Плохие девочки не умирают Кэти Алендер
        Young Adult. Мистика. Плохие девочки не умирают #1
        Старинная кукла. Старинное проклятие…
        Кейси, младшая сестренка Алексис, всегда собирала кукол. В ее коллекции были фарфоровые и тряпичные, антикварные и новые. Но к одной девочка особенно привязалась. Алексис решила, что это очередная причуда и без того странной сестры, но не могла и подозревать, что с этого момента жизнь их семьи навсегда изменится…
        В доме, где они живут, начинает происходить нечто сверхъестественное: двери запираются сами собой, на выключенной плите закипает вода. Кейси тоже меняется: ее голубые глаза то и дело становятся зелеными, она использует в речи устаревшие слова, а потом у нее обнаруживаются провалы в памяти. Алексис понимает - в сестру что-то вселилось. Из милой девочки Кейси превратилась в злобное, неконтролируемое существо. После того как серьезно пострадал их отец, а также лучшая подруга Кейси, девушка решает помешать сестре творить зло. Но для этого ей надо - разобраться с одной давней тайной.
        Плохие девочки не умирают
        Кэти Алендер
        Кристоферу
        Katie Alender
        Bad Girls Don’t Die
        БЛАГОДАРНОСТИ
        Я хочу поблагодарить многих людей, которые так или иначе помогли появиться этой книге.
        Спасибо моему замечательному агенту Мэттью «Мэтту» Элблонку за любовь к этому проекту и за то, что он передал его в руки людям, которые тоже его полюбили (а также за то, что он помог мне разобраться с тем, как устроен издательский бизнес, и выслушивал бесконечные рассказы о моей собаке).
        Спасибо моему мужу Крису, который верил в меня настолько сильно, что внезапно я сама поверила в себя.
        Спасибо моей любящей семье - маме, папе, Хелен, Джули, Джоржу и Али и всем другим Ален-дерам.
        Спасибо моим бета-ридерам из «Эта Фи Тау», а также моему бета-бета-ридеру Эмбер Дюбуа.
        Спасибо Крикету Уиллеру и Дане Лэнгфорд - моим коллегам, вместе с которыми мы снимали шоу о собаках, а также всем ребятам из «Пейн-лесс» - лучше работы не придумаешь! Спасибо моей команде из «Джи-Пи Кидз Эл Эй», которые научили меня, что такое совместная работа (я надеюсь, все вы поняли символическое значение адреса Алексис).
        Спасибо Еве Мэтлис и Тине (Грегори) Макфар-ланд за то, что показали мне, что такое настоящая дружба.
        Спасибо всем моим чудесным друзьям, которые поддерживают меня и не обижаются, хоть я никогда не отвечаю на электронные приглашения.
        И, наконец, потому что так всегда делается в Голливуде:
        Спасибо моим редакторам Маргарет Кардилло и Арианне Левин.
        Работать с вами было для меня честью.
        1
        Я замерла, всматриваясь в темное небо над своим домом. Легкая дымка, только что скрывавшая луну, уступала место живописной веренице облаков, и я надеялась, что сейчас наконец смогу сделать кадры, ради которых вышла во двор. Мой фотоаппарат (старенький «Никон», купленный на распродаже за тридцать баксов) стоял на штативе и терпеливо ждал.
        По моим ощущениям, я провела здесь уже не один час, хотя, может быть, мне просто так казалось. Как в том научном эксперименте, где людей просили мысленно засечь час и, когда он пройдет, позвонить в колокольчик. Почти все звонки раздавались минут через двенадцать.
        Я уже подумала смириться и отложить попытки поймать удачный кадр - ведь на это всегда есть завтра, - как вдруг мир вокруг меня словно стал на оттенок ярче. Лунный свет заструился сквозь тонкую дымчатую пелену, изорванной шалью нависшей над домом. Одним словом, вид был идеальный.
        Когда снимаешь при тусклом свете, нужна длинная выдержка. Я, как и большинство людей, не могу так долго стоять без движения, поэтому использую небольшое приспособление, состоящее из внешней кнопки спуска затвора и шнура, который подключается к фотоаппарату. Я нажала на кнопку и, услышав, как со щелчком открылся затвор объектива, начала считать. Дойдя до десяти, сняла палец с кнопки, и шторка закрылась.
        Я повторила эти действия еще несколько раз, в какой-то момент изменив фокусное расстояние, так чтобы дом казался немного размытым, а огромный дуб, который рос у нас во дворе, получился резким, четко очерченным. Я сняла не так много кадров - когда пользуешься настоящей пленкой (и сама за нее платишь), не можешь позволить себе фотографировать, сколько захочется.
        Несколько минут спустя облака поменяли форму, и вид опять стал довольно унылым. Даже красивому старинному дому, как наш, - с узорами на стенах, поскрипывающими навесами, огромным выступающим витражным окном - нужен красивый антураж.
        Теперь, когда мое внимание больше не поглощало фотографирование, я заметила, как жутко было вокруг. Это так глупо - стоять одной во дворе на виду у любого мимо проходящего маньяка. Захлопнув крышку объектива, я почувствовала, как дрожат пальцы и сбивается дыхание. Хотелось схватить все свои вещи и побежать к дому, но что-то внутри меня отказывалось поддаваться страху. Поэтому я медленно и аккуратно сняла фотоаппарат со штатива и отвинтила подставку. Перекинула через голову ремешок и начала накручивать на запястье шнур от спусковой кнопки.
        Хрусть.
        Я закрутила головой, пытаясь определить источник звука.
        Так, глубокий вдох. Это всего лишь птица, или белка, или одна из кошек, которых все время подкармливает моя сестра, хотя, если мама узнает об этом, зашипит на нее так, что мало не покажется. Простите за каламбур.
        Шорк.
        - Кис-кис-кис, - прошептала я. - Иди сюда, хороший котик.
        Хрусть, хлоп.
        - Котик, - сказала я немного громче. - Выходи, не бойся.
        Из-за пня показалась голова. Мое сердце три раза ушло в пятки и поднялось обратно, прежде чем я узнала золотисто-медовые волосы моей сестры Кейси.
        - Не бояться? - хихикнула она. - Сержанта Мяу не так-то легко напугать!
        Я хотела придумать что-нибудь колкое в ответ, но никак не могла отдышаться. Я шлепнула ее по руке и втянула ртом столько воздуха, сколько могла.
        Кейси несколько секунд смотрела на мой фотоаппарат, поджав губы: еще чуть-чуть, и выражение ее лица можно было бы назвать недовольным. В последнее время она выглядела так почти всегда. Она переминалась с ноги на ногу и легонько перебирала пальцами рукава старой футболки с логотипом старшей школы, которая перешла к ней по наследству от мамы и использовалась в качестве пижамы.
        - Ты давно здесь?
        Кейси пожала плечами и посмотрела на часы.
        - Порядочно.
        - Сколько времени?
        - Три шестнадцать.
        Серьезно? Я стою на улице уже три часа. Думаю, я бы показала класс в эксперименте с колокольчиком.
        Каждый раз, когда я выхожу пофотографировать, Кейси хвостиком следует за мной. Она становится рядом и смотрит туда же, куда и я, но потом говорит, что не может понять, что в этом виде такого особенного и зачем его снимать.
        Я пыталась научить ее, но, честно говоря, у нее совсем ничего не получается. Сначала ее кадры были похожи на неудачные снимки с летнего отдыха, а пять часов утомительного труда спустя все стало только хуже: теперь она старалась фотографировать художественно. Много пятен, размытых контуров - и за всем этим никакой жизни. Я посоветовала ей не переживать: возможно, ее истинные таланты проявятся, когда она подрастет.
        А что еще я могла ей сказать? Что не могу представить себе, как это - жить и не видеть удивительных линий, форм и сочетаний на первый взгляд совершенно обычных вещей? Что в школе я скучаю по фотоаппарату, как будто он мой друг? Впрочем, это вполне логично, так как в школе у меня друзей нет.
        - Что ты снимаешь? Я ничего такого не вижу, - сказала Кейси.
        - Я бы тебе объяснила, но сейчас три утра, - ответила я. - Давай я покажу, когда буду проявлять пленку?
        Она кивнула и тут же зевнула.
        А я снова взглянула на дом. За ветками, загораживавшими окна наших комнат, виднелось тусклое свечение.
        - Черт, - пробормотала я. - Кейс, в чьей это комнате свет горит?
        Раз мама ходит по дому, включая лампы, то уже поняла, что Кейси нет дома. Догадаться, что я тоже ушла, будет нетрудно. А значит, жди беды.
        «Ни в коем случае не ходи в странные места и/или не подвергай себя и Кейси опасности ради фотографий». В такую форму переродилось правило, которое когда-то давным-давно гласило «не залезай на крышу». С каждым новым проступком оно эволюционировало: «не фотографируй в магазинах»; «не снимай на участках и в домах, принадлежащих другим людям»; «не используй Кейси в качестве приманки, чтобы сфотографировать людей, которые этого не хотят». Я была почти уверена, что в скором времени дойдет до чего-то вроде «положи фотоаппарат, сядь на диван и не шевелись».
        Но даже перед лицом угрозы родительской истерики мой внутренний фотограф не мог пройти мимо такого красивого зрелища. Что-то подобное должен испытывать охотник при виде экзотического животного - желание повесить его голову себе на стену в качестве трофея, только в моем случае это не так мерзко. Стоит мне увидеть что-то интересное с визуальной точки зрения, и меня охватывает почти нестерпимое желание это заснять. Так что я на автопилоте сняла крышку с объектива и подняла фотоаппарат.
        - Точно не в моей комнате, - отозвалась Кейси. - И не в твоей тоже.
        - Поставь штатив, - я махнула рукой в ту сторону, где лежало оборудование, а затем сконцентрировалась на свечении. Оно было мягким, тускло-золотистым и, да, Кейси была права, шло не из наших окон. Казалось, его источник вообще находится за пределами дома.
        У меня не было сил дожидаться, когда Кейси соберет штатив. Стараясь, чтобы руки не дрожали, я немного присела, приготовилась, сделала глубокий вдох, задержала дыхание и нажала на спуск затвора. Через несколько секунд отпустила его, потом сделала еще один кадр и еще один.
        - Готово. - Кейси протянула мне подставку, чтобы я прикрутила к ней фотоаппарат.
        Я закрепила его на штативе так быстро, как только могла, и посмотрела в видоискатель.
        Свечение исчезло.
        Мы подождали пару минут, но оно больше не появлялось, поэтому я закрыла крышку объектива и принялась складывать штатив. Кейси следила за моими движениями, то и дело поглядывая наверх, чтобы проверить, не виднеется ли свет снова. В какой-то момент мы встретились взглядами, и я нервно сглотнула. Что это было? Откуда пришло? Почему пропало? Ни одна из нас не решилась задать эти вопросы вслух.
        Но мы обе думали об этом.
        Мы молча пошли вдоль дома. К счастью, в октябре по ночам довольно холодно, и гигантские пауки, которых здесь обычно не просто много, а очень много, уже куда-то спрятались. Но я все же решила идти первой - так, на всякий случай. Кейси - ужасная трусиха, не хватало еще, чтобы ее душераздирающие вопли выдали нас с головой.
        Я оглянулась посмотреть, как она там, и остановилась так резко, что Кейси не успела затормозить и врезалась в меня.
        - Там паук? - с ужасом в голосе спросила она.
        Я отрицательно покачала головой. Я смотрела не на нее, а на то место, где мы стояли двадцать секунд назад. Его освещал тот же самый тусклый свет, который мы видели на дереве. И, похоже, он… становился все больше.
        - Что там? - прошептала Кейси.
        - Эээ… - стоит моей сестре это увидеть, и у нее начнется истерика. Поэтому я посмотрела ей в глаза и улыбнулась: - Ничего.
        Краем глаза я следила за свечением, и мне казалось, что оно продолжает расти. И вдруг я поняла, что оно не увеличивалось. Оно приближалось.
        Оно следовало за нами.
        - Слушай, кажется, я все-таки видела маленького паучка, - проговорила я.
        - Пошли! Быстрее! Давай же! - зашипела Кейси, толкая меня в спину.
        Я пропустила ее вперед, и она забежала в дом через заднюю дверь, а я на секунду оглянулась - никакого свечения не было. То ли оно исчезло, то ли еще не успело завернуть за угол.
        В коридоре мы включили режим ниндзя и стали бесшумно подниматься по лестнице на второй этаж, перепрыгивая через третью, восьмую и одиннадцатую ступеньки, которые скрипели так громко, что могли бы разбудить и мертвого. Потом Кейси помахала мне рукой и шмыгнула в свою комнату.
        Я поставила штатив на пол, а фотоаппарат - на комод, и меня охватила жуткая усталость. Я переоделась в длинную футболку и залезла в кровать, убеждая себя, что это была просто стайка любопытных светлячков. Ну а что еще это могло быть? Другого объяснения нет.
        Уже засыпая, я увидела слабые отсветы на тонких дубовых ветвях за окном. «Любопытные светлячки», - сонно подумала я. Такие любопытные, что придумали, как подняться за нами, не заходя при этом в дом.
        2
        МЕСТО под столами, в левом углу дальней части библиотеки. Конечно, приходится сидеть на полу, но это невысокая цена за идеальное убежище для того, кто не хочет идти на урок: другие ученики сюда не заходят, можно удобно вытянуть ноги, и к тому же оно абсолютно вне зоны видимости библиотекаря.
        - Прощу прощения, Алексис.
        К несчастью, к директрисе это не относится.
        - Какой урок вы прогуливаете этим прекрасным осенним днем, мисс Уоррен?
        Я вылезла из-под стола и взяла рюкзак.
        - Историю. Но чисто технически я не прогуливаю урок.
        Уголки губ миссис Эймс поползли вверх и грозили растянуться в улыбке, и она откашлялась, чтобы им помешать. Хороший знак. Что-то вроде «мой день еще не пошел коту под хвост, так что мне даже весело», а не «как же меня все это достало». Когда проводишь рядом с директрисой столько времени, сколько провожу я, хочешь не хочешь, научишься читать по жестам и выражениям лица.
        - И почему же история не считается уроком? - поинтересовалась миссис Эймс и поправила соломенную шляпу, надетую в честь Шляпного дня, который открывал Неделю выпускников - самую идиотскую во всем учебном году. Шляпа абсолютно не подходила к ее бежевому пиджаку, но я по собственному опыту знала, что лучше ей об этом не говорить.
        Мы вышли из библиотеки. Было бы здорово притвориться, что мы отправились на приятную прогулку, но я знала, куда мы идем. А еще знала, какой номер миссис Эймс наберет, стоит нам добраться туда. Также я знала, с какого совещания придется уйти моей маме, чтобы поговорить с директором школы, где учится ее дочь. Очередной раз. И уж конечно, я знала, в какой класс мне придется идти на субботнюю отработку и что она будет совсем не похожа на то, что показывают в фильмах 80-х. Нет, никакого веселья. Там будет так скучно, что захочется выколоть себе карандашом глаз (по крайней мере, тогда тебе разрешат уйти).
        - Все в спортзале, - вздохнула я. - Украшают его для банкета.
        Если в сложившейся ситуации есть хоть что-то хорошее, так это то, что мне не придется украшать дурацкий спортивный зал для дурацкого вечера встречи выпускников. Подумаешь, еще одна отработка. У меня с августа ни одной свободной субботы не было.
        Но миссис Эймс в сообразительности не откажешь.
        - Ах, вот оно что, - сказала она и посмотрела мне прямо в глаза. - Давай-ка сделаем так: забудем про этот маленький инцидент, и я провожу тебя в спортзал, чтобы ты смогла помочь своим одноклассникам.
        Я выразительно посмотрела на нее, но она только невинно улыбнулась. Мы свернули в коридор, который вел к спортзалу.
        - Сколько уроков ты прогуляла, Алексис?
        - В этом месяце?
        - В этом году.
        Я попыталась сдуть с лица тонкую прядь розовых волос.
        - Двенадцать, Алексис, - продолжила она. - Двенадцать прогулянных уроков - и это только те, о которых мне известно, - не говоря уже о других небольших инцидентах.
        Тон, которым миссис Эймс произнесла слова «о других небольших инцидентах», ясно свидетельствовал о том, что, на ее взгляд, некоторые из этих инцидентов были не такими уж небольшими. Лично я не вижу ничего криминального в том, чтобы начистоту поговорить с учительницей-практиканткой, которой явно стоит поменять профессию, пока еще есть шанс, или в том, чтобы устроить антидефиле у дверей спортзала, в то время как хористы проводят там свой ежегодный показ мод. Видимо, мы с директрисой расходимся во мнениях.
        - Позвольте сообщить вам, мисс Уоррен, что нас обязывают перестать раздавать субботние отработки, как леденцы на детском утреннике. В последнее время у нас пошла мода на отстранения от занятий.
        Отстранение.
        Я сжала ладонь в кулак, так что ногти впились в ладонь. Почему-то слово «отстранение» пугало больше, чем «отработка». На отработках бывали все. А вот отстраняют только социопатов. Я не была на сто процентов уверена, что готова вот так сразу поменять свой статус.
        Мы пошли дальше, и миссис Эймс вздохнула.
        - Знаешь, Алексис, я думаю, что у тебя отличный потенциал. Ты получаешь очень высокие оценки по контрольным, и совершенно очевидно, что можешь учиться хорошо, если захочешь.
        И она начала читать лекцию о том, что никто не может принимать важные для моей жизни решения за меня. Я кивала, но слушала вполуха. Слово «отстранение» все еще жужжало в моей голове, как разозленная пчела.
        Мы дошли до спортзала. Все ученики, которые должны были сидеть на уроке истории, рассеялись по нему, выполняя дурацкие, бессмысленные поручения ради дурацкого, бессмысленного вечера. Когда мы проходили мимо, каждый из них поднимал на нас глаза. Я держала голову высоко и периодически бросала по сторонам презрительные взгляды, и те, на кого они приходились, резко возвращались к своей работе.
        Миссис Андерсон, самая тупая учительница в мире (и это не просто слова, а чистая правда - однажды ей понадобилось четыре попытки, чтобы правильно написать слово «аборигены»), торопливо подошла к нам.
        - Так-так, кто это у нас тут? - спросила она. - Алексис, какой приятный сюрприз. Полагаю, зашла к нам по пути в кабинет директора?
        Миссис Эймс нахмурилась.
        - Нет, мы с мисс Уоррен просто немного поболтали. Я надеюсь, вы простите ее за опоздание. Оставляю ее в ваших надежных руках, миссис Андерсон.
        На словах «в ваших надежных руках» ее тон стал очень похож на тот, которым она говорила «о других небольших инцидентах».
        - Чудесно, - ответила миссис Андерсон.
        Миссис Эймс перевела взгляд на меня:
        - Алексис, я уверена, что сегодня ты поработаешь особенно хорошо.
        Ну да, конечно.
        Но миссис Андерсон не желала, чтобы мои мучения окончились так быстро. Она хлопнула в ладоши и заговорила:
        - Алексис! Ты, видимо, забыла, что у нас сегодня Шляпный день! Глупенькая, розовые волосы не считаются за шляпку! Но тебе повезло - у нас есть запас…
        Она повернула голову и крикнула через плечо:
        - Джереми, принеси нам коробку!
        Мальчик, составлявший крайне уродливые композиции из искусственных цветов и укладывавший их в плетеные корзинки, неохотно оторвался от своего занятия, взял картонную коробку средних размеров и направился к нам.
        Ни за что. Я скорее надену на голову вазу с фруктами, чем позволю одной из этих отвратительных шляп коснуться моего черепа.
        Джереми споткнулся и уронил коробку. Шляпы разлетелись во всех направлениях.
        Отлично.
        - Спасибо за заботу, миссис Андерсон, - заговорила миссис Эймс, пока Джереми ползал по полу, подбирая бейсболки и разноцветные сомбреро, - но, мне кажется, Алексис не слишком по вкусу Шляпный день.
        Вопрос закрыт. Миссис Эймс пошла к выходу из зала.
        Миссис Андерсон развернулась ко мне.
        - Что же мне делать с милой Алексис? - проговорила она, обводя взглядом спортзал. В ее голосе больше не было радости и энтузиазма. - Почему бы тебе…
        Что угодно, только бы подальше от вас, миссис Андерсон.
        - …не пойти помочь Пеппер?
        Пеппер?!
        - Так ведь она даже не в нашем классе, - запротестовала я.
        Миссис Андерсон торжествовала.
        - Дело в том, Алексис, что сегодня все девочки из группы поддержки пришли нам помочь. Так что иди, пожалуйста, к Пеппер и скажи, что с превеликой радостью сделаешь все, что она попросит.
        С превеликой радостью? Я бы выразилась иначе.
        - Опять криво, - заявила Пеппер.
        Ее огненно-рыжие волосы были спрятаны за идиотским безразмерным малиновым беретом, но одна прядь выбилась и теперь закрывала ей левый глаз. Она злобно смотрела на меня правым.
        Я сделала глубокий вдох.
        - Пеппер. Плакат. Висит. Ровно. Честное слово.
        Уже добрых пять минут мы занимались тем, что с двух сторон держали пластиковый плакат, на котором было написано «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, ВЫПУСКНИКИ!», и каждый раз, когда мы были уже готовы его прибить, Пеппер делала шаг назад, осматривала его и заявляла, что он висит криво.
        - Выглядит плохо, - заявила она.
        - Так ты смотришь на него одним глазом, - ответила я, - поэтому у тебя нарушается зрительное восприятие.
        Она фыркнула и недовольно закатила единственный видимый мне глаз.
        Поясню: Пеппер Лэрд танцует в группе поддержки. Следовательно, она привыкла подпрыгивать на месте и стоять с поднятыми руками в течение длительных отрезков времени.
        Я, Алексис, не состою в группе поддержки. Меня даже можно назвать античирлидером. Так что пока Пеппер качает бицепсы, трицепсы и ягодичные мышцы, я сижу под трибунами вместе с остальными изгоями.
        Но я не собиралась признаваться Пеппер, что у меня уже не оставалось сил так стоять. Я просто уронила свой край плаката.
        - Все, хватит. - Кровь начала приливать к рукам, и мне казалось, что они горят. - Идиотство какое-то. Больше не собираюсь этим заниматься.
        - Но мы же должны! - воскликнула Пеппер. - И ты обязана мне помочь, иначе я расскажу миссис Андерсон.
        В этом я не сомневалась. И тогда мне придется увидеться с миссис Эймс второй раз за один день. А она скорее всего уже израсходовала весь запас благодушия и теперь вряд ли будет способна разглядеть во мне хоть каплю потенциала.
        Я начала растягивать мышцы рук, попутно издавая звуки, явно демонстрирующие, насколько я зла.
        - Ты ненормальная, - отозвалась Пеппер.
        Тоже мне новости.
        - Со своими дурацкими розовыми волосами… Это мы уже слышали.
        - …и со своей ненормальной семейкой.
        А вот это что-то новенькое.
        Потому что, несмотря на все обстоятельства, разделявшие нас с Пеппер в душном мирке старшей школы Суррея, кое-что общее у нас все-таки оставалось: семья. Точнее, сестры. Кейси и Мими - младшая сестра Пеппер - лучшие подруги с четвертого класса. Да, они из тех подружек, что постоянно ссорятся, но тем не менее их водой не разольешь.
        - Тебе пора повзрослеть, - сказала я. - Оставь мою семью в покое.
        Пеппер выпрямила спину.
        - Буду рада это сделать, если только твоя сестра-шизофреничка оставит в покое Мими.
        Видимо, выражение моего лица сменилась с раздраженного на растерянное, потому что Пеппер пояснила:
        - Ее рука.
        Где-то месяц назад Мими сломала руку у нас в гостях, но это был несчастный случай: она бежала по коридору и зацепилась ногой за ковер на пороге комнаты Кейси. Такое иногда случается.
        Хотя, если подумать, с тех пор Мими больше к нам не заходила.
        - И что теперь?
        - Твоя сестра сломала моей сестре руку! - выпалила Пеппер.
        - Да ладно тебе!
        - Мими мне все рассказала. Она не хочет говорить маме, вроде как переживает за Кейси. Но мне кажется, ей страшно, потому что твоя сестренка - буйная сумасшедшая.
        Так, ладно, я, конечно, непопулярная и неприветливая, и у меня нет друзей, но я никому не позволю говорить гадости о моей малышке сестре, которая, может быть, немного неуравновешенная, но уж точно не буйная сумасшедшая.
        Я сделала шаг по направлению к Пеппер. Она вздрогнула, но не попятилась.
        - Признай, Алексис: у Кейси проблемы с психикой, - сказала она и прищурилась. - Моя сестра просто хотела потрогать одну из ее дурацких кукол…
        Пеппер продолжала метать громы и молнии, но я ее больше не слушала. Нет, я не сдалась, просто у меня внезапно пропало желание ругаться. Слишком уж знакомое слово произнесла Пеппер. Куклы.
        Многие люди с азартом коллекционируют вещи, которые другим (мне в том числе) кажутся дурацкими, ну или, по крайней мере, бессмысленными. Камешки, к которым приклеены пластиковые глазки и ноги-ракушки. Свечки в форме животных или мифических существ.
        Кейси собирала кукол.
        Я даже не помню, когда это началось. Много лет назад. Так давно, что, тратя на них каждый цент, полученный на карманные расходы, подаренный на праздник или взятый неизвестно откуда еще, она смогла насобирать десятки кукол. И если моя сестра вообще была способна кого-то обидеть, она бы сделала это, только чтобы защитить свою бесценную коллекцию.
        Пеппер взялась за свой конец плаката.
        - Давай уже побыстрее закончим, чтобы я могла наконец от тебя отделаться, - процедила она.
        - Полностью разделяю твои чувства, - парировала я.
        Мы очередной раз подняли плакат.
        - Стойте! Сейчас идеально ровно, - сказал чей-то голос. Я обернулась посмотреть, кто говорил.
        Просто замечательно.
        Меган Уайли - полная достоинства, уверенная в себе помощница капитана школьной группы поддержки (несмотря на то что она учится здесь только второй год), по совместительству мой заклятый враг (сейчас я расскажу вам об этом поподробнее) - внимательно посмотрела на плакат, взяла молоток и гвозди, после чего неторопливо подошла к нам. Не сказав больше ни слова, она прибила оба конца к стене.
        Так вот, про нас с Меган.
        Когда я высказываю свое мнение на уроке, меня отправляют к директрисе. Когда Меган высказывает свое мнение на уроке, ее называют «образцом уверенной в себе ученицы с сильным характером». Когда я рассылаю несколько листовок, объясняя, что торговые автоматы на территории школы - знак того, что дирекция продалась промышленным корпорациям, меня отправляют (куда же еще?) на субботние отработки. Когда Меган проводит кампанию по закупкам продуктов у местных производителей для школьной столовой («И, пожаааааааалуйста, давайте уберем автоматы для продажи напитков?»), о ней выходит статья в местной газете.
        Она похожа на меня, но вместе с тем и нет. Она совсем не такая, как я. Она сияет, а я… тускло отсвечиваю.
        Так что извините, если я ее немножко ненавижу. Пока я осматривала спортзал в поисках места, где можно было бы спрятаться от ласкового взора миссис Андерсон, Пеппер демонстративно отошла от меня подальше, потом остановилась и обернулась, чтобы посмотреть на плакат (который, к счастью, висел ровно).
        «ДОМ ТАМ, ГДЕ ВАШЕ СЕРДЦЕ»
        ВЕЧЕР ВСТРЕЧИ ВЫПУСКНИКОВ
        СТАРШЕЙ ШКОЛЫ СУРРЕЯ
        ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, ВЫПУСКНИКИ!
        Неподалеку стояла Меган и тоже глядела на плакат. Мы встретились взглядами.
        - Будь я выпускницей, вряд ли стала бы жертвовать деньги на нужды школы, раз они даже не потрудились подыскать для банкета помещение посимпатичнее спортзала, - сказала она и отвернулась, прежде чем я успела ответить. Она снова подняла взгляд на плакат, и я внезапно заметила, что на ней нет шляпы - только ободок с дьявольскими рожками, оставшийся с прошлого Хеллоуина.
        - Хм, - хмыкнула я и зашагала прочь.
        Мне кажется, по-своему Меган сильно отличается от всех остальных.
        Но я все равно ее ненавижу.
        3
        КОГДА-ТО давным-давно у меня была лучшая подруга. Звали ее Бет Голдберг. Мы с Бет постоянно вместе во что-нибудь влипали. Но люди говорили, что это просто «детские шалости», и нам все сходило с рук. Видимо, когда затеваешь что-то с подругой, это оригинально и забавно, а попробуй сделать нечто подобное одна, и тебя посчитают злостной нарушительницей общественного спокойствия.
        Мне всегда казалось, что мы с Бет будем дружить всю жизнь. Но когда мы были в восьмом классе, ее родители развелись, и расставание получилось премерзкое.
        После чего у Бет немного снесло крышу.
        Я ее не виню. Когда папа Бет завел роман с двадцатиоднолетней девчонкой-стоматологом, сама Бет завела роман с нездоровой пищей. Она повсюду таскала с собой пирожные, как ребенок плюшевого мишку. В итоге набрала килограммов десять, но я не придавала этому значения. Думала, сейчас шок пройдет, и она вернется к своему нормальному весу.
        К сожалению, перемены во внешности Бет заметила не я одна.
        14 мая в средней школе Суррея проходил «Праздник здоровья». По этой причине спортзал был забит стендами местных фитнес-клубов, а также врачей, стоматологов и спортивных команд, которые дружно пытались убедить нас, что не стоит проводить всю жизнь сидя на диване. И все было ничего, пока школа в полном составе не уселась смотреть репортаж о здоровом образе жизни, подготовленный восьмиклассницами из группы поддержки.
        Они показывали компьютерную презентацию, и начало было глуповатое, но в целом нормальное. Даже забавное, так как можно было развлекаться, находя орфографические ошибки в словах. «Ами-накислоты», «угливоды» и обязательно ешьте «ни-скокалорийные продукты». Мы с Бет сидели и хохотали. Отличные были времена.
        А потом они перешли к следующей части презентации. Знаете эту рубрику в модных журналах, в которой дают советы, что делать, а что нет?
        Типа: «КУПИ за 900 долларов уродливый свитер цвета фуксия и НОСИ его с нелепым ремнем за 400 долларов» и «НЕ ВЫХОДИ из дома, надев трусы поверх брюк».
        Восьмиклассницы сделали нечто подобное - но с фотографиями ребят из нашей школы.
        «ЗАНИМАЙСЯ спортом регулярно» - и снимок, на котором болельщицы из группы поддержки делают вид, что поднимают гантели. И выглядят при этом очень симпатично.
        «НЕ БЕЗДЕЛЬНИЧАЙ на уроках физкультуры». Глаза мальчика на фотографии были спрятаны за черной полоской, как это обычно делается в журналах. Но, несмотря на это, любой без труда мог узнать в нем Хавьера Дельгадо, у которого с детского сада проблемы с лишним весом.
        Вот тут-то большинство зрителей начали нервно посмеиваться.
        А мы с Бет смеяться перестали.
        «УПОТРЕБЛЯЙ больше овощей и фруктов». Снимок, на котором Кира Конрой и Меган Уайли аккуратно едят принесенный из дома салатик.
        «НЕ НАКЛАДЫВАЙ себе добавки в столовой». И тогда все увидели ее. Фотографию Бет.
        Да, ее лицо закрывала черная полоска, но в том, что это она, не оставалось сомнений. На ней был надет ее любимый свитер в радужную полоску - очень дорогой свитер, купленный в одном из магазинов «Нордстром». Она обожала его носить, даже когда он стал ей тесноват и начал немного задираться, выставляя напоказ ее новенький конфетный животик.
        После этого случая Бет не хотела возвращаться в школу. Она вылезала из маминой машины за минуту до звонка на первый урок, обедала в кабинете секретаря и уходила с последнего занятия за пять минут до конца. Ей выдали на это особое разрешение - наверное, потому, что миссис Голдберг и мама Хавьера Дельгадо пригрозили затаскать школьную администрацию по судам.
        Восьмиклассницы отделались каким-то пустячным наказанием. Мы с несколькими ребятами из школы составили петицию, в которой требовали, чтобы в старшей школе им запретили выступать в группе поддержки. Ее подписали сотни людей, причем среди них было много учителей и родителей. Тренер младшей группы чирлидеров согласился с нами и отстранил всю команду от участия в отборочных соревнованиях.
        Но тут болельщицы из старшей группы решили заступиться за своих сестер. И пригласили их всех вступить в свою команду.
        Это произошло примерно в то же время, когда Бет и ее мама выставили на продажу свой дом и стали паковать вещи. Они решили переехать во Флориду.
        И теперь мало того, что моя лучшая подруга уезжала, так еще болельщицы из группы поддержки и их безмозглые почитатели решили, что петиция была моей идеей (и, да, они совершенно правы). После чего мне объявили войну: закрывали дверь у меня перед носом, оставляли записки с гадостями на моей парте и подкладывали их мне в шкафчик, передразнивали меня, когда точно знали, что я услышу.
        Тогда я начала очень тихо вести себя на уроках и всеми возможными способами показывать своим обидчикам, что не боюсь их. Смотрела им прямо в глаза, если они бросали на меня взгляд, делала шаг вперед, если заговаривали со мной. Или даже подходила к ним вплотную, нагло вторгаясь в личное пространство, если слышала, что они произнесли мое имя. При любой возможности говорила про них самые ужасные гадости, какие только могла придумать. Я передавала сплетни и приукрашала их. Как-то раз я выяснила, что Киру Конрой арестовали за воровство в магазине, и сделала так, чтобы об этом узнала вся школа. Девушка на Новый год выпила пять бутылок пива и описалась? Другая споткнулась и упала с подиума на конкурсе «Юная мисс Калифорния»? Стоило мне услышать подобную историю, я тут же рассказывала ее всем.
        На войне все средства хороши, ведь так?
        И внезапно я перестала быть пустым местом. Я стала кем-то.
        Кем-то, когда все вокруг боялись.
        Так как Меган Уайли была капитаном группы поддержки, ее лишили звания «Ученица года». Она всегда блистала в ученическом совете и оставалась бессменной королевой чирлидеров, так что я предполагала, что «забавная» презентация про здоровый образ жизни изначально была ее идеей. И даже если нет, она бы наверняка не стала об этом говорить, чтобы не отрываться от коллектива.
        Бет с мамой переехали в первую же субботу после того, как закончился учебный год. Мы пытались поддерживать дружбу на расстоянии. Мы правда пытались. Но, видимо, когда переходишь в пафосную школу, меняются жизненные приоритеты.
        Мы договорились созваниваться раз в неделю, но нас хватило где-то на три месяца. Когда Бет стала рассказывать, что садится на низкоуглеводную диету и хочет купить себе сумку (пардон, сумочку) от Прада, я поняла, что это начало конца. А когда в прошлом году я покрасилась в розовый, наступил конец конца. Вот так вот.
        С тех пор как Бет уехала, у меня больше не было лучшей подруги.
        Наверное, у меня вообще нет настоящих друзей.
        Нет, конечно, есть Кейси. Ей тринадцать - она на два года младше меня. По идее, если верить слезовыжимательным рекламам открыток, между нами должна быть особая связь или что-то в этом роде. Мы действительно неплохо ладим. Но после того как Кейси перешла в среднюю школу, я все чаще чувствую себя не другом, а спасательным жилетом.
        Раньше мы часто проводили время все вместе - Кейси, я, Бет и даже Мими. Валяли дурака, смотрели фильмы. Но как-то постепенно моя сестренка, которая всегда была такой забавной и классной, превратилась в раздражительную, нервную, помешанную на куклах плаксу. Теперь связь между нами сводится к формуле «гадкая старшая сестра защищает робкую младшую». Так что пока не начнут печатать открытки с текстом «ТЫ ВСЕГДА РЯДОМ, КОГДА МНЕ СТРАШНО ИЛИ СКУЧНО», наши отношения не будут вписываться в рекламные стандарты.
        Еще есть ребята, с которыми я общаюсь в школе, но их поведение начинает меня немного раздражать. Про себя я называю их «детьми тьмы».
        Все считают их мрачными и ненормальными. А они изо всех сил пытаются соответствовать этой славе. На самом деле, некоторые из них очень милые, и вообще они были бы ничего… если бы прекратили так сильно стараться.
        Просто, если не хочешь быть безликим клоном, совсем не обязательно носить ошейник с шипами и одеваться, как вампир-любитель. Во-первых, я слишком ленива, чтобы уделять столько внимания своей внешности. Во-вторых, я очень не люблю, когда вещи разных оттенков черного не сочетаются между собой. Так что обычно я ношу джинсы с футболкой.
        Урок закончился, и я подошла к своему шкафчику. Ко мне тут же присоединилась Лидия Смолл и прижалась лбом к соседней дверце. Лидия была воплощением всего, что представляли собой дети тьмы. Она всегда тратила много времени и сил, пытаясь показать, что она эмо и гот, а потому вообще ничем не интересуется. Тем не менее я заметила на ее голове аккуратно порванную свадебную вуаль, к которой она приклеила пару пластиковых пауков.
        Лидия говорит грубости, любит командовать и показушничать. Если честно, я предпочла бы общаться с кем-нибудь другим, но она постоянно откуда ни возьмись появляется рядом со мной. Причем, зная, как Лидия себя ведет, люди предпочитают подчиняться ее приказам. Так что, когда во время обеда она подходит к тому, кто решил сесть за стол рядом со мной, и говорит: «А ну-ка двигайся, червяк», тот послушно двигается.
        Несмотря на все свои сомнения, с недавних пор я стала проводить с Лидией больше времени. Мы ходили в кино, сидели в торговом центре и смотрели на людей, обедали вместе. Ее тянуло ко мне, как мотылька на свет фонаря. Иногда мне даже казалось, что именно мое неоднозначное отношение подогревает ее желание общаться.
        Из нее вряд ли могла бы получиться лучшая подруга. Но я начинала привыкать к тому, что она рядом.
        - Ни за что не поверишь, что мне сейчас сказала Пеппер, - начала я. Лидия молчала. Я ждала, когда она проявит интерес.
        - Ээ, - произнесла она через пару секунд. Неплохо для начала. Я только открыла рот, чтобы продолжить, но тут Лидия увидела что-то, от чего у нее округлились глаза.
        - Сабрина Вудберн покрасилась в черный! Что, героиней «Семейки Аддамс» себя вообразила? Она же играет в школьном оркестре. И еще строит из себя…
        - Разве ты до середины прошлого года не пела в хоре? - поинтересовалась я.
        - Это совсем другое, - выпалила Лидия.
        - Конечно, - ответила я. - Продолжай себя в этом убеждать.
        Если бы такое сказали мне, я бы тут же сообщила этому человеку, куда он может засунуть свое мнение. А еще посчитала бы, что наша дружба окончена. Но Лидия просто надула губы и взяла меня за руку.
        Мы вместе пошли в класс. Проходя мимо группы болельщиц из группы поддержки, Лидия показала им язык и щелкнула о зубы продетым через него пирсингом.
        Чирлидеры в возмущении отпрянули назад.
        - Сразу видно взрослого человека, - сказала одна из девочек.
        Мы шли дальше. Людей вокруг вроде бы стало поменьше, и я заметила Меган Уайли. Она стояла, прислонившись к дверце шкафчика, и что-то серьезно говорила девушке в розовой ковбойской шляпе. Та плакала навзрыд, и по ее щекам текла тушь. Это была Эмили Роузен, из моего класса по испанскому. Хорошая девчонка.
        Я не хотела останавливаться и собиралась протащить Лидию мимо, но она увидела, что Эмили рыдает, и резко затормозила.
        - О, привет, Эм! - крикнула она. Меган и Эмили посмотрели на нас.
        - Ты что делаешь? - прошептала я.
        - Я слышала, вы с Рори Хендерсоном провели веселую ночку, - пропела Лидия сладким голосом. - Теперь придется вернуть папочке колечко вместе с обещанием «ни-ни» до свадьбы?
        На секунду Эмили застыла, а потом снова зашлась в рыданиях. Я схватила Лидию за руку. Меган бросила в нашу сторону возмущенный взгляд.
        Нас спасло только то, что к нам с важным видом подошел Рори собственной персоной. Рори популярен только лишь потому, что его папа - богатенький адвокат, а мама раньше вела прогноз погоды на двенадцатом канале. Он не особо симпатичный, а его свиту составляют придурки, которые смеются над каждым его словом. Это при том, что он вообще не умеет шутить.
        - Привет, Рори! Какой же ты жеребец! - проворковала Лидия. Он одарил ее мимолетной улыбкой. Она захихикала. Краем глаза я видела, как Меган смотрит на все это с негодованием.
        - Боже, Лидия, как это мерзко! - зашипела я.
        - Ага, очень. - Лидия зашлась смехом, который был призван показать, что ей плевать на все.
        - Не нужно было говорить Эмили такое, - сказала я. Эмили правда очень милая. Из тех, кто предложит тебе тетрадь с конспектом, если ты пропустила урок.
        - Она заслужила, - высокомерно проговорила Лидия. - Ты глянь, они с Уайли теперь подружки.
        Я обернулась посмотреть на Эмили и Меган, но мое внимание привлек Рори.
        Он замер, уставившись в одну точку, и через мгновение я поняла, что он смотрит на Меган. Точнее, наоборот. Это Меган пристально глядела на Рори, и от ее взгляда ему, похоже, было не по себе. Его румяное лицо побледнело, и он с беспокойством поглядывал на своих дружков.
        - Я даже не знаю, Рори. - Меган говорила тихо, но ее голос отчетливо разносился по коридору. Все в радиусе нескольких метров смотрели на них и внимательно слушали. - Вряд ли в том, что ты рассказываешь, есть хоть слово правды. Особенно если вспомнить историю, которой с нами поделилась Джессика после прошлогоднего выпускного… Про твою маленькую проблемку.
        Одиннадцатиклассница Джессика Сюн из старшей группы чирлидеров широко улыбнулась и помахала рукой.
        Девочки из команды поддержки дружно захихикали, а за ними и все остальные.
        По лицу Рори пошли огромные красные пятна. Он опустил голову и чуть ли не бегом бросился к выходу. Его свита уныло поплелась за ним.
        Лидия потащила меня вперед.
        - Боже мой, ты бы слышала, что, по его словам, Эмили вчера вытворяла. Ух, там такое… Как же мне надоели эти, из группы поддержки. Постоянно визжат.
        Если бы где-то проводился конкурс на самый пронзительный визг, дети тьмы наверняка завоевали бы там первое место; Второе так точно. Но я не стала говорить это Лидии. Она бы все равно восприняла мои слова как комплимент.
        На самом деле, я знаю, что творческая деятельность Лидии не ограничивалась школьным хором. В восьмом классе она играла Дороти в театральной постановке «Волшебника из страны Оз». А еще она раньше вела блог под псевдонимом «Дива Бродвея». В нем она рассказывала про то, на какие мюзиклы хочет сходить и с какими актерами мечтает познакомиться. А потом бах, и она внезапно превратилась в принцессу тьмы, которая носит вуаль с пауками.
        Именно это больше всего бесит меня в старшей школе. Все изо всех сил пытаются быть теми, кем на самом деле не являются. А я понятия не имею, какая я в действительности. Так что я даже не могу стремиться быть собой, не то что кем-то другим.
        Моя проблема в том, что даже среди тех, кто никуда не вписывается, я не могу найти себе места.
        Я чужая везде.
        Мы с Лидией шли дальше. Она размахивала руками и что-то рассказывала - гораздо театральнее, чем стоило бы. И тут сбоку резко открылась дверь и сшибла меня с ног, со всего размаху ударив по лбу.
        Вот так. Я не преувеличиваю - дверь отправила меня в нокаут. Я приземлилась на попу. Наверное, это приятнее, чем стукнуться об пол затылком, но все равно ощущения отвратительные.
        На мгновение мне показалось, что я сижу одна в очень темной комнате, в которой почему-то пахнет металлом. А потом я начала различать голоса, раздававшиеся со всех сторон, и ко мне вернулось зрение.
        Слева на корточках сидела Лидия и таращилась на меня. Справа учитель изо всех сил пытался взять ситуацию под контроль. А впереди стоял какой-то блондин в очках.
        Моя первая мысль: он очень симпатичный. Кудрявые светлые волосы, большие, полные беспокойства голубые глаза.
        Моя вторая мысль: стойте, так я же знаю эти кудрявые волосы и большие голубые глаза.
        Я закрыла глаза, и голова тут же начала болеть.
        Учитель - историк в твидовом пиджаке - несколько раз похлопал меня по руке.
        - Нельзя засыпать. У тебя, возможно, сотрясение.
        Закрытые глаза от головной боли все равно не спасали, так что я распахнула их без возражений.
        Он по-прежнему смотрел на меня. Нет, не учитель истории. Он.
        Картер Блюм.
        - Помнишь, как тебя зовут? - спросил историк.
        Я, конечно, понимаю, что это стандартный вопрос, который первым делом задают пострадавшему. Но когда прекрасно помнишь свое имя, он очень раздражает. Я кивнула и открыла рот, чтобы ответить.
        - Ее зовут Алексис! - с готовностью завопила Лидия. - Боже мой, Алексис, ты как?
        Я прищурилась. От ее криков голова заболела сильнее.
        - Все нормально.
        - Алексис Уоррен, - произнес Картер.
        Я непонимающе уставилась на него. Через мгновение он улыбнулся.
        - Это я открыл дверь, - сказал он. - Прости, пожалуйста. Я очень виноват.
        Он протянул мне ладонь, но я только непонимающе посмотрела на нее. Он засмеялся и убрал руку. И потом до меня дошло, что он на полном серьезе хотел, чтобы я ее пожала. Словно мы старики какие-то.
        Лидия попыталась поднять меня на ноги. Учитель стал помогать ей. Картер никуда не уходил.
        - Тебе мало того, что ты наделал? - набросилась на него Лидия. - Вали уже к своим юным республиканцам.
        Картер не обратил на нее внимания.
        - Мне ужасно жаль, - сказал он, глядя мне в глаза.
        Осторожнее, Алексис. Я отвела взгляд. Нет, мне ни за что не мог понравиться такой парень, как Картер. Ну и что, что его глаза так ярко блестят? Ну и что, что у него волосы мягкие, как у ребенка?
        Он был не в моем вкусе. Не то чтобы у меня вообще имелся свой вкус. Я не собиралась знакомиться со старшими парнями и в то же время не сомневалась, что среди учеников старшей школы Суррея мне своего прекрасного принца не найти.
        Я поймала себя на мысли, что пялюсь на него.
        Но тут, к счастью, прозвенел звонок.
        - Тебе надо сходить в кабинет медсестры, - сказал учитель.
        - Можно я с ней? - с жаром спросила Лидия. - Я ее лучшая подруга.
        «Вовсе нет», - подумала я.
        - Я думаю, она и сама справится, - ответил учитель.
        - С ней должен пойти я, мистер Дейли, - проговорил Картер. - Это же я виноват. Я быстро.
        Историк посмотрел на него с подозрением, но тем не менее кивнул:
        - У тебя пять минут.
        Лидия вздохнула и посмотрела на часы.
        - Мне, наверное, пора на урок, Алексис…
        Было очевидно, что она хочет, чтобы я позвала ее с собой.
        - Ладно, - ответила я. - Увидимся попозже.
        Историк поспешил в свой кабинет. Лидия недовольно поплелась на урок. Я осталась один на один с виновником моей травмы.
        - Это совсем не обязательно, - произнесла я. - Я могу и сама дойти.
        - Я с удовольствием составлю тебе компанию, - улыбнулся он.
        4
        ВСЕ началось в сентябре прошлого года.
        У нас было школьное ТВ под названием «Суррей сегодня». Им занимались несколько ребят, помешанных на видеосъемке. Каждую неделю на классном часе нам показывали новые выпуски.
        Ролик с моим участием стал последним в истории школьного ТВ.
        Мы с ребятами-телевизионщиками вместе ходили на испанский. Однажды мы болтали, и они упомянули, что следующий ролик будет посвящен выборам в ученический комитет. Я тут же заявила, что все это надувательство и фарс. Конкурс красоты и популярности, больше ничего.
        - Все кандидаты утверждают, что хотят изменить школьную жизнь к лучшему. Но вы поставьте скрытую камеру, - предложила я телевизионщикам, - и попробуйте спросить у кандидатов, почему они баллотируются на самом деле.
        Так они и сделали. Когда кандидаты знали, что их снимают, отвечали как по учебнику: стремимся помочь школе, внести свой вклад, занять решительную позицию, бла-бла-бла.
        Но когда официальная съемка закончилась, стали выясняться истинные причины. Они были разнообразны. Например, «куратор комитета просто красавчик», или «можно сколько угодно прогуливать уроки», или «когда собрания проходят дома у Тима Макнамара, его родители покупают всем пиво».
        Когда ребята спросили меня (на камеру), за кого я буду голосовать, я сказала правду. А именно, что мне пиииииииип (по крайней мере, так оно прозвучало с экрана телевизора), кто эти кандидаты и что они там отстаивают - как и всем остальным в нашей школе.
        А еще я обратилась к тем, кому надоели красавчики и красотки, использующие выборы, чтобы утвердить свое тираническое доминирование в школьном обществе. Я посоветовала шутки ради специально проголосовать за кандидата, о котором вообще никто ничего не слышал.
        Я не выступала с серьезным заявлением. Просто говорила то, что мне казалось забавным.
        Но, видимо, у людей разные представления о забавном. Я не ожидала, что телевизионщики возьмут мою обличительную речь за основу своего ролика. Я же всего первый год училась в старшей школе. Я была всего лишь девочкой с яркорозовыми волосами. Ничего особенного.
        Для школьного ТВ тот день стал последним.
        А еще в тот день я второй раз получила звание врага № 1 всех чирлидеров школы. Потому что главным кандидатом на должность вице-президента ученического комитета была Пеппер Лэрд. И она проиграла выборы новичку, о котором никто ничего не слышал, - Картеру Блюму.
        Пеппер, может, и лишилась своего трона, зато популярность Картера зашкаливала. Вскоре он возглавил группу богатеев, готовившихся поступать в престижные колледжи. Этих солидных клонов, что обожают произносить речи и участвовать в дебатах. Они такие же, как и чирлидеры, только прыгают меньше.
        Я даже не представляла, как легко своими руками создать монстра. На самом деле, я сотворила двух монстров. Картера и себя. В одно мгновение я перестала быть первогодкой, которую никто не знает. Я снова превратилась в ту самую девчонку.
        Вот так вот.
        Я зашагала к медкабинету. Картер пошел за мной.
        - Так, ладно. Видимо, ты понятия не имеешь, кто я такой, - сказал он наконец.
        - Видимо, так.
        Картер хотел, чтобы я спросила, кто он. Жутко хотел.
        Он открыл передо мной дверь в медкабинет. Медсестра стояла за столом и пыталась вытащить из банки последний ватный шарик.
        Подождите тут, - сказала она, не глядя на нас, и исчезла за занавеской.
        Я опустилась на стул. Картер присел рядом.
        Внезапно он наклонился ко мне и спросил заговорщицким тоном:
        - А ты сможешь помочь человеку, который задыхается?
        Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что он прочитал эти слова на плакате, висящем напротив.
        - Нет, - ответила я. - Увы и ах.
        Я перевела взгляд на соседний плакат, который призывал помочь другу справиться с депрессией. Маленькая мультяшного вида девочка смотрела на подружку и спрашивала: «А У ТЕБЯ КОГДА-НИБУДЬ ВОЗНИКАЕТ ЖЕЛАНИЕ СДЕЛАТЬ СЕБЕ БОЛЬНО?»
        - A y тебя когда-нибудь возникает желание сделать себе больно?
        Он немного помолчал, а потом усмехнулся:
        - Только когда на обед подают спагетти с индейкой.
        - Думаю, в нашей столовой такое не готовят.
        - Ну да, точно. Повезло мне, - ответил он и замолчал. Я тоже не стала больше ничего говорить.
        Из-за занавески торопливо вынырнула медсестра.
        - Картер! - воскликнула она. - С тобой что-то случилось?
        - Нет. Я просто пришел убедиться, что о мисс Уоррен позаботятся должным образом, - ответил он.
        Он явно флиртовал с медсестрой, и ей это нравилось.
        - А я думала, рыцарей уже не осталось! - улыбнулась она.
        Картер поднялся со стула.
        - Вы, вероятно, правы. Я стукнул ее дверью по голове.
        - Ой, ну, я не сомневаюсь, что это скорее всего была случайность, - рассеянно проговорила медсестра, усаживаясь за компьютер. - Еще раз, как ее фамилия?
        - Уоррен, - ответил Картер, глядя на меня.
        Нет, так не пойдет. Я не позволю ему строить из себя героя.
        Я встала и подошла к столу, поближе к медсестре, так что Картеру пришлось подвинуться.
        - Алексис Уоррен, - уточнила я.
        Она задала мне еще несколько вопросов. Я продолжала пододвигаться ближе, так что в конце концов Картеру пришлось совсем отойти в сторону. Краешком глаза я заметила, как он неловко делает шаг назад, и почувствовала укол совести.
        - Мне пора идти на урок, - проговорил Картер. Он похлопал рукой по стопке бумаг, лежавшей на столе, и слегка наклонился к медсестре. - Свой гражданский долг я выполнил.
        Гражданский долг? Значит, он просто использовал меня, как винтик в механизме, прославляющем превосходство белокожих мужчин? Как очередную строчку в анкете на поступление в колледж? Как повод получить еще один бойскаутский значок?
        А ведь я почти посочувствовала ему. Только для того, чтобы он потешил свое самолюбие и ощутил себя порядочным гражданином. Чтобы попал в престижный университет, стал адвокатом и начал защищать подлых богатеев, которые выбрасывают токсичные отходы туда, куда им вздумается.
