Джин Вульф

        ОСТРОВ ДОКТОРА СМЕРТИ И ДРУГИЕ РАССКАЗЫ

        Перевод с англ. И. Невструева


        Приход зимы виден не только на суше, но и на море, хотя здесь нет осыпающихся листьев. Волны, еще вчера имевшие светло-голубой цвет, сегодня в сумерках уже матово-зеленые и холодные. Если ты мальчик, который дома никому не нужен, то часами ходишь по пляжу, чувствуя порывы ветра, поднявшегося этой ночью; песок засыпает твои ботинки, а брызги пены пят- нают штанины твоих вельветовых брюк. Ты поворачиваешься к морю спиной и кончиком найденной раньше палочки пишешь на мокром песке: Текмен Бэбкок.
        А потом идешь домой, зная, что позади Атлантика уничтожа- ет твое творение.
        Твой дом стоит на Острове Колонистов, но на самом деле это вовсе не остров, и потому его нет на картах. Если бы ты разбил камнем раковину моллюска барнакля, то увидел бы внут- ри силуэт, которому обязан своим названием вид прекрасных гусей: длинный, гибкий сифон моллюска соответствует гусиной шее, а бесформенная кучка тела - его корпусу с небольшими крыльями. Именно так выглядит Остров Колонистов.
        Гусиная шея - это узкая полоса земли, по которой проходит дорога. Картографы, как правило, преувеличивают, значительно расширяя ее и совершенно забывая о том, что во время прилива немного не хватает, чтобы она совершенно исчезла под морски- ми волнами. Остров Крлонистов кажется малозначащим элементом береговой линии, не заслуживающим собственного названия, а поскольку находящаяся здесь деревушка, состоящая из восьми или десяти домов, тоже его не имеет, на карте видна лишь об- рывающаяся в море паутинка дороги.
        У деревни нет названия, но у дома их целых два: на остро- ве и в ближайших к нему окрестностях его зовут Домом с Видом на Море, поскольку в начале столетия он некоторое время слу- жил пансионатом, а мама называла его Домом 31 февраля; имен- но это название фигурирует на ее почтовой карточке, и им пользуются знакомые из Нью-Йорка и Филадельфии, хотя, воз- можно, говорят они просто: "Дом миссис Бэбкок". Местами у него пять этажей, местами немного меньше, а окружает его ве- ранда. Когда-то он был покрашен в желтый цвет, но теперь - особенно снаружи - краска сошла, и Дом 31 февраля просто се- рый.
        Открывается парадная дверь, и входит Джейсон. Он сунул большие пальцы за пояс джинсов; короткие, курчавые волосы на его подбородке дрожат от ветра.
        - Забирайся, поедешь со мной в город. Мать хочет отдох- нуть.
        Хэп, хоп! - прыгаешь ты в "ягуар", чувствуешь запах мяг- кой кожаной обшивки и вскоре засыпаешь.
        Будят тебя отражающиеся в окнах машины огни города. Джей- сон вышел, в машине становится все холоднее. Ты ждешь, как тебе кажется, бесконечно долго, глядя на витрины, на большой револьвер,  висящий на поясе прохаживающегося полицейского, на пса, который потерялся и теперь боится всех и вся, даже тебя, когда ты стучишь в стекло и пытаешься его позвать.
        Потом возвращается Джейсон, неся пакеты, которые уклады- вает на сиденье.
        - Едем домой?
        Не глядя на тебя, он кивает, поправляет пакеты, чтобы не перевернулись, застегивает ремень.
        - Я хочу выйти из машины.
        Он смотрит на тебя.
        - Хочу сходить в магазин, Пожалуйста, Джейсон.
        Он вздыхает.
        - Ну хорошо, но только в тот, напротив. И на минуту.
        Магазин большой, как супермаркет, с длинными, ярко осве- щенными рядами товаров. Джейсон покупает газ для зажигалки, а ты показываешь книгу, которую сиял с вращающейся стойки.
        - Джейсон, пожалуйста...
        Он отбирает у тебя и ставит обратно, но потом, когда вы уже в машине, вынимает из-под пиджака и вручает тебе.
        Это отличная книга, тяжелая и толстая, с окрашенными в желтый цвет краями страниц. На твердом, блестящем переплете нарисован одетый в лохмотья человек, дерущимся с чем-то, по- хожим на помесь человека с обезьяной, но более страшным и жестоким, чем каждое из этих созданий. Рисунок цветной, и человек-обезьяна покрыт самой настоящей кровью. Мужчина мус- кулистый и красивый, волосы у него светлее даже, чем у Джей- сона, и нет бороды.
        - Нравится?
        Вы уже за городом, и без света фонарей слишком темно, чтобы видеть рисунок. Ты киваешь, а Джейсон смеется.
        - Вообще-то это хлам, - говорит он.
        Ты пожимаешь плечами, чувствуя пальцами книгу, и думаешь, как будешь читать ее вечером, совершенно один в своей комна- те.
        - Скажешь маме, что я был добр с тобой?
        - Угу. Да, конечно, если хотите.
        - Но завтра, а не сегодня. Она, наверное, будет спать. Не буди ее. - По голосу Джейсона ясно, что он разозлится, если ты это сделаешь.
        - Хорошо.
        - И не входи в ее комнату.
        - Хорошо.
        "Ягуар" мчится по дороге, а ты видишь поблескивающие в лунном свете буруны и обломки дерева, выброшенные волнами почти на асфальт.
        - У тебя очень милая, мягкая мамочка, ты знаешь это? Ког- да я на ней, то словно лежу на подушке.
        Ты соглашаешься кивком головы, вспоминая, как однажды, проснувшись от кошмарного сна, забрался к ней в постель и прижался к ее мягкому телу, но одновременно испытываешь что-то вроде злости, поскольку тебе кажется, что Джейсон смеется над вами обоими.
        Дом темен и тих, ты удираешь от Джейсона, мчась через холл и по лестнице на второй этаж, а потом по другой, узкой и крутой, в свою комнату в угловой башенке.
        Я услышал эту историю от человека, который, рассказывая ее, нарушал данное прежде слово. Пострадала ли она в его ру- ках - а точнее, в устах, - не знаю. Однако в общем и целом она правдива, и я передаю ее вам в том виде, в котором она до меня дошла. Вот что я услышал.

