Вячеслав Юрьевич Денисов
        Дежурные сутки
        "Таможня дает добро": Эксмо; Москва; 2001 - Вячеслав Денисов
        ДЕЖУРНЫЕ СУТКИ
        Глава 1
        Кравцов осчастливил райотдел своим своевременным прибытием в крайне отвратительном расположении духа. Материалов по территории скопилось великое
        множество, на сегодня еще три дня назад были вызваны люди, а вчера, в семь
        вечера, Лоскутов сообщил Кравцову, что тот заступает дежурным опером на
        сутки. Причиной тому был факт острого хронического колита у Стеблова.
        Чтобы было понятно, Лоскутов - начальник уголовного розыска райотдела.
        Стеблов - опер. Он-то и должен был заступать сегодня на дежурство. Но, как
        правило, именно в эти периоды у Стеблова начинались обострения. Поэтому
        перст начальника, изобразив в воздухе параболу перед сидящими на совещании
        оперативниками, остановился на Кравцове.
        Кравцов упираться не стал по нескольким причинам. Во-первых, он всегда
        стойко переносил все тяготы и лишения милицейской службы. Надо, значит,
        надо. Во-вторых, он работал опером в отделе уже восемь лет, три последних года из которых - старшим опером. Лоскутов пришел работать в милицию немного
        попозже - полтора года назад. Через полгода стал замом начальника УР, еще
        через полгода - начальником. Такую стремительную карьеру, очевидно, можно
        объяснить генами двадцатишестилетнего Лоскутова. Все в его роду были
        милиционерами и организаторами, поэтому младенец Вадик Лоскутов навыки
        оперативной и организационной работы впитывал с молоком матери. Его дедушка
        был секретарем обкома партии, а папа до сих пор работал начальником
        Областного ГУВД. Так что, скорее всего, это наследственность. Гены.... Но весь юмор заключался в том, что, придя в райотдел, он был направлен стажером
        на воспитание к Кравцову как к самому опытному сыщику во всем управлении.
        Матерый волчара Марк Кравцов в первый же день совместной деятельности по
        пресечению правонарушений на закрепленной территории понял, что
        наследственность Лоскутова не имеет ничего общего с проведением
        оперативно-розыскных мероприятий. Вадик был туп, как обух топора,
        потерянного в лесу пьяным дровосеком. Когда нужно было аккуратно выведать у
        бабушки на лавочке про соседей, живущих напротив, Вадик представлялся милиционером, когда они "пасли" подозреваемого, то Вадик, следуя рядом с ним
        в автобусе, показывал контролеру служебное удостоверение, после чего можно
        было спокойно выходить на следующей остановке и, несолоно хлебавши, идти в
        отдел.
        А чего стоил этот исторический поквартирный обход жильцов дома, рядом с
        которым обнаружили части расчлененного человеческого тела? Нужно было
        сделать-то всего ничего. Обойти все квартиры и, не вызывая беспокойства у
        жителей, выведать, все ли дома, не пропадал ли кто в ближайшее время. И совсем никто не заставлял милиционера Лоскутова сообщать о подробностях. Но,
        несмотря ни на что, принцип обязательного информирования он ставил во главу
        угла. В первую же посещенную Вадиком квартиру пришлось в срочном порядке
        вызывать карету "Скорой помощи". Себя очень плохо почувствовала без
        кислородной подушки хозяйка. Причиной тому стал вопрос будущего начальника
        уголовного розыска- "У вас все дома? А то мы тут нашли рядом с домом
        отрубленную голову и кисти рук". У хозяйки еще не пришел с работы муж...
        Вырубив таким образом полдома, Вадик доложил куратору Кравцову, что у него
        есть версии по четырнадцати квартирам. После этого Кравцов плюнул, привел
        Лоскутова в отдел, посадил за стол и бухнул перед ним метровую по высоте
        стопку оперативно-поисковых дел десятилетней давности.
        - Сиди и заполняй дела. Все образцы непосредственно в самих делах. Пиши,
        мол, по данному факту отработаны те-то и те-то, в ходе проведенных
        мероприятий положительных результатов не достигнуто... Типа отработка
        фигурантов по данному преступлению продолжается. Фамилии жуликов бери любые
        из моего журнала на столе. Только не нужно, скажем, по грабежу стиральной
        машины "отрабатывать" питерских положенцев.
        - Но это же подлог... - возмутился Вадик.
        - Это ты здесь - подлог. Сиди и учись с бумагами работать... И Вадик добросовестно исписал за два месяца три стержня шариковой авторучки,
        выводя на стандартных листах:
        "Работая по факту разбойного нападения 18.09.93 г. на квартиру 7 дома 19 по ул. Мичурина, в ходе которого неустановленные преступники завладели утюгом и
        продуктами питания, мною был отработан на причастность к данному
        преступлению..." Далее шли установочные данные "отработанного", который об
        этом - ни ухом ни рылом, и в конце сообщалось, что отработан был зря. Ну и,
        конечно, что работа в данном направлении продолжает кипеть. После завершения Вадиком этой титанической работы, раздобревший Кравцов взял
        с собой Лоскутова на задержание воришки. В адресе, кроме воришки, находился
        еще и осведомитель Кравцова, который по легенде должен был там оказаться
        совершенно случайно. Когда зашли в квартиру, Вадик, обладающий незаурядной
        памятью, тут же ткнул пальцем в осведомителя и воскликнул:
        - Во! Марк Иваныч! Этот козел ведь только два часа назад с тобой в кабинете
        разговаривал!
        В результате этого "своевременного" воспоминания Лоскутова осведомителя
        пришлось до самого суда воришки четыре месяца прятать на "кукушке" в
        соседнем районе, а потом отправлять на ПМЖ к матери-старухе в Рязань.
        Разъяренный потерей агента и тупостью Лоскутова, Кравцов ворвался в кабинет
        начальника РОВД Емельянова и двадцать минут орал, что если он, Кравцов,
        Емельянову чем-то не подходит, то не нужно ему делать такие гнусные
        "подставы" с подобными стажерами, а просто попросить, и он, Кравцов, сам
        уйдет в другой РОВД. Емельянов сначала ничего не понимал, а когда понял,
        немного покряхтел, повертел в руках очки и успокоил опера тем, что попросил
        подождать еще месяц. После этого Лоскутов уйдет на самостоятельную работу.
        Ну и объяснил, чей он сын. На Кравцова это не возымело должного действия.
        - Да мне по хер, чей он сын! Хоть президента Ботсваны! Этот тукан работу
        всего отдела за неделю развалит!
        В душе Емельянов был полностью согласен с Кравцовым, но до пенсии ему оставалось пять месяцев, и он хотел этот срок "добить", не выходя на ковер к
        Лоскутову-старшему. Подполковник, как мог, успокоил капитана и выпроводил
        восвояси.
        Кравцов зашел в кабинет, достал шестнадцать листов формата А4 и положил их
        перед Лоскутовым-младшим.
        - Вадик, у нас нет в кабинете карты обслуживаемой территории. Берешь листы,
        склеиваешь и в масштабе один к тысяче вычерчиваешь план местности. Каждый
        дом, каждый куст, каждая урна должны быть отражены! Я понимаю, что задание
        ответственное, но не все же тебе пустяками заниматься...
        На это ушла неделя. Еще день Кравцов выиграл, когда Лоскутов выполнял
        задание по вычерчиванию на своем детище "маршрута наиболее удачливого
        движения сотрудника уголовного розыска по обслуживаемой им территории".
        Автором задания был, разумеется, Марк.
        Наконец старший опер дождался того момента, когда Лоскутов "вышел на
        самостоятельную работу". Поскольку Вадик так и остался в кабинете Кравцова,
        то последний понял, что его положение только усугубилось. Новоиспеченный
        оперативник сразу принял новую должность и при этом даже как-то
        "распушился". Он стал давать Кравцову советы, делать замечания по поводу
        курения в кабинете и беспорядка на столе старшего опера. Сам же в течение
        пяти дней каждое утро выдергивал из адреса какого-то деда и "колол" его на предмет кражи кольца с сапфиром у жены. Бабуля заявила кражу, не подозревая,
        чем это закончится. Даже когда она стала на третий день приходить к
        Лоскутову и убеждать того в том, что ее дед здесь ни при чем, тот оставался
        непоколебим и продолжал парить старого в камере. На пятый день, чувствуя,
        что у него разламывается голова от бреда, который нес Лоскутов, Кравцов сам
        пошел по тому адресу. Выяснив, что кражу совершила молодая соседка,
        приходившая к "дедам" позвонить маме в Саратов, Марк привел саратовскую
        молодуху к Лоскутову и вместе с кольцом сдал ее начинающему оперативнику.
        Раскрытие он подарил Вадику, и это было первое и последнее преступление,
        зарегистрированное на имя Лоскутова в должности оперуполномоченного
        уголовного розыска. Потом Марк пошел к Емельянову и попросил пересадить соседа в другой кабинет.
        Тот не пересадил. Но через три месяца все произошло само собой.
        Перспективного сына начальника областного ГУВД поместили в кресло
        заместителя начальника уголовного розыска. Ума и опыта от этих манипуляций
        Лоскутов не приобрел, зато уверился в правоте каждого своего действия и
        выработал в себе, как он называл это, "организаторские способности и
        принципиальность". Коллеги по работе это же самое именовали "мудачеством".
        Лоскутов Вадим стал, пользуясь своей феноменальной памятью, припоминать
        Кравцову и оперативно-поисковые дела, и "наиболее удачливые маршруты" на
        карте, да и саму карту. Ситуация еще больше стала напоминать откровенную
        месть, когда молодой зам, пользуясь благодушием нового начальника отдела,
        пересел в отдельный кабинет начальника УР. Дело было в том, что отношение к
        Лоскутову было одинаково хорошим что у старого начальника, что у нового,
        только по разным причинам. Если первому пора было мягко уйти на пенсию, то
        второму до пенсии было очень далеко.
        Отныне все "дыры" в суточных дежурствах "затыкались" старшим опером
        Кравцовым. Если кого и хвалили на совещаниях, то только не его, хотя треть
        всех раскрытий в отдел приносил именно он. Если кому-то выписывалась под
        праздник премия, то, соответственно, не ему. Сам же Лоскутов за хорошую
        работу был премирован поездкой в Анталию и ничуть от этого не переживал. Привычка приписывать чужие раскрытия своей известной во всей области фамилии
        приняла состояние константы.
        А Кравцов считал зазорным для себя "бодаться" с Лоскутовым и пытаться в
        чем-то его переубеждать. Ах, мы сегодня, оказывается, дежурный опер? Ну что
        же, отдежурим. Он, как никто, лучше знал способности начальника УР, поэтому ко всему относился не без известной доли иронии. Именно поэтому, когда перст
        Лоскутова остановился на нем, у него, как принято выражаться в вестернах,
        "не дрогнул ни единый мускул на мужественном лице". Надо, значит, надо. В
        четвертый раз за последний месяц, правда, но если надо! Если больше некому
        из восьми оперов, сидящих рядом.
        - Вадим Андреевич... - неожиданно обратился к начальнику, который не любил,
        чтобы его перебивали, Генка Дробыш, из кабинета напротив. - А что это
        Кравцов у нас зачастил? У меня вот, к примеру, никаких дел особых нет. Как
        это ни покажется странным... Ну нет, и все. Творческий застой. Я бы мог
        отдежурить.
        - Дробыш, действительно странно, что у вас нет никаких дел. Настоящему
        сыскарю обычно времени не хватает, а у вас дел нет. И зачем вы меня
        перебиваете? Я на этот счет распоряжений не давал.
        Гена пришел в райотдел вместе с Кравцовым, и уже восемь лет они по-хорошему
        дружили. Он работал опером по линии малолеток и отличался неформальным
        подходом к делу. При желании мог любую трагедию превратить в фарс и
        наоборот. Малолетние наркоманы старались держаться от него подальше, так
        как, если они ему попадались с необоснованно находящейся у них крупной
        суммой денег, понятно для чего предназначавшейся, он не изводил им и себе
        душу нудными расспросами- "где собрались брать?", "с кем собрались колоться и в чьей хате?". Он просто брал их за шиворот и вел в ближайший коммерческий
        киоск или магазин. Там он на все наркоманские деньги, а это от двухсот
        рублей и больше, покупал карамель "чупа-чупс" и торжественно вручал
        оставшимся без дозы малолетним пакостникам. На их крики: "Мама на хлеб и
        сметану дала" - он веско предлагал передать маме, чтобы та пришла завтра к
        нему в кабинет, где он отдаст ей потраченные на сладкое деньги. За восемь
        лет не пришла еще ни одна.
        Еще он любил приводить из подвалов маленьких преступников в кабинет, где
        рассаживал их по стульям и вручал одному из них истрепавшуюся за годы книжку. Когда через четыре часа коллективного слушания "Мастера и Маргариты" не привыкшие к таким пыткам мозги шести- и семиклассников начинали закипать,
        а их обладатели буквально дурели на глазах, оперативник Дробыш прекращал булгаковские чтения и начинал их ласково расспрашивать. Однажды после жалобы
        в прокуратуру мамы одного из малолеток по поводу издевательств, чинимых
        милиционером Дробышом над детьми, в кабинет к Дробышу для отбора объяснения
        прибыл сам помощник прокурора по надзору за милицией. Зайдя в кабинет к оперу, он обалдел. В кабинете Геннадия сидело около двенадцати подростков из
        неблагополучных семей и один из них, стоя лицом к "группе", пересказывал
        процесс кончины Берлиоза. От Дробыша отвязались и уже не трогали. Некоторые
        полагали, что у него были "не все дома". Однако "дома" у Гены как раз были
        все, о чем говорила сухая официальная статистика. Подсчет карточек на раскрытые преступления постоянно выводил его на второе место после Кравцова.
        - Я просто не понимаю, как опер может так говорить?
        - О чем, Вадим Андреевич?
        - Вместо того чтобы заниматься делами, пытаться от них уходить на суточное
        дежурство.
        - Так ведь не корысти ради, а пользы для...
        - Я, конечно, понимаю, что на дежурстве - лафа. Катайся себе в "уазике" да
        катайся. А вот чтоб ножками по территории да головой еще поработать...
        - А вы сами-то, гражданин начальник, - не выдержал самый старый из оперов -
        Максимыч, - дежурили хоть раз? Что-то я не припомню. Старый стал, память
        хиреет...
