Источник Амбер Ланкастер Грейс

        Стэфан, едва надев корону, теряет всё свое королевство, сталкиваясь с устрашающими воинами Тёмного войска. Во главе этого войска стоит родной брат его отца, получивший за свои деяния прозвище "Проклятый". Согласно древним приданиям, в лесу неподалёку от его королевства, есть источник, дарующий невероятную силу тому, кто решится испить из него. Молодой король отправляется на поиски этого источника, однако, получает намного больше, чем невероятную силу.

        Грейс Амбер Ланкастер ([email protected])

        Источник


        Источник
        Грейс Амбер Ланкастер

        Солнце закатывалось за иссиня-зеленый горизонт, зловеще краснея, словно требуя крови, испуская слепящие лучи света, предвещая беду. С далекого запада приближалась буря. Но несла она не дождь и молнии, а смерть и разруху. Облака те были - облаками пыли, и гром тот был - неистовый топот копыт и звон железного оружия, жаждущего крови и плоти. Надвигалось полчище. Были в ее рядах меднокожие дикари-наемники с каменными топорами, разрисованные кровью своих жертв, с ожерельями и поясами из черепов и зубов, одетые в шкуры волков. Были там и закованные в железо и камень горцы, с длинными копьями и тяжелыми мечами-тесаками. А впереди того полчища шло Черное войско: жестокие и бесстрашные воины в черных, как смерть, доспехах и рясах. Кто восседал на черных конях, закованных в черные пластины мателла, яро рвавших под своими копытами стонущую землю, похожих на химер, изрыгающих пламя. Кто бежал своими ногами, таща на себе гремящие доспехи, скрывающие их тела и лица, оставляя лишь щель для глаз.
        Полчище надвигалось на город-крепость, королевство Бессар. Впереди этой бури шел младший брат покойного короля Бессара - Осгальда Бессарского, Тельбот Проклятый. Прозвище свое получил он за то, что, по словам старых сказочников, за ним всюду и всегда следовала смерть, но никогда ее рука не касалась самого Тельбота.
        Тяжелые черные доспехи, добротно покрытые железом и красным золотом, скрывали его испещренное шрамами, оставшимися от чудовищных костров, тяжелых мечей и острых метких стрел, тело. От каждого движения доспехи скрежетали и гремели, и тот скрежет был подобен крику Банши. Лицо его закрывала маска, искаженная ликом ярости и ненависти. Через единственные отверстия для глаз глядели холод и пустота, словно там не было глаз человека, а сама лишь смерть. Те, кто осмеливался взглянуть в них, впадали в мертвенное оцепенение. Голову Тельбота венчала корона с шестью острыми лучами, похожими на обломки темной звезды. На поясе Тельбота в ножнах из кожи дракона лежал двуручный меч Каратель, на рукояти которого стояло клеймо древних, утерянных еще в эпоху Древних королей, гномьих кузниц. Клеймо это означало, что Каратель был выкован в самом сердце планеты, и рукоять его высечена из павшей звезды. Сломать тот меч было по силам только богам.
        Мрак приближался быстро и неудержимо, но еще быстрее надвигалось Черное войско. Все замирало, парализованное ужасом. Земля выла в муках, испуская языки пламени из самых далеких глубин, и в небеса, смыкающиеся черным сводом над Бессаром, поднимались столбы серого густого едкого дыма и пепла, заслоняя собой последние блики кровавого солнца.
        В Бессаре загорались огни. Сурмы затрубили тревогу. По длинному каменному коридору, обильно освещенному масляными лампами в неглубоких нишах в горе с одной стороны, и открытой галереей по другую сторону, открывавшей вид на пустошь, по которой надвигалось войско, бежал молодой герцог. Он нервно поглядывал в сторону черной бури, надвигавшейся на Бессар. С каждым ударом его сердца его шаги ускорялись. Он был в добротных доспехах из черного металла бессарских рудников, защищавшие его крепкое тело и руки. Они были украшенны позолотой с узорами солнца, огненных стрел и медвежьих голов - гербом королевства. На поясе герцога можно было увидеть два меча с драгоценными камнями на эфесе каждого, лежавших в ножнах. На его ногах были тяжелые кожаные сапоги, оббитые железом, с острыми шипами и деревянной подошвой, потому каждый шаг герцога раздавался многократным эхом по длинному коридору. В руке герцог держал железный шлем.
        Лицо его, смуглое от солнца, с горящими ясными глазами и чувственными губами, поросшее негустой черной щетиной, хранило спокойствие. И лишь глаза выдавали его тревогу. Его черные волосы, взъерошенные ветром и небрежно приглаженные, словно смола поблескивали в свете лампад.
        Наконец, он дошел к широким деревянным дверям, висящим на медных петлях, увитых железными узорами, шипами и гвоздями. Без стука он отворил их и вошел в Тронный зал. Там, на троне из амаранта, находившемся в стороне от входа, оббитом бархатом и шелком, с золотыми украшениями, в окружении советников и супруги, сидел молодой король Бессара - Стэфан. На груди короля сверкал герб Бессара. На короле были позолоченные доспехи. Его руки обвивали перчатки с железными шипами, покрытые золотом и ядом. Его лицо было смуглым, волосы - темно-русыми, словно лучи осеннего солнца. Глубокие синие глаза взволнованно глядели на вошедшего герцога. За поясом короля сверкал кинжал с рубином в навершии в виде лапы орла. Было нечто общее в короле и герцоге - одинаковые чувственные губы, манившие всех женщин королевства, пронзительный взгляд, и небрежно приглаженные густые волосы.
        - Ну, наконец! - воскликнул король, увидев герцога - Таурум, где тебя носит?
        Без поклона, герцог подошел к нему и ответил:
        - Я получал сведенья от разведчиков. Нам нужно спешить!
        - Что ты предлагаешь? - спросила супруга короля - королева Мэрэдит, облаченная в сияющее белоснежное платье с хрустальной короной на золотых волосах, бурными волнами, спадавшими на ее белоснежные плечи и пышную грудь. Ее ярко-зеленые глаза впились в самое сердце Таурума, и ее губы застыли в страхе произнести вопрос, означавший, что ее кошмары превратятся в реальность.
        - Я предлагаю... - ответил Таурум, собираясь с силами - я предлагаю вывести через тайные тоннели всех жителей Бессара, а воинам и мужчинам, мальчикам и старикам, способным сражаться, взять в руки оружие, и выступить на защиту королевства.
        - Вы предлагаете, - внезапно выступил один из советников, стоявших по правую руку от короля Стэфана, и отличавшийся от остальных советников своим пышным нарядом из лучших видов желтого бархата и жаккарда, с черными узорами и шелковыми лентами - славным жителям этого великого и бесстрашного королевства бежать? Бежать, словно гнусные трусливые овцы? Так? Не слишком ли вы молоды, герцог Таурум, для того, чтобы давать королю - слава его имени - столь дерзкие и слабо обдуманные советы?
        - Отнюдь. Это здравые мысли, советник Тавини! - пожал плечами герцог.
        Советник Тавини хотел вновь ввязаться в пылкий спор, но король вмешался раньше.
        - Тавини, - сказал король Стэфан - Я согласен с Таурумом, он мыслит разумно. Это самая первая мысль, которая посетила меня. - король взглянул на Таурума, затем вновь на советника - Вели страже выводить всех женщин и детей, стариков и немощных из города. Снабди их едой и водой. Остальным - выдать оружие из кузниц Бессара и пускай обороняют свое королевство.
        - Да, ваша светлость. - недовольно ответил Тавини. Он шепнул другим советникам, и те быстро покинули Тронный зал, шелестя светло-желтыми рясами, подпоясанными черными кожаными поясами с мешочками и карманами на них.
        - Стэфан, - обратился герцог к королю - прошу, скажи мне, что ты тоже покинешь город вместе с Мэрэдит
        Король женился, как только взошел на трон, поскольку это было последним желанием покойного короля Осгальда, и из-за того, что произошло это совсем недавно, детей король не имел.
        - Что ты говоришь? - возмутился и оскорбился король.
        - С вашей стороны оскорблением является такое заявление по отношению к его величеству - слава его имени - вашему королю! Вам, как никому другому, известно, насколько его величество хорош в бою. Доблестнее воина не сыщешь нигде! - возмущенно прошипел Тавини.
        - Да опомнитесь же! - воскликнул Таурум, взывая к их разуму и вздымая к небу крепкие руки в сверкающих перчатках. Его выклик пробежался по круглому каменному залу без окон, рассыпаясь эхом от люстр из хрусталя и мраморных лав для советников.
        - С Загорья надвигаются варвары, которые, убивая своих жертв, выпивают их кровь. С гор идет войско мотугов, способных разрубить ствол древа на две части одним ударом. А ведет их Тельбот Проклятый собственной персоной. Как твой военный министр, и в первую очередь, как твой друг детства, молю и заклинаю тебя, Стэфан, спасайся вместе с Мэрэдит от этой чумы.
        - Ни мой муж, ни я не покинем это королевство живыми! - воинственно заявила королева Мэрэдит.
        - Моя госпожа! Ваши слова достойны преклонения, я восхищаюсь вашей доблестью! - воскликнул в приступе восхищения советник Тавини.
        - Замолчи же. Ты толкаешь их на верную смерть! - выкрикнул Таурум, с кулаками бросаясь к советнику Тавини. Стэфан, подхватившись с трона, встал между ними, преграждая путь Тауруму, и добавил:
        - Мое решение есть закон, Таурум. Но будешь ли ты стоять плечом к плечу со мной, когда эта чудовищная дружина войдет на наши территории? Будешь ли ты стоять спиной к спине со мной? Не испугаешься ли ты взглянуть в глаза смерти вместе со мной, когда она вторгнется в стены нашего королевства? Не выпустишь ли ты меч из рук ранее, чем пробьется последний удар твоего сердца?
        Король Стэфан положил руку на плечо Таурума, и наклонился, глядя ему в глаза.
        - Да! Клянусь, мой друг и мой король, что буду верен тебе! - воскликнул Таурум.
        - Спешите, господа, времени не остается на прощания, Черное войско уже у стен Бессара. - сказала Мэрэдит, бросаясь к ним - Сделайте так, чтобы вами двумя гордился покойный король Осгальд и весь Бессар.
        Стэфан поцеловал белоснежную нежную щеку своей супруги, и советник Тавини проводил ее в безопасное место. Взяв длинный двуручный меч, украшенный резьбой, позолотой и драгоценными камнями, Стэфан вложил его в ножны на поясе. Прихватив шлем, король в сопровождение герцога, покинул Тронный зал.
        Король, плечом к плечу с Таурумом стояли во главе армии из воинов, стариков, которые еще помнили былые войны, крестьян с дрожащими руками, кузнецов и юношей с едва проросшей щетиной. В руках они держали то оружие, что смогли найти, и что оставалось в кузницах Бессара. В руках у них были и древние клинки, и острые мечи из кузниц Бессара, и меткие кинжалы, копья, стрелы лесных эльфов, вилы земледельцев и топоры мясников, и даже простые деревянные дубинки.
        Началась атака городских ворот. Первыми выступили лучники и арбалетчики. Врагов обливали раскаленным черным металлом из шахт около города и обильно посыпали камнями, добивая стрелами тех, кому удалось увернуться от смертельного дождя. Земля дрожала. Из-за толстых белоснежных стен города поднималось зловещее бурое зарево, дым и копоть. Доносились зверские крики горцев, запугивающих своих жертв.
        Прогремел второй удар в ворота города. Воины непоколебимо стояли на своих местах. Нерушимы, едины общей идеей защиты своего дома. Их сердца бились в унисон, преисполняя друг друга отвагой. От городских стен отрывались куски и рушились на землю. Огромные врата Бессара дрожали, как юная дева в первую брачную ночь, но ни на миг не прогнулись. Два засова из железа и стали держали огромные врата из древнего дерева каби, окованного черым металлом из шахт Бессара, и замкнутые замками древних гномьих мастеров.
        Еще два удара в ворота. Они еще держались. Внезапно, нагадано со стен города на воинов посыпались стрелы - враг взобрался на городскую стену и, круша стрелков Бессара, атаковал воинов, которые стояли на площади у ворот.
        Стэфан и Таурум, прикрываясь щитами, начали пробиваться сквозь столпотворение к башне, через которую быстрее всего можно было добраться на стены города.
        - Ишгольд! - обратился Стэфан к одному из командиров - Передаю тебе командование. Обороняй ворота, не дай им пройти в город. Я же очищу стены Бессара от вражеских стрелков.
        - Слушаюсь. - уверенно кивнул Ишгольд и в тот же миг принялся отдавать команды.
        Стэфан и Таурум, взяв десяток воинов, направились в башню. Враги еще не успели ее захватить, и путь оказался чист. На крепостных стенах оказалось около сотни лучников и головорезов Черного войска. Одни добивали Бессарских стрелков, другие атаковали воинов на площади у ворот, третьи взгромождали лестницы и поднимали на стены тяжелые катапульты, чтобы разгромить город изнутри.
        - Ты бей стрелков, а я возьму остальных. - обратился король к Тауруму, затем взглянул на воинов - Остальным - бейте всех, кого увидите. Никого не щадим!
        В тот же миг блеснули темные клинки обнаженных мечей, и они бросились в бой. Водопадами полилась алая горячая кровь, оглушающе зазвенело оружие, лавиной на землю посыпались пораженные тела врагов. Несколько взмахов мечом - и Стэфан сразил дикаря-наемника. Еще несколько взмахов, удар эфесом, поворот, вновь взмах - и головы еще двух горцев полетели с плеч. Таурум не мешкал, и тоже разделался с тройкой стрелков и наемником-дикарем.
        Разделавшись со всеми врагами на городских стенах, Стэфан с Таурумом огляделись: угроза вторжения спала. Но городские ворота вот-вот были готовы пасть. К тому времени, как они с Таурумом и кучкой воинов спустились на площадь у ворот, черные всадники прорвались сквозь врата и черной рекой хлынули в город. За считаные мгновения ряды воинов Бессара поредели.
        - Ваша светлость! - задыхаясь от битвы и крови, которой он был залит с головы до ног, произнес Ишгольд, подбегая к королю Стэфану - Спасайтесь! Шансов на победу нет. Их слишком много.
        Он был весь изранен небольшими порезами, его одежда была похожа на шкуру убитого медведя - истрепанная в лохмотья и бурая от крови врагов и его собственной. Но он все еще крепко стоял на своих ногах и уверенно держал меч. По его лицу текла тонкая струйка крови из разбитой брови.
        - Нет. Никак нельзя! Я буду стоять до последней капли крови. - возразил король.
        - Опомнись, Стэфан! Мы должны бежать, чтобы выжить и потом спасти наше королевство! Это такой же дом для меня, как и для тебя. - возразил Таурум - Но кто поведет войско в битву за Бессар, если короля не будет в живых? Зачем Мэрэдит ждет тебя, если ты хочешь погибнуть здесь?
        - Ты прав, мой друг, как это ни позорно, но ты прав. Мы должны бежать. Ишгольд, пойдем же!
        Но командир отрицательно покачал головой.
        - Идите, поспешите, а я задержу их. Мне все равно уже конец.
        Не давая сказать более ни слова Ишгольду, Таурум пожал его руку и потянул Стэфана скорее в замок, за Мэрэдит. Она ждала его в своих покоях. Мэрэдит сидела на ложе. Рядом с ней стоял советник Тавини. Увидев Стэфана, она подхватился с кровати, и бросилась к нему в объятия.
        - Моя королева - печально произнес король Стэфан - мы должны бежать, ради будущего нашего королевства мы должны покинуть Бессар сейчас же.
        - Но... Стэфан... - удивилась королева. На мгновение ее лицо выразило негодование, быстро сменившееся сладкой улыбкой.
        - Да, мой король. - кивнув, ответила она.
        - Врата пали, войско повержено. Сейчас нет резона оставаться. Мы бессильны. - объяснил Таурум.
        - Есть одно древнее сказание... - произнес советник Тавини - Я не могу помочь вашей светлости изрубить войско, но могу раскрыть древнюю тайну о том, где взять силу и сразиться с ними.
        - Говори же, не томи! - возбужденно выкрикнул король Стэфан.
        - Но это же древняя магия. Ты не знаешь сам, на что идешь! - возразил Таурум.
        - Мне плевать! Я должен спасти королевство своего отца. - ответил король и обратился к советнику Тавини - Говори. Я слушаю.
        - В лесу Этонн, у Воющей горы, есть источник. Течет он из ниоткуда и утекает вникуда. Вода в нем красная, как кровь. Кто осмелится и выпьет той воды хоть глоток, станет непобедимым, словно Древний король.
        - Это всего лишь глупое сказание. - вновь возразил Таурум - Ты тратишь время на пустяки, бред, не стоящий и гроша!
        - Это не бред! - закричал Тавини - Я видел его своими глазами.
        - Почему же ты сам не выпил из него? - удивился Стэфан.
        - Потому, что из источника того пил Тельбот. Я имел неосторожность и совершил ошибку, привев его к тому источнику.
        - Я верю тебе, Тавини. И теперь понятно, почему Тельбот так силен и непобедим, что даже сама Смерть не может его забрать. Ты покажешь, где он? - ответил Стэфан.
        - Я расскажу вам, где этот колдовской источник, но сейчас моя цель - защитить королеву. Ее назначение - сохранить королевскую кровь. А моя - оберегать королеву, носящую наследника.
        Стэфан чуть не выронил меч из руки.
        - Мэрэдит! Неужели? - произнес он, обнимая королеву. Она смущенно опустила глаза и улыбнулась. Она была сама невинность. Ее улыбка была нежна и чиста, словно роса на молодом лепестке розы.
        Тавини объяснил им, как найти источник в лесу Этонн:
        - Подножие Воющей горы будет устлано густым туманом. В тумане том шастают духи и тени, но они безвредны для того, кто не имеет в сердце страха. Вы должны продолжать свой путь до самого источника, не останавливаясь. Сам источник пересекает мост. Перейдя этот мост, дар источника - могучая сила - становиться вечным. В ином случае - в следующее полнолуние сила исчезнет. Но мост пересекать никак нельзя!
        Затем, взяв один из мечей, висевших у кровати королевы, Тавини повел Мэрэдит к одному из тайных ходов, ведущему далеко прочь из города. Стэфан проводил королеву и поцеловал ее белоснежную шелковистую щеку на прощание. Он стоял, провожая королеву взглядом, пока она, следуя за советником Тавини, удалялась по бесконечному коридору, слабо освещенному мерцающим светом свечей в канделябрах на стенах.
        Стэфан и Таурум так же направились к другому тайному подземелью, знакомому им еще с детства. Они шли по узкому земляному проходу. Порой лаз был столь низким, что им приходилось сгибаться почти вдвое, либо ползти на коленях, чтобы пройти по тоннелю, не ударяясь при этом головой о свод. Их доспехи то и дело, все время задевали ветхие деревянные опоры стен.
        - В детстве этот тоннель казался больше! - заметил Таурум, проталкивая себя вперед.
        - Это все потому, что в детстве ты был тощим и хилым мальчишкой! - засмеялся Стэфан.
        - Ты был таким же. - ответил Таурум. В его голосе не было ни капли злости или обиды, лишь тревога за своего друга.
        Они вышли из тоннеля посреди поляны в лесу. Дверь из подземелья скрывалась в стволе широкого дерева, стоявшего в гордом одиночестве посреди зеленой поляны. Дверь, скрытая за корой дерева, незаметно захлопнулась, когда Стэфан и Таурум вышли из тоннеля.
        Чтобы разглядеть, в какой стороне Воющая гора, и в какую сторону им двигаться, Таурум взобрался на одну из сосен. Для этого ему пришлось сбросить почти все доспехи. Быстро оглядев местность, он спустился к Стэфану.
        - Нам еще... - начал он, спрыгивая с последней ветки сосны, но Стэфан прервал его, подавая сигнал молчать.
        - Что? - чуть слышно спросил Таурум, приблизившись к нему.
        - Я слышу разговоры. - сказал Стэфан - судя по говору, это наемники. Они совсем близко. Кого-то ищут.
        - Не могут же они искать нас? - удивился Таурум - Никто не знает, что мы здесь.
        - Это не важно. Давай поскорее уберемся отсюда. Куда нам идти?
        Собрав свои мечи и доспехи, Таурум быстро и беззвучно повел Стэфана в направлении Воющей горы. Шли они долго. Уже Стэфан начал тревожиться, не ошиблись ли они в направлении, не сбились ли с пути, как вдруг их окутал туман - тяжелая, густая, пепельного цвета, пелена, змеей окутывавшая их тела.
        В тумане, там и тут, раздавались отдаленные жалобные стоны и злобные шепоты. Вокруг них шастали тени. Стэфан несколько раз порывался броситься на тень, разглядев в ней то воина Черного войска, то дикаря-наемника, но вовремя вспоминал о словах советника Тавини. Таурум шел впереди, желая первым встретить опасность и защитить друга. Он первым услышал звук текущей воды. Окликнув Стэфана, он бросился вперед на звук журчащего источника.
        В нескольких шагах от них был источник, вытекавший из-под горы. Он действительно возникал из ниоткуда, огибал гору, и стирался с поля зрения, превращаясь сперва в тонкий ручеек, который рассеивался по ходу течения. Через источник было перекинуто два бревна - ствол одного дерева, разрубленный пополам. Таурум оглядел местность, пока Стэфан разглядывал источник. Туман медленно рассеялся, и Стэфан застыл в ужасе. Вода была красной и густой, словно кровь. В воздухе пахло солью и острыми пряностями. От этого аромата резало в носу. В воде, на дне источника, что-то лежало. Стэфан присел, и стал всматриваться в воды источника. Хватило мгновения, чтобы разглядеть в воде тела: мертвые тела воинов. Их лица были спокойны, словно они уснули сладким сном, но их глаза - пустые, тусклые, холодные - были широко распахнуты.
        - Таурум! - закричал Стэфан - Посмотри, что это? Это тела?
        -Таурум подошел ближе, всмотрелся в воду, но так ничего и не увидел. Стэфан потер глаза ладонями. Ошибки не было - он по-прежнему видел мертвые тела. Осторожно протянув руку, он опустил ее в воды источника, и попытался дотянуться до тела, медленно проплывавшего в воде. Его рука прошла сквозь тело, и все мертвецы сразу же исчезли.
        - Нет времени! - поторопил его Таурум - Мы и так много потеряли, разыскивая эту проклятую воду. Выпьем ее скорее, и вернем тебе Бессар!
        Он первым окунул обнаженную ладонь в воду и набрал немного алой, как кровь, жидкости, затем выпил ее. Стэфан медлил.
        - Что-то чувствуешь? - нетерпеливо спросил Стэфан.
        Таурум отрицательно помотал головой, но лишь раскрыв рот, из него вырвался страшный звериный рев. Таурум рухнул на землю, сжимаясь и корчась от боли и мучительного жгучего огня, который пронзал все тело.
        - Таурум, что с тобой? Что происходит? Я могу тебе помочь? - кричал Стэфан, колеблясь подбежать к другу, видя, что с ним происходит. Но Таурум не отвечал ему. Стэфан невольно схватился за меч, все еще не решаясь его обнажить. Он в оцепенении наблюдал за перевоплощением Таурума, не имея сил, чтобы помочь ему. Тот извивался, изгибался, стоя на четвереньках, кричал от боли и рычал, словно зверь. Его глаза загорелись желтым огнем, одежда, плотно облегавшая его тело, трещала и лопалась, разлетаясь в стороны от его тела, словно щепки от лезвия топора. На руках Таурума появились острые длинные когти, тело покрывалось черной шерстью; появились острые клыки, и из его губ, пронзенных клыками, потекла струя крови. Наконец Стэфан понял, что его друг превращается в оборотня.
        Таурум стоял на четвереньках, впиваясь когтями в землю, и тяжело дышал. Его тело - спина и ноги - все еще вздрагивало и изгибалось, ощущая адский жар, и шерсть на его позвоночнике топорщилась, словно иглы. Когда все кончилось, Стэфан осторожно, медленно и тихо подошел к нему, продолжая держать руку на эфесе меча.
        - Т-Таурум.. - тихо произнес он.
        - Я в порядке. - жадно вдыхая воздух, по-человечески произнес оборотень.
        Стэфан бросился к нему на помощь, подал руку и помог подняться на ноги, а точнее - на лапы. Таурум, и без того рослый и крепкий, стал вдвое больше и крупнее. Его широкие плечи смогли бы скрыть за собой двух таких, как Стэфан. Таурум смотрел на Стэфана теперь сверху вниз, глазами, наполненными жаром.
        - Не верю, что это ты. - произнес Стэфан - Будь проклят тот час, когда я послушал советника Тавини!
        Таурум осмотрел себя в новом облике.
        - Стэфан, - произнес он глубоким рычащим голосом, - мой облик стал иным, но это все же я. Твой друг.
        Таурум встряхнулся, подошел к самому большому дереву, что было в поле его зрения, и со всей силы ударил по нему когтями. Дерево затряслось, заскрипело, посыпалась листва с кроны, словно слезы сироты, и, злобно затрещав, рухнуло на землю.
        - Вот это колдовство... - удивленно, и в то же время одобрительно, произнес Таурум, оглядывая свои когти, сверкавшие серебром в свете луны - Теперь твоя очередь.
        Пока Таурум испытывал свои новые силы, Стэфан вернулся к источнику, и опустил в его воды свою ладонь. Вода была теплой. Он зачерпнул немного воды ладонью и отпил из нее. Она была на вкус словно кровь. В тот же миг Стэфана затошнило, желудок скрутила резкая боль, а в ушах зазвенели тысячи колоколов. Он схватился обеими руками за голову, стараясь заглушить звон, но он был внутри его черепа. Ему послышался боевой крик дикарей, и сильный толчок повалил Стэфана в воду. Он сразу же попытался выбраться из воды - но что-то или кто-то его удерживало. Стэфана охватил ужас. Он подумал: неужели Таурум хочет меня убить? Он не может этого сделать. Нет! - решил он. Вдруг в его теле появилась невероятная сила, боль и звон исчезли, и он ощутил прилив энергии.
        Мощным рывком Стэфан вырвался из воды, оттолкнув то, что удерживало его под водой. Выхватив меч из ножен, и, сам того не заметив, он перерубил меднокожего наемника, что, опомнившись от толчка Стэфана, вновь бросился к нему, замахиваясь каменным топором, размером с маленького ребенка.
        Быстро окинув взглядом все, Стэфан понял, что на них напали. В тот же миг, как он разделался с одним наемником, на него бросился другой - горец с длинным острым копьем, окованный железными доспехами с орлом на груди. С грациозным изяществом Стэфан увернулся от копья горца, подбежал к нему и ударил эфесом в нос так, что кровь горца брызнула на доспехи Стэфана, и пока тот не успел обернуться, рассек его тело пополам. Сила его удара была столь велика, что доспехи, известные своей прочностью, развалились на части.
        Покончив со вторым врагом, он бросился на помощь Тауруму, которого атаковали со всех сторон. Он разбрасывал их, как щепки, но его силы заметно угасали, и он получал ранения, теряя бдительность.
        Двоих наемников Стэфан убил, пронзив поочередно мечом, подкравшись к ним со спины. Оставшиеся наемники сразу же бросились на него, забыв о Тауруме. Разделавшись, после долгой борьбы, еще с одним дикарем, Стэфан почувствовал, что теряет силу. К счастью, на подмогу к нему пришел Таурум, оклемавшийся от атаки. Таким образом, Стэфану и Тауруму оставалось справиться лишь с двумя противниками.
        Стэфан схватился с коренастым горцем, разъяренным и страшным, словно предсмертная агония. Несколько ударов - и Стэфан пробил доспехи горца, но тот все еще был силен для продолжения боя. Ударив его в подбородок, Стэфан, в то же мгновение выбил меч из его руки и нанес удар. Но горец его парировал, хорошенько стукнув Стэфана железной перчаткой по голове. Он пошатнулся, попятился, и споткнулся о чье-то тело, лежащее на земле. Стэфан с грохотом металлических доспехов упал на землю, но клинки свои не выпустил из рук. Наемник в мгновение ока оказался возле него, и замахнулся поднятым мечом. Стэфан успел защититься от его удара, скрестив клинки меча и кинжала перед лезвием наемника. Горец вновь замахнулся, и Стэфан повторил свой трюк, но горец предугадал его действия, и выбил меч из его руки. Ногой он наступил на вторую руку, в которой Стэфан держал кинжал.
        Стэфан вскрикнул от боли. Над ним стоял, навалившись всем телом на его кисть, высокий, словно секвойя, толстый и необъятный, как гора, в тяжелых доспехах, бледнокожий горец. Его белесое лицо выглядывало из-под шлема, как полная луна из-за облака - столь бела была его кожа. Горец замахнулся над Стэфаном, устремив острие меча прямо в грудь Стэфана.
        'Я не хочу так бессмысленно погибать!' - печально подумал Стэфан, чувствуя, как силы буквально утекают из него, и закрыл глаза.
        В последний миг, когда между острием меча и нагрудным доспехом Стэфана осталось столько места, что могла проскользнуть лишь муха, Таурум набросился на горца. Сбив его с ног, он вцепился ему в горло. Наемник выронил меч, но продолжал некоторое время сопротивляться, вырываясь и отбиваясь кулаками, но хватка была железной.
        Когда казалось, что все кончено - наемник мертв - Таурум пронзительно вскрикнул от боли, и отвалился в сторону. Его глаза сверкали желтым огнем, по волчьей морде и лапам густая кровь стекала на землю. Спустя несколько мгновений, проведенных в недоумении, Стэфан заметил в его груди, немного ниже амулета, висевшего на шее Таурума, блестящую рукоять ножа. Нож был маленьким, посеребренным, с резбленной ручкой, а лезвие полностью погрузилось в тело Таурума.
        - Стэфан... - взвывая, протянул он. Стэфан вмиг подскочил к другу, и принялся зажимать рану ладонями.
        - Достань его - хрипел Таурум - Проклятый нож. Как же жжет!
        - Ты умрешь, если я его достану. - возразил Стэфан.
        - Неужели ты не видишь - я уже умираю, Стэфан. - прохрипел Таурум - Достань же его!
        Стэфан зажал рану одной рукой, а второй обхватил рукоять ножа и резко выдернул его из груди Таурума. Тот скорчился от боли, но молчал, тяжело хрипя и хватая воздух губами.
        - Стэфан... - прошептал он, теряя остатки сил - Уходи. Беги, не дай им убить и тебя.
        - Нет. Я не оставлю тебя здесь. Держись, друг, держись! Быть может, источник спасет тебя? Ты не должен умереть.
        - Стэфан... Это мой конец. Ты должен идти.
        - Нет. - настаивал Стэфан.
        - Не дай моей смерти быть напрасной, молю тебя, беги!
        Сказав эти слова, он тяжело взвыл и вздохнул в последний раз.
        Некоторое время Стэфан смотрел на его широко распахнутые глаза и из его глаз текли слезы. Вдруг он вскочил, направился к источнику, прихватив шлем одного из горцев. Зачерпнув воды из источника, Стэфан вернулся к телу Таурума, и стал вливать ему в пасть кровавую воду источника. Но она не помогала: ничего не изменилось. Тогда он принялся смазывать рану на груди Таурума. Но все было так же безрезультатно.
        Из всех сил он швырнул шлем в дерево. Шлем раскололся и, звякнув, осколки упали на землю. Стэфан неподвижно смотрел на тело своего друга - самого доброго, веселого и самого верного воина. Он смотрел на Таурума и искренне верил, что вот-вот он проснется.
        Начало светать. Где-то вдали Стэфан вновь услышал голоса дикарей-наёмников. Охваченный ужасом, он подхватился на ноги. Утренний ветерок доносил приближавшиеся голоса. Опустив веки Таурума, он сорвал с его шеи амулет в форме двух скрещенных топоров в объятиях плетенного круга, и бросился вглубь леса. Забыв о сказании Тавини, Стэфан миновал мост, обогнул гору, и стремглав побежал куда глаза глядят.
        Много ли, мало ли он пробежал - Стэфан не знал. Он знал лишь одно - этот лес во владениях Лесных существ - земли, дарованные им на века Древними королями, и ни один человек не имел права входить на землю Этонн.
        ***
        Рассвело. На сером небе, затянутом мелкими скудными облаками, прорезались первые лучи солнечного света. Стэфан добрался до горного кряжа на восход от Воющей горы. Остроконечные вершины гор, покрытые белоснежными снежными одеялами, сверкали в лучах восходящего солнца, пылали дивным малиново-оранжевым огнем, отражая первые, но уже очень яркие лучи раннего солнца.
        В горах он нашел небольшую пещеру. Она была достаточно высоко, чтобы никто его не заметил там, без конкретной надобности не взбираясь наверх, и достаточно мелкой, что гарантировало отсутствие в ней какого-либо зверя.
        Забравшись в пещеру по старой горной тропинке, Стэфан выбрал удобное место, с которого виднелась вся округа, и умостился на нем поудобнее. От пережитого горя и ужаса, Стэфан быстро впал в забытье. Ему снился дивный сон: он был с Таурумом. Они были детьми, играли во дворце, в одной из галерей. Стэфан чувствовал счастье от того, что Таурум вновь с ним. Они играли, сражаясь на деревянных мечах, громко смеясь, носились по галерее вперед и назад. Стэфан был рыцарем, а Таурум - драконом. К ним подошел король Осгальд - отец Стэфана. Вмиг они утихли. Осгальд подошел к Тауруму, присел возле него на одно колено, и что-то прошептал ему на ухо. Затем король вложил крошечный сверток в руку Таурума, и ушел прочь. Стэфан увидел растерянность на лице друга.
        - Что случилось? - спросил Стэфан.
        - Моя мать умерла. - сказал Таурум и развернул сверток. В нем лежал амулет его матери - родовой герб ее семьи - два скрещенных топора в объятиях плетенного обруча.
        - Давай я помогу тебе его надеть. - сказал Стэфан.
        - Давай. - ответил Таурум.
        - Хочешь, пойдем побросаем камнями в жаб? - предложил Стэфан, когда амулет был надет на шею.
        - Хочу.
        - А потом, я могу быть драконом, а ты - рыцарем.
        После этого сновидение Стэфана перенеслось в его юность, где они с Таурумом вместе громили городскую стражу, бегали по крышам домов, убегая из покоев городских красавиц, скакали наперегонки на лошадях по пустоши, и обязательно, всегда были пьяны.
        Вдруг он увидел Мэрэдит. Она шла позади него, рядом шел Таурум. Они оба с безграничным доверием глядели на Стэфана, и зачем-то протягивали к нему руки. Стэфан не мог никак понять, зачем они это делают, а они подходили все ближе и умоляюще тянулись к нему. Он попятился, отстраняясь от них, и неожиданно увидел, что его руки залиты кровью по локти. В ужасе Стэфан стирал ее с рук, стряхивал капли густой крови, срывал с себя одежду, но кровь словно впиталась в его тело. Его сердце застучало, словно тамтам.
        - Тата! - вдруг закричала Мэрэдит незнакомым голосом - Иди ко мне, Тата! - и бросила в него мокрой тряпкой, которая упала на его лицо.
        Тряпка облепила его лицо, затруднив дыхание. Словно из темной водной пучины, Стэфан вынырнул из сна. Раскрыв глаза, он увидел перед собой волка. Первым делом он подумал о Тауруме, но быстро понял, что это не он. Стэфан подхватился с земли, и собирался уже хвататься за кинжал, когда понял, что перед ним вовсе не волк, и животное совсем не собирается на него нападать. Это был пес, похожий на волка, обнюхивавший Стэфана. Пес был темно-серого цвета с черными полосками на теле, большой, массивный, с острыми волчьими зубами, торчащими ушами, но хвост был короче обычного, и морда была псиной. На шее у пса не было никаких ошейников из тех, что наемники надевают на своих псов, которые выслеживают беглецов.
        - Уйди. - негромко сказал Стэфан, отгоняя руками пса - Брысь отсюда!
        - Тата! - вновь прозвучал незнакомый женский голос.
        Стэфан посмотрел вниз, к подножию горного кряжа. Там ходила девушка-дриада. Он так решил следуя рассказам своей няни о Лесном народе. Дриада искала пса.
        - Пошел вон отсюда! - вновь повторил Стэфан псу, отталкивая его ногой - Тебя ищет твоя хозяйка.
        Пес недовольно взглянул на Стэфана, чихнул, забрызгав его с головы до ног слюной, и убежал. Стэфан скривился в отвращении, стряхивая с себя брызги. Затем он лег на спину, растянувшись на земле, закрыл глаза и вновь заснул. Вот бы Мэрэдит была здесь! Она сказала бы, что делать. - подумал он, опускаясь в сон.
        Но спал он недолго. Громкий собачий лай разбудил его. Открыв глаза, он увидел того самого пса, вновь донимавшего его. Пес громко лаял, и все время оглядывался назад на тропинку, ведущую к пещере. На тропе Стэфан увидел девушку, следовавшую за псом. Прежде, чем она увидела Стэфана, он успел рассмотреть ее.
        Ее кожа была золотисто-зеленого цвета, волосы были темно-черными. Они длинными прямыми потоками спадали на ее плечи. Волосы были распущены, и некоторые пряди были украшены деревянными заколками. Из-за волос выглядывали острые кончики небольших ушек, острых, словно у эльфа. Все тело девушки покрывали рисунки - татуировки узоров, растений, животных, цветов и птиц. Все ее тело - от кончиков пальцев, до кончика носа - было покрыто рисунками. На кистях ее рук Стэфан разглядел рисунки солнца с длинными витиеватыми и короткими прямыми остроконечными лучами. На груди девушки был нарисован цветок подсолнуха, на лбу и переносице были прямые линии разной ширины и длины, а глаза обрамлял узор, похожий на острия охотничьих стрел, направленные вниз. Эти рисунки на лице означали, что девушка принадлежала к касте охотников. Она была высокой, худой и стройной. Длинные босые ноги ловко перескакивали с кочки на камень, потом на землю, когда девушка поднималась к пещере. На запястьях и предплечьях у девушки были кожаные браслеты, шею обвешивали бусы из камешков и костей разного цвета. На ней были надеты длинные штаны
из красной травы и рубашка из тончайших кружев шелка, с короткими рукавами. Через тонкие кружева проглядывались очертания ее тела: молодой пышной груди, изящной талии, подтянутого тренированного тела. Но никогда прежде он не видел таких ясных и глубоких черных глаз. В них словно таилась ночь, весь мрак и темнота мира, и в то же время в них сверкали звезды, они блестели зачарованным лунным светом.
        - Тата! Вот ты где! - радостно воскликнула девушка, увидев пса. На ее чувственных коралловых губах, немного пухлых, уголки которых были приподняты вверх, появилась улыбка.
        Пес посмотрел на девушку и вновь громко залаял. Дриада посмотрела на Стэфана. В ее глазах вовсе не было страха либо злости, а только интерес и недоумение.
        - Ты кто? - спросила она Стэфана, и ее голос прозвучал дружелюбно и очень мягко. Стэфан встал на ноги, отогнал пса, и затем ответил:
        - Я Стэфан. - ответил он.
        - Хм... Забавно. - улыбнулась она.
        - Что?
        - Никогда не встречала Лесных существ с человеческим именем.
        - Но... я не Лесное существо... - осторожно возразил Стэфан. Она рассмеялась.
        - А кто же тогда?
        - Человек. - уверенно ответил Стэфан.
        - Ты такой смешной! Что ли вина напился? И что же, я тоже, по-твоему, человек? - засмеялась дриада.
        - Нет. Но при чем тут ты?
        - Мы с тобой одинаковы, дубина! Только вот такие доспехи я не видела ни у кого.
        Стэфан осмотрел свои руки и очень удивился - он стал таким же, как дриада, и на его руках тоже были татуировки, только вместо солнц были львы со стрелами вместо гривы, на груди был сокол. Разглядев его доспехи, дриада отшатнулась, выхватила из-за спины сухую ветвь и направила ее на Стэфана.
        - Что ты делаешь? - спросил Стэфан.
        - Такие же доспехи мы нашли у источника, вместе с телами людей и телом оборотня. Ты один из них?
        Стэфан замешкал, но увидев, что дриада безоружна, встал и шагнул на встречу к ней.
        - Стой! - закричала она, угрожая ветвью.
        - И чем ты мне угрожаешь? - засмеялся Стэфан - Это же сухая ветвь. Ты высечь меня решила?
        Дриада нахмурила тонкие брови и взмахнула ветвью, после чего та превратилась в сверкающий стилет. Стэфан потянулся к своему клинку, но его ножны были пусты -он потерял свое оружие во время битвы у источника.
        - Как хочешь. - в отчаянье произнес Стэфан - Но без боя я не сдамся.
        И вдруг он стал увеличиваться - все вокруг быстро уменьшалось. Все тело пронизала острая боль, лицо словно огрели сотней пощечин, кости ломило, а из губ потекла кровь. Доспехи затрещали и свалились с его тела. Он с усилием раскрыл глаза, и обнаружил себя в медвежьем облике.
        Не может быть! - пронеслось у него в голове. Дриада отбежала назад, оттащив своего пса от Стэфана, но продолжая угрожать ему стилетом. Стэфан невольно рухнул на четвереньки и взревел. Его рев звонким эхо отскочил от стен пещеры и рассыпался по округе. Дриада закрыла лицо руками.
        - Что ты наделал! - закричала она - Ты выпил воды из источника? Зачем? Зачем ты сделал это?
        Стэфан опустил на нее свои глаза. Она с яростью глядела на него, и ее глаза стали красными, как огонь. Она вновь взмахнула стилетом, и он превратился в длинный посох, острый с обеих сторон, после чего она с криком напрыгнула на Стэфана, со страшной силой повалила его на землю, и прижала посохом к земле, сев поверх него, приставила посох к горлу. В то время, как дриада разбиралась со Стэфаном, пес покорно ждал ее команды, и наблюдал.
        - Ты накликал на нас беду. - сказала девушка.
        Стэфан попытался столкнуть ее с себя, но она уверенно держала его.
        - Я должна тебя убить, человек. - строго решила дриада. И в тот же миг Стэфан уменьшился до таких размеров, что пес стал для него великаном. Он расправил руки и увидел, что он превратился в ворона, и вместо рук у него крылья. Спохватившись, он быстро замахал крыльями и, кое-как взлетев, направился в лес, прочь от горы.
        - За ним! - скомандовала дриада псу.
        Быстро Стэфан приловчился лететь, но силы вновь стремительно покидали его. Немного пролетев, он ухватился за ветвь, и присел отдохнуть на нее. Дышать было трудно, сердце вырывалось из груди, все шло кругом, а тело было, словно чужое.
        Через некоторое время к дереву подбежал пес, а за ним и дриада.
        - Спускайся! - велела она Стэфану.
        Он не повиновался. Она повторила команду еще несколько раз, затем сама полезла на дерево за ним. Ловко цепляясь за сучки, дотягиваясь до высоких ветвей, балансируя на тонких веточках, она взобралась почти на самую верхушку дерева, где сидел ворон. Стэфан раскинул крылья, и перепорхнул на соседнее дерево. Дриада ловко перепрыгнула за ним. Стэфан перелетел еще дальше, но вскоре дриада вновь его настигла. Стэфан чувствовал, что силы продолжали утекать из его тела. Поняв, что бегство бесполезно, он решил сдаться и просить о помощи. Стэфан грустно опустил голову, и спустился с дерева на землю. Сам того не заметив, он превратился в человека. Дриада, словно плывя по ветвям, спустилась вслед за ним.
        - Прошу, - сказал он, обращаясь к дриаде - не убивай меня. Хотя бы не сейчас.
        - Почему я не должна этого делать? Ты уничтожишь мой мир.
        - Нет! Я не собираюсь этого делать. Мне нужна была сила, чтобы спасти мое королевство. Но... - он запнулся - но они все, наверно, уже мертвы.
        - Ты король? - удивилась дриада - Как зовется твое королевство?
        - Бессар. Но это уже не имеет никакого значения. - грустно ответил Стэфан - Бессар разрушен Черным войском. Я потерял очень много времени.
        - Мне очень жаль.
        Стэфан взглянул на дриаду, исполненный надежды на ее милосердие, и заметил, что ее глаза вновь стали черными, как ночь.
        - Оборотень, которого вы нашли - был моим другом. Его звали Таурум. А теперь нет ему имени. Он умер за Бессар. Он мёртв, как и мое королевство. И мне нет более места в этом мире. Но я хочу спасти своих подданных.
        Стэфан приготовился к смерти, ожидая удара клинка дриады. Спускаясь, он обронил амулет Таурума, висевший на его шее. Дриада, заметила его. Слова Стэфана пробудили в ней сомнения, ведь его печаль быда благородна. Размышляя над судьбой человека, она подняла амулет и, взглянув на него, замерла.
        - Верни. - грозно сказал Стэфан - Он много для меня значит.
        Дриада нехотя вернула ему амулет. На ее устах застыл вопрос, но она не решилась спрашивать. Стэфан поспешно надел амулет на шею, спрятав его под те лохмотья, которые остались от рубашки.
        - Итак? - произнес Стэфан, вопросительно глядя на дриаду.
        - Я помогу тебе, человек.
        - В чем? - удивился Стэфан.
        - Зависит от того, что тебе нужно - смерть или спасение твоего королевства.
        - Я без раздумий выбрал бы Бессар, если бы передо мной стоял выбор: жизнь или королевство. Но друг моего детства мертв, а королевство захвачено Тельботом Проклятым. Мне, кроме смерти, больше нечего не остается.
        Произнеся эти слова, он опустился на колени перед дриадой, склонил голову, и опустил руки к земле, ожидая смерти.
        - Прошу, сделай это быстро. - добавил он.
        - Нет. - ответила дриада - Встань.
        - Нет? Что значит 'нет'? Ты отказываешь королю в просьбе о смерти?
        - Здесь ты не король. - строго ответила дриада - Идем со мной, и я помогу тебе.
        Он поднялся, отряхнул штаны от листьев, и взглянул на девушку.
        - Как тебя зовут? - спросил он, но дриада не хотела отвечать.
        - Я не пойду никуда, пока не узнаю твое имя. - настаивал Стэфан.
        - Аларет. - ответила она - Это мое имя.
        Затем она решительно направилась в путь, и Стэфан последовал за ней и ее псом. Они молча шли по густому древнему лесу. Ни единого существа, ни звука, ни дома или захудавшей хижины, ни зверя - только густая буйная непроглядная зелень. Сквозь зелень пробивались лучи света, местами птицы, испуганные путешественниками, перелетали с дерева на дерево, и ветер шелестел в листве.
        - Куда мы идем? - спросил Стэфан.
        - В мой город.
        - У дриад есть города? - удивился Стэфан.
        - Есть. Не такие, как у людей, но мы и не живем в берлогах, или на деревьях, как звери, либо в землянках, как об этом думают люди.
        - Хм. Это твой пес?
        - Мой. Но Тата не пес, он хант. Смесь волка, тигра и собаки.
        - Очень умный хант.
        - Мой клан разводит хантов. Этот не хотел тренироваться, пока я за него не взялась. С тех пор он мой друг.
        - Друг? - удивился Стэфан - Как же пес может быть другом? Он даже говорить не умеет.
        На это пес недовольно прорычал.
        - Ты человек, ты не понимаешь и не принимаешь того, что не можешь увидеть или ощупать. Человек не может жить в согласии с Лесом. Сейчас ты в моем мире, и свои суждения оставь при себе.
        - Долго нам еще идти? - немного помолчав, спросил Стэфан.
        - Я иду медленно, чтобы твои ноги не сбились в кровь, и ты не умер от усталости. А город мой недалеко для дриад, и далеко для других существ, не происходящих из Леса.
        - Как тебя понимать, Аларет? - спросил он. Она вздрогнула, услышав свое имя. - У меня нет сил дальше идти.
        - Не важно. Ты теряешь силы потому, что в твоем теле яд.
        - Яд? Как же? Я умру? - всполошился Стэфан. Аларет засмеялась в ответ.
        - Люди такие смешные! - сказала она - Только что ты готов был оставить жизнь, а теперь тревожишься, не умрешь ли ты?
        - Все потому, что... - начал Стэфан, но Аларет прервала его объяснения, ведь ей уже все было ясно - его вопрос все рассказал о нем. Она сняла с пояса флягу и протянула ему.
        - Что это? - удивился Стэфан.
        - Вода. Выпей. Тебе станет легче идти.
        Несколько глотков вернули ему бодрость.
        - Это сила Этонна, а ты теперь - его часть. - объяснила Аларет, предугадывая его вопрос.
        Они долго шли по лесу, и Стэфану все казалось одинаковым, словно они ходили по кругу. Он не прекращал задавать вопросы: Куда мы идем? Сколько еще идти? Мы не прошли нужное место? Как называется твой город? Мы где-то увидим указатель? И так далее. Дриада терпеливо молчала, направляясь вперед, ее зоркие глаза видели тропу там, где ее не было видно даже самому зоркому воину. Солнце стало в зенит, и его длинные лучи яро палили тело Стэфана, и даже Аларет чувствовала его истощающее влияние.
        Они вошли в небольшую пещеру в горе, и спасительная прохлада охватила их тела. В пещере было темно, но они двигались вперед без факела. Стэфан изо всех сил всматривался в темноту, наблюдая за дриадой, как бы ни напала она на него в темноте, и внимательно слушал ее шаги. Шли они не долго. Вскоре блеклые полоски света забегали по стенам пещеры и указали им путь к свету. Яркий свет вспышкой ударил в глаза, и Стэфан закрыл лицо рукой. Когда глаза привыкли к свету, он разглядел очертания громадных валунов, отколовшихся от горы. Валуны выстроились короткой аллеей, а за ними открывались ворота города дриад.
