Сиамбак Джек Вэнс
Приключения Вилбура Мэрфи, разъездного корреспондента космического шоу, на планете Циргеймс-Три
ДЖЕК ВЭНС. СИАМБАК
Рассказ был опубликован в журнале "Если. Миры научной фантастики" в 1953 году. Некоммерческий перевод: Александр и Мария Мирдзвели
Говард Фрейберг, руководитель производственного директората шоу "Познай свою Вселенную!", был человеком, склонным к мгновенным и непредсказуемым переменам настроения, что давно научило Сэма Кэтлина, главного сценариста, всегда быть готовым к худшему.
- Сэм, - обратился к последнему Фрейберг, - о нашем вчерашнем шоу...
На мгновение он замолк, подбирая наиболее соответствующие состоянию своего духа слова, и Кэтлин позволил себе немного расслабиться: очевидно, Фрейберг намерен прибегнуть всего лишь к критике.
- Сэм, нас давно прихватило параличом. И, что особенно печально, застыли мы в позе "Пресное и тупое шоу".
Сэм пожал плечами, пытаясь изобразить сомнение.
- "Водорослевые комбайны Альфарда-Девять!" - продолжал Фрейберг. - Ну кому могут быть интересны водоросли?
- Это документальный, в высшей степени фактический материал, - попытался организовать осторожную оборону Сэм. - Мы обрушиваем на зрителя все: буйство цвета, увлекательность авторского текста, генерализованную романтику, разнообразие видов, звуков, запахов... А на следующей неделе у нас "Безудержно веселое групповое путешествие по Микступским горам".
Фрейберг подошел к столу Кэтлина, уперся в его поверхность костяшками пальцев и, нагнувшись, приблизил лицо к подчиненному:
- Сэм, мы копаем не в том месте! Нам надо обрести гибкость, встряхнуться, дать жару, да так, чтобы зрители подпрыгнули от восторга! Бить их старым добрым новым углом зрения, заставить их дрожать от напряжения, окружить загадками!
Сэм Кэтлин нервно облизнул губы:
- Думаю, я могу добыть то, что нам требуется.
- Да неужто? Выкладывайте!
Сэм осторожно запустил руку в мусорную корзину, стоящую под его столом.
- Буквально десять минут назад я припас для одного из наших будущих эпизодов вот что... - Он разгладил на столе страницы. - Автор идеи Вилбур Мэрфи. "Проникните в загадку Космического Всадника, человека, скачущего вверх навстречу прибывающим космическим кораблям!"
Голова Фрейберга склонилась набок, на лице застыло непроницаемое выражение.
- Скачущего на лошади?
- Так утверждает Вилбур Мэрфи.
- И насколько высоко он в состоянии... подскакивать?
- Так ли это важно?
- Ну... полагаю, нет.
- Кхм... По свидетельствам очевидцев, происходит это в десяти - двенадцати тысячах миль над поверхностью планеты. Он машет рукой пилоту, изображает, сняв шляпу, нечто вроде реверанса пассажирам, а затем разворачивается и скачет назад.
- И где же происходят все эти невероятные события?
- На... на... - Кэтлин неодобрительно нахмурил брови. - Произнести это я не решаюсь, но напишу. - И он вывел на своем экране "ЦИРГАМЕС3".
- Циргамеск, - прочитал Фрейберг.
Кэтлин покачал головой:
- Так может показаться, но все согласные тут - придыхательные гортанные. Это должно быть больше похоже на "Хрргхамкшгрх".
- Так где же Мэрфи откопал это?
- Признаться, я не удосужился поинтересоваться.
- Ну что же, - задумчиво пробормотал Фрейберг, - мы вполне можем посвятить эпизод-другой странным суевериям... Мэрфи тут?
- В настоящий момент он занят разъяснением Шифкину ряда вопросов, возникших у того относительно понесенных им, Мэрфи, служебных расходов.
- Вызывайте его немедленно. Потолкуем!
Вилбур Мэрфи, человек, который мог похвастать подстриженными на армейский манер желтыми волосами, широким веснушчатым носом и полновесным горизонтальным косоглазием, поднял взгляд от своего помятого доклада, лежащего на столе:
- Не подходит, да?
- Отнюдь! - поспешил заявить Кэтлин. - Впрочем, мы считаем, что следовало бы несколько сместить акцент. Вместо "Космического всадника" я бы дал этому проекту рабочее название "Странные и удивительные суеверия Хрргхамкшгрх-а".
- Да ну к черту! - прервал его Фрейберг. - Называйте планету Циргамеск!
- Как бы то ни было, - согласился Кэтлин, - В общем и целом я обрисовал наш угол зрения.
- Но... это не суеверие! - проговорил Мэрфи.
- Вилбур, ну право же!
- Позволю себе заметить, что это - самый что ни на есть реальный факт, засвидетельствованный множеством абсолютно трезвых умов! Всадник действительно встречает космические корабли.
- И где вы подцепили способность верить столь нелепым сказкам?
- Мому шурину как-то удалось поработать старшим стюардом на "Небесном путешественнике". На Планете Райкера их маршрут пересекался с вспомогательной линией на Циргэймс-Три.
- Погодите, - пробормотал Кэтлин. - Как вы произнесли последнее слово?
- Циргэймс-Три. Бортпроводник с одного из шаттлов однажды поделился этой историей с шурином, ну а тот - со мной.
- Похоже, тут кто-то решил над кем-то пошутить! - строго заметил Фрейберг.
- Мой шурин не склонен к шуткам, а бортпроводник был трезв, как монашка, страдающая язвой желудка.
- А бэнгом они, случаем, не объелись? Циргамеск ведь населен яванцами, не так ли?
- В большинстве своем яванцами, арабами и малайцами.
- Ага! Видать, они не забыли захватить с собой хороший запас бэнга, а также гашиша, ката и еще каких-либо растений, способствующих социализации!
- Как бы то ни было, всадник - не продукт затуманенного наркотическими видениями мозга!
- Неужто? А что же это тогда?
- Насколько я понимаю, человек, сидящий на лошади.
- На высоте десяти тысяч миль? В почти полном вакууме?
- Именно!
- И без скафандра?
- Так утверждается в услышанном мною свидетельстве.
Кэтлин и Фрейберг посмотрели друг на друга.
- Ну, Вилбур, - начал было Кэтлин.
- Годного материала тут, - прервал его Фрейберг, - наберется разве что на эпизод, посвященный суевериям Циргамеска. Особый упор необходимо сделать на жрецов Вуду, колдовские шабаши и пляшущих полуголых девиц, и придать всему этому земному добру немного Циргамеского привкуса. Побольше буйства цвета! И не забудь про тайные обряды!
- Боюсь, Циргэймс-Три - не самое подходящее место для тайных обрядов, - осторожно вставил Мэрфи.
- Но это же большая планета, не так ли?
- Поменьше Марса. Атмосфера отсутствует. Поселенцы обосновались в горных долинах, укрытых сверху воздухонепроницаемыми мембранами.
Кэтлин, до этого момента занятый перелистыванием страниц "Краткого карманного справочника населенных миров", заметил:
- Тут говорится, что на планете были найдены древние руины возрастом в добрый миллион лет. По всей видимости, населения это мир лишился вместе с атмосферой.
Фрейберг заметно оживился:
- Да там куча первоклассного материала! Вперед, Вилбур! Добудьте-ка нам образчиков местной жизни, секса, восторгов, тайн!
- Понял вас, - ответил ему Вилбур.
- И забудьте про этого космического всадника. В конце концов, способность обывателя проглатывать предлагаемую ему чушь тоже имеет свои пределы. Не верьте тем, кто утверждает обратное!
***
Циргэймс-Три висел в пространстве в двадцати тысячах миль по правому борту корабля. Стюард склонился к Вилбуру Мэрфи и указал в иллюминатор своим длинным коричневым пальцем:
- Он был вот тут, сэр. Он скакал со стороны планеты.
- А сам всадник? Как он выглядел? Странно?
- Да нет. Обычный циргэймсец.
- Да ну! И вы видели его своими собственными глазами?
Стюард кивнул, и его широкое белое одеяние всколыхнулось.
- Именно, сэр.
- И ни шлема, ни скафандра на нем не было?
- Я определенно разглядел короткий циргэймский жилет в комплекте с панталонами и желтую хадрасскую шляпу. Ничего больше.
- Ну а лошадь?
- А, лошадь! Это другое дело!
- Другое чем?
- Описать лошадь я не возьмусь. А был сосредоточен на седоке.
- И вы узнали его?
- Пусть всемогущий господь смилостивится над нами! Не следует слишком пристрастно лезть в подобные материи!
- Так значит, вы его узнали?
- Меня ждут дела, сэр.
Некоторое время Мэрфи, хмурясь, с досадой созерцал удаляющуюся спину стюарда, а затем склонился к своей камере, дабы убедиться, что пленка заправлена в нее надлежащим образом. Так! Если теперь что-либо появится перед его глазами, оно появится и перед глазами двухсотмиллионной аудитории "Познай свою Вселенную!".
Подняв взгляд, Мэрфи вдруг судорожно ухватился за поручень и на некоторое время застыл в странной позе, а затем со вздохом расслабился. Циргэймс-Три только что совершил Большой кувырок. Природа этого причудливого иллюзорного явления была психологической. Вот планета находится перед вами. Затем вы моргаете или на мгновение переводите куда-либо взгляд - и "перед вами" тут же превращается в "под вами", и все начинает падать на планету, как будто совершившую 90 - градусный мгновенный прыжок в поле зрения.