        Капитан Филип Рэнсон уже девять дней дрейфовал в одино- честве на своем спасательном плоту, несомом водами океана, когда наконец заметил остров. Был поздний вечер, когда он показался на горизонте, и всю ночь капитан не сомкнул глаз. В его бодрствовании не было страха или неуверенности; он увидел землю и знал, что об этом думать, а домыслы его опи- рались на хорошо известные факты. Он знал, что наверняка на- ходится где-то рядом с Новой Гвинеей, и старался освежить в памяти все, что знал о морских течениях в этой части океана, а также подогнать это к замеченным за девять дней закономер- ностям в движении плота. Когда он наконец доберется до ост- рова - у него даже в мыслях не было употребить слово "если", - наверняка окажется, что тот зарос джунглями, начинающимися в нескольких метрах от берега. Неизвестно, встретит ли он каких-нибудь туземцев, но на всякий случай он вспомнил все, что узнал из малайского наречия и таголого за время работы пилотом, плантатором, охотником и телохранителем.
        Утром он увидел на горизонте ту же тень, что и вечером, на этот раз чуть ближе и почти точно там, где ожидал. За прошедшие девять дней не возникло необходимости пользоваться небольшими веслами, входящими в снаряжение плота, но сейчас ситуация измениласв. Он выпил остатки воды и принялся грести размеренными сильными движениями, остановившись, лишь когда резиновое дно плота зашуршало по мягкому чистому песку.

        Утро. Ты медленно просыпаешься. Глаза твои горят, лампа у кровати еще светит. Внизу никого нет, поэтому ты сам гото- вишь себе овсяные хлопья, предварительно включив газ в ду- ховке, так что можно есть и читать у ее открытой дверцы. Съ- ев хлопья, ты выпиваешь с тарелки остатки молока и ставишь на огонь кофейник, зная, что сделаешь этим приятное маме. Спускается Джейсон, но ничего не говорит; выпивает кофе и готовит себе коричный тост. Ты слышишь, как он уезжает, шум машины стихает вдали, а ты идешь в комнату мамы.
        Она уже не спит и смотрит в потолок широко открытыми гла- зами, но ты знаешь, что она еще не готова вставать. Как мож- но вежливее, чтобы на тебя не накричали, ты спрашиваешь:
        - Как ты себя сегодня чувствуешь, мама?
        Она поворачивает голову в твою сторону.
        - Ужасно. Который час, Тэкки?
        Ты смотришь на часы, стоящие на туалетном столике.
        - Семнадцать минут девятого.
        - Джейсон ушел?
        - Только что, мама.
        Она снова смотрит в потолок.
        - Возвращайся вниз. Я сделаю что-нибудь, как только по- чувствую себя лучше.
        Ты спускаешься на первый этаж, надеваешь полушубок и вы- ходишь на веранду, чтобы посмотреть на море. Чайки сражаются с ледяным ветром, а далеко в море что-то оранжевое прыгает с волны на волну, приближаясь к берегу.
        Спасательный плот. Ты мчишься на пляж, скачешь как безум- ный, размахивая шапкой.
        - Суда! Суда!
        Человек на плоту без рубашки, но, похоже, не чувствует холода. Он вытягивает руку и представляется:
        - Капитан Рэнсом.
        Ты принимаешь его ладонь и вдруг становишься словно бы выше и старше, правда, не таким высоким, как он, и тебе еще далеко до его возраста, но ты наверняка выше и старше, чем был прежде.
        - Текмен Бэбкок, капитан.
        - Очень приятно. Только что ты здорово помог мне.
        - Но ведь я просто ждал вас на берегу...
        - Я правил на звук твоего голоса, ведь глаза мои были за- няты наблюдением за бурунами. А теперь скажи; где я оказался и кто ты такой.
        Вы вместе идете к дому, и ты говоришь капитану о себе и маме, и о том, что мама не хочет посылать тебя в местную школу, потому что хочет устроить в частную, ту самую, куда ходил твой отец. Через некоторое время тебе уже не о чем го- ворить. Ты проводишь Рэнсома в одну из пустых комнат на чет- вертом этаже, где он может отдохнуть и делать все, что захо- чет. Потом возвращаешься к себе в комнату и читаешь дальше.