        На деревьях и на земле стояли дома. Одни были из дерева и соломы, другие из камня, третьи - просто натянутые шатры. Вдоль мощеной каменной дороги стояли дома, за ними располагались небольшие дворики, где бродили куры, бегали ханты, выпасая скот. Город окружала стена леса, а сам город стоял на овальной поляне. Никаких защитных укреплений у города не было.
        В конце каменной дороги стояло каменное здание круглой формы, без крыши с широкими овальными окнами. К зданию вели ступени, по сторонам от которых стояли две статуи льва и волка. Позади сооружения находилась еще одна пустовавшая широкая поляна.
        Когда Аларет и Стэфан шли по мощенной дороге к зданию, все взгляды были прикованы к ним двоим. На них смотрели с опасением, перед ними расступались, от них шарахались в сторону. Однако, все сбежались к дороге, чтобы посмотреть на них. Аларет остановилась, подойдя к ступеням храма. Стэфан и хант сделали то же. Аларет опустилась на одно колено и поклонилась, затем встала и решительно вошла в сооружение.
        Круглое здание в конце дороги оказалось храмом. Внутри, в самом конце большого зала, в очаге горел высокий огонь. В центре стояла статуя женщины с распростертыми крыльями, в длинной мантии и возведенными к небу руками, покрытая позолотой. В одной руке статуя держала солнце, а в другой - луну. У ее ног лежал каменный меч. У стен стояли широкие длинные лавки, а рядом с ними, на равном расстоянии друг от друга, стояли чаши с водой.
        - Что это такое? - шепотом спросил Стэфан.
        - Это наш храм. Здесь живет и служит духу Леса наша хранительница. - так же шепотом ответила Аларет.
        - Вы поклоняетесь этой богине? - спросил Стэфан, указывая на статую.
        - Нет. Это богиня плодородия и процветания.
        Позади статуи, спиной ко входу, лицом к огню, у самого очага, сидела женщина. У нее были длинные седые волосы, тянувшиеся по каменному полу. Руками, покрытыми рисунками и шрамами, она рисовала в воздухе узоры.
        Аларет подала знак ханту и Стэфану оставаться на месте, а сама подошла к хранительнице, села возле нее, сложив ноги по-арабски, и стала тихо шептать ей на ухо. Хранительница продолжала водить руками по воздуху, слушая Аларет, и вдруг остановилась и обернулась к Стэфану. Все ее лицо было покрыто рисунками, за которыми тяжело было разглядеть очертания лица. Хранительница встала. Аларет встала следом за ней. Вместе они направились к Стэфану.
        Тело хранительницы, густо покрытое белыми узорами, прикрывало платье из серых лохмотьев, с длинным шлейфом, тянувшимся следом за ней. На ее шее и руках висела сотня связок бус, амулетов и кулонов.
        - Говори. - велела хранительница, обращаясь к Стэфану без приветствия.
        - Я молю вас о помощи. - сказал он - Мне дана сила, которой я не умею управлять. Но я должен спасти свое королевство от забвения.
        - Аларет сказала мне, - продолжила хранительница мелодичным голосом, как у юной девушки, - что ты принимаешь разные подобия, но ни в одном из них не удерживаешься надолго?
        - Наверно, это так. - пожал плечами Стэфан.
        - Ты испил кровь из источника. Это несомненно. Но, какова была твоя цель? Власть? Порабощение и смерть?
        - Я должен был защитить свое королевство, королем которого я был еще вчера. А сегодня - оно лежит в руинах. Врагов было слишком много, и мне нужна была только сила.
        - Аларет сказала мне, что оборотень, найденный стражниками Леса, был твоим другом, следовательно - человеком?
        - Мой друг, Таурум, погиб, защищая меня, чтобы я мог оборонить наше королевство и вернуть в него мир. Однако, я не понимаю, почему он стал оборотнем, а я так и остался человеком.
        - Воды источника высвобождают спрятанное в сердце Зло, силу и ярость. Твой друг стал оборотнем по той причине, что в нем таилась ярость - это то, что твой друг всегда умело скрывал, но это было частью его самого. Очевидно, он умел подделывать свои чувства, так же умело, как оборотень меняет свои обличия. Ты же, Стэфан, не имеешь чего скрывать. Твой друг желал убивать - он стал оборотнем и не мог обернуться человеком вновь. Твои побуждения иные, ты не знаешь, чего желаешь- потому ты меняешь свой облик.
        - Не смейте осквернять имя моего друга. Он был верным другом и отважным воином! Герцог Таурум никогда. - возмутился Стэфан, но его прервала хранительница.
        - В этом нет ни капли позора. С нашего рождения, Природа всех наделяет различными первородными стремлениями, и презрен лишь тот, кто не может их обуздать. Аларет, - обратилась она к девушке - проведи странника в шатер псов, он останется здесь. Отныне ты его наставница.
        - Прошу простить меня, хранительница, - возразил Стэфан - но у меня нет времени гостить у вас.
        - Ты слаб, и слабость та идет от твоего духа. - ответила хранительница - Сейчас от тебя будет мало проку на поле битвы. А твое терпение тебе воздастся.
        Аларет недовольно нахмурилась. Хранительница, заметив это, поучительно произнесла:
        - Не каждое наказание является таковым, если в завершении ты обретешь знания.
        - Да, хранительница. - повиновалась Аларет - Пошли. - велела она Стэфану.
        - И, девочка, будь вежлива с ним. - добавила хранительница. Аларет тихо фыркнула.
        Они вышли из храма. Хант неторопливо следовал за ними. Множество дриад наблюдали за ними. Мужчины и женщины, длинноволосые и коротко стриженые, блондины и шатены, зеленоволосые, или с золотыми, как солнце, густыми кучерявыми волосами. У всех были острые тонкие уши, все покрытые рисунками с ног до головы. Только узоры на их лицах отличались - они разделяли дриад между кастами. Одеты были дриады в тонкие кружевные рубашки и тоги, штаны из красной травы, или длинными юбками из льна. На них были браслеты и бусы из камешков и костяшек. Они наблюдали за каждым их шагом. Дриады смотрели на них удивлёнными темными глазами, но ни у кого в глазах Стэфан не заметил такого света, как у Аларет. Их кожа была скорее зеленовато-белой, нежели золотисто-зеленой, как у Аларет. Все смотрели на них и шептались. Вот снова она привела эту мерзость в наш город! Она нашла еще одного! Зачем она привела это существо сюда? - говорил кто-то в толпе.
        - Не обращай внимания. - сказала Алерет.
        - Ты, наверно, уже привыкла?
        - К чему? - Аларет удивленно посмотрела на него.
        - Ты тоже не совсем вписываешься в ихряды. Других темноволосых дриад я тут не вижу.
        Аларет промолчала. Они прошли в к шатру, стоявшему в дали от прочих домов. На темном шатре были красные рисунки дерущихся псов. Они вошли в шатер. Он был просторным, в шатре стояло ложе, стол со стулом, сундуки для вещей. На кровати лежали мягкие подушки, чистая простыня и теплое меховое одеяло. Практичеки как в его спальне в замке. На столе, в деревянном блюде лежало немного ягод и фруктов.
        - Это будет твой дом. - сказала Аларет, обводя рукой шатер.
        - Мой дом в Бессаре.
        - Можешь направиться в свое королевство прямо сейчас, но умрешь ты прежде, чем найдешь дорогу из леса.
        - Ну, хотя бы не с псами в хлеву. - досадно ответил Стэфан - А ты где живешь?
        - На дереве.
        Стэфан засмеялся.
        - Хоть что-то в книгах было правдой о дриадах. - сказал он.
        - Мой дом находится на дереве. - строго и обижено пояснила Аларет.
        - Ладно, ладно. Я не хочу тебя обидеть. Как я смогу тебя найти?
        - Зачем?
        - Если мне что-то понадобится? Где тебя искать?
        - Хм... - задумалась она - Я оставлю Тата с тобой. Он приведет тебя ко мне, если понадобится.
        - Хорошо. Но где мне взять оружие и одежду? Не могу же я ходить я таком виде! - сказал Стэфан, оглядывая свои порванные штаны и рубашку.
        - В сундуках ты найдешь одежду моего народа. А твое оружие - раз уж так оно тебе мило - я верну его тебе. Пойдем со мной.
        Они вышли из шатра. Интерес дриад к Стэфану уже остыл, и они разошлись по своим обыденным делам. Аларет провела Стэфана к оружейной: приземистому каменному зданию недалеко от храма. За тяжелой деревянной дверью с тяжелыми замками (в других домах вместо дверей были тканевые попоны) таились два зала с тяжелым железным оружием. По большей части оружие было свалено кучами, но некоторые отдельные клинки, щиты и части доспехов висели в деревянных шкафах.
        - Здесь тебе ничего не грозит, человек. Мой народ не воюет между собой и не участвует в войнах людей. Но если ты будешь шпионить за кем-то из нас - жди неприятностей. - сказала Аларет.
        Она подвела его к груде оружия, лежавшего возле входной двери.
        - Все это мы собрали утром у источника. Здесь есть твое оружие? - сказала Аларет, указывая на оружие.
        - Да. - ответил Стэфан, уже заметив в груде свой меч.
        Стэфан достал его из-под груды железных клинков, и осмотрел его - меч был цел, хоть и испачкан кровью. Среди прочих клинков он заметил рукоять одного из мечей Таурума.
        - Можно я заберу и этот меч? Он принадлежал моему другу.
        - Если ты так этого хочешь - тогда можешь взять и его. На этом все?
        - Еще нет. Остался мой кинжал.
        - Поспеши. Меня ждут дела. - вновь нахмурилась девушка.
        Стэфан, погремев грудой клинков, так и не нашел свой кинжал. Рукоять его кинжала была покрыта позолоченной гравировкой, которая гласила клятву его королевства, а навершие украшал красный рубин, 'лежавший' в лапах орла. Кинжал был не просто семейной реликвией Стэфана, передававшейся от отца к сыну, но и символом королевской власти.
        - Может, кто-то из дриад взял кинжал, когда нес его сюда? - спросил Стэфан.
        - Нет. Ни в коем случае! Лесные существа сами куют свое оружие. Считается, чужие клинки приносят горе.
        - Аларет, скажи, - осторожно спросил Стэфан - что они сделали с телами тех, кого нашли у источника?
        - Ты хочешь знать, что стало с телом твоего друга?
        - Да, хочу.
        - Его предали огню, а прах развеяли в водах источника, для того, чтобы он смог однажды переродиться. Однако, не думай, что это скоро произойдет. - поучительным тоном произнесла дриада.
        - Спасибо. - ответил Стэфан. В его голосе звучала печаль и боль.
        Слова Аларет немного успокоили его терзания, но он сильно поник и ушел в свои мысли, донимавшие его весь день. Они вышли из оружейной. Стэфан был далеко в воспоминаниях, все вокруг казалось ему недружелюбным, диким и пугающим. Образы, дома, дриады, проходившие мимо - все было затянуто туманом и походило больше на сон, чем на явь.
        - Ты можешь пройти к озеру. - сказала Аларет - Позади храма, за зарослями камыша, позади груды обломков горы, есть неглубокое чистое озеро. Вода в нем наполняет силами и смывает раны, она теплая, как парное молоко. В озере никто не живет, и ты можешь смело входить в его воды.
        - Спасибо. - безразлично ответил Стэфан, и побрел в указанном направлении. Искупавшись. Он почувствовал себя бодрее, но его мысли были все так же хмуры и тревожны. Одеваясь, он заметил, что все раны на его теле исчезли, не оставив по себе и следа. Надев на шею амулет, он взял мечи, и побрел в свой шатер.
        Войдя в город, Стэфан принял облик дриады - его кожа стала медно-зеленой, и тело покрыли татуировки. На своих кистях он вновь увидел львов со стрелами вместо гривы, и на груди появилось изображение птицы - сокола, распростершего широкие крылья, с острыми когтями и длинным клювом.
        Немного побродив туда и обратно, он, наконец, нашел свой шатер. Там его ждал хант Тата, сидевший у входа в шатер. Увидев его, хант радостно заскулил.
        - Снова ты... - недовольно пробурчал Стэфан.
        Войдя в шатер, Стэфан положил мечи на стол, достал из сундука чистую рубашку и штаны, надел их. К ним он надел свои кольчужные сапоги, поскольку дриады не носили обувь, и ходили босиком по земле. Затем он лёг на кровать. Поначалу она казалась ему ужасно твердой, неудобной и кривой - никак не сравнить с его королевским ложем - но он быстро вспомнил, что его королевство, скорее всего, уже сметено с лица земли, и кровать вмиг стала более привлекательной, мягкой и удобной. К тому же, - подумал он, - это лучше сырой земли или вонючей соломы. Стэфан закрыл глаза, и сразу же провалился в сон.
        Вновь его разбудил хант Тата. Он облизывал его ладонь, свисавшую с кровати, мокрым теплым языком. Стэфан собирался прикрикнуть на него, отгоняя ханта, но услышал приближающиеся к его шатру шаги. Стэфан осторожно и тихо взял со стола меч, и лег обратно на кровать. Он спрятал меч под простыней и притворился спящим. Через несколько мгновений створки шатра зашелестели, и кто-то вошел вовнутрь. Он огляделся и подошел к Стэфану, склонившись над ним. Стэфан почувствовал мягкое щекотание волос на своем плече, и чье-то теплое дыхание пробежало по его лицу. В тот же миг Стэфан схватил незнакомца за ворот, и приставил лезвие меча к его горлу.
        - Что ты делаешь? - прозвучал голос Аларет.
        Стэфан широко раскрыл глаза, разглядывая лицо Аларет, но меч не убирал. В ее глазах было искреннее удивление, недоумение, но никак ни гнев.
        - Я же тебе сказала, что здесь тебя никто не тронет. - недовольно произнесла дриада.
        - Зачем же ты сюда подкралась, так тихо вошла, и, затаившись, склонилась надо мной. - ответил Стэфан.
        - Хм... Ты выглядишь как мы. Мне стало интересно, да и ты спал... - ответила Аларет.
        Стэфан вновь взглянул на свои руки, покрытые рисунками.
        - Может, ты уже уберешь оружие? - предложила Аларет.
        Она недовольно приподняла бровь. Стэфан опустил клинок, и отпустил дриаду. Она отошла от кровати, поправляя свою рубашку. Стэфан заметил в руке Аларет пояс с ножнами.
        - Что это? - спросил Стэфан, поднимаясь с кровати.
        - Ах, да! Я подумала, что для твоего оружия тебе понадобится пояс; кузнецы мне любезно отдали его. - ответила Аларет, и протянула его Стэфану. Он очень обрадовался подарку дриады, и сразу надел его и вложил свой меч в ножны. Аларет покосилась на него, с интересом оглядев Стэфана, и спросила, не будет ли он брать второй меч.
        - Нет. - ответил Стэфан - Это - двуручный меч, второго не надо. К тому же это меч Таурума - он мне дорог как память и напоминание.
        - Я не воин, и не знаю этого. - ответила Аларет.
        - Я не хотел тебя оскорбить.
        - О! Прости. Я еще не совсем хорошо понимаю тебя. Что ж, пойдем? - предложила Аларет.
        Стэфан пожал плечами, и Аларет восприняла это как согласие. Они вышли из шатра. Там их ожидала хранительница и еще четыре мужчины-дриады.
        - Рада видеть тебя, Стэфан. - сказала хранительница, приветственно взмахивая руками - Твой облик вовсе переменился, вижу влияние источника. Аларет и наши братья благоприятствуют тебе в овладении тобой дарованной источником силой в кратчайшие сроки.
        Стэфан осмотрел четырех стоявших возле хранительницы дриад. Стэфан с детства знал значение рисунков на лицах дриад, и понял, что двое из них - охотники, а два других - воины. На кистях воинов были рисунки волков, а на лицах - узоры, напоминавшие крылья орлов, а на кистях охотников были нарисованы солнце и луна, а на лицах - цветы и лианы. У двоих из них были длинные волосы рыжего цвета, у двух других - короткие, зеленого и пепельно-серого цвета. Рыжеволосый и зеленоволосый воины были братьями-близнецами, двое других - охотниками. На поясах мужчин висели ножны. У воинов в ножнах лежали мечи. У охотников же они были пусты, на широких поясах охотников висели мотки веревок, короткие ножи и различные крючки, а за спиной виднелись длинные луки со стрелами. На воинах были надеты кожаные жилеты, на руках толстые кожаные перчатки. Одежда охотников была зеленого цвета, сливавшаяся с лесом, она было легкой, но плотной.
        - Аларет, девочка, подойди ко мне. - велела хранительница - Ты будешь наставлять Стэфана, руководствовать постижением и совершенствованием им своей силы и воли. Мэйс и Ловак - хранительница указала на охотников, и те, словно по команде, ступили шаг вперед - обучат Стэфана выслеживать жертву, читать следы зверей, таиться и посвятят в тайны повадок зверей. Алфур и Яротаунг - она указала на близнецов воинов, и они выступили на смену охотникам - славные воины. Наши народы не воюют, но воинское искусство мы храним много веков. Нигде ты не сыщешь воинов проворнее и умелее, нежели эти двое.
        - Я благодарен вам за доброту и заботу, но зачем мне эти умения, если я не могу совладать своими силами? - возразил Стэфан.
        - Быть человеком - это твое проклятие. - ответила хранительница - Ты глуп и невежественен! Текущий в твоих жилах яд либо погубит тебя, либо обернется твоим спасением. Ежели ты не желаешь постегать древние умения - смерть твоя не задержится. Яд доконает тебя. Но ежели ты умеришь свой гонор - яд не причинит тебе вреда.
        - Не понимаю ничего. - растеряно ответил Стэфан.
        - Хранительница говорит, что ты должен обучаться для того, чтоб твое тело стало сильнее, твой сердце - чище, а твой разум - глубже и мудрее. Тогда яд, который ты выпил с кровью источника, не сможет поглотить твое сердце.
        - Аларет, объясни человеку, почему мы ему помогаем, и почему он должен повиноваться нашим совета. - велела хранительница, растирая ладони.
        - А как будешь готов - приходи к нам - сказали воины.
        - Или к нам. Мы обучим тебя! - добавили охотники.
        После того, громко беседуя, мужчины покинули их. Следом за ними, дав несколько поручений Аларет, откланялась и хранительница.
        - Ну вот, мы снова одни. - сказал Стэфан.
        Аларет покосилась на него, но просила его лишь следовать за ней. Она поведала Стэфану об источнике.
        - Когда-то очень давно - начала Аларет - наш мир был поделен на три королевства: Темное царство - подземный мир, Среднее царство - наш мир, и Царство Света - небеса и все, что живет за облаками. Однажды, из Темного царства вышло существо, желавшее захватить два других царства, уничтожить всех существ, обитавших там, и выпустить подземных существ наверх. Оно желало погасить солнце и луну, и укоренить всюду смерть и страдания. Существо это было кровожадным, жестоким и непобедимым. Два других царства объединились в борьбе против него, и, после долгих лет сражений, сразили его.
        Последний смертельный удар нанес воин по имени Сундара - он вонзил свой меч в сердце подземного чудовища. Убив существо, Сундара заполучил его силу, мощь и ярость, но Сундара не смог с ней бороться. Тогда, не в силах сдерживать Зло, совершил великий поступок - он пронзил свое сердце кинжалом, дабы навсегда уничтожить то Зло, что несло в себе подземное чудовище. Но на том месте, куда упала первая капля крови Сундара, появился источник - он и есть кровь великого воина Сундара. Каждый, кто выпьет из источника, наполняется силой, которую получил Сундара от существа, и отвагой воина. Кровь высвобождает дремлющие в сердце Зло, подлость, жестокость и тщеславие. Но в то же время она предает существу, вкусившему кровь из источника, доблесть, смелость и доброту. Эта кровь может как овладеть твоим разумом и превратить тебя в чудовище, не знающее равных в силе и жестокости, так и сделать тебя величайшим воином-спасителем. Все зависит от того, что в твоем сердце - Зло или Добро. Твоя сила воли слаба - ты быстро теряешь силы в борьбе - и вскоре яд завладеет тобой. Однако, если ты примешь нашу помощь, мы научим
тебя бороться с ним, и ты сможешь сохранить свой рассудок. Не прислушаешься к нам - тебя убьет сила существа Темного царства, и ты сам превратишься в это существо.
        - Погоди! - встревожился Стэфан - Мой дядя - Тельбот Проклятый - испил из этого же источника, и стал предводителем Черного войска.
        Лицо Аларет исказилось от ужаса. Она негромко вскрикнула.
        - Если он принял Зло, я могу и не стать существом из Темного царства? - продолжил Стэфан.
        - Нет. Ты можешь стать как на сторону Зла, присоединившись к своему дяде, так и на сторону Добра.
        Повисло тяжелое молчание. Аларет напряженно думала, Стэфан молча наблюдал за ней, чувствуя, как дрожь пробегает по его телу.
        - Если ты говоришь истинную правду, наше существование под угрозой. - наконец произнесла Аларет.
        - Ты хочешь сказать, что я должен спасти не просто свое королевство, а весь мир?
        - Не могу сказать ничего другого, Стэфан. Твои слова - чистая правда.
        У Стэфана закружилась голова, в глазах помутнело.
        - Что с тобой? - спросила Аларет, придерживая его за руку.
        - Голова закружилась.
        - Мне жаль, Стэфан. Тебе пора отдохнуть. - ответила Аларет, и, протянув к нему руку, дотронулась до шеи Стэфана. Он почувствовал, как земля уплывает из-под ног, и вновь его разум впал во мрак.
        Очнулся Стэфан в своем шатре, в кровати. Кругом стоял мрак. На столе слабо мерцала лампадка, освещая ничтожно маленький клочок мрака. Он сел на кровати, опустив голову на сложенные кулаки, упираясь локтями в колени. Стэфан спазматично размышлял о том, что же ему делать. Первая мысль была бежать как можно дальше, без оглядки, забыв про все, оставив, забыв о случившемся, найти королеву Мэрэдит, и сделать так, как она велит ему. Он уже готов был бежать изо всех сил, подхватившись с постели, но услышал чихание ханта, сидевшего снаружи у его шатра. Незначительный тихий звук, донесшийся извне, привел его в себя, вернув в реальность.
        Нет, я не могу бежать, - сказал он сам себе, - это низко, подло, не достойно короля. Только теперь он вспомнил о ребенке Мэрэдит, и задумался о будущем Бессара. Без силы он был бы бесполезен для своего королевства и своей королевы. В тот же миг он принял твердое решение остаться, чтобы выучиться и попытаться спасти своего наследника, и весь народ Бессара. Этот поступок, решил он, будет достоин короля.
        Стэфан решительно вышел из шатра. Хант радостно завилял хвостом, увидев его. Вдали он увидел мерцающее пламя костра и ряды столов, накрытых едой в деревянных тарелках, и кувшинами с напитками. Еды было немного: несколько запечённых птиц, фрукты, ягоды и овощи, запеченные яйца птиц, хлеб и сыры. Пламя костра вздымалось высоко в черное небо, усыпанное звездами. Языки пламени извивались, словно тела малоскромных танцовщиц, развлекавших знать в его замке во время праздников. Белые пылинки взмывали, вырываясь из оков пламени, и растворялись во тьме. На деревьях вокруг столов висели лампадки, подвешенные к ветвям за тонкие, словно паутинки, ниточки. Когда их колыхал ветер, они поблескивали от вспышек языков пламени костра. Дриады мерно бродили у столов, расставляя тарелки с едой. Их дети играли, смеясь, бегали вдогонку друг за другом вокруг столов.
        Стэфан приблизился к столам в сопровождении ханта Таты. Позади к нему подошла хранительница и опустила руку ему на плечо. Стэфан инстинктивно обернулся, хватая ее за руку, и другой рукой нанес удар. Хранительница ловко увернулась от кулака Стэфана, а на ее лице появилась довольная улыбка.
        - Хорошо, очень хорошо! - сказала она - Алфуру не приведется обучать тебя основам. Завтра начнем обучение.
        Она сложила ладони вместе, перекрестив пальцы между собой.
        - А теперь пойдем, насладимся Праздником Полнолуния и воссоединимся с предками.
        Хранительница посадила Стэфана на краю последнего стола.
        - Почему я не могу сесть на более достойное короля место?
        - Имеет ли это хоть малейшее значение? Ведь не важно, где ты носишь корону - на голове либо на заднице - корона все равно остается короной. - спокойно, но крайне внушительно сказала хранительница.
        - Ясно. - ответил Стэфан, и присел на указанное место.
        За столом напротив сидела Аларет. Стэфан быстро заметил ее темные волосы, отличавшие ее от других дриад. На ее черных волосах мерцали блики света, привлекая взгляд Стэфана. Он ожидал увидеть отшельницу, которой сторонятся другие дриады, однако Аларет приветствовали другие дриады, увлеченно и радостно болтали с ней, улыбались, дети играли с ней в догонялки. В то же время Стэфана все обходили стороной. Хоть он и выглядел как один из них, его сторонились, о нем шептались, никто не хотел садиться рядом с ним.
        Стэфан наблюдал за Аларет, когда началось действие. Из тьмы выступили дриады - мужчины и женщины - в белоснежных тогах, разукрашенных красками из растений. В руках они несли глубокие чаши. Дриады шли двумя рядами, меняясь местами, волнами переплетаясь и сменяя пути движения. Они напевали мелодию, тихо, почти неслышно, но другие дриады подхватывали мелодию, и подпевали. Дриады расположились вокруг костра, возвели ладони с чашами к небу и застыли. Из чаш взлетели светлячки, закружились мириадами огней, и опустились в лампадки, висевшие на ветвях. Факелы, стоявшие по периметру вокруг столов, потухли. Свет светлячков и блики костра осветили дриад. Воцарилась атмосфера таинственности, магического трепетного ожидания, пробирающего до мозга костей, завораживающая, возбуждающая первобытный страх перед древним ритуалами, духами и неизвестным. Словно невидимая магическая нить объединила древнюю магию и живущих ныне существ. Весь трепещущий всеми фибрами души, околдованный, растерянный, выброшенный из привычной среды жизни, Стэфан неподвижно и опьяненно наблюдал за действием.
        После того, как все светлячки были выпущены, дриады закружили вертеп вокруг костра, и затянули величественную и печальную песнь, посвященную предкам. Их голос лился плавной рекою, звенел во тьме, уносясь в ночное небо. Даже воздух вздрагивал от нежной печали в их голосах. Некоторые покачивались в ритм песни, некоторые, закрыв глаза, пели, другие устремляли взгляды на пламя.
        Завершив песню, в следующую секунду загремели барабаны, и серебристым дождем рассыпался звон колокольчиков, весело запели бубны, и тонкой рекой полилась песня флейты. Прежде сидевшие на лавах дриады увлеченно подхватились и заплясали вокруг костра. Кода веселье и празднество стихли, дриады расселись за столы. К Стэфану, все время сидевшему в одиночестве, подошла хранительница. Он был настолько увлечен, что сперва даже не заметил, что возле него кто-то присел.
        - Что это за праздник? - спросил Стэфан, когда она осторожно дотронулась до его руки.
        - Праздник Полнолуния. Он отмечается каждую полную луну. И в этот вечер мы взываем к предкам, воссоединяясь с ними, к Древним королям, и благодарим за их защиту. Твое обучение уже началось, Стэфан, тебе стоит быть внимательнее, ведь не все доступно взору и слуху человека. - произнесла хранительница, встала, и направилась к костру.
        Время шло размеренно. Неспешно дриады поедали пищу, расставленную на столах. Стэфан все так же сидел в одиночестве, поедая скромные (по его мнению) блюда. Его одиночество так же неспешно стало бременить его, представляя для него еще большее неудобство и смущение.
        Незаметно к Стэфану подошла Аларет, молча она села рядом с ним, и незаметно рассматривала его, словно загадочную мозаику. К тому времени, как Стэфан заметил ее, Аларет успела достаточно хорошо изучить его. Заметив, что Аларет нет на прежнем месте, Стэфан взволновался и стал взглядом разыскивать ее повсюду.
        - Меня ищешь? - спросила Аларет, после некоторого времени наблюдения за Стэфаном. Он искренне удивился, вздернув плечами, обернулся к Аларет, и на его лице появилась непроизвольная улыбка.
        - Я не хотела тебя испугать. - сказала Аларет, невинно улыбнувшись.
        На короткое мгновение ее лицо засияло ярким лунно-белым светом, и вновь приняло прежний вид. Она продолжала невинно улыбаться, и ее улыбка увлекла Стэфана. Он очаровано уставился на нее, любуясь изгибом нежных коралловых губ.
        - Стэфан? - удивленно произнесла дриада, после некоторого ожидания.
        - Прости, ты что-то сказала? - переспросил Стэфан, вернувшись к реальности.
        - Не беспокойся.
        - Зачем ты села возле меня? Хочешь, чтобы и тебя сторонились? - спросил он в абсолютном недоумении.
        - Мне показалось, ты сидишь в одиночестве и тебе нужна компания. - простодушно ответила Аларет.
        Стэфан подумал отказаться от ее общества, но раскрыв рот, он не смог отказать ей, и лишь утвердительно кивнул, глядя на дриаду с раскрытым ртом. Она рассмеялась, и радостно похлопала его по плечу. Крайне непривычно было Стэфану чувствовать простые непринужденные прикосновения: он, король, привыкший к чествованию и преклонению, благоговейному трепету других при его присутствии. Ему казалось, что теперь он опустился до их уровня, став равным со всеми не только по происхождению, но и по достоинствам. Прежде никто не смел касаться его без его разрешения и лишь по его желанию. Теперь же он должен был кланяться другим, просить их милости.
        И все же, прикосновения Аларет показались ему приятными.
        - Что тебя тревожит? - спросила Аларет, немного понаблюдав за ним.
        - У дриад недостаток в еде?
        - Почему ты так решил? - удивилась Аларет.
        - На столах почти нет пищи. Когда в моем замке происходит празднество, столы ломятся от пищи и напитков, кухарки весь день и всю ночь накануне стряпают. Даже с охоты мы с Таурумом приносили добычи больше, нежели есть на этом столе.
        - Мы едим столько, сколько нам положено. Охотники больше не ловят.
        - Хм, плохие же у вас охотники. Мою добычу - туши медведей и кабанов - солдаты несут вереницей в замок. И пирует ими все королевство.
        - Лесной народ убивает только по нужде, и каждое убийство для нас огромная трагедия и грех. Мы берем ровно столько, сколько требуется для выживания, и ни каплей больше. А если тебе так угодно, ты можешь пойти прямо сейчас в лес, и убить столько существ, сколько тебе нужно, чтобы удовлетворить твое самолюбие и жажду крови. Но, не думаю, что тебе это поможет.
        Стэфан посмотрел в сторону леса, куда указывала Аларет.
        - Но не жди после этого нашей помощи. - предупредила она.
        Он отрицательно покачал головой.
        - Можно один личный вопрос? - спросил Стэфан.
        - Спрашивай.
        - Прежде тебя все сторонились, когда ты привела меня в город, и я ожидал увидеть тебя в таком же одиночестве... Вместо этого одиночестве остался я один. Как так?
        - Цвет моих волос еще не делает меня проклятой. Ты здесь не король, и чтобы заслужить наше доверие, тебе придется приложить немалые усилия. Но не стоит преждевременно огорчаться.
        Затем, немного помолчав, словно решаясь, говорить или нет, она добавила:
        - Советую тебе перестать сравнивать себя с другими, и смотреть в чем тебя обделили.
        - Но, вы все живете впроголодь и в скромности?
        - Разве мы похожи на монахов из мира людей?
        Стэфан промолчал, рискуя вновь попасть впросак и заслужить неодобрение дриады. Аларет оставила его, дав дружеский совет отправляться отдохнуть перед предстоящим трудным обучением, после чего сама исчезла во мраке леса.
        Стэфан выпил несколько глотков вина, и, погруженный в собственные сомнения, встал из-за стола и не спеша побрел к шатру, шаркая подошвами сапогов по каменной дороге. Следом за ним увязался хант Тата. Хант неслышно шагал слева от него, виляя хвостом, и громко сопел из-за набитого брюха. Струдом Стэфан нашел свой шатер. Войдя в него, он быстро сбросил мешавшую одежду и умостился в кровати. У его ног примостился хант, но Стэфан его прогнал, и Тата, обидевшись, лег на земле возле входа в шатер, обернувшись в Стэфану задом.
        Как только Стэфан лег в кровать, усталость, обременявшую его, как рукой сняло. Он глядел на блеклый свет лампадки, которая нехотя мерцала на столе, едва ли освещая маленький клочок шатра. Снаружи нарастал ветер, яро трепавший его шатер. Зловещим шепотом шелестели листья на деревьях, и рьяный ветер временами завывал, словно блуждая в ветвях деревьев. Слабые далекие вспышки временами лишь на мгновение озаряли все вокруг, и вновь бросали мир во тьму. Стэфан стыдливо признался сам себе, что чувствует тревогу, не спеша нарастающую, и превращающуюся в страх.
        Он вжался в постель, глядя по сторонам, пытаясь разглядеть хоть что-то во тьме, но, увы, - он словно ослеп, - ьыл не в силах ничего разглядеть. Шатер трепетал и шатался, словно сухая листва на дереве. Белоснежные вспышки света на мгновение освещали шатер, выпуская химерные тени из их потайных логов.
        Неужели я, - подумал Стэфан, - надеюсь, что этот шатер - эта тряпка - или этот хант, смогут защитить меня от нападения? Да и кому это нужно?
        Он встал с постели, надел сапоги и штаны, взял на всякий случай меч, набросил на плечи толстую мантию, найденную им в сундуке, и вышел из шатра.
        В воздухе пахло землей, влагой и травой, все было насыщено электричеством. Небо рассекали белоснежные огненные молнии, словно простиравшие руки к Стэфану. Позади себя он услышал сопение ханта, следовавшего за ним. Он обошел шатер. Неподалеку от него Стэфан наткнулся на пень, и присел на него, закутавшись в мантию, и вонзил свой взгляд в бездонный черный небосвод. Тата присел рядом с ним, положив голову на колени Стэфана.
        Яркими сияющими крошками на небе были рассыпаны звезды, видневшиеся там, где небосвод не заполоняли клубящиеся темно-серые тучи, загоравшиеся иссиня-фиолетовым сиянием в моменты, когда их пронзала молния. Порывистый горячий ветер трепал его одежду, шлепая его по лицу, тормошил шатры и крыши домов дриад, срывал листву с деревьев, гоня ее в неведомые дали.
        Представление, разворачивавшееся прямо в небесах над головой Стэфана, не могло не завораживать, внушая трепет перед потусторонней таинственностью древней магии Природы. Вглядываясь в небо, в миг, когда небо озарилось иссиня-белой вспышкой электричества, Стэфан заметил в небе два существа - крылатых ящеров, с длинными ершистыми хвостами, вытянутыми змеиными мордами и длинными раздвоенными языками, четырьмя большими лапами с острыми когтями, и спиной, покрытой шипами. В бликах молний их тела радужно переливались черной чешуей.
        Драконы! - подумал Стэфан. Прежде он никогда не видел драконов. Его представления о них были веьма смутными и отдаленными от истины. Он мог только читать старинные рассказы о них в детских книгах, которые его няня тайком приносила для него. Стэфан завороженно наблюдал за темными фигурами, шнырявшими по небу. В тот момент, когда драконы схватывались, ударяя друг друга хвостами, или задевая тела друг друга крыльями, небо озаряла вспышка. Тело Стэфана пронизывала дрожь от волны той неконтролируемой мощи и энергии, волны ветра, что порождали драконы, боровшиеся в небесах. Восторг и интерес овладели Стэфаном. Он не мог отвести от них взгляда, с жадностью ловя миг озарения, чтобы внимательнее разглядеть все, до малейшей детали.
        Что за дивный мир! - думал Стэфан - Как им удавалось так долго оставаться втайне от людей? И что в нем ждет меня?

        ***
        Утром следующего дня Стэфан вместе с Яротаунгом готовились к первому уроку.
        Стэфан держал в руках свой меч, и осматривал его, как в первый день, когда отец вручил ему его первый клинок. Яротаунг вещал ему историю о доблестных сражениях дриад в века Древних королей.
        - Дриады, как и другие жители Леса, гордятся своей многовековой историей. Наши великие предки отстаивали свои земли и проливали кровь для того, чтобы их дети и потомки могли жить в мире и покое. С тех пор, как Древние короли заключили договор о неприкосновенности земель Лесных существ, мы сложили оружие и более его не обнажали, ни в боях людей, ни в сражениях между собой. Дриады никогда не обнажают оружие, но это вовсе не значит, что мы не знаем, как сражаться.
        - А кто вы - Лесные существа? - уточнил Стэфан.
        - Все существа, живущие в Лесу.
        - Расскажи мне о них!
        - Мы живем коммунами или общинами, строго разграничены между собой на территории. Существуют дриады - хранители традиций, знаний, духа Леса. Есть эльфы - они стражи порядка и справедливости. Они, кстати, обожают золото. От дриад, которых ты уже знаешь, их отличают длинные острые уши, увешанные серьгами, белая кожа, темные волосы, рослые тела и отличный навык стрельбы. Они вечно увешаны золотыми цепочками, браслетами, ожерельями, и все из чистого золота. Дриады - равнодушны к золоту, но ценят амулеты - мы верим, что все ниши вещи хранят частицу нас самих, и их нужно хранить. Если дриада утратит себя - частицы с его вещей восстановят его, словно мозаику.
        Так же ты можешь встретить русалок в озерах и реках Леса. Дивные нимфы! Они хранители вод и могут путешествовать по всем водным рекам и озерам этого мира. Коварные, но красивые, как молодой цветок первоцвета. Русалки и дриады связаны родственными узами.
        - Русалки убивают людей?
        - Не слышал такого. Но и людей у нас в лесу не было. Они могут обвести тебя вокруг пальца, заставив сделать то, что им надо, даже это самое... ну ты понял.
        Стэфан скривился.
        - Так... - произнес Яротаунг, почесывая голову - Еще ты можешь встретить лешего Бага, но это вряд ли. Не стану тратить время на рассказы о нем. Оборотни. Это люди, или Лесные существа, проклятые за различные низкие поступки, и обречены вечно жить между двух миров: миром животных и миром мыслящих существ. Они выглядят как волки, медведи, кабаны, тигры, лисы или прочие звери, но похожие на нас. Их можно встретить в лесу поодиночке среди белого дня, но чаще они выходят на охоту ночью. Оборотни безобидны для Лесных существ, а вот для людей и зверей - нет. У них есть вожак - ее зовут Нур. Оборотень выходит только в полнолуние из своей пещеры и взбирается на вершину самой высокой горы, где воет на луну. Существует легенда, известная среди нимф - дриад и русалок - что Нур давным-давно была женщиной, самой прекрасной во всем мире, и самой умелой воительницей. Она прославилась в многих битвах, но слава о ней слыла не от этого. Многие мужчины желали заполучить ее любовь, но удалось это лишь одному мужчине. Как звали этого молодца, уже никто не скажет наверняка. Они полюбили друг друга пылкой любовью. Дни и
ночи напролет они проводили вместе. При свете луны они ласкали и целовали друг друга, давая клятвы о вечной любви. Однажды бледная луна увидела их нежную любовь, освещенную ее голубым светом, и возжелала такой же любви. Как она не старалась - никто не любил ее, никто не желал ее так, как желали Нур, ведь она была далекой и холодной туслой луной, мерцавшей на небе, созданной для величественного сияния, но не для горячей земной любви. Тогда луна похитила возлюбленного Нур, сделав его своим пленником, и околдовала, заставив любить ее так же горячо, как Нур. Но Нур не оставила своего любимого, и в следующее полнолуние пришла на самую высокую гору, такую высокую, что можно было дотронуться до ледяного сияющего диска луны. Нур молила луну о милости. Ее горькие слезы, плачь отчаянья, и уговоры не смогли оставить луну безразличной. Она опустилась к Нур на землю, приняв облик волка, и обратилась к ней. 'Я верну твоего возлюбленного, но только в обмен на твою красоту.' Нур не раздумывая согласилась. Она верила, что ее возлюбленный будет любить ее любой - даже ужасным монстром. Волк прикоснулся к ладони Нур, и
она вмиг превратилась в чудовище. Забрав красоту Нур, луна ярко засияла на небе белоснежным светом, полюбившись всем, на кого попадал ее свет. А Нур превратилась в оборотня - ее тело покрылось густой шерстью, на пальцах выросли длинные черные когти, лицо приняло собачий облик, а тело стало огромным, словно у медведя.
        Увидев Нур такой, ее возлюбленный не пожелал более быть с ней. Если бы он хоть раз коснулся ее, поцеловал ее губы - чары луны разрушились бы. Но вместо того он бежал без оглядки, и более его никто не видел. С тех пор в свете бледнолицей луны влюбленные наслаждаются сладкими устами друг друга, а Нур прячется от солнечного света и взоров всех живых существ в темной пещере, выходя только темными ночами, чтобы никто не видел ее человеческих ясных глаз в теле лесного оборотня. И лишь в полнолуние, когда луна наклоняется так близко к земле, что можно ее коснуться, Нур поднимается на гору, где встречается с луной, глядит на свой лик в ней, и заклинает ее и молит вернуть ей человеческий облик, а луна лишь смеется в ответ.
        - Печальная и жестокая история. - заметил Стэфан.
        - Она поучительна: не связывайся с людьми, иначе потеряешь и свою жизнь, и свой облик.
        - Хм...
        - Продолжим?
        Стэфан утвердительно кивну.
        - Если ты встретишь в лесу оборотня - не стоит бежать. Они приветливы и очень болтливы. Часто они соревнуются с фавнами или сатирами. Вторые, в свою очередь, существа очень гордые, и обидчивые. Честолюбивые бараны в общем. - хихикнул Яротаунг - Чуть не забыл про гномов! Те еще ворчуны и паршивцы! Они живут на границе двух царств - Темного царства и Среднего царства, поэтому в глубине души они мягкие и добрые, но чтобы докопаться до этой глубины нужно о-очень много терпения. Гномы редко выходят на поверхность, обычно, чтобы продать выкованное оружие и на эти деньги купить еды с поверхности и набрать чистой питьевой воды. Поговаривают даже, что гномы из-за своей подземной жизни, уже сами стали похожи на грибы и мхи, которыми питаются. Ну, я их не разрезал, потому точно сказать не могу. Итак, хватит просто языком трепать. Давай-ка потренируемся, и я тем временем расскажу тебе про Лесной народец.
        Стэфан кивнул, крепко сжав эфес меча в ладонях. Яротаунг со Стэфаном схватились в бою. Яротаунг пробовал разные приемы, выпады, блоки, но Стэфан успешно отражал его удары.
        - Прошлой ночью, - начал Стэфан - я видел драконов. Они спускаются в Лес?
        - Нет. Но они часто в это время года устраивают бои. Для них сейчас 'игривое' время года - брачные игры. Но к нам они не спускаются, это существа Царства Света, и в Среднем царстве им нечего делать. А вот грифоны и крылатые единороги - частые гости. Если ты угостишь какого-нибудь единорога вербейником, или погладишь пузо грифону - он твой друг на века. Эти существа очень игривы, и любят путешествовать между мирами в поисках вкуснятины и развлечений. Однако, стоит быть осторожным, ведь грифоны могут невзначай откусить тебе руку, подзадоривая и играя с тобой. Когда-то был у нас в городе однорукий, Мэрин звали его. Так вот он имел неосторожность поиграть с грифоном. Но из-за того, что был одноглазый, не заметил клюва грифона, и тот оттяпал ему полруки.
        - А глаз кто ему выбил? - спросил Стэфан, отбивая тяжелый навесной удар Яротаунга.
        - Точно не скажу. По-моему, это он еще когда учился в детстве лазить по деревьям, упал с ядовитой лозовки, и зацепился ухом за одну из его колючек.
        - Ухом?
        - Да. Пытаясь вытащить колючку из своего уха, он попал ножом себе в глаз.
        - А больше никаких печальных историй с ним не случалось?
        - Да, случались. О-о-очень много.
        - Этот Мэрин еще жив?
        Яротаунг отрицательно покачал головой.
        - Бедняга. А что же с ним случилось?
        - Да помер от старости. Что с ним станет- то?
        Стэфан улыбнулся, восприняв это, как шутку, но потом понял, что Яротаунг говорит вполне серьезно. Яротаунг продолжил рассказ о Лесных существах, сдабривая рассказ различными веселыми историями из его жизни.
        - Дай мне свой меч. - сказал Яротаунг, переводя дыхание. Стэфан несколько мгновений медлил, но потом протянул свой меч Яротаунгу. Он осмотрел меч Стэфана, проверил его балансировку, сравнил со своим мечом, затем произнес:
        - Урок первый: никогда не давай свое оружие никому. Особенно, если не знаешь, друг он или враг.
        Стэфан насторожился, став высматривать варианты защиты.
        - Мы, Лесные существа, верим, что дух во время битвы переходит в оружие воина, и они становятся единым целым. Отдавать меч, это то же, что и уложить свою жену в ложе другого мужчины.
        - Я понял, насколько это важно. - сглотнув, ответил Стэфан - Верни теперь мое оружие.
        Яротаунг бросил ему его меч. Затем Яротаунг дал Стэфану флягу с водой, добавив, что вода, добытая из лесных источников, вернет ему силы быстрее, чем любое снадобье или еда. Отпив немного, Стэфан вновь ощутил, как по его телу потекла свежесть и бодрость. С новыми силами он вернулся к обучению. Яротаунг показал Стэфану несколько старинных приемов и выпадов, не известных прежде Стэфану. Затем они отработали их. Яротаунг рассказал несколько секретов, как облегчить себе бой, наносить тяжелые удары без особых усилий и парировать нападения противника.
        Когда багровое солнце окрасило небо яркими красками, и все вокруг приобрело оттенок тепла и величия, Яротаунг позволил Стэфану опустить оружие и отдохнуть. Тяжело дыша, Стэфан вложил меч в ножны, и с огромным облегчением присел на траву. Он устало опустил голову на руки, упертые в согнутые колени. По его смуглому лицу стекали капли пота. Ветер трепал его волосы, золотя их в лучах уходящего солнца, пробирался под легкую ткань его рубашки, приятно холодя его разгоряченное тело, нежно лаская его. Из леса время от времени доносились голоса птиц, и листва деревьев умиротворенно шелестела, навеивая Стэфану эйфорию. Он совсем позабыл о своих заботах, и вовсе не чувствовал усталости. Он слышал, как позади него Яротаунг возится с оружием, натачивая его, и так же слышал, что к нему подошел еще кто-то. Стэфан услышал тихий шепот - Яротаунг говорил с женщиной. Обернувшись, он увидел Аларет. Она была в серой рубашке и штанах из красной травы, на плече у нее висела сумка, до краев набитая разными травами. На ее шее висело множество амулетов и бус из ягод, перьев птиц, зубов и костей животных. Они задорно
тарахтели при каждом движении девушки. В этот раз она была одна - без ханта.
        - Долгого процветания. - сказала Аларет, увидев Стэфана, и дружелюбно улыбнулась ему.
        - Что это? - удивился Стэфан.
        - Так мы приветствуем друг друга: долгой жизни и процветания тебе и твоей семье. Если коротко - 'долгого процветания'. - объяснила Аларет.
        - О! Буду знать. - ответил Стэфан. Неловко улыбаясь.
        - Ты не сильно устал?
        - Не очень. А что?
        - Пойдем. - сказала дриада, жестом руки приглашая его следовать за ней.
        Кивком поблагодарив Яротаунга, Стэфан последовал за Аларет, вскоре догнал ее, и они направились вглубь Этонна, прочь от города дриад. Чем дальше в лес они заходили, тем больше старинных развалин, заросших плющом, травой и мхом, мелькало в лесных зарослях. Стэфан замечал, выдающиеся на зеленом полотне леса, мраморные колоны, почерневшие от пожаров, разрушенные куски городских стен, разбросанные по земле, поверженные статуи человеческих богов с разбитыми лицами и отрубленными руками. Лес становился гуще и темнее. Ветви деревьев склонялись над их головами. Образуя живой тоннель, через купол которого местами пробивались перья вечернего света.
        - Куда мы идем? - спросил Стэфан, заметив, что их преследуют голубые мерцающие огоньки.
        - В древние земли. Хочу, чтобы ты увидел нечто захватывающее.
        - Долго нам еще идти?
        - Нет. Мы почти на месте. Если тебя тревожат голубые огоньки - не волнуйся. Это феи. В этих землях мало обитателей, и никто не вредит им: не рушит их домики, не пугает их птиц и пчел, не ловит их. Стэфан продолжал шагать следом за Аларет. Он прислушивался к звукам леса, и постепенно уловил тихий звон колокольчиков, раздававшийся каждый раз, когда мимо пролетал голубой огонек. Стэфан протянул ладонь к одному из огоньков, и он, покружив над его рукой, опустился ему в ладонь. Когда огонек присел в ладонь Стэфана, мерцание исчезло, и он разглядел маленькое тельце феи. У нее были розовые волосы, и тонкое изящное тельце, с цветастыми узорами на нем. Она была крошечной и почти прозрачной. Ее тельце прикрывало платьице из лепестков цветов, а тонкие крылышки за спиной, похожие на крылья бабочек махаонов, были усыпаны сверкающей пыльцой. У феи были тонкие красные губки и большие желтые глаза, а носик был вытянут дудочкой, чтоб удобно было пить нектар из цветов.
