Вернор Виндж
        Беги, книжный червь!


        "Bookworm, Run!" (C) 1966 by Vernor Vinge. First published in Analog Science Fiction Science Fact.
        (C) Перевод. Т. Серебряная, 2006

        В пятидесятые я был ребенком, маленьким мальчиком, который умел говорить и писать лучше, чем думать, но обладал живым воображением и читал все, что мог, - все, что писали люди, которые были умнее меня. Я хотел знать будущее науки и, прежде всего, хотел знать о той революции, которая должна была вот-вот произойти в науке.
        Научная фантастика представлялась мне окном в это будущее. Я хотел, чтобы межзвездные империи (ну, на худой конец, межпланетные) стали реальностью. Я жаждал суперкомпьютеров, искусственного интеллекта и фактического бессмертия. Все это казалось возможным. Если разобраться, наши технические достижения, в конечном счете, основаны на интеллекте. Если бы мы могли использовать технологии, которые усиливают (или создают) разум...
        Первая история, которую я написал (а потом продал) выражала мой взгляд на эту идею. Вместо Искусственного Разума (ИР) я использовал Расширение Интеллекта (РА). Идея, казалось, лежала на поверхности. В конце концов (так я думал), что есть память, как не способность восстанавливать информацию? Почему бы не переписать память человека на жесткий диск?
        Возможно, мне очень повезло, что на тот момент я слабо представлял, как работает компьютер. Не исключено, что у меня бы очень сильно поубавилось пылу. Я бы держался подальше от научной фантастики... И уж всяко не осмелился бы рассуждать о перфокартах и циклических процессах.
        Шел 1962 год. Я заканчивал высшую школу и хотел написать о первом человеке, который соединил свой разум с компьютером. Я даже полагал, что стану первым человеком, который такое напишет. В этом я, конечно, ошибался - но действительно, в те времена мало кто брался за эту тему. Я корпел над рассказом, стараясь, чтобы это соответствовало моим тогдашними представлениями о том, как пишут научную фантастику. На заднем плане я поместил всевозможные приметы времени - чтобы было интересно, даже если сюжет будет местами провисать. Дешевые термоядерные двигатели (которые работают при комнатной температуре!), свалки огромных машин и кратковременные периоды спада... На самом деле, это было продолжение рассказа Рэнделла Гаррета [Гаррет, Рэнделл - наиболее известный из псевдонимов американского писателя-фантаста Гордона Филиппа Дэвида (1927-1987). Также печатался под псевдонимами Сэм и Джанет Арго, Дэвид Гордон, Даррет Т. Лэнгарт, Джонотан Блэйк Маккензи, Сэтон Маккетринг, Марк Филипс, Роберт Рэнделл. Дебютировал в 1944 году сверхкоротким рассказом "Нулевая вероятность", русским читателям известен по циклу о
лорде Дарси (жанр этого цикла можно приблизительно определить как "альтернативно-историческое детективное фэнтэзи") и "Гандалара" (героическое фэнтези). (Здесь и далее прим. перев.)] "Чтоб мне провалиться, если это не вы", который я просто обожал. Экономический спад был позади, а от инопланетян меня тошнило.
        И, конечно, должны были быть эксперименты на обезьянах - прежде чем усилителем интеллекта сможет воспользоваться главный герой.
        Испытывая некоторые сомнения, я дал почитать рассказ своей маленькой сестренке (тогда ей было 10 лет). Представьте мое разочарование, когда она сообщила: "Скука страшная - кроме того места, где про шимпанзе". Какой удар... Однако в этом был свой резон. История с шимпанзе была действительно законченным фрагментом. После того, как это сделало меня знаменитым, я смог написать действительно значительную вещь - там, где героем был человек. Но в пятидесятые я был ребенком, мальчиком, который говорил и писал куда лучше, чем думал, но обладал хорошим воображением и читал все, что мог, - все, что писали люди, которые были умнее его. Я хотел знать будущее науки и, прежде всего, хотел знать о той научной революции, которая должна была вот-вот произойти.
        Джону Вуду Кэмпбеллу [Кэмпбелл (Campbell) Джон Вуд-мл. (1910-1971) - легендарный писатель и еще более легендарный редактор, которому принадлежит честь создания "Золотого Века" американской фантастики. Некоторые романы - "прорыв" фантастики в новые стилистические и тематические сферы. Его писательская карьера практически завершается публикацией повести "Who Goes There? " (1938), которая до сих пор считается одним из лучших научно-фантастических триллеров (была экранизирована в 1951 и 1982 годах). В сентябре 1937 года становится редактором "Аналога" и начинает проводить в жизнь давно задуманную реформу фантастики. Именно в этот период он находит таких авторов, как Азимов, Хайнлайн, Старджон, ван Вогт, дель Рей. Также создает журнал "Unknown", "спутник" "Аналога", в котором печатали произведения в жанре фэнтези (просуществовал до 1943 года).] тоже понравилось "то место, где про шимпанзе". Но, в отличие от моей сестры, он с удовольствием прочитал продолжение истории Рэнделла Гаррета. И купил ее для "Аналога".
        Итак... На дворе 1984 год (каким мы его себе представляли в шестидесятые), и наш герой столкнулся с очень серьезными проблемами.

        * * *


        Они знают, что он это сделал. Норман Симмонс [Возможно, Виндж назвал своего героя в честь знаменитого джазового пианиста Нормана Симмонса. Но это может быть и простым совпадением: в шестидесятые, когда создавался этот рассказ, имя Нормана Симмонса было у всех на слуху.] съежился от страха, его мозолистые черные пальцы так крепко стиснули "Тарзана, приемыша обезьян", что несколько страниц оказались порваны. Увидев, что натворил, Норман захлопнул книгу и бережно положил ее на стол. Потом, дрожа крупной дрожью, он попытался сжаться в клубок - маленький-маленький, чтобы никто не смог обнаружить. Мало-помалу он расслаблялся, тяжело дыша. Кимболл Киннингсон
[Главный герой саги о Галактическом Патруле Э. "дока" Смита - одной из первых "космических опер".] никогда не отступил бы перед лицом опасности. Должен быть какой-то выход отсюда. Он знает несколько маршрутов, которыми можно выбраться на поверхность. Если никто его не видел...
        Они начнут на него охоту. Они схватят его, и он умрет.
        Внезапно он пожалел, что покинул сборные алюминиевые стены своей комнаты и школы, выкрашенные в зеленый цвет - но что поделать? Норман расстелил на полу простыню, которую снял со своей постели. Потом положил на простыню пять или шесть своих самых любимых книжек, метнулся через всю комнату к бельевому шкафу, вытащил оттуда красно-оранжевые бермуды и кинул их поверх книг и замер. Следом за бермудами полетело одеяло, потом портативная пишущая машинка, блокнот и ручка. Теперь он был готов к любым неожиданностям.
        Норман туго связал края простыни и подтащил свой импровизированный саквояж к двери, открыл ее на волосок и выглянул наружу. Коридор был пуст. Норман открыл дверь шире и шагнул на грубый каменный пол туннеля, вырубленного в скале. Выволок свой завернутый в простыню груз из дверного проема. Сумка соскользнула с десятидюймового алюминиевого порожка - пол комнаты был выше уровня каменного пола коридора, - и пишущая машинка глухо брякнула. Норман опасливо огляделся. Свет в Маленькой Школе уже погасили: была суббота, и рабочий день у преподавателей закончился. Лаборатория тоже закрыта - нежданная удача, потому что обычно в такое время важный доктор Дунбан еще сидит там.
        Норман осторожно обошел ближайший грузовик. Грузотранспортер "Форд", модель D-49, армейский транспорт Марк Х1Хе. Договор на разработку D-49-fl-086-1979. Первая поставка - январь 1982... ТОЛЬКО ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ. Несанкционированное использование материалов, предназначенных ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ, карается тюремным заключением сроком от десяти лет и/или штрафом на сумму от 10 тысяч долларов... Руководство по эксплуатации, глава 1... статья... Марк Х1Хе - среднескоростной транспорт, предназначенный для перевозки грузов весом до 50 тонн в ограниченном пространстве, таком, как штреки, шахты и складские помещения. Модификация "е" указывает, что роторно-поршневой двигатель Ванкеля, который первоначально устанавливался на моделях XIX, заменен термоядерной силовой установкой - генератором Бендера мощностью 500 лошадиных сил. В связи с тем, что устройство Бендера использует в качестве топлива пары воды, которые находятся в воздухе, оно является значительным усовершенствованием по сравнению с устройствами, использующими другие источники. Эта экономия, в сочетании с перфолентным программируемым
автопилотом, делает Х1Хе одним из...
        Норман помотал головой, пытаясь оборвать нескончаемый поток бесполезной информации, которая хлынула в его сознание. По опыту он знал, что всегда сможет вытащить сведения, которые необходимы для решения проблемы. Однако зачастую она оказывалась слишком запутанной.
        Проход, куда он смотрел, был между флуоресцентными тубами 345 и 346 - считая от его комнаты. Он находился на левой стороне туннеля. Норман побежал, толкая сумку перед собой. Это было весьма неудобно, и вскоре ему пришлось перейти на шаг. Он сосредоточился на том, чтобы считать светящиеся трубы, которые свисали с потолка туннеля. Трубы заливали стены жестким белым светом, но между ними оставались легкие тени. Стены коридора густо покрывали бесчисленные завитушки, отчего они выглядели почти как древесина или мрамор, но были гораздо темнее и серовато-зеленого цвета. Норман шел, и легкие потоки свежего воздуха, истекающего из далеких генераторов, шевелили волосы у него на спине.

        * * *

        Наконец Норман повернулся лицом к левой стене прохода и остановился.
343... 344... 345. Те же завитки пиробола и полевого шпата, что и в остальных секциях туннеля. Сделав еще шаг, Норман остановился перед темной кнопкой, расположенной между двух лампочек. Он осторожно отмерил пять ладоней от точки, где стена уходила в пол. В этой точке он сложил ладони чашечкой и крикнул в стену:
        - Почему домохозяйка подает "датскую болезнь" [Вирусное заболевание, поражающее вязы. Также: ситуация, когда разработка новых экспортируемых ресурсов оборачивается для страны-экспортера проблемами в других областях экономики. Очевидно, шифровальщик использует столь неоднозначный термин специально: каждое из его значений порождает свой ассоциативный ряд, что осложняет запоминание.] к чаю?
        - Не знаю, - отозвалась стена. - Я тут просто работаю.
        Норман покопался в памяти и выловил еще один кусочек информации - один из миллиардов.
        - Хорошо, разоблачи ее прежде, чем это сделает ее муж.
        Ответа не последовало. Вместо этого громоздкая каменная секция бесшумно отделилась от остального массива, открыв проход в другой туннель - он шел под прямым углом к тому, в котором стоял Норман.
        Он метнулся туда, потом вдруг остановился и оглянулся. Огромная дверь уже почти закрылась.
        Двигаясь по новому туннелю, Норман не забывал аккуратно считать лампы. Добравшись до сорок восьмой, он снова выбрал место на стене и прокричал новую команду. Новый туннель, как и три следующих, уходил наискось и вперед. Наконец он достиг входа в шестой туннель. Здесь был выход на поверхность. Норман помедлил. Он одновременно ощущал облегчение и страх. Облегчение - потому, что больше не придется вспоминать никаких секретных кодов. Страх - оттого, что он не знал, что или кто может ждать его там, по другую сторону двери. Может быть, они притаились там, чтобы его схватить?
        Норман набрал полные легкие воздуха и громко произнес:
        - Осталось всего три миллиона четыреста пятьдесят шесть тысяч шестьсот двадцать восемь дней, чтобы закупиться к Рождеству.
        - И что? - ответил глухой голос.
        Норман знал: АНБ (Агентство Национальной Безопасности), организация анализа и моделирования криптограмм (кодов). Рапорт Номер 3 6390.201. Сверхсекретно (незаконное использование материалов с грифом "Сверхсекретно" карается смертью). "Математический анализ голосовых и электронных кодов", Мелвин М. Россетер, научно-исследовательская корпорация RAND [RAND (Research ANd Development) - Научно-исследовательский Центр в г. Санта-Моника, Калифорния, один из крупнейших "мозговых трестов" США. Основан в 1946 году. Одним из основных клиентов РЭНД является ЦРУ. В сферу интересов Корпорации входят: программа межконтинентальных баллистических ракет, первичный анализ для формирования внешнеполитической концепции США, инициативы по разработке космических программ, ядерная политика США, анализ деятельности корпораций, различные научно-технические, экономические и военные проекты, проблемы международных отношений и национальной безопасности.], договор 748970-1975. Параграф 1: рассмотрим L, матрицу размерности т на п (прямоугольная таблица из (п х т) элементов), образованных продуктом Вревика... Норман истошно
завопил. Второпях он вызвал у себя не то воспоминание. Лавина информации, перекрестные ссылки, пояснительные заметки - все это ошеломляло почти так же, как в то время, когда он по тупости решил заняться физикой плазмы.
        Сделав над собой усилие, он приглушил воспоминания. Но теперь отступать было поздно. Он должен как-то исхитриться и очень быстро вспомнить код.
        Наконец-то.
        "... И опасайтесь слякоти. Делайте покупки двести шестьдесят третьего декабря".