        - Представьте себе, - вспылил Лоскутов, лицо которого и бордовая рубашка
        Максимыча стали одного цвета, - дежурил!
        - А, ну да, - согласился Максимыч. - Я вспомнил. В прошлом году. В группе
        следователя Ширёва. Вспомнил, извините. Погорячился.
        Опера, давя улыбку, опустили головы. Максимыч действительно погорячился,
        сетуя на свою память. Это был сыщик, запоминающий цвет, вкус, запах, голос,
        лица, адреса и фамилии на всю жизнь, всего один раз уловив их одним из органов чувств. Он, подумав минуту, мог легко сказать, что делал в этот день
        и в этот час год назад. А в тот эпохальный для Лоскутова вечер он подменил
        оперативного дежурного. У того рожала жена, а он клятвенно обещал супруге
        присутствовать при родах. Так они порешили... А он пообещал и заступил на сутки. Так всегда получается. В итоге его все равно не пустили к роженице, а
        ветеран МВД Максимыч взвалил на себя бремя оперативного дежурного по РОВД.
        Оперативная группа в те сутки баловала глаз подбором участников. Максимыч,
        когда узнал, с кем ему придется нести службу до утра, постарел еще лет на
        десять. Дежурным опером был Вадик Лоскутов, следователем - Дима Ширёв,
        участковым - Саша Лукьянчик. Если Лоскутов просто не знал, что нужно делать и в какой последовательности,
        то Ширёв, вдобавок к этому, еще и писал с ошибками. Кроме того, он имел
        достаточно отдаленное от идеала понимание того, как заполняются официальные
        документы. Он мог запросто постановление на обыск назвать "ордером", объявить подозреваемому, что он его арестовал, хотя в ста случаях из ста эту
        миссию выполняет прокурор, и многое другое. А его выражения в протоколах
        допросов, наподобие "забежал за гаражи поссать" или "изнасилил ее в
        извращенческой позе" приводили в восторг все того же прокурора и кураторов
        из городского УВД. А Саша Лукьянчик прославился тем, что однажды в кабинет к еще не ушедшему на заслуженный отдых Емельянову пришла до безобразия испитая бомжиха и принесла
        милицейскую фуражку. - Вот, возьмите, у нас в гостях вчера ваш милиционер был. Хорошенький такой.
        Фуражечку забыл.
        На тулье было аккуратно выведено - "Лукьянчик". Обычно человек в форме
        никогда не забудет головной убор, выходя на улицу. Если он, конечно, в
        нормальном состоянии. Сделала доброе дело, падла... Любил он "поддать",
        любил, чего уж там...
        Около часа ночи сей коллектив под предводительством Ширёва прибыл в один из домов по улице Бурбулиса на квартирный разбой. Заявка поступила Максимычу от
        соседей. Вот тут-то все и началось.
        Проблема первая. Потерпевшие - вьетнамцы, не представляющие, как звучит
        местоимение "я" по-русски.
        Проблема вторая. Их пятнадцать человек в двухкомнатной квартире.
        Проблема третья, она же последняя. Они все, не замолкая ни на секунду, как
        чайки над косяком рыбы, кричат, и, что совершенно очевидно, каждый о своём.
        Попытки успокоить их и призвать к порядку привели к тому, что они взяли на тон повыше и закричали еще быстрее. Лоскутов и Ширёв боролись со стихией еще
        минут пять, пока наблюдавшему за всем этим водителю Леше это не надоело и он, оттолкнув Ширёва, вышел на середину комнаты. Достав табельный "макаров",
        он передернул затвор и недвусмысленно посмотрел на орущих вьетнамских братьев. Те хором издали последний визг, обозначающий дикий ужас, и упали на
        пол к батарее. Наступила тишина.
        - Раньше я осуждал американцев, а сейчас понимаю, - произнес Леша и
        отправился спать в машину. Допрос на ломаном английском Лоскутова и полностью сломанном немецком Ширёва
        продолжался уже час. Там, где не доставало для объяснения слов, шли в ход
        жесты. Так, наверное, выглядел разговор капитана Кука с туземцами Тасмании
        после его вопроса. "Где взять воды?"
        В итоге родился протокол о разбое в квартире вьетнамского гражданина Хо Лю Люка. В результате разбоя якобы были похищены телевизор и музыкальный центр.
        Логично рассудив, допрос потерпевших отложили до утра, когда прибудет вызванный штатный переводчик. Ничего не подозревающий Максимыч добросовестно
        зарегистрировал преступление в книге учета преступлений, а "группа Ширёва"
        произвела поквартирный обход дома в два часа ночи.
        Прибывший утром переводчик, перекинувшись с азиатами о чем-то своем, всем
        объяснил, что сегодня ночью вьетнамские товарищи праздновали день рождения
        своего коллеги по торговле. Конечно, маленько шумели. Потом приехали милиционеры и испортили весь праздник. Двое все время говорили на непонятном
        языке и что-то записывали, а третий достал пистолет и хотел стрелять. Они
        честные мирные люди и боятся насилия. Попросили больше не приезжать и не
        пугать их.
        Максимыч на старости лет получил от начальства пистон за лоховской
        поступок - регистрацию непроверенного сообщения о совершенном преступлении.
        Он и так ничего не забывал, а помнить это сам бог велел.
        - Не нужно здесь устраивать цирк, товарищи офицеры. А здесь, между прочим,
        все - офицеры. - Напоминание Максимыча о том самом неудачном дежурстве
        окончательно испортило настроение Лоскутову. - Одному, понимаете, заняться
        нечем, на дежурство просится. Другой - на память жалуется. Не туда едем...
        - Эт точно, - подтвердил Максимыч.
        Кравцов, желая прекратить этот ненужный разговор, тогда отрезал:
        - Ну, хватит! Меня люди под дверью ждут. Я понял. Завтра дежурным опером. Я
        могу идти?..
        Глава 2
        08:43
        Выслушав на селекторном совещании про все неприятности, случившиеся с отдельными гражданами, проживающими в городе, и получив наставление работать
        "качественнее и эффективнее", поняв, что в государстве все еще не
        заканчивается операция "Вихрь-антитеррор", Кравцов вышел из кабинета
        начальника и направился в "дежурку". Заряжая пистолет, поинтересовался у
        дежурного, майора Буркова:
        - Вить, кто сегодня со мной?
        - Следователь - Ширшов. Участковый - Гурт.
        Сегодня был первый день работы Буркова. Только вчера он вернулся с женой из Сочи. Резкая смена обстановки - от счастливого безделья к столу оперативного
        дежурного - не могла не повлиять на его состояние. Отпуск закончился
        быстрее, чем хотелось, да еще вчера он выяснял отношения с женой по поводу
        недожаренных котлет. У той, видно, тоже после месяца расслабления
        притупились кое-какие навыки. В дополнение к этому ее направляли в
        командировку. А Бурков страшно не любил, когда жена оставляла его одного.
        Детей у них не было, и отъезд жены означал одиночество, скуку и
        самостоятельное приготовление обедов и ужинов.
        Сейчас он рассовывал дежурные журналы по ящикам стола, и явственно
        чувствовалась схожесть его настроения с настроением Кравцова. А у того оно
        было ни к черту. Марк сейчас с удовольствием поспал бы на городском пляже,
        не думая о жуликах и местах их обитания. Хорошо еще, что смена подобралась
        толковая, ребята что надо.
        - Что, Марк, "Вихрь" продолжается?
        - Ага. Ты, кстати, заметил странную тенденцию? О том, что "Вихрь"
        начинается, объявляют официально и во всеуслышание. А о том, что он
        закончился, мы узнаем друг от друга через день-другой. Таким образом,
        происходит наинелепейшая вещь - "Вихрь" никогда не заканчивается. Он всегда
        только начинается.
        - Мне в этом отношении нравятся "федералы". Они честно в эфире признаются,
        что знают обо всех передвижениях и местонахождениях Басаева и Хаттаба. Им,
        наверное, нравится, что у нас "Вихрь" и продолжается, и продолжается... Что
        нового в отделе?..
        Дверь в "дежурку" распахнулась, и ввалились Гурт и Ширшов.
        - А-а! Смотри, Гурт, Кравцов уже ствол получил! А где "дежурная" папка
        дежурного опера? Все бы воевал... Нет чтобы ножками, да по территории, да
        головой подумать...
        - Подслушивал? - Кравцов, не глядя на Гурта, засовывал в "оперативку"
        табельный "ПМ". - А как же. Я такое пропустить не в силах. Процесс поучения "крутыми" яйцами
        курицы я пропустить просто не имею права! Кравцов, скажи, почему тебя
        Лоскутов так не любит?
        - Почему не любит? Он меня очень любит.
        - По-настоящему? - допытывался надоедливый Ширшов. - Как у взрослых?
        Марк вздохнул и устало посмотрел на следователя.
        - Ширшов, твоему фэйсу мелькать передо мной еще двадцать четыре часа, а ты
        мне уже до смерти надоел. Сразу говорю - помогать делать осмотры не буду.
        Твоя работа. А мы станем своей черной и неблагодарной оперативной работой
        заниматься.
        - Ну, и будем на каждой заявке по три часа висеть...
        - А у нас больше восьми заявлений за сутки и не выходит. Тик в тик.
        - А отдыхать?!
        - Отдыхать дома будешь.
        - А ужинать?!
        - Жрать сюда приехал?
        - Ты мне определенно перестал нравиться, Кравцов. Такое впечатление, что
        тебе седло на спину положили.
        - Все, мальчики по вызову, хватить "тереть". - Бурков оторвал телефонную
        трубку от уха и положил ее на аппарат. - Заявочка прилетела. Труп на улице
        Василевского. - Пошла массовка!.. - обозначил ситуацию Гурт, и опергруппа в полном составе
        направилась к выходу...
        09:21
        - Не люблю трупы, - вздохнул Ширшов. Кравцов, выезжая на подобные заявки с
        этим следователем, постоянно слышал эту фразу. - Душа не приемлет. Марк, а
        Бурков не сказал, что за труп? Суицид или просто "мотор" остановился у
        бродяги?
        - Нет. Сказал лишь, что около водонапорной колонки лежит, недалеко от
        киоска.
        - Только бы не "криминальный". Про "ножевые" Бурков ничего не пояснял?..
        - Да отвяжись ты от меня! Что ты привязался, как репей?! Ты что, рядом не
        стоял, когда Бурков говорил?! Труп, он сказал, лежит рядом с колонкой!
        Все!!! - Нет, Кравцов, - вздохнул Ширшов, - тебе отдохнуть надо. Устал ты, устал...
        Работа, работа, одна работа. Семьи не видишь...
        - Ширшовы еще, как банные листы к заднице, прилипают, - добавил Гурт.
        "Уазик", медленно переваливаясь, преодолевал естественные преграды частного
        сектора. А препятствий было хоть отбавляй. Кучи золы, мусора и разбросанных
        по дороге досок.
        - Твоя территория, Гурт, - заметил Кравцов. - Ты на туземцев когда в
        последний раз административные протоколы выписывал?
        - Я, Марк, каждый день выписываю, только народ здесь проживает с
        неблагополучных гинекологических древ.
        - Ге-не-а-ло-ги-чес-ких, - поправил Кравцов. - А что так?
        - Здесь испокон веков живут те, кто сидел, сидит или скоро сядет.
        - Тем более. Все карты в руки. Пару-тройку раз свози особо отличившихся в
        озеленении родной улицы в суд, да пусть там их осудят суток на пять-десять.
        Сразу зола станет сыпаться из ведер туда, куда положено, а не на середину
        проезжей части.
        - Мужики, - обратился к мирно беседующим Леха-водитель, - вон она, эта
        колонка. Только что-то я трупа возле нее в упор не вижу...
        Трупа действительно не было. Колонка - была. А трупа не было.
        Коллеги выбрались из машины и в недоумении принялись изучать местность.
        Кравцов пошел к киоску, Гурт - к дому около колонки, а Ширшов - к соседнему
        дому. Все делали четко и быстро, словно заранее договорились. - Привет, Маринка, - обратился Кравцов к рыжеволосой молоденькой продавщице.
        Оконце было маленькое и расположено очень низко, так что Марку пришлось
        согнуться почти в половину своего роста. - Как торги?
        - Какие, Марк, тут могут быть торги? Издеваешься?
        - Почему издеваюсь? Отнюдь. Я образцовый покупатель. - Опер протянул в
        оконце купюру. - Желаю приобрести в личное пользование пачку "Элементс"...
        - Будешь первым за сегодня. Заходи, Кравцов, чего ты там в позе пьющего
        оленя стоишь...
        Прикрыв за собой дверь и закурив, Марк спросил:
        - "Бодяжкой"-то приторговываешь, а, Мариш? Дух у тебя здесь какой-то
        сивушный. Не иначе вон под тем прилавком бутылки с самогоном стоят. Я еду
        сюда, смотрю, у Евдокимовны утром из трубы дым валит столбом... На торнадо
        похож. Думаю, два варианта - либо старая замерзла в девять утра двадцать
        первого июля, либо опять Маришке самогон гонит для продажи. И сдается мне,
        второе вернее будет...
        - Нюх у тебя, Кравцов, собачий какой-то на всякие гадости. Чтобы хорошее
        увидеть - тут ты слепой на оба фонаря, а пакость через стены видишь!
        - Это чего же я такого хорошего не замечаю?.. - опешил Марк.
        - Да вот я, дура, все жду, может, пригласишь куда-нибудь. Только ты этого и
        не видишь, и не чувствуешь. А вот евдокимовский торнадо и бутылки с самогоном увидел моментально. Да, Кравцов, продаю из-под прилавка. Знаю, что
        запрещено. Осознаю. Опять разбивать о киоск будешь? Там десять бутылок,
        смотри, не провоняй, а то жена нагоняй устроит!
        - Успокойся. Где у тебя пепельница?.. Я вот что спросить хотел. Ты ничего
        подозрительного около киоска не видела?
        - Когда?
        - Да вот буквально с полчаса назад.
        - Балбес какой-то подходил, магнитофон за сотку предлагал. Я отказалась.
        - А около во-о-о-н той колоночки?
        - А! Я еще сходила за водой, пол помыть, воду набирала - никого не было. А
        когда пол в киоске помыла и воду выливала, смотрю - мужик какой-то лежит.