        - Здравствуй! - тихо сказал Стэфан.
        - Здравствуй. - звонким голосом ответила фея - Ты же не обидишь меня?
        Стэфан отрицательно покачал головой.
        - Куда ты идешь? - спросила она.
        - Я не знаю. - ответил Стэфан - Меня ведет эта дриада. Спроси у нее, если тебе интересно.
        - А тебе самому разве не интересно? - удивилась фея, разводя свои ручки в стороны.
        - Нет. - помотал головой Стэфан.
        - Почему? - лицо крошки выражало исереннее удивление.
        - Мне интересен сам путь, а не его конец. - улыбнулся ей Стэфан.
        Фея кивнула и вспорхнула, изящно раскрыв крылышки, и быстро замахала ими, вновь засияв голубым мерцающим светом, и улетела прочь.
        - Аларет. - позвал Стэфан.
        - Да.
        - Феи - не опасны?
        - Нет. Эти крохи совсем безвредны. Они труженицы и вовсе не пакостливы, в отличии от их братьев - фарси. Они - коварные мужчины, вредители, однако, из-за своего крошечного размера, кроме как испортить молоко или перевернуть корзину с мукой или разорвать мешок с зерном, ничего плохого сделать не могут. Другое дело - пикси. Те проказники пострашнее: хоть и не имеют злого умысла, они часто своими играми могут довести кого-то до смерти.
        - Надеюсь, мы их не встретим. - ответил Стэфан, осматриваясь по сторонам.
        Спустя некоторое время они пришли к старинным развалинам. Казалось, что целый город, подобный Бессару, лежал в руинах после разрушения и пожара, и нынче был захвачен в плен Природы. Город бы огромен не только по своим масштабам, но и по размерам сооружений. Аларет остановила Стэфана и направилась вперед проверить, нет ли там никакого заблудшего оборотня или фавна. Стэфан остался стоять у поверженной и разрушенной статуи бородатого воителя. Его руки были разрушены, но меч, который он держал, продолжал стоять в его ногах. Воитель был в доспехах, его голову венчал венок из плюща. Но лица у воителя не было.
        За статуей открывался вход в город. Огромный проем с резным треугольным фронтоном, заросшим травой. Казалось, фронтон вот-вот упадет на непрошеного гостя. На нем восседал мраморный орел, расправивший широкие крылья, державший в клюве ветвь дерева. По сторонам от проема стояли две высокие колоны, на которых когда-то, в медных чашах на их вершинах, горели огни, служа маяками для пеших путников. От входа в древний город шла каменная дорога, непоколебимо державшаяся на своем месте, несмотря на время. По сторонам от дороги стояли и лежали на земле обломки колонн и каменных зданий. Крепостной стены вокруг города не было, но массивные обломки камней подсказывали, что когда-то она все же была. Очевидно, ее обломки растащили для строительства других городов. На земле, спрятанные в траве, встречались кусочки стекла, черепки глиняной посуды, обломи мозаик. Местами в траве Стэфан замечал очертания доспехов, погрязших в землю.
        Возвратившись, Аларет позвала Стэфана следовать за ней. Они вошли в разрушенный город и по каменной дороге, заросшей травой, отправились вперед. От центрального тракта разбегались узкие тропы, терявшиеся среди руин. Некоторые строения еще сохраняли свой первозданный облик. Круглые кирпичные дома с квадратными оконными проемами, пустующими дверными порталами и обвалившимися черепичными крышами местами были повреждены, но им удалось остаться почти невредимыми.
        Они направились к заброшенному храму. Это были громадные валуны, стоявшие друг напротив друга, образуя круг. На камнях, обозначавших вход в святилище, был взвален еще один валун, создававший портал. На камнях, облизанных дождем и ветром, читались древние письмена, написанные на старинном, утерянном языке - языке Древних королей, на котором давным-давно говорили все обитатели всех земель.
        В середине святилище было пустым, но там, где земли обрывалась, и был только далекий горизонт, находился алтарь. Он представлял собой обтёсанный человеческими руками камень, над которым склонялись еще два вытянутых валуна, опираясь друг на друга. В алтарном камне была высечена чаша с желобом, тянувшимся от нее, вдоль всего камня, к земле. В просвете между двумя валунами, поваленными один на другй, виднелся горизонт, на котором пылало вечернее солнце, зажигавшее облака ало-пурпурным светом.
        В чаше была вода. Ее было не много, но ровно столько, сколько необходимо, чтобы она не вытекала из чаши в желоб. Аларет достала из своей сумки флягу, вылила из нее воду на землю, и указала Стэфану на небо.
        - Смотри внимательно. - настоятельно произнесла она.
        Солнце на его глазах закатилось за горизонт, и в тот миг, когда последний луч света на мгновение озарил горизонт, зеленый луч отразился в воде в алтарной чаше. В тот же миг вода сама по себе потекла по желобу вниз, и Аларет ловко набрала ее во флягу.
        - И что? - удивился Стэфан.
        Аларет перевернула флягу, и вода, набранная ею мгновением ранее, вылилась на землю. Пожелтевшая трава, политая той водой, на глазах у Стэфана позеленела и покрылась белоснежными цветами бессмертника. Пораженный увиденным, Стэфан уставился на Аларет, затем перевел взгляд на цветы, и вновь на Аларет. Солнечный свет исчез, и белоснежные цветы бессмертника мгновенно увяли и осыпались.
        - Как это произошло?
        - Древняя магия. - ответила Аларет с улыбкой - Предки верили, что с восходом солнца появляется жизнь, и с его закатом - уходит. Они заметили, что последний луч света - это портал в мир духов. Путь, на который можно попасть в тот миг, когда солнце бросает прощальный луч. В этот мигможно просить о спасении умирающего. Если просьба будет услышана,зачерпнув этой воды, освещённой последним лучом уходящего солнца, и дав затем ее умирающему, можно спасти его жизнь.
        - А что нужно для того, чтобы просьба была услышана?
        - Чистое сердце. Но..Этого я не могу точно утверждать. Многое из древних учений утрачено.
        - А чего просила ты, чтоб твоя просьба была услышана?
        - Это, возможно, я расскажу тебе позднее. Теперь нам пора идти.
        На обратном пути Аларет решила познакомить Стэфана с их обычаями. Она рассказала о том, что дриады, и все Лесные существа, чтят свою историю и никогда не забывают о прошлом. В отличие от людей, которые стремятся в каждом мгновении их истории оставить о себе след, Лесные существа посвящают себя памяти своей истории и народу. Она поведала ему о придании, согласно которому, у каждой дриады есть дерево-прародитель, от которого они когда-то произошли. Аларет поведала об их образе жизни, о кастах, о праздниках - общих для всех жителей Леса, и уникальных для каждой расы.
        - Расскажи мне о том празднике, что я видел вчера. Праздник Полнолуния, кажется? - попросил Стэфан.
        - Верно. Мы верим, что в этот вечер, когда луна лишь появляется на небе, открываются врата в иной мир, и предки могут на короткое время воссоединиться со своими потомками. Этот праздник преисполнен магического трепетного ожидания воссоединения, надеждой и радостью. Мы поем, танцуем, пускаем огни в небо, чтобы наши предки видели, что мы их ждем и рады им, и летели к нам навстречу. Я уже говорила, что для дриад их прошлое крайне важно. Мы не мчимся получить славу, которая будет тянуться на долгие века вперед. Нам важно сохранить наше прошлое во имя будущего. Самая тяжелая ноша ложиться на плечи хранительницы.
        - А ваша хранительница, у нее есть имя?
        - Нет. Сейчас нет, но когда-то было. Хранительница, став ею, забывает свое имя и свое прошлое, и имеет лишь прошлое своего народа. Она отрекается от имени, семьи и всякого рода порывов и желаний. Все ее горести и радости - это история дриад. Она воспитывает своего приемника с младенчества, и своей семьи не имеет: ее дети - это весь наш народ. И когда хранительница умирает, ее долг переходит ее приемнику, и только ему дано взывать к священным деревьям, нашим прародителям. Хранительница знает больше, чем все дриады вместе взятые, она хранит в своем разуме кладязь мудрости всего Лесного народа: легенды, песни и рассказы, учения и приметы, поверья и так далее.
        - А кто сейчас приемник хранительницы? Он есть? - продолжал интересоваться Стэфан.
        - Есть. Так сложилось, что их два.
        - И одна из них - ты, Аларет?
        - Верно. Это произошло не так, как всегда, с первых дней моей жизни. Но она сказала, что я проявила способности, которые указали ей на меня. Она так и не рассказала, что это было. - улыбнулась Аларет, взглянув на Стэфана ясными черными глазами. Что-то загадочное и в то же время до боли знакомое Стэфану мелькало в ее глазах.
        - Она и есть твоя семья?
        - Все нимфы - браться и сестры. Не понимаю, о чем ты. - ответила Аларет, отвернувшись.
        - Я понял тебя. - ответил он. Стэфан понял, что она не готова говорить о себе.
        Повисло молчание, которое никто так и не осмелился нарушить до самого прихода в город.
        Остаток дороги они шли, не нарушая молчания, в кромешной темноте, и лишь огни города дриад указывали им путь. Слабо мерцая в дали между деревьями, словно маяк заблудшей в море шхуне, разгораясь все сильнее и сильнее с каждым их шагом, огни просили их возвращаться домой. В темноте чувства Стэфана обострились. Он чувствовал запах хвойных веток, хрустевших под ногами, слышал шаги зверей вокруг, чувствовал плын туч в небе над ними и приближение ветров. Он слышал, как в нескольких шагах сбоку от него, глубоко дышит Аларет, как бьется ее сердце.
        Когда они вошли в город, за ними закрылись деревянные ворота, у которых стали два стражника с факелами. Аларет проводила Стэфана к его шатру и, попрощавшись, быстро скрылась с его глаз. В шатре его дожидался скромный ужин, слабо освещенный мерцающей лампадкой. Только увидев еду, он ощутил голод и почувствовал страшную усталость во всем теле. Быстро проглотив ужин - немного мяса, сыр и хлеб - так быстро, что даже не успел ощутить его вкус, Стэфан увалился в кровать и через мгновение уже проваливался в бездну сна.
        Следующим утром Стэфан проснулся преисполненный хорошим настроением и энергией. Надев одежду дриад, вложив меч в ножны, он вышел из шатра, уверенным шагом направляясь к хранительнице, узнать, что же ждет его в этот солнечный день. Но на полдороге он встретил Аларет, направлявшуюся к нему. Он заметил, как на мгновение ее лицо озарилось радостью, но, овладев своими чувствами, выражение радости сменилось серьезностью. Она была, одета в прозрачную рубашку королевского лазурного цвета, через которую проглядывались очертания ее молодого тела. Шею увешивали связки бус, а на ногах были тяжелые кожаные сапоги из дубленной кожи.
        - Долгого процветания. - сказал Стэфан, слегка улыбнувшись ей. Девушка ответила тем же.
        - Сегодня я проведу тебя по Лесу, чтобы ты мог ознакомиться с окрестностями.
        - И ты не водила меня каждый день, как ребенка, за руку? - пошутил Стэфан.
        - Да, именно для этого. - вздохнула она.
        Стэфан немного поник, услышав ее ответ. Дриада не поняла его шутки.
        - Ну, что же мы ждем? - пожал он плечами.
        - Вот, держи. - Аларет протянула ему сверток с притворной небрежностью. В нем был хлеб и сыр. - Тебе же нужно поесть, верно?
        - Да. Я совсем забыл. А что, дриады не завтракают? - ответил Стэфан, расматривая сверток.
        - Нет. При свете дня нам дают силы солнечный свет.
        Стэфан удивленно хмыкнул.
        Они направились в Лес, покинув стены города дриад. За ними в дорогу увязался хант Тата, и после долгой мольбы в виде скуления, Аларет смирилась и согласилась взять его с собой. По пути Стэфан заглотил скромный завтрак, но голод только лишь разыгрался. Встречая по дороге деревья яблонь или дикий виноград, либо кусты знакомых ему ягод, он быстро обрывал их и поедал. Аларет наблюдала за ним из-под тишка, и порой Стэфан замечал на ее губах улыбку.
        - О чем ты мне расскажешь сегодня? - наконец немного утолив голод, спросил он.
        - Сегодня ты будешь встречаться с моим народом. Изучать наш мир.
        - Яротаунг мне уже говорил немного о том, какие расы существуют, и чем они отличаются. - ответил Стэфан.
        - А сегодня ты их увидишь. Лишь эльфов нельзя тревожить без нужды. Их города закрыты для остальных жителей Леса, но может нам повезет, и мы встретим на пути одного-двух. И, еще гномОВ. Мы не будем спускаться к ним в подземелья. - ответила Аларет, и добавила многообещающим тоном - Пока что.
        - Мне хотелось бы этого. - заинтригованно ответил Стэфан.
        - Знакомство с Лесными жителями, может быть, поможет тебе научиться контролировать свою силу и превращение.
        Они долго шли по лесу. Лес перетекал в горы, затем разливался равниной, и вновь покрывался деревьями. Черная земля сменялась песком, из-под которого выныривала каменистая тропа, вновь утопавшая в зеленой траве. Хант радостно носился по лесу, гоняя мелких грызунов, или ловя бабочек, а порой - тихо рычал, и уносился далеко вперед, но вскоре возвращался. Медленно высокие деревья сменялись кустарниками, а трава становилась выше и гуще. Веяло свежестью и влагой. Деревья отступили, и они вышли на луг. Отчетливо слышался звук журчания воды, местами квакали лягушки. Они подошли к одному из берегов реки.
        Деревья словно расступились в стороны, раскрывая золотой песчаный берег. Его края лениво облизывал поток темной речной воды, серебром искрившийся в лучах ясного солнца при каждом дуновении ветра, приятно ласкавшего тело. Река была глубокой и быстрой.
        Хант умостился на траве в тени деревьев у воды. Стэфан подошел к берегу. Намочив руки в холодной чистой воде, он протер ими лицо. Набрав немного воды в ладони, он отпил ее. Он почувствовал, как приятная холодная жидкость не спеша течет по его телу и пробуждает новые силы. Аларет тоже подошла к берегу и опустила флягу, лежавшую в ее сумке, в воду, наполняя ее.
        Фляга наполнялась долго, и Стэфан решил тем временем осмотреться. Он заметил куст спелых сочных ягод, таких, которые часто видел в лесах возле Бессара. Не теряя времени, он быстро направился к нему. Оборвав ягоды, Стэфан мигом отправил их в рот, и направился в заросли к берегу реки в поисках других кустов с ягодами. В поисках ягод, он отошел далеко от Аларет, но голод заставлял его идти дальше.
        У берега реки, скрывавшегося в густых зарослях красной травы, он заметил девушку, тихо напевавшую песню сладким мелодичным голосом. Девушка наполовину опустилась в воду и нежила свое лицо и обнаженную грудь в лучах солнца. Услышав шорох травы, девушка оглянулась. Стэфан улыбнулся ей и поздоровался. Она улыбнулась в ответ и поманила его к себе пальцем.
        Длинные распущенные волосы рыжего цвета покачивались на волнах, мерцая в воде, словно пламя. Капли воды искрились на ее теле, завораживая взгляд Стэфана. Ее молодое лицо с нежными чертами, румянцем на щеках, длинными ресницами и розовыми губами, так и манившими к себе. Стэфан не имел сил ослушаться ее приглашения, и незамедлительно направился к девушке.
        Он опустился на одно колено возле девушки. Она взяла его за руку. Рука была ледяной, словно тело мертвеца. Девушка приоткрыла свои сладкие губы и потянулась к Стэфану, желая поцеловать его. Внезапно луч света проник через водную гладь, осветив ту часть тела девушки, которая была погружена в воду. Мерцающие блики привлекли его внимание, и Стэфан заметил, что у девушки нет ног. Вместо них был длинный хвост, покрытый зеленой сверкающей чешуей, как у рыбы. Она-то и мерцала под водой. Девушка уловила взгляд Стэфана, и ускользнула в воду, крепко сжав его руку, утягивая его за собой. От неожиданности Стэфан упал в воду следом за русалкой. Сжав его тело, обхватив длинным хвостом, русалка прижала его к себе. Стэфан попытался выхватить меч, но тщетно - русалка совершенно обездвижила его. В растерянности, Стэфан сдалал первое, что пришло ему в голову: превратился в ворона. Ему удалось выскользнуть из крепких объятий нимфы. Но, намочив крылья, он не смог взлететь, и лишь отпрыгивал, когда русалка тянулась за ним, чтобы схватить. Русалка попыталась вылезти на сушу, но сухой песок, нагретый солнцем, опалил ее
руки, и она с шипением отпрыгнула в воду.
        Шум и плескание воды привлекло внимание Аларет, и она поспешила на помощь. Увидев русалку и Стэфана в облике ворона, отчаянно бившего крыльями в попытке взлететь, она пришла в ужас. Громко и сурово она велела всем остановиться.
        - Аларет? - удивленно произнесла русалка, звонким сладким голосом - Ты ли это?
        - Ву, прекрати, - велела Аларет - он со мной.
        Стэфан, превратившись в дриаду, плюхнулся на песок, тяжело дыша и озадаченно глядя то на русалку, то на дриаду.
        - Сестра, что это за существо? - спросила русалка, указывая тонким пальцем на Стэфана.
        - Он человек. Его зовут Стэфан. - ответила Аларет, подошла к Стэфану и подала ему руку. Он отмахнулся и самостоятельно поднялся на ноги.
        - Что это за тварь? - возмутился он, указывая на русалку.
        - Да как ты смеешь! - громко и пронзительно вскрикнула русалка.
        - Она русалка. Ее зовут Ву. Она не хотела тебе зла. А тебе не стоит ходить одному по всяким неизвестным местам и целовать всех подряд. В лесу есть существа и пострашнее русалок. - строго ответила Аларет.
        Стэфан возмутился, однако, его перебила русалка.
        - Людям воспрещен вход в Этонн. Я свободно могу убить тебя, человек! - заявила она. - И я могу делать с тобой все, что вздумаю, пока ты во владениях Лесных существ.
        Стэфан вынул меч из ножен и направился к русалке.
        - Посмотрим, что ты можешь сделать. - сказал он, вспыхивая яростью.
        Встревоженная, Аларет вступилась перед ним, преграждая Стэфану путь. Она схватила его за руки, умоляя умерить свой пыл и вложить оружие в ножны. Ее голос задрожал, и в глазах появились слезы. Увидев слезу, словно бриллиант мерцающую в луче солнца, катившуюся по щеке дриады, Стэфан мгновенно остыл. Его гнев словно рукой сняло, и он опустил свой меч.
        - Хорошо, Аларет. Прости мое поведение. - произнес он, вспомнив о манерах короля, и отступил назад. Слезы девушки привели его в растерянность.
        - Прошу, пойди подальше от реки и разложи мокрую одежду на солнце просохнуть. И жди меня! Я вскоре подойду. Можешь отдохнуть тем временем. Тольуо не ходи далеко. - тихо произнесла Аларет, украдкой утирая слезу.
        Стэфан молча ушел. Русалка молча смотрела на них, сохраняя на лице выражение невозмутимости. Когда Стэфан удалился подальше, Алерет подошла к русалке.
        - Сестра, что этот человек делает в Лесу? - удивилась Ву - Почему он с тобой?
        - Он отравлен кровью источника. - ответила Аларет, присаживаясь на песок у самой кромки воды - Хранительница поручила мне воспитать в нем дух Леса, чтобы он переборол Зло, что течет в его теле.
        Русалка подплыла к ней, и склонила голову ей на колени.
        - Ох, Аларет! - горько вздохнула Ву, протянув Аларет руку. Дриада пожала руку русалки. - Давно он с тобой?
        - Нет, Ву, совсем недавно. Но времени у нас нет.
        - А он знает, что ты тоже из людского рода? - тихо спросила русалка. Она вовсе не пыталась скрыть свой вопрос от острого слуха Стэфана, скорее она пыталась, насколько это было ей свойственно, не обидеть чувств Аларет.
        - Нет. И не должен. - отрезала Аларет.
        Обменявшись новостями с русалкой, Аларет направилась к Стэфану. Он лежал на траве, освещенной ярким солнцем, подложив ладони под голову. На нем были лишь штаны. Прочая мокрая одежда сохла на нагретой солнцем траве. Рядом с ним лежал пояс с ножнами и мечом. Его мокрые волосы были взъерошены; капли воды мерцали на лице. На мгновение Аларет застыла, проводя взглядом по его телу, но, увидев амулет с двумя скрещенными топорами, лежавший на его груди, мгновенно отвела глаза, словно обожглась взглядом.
        Она подошла к Стэфану и позвала его. Он не отвечал. Тогда она опустилась на колени возле него и потормошила его за руку. Его глаза в тот же миг раскрылись. Он зажмурился от яркого солнца, и, разглядев Аларет, облегченно вздохнул.
        - Можем идти? - спросила Аларет - Ты цел?
        - Да. - буркнул он, поднимаясь на ноги.
        Надев одежду, они двинулись далее в путь по Лесу. Тата догнал их, когда они уже скрывались в кустарнике, покидая луг. Тяжелое молчание бременило обоих.
        - Ву не хотела ничего злого... - тихо и неуверенно произнесла Аларет - Я ее очень люблю. Она моя сестра-нимфа. Порой она бывает слишком...развратна. Но она очень добра.
        - Меня это не волнует. - отрезал Стэфан.
        - Помни, что каждый раз, когда ты проливаешь кровь или причиняешь боль, твое сердце поглощает Зло. Если ты желаешь спасти Среднее царство, ты должен бороться с этими порывами. Это голос Зла, которое течет в тебе.
        Стэфан резко остановился на месте. Аларет обернулась к нему.
        - Я желаю спасти Бессар и свой народ. Других целей у меня нет. Если вы поможете мне, я помогу вас спасти ваш Лес. Ничего более. Не думай, что я здесь развлекаюсь. Услуга за услугу. - выпалил Стэфан.
        Аларет отвернулась. Хант, следуя примеру хозяйки, проскулив, тоже отвернулся от Стэфана.
        - Боюсь, хранительница в тебе ошиблась. И я тоже. - печально произнесла она. В ее голосе дрожали слезы.
        - Почему ты так решила?
        - Потому, что в тебе нет Света, равно как и Зла. Но второе зарождается в твоем сердце и дает о себе знать уже сейчас. Боюсь, Свет не имеет ни единого шанса. Мне говорили, что все люди такие - не способные сопереживать.
        - Почему ты так ненавидишь людей?
        - Я не знаю, что это: ненависть.
        - Ты врешь. - отмахнулся Стэфан - Люди убили твоих родителей?
        - Я же сказала, все дриады - одна семья.
        - Но у других, почему-то, есть семьи, а у тебя - нет. Да и ты не слишком похожа на них, за исключением твоих рисунков.
        - А что с моей внешностью не так? - удивилась Аларет.
        - Твоя кожа имеет красивый цвет, похожий на цвет кожи дикарей, но с примесями зелени, словно мед с пряными травами. И твои волосы - я не заметил никого с такими черными бархатными волосами, как самая мрачная ночь. Почему?
        - Никогда не обращала внимания. - отмахнулась Аларет.
        - А может это тебя смущает? Может, твой отец - человек?
        - Нет. Мой отец - Лесное существо. Он давно умер.
        - Мой отец тоже умер. Он передал мне королевство, которое строил своими руками. А я его потерял. Хорошо, что моя мать давно умерла, и не видит того позора, что пал на наш род.
        - Мне жаль. - ответила Аларет.
        - Я не такой бездушный, каким могу казаться тебе. Но у меня есть честь, от которой я никогда не откажусь.
        Аларет слабо улыбнулась. Они продолжили путь, и вскоре зашли в глухой лес. Широкие могучие кроны старинных деревьев надежно скрывали землю от солнечного света, от чего трава на земле была скудной и имела серый оттенок. Кустарники были колючими и не плодоносили. Тонкие лучи света, с трудом пробивавшиеся сквозь листву, были похожи на острые клинки стилетов, пронзающие землю.
        - Что это за место? - спросил Стэфан, оглядываясь по сторонам.
        - Это Мертвая земля. Земли, от которых отказались все Лесные существа, и теперь они беспризорные. Здесь много болот, скрывающихся под густой травой и мхами, в которых погибли многие охотники и воины. Их охраняют эльфы, и следят, чтобы никто сюда не входил. Я даже когда-то слышала доносившиеся из глубин Мертвой земли призрачные стоны. А эльфы, охраняющие эти земли, даже видели здесь призраков погибшего отряда охотников.
        - Зачем же мы пришли сюда? - удивился Стэфан.
        - Хочу представить тебя своему другу.
        - А он... призрак?
        - Что? Нет. Он эльф. - нахмурив брови, ответила Аларет. - Только учти, они не любят, когда на них пялятся.
        - Эм... - Стэфан немного поколебался - А что, есть из-за чего пялиться?
        Аларет окинула Стэфана недовольным взглядом.
        - Ну, ты тоже своего рода диковинка для нас, Лесных существ. Но рассматривать тебя, как зверушку, никто не станет. Я надеюсь, и ты не будешь так вести себя, если мой друг сегодня решил не одевать одежду.
        - Прости? - Стэфан уставился на нее, выкатив глаза.
        - Да-м, - Аларет неуверенно поджала плечи - эльфы не стесняются своей наготы и белоснежной кожи. Илрашат считает, что разгуливая обнаженными, они восстанавливаят естественную связь с Лесом.
        Они подошли к полумертвому дереву, и Аларет засвистела. Через несколько мгновений с дерева, кружась в страстном феерическом танце, упало несколько листьев. Аларет указала в направлении упавших листьев, и они двинулись к тому дерев, с которого они сорвались. Когда они подошли, Аларет простучала специфический такт по стволу дерева, и стала ждать.
        - Чего мы ждем? - наконец спросил Стэфан.
        Не успела Аларет ответить, как с дерева спрыгнул эльф. Он был высоким и худощавым, статным и атлетичным. За спиной у него виднелся лук и колчан с несколькими стрелами с бежевым оперением с красными вкраплениями. У эльфа были изумрудные глаза, тонкий острый нос, выразительные скулы и тонкие, почти отсутствующие губы. Его черные волосы были заплетены в длинную косу, украшенную золотым зажимом. На нем были только серые потертые штаны и жилет, помогавшие ему слиться с окружающей средой. Кожа эльфа была бела, как мука. Обуви у эльфа не было. На руках и груди простыпали крепкие мышци. Его руки, брови и длинные острые уши были увешаны золотыми украшениями, словно оковы, обнимавшими его запястья и обхватывавшие кромку ушей и густые брови. Эльф выглядел величественно.
        - Долгого процветания, Аларет. - поздоровался он - Смотрю, ты привела нового друга?
        Эльф протянул руку к ханту, и тот подставил свою голову, чтобы эльф погладил его.
        - Долгого процветания, Фарфат. Да, можно и так сказать. - дриада любезно улыбнулаь эльфу.
        Глядя на эльфа, Стэфан изменил облик, и стал похож на одного из эльфов. Не доставало лишь золотых украшений, да и одежды было на Стэфане слишком много, чтобы его было невозможно отличить от эльфа.
        - Что он такое? - удивился эльф, отступив.
        - Человек из Бессара. Он отравлен ядом источника. Познакомься. - Аларет на миг сжала губы, выражая недовольство, а затем, спохватившись, неловко улыбнулась.
        Стэфан протянул ему руку, но эльф лишь немного кивнул ему.
        - Фарфат. - произнес эльф.
        - Стэфан.
        - Что ж, ты для этого меня позвала? - удивился эльф.
        - Не совсем. Я хочу, чтобы ты провел Стэфана к Пати-Парикса.
        - Это запрещено, Аларет, я не могу водить чужаков к Пати-Парикса.
        - Ты сделаешь это для меня, Фарфат? Мне очень нужна твоя помощь!
        - Ты знаешь, что делать, если ничего не выйдет? - строго спросил Фарфат.
        - Что такое Пати-Парикса? И что может не получиться? Аларет, что ты задумала? - насторожился Стэфан.
        - Тебе ничего не угрожает, - ответила она - если ты будешь следовать за Фарфатом. Он все объяснит тебе.
        - Следовать куда?
        - Следовать по Мертвой земле. - ответил Фарфат - Иначе болота и трясины заберут тебя.
        - Так ты сделаешь это, Фарфат?
        - Да, Аларет. - вздохнув, кивнул эльф. Аларет протянула ему небольшое кольцо. Оно было широким, с изящным узором на кромке, а венчал кольцо черный блестящий камень.
        - Это для тебя. Недавно выменяла у красных шапок. - кокетливо произнесла Аларет. Эльф кивнул в ответ девушке.
        - Нам пора идти, Стэфан. - обратился он к королю.
        - Я не давал своего согласия.
        - Тебе придётся повиноваться моему решению, Стэфан. Нет опасности твоей жизни. Прошу, иди за Фарфатом. - вмешалась Аларет.
        - Не усложняй все, как это делают люди. - заметил Фарфат.
        - Хорошо. - немного поколебавшись, согласился Стэфан.
        Они отправились в Мертвую землю. Эльф изящно и легко перепрыгивал с одного крохотного островка земли, заросшего травой, на другой такой же крошечный. Он знал всю землю, как свои пять пальцев. Стэфан лишь поспевал за ним, строго ступая по его следам. Ему было сложнее: тяжелый меч не позволял так же легко преодолевать большие расстояния между островками земли в трясине, да и его тело было больше, в сравнении с телом эльфа, что не давало ему возможность так же легко порхать с места на место.
        Они шли по пустоши, сплошь усеянной серым пеплом. Из трясины местами выбивались полумертвые деревья. Их ветви были тонкие, полусухие, чахнущие и угрюмые. На тонких ветвях сидели черные птицы, не ведомые Стэфану, пристально безмолвно наблюдавшие за путешественниками. Из-под земли выглядывали обломки костей, доспехов и мечей погибших в этих землях воинов. Местами трясина бурлила и из-под кипящей грязи вырывался едкий дым. По земле местами тянулись длинные черные корни, покрытые шипами, ускользавшие прочь, когда к ним приближались путники. Дул порывистый ледяной ветер, перераставший в жалобный вой. Иногда Стэфан ощущал чье-то присутствие позади себя, но, обернувшись, никого не находил.
        Еще издалека Стэфан заметил невысокий холм, на котором возвышалось что-то на подобии высокого зиккурата, верх которого венчала чаша. Он понял, что Фарфат ведет его к этому холму. Когда они подошли ближе, Стэфан разглядел, что у основания зиккурата находится дверь, а венчает его настоящая широкая мраморная чаша, покрытая резными узорами. Дверь в основании была небольшой, потемневшей от времени, но на ней все еще прослеживались узоры и письмена Лесного народа. На двери было огромное тяжелое кольцо, заменявшее ручку, и ниже виднелась замочная скважина. Рядом с дверью на уровне глаз находился кронштейн. Очевидно, давным-давно на нем висел фонарь. Фарфат подвел Стэфана к чаше. Она была до краев наполнена чистой дождевой водой.
        - Что это за место? - спросил Стэфан.
        - Это чаша мудрости. - быстро ответил Фарфат.
        Он незаметно достал из потайного кармана на груди синий порошок, похожий на пыль, и бросил его в чашу. Порошок незаметно растворился в воде.
        - Подойди. - велел эльф. Стэфан ступил несколько шагов.
        - Ближе. - велел Фарфат. Стэфан вплотную подошел к чаше. - Теперь, окунись в воду.
        - Зачем?
        - Эта вода дарует мудрость тому, кто погрузится в нее. - ответил Фарфат.
        - Так просто? - удивился Стэфан. Эльф утвердительно кивнул. Стэфан обхватил руками чашу и погрузил в холодную воду свое лицо и голову. Во рту появился металлический привкус, а холод сразу же взбодрил его. Протерев лицо от воды ладонью, Стэфан взглянул на эльфа и спросил, что дальше.
        - Нужно подождать.
        Стэфан кивнул, и почувствовал, как его голова закружилась, по телу побежала дрожь, и ноги обмякли. Эльф довольно улыбнулся. В глазах Стэфана все закружилось в сумасшедшей пляске. Он рухнул на землю, не в силах больше держаться на ногах. Он перестал чувствовать свое тело, и все погрузилось в бездну темноты.
        Очнулся Стэфан в кромешной тьме. Он попытался встать, но тут же ударился головой о каменный свод. Его тело было заключено в деревянный саркофаг: его ноги упирались в полукруглый низ, руки плотно прижимали к телу шероховатые стенки. Он начал ворочаться, пытаясь выбраться из него, и почувствовал, как его тело раскачивается. Услышав звук плескания воды, он понял, что лежит в крошечной лодке, которая плывет по подземной реке. Стэфан попытался ухватиться за свод, но лишь ободрал руки об острые выступы, и по его ладоням потекла кровь. Он вновь попытался расшатать лодку, чтобы перевернуть ее, но тоннель, по которому плыла лодка, был очень узким, и его попытки были тщетны. Он закричал о помощи, но его крик обрывался, никуда не доносясь. Он кричал и кричал, хватался руками за стенки, до тех пор, пока его голос не охрип, а руки не обессилили.
        Лежа в темноте, в полнейшей тишине, столь глубокой, что казалось, она поглощает все сущее, Стэфан начал думать. Воздуха было мало, и он медленно вдыхал и выдыхал, прислушиваясь к своему сердцебиению. От усталости клонило в сон. Руки безумно пекли, а его мысли были лишь об одном - удастся ли ему выбраться живым из подземной реки. Постепенно он успокоился и его разум стал проясняться. Он обдумывал свои поступки, пытаясь понять, чем заслужил такую смерть. Первым делом он вспомнил о русалке Ву, и раскаялся в своей вспыльчивости. Вся его жизнь - от рождения, до этого самого момента проносилась перед его глазами, наполняясь новым смыслом, открывая новые истинны, раскрывая старые загадки.
        'Если бы я попытался понять то, что мне втолковывает Аларет... - думал он - я, возможно, не оказался бы здесь. Ее душа намного глубже и загадочнее, чем она показывает. И я мог бы попробовать его понять, если бы не был столь невежественным. Но, мой путь заканчивается здесь, и второго шанса у меня нет'.
        В нем проснулась невероятная жажда к жизни. Он ясно осознал, что не желает умирать. Не здесь и не сейчас. В нем проснулась сила преодолеть все невзгоды и трудности, пройти сквозь все испытания, и вернуть свое королевство. Он осознал цену каждой жизни. Точнее, ее бесценность.
        На мгновение, его мысли умолкли, и он услышал звук падающей воды. Где-то впереди был водопад. На стенах и своде тоннеля забегали блики света, и повеяло свежим воздухом. Течение ускорилось, и тоннель расширялся. Лодка, в которой лежал Стэфан, стала биться о каменные стены, на короткое время замедляясь, и вновь ускоряя свое ход. Рев воды усилился, и Стэфан увидел яркий свет. В тот же миг ложка ушла из-под него, и он на мгновение воспарил в воздухе, и затем рухнул вниз, ведомый неудержимым потоком воды. Он попытался ухватиться за выступы в горе, с которой стекал водопад, но его руки, испачканные кровью, легко соскользнули, и он упал в колодец бурлящей воды.
        Брызги воды затмевали его взор, не давая сделать даже глотка воздуха, леденящий холод воды обжигал кожу. Он отчаянно барахтался в воде, не зная, плывет он к поверхности, или опускается на дно, но холод воды вскоре сковал его тело судорогой, и Стэфан медленно стал опускаться в темную бездну озера. Отчаянье сменилось умиротворением, тело стало невесомым, словно облако. Холод больше не обжигал его тело. Он и вовсе перестал его ощущать. Широко раскрыв глаза, Стэфан наблюдал, как он медленно опускается в черную бездну. Последний глоток воздуха покинул его тело. Возле него кто-то проплыл, мелькнув серебристой чешуей. Стэфан безразлично наблюдал за темной длинной фигурой, плававшей вокруг него, скрываясь во мраке от его взгляда.
        Он почувствовал, как его взяли за руку. Сиэфан пришел в себя, словно вынырнув из сна наяву. Обернувшись, Стэфан увидел русалку Ву. Русалка подплыла к нему, нежно обхватила его лицо своими ладонями, и поцеловала, вдохнув в него воздух. Стэфан ощутил, как его грудь наполнилась кислородом, и он смог дышать под водой. Ву поманила его рукой, и позвала следовать за ней к поверхности воды. Собрав последние силы, он поплыл к свету, проникавшему сквозь синюю гладь воды. Плавники на хвосте русалки, похожие на тонкую вуаль невесты, развевались в воде, указывая Стэфану путь к поверхности. Русалка плыла быстро, изредка останавливаясь в ожидании Стэфана, и тогда ее волосы, словно кровь, развивались в воде широким бурым облаком.
        Плыть пришлось далеко. У края озера Стэфана ждала Аларет. Увидев Стэфана, выныривающего из-под воды, она подхватила его за руку и помогла выбраться на берег. Почувствовав твердую землю под собой, Стэфан ухватился за нее обеими руками. Король растянулся на ней, глубоко вдыхая свежий воздух. Аларет присела возле него, осторожно взяв за руку.
        - Как я рад тебя видеть, Аларет! Я уже думал, что ты решила меня убить, а твой друг помогал тебе в этом. Я понял, я все понял! Мне не стоило угрожать Ву. - произнес Стэфан, лишь успев перевести дыхание.
        - Нет, ни в коем случае я не стану убивать тебя. - удивленно произнесла она - Это был обряд перерождения. Теперь ты по-настоящему стал одним из нашего народа. Фарфат помог мне провести его.
        - Аларет, я хочу извиниться за все, что наговорил прежде. Я не должен был такого говорить. - сказал он, схватив ее за руку, но сразу же отпустил.
        - Нет, ты был прав. Нам следует лучше узнать друг друга, если мы хотим доверять друг другу. Давай так: я отвечаю на твои вопросы, а ты - на мои.
        Стэфан широко улыбнулся, и утвердительно кивнул. Внутри него что-то словно распустилось, на мгновение наполнив его теплом. Аларет подала ему руку, помогая встать, и в этот раз он взял ее за руку. Они направились в лес.
        - Ты спрашиваешь первая. - сказал он Аларет.
        - Пока я не готова.
        Они молча шли по лесу. Деревья казались Стэфану знакомым, он почти был уверен, что они направляются к заброшенному древнему городу, в котором они были вечером ранее. Аларет молчала, но Стэфан видел, что она готовиться задать интересующий ее вопрос.
        - Ты мог бы мне рассказать о своей семье? - наконец произнесла Аларет - Если ты конечно не против.
        - Нет, не против. - улыбнулся он - Моя мать - королева Хелена - была властной и решительной женщиной, но очень милосердной. Она давно умерла, но я до сих пор помню, что даже мой друг приходил к ней за советом или утешением, а не к своей матери, герцогине. Их любовь была одновременно нежной и логичной. Король долго горевал за ней, и больше не женился. Братьев или сестёр у меня нет. Да может это и хорошо, ведь так нам пришлось бы бороться за трон друг против друга, следуя традиции наследования - а я не смог бы этого сделать. Но Таурум и Мэрэдит мне словно родные брат и сестра. Сколько я себя помню - мы были неразлучны: будь то радость или горе.
        - А кто это - Мэрэдит?
        - Моя королева.
        - И ты любишь её?
        Стэфан, недоумевая, уставился на Аларет.
        - Почему ты взял ее в жены? За что ты полюбил её? - попыталась объяснить Аларет.
        - Никогда не думал об этом... Просто мы всегда были рядом, и казалось само собой разумеющимся, что она станет моей королевой. А после последнего наставления отца, я не мог поступить иначе.
        - О чем ты?
        - На смертном одре король Осгальд завещал мне жениться на Мэрэдит, как только я буду коронован.
        - Разве у вас это происходит не по любви?
        - Любовь? Нет. Не думаю, что я понимаю, что это такое.
        - Но почему ты с Мэрэдит? Есть же у неё то, чего нет в других?
        - Наверно.
        - Ты не знаешь?
        Стэфан задумался над ее вопросом, и понял, что более не тоскует по Мэрэдит, чувства к ней словно испарились, и осталась легкая грусть за ушедшим прошлым.
        - Ну, она всегда знает правильное решение, её приказы безоговорочные, и она всегда на шаг впереди, поэтому с ней я чувствую уверенность.
        - Но она же правит вместо тебя?
        - Нет, ты ошибаешься. Просто, ты не знаешь всего.
        - А твоя мать, королева Хелена, она была из другого королевства?
        - Нет. Она была из Бессара. Почему ты спрашиваешь?
        Она запнулась.
        - Мой отец когда-то изучал культуру людей, и рассказывал мне о разных обычаях. Я слышала, что королевы избирались только из других королевств для объединения власти.
        - Зачем твой отец это делал?
        - Он говорил, что это помогает ему лучше узнать мать.
        - Кем же была твоя мать?
        - Человеком. - ответила Аларет без капли стыда, и поспешила добавить - Но, она умерла, когда я родилась.
        - А твой отец? Он жив?
        - Нет. Он погиб. Давно.
        - Ты сирота? - в сердцах произнес Стэфан.
        - Нет. Ведь среди дриад нет чужих или родных, все мы - одна семья. А меня уже долгие годы воспитывает хранительница. Она говорит, что только я смогу понять, как различны два мира - мир людей и Лесных существ.
        - И ты никогда не видела свою мать?
        - Нет. Никогда. Отец говорил, что у меня ее глаза и волосы. - сказала дриада, и быстро исправилась - Но больше он ничего о ней не рассказывал.
        - Даже имени не говорил?
        - Даже имени. Людям запрещено находиться в Лесу. Скажи, Стэфан, а что стало с твоей женой, Мэрэдит?
        - О, я не знаю наверняка. Боюсь, она погибла. Размышляя, почему все обернулось именно так, я понял, что есть один изъян во всей моей истории - советник Тавини рассказал мне с Таурумом об источнике, и только он знал, что мы пошли туда, но там на нас напали наемники. Боюсь, он солгал мне, сказав, что ведет Мэрэдит в безопасное место. Вместо того он... - Стэфан запнулся, подбирая слова. Принять потерю своей королевы оказалось для него сложнее, чем понять это.
        - Я поняла, что ты хочешь сказать, Стэфан. Можешь не продолжать. А, у вас с королевой, были деть? - поинтересовалась Аларет.
        - Нет. - коротко ответил Стэфан. Ему вдруг стало крайне тяжело говорить о себе.
        - Закончим этот разговор?
        - Да, пожалуйста.
        Аларет улыбнулась ему, с сочувствием глядя на него.
        - Источник с кровью того воина - Сундара, кажется - его пересекал мост из ствола дерева. Мой советник сказал, что тот, кто не пересекал моста, может избавиться от проклятья источника. Он говорил правду?
        Аларет тихо засмеялась.
        - Нет, Стэфан. Он вновь солгал тебе. Мост - это просто мост. На яд в тебе ничто, кроме твоей воли, повлиять не может.
        Они вернулись в город дриад, когда на небе уже загорались звезды. Аларет провела его к шатру, и собиралась уже уходить, но Стэфан остановил ее.
        - Аларет, спасибо, что не убила меня. И... Мне понравился этот день, проведенный с тобой. - произнес он.
        Дриада очень смутилась, но ответила ему такими же теплыми словами, и поспешила скрыться среди других домов.
        Следующим утром Стэфан прогуливался по окрестностям города дриад. В одиночестве он бродил по лесу, обрывая фрукты, собирая ягоды, нежась в лучах солнечного света, прорезавшегося сквозь листву. Давно он не чувствовал себя столь спокойно, уединенно и свободно. До него донеслись звуки, похожие на писк котенка. Стэфан прислушался: писк вновь повторился, теперь он понял, что это был плачь ребенка. Стэфан направился к источнику звука. Вскоре он увидел у одной из яблонь корзинку с яблоками, а рядом, на земле - несколько сломанных ветвей. Плач притих - ребенок испугался, увидев Стэфана. На верхушке яблони, прячась в кроне дерева, сидела девочка-дриада, лет десяти от роду. Он поздоровался с ней, но девочка не ответила.
        - Эй, ты там застряла? - продолжил Стэфан - Может, тебе помочь? Я из твоего города. Кого-то позвать?
        - Нет, пожалуйста. - ответил тонкий голосок.
        - Ты не можешь слезть?
        - Могу. Просто ветки, по которым я залазила, сломались. - ответила девочка.
        - Значит, ты не можешь слезть?
        - Только не говори моим братьям.
        - Конечно, я не скажу! - засмеялся Стэфан - Так тебе помочь?
        - А как ты мне поможешь?
        - Попробую тебя снять.
        - Но ты же человек, я слышала, как мама говорила о таких, как ты. Ты не умеешь лазить по деревьям.
        - Это тебе мама сказала? - хмыкнул Стэфан - Она плохо знает людей.
        Стэфан окинул дерево взглядом. До девочки было лезть далеко, и ветвей, за которые можно было бы ухватиться, не было - они лежали сломанные на земле. Тогда Стэфан обратился к девочке:
        - Послушай, сейчас я изменю облик, ты только не пугайся.
        - Я смелая. Не волнуйся! - ответила девочка.
        Стэфан кивнул девочке, и улыбнулся ей. Приняв облик медведя, он присел и одним прыжком запрыгнул на дерево, ухватившись когтями за ствол. Девочка оказалась рядом с ним, и уставилась на него большими зелеными глазами.
        - Тебе не страшно? - спросил Стэфан.
        - Нет. Ты меня снимешь? - восторженно ответила она.
        Он подобрался к девочке ближе, она потянулась к нему и обхватила его за шею тощими, почти невесомыми ручонками. Почувствовав, что девочка прижалась к нему и крепко ухватилась за загривок, Стэфан спрыгнул с дерева. Девочка тихо взвизгнула от восторга.
        - Ух ты! - запищала маленькая дриада, когда он отпустил ее на землю - Спасибо.
        Ее лицо сияло. Не так, как у дриад, а как у людей, когда они чему-то рады.
        - Не стоит благодарности. А теперь бери свою корзинку и пошли в город.
        Пока девочка собирала в корзину яблоки, упавшие в траву с дерева, Стэфан украдкой наблюдал за ней. На девочке было крошечное, как она сама, платье, раскрашенное в разные цвета. У девочки были длинные белые волосы, сверкавшие в лучах солнца. Из-за волос выглядывали непривычно длинные кончики ушей. А на крошечные запястья было надето несколько браслетов. Девочка была слишком мала, потому рисунков не ней еще не было, и ее светло-зеленая кожа была чиста. Стэфан принял облик человек. Девочка взяла свою корзинку с яблоками, и, взяв Стэфана за руку, пошла с ним в город.
        - Спасибо, что помог. Ты помнишь, что пообещал никому об этом не говорить? - сказала девочка.
        Стэфан улыбнулся и присел к ней.
        - Это будет наш секрет. - ответил он, протягивая ей ладонь.
        Девочка пожала его руку, и, радостно напевая песню, побежала в дом. Уже через несколько мгновений из дома вышла женщина. На ней была серая рубашка и штаны из красной травы, она вытирала руки от муки тряпкой, которую держала за поясом фартука. Увидев Стэфана, она помахала ему, приглашая подойти. Стэфан удивился, и оглянулся - ему ли она машет. Вокруг не было никого, к кому могла бы обратиться женщина - все занимались своими делами и не могли видеть жеста женщины - и Стэфан направился к ней.
        - Долгог процветания. - поздоровалсяпервым Стэфан.
        - Ты Стэфан, верно? - спросила женщина.
        - Да.
        - Меня зовут Лавинья. Благодарю тебя, что снял мою дочь с дерева. Не хочешь зайти в дом: мы только что приготовили обед?
        - О, спасибо! Но я, пожалуй, откажусь.
        - Если тебе что-нибудь понадобится - я всегда рада помочь. - улыбнувшись, ответила женщина.
        - Спасибо. - ответил Стэфан. Лавинья попрощалась с ним и вернулась к своим делам, а Стэфан, удивленный, но довольный собой, пошел к своему шатру. Вскоре, он заметил, что кучка детишек, прячась за бочками, стогами сена, и домами, следит за ним. Сначала он решил разогнать их, но потом передумал, и решил поиграть с ними. Перехитрив их, он подстерег детишек за одним из домов, и напугал их. Они громко запищали, выпучили глаза и сбились в кучу, но не разбежались.
        - Итак, - начал Стэфан, когда дети утихли - почему вы следите за мной?
        - Халарис сказала нам, что ты превращаешься в зверя! - произнес один из мальчишек, измазанный грязью, с царапинами на руках и коленях, с горящими живыми глазами, желтыми, как ягоды облепихи.
        - Да. И не только. А вам это зачем знать? - удивился Стэфан.
        - А ты покажешь нам? - спросила девчушка-дриада в голубом платье с зелеными кудрявыми волосами.
        - Не сегодня. Как-нибудь потом. Если вы не будете шпионить за мной.
        - Ты не забудешь? - спросил мальчик с живыми глазами.
        - Нет. Но, если вдруг мне отшибет память, ты сможешь мне напомнить. - ответил Стэфан, смеясь.
        - Договорились. - ответил мальчик. Он, как взрослый мужчина, протянул Стэфану руку. Король пожал ее. Рука мальчика была еще совсем слабой, детской, но мальчишке было приятно почувствовать себя взрослым. Он, гордо вскину голову и расправив плечи, окинул остальных детей взнлядом. Дети, громко пища и поднимая столбы пыли, умчались прочь. Стэфан вновь направился к своему шатру. На его губах сияла довольная улыбка. Похоже - подумал он - жители города начинают принимать меня...