        * * *

        Огромная секция потолка опустилась на пол туннеля. Теперь Норман мог увидеть небо. Но оно было серым! Вовсе не голубым, как прошлый раз! Норман не предполагал, что пасмурный день может выглядеть так мрачно. Холодный, сырой туман проник в туннель. Норман вздрогнул, но вскарабкался по наклонной плоскости, которую образовала опустившаяся секция. Массивная дверь тут же закрылась за ним.
        Воздух казался неподвижным, но влажным и промозглым. Норман огляделся. Он стоял на вершине большого каменного утеса. Почти всю местность покрывали заросли - карликовые деревца и чахлый кустарник, но то тут, то там виднелись огромные участки коренных скальных пород, ободранные ледником до зеленоватой гладкости. Каждая поверхность блестела, покрытая тонкой пленкой воды. Норман чихнул. В последний раз тут было так хорошо, так тепло... Он приподнялся на цыпочки, чтобы взглянуть на то, что находилось у подножья утеса, и увидел туман. Это было очень похоже на одно описание из "Приключений пары и тройки". Туман затопил низины, точно призрачное море, так что утесы стали напоминать скальные фьорды. Деревья, кусты и валуны как будто затаились в нем, полные загадочной угрозы.
        Эта таинственность придала Норману сил. Он был отважным искателем приключений, который отправился открывать новые земли.
        И еще он был зверем, на которого идет охота.
        Норман нашел узенькую тропку, которую помнил очень хорошо, и пересек утес. Мокрая трава щекотала ноги, и волосы уже промокли насквозь. Его книги и пишущая машинка, должно быть, серьезно пострадали, когда он волок свой узел по выбоинам и кочкам.
        Он шел к обрыву. Трава расступилась, показался выход скальной породы, который возвышался где-то на пятьдесят футов. Год за годом ветер и снег делали свою работу. От поверхности скалы откололся огромный кусок. Теперь этот валун лежал на полпути между вершиной и подножием, словно лавина небрежно швырнула его сюда вместе с мелкой галькой... если не принимать в расчет, что этот камушек весил много тонн. Туман проползал во все щели, просачивался меж валунов - казалось, склоны скалы покрыты липкой ватой.
        Норман добрался до края обрыва и посмотрел вниз. Пятью футами ниже располагался карниз, около десяти дюймов шириной. Уступ вел вниз по склону. В самом его конце до основания скалы оставалось всего семь футов. Норман шагнул вперед, ухватился за край скалы одной рукой, а другой схватил узел, который лежал на земле рядом с ним. Он не представлял, насколько скользкими становятся камни в сырую погоду. Рука соскользнула, и он упал на уступ. Узел с книгами перевалился через край, но Норман удержал его. Печатная машинка ударилась о край скалы и издала громкий металлический лязг.
        Он призвал всю свою сообразительность и некоторое время полз по уступу на четвереньках. Потом все-таки встал в полный рост; здесь можно было идти, но очень осторожно, чтобы не поскользнуться. Однако под конец, зазевавшись, наступил на крупный валун, который торчал прямо на пути. Миг - и узел с грохотом упал на камни. Норман поднял его и вскоре уже был у подножья.
        Ближайшие предметы выступили из тумана. Здесь было еще более промозгло, чем наверху. Казалось, туман хочет забраться ему в ноздри, в рот и вытеснить изнутри все тепло. Норман постоял, потом направился туда, где в последний раз видел ангар с аэропланами - если он правильно запомнил. Теперь мокрая трава доходила до щиколоток.
        Еще через сотню ярдов Норман заметил, что слева что-то темнеет. Он повернул и вскоре увидел, что это такое. Понемногу очертания легкого самолета становились все более четкими. Вскоре он мог узнать "Пайпер-Каб".
[Легкий самолет Piper J3 Cub был разработан в 1930 году Вильямом Т. Пайпером на основе более ранней модели Гилберта Тэйлора. С тех пор часто использовался в качестве учебно-тренировочного: он не развивает большую скорость, но легок в управлении, "прощает" ошибки в пилотировании, а благодаря широкому верхнерасположенному крылу очень устойчив.] Четырехместный, одномоторный летательный аппарат, максимальная грузоподъемность 1200 фунтов, минимальный разбег для взлета с полным грузом
90 ярдов; максимальная скорость 250 миль в час. Крылья и фюзеляж тускло блестели. Норман подбежал к "Пайперу", вскарабкался по стойке шасси, подтянулся и влез в кабину. Свой узел он пристроил на кресле второго пилота, а потом крепко захлопнул дверцу. Ключ торчал в замке зажигания: кто-то проявил потрясающую беспечность.
        Норман внимательно разглядывал панель управления маленького самолета. Страх как-то сам собой отступил, и нужные снова потекли в мозг. Автопилот находится справа, за переборкой, но он туповат, и особого разнообразия от него ждать не стоит. Можно им воспользоваться, но только если хочешь просто долететь из одной точки в другую.
        Он потянулся и почувствовал, как ступни коснулись ребристой поверхности педалей. Если лечь спиной на сиденье, то можно будет одновременно достать штурвал. Конечно, тогда наблюдать за происходящим снаружи будет затруднительно, но там особо не на что смотреть.
        Он должен как можно скорее пересечь границу. И этот самолет - возможно, единственное средство, которое есть у него в распоряжении.
        Он повернул ключ и услышал, как топливные насосы и турбины начали вращаться. Норман покосился на приборную доску. Что теперь надо делать? Он ткнул пальцем в кнопку с надписью ЗАЖИГАНИЕ и был вознагражден громким "ф-ф-ф... паффф! " - это воспламенилось топливо в двигателе под крылом. Теперь открыть дроссельную заслонку. "Пайпер-Каб" покатился по площадке, набирая скорость, потом подпрыгнул и полетел над торфяником.
        ... на максимальном газе, держать штурвал прямо... пока скорость не станет выше критической (35 миль в час для "Пайпер-Каб" 1980 года)... плавно потяните штурвал на себя, будьте осторожны, следите, чтобы скорость оставалась выше... (35 - миль в час)...
        Он вытянул шею, пытаясь увидеть, что происходит снаружи. Движение стало ровным. "Пайпер" в воздухе! И все бы ничего, вот только этот туман впереди... На мгновенье дымка стала реже, позволив увидеть тридцатифутовую Защитную стену, до которой оставалось каких-то пятьдесят ярдов. Надо срочно набирать высоту!
        ... Ни при каких обстоятельствах не прибегайте к увеличению угла атаки (набору высоты), если скорость самолета недостаточно высока...
        Редко инструкции могут заменить опыт, и сейчас Норману предстоял более трудный путь - учиться на собственных ошибках. Он полностью выжал газ и с силой потянул на себя штурвал. Маленький самолет резко задрал нос, его крошечный движок взвизгнул. Скорость упала, а вместе с ней и подъемная сила крыльев. На миг "Пайпер" завис в воздухе... и пошел вниз. Реактивный двигатель жалобно взвыл, самолет клюнул носом и врезался в землю.

        * * *

        Представьте себе тарелку спагетти - никакого соуса, никаких тефтелей. А теперь - целую комнату спагетти. Этот ночной кошмар, похожий на клубок червей, даст вам некоторое представление об устройстве Первой Зоны Безопасности, обычно именуемой "Лабиринтом". Если продолжать в том же духе, каждая макаронина - это туннель, уходящий в толщу скальных пород. Лабиринт заполняет пространство объемом в четыре кубических мили под городами Ишпеминг и Негони, штат Мичиган, что расположены на Верхнем Полуострове. Без мощи управляемого термоядерного синтеза подобное сооружение создать было бы невозможно. Каждый туннель соединяется с несколькими другими с помощью потайных переходов, которые открывались с помощью голосовых и электронных кодов. Воистину, ни один объект во всей Солнечной системе не был защищен от проникновения шпионов так хорошо, как Первая Зона Безопасности. Комбинат "Саванна" [Ядерный комплекс на р. Саванна-Ривер, близ г. Огаста.], ЦРУ, советское КГБ и целая система "мозговых фабрик" могли бы действовать здесь одновременно и даже не догадываться о существовании друг друга. Фактически, в Лабиринте
велась работа над тридцать одним секретным проектом - и работу всех лабораторий, отделов и военных баз координировал один единственный компьютер. Вот в чем заключался весь секрет.
        - ... Потому что он получил высшую оценку по всем предметам, - закончил доктор Уильям Данбар.
        Генерал-лейтенант Элвин Педерсон, командующий Первой Зоной Безопасности, посмотрел поверх панели компьютера. На его лице было написано крайнее раздражение. Кроме них двоих, в камере, содержащей банк памяти Центрального Архива Правительства США - обычно его называли "Центральным Архивом" или просто "Архивом" - никого не было. Позади консоли возвышались стеллажи из стеклотекстолита. Их шеренги и ряды заполняли почти все помещение.
        У основания каждого стеллажа были установлены когерентные излучатели - крошечные лазерные эмиттеры. Проникая сквозь волокна, свет преломлялся, делая заметными мельчайшие включения. По мощности этот компьютер в десятки тысяч раз превосходил самые лучшие криогенные модели. В Центральном Архиве находилась вся информация - а не только особо секретная, - которой располагали Соединенные Штаты: например, библиотеки Конгресса, которая занимала десять процентов объема памяти Архива. Тот факт, что кабинет Педерсона чаще находился здесь, чем в Штаб-квартире командования ПВО континентальной части США (Штаб-квартира тоже находилась в Лабиринте, только в другой его части), указывал, какую важную роль играет сейчас Архив. Педерсон нахмурился. Делать ему нечего, кроме как выслушивать издерганных гениев, которым приспичило почесать языком! Правда, обычно Данбар обращался к нему только тогда, когда надо было сообщить что-то важное.
        - Лучше начните все сначала, доктор. Математик занервничал.
        - Смотрите. Норманн никогда не проявлял интереса к школьным занятиям. Мы можем дать шимпу высокий интеллект, подключив его мозг к компьютеру. Но в плане эмоций он останется на уровне девятилетнего подростка. Норман понятлив, любопытен... и в то же время ленив. Он предпочитает читать научную фантастику, а не изучать историю. Его работы выполнены кое-как... были выполнены кое-как. Исключение - последние шесть недель. Шесть недель, в течение которых он, по сути, вообще не занимался. И в то же время демонстрировал владение полным объемом материала по учебному курсу. Знаете, на что это похоже? Как будто у него эйдетическая память на вещи, которые с ним никогда не происходили. Как будто он...
        Данбар сменил тему.
        - Генерал, вы знаете, сколько проблем у нас было, когда мы координировали работу компьютера и мозга обезьяны. С одной стороны, у вас африканский шимпанзе, с Другой - последняя модель оптического компьютера, который теоретически даже мощнее, чем компьютер Архива. Мы хотим, чтобы компьютер и мозг взаимодействовали так же, как взаимодействуют полушария человеческого мозга. Это означает следующее: компьютер необходимо программировать так, чтобы он работал как мозг шимпанзе. Кроме того, мы должны проводить коррекцию временных промежутков, потому что физически шимп и компьютер находятся в разных местах. В общем, вы понимаете: технически это все очень и очень непросто. В сравнении с этим программа экономического планирования кажется примитивной, как детская игрушка "Лиса и гуси", которую подгружают в "Мудрого Советчика"...
        Заметив нетерпение собеседника, доктор решил не углубляться в подробности.
        - В любом случае, вы помните, что нам необходимо пользоваться компьютером Архива - хотя бы для того, чтобы программировать наш компьютер. А это значит, что эти две машины оказываются связаны... - ученый внезапно подошел к сути разговора. - Если в силу несчастного случая или механического сбоя связь между Норманом и Архивом так и не прервется, шимп получит доступ ко всем архивам Соединенных Штатов.
        Что бы ни занимало Педерсона, теперь это отступило на второй план.
        - Если так, то у нас назревают чертовски серьезные проблемы. Но это очень и очень многое объясняет. Смотрите, - он сунул Данбару клочок бумаги, - ну вот, что-то наподобие. Архив сообщает, к каким файлам было обращение в течение последних двадцати четырех часов. На самом деле это просто трюк. Чтобы посетители увидели, какая это эффективная и полезная штука - Архив. На самом деле к нему одновременно обращается чертова уйма разных служб и... Так вот, до сих пор объем считываемой информации составлял около десяти в десятой степени бит в день. Но за последние шесть недель он подскочил до десяти в двенадцатой степени, а потом до десяти в четырнадцатой. Источник запроса мы вычислить не можем. Большинство техников считает, что это какая-то техническая неполадка. В общей сложности скачано десять в пятнадцатой степени бит - скачано непонятно кем. И это, доктор, почти весь объем информации, который содержится в Архиве. Похоже, наша обезьянка загрузила себе в голову все, что известно Соединенным Штатам.