        - Вы хотите сказать, что создали этих чудовищ?
        - Создал ли я их? - Доктор Смерть нагнулся вперед, и губы его исказила жестокая улыбка. - А создал ли Бог Еву, капи- тан, когда превратил в нее ребро Адама? Или, может, Адам сотворил эту кость, а Бог ее изменил, чтобы получить желае- мое? Скажем, дела обстоят следующим образом, капитан: я - Бог, а Природа - мой Адам.
        Рэнсом пригляделся к созданию, обхватившему его правую руку руками, которые с той же легкостью могли обхватить ствол дерева.
        - Вы хотите сказать, что это животное?
        - Не животное, - вставило чудовище, больно выкручивая ему руку. - Человек.
        Доктор Смерть улыбнулся еще шире.
        - Да, капитан, это человек. А кто такой вы? Мы узнаем это, когда я с вами закончу. Притупить ваш разум гораздо проще, чем поднять на высший уровень разум этих бедных жи- вотных. А может, попробовать усилить ваше обоняние? Не гово- ря уже о лишении способности ходить на двух ногах.
        - Не ходить на четырех, не ходить на четырех, - пробормо- тала державшая его руку бестия. - Так гласит закон.
        - Голо, - обратился к горбуну доктор Смерть, - проследи, чтобы капитана Рэнсома хорошенько заперли. А потом приготовь все для операции.