        Он взглянул на меня.
        - Если я могу чем-то… - начал он.
        - Нет, не можешь, - отрезала я.
        Уверенное выражение стало сходить с его лица.
        - Перестань. - В висках начало пульсировать, и мое настроение ухудшалось с каждой секундой. - Я могу сама о себе позаботиться.
        Все замолчали. Тишину нарушало только тикание старых часов на стене.
        - Иди уже на урок, - сказала я.
        - Как скажешь, командир, - ответил он и слегка коснулся пальцем лба, как бы отдавая честь.
        А потом вышел из кабинета.
        5
        ПО дороге домой я услышала гудок автомобильного клаксона. За все время, что я училась в старшей школе, мне ни разу никто не сигналил, но я все равно обернулась.
        Это был Картер Блюм. В модной рубашке, за рулем блестящей на солнце зеленой «Тойоты Приус». Машина поравнялась со мной, и боковое стекло с радостным гудением опустилось.
        - Тебя подвезти? - спросил Картер.
        Я немного наклонилась и посмотрела на него, но ничего не ответила.
        Он остановил машину и заговорил снова:
        - Привет. Как твоя голова?
        - У меня шишка, - ответила я. - Зато мне выдали запас аспирина.
        - Могли бы отпустить тебя с последнего урока. Ты же все-таки получила дверью по голове… - он на секунду запнулся, - по вине злобного юного республиканца.
        - В школьной администрации любят, когда дети получают легкие травмы головы. По их мнению, это закаляет характер.
        Картер кивнул:
        - Рад, что не вышиб розовый цвет из твоих волос.
        Я потянулась убрать с лица прядь волос и поморщилась, дотронувшись до шишки.
        - Пожалуйста, разреши мне довезти тебя до дома, - повторил он. - Это самое малое, что я могу сделать.
        - Так написано в четвертой главе пособия для добропорядочных граждан?
        Он непонимающе нахмурился.
        - Не переживай, - продолжила я. - Ты уже выполнил свой гражданский долг.
        Глаза Картера округлились.
        - Что?.. Я же пошутил. Ты что, подумала, что я сказал это всерьез?
        Я промолчала.
        - Поверь, - сказал он, приподняв брови, - есть множество более легких способов помочь обществу, чем общение с тобой.
        Хм-м. У юных республиканцев странное чувство юмора.
        - Пожалуйста, ради меня, - проговорил Картер. - Разреши мне отвезти тебя домой.
        Ну ладно. Хорошо.
        - Как скажешь, командир, - вздохнула я и открыла дверь.
        - А вдруг твоя подруга тебя увидит? - спросил он. - Ты готова к возможным последствиям?
        - Да пожалуйста, - усмехнулась я. - Детей тьмы я не боюсь.
        - Отличное прозвище. Им идет, - улыбнулся Картер. - Может, организуем поединок между детьми тьмы и юными республиканцами? - Он завел машину. - Так где ты живешь?
        - Через три дома. Мой тот, что с желтыми ставнями.
        - Не вовремя я предложил тебя подвезти, - засмеялся он.
        - Ага, - согласилась я. - Но ты был так решительно настроен. Не хотелось тебя расстраивать.
        Картер свернул на подъездную дорожку и остановил машину.
        - Ого, - только и сказал он.
        Скажу без ложной скромности: дом у нас потрясающий. Самый старый особняк в округе, а может быть, даже во всем городе. Очень большой, нарядный, со множеством затейливых деталей. На стенах не только узорчатая плитка, но и украшения из резного дерева. Колонны фасада соединяют арки, ну и так далее в том же духе.
        Дерево, растущее у нас во дворе, еще больше усиливает впечатление. Это громадный дуб с узловатыми ветвями. Он нависает над домом, будто ревнивый парень над своей возлюбленной. Летом его покрывает буйная, пышная листва. Зимой можно любоваться тем, как переплетаются его голые ветви. Осенью он меняет цвет так быстро, что едва успеваешь замечать: зеленый, красный, желтый, коричневый… В тот день часть листьев была желтая, часть - коричневая, а часть уже облетела.
        Мы переехали в этот дом восемь лет назад. Стоило нам зайти в него, у моей сестры случилась истерика. Она решила, что наши родители купили в Диснейленде особняк с привидениями и перевезли его в Суррей. Весь день она не переставала кричать. Мама даже предположила, что какие-то вещества в местном воздухе причиняли ей физическую боль. Но нет, как всегда, все проблемы были у Кейси в голове.
        Чтобы Кейси перестала бояться, родители перекрасили особняк снаружи. Они выбрали солнечную желто-белую цветовую гамму, но дом все равно производил жутковатое впечатление. Вы бы видели, какая толпа народа здесь собирается на Хеллоуин.
        К сожалению, великолепие этого особняка несколько портит тот факт, что здесь живет наша семья.
        - Дом, милый дом, - проговорила я.
        - Там, где ваше сердце, - отозвался Картер, высовывая голову из бокового окна, чтобы получше разглядеть. - Ничего себе домик.
        - Ага, - согласилась я и нагнулась, чтобы поднять рюкзак.
        - Полный кошмар, - сказал он.
        - Извини, что? - Я уронила рюкзак и ударилась затылком о бардачок.
        - Здесь столько архитектурных стилей намешано. Вот это готика, - он указал на витражное окно. - Резная плитка относится к английскому барокко. Они вроде бы сочетаются, но фасад с колоннами - это неоклассика, и все вместе смотрится как-то… неправильно.
        Последовала тишина.
        - Вот как? - переспросила я ровным голосом, хотя, если честно, внутри у меня все кипело. И украдкой бросила на него злобный взгляд.
        - Ну да. Тот, кто построил этот дом, просто наугад выбирал элементы из разных стилей. - Он прищурился и перевел взгляд наверх. - Даже не буду начинать говорить о мансардной крыше. Второй ампир чистой воды.
        Я уставилась на него.
        - Просто у меня мама архитектор, - пожал плечами он.
        Я откинулась на спинку сиденья. Ужасно не хочу признаваться в этом, но я была немного - самую малость, совсем чуть-чуть - заинтригована. Среди моих ровесников не так часто можно встретить любителей архитектуры.
        - Кстати, меня зовут Картер Блюм, - представился он.
        - Ага, я знаю.
        - А, пробормотал Картер и смущенно замолчал. - Можно задать тебе очень серьезный вопрос? - спросил он через несколько секунд.
        - Лучше не надо, - ответила я.
        Он посмотрел мне прямо в глаза.
        - Если бы ты была животным, то каким?
        Что-что он сказал?
        - Что-что ты сказал?
        - Это классический способ завязать разговор.
        - Если бы я была животным?..
        Он демонстративно вздохнул и сделал вид, что смотрит на часы.
        - То, что ты не можешь ответить на этот вопрос, не сулит ничего…
        - Я отказываюсь отвечать, - отрезала я. - На том основании, что это, наверное, самый глупый вопрос, который мне когда-либо задавали.
        Он нахмурился и посмотрел на меня.
        - Я слышу, как твое подсознание говорит: «Я была бы обезьяной».
        - Ладно, - ответила я. - Я была бы обезьяной.
        - Ты злишься на меня за то, что я сегодня ударил тебя дверью?
        - Да, я в ярости, - спокойно согласилась я и закатила глаза.
        Он скривил лицо в притворной гримасе.
        - Надо задавать тебе вопросы поаккуратнее. Ты… - Теперь моя очередь, - перебила его я. - Ты на самом деле юный республиканец?
        - А это важно?
        Я на секунду задумалась.
        - Не знаю.
        - Нет, я не состою ни в какой политической партии. Я высказываю свои мысли.
        Интересный ответ. Внезапно мне показалось, что в машине стало невыносимо жарко. Я вдруг поняла, что сижу слишком близко к Картеру, и пожалела, что между нами нет хотя бы парочки сидений.
        - Мне пора идти, - сказала я. - Спасибо, что подбросил.
        - У вас ставни не желтые, а светло-золотистые, - ответил он. - Увидимся завтра?
        - Не думаю! - выпалила я, но мои губы начали предательски расползаться в улыбке. Я опустила голову и отвернулась.
        Пока я шла от машины до дома, мне казалось, что у меня под ногами не дорожка, а желе. Я знала, что Картер следит за каждым моим неловким шагом. Наконец, оказавшись на крыльце, я обернулась. Он отвел взгляд от крыши и посмотрел на меня.
        - Полный кошмар, - крикнул он. - Но мне нравится.
        Потом просигналил, помахал мне рукой и уехал.
        Когда я зашла домой, у меня слегка кружилась голова. Я остановилась в холле и окинула его взглядом.
        «Столько архитектурных стилей намешано». Вообще-то, он в чем-то прав. В холле украшений было даже больше, чем снаружи. Широкая лестница располагалась недалеко от входной двери, своды высокого потолка пересекали арки. Стены покрывали деревянные панели, на которых были высечены затейливые узоры: лица ангелочков, белки, птицы и цветы. Как будто книжка со сказками взорвалась и забрызгала стены.
        Холл вел в большую гостиную. Справа находилась кухня, за ней - столовая. Слева располагалась вторая гостиная, в которой никто никогда не гостил.
        Да что он вообще понимает, этот Картер? Я поднялась по длинной прямой лестнице и оказалась в темном коридоре второго этажа. Зашла в свою спальню - первая дверь слева - и плюхнулась на кровать. Мой взгляд упал на гипсовые украшения под потолком, и я тут же стала выискивать в них архитектурные промахи.
        Пора было прекращать думать о Картере Блюме.
        Мне хотелось проявить фотографии, которые я сделала прошлой ночью, но мои глаза слипались, будто намазанные клеем. Я не стала сопротивляться и закрыла их. Предчувствие сладкого сна укутало меня, словно одеяло.
        Не знаю, сколько я проспала. Меня разбудил голос сестры.
        - Арабелла, - говорила она. - Не будь такой жадиной. Вещами нужно делиться.
        Пауза.
        - Я знаю, что это платье сидит на тебе идеально. Но она новенькая, и ей нечего надеть. Подумай, через что ей пришлось пройти. Неужели тебе наплевать на ее чувства?
        Еще одна пауза. Я закрыла уши руками.
        - А вдруг к нам опять придут гости? Ты же знаешь, что Сара…
        У меня не было сил это терпеть. Я изо всех сил ударила кулаком по стене.
        Через минуту Кейси робко постучалась в мою дверь и заглянула в комнату.
        - Я не знала, что ты дома, - пролепетала она, глядя на меня широко открытыми глазами.
        Я провела пальцем по шишке на лбу.
        - Почему ты разговариваешь с куклами, Кейси?
        - Я не разговариваю! - запротестовала она.
        - Ты не забыла, что тебе уже тринадцать?
        - Я не этим занималась!
        - Просто, знаешь, это немного ненормально.
        - Я нормальная, Алексис! А ты такая грубиянка! - Она хлопнула дверью и побежала обратно в свою комнату.
        Я попыталась снова заснуть, но мне было не по себе. Так что я встала и постучала в дверь Кейси.
        Она приоткрыла дверь на пару сантиметров.
        - Я пишу рассказ. Я просто придумывала диалог! - выпалила она, прежде чем я успела извиниться. Потом отошла от двери, так что я смогла зайти внутрь.
        В последний раз я была у нее в комнате довольно давно. Кейси ужасно боится, что я что-нибудь разобью. Она даже маму сюда не впускает. Если бы я запретила родителям входить в свою комнату, они бы решили, что я занялась контрабандой. Но Кейси - послушная дочь, и ей все сходит с рук.
        Я посмотрела на кукол. Они рядами стояли на полках, как будто певицы из какого-то зловещего хора. Но места для всех не хватало, поэтому некоторые сидели в старом шкафчике, втиснутом между кроватью и окном. Половина гардероба тоже была забита куклами.
        У Кейси были тряпичные куклы, фарфоровые куклы, говорящие куклы, писающие куклы, куклы-пупсы, куклы в изысканных костюмах и куклы, у которых из одежды одни панталоны (как у бедняжки новенькой - уж не знаю, о которой шла речь). Некоторые из них были такими старыми и потрепанными, что их мягкие, гладкие щеки стерлись до блеска. Другие были совершенно новыми. Какие-то были наполовину лысыми, какие-то - в идеальном состоянии. Но кое-что общее у них все же было: все они выглядели жутковато.
        Я ужасно хотела их пофотографировать, но об этом не могло быть и речи. Никаких шансов.
        Тут до Кейси дошло, что я зашла на запретную территорию.
        - Давай поговорим в каком-нибудь другом месте, - притворно беззаботным голосом предложила она.
        - Я вижу, что ты пытаешься сделать, - ответила я, но не стала сопротивляться. Мы зашли ко мне в комнату и завалились на кровать. Кейси взяла мистера Зубика - моего старенького мишку из синего плюша - и начала подкидывать его в воздух.
        - Как школа? - спросила она таким тоном, что сразу стало понятно: она что-то от меня хочет.
        - Замечательно, - ответила я. - А у тебя?
        - Не особо, - сказала она и прижала мишку к груди.
        - А что такое?
        - Не хочу об этом говорить. - Она пожала плечами и зевнула.
        - Ладно. - Полчаса выслушивать нытье про то, что в столовой закончился пудинг, или наслаждаться тишиной и покоем? Выбор был очевиден, так что я не стала задавать вопросов.
        - Слушай, Лекси, - с надеждой в голосе начала она, - ты в восьмом классе писала доклад про нашу родословную?
        - Не помню.
        - Его всем задают.
        - Значит, наверное, писала.
        - Он у тебя еще где-то лежит?
        - По идее должен. - Как и моя мама, я по натуре собиратель. К счастью, от папы я унаследовала безусловную любовь к порядку. У меня даже есть пять собственных шкафчиков для бумаг (спасибо Санте!). - Не думаю, что я его выбросила. А что?
        - Мне задали его написать, - ответила она. - Это трудно.
        - Когда надо сдавать?
        - Завтра.
        - Кейси! - воскликнула я, вскакивая. - Ты как обычно!
        Каждые пару месяцев весь дом погружался в хаос, когда выяснялось, что Кейси отложила на последний момент очередное задание.
        - Я знаю! Но я не могу ничего с этим сделать. - Мне показалось, что она вот-вот расплачется.
        - Это просто отговорка. Ты могла. Если бы постаралась.
        Она прижала мистера Зубика к лицу.
        - Я знаю. Я знаю. Знаю, знаю, знаю, знаю, знаю…
        - Боже мой, прекрати! - крикнула я и выхватила у нее медведя. Вот так ее истерики обычно и начинались: она заводилась из-за ерунды.
        - Ты не обязана мне помогать, - вздохнула она, закрыв глаза.
        - Серьезно, сдавать работу завтра?
        Она кивнула. Вид у нее был совершенно несчастный. Лицо покрылось пятнами, а голубые глаза блестели, как будто она вот-вот заплачет.
        Кейси уже в восьмом классе. Это значит, что у нее меньше года, чтобы взять себя в руки. Иначе с такой сестрой, как я, в старшей школе не выжить.
        Кейси очень умная. Из таких, как она, наверное, и получаются сумасшедшие ученые. Она может дословно воспроизвести то, что прочитала в книге. Она не смотрит ужастики, потому что в деталях помнит все страшные эпизоды и месяцами видит во сне кошмары. Я тоже неглупая, но мой ум из разряда «разберем этот тостер на детали, соберем обратно, а теперь смотрите, какое чудо: он по-прежнему работает!».
        - Ладно, я помогу, - сдалась я. - Не можешь же ты прийти на урок ни с чем.
        ’ - Ой, спасибо тебе! - шумно выдохнула Кейси.
        - В следующий раз планируй работу заранее.
        - Ты что, моя мама, что ли? - хмыкнула она. Я стукнула ее мистером Зубиком.
        - Твой доклад в одном из шкафчиков? - спросила она и вскочила с кровати. - Можно посмотреть?
        - Я сама найду, - ответила я. Попозже. Сейчас мне надо чуть поспать.
        - Ура-ура-ура! - закричала она и, пританцовывая, выбежала в коридор.
        Еще мгновение назад на ее плечах лежал неподъемный груз, а теперь она легко и беззаботно подпрыгивает. Наверное, здорово так уметь.
        Тут мне в голову пришла мысль.
        - Постой, Кейси, - позвала я ее. - Я сегодня такой бред слышала.
        Она вернулась и с любопытством посмотрела на меня.
        - Это полная ерунда, - продолжила я. - Так, Пеппер Лэрд одну глупость сказала.
        Выражение глаз Кейси не изменилось, но было видно, как она наморщила лоб.
        - Когда Мими сломала руку, это же был несчастный случай, да?
        Кейси не отвечала. Я нервно сглотнула.
        - Нет, Пеппер, конечно, полная тупица. Я просто так решила тебя спросить…
        - Они обе тупицы, - заявила Кейси. - Тупая Пеппер и тупая Мими.
        - Понятно, - проговорила я. - Значит, вы с Мими больше не дружите?
        Кейси схватила мистера Зубика и швырнула его об изголовье кровати.
        - Мими - лживая идиотка! Она понятия не имеет, о чем говорит! Она просто неуклюжая. Она обманщица. Неуклюжая обманщица.
        - Кейс, успокойся, - сказала я. - Забудь об этом. Я тебе верю.
        - Ненавижу Мими и ее тупую сестру! - выкрикнула Кейси и выбежала из моей комнаты, хлопнув дверью так, что задрожал весь дом.
        Похоже, разговор прошел не слишком удачно.
        Я положила голову обратно на подушку и закрыла глаза. Пластинки жалюзи стучали на ветру, и этот звук убаюкивал меня.
        Мне приснился сон. Я стояла на островке посреди болота, кишащего аллигаторами. Их спины виднелись на поверхности воды, словно бревна. А потом я заметила Кейси, которая плыла ко мне, не подозревая, что ее окружают хищники. Тогда я достала винтовку и стала стрелять в аллигаторов, которые подбирались к ней слишком близко. Потом Кейси стояла со мной на острове и заплетала мои волосы в косы, напевая рождественские песни. Вдруг из воды вылезла потрепанная кукла в порванном пальто и пошла к нам, но Кейси ее не видела. Кукла указала на Кейси, посмотрела на меня и сказала: «Твоя сестра сошла с ума».
        6
        АХ, ЭТИ УЖИНЫ в семействе Уорренов. В лучшем случае испытание неловким молчанием на фоне постукивания вилок о тарелки. В худшем - маленький апокалипсис. Тем не менее в тот вечер ничего не предвещало особых неприятностей.
        Я была на кухне, когда туда зашел папа. Он был нагружен пакетами с китайской едой из ресторана «Золотая счастливая семья», что, конечно, звучит как насмешка. Если бы хозяева этого заведения знали, насколько мы далеки от звания «золотой счастливой семьи», они, наверное, отказались бы нас обслуживать.
        - Привет, - поздоровался папа.
        - Привет, - отозвалась я и отвернулась.
        Когда я была маленькой, мы с папой много времени проводили вместе, ходили в походы и все такое. Но я взрослела, и это происходило все реже и реже. Теперь мне иногда кажется, что он предпочел бы днями напролет смотреть американский футбол, забыв, что у него вообще есть семья. Но порой я скучаю по старым временам. Раньше папа всегда умел меня рассмешить.
        В последнее время с его лица не сходило такое выражение, как будто ему было жаль, что мы больше не друзья. Такое выражение, как у грустного пса. Я практически не сомневалась, что он сам этого не осознавал. И даже смотреть на него не могла. Вот и сейчас стояла, опустив глаза на пол.
        - Я уговорил их дать мне пару лишних печенек с предсказаниями, - сказал он.
        Я не хотела смотреть в его глаза, которые молили: «Пожалуйста, будь моим другом».
        - Здорово, - ответила я и выскочила из кухни. А он остался стоять там с портфелем в одной руке и пиджаком, перекинутым через другую. В мое сердце как будто вонзался нож при мысли о том, как я расстраиваю его.
        Но ничего не поделаешь.
        - А где мама? - Кейси проскользнула в столовую и уселась на свое обычное место.
        - Спасает мир от дефицита скрепок, - ответил папа, расставляя перед нами контейнеры с едой.
        Я насадила на вилку кусочек тушеной говядины. Мы с Кейси можем говорить про маму что угодно, но, когда над ней смеется папа, по-моему, это… как-то неправильно. Он же по идее должен ее защищать.
        Мама - менеджер в большой компании, продающей канцтовары для офиса. Уже около двух лет она пытается получить повышение и стать вице-президентом. Поэтому она постоянно на работе. И даже когда приходит домой, все равно переживает из-за каких-то дел, поэтому всегда всем недовольна.
        Мы ели в тишине. На тарелке Кейси лежали рис и всего пара кусочков курицы гунбао. Сестра терпеть не может острую еду, но остальным в семье она нравится. А Кейси, как всегда, делает то, что хотят другие. Как будто ей кажется, что мы перестанем ее любить, если она выскажется прямо. Или что наши родители посчитают ее «плохой» - такой, как я.
        Мы всегда сначала съедаем печенье с предсказаниями. Я развернула свое, разломала его на две половинки и прочитала на бумажке:
        - «Дом там, где ваше сердце».
        Кейси разочарованно пожала плечами и развернула свое.
        - «Вы очень доверчивый человек», - прочитала она, потом смяла бумажку в комок и бросила через плечо.
        - Это даже не предсказания, - пробурчал папа, - просто изречения. - Он разломал свое печенье и посмотрел на полоску бумаги. - «Не занимай и не ссужай».
        Хлопнула входная дверь. Мамины каблуки зацокали в холле. Она прошла мимо нас в гостиную, бросила там портфель, вернулась, уселась за стол и начала накладывать себе еду.
        Смотрите, кто у нас сегодня пришел вовремя, - произнес папа. А потом взял в руку печенье и сделал умный вид. - Конфуций говорит: скрепки для вас важнее, чем семья.
        Вилка выпала из маминой руки и звякнула о стол.
        - Дэррэлл, только не начинай, пожалуйста.
        Папа пожал плечами и вернулся к еде.
        - Я хочу сходить в пятницу на парад в честь вечера встречи выпускников, - сказала Кейси.
        - Интересно, - ответил папа совершенно незаинтересованным тоном. - С кем играет Суррей?
        Все посмотрели на меня.
        - Да ладно, - воскликнула я. - Вы что, шутите? Мне на это плевать.
        - Тебе не помешало бы хоть чуть-чуть проникнуться духом школы, - отозвалась мама. Как будто сама была фанаткой межшкольного чемпионата по футболу. Она умеет высказывать обычные мысли - например, эту, про дух школы, - таким же тоном, как если бы она говорила «тебе не помешало бы перестать убивать детенышей морских котиков».
        - Вроде бы они играют с командой Уэст-Харди, - прощебетала Кейси, - так ведь?
        - Понятия не имею, - отрезала я, хотя на территории школы повсюду были расклеены листовки, на производство которых ушла, наверное, целая сотня деревьев. Они гласили: «Вперед, орлы! Задайте жару росомахам из Уэст-Харди!»
        - Ты пойдешь на бал? - спросила мама. Где-то в глубине души она все еще надеялась, что однажды я вернусь домой в сопровождении богатеньких друзей и мои волосы снова будут русыми, а не розовыми. Что я превращусь в куколку Барби, королеву бала, чемпионку по теннису. Стану такой, какой была она.
        - Конечно, - улыбнулась я. - Только пока не знаю с кем: с капитаном школьной футбольной команды или с Заком Эфроном.
        - Я уверена: если бы ты пошла, стала бы королевой бала, - проговорила Кейси.
        У меня на языке уже вертелась какая-то грубость, но вдруг я заметила, что глаза Кейси сияют, а губы расплываются в едва заметной улыбке. Она правда так думала.
        - Для этого мне понадобилась бы фея-крестная, - ответила я. Кейси засмеялась.
        - Тебе понадобилось бы чудо, - сказала мама, глядя в свою тарелку. А потом подняла на нас удивленный взгляд. Если бы мы снимались в комедийном сериале, в этот момент она бы воскликнула: «Неужели я сказала это ВСЛУХ?», и раздался бы закадровый смех.
        Наступила тишина. Было слышно только, как мы жуем и как мама разрезает ножом курицу. Она пользуется ножом и вилкой, даже если еда для этого совершенно не подходит. Мне кажется, зная этот факт, психолог мог бы многое о ней рассказать.
        - Кейси, тарелка риса - это не ужин, - внезапно заговорила мама.
        Кейси опустила голову. Мама положила ей большую порцию острой говядины.
        - Она такое не любит, - встряла я.
        - Тебя это не касается, Алексис, - ответила мама.
        - Кейси, скажи ей, что ты не хочешь это есть, - настаивала я.
        Кейси вилкой вычерчивала на своей тарелке восьмерки. Было очевидно, что она больше не станет есть. Но и спорить с мамой она не собиралась.
        Мама тоже решила не продолжать этот разговор. Видимо, посчитала, что выполнила свой материнский долг и теперь могла дальше жить своей жизнью.
        Она отправила в рот последний кусочек и отодвинулась от стола.
        - Извините, что снова убегаю, - сказала она. - У меня просто целая куча квартальных отчетов, которые надо проверить. К нам завтра придет консультант, и в отделе продаж все должно быть на высоте. - Она говорила так, как будто мы понимали, о чем она. - Я буду в своей комнате. Если случится что-то серьезное, стучитесь.
        - Мамочка, - внезапно проговорила Кейси, - мне надо с тобой поговорить.
        - У тебя все в порядке? - На мамином лице отразилось едва уловимое беспокойство.
        - Мне нужна помощь с проектом, - Кейси опустила глаза. - Для школы.
        - Давай поговорим об этом в другой день?
        - Нет, - прохныкала Кейси. - У меня совсем немного времени.
        Мама вздохнула:
        - Видишь ли, Кейси, у меня сейчас море работы. Может быть, Алексис может тебе помочь.
        - Эй! - воскликнула я. - У меня есть свои дела!
        - Но это задание на дополнительные баллы, - сказала Кейси.
        Ну да, конечно, Святой Грааль среднего образования.
        - Тогда попроси помощи у папы.
        Папа уже читал спортивную рубрику в газете.
        - Что? - Он недоуменно поднял глаза. - Я сегодня иду к Джиму смотреть бейсбол.
        - Папа рос не в Суррее, - уточнила Кейси. - Мне нужен кто-то, кто вырос здесь.
        - Я не знаю, что сказать, милая. - Мама обвела комнату беспомощным взглядом. - Почему ты не попросила меня раньше? Надо было отправить мне имейл.
        - Меня никто не любит, - проговорила Кейси. Она смотрела в свою тарелку, наполненную едой, которую она не могла съесть.
        - Не говори ерунду, - произнес папа, стараясь, чтобы его голос звучал по-отечески. Потом посмотрел на часы. - Ну, мне пора. Не дожидайтесь меня.
        Он спрыгнул со стула, поцеловал Кейси в макушку и потрепал меня по плечу. Я поежилась.
        Хуже родителей, которые не обращают на тебя внимания, могут быть только родители, хлопающие тебя по плечу по пути к выходу.
        Он не попрощался с мамой, но она, похоже, этого не заметила. Она внимательно смотрела на Кейси.
        - Знаешь что? - начала она.
        Кейси подняла на нее глаза. В них заблестел огонек надежды.
        - Пообещай мне пользоваться ежедневником и записывать в него все задания. А еще, если тебе понадобится помощь, сообщай мне заранее. Если обещаешь, я помогу тебе с проектом.
        - Я обещаю! - вскрикнула Кейси, тут же взбодрившись. - Схожу за вопросами!
        - Ох, Кейси. - Мамино лицо вытянулось. - Я имела в виду не сегодня. Дорогая, сейчас я никак не могу тебе помочь.
        Я отвернулась, чтобы не видеть выражение лица Кейси.
        - Нам надо научиться лучше планировать дела. - Наверняка она говорила то же самое своим подчиненным на работе. Но сейчас она произнесла эти слова тоном расстроенной матери.
        Мама бросила на Кейси печальный взгляд и вышла из столовой. Мы услышали стук ее шагов по лестнице, а потом скрип закрывающейся двери.
        Мы с сестрой остались вдвоем.
        - Слушай, - заговорила я. - Я же выросла в Суррее. Тебе подойдет моя помощь? - Кейси подняла на меня тяжелый, мутный взгляд. - Давай, сходи за вопросами…
        - Я могу сама о себе позаботиться, - сказала она. Потом отодвинула тарелку в сторону и положила голову на стол. Большая слеза скатилась по носу Кейси и упала ей на рукав.
        Я встала со стула и пошла наверх. Мне было очень обидно, и я пыталась понять, почему эти слова так меня задели.
        Ах да.
        В медкабинете я сказала Картеру ровно то же самое.
        7
        Я зашла в свою комнату и присела на кровать лицом к двери. Мне было тревожно. Но часть меня хотела дать сестре выплакаться. Я же не могу постоянно быть матерью Терезой, так ведь? Она же отказалась от моей помощи. Вот и хорошо. Пускай теперь сама разбирается со своими проблемами.
        Ну и ладно. Не пойду ее искать.
        Где-то с минуту я просидела в тишине.
        Так. Возьму фотоаппарат. План был такой: пойду немного поснимаю, и если случайно наткнусь на Кейси, может быть, поговорю с ней. Если будет настроение.
        Я набросила на шею ремешок фотокамеры и вышла в прихожую так шумно, как только могла. Чтобы Кейси услышала.
        В столовой никого не было.
        - Кейси? - тихонько позвала ее я, зайдя в темную гостиную.
        Никакого ответа.
        Я пошла на кухню. Может быть, она сидит на полу в уголочке и ест мороженое прямо из банки? (Такое уже случалось.)
        Ничего подобного.
        - Кейс? - Я открыла дверь в гараж. И тут услышала стук у себя под ногами.
        Подвал.
        Не подумайте, я вовсе не трусиха. Я нормально отношусь к змеям, клоунам, самолетам и другим вещам, которые до смерти пугают многих людей. Но мне очень не нравится наш подвал.
        Вообще, мама его тоже недолюбливает. Хотя бы тут у нас разногласий нет. А еще нам не слишком хочется туда ходить, потому что два года назад мама нашла там гнездо ядовитых пауков - черных вдов. Их давно уже вывели, и дезинфекторы, которые добросовестно приходят к нам раз в месяц, уверяют, что с тех пор не видели в нашем подвале ни одного паука. Но все равно теперь это запретное место. И тут я маму не виню. С моей-то удачей мне попадется одна-единственная черная вдова, выжившая, несмотря на все химикаты. И, конечно же, я наступлю на нее босой ногой.
        Дверь в подвал у нас в конце холла, за кухней. Я стояла и смотрела на дверную ручку где-то с минуту, которая показалась мне вечностью. Мне вообще - я не шучу, вообще - не хотелось поворачивать ее и спускаться по ступенькам.
        Но если Кейси там…
        Я повернула ручку и рывком открыла дверь. Подождала: вдруг в проеме свесится гигантский волосатый паучище и прыгнет мне на лицо? Но нет. Возможно, все они уже атаковали Кейси, и теперь путь был свободен.
        Я включила свет, закрыла за собой дверь и сделала шаг вниз. Над ступеньками горела одна жалкая лампочка, а вся остальная часть подвала растворялась в неясной темноте. Тусклый лунный свет, проникавший через единственное крошечное окошко, выхватывал только отдельные контуры.
        Воздух был затхлым и спертым. У меня сразу же заболела голова, как это бывает в очень сырую погоду. Но на моем пути хотя бы не наблюдалось паутины, поэтому я шла вперед.
        - Кейси? - прошептала я хриплым голосом. Никакого ответа.
        Комната была изогнута в форме буквы «U». Стена делила ее посередине на две половины.
        Вдруг мне показалось, что я услышала что-то по другую сторону стены.
        - Кейси, ты тут?
        Ответа снова не последовало, но на этот раз я отчетливо услышала какой-то звук. Я пошла в дальний конец подвала. Ну, настолько далеко, насколько туда проникал тусклый свет.
        Я не боюсь темноты, но и не то чтобы ее обожаю. Мне хотелось повернуть назад. Даже если моя сестра и сидела здесь, она явно не стремилась к общению. Кроме того, почему я решила, что Кейси в подвале? Звуки могли издавать и суслики. Или огромные крысы, зараженные бешенством.
        Еще мгновение - и я бы бросилась вон из подвала. Но тут я услышала сдавленный всхлип.
        Огромные бешеные крысы точно не шмыгают носом, чтобы привлечь добычу.
        - Кейси, - я попыталась заставить свой голос звучать строго, - где ты?
        - Здесь, внизу, - отозвалась она.
        - Где внизу?
        - Под карточным столом.
        Ну конечно.
        - У меня есть фонарик, - проговорила она. Слабый свет озарил кусочек цементного пола впереди меня. Я пошла по этой желтоватой дорожке и оказалась в самом углу. Тогда Кейси направила фонарик себе на лицо, мокрое и опухшее от слез.
        - Ладно тебе, Кейси, - сказала я. - Пойдем наверх.
        - Нет! - Она изо всех сил замотала головой. - Я никогда туда не вернусь.
        - Никогда?
        В темноте я увидела, как она кивнула.
        - А как будешь в туалет ходить?
        Она вздохнула.
        - Я серьезно, Лекси!
        - Я тоже!
        - Буду ходить в гостевой туалет.
        - Это же наверху. - Потянувшись, я забрала у нее фонарик и посветила им вокруг. - Может, тут где-нибудь есть ведро?
        Она вздохнула - слишком горько для девочки, которая учится в средней школе.
        Я решила, что ей надо немного побыть наедине со своими мыслями, поэтому стала светить фонариком по подвалу в поисках пауков. То, что нас до сих пор никто не укусил, еще ничего не значило. Может, они затаились, планируя атаку. Я пыталась обнаружить черных вдов - блестящих, напоминающих ягодки черники.
        Не получилось. Я вообще не заметила никаких насекомых.
        Зато я увидела множество полок, заполненных вещами, которые давным-давно нужно было отнести на помойку. Но мама ничего не выбрасывает. Она даже сохранила коробки, которые остались здесь от предыдущих владельцев. Мы с папой гораздо аккуратнее, но ни он, ни я не решились бы избавиться от маминого драгоценного мусора - пардон, от маминых вещей.
        - Лекси, - прошептала Кейси, - расскажешь мне сказку?
        Сказку.
        Моей сестре тринадцать лет, а она хочет, чтобы ей рассказали сказку.
        В животе появилось противное чувство. Я не знала, что ответить.
        Кейси почувствовала мою нерешительность.
        - Я все думаю об одном. Мне надо отвлечься. - Ее ладонь сжала мою руку. - Пожалуйста, - прошептала она.
        - Сказку, - повторила я таким тоном, чтобы она поняла, какая это странная просьба. - Сказки для… маленьких детей.
        - Мне все равно. Можно короткую. Про что угодно.
        - Ну… на одной ферме жила-была девочка, и все там было черно-белым. Однажды ее дом унес смерч. Когда она очнулась, вокруг нее стояли карлики, и все стало цветным…
        - Эту я уже слышала, - сказала Кейси усталым, напряженным голосом. - И нельзя говорить «карлики». Это невежливо.
        - Ох, Кейси…
        - Пожалуйста, Лекси, - она опять начала плакать, - ну пожалуйста…
        Раньше Кейси была совершенно нормальной и занималась обычными для ребенка вещами. Она была храброй и веселой. Могла сама постоять за себя. А сейчас ее мир словно… трещит по швам. Она сидит под столом в подвале. Разговаривает с куклами. Просит сказку, как шестилетний ребенок.
        Наверное, я слишком нянчусь с ней. Вместо того чтобы потакать ее капризам, нужно посоветовать ей завести друзей в школе, вовремя делать домашнюю работу, исправить оценки. Хватит уже ее защищать.
        И уж точно - в этом я была уверена на сто процентов - нельзя рассказывать ей сказку.
        - Когда-то давным-давно, - начала я, удивив и Кейси, и саму себя, - в маленькой хижине на берегу реки жили мужчина и женщина.
        Мой голос звучал слишком резко и дрожал. Я сделала глубокий вдох.
        Кейси молчала. Наверное, боялась, что скажет что-нибудь не то и я перестану рассказывать.
        Но я не собиралась останавливаться. Я чувствовала, что история теснится внутри меня и хочет выйти наружу, как воздух из легких.
        - Они были молоды и бедны… настолько бедны, что иногда по вечерам им нечем было ужинать. Но они любили друг друга так сильно, что даже этого не замечали.
        Кейси судорожно вздохнула. Я сопровождала свой рассказ движениями руки, которой держала фонарик. Я рисовала лучом квадраты света - так стремительно, что яркие, сияющие линии будто прожигали мой мозг насквозь.
        - Но мужчина работал изо всех сил, и вскоре дела пошли на лад. Теперь они с женой могли построить себе дом. - Я перевела взгляд на потолок. Некоторым деревянным балкам на вид можно было дать лет сто, другие выглядели не такими старыми. Их пересекали ряды металлических труб. - И он построил самый большой дом во всей округе. Очень большой, чтобы соседи поняли, насколько они богаты. Во дворе у них рос огромный дуб, и они повесили на одну из веток качели. Ясными ночами они вдвоем сидели на качелях, а если было холодно, зажигали огонь в камине и оставались дома.
        Я так ясно представляла себе эту картину. Наш дом, наше дерево. А еще мужчину и женщину в старомодных нарядах. Видела, как они прогуливаются, заходят в холл, садятся перед камином в гостиной.
        - Где они познакомились?
        - Они познакомились… - Я провела взглядом по тонкой трубе, которая извивалась под потолком в дальней части подвала. - В колледже.
        - А когда это все происходило? - поинтересовалась Кейси. - Дамы в сказках обычно не ходят в колледж.
        - А эта ходила, - ответила я. - Они познакомились на уроке и влюбились друг в друга.
        «Когда она зашла в класс, он сидел за первой партой у двери. Она была совсем одна. После урока он подождал ее и заговорил с ней. Он спросил, не знает ли она, где находится Ремингтон-Билдинг. Она знала, потому что ее папа…»
        - Эй… Лекси?
        Я моргнула. Сколько времени я провела в этих мыслях? И, самое главное, откуда они появились у меня в голове? Я никогда не представляла себе ничего подобного, но сейчас слова складывались сами собой. Как будто я пересказывала Кейси сюжет фильма, который посмотрела утром. Все детали… все было передо мной. Я просто знала их.
        - И потом они поженились? - подсказала Кейси.
        Я ДАЖЕ НЕ успела ни о чем подумать, а слова уже вылетали у меня изо рта:
        - После того как они поженились и построили себе дом, у них родилась малышка. Мама растила ее, а папа работал, но все свободное время проводил с дочкой. Играл с ней, рассказывал ей о животных, учил музыке. А другие детишки всегда были неподалеку…
        - Ты же сказала, что они жили в деревне! - вставила Кейси как-то нехотя.
        - Да, но эта девочка очень нравилась городским детям, и они шли пешком несколько километров, только чтобы побыть с ней. И она завела множество друзей, и все обожали с ней гулять. Она была похожа на ангелочка. Носила красивые платьица с бантиками и кружавчиками. У нее были светлые волосы и круглое личико. А если она выходила на улицу в холодную погоду, ее щечки розовели…
        Я так ясно видела эту девочку перед собой, словно смотрела на ее фотографию. Вот она несется по коридору второго этажа и забегает в комнату, в которой сейчас живет Кейси, а три ее подружки следуют за ней. А вот сидит у окна, смотрит на дорожку, ведущую в город, и ждет, когда папа вернется домой. Как ей это нравилось!
        - Как их звали?
        - Кого? - От вопроса Кейси картинка, которую я видела в своей голове, развеялась. В подвале как будто бы стало теплее. Головная боль усиливалась. В висках начало пульсировать.
        - Этих мужчину и женщину.
        - Ее звали… - Я обвела комнату взглядом и вдруг поняла, что знаю ответ. - Ее звали Виктория. А мужчину звали… Роберт.
        - И глаза у них были редкого, прекрасного зеленого цвета, - добавила Кейси.
        - Какое это имеет значение? - спросила я.
        - Мне нравится зеленый цвет глаз, но он встречается все реже. Скоро у всех глаза будут либо карие, либо голубые.
        - Нет ничего плохого в карих глазах, - заверила ее я. - И в голубых, таких как у… нас. - Но подумала я о глазах Картера.
        - Я понимаю, - вздохнула Кейси. - Но все же.
        Мысленным взором я снова увидела, как маленькая девочка пританцовывая бежит по коридору. Вдруг она остановилась и взглянула на меня. Глаза у нее действительно были зелеными.
        - Итак, - я не хотела признавать, что Кейси была права, - на чем я остановилась?
        - На том, что все девочки из города приходили поиграть со мной.
        Со мной… Эти слова зазвенели в моей голове, и у меня перехватило дыхание.
        - Я не говорила, что эта девочка - ты.
        - Ну а кто еще?
        - Не знаю, - сказала я, снова посмотрев на трубы. Мне стало казаться, что каждый раз, когда я перевожу на них взгляд, их становится больше. - Но точно не ты.
        Но в моей голове снова проступила та же самая картинка, и я заметила некоторое сходство. У девочки были мягкие карамельно-русые волосы - такие же, как у Кейси. И у них обеих был добрый, ласковый взгляд. Отличался только цвет глаз: у девочки - зеленый, у Кейси - голубой.
        - Эта моя сказка, - настаивала Кейси.
        - Да, но она не о тебе, - возразила я.
        - Откуда ты знаешь?
        Я вижу эту девочку, стоит мне закрыть глаза, вот откуда.
        - Просто знаю, и все.
        - Я хочу, чтобы это была я, - сказала Кейси и стиснула зубы, так что на скулах проступили желваки. - Почему ты так вредничаешь?
        Я начала подниматься.
        - Все, проехали, - выпалила Кейси. - Забудь, что я сказала. Сказка не про меня!
        - Ладно. - Я глубоко вздохнула. - Ну и вот, когда девочке исполнилось десять, ей подарили прекрасную куклу.
        Кейси затаила дыхание.
        Одна из труб над нашими головами была покрыта маленькими отметками, сделанными красной краской. Причем так неаккуратно, что я даже предположить не могла, что они означают.
        - Девочка принесла ее в школу, и все дети стали завидовать, потому что у них не было ничего подобного. А девочка так сильно полюбила свою куклу, что только о ней и говорила. А потом стала носить ее повсюду и разговаривать с ней так, как будто та ей отвечала. Дети испугались и перестали ходить к девочке в гости. Со временем становилось только хуже. Ее начали обижать и обзывать в школе.
        Труба с красными отметинами была такая старая, что краска начала с нее облетать. Один из ее концов, который я хорошо видела, не был ни к чему присоединен. А другой… я провела по трубе взглядом. Она тянулась дальше, в угол, в самую темную часть подвала.
        Однажды девочка вернулась домой из школы и сказала, что не хочет больше туда ходить. Мама посмотрела в ее серовато-бледное лицо и спросила почему. Но девочка не отвечала. Ей было стыдно, потому что теперь городские дети издевались и над ее родителями тоже. Говорили, что ее мама не была настоящей женщиной, так как ходила в колледж. Называли их вульгарными выскочками за то, что они построили такой большой дом всего на троих человек.
        - Дети начали подозревать девочку во всех грехах, - продолжила я. Распускали по городу слухи, что она сошла с ума. Что считает свою куклу живым существом.
        Кукла была ее единственным другом. Девочка сидела в своей комнате и смотрела на куклу, изо всех сил желая, чтобы та ожила и поговорила с ней.
        - И вот однажды, гуляя, девочка подошла слишком близко к школе. Дети начали дразнить ее. Она стала убегать, но дети погнались за ней и выхватили у нее куклу. Одна из девочек взяла ножницы и отрезала ей волосы.
        - Девочке?
        - Нет, кукле.
        Кейси судорожно вздохнула. Наверное, злобные дети, обрезающие кукле волосы, были ее худшим кошмаром.
        - После этого она старалась не попадаться им на глаза. И больше никогда не брала с собой куклу. Но однажды они все же заметили ее и погнались за ней до самого дома. Она так испугалась, что залезла на дуб, чтобы они ее не поймали.
        - Ее мама была дома?
        - Нет, - ответила я.
        - И что случилось?
        - Дети увидели, что она сидит на дереве…
        Слова появлялись в моей голове сами по себе. Я видела всю эту сцену. Как девочка лезет на дерево. Как грязные, шумные дети кричат на нее, издеваются над ней, говорят ей, чтоб не порвала свое красивое платьице…
        - …и начали… кричать.
        Я заставила себя остановиться.
        Кейси не нужно было знать, что произошло дальше. Иначе процент сумасшествия в нашем доме повысится, а он, честно говоря, и так зашкаливает.
        Я оторвала взгляд от труб и, разжав пальцы, положила ладони на пол.
        - Потом мама девочки пришла домой, увидела всех этих мерзких детей и прогнала их. Одну из кричавших девчонок она напугала так сильно, что та описалась, и остальные перестали с ней общаться.
        Я говорила неправду. Слова обжигали мне горло.
        - Отлично, - обрадовалась Кейси.
        Комок боли в моей груди стал не таким тугим.
        - Эту злую девчонку звали… Меган Уайли, - сказала я. В подвале как будто стало легче дышать. Я все дальше отходила от той истории, которую увидела в своей голове, и рассказывать становилось легче. - Наша девочка слезла с дерева. Мама заварила ей чаю, и все было хорошо. Она вернулась в школу и стала самым популярным ребенком в классе. А все потому, что благодаря ее маме противная Меган Уайли описалась у всех на глазах.
        - И?..
        - Что «и»? - Я глядела в угол. В то место, куда, видимо, сходились все трубы.
        - И что потом?
        Но с меня было довольно сказок. Все тело болело и ломило. Я подумала, что это хороший повод встать и пойти спать.
        - Ничего не было. Всех злых детей посадили в тюрьму. - Я вздохнула. - А девочка жила долго и счастливо. Конец.
        - Лекси, подожди…
        - Что?
        - А что стало с куклой?
        - Забудь ты про куклу, - ответила я. - Пойдем наверх, хорошо?
        Кейси впилась в меня взглядом. Странно, но в темноте ее ясные глаза казались какими-то пустыми.
        Несколько мгновений я глядела на нее, и вдруг у меня в памяти всплыла кукла из недавнего сна. «Твоя сестра сошла сума».
        Кейси глубоко вздохнула.
        - Что такое? - спросила она, хотя я не сказала ни слова.
        - Ничего, забудь, - ответила я. - Пойдем. Сначала я проверю, нет ли на горизонте мамы.
        Если попадаться, так лучше мне одной.
        Кейси осталась ждать у лестницы. Я открыла дверь подвала и прокралась в холл. Никого не было.
        Я тихонько приоткрыла дверь и шепнула:
        - Все в порядке, поднимайся. - И пошла на кухню, чтобы нас точно ни в чем нельзя было заподозрить.
        Я налила себе стакан воды, села за стол и стала пить никуда не спеша.
        Минут через пять я внезапно поняла, что стакан опустел, а Кейси так и не пришла.
        Я вернулась к двери в подвал и открыла ее.
        - Кейс? - позвала я. Ответа не было, только из угла раздался какой-то шелест.
        Я медленно шагнула вниз, вдруг почувствовав, как в жилах стынет кровь. Обошла стену, и по моей спине забегали мурашки. В самом темном углу тень, похожая на Кейси, склонилась над старым ящиком с инструментами. Она копалась в горах никому не нужного хлама, который звенел и стучал. «Оборотень», - пронеслось в моем мозгу. «Или зомби!» Я схватила со стола фонарик и резко включила его.
        - Что ты тут делаешь? - выдохнула я.
        На меня, щурясь от света, смотрела моя сестра.
        - Ой, привет, - проговорила она.
        - Отвечай на вопрос, - потребовала я. - Чем ты тут занимаешься?
        - Я услышала какой-то звук, - проговорила она, вытирая руки о штаны. - А потом я… Я решила попробовать найти твой доклад про родословную.
        - Откуда ему здесь взяться?
        Она покачала головой:
        - Я подумала, что ты отнесла сюда свой старый шкафчик для бумаг, когда тебе купили новый.
        - Нет, они оба в моей комнате, - сказала я. - Пошли наверх.
        Она стала медленно продвигаться сквозь горы мусора, вытянув левую руку, чтобы сохранить равновесие.
        - У тебя что-то в руке? - спросила я.
        - Что? - переспросила она.
        - Что в твоей правой руке?
        - Ничего.
        - Что ты… - Я осеклась и вздохнула. - Ладно, не важно. Я иду наверх.
        Опять заболела голова, и захотелось спать. Я подумала, не завелась ли в подвале ядовитая плесень. Потом запоздало догадалась посветить фонариком на трубы под потолком. Теперь, вблизи, можно было разглядеть, что это за красные метки…
        Черепа и перекрещенные кости. Десятки одинаковых небрежно наштампованных картинок.
        Отлично. Приятно узнать, что мы весь вечер дышали ядовитым воздухом.
        Я поднялась по ступенькам и села за кухонный стол, на то же место, что и пару минут назад. Сделала несколько глубоких вдохов, надеясь прочистить легкие. Кейси остановилась в дверях.
        - Можешь сходить за докладом? - попросила она.
        - Сходи сама, - ответила я. - Посмотри в верхнем ящике левого шкафчика, в секции «8-й класс, уроки истории мисс Кардилло».
        Кейси кивнула, потом робко посмотрела на меня.
        - Приготовь мне макароны с сыром, - милым голосом попросила она и забавно сморщила нос. - Пожааааааааааалуйста. А я помою посуду.
        - Хорошо, - пожала плечами я. Все равно мне было уже не так плохо.
        Она на секунду помедлила и взглянула вправо. Тогда я заметила, что она прячет руку за стеной.
        - Что там у тебя? - строго спросила я. Застыв, она подняла на меня взгляд. Попалась.
        - О чем ты?
        - Что у тебя в руке?
        - У меня в руке ничего нет, Лекси, - произнесла она.
        Я посмотрела на нее, она ответила мне спокойным взглядом.
        Чтобы немного позлить ее, я включила фонарик и направила луч ей в лицо.
        Может быть, конечно, я переутомилась. Но…
        Ее глаза.
        Они были зелеными.
        Ярко-зелеными.
        - Я.. - Все слова вылетели из моей головы. - Не важно.
        - Вернусь через секунду, - сказала она и убежала наверх.
        8
        НЕСКОЛЬКО минут спустя Кейси вприпрыжку вбежала на кухню, напевая себе под нос. В руке у нее был доклад. Она поцеловала меня в щеку, села и начала листать страницы, накручивая на палец прядь волос. А я стала собирать грязные тарелки и загружать их в посудомоечную машину.
        Кому-то нужно было прибраться. Мама могла оставить посуду немытой до субботы. С другой стороны, этим мог заняться папа. Но мне все равно нужно было куда-то деть руки, пока Кейси решала, какую часть моей работы она может списать, не вызвав подозрений.
        - Мамина бабушка родилась в Суррее? - спросила она.
        - В докладе так написано?
        - Ага, - кивнула она.
        - Значит… да.
        - Ого, - воскликнула Кейси, развернув вложенный в доклад большой лист. - Какое красивое родословное дерево у тебя получилось!
        Я глянула на него и вспомнила: учительницу так впечатлил мой рисунок, что она повесила его на стену. Тогда я еще нравилась учителям.
        - Сделаю-ка я новый, - решила Кейси, отодвинула стул и поскакала к лестнице.
        Довольная тем, что на кухне снова чисто, я достала кастрюлю, чтобы сварить макароны. Налила воду, поставила ее на плиту и вдруг вспомнила, что не вытерла стол.
        Я взяла тряпку, вышла в коридор и вдруг заметила, что дверь в подвал немного приоткрыта.
        Наверное, Кейси не закрыла ее до конца. Я направилась туда, но стоило мне подойти, как дверь приоткрылась еще на пару сантиметров.
        - Кейси? - позвала я. Может, она решила надо мной подшутить. Я слышала, как она неслась вверх по лестнице, но она могла тихонько спуститься обратно.
        Теоретически.
        Я с трудом заставила себя сделать еще один шажок вперед.
        Я почувствовала, как по ногам ударил порыв холодного ветра. В воздухе появился слабый горьковатый запах.
        - Сержант Мяу, - произнесла я так шутливо, как только могла, - выходи, не бойся.
        - Да тут я.
        Я обернулась. Кейси стояла у кухонной двери и смотрела на меня.
        - Чем ты тут занимаешься? - поинтересовалась она.
        Я повернулась обратно к двери в подвал.
        Она была закрыта.
        - …Ничем, - пробормотала я. - Видимо.
        - Иди сюда, - попросила она. - Помоги мне.
        Я вернулась на кухню и села за стол. Кейси принесла коробку из-под обуви, доверху набитую ручками и маркерами, и огромный лист плакатного картона. Когда твоя мама работает с канцтоварами, что-что, а материалы для творчества дома всегда найдутся.
        - Займись стволом, - скомандовала Кейси и дала мне коричневый маркер. Я послушалась и, начав рисовать, обнаружила, что тревога и беспокойство стали понемногу проходить.
        - Мне очень жаль, что сегодня так вышло с мамой, - сказала я.
        Кейси пожала плечами.
        - Вот поэтому у меня никогда не будет детей, - продолжила я. - Ужасно выбирать между работой и семьей. К тому же не хочу, чтобы у меня на шее сидела сопливая мелюзга.
        Она даже не улыбнулась.
        - Мама Мими - домохозяйка, так ведь? - уточнила я. - И посмотри, какой отвратительной выросла Пеппер. Что ни делай, разницы все равно нет.
        - Мне плевать, - сказала Кейси и вздохнула.