        Несколько следующих дней Стэфан провел в лесу с охотниками Мэйсом и Ловаком, изучая следы зверей, растения и деревья, выслеживая животных для тренировки, охотясь на них для выживания. Ночевали они тоже в лесу, под открытым небом, греясь теплом костра, и ужиная тем, что удалось поймать. Охотники запрещали ему превращаться в животных или применять силы источника, заставляя все делать самостоятельно и прилагая к этому только собственные силы. Стэфан с жаждой и интересом впитывал все, что ему рассказывали охотники, учась не только выслеживать свою жертву, но и понимать ее. Страх перед неизвестным исчез, сменившись любопытством. Он понял, что больше не станет и не сможет бездумно убивал живых существ, а лишь будет следовать необходимости выживать.
        В ту ночь Стэфану снился сон. Точнее, ночной кошмар. Сперва, ничего необычного не предвещало ужаса. Стэфану снилось, как он прогуливался по залам своего прекрасного дворца, однако, он был там в одиночестве. Ничего подозрительного не было в том, что замок был пуст. Такое случалось раньше, когда еще был жив его отец - король Осгальд. Все уходили на городской праздник, а Стэфан оставался в замке один.
        Бродя по коридорам, он рассматривал чучела убитых им животных - кабанов, медведей, волков, лис и так далее. Их были сотни. И почти все трофеи красовались на стенах длинных коридоров. В реальности на стенах коридоров его замка никогда не висели головы убитых зверей. Хоть Стэфан и был великолепным охотником, и убивал животных ради забавы, он никогда не хвастался своей добычей - чутье подсказывало ему, что это нехорошее дело. Но сон - это обман разума, и ему казалось, что все так и должно быть.
        Что-то странное было в каждой голове, глядевшей на короля пустым отупевшим взглядом. Он отводил глаза, словно не выдержав их взгляда, и вновь возвращал его к животному. Что-то менялось, но его глаза не могли уловить, что же именно изменилось за несколько мгновений. Странный холодок пробегал по спине Стэфана каждый раз, когда он проходил мимо очередного чучела. Ему даже казалось, что он улавливает едва заметое шевеление каждой головы чучела животного. Но Стэфан убеждал себя, что ему все кажется. Он продолжал идти, а коридор все никак не кончался.
        Холодок усиливался, словно обнимая его невидимой паутиной, пробирался под одежду и играл с волосами. Вдруг он услышал звук, прорезающий тишину, как нагретый нож - масло. Он шел из-за его спины. Кап. Стэфан остановился. Кап. Ему не хватало смелости обернуться. Тело сковал ужас. Кап. Чутье советовало Стэфану бежать изо всех сил, но его ноги стали свинцовыми. Кап, кап, кап. Сердце застучало невозможно быстро. Звук капели стал громче и быстрее. Теперь он доносился отовсюду. Стэфан поднял глаза на чучела животных, и его тело прорезала молния неистового ужаса. Чучела, висевшие на стенах, повернули к нему свои головы и глядели на него мертвыми пустыми глазами. Из их пасти свисали пурпурно-серые языки, а с языков капала бурая кровь. На месте прилегания головы чучела к стене бысро образовывались потеки крови. Она была такой темной и густой, что казалась похожей на деготь или древесную смолу. Медленно она стекала по камням, растекаясь между стыками, и скапывала на пол.
        Стэфан оглянулся. Головы медведей и волков, оставшихся позади, смотрели ему вслед, раскрыв пасти, из которых буквально лилась кровь. Он даже не был уверен, что в животмном на самом деле может быть столько крови. На мгновение он подумал, что это сон. И в тот же миг головы начали выть, рычать и вопить. Повинуясь своим инстинктам, Стэфан побежал вперед, надеясь найти какую-нибудь дверь. Звери проводили его взглядом, изрыгая кровь, и по полу уже текли кровавые ручейки.
        Он бежал и бежал, и подошвы его сапог шлепали по лужам крови, но коридор не желал заканчиваться. Внезапно он остановился, огляделся, и перевел дыхание: все прекратилось. Головы животных все так же были устремлены на него, но кровь перестала течь. Она и вовсе исчезла. Он опрометчиво решил, что все позади и он в безопасности. Только лишь Стэфан облегченно выдохнул, как вокруг него раздался треск. Каменные стены начали трещать по швам и разваливаться. К нему навстречу выходили тела тех самых убитых животных. Да куда там тела, это были скелеты, на которых местами висели куски гниющей плоти. Прежде они были замурованы в стенах, а теперь рвались прочь и стремились к нему. Их кости белели в полумраке коридора, суставы визгливо поскрипывали при каждом их движении, а кости глухо стучали. Все звуки вместе сливалось в какофонию жуткого шума. Головы мертвых животных все так же глядели на него тусклыми огромными глазами, а их мертвые тела, в то же время, шагали к нему. Стэфан рухнул на колени, взмолившись.
        - Молю вас о прощении и пощаде! - выкрикнул Стэфан, поднимая сложенные в молитве руки к мертвым телам животных. Животные замедлили свой ход, но не остановились.
        - Клянусь, я никогда больше не убью ради забавы. - продолжал Стэфан - Я очень сожалею.
        Но животные продолжали движение. К ним присоединились призраки. Призраки волчат, небольших мохнатых кабанчиков, лисят, птенцов. На некоторых еще даже не выросла настоящая шерсть - лишь тонкий пушок торчал во все стороны, други протяжно и беспомощно пищали, птенцы, еще не оперившиеся, били крыльями, отчаянно пытаясь взлететь. Стэфан ошеломленно смотрел на призраков. Крошечные прозрачные существа жались к скелетам своих родителей, шагавших к Стэфану.
        Стэфан опустил голову, закрыв лицо руками, и по его пальцам потекли слезы. Он все осознал. Осознал, сколько смертей повлекли его прихоти, глупые ничего не стоящие развлечения. Он почувствовал чудовищную боль, разрывавшую его сердце и эхом разливавшуюся по всему телу. Он осознал. Он раскаялся. Какофония прекратилась. Подняв глаза, он не обнаружил перед собой ничего, кроме пустоты.
        - Эй, Стэфан! - раздался голос Ловака - Эй, человек. - повторил он.
        В следующий миг Стэфан открыл глаза, и тонкая брешь между сном и явью рухнула, вуаль сна рассеялся, унося с собой весь ужас пережитого, оставляя по себе лишь отдаленное чувство тревоги и раскаянье.
        - Что, что случилось? - недоумевая, спросил Стэфн. Он протер глаза и огляделся по сторонам, вспоминая, где находится. Он сел, опираясь на землю.
        - Ты так громко бормотал во сне, что мы решили тебя разбудить, пока с тобой не стало чего плохого. - криво улыбнувшись, ответил Ловак.
        - Спасибо, наверно. - недоуменно пробормотал Стэфан.
        Он не стал мучать себя потугами воспомнить весь улетучившийся сон, и не стал говорить охотникам о приснившемя. Лишь весь день с особой внимательностью оглядывал ближайшие окресности.
        На вечер второго дня, когда они уже направлялись обратно, на пути в город дриад, Стэфан услышал печальную песню. Мотив был ему знаком, но слов разобрать он не смог. Песня лилась тонко и легко, звонкие голоса выводил каждый звук, и, теплой волною нежности, словно тончайшим кружевом, песня разливалась по лесным окресностям. Стэфан отчетливо различал три женских голоса. Мэйс и Ловак словно не слышали их. Стэфан отстал от них, и отправился в направлении, откуда доносилась песня. Ему показалось, что как только он приближался достаточно близко, голоса отдалялись, и ему приходилось идти все дальше, чтоб увидеть тех загадочных певиц.
        Стэфан ускорил шаг, и вскоре, на поляне, усыпанной кустами малины и черники, увидел трех красочных птиц. Они поедали ягоды с кустов, продолжая петь песни. Тела птиц были покрыты яркими и пестрыми перышками, переливавшимися разными цветами в свете солнечных лучей. У них были длинные пушистые хвосты, с тонкими острыми перьями на кончиках. Но головы, шеи и грудь птиц были женскими. У них были короткие волосы, и выразительные черты лица. Увлеченные ягодами, птицы-женщины не замечали Стэфана, и он смог достаточно хорошо рассмотреть их, чтобы убедиться, что они настоящие. Птицы аппетитно поедали ягоды, и, хоть были похожи на женщин, вели себя исключительно как птицы. Ощутив присутствие Стэфана, птицы всполошились. Они вспорхнули, запестрив яркими крыльями, и улетели далеко в лес, не прекращая петь песню. Она продолжала доноситься из лесных глубин. Стэфан, очарованный тонкими голосами птиц, которые звучали словно сладкий нектар, поспешил за ними, но вдруг его схватили за плечо. В нем вспыхнула ярость. Он чувствовал, что непременно должен догнать птиц и продолжить наслаждаться их божественными голосами.
Стэфан схватился за меч, когда почувствовал, что его крепко схватили за руки, и силой удерживают на месте. Недолго он боролся с противником. Как только до него перестали доноситься голоса птиц - он пришел в себя.
        - Что это было? - спросил Стэфан у Ловака и Мэйса, удерживавших его.
        - Это были парадисы - птицы с небесными голосами. Не одного воина они увели за собой в глубь леса и погубили.
        - Они из царства Тьмы? - спросил Стэфан.
        - Нет. Это сердца юных дев, умерших от несчастной любви в Лесу. Они прекрасны, их голоса - чаруют, но глупы, как и сердце без разума. Увлеченные их пением путники идут за ними, а они, как и любая другая птица, убегают от опасности, и, совсем того не подозревая, заводят путников под копыта Аюра, или в трясины Мертвой земли. Одним словом - на верную смерть. - ответил Ловак.
        - Как же бороться с ними? - опешил Стэфан.
        - А зачем это делать? - удивился Ловак.
        - Чтобы в следующий раз не попасть в эту ловушку. - ответил Стэфан.
        - Не ходи за ними, и не попадешь. У тебя же разум есть, в отличии он них? - засмеялся Мэйс.
        Они продолжили путь. В город они вернулись к раннему вечеру. До ужина оставалось много времени, и солнце только начинало закатываться за горизонт, продолжая дарить свет. Первым делом Стэфан направился в свой шатер. Он не столько устал, или волновался за свои пожитки, или хотел сбросить с себя всю одежду, сколько желал обрести ощущение безопасности. И шатер - маленький клочок раскрашенной ткани, отделяющей его от внешнего мира, скрывающий его присутствие - дал ему это чувство. Сбросив с себя тяжелую сумку и пояс с ножнами, Стэфан увалился на кровать и растянулся во весь рост. Он сладко потянулся и закрыл глаза. Чувство невероятного блаженства охватило его. Кровать показалась божественно мягкой, словно это было легчайшее облако. В следующий миг усталость дала о себе знать болью во всем теле: тянущими мышцами, жгущими ссадинами и назойливо ноющими синяками, получеными, по большей части, во время гонитьбы за парадисами. Немного отдохнув, Стэфан направился к озеру за храмом, чтобы искупаться и расслабиться в теплой воде.
        Подходя к озеру, Стэфан заметил, что в нем уже кто-то купается. Осторожно он подкрался к озеру и стал наблюдать. В озере купалась Аларет, с ней рядом в воде мелькало тело русалки. По огненно-рыжим волосам он догадался, что это была Ву. Она заплетала волосы Аларет в косы, вплетая в них красные небольшие цветы - Стэфан не знал названия этих цветов - затем русалка расплетала их, развевая по воде черные, как вороний глаз, пряди волос дриады. Стэфан увлеченно наблюдал за их молодыми прекрасными телами, нежившимися в воде, извивавшимися и соблазнительно изгибавшимися. Русалка и дриада, словно дети, играли в воде, брызгая друг друга, кружась на воде и ныряя. Аларет легла на спину, раскинув в сторону руки, и замерла на воде. Ее золотистое тело, тонкие очертания талии и пышной груди не оставили Стэфана безразличным. Он жадно рассматривал их тела, чувствуя нарастающий жар в своем теле. Ему страшно захотелось подойти к ним, быстро расталкивая ветки кустарников и деревьев, и войти к ним в озеро, привлечь к себе Аларет, и слиться с ней в страстном поцелуе, ощутив тепло ее молодого тела. Овладеть им.
Поколебавшись немного, Стэфан все же развернулся, и поспешил прочь от озера, пока его не раскрыли. Вслед ему доносились отголоски смеха и голосов нимф, подразнивая его и слоно насмехаясь.
        За ужином Аларет села возле Стэфана, пробудив в нем странное волнение. Поедая ногу запеченного барана, Стэфан косился на Аларет, ожидая начала разговора. Она молчала. Он раздумывал, могла ли она его заметить, когда Стэфан покидал место купания. Наконец, утолив двухдневный голод, он решился на разговор.
        - Как прошли эти дни? - спросил он.
        Она обернулась к нему и радостно улыбнулась.
        - Как обычно: собирала травы, дрессировала ханта. А твои?
        - Необычно. Я впервые спал в лесу. Не королевские покои, но мне очень понравилось - все эти звезды, и серебряный месяц на небе. Встретил в лесу парадисов. А еще... - Стэфан подумал, не рассказать ли ей об увиденном кошмаре и раскаяньи, постигшем его. Но быстро передумал, решив, что наверняка Аларет не заинтересуют его переживания. - ...я скучал по твоим рассказам. - быстро выкрутился он.
        - О! Мне приятно это слышать. Завтра у тебя будет возможность вновь их услышать.
        - Я этому рад. - внезапно озадаченно произнес Стэфан, чувствуя, что не в состоянии отвести от нее взгляд.
        - Почему ты так на меня смотришь? - удивилась Аларет.
        - Просто соскучился. - улыбнулся Стэфан.
        Аларет отвела глаза, продолжая улыбаться Стэфану.
        Блики огня скользили по ее медно-зеленоватой коже, пламя отражалось в ее глубоких черных глаза. Ее волосы переливались, словно густая смола, а улыбка на ее лице сияла ярче огня. Взгляд Стэфана скользил по ее плечу, спускаясь вниз, по предплечью, к ладони и тонким пальцам, разукрашенным красками. Он еще не мог понять: что-то поменялось в ней, или это он изменился за два дня под открытым небом Этонна. Однако, Стэфан уже предчувствовал, что в его жизни произойдет нечто новое и захватывающее. Незаметно все поблекло, а затем и вовсе перестало существовать - гул разговоров дриад утих, пламя огня разгорелось ярче, не стало никого вокруг - лишь она. И его взгляд был предан ей.
        Несколько дней после его возвращения шли спокойно. Он немного тренировался, с Аларет они почти не выбирались в лес, и Стэфан был отдан самому себе. Он бродил по окрестностям, прогуливался по городу, наблюдая за неторопливой жизнью дриад. Солнце уже закатывалось за верхушки деревьев, когда Cтэфан услышал нарастающий гул и несколько мужчин и женщин пронеслись мимо него в направлении леса, откуда доносились встревоженные голоса. Немного поразмыслив, Стэфан поспешил следом за дриадами.
        Дриады, за которыми следовал Стэфан, почти скрылись из виду, и ему пришлось слушаться инстинктов, передвигаясь по оставленным следам и следуя на звук. Никто не обратил на него внимания, когда Стэфан приблизился к широкой реке. Все толпились у кромки воды, встревоженно перешептываясь, перебегая с места на место. Чистейшая вода в реке была бирюзового цвета, на воде клубились небольшие барашки пены, что образовывались от быстрого течения воды по каменистому дну. Река была полноводной, а ее берега - обрывистыми и неровными. Зеленый коврик травы плавно стремился к воде, а затем - резко срывался в невероятную бирюзу реки. Местами росли пучки камыша. Коричневые цилиндры, бархатистые и поблескивающие на солнце, тарахтели и весло шуршали, постукивая друг о друга, когда дул ветер. А острые прямые листья стрелами выпрыгивали из воды. Над водой нависали деревья: ивы и осипы. Подул ветер, и с деревьев сорвалось несколько листиков. Они поплыли по воде серебряными лодочками. Стэфан поразился, насколько быстро те исчезли с поля зрения.
        - Что случилось? - спросил Стэфан, проталкиваясь между дриадами, пробираясь к Аларет. Ее было довольно просто найти в толпе благодаря черным волосам.
        - Ребенок упал в воду. Дочь рыбака. - ответила Аларет. В ее голосе слышались дрожь страха и тревоги.
        - Как? Как это могло произойти? И что, никто не может помочь? - забубнил Стэфан.
        - Доа уронила в реку свою игрушку, и полезла за ней в воду, пока отец не видел. Река очень быстрая, и крошку снесло течением.
        - Но, где ребенок? - холодея сердцем, спросил он.
        - Дриады не умеют плавать. - понизив голос, ответила Аларет.
        - А как же... - Стэфан запнулся, понимая, что своим вопросом может дать Аларет понять, что он подглядывал за ней во время купания в озере днем ранее.
        На несколько мгновений его охватило оцепенение. Стэфан чувствовал, как внутри него поднимается буря: негодование, ужас и отчаянье охватили его. Он готов был броситься с кулаками на нерадивого отца. Однако, поразмыслив несколько мгновений, он понял, что от этого не будет никакого толку, и быстро взял под контроль свои чувства, начав соображать, как помочь ребенку.
        К ним свозь толпу дриад протолкалась женщина. Она была вся в слезах. Ее глаза покраснели, а щеки и нос стали пунцовыми, как буряк, вместо привычного бело-зеленоватого цвета кожи дриад. Она буквально заламывала свои руки, не зная что поделать с собой. Две косы огненно-рыжих волос, тонкие, как крысиные хвостики, предавали женщине большей трагичности, даже отчасти ничтожности. Ее одежда была мокрой до пояса. Стэфан понял, что она пыталась войти в воду и спасти ребенка.
        - Вы же поможете ее спасти? - бросилась она к Стэфану, хватая его за руку. - Я слышала, вы многое можете. Спасите мою Доа!
        - Я как раз соображаю, что можно сделать. - быстро ответил Стэфан. Он повернулся к Аларет. - Куда течет эта река?
        - Эм... Она течет к порогам, а потом впадает в другую, большую реку.
        - А как далеко до порогов?
        Аларет настороженно замолчала, сжав губы в тонкую алую полоску. Она молчала, считая, что это удержит меня от дальнейших поступков.
        - Ну? - раздраженно поторопил ее Стэфан. Аларет нахмурилась, от чего ее бровки сошлись клином, образовав ложбинку между ними, но затем ответила ему.
        Ни мгновения не раздумывая, Стэфан принял облик сапсана и, расправив крылья, взмыл в небо. Река текла относительно ровной полосой, и Стэфан не потерял времени, петляя следом за чудаковатыми загибами. Вскоре он увидел пороги реки. Острые, как зубы крокодила, и такие же многочисленные, блестящие от брызг воды, камни торчали из бирюзовой ленты реки. Ребенка нигде не было видно. Стэфан опустился ниже к воде, оглядел берега и пороги, а затем резко взмыл ввысь, и полетел вдоль реки обратно. Вдруг он увидел заводь, прежде скрывавшуюся от его взгляда под куполом листвы нескольких ив и вязов. С этой стороны заводь игриво выглядывала из-за серебристых листьев, и Стэфану посчастливилось заметить блеск солнечных лучей на спокойной глади воды.
        Стэфан опустился к заводи, и принял облик дриады. Ребенка по-прежнему не было видно ни на берегу, ни в воде. Вдруг он заметил Аларет, пробиравшуюся сквозь длинные ивовые ветви к Стэфану.
        - Как ты так быстро сюда попала? - удивился Стэфан, застыв на миг от удивления. Его глаза увеличились вдвое и уставились на нее. Но в следующее мгновение он уже позабыл об Аларет, и принялся сбрасывать с себя рубашку и пояс.
        - Я бежала следом за тобой. - пожала плечами Аларет, приблизившись к Стэфану. - Нигде не видно Доа?
        - Нет. - покачал головой король и вручил дриаде свою одежду. - Держи.
        Аларет уставилась на скрученную в ком одежду, всунутую ей в руки, затем взглянула на Стэфана. Но он уже исчез в бирюзовой воде.
        Вода ужасно щипала глаза. У нее был земляной привкус, отдававший вкусом стоячей воды и гниющих цветов. Стэфан тщательно высматривал на дне заводи малейшие признаки ребёнка. Благодаря поцелую Ву ему не составляло трудности дышать под водой, но мутная вода, огромный слой ила и длинные водоросли, захватившие всю заводь, а так же отвратительнейший вкус воды, чрезвычайно затрудняли поиски. В ушах барабанил стук его собственного сердца. Словно из тьмы глубокого колодца доносились отлуния голоса Аларет. Все это отвлекало Стэфана от поиска ребенка, а время безразлично утекало.
        Вдруг в уголке глаз он что-то заметил. Еще не успев понять, что же именно он обнаружил, Стэфан бросился туда. Это оказалась тряпичная кукла. В мути воды он разглядел глаза из двух черных округлых камешков, соломенные волосы, ручки и ножки куклы. Намокнув, она потяжелела и опустилась на дно. Было мало вероятности, что девочка была рядом с куклой. Но в груди Стэфана что-то непривычно вздрогнуло в то время как он обводил взглядом колышущиеся то в одну то в другую сторону водоросли, и он, повинуясь внутреннему голосу, стал разгребать руками водоросли.
        Доа все-таки спасла свою куклу, и, должно быть, любовно прижимала ее к себе, когда поток быстрой реки принес ее в заводь. Однако потом длинные водоросли, или, может быть, гриндилоу, утащили ее под воду и связали. Стэфан схватил ребенка и начал рвать цепи водорослей, сдерживавшие ребенка. Как только он разрывал одни, тут же обнаруживал, что девочку держат другие зеленовато-синие веревки. Стэфан сетовал, что оставил свое оружие в городе - сейчас оно было бы очень кстати.
        Он прислонился ухом к груди ребенка. Тяжелый груз немного спал с его плечей - ее сердце все еще билось, однако, очень тихо и слабо. Словно боялось издать громкий звук. Почти все водоросли были вырваны, когда вдруг что-то крепко ухватилось за плечо Стэфана. Он обернулся, не выпуская из объятий Доа. Огромные глаза цвета молнии, совершенно без зрачков и ресниц таращились на него. Первая мысль о рыбе рассеялась почти мгновенно. Он увидел длинный растянувшийся рот, из которого выглядывали острые зубы. Достаточно острые, чтобы перегрызть глотку, но недостаточно длинные, чтобы сделать это с первого раза. Рука, похожая на человеческую, однако, с тремя пальцами и широкими перепонками между ними, держала Стэфана за плечо. На голове существа развевались пышные плавники, похожие на волосы. Оно все было землянисто-зеленого цвета, словно лягушка. Это был гриндилоу.
        Существо злобно зашипело, подаваясь вперед к Стэфану. Свободной рукой он ударил его по плоской морде, но этим только разозлил гриндилоу. Он попытался вырвать ребенка из объятий Стэфана. В этот миг король крепко схватил гриндилоу за лапу. Существо взвизгнуло, но не убежало, продолжая свои попытки схватить их. Тень сомнения брезжила в его разуме, но Стэфан был слишком занят, чтобы позволить ей разгореться сильнее и донести сомнения до логической части его разума.
        Отвлеченный сражением с существом, Стэфан не замечал, что опускается все ниже на дно озера, вода становится мутнее и темнее. Малоуспешно пиная существо и отбивая его попытки схватить ребенка, Стэфан упустил из виду других гриндилоу, окружавших их. Когда же его обхватили сразу шесть рук, он понял свою ошибку. Он обозлился на самого себя за то, что позволил себе быть таким идиотом, за то, что не спас ребенка и сам погибнет в бессмысленной схватке с гриндилоу. Свирепая ярость вспыхнула в его сердце. Он так разозлился, что почувствовал, как жар охватывает все его тело. Мгновенно гриндилоу застыли, вытаращив на него свои огромные глаза. Они отдернули лапы от Стэфана, словно ошпаренные. Затем истерично завопили и юркнули изо все сил в водоросли.
        Стэфан не знал, что он сделал, но подозревал, что вновь сменил облик, напугавший гриндилоу. Однако, когда он выполз на покатый берег заводи недалеко от Аларет, все еще всматривавшейся в воды реки в поисках девочки или Стэфана, он вновь выглядел, как дриада. Аларет схватила ребенка и принялась откачивать и согревать ее. Стэфан, хватаясь руками за траву, вытянул свое тело на берег, и откинулся на спину, тяжело переводя дыхание.
        Вернувшись в город, Стэфан отдал Доа - живую и почти уже веселую - ее отцу. Мать девочки повисла у Стэфана на шее с благодарственными выкликами. Он мягко ее отстранил от себя.
        - Не стоит. - тихо сказал он - Я делал то, что мог сделать. Так должен поступать каждый.
        Мать и отец Доа продолжала благодарить его. На их взволнованный голос сбежались и другие жители города. Поняв, что сделал Стэфан, они тоже присоединились к родителям ребенка и начали восхвалять короля за его отважный поступок - все знали, какие опасные существа водятся в озерах и заводях. Хранительница, пришедшая на гул толпы, спасла Стэфана от восхвалений и благодарственных речей дриад. Взяв его под руку, она увела Стэфана в храм. Там, у огня, хранительница вручила ему бутылку медовой водки и теплое одеяло. Водка, золотисто-желтоватого цвета, словно в ней притаилось осеннее солнце, приятно согревала. Запах таил в себе свежесть луговых трав, летнего ветра и, конечно, мягкую сладость липового меда. Она играла бриллиантами в бликах пламени очага, мерцая в зеленоватой бутылке.
        - Погрейся немного. - заботливым тоном произнесла она. - А потом ты мне расскажешь, как ты справился.
        Стэфан отпил несколько глотков из бутылки.
        - Ничего особенного. - пожал он плечами - Я дышал под водой благодаря поцелую русалки. Правда, глаза очень болят от той грязи, что плавала в воде. Но усилия того стоили. - он одарил хранительницу своей самой сладкой улыбкой.
        - А как ты справился с гриндилоу? - оглядываясь на Стэфана, спросила хранительница.
        - Там было только одно существо. И я слышал, что их пальцы очень хрупкие. - соврал Стэфан. Конечно первым делом он попробовал сломать существу пальцы, как это делалось в легендах из его детства. Но россказни его няни, которыми она развлекала Стэфана перед сном, оказались полнейшей ерундой. Ничего не вышло.
        - А как быстро сломались эти хрупкие пальцы? - мягко спросила хранительница.
        - М-м, не очень быстро. - Стэфан сделал вид, что задумался. - Ну, вы же знаете, как это бывает, когда спешишь: минута ровняется за десять.
        - Счастье, что он был только один.
        - Да. - протянул Стэфан, выдержав ее взгляд.
        - А сколько пальцев было? - тем же мягким тоном спросила хранительница.
        - Ну, я не считал, но точно не больше шести и не меньше одного. - вновь он расплылся в сладкой улыбке.
        Хранительница недоверчиво взглянула на короля. Она бросила на него взгляд, говорящий о том, что она понимает, что Стэфан говорит ложь. Но, так же ее взгляд говорил о том, что она позволит этой лжи существовать. Стэфан хмыкнул. Они обменялись говорящими взглядами.
        - Что ж, грейся. Отдыхай. - сказа хранительница, исчезая в полумраке храма. - Ты заслужил отдых.

        ***
        Обучение Стэфана подходило к концу. Немало времени он провел, изучая Лес, слушая рассказы Аларет, оттачивая свое мастерство, помогая дриадам. В качестве последнего урока перед посвящением, Аларет решила открыть ему одну из тайн Лесных существ. Стэфан с Аларет отправились в лес, направляясь в сторону источника. Через тоннель в горе они покинули город, и быстрым шагом направились вдоль горного кряжа к границе Леса.
        На протяжении многих дней Стэфан тайком наблюдал за Аларет, каждый день замечая в ней нечто новое, и для него не составило трудности заметить, что в то утро она была взволнованной. Они быстро шли по лесу, направляясь в сторону Змеиной реки - широкого горного потока, стекая с высоких гор, извивавшегося змеей вокруг горных шпилей, и протянувшемуся вдоль всего Леса. К этой реке приползали змеи, и путники, часто странствующие в древние времена по Этонну, не замечавшие их в высокой густой траве, часто гибли от змеиных укусов.
        День был хмурым, и темные тучи клубились на небе. В лесу стояли сумерки, словно надвигался вечер, хотя не наступил еще даже полжень. Изредка, пробиваясь сквозь густую листву, с неба капал дождь. Тогда Аларет останавливалась, и ловила капли ладонями.
        Они ступали на влажную землю, проседавшую под тяжестью их тел. Внезапно Стэфан услышал до ужаса знакомый голос Мэрэдит. Он остановился и прислушался, но это оказался шелест листвы на деревьях. Стэфан поспешил догнать Аларет, уверенно шагавшую вперед. Она не замечала отсутствия Стэфана, сосредоточенно всматриваясь в указатели правильного направления, представляющие собой скрытые среди листвы, едва заметные в буйной зелени, старинные развалины, срые валуны и причудливые стволы деревьев. Стэфан почти догнал Аларет, когда вдруг шепот повторился. Оглядевшись, Стэфан понял, что это вовсе не ветер - кто-то позвал его. Мимолетное мелькание чьей-то фигуры в зарослях высоких кустарников привлекло его взор. Фигура, блуждавшая по лесу, показалась Стэфану знакомой, и, когда зов повторился вновь, он поспешил к звавшему его.
        Приблизившись, Стэфан узнал в фигуре убегавшего незнакомца свою королеву. Он окликнул ее, но она не остановилась. Стэфан прибавил шагу, но, внезапно, так же неожиданно как она появилась, Мэрэдит исчезла среди стволов деревьев. Он добрался до того места, где видел ее в последний раз, и нашел там свежесрубленный дубовый пень, на котором стоял кувшин с вином и хлеб. Безусловно, это показалось ему подозрительным, но Стэфан не посчитал нужным предать этому должного внимания.
        - Мэрэдит! - позвал он, оглядевшись по сторонам, но отклика не было.
        Стэфан подошел ближе к пню, и услышал позади себя шаги. Он улыбнулся, подумав, что нашел Мэрэдит, но рычание, раздавшееся из-за спины, разубедило его в этом. Положив руку на эфес меча, он медленно обернулся.
        Перед собой он увидел существо, походившее на истрепанный грязный шатер, покрытый травой, землей, порванными тряпками, ветками и мхом. Существо имело длинные лапы, заканчивавшиеся когтями, а вверху этого живого шатра горели красные глаза. Когда оно рычало, в нем разверзалась зияющая дыра, пустая и черная внутри, откуда и исходил страшный холод и рев. Пахло оно ужасно, словно смесь дохлятины и прелой древесины. Существо из грязи и тряпья стояло и смотрело на Стэфана. Стэфан сомневался, но спустя несколько мгновений раздумья, вынул из ножен меч.
        Существо направилось к Стэфану, протягивая к нему свои когти, и пытаясь ухватить его. Но он взмахнул мечом, и отрубил его когти. Существо издало пронзительный звук, совершенно не похожий на рев, издаваемый прежде. Скорее это был звук падающего перева, сломленного бурей и скрежет железа об камень. На месте отрубленных когтей появились новые, а отрубленные превратились в червей и разбежались в землю. Стэфан попятился, продолжая отбиваться от существа мечом, отсекая разные части его тела, но этим лишь больше разозлил его. У Стэфана уже стали иссякать силы, а существо не прекращало атаковать его, загоняя его вглубь Леса. Уловив удачный момент, Стэфан замахнулся мечом и рассек существо на две части. Оно развалилось тряпьем и лествой.
        Стэфан с облегчением вздохнул, стирая пот со лба. Однако ничего еще не было кончено. Лишь он собрался вложить меч в ножны, как существо вновь восстало перед ним, собравшись вместе, словно Феникс из пепла. Оно сползлось воедино из груды листьев, ветвей, гнилых тряпок, земли и мха, червей и тел мертвых животных. Громко прорычав, существо позвало к себе на подмогу троих дубовиков, возникших из высоких дубов. Они отделились от коры дубов, но стволы деревьев остались целыми. Дубовики шагнули на зов существа. Это были высокие существа, с тонкими ногами и руками, у них были деревянные головы, и все тело состояло исключительно из ветвей и щепок. Местами, на ветвях росли листья. Вместо глаз у них были желуди. Существа направились к Стэфану, и обступили его со всех сторон. Одно из них обвило руки Стэфана ветвями, другое - обвило ноги, сковав его, словно цепями. Третий дубовик тем временем вырвал меч из рук Стэфана. Он сопротивлялся, но кроме нескольких сломанных ветвей, сделать ничего не удалось. В отчаянье он закричал о помощи. Его голос звонко разнесся по лесу, однако, на помощь к нему никто не спешил.
Сжав кулаки, он стал вырываться из оков дубовиков. Тогда дубовики обвили всего Стэфана, чтобы он вовсе не смог двигаться. К Стэфану приблизилось существо из лесного мусора, потянув свои огромные лапы к его груди. Острыми когтями оно разорвало его рубашку, и вонзило когти в его тело, там, где билось его горячее сердце. Стэфан закричал от боли, чувствуя, как по его телу бегут струйки крови. Он впивался ногтями в собственные ладони, чтобы не так сильно ощущать боль в груди. Силы вмиг покинули его, и все вокруг расплылось. Его тело все обмякло и повисло, обвитое дубовиками.
        Вдруг позади существа он увидел яркое сияние. В отчаянье Стэфан подумал, что покидает мир живых, и сияние - это его путь в мир духов. Однако дубовики так же увидели сияние, и отпустили Стэфана. Дубовики вернулись к своим деревьям и слились с ними, полностью растворяясь и сливаясь с корой. Стэфан рухнул на землю, не чувствуя ничего, кроме боли.
        Раскрыв глаза, Стэфан увидел Аларет. Он улыбнулся, подумав, что даже в мире духов видит ее. Она провела ладонью по его лицу. Ее темные волосы спали вперед, и прядь волос упала на ее лицо. Он почувствовал бархатистую мягкость и нежное тепло ее ладони. Ее губы шевелились, словно она говорила, но Стэфан ничего не слышал. Однако, несмотря на разорванное тело, кровоточащую плоть и нападение лесных монстров, Стэфан чувствовал невозмутимое спокойствие и умиротворение. Он готов был вот-вот впасть в глубокий сон. Аларет некоторое время смотрела на него, ожидая ответа, на ее лице ясно выражалось беспокойство. Затем она положила ладонь ему на грудь (он почувствовал тепло ее тела на своей груди), и стала вновь что-то быстро-быстро шептать. Ее глаза загорелись зеленым огнем, а рисунки на ее теле засияли. Замолчав, она подняла глаза и ладони к небу, и Стэфану показалось, что крошечная искра, солнечная и лучезарная, в одно мгновение ока снизошла к ней в ладони. Аларет вновь приложила руки к израненной груди Стэфана. Через несколько мгновений он пришел в себя: слух восстановился, и глаза ясно различали все.
Стэфану казалось, что его достали из воды на сушу. В тело вернулась и чувствительность. Холодная земля, легкое дуновение ветра, тепло тела Аларет и неистовая боль во всем теле.
        - Что это было, Аларет? Где я был? - простонал он, вновь ощутив раздирающую боль в груди.
        - Ты попал в ловушку лешего Бага. Он проникает в разум и вызывает видения, а затем высасывает силы из Лесных существ, попавших в его ловушку.
        - Хорошо, что у меня был меч при себе...
        - Нет. - она недовольно покачала головой - он понял, что ты не Лесное существо. Потому хотел убить тебя. Человеческое сердце вернуло бы ему тело, и он обрел бы еще большую силу.
        - О!
        - Стэфан, - вздохнула Аларет, - впредь, не стоит хвататься за меч каждый раз, когда ты не уверен в безопасности ситуации. В этот раз я успела помочь тебе, но потом - меня не может быть рядом... поблизости.
        Стэфан молчал. Он до крайней степени был не согласен с Аларет, но промолчал, не рискуя затевать с ней спор.
        - Идем, я должна открыть тебе один секрет. - сказала Аларет, приглашая жестом руки Стэфана следовать за ней. Но как только он попытался встать, боль от раны на его груди пронзила тело тысячами иголок. Так что Стэфан не смог и пошевелиться.
        - Не шевелись! - велела Аларет, осторожно касаясь его плеча ладошкой и возвращая его обратно на землю - Неподалеку я видела куст намбуса, его листья должны снять боль. Лежи, а я скоро вернусь.
        - А они не вернуться? - осторожно спросил Стэфан, стараясь не выдавать своей тревоги.
        - Нет. - отрицательно помотала головой Аларет - Больше не вернутся.
        Стэфан вздохнул, увалившись на землю - ничего другого поделать он не мог. Он лежал, глядя на серые облака, клубящиеся и вздувающиеся, проплывающие в просветах между сочной листвой деревьев. Когда Аларет вернулась, у нее в руках была горсть темно-зеленых блестящих листьев продолговатой формы с зубчатыми краями. По их ободку бегали приглушонные блики света. Листки были толстыми и сочными, и от них пахло чем-то терпким и горьковатым. Аларет вложила заключила листья в ладонь, и, поднеся над грудью Стэфана, сжала. С листьев потек сок, растекаясь по ране Стэфана. Сперва, он жутко пек свежую рану, но уже через пару мгновений боль исчезла. Аларет подавила листья в ладонях, затем приложила их к ране, промокнув ее, словно губкой, листьями намбуса. Взяв свою дорожную сумку, Аларет немного порылась в ней и достала из нее сверток белой ткани. Она развернула сверток и приложила чистую тканк ране Стэфана, делая из нее повязку.
        - Когда сок намбуса высохнет - снова начнет болеть, но уже не так сильно. - сказала Аларет. Она достала из сумки еще один клочок ткани, и обмотала им свою ладонь. Стэфан, заметив это, спросил, чем она поранила руку.
        - Не стоит волноваться. - отмахнулась она - Края листьев острые, я случайно порезалась, когда рвала их.
        Стэфан взглянул ей в глаза, но она отвела их, смущенно закладывая черную прядь волос за ухо.
        - Идем же, пока намбус действует на твою рану.
        Стэфан поднялся на ноги, и оглядел свои раны. Посередине его груди было шесть рваных углублений, все еще немного кровоточивших. Он поднял свой меч с земли, и в тот миг его охватила страшная ярость. Он почувствовал, как все внутри него загорается и вскипает. Стэфан поднял с земли свой меч. Крепко сжав эфес меча, весь трясясь от гнева, он попытался успокоиться, но еще сильнее разозлился от того, что сдерживает себя. Словно нечто неконтролируемое овладело им: ему неудержимо захотелось все крушить и уничтожать, и в первую очередь - дубы, в которых живут дубовики. Стэфан замахнулся, и со всей силы ударил мечом по одному из них. Дерево затряслось, заскрипело, зашипело, и, проскрипев, рухнуло на землю, переполошив птиц на соседних деревьях. Они сорвались с ветвей, разливаясь страшным клокотанием, закружили черным роем над кронами деревьев, и унеслись прочь. Их протяжный испуганный крик, похожий на стоны умирающего, еще долго доносился издалека. От удара Стэфан ушиб руку, и, вложив меч в ножны, стал растирать ушиб, не замечая застывшую в ужасе Аларет.
        - Ч-ч-что ты сделал? - наконец прошептала она.
        Он обернулся, и как ни в чем не бывало, ответил:
        - Ничего.
        - Это...это Зло источника в тебе. Стэфан...
        - Я слышу тебя. Но это не Зло источника, это моя злость. Имею я на это право, или нет? Третий раз уже я чуть не погиб в этом Лесу. Знаешь ли, такое со мной не каждый день случается.
        Аларет, схватив его за воротник рубашки, и притянув к себе ближе, вгляделась в его глаза. Она что-то искала в них. Стэфан замер от неожиданности. Ее глаза стали чернее обычного, словно е зрачки провалились в бездну. Губы сжались в тонкую полосу, а к лицу прилила кровь, делая его медно-красным. Она была так близко к нему, и в то же время была совершенно далека от него.
        - Пойдем. - сказала она, и, ловко перехватив его за кисть, потащила за собой.
        Невероятная сила таилась в ее хрупком тельце, и еще большая сила побуждала ее действия. Ее рука была горячей, как уголек, выпавший из костра. Аларет быстро шла по лесу, перепрыгивая выступающие корни и провалины в земле, крепко удерживая руку Стэфана в своей руке. Он чувствовал ее гнев, но в то же время, ему настолько приятно было чувствовать свею руку в ее ладони, что Стэфан забыл о собственной ярости.
        Вскоре они вышли к обрыву. Ему не было конца и края: острые обрывы скал нависали над бездонным черным ущельем, простиравшимся от самого горизонта. Буйный лес, словно накатываясь на обрыв, срывался вниз. Местами на отвесных краях росли одинокие деревья - те счастливчики, которым удалось ухватиться за кусочки земли и не рухнуть в бесконечную пропасть. Вдалеке, буйная и чистая горная река, стекавшая с самого далекого горного кряжа, низвергалась в обрыв, безнадежно рушилась вниз, и, не достигая дна, рассеивалась на миллиарды капель воды и пар, словно по волшебству исчезая в воздухе. Над ущельем медленно проплывали серые клубящиеся тучи, угрюмо нависавшие над ним. Пропасть чернела, словно разверзнутая пасть чудовища из Темного царства. Стэфан осторожно подступил к краю и посмотрел вниз, но, как он не всматривался, дна не смог увидеть.
        - Даже в самый солнечный и ясный день невозможно увидеть дно этого ущелья. - сказала Аларет, уловив его взгляд.
        - Как оно появилось?
        - Это ущелье Василиска. В эпоху Древних королей, когда Темное царство воевало с Царством Света и Средним царством, Василиск, выпущенный на волю, разрушил часть нашего Этонна. Прежде здесь было цветущее поле, его пересекала горная река, неся жизнь в земли, находящиеся по ту сторону ущелья. На поле росли редкие растения, имевшие целебные способности. Здесь играли дети в солнечные дни, выпасался скот. Влюбленные приходили сюда на закате полюбоваться теми дивными красками, которыми вечернее солнце разукрашивает небосвод. Василиск уничтожил все на своем пути, за то короткое время, что был на воле. Сундара с отрядом своих воинов убил его. Но то, что Василиск уничтожил, вернуть было уже невозможно. Животные, деревья, растения - все погибло. Земли, которые питались от горной реки - превратились в песок. Теперь там, кроме песка и камней, облизываемых раскаленным ветром, ничего нет.
        - Зачем ты мне это показываешь? - спросил Стэфан, уже подозревая, что Аларет вновь поведется с ним, как с ребенком.
        - Это будет и с твоим разумом, и с твоим сердцем, если ты повинуешься тем порывам, которые бушуют внутри тебя. - сказала Аларет - А потом - таким станет весь мир. Помни о Добре, что внутри тебя. Уничтоженое Злом, никак и никогда не вернешь. Вспоминай об этом каждый раз, когда касаешься своего оружия. Думай, как ты сам падаешь в эту пропасть, каждый раз, когда ты решаешь причинить кому-то боль.
        - Хватить мне твердить о Добре и о Зле! Ты думаешь, я смогу побороть Тельбота, подарив ему букет цветов? Нет, Аларет. - Он почувствовал, как гнев снова подстил к горлу - Я должен буду убить его этим самым мечом. - прочеканил слова Стэфан, наполовину вынимая меч из ножен - И еще сотни воинов, многие из которых вовсе не желают мне смерти, однако, сами тоже не хотят умереть за предательство от рук своих генералов. Аларет, я дважды подумаю, прежде чем оголить свой меч. Но прошу тебя, прекрати эти разговоры!
        Она внимательно всмотрелась в его глаза. Вновь она была так близко к нему, что, казалось, он может поцеловать ее, и эта мысль полностью заняла его, заставив забыть все прочее. Раздражение исчезло, словно его и не бывало. Он смотрел на ее губы, представляя, какими они могут быть на вкус.
        - Стэфан! - позвала его Аларет, труся его за руку - Ты меня чувствуешь?
        - Что?!
        - Ты меня слушаешь? - повторила она.
        Стэфан не понял, оговорилась Аларет, или ему показалось.
        - Я задумался. - ответил он - Прости.
        - О чем ты думал?
        - Не имеет значения. Что ты там говорила?
        - Ты готов к посвящению.
        - К чему?!
        - Я не буду повторять. Нужно было слушать. - строго ответила Аларет, надув губки. Ее обидела невнимательность Стэфана. - Пора идти. Мне не хочется здесь оставаться в сумерках.
        - Я думал, ты ничего не боишься. - улыбнулся Стэфан.
        - Я и не боюсь. - ответила она, нахмурив бровки.
        Стэфан засмеялся, направляясь прочь от ущелья Василиска. Он взял Аларет за руку, и притянул к себе, по-дружески обняв ее за плечи. Стэфан видел, как Аларет смутилась, и видел, какая улыбка появилась на ее лице.
        - Я обороню тебя, если вдруг кто-то вздумает напасть на нас.
        - Не зазнавайся, Стэфан. - сказала она - Я тоже умею сражаться на мечах.
        - Так почему же ты молчала прежде! - в шутку возмутился Стэфан.
        - Ты хочешь сразиться со мной? - прищурив глаза, сказала Аларет, подстрекая Стэфана - Мой отец меня научил отлично сражаться, на случай, если люди придут... - она замолчала, останавливая себя прежде, чем скажет лишнее.
        - Я все понимаю. - неловко улыбнулся Стэфан. Повисло молчание.
        - Так что ты говорила о посвящении? - наконец решился он нарушить молчание.
        - Узнаешь.
        - Когда?
        - Вскоре.
        Стэфан недовольно фыркнул. Вновь воцарилось молчание. Вернувшись в город, Стэфан направился в свой шатер. Он сбросил пояс, снял изрешеченную рубашку, и принялся оглядывать раны на своей груди. Они перестали кровоточить, покрывшись запекшейся коркой, но боль возвращалась, отчего все тело ломило. Он лег на кровать, стараясь не делать лишних движений. Стэфан как раз собирался отдохнуть, когда в шатер вошла хранительница. Она направилась к нему. Стэфан вздохнул, закатив глаза: он понял, что Аларет рассказала хранительнице обо всем. Хранительница подошла к его кровати и протянула ему ладонь, сжатую в кулак. Она неспеша раскрыла кулак, и в нем показался небольшой пузырек. Он был из дутого стекла, темно-синий, с пузырьками воздуха и вкраплениями красного и желтого цвета. Пузырек был на половину заполнен жидкостью и закупорен пробкой.
        - Что это?
        - Аларет рассказала мне, что на вас напали в Лесу. Это снимет боль и ускорит заживление.
        - О, спасибо. - Стэфан вскинул брови.
        - Отдохни немного, и приходи в храм. Я буду ждать тебя.
        Хранительница изящно развернулась и, почти паря над землей, направилась к выходу из шатра. Стэфан кивнул, и, как только хранительница вышла из шатра, выпил жидкость из пузырька. Боль мигом исчезла. Интересно, - подумал он, растягиваясь на кровати. Двигался он уже не так медленно и осторожно. - она не стала отчитывать меня. Почему бы? Немного поразмыслив, он так и не смог найти ответа на свой вопрос. Спустя еще некоторое время, он надел рубашку и отправился в город искать Аларет, в надежде получить от нее ответ на гложущий его вопрос.
        Стэфан нашел Аларет у корзин с ягодами. Остановившись неподалеку - настолько близкою, чтбы разглядеть Аларет и достаточно далеко, чтобы она его не заметила - Стэфан стал наблюдать за ней. Она осторожно набирала ягоды в небольшое лукошко, скрупулезно отбирая лучшие длинными тонкими пальчиками. Она радостно улыбнулась, наконец увидев его. Стэфан спохватился, сделав вид, что просто искал ее взглядом и не мог найти, и, помахав ей ладонью в ответ, подошел ближе.
        - Ты выглядишь намного лучше! - сказала она.
        - Ты рассказала хранительнице о том, что произошло сегодня? - сразу начал атаковать ее вопросами Стэфан.
        - Рассказала. Но не все. - ответила она, покосившись на него. Аларет продолжала перебирать ягоды.
        - Ты солгала хранительнице?
        - Нет.
        - Ты ей не рассказала, что произошло?
        - Стэфан, что ты хочешь услышать от меня? - она отложила лукошко и повернулась к Стэфану, вонзив в него свой взгляд. Он заметил, как в ее глазах вспыхнул красный огонь и тут же угас.
        - Не знаю. Правду. - пожал он плечами.
        - Послушай, причитать и поучать тебя никто не станет. Свои решения ты должен принимать сам, и отвечать за них тоже будешь лишь ты один. Если твое сердце склонно к Злу, то так уж тому и быть. Твое решение должно исходить от сердца, а не потому, что его навязала я или хранительница.
        - А что будет, если я... - он запнулся, не решаясь произнести слова, но лишь потому, что не верил в то, что такое возможно.
        - Примешь сторону Зла? - Аларет вскинула бровь.
        Он кротко кивнул. Она тяжело вздохнула, опустив глаза.
        - Нам придется тебя убить. - произнесла дриада невероятно легко и спокойно. Голос звучал так просто, словно они беседовали о перегоне вина.
        - Но, ты говорила, что яд в моей крови сводит с ума того, кто не готов.
        - Потому, это будет тот, кто готов.
        Стэфан замялся, потом все же спросил:
        - А кто это будет?
        - Пока не могу ответить на твой вопрос. Выбор еще не совершен - это тяжелый и долговременный обряд.
        - А если это буду я сам? - осторожно предложил Стэфан, немного поразмыслив.