        - Кровь была?
        - Кровь?.. Нет, крови не было. Я ее боюсь, и если бы была, я бы испугалась.
        А я не испугалась, значит, крови не было.
        - С памятью хреново, зато с логикой полный порядок, - то ли похвалил, то ли
        поругал Кравцов. - А потом что было?
        - Потом подъехала иномарка, кажется, "японец"... Да, точно! - воскликнула
        продавщица. - У моего брата точно такая! А я все думаю - на чью машину она
        похожа?..
        - Ближе к телу.
        - Я всегда для тебя готова, Кравцов...
        - Не соблазняй меня, Максейкина, бесполезно. Я "голубой". - Ага. Я вижу. Двоих спиногрызов "застрогали" с женой как за здорово живешь!
        "Голубой" он...
        - Так что дальше было?
        - А дальше вышли из "Висты" двое добрых молодцев, взяли под ручки лежащего,
        засунули в машину да и уехали.
        - А как лежащий был одет? - Кравцов после этих слов уже клещом вцепился в
        ситуацию и не собирался ее отпускать.
        - Хорошо был одет. Не чета тебе. Хочешь, на день десантника новые джинсы
        подарю? Ты ведь десантник у нас?
        - Нет, не хочу. Не отвлекайся, Максейкина, говори все сразу, без моих
        вопросов: во что был одет, как выглядел, сколько лет.
        Продавщица вздохнула:
        - Фригидный ты какой-то.
        - Мужики фригидными не бывают, Максейкина. Короче, ты будешь говорить или
        нет?!
        - Не ори, клиентов распугаешь. Мужик был в дорогом строгом костюме, серой
        рубашке. На вид лет тридцать пять, коротко стрижен. Вот как ты... Да, чуть
        не забыла. У него обуви не было.
        - Обуви не было?..
        - Да, я еще обратила внимание, что на нем черные шелковые носки, а туфель
        нет.
        - Номер машины, конечно, не записала?
        - Кравцов, ты что, дурак, что ли? Мне зачем эти проблемы нужны?
        Марк помолчал и потянулся за второй сигаретой. Действительно, зачем это ей?
        - А из машины, кажется, Вагон выходил... - неожиданно произнесла Марина, и
        опер резко вскинул голову. - Второго не знаю.
        - Вагон? Ты ничего не перепутала? - Как я могу перепутать, если хозяйка ему платит? Я тебе ничего не говорила.
        - Само собой. А давно уехали?
        - За пять минут до твоего прихода.
        - Понял. Ну ладно, Маришка, пока! Меня уже заждались, наверное.
        - Забегай. Может, чего надумаешь...
        Кравцов вышел из киоска и засеменил к "УАЗу".
        - Ты бы там еще на пару часиков стопорнулся. - Ширшов был недоволен. - Не
        зря хоть там задыхался? - Нет, не зря. - И Марк, забыв упомянуть про джинсы и еще некоторые моменты,
        коротко передал разговор с продавщицей.
        Ожила рация, Бурков поинтересовался: "что по трупу?" и "где находитесь?".
        Гурт тут же вошел в связь:
        - Отъезжаем от колонки.
        - А что с трупом?
        - Нет трупа.
        - В смысле?
        - Пока голову искали, ноги встали и ушли.
        - Заканчивай эфир засирать. Что с трупом?
        - Да нет никакого трупа. "Синяк" какой-нибудь отоспался у водопоя и ушел.
        Кравцов забрал трубку у Гурта.
        - Витя, приеду - доложу. А трупа действительно нет. - Понял. Тогда давайте мчитесь на Лазурную, восемь, квартира сорок. Кража...
        10:09
        Кражи, как и песни, бывают разные. Бывают грустные, бывают веселые. Есть
        кражи, отработанные до мелочей, как государственный гимн, а еще есть
        спонтанные, как недоразумение, словно песня чукчи, плывущего на каяке по
        течению. Кражи, как и песни, разделяются на содержательные и бестолковые. А
        еще представьте себе песню в исполнении хора имени Александрова и тот же
        материал, изложенный под гитару дембелем на армейской койке.
        Кража на улице Лазурной не подходила ни под одну из вышеописанных
        характеристик.
        Расстроенные хозяева квартиры и их дочь-подросток стояли на лестничной площадке последнего, пятого, этажа и вполголоса переговаривались с соседями.
        Появление опергруппы они встретили с известной долей раздражения и
        недовольства.
        - Наконец-то. А мы думали, что уже не дождемся. Вот пожарные, так те через
        три минуты приезжают, - в сердцах выговорилась хозяйка.
        - Их бы и вызывали, - ляпнул страдающий одышкой Ширшов.
        - Что случилось? - громко и весело спросил Марк. - Что случилось? А вы не видите? Замки открыты, в квартире свет. Мы заходить
        не стали - вдруг следы. Правильно?
        - Правильно, - похвалил Кравцов. - Леха, дуй в управление за экспертом. Он
        уже сидит, ждет... А почему вы решили, что это кража? Открытые двери и свет
        в квартире - это еще не есть факт совершенного преступления. Я вот,
        например, знаю одного товарища, который постоянно забывает закрывать двери,
        выходя из дома.
        - Мы в отличие от вашего товарища лунатизмом не страдаем, - заявил муж
        хозяйки. А может, и не муж. Кто их поймет, этих "новых русских"? У них вся
        жизнь - сплошная "Санта-Барбара".
        В том, что семья более чем преуспевающая, Кравцов уже не сомневался. Общая
        стоимость "прикидов" мамы, папы и дочки по подсчетам Марка перевалила за
        "пятерку" баксов. И это - летом. В просвет приоткрытой двери виднелась
        прихожая из мореного дуба, стеновые панели, шелкография обоев и подвесные
        потолки. Кравцов безошибочно определил - "армстронг". Безошибочно, потому
        что они с женой однажды решили потолок в детской отделать точно такими же,
        подвесными... Когда узнали о цене, передумали. Марк знал, что вопрос глуп и не совсем уместен, но нужно было как-то убивать
        время до приезда эксперта. Без него заходить в квартиру нельзя, а только
        попав внутрь, можно начать делать какие-либо выводы. Он спросил:
        - Вам никто не угрожал в последнее время?
        Те, кто угрожают, не станут "ставить" квартиру жертвы. Они сожгут машину,
        похитят эту чудную девочку в трехсотрублевых джинсах, с брюликами в не до
        конца сформировавшихся ушных раковинах или просто пристрелят в этом же
        подъезде, как собаку, папу-бизнесмена.
        А папа на самом деле очень был похож на пит буля. Очевидно, всех "новых
        русских" разводят в одном месте, в одних климатических условиях, с
        добавлением одних и тех же биодобавок. Одного "нового русского" от другого
        часто могут различить только родинки на животе да шрамы от бейсбольных бит
        на голове. У половины из них даже биографии схожи: таксист - "пивник" -
        торгаш - "новый русский". Многие из них становятся депутатами. Их путь к
        государственной власти тернист и однообразен, как жизнь несчастной
        инфузории-туфельки. В предвыборной борьбе проявляются их лучшие качества. Детские дома пополняются секонд-хэндом, по квартирам ветеранов войны и труда
        начинают шастать яйцеголовые отроки и интересоваться: "Старая, в натуре,
        кран не капает, очко не сломано? Если чё, мы махом слесарей подгоним". Это
        пришли помощники кандидата в депутаты Буромякина. И кран действительно, в
        натуре, починят. Причем бесплатно. Буромякин все сделает для своих
        избирателей за свой счет. Старикам везде у нас почет. Ну, и вы, старые,
        поймите - молодым везде у нас дорога. Не забыли, что в апреле выборы? Мы
        напомним. А какой болью захлестнуло сердце Буромякина, когда ему доложили, что в Чечне
        уже шесть лет идет война и гибнут пацаны!.. Как он стал страдать! За два
        месяца до выборов... Как стал страдать!.. И тут же граждане города стали
        обнаруживать в почтовых ящиках двухстраничные газеты с изображением
        страдающего Буромякина и огромным шрифтом над передовицей "ЧЕЧНЯ - БОЛЬ
        МОЯ". Потом бывший "пивник" Буромякин, как и остальные буромякины, внезапно
        почувствовавшие способность управлять не только краном и шлангом, но и
        государством, излагает довольно зрелую программу, как все взять и перестроить, чтобы у нас не было богатых и бедных, а были лишь одни богатые.
        Вот такой папа из "обнесенной" квартиры...
        Мама являла собой образец первой леди, отсюда и "тактичное" напоминание про
        "пожарных". В любой семье мама - имиджмейкер папы. Эта пара, судя по всему,
        исключением не была. Кравцов пригляделся и сделал следующий вывод- у мамы с
        женским вкусом все в порядке, а как одевать мужчину, она имела весьма
        смутное представление. Одеты они были практически одинаково. Имеется в виду
        стиль и материал. Но если маме все подходило и прослеживался вкус, то на
        папе это выглядело как седло на корове. Вывод: папа не имеет собственного
        мнения и подчинен маме, раз позволяет себя одевать в то, что нравится ей.
        Кравцов, сейчас приедет эксперт, а ты бери-ка папу и беседуй с ним без
        стервы-мамы. С ним удобнее получится. Человек без собственного мнения - это
        твой клиент, Кравцов...
        А вот дочка Кравцову сразу не понравилась, и он не мог понять почему. Судя по всему, она не нуждалась ни в чем и прекрасно отдавала себе отчет, что эта кража - просто этап их жизни и если что-то украли, то мама с папой это купят
        снова. Даже лучше, чем было. Однако, несмотря на то что прошло довольно
        много времени и пора бы успокоиться, тем более что в текущем разговоре не
        было никаких признаков нервозности, взгляд девочки был испуган, и чем
        дальше, тем больше на ее лице отображалась тень волнения. "Это нехорошая
        девочка! - бубнило что-то в районе селезенки у автора "наиболее удачливого
        маршрута движения..." - Зацепи ее, а дальше - будем посмотреть..."
        Папа сказал Марку, что угроз не поступало и что, если кто-нибудь "наехал",
        он давно бы эту бодягу развел самостоятельно, со своими пацанами. Кравцов
        мило улыбнулся папе, убедившись в правоте своих предыдущих умозаключений.
        За разговорами о наркоманах, наемных убийцах и бешеных собаках время
        пролетело незаметно, и стук уличной двери возвестил о прибытии Лехи и
        эксперта.
        10:32
        Кражу действительно нельзя было отнести ни к одной категории из известных.
        После того как эксперт управления Антон Смирнов произвел все необходимые
        мероприятия по изъятию следов обуви, "пальчиков" и щелкнул несколько раз
        доисторическим "Зенитом", все вошли в квартиру, и Ширшов предложил папе с
        мамой напрячь память и назвать то, чего не хватает после их ухода из
        квартиры. То ли с памятью их что-то стало, то ли, наоборот, она была исключительной. В
        квартире не хватало всего одной вещи. Ею являлся персональный ноутбук папы.
        Злодеи не взяли ни шкатулку с золотом мамы, ни радиотелефон под красное
        дерево за восемь тысяч, ни видеокамеру "Сони", ни все три шубы общей стоимостью триста тысяч... Дальнейшее перечисление не имеет смысла, ибо если
        бы воры забрали все, к чему они не стали даже прикасаться, то всей этой
        преступной группе на следующий день после продажи украденного можно было
        спокойно убывать на ПМЖ куда-нибудь под Калифорнию. Однако воры
        довольствовались лишь ноутбуком.
        - В компьютере была информация, касающаяся вашей профессиональной
        деятельности? - задал Марк вопрос, который бы в первую очередь задал любой
        опер. - Нет! - усмехнулся, довольный результатами кражи папа. - Я его только вчера
        купил. Мама тоже сияла от счастья, еще не веря, что все три шубы висят перед ней на вешалках. Семья была рада жизни. Кравцов перевел взгляд на дочку и убедился, что не вся... Боязнь чего-то не давала покоя ее рукам, и те то погружались в
        карманы джинсов, то складывались на несформировавшейся груди, то заводились
        за спину. Кравцов знал, что если руки начинают жить автономно от головы
        хозяина, значит, не все в порядке не с руками, а с головой.
        Пока Ширшов строчил протокол допроса папы и выписывал постановление на
        возбуждение уголовного дела, Марк обошел двух бабушек-понятых, пробормотав
        "извините...", и вышел на лестничную площадку, прикрыв за собой дверь.
        Следом за ним вышел Гурт и, по-товарищески помогая Кравцову, пошел делать
        его работу - поквартирный обход. Вдруг окажется так, что кто-то из жильцов видел, как на улицу выходят незнакомые люди, вдруг они запомнили их приметы,
        вдруг записали номер машины... Этих "вдруг" могло быть очень много, а могло
        не быть и вовсе. Для выяснения этого и служит такое оперативно-розыскное
        мероприятие, как опрос граждан.
        Кравцов вернулся в квартиру через минуту. Сложив пальцы руки щепоткой, он
        что-то растирал между ними. Это очень походило на просьбу дать ему денег,
        когда он остановился перед сидящей на шикарном диване мамой.
        - Скажите, ваша дочь пользуется губной помадой?
        Мама недоуменно вскинула брови вверх.
        - Естественно! В четырнадцать лет она уже должна представлять, как выглядит
        настоящая женщина.
        - А ваша дочь - настоящая женщина?..
        - Если вас так это интересует, - мама поджала губы, и Кравцову показалось,
        что она собирается в него плюнуть, - то я вам отвечу! Маша - воспитанный ребенок. Она учится в колледже, и ее друзья - дети уважаемых в городе людей.
        Вас это устраивает?
        - Вполне. Маша, это ведь ты обнаружила кражу, не так ли?
        - Да, - ответила та, и то, с каким вызовом она посмотрела на Кравцова,
        говорило о её уверенности в себе. Еще бы! Мама ответила, как надо!
        - Девочка, покажи мне все свои помады, - попросил опер.
        Та изменилась в лице, и чувствовалось, что достаточно было одного этого
        вопроса, чтобы ее неразумная детская спесь перешла во вполне обоснованную
        детскую истерику. Когда она пошла в свою комнату, опер последовал за ней.
        Привычка. Просмотрев все помады, Марк, тяжело вздохнув, отобрал одну и вернулся в зал.