Мэрфи прислонился спиной к поручню.
- Большой кувырок! - пробормотал он. - Эх, вот бы суметь изобразить это на двухстах миллионах экранов!
Прошло несколько часов. Циргэймс-Три рос в иллюминаторах. Стали видимыми Шампанские горные цепи, похожие на черные струпья, меж которых искрились долины-султанаты Сингалют, Хадра, Новая Батавия и Бинг-Бохт, напоминая собою цепь отпечатков птичьих лап. Великая Сандаманская Колония же, расположенная в длинном ущелье, более проходила на след, оставленный проползшим между гор слизнем.
Воздух в корабле сотряс голос, донесшийся из громкоговорителя:
- Вниманию пассажиров, прибывающих в Сингалют, а также прочие пункты Циргэймса-Три! Будьте добры подготовить ваш багаж к выгрузке. Таможни Сингалюта исключительно дотошны. Предупреждаем: не пытайтесь провезти оружие, наркотики либо взрывчатку. Отнеситесь к этой информации с подобающим вниманием!
Как выяснилось позже, предостережение это было преуменьшением. Мэрфи чувствовал себя нафаршированным заданными ему вопросами. Он выдержал обыск исключительно интимного свойства. Его просветили в трех измерениях высокоэнергичными лучами в спектре частот, подобранных таким образом, чтобы возбудить флуоресценцию в любом предмете, который он мог бы прятать в желудке, особых полостях в костной ткани, либо между внутренними органами.
Багажу Мэрфи было уделено не меньше внимания, и Вилбуру пришлось приложить немало усилий для того, чтобы получить свои камеры назад.
- Что вызывает в вас столь неутомимое рвение? У меня нет ни наркотиков, ни контрабанды...
- Дело в оружии, ваше превосходительство. Ну, вы знаете: колющее, стреляющее, взрывающееся.
- У меня нет никакого оружия.
- Но позвольте спросить, что тогда вот это?
- Это мои камеры. Они записывают изображения, звуки и запахи.
Инспектор ухватил футляры с камерами с улыбкой, излучающей триумф:
- Они не напоминают мне ничто, хотя бы отдаленно похожее на камеры. Боюсь, мне придется наложить...
В это мгновение вперед выступил молодой человек, одетый в широкие штаны, розовый жилет, бледно-зеленый шейный платок и сложной формы черный тюрбан. Инспектор мгновенно поклонился ему, широко расставив руки в стороны:
- Ваше превосходительство!
В ответ незнакомец поднял в верх два пальца:
- Полагаю, допустимо избавить мистера Мэрфи от излишних формальностей.
- С радостью последую рекомендации вашего превосходительства! - Инспектор проворно упаковал вещи Вилбура обратно в чемоданы, на что молодой человек взирал с благодушным видом.
Мэрфи меж тем украдкой разглядел лицо своего спасителя. Кожа его была гладкой, цвета восходящей луны, глаза - узкими, темными, взгляд казался бесстрастным. При этом создавалось впечатление, что совсем неглубоко под шелковым покровом умиротворяющей церемонности бурлят рубиновые водовороты горячей крови.
Удовлетворенный рвением инспектора, молодой человек обернулся к Мэрфи:
- Позвольте мне представиться, туан Мэрфи. Я Али-Томюс Сингалютский, и султан, мой отец, просит вас воспользоваться его гостеприимством.
- Что ж, благодарю вас! - ответил Мэрфи. - Это очень приятный сюрприз!
- Если вы позволите, я вас провожу. - Он обернулся к инспектору: - Багаж мистера Мэрфи - во дворец!
***
Али-Томюс прошествовал наружу, и Мэрфи последовал за ним, пытаясь подстроить свою быструю походку к кошачьему фланированию принца. "Что ж, пока жаловаться не на что! - думал Вилбур. - Мне видятся величественные апартаменты, блюда с горами фруктов, чаши горького джина[1 - Традиционный малайский напиток (прим. перев.)], не говоря уже о двух-трех одетых в шелка девушках с кожей, подобной поверхности взбитых сливок, подносящих мне полотенца после омовения. В конечном итоге работать на "Познай свою Вселенную!" не так уж и плохо! Полагаю, самое время взять наизготовку мою камеру!"
Принц Али-Томюс обернулся и посмотрел на Мэрфи с интересом:
- И какова аудитория "Познай свою Вселенную!"?
- Мы предпочитаем называть их участниками.
- Экспрессивно! И скольких участников вы имеете честь обслуживать?
- Ну, индекс Боудлера неустанно скачет вверх и вниз. Однако не побоюсь утверждать, что у нас есть стабильные двести миллионов экранов и около пятисот миллионов участников.
- Поразительно! Позвольте поинтересоваться, как вам удается записывать запахи?
Мэрфи продемонстрировал регистратор запахов, расположенный на боку камеры, способный наносить отпечатки всех взвешенных в воздухе молекул на покрытую особым гелем дорожку пленки.
- И вам удается затем воспроизводить эти запахи так, что они становятся неотличимыми от оригинальных?
- В достаточной степени. Абсолютной точности добиться невозможно, но участники разницу уловить не в состоянии. Кроме того, зачастую искусственность синтезированного запаха может быть его достоинством.
- Изумительно! - промурлыкал принц.
- А порой случаются и курьезы. Так, однажды Карсон Тэнлэйк предпринял вылазку за венерианскими Мыр-соцветиями. День был жарким, как оно обычно и бывает на Венере, к тому же маршрут включал в себя длинный подъем. Когда шоу вышло на экраны, ароматы, с которым ознакомились зрители, были в большинстве своем Карсоновскими, и совсем немного - цветочными.
Принц Али-Томюс вежливо рассмеялся:
- Давайте повернем тут, так будет быстрее.
Они вышли на территорию долины, вымощенную красной, зеленой и белой плиткой. Под мембранной крышей пролегала извилистая расщелина, полная света, рассеивающегося на искристой золотистой дымке, висящей в теплом воздухе. Куда бы ни устремился взгляд, он натыкался на террасы, покрывавшие горные склоны, вследствие того пестревшие разнообразными оттенками зеленого. По дну долины были в беспорядке разбросаны многочисленные брезентовые павильоны различной высоты, тенты, будочки и навесы.
- Разумеется, - обратился к Мэрфи принц, - мы надеемся, что вам, как и вашим участникам, понравится Сингалют. Общеизвестно, что импорт зиждется в первую очередь на экспорте, и мы хотели бы всеми силами способствовать благосклонной реакции публики на ярлыки "Сделано в Сингалюте" на рулонах батиковых[2 - Способ получения рисунков на ткани с помощью воска (прим. перев.)] тканей, предметах с резными орнаментами и разнообразной лакированной утвари.
Теперь они степенно и не издавая почти никаких звуков двигались через площадь в наземном экипаже, несущей на себе эмблему Дома, погрузившись во множество глубоких и прохладных подушек.
- Ваши инспекторы исключительно старательны, когда дело касается оружия.
Али-Томюс благодушно улыбнулся:
- Мы живем мирно и размеренно. Быть может, вы знакомы с концепцией, именуемой адак?
- Боюсь, что нет.
- Как слово, так и идея, стоящая за ним, были принесены нами еще со старой Земли. Мы живем, строго придерживаясь правил и ритуалов. Но при этом в нашей крови бурлит немало страсти, и когда неумолимый адакпреграждает путь непреоборимой эмоции, в душе могут подняться вихри столь сильные, что иногда они толкают даже на убийство.
- Амок![3 - Приступ непреодолимого влечения к убийству (прим. перев.)]
- Именно! Исключительно важно, чтоб амок не имел доступа к оружию, кроме, разве что, подвернувшегося под руку ножа. В противном случае жертв могло бы быть две дюжины, тогда как у нас он успевает убить лишь одного.
Экипаж катил по узкому бульвару, рассекая поток пешеходов подобно судну, оставляющему по обе стороны своего хода потоки пены. Мужчины носили широкие белые штаны и короткие открытые жилеты, женщины же ограничивались исключительно штанами.
- Привлекательное общество! - заметил Мэрфи.
Али-Томюс в очередной раз самодовольно улыбнулся:
- Уверен, что Сингалют явит собою вдохновляющий и прекрасный материал для ваших программ.
Мэрфи припомнился лейтмотив напутствий Говарда Фрейберга : "Секса! Восторгов! Тайн!". Фрейберга мало заботили вдохновение и красота.
- Полагаю, - как бы мимоходом начал Мэрфи, - у вас отмечается немало самобытных праздников, сопровождаемых фестивалями, красочными танцами и отправлением уникальных обрядов?
Принц покачал головой:
- Напротив. Суеверия, также как и обряды поклонения предкам, мы оставили на Земле. Теперь мы, смиренные магометане, крайне редко потворствуем себе в празднествах. Не исключено, что это - одна из причин, по которым среди нас появляются амоки и сиамбаки.
- Сиамбаки?
- Да. Гордиться тут нечем. Слухи о них непременно дойдут до ваших ушей, и мне следует заблаговременно вооружить вас правдой.
- Кто же такие сиамбаки?
- Преступники, попирающие законность. Скоро вы увидите одного из них.
