ответил я.
        - Тогда нам пора отчаливать.
        Элизия смахнула слезы и нехотя оторвалась от родителей.
        - Берегите себя, девочки! - сказала Минда и посмотрела на меня.
        Я кивнул.
        Она обязательно вновь увидит своих дочерей.
        Первый час после отплытия Темпе стояла за штурвалом, а затем прошла вниз в каюту, чтобы вздремнуть. На воде был полный штиль, поэтому мы довольно быстро двигались по Бескрайнему морю. У нас все получится. Я был в этом уверен.
        Стоя возле Элизии, я смотрел по сторонам, на случай появления реморян. Мы с ней не проронили ни слова. О чем нам говорить?
        Солнце вовсю светило на горизонте, и создавалось ощущение, что мы плывем прямо на него.
        Я прикрыл глаза рукой.
        - Иди-ка, поспи, - предложила Элизия. - А то ты выглядишь как…
        - Смерть? - продолжил я со смехом.
        Ее губы растянулись в улыбке.
        - Да.
        Я глубоко вздохнул.
        - На полчаса.
        Она махнула рукой.
        - Иди!
        Темпе лежала лицом к стене, свернувшись калачиком на полу каюты. Она что-то бормотала во сне, а затем вдруг повернулась ко мне.
        Я отступил, словно громом пораженный. Она выглядела совсем иначе. Лоб был гладкий, подбородок расслаблен. Во сне она казалась моложе, счастливее.
        Обычно она выглядела так, будто была готова в любой момент метать гром и молнии. Каждый раз она врывалась в комнату, как ураганный ветер, но во сне показала настоящую себя, в первозданном виде. Без сердитой маски. Я отвел взгляд. Мне стало неловко, что во сне она беззащитна и не подозревает, что я здесь.
        Я лег с другой стороны каюты, там, где когда-то сидел связанным, и уставился в потолок. Надеюсь, все получится, но что, если нет? Что мне тогда делать?
        Я тут же отогнал от себя эти мысли. Нельзя так думать. Еще не пора. У нас в запасе есть время, чтобы все исправить. Рэй что-нибудь придумает. Он досконально изучил процесс оживления с тех пор, как травмировал ногу. Думаю, вся цепь событий была предопределена. Но не для того, чтобы Темпеста могла присутствовать при смерти сестры, а затем навсегда исчезнуть из моей жизни?
        Силой воли я заставил себя не думать о Темпесте. О том, как она красива и как мне больно видеть ее плачущей. А также о том, что мысли о ней все время крутятся в моей голове. Это может плохо кончиться.
        Лучше сосредоточиться на том, как подключить Элизию к другому человеку.
        Впервые в жизни я начал шептать слова молитвы Подводным богам, не будучи уверенным, что они существуют, слышат меня и ответят на мои просьбы. Но ведь все так молятся? Имея лишь веру, что мы не одни, но не имея никаких доказательств?
        - Нельзя, чтобы все закончилось смертью! - молился я. - Позвольте ей жить дальше, чтобы эта семья больше не испытывала боли.
        Я не услышал ответа и не получил каких-либо знаков от Подводных богов, лишь внутренний голос напомнил мне, что все живое рано или поздно умирает.
        Глава сорок четвертая
        Темпеста
        Вторник, 09:00
        Я проснулась от того, что почувствовала под щекой дребезжание «Рассвета». Я не собиралась спать, но убаюкивающий шум двигателя и эмоциональная перегрузка этого дня заставили меня забыть о волнении и тревогах по поводу того, что будет дальше.
        Лор спал в другой части каюты, положив руку на живот, лицом к потолку. Его веки дрожали.
        Я села и провела по лицу руками. Видимо, я недолго спала - соль не успела скопиться на веках. Я подползла к Лору и взглянула на эхопорт.
        9:00 утра.
        Получается, что у нас два часа, чтобы добраться до Палиндромены и час, чтобы подключить Элизию. Надеюсь, я не сглупила, положившись на Лора. Вдруг он начал биться в конвульсиях, размахивать руками и дергать ногами.
        - Кален! - вскричал он, а затем резко сел, пытаясь дотянуться до чего-то невидимого.
        Я отпрянула назад:
        - У тебя все хорошо?
        Лор не мог отдышаться. Он водил взглядом по стенам, словно пытаясь понять, где находится.
        - Да!
        Но я видела, что с ним что-то не так, в его голубых глазах застыл страх. Что его так напугало?
        - Кто такой Кален? - спросила я, придвинувшись поближе.
        Он закрыл лицо руками.
        - Мой лучший друг.
        - Тот, что погиб? - Мне показалось, что прошло уже несколько недель с тех пор, как мы впервые говорили о том, как Лор присутствовал при оживлении друга.
        Он кивнул, не отнимая рук от лица, но его дыхание постепенно успокоилось.
        - Как он умер? - спросила я.
        Он посмотрел на меня сквозь пальцы.
        - Мы вместе взбирались на скалу… - Тут он мучительно застонал и замотал головой. - Это я виноват в его смерти.
        - Хочешь, поговорим об этом? - спросила я. - Я, конечно, не смотритель, но и про тебя можно сказать то же самое.
        Он опустил руки и улыбнулся.
        - Спасибо, Темпе.
        - За что?
        - За то, что поддерживаешь меня, - сказал он. - А еще за то, что не держишь на меня зла после того, как моя мама принесла столько горя твоей семье.
        - Не радуйся раньше времени! - сказала я мягко, чтобы он понял, что это шутка.
        Он взял мою руку и сжал ее.
        - Я сделаю все, чтобы спасти ее. Но ты и сама это знаешь, верно?
        По его серьезному лицу было ясно, что так оно и будет. Но, к сожалению, это не давало гарантий, что его план сработает. Если ничего не выйдет, я не сомневалась, что Элизия пожертвует собой.
        Мне не хотелось продолжать этот разговор. Я верила, что все закончится хорошо.
        - Пойду проверю, как там Элизия.
        - Побудь со мной еще немного! - сказал он, пристально глядя на меня. - Пожалуйста, я не хочу оставаться один.
        Я почувствовала укол в сердце.
        - Я тоже! - прошептала я.
        Он лег на спину, глядя в потолок и не выпуская мою руку.
        - Расскажи мне что-нибудь, - сказал он дрогнувшим голосом. - Что-то хорошее.
        - Хорошее?
        - О чем-то, не связанном с этой ужасной ситуацией, - и он указал на потолок каюты, - чтобы мы смогли забыть… обо всем.
        Однако за пределами катера ничего не было. Кроме воды. Так было и так будет, до скончания веков. Лор не сводил с меня глаз, пока я пребывала в задумчивости. Что у меня хорошего? Что приносит мне радость? И почему я никогда не задумывалась об этом?
        Я была счастлива на Веренице островов. Счастлива те несколько минут, пока танцевала с Элизией. Несмотря на слезы, я была рада повидаться с родителями. Обнять маму. Но я не могла говорить о них сейчас. Я с тревогой думала о том, что мы можем больше никогда не встретиться все вместе.
        Поэтому я решила рассказать ему о другом.
        - Есть одно местечко на Эквиноксе, куда мы с Элизией часто заглядывали в детстве, когда хотели спрятаться от всех. Мы нашли его вскоре после исчезновения родителей.
        Он закрыл глаза и сказал:
        - Продолжай.
        Его светлые ресницы опустились на бледную кожу.
        - По ночам мы плавали под Эквиноксом, стараясь задержать дыхание как можно дольше, пока не чувствовали тесноту в груди, а наши ноги и руки не становились ватными. Мы притворялись разноцветными рыбками, - сказала я, вспоминая радужный костюм для погружения, который обожала в детстве. - Затем мы выныривали на поверхность, забирались обратно на Эквинокс и далее шли по лестнице, расположенной на стене Зала Хранителей, прямиком на крышу, где находился громоотвод. Самая верхняя точка на всем рифе, с нее были видны все окрестности.
        - А-а! - поддакнул он понимающе. - Вы пытались представить, что находится за пределами Эквинокса.
        - Нет.
        Лор нахмурился. Я никогда не хотела покидать Эквинокс. Это мой родной дом. Я думала, что он навсегда им останется. Мне хотелось вернуть все так, как было прежде. Чтобы рядом со мной были родители и Элизия. Вернуть то время, когда я была счастлива.
        - Продолжай, - сказал он.
        Я сделала глубокий вдох.
        - С крыши открывался потрясающий вид. - Я закрыла глаза и вспомнила то время, когда мы с Элизией забирались наверх. - Рядом с Эквиноксом очень много затонувших городов, и, если посмотреть на руины под водой и зажмуриться, можно представить, что океан - это ночное небо, а кораллы - бесчисленные звезды. Получалось, что эти города вовсе не затерянные, а в них по-прежнему кипит жизнь. У меня дух захватывало, когда я думала об этом.
        Я почувствовала, что Лор сел и придвинулся ближе ко мне. Я открыла глаза. Он посмотрел на меня, по его лицу скользнула улыбка.
        - Что? - Я хотела возмутиться, но смогла произнести лишь одно слово.
        Он был так близко, что я не могла отвести взгляд от его голубых глаз. Их цвет был разным - чем ближе к зрачку, тем темнее. Я была не в силах им противостоять, у меня возникло ощущение чего-то родного и близкого.
        - Ты ищешь красоту в этом затопленном мире, - сказал он. Я удивленно подняла бровь, а он продолжал говорить шепотом. - Ты делаешь этот мир прекраснее.
        У меня перехватило дыхание, когда он перевел взгляд на мои губы.
        - Ничего подобного, - прошептала я в ответ, - я вовсе не считаю этот мир красивым! - Скорее, темным и опасным, но только не красивым. Красота должна быть естественной, спокойной, пленительной - на нее хочется смотреть вновь и вновь. Однако наш новый мир был совсем не таким.
        - За свою жизнь ты повидала гораздо больше, чем я, - сказал он. - Ты видела то, что мне никогда не суждено увидеть.
        Он хочет сказать, что скоро умрет? Неужели он сомневается в успехе нашего дела?
        - Лор, я…
        Слова застряли у меня в горле. Я вспомнила, как была с ним груба, отталкивала и обзывала лжецом. Не говоря о том моменте, когда мечтала, чтобы он умер вместо Элизии. Но сейчас он смотрел на меня так, как никто никогда на меня не смотрел, кроме родителей и сестры. Я почувствовала себя единственной и неповторимой.
        - Все наладится, - сказал он, убирая волосы с моего лица.
        Я слушала его, но в душе понимала, что наша судьба висит на волоске. Если у него ничего не выйдет, то кто-то из них умрет, а я не смогу пережить потерю одного из них.
        - Все будет хорошо! - сказал он, придвинувшись поближе. - Может, все-таки не все водные ведьмы плохие. - Последнюю фразу он произнес шепотом, как будто для себя.
        Водные ведьмы? В его устах это прозвучало совсем не страшно, а так, словно это было нечто прекрасное.
        Затем он посмотрел на меня, как будто спрашивая: можно?
        Я боялась сказать ему да, но тут меня словно накрыло волной, и мои губы прижались к его губам.
        Его прикосновение обожгло меня, мы слились в вихре страсти. От него пахло океаном, дымом и соленым бризом.
        Он запустил пальцы в мои волосы. Я не могла надышаться им в череде бесконечных поцелуев. Мне нужен он, нужны его объятия, нужна жизнь!
        Внезапно я вспомнила, кто он такой и что наша с сестрой судьба в его руках. Я высвободилась из теплого кокона его объятий и, не оглядываясь, бросилась вверх по лестнице.
        Увидев на горизонте Палиндромену, я почувствовала ком в горле.
        Мы смогли переплыть Бескрайнее море, не встретив Кверу и ее друзей. Быть может, она все еще пыталась их догнать. От этой мысли мне стало смешно.
        Судя по времени на судовых часах, в нашем распоряжении был час пятнадцать минут.
        Я опасалась того, что будет, если Лор не справится. Несмотря на то, что мы познакомились лишь вчера, он стал первым человеком, с которым я сблизилась. Впервые в жизни. Когда он смотрел на меня, я чувствовала себя живой. Мне так не хотелось его отпускать!
        Я всегда трудно сходилась с людьми из-за своей неуверенности и беспокойного характера, а также вечной погруженности в свои мысли и страданий о том, что обо мне подумают. Я поняла, что мне проще держать дистанцию, чем быть отвергнутой, пытаясь с кем-то подружиться.
        Когда родители пропали, я закрыла свое сердце от всего и всех, чтобы выжить. За исключением Элизии. Мне не хотелось, чтобы люди узнали, какая я на самом деле, и увидели, насколько я ранима. Я думала, что второй раз не смогу пережить потерю дорогого мне человека, но вскоре после этого я потеряла Элизию.
        Почему же с Лором все было по-другому? Может, причина в том, что я видел, что он тоже знал, что такое горе? Или в том, что он не избегал меня, а, напротив, всегда стремился провести как можно больше времени… со мной?
        На самом деле это неважно. Главное, что даже в таких ужасных обстоятельствах я смогла дышать полной грудью. У меня появилась надежда, и все благодаря ему.
        - У тебя все в порядке? - спросила Элизия, коснувшись меня плечом. Мне стоило большого труда, чтобы удержаться и не броситься ей на шею. Как она может думать обо мне в такое время? На ее месте я бы тряслась от страха, а она была спокойна и расслаблена. Только в глазах читалось беспокойство за меня.
        - Я… - У меня не было другого ответа, кроме как: я совершенно запуталась, но я не хотела возлагать на нее эту ношу. - Я в полном порядке.
        - Можешь не притворяться, Темпе! - сказала она.
        Но я не могла иначе.
        - Осталось потерпеть совсем немного. Скоро все наши злоключения закончатся.
        Сестра едва заметно кивнула, но я заметила, что ее лицо омрачили сомнения, нависшие над ней, как грозовая туча.
        - Чем займешься завтра? - спросила я, пытаясь убедить ее, что этот день непременно наступит.
        Она отвела взгляд от острова на горизонте и повернулась в сторону Эквинокса. Несмотря на то, что его не было видно, мы чувствовали зов, манящий нас домой. Туда, где нас ждет покой и счастье.
        - А ты чем займешься? - спросила она.
        - Не пытайся уйти от ответа.
        Она слегка дернула меня за волосы.
        - Я буду рядом с тобой, глупенькая.
        Я постаралась отогнать охвативший меня страх.
        - Чем мы с тобой займемся?
        Ее лицо озарила улыбка.
        - Решай сама.
        - Эли, я тебя обожаю! - воскликнула я, взяв ее за руку. - Сама знаешь. Но тебе не кажется, что ты слишком много волнуешься обо мне?
        - Слишком волнуюсь? - нахмурилась она. - Ты же моя младшая сестра!