        Мама продолжала сидеть на диване, с недоумением наблюдая за манипуляциями
        Марка. А тот подбрасывал на ладони маленький перламутровый цилиндрик и
        смотрел куда-то в окно. Он мог прекратить все прямо сейчас. Не нужны будут ни протоколы допросов, ни
        постановления, ни осмотр места происшествия. Не нужны, потому что родители
        этой симпатичной девочки тотчас же откажутся от заявления. Негодяи уйдут от
        возмездия, а этот подросток, сидящий рядом с мамой, так ничему и не
        научится. Нет, решил Кравцов, так дело не пойдет...
        - Антон! - окликнул он эксперта. - Сделай мазки с глазков квартир соседей,
        возьми эту сломанную помаду и отправь на идентификацию. После этого он подошел к телефону под красное дерево и набрал номер дежурки.
        Бурков, выслушав Кравцова, зарегистрировал преступление по данному адресу
        как кражу, совершенную неустановленными преступниками.
        Теперь отказаться от заявления родители не могли. Теперь уголовное дело
        можно было только прекратить по ряду обстоятельств. После звонка Кравцова
        уголовное дело уже было.
        - Объясните, что происходит? - насмешливо спросила Марка мама. - Судя по
        вашему задумчивому лицу, можно сказать, что вы скоро скажете, кто отсюда
        вынес ноутбук мужа.
        - Я могу сказать прямо сейчас.
        - И кто же этот негодяй?
        - Ваша дочь.
        Девочка прикусила губу, сдерживаясь из последних сил.
        - Вы что там, в ментовке, совсем уже все рехнулись?! - воскликнула мама. -
        Ей сейчас станет плохо!
        - Думаю, что плохо ей стало давно.
        Девочка вслух зарыдала.
        В комнату из кухни вошли остальные участники события и заполнили все
        пространство. Кравцов продолжал наседать:
        - Маша, ты должна кому-то деньги? Если хочешь, чтобы я вернул компьютер
        твоему папе, скажи, где он? Кому ты его отдала? Кто приходил сегодня ночью?
        Или они пришли сегодня утром?
        Папа напоминал человека, которому в рот сначала вставили стакан, а потом -
        вынули. Но закрыть рот не позволили. Мама была в шоке. Никто ничего не
        понимал. Маша продолжала реветь.
        - Маша, экспертиза покажет, что глазки на дверях соседей по этажу замазаны
        твоей губной помадой. Сама ты додуматься до этого не могла. Знать, что
        помада делает стекло непрозрачным, оставаясь невидимой сама, знают только
        воры, имеющие достаточный опыт. Кто у тебя сегодня был? Где ноутбук?
        - На первом этаже... - Девочка высморкалась в платок. - Там живет Уса
        Мирзоев. Мой одноклассник. Он сказал, что, если я не заплачу ему двадцать
        тысяч, он все расскажет родителям...
        - Что расскажет, дочка, что?! - заголосила родительница, начинающая
        приходить в себя.
        Кравцов "въехал" в ситуацию и присел на корточки перед подростком.
        - Ну-ка, Машенька, закатай рукава у кофточки...
        Та вцепилась в манжеты мертвой хваткой и стала кричать, как безумная:
        - Не подходите ко мне!!! Не подходите!
        Марк приобнял девочку и посадил на диван. Мама побежала на кухню за водой.
        Папа помог оперу закатать рукава кофты. На локтевом сгибе яркими точками
        горели три прокола от медицинских игл. Убедившись, что он прав, Марк
        поднялся.
        - Ваша дочь на "игле", дорогие родители. Я вас поздравляю. Следующим, что
        должно было пропасть после ноутбука, были бы шубы или видеокамера. Через
        пару месяцев вы имели бы практически неизлечимо больную дочь и убытков на
        многие-многие тысячи. В какой квартире живет Мирзоев, Маша?
        Мама пришла в себя окончательно и теперь уже трезво оценила ситуацию.
        - Мы отказываемся от заявления!
        - Поздно. Оно зарегистрировано. Ждем вас завтра в отделе для производства
        допросов. Всех троих... Закончили? - Вопрос был к Ширшову и Смирнову.
        Повернувшись назад, уже около самого выхода, Кравцов бросил:
        - Может, теперь вы перестанете видеть в ней манекен, на который можно
        примерять тряпье, а увидите в ней просто человека? В ваш дом пришла беда,
        помочь в которой милиция не в силах...
        Через четверть часа опергруппа возвращалась в райотдел. В "собачнике"
        дежурной машины болтался из стороны в сторону неудачно пытавшийся бежать от Гурта через балкон малолетний вымогатель Мирзоев, а Ширшов бережно держал на
        коленях изъятое вещественное доказательство - черный ноутбук. Будущий
        "клиент" Генки Дробыша клятвенно уверял Кравцова в том, что эта "потаскушка
        Машка" дала ему компьютер поиграть на время. - Слушай, Ширшов, - обратился к следователю Кравцов, - ты в четырнадцать лет
        знал значение слова "потаскушка"?
        - Нет, - признался тот. - Тогда мы их называли "шалашовками".
        Кравцов обреченно вздохнул и отвернулся к окну, щурясь от яркого солнечного
        света...
        11:59
        Допрошенный и чистосердечно раскаявшийся Мирзоев был передан в руки Геннадия
        Дробыша, у которого до этого момента и "дел-то особых не было". Чтобы к
        этому больше не возвращаться, нужно сразу отметить, что к тому моменту,
        когда башенные часы на центральной площади города монотонно отбивали
        четырнадцать часов, Уса, сидя перед прихлебывающим остывший кофе Дробышем, дописывал шестую явку с повинной. В ней, как и в предыдущих пяти, сын "новых
        кавказцев" "кололся" на квартирные кражи, которые уже три месяца висели
        "темняками" в райотделе... Сдав микроподонка Дробышу, Кравцов зашел в свой кабинет и сразу набрал номер
        телефона Информационного центра УВД. Как обычно, в это время дозвониться в
        этот коллектив знаек было очень трудно, но на седьмом по счету наборе Марку
        повезло.
        - ИЦ.
        - Здравствуйте, девушка, - запел Кравцов, - вы сегодня прекрасно выглядите!
        Услышав довольный смех, опер понял, что связь налажена.
        - Уголовный розыск. Кравцов. - Следом Марк назвал пароль и попросил
        справочку на Ваганова Сергея Сергеевича, ориентировочно - семьдесят второго
        года рождения.
        Скоро опер знал о Ваганове, по кличке "Вагон", все то, что можно узнать о
        его жизни по линии криминальной милиции. Судим за вымогательство, "чалился"
        шесть лет от звонка до звонка, не попадая под амнистию из-за тяжести
        содеянного. Год назад освободился, но за этот срок успел дважды побывать в
        райотделах города по подозрению в совершении преступления и трижды быть
        наказанным в административном порядке за нарушение правил дорожного
        движения.
        "Отморозок", - подытожил Кравцов.
        Появление и исчезновение трупа на улице Василевского не давало ему покоя. Просто так трупы не появляются. Превращение живого человеческого организма в
        состояние падали обычно происходит под влиянием внешних или внутренних
        факторов. Другого пути за всю историю человечества еще не обнаружено. Если
        предположить, что парень шел своей дорогой, никого не трогал и не
        волновался, просто схватило сердце и он упал, тогда почему он все это делал
        босиком? Точнее в носках, но суть от этого не меняется. И что вообще этот парень в дорогом костюме делал в том районе частного сектора, где, по словам
        Гурта, "проживает контингент с неблагополучных гинекологических древ"? И потом, зачем законченный ублюдок Ваганов со товарищи затащили его в машину и
        увезли? Если не думать о высоком, то вывод напрашивался сам собой. Парня "приземлила" братва на какой-нибудь хате частного сектора, банально объявила
        его заложником и приступила к машинному доению жены на предмет получения
        материальных благ за гарантии поддержания жизни и здоровья суженого в
        более-менее приличном состоянии. Обычно это доение заканчивается либо
        смертью того, под залог чьей жизни выцеживались деньги, либо штурмом СОБРа
        законспирированного "коровника" с вышибанием кровавых соплей у "операторов"
        этой дойки.
        Судя по всему, парню удалось бежать. Правда, надолго его не хватило, что
        опровергает рассуждения Максейкиной об отсутствии крови. Скорее всего, эта шалава просто толком ничего не рассмотрела. Ей действительно эти разборки ни
        к чему. Хотя поиграть в интеллектуальную игру "не знаю" ей не удалось, вряд
        ли она рассказала все. Вагон ей завтра ноги с руками местами поменяет, кто
        ей тогда в больницу бананы носить станет? Кравцов, что ли? А не скажи
        ничего - этот ненормальный опер опять начнет бутылки о киоск бить! Бронкс
        какой-то, а не частный сектор! Если бандюки жизнь оставят, так непременно
        Кравцов ее испоганит так, что лучше бы бандюки ее забрали! Вертись, как
        хочешь, Мариша. Говори не договаривая, но не ври. Кравцов все равно
        пронюхает. Тогда какой смысл врать?
        Провертев за "Маришу" эти логические выкладки, Марк понял одно. Тот парень,
        во-первых, еще жив, раз его забрали. Хотя стоп. Его могли забрать и
        мертвого. Скажем, завтра должны передать за него деньги, а сегодня его находят не совсем живым и опознают. Тогда вот вам, нате, хрен в томате, а не
        бабки за него! Поэтому его могли увезти и уже мертвого, чтобы спрятать.
        Во-вторых, до милиции дело еще не дошло. Хотя опять - стоп. А почему не
        дошло? Вполне вероятно, что Вагон с братвой уже в разработке РУБОПа.
        "Региональники" всех обычно "хавают" в момент получения суммы, иначе не
        докажешь. Значит, сумма еще не получена?
        Кравцов чувствовал, что, какую бы он версию ни выдвигал, она будет являться
        правильной. А это самое плохое. Другими словами говоря, возможно все, что
        угодно. Лучше, когда ничего не совпадает. В этом случае, как правило,
        существует только одно решение.
        Марк снял трубку и набрал номер бывшего опера, а ныне старшего инспектора
        ГИБДД Зыкова. Минуту поболтав о самочувствии жен и детей, они переключились
        на обещанное повышение зарплаты, и только когда порешили на том, что ни
        хрена им ничего не повысят, кроме плана, Кравцов попросил Зыкова выяснить все про белые "Тойоты-Висты" и фамилию Ваганов, которая может быть связана с
        этой машиной.
        - Ваша контора его за последний год трижды задерживала за нарушение ПДД.
        Подними протоколы, Андрюха.
        Зыков согласился, хотя радостно при этом его голос не звучал, и попросил
        перезвонить часов в пять вечера. Он что-нибудь придумает.
        Закурив, Кравцов вспомнил о чае и воткнул вилку чайника в незащищенное
        пластмассовой крышкой дупло розетки. Крышка отлетела после очередного
        выдергивания вилки методом "за шнур". Просто до нее было далеко тянуться, а
        Кравцову всегда не хватало времени. Не успел он дождаться долгожданного
        момента оживления чайника, когда тот, резко вздохнув, словно просыпаясь,
        начинает набирать шипящие обороты, в коридоре послышался рев Буркова.
        - Кравцо-о-о-в! Ширшо-о-о-в!
        Такое совпадение фамилий при сложившихся обстоятельствах означало только
        одно - выезд на происшествие. Фыркнув, как кошка, Кравцов в сердцах дернул
        шнур чайника. На этот раз вилка вылетела вместе с розеткой.
        Глава 3
        13:16
        "Ножевое". И одновременно кража. Какого-то дятла "порезали" во Втором Осеннем переулке, а "хату" вычистили на
        другом конце района.
        - Сначала на "ножевое", - решил старший опергруппы Ширшов. - Хотя душа не
        приемлет...
        - И что им, сукам, спокойно не живется? - возмущался, отчаянно вертя руль,
        Леха. - Какой кайф друг в друга железо пихать?
        - А может, здесь любовь замешана, - возразил всегда спокойный, как танк,
        Гурт. - Ничего подобного, - тут же вклинился в разговор Кравцов. - Никакой любовью
        здесь и не пахнет. Сейчас приедем, и вы увидите в этой квартире
        какого-нибудь "синегала" в луже крови, а по всем плоскостям квартиры,
        включая потолок и стены, будет носиться как угорелый хозяин-шизофреник с
        сорокалетним стажем Вова Торбоса. При этом он будет кричать, что с Меркурия
        на Землю мчится группа убийц-меркурианцев, а "синегал" на полу - их
        разведчик...
        - Ты его знаешь, что ли, Иваныч? - удивленно спросил Леха, повернувшись
        назад.
        - Четыре года назад пришлось познакомиться. Вова за эти годы уже троих
        меркурианцев уничтожил.
        ...В девяносто седьмом году Марк по этой же самой дороге, на этом же самом
        "уазике" мчался во Второй Осенний переулок. Сообщение соседа подозреваемого
        было лаконичным по форме и четким по содержанию:
        - Але, менты? Приезжайте, этот пидор опять кому-то кишки выпустил. Увидев "ментов", пятидесятилетний Вова Торбоса, получивший кличку "Тормоза",
        поднял вверх указательный палец и озабоченно произнес: - Они близко. Я их слышу. Земля в опасности. Бесхребетные твари приближаются
        к голубой планете. Одного я обезвредил, можете вязать его прямо сейчас.
        Однако ничего не понимающие в диалектике мироздания и космической опасности
        менты стали вязать не "бесхребетную тварь", которая охала, разглядывая свой
        проткнутый живот, а главного астронома.
        - Не дайте им завладеть кнопкой! - орал Вова. - Если они захватят кнопку,
        Земля, не просуществовав и пяти миллиардов лет, снова будет заселена
        динозаврами!
        Он упирался и, плача, просил "повязать" и предать земному суду, самому скорому и самому справедливому суду во Вселенной, недобитого им меркурианца.
        Приехавший из психушки "УАЗ"-таблетка" привез двоих
        стопятидесятикилограммовых, похожих на борцов сумо санитаров. Пеленая, как
        заботливая мамаша младенца, Торбоса, один из них как бы между прочим
        заметил:
        - Начальник, у нас водитель в этот дом уже с закрытыми глазами едет...
        - Ну, так в чем же дело? - удивился тогда Марк. - Закройте у себя этого
        спасителя человечества.