- Мне довелось, - начал Мэрфи, - услышать странный рассказ о всаднике, встречающем космические корабли. Базируется ли эта история на чем-либо реальном?
- Она не может ни на чем базироваться, - заметил принц Али-Томюс. - На Циргэймсе-Три нет лошадей. И никогда не было.
- Тем не менее...
- В высшей степени праздная болтовня! Подобная чушь не может являться предметом беседы между двумя разумными существами.
Экипаж меж тем оказался на площади длиною в сто ярдов, огороженной рядами роскошных банановых пальм. В дальнем ее конце располагался грандиозных размеров шатер золотого и фиолетового шелка с дюжиной острых коньков, отливающих радужным блеском. В центре площади на стоящем вертикально двенадцатифутовом шесте размещалась клетка шириной около двух футов, длиной в три и высотой в четыре.
В центре клетки, скрючившись, сидел обнаженный человек.
Проезжая мимо, принц указал на него ленивым жестом. В ответ человек впился в него взглядом налитых кровью глаз.
- Это, - сообщил Али-Томюс, - сиамбак. Как вы видите, - тут в его голосе послышался оттенок грусти, - мы стараемся по мере возможности лишить людей стимула к подобному поведению.
- А что это за металлический предмет на его груди?
- Это признак его принадлежности к сиамбакам. По нему вы можете с легкостью опознать любого сиамбака. В нынешние беспокойные времена только мы, принадлежащие к Дому, имеем право прикрывать свою грудь. Все прочие обязаны демонстрировать свой торс, доказывая тем самым, что являются благопристойными сингалютами.
Мэрфи робко произнес:
- Мне следует вернуться сюда и запечатлеть эту клетку.
Али-Томюс весело тряхнул головой:
- Я покажу вам наши фермы, наши виноградники и фруктовые сады. Это обеспечит вашим участникам впечатления, которыми они смогут насладиться, в то время как вид низменного сиамбака способен будет пробудить в них лишь безысходную грусть.
- Полагаю, - ответствовал Мэрфи, - что наш подход можно определить терминами "всеобъемлющий" и "гармоничный". Мы хотели бы познакомить участников не только с фермерами за работой и чиновниками великого Дома, занятыми исполнением возложенных на них обязанностей, но и злодеями и судьбами, которые они заслужили.
- Вот именно! И поскольку на каждого сиамбака приходится по десять тысяч добропорядочных сингалютов, разумно заключить, что лишь одна десятитысячная часть ваших съемок должна быть посвящена этому удручающему меньшинству.
- То есть, порядка трех десятых секунды?
- Они не заслуживают большего.
- Эх, очевидно, что вы не знакомы с нашим производственным директором. Его зовут Говард Фрейберг, и...
***
Говард Фрейберг пребывал в крайней степени вовлеченности в беседу с Сэмом Кэтлином. Его состояние Кэтлин идентифицировал как "жахнуло философией". "Жахнуло философией" было фазой, которой Кэтлин обычно опасался более всего остального.
- Сэм, - говорил Фрейберг, - знаете ли вы, в чем заключается главная опасность в нашем деле?
- В повышенном риске заработать язву желудка? - быстро предположил Кэтлин.
Фрейберг степенно покачал головой:
- Профессиональная болезнь, с которой мы обязаны бороться всеми силами - это прогрессирующая ментальная близорукость.
- Полагаю, вам следует пореже употреблять слово "мы".
- Задумайтесь! Мы сидим в этом офисе, думаем, что точно знаем, какое шоу нам требуется. И посылаем наших людей на охоту за материалом. Чеки подписываем мы, поэтому и получаем именно то, что у них затребовали. Мы отсматриваем то, что получилось, слушаем это, нюхаем, и довольно скоро начинаем во все это верить - в нашу собственную версию Вселенной, порожденной нашими же собственными мозгами, подобно Минерве, вышедшей из Зевса. Вы видите, к чему я клоню?
- Могу определенно заявить, что мне понятен смысл всех произнесенных вами слов.
- У нас есть свое собственное представление о том, что происходит вокруг нас. Мы требуем этого и это же получаем. Положительная обратная связь все нарастает и нарастает - и в итоге мы оказываемся подобными мышам, пойманным в капканы, созданные из наших собственных идей. Мы поедаем свои собственные мозги!
- Уверен, никому никогда не придет в голову обвинить вас в бедности метафор.
- Сэм, давайте посмотрим в глаза правде. Сколько раз вы покидали Землю?
- Когда-то я побывал на Марсе. И еще я провел две недели в пансионате "Аристотель" на Луне.
Фрейберг ошарашено откинулся на спинку стула:
- И мы полагаем, что являемся парой умудренных планетологов!
Из горла Кэтлина послышалось ворчливое бурчанье.
- Да, я не путешествовал по всем созвездиям Зодиака! - возразил он. - Пару минут назад вы чихнули, а я пожелал вам доброго здоровья, но при этом, заметьте, не имел медицинской степени.
- В жизни человека всегда настает момент, - протянул Фрейберг, - когда приходит время подвести итоги, обрести новое видение.
- Расслабьтесь, Говард, расслабьтесь!
- В нашем случае это означает извлечь на свет божий все сложившиеся у нас убеждения, внимательно осмотреть и произвести их проверку путем осуществления непосредственного контакта с реальностью!
- Вы серьезно?
- И еще кое-что, - продолжал Фрейберг. - Я хочу провести некоторую ревизию. Шифкин утверждает, что на счета, на которых учитываются наши расходы, страшно смотреть. Но он ничего не может с этим сделать. Действительно, когда, скажем, Киелер заявляет, что уплатил десять мунит за буханку хлеба на Неккаре-Четыре, к кому мы можем апеллировать?
- К черту! Пусть ест свой хлеб сколько ему угодно. В любом случае это дешевле, чем колесить по звездному кластеру, занимаясь выборочными освидетельствованиями в супермаркетах!
Фрейберг, по своему обыкновению, пропустил последнее высказывание мимо ушей. Он прикоснулся к одной из кнопок; в воздухе появилась трехфутовая сфера, полная искрящихся точек. В центре находилась Земля, излучающая во все направления тонкие красные лучи, символизирующие актуальные маршруты полетов космических кораблей.
- Поглядим, какую окружность мы можем по всему этому описать, - оживился Фрейберг. - Говер у нас тут, на Канопусе, Киелер вон там, у Голубой Луны, Вилбур Мэрфи - на Циргамеске...
- Не забудьте, - проворчал Кэтлин, - что у нас шоу, которое необходимо волочить за собой.
- Имеющегося материала хватит на добрый год! - фыркнул Фрейберг. - Свяжитесь-ка с Космическими Линиями. Начнем с Циргамеска, поглядим, что у Вилбура Мэрфи на уме!
***
Вилбур Мэрфи был представлен султану Сингалюта принцем Али-Томюсом. Султан, небольшой, кроткого вида человек возрастом около семидесяти лет сидел со скрещенными ногами на огромной пневматической подушке, украшенной вязью розового и зеленого цветов.
- Мистер Мэрфи, расслабьтесь, прошу вас. Наши требования к соблюдению этикета сокращены до вполне разумного уровня. - Голос султана, напоминающего собою скорее утомленного корпоративного администратора, был сухим и четким. - Как я понимаю, вы представляете Центральную сеть домашних экранов Земли?
- Я - штатный фотограф шоу "Познай свою Вселенную!".
- Наш экспорт на Землю довольно значителен, - задумчиво протянул султан, - но не настолько, насколько бы хотелось. Мы весьма польщены проявленным к нам интересом, и, разумеется, намерены оказать вам всестороннюю помощь. Завтра Хранитель архивов представит вам ряд детальных графиков с анализом состояния нашей экономики. Кроме того, Али-Томюс лично проведет для вас экскурсию по инкубаторно-рыбоводческим станциям. Мы хотим составить у вас полное впечатление о наших успехах.
- Не сомневаюсь, что это вам удастся, - поспешил ответить Мэрфи. - Однако я хотел бы начать с несколько других материй.
- Неужели? Куда же простирается область желаемого вами?
Али-Томюс позволил себе деликатно присоединиться к беседе:
- Мистер Мэрфи обнаружил довольно пылкий интерес к сиамбаку, выставленному на площади.
- О! Но вы, полагаю, пояснили, что подобные ему ренегаты не могут представлять интереса для серьезного исследователя нашей планеты?
Мэрфи попытался было объяснить, что среди полумиллиарда участников, сгрудившихся вокруг двухсот миллионов экранов, настроенных на "Познай свою Вселенную!", пренебрежимо мало тех, к кому могут быть применимы понятия "серьезный" и "исследователь", но был решительно прерван султаном.
- Я поделюсь с вами действительно интересными сведениями. Мы, сингалюты, осуществляем подготовку к освоению четырех новых долин суммарной площадью в шестьсот тысяч акров. Я предоставлю в ваше распоряжение их подробные физиографические модели. Вы сможете воспользоваться ими любым угодным вам способом!
- Я буду несказанно рад открывающимся мне в связи с этим возможностям, - объявил Мэрфи, - однако завтра я предпочел бы прогуляться по долине, повстречаться с вашими людьми, понаблюдать за традициями, отправлениями религиозных обрядов, осуществлением ухаживаний, похоронами...
Энтузиазма у султана заметно поубавилось.