        Машина. Не шумный "ягуар" Джейсона, а более тихая и боль- шая. Выставляя голову в узкое окошко башенки под порывы хо- лодного ветра, ты можешь ее увидеть: это машина доктора Блэ- ка; крыша и капот еще сверкают после недавнего вощения.
        Внизу доктор Блэк снимает пальто с меховым воротником и еще прежде, чем увидеть его, ты чувствуешь запах сигар, ко- торым пропиталась его одежда. Минутой позже за тебя берутся тетя Мэй и тетя Джулия, чтобы занять тебя чем-нибудь, дабы не крутился вокруг него, своим присутствием напоминая, что, женившись на твоей маме, он получит впридачу и тебя. Они спрашивают:
        - Как дела, Тэкки? Что ты делаешь целыми днями?
        - Ничего.
        - Ничего? И никогда не собираешь раковины на пляже?
        - Да нет, вроде.
        - А ты красивый мальчик, знаешь? - Тетя Мэй касается тво- его носа окрашенным в пурпур кончиком пальца и держит его так некоторое время.
        Тетя Мэй - сестра мамы, она старше ее и не так красива. Тетя Джулия - высокая, с вытянутым, несчастным лицом - сест- ра папы, и, смотря на нее, всегда об этом думаешь, даже зная, что тетка убеждает маму снова выйти замуж только для того, чтобы папе не нужно было больше присылать деньги.
        Мама, одетая в новое чистое платье с длинными рукавами, уже внизу. Держа под руку доктора Блэка, она смеется его шуткам, а ты думаешь, как красиво зачесаны ее волосы и что ты скажешь ей об этом, как только вы останетесь одни.
        - Ну и как, Барбара, мы уже можем устроить прием? - спра- шивает доктор Блэк, а мама отвечает:
        - Еще рано! Ты же видишь, как здесь все запущено. Вчера я весь день убирала, а сегодня нет и следа уборки. Но Джулия и Мэй помогут мне.
        - После обеда, - смеется доктор Блэк.
        Вместе с другими ты садишься в его большую машину, и вы едете в ресторан, стеклянная смотровая стена которого нахо- дится ^прямо над краем скалы, вертикально спускающейся в океан. Доктор Блэк заказывает для тебя тройной бутерброд с индейкой и ветчиной; ты приканчиваешь его, прежде чем взрос- лые успевают как следует взяться за еду, и хочешь поговорить с мамой, но тетя Мэй посылает тебя на террасу, огражденную сеткой, словно загон для кур, чтобы ты посмотрел на море.
        Здесь немного выше, чем когда ты выглядываешь из самого высокого окна в доме. Ты карабкаешься по сетке и перевешива- ешься через ограждение, чтобы посмотреть вниз, но какой-то взрослый стаскивает тебя обратно, говорит, чтобы ты этого не делал, и уходит. Ты лезешь снова и видишь под собой то появ- ляющиеся, то вновь исчезающие из-под волн камни. Кто-то ос- торожно касается твоего локтя, но ты долго не обращаешь на это внимание.
        Потом спускаешься с сетки и видишь, что рядом с тобой стоит доктор Смерть.
        У него белый шарф, черные перчатки и такие же черные блестящие волосы. Лицо у него не загорелое, как у капитана Рэнсома, а белое и по-своему красивое, как у скульптуры, стоящей в кабинете папы, еще когда вы с мамой жили вместе с ним в городе. "Когда он от нас ушел, мама всегда говорила, что он был очень красив", - мелькает у тебя мысль. Он улы- бался тебе, но ты вовсе не чувствуешь себя старше.
        - Эх! - Да и что еще можно сказать?
        - Добрый вечер, мистер Бэбкок. Боюсь, что испугал вас.
        Ты пожимаешь плечами.
        - Немного. Я просто не ожидал встретить вас здесь.
        Доктор Смерть отворачивается от ветра, чтобы закурить си- гарету, которую достает из золотого портсигара. Сигарета длиннее даже, чем "Кинг сайз", с красным мундштуком и нари- сованным на бумаге драконом.
        - Пока вы разглядывали пейзажи, мне удалось выскользнуть между страницами той великолепной повести, которая у вас в кармане пальто.
        - Я не знал, что вы можете это сделать.
        - О, могу. Время от времени я буду здесь появляться.
        - Капитан Рэнсом уже здесь. Он вас убьет.
        Доктор Смерть улыбается и качает головой.
        - Сомневаюсь. Видишь ли, Текман, мы с Рэнсомом вроде бор- цов: в разных нарядах мы постоянно ведем поединок - но лишь в свете прожекторов.
        Он бросает сигарету за ограждение, и ты следишь за падаю- щей в море искрой, когда снова оглядываешься, его уже нет, и ты чувствуешь охвативший тебя холод. Возвращаешься в ресто- ран, с подноса возле кассы берешь мятную конфету и садишься рядом с тетей Мэй, как выяснилось, вовремя, потому что пода- ют печенье с кокосовым кремом и горячий шоколад.
        Тетя Мэй отрывается от разговора, чтобы спросить:
        - С кем это ты разговаривал, Тэкки?
        - Так, один человек, - говоришь ты.
        В машине мама садится рядом с доктором Блэком, а сзади, на краю сидения, тетя Джулия и тетя Мэй, так что головы их близко друг к другу, и они могут разговаривать. Снаружи серо и холодно, и ты думаешь, когда же снова окажешься дома и сможешь заняться книжкой.