        * * *

        Педерсон повернулся к диалоговой панели и ввел два вопроса. Бобина с магнитной лентой быстро прокрутилась, потом замерла. Генерал ткнул в нее пальцем.
        - Здесь координаты вашей лаборатории. Я послал пару ребят, чтобы поймать вашего человекоподобного приятеля. И еще несколько человек ищут его компьютер, где бы он ни находился.
        Он выжидающе посмотрел на ленту... и вдруг заметил, что на экране, выступающем над поверхностью консоли, вспыхнули слова:

        "Запрашиваемые координаты в Архиве не значатся".

        Педерсон бросился к консоли и снова ввел запрос, на этот раз более аккуратно. Но сообщение на экране появилось снова:

        "Запрашиваемые координаты в Архиве не значатся".

        Доктор склонился над консолью.
        - Все верно, - хрипло произнес он, впервые поддавшись своим страхам. - Возможно, Норман подумал, что ему крепко достанется, если мы обнаружим, что он пользовался Архивом.
        - Так мы и сделаем, - отрезал Педерсон.
        - Но за то время, пока Норман пользуется Архивом, он мог повредить информацию. Вряд ли мы сможем добраться до туннеля, где установлен компьютер. Поэтому мы До сих пор даже предположить не могли, что он может стереть свои координаты.
        Теперь, когда угроза стала очевидной, доктор Данбар выглядел абсолютно спокойным. Неумолимо и безжалостно он продолжал:
        - И если Норман напуган и опасается, что его обнаружат, он постарается сделать так, чтобы Архив уведомил его, когда мы попытаемся обнаружить местоположение его компьютера. Моя лаборатория находится в паре сотен футов ниже поверхности - и, уверен, он знает, как оттуда выбраться.
        Генерал мрачно кивнул.
        - Похоже, шимп опережает нас на шаг, - он повернул ручку, включая внутреннюю связь, и проговорил в микрофон: - Смит, пошли пару человек в лабораторию Данбара... Да, сейчас дам координаты.
        Он нажал на кнопку, бобина завертелась, разматывая ленту и отправляя послание на другой конец цепи.
        - Прикажите им захватить подопытного шимпа и доставить его в Центральный архив. Только не обижайте его. И будьте осторожны - вы знаете, какой он сообразительный, - генерал отключил микрофон и повернулся к Данбару.
        - Если он все еще здесь, он наш. Но если он уже выбрался наружу, я не представляю, как его остановить. Это место слишком... децентрализовано, - он подумал еще секунду, снова включил связь и начал инструктаж.
        - Я свяжусь с базой ВВС "Сойер" и вызову воздушно-десантную пехоту. Больше, чем они, мы ничего не сможем делать - только наблюдать.
        Прошло несколько минут. Потом тщательно замаскированный и уравновешенный кусок скалы в центре их поля зрения опустился. И взгляду генерала предстала черная фигура в оранжевых бермудах, которая выбиралась из-под земли, волоча за собой огромный белый сверток. Шимп завопил, потом двинулся прочь и исчез за гребнем утеса.
        Охваченный разочарованием, Педерсон с такой силой стиснул подлокотники кресла, что суставы пальцев побелели. Хотя Первая Зона Безопасности находилась под Ишпемингом, его главные выходы находились в пятидесяти милях от базы ВВС "Сойер". Здесь же было лишь три небольших, расположенных далеко друг от друга лаза, одним из которых и воспользовался Норман. К счастью для шимпа, его "квартира" находилась неподалеку. Территория, на которой находились эти выходы, принадлежала Горно-обогатительной Службе - правительственной конторе, которой был поручен поиск более эффективных методов разработки низкосортных рудных месторождений. В сложившейся экономической ситуации это было толком никому не нужно: проблема состояла скорее в том, чтобы избавиться от уже добытой руды, нежели в том, чтобы обеспечивать рост добычи. Эта фальшивка была создана одной-единственной целью - скрыть от противника местоположение Первой Зоны Безопасности... и в то же время усложняла контроль за поверхностью.
        Спикерфон на панели пронзительно взвизгнул.
        - Похоже на запуск реактивного двигателя, - недоуменно произнес Данбар.
        - Возможно, это он и есть, - отозвался Педерсон. - У горняков там небольшая контора - на всякий случай, - и самолетик, "Пайпер-Каб"... Может, наш шимп записался в летучие обезьяны?
        - Сомневаюсь... Но если прижмет... думаю, он может попытаться.
        Голос Смита прервал рассуждения доктора.
        - Генерал, местные РЛС обнаружения засекли самолет, следующий на высоте пятидесяти футов. В настоящее время идет прямым курсом на периметр... - жужжание стало громче. Пилот сбрасывает скорость! И одновременно набирает высоту... восемьдесят футов, сто... Скорость потеряна!
        Еще секунду жужжащий вой доносился из динамиков... и вдруг смолк.

        * * *

        Пишущая машинка с огромной скоростью вылетела через ветровое стекло. Норман Симмонс обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как "Галактический патруль", хлопая на ветру, точно уши спаниеля, исчезает внизу, в темной воде. Он сделал дикий рывок, промахнулся, острые края разбитого стекла больно оцарапали руки. Все, что ему удалось спасти, - это второй том "Основания" [Разумеется, Айзека Азимова.] и плед, который наполовину выскользнул наружу, но каким-то образом зацепился стекло. Нижний край пледа свободно свисал, не доставая пары дюймов до поверхности воды. Книги, без которых он просто не мог... на самом деле - простая сентиментальность. С тех пор, как он освоил Уловку, в книгах как таковых не было нужды. Но плед, несомненно, пригодится в холодную погоду. Поэтому Норман осторожно втащил его в кабину.
        Потом он пинком открыл дверцу, высунулся наружу и осмотрелся. Нос "Пайпер-Каба" зарылся в дно мелкого пруда. Двигатель заглох, и самым громким звуком, который слышал Норман, было его собственное дыхание. Он втянул туман. Как далеко суша - в смысле, сухая земля? В нескольких ярдах над гладью воды торчали стебли каких-то болотных растений. За ними не было ничего, кроме тумана. Легкие потоки воздуха разгоняли хмарь. Туда! В следующий миг на расстоянии около тридцати ярдов он заметил темные деревья и кустарник.
        Тридцать ярдов. По мерзкой, холодной воде. Губы Нормана скривились в гримасе отвращения, едва он шагнул в маслянистую жидкость. Возможно, здесь следовало бы передвигаться по воздуху, как это делал Тарзан. Некоторое время он опасливо оглядывался по сторонам в поисках плакучих ветвей или лиан. Безуспешно. Придется идти, погрузившись в воду. При мысли об этом Норман едва не завопил от отчаяния. Призрак смерти от удушья при утоплении возник в мозгу. Он представлял тварей с острыми зубами и бешеным аппетитом, которые, возможно, притаились в обманчиво спокойной воде. Пираньи, которые обдирают мясо до костей... Нет, эти рыбки живут в тропиках. Но тут может водиться что-нибудь столь же опасное. Если бы можно было хотя бы надеяться, что вода чистая, а глубина не больше, чем по щиколотку.
        Дэл молча плыл мимо залитых лунным светом пальм и тускло поблескивающего песка, до которого оставалось лишь пять ярдов. Каких-то пять ярдов, ликовал он, пять ярдов до того места, где он будет свободен, где он будет среди своих. Враги никогда не смогут обнаружить то, что лишь кажется атоллом... Он не заметил легкого завихрения, не заметил, как из воды появилось кожистое щупальце. Он мог лишь отчаянно бороться, когда оно обвилось вокруг его ног. Вскоре вопли вскоре сменились бульканьем пузырей, почти заглушённых мягким шумом прибоя, и беспомощное тело исчезло в глубине, за невидимым частоколом острых зубов...
        На секунду самообладание изменило Норману, и он оказался во власти воображения.
        Когда он сидел в своей уютной комнате, гибель Дэла была всего лишь гибелью книжного злодея, вызывающая приятный холодок по коже. Но здесь ощущения были почти невыносимыми. Норман с опаской сунул одну ногу в воду и тут же отдернул. Потом повторил попытку. На этот раз он поставил сначала одну ногу, потом другую. Никто не тронул его, и он осторожно вошел в холодную воду. Водоросли нежно касались его ляжек. Медленно, важно ступая, Норман продолжал идти вперед, пока вода не коснулась шеи. По мере того, как он погружался в пруд, масса водорослей становилась все более плотной и теперь удерживала его вес - даже когда ноги не касались дна. Обнаружив опору, Норман почувствовал себя увереннее и направился к берегу, одной рукой пытаясь удерживать на весу плед, а другой подгребая. Он таращился по сторонам - вдруг где-то покажется щупальце или плавник? Но в пруду не было ничего, кроме водорослей.
        Он уже мог довольно ясно различить деревья на берегу, а водоросли под ногами исчезли, уступив место твердому дну. Еще несколько ярдов - и Норман вздохнул с облегчением и выбрался из воды. Ноги и руки страшно чесались: оказывается, в воде обитало множество пиявок. Они были, к счастью, совсем крошечными, но пришлось задержаться, чтобы содрать кровососов со своей кожи.
        Норман яростно чихнул, обследовал плед и, хотя ткань напиталась влагой, закутался в него. Только более-менее придя в себя, он понял, что слева, откуда-то из-за деревьев, доносится прерывистый гул. Такой звук издает транспортный вагон в туннеле или автомобиль, который он видел в фильме.
        Продираясь сквозь кусты, Норман пошел на звук и спустя некоторое время вышел к четырехполосному асфальтированному хайвею. Каждую минуту - иногда часто, иногда реже - из тумана показывалась машина, проносилась мимо и снова исчезала.
        СВЕРХСЕКРЕТНО. Несанкционированное использование сверхсекретных материалов карается смертью. Ему надо попасть в Канаду - или его убьют, в этом можно не сомневаться. Он знает миллионы, миллиарды вещей, которые носят пометку "СВЕРХСЕКРЕТНО". По большей части в них невозможно разобраться. Остальные - обычно что-то скучное. Очень малый процент составляют интересные вещи, вроде историй о приключениях. И еще есть ужасные, леденящие кровь непридуманные истории. Но все они помечены "СВЕРХСЕКРЕТНО". И, само собой, никто не давал ему санкций на то, чтобы это узнать. Если бы только знать заранее, к чему приведет желание Запомнить Все! Казалось, это так легко, так полезно... но подарок оказался смертельно опасным, и возвратить его уже невозможно.
        Теперь, после того, как самолет разбился, надо найти какой-то другой способ попасть в Канаду. Может быть, одна из этих машин доставит его куда-нибудь, где повезет больше.
        В силу ряда причин, эта идея не вызывала никаких тревожных воспоминаний. Вообще-то, говорящие шимпанзе в США встречаются нечасто, но Норман пребывал по этому поводу в блаженном неведении. Поэтому он спустился к хайвею, встал на обочине и, следуя традициям автостопщиков, описанным в книге "Двое на дороге", поднял большой палец.