        - О чем ты говоришь? Не понимаю тебя. - вновь Аларет нахмурилась, и ее черные брови сдвинулись, как два края разводного моста. Она показалась невероятно серьезной. Но уже через несколько мгновений ее зрачки расширились, и серьезное выражение исчезло с лица, сменившись выражением возмущения. Она отрицательно замотала головой, но Стэфан остановил ее, положив свою тяжелую руку на ее плечо.
        - Ты была права, Аларет, тогда, в лесу - это был не я. Вернее, ярость была моя, но сила - нет. Прежде, я никогда так не поступил бы. И отчасти потому, что просто не имел силы.
        - Но ты ведь понимаешь это! Гораздо хуже было бы, если бы ты отрицал все, и ни на мгновение не задумался бы. - она положила руку на его грудь едва ниже ран. Стэфан немного сожмурился от тянущей боли, и Аларет отдернула руку. На мгновение она зарделась.
        - Но если я потеряю контроль - никто из вас со мной не справиться. - продолжил Стэфан - Сегодня я почувствовал ту силу, что течет во мне: это что-то страшное, безжалостное и неудержимое, страстно жаждущее крови. Я не хочу подвергать никого риску, и тем более не стану больше никем жертвовать. Достаточно уже погибло от руки Тельбота. Я не присоединюсь к нему.
        - Ты уверен, что справишься? Ты понимаешь, о чем говоришь?
        - Ну да. Ясно и отчетливо. - абсолютно простодушно ответил король.
        - Я передам твои слова хранительнице. - немного озадаченно ответила Аларет - Она, между прочим, уже ждет тебя в храме. Поспеши.
        - Я знаю, это будет непросто - объяснить все ей. Но я уверен, что у тебя получится. - в глазах Стэфана Аларет увидела надежду, и ее губы изогнулись в слабой улыбке. Она утвердительно кивнула.
        - Спасибо! - ответил Стэфан, и, поцеловав Аларет в щеку, поспешил в храм, не заметив, как ярко засияли рисунки на ее лице от его поцелуя.
        В храме Стэфана встретила хранительница, и жестом указала на очаг. Он сел на бревно напротив очага. Огонь горел не ярко, коричневато-красным огнем. Бревна, горящие в огне, тихо потрескивали, создавая ощущение уюта и безопасности. Хранительница сделала несколько кругов по залу, обмахивая стены пучком различных ароматных трав, тлеющих в ее руках. Дым клубился белыми волнами, лавиной спадая вдоль стен, и расплываясь по храму, словно волны морского прибоя по мокрому песку. Закончив обмахивать стены, она подошла к Стэфану, положила холодную руку ему на плечо, и прошептала:
        - Закрой глаза и глубоко вдохни. - произнесла хранительница.
        Он так и сделал. Когда он раскрыл глаза, вокруг него, кружась вокруг себя и рисуя узоры в воздухе, приподнявшись на носочки, затанцевала хранительница. Она изящно бросила в огонь дымящийся пучок трав. Они громко затрещали, вспыхнули синим огнем, обратившись в облако белого густого дыма, и в воздухе запахло упоительно сладкими пряностями. У Стэфана закружилась голова, и он опять закрыл глаза, а после, уже не смог найти в себе силы, чтоб открыть их. Его тело обмякло, перестало ему повиноваться. Оно стало легоньким, словно перышко. Стэфан почувствовал, словно воспаряет над землей. Бесконечное умиротворение окутало его сознание, и на сердце стало спокойно и радостно. Он услышал нарастающий шепот, доносившийся, словно из глубокого подземелья, нараставший клокочущим ревом, и уносящийся обратно в недра небытия. Прислушавшись, он разобрал голос хранительницы, громко бормотавшей неразборчивые слова. Ее монотонные мантры окунали Стэфана в мутное состояние транса, и вытаскивали его обратно - в реальный мир. Перед ним мелькали образы, проплывали знакомые лица, затем он погружался во мрак и забытье, после чего
возвращался к пережитым событиям и вновь проживал их. Он переносился из одного времени в другое, из одного забытьго события к другому, от поступка к поступку. Одни образы были нечеткими и блеклыми, другие - яркими и отчетливыми. В некоторых воспоминаниях он был просто зрителем, смотревшим на самого себя со стороны, все чувства и мысли были приглушенными. Порой он помнил, как должен поступить и что будет после, но не мог заставить себя поступить так же, и сам менял свои воспоминания.
        Стэфан почувствовал, как по его ладони проходит прохладная влажная линия. Он открыл глаза. Перед ним сидела Аларет. Она была одета в ритуальный наряд: желтое платье из тончайшего кружева, с длинными рукавами и шлейфом, разрисованное разными красками, узорами растений и животных. На шее у нее были яркие бусы, а волосы были собраны в косу и завязаны вокруг головы. В ладони у нее была деревянная чаша с красной кашицей. Она набирала ее двумя пальцами, и наносила на лицо и руки Стэфана. На его ладонях она рисовала красные полосы, от пальцев к плечам. Аларет была настолько близко к нему, что, казалось, достаточно немного потянуться - и он коснется ее губ своими губами. При мысле о поцелуе по его телу пробежались колючие мурашки и он вздрогнул.
        Набрав немного краски на пальцы, Аларет провела ими по щеке Стэфана, рисуя круг. Тем временем хранительница продолжала начитывать мантры на неизвестном Стэфану языке, танцуя вокруг него. Аларет продолжала разрисовывать его тело. Аларет выводила узоры, совсем не глядя на Стэфана, словно его самого и не существовало, словно он был всего-лишь костром. Стэфан позвал ее, но она не слышала его. Вдруг он увидел, что это вовсе не Аларет, а Мэрэдит. Она была в том же платье, в котором он видел ее в последний раз. Ее щеки были запачканы сажей, но она была цела и невредима, лицо было чумазым от копоти. Мэрэдит держала на руках сверток из белоснежных простыней. Когда сверток зашевелился, Стэфан увидел, что его королева держит ребенка. Он улыбнулся, но радости вовсе не ощутил. Мэрэдит взглянула на него своими ярко-зелеными глазами, и Стэфана охватил страх и стыд. Он увидел мертвенно-бледное лицо Мэрэдит, ее синие губы, запавшие глаза и разлагающуюся плоть. Ребенок заплакал, но королева не стала его успокаивать, а лишь передала сверток Стэфану. Окутанный ужасом, он взял его на руки, отвернул край пеленки, но
вместо ребенка увидел там лишь пустоту.
        - Это сделал ты... - произнесла королева - Надеюсь, ты рад.
        - Я не понимаю. - ответил он - Я ни в чем не виноват.
        - Ты бросил и забыл про нас. Я ведь могу быть еще жива, Стэфан. Я могу мучиться и рыдать в темнице, умирая каждую ночь, и возвращаясь к жизни, лишь для того, чтобы вновь умереть с закатом.
        - Если ты жива - я тебя найду и спасу. Но более ты мне не жена.
        В ее глазах запылал огонь, и она резко схватила его за горло. Он стал задыхаться, пытался вырваться, но ее рука крепко держала его горло, впиваясь пальцами в плоть. Она требовала вернуть ее жизнь, но Стэфан отрицательно мотал головой. Чувствуя, что его конец близок, он превратился в змею и укусил Мэрэдит за руку, но его зубы пропали, и он лишь смог выскользнуть из ее хватки. Она заплакала, коря его в своей гибели. Она вскинула руки и в небо взлетели тысячи белоснежных соринок. Падая, они сплетались в полупрозрачную пелену, и фигура Мэрэдит исчезала за ней.
        Мэрэдит исчезла, а когда буря из соринок утихла, вместо нее появился Тельбот. Он молча смотрел на Стэфана, все еще пребываюшего в облике змеи. Стэфан не видел его глаз, но он чувствовал, как взгляд Тельбота буквально выгрызает его сердце. В ужасе Стэфан отполз в самый темный угол комнаты, в которую вдруг они перенеслись. Он понадеялся, что там, в темноте, Тельбот его не заметит, и попытался забиться в щель в стене, но ничего не получалось, а тем временем Тельбот направился к нему. Он взмахнул рукой, и Стэфана охватило пламя. Все его тело пылало, сводя его с ума чудовищной болью. Сцепив зубы, он боролся с жаром, превращая ее в ярость. Глядя на приближение монстра, которым стал его родной дядя, монстра, несущего смерть и разрушение, Стэфан преисполнился отвагой. В миг, когда Тельбот готов был раздавить его, он принял облик человека и, выхватив Картель, пронзил Тельбота его же мечом. Пламя исчезло. Ужасный рев, пронимающий до мозга костей, оглушил Стэфана. В том реве были все страдания, страх и смерть, что нес Тельбот, и Стэфан ощутил их все, продолжая крепко сжимать рукоять меча, пронзившего
Тельбота. Голоса всех, кто пал от клинка Карателя, закричали в голове у Стэфана. Он сам закричал от боли, оазрывающей виски, но меч не выпустил из рук.
        Но это был всего лишь мираж. Он растаял, а вместо Тельбота и Карателя в своих руках Стэфан увидел умирающую Мэрэдит. Она истекала кровью. Задыхаясь, шептала ему свои последние слова. На губах запеклась кровь. Ее руки крепко сжимали его доспехи, словно пытаясь удержаться за них и не попасть в пасть смерти. Из ее глаз текли кровавые слезы.
        - Это сделал ты... - произнесла она, хватая воздух. - Зачем это сделал ты?
        - Прости, Мэрэдит, прости меня за всю боль.
        - Ты не пришел за мной. - кк голос прозвучал тоскливо, но совсем не так, как звучит голос умирающего.
        - Я не мог. Я заберу твою боль. Ты сможешь уйти спокойно. - ответил он - Но я более не твой. Прости меня за это, и отпусти меня.
        - На твоих руках моя кровь.
        - И не только твоя, любимая. И я окунусь с головой в кипящую кровь, если то потребуется ради спасения мира от мрака. Прости, Мэрэдит. Но я не любил тебя.
        Она в последний раз вздохнула, и Стэфан закрыл ее глаза, полные отчаянья и укоров. Поцеловав ее в щеку, он встал, направляясь прочь от нее, к свету, мерцавшему далеко впереди.
        ***
        Прошло немало времени - дней и ночей - проведенного среди Лесных существ, в гармонии с Лесом. Стэфан впитывал и усваивал все, чему его обучали. Дни и ночи напролет Аларет и другие жители города дриад обучали его, передавая свои священные знания, а взамен он давал все, что имел - свою помощь, умения, знания и преданность. То его просили помочь разобрать балки завалившегося хлева, то его приглашали на рыбалку, потом он помогал собирать и толкти виноград, и несколько дриад дружно обучали его делать фруктовое вино. Вечером за ужином его не чурались, а радостно встречали, приглашали к ним за стол, и вели жизнерадостные или серьезные беседы.
        Его сердце наполнялось добром, а дух становился крепче стали. В один день даже сама Аларет не заметила, что ее мир стал и его миром. Первые проступки Стэфана стерлись из ее памяти, и она уже не помнила, какова была разница. Однако, когда она смотрела на него, внутри нее зажигалась радость, теплая, непринужденная и нежная, и глаза ее блестели ярче солнца. На следующий Праздник Полнолуния Стэфан принимал участие в традиционном праздновании Полнолуния как один из Лесных народа, а не как чужак-человек.
        Незадолго до начала празднования, когда сумерки еще не успели опуститься на Лес, Стэфан вместе с другими дриадами готовили столы к праздничной трапезе. Наблюдая как Аларет и еще несколько хрупких, изящных дриад, прилагая все усилия, тянут по земле бочки с напитками - вином и нектаром. Стэфан подошел предложить Аларет свою помощь. Дриады остановились, с любопытством рассматривая Стэфана.
        - Долгого процветания! - поздоровался он с ними. Дриады мгновенно засияли улыбками, перешептываясь между собой.
        - И тебе, Стэфан. - ответила Аларет - Ты что-то хотел?
        - Да. Я хотел предложить свою помощь. Эти бочки не предназначены для рук нежных дриад.
        - А! Нет, спасибо, Стэфан. - ответила Аларет, и ее щеки покрылись румянцем. А глаза стали медно-зелеными.
        - Ты уверена, что сама донесешь эту бочку? - переспросил Стэфан.
        - Да, не беспокойся. - отмахнулась Аларет, и собралась уже продолжить толкать бочку с вином к столу, но две других дриады не спешили.
        - Может быть, - начала одна, осторожно и ласково касаясь руки Стэфана, - если Аларет не нуждается в помощи, ты поможешь нам?
        Он взглянул на дриаду. У нее были длинные рыжие волосы, заплетенные в косы, яркие изумруды глаз смотрели прямо в глаза Стэфану. На ее лице сияла игривая улыбка. У дриады был задорный курносый нос и пухлые розовые губы. На ней была короткая тога и связка бус. На ее запястье и голени тарахтели браслеты из косточек и камешков, раскрашенных краской. Она была высокой, с округлыми грудями и бедрами, тонкими руками и длинными, музыкальными пальчиками.
        - Мне не справиться без помощи... - добавила рыжеволосая дриада.
        - Хорошо. - ответил Стэфан.
        - И мне! - добавила вторая, с длинными белоснежными волосами, пухлыми губами и черными блестящими глазами. Она смущенно опустила глаза вниз, теребя подол своей рубашки. Она помедлила, потом бросила взгляд на Стэфана, плутовато сверкнув глазами.
        Стэфан обхватил две бочки руками, и направился к столу. Аларет шла позади, а дриады сопровождали Стэфана.
        - Скажи, Стэфан, - произнесла белокурая дриада - а в твоем мире ты был королем?
        - Да. Я был королем, до тех пор, пока на мое королевство не напали.
        - Ох, как печально! - воскликнула, всплеснув руками, рыжеволосая.
        - Это прискорбно! А как же твои люди? - добавила вторая.
        - Они бежали. - ответил Стэфан.
        - А ты все еще король? - поинтересовалась светловолосая.
        - Даже не знаю, как тебе ответить. - улыбнулся Стэфан - Вряд ли может быть король без королевства, или без подданных.
        - О, тебя это печалит? - спросила рыжая.
        - Достаточно вопросов. - строго велела Аларет, вмешиваясь в разговор - Нам есть еще чем заняться, вместо того, чтобы стоять и греть бочки с вином.
        Дриады улыбнулись Стэфану, и, пожав плечиками, ушли, по пути косясь на Стэфана и оживленно перешептывась.
        - Чего это ты так строга? - удивился Стэфан, обращаясь к Аларет.
        - Ничего. У нас еще много работы. - ответила она, добавив - Не забывай, здесь женщин не обольщают, если не женятся на них.
        - Что? - засмеялся Стэфан - Я просто отвечал на их вопросы.
        - Ага. - хмыкнула Аларет, ускользая от него.
        - Было бы невежеством, если бы я промолчал, когда они задавали мне вопрос.
        - А эти бочки?
        - А что с бочками? Или ты против, что я помог хрупким женщинам нести тяжести? - Стэфан демонстративно вскинул брови.
        - Следующий раз, пожалуйста, промолчи в ответ на вопросы. - бросила напоследок Аларет, скрываясь в столпотворении других дриад, готовивших столы к трапезе.
        Теряясь в догадках, Стэфан еще продолжал некоторое время стоять у бочек с напитками, пытаясь разгадать, что это было с Аларет - ревность, или плохое расположение духа.

        Наступил тот самый час того самого вечера. Стэфан шел среди других дриад в шествии, с трепетом души выпускал из лампадок светлячков, пел вместе с другими дриадами песнь Предков, вкладывая в нее все свое сердце. Он ощущал благодатное присутствие своих предков, чье магическое прикосновение наполняло его уверенностью и решимостью. И мысли о том, что он может сделать что-то неправильно или ошибиться, и даже мысли о том, что вскоре ему предстоит сойтись лицом к лицу со Злом, скрестив свои клинки, теперь рассеивались под убаюкивающие размеренные звуки песни.
        Когда песнь Предков умолкла, застучали барабаны, и тонко запели флейты, глубоким звоном заиграли маримбы и посыпался звон тамбуринов. Начались танцы. Стэфан с головокружительным азартом закружился в танце вместе с рыжеволосой дриадой. Мужчины и женщины пили сладкий нектар, он стекал по их губам, телам, и тек по столам, стекая на зеленую молодую траву. Громко звенел смех детей и голоса женщин. Кто-то потушил центральный костер, и в небо, огненными стрелами, устремились угольки из костра. Светлячки ярко осветили луг, и дриады продолжали веселиться в игриво-праздничном полумраке. Дети бегали, догоняя друг друга и заполоняли своим смехом весь луг. Влюбленные пары танцевали в отсветах светлячков, прижимаясь к телам друг друга. Женщины пели, а мужчины играли.
        Стэфан, переводя дыхание, отошел в сторону, к деревьям, и его взгляд попал на Аларет. Она кружилась в танце, тихо напевая звучавшую песню. Ее черные волосы развевались в разные стороны, а прозрачное платье обнимало красивое стройное тело. Словно она не замечала никого вокруг, была в своем собственном мире, и танцевала лишь для себя. Стэфан не мог отвести от нее глаз. Когда она остановилась, и их взгляды встретились, Стэфан почувствовал то, о чем читал в старинных прекрасных рассказах о воинах и их дамах, одах о любви и доблести, страсти и преданности. Он почувствовал то, чего прежде не чувствовал ни к одной женщине.
        Аларет улыбнулась ему, и Стэфана бросило в жар. Не спеша, поправляя длинные черные волосы, Аларет пошла в его сторону. Она была совсем близко, но, их взгялды встретились. Увидев глаза Стэфана, испугалась и остановилась. Стэфан тут же ступил шаг к ней навстречу, и в тот же миг, словно по его воле, грянул гром, и с неба обрушилась стена теплого дождя. Раздался писк, смех и радостный вопль. Светлячки исчезли, напуганные дождем, и стало темно. Но тела дриад - рисунки на их телах - засияли ярким зеленовато-лунным светом. Стэфан узнал узоры на теле Аларет. Не проходило и дня, чтобы он не рассматривал их, искоса поглядывая на нее, наблюдая за ней из укромного местечка или прогуливаясь вместе по лесу. Стэфан запомнил их так же точно, как собственные имя и титул. Он схватил Аларет за руку, притянул к себе, словно крошечную былинку, и заключил в свои объятия. Стэфан прижался своими губами к ее губам. Ее губы были на вкус, как ягодное вино. Не просто сладкими, как он себе представлял, а терпковатыми, немного сладкими с кислинкой в послевкусии. На мгновение он почувствовал ее ладони на своих плечах. Казалось,
она даже ответила на его поцелуй, но это длилось всего мгновение. А после, она ловко вырвалась из его объятий, и отскочила от него.
        - Аларет!
        Ее глаза мелькнули во тьме, как гладь глубокого озера в безлунную ночь.
        - Так нельзя. - прошептала она, и скрылась в темноте.
        Он не стал искать ее, понимая, что шансов найти девушку у него нет, ведь Аларет знает лес в тысячи раз лучше, чем он. Недоумевая, Стэфан побрел к своему шатру и сел на пень позади него, разглядывая звездное небо. По его лицу стекали мелкие капли воды. Он чувствовал каждую из них. Стэфан закрыл глаза, раскинул руки в стороны, и замер, внимая дождю. Его сознание будоражил поцелуй: он все еще чувствовал тепло ее ладоней на своих плечах, он чувствовал губы дриады, их вкус на своих губах. Он слышал ее испуганный голос, но его сердце и его тело хранили спокойствие. Нечто благотворное и теплое, умиротворяющее, грелось у него в груди. Стэфан спустился с пня на мокрую ароматную траву, и улегся на нее, раскинув руки в стороны. По его телу бежали капли теплого дождя, мокрая трава холодила кожу. Благодаря им он действительно чувствовал себя живым. Стэфан услышал сопение ханта, умостившегося рядом с ним. Он положил свою ладонь ханту на голову, мокрая жесткая шерсть покалывала ладонь - нечто среднее между щекотанием и уколом. Стэфан не сводил глаз с темного неба, не спеша почухивая ханта за ухом.
        На рассвете Стэфан вышел из шатра и направился куда глаза глядят, полагаясь на волю случая. Ему не спалось, и он решил не тратить время попусту. Он медленно брел по городу, шагая, размеренно вдыхая прохладный и густой утренний воздух, сбивая голыми ногами оставшиеся на траве капли ночного дождя. Невероятное спокойствие витало в то утро в воздухе. Он смотрел, как серое небо вмиг светлеет, над верхушками леса загораются лучи света и мрак отступает, давая дорогу новому дню.
        Неторопливо Стэфан добрел до дальней площадки, где тренировали хантов. Еще подходя к площадке, он услышал бодрый собачий лай. Стэфан был очень удивлен увиденным. От неожиданности он не мог решить, стоит ли ему подойти ближе и поздороваться, или лучше уйти прочь. Вдруг его осенило, и появилась более интересная идея. Осторожно и тихо подкравшись поближе, Стэфан затаился в зарослях джурнии - кустарника, источавшего сильный горький аромат, и хант, таким образом, не услышит бы его запах. Заняв удобное положение, он стал наблюдать. На поляне, в высокой траве, сидела Аларет. Ее волосы были заплетены в косу, она сидела на траве, поджав к себе коленки, опустив на них подбородок. Она была в том же платье, что и на Празднике Полнолуния. Кругом нее по поляне бегал хант Тата, радостно гонявший зайца. Она то расплетала косичку, то заплетала ее вновь, разговаривая, в то же время, с хантом.
        - Ну что ты за хант! - засмеялась Аларет - Другие ханты ловят зайцев, а ты - играешь с ними.
        Хант недовольно гавкнул.
        - Ты мой лучший друг, Тата. А ты ведь даже говорить не умеешь. Глупый хант.
        Хант остановился, склонил голову набок, глядя на дриаду, и вновь недовольно гавкнул.
        - Думаешь, ты сможешь меня понять? - спросила Аларет. Хант оставил зайца в покое, подошел к ней, положив голову ей на колени, и ласково проскулил, вонзив в нее свой взгляд.
        - Тата... - грустно протянула Аларет - Неужели меня так тянет к людям потому, что во мне течет человеческая кровь?
        Хант кивнул, хоть это было больше похоже на то, что он чихает или ловит мух.
        - Но Стэфан... - продолжила она - он так влечет меня. Я не знаю что это, как мне быть? Что это за болезнь?
        Хант грустно проскулил. Он ткнулся носом ей в грудь, а потом несколько раз облизал ее щеку.
        - У него такой же амулет, как и у меня. Неужели это возможно? Как средь всего Этонна он встретил именно меня! Неужели он мой брать? Неужели у нас с ним одна мать?
        Услышав ее слова, Стэфан готов был вскочить и броситься к ней, вцепиться в Аларет и выпытать всю правду, но он изо всех сил держался. Он чувствовал, как его лицо заливается краской, его всего наполняет жар. Руки Стэфана нервно затрусились.
        - Это мой рок. - продолжала Аларет - Но я что-то чувствую к нему, и не могу больше этого сдерживать. Я растеряна, ведь он - мой брат. Не думаю, что это что-то из родни братской любви.
        Аларет закрыла лицо ладонями. Хант склонил голову на сторону, глядя на Аларет.
        - Он слишком поздно появился в моем мире. Он добр, как Древние короли минувших времен. Но Стэфан слишком доверчив. Да, это его приоритет перед ядом, но у него мягкое сердце, потому он слаб перед Тельботом. Если я все правильно поняла из того, что рассказывал Стэфан... Тата, как ты думаешь?
        Хант утвердительно гавкнул.
        - И потому он не сможет низвергнут Тельбота Проклятого.
        Стэфан более не мог сидеть на месте и слушать откровения Аларет. Он беззвучно встал, и быстро помчался обратно в город. Сперва, его мысли были рассеяны, он бесцельно бродил по городу, обдумывая, как узнать правду у Аларет. Словно по велению доброй воли, он оказался у храма. Не теряя ни мгновения времени, он влетел в храм, где у очага сидела хранительница, рисуя ладонями в воздухе узоры.
        Он на цыпочках подошел к ней, сел возле нее, и шепотом произнес:
        - Прошу вашей помощи, хранительница. Я хочу задать вопрос об Аларет.
        - Угу. - она медленно кивнула, не поворачиваясь к нему - Я слышу твой вопрос. Но об этом ты должен спросить у нее самой. - ответила она, не отрываясь от рисунков.
        - Благодарю. - ответил Стэфан, и вышел из храма. Он сетовал. Но лишь ступив со ступенек храма, он наткнулся на Аларет. Она была в белоснежной кружевной рубашке и коротких штанах. Аларет улыбнулась ему и поприветствовала, словно никакого поцелуя прошлой ночью и не было.
        - Долгого процветания! - поздоровалась Аларет.
        - Мне нужно с тобой поговорить. - ответил Стэфан, доставая из-под рубашки амулет с двумя скрещёнными топорами. Аларет изменилась в лице. По спине Стэфана пробежал холодок. Глаза дриады растерянно забегали. Она медлила отвечать. Тогда Стэфан ухватил связку ее бус и амулетов, нашел среди них такой же, как у него, с двумя скрещенными топорами. Он демонстративно перевел взгляд на Аларет.
        - Ну? - настаивал Стэфан.
        - Следуй за мной. - сказала она, и быстро побежала к тоннелю в горе, мастерски перепрыгивая все заборы и проскальзывая между домов. Стэфан изменил облик на ворона, и полетел за ней.
        - Лети к мертвому дереву, на север. - сказала Аларет, заметив его в полете.
        Бесконечным зеленым ковром тянулся лес. Все оттенки зеленого мелькали под его крыльями. Стэфан уже начал думать, что он пропустил то самое дерево, когда вдруг увидел среди первобытного девственного леса мертвенно-черное пятно. Это было высокое, старинное дерево, особняком стоявшее среди зеленой поляны черным обелиском. Стэфан опустился на землю и принял облик человека. Внимательно рассмотрев дерево, Стэфан узнал его: это было то самое дерево, через которое они с Таурумом вышли из тайного подземелья. Дерево сгорело изнутри, но ни трава вокруг него, ни соседние деревья не были тронуты пламенем. Он догадался, что это дело рук колдуна. Из ниоткуда появилась Аларет. Она подошла к Стэфану, тревожно глядя на него.
        - Говори. Немедленно. - грозно велел Стэфан, приближаясь к ней.
        Она вздохнула, потупилась, избегая взгляда Стэфана, села на траву, подогнув под себя ноги, и начала рассказ. Стэфан сел напротив нее, облокотившись о ствол дерева.
        - Мой отец, как и я - был охотником, и дрессировал хантов. - начала Аларет. Ее взгляд был прикован к Стэфану. - Однажды, тренируя ханта, он зашел намного дальше, чем другие дрессировщики. Он учил ханта выслеживать добычу, приследовать, изматывая зверя, загонять и нападать. Папа говорил, что порой ему даже казалось, что хант просто потерялся и бежит неведомо куда, но вдали вновь показывался зверь, и хант устремлялся вперед. Так он пришел сюда, на эту поляну. Тут он встретил девушку, человека. Хант бросился на девушку, и мой отец побежал спасать ее. Она была в дворянском платье, на ее шее сверкали драгоценные украшения, достойные королевы. Ханта он успел остановить прежде, чем тот добежал до дворянки. Отец должен был прогнать ее из Леса, либо убить, если бы она не пожелала уйти. Но, отец полюбил ее с первого взгляда. Девушка настолько приглянулась ему, что мой отец некоторое время стоял и смотрел на дворянку, не в силах выдавить из себя ни одного слова. Конечно, он не сказал ей, что она должна убираться отсюда. - Аларет обвела поляну ладонью - Они разговорились и увлеклись друг другом. Говорили они
долго, не сводя глаз друг с друга. Стемнело, наступила пора прощаться, отец провел ее к этому самому дереву - но отпустить ее руку он так и не смог. После проведенной вместе ночи она изменилась - взбесилась, закричала, что он ее соблазнил, испортил. Она оскорбляла его и плакала, заливаясь слезами. Громко проклиная его, она скрылась в стволе этого дерева, убежав тайным ходом. После этого отец еще не раз приходил на эту поляну, ведомый надеждой увидеть ее еще раз. Он мечтал увидеть ее вновь, объясниться, - Аларет помедлила, подумав немного, и продолжила - извиниться. Но ее больше не было. И все же, он иногда приходил сюда, лелея наивную мысль, что та женщина пожелает вновь увидеть его. В один из таких дней, его привел на поляну громкий лай ханта. Хант остановился и лаял на дерево, и в груди отца вздрогнуло пламя надежды. Отец, подбежав к нему и оттянув ханта в сторону, увидел у дерева плетенную корзину, в которой лежал крошечный младенец. Голодный, замерзший младенец, не имеющий более сил плакать. - Аларет отвернулась, сделав вид, что поправляет волосы. Они, как разлитые чернила, спадали на лицо и плечи
дриады. Стэфан был не столь глуп, чтобы заострить на этом внимание или торопить ее. Он молча ожидал продолжения. Наконец, вздохнув, - в ее вздохе дрожали слезы, - она продолжила рассказ, однако, весь оставшийся час она просидела потупившись.
        - Моя мать бросила меня у этого самого дерева умирать. - смело продолжила Аларет - Отец забрал меня в город, хоть это и было запрещено. Он противостоял правилам, хранительнице и общине. Он воспитал меня, выходил, научил всему, что я знаю и умею. Единственное, что напоминало мне о матери - это амулет, который она надела мне на шею, прежде, чем бросить. Я ношу его как напоминание о том, какой сильной я должна быть. Как стойко должна хранить наши земли от людей. Как безжалостна я должна быть с людьми.
        - Может, она дала тебе этот амулет для того, чтоб потом найти тебя?
        - Не знаю. Отец действительно ничего мне не рассказывал. Но если бы я ее встретила - я бы выбила из нее весь гонор. - дриада бросила на короля убийственный взгляд. Глаза Аларет приняли красный цвет. Стэфан наблюдал за ней с неподдельным интересом и сочувствием. Вдруг он словил себя на мысли, что хочет обнять и утешить девушку. Сосредоточившись на мгновение на своих чувствах, он понял, что трепещет от ярости и нетерпения.
        - Почему тогда ты мне помогала? Я же человек, и сын той, которая бросила тебя умирать? - спросил Стэфан, когда ее глаза вновь стали бездонно-черными.
        - Ты нуждался в помощи. И ты не виноват в жестокости той женщины, что, по воле случая, нам обоим приходится матерью. А со временем, я поняла, что рада этой встрече. - она смущенно поправила волосы.
        - Аларет... Я должен тебе открыть правду. - произнес Стэфан.
        Она внимательно смотрела на Стэфана покрасневшими от пролитых слез глазами. Ее сердце стучало, словно тамтам, звоном, раздававшимся в ушах. Отвага Стэфана внезапно исчезла, мысли застыли на языке и напрочь отказались превращаться в слова. Он вздохнул, буквально выталкивая из себя слова.
        - Таурум, мой лучший друг, друг моего детства, погибший в ту ночь у источника... - он осекся. Аларет кивнула, подтверждая, что она помнит рассказы Стэфана о его друге.
        - Это был его амулет. - он продолжил - Это герб его матери. Он твой брат, не я. Мне тяжело это говорить. - Стэфан чувствовал, как тяжелый камень опускается на его плечи, сдавливая его грудь и горло. - Оборотень, погибший у источника, Таурум, твой брат.
        Губы Аларет задрожали, глаза заблестели, и по ее щекам потекли слезы. Стэфан придвинулся к ней, и бережно обнял ее.
        - Зачем? Зачем ты мне это рассказал? Зачем же ты носишь его амулет? Ох! Я подумала... - и она умолкла, всхлипнув. Она спрятала лицо в ладонях.
        - Для меня это напоминание о том, что я должен сделать, каким сильным должен быть. Я должен отомстить за него.
        Стэфан пододвинулся к девушке ближе и осторожно положил ладонь на ее плечо. Затем, когда дриада не откинула его руку, он положил вторую руку на другое плечо. Аларет громко заплакала, прижимаясь к его груди.
        - Прости, если ты обрела ложную надежду.
        Произнеся эти слова, Стэфан наконец сам осознал трагическую случайность. Неожиданно, словно удар из-под тишка, обстоятельства взвалились на его плечи, Аларет стала для него запретным плодом. Сестра его лучшего друга стала болезненным напоминанием о всем, что он потерял.
        - Послушай, - сказал он, отстраняя ее от себя - послушай меня. Я хочу сказать тебе, признаться, что я чувствую к тебе. Рядом с тобой я чувствую себя живым. Чувствую жар, волной захватывающий меня, головокружение от закручиывающей меня вихрем радости. Я чувствую каждое дуновение Природы, чувствую весь мир. Я словно только начал дышать, мое сердце лишь недавно начало стучать, но это только благодаря тебе! Ты для меня загадка, которую я пытаюсь разгадать, неистово желаю познать тебя. И мне это нравится!
        - Стэфан!
        Он не слышал девушку.
        - Но теперь, когда я узнал правду... В общем, теперь ничего этого быть не может.
        - О, Стэфан. - вздохнула Аларет.
        - Нет. Молчи! Молю тебя, молчи. Я не могу и не хочу ничего слышать. - он подхватился на ноги, попятившись подальше от дриады - Мне надо подумать.
        Более он не мог находиться рядом с ней. Стэфану было невыносимо больно, стыдно и обидно понимать, что Аларет для него более недоступна даже в его мыслях. Он повернулся к дриаде спиной и изо всех сил побежал прочь от нее.
        Вскоре он вбежал на окраину Леса, откуда виднелись руины Бессара. Зловеще чернела Высокая башня замка, возвышавшаяся над городом. Стены, бывшие когда-то белоснежными, теперь вились черной змеей вокруг города. Они были усыпаны черными зияющими дырами, их куски были разбросаны по пустоши вдалеке от города. С обратной стороны от ворот, где некогда проходила крепостная стена, Стэфан обнаружил новое поселение: убогие деревянные лачужки, стоявшие на обугленной земле, обнесенные частоколом. В горе неподалеку от Бессара зияли новые дыры, из которых трубой валил дым. Отуда же доносился и звон железных молотов. У входа в поселение возвели две часовые башни, откуда должен был бы открываться вид на все четыри стооны, чтобы никто и ничто не осталось незамеченным. Они двумя исполинскими черными стражниками, гнетущими и зловещими, нависали над крошечным поселением.
        Вдоль по периметру поселения стояли часовые - с оружием, в тяжелых железных доспехах. Их шлемы полностью скрывали их лица - даже не видно было глаз. Их устрашающие доспехи, повергали во всесковывающий ужас. Их щиты и клинки были созданы, чтобы уничтожать все сущее. Одними их перчатками можно было разрушить человеческий позвоночник, а их сапоги могли одним ударом проломить грудь взрослого мужчины. Эти доспехи были новыми, и выкованы из чёрного металла, что покоился веками в рудниках гор Бессара. Темно-серый металл совсем не отражал дневного света. Казалось бы, в лучах солнца новенькие острые клинки и наргудники часовых должны блестеть поярче серебра, но нет, доспехи не то что не отражали свет, они его поглощали.
        Стэфан понял, зачем Тельботу понадобилось завоевывать Бессар: они добывают металл в шахтах Бессара, и куют из него оружие и доспехи, а те дыры в горе - новые шахты, в которых добывают и сразу же куют оружие. Ьельбот даже не стал тратить время на раскопку новых шахт и сооружение безопасных ходов, а просто приказал прорубить в горе дыры и соорудить к ним деревянные лестницы.
        Стэфан решил подобраться поближе и все как следует рассмотреть. Он превратился в ворона, взлетел ввысь, облетел разрушенный Бессар и гору, и опустился, паря над новым поселением. В городе не было ничего, кроме грязи, мусора и тряпья, и жалких лачуг. На веревках сушились серые обноски, бывшие некогда приличной одеждой, но теперь их было трудно отличить от тряпья. Приличной дороги не было - лишь протоптанные в пыли тропинки. Лачуги располагались хаотично. В них было много окон, почти все построены в два этажа. Внутри стояли ряды двухэтажных кроватей. Другой мебели не было. В поселении были люди - грязные, исхудалый и измученные. В дальнем конце стояла палатка, из нее торчала труба, а из трубы, в свою очередь, велил густой дым, стелившийся по серой земле. Несколько людей вошли туда, неся в руках деревянные ведра с водой. Стэфан догадался, что это кухня. В воздухе стоял запах застоявшегося пота, дыма, нечистот и серы, выжигавший легкие Стэфана, привыкшего уже к чистому воздуху леса.
        Он внезапно ощутил внутри своей груди странную дрожь, словно его сердце дрожало, как колокол после сильного удара молотом. С ним ничего не происходило, но, на всякий случай, Стэфан решил опуститься поближе к земле. Возле хлева Стэфан заприметил мальчишку, служившего прежде на замковой кухне. Лицо мальчишки было вымазано грязью, он сильно побледнел, его одежда была вся в заплатках и стежках. Стэфан помнил, что у мальчишки были красивые светлые волосы, блестевшие на солнце, как чистое золото. Теперь же голова мальчишки была выбрита налысо, но все же, он его узнал.
        Мальчишка шел с корзиной овса в руках в хлев, откуда доносились звуки ржания лошадей. Когда мальчик вошел в хлев, Стэфан влетел следом за ним. Он подлетел к нему, превратился в человека - такого же измученного и грязного, как другие жители селения. Только одежда выдавала Стэфана. Мальчик раскрыл рот и выпучил глаза, уставившись на своего короля. Стэфан быстро подскочил и закрыл рот мальчишки ладонью, чтобы тот не закричал от удивления. Затем он отвел его в дальнее стойло. Мальчишка сразу узнал короля - в его глазах зажглась надежда.
        - Что здесь происходит, Кайл? - прошептал Стэфан.
        - О, господин! - обрадовался мальчишка - Нам сказали, что вы мертвы. Позорно и ничтожно убиты при попытке к бегству.
        - Кто это сказал?
        - Советник Тавини.
        - Он жив? Кому он служит?
        - Тельботу Проклятому. Он разрушил и сжег город, схватил всех жителей, и заставил нас копать шахты и ковать оружие. Воинов, что выжили, он заставил служить ему, а кто отказался - казнил при всех, и их головы повесил на воротах.
        Стэфан отвел глаза в сторону, сдерживая приступ ярости и тошноты.
        - Куда вы отправляете выкованное оружие? - продолжил король.
        - Приходят караваны горных воинов, грузят их на лошадей, и увозят вдаль. Они приходят каждые десять дней. - мальчик спохватился, хватая Стэфана за руку. - Король Стэфан, вы нам поможете? Мы мрем каждый день, а стражники требуют от нас каждый день все больше и больше оружия, истязают нас плетками, морят голодом, убивают тех, кто слищком слаб, чтобы работать.
        - Я помогу вам, Кайл, слышишь меня? Я помогу! Но пока ты должен помочь мне. Иначе все пропало!
        - Клянусь, король Стэфан, я помогу вам!
        - Хорошо. Для начала, ты должен молчать о том, что видел меня. Понял?
        - Да. Я молчу, как сухой колодец.
        - Молодец. - Стэфан похлопал мальчишку по плечу. - Как давно приходил последний караван за оружием?
        - Да вот только вчера все погрузили и уехали прочь.
        Стэфан кивнул.
        - Теперь скажи мне, где королева Мэрэдит? Она жива?
        - Говорят, ее видели в развалинах тюремной башни, где она заточена, как в темнице, ибо выбраться можно только сбросившись с башни на руины города. А советник Тавини приносит ей иногда еды, чтобы она не умерла от голода.
        В хлев вошел стражник. Мальчик испугался и обернулся. Но Стэфан, заранее услышав тяжелые шаги, превратился в ворона когда стражник показался в дверях хлева.
        - Что ты здесь стал, у тебя нет работы? Что ты нашел? - грозно крикнул стражник, приближаясь к мальчику. Из-за пояса стражник достал нож.
        - Я... - заикался мальчишка - просто я...
        Стэфан вспорхнул и, пролетев по хлеву, сел на деревянную балку над входом.
        - Я услышал шум, когда пришел кормить лошадей. Пошел посмотреть, не прячется ли кто в хлеву, и увидел этого ворона.
        - Работай. - строг велел стражник, и, спрятав нож за пояс, вышел из хлева.
        Кайл облегченно выдохнул и маска напряжения на его лице сменилась любопытством. Стэфан облетел хлев еще раз, и вылетел следом за стражником, оставив Кайла, удивленно глядящего ему вслед, одного. Стэфан помчался прочь, как можно дальше от руин Бессара, напряженно размышляя по пути обо всем увиденном и услышанном.
        Как быстро Стэфан кружил над лесом, так быстро кружились мысли в его голове, затуманивая рассудок, пробуждая в нем звериную ярость. Не в силах более справляться с действием яда в его крови, проснувшегося в нем от чувства злобы, которое испытывал Стэфан, он приземлился. Он опустился на край пропасти. Он понял, что это та самая пропасть Василиска, о которой говорила ему Аларет. Эта пропасть казалась ему краем мира - огромная, бездонная, необъятная пропасть. Словно древнее животное, разверзнув рот, скончалось, так и оставшись на веки лежать в своей могиле с зияющей пропастью своей пасти. Над пропастью даже облака боялись проплывать.
        Стэфан принял облик человека и ступил на самый край пропасти Василиска. Несколько камешков, сбитых его ступнями, упали вниз, и бесследно пропали в черноте. Из пропасти словно вынырнуло что-то зловещее и взглянуло на Стэфана. Его бросило в жар, его тело сжалось, а из груди вырвался крик, неистовый, звериный рев. Он, наконец, понял, что задумал Тельбот. Стэфан попятился. Еще немного - и он сорвался бы в черную бездну. Он упал на колени, сжимая камни и песок под своими ладонями. Через несколько мгновений он почувствовал острое покалывание и увидел, как песок под его руками покраснели от крови. Внезапно все встало на свои места, занавес пала, и он увидел всю картину целиком.
        Вороном он вновь взлетел в небо и полетел к городу дриад. К его возвращению сумерки опустились на Лес. Дриады мирно готовились к ночному отдыху после ужина. Никто не обратил внимания, что он вернулся или заметил, что отсутствовал на ужине. Стэфан сразу же направился в храм. Он был встревожен и растерян. Стэфан старался удержать в мыслях то, что собирался сказать хранительнице, и боялся забыть это, отвлекаясь не что-то постороннее. Хранительница была на своем месте, у очага позади статуи древней богини. Хранительница ничуть не удивилась его появлению.
        - Хранительница, я молю вас о помощи! - сразу приступил к делу Стэфан. Тогда ему казалось чрезвычайно глупым тратить время на приветствия и ритуалы.
        - Мы уже один раз тебе помогли, Стэфан. Что ты хочешь на этот раз?
        - Поклянитесь, что не откажите мне сразу, а выслушаете все, что я скажу. - заявил он.
        Хранительница вскинула бровь, но согласилась. Уголки ее губ тронула легкая, едва заметная улыбка. Она сделала жест рукой, прелагая Стэфану подойти ближе. Она присела на пол поближе к очагу. Стэфан немного поколебался, и присел рядом.
        - Если ты позволяешь себе столь дерзко молвить со мной, смею увериться, ты чем-то встревожен. Что же, не молчи, говори.
        - Тельбот Проклятый собирает войско и кует оружие из лучшего металла в мире, чтобы захватить весь мир. Его яд одолел его разум, и он готов погрузить все сущее во владения Темного царства. Я решил, что спасу своих людей и уничтожу его. Однако, мне нужна помощь. - он перевел дыхание - Я прошу вас не о помощи в бою с его войском, но о защите моего народа. Чтобы разрушить замысел Тельбота, я должен уничтожить копи Бессара, а потом сразиться с самим Тельботом. Однако мой народ не должен страдать. - Стэфан продолжал приводить доводы и объясняться, его мысли спутались в тот же миг ,как он открыл рот, и он хаотично говорил все, что считал нужным произнести вслух.
        - Ты просишь нас - Лесных существ - принять людей Бессара на запретные территории? - она негромко хмыкнула. Хранительница выражала неподдельное удивление.
        - Я молю Лесной народ дать им кров лишь до тех пор, пока все воины Тельбота не сгинут от моего клинка. - горячо выпалил Стэфан пока в его груди еще горел огонь уверенности.
        - Не уж-то ты сам намереваешься их побороть? -Лицо хранительницы было чрезвычайно серьезным, она не насмехалась.
        - У меня нет иного выбора. И времени тоже нет. Завтра я направлюсь туда, и уничтожу все, что там есть.
        - Ты можешь погибнуть, так и не совершив предназначенное.
        - Нет, я не умру до тех пор, пока сердце Тельбота не ударит в последний раз. Это мое слово. Завтра я его докажу.
        - Завтра... - протянула хранительница. В ее глазах заиграл огонек, и ее илцо показалось Стэфану совсем молодым. - Это слово не имеет границ и определений. Оно безвременно. Предыдущий день мог именоваться 'завтра', и день после него - тоже. Твой порыв благороден. Но сейчас направляйся в свой шатер, а утром приходи за ответом. Ты устал.
        - Но оружие! У них нет сейчас оружия... - Стэфан попытался возразить, но хранительница резко прервала его жестом руки и строго указала на выход.
        Он направился в шатер, весь дрожа от нетерпения, досады и отчаянья. Он никак не мог заметить Аларет, стоявшую в тени статуи по другую сторону от него. Она слышала весь разговор, и тихо последовала за ним.
        Стэфан вошел в шатер. На столе горела лампадка, слабо освещая фрукты и кувшин с вином. Он сбросил сапоги. Стэфан был в растерянных чувствах: он подумал, что голоден, и съел несколько ягод из тарелки с фруктами, но понял, что есть не хочет. Потом он решил выпить вина, и одним глотком осушил весь кувшин с вином. Огонь лампадки мерцал слишком медленно и беззаботно, и Стэфан потушил его. После чего он лег в кровать. Ночь обещала быть прохладной - он набросил шерстяное одеяло. Даже мягкость одеяла раздражала его, и он попытался отвлечь себя, погружаясь в мысли, и мысленно повторял себе все лечебные свойства выученных растений.
        Все время Аларет стояла снаружи шатра и следила за ним. Она вся продрогла, и рисунки на ее теле начали издавать слабое сияние. Уйди она на мгновение раньше - Стэфан не заметил бы ее.
        - Кто здесь? - спросил Стэфан, заметив скрывающуюся за полотном шатра фигуру. Сияние было слабым, но неподвижным. Так Стэфан понял, что это не светлячки. Аларет не ответилаему. Первым ее порывом было бегство, но она переборола его, шагнув в шатер, подошла к кровати Стэфана и ловко, одним рывком, запрыгнула к нему на колени. Она крепко впилась руками в его плечи, прижав его к кровати, и прижалась своими губами к его губам. Мгновение Стэфан не знал, что ему делать, но потом ответил на ее поцелуй. Он положил свои руки на изгиб ее спины, туда, где проходила ложбинка на позвоночнике, и прижал ее к себе. Их губы, их языки соприкасались.
        Она была холодной - замерзшей, дрожавшей от страсти и зябкого холода. Стэфана бросило в жар. Он чувствовал своим телом ее мягкие груди и круглые бедра. Он наслаждался вкусом ее поцелуев, и ласкал ее бархатную кожу. Она крепко впилась пальцами в его тело. Стэфан отвлек ее от себя, и заглянул в ее глаза. Аларет отвела взгляд. Стэфан осторожно приподнял ее тонкую прозрачную тогу, и провел ладонью по ее бедрам: от наружной части вовнутрь. Она тихо простонала, закрыв глаза в предвкушении экстаза. Стэфан снял с нее тогу, положил ладонь на ее живот, и медленно повел рукой вверх, к шее, наслаждаясь шелковистой мягкостью ее тела. Ее полные груди то вздымались, то опадали. Она дышала быстро и глубоко. Стэфан убрал ее темные волосы, черневшие, словно гладь озера в лунную ночь, привлек ее к себе и поцеловал. Она целовала его губы так жадно, словно его поцелуи были для нее воздухом. Аларет страстно ласкала его тело, играла с волосами на его голове, игриво покусыавла его. Стэфан почувствовал, как ее упругие горячие соски едва касаються его кожи. Она наклонилась к его уху, и робко прошептала:
        - Люби меня, словно я единственная женщина, которую ты способен любить. Целуй меня, словно я одна могу любить тебя так нежно и самозабвенно. Люби меня, хотя бы до конца этой ночи.
        Аларет затаила дыхание, ожидая ответа. Стэфан привлек ее к себе сильнее и поцеловал ее плечо. Он стал целовать ее шею и острое ушко. Вдруг она оказалась снизу. Стэфан склонился к ее животу и провел по нему кончиком горячего языка. Аларет вздрогнула и сжала его ладонь в своей руке. Стэфан поцеловал ее живот ниже пупка. Лаская губами каждый сантиметр ее тела, он двигался вверх, проводя губами между пылающих грудей, к ее шее. Он остановился, осторожно прикусив край ее ушка. Аларет ответила ему стоном, побудившим его продолжать ласки. Стэфан снял рубашку, но случайно, совсем забывшись, задел амулет, напомнивший ему о неприятном. Стэфан застыл, соображая, правильно ли поступает. Он сразу же заметил, что на шее Аларет в этот раз нет ее амулета. Девушка, догадавшись, о чем Стэфан задумался, приподнялась на локтях к нему. Она ласково провела рукой по его гладкому животу и груди, и сняла с его шеи амулет Таурума. Аларет привлекла его за волосы к себе, обхватила бедрами, и поцеловала. В тот же миг он обнял ее за шею и впился в ее губы.