        Рэнсом услышал их шаги и прижался к стене возле железных дверей - единственного входа в камеру.
        За прошедшие четыре часа в поисках возможности бегства он изучил каждый дюйм сложенного из огромных валунов помещения, но не нашел ничего, что могло дать хотя бы тень надежды; да- же крепкая металлическая дверь закрывалась только снаружи.
        Шаги раздавались все ближе. Напрягшись, он сжал кулаки.
        Еще ближе. Остановились. Зазвенели ключи, и дверь откры- лась. Он метнулся в щель, подобно молнии, заметил отврати- тельное лицо и со всех сил ударил кулаком, повалив обезьяно- человека на колени. Сзади его охватили две волосатые руки, но он вырвался, и второе чудовище рухнуло под его ударами. В конце уходившего вдаль коридора виднелся дневной свет; Рэн- сом бросился туда, но тут на него обрушилась темнота.
        Придя в себя, он понял, что привязан к стене освещенного помещения, выглядевшего смесью операционной и химической ла- боратории. Напротив стоял предмет, который Рэнсом определил как операционный стол, а на нем, прикрытое простыней, лежало человеческое тело.
        Прежде чем он успел как следует оценить ситуацию, в кото- рой оказался, в помещение вошел доктор Смерть; вместо эле- гантного вечернего костюма, в котором Рэнсом видел его не- давно, на нем был белый халат. Следом, неся поднос с инстру- ментами, ковылял безобразный Голо.
        - О! - Заметив, что узник пришел в себя, доктор Смерть быстро прошел через комнату и резко поднял руку, словно хо- тел его ударить. Рэнсом даже не моргнул, и доктор вновь опустил руку.
        - Дорогой капитан, я вижу, вы снова с нами!
        - А я было решил, что нахожусь где-то в другом месте, - спокойно ответил Рэнсом. - Вы не скажете, что это было?
        - Точно брошенная палка, во всяком случае, так утверждают мои невольники. Человек-павиан довольно ловок в этом. Кста- ти, не хотите ли спросить, что находится перед вами и что я приготовил лично для вас?
        - Я не доставлю вам удовольствия.
        - Но не будете отрицать, что вам интересно. - Лицо докто- ра Смерти скривилось в усмешке. - Не буду терзать вас неиз- вестностью. Ваша очередь, капитан, еще не наступила. Пока я решил продемонстрировать вам технику и методы моей работы. Так редко случается иметь действительно заинтересованных зрителей... - театральным жестом он стащил простыню с покоя- щегося на столе тела.
        Рэнсом с трудом верил своим глазам. Перед ним лежала прекрасная девушка с белой, как молоко, кожей и волосами, как пробивающиеся сквозь туман лучи солнца.
        - Вижу, что вы заинтересовались, - сухо заметил доктор Смерть, - и считаете ее красивой. Поверьте, когда я совершу то, что собираюсь, вы убежите в ужасе, если она просто по- вернет в вашу сторону то, что даже нельзя будет назвать ли- цом. С тех пор как я прибыл на остров, эта женщина была моим самым непримиримым врагом, и вот пришло время, чтобы... - он замолчал на середине фразы и, взглянув на Рэнсома взглядом, в котором жестокость соединялась с игривостью, закончил: - ..Так сказать, приоткрыть вам тайну вашей судьбы.
        Тем временем безобразный ассистент доктора Смерти приго- товил укол. Рэнсом смотрел, как игла вонзается в почти проз- рачное тело и находящаяся в шприце жидкость, даже цветом да- ющая представление об извращенности медицинской техники, ис- пользованной для ее создания, вливается в кровеносную систе- му девушки. По-прежнему без сознания, она тихо вздохнула, и лицо ее исказила внезапная судорога, словно первый признак протянувшего к ней когти кошмара. Голо грубо перевернул ее на спину и привязал с столу такими же ремнями, какими был связан Рэнсом.

        - Что ты читаешь, Тэкки? - спросила тетя Мэй.
        - Ничего. - Ты торопливо закрываешь книгу.
        - Нельзя читать в машине. Это вредно.
        Доктор Блэк оглядывается на них, потом спрашивает маму:
        - Ты уже приготовила костюм для мальчика?
        - Для Тэкки? - Мама качает головой, и ее прекрасные воло- сы блестят даже в темноте автомобиля. - Нет, это ни к чему. Он будет спать.
        - Но ты должна позволить ему хотя бы взглянуть на гостей, Барбара. Для мальчика это большая радость.
        Сразу за тем машина въехала на дорогу, соединяющую Остров Колонистов с континентом, и вскоре ты был уже дома.

        Рэнсом не спускал глаз с приближающегося к нему отврати- тельного существа. Оно было не велико, как остальные, но все же зрелище его клыков могло заморозить кровь в жилах, к тому же чудовище несло большой нож со сверкающим лезвием.
        Капитан думал, что оно примется за лежащую без сознания девушку, но нет, существо обогнуло ее и остановилось перед ним, глядя куда угодно, только не в глаза человека.
        Потом, так же неожиданно и внезапно, бестия согнулась по- полам и коснулась своим ужасным лицом его связанной руки. Скорченное тело потряс глубокий вздох.
        Рэнсом напряженно ждал, что будет дальше.
        Снова вздох, похожий на рыдание. Существо выпрямилось, глядя ему в лицо, но не в глаза. Из горла его вырвался высо- кий, удивительно знакомый стон.
        - Освободи меня, - приказал Рэнсом.
        - Да. Затем я и пришел. Да, господин.
        Крупная голова, скорее широкая, чем высокая, закачалась вверх и вниз, острие ножа перерезало связывающие Рэнсома ремни. Освободившись, тот вынул нож из руки не сопротивляю- щейся твари и рассек ремни, которыми была привязана к столу девушка. Весила она немного, и он на секунду замер, глядя на ее спокойное лицо.
        - Идем, господин, - тянуло его за рукав чудовище. - Бруно знает дорогу. Иди за Бруно.
        Потайная лестница вела в длинный, узкий коридор, где ца- рила почти полная темнота.
        - Здесь никто не ходит, - сказало существо хриплым голо- сом. - Нас здесь не найдут.
        - Почему ты меня освободил? - спросил Рэнсом.
        Мгновение было тихо, потом ужасное создание почти стыдли- во ответило:
        - Ты хорошо пахнешь. А Бруно не любит доктора Смерть.
        Догадки Рэнсома подтвердились.
        - Ты был собакой, прежде чем тобой занялся доктор Смерть? - мягко спросил он.
        - Да. - На этот раз в голосе существа звучала своего рода гордость. - Сенбернаром. Я видел фотографии.
        - Доктор Смерть должен был хорошенько подумать, прежде чем проводить свои подлые эксперименты на таком благородном животном, - вслух заметил Рэнсом. - Собаки легко чувствуют характер человека. Впрочем, плохие люди часто не могут дать истинную оценку своим поступкам.
        Неожиданно человек-собака остановился с глухим рычаньем, вынудив остановиться и Рэнсома.
        - Ты говоришь, господин, что я могу чувствовать. Так вот, скажу тебе, что Бруно не любит ту женщину, которую доктор Смерть называет Талар с Длинными Глазами.