- Во всех перечисленных вами аспектах мы скучны, как стоячая вода. Праздники отмечаются тихо и в домашней обстановке, публичного религиозного рвения особенно не наблюдается, ухаживания же осуществляются путем заключения брачных контрактов между семьями. Боюсь, волнующего материала на Сингалюте найдется немного.
- И у вас нет храмовых танцев? - с надеждой вопросил Мэрфи. - Нет ходоков по раскаленным углям, заклинателей змей и колдунов Вуду?
Губы султана тронула отеческая улыбка.
- Мы прилетели сюда, на Циргэймс-Три, сбежав от древних суеверий. Наша жизнь полна спокойствия и законопослушания. Даже амоки практически перестали встречаться.
- Но как же сиамбаки?
- Их вполне можно не принимать во внимание.
- Что ж, - произнес Мэрфи, - меня также интересуют руины древних городов.
- Не советовал бы тратить на них свое время, - объявил султан. - Вы окажетесь среди обломков и выветренных валунов. Ни фресок, ни других произведений искусства. А мертвый камень мало о чем в состоянии рассказать. Однако завтра мне будет представлен отчет о состоянии дел на плантациях соево-бобовых гибридов! Думаю, вы не пожелаете пропустить возможность присутствовать.
***
Апартаменты, отведенные Мэрфи, оказались вполне соответствовавшими его ожиданиям, если не превосходящими их. В его распоряжении были предоставлены четыре комнаты и личный сад, огороженный бамбуковым насаждением. Стены ванной оказались покрытыми мягкой актинолитовой плиткой, украшенной мозаикой из киновари, нефрита, галенита, пирита и голубого малахита, изображающей фантастического вида птиц. Спальня представляла собою шатер высотой в тридцать футов. Две ее стены были темно-зеленого цвета, третья, казалось, выцвела, приобретя золотистый оттенок, а четвертая была завернута и выходила в личный сад.
Постель Мэрфи являла собою розово-желтое произведение искусства площадью в десять квадратных футов, обладающее мягкостью паутины и пахнущее розами и сандаловым деревом. Черные резные лакированные блюда ломились от фруктов; две дюжины вин, ликеров, сиропов и эссенций были готовы пролиться от малейшего прикосновения к одному из множества эбеновых краников.
В дизайне сада угадывался акцент на находящийся в его центре бассейн с прохладной водой, приятным образом дополнявший парниковый климат Сингалюта. Единственным упущением было отсутствие прелестных юных прислужниц, на которых рассчитывал Мэрфи. Однако, возложив на себя задачу исправления этого недочета, он оперативно завел знакомство с девушкой-музыкантом по имени Соэк Панджобэнг. Он нашел сладкие трели, извлекаемые ею из гамелана, инструмента, пользующегося заслуженной любовью в Старом Бали, исключительно привлекательными. Утонченные черты лица и прозрачную кожу Соэк Панджобэнг унаследовала от предков из Суматры, гибкий стан и длинные стройные конечности - от аравийцев, а цвет больших золотистых глаз - от жителей кельтской Европы. Мэрфи заказал для нее кубок, наполненный ледяной стружкой, в которой каждая пластинка была начинена особым уникальным ароматом, тогда как сам остановился на рисовом пиве. Соэк обнаружила немалый интерес к образу жизни на Земле, и Мэрфи нашел, что его изначальное намерение держать под контролем течение их беседы будет не так уж и просто реализовать.
- Виилбрр! - проворковала она. - Такое забавное имя, Виилбрр. Как ты думаешь, удастся ли мне озарить голосом моего гамелана старинные города и великие дворцы Земли?
- Почему бы и нет? На Земле нет закона, запрещающего игру на гамелане.
- Твой голос звучит так странно, Виилбрр! Мне доставляет удовольствие тебя слушать.
- Полагаю, тут, в Сингалюте, тебе живется скучновато?
Девушка пожала плечами:
- Жизнь приятна, но событий в ней не так уж и много. У нас не случается великих потрясений. Мы выращиваем цветы, играем на гамелане, - она игриво скользнула взглядом по Мэрфи, - мы любим, мы спим...
Вилбур ухмыльнулся:
- Вы становитесь амоками.
- Нет, нет, нет. Этого больше не случается.
- Не случается с тех пор, как появились сиамбаки?
- Сиамбаки отвратительны. Но они лучше амоков. Когда мужчина чувствует, что его внутренности сводит узлом от страстей, он более не берется за свой кинжал и не выбегает на улицу. Он становится сиамбаком.
Мэрфи почуял, что след становится горячее.
- И куда он тогда направляется? Что делает?
- Он грабит.
- Кого? И куда девает добычу?
Соэк приблизила свое лицо к собеседнику:
- Нехорошо говорить о этих людях.
- Почему же?
- Воля султана. Соглядатаи могут оказаться повсюду. Если произнести слово "сиамбак", то можно заметить, как уши султана, подобно кошачьим, развернутся и окажутся направленными в твою сторону.
- Ну и пусть. Какая разница? Мой интерес вполне легален. Я видел одного из них, сидящего в клетке. Это попахивает пытками. Я хотел бы разобраться в сути данной проблемы.
- Он чудовищный негодяй. Он вскрыл вагон монорельсовой дороги и выпустил из него весь воздух. Сорок два сингалюта и хадрасца раздулись и взорвались подобно мыльным пузырям[4 - Рассказ написан в 1953 году, когда влияние вакуума на живые организмы еще не было изучено (прим. перев.)].
- А что же сам сиамбак?
- Он собрал все их деньги, золото и драгоценные камни и сбежал.
- Сбежал куда?
- Наружу, на Великие Фарасанские равнины. Однако он допустил оплошность - вернулся в Сингалют за своей женой. Тогда он был изловлен и выставлен на площади, дабы люди, глядя на него, говорили друг другу : "Вот сиамбак. И он получает по заслугам."
- А где прячутся сиамбаки?
- О... - Она обвела мутным взором комнату. - На равнинах. И в горах.
- В таком случае, им не обойтись без укрытия - воздушного купола?
- Маловероятно. Он был бы давно уничтожен высланными султаном патрулями. Нет. Сиамбаки рыщут украдкой. Среди камней у них запрятаны кислородные дистилляторы. Иногда они появляются и в руинах древних городов.
- Я вот думаю, - проговорил Мэрфи, уставившись на калейдоскопическую поверхность налитого в его кружку пива, - не может ли оказаться, что именно сиамбаки встречают космические корабли, сидя на лошадях?
Соэк Панджобэнг нахмурила свои черные брови, всем видом показывая, что ее мысли заняты более важными материями.
- Ведь именно это и привлекло меня на эту планету, - продолжал Мэрфи. - История о космическом всаднике.
- Это нелепо и смешно. На Циргэймсе-Три нет лошадей.
- Ну ладно, ладно, в конце концов, стюард не давал клятвы, что видел именно лошадь. Можно даже допустить, что человек был пешим либо сидел на велосипеде. Это не столь важно. Важно то, что рассказчик узнал его!
- И кем же оказался этот незнакомец, позвольте полюбопытствовать?
- К сожалению, тут стюард потерял интерес к разговору. С другой стороны, имя было бы бессмысленным набором звуков для меня.
- А я могла бы его узнать...
- Что ж, попробуй спросить у него сама. Корабль все еще находится на посадочном поле.
Соэк медленно покачала головой, не спуская взгляда с Вилбура:
- У меня нет намерения привлекать к себе внимание ни стюарда, ни сиамбаков, ни султана.
Мэрфи, казалось, начал терять терпение:
- Как бы то ни было, дело не в том, кто. Дело в том, как. Как этот человек умудряется дышать? Ведь вакуум способен высосать легкие через рот, взорвать желудок, выдавить уши!
- У нас замечательные врачи, - заметила девушка, слегка поежившись, - но увы, я не одна из них. Ничего не смогу тебе ответить.
Мэрфи пристально посмотрел на нее. В голосе собеседницы звучала та же сладостная грусть, что и в ее музыкальном инструменте, однако с дополнительными обертонами, отдающими насмешкой.
- Должно быть, вокруг него каким-то непостижимым образом устроен невидимый купол, удерживающий воздух, - наконец произнес он.
- А что, если и так?
- В таком случае я хотел бы узнать побольше об этом уникальном явлении.
Соэк невесело рассмеялась:
- Зачем вести себя подобно ворчливому старику, погрязшему в заботах? Тебе следует расслабиться, практиковать напайю, радоваться жизни, беря с нас, сингалютов, пример!
- Напайю? Что это?
- Это - наша философская концепция, предписывающая находить смысл, красоту и саму жизнь каждом аспекте окружающего мира.
- Сидящему в клетке сиамбаку было бы полезно практиковать меньше напайи в свое время.
- Да, нет сомнений в том, что он несчастлив, - согласилась девушка.
- Несчастлив? Его пытают!
- Он нарушил закон, установленный султаном. Его жизнь более ему не принадлежит. Она - собственность Сингалюта. Если султан постановил использовать ее для предупреждения других потенциальных злодейств, то факт, что этот человек страдает, не представляет для нас интереса.
Взгляд Мэрфи скользнул по обнаженному торсу собеседницы.
- Хм... Если все сиамбаки носят на груди металлические орнаменты, как же им удается скрываться?