        Никогда еще Стэфан не было так сладко растворяться в ком-то, сливаясь телом и душой, как в ту ночь с Аларет. Он запоминал каждый момент, целуя ее губы в чувственном экстазе, чувствуя движение каждой мышц изящного тела Аларет. Стэфан запоминал ее запах - запах свежей травы, древесной коры и весеннего ветра, запоминал ее голос - томный, глубокий и страстный, запоминал каждый поцелуй. Все было словно в первый и в последний раз.

        ***
        Стэфан вдыхал тяжелый утренний воздух, представлявший из себя пышный букет из утренней влаги, колючей прохлады и дождевой свежести. Рассвет только-только начинал зажигаться. Он чувствовал в своей огромной руке хрупкую ладонь Аларет. Ее тепло растекалось по его телу. Стэфан сквозь сон улыбнулся: Аларет была рядом с ним всю ночь, лаская его и согревая, в отличие от королевы, которая уходила из покоев короля, как только Стэфан закрывал глаза. Те дни казались ужасно далекими и серыми. Словно это были отрывки чжой жизни.
        Он глубоко вздохнул, и приоткрыл глаза, наблюдая за Аларет. На ее лице застыло выражение абсолютного спокойствия. Он чувствовал, что Аларет была с ним настоящей, открытой, и в тот же миг загадочной. Но это была не напускная таинственность, как у придворных дам, желающих показаться томными и загадочными, а природная, неотъемлемая часть ее сущности. На губах Аларет появилась улыбка, и она открыла глаза. Ее руки скользнули по телу Стэфана, и она обняла его. Пышные груди прижались к его груди. Он поцеловал ее, и провел ладонью по ее круглым бедрам, насладился их гладкостью, затем прижал девушку к себе, и придался наслаждению ее теплым нежным телом. Он чувствовал, что она его, всецело, предано; самозабвенно отдана ему. Слова были излишни.
        Светало. Серый рассвет стелился синим ковром, окутывая дома, шатры, и догорающие сторожевые факелы. Слабый свет разгонял ночной мрак. Очертания окружающего мира становились резкими и острыми. Высоко над кронами деревьев загоралось алое зарево рассвета.
        Аларет встала с кровати, и руками ощупала землю, выискивая свою тогу. Кончики ее пальцев наткнулись на амулет Стэфана. Она подняла его с земли, наклонилась к Стэфану, и надела ему на шею амулет. После этого она загадочно взглянула на него и улыбнулась. Он привлек ее к себе и поцеловал.
        - Пусть этот амулет напоминает тебе о нашей ночи. А не о тех неприятностях, которые предшествовали нашей встрече. - прошептала Аларет ему на ухо. Края ее губ нежно щекотали его щеку. Ее волосы темной волной спали Стэфан на плечо и грудь. Аларет поправила их, собирая вместе, и добавила. - Теперь мне нужно идти, пока жители города не проснулись.
        Она поцеловала его на прощание в щеку, и покинула шатер. Стэфан ощупал амулет, задумчиво нахмурив брови, глядя вслед Аларет, и гадая, какой еще удивительный сюрприз она ему подбросит. Вскоре он опустился в сон, продолжая размышлять о проведенной ночи. Стэфан продолжал хранить ощущение шелкового поцелуя Аларет на своей щеке.
        Гулкий жужжащий шум, то затихающий, то возбухающий, разбудил Стэфана, вытащив его из бездны глубокого спокойствия. Раскрыв глаза, он долго смотрел блуждающим взглядом в потолок шатра. Огромное полотно приподнималось вверх и сходилось у центра, разбегаясь складками, как лучами солнца, вокруг высокого деревянного шеста, подпиравшего шатер. Стэфан размышлял, был ли этот самый шест вытесан из большего куска дерева, или таким вырос первоначально, и его лишь обтесали от коры и сучков. Гул нарастал.
        Стэфан встал с кровати, оделся, вложил меч в ножны и вышел из шатра. Он направившись к толпе, собравшейся у храма, клокочущей и бурлящей негодованием, волнением и жадным интересом. Лесные существа, по мнению Стэфана, в тот момент не особо отличались от жителей Бессара. Издали Стэфан заметил высоких статных эльфов. Они были в красных мантиях, их длинные темные волосы свисали до самого пояса, а на длинных остроконечных ушах, бровях и руках сверкали золотые украшения. В этот раз н них были кожаные доспехи серого цвета, какие прежде он видел на Фарфате, а за спиной виднелись длинные расписанные луки и колчаны со стрелами. На краях стрел красовались бежевые перья с красными вкраплениями. Среди эльфов он узнал знакомое лицо - он увидел Фарфата. Эльфы были на голову выше всех дриад, и величественно глядели поверх толпы. Рядом с эльфами еще кто-то стоял - Стэфан слышал голоса, но не мог разглядеть их за толпой.
        Он подошел ближе, расталкивая толпу дриад-зевак. Те недовольно ворчали, кто-то бранился в его сторону, другие же просто недовольно фыркали. Стэфан увидел собрание из дриад, оборотней, эльфов, гномов, сатира и фавна. Вещала хранительница, рядом с ней стояла Аларет. Девушка выглядела воинственно, одетая в мужские кожаные штаны и серую рубашку, с волшебной ветвью за грубым кожаным поясом и саблей в ножнах. Возле хранительницы, переговариваясь из-под тишка с Аларет, стоял Фарфат. Он выглядел еще величественнее, нежели при прошлой встрече, в его длинные волосы были вплетены жемчужины, а на его мантии сверкали серебряные узоры. В этот раз на нем была рубашка из бежевого шелка, плотные штаны, серый жилет, правда этот - был совершенно новенький, нарочитогарочито
        плотный и блестящий. На его пальцах красовались перстни, запястья увили браслеты, даже длинные уши - и те были усыпаны серьгами. И все - из чистого, солнечного золота.
        Другой эльф держался очень величественно и значительно. Он стоял по другую сторону от хранительницы. Его кожа была столь белоснежна, чиста и тонка, что он казался почти прозрачным и сияющим. Он был высоким, можно сказать длинным, У эльфа были черные волосы длиною до самых пят, тонкие губы и острый нос. Его густые черные брови все время недовольно хмурились. Эльф молчал, но его взгляды ловили другие два эльфа. По драгоценностям, украшавшим его длинные остроконечные уши, тонкие пальцы и изящные хрупкие запястья, Стэфан предположил, что это главный эльф.
        Последний эльф, стоявший возле главного, и державший в руках книгу, в которую все записывал позолоченным карандашом, выглядел торжественно-деловито. Переплет толстезной книги в его руках был так же покрыт позолотой, на которой вдобавок красовалась гравировка, украшенная драгоценными камнями и самоцветами. На груди у эльфа сверкал золотой медальон с изображением обоюдоострого меча и пчелами по сторонам от меча. Стэфан заметил его глаза: они были желтыми. Не такими желтыми, как солнце, или золото, которым он весь был увешан, а желтыми, как лист клена в середине осени. К краю его глаза немного зеленели, а к середине - наоборот, становились теракотовыми. Вокруг его глаз и уголков ра разбегалась паутинка небольших морщинок, собщая внимательному наблюдателю, что эльф уже не молод. На упитанных щеках эльфа багровел румянец. Весь он был весьма упитанным, можно сказать пухлым. Наверняка лазание по деревьям уже давно не входило в его обязанности. Он был немного ниже Фарфата и главного эльфа, но это различие было едва заметно. Волосы, черные с проблесками седины, были стянуты в длинный конский хвост. Его
глаза глядели то на главного эльфа, то на книгу.
        Невысокий сатир, с заплетенной в косичку темной бородой, с широкими копытами и вытянутым угловатым лицом, молча стоял по другую сторону от импровизированной трибуны. Он переглядывался с фавном, тяжело дышавшим, и оглядывавшим суровым взглядом толпу. На его мохнатой голове громоздились тяжелые закрученные рога, окованные в металл. Массивное тело фавна было покрыто темной кучерявой шерстью, на нем был кожаный жилет, а в широкой ноздре сверкало золотое кольцо. К удивлению Стэфана, у фавна он также обнаружил ножны с мечом. Отдельного внимания заслуживали широкая гарда и эфес меча, обтянутый золотистой кожей.
        Оборотень молчаливо стоял вместе со всеми. Сложив руки на груди, внимательно слушая речь хранительницы, он оглядывал всех внимательным взглядом. На ее талии висел пояс с толстым охотничьим ножом, нарочито небрежно вложенным за пояс, чтобы все могли увидеть блеск стали, играющий на обоюдоостром клинке. Рукоять ножа состояла из оленьего рога, а пояс был изящно расшит арабесками. Поодаль от всех стояло три гнома, облаченных в железные доспехи с рыжими растрепанными волосами, в которых виднелась земля, и еще невесть какая всячина. Их доспехи украшали драгоценными камнями. Их лица были серы от постоянной жизни под землей и суровы. Они были невысокого роста, почти как дети. У них были глубокие светлые глаза, широкие носы и густые рыжие брови. На руках каждого из них были железные рукавицы, чешуйчатые, как кожа крокодила. Они словно были вылиты по контуру ладони каждого, повторяя их очерания и надежно защищая руки 'хозяев горы'. Словно они окунули ладони в раскаленное железо, и дали ему так застыть. На их поясах, подвязывающих стройные тела, не было ни ножей, ни ножен с мечами. Гномы совещались между
собой и недовольно поглядывали на толпу.
        Хранительница гласила тяжелую и напряженную речь. Это было понято по выражению ее лица. Начала речи и причины схода Лесных существ Стэфан не слышал. Тем не менее, ощутив напряжение, повисшее в воздухе, и заметив смятение на лицах дриад, он понял, что речь идет о Тельботе и нависшей угрозе. Аларет подала ему знак присоединиться к ним, и по выражению ее лица он понял, что это скорее приказ, нежели просьба.
        Стэфан принял облик дриады, и, преодолев толпу, подошел к Аларет. Малозаметным кивком головы он поздоровался с Фарфатом. Фавн и гномы смерили его взглядом, от которого Стэфану стало не по себе. Он бросил взгляд на повелителя эльфов, однако, он не обратил внимания на приход Стэфана. По крайней мере, ему так показалось.
        - Что произошло? - шепотом спросил Стэфан у Аларет.
        Приложив палец к губам, она произнесла ему:
        - Ш-ш-ш! - девушка нахмурила брови.
        - Но... - возразил Стэфан, и сразу же умолк, услышав свое имя из уст хранительницы.
        - ... Он низвергнет Проклятого! - гласила хранительница возбужденным голосом - Долг Стэфана - избавить Лесных существ и все Среднее царство от нависшей угрозы быть поглощенными Царством Тьмы. Наш долг - сберечь Лесных существ и лес от невзгод и горестей, от смери и Зла. Потому, взываю к вашим сердцам, дети мои, заклинаю вас вставать на оборону нашего царства.
        Главный эльф, терпеливо дождавшись конца речи хранительницы, с неприкрытым недоверием поинтересовался, сможет ли Стэфан побороть яд и осуществить предназначение, сам не потерпев поражения.
        - Несомненно, Илрашат! - воскликнула хранительница - Аларет, девочка, сажи, всему ли ты научила Стэфана?
        Услышав его имя, Стэфан понял, что его предположение было верно. Кроме того, он вспомнил рассказ Аларет об Илрашате, что добавило масла в огонь. Его, и без того нарастающее раздражение, стало подобно кипящему маслу: капля воды - и вспыхнет пламя.
        - Абсолютно. - смущенно кивнула Аларет.
        Главный эльф поглаживал гладко выбритый, выразительный подбородок, подозрительно посматривая на хранительницу и Аларет. Он сверлил их недоверчивым взглядом. Обе дриады выдержали его взгляд.
        - Погодите. - возразил Стэфан - А как на счет того, чтоб спросить у меня самого? Или моя персона столь незначима, что все решено уже за меня?
        - Полагаю, мы продолжим разговор уже без присутствия наших братьев и сестер. - сказала хранительница. Все согласились с ней. Когда дриады разбрелись в своих делах, тревожно обсуждая услышанное, хранительница продолжила разговор уже более низким и спокойным голосом. Круг Лесных существ стал меньше и плотнее. Хранительница заговорила первой.
        - Я осмелюсь предположить, Стэфан, что твое нетерпение порождено тревогой, что при всем, не оправдывает твою грубость. - сказала она.
        - Я не буду вашим оружием. - отрезал Стэфан - Моя цель - спасти жителей Бессара, а затем уже и весь прочий мир в придачу, а не наоборот. И, полагаю, эти существа здесь для того, чтобы способствовать мне в осуществлении этой цели. Иначе заключенный нами договор не имеет веса.
        Главный эльф фыркнул носом. Стэфан мгновенно подметил это.
        - О, простите, великий Илрашат! - воскликнул Стэфан, изображая раскаянье - Нас не представили. Но, если вы имеете что-либо возразить, прошу, оставьте это при себе.
        - Фу, люди... - с отвращением произнес эльф, отводя взгляд со Стэфана на Аларет - Ты не справилась со своим заданием. Яд поглотит его всецело - его сердце полно самолюбия и гордыни.
        - Аларет прекрасно справилась со своим заданием. - возразил Стэфан - Весьма чутко чует Зло тот, кто сам имеет в своем сердце потайные уголки, откликающиеся на Зло в другом существе.
        Эльф вновь хмыкнул. В этот раз он это сделал так громко, чтобы услышали все.
        - Мы не можем требовать от него любить то, что не является ему домом. - возразил сатир.
        - Покажи нам, наконец, на что ты способен. - произнес оборотень нежным женским голосом.
        - Нур, - начала хранительница, пытаясь возразить оборотню - он обладает силой и умом. Мы лишь научили его пользоваться и тем, и другим одновременно.
        Стэфан поборол свое изумление. Он не без усилий оторвал любопытный взгляд от оборотня, прекращая расматривать существо, о котором еще недавно он слышал легенду. Король сделал жест хранительнице, и она умолкла, давая ему самому возможность высказаться.
        - Что ты хочешь увидеть, Нур? - улыбнулся Стэфан самой сладкой улыбкой - Вот он я. От внешнего обрамления суть не меняется.
        - Но, ты просишь нас дать приют людям и помочь тебе побороть войско Тельбота Проклятого. Не думаю, что будет странным, если я спрошу, почему мы должны довериться тебе и помочь? - сказала оборотень.
        - Я не прошу вас помогать мне, но прошу укрыть жителей моего королевства. А помочь мне - в ваших интересах, потому как если погибну я, никто не сможет побороть Тельбота, не испив крови источника. Потому, я не принуждаю вас идти на смерь вместе со мной, но прошу задуматься о том, чем обернется ваше бездействие для ваших рас, для тех, кого вы защищаете. Если сейчас вы все будете бездействовать, то потом не восполните потери и не исправите случившегося. - ответил Стэфан, поочередно устремляя взгляд на каждого из присутствующих.
        - Чем ты ручаешься за своих людей?
        - Своей честью, словом короля. Я не могу просить тебя поверить вновь человеку. - он повернулся к Нур - Однако, всем вам придется рано или поздно собраться вместе и начать бороться. И, если вы не сделаете это сейчас, то те, кого вы любите, могут исчезнуть из ваших жизней. Вы хотите жить дальше со знанием, что их кровь на ваших руках? - окинув всех взглядом, горячо произнес Стэфан.
        Собравшиеся медлили с ответом. Второй эльф лишь молча записывал все их речи, в перерывах бросая взгляды на присутствующих.Тогда Стэфан добавил:
        - Если все, чему меня научила Аларет - правда, то вам, как никому другому известны те ужасные, и в то же время поучительные истории и легенды о былых войнах. Сколько крови было пролито? Сколько живых существ погибло? Сколько детей потеряли своих отцов, а мужи - своих возлюбленных жен?
        Стэфан увидел, как в глазах собравшихся замерцало согласие, постепенно перераставшее в решимость. Он дал им небольшую паузу, позволяя обдумать все и дпть ему желаемый ответ.
        - Аларет и другие дриады обучили Стэфана всем секретам и знаниям, что мы хранили веками, всего за одну луну. - заметил сатир - Я не вижу причин, по которым нам не стоит помогать ему, и выполнить его просьбу, предоставив людям кров на время битвы.
        - А как ты себя покажешь в бою? - спросил Фарфат.
        Стэфан достал меч, мастерски взмахнул им, словно веером, перед эльфом, и вновь вложил в ножны. Главный эльф ухмыльнулся: ничего не произошло. Но через миг колчан со стрелами, который висел за спиной Фарфата, с глухим грохотом рухнул на землю. Одежда и кожа эльфа остались нетронуты. Слова были излишни.
        - Стэфан заслужил наше доверие. - заметила хранительница, обращаясь к главному эльфу - Если же ты, Илрашат, страшишься, что Стэфан все же падет от яда в его теле, Аларет примет его долг на себя. Обряд состоялся.
        Стэфан вопросительно посмотрел на Аларет. Она увела от него взгляд. Вдруг к Стэфану пришло озарение, и он понял, о чем говорит хранительница, и чем на самом деле была прошлая ночь с Аларет.
        - Что ж, я удовлетворен. Я доверю этому человеку свое войско. - ответил Илрашат.
        - Итак, я полагаю, у меня будет в бою ваша поддержка? - строго спросил Стэфан.
        - Нам нет дела, кто кому вспорет брюхо клинками, выкованными в наших горах. Главное - чтобы великодушно за них заплатили. - хором ответили гномы.
        - Я вижу в тебе сильный дух - произнес фавн - Твоя речь шла от сердца. Ты достоин помощи моих братьев.
        - Мои братья тоже помогут тебе. - согласился сатир.
        - Можем ли мы рассчитывать на поддержку эльфов? - уточнила хранительница.
        - Да. Мы будем готовы в срок. - кивнул главный эльф.
        - А ты что скажешь, Нур? Готова снова помочь людям? - обратился Стэфан к оборотню.
        - Мы существа свободные и своевольные. Я не могу им приказать. Но мы и не лишены здравого разума. Я не стану ничего обещать, но приложу все усилия для того, чтобы собрать как можно больше оборотней.
        - Благодарю. - кивнул ей Стэфан.
        - Благодарю всех за участие. На рассвете жду ваши войска у северной границы Леса. Времени у вас мало, но Зло ждать не будет, пока мы начистим доспехи и наточим клинки. - заключила хранительница, жестом давая понять всем, что собрание закончено.
        Все не спеша начали расходиться, продолжая переговариваться и обсуждать мелкие вопросы. Стэфан не сводил глаз с Аларет, пока все потихоньку разбредались. Но она ни разу не взглянула на него. Оттолкнув плечом Фарфата, Стэфан унесся прочь, и направился куда глаза глядят, шагая как можно быстрее. Внезапно в его затуманеный взгляд ворвалось, словно шквальный ветер в избушку, громадное серое пятно. Не успев сообразить что это, Стэфан наткнулся на него, точнее впечатался в него своим лицом. В глазах Стэфана засверкали молнии, и проступили слезы от острой щиплющей боли, разбежавшейся по всему лицу.
        - Эй, человек, осторожнее! - грубо возмутился мелодичный женский голос. Стэфан утер глаза, всматриваясь в говорившего.
        - Прости, Нур. - ответил он, когда его глаза вновь обрели способность отчетливо видеть. Он уставился на огромные клыки, торчавшие из волчьей пасти оборотня.
        - У людей что, вошло в моветон смотреть, куда они идут? - немного приветливее ответила Нур.
        - Я задумался. - ответил Стэфан, затем поразмыслил, ощупал ушибленный нос, и добавил, - Очень сильно задумался.
        - О предстоящей битве? - совсем игриво спросила Нур. Стэфан помялся.
        - Нет.
        Она вскинула бровь.
        - О том, что я не поблагодарил тебя за то, что ты удостоила меня чести, и пришла на это собрание, покинув свое прибежище. Но еще большей благодарности достойно твое согласие помочь мне и моим людям. - ответил Стэфан, плутовато улыбаясь оборотню.
        - Ладно тебе. Ты и так уже заслужил мою поддержку. - Ответила Нур, легко взъерошив Стэфану волосы. Они так и остались торчать, ощетинившись. На удивление короля, прикосновения Нур были очень нежными и легкими, несмотря на размашистые лапы и длинные когти. - Если ты продолжишь в таком духе, боюсь, я отправлюсь вместо тебя к Тельботу.
        - Я думаю, что удостоился и без того огромной чести сражаться с тобой в одной битве. Ведь ты не побоялась спорить с самой луной!
        - Парень, я не спорила с ней. Я бросила ей вызов. - горячо произнесла Нур, и мгновенно смутилась. Стэфан смотрел на нее зачарованными взглядом. Его глаза заглядывали дальше, чем могло показаться. Он смотрел не поверх ее чудовищного облика, а вглубь, в самое сердце.
        - Эх, парень... - протянула Нур. В ее голосе не было горечи, лишь слабый оттенок сожаления. - Ты бы мог вернуть мне мой облик прекрасной девы. - Она вновь вздохнула. На этот раз она использовала вздох, как паузу. Нур размышляла. - Если бы твое сердце не принадлежало другой.
        - Прости? - Стэфан почувствовал, как на его щеках вспыхнул румянец.
        Слабый шорох веток отвлек Стэфана от разговора. За шорохом раздался звонкий смех, приглушаемый ладонью. Это был смех Аларет. Через мгновение она и Фарфат вышли из зарослей остролиста. При виде Стэфана, улыбка с лица дриады мгновенно исчезла. Фарфат удивленно посмотрел на нее, затем, увидев Стэфана, потупился.
        - Надеюсь увидеть тебя завтра. - бросил Стэфан оборотню, пожав ее огромную лапу, и поспешно удалился в лес, скрываясь от взглядов Нур, Аларет и Фарфата.
        Он прорывался сквозь колючие ветви остролиста, боясь остановиться и услышать голос дриады, ее смех, или насмешку эльфа. Надменного долговязого эльфа, который раздражал Стэфана одним лишь видом, не говоря уже про то, что он был близок с Аларет. Стэфан прорывался вперед, заставляя себя идти быстрее и уноситься все дальше, становясь недосягаемым для взоров и голосов. В ушах раздавался гулкий звон, в глазах помутнилось, а голова словно погрузилась в воду. В груди Стэфана что-то невыносимо жгло и давило, словно вырываясь прочь. Куда несут его ноги - он не понимал, но он старался идти как можно быстрее.
        Наткнувшись на озеро, преградившее его путь, Стэфан остановился. Потоптавшись на месте, он подошел к кромке озера, и заглянул в него, словно в чашу будущего. На глади озера отразилось его лицо, искаженное болью. Стэфан опустился на колени и запустил ладони в воду. Его отражение исчезло, поплыв кругами по воде. Казалось, части его самого уплывают на этих кругах. Стэфан зачерпнул воду в ладони и плеснул ее себе в лицо. Холодная вода взбудоражила его сознание, и освежила чувства. Он вновь набрал воды в ладони. Там появилось его отражение. Он отвел ладони в разные стороны, и вода, вместе с его отражением, утекла сквозь пальцы. Чувства ослабевали так же, как утекала вода из его рук. Когда круги на воде разгладились, он увидел в отражении Аларет, стоявшую за его спиной. Она протянула руку к его плечу. Стэфан обернулся прежде, чем она успела дотронуться до него, подхватился с колен, и отступил от нее в сторону.
        - Не смей касаться меня. - грозно произнес он, сцепив зубы.
        - Почему ты так говоришь? - удивилась она.
        - А ты не понимаешь? - возмутился Стэфан, хмурясь, как грозовая туча.
        Стэфан смерил ее взглядом. У нее на шее он увидел амулет с двумя скрещенными топорами. От этого взгляд Стэфана стал еще яростнее. В огромных глазах Аларет грело сожаление, она понимала, что он чувствует. И он это видел. Все же, в тот момент Стэфан желал лишь того, чтобы Аларет исчезла с его глаз. Он понимал, что хочет, чтобы она ощутила тоже, что ощущает он. Тогда ему было бы не так досадно и стыдно.
        - Я не хотела, чтобы ты узнал это именно так. Но я сделала это из-за тех чувств, которые чувствую к тебе, а не из чувства долга. Это я попросила хранительницу выбрать меня. И знай, если бы я не вызвалась стать тем, кто убъет тебя в случае победы Зла над твоим разумом, то вызвался бы кто-то другой.
        - Как благородно! Теперь ты можешь вонзить клинок мне в сердце. Хотя, нет, лучше будет в спину. - он сверкнул глазами, окатив дриаду уничижительным взглядом.
        - Мне незачем это делать. - ответила Аларет, опустив глаза - Боюсь, завтра мы все падем.
        - Почему? Что ты узнала? - оживился Стэфан. Он не уловил иронию девушки.
        - У стен Бессара есть защита. Не простые отряды часовых, а невидимая, неосязаемая защита. Она будет завтра сильна, как никогда. Но цельюэтой защиты есть не мир, а смерть.
        - Зачем ты мне это говоришь? Я не сменю своего решения.
        - Ты должен знать, на что идешь. Ничего более в моих помыслах не было. Зло, восседающее сейчас на твоем троне, завтра будет пытаться переманить тебя на свою сторону, а ты... - дриада осеклась и потупилась.
        Ее слова смягчили сердце Стэфана. За столь короткое время он успел уже понять Аларет, почувствовать ее сердцем, и в этот момент он был уверен, что она не лжет ему. Стэфан читал в ее глазах страх. Не тот животный страх, который вынуждает спасить собственную шкуру, унося ноги прочь или сражась, как дичайшее животное. В глазах девушки был безмолвный страх за Стэфана, за его жизнь. Ее лицо было холодным и безэмоцинальным, но ее глаза могли заставить его зарыдать.
        Стэфан подошел к ней ближе, положил руку на талию девушки, и хотел привлечь к себе, чтобы поцеловать, может быть, извиниться. Но донесшийся женский крик, пмоливший о помощи, отвлек его. Они переглянулись с Аларет, и, не промолвив ни слова, бросились в сторону, откуда доносился крик.
        Далеко бежать не пришлось. Вскоре они обнаружили женщину, человека, загнанную в ловушку на груду валунов, у основания которых ее сторожил железный бык. Он настырно таранил камни, желая достать чужака, пытался вскарабкаться на гору вслед за женщиной, но, из-за огромных копыт и неповоротливости, бык никак не мог взобраться туда, и лишь носился вокруг валунов, злобно фыркая и выплевывая пламя. Стэфан вновь ощутил странные вибрации в своем сердце, как те, что появились днем ранее.
        - Что это? - шепотом спросил Стэфан у дриады, когда приступ закончился.
        - Бык Аюр. Страж Леса. - серьезный тоном ответила Аларет
        Они подошли ближе. Аларет взмахнула волшебной ветвью, и она превратилась в посох с кристаллом с одного конца, и острим с другого. Аларет велела быку убираться. Аюр недовольно забил копытом, и направил в сторону Аларет и Стэфана свои длинные острые рога. Он чихнул, выплюнув на землю два сверка пламени. Те ярко вспыхнули зеленым огнем, и угасли, оставив по себе только черные круги на траве.
        - Аюр! - повысила голос Аларет, повелевая - Уходи. Это не в твоей власти!
        И в подкрепление своих слов она вознесла посох над головой. Кристалл засиял багровым светом, и Аюр, ослепленный вспышкой, умчался прочь. Женщина на груде булыжников, увидев, что бык ушел, ловко спрыгнула с камней и побежала к Стэфану и Аларет с выкликами благодарности.
        Женщина была в платье, когда-то дорогом и расшитом красочными узорами и драгоценными камнями, но теперь оно было изодранным ветвями, испачканным сажей и землей. Ее тело было изрезанно и поцарапано, местами раны еще были свежими, и на них блестела свежая кровь. Стэфан пригляделся внимательнее к женщине, и в ее бледном, исхудавшем лице он узнал черты Мэрэдит.
        В ужасе он отшатнулся от нее, отдернув руку, когда она потянулась к нему и хотела пожать его руку в благодарность за свое спасение. Аларет удивилась, но не придала этому жесту значения. Мэрэдит вроди бы не узнала короля в облике дриады, и лишь удивленно вскинула бровь.
        - Стэфан, эта женщина может быть из Бессара. - предположила Аларет.
        - Да! - обрадовалась королева - Тебя зовут Стэфан?
        Она повернулась к нему, внимательно вглядываясь в его лицо. Стэфан молчал. Взгляд Мэрэдит был слишком тяжелым для него, потому он отвел глаза, но, все же, позволил себя рассмотреть.
        - Да. А почему ты спрашиваешь? - ответила вместо него Аларет.
        - Моего супруга зовут Стэфан. - пояснила королева.
        - Он был королем Бессара? - недоверчиво спросила Аларет
        Королева кивнула. Удивление медленно отразилось на ее лице.
        - Стэфан? - обратилась к нему Аларет - Кто эта женщина?
        - Это Мэрэдит. - поникло ответил он, меняя облик на человеческий.
        Словно огромная скала свалилась на его плечи, в груди все сжалось и засосало под ложечкой. В то же время Мэрэдит радостно вскрикнула и бросилась ему на шею, обнимая и целуя его. Стэфан не смог вызвать в себе радость, но тоже обнял ее и изобразил улыбку.
        - Мэрэдит, - произнес он, когда она, наконец, выпустила его из своих объятий - это Аларет. Она помогала мне, и Лесной народ оберегали меня все это время от гибели.
        - А где же Таурум? - спросила Мэрэдит. В ее гзасах читалось чистейшее недоумение. Затем она заметила на груди своего мужа амулет Таурума. Ее оживление сникло. Унылый вид Стэфанан, его молчание, и амулет Таурума на его шее, все сказали вместо него.
        - Ох, мне жаль, Стэфан! Он был и мне другом. - обнимая Стэфана, воскликнула Мэрэдит - Как это произошло?
        - Наемники. - коротко ответил Стэфан.
        - О! Стэфан, они сказали, что ты тоже мертв. Твой кинжал принесли советнику Тавини в качестве подтверждения. - сказала Мэрэдит.
        - А как тебе удалось бежать из города, Мэрэдит? - поинтересовалась Аларет.
        Мэрэдит вся вспыхнула в возбуждении. Ее глаза игриво заиграли - она гордилась собой.
        - Тельбот держал меня в башне в заключении. Сперва было очень трудно прийти в себя. Постепенно мояприродная ловкость и смышленность вернулись ко мне, и я смогла заметить, что каждое утро мне приносили пищу в ту же пору. Я дождалась, когда придет стражник, который каждый день приносил мне пищу. Он всегда был один, и каждый день это был один и тот же стражник - я поняла это по его неподвижной левой руке. И вот, когда он пришел сегодня, я напала на него, похитила его облачения, и сбежала из города через тайное подземелье. До этого мгновения я блуждала по лесу в поисках крова или помощи, но случайно привлекла внимание этого монстра, которого вы так бесстрашно прогнали. - ответила Мэрэдит, и, взглянув на Стэфана, добавила - Стэфан, это чудо, что ты жив! И что ты нашел меня.
        - Мэрэдит... - неуверенно протянул Стэфан.
        - Ты случаем, убегая из замка, - перебила его Аларет - не заприметила чего-то, что пригодилось бы нам?
        - Хм... - задумалась Мэрэдит - Нет, все было как всегда.
        Она пожала плечами, нахмурив брови, словно не понимала, что имеет ввиду Аларет. Она посмотрела на Стэфана, но он непроизвольно отвел от нее взгляд.
        - Как ты себя чувствуешь? - спросила Аларет, заметив, что Мэрэдит пошатнулась.
        - Ничего.Все в порядке. - ответила Мэрэдит.
        - А как...ребенок? - наконец очнулся от ступора Стэфан, - Он цел?
        - Ох, Стэфан, - всплакнула Мэрэдит - Это была ложь. Советник Тавини заставил меня сказать это, чтобы увести меня от тебя и отдать Тельботу в качестве символа его преданности. Мне очень жаль, Стэфан. Он велел мне лгать тебе, иначе грозился покончить с тобой на месте.
        Стэфан печально вздохнул, но почувствовал, как груз спадает с его груди. Внезапно он ощутил радость, оковы, сдерживавшие его прежде, исчезли, чувство вины, грызшее его прежде - пропало бесследно, и он с трудом сдерживал улыбку.
        - Мне жаль, мой король. - добавила Мэрэдит - Но, раз уж ты жив - у нас все еще впереди! - легкая улыбка тронула ее губы.
        Стэфан чуть было не ответил 'Все хорошо!', но вовремя спохватился.
        - Тебе нельзя волноваться. - ответил Стэфан, неуклюже обнял ее, и положил ладонь на ее плечо.
        - Мэрэдит, - произнесла Аларет - людям нельзя пребывать в этом Лесу. Наказание - смерть. Ты должна покинуть его.
        - Да, я понимаю. - ответила Мэрэдит.
        - Мы проведем тебя к границе Этонна безопасным путем, откуда ты уже в одиночестве должна будешь отправиться прочь.
        - Но... - недоуменно пожала плечами королева - Как же Стэфан? Он не отправится со мной? Ведь он мой муж, и тоже человек.
        - Нет. Стэфан теперь один из нас. Он не может покинуть Лес. Лес его не отпустит. - ответила Аларет. Рукой она сделала движение, разрезавшее воздух.
        Мэрэдит тяжело и печально вздохнула. Стэфан погладил ее по плечу, собираясь утешить ее, но вдруг увидел, как у нее закатились глаза и она, словно брошенная марионетка, рухнула на землю. Стэфан успел подхватить ее и взял на руки, прежде, чем она оказалась плашмя на земле.
        После долгих уговоров, Аларет согласилась принять Мэрэдит не на долго в городе и оказать ей помощь, пока ей не станет лучше. А после - она незамедлительно покинет Лес. Стэфан согласился на условия Аларет, хоть сам и не горел желанием открывать Мэрэдит свой новый дом, но чувство долга взяло верх, и он решил помочь своей королеве. А после, когда он все ей объяснит - он был уверен в том, что выставить Мэрэдит за пределы леса ему уже не составит затруднений. Мысленно он уже все продумал и составил план, потому был уверен в успехе своего замысла - начать новую жизнь в лесу вместе с Аларет.
        Аларет шла впереди, не желая видеть в объятиях Стэфана другую женщину, пусть она и была без сознания. Чувство ревности, столь новое для нее, застало ее врасплох. Девушка совершенно не понимала, что с ней происходит: она злилась, робела при мысли, что та, кого он полюбил прежде, и которая была первой в его жизни, вновь в его объятиях и теперь занимает его мысли, и может вновь вернуть его любовь. Она злилась на себя, на Стэфана и на Мэрэдит, даже корила волю случая за то, что все произошло в тот момент, когда чувства Стэфана к ней стали зыбки.
        Войдя в город они расстались, направившись в разные концы города. Аларет направилась в храм, а Стэфан - поспешил в свой шатер. Когда Аларет вошла в шатер Стэфана, чтобы сообщить ему, что вскоре придет хранительница, то застала его целующим руку Мэрэдит. Он сидел у кровати, на которой лежала королева, и нежно гладил ее белоснежную ладонь, безжизненно свисавшую с края кровати. Мэрэдит пришла в себя, но ее лицо было все еще бледным, глаза утеряли свой блеск и она едва ли могла держат их раскрытыми. Грудь Мэрэдит тяжело вздымалась от глубоких вздохов, а при выдохе из нее вырывался слабый хрип. Аларет на мгновение заметила во взгляде Стэфана нечто новое: преданность, крайнюю доверчивость, с которыми он смотрел на Мэрэдит.
        - Стэфан, - неуверенно позвала его Аларет. Он вздрогнул, и его глуповатый и простодушный собачий взгляд исчез. Он обернулся к Аларет, выронив руку Мэрэдит.
        - Да? - ответил он, взглянув на дриаду, затем быстро виновато опустив глаза. В тот же миг Аларет уловила на себе злобный взгляд Мэрэдит, бросивший ее в холод.
        - Хранительница будет с мгновения на мгновение. - бросила она, и выскочила из шатра.
        Она почувствовала, как задыхается. В груди у нее образовалась бездонная пустота, которая поглотила все ее мысли, чувства и рассудок. Ей невыносимо захотелось забыться, забиться в темный уголок какой-нибудь пещеры и громко рыдать. Солнечный свет утратил свое тепло, пение птиц превратилось в назойливый шум. По всему телу бежал холодный пот. Аларет казалось, что дриады, приветствовавшие ее, насмехаются и призирают ее. Ей хотелось сорваться в бе, и умчаться как можно дальше, но в последний миг, перед тем, как сорваться с места, она почувствовала чью-то руку у себя на плече.
        'Стэфан!' - подумала девушка, резко обернулась, желая приказать ему отойти от нее, но увидела хранительницу, и застыла в удивлении с приоткрытым ртом, не в силах вымолвить ни звука.
        - Девочка, отправляйся в свой дом. - посоветовала хранительница, мягко поглаживая ее плечо - Не замышляй глупостей.
        Аларет покорно кивнула, и молча, виновато потупившись, направилась к своему дому. Мысли блуждали, и жриада решила занять себя чем-нибудь, что смогло бы отвлечь ее от Стэфана. Дома она принялась с энтузиазмом расставлять старые рукописи отца, перебирать старые книги, после чего принялась перекладывать свою одежду с места на место. После этого ей показалось, что книги стоят не в том порядке, и она вновь принялась переставлять и раскладывать все заново.
        Когда в доме, состоявшем из одной комнаты и прихожей, стемнело настолько, что стало невозможно перебирать вещи, Аларет отвлеклась от своих забот, и выглянула из окна дома. Дриады готовились к ужину. Сперва, она подумала спрыгнуть с дерева и поскорее что-нибудь съесть - она не ела с самого рассвета, и ужасный голод донимал ее желудок. Она собиралась уже спрыгнуть с крыльца, но заметила, что к ней в дом поднимается фигура с лампадкой на шее. Коварная мысль промелькнула в ее голове.
        Аларет быстро запрыгнула в кровать, и притворилась больной. Через пару мгновений в дом вошел помощник бургомистра Крэм. Это был невысокий парень, с белокурыми волосами, выразительными чертами лица и ярсными голубыми глазами. На его лице едва пробилась щетина. Простая домотканная одежда подчеркивала его стройное тело и крепкие мышци. Несмотря на сво. Внешнюю притягательность, Крэм был весьма простодушен и лишен какой-либо хитрости. Он поставил на окно лампадку, в которой вздрагивал огонек, окинул взглядом комнату дриады. Когда Крэм собирался уже уходить, Аларет издала жалобный стон, и Крэм вернулся.
        - Ты больна? - спросил он, подойдя к ее кровати.
        - Нет, ничего, Крэм... - простонала она.
        - Может, позвать хранительницу?
        - Не стоит ее тревожить моими заботами. Завтра важный день, и она должна думать не обо мне, а о нем.
        - Могу я что-то сделать для тебя?
        - О, буду благодарна, Крэм, если ты принесешь мне немного еды и воды! Думаю, это поможет мне восстановить мои силы.
        - Непременно исполню твое пожелание! - ответил Крэм.
        В следующий миг он уже спускался по ветвям на землю, торопясь выполнить просьбу Аларет, которая во избежание встречи со Стэфаном, прикинулась больной. Вскоре Крэм вновь появился в дверях ее дома, держа в руках сверток из белой ткани. Он положил его на кровать и развернул перед Аларет. Там лежал кусок свежего, еще теплого, хлеба, гроздь винограда, сыр, груша, и половинка луковицы. Аларет поблагодарила Крэма слабым жалобным голосом. Он ушел, пообещав принести вино немного позднее. Аларет кивнула в ответ. Когда Крэм ушел, она с огромным аппетитом набросилась на еду. Она отломила кусок свежего хлеба, положила на него сыр, и украсила сверху кусочком груши, и отправила все в рот. Вдоволь наевшись, она почувствовала жажду. Словно ощутив ее желание, вскоре появился Крэм с небольшим бурдюком с вином. В благодарность за вино, дриада пожала руку Крэма, однако, сделала это так неловко и слабо, что Крэм и не заподозрил обмана. Вручив бурдюк Аларет, он, без лишних вопросов, удалился.
        Аларет залпом осушила половину содержимого бурдюка, прежде чем утолила жажду. Приятная теплота разлилась по ее телу, и оно засияло тусклым золотистым светом. Вино было мягким, сладким, с ягодно-фруктовым послевкусием, немного кружившее голову, и дурманившее. Вино согревало и окрыляло душу.
        Прихватив одну из рукописей отца о традициях людей, Аларет принялась изучать ее в трепещущем свете лампадки, отмечая каждый прочитанный лист доброй порцией вина. К середине рукописи она уже довольно сильно прихмелела, и не услышала, как в ее дом поднялся Стэфан. Он молча стоял в дверях и наблюдал за ней с дверного проема, пока она читалат и громко комментировала прочитанное. На его лице была улыбка. Его глаза ловили каждое движение Аларет. Он едва дышал, чтобы не спугнуть ее, словно редкую волшебную птицу.
        Аларет хихикнула, прочитав смешную историю в рукописи отца, и уронила бурдюк. Он брякнулся на пол. Тогда Аларет, отложив тетрадь, наконец заметила Стэфана.
        - Зачем ты пришел? - строго спросила она, нахмурив брови, вонзив в него свой взгляд.
        - Ты не пришла ужинать. Крэм сказал мне, что ты не здорова.
        Она фыркнула. Затем, не удержавшись, хихикнула, а спохватившись, закрыла рот обеими ладонями.
        - Убирайся. - заявила Аларет, уперев руки в бока.
        - Почему?
        Аларет хотела ответить ему, но внезапно язык перестал слушаться ее, и она вымолвила несуразицу, после чего не сдержалась, и громко засмеялась. Стэфан улыбнулся, понимая причину ее смеха. Он подошел к ней и поднял бурдюк. Он был пуст.
        - Ты все выпила сама? - удивился Стэфан.
        - А ты сам придумал завести двух жен? Очень удобно, позволь заметить! Но, ни в твоем, ни в моем мире, это не хорошо! Я это прочитала в рукописи.
        - Не говори этого, Аларет.
        - Что желаю, то и говорю! - огрызнулась она.
        - Замолчи.
        - Нет. - раззадоривалась опьяневшая Аларет, сжимая кулаки и повышая голос.
        - Я признался Мэрэдит, что люблю другу. Она не обрадовалась, но все поняла.
        - Не верю тебе. Хватит мне врать. Отец говорил, что вы, люди, хороши во лжи. Даже не отличишь, когда звучит правда, а когда ложь.
        - Что мне сделать, чтобы ты мне поверила?
        - Заставь меня поверить тебе! - плутовато усмехнулась Аларет.
        Стэфан подсел к ней и взял ее за руку. Поцеловав ее руку, он поднял ее с кровати, затем сам опустился перед ней на одно колено. Он снял свою королевскую печать с пальца, и протянул его Аларет.
        - Ты знаешь, что это означает у людей? - спросил он у Аларет.
        - Догадываюсь. - ответила она, хватая воздух. Она зарделась, а рисунки на ее лице просияли.
        - Аларет, прошу тебя стать моей королевой на все века. Мне не нужно ни королевство, ни титул, ни золото, лишь твоя любовь. Будешь ли ты со мной? Будешь ли ты греть мое ложе, мое сердце, и мои руки до конца веков? - спросил Стэфан, надевая кольцо на ее палец.
        Аларет внимательно осмотрела кольцо, пристально взглянула на Стэфана, а затем громко засмеялась. Она хохотала так громко, что у Стэфана зазвенело в ушах. Она оттолкнула его от себя, сорвала кольцо с пальца, и швырнула его в сторону. Стэфан поднялся на ноги и отступил на шаг назад. По щекам девушки текли слезы, глаза горели желтым пламенем, а руки были сжаты в кулаки. Она схватила первое, что попалось под руку на кровати - этим оказалась половина луковицы - и швырнула ее в Стэфана, велев убираться прочь. Он закрылся рукой от луковицы, но продолжал стоять пере ней на одном колене, глядя ей в глаза. Он молчал. Аларет кричала и рыдала сквозь крики. Когда ее голос стал сиплым, а слезы залили глаза, что все вокруг расплылось, словно чернила в воде, и ее тело утратило силы, она рухнула на колени. По ее щекам, горевшим ярким румянцем, лились потоки слез. Злость и проклятия, которыми она осыпала Стэфана, иссяк, осталась лишь боль.
        Когда она закрыла лицо ладонями, вытирая слезы, Стэфан пододвинулся к ней, сел на пол рядом, и обнял ее. Она попыталась вырваться из его объятий, но сил не хватало, и Стэфан не позволил ей сделать это, обнимая ее хрупкое вздрагивающее тельце еще сильнее. Она тихо всхлипнула, опустив голову ему на плечо. Он поцеловал ее и тихо прошептал:
        - Я не такой, как твоя мать. Мне плевать на законы и правила. Я хочу быть только с тобой.
        Она подняла глаза и взглянула на него. Он улыбнулся и поцеловал ее щеку, утерев слезы с ее лица.
        - Не смотри на меня. - сказала Аларет, виновато опуская глаза.
        Стэфан вновь улыбнулся, привлек ее к себе, обняв ладонями ее лицо, и поцеловал ее в губы. Она тихо застонала, порываясь отпрянуть от него, но Стэфан крепко прижал ее к себе.
        - Т-с-с. Не надо. - прошептал он, и продолжил целовать ее.
        Она отчаянно отдалась забвению, повинуясь его рукам и целуя его губы, пока он срывал с нее одежду.
        - Стэфан, прошу, люби меня. Будь моим. Прошу!
        - Я твой. - шептал он, целуя ее.
        Он ласкал ее мягкое, нежное тело, повиновавшееся ему. Стэфан касался губами каждого сантиметра ее горячего тела. Она вонзалась ногтями в его тело, пронзая кожу до крови, хватая воздух каждый раз, когда его губы казались глади ее кожи. Она стонала от удовольствия и изнеможения, каждый раз выдыхая его имя, и каждый удар ее сердца откликался в его сердце. Стэфан чувствовал, что всецело увлечен ею, и, в блаженстве, позволил себе раствориться в ней.
        Переводя дыхание, они повалились в кровать. Стэфан привлек к себе Аларет, обняв ее рукой. Он чувствовал ее разгоряченное тело, и слышал, как глубоко она дышит, восстанавливая силы. На его губах появилась улыбка.
        - Чему ты радуешься? - спросила Аларет.
        - Как ты узнала? - удивился Стэфан.
        - Я почувствовала. Итак?
        - Что?
        - Почему ты улыбаешься?
        - Я рад, что ты рядом. Ты вдохнула в меня жизнь, и пробудила того, кем я боялся быть прежде.
        - Это очень хорошо, что более ты не боишься самого себя. Но что ты будешь делать завтра, когда яд в твоей крови будет силен, как никогда прежде, и соблазны станут необычайно сладки, а все, что было важно прежде - померкнет.
        - Я буду думать о тебе.
        Она усмехнулась, глубоко и тяжело вздохнув, и прижалась к нему.
        - Что я сказал не так?
        - Ничего. Я молчу. - Аларет зевнула.
        Стэфан почувствовал, что она таит что-то от него, но не стал допытываться, поняв, что Аларет почти заснула на его груди. Да и ему сомому еще нужно было успеть поспать пару часов перед предстоящим сражением.
        Давно погасла лампадка, и давно стих и погрузился в безмятежный мир снов город дриад. Лишь издали доносилось убаюкивающее пение полуночника и соловьев. В окно дома Аларет светила большая луна. Ее длинные острые лучи пронзали мрак, прорываясь сквозь крону деревьев, и молочной тропинкой стелились к кровати Аларет. Дул ветер - листва колыхалась, и дорога лунного света превращалась в молочную реку, бурлящую и бушующую, облизывающую берега мрака, прокладывая дорогу к свету на полотне ночи.
        До рассвета было еще далеко, и Стэфан заставлял себя сомкнуть глаза и немного поспать. Дрожь в его сердце, донимавшая его целый день, наконец, исчезла. Он наслаждался теплом и ощущением бархатного тела Аларет, проникался звуком ее ровного спокойного дыхания, и, отгоняя все мысли, опускался в преддверье сна.

        Стэфан проснулся от нежного поцелуя в щеку. Открыв глаза, он увидел, что уже наступило утро, и возле него на кровати, склонившись над ним, ласково улыбаясь, сидит Аларет. Ее черные волосы, ливнем спадающие по ее плечам, игриво щекотали его щеку, на которой покоился след от поцелуя девушки.
        - Стэфан, - произнесла Аларет - Мэрэдит исчезла.
        - Как исчезла? Совсем бесследно исчезла?
        - Боюсь, королева была шпионкой.
        - Нет. Не может быть. - Стэфан едва проснулся, и еще не мог здраво мыслить. Он подозрительно хмурился, борясь с желанием сладко потянуться, растягиваясь на кровати во весь рост.
        - Мне очень жаль, Стэфан.
        - Аларет, возможно ты преждевременно ее судишь?
        - Я бы очень хотела, чтобы это оказалось именно так. Но ты должен подумать сам: она появилась неожиданно, в Лесу, куда простой человек не попадет, она не смогла бы сама забрести так далеко от Бессара. Тонель из твоего королевства уничтожен - разве что существует второй. Хитростью она попала в город, и пыталась выведать наши секреты, пока ты был не с ней. Об этом сообщили часовые.
        - Нет, это стечение случайностей.
        - Она хотела увести тебя, а когда я отказала ей - притворилась больной. И она ни слова не сказала о Бессаре. Подумай, один раз она тебе уже солгала. Что мешает ей солгать второй раз?
        - Аларет, не связана ли твоя подозрительность с тем, что Мэрэдит моя жена?