        * * *

        Три минуты спустя Норману пришлось поплотнее закутаться в плед: от холода у него начали стучать зубы. Тут вдалеке послышался шум приближающегося грузовика, и Норман пристально посмотрел туда, откуда доносился звук. Еще через пятнадцать минут шеститонный грузовоз вынырнул из тумана и с грохотом помчался прямо на него. Норман бешено запрыгал на обочине, размахивая руками и вереща. Плед делал его похожим на маленького америнда [Коренной житель Америки - индеец, эскимос или алеут.], который исполняет неистовую ритуальную пляску, призывая дождь. Огромный грузовик мчался со скоростью около тридцати пяти миль в час. Когда между ними оставалось сорок с небольшим ярдов, водитель ударил по тормозам, и неповоротливый "роллагон" [Специальный тягач на больших колесах-катках.] съехал на обочину.
        Не помня себя от счастья, Норман подбежал к кабине. Он не обратил внимания на то, какими неухоженными выглядят краны для погрузки руды, торчащие над правым бортом, на то, что кабина облезла и покрыта щербинами, и на то, что ванкелевский роторный двигатель хрипит и посвистывает, точно страдает одышкой - все признаки того, что машина скоро развалится и непонятно, как она ездит последние четыре года.
        Он остановился напротив двери и встретил взгляд пары налитых кровью глаз, которые бесстыдно разглядывали его из зарослей трехдневной щетины.
        - Ты к... это еще что такое?
        Водитель пребывал точно в таком же состоянии, как и его машина.
        Меня зовут Норман... Джонс.
        Норман решил придумать себе псевдоним. И прикинуться глупым, потому что большинство шимпов туго соображают и толком не умеют говорить - потому что им, в отличие от него самого, не делали никаких специальных операций. Правда, в ходе одной из них Норман получил искусственный блок, который не давал ему, несмотря на память и сообразительность, осознать собственную уникальность.
        - Я хочу попасть, - он покопался в памяти, - в Маркетт [Город на Верхнем Полуострове, центр железорудного района.].
        Водитель прищурился и наклонил голову сначала в одну сторону, потом в другую, словно хотел получше рассмотреть Нормана.
        - Слушай, но ты же мартышка.
        - Нет, - Норман гордо выпрямился, забыв о своем решении. - Я шимпанзе.
        - Говорящая мартышка, - буркнул водитель, обращаясь в первую очередь к самому себе. - Ты можешь стоить ку... Как ты сказал - Маркетт? Лады, залезай. Этот гроб как раз туда едет.
        Норман вскарабкался по лесенке и оказался в теплых недрах кабины.
        - О, премного благодарен.
        Водитель рудовоза начал разгонять свою машину. Хайвей был прорублен среди зеленоватых скал, но то и дело поворачивал и поднимался на склоны холмов.
        Водителя потянуло на откровенность.
        - Ты, наверно, ждешь не дождешься, когда путешествие закончится. Так вот, не жди. Это моя последняя ходка, имей в виду. Пошли они все - рудовозы и наше гребаное правительство со своей программой общественных работ. Я знаю пару выходов на черный рынок термояда - сечешь? Открою свою собственную линию. И никому даже не догадается, откуда я беру горючку, - он свернул, чтобы уйти от естественной границы зеленых скал, которые торчали из тумана, и наконец-то решил, что пора включить противотуманные фары. Его ум снова устремился в направлении перспективы будущих успехов, но по другой дороге. - Слышь, Мартышка, любишь поболтать? Ты можешь принести мне кучу бабок. Вот представь: "Джим Трэли и его говорящая мартышка". Круто звучит, а?
        Поначалу Норман решил, что слушает пьяного. Манеры у него были почти такие же, как у оруженосца главного злодея из "Нравов морга". У Нормана не было ни малейшего желания работать "говорящей мартышкой" у кого-то вроде Трэли - он только что вспомнил одно описание из "Списков Общественной Безопасности". Там подобное описание соответствовало типу людей "неуравновешенных, малообеспеченных, в состоянии разочарования склонных к насилию".
        Грузовик двигался все медленнее: Водитель потянулся через сиденье и схватил Нормана за пурпурные помочи, которые поддерживали его оранжевые шорты. Взрослый шимпанзе ростом не уступает человеку, но водитель весил около трехсот футов, и Норман испуганно засопел.
        - Ночуешь здесь, понял? - рявкнул Трэли ему в лицо, и шимпанзе едва не задохнулся от запаха перегара. Водитель переместил свою пятерню на загривок Нормана, и грузовик снова набрал прежнюю скорость.

        * * *

        - ... Упал в мелкий водоем прямо за периметром, сэр, - молодой армейский капитан поднес к камере книгу. - Этот экземпляр Азимова - все, что осталось в кабине, но мы выловили еще несколько книг и пишущую машинку. Там глубина всего пять футов, сэр.
        - А куда делся шим... пилот? - спросил Педерсон.
        - Пилот, сэр? - капитан знал, кого ищут на самом деле, но генералу надо было подыграть. - У нас есть человек, служит в войсках особого назначения, профессиональный следопыт, сэр. Он говорит, что пилот покинул кабину и выбрался на берег. Оттуда пилот пошел через кусты к старой дороге Ишпенинг-Маркетт. Он почти уверен, что... м-м-м... пилот отправится в Маркетт автостопом.
        Капитан и представить себе не мог, как удивился лейтенант войск особого назначения, когда увидел следы пилота.
        - ... Возможно, он покинул территорию около получаса назад, сэр.
        - Очень хорошо, капитан. Установите оцепление вокруг самолета. Если услышите шум, скажите, что горняки вызвали вас для охраны самолета, который потерпел крушение. Выгребите из кабины все, что можете, возвращайтесь в Сойер и пошлите это сюда, в Архив.
        - Слушаюсь, сэр.
        Петерсон отключил связь и начал отправку детального инструктажа референту своего начальника - в дополнение к основному циркуляру. Наконец он снова повернулся к Данбару.
        - Недолго вашему шимпу осталось нас опережать. Я собираюсь бросить на его поиски все силы Верхнего Полуострова и особый упор сделать на Маркетт. Если я получу разрешение на проведение кое-каких маневров - считайте, что нам крупно повезло. Скорее всего, нам понадобится масса времени только на то, чтобы выбить разрешение на полеты над городом.
        - И теперь у нас очень мало времени, чтобы обсуждать, каким образом поймать этого Нормана Симмонса. Даже меньше, чем на то, чтобы передать ему инициативу и судорожно реагировать.
        - Прежде всего, вы может прервать связь между Архивом и компьютером Нормана, - быстро произнес Данбар.
        Педерсон хмыкнул.
        - Недурно. Это входило в указания, которые я дал Смиту. Если я правильно понял, два компьютера соединены простым медным кабелем. Это часть главной кабельной сети, которая проведена под обшивкой во всей системе туннелей. Вся операция сводится к тому, чтобы перекусить кабель в том месте, где он входит в помещение Архива.
        Генерал на секунду смолк.
        - Сейчас наша задача - поймать шимпа или выяснить, где его компьютер... а лучше - и то, и другое. Пока мы сидим тут, в подземелье, с обезьяной мы ничего сделать не можем. Но вот что касается компьютера... Норман Симмонс постоянно с ним связывается. Мы можем проследить эти эманации?
        Данбар моргнул.
        - Вам лучше знать, генерал. Войска связи пользуются результатами наших экспериментов, чтобы попытаться выработать - цитирую - "принципиально новое представление о коммуникации". Точка, конец цитаты. Они полностью оплатили оборудование для связи - даже те штуки, которые вживили Норману. И штуки эти устроены так, что никто толком не понимает, как они работают. Что бы это ни было, оно проходит почти сквозь все, скорость у него меньше световой, и оно позволяет передавать несколько миллиардов бит в секунду. Возможно, это даже экстрасенсорика... если то, что я читал о телепатии, - правда.
        Генерал тупо посмотрел на него.
        - Я признаю "новую концепцию", о которой вы говорите. Я никогда не имел дела с нейтри... этой технологией, которую вы изучаете в своем проекте. Но чтоб вы знали: у нас есть только один способ проходить сквозь твердую породу, как сквозь вакуум. К сожалению, с теми устройствами, которые сейчас есть в нашем распоряжении, нет способа осуществлять подобную передачу в определенном направлении. Думаю, будь у нас достаточно времени, мы могли бы попробовать его засечь. Но это на самый худой конец.
        Теперь роль глупого советчика перешла к Данбару.
        - Может быть, если обыскать все туннели, мы сможем найти...
        Педерсон скривился.
        - Билл, ты тут уже скоро три года. Неужели ты до сих пор не понял, какая это сложная штука - Лабиринт? Тысячи туннелей, переплетенных между собой в объеме нескольких кубических миль. Это просто непосильная задача искать что-то вслепую. К тому же чертежи существуют только в одном экземпляре, - он провел большим пальцем по фиберглассовой стойке. - Даже для того, чтобы просто обойти Лабиринт, нам придется выписать распоряжение, чтобы прислали транспорт. Если бы мы не поселили шимпа так близко к поверхности, у нас была бы возможность перехватить его на полпути. Мистеру Норману пришлось бы изрядно побродить по Лабиринту, даже если он знает, какие проходы ведут наружу.
        - Примерно дважды в день я езжу в Штаб-квартиру ПВО, - продолжал он. - Это занимает около часа, а впечатлений, как от полета на "тарзанке". Были когда-нибудь на карнавале, доктор? Так вот, до Штаб-квартиры где-то сотня ярдов от того места, где мы сидим. А может быть, и две мили - в любом направлении. Если разобраться, я даже толком не знаю, где именно мы сейчас находимся... Но зато, - он позволил себе лукаво улыбнуться, - ни russkie
[Сохранено авторское написание, которое указывает, что Педерсон произносит это слово именно так.], ни ракетчики этого тоже не знают. Прошу прощения, доктор, но поиски могут занять не один год. Может быть, тогда мы чисто случайно найдем этот компьютер.
        И Данбар понял, что Педерсон прав. Это была генеральная политика Первой Зоны Безопасности - рассеять экспериментальные базы и всевозможные установки по всему Лабиринту. Что уж говорить о компьютере Нормана. Благодаря собственным источникам эта штука может работать автономно.
        Ученый помнил этот странный предмет, который покоился в пустом туннеле, подобно гигантской драгоценности... Где? Это где-то в совершенно другой стороне относительно местонахождения Архива. Компьютер Нормана действительно напоминал ограненный драгоценный камень, хотя такая форма была продиктована скорее функциональной необходимостью, нежели стремлением к красоте. Данбар помнил многоцветные блики, которые плясали на поверхностях этих граней. Глубже можно было заметить неопределенные проблески, изысканные переливы преломленного света - там, где прожилки и пузырьки микрокомпонентов, впаянных в стекло, соединялись в таинственные мерцающие структуры, которые словно предвещали что-то радостное незрелому разуму, которым тогда обладал Норман Симмонс.
        Вот каким был объект, который они должны найти.