- Они появляются на улицах лишь по ночам, ускользая, подобно призракам. - Она, в свою очередь, окинула взглядом свободно сидящую рубашку Мэрфи. - Если ты заметишь, что прохожие как бы невзначай прикасаются к тебе, пытаясь прощупать, знай, что это агенты султана, ибо лишь те, кто принадлежит к Дому, ну и незнакомцы из других миров, имеют право носить закрытые жилеты. Однако хватит об этом! Позволь мне спеть тебе песню о древней родине, Старой Яве. Ее смысла ты не поймешь, но никакие другие слова не сплетаются с голосом гамелана столь гармонично.
***
- Я чувствую себя обладателем синекуры, - томно пробормотал Мэрфи. - Обычно вместо апартаментов с садом и личного бассейна мне приходится довольствоваться надувной палаткой и комплектом консервов с дегидрированной едой.
Соэк Панджобэнг тряхнула головой, разметав вокруг водяные брызги:
- Полагаю, Виилбрр, ты будешь опечален, когда придет время покинуть Циргэймс-Три?
- Пожалуй. - Он взглянул вверх, на прозрачную крышу, почти не видимую в местах, где на ней собирались и преломлялись лучи света. - Мне все же не особо приятно постоянно находиться запертым, подобно птице в вольере. Возможно, это легкая степень клаустрофобии.
После завтрака, прихлебывая густой кофе из серебряной чашечки, Мэрфи окинул девушку долгим и задумчивым взглядом.
- Где блуждает твой ум, Виилбрр?
Мэрфи опрокинул содержимое чашечки в рот:
- Я думаю о том, что мне пора заняться делами.
- И какими же?
- Для начала я собираюсь запечатлеть дворец и тебя, сидящую в саду с гамеланом в руке.
- Но Виилбрр, мне бы этого не хотелось!
- Ты - часть Вселенной, и довольно интересная часть! Затем я займусь съемками площади...
- И сиамбака?
В это мгновение сзади раздался спокойный голос:
- К вам посетитель, туан Мэрфи.
Вилбур обернулся.
- Пригласите его!
Он вновь посмотрел на девушку. Соэк уже поднялась на ноги:
- Мне следует удалиться.
- Когда я увижу тебя?
- Этой ночью, в Барангипане.
Тихий голос произнес:
- Мистер Руб Триммер, туан.
Триммер оказался небольшим человечком средних лет с узкими плечами и заметным брюшком. Манеры его отдавали развязностью и бахвальством - очевидно, отголоском привычек двадцатилетней давности. Кожа, судя по всему навощенная, отдавала нездоровым румянцем, пучок редких седых волос был тонким, а веки нависали над глазами под углом, который начинающий физиономист определил бы как свидетельствующим о лукавстве.
- Я директор местного отделения Импортно-экспортного банка, - обратился к Вилбуру Триммер. - Услышав о вашем визите, я поспешил отдать вам дань уважения.
- Полагаю, вы не так уж часто встречаетесь с людьми из других миров?
- Вы правы. К сожалению, наша планета привлекает не так уж много туристов. Мы живем изолированно, можно сказать, взаперти. Человеку с чувствительной психикой ничего не стоит сойти тут с ума окончательно.
- Ага, это то, о чем и я размышлял этим утром, - согласился с ним Мэрфи. - От этого вечного купола над головой начинают бежать по спине мурашки. Как местные жители это терпят? И терпят ли?
Триммер вытащил кисет с сигарами, но Мэрфи вежливо отказался от предложения.
- Вы много теряете. - Триммер бережно поджег свою сигару. - Местный табак превосходен! Да, можно и так сказать, циргэймсцы склонны к шизофрении. Яванская кротость смешана в их крови с бьющей через край энергией арабов. Обычно яванская часть преобладает, но время от времени можно наблюдать вспышки гонора, и тут никогда не скажешь заранее. Я здесь уже девять лет, и все еще ощущаю себя чужаком.
Банкир попыхал сигарой, внимательно разглядывая своего собеседника.
- Я слышал, что вы работаете на "Познай свою Вселенную!"?
- Ага. Я - разъездной репортер.
- Должно быть, преинтереснейшая работа!
- Человек, повидавший большую часть населенной галактики, волей-неволей сталкивается с массой странного и эксцентричного - как, например, история с сиамбаками.
Триммер кивнул, не выказав удивления:
- Я бы посоветовал вам, Мэрфи, отложить эту нездоровую тему.
Вилбур был поражен прямолинейностью его заявления:
- Что за такая великая тайна скрывается во всем этом?
Триммер обвел комнату быстрым взглядом:
- Это место прослушивается.
- Я уже обнаружил два микрофона и заткнул их, - с улыбкой ответил Мэрфи.
Триммер рассмеялся:
- Для этого они и были предназначены. Настоящие спрятаны так, что человеку не под силу их обнаружить. Их датчиками являются чувствительные к изменению давления нити, вшитые в ткань.
Мэрфи задумчиво оглядел матерчатые стены.
- Но не беспокойтесь об этом, - продолжал Триммер. - Они прослушивают вас скорее по привычке, чем по какой-либо другой причине. Но если вы щепетильны, мы можем пойти прогуляться.
Дорога занырнула за дворец и углубилась в предместья. Мэрфи и Триммер неторопливой походкой шли вдоль выглядящей необычайно мирно реки, покрытой множеством лилий и населенной большими белыми утками.
- О сиамбаках... - начал Мэрфи. - Все уворачиваются от этой темы подобно ужам. Я не могу заставить говорить о них больше минуты.
- Включая меня! - улыбнулся Триммер. - Я считаюсь более-менее привилегированным членом общества. Султан проводит финансирование своих проектов по освоению новых земель через наш банк, однако он - не единственный весомый фактор, который необходимо принимать во внимание в Сингалюте.
- Вы могли бы выразиться поконкретнее?
Триммер поиграл сигарой, торчащей из угла его рта:
- Мой дорогой, мы заплыли в воды, в которых я предпочитаю соблюдать тишину. Однако один намек я вам дам. Принц Али считает, что строить дорогие купола над новыми долинами - пустая растрата средств, тогда как Хадра, Новая Ботавия и Сандаман находятся на расстоянии вытянутой руки.
- Вы говорите о вооруженном захвате?
Триммер рассмеялся:
- Эти вы о нем говорите, а не я.
- Но как перебросить столько солдат одновременно? Не по монорельсовой же дороге!
- Возможно, принц Али считает, что у него есть ответ на этот вопрос.
- Сиамбаки?
- Я не говорил и этого, - вежливо заметил Триммер.
Мэрфи широко ухмыльнулся. Подумав мгновение, он обернулся к банкиру:
- Я подцепил играющую на гамелане девушку по имени Соэк Панджобэнг. Полагаю, она работает либо на султана, либо на принца Али. Не знаете ли вы, на кого именно?
Глаза Триммера сверкнули.
- На любого из них с равной вероятностью. Но есть способ узнать.
- Вы меня заинтриговали!
- Пребывая с ней там, где гарантированно отсутствуют устройства для прослушивания, скормите ей две истории - одну для Али, другую - для султана. Тот из них, кто отреагирует на информационную приманку, и выдаст девушку как своего агента.
- А вы могли бы предложить пример?
- Что ж, положим, она узнает, что вы в состоянии смастерить из батарейки для фонарика, бамбуковой палки и нескольких мотков проволоки устройство, испускающее гипнотические лучи. Подобная новость вызвала бы у Али бурю чувств, ведь он не имеет доступа к оружию. Вообще не имеет. А для султана, - Триммер понагнетал интригу, смачно пожевав конец своей сигары, - наживкой может стать, скажем, катализатор, способный в присутствии солнечных лучей разложить местную глину в алюминий и кислород. Султан не торгуясь отдал бы свою правую ногу за что-нибудь вроде этого. Он действительно печется о благе Сингалюта и Циргэймса-Три.
- А Али?
Триммер поколебался:
- Я никогда не говорил того, что вы сейчас услышите. Не забудьте: я никогда не говорил этого!
- Так точно, сэр!
- Вы когда-нибудь слышали о джихаде?
- О магометанских священных войнах?
- Верьте или не верьте, но принц Али задумал джихад.
- Звучит немного нереально.
- Еще бы. Не забывайте - я ничего не говорил об этом! Но предположим, что кто-то, строго неофициально, конечно, мог бы запустить тоненький ручеек слухов об этом в Комитете Охраны Мира на Земле...
- А, - расслабился Мэрфи, - так вот зачем вы навестили меня сегодня!
Триммер повернулся к нему с выражением оскорбленной невинности на лице:
- Друг мой, вы немного несправедливы. Я - миролюбивый человек. И разумеется, мне не хотелось бы, чтоб наш банк потерял такого замечательного партнера, как султан.
- А почему бы вам не послать такое сообщение самому?
- Я это уже сделал. Но если они услышат ту же историю от вас, ребят из "Познай свою Вселенную!", это может их расшевелить.
Мэрфи задумчиво кивнул.
- Рад, что мы понимаем друг друга, - отозвался банкир. - И что мы все прояснили.
- Не совсем. Как Али собирается организовать джихад, не имея оружия, военных кораблей и стратегических запасов?
- Тут, - поджег новую сигару Триммер, - мы перемещается в поле предположений.
Он остановился и обернулся. Пристроившийся было к ним сзади толкающий перед собой роторный культиватор фермер учтиво поклонился и прошел вперед. За ним оказался другой человек - помоложе, в черном тюрбане с золотыми сережками, красно-черном жилете, белых штанах и черных сандалиях с закрученными вверх носками. Он, также поклонившись, попытался пройти мимо.