        - Раз ты больше не дружишь с Мими, с кем ты сидишь за обедом? Может, с Девон? - Это, конечно, было маловероятно. В школе Девон известна тем, что может перечислить названия всех серий «Стартрека». Включая спин-оффы.
        - Не хочу об этом говорить, - ответила Кейси и отвела взгляд.
        Меня не отпускала одна мысль.
        - Слушай, Кейс, - я старалась говорить беззаботно. - В тот день… Мими хотела… сделать что-то с одной из твоих кукол?
        Кейси нахмурила брови.
        - Я не хочу об этом говорить.
        Но я хотела. А старшая сестра здесь я.
        Кейси сверкнула глазами.
        - По-моему, уже пора засыпать макароны, - сказала она, указывая на кастрюлю.
        Вода в ней покрылась пузырьками и радостно кипела.
        Мои ладони похолодели и стали липкими.
        - Кейси, - проговорила я, - я же не успела включить плиту.
        Она побледнела.
        - Что происходит? - выдавила я.
        Кейси перевела взгляд на плиту, спрыгнула со стула и схватила кастрюлю за ручки. Я попятилась: на секунду мне показалось, что она хочет опрокинуть ее на меня. Но нет, она вылила воду в раковину и бросила кастрюлю туда же.
        Она обернулась и пристально посмотрела на меня, но мне казалось, что она меня не видит. Как будто я внезапно превратилась в незнакомку, которая ей лишь смутно кого-то напоминала.
        - Я не понимаю, - проговорила я.
        Глаза Кейси распахнулись шире.
        - Происходит что-то очень странное, - продолжила я.
        Я вспомнила, как слова сказки лились из моего рта сами собой. Как приоткрылась дверь в подвал. Как по полу потянуло холодом. И, вздрогнув, вспомнила про свечение, которое мы увидели прошлой ночью.
        - Что это такое? - прошептала я.
        - Лекси, не злись, пожалуйста, - Кейси наморщила лоб, - но… мне кажется… возможно, ты переутомилась.
        - Нет! - а как же плита? - Вода кипела, а я…
        - Лекси, - Кейси приобняла меня своей тонкой рукой, - это я включила плиту.
        - Но… когда ты успела? Почему ничего не сказала?
        - Минуту назад, когда ты была в столовой, - сказала она, сглотнув.
        - Да, но…
        - Тебе надо расслабиться, - перебила она меня. - Ты сама себя накручиваешь.
        Я обвела кухню взглядом. От лампы лился теплый свет. Приятно пахло острой говядиной, которую я только что выкинула.
        - Может, ты и права, - признала я.
        - Да точно тебе говорю, - сказала она. - Садись. Дорисуй дерево.
        Я села. Я была слишком сбита с толку, чтобы возражать.
        Я вовсе не великий художник, но Кейси, похоже, завораживали линии, которые я проводила. Она сложила руки на столе, положила на них голову и наблюдала.
        - Ты так смотришь, что я начинаю нервничать, - сказала ей я.
        - Извини, - ответила она и отодвинулась.
        Я сосредоточилась на силуэте ствола: толстом, но изящном, слегка изогнутом. С маленькими дуплами. Я нарисовала сломанный сук, а в другом месте - тонкий слой свежей коры, который уже почти прикрыл образовавшуюся на дереве рану.
        Краем глаза я видела, как Кейси ерзает напротив меня и чем-то щелкает. Ей было интересно, но она не хотела это показывать.
        Наконец я распрямила спину и посмотрела на свой рисунок.
        Ого.
        Щелк-щелк.
        Я никогда не рисовала ничего подобного. Обычно мои рисунки довольно схематичны, хотя, глядя на них, можно легко понять, что я хотела изобразить.
        Это дерево никак нельзя было назвать схематичным. Оно все состояло из деталей. Стиль рисования не был похож на мой. Как будто эти линии провел кто-то другой…
        Так же как и сказку рассказывал кто-то другой.
        Щелк-щелк.
        Внезапно мне стало плохо.
        Щелк-щелк.
        Я резко отодвинулась от стола и посмотрела на Кейси.
        - ПРЕКРАТИ! - закричала я, напугав и ее, и себя.
        Она остановилась, уже занеся палец для следующего щелчка. Ее глаза испуганно округлились, когда она поняла, что именно делает.
        Она снимала заднюю крышку моего фотоаппарата и ставила ее на место.
        Значит, на пленку попал свет, и теперь она испорчена.
        - Извини! - пискнула она, когда я вырвала фотоаппарат из ее рук и захлопнула крышку. - Лекси, я не хотела…
        - Замолчи, Кейси, - сказала я. - Или я тебя убью!
        Я выбежала из кухни и понеслась вверх по ступенькам. Кейси побежала следом, держась от меня на безопасном расстоянии. Ее рот округлился, глаза покраснели. По щекам текли слезы.
        - Я не верю тебе! - крикнула я. Потом забежала к себе и захлопнула дверь.
        Из соседней комнаты раздался мамин голос:
        - Девочки, перестаньте шуметь. Я же работаю!
        Я застонала от Злости и стукнула по подушке кулаком.
        Через пару минут я услышала, как Кейси устало зашла в свою комнату и закрыла дверь. Я почувствовала себя немного виноватой, но не настолько, чтобы пойти ее утешать.
        Пусть подумает о том, что натворила.
        В одиночестве.
        9
        ТОЙ ночью я плохо спала. Думаю, меня можно понять. Во сне я снова и снова падала, но за секунду до того, как разбиться о землю, в ужасе просыпалась.
        Я вертелась и смотрела на время примерно каждые полчаса. В конце концов в полшестого утра я решила, что нужно вставать. Хоть не высплюсь, зато успею проявить то, что осталось на пленке.
        Я направилась в крошечную гостевую ванную комнату в конце коридора - мою фотолабораторию. Я старалась не думать об испорченных кадрах, так что у меня была возможность поразмышлять обо всех остальных странных событиях прошлого вечера. Когда я проходила мимо двери Кейси, у меня по коже побежали мурашки. Но стоило дойти до места назначения, и меня накрыла волна спокойствия. Ощущение счастья.
        Я включила фотофонарь (не спешите удивляться, это всего-навсего красная лампочка) и задернула черную занавеску, чтобы через щели в двери не проникал свет. Все мысли о кипящей воде, психически неуравновешенной сестре и родителях, которых никогда нет рядом, исчезли без следа.
        Сейчас почти все делают цифровые фотографии, и в этом нет ничего плохого. Это просто не мое. Я бы сказала, что, когда снимаешь на цифровой фотоаппарат, ты словно находишь что-то новое. Но когда работаешь с пленкой, творишь это что-то сам. А еще я люблю проводить время в фотолаборатории. Здесь можно отдохнуть от сестры и родителей.
        Оборудование у меня неплохое. Мы с папой переделали ванну в столик, на котором теперь стоят лотки с реактивами. Я купила с рук старенький фотоувеличитель. Над столиком протянула бельевую веревку, чтобы просушивать пленки и готовые снимки.
        Вот что забавно: когда мы переехали сюда, вся ванна уже была в пятнах от реактивов, а под раковиной нашлись баночки с проявителем и закрепителем. Значит, кто-то превратил эту комнату в фотолабораторию еще до меня. Наверное, такой дом, как у нас, не может не способствовать творческому самовыражению. Может быть, собирая коллекцию кукол, Кейси не просто поддается потребительскому безумию (как я иногда говорю, чтобы позлить ее). Может, таким непривычным образом она выражает себя.
        Я вставила пленку в катушку и налила в бачок проявочный раствор. Теперь нужно было немного подождать. Чтобы не терять время, я аккуратно разобрала фотоаппарат и протерла линзу.
        Запищал таймер. Я раскрутила пленку и подвесила ее на веревку, закрепив прищепкой. Потом включила старый мамин фен и пару минут обдувала ее холодным воздухом. Пленка должна быть совершенно сухой. Если она будет влажной или даже хотя бы немного липкой, фотографии не получатся.
        Потом я разрезала пленку на части, по пять кадров в каждой, чтобы сделать обзорный лист. Это когда кусочки пленки кладут прямо на фотобумагу, чтобы получился целый лист маленьких черно-белых фотографий. Нужно это для того, чтобы выбрать, какие именно снимки ты хочешь увеличить. Нельзя печатать все подряд - это напрасная трата фотобумаги, а стоит она недешево. Нужно выбрать только удачные кадры.
        Я положила кусочки пленки в прозрачный кармашек, нажала на кнопку, наклонилась вперед и поднесла его к свету. После разрушительных манипуляций, которые Кейси проделала вчера вечером, я не ожидала увидеть ничего, кроме черноты.
        И с облегчением выдохнула - оказывается, от напряжения я едва дышала.
        Снимки не засветились.
        Я достала лист фотобумаги из тщательно закрытого черного пакета, который стоял под раковиной, и положила негативы прямо на него. Включила фотоувеличитель - лампа освещала пленку в течение пары секунд, потом погасла. Я взяла бумагу и опустила ее в лоток с проявителем: на этом этапе на бумаге проступают очертания фотографии. Обожаю наблюдать за этим процессом. Интересно следить, какие элементы проявятся первыми.
        Я достала обзорный лист и положила его в стоп-ванну, чтобы удалить остатки проявителя из эмульсионного слоя фотобумаги. Потом отправила его в закрепитель - нужно, чтобы на листе не осталось никаких светочувствительных элементов. Наконец, перенесла его в лоток с холодной водой. Теперь осталось только под лупой внимательно изучить то, что получилось.
        Я выкрутила колесико увеличения на максимум и склонилась над фотографиями.
        Они были очень красивые: черное небо, большая белая луна, точечки звезд… На переднем плане возвышался дом, словно излучающий молочно-сероватое сияние. Изображения были немного нечеткими - видимо, по вине Кейси. Конечно, неплохой эффект получился. Но я все равно жутко злилась.
        Наконец я добралась до кадров со странным свечением, которое мы увидели. Конечно, фотографируя, я немного пошевелилась, поэтому изображение чуть-чуть смазалось. Но благодаря этому его даже было легче разглядеть. И там определенно что-то виднелось.
        Хм.
        Я наклонилась, чтобы посмотреть еще раз, и заметила белое пятнышко на рамке. Маленький огонек, который будто бы парил над домом.
        Я чистила линзу, перед тем как пойти снимать. Но, конечно, туда все равно могла попасть пылинка.
        Ну, не важно. Фотография, в любом случае, хорошая. А пятнышко я могу убрать, когда буду увеличивать ее.
        Последние несколько снимков все-таки оказались засвеченными. Один кадр получился наполовину: было видно большое витражное окно и часть окошка Кейси, а дальше - только яркая белизна. Странное свечение обнаружилось рядом с деревом, но из-за того, что на пленку попал свет, его едва можно было различить. И, конечно, именно в этот раз я умудрилась не пошевелиться, и кадр получился четким.
        Я рассматривала этот странный сгусток света и заметила, что он все-таки не совсем бесформенный. На этом снимке было видно, что он продолговатый, с вертикальными полосами по бокам. Ближе к верхушке он немного сужался, а потом расширялся снова.
        В принципе он отдаленно напоминал очень размытый человеческий силуэт.
        Но это невозможно. Не только невозможно, но еще и глупо. Если долго на что-нибудь смотреть, увидишь все что угодно.
        На другой фотографии тоже виднелось пятнышко от пылинки - кружок света прямо посередине рамки. Даже побольше, чем на предыдущей.
        Ну что ж, не бывает, чтобы все получалось идеально. По крайней мере, вышло сделать несколько красивых и жутковатых снимков дома. Не так плохо для пленки, которая чуть не отправилась на небеса - прямиком в пленочный рай.
        10
        ВОЗВРАЩАЯСЬ к себе в комнату, я услышала шум. Он шел откуда-то снизу.
        Шорк-шорк-шорк-шорк.
        Внезапно шум прекратился.
        Суслики? Трубы? Наш дом оседает?
        Уже подходя к своей двери, я взглянула в сторону комнаты Кейси. Сквозь небольшую щель проникал свет - дверь была приоткрыта. Совсем чуть-чуть. Я вытянула шею, пытаясь разглядеть, лежит ли Кейси в своей постели. Ничего не было видно, поэтому я развернулась обратно.
        Она стояла у меня за спиной.
        Я взвизгнула и от страха сжала одну руку другой.
        Кейси спокойно посмотрела на меня.
        Мне понадобилось пару мгновений, чтобы восстановить дыхание.
        - Что ты тут делаешь?
        - Ходила попить.
        - Как ты смогла так тихо подняться по лестнице?
        Она посмотрела на меня как на ненормальную.
        - Я в носках, - фыркнула она и приподняла ногу, чтобы продемонстрировать это мне. Вся нижняя часть носка была запачкана чем-то черным.
        - Ого, какие грязные, - сказала я. Тут мне в голову пришел вопрос: - Ты куда-то ходила?
        - С чего ты решила? - Кейси выглядела озадаченной.
        - Я просто… Вроде что-то слышала… - пожала плечами я.
        - Лекси, ты в порядке? - Она пристально посмотрела на меня.
        - Все хорошо, - ответила я.
        - Ну ладно, а то вчера ты немного… - она тщательно подбирала слово, - переволновалась.
        Это уже было чересчур.
        - Если бы мне не пришлось идти за тобой в подвал, потом готовить тебе и делать за тебя домашнее задание и наблюдать, как ты засвечиваешь мои фотографии…
        - А, фотографии, - сказала Кейси. - Они засвечены? - В ее голосе не было слышно сожаления, только легкое любопытство.
        - Нет, - ответила я. - К счастью для тебя.
        - Извини, - проговорила она, глядя куда-то в потолок. - Просто ты странно себя вела, и я отвлеклась.
        Это я странно себя вела?
        Сказка, дерево, дверь в подвал, холодный ветерок… Все это при утреннем свете казалось более объяснимым, чем вчера ночью.
        Возможно, я все-таки вела себя немного странно.
        - Увидимся позже, - сказала Кейси и пошла в свою комнату.
        Подожди, - остановила ее я.
        Она обернулась ко мне.
        - Тебе еще нужна какая-то помощь с докладом?
        - Нет, все в порядке, - пожала плечами она. - Я закончила его вчера.
        А, вот как.
        - Молодец, - сказала я. - Можно посмотреть?
        - Эээ нет… не сейчас же, - ответила она. - Не в полседьмого утра.
        - Ладно, - кивнула я.
        Я быстро приняла душ и оделась. Почему-то мне не слишком хотелось еще раз встречаться с сестрой этим утром.
        Все это время мне казалось, что с Кейси что-то неладно. Но внезапно мне пришло в голову, что, возможно, проблемы не у нее. Что, если это со мной не все в порядке? Можно ли сойти с ума, не осознавая этого?
        Это же так обычно и происходит, да?
        Когда приключается что-то подобное, начинаешь очень сильно жалеть, что у тебя нет лучшей подруги. Такой, к которой можно подойти и спросить: «Скажи, я съехала с катушек?» И она выложит тебе все, что думает.
        Все это было немного чересчур, особенно в семь пятнадцать утра. Да еще и на пустой желудок.
        Мама уже была на кухне, ждала, пока сварится кофе. Она прислонилась к столику и зачарованно смотрела на кофемашину.
        Когда я зашла, она даже не посмотрела на меня. Но мне было все равно. Я налила себе стакан сока, засунула в тостер печенье «Поп-тарт», достала тарелку и со звоном поставила ее на столик. Дел больше не осталось и пришлось ждать. Кухня погрузилась в тишину, которую нарушали только электрическое жужжание тостера и негромкое, мерное бульканье кофемашины.
        - Спасибо, что помыла посуду.
        Я удивленно подняла глаза и увидела, что мама смотрит на меня.
        - И что помогла Кейси с домашним заданием, - добавила она.
        Я пожала плечами.
        - Я не собиралась ничего говорить, но в пятницу у меня важное собеседование. На должность вице-президента. Но если я не получу эту работу… - Она покачала головой. - Я так устала, Алексис. И хочу больше времени проводить с вами.
        У меня начала кружиться голова.
        - Да, но… что ты будешь делать? Уволишься?
        Она смотрела на кофейник и не отвечала.
        - Но как же мы будем?.. - Я осеклась. Подумала, что не надо это говорить. Потом оперлась рукой о столик. - Папа уже знает?
        - Нет, - ответила она. - Наверное, надо с ним об этом поговорить.
        - Расскажешь Кейси?
        - Расскажет мне о чем?
        Услышав голос Кейси, мы обе подпрыгнули. Она стояла в дверях, держа в руке доклад.
        Мама глубоко вздохнула.
        - Кейс, не волнуйся. Я думаю, будет лучше, если пока это останется между нами с папой.
        - Мной и папой.
        - Конечно, милая. Мы соберемся всей семьей и обсудим это, когда придет время. Я обещаю.
        - Нет, - отозвалась Кейси. - Ты сделала ошибку. Надо было сказать: это останется между мной и папой. - Она подошла к раковине и налила себе стакан воды. Выпила его за пару глотков, поставила на столик и посмотрела на маму, застывшую на месте. - Лично мне кажется, из тебя выйдет неважная домохозяйка. - Она взглянула на часы. - Мне пора в школу. Сегодня я пойду пешком.
        Она повернулась и ушла.
        Мама, потеряв дар речи, стояла у столика и смотрела на то место, где только что была Кейси.
        Внезапная близость, которая начала возникать между мамой и мной, исчезла вместе с Кейси. Осталось только какое-то ощущение неправильности и стыда. Я потянулась к тостеру, выключила его и достала наполовину готовое печенье. Бросила его на тарелку и вышли из кухни, не сказав маме ни слова.
        11
        Я пыталась как можно быстрее взять свои вещи из школьного шкафчика. Пока не пришла Лидия и не ввязалась в новую ссору с болельщицами. Хватит с меня нервотрепки, особенно после событий последних двенадцати часов.
        Я как раз искала книгу для урока литературы, когда на меня упала чья-то тень. Ну что ж, теперь встреча с Лидией неизбежна.
        - Доброе утро, - сказал Картер Блюм.
        Я выронила учебник математики, и он приземлился Картеру на ногу. Судя по звуку, удар получился болезненный.
        Болельщицы захихикали.
        Картер поднял книгу и, улыбнувшись, протянул ее мне.
        - Извини, - промямлила я.
        - Око за око, да? - спросил он. - Нога за лоб? Без проблем.
        - Слушай, - сказала я, - мне бы хотелось побыть одной.
        - Ладно. Без проблем, - кивнул он. Потом сделал шаг назад и отвернулся в другую сторону.
        Я его обидела. Еще было не поздно забрать свои слова назад. Сказать, что на самом деле я так не думаю.
        Но я не стала этого делать.
        Я просто сказала: «Отлично, спасибо», - и не остановила его, когда он пошел дальше по коридору. Потом повернулась обратно к шкафчику, стараясь не обращать внимания на презрительные взгляды болельщиц. Захлопнула дверцу и гордо прошла мимо них.
        Дети тьмы сидели во дворе. Когда я проходила рядом, никто из них даже не посмотрел на меня. Не то чтобы я хотела с ними общаться, но было бы приятно, если бы кто-то из них меня окликнул. Ладно, без разницы.
        Я пошла в библиотеку. Подумала, что там я буду в безопасности: она всегда пустует. То утро не было исключением. Если не считать, что прямо передо мной на одном из растрескавшихся от времени оранжевых диванчиков сидел один-единственный ученик - Картер. Я вздохнула и подошла к нему.
        - Алексис Уоррен, ты что, меня преследуешь? - спросил он, широко раскрыв глаза.
        - Клянусь, я понятия не имела, что ты тут, - ответила я.
        - Нет, я польщен, - сказал он, криво улыбнувшись, и осмотрелся по сторонам. Выглядел он как-то растерянно и вместе с тем (хоть мне и не хотелось это признавать) очень мило. - Но… я лучше пойду.
        Внезапно я поняла, что он не самая худшая компания в мире.
        - Ты пришел сюда первым.
        Он пожал плечами и потянулся за рюкзаком.
        - Ты можешь тут посидеть, если хочешь, - сказала я. Он накинул рюкзак на плечо.
        Придется говорить прямо.
        - Останься. - Мое сердце забилось сильнее.
        Да, получилось очень даже прямо. Он откинулся на спинку старенького диванчика и улыбнулся.
        - Я рассказал маме про ваш дом, и она пришла в ужас. Теперь умирает от желания увидеть его собственными глазами.
        Я присела на диванчик напротив.
        - Только этого нам не хватало. Чтобы архитекторы смеялись над нашим домом.
        - Сразу видно, что ты не знакома с деятелями искусства Суррея. Чем ужаснее вещь, тем больше она им нравится.
        Я не удержалась от смеха. Он, словно герой из фильма сороковых годов, всегда находил остроумный ответ. Его даже можно было бы назвать милым, если бы он так не напоминал Кена, вечного спутника куклы Барби.
        - Извини, что нагрубила, - проговорила я.
        - Когда именно?
        - Ха-ха. Не так уж и ужасно я себя вела. - Мне не хотелось вдаваться в подробности.
        Он посмотрел на потолок и поднял руку, словно был Гамлетом и держал в ней череп.
        - Это, без сомнения, самый глупый вопрос за всю историю человечества. - Он сжал руку в кулак, как будто хотел что-то раздавить.
        - Я такого не говорила, - возразила я.
        - А мне твои слова запомнились именно так, - пожал плечами он. - Я их даже процитировал в своем блоге.
        На моем лице, видимо, отразился ужас, и Картер расхохотался.
        - Да шучу я, - сказал он. - Честно.
        - Ты настоящий политик, - пошутила я. Только это прозвучало не так весело, как я ожидала. Даже наоборот, это прозвучало так невесело, что из разговора сразу исчезла вся легкость. Молодец, Алексис.
        Где-то с минуту Картер молчал.
        - Ты хотя бы не забыла надеть что-то краснобелое на День школьных цветов, - наконец сказал он, указав на мою одежду.
        Я посмотрела на красную футболку, которую надела поверх белой рубашки с длинными рукавами.
        - О, нет, - рассмеялась я. - Клянусь, я не специально.
        - Это будет серьезный удар по твоей репутации, - заявил Картер. Сам он щеголял в безукоризненно чистой толстовке со школьной символикой.
        - Я думаю, твоя репутация пострадает сильнее, - заметила я, - если твои друзья увидят тебя со мной.
        Он пожал плечами.
        - Думаю, ты этого стоишь.
        Услышав эти слова, я почувствовала, что теряю способность здраво мыслить. Я попыталась изобразить на своем лице безразличие, но в результате мне удалось только высоко поднять левую бровь.
        Он тоже приподнял бровь и улыбнулся.
        - Я просто вспомнил, как впервые увидел тебя.
        - На школьном телевидении.
        Он покачал головой:
        - Нет, раньше. В свой первый день в школе.
        Я перевелся в середине сентября, уже шла третья неделя учебного года. Я ждал перед кабинетом директора, пока мама подписывала документы, и слушал, о чем разговаривают секретарши. Они возмущались, что какая-то ученица наклеила на все внедорожники на стоянке наклейки с надписью «Воздухозагрязнитель».
        А, ну да. Тогда я активно боролась за чистоту окружающей среды.
        - А потом зашла ты, и директор вышла тебе навстречу. А ты сказала ей, что ничего не наклеила на ее машину, потому что знаешь, что она стоит в очереди на покупку гибридного автомобиля.
        Ага. Почему-то миссис Эймс все равно отнеслась к ситуации крайне неодобрительно.
        Он снова улыбнулся, смотря куда-то вдаль.
        - Это был первый раз. А второй… Это невозможно забыть.
        Он говорил об идиотской телепрограмме.
        - Лучше забудь об этом, пожалуйста, - поморщилась я.
        - О чем ты? Ты была восхитительна. Просто невероятна. Разнесла их в пух и прах. Выставила всех дураками. И я это говорю не только потому, что благодаря тебе стал вице-президентом. - Он улыбнулся и прищурился, словно оценивал меня. - Тогда я сказал себе: Картер, ты обязан когда-нибудь сбить эту девушку с ног в школьном коридоре.
        Не отдавая себе отчета, я отодвинулась и отвела взгляд.
        - Что случилось? - спросила Картер.
        - Я просто… не могу так.
        - Что не можешь? Принять комплимент?
        - Не могу оставаться собой, когда общаюсь с тобой. - Я пыталась подобрать слова. - Да, ты приятнее, чем я думала. И здорово, что ты любишь архитектуру, но…
        - Что? - тихо спросил он, наклонившись ко мне.
        - Не знаю, - ответила я. - Скажи что-нибудь искреннее. Все вокруг изо всех сил пытаются что-то строить из себя, а получается всегда одно и то же. Я так хочу, чтобы хоть кто-то сказал что-нибудь искреннее.
        Он опустил глаза на ковер.
        - Проехали, - сказала я. - Извини. Это было грубо, даже для меня. Я пойду. - Я взяла рюкзак.
        - В прошлом году я пытался покончить с собой.
        Рюкзак выскользнул из моей руки и упал обратно на диван.
        - И мне пришлось перевестись в другую школу, потому что папа… - он горько усмехнулся, - мой папа - психиатр. Если бы кто-то узнал о том, что я сделал, его репутации пришел бы конец.
        Я открыла рот и снова закрыла его, ничего не сказав.
        - Здесь об этом никто не знает, - тихо проговорил Картер, глядя мне прямо в глаза и не мигая. - Кроме тебя.
        - Мне очень жаль, - пробормотала я. Что еще можно сказать в ответ на такое признание?
        - Не переживай, - отозвался он. - Это забавно, но… я не шутил по поводу твоего выступления на школьном ТВ. Ты, сама того не зная, очень мне помогла. Благодаря твоим словам все стало значительно проще. У меня появились друзья и дело, на которое можно тратить свободное время. Это… пришлось кстати.
        Всегда к вашим услугам.
        - Чем еще ты занимаешься? - спросил он. - Ну, когда не выступаешь на ТВ и не занимаешься экологическим терроризмом.
        - Да ничем особенным, - ответила я. Разговор вернулся в обычное русло, но я не возражала. Теперь я знала наверняка, что хорошенько подумаю, прежде чем попросить кого-то поговорить со мной искренне.
        - Ничем? Не увлекаешься спортом? Или, может быть, рукоделием? - Он наклонился ко мне.
        - А… Ну, мне очень нравится фотографировать.
        - Правда? - Он склонил голову набок.
        - Да, правда, - засмеялась я. - Я делаю черно-белые снимки. У меня дома есть фотолаборатория.
        - Гражданский долг обязывает меня спросить: почему ты не делаешь фотографии для школьных альбомов?
        - Ты шутишь? - Меня передернуло от ужаса.
        Он посмотрел на меня серьезным взглядом, а потом рассмеялся:
        - Конечно, шучу. Я знаю ребят, которые составляют школьные альбомы. Ты не такая, как они. Да и я не смогу засыпать по ночам, зная, что натравил их на тебя.
        Я облегченно выдохнула. Картер умеет не дать девушке заскучать.
        - А что ты обычно снимаешь? - спросил он.
        - Ну… - Я уже хотела рассказать про загадочное свечение, но решила, что лучше не переводить разговор на сложные темы. - В последнее время я экспериментирую, используя немецкую философию гештальт. Скажем, если снимаю вазу с фруктами, хочу показать не только ее, но и стол, на котором она стоит, и комнату, в которой она находится. Как все компоненты складываются в единую картину. Или, например, фотографирую дом ночью, и деревья за ним, и луну, и звезды. «И ТАИНСТВЕННЫЙ СВЕТ ВОЗЛЕ ДЕРЕВА».
        Картер поднял брови.
        - На этом, пожалуй, закончу, - сказала я, чувствуя себя жутко глупо.
        - Нет-нет, - мягко возразил он, покачав головой. - Это потрясающе. Здорово, что в тебе есть эта тайная сторона.
        - Нет в ней ничего тайного, - ответила я. - И вообще, извини, но зачем тебе это?
        - В смысле?
        - Ну, ты знаешь, что про меня говорят. Я грублю. Всегда попадаю в неприятности. Прогуливаю уроки, и все учителя меня не любят. Зачем вообще нужен этот разговор? Зачем тебе все это?
        Он снова рассмеялся, как-то по-настоящему и искренне.
        - Хочешь - верь, хочешь нет, как раз все это мне и нужно.
        - А, ну да. Противоположности притягиваются. - Я обвела комнату взглядом. - Легко это говорить, сидя в библиотеке. Или в машине.
        - В смысле?
        - Я имею в виду… - Если честно, я сама не до конца понимала, что именно хочу сказать. - Мы хорошо ладим, когда рядом никого нет… Но я не могу представить, как мы будем общаться на виду у других людей.
        - Ты шутишь? - Он покачал головой. - Меня не беспокоит, что нас увидят вместе.
        Я округлила глаза и сказала с шутливой серьезностью:
        - Возможно, мир пока не готов к нашей дружбе.
        Он уловил иронию и, подавшись назад, отрицательно покачал головой. Внезапно его лицо просветлело, и он наклонился ко мне.
        - Так давай покажем миру, - сказал он, словно бросая мне вызов.
        - Я не понимаю, о чем ты, - ответила я.
        В его глазах заиграли искорки.
        - Пойдешь со мной на бал в пятницу? - спросил он.
        Я была ошеломлена. Даже если бы под моими ногами провалился пол, это не произвело бы на меня такого эффекта.
        - Конечно… если ты не боишься, что тебя увидят со мной, - проговорил он.
        - Я не боюсь, - ответила я.
        - Тогда соглашайся. Сходи со мной на бал. Благоразумие отказывалось мне помогать, так что во мне заговорило безрассудство.
        - Ладно, - пожала плечами я. - Раз ты так сильно хочешь.
        Он посмотрел мне прямо в глаза. Я вдруг заметила, как близко его голова склонилась к моей. Я даже чувствовала запах его шампуня.
        Прозвенел звонок.
        Картер быстро отодвинулся и посмотрел на часы.
        - Можно проводить тебя до класса? - спросил он.
        Я не знала, что ответить. Идти придется как раз мимо детей тьмы.
        - Но я, конечно, не хотел бы, чтобы ты из-за меня потеряла друзей, - добавил он спокойно, но немножко холоднее, чем обычно.
        - Нет, все в порядке, - ответила я, выпрямив спину. В конце концов, что они могут сделать? Забросать нас кожаными браслетами? - Если они нападут, я тебя защищу.
        Он осторожно улыбнулся.
        Мы вышли во двор. Я была готова к тому, что в нашу сторону будут бросать враждебные взгляды. Но то, что случилось, как только я ступила на тротуар, застало меня врасплох. К нам на всех парах подбежала Лидия. На лице у нее читался шок. Я поняла, что сейчас она скажет про нас что-нибудь идиотское, и посмотрела на нее так выразительно, чтобы она поняла, что лучше ко мне не лезть.
        Но она не заметила.
        - Алексис! - воскликнула она, задыхаясь. - Тебя все ищут!
        У меня душа ушла в пятки.
        - Твой папа… - проговорила она. - Твой папа попал в аварию.
        12
        МНЕ показалось, что время совершило скачок вперед, а я осталась в прошлом. Картер взял меня за руку. Я смутно осознавала, что он ведет меня через двор. Лидия бежала рядом, как визгливая собачонка.
        - Ты вообще больше ничего не знаешь? - раздраженно спросил у нее Картер.
        - Мне просто сказали найти Алексис! - начала оправдываться Лидия. - Ее вызывали по громкой связи, но она не откликалась.
        - Видимо, в библиотеке громкая связь не работает, - ответил Картер. - Мы ничего не слышали.
        Мы зашли в кабинет секретаря, и миссис Эймс выбежала нам навстречу. Она приостановилась, увидев, что Картер держит меня за руку, но уже через секунду положила ладонь мне на плечо.
        - С твоим папой все в порядке, - сказала она. - Он в больнице Святой Маргариты. С ним все будет хорошо.
        От этих слов стальной стержень в моей груди, благодаря которому я держалась все это время, начал таять. Я почувствовала, как у меня подкашиваются ноги. Если бы в это самое мгновение Картер не сжал мою руку, я бы, наверное, упала в обморок.
        - Где мама? - спросила я. 4 Где моя младшая сестра?
        - Твоя мама уже в больнице. А вас с сестрой туда отвезет ваша соседка Мэри Фуллер, - ответила миссис Эймс.
        - Я могу довезти ее до больницы, - предложил Картер.
        - К сожалению, я не могу отпустить тебя с уроков, Картер, - сказала ему миссис Эймс. Но спасибо, что предложил. Алексис, присядь на минутку.
        Присесть? Кто согласился бы присесть в подобной ситуации? Я знаю, звучит глупо, но мне казалось, что, если я хотя бы на секунду перестану паниковать и переживать, случится что-то ужасное. И это будет только моя вина.
        Я взглянула на Картера, лихорадочно прокручивая в голове новую серию вопросов.
        - Тебе действительно стоит присесть, - проговорил он.
        Я осталась в меньшинстве.
        Миссис Эймс проводила нас в свой кабинет, и я, как всегда, опустилась на диван.
        - Что случилось? - спросила я. - Кто вам позвонил? Расскажите мне, что случилось!
        Миссис Эймс посмотрела мне в глаза.
        - Звонила твоя мама. Твой папа попал в автокатастрофу, и сейчас он в больнице. Но с ним все в порядке. Тебе нужно поехать туда и быть рядом со своей семьей, но это не значит, что его жизнь в опасности. Слышишь меня?
        Значит, нужно вести себя по-взрослому, да?
        Нет поводов переживать, - повторила она своим директорским тоном и села за стол. На ней была толстовка с логотипом школьной футбольной команды. Ее каштановые волосы волнами рассыпались по плечам, и пряди неаккуратно торчали в разные стороны. Такие прически носят женщины, у которых нет времени сушить волосы феном. Мама скорее отрезала бы себе палец, чем вышла на улицу в таком виде.
        - Все хорошо, - сказал Картер. - С твоим папой все будет в порядке.
        Я кивнула. Кивнуть было несложно. Вообще, делать жесты и говорить не составляло труда. Но внутри я была разбита. Я не знала, что чувствовать. Я ведь даже не слишком-то любила папу. Но я не хотела, чтобы он умирал… или чтобы ему было плохо.
        Мне казалось, будто что-то внутри меня катится вниз, вниз, вниз. Словно я стою на горе и смотрю, как все это происходит с кем-то другим, а почва постепенно уходит у меня из-под ног. Мне стало душно и невыносимо жарко.
        Можно нам выйти на улицу? - спросила я.
        - Миссис Фуллер нужно будет зайти ко мне и расписаться, что она забирает тебя с уроков, - сказала мне миссис Эймс. - Но, если хочешь, мы можем подождать во дворе, пока она подъедет.
        - Она хочет, - ответил за меня Картер, поднимаясь на ноги.
        Он сделал все, что было нужно. Сказал Лидии, которая уже начала ерзать на стуле в углу кабинета, чтобы шла на урок. Попросил у секретаря принести мне стакан воды. Взял мой рюкзак. Проверил, чтобы на скамейке не было муравьев. А когда мы присели, не сказал ни слова. Просто ждал приезда миссис Фуллер вместе со мной.
        Я была так рада, что он рядом.
        Наконец к нам подъехала машина. За рулем сидела Мэри - наша соседка из дома напротив, типичная добросердечная старушка, вечно сующая нос в чужие дела. Они с миссис Эймс отправились в директорский кабинет. Картер открыл мне дверцу машины, потом протянул мой рюкзак. Затем наклонился и посмотрел на Кейси, которая забилась в угол заднего сиденья и смотрела на нас круглыми глазами. Она прижимала к себе рюкзак, словно это был спасательный круг.
        - Привет! - крикнул ей Картер. В ответ она слабо помахала ему рукой.
        - Кейс, это Картер, - представила его я. - Картер, это моя младшая сестра Кейси. Она ходит в среднюю школу Суррея.
        - Приятно познакомиться, - улыбнулся он. Кейси кивнула, уставившись на него с глуповатым видом. Я надеялась, он не подумает, что у моей сестры не все в порядке с головой. Поймет, что она просто в шоке.
        Мэри вернулась к машине, к счастью, не произнеся ни слова. Обычно она из тех, кто заболтает тебя так, что захочешь убежать.
        - Спасибо, - сказала я Картеру. - Спасибо за… Он покачал головой. На секунду мне показалось, что он сейчас меня поцелует, но он только дотронулся рукой до моего лба. Это было очень нежное прикосновение, как будто по моей коже провели перышком. Потом он вырвал из тетради листок, написал на нем свой номер телефона и вложил его в мою руку.
        - Позвони мне, - сказал он. - Особенно если тебе что-нибудь понадобится.
        - Хорошо, - ответила я, чувствуя, как от его прикосновения у меня кружится голова. Картер захлопнул дверцу, и мы поехали.
        - Он милый, - наконец произнесла Кейси. Больше ни она, ни я за всю дорогу до больницы не сказали ни слова.
        Мама ходила взад-вперед по истертым квадратам линолеума, нервно покусывая ноготь. На ее плече тяжелым грузом висела сумочка. Увидев нас, она побежала навстречу и заключила нас в объятия.
        - Папа в порядке, - сказала она. - Ему нужно полежать в больнице, но с ним все будет хорошо.
        Кейси отстранилась и посмотрела на маму остекленевшим взглядом.
        - Что произошло? - спросила она.
        Мама тяжело вздохнула.
        - Когда он ехал на работу, в машине что-то сломалось. Он вылетел на обочину и врезался в дерево, но скорость была не слишком высокая. - Мама откинула волосы со лба. - К счастью, в этот момент он ехал в гору.
        - Значит, с ним все в порядке?
        - Да. У него, видимо, сломаны нога и несколько ребер. Возможно, есть еще несколько внутренних… повреждений. - Она похлопала Кейси по плечу. - Но, да, с ним, слава богу, все в порядке.
        Мама заговорила о процедурах, порезах, царапинах и прочих медицинских вещах. Я присела на гладкий пластиковый стул и обхватила руками металлические подлокотники. Кожей почувствовала, какие они холодные, чистые и прочные.
        Я никогда раньше не была в приемной реанимационного отделения. Оно выглядело так, как показывают в сериалах: на линолеуме отражался яркий свет люминесцентных ламп, все вокруг казалось отполированным и стерильным. Даже воздух был продезинфицирован. В нем чувствовались резкие запахи спирта и хлорки.
        Я сидела и смотрела, как двигаются большие пластиковые стрелки настенных часов. Мои мысли становились все пессимистичнее. Значит, папа не сможет ходить на работу? Кто будет о нем заботиться? Где мы возьмем деньги, чтобы заплатить по счетам? Что нам делать сейчас? Просто сидеть здесь целый день и смотреть, как привозят и увозят больных? Неужели так и положено?
        От духоты меня стало мутить. Я начинала злиться. Безумно хотелось вернуться в библиотеку. Снова сидеть на растрескавшемся диванчике и слушать мягкий, с хрипотцой голос Картера. Я до сих пор чувствовала его прикосновение, и от одной мысли о нем у меня сводило дыхание.
        Голоса вокруг слились в единый муторный гул. Мне казалось, что я сейчас взорвусь. Но Кейси не выдержала первой.
        - Мне надо выйти, - сказала она, вставая со стула.
        - Я с тобой, - подхватила я. Мама, погруженная в свои мысли, еле заметно кивнула.
        Выйдя через двойную дверь, мы зажмурились от солнечного света.
        - Нельзя нам пойти домой? - спросила Кейси.
        - Хорошо бы, - отозвалась я. - Но мы должны быть тут ради папы.
        Кейси топнула ногой по тротуару и издала короткий стон.
        - Если бы кто-то из нас попал в больницу, он бы не пришел, - проговорила она.
        - Неправда, - запротестовала я.
        - Я хочу домой, - повторила Кейси.
        - Я знаю, Кейс, - вздохнула я.
        - А ты не хочешь?
        - Хочу. Мне без разницы. - У меня не было сил ее успокаивать.
        Кейси скрестила руки на груди.
        - Если мама не отвезет нас, я пойду пешком.
        - Мама не сможет сейчас уйти.
        - Значит, идем сами.
        - Так нельзя, - ответила я. - Нужно спросить. Подожди, я сейчас вернусь.
        Мама была погружена в разговор с Мэри, поэтому только кивнула мне и жестом показала, чтобы я отошла. Мэри пустилась в рассказ о своем двоюродном брате, который погиб во время Второй мировой войны. Любой человек, проживший в нашем квартале больше трех недель, слышал эту историю как минимум сорок раз. На нее уходит около тридцати пяти минут. Мэри может немного изменить детали, чтобы история подходила к любому событию: ко дню рождения, Рождеству, Хеллоуину…
        - Увидимся дома, - сказала я и вышла, пока мама не успела сказать «нет». Так же как и Кейси, мне совсем не хотелось тут оставаться.
        13
        ИДТИ до дома была довольно долго, больше трех километров. На улице стояла жара. Солнце палило так, что от утренней осенней прохлады ничего не осталось. Но мы с Кейси не жаловались. Мы были слишком рады, что идем домой.
        Зайдя в дом, мы попали прямиком под струю холодного воздуха. Видимо, мама забыла выключить кондиционер, когда уходила на работу, хотя у нас дома такое считается одним из ужаснейших грехов. В Африке голодают дети, а тебе хватает наглости тратить электричество на то, чтобы кондиционер работал весь день?
        На минуту мы забыли обо всем. Бросили рюкзаки, раскинули руки в стороны и медленно закружились под прохладным ветерком. Настоящее блаженство. Кейси что есть силы затрясла волосами.
        Я посмотрела на часы. Было всего пол-одиннадцатого, но эмоций, испытанных мной за это утро, могло хватить как минимум на целый день.
        - Пойду прилягу, - сказала Кейси. - Сегодня ночью мне плохо спалось.
        Значит, нас таких двое.
        Кейси отправилась наверх, а я выключила кондиционер, пошла в гостиную и опустилась на папино кресло. Закрыв глаза и принюхавшись, я почувствовала запах его лосьона после бритья. Я представила, как он лежит в своей палате, совсем один. Одиноко ли ему? Кажется ли, что его никто не любит? Сожалеет ли он о чем-нибудь? А что, если бы он погиб и одно только это кресло сохранило его запах? Я еще раз вдохнула, но ничего уловить больше не получалось. Меня охватило чувство вины, и я почувствовала себя опустошенной, испуганной и ужасно эгоистичной.
        Но откинувшись на спинку кресла, я ощутила невероятное облегчение. Сейчас мы отдохнем и вернемся в больницу попозже, когда станет прохладнее, и солнечный свет уже не будет таким слепящим и резким. Будет дуть легкий ветерок. По пути мы зайдем в магазин и купим папе цветы.
        Постепенно я проваливалась в сон.
        Мне снилась маленькая девочка в красивом платьице. Та самая девочка, о которой я рассказывала Кейси.
        Ее загнали в угол, и теперь она плачет. Ее окружает толпа детей, и я среди них. Мы планировали это целую неделю - с тех самых пор, как увидели ее гуляющей по кладбищу с куклой в руках. Милдред тогда сказала, что она точно ведьма.
        В нашем городе не должны жить ведьмы.
        Мы подходим все ближе.
        Девочка прорывается сквозь толпу и убегает. Мы бежим за ней по безлюдной дороге, издавая боевые кличи. Наши ноги топают по грязи, поднимая облака пыли. Погоня длится долго. Наконец, мы приближаемся к дому.
        К моему дому.
        Но в этом сне я здесь не живу.
        Девочка взбирается на дуб, отчаянно перелезая с ветки на ветку. Она пытается добраться до открытого окна на втором этаже.
        Я нагибаюсь и подбираю с земли камешек. Я не хочу этого делать, но не могу остановиться. Заношу руку назад и бросаю его в девочку.
        - Ку-ку, - кричат девочки. - Лезь к себе на дерево, кукушка! Улетай отсюда, кукушка!
        Девочка стонет и плачет, но лезет все выше и выше. Постепенно дождь из камешков прекращается. Игра начинает нам надоедать.
        Но самая старшая девочка говорит: «Прогони кукушку!» - и вкладывает в мою руку последний камешек.
        Я прицеливаюсь и бросаю его.
        Он ударяется о руку девочки, как раз в тот момент, когда она тянется к следующей ветке.
        И она падает - очень, очень долго.
        Она ударяется о землю и лежит без движения. Время как будто останавливается.
        Никто не произносит ни слова.
        - Иди, Пейшенс, - говорит старшая девочка. - Разбуди ее!
        Я не хочу к ней подходить.
        - Ты бросала последняя! - говорит кто-то. Теперь они все требуют, чтобы я шла к ней.
        Они ругают меня и говорят, что во всем виновата я.
        Я делаю шаг к телу, лежащему на земле. Она же ведь просто без сознания, правда? - Сара, - зову ее я.
        Я приближаюсь и обхожу ее, чтобы увидеть глаза. Они широко открыты. Из приоткрытого рта стекает струйка крови.
        Она мертва.
        РЯДОМ ЛЕЖИТ ЕЕ ОБОЖАЕМАЯ КУКЛА. САРА ВСЕ ЕЩЕ СЖИМАЕТ В РУКЕ ЕЕ ВОЛОСЫ.
        ЕЩЕ ОДИН ШАГ ВПЕРЕД…
        И ВДРУГ КУКЛА ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА. ОНИ ГОРЯТ ЯРКО-ЗЕЛЕНЫМ СВЕТОМ.
        Я проснулась от того, что у меня перехватило дыхание. Посмотрела на часы - половина первого.
        Я проспала два часа, и все это время работал кондиционер. Дома было так холодно, что от моего дыхания едва ли не шел пар. Я бросилась к кондиционеру, чувствуя, как по коже бегут мурашки.
        Проблема в том, что я отключала его два часа назад. Еще не до конца проснувшись, я стояла и смотрела на термостат, надеясь, что все исправится само собой.
        Но ничего, конечно, не исправилось.
        Отлично. Теперь у нас еще и проблемы с кондиционером. Родители подумают, что мы с Кейси включили его, когда вернулись домой, и что-то в нем сломали.
        Я сняла пластмассовую крышку. Голубой рычажок стоял на отметке двадцать четыре, но термометр показывал двенадцать градусов. Значит, даже если кондиционер остался включенным, он не должен был работать.
        Холод стоял невыносимый. Я побежала на второй этаж и заглянула в комнату Кейси. Она спала, и из ее рта вылетали облачка пара. Она, наверное, ужасно замерзла в одной футболке.
        Мне казалось, что куклы смотрят на меня с неодобрением. Если Кейс проснется, она наверняка взбесится и следующие полгода будет подозревать, что я копаюсь в ее вещах, стоит ей отвернуться. Но не хватало еще, чтобы она жутко простудилась из-за переохлаждения. Я решила взять из ее шкафа одеяло.
        На полках (как и везде в комнате моей сестры) царил ужасный беспорядок. На них вперемешку лежали книги, украшения, туфли, журналы и пожелтевший от времени игрушечный телефон со Снупи. Розовое одеяло, которым она укрывалась зимой, оказалось на нижней полке, к которой был прислонен школьный рюкзак. Вытаскивая одеяло, я задела его и на пол вылетела стопка разноцветных папок.
        Я хотела подобрать их, и тут мой взгляд упал на одну из обложек.
        «Моя родословная», автор Мими Лэрд, - было написано на ней.
        Я взглянула на другие. «Моя родословная», Бенджи Байерсон. «Моя родословная», Дженни-лин By. «Моя родословная», Эван Личфилд.
        - Что ты тут делаешь?
        Услышав голос Кейси, я так испугалась, что уронила доклады. Потом обернулась и уставилась на нее.
        - Я зашла укрыть тебя, но… почему у тебя в рюкзаке чужие доклады?
        Она посмотрела на меня так, словно хотела сказать, что это не мое дело.
        - Я проверяющая среди учеников.
        - Кто-кто?
        - Это нововведение. - Кейси зевнула и подвинулась на край кровати. - Не доставай одеяло, я уже проснулась.
        Я стояла, уставившись на доклады.
        - Я потом их соберу, - сказала Кейси, проследив за моим взглядом.
        Я немного удивилась, что она не устраивает истерику из-за того, что я так близко подошла к ее куклам. Но она была совершенно спокойна. Раз так, я тоже не буду нервничать.
        - Что-то случилось с термостатом. Помоги мне проверить автоматический выключатель, - попросила я.
        Кейси спустилась со мной на первый этаж, и мы зашли в гараж.
        Холод проникал в него через щель под кухонной дверью, поэтому даже здесь было зябко. Если мама вернется сейчас, запретит нам выходить из дома до окончания школы. Сколько времени понадобится, чтобы дом прогрелся, если мы откроем все окна? Тогда мама ни о чем не узнает. Пока не придет счет за электричество.
        В стену гаража был встроен металлический шкафчик. Открыв его, мы обнаружили около тридцати больших черных выключателей. Кейси наклонилась, чтобы лучше их разглядеть.
        - Что это?
        - Предохранители, - ответила я.
        - Какой из них от кондиционера? - спросила Кейси.
        Я посмотрела на схему, нарисованную на крышке шкафчика. Третий квадратик слева был помечен буквой К.
        - Этот, - заключила я и нажала на выключатель. - Сходи посмотри, как там кондиционер.
        Кейси забежала в дом. Через секунду она, тяжело дыша, примчалась обратно.
        - Работает, - пропыхтела она.
        - Ладно, - сказала я, посмотрев на содержимое шкафчика еще раз. - Оставайся тут и нажми на этот выключатель, когда я крикну.
        Я вернулась в дом, подошла к термостату, посмотрела на красный огонек в углу и крикнула:
        - Нажимай!
        Красный огонек потух.
        - Нажимай еще раз! - прокричала я.
        Огонек снова загорелся. Опять потух, потом загорелся. Потух. Загорелся. Но от этого ничего не менялось. Все это время из кондиционера продолжал дуть холодный воздух.
        Ко мне подошла Кейси, поеживаясь от холода.
        - Не получается?
        - Нет, - ответила я, стуча зубами. - Нам та-аак влетит.
        - Как обычно, - пожала плечами Кейси. Она подошла к термостату, схватилась за рычажок выключателя и стала дергать его взад-вперед. Я уже собиралась сказать ей, что не надо так делать, потому что всерьез опасалась, что эта дурацкая штуковина отломится.
        - Как же я замерзла, - проговорила Кейси себе под нос. - Выключайся, выключайся!
        Поток холодного воздуха мгновенно остановился. Мы стояли и озадаченно молчали.
        - Ого, - произнесла я. - Как странно.
        - Я ничего не делала! - огрызнулась Кейси.
        - Боже мой, я и не говорю, что ты что-то сделала! - простонала я, заходя на кухню.
        Она затопала вверх по ступенькам, оставив меня в одиночестве. Я достала из холодильника сыр и несколько кусочков индейки и начала есть, водя взглядом по комнате. Посмотрела на дверь гаража, потом на пол. На светло-сером коврике остались темные пятна. Следы от наших ног.
        Я приподняла ногу и посмотрела на свою ступню. Нижняя часть носка была покрыта тонким слоем грязи.
        Точно такой же, какую я видела на носке Кейси сегодня утром.
        Значит, она была в гараже? В полседьмого утра? Но… зачем?
        Обзорный лист, который я проявила сегодня утром, полностью высох. Я взяла негативы и выбрала третий в пятом ряду - тот самый снимок, который был наполовину засвечен. Я вставила пленку в фотоувеличитель, проверила резкость, потом положила листок фотобумаги и включила таймер.
        Через пятнадцать секунд я опустила листок в проявитель и стала ждать, когда начнет проступать картинка.
        Но картинки не было. Если не считать картинкой черноту, которая мгновенно проявилась на всей поверхности листа.
        Я достала его и сполоснула, прежде чем выбросить в мусорную корзину.
        Потом взяла еще один лист фотобумаги и поставила таймер на пять секунд. Возможно, фотография получится недодержанной, но зато я пойму, какое время выставлять в следующий раз.
        Но не тут-то было. Этот лист тоже почернел.
        Я посмотрела на упаковку фотобумаги, чувствуя приступ паники. У меня было два черных полиэтиленовых пакета, в каждом лежало по пятьдесят листов. Я вскрывала только верхний, но сейчас оба они были приоткрыты. И стопки бумаги больше не были ровными и аккуратными - концы листов глядели в разные стороны.
        Вся моя фотобумага была засвечена.
        Одна такая упаковка стоила шестьдесят долларов. Родители давали мне двадцать долларов на карманные расходы в неделю. Значит, деньги, накопленные за три недели, пошли коту под хвост. И теперь мне нужно будет копить еще три недели, чтобы купить новую пачку.
        Три недели без проявления фотографий? От этой мысли мне стало плохо.
        Я миллион раз говорила сестре не прикасаться к моим вещам. Просила даже не заходить в фотолабораторию. Но все впустую.
        Это сделала Кейси. Кто, если не она?
        Несколько раз вдохнув и выдохнув, я отправилась разбираться со своей сестрой. Пока я шла по коридору и стучалась в ее дверь, у меня дрожали руки.
        «Спокойно, - говорила я себе. - Веди себя как взрослая».
        Кейси открыла дверь и посмотрела на меня широко открытыми голубыми глазами.
        - Что такое? - спросила она.
        Я глубоко вдохнула через нос.
        - Просто… скажи мне… зачем.
        - Что?
        Мое спокойствие разлетелось на кусочки, словно лампочка, сброшенная с третьего этажа.
        - Зачем ты так поступила, Кейси? Что я тебе сделала? Я изо всех сил стараюсь, чтобы мы хорошо ладили, хотя с тобой никто не хочет дружить, а ты…
        Она покраснела, схватилась руками за щеки и испуганно вскрикнула:
        - Лекси!
        Я сделала шаг назад.