        * * *

        Данбар вырвал себя из грез. Сейчас у него другая задача.
        - В самом деле, генерал. Я не понимаю, почему ситуация представляется вам такой безнадежной. Норман не собирается продавать наши секреты красным. Он столь же лоялен, как любой человеческий ребенок. Он даже более надежен, чем большинство взрослых, потому что не может с такой легкостью обосновать для себя идею неблагонадежности. К тому же вы знаете: в конце концов мы все равно собирались дать ему доступ к большим массивам данных. Цель проекта как такового - оценить, можно ли искусственно наделить человека энциклопедической эрудицией. Он увидел, для чего нужна информация, насколько легче просто черпать знания, нежели учиться. И сам сделал так, чтобы эксперимент перешел в следующую фазу. И не надо его за это наказывать, не надо унижать его, причинять ему боль. Никто не виноват, что ситуация так сложилась.
        Петерсон в ответ только фыркнул.
        - Конечно, никто не виноват. Но в том то вся и соль! Когда некого винить, это означает, что ситуация полностью вышла из-под контроля. Что до меня, весь этот проект вышел из-под контроля людей, и контролировал его кто-то другой. Что у нас есть? Подопытное животное, шимпанзе, которое перехватило инициативу у правительства Соединенных Штатов. Только не смейтесь, или я буду вынужден... - угрожающий жест. - Ваш шимпанзе не просто научился пользоваться информацией. Он стал умнее, чем раньше. И на что будет похож человек, который окажется на его месте?
        Сделав усилие, Педерсон заставил себя успокоиться.
        - Ладно, не берите в голову. Это очень важно - найти Нормана. Потому что он, кажется, единственный, кто... м-м-м... кто знает, где находится его собственный мозг. Так что давайте займемся делом. Чего мы можем от него ожидать? Насколько ему легко коррелировать воспоминания?
        Данбар задумался.
        - Полагаю, самой точной будет аналогия с процессом, который происходит в нормальном сознании: это эйдетическая память [Она же "фотографическая". Способность запечатлеть целостный образ, а затем четко и детально восстановить в памяти все его детали.]. Огромный объем эйдетической памяти. Как я себе это представляю: сначала к любой информации, которую он запрашивал, примешивалась масса шумовой. Все, что он видел, порождало лавину связанных воспоминаний. Наверно, когда его подсознание в этом попрактиковалось, он научился вспоминать только то, что непосредственно относится к проблеме. Скажем, он увидел машину, решил узнать, какого она года, и спросил. Подсознание Норманна перерывает собственную копию Архива - с очень большой скоростью - и через десятую долю секунды он "вспомнит" и получит ответ на свой вопрос. Однако если по какой-то причине Норман внезапно обнаружит, что перед ним дифференциальное уравнение, он окажется в весьма затруднительном положении. Потому что он не понимает, что за информацию ему предоставили. И ему придется перелопатить массу дополнительной информации, которую каждый ребенок
получает в высшей школе, на уроках математики. Но он сможет сделать это куда быстрее, чем любой ребенок, - благодаря легкости, с которой может выдергивать нужные цитаты из самых разных текстов. Я представляю, с какой легкостью он считает: для того, чтобы изучить алгебру, ему хватит пары часов.
        - Иными словами, чем дольше он сохраняет доступ к информации, тем опаснее становится.
        - Хм-м... да. Однако и у нас есть свои козыри. Во-первых, снаружи, скорее всего, холодно и сыро - Норман к такому не привык. Через несколько часов он будет совсем никакой. Во-вторых, если он заберется достаточно далеко от Первой Зоны Безопасности, он утратит способность связно Мыслить. Правда, сам Норман этого не знает - разве что специально начнет копать в этом направлении. Но если он окажется дальше, чем в пятнадцати милях от базы, он превратится в слабоумного. Сознание Нормана поддерживается хрупким балансом между работой его собственного органического мозга и неизвестно где спрятанного компьютера. Координация этой совместной работы - процесс настолько же деликатный, как в нервных путях человеческого мозга. В секунду по каналу связи между ними проходит больше миллиарда бит информации. Если Норман окажется дальше некоторой точки, разрыв во времени окажется слишком велик, чтобы эта координация стала возможна. Все равно как радиосвязь с космическим кораблем: на определенном расстоянии становится трудно или вообще невозможно поддерживать осмысленный диалог. Как только Норман удалится на некоторое
расстояние, он уже не сможет мыслить связно...
        Данбар осекся: казалось, он был потрясен мыслью, которая только что посетила его.
        - Подождите. Я вижу еще одну причину, по которой ситуация оказывается весьма щекотливой. А если Норман попадет в руки иностранным шпионам? Это будет величайший успех шпионажа в истории человечества.
        По губам Педерсона скользнула мимолетная улыбка.
        - О, у вас начинают открываться глаза. Да, кое-какие данные, если они попадут в руки не тем людям, позволят уничтожить все, что есть на Земле. Ну, некоторые, возможно - только Соединенные Штаты. К счастью, я почти уверен: поскольку красные снова переживают период разрухи, им пришлось если не свернуть свою деятельность за океаном, то свести ее почти к нулю. Насколько я помню, в Мичигане всего один их агент - ну, может быть, двое. Возблагодарим же Бога за эту маленькую милость.

        * * *

        Борис Кученко почесал затылок. Вид у него был жалкий. Еще несколько минут назад он радостно предвкушал, как получит свое еженедельное пособие по безработице и проведет первую половину дня, выдергивая статьи из "Дайджеста Вооруженных сил НАТО", чтобы послать их в Москву. А сейчас этот плешивый болван расхаживает тут как царь и вот-вот все испортит. Кученко повернулся к своему противнику и попытался сделать хорошую мину при плохой игре.
        - Простите, товарищ, но у меня приказ. Как дипломатический представитель Советского Союза на Верхнем полуос...
        Тот презрительно фыркнул.
        - Скажете тоже - "дипломатический представитель"! Вам это и в голову не приходило, Кученко, но вы - нуль без палочки, тупая марионетка! Советские разведслужбы вбили вам в голову, что СССР развернула мощную шпионскую деятельность. Да будь у меня пара хороших агентов в Маркетте, я не стал бы связываться с такими идиотами, как вы.
        Иван Слив был шпионом от бога - если так можно сказать о русском шпионе. За неприметной внешностью человека средних лет скрывался блестящий ум. Слив говорил на пяти языках и превосходно разбирался в технике, географии и истории - настоящей истории, а не американских заказных сказочках. Он мог с блеском поддержать разговор на светском рауте за коктейлем и с тем же успехом совершить политическое убийство. Слив был единственным, кто действительно занимался шпионажем на крайне важном в военном отношении Верхнем полуострове. Он и еще несколько талантливых агентов сосредоточили свои усилия на том, чтобы собрать информацию о базе Сойер и непонятном объекте под названием "Первая Зона Безопасности".
        Создание Бендером термоядерного двигателя привело к экономической депрессии мирового масштаба, и бюрократическая система России достойно встретила этот вызов, продемонстрировав ударопрочность, которой не позавидовал бы и размоченный сухарик. Советская экономика развалилась, причем ситуация оказалась куда более плачевной, чем в большинстве крупных стран. В то время как Соединенные Штаты почти оправились от упадка, вызванного неограниченным доступом к источнику энергии, контрреволюционные армии подошли к Москве с запада... и с востока тоже. Лишь пять из десяти баз межконтинентальных баллистических ракет осталось в руках Партии. Однако в одном "товарищи" проявили сообразительность. Если вы не можете одолеть врага грубой силой, вы можете победить его хитростью. Во-первых, спутники-шпионы стали действовать куда активнее; во-вторых в пещерах под Уралом начал разрабатываться некий секретный проект. Об этом проекте Слив старался не думать вообще - он был одним из немногих посвященных, и это знание должно было оставаться при нем. Слив пристально посмотрел на Кученко.
        - Слушай, ты, жирный болван. Объясняю тебе последний раз, и по возможности односложно. Я только что получил новость с Сойера. Проект, с которым штатники так носились, накрылся. Подопытная свинка - или над кем там они ставили эксперименты - сбежала из подземного лабиринта, и теперь ее ловит добрая половина всех солдат на Полуострове. Они думают, что она в Маркетте.
        Кученко побледнел.
        - Исследование биологического оружия? Товарищ, это могло быть... - при одной мысли о такой возможности толстяку становилось дурно. Слив выругался.
        - Нет, нет, нет! Военным приказано поймать животное, а не уничтожить. Мы - просто сотрудники посольства, которые случайно оказались в Маркетте, и у нас есть шанс пройти сквозь кордоны - а город оцепят, можете не сомневаться. Мы минуем их и... - он смолк и напряженно прислушался к жужжанию, которое становилось все громче на протяжении последних минут. Потом быстро пересек комнатушку и распахнул окно. Рама угрожающе скрипнула. Холодный воздух, казалось, не ворвался, а медленно втек в комнату. Под окном плескалось озеро, волны шлепали о сваи огромного механизированного пирса, в котором волей случая разместилась их штаб-квартира. Слив ткнул пальцем в небо.
        - Видишь? - рявкнул он. Кученко выглядел совсем жалко. - Штатники подняли авиацию. Самолеты, наверно, уже пять минут крутятся над городом. Пора в дорогу, приятель!
        - На самом деле, - начал он, - я не уверен, что это правильно, товарищ. Мы...

        * * *

        Туман рассеялся, осталась только мелкая морось. Джим Трэли вел свой рудовоз через Маркетт в направлении береговой линии. Водитель был пьян в хлам, но его рука по-прежнему крепко сжимала загривок Нормана. Рудовоз свернул на другую улицу, и Норман впервые в жизни увидел Верхнее Озеро. Каким оно было серым и холодным! Казалось, что за волнорезами его поверхность соединяется с угрюмым небом. Рудовоз снова завернул. Теперь они ехали параллельно берегу, вдоль ряда погрузочных пирсов. Несмотря на широкие, как у катка, колеса, машина то и дело подскакивала на выбоинах: состояние дорожного покрытия не соответствовало никаким стандартам. Дождевая вода скапливалась в этих ямах, и машину время от времени обдавало брызгами. Трэли, очевидно, хорошо представлял, куда надо ехать. Вскоре он сбросил скорость и припарковал рудовоз возле тротуара.
        Затем он распахнул дверцу и вылез наружу, таща за собой Нормана. Каким-то чудом шимпанзе удержал равновесие и не приземлился на собственную макушку. Трэли совсем развезло, и он бормотал без умолку:
        - Пс... следний раз вожу это ведро... Пусть сами возят свое хозяйство... Скатертью д... дорожка... - он пнул колесо. - Только пог... дите, прихвачу несколько "бендеров"... И вы у меня п... пляшете.
        Он подтолкнул Нормана и направился через улицу.
        На берегу было почти безлюдно. Трэли направлялся к единственному в округе заведению, которое по какой-то причине работало. Заведение называлось "таверной", но на деле было баром и выглядело плачевно. "Алюминиевые" наличники на двери давно покрылись ржавчиной, а ячейка памяти проектора страдала приступами амнезии, в результате чего надпись, которая высвечивалась в воздухе над входом, выглядела следующим образом:
        ТАвер на "П яная СосИска"
        Трэли ввалился в бар и втащил за собой Нормана. Не исключено, что в былые времена внутреннее помещение было ярко освещено, однако сейчас работали только два или три светильника, и те в дальнем углу. Трэли подтолкнул шимпа вперед: ему не терпелось продемонстрировать всем свою "говорящую мартышку". Однако, демонстрировать было некому. Никто не сидел за столиками, хотя на некоторых красовались мокрые кольца, которые оставляют кружки пива. В глубине помещения бармен вел оживленную дискуссию с четырьмя или пятью посетителями.
        - А где все? - Трэли был удивлен.
        В этот момент бармен заметил его.
        - О, Джимми! Только что по телеку показывали президента Лэнгли
[Мастерская игра слов! "Лэнгли" - название места, где расположена штаб-квартира ЦРУ - стало синонимом названия этой организации. В то же время так называется единица измерения солнечной радиации.]. Знаешь, что он сказал? Правительство решило, что теперь каждому разрешено купить столько "бендеров", сколько душа пожелает. Можешь прямо сейчас пойти и купить. Двадцать пять баксов. Как только наши услышали, сразу задали вопрос: а чего ради они, собственно, просиживают штаны в баре, когда можно получить работу, а то и завести собственное дело. Так что у меня в кассе пусто. Но я не переживаю. Я знаю, где можно купить несколько старых вертушек. Воткну на каждую по "бендеру" и буду катать туристов. "Увидеть Полуостров с Доном Залевски", - и бармен подмигнул.
        У Трэли отвисла челюсть. Он даже забыл о Нормане.
        - Ты серьезно? Значит, никаких "черных рынков"? Можно будет покупать "ядерные коробки" где угодно?
        Один из посетителей, коротышка с большим крючковатым носом и лысиной, похожей на тонзуру, повернулся к Трэли.
        - Зачем нужен черный рынок, если вы можете купить вещь всего за двадцать пять долларов? Вы только посмотрите, как Трэли разочарован. Теперь можешь сделать то, чем всегда похвалялся: иди и откопай несколько "ядерных чемоданчиков". И сделай на этом деньги.
        И коротышка снова принял прежнее положение.
        - Мы теперь все по гроб жизни обязаны президенту, - продолжал он, - за его отношение к физике и экономике. Потому что "бендеровский ящик" мог уничтожить нашу нацию. Вместо этого мы пережили небольшой спад - а что теперь? С тех пор, как изобрели эту штуку, прошло три года, у нас тишь да гладь, и каждый может купить столько агрегатов, сколько душе угодно.
        Его перебили.
        - У тебя явно не все дома, приятель. Правительство закрыло большинство шахт, а нефтяные компании получили рынок по производству пластиков. Мы тут должны добывать руду тоннами, чтобы не умереть от голода. А с этими "экономическими мерами" этим все и закончится. Если правительство позволит нам покупать столько "бендеров", сколько мы захотим, тут же начнется свободная конкуренция, и все будут рвать друг другу глотки.
        Судя по насмешливым репликам других, это было мнение меньшинства. Какой-то еврейчик оставил свой стакан с пивом на стойку и повернулся к оппоненту.
        - А ты знаешь, что происходит там, где никто не вмешивается?
        Он не стал дожидаться ответа.
        - Каждый пойдет и купит себе термоящик. И не все конторы, что есть в Штатах, обанкротятся, потому что тем, кто покупает термоящики и электромоторы, надо-таки покупать и другие товары, а не только еду. Вот вы говорите - "упадок". Вы говорите "мы будем жить как в джунглях". Нет, будет подъем, только очень плавный, - похоже, он цитировал какую-то статью. - Сейчас мы встали на ноги. Нам нужно топливо. Эти бадейки для руды на берегу могут летать и по воздуху, и в космосе, и мы можем добывать соль из воды, и...
        - О, ты просто повторяешь за Лэнгли, вот и все.
        - Возможно, но это правильные слова, - еврейчик понял, что у него есть еще один аргумент. - И теперь нам не нужны никакие общественные работы.
        - Да, да, никаких общественных работ, - вставил Трэли. Он чувствовал разочарование. - Они вообще были никому не нужны, кроме самого Лэнгли с его завиральными идеями. Мой старик говорил то же самое про Рузвельта.
        Так бывает всегда: недовольных несть числа, но все заканчивается разговорами.