Триммер взял его за руку:
- Не теряйте своего времени, уважаемый, через пару минут вы возвращаемся!
- Благодарю вас, туан.
- Кому вы докладываете? Султану или принцу Али?
- Мне очевидно, что глаза туана с легкостью пронзили туман моей маскировки. Не буду лицемерить: я - человек султана.
Триммер довольно кивнул:
- Не будете ли вы столь добры отдалиться от нас на сотню ярдов, дабы ваши акустические датчики не мешали нашей беседе?
- Если позволите, я отправлюсь сейчас же! - И он неспешно удалился.
- Почти наверняка он работает на Али, - сказал Триммер.
- Не особо изысканная ложь.
- О да, всего третий уровень. Он полагал, я приму его за второй.
- Что вы только что сказали?
- Глядите. Было очевидно, что я ему не поверю. И он был уверен - мне известно, что он знает об этом. Поэтому, назвав султана, он полагал, я пойму, что он не просто солжет, а сделает это два раза подряд, и решу, что он работает на султана.
Мэрфи рассмеялся:
- А если предположить, что вам представили ложь четвертого уровня?
- Система может довольно легко превратиться в игру в орлянку, - признал Триммер, - но я не думаю, что он оценивает мою проницательность столь высоко. А чем вы собираетесь заняться во второй половине дня?
- Соберу материал. Вам случайно не известно, где я мог бы застать красочные обряды? Мистические танцы, жертвоприношения? Мне необходимо добыть какое-то количество гламура и экзотики.
- В клетке сидит сиамбак. Это самая экзотичная и средневековая сцена во всей Ойкумене.
- Кстати о сиамбаках...
- Нет времени, - буркнул Триммер. - Мне пора возвращаться. Заглядывайте ко мне в офис, он на площади напротив дворца.
***
Мэрфи вернулся в свое жилище, и тут же словно ниоткуда перед ним появился слуга:
- Его величество султан желает присутствия туана в Саду водопада.
- Благодарю вас, - ответил Мэрфи. - Я только заряжу свою камеру.
Сад оказался открытой трассой, примыкающей к искусственному водопаду. Султан мерил ее шагами взад и вперед. На нем были пыльные ножные обмотки цвета хаки, коричневые пластиковые туфли и желтая рубашка поло. В руках он держал ветку, которой похлестывал по обуви в такт шагам. Увидев Вилбура, султан повернулся к нему и указал своим импровизированным хлыстом на плетеную скамеечку.
- Прошу вас, Мистер Мэрфи, садитесь. - Он еще раз прошелся по трассе. - Как вам ваше жилище? Все ли вас устраивает?
- В высочайшей степени.
- Замечательно! - Веточка описала окружность. - Ваше присутствие мне лестно!
Мэрфи терпеливо ждал продолжения.
- Насколько я понимаю, у вас был посетитель этим утром, - проговорил султан.
- Да, мистер Триммер.
- Могу ли я поинтересоваться, о каких материях вы беседовали?
- В основном о личных делах, - ответил Мэрфи, как ему сразу же показалось, более кратко, чем следовало.
Султан грустно кивнул:
- Сингалют на вашем месте угробил бы целый час, рассказывая мне полуправду, в достаточной мере запутанную, чтоб ввести меня в недоумение, но недостаточной степени недостоверную для того, чтоб разозлить в случае, если бы в его комнате был бы микрофон.
Мэрфи ухмыльнулся:
- Сингалюту предстоит прожить здесь всю свою жизнь.
Появился слуга, подкативший к собеседникам тележку из матированного стекла с двумя кубками, стоящими под краниками, и немедленно удалился. Султан откашлялся:
- Триммер - замечательный парень, но он невероятно словоохотлив.
Мэрфи нацедил себе два дюйма охлажденного ликера бледно-розового цвета. Султан хлопнул веткой по туфлям:
- Не сомневаюсь, что он посвятил вас в суть наших с ним деловых отношений, по крайней мере, в ту ее часть, о которой я позволил ему знать.
- Что ж, он рассказал о вашей надежде расширить границы Сингалюта.
- Это, друг мой, не надежда, а абсолютная необходимость. Плотность нашего населения - пятнадцать сотен на квадратную милю. Наш выбор - расшириться либо задохнуться. Все ближе и ближе недостаток еды и кислорода.
Мэрфи мгновенно оживился:
- Я мог бы сделать эту идею главной в моем репортаже. Сингалютская дилемма: раздвинуть границы либо стать достоянием истории!
- Подобное немыслимо и недопустимо!
Мэрфи не выглядел убежденным:
- Это звучит довольно разумно.
Султан раздраженно огрел веткой свои туфли:
- Я открою вам небольшую тайну, хотя Триммер, несомненно, опередил меня в этом. Для расширения границ мне требуются финансы, а последние для своей аккумуляции требуют атмосферу спокойствия и уверенности. Любые волнения в обществе могут оказаться фатальными для моих планов. - Что ж, - ответил Мэрфи, - я вас прекрасно понимаю.
Султан, не поворачивая головы, скосил на него взгляд:
- Надеясь на это, мой министр пропаганды организовал для вас часовую программу, основной упор которой сделан на нашу прогрессивную социальную структуру, процветание и финансовые возможности...
- Но, господин султан...
- Что-то не так?
- К сожалению, "Познай свою Вселенную!" невозможно использовать в качестве рекламного проспекта.
Султан устало кивнул:
- Я предполагал, что вы займете подобную позицию. Может, у вас есть какие-либо мысли на этот счет?
- Все это время я искал то, что послужит основой сюжета. Полагаю, ею может стать разительный контраст между старыми городами, лежащими в руинах, и освоенными долинами, укрытыми куполами. Земные поселенцы преуспели там, где древний народ планеты не сумел противостоять угрозе рассеивания атмосферы!
- Хм, - проворчал султан, - звучит неплохо.
- Сегодня я собираюсь заняться съемками дворца, купола, города, рисовых плантаций, виноградников, цветников и ферм. Завтра я предприму путешествие к руинам.
- Понимаю, - сказал султан. - А наши графики и статистические таблицы вам не понадобятся?
- Сказать по правде, я мог бы заснять все то, что подготовил ваш министр пропаганды, и я мог бы отвезти материал на Землю. Говард Фрейберг и Сэм Кэтлин запустят в него зубы и раздерут на кусочки, затем нашпигуют охотниками за головами, каннибалами, храмовой проституцией, и вы даже не сможете понять, что перед вами репортаж о Сингалюте. В результате вы будете вопить от ужаса, а меня уволят.
- В таком случае, - заключил султан, - действуйте сами, руководствуясь здравым смыслом и совестью.
***
Говард Фрейберг оглядел серый ландшафт Планеты Райкера и уставился на ревущие валы Могадорского океана.
- Сэм, я уверен, где-то там для нас есть хороший материал!
Сэм Кэтлин поежился под своей прозрачной шинелью с электрообогревном.
- В этом океане? Да он полон сорокафутовых плезиозавров, которые только и ждут того, чтобы закусить человечиной.
- А почему бы нам в таком случае не придумать что-нибудь в стиле Моби Дика? "Бледнокожий монстр из Могадора!" Плывя на катамаране, мы...
- Мы?
- Ну, - нетерпеливо отмахнулся Фрейберг, - конечно, нет! Двое или трое ребят из команды. Они отплывут, наснимают этих красных и серых тварей, возможно, примут пару-другую битв, но все это время будут идти к одной цели - найти легендарного белого монстра. Ну, как звучит?
- Я не думаю, что мы платим нашим людям достаточно для такого задания.
- Вилбур Мэрфи мог бы взяться за это. Решил же он отправиться на поиски всадника, встречающего космический корабль!
- Возможно, даже его энтузиазма не хватит на плезиозавра, встречающего катамаран.
Фрейберг отвернулся:
- И все же здесь должно быть возможно накопать идей!
- Давайте лучше подумаем о том, как побыстрее добраться до космопорта, - вздохнул Кэтлин, - через два часа отправляется шаттл к кораблю на Циргамеск.
***
Вилбур Мэрфи сидел в Барангипане, лениво наблюдая за тем, как группа марионеток исполняет фуги на кастаньетах, гонгах и гамеланах. Разыгрываемая ими драма происходила из доисторического Мохенж-Дара. Затем она оказалась процеженной сквозь древнюю Индию, средневековую Бирму и Малайзию. Двигаясь вдоль залива, она попала на Суматру и Яву, а из нее - на Циргэймс-Три, проделав в общей сложности двести световых лет и пять тысяч временных. Где-то на этом пути ей довелось встретиться с современной технологией и впитать ее. С тех пор движения рук, ног и тел направляли магнитные поля. Хмурые взгляды, улыбки, презрительные усмешки и гримасы кукловодов проецировались на маленькие лица управляемых ими марионеток посредством миниатюрных сельсинов, управляемых командами, получаемыми по проводным и радиоканалам. Язык, использовавшийся в представлении, был старояванским, и понимала его от силы треть зрителей. Разумеется, эта часть не включала в себя Мэрфи, и, когда спектакль завершился, он имел о его сюжете представления не больше, чем в его начале.