        - Так было раньше. А теперь я старше тебя. Тем более я два года жила одна, и ничего, справилась. - Услышав это, Элизия вздрогнула. - Скажи мне, чем ты хочешь заняться. Я не хочу, чтобы ты все время думала обо мне. Ты должна полноценно прожить свою вторую жизнь, делая все, что тебе хочется.
        - Если у нас получится… - начала было она.
        - Обязательно получится! - прервала я ее. Я не могла думать иначе.
        Элизия вздохнула и присела на палубу «Рассвета». Включив режим автопилота, я опустилась рядом с ней.
        - Мне бы хотелось жить так, как прежде, - сказала она, - но я два года была мертва. Как ты думаешь, люди примут меня?
        - Конечно! - ответила я. - Мы же видели это на Весеннем Приливе с Даоном и Карни. Все так соскучились по тебе. Они будут счастливы, если ты вновь появишься в их жизни.
        - Бедный Даон, - вздохнула она. - Жаль, что я не успела признаться ему в своих чувствах перед тем, как умереть.
        - Хватит переживать за всех, кто тебя окружает! - сказала я, схватив ее за плечи. Мне хотелось встряхнуть ее как следует. - Ты должна прежде всего думать о своем сердце.
        Она положила руку на грудь. Я спохватилась, что мне не стоило этого говорить.
        Прежде чем я смогла как-то сгладить возникшую неловкость, она ответила:
        - Я люблю Даона всем сердцем, правда. Но это чувство сродни тому, что я испытываю к тебе. Боюсь, что это уже не изменится. Это касается не только его, но и всех остальных мужчин, - улыбнувшись, она добавила: - Я же вижу, как вы с Лором смотрите друг на друга, а я вряд ли смогу испытать нечто подобное по отношению к кому бы то ни было.
        Я думала возразить, что я ничего к нему не чувствую, но тогда пришлось бы врать сестре и самой себе.
        - Ничего, Эли. Это же твоя жизнь.
        - У меня есть ты, мама с папой, мои танцы и дружба Даона. - Она подняла голову. - Это все, что мне нужно.
        Услышав это, я поспешила ее обнять.
        - Все тебя любят, Эли. Нам было очень плохо без тебя. Когда ты вернешься на Эквинокс, - я подняла брови, чтобы подчеркнуть слово когда, а не если, - все будут счастливы снова тебя увидеть, но ты должна хотя бы раз подумать о себе. Позволь мне позаботиться о тебе. - И я показала на ее сердце.
        Она подняла на меня глаза, полные слез.
        - Ты и так всегда обо мне заботилась. Я знаю, что ты считаешь по-другому, но, когда мама и папа исчезли, я так нуждалась в тебе. Ведь ты моя лучшая подруга, Темпе. Я бы никогда не пережила те тяжелые годы без тебя. Что бы ни случилось, прошу тебя, помни об этом!
        Я открыла рот, чтобы ответить, но тут из каюты поднялся Лор.
        Элизия тут же встала к штурвалу.
        - Осталось совсем немного, - сказала она ему.
        - Обойдем остров с задней стороны, - предложил он, - чтобы нас не увидели в главной гавани.
        - У вас есть еще один вход? - спросила я, заняв место рядом с сестрой.
        Стараясь не смотреть на меня, Лор ответил:
        - Да, через пещеры. Именно туда приплывают спасательные суда после того, как выловят кого-то из воды.
        У меня внутри все перевернулось. Именно туда Нессандра привезла мою сестру после того, как убила ее.
        Следуя инструкциям Лора, Элизия направила катер в обход огромного валуна. За ним мы увидели узкий вход в пещеру, который вел вглубь острова. Его нельзя было заметить со стороны океана.
        «Рассвет» вплыл в расщелину, как рыба, лавирующая между камнями. Элизия оглянулась и слегка улыбнулась мне. Я поняла, что она хотела этим сказать. У нас все получится. Но я не была уверена, что подразумевалось под словом «все». Спасти Элизию? Найти того, кто подарит Элизии свое сердце? Вернуться к маме с папой? На Эквинокс? Или же вновь увидеть тот огонь в глазах Лора и почувствовать его губы на моих губах?
        Что я хотела на самом деле?
        Время.
        Почему его вечно не хватает, чтобы спокойно во всем разобраться?
        Элизия включила фонари, чтобы осветить пещеру. Урчание мотора эхом отражалось от стен. Каменный потолок нависал в полуметре от нашей мачты. Я слышала, как борт «Рассвета» что-то задевало и царапало, и мое сердце разрывалось от жалости.
        Наконец, мы доплыли до сероватого песчаного берега. Лор спрыгнул с катера, и Элизия спустила якорь.
        - Идем! - сказал он, указав на дверь, вырубленную в каменном сердце острова. Он явно торопился, чувствуя, что смерть стучится в его дверь.
        Я схватила Элизию за руку, да так сильно, что у нас побелели костяшки пальцев.
        - Здесь не должно никого быть, - пояснил он, неверно поняв нашу заминку. - Я отвечаю за Аквариум. Мама привыкла к тому, что я ее избегаю. Она не придет сюда. - Он взглянул на дверь в стене за нашими спинами. - Я проведу вас, а затем выведу обратно так, что никто не узнает. Доверьтесь мне.
        В том-то и дело. Теперь я по-настоящему доверяла Лору, но это отнюдь не гарантировало нам успех.
        Глава сорок пятая
        Лор
        Вторник, 11:00
        У нас был всего час, чтобы найти того, к кому можно подключить Элизию. Даже не смотря на экран эхопорта, я чувствовал, как с каждой минутой времени становится все меньше. Каждый удар сердца означал прошедшую секунду.
        Я не мог смотреть в глаза Темпе - мне не хотелось, чтобы она заметила мой страх. Я боялся не смерти. Я слишком близко был с ней знаком, с самого детства.
        У некоторых детей рядом были друзья и родственники, а у меня только мама и мертвецы.
        Я боялся за нее, а также волновался, что будет, если у меня ничего не выйдет.
        Стоило нам войти в дверь, ведущую из пещеры в Аквариум, как мне захотелось бежать оттуда куда глаза глядят. Теперь я ненавидел это место еще больше.
        Я понял, что сделаю, как только мы подключим Элизию к Выжившему: я остановлю программу оживления навсегда.
        - Шторм на мою голову! - прошептала Темпе. - Что это за ужасное место?
        В темноте было видно, как светятся резервуары с телами. Это бесчеловечно. Как можно провести здесь хотя бы одну секунду, не говоря уже о двух годах? Как я мог всерьез думать о том, чтобы провести здесь остаток жизни?
        - Здесь мы держим мертвецов, - сказал я, поперхнувшись. - То есть здесь мы держим пациентов до того, как их оживить.
        Глаза Элизии округлились.
        - Я тоже была здесь?
        Я кивнул, не в силах произнести ни слова. Я не позволю, чтобы она снова оказалась в Аквариуме, и сам я тоже ни за что не вернусь сюда.
        Я хотел большего. Мечтал вновь увидеть другой мир, научиться управлять катером, взбираться на скалы на других островах и получше узнать сестер Алерин.
        Мечтал, чтобы Темпе снова смотрела на меня так, как после поцелуя.
        Она тоже хотела жить полной жизнью, я в этом не сомневался. И я бы все отдал, чтобы стать частью ее жизни. Я мог предложить ей гораздо больше.
        Кроме того, я хотел наладить свою жизнь. Рассказать обо всем Рэю. Я сделаю все, чтобы стать для него настоящим другом, каким мечтал стать для Калена. А для этого мне нужно остаться в живых.
        - Они что, остаются здесь навечно? - спросила Элизия. Я заметил, что у нее дрожат руки.
        - Нет, - ответил я, собравшись с духом. - Мы храним тела десять лет, и, если никто не захочет их оживить, хороним их в Подводном храме или… - я решил умолчать насчет печи. Туда может попасть Элизия, если у нас ничего не выйдет.
        - Нам пора идти, - сказал я вместо этого. У нас не было времени обсуждать варианты, как лучше поступить с мертвыми.
        - Куда? - спросила Темпе.
        - Нужно подобрать подходящего человека, - ответил я.
        - А кто подойдет лучше всего? - спросила Элизия, проведя рукой по стенкам резервуара. Лежавшая внутри девушка смотрела прямо в потолок, как будто она была погружена в свои мысли.
        - Люди примерно одного возраста с тобой, - ответил я. - Еще отлично подойдут родственники, поскольку у них такой же пульс, к которому легко подключиться.
        - Так вот почему тебя выбрали моим смотрителем! - догадалась Элизия. - У нас примерно одинаковый возраст.
        - Поэтому я смог заменить Рэя, ведь он всего на год младше меня, - пояснил я. - Следуйте за мной!
        Я открыл дверь в дальний зал Аквариума, где держали Выживших. Всего там было четыре резервуара. Четверо Выживших. Двое мужчин постарше, а еще мужчина и женщина помоложе.
        Их резервуары находились рядом, пальцы рук были направлены в сторону стеклянных перегородок, будто они хотели дотянуться до соседнего резервуара.
        Элизия печально рассматривала их лица:
        - Что с ними произошло?
        Я нажал на экран, находящийся под резервуаром с молодым человеком.
        - Авария на воде. Серьезная черепно-мозговая травма, - прочел я появившийся текст. - Сердцебиение нестабильное и прерывистое. - Это нам не подходит.
        - А что известно про нее? - спросила Элизия, прижав руку к резервуару.
        Женщина была ненамного старше Элизии.
        Я шагнул по направлению к резервуару, как вдруг почувствовал спазм в сердце и перед глазами все поплыло. Я упал на колени, а Элизия рухнула рядом со мной.
        - Эли! - крикнула Темпеста и попыталась поднять ее за плечи.
        Элизия открыла глаза.
        - Все хорошо, - сказала она слабым голосом.
        - В чем дело, Лор? - спросила Темпеста.
        - Не знаю. - Я с трудом поднял руку, чтобы взглянуть на эхопорт. Оба голубых круга были едва видны. Если бы Элизия сейчас была в палате, согласно протоколу ее бы уже унесли в другое помещение, чтобы остановить ей сердце.
        - У нас осталось около сорока минут.
        Я почувствовал тепло в груди, но это не было связано с сердцем, просто, взглянув на Темпесту, я увидел, что она волнуется за меня.
        Где же Рэй? Вдруг сотрудники заметили, что Элизия пропала, и его задержали? Одному мне не справиться.
        Я подтянулся, чтобы прочесть текст на экране под резервуаром.
        - Найдена в воде, - прочел я, - сердцебиение стабильное, но пациентка не придет в сознание.
        Возможно, это то, что нам надо!
        Я прижался лбом к стеклу.
        - Пожалуйста! - прошептал я. - Только бы сработало!
        - Лор? - обратилась ко мне Темпеста тихим, срывающимся голосом.
        Я попробовал кивнуть, но у меня по-прежнему кружилась голова.
        Я не мог их подвести. Нужно попробовать…
        - Лор! - услышал я чей-то крик.
        Рэйлан.
        Но прежде чем я смог ответить, у меня изо рта вырвался хрип. Ноги стали ватными, и я покачнулся назад.
        Затем я упал ничком на пол, ударившись головой.
        Глава сорок шестая
        Темпеста
        Вторник, 11:20
        У меня сжалось сердце при виде упавшего Лора. Второй юноша, которого я видела на Эквиноксе, бросился к нему. Видимо, это и был Рэйлан.
        Он кинул сумку на пол и попробовал усадить Лора за плечи.
        - Он что, умер? - спросил он меня.
        - Не знаю! Сейчас всего двадцать минут двенадцатого, у нас должно остаться сорок минут.
        - Нет, нет, нет, нет! - пробормотал Рэйлан, взяв руку Лора, чтобы взглянуть на эхопорт. - У него слабое сердцебиение.
        - Что? - сказала я. - Но почему?
        Рэйлан покачал головой.
        - Не знаю, видимо, какие-то проблемы с сердцем.
        Но от его пульса зависит жизнь Элизии. Выходит, что…
        - Темпе! - тихо позвала меня сестра, держа руками голову.
        - Как ты? - спросила я.
        Она убрала руки, и я в ужасе вскрикнула.
        Из ее глаз, носа и рта сочилась вода. По запаху было понятно, что это соленая вода из океана.
        - Что происходит? - обратилась я к Рэйлану.
        - Ее легкие возвращаются к предыдущему, поврежденному состоянию, - ответил Рэй. - Она умрет так же, как и в прошлый раз.
        То есть захлебнется. Но это не должно было начаться так рано! У нас оставалось еще немного времени.
        Элизия выдохнула и опустилась на пол.
        Я подползла к ней и положила ее голову себе на колени. Она задыхалась, так как в легких начала скапливаться вода.
        Подводные боги, как же так! Она умирает! Неужели она умрет у меня на руках?
        - У нас должно быть еще сорок минут! - кричала я, сама не зная кому. Я не готова! И никогда не буду готова к этому.
        Лор застонал и открыл глаза.
        - Что произошло? - пробормотал он.
        Рэйлан снова взглянул на эхопорт Лора.
        - У тебя слабеет пульс. Нельзя оставлять тебя в связке с ней. Нужно позвать твою маму, она знает, что делать.
        Лор взялся за рубашку Рэйлана, чтобы сесть прямо.
        - Нет! Она не должна об этом узнать!
        - Тогда ты покойник, - сказал Рэйлан, сморщившись от боли. - Прости, у меня случайно вырвалось это слово.
        Я убрала волосы с лица Элизии. Она пыталась откашляться, но изо рта лилась соленая вода.
        - Все будет хорошо, Эли. Потерпи еще немного!
        - У меня идея! - произнес Лор чуть слышно. Рэйлан наклонился, чтобы услышать то, что он хочет сказать. - Подключи Элизию к новому пульсу.
        Дрожащим пальцем он указал на молодую женщину в резервуаре.
        - К ее пульсу. Пока у Элизии не остановилось сердце или у меня. - Он слабо улыбнулся.
        - Нет! - сказал Рэйлан. - Это слишком опасно. Я не умею этого делать, я же не ученый! - Он в отчаянии схватился за голову. - Думаю, они поймут, что здесь что-то не так, не обнаружив Элизию в палате. Все кончено, дружище. Давай я возьму удар на себя и схожу за твоей мамой. Прошу тебя!
        - Нет. - Лор схватил друга за руку. - Я в тебя верю, ты справишься!
        Рэйлан посмотрел на Лора долгим взглядом, а потом повернулся ко мне.
        - Ты! - крикнул он. - Помоги мне достать эту женщину из резервуара. Тогда я подключу твою сестру к другому эхопорту.
        - Иди! - прохрипела Элизия, подталкивая меня. - Помоги ему.
        Мне пришлось залезть в резервуар, чтобы вытащить женщину. Вода была ледяной. Я не хотела прикасаться к Выжившей, это было невыносимо. Но Элизия могла захлебнуться, а Лор стоял на пороге смерти, у меня не было выбора.