        Очевидно, так и было сделано. Три года о Вове никто не слышал. Только потом
        Кравцов узнал, что Торбоса, несмотря на жесточайший контроль со стороны
        персонала "дурки", умудрился покалечить на ее территории двоих меркурианцев
        и одного плутоноида. За три года Вову подлечили и, признав его социальную
        безопасность, депортировали на волю, под недремлющее око участкового
        психиатра.
        Электронные шумы с Меркурия стали беспокоить Торбоса гораздо раньше, нежели
        рассчитывали специалисты. Именно по этой причине "уазик" с опергруппой
        приближался к дому, где проживал Кормчий Вселенной - Владимир Торбоса.
        13: 32
        Подойдя к обшарпанной двери с оторванным, очевидно инопланетянами, звонком,
        Кравцов трижды пнул дверь.
        - А-а-а-а-а! - сразу раздался за ней голос Торбоса. - Ага-га-а-а! Слышишь,
        мерзкий гуманоид?! Это твои собратья пришлепали на своих ластах! - Да отойди ты от меня!!! - услышали "собратья". - Отъе...сь!!! Какой я тебе
        меркурианец?!
        Марк повернулся к коллегам.
        - Я что говорил?
        - Дверь ломать надо, - предложил Гурт. - Пока он пришельца не добил.
        - Подождите, - опер наклонился к замочной скважине. - Вова! Вова, это я, капитан Кравцов! Помнишь, четыре года назад я тебя защитил, когда плутоноиды
        в белых одеждах тебя скрутить хотели? (Кравцов тогда помогал санитарам
        выворачивать руки неподдающемуся Торбоса.)
        За дверью шел процесс воспоминаний, прерываемый воплями меркурианца,
        понявшего, что подоспела помощь.
        - Ты лжешь, пришелец! - Это было все, к чему привели воспоминания Торбоса.
        - Венероидом буду! - поклялся Кравцов.
        - Венероиды - наши братья, - пояснил ничего не соображающему в строении
        Солнечной системы Кравцову Вова. - А где мой меч правосудия?..
        - Все, пи...ц! Ломайте! - приказал Марк и отошел от косяка.
        Уже десятки раз открываемая таким образом дверь в эту квартиру влетела
        внутрь коридора.
        Первым в комнату вбежал Кравцов и ударом ноги отшвырнул в сторону от "меча
        правосудия" параноика Вову Торбоса. "Мечом", уже успевшим побывать в животе
        лежащего у батареи отопления меркурианца, являлся огромный нож. Таким в
        магазинах режут сливочное масло в коробках. Скорее всего, Вова украл его в
        ближайшем гастрономе специально для отправления правосудия.
        Опер еще в машине передал Буркову, чтобы тот направлял в адрес "Скорую",
        поэтому оставалось только ждать. Ширшов с Гуртом перевязали меркурианца,
        который до этого момента не знал, что никогда нельзя спорить с Торбоса о причинах возникновения Вселенной и тем более пить с ним при этом водку. Рана
        была неопасной, о чем говорил непрекращающийся мат и прекратившееся
        кровотечение.
        - Ты - четвертый меркурианец, уничтоженный Вовой за время ведения им
        звездных войн, - пояснил Кравцов и отправился к соседям вызывать "психов".
        Через четверть часа две машины с красными крестами на бортах развезли
        враждующие стороны в разных направлениях. Закрыв пустую (то есть - абсолютно) квартиру на ключ, Ширшов передал его начальнику ЖЭУ, и опергруппа
        двинулась в направлении очередной "выставленной" квартиры. Бурков уже
        нервничал, и рация, хрипя и кашляя, беспрестанно спрашивала: "Когда будете
        на месте?"
        - Скажи, звездолет сломался, - пробормотал Гурт, которого неумолимо клонило
        в сон...
        14:44
        Дежурные сутки - интересный период времени в жизни каждого российского копа.
        В этот момент он окунается в частную, глубоко интимную жизнь тех, кого
        призван оберегать. Но кроме жизни и здоровья существуют такие понятия, как
        имущественная неприкосновенность и защита чести и достоинства. Все это
        гарантирует Конституция. В какой только роли не приходилось выступать Кравцову за восемь лет работы в
        райотделе! Он был мировым судьей при разрешении семейных конфликтов,
        сопровождающихся обоюдным мордобоем семейных пар, спасателем и
        психоаналитиком, когда "продвинутый" не в ту сторону физик-ядерщик, не получив желаемого результата в лабораторном опыте, с криком "лучше нету того свету!" пытался сигануть с балкона пятого этажа. Марк Иванович, поняв, с кем
        имеет дело, представился тогда капитаном Курчатовым, внуком известного
        прародителя ядерной бомбы, и предложил физику начертить пару формул для
        совместного разбора. Тот согласился, и уже через пять минут его
        физико-математические выкладки слушали угрюмого вида "плутоноиды" в белых
        одеждах. Кравцов даже побывал в роли акушера, принимая преждевременные роды
        у потерпевшей по только что случившемуся квартирному разбою женщины. Марка
        знали если не все, то почти все в районе. Он, в свою очередь, проезжая мимо
        любого дома на своей территории, мог точно сказать, кто и в какой квартире
        проживает. У жителей сложилось впечатление, что гарантом вышеупомянутой
        Конституции является не президент, а старший опер по фамилии Кравцов...
        В то время когда опергруппа подъезжала к очередной обворованной квартире, начальник УР Вадим Лоскутов давал интервью журналистке местной телекомпании.
        В последнее время его лицо не сходило с экранов телевизоров горожан. Вадим
        любил давать интервью, шокируя зрителей подробностями совершенных
        преступлений. Скоро это вошло в привычку, и он стал сам позванивать в
        различные телекомпании. Вполне обоснованно у всех стало складываться
        впечатление, что в городе только один защитник нравственности и
        материального благополучия граждан. Он старался держаться сухо и деловито,
        всем видом показывая, что не намерен раскрывать технологию борьбы с
        преступностью, и вообще, его усталый вид на экране говорил только об одном:
        "господи, господа журналисты, дайте же работать спокойно, не мешайте, и так
        сутками не спим..." Насчет "сутками не спим" - это он погорячился. Свои
        законные восемь часов он спал. И спал спокойно.
        Вот и сейчас, слегка откинувшись в кресле и расстегнув пиджак, капитан
        (обычно в милиции не успевают за полтора года получить и старшего
        лейтенанта...) Лоскутов беседовал с ведущей криминальных новостей РТВ
        Ларисой Мазутиной.
        - Вы говорите, что в последнее время участились случаи квартирных краж. С
        чем это связано?
        Микрофон переместился от подбородка тележурналистки к груди
        интервьюируемого.
        - Понимаете, Лариса, лето - это дачный сезон. Многие граждане уезжают для
        проведения сельскохозяйственных работ на свои участки, оставляя квартиры.
        Этим пользуются преступники.
        - А вы проводите какие-то профилактические мероприятия?
        - Конечно. Ежедневно сотрудники нашего отдела ходят к гражданам, советуют
        новые системы замков, не открываемых отмычкой, рекомендуют жителям района
        перед отъездом оставлять включенным в комнатах свет...
        У Максимыча, случайно зашедшего к секретарю для получения материалов, упала
        на грудь челюсть.
        - Скажите, Вадим, а каков среднестатистический возраст квартирного вора?
        - Вау! - по-тинейджерски воскликнул Лоскутов. - Это вопрос непростой. Его
        возраст колеблется от пятнадцати до пятидесяти...
        Максимыч, расписываясь за полученные материалы, пробормотал:
        - Ты бога моли, что Кравцов на выезде. Он бы сейчас сделал вам "вау"...
        Один раз Кравцов "вау" на самом деле сделал. Дело было зимой.
        В очередной приезд Мазутиной, которая черпала информацию о криминальных событиях исключительно из уст Лоскутова, ей попался на глаза парень, который
        заводил в дежурку пьяного гражданина в наручниках. Махнув оператору, она
        поспешила в дежурную часть. "Горячий" материал напрашивался сам собой.
        Распахнув дверь дежурки, она забубнила в микрофон: - Мы сейчас видим, как сотрудниками милиции был только что задержан на месте
        совершения преступления житель города. Кто он? Что он совершил? Заказное
        убийство или жалкую карманную кражу? Сейчас мы узнаем это у сотрудника,
        производившего опасное задержание... Мы в прямом эфире! Кто вы?
        Представьтесь, пожалуйста.
        Кравцов, только что "произведший опасное задержание" семейного дебошира
        Маликова, на секунду опешил, но, вспомнив фразу про "прямой эфир",
        дьявольски блеснул глазами и взял себя в руки.
        - Меня все зовут Лобо.
        - "Лобо" - это кличка или призвание?
        - Клички у собак. "Лобо" - это стиль жизни.
        - Скажите, кто этот человек, которого вы, рискуя жизнью, задержали?
        - Этот, как вы выразились, человек - жестокий преступник. Я задержал его по приказу заместителя начальника уголовного розыска Лоскутова. Он разрабатывал
        его на причастность к совершению особо опасных преступлений целый год.
        Оператор убрал глаз от резиновой накладки камеры и с сомнением посмотрел на
        "жестокого преступника". Бедная Лариса, еще не осознавшая весь трагизм
        своего положения, продолжала напрямую вести передачу.
        - Значит, инициатором задержания был ваш начальник Лоскутов? - Конечно. Такие задержания мы проводим исключительно по приказу заместителя
        начальника уголовного розыска Лоскутова.
        - А что на этот раз совершил этот преступник?
        Кравцов открыл было рот, но в этот момент в отдел ввалилась пьяная баба с
        "фонарями" под обоими глазами и растрепанными волосами. На ней красовалась
        вязаная кофта - писк моды в период расцвета творчества "Битлз", зеленое
        пальто и "финские" валенки, модные в год убийства Джона Леннона. Оператор автоматически перевел на нее камеру. Баба прижалась лбом к решетке дежурки и
        запричитала:
        - Маркуша, родимый, отпусти ты моего козла, а? Он больше не будет драться.
        Ну, пожалуйста...
        - Это кто - козел?! - взревел с лавки мужик, распространяя по помещению,
        словно ударную волну, пары перегара. - Это ты - козел! Курва заплесневелая!
        Сади меня, Марк Иваныч! Сади! Видеть эту рожу больше не могу! Оператор мотал камерой из стороны в сторону, а растерявшаяся Лариса Мазутина
        чувствовала, что после сегодняшнего "горячего" материала ее отправят
        освещать рубрику "Магазин на кровати".
        Лоскутов после этого три месяца не выходил в эфир, а Кравцов шесть раз
        отдежурил за февраль.
        15:27
        - Итак, бабушка, я вас в восьмой раз спрашиваю - что у вас похищено?
        Ширшов, в состоянии дикой депрессии пытался выяснить у потерпевшей старушки
        величину материального ущерба после кражи. Из-за ее несообразительности он
        не мог никак закончить протокол заявления и признать ее гражданским истцом
        по делу.
        - А черт-те знает, милок. Утюг, кажись, слямзили...
        - Вон он, утюг, на шкафу стоит,- в очередной раз ткнул пальцем Ширшов.
        - Юбки плиссированной не вижу...
        - Вон она, юбка, на дверце висит.
        - Телевизора не наблюдаю... - Мы уже выяснили, что он у вас "еще в прошлом годе" сломался, и вы его зятю
        чинить отдали.
        - Документы глянуть надо...
        - Я их в руках держу, Авдотья Степановна.
        - Тогда, милок, ничего и не пропало.
        - Зачем же тогда кражу заявляли? Сказали бы просто - замок на двери
        раскурочили какие-то лиходеи.
        - А что я в этом понимаю, внучек? Мне уже семьдесят пять годов на Спаса
        стукнет.
        Ширшов рявкнул:
        - Кравцов!
        - Не нужно орать. Я хорошо слышу, - спокойно отозвался стоящей за спиной
        следователя Марк.
        Ширшов затравленно оглянулся.
        - Я думал, ты еще обход делаешь... Короче, Марк, здесь
        будет не кража, а умышленное уничтожение имущества. - Дохлый номер с обходом. Никто ничего не видел и не слышал. Кстати, бабуль,
        я хотел спросить у вас... Квартира-то приватизирована?
        - А как же? В девяносто восьмом приватизировали.
        - На кого?
        - На меня. На дочку не стала - смерти моей желать будут.
        - А кто еще здесь прописан? - продолжал расспрашивать опер.
        - Дочка и прописана.
        - Тогда смерть ваша здесь ни при чем... А где документы на квартиру?
        - В секретере. - И старушка засеменила к потертому шкафу.
        - Бабушка, а вы с кем-нибудь подписывали документы, скажем, на ваше
        содержание? С последующем отчуждением доли имущества?
        - Чаво?..
        - Ну, вам кто-нибудь продуктами, деньгами помогает?
        - А как же? Собес молочко носит. Денежки иногда дают.
        - А вы им что за это обещали?
        - Квартиру поделить между Зойкой, ну, дочкой, и собесом.
        - А документы какие подписывали с собесом?
        - А как же? Договор подписывала.
        - Понятно. - Кравцов опять почувствовал, что обеими ногами попал в чужую
        грязь. - А у зятя или дочки ключи есть от вашей квартиры?
        - А зачем им ключи? - откровенно удивилась хорошо сохранившаяся и почти не
        потерявшая разум бабуля.- Я же всегда дома.
        - Так что у нас с документами?
        Перерыв все альбомы, фронтовые письма мужа и квитанции десятилетней
        давности, старуха воскликнула:
        - А где же они?! Милок, документов-то нету...
        - Заполняй протокол заявления. Кража здесь, господин следователь. Самая
        банальная кража документов с проникновением, - сказал, обращаясь к Ширшову,
        Марк и вполголоса буркнул: - И поехали к зятю с дочкой... Бабуль, дочка-то
        где с зятем живут?..
        Глава 4
        15:59
        Дежурный "УАЗ" с опергруппой уже почти подъехал к отделу, когда рация
        фыркнула и выдала информацию о том, что группе "Ширшов и К" срочно
        необходимо быть на улице Рожденных Революцией. Из женской консультации,
        расположенной на этой подходящей по названию улице, у женщины украли
        сумочку. Та, дожидаясь приема, сидела на кушетке в коридоре, а когда ее
        вызвали, оставила ридикюль в коридоре и зашла в кабинет. О сумочке она
        вспомнила только тогда, когда находилась в гинекологическом кресле.