        - Зачем, Кейси?
        - Я ничего не делала, - забормотала она. - Клянусь тебе. Я даже не знаю, как так получилось. Я услышала какой-то шум, и все, больше ничего не помню. Только какой-то очень странный сон. А потом я пришла в школу, и меня вызвали в кабинет директора - из-за папы. Я увидела доклады на столе у миссис Левин, а потом все они оказались у меня в рюкзаке…
        - Что?
        С ее лица исчезло всякое выражение, а рот слегка приоткрылся. Она тяжело дышала.
        - О чем ты говоришь, Кейс?
        Она покачала головой, не отрывая взгляда от пола.
        - Я имела в виду свою фотобумагу. Ее кто-то засветил. Все две пачки.
        - Это не я, - тихонько прошептала она.
        - Постой… Ты что, украла эти доклады из школы? Ты же сказала, что ты проверяющая среди учеников?
        - Нет! - вскрикнула она. - Я же говорю, что я не… То есть да, наверное, я взяла их, но я не хотела. Я просто нашла их у себя в рюкзаке.
        - Хочешь сказать, тебя кто-то подставил? - спросила я.
        - Не знаю. Наверное.
        Зная, какими злыми бывают дети, я всерьез рассматривала эту возможность.
        - Ты видела кого-нибудь рядом со своим рюкзаком?
        - Не знаю! - воскликнула она.
        Мое терпение было на исходе.
        - Кейси, ты либо видела, либо нет.
        - Может быть! - сказала она. - Я не помню. Но кто-то же должен был это сделать…
        Кто-то. Например, Мими Лэрд или какая-нибудь из ее заносчивых подружек. Я не стала говорить этого вслух. Кейси и так была в жутком состоянии.
        - Тебе придется их вернуть, - вздохнула я.
        - Я не могу! - вскрикнула она. - Меня же исключат!
        - Учителя относятся к проступкам с пониманием, - ответила я. - Только нужно вернуть их поскорее, чтобы это не выглядело еще более странно.
        - Поможешь мне? Я так устала, - жалобно проговорила она. - Я плохо спала прошлой ночью.
        Я не стала говорить ей, что она только что проспала два часа.
        Внезапно мне в голову пришла мысль.
        - Хорошо. Скажи… зачем ты ходила в гараж сегодня утром?
        - Я не была в гараже. - Она сморщила нос.
        - Когда мы встретились в коридоре, у тебя были грязные носки… - начала я.
        - В коридоре? - переспросила она. - Сегодня утром я тебя там не видела.
        Я уставилась на нее.
        - О чем ты, Лекси? Я не понимаю.
        Я тоже ничего не понимала. Ясно было только то, что в последнее время происходит слишком много странностей. Мне начинало казаться, что я схожу с ума. В конце концов, как говорится, что общего между всеми твоими проблемами? Ты сам.
        Что, если у меня поехала крыша?
        - Схожу прогуляться, - сказала я и пошла в свою комнату, чтобы взять ключи.
        - Можно с тобой?
        - Нет! - отрезала я. - Я хочу немножко побыть одна.
        - Нечестно, - пискнула Кейси.
        - Оставайся дома, - отозвалась я. И подумай, как объяснить учительнице, почему ты украла чужие доклады.
        - Я ничего не крала! - закричала она. - Кто-то подбросил их в мой рюкзак!
        Она побежала в свою комнату и захлопнула дверь.
        Зато она больше не просилась пойти со мной.
        Я спустилась на первый этаж и, заперев за собой дверь, вышла из дома. Чувствуя себя немного виноватой, я подняла взгляд на окна Кейси, чтобы проверить, смотрит ли она на меня.
        Она смотрела.
        Я отвела глаза и взглянула на наш дуб, стараясь забыть жуткую роль, которую он сыграл в моем сне.
        И тут я обратила внимание на силуэт ствола. На неровные края суков, оставшихся от давно отломанных ветвей. На тонкую кору, которая наросла на ранах дерева - в тех местах, где его подрезали или обламывали ветки.
        Вчера вечером я нарисовала этот дуб. Именно этот до последнего пучка мха, покрывавшего крохотное дупло примерно в двух метрах над землей.
        Нужно уходить отсюда. Но куда? Мне в голову пришло только одно место.
        Я пошла по дорожке и свернула на улицу.
        Когда я добралась до школы, парковка почти опустела. Несколько человек собрались небольшими группами возле своих машин и о чем-то разговаривали. Другие ученики печально толпились на остановке, ожидая задерживающийся автобус. При виде кирпичного здания школы мое тело по привычке напряглось. Но это было лучше, чем сидеть дома, где все вокруг наводило на мысль, что я теряю рассудок.
        Какая-то девочка странно посмотрела на меня. Когда я проходила мимо, она сделала шаг вперед, как будто хотела что-то мне сказать. Но ее за руку взяла подруга, и они обе отвернулись.
        Проходя мимо спортивного зала, я столкнулась с толпой болельщиц из группы поддержки. Они шли из раздевалки, галдя, словно первоклассницы, ожидающие зеленый сигнал светофора. На них была обычная одежда, но их выдавали прически - подвязанные белыми ленточками хвостики - и привычка ходить строем.
        Некоторые из них посмотрели на меня и зашептались, наклонив головы. Они напоминали лошадей, обнюхивающих друг друга.
        Последней вышла Меган Уайли. В руках у нее была тетрадка, и она читала что-то так внимательно, что чуть не врезалась в меня.
        - Извините, - пробормотала она и только потом подняла взгляд. Увидев меня, она невольно сделала шаг назад.
        Я отвела взгляд, ожидая, что она побежит за своими приспешницами, но она не уходила. Когда я снова подняла глаза, она смотрела на меня.
        - Как твой папа? - спросила она.
        Вопрос был, мягко говоря, неожиданным.
        - Эээ, все в порядке.
        - Лидия сказала всем, что ты упала в обморок, - сказала Меган. И, вздрогнув, добавила: - И что твой папа скорее всего умрет.
        Я закатила глаза и покачала головой. Почему-то у меня было ощущение, что мне в рот напихали соломы.
        - С ним все хорошо, - повторила я. - Всего лишь несколько переломов и ушибов.
        На этом разговор должен был и окончиться. Но Меган, судорожно сглотнув, проговорила:
        - Просто… моя мама погибла в автокатастрофе, когда я была маленькой. Поэтому я очень беспокоилась.
        Ох.
        - Ох, - выдохнула я. Что еще тут можно было сказать? Сколько всего мы не знаем о людях… - Мне очень жаль.
        - Я ее совсем не помню, так что…
        - Все равно, - произнесла я. Кошмар.
        - Я живу с бабушкой, - добавила Меган и посмотрела на дверь, за которой скрылись ее подружки, явно желая быстрее к ним присоединиться.
        - Спасибо, что спросила про папу, - сказала я.
        - Я рада, что она в порядке.
        - Он. Мы же говорим про моего папу, - проговорила я.
        Она покраснела. Ее идеальные щеки приобрели симпатичный розовый оттенок.
        - Да, конечно… извини.
        - Ну… - произнесла я. Мне хотелось провалиться под землю.
        Мы стояли в тишине, по колено погрязнув в неловкости.
        - Спасибо, - сказала я наконец.
        Она слегка улыбнулась и проскользнула в спортзал.
        Ого.
        Несколько мгновений я стояла на месте. Потом дверь внезапно открылась, и из нее показалась голова Меган:
        - Если ты ищешь Картера Блюма, я видела, как он разговаривал с мистером Мейкли около пяти минут назад.
        Видимо, на моем лице отразился такой шок, что это выглядело забавно. Меган рассмеялась - коротко и смущенно, совершенно без злости.
        - Увидимся, - сказала она и исчезла. На этот раз я поспешила удалиться, чтобы у нее не было возможности поразить меня еще раз.
        Каждый день после уроков мистер Мейкли около двадцати минут стоял возле библиотеки. Возможно, он будет вести у меня физику в следующем году. Когда я зашла во двор, он бросил на меня странный взгляд, и у меня появилось неприятное чувство, как будто все вокруг считают, что мой отец умер. От одной только мысли об этом у меня на несколько мгновений защемило сердце. Но Картера здесь не было, так что я пошла на парковку.
        Там я сразу же увидела Картера. Он сидел в машине и смотрел в свой айпод. Внезапно мне в голову пришла мысль, заставившая меня резко остановиться. Что я делаю? Почему я примчалась к Картеру? Я же почти не знаю его, а брожу за ним по школе, как влюбленная идиотка.
        Я почувствовала, как у меня напрягаются мышцы лица, а глаза начинают щипать. Захотелось как можно скорее убраться куда-нибудь подальше. Все равно куда, главное, чтобы он меня не увидел. Я обвела взглядом парковку, но увидела только низкие кустики и пару машин. Все они были слишком далеко, чтобы пытаться до них добежать.
        Мне оставалось только стоять и ждать, пока он меня заметит. Наконец он взглянул на меня, потом еще раз, как будто не веря своим глазам. Затем вышел из машины и направился ко мне.
        - Привет, - сказал он. В его голосе звучал вопрос.
        Я взглянула на него. Мне хотелось заползти в какую-нибудь щель и умереть.
        - Как дела у твоего папы?
        - Все в порядке.
        Картер посмотрел на меня:
        - Как твои дела?
        Удивительно, но этот вопрос внезапно показался очень сложным.
        - Все хорошо, - проговорила я.
        Он снова посмотрел на меня и покачал головой:
        - Нет, не хорошо.
        От этих слов я рассмеялась, и на глазах у меня тут же выступили слезы.
        - Ты прав, - сказала я.
        Он ничего не ответил, просто протянул руку, как будто хотел, чтобы я взяла ее.
        - Ты не понимаешь, - заговорила я. - Мне кажется, я схожу с ума.
        Картер поднял взгляд на небо, потом опустил его на землю.
        - Я понимаю, - сказал он.
        А потом я оказалась в его объятиях, и меня окутал его запах. Запах его стирального порошка и шампуня. Запах чистоты. Я закрыла глаза, прижалась к нему и забыла про все на свете.
        14
        КАРТЕР сидел и крутил между пальцами какую-то веточку.
        - Во-первых, - медленно проговорил он, - я был знаком с несколькими сумасшедшими и считаю, что с тобой все в порядке. - Он выпрямился. - У твоей сестры, похоже, есть некоторые проблемы, но в тебе я этого не вижу.
        - Может, у меня замаскированное сумасшествие, - мягко возразила я. - Такое, которое долго зреет внутри, а потом мгновенно накрывает с головой.
        Картер глубоко вздохнул.
        - Я думаю, тебе не стоит из-за этого переживать.
        - Что ты имеешь в виду?
        Картер вздохнул и выбросил веточку. Она с тихим всплеском опустилась на воду. Мы были в парке. Сидели на траве рядом с водоотводным каналом, который не так ужасен, как кажется по названию. На самом деле, он напоминает журчащий ручеек.
        - Ты… сильная.
        - Сильные люди не сходят с ума?
        Он усмехнулся и опустил голову.
        - Сильных людей безумие не накрывает с головой мгновенно. Это удел слабых.
        Ох.
        - Мне кажется, ты слишком суров к себе, - сказала я.
        Он покачал головой, не поднимая на меня глаз.
        - Иногда жизнь - сплошной отстой, - проговорила я.
        - Да, - согласился Картер. - Такое иногда случается со всеми, и большинство может с этим справиться. Но только… - Он втянул воздух через рот и поднял глаза на солнце. - Только не я.
        - Зачем так мучить себя? Ну и что, если ты… Я хочу сказать, как можно плохо относиться к человеку только из-за того, что он прошел через…
        - Алексис, ты можешь сказать это вслух. Это была попытка самоубийства. - Он посмотрел мне в глаза и склонил голову набок. - Неумелая и неудачная.
        Я повернулась к воде и начала сплетать в косичку сосновые иголки, но в конце концов мое любопытство побороло деликатность.
        - Что именно ты сделал?
        Он прилег на траву и теперь смотрел на меня настороженно, словно пугливый пес.
        - Извини, - пробормотала я. - Это не мое дело.
        - Не извиняйся. Я просто не привык об этом говорить. - Он протянул мне руку. - Никогда не думала, почему я постоянно хожу в рубашках с длинными рукавами?
        Я взяла его руку и, закатав рукав, увидела несколько пересекающихся шрамов.
        - В тот день мама пришла домой с конференции раньше, чем должна была, и нашла меня, - продолжил он. - Нам пришлось поменять плитку в ванной, потому что со старой никак не стирались пятна крови.
        Не отдавая себе отчета, я прижала его руку к груди.
        Секунду спустя я поняла, что делаю, и выронила ее, словно горячую картошку.
        Он рассмеялся неторопливым, непринужденным смехом. Своим особым смехом.
        А я никак не могла понять, как такой очаровательный и умный человек мог страдать такой депрессией.
        - Как у тебя получается всегда быть таким идеальным? - спросила я, не задумываясь о том, что говорю.
        Картер удивленно посмотрел на меня и ответил не сразу.
        - Идеальным? - переспросил он через несколько мгновений. - Ха.
        Я промолчала, потому что была в ужасе от того, что только что сказала, и мучительно хотела забрать свои слова назад.
        - Мисс Воррен, - проговорил он голосом немецкого психоаналитика. ВЯ Боюс, што вы брэ-дите.
        - Брежу, - повторила за ним я. Очень может быть, учитывая события последних дней. Но я постаралась выбросить это из головы и сосредоточиться на Картере. После моих слов он не засмеялся мне в лицо, и благодаря этому я почувствовала себя храбрее.
        - Так… какие же у тебя недостатки?
        - Какие у меня недостатки? Ты предлагаешь мне составить список? - Он печально рассмеялся и покачал головой. - Это нечестно. Какие у тебя недостатки?
        - Если ты еще не заметил, все мое существование - сплошной недостаток, - ответила я, ложась на траву рядом с ним и глядя на небо. - Я огромный прыщ на лице человечества.
        - Звучит немного противно, - отозвался Картер.
        - Зато честно.
        - Нет, это не честно, - сказал он. - Это похоже на паранойю и… - он на секунду задумался, - звучит очень пессимистично.
        - Параноик, пессимист, - проговорила я, загибая пальцы. - Противный прыщ. И эти три недостатка - только верхушка айсберга.
        - Я не говорю, что ты параноик…
        - Просто мои слова похожи на паранойю?
        Он шутя стукнул меня по руке.
        - Может быть, ты все-таки немного сумасшедшая, - усмехнулся он. От его легкой улыбки у меня внутри все задрожало.
        - Твои недостатки, - деловито произнесла я. - Перечисли их.
        - Я сноб, - с легкостью признался он.
        - В отношении чего?
        - В отношении очень многого: фильмов, книг, школьных постановок, боксеров…
        - Не любишь собак?
        - Нет, я про людей. Про спортсменов. - Он наморщил нос. - Даже не знаю, почему так.
        Ой. Недостаток Алексис номер четыре: глупость.
        - Какие еще у тебя недостатки?
        - У меня не очень хорошие отношения с отцом, - помедлив, ответил он.
        Это я понимала очень хорошо. Я лежала, вглядываясь в пушистое облачко и придумывая, на что оно похоже.
        - Я слишком много думаю о себе. Я раздуваю проблемы из мелочей. Я совершал много эгоистичных поступков… И во мне нет… храбрости. - Он прищурился на солнце и грустно улыбнулся.
        - Хватит. - Я отвела взгляд от облака, которое, кажется, собиралось принять форму крокодила, и посмотрела на Картера.
        Разговаривая, мы незаметно придвинулись друг к другу. Наши руки соприкоснулись. По моей коже побежали электрические разряды.
        Теперь я знала наверняка: за внешностью симпатичного политика скрывается нечто гораздо большее.
        - Я надеюсь, на самом деле ты так о себе не думаешь, - проговорила я.
        Он повернул ко мне голову и прищурил глаза.
        - А что обо мне думаешь ты? - мягко спросил он.
        Я слегка пихнула его рукой.
        - Лучше тебе не знать.
        Он молчал, ожидая ответа.
        - Я думаю, ты… - заговорила я едва слышно. - Опасен.
        - Почему? - прошептал он.
        - Потому что… - начала я, хотя толком не знала, как выразить это словами. - Ты заставляешь меня слишком много думать.
        - Никогда не встречал никого, похожего на тебя, - сказал он, повернувшись ко мне всем телом.
        Я почувствовала невероятное, практически магнетическое притяжение между нами. У меня пересохло горло, и стало трудно дышать.
        - Все это так странно, - проговорила я еле слышно.
        Несколько мгновений он всматривался в мое лицо, а потом улыбнулся.
        Боже, неужели так очевидно, что мое сердце стучит как бешеное? Я как будто оказалась в кино. В той сцене, где девушка ожидает, что парень поцелует ее, и, закрыв глаза, подается к нему. Только я подавалась к нему не телом, а всей своей душой.
        - Не могу ничего поделать с собой, Алексис, - сказал он. - Я хочу заставлять тебя слишком много думать… и хочу слушать, о чем ты думаешь… слишком сильно.
        Хотя я лежала, у меня начала кружиться голова. Это все было как-то чересчур. Я почувствовала, что краснею, и подняла руку, чтобы прикрыть лицо.
        Картер взял ее в свою. Наши взгляды встретились.
        - Ты не такая, какой хочешь казаться, - проговорил он так, как будто его только что осенила эта мысль. - Когда я говорю с тобой, я чувствую себя… в безопасности.
        Мне казалось, что мое сердце сейчас взорвется.
        - Лекси.
        Я выхватила свою руку и села так быстро, как только могла. Картер тоже привстал и провел пальцами по волосам.
        В паре метров от нас, безмолвная и неподвижная, словно статуя, стояла Кейси.
        - Что-то случилось с папой? - выпалила я.
        Она покачала головой и перевела взгляд с меня на Картера.
        - Что ты здесь делаешь? - спросила она.
        - Кейс… ты же помнишь Картера, - проговорила я. Картер поднялся на ноги и протянул мне руку. Я взяла ее, и он помог мне встать. А потом так и не отпустил.
        - Уже поздно, - произнесла Кейси. Она нахмурилась, увидев, что мы держимся за руки.
        - Тебя мама прислала?
        - Нет.
        Гнев поднимался во мне, как вода во время прилива.
        - Иди домой, Кейси. Я скоро подойду.
        - Я хочу есть, - спокойно сказала она.
        - Так приготовь себе что-нибудь.
        - Ты предпочитаешь проводить время с ним, а не со мной? - тонким, обиженным голосом проговорила она. - Я же твоя сестра.
        Картер повернулся ко мне и дотронулся до моего плеча.
        - Иди домой, - сказал он. - Мы продолжим этот разговор в другой раз.
        Я покачала головой не столько в знак несогласия, сколько от недоумения. Я была готова задушить Кейси.
        - Хочешь, я отвезу вас? - спросил Картер.
        - Спасибо, но мы лучше пройдемся пешком, - ответила я. Сейчас я не могла доверить сестре единственную светлую сторону своей жизни. Вдруг в машине она начнет нести бред? Говорить о сказках, куклах, школьных кражах… А что, если она украдет что-нибудь у Картера? Будет вообще великолепно.
        Я обернулась к Картеру и почувствовала, как губы расплываются в невольной улыбке.
        - Идите осторожно, - весело проговорил он. Потом наклонился и поцеловал меня в щеку. - Это за все приятное, что ты мне сказала.
        - Но я даже не…
        - Мы можем уже идти? - перебила меня Кейси. - Пешком до дома будем целую вечность добираться.
        Плевать, даже если она окончательно слетела с катушек. Я убью ее.
        - Пока, - сказала я. Кейси, не прощаясь, пошла к выходу из парка.
        - Приятно было снова увидеть тебя, Кейси! - крикнул Картер.
        Я взглянула на Кейси, чтобы посмотреть, как она отреагирует. Она обернулась и недовольно посмотрела на меня, не удостоив Картера даже взглядом.
        Отлично.
        Я не разговаривала с ней всю дорогу до дома. Я не собиралась больше пытаться помочь ей, раз она не хотела помогать себе сама.
        Приготовив ей бутерброд, я поднялась в свою комнату, заперла дверь и включила музыку на полную громкость.
        Полчаса спустя из коридора раздался мамин голос:
        - Алексис, с тобой все в порядке? Почему у тебя так громко включена музыка?
        Я подошла к двери и открыла ее, потом вернулась обратно и опустилась на кровать. Мама зашла в комнату и присела рядом со мной. Я выключила музыку.
        - Как дела у папы?
        - Все хорошо, - сказала она. - Может быть, ты сможешь заглянуть к нему завтра после школы?
        - Я постараюсь.
        - Ты плохо себя чувствуешь? - спросила мама и потрогала мой лоб. Потом резко отдернула руку от удивления. - У тебя шишка.
        - Я знаю, - отозвалась я. - Меня вчера ударили в школе. айг Увидев, что на ее лице появилось озабоченное выражение, я добавила: - Случайно. Дверью.
        Мама наморщила лоб она всегда так делает, когда из-за чего-то переживает.
        - Почему мне никто не позвонил?
        - Ничего страшного не произошло. - Подумав о Картере, я не смогла не улыбнуться.
        - Тогда ладно, - ответила мама. Подробности ее, видимо, не интересовали. - Скажи, если будет болеть. Температуры у тебя вроде бы нет.
        - Я, наверное, просто прилягу.
        - Хорошо, милая, - отозвалась она. Было очень странно слышать, как она говорит слова, которые обычно произносят чужие мамы.
        Она встала и неловко дотронулась до моего лба. Потом обвела мою комнату взглядом.
        - Ты такая аккуратная, - с одобрением сказала она. - Это в тебе, видимо, от папы. Точно не от меня.
        Это правда. Для мамы она довольно неряшлива.
        Ее взгляд упал на книжные полки.
        - Что случилось с твоими школьными альбомами? - спросила она.
        Я посмотрела на полку, на которой хранились все мои альбомы с фотографиями начиная с детского садика. Сейчас самого последнего, прошлогоднего, там не было, из-за чего все остальные некрасиво накренились.
        - Один куда-то делся, - ответила я. Странно. Я сразу же подумала про Кейси.
        - Ты же не потеряла его? - В мамином голосе слышались нотки обвинения, как будто я продала альбом, чтобы достать деньги.
        - Чисто технически может быть, - отозвалась я. - Но я уверена, что он найдется.
        - Эти штуки стоят целое состояние, - вздохнула она.
        Я открыла рот, чтобы ответить, но тут в маминой комнате зазвонил мобильный телефон.
        - Сейчас вернусь, - сказала мама, спрыгнув с кровати.
        Я вздохнула, откинулась назад, прижав подушку к груди, и закрыла глаза.
        Через пару минут мама вышла из своей комнаты, говоря в трубку:
        - Хорошо… Ох… Спасибо… Да… Ладно… Да, пожалуйста…
        Она захлопнула крышку телефона и посмотрела на меня невидящим взглядом.
        - Что случилось? - спросила я.
        - Звонил детектив из полицейского отдела, - проговорила мама и потрясла руками в воздухе, будто хотела снять напряжение. - Сказал, что у них есть причины считать, что это было покушение на убийство. Они осмотрели тормоза машины, и, похоже… тормозные шланги кто-то перерезал.
        Я резко выпрямилась.
        - Кто-то испортил тормоза в папиной машине?
        - Да, но… - Она покачала головой и присела на кровать. - Алексис, папа ехал не на своей машине, а на моей. Он собирался отогнать ее в мастерскую, чтобы поменять масло.
        Я снова прислонилась к спинке кровати и взглянула на маму, которая не поднимала глаз от пола.
        - Боже мой, - проговорила она дрожащим голосом. - Пожалуйста, не говори Кейси. Для нее это будет слишком большим ударом.
        - Хорошо, - ответила я. - Конечно.
        Мама нежно дотронулась до моего лба, потом встала и вышла в коридор. Она была в шоке.
        Подумав о Кейси, я вспомнила про доклады в ее рюкзаке.
        Могли ли дети, сделавшие это, как-то пробраться в мой дом и испортить тормоза? Может, решили так подшутить над нашими родителями? Если Мими злится из-за того, что случилось с ее рукой, возможно, нашу маму она тоже считает виноватой…
        Но это же покушение на убийство. Даже самая испорченная школьница не будет пытаться убить мать своей одноклассницы.
        Если только…
        Если только она не подумала, что Кейси тоже будет в машине.
        Через полчаса раздался звонок в дверь. Я подумала, что пришли полицейские, и бегом бросилась к лестнице. Но когда мама открыла дверь, оказалось, что это доставили пиццу.
        Мама подняла на меня взгляд:
        - Хочешь есть?
        Я покачала головой.
        Мама выглядела устало. Ее лицо казалось очень бледным, а волосы были собраны в неаккуратный пучок.
        - Можешь позвать сестру?
        Я тяжело сглотнула, но тут Кейси врезалась в меня сзади. Причем так сильно, что мне пришлось ухватиться за стену. На долю секунды меня охватила паника - я испугалась, что сейчас упаду с лестницы.
        Ой-ой, - только и сказала она.
        Мама понесла пиццу на кухню, и Кейси вполовину медленнее обычного стала спускаться по ступенькам. Дойдя до середины лестницы, она обернулась и посмотрела на меня.
        - Что с тобой не так? - спросила она.
        «Тебя пытаются убить твои же друзья», - подумала я. Но заставила себя выпрямить спину и сказать твердым голосом:
        - Со мной все в порядке. Слушай, тебе не кажется, что нам стоит поговорить с мамой о докладах в твоем рюкзаке?
        Она сжала перила изо всех сил, так что костяшки пальцев побелели.
        - Нет, - ответила она. - Этого делать не надлежит.
        - Не что?
        Она зло посмотрела на меня.
        - Я сказала, нет. Уже нет проблемы. Я со всем разобралась. Отнесла их обратно в школу.
        - Серьезно?
        - Не такая уж я беспомощная, знаешь ли, - сказала она, раздраженно фыркнув.
        Она спустилась вниз, перепрыгивая через ступеньки и проскользнула на кухню.
        Я смотрела ей вслед, лихорадочно размышляя.
        Нет. Я ей не верила.
        Я прокралась по коридору и прошмыгнула в комнату Кейси. Там было совершенно темно, если не считать узенькой полоски света, проникавшей из коридора и освещавшей пару потрепанных тряпичных кукол. Когда мои глаза привыкли к темноте и вместо черных пятен я начала различать контуры мебели, я принялась за поиски рюкзака Кейси.
        Он нашелся на полу между кроватью и полками у дальней стены, на которых стояли куклы. Я присела на ковер. Меня охватило ощущение, что за мной следят десятки глаз, разозленных моим вторжением.
        Рюкзак был раскрыт.
        В нем ничего не было. Только обычные вещи - ручки, пара пустых тетрадок, два выпуска журнала «Модные куклы» (неудивительно, что у нее нет друзей, если она читает это в школе). Доклады исчезли.
        Я поднялась на ноги и огляделась в полутьме, пытаясь придумать, куда она могла их спрятать. На секунду я даже допустила, что, возможно, Кейси сказала мне правду.
        И тут я заметила на кровати свой прошлогодний школьный альбом.
        Он был раскрыт на странице с фотографиями учеников, которые в том году заканчивали школу. На снимке одной из девочек Кейси красной ручкой поставила галочку. Зачем?
        Я развернула альбом, чтобы разглядеть его получше.
        Вдруг полоска света стала уже. Я подняла глаза на дверь. Она слегка дернулась, как будто я ее разбудила.
        А потом медленно, сантиметр за сантиметром, стала закрываться.
        Я схватила альбом, и тут дверь захлопнулась передо мной, оставив меня в кромешной темноте.
        Во мне ослепительными вспышками запульсировал ужас. Я оцепенела от шока. Было так страшно, что я не могла даже пошевелиться, хотя какая-то отдаленная часть моего мозга кричала: «Беги отсюда!»
        И тут все стало значительно хуже.
        На мгновение я подумала, что мне просто показалось. Но я знала, точно знала: нет, не показалось.
        Холодный, влажный ветерок коснулся моей шеи. Запахло тухлыми яйцами.
        Я изо всех сил дернула дверь. Она поддалась, и я чуть не врезалась в стену коридора. Я едва успела оглянуться назад, как дверь снова захлопнулась.
        Я забежала в свою комнату, включила свет и закрылась на замок.
        Через пару секунд я отдышалась и присела на пол у стены, противоположной двери. Чтобы можно было увидеть, если кто-то войдет.
        Что только что произошло?
        Через пару минут я убедила себя, что ничего необычного не случилось. Холодный ветер мог подуть из открытого окна. Скорее всего, он же захлопнул дверь у меня перед носом. Запах наверняка шел от заплесневелых кукол.
        Я положила альбом перед собой и стала его листать. Всего я нашла около восьми фотографий, в уголках которых стояли маленькие красные галочки. С некоторыми из этих девочек я была незнакома, а других знала даже слишком хорошо. Пеппер Лэрд… Меган Уайли…
        Но отметка на фотографии Меган отличалась от других.
        На ее фотографии был нарисован жирный красный крест.
        В принципе кто-то мог бы подумать, что я сама перечеркнула фотографию Меган - для этого были основания. Но я этого не делала. Я люблю чистоту и порядок во всем - это почти как клинический диагноз. В детстве, закончив играть, я развешивала одежду Барби по маленьким вешалкам и парковала ее розовый автомобиль в специально отведенное для этого место под шкафом. Я никогда не приклеивала смайлики на мебель. И хоть в школьных альбомах запечатлены некоторые из самых печальных эпизодов моей жизни, я храню их в идеальном порядке.
        Очевидно, что это сделала Кейси. Но зачем она так поступила с фотографией Меган?
        Откуда она вообще знает, кто такая Меган?
        А потом я вспомнила конец сказки, который я придумала в подвале.
        Было еще довольно рано, но я чувствовала себя совершенно выжатой. Я нормально не спала две ночи подряд, к тому же безумно устала от мыслей о сестре, перечеркивающей фотографии в альбомах, и родителях, которых кто-то пытается убить.
        Почистив зубы, умывшись и переодевшись в пижаму, я спустилась на первый этаж, чтобы проверить, закрыт ли засов на входной двери. Все было в порядке.
        Потом я удостоверилась, что задняя дверь тоже заперта, и через кухню зашла в гараж, чтобы обследовать дверь, которая вела туда со двора. Если кто-то пробирался к маминой машине, он должен был зайти отсюда.
        Папин автомобиль стоял там же, где и обычно.
        Подойдя к двери, я замерла. Она была закрыта на цепочку.
        Зайти сюда со двора было невозможно.
        Значит, кто-то пробрался сюда через наш дом. Или…
        Я вспомнила про грязные носки Кейси, и у меня задрожали руки, а все тело охватил озноб.
        Неужели моя сестра так жаждала популярности, что согласилась участвовать в чьем-то безумном плане и помогла испортить мамину машину?
        Могла ли она прийти сюда, открыть цепочку и впустить злоумышленника?
        Чушь какая-то. Тем более она заверяла меня, что не ходила в гараж…
        Хотя еще она говорила, что утром мы не встречались в коридоре.
        Я поднялась в свою комнату и, на секунду помедлив, закрыла за собой дверь.
        - Шшшш…
        Я открыла глаза и увидела, что на моей кровати сидит Кейси. При лунном свете ее фигура казалась сияющей.
        - Шшш, - повторила она.
        - Кейси, - начала я, - что… - Дверь в мою комнату была широко открыта, так что в проеме виднелся тускло освещенный коридор.
        - Привет, Алексис, - прошептала Кейси, - nr Я видела тебя в темноте.
        - О чем ты говоришь?
        При тусклом свете казалось, что из всего вокруг исчезли краски. Мы словно были в чернобелом фильме. Даже глаза Кейси светились яркочерным с искорками белого.
        Она не отвечала.
        С меня слетели остатки сна.
        - Что ты хочешь, Кейси?
        Но она уже отвлеклась от меня. Я проследила за ее взглядом и поняла, что она смотрит на стол, где я оставила школьный альбом.
        - Зачем ты рисовала в моем альбоме? - спросила я.
        Она не обратила внимания на мой вопрос.
        - Поиграй со мной, Алексис, - проговорила она, и ее глаза зажглись ярче. - Пойдем поиграем.
        - Ты сошла с ума? - Не сводя глаз с ее белого лица, я потянулась к лампе, стоявшей на ночном столике. - Не хочу я никуда идти.
        И я включила свет.
        Она тут же наклонила голову, но я готова поклясться, что на мгновение увидела ее глаза. Они были зелеными.
        - УБИРАЙСЯ ОТ МЕНЯ! - закричала я.
        Несколько секунд она стояла ссутулившись, лицом к двери. Потом обернулась и посмотрела на меня пустым взглядом. Ее глаза были голубыми.
        - Что происходит? - взорвалась я. - Ты что, идиотские линзы надеваешь, что ли?
        Кейси, казалось, озадачил мой вопрос.
        - Нет, Лекси… У меня стопроцентное зрение.
        - Иди спать, Кейс.
        - Зачем ты позвала меня? - спросила она, озираясь вокруг.
        Она что, издевается?
        - О чем ты говоришь? Я не звала тебя сюда… Сейчас же ночь!
        Она отвернулась и снова ссутулилась. Потом подняла руку и откинула волосы с лица элегантным, отточенным жестом.
        Вдруг она потянулась к моей руке, и я почувствовала, как ее пальцы касаются моей кожи.
        - Мы можем подружиться, - прошептала она.
        Мою руку резко обожгло. Опустив глаза, я увидела четыре красные отметины на том месте, где она прикоснулась ко мне.
        - Знаешь что? - сказала я. - Меня все это достало. Убирайся отсюда.
        Кейси внезапно распрямила спину, схватила альбом со стола и изо всех сил швырнула его о стену.
        - Что?..
        Она сделала шаг назад и с равнодушным взглядом ударила себя по лицу.
        Мне понадобилась секунда, чтобы осознать, почему на щеке у моей сестры яростно краснеет отметина. К тому времени, когда я поняла, что происходит, она успела свернуться калачиком на поду и зайтись диким криком.
        Через секунду в комнату вбежала заспанная мама. Увидев, как Кейси плачет на полу, она посмотрела на меня так, что у меня по спине побежали мурашки. Я отодвинулась на дальний угол кровати и сжалась в комок. Я не знала, как объяснить то, что произошло.
        Мама нагнулась к Кейси и взяла ее за плечо. Кейси подняла глаза. След от пощечины становился ярче с каждой секундой. Мы с мамой потрясенно ахнули.
        Кейси… - прошептала мама, вставая на колени, чтобы поближе посмотреть на ее лицо.
        Моя сестра сильнее прижала голову к коленям, уклоняясь от маминой руки.
        - Мамочка, - всхлипнула она.
        - Что, малышка? Что случилось? - ласково прошептала мама и положила руку Кейси на спину.
        - Мам… - решительно начала я.
        Она подняла руку, и я поняла: сейчас бесполезно что-либо говорить.
        - Лекси ударила меня, - сквозь рыдания проговорила моя сестра.
        Несколько секунд мама разглядывала отметину на лице Кейси, потом подняла взгляд на меня.
        - Она врет, - сказала я. - Она сама это сделала.
        - Сама? - повторила мама. - Что за бред ты несешь?
        - А еще она бросила в меня книгой, - добавила Кейси.
        Мама взглянула на альбом, лежавший на полу. Конечно же, он раскрылся на странице с фотографией Меган Уайли, и теперь на нас смотрело ее идеальное улыбающееся лицо, перечеркнутое красным крестом.
        - Мам, давай поговорим об этом? - попросила я. - Наедине?
        Мама посмотрела на меня так, словно не верила своим ушам.
        - Ты не понимаешь, - проговорила я, хоть и осознавала, что это бесполезно. Она не верила мне. Ни секунды.
        - Ты права, Алексис, - сказала она. - Я не понимаю.
        - Не злись, мамочка, - заговорила Кейси. - Лекси знает, что не подобает бить людей. Ей просто грустно.
        - Ты знаешь, через что мне пришлось сегодня пройти? - вскрикнула мама. - Алексис, я понимаю, что ты злишься, но нельзя же вымещать это на своей младшей сестре!
        Я не сказала ни слова. Они поднялись с пола, и Кейси взяла маму за руку.
        - Мамочка, можно я посплю сегодня в твоей комнате? - протянула она жалостливым тоном.
        Мамины плечи вздрогнули. Она всхлипнула и кивнула. У меня заныло сердце.
        - Она врет, - повторила я, когда они выходили из моей комнаты.
        Мама не отреагировала на мои слова, но Кейси обернулась. Она сверкнула на меня зелеными глазами и закрыла за собой дверь.
        Я села прямее и закатала левый рукав, чтобы рассмотреть отметины на руке. Они напоминали сильный солнечный ожог и были мягкими на ощупь.
        Может ли человеку так внезапно снести крышу? Как это возможно: сегодня быть милой, обычной девочкой, а назавтра превратиться в полнейшую психопатку?
        А вдруг Пеппер Лэрд говорит правду? Что, если Кейси на самом деле специально сломала руку Мими?
        Возможно, Кейси не сошла с ума за один день. Возможно, ей с каждым днем становилось все хуже, а вчера ее состояние достигло пика. Она расстроилась после ужина, украла доклады из школы, засветила мою фотобумагу…
        И как-то поучаствовала в том, что случилось с папой?
        На электронных часах голубовато светились цифры. 2.41. Середина ночи. Мне нужно было провести еще четыре часа в темноте под одной крышей с сумасшедшей сестрой.
        Я лежала без сна и смотрела в потолок. Прислушивалась, не раздастся ли какой-нибудь звук, по которому я пойму, что с мамой что-то не в порядке или что Кейси снова идет сюда. Но все было тихо, и я постепенно провалилась в неспокойный сон.
        15
        НА СЛЕДУЮЩЕЕ утро я слышала, как Кейси, напевая, топает по своей комнате, но в коридор она так и не вышла. Я взяла колу и печенье и, не разогревая его в тостере, направилась в холл. Я уже почти добралась до входной двери, когда мама показалась перед лестницей на площадке второго этажа.
        Было бы здорово, если бы она сказала: «Алексис, давай сядем в столовой и поговорим. Расскажешь мне свою версию того, что произошло».
        Но, конечно, она этого не сделала. Только пристально посмотрела на меня.
        - Ты же не веришь ей, правда? - спросила я.
        - Я не знаю, что думать, - ответила она. - Я знаю только то, что видела своими глазами. И что твоя сестра до ужаса тебя боится, Алексис.
        - Кейси не боится меня, - сказала я. - Она просто хорошо умеет врать.
        Тут я увидела сестру. Она шла по коридору бесшумно, словно кошка. Потом остановилась за спиной у мамы и злобно посмотрела на меня, скрестив руки на груди.
        - Наверное, нам вместе надо все это обсудить, - вздохнула мама.
        - Забудь, - ответила я. - Может, как-нибудь потом.
        - Нет, - сказала мама. - Я не хочу забывать про это. Я хочу разобраться с проблемой.
        Как по мне, так с чертовой проблемой уже нечего было разбираться. Мама уже все для себя решила. Я подняла с пола рюкзак и открыла дверь.
        - Не смей выходить из дома, юная леди! - закричала мама мне вслед.
        Я посмела. Мама пошла за мной, но остановилась в холле. Я не сомневалась, что она следит за мной из окна, но не стала оборачиваться.
        Я вышла из дома очень рано, поэтому добралась до школы задолго до начала уроков. Я присела на каменную лавочку в дальнем углу двора. Машины Картера на стоянке еще не было, а говорить с детьми тьмы мне не хотелось. Они захватили все столики для пикника и вели оживленные споры о манге и местных музыкальных группах.
        Каждый перебивал другого и пытался обратить на себя всеобщее внимание.
        Я задалась вопросом, заметит ли хоть кто-нибудь, если я в одиночестве просижу здесь - на этой лавочке, в этом углу - до самого выпуска из старшей школы. Но в конце концов я все же поднялась и пошла в класс.
        Прозвенел звонок. Я подумала, что смогу без неприятностей просидеть хотя бы один урок или, может быть, даже два. И тут дверь открылась.
        Уверенным шагом в класс зашла Кейси. Так, как будто делала это каждый день. Те из моих одноклассников, которые знали, что она моя сестра, начали на меня поглядывать.
        Учитель вопросительно посмотрел на Кейси. Наверное, подумал, что она девятиклассница и пришла передать сообщение от директора или другого учителя.
        Но моя сестра просто стояла не двигаясь.
        Я поднялась с места и подошла к столу мистера О’Брайена, став так, чтобы Кейси не видела мое лицо.
        - Это моя сестра, - сказала я.
        - Что она хочет? - спросил он, наклонив голову, чтобы посмотреть на нее. Я подвинулась, заслонив ему обзор. - Ей наверняка надо возвращаться в свой класс.
        - Эээ, - проговорила я. - Она здесь не учится. Учитель удивленно посмотрел на меня.
        Я попыталась придумать какое-то объяснение, но в голову ничего не шло.
        - Я вернусь через минуту, - наконец произнесла я.
        Я схватила с полки разрешение на выход из класса и, пройдя мимо Кейси, направилась в коридор. Она зашагала за мной. Когда за нами уже закрывалась дверь, я услышала, как загалдели одноклассники.
        Я шла, не останавливаясь, до самой парковки. Потом, скрестив руки на груди, повернулась к сестре:
        - Что, Кейси?
        - Мать записала тебя на прием к психо… психо…
        - К психологу? - проговорила я. Мать? Ты хочешь сказать, мама?
        - Да, - абсолютно спокойно подтвердила она. - Мне не велели тебе рассказывать.
        «Не велели», - повторила я про себя. Не подобает. Мать. Почему Кейси стала говорить так странно?
        Но, конечно, это была самая незначительная из всех проблем.
        Больше всего меня поражало то, как бесстрастно она себя ведет. Моя сестра, всегда нервничающая и перепуганная, сейчас смотрела на меня безмятежным взглядом. Ничего не выражающим, чистым, как только что выпавший снег.
        - Значит, мама считает меня преступницей. Ничего нового.
        Прищурившись на солнце, Кейси бросила взгляд на мою руку. Отметины, оставшиеся с прошлой ночи, не были видны под рукавом кофты.
        - Это еще не все, - произнесла она, поправив юбку и переведя взгляд вдаль. Тем не менее я видела, что она следит за мной краешком глаза.
        - Что ты хочешь этим сказать? - спросила я. Мне хотелось хорошенько встряхнуть ее, чтобы из нее вылетело все спокойствие.
        - Я хочу сказать, что сегодня вечером она кое-что найдет, - сказала Кейси.
        Я ничего не ответила.
        - Кое-что такое, что выставит тебя в очень дурном свете.
        - Что, например? - Я не понимала, к чему она ведет.
        Внезапно я заметила, что на некотором расстоянии от нас показался охранник.
        Я положила руку на плечо Кейси и повела ее к спортивному залу. Она не сопротивлялась. Даже не взглянула на меня, просто шла рядом, как будто мы отправились на приятную семейную прогулку.
        Когда мы завернули за угол и оказались вне поля зрения охранника, я снова посмотрела на нее.
        - Что ты пытаешься мне сказать?
        - Ты же не хочешь, чтобы тебя арестовали? - спросила Кейси, изо всех сил стараясь удержаться от улыбки.
        - Если хочешь напугать меня, говори конкретнее, - отозвалась я.
        - Я просто хочу сказать, - начала она, пожав плечами. - Не удивляйся, если к нам придет полиция.
        НЕ - Полиция? Из-за того, что случилось с папой?
        Она ухмыльнулась.
        - Ты знаешь, кто это сделал, Кейси?
        Она пожала плечами.
        - Это кто-то, кого ты знаешь?
        Ее усмешка превратилась в неприятную улыбку.
        - Если тебе что-то известно, ты должна об этом рассказать, - сказала я.
        - О, за меня не беспокойся, - ответила она.
        Я непонимающе уставилась на нее.
        - Кейси, - медленно произнесла я. - Что именно мама найдет сегодня вечером?
        За угол завернул охранник.
        - Юные леди, вам нужно вернуться на урок, - сказал он. - Особенно тебе, Алексис.
        Ага, конечно. Я положила руку на плечо Кейси, и мы пошли вперед.
        - Но ты можешь этого избежать, - произнесла она.
        - Чего избежать?
        - Обвинения в покушении на убийство.
        Я отшатнулась от нее.
        Просто перестань лезть не в свое дело, Алексис, - проговорила она. - Это все, о чем я тебя прошу.
        Мы остановились у двустворчатой двери, которая вела в спортивный зал. Я оглянулась на тот корпус, где располагались учебные кабинеты, но Кейси направилась внутрь.
        Украшения для банкета куда-то убрали. Теперь зал был заставлен передвижными платформами, подготовленными для парада. Пока мы шли между рядами, Кейси внимательно изучала каждую из них.
        Наконец она остановилась перед платформой из белого пластика, обклеенной огромными красными картонными звездами. По сторонам были установлены скамейки, чтобы представители спонсорского клуба могли махать прохожим сидя. По центру платформы между скамейками возвышался небольшой лес из искусственных елок. На некоторых из них еще висели кусочки мишуры. Кейси смотрела на эту платформу словно завороженная.
        - Что ты делаешь? - зашипела я.
        - Что-что? - раздался чей-то голос. Секунду спустя к платформе подошла Меган Уайли.
        Отлично.
        - Это твоя платформа? - ровным голосом спросила Кейси.
        Меган взглянула на меня, потом улыбнулась Кейси. Всегда ведет себя как дипломат.
        - Да, моя. Точнее, это платформа группы поддержки. Ты придешь смотреть парад?
        Кейси пожала плечами и на пару секунд отошла назад, внимательно осматривая украшения на боковой части платформы. Мы с Меган остались вдвоем. Но я пыталась не спускать глаз с сестры, поэтому на Меган даже не взглянула.
        Наконец Кейси не спеша подошла к нам.
        - Ну, хорошего вам дня, - проговорила Меган. Несмотря на ее безупречную вежливость, было понятно, что ей хочется закончить этот разговор. Она повернулась лицом к платформе.
        - Я буду особенно внимательно следить за тобой, Меган, - сказала Кейси. Ее взгляд был прикован к профилю Меган.
        Внезапно в моей голове всплыла фотография из школьного альбома, перечеркнутая огромным красным крестом.
        - Здорово, спасибо, - ответила Меган, обернувшись к Кейси. Приветливая улыбка на ее лице говорила: «Я по-доброму отношусь к глупеньким детям».
        Вдруг Меган перестала улыбаться и неуверенно сделала шаг назад, как будто вместо моей младшей сестры увидела монстра.
        Кейси, как ни в чем не бывало, невинно смотрела на нее.
        Меган встревоженно провела рукой по волосам и бросила на меня озадаченный, вопросительный взгляд, словно я что-то ей сказала. На секунду между нами как будто возникло шаткое понимание, но потом я отвела глаза.
        - Пошли, Кейси, - сказала я, схватив сестру за руку. - У Меган наверняка есть дела поважнее.
        - Мне надо идти, - коротко произнесла Меган и исчезла за платформой.
        Как только мы вышли из спортзала, я повернулась к сестре.
        - Не смей этого делать, - проговорила я. - Что бы ты там ни задумала с полицией. Кто тебя в это втянул? Мими?
        Кейси радостно улыбнулась.
        - Мне пора, - сказала она. Потом развернулась и стала уходить.
        Я побежала за ней.
        - Кейси! - крикнула я.
        Она остановилась, но не обернулась. Мне пришлось обойти ее, чтобы взглянуть в лицо.
        - Я говорю серьезно, - сказала я.
        Увидимся после школы, - отозвалась она и взяла меня за руку. Через мгновение я отшатнулась, и она, сделав шаг в сторону, прошла мимо меня. Я не обернулась. Не хотела на нее смотреть.
        Краем глаза я уловила какое-то движение возле спортзала. Посмотрев в ту сторону, я заметила Меган Уайли, прятавшуюся за дальним углом. Она следила за мной. Нет, не за мной - за Кейси.
        Я повернулась и лицом к лицу столкнулась с охранником. Его звали Хэл, и мы были хорошо знакомы. Даже слишком. Я была уверена, что он тоже так считает.
        - У тебя кровь идет, - сказал Хэл.
        Я взглянула на свою руку. То место, до которого дотронулась Кейси, было покрыто множеством неглубоких царапинок.
        - А, это, - проговорила я. - Мне пора возвращаться в класс.
        И я зашагала прочь.
        От новых кошмаров у меня кипела голова, и я поступила так же, как поступил бы любой другой старшеклассник перед лицом серьезной беды. Пошла на урок.
        Первые три урока прошли неплохо. Если не считать боли в руке, страха того, что будет ждать меня дома, и ощущения, что на меня все пялятся. В общем, все почти как всегда. Я пыталась сосредоточиться на работе, чтобы отвлечься от мыслей о тюрьме и о том, как именно Кейси собирается подставить меня и упечь за решетку.
        Обсудить это с мамой точно не удастся. Я хотела пойти к миссис Эймс, но подумала, что она мне тоже не поверит.
        Никто мне не поверит. Моя история слишком неправдоподобна, вот в чем проблема.
        Но когда я шла на четвертый урок, я встретила Меган. Я заметила ее из другого конца коридора: она искала кого-то в толпе. Я мысленно взмолилась, чтобы этим человеком оказалась не я, но стоило мне подойти поближе, она преградила мне дорогу.
        - Нам надо поговорить, - сказала она.
        - Нет, спасибо, - отозвалась я, пытаясь обойти ее стороной.
        - Я серьезно, Алексис, - тихо проговорила она.
        Она схватила меня за локоть и потащила в сторону женского туалета. Когда мы дошли, она повернулась ко мне.
        - С твоей сестрой что-то не так, - выпалила она.
        С одной стороны, я подозревала, что речь пойдет об этом, но с другой - я чувствовала себя так, как будто она вылила мне на голову стакан ледяной воды.
        - В последнее время она странно себя ведет, да?
        Я взглянула на Меган. Она могла бы запросто сниматься в голливудском фильме в роли популярной девочки. Даже ее улыбка была ослепительно белой.
        - Да нет, - соврала я.
        - Мы с тобой никогда не дружили… - начала она, прищурившись.
        - Ага, и я не сомневаюсь, что тебя это сильно огорчает - сказала я то, что такому человеку, как я, полагается говорить такому человеку, как она (по крайней мере, в кино).
        - Но сейчас я должна сказать тебе, что с ней точно что-то не так. Как ее зовут? Кейли?
        - Кейси. - У меня заныло в животе.
        Я ожидала, что она скажет: «Пеппер Лэрд права: твоя сестра сумасшедшая. И да, похоже, она по какой-то причине планирует меня убить, что стало понятно по ее странному поведению в спортзале. Кстати, она случайно не перечеркивала мою фотографию в альбоме?»
        Вместо этого она сказала:
        - Пожалуйста, не подумай, что я сошла с ума.
        - С чего мне думать, что ты сошла с ума? - Я же сама только что видела, как Кейси вела себя с ней словно персонаж из фильма ужасов.
        В карих глазах Меган блеснула надежда.
        - Алексис, у меня есть чутье на такие вещи. Я с детства могла сказать, если что-то…
        Внезапно я представила, как Пеппер и Меган плетут заговор против Кейси. Ну и что, если Пеппер права? Может, Кейси и сошла с ума. Но это не повод отдавать ее на растерзание группе поддержки. Возможно, Мими, Пеппер и Меган действовали вместе и все это было частью огромного плана.
        - Извини, - проговорила я. - Но эксцентричное поведение моей младшей сестры - не твое дело.
        - Эксцентричное? - переспросила Меган, и на ее лице отразилось искреннее удивление. - Алексис… в твою младшую сестру что-то вселилось.
        Мне пришлось вцепиться рукой в раковину, чтобы не упасть на грязный пол.
        - Что-то вроде призрака, демона, темного духа, Волан-де-Морта, - продолжила Меган. - В вашем доме в последнее время происходило что-нибудь странное?
        Я покачала головой.
        - Были какие-нибудь странные шумы, звуки, запахи, дуновения холодного или горячего ветра…
        - Нет! Прекрати! - закричала я, хотя, конечно же, у нас были и шумы, и звуки, и запахи, и холодный ветер. Все это было.
        - У Кейси случались провалы в памяти? Она… Меган побледнела. - Она как-то связана с аварией, в которую попал твой отец?
        - То, что моя сестра делает дома, наше личное дело! - сказала я. Но добавить что-то еще у меня не было сил.
        - Я почувствовала это, - проговорила Меган. - Всем телом. Когда твоя сестренка была в спортзале.
        Если честно, она меня немного напугала. Но… если она говорит серьезно, вдруг она сможет как-нибудь помочь Кейси? Возможно, она знает, что делать.
        Или, может быть, она расскажет своим подругам по группе поддержки, как разыграла меня и как легко я повелась на ее обман. Тогда я стану посмешищем для всей школы.
        - Какая ты молодец. Я пошла на урок, - сказала я, выходя из туалета.
        Меган не отставала.
        - Ты не можешь притворяться, что не видела этого! - воскликнула она.
        Ха. Как плохо она меня знает. Я отлично умею притворяться.
        Мы дошли до класса, и я потянулась, чтобы открыть дверь. Меган положила ладонь на ручку.
        - Это может плохо кончиться, - сказала она и посмотрела на меня. Ее губы были плотно сжаты, глаза - широко распахнуты и абсолютно серьезны. На ее лице не было и следа самодовольства.
        - Это моя проблема, - ответила я. - А не твоя.
        - Но я хочу помочь.
        Не переживай. Я остановлю ее. Не дам ей причинить тебе вред.
        Меган округлила глаза и отпрянула назад.
        - Причинить вред мне?
        Ой.