        - Да, я опечалена тем, что твоя жена, вопреки твоим рассказам и домыслам, оказалась жива и попала в мой Лес. Но неужели ты не можешь мыслить здраво? Стэфан, если твой советник предал свое королевство и короля, почему королева не может сделать этого, ради спасения своей жизни?
        Стэфан сел на кровати, и закрыл лицо руками. Аларет положила ладонь ему на плечо.
        - Мне нужно поторапливаться. - произнес Стэфан - Надеюсь, ты не отправишься со мной?
        - Конечно пойду! - нахмурилась Аларет - Кто, как ни я, прикроет твою спину в бою, и... - она запнулась, не решаясь произнести продолжение.
        Стэфан заглянул в ее глаза. Он прочел в них смятение и злость, появившиеся от мысли об убийстве и от того, что ей придется вонзить клинок в сердце того, кто пробудил в ней самые жаркие и захватывающие чувства. Стэфан взял ее за руку, и поцеловал ладонь Аларет. Он кивнул и произнес, что все понял. Его голос звучал ровно и повелительно, словно его это не волновало. Он словно говорил: 'Это все будет потом, а сейчас все хорошо. Не надо слов.'
        - Пора. - сказал Стэфан, поднимаясь с кровати, но Аларет схватила его за руку и потянула к себе. Ее глаза с невыносимой печалью смотрели на него. Он присел обратно на кровать и, наклонившись, поцеловал ее плечо.
        - Нам пора, Аларет. - повторил он со вздохом.
        - Стэфан, я хочу, чтоб ты знал - я не сделаю того, что должна, если ты меня попросишь этого не делать.
        - Я не попрошу этого. Но знай: от твоего клинка мне будет умереть легче, нежели от чьего-либо другого.
        Стэфан сдержал тяжелый вздох, и поцеловал тыльную сторону ладони Аларет.
        ***
        Небо было затянуто густыми тучами пурпурно-синего цвета, которые грубыми волнами стелились по небу, накатываясь одна на другую, и казалось, что небо вот-вот нахлынет на землю. Ни один лучик света не смел пробиться сквозь заслон облаков. Не виднелось ни одной парящей птицы. Стояла пугающая тишина. Ветер затих, лес умолк, словно сами деревья и травы застыли в напряженном ожидании. Надвигалась буря.
        Во всеоружии, в боевых доспехах, созданых из света и тончайшего серебряного кружева, с длинным луком из радужного дерева, со стрелами с серебряным наконечником, стоял наготове Илрашат. Вокруг него стояли его сыновья-эльфы. Их доспехи сверкали лунным светом, в руках они держали длинные искусно выточенные и пестро украшенные луки, за спиной виднелись колчаны с острыми стрелами, всегда попадающие в цель. В каждом луке лежало по одной стреле. Эльфы натянули тетиву своих луков до самого уха, и застыли в ожидании. Их лица скрывали маски из тончайшей золотой ткани, а на головах сверкали шлемы, украшенные перьями птиц. Эльфы выстроили вдоль границы Леса.
        Впереди, ведя войско из оборотней и лучших воинов из дриад, шел Стэфан. На нем были доспехи с изображениями солнца с острыми лучами и львиных голов. В руках он держал свой острый меч. В руках дриад сверкали острые клинки, выкованные в гномьих горах, их тела защищали металлические щиты, нагрудники, наручи и поножия, выкованные по просьбе Стэфана для дриад. На них были изображены деревья-покровители каждого из дриад. Мастреская работа повелителей гор, исполненная в кратчайшие сроки. Оборотни не нуждались в доспехах - их сила и ловкость не оставила бы врагу ни единого шанса. Однако, оружием они не пренебрегали. Гарды их мечей, украшенные самоцветами и резьбой и гравировками, клинки и рукояти, обвитые кожей, привлекали взгляд любого, кто замечал их лунный блеск. Словно они были выкованы из самого лунного света с использованием древней магии, мечи были нерушимы и остры.
        Рядом со Стэфаном, уверенно ступая на чужую землю, в начищеных доспехах, шла Аларет. На ней была тонкая кольчуга, а в руках она держала кинжал карамельного цвета, вылитый из вулканического стекла из самого сердца вулкана гномьих гор. В левой руке она держала острую саблю. Ее густые черные волосы были сплетены в косу. Не груди у нее висел один лишь амулет - скрещенные топоры в объятьях плетеного круга. На ее руках были кожаные браслеты, в которых таились острые иглы с ядом. Она внимательно окидывалал взором пустишь и горы, улавливая своими зоркими глазами все детали. На лице Аларет читалось непоколебимое спокойствие, но ее сердце стучало, словно колокол, эхом отдаваясь в ушах, и дрожью пробегая по телу. Она боялась. Но страх тот был не перед врагом, и даже не перед смертью, но перед убийством.
        - Я не знал, что ты левша. - усмехнулся ей Стэфан, развеивая напряжение. Он кивком укзал на руку, которой девушка держала саблю.
        - О! - Аларет смущенно улыбнулась - Да, так удобнее.
        - Что это значит?
        - Вообще я могу сражаться, держа саблю в любой руке. Но в левой - удобнее. - она зарделась и ее глаза просияли изумрудами.
        Стэфан окинул взглядом свой взвод. Он насчитывал не более трех дюжин особей. У изножья горы его сигнала ожидали фавны. Другая часть дриад - почти сотня - направлялись в крепость Бессара через потайное подземелье, которым Стэфан попал в Лес. Он решил, раз уж Мэрэдит каким-то образом попала в Лес, то, вероятнее всег, тоннель все же уцелел, и поджег был устроен для отвода глаз - иначе она не могла попасть в Этонн.
        Приблизившись к поселению рабов, работаюших в шахтах Бессара, Стэфан беззвучно подал знак фавнам и оборотням атаковать часовых в черных доспехах, стоявших вдоль стен поселения. В то же время, эльфы атаковали стражников, стоявших на стенах руин Бессара и в сторожевых башнях. С неба посыпался ливень из сверкающих серебряных наконечников эльфийских стрел. Часовые, сраженные скорыми стрелами, черным дождем посыпались на высохшую землю.
        Стэфан поцеловал в щеку Аларет, перевоплотился в оборотня, и одним резким прыжком взобрался на сторожевую башню поселения. Ударив острыми когтями, он одним ударом согнул сигнальный рог так, что более он не издал бы ни единого звука. Оборотни быстро покончили с оставшейся внутри селения стражей, и дриады принялись выводить из селения людей, и проводить их в Этонн. Там их уже ожидала хранительница, чтобы взять под свое покровительство.
        Стэфан вновь принял облик человек, и спустился с башни, чтобы проводить жителей своего королевства. К нему подошел мальчик, служивший прежде на кухне - Кайл. Он радостно глядел на Стэфана, рассматривая его доспехи.
        - Спасибо, ваше высочество. - произнес Кайл, и после того, как Стэфан, улыбнувшись в ответ, погладил его по голове, он быстро побежал в сторону Леса.
        - Мы закончили. - отчитался один из воинов-дриад, Ланви.
        - Хорошо. Подавайте знак оборотням и эльфам. Мы наступаем на Бессар. - скомандовал Стэфан, и направился к воротам города.
        Там его уже ожидал взвод дриад вместе с Аларет, оборотни, эльфы и фавны. К тому времени они успели уже пасправивться с несколькими десятками воинов Черного войска, стороживших ворота. Все были в готовности, заняв свои позиции, ожидали команды начала атаки. Через несколько мгновений в небо над Бессаром поднялись два столба дыма. Это эльфы разожшли сигнальные костры, и, подсыпав в них листья химба, придали дыму желтый окрас. Фавны начали таранить ворота, а оборотни взбирались вверх по стенам города. Изнутри послышался вой сигнального рога и ветер принес звон металлических доспехов.
        Наконец, ворота поддались давлению, и отворились. Пронзительный, холодящий душу скрип ознаменовал их открытие. Черной лавиной солдаты Тельбота тянулись к городским воротам. Земля вздрагивала под их черными сапогами, и звон их оружия был похож на жуткие завывания ночного ветра в самой глубокой и темной пещере. Стэфан первым стремительно помчался в атаку, обнажив свой острый меч. Он протиснулся сквозь едва открывшиеся створки ворот Бессара, и направился к солдатам Черного войска. Аларет следовала за Стэфаном. В нескольких шагах позади, снося всех и вся на своем пути, сбежали фавны. За ними шли дриады, и позади наступали эльфы, издали посыпая врагов градом из стрел. Один за другим рушились на землю меднокожие наемники, горцы.
        Стэфан отважно и молниеносно, словно играя с врагом, сек и рубил одного противника за другим. Аларет кружила в смертельном танце, рассекая тяжелые доспехи врагов, снося всех недругов на своем пути. Один из наемников сильным ударом выбил у нее из руки саблю. Она прикинулась растерянной, оглушенной ударом, и когда наемник подошел к ней ближе, Аларет пронзила его грудь острым кинжалом. Закончив с одним, Аларет моментально подняла саблю, и бросилась на другого. Перепрыгивая поверженные тела врагов, она оттолкнулась от одного наемника, перерезав ему горло, и напрыгнула на другого, орудуя клинками, словно своими руками.
        Тучи над Бессаром сгущались, чернели, словно наступала ночь. В клубящихся тучах сверкали синие молнии, и дрожью по земле раскатывался гром. Если бы в тот миг, когда розряд молнии рассекает небеса пополам, кто-нибудь поднял свой взор в небеса, он увидел бы, как небосвод окрашивается в пурпурый, сменяясь затем на синий, перетекет в ярко-желтый и, наконец, станивотся настолько ясным, что едви ли его можно назвать ослепительно-белым, чтобы передать всю глубину и ясность небосвода в тот момент, когда свпышка разрезает небо на множество частей.
        На земле вспыхивали столбы пожаров, освещая черное небо красным заревом. Стэфан размахивал мечом, сбивая, рассекая, оглушая и пронзая врагов. С оглушительным криком на него направился амбал наемник. Лицо Стэфана украсила улыбка. Он крепче сжал эфес меча и побежал навстречу амбалу. За несколько мгновений до столкновения, Стэфан опустился на колени, выставив меч клинком навстречу наемнику. Тот, ошарашеный внезапным трюком, не успел остановиться, и клинок Стэфана рассек его брюхо.
        Как вода с раскаленнным маслом, так же лихо столкнулись воины короля Стэфана и Тельбота Проклятого. Посыпались искры от столкновений клинков, вспыхнуло пламя. Войско и наемники Тельбота падали рядами. Вскоре вся земля пропиталась кровью, и стала темно-бурой, но рой Темного войска не редел. Стэфану уже начало казаться, что это колдовство Тельбота Проклятого, когда Ланви сообщил ему, что дриады, которые должны были поспеть на бой через подземелье, не появились, и они остаются в меньшинстве.
        Стэфан понял, что времени на расследование причин, почему дриады не пришли им на помощь, у него нет, и сам направился к замку, пробивая себе путь. Увидев Аларет, он окликнул ее. Она отвлеклась на его голос, и ее руку ранил горец в тяжелых доспехах. Ее глаза вспыхнули огнем. Она изо всех сил ударила его рукоятью сабли. Ее кулак, и лицо горца, залила кровь. Стэфан поспешил к ней, поняв свою ошибку, и добил горца. Вместе они, пробираясь окольными путями, круша врагов, словно ивовые прутики, добрались до замка. У ворот замка дежурил с десяток стражников из Черного войска, которым было приказано не покидать пост невзирая ни на что. Остальные были у главных ворот. Аларет направилась к парадному входу в замок, но Стэфан остановил ее, схватив за плечо.
        - Ты с ними хочешь сразиться здесь и привлечь внимание наемников? - спросил Стэфан, оборачивая ее к себе лицом.
        - У тебя есть другое предложение?
        - Да. Пройдем в замок другим путем, а там, если так хочешь, будешь крушить все на своем пути. - улыбнулся он.
        - Ну что я могу сказать? - улыбнулась в ответ Аларет - Веди.
        Они направились ко входу для прислуги, пробираясь через задние дворы кбаков, торговых лавок, обходя помойные кучи и свинарники. У деревянной двери, почерневшей от времени и грязных рук, которые ее трогали, находился люк, закрытый деревянной крышкой. На двери висел замок, но крышка люка никогда не закрывалась, и Стэфан прекрасно это знал.
        - И как мы откроем замок? Шум привлечет стражников, если мы начнем ее выбивать. - заметила Аларет.
        - Мы войдем не через дверь, а сюдой. - ответил Стэфан, указывая на люк.
        Аларет нахмурилась.
        - Ты первый. - ответила она.
        Стэфан кивнул, открыл люк и влез в него. Доспехи цепляли стены каменной шахты, поскрипывая, порой искря. Перевоплотиться в оборотня - подумал Стэфан - не лучшая идея, ведь шахта узкая. Но острые когти медведя не помешают. В то же время, не хочется остаться без доспехов.
        Цепляясь за выступы острыми медвежьими когтями, Стэфан карабкался вверх. Лишь войдя в замок, он вновь ощутил дрожание в груди, пробегавшее по всему телу. Стэфан понял - Тельбот чувствует его приближение. Шахта плавно поднималась вверх и выходила на нижние этажи замка, где были комнаты прислуги, кладовые и кухня, теперь пустовавшие. Стражников не было видно поблизости, и они вошли незамеченными.
        - Где мы? - спросила Аларет, выбираясь из люка. Она брезгливо стряхивала с себя мусор и грязь, налипшие на доспехи и одежду во время подъема. На ее лице была гримаса отвращения.
        - На нижнем этаже. Я часто ускользал отсюда, когда был совсем юнцом, и отец воспрещал мне блуждать по ночному городу в поисках потехи и приключений. Но мы с Таурумом, все же, находили их. - ответил Стэфан, горько улыбаясь. Затем опомнился, и продолжил. - Нам нужно выйти в парадные залы, откуда мы уже сможем пройти в башню, где, наверняка, и сидит Тельбот - на троне короля Бессара.
        Они направились по коридору, к выходу в залы. По сторонам, словно лапы паука, расползались бытовые комнаты и проходы в комнаты для прислуги. В самом конце коридора, совсем неприметно, таилась винтовая лестница для лакеев, по которой во время пиров и балов, подавали угощения гостям в парадных залах. Лестница пустовала. В полумраке они крались по каменным ступеням, застеленным слоем пепла. Их освещали крупицы дрожащего света из узких бойниц в стенах.
        Залы были пусты. Мертвая тишина царила в замке. Пол из белоснежного мрамора был усыпан осколками стекла и витражей, и залит засохшей темной кровью. Местами взор Стэфана падал на обломки кольчуг, оружия и проломленные шлемы воинов Бессара. Складывалось впечатление, что там веками никого не было. И уж совсем не было похоже, что в этом зале прежде кипела жизнь, лился громкий смех и рассыпался цокот каблуков, весело пляшущих по мраморным плитам.
        - Зловещее место. - невольно заметила Аларет.
        - Прежде оно не было таким. - ощетинился Стэфан.
        - Эта тишина... Ничего хорошего она не предвещает. Дриады так и не явились. Боюсь, что случилось худшее с нашими братьями. - ее кулаки с досадой сжались.
        - Мне жаль, Аларет. Но мы должны идти вперед, иначе Тельбот уничтожит все, что дороге тебе и мне.
        - Я знаю, Стэфан. - Аларет взглянула на него взглядом, полным сожаления. Ее глаза мерцали в полумраке, улавливая и отражая слабые лучи света.
        Они двинулись к Тронному залу по широкой мраморной лестнице, украшенной балюстрадой. С потолка свисали хрустальные канделябры с золотыми цветками и подсвечниками. В лестничных пролетах стояли статуи из розового и черного мрамора, прежде поражавшие изящностью и реалистичностью форм женского и мужского тела, покрытые нынче паутиной и пыльными паклями. Статуи изображали воительниц, в руках они держали оружие - копья, щиты, булавы и арбалеты. Их тела были нагими, лишь некоторые скрывали наготу набедренными повязками или щитами, что они держали в руках, либо поясами от колчанов со стрелами. Статуи словно застыли в готовности атаковать. Их тела были невероятно изящны, гибки, реалистичны, даже привлекательны, невзирая на свою каменную природу.
        Тонкие полоски света иглами пронзали густой сумрак. Они лениво освещали лестницу и настолько плохо справлялись со своей задачей, что начало следующей ступени можно было разглядеть лишь за мгновение до того, как стопа опускалась на нее. Сумрак не позволял увидеть ни на каплю больше.
        Услышав шорох, похожий на падающие каменные крошки, Аларет остановилась и огляделась. Она ничего не увидела, потому продолжила подниматься дальше по ступенькам вслед за Стэфаном. Шум раздался вновь. Аларет оглянулась вновь, и увидела во тьме, как одна из статуй, державшая в руке арбалет, ожила. Мраморная дева, в коротенькой до неприличия тоге, с собранными в гульку волосами, прищурив один глаз, целилась в спину Стэфана.
        Вскрикнув, Аларет оттолкнула Стэфана. Он рухнул со страшным грохотом железа на ступени, в тот же миг мраморная стрела угодила в стену над головой Стэфана. От удара она рассыпалась на мелкие крошки. Ее движения были угловаты, но прицеливалась она прекрасно. Мраморная воительница достала из колчана еще одну стрелу и укладывала ее в арбалет, когда Аларет подбежала к ней, и отбила ее мраморные руки саблей. Раздались тяжелые шаги, дрожью пробегавшие по лестнице. Шаги приближались. Мраморные статуи, которые они миновали прежде на лестнице, ожили и задались целью уничтожить непрошеных гостей. Словно призраки, белоснежные фигуры выныривали из мрака и атаковали. Оголив клинки, они набросились на противников, уворачиваясь от их каменных клинков, копий и стрел, и превращая их в груды пыли и камней. Статуи были неповоротливы, но сильны.
        - Это колдовство Тельбота. - заключила Аларет, рассекая надвое следующую статую.
        Несколько ударов метательницы копья, потерявшей свое оружие, сбили Аларет с ног и отбросили в сторону на пол. Статуя занесла руку над головой, намереваясь обрушить ее на Аларет, но Стэфан, перепрыгнув несколько лестничных пролетов, вовремя успел, чтобы снести голову статуе, и та обратилась в груду камней, успев лишь осыпать Аларет мраморной пылью.
        Аларет протянула руку Стэфану, и он рывком помог ей подхватится на ноги.
        - Ты цела? - спросил он, заботливо стряхивая пыль с ее плеч. Она утерла кровь из разбитой брови рукавом рубашки, и утвердительно кивнула.
        Когда они покончили со всеми статуями, вся лестница, от начала до конца, была усыпана белой мраморной мукой и грудами камней, оставшихся от прекрасных статуй воинов и воительниц.
        Они взбежали вверх по ступеням, пробежали галерею, ведущую к Тронному залу, и остановились в нескольких шагах от тяжелых деревянных дверей на медных петлях. Двери были исполниских размеров, словно предназначавшихся великанам. Дерево темного орехового цвета украшало пано в вие дракона. Вставки из меди и латуни имитировали огонь и чешую, его спину, хвост и морду украшали острые короткие шипы, словно дракон ощетинился. А глаза дракона сверкали рубинами. Двери были закрыты на засов, но не заперты на замок. Аларет перевела взгляд на город, видневшийся с галереи. Над городом сверкали молнии и клубились облака, стеной рушился на землю темный дождь. В чернеющие небеса вздымались столбы еще более черного дыма и пламени. Бой все еще продолжался. А в груди Стэфана словно разгоралось пламя, разбегавшееся по всему телу колкой дрожью. Он знал, что Тельбот уже ждет его. Стэфан почувствовал, как внутри него поднимается волна злости и жажда крови, но он изо всех сил сдерживал это чувство. Понадобилось время, чтобы унять порыв - пара глубоких вдохов, очистить разум от всех мыслей, сосредоточиться на биении
собственного сердца. В то же время Аларет направилась к двери, всем сердцем желая поскорее завершить ужас, казавшийся ей страшнее самой смерти. Лишь она потянулась к дверному засову, Стэфан схватил ее за руку с криком:
        - Не смей! - закричал он, отдергивая ее руку от двери.
        - Почему?
        - У этой двери есть тайники, охраняющие того, кто внутри Тронного зала. На тот случай, если стража падет или убежит. - ответил Стэфан, указав на острые шипы, казавшиеся простой декорацией. Он объяснил, что это не самом деле короткие стрелы, смазанные ядом, выстреливающие, если враг, не знающий о них, осмелится открыть дверь. Если стрела угодит в тело ее крайне сложно достать из плоти. А яд, которым они сазаны, убивает за считаные минуты, заставляя умирающего стенать от неистовой боли. Раненый человек умрет прежде, чем успеет взмолить о смерти.
        - Что же нам делать? - огорчилась Аларет.
        - Эти стрелы пробьют мои доспехи - я не могу открыть двери. А рычаг, отключающий их, находится внутри зала.
        - Я могу помочь!
        Он отрицательно кивнул.
        - Смотри! - сказала Аларет, и в мгновение ока оказалась позади Стэфана. На месте, где она была всего пару мгновений назад, лишь закружилось несколько зеленых листьев.
        - Как ты это сделала? - спросил Стэфан, оборачиваясь к ней. Его лицо вытянулось в удивлении.
        - Я так перемещаюсь по Лесу. - улыбнулась Аларет гордо и, в то же время, игриво, - Но не знаю, надолго ли хватит моих сил: мои силы питает Этонн, а сейчас он далеко, и здесь ничего не поддерживает их.
        - Это слишком опасно.
        - Другого выхода у нас нет.
        - Ты уверена?
        Аларет утвердительно кивнула.
        - Хорошо. - ответил Стэфан, и подошел к двери. Он острожно положил ладонь на дверной засов, стараясь не потревожить двери раньше времени.
        - Готова? - спросил Стэфан.
        Аларет собиралась ответить, но почувствовала, что окончательно утратила все свои силы, и не может их перенести. Она закричала, чтобы Стэфан остановился, но было слишком поздно. Двери скрипнули, приоткрылись, острые стрелы устремились в них. Стэфан оттолкнул Аларет за спину, и в тот же миг вынул меч. Его движения были стремительны, как молния, непринужденны и точны. Взмахнув мечом, он перерубил стрелы за мгновение до того, как они вонзились в него. Острые железные наконечники и короткие обломки древка посыпались на землю, глухо позвякивая. Стэфан осмотрел свои доспехи - они были целы. Затем только Стэфан сообразил, что произошло.
        - Ты цела? - спросил он, оборачиваясь к Аларет, но ответа не последовало. Он увидел, что одна стрела ускользнула от его меча, и угодила в руку дриады. Ее глаза помутнели, она стала бледной, как снег морозным утром после метели. Аларет медленно опустилась на колени. Стэфан подбежал к ней и подхватил девушку прежде, чем она упала на пол. Он умело вынул стрелу, зажав рану ладонью. Наклонившись к ней, он прислушался к ее дыханию, и, услышав, что она спокойно дышит, с облегчением выдохнул.
        Стэфан отнес Аларет в сторону, присел на пол и прижал ее к себе. Погладив ее по щеке, он проверил нет ли у нее жара или наоборот, не холодна ли она. Глаза Аларет приобрели привычный цвет, она глубоко вздохнула, приходя в себя. Заметив это, он оживился.
        - Аларет, - позвал он дриаду, глядя в ее глаза, - ты меня слышишь?
        - Да. - ответила она - Яд людей не может меня убить. Но он отнял много моих сил. Я не могу идти дальше с тобой.
        - Но... Мы почти у цели. - растерялся Стэфан.
        - Ты боишься, что не справишься с ядом в твоем теле? - тяжело выдохнула Аларет.
        - Нет, за это я спокоен. Мое сердце принадлежит тебе. Ничто и никто не отберет мое сердце у тебя. - ответил он, и немного подумав, добавил - Здесь не безопасно, но там еще опаснее. Ты права. Дальше я пойду один. Я не хочу потерять тебя.
        Аларет слабо кивнула. Стэфан помог ей сесть у стены, вложил в ее руку кинжал, и поцеловал ее губы на прощание.
        - Я обещаю, я вернусь. - сказал он, и направился к двери Тронного зала.
        Распахнув их, он увидел шесть наконечников черных стрел, летевших в его сторону. Шестеро лучников, ожидавших его - три слева и три справа от трона Бессара - спустили тетиву, как только Стэфан появился в дверном проеме.
        Он не успел выхватить меч, и лишь машинально вытянул руки вперед, чтобы оборониться, заслонив лицо руками. Он протянул руки ладонями навстречу стрелам, словно ребенок, и зажмурил глаза. Его сердце встрепенулось от мысли, что настал и его конец. Вдруг его тело сотрясла волна, пульсирующим потоком пробежавшая через все его тело. Волна бежала по его телу, беря свое начало у сердца, и направляясь к пальцам его рук. Проклятье! - подумал Стэфан - Пройти такой длинный и тернистый путь, чтобы пасть от стрел обычных лучников Черного войска.
        Но, смерть, которой он уже ожидал, так и не наступила. Ожидание раздражало. Он открыл глаза. Его охватило огромное удивление, когда Стэфан увидел, что по его рукам течет пламя, создавая огненный щит. Пламя испепелило стрелы прежде, чем они достигли Стэфана, и железные упали на пол, почерневшие и изувеченные сокрушительным пламенем. Пламя исчезло так же загадочно, как и появилось, а вместе с ним исчезла и дрожь в его теле. Стэфан с удивлением взглянул на свои ладони. Они были такими же, как всегда - пара юношеских шрамов и ничего нового.
        Не успел он опомниться, как вновь шесть быстрых стрел устремились в его сторону. Стэфан вновь выставил свои руки навстречу стрелам, и вновь мурашки побежали по его рукам. Огненный щит защитил его от стрел. Не теряя времени, Стэфан направил в сторону, где стояли три лучника с изогнутыми черными луками, расписанными серебром, и тонкой, словно волосинка, тетивой, огненный ком. По мере приближения к лучникам, ком разрастался, и превратился в огненную стену, надвигавшуюся на стрелявших. Прикоснувшись к ним, он вспыхнул синим огнем, и за миг превратил троих лучников в три кучки пепла. В следующий миг Стэфан уже проделывал то же с тремя д лучниками по другую сторону от трона. Стэфан сам не понимал, как у него это получилось, но он был уверен, что справится.
        Испепелив лучников, наконец, Стэфан взглянул на Тельбота, сидевшего на троне в стороне от входа. Прежде Стэфан словно не замечал его, или тот на самом деле отсутствовал в Тронном зале.
        Он направился к Тельботу. На лице Тельбота была маска, а тело охватывали черные тяжеленые доспехи. Его меч Каратель был вынут из ножен, он держал на нем руку, уперев острием в пьедестал трона. Изящный и роскошный трон казался неуместным в темном разгромленном зале, покрытом сажей и кровью. Второй рукой Тельбот держал руку Мэрэдит. Она стояла возле трона, на ней было кроваво-красное платье, расшитое жемчугом, золотом и серебром. На ее голове сверкала хрустальная корона, увенчанная рубином. Ее волосы были бережно заплетены в косы, сплетавшиеся между собой. На ее белоснежной шее и запястьях красовались драгоценные украшения из сокровищницы, заметно тяготившее ее нежное тело. Ее глаза сверкали огнем веселья, хоть на лице и была печаль и тревога. Когда их взгляды встретились, ее глаза стали холодны. Мэрэдит не издала ни слова, ни единой эмоции не отобразилось на ее лице.
        По другую сторону от Тельбота Проклятого стоял советник Тавини. Его одеяния были намного скромнее, чем у королевы Мэрэдит. Тавини был одет в тот же ярко-желтый наряд с черными узорами, что и в последний вечер встречи Стэфана с советником. Одежда была изрядно потерта, как и сам Тавини. Он был бледен, его лицо исхудало, глаза запали и были больше похожи на темные провалины. Он украдкой поглядывал на свою левую руку, укутанную в накидку, и стоял, опираясь об стену. Тавини выглядел еще жалобнее, чем Мэрэдит днем ранее. Стэфан почти незаметно кивнул ему, выражая свое понимание.
        - Прекрасно выглядишь, королева. - обратился он к Мэрэдит.
        Она молча, почти незаметно, кивнула ему. Тельбот встал с трона, бросив руку Мэрэдит. Ее рука рухнула вниз, словно тряпичная кукла. Вложив Каратель в ножны, Тельбот направился к Стэфану. Стэфан отступил на шаг назад, но меч не достал. Он вглядывался в черные глаза Тельбота, блестевшие из прорези для глаз в маске, но ничего не мог увидеть в них. Он улыбнулся улыбкой шакала, играющего со своей жертвой. Тельбот ходил кругами вокруг Стэфана, молча сверля его взглядом. Это ужасно раздражало Стэфана. Мимолетно он заметил злобную ухмылку на лице Мэрэдит.
        Наконец Тельбот вынул свой меч из ножен. Держа его одной рукой, он провертел его перед собой, направил за спину, и перебросил в другую руку, не сводя все время глаз со Стэфана. Стэфан спокойно вынул свой меч. Его лицо было непоколебимо спокойным, но сердце вырывалось из груди от волнения. Тельбот не просто испытывал его мастерство, он испытывал его дух. Стэфан крепко сжал рукоять меча в своих руках. Тельбот подал знак Стэфану нападать. В лезвии Карателя Стэфан увидел свое отражение. Он сжал рукоять меча еще крепче, так, что костяшки на его руке побелели, и замахнулся, шагая на Тельбота. Стэфан нанес удар с разворота. Тельбот парировал удар с такой легкостью, словно это был мальчишка с ивовым прутиком. Тельбот игра на выживание в замкнутом кругу. Теперь настал его черед нанести удар. Стэфан едва успел отскочить в сторону, уходя от лезвия легендарного клинка.
        После долгих и безрезультатных выпадов, ударов и уклонов, хитростью Стэфану удалось, проехав на коленях по полу, проскользнуть под лезвием Карателя, уклониться от смертельного удара и ловко развернувшись, стоя за спиной Тельбота, проскользнуть под защиту и отсечь ему одну руку, пока он не успел развернуться. Ни капли крови не упало с изувеченного запястья Тельбота Проклятого. Он не издал ни вздоха, ни крика, лишь злобно ухмыльнулся. Стэфан никак не ожидал этого, потому последовавший удар Тельбота эфесом меча в подбородок, Стэфан не смог ни предотвратить, ни увернуться.
        От удара он попятился и, потеряв небо и землю, рухнул на спину, выронив свой меч. Во рту появился пряно-соленый вкус крови. Он сплюнул ее на черный пол. Внушающей ужас горой ярости, Тельбот приблизился к Стэфану. Он бросил Каратель на пол, и тот с тяжелым звоном упал на пол. Наклонившись к Стэфану, Тельбот схватил его за горло. Его ладонь, покрытая металлической перчаткой, крепко обхватила шею Стэфана. Он попытался дотянуться до своего меча - но он был слишком далеко. Бросив эту мысль, Стэфан попробовал дотянуться до шеи Тельбота, и схватить его в ответ, но руки Тельбота были непривычно длинными, и Стэфан не смог дотянуться. Все попытки Стэфана сменить облик так же разбились, как морские волны о скалы. Тем временем пальцы Тельбота сжимали его горло все сильнее и сильнее, норовя переломать его шею, в то же время вдавливая Стэфана в пол с огромной силой. Вдруг король услышал слабый, болезненный голос советника Тавини.
        - Стэфан, сдеритк с него маску! - прохрипел он. В тот же миг он издал жалобный крик боли, и Стэфан услышал, как тело рухнуло мертвым грузом на пол.
        На короткое мгновение Тельбот ослабил хватку и отвлекся. Этого Стэфану хватило, чтобы оттолкнуть его ногой и отбросить в сторону. Собрав все силы, Стэфан подхватился на ноги, подскочил к Тельботу, пока тот вставал, и содрал с него маску.
        Вой. Тельбот издал режущий, скрипящий вой, превратился в черный туман и в мгновение ока исчез. Стэфан обернулся в сторону трона. Советник Тавини лежал лицом в пол. В его спине торчала рукоять кинжала Стэфана, того самого, утерянного у источника. Стэфан взглянул на Мэрэдит - она сидел на троне. Ее губы расплылись в волчьей улыбке, на ее руках была кровь, вернее, с ее рук стекала кровь ливнем, словно она только что искупалась в крови. Но Мэрэдит не замечала ее, а быть может, наслаждалась ею.
        - Так это была ты? - в отчаянии падая на колени, закричал Стэфан - Все это время я верил тебе! Я любил тебя. А ты плела заговоры у меня за спиной. Мы же знаем друг друга с самых ранних лет, Мэрэдит. Или в тебя вселился демон, стерший твои воспоминания? Скажи! И я сделаю все, чтобы тебя излечить.
        - Свой выбор ты сделал прошлой ночью. Но, если ты будешь умолять, я готова простить тебя. Все же, мы знаем друг друга с детства. - лукаво улыбаясь, ответила она. Она облизала губы, словно только что испила сладкий нектар, и утирала его остатки с губ красным язычком. Ее губы мерцали в пламени свечей малиновым отблеском.
        - Почему? Скажи мне, Мэрэдит, зачем ты уничтожила Бессар? - закричал Стэфан, в отчаяньи ударяя кулаками d пол.
        - Королем должен был стать мой отец. Осгальд сопровождал моего отца в войне за эти земли, но вместо того, чтобы стать его правой рукой, он пожелал стать королем. Он убил моего отца и сам стал королем. Но Осгальд был не готов к этой ноше. Его мучили угрызения совести, призраки невинной души, жизни, которую он погубил. Желая искупить вину, он взял меня еще ребенком в замок в качестве воспитанницы. А моя мать умерла в бедности и холоде. Я вмиг осталась без всего, а ты и твой отец растрачивали свои жизни на вино и охоту. Когда слуги научили меня читать, я задалась целью изучить все рукописи и книги, что были в замке, чтобы узнать самый жестокий и хитрый способ отомстить твоему отцу.
        - А моя мать? Ты убила ее, пока я был в Рэйбраре? - ужаснулся Стэфан, вспомнив, что именно Мэрэдит была у смертного одра его покойной матери.
        - Я отравляла ее долгие годы. И ее последние слова - она так молила передать их тебе в письме - я выбросила из окна Высокой башни, изодрав их на мелкие кусочки, сразу после того, как она испустила свой последний вздох. - захихикала Мэрэдит, прикрывая рот рукой. Она была крайне возбуждена. - Это была моя лучшая роль. Хелена считала меня почти что своей падчерицей.
        Стэфан едва сдерживал свою ярость, захлестывавшую его разум. Он сжимал кулаки, словно стремясь переломать свои кости. В голове пульсировала тупая боль. Глаза мутнели, и слова Мэрэдит постепенно погружались в его разум, как в длинный тоннель. Он чувствовал, как что-то внутри него меняется.
        - Проклятая ведьма... - прошипел он - Мне противен тот день, когда я впервые тебя поцеловал. Я искренне стыжусь того, что испытывал к тебе. Ты чудовище.
        - Ты любил меня потому, что я этого хотела. - фыркнула королева - И твоя мать тоже. А твой отец просил тебя жениться на мне потому, что он был трусом. Он боялся даже тебе рассказать, кто я на самом деле.
        - Гори синим пламенем, слышишь! - Стэфан даже не мог подобрать слова, чтобы выразить все, что крутилось у него в тот момент в голове.
        - Не смей бросаться словами. Твой отец уже мертв, а королевство - взгляни - оно мое. Я разрушила все, что так лелеял Осгальд Бессарский. Стэфан, я сильнее всех. Я с удовольствием сотру тебя с лица земли, так же быстро, как и Бессар. Но я предлагаю тебе сохранить свою жизнь, и присоединится ко мне, став моим верным слугой. А когда я сотру Среднее Царство и сравняю его с царством Тьмы, ты и я будем править всем миром!
        Она протянула руку к Стэфану, требуя от него ответа. Он медлил, размышляя, как бы побыстрее добраться до своего меча.
        - А как же Тельбот? - спросил Стэфан, оттягивая время.
        - Он так давно мертв, что его кости уж превратились в песок. Его дух был моей марионеткой.
        - Какие мои гарантии, что со мной не случится того же? - спросил он, медленно двигаясь к мечу.
        Мэрэдит громко засмеялась, и этот момент Стэфан использовал для того, чтобы схватить меч.
        - Глупец! - захохотала она - Как ты наивен и глуп! Но, я знаю, кто тебе по-настоящему дорог. - продолжила она с улыбкой на лице - Таурум. Я могу его вернуть.
        - Ты не можешь этого сделать.
        - Хочешь?
        - Зачем тебе это?
        - О... Он был так сладок... - прищурив глаза, ответила Мэрэдит - Каждую ночь он приходил в мои покои...
        - Замолчи! - закричал Стэфан.
        Мэрэдит взмахнула руками, очертив фигуру, и через миг перед ней из неоткуда появился Таурум. Его движения, повадки, его доспехи, даже голос и взгляд были теми же, знакомыми Стэфану с самого детства. Взглянув на свою работу, Мэрэдит довольну ухмыльнулась и облизала губы, вновь сделав их малиновыми. На мгновение Стэфану показались эти движения и то, как она аппетитно облизывает свои пухлые губы, весьма привлекательным. Внутри него в тот же миг вспыхнуло вожделение, которое он опрометью приглушил.
        - Подумай хорошенько, зачем тебе погибать, если ты можешь до конца жизни пить и веселиться! - произнес Таурум, улыбнувшись, словно гиена.
        - Друг, мы не этого хотели! - произнес Стэфан, забывшись.
        - Все меняется, Стэфан.
        Таурум шагнул к нему навстречу. Стэфан заглянул в его глаза, внимательно изучил черты его лица. Работа Мэрэдит действительно была хорошо - она же знала Таурума почти так же хорошшо, как сам Стэфан. Но, все же, ей этого не хватило.
        - Нет. Таурум никогда не сменил бы своих решений. Не в его правилах изменять своим принципым. - отсек разговор Стэфан.
        Таурум хитро улыбнулся, как никогда прежде не улыбался: его улыбка была разом исполнена злобы и безумного веселья, и направился к Стэфану, обнажив свои мечи.
        - Тогда тебе придется сразиться со мной. - сказал Таурум.
        Стэфан не мог поднять оружие на друга, пусть он и знал, что это не настоящий человек. Внутри его сердца был стопор, не позволяющий ему это сделать. Таурум занес мечи, и обрушил два обоюдоострых клинка на Стэфана, но, ударившись о доспехи, мечи рассыпались на тысячи крошечных льдинок, и Таурум исчез, словно и не появлялся. Мэрэдит злобно зашипела, увидев, как на груди Стэфанан солнечно засверкал амулет настоящего Таурума, и его свет пробивался сквозь доспехи наружу.
        - Этот амулет... Я не подумала. - она сжала губы в тонкую нить - Ну ничего, я еще держу пару тузов в рукаве! - заявила она, и позади Стэфана появился Ишгольд.
        Он приветливо улыбнулся Стэфану, и его тонкий кинжал устремился в живот Стэфана. Стэфан успел вовремя отпрянуть, разрубив призрак Ишгольда мечом. Хаотично вокруг него стали появляться призраки всех тех, чьи жизни забрала Мэрэдит, ведомая черной жаждой мести. Стэфан продолжал уворачиваться, отбивался и атаковал. Его силы иссякали, и он бросил меч на пол, и, потерев ладони одна об другую, возвел вокруг себя стену огня.
        Колодец бушующего огня, бурлящий вокруг Стэфана, уничтожил всех призраков, созданных Мэрэдит. Он почувствовал, словно его тело пронзают тонкие раскаленные иголки, но продолжил удерживать огонь. В стене огня перед ним появилась трещина. Стэфан напрягся еще сильнее, сконцентрировав внимание на закрытии трещины. Увы, его усилия были тщетны. Раздвинув стены огня голыми руками, Мэрэдит вошла в огненный колодец и приблизилась к Стэфану. Молниеносно она достала из-за пояса кинжал Стэфана и нанесла удар. Он успел увернуться, схватив руку Мэрэдит, однако, она была настолько сильна, что, даже обхватив двумя руками кисть королевы, он едва удерживал ее.
        Стена огня рухнула. Острие кинжала находилось в нескольких миллиметрах от его горла. Стэфан изворачивался, безрезультатно пытался оттолкнуть ее, но сила Мэрэдит только возрастала. Стэфан заметил в дверях Тронного зала Аларет. Собрав последние силы, она кралась с кинжалом в руках к Мэрэдит, стоявшей к ней спиной и не замечавшей ее.
        - Мэрэдит, - начал Стэфан, чтобы отвлечь ее и дать Аларет возможность нанести удар - неужели тебе не жаль тех долгих лет, что мы были вместе? Вспомни Таурума! Он же был и твоим другом, не так ли? Он умер из-за твоей жажды мести. Вспомни, сколь много времени мы провели в объятьях друг друга.
        Мэрэдит удивилась резкой перемене Стэфана. На ее лице проскользнула растерянность, но мгновенно сменилась улыбкой. Она сочла это последней слабостью короля перед тем, как окончательно сдаться на ее милость.
        - Скажи, что любишь меня. - заявила она, горделиво поднимая голову.
        - Я люблю. - произнес Стэфан и запнулся. Аларет была достаточно близко к Мэрэдит и замахнулась кинжалом. Ее глаза внезапно переметнулись на Стэфана. Он закончил. - Я люблю Аларет. Прости.
        Аларет обрушила кинжал на Мэрэдит, но, соприкоснувшись с ее телом, кинжал рассыпался на тысячи осколков, и Тронный зал озарила яркая огненная вспышка, будто в зал ударила молния. Мэрэдит с силой ударила Аларет локтем, отталкивая девушку от себя. Она упала на пол и проскользила по нему до самых дверей. От удара она потеряла сознание. Отшвырнув Стэфана в сторону, Мэрэдит направилась к Аларет. Свой кинжал она заправила за пояс. Склонившись над Аларет, она несколько мгновений рассматривала ее, после чего злобно захохотала. Мэрэдит взмахнула рукой, и в ее ладони появился Каратель Тельбота.
        - Больше ты не станешь на моем пути. - произнесла она, занося меч над грудью Аларет. Казалось, все потеряно, и острие вот-вот пронзит тело Аларет и вонзится в ее горячее сердце. Но Стэфан набросился на Мэрэдит, повалив ее на пол. Первым делом он выбил из ее руки Каратель, затем выхватил кинжал из-за пояса. Прижав ее тело к полу, Стэфан почувствовал как оно мертвенно холодно. Ее дыхание было холодным, отдававшим тленом и прелой листвой. Его резко затошнило. Он ощутил неимоверное отвращение к ней, ярость и ненависть. Казалось, еще миг, и эти чувства поглотят его, помутнив его сознание, но вот он совладал с собой, и вновь был готов бороться со Злом.
        - Ты не сможешь меня убить. - сказала Мэрэдит, пронзительно хихикая от радости и скалясь, словно волчица, острыми белыми зубами. - Моя магия сильнее твоей отваги.
        Вновь Стэфан прогнал пробудившееся в нем влечение.
        - Увидим. - решительно произнес Стэфан.
        Он вложил клинок кинжала в свою ладонь, и надрезал ее. Алая кровь быстро потекла по его ладони и стекла на платье Мэрэдит красной нитью. Мэрэдит взглянула на Стэфана. Ее лицо исказилось ужасом. Обхватив двумя руками рукоять окровавленного кинжала, Стэфан вонзил его в сердце Мэрэдит. Ее ногти на миг впились в его руки, и затем безжизненно рухнули на пол. Глаза, губы и руки Мэрэдит почернели, словно сожжённое огнем дерево. Из раны в ее груди потекла темная, смолисто-черная кровь. Она обвила кинжал и, превращаясь в черный густой туман, окутывала Стэфана, словно удав свою жертву. Стэфану стало тяжело дышать, его взор затянула черная пелена, тело сковали невидимые цепи, а изнутри его сжигал ярый огонь. Внезапно он почувствовал неистовую боль в порезе на руке. Сквозь рану на его ладони черный туман сочился в тело Стэфана. Он не видел и не понимал, что происходит вокруг, но он знал, что должен каким-то образом бороться с ядом, проникавшим в его тело.
        Дышать становилось все труднее, здравый рассудок почти покинул его. Он был весь напряжон, словно натянутая тетива, и скован свинцовой тяжестью своего собственного тела. Собрав последние силы, Стэфан сорвал с шеи амулет и крепко сжал его в кровоточащей ладони. Его мысли обратились к Аларет, и в то прекрасное, преисполненное света, время, что он провел с ней. Неожиданно туман рассеялся, бесследно исчезнув. Стэфану вернулся взор. Он с трудом вдохнул, и в следующий миг рухнул на пол без сил. Последнее, на что упал его взгляд, это лежавшая без чувств Аларет. Он услышал звук множества тяжелых железных сапогов, бежавших по галерее к Тронному залу, после чего его сознание поглотила тьма. Стэфан впал в забытье.
        Странный сон снился ему. Правду говоря, он точно не знал, был то сон, явь, или болезненный бред. Яркие алые вспышки затмевали его взор. Он чувствовал, что рядом кто-то есть, но не мог разглядеть его - лишь темные расплывчатые химерные образы. Яркая вспышка прояснила его взгляд, словно окатив его ледяной водой.
        Он лежал на холодной земле красно-серого цвета, похожей на пепел смешаный с охрой. Земля была усыпана костями и черепами. Над его головой полыхал огонь, облизывая черные блестящие стены громадной пещеры. В нишах в стенах пещеры шевелились какие-то существа. Он слышал холодящие сердце крики, рев, звон цепей и пронзительный вой. Поднявшись на ноги, он осмотрел себя: на ладони остался только розовеющий шрам от разреза. Во второй руке Стэфан обнаружил свой кинжал, крепко зажатый в кулаке. Рубин в навершии кинжала почернел, а девиз Бессара, высеченный на рукояти, исчез.
        Позади себя он услышал тяжелое дыхание, обдававшее его спину влажным теплым липким паром. Он вздрогнул и обернулся. Позади него стоял демон. Его тело было красным, словно раскаленное от костра, вены на его теле имели яркий зеленый цвет. Острые уши и массивные рога были непропорционально велики обычному по своим размерам телу - демон был почти вровень Стэфану. На руках, покрытых шрамами от огня и клинков, были длинные черные когти. На его груди и шее были высечены рисунки, которые Стэфан не мог разобрать в полутьме. Демон, словно человек, был одет в штаны, скрывавшие его ноги. Лиши из-под калош выглядывали козлиные копыта. Широкое тело и массивные мышцы не оставляли сомнений в его силе. Из огромных, словно у быка, ноздрей при каждом вдохе вылетали струи пара, его черные глаза прожигали Стэфана. Если бы король осмелился заглянуть в них, он непременно бы увидел, как в их глубине пылает неистовое пламя.
        Демон внимательно изучил Стэфана взглядом, и жестом позвал следовать за собой. Стэфан колебался, но выхода из Темного царства он не видел, потому последовал за демоном. Они вошли в длинный тоннель. Арочный свод каменного коридора был увешан паутиной. Из стен сочилась темная жидкость, вязкая и пахнущая сухой травой. По мрачному подземелью гулял ледяной сквозняк, порой завываюший пострашнее демонов. Из расселин в тоннеле к Стэфану тянулись ужасные искалеченные конечности, с длинными кривыми когтями или изуродованными пальцами. Лишь касаясь его, они отдергивались обратно, прячась во мрак, и больше не вылезали.
        Сперва Стэфан находился в приподнятом настроении - по крайней мере он не мертв. Шаги, шуршание одежды, тяжелое дыхание демона, цокот его копыт и глухой скрежет металлических пластин доспехов, трущихся друг о друга, оглушительным эхом катились по тоннелю. Однако тоннель все никак не заканчивался, а сумрак сгущался все сильнее с каждым следующим шагом. Стэфан и демон оказались в абсолютной темноте, которая, как нечто материальное, обволакивала, подобно мокрому одеялу. Твари, лезшие из всех щелей, пропали. Тишина, такая же плотная, как и окружающий мрак, давила со всех сторон, сдавливая сознание и не давая дышать. Стэфан поник, на лице его появилась озабоченность. Он подумал было спросить у демона, долго ли еще идти, но не решился издать ни звука. Мысли путались.
        Что-то холодное зашевелилось в груди Стэфана, дыхание участилось, а в ушах раздавались гулкие удары собственного сердца. Трудно было держать себя в руках и спокойно идти вслепую следом за демоном, в кромешной тьме, не зная точно, насколько близко демон, продолжает ли он вести его, или уже притаился позади и держит наготове острый клинок. Звуки шагов демона раздавались со всех сторон, словно обнимая и сдушивая Стэфана.
        Осознавая, что над головой толстый слой земли и камня, Стэфан начал думать о могиле и погребении заживо. Вдруг он почувствовал под ногой впадину, такую же, как несколько сот шагов тому назад. В сознании Стэфана появилась мысль, что демон водит его покругу. Однако, он еще не понимал для чего все это.
        - Мы... - начал Стэфан, но осекся. Он не узнал собственный голос. - Мы заблудились?
        Его голос звучал громким шепотом, скрипящим, как испорченая струна, глубоким и далеким, словно вместо него говорил древний старик. Демон ухмыльнулся. Стэфан не видел его, но услышал, как тот резко выдохнул и фыркнул носом.
        - Я уже устал идти. - неожиданно для самого себя добавил Стэфан.
        Впереди словно зажгли свечу, и слабый мерцающий свет привлек внимание Стэфана. Мрак проредел, ослабевая с каждым мгновением, и он смог рассмотреть тоннель. Демон по-прежнему стоял впереди короля, он обернулся к Стэфану и внимательно всматривался в его лицо. Затем сверкнул черным оскалом зубов, и повел Стэфана к выходу из тоннеля.
