Акведук Рэй Дуглас Брэдбери


        С Севера на юг строят акведук, который должен напоить иссушенную землю Юга, но на Севере было два государства, которые воевали друг с другом, и вот настал день, когда акведук наполнился, а чем он наполнился, вы узнаете, когда прочитаете рассказ.
        suhan_ilich ()

        Брэдбери Рэй
        Акведук


        Каменные арки стремительно несли его по стране огромными скачками. Воды в нём пока не было, по его шлюзам гулял ветерю Возводили его не один год, он начинался на Севере и тянулся на Юг.
        — Скоро уже, скоро,  — говорили матери своим детям,  — вот достроят Акведук и тогда на севере, за тысячу миль, откроют шлюзы, и к нам побежит прохладная водичка для наших посевов, цветов, в наши бани, к нашему столу.
        Дети смотрели, как камень за камнем растёт Акведук. Он возвышался над землёй на тридцать футов, через каждые сто ярдов были устроены водостоки в виде химеры с разинутой пастью, вода должна была политься из них тонкими струями в домашние бассейны и резервуары.
        На Севере была не одна страна, а две. Вот уже долгие годы там раздавался звон сабель и треск щитов.
        В Год Завершения Строительства Акведука эти две северные державы выпустили друг в друга миллион стрел и вскинули миллион щитов, сияющих как миллион солнц. Стоял такой гул, словно где-то грохочет океанский прибой.
        На исходе года Акведук был готов. На знойном Юге люди спрашивали друг друга в нетерпении:
        — Когда же будет вода? Неужели из-за войны на Севере мы тут умрём от жажды, а наши поля засохнут?
        Прискакал гонец.
        — Чудовищная война,  — сказал он.  — Там идёт дикая бойня. Больше ста миллионов погибших.
        — Во имя чего?
        — У них там возникли разногласия.
        — Мы только и знаем, что разногласия.
        Люди выстроились вдоль каменного Акведука. По сухим желобам бежали глашатаи с жёлтыми вымпелами в руках и кричали:
        — Тащите кувшины и чаши, готовьте поля и плуги, открывайте бани, несите стаканы!
        Тысячемильный Акведук наполнялся, впереди по желобу шлёпали босые ступни глашатаев. Отовсюду, со всей раскалённой страны, стекались десятки миллионов людей, шлюзы были отворены, пришедшие стояли в ожидании с вёдрами, кувшинами и кринками, воздетыми к пустым водостокам с рыльцами химер, в которых свистел ветер.
        — Идёт!
        Слово это летело из уст в уста тысячи миль.
        И вот издалека донёсся всплеск, такой, какой и должен быть, когда по каменному желобу канала течёт жидкость. Сперва медленно, а потом всё быстрее и быстрее катила она на Юг, под лучами горячего солнца.
        — Вот уже с минуты на минуту! Слушайте!  — переговаривались люди, поднимая стаканы.
        И вот из шлюзов и разверстых пастей химер хлынуло, полилось на землю, в каменные бассейны, в стаканы, на поля. Влага напоила землю. Люди мылись в банях. С полей и огородов доносилось пение.
        — Мамочка, мамочка!  — Ребёнок поднял стакан к глазам и взболтнул содержимое. Какая-то взвесь закружила в стакане, лениво, нехотя.  — Это не вода!
        — Молчи!  — шикнула на него мать.
        — Вон она какая красная,  — сказал ребёнок,  — и густая.
        — Возьми мыло, умойся и поменьше задавай вопросов, попридержи язык, велела мать.  — Подними заслонки и марш на поле сажать рис.
        В поле отец весело переговаривался со своими сыновьями:
        — Вот будет здорово, если и дальше так пойдёт: силосные ямы полны, а мы сами умыты.
        — Не беспокойся. Президент посылает на север своего представителя, убедиться, что разногласия там будут продолжаться ещё долго.
        — Продлилась бы эта война ещё лет пятьдесят!
        Они смеялись и распевали песни.
        А ночью лежали довольные и прислушивались к тёплому журчанию в Акведуке, он был наполнен до краёв и походил на реку, текущую по их землям навстречу утренней заре.