        - Почему она…
        Дверь в класс распахнулась. Меган пришлось отпрыгнуть, чтобы ее не задело.
        - Не желаете ли вы к нам присоединиться? - поинтересовался учитель.
        Мы с Меган проскользнули между партами и уселись на свои места. Но, подняв взгляд, я увидела, что она смотрит на меня, и поняла, что разговор еще не окончен.
        После урока я юркнула в библиотеку - надеялась спрятаться там от Меган. Библиотекарь была погружена в чтение любовного романа. Когда я проходила мимо, она выразительно посмотрела на табличку «На диванах не спать!», а потом вернулась к своей книге.
        Не то чтобы я не верила Меган, но… мне нужно было убедиться самой.
        Я подошла к компьютеру, подключенному к Интернету, и вбила в поиск слово «одержимость». Экран загорелся ярко-голубым, и на нем выскочила белая надпись: «Доступ к результатам ограничен». По запросам «экзорцизм», «привидение» и «полтергейст» результат был точно такой же.
        Потом я походила между полками, но мне не удалось найти ничего, хоть как-нибудь связанного со злобными сестрами.
        Наконец, я подошла к столу библиотекаря и напрямую спросила, где можно поискать книги об одержимых демонами. По ее лицу было понятно, что чего-то подобного она от меня и ожидала.
        - Мы больше не выдаем такие книги, - проговорила она. - Слышала когда-нибудь про АОР? Ассоциацию обеспокоенных родителей? Они признали подобные темы неподобающими для детей.
        - И что, вы все их выбросили?
        - Нет, мы их не выбросили, - ответила она раздраженно.
        - Тогда можете сказать мне, где они находятся? - Нет.
        Она, наверное, ожидала, что на этом я оставлю ее в покое. Увидев, что я стою на месте и жду развернутого ответа, она вздохнула.
        - Слушай, я не хочу, чтобы меня опять начала донимать АОР. В прошлом году они прислали сюда своего человека, который умолял меня выдать ему книгу о ведьмах. Десять минут спустя я уже сидела в кабинете директора… Почему бы тебе не почитать Гарри Поттера?
        - Пожалуйста, - попросила я. - У меня особый случай.
        - Что, правда? - спросила она с некоторым интересом, отложив книгу. Значит, я показалась ей более занимательной, чем роман под названием «Дом там, где живет: загадка Дарси Слоуна».
        Я знала, что она ни за что мне не поверит. Но эта мысль, вместе с усталостью и раздражением, придала мне храбрости. Я закатала рукав и показала ей ожоги на своей руке.
        - Вчера ночью младшая сестра зашла в мою комнату, запертую на замок, и сделала вот это. А сегодня утром она явилась в школу и сделала вот это. - Я указала на тонкие шрамы, похожие на следы от лезвия. Мой голос звучал удивительно спокойно. - Лично мне кажется, что она просто сошла с ума. Но знаете Меган Уайли? Болельщицу из группы поддержки? Она считает, что в Кейси вселился дьявол. Или, может быть, всего лишь демон.
        Библиотекарь вздохнула, открыла ящичек стола и достала оттуда книгу.
        - Может, это подойдет? - спросила она, со шлепком уронив ее на стол.
        Я прочитала название: «Как справиться с болью: помощник для тех, кто причиняет себе вред».
        - Я уверена, что это замечательная книга, но она не имеет отношения к моей проблеме, - сказала я и подтолкнула книгу обратно к библиотекарю, после чего вышла во двор.
        Прозвенел звонок, и во двор стали стекаться ученики. Я искала взглядом Картера. При мысли о вчерашнем разговоре в парке у меня внутри все затрепетало. Удивительно устроено сердце. Вся моя жизнь рассыпалась на куски, а я не могла перестать думать о том, какие у Картера голубые глаза, какие светлые волосы, как хорошо он разбирается в архитектуре…
        Простояв так около минуты, я сдалась и пошла по коридору, чтобы взять из шкафчика учебник по испанскому.
        Там меня ждала Меган Уайли.
        В паре метров от нее толпились болельщицы.
        Отлично. Ну и где искать полицейских, когда они нужны? Сейчас я бы сама на себя надела наручники и запрыгнула в патрульную машину.
        Я замедлила шаг, надеясь, что они сдвинутся с места раньше, чем я подойду. Но нет, Меган стояла не шевелясь. Я решила, что лучше прийти на урок без учебника и навлечь на себя гнев сеньоры Грегори, чем разговаривать с Меган посреди коридора.
        Но когда Меган поняла, что я не собираюсь останавливаться, она подошла и загородила мне путь. Еще и положила руку мне на плечо.
        - Что ты имела в виду, когда сказала, что не дашь ей причинить мне вред?
        - Меган, при всем моем уважении… отвали.
        - Если ты думаешь, что ситуация не будет ухудшаться, ты обманываешь саму себя.
        Я взглянула на болельщиц. Они едва не пускали слюни от напряжения, пытаясь расслышать, что говорит Меган.
        - Почему тебе так хочется влезть в мою жизнь? - спросила я.
        Но… глубоко внутри я понимала, что должна дать Меган хоть какое-то объяснение. Если она в опасности, она заслуживает знать, что происходит. Тем не менее я была словно товарный поезд, мчащийся по рельсам, и не могла повернуть назад.
        И ее слова пугали меня все больше и больше.
        - Я просто хочу помочь тебе, - в ее голосе не было злости, одно только возмущение.
        - Позволь объяснить: мне не нужна твоя помощь.
        Число зрителей увеличивалось. Ученики останавливались по дороге в класс, чтобы подслушать, о чем мы говорим.
        - Просто поговори со мной одну минутку…
        - Поговорить с тобой? - переспросила я. - Конечно, у нас же такие прекрасные, доверительные отношения. Можно я раскрою тебе все свои тайны?
        Любая другая на ее месте развернулась бы и ушла.
        Но Меган осталась на месте. Она сжала зубы, видимо, пытаясь взять себя в руки.
        - Алексис, мне жаль, что мы с тобой не самые близкие друзья. Но, несмотря на это, я понимаю, как тебе сейчас тяжело.
        - Понимаешь? - переспросила я.
        Я услышала, как толпа зашепталась, и поняла, что некоторые люди в школе уже давно жаждали увидеть, как мы выясняем отношения.
        Меня уже было не остановить:
        - Извини, но это немного сложнее, чем размахивать помпонами и красить ногти. Я сомневаюсь, что ты понимаешь, какие проблемы бывают у нормальных людей.
        Только сейчас Меган заметила, что вокруг нас собралась толпа. Она заговорила еще тише:
        - Почему ты не хочешь со мной поговорить? - В ее голосе звучало искреннее недоумение.
        Так же как и в случае с Картером и архитектурой, я хотела услышать то, что она могла мне рассказать. Я просто не хотела слышать это от нее.
        Вот мир Алексис. Вон мир Меган. Один находится здесь, другой - далеко-далеко отсюда. Они никак не связаны, и меня это полностью устраивает. А теперь Меган пытается нарушить сложившийся порядок вещей.
        Я своими глазами видела, на что способны болельщицы. И я не подпущу их к Кейси.
        Не важно, сошла она с ума или нет.
        - Вы уже испортили жизнь моей лучшей подруге, - проговорила я. - Теперь решили поиздеваться над моей сестренкой?
        И тут я поняла, что нужно сказать. Поняла, как поставить Меган на место. Как сделать так, чтобы она от меня отстала. Надеюсь, навсегда.
        Я сделала глубокий вдох.
        - Я не хочу стать вашей новой жертвой. Ты наверняка думаешь, что раз твоя мама погибла, ты имеешь право говорить все, что вздумается. Но, пожалуйста, не втягивай меня в это. Оставь мою семью в покое.
        Бабах.
        Наступила тишина.
        Меган сделала шаг назад и врезалась в кого-то из учеников, которые смотрели на нас.
        - Отстань от нее, - произнес кто-то, и я подумала, что обращаются ко мне.
        Навстречу Меган вышел долговязый парень, звезда баскетбольной команды и, пожалуй, самый популярный мальчик во всей школе.
        - Отвяжись от нее, Уайли. - Он посмотрел на болельщиц с презрением и покачал головой: - Что с вами не так? Хоть раз попробуйте вести себя по-человечески!
        Меган посмотрела на него так, словно не верила своим ушам. Потом перевела взгляд на меня.
        Я ненавидела себя.
        Меган по-прежнему не злилась. Она выглядела расстроенной и сбитой с толку. От этого я возненавидела себя еще больше.
        - Я только… хотела помочь… - проговорила она и пошла прочь. Болельщицы с поверженным видом потянулись за ней.
        Баскетболист похлопал меня по спине.
        - Не расстраивайся, Розоволосая, - улыбнулся он и пошел в класс. Остальные еще немного постояли в коридоре, переваривая полученную информацию, а потом разбрелись кто куда.
        Прозвенел звонок, а я в одиночестве осталась стоять в коридоре. Меня словно парализовало.
        Вдруг я почувствовала, как кто-то положил руку мне на плечо. Это была миссис Эймс.
        Она смотрела на меня, нахмурив брови.
        - Пожалуйста, пройди в мой кабинет.
        16
        МИССИС Эймс проводила меня в свой кабинет.
        - Тебя просят к телефону, - сказала она и махнула рукой, чтобы я села на стул. Телефонная трубка была снята и лежала на столе.
        Папа умер. Мама умерла. Кейси умерла.
        - Алло, - сказала я и удивилась, что смогла выговорить целое слово.
        - Алексис, это мама.
        - Что случилось? - Я была готова к худшему.
        - Что? Ничего не случилось. Ты о чем?
        - Папа в порядке?
        - А… да, все хорошо. Извини, - сказала она. В ее голосе звучала лишь малая толика сожаления, которое я хотела бы услышать, учитывая, как она меня напугала.
        Наконец я могла спокойно выдохнуть.
        - Я разговаривала с полицией, - сказала мама. - Они ошиблись. Тормоза в машине не были повреждены.
        - Не были?
        - Нет. Они осмотрели машину еще раз…
        - Они уверены?
        - Да, на сто процентов, - ответила мама. Потом медленно вдохнула. - Алексис, прости насчет… Вчера все выглядело так, как будто…
        Что ей ответить? У меня было два варианта. Первый: рассказать, что сделала Кейси, и попытаться описать маме сложившуюся ситуацию во всех мерзких подробностях - в присутствии миссис Эймс. Второй: оставить эту тему и вернуться к ней позже.
        Я выбрала вариант номер два.
        - Ты же знаешь, что вчера все было не так, как выглядело.
        - У меня есть брат, Алексис, - вздохнула она. - Я знаю, что иногда братья и сестры бывают друг с другом чересчур грубы.
        Я не могла поверить, что она так объяснила себе произошедшее. Она была уверена, что я способна ударить сестру по лицу.
        - Это длинная история, - сказала я, чувствуя, как вариант номер один закипает внутри и жаждет вырваться наружу.
        - Расскажешь мне, когда я вернусь домой с работы, - ответила мама. - Нам все равно надо будет обсудить несколько вопросов.
        Например, то, что она отправляет меня к психологу?
        - И не думай, что я полностью снимаю вину с Кейси. С ней в последнее время трудно, согласна?
        Я пожала плечами, хоть мама и не могла этого увидеть.
        - Ты тут?
        - Да. Но мне пора на урок.
        - Алексис, мне очень жаль, что так получилось.
        - Да ничего, - ответила я. - Спасибо, что рассказала про тормоза. Я очень рада.
        - Я тоже. Ладно, Леке, иди на урок.
        - Подожди секунду.
        - Да, что?
        - Кейси ходила сегодня в школу?
        Мама на секунду задумалась.
        - Думаю, да. Она что, плохо себя чувствовала? Нет, точно ходила. Она все время говорит о проекте, над которым работает в школе. У нее сейчас все мысли только о нем.
        О проекте?
        - Но она сказала, что постарается навестить папу в больнице сегодня днем. - «Мама вздохнула. - Я заставила ее пообещать, что она хотя бы ненадолго отвлечется от проекта…
        - От какого проекта? - спросила я.
        - Честно говоря, не знаю, - ответила мама. - Вроде что-то связанное с генеалогией. Вы делали что-то подобное в восьмом классе?
        - …Ага.
        - Никогда не видела, чтобы ее так увлекало школьное задание. Может быть, вы заедете в больницу вместе? Напомнишь ей?
        В моей голове уже роились мысли о Кейси и о том, что все это могло означать.
        - Хорошо. Напомню, если увижу ее, - сказала я. - Мне пора идти. Пока.
        - Пока.
        Я повесила трубку, чтобы она не успела ничего добавить.
        Миссис Эймс тихонько сидела на дальнем углу дивана и осматривала кабинет любопытным взглядом. Наверное, она только что увидела меня с новой стороны.
        - Хорошие новости? - спросила она.
        - Отличные, - отозвалась я, даже не пытаясь делать вид, что радуюсь.
        Она встала и посмотрела на меня так, словно хотела сказать: «Я знаю, ты хороший человек, что бы о тебе ни говорили».
        - Тогда бегом в класс, - мягко проговорила она.
        - Без проблем, - ответила я, взяла рюкзак и вышла из кабинета.
        Когда прозвенел звонок, возвещая конец шестого урока, на меня накатил ужас. Я стала притворяться, что навожу порядок в тетрадках, и задержалась в классе минут на десять, пока учительница, взяв свою сумку, не встала со стула.
        Что мне теперь делать? Моя главная задача, конечно же, состояла в том, чтобы избегать Меган. Во-вторых, нужно было попытаться найти повод не идти домой, чтобы не встречаться с мамой и Кейси. В-третьих (при удачном стечении обстоятельств эта задача могла переместиться на второе место в моем рейтинге), я хотела найти Картера.
        У шкафчиков Меган не было. Зато там стоял кое-кто другой.
        Пеппер Лэрд.
        Я ожидала, что сейчас она заговорит о Мими - или о Меган, - и попыталась придумать, что бы такого сказать первой, чтобы она сразу отстала.
        Но я не успела.
        - Ты знала, что мы с Картером близко общались некоторое время и едва не стали встречаться? - громко и четко проговорила она.
        Эм, нет. И честно говоря, мне было плевать. Мысль о Картере и Пеппер не огорчала меня - просто потому, что представить их вместе было совершенно невозможно.
        - Молодцы, - ответила я.
        Пеппер не переставая крутила кольцо на пальце.
        - Ничего серьезного не было, - продолжила она. - Но какое-то время мне казалось, что он пригласит меня на бал.
        - Может, еще пригласит.
        - Неееееет, - ответила она. Она вела себя как-то слишком спокойно и говорила деловито, как будто мы партнеры по бизнесу. - Нет, ты же знаешь, что теперь это невозможно. Он идет на бал с тобой.
        - Не твое дело, - отрезала я и, захлопнув дверцу шкафчика, развернулась, чтобы уйти.
        - А я-то думала, тебе не все равно, - громко сказала она.
        Я обернулась.
        - Не все равно, есть у него друзья или нет. Вписывается ли он в школьную среду. - Она смотрела мне прямо в глаза. - Счастлив ли он.
        Я покачала головой:
        - Понятия не имею, о чем ты…
        - Моя двоюродная сестра училась в той же школе, что и Картер, - тихо, почти шепотом проговорила Пеппер. - Она рассказала мне, что произошло.
        Я почувствовала себя словно воздушный шарик, который только что прокололи.
        - Что ты?.. - Я подошла ближе к ней. - Ты же в курсе, что здесь об этом никто не знает. Ты же не станешь рассказывать…
        К чести Пеппер, было видно, что эта мысль ее шокировала.
        - Нет! - крикнула она. - Ты что, у меня есть совесть!
        Ну да. Я еле поборола желание закатить глаза.
        - Тогда зачем ты мне все это говоришь? Возникает ощущение, что ты держишь нож у его шеи.
        - Потому что это ты держишь нож у его шеи, - сказала она, изогнув губы в презрительной усмешке. - И так как ты, очевидно, слишком слепа, чтобы это заметить, я решила раскрыть тебе глаза. Как ты думаешь, во что превратится его жизнь, если он станет гулять с тобой и твоими нелепыми друзьями?
        Я попробовала представить, как Картер общается с детьми тьмы, но не смогла. Тогда я вспомнила, как приятно было сидеть в парке с ним наедине. А потом вообразила бесконечную вереницу дней, каждый из которых мы проводим наедине в парке.
        Если честно, это было бы скучновато.
        - Думаешь, они хорошо к нему отнесутся? Тебе не будет неловко смотреть, как он старается вписаться в их компанию? А если вы расстанетесь, как считаешь, его старые друзья примут его обратно? - Она нахмурилась и наклонилась ко мне. - Думаешь, он сможет жить в полном одиночестве? Так же, как живешь ты?
        Вблизи было видно, что подбородок Пеппер усеян веснушками. Ее светло-карие глаза напоминали два неглубоких озера, которые пропускают свет насквозь, а ее ресницы были бледными и почти незаметными.
        - Я знаю, что тебе все это кажется ерундой. Но мне на самом деле небезразлична судьба Картера. - Она отступила назад и поправила сумку на плече. - А тебе?
        Неужели я превратилась в одиночку и теперь не смогу встречаться с парнем, потому что мне будет казаться, что отношения меня душат? Что, если я завязну в этом чувстве, а потом пойму, что Картер тоже завяз из-за меня? Тогда уже будет слишком поздно. Я разлюблю его. И окажусь в ловушке.
        Я стояла и смотрела, как Пеппер идет по коридору и скрывается за двухстворчатой дверью.
        У меня в голове роилось много мыслей, но я сосредоточилась лишь на одной из них: Пеппер была права.
        Стоял прекрасный осенний день - один из тех, когда люди бесконечно повторяют друг другу, какая хорошая сегодня погода.
        - Хорошая сегодня погода, - любезно проговорил охранник, проходивший мимо меня.
        Небо было насыщенно голубым. Оно казалось огромным и словно давило на землю. На солнце было тепло, но листья деревьев покачивал прохладный ветерок. Они колыхались и подрагивали, напоминая танцевальное движение, которое называется «джазовые ручки». Когда вытягиваешь руки и быстро потряхиваешь пальцами.
        Я заставила себя прекратить думать о Картере и сосредоточилась на Кейси.
        Одержимость.
        Ничего глупее в жизни не слышала.
        Разве не смешно называть ее одержимой только потому, что она немного ненормально себя ведет и иногда совершает странные поступки?
        К тому же тормозные шланги в папиной машине никто не перерезал. Значит, Кейси никак не связана с аварией. Это очень важная новость.
        Все-таки, если составлять шкалу безумия, отметка «не пыталась убить человека» будет гораздо ниже, чем «пыталась убить человека». Возможно, Кейси просто немного спятила, а не превратилась в законченную психопатку.
        Я медленно шла по направлению к улице Уитли, перебирая в голове причины, которые могли бы объяснить поступки моей сестры. К тому моменту, как я добралась домой, я практически убедила себя, что все странности были плодом моего воображения.
        Но, вставляя ключ в замок, я все равно почувствовала, как по спине от страха побежали мурашки.
        В холле было тихо. Во всем доме стояла тишина. Занятия в средней школе заканчиваются не раньше пятнадцати минут четвертого, а пока на часах было всего три часа дня. Мой новенький позитивный образ мышления подсказывал, что я не увижу сестру еще примерно полчаса.
        Значит, у меня было время порыться в ее комнате. Все-таки Кейси украла доклады. С этим нужно разобраться, так ведь?
        Я пошла на кухню, достала телефонную книгу и позвонила в среднюю школу Суррея.
        - Здравствуйте, - сказала я, когда секретарша взяла трубку, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал по-взрослому. - Я бы хотела узнать, была ли сегодня на уроках одна из ваших учениц.
        - Извините, - ответила женщина. - Мы сообщаем подобную информацию только родственникам учеников.
        - А, - проговорила я нормальным голосом. - Она моя сестра.
        - Как ее зовут?
        - Кейси Уоррен.
        Пауза, щелканье клавиатуры.
        - У нас в системе отмечено, что ваша сестра присутствовала на уроках.
        - Замечательно, спасибо.
        Я повесила трубку и пошла вверх по ступеням. Мое настроение улучшилось еще сильнее.
        Я оставила вещи перед своей дверью и подошла к комнате Кейси. Несколько секунд я стояла там, переминаясь с ноги на ногу.
        - Перестань трусить, - приказала я себе вслух.
        Звук собственного голоса придал мне храбрости. Я взялась за дверную ручку и повернула ее. Потом толкнула дверь и сразу же зашла в комнату.
        Кейси сидела на кровати и смотрела в окно.
        Как только я увидела ее, меня охватил страх. Я хотела сказать что-нибудь в свое оправдание, но вдруг заметила, что она даже не обернулась.
        Я стояла не шевелясь и смотрела на нее. Она сидела, скрестив ноги, и глядела перед собой широко раскрытыми глазами. Ее волосы были заколоты назад. Пушистый персиковый свитер поблескивал на солнце.
        Похоже, она меня не видела и не слышала.
        Я откашлялась.
        Никакой реакции.
        - Кейс, - прошептала я.
        Она не шевелилась.
        Мне стало так жутко, что на глазах выступили слезы. Я сделала шаг назад.
        - Уже уходишь? - спросила она холодным, безжизненным голосом.
        Я замерла и сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.
        - Просто хотела посмотреть, дома ли ты.
        - Но секретарша сказала, что я в школе, разве не так?
        Именно это она и сказала.
        - Я вроде бы услышала какой-то звук.
        - Ты врешь.
        - Кейси… - начала я. - Чем ты тут занимаешься?
        - Размышляю, - сказала она, все еще не смотря на меня.
        - О чем?
        - О том, что мне предложили.
        - Кто предложил?
        Она не ответила.
        - Тебе предложили наркотики? - Я еще надеялась, что всему найдется простое объяснение. Но она молчала, и с каждой секундой мой зыбкий оптимизм все сильнее трещал по швам.
        - У тебя совсем нет друзей, - проговорила Кейси, как будто только что это осознала.
        - Есть несколько.
        - У меня тоже не было друзей.
        Она отвернулась от окна и обвела взглядом полки, на которых сидели куклы.
        - Но теперь это не так, Лекси, - сказала она. - У меня есть новая подруга. Она говорит, что я… не такая, как все.
        Я нерешительно сделала шаг вперед, к кровати.
        - Я всегда была тебе другом, Кейси. - Я подошла еще ближе и положила руку ей на плечо. Она отдернулась так резко, будто я обожгла ее.
        - Не трогай меня!
        Я не хотела, чтобы Кейси заметила, что у меня трясутся руки, поэтому спрятала их в карманы.
        - О ком ты, Кейси? - спросила я. - Где ты познакомилась со своей новой подругой?
        Она наконец посмотрела на меня. Ее лицо скрывала тень, и я видела только глаза, поблескивающие на солнце.
        Надо ли говорить, какого они были цвета?
        Внезапно Кейси спрыгнула с кровати и так сильно вцепилась в мою руку, что у меня побелела кожа.
        - Я не знаю, что делать, - проговорила она тонким, испуганным голосом.
        - Я помогу тебе, - сказала я. - Кейси, возможно, твоя новая подруга… не очень хорошая. Может быть, не стоит соглашаться на… то, что она предлагает.
        - Ты не понимаешь! - воскликнула она. - Когда я делаю то, что она хочет, это как волшебство. Я ничего не боюсь. Даже если люди обижают меня, мне все равно. И все выполняют то, что я говорю.
        Волшебство. У меня сжалось сердце.
        - В смысле выполняют то, что ты говоришь?
        В мою сестренку что-то вселилось.
        Она» похоже, забыла, что держит меня за руку. Она говорила, и ее хватка становилась все сильнее.
        - Я говорю людям» что делать» и они слушают меня. Они верят мне. Например, секретарша в школе. Лекси, я позвонила и сказала, чтобы она отметила, что я присутствую на уроках. И она это сделала.
        - С кем… с кем еще ты так говорила?
        - С полицейским Данбаром.
        Только не это.
        - Я ходила к нему сегодня утром насчет машины, - продолжила она. - Сказала, что он ошибся. Что с тормозами все было в порядке. И он исправил отчет.
        - Ох… Кейси, - проговорила я.
        Она отпустила мою руку и пошла обратно к окну. На этот раз не осталось ни шрамов, ни ожогов.
        - Я сделала это ради тебя, Алексис. Они хотели тебя арестовать.
        - Значит, это правда… про тормоза? - Получается, ее угрозы насчет обвинения в покушении на убийство… она действительно собиралась как-то свалить все это на меня.
        Кейси опустила голову и отвернулась.
        - Нет, нет, Кейси, пожалуйста! - закричала я.
        - Это не я, Алексис, - сказала она. - Я не перерезала тормозные шланги.
        - Но ты знаешь, кто это сделал?
        Она поднесла руку ко рту и стала грызть ноготь. Потом пожала плечами.
        - Кейси, папа мог погибнуть!
        - Я знаю! - воскликнула она. - Но это был несчастный случай. А должен был быть просто розыгрыш.
        - Но ты этого не делала?
        Она изо всех сил закачала головой.
        - Тогда… кто это сделал?
        - Моя подруга.
        Полная бессмыслица. Мне начало казаться, что я разговариваю с Чеширским Котом.
        - Кейси, кто она?
        - Я с ней недавно познакомилась, - ответила моя сестра тоненьким голосом и закрыла лицо руками, как будто ей стало стыдно.
        - Можно мне… тоже с ней познакомиться?
        Кейси опустила руки.
        - Наверное. - Задумавшись, она нахмурилась и надула губы. - В смысле… наверное, вы уже встречались.
        - Я не понимаю, - проговорила я.
        Но, кажется, до меня начинало доходить.
        Я видела ее вчера в коридоре. В грязных носках.
        - Кейси, ты помнишь, как вчера ночью заходила ко мне в комнату?
        Она покраснела.
        - Да, - тихонько пропищала она.
        - Откуда отметина у тебя на лице?
        Она сверкнула глазами и гордо подняла голову.
        - Ты кинула в меня книгой.
        - Нет, - ответила я. - Все было не так.
        Она снова начала жевать ноготь.
        - Ты не помнишь, - продолжила я. - Потому что в моей комнате была твоя подруга. И в коридоре в грязных носках тоже была она. Она украла доклады из школы, да?
        - Наверное, - медленно произнесла Кейси.
        - Послушай! начала я. - У тебя след от пощечины, потому что ты сама себя ударила по лицу.
        - Ты врешь! - закричала она.
        - Я никогда не снимаю кольца, - я показала ей свою руку. - Если бы тебя ударила я, на лице остались бы царапины.
        Она провела пальцами по совершенно гладкой щеке.
        - Кейс, нет никакой подруги. - Тут меня осенило. - У тебя, наверное, раздвоение личности. Тебе надо просто сходить к врачу и попить какие-нибудь таблетки…
        Она подошла к окну и оперлась ладонями о стекло.
        - Я знаю, что тебе одиноко, - продолжила я. - Но твоим другом буду я.
        В шизофрении, конечно, нет ничего хорошего. Но, по крайней мере, это медицинский диагноз.
        У него есть симптомы. Его можно обнаружить. От него можно избавиться.
        Она прижалась головой к стеклу, потом отошла от окна и обернулась ко мне.
        - Глупая, - сказала она низким, резким голосом. В нем звучала злость. - Ты не сможешь меня выгнать. МНЕ ТУТ НРАВИТСЯ.
        Она бросилась ко мне, подняла руку и толкнула так, что я полетела через всю комнату, врезалась в шкаф и упала на пол. Удар вышиб из моих легких весь воздух.
        У тринадцатилетней девочки не может быть такой силы.
        Эта сила была… нечеловеческой.
        Но такого не может быть.
        - Кейси… - прохрипела я.
        - Ты просто завидуешь, - злобно закричала она. Ее голос стал тонким и скрипучим.
        Я посмотрела в ее горящие зеленые глаза.
        - Я хочу поговорить с Кейси, - сказала я, пытаясь вспомнить хотя бы что-нибудь из фильмов о людях с раздвоением личности. - Я хочу поговорить со своей сестрой. Я знаю, что она все еще здесь.
        - Ничего ты не знаешь. - Но она повернулась и потерла кулаками глаза. Ее плечи опустились, а лицо приобрело обычное плаксивое выражение.
        Кейси вернулась.
        - Лекси… Почему ты лежишь на полу?
        - Ты толкнула меня.
        - Нет, не толкала!
        Неужели она правда не помнит?
        - Твоя подруга толкнула меня.
        Она осмотрелась по сторонам, как будто подумала, что я говорю об обычном человеке. Потом на ее лице появилось отсутствующее выражение.
        - Аа, - проговорила она.
        - Кто она? - спросила я. - Что она такое? Кейси обняла себя за плечи и отвернулась.
        - Пожалуйста, - взмолилась я. - Заставь ее оставить нас в покое.
        Кейси сжала зубы так, что я увидела, как напряглись мышцы на ее шее. Потом расслабилась. Потом снова сделала усилие.
        - Скажи ей, чтоб уходила, - сказала я. - Она же твоя подруга, так? Она сделает то, что ты скажешь?
        Кейси на пару секунд задумалась. Потом подняла руку и внимательно посмотрела на свои ногти.
        - Мне это нравится, Лекси, - проговорила она.
        Нравится? Нравится портить машины, воровать вещи из школы и толкать людей так, что они летят через всю комнату?
        - Но… - У меня дрогнул голос. - Я все еще твоя сестра, правда?
        - Ну да, - пожала плечами она.
        - Значит, мы можем… мы можем…
        Но что мы могли? Я не знала. Было бы хорошо, если бы на стене медкабинета висел плакат с надписью: КАК ПОНЯТЬ, ВСЕЛИЛСЯ ЛИ В ТВОЮ СЕСТРУ ДЬЯВОЛ ИЛИ ОНА ПРОСТО СОШЛА СУМА!
        Мне было безумно страшно, но я пыталась говорить с ней, чтобы она не исчезла снова.
        - Не волнуйся. Лекси. Я еще не решила. У меня есть время завтра до полуночи.
        - Кейси, я обещаю, что буду тебе лучшей подругой. Я сделаю все, что ты захочешь…
        - Это не дружба, - сказала она, нахмурившись и поджав губы. - Дружить - не значит делать то, что тебе говорит другой человек.
        Ах, ну да. Теперь она проявляет характер.
        - Но разве она не говорит тебе, что делать?
        Кейси изо всех сил закачала головой:
        - Не все время. Иногда она прислушивается к моим идеям.
        - А чья идея была испортить машину? - Я не могла не задать этот вопрос, хотя и не хотела знать на него ответ.
        Она прищурилась, и ее голубые глаза недобро засверкали.
        - Я же сказала тебе, тормозные шланги перерезала она… Но поговорить с полицейским захотела я.
        Это же хороший признак, правда? Значит, где-то глубоко Кейси было не все равно.
        - Лекси, я не спрашиваю у тебя разрешения. Я даже не спрашиваю твое мнение.
        Конечно же, нет.
        - Я просто подумала, что должна тебе все объяснить.
        - Кейс, а что, если мы обсудим это с мамой?
        - Не надо.
        - Но мама с папой, возможно, не захотят, чтобы ты…
        - Нет.
        У меня по щекам полились слезы.
        - Что мне теперь делать?
        Она склонила голову к плечу.
        - Живи своей жизнью, Алексис. - Ее глаза внезапно превратились из голубых в зеленые. Яркоизумрудный взгляд, казалось, прожигал меня насквозь. - Своей жалкой, одинокой жизнью.
        Она схватила рюкзак и вышла, оставив меня в одиночестве лежать на полу.
        Хлопнула входная дверь. Я упала лицом на ковер и зарыдала от ярости, страха и беспомощности.
        Пару минут я пролежала, изо всех сил жалея себя, но потом усилием воли поднялась на ноги. Захватила толстовку и ключ от дома, а потом поковыляла вниз по лестнице, не обращая внимания на острую боль в лопатке - в том месте, которым я ударилась о край шкафа.
        Солнце слепило мои глаза, привыкшие к полумраку дома. Я вышла на крыльцо и огляделась в поисках сестры.
        Завтра до полуночи…
        Когда мои глаза привыкли к свету и я снова обрела способность видеть мир, у меня оборвалось сердце.
        Кейси нигде не было.
        У меня оставался только один выход.
        Нужно было найти Меган.
        17
        КОГДА я вернулась в школу, на стадионе никого не было. Я почувствовала, как сдуваюсь изнутри. Вся моя храбрость ушла на разговор с Кейси, и сейчас я осталась совсем одна.
        И мне было страшно.
        Я села на самую нижнюю скамейку трибуны и уставилась на свои руки. «Не сдавайся, - заговорил мне внутренний голос. - Иди к ней домой. Найди ее».
        Но я не могла себя заставить. Чем дольше я сидела, тем беспомощнее себя чувствовала. Я не знаю, вселилось в Кейси что-нибудь или нет, но она чуть не убила папу. С каждой минутой она все больше подпадала под влияние того, что ее контролировало.
        Где-то неподалеку послышались женские голоса, и я поняла, что у меня остается последний шанс убраться отсюда, пока я не влипла по-настоящему. Иначе мне придется встретиться с Меган, выслушать все, что она скажет, а потом начать умолять ее помочь мне - возможно, перед всей командой чирлидеров.
        Были ли у меня еще какие-нибудь варианты? Я могла бы пойти домой, разбить банку с деньгами, отложенными на случай крайней необходимости, положить одежду в рюкзак и сбежать из дома. И пусть со всеми проблемами разбираются другие. А я отправлюсь в путь и ввяжусь в новые неприятности.
        Но бежать было поздно.
        - Что она тут забыла? - Я узнала голос Пеппер Лэрд. Разговор резко прекратился.
        Я подняла взгляд.
        Они стояли передо мной. Накрашенные, загорелые, готовые исполнять трюки и нараспев зачитывать заводные речевки. Здесь был только один лишний элемент - я. Если бы чирлидерши умели воспламенять взглядом, на месте Алексис осталась бы лишь горстка пепла.
        Меган выплыла вперед, словно лебедь по озеру, усеянному лилиями. В ее глазах не было эмоций, один лишь холод. Не осталось ни следа того пыла, который горел в них сегодня утром, когда она предлагала помочь. Я опоздала.
        - Не переживай, Меган. Мы от нее избавимся, - заверила ее Пеппер.
        - Я вызову охранников! - сказала одна из болельщиц. Четыре девушки потянулись за телефонами.
        Но Меган просто смотрела на меня. А я глядела на нее.
        Прошло пять секунд. Десять. Никто не проронил ни слова.
        Наконец Меган глубоко вздохнула.
        - Пеппер, - сказала она, - пожалуйста, начни разминку без меня.
        Пеппер растерянно посмотрела на нее, но послушалась и три раза хлопнула в ладоши.
        - Так, два круга, - крикнула она. - Вперед!
        Все чирлидерши, включая Пеппер, аккуратно выстроились в два ряда и побежали.
        Меган осталась. Она смотрела на меня, скрестив руки на груди.
        Может, это прозвучит глупо, но в тот момент я ясно поняла, почему она так популярна. В ней было какое-то королевское спокойствие. Она из тех, кто никогда не покажет, что им плохо или тяжело. Я представила, как бросаюсь к ней в ноги и умоляю простить меня.
        Возможно, именно это мне и придется сделать.
        Я встала.
        - Я же сказала, что все будет только хуже, - проговорила она.
        Все так и было.
        - Меган, прости меня…
        - Не надо, Алексис. Не извиняйся.
        Я замолчала.
        - Я понимаю, почему ты ненавидишь нас. С Бет Голдберг обошлись просто отвратительно. Но если мы будем действовать заодно, ты должна доверять мне.
        Я растерянно покачала головой. Но Меган подумала, что я отказываюсь ей верить.
        - Я никогда не говорила этого, потому что не хотела оправдываться. Но когда девочки составляли презентацию, мы с бабушкой были в Ирландии. Я бы не позволила им так поступить. - Она сглотнула комок. - Алексис, я клянусь могилой моей мамы.
        Я совершенно не хотела говорить о могилах и матерях.
        - Можешь не прощать меня, просто поверь тому, что я говорю. Я тебя не разыгрываю. - Она обхватила локти ладонями. В первый раз за всю жизнь я увидела, что Меган может быть уязвимой. Неидеальной.
        Я верила ей.
        - С моей сестрой творится что-то ужасное, - призналась я. - Я не уверена на сто процентов, но есть вероятность, что… ты права. Или, может быть, она окончательно сошла с ума.
        - В каком смысле?
        - Она слышит голоса, - сказала я. - У нее раздвоение личности. Она творит черт знает что. Только вот…
        Меган ждала, пока я закончу.
        - Только вот… нечеловеческая сила - это же не симптом психического расстройства, так ведь?
        Она кивнула:
        - Не хочу тебя расстраивать, но ты права.
        У меня заболела голова.
        - А еще… у нее теперь невероятная способность к убеждению…
        Меган положила руку мне на плечо.
        - Доверься инстинкту, Алексис.
        Я посмотрела на ее аккуратные, идеально накрашенные красным лаком ногти и сглотнула комок в горле.
        - Что ты сама думаешь? - мягко спросила она.
        Что же я думала?
        - Мне кажется… в нее что-то вселилось.
        - Я помогу тебе, - тут же сказала Меган.
        Она взяла меня за руку и повела к стоянке.
        - Я хочу знать все, что произошло, - начала она. - И нам надо будет сходить к тебе. Что бы это ни было, оно, вероятно, находится у вас дома.
        Я взглянула на болельщиц. Они уже почти пробежали первый круг.
        - Разве тебе не нужно предупредить кого-нибудь, что ты уходишь?
        - Они умные девочки, - ответила Меган, не замедляя шаг. - Сами поймут.
        У меня на языке уже вертелся язвительный ответ, но я заставила себя промолчать. Схватив толстовку, я поспешила за ней.
        - Итак, что случилось?
        - Она перерезала тормозные шланги в маминой машине, - выпалила я, решив сразу выложить все карты на стол - Она хотела свалить это на меня, но потом каким-то образом убедила полицию, что произошел несчастный случай. И у нее есть какой-то непонятный план. Она говорила, что решит что-то завтра до полуночи.
        Мы с Меган подошли к «Фольксвагену» цвета слоновой кости. Из всех десятиклассниц, которых я знаю, только у нее есть своя машина.
        Я оглянулась и увидела, как открывается входная дверь в школу.
        Из нее показался Картер.
        - Подожди минутку, - попросила у Меган я.
        Картер взглянул на нас, потом еще раз, словно не поверил своим глазам. Затем помахал рукой и пошел к нам.
        - Где ты была? - спросил он.
        Несмотря на все происходящее, я не смогла не улыбнуться.
        Картер вопросительно посмотрел на Меган, но не стал ничего у нее спрашивать. Вместо этого он заглянул мне в глаза и шепнул:
        - У тебя все в порядке?
        Я покачала головой.
        - Что такое? - спросил он, нежно взяв меня за запястье. Почувствовав прикосновение его пальцев, я чуть было не растаяла на месте. Но Меган смотрела на нас с нетерпением.
        - Ребят, давайте с этим попозже, - сказала она, открыв мобильный телефон, чтобы посмотреть время. - У нас с Алексис срочные дела.
        - Куда вы? - озадаченно спросил Картер. - Я с вами.
        - Нет, тебе нельзя, - сказала я и высвободила руку.
        - Тебе действительно нельзя с нами, - подтвердила Меган, поворачиваясь к машине. - Прости. Алексис, поехали.
        На объяснения не было времени.
        У меня защемило сердце. Мне очень хотелось, чтобы он снова меня обнял, заставил забыть про все проблемы, дал почувствовать, что все хорошо… Хоть это и не так.
        - Позвони мне, - проговорил Картер, нехотя делая шаг назад.
        - Обязательно, - пообещала я. - Прости.
        - Залезай, - приказала Меган с водительского сиденья. Я села рядом с ней и поставила рюкзак вниз, под ноги, глядя, как Картер идет к своей машине.
        Меган закатила глаза - видимо, я слишком тяжело вздохнула. Она выезжала с парковки, и я заметила, как изящно она переключает передачу, как элегантно держит тонкой рукой руль. По сравнению с ней я была неуклюжей простачкой.
        Обернувшись, я посмотрела, как машина Картера сворачивает в другую сторону.
        - И давно вы уже?.. - начала Меган.
        - Что? Мы не… Ничего не происходит.
        - Ты видела, как он на тебя смотрит? Что-то точно происходит.
        - Видимо, Пеппер тоже так считает, - не смогла удержаться я.
        - Пеппер? Ей нравится Картер, но, кажется, он не отвечает ей взаимностью.
        - Она подходила ко мне сегодня.
        - И что сказала?
        Я вспомнила огорченное выражение лица Картера, и в моей голове тут же зазвучали слова Пеппер. Я уже начала его расстраивать. Обидела его и оставила в одиночестве.
        - Ничего.
        - Ну да, конечно, - отозвалась Меган. - Всем известно, как Пеппер любит помолчать.
        Я не ответила.
        - Теперь расскажи мне, пожалуйста, все в подробностях, - сказала она. - Когда начали происходить странности?
        - Во вторник вечером.
        - И все они связаны только с твоей сестрой?
        Интересный вопрос. Папа был в больнице, а значит, в безопасности. Хоть это, наверное, и не совсем подходящее слово. А мама? Она вела себя отстраненно и холодно, но она такая всегда.
        - Да, только с Кейси.
        - Теперь расскажи, что она говорила обо мне.
        Я избавлю вас от неприятных подробностей. Скажу лишь, что, послушав мою историю пару минут, Меган съехала на обочину дороги и остановила машину. Теперь она могла сверлить меня негодующим взглядом, ни на что не отвлекаясь.
        Дойдя до той части рассказа, когда Кейси пришла ко мне в школу, я замолчала. Меган так свирепо смотрела на меня, что я не могла сосредоточиться.
        - Если бы я знала, что все так получится, я бы никогда…
        Она подняла руку и закрыла глаза. Ее жест явно говорил: «Оставь меня в покое на минуту, или я выброшу тебя из машины».
        Несколько минут и пару глубоких вдохов спустя она заговорила.
        - Так, Алексис, - начала она. - Не буду притворяться: мне совершенно не нравится, что ты сделала из меня злодейку в своей дурацкой сказочке.
        - Меган, я не знала…
        - Помолчи, - прервала она меня. - Давай оставим эту тему и не будем из-за нее переживать. - Она выдохнула. - По крайней мере, пока.
        Она завела машину и вернулась на дорогу. Потом покачала головой.
        - Все… довольно удачно сложилось, - наконец сказала я.
        - Что именно?
        - Если бы на твоем месте оказался человек, который не верит в привидения… - проговорила я, но остановилась, потому что не знала, как закончить. От голода в животе закололо, и он громко заурчал. Почувствовав слабость в руках, я закрыла глаза.
        - Но… почему ты передумала? Почему решила, что тебе все-таки нужна моя помощь?
        - Ох, - произнесла я. Я же еще не рассказала ей про всю чертовщину, которая творилась сегодня дома.
        Я начала говорить. С каждым новым словом я чувствовала себя все глупее и глупее. Моя тринадцатилетняя сестренка нагрубила мне, и я сразу же побежала на нее жаловаться.
        Мне хотелось услышать, что насчет всего этого скажет Меган.
        - Завтра в полночь… Что выпадает на пятницу? Видимо, для нее это важная дата… Может быть, у нее день рождения?
        - Нет.
        Она постучала пальцами по рулю.
        - Ты молодец, что разговаривала с ней. Неизвестно, что она могла сделать…
        Я не думала об этом. Благодаря словам Меган я почувствовала себя немного увереннее.
        В первый раз с того момента, как мы сели в машину, я задумалась, куда мы едем. В окне мелькали новые кварталы. Огромные, словно музеи, дома ютились на таких крохотных участках земли, что не оставалось места даже для маленького дворика. (Папа глядит на них с презрительной миной и называет Мак Коттеджами. Мама молчит, из чего можно сделать вывод, что она не против сама когда-нибудь переехать в один из них.)
        - Мы едем ко мне домой, - сказала Меган. - Мне надо переодеться.
        - Хорошо, - отозвалась я.
        - Слушай, дома будет бабушка. Если ты хоть что-нибудь ей расскажешь, меня не выпустят из дома до колледжа.
        - Поняла, - сказала я и сразу же подумала, что точно как-нибудь проговорюсь и все испорчу. «Здравствуйте, приятно познакомиться. Мы с вашей внучкой сейчас сходим побороться с темными силами. Ой, какие красивые цветочки. Это что, фиалки?» - Она не верит… во все это?
        - В том-то и проблема, - ответила Меган. - Она верит. Еще как. И пытается оградить меня от этого.
        - Она знает, что тебе это интересно?
        - Ага.
        - Когда ты начала верить в сверхъестественное? - Это явно не самое популярное хобби в старшей школе. О таком не поболтаешь за обедом.
        Меган сделала радио потише.
        - Ты веришь в ангелов?
        Эм.
        - Не знаю, - призналась я. - А кто-то верит?
        - Ээ, да. Очень многие. А когда ты веришь в добрые силы, трудно… не поверить и в злые.
        - Значит, ты думаешь, ангелы существуют?
        - Да. - Она пожала плечами. - Конечно, я не думаю, что они парят на крылышках и играют на арфах. Но я знаю, что хорошие люди должны продолжать как-то существовать после смерти. - Она погрустнела. - Такие люди, как моя мама.
        Мне хотелось увести разговор от мамы Меган, поэтому я спросила:
        - Вы давно живете с бабушкой?
        Конечно, это был провал. Я, наоборот, лишний раз напомнила Меган, что ее мама умерла. Браво, Алексис.
        - Мы остались вдвоем, когда мне было два года. - Она взглянула на меня. - Все в порядке, я могу про нее говорить. Отца я не знаю. Где-то в этом мире живет мужчина, который даже не подозревает, что у него есть дочь. Хотя, судя по тому, что говорит бабушка… у него может быть много детей.
        А я думала, мой папа не обращает на меня внимания.
        - Я даже не помню, какой была мама, - продолжила она. - Почти не помню. Иногда мне кажется, что в моей памяти что-то всплывает. Но потом я начинаю сомневаться, что это настоящее воспоминание, а не эпизод из «Улицы Сезам».
        - У тебя есть тети или дяди? - спросила я.
        - Нет, - отозвалась Меган и медленно покачала головой. - У меня нет никого, кроме бабушки.
        - Я не знала этого, - проговорила я. Мне сложно было представить, как это возможно: столько проучиться вместе и не знать о человеке таких важных вещей.
        - Ну, ты никогда и не стремилась узнать меня поближе.
        Ой. Неприятно слышать о себе такую правду.
        - В общем, вот вывод: если бабушка узнает, что я связалась с привидениями, она отправит меня в частную школу, и я закончу жизнь в монастыре.
        - Если она так строго к этому относится, зачем ты помогаешь мне?
        - Извини, Алексис, - ответила она. - Я не знала, что во всем мире только тебе позволено принимать собственные решения. - Она пожала плечами и склонила голову на сторону. - Помимо того, что твоя сестренка уделяет мне много внимания? У меня есть свои причины.
        18
        ВСЮ оставшуюся дорогу мы молчали. Наконец впереди показался большой бежевый дом с аккуратной белой отделкой. Меган подъехала к нему и припарковалась рядом с огромным серебристым «БМВ».
        - Она дома… - сказала Меган и взглянула на входную дверь. Наверное, таким же взглядом гладиаторы смотрели на ворота, из которых вот-вот должны были выпустить львов. - Тебе придется отвлечь ее, пока я соберу все, что мне нужно.
        Мы зашли внутрь, и Меган повела меня по коридору, который упирался в огромную, светлую гостиную. Слева от нас находилась просторная кухня. За высоким столом сидела женщина. На вид ей было около шестидесяти. Она просматривала почту.
        - Меган, - воскликнула женщина, удивленно подняв на нас глаза. - Что ты делаешь дома? Разве у тебя сегодня нет тренировки? - Ее взгляд задержался на моих волосах, но она промолчала.
        - Есть, - ответила Меган. По сути, она не соврала. - Просто хотела переодеться и захватить несколько вещей для завтрашнего парада. Бабуль, это Алексис. Алексис, это моя бабушка, миссис Уайли.
        И правда, миссис Уайли. Не такую бабушку я ожидала увидеть. Вместо старомодного платья в цветочек на ней был изящный темно-красный костюм. Почему-то я не сомневалась, что он стоит как пять маминых костюмов вместе взятых.
        - Я сейчас вернусь, - сказала Меган, выразительно посмотрев на меня, и побежала на второй этаж.
        Миссис Уайли окинула меня быстрым, но внимательным взглядом.
        - Ты из команды поддержки? - спросила она. Глядя на нее, я вспомнила мачеху из мультика про Золушку. Но миссис Уайли была не злая - просто очень спокойная и сдержанная. Теперь понятно, откуда это в Меган.
        - Ээ… нет, - отозвалась я. Ааа, надо соврать. Алексис, идиотка, соври что-нибудь.
        Миссис Уайли ждала объяснения, нахмурив аккуратно подведенные брови. Под ее пристальным взглядом я чувствовала себя музейным экспонатом. Даже нет, не так: маленькой компанией, которую сейчас поглотит огромная корпорация.
        Я лихорадочно придумывала, что сказать.
        - Я делаю фотографии для школьной газеты.
        - А, ты фотограф, - сказала она. Я ждала, что она удивится, но, похоже, она не собиралась этого делать. Я чуть не умерла от облегчения.
        - Да так, помогаю немножко, - ответила я, всей душой надеясь, что она не станет спрашивать о газете. Я даже не знаю, есть ли там вообще фотографы. Я подняла глаза, чтобы посмотреть, как она отреагирует, но она смотрела не на меня, а в окно. Точнее, куда-то вдаль.
        - Мама Меган была фотографом, - проговорила она. - Настоящим профессионалом. Выигрывала разные конкурсы. - По ее телу пробежала дрожь, и она опустила взгляд на письма, лежавшие на столе.
        - Я не знала этого, - сказала я единственное, что пришло в голову.
        - Собираешься изучать фотожурнализм в колледже?
        Разговор снова вернулся к фотографии.
        - Наверное, нет, - отозвалась я. - Мне больше нравится делать… художественные снимки. Но не вычурные.
        - Да, я тоже не люблю вычурность, - задумчиво произнесла миссис Уайли, вскрывая один из конвертов. - Хорошо бы Меган начала заниматься фотографией или чем-нибудь в этом роде.
        - Она очень хороший чирлидер. Может быть, даже получит стипендию в колледж.
        Бабушка Меган тихо поцокала языком.
        - А потом будет четыре года пить пиво и встречаться с футболистами. Дело не в стипендии… Просто мне бы хотелось, чтобы она работала головой, а не мышцами.
        К своему удивлению, я почувствовала, как меня охватывает желание защитить Меган. Но я не знала, что сказать. Разве только что я миллион раз видела, как она ходит по школе, уткнувшись в свою черную тетрадку. И хоть мне не нравилась сама суть чирлидинга - все эти короткие юбки, прыжки по полю и размахивание помпонами, - нельзя не признать, что Меган много работала и добилась успеха. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать эту мысль. И я тут же отбросила ее, чтобы не чувствовать себя ужасной лицемеркой из-за всего, что я раньше говорила и думала о Меган.
        Пару минут на кухне стояла благословенная тишина. Я осматривала комнату, потом остановила взгляд на железном канделябре, который заметила на столе, и попыталась придать лицу завороженное выражение. Но стоило мне почувствовать, что самое трудное позади, как миссис Уайли снова заговорила.
        Ты собираешься на бал в пятницу вечером? - спросила она.
        - Да, - ответила я и тут же об этом пожалела. Если бы я с грустным видом сказала «нет», она бы перевела разговор на что-нибудь другое.
        - Идешь с молодым человеком?
        Что-то вроде того, - промямлила я.
        - Какое платье наденешь?
        Платье?
        Я попыталась представить хоть что-нибудь, но в голову шли только голубые платьица с рукавами-фонариками и вышитыми на подоле птенчиками, которые мы с Кейси в детстве надевали на Пасху. Вряд ли такой фасон подойдет для вечера встречи выпускников.
        - Я еще не купила себе платье, - призналась я.
        - У тебя осталось мало времени, - произнесла миссис Уайли обеспокоенным тоном. И тут ее лицо просветлело. - Одолжи что-нибудь у Меган.
        - Но мне вряд ли подойдут ее вещи…
        - Подойдут, - отрезала она, еще раз окинув меня взглядом. - У вас одинаковый размер. Ты немного выше, но это не так важно.
        Она ласково улыбнулась и вернулась к чтению почты. Я почувствовала, что краснею. Как она могла поверить, что такая, как я, может подружиться с Меган. Не говоря уже о том, чтобы надеть ее одежду. Я так… отличалась от нее. Меган идеальна, а я… вовсе нет. Меган худенькая и подтянутая, а я… тоже довольно стройная, но я не занимаюсь спортом, поэтому вряд ли влезу хоть в одно из ее платьев.
        - Что Меган делает там так долго? - задалась вопросом миссис Уайли. - Может, сбегаешь в ее комнату? Первая дверь справа на втором этаже.
        - Хорошо, - тут же согласилась я, надеясь, что она не заметит, с каким облегчением я ухожу. Бабушка Меган была очень милой, но стоило ей задать мне еще хоть один простенький вопрос - например, о сережках или туфлях, - и я бы завалила всю операцию.
        Я бросилась вверх по ступенькам и постучалась в первую дверь справа.
        Меган открыла ее и посмотрела на меня с удивлением.
        - А как же бабушка? - спросила она.
        - Она сама предложила мне подняться к тебе, - прошептала я.
        Я проскользнула внутрь, и Меган закрыла дверь за моей спиной. Потом стала на четвереньки и полезла под кровать.