        - Подвинь ее поближе к краю! - сказал Рэйлан, перегнувшись через край резервуара.
        Мне удалось поставить женщину на ноги благодаря тому, что она была в воде. Затем я подняла ее руки, чтобы Рэйлан мог схватиться за них и вытащить ее наружу. Сделав это, он положил ее на каталку и повез к своей сумке. Там лежало множество эхопортов. Он вынул один из них и начал его настраивать, его пальцы быстро забегали по экрану. Затем он закрепил его на руке у женщины. На экране возник голубой круг.
        - Я подключился к ее пульсу, - сказал Рэйлан. - Но нам нужно торопиться. Кусочки кораллов в резервуаре поддерживали ее жизнь. А за пределами резервуара она долго не протянет.
        - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - пробормотала я.
        - Да уж, надеюсь, - ответил он и показал на Элизию. - А теперь веди сюда сестру.
        Я склонилась над Элизией, чтобы поставить ее на ноги. Но вокруг была вода, я поскользнулась и рухнула на пол. Рэйлан бросился ко мне, чтобы помочь дотащить ее до Лора.
        Я взяла ладонями ее лицо. И тут она открыла глаза.
        - Мое сердце… - сказала она слабым голосом и постучала по груди.
        - Да, да, я знаю, - ответила я, изо всех сил сдерживая слезы. - Мы делаем все, что можем. Ты только держись, хорошо?
        Я готова была поделиться с ней своей силой. И своим сердцем.
        Рэйлан усадил Лора, прислонив его к стенке резервуара. Затем он нажал что-то на его эхопорте.
        - Осталось полчаса! - сказал он дрогнувшим голосом.
        Вот и все. Настал решающий момент. Либо нам придется проститься, либо этот безумный план сработает.
        Элизия пошевелилась и обратилась ко мне:
        - Прости меня, Темпе! - сказала она.
        Я сжала ее руку.
        - За что?
        - За то, что снова оставляю тебя одну, - сказала она, печально улыбаясь. Я решила, что из ее глаз льется соленая вода, но это были слезы.
        - Не говори ерунды, ты будешь жить! У нас все получится.
        Однако все было совсем не так, как я думала. Мы столкнулись с тем, что нам неподвластно. С вещами, которые не зависели от нашего желания. Но сдаваться было нельзя. Если бы вам дали ключ, с помощью которого можно было продлить жизнь, вы бы отвергли его? Тем более что речь шла не о ком-нибудь, а о моей сестре.
        Я надеялась, что Подводные боги простят нас за вмешательство в их дела. Я молилась о том, чтобы они позволили моей сестре жить дальше.
        Рэйлан поместил эхопорт на запястье Элизии, над квадратным датчиком, спрятанным под кожей. На экране возник бледно-голубой круг. Это был пульс Элизии и Лора. Затем он протянул провод от эхопорта сестры к женщине на каталке возле нас.
        - Отойди подальше! - приказал он мне. - Не хочу, чтобы при установке связи произошла ошибка и подключился не тот пульс.
        Я поцеловала Элизию в щеку и сделала несколько шагов назад. Затем я взглянула в голубые глаза Лора. Он с трудом улыбнулся мне. Но все же он выглядел лучше Элизии, и у меня не осталось сомнений в том, кто из них останется в живых. Он понял это.
        Я закрыла глаза и издала протяжный вздох. Я должна верить в то, что это сработает. Я просто обязана в это верить.
        - Я готов! - сказал Рэйлан, взяв женщину за запястье. - Начнем подключение к ее пульсу. Лор, дружище, потерпи еще чуть-чуть!
        Но Лор не ответил. Они с Элизией совсем ослабли.
        - Эли! - Я потянулась к ней.
        - Не дотрагивайся до нее! - воскликнул Рэйлан. - Если не хочешь лишиться жизни!
        Я видела, как дергаются ее веки, но прежде, чем я успела спросить, что происходит, я услышала отчаянный вопль.
        Женщина на каталке вдруг села, открыла глаза и рот и начала кричать во все горло.
        Она была жива.
        - Нет! - завопила я, увидев безжизненные тела Лора и Элизии, а рядом живую женщину, которая верещала и дергалась.
        - Стойте, нет, нет! - кричала она, пытаясь сдернуть с руки эхопорт. - Умоляю, не надо! - Она попыталась слезть с каталки, но, соскользнув, упала на пол.
        Сколько времени она пролежала в резервуаре без движения? Несколько лет?
        Она приподнялась на руках и поползла в нашу сторону. Рэйлан подбежал к ней и сорвал эхопорт. Ее глаза тут же закрылись, и она перестала двигаться. Но теперь ее грудь вздымалась и опускалась, а значит, она ожила по-настоящему.
        - Что ты наделал? - набросилась я на Рэйлана, который изучал эхопорт, снятый с женщины.
        - Не знаю! - пробормотал он.
        - Ты явно что-то напутал.
        - Нет! - запротестовал он. - Это неправда!
        - Ее мозг не поврежден! - Я указала на женщину, распластавшуюся на полу. - Мы не можем украсть ее пульс и остановить сердце.
        - Мне нужно пойти к Нессандре, - ответил он. - Видимо, протеин, содержащийся в кораллах, исцелил мозг этой женщины. Вот почему она смогла ожить. Теперь надежда только на директора.
        - Нет! - сказала я.
        Нессандра пыталась убить моего отца. А затем погубила мою сестру. Она не станет нам помогать.
        - Разве у нас есть выбор? - сказал Рэйлан, чуть не плача. Было видно, как сильно он переживает за Лора. - Это единственный способ спасти их обоих.
        Не дождавшись моего ответа, он продолжал:
        - Как только сотрудники поймут, что Элизии нет в палате, они запрут всю станцию, и мы ничего не сможем сделать. Нам нужна Нессандра! Срочно!
        - Хорошо, - ответила я. - Я схожу за ней. А ты позаботься о том, чтобы эти двое не умерли до моего возвращения.
        - Поторопись! Осталось пятнадцать минут!
        Наверху рабочий день на Палиндромене шел своим чередом. Солнце ослепило меня, когда я поднялась наверх из темного Аквариума.
        Дерево в центре фойе сверкало листьями на солнце. Как сотрудникам удавалось просто заниматься своими делами так, будто ничего не происходит, если они каждый день играли с жизнью и смертью?
        Как и на Веренице островов, у меня не было времени искать Нессандру, и я решила сделать так, чтобы она сама ко мне пришла.
        Я подбежала к эвкалипту и начала карабкаться вверх по ветвям.
        - Эй! - крикнул кто-то внизу подо мной. Это был охранник.
        За несколько секунд внизу собралась толпа.
        - Позовите Нессандру! - крикнула я с вершины дерева, где меня не могли достать охранники с дубинками. - Скажите, что это касается ее сына, Лора.
        - Спускайся! - зарычал на меня охранник.
        - Только когда позовете Нессандру.
        - Ну все, все! - произнес спокойный голос где-то внизу. Повернувшись, я поняла, что пожаловала сама директор. Королева смерти. - Не нужно устраивать сцен, Темпеста. Как видишь, я пришла. А теперь спустись и скажи, в чем дело.
        Глядя на нее, было сложно представить, что она убила мою сестру и прогнала родителей. Она выглядела спокойной, дружелюбной и понимающей.
        Но за ее улыбкой скрывалось великое множество тайн.
        Мне вдруг захотелось влепить ей пощечину.
        - Речь о вашем сыне! - сказала я, не желая сдвинуться с места, пока она не поймет всю серьезность ситуации. Если я сейчас спущусь, охрана выкинет меня с острова, не дав мне произнести ни слова. - Лор умирает.
        На ее лице отразились противоречивые эмоции.
        - Кажется, ты ошиблась! - сказала она, протягивая мне руку с идеальным маникюром. - Спускайся, пока не ушиблась!
        - Спущусь, только если пообещаете пойти со мной и помочь Лору!
        - Боюсь, это невозможно, - сказала Нессандра, обведя глазами собравшихся зевак. - Мой сын умер два года назад.
        Услышав это, я чуть не упала с дерева.
        Глава сорок седьмая
        Лор
        Вторник, 11:50
        Очнувшись, я увидел над собой обеспокоенное лицо Рэйлана. Я сел прямо.
        - Как ты себя чувствуешь, Лор?
        - Неплохо. Ты уже закончил? - спросил я.
        Рэй отвел взгляд. Я посмотрел вокруг себя и увидел Элизию, лежащую ничком.
        Плохо дело. Выходит, у нас ничего не вышло?
        Рэй покачал головой.
        - У меня не получилось ее переключить. Эта женщина… - Он показал на ту, что мы выбрали из Выживших. - Ее мозг в полном порядке, как и легкие. И она не стесняется использовать их в полную силу.
        Сейчас она сидела в кресле-каталке, уронив голову на грудь.
        - Я дал ей снотворное, - пояснил Рэй. - Чтобы она не ушиблась. Единственная хорошая новость заключается в том, что она жива и будет жить дальше. Больше мне нечем тебя порадовать.
        - Что ты хочешь этим сказать? - спросил я. Неужели все кончено? - Где Темпеста?
        У меня душа ушла в пятки от страха.
        - У тебя осталось всего десять минут. А потом все закончится. - Он кивнул в сторону Элизии. - Точнее, у нее осталось десять минут. Твои жизненные показатели гораздо лучше. - Он показал на голубой круг на моем эхопорте. - Ты победил.
        - Какой ужас!
        - Да! - Он схватился за голову. Я ни разу не видел его таким обеспокоенным. - Прости, Лор. Я знаю, что ты хотел избавить ее от страданий. Но вспомни о том, что это все-таки твое сердце, а она всего лишь к нему присоединена.
        - Где Темпеста? - я не мог представить, чтобы она оставила сестру, когда счет шел на минуты.
        Рэй виновато улыбнулся.
        - Нам понадобилась помощь.
        - Что ты такое говоришь?
        Не успел он ничего сказать, как в комнату влетела моя мама. За ней бежала Темпе.
        - Лор! - воскликнула мама, бросившись ко мне и заключив меня в свои объятия. - Что ты задумал? Тебе нельзя ни к кому подключаться, как можно так рисковать своей второй жизнью?
        - Второй жизнью? - нахмурился Рэй. - Что она такое говорит?
        - Лор умер, - сказала Темпе. - По крайней мере, так все должны думать. Он погиб два года назад, взбираясь на скалу с друзьями. Его лучший друг, Кален, вызвался стать его смотрителем, чтобы оживить его на двадцать четыре часа. Однако Нессандра не смогла навсегда проститься с сыном и убила Калена, чтобы Лор мог жить дальше. Все верно, Лор?
        Она снова отдалилась от меня. Тепло и нежность, которые я видел до этого, исчезли.
        - Прости меня, - сказал я Рэю. - Я хотел все тебе рассказать.
        - Так вот почему ты все это время отсиживался здесь? - сказал он, вскинув брови. - Все считают тебя мертвым?
        Я кивнул.
        - Мы с Каленом оба соскользнули со скалы в океан, но только Калену удалось выжить. Наши друзья вытащили нас из воды и бросились к маме за помощью. Тогда она использовала пульс Калена, чтобы меня оживить, а его убила.
        - Вот почему эта затея, - она указала на меня и Элизию, - была обречена на провал с самого начала. Сердцебиение Лора слабое, потому что его самого оживили. Я удивлена, что они оба так долго продержались.
        - Поверить не могу, - ошеломленно сказал Рэй. - Я догадывался, что ты что-то скрываешь, но это? Почему, разрази тебя гром, ты мне ничего не сказал? Я бы не просил тебя меня подменить!
        - Прости, Рэй, я хотел все рассказать, но не знал, с чего начать. - Я закрыл лицо руками. - Я украл жизнь у лучшего друга и с тех пор скрывался здесь, чтобы никто меня не узнал. Мои друзья видели, как я умер, а не Кален. Если бы я расхаживал везде, как ни в чем не бывало, они бы поняли, что я натворил.
        Мама вздохнула.
        - Что я натворила, Лор. Ты поэтому согласился им помогать? - Она показала на Элизию, лежащую без сознания. - Чтобы наказать себя? Но это же я приняла решение тебя оживить. Я решила остановить сердце Калена. Прошло уже два года, пора забыть об этом.
        Если бы я мог вот так запросто взять и забыть свою вину. Но это невозможно. Мне придется ответить за содеянное. На этот раз.
        - Нет, мам! - сказал я со слезами на глазах. - Очнувшись, я понял, что ты хочешь сделать. Я прочел это в твоих глазах. Ты была настроена решительно. Я увидел страх в глазах Калена. Мы оба это поняли. - Я вытер ладонью нос. - Но я не стал тебе мешать. Когда потом ты сказала маме Калена, что он умер из-за того, что наглотался воды, я не стал возражать. А просто спрятался от всего мира. От жизни.
        После моего оживления я отказывался общаться с мамой. Она хотела придумать историю о том, что ей удалось провести новый эксперимент и оживить меня спустя несколько месяцев после смерти Калена, чтобы никто ничего не заподозрил, но я отказался.
        Поначалу я не выходил из Аквариума, чтобы никто не понял, что произошло с Каленом, но спустя какое-то время я уже не хотел его покидать. Считал, что не достоин этого.
        - Теперь это уже не имеет значения, - сказала мама, взяв меня за руку и потянувшись к эхопорту. - Нужно сделать все, чтобы ты жил дальше.
        - Это вы убили Элизию! - взревела Темпе. - Я не позволю вам сделать это снова!
        Нессандра покачала головой.
        - Ты не знаешь, о чем говоришь.
        - Я виделась с родителями! - сказала она. - И они мне все рассказали!
        Нессандра опять покачала головой.
        - Это вышло случайно, я планировала их припугнуть, а не убивать твою сестру. Я не такая жестокая. Скажи им, Лор!
        Ну уж нет, больше я не стану оправдывать действия моей мамы.
        - У нас мало времени!
        - Мы не можем использовать ту женщину, - объяснил Рэй, в его голосе чувствовалось отчаяние. - Я попытался связать пульс Элизии с ее сердцем, но она очнулась. А без другого сердца у нас ничего не выйдет.
        Темпе повернулась к нему.
        - Значит, дадим моей сестре умереть?
        - Она уже умерла, - ответила Нессандра. - Таковы правила. Мы следуем им уже пятьдесят лет.
        - Да что вы? - возмущенно ответила Темпе, ее щеки пылали от гнева. - Лор тоже умер, но взгляните на него сейчас! Вы сами нарушили правила ради своего сына. Почему нельзя сделать то же самое для моей сестры? Вы моя должница! После всего, что вы сделали с моими родителями, а также с моей сестрой - неважно, был ли это несчастный случай или нет, вы сломали мне жизнь! Так исправьте свою ошибку, немедленно!
        Мое сердце сжалось после ее слов.
        Но лицо моей мамы осталось непроницаемым. Она умела соблюдать спокойствие в любых обстоятельствах.