        Ты кладешь книгу переплетом вверх на подушку и выскакива- ешь из кровати, дергая ногами в диком танце. Здорово! Чудес- но!
        Но на сегодня хватит читать. Нужно оставить и на потом. Выключи свет и в роскошной темноте осторожно положи книгу под кровать.
        Ты вернешься к ней завтра; тебе хочется, чтобы "завтра" было уже сейчас. Ты лежишь навзничь с руками, заложенными под голову, и одеялом, натянутым до самой шеи, и едва закры- ваешь глаза, видишь все это перед собой: остров, раскачиваю- щиеся от порыва ветра деревья и замок доктора Смерти, холод- ной серостью рисующийся на фоне горячего неба.
        В доме совершенно тихо, слышны лишь знакомые звуки ветра и океана. Внизу мама разговаривает, видимо, с тетками. Ты погружаешься в сон.
        Ты просыпаешься и прислушиваешься! Уже поздно, очень поздно, ты почти забыл, что может быть так поздно. Слушай!
        Тишина такая, что звенит в ушах. И все же... все же... Слушай!
        На лестнице.
        Ты встаешь с постели и берешь фонарь. Не потому, что очень уж смел, а просто не можешь ждать в темноте.
        Крутая, узкая лестница за твоими дверями пуста. Широкая площадка на ней - тоже. Ты быстро освещаешь ее и слышишь, как тетя Джулия громко дышит носом, но в этом звуке нет ни- чего ужасного, ты его знаешь: просто тетя Джулия спит и громко дышит во сне носом.
        Ничто не поднимается по ступеням.
        Ты возвращаешься в комнату, выключаешь фонарь и ложишься на постель. Когда уже почти спишь, по полу стучат твердые когти, и ты чувствуешь, как спины твоей касается жесткий язык.
        - Не бойся, господин, это я, Бруно.
        Ты чувствуешь его, теплого собственным теплом и пахнущего своим запахом. Бруно ложится возле твоей кровати.
        Утро. В комнате холодно и нет никого, кроме тебя. Ты идешь в ванную, где есть что-то вроде вентилятора, но с расставленными, излучающими тепло проводами, и там одеваешь- ся.
        Внизу мама с каким-то куском материи, завязанным вокруг головы, и тетки сидят за столом, на котором стоят кувшины с молоком, кофе и тарелки с большими ломтями жареной ветчины.
        Тетя Джулия говорит:
        - Привет, Текки! - а мама улыбается тебе. Ты получаешь тарелку с тостом и куском ветчины.
        Целый день три женщины убирают и украшают дом - масками из красной и золотой бумаги, которые тетя Джулия вешает на стены, а также крутящимися, меняющими цвет лампочками - а ты стараешься не мешать и лишь приносишь дрова для большого, почти никогда не используемого камина. Появляется Джейсон; видно, что тетки его не любят, но он только помогает, а по- том едет на своей машине в город за какими-то вещами, кото- рые забыл купить. На этот раз он не берет тебя с собой. За окном гудит ветер. Тебе разрешают пойти в свою комнату, где совсем тихо, потому что все внизу.