        Понадеявшись на авось, она смолчала. Когда консультация закончилась, а
        длилась она около четверти часа, женщина вышла в коридор и обнаружила отсутствие присутствия ридикюля. Сам ридикюль ей был глубоко безразличен, но
        в нем находились водительские права, техпаспорт на автомобиль "Сузуки
        Эскудо", загранпаспорт и шесть тысяч долларов США. Именно поэтому ее
        волновало не содержащее, а содержимое.
        - Мужики, - обратился к пассажирам Леха,- мы сегодня обедать будем? Знаете,
        мне эти голодания по Брэггу, сутки через двое, ни к чему. Жена говорит -
        возьми бутерброды. А где я эти бутерброды есть буду? За рулем?
        - А где бутерброды? - оживился Ширшов.
        - Вон они, в дверце...
        - А что молчишь?! - возмутился Кравцов.
        Через несколько секунд все старательно пережевывали хлеб с маслом и
        колбасой.
        - А жена не сказала: "Возьми, Леха, кофе"? - на что-то намекая,
        поинтересовался следователь.
        В "собачнике", прыгая на деревянной лавке, как какаду на жердочке, вместе с
        милиционерами ехал в женскую консультацию зять Авдотьи Степановны. Его
        гениальный план похищения документов старухи с последующей попыткой
        признания их ничтожными подрубила на корню приехавшая служба "02". Жалкое
        старание перевести стрелки на беспамятство тещ и не менее жалкий совет милиционерам искать "настоящих бандитов и убийц, а не лезть в чужие семейные
        дела", потерпели фиаско. Жена, правда, чуть ли не на крови поклялась сразу
        после ареста мужа идти в прокуратуру... "Но как бы эта дура мне срок не
        намотала", - думал воришка-неудачник.
        Леха резко нажал на тормоза у входа в консультацию, и зять Авдотьи
        Степановны чуть не выломал головой металлическую решетку, разделяющую
        "собачник" с салоном.
        - Ты это, потише, - недовольно пробурчал в его сторону Гурт. - Не
        безумствуй...
        Тот промолчал, обдумывая ловкие ответы на каверзные вопросы, которые
        наверняка станут задавать ему хитрые милиционеры в отделе. Пока, кроме мало что содержащих отмазок типа "это был не я" и "теща сама отдала на хранение",
        ничего в голову не приходило.
        На крыльце стояла и курила жертва бесчеловечной кражи. Кравцов определил
        объект безошибочно. Во-первых, у женщины не было ридикюля. Сам по себе сей
        факт мало что мог означать. Мало ли в городе дам, у которых нет ридикюля? И
        вовсе не значит, что ридикюли у них украли. Но у дамы на пальце болтался
        брелок с автомобильными ключами, а у женской консультации не было
        припарковано никаких машин, кроме одной - джипа "Сузуки Эскудо".
        - Наш клиент, - очевидно, думая мозгами Кравцова, заявил Ширшов.
        - Клиентка, - поправил Гурт.
        - Все равно - наша, - с бараньим упорством просипел, проглатывая последний
        кусок бутерброда, Ширшов.
        16:12
        Мадам выглядела как топ-модель, только что сошедшая с подиума.
        Безукоризненный макияж, идеально подогнанный по фигуре строгий костюм, все,
        абсолютно все говорило о том, что у женщины на самом деле в сумочке могло
        находиться то, о чем она заявляла.
        - Здравствуйте, - вежливо произнес Кравцов, с легким стеснением думая о
        своих потертых джинсах. Но даме на джинсы Кравцов а было наплевать.
        - Вы обязаны, вы слышите - обязаны найти мои документы.
        - А деньги? - съехидничал Гурт.
        - И деньги - тоже.
        - Ну-у-у... - с издёевкой протянул Ширшов. - Это сложнее... Всем очень не
        понравился ответ на приветствие Марка.
        - Это ваши проблемы, - отрезала бывшая владелица техпаспорта в одночасье
        ставшего бомжем "Сузуки Эскудо".
        - Все наши проблемы, как и обязанности, изложены в Законе о Российской
        милиции. А там говорится - "принимать все меры". Сейчас мы станем их
        принимать. А пока познакомьтесь - следователь Ширшов. Он с вами побеседует, а я пойду и переговорю с врачами. Это - участковый инспектор Гурт. Он начнет расспрашивать гражданок, сидевших в коридоре. Как видите, все меры на данном этапе приняты. Дальше будет видно... Сразу вопрос - вы по записи приходите к
        врачу?
        - По талончикам. Здесь очередь большая.
        - Ясно. У вас на сколько был талончик?
        - На пятнадцать сорок пять.
        - Замечательно. А где ведется эта запись?
        - В регистратуре.
        - Превосходно. А фамилии женщины указывают, когда берут талончик?
        - Нет, но время приема указывается в личных карточках. Они тоже хранятся в
        регистратуре. Вы бы лучше вместо глупых вопросов "Перехват" объявили.
        Наверняка еще вор не ушел далеко.
        - Мэм, - вмешался Ширшов,- операция "Перехват" объявляется, когда
        предполагаемый преступник движется на транспортном средстве. Вы настаиваете на том, чтобы мы полностью парализовали движение в городе? Вместо того чтобы
        давать глупые советы, лучше отвечайте на глупые вопросы.
        И тут Ширшов, раскрыв папку и достав бланк протокола заявления, задал даже не глупый, а самый идиотский вопрос, который можно задать в данной ситуации.
        Совершенно автоматически, задавая этот вопрос сотни раз, он официально
        поинтересовался:
        - Что вас сюда привело?..
        "Мэм" некоторое время молчала, глядя, как следователь капли графическим
        почерком заполняет "шапку" бланка, и ответила:
        - Трихомоноз.
        Ширшов выронил ручку и быстро ее поднял, а жертва кражи в этот момент
        смотрела на него, как смотрит мангуста на умирающую змею.
        Тем временем Кравцов, листая карточки, выписывал в блокнот фамилии тех, кто
        по времени должен был идти к врачу сразу после хозяйки джипа. Отметив пять фамилий с адресами, он захлопнул блокнот. Кражу могли совершить как они, так
        и другие, не связанные с этим кабинетом посетительницы. Опять миллион
        вариантов и все подходят. "Свистнуть" ридикюль с документами и шестью
        тоннами баксов мог и персонал консультации. Сумочка с документами наверняка
        уже "сброшена" в какой-нибудь колодец или мусорный бак, а деньги,
        естественно, вынуты. Не ходить же, в конце концов, по женской консультации,
        хлопая представительниц слабого пола по выступающем местам! Кравцов начал понимать, что это - стандартный "темняк". Но адресочки проверить нужно будет
        обязательно...
        Выйдя на воздух, который уже нагрелся почти до тридцати градусов, он сразу
        увидел Леху, который косолапил к входу от дороги.
        - Иваныч! Поехали... Срочно, - переводя дух, Леха искал глазами Ширшова и
        Гурта.
        - Что, чеченцы взяли штурмом райотдел?
        - Нет, у нас убийство на Малой Бетонной. Вот это пода-а-арок... Ай да
        пода-а-а-арок!
        Приняв заявление от женщины и даже успев ее допросить, Ширшов назначил ей
        аудиенцию на завтрашнее утро, объяснив, как узнать, у кого в производстве
        будет находиться "ее" уголовное дело.
        16:58
        По дороге на Малую Бетонную Леха вкратце рассказал суть дела. Бурков сам толком ничего не знал, поэтому просто сообщал в машину, что жители одного из
        домов увидели во дворе, под деревьями, тело мужчины. На спине у него было
        темное пятно.
        - Сначала думали, пьяный валяется, а когда пятно увидели, сразу в отдел
        позвонили, - пояснил Леха. - Кстати, Лоскутов уже там.
        - Наверное, уже кого-то задержал, - предположил Гурт.
        - Всех, скорее всего,- уточнил Ширшов.- Весь двор. От пятнадцати и старше.
        Кравцов вдруг вспомнил, что ему нужно срочно позвонить Зыкову по Вагону.
        - Леха! Тормози вон у того телефона!
        Бросив на сиденье папку, Марк выхватил из кармана блокнот и, пропустив
        "Жигули", пережившие всех руководителей государства, начиная с Брежнева,
        перебежал дорогу...
        Телефон, к счастью, работал, и уже через пять минут опер знал о Ваганове
        все, что может о нем знать доблестная ГИБэ - два "Д". Адрес, причины
        задержания, машины, находящееся в его пользовании, и связи. Под "связями", понятное дело, понимались данные не оперативного характера, а просто фамилии
        тех, с кем он задерживался. Но и это было уже немало
        Повесив трубку, Марк замешкался, раздумывая, с чего начать поиск мужчины в
        серой рубашке. Какое-то наваждение... Он ехал на убийство, а его мысли
        постоянно были о том непонятном случае, произошедшем около водонапорной
        колонки на улице Василевского...
        - Ты поедешь или сам добежишь? Это кричал, конечно, Ширшов.
        Кравцов перешел дорогу и открыл дверь машины...
        17:16
        Около дома семнадцать по улице Малая Бетонная, рядом с раскоряченными
        кустами "волчьей ягоды", стояла толпа народа. Милиционеры в форме, среди
        которых Кравцов узнал участковых из своего райотдела, старательно пытались
        разогнать слетевшихся, как грифы на труп, жителей соседних домов. Но жители
        сначала отходили, а потом снова приближались, чуя запах крови.
        Растолкав зевак, опергруппа приблизилась к лежащему на земле мужчине. Его
        тридцати пяти-тридцатисемилетний возраст усугубила смерть, и сейчас он
        выглядел лет этак на сорок пять. Судя по одежде, решил Кравцов, потерпевший
        принадлежит к группе населения с наинизшим уровнем достатка. В нескольких
        местах порванная синяя рубашка, грязные брюки-слаксы, стоптанные кроссовки
        "ромика". Вся одежда напоминала гарнитур бомжа или строителя. Об этом
        говорили въевшиеся следы известки, глины и краски. Впрочем, на это можно
        было не обращать внимания, если бы не две детали. Под левой лопаткой у
        мужчины торчала рукоятка маленького кухонного ножа из столового набора.
        Таким обычно хозяйки чистят чеснок. И еще - дай бог иметь каждому бомжу или
        строителю такую стрижку и ухоженные руки и лицо. Кравцов наконец разглядел присутствующих "при исполнении". Судмедэксперт уже
        натягивал резиновые перчатки, готовясь поковыряться пальцем в ране, эксперт
        Смирнов стоял наготове. Он был готов "откатать" пальцы трупа и снять
        отпечатки с рукоятки ножа. Марк никак не мог найти взглядом следователя
        прокуратуры... А, вот он. Миша Крамской внимательно слушал женщину в
        переднике. Та ему что-то убедительно шептала на ухо, а Мишка только изредка
        покачивал головой.
        В центре внимания, разумеется, был Лоскутов. Его руководство здесь было
        совершенно лишним, так как все прекрасно знали, что должны делать. Тем не
        менее кинозвезда криминальных новостей периодически давал команды: подальше
        отогнать зрителей - участковым, выяснить, под каким углом был нанесен удар
        ножом, - судмедэксперту, не испортить дактокарту - Смирнову. Увидев
        Кравцова, он тут же озадачил его необходимостью установления личности
        умершего.
        - Да подожди ты... Не гони лошадей, Вадик, - поморщился Кравцов.
        - Нужно исполнять, а не стоять, как столб.
        - Тут пока один столб. И тот - с громкоговорителем...
        Лоскутов, понимая, что он не в кабинете, и перепалка с подчиненным его не
        красит, прекратил прения.
        - Так! - серьезно заметил он. - Версию о самоубийстве придется исключить.
        Кравцов, слегка приоткрыв рот, покосился на своего начальника.
        Судмедэксперт залез пальцем в рану и что-то там прощупывал. Смирнов
        старательно промазывал рукоятку окровавленного ножа кисточкой с магнезией.
        Лоскутов переключился на судебного медика: - Вы можете сейчас, здесь, до вскрытия сказать, что явилось причиной смерти? Тот перестал ковыряться в ране и поднял глаза на начальника УР. В его наглом
        взгляде светился неприкрытый цинизм.
        - Дайте подумать, - сказал он, не вынимая пальца из раны. - Скорее всего,
        мужчина скончался от удара гантелей по голове.
        И продолжил работу. Через мгновение снова повернулся к Лоскутову.
        - Есть еще вариант. Его отравили. Грибами.
        Кравцов присел на корточки перед трупом и спросил медика:
        - Когда наступила смерть? Тот пожал плечами.
        - Судя по реакции пульпы на давление - не более часа назад. Рубашка темная,
        поэтому сразу не заметили нож и кровь на спине. Тетка с собакой гуляла и
        забрела за кусты. Прямо тут чуть богу душу не отдала.
        - Ясно... - выдавил опер и поднялся на ноги.
        Почти все опера из отдела уже находились на месте убийства. Через несколько
        минут, разбив сектор на участки, они разбрелись и исчезли из поля зрения.
        - Слышь, опер!- окликнул Кравцова судебный медик. - Подойди сюда... Марк послушно приблизился и снова принял положение низкого старта над телом.
        - Посмотри на его нижнее белье. Ты видел когда-нибудь у одетого в стрёмную одежду мужика такие трусы? Я такие наблюдал недавно в салоне мужской одежды.
        Полторы штуки стоят. Делай выводы...
        Марк моментально понял, о чем говорит медик.
        Если хочешь побольше узнать о трупе, посмотри на его нижнее белье и носки.
        Если тело одето в лохмотья, но на нем дорогостоящее и чистое белье, значит,
        кто-то, переодевая труп, явно хотел принизить социальную значимость
        убиенного. Логика простая. Если менты находят труп бродяги, то проявлять
        чрезмерное рвение и излишнюю щепетильность они вряд ли станут. Запросят
        данные по без вести пропавшим, проведут опрос и опознание в близлежащем
        секторе, а еще через трое суток труп будет закопан как неопознанный, и дело
        повиснет "глухарем". Иное дело, когда найдут безжизненное тело известной
        личности или просто состоятельного человека. "Легавые" будут землю рвать
        из-под себя, чтобы найти убийцу. Обычная логика преступника, часто, кстати, оправдывающая себя. Но случай был иной. Труп переодеть не могли, так как нож
        был воткнут в спину уже после того, как на потерпевшем оказались рваная
        рубашка и слаксы.