        - Ничего не поделаешь. Прости, но это правда.
        Я с трудом встал на ноги и шатающейся походкой направился к Темпе. С каждой минутой я чувствовал, что ко мне возвращаются силы. А значит, совсем скоро Элизия умрет.
        Я не хотел, чтобы это произошло! Напротив, я желал оградить Темпе от горя, которое сам пережил после смерти Калена.
        - Прости, Темпе! - сказал я.
        Она замотала головой.
        - Нет, нет! Мне не нужны извинения. Я должна найти решение! - В ее голосе не было злобы, я видел, что она втянула плечи, как будто защищаясь от мира.
        Мне хотелось обнять ее, хотя бы на минуту, но я боялся, что она отпрянет. Вместо этого я взял ее за локоть.
        - К сожалению, такого решения нет.
        Темпе посмотрела на каждого из нас. Никто не проронил ни слова.
        - Что вы все на меня смотрите? Сделайте хоть что-нибудь!
        У меня на запястье зажужжал эхопорт.
        Оставалось пять минут.
        - Вы убили мою сестру! - сказала Темпе и бросилась к моей маме.
        Она сделала шаг назад, подняв руки.
        - Я сделала то, что нужно, чтобы защитить Палиндромену, а также будущее нашего общества. Взяла жизнь одного человека в обмен на жизни сотен тысяч людей. Как ты не понимаешь?
        Однако на Веренице островов мы видели иную жизнь. Там не использовали мертвых, чтобы продлить жизнь остальным. Разве мама не видит, что она перестала быть человеком в тщетной попытке победить смерть и горе?
        У Темпе задрожали плечи.
        - Осталось пять минут, Темпе, - сказал я. У меня внутри все сжалось от боли, когда я это произнес. - Попрощайся с ней, пока не поздно.
        Темпе опустилась на колени перед сестрой и взяла в руки ее лицо.
        - Она без сознания, - сказала она. - Я не смогу с ней проститься.
        - Она еще жива и услышит тебя, - сказал я.
        Темпе взяла сестру за руки.
        - Эли, ты была единственной, кто наполнял мою жизнь смыслом. Я всегда чувствовала себя рыбой, выброшенной на берег, - сказала она с грустной улыбкой. - Но рядом с тобой я никогда не была одинока. - Слезы катились по ее щекам, но она не пыталась их смахнуть. - Я всегда буду скучать по тебе, но постараюсь держаться. Обещаю тебе жить так, как должна была жить, когда ты погибла два года назад. Без страха, злобы и разочарования. Ведь ты сама меня этому научила. Потому что иначе это будет оскорблением памяти о тебе. Ты навсегда останешься в моем сердце. Станешь моей путеводной звездой, дорогой из светящихся кораллов, которая выведет меня из тьмы.
        У меня перехватило дыхание от ее слов.
        А ведь Темпе права. Если не жить полной жизнью, то получается, что это оскорбляет память тех, кто ушел.
        Я забрал жизнь у Калена и потратил ее зря. Думая, что, спрятавшись от мира, поступаю правильно. А на самом деле я должен был жить на полную катушку. Ради него. Потому что сам он не мог этого сделать.
        Каждая оставшаяся минута эхом отзывалась в моей груди. Наступил решающий момент.
        Я подошел к Темпе и положил руку ей на плечо, ожидая, что она сбросит ее, но она не стала этого делать.
        - У меня было мало времени, чтобы узнать твою сестру, но я успел понять, что она - одна из самых добрых и отзывчивых людей, которых я встречал в своей жизни. Она очень любила тебя. Уверен, если бы она могла, то обязательно бы сказала тебе об этом.
        - Спасибо, - ответила она, а затем повернулась, уткнулась лицом мне в плечо и зарыдала.
        Я обнял ее, надеясь хоть немного облегчить ее боль.
        Я никогда не знал такой любви, которую испытывала Темпе к сестре и родителям. Моя мама выражала свою любовь весьма своеобразным способом. Это было скорее чувство собственничества по отношению ко мне. Она была эгоистична в своем горе и поэтому не захотела меня отпускать в тот день, когда я умер.
        Но я не хотел думать только о себе. Это время прошло.
        Несмотря на то, что сам я ни разу не испытал такой любви, которая была у сестер Алерин, я мог попробовать ее представить. Представить, как живу на Эквиноксе, хожу на Весенний Прилив вместе с Рэем и смотрю на выступление Элизии. Представить, как я обнимаю Темпе, и мы не танцуем, как это было на Веренице островов. Представить отблеск пламени в ее глазах и в моем сердце.
        Но при этом сам я навсегда остался бы тем, кто утонул, а затем украл жизнь другого человека. Мне дали второй шанс, но я бездумно использовал его. А Калена уже не вернешь.
        Пришло время исправить эту ошибку.
        Элизия могла предложить этому миру гораздо больше, чем я. Она могла по-настоящему прожить свою жизнь. Без постоянного чувства вины. Могла общаться с друзьями и родными. Я убедился в этом за прошедшие двадцать четыре часа. Из нас двоих именно она заслуживала того, чтобы жить.
        - Я так счастлив, что познакомился с тобой, моя прекрасная водная ведьма! - прошептал я, прижавшись губами к голове Темпе. - Я бы хотел провести с тобой еще много-много дней. Жаль, что нам придется проститься.
        Она отпрянула от меня, в ее глазах застыл ужас.
        - Что ты такое говоришь?
        Я убрал слезы с ее щек.
        - Я решил поступить так, как велит мое сердце. Исправить мамину ошибку. Будь счастлива, Темпе!
        После этого я повернулся к маме и Рэю.
        - Я прожил эти два года, взяв жизнь взаймы у друга, - сказал я. - Пришла пора отдавать долг.
        На последней секунде я нажал голубой круг на эхо-порте.
        На экране появился вопрос: Остановить сердцебиение?
        Я тяжело вздохнул, подумав о днях, которых у меня никогда не будет, и нажал Да.
        Глава сорок восьмая
        Темпеста
        Вторник, полдень
        На эхопорте Лора прозвучал сигнал, и он рухнул возле меня.
        - Лор? - позвала я. - Лор! Ох, нет! Нет, нет, нет!
        Только не это. Не может быть, чтобы он умер!
        - Лор! - закричала Нессандра. Оттолкнув меня, она начала трясти его за плечи. Но он не шевелился, а смотрел в потолок невидящим взглядом. Его сердце остановилось.
        Нессандра сняла с него эхопорт, на его коже остались два небольших прокола. Она пощупала пульс.
        - Лор! - повторила она, на этот раз скорее самой себе. - Он умер!
        Я подалась вперед, прижав руки к груди. У меня перехватило дыхание.
        Рэйлан подошел к нему, еле передвигая ноги.
        - Зачем он это сделал? - спросил он голосом, полным отчаяния.
        Нессандра повернулась, с ненавистью глядя на меня.
        - Это ты виновата в смерти моего сына!
        Я обхватила плечи руками, пытаясь унять дрожь.
        - Я не заставляла его так поступить и никогда не просила его отдать жизнь в обмен на жизнь Элизии! - Я хотела сделать это в самом начале, но так и не решилась.
        Почему Лор пошел на это? Ведь он два года был заперт в этой преисподней. А сейчас он мог бы жить по-настоящему.
        - Что случилось? - спросила Элизия, непонимающе смотря на нас. Я заметила, что ее лицо вновь приобрело нормальный цвет.
        Несмотря на то, что мне было очень плохо из-за того, что случилось с Лором, я бросилась к ней на шею и крепко обняла. Она была жива. Теперь она будет жить дальше.
        Лор все-таки сдержал свое слово.
        Нессандра кричала от горя, положив голову сына на колени. Его глаза смотрели вверх остекленевшим взором.
        Я отвернулась, слезы хлынули из моих глаз. По лицу Элизии было видно, что она все поняла. Она прижалась лицом к моей щеке.
        - Зачем, Лор? - прошептала она.
        Ради нас, подумала я. Ради нас.
        Она не поднимала головы, и я почувствовала, как ее слезы капают прямо на меня.
        Я бы хотела остановить стенания Нессандры, но не могла этого сделать. Это было правильно. Лор заслужил того, чтобы мы его оплакивали. Он умер, чтобы Элизия могла жить дальше.
        Наконец, я оторвалась от Элизии. Нам нужно было выбраться отсюда и уплыть как можно дальше от Нессандры. Подальше от этого проклятого острова.
        Я помогла Элизии встать.
        - Ты готова отправиться домой? - спросила я.
        Она кивнула, но тут Нессандра произнесла:
        - Она же умерла, вы не можете вернуться на Эквинокс.
        Она произнесла это, не смотря на нас, так как не могла отвести взгляд от сына. Я отвернулась, не в состоянии смотреть на его безжизненные глаза и восковую кожу. Мне хотелось запомнить его живым.
        - Мы поплывем к родителям, - сказала я, не уточняя, где они находятся. - Как можно дальше отсюда.
        Нессандра покачала головой и подняла на нас глаза. Ее тушь струйками стекала по щекам.
        - Вы никуда не поплывете.
        - Нессандра! - сказал Рэйлан умоляющим голосом, содрогаясь от рыданий. - Отпустите их. На сегодня достаточно горя. И смерти.
        - Нет! - Она снова покачала головой. - Я вас не отпущу, пока вы не сделаете кое-что для меня, для Лора.
        Я помедлила. Что она задумала?
        - Что вы хотите?
        - Вы должны спасти его! - Вместо стали в ее голосе появились умоляющие нотки. - Прошу вас, умоляю, спасите его!
        - Уже ничего нельзя сделать, - сказал Рэйлан, протянув руку к плечу Нессандры. - Вы сами говорили, что человека нельзя оживить дважды.
        - Верно, - ответила она. - Сердце может не выдержать. Мы пытались подключать мертвых к другим смотрителям, но сердце не заводилось. Связь не устанавливалась.
        У меня внутри все оборвалось. Зачем она это говорит? Как это связано с его смертью?
        - Однако все дело в самом сердце, а не в недостатках технологии, - сказала она с вызовом. - Если бы его сердце было поздоровее или его еще не использовали для оживления, то мы без проблем могли бы его запустить. - Тут она охнула, прижав руку к груди.
        - Что с вами? - спросил Рэйлан.
        Ее глаза заблестели, на лице появилась улыбка.
        - Если бы у Лора было другое сердце, мы могли бы вновь его оживить!
        Я закрыла собой Элизию.
        - Что вы предлагаете?
        Она махнула рукой.
        - Я не трону твою сестру. Нам нужно новое сердце, которое еще ни разу не оживало.
        - Нет! - возразила я. - Лор вряд ли бы захотел, чтобы кто-то еще пожертвовал жизнью ради него.
        Когда же закончатся эти мучения? Кто разорвет этот порочный круг смерти?
        Нессандра посмотрела на меня, прищурившись.
        - Ты только вчера с ним познакомилась, откуда тебе знать о его взглядах? Он запутался. Вот и решил вам помочь. - Она посмотрела на бездвижное тело Лора и убрала волосы с его лба. - Разумеется, он хотел бы жить дальше. Он достоин этого.
        - И кто же отдаст за него жизнь на этот раз? - спросила я. - Чье сердце вы возьмете?
        Получается, все сводилось к тому, что один человек лишался жизни, а второй ее получал. Но кто вправе решать, кому жить, а кому умереть? Палиндромена занималась этим десятки лет, выступая в роли Бога. Пришло время положить этому конец.
        - Мое, - ответила Нессандра. - Я пожертвую жизнью, чтобы воскресить сына, и отдам ему свое сердце.
        У меня перехватило дыхание. Я могла бы усомниться в этом, но было очевидно, что она любит Лора. Даже несмотря на то, что мы с ней по-разному понимали любовь, достаточно было увидеть, как она смотрела на него, чтобы понять, что она сделает все возможное для его оживления. Однако никто не задавался вопросом, а стоит ли это делать.
        - Что за чушь! - возразила я. - Смерть - это не игра!
        - Игра, говоришь? - Она пронзила меня таким свирепым взглядом, что я вздрогнула. - Мой ребенок, мой единственный сын, без которого я осталась одна на всем белом свете, теперь мертв. По твоей милости. Потому что ты решила воскресить свою сестру. Ты сама начала эту игру, Темпеста. А теперь говоришь мне, чтобы я поставила на Лоре крест?
        - Я тоже хочу, чтобы Лор жил! - сказала я, стараясь не смотреть на его бездыханное тело. - Но мы не можем вас убить, Нессандра. - Даже если она этого заслуживает. - Так будет неправильно.
        - Неправильно, когда мать живет дольше сына, - произнесла она чуть слышно.
        Мы стояли молча, не зная, что сказать. Какие слова найти для того, кто готов принести себя в жертву?
        Рэйлан первым нарушил затянувшееся молчание.
        - Я успел изучить принципы работы сердца, - начал он, - оно не может запуститься само по себе. После пересадки нам нужно будет его завести. Поэтому нам потребуется аппарат для искусственного кровообращения.
        - Верно! - сказала Нессандра, довольная, что он прислушался к ней. - Потребуется что-то типа электрошока, чтобы заставить его сердце биться.
        - За счет нового соединения с кем-то? - уточнил Рэйлан.
        - Необязательно, - ответила Нессандра. - Оно не нужно, если мы сможем дать толчок его сердцу с помощью пульса, знакомого его сердцу и телу.
        - Но как это сделать? - спросил Рэй. - Ведь у Лора нет пульса.
        - Да, - ответила Нессандра. - Но это не совсем так.
        - В каком смысле?
        - Кален, - пояснила она. - Один раз он уже был связан с Лором посредством эхопорта. Эти устройства работают от электричества, сгенерированного сердцем, и могут удерживать заряд в течение долгого времени после смерти человека или после того, как его отключат. В памяти эхопорта Калена по-прежнему записан пульс Лора. Этого должно хватить, чтобы сгенерировать электрошок для запуска сердца Лора с помощью старого сердечного ритма. В таком случае шанс того, что пересаженное сердце хорошо приживется, возрастает во много раз.
        - Но я не хирург! - сказал Рэйлан. - И не могу этого сделать. - По его лицу было видно, что даже если бы мог, он бы отказался.
        - Понимаю, - сказала она. - На Палиндромене много ученых, занимающихся сердцем. Я договорюсь об операции. - Интересно, правда ли то, что она готова пожертвовать собой? Можно ли ей верить, не предаст ли она нас? Или Элизию?
        Я взглянула на сестру, но она не проронила ни слова, а только смотрела на Лора. Его губы посинели. Меня душили рыдания, мне хотелось выпустить эмоции наружу, но я не могла этого себе позволить. Я должна быть сильной ради Элизии и ради Лора.
        Элизия взяла меня за руку и легонько ее сжала. Мы вместе справимся с этим. Нам нужно спасти Лора, так же как он спас нас.