        * * *

        Норману было что возразить. Разговор настолько увлек его, что он забыл, в каком угрожающем положении находится. Еще в Первой Безопасной он получил кое-какие знания по экономике, в рамках курса обучения - и, само собой, помнил многое из того, чему его не учили. Он решил внести свой вклад в беседу, тем более что Трэли как раз выпустил его холку. Шимпанзе легко освободился и прыгнул на стойку.
        - Знаете, этот человек, - он ткнул пальцем в еврейчика, - абсолютно прав. Использование администрацией автоматических стабилизаторов
[Экономические инструменты, позволяющие сглаживать, смягчать воз-Действие конъюнктурных изменений, колебаний спроса без частых изменений экономической политики правительства, сдвигая бюджет в сторону Дефицита в период спада и в сторону увеличения его доходности в период подъема. К основным стабилизаторам относятся прогрессивный подоходный налог и пособия по безработице.] и дискреционных мер [Осуществляемое правительством преднамеренное изменение налогов и объема правительственных расходов с целью обеспечения производства неинфляционного внутреннего продукта при полной занятости и стимулирования экономического роста. Дискреционная политика связана с программами общественных работ, проектами общественной занятости, трансфертными программами и ставками налогов.] приведут к тотальной катастро...
        - А это что такое, Джимми? - бармен, который до сих пор просто с заинтересованным видом слушал разговор, нарушил молчание.
        - Это как раз то, о чем я хотел вам сказать, парни. Я подобрал эту мартышку недалеко от Ишпенинга. Он как попугай, только лучше. Вы его только послушайте. Думаю, он стоит охрененных бабок.
        - Тогда можешь открывать свое дело, Джимми.
        Трэли передернул плечами.
        - Ну, так о чем и речь.
        - Он не как попугай, - заметил еврейчик. - Эта обе-зьяна-таки говорит по-настоящему. Он разумный, как мы с вами.
        Пожалуй, придется кому-то довериться.
        - Да, я разумный, разумный! И мне нужно в Канаду. Иначе...
        Дверь таверны "Пьяная сосиска" натужно скрипнула, и молодой человек в коричневой робе, приоткрыв ее, заглянул внутрь.
        - Эй, Эд, ребята! Там над заливом вертушки так и носятся, и вояк повсюду тьма-тьмущая. Непохоже на обычные учения, - он выпалил это так, словно только что пробежал несколько кварталов.
        - Слышал? - подхватил Еврейчик. Слова молодого человека вызвали у него самый живой интерес. Даже бармен, казалось, собрался покинуть свое место. Норман вздрогнул. Это за ним. Они уже совсем близко. Он спрыгнул со стойки и бросился к полуоткрытой двери, прямо на колени к вновь прибывшему. Тот уже успел заметить шимпа и непроизвольным движением сгреб его в охапку. Однако Норман выскользнул из его объятий и припустил вниз по улице. Удирая, он слышал, как Трэли спорит с молодым человеком о том, кто позволил "говорящей мартышке" сбежать.
        Свой плед он бросил, когда прыгнул на стойку. Теперь ледяная морось заставила его пожалеть об этой потере. Скоро Норман снова промерз до костей. Вода текла по плечам и ляжкам - она скапливалась среди разломанных и вывороченных тротуарных панелей, по которым он бежал. Все магазины и лавочки на улице были закрыты, окна и двери заколочены. Некоторые владельцы, вероятно, покинули их, будучи с столь подавленном состоянии, что даже не потрудились убрать тенты. Норман остановился под одним из них, чтобы отдышаться и обсохнуть.
        Норман огляделся, ожидая увидеть воздушных десантников, но в небе не было ни самолетов, ни парашютистов - по крайней мере, в поле его зрения. Потом осмотрел тент, под которым стоял. За несколько лет зеленая пластиковая попеременно подвергалась разрушительному воздействию солнца и дождя. Это был дешевый- пластик: местами он прохудился, и через огромные дыры виднелось серое небо. Тут Нормана осенило. Он вышел из-под тента, разбежался, подпрыгнул и уцепился за проржавевший каркас. Тент провис еще сильнее, но выдержал. Норман подтянулся, ненадолго задержался на пластиковой поверхности, а потом влез на подоконник квартиры, которая находилась на втором этаже.
        Он огляделся, но увидел только старую кровать и платяной шкаф с одинокой вешалкой. Тогда Норман ухватился за карниз над окном и подтянулся. Почти как Тарзан (обычно Норман был склонен ассоциировать себя именно с Тарзаном, а не с кем-нибудь из человекоподобных прихлебателей "короля джунглей"). Он поймал карниз пальцами ног, выпрямился и смог достать край плоской крыши. Еще несколько рывков - и он лежал на ровном слое битума и гравия, который часто используют в качестве кровельного материала. Там, где битум выкрошился, кто-то побрызгал пластитом, но времени прошло слишком много, и "строительный чудо-материал" тоже пришел в негодность.
        На крыше обзор был явно недостаточным. Однако в пятидесяти футах, на крыше другого здания, Норман обнаружил черную конструкцию, похожую на гигантского паука - радиовышку. Вышка хорошо сохранилась; вероятно, на ней размещался правительственный навигационный радиомаяк. Яростно чихнув несколько раз, Норман осторожно пополз через крышу в направлении вышки. Здания разделял проулок в два фута шириной, и преодолеть это препятствие не составило труда.
        Норман достиг основания башни. Ее черные пластмассовые секции поблескивали в унылом свете дня, словно мерцали намазанные ваксой. Подобно многим подобным сооружениям восьмидесятых годов, она была изготовлена в соответствии с распоряжением Управления Нефтехимическим Производством, то есть из материалов, изготовленных из отходов нефтяной и угольной промышленности. Это Норман хорошо помнил. В любом случае, хитросплетения этой конструкции обеспечат неплохую маскировку. Норман устроился среди балок и стал смотреть на Маркетт.

        * * *

        Их были сотни! Далеко внизу по улицам двигались крошечные фигурки в зеленой форме войск общего назначения, осматривая каждое здание. Выше, в небе, висели транспортно-десантные вертолеты и "воздушные танки". Еще несколько "танков", двигаясь по трудноописуемой замкнутой кривой, явно осматривали город и залив. Норман опознал боевой порядок: один из стандартных, "обнаружить и окружить противника". Он посмотрел в небо над собой, уже догадываясь, что там увидит. Каждые несколько секунд из серой пустоты появлялась очередная копия Бака Роджерса [Бак Роджерс - герой одного из классических произведений научной фантастики. Замороженный в конце двадцатого века, в двадцать пятом он стал капитаном звездолета. Комиксы, повествующие о приключениях Бака Роджерса, появились в 1929 году, в восьмидесятые по их мотивам был снят фильм. Имя Бака Роджерса стало нарицательным и употребляется в значении "суперсовременный" ("Buck Rogers technology").]. Преодолев пять тысяч футов в свободном падении, всего в двух-трех сотнях футов над городом, десантники запускали свои портативные реактивные двигатели. Уже около двадцати
"роджерсов" пересекали небо по различным траекториям.
        Шимпанзе склонил голову набок, пытаясь получше разглядеть ближайшего десантника. Казалось, воздух под ногами солдата и у него за спиной дрожит, размывая изображение. Лишь это да чуть слышное завывание - вот и все признаки того, что из теплоэлемента, который подпитывался силовой установкой Бендера, спрятанной в ранце десантника, вырывается струя раскаленного воздуха. Плечи "роджерса" казались перекошенными. При более внимательном рассмотрении Норман понял причину: разведывательная камера "Дженерал Электрик" с разрешением пятьдесят тысяч, которая словно прицепилась к плечу и предплечью солдата. Восьмидюймовая линза, похожая на зияющий черный зрачок, сверкнула, когда десантник - повернулся в сторону беглеца.
        Норман похолодел. Он знал, что каждая картинка, полученная этой гиперчувствительной камерой, поступает на авиабазу Сойер, где компьютеры и целая команда фотодешифровщиков будут анализировать ее. При определенных условиях достаточно четкого отпечатка ноги - или просто его глаза блеснут в лабиринте пластиковых балок. Реакция последует немедленно. Нет... если точно, то с некоторым запозданием.
        "Роджерс" отвернулся, и Норман вздохнул с облегчением. Однако это место недолго будет оставаться безопасным. Рано или поздно - скорее первое - они смогут выследить его. И затем... Он с ужасом восстановил в памяти несколько бит страшной информации, которая скрылась в огромной куче всего, что он знал. Наказания за использование запрещенных сведений. Не бывать этому! Норман перебирал в памяти способы, которыми пользовались вымышленные и реальные герои, чтобы ускользнуть от преследователей.
        Прежде всего: необходимо признать, что без помощи со стороны не обойтись - иначе ему не выбраться за пределы страны. Потом он вспомнил, что Эрик Сэтенсен всегда был двойным агентом и получал выгоду от сотрудничества с обеими сторонами - вплоть до самой развязки. Или взять Скользкого Джима ДиГриза [Главный герой серии Гарри Гаррисона "Стальная крыса".]... Да, даже в самой хитрой ловушке, оснащенной по последнему слову техники, можно найти лазейку. Какая организация может поставить себе целью пересечь Озеро Верхнее, чтобы доставить кого-то в Канаду? Конечно, Красные!
        Норман перестал теребить свои пропитавшиеся водой подтяжки и задумался. В некоторых историях это был стандартный ход. Долгое время делать вид, что играешь на стороне злодеев - чтобы вылезти из неприятностей, а потом разоблачить их. Повернувшись, он пристально разглядывал огромный механизированный пирс, который далеко вдавался в залив. На его нижнем ярусе располагалось несколько низкопробных квартирок - ив одной из них обитал единственный на Верхнем Полуострове советский агент! Норман постарался побольше вспомнить о Борисе Кученко. Что же это за правительство, если оно использует для шпионажа таких тупиц? Он мучительно напрягал память, но так и не обнаружил других упоминаний о шпионской деятельности на Полуострове.
        Множество крошечных деталей выстраивались в идею. В точности как в некоторых рассказах, где герой берет мысли буквально из воздуха. По какой-то причине Норман знал, что положение Советов было не столь плачевно, как могло показаться. Старк, Боровский и Иванов были умными ребятами - намного умнее некоего Бампкинова, которого они сменили, человека совершенно непригодного для этой должности. Если бы в то время у власти находился тот же Старк, Советский Союз, возможно, пережил бы последствия изобретения Бендера или, в крайнем случае, потерял бы несколько периферийных республик. Теперь же партийные боссы контролируют лишь окрестности Москвы и несколько "укрепленных" баз на Урале. Как бы то ни было, Норман чувствовал: если бы советское правительство бросило все силы, все умственные и физические ресурсы на борьбу с контрреволюцией, положение Красных было бы куда лучше. Боровский и, в особенности, Иванов могли похвастаться выдающимися победами в закулисной борьбе. И от всего этого сильно попахивало шпионажем.
        Если Кученко окажется еще хуже, чем о нем можно подумать, это все равно выход. Если удастся обмануть Красных, прикинуться дурачком или предателем, они могут обеспечить ему безопасное убежище в Канаде. Конечно, их заинтересует и он сам, и то, что ему известно. Эти знания - ключ к успеху и величайшая опасность одновременно. Они никогда не должны узнать, что ему известно. А позже, уже в Канаде... не исключено, что он сможет разоблачить русских шпионов и заслужить прощение.