Соэк Панджобэнг скользнула в пустое кресло подле Мэрфи. На ней было облачение музыканта: саронг[5 - Традиционная одежда народов Юго-Восточной Азии - полоса ткани, обёртываемая вокруг бёдер или груди и доходящая до щиколоток (прим. перев.)] из коричневого, голубого и черного батиста и поразительный головной убор из маленьких серебряных колокольчиков. Девушка с энтузиазмом приветствовала его:
- Виилбрр! Ты смотрел представление?
- Оно было довольно занимательным.
- О да. - Она вздохнула. - Виилбрр, возьмешь ли ты меня с собой на Землю? Ты сможешь сделать меня там великой звездой телерамы!
- Ну, в этих делах я ничего не смыслю.
- Я буду себя вести очень хорошо, Виилбрр! - Она прижалась к его плечу и устремила в его душу взгляд своих коричнево-золотых глаз.
Мэрфи с трудом заставил себя помнить об эксперименте, который он намеревался осуществить.
- Чем ты занимался сегодня, Виилбрр? Наверное, заглядывался на девушке вокруг?
- Отнюдь. Я проводил съемки. Отснял дворец, а затем забрался по склону вплоть до конденсационных станций. Не думал, что в воздухе столько влаги, пока не увидел, сколько горячего пара поднимается из сопел.
- Солнечного света у нас в избытке, а рис должен хорошо расти.
- Султан мог бы использовать солнечный свет еще эффективней! Есть такая секретная технология... впрочем, тебе, думаю, вряд ли это может быть интересно.
- Ну что ты, Виилбрр! Я люблю секреты! Расскажи мне.
- Не такой уж это и секрет. Всего лишь катализатор, который разделяет глину на алюминий и кислород под воздействием солнечного света.
Брови Соэк выгнулись и застыли в позиции, напоминающей чайку, парящую по ветру.
- Виилбрр! А я и не знала, что ты человек науки!
- Ха! Ты полагала, что я обычный лоботряс? Достаточно талантливый, чтоб превратить музыканта в телезвезду, но вообще-то ничего особенного?
- О Виилбрр, нет!
- Я знаю много чего интересного. Батарейку для фонарика, кусочек медной фольги, несколько транзисторов и бамбуковую трубку я могу легко превратить в парализатор, способный мгновенно остановить любого человека. И знаешь, во сколько это обойдется?
- Нет, Виилбрр! Во сколько же?
- В десять центов. Через два или три месяца парализатор расстроится и придет в негодность, но какая разница? Просто борясь со скукой, я могу изготовить пару новых всего за час!
- Виилбрр! Ты - бесконечный источник чудес! Давай же выпьем!
И Мэрфи расслабился в своем кресле-качалке, прихлебывая из кружки рисовое пиво.
***
- Сегодняшний день, - сообщил Мэрфи, - я проведу в скафандре. Еду на равнины, к руинам. Помнится, их называют Хатамипол. Желаешь составить компанию?
- Нет, Виилбрр. - Соэк Панджобэнг заглянула в сад, укрепляя цветок в своей прическе. Через несколько минут она промурлыкала: - Зачем впустую тратить время, скитаясь меж скал и камней? Есть много гораздо более занимательных занятий. К тому же, это может оказаться опасным.
Последнее слово она произнесла довольно небрежным тоном.
- Опасным? Из-за сиамбаков?
- Вполне возможно, что да.
- Султан обеспечивает меня охраной: двадцатью стражниками, вооруженными арбалетами.
- Сиамбаки носят щиты.
- А зачем им рисковать жизнью, атакуя меня?
Панджобэнг пожала плечами. Через мгновение она повернулась к нему:
- Прощай, Виилбрр.
- Прощай? Не слишком ли это резко звучит? Разве мы не увидимся вечером?
- Если на то будет воля Всевышнего.
Мэрфи задумчиво поглядел на ее гибкую, покачивающуюся в такт шагам фигурку. Внезапно Соэк остановилась, сорвала желтый цветок и оглянулась. На ее лице не было возможно прочитать какие-либо эмоции. Отвернувшись, девушка изящным жестом отбросила цветок и направилась к выходу из сада.
Мэрфи глубоко вздохнул. На экране эта сцена выглядела бы бесподобно.
Через час Вилбур повстречался со своим эскортом у ворот долины. Все двадцать человек с мрачными, как на подбор, лицами, были уже облачены в скафандры. Вне сомнений, перспектива путешествия в Хатамипол не внушала им радости. Мэрфи забрался в свой костюм, проверил давление кислорода и герметичность узла стыковки с шлемом.
- Все готовы, ребята?
Никто не ответил. Молчание затянулось. Привратник, ожидающий команду открыть шлюз, усмехнулся:
- Они давно готовы, туан.
- Что ж, - сказал Мэрфи. - В таком случае, двинемся.
Выйдя наружу, Вилбур провел вторую проверку оборудования. Утечки воздуха не наблюдается. Внутреннее давление: четырнадцать целых шесть десятых. Наружное давление: ноль. Двадцать гвардейцев с мрачным видом осматривали свои тонкие мечи и арбалеты.
Руины Хатамипола белели в пяти милях по Фарасанской равнине. Солнце стояло высоко в абсолютно черном небе над кристально четким горизонтом.
В радиопереговорном устройстве Мэрфи раздался фоновый треск.
- Смотрите! Вот и он! - произнес кто-то.
Вилбур обернулся. Охранники остановились, указывая куда-то вдаль. Мэрфи показалось, что в том направлении что-то мелькнуло.
- Двигаемся дальше, - нарушил тишину Вилбур, - там ничего нет.
- Сиамбак!
- Если это и он, то лишь один!
- Где проходит один, могут появиться и остальные!
- Поэтому вас и двадцать.
- Но это безумие - выступать против сиамбаков!
- И зачем это нам? - добавил один из гвардейцев.
- А это решать мне! - сообщил ему Мэрфи и двинулся по равнине. Воины неохотно последовали за ним, что-то неразборчиво бормоча друг другу по интеркому.
***
Выветренные городские стены возвышались над ними, с каждым шагом заслоняя собой все большую и большую часть неба.
- Дальше мы не двинемся, - раздраженно заявил лидер отряда стражников.
- Вы были переданы в мое подчинение! - ответил ему Мэрфи. - Мы заходим в ворота.
Он провел ряд манипуляций со своей камерой и прошел под огромной аркой.
Город оказался гораздо более ветхим, чем его стены: он заметно поддался штормам, бушевавшим над ним миллионы лет. Мэрфи залюбовался открывшимся его взору руинами. Девственное поле для археологических изысканий! Трудно представить, какие чудеса могут обнаружиться после недели раскопок. Вилбур задумался было о бюджете такого предприятия, но его мечты перечеркнул возникший перед глазами образ Шифкина.
С другой стороны, трудно переоценить влияние могущих быть найденными им могил, библиотек либо музеев на престиж и популярность "Познай свою Вселенную!. А султан с радостью предоставил бы землекопов. Сингалюты крепки, за неделю они могли бы перевернуть тут все вверх дном - в случае, если забыли бы о своих суевериях и страхах.
Мэрфи краем глаза взглянул на одного из охранников. Он спокойно сидел на освещенном солнцем камне, если и нервничая, то успешно скрывая это. По сути, продолжал наблюдение Мэрфи, он выглядит даже мирно и расслабленно. Возможно, проблема с набором землекопов в команду не окажется такой уж и трудной...
Но что-то в облике сингалюта было определенно не так. Теперь, когда они оказались укрыты городскими стенами, этот человек открыто демонстрировал свою одежду: замечательный балахон пронзительно-синего цвета, что определенно нарушало султанский эдикт. Конечно, ему всего лишь могло быть холодно...
Вилбур почувствовал, что его волосы встали дыбом. Как ему могло быть холодно? Как он вообще может быть жив? Где его скафандр? Сингалют нежился на камне, с сардонической улыбкой уставившись на Мэрфи. На нем были тяжелые сандалии, черный тюрбан, широкие бриджи и балахон. Более ничего.
А где все остальные? Мэрфи лихорадочно огляделся по сторонам. В добрых трех милях он увидел двадцать человеческих силуэтов, отчаянно несущихся огромными прыжками в сторону Сингалюта. Все они были одеты в скафандры. Но кто этот человек? Сиамбак? Колдун? Галлюцинация?
Существо встало на ноги и пружинящей походкой приблизилось к Мэрфи. Подобно его бывшим охранникам, оно несло в руках арбалет и меч. Но как же... Может, в атмосфере здесь присутствуют следовые количества каких-то газов? Журналист бросил взгляд на индикаторы: Давление снаружи - ноль.
Появились еще двое незнакомцев с горящими глазами и румяными щеками, мягкой походкой приблизились к Мэрфи и взяли его за руку. Прикосновение ощущалось отчетливо, они были определенно материальны, и определенно не имели обустроенных вокруг голов невидимых силовых полей.
Мэрфи попытался вырвать руку:
- Проклятие, отпустите меня!
Никто, разумеется, не услышал его в вакууме. Вилбур огляделся. Человек, появившийся первым, также находился рядом и держал меч в опасной близости от поверхности скафандра. Мэрфи более не сопротивлялся. Он только быстро нажал кнопку на камере, переведя ее в режим автоматической съемки. Кассеты хватит на несколько часов записи сотни кадров в секунду и тысячи на каждый дюйм пленки.