        - Хорошо, - сказал Рэйлан. - Где эхопорт Калена? Я запущу процесс соединения.
        Нессандра опустила голову, и светлые волосы упали ей на лицо. У нее затряслись плечи. Сперва я решила, что она плачет. Может быть, она осознала, насколько абсурдна эта затея? Но вскоре я поняла, что ошиблась.
        Оказалось, что она смеется.
        - В этом мире ничто не дается легко, - обронила она, переводя взгляд с тела Лора на Рэйлана. - Эхопорт был захоронен вместе с Каленом, чтобы никто не узнал, что произошло с Лором.
        - Захоронен?
        Нессандра посмотрела на меня.
        - В погребальном храме. В полутора километрах под водой.
        Она была права. В этом пропитанным влагой мире ничто не давалось легко.
        Глава сорок девятая
        Темпеста
        Вторник, 12:30
        После того, как мы поместили тело Лора в резервуар, Нессандра повела нас по бесконечным коридорам, вырытым под островом. Я старалась отвлечься на шум волн, бьющихся о скалы, чтобы не думать о безжизненном теле Лора, помещенном туда, откуда он всем сердцем стремился вырваться.
        Нессандра отперла покрытую ржавчиной металлическую дверь и провела нас внутрь. Я знала, что мама с папой разозлились бы, узнав, что мы доверились ей, но это только ради того, чтобы попробовать спасти Лора. Я была знакома с ним всего один день, но мне хотелось для него лучшей доли.
        Мы с Элизией и Рэйланом оказались в зале под куполом, где на стенах висели разные приспособления для погружения. В центре пола был люк, под которым плескалась темная вода.
        - Вход в храм? - спросила я.
        - Если плыть все время вниз, то вы его найдете, - сказала Нессандра, кивнув в сторону люка.
        - Плыть? - спросил Рэйлан. Он выглядел испуганным. - Разве нет аппарата, доставляющего тела вниз?
        Нессандра посмотрела на него. На ее бледных щеках выступили красные пятна от слез.
        - Обычно работникам приходится плыть вместе с гробом. Вам повезло, что вы избавлены от этого! - сказала она твердо и указала на средства для погружения. - Здесь вы найдете все, что нужно.
        - Почему бы вам самой не нырнуть? - спросила я. - Вы же точно знаете, где похоронен Кален, так было бы быстрее. - Можем ли мы ей доверять, после всего, что она сделала? Вдруг она заблокирует выход, оставив нас вместе со своей тайной навсегда похороненными под Палиндроменой?
        - Я не умею плавать, - ответила она.
        - Вы шутите! - Весь наш мир почти целиком состоял из воды. Каждому из нас пришлось этому научиться.
        - Я всю жизнь прожила на острове, - сказала она, слегка пожав плечами. - Родители научили меня бояться океана, поскольку это очень опасное место.
        - И вы решили сделать его еще хуже? - усмехнулась я. - Вытаскиваете людей из воды, но только тех, которые могут быть реанимированы и использованы для ваших экспериментов? А что, если бы Лор оказался в открытом океане?
        Она отвернулась от меня.
        - Плывите прямо вниз и увидите храм.
        Элизия дотронулась до моего плеча.
        - Пойдем, Темпе. Мы должны это сделать. - Она надела на себя один из черных водолазных костюмов, выбрав среди тех, что висели на стене.
        - Где покоится Кален? - спросила я, натянув металлические ласты. В отличие от маминых ласт они были сделаны из куска металла, а не из затупленных лезвий ножа.
        - В безымянной могиле, - ответила Нессандра, протягивая мне дыхательный аппарат. - Я приказала похоронить его в знак признательности за то, что он пожертвовал жизнью ради моего сына. Однако я решила не писать на гробнице его имя - вдруг его мама потребовала бы провести вскрытие. Я не могу назвать вам точное место, поскольку не я опускала его тело в храм.
        Я с трудом удержалась от вопроса, много ли там таких безымянных гробниц. Кого еще она там спрятала? Однако мне пришлось прикусить язык, ведь Нессандра была готова отдать свое сердце сыну. Нужно удостовериться, что она на нашей стороне.
        Я поболтала ногами в воде, даже через костюм для погружения чувствовалась, что вода холодная. Элизия присела на край возле меня.
        - Стоит ли тебе плыть со мной? - спросила я ее. - Я прекрасно справлюсь одна.
        - Я не оставлю тебя, - ответила она. - Никогда в жизни.
        Я сжала ей руку и повторила:
        - Никогда.
        - Я поплыву с вами.
        Обернувшись, я увидела, что Рэйлан уже надел ласты и взял дыхательный аппарат. На его запястье был эхопорт.
        - Он поможет нам следить за временем, - сказал он, увидев мой недоуменный взгляд. После всех событий сегодняшнего дня я больше никогда не хотела видеть это приспособление.
        - Ты уверен, что стоит это делать? - спросила Нессандра. - Ты же не был в воде с тех пор, как…
        - Я уже все решил! - перебил он ее. - Лор оказался в этой ситуации из-за меня. Он согласился заменить меня, чтобы я мог отлучиться на Эквинокс и проконсультироваться у врача насчет ноги. Ему нужна моя помощь.
        Нессандра похлопала Рэйлана по плечу.
        - Спасибо, Рэй. В шлеме есть звуковая связь, чтобы мы могли переговариваться. Дыхательной смеси хватит на два часа. Не тратьте ее зря.
        Элизия тут же нахмурилась.
        - Снова обратный отсчет, надоело!
        Я печально улыбнулась. Начиная с момента нашего рождения, мы все находимся в плену у времени.
        - Потерпи еще немного! - сказала я. После этого погружения мы наконец-то заживем нормальной жизнью.
        Нессандра раздала нам фонарики.
        - Внизу царство тьмы, - пояснила она. Судя по выражению ее лица, она имела в виду не только отсутствие света. - Там не растут кораллы.
        Я достала из сумки переливающиеся голубые камушки и потрясла их в ладони.
        - Ты по-прежнему так делаешь? - спросила Элизия с улыбкой.
        - Конечно! - Для меня это был не просто детский ритуал. Этим я хотела показать уважение к воде, Богам и ко всему, что ждало нас внизу.
        Я кивнула Элизии. Мы справимся.
        Я выпустила камни из рук, и они упали вниз.
        Осталось всего одно последнее погружение.
        Глава пятидесятая
        Темпеста
        Вторник, 13:00
        Несмотря на то, что прошел всего один день с тех пор, как я в последний раз ныряла под воду, мне показалось, что прошла целая вечность. У меня давно не было такого перерыва между погружениями - с двенадцати лет, когда родители пропали и мы с Элизией были вынуждены все время нырять, чтобы заработать себе на жизнь.
        Воздух наполнил легкие, и мой разум успокоился под толщей воды.
        Лор еще не совсем потерян для нас.
        Тяжелые ласты облегчили нам погружение на океанское дно.
        - У тебя все хорошо, Элизия? - спросила я через устройство в моем шлеме.
        - Да! - ответила она. - Поплыли дальше.
        - Рэйлан? - обратилась я к нему и помахала фонариком, чтобы привлечь его внимание.
        Я заметила, что он задействует одну ногу больше другой, пытаясь плыть ровно по мере того, как мы погружались на дно.
        - Все в порядке! - выдохнул он.
        Я хотела узнать, что с ним произошло, но сейчас был не лучший момент, чтобы этим интересоваться.
        Мы продолжали спускаться в полной тишине, освещая фонариками путь на несколько метров вперед. По словам Нессандры, у нас должно было уйти примерно полчаса на то, чтобы добраться до дна. Оставшийся воздух нужен был для подъема наверх. Она заверила нас, что в храме нам не придется надевать дыхательный аппарат. Это показалось мне странным, но пришлось довериться ей. Ради Лора.
        Мы опускались все ниже и ниже.
        Наконец ноги ударились обо что-то твердое. Вокруг поднялась песчаная взвесь, мешающая видеть то, что нас окружало. Когда она улеглась, Элизия ахнула.
        - А вот и храм! - сказала она.
        Лучи наших фонариков выхватили в темноте отдельные элементы какого-то массивного сооружения.
        Мраморные колонны. Многоярусная покатая крыша. Резьба из Прежнего мира, вставленная в позолоченные двери с изображением леса, гор и рогатого зверя.
        Все, что мы потеряли.
        Храм напомнил мне тот, что я видела во сне о Подводных богах, только здесь не было кораллов, чтобы освещать людям путь. Как будто Боги покинули это место и не хотели иметь ничего общего с Палиндроменой, несмотря на ее красивые обещания.
        Мы поплыли вдоль океанского дна, по мере приближения к входу в храм мое сердце билось все быстрее.
        - Как нам открыть двери? - спросил Рэйлан.
        На секунду мне показалось, что он обращается ко мне. Но затем в наших шлемах раздался голос Нессандры.
        - Слева от двери на стене есть квадрат, - сказала она.
        - Вот он. - Элизия указала на стеклянную панель на мраморной стене цвета морских ракушек.
        Рэйлан нажал на нее, и золотые двери открылись. Поток воды хлынул вперед, унося нас вслед за собой. Затем двери автоматически закрылись, и вода стала уходить сквозь щели в стене. Когда под ногами осталась лишь небольшая лужица, мы сняли шлемы и дыхательные аппараты. Я аккуратно сложила надувной шлем и прикрепила его к своему поясу.
        После того, как Рэйлан снял ласты, я заметила, что его ноги покраснели и опухли, а лицо стало мертвенно-серым, как коряги, встречающиеся в океане.
        - Ты точно сможешь идти? - спросила Элизия. Она присела, чтобы посмотреть, но он устремился к следующим дверям.
        Постучав по руке, он сказал:
        - Уже половина второго. Нам нужно найти Калена.
        Внутри храма стоял затхлый запах, но само помещение было сухим.
        Насколько мы могли понять, посветив фонариками, здание храма состояло из одного огромного зала со сводчатым потолком. Бесконечные ряды каменных саркофагов занимали весь пол и стены, а также полки в самом конце здания. Теперь я поняла, почему погребение здесь так дорого стоило. У них попросту не хватало места.
        Поначалу мне почудилось, что потолок окрашен в черный цвет, но, приглядевшись, я поняла, что это стекло, за которым проплывал косяк огненных рыбок. Выходит, при приближении огромных волн люди поначалу собирались жить под водой, так решило правительство Прежнего мира. Однако было невозможно обеспечить это место достаточным количеством кислорода для всех жителей.
        Я почувствовала приступ удушья и с удовольствием бы надела дыхательный аппарат, но нужно беречь воздух для того, чтобы подняться на поверхность.
        - Ищите безымянную гробницу! - сказала я, устремляясь к ближайшим захоронениям.
        Элизия прошла к задней стене, Рэйлан принялся изучать боковые проходы, ну а я сосредоточилась на гробницах, расположенных в центре. Было видно, что каждое движение причиняет Рэйлану боль, но он продолжал поиски, решительно стиснув зубы. Он был отличным другом.
        На крышке каждого каменного гроба было высечено имя усопшего, а также дата смерти и прочая информация. Я стала искать, на каких крышках не было никаких опознавательных знаков. В зале была кромешная тьма, поэтому приходилось светить на каждую гробницу по очереди.
        - Вот! - воскликнула Элизия. - На этой ничего не написано!
        И она указала на гробницу, стоящую на полке в самом низу. Я ринулась туда. Действительно, крышка не была помечена.
        - Еще один! - закричал Рэйлан. - Вот здесь!
        - Шторм на мою голову! - сказала я сердито. Случилось именно то, чего я так опасалась. Сколько же людей Нессандра погубила во время своих экспериментов и спрятала в этом храме? Единственный способ найти Калена и его эхопорт - это проверить каждый безымянный гроб.
        Мы решили начать с того, что нашел Рэйлан.
        Я молилась всем Богам, где бы они ни были, чтобы Кален оказался в этом гробу и мы смогли покинуть это место. Здесь было слишком тихо и темно, но при этом почему-то не так уныло, как в Аквариуме, где Лор провел последние два года своей жизни.
        Не думай об этом. Только не сейчас.
        - Все-таки это неправильно, - сказала Элизия, потянув себя за косы. - Эти люди должны покоиться с миром. Их для этого сюда и поместили.
        - Это так же неправильно, как воскрешать людей из мертвых, а затем проводить на них опыты, - добавила я, пока мы пытались снять крышку гроба. - Но у нас нет выбора.
        Крышка сдвинулась, издав резкий звук, эхом прокатившийся по всему огромному храму.
        Рэйлан посветил фонариком открывшийся гроб.
        - Земля? - спросил он в недоумении. - Откуда здесь взялась земля?
        Я взяла пригоршню земли и пожала плечами.
        - Видимо, это дань уважения мертвым.
        Я копнула чуть глубже, пытаясь что-то нащупать и надеясь, что это будут кости, с ними как-то проще иметь дело. Мне не хотелось думать, что еще там может лежать. Например, что-то не до конца разложившееся…
        Но там была только земля.
        Гроб оказался пустым.
        - Здесь никого нет! - сообщила я, проверив рукой еще раз, на всякий случай.
        - Может, он временно пустует? - предположила Элизия. - Поэтому на крышке ничего не написано?
        - Скорее всего. Теперь очередь за тем, что ты нашла, Эли.
        Мы прошли к дальней стене и втроем сдвинули гроб, чтобы открыть крышку.
        - Надеюсь, это Кален! - сказал Рэйлан голосом, полным отчаяния, и прикусил нижнюю губу. Никому не хотелось провести здесь несколько часов, проверяя гроб за гробом.
        Я сделала глубокий вдох.
        - Готовы? - спросила я.
        Элизия с Рэйланом кивнули, и мы сдвинули крышку с места, а там…
        Снова оказалась земля.
        Я запустила туда руку и попробовала что-то нащупать, но вынула ее, как ужаленная.
        - Он тоже пустой.
        - Возможно, он тоже пока пустует? - спросила Элизия с надеждой.
        - Нессандра! - крикнул Рэйлан. - Мы не можем его найти!
        В ответ мы услышали ее спокойный, уравновешенный голос.
        - Продолжайте искать. Он должен быть где-то там.
        Но у меня екнуло сердце. Здесь что-то не так.
        Я подошла к ближайшему гробу, на крышке которого было высечено имя.
        КИЯ БЕРС
        СОРОК ЛЕТ
        ЛЮБИМАЯ МАТЬ И СЕСТРА
        - Рэйлан, помоги мне! - сказала я, указывая на крышку.
        - Зачем? - спросил он.
        - Просто помоги мне, хорошо? - Я не хотела говорить раньше времени - мне бы хотелось ошибаться.
        Он сдвинул тяжелую крышку в сторону. Элизия не сводила с меня взгляда, пока я копалась в земле.
        - Что там, Темпе? - спросила она.
        Я запрокинула голову назад и застонала.
        - Он тоже пустой.