        Из тоннеля они, спустившись по широким извилистым ступеням, смощённым из костей, вышли к железной двери. Дверь вся была украшена резьбой: сценами борьбы Темного царства с существами Царства Света, где победу одерживали демоны Темного царства. Стэфан знал, что такого не бывало никогда, и предположил, что это пророчество. Дверь держалась на больших металлических петлях, так же богато украшенных резьбой.
        Хоть двери и были великолепны и крепки, ему показалось странным, что они не украшены никакими драгоценными камнями или металлами. Внимание Стэфана привлекла замочная скважина непривычной формы. Лишь она была украшена драгоценными камнями, и обрамлена формой черепа. Именно в его острозубую пасть нужно было вставить ключ. Была у этой двери еще одна особенность, удивившая Стэфана - она вся пылала синим пламенем, но не сгорала.
        Демон обернулся к Стэфану и указал ему на замок.
        - Но у меня нет ключа. - ответил Стэфан, и ужаснулся тому, каким ревучим и низким стал его голос.
        Демон указал острым пальцем на кинжал, затем снова на дверь.
        - А мой голос? Что с ним? - спросил Стэфан, дивуясь своему демоническому голосу. Прежде Стэфан не стал бы задавать такие вопросы, однако теперь, его рот произносил слова скорее, чем его мозг осмысливал их. Усталость давала о себе знать опрометчивостью.
        Демон ухмыльнулся и вновь указал на дверь. Стэфан вздохнул, и направился к двери. Он медленно вставил кинжал в замочную скважину. Как только он протянул свою руку к двери, его доспехи вспыхнули пламенем, не обжигая его самого. Стэфан обернулся к демону. Его брови вопросительно вскинулись.
        - Если я открою дверь, то выйду из Темного царства? - спросил Стэфан.
        Демон медленно кивнул.
        - И другие обитатели Темного царства тоже будут освобождены?
        Демон вновь кивнул.
        - И другого выхода нет?
        Демон лукаво взглянул на Стэфана, и вновь утвердительно кивнул.
        - Тогда я лучше проведу вечность здесь с тобой и всеми этими чудовищами, но не выпущу эти отродья из Темного царства.
        Демон расплылся в хитрой улыбкой и щелкнул пальцами. Из тоннеля позади демона вылезли тролли и сикомэ: грязные, вонючие, уродливые существа, с кровожадными глазами и острыми зубами. Кто-то волочил за собой ноги, у кого-то не было глаз, носов, у кого-то были зашиты рты или отрублены конечности. Их грязные потные лапы держали оружие - обломки мечей, каменные ножи, топоры, у некоторых были кинжалы, покрытые ржавчиной. Позади толпы шли совсем искалеченные существа, державшие в руках камни, обломки костей и заточеные колья вместо оружия. Стэфан не испытывал к ним страха - лишь отвращение и жалость.
        - Можете растерзать меня, но я не открою эту дверь. - ответил он, вынимая кинжал из скважины.
        Демон подал знак уродливым тварям напасть на Стэфана, но они медлили. Тогда демон сам подошел к нему. Они стояли лицом к лицу со Стэфаном, и демон смотрел прямо в его глаза. В мыслях Стэфана вспыхнула и угасла тревога. Он подавил все чувства, и продолжал удерживать на лице непоколебимый каменный вид. Еще мгновение - и он вонзил бы кинжал демону прямо в сердце, не зная даже, есть ли оно у него или нет. Демон вновь ухмыльнулся и ударил Стэфана. Удар был не сильным, но от него Стэфан вновь впал в забытье.
        Нежный шелковый поцелуй разбудил Стэфана. Он подумал, что Аларет целует его, и на его губах появилась улыбка.
        - Кажется, он просыпается! - захихикал незнакомый женский голос.
        Стэфан почувствовал, как чьи-то руки гладят его волосы. Он раскрыл глаза. Яркий всепоглощающий свет ослепил его на несколько мгновений.
        - Приветствую тебя. - сказал другой незнакомый голос.
        Он лежал на белоснежном широком ложе, усыпанном мягкими пушистыми подушками и цветами, устеленном шелковыми простынями и накрытом золотистым пологом, обвитым зеленым плющом. Возле него на ложе лежала женщина. У нее были длинные и густые рыжие волосы, тонкие брови домиком и глубокие зеленые глаза. Она была почти голой: лишь ее бедра прикрывал клочок ткани. Она гладила Стэфана по волосам, прижимаясь к нему оголенными белоснежными грудями. Ее бедра, обтягуемые нежно-розовоым шелком, были пышными и округлыми, как два месяца. Затем следовал изящный изгиб талии, на которо лежала ладошка молочно-белого цвета с длинными пальчиками. У рыжеволосой незнакомки была длинная шея, а ее огненные волосы, словно колье, ниспадали на ее грудь.
        С другой стороны от Стэфана лежала еще одна девушка. Ее волосы были белоснежными, губы алыми, как свежая клубника. Она слегка улыбнулась Стэфану, когда он посмотрел на нее, и ее губы стали похожи на пухлое сердечко. Они так и манили попробовать их на вкус. На девушке была прозрачная тога, ни капли не скрывавшая ее молодого пышного тела. Закинув одну ногу поверх ноги Стэфана, девушка водила тонким длинным пальчиком по его торсу, в то же время наматывая прядь волос на другой пальчик. Она не смотрел в глаза Стэфану, скорее, она рассматривала его тело.
        - Кто вы такие? - строго спросил он.
        - Неужели ты нас забыл? - удивилась рыжеволосая - Не помнишь моих упоительных ласк?
        Стэфан опешил. Он оглядел себя - не нем не было ничего из одежды, только простынь скрывала его от пояса и ниже.
        - Хочешь, мы напомним тебе? - предложила светловолосая красавица, игриво прикусив нинюю губу Стэфана.
        - Обещаем, в этот раз не быть столь упоительно нежными, чтобы ты смог запомнить наши ласки. - добавила вторая.
        - Или, может быть, ты голоден? - добавила светловолосая.
        Она отклонилась, и позади нее он увидел стол, ломившийся от мяса, фруктов и кувшинов с напитками. Блондинка раскинулась на кровати, сладко потянулась, словно кошка. Ее груди вздымались при каждом вздохе. Она взглянула на Стэфана, уловив его беглый взгляд, провела ладошкой по ложбинке между грудей, а затем положила ладонь на руку Стэфана.
        - Можешь не только смотреть. - улыбнулась она, пододвигая его ладонь ближе к своему телу.
        - Где моя одежда? Где доспехи? - ответил Стэфан, собираясь вставать, но рыжеволосая дева обхватила его за плечи, удерживая на месте.
        - Ты сам ее снял и выбросил прочь, Стэфан. Или ты велишь называть тебя королем? - засмеялась она.
        - Где мой кинжал?
        - Зачем он тебе, если у тебя есть мы? - возразила светловолосая.
        - Кроме Аларет, мне больще никто не нужен. - отрезал Стэфан.
        Рыжеволосая красавица взмахнула рукой, и словно по велению ее желания, за пологом появилась постать. Штора раздвинулась нежными ладонями, и перед ними предстала Аларет. На ее лице сияла шаловливая улыбка. Ее волосы были заплетены золотыми нитями в косы. На шее сверкали длинные цепочки с подвесками из золота и серебра, свисавшие до самого пупка. На ее бедрах висела тонкая красная повязка, практически не прикрывавшая ни единой части ее тела.
        Покачивая бедрами, она подошла ближе к ложу, на котором лежал Стэфан. Словно рысь, играющая с жертвой, Аларет подобралась по кровати к Стэфану. Сев ему на колени, она склонилась над ним, так, что ее горячая грудь касалась его груди. Аларет провела кончиком языка по его губам.
        - Ты хотел меня? - произнесла Аларет.
        По телу Стэфана пробежал мороз. Он смотрел на нее и не мог понять, что в ней было не так. Словно он долгое время не видел ее, и позабыл черты ее внешности и поведения, и теперь не мог вспомнить, так ли было все прежде.
        - А где твой амулет, Аларет? - спросил Стэфан, заметив его отсутствие.
        Она улыбнулась, прикусив нижнюю губку, но легкая растерянность, проскользнувшая на ее лице, не осталась незамеченной Стэфаном. Он с силой оттолкнул ее, и вскочил с ложа, вырываясь из цапких рук девушек.
        На столе, средь напитков и еды, он нашел свой кинжал с черным камнем в навершии. Схватив его, он обернулся к девушкам. Их лица были спокойны, а глаза - холодны.
        - Может быть, ты хочешь выпить вина или сладкого нектара? - предложила Аларет.
        - Нет. - ответил Стэфан - Благодарю.
        - Как мне жаль, милый. Но, настоящая Аларет мертва. Я - то, что осталось от нее после того, как все поглотила тьма.
        - Иди к нам, и попробуй, осталась она все той же Аларет, или, может, стала еще лучше. - сказала рыжеволосая, проводя ладонью по бедру Аларет. Девушки расплылись в приторно-сладкой улыбке.
        - Положи кинжал, и иди к нам, король Стэфан. - сладким голосом произнесла беловолосая девица, - Не стоит нас злить.
        - Если он тебе мешает, - ответил Стэфан, - вырви его у меня из рук.
        Он подошел к ней, и протянул ей кинжал, лежащий на ладони. Она в ужасе отпрянула. Лица красавиц исказились диким страхом, они зашипели, словно дикие кошки.
        - Я хочу уйти отсюда. - сказал Стэфан.
        - Открой дверь, и уйдешь. - сказала Аларет, указав все на тут же пылающую дверь, возникшую по ее велению из белоснежного густого тумана, окутывавшего полог и ложе. - Или, может ты захотел все же остаться с нами?
        - А может, я лучше убью тебя? - яростно произнес он.
        Аларет злобно улыбнулась, взмахнув руками, и все завертелось, закружилось вокруг Стэфана в неистовом вихре, затянутом кровавой пеленой. Он закрыл глаза, и в тот же миг несильный удар свалил его на колени. Ему пришлось стать на четвереньки, чтобы окончательно не потерять равновесие.
        Открыв глаза, он увидел перед собой крошечную девочку. У нее были худенькие, истощавшие ручки, и едва удерживавшие ее тощее тельце, ноги. Она была бледна, а землянисто-зеленое лицо было измазано то ли грязью, то ли засохшей кровью. На ней было порванное старое платье из мешковины. Она молча смотрела на Стэфана, а в ее глазах дрожали слезы. Осмотревшись, Стэфан понял, что вновь находится в пещере Темного царства. На нем были его доспехи, а в руке он держал кинжал.
        - Пожалуйста...помоги мне. - тонким собрывающим голоском произнесла девочка.
        - Кто ты?
        - Я Матильда. - произнесла девочка - Выпусти меня отсюда.
        - Как ты тут оказалась? - удивился Стэфан.
        - Меня продали мои родители.
        - Как они могли это сделать?
        - Они продали меня работорговцу в обмен на то, что он отпустит моего брата. Скоро работорговец понял, что я слишком слаба и больна, и он не сможет продать меня. Тогда он меня убил и проклял, чтобы я не могла переродиться.
        - Зачем же ты хочешь выйти отсюда?
        Девочка заплакала, и не стала отвечать, но взгляда от Стэфана так и не отвела.
        - Убирайся. - твердо произнес Стэфан.
        Он поднялся на ноги, и громко, во весь голос, произнес:
        - Слушайте все! Я не освобожу никого из Темного царства. Не открою ту проклятую дверь, поскольку ни одно существо здесь не достойно быть освобожденным из заключения.
        - Тогда отдай ключ мне. - предложила девочка. Ее голос звучал нежно, с капелькой детской наивности. Ее тощий плаьчик указал на кинжал с черным навершием.
        - Почему кинжал? - удивился Стэфан.
        - Так тебе проще воспринимать его.
        Стэфан взглянул на свой кинжал, вще раз прочел девиз Бессара. Затем крепко сжал рукоять кинжала в своей ладони.
        - Хорошая попытка. - отвтеил он девочке.
        После его слов девочка злобно фыркнула, и растаяла, как туман. К нему подбежал большой черный пес. Его тело состояло из камня, а его глаза горели синим светом. Огромная пасть вся истекала слюной. Между камней в теле пса выглядывали острые черные иглы. А его лапы, хоть и ступали осторожно, были тяжелыми, с острыми когтями.
        Стэфан узнал в нем зверя Грима, о котором говорила Аларет. Пес заглянул в его глаза, и Стэфан услышал, как пес задает ему вопрос, достоин ли он сам выйти из Темного царства.
        Стэфан отрицательно кивнул Гриму.
        - Если я не могу найти отсюда выход, который не выпустит всех демонов в Среднее царство вместе со мной, полагаю, я не заслуживаю быть освобожденным.
        Грим вновь задал Стэфану вопрос: Есть ли что спасать в твоем царстве?
        Стэфан задумался, разбираясь, что же на самом деле важно для него, что он подразумевает, говоря о добре.
        - Я спасаю любовь. Лучшие друзья, детский смех, взгляд любимых глаз. Честь. В конце концов - мою Аларет. Пусть сейчас она потеряет меня, но потом она сможет стать любящей женой и матерью. Передаст своему ребенку свою силу и знания, она будет любить его, пусть меня и не будет с ней. - ответил Стэфан, и почувствовал, как по его щекам текут слезы.
        Грим спросил: Готов ли ты лишиться своих сил? И остаться в Темном царстве на веки?
        Стэфан утвердительно кивнул не раздумывая.
        - Тогда у каждого существа в Темном царстве будет возможность убить тебя. - прозвучал голос пса в голове Стэфана - Ты уверен?
        - И пусть. Так не останется соблазна ни у кого из вас, что я открою дверь. Тогда все закончится.
        Грим велел Стэфану следовать за ним, и направился во тьму. Стэфан последовал за ним, идя на звук его шагов. Стэфан не мог понять, как долго они шли, но знал, что в этот рах они не блуждали по кругу. Шаги Грима стихали, мрак усиливался, словно останавливая и удерживая его. Неожиданно он заметил слабое сияние, и увидел, что навершие его кинжала, заправленного за пояс, мерцает. Он вынул его и вознес над головой, словно путеводный светоч, велев кинжалу: 'веди меня'. Кинжал ярко засиял, ослепляя Стэфана, и стирая мрак. Вспышка белоснежного света ослепила его.
        Когда зрение вернулось к Стэфану, он увидел, что вновь находится в Тронном зале, там, где убил Мэрэдит. В руке он по-прежнему сжимал королевский кинжал. К нему подошла крупная высокая фигура с мечом в руке. Расплывчатая бурая пелена, затмевавшая глаза, мешала как следует рассмотреть все. Мысли расползались, а тело болело так, словно его пинала ногами дюжина солдат. Он не смог рассмотреть, кто стоит над ним, но до боли знакомый голос вернул его в себя.
        Он слышал голос Таурума, он увидел его лицо - нахмуренное, но добродушное. Таурум протянул ему руку, помогая встать. В другой руке он держал Каратель Тельбота. Таурум был цел и невредим, как в день их последней встречи, когда он входил в этот самый зал. Стэфан потер глаза ладонями, и вновь взглянул на стоявшего. Нет, ему не показалось. Это был настоящий Таурум.
        - Ну? - не вытерпел Таурум - Ты так и будешь здесь лежать?
        - Таурум? - произнес Стэфан, еще слабо веря своим глазам.
        - А кто же еще?
        Стэфан сперва осторожно ощупал ладонь Таурума, пока не убедился, что он настоящий. Взяв его за руку, Стэфан поднялся на ноги, затем поднял свой меч, лежавший недалеко от него. Он внимательно осмотрел кинжал - на взгляд совершенно привычный и простой - кинжал был прежним, навершие венчал рубин, лежащий в лапе орла, а на рукояти был высечен девиз Бессара. Лезвие было чисто от крови.
        - Что произошло в Бессаре? - спросил Таурум - Я не помню ни мгновения с того момента, как мы нашли источник. Потом я словно впал в сон, и пришел в себя лишь здесь. Увидел тебя, и еще дриаду, но ее забрали такие же, как она.
        - Ее забрали? - взволновался Стэфан, совсем растерявшись - Куда? Она была жива? Они хоть что-то тебе сказали? - схватив Таурума за плечи, стал допрашивать его Стэфан.
        - Откуда такой интерес, Стэфан? Тебе мало Мэрэдит? - засмеялся Таурум.
        - Мэрэдит - лживая ведьма. Она мертва. Итак, давно забрали дриаду? Куда ее унесли?
        - Не знаю. - вскинул брови Таурум. Его лицо вытянулось от удивления. - По галерее и вниз. Ты объяснишь мне, что происходит?
        - Позднее! - крикнул Стэфан, уже мчась по галерее к лестнице - Оставайся в замке. Я скоро вернусь!
        В замке все было пусто. Ступени были усыпаны мраморными осколками. Следы сапог, оставшиеся на слое пыли, вели к парадному входу замка. Стэфан, подобно ветру, вырвался из замка и понесся к воротам города. Поле битвы было рясно усыпано телами Лесных существ и воинов Черного войска, густо полито кровью и пеплом. Ни одного уцелевшего Лесного существа не осталось - лишь несколько солдат войска Мэрэдит стонало тут и там от полученых ран. Лесной народ унес своих раненых и скрылся в Лесу.
        Стэфан помчался к границе Леса. Лесных существ и след простыл. Он направился вглубь Леса, надеясь найти тропу или тоннель, чтобы пройти к городу дриад, но, сколько бы Стэфан не ходил, сколько бы не блуждал, куда бы не пошел - он возвращался на одно и то же место. Лес не пускал его.
        Стемнело. Потеряв все силы, он сдался. Продолжая питать надежду, все же, король направился к городу. У самой границы Этонна его встретила хранительница. Стэфан не заметил ее, и она неслышно подошла к нему и заговорила с ним. Стэфан невероятно обрадовался этой встрече. Он стал расспрашивать ее об Аларет, умоляя провести его к возлюбленной хотя бы для того, чтобы он увидел ее живой и невредимой. Однако, хранительница отклонила все его просьбы, сообщив лишь, что она жива и цела.
        - Но почему вы не проведете меня к ней? Я выполнил свою задачу! - возразил он, - Я прошу лишь увидеть ту, ради кого я боролся со Злом и ядом.
        - В твоем теле больше нет яда, и течет лишь кровь человек. Потому, наши дороги расходятся здесь. В лес тебе воспрещен вход.
        Она протянула ему что-то в руке. Стэфан подставил ей свою ладонь. Лишь ощутив тяжесть предмета в своей руке, он понял, что это амулет Аларет.
        - Она попросила передать его тебе. Больше он ей не нужен. - объяснила хранительница - Спасибо за твою силу и отвагу. Пускай удача сопутствует тебе.
        - Но...
        - Аларет простилась с тобой. - отрезала хранительница.
        Хранительница исчезла во мраке леса. Поникший и обессиленный, Стэфан побрел в Бессар. Недалеко от леса он встретился со своими подданными, скрывавшимися в Лесу. Заприметив своего короля, люди потянулись к нему на встречу. Стэфана окружил ураган эмоций: они кричали, рыдали, ликовали, радовались и упивались горем. Кто-то благодарил его, кто-то спрашивал позволения вернуться в город, кто-то спрашивал о своих родных, другие хватали его за руки и просил помочь добраться до Бессара, поскольку сам утерял уже все силы. Он взял на руки хрупкую исхудавшую девочку, дрожавшую от холода, и понес ее в город. Его мысли путались, ноги отказывались его слушаться, то и дело, цепляясь за коренья и камни. Он едва помнил, куда бредет и уж совсем не представлял, что ему делать дальше: как вернуть Аларет, отстроить Бессар и защитить свое королевство от голода и нападений врагов. Крепко сжимая в кулаке амулет Аларет, он чувствовал, как в то же время, в его сердце разверзается пропасть - темная, глубокая и холодная. То и дело ему мерещились очертания дриады, прячущейся в зарослях кустарника, за толстым стволом клена, в
толпе женщин. Будь у Стэфана больше сил, он бы опрометью бросился в погоню за миражом. Но он мог лишь сильнее вглядываться в темноту, и разочаровывался каждый раз, когда мираж оказывалсяне тем, чем ему хотелось бы.
        К нему крепче прижалась девочка, и на мгновение он почувствовал, что все не так уж страшно, ведь он все еще способен чувствовать.
        У стен разрушенного города Стэфана ждал Таурум. Он помог Стэфану донести девочку до замка, пока сам Стэфан, едва шевеля ногами, шел следом за ним. Жители принялись искать себе кров в уцелевших домах, а тех, кому не хватило места в хижинах, которых не коснулся ни огонь, ни воины Черного войск, разместили в замке.
        Доставив девочку в дом к ее родителям, Таурум и Стэфан пошли в замок. За ними тянулась вереница из тех, кому негде было пережить грядущую ночь. Оступившись, Стэфан упал на колено, выронив амулет Аларет. Он наклонился, чтобы поднять его, но Таурум поднял его раньше.
        - Что у тебя делает мой амулет. - спросил он.
        - Это не твой. Это амулет моей возлюбленной. - хмуро ответил Стэфан - А твой у меня. Он предавал мне уверенности и сил все это время.
        И Стэфан, сорвав с шеи амулет, отдал его Тауруму. Таурум обменял его на амулет Аларет. На мгновение, перед тем, как взять свой амулет и отдать второй, Таурум задержал в руках оба амулет, пристально глядя на них. Его брови удивленно вздернулись.
        - Он важен для тебя? - Туарум устремил любопытый взгляд на своего друга.
        - Конечно. Он хранит часть ее, как и твой - часть тебя.
        Таурум предпочел воздержаться от распросов и самостоятельно попытаться разобраться в истории. Остаток дороги, ведущей в замок, они прошли молча.
        Когда Стэфан вдоволь напился воды, вылил себе на голову ведро холодной воды из колодца, сбросил тяжелые доспехи и окровавленую одежду, они продолжили разговоры. Они сидели в парадном зале на полу, прислонившись спиной к холодной стене, покрытой сажей. Их мечи лежали рядом с ними у бедра, на полу, по их острым клинкам бегали огненные блики пламени свечей. В зале стоял запах паленого сала из-за дешевых свечей - единственных, которые остались в кладовых. Было немного прохладно и обоих уже клонило в сон.
        - Так ты мне расскажешь, что произошло? Потому что я не способен вообразить себе, как все могло обернуться и закончиться этим. - спросил Таурум,.
        - Да. Но, подожди еще немного. Нужно помочь нашим подданым. А потом - я все тебе расскажу.
        - Хорошо. Тебе нужна помощь?
        - Если не сложно. - ответил Стэфан, протягивая к нему руку. Таурум помог ему встать и дойти до зала, где собрались жители города. Взглянув на Стэфана, Таурум улыбнулся яркой солнечной улыбкой.
        - Что? - удивился Стэфан.
        - Просто, я более не вижу в тебе мальчишку, не знающего, что делать с короной и королевством. Теперь я вижу мужчину, управляющего не только подданными, но и своей судьбой.
        Стэфан грустно улыбнулся в ответ.
        - Жители Бессара! - начал он, обращаясь к толпе - Я прошу вашей помощи выжившим солдатам Черного войска. Они нуждаются в воде и крове.
        - Почему мы должны помогать им? - раздался голос из толпы. Это был высокий мужчина с обвисшим лицом и запавшими глазами. Лохмотья одежды висели на нем, словно на столбе. Его лиуо было чумазым от грязи и пожаров, еще недавно бушевавших в Бессаре. Глаза мужчины были яростными. Не такими, как это бывает, когда весь день все идет наперекосяк, а такими, как при известии о смерти самого родного человека.
        - Потому что они тоже люди, как и мы все. - ответил Стэфан осторожным голосом, стараясь не раздражать высокого мужчину. - Они лишь выполняли приказ, чтобы их самих не убили. Каждый из вас потерял кого-то в этой битве. Но, неужели вы хотели бы, чтобы ваших любимых казнили лишь за то, что они хотят сохранить свою жизнь?
        - Кто же виновен в смерти наших сыновей, мужей и братьев? - ответила из толпы женщина. Стэфан не разглядел, кто это был, но по голосу он понял, что эта женщина могла потерять и мужа и сына.
        - Тельбот! - ответил другой голос из толпы.
        - Нет, не Тельбот. - Стэфан сделал движение рукой, словено разрезал что-то невидимое в воздухе, - Мой дядя, брат короля Осгальда, был подло убит много лет назад. Это коварное существо, отнявшее столько жизней - был самозванец, выведавший все тайны нашего королевства. И он мертв. Убит, самым жестоким образом.
        В толпе раздались ликования. Король понимал, чего хочет его народ.
        - Жестокость не вернет вам любимых. - продолжил он, когда ликования утихли, - Теперь, я прошу вас помочь тем, кто нуждается в помощи. Это не приказ, а моя просьба.
        Толпа немного помешкала, и Стэфан сделался как можно более жалким и умоляющим.
        - Хорошо, мы поможем. - раздалось из толпы.
        - Тогда нужно поспешить. Пока совсем не стало холодно на дворе, нужно внести выживших в замок и перевязать их. А когда закончите, берите все, что вам надо. Завтра, при свете дня, мы посмотрим, осталось ли в кладовых еще зерно. - приободрившись, добавил Стэфан.
        - Стэфан! - позвал его Таурум, после тго, как народ отправился за ранеными - Есть кое-что, что ты должен увидеть.
        Стэфан кивнул, и побрел за Таурумом, попутно рассказывая ему всю историю. Он умолчал о смерти Таурума, поскольку не смог произнести это вслух - умер и восстал из мертвых - но рассказал о дриаде, которую полюбил за ее доброту.
        Стэфан заметил, что они направляются в сокровищницу, и спросил, зачем они идут туда, ведь там, наверняка, пусто. Таурум ухмыльнулся, явно довольный своей прозорливостью. Он отрицательно покачал головой, открыв перед Стэфаном сокровищницу, набитую золотом, украшениями и драгоценными камнями.
        - Должно быть, Мэрэдит собиралась править из Бессара, чтобы причинить мне еще большую боль. - заключил он.
        - Нам хватит этого не только на то, чтобы отстроить стены Бессара, но и на новые укрепления. А еще продовольство и оплата работы кузнецов, что выкуют нам новое оружие.
        - Но ведь все закончено? - произнес Стэфан, чувствуя, как все внутри него скручивается от ужаса, что он забыл о чем-то важном. Пережить подобное вновь для негбыло бы невыносимым и немыслимым.
        - Я расспросил людей. Несколько десятков дикарей мотуг и горцев бежали из Бессара. Зная, в каком состоянии город, они могут вскоре вернуться и напасть вновь. А могут продать эту информацию другим королям, которые тоже не станут промедлять в завоевании новых земель.
        - Тем более, что мы сейчас - как на раскрытой ладони. - заключил Стэфан медленно кивая. Скорее он кивал собственным мыслям, нежели словам друга. Но в любом случае, он был согласен с Таурумом.
        - Скажи, Стэфан... - осторожно спросил Таурум, наблюдая, как глаза его друга то затмеваются, когда он окунается в мысли, то проясняются, когда он возвращался из размышлений - Почему тот амулет, что был у тебя в руке, в точности, как и амулет моей матери? Та девушка, она же дриада, так ведь?
        - Да. Да, она дриада. - неразборчиво ответил Стэфан - Но теперь это уже не важно, Таурум. Пойдем, лучше, где-нибудь найдем уцелевшие покои. Я просто умираю от усталости.
        Таурум нахмурился, но не стал возражать. Он понимал, что у Стэфана был трудный день. Очевидно труднее, чем его.
        - А что ты будешь делать с Карателем? - спросил он подороге в покои придворных.
        - Не знаю. Нужно завтра будет об этом подумать.
        - А мои мечи, должно быть, уже не стоит надеяться вернуть?
        Стэфан печально вздохнул.
        - Эх! Найду новые. - отмахнулся Таурум, похлопав Стэфана по плечу.

        ***
        Новое время года окрасило листву величественных деревьев в золотой цвет. Деревья желтели, сменяя веселый зеленый цвет на мечтательный желтый, алый и бурый. Обмокнув их края в бурую краску, а серединки окрасила в морковный, осень развесила свои акварели на ветвях деревьев. А трава, на которую осени словно не хватило краски, все еще продолжала сочно зеленеть. Листва сменяла свою окраску, но никогда не опадала, вновь зеленея со временем.
        Крепостные стены Бессара были восстановлены, и вновь сверкали ослепительной белизной в лучах теплого осеннего солнца. Дома и улицы отстроены, замок расчищен. Город вновь ожил. Колодцы, засыпанные пеплом воинами Черного войска, были расчищены, в них появилась чистая вода. Замысел Мэрэдит оставил на жизни каждого свой тяжелый отпечаток, но понемногу жизнь Бессара вернулась на круги своя.
        На воротах Бессара были высечены золотыми буквами имена павших героев. Одним из героев упоминалось имя Тельбота, сменившего свое прозвище на Тельбот Бессарский с того самого дня, как Мэрэдит была уничтожена. Каратель был погребен в подземелье замка, чтобы более никто не смог им владеть.
        Стэфан рассудительно правил королевством, но продолжал грустить, пытаясь залатать пропасть в своем сердце. Часто он, отложив все дела, исчезал из замка, и никто подолгу не знал, где он. Таурум скрывал его таинственные исчезновения из замка, пытаясь понять, что происходит с его другом, но не донимая самого Стэфана вопросами. Однако, скрывать таинственные сумасбродные побеги кооля становилось все труднее, и многие слуги замечали неладное с их правителем.
        Стэфан угасал с каждым днем, будто с уходом солнца каждый вечер исчезала и его душа. Ни охота, ни сражения, ни страстные девицы более не приносили ему радости: он более не желал поднимать оружие на беззащитных зверей, а турниры казались ему жестокими, не говоря уже о распутных девицах. Радость и веселье стали непрошеными гостями в замке. Таурум был недоволен происшедшими изменениями в своем друге, и не упускал дня, чтобы не намекнуть ему об этом. Но так же он понимал, что все страдания Стэфана из-за исчезнувшей девушки, и терпеливо ожидал, когда его душевные раны заживут.
        В один из обычных дней житель города достал из колодца русалку. В страхе и удивлении, городские жители решили ее убить, чтобы она не заманила к себе и не убила всех мужчин. Но русалка просила позвать короля Стэфана, пригрозив, что этого требуют Лесные существа, ибо у нее сообщение для короля. Немного посовещавшись, жители Бессара решили не убивать ее, а связать бестию веревками, но короля все-таки позвали. К счастью, Стэфан был в замке.
        Король не заставил себя долго ждать - он примчался, как только услышал о рыжеволосой деве с рыбьим хвостом. Увидев у колодца знакомую русалку Ву, он бросился к ней. Впервые за долгие месяцы, в его глазах заблестела надежда. С мольбой глядя на русалку, он слушал ее слова.
        - Аларет просит тебя явиться. - сказала Ву, поприветствовав Стэфана.
        - Но... Она простилась со мной. Разве это не странно?
        - Аларет не может покинуть Лес, чтобы увидеть тебя. Но ты можешь прийти к ней и забрать ее у хранительницы. Тогда Лес отпустит ее.
        - Стэфан, - вмешался Таурум, терпеливо наблюдавший за ними - не западня ли это? Ты сказал, дриада один раз уже тебя отвергла.
        - Нет, я верю русалке. Аларет незачем подло поступать со мной. Я не верил, что она действительно не хочет меня видеть, и вот - мои подозрения оправдались.
        - Стэфан, у меня нет много времени. - напомнила о себе Ву - Возьми вот это - в нем зелье. Оно позволит тебе пройти в лес незамеченным стражами и поможет найти Аларет. Спеши.
        Сунув в руку Стэфана небольшой пурпурный граненый флакончик, Ву мастерски сбросила все веревки, якобы удерживавшие ее, прыгнула обратно в колодец и исчезла. Таурум переглянулся со Стэфаном.
        - Ты мне расскажешь всю правду. Немедленно. - велел Таурум.
        - О Ву?
        - Нет. Про Аларет. Очевидно, ты мне не все рассказал прошлый раз. - нахмурился Таурум.
        - Ты говоришь с королем, не забыл? - попытался отвертеться Стэфан.
        - Сейчас я говорю с растерянным влюбленным другом. Не более. Итак?
        Они удалились в замок, подальше от любопытных ушей. Прогнав всю стражу и прислугу, они плотно закрыли двери на замок. В отдаленном зале, без лишних свидетелей, Стэфан рассказал Тауруму всю историю об Аларет.
        - Сестра? - спустя долгое молчание произнес Таурум, растеряно и недоумевая глядя на Стэфана. - Моя сестра?
        - Да. Потому, у меня есть вопрос к тебе...
        - Какой может быть вопрос ко мне? Ты что? - ответил Таурум, похлопывая его по плечу.
        - Ты не против?
        - Нет. Я вижу, что ты действительно ее любишь, не то, что Мэрэдит. Потому я не стану больше тебя задерживать. Иди, и верни ее. Если тебе нужна моя помощь - только скажи.
        - Благодарю, друг. Но я сам справлюсь.
        - Иди, и не возвращайся без нее! - засмеялся Таурум, глядя вслед Стэфану, который уже изо всех сил мчался по коридору прочь из замка.
        Схватив меч, Стэфан помчался к Лесу. Легкий ветер холодил его кожу, окрыляя его, и путь до границы леса был пройден в считаные мгновения. Он уже представил, даже почувствовал в своих объятиях Аларет, ощутил аромат ее густых волос, ощутил ее нежную кожу, прикосновение ее чувственных губ. На самой границе леса Стэфан остановился, чтобы принять зелье, которое дала ему русалка Ву. Открыв флакончик, его обоняние сразу же поразил резкий едкий запах жженых перьев и уксуса, но Стэфан, зажав ноздри, выпил его одним глотком. Оно было безвкусным, словно обычная вода. Зелье начало действовать почти сразу, превратив Стэфана в ворона. В этом знакомом обличии он пролетел через Лес, миновав дриад и эльфов часовых, и добрался до города дриад.
        В доме не дереве Аларет не оказалось, в городе Стэфан тоже ее не нашел. Но вместо нее он нашел ханта Тата, который, радостно лая и бежал за ним следом, когда Стэфан вороном пролетал над городом. Решив не тратить время попусту, и не вести за собой ханта, Стэфан затаился в зарослях кустарника, приняв облик человека. Хант подбежал к нему и сел рядом, радостно виляя хвостом. Стэфан дал команду молчать, чтобы Тата своим радостным лаем не привлек к нему нежелательного внимания. Атмосфера в городе была спокойной - дриады вели привычный образ жизни, не опасаясь прихода людей. Однако, по неведомой причине, он решил, что дриады настроены против него враждебно, и не пустят его к Аларет без боя.
        Стэфан насторожено вслушивался в шаги и шорохи, прислушивался к голосам, опасаясь быть раскрытым и изгнанным из Этонна. Но еще страшнее для него было потерять Аларет, и он понимал что это - его единственный и последний шанс. Даже смерть была ему не так страшна, как неудача. Вдруг, Стэфана осенила идея.
        - Тата, отведи меня к Аларет. - повернулся он к ханту, блаженно обнюхивавшему мелкие желтые цветы на кустарнике, в котором они прятались. Хатн навострил уши, затем взглянул на Стэфана, словно пытался вспомнить его. Немного подумав, хант понял его просьбу, кивнул головой, словно человек, и повел Стэфана потайными тропами через кустарники и густые заросли, к храму.
        - Она там, в храме? - удивился Стэфан.
        Тата вновь кивнул и лег на землю, ожидая новой команды Стэфана и довольно матыляя хвостом.
        Стэфан пролез через кустарники ничком, обогнув храм, и вошел в него. Аларет сидела в храме у статуи богини, молитвенно сложив вместе ладони и опустив к ладоням голову. Ее глаза были закрыты, ее губы крепко сжались. На ней была желтая, словно цыпленок, рубашка и длинная юбка из красной травы. Ее длинные волосы спадали до земли, касаясь кончиками холодного мраморного пола.В волосах было заплетено несколько косичек, замысловато сплетеных между собой.
        - Аларет. - тихо позвал ее Стэфан.
        Она обернулась, и ее лицо засияло улыбкой. Подхватившись на ноги, она подбежала к Стэфану, и бросилась ему на шею, обнимая и целуя его. Дриада ожидала его.
        - Аларет, ты в порядке?
        - А что со мной станет! - улыбнулась она. - Мэрэдит поставила пару синяков, но не более. Уже все прошло.
        - Тогда нам пора бежать.
        - Зачем? - искренне удивилась она. Девушка провела ладонью по лицу короля, и немного нахмурилась. - Ты истощал, Стэфан. Ты болен?
        - Нет, нет. Но, Ву сказала мне, что нужно спешить к тебе на помощь. Я подумал, что ты в опасности.
        - О, да, она иногда ведет себя крайне драматично. Любит преувеличивать. - закивала Аларет, весело улыбаясь.
        - То есть я зря скрывался, тайком крался в город и боялся, что меня обнаружат?
        - Выходит, что так. - вновь улыбнулась Аларет. На ее лице отразилась неловкое смущение.
        - А что же было тогда во флаконе, который она дала мне?
        - Вода с жертвенного камня, помнишь, которая осуществляет загаданое. Твой помысел был чист, и твое пожелание осуществилось.
        - Но, я совсем ничего не понимаю. Почему тогда хранительница сказала, что ты не хочешь меня видеть, и воспретила более пытаться тебя отыскать. Аларет пожала плечами.
        - Это было испытание. - раздался за его спиной голос хранительницы.
        - Испытание? - переспросил Стэфан.
        Хранительница улыбнулась, как старая мудрая женщина, услышавшая совсем наивный вопрос своего внука. Когда они присели у очага, она все объяснила. Хранительница придумала испытание, которое было назначено их чувствам - чтобы проверить их истинность.
        - Ты полюбил Аларет за то, что она была добра к тебе. Но, когда ты вернул свое королевство, я должна была проверить, не пропадет ли твоя страсть к ней.
        - Вы сомневались в моих намереньях? - возмутился Стэфан, чувствя себя оскорбленным.
        - Что сильнее: росток или столетний дуб?
        - Дуб. - недоумеввая ответил Стэфан.
        - А что будет надежнее: старинный мост, пусть он уже не такой чопорный и миловидный, но испытанный временем и тысячами колесниц, или новенький каменный мост, холенный и чистый, но пока не простояыший еще и года?
        - Я понимаю, к чему вы клоните. - кивнул Стэфан. Он взглянул на Аларет и взял ее за руку.
        - Любовь куется и закаляется временем. Твои чувства должны быть нерушимыми и крепче гор. Забрав ее у Леса, она уже не сможет вернуться обратно. - произнесла хранительница.
        - Я должен просить у вас ее руки?
        - Ничего ты не должен никому. Ты даешь клятву только ей, что вечно, до последнего удара сердца все твои поступки и помыслы будут чисты во имя блага Аларет. Ты клянешься себе, и эта клятва нерушима, пока ты жив. Ты должен делать ее счастливой, даже если это несет несчастье тебе. Она станет поступать так же во имя любви к тебе.
        - Я готов. Я уверен, что бы ни стало, я сделаю все для Аларет. Ведь это и есть любовь.
        - Хорошо. Я верю тебе, Стэфан.
        - Я могу взять Аларет в жёны? И могу увести ее в свой мир?
        - Если она того желает. - ответила хранительница - Аларет вольна жить в том мире, в котором захочет.
        Стэфан опустился на одно колено перед Аларет и задал главный вопрос, давно таившийся в его сердце. Аларет вся зарделась, а рисунки на ее теле вновь ярко засияли. Она утвердительно кивнула. Подхватив ее на руки, Стэфан обнял ее. Она весело и звонко засмеялась. Хранительница благословила их, и, попрощавшись с ней, они вышли из храма. Держась за руки, они быстро пришли к дому Аларет.
        - Твои воспоминания дороги тебе, как и ты для меня. Забирай все, что хочешь, потому что больше я никогда не выпущу тебя из своих объятий и не отпущу. Я помогу тебе донести все, что пожелаешь!
        Аларет быстро собрала свои вещи - их было не много. В свою дорожную сумку она сложила рукописи отца, несколько охапок бус, немного одежды и деревянную игрушку.
        - Эту игрушка мне сделал отец незадолго до своей смерти. - сказала Аларет, бережно держа ее в руках.
        - Я понимаю тебя.
        Вспомнив об амулете Аларет, Стэфан снял его с шеи, и вернул его девушке.
        - А где твой? Или ты оставил эти воспоминания позади?
        Аларет нахмурилась, и на ее лбу образовались две крошечные неглубокие морщинки. Она надула губки и устремила колкий взгляд на Стэфана.
        - Нет. Амулет я вернул его законному владельцу. - расплылся в улыбке король. Аларет удивленно взглянула на него. На ее губах застыл вопрос.
        - Второй амулет у Таурума. Это будет проще показать, чем рассказать. - пояснил Стэфан, отмахиваясь.
        - У Таурума? Я не ослышалась? - дриада нахмурилась еще сильнее.
        - Ага. Но он не знает, что был мертв. - Стэфан сжал губы так, что они почти исчезли с его лица. Аларет догадалась, что этот неловкий разговор лучше оставить на потом.
        На этой самой неловкой ноте, они покинули город дриад и направились по Лесу. Она шла, бросая прощальные взгляды на знакомые места. В ее глазах Стэфан видел грусть. В то же время в них мерцал интерес и трепет перед новой жизнью и неведомым миром. Для девушки начиналось новое приключение длиною в жизнь.
        - Если хочешь, мы не будем уходить из Лесу. Останемся здесь. - сказал Стэфан. Он остановился, взял Аларет за руки, зашлянул в ее глаза. Она улыбнулась ласковой улыбкой, словно первое весеннее солнце после долгой весны касалось бледной кожи.
        - Наоборот, я очень хочу этого. Столько нового, захватывающего ждет меня в том мире, и ты мне сможешь рассказать о нем, правда же? - спросила Аларет, с надеждой глядя на него. - Я взяла рукописи - думаю, так мне будет понятнее. Но там отнюдь не все. А как быть хорошей женой короля там и вовсе не написано.
        Стэфан задумался, насколько он сам хорошо знает свой мир. Поразительно, но он никогда не задумывался о столь простой вещи.
        - Ты действительно хочешь этого? - ответил он.
        - Да! Здесь прошла моя жизнь, и эти места дороги моему сердцу. Но я уже выросла, и готова идти дальше. Я готова идти с тобой. А ты? Ты готов забрать меня?
        Стэфан наигранно нахмурился, делая вид, что сомневается. Аларет замахнулась, чтобы отвесить ему подзатыльник, но расхохоталась раньше времени. Стэфан привлек ее к себе. На его губах горела восторженая улыбка.
        - Да. С первых минут расставания я жалел, что упустил тебя, и каждое мгновение я мечтал, как вновь обрету тебя, и уже никогда не отпущу. Слышишь? Никогда. - произнес он.
        Они продолжали путь, и через время Аларет услышала быстро приближающиеся шаги. Чем ближе они становились, тем отчетливее было тяжелое сопящее дыхание приближаюшегося. Стэфан насторожился, положив руку на эфес меча. Аларет приостановила его, положив свою ладонь поверх руки Стэфана, не позволив ему вынуть меч из ножен. Когда шаги стали совсем близко, она опустилась на колено, и через короткое время из зарослей выбежал хант Тата. Он бросился в объятия Аларет, принявшись облизывать ее лицо и руки. Аларет звонко смеялась, отбиваясь от ханта, и не удержавшись, упал на траву. Хатн радостно залаял. Глядя на них, Стэфан не чувствовал себя лишним, он чувствовал, что у него появляется настоящая семья, та, о которой рассказывала его мать, и о которой он мечтал в своих тайных сокровенных мечтах. Он видел, как его жизнь наполняется радостью. Те, кто окружали его теперь - делали его счастливым, словно наполняя солнцем его самого. После долгих скулений и уговоров Аларет, было решено забрать ханта в Бессар.
        У ворот Бессара, готовясь к выходу, стоял Таурум с несколькими мужчинами, одетыми в доспехи. В их руках было оружие и факелы. Обеспокоеный, Стэфан поспешил к ним, но быстро понял, что Таурум собрал отряд ему на подмогу.
        - Ты собрался в поход? - засмеялся Стэфан, подходя к Тауруму.
        - Нет, собираюсь тебе на помощь. - ответил Таурум.
        Стэфан подал Аларет знак, что все в порядке и она смело может подходить. Увидев ее, Таурум растерялся, и Стэфан прочитал это в его глазах, бегавших с него на Аларет, и на воинов.
        - Это он? - театральным шепотом спросила Аларет, подойдя к Стэфану - У него амулет...
        Стэфан кивнул. Таурм пристально рассматривал дриаду. Аларет смутилась, но Стэфан ее приободрил.
        - Таурум, не вежливо со стороны герцога Бессарского рассматривать гостью из Леса.
        Аларет собралась с духом, и подошла к нему ближе.
        - Аларет. - представилась она.
        - Таурум. - ответил он, покосившись на Стэфана - Ты...
        - Дриада? - опередила его Аларет.
        Он растеряно кивнул.
        - Да. Частично. - засмеялась Аларет, и достала амулет из-за воротника рубашки.
        Таурум кивнул, приветственно протянул ей руку, а когда она пожала ее, обнял ее. Аларет была удивлена и поражена столь теплому приему, и поспешила обнять его в ответ. Обернувшись на Стэфана, она увидела, как ярко сияет на его лицо улыбка.
        - Не стану врать, это странно. Но я всегда просил у родителей брата или сестру. - заметил Таурум, задумчиво взъерошивая свои волосы на затылке.
        - Мне кажется, что я тебя знаю всю жизнь. Стэфан столько рассказывал о тебе! И все же, я хотела бы узнать тебя лучше.
        - Не могу ничего обещать, но буду очень стараться. - лучезарно улыбнулся Таурум.
        - И как мы его теперь будем делить? - засмеялась Аларет, указывая на Стэфана.
        - Что-то придумаем. - в ответ засмеялся Таурум.
        Никто из жителей Бессара не удивился, когда король представил им новую королеву, принадлежавшую к Лесному народу, а не к людям. Они помнили о помощи Лесных существ в борьбе с Мэрэдит, и считали, что король Стэфан обязан им своей жизнью. Именно выполнением долга горожане посчитали свадьбу Аларет и Стэфана. Никто не мог и представить, и не поверил бы, что возможно найти истинную любовь, вдохновляющую, окрыляющую, восхищающую, любовь, побуждающую жить и мечтать. И лишь один человек знал и понимал истинность их счастья.
        Бессар розростался и процветал. Все больше путников находили свой дом в белоснежных стенаг королевства, где правит любовь и уважение. Бессар превратился не просто в крепость, а в самое большое королевство Среднего царства, простояв тысячи лет. Но ведь иначе и быть не могло: ведь то, что построено с благой целью, взрощено любовью и подпитано счастьем, обречено стать вечным и войти в легенды.
        * * *
        Однажды, много лет спустя, глядя на седовласого Таурума, наблюдавшего со своего балкона за нежной заботой Стэфана об Аларет, прогуливавшимися в окружении своих детей в саду замка, бывший служка в замковой кухне, дослужившийся до поста дворецкого, осторожно, но с неудержимым интересом, спросил герцога, почему он всю жизнь наблюдал за тем, как растет и цветет любовь короля и королевы, но сам никогда не искал свою любовь.
        - Кайл, - ответил Таурум, взглянув на него, словно отец на сына - кто-то создан для того, чтобы вдохновлять, нести свет, и когда все погружается во мрак, отдавать всего себя ради возвращения той искры, которая снова зажжет свет. Это 'светлячок', если угодно, ведущий толпу сквозь мрак к свету. А есть те, кто лишь помогает нести этот свет, поддерживают и лелеют его, когда светлячки уже готовы упасть. Ведь эти светлячки, как вспышки - загорелись, и угасли навек. И ищи потом другого 'светлячка'... А те, вторые, защитники и хранители, берегут их от сгорания и превращения в уголь, который развеет ветер по пустоши. Понимаешь?
        - Как вы поняли, что король Стэфан это тот, кто несет свет?
        - Еще в детстве. Когда умерла моя мать, он понял мою печаль, отбросил все, и принялся делать то, что меня успокоит. Мое горе он принял как собственное. И я не один раз видел в нем эту способность - сопереживать другим, отдавая всего себя.
        - Но, неужели вы сами никогда не мечтали о такой любви? - спросил Кайл, почувствовав себя увереннее от такой откровенности.
        - Мечтал? Нет, это не обо мне. - отмахнулся с усмешкой герцог - Моя задача иная. И мне много не надо: вино и веселье - в молодости, и вино и покой - в старости. А остальное - это уже не моя история, ведь я вечный хранитель. Я могу лишь поддержать того, кто несет свет на пути в борьбе с мраком, но не нести его сам. - ответил Таурум, продолжая наблюдать за Стэфаном и Аларет.
        - А семья? Вы не женились, лишь взяли под покровительство одного юного служку из замковой кухни? - продолжил Кайл - Не лучше было завести собственных детей?
        - Дети - не собака, чтобы их заводить. Да и о собаке надо заботиться. А в том служке, под чумазым лицом и волосами, цвета зрелой пшеницы, я разглядел острый ум и неординарную любознательность. Но это уже совершенно другой вопрос. - ответил Таурум. Он обернулся к Кайлу и улыбнулся ему так, как улыбается старый мастер молодому ученику.