        * * *

        Ближайший из "роджерсов" смотрел прямо на вышку, в которой спрятался Норман. Шимпанзе выбрался наружу и поспешил к краю крыши, уцепился за козырек и повис. Теперь он находился вне зоны видимости десантника. Спустившись на землю, он пересек пустую улицу. Потом побежал вдоль основания огромного пирса. Дальше улица словно уходила в его недра. Здесь царил полумрак, но, по крайней мере, не было дождя. Вдоль внутренней стены тянулась лестница со ступенями из металлической сетки. Взобравшись по ней, шимпанзе оказался в узком коридоре, куда выходили двери дешевых квартирок. Раньше, когда на пирсе располагались склады, это пространство вообще не использовалось. Норман замер, а потом повернул дверную ручку.
        - Проходите быстрее!
        Ручка двери выскользнула из пальцев Нормана: тот, кто находился внутри, рывком распахнул дверь. Норман буквально влетел в комнату.
        - Какого черта... - человек хлопнул дверью у него за спиной. Шимп огляделся. Первый, кого он увидел, был Борис Кученко, который, похоже, разминал руки, да так и застыл. Второй обошел вокруг- Нормана: шимпанзе узнал некоего Иена Слоэна, гражданского служащего с авиабазы "Сойер", который числился под номером 36902u. Значит догадка была верна! Красные развернули куда более активную деятельность, чем подозревало правительство.
        - Доброе утро, господа... - Норман постарался напустить на себя таинственность. - Или лучше сказать "товарищи"?
        Старший из двоих, Слоэн, крепко схватил шимпа за предплечье. На его лице одновременно появилось выражение удивления, торжества и - как ни странно - ужаса. Пожалуй, не стоит выходить из роли двойного агента.
        - Я хотел бы предложить свои услуги... м-м-м товарищи. Возможно, вы не вполне понимаете, кто я такой... - Норман с надеждой и некоторым любопытством огляделся по сторонам. Слоэн - единственное имя которое ему известно. Но вряд ли это имя настоящее.
        Слоэн пристально следил за ним, но его рука по-прежнему сжимала предплечье беглеца. Убедившись, что ответа скорее всего, не последует, Норман продолжал, уже не столь уверенно:
        - Я... Я знаю, кто вы такие. Помогите мне выбраться из этой страны, и вы никогда об этом не пожалеете У вас должен быть какой-то способ это сделать. Или какое-нибудь тайное убежище...
        Случайно он поймал взгляд Бориса Кученко. Шпион разглядывал пятно на потолке, которое доходило до стыка со стеной. Несомненно, это тайный лаз - если можно так назвать кое-как замаскированную дыру, прорубленную в потолочном перекрытии. Настоящий шпион сделал бы то же самое, но аккуратнее.
        Наконец Слоэн заговорил.
        - Думаю, мы можем организовать ваше спасение А в том, что мы об этом не пожалеем, я уверен.
        Его тон заставил Нормана осознать всю наивность своих планов. Эти агенты получат всю информацию, выведают все его тайны или уничтожат его. И третьего не дано Он оказался меж двух огней, и жар этого огня был реальностью, в котором таял фантастический мир. Он, Норман Симмонс, влип.
        Пф-Ф-Ф...
        Слабое шипение - и одновременно что-то вроде булавочного укола в ляжку. Занавески на окне всколыхнулись. На миг в воздухе повис легкий зеленоватый туман, затем исчез. Норман почесал ногу свободной рукой и вытащил из шерсти черный шарик. И понял, что группа фотодешифровщиков на базе "Сойер" напала на его след. Они узнали, где он находился, и теперь начали действовать. Только что в комнату попало по меньшей мере два патрона PAX ["Мир", "покой" (англ.).]. И теперь отсюда никому не уйти. Маленький черный предмет был капсулой, содержащей знаменитый газ нервно-психического действия.
        Во время Питсбургских Хлебных Бунтов восемьдесят первого года вопящая толпа, которая сметала на своем пути полицейские кордоны, стала послушной и спокойно подчинилась словесным приказам благодаря несколькими граммам PAX, распыленного в районах беспорядков. Конечно, это было далеко не идеальное средство: приблизительно у половины процента населения наблюдались нежелательные побочные эффекты наподобие псевдоэпилептических припадков и поражения нервной системы; еще полпроцента вообще ничего не почувствовали. Однако подавляющее большинство немедленно утрачивало способность сопротивляться внушению. Норман почувствовал, что хватка Слоэн ослабла, и сбросил его руку.
        - Поднимите меня и помогите пролезть в этот люк, - сказал он, обращаясь одновременно к обоим.
        - Есть, сэр.
        Мужчины послушно сцепили руки замком и подняли шимпа к потолку. Внезапно Норман понял, что происходит что-то странное.
        Почему газ на меня не действует?
        Потому что я здесь не полностью!
        Он едва удержался от истерического смешка. Газ действует только на ту его часть, которая существует физически. Конечно, это очень важная часть, однако благодаря той, другой он все еще сохранял способность действовать по собственной инициативе.
        Едва Норман открыл люк, снизу донесся звон бьющегося стекла. Это десантники в полном боевом вооружении ввалились в комнату. Сделав судорожный рывок, шимпанзе вылетел наружу, в темноту. В комнате кто-то почти похоронным тоном рявкнул "Руки вверх! ", а потом послышался когда-то полный ярости голос Слоэна:
        - Все в порядке, офицер. Уже идем.

        * * *

        Норман собрался с силами и побежал. Слабый свет окон, расположенных где-то наверху, освещал ему путь. Теперь, когда его глаза привыкли к полумраку, он мог разглядеть огромные упаковочные клети вокруг и выше. Норман взглянул вниз, и у него перехватило дыхание: там тоже были клети, стоящие одна на другой. Он словно висел в воздухе. Потом Норман понял, в чем дело. Освещение было тусклым, и из-за этого толстая проволочная решетка, из которой были сделаны пол и потолок на этом этаже, казались невидимыми. Где-то в глубине здания находился пульт управления. Достаточно было нажать кнопку, и ролики, спрятанные в этой решетке, приходили в движение, благодаря чему самые тяжелые контейнеры можно было перемещать по всему пирсу, словно игрушечную коробку. Когда пирс действовал, через него ежедневно проходил миллион тонн грузов. Товары подвозили на грузовиках, некоторое время они хранились на складе, а затем - вот так, с помощью роликов - отправлялись в трюмы супергрузовиков. Предполагалось, что этот единственный пирс позволит дать толчок к развитию сталелитейной промышленности в Маркетте и таким образом слить
добычу руды и производство в единый комплекс. Возможно, после Восстановления эти ожидания оправдаются. Пока же здание оставалось мертвым и темным.
        Норман обогнул несколько клетей, потом побежал вниз по какому-то пандусу. Позади он слышал пехотинцев: сбросив свое летное снаряжение, они карабкались через люк.
        Теперь они никогда не поверят в его честность - после того, как его застали в компании коммунистов. Ситуация выглядела мрачно - он похвалил себя за то, что даже в минуту опасности способен на каламбур. Но еще оставался призрачный шанс сбежать, спастись от ужасного наказания, которое - он в этом не сомневался - было неотвратимо. У него осталась капсула с PAX. Очевидно, удар о живое тело оказался недостаточно сильным, поэтому она не раскололась. Возможно, не у всех солдат есть носовые фильтры, защищающие от воздействия газа. Значит, он сможет угнать вертолет. Это была дикая идея, но время осторожности прошло.
        Пирс казался бесконечным, но Норман продолжал бежать. Он должен убраться отсюда... Однако его начала одолевать какая-то болезненная слабость. Возможно, газ все-таки немного действовал. Он побежал быстрее, но страх все нарастал. Его сознание словно распадалось, рассыпалось... Может быть, это - тоже результат действие PAX? Он мысленно нащупывал объяснение происходящему, но что-то мешало вспоминать самые очевидные вещи, и одновременно наплывали какие-то посторонние воспоминания, полностью затопляя сознание - с большей силой, чем когда-либо за последние несколько недель. Он должен понять, что ему угрожает, но каким-то образом... Я не здесь не полностью! Вот и ответ! Но он уже не понимал, что это означает. Он больше не мог взвешивать и строить планы. Осталась лишь цель - бежать от того, что его преследует. Тусклое серое марево, которое колыхалось далеко впереди, кажется, обещало что-то вроде безопасности. Только бы Добежать... Рассудок покидал его, а на место рассудка вползал хаос.
        Быстрее!
        Осталось 3 456 628 дней, чтобы закупитъся к Рождеству...
        40. 9234° северной широты, 121. 3018° западной долготы: Полузаглубленного типа склад ракет типа "Изида", совокупная мощность 102 мегатонны... 59. 00160° северной широты, 87. 4763 ° западной долготы: Группа трех пусковых установок для баллистических ракет подводного запуска класса "Бега"; совокупная мощность 35 мегатонн... глубина 105. 4 фатомов...
        Общевойсковой код идентификации "свой-чужой":
        1. 398547... 436344... 51...
        Эй, выпустите меня!..
        Владыка джунглей выпрямился, нож:, готовый...
        ... происхождение этого скального образования оставалось загадкой, пока плутонистическая [Плутонизм - геологическая гипотеза, выдвигающая в качестве основного фактора формирования земной коры вулканическую деятельность.] теория Бендеровских...
        ... Оборонный пояс гавани Веллингтона [Бухта, на берегу которой находится Веллингтон, столица Новой Зеландии, считается одной из самых глубоких гаваней мира.] в Новой Зеландии состоит из: трех противолодочных кольца обнаружения на расстоянии 10, 98 миль от...
        ... совокупная мощность бытовых силовых установок на термоядерном топливе, находящихся на складе радиоэлектронной фабрики Бойсе, штат Айдахо, составляет 242 925 миллионов лошадиных сил; инвентарный список прилагается...
        Холодный серый свет бил в глаза. И я должен бежать, или...
        ... "умереть с колом, вонзенным в сердце", - засмеялся профессор.
        ... ОСТАНОВИТЕСЬ - и упадете; ДВИГАЙТЕСЬ - или умрете; избегайте красивого вида на море... бежать бежать бежать абежать илибежать Зежать5ежать2тежа4еа1а00б30 6891 35010112131010001010110000101010100001
1111010101...
        Шимпанзе застыл, сидя на корточках, и с безумным видом смотрел на мягкий серый свет, льющийся в окно.

