Летняя ночь Рэй Брэдбери


        В летний марсианский вечер амфитеатр был полон слушателей. Пела девушка, играли музыканты. Но внезапно публика обомлела. Что они играют? Что она поёт? На каком это языке?..И вся та ночь была наполнена неведомым никому мотивом.

        Рэй Брэдбери
        Летняя ночь


        Люди стояли кучками в каменных галереях, растворяясь в тени между голубыми холмами. Звезды и лучезарные марсианские луны струили на них мягкий вечерний свет. Позади мраморного амфитеатра, скрытые мраком и далью, раскинулись городки и виллы, серебром отливали недвижные пруды, от горизонта до горизонта блестели каналы. Летний вечер на Марсе, планете безмятежности и умеренности. По зеленой влаге каналов скользили лодки, изящные, как бронзовые цветки. В нескончаемо длинных рядах жилищ, извивающихся по склонам, подобно оцепеневшим змеям, в прохладных ночных постелях лениво перешептывались возлюбленные. Под факелами на аллеях, держа в руках извергающих тончайшую паутину золотых пауков, еще бегали заигравшиеся дети. Тут и там на столах, булькающих серебристой лавой, готовился поздний ужин. В амфитеатрах сотен городов на ночной стороне Марса смуглые марсиане с глазами цвета червонного золота собирались на досуге вокруг эстрад, откуда покорные музыкантам тихие мелодии, подобно аромату цветов, плыли в притихшем воздухе.
        На одной эстраде пела женщина.
        По рядам слушателей пробежал шелест.
        Пение оборвалось. Певица поднесла руку к горлу.
        Потом кивнула музыкантам, они начали сначала.
        Музыканты заиграли, она снова запела; на этот раз публика ахнула, подалась вперед, кто-то вскочил на ноги — на амфитеатр словно пахнуло зимней стужей. Потому что песня, которую пела женщина, была странная, страшная, необычная. Она пыталась остановить слова, срывающиеся с ее губ, но они продолжали звучать:


        Идет, блистая красотой
        Тысячезвездной ясной ночи
        В соревнованьи света с тьмой
        Изваяны чело и очи.
        

        Руки певицы метнулись ко рту. Она оцепенела, растерянная.
        — Что это за слова?  — недоумевали музыканты.
        — Что за песня?
        — Чей язык?
        Когда же они опять принялись дуть в свои золотые трубы, снова родилась эта странная музыка и медленно поплыла над публикой, которая теперь громко разговаривала, поднимаясь со своих мест.
        — Что с тобой?  — спрашивали друг друга музыканты.
        — Что за мелодию ты играл?
        — А ты сам что играл?
        Женщина расплакалась и убежала с эстрады. Публика покинула амфитеатр. Повсюду, во всех смятенных марсианских городах, происходило одно и то же. Холод объял их, точно с неба пал белый снег.
        В темных аллеях под факелами дети пели:


        …Пришла, а шкаф уже пустой,
        Остался песик с носом!
        

        — Дети!  — раздавались голоса.  — Что это за песенка? Где вы ее выучили?
        — Она просто пришла нам в голову, ни с того ни с сего. Какие-то непонятные слова!
        Захлопали двери. Улицы опустели. Над голубыми холмами взошла зеленая звезда.
        На всей ночной стороне Марса мужчины просыпались от того, что лежавшие рядом возлюбленные напевали во мраке.
        — Что это за мелодия?
        В тысячах жилищ среди ночи женщины просыпались, обливаясь слезами, и приходилось их утешать:
        — Ну, успокойся, успокойся же. Спи.  — Ну, что случилось? Дурной сон?
        — Завтра произойдет что-то ужасное.
        — Ничего не может произойти, у нас все в порядке. Судорожное всхлипывание.
        — Я чувствую, это надвигается все ближе, ближе, ближе!:
        — С нами ничего не может случиться. Полно! Спи. Спи…
        Тихо на предутреннем Марсе, тихо, как в черном студеном колодце, и свет звезд на воде каналов, и в каждой комнате дыхание свернувшихся калачиком детей с зажатыми в кулачках золотыми пауками, и возлюбленные спят рука в руке, луны закатились, погашены факелы, и безлюдны каменные амфитеатры.
        И лишь один-единственный звук, перед самым рассветом: где-то в дальнем конце пустынной улицы одиноко шагал во тьме ночной сторож, напевая странную, незнакомую песенку…