        - Помочь тебе? - спросила я.
        - Не надо, - отозвалась она. Ее было едва слышно. - Я почти закончила.
        Я прислонилась к двери. Мне до сих пор не верилось, что я стою в комнате Меган. Не знаю, что я ожидала увидеть, но она оказалась не похожа на стереотипную спальню болельщицы. Конечно, без свидетельств того, что здесь живет любительница поскакать с помпонами, не обошлось, но их было не много. Большинство умещалось на одной полке книжного шкафа.
        В остальном ее комната была забита книгами и безделушками. Они стояли в некотором беспорядке, но не раздражали так, как вещи в комнате Кейси. В том, как они были расставлены, чувствовался некий замысел, как в дорогих дизайнерских магазинах мебели. Мне пришло на ум сравнение с кабинетом профессора. Только вместо карт и журналов здесь виднелись вышитые подушки и фигурки из камня.
        На стене возле шкафа я заметила черно-белую фотографию в серебряной рамке. На ней очень маленькая Меган и более молодая миссис Уайли сидели на плоском камне у озера.
        - Эту фотографию сделала твоя мама? - спросила я.
        Меган высунула голову из-под кровати и непонимающе уставилась на меня:
        - О чем ты?
        Я показала на снимок:
        - Об этой фотографии.
        Меган перевела взгляд на стену.
        - Почему… Нет, вряд ли. Она у меня была, сколько себя помню. - Она подошла поближе и вгляделась в изображение. В свое крошечное личико и серьезные глаза. В улыбающуюся миссис Уайли, одетую в элегантное летнее платье.
        У меня появилось ощущение, что Меган никогда раньше внимательно не смотрела на эту фотографию.
        - Мне она нравится, - улыбнулась я. - Очень удачная.
        - Но… почему ты это спросила? - Меган снова перевела взгляд на меня. - Почему подумала, что это мамина фотография?
        - Потому что твоя… - Я не знала, что сказать. - Твоя бабушка рассказала мне, что твоя мама была фотографом.
        Меган прищурила глаза, так что в уголках образовались морщинки.
        - Она тебе рассказала?
        Я осторожно кивнула. Возможно, это было слишком личное, и Меган не хотела, чтобы об этом говорили.
        Но она не разозлилась. Она выглядела озадаченной.
        - Она рассказала тебе о маме. Мне она этого никогда не говорила, - произнесла она спокойным голосом. Даже слишком спокойным. Так обычно разговаривают люди, когда они в шоке.
        Она сняла рамку со стены, положила ее на кровать стеклом вниз и отогнула металлические заклепки. Потом подняла заднюю крышку и, аккуратно взявшись за края, достала фотографию.
        Я не стала подходить. Я и так уже достаточно натворила.
        Меган тихонько охнула.
        - Посмотри сюда, - сказала она. В ее голосе была смесь удивления и восхищения.
        Я подошла, и она показала мне на уголок фотографии, который раньше был спрятан под рамкой. Там карандашом были подписаны фамилия и первая буква имени.
        - Шара Уайли, - проговорила Меган.
        - Это твоя… - Я внимательно посмотрела на надпись.
        - Мама, - подтвердила Меган. Она покачала головой и тяжело опустилась на кровать.
        - Ого, - произнесла я.
        Меган аккуратно положила фотографию на рамку и повернулась ко мне.
        - Бабушка удочерила меня после того, как произошла авария. Она никогда не говорит про маму. Вообще никогда. - Меган взглянула на фотографию. - У них были не очень хорошие отношения, и за некоторое время до маминой смерти они вообще перестали общаться. Представляю, какой это был удар для бабушки.
        - Мне очень жаль… - сказала я, не зная, как закончить.
        Я наклонилась, чтобы получше рассмотреть фотографию. Многие семейные портреты выглядят искусственно и натянуто, но этот был совсем не таким. Замечательный кадр. И Меган, скептически приподнявшая бровь, получилась отлично.
        - Ой, - воскликнула я, заметив браслет, надетый на ее пухленькую ручку. С него свисала половинка сердечка. - У меня тоже есть такой амулет.
        Меган поднесла руку к шее и вытянула из-под толстовки, в которую переоделась, золотую цепочку. На ней висел тот самый амулетик.
        - Я до сих пор его ношу, - сказала она. - Наверное, такие штучки были раньше очень популярны.
        - Так здорово, что твоя мама сфотографировала вас, - проговорила я. Удивительно, но мне никогда не приходила в голову мысль сделать снимок своей семьи.
        - Спасибо, - произнесла Меган, аккуратно вставляя фотографию обратно в рамку. По напряжению в ее голосе я поняла, насколько важным было для нее это маленькое открытие. - Ладно, все это можно обсудить и позже. Сейчас у нас есть более серьезные дела.
        - Мне очень жаль, - повторила я.
        Меган не обратила внимания на мои слова.
        - Бабушка сказала, что она была фотографом?
        - Очень хорошим, - кивнула я. - Твоя бабушка говорит, что она выигрывала конкурсы.
        - Ничего себе, - проговорила Меган. Несколько секунда она смотрела рассеянным взглядом куда-то вдаль. Потом повесила снимок на место, последний раз взглянула на него и обернулась ко мне: - Ты же увлекаешься фотографией, да? Может быть, ты сможешь когда-нибудь показать мне… - Она осеклась.
        - Ну что ты! - воскликнула я. - Конечно, смогу!
        Я говорила серьезно. Во-первых, я у нее в долгу. Но дело не только в этом. У меня никогда раньше такого не было, но сейчас мне казалось, что, если я покажу свои фотографии Меган, она поймет. Увидит, что я хотела ими сказать. Мысль о том, что можно будет с кем-то серьезно поговорить о фотографии, была удивительно привлекательной. Такой же привлекательной, как и мысль о том, чтобы еще раз послушать, как Картер оскорбляет мой дом всеми этими своими умными архитектурными терминами.
        Меган вздохнула.
        - Ну, я вроде бы готова идти, - проговорила она.
        - Ой, - воскликнула я. - Твоя бабушка сказала мне спросить у тебя насчет платьев. Если что, мы это обсудили.
        - А что насчет платьев?
        Я замялась.
        - Она сказала взять у тебя какое-нибудь платье на бал.
        - У тебя нет платья?
        Я пожала плечами.
        - Это не так важно.
        - Тебе обязательно нужно что-нибудь взять, - отрезала Меган. - Тогда бабушка не станет задавать вопросов. - Она подошла к шкафу и открыла его.
        Я почувствовала себя невероятно глупо.
        - Меган, я не думаю, что твоя одежда мне…
        - Успокойся, - остановила она меня, изучая содержимое шкафа. - Это же просто для видимости. Тебе необязательно его надевать. Хотя можешь и надеть.
        - Я даже не знаю, доживу ли до бала, - проговорила я полушутя-полусерьезно.
        Она обернулась и строго посмотрела на меня.
        - Доживешь, Алексис, - сказала она. - Я обещаю, что мы придумаем, как все исправить.
        Я вздохнула. От того, что она подходила к делу так серьезно, наша задача казалась мне только сложнее. Глубоко в душе мне хотелось, чтобы кто-нибудь убедил меня, что я все это придумала. Тогда я могла бы закинуть в рот волшебную таблетку и вернуться к нормальной жизни.
        Только… какой была моя нормальная жизнь? Смогла бы я снова начать общаться с детьми тьмы? Смогла бы снова ненавидеть Меган?
        - Как ты будешь укладывать волосы? - спросила она, потянувшись к дальней вешалке. - Не думала сделать высокую прическу?
        - Нет, - призналась я, потому что вообще не задумывалась о своих волосах.
        - Так, ладно, только не злись, пожалуйста, - сказала Меган и, повернувшись, показала мне платье. Розовое платье.
        Причем не просто розовое. Розовое, как жвачка. Розовое, как игрушки для маленьких девочек. Розовое, как то, что носят на конкурсах красоты. Я невольно сделала шаг назад, как будто в руке у Меган была змея.
        - Нет-нет-нет. Ни за что.
        - Да ладно тебе. Ты будешь в нем очаровательна. Этакая барби панк-рокерша.
        - Нет, - повторила я. - Нет, Меган. Люди подумают…
        - Мне казалось, тебе все равно, что подумают люди.
        Черт.
        - Я буду похожа на клубничину.
        - Вовсе нет, - настаивала Меган. - Говорю тебе, в нем ты будешь очаровательна как никогда.
        Я взглянула на платье. Оно было в стиле шестидесятых, без рукавов, с прямым воротом от плеча до плеча. Высокая талия переходила в пышную юбку, длиной примерно до колена. Ткань была довольно жесткой, так что платье хорошо держало форму.
        - Возьми его. Ты обязана его взять. У тебя просто нет выбора, - затараторила Меган. - Все в обморок попадают.
        - Отлично, - проговорила я. - Только этого мне и не хватало.
        - Чего? Чтобы люди подумали, что ты милая и что у тебя хорошее чувство стиля? Это, конечно, будет полный ужас… О, я знаю, чего не хватает. - Ее взгляд заметался по комнате. - Где же моя тиара?
        С меня было достаточно.
        - Ладно! - вскрикнула я. - Я возьму платье. Но только его! Никаких аксессуаров.
        Я всего лишь хотела, чтобы ее бабушка не задавала лишних вопросов, и вот меня уже уговаривают надеть розовое кукольное платьице. Я не носила розового с четвертого класса. Нужно было срочно уходить, пока она не нашла тиару.
        - Ура! - воскликнула Меган и перекинула платье мне через руку. Потом еще раз обвела взглядом комнату.
        - Ты идешь на бал? - вырвался у меня вопрос.
        - Ага. У меня как бы нет выбора. Командный дух, бла-бла-бла.
        - А с кем? - спросила я.
        Она пожала плечами:
        - С собой.
        - У тебя нет пары?
        - Да кому это нужно? - спросила она. - Парень захотел бы танцевать, и мы оба выглядели бы глупо.
        И кто из нас тут панк-рокерша?
        Мы прошли мимо кухни, даже не замедлив шаг. У входной двери Меган взяла свой рюкзак и крикнула через плечо:
        - Пока, бабуля!
        - Храни тебя Господь, - отозвалась миссис Уайли, когда мы уже выходили на улицу.
        - Почему она так сказала? - запаниковала я. Неужели что-то заподозрила?
        Меган пожала плечами:
        - Она всегда говорит мне это на прощанье.
        19
        ВЕЧЕРЕЛО, и яркий солнечный свет начал становиться тускло-золотистым. Поднялся ветер, собирая опавшие листья в маленькие вихри и перегоняя их через дорогу. Когда мы останавливались на светофорах, листья с тихим шелестом бились в окна машины.
        - Мы зайдем в твой дом и поглядим, что там и как, - сказала Меган, барабаня пальцами по рулю в такт песне, которая звучала по радио. - И может быть, тогда поймем, что делать дальше.
        - Меган, - нерешительно начала я.
        Она сделала радио тише.
        - Да?
        - Пойми меня правильно. Ты, конечно, разбираешься в этих вещах гораздо лучше меня, но моя сестра сейчас совершенно непредсказуема. Я думаю, нам лучше ее не злить.
        Меган смотрела на дорогу и молчала.
        - Это может быть… опасно. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
        - Я здесь по собственной воле, - ответила она. - Перестань выдумывать поводы для переживаний.
        Она опять начала постукивать по рулю, а я смотрела на дорогу через лобовое стекло, стараясь не обращать внимания на страх, который, как туча, навис над всеми моими мыслями. Мы с Меган только достигли хрупкого понимания, и я не хотела все испортить, подвергая сомнению ее план.
        Когда Меган свернула на улицу Уитли, ни она, ни я не произнесли ни слова.
        Мы припарковались через дорогу от моего дома. Выключив зажигание, Меган, не говоря ни слова, уставилась в окно. Она не двигалась, даже не сняла ремень безопасности. Мотор тоже затих, и в машине воцарилась идеальная тишина, если не считать нашего дыхания и шороха листьев на улице.
        Я взглянула на Меган уголком глаза. Она сидела прямо, ее тело было абсолютно неподвижно. Она напоминала тигра, выжидающего в траве перед прыжком. Такая внезапная перемена напугала меня.
        - С тобой все в порядке? - спросила я.
        Я даже не заметила, как она опустила руку, но ее ремень безопасности внезапно щелкнул и расстегнулся, до жути меня напугав. Я взвизгнула, и только тогда Меган очнулась от своего транса. Она сжала губы в тонкую линию, и я поняла, что она очень напряжена, но не хочет этого показывать. Как будто она вдруг поняла, что мой дом и то, что притаилось в нем, было для нее чересчур.
        Но если она сама не хотела в этом признаваться, я не собиралась вырывать у нее признание.
        - Готова?
        Она глубоко вздохнула и решительно кивнула:
        - Пошли.
        Дверцы машины открылись с тихим щелчком, и мы вышли на дорогу. Ветер проносился мимо нас, тихонько завывая. Прекрасный осенний день превратился в прохладные сумерки, и небо сияло нежно-коричневым светом. Я невольно поежилась.
        Меган взяла из багажника сумку и повернулась лицом к моему дому.
        - А платье? - спросила я.
        - Оставим его пока тут, - покачала головой Меган.
        Я закрыла багажник. Из-за ветра щелчка почти не было слышно.
        Не спуская глаз с дома, мы перешли через дорогу и направились к крыльцу. Наверное, мы были похожи на маленькую торжественную процессию. Я шла впереди, Меган держалась в паре шагов за мной.
        Входная дверь была не заперта. Я толкнула ее и, мгновение помедлив, зашла внутрь.
        - Она дома? - прошептала Меган.
        - Не знаю.
        - Ого, - проговорила она. Я обернулась посмотреть, что она увидела, но оказалось, что она просто осматривает холл. Я попыталась увидеть его глазами Меган. Высокий потолок, украшенный изображениями херувимов и ангелочков, витражное окно над входной дверью, изогнутая лестница на второй этаж с перилами, на которых вырезаны розы и виноградная лоза…
        - Поднимемся наверх, - сказала Меган.
        Мы пошли по ступенькам. Я вслушивалась, пытаясь понять, у себя ли Кейси. Было тихо, и я начала расслабляться. Хотя, как выяснилось, она могла быть дома и не издавать ни звука. Дверь была открыта. Я подошла поближе и вздохнула с облегчением: в спальне сестры никого не было. Если она и находилась дома, то точно не в своей комнате.
        Меган поднималась медленнее меня, постоянно оглядываясь и внимательно изучая холл.
        - У меня такое чувство, что я уже видела этот дом, - произнесла она.
        - Такие всегда бывают в ужастиках, - отозвалась я, пытаясь разрядить обстановку. - Хочешь посмотреть комнату моей сестры?
        Я зашла в спальню Кейси, но Меган остановилась в коридоре. Чем дольше мы находились в доме, тем тише и отрешеннее она становилась.
        В комнате все было как обычно. Я повернулась, чтобы выйти, и увидела, что рядом со мной Меган нет. Она вернулась по коридору к лестнице и теперь стояла возле ступенек, внимательно изучая обои и проводя по ним пальцами.
        - Эй, - проговорила я. - Может, нам на минутку выйти на свежий воздух?
        Она обернулась, но ничего не ответила. Вместо этого она смертельно побледнела и замерла на месте, пристально глядя куда-то мне через плечо.
        Плохой знак.
        - Меган?
        Она не ответила. Даже не пошевелилась.
        Я сделала шаг вперед.
        - Стой, - сказала она.
        Это был приказ.
        Я подчинилась. Мне было так страшно, что я даже не могла повернуть голову и посмотреть, что же она видит за моим плечом. Я наблюдала за ней, пытаясь понять хоть что-то по выражению ее лица.
        Но ничего не получалось. Оно было непроницаемо.
        - Сара, - произнесла она. - Сара.
        - …Меган?
        - Сара, Сара, Сара…
        - Меган, что ты такое говоришь?
        Где-то секунду спустя она как будто пришла в себя. Ее глаза округлились, и она изо всех сил затрясла головой, но имя все равно продолжало вырываться из ее рта. Все ее тело как будто закостенело. Мышцы так напряглись, что на руках выступили жилы.
        - Сара, Сара, Сара, Сара…
        - Меган! - закричала я. - Перестань!
        Но она не могла. С ней происходило то же самое, что и со мной, когда я рассказывала сказку в подвале.
        Я схватила ее за плечи и изо всех сил встряхнула.
        - Меган! Перестань!
        Она замолчала, потом несколько раз моргнула. Наконец ее остекленевший взгляд остановился на мне и начал проясняться.
        - Что здесь произошло? - выдохнула Меган.
        - Почему ты повторяешь это имя?
        - В этом доме, - сказала Меган. - Что-то произошло в этом доме.
        И она потеряла сознание.
        Дверь в комнату Кейси резко захлопнулась.
        Меган изящно осела на пол и теперь лежала в углу коридора. Я встала на колени рядом с ней и взяла ее за запястье. Пульс прощупывался - слабый, но все же различимый.
        - Давай, Меган, - проговорила я, несильно тряся ее за плечо. - Просыпайся.
        Меган шелохнулась. Ее глаза приоткрылись, а потом снова захлопнулись, как будто на них что-то давило. Она пошевелила губами, пытаясь что-то сказать.
        - Меган, давай, просыпайся. Надо уходить отсюда.
        Я схватила ее за плечи и попыталась приподнять ее, чтобы она села.
        Она моргнула.
        - Пойдем, - прошептала она. На ее бледных щеках начал появляться румянец.
        Я помогла ей встать на ноги, и мы стали спускаться. Меган хваталась за перила так, как будто от этого зависела ее жизнь.
        - Что сейчас произошло? - спросила она трясущимся голосом.
        - Расскажу на улице, - отозвалась я, поддерживая ее за руку. Мы прошли через холл и быстро вышли из дома.
        Пока Меган отдыхала, прислонившись к машине, я внимательно осматривала дом. Думала, что увижу какое-нибудь странное свечение или движение. Или, может быть, лицо Кейси в окне. Но ничего не было.
        Где-то минуту спустя Меган подняла голову и взглянула на меня.
        - Со мной все в порядке, - произнесла она так, будто заново училась говорить.
        Я не спросила, уверена ли она в этом, но, когда наши глаза встретились, она отвела взгляд.
        - Все хорошо, - повторила она. Я подождала, пока она сядет на водительское сиденье, и только потом пошла к своей дверце.
        Когда мы залезли в машину, Меган взялась за руль и сжимала кулаки, пока не побелели костяшки пальцев. Она сделала глубокий, длинный вдох и задержала дыхание.
        - Кто такая Сара? - спросила я. Это имя казалось мне смутно знакомым, но я не могла понять откуда.
        - Что?
        - Сара. Ты много раз повторяла это имя… Ты не помнишь?
        - Нет, - ответила она. - Совсем нет. Я помню только, что почувствовала что-то злое.
        Она откинулась на спинку и пристально посмотрела на руль.
        - Помнишь, я говорила, что у меня есть свои причины помогать тебе? - Она крепко обхватила себя руками. - С самого детства я помню: стоило мне оказаться рядом с предсказателем или ясновидящим, они пугались меня.
        - В смысле, пугались?
        - Например, когда я проходила мимо их шатров на ярмарке, они выскакивали и начинали кричать на меня. Не обманщики, настоящие. Обладавшие каким-то даром.
        Мне не хотелось спрашивать, что именно они кричали.
        - Они постоянно говорят мне: «Сара здесь», «Сара злится», «Сара ненавидит тебя». Им становится жутко страшно, и они прогоняют меня. Они так расстраиваются.
        - Кто такая Сара? - спросила я.
        - Вот и я хотела бы это узнать.
        Я бросила взгляд на дом. Снаружи он казался таким спокойным и тихим.
        - Не знаю, что я почувствовала там, - проговорила Меган. - Но это зло. Зло в самом плохом смысле, Алексис.
        Она выдохнула и завела машину. По мере того как мы отъезжали от дома, выражение ее лица понемногу смягчалось.
        Куда мы могли поехать теперь?
        - Едем в библиотеку, - сказала Меган.
        Я кивнула и откинулась на спинку. Но когда мы уже подъезжали к повороту, я кое-что заметила. В зеркало заднего вида я увидела, как наша соседка Мэри на своей огромной машине заворачивает к дому.
        - Остановись здесь, пожалуйста, - сказала я, отстегивая ремень безопасности. - Припаркуйся за углом и жди меня.
        Прежде чем Меган успела спросить, куда я иду, я вылезла из машины и через соседские дворы побежала к дому Мэри.
        Когда я подошла к ней, она открывала багажник. Я ее немного напутала, и от этого занервничала сама: она все-таки очень старенькая.
        - Боже мой, Алексис! - воскликнула она, посмотрев на меня. - С тобой все в порядке?
        - Да, все хорошо, - соврала я.
        - С твоим папой все нормально? - спросила она.
        - Да-да, не переживайте.
        Я бросила взгляд на сумки с продуктами, которыми был заполнен багажник.
        - Вам помочь? - спросила я, указав на них.
        - Да не надо… Ты же совсем запыхалась, - стала отказываться она. Но я поняла, что она говорит это только из вежливости, и схватила в руки три сумки. Мэри взяла коричневый пакетик с упаковкой яиц и пошла к дому. Боже мой, как она умудрилась дотащить все это от магазина до машины? Наверное, ей пришлось нести каждую сумку по отдельности.
        Раньше, еще несколько лет назад, я заходила к Мэри пару раз в неделю. Она угощала меня лимонадом и печеньем, спрашивала про школу, друзей и про все на свете. Сама она печенье не ела, но у нее всегда была новая упаковка. Наверное, она специально покупала его для меня. И для Кейси, когда я приводила ее с собой. Когда я была тут в последний раз? Я представила, сколько печенья засохло, так и не дождавшись нашего прихода.
        Понадобилось два захода, чтобы занести все продукты на кухню.
        Мэри подвинула мне стул.
        - Хочешь лимонада? - предложила она и потянулась к холодильнику.
        - К сожалению, у меня не очень много времени, - сказала я. - Я просто хотела задать вам вопрос.
        - Ох, жалко, - проговорила она. Потом захлопнула дверцу холодильника и повернулась ко мне: - Что ты хотела спросить?
        - Вы же давно здесь живете? - спросила я, хотя точно знала, что да.
        - Мы с Элвином переехали сюда в 1972 году, - отозвалась она. Элвином звали ее мужа. Когда мы поселились в этом районе, он уже умер, но я часто слышала о нем от Мэри.
        - В моем доме когда-нибудь происходило что-то странное?
        Мэри застыла.
        Ага.
        Она покачала головой.
        - Тебе, наверное, уже пора, - произнесла она, внезапно заинтересовавшись содержимым одной из сумок.
        - Что произошло, Мэри?
        Она взглянула на меня.
        - Может быть, я расскажу тебе, когда подрастешь, - вздохнула она. - Но говорить об этом сейчас как-то неправильно. Сейчас, когда твой отец… когда тебе и так тяжело.
        Но я не собиралась уходить с этой кухни без имен, дат и деталей. Я должна была узнать все, что знала она. Я скрестила руки на груди и серьезно посмотрела на нее.
        - Я не скажу родителям, что вы мне все рассказали. Если вы из-за этого беспокоитесь.
        Она опустила глаза в пол. Я не отводила от нее взгляда. Свет из окна падал на ее голову, так что можно было разглядеть каждый тонкий седой волосок.
        - Мне необходимо это узнать, - честно сказала я.
        Она отвернулась, но я видела, что почти уговорила ее.
        - Кто такая Сара?
        - Сара? - переспросила она, резко повернувшись ко мне и высоко подняв брови. - Ничего не знаю ни про какую Сару. Ты, наверное, хотела сказать… - Она резко замолчала.
        - Мэри, пожалуйста. Это так важно.
        - Нет, Алексис, я не… Ох, боже мой. Дай вспомнить… Они переехали сюда в конце лета 1995 года.
        - Кто?
        Мэри сделала несколько шагов туда-сюда. Беспокойно покачалась на месте. Пошевелила пальцами. Выглянула в окно.
        - Я… я не помню.
        Ложь. Мы обе одновременно вздохнули.
        - Можете хотя бы намекнуть?
        - Нет. Я не могу больше ничего сказать.
        - Ответьте только: кто-нибудь пострадал?
        - Можно сказать и так… - Она беспомощно подняла глаза на потолок и нащупала крестик на груди. - Я не знаю, можно ли назвать ее пострадавшей, но она… умерла.
        Я упала на спинку стула.
        - В моем доме?
        - О боже, - воскликнула она. - Зачем я это сказала?
        - Подождите… Кто-то умер в моем доме?
        Она вздохнула, как будто смирилась, что теперь останавливаться уже поздно.
        - Да, в твоем доме.
        - Своей смертью?
        Нет, милая.
        - В каком году?
        - Так… В 1996-м. В октябре. В середине октября.
        - Значит… Постойте, и там никто не жил, пока не приехали мы?
        - Нет, где-то около года там жила пожилая пара, но они очень быстро уехали. Им не понравился наш район.
        - Как их звали?
        - Ох, боже мой. У меня ужасная память на имена… - Она нахмурилась, пытаясь вспомнить. Уголки ее глаз и губ опустились. - Савамура. Уолтер и Джоан, японцы. Не очень общительные.
        - И после них наш дом пустовал?
        - Пустовал, да, - отозвалась она.
        Ох, черт. Я откинулась на спинку стула.
        - Ты точно не хочешь лимонада? - спросила она.
        Тут я вспомнила, что меня ждет Меган.
        - Октябрь 1996 года, - проговорила я, резко вставая на ноги.
        - Ох, Алексис. Пожалуйста, не нужно об этом думать. Это было ужасное происшествие. Мы очень не любим о нем говорить.
        Еще бы.
        - Спасибо, Мэри, - сказала я. - Вы очень мне помогли.
        Она рассеянно кивнула.
        - Пожалуйста, постарайся расслабиться и отдохнуть. Я знаю, ты переживаешь из-за отца…
        - Я как-нибудь на днях зайду к вам попить лимонада, - пообещала я и потянулась к дверной ручке.
        Мэри вздохнула, потом кивнула. Она выглядела устало.
        - Заходи, милая, - проговорила она, и я вышла за дверь.
        20
        - Я ЗНАЛА! - воскликнула Меган уже, наверное, десятый раз. - Знала. Она умерла не своей смертью, получается, ее убили. Неудивительно, что в доме так… - Мы припарковались и теперь шли к входу в общественную библиотеку. Меган была на взводе. Она не умолкала с тех самых пор, как я вернулась от Мэри.
        - Надо выяснить подробности, - отозвалась я. - Может, Мэри ошиблась.
        Такое сложно забыть, - возразила Меган. - Удивительно, что ты никогда раньше об этом не слышала.
        - Многие из наших соседей переехали.
        - Я их понимаю.
        - Ну а при чем тут то, что произошло с тобой? При чем тут сказка? И мой сон?
        Она резко остановилась перед самой лестницей.
        - Наверное, так на нас воздействует этот дух. Знаешь, как после тяжелою дня снятся непонят ные сны? Гнев призрака мог вылиться в эту стран ную сказку.
        - Откуда ты все это знаешь?
        - Я много читаю, - пожала плечами она.
        - Не знаю, - проговорила я. - Эта сказка была очень реалистичной…
        Меган придержала мне дверь. Я зашла, и меня окутал запах библиотеки - прохладный воздух, старые книги, мастика для пола. Запах моего детства.
        Мисс Оливер, главный библиотекарь, бросила на нас строгий взгляд поверх жемчужно-розовых очков для чтения.
        - С чего начнем? - шепотом спросила Меган? - Книги о паранормальных явлениях стоят в специальном отделе, за регистрационной стойкой.
        Я думаю, сначала стоит просмотреть газетный архив, - прошептала я в ответ.
        - В Интернете можно найти архивы только до 1999 года, - сказала Меган, - Нам придется воспользоваться микротекстом.
        - Чем-чем?.. А, поняла. - Она имела в виду микрофиши. Так называются маленькие фотокопии газет. Пожалуй» можно их назвать и микротекстом.
        - Они вон в том углу, - указала она.
        Старенькие пыльные аппараты для просмотра микрофиш нашлись за отделом биографий. Я включила один из них, и его экран неторопливо зажегся. У аппаратов рядами стояли металлические ящички, в которых лежали слайды с информацией. Каждый из них был размером с обувную коробку. Меган взяла из верхнего ящичка папку, на которой значилось «Перечень микрофиш», и стала ее листать.
        - Ящик 5Е, - сообщила она.
        Я открыла его и увидела сотни или даже тысячи листов прозрачной пленки, на каждом из которых было шесть рядов по десять статей размером с ноготь. Ящик был разделен на четыре сектора. На втором значилось: «НОВОСТИ ОКРУГА СУРРЕЙ-ДЕННИСОН, ОКТ. 1996».
        Меган наугад вытащила из середины октябрьского сектора один из листков.
        - Более точной информации по датам нет, - сказала она. - Я уже два года ищу здесь статьи, в которых упоминалась бы мамина авария.
        - И ничего не нашла?
        Она наморщила нос.
        - Бабушка отказывается об этом говорить, а на мамином надгробии стоит только год. Так что я начала проверять архив с января. - Она вздохнула. - Сейчас я на апреле, и пока ничего не нашлось.
        Я подумала о своей маме, и у меня по спине пробежала нервная дрожь. Я невольно восхитилась, насколько по-взрослому Меган справляется со всей этой ситуацией. А потом мне в голову пришел вопрос: если бы я все это время знала, как трудно ей живется, относилась бы я к ней лучше?
        - Начинай искать, - Меган указала на экран.
        Я положила слайд на металлическую подставку и засунула ее в специальное отверстие в аппарате. На экране высветился негатив газетной статьи - желто-белый шрифт на черном фоне. Я попыталась перейти к следующей статье, но картинки стали перелистываться так быстро, что у меня закружилась голова. В конце концов я нашла статью, в которой была указана дата: четвертое октября.
        - Не та дата, - сказала я. - Нам нужна середина месяца.
        Меган поменяла слайды. На экране появились газетные статьи за восемнадцатое октября.
        Я стала проглядывать их одну за другой. Сначала Меган пыталась просматривать их вместе со мной, но для двух человек экран был слишком маленьким. Она отошла от аппарата и продолжила листать слайды в ящичке.
        От мелкого шрифта у меня начали уставать глаза. Я приближалась к последнему квадратику на этом слайде, и мне стало казаться, что мы никогда ничего не найдем.
        И тут я увидела заголовок.
        Молодая мать окончила жизнь самоубийством.
        Пятнадцатого октября жители Суррея были шокированы смертью местной жительницы Шары Уайли. Теперь у них еще больше причин для смятения: сегодня судебный следователь объявил, что смерть наступила в результате самоубийства. Также, по его словам, женщина, вероятно, пыталась убить свою двухлетнюю дочь, которой, по всей видимости, удалось сбежать через заднюю дверь дома. Позднее соседи заметили, как она ходит по улице Уитли.
        Шара Уайли.
        Мама Меган.
        Я наклонилась ближе. Мое сердце билось так сильно, что я с трудом могла усидеть на месте и сосредоточиться на крошечных буквах.
        Уайли обнаружили погибшей в собственном доме по адресу улица Уитли, 989. Соседи вызвали полицию, когда нашли двухлетнюю девочку, но не смогли связаться с матерью. Все окна и двери в доме были плотно заперты, а на кухне был открыт газ. Уайли умерла от удушья и отравления токсичными парами.
        Изначально полиция рассматривала убийство в качестве одной из версий произошедшего, но после длительного расследования было признано, что женщина покончила с собой. Уайли, которой было 27 лет, переехала в старинный дом по улице Уитли в 1995 году и жила там со своей дочерью. Она подрабатывала продавцом в продуктовом магазине, но в последнее время профессионально занималась фотографией. Многие годы до этого она делала любительские снимки и неоднократно выигрывала награды, включая главный приз ежегодного конкурса фотографов журнала «Очарование Запада». Уайли окончила старшую школу Суррея в 1987 году и семь лет прожила в Сан-Франциско, после чего вернулась в родной город.
        Смерть была зафиксирована на месте. Уайли была не замужем. Бе дочь отдана на попечение родственников, которые отказываются разговаривать с журналистами. На момент выхода статьи расследование продолжается.
        - Алексис.
        Я подскочила и взглянула на Меган.
        - Что там? - спросила она, пытаясь протиснуться к экрану мимо меня. Я своим стулом загородила ей дорогу.
        - Подожди, - сказала я. - Может быть, лучше… лучше распечатать статью. У тебя есть двадцать пять центов? У меня, наверное, нет. - Я сунула вспотевшие руки в карманы, но там ничего не было.
        Я видела, что Меган хочется оттолкнуть меня от экрана и прочитать то, что там написано. Но тут наши глаза встретились.
        Она медленно кивнула, достала монету из сумочки и опустила ее в специальную щель. Нажимая на большую зеленую кнопку печати, я чувствовала, как у меня дрожат пальцы.
        Древние механизмы внутри аппарата захрипели, и из него вылезла страница, покрытая блестящими черными буквами.
        Мы обе потянулись за ней, но Меган оказалась быстрее.
        Она начала внимательно читать.
        Я пыталась придумать, что сказать, чтобы хоть как-то смягчить удар.
        Но сказать, конечно, было нечего.
        - Хм, - проговорила она и продолжила чтение. Я смотрела на нее не отрываясь. Мне казалось, это мой долг, моя ответственность. Вскоре я услышала, как у нее перехватило дыхание. Она прижала листок к груди, к самому сердцу. Потом посмотрела на меня напряженным взглядом, словно раненый, сбитый с толку зверек.
        Я сделала к ней шаг, но она вытянула руку вперед, останавливая меня. Прислонившись к металлическим ящичкам, она дочитала статью до конца. Ее пальцы разжались, и листок упал на пол.
        - Мама… пыталась меня убить, - прошептала она, глядя в стену невидящим взглядом. Как будто перед ней проносилась череда возможностей, ответов на вопросы.
        - Меган…
        - Все эти ясновидящие… Они говорили не Сара. Они говорили Шара. Какая я глупая. Все эти годы я просто-напросто неправильно их понимала, - проговорила она. В ее глазах стояли слезы. - Бабушка сказала, что мама погибла в автокатастрофе… Почему она не рассказала мне правду?
        Я не знаю, - ответила я. - Мне очень жаль.
        - Нам нужно вернуться к тебе домой. - Ее лицо напряглось. - Я хочу поговорить с ней. Спросить, почему она это сделала.
        Прошла секунда. Мое сердце колотилось до боли быстро.
        - Это опасно, - проговорила я. - Меган, помнишь, что ты сказала мне в машине?
        Это зло.
        - Если в мою сестру что-то вселилось, - продолжила я, - и если оно желает тебе смерти… Если мы придем туда, а Кейси будет дома…
        Меган подняла голову и пристально посмотрела мне в глаза. Меня затрясло от нового, жуткого страха: что Меган совершит какую-нибудь глупость и ее убьют.
        - Мне все равно, - сказала она. - т-Я не боюсь.
        - Она может… она серьезно может тебя убить. - Неужели в этом и было все дело? Призрак матери Меган желал закончить начатое?
        Меган попыталась протестовать: она издала какой-то звук, больше напоминавший стон, а не полноценное слово. Но я прекрасно поняла, что она хотела сказать. Она должна была хотя бы попытаться. На ее месте любой чувствовал бы себя так же.
        И я тоже?
        Да.
        Но все-таки.
        - Тебе нельзя возвращаться туда, пока у нас не появится больше информации, - я пыталась унять свой трясущийся голос и говорить твердо.
        - Может быть, она изменилась, - сказала Меган. - Может быть, она злится, потому что застряла в этом доме. Может быть, она хочет поговорить со мной.
        - Нет, - ответила я.
        Она покачала головой, как будто сомневаясь, что расслышала верно.
        - Нет?
        - Нет. Не сегодня. Возможно, завтра.
        - Ты что, - в ее голосе звучала обида, - остановишь меня?
        - Да, если придется.
        - Алексис, - проговорила она. - Я думала, что мы…
        - Мы друзья, - ответила я. - Именно поэтому я не могу пустить тебя туда. Мы поищем новые сведения, подумаем, как можно…
        Как можно ее уничтожить? Ей нужна помощь, а не… - Она покачала головой, подбирая правильное слово.
        Я представляла, как она хочет узнать свою маму. Чувствовала ее боль и одиночество как свои собственные. Мне было до боли грустно за нее.
        Так я поняла, что мы друзья.
        Я покачала головой.
        - Ты не сможешь остановить меня, - сказала она тихо.
        - Я позвоню твоей бабушке, - ответила я. - Или позвоню в полицию, и тебя арестуют за незаконное проникновение в чужой дом.
        Наступила тишина.
        - Я не говорю «никогда», - продолжила я. - Только не сегодня. Нам нужно узнать больше.
        - Мы и так уже достаточно знаем, - проговорила она. Я чувствовала ее гнев, жаркий и искренний. Как и слезы, которые текли по ее щекам. - Ты не посмеешь позвонить бабушке.
        Я не помедлила ни секунды.
        - Посмею.
        Меган знала, что я говорю серьезно. Она сгорбилась и опустила голову, так что волосы упали ей на лицо. Она собралась уходить, и я услышала сдавленное всхлипывание.
        - Меган, - начала я, но она побежала к выходу, огибая стеллажи с книгами. Я помчалась за ней. В моей голове проносились тысячи мыслей. Не надо было говорить ей. Я должна была скрыть от нее правду. Теперь она в страшной опасности.
        Она уже залезала в машину, когда я подбежала к ней. Я схватилась за дверцу, чтобы Меган не смогла захлопнуть ее.
        - Езжай домой. Или к Пеппер. Только не ко мне. - Я чувствовала, как меня охватывает страх. - Меган, пожалуйста, тебе туда нельзя!
        Ее плечи тряслись от бесшумных рыданий, а лицо было мокрым от слез.
        - Я знаю, - всхлипнула она, положив голову на руль.
        - ПРОСТИ, - СКАЗАЛА Я. - ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСТИ.
        Она обернулась ко мне. Ее глаза сверкнули в сумерках. Она судорожно вздохнула и вздрогнула всем телом.
        - Почему? - закричала она. - Почему она обязательно должна быть плохой?
        Я положила руку ей на плечо.
        - Я не могу больше помогать тебе, Алексис. Мне пора, - сказала она, стряхнув мою руку. Я отпрыгнула назад, и она захлопнула дверь.
        Машина с пронзительным визгом выехала со стоянки и, свернув на дорогу, понеслась вперед.
        Я знала, что Меган не поедет ко мне.
        Она была в безопасности.
        Но я снова осталась одна.
        21
        Я ВЕРНУЛАСЬ в библиотеку. У меня было такое чувство, что я сейчас разлечусь на сотню осколков.
        Когда я проходила мимо регистрационной стойки, мисс Оливер подняла на меня глаза.
        Я почувствовала, как ноги сами несут меня к ней, как будто меня тянуло магнитом.
        - Извините, - сказала я. - Можно мне как-нибудь попасть в специальный отдел?
        Она недовольно взглянула на меня и жестом пригласила подойти поближе.
        - Если тебе нет восемнадцати, я могу пустить тебя туда только в сопровождении кого-то из родителей или опекуна. - Она посмотрела на меня так, как будто знала наверняка, что мне никак не восемнадцать.
        Я кивнула, стараясь не показывать разочарование. У меня не было сил настаивать.
        - Понятно, - проговорила я. - Спасибо. Ничего страшного.
        Я вернулась к микрофишам. Решила пролистать статьи, которые вышли после смерти Шары. Достала несколько листов из ящичка 5Е и просмотрела их один за другим. Ничего.
        Без Меган я чувствовала себя потерянной, лишившейся цели. Но у меня не было выбора. Нужно было продолжать поиски.
        Я перечитывала распечатку той, первой статьи, когда ко мне подошла мисс Оливер. При виде беспорядка, который я устроила, ее глаза округлились. Однако, похоже, она испытывала какое-то мрачное удовольствие от того, что кто-то проводит в библиотеке настоящее исследование.
        - Нашла то, что искала? - спросила она.
        - Наверное, о пожала плечами я.
        - Я обычно так не поступаю, - сказала она, глядя на меня сверху вниз, - но ты так увлечена своим проектом, что я не могу не дать тебе доступ к материалам.
        Я непонимающе уставилась на нее.
        - Библиотека закроется через полчаса, - проговорила она отчетливо. - Если тебе нужны какие-нибудь… особенные книги, я разрешу тебе их полистать.
        - Ээ… - Тут до меня дошло. - Ой. Спасибо вам! Сейчас я подойду.
        Мне оставалось просмотреть еще одну стопку слайдов. Я хотела быстро пролистать их, но потом подумала, что лучше больше времени провести в специальном отделе. Так что я засунула всю стопку в свой рюкзак и пошла к регистрационной стойке.
        В библиотеке не было никого, кроме пары помешанных на работе преподавателей. Часы показывали ровно половину девятого.
        Мисс Оливер поманила меня за стойку к двери, которую я раньше не замечала. Она открыла ее ключом и, нащупав выключатель, включила свет.
        - Я приду за тобой, - она посмотрела на часы, - через двадцать пять минут.
        Я кивнула и протиснулась в комнату мимо нее. Резко скрипнув о косяк, дверь закрылась, и я осталась одна.
        Комнату озарял лишь тусклый зеленоватый свет от пары доживавших свои дни люминесцентных лампочек. Несколько секунд мои глаза привыкали к темноте. А потом я увидела полки.
        И у меня перехватило дыхание.
        Комната в форме буквы L была по периметру заставлена книжными шкафами под два метра в высоту, и еще несколько стеллажей находились в центре. Они ломились от книг всех форм, размеров и цветов - толстых и тонких, новых и старых. Я осмотрела их внимательнее. В большинстве книг из специального отдела не было ничего особенного. Просто пыльные, потрепанные тома. Я скрестила пальцы, надеясь, что отыскать необходимую мне секцию будет не слишком сложно.
        Я зря переживала.
        Книги по паранормальным явлениям занимали отдельный огромный шкаф. В отличие от остальных, они как будто бы подзывали к себе. Они были действительно особенными.
        Я решила подойти к делу методично и начала осматривать шкаф снизу. Я доставала книгу за книгой, пролистывала их и аккуратно возвращала на место. Но это было слишком долго.
        Новая стратегия: достать книгу наугад с одной из средних полок и посмотреть на обложку. Мне попалась книжица под названием «Изучаем и излечиваем ауру», на обложке которой был изображен мужчина в одежде в стиле восьмидесятых и с перьями в волосах. Он серьезно взирал на радугу, а над его головой сиял бледно-золотистый нимб. Близко, но не совсем то.
        Я доставала книгу за книгой и читала названия. Все они мне не подходили. Я знаю, что не стоит судить книгу по обложке, но у меня было мало времени, поэтому я решила не обращать внимания на новые издания и брать только старые тома в темных кожаных переплетах.
        Мне попалась белая книжечка в мягком переплете, и я подвинула ее в сторону, чтобы добраться до черного кожаного корешка с золотыми буквами. «Происхождение языческих праздников». Проехали. Отложила еще одну белую книжку в мягком переплете и достала разваливающийся от времени том с синей тканевой обложкой. «Исследование сверхъестественных происшествий в Ирландии 1952 - 1966 годов». Потом заметила черный корешок, видневшийся за белой книгой, и потянулась за ним.
        Откуда здесь столько белых маленьких книжек? И тут до меня дошло.
        В этом шкафу стояла только одна белая книга в мягком переплете, и она все время попадалась мне под руку.
        Я дотронулась до нее, и в мои пальцы ударил маленький разряд тока. Я отдернула руку и внимательнее посмотрела на обложку.
        Она была не похожа на переплеты других тонких книжек. Там не было ни радуг, ни чаек - только небрежно нарисованное углем лицо женщины. Она кричала, и ее глаза закатились не то от боли, не то от ужаса.
        Книга называлась «Самоучитель по борьбе со злонамеренными духами». Я перевернула ее и увидела фотографию автора - это был мужчина примерно пятидесяти лет с восточными чертами лица. «Уолтер Савамура, известный во всем мире эксперт по…»
        Савамура?
        Савамура, Уолтер и Джоан.
        Люди, жившие в нашем доме после Меган и ее мамы.
        Значит, эксперт по духам - и не обычным, а именно злонамеренным - переехал в наш дом после таинственного самоубийства. А потом сбежал оттуда так быстро, как только мог.
        Внезапно мне показалось, что тонкая белая книжечка потяжелела в сто раз.
        Я очнулась от размышлений. Мне нужно было приготовиться к возвращению мисс Оливер. Я засунула книгу в рюкзак и пошла к двери. Та резко открылась, стоило мне потянуться к ручке.
        Я взвизгнула и отскочила назад.
        Мисс Оливер посмотрела на меня как на сумасшедшую и спросила:
        - Что это ты так испугалась?
        У меня не было настроения поддерживать светскую беседу.
        - Все хорошо. - Я повернулась боком, чтобы протиснуться мимо нее.
        Кроме нас в библиотеке никого не осталось. Я подошла к выходу и вдруг заметила на двери датчики безопасности. Я замерла. От штрихкода книги, лежащей у меня в рюкзаке, сработает сигнализация. Библиотекарь поймает меня с поличным или… мне придется убегать.
        Я глубоко вздохнула. Если я побегу, погонится ли она за мной? Знает ли она, как меня зовут?
        - Подожди секунду, - крикнула мне мисс Оливер из-за стойки. - Пойдем вместе, - сказала она, нагнувшись и нажав на несколько выключателей. Во всей библиотеке погасли лампы. Красные огоньки на датчиках безопасности перестали светиться.
        Мы молча вышли. Сигнализация не сработала. Я подождала, пока мисс Оливер запрет входную дверь, опустит решетку и закроет ее на ключ. Я даже представить не могла, зачем библиотеке столько мер безопасности. Наверное, чтобы такие, как я, не крали редкие книги и микрофиши.
        - Тебя кто-нибудь отвезет домой? - спросила мисс Оливер, оглядываясь по сторонам.
        - Ээ, нет, - ответила я. - Но все в порядке. Я дойду пешком.
        - Пешком? - переспросила она с сомнением в голосе. - Это опасно. Где ты живешь?
        - На улице Уитли, - ответила я.
        Она посмотрела на меня как на бродячую кошку, которая поселилась на ее крыльце.
        - Я подвезу тебя, - наконец произнесла она и открыла дверцу старенького, потускневшего от времени «Бьюика». Это была единственная машина, оставшаяся на стоянке.
        Мы ехали в тишине. Когда мы свернули на улицу Уитли, я указала на свой дом. Мисс Оливер сбросила скорость.
        - Вот этот дом?
        Как часто родители моих друзей задавали мне этот вопрос. Именно с такой интонацией. Теперь я понимала, что они хотели сказать на самом деле. «Этот ужасный дом, с которым связана жуткая история? Ты живешь, ешь, спишь и чистишь зубы в этом кошмарном месте?»
        - Ага, вот этот, - отозвалась я. Именно так я всегда и отвечала.
        22
        Я тихонько прикрыла за собой дверь.
        - Алексис, это ты? - донесся до меня мамин голос.
        Я бросила рюкзак на нижнюю ступеньку и пошла на кухню. Мама стояла перед холодильником и изучала запас полуфабрикатов.
        - Извини, что не позвонила, - сказала я, мысленно готовясь выслушать очередную лекцию.
        - Ничего страшного, - отозвалась мама. - Я сама только пришла домой. Кейси сказала мне, где ты была.
        Я бросила взгляд на лестницу.
        - Сказала?
        - Ну, ты же работала над проектом в библиотеке, так?
        - Ну… да.
        - Твоя сестра тоже много занимается. С головой ушла в свой проект. - Мама говорила полушепотом, как будто пересказывала мне сплетню. - Совершенно на нее не похоже. Никогда не видела, чтобы она работала с таким азартом.
        - Хм-м, - только и смогла выдавить я.
        - Я разогреваю в микроволновке такитос для Кейси. Ты ужинала?
        - Нет, но я не хочу есть.
        Я вернулась в холл, взяла рюкзак и поднялась на второй этаж. Я уже подходила к своей комнате, когда дверь в спальню Кейси открылась.
        Моя сестра вышла в коридор и посмотрела на меня холодным взглядом. Ее руки были скрещены на груди.
        - Заработалась в библиотеке? - спросила она.
        Я ничего не ответила и, высоко подняв голову, зашла к себе. Потом заперла дверь, положила рюкзак и сделала несколько медленных, глубоких вдохов.
        Переодевшись в пижаму и взяв рюкзак, я уселась на полу рядом с кроватью. Я была готова продолжить поиски.
        Кстати, интересно, над каким таким проектом работает моя сестра? Доклады, украденные из школы, информация про разные семьи… И как это может быть связано с Шарой?
        Где-то через минуту мама позвала Кейси ужинать, и та бегом понеслась по ступенькам. Комната сестры осталась без присмотра.
        Но надолго ли?
        Я выглянула в коридор. Из кухни доносились голоса: мама рассказывала о чем-то усталым голосом, Кейси отвечала бесстрастно и отрывисто. Ну что ж, или сейчас, или никогда.
        Прижавшись к стене, я преодолела несколько метров, которые отделяли меня от комнаты Кейси. Потом скользнула внутрь и осмотрелась: вдруг ее охраняют какие-нибудь призраки?
        Никого не было.
        Я старалась не думать об ощущении, которое возникло у меня, когда я стояла здесь прошлым вечером. Теперь я понимала, что тогда я была в комнате не одна. Но сейчас воздух казался сухим, и я не чувствовала вони - лишь еле различимый запах пыли и искусственных волос, исходивший от кукол, и чего-то, напоминавшего старые книги.
        Значит, я была здесь одна. По крайней мере, пока.
        Комната, как всегда, выглядела так, как будто по ней пронесся ураган. На столе Кейси лежали груды книг и листов. Она и правда усердно работала. Но над чем?
        Я подошла к столу и увидела стопку ксерокопий и каких-то бумаг. Я пролистала их. Ксерокопии были сняты с архивных документов. В основном с сообщениями о рождениях и смертях.
        Еще на пяти листах я увидела семейные древа. Некоторые были распечатаны, другие нарисованы от руки. На каждом значились имя ученика и номер страницы. Кейси вырвала их из докладов своих одноклассниц.
        Значит, она все-таки соврала, что вернула их.
        На одной из страничек значилось: МЕЛИССА МАРГАРЕТ ЛЭРД. Работа Мими. На схеме было указано несколько поколений. Некоторые имена Кейси обвела маркером, другие вычеркнула.
        На остальных листах было то же самое.
        Я вернула их на стол и вытащила из-под груды книг красную тетрадку на кольцах.
        Я открыла и пролистала ее. В основном там были школьные конспекты, но последние несколько страниц Кейси явно заполнила недавно. Помимо слов, написанных ее неаккуратным куриным почерком, там были и рисунки: частично перекрывающие друг друга окружности, неровное дерево, какие-то непонятные закорючки…
        В этих листках было что-то завораживающее, и я разглядывала их, пока не осознала, что потеряла счет времени. Нужно было срочно возвращаться к себе. Я не сомневалась, что Кейси не оставит свою бесценную работу без присмотра надолго.
        И тут я взглянула на последнюю страницу.
        Она была исписана очень мелким почерком. От множества слов в глазах рябило и весь лист казался серым.
        И слова были написаны задом наперед. Как в том фильме, где маленький мальчик выводил помадой на двери: ОВТСЙИБУ
        Это были списки. Я выбрала один и сосредоточилась на нем. На то, чтобы привыкнуть читать задом наперед, ушла куча времени.
        Дэлорес Оливер?
        Библиотекарь Дэлорес Оливер?
        Остальные имена мне ни о чем не говорили.
        Мне нужно было больше времени, чтобы изучить списки, но Кейси их еще не закончила. Если я возьму этот лист, она сразу заметит.
        Я прислушалась. Снизу доносился шум телевизора. В коридоре было тихо. Может, Кейси решила немного расслабиться и посмотреть викторину?
        У меня появилась идея.
        Достав листок из тетрадки, я бросилась через коридор в свою фотолабораторию.
        Бумага была плотной, но Кейси писала темной ручкой, так что мой план мог сработать. Надо только угадать с выдержкой.
        Было одно «но»: у меня закончилась фотобумага.
        И тут я вспомнила, что на прошлое Рождество папа подарил мне очень дорогую матовую бумагу. Каждый листок стоил доллара два, поэтому я обернула упаковку полотенцем и положила на дно нижнего ящика, чтобы не влезть в нее случайно. Кейси даже не знала об ее существовании, так что возможно…
        Я открыла ящик.
        Упаковка была там.
        Я достала листок и сунула под фотоувеличитель. На него исписанной стороной вниз положила страничку из тетрадки Кейси. Включила таймер. Десять секунд. Двадцать. Сорок пять. Наконец прошла минута, и лампочка погасла.
        У меня совсем не было времени. Я бросила листок фотобумаги в проявитель и выбежала в коридор, держа в руке оригинал.
        На лестнице послышались шаги.
        Я бросилась в комнату Кейси и, чуть было не споткнувшись о туфлю, лежавшую перед столом, вложила листок обратно в тетрадку.
        Но выбраться из комнаты я не успевала. Я забралась в шкаф.
        Я старалась дышать тихо, но это было практически невозможно, особенно когда Кейси зашла в комнату и стала смотреть по сторонам. Через щель в двери я увидела, как она потягивается, словно кошка, и, продолжая оглядываться, усаживается на пол рядом с кроватью.
        Кажется, она не поняла, что я прячусь в шкафу. Ну, давай же, уйди куда-нибудь.
        Фотобумага уже, наверное, сварилась в проявителе. Мне повезет, если там будет хоть что-то кроме угольной черноты.