Сиамбаки провели Мэрфи к железной двери, скрытой среди камней в двухстах ярдах. Дверь открыли, затолкнули пленника внутрь и захлопнули с ощутимым сотрясением, которое он ощутил сквозь толстые подошвы скафандра. Послышался свист. Стрелка индикатора наружного давления ожила: пять, десять, двенадцать, четырнадцать, четырнадцать с половиной. Открылась внутренняя дверь. Мэрфи подхватили чьи-то руки, втащили внутрь и отстегнули шлем его скафандра.
- Что происходит? - грозно потребовал он ответа.
Принц Али-Томюс указал пальцем на стол. Мэрфи увидел батарейку для фонарика, алюминиевую фольгу, провода, набор транзисторов, металлические трубки, разнообразные инструменты и приспособления.
- Тут все, что вам может понадобиться, - спокойно сообщил ему принц. - Приступайте к работе. Посмотрим на паралитическое оружие, которым вы бахвалились.
- Так вот оно что!
- Именно.
- Зачем вам парализаторы?
- А какая разница?
- Мне надо понять это! - Мэрфи помнил о том, что его камера регистрирует все вокруг, включая звуки и запахи.
- Я руковожу армией, - подумав, сказал Али-Томюс, - но она безоружна. Предоставьте нам оружие, и я наставлю на истинный путь Хадру, Новую Батавию, Бинг-Бохт и Сандаман!
- Как? Зачем?
- Вам достаточно знать, что это будет сделано. А теперь будьте любезны... - и он указал на стол.
Мэрфи попытался изобразить на лице улыбку:
- Похоже, я попал в знатную переделку. Предположим, что я не смогу собрать для вас оружие?
- Тогда вы будете оставаться здесь в прогрессирующе некомфортных условиях.
- Похоже, я тут надолго.
- Если дело обстоит так, - пристально поглядел на него Али-Томюс, - то мы примем меры для обеспечения вам длительного гостеприимства.
Принц подал кому-то знак. Плечи Мэрфи схватили сзади чьи-то руки, а к его лицу оказался прижат респиратор. Вилбур подумал о своей работающей камере и чуть не рассмеялся. "Тайны! Восторги! Дрожь! Восхитительный материал для "Познай свою Вселенную!". Штатный репортер убит фанатиками! Преступление заснято его собственной камерой! Вы увидите кровь, услышите его предсмертные судороги, ощутите запах яда!"
Газы душили его.
"Вот это кадры! Вот это серия!"
***
- Циргамеск! - восхитился Фрейберг. - Он становится больше с каждой минутой.
- Пожалуй, как раз где-то тут, - поскреб подбородок Кэтлин, - и появился Вилбуровский всадник.
- А ведь верно! Эй, стюард!
- Да, сэр?
- Мы сейчас примерно в двадцати тысячах миль от планеты, не так ли?
- В пятнадцати тысячах, сэр.
- "Звездная кавалерия!". Хорошо звучит! Интересно, что Мэрфи успел напридумывать о своих дурацких суевериях?
Кэтлин, который все это время смотрел в огромный иллюминатор, ответил сдавленным хриплым голосом:
- Почему бы не задать этот вопрос ему лично?
- А?
- Спросите у него лично! Вот он - снаружи, сидит на каком-то существе...
- Это, должно быть, привидение... - прошептал Фрейберг. - Человек без скафандра... Этого не может быть!
- Смотрите! Он увидел нас...
Мэрфи уставился на них во все глаза. Очевидно, он был удивлен не меньше. Он помахал им рукой. Кэтлин с опаской отшатнулся.
Фрейберг нарушил тишину:
- Он оседлал не существо. Это какой-то гибрид ракетного ранца и детской педальной машины со стременами!
- И он направляется к стыковочному узлу нашего корабля!
***
Вилбур Мэрфи сидел в капитанской каюте, дыша осторожно, словно пробуя воздух на вкус.
- Как вы? - не выдержал Фрейберг.
- В порядке. Немного жжет в легких.
- Неудивительно! - проворчал судовой врач. - Я никогда не видел ничего подобного.
- И как вы себя ощущали? - спросил Кэтлин.
- Там все навевает жуткое одиночество и ощущение пустоты. Воздух только выходит из ваших легких, никогда не поступая внутрь. Престранное ощущение. И вам не хватает ощущения ветра, обдувающего вашу кожу. Никогда прежде не обращал на это внимания. Оказывается, воздух - он как... как шелк, как взбитые сливки - у него есть фактура...
- Вам не было холодно? Ведь предполагается, что температура космического пространства - абсолютный нуль!
- Космическое пространство это ничто. Оно не горячее и не холодное. Когда вы под солнечными лучами, вы нагреваетесь. Но в тени лучше: вы не теряете тепло путем конвекции, а излучение и испарение пота обеспечивают вам комфортную прохладу.
- Все равно я ничего не понимаю, - пробормотал Фрейберг. - Этот принц Али, он вроде как повстанец, не так ли?
- В общем и целом я его не виню. Нормальному человеку, вынужденному жить под этими куполами, приходится тем или иным образом выпускать пар. Принц Али придумал себе священный военный поход. Полагаю, это даже было ему под силу - по крайней мере, в масштабах Циргэймса-Три.
- Но население других куполов значительно больше!
- Если дело доходит до драки, - прокашлявшись, продолжил Мэрфи, - один сиамбак с легкостью справляется с двадцатью противниками в скафандрах. Небольшая рана почти не помешает ему, а вот скафандр маленький надрез в нем заставит вывернуться наизнанку. Вместе с содержимым.
- Что ж, - вмешался в разговор капитан, - полагаю, теперь Комитет охраны мира отправит сюда команду для наведения порядка.
- А что случилось после того, как вы очнулись от действия хлороформа? - спросил Кэтлин.
- В общем и целом я не почувствовал ничего особенного. Ощущалось что-то чужеродное на груди, но я не обратил на это особого внимания - был все еще порядком одурманен. Как выяснилось позже, я находился в середине процесса декомпрессии. Весь процесс у них длится восемь часов, давление снижается по два фунта в час, медленно и осторожно, чтобы не вызвать кессонной болезни.
- Вы находились там же, где встретились с Али?
- Да, это и была их декомпрессионная камера. Им пришлось сделать меня сиамбаком - в противном случае им было бы негде меня держать. Довольно скоро туман в моей голове прояснился в достаточной степени, и я разглядел, что к моей груди прикреплен этот аппарат. - Мэрфи кивнул на устройство, лежащее на столе. - Я опознал кислородный баллон, увидел, как по пластиковым трубкам течет кровь - голубая из моего тела в похожую на карбюратор сборку, красная - назад в кровоток, и предназначение этой конструкции стало доходить до меня. Углекислый газ все еще выдыхается сиамбаком обычным образом, но кровь, поступающая в левое предсердие, перенаправляется через карбюратор и насыщается кислородом. У человека пропадает нужда вдыхать. Устройство обеспечивает приток кислорода, а декомпрессионная камера приучает его организм к отсутствию наружного давления. Необходимо помнить только об одном - ни к чему не прикасаться открытой кожей. Если предмет находится на солнце, вы заработаете ожог, если в тени, то разрыв тканей. Во всех остальных аспектах вы свободны как птица.
- А как вам удалось сбежать?
- Я заметил эти ракетные мотоциклы и начал размышлять. В Сингалют вернуться я не мог - я был бы тут же схвачен и линчеван как сиамбак. До другой планеты было не добраться - не хватит топлива. Однако я помнил, когда к планете прибывает следующий корабль; я сообщил охраннику, что выйду на минуту, подбежал к одному из ракетных мотоциклов и захватил его. Так что все получилось исключительно просто.
- Ну что же, Вилбур, - расплылся в улыбке Фрейберг, - это замечательный материал, отличная пленка! Возможно, мы растянем ее на два часа!
- Одна мысль все же не дает мне покоя, - задумчиво проговорил Кэтлин. - Кого стюард видел в космосе в первый раз?
Мэрфи пожал плечами:
- Возможно, кто-то решил порезвиться. Небольшой перебор с содержанием кислорода в крови - и вас уже неудержимо тянет на разнообразные дурачества. А может, это был кто-то, кто решил что с него хватит священных войн. Помните сиамбака в клетке? Когда Али-Томюс проходил мимо него, они посмотрели друг другу в глаза, и тогда принц слегка улыбнулся. А что, если этот сиамбак и пытался убежать на корабль? Беглеца приняли на борт и передали султану, а тот решил публично покарать его.
- Интересно, что теперь султан сделает с Али?
Мэрфи покачал головой:
- На месте принца я бы постарался побыстрее исчезнуть.
В этот момент ожил громкоговоритель:
- Вниманию всех пассажиров. Мы только что вошли в карантинную зону. Вы можете начать готовиться к высадке. Имейте в виду: на Сингалюте не разрешены оружие и взрывчатка!
Мэрфи улыбнулся:
- И тут вступаю я!
notes
1
Традиционный малайский напиток (прим. перев.)
2
Способ получения рисунков на ткани с помощью воска (прим. перев.)
3
Приступ непреодолимого влечения к убийству (прим. перев.)
4
Рассказ написан в 1953 году, когда влияние вакуума на живые организмы еще не было изучено (прим. перев.)
5
Традиционная одежда народов Юго-Восточной Азии - полоса ткани, обёртываемая вокруг бёдер или груди и доходящая до щиколоток (прим. перев.)
|