        - Нет, не может быть! - Рэйлан сам опустил руку в гроб и проверил, нет ли ошибки. Затем он вынул руку и стряхнул с нее землю. - Где все тела?
        - В месте получше! - услышала я знакомый голос, который шел откуда-то рядом с входом в зал.
        Мы обернулись и стали искать фонариками, кому он принадлежит, пока не нашли в темноте фигуру в длинном плаще из водорослей.
        Квера. Королева реморян.
        Рядом с ней стояли двое ее соплеменников, которые направили на нас свои острые гарпуны.
        - Точнее сказать, в другом, более посещаемом месте. - Она широко улыбнулась, обнажив свои акульи зубы. - Рада снова вас видеть, девочки. Добро пожаловать в мой храм беззакония.
        Глава пятьдесят первая
        Темпеста
        Вторник, 13:45
        Металлический кончик гарпуна Кверы блеснул в свете наших фонарей. Двое стоящих рядом мужчин были почти на полголовы ниже своей предводительницы, ведь сама она была весьма внушительного роста. Я узнала бородача с лицом, усыпанным веснушками, а также матроса в изношенной рубашке, который поднимался к нам на борт.
        - Кто вы такие, разрази вас гром? - спросил Рэйлан и с вызовом посмотрел на Кверу.
        - Прошу прощения! - ответила она, отвесив ему поклон. - Я Квера, королева реморян, - затем она показала на матросов по обе стороны от нее. - А это Тейва и Арникс. Они помахали своими гарпунами, злобно усмехаясь.
        - Реморяне? - повторил Рэйлан дрогнувшим голосом. - Что вы здесь забыли? Это территория Палиндромены.
        - Мы, реморяне, делаем то, что у нас получается лучше всего, - сказала она. - Забираем себе неиспользуемые вещи. А где же тот юноша, который был с вами? - произнесла она грозным голосом, на секунду забыв о притворном дружелюбии. - Тот, у которого бледная кожа? Хочу поблагодарить его за розыгрыш.
        Два телохранителя недобро усмехнулись - было видно, что они жаждут крови.
        Я стиснула зубы.
        - Где все тела? Что вы с ними сделали?
        Квера пожала плечами, послышалось бряцание ее многочисленных украшений из ракушек.
        - А тебе какая разница?
        - Это святое место! - огрызнулась я. - Вы оскверняете его своим присутствием.
        - А разве не ты запустила руку в гробницу, дорогуша?
        - Мы пытаемся кое-кого найти, - ответила Элизия.
        - Что ж, это пустая затея, здесь никого нет! - сказала Квера, разведя руки в стороны.
        Теперь понятно, почему на обратном пути мы преодолели Бескрайнее море без приключений: реморяне в это время были под водой, а не на воде.
        - Зачем вы забрали себе все тела? - спросила я, сжав кулаки. - Не представляю, что с ними можно сделать?
        Квера присела на гробницу, сделав вид, что рассматривает свои ногти.
        - Если тебя это действительно интересует… нам становится все сложнее доставать материалы, оставшиеся от Прежнего мира. Почти все руины давно опустошены, все меньше путешественников отваживаются заплывать на нашу территорию. При этом нам запрещено появляться в подвластных Палиндромене водах, однако никто не запрещал нам спуститься на дно, - ухмыльнулась она. - Здесь, на глубине, мы смогли найти достаточно материала для того, чтобы построить себе новые суда! - после этих слов ее глаза потемнели, словно ночь.
        Элизия ахнула.
        - Вы используете кости для создания кораблей?
        Лицо Кверы расплылось в улыбке.
        - Мы все готовы на все для того, чтобы выжить, не так ли? - сказала она, кивнув в сторону открытой гробницы возле нас. - Судя по всему, вы здесь по той же причине.
        - Ничего подобного! - возмутилась я. - Мы спустились сюда, чтобы помочь одному человеку, а не из-за непомерной жадности.
        - Жадность помогает мне, - ответила она. - Я и есть тот самый человек, которому вы помогли, - сказала она, и все трое рассмеялись над этой глупой шуткой.
        - Давно вы совершаете разбойничьи набеги на этот храм? - спросила я. Нужно выяснить, когда она забрала тело Калена, и у нее ли его эхопорт.
        - Набеги? К чему это ужасное слово? - сказал Арникс, почесывая живот через дыру в порванной рубахе.
        - Что верно, то верно, - поддакнула Квера. - Лично я предпочитаю говорить пополнение запасов. Прошло уже много времени с тех пор, как мы достали отсюда что-то новое. Раз вы отказались подзарядить наш мотор, быть может, сейчас вам есть что мне предложить?
        Она сделала шаг вперед, а ее помощники грозно встали у нее за спиной. Это больше смахивало на угрозу, чем на вопрос.
        Я из последних сил старалась не отшатнуться.
        - У нас ничего нет, ведь мы не нашли, что искали.
        Квера покачала головой, и тут же послышался стук костяшек в ее синих волосах.
        - Мы все здесь опустошили, но я вижу, что у вас кое-что осталось. К примеру, дыхательная смесь для погружения?
        - Мне давно пора заправить свой баллон, - сказал Тейва, задумчиво постукивая по заросшему подбородку.
        Моя рука автоматически потянулась к поясу, на котором висел баллон с газовой смесью.
        - Но тогда мы не сможем подняться на поверхность! - ответила я.
        Квера повертела гарпун в руках.
        - Насколько я понимаю, за вами должок. Я предложила вам баллоны в обмен на ваш катер, но вы меня предали. Кроме того, ваш друг нанес серьезный урон моему кораблю.
        - Мы ничего вам не должны! - сказала я, и мои щеки покраснели от гнева. Пора было делать ноги. Но как?
        - К счастью для вас, я отходчивая. Верно, ребята? - спросила Квера. Реморяне дружно закивали головами. - Если вы готовы предложить что-то получше, то так и быть, на этот раз я оставлю вам баллоны.
        Я взглянула на Рэйлана и Элизию, но их лица ничего не выражали. У нас не было ничего лишнего, что не понадобилось бы нам для подъема наверх.
        - Вы нашли эхопорт? - послышался голос Нессандры из динамиков, встроенных в наши шлемы. От неожиданности все вздрогнули. - Вы находитесь там уже тридцать минут.
        Мы замерли, боясь сделать вдох.
        Квера шлепнула себя по бедрам и расхохоталась.
        - Отличные новости, не правда ли, ребята? - затем ее взгляд упал на эхопорт, закрепленный на руке Рэйлана. - Обожаю эхопорты.
        - Еще один шаг, и мы все расскажем Нессандре! - пригрозила я. - И тогда она пошлет за вами целую флотилию с Палиндромены.
        Квера вскинула голову, а затем сделала большой шаг вперед.
        - Попробуете дотянуться до шлема, и я проткну вас насквозь, а затем съем на ужин. - Тейва и Арникс также подошли поближе. Еще пара шагов, и они смогут дотянуться и пронзить нас своими гарпунами.
        Я вопросительно взглянула на Рэйлана, в ответ он покачал головой. Не было смысла так рисковать.
        - Зачем вам эхопорт? - спросила я с вызовом. В конце концов, не станут же реморяне оживлять людей.
        - Нам нужно знать точное время, - ответила она. - Особенно в те дни, когда мы собираемся спуститься в Погребальный храм. В полдень на Палиндромене обычно все заняты оживлением людей. А тут такая удача - мы просто счастливы, что наткнулись на вас! - Ее лицо расплылось в хищной улыбке.
        - Я жду! - Она протянула к нам руки, а два ее охранника подошли поближе, чтобы пригрозить нам в случае неповиновения. - Отдайте мне эхопорт.
        На самом деле нам не нужен был эхопорт Рэйлана, мы же спустились сюда за эхопортом Калена.
        Я указала на устройство Рэйлана, а затем спросила:
        - Вы отпустите нас, если мы отдадим его вам?
        - Даю вам слово! - кивнула Квера.
        - Слово реморян не имеет никакого значения, - усмехнулся Рэйлан. - Оно как капля в океане.
        Квера подняла брови в недоумении.
        - Либо отдашь мне эхопорт, либо я оторву его вместе с рукой. Выбирай.
        Реморяне нацелили гарпуны нам в грудь, чтобы показать, какая смерть нам уготована.
        - Я сама уложу вас в гробницы. - От ее улыбки у нас мороз пошел по коже.
        - Вы слышите? - снова раздался голос Нессандры. - Что там у вас происходит?
        - Не вздумайте пытаться что-то сказать! - предупредила Квера, показав острые зубы.
        Мне вовсе не хотелось умереть здесь, на дне океана, чтобы затем Квера использовала мои кости для постройки своих отвратительных кораблей.
        - Тем более он прекрасно подойдет к моему эхопорту, - сказала она.
        - Что вы сказали? - спросила я, затаив дыхание. Не может этого быть!
        Квера потрясла передо мной рукой, и под многочисленными золотыми и серебряными браслетами я увидела серебристый корпус эхопорта.
        Наверняка он принадлежал Калену. Откуда еще она могла заполучить устройство с Палиндромены?
        Я увидела, как Элизия в изумлении вскинула брови, а значит, она пришла к такому же выводу, что и я. Нам нужно заполучить этот эхопорт.
        - А ваш еще работает? - спросила я осторожно.
        Квера кивнула.
        - Он был послан мне самими Богами.
        Хорошо. Так, думай, Темпе, думай! Нам необходимо как-то выбраться отсюда, завладев эхопортом Калена и не будучи продырявленными в самое сердце гарпунами реморян.
        - Давайте поменяемся - мы вам новый эхопорт, а вы нам старый? - предложила я.
        Квера фыркнула.
        - Зачем это мне, если я могу заполучить сразу два?
        Все пропало. Нам больше нечего ей предложить, а она явно не горела желанием расставаться со своим эхопортом, некогда принадлежавшим Калену. Я подумала о том, что можно было бы сорвать его с ее запястья, но меня убьют прежде, чем я смогу до нее дотянуться. У нас не было выхода.
        Разве что можно было попробовать их отвлечь.
        Однако у нас не было оружия и мы не смогли бы прорваться к выходу, поскольку они преградили бы нам путь. Осмотревшись, я поняла, что другого выхода из зала нет. Не считая стеклянного потолка…
        А что, это идея!
        Если мы сможем разбить стекло, это вызовет у реморян панику, во время которой мы сможем снять эхопорт и выбраться через потолок. Но как?
        - Ну же, быстрее! - сказала Квера, протягивая к нам раскрытую ладонь. - Отдайте мне ваш эхопорт, и я вас не трону.
        Я еще раз оглядела зал. На полу лежало несколько камней, которые, видимо, откололись от гробниц. Они наверняка смогут пробить стекло, но для этого нужна недюжинная сила, которой мы с Элизией не обладали.
        - Рэйлан! - послышался отчаявшийся и одновременно негодующий голос Нессандры. - Ответь мне! Сейчас же!
        Ну, разумеется! Перед оживлением Элизии Нессандра сказала мне, что Рэйлан раньше занимался подводной охотой на Эквиноксе. Он был широкоплечим и мускулистым.
        Теперь вся надежда на него.
        - Рэйлан, - сказала я, - отдай им свой эхопорт!
        Он бросил на меня недоверчивый взгляд.
        - Хорошо, тогда я сама его отдам! - Я взяла его за руку и наклонилась поближе. - Разбей потолок! - прошептала я, снимая с него эхопорт. Я заметила у него на коже два прокола, оставшихся от шипов на браслете.
        - Что? - выдохнул он.
        У меня не было времени объяснять.
        - Возьмите! - сказала я, бросив эхопорт через плечо Кверы.
        - Не слишком любезно с твоей стороны, - проворчала она. Стоило ей повернуться, чтобы поднять эхопорт, как я бросилась за камнем.
        - Рэйлан! - крикнула я, кидая ему камень. - Лови!
        - Что это ты задумала? - спросил Тейва, направляясь к нам.
        Но было уже поздно. Рэйлан поймал камень, а затем замахнулся и подкинул его в воздух.
        Камень с громким стуком ударился о потолок. Сначала ничего не происходило, но затем стекло треснуло и заскрипело.
        Несколько секунд спустя на нас с потолка хлынул водопад и посыпались осколки.
        Глава пятьдесят вторая
        Темпеста
        Вторник, 14:15
        Вода мощным потоком хлынула в зал и в одно мгновение заполнила его целиком. Так вот что произошло во время Великого потопа?
        - Быстрее, наденьте дыхательные аппараты! - крикнула я Элизии и Рэйлану, пока нас бросало из стороны в сторону, как листья в водовороте.
        Лишь надев маску и шлем, я наконец смогла вздохнуть спокойно.
        Водяной поток сбил реморян с ног, но они должны были находиться где-то поблизости. Если повезет, Квера потеряла сознание, когда на нее обрушилась волна с потолка.
        - Нессандра! - сказала я в устройство связи, встроенное в мой шлем. - Здесь, внизу, оказались реморяне, эхопорт Калена у них. Нам нужно подкрепление.
        - Реморяне? Как они туда попали? - спросила она, выругавшись. - Хорошо, я сейчас пришлю охрану, они будут у вас через тридцать минут.
        Услышав это, Рэйлан нахмурился.
        - К тому времени их уже как ветром сдует, вместе с эхопортом Калена.
        - Значит, сами справимся! - сказала я, кивнув Элизии. Она решительно сжала губы.
        - Я рассчитываю на вас, - ответила Нессандра. Впервые за все время я услышала нотки сомнения в ее голосе, но я верила, что нам это по зубам.
        Оглядевшись, я увидела, что храм полностью ушел под воду. Я решила оставить на потом угрызения совести по поводу того, что мы сделали с этим священным местом. Земля из гробниц, которые мы открыли, попала в воду, и даже с фонарями нам почти ничего не было видно. Но реморяне должны были прятаться поблизости.
        Вдруг я увидела, как что-то серебристое вонзилось мне в плечо, порвав костюм для погружения. Я задохнулась от боли.
        Гарпун.
        Я увидела вокруг себя облако крови.
        Тогда я обернулась, чтобы проверить, все ли в порядке с Элизией и Рэйланом, прежде чем плыть в ту сторону, откуда прилетел гарпун.
        Выходит, что теперь у них осталось два гарпуна.
        Кровь стучала у меня в висках, но при этом я чувствовала себя увереннее, чем на катере, когда мы впервые столкнулись с Кверой. На протяжении последних пяти лет я каждый день проводила в темноте под водой, лавируя в лабиринтах затонувших зданий. Возможно, реморяне и были королями моря, но сейчас мы были на моей территории.
        Я спряталась за гробницей, Рэйлан и Элизия последовали моему примеру.
        - Выключите фонари! - попросила я. - Нам нужно разделиться. Эли, ты проверишь левую сторону. Рэйлан, а ты - правую. А я пока поплыву посередине храма. - Надеюсь, я смогу найти Кверу и эхопорт. - Отключите радиосвязь, чтобы реморяне не слышали, как мы приближаемся.