        Рэнсом недоверчиво посмотрел на таинственную девушку.
        - Ты мне не веришь, - сказала она. То была просто конста- тация факта, без следа гнева или злости.
        - Признаться, в это довольно трудно поверить. - Он пытал- ся выиграть время. - Город, укрытый в джунглях на маленьком островке, более старый, чем все известные нам цивилизации...
        - Когда ты выглядел примерно так, как он, - спокойно от- ветила Талар, указывая на человека-собаку, - Лемурия была королевой этого океана. А сейчас все погибло за исключением этого города. Разве этого не хватит, чтобы удовлетворить са- мо Время?
        Бруно дернул Рэнсома за рукав.
        - Не ходи, господин! Иногда туда идут звери, от которых отказывается доктор Смерть. Возвращается мало. Это плохое место.
        - Видишь? - на полных губах Талар появилась легкая улыб- ка. - Даже твой невольник подтверждает мои слова. Этот город действительно существует.
        - Как далеко отсюда? - коротко спросил Рэнсом.
        - Около полдня дороги через джунгли. - Девушка замолчала, словно боясь сказать больше.
        - В чем дело?
        - Ты поведешь нас против доктора Смерти? Мы хотим очис- тить этот остров, который является нашим домом.
        - Разумеется. Я ненавижу его не меньше твоих людей. А мо- жет, и больше.
        - Ты поведешь нас, даже если мы тебе не понравимся?
        - Если вы меня убедите. Но ты что-то скрываешь.
        - В том виде, как ты меня видишь, я могла бы сойти за од- ну из вас, правда? - Они пробирались сквозь джунгли в об- ществе неохотно идущего сзади человека-собаки.
        - Да, ты права. Мало найдется таких красивых девушек, как ты.
        - Именно потому я верховная жрица своих людей. В моих жи- лах течет чистая, древняя кровь. Но другие... - ее голос пе- решел на шепот, - другие выглядят не так. Когда дерево дос- тигает преклонного возраста, некоторые его ветви изгибаются самым причудливым образом. Понимаешь?

        - Тэкки? Тэкки, ты здесь?
        - Угу. - Ты прячешь книгу под свитер.
        - Открой же дверь. Маленькие мальчики не должны закры- ваться одни в комнате. Хочешь увидеть гостей?
        Ты открываешь дверь и видишь тетю Мэй в костюме цыганки с длинными волосами, которые вовсе ей не принадлежат, и в мас- ке, закрывающей только глаза.
        Перед домом одна за другой останавливаются машины. В две- рях мама в нарядном платье из фосфоресцирующей ткани, сво- бодно распахивающемся на груди, но зато плотно закрывающем руки до самых пальцев. Она говорит со всеми по очереди, и ты видишь в глазах ее тот блеск, который бывает, когда она тан- цует или разговаривает сама с собой, если уверена, что никто этого не слышит.
        Женщина с рыбьей головой в блестящем, серебристом платье - это тетя Джулия. Врач в халате, с наушниками на шее и ка- ким-то блюдцем с дыркой на лбу - это доктор Блэк, а солдат в черном мундире, с пиратской эмблемой на шапке и кнутом у по- яса - Джейсон. На большом столе ждут кувшины с пуншем, бу- терброды и теплая закуска из фасоли. Цыганка начинает с кем-то говорить, а ты берешь несколько печений, залезаешь под стол и садишься там, глядя на мелькающие мимо ноги.
        Играет музыка, и некоторые ноги танцуют. Ты сидишь в сво- ем укрытии очень долго.
        У самого стола танцуют вместе мужские и женские ноги, а потом перед тобой появляется смеющееся лицо - капитан Рэн- сом.
        - Что ты делаешь под столом, Тэкки? Идем, будем веселить- ся вместе!
        Выбираясь из-под стола, ты чувствуешь себя очень малень- ким, но когда встаешь, снова кажешься гораздо старше, чем на самом деле. Капитан Рэнсом одет как потерпевший кораблекру- шение, в рваную рубаху и оборванные ниже колеи брюки, но все это чистое и даже жесткое от крахмала. На шее у него цепочка из семян и морских раковин, а рукой он обнимает девушку, на которой нет ничего кроме драгоценностей.
        - Тэкки, это Талар с Длинными Глазами.
        Ты улыбаешься, целуя ей руку. Люди вокруг танцуют или го- ворят, не обращая на тебя никакого внимания. Втроем мы про- бираемся через комнату, стараясь огибать танцующие пары и группки людей с напитками. В комнате, которая, когда нет гостей, служит салоном, двое мужчин и две девушки занимаются любовью перед включенным телевизором. В следующей комнате на полу, опершись спиной о стену, сидит какая-то девушка.
        - Привет, - говорит она. - Привет всем.
        Она первая замечает тебя, поэтому ты останавливаешься.
        - Привет.
        - Я сделаю вид, что ты настоящий. Ты не против?
        - Нет.
        Ты оглядываешься на Рэнсома и Талар, но нигде их не ви- дишь и думаешь, что, наверное, они в салоне, целуются, как и другие.
        - Это мой третий выезд. Может, не очень хороший, но и не плохой. Нужно было, однако, позаботиться о наставнике, зна- ешь, чтобы стоял за твоей спиной. Кто эти люди?
        Стоящие в углах мужчины шевелятся, до тебя доносится лязг их доспехов, ты видишь блеск оружия и отворачиваешься.
        - Думаю, они пришли из Города, Наверное, чтобы охранять Талар. - И вдруг ты понимаешь, что все это правда.
        - Я хочу их видеть.
        Прежде чем ты успеваешь ответить, вступает в разговор доктор Смерть.
        - Не думаю, чтобы ты действительно хотела.
        Ты поворачиваешься. На нем плащ, а под ним вечерний кос- тюм. Мужчина берет тебя за руку.
        - Идем, Тэкки, я хочу тебе кое-что показать.
        Ты идешь за ним по ступеням, а потом по коридору до ком- наты мамы.
        Мама лежит в постели, а рядом стоит доктор Блэк, готовя укол. Он заворачивает ее рукав, ты видишь некрасивые красные следы прошлых уколов, и вдруг перед глазами у тебя возникает доктор Смерть, склонившийся над привязанной к операционному столу Талар. Ты бежишь вниз, ища Рэнсома, но его нигде нет, а на приеме уже лишь настоящие люди и укрывшийся в тени ас- систент доктора Смерти, Голо, но он ничего не говорит, а только вглядывается в тебя блестящими в лунном свете глаза- ми.
        Ближайший дом принадлежит женщине, которую ты не раз ви- дел, когда она обрезала сухие листья у своего аспарагуса или окапывала кусты роз. Ты стучишь в ее дверь, пытаешься все объяснить, и она наконец решает вызвать полицию.