        * * *

        Маленькое черное личико казалось маской, утонувшей в накрахмаленной белой подушке, глазки-бусинки бездумно глядели в потолок. Над койкой висели сверкающие инструменты СоС - Соматоподдерживающей Системы. СоС могла часами поддерживать жизнь в теле, сколь бы ужасные повреждения оно не получило; исключение составляли лишь ткани мозга. В настоящее время СоС вела борьбу за жизнь лежащего на койке пациента - борьбу с пневмонией, туберкулезом и полиомиелитом.
        Уильям Данбар чихнул. Медицинская служба Лабиринта использовала новейшие методы лечения, но процедура дезинфекции в буквальном смысле сохранила аромат прежних лет. Бактерицидные препараты действовали очень тонко... но благодаря своему запаху могли использоваться для уничтожения живой силы противника. Так было и в шестидесятые, и в семидесятые. Данбар обернулся к Педерсону; кроме них, в комнате не было ни одного человека... ни одного человека.
        - Если верить врачам, он выкарабкается, - Данбар махнул рукой в сторону лежащего без сознания шимпанзе. - И судя по его реакции на вопросы, которые вы задавали, пока он находился под действием "сыворотки правды", его "усиленная индивидуальность" не слишком пострадала.
        - Конечно, - ответил Педерсон, - но мы не поймем, насколько правдиво он отвечал, пока я не получу координаты его компьютера. Только тогда мы сможем его проверить, - он повертел листок бумаги, на котором были нацарапаны несколько цифр, продиктованных Норманом. - Судя по тому, что нам известно... Не исключено, что он невосприимчив к "сыворотке правды". Ведь PAX на него не подействовал.
        - Нет, генерал. Думаю, что он сказал правду. В конце концов, он был так растерян...
        - Теперь, когда мы знаем местонахождение его компьютера, нам ничего не стоит стереть из него опасную информацию. Когда мы опробуем это изобретение на человеке, придется быть стократ осторожнее с информацией, которую мы будем ему подгружать.
        В течение долгих мгновений Педерсон удивленно взирал на ученого.
        - Полагаю, вы в курсе, что я всегда выступал против вашего проекта.
        - М-м-м, конечно, - Данбар явно такого не ожидал. - Правда, до сих пор не могу понять, почему.
        - Мне никогда не удавалось убедить начальство в том, что ваши затеи таят в себе большую угрозу, - Педерсон продолжал, словно не услышав слов доктора. - Думаю, теперь мне это удастся. И я намерен сделать все, что в моей власти, чтобы вы никогда не опробовали свои методы на человеке - равно как и на любом другом существе.
        У Данбара отвисла челюсть.
        - Но почему? Это изобретение необходимо! В настоящее время мы накопили столько знаний в самых различных областях, что человек просто не в состоянии стать настоящим специалистом более чем по двум или трем направлениям. Если отказаться от этого открытия, большинство знаний человечества осядет на электронных складах, ожидая понимания и проверки - но этого никогда не произойдет. Симбиоз человека и компьютера позволит совершить скачок в развитии, причем не только сознания. Интеллектуальные возможности человека могут быть...
        Педерсон выругался.
        - Вы с Бернером - два сапога пара, Данбар. Вы оба смотрите на последствия от внедрения ваших изобретений сквозь шоры и видите Утопию. Но ваше изобретение не в пример опаснее. Вы только осознайте, что ваш шимпанзе натворил меньше чем за шесть часов. Сбежал с самого защищенного пункта в Америке. Ускользнул от целой толпы вооруженных военных. Раскрыл существование шпионской сети, о которой мы понятия не имели. Мы поймали только по счастливой случайности... или, если хотите, называйте это несчастным случаем. Будь у него достаточно времени, чтобы об этом подумать, он догадался бы и о критической дистанции. И нашел бы способ провести нас - причем этот способ наверняка бы сработал. И это при том, что вы ставили опыт на животном. По мере того, как его связь с банком данных укреплялась, он сам становился все умнее. Повторяю: можете считать, что мы поймали его случайно. И смогли удержать его только потому, что действовали быстро, а сам он находился под воздействием газа. И после этого вы хотите поставить подобный эксперимент на человеке?! Скажите мне, доктор, неужели вы готовы претендовать на
божественность, а? Тогда, если ошибетесь в выборе, ваше изобретение будет дьявольским, а не божественным. Это будет дьявол, с которым нам будет не сладить - разве что нам поможет какая-нибудь счастливая случайность, - и которого мы в принципе не сможем перехитрить, какими бы умными мы ни были. Малейшая ненадежность со стороны человека, которого вы выбираете - и род человеческий погибнет. Или... будет приручен.
        Педерсон расслабился, его голос зазвучал спокойнее.
        - Есть одна старая мудрая пословица, доктор: самое страшное оружие - это человек. Если исходить из этого, вы - единственный, который добился прогресса в вооружении за последние сто тысяч лет! - он натянуто улыбнулся. - Возможно, вам это покажется странным, но я против гонки вооружений. И надеюсь, вы не дадите толчок новому ее витку.
        Уильям Данбар побледнел. У него на глазах его мечта показывала свою другую сторону, оборачиваясь кошмаром. Педерсон заметил, как ученый меняется в лице, и с легким удовлетворением кивнул.
        Эта немая сцена была прервана гудением интеркома. Педерсон нажал кнопку.
        - Слушаю, - сказал он, узнав в человеке на экране своего адъютанта Смита.
        - Мы только закончили с теми двумя "товарищами", которых мы подбирали на пирсе, сэр, - адъютант, похоже, немного нервничал. - Первый - Борис Кученко, тот самый увалень, за которым мы наблюдали все это время. Второй - Иван Слив. Последние девять месяцев он работал на базе Сойер под именем Иена Слоэна. До сих пор он был вне подозрений. Как бы то ни было, мы устроили им глубокое зондирование, а потом стерли воспоминания обо всем, что случилось сегодня. Теперь мы можем освободить их: они у нас под колпаком.
        - Прекрасно, - отозвался Педерсон.
        - Они бы таких дел наделали, эти шпионы... - Смит сглотнул. - Но я связался с вами не только из-за этого.
        - Да?
        - Я могу говорить? Вы один?
        - Выкладывай, Смит.
        - Этот Слив - действительно важная птица, сэр. Некоторые из его воспоминаний заблокированы, и я уверен: русские думают, что мы никогда не догадаемся, как их вскрыть. И еще... он знает о проекте, который Советы разрабатывают в системе искусственных пещер на Урале. Они взяли собаку и подключили ее... подключили ее к компьютеру. Слив слышал, как эта собака разговаривает - в точности как шимп Данбара. Очевидно это тот самый проект, в который они вкладывают все средства, даже в ущерб другим. Фактически, одна из главных задач Слива состояла в том, чтобы не допустить реализации подобного проекта у нас. Когда все возможные баги будут устранены, Старк или кто-нибудь еще из их вождей опробует это на себе и...
        Педерсон отключил экран. Он не мог это слушать. Краем глаза он заметил, что Данбар побледнел еще сильнее. Он чувствовал себя опустошенным. Нечто подобное происходило четыре года назад, когда он впервые услышал о термоядерной силовой установке Бендера. Каждый раз вес происходит по одному и тому же сценарию. Открытие, анализ опасности, попытка утаить его - и, наконец, сокрушительное осознание того, что изобретение утаить невозможно и что нынешний случай не будет исключением. Открытие следует за открытием, и каждое приносит большие перемены. Изобретение Бендера, в конечном счете, вызвало роспуск центральной власти, исчезновению городов... Но изобретение Данбара - вот настоящее открытие.
        Где-то на Урале обитает действительно очень умный сукин сын...
        Таким образом, придется выбирать между бедствием безусловным, которым станет появление русского диктатора со сверхчеловеческими способностями, и бедствием вероятным, сопряженным с возможностью обойти врага.
        Он знал, каким должно быть решение: как человек практичный, он должен приспособиться к изменениям, которые не в состоянии контролировать, должен спланировать самую безопасную обработку неизбежного.
        ... И очень скоро мир изменится. К лучшему или к худшему - неизвестно, но он станет совершенно неузнаваемым.


        Конечно, я так и не написал "главную" историю - о человеке с расширенным сознанием. Правда, попытка была. Письмо Джона Кампбелла, в котором он сообщал мне об отказе напечатать эту вещь, началось словами: "Увы, вы не можете написать об этом. Равно как и о чем-либо еще". Отсюда мораль: держите своих суперменов за кулисами. Или выводите их на сцену, пока они еще маленькие (Вильма Ширас, "Дети атома"). Или когда никто не знает, что они супермены (рассказ самого Кампбелла "Идеалисты"). Есть еще один вариант, о нем Джон никогда мне не говорил. Это супермен, впавший в старческий маразм. В телесериале "Кварк" есть такой эпизод - получилось очень забавно.
        "Книжный червь" преподал мне очень важный урок. Я попытался прямо рассказывать о тонкостях технологии - и понял, что этот путь ведет к пропасти. С подобной проблемой автор сталкивается всякий раз, когда должен писать о чем-то таком, о чем нет сведений ни у него, ни у всего остального человечества. Когда это случается, человеческая история достигает своего рода точки сингулярности. Здесь экстраполяция прекращается, приходится применять совершенно новые модели - и мир, который вы описываете, оказывается за пределами вашего понимания. В том или ином виде Технологическая Сингулярность часто посещает фантастов: яркий тому пример - Марк Твен, предсказавший появление телевидения, но такое не каждому дано. Лучшее, что мы, писатели, можем сделать - это приблизиться к истинной Сингулярности и балансировать на краю, держась за него пальцами ног, как во время катания на доске. Подробнее об этом - в моей статье "Технологическая сингулярность", http://www.rohan.sdsu.edu/faculty/vinge/misc/singularity.htm l . В этом эссе 1993 года я пытаюсь проследить историю этой идеи в двадцатом столетии. К тому времени я
понял нечто большее: в шестидесятые меня направляли идеи других - например, Ликлайдера, Эшби и Гуда. Идеи, которые тогда буквально носились в воздухе.
        * [Дж. К. Р. Ликлайдер - выдающийся психолог и психоакустик, ученый. Его работа "Симбиоз компьютера и человека" (1960) предрекает преобразования в информатике, связанные с работами в сетях. Создатель концепции электронной библиотеки. В своей работе "Галактическая сеть", изданной в 1962 году, предсказывает возможность существования в будущем глобальной компьютерной связи между людьми, имеющими мгновенный доступ к программам и базам данных из любой точки земного шара. Его предвидение отражает современное устройство международной сети Internet. Был приглашен в 1962 в ARPA, где сначала возглавил Отдел поведенческих наук ARPA, а потом - Офис методов обработки информации. Работал в MIT и Гарварде, занимался исследованиями в Лаборатории Линкольна и BBN; стал пионером в области передачи разделенных по времени потоков информации и интерактивных вычислительных систем. Умер в 1990 году. Среди его преемников были исследователь Массачусетского Технологического Института Лоренс Роберте и Айвен Сатерленд (см. "Соучастник").
        Росс Эшби - "Ньютон кибернетики", сформулировавший фундаментальный Закон Необходимого Разнообразия и другие законы кибернетики, а также принципы гомеостатического регулирования.]
        Очевидно, имеется в виду Стивен Джей Гуд, известный биолог, создатель теории "точного равновесия". С точки зрения этой теории неожиданное появление нового вида вызывается быстрым видообразованием в новой среде. За этими событиями следуют быстрые изменения в биологических организмах до тех пор, пока не достигается новое равновесие. Эта точка зрения заменила ранее распространенное мнение о непрерывности процесса эволюции.


        Ложная тревога (рассказы)

        Vernor Vinge. The Collected Stories

        
        Вычитка - alexkazar


        М: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007, "Издательство ACT"),

        Вернор Виндж - один из самых интересных писателей-фантастов,
        человек, которого называют "самым серьезным автором остросюжетной
        прозы". Он написал не так уж много - романы "Мир Гримма", "Острие",
        "Пламя над бездной", "Глубина в небе" и цикл "Сквозь время", однако
        каждое из его произведений имело огромный успех.
        Отдельное место в творчестве Вернора Винджа занимают малые
        произведения, относящиеся к самым разным жанрам фантастики, но
        неизменно носящие на себе отпечаток его таланта.
        Перед вами - великолепный подарок для ВСЕХ поклонников
        творчества Винджа, заждавшихся выхода его нового романа, - ВСЯ его
        короткая проза, впервые собранная в одной книге.