        Рэйлан с Элизией кивнули, после этого наступила такая тишина, что я могла слышать свое дыхание.
        Элизия ободряюще сжала мое плечо, и мы выключили фонарики.
        Плыть в полной темноте оказалось не так уж просто. Оставалось надеяться, что я двигаюсь в верном направлении, к входным дверям, но у меня не было способа это проверить. Я ничего не слышала, кроме своего прерывистого дыхания. Помимо этого, я жалела, что здесь не было света от кораллов, хотя, с другой стороны, темнота была нам на руку.
        Что-то пронеслось в воде рядом со мной, и я поняла, что это второй гарпун. Надеюсь, что он не задел Рэйлана или Элизию? Меня так и подмывало включить фонарик, чтобы это проверить, но я не хотела выдать свою позицию.
        Тут я чуть не поперхнулась загубником, когда передо мной из темноты вдруг возникло бледное лицо.
        Квера. У нее во рту тоже был вставлен дыхательный аппарат, но на ней не было шлема, а в руках - оружия. Видимо, это ее гарпун только что просвистел у меня над ухом. Она попыталась меня схватить, но я увернулась.
        Смотри, как я танцую, подумала я. Элизия может мной гордиться.
        Я попыталась ударить ее ногой по бедру, но получилось недостаточно сильно из-за сопротивления воды.
        Она схватила меня за ногу и смогла сорвать с ноги ласт, который тут же опустился вниз на каменный пол. Я пыталась держать равновесие, но с одной ногой это было довольно трудно.
        Я вспомнила про Рэйлана и стала чаще двигать ногой в ласте, чтобы выровнять положение. Затем я потянулась к руке Кверы, но она ударила меня локтем по лицу, пытаясь спустить мой шлем.
        Где же Элизия и Рэйлан? С ними все в порядке, или они тоже дерутся с реморянами?
        Лицо Кверы странно скривилось, и я решила, что она передумала тратить свои силы на борьбу. Затем она повернулась и поплыла в сторону входной двери.
        Но я не собиралась ее отпускать.
        Я догнала ее, а затем накинулась и схватила обеими руками за плечи, пытаясь дотянуться до эхопорта.
        Да! Получилось!
        Я взялась за экран и потянула.
        Но не успел эхопорт отцепиться от руки Кверы, как мой дыхательный аппарат начал подавать громкий сигнал.
        У меня не осталось воздуха.
        Что?
        Я схватилась за шлем, отпустив эхопорт и Кверу.
        Оказалось, что свободной рукой она сумела отсоединить мой баллон с воздухом.
        Сделав вид, что шлет мне воздушный поцелуй, она со всей силы ударила меня в живот.
        Я выплюнула загубник и вдохнула немного воздуха, оставшегося в шлеме. Теперь мне ни за что не подняться на поверхность. Я мертва. Как и Лор.
        Тут кто-то схватил меня за руку. Это была Элизия. Она показала на шлем, и я включила переговорное устройство.
        - Куда подевалась Квера? - спросила она.
        Я жестом указала на дверь, чтобы не тратить драгоценный воздух.
        Элизия взяла меня за руку и потянула за собой. Я замотала головой, показав на отсоединенный баллон с воздухом. На ее лице мелькнул страх.
        Вместо того, чтобы тянуть меня в сторону двери, она поплыла вверх, к пробитому отверстию в потолке. Я стала упираться, показывая ей направление, куда скрылась Квера.
        - Эхопорт! - произнесла я одними губами.
        - Нет! - возразила она. - Я вытащу тебя на поверхность.
        Тогда я снова покачала головой. Нет, я не доплыву без воздуха.
        Она посмотрела на меня долгим задумчивым взглядом. Видимо, раздумывая о том, что, если сейчас она бросится в погоню за Кверой, чтобы отнять эхопорт Калена, то я просто умру в этом подводном храме. Или же она может вытащить меня на поверхность и попробовать спасти. Перед ней стоял выбор, так как времени было в обрез.
        Я почувствовала, что мне становится тяжело дышать. Небольшой запас кислорода в шлеме был на исходе.
        - Мне очень жаль! - сказала я, не заботясь о том, что на это уйдет последний воздух. - Я люблю тебя.
        - Нет! - ответила она и куда-то уплыла.
        Я включила фонарик, чтобы взглянуть на этот мир в последний раз перед тем, как наступит вечная тьма.
        Я вспомнила про Лора. Интересно, увижусь ли я с ним, когда умру? А Подводные боги все-таки существуют? Почему они меня не уберегли?
        Тут я заметила две приближающиеся темные фигуры. Они тоже включили фонарики. Оказалось, что Элизия нашла Рэйлана.
        - Мы поднимем тебя наверх! - заявила она.
        - Нет! - Рэйлану нужно плыть за Кверой, если Элизия отказывается. Но прежде, чем я успела жестами объяснить все Рэйлану, Элизия схватила меня за одну руку, а он за вторую. И они быстро-быстро поплыли в сторону отверстия в потолке.
        Мне хотелось вырваться, сказать им, что мне ни за что не добраться до верха. Но при этом меня пугала мысль о том, чтобы умереть в одиночестве.
        Поэтому я поплыла за ними.
        - Держи! - сказала Элизия, постучав по моему шлему, чтобы я услышала. Она отстегнула у себя баллон и подсоединила его мне. Я с облегчением почувствовала, что снова дышу полной грудью.
        Воздух. Благословенный воздух!
        Я посмотрела на нее в недоумении. Она что, решила пожертвовать собой ради меня? Но затем я увидела, что Рэйлан передал свой баллон Элизии, и все поняла. Поскольку моих запасов дыхательной смеси не хватит, чтобы доплыть до поверхности, мы трое будем по очереди делать неглубокий вдох из двух баллонов, тогда у нас есть шанс добраться живыми. Небольшой шанс.
        Однако мы не сможем догнать Кверу, чтобы забрать эхопорт Калена.
        А значит, не сможем спасти Лора.
        Глава пятьдесят третья
        Темпеста
        Вторник, 15:00
        Через пятнадцать минут после начала всплытия мы встретились со стражами Палиндромены. Они помогли нам подняться на поверхность, где Нессандра ждала нашего возвращения. Вместо аккуратной прически ее волосы торчали во все стороны, было видно, что она плакала. Рэйлан доложил ей о том, что произошло, еще когда мы поднимались наверх.
        Стражники помогли нам выбраться из воды. Из-за нехватки кислорода у всех троих кружилась голова и болели легкие. Я повернулась на бок и закрыла глаза. Здесь было слишком светло. Мне хотелось спать, а еще меня душили рыдания. Зато впервые в жизни мне ни капельки не хотелось вопить и кричать. Гнев покинул мое тело.
        Мы сделали все, что могли, чтобы спасти Лора. При этом сами чуть не погибли. Иногда Подводные боги не на твоей стороне. Бывают случаи, когда нельзя повернуть течение вспять.
        Я почти не знала Лора, но, как и он, чувствовала, что у нас с ним могло что-то получиться. Я не знаю, что свело нас вместе: злой рок или счастливый поворот судьбы, но он умер. И уже точно никогда не вернется.
        Казалось бы, меня должна была переполнять злость, но я понимала, что этим Лора не вернешь. Гнев не принес мне облегчения, когда я скорбела по Элизии. Напротив, он был якорем, который не давал мне двигаться вперед, держа меня на одном месте. Моя злость привязала меня к темной стороне мира, к тем вещам, которые были мне неподвластны. Я спряталась от горя. Так было проще, но это не принесло мне облегчения.
        Как и Лор, несколько лет я будто не жила.
        Мысли об этом заставили меня вспомнить слова, сказанные мной в разговоре с Лором. О том, что большинство людей не замечают красоты, которая появилась после Великого потопа. Даже в самые темные времена кораллы излучали свой яркий свет. И я могла либо сосредоточиться на мраке, либо повернуться к свету. Подводные боги не станут разворачивать меня в нужном направлении и вести меня за руку. Выбор оставался за мной. Ведь это моя жизнь.
        Несмотря на то, что со мной рядом не будет Лора, который мог бы мне помочь, со мной была Элизия. А также мои родители. Я больше не одна.
        Я не хотела оставаться на Палиндромене ни одной лишней минуты, но мое раненое плечо требовало внимания. Нессандра договорилась, чтобы меня проводили в палату, и попросила врача зашить мне рану.
        Элизия устроилась в углу палаты, чтобы я не сбежала.
        В какой-то момент после того, как рану обработали, я задремала. Меня разбудила Элизия, дотронувшись до неповрежденного плеча.
        - У тебя посетители! - сказала она, улыбаясь. Я заметила, что на ее щеках вновь заиграл румянец.
        - Посетители?
        Элизия отошла, и я увидела, что в дверях стояли родители.
        Мне хотелось вскочить с кровати, но я была слишком слаба, поэтому просто протянула им руки.
        - Мама! Папа! - произнесла я дрожащим голосом.
        Мама подбежала ко мне и, рыдая, заключила меня в свои объятия.
        Папа встал с другой стороны кровати. Он погладил меня по волосам, убирая со лба непослушные пряди.
        - Как ты себя чувствуешь, Темпе?
        Это стало последней каплей. Я изо всех сил старалась держать себя в руках после смерти Лора, точнее говоря, после смерти Элизии.
        Но сейчас я больше не могла сдерживать эмоции. Да и не хотела этого делать.
        Мне казалось, что я как тот треснувший стеклянный потолок немного надавить - и я рассыплюсь на мелкие осколки.
        Я разрыдалась, уткнувшись в мамино плечо, а папа в это время гладил меня по спине.
        - Теперь ты в безопасности, - прошептала мама. - Мы с вами, и больше никогда вас не оставим.
        Услышав это, я зарыдала еще сильнее. Казалось бы, я должна была радоваться, ведь все плохое миновало, однако мне было грустно. Ведь Лору не суждено было вот так радостно воссоединиться с мамой. Другой вопрос, заслуживала ли она этого, но я точно знала, что он это заслуживал.
        - Мне жаль, что так вышло с Лором, - сказала мама. Видимо, Элизия успела ей все рассказать. - Он был славным юношей.
        - Я не смогла ему помочь.
        Элизия похлопала меня по руке.
        - Мы сделали все, что могли.
        Но у меня было другое мнение. Если бы все пошло иначе, Лор был бы сейчас жив.
        - Как вы здесь оказались? - спросила я родителей, вытирая рукой слезы.
        - После того, как вы уплыли, мы на плоту добрались до ближайшего рифа и там взяли катер, чтобы переплыть Бескрайнее море, - ответил папа.
        - Мы больше не могли оставаться на Веренице островов, поняв, что жили там только из страха за вас. - Он сделал паузу и посмотрел на маму. - К тому же мы хотели поквитаться с Нессандрой за то, что она сделала с Элизией, и убедиться в том, что она никому не причинит зла.
        - И что дальше? - поинтересовалась я.
        Мама всплеснула руками.
        - Она сбежала.
        - Что? - воскликнула я, схватившись руками за простыни. - Час назад она была здесь!
        - Она взяла один из катеров Палиндромены, - объяснил папа. - Стражники нашли встроенный датчик слежения на пирсе. Она выдернула его, чтобы ее никто не нашел.
        - Лор! - понимающе сказала Элизия. - Она не могла остаться, осознав, что натворила. С ним и со всеми остальными.
        Я сомневалась в том, что причина в этом. Нессандра была похожа на женщину, которая будет бороться до конца, а не на ту, что могла вот так сбежать. Она не из тех людей, что готовы сдаться.
        - Нет! - ответила я, поняв, что двигало ей на самом деле. - Она бросилась в погоню за Кверой для того, чтобы попробовать оживить Лора.
        Папа покачал головой.
        - Его больше нет, Темпе. Мне очень жаль, но его уже нельзя вернуть.
        - Знаю. - При этом я прекрасно понимала, что чувствовала Нессандра. Непросто смириться с уходом любимых людей. Сердце разрывается от горя. Но я по своему опыту знала, что если Нессандра не остановится, то в конце концов ей будет еще больнее.
        - Что теперь будет с Палиндроменой? - спросила я.
        Мама решительно сжала губы.
        - Мы с папой решили временно взять управление делами в свои руки.
        - А под делами вы имеете в виду?.. - Я замолчала на полуслове.
        Мама сцепила свои пальцы с моими.
        - Мы немедленно закроем программу оживления. Больше никаких опытов на пациентах. Однако мы продолжим выращивать сельскохозяйственные культуры.
        - И все сотрудники согласны с этим? - уточнила я.
        - Твоя мама была Ведущим ботаником, а я - главным смотрителем, - ответил папа. - Когда Нессандра сбежала, по острову поползли слухи не только о том, как она поступила с Элизией, но и о других ее экспериментах. Компании нужно начать все заново. На Палиндромене работают сотни людей. Никто не хочет терять работу. Мы придумаем другой способ заработка, а пока нам нужно убедиться в том, что растения не погибнут.
        - А как же Нессандра? - спросила Элизия. - Кто ответит за все ее преступления?
        Мама убрала с лица волосы.
        - Нам бы очень хотелось, чтобы она ответила за свои злодеяния перед всеми семьями, которые она разрушила, но без системы слежения будет невозможно ее найти.
        - Она наверняка отправилась в какое-то обитаемое место, - высказала я свое предположение. - Она не сможет прожить одна в океане без еды. Ведь она даже не умеет плавать.
        - Сейчас самое главное - остановить программу оживления на Палиндромене, - ответил папа. - Мы постараемся найти способ возместить ущерб пострадавшим семьям. От лица компании.
        Что ж, кажется, они знали, с чего им начать. Зачастую в этом и состоит залог будущего успеха.
        Глава пятьдесят четвертая
        Темпеста
        Пятница, 18:00
        Прошло три дня с тех пор, как мы с Элизией вернулись на Эквинокс и поселились в нашей старой квартире. Мама с папой проводили большую часть времени на Палиндромене, занимаясь реорганизацией компании с нуля.
        Они пока не могли навсегда вернуться на остров из-за весовых ограничений. Хранители пока размышляли над тем, как решить этот вопрос, в знак благодарности родителям за их план по налаживанию более тесных связей между островом и Палиндроменой.
        Они были счастливы, узнав о том, что Нессандра лишилась своей власти.
        Мы собирались провести выходные вместе, а сегодня у нас с Элизией были свои планы на вечер.
        Нам не пришлось долго объяснять жителям оживление Элизии и моих родителей. Они были счастливы, решив, что на Палиндромене наконец-то нашли способ оживлять людей навсегда. Тогда пришлось рассказать им о том, что родители долго скрывались от Нессандры, а также какой ценой нам досталось оживление Элизии. Говоря о жертве, принесенной Лором, мы хотели увековечить память о нем. А также показать всем, что не воспринимаем его подвиг как должное.