        Но сейчас у меня были проблемы посерьезнее.
        Кейси прижала руки к вискам и стала мотать головой, как будто пытаясь избавиться от чего-то. Потом зажмурилась и ущипнула себя за нос.
        Вдруг она дернулась всем телом. И на этом борьба была окончена.
        Ее движения стали плавными и неторопливыми. Она провела рукой по волосам и осмотрелась по сторонам.
        Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
        Это была уже не Кейси.
        Она замерла на месте, глядя в одну точку, изо всех сил прислушиваясь.
        Не заглядывай в шкаф, не заглядывай в шкаф… Она встала, склонив голову набок.
        Я задержала дыхание.
        Она сделала шаг по направлению ко мне…
        Вдруг дверь в комнату открылась.
        Кейси моргнула и обернулась.
        - Кейси, милая, достань, пожалуйста, одежду из сушилки.
        - Что? - переспросила Кейси, крутя между пальцами петлю для ремня на своих джинсах.
        - Достань постиранную одежду, - повторила мама. - Помнишь, ты обещала, что сложишь ее?
        Кейси вздохнула, еще раз настороженно огляделась и вышла из комнаты. Как только она затопала по лестнице, я бросилась в фотолабораторию, достала листок из проявителя и бросила его в стоп-ванну.
        Снимок получился темным, но текст был различим. У моей идеи был дополнительный плюс: слова, написанные Кейси задом наперед, на фотографии шли как полагается, слева направо. Множество имен, начирканных корявым почерком.
        Я решила, что у меня еще будет время их почитать. Быстро прибравшись, я засунула фотобумагу обратно в ящик на тот случай, если она мне еще понадобится. Потом спрятала снимок под футболку и пошла к себе в комнату.
        Присев на кровать, я попыталась понять связь между именами из тетрадки Кейси. Бесполезно. Я отложила списки и достала из портфеля библиотечную книгу и микрофиши. Взяла один из слайдов и посмотрела на него на свет, но различить ничего не получилось. Только маленькие квадратики вместо статей и крошечные черные точки вместо букв.
        Раздался стук в дверь. Я подпрыгнула и уронила слайд.
        - Алексис? - позвала меня мама.
        - Подожди минутку, - ответила я. - Я закрылась на замок.
        Я открыла дверь. На маме была куртка. В руке она держала портфель.
        - Послушай, - начала она. - Мне надо сходить на работу. Попробую доделать то, что пришлось отложить вчера. В пятницу к нам приедет новый старший вице-президент, и я хочу быть готова…
        По ее голосу было слышно, как она взволнована.
        Вдруг мне стало жалко маму. Очень жалко. Подумать только: работать столько лет и смотреть, как новые люди приходят в компанию, получают повышение и становятся твоими начальниками. Работать так усердно и видеть, что никто этого не замечает. И столько лет не слышать от своей семьи ни слова благодарности, ни слова сочувствия.
        Что ж это за день такой? Моя картина мира трещала по швам.
        - Продержишься тут без меня?
        - Да… конечно.
        Наедине с Кейси. Я постаралась отогнать эту мысль.
        Мама переложила портфель в другую руку.
        - Мам, - проговорила я.
        - Да?
        - Я знаю, что ты очень хочешь получить повышение… - Ох. - Но даже если не получится, ты все равно… - Я не могла подобрать нужные слова. - Я хочу сказать, спасибо, что так много работаешь.
        Она улыбнулась.
        - Твои слова очень много для меня значат. Она дотронулась до моего плеча и ушла.
        Я уселась на кровать и взглянула на книжные полки. На месте изуродованного школьного альбома зияла пустота. У меня не поднялась рука поставить его обратно, и я засунула его в нижний ящик стола.
        Из комнаты Кейси не доносилось ни звука. Я могла представить себе, чем она занята: сидит сгорбившись над столом и составляет очередной список, выписывая чьи-то имена в тетрадку.
        Я устало оперлась о подушки и закрыла глаза. Я пыталась ни о чем не думать, но мне снова и снова вспоминалось лицо Меган, прочитавшей ужасную правду о своей матери. Я представила невинную малышку Меган, сидевшую когда-то с бабушкой у озера. Она понятия не имела, что женщина за фотоаппаратом вскоре попытается ее убить.
        Как долго Шара обдумывала то, что собиралась сделать, прежде чем окончательно решиться? Когда она смотрела на Меган через видоискатель фотоаппарата, был ли ее взгляд уже наполнен ненавистью?
        Но как можно сделать такой снимок, если ненавидишь того, кого фотографируешь? Мама Меган дождалась, пока солнце заблестело на воде за спиной малышки. Поймала момент, когда ветер заиграл с ее кудрявыми волосиками. Запечатлела глубокую задумчивость в ее маленьких глазках. Эта фотография была наполнена любовью.
        Я вспомнила амулет, который был на руке Меган на фотографии. Амулет, который она до сих пор носила каждый день, пряча прошлое под дорогими свитерами и формой болельщицы.
        И вдруг меня озарило: мой амулет! Он не просто напоминал амулет Меган. Раз она жила в этом доме, это, скорее всего, были половинки одного сердечка.
        Раньше у нас был маленький, тесный домик. Поэтому, когда мы переехали сюда, меня пугали огромные комнаты и высокие потолки. Мне было семь лет. (Пока мне не исполнилось девять, я думала, что мы теперь живем во дворце.)
        В самую первую ночь после переезда, когда мама уже укрыла меня и поцеловала на ночь, мне не спалось. Я лежала и смотрела в потолок.
        И тут я услышала шепот.
        Сначала я подумала, что он доносится из коридора, но, выглянув из комнаты, никого не увидела. Я нырнула обратно под одеяла, но шепот только усилился. Даже зажав уши руками, я все равно слышала, как голос шипит и свистит в моей голове, словно клубок змей. Наконец я поняла, что он говорил.
        «Пойдем поиграем».
        «Это, наверное, Кейси», - подумала я. Но для игр было уже слишком поздно.
        Из-за того, что Кейси весь день закатывала истерики, родители Замучались (с заглавной буквы «3»). И если бы они заметили, что одна маленькая девочка шастает по дому ночью, ее бы ждали большие Неприятности (с заглавной буквы «Н»).
        «Пойдем поиграем», - звал голос.
        Я положила голову под подушку, чтобы ничего не слышать, но это не помогло.
        Я не собиралась идти к сестре, но вдруг почувствовала, как меня тянет к окну. Я подумала, что так я не нарушу никаких правил, и поддалась желанию залезть на подоконник, заваленный подушками. Я положила руки на стекло, потом нагнулась и, подняв задвижку, открыла окно. В комнату ворвался холодный ночной воздух.
        «Пойдем поиграем».
        Я почувствовала прилив храбрости и почему-то решила, что мне нужно выбраться из окна. Я должна была залезть на огромный дуб. Должна была доказать, что не боюсь этого нового дома.
        Я встала на колени и стала высовывать ногу из окна. Голос зашипел громче, теперь в нем звучал восторг. Я была все увереннее в том, что поступаю правильно. Только подумай, как мама и папа будут гордиться тобой завтра утром. Подумай, как будет восхищаться Кейси.
        Я поставила ногу на крышу и попробовала опереться на нее. Вдруг я почувствовала, как подо мной едет плохо закрепленная черепица, и ухватилась рукой о стену за занавеской, чтобы не упасть.
        Я удержала равновесие, но во мне стала подниматься паника. Я посмотрела вниз с шестиметровой высоты. Голос зашептал медленнее и злее.
        Внезапно я поняла, что не хочу играть.
        Это была плохая идея. Опасная идея. Мои родители не будут мной гордиться. Они придут в ужас.
        Я стала ощупывать рукой стену, пытаясь схватиться за что-нибудь, чтобы влезть обратно в комнату. Я не могла сосредоточиться из-за голоса, который теперь грохотал в моей голове, ругая меня и умоляя: «Пойдем поиграем, пойдем поиграем, пойдем поиграем…»
        И тут моя рука наткнулась на маленький кусочек металла, привязанный к ленточке. Он висел на крошечном гвоздике, вбитом в стену.
        Я схватила его в руку, и голос замолчал.
        Почувствовав прилив сил, я подтянулась и влезла в комнату. Закрыла окно, опустила задвижку и запрыгнула в кровать. Там при свете луны я стала разглядывать предмет, который держала в руке. Он оказался плоским серебряным сердечком, точнее - его половинкой, с гладким зигзагообразным краем. На нем были вырезаны буква Ш и часть буквы А, а ниже буквы М, Е и палочка, которая могла быть кусочком буквы Р или П.
        Или Г.
        Я обмотала ленточкой запястье и вцепилась в сердечко, как в талисман. Проснувшись утром, я подумала, что все это мне только приснилось, но амулетик по-прежнему был на моей руке.
        После этого я еще много лет спала, положив сердечко под подушку. Мне всегда было интересно, откуда оно взялось в моей комнате и кому принадлежало раньше. Я его искренне полюбила и была уверена, что оно относится ко мне так же. Оно стало моим счастливым талисманом.
        Голосов я больше не слышала.
        Но после того как Бет с мамой переехали, я перестала верить в талисманы. Решила, что даже если удача и существует, ко мне она всегда поворачивается спиной. И лучше сказать, что все это выдумки, чем постоянно расстраиваться, что мне не везет.
        Так что я положила амулетик в коробку с безделушками и забыла о его существовании.
        Наш чердак - это тихий ужас.
        Чего здесь только нет. Коробки со старой одеждой, порвавшееся постельное белье, потускневшие, затертые полотенца. Детские игрушки, которые перешли от меня к Кейси, а потом были спрятаны и забыты. Ненужные шкафы и кресла, прикрытые белыми простынями и блестящие при свете луны, словно призраки.
        Наш чердак - кладбище домашних вещей. Там страшно находиться даже днем.
        Поднявшись по лестнице и наступив на скрипящий пол, я сделала глубокий вдох, включила тусклый свет и осмотрелась.
        Мне нужно было найти коробку с безделушками.
        Которая была на чердаке… где-то на чердаке.
        Задача казалась безнадежной. За те два года, что я не брала эту коробку в руки, на нее навалили примерно восемь миллионов других ненужных вещей.
        Я кое-как пробралась к дальней стене, но ничего не нашла. Подвинула старенькие розовые радиочасы, которые когда-то принадлежали Кейси, и потянулась за коробкой, которая стояла за ними.
        Внезапно заиграла музыка. У меня сердце ушло в пятки, когда я поняла, откуда она звучит. Я посмотрела на радиочасы. Они показывали время - на экране светились красные цифры, - и в колонках играла песня в стиле кантри. При этом шнур был обернут вокруг прибора. Он не был включен в розетку.
        Я резко обернулась, но на чердаке никого не было.
        Певец продолжал петь гнусавым, дребезжащим голосом, хотя музыка то и дело почти затихала, и ее перебивал шум помех. Не думая, что делаю, я подняла руки перед собой. Неужели испугалась, что радиочасы сейчас полетят в меня, и решила, что таким образом смогу их отбить?
        «И хоть мы не вместе» ты всегда в моем сердце, возвращайся, милая, домой…»
        Я смотрела на радиочасы, боясь к ним прикоснуться. Что, если меня ударит током?
        «Ведь дом там, где твое сердце…»
        Музыка выключилась.
        Я сделала шаг назад. Дом там, где твое сердце.
        Эти слова встречались мне всю неделю. Картер сказал их тогда, в машине. Они попались мне в печенье с предсказанием. Они же были в заголовке книги, которую читала библиотекарь. Складывалось ощущение, что кто-то хочет мне что-то сообщить.
        Но ведь… я же и искала сердце.
        ДОМ ТАМ, ГДЕ… ТВОЕ СЕРДЦЕ.
        Дом.
        Я посмотрела по сторонам. Мой взгляд упал на старый кукольный домик, засунутый между каркасом кровати и наставленными друг на друга коробками.
        Нет, не может быть. Глупое предположение. Мне было неловко от того, что я вообще рассматриваю его всерьез. Я уже начинала злиться на себя, но все равно подошла к кукольному домику и заглянула в окошко.
        Коробка с безделушками.
        ДОМ - ТАМ… ТВОЕ СЕРДЦЕ.
        Я стала на колени и при свете луны начала аккуратно доставать вещи из коробки, пока не добралась до маленького вельветового мешочка. Распустив завязки, я повернула его вверх дном. На мою ладонь выпал амулет.
        Я вернулась к себе в комнату и провела следующий час, разглядывая талисман, который когда-то был для меня самой ценной вещью в мире. Думала, как такое возможно: маленькой девочкой я любила его всем сердцем, а он, оказывается, раньше принадлежал такому ужасному человеку…
        Без десяти двенадцать я услышала, как мама загоняет машину в гараж. Когда она поднялась, я зашла в ее комнату и закрыла за собой дверь.
        У меня появился план.
        - Ой, Алексис, - проговорила она, зевая. - Ты почему еще не спишь?
        Можно мне поспать сегодня с тобой?
        - Ну… конечно, можно. У тебя все хорошо?
        - Да, - соврала я. - Сейчас, только схожу выключу у себя свет.
        Я закрыла дверь и отправилась к себе. Амулет лежал на комоде - там, где я его оставила. Поколебавшись несколько секунд, я положила его в карман, выключила свет и вышла в коридор.
        И чуть не врезалась в сестру. Она стояла посередине коридора, всем телом развернувшись к спальне родителей и пристально глядя на их дверную ручку.
        Я застыла на месте.
        Очень медленно Кейси обернулась ко мне.
        - Привет, сестренка, - произнесла она спокойным, мягким голосом.
        - Кейс… это ты?
        В теплом желтом свете, который шел от люстры, она была похожа на ангела.
        - Конечно, это я, Лекси.
        - Что ты тут делаешь?
        Она обвела коридор взглядом, потом пожала плечами:
        - Да ничего.
        - Ты бы шла спать, - сказала я.
        Кейси недовольно надула губы.
        - Вот видишь? - прошипела она. - Поэтому мне и пришлось найти подругу получше. ОНА никогда мной не командует.
        Мы посмотрели друг другу в глаза.
        - Я просто хочу, чтобы никто не пострадал, - наконец произнесла я.
        - Тогда думай хорошенько перед тем, как залезать в чужие спальни, - сказала Кейси. Потом резко развернулась и зашла к себе в комнату.
        Дверь закрылась за ней сама по себе.
        23
        Я проснулась от того, что в мои глаза ударил яркий свет. Пару мгновений я пыталась понять, где нахожусь. Потом заметила бледно-синие цветочки на простыни и все вспомнила.
        Мама стояла у окна. Она уже оделась и накрасилась. Ее короткие светло-каштановые волосы были аккуратно уложены.
        - Извини, - сказала она. - Не думала, что солнце светит так ярко.
        Я посмотрела на часы - 7.12.
        - Я сегодня поеду на работу пораньше. Доберешься до школы сама?
        - Доберусь, - ответила я. Потом села и опустила ноги на пол.
        Мама поцеловала меня в макушку и торопливо вышла из комнаты. Я услышала, как она стучит в дверь Кейси и как они прощаются в коридоре.
        Я подождала, пока не раздался металлический грохот: за маминой машиной закрылась дверь гаража. Потом пошла в свою комнату и схватила джинсы с футболкой (на этот раз не красной - больше никаких школьных цветов). Наспех приняла душ, спустилась на кухню и залпом выпила стакан апельсинового сока.
        - На пожар спешишь? - мрачно поинтересовалась Кейси, показавшаяся в дверном проеме.
        Я ничего не ответила. Пока ее поведение не выходило за рамки обычного - она всегда была в плохом настроении по утрам. Я сунула руку в карман и нащупала гладкий краешек амулета. И внезапно поняла, что, наверное, не стоит носить его с собой. Что, если Кейси подойдет ко мне? Вдруг она - точнее, Шара - получит от амулета какую-нибудь злую силу? Вдруг она узнает его и захочет забрать?
        Вдруг он напомнит ей о Меган?
        Я отпустила медальон и достала руку из кармана.
        - Мне пора бежать, - пробормотала я, сполоснув стакан и поставив его на столик. Потом схватила рюкзак с нижней ступеньки и вышла из дома.
        Я зашагала по направлению к школе, но у светофора повернула и вышла обратно к нашему дому, только с другой стороны. Подкравшись поближе и спрятавшись за кустами, я стала ждать Кейси. Уроки в средней школе начинаются в 8.30, так что она должна была выйти в 8.15, но уже в 7.45 она покинула из дом и не спеша пошла в противоположную от школы сторону.
        У нее в руках была стопка тетрадей. Она шагала по тротуару, не обращая внимания ни на что.
        Включая меня. Я следовала за ней, отставая на пару десятков шагов. Я старалась держаться подальше, чтобы она меня не заметила, но, видимо, переживать было не о чем. Она сосредоточенно приближалась к своей цели и даже ни разу не оглянулась.
        Мы шли к центру города и вскоре оказались в маленьком симпатичном квартале, где на каждом шагу были какие-то магазины. По тротуару гуляли мамы с колясками, куда-то спешили мужчины и женщины в деловых костюмах. Никто не обратил внимания на мою сестру, когда она вошла в дверь городской администрации. Я поспешила за ней, но только успела заметить, как в одном из коридоров мелькнула ее толстовка.
        - Извините, мисс, - обратился ко мне мужчина, сидевший рядом с металлоискателем. - Вам что-то подсказать?
        - Сюда только что зашла моя сестра, - объяснила я. - Мне нужно у нее кое-что спросить.
        - Она и вчера была здесь весь день, - сообщил охранник. Он махнул рукой, чтобы я проходила вперед, и я бросилась сквозь толпу туда, где видела Кейси.
        Длинный коридор заканчивался одной-единственной дверью. На ней висела металлическая табличка с надписью: ГОРОДСКОЙ АРХИВ.
        Когда я добралась до школы, половина первого урока уже прошла. Я не стала заходить в класс - все равно миссис Андерсон отправила бы меня подписывать бланк опоздания - и пошла в кабинет директора сама. Но стоило мне сказать, что я ходила в больницу проведать папу (лучшего объяснения я не придумала), секретарь подписала мне бланк, не внеся опоздание в ведомость.
        - Береги себя, милая, - сказала она, с грустной улыбкой отдавая мне бумажку.
        Стоя у своего шкафчика на перемене, я чувствовала, как болельщицы сверлят меня настороженными взглядами. Они обступили Меган плотной толпой, так что ее даже не было видно.
        Но это не имело большого значения. Я все равно не знала, что ей сказать.
        Перед началом четвертого урока я уселась на свое обычное место за одной из задних парт. Я стала листать учебник и вдруг краешком глаза заметила, как рядом промелькнуло что-то белокрасное.
        - Привет, - раздался чей-то голос.
        Я подняла взгляд и увидела, что рядом стоит Меган.
        - Ой, привет, - отозвалась я.
        Ээ… не хочешь сесть рядом со мной? - спросила она, перебирая пальцами краешек атласной юбки. На ней была форма болельщицы.
        На долю секунды я помедлила с ответом, задумавшись, прислушиваются ли остальные к нашему разговору. Этого хватило, чтобы Меган смущенно отвела глаза.
        - Конечно, с удовольствием, - быстро сказала я и взяла с пола рюкзак.
        Мы прошли через весь класс. Меган жестом указала мне на свободную парту.
        - Садись сюда. Хлоя поменяется с тобой местами.
        Я уселась и разложила свои вещи. Хлоя - еще одна болельщица - подошла к Меган. Они поговорили шепотом, и Хлоя отправилась на мое место.
        Я вопросительно посмотрела на Меган. Подумала, что она хочет что-то у меня узнать.
        Она сморщила нос и грустно покачала головой.
        - Я просто так тебя попросила. Хочется, чтобы рядом был человек, который понимает меня.
        - Мне очень жаль, - проговорила я.
        - Все нормально, - ответила она. - Я пытаюсь понять, как мне теперь перестать думать о…
        - Что еще за фигня? - Услышав эти слова, я подняла взгляд и увидела Лидию, гневно взирающую на Хлою.
        - Все хорошо, Лид, - крикнула я и махнула ей, чтобы она подошла. Но она не двинулась с места.
        - Нет, совсем не хорошо. Они заняли твое место.
        Все в классе, включая учителя, наслаждались зрелищем.
        - Нет, все не так, - сказала я. - Не переживай.
        - Я не переживаю, - ответила Лидия, вытягиваясь в полный рост. - Я в бешенстве. Из-за того, как они с тобой поступают.
        - Лидия! - громко крикнула я. Потому что ее внимание можно привлечь только так. - Со мной все хорошо. Садись.
        - Но я…
        - Я хочу сидеть здесь, - проговорила я. Все в классе затихли и уставились на меня. «Какая теперь разница», - подумала я и добавила: - Рядом с Меган.
        Лидия что-то прошипела, фыркнула и плюхнулась на свое место.
        Я повернулась к Меган и закатила глаза.
        - Сядешь со мной за обедом? - спросила она.
        На этот раз я не стала проверять, смотрит ли кто на нас. Не стала беспокоиться, что кто подумает. Я кивнула сразу же.
        Когда урок уже приближался к концу, я поняла, что с нетерпением жду обеда. Не потому, что мне это было в новинку, а потому что я чувствовала связь с Меган. Нас объединяло нечто большее, чем совместная борьба с привидением. Нечто большее, чем моя печаль, вызванная обстоятельствами смерти ее матери и обстоятельствами, при которых она узнала об этих обстоятельствах.
        Нет, это напоминало наши прежние отношения с Бет. У меня было ощущение, что я нашла родственную душу.
        Прозвенел звонок. Меган встала и, перебросив рюкзак через плечо, подождала, пока я соберу вещи. Мы вместе пошли по коридору. У меня было чувство, как будто внутри меня открывается какая-то старая ржавая дверь. Как будто что-то, годами томившееся в неволе, наконец вырывается наружу.
        Меган молча жевала, глядя перед собой пустым взглядом. Я проглотила последнюю вилку риса и засунула руку в карман, чтобы достать амулет.
        - Знаешь… Я тут поняла… - начала я нерешительно. - Помнишь, когда мы были вчера у тебя дома, я сказала… что у меня такая же подвеска, как у тебя?
        Я аккуратно положила амулет на стол.
        - Это же вторая половинка твоего сердечка, да?
        Она достала цепочку из-под воротника. На ее кулоне были буквы РА и АН.
        ШАРА. МЕГАН.
        - Да, - выдохнула она.
        - Хочешь… забрать его себе?
        Несколько секунд Меган пристально смотрела на него, потом покачала головой:
        - Не. Оставь себе.
        - Серьезно?
        - Серьезно, - ответила она, встряхнув бутылку с водой. - Как твоя сестра?
        - Странно.
        - Она снова на тебя напала?
        - Нет. Она очень занята… Составляет списки имен. Помешалась на них.
        Меган нахмурилась.
        - Я надеюсь, ей надоест и она это прекратит. Командовать людьми весело, а копаться в бумажках - не особо.
        - Хорошо бы, - отозвалась Меган.
        Наступила тишина. Но она не давила на нас.
        Когда обед закончился, Меган достала из рюкзака книжку в мягком переплете с фиолетовой обложкой. Заголовок гласил: «Они нападают в ночи».
        - Возьми. Может, пригодится, - сказала она.
        Я взяла книгу и потянулась за амулетом.
        Меган взялась за свою половинку.
        - Смотри, - проговорила она, указывая на талисман морковной палочкой. - Здесь написано «рана».
        РА, АН. Рана.
        - Интересно. Я бы не заметила, - отозвалась я и засунула свой амулет в карман.
        - Забавно, - произнесла Меган без улыбки. - Но так оно и есть. Наша с мамой история - рана, которая никогда не заживет.
        Когда закончился последний урок, я подошла к своему шкафчику.
        Там меня ждал Картер.
        - Подвезти тебя домой? - предложил он.
        Я кивнула и пошла с ним к машине. Я приказала себе не обращать внимания на любопытные взгляды, но в результате только сильнее ощущала их на себе.
        - Ты в порядке? - спросил Картер, когда мы выехали со стоянки.
        Я кивнула еще раз, наблюдая из окна за толпой учеников. Они были счастливы, что разделались с уроками.
        - Если хочешь о чем-нибудь поговорить, я к твоим услугам, - мягко проговорил он. - Я очень переживал вчера. С тобой что-то происходит.
        Нет, так нельзя. Он слишком хороший. Я не имею права портить то, что он с таким трудом выстроил. Не могу позволить, чтобы он задохнулся от черного смрада несчастья, который источает моя жизнь.
        Никогда не думала, что скажу такое, но Пеппер была права.
        - Картер, - выпалила я, боясь передумать, - я не могу пойти с тобой на бал.
        - Что? Почему? - спросил он с еле заметным нервным смешком. Потом озадаченно улыбнулся мне и потянулся, чтобы выключить радио.
        - Просто… не могу. - Я не ожидала, что мне будет так горько отказываться от него.
        - То есть нет никакой причины? - Улыбка, как приклеенная, не сходила с его лица. Как будто он в очередной раз удивлялся, какой плохой бывает Алексис.
        - Причина есть, - ответила я. - Просто… ты не поймешь.
        - А ты проверь, - засмеялся он. - Слушай. Мне плевать. Давай не пойдем на бал. Можем заняться чем-нибудь другим.
        - Нет, - отозвалась я. - Дело не в этом. Нам нельзя встречаться.
        - Алексис?.. - Он осекся, и улыбка исчезла с его лица.
        - Сходи на бал с Пеппер.
        Картер озадаченно фыркнул:
        - Почему это я должен идти на бал с Пеппер?
        - Ты ей очень нравишься.
        - Алексис… Я не хочу идти на бал с Пеппер Лэрд. Я хочу пойти с тобой.
        Какой ужас! Это слишком трудно. Всем своим существом я хотела передумать, извиниться, сказать что угодно, только бы Картер меня простил.
        - Но… - Я попыталась придать своему голосу беззаботность. - Не получится.
        Мы подъехали к моему дому, и он затормозил. Резче, чем было необходимо.
        - Прости, - проговорила я. - Дело не в тебе. Я отстегнула ремень. Он потянулся ко мне и дотронулся до запястья. От его прикосновения у меня по всему телу побежала дрожь, но я убрала руку.
        - Мне нужно идти.
        Я вышла из машины и захлопнула дверь.
        Он опустил стекло.
        - Ты что-то недоговариваешь.
        - Прости, Картер. Уезжай, пожалуйста.
        Он с явным нежеланием поднял стекло и завел мотор.
        Я медленно пошла к дому. Мне казалось, что мою душу опутала черная вуаль, которая теперь никогда не исчезнет. В голове крутилась тысяча мыслей: я ужасный человек, я его обидела, он не заслуживает такого…
        Но лучше сейчас, чем позже.
        Очнулась я, уже поднимаясь по лестнице. Только тогда мне пришло в голову, что я не знаю, дома ли Кейси.
        Но никого не было.
        Кейси забрала с собой все записи, так что смысла копаться в ее комнате не было. Вместо этого я достала книги: ту, что мне дала Меган, и ту, что я украла из библиотеки, - и села на кровать.
        Книга Меган, видимо, была написана для школьников среднего возраста. Может быть, даже для детишек помладше. С обложки на меня смотрело рисованное привидение. Я открыла первую страничку и увидела надпись, сделанную аккуратным почерком Меган: Меган Уайли, Примроуз Авеню, 1026, июль 2004.
        Я пролистала первые главы, в которых приводились описания разных видов паранормальных сущностей: призраков, демонов, полтергейстов…
        Честно говоря, мне было все равно, что именно у нас завелось. Главное, чтобы оно исчезло.
        В четвертой главе под названием «Дома с привидениями» объяснялось, что призраки обычно ощущают те же эмоции, которые испытывали в момент смерти. Так что если человек умирал мучительно, его дух будет активнее, чем если бы он умер во сне. И призрак может годами находиться в спячке, а потом однажды проснуться и начать сеять хаос. Обычно такое происходит незадолго до какой-то важной для него даты.
        День смерти Шары: пятнадцатого октября.
        День, когда Кейси должна принять какое-то решение: пятнадцатое октября.
        Все сходилось.
        Я еще раз обвела комнату взглядом. Я чувствовала, как весь ужас, который произошел в этом доме, тяжелым грузом ложится на мои плечи. Погибла женщина. Погибла чудовищным образом.
        И ее дух все еще жил здесь.
        Что же ее пробудило? Я подумала про сказку, в которой я вскользь упомянула Меган. Неужели хватило такой мелочи? Неужели я напомнила дремавшему призраку Шары об ее чудовищном прошлом? Неужели я активировала ее и каким-то образом внушила желание закончить начатое?
        В конце четвертой главы говорилось, что если отомстить за погибшего, разгадать загадку его смерти или найти убийцу, призрак обычно исчезает. Но здесь было нечего разгадывать. Меган спаслась. Шара погибла. Не нужно проводить расследование, чтобы понять, что произошло.
        Я отложила книгу Меган в сторону и взяла ту, что позаимствовала из библиотеки. Уолтер Савамура явно писал свой труд для взрослых. Я проглядела оглавление: «Идентификация духа», «Признаки злонамеренности», «Куда обратиться за профессиональной помощью», «Опасности в доме, где поселился дух», «Предметы-якоря. Вещи, которые не отпускают». Этот заголовок заинтересовал меня. Я никогда раньше не слышала про предметы-якоря. Пролистав книгу до пятой главы, я принялась за чтение.
        По словам мистера Савамуры, некоторые призраки и духи оказываются привязанными к определенным физическим объектам. Такие предметы выполняют для них ту же роль, что якорь для лодки, которая качается на волнах, но не может уплыть далеко от якоря. Зачастую вся сила призрака сосредоточена в этом предмете. Таким образом, он является «силовым центром». Этот «силовой центр» таит в себе мощную паранормальную энергию, но, разрушив его, можно избавиться от призрака: он преодолеет барьер и перейдет в другой мир. Туда, куда перешел бы сразу же, если бы не попал в ловушку.
        Неужели амулет был силовым центром Шары? Неужели в нем таилась злая сила?
        Я обдумала много вариантов, но такой не приходил мне в голову.
        Ведь с самого начала, с моей первой ночи в этом доме, я верила, что он на моей стороне. Что он защищает меня. Поддерживает.
        Разве может предмет, рядом с которым чувствуешь себя в безопасности, заключать в себе настолько злую силу?
        А Меган? Она носила свой каждый день, и с ней не происходило ничего плохого.
        Что-то здесь было не так.
        Футболка и свитер проигрывали в неравной схватке с ветром. Холодный воздух пронзал их насквозь, и мои руки покрылись гусиной кожей.
        Я нажала на звонок еще раз И отошла от двери.
        Мэри не было дома.
        Я вернулась к себе и стала перед кухонным окном, как часовой на посту. Примерно через полчаса я увидела, как Мэри заезжает во двор. Я со всех ног побежала к ее дому и поравнялась с ней у входной двери.
        - Здравствуй, Алексис, - поздоровалась она, бросив на меня подозрительный взгляд.
        - Не переживайте, - выпалила я. - Я не буду больше спрашивать про свой дом.
        - Слава богу, - вздохнула она. - Заходи быстрее, ты же совсем замерзнешь.
        В комнате было очень жарко. Я сняла свитер и повесила его на спинку стула, а Мэри только сильнее закуталась в вязаную шаль.
        - Чем я могу тебе помочь? - спросила она.
        - Я пишу школьный проект и хотела задать вам несколько вопросов, - сказала я. - Вы же всю жизнь живете в Суррее?
        Она улыбнулась и кивнула:
        - Родилась и выросла тут.
        - Отлично, - произнесла я, доставая из кармана распечатку со списками Кейси. - Вы знаете что-нибудь про… семью Питтман? - Я выбрала одно из имен наугад.
        - А, Питтманы, - проговорила Мэри, медленно кивнув. - У старика Питтмана была мясная лавка. Конечно, он умер еще до моего рождения, но его магазинчик проработал где-то до 1960-го.
        - Так. - Я перечитала имена. - А кто такая Кора Питтман Биллингз?
        - Миссис Биллингз. Точно, она ведь тоже из семьи Питтман! Ее судьба сложилась трагически. Муж погиб в автокатастрофе, когда я была совсем маленькой. А еще раньше ее дочка умерла от рака. Очень грустная история. Но у них была еще одна дочь, Джесси Биллингз. Она вышла замуж за адвоката по имени Филип Мартин. Их дочка Розмари училась со мной в одном классе.
        - Как вы все это помните? - Я была поражена. Имена и даты хранились в голове Мэри, как в энциклопедии.
        - Ну, - улыбнулась Мэри. - Ты же наверняка тоже знаешь все про своих друзей и их семьи?
        Эм, не совсем. Я покачала головой.
        - Ох, - проговорила Мэри и смущенно подвинулась на стуле. - Боже мой, Алексис, тогда ведь даже телевизора не было. Мы просто гуляли по городу и ходили в гости. Все, больше никаких развлечений. - Она рассмеялась. - Сейчас я не вспомню, что ела вчера на ужин, но могу перечислить тебе имена всех членов торговой палаты, которые заседали вместе с моим отцом.
        - А ваши родители? - спросила я. - Из каких они были семей?
        Мэри почесала лоб и, задумавшись, начала раскачиваться на своем кресле-качалке.
        - Ну, моя мама была из Шмидтов, а папа - из Риджей…
        - Риджи? - перебила я. Эта фамилия звучала знакомо. Я посмотрела на список имен. - Его звали Джон Ридж?
        - Нет, Бенедикт Ридж. Джон Ридж - это его брат.
        - А Айви Коулман - их мать?
        - Да… откуда ты знаешь? - удивилась Мэри.
        - Вы родственница библиотекаря?
        - Дэлорес Оливер? Она закачалась быстрее. - Боже мой, Алексис, что у тебя там за бумажка? Да, она моя двоюродная сестра, но мы совсем не общаемся. Ее отец не любил нашу семью. Он был очень религиозным человеком и не одобрял то, что мой дедушка пристрастился к виски… Это, наверное, глупо, но мы даже не здороваемся.
        У меня голова шла кругом.
        - Хочешь, покажу тебе бабушкину фотографию? - спросила Мэри.
        - Конечно, - рассеянно отозвалась я, подумав, что больше ничего интересного я от Мэри не узнаю.
        Шаркая ногами, она ушла в другую комнату, а через минуту вернулась с черно-белой фотографией в руках. Снимок был таким старым, что его белые фрагменты покрылись каким-то серебристым налетом. Мэри аккуратно передала его мне.
        - Видишь? Вторая слева, - показала она.
        На снимке была группа девочек в парадных платьях. Они выстроились в линейку и с серьезными лицами смотрели на фотографа.
        Я перевернула фотографию и увидела список имен:
        - Пейшенс О’Нил, - проговорила Мэри, садясь обратно в кресло. - После замужества она взяла фамилию Майклсон. Это семья твоей мамы.
        - Ничего себе, - выдохнула я. - Просто невероятно!
        - Возьми фотографию себе, - предложила она.
        - Я не могу, - сказала я. - Это будет как-то неправильно.
        - Да зачем она мне? - спросила она, пренебрежительно махнув рукой. - Это часть истории твоей семьи. Ты должна знать, откуда ты родом.
        Я посмотрела на морщинистое лицо Мэри. На ее веках было несколько слоев теней для глаз, на губах - помада на два тона ярче, чем стоило бы. Она казалась одинокой, усталой и старой.
        - Хорошо, - сказала я. - Спасибо большое. Это очень здорово.
        Мэри довольно улыбнулась.
        - Мне пора идти. - Я поднялась на ноги. - Спасибо, вы мне очень помогли.
        - Я рада, - отозвалась она. - Заходи почаще. Конечно, у тебя есть все эти MTV и сайты с электронной почтой, но если выдастся свободная минутка, заглядывай в гости.
        - Я буду заходить, - ответила я. - Обещаю.
        Она собралась вставать.
        - Не надо, сидите, - остановила ее я. - Я выйду сама.
        Аккуратно прикрыв за собой дверь, я пошла по дорожке к дому. Но, взглянув в сторону, остановилась как вкопанная.
        Через дорогу переходила Кейси. В ее руках был поднос, на котором стояли кувшинчик с лимонадом и коробка печенья. Увидев меня, сестра подняла брови, но не остановилась.
        - Куда ты идешь? - спросила я, схватив ее за локоть.
        - Навестить соседку, отозвалась она и высвободила руку.
        - Послушай; Кейси. Нам нужно поговорить о твоей подруге.
        - Зачем? - спросила она, презрительно усмехнувшись. - Что, Меган хочет у нее что-то спросить?
        - Прекрати, - сказала я. - Не впутывай в это Меган.
        Несколько секунд Кейси пристально смотрела на меня.
        - Меган в моем списке, - проговорила она, смерив меня взглядом. - И ты тоже.
        - Что это за список? Я не понимаю, что ты хочешь сделать.
        - Ты и не должна понимать, - ответила она.
        Ее взгляд снова упал на меня, и я почувствовала, как будто на мои плечи взвалили непосильный груз. Мои ноги словно приросли к земле. Кейси повернулась, подошла к двери Мэри и несколько раз нажала на звонок.
        Я не могла пошевелиться.
        Но стоило ей исчезнуть за дверью, ощущение тяжести пропало, и я со всех ног кинулась домой. Я забежала на кухню, заглянула в мусорное ведро и нашла там пустой пакетик из-под порошка для лимонада.
        Мое сердце забилось немного спокойнее. Может быть, Кейси решила сделать то же самое, что и , - спросить Мэри о людях из своего списка.
        Я подошла к раковине, чтобы налить себе стакан воды, и вдруг заметила на столике какие-то крупинки. Сначала я подумала, что это рассыпан сахар, но, включив свет, увидела, что они имеют слабый зеленоватый оттенок.
        Я открыла шкафчик под раковиной. И сразу же увидела, что коробка с ядом для муравьев стоит неровно.
        Я взяла ее и высыпала немного яда в раковину.
        Из коробки выпали крошечные зеленоватые крупинки, похожие на песок.
        Я даже не стала запирать за собой входную дверь. Бросилась к дому Мэри, заколотила в дверь и распахнула ее, не дождавшись приглашения. Голос Мэри доносился из гостиной. Я вбежала туда и увидела, как моя сестра наливает лимонад во второй стакан.
        - Кейси, стой.
        - Она мне не мешает, - улыбнулась Мэри. - Все правда в порядке.
        Кейси посмотрела на меня.
        - Ты слышала, что сказала Мэри. Я не мешаю.
        Она заглянула мне в глаза, но это не произвело того же эффекта, что был на улице. Я не почувствовала тяжести и не застыла на месте.
        - Иди домой, - проговорила я.
        Наступила тишина. Так прошло несколько секунд, потом Мэри откашлялась и встала.
        - Алексис, милая, я так рада, что ты вернулась. Ты забыла свитер.
        Она набросила его мне на руку и отошла, почувствовав, что ей не удалось снять напряжение, повисшее в комнате.
        - Простите, Мэри, - сказала я. - Моей сестре надо идти домой.
        Кейси наклонила голову набок.
        Я сделала шаг вперед.
        А Кейси отступила на шаг назад.
        Хм.
        - Иди, - повторила я. - Сейчас же.
        Кейси сделала еще один шаг назад, потом повернулась к Мэри и кинула на нее такой взгляд, каким лев смотрит на добычу.
        Я подошла к ней, и тут Кейси бегом бросилась из комнаты, а потом прочь из дома.
        - Простите, - сказала я Мэри, делая вид, что ничего особенного не случилось. Потом вылила лимонад обратно в кувшин и поставила его на поднос. - У нее много долгов по школе, и родители очень рассердятся, если она не…
        Мэри смотрела на меня круглыми глазами.
        - Мэри, - начала я, повернувшись к ней лицом. - Можете, пожалуйста, оказать мне одну услугу? Пообещайте, что больше не пустите Кейси к себе сегодня вечером. И завтра тоже. Вообще, пока я не скажу, что можно. Что бы она вам ни говорила.
        Она, похоже, меня не слушала. Натянув шаль на плечи, она подошла к окну. Проверила замок, потом пошла к другому окну и проверила замок на нем тоже.
        - Ээ… с вами все в порядке? - спросила я.
        Она обернулась ко мне, и я заметила, что у нее трясутся руки.
        - Алексис, - сказала она, и в ее голосе тоже слышалась дрожь. - В последний раз на меня смотрели таким взглядом…
        Я окаменела от страха.
        - В тысяча девятьсот девяносто шестом году, - прошептала Мэри.
        Я присела на кровать, держа фотографию в руке.
        МИЛДРЕД. ПЕЙШЕНС.
        Все эти девочки… я видела их в том сне.
        Это они гнались за маленькой девочкой в моей сказке. Они кидались в нее камнями, пока она не упала с дерева.
        Но что, если они не второстепенные персонажи выдуманной истории? Что, если они жили на самом деле?
        Я подвинулась, и книги, лежавшие на подушке, упали. Томик Савамуры раскрылся. На внутренней стороне обложки я увидела какую-то подпись.
        «Прямо как в книге Меган», - подумала я, наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть.
        ШАРА К. УАЙЛИ, КАЛИФОРНИЯ, СУРРЕЙ, УЛИЦА УИТЛИ, 989, 20 CЕНТЯБРЯ 1996 г.
        У меня перехватило дыхание.
        Это была книга Шары. И раз она купила ее, значит, уже тогда в доме обитало нечто. Нечто злое.
        Смотря на аккуратные буквы Шары, я подумала о шепоте, который услышала тогда, в самую первую ночь, восемь лет назад… и как он звал меня поиграть. Кейси ведь сказала то же самое, когда пришла ночью ко мне в комнату? ПОЙДЕМ ПОИГРАЕМ.
        Я задумалась, почему призрак выбрал не меня, а Кейси.
        Но ведь ко мне тоже что-то приходило.
        И оно могло убить меня в первую же ночь в этом доме, если бы я не нашла амулет, принадлежавший когда-то Шаре.
        Когда мы были у Мэри и рядом со мной висел свитер, в кармане которого я оставила амулет, у Кейси не получилось контролировать меня.
        - Шара? - прошептала я, достав половинку сердечка из кармана и крепко сжав ее в кулаке.
        Ничего не произошло.
        Но я уже была совершенно, на сто процентов уверена…
        Мой амулет не был злым. В нем жило добро.
        Шара защищала меня.
        Но от кого?
        У меня так сильно тряслись руки, что я с трудом вставила слайд с микрофишами в рамку под фотоувеличителем. Когда мне это все-таки удалось, я поставила таймер на пять минут и нажала кнопку «экспонировать». Загорелся огонек.
        На тетрадном листе, который я положила под увеличитель, было видно всего четыре статьи. Да еще и шрифт оказался настолько маленьким, что мне приходилось сильно наклоняться, чтобы разобрать хоть что-нибудь кроме заголовков. Но ничего подходящего в этих статьях не было. Я подвинула подставку с негативами, чтобы посмотреть следующие четыре статьи. Снова ничего. И еще раз. Но с четвертой попытки я нашла то, что искала: «НАД УЛИЦЕЙ УИТЛИ НАВИСЛА ТЕНЬ ТРАГЕДИИ». Ха. Знали бы они, насколько буквально она нависла. Я просмотрела текст, но не заметила ничего нового. Статья вышла через неделю после смерти Шары и в основном была про то, как обеспокоены случившимся соседи. Но внизу страницы я увидела еще одну короткую заметку: небольшой текст, вынесенный в рамочку.
        У меня затряслись руки. Я натянула рукава на ладони, наклонилась и начала читать.
        Над статьей жирным шрифтом было напечатано: «ЗЛОСЧАСТНЫЙ ДОМ НА УЛИЦЕ УИТЛИ».
        СУРРЕЙ. Меньше недели прошло с 15 октября, когда в доме 989 по улице Уитли произошло самоубийство, но люди, живущие по соседству, хотят как можно скорее забыть о случившемся.
        Для большинства из них смерть молодой матери Шары Уайли стала трагическим напоминанием о том, что, как бы хорошо ты ни знал своих соседей, всегда есть что-то, о чем ты даже не догадываешься.
        Некоторые местные жители отказались говорить о произошедшем, но нам удалось взять интервью у Франсин Бессер, 89-летней женщины, живущей на Деннисон-авеню. Она помнит Суррей, каким он был в конце 1910-х - начале 1920-х годов. Франсин рассказала нам еще об одной трагедии, которая произошла в этом доме.
        Просторный особняк с четырьмя спальными комнатами был построен в 1897 году богатым местным торговцем Робертом Форсайтом и его женой Викторией.
        Роберт и Виктория. Так звали родителей девочки из моей сказки. Кажется, я нашла последний недостающий кусочек этого мрачного пазла.
        «Для того времени их дом казался чем-то невероятным», - вспоминает миссис Бессер. - Мистер Форсайт даже провел водопровод, хотя больше нигде в городе его еще не было. Понимаете, тогда Суррей был маленьким провинциальным городком. И богаче Форсайтов никого было не найти».
        Судя по архивным записям, Форсайты, оплакивавшие смерть своей одиннадцатилетней дочери Сары,
        …Сары?
        погибли при пожаре. Огонь уничтожил склад Роберта, находившийся в западной части города (недалеко от того места, где теперь располагается церковь Святой Вивианы) в конце 1902 года. Улики свидетельствуют, что причиной пожара стал поджог, который, по всей видимости, совершила миссис Форсайт, сошедшая с ума от горя. Однако, возможно, он произошел из-за того, что в здании самовоспламенились свинцовые водопроводные трубы. Также ядовитым действием свинца, видимо, можно объяснить проблемы со здоровьем и психикой, которые наблюдались у дочери Форсайтов.
        Я вспомнила, что ощущала, рассказывая сказку. Меня словно загипнотизировали. Я как будто была всего лишь проводником.
        Это была совсем не СКАЗКА. Все это случилось на самом деле. В нашем доме.
        Вернувшись в комнату, я взяла фотографию и принялась изучать серьезные лица девочек. Вдруг я заметила, что правый угол был неровным. Кто-то отрезал часть снимка.
        Я посмотрела на обратную сторону. Имя в самом конце списка было тщательно заштриховано. Я пригляделась.
        Что это за буква, «С»? А вторая похожа на «А». Третья точно «Р».
        …Сара.
        Кто-то пытался сделать вид, что она никогда не существовала. Ее имя вычеркнули, а лицо вырезали из фотографии. Я еще раз посмотрела на край снимка. На нем не осталось никаких следов ее присутствия…
        Кроме маленького локотка. И половины кукольного личика, видневшегося из-под него.
        Это была кукла из моей сказки. Кукла из моего сна.
        Разве не о чем-то подобном писал мистер Савамура?
        Это вещь, которую Сара любила так сильно, что не выпустила из рук, даже когда падала с дерева…
        Силовой центр. Кукла. А что, если она где-то в нашем доме? Что, если она контролирует мою сестру? Что, если она завладела сознанием Шары и вынудила ее сыграть в смертельную игру?
        Список Кейси. Имена. Это все были девочки, из-за которых погибла Сара. А еще их дочери, внучки и правнучки.
        Кейси писала список жертв.
        Я вспомнила, как она говорила своим куклам: «ОНА НОВЕНЬКАЯ. ПОДУМАЙ, ЧЕРЕЗ ЧТО ЕЙ ПРИШЛОСЬ ПРОЙТИ».
        Теперь я точно знала, в чем силовой центр Сары. Я знала, как она заставляет мою сестру мстить за себя…
        Но я все еще понятия не имела, где его искать.
        И как избавиться от него, чтобы Кейси… - как бы это сказать?.. - не умерла.
        24
        МНЕ казалось, будто все события дня застыли грязной, липкой коркой на моей коже. Мне срочно нужно было в душ. Я так устала, что даже не повесила одежду на вешалку. Просто кинула ее на пол рядом с кроватью.
        Я встала под горячий душ и закрыла глаза. Я представляла, что в моей жизни все в порядке. Никаких привидений, никакого чувства вины. Никаких сумасшедших сестер, никакой боли, причиненной Картеру. Все хорошо.
        Проведя в душе чуть больше времени, чем было необходимо, я надела пижаму и причесалась. Потом спустилась на кухню, чтобы что-нибудь перекусить. Постояла немного в темноте, прислонившись к столику и жуя злаковый батончик. Доев, я бросила упаковку в мусорную корзину, смела крошки в раковину и окинула комнату взглядом.
        Входная дверь открылась. Я подумала, что это мама, и уже хотела ей что-нибудь сказать.
        Но это была Кейси.
        Нет, не Кейси. Она двигалась с изяществом, которого я никогда не видела в сестре. Очевидно, это была осанка Сары. Грация Сары.
        Она поднялась по лестнице, не заметив меня.
        А я думала, что она весь вечер сидела в комнате…
        Я не успела додумать эту мысль, потому что как раз в этот момент загрохотала дверь гаража. Приехала мама. Когда она зашла на кухню, я сделала вид, что ищу что-то в холодильнике.
        - Ой, привет, Алексис!
        Я закрыла холодильник и поднялась с ней на второй этаж. Убедившись, что мама в безопасности, я вздохнула и пошла в свою комнату.
        На часах светились голубоватые цифры: 00.06. Я щелкнула выключателем.
        Свет не зажегся.
        - Здорово, да? - раздался голос из угла комнаты. Из тени вышла Кейси и сделала несколько шагов ко мне. Потом бросила взгляд на дверь, и та захлопнулась. - Приятно побыть наедине с сестрой.
        Я замерла.
        - Знаешь, какое сейчас время?
        Я знала. 00.06.
        - Время принимать решение.
        Уже наступил новый день.
        Пятнадцатое октября.
        - Я чувствую себя… иначе, - проговорила она, широко разведя пальцы и внимательно глядя на них. - Уверена, сегодня мне предстоит важный день.
        Голубоватый лунный свет освещал ее фигуру. Тень от оконной рамы падала на ее тело, расчерчивая его темными клеточками.
        - И тебе тоже, - прошептала она. - Ведь это твой последний день.
        - Кейси… ты уже приняла решение?
        Было темно, но я видела, как горят ее зеленые глаза.
        - Не называй меня так, - злобно сказала она тонким, скрежещущим голосом. - Кейси больше нет.
        Меня охватил ужас.
        - Я знаю, кто ты, - проговорила я так твердо, как могла. - Ты зло. Может, ты и обманула мою сестренку, но меня не обманешь. И я не дам тебе завладеть ей.
        Она приподняла брови, как будто не ожидала, что я догадаюсь.
        - Отпусти ее, - сказала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. Но по моему тяжелому дыханию было очевидно, как мне страшно.
        Кейси прищурилась и заговорила своим обычным голосом:
        - Ты считаешь себя такой умной, Лекси.
        Она назвала меня Лекси. Я чуть в обморок не упала от облегчения.
        - Она моя подруга. Она не обидит меня. Она обещала.
        - Она зло, Кейси, проговорила я. - Думаешь, демоны сдерживают обещания?
        - Она хотела подружиться и с тобой тоже. Она бы помогла тебе.
        - А может, я не хочу с ней дружить? Ты об этом не думала?
        - Это ты виновата, что она здесь, - сказала Кейси. - Ты не любишь меня. Притворяешься, что тебе есть до меня дело, а на самом деле считаешь, что я глупая. Обращаешься со мной как с ребенком. Всем на меня плевать. Кроме нее.
        - Это она тебе сказала? - спросила я.
        Кейси на секунду замялась.
        - Да, но… так оно и есть.
        - Ты знаешь, что она хочет сделать? Знаешь, зачем нужна вся информация, которую ты собирала для нее? Она хочет убивать. Из-за нее ты попадешь в беду. Она использует тебя.
        Кейси тяжело сглотнула.
        - Ты действительно хочешь причинить вред Мэри? - продолжила я. - И библиотекарю? И нам? Своей собственной семье, Кейси? Мы тоже в этом списке. А после того, как ты сделаешь за нее всю грязную работу, она убьет и тебя.
        Сестра на секунду задумалась над моими словами, но, похоже, они ее не слишком обеспокоили.
        Я сделала шаг назад.
        - Не думай бежать, - произнесла Кейси. - Ты не успеешь даже открыть дверь.
        До этого момента мне казалось, что Кейси и Сара существуют отдельно.
        Но, похоже, они сливались в единое целое.
        - Кейси, мы же сестры. Зачем ты хочешь меня убить? Что ты будешь делать без меня?
        Этот аргумент всегда срабатывал. Чтобы победить в споре с Кейси, стоило только сказать, как ужасно ей будет, если я умру. И она моментально начинала рыдать и извиняться.
        Если в ней еще осталась хоть капля сестринского инстинкта, я должна была этим воспользоваться. Может, мне удастся вернуть ее, надавив на чувство вины?
        - Видишь ли, Лекси… - Она напряглась и подошла ко мне еще на шаг. - Я прекрасно обойдусь без тебя.
        Она положила руку мне на плечо.
        Меня как будто ужалила сотня пчел. Я попыталась отойти назад и, споткнувшись, прислонилась к стене. Она не сдвинула руку с места.
        Она вытягивала из моего тела энергию - а может, и саму жизнь? Я потеряла равновесие и соскользнула на пол, приземлившись на четвереньки, словно маленький ребенок. Кейси встала на колени рядом со мной. Ее пальцы крепко сжимали мое плечо.
        Она сейчас и правда меня убьет.
        Я схватилась руками за жесткий ковер, стараясь приподнять голову. Комната плыла у меня перед глазами. Мне казалось, будто я нахожусь на лодке в эпицентре ужасного шторма. Я не знала, где верх, где низ. Моя рука больно ударилась о кровать.
        В горле поднималась тошнота. Я попыталась сдержать ее, хотела сделать глубокий вдох…
        Но не смогла. Я попыталась еще раз. Открыла рот, стараясь набрать в него побольше воздуха. Но хоть я и чувствовала на языке его прохладный и сладковатый вкус, у меня не получалось протолкнуть его через горло в легкие.