        Кравцов подвернул штанину на ноге лежащего. Черные шелковые носки. Тоже не
        на барахолке купленные...
        - Когда можно подъехать за результатами экспертизы? - тихо, чтобы не слышал
        прокурорский следак Мишка, спросил Марк медика.
        - Очень нужно?
        - Очень, старина.
        - Часам к двенадцати ночи подъезжай. Или нет... Давай лучше к двум.
        - В два буду.
        Марк кивком головы показал Ширшову направление к машине. Тот зацепил Гурта,
        подслушивающего все еще продолжающийся разговор следователя прокуратуры с
        теткой, и они все вышли из толпы.
        - Мужики! - опять орал Леха. - Давай в машину!
        - Что?- спросил Кравцов, бросая докуренную почти до фильтра сигарету под
        колесо "уазика". - "Белые" в городе?
        - Бурков кричит - на Лесосечную ехать надо.
        - А что там такого страшного произошло, чтобы мы, ломая колеса, туда
        метнулись? - Было видно, что Ширшов уже немного подустал, хотя две трети
        дежурства были еще впереди.
        - Говорит, соседи сообщили - посторонние в доме. Хозяева на даче, а в хате
        грохот какой-то и стекло оконное трещало.
        - Лесосечная... - Кравцов задумался. - Это же частный сектор?
        - Ну да,- коротко ответил Гурт. - Моя территория. Лесосечная проходит
        параллельно улице Василевского. А если быть более точным, то она следующая
        после Василевского.
        - Поехали. - Опер сам не понимал, почему он радуется, но при упоминании
        улицы Василевского он понял, что происшествие у колонки его не "отпускает"
        и, наверное, уже не отпустит до тех пор, пока он не разгадает эту загадку.
        Внезапно сзади раздался голос. Это было так неожиданно, что все, включая
        Леху, резко обернулись.
        - Ё-мое! Вы меня отвезите, в конце концов, куда-нибудь!
        Это возмущался зять чуть было не "кинутой" Авдотьи Степановны. В суматохе и
        делах про него совершенно забыли.
        - Нет уж, кидала, теперь сиди. Слышал - посторонние в хате? Надо спасать
        хату. Все только о своей шкуре печешься. Ты зачем тещу лохануть хотел, а,
        демон? В преступном сообществе состоишь?
        Это Ширшову было нечем заняться, и он приступил к допросу.
        - Каком сообществе?! Я слесарь в автосервисе! Старая из ума уже совсем
        выжила! Квартиру собесу завещала! Ну, не дура ли, а?! О детях и внуках она
        почему-то не подумала! На молоко повелась, карга старая! - Карга не карга, а квартира-то - ее! А ты, как крыса, сломал замок, залез в
        секретер, перелопатил все бумаги и "увел" документы на квартиру. Кто же так
        делает?
        - А! - Мужик махнул рукой. - Что с вами разговаривать... Все равно не
        поймете.
        - Вот как раз это мы очень хорошо понимаем. Вот именно это мы понимаем, как
        никто другой! - напирал Ширшов и вдруг заорал так, что на остановке
        шарахнулись в сторону люди. - Где договор тещи с собесом?!!
        - Да там он, там... В документах... Он, наверное, подогнулся...
        - Вот так, - спокойно заключил Ширшов. - "Подогнулся". Тебя бы подогнуть,
        козла старого...
        Глава 5
        18:15
        Слушая Ширшова, Кравцов, прикрыв глаза, улыбался. Он вспомнил, как последний раз его дежурство совпало с дежурством этого следователя. Было это, кажется,
        в марте. Тогда уже вовсю таял снег, и все дороги превратились в русла
        полноводных рек. Неожиданно очнувшееся солнце спросонья не сообразило, что
        на дворе не конец весны, а начало, и ударило возмущенным протуберанцем по замерзшей земле. В течение трех дней растаяли метровые сугробы, и опять, как
        миллионы лет назад, все свободное пространство заняла вода. В отделе стали
        уже поговаривать о том, что "уазик" пора ставить в гараж. Его место должна
        занять гондола с мигалкой, а в качестве гондольеров-песенников
        предполагалось использовать "мелких" хулиганов, благо от последних по весне
        ломились "хаты".
        До одиннадцати утра в отдел не поступило ни одного заявления о совершенных
        преступлениях. Народ боролся со стихией, и криминальные мысли ему в голову
        не лезли. Кравцов и Ширшов занялись было уже своими делами, как поступило
        первое сообщение. Пожелавший остаться неизвестным сообщал, что какой-то
        гражданин весьма сомнительной наружности перевозит на резиновой лодке вещи из подъезда одного дома в подъезд другого. Поскольку момент для переезда был
        выбран гражданином не совсем удачно, дежурный райотдела направил на место
        передислокации вещей оперативную группу.
        "Уазик", как танкер "Дербент", медленно двигался по реке им. Академика
        Келдыша, рассекая воду не предназначенным для этой цели бампером. Еще не
        доезжая до искомого места, Кравцов увидел маленькую рыбацкую лодку, в
        которой находился тщедушный мужичок. Он, как Ункас, сын Чингачгука, уверенным движением весла направлял свою резиновую пирогу на соседнюю улицу.
        Не было известно, что именно индеец уже успел перевезти до прибытия
        опергруппы, но на этот раз лодка гордо перемещала кухонный импортный
        телевизор и кое-какие вещи из натуральной кожи. Кравцов и Ширшов, которые
        втайне надеялись на то, что мужик просто спасает свои вешу, внимательно
        наблюдали за телепортацией домашнего имущества. Ну, не будет же мужик средь
        бела дня так нагло обворовывать квартиру! Не идиот же он, в самом-то деле!
        Но их сомнения рассеялись, как утренний туман, когда они увидели реакцию
        Ункаса на появление милиции. Трусливый сын Чингачгука резко изменил курс и
        короткими резкими гребками стал уходить от бледнолицых. Леха от возмущения
        чуть не задохнулся - какой-то огрызок пытается уйти от его "УАЗа" на резиновой лодке, размахивая игрушечным веслом! Он, на мгновения позабыв, что
        его машина в данной обстановке выполняет не свойственную ей роль, добавил газу. "Мусоровоз" набрал в рот воды и замолчал. Пирога медленно, но уверенно
        уходила от преследования.
        - Это что же получается?! - заорал Ширшов. - Он уходит от нас?!
        Его вопль, обращенный к небесам, прозвучал скорее не как вопрос, а как
        утверждение. Таким образом, спросив и самому себе ответив, Ширшов распахнул
        дверцу и прыгнул в ледяную воду.
        - С ума сошел?! - изумился Кравцов.
        - От Ширшова не уйдешь! - взревел тот и, рассекая воду коленями, как
        форштевнем, бросился в погоню.
        Леха, который недолюбливал Ширшова за его болтливость, не спеша достал
        сигарету, закурил и сообщил Марку:
        - Через минуту вода испарится и дальше поедем.
        - Что же ты раньше не сказал? - возмутился опер.
        - А, не успел...
        Между тем гонка с преследованием продолжалась. Мерзавец гнал свое каноэ на
        пустырь, в ложбину. Там глубина могла достигать более метра. Ширшов бежал с
        той же скоростью, что и лодка. Наконец "УАЗ" кашлянул и завелся.
        Картина была потрясающая. Впереди шла резиновая лодка, за ней бежал
        следователь. Следом двигался, неумолимо сокращая расстояние, милицейский
        автомобиль. Будет о чем вспомнить жителям улицы имени Академика Келдыша...
        Поравнявшись со следователем, Кравцов предложил тому сесть в машину. Ширшов гордо отказался и продолжил преследование в одиночку. Опер плюнул и приказал
        Лехе догнать "индейца". Через полминуты "УАЗ" и резиновая лодка напоминали
        две университетские команды на Темзе. Они шли рядом параллельным курсом.
        - Устал? - поинтересовался Кравцов у гребца.
        Тот, дико вращая глазами, замахал веслом "справа-слева" еще быстрее. Марку
        это надоело, он вытащил из-за пазухи "ПМ" и выстрелил в воду. Выглядело это
        почти как принудительная остановка браконьерской японской шхуны пограничным
        катером. Гребец перепугался, выполнил команду "суши весла" и лег в дрейф.
        Подоспевший Ширшов, ужасно ругаясь, пристегнул непокорного индейце наручниками к резиновой уключине и взял лодку на буксир. Так они и прибыли в
        райотдел. Следователя потом долго отпаивали чаем с вареньем, а благородный
        Кравцов сунул ему втихаря стакан со ста граммами водки.
        И вот сейчас, услышав разговор Ширшова с зятем Авдотьи Степановны, опер
        отчетливо вспомнил допрос следователем гребца на резиновой лодке...
        18:27
        Улица Лесосечная представляла собой ровный двухшереножный строй почерневших от старости деревянных домиков, развернутых лицом друг к другу. Этакий смотр
        супердембелей... По дороге Гурт доложил обстановку. Из доклада следовало,
        что на вышеупомянутой улице проживают малообеспеченные и социально
        незащищенные, страдающие от алкогольной зависимости жители района. Все
        относительно ценные вещи в домах были похищены соседями друг у друга еще в
        прошлом тысячелетии. Поскольку в последнее время выходцам из Северного
        Кавказа приходилось очень проблематично находиться в городе с грозненской
        или Гудермесской пропиской, а торговать было нужно, они могли запросто
        зарегистрироваться на улице Лесосечной. Проблема разрешалась быстро после
        небольшого вознаграждения хозяину дома. Поэтому записи в домовых книгах
        уличного комитета выглядели приблизительно следующем образом:
        Муж. Сметанкин Иван Ильич, 1952 г.р.
        Жена. Сметанкина Клавдия Петровна, 1953 г.р.
        Сын. Сметанкин Федор Иванович, 1975 г.р.
        Дядя. Маджиев Алибек Аслан-хаджи, 1977 г.р.
        Дядя. Алибеков Муса Ганиевич, 1950 г.р.
        Брат мужа. Мустафаев Ходжа Эльдарович, 1976 г.р
        Площадь позволяла...
        На этом фоне более чем странно звучало заявление соседей - "посторонние в
        доме". На улице Лесосечной посторонних в домах было больше, чем коренных
        жителей.
        - Вот он, этот дом.- Гурт указующем перстом обозначил местонахождение
        посторонних и стал ждать указаний от Кравцова. Несмотря на то, что старшим
        группы, как правило, является следователь, во время дежурств Кравцова это
        бремя единодушно возлагалось на опера.
        - Штурм? - предположил, яростно расчесывая затылок, Ширшов.
        - А у тебя пистолетик-то есть? - спросил Леха.
        - Нету, - совершенно спокойно обезвредил яд Лехи Ширшов. - А зачем он мне?
        Я - KMC по греко-римской борьбе.
        - И в какой категории?
        - Ну и что, что до пятидесяти девяти килограммов? Главное - мастерство.
        - Хватит, - отрезал Кравцов. - Вы, - ткнул он пальцем в Гурта и Ширшова, -
        за дом, к окнам. Леха - к окнам, выходящим на улицу. Я иду в дом. Вперед. Вытаскивая оружие, сотрудники быстро рассредоточились по указанным позициям.
        Марк подошел к двери и прислушался. Ни звука. Может, по местным понятиям,
        "посторонние в доме" - это когда в доме тихо?
        Опер потянул самодельную дверную ручку на себя. Сени. Марку вспомнилось:
        "Милая Мила в сени ходила, корову доила..." Вы когда-нибудь видели, чтобы
        люди в сенях корову держали?
        Шагнув к двери, ведущей в дом, опер пальцем руки опустил предохранитель на
        пистолете вниз... Уже открывая дверь, Кравцов почувствовал запах,
        свойственный таким помещениям. В нос ударила вонь месяцами не стиранного
        постельного белья, прокисшей пище и высохших бутылок из-под алкогольного суррогата. Несмотря на то что в это время ярко светило солнце, в комнате был
        полумрак. Грязные бордовые шторы были задернуты, а электричество в этом
        жилище Чубайс, очевидно, отключил в день размена Примакова на Кириенко.
        Присмотревшись, опер опешил. Через всю комнату, на высоте полутора метров,
        пролегала деревянная необструганная жердь. На ней застыли, как изваяния,
        шесть птиц, похожих на соколов из передачи Ивана Затевахина "Диалоги о
        животных". На головах пернатых красовались маленькие кожаные шапочки,
        закрывающие глаза. За столом сидели два лица кавказской национальности и,
        разглядывая незваного гостя, кушали манты. Марк незаметно спрятал сзади за пояс "ПМ" и решил врубить дуру. Когда ничего
        не понимаешь и нужно срочно сориентироваться в пространстве, это лучший
        способ что-то разузнать.
        - А где Колян?
        Одно лицо медленно вытерло грязные пальцы о жирное полотенце и голосом
        уставшего от надоедливых подчиненных начальника спросило:
        - Ты кто такой? Акцент, как и внешние данные, был налицо. На лицо кавказской национальности.
        - Колянов друг.
        Лицо встало и приблизилось к другу виртуального Коляна.
        - Пошел на хер отсюда.
        - А можно я кур посмотрю?
        - Ты меня не понял? - угрожающе повысило голос лицо, и Кравцов почувствовал
        толчок в грудь. - Сделай так, чтобы я тебя не видел.
        Марк исполнил его просьбу. После четко поставленного апперкота гордый
        кавказец потерял сознание еще в воздухе, а когда рухнул в дальний угол
        комнаты, опрокинув на себя горшок с засохшим алоэ, друга Коляна он уже не
        видел.
        - Я всего-то попросил кур посмотреть, - начал оправдываться Марк перед
        вторым лицом, которое прекратило трапезу сразу после запуска первого.
        Из соседней комнаты раздалась отрывистая речь на незнакомом Кравцову языке.
        Такое впечатление, что в предложении участвовали одни маты без слов-связок.
        Кравцов этого языка не знал, но догадался, что третье лицо кавказской национальности просит второе лицо кавказской национальности описать события, происходящее в соседней комнате. Но второе лицо не решалось это сделать, так как свободных углов в комнате было еще три, а друг Коляна, судя по последним
        событиям, полчаса назад совершил побег из психиатрической лечебницы.