        Все были очень рады, что Элизия вернулась на остров.
        Что касается отношений Элизии с Даоном, все было гораздо сложнее. Она боялась, что из-за нее он бросит свою новую девушку. Чтобы этого не произошло, она наконец-то решилась откровенно сказать ему, что не испытывает к нему любви и воспринимает его только как друга. А также что она вряд ли когда-либо сможет кого-то полюбить.
        Вначале я чувствовала себя неловко, поскольку она попросила меня присутствовать при их разговоре. Но когда она наконец рассказала все то, что давно копилось у нее в душе, я была вне себя от радости. Я была счастлива, что у нее появился второй шанс стать самой собой.
        Элизия всегда умела наслаждаться жизнью, но при этом часто забывала о себе. Если она не танцевала, то занималась тем, что защищала меня, переживала за меня, пыталась сделать так, чтобы я ни в чем не нуждалась. При этом она никогда не думала о своем будущем. Теперь, когда мы с ней были одного возраста, она сможет наслаждаться свободой. И все благодаря Лору.
        У меня на глаза наворачивались слезы, когда я думала о нем или вспоминала его лицо. Если бы не он, у меня не было бы Элизии. Он навсегда останется в моем сердце.
        На закате я отправилась в бар к Даону и села на тот же стул, на котором сидела, когда меня нашел Лор. Прошло всего несколько дней, но я чувствовала себя совершенно другим человеком. Спокойным и счастливым. Выходит, что Лор спас жизнь не только Элизии, но и мне.
        Я бы предпочла, чтобы Лор познакомился со мной сейчас.
        Даон постучал по табличке, висящей за его спиной.
        - Разве тебе уже исполнилось восемнадцать? - сказал он с улыбкой, вернув меня обратно на землю.
        Я поудобнее устроилась на стуле и ответила:
        - До моего дня рождения остался всего один день, Даон. И ты прекрасно это знаешь.
        - Неважно, - сказал он, тяжело вздыхая. - Правила никто не отменял.
        Я закатила глаза к небу:
        - Хорошо. Тогда я буду порцию севиче.
        Он указал на меня пальцем и сказал:
        - Вот это, девочка моя, совсем другое дело.
        Пока он готовил мне еду, я смотрела на бескрайний океан. Я с трудом различала линию, где начинались кораллы, растущие на руинах зданий Прежнего мира. Лору так и не удалось увидеть их собственными глазами, но мама с папой обещали мне похоронить его внутри храма после того, как там сделают новый потолок и установят охрану от набегов людей вроде Кверы. Раз Лор не успел увидеть Прежний мир, пока был жив, пусть он покоится среди его остатков после смерти.
        Это было лучшее, что мы могли сделать в память о нем, хотя он заслуживал большего.
        - Это место свободно? - услышала я знакомый голос.
        Рэйлан.
        Он выглядел гораздо лучше. Я заметила, что его темная кожа вновь приобрела нормальный оттенок.
        Смахнув слезы, я сказала ему:
        - Привет!
        Он застенчиво улыбнулся.
        - Прости, что бросил вас одних. Наверное, нужно было вас поддержать, но я не мог оставаться там после всего, что произошло. Я не мог поверить, что Лора больше нет. Мне было так…
        Я махнула рукой, показывая ему, чтобы он не извинялся.
        - Садись рядом со мной.
        Он присел на стул и тяжело вздохнул.
        - Тяжело, правда?
        - Вернуться сюда? - уточнила я.
        - Да, в общем, - пояснил он. - Продолжать жить дальше.
        - Рано или поздно все наладится.
        - Мне бы очень этого хотелось, - сказал он. - Но мне кажется, будет неправильно, если мы забудем его.
        - Нет, - подтвердила я. - Мы всегда будем помнить о нем.
        Тут я обратила внимание на металлический бандаж на его левой ноге.
        - Как ты себя чувствуешь? - Дело в том, что во время наших злоключений под водой он испытывал сильные боли в ноге.
        - Гораздо лучше, - ответил он с улыбкой. - Пока мы были там, я понял одну вещь. - Он не хотел называть это место, и я не осуждала его за это. - В принципе, я смогу плавать, просто мне нужно потренироваться. Конечно, я уже не буду заниматься подводной охотой, как раньше, но я хотя бы смогу снова выходить в океан, не боясь его.
        Я была очень рада за него. Уверена, что Лор чувствовал бы то же самое.
        - Чем теперь займешься? - поинтересовалась я.
        Сама я тоже вовсю раздумывала о своем будущем. Я уже привыкла каждый день нырять, чтобы наскрести денег на оживление Элизии, и теперь, когда у нас остались средства на комфортную жизнь, я поняла, что скучаю по воде.
        - Еще не знаю, - ответил он. - Нужно найти работу, чтобы помогать родителям и Эквиноксу.
        Даон налил Рэйлану стопку рагара и половину стопки мне.
        - В честь предстоящего дня рождения, только сестре ни слова! - подмигнув мне, он продолжил готовить севиче.
        - Может, открою ларек, - предположил Рэйлан, показывая на торговые ряды вокруг нас. - Я умею готовить потрясающий рыбный пирог. По крайней мере, Лор всегда мне это говорил, - сказав это, он помрачнел. - Я скучаю по нему каждый день.
        Я кивнула, не в состоянии говорить. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не расплакаться.
        - Ну, а ты? - спросил он, вытирая слезы.
        Я сделала глоток рагара. Он обжег мне горло и язык. Какая гадость! Я подвинула стопку Рэйлану. Краем глаза я видела, что Даон хихикает надо мной. Дурачок.
        Я вспомнила, что сегодня должно состояться первое выступление Элизии на сцене после возвращения на Эквинокс. На долю секунды я представила, что мы вернулись на пять лет назад. Мои родители в безопасности, а сестра жива и здорова.
        Разве я не об этом мечтала?
        Я пожала плечами в ответ на вопрос Рэйлана и тут же содрогнулась: каждый раз при резком движении я чувствовала боль в зашитом плече.
        - Я бы хотела путешествовать! - выпалила я.
        Рэйлан поднял брови от удивления.
        - Правда? Я думал, что ты захочешь остаться со своими родными.
        На самом деле я сама этого не ожидала. Слова будто сорвались у меня с языка.
        - Да, но я говорю не про сейчас, - пояснила я, - когда-нибудь потом. Я хочу от жизни чего-то большего, чем просто проводить все дни на Эквиноксе. Мне интересно посмотреть, что там за горизонтом.
        Взять от жизни все.
        Именно об этом просил меня Лор. И он был абсолютно прав. Мне действительно хотелось большего.
        Ведь мы живем всего один раз, и, несмотря на все опасности, которые таит в себе наш залитый водой мир, у меня была возможность не привязываться к одному месту. У меня был «Рассвет», и я могла плыть, куда захочу. Когда буду готова. Но сначала я с удовольствием проведу время со своей семьей. Какое счастье, что у меня есть такая возможность!
        Вдруг по бару прокатился звук барабанов, и мне пришлось отвлечься от моих мыслей. Внезапно все замолчали, и я услышала, как по комнате прокатился шепот, словно шелест волн по песку.
        Несмотря на то, что сегодня не Весенний Прилив, собралось столько зрителей, что яблоку было негде упасть. Все пришли посмотреть на нее.
        За прошедшие с нашего возвращения несколько дней по всему рифу прошел слух о том, что Элизия снова с нами. Это породило много домыслов и загадок. А как иначе? Девушка, которая умерла, вдруг снова воскресла, чтобы танцевать. Я слышала, как дети говорили, что она водная ведьма, и тут же вспомнила слова Лора.
        Я бы хотел прожить с тобой еще много-много дней, - сказал он мне. - Жаль, что нам придется проститься.
        Я зажмурилась и постаралась отогнать от себя мысли, которые могли разбередить мои раны.
        Не представляю, какую смелость нужно иметь, чтобы выступать перед таким количеством зрителей, но, когда Элизия появилась тем вечером на рыночной площади, она сияла.
        Толпа расступилась, чтобы пропустить свою морскую богиню.
        Чуть раньше, днем, мы накрутили ей волосы и покрасили кончики голубым порошком из кораллов. Я помогла ей вплести сотни жемчужин в темно-каштановые волосы. Она надела платье из водорослей, украшенное ракушками. Когда она шла, создавалось ощущение, будто бы она - оживший океан.
        Она и правда была богиней.
        Толпа захлопала, провожая ее на сцену в центре площади.
        Я улыбнулась, видя, что наша затея удалась.
        - Она великолепна! - произнес Рэйлан за моей спиной. - Сцена - ее родной дом.
        Музыка заиграла быстрее, как только Элизия оказалась в центре толпы. Сегодня сцену подняли повыше, в отличие от прошлого раза, когда она спускалась вниз, к воде. Словно трон для той, кто вышел живой из океана.
        Едва она начала танцевать, как все взгляды тут же оказались прикованы к ней. И это не было связано с тем, что ее появление вызвало столько сплетен. Само ее присутствие, ее личность притягивала к себе людей.
        - Ты прав! - подтвердила я, и у меня на глазах выступили слезы радости. Какое счастье, что я не смирилась с ее смертью, а боролась за нее. Ради сестры я была готова на все. Так и должно быть, когда речь идет о самых любимых людях.
        Тогда ты можешь пересечь океан, спуститься на дно и пойти на любые жертвы.
        Когда Элизия танцевала, подняв руки над головой, наши взгляды встретились.
        Она улыбнулась мне, а я улыбнулась ей в ответ.
        Благодаря Лору у меня теперь была Элизия. Но ничто не вечно. Ни Прежний мир, ни свет кораллов, ни люди, которых вы любите больше всего на свете. Поэтому используйте каждое мгновение жизни, дорожите каждым вздохом, ведь вы не знаете, какой из них станет последним.
        И старайтесь не держать в себе боль.
        Может быть, однажды - не сегодня и не завтра - наступит тот день, когда я смогу отпустить Лора. Забыть все слезы, страдания, сожаления и печаль. Пусть они сгинут в исчезающей бездне.
        Благодарности
        Сюжет этой книги впервые возник в моей голове еще в 2015 году, и с тех пор он развился в полноценную книгу, которой я могу гордиться. Я бы хотела поблагодарить за это следующих людей.
        Моего редактора, Стейси Барни. Спасибо за то, что своими советами ты направляла меня на сложной писательской стезе, помогая сделать героев более разносторонними и интересными. Эта книга была бы совсем иной, если бы не ты!
        Также я очень благодарна своему замечательному агенту, Хиллари Джейкобсон. Без тебя я бы все еще сомневалась, надеялась и лишь мечтала о том, чтобы стать писателем. Я выражаю огромную благодарность своему агенту по ТВ и кино, Ли Чен из «Ай-Си-Эм», а также всей команде, отвечающей за авторские права за рубежом: Роксанне Эдуард и Саванне Викс из «Кертис Браун» в Великобритании.
        От всей души хочу сказать спасибо легендарной команде профессионалов издательского дома «Пингвин для юношества»: Дженнифер Клонски, Фелисити Валленс, Кейтлин Таттероу, Кейтлин Уэлен, Тессе Майшед, Алексу Гарберу, Каре Браммер и всем остальным людям, с которыми я имела удовольствие работать.
        Мне очень повезло сотрудничать с «Пингвин Рендом Хаус».
        Благодарю замечательное австралийское издательство «Аллен энд Анвин» за то, что они воплотили в жизнь мою давнюю мечту увидеть свою книгу на полках местных книжных магазинов! Особо хочу поблагодарить Джоди Вебстер, Сушету Радж и Софи Итон.
        Спасибо, Эндрю! Я посвятила эту книгу тебе не только потому, что ты помог исправить одну важную нестыковку в сюжете, но и потому, что ты спокойный, словно океан, и сильный, как приливная волна. Благодарю тебя за твою неиссякаемую поддержку, терпение и чудесные заголовки для каждой главы.
        Я очень благодарна своим родителям за то, что они всегда поддерживали меня во всех моих устремлениях. Мне греет душу то, что вы смирились с тем, что я стала писателем. Только умоляю, не читайте обзор моих книг на сайте «Гудридс». Это ужасное место!
        Обнимаю всех Энджелс! Спасибо за то, что всегда были рядом, в счастливые и трудные времена. Я не могла мечтать о лучших агентах, которые к тому же являются братом и сестрой. Скоро увидимся, хорошо?
        Дорогая Эми Кауфман! Я счастлива, что мне выпал шанс познакомиться с Вами. Спасибо Вам за мудрость и добрые слова. Благодарю Сару Гленн Марш, Бет Реви и Керри Манискалко за подбор отличных фрагментов из моей книги «Четыре мертвые королевы». Я чрезвычайно благодарна за рекомендации «Зе Уай-Эй рум», «Что читает Люси», «Чаша воображения», «Клэр Ева Ридс», «АулГрейт», «Миднайт пейджес», «Зе Уай-Эй Крониклс», «Криэйтив Инспирэйшнс», «@лайф_букс_ми» «Ридинг Анонимос» и Австралийского писательского центра - и это лишь некоторые из них. Огромное спасибо Джею Кристоффу, Стефани Гарбер, Эдриенн Янг и Диллу Вернеру за вашу поддержку. А также коллегам-писателям по клубу «Уай-Эй» в Австралии: Кате, Элле и Софи, за прекрасные посиделки с бокалом чудесного вина.
        Реакция на эту книгу моих друзей и родных показала, насколько мне с вами повезло. Хочу также прокричать привет группе поддержки в Америке: моим подругам и вдохновительницам Джессике Понте Томас и Шеннон Томас.
        Обнимаю и целую своих любимых котов, Лило и Микки, которые были рядом со мной во время написания, редактирования и сдачи этой книги. Однажды я напишу книгу специально для вас.
        В словах благодарности, написанных в конце моей книги «Четыре мертвые королевы», я упомянула Уолта Диснея, поскольку он был моим главным вдохновителем при создании первой книги. На этот раз я бы хотела сказать спасибо Диснейленду, который был для меня неиссякаемым источником радости с самого детства. Так вышло, что я находилась там, когда второй раз редактировала эту книгу, и я уверена, что магия Диснея просочилась на ее страницы!
        И, наконец, я хочу поблагодарить вас, мои читатели! Этого романа могло бы не быть, если бы не ваш по-настоящему теплый прием книги «Четыре мертвые королевы». Я всегда мечтала, чтобы мои книги когда-нибудь увидели свет, и мысль о том, что незнакомые мне люди держат эту книгу в своих руках, доставляет мне огромное удовольствие, хотя не скрою - я немного волнуюсь. Спасибо вам за то, что позволили мне осуществить мечту всей моей жизни. Я ваша должница. В свою очередь, обещаю, что еще много лет буду радовать вас новыми книгами.
        Надеюсь, в этом романе вы нашли для себя захватывающие, грустные, пугающие и прекрасные моменты. Как и я, когда писала его.
        До новых встреч!