        Я падала. Тонула. Умирала.
        - Нет, стой! - Это был голос Кейси.
        Ее лицо, как маятник, пронеслось рядом со мной. Она смотрела перед собой широко раскрытыми голубыми глазами, но не разжимала хищной, обжигающей хватки.
        - Перестань! Ей же больно! - крикнула она.
        У меня в голове промелькнуло воспоминание: как я держу в ладони холодное, гладкое сердечко.
        Амулет.
        Только он мог меня спасти. Я заколотила рукой по полу, как бьется о землю рыба, которую только что вытащили из воды. Наконец я задела свитер, оставленный на полу. Потянулась к карману и почувствовала под пальцем шелковую ленту.
        Я схватилась за нее. У меня перед глазами стало темнеть. В висках застучало с ужасной силой.
        Я уже почти сдалась, но тут почувствовала под пальцем гладкий металл. Я схватила амулет и изо всех сил ударила им по руке Кейси. Она тяжело вздохнула и выпустила мое плечо.
        Мне в легкие снова устремился воздух.
        Свистящее биение в висках утихло. Я услышала, как всхлипывает Кейси. Она лежала на полу где-то в метре от меня и прижимала руку к телу.
        Я обернула ленту вокруг запястья и изо всех сил замахнулась. Амулет коснулся голой ноги Кейси.
        Она вскинула голову, посмотрела на меня изумленными глазами, а потом обмякла и, потеряв сознание, боком упала на ковер.
        Каждый вдох царапал мое горло, словно наждачная бумага.
        Нужно позвонить Меган. Нужно позвать маму. Но я тоже теряла сознание.
        Меня окутала темнота.
        25
        Я запираю на замок заднюю дверь. Закрываю все окна. Я уже задернула шторы. Она мне приказала.
        - Мамочка, - говорит Меган. - Я есть хочу. Меня раздражают ее слова. Я же занята - разве не видно?
        Но потом я оборачиваюсь к ней, и внутри у меня теплеет. Я становлюсь на колени рядом с ней и беру ее за ручки.
        - Извини, малышка, - обращаюсь я к ней. - Я сейчас закончу, а потом мы перекусим, хорошо?
        Меган кивает. И тут меня накрывает головная боль. Все на секунду темнеет.
        Я открываю глаза. Меган смотрит на меня, засунув большой палец в ротик.
        «ПРОДОЛЖАЙ».
        - Оставь меня в покое! - кричу я, пытаясь прогнать голос из своей головы. Меган сжимается от страха. - Нет, малышка, нет, я это не тебе…
        «ПРОДОЛЖАЙ РАБОТАТЬ!»
        Я повинуюсь ее команде, словно марионетка. Перехожу из одной комнаты в другую, запирая двери и окна. Меган идет за мной и внимательно смотрит. В этот раз все гораздо хуже, чем обычно. Меган пытается схватить меня за юбку, но я отталкиваю ее.
        «ТЫ ЕЕ НЕНАВИДИШЬ».
        И на секунду так оно и есть. Я смотрю на дочь и испытываю жгучую ненависть. Но потом это чувство тухнет, как спичка, и не остается ничего, кроме вины, печали и страха. Жуткого страха.
        Через несколько минут все готово.
        «ИДИ НА КУХНЮ».
        Я иду, хоть и не знаю зачем.
        «ПОДОЙДИ К ПЛИТЕ».
        «ВЫКЛЮЧИ РОЗЖИГ».
        Нет… нет…
        Но я не могу не повиноваться.
        «ВКЛЮЧИ КОНФОРКИ. ВСЕ ДО ОДНОЙ. ОТКРОЙ ГАЗ В ДУХОВКЕ. РАСПАХНИ ДВЕРЦУ».
        Я плачу, и Меган тоже плачет из-за того, что плачу я. Она похлопывает меня по спине. Я в ужасе, потому что во мне пульсирует ненависть к ней. Мне отвратительны ее прикосновения.
        Я отстраняюсь от нее, и мой взгляд падает на ее ручку. На ней подаренный мамой браслет: с ленточки свисает половина сердечка, которая соединяется с моей. Я нагибаюсь и дотрагиваюсь до браслета. Подношу запястье Меган к губам и целую его.
        Потом я встаю, беру ее за руку и тащу в холл. Она кричит, плачет, пытается вырваться. Спрашивает: «ЗАЧЕМ? ЗАЧЕМ? ЗАЧЕМ?»
        «НЕТ», - говорит голос.
        Но сейчас я сильнее его. Я открываю переднюю дверь и выталкиваю Меган на улицу.
        - Мамочка! - кричит она. Ее лицо покрыто красными пятнами. Она рыдает, потому что не может понять, что происходит.
        - Я люблю тебя, малышка, - говорю я. - Я так сильно тебя люблю.
        А потом я закрываю дверь на засов и на цепочку и иду на кухню. Воздух пропитан запахом тухлых яиц. Я вынимаю из кармана стопку фотографий куклы и разрываю их на мелкие кусочки. Снимки ее лица, ее спутанных волос, рук с отколотыми пальцами, грязного белья. Она отвратительна. Как она могла казаться мне красивой?
        Меган колотит ручками в дверь. Она стучит и стучит, но я едва слышу, потому что голос в моей голове визжит и проклинает меня.
        «Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ. НЕНАВИЖУ. ТЫ МНЕ НЕ ПОДРУГА. ТЫ НЕ ЛЮБИШЬ МЕНЯ».
        Фотографии порваны. Я ползу к мусорной корзине и выбрасываю то, что от них осталось.
        Я делаю глубокий вдох. Голос становится все тише и наконец совсем исчезает. Светящиеся зеленые глаза, которые так долго следили за мной, тускнеют.
        Последнее, о чем я думаю, это какой красивой была Меган в день своего рождения, когда мне впервые дали подержать ее на руках. Тогда я поняла, что отдам жизнь за это крохотное существо.
        А потом я глубоко вдыхаю в последний раз и засыпаю.
        Навечно.
        26
        ТУК-ТУК-ТУК.
        Так стучится мама.
        Я жива.
        - Алексис, ты проснулась? В школу опоздаешь. Она подергала за ручку, но дверь была заперта.
        - Милая, пора вставать.
        Я повернулась, чувствуя, как трет щеку жесткий ворс ковра. Но это были еще мелочи. Моя голова болела так сильно, как будто по каждому сантиметру черепа стучала тысяча молоточков.
        - Алексис?
        - Все в порядке, мама, прохрипела я. - Я проспала.
        - Мне пора на работу.
        Я представила, как она стоит по другую сторону двери. Ее волосы наверняка были аккуратно уложены, а одежда идеально выглажена.
        - Где Кейси?
        - Я не видела ее. Наверное, еще спит.
        - Ладно. Люблю тебя, - сказала я, переворачиваясь на спину и прижимая ладони к вискам, в которых пульсировала боль. - Удачи с собеседованием.
        - Спасибо, милая, - ответила она. - Я тоже тебя люблю.
        Я подождала, пока мама отъехала от дома, а потом заставила себя подняться с пола. Мне нужно было спешить. Я надела джинсы и кофту, а потом потянулась к свитеру, чтобы достать амулет.
        И тут я вспомнила, что мне только что приснилось.
        - Шара, - прошептала я, поднося амулет к губам. - Ты спасла мне жизнь.
        Я должна была найти Меган и рассказать ей, что на самом деле произошло тем вечером.
        И мне была нужна вторая половина амулета. Если одной хватило, чтобы отпугнуть Сару, возможно, в целом сердечке будет достаточно силы, чтобы удерживать ее на расстоянии. Хотя бы ненадолго, пока я не найду куклу.
        Я зашла в ванную и включила свет.
        Оказывается, я кое-чего не знала о последствиях острой нехватки кислорода: из-за нее могут полопаться сосуды под кожей. У девочки, смотревшей на меня из зеркала, были взъерошенные розовые волосы и чернющие синяки под глазами.
        Я открыла шкафчик с лекарствами, взяла упаковку обезболивающего и засунула одну таблетку в рот. Она застряла у меня в горле, но я все равно ее проглотила.
        Прошмыгнув обратно в спальню, я закрыла дверь. Потом взяла телефон и набрала справочную.
        - Больница Святой Маргариты, - сказала я и подождала, пока меня соединят. Когда мне ответила медсестра, я попросила переадресовать мой звонок в палату 412. После трех гудков папа взял трубку:
        - Алло?
        Внезапно я почувствовала ком в горле.
        - Привет, папа! Это Алексис.
        - Привет, милая! - ответил он. - Спасибо, что решила позвонить старику. Когда сможешь забежать ко мне?
        - Э, скоро. Я просто подумала о тебе и решила позвонить.
        На секунду он замолчал.
        - Леке, у тебя все хорошо?
        - В целом, да, - соврала я.
        - Послушай милая. После того как я попал в аварию… я много думал. Я хочу, чтобы ты знала: вы с Кейси и мама - самое важное в моей жизни. Может быть, иногда по моим поступкам кажется, что это не так, но… Я постараюсь стать хорошим папой.
        - Ты и так хороший папа, - прошептала я.
        - Ну, тогда… не ходи на дурацкий парад и загляни ко мне.
        Я тяжело сглотнула.
        - Я бы с радостью.
        Я хотела сходить к нему в больницу, обнять его. Сказать, как мне его не хватает.
        Но на это не было времени.
        - Пап, мне надо идти.
        - Ладно, милая. Я рад, что ты позвонила.
        - Я тоже… Люблю тебя.
        - И я тебя люблю.
        Я повесила трубку.
        Мне понадобилось несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Потом я распрямила плечи, подняла голову и открыла дверь.
        Кейси стояла у своей двери с взъерошенными волосами и остекленевшими (но голубыми) глазами. У нее было обалделое и вместе с тем внимательное выражение лица, и она напоминала сторожа-зомби.
        - Ужасно выглядишь, - прохрипела она.
        Я не ответила. Только потянулась в карман за амулетом.
        - Собралась куда-то? - спросила она.
        - Возможно.
        - Хочешь найти Меган?
        - Возможно.
        На долю секунды ее глаза загорелись зеленым.
        - Бьюсь об заклад, что ты не успеешь.
        Я пожала плечами.
        - Вообще-то, - проговорила я, - мне кажется, тебе лучше остаться дома.
        Она издала неприличный звук и состроила гримасу, склонив голову набок.
        - И почему это?
        - Чтобы убедиться, что с твоей куклой все в порядке.
        Мне удалось привлечь ее внимание.
        - А что не так с моей куклой? - спросила она.
        - Не знаю, - ответила я. - Но я бы на твоем месте не оставляла ее без присмотра.
        Она покачала головой, рассерженно раздув ноздри. Я держала амулет перед собой, как будто он был крестом, а Кейси - вампиром.
        - Ты понятия не имеешь, где она, - проговорила Кейси. - Я спрятала ее.
        - Я нашла ее вчера ночью.
        Кейси медленно выдохнула.
        - Поэтому я знаю, что у нее на большом пальце правой руки отбит ноготь, - сказала я, изо всех сил стараясь вспомнить детали фотографий Шары, которые я увидела во сне. - А еще у нее темно-зеленые глаза. Они светятся, когда она злится.
        Угроза на лице Кейси уступила место страху.
        - Большая часть ее волос отрезана, только один длинный локон нависает над ухом.
        - Замолчи! - закричала Кейси.
        - Давай, вперед, - продолжила я. - Сходи на парад. Или в городскую администрацию.
        Она отступила от меня на шаг и покачала головой:
        - Ты не сможешь вечно убегать от меня.
        - А может, я просто спрячусь в кустах и дождусь, пока ты уйдешь, - проговорила я.
        - Убирайся отсюда! - взревела она.
        Я стала спускаться по лестнице. Она шла за мной. Когда я взялась за дверную ручку, она выразительно вздохнула.
        - Надеюсь, пока тебя не будет, мне не придется сделать ничего ужасного, - произнесла она. - Надеюсь, что не стану наказывать твою сестру.
        Я посмотрела на нее.
        - Так, как наказала Шару.
        По моему лицу, наверное, было видно, что я не знаю, как быть.
        - Вперед, Алексис, - сказала она беззаботным голосом. - Когда ты вернешься, твоя сестра, возможно, будет жива.
        Я мысленно помолилась в надежде, что кто-нибудь меня услышит, захлопнула за собой дверь и пустилась бежать.
        27
        ПАРАД в честь вечера встречи выпускников уже начался. На школьной парковке осталось лишь несколько передвижных платформ, ожидавших своей очереди, чтобы влиться в длинную, извивающуюся вереницу.
        Я пошла по маршруту парада, проталкиваясь между зрителями, стоявшими на тротуаре. Чем дальше я шла, тем больше становилась толпа.
        Возможно, мне все-таки стоило нанести на лицо маскирующее средство, прежде чем выходить из дома. Судя по взглядам, которые на меня бросали, слиться с толпой мне не удалось. Конечно, с лицом, как у енота, и прихрамывающей походкой…
        Можешь попрощаться с короной королевы бала, Алексис.
        Я старалась не обращать внимания на шокированные взгляды, сыпавшиеся на меня со всех сторон. Даже пыталась улыбаться, чтобы люди думали, что у меня все в порядке. Да, конечно, я знаю, как я выгляжу. Это новая мода. Через десять минут сюда подойдут дети тьмы, и у всех будет точно такой же вид. У нас своя передвижная платформа с необычной тематикой.
        Проблема была в том, что я не знала, где именно искать платформу болельщиц - в голове или в хвосте вереницы. От этого зависело, какой путь будет короче. Я могла продолжать идти по маршруту следования, а могла срезать и выйти напрямую к первым платформам. Разница была где-то в десять минут. Десять минут, которые я не имела права терять.
        Я внимательно смотрела перед собой и вдруг заметила скопление черных футболок и ботинок с металлическими носками.
        Дети тьмы! Может, они и раздражают меня, но благодаря своей привычке обзывать людей, они всегда в курсе всего, что происходит в школе. Они как старушки, собирающиеся на лавочках.
        Я бросилась к ним. Они толпились перед каким-то заброшенным магазином. Лидия стояла впереди, как сторожевой пес.
        - Лид! - крикнула я. - Ты не видела платформу болельщиц?
        Она обернулась ко мне, и у нее отвисла челюсть.
        - Ого, Алекс, что у тебя случилось с лицом?
        - Не важно. Мне надо найти Меган. - Теперь все дети тьмы глядели на меня круглыми глазами.
        - Зачем ты вообще с ней общаешься? - спросила Лидия. - Она же одна из этих тупых клонов.
        - Пожалуйста, - попросила я. - Кто-нибудь знает, где их платформа? Хоть кто-то?
        Лидия вздохнула.
        Послушай, если будешь общаться с ней, испортишь себе имидж. - Она оглянулась через плечо. - Уже пошли разные слухи. Например, про вчерашний обед… А Картер Блюм? Это вообще что такое?..
        Я сделала шаг назад, всматриваясь в лица тех, кто стоял за Лидией. Лишь некоторые из них казались слегка встревоженными. Остальные наблюдали за мной с любопытством.
        - Прощайте, - пробормотала я. - Прощайте навсегда.
        Я решила положиться на удачу и пойти по маршруту парада. Оставалось только надеяться, что я найду Меган быстро и успею спасти сестру.
        Я побежала вперед, стараясь не обращать внимания на колющую боль в висках.
        - Эй, подожди!
        Это была девятиклассница с длинными черными волосами. Она оглянулась на детей тьмы, которые уставились на нас, и закатила глаза.
        - Лидия - злюка. Платформа болельщиц в самом начале вереницы. По-моему, четвертая.
        Я кивнула:
        - Ой. Ладно. Хорошо. Спасибо…
        - Тейлор. Тейлор Дерри.
        - Спасибо, Тейлор. - Я где-то слышала это имя. - Извини, мне надо бежать.
        - Ты уверена, что все в порядке? - спросила она, не сводя взгляда с моего лица.
        Я кивнула, и тут до меня дошло…
        Она была в списке Кейси.
        - Послушай, Тейлор. Ты знаешь мою сестру? Кейси Уоррен?
        Она неуверенно кивнула:
        - Она на год младше меня, да?
        - Да. Это прозвучит безумно, но… иди домой. Запри дверь. И если она придет к тебе, не впускай ее. Ни в коем случае.
        Тейлор тяжело сглотнула:
        - Это и правда звучит безумно.
        - Да, но… - Я спросила себя, что бы сделала я, если бы кто-то сказал мне нечто подобное. - Пожалуйста. Я потом объясню.
        Она пожала плечами.
        - Конечно, мне придется уйти с этого прекрасного парада, но… - улыбнулась она.
        - Мне правда надо бежать. Пожалуйста, просто… иди домой. И береги себя. Спасибо!
        - Без проблем. - Она сложила пальцы буквой «V» - жест мира - и пошла прочь.
        Хотя бы до нее Сара теперь не доберется.
        Я отошла от маршрута и срезала дорогу через центр города, где сейчас практически никого не было. На витринах магазинов висели таблички с надписью «ЗАКРЫТО НА ВРЕМЯ ПАРАДА».
        Свернув у библиотеки, я увидела духовой школьный оркестр и группу девушек-барабанщиц, возглавлявших процессию. Остальные медленно двигались по перекрестку в нескольких метрах позади. Я перешла на бег, проталкиваясь через толпу зрителей, которая становилась все плотнее.
        Наконец я заметила орлиное гнездо, нависшее над лесом искусственных елок. По краям платформы стояли болельщицы и заводили толпу. Сначала я не увидела Меган, но, подойдя поближе, разглядела ее среди тех, кто стоял сзади. Она поднимала руки вверх и махала помпонами так же, как и другие девочки, но было видно, что мыслями она не с ними.
        - Меган! - закричала я, но мой голос потонул в пронзительных звуках труб и криках зрителей. Я протискивалась все ближе к дороге, стараясь извиняться перед людьми, которых расталкивала. Они провожали меня раздраженными восклицаниями.
        - Меган! - крикнула я еще раз. Платформа была уже всего в нескольких метрах от меня. Одна из болельщиц заметила меня и толкнула локтем девушку, которая стояла рядом. Я указала на Меган, не рассчитывая на то, что кто-нибудь из них мне поможет.
        Но первая девушка сошла со своего места и стала аккуратно продвигаться к дальнему краю платформы.
        Я вышла на дорогу и услышала резкий звук полицейского свистка.
        Меган заметила меня, и я жестом показала ей спуститься. Она отдала помпоны соседке.
        Вдруг на другой стороне улицы я заметила…
        Копну карамельно-русых волос.
        Кейси.
        И тут произошло сразу три вещи. Примерно в метре от меня еще раз просвистел полицейский, Меган аккуратно спрыгнула на дорогу и…
        С ужасным скрипом металла о металл платформа болельщиц внезапно остановилась и сильно накренилась набок.
        Мне показалось, что все в радиусе тридцати метром разом начали кричать во весь голос. Меган застыла на месте, с ужасом глядя, как ее подруги по команде пытаются удержаться на ногах. Несколько девочек упали на дорогу и потащили за собой других.
        Я подбежала к Меган в тот момент, когда платформа перестала крениться и стало более-менее понятно, что происходит.
        Внезапно я поняла, где моя сестра была прошлым вечером.
        - Боже мой, - прошептала я. - Это дело рук Кейси.
        Меган обернулась ко мне. Она была бледная как мел.
        Деревья, лавки и гнездо орла стали падать на девочек, лежавших на земле. Некоторые из них плакали и держались за плечи, запястья и лодыжки. Пеппер обхватила руками голову.
        - Надо помочь им! - Я побежала вперед, но Меган схватила меня за руку.
        - Стой! - крикнула она. - Им и так уже помогает куча людей.
        Она была права. Вокруг раненых девушек столпились люди. Одни помогали им подняться на ноги, другие загораживали от декораций, которые грозились упасть на них с платформы.
        - Кейси здесь! - воскликнула я. - Я ее видела.
        Меган смотрела на обломки платформы так, словно не могла поверить своим глазам.
        - Это я? Во всем виновата я? А что с твоим лицом? - пробормотала она. - Это тоже из-за меня?
        - Что? - Ох, боже мой. Она же еще не знала правду. - Меган, нет! Это не твоя мама.
        Она посмотрела на меня так, будто не знала, верить мне или нет.
        - Она вывела тебя из дома. Она спасла твою жизнь. Сто лет назад в моем доме жила девочка. Она упала с дерева и умерла. За ней тогда гнались городские девочки. И теперь она мстит им. Хочет убить всех их дочерей и внучек. Меган, их так много! Пеппер и Мими, девятиклассница Тейлор, библиотекарь, я. Кейси. Наша мама.
        Глаза Меган внезапно загорелись. Мне вспомнилось, как она вступилась за Эмили Роузен в школьном коридоре.
        - Сколько всего человек?
        - Не знаю, - ответила я. - Все девочки выросли и вышли замуж. Многие фамилии отличаются. Но их десятки, Меган… И она хочет всех их убить. В общем, дело в том, что… Я тебе потом объясню. Мне нужен твой амулет.
        Она взглянула на девочек, лежавших на дороге, потом потянула меня за руку и ускорила шаг.
        - Нет, объясняй сейчас. По дороге к твоему дому.
        - Что? Нет! - Боже мой, нет. Я не позволю Меган идти со мной. - Она все еще за тобой охотится.
        - Тебе нужен мой амулет? - спросила Меган. - Он идет в комплекте со мной.
        Я покачала головой и вздохнула. Мне было трудно не отставать от нее.
        - Ну, хорошо, - проговорила я.
        Она немного замедлилась, подстраиваясь под меня, но через пару десятков метров я все равно начала задыхаться. Мое горло молило о пощаде, но я продолжала бежать.
        - Ой, смотри! - крикнула Меган и указала куда-то вперед.
        Я проследила за ее рукой и увидела, как неподалеку припарковывается зеленая «Тойота».
        Картер.
        Отлично.
        - Он может нас подвезти! - воскликнула Меган, хватая меня за руку и ускоряя шаг.
        - Нет! - крикнула я. - Подожди!
        Но она уже махала ему рукой. Возражать было поздно.
        Добежав до машины, я согнулась вдвое и прижала руки к коленям. Мне казалось, что меня сейчас стошнит. Прекрасно, почему бы и нет. Только бы не пришлось смотреть Картеру в глаза.
        - Можешь нас подвезти? - спросила Меган.
        А ты разве не участвуешь в параде?
        - Да или нет? Это очень срочно!
        - Да-да, конечно, - пробормотал он. - Залезайте.
        Тут я почувствовала, как он кладет руку мне на спину.
        - Алексис, с тобой все хорошо?
        Я подняла на него взгляд, и он от удивления отпрыгнул назад.
        Ах, точно. Синяки под глазами.
        - Кто это сделал? - шепотом спросил он.
        - Все нормально. Поехали.
        Меня вроде бы перестало тошнить. Я залезла на заднее сиденье. Картер обошел машину и сел на водительское место.
        - Тебе надо в полицию, - сказал Картер.
        - Все не так, как кажется, - отозвалась Меган. - Отвези нас к дому Алексис.
        - А что в твоем доме? - настойчиво спросил Картер.
        - Пожалуйста, - проговорила я. - Давай потом об этом поговорим.
        - Это длинная история, - сказала Меган, глядя в окно.
        - Вы будете там в безопасности?
        Мне хотелось спросить: «А как ты думаешь?»
        - Девочки, помните, что вы не в сериале снимаетесь, - проговорил он. - Я за вас очень беспокоюсь.
        - Ты прав, - я посмотрела на него в зеркало заднего вида. В его голубых глазах мерцали янтарные искорки. Было видно, что он беспокоится. - Но я не могу объяснить тебе все прямо сейчас.
        Мы доехали до улицы Уитли.
        - Остановись напротив дома, - попросила Меган.
        Картер послушался. Потом выпрыгнул из машины, подбежал к задней дверце и открыл ее для меня.
        - Знаешь, если что-то случится… - проговорила я. - Извини, что обидела тебя.
        - Если что-то случится? - переспросил он. - Безумие какое-то.
        Так оно и было.
        - Алексис, по поводу вчера… Я знаю, что ты пытаешься меня от чего-то защитить, но я не нуждаюсь в защите.
        Меган ждала меня во дворе. Я пошла к ней, но Картер взял меня за руку.
        - Скажи только одно: если бы не было никаких обстоятельств, ты бы хотела пойти со мной на бал?
        Я посмотрела в его голубые глаза и кивнула.
        - А теперь, пожалуйста, иди, - попросила его я.
        Он залез в машину и уехал.
        Мы с Меган посмотрели друг на друга.
        - Есть что-то еще, что я должна знать? - спросила она.
        - Это кукла.
        Меган опустила взгляд на землю.
        - Я помню какую-то куклу…
        - Да, твоя мама ее фотографировала. Это кукла из моей сказки. Из моего сна. Она принадлежала маленькой девочке, которая умерла здесь, и теперь в ней живет призрак. Мы должны уничтожить ее.
        Меган кивнула.
        - Но сначала ее надо найти. - Я взглянула на шею Меган. - Не снимай амулет. Моя сестра, похоже, жутко их боится. Но она становится все сильнее, так что я не знаю…
        Мы дошли до крыльца. Я потянулась к ручке, и вдруг дверь открылась сама собой.
        Ну что ж, игра начинается.
        28
        СОЛНЕЧНЫЙ свет проникал в холл через открытую входную дверь, но вся остальная часть первого этажа была погружена в темноту. Кто-то опустил жалюзи на кухне и закрыл шторы в большой и маленькой гостиных.
        Входная дверь захлопнулась за нами.
        Меган внимательно посмотрела на нее и тяжело сглотнула.
        - Кто это сделал?
        Я подняла глаза на потолок, как будто ожидала увидеть, что над нами парит призрак.
        - Вероятно, привидение. Но нельзя дать ему нас запугать. Постарайся сосредоточиться.
        Меган еле заметно кивнула:
        - Хорошо.
        - Иди за мной.
        Я подумала, что раз мы все равно не знали, где искать куклу, можно было начинать с самого очевидного места - спальни сестры.
        У Кейси не было шансов устоять против злобного призрака, который использовал кукол, чтобы завлечь ее на свою сторону. А если подумать, возможно, ее увлечение куклами как раз с этого и началось? Способно ли зло просочиться сквозь стены дома и зародить в сердце человека навязчивую идею?
        Взять меня и мою любовь к фотографии. Я же точь-в-точь как Шара.
        Десятки кукольных глаз недовольно глядели на меня, но ни одна из кукол не поднялась в воздух с пылающим зеленым огнем взглядом. Я внимательно осмотрела их всех, но не заметила такой, которая была бы наполовину лысой.
        - Что будем делать? - выдохнула Меган.
        Раз мы не знали, какая из кукол - источник зла, нужно было уничтожить их всех. Я схватила одну с верхней полки и ударила фарфоровой головкой по краю шкафа. Ее лицо треснуло, как яичная скорлупа.
        - Насколько тщательно их надо уничтожать? - спросила Меган. - И как мы поймем, что все получилось?
        - Не знаю, - ответила я и стала тянуть старинную тряпичную куклу за голову, пока та с треском не оторвалась от тела.
        Одно было ясно: нам нужно было избавиться от призрака, пока Кейси не вернулась домой. Когда она увидит бойню, которую мы устроили, убьет нас обеих на месте.
        Меган открыла шкафчик со стеклянными дверцами и схватила за волосы одну из дорогих кукол, которых Кейси заказывала по каталогу и получала каждый месяц. Я затаила дыхание, когда Меган со всей силы стукнула ее головой по столу. Кукольное личико разлетелось на тысячу осколков.
        - Что это было? - спросила Меган, внезапно подняв глаза.
        Я посмотрела на дверь и ничего не увидела. Но… что-то было не так.
        Я шагнула в коридор. Прежде чем я успела понять, что происходит, в меня что-то врезалось, и я упала на пол.
        Я кое-как приподнялась на локтях и осмотрелась.
        В дальней части коридора стояла Кейси.
        - Понравилось? - спросила она. - Хочешь еще?
        Она подняла руку вверх и слегка махнула ей в моем направлении. Я почувствовала удар такой силы, будто в меня врезался мяч для боулинга. Я упала на ковер.
        - Меган, беги! - закричала я.
        Но Меган, конечно, не могла убежать. У нее не было пути к отступлению.
        Наступила тишина.
        Меган нетвердым шагом вышла из комнаты Кейси. Я посмотрела на нее, но у меня не было сил подняться.
        Я ожидала, что сейчас последует еще один дальний удар, и, когда Кейси зашагала по направлению к нам, поняла: что-то не так.
        Я видела, как Меган достает амулет и вытягивает его перед собой. Кейси приостановилась в метре от нее, потом приподняла руку.
        - Уворачивайся! - закричала я. Амулеты действовали только в непосредственной близости от Кейси. Иначе они были бесполезны.
        А мы - безоружны.
        Перед моими глазами пронеслась красно-белая форма болельщицы: это Меган упала на пол. Амулет полетел через весь коридор.
        Меган еще не успела встать, а Кейси уже добежала до нее. Она положила руку на горло Меган, чуть ниже подбородка, и подняла ее на ноги, прислонив спиной к стене.
        - Твоя мать должна была послушаться моего приказа и убить тебя, - проговорила Кейси. - Но, видимо, придется сделать это самой.
        Моя сестра сжала ее шею сильнее. Меган застонала.
        - Прекрати, - крикнула я, но не смогла двинуться с места. Я попыталась пошевелить руками, но они были словно парализованы.
        Прошло несколько ужасных секунд. Я слышала, как Меган беспомощно колотит руками по стене.
        - Эй, тут есть кто?
        Кейси обернулась на голос, и Меган упала на пол рядом со мной.
        Из моего тела пропала тяжесть, и мне удалось присесть. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Картер поднимается по лестнице.
        - Картер, осторожно! - крикнула я. Он увидел мою сестру и повернулся, чтобы спуститься обратно, но Кейси уже подняла руку.
        - Алексис, - проговорила Меган трясущимся голосом. - Амулет… Где вторая половина?
        Кейси взмахнула рукой по направлению к Картеру.
        - Нет! - закричала я.
        Меган сделала шаг ко мне и положила руку на мое плечо.
        На мгновение мне показалось, что Картер балансирует в воздухе.
        А потом он упал.
        Я взглянула на сестру, которая, словно разъяренный бык, уже снова повернулась к нам.
        - Я не дам тебе это сделать! - проговорила я, выхватывая амулет из кармана.
        - Нашла! - воскликнула Меган и снова подбежала ко мне, прикладывая свою половину сердечка к моей.
        Моя сестра подняла руку, и в ту же секунду два кусочка амулета соединились в одно целое.
        В коридоре сверкнула яркая голубая вспышка и, немного поблекнув, сформировалась в огромную синюю энергетическую сферу. Она ударила в мою сестру и подняла ее над полом. Кейси тщетно забила ногами и зацарапала растопыренными пальцами по воздуху.
        Спустя секунду весь дом заходил ходуном, и синяя сфера взорвалась. Свет начал распространяться во всех направлениях, впитываясь в стены, потолок и пол.
        Кейси упала без сознания.
        Дом продолжал трястись.
        - Алексис, - прошептала Меган, показывая куда-то наверх. - Смотри!
        Я увидела, как под потолком лихорадочно мечется зеленоватый шар света. Он сиял, но его сияние казалось зловещим. Он носился туда-сюда, словно мышь, пытавшаяся убежать от синих искр, которые отскакивали от стен к потолку и обратно. Наконец он просочился через потолок и исчез. Дом перестал дрожать.
        - Картер, - выпалила я. - Проверь, как там Картер!
        Меган медленно поднялась на ноги и, прихрамывая, пошла по коридору к лестнице. Я подползла к Кейси и посмотрела в ее тусклое, серое лицо. На секунду я подумала, что она умерла, и меня охватил ужас, но потом я заметила, что ее грудь еле заметно поднимается и опускается.
        - Картер жив! - крикнула Меган с первого этажа.
        Слава богу.
        Я подошла к лестнице и посмотрела на них. Меган сидела наклонившись над неподвижным телом Картера.
        Крохотная синяя молния отскочила от перил и ударила в ковер. Это место тут же задымилось, и на нем осталась черная подпалина.
        Мы с Меган встретились взглядами.
        - Здесь слишком много энергии, - проговорила она. - Это как перегрузка электросети.
        Внезапно я поняла, что сейчас наш огромный деревянный дом, по сути, представляет собой гигантскую кучу дров.
        - Мне нужно найти куклу, - проговорила я.
        Я обернулась к сестре, которая по-прежнему лежала на полу. Схватив ее за плечи, я начала изо всех сил ее трясти.
        - Просыпайся! - закричала я. - Кейси, приди в себя!
        Через секунду она открыла глаза. Они были голубыми. Ее взгляд метнулся от моего лица к искрам, которые прыгали у нас над головами.
        - Что?.. - прошептала она.
        - Скажи мне, где она! - выпалила я, продолжая ее трясти. - Скажи!
        - Где что? - переспросила она. - Ай, Лекси, перестань, пожалуйста.
        - Кукла!
        - Я не помню, - всхлипнула она. И подняла взгляд на чердачную дверь.
        Я вскочила на ноги и побежала к ступенькам. Люк на чердак был проделан в потолке. Обычно там висела веревка, за которую нужно потянуть, чтобы спустилась лестница, но сейчас от нее остался лишь кусочек. Мне было до него не допрыгнуть.
        - Прости меня, прости, - заговорила Кейси. - Прости. Лекси, мне так страшно.
        Мне тут же захотелось прикрикнуть на нее, но что-то меня остановило.
        - Кейс, - проговорила я так твердо, как только могла, - посмотри на меня.
        Она подняла заплаканное лицо и взглянула на меня, как испуганная кошка, готовая убежать при любом неосторожном движении.
        - Я знаю, что ты напугана. Но мне нужна твоя помощь.
        Она шмыгнула носом.
        - Пожалуйста, помоги мне открыть дверь на чердак.
        - Алексис, что ты делаешь?
        Меган, которая все еще сидела рядом с Картером, смотрела на меня изумленным взглядом.
        - Не доверяй ей! - крикнула Меган. Она начала подниматься по лестнице, но споткнулась и упала. На ее лице появилась гримаса боли.
        Я обернулась к сестре:
        - Меган ранена. Мне никто не сможет помочь, кроме тебя.
        Кейси сделала пару шагов вперед.
        - Мне нужно достать до веревки, - проговорила я. - Просто подсади меня, пожалуйста.
        - Ох, боже мой, - простонала Меган с первого этажа.
        Кейси стала на колени спиной к стене и поставила руки так, чтобы я смогла на них встать.
        Стоило ей захотеть, она с легкостью могла сбросить меня с лестницы.
        - Я люблю тебя, - сказала я ей. - Я доверяю тебе.
        - Поспеши, - прошептала Кейси, глядя на потолок.
        Я отошла на шаг и поставила ногу ей на руки.
        - Давай! - крикнула я. Какая-то часть меня ожидала, что сейчас я полечу через лестницу на первый этаж.
        Но я почувствовала, как поднимаюсь вверх, и схватила веревку от чердачного люка. Через секунду я уже снова стояла на ковре.
        Я наклонилась к сестре и крепко обняла ее, уткнувшись лицом в спутанные, грязные от пота волосы.
        - Умница, Кейси! - улыбнулась я. - Теперь выбирайся. Позвони маме. Не заходи в дом. И главное, не слушай Сару. Ты сильнее ее!
        Кейси помчалась вниз по ступенькам и открыла входную дверь.
        - Помоги мне вынести его из дома, - крикнула Меган.
        - Лекси! - пропищала Кейси. - На кухне пожар!
        - Просто выбирайтесь из дома! - закричала я.
        - Кейси, возьми Картера за ноги, - попросила Меган.
        Я посмотрела вниз и заметила в кабинете желтые отблески.
        Но мне было не до этого.
        Лестница на чердак опустилась и с тихим стуком приземлилась на ковер.
        У меня было дело поважнее.
        29
        ВЕСЬ чердак пропах гнилью.
        В коридоре подо мной одна за другой стали срабатывать противопожарные сигнализации. От пронзительного завывания едва не лопались барабанные перепонки.
        Скоро огонь охватит весь дом.
        Может, лучше выбраться на улицу и подождать, пока приедут пожарные?
        Нет. Я должна была разобраться с этим. Здесь и сейчас. Иначе это могло никогда не закончиться.
        Запах гнили становился все сильнее. Теперь к нему еще и добавился сильный дым. Мне очень хотелось сбежать отсюда, но я заставила себя идти вперед. Ногам было тепло от жара, который поднимался из коридора.
        - Где ты? - с вызовом спросила я.
        Сначала ничего не произошло, но через пару мгновений в дальнем углу, словно небольшой фейерверк, засиял сноп синих искр.
        Я замерла на месте.
        Что, если искры обожгут меня? Что, если они просто хотят заманить меня подальше, а потом наброситься и лишить зрения, оставить совершенно беззащитной?
        Я почувствовала, как в бедро что-то впилось, как будто меня укусил комар. Я инстинктивно хлопнула по этому месту. Но это не помогло: я почувствовала жжение еще раз, а потом еще раз. Я залезла в карман и достала две половинки амулета.
        Они светились голубым, а вокруг них парило множество синих искорок.
        - …Шара? - пробормотала я.
        Из угла снова посыпались синие искры.
        Она помогала мне.
        Я сжала зубы, стиснула амулет в ладони и стала перебираться через залежи хлама, накопившегося за восемь лет.
        К запаху тухлых яиц добавилась вонь сгнившей рыбы. Чем ближе я подбиралась к дальнему углу чердака, тем сильнее меня тошнило.
        И тут я заметила коробку, которая отличалась от остальных. Это был чистенький белый ящик для хранения бумаг. Мы не использовали такие, когда только переехали сюда.
        Я схватила старую бейсбольную биту, поднесла ее к уголку крышки и дернула вверх. Крышка отлетела в сторону.
        Она лежала там.
        Кукла.
        Точно такая же, какой она была на фотографиях Шары в моем сне. Лысая. С отколотыми пальцами. Без одежды.
        Ее глаза были закрыты. Из них торчало несколько потрепанных ресничек.
        Я наклонилась к ней, и тут кукла открыла глаза.
        Они были ярко-зелеными и как будто светились изнутри.
        Глядя на нее, я затаила дыхание.
        Потом положила биту и потянулась к коробке.
        Я взяла куклу в руки и пригладила несколько прядей волос, которые еще держались у нее на голове.
        Да, она была потрепанной.
        Но в каком-то странном смысле…
        Она была красива.
        Я заглянула в ее изумрудные глаза. Они смотрели прямо мне в душу, и в этом было что-то успокаи вающее.
        Я почувствовала боль в руке и поняла, что сжала амулет так сильно, что он оставил на моей ладони красный отпечаток, похожий на сильный солнечный ожог.
        И тут я подумала: а зачем мне слушать Шару?
        Она чуть не убила родную дочь.
        И я забыла про жжение в руке.
        У меня осталась одна цель: нужно отнести куклу туда, где она будет в безопасности.
        Да, да. В безопасности. Я прижала куклу к груди и побежала к лестнице, но коридор второго этажа был охвачен огнем.
        Самое главное - спасти куклу. Если бы для этого нужно было спрыгнуть в огонь, я бы это сделала.
        Я стала пробираться обратно, к маленькому окошку, рядом с которым виднелась самая верхушка дуба.
        Конечно, когда мы выберемся наружу, будет сложно объяснить Меган и Кейси, почему я передумала. Они начнут обвинять куклу. Скажут, что из-за нее произошел пожар. Что она пыталась нас убить.
        Мне придется спрятать ее и никому не показывать, пока я не найду способ убедить других, что она мой друг. Хотя бы некоторое время. Я не сомневалась: стоит им ее увидеть, они все поймут.
        А если нет, что ж… всегда можно найти какой-нибудь способ, чтобы… разобраться с ними.
        Подождите-ка.
        Я покачала головой, пытаясь прояснить мысли.
        Я знала, что должна защитить куклу. Я прижала ее еще ближе к груди и почувствовала, как тело наполняется теплом.
        Но нет, постойте.
        Что-то не так.
        Моя сестра…
        - Ты обидела мою сестру, - проговорила я.
        Но Кейси была такой слабачкой. Ей нужно было научиться, как постоять за себя.
        - Да, но… ты заставляла ее делать плохие вещи.
        Но кто сказал, что все эти ужасные идеи придумала не Кейси? Она в последнее время так много врет. И как можно быть уверенной, что она не попытается украсть куклу? И это после того, как она оставила ее гореть на чердаке?
        Моим ногам становилось все жарче, но я как будто прилипла к месту. Заблудилась в лабиринте мыслей. А ужасный, восхитительный голос куклы говорил мне, что я люблю ее и сделаю для нее все что угодно.
        И тут мне в голову пришло решение проблемы. Если я убью Кейси, она не сможет отнять у меня куклу.
        Из кармана моих джинсов вылетел сноп искр. Я вскрикнула.
        И тут я поняла: мое сознание как будто бы слой за слоем оборачивали марлей. Так медленно, что я даже не поняла, что происходит, пока амулет не разорвал эти путы.
        Кукла… кукла убедила меня убить сестру.
        - Нет, Сара! - крикнула я. - Больше ты никому не причинишь вреда.
        И я бросила куклу на пол, схватила бейсбольную биту и ударила ей по голове. Она разлетелась на тысячу осколков.
        Глаза куклы перестали сиять.
        Я была свободна.
        Дом был свободен.
        Мы все были свободны.
        Оставалось только одно «но»: я стояла на чердаке горящего дома.
        30
        ДУБ рос примерно в метре от дома. Я понимала, что, если не допрыгну, упаду на землю с девятиметровой высоты прямо в горящие кусты.
        Само дерево пока еще не горело, но некоторые из его веток касались крыши, до которой уже почти добрался огонь. Так что это было делом времени.
        Я собралась с духом, выбрала ветку, которая выглядела покрепче, и прыгнула.
        Удивительно, но у меня получилось. Зацепиться за ветку ногами было непросто, но уже секунду спустя я подползала к стволу.
        Я огляделась, пытаясь понять, как спуститься. Это оказалось довольно сложно. Дерево было размером с дом. К тому же искры от пожара долетали сюда, и в некоторых местах листики начинали загораться.
        - АЛЕКСИС! - закричала Кейси. Рядом с ней виднелись Меган и Картер. С такой высоты они казались крошечными.
        К нашему дому уже неслась пожарная машина, но ждать, пока меня спасут, не было времени. Мои ноги уже лизало пламя.
        Мне нужно было спрыгнуть на ветку пониже. Ближайшая была примерно в двух метрах от меня.
        Смогу ли я это сделать? Я должна была попробовать.
        Я сделала глубокий вдох и прыгнула.
        И вдруг, отталкиваясь ногами от ветки, я вспомнила, что не взяла с собой амулет. Я оставила на горящем чердаке единственную вещь, которая связывала Меган с матерью. Теперь его поглотит огонь. Он расплавится.
        На миг я с сожалением взглянула на чердачное окно. Но мне было нельзя отвлекаться даже на мгновение.
        Мои мысли вернулись в настоящее, и на секунду я почувствовала себя персонажем из мультика: мне показалось, что я зависла в воздухе. Все вокруг словно замедлилось.
        А потом время пошло как обычно и я начала падать.
        СЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
        ВСЕГО через четыре дня после того, как дом по адресу улица Уитли, 989, выставили на продажу, нашелся покупатель, который был готов заплатить за него высокую цену. В наше время на землю слишком высокий спрос, чтобы уступать ее кому-то лишь потому, что большую часть века на ней жил неупокоенный дух. Кроме того, призраков полно повсюду, встреч с ними практически нельзя избежать. Надо только стараться не сталкиваться с теми из них, которые хотят тебя убить.
        Мы с родителями переехали в другую часть города. Купили небольшую, но очень удобную квартиру. Там было три спальни: одна для меня, одна для мамы с папой и одна - пока пустовавшая - для Кейси. Мы оставили темные коридоры в прошлом и решили поселиться в самом светлом доме, который только смогли найти. Стены были покрашены белым, на кухне лежала белая плитка. Даже мебель мы выбирали белую и блестящую. Как будто нам все время не хватало света.
        Папа купил мне пропуск в фотолабораторию в ближайшем колледже и пообещал, что будет оплачивать членские взносы, пока я не окончу школу. Так что все было хорошо.
        Прошло несколько месяцев, пока Кейси снова начала разговаривать. Но сейчас она в реабилитационном центре, и дела у нее идут на лад. Она больше не просыпается с криками посреди ночи. Врачи говорят, что через несколько месяцев мы сможем забрать ее домой.
        Ей поставили диагноз «психотическая шизофрения», и мы не стали спорить, потому что страховая компания не стала бы выплачивать деньги на том основании, что в мою сестру «вселился злобный дух».
        Кейси даже подружилась с несколькими девочками своего возраста. Однажды я пришла навестить ее и, пока она меня не заметила, наблюдала, как они с подружками хихикают над глупыми шутками, как нормальные четырнадцатилетние подростки.
        Моей сестре пришлось попасть в психиатрическую больницу, чтобы выйти из своей скорлупы.
        Полиция так и не появилась. Но зато теперь я точно знаю, что особые государственные агенты существуют на самом деле. Они носят длинные серые плащи и не смотрят на тебя как на сумасшедшую, когда ты рассказываешь о привидениях. Они провели у нас пару дней, осмотрели то, что осталось от дома, записали наши показания и уехали так же тихо, как и приехали.
        Среди обломков они нашли амулет и отдали его Меган. Две половинки склеились вместе, но он больше не искрится.
        Шара спасла нас… но теперь она исчезла.
        Все запутанные объяснения, которые мы подготовили для полиции, нам так и не понадобились.
        В общем, все хорошо. Я не верю, что уже прошло семь месяцев. Мне исполнилось шестнадцать (но у меня по-прежнему нет машины), сломанные ребра, запястье, рука и лодыжка срослись и практически не дают о себе знать. Мои родители и лучшая подруга так заботятся обо мне, что иногда мне приходится останавливать их, чтобы они меня не задушили.
        Так что какие-то драматические события в моей жизни все-таки присутствуют.
        - Нет, - отрезала я. - Нет-нет-нет-нет.
        - Алексис, сядь, - скомандовала Меган.
        Я села.
        Она надела мне на голову тиару.
        Мама пискнула от восторга и захлопала в ладоши.
        - И ты туда же? - вздохнула я.
        - Тихо, - шикнула на меня Меган. - Перестань ныть и посмотри на себя.
        - Я наверняка похожа на клубничное пирожное, - вздохнула я и позволила ей повернуть себя к зеркалу.
        Хм-м. Да, я была в розовом, но все-таки на пирожное не походила.
        - Ты выглядишь потрясающе, - выдохнула Меган.
        На мне было то самое розовое платье, которое Меган вынула из шкафа в октябре. Стрижка стала короче (но волосы остались розовыми). Образ дополняли розовые туфли (подарок мамы).
        Ну и, конечно же, тиара.
        - Да-да-да, ты сама себе жутко нравишься, - радостно пропела Меган. - Я вижу по глазам! Ты очень-очень довольна!
        - Ну да, конечно, - пробормотала я. Но если честно, я и правда себе нравилась.
        - Меган, тебе тоже пора переодеваться! - воскликнула мама, взглянув на часы. - Мальчики подойдут с минуты на минуту.
        Меган бросила на меня еще один ликующий взгляд и ушла в другую комнату.
        Я плотно сжала губы. Я хотела взглянуть на себя в зеркало еще раз. Но улыбаться я точно не буду. Так… поворачиваюсь… смотрю…
        - У тебя такая красивая улыбка, - вздохнула мама.
        Я посмотрела на нее. Она тоже улыбалась, и в глазах у нее стояли слезы.
        - Не плачь! - приказала я. - Если ты не возьмешь себя в руки, я больше никогда не пойду на выпускной бал.
        - Я знаю, - сказала она. Потом всхлипнула и потрясла руками перед глазами, безуспешно пытаясь высушить слезы. - Я знаю, но просто… ты просто…
        Я поцеловала ее в лоб.
        - Мам, обещаю, что буду чаще носить платья, раз тебя это так радует. Но если ты заплачешь, то я тоже заплачу, у меня потечет тушь и Меган убьет нас обеих.
        Мама засмеялась. Комок, который начал образовываться в моем горле, исчез.
        - Я готова, - сказала Меган, заходя в комнату.
        - Ох, Меган, ты такая красивая! - воскликнула мама и снова зашмыгала носом.
        Меган действительно выглядела изумительно. На ней было черное платье на тонких бретельках самого простого фасона, но она казалась в нем невероятно элегантной. Короткая стрижка доходила ей до подбородка.
        - Звонят в дверь! - вскрикнула мама и побежала встречать ребят.
        - Прости ее, - сказала я Меган. - Это ее первый выпускной бал за двадцать лет. Она немного волнуется.
        Мы пошли в гостиную. Там мама уже ухаживала за Картером (просто хорошим другом… и ему, и мне нужно было время, чтобы прийти в себя, после того как моя сестра пыталась его убить) и Люком Бермингемом (Меган нашла себе пару на бал, хоть и постоянно подчеркивала, что выбрала его только потому, что он «красавчик»). Стоило нам зайти, папа защелкал фотоаппаратом, а мама стала наблюдать за мальчиками, чтобы убедиться, что они в достаточной мере восхищены нашей красотой.
        Картер подошел ко мне.
        - Выглядишь потрясающе, - сказал он.
        - Ты тоже, - ответила я, широко улыбнувшись. Он действительно выглядел хорошо. На нем был обычный черный смокинг, но он снова становился похож на себя. Возможно, дело в том, что к нему возвращалась уверенность? Как бы то ни было, его походка и манера теперь напоминали старого Картера.
        - Я принес тебе браслет из цветов, - улыбнулся он. - Не хотел покупать банальный букетик, а потом еще четверть часа пытаться приколоть его тебе на платье.
        Браслет был очень красивым. Я протянула руку, и он надел его мне на запястье. На секунду я почувствовала его прикосновение, и у меня внутри все задрожало (но я не показала этого).
        Меган терпеливо ждала, пока Люк безуспешно пытался приколоть букетик к ее платью. Она улыбалась, несмотря на то что он наверняка исколол ее булавкой.
        - Меган, ты позвонила бабушке? - спросила мама. Миссис Уайли была в командировке в Великобритании - занималась слиянием каких-то корпораций. - Она просила разбудить ее, когда ты будешь уходить.
        Меган улыбнулась своему кавалеру:
        - Извини, Люк, я на минутку.
        Пока Меган набирала номер, мама взяла букетик и с первой попытки приколола его к ее платью.
        - Слушай, - Картер легонько толкнул меня локтем, - давай выйдем на секунду.
        Я пожала плечами и пошла за ним. Он придержал для меня дверь. На улице было прохладно, но дрожь пробежала по моему телу не только по этой причине.
        Солнце садилось за деревьями, и на небе уже сияло несколько звездочек. Погода была ясная и очень приятная.
        - Я вот что хотел сказать. - Мы вышли на тротуар, и Картер обернулся ко мне.
        Дрожь по телу. Я попыталась убедить себя, что все дело в холоде.
        - Давай проведем сегодняшний вечер не как «просто друзья»?
        Я замигала. Выйдя из больницы, мы вместе решили, что после всего произошедшего нам лучше не спешить с отношениями.
        Мне казалось, что «не спешить» означало «никогда не начать встречаться вообще». И я не возражала. Мне нравилось просто общаться с ним, шутить, говорить об архитектуре, фотографии и дурацких фантастических фильмах.
        Но все-таки это был Картер. С мягкими светлыми кудрями. С самыми голубыми глазами на свете. С одеждой, пахнувшей порошком так приятно, как ни у какого другого знакомого мне парня.
        Он, наверное, ожидал ответа. Но я не могла говорить.
        - Я не… Алексис, я хочу быть тебе больше, чем другом. Не только сегодня. Каждый день. Каждую минуту. Может быть, ты не чувствуешь ко мне того же, но я должен тебе признаться. Мне страшно подумать, что ты можешь найти кого-то еще, так и не узнав, как я тебя…
        - Шшш, - я приложила палец к губам.
        Он замолчал и бросил на меня беспомощный взгляд.
        Когда-то давным-давно мне казалось, что я знаю симпатичного мальчика по имени Картер, который давал правильные ответы на все вопросы и мог рассказать что угодно о том, как устроен мир.
        Больше я его не знаю.
        Мне кажется, он даже никогда и не существовал.
        - Я все испортил, да? Я не хотел, - прошептал он и, сердясь на себя, покачал головой. - Прости.
        - Не извиняйся, - сказала я.
        А потом поцеловала его.
        И это было прекрасно.
        Он взял меня за руку, будто боялся, что я убегу.
        - Серьезно? - спросил он.
        - Серьезно, - улыбнулась я. И поцеловала его еще раз.
        Открылась входная дверь, и на нас упал свет. Меган с Люком вышли на улицу. Мама стояла на крыльце с фотоаппаратом в руке.
        - Я сейчас вернусь, - сказала я Картеру и побежала к маме.
        - Теперь у меня есть парень, - прошептала я ей.
        - Смотри, я совсем не плачу, - улыбнулась она.
        - Даже не думай. Я буду дома к двенадцати.
        - Зайди ко мне, когда вернешься. Хочу пожелать тебе спокойной ночи.
        - Я люблю тебя, мам.
        - И я люблю тебя, Алексис, - ответила она. - Ты у меня такая хорошая.
        Я поцеловала ее в щеку и пошла к машине. Счастье переполняло меня и проливалось в звездное небо.
        Такая хорошая.
        Я совсем не против быть хорошей девочкой.