        ...в небо. Языки пламени уже лизали толстые потолочные балки. Рэнсом приложил руки ко рту и крикнул:
        - Сдавайтесь! Если не сдадитесь, погибнете!
        Единственным ответом, который он получил, был очередной выстрел. Он не был даже уверен, что его услышали. Лемурийс- кие лучники дали еще один залп по окнам.
        Талар всей тяжестью повисла на его руке.
        - Вернись, тебя убьют!
        Он послушал ее; прошел мимо могучего тела человека-быка, проколотого не менее чем двадцатью стрелами.

        Ты загибаешь угол страницы и откладываешь книгу. В прием- ной холодно и пусто, и хотя проходящие сквозь нее люди порой улыбаются тебе, ты чувствуешь себя одиноким. Наконец с тобой хотят поговорить высокий седоволосый мужчина и женщина в го- лубом мундире.
        Голос у женщины приятный, но так, как приятны голоса учи- телей.
        - Ты, конечно, хочешь спать, Текмен, но может, немного поговоришь с нами?
        - Да.
        В разговор вступает седоволосый мужчина:
        - Ты знаешь, кто дал эти средства твоей матери?
        - Нет. Доктор Блэк хотел с ней что-то сделать.
        Он машет рукой.
        - Не в том дело. Твоя мать приняла очень много лекарств. Кто ей их дал? Джейсон?
        - Не знаю.
        - Твоя мать выздоровеет, - говорит женщина. - Но для это- го нужно время, понимаешь? Тебе придется пожить в большом доме вместе с другими мальчиками.
        - Хорошо.
        И снова мужчина:
        - Амфетамин. Ты знаешь, что это? Слышал когда-нибудь та- кое слово?
        Ты качаешь головой.
        Женщина:
        - Доктор Блэк хотел помочь твоей матери, Текмен. Я знаю, ты этого не понимаешь, но она приняла слишком много лекарс- тва за раз, а это может быть очень опасно.
        Они уходят, а ты берешь в руки книгу и перелистываешь страницы, но не читаешь. Рядом с тобой садится доктор Смерть.
        - Что случилось, Тэкки?
        От него пахнет гарью, на лбу засохшая струйка крови, но он улыбается и прикуривает одну из своих сигарет. Ты закры- ваешь книгу.
        - Я не хочу ее читать до конца. Вас убьют.
        - А ты этого не хочешь? Очень мило.
        - Вас убьют, правда? Вы погибнете в огне, а капитан Рэн- сом оставит Талар и уплывет с острова.
        Доктор Смерть улыбается.
        - Но если ты начнешь читать с начала, мы снова все поя- вимся, даже Голо и человек-бык.
        - Правда?
        - Правда. - Он встает и ерошит ладонью твои волосы. - С тобой все точно так же, Тэкки. Ты слишком молод, чтобы это понять, но с тобой все точно так же.