        - Так я кур посмотрю?
        Сидя с разведенными в сторону жирными от мантов руками, словно сжимая невидимый пятнадцатикилограммовый арбуз, тот медленно мотнул головой - "да".
        Теплилась надежда: может, посмотрит и уйдет?..
        Кравцов приблизился к "курам". После грохота горшка с алоэ они беспокойно
        вертели головами, но, ничего не видя из-за кожаных шлемов, на большее не
        решались. - Руслан, что такое, а? - услышал опер плаксиво-раздраженный голос третьего.
        Скрипнули пружины металлической кровати, и в проеме межкомнатной двери Марк
        увидел толстоватое пятидесятилетнее дитя гор.
        Толстяк удивленно посмотрел на тело в углу комнаты и стал повторять ошибки
        первого лица:
        - Ты кто такой?
        После этого вопроса второй, сбиваясь и путая русскую речь с нерусской, стал
        быстро объяснять, что это друг Коляна и он пришел посмотреть на птиц.
        - Какого Коляна? Марк, соображающей в орнитологии столько же, сколько Леха-водитель соображал
        в судопроизводстве, начал понимать, что эта изба от погреба до конька на
        крыше насквозь пропитана криминалом. Проблема заключалась только в том, что
        он, опер из уголовки с восьмилетним стажем, не мог сделать вывод о том, в
        чем этот криминал заключается. Листая в голове Особую часть Уголовного
        кодекса, Кравцов ясно понимал, что мог вменить кавказцам только "жестокое
        обращение с животными" из-за дурацких шапок на их головах. Больше ничего на
        ум не приходило. Еще удивляло совершенно необоснованное нахождение
        неизвестных птиц в этой избе. Марк сдался: - Ладно, блондины, я из милиции. Что это за вороны и что вы здесь делаете? И
        кстати, кто вы такие?
        Кавказцы соображали, и Марк даже сквозь кости черепов читал их мысли. Мысли
        сообщали оперу, что он сейчас будет побит и, возможно, убит. Потому что он
        один, а дело стоит больших денег. Потом его закопают в погребе, углубив яму
        еще на метр. Далее кавказцы исчезнут вместе с насестом.
        Не желая искушать горцев и свою судьбу, Кравцов поднял с пола одну из
        омерзительно пахнувших бутылок и что есть силы запустил ею в грязную штору.
        Бутылка с грохотом вышибла оба оконных стекла и выбросила на улицу бордовый
        флаг. Через секунду, к ужасу кавказцев, с двух сторон дома стали
        выламываться оконные рамы. Еще через пару секунд, когда Марк уже закуривал
        сигарету, в тесное помещение ворвались трое, один из которых был в форме
        сержанта милиции. С криком "на пол, сука!" греко-римский борец Ширшов произвел захват толстяка
        за пояс и выполнил самый красивый прием в этом виде спорта - бросок
        "прогибом". От неожиданности и понимая, что находится в воздухе вниз
        головой, толстяк закричал, но, грохнувшись о пол с высоты полутора метров, замолчал. Ширшов повел плечами, словно скидывая лямки рюкзака, и победоносно
        рявкнул:
        - Я же говорил, главное - мастерство!
        Гурт с Лехой уже надели на второе лицо наручники и, осторожно тыкая его
        ботинками, допрашивали, не имея представления, по какому факту нужно
        добиться признания.
        И тут произошло непредвиденное. Гурт увидел птиц. Никому не сообщив, что он
        собирается делать, участковый подошел к жерди.
        - Во! А на хрена им каски на голову надели? - И стал снимать кожаный шлем с
        головы одной из птиц.
        Ширшов, работавший до милиции в таможне, бросил взгляд на птиц и за доли
        секунд понял, какого рода криминал происходил в избе до их появления. Его
        вопль, обращенный к Гурту, совпал с криком одного из горцев:
        - Не снимай!!! Не снимай!!! Но Гурт уже снял...
        Прозревшая птица издала устрашающий клекот и сорвалась с насеста. Она
        металась, как летучая мышь между стен, расцарапывая в кровь плечи и головы всех, кто находился в комнате. К ее диким крикам добавились крики сидящих на
        жерди, но, слава богу, их глаза были зашорены, и они не двигались с места. Ширшов, схватив со стола резиновую самодельную мухобойку, отбивался от птицы
        и орал, очевидно, обращаясь к Гурту:
        - Дебил, мать-перемать! Ты знаешь, что это за вид?! Ты знаешь... Ты знаешь,
        что это за... - Договорить фразу ему постоянно мешала птица, которая как
        бешеная металась из угла в угол, разбрасывая по помещению перья.
        В тесной комнате, где находилось семь человек, раздался грохот. Кравцов
        сначала не понял, что это выстрел, но в следующее мгновение увидел Леху. Ствол его табельного "ПМ" дымился. В комнате добавилось перьев, а у стены, в
        агонии хлопая крыльями, билась птица.
        У Лехи поперек лица горели бусинками проступившей крови три царапины.
        - И что я завтра жене скажу? Что меня поцарапала дикая птица при задержании
        преступников?! Вы думаете, что она поверит этой гнилой отмазке?!
        Ширшов, бросив мухобойку на пол, объявил:
        - Ты моли бога, что у тебя еще моргалки целы остались. Поздравляю. Мы раскрыли контрабанду в дежурные сутки по линии "ноль-два". Вы слышали, чтобы
        кто-нибудь из ментов когда-нибудь в дежурные сутки раскрывал контрабанду? - Ты про что говоришь? - Голос Кравцова, как и его вид после битвы с птицей,
        был слегка помятый.
        - Я говорю о том, что трое контрабандистов сейчас лежат на полу, а предмет
        контрабанды сидит на палке. Уважаемые коллеги, я вам представляю
        соколов-балабанов. Они используются для соколиной охоты на лисиц, зайцев и
        птиц. В Европе они стоят бешеных денег. Леха, ты сейчас завалил птичку,
        которая в Англии стоит около пятидесяти тысяч долларов. Меткий выстрел.
        Молодец. Кравцов, дай сигарету...
        - Ты же два года уже, как бросил...
        - С вами, бля, стрелками, бросишь... - Жадно затянувшись и почувствовав уже
        почти забытый запах дымящейся сигареты, Ширшов продолжил. - Они милы и
        спокойны, пока у них зашорены глаза. Колпачок с головы снимает охотник
        непосредственно перед тем, как запустить сокола на добычу. Доложив Буркову о сенсационном по меркам РОВД задержании, опергруппа привела
        в чувство нокаутированного Кравцовым контрабандиста № 1 и стала дожидаться
        следователя прокуратуры. Контрабанда - статья прокурорская...
        Глава 6
        19:53
        Кравцов велел никак не успокаивающемуся в преддверии встречи со своей
        подозрительной половиной Лехе ехать по соседней улице Василевского.
        - А зачем, Марк? - спросил Ширшов.
        - Труп утренний мне покоя не дает. Что-то здесь не стыкуется. Что именно -
        понять не могу. Но чувствую. Что-то здесь не так.
        - Ё-мое. Я уж и забыл про него.
        После этого следователь включился в дебаты с остальными относительно того,
        чем лучше прижигать раны - йодом или зеленкой, оставив опера наедине с его
        мыслями. "УАЗ" медленно двигался к коммерческому киоску. До него оставалось около ста
        метров, как Кравцов хлопнул по плечу водителя - "стой!". От неожиданности
        Леха так резко нажал тормоза, что болтающий на переднем сиденье Ширшов по
        инерции проверил на прочность лобовое стекло. Потирая темя, он начал
        высказывать все, что думает о Кравцове, Лехе и суточном дежурстве, но опер
        этого уже не слышал...
        Выскочив и захлопнув за собой дверь, Марк подбежал к поленнице дров,
        выложенной у забора, и присел на корточки.
        Перед ним лежал правый туфель "Экко". Судя по износу, куплена пара совсем недавно. Каблук был не изношен, кожа пахла кожей, а не кремом. Хозяин, купив
        обувь, даже не успел ее хотя бы раз почистить. Такую обувь не теряют
        случайно. Ее можно бросить только по большой необходимости, и еще. Человеку
        в туфлях "Экко" совершенно нечего делать на убогой улице Василевского. Нет
        ни одной причины, по которой он может здесь находиться. Хотя... Хотя одна
        есть. Если хозяин оставленного у поленницы правого туфля оказался здесь не
        по своей воле.
        "Был без обуви..." Максейкина ошибиться не могла. Не могла, потому что
        невозможно рассмотреть носки под обувью. А она сказала - "черные шелковые".
        Черные шелковые...
        Убитый ножом в сердце на Малой Бетонной был в дорогих и именно в черных
        шелковых носках, на которые были натянуты дешевые кроссовки.
        "Посмотри на его нижнее белье... Так что делай выводы..."
        Дорогое нижнее белье под старыми, с прорехами, тряпками китайского
        происхождения.
        Кравцов поднялся и посмотрел на номер дома. Семнадцать.
        Когда он уселся в машину, Ширшов, кинув взгляд на туфель, который опер
        держал в руке, спросил:
        - Успокоиться не можешь?
        Бурков вошел в связь и распорядился выдвигаться "домой". Заявок пока не
        было.
        20:36
        Первое, что сделал Марк, прибыв в отдел, - пошел в приемную начальника. Там
        стоял компьютер, на котором работала оператор Вика Легкоступова. Понятно, что в это время она уже находилась где-нибудь в кафе с очередным дружком, но
        Кравцова это не беспокоило. За три плитки шоколада в течение трех дней она
        обучала опера науке обращения с вычислительной техникой. Этого отрезка
        времени хватило на то, чтобы Кравцов понял самое необходимое. И хотя Вика
        намекала на то, что у нее дома стоит и ждет их "Пентиум-3" и что можно
        позаниматься во вне- урочное время, Кравцов перевел стрелки на якобы
        перенесенный недавно приступ гепатита группы "А". Больше Вика Кравцову
        никаких предложений не делала.
        Усевшись за клавиатуру, Марк "загрузил" компьютер, ввел пароль и дал машине
        простое задание - распечатать всех жильцов улицы Василевского, с первого
        дома по семнадцатый. Со всеми их человеческими слабостями и недостатками -
        судимостями, приводами и административными правонарушениями.
        Теперь можно было и перекусить. Первый раз за день. Подумав о еде, Марк
        услышал, как радостно и утробно затрубил пустой желудок.
        Опергруппа собралась в кабинете Ширшова и, достав пакеты, с любовью
        заполненные женами, разместилась за столом. Минут через двадцать, когда
        шведский стол опустел и все уселись пить кофе, Марк спустился вниз. Принтер
        уже не шумел, а это могло означать либо то, что его работа успешно
        завершена, либо Кравцов сделал что-то не так, и работа принтера не
        начиналась вовсе. Рывком открыв дверь приемной, опер с удовлетворением
        увидел бумажную ленту метровой длины, свисавшую до пола. Через минуту он,
        сидя за столом в своем кабинете, заочно знакомился с жителями улицы
        Василевского.
        Если потерпевший бежал из одного из этих домов, то в принципе он мог бежать
        из любого. Логика здесь бессильна. Поэтому Кравцов решил просчитывать так,
        как учат в школах милиции. А там учат, как с логикой преступной бороться применением логики милицейской. И хотя Марк не единожды убеждался в том, что
        понятие "логика" бывает абстрактным и часто не имеет ничего общего ни с
        деятельностью жуликов, ни с действиями правоохранительных органов, он решил
        начать именно с этого. Для начала он отбросил восемь домов из семнадцати.
        Там обитали ранее не судимые. Затем он исключил еще два дома из оставшихся
        девяти по причине проживания там в одном - бывшего директора школы, в
        которой учился Марк, а во втором - тещи Гурта. Еще один дом он вычеркнул из
        списка, несмотря на то что там проживал дважды ранее судимый за кражи
        "товарищ". Просто фамилия "товарища" была Максейкин и он приходился не
        кем-то, а родным папой Маринке. Остается шесть домов. Все домочадцы
        судимые-пересудимые. Дома номер 6,7,11,12,14,16,17. Туфель найден у дома
        семнадцать. Нечетная сторона. Вряд ли потерпевший выбежал и сразу побежал через дорогу, чтобы тут же быть увиденным из окон покинутого дома. Наоборот,
        он будет уходить, как можно ближе держась забора со стороны места бегства.
        - С нечетной стороны у нас остаются дома 7, 11 и 17... Так, чем они у нас
        знамениты? Тем, что в них проживают законченные отморозки... - бормотал
        Кравцов, разматывая распечатку. - Взять хотя бы дом семь... Так, Кривцов Николай Матвеевич. Черт, почти КРАВЦОВ! Статья сто семнадцать, часть вторая.
        Ага. Понял. Статья сто сорок четыре. Кража, значит, да? Значит, воруем и
        насилуем? Все, дом семь оставляем в покое... Дом одиннадцать...
        С этими статьями шесть лет назад с Кравцовым произошел казус. Он отлично
        знал Уголовный кодекс, но когда один мужик на допросе на вопрос "По каким
        статьям судим ранее?", ответил четко и без запинки: "Судим один раз, по
        статьям сто двадцать пять и сто шестьдесят четыре", Марк, чей слух резанули
        названные статьи, растерялся. Об этих статьях он слышал впервые. В процессе
        разговора он стянул под стол УК и стал искать названные жуликом статьи.
        Найдя, опешил. Выждав момент, Кравцов поинтересовался:
        - Слушай, я одного не могу понять, что ты сотворил, что тебя судили
        "букетом" по статьям "Подмен ребенка" и "Незаконный промысел бобров"?..
        Мужик сидел напротив и хлопал ресницами. Когда понял, в чем дело, он расхохотался так, что зазвенели треснувшие зимой оконные стекла. Как следует
        повеселившись, он сказал:
        - Начальник, я судим по Уголовному кодексу Узбекистана! Изучение криминальных биографий остальных жителей не принесло ничего нового.
        Статьи, судимости, побеги, штрафы, арест на сутки... Обычная жизнь людей,
        которым тюрьма - дом родной.
        Выйдя из кабинета, Кравцов сам не заметил, как, поглощенный своими думами,
        он оказался в дежурной части. - Вить, - обратился он к Буркову, который строчил отказной материал по факту
        кражи документов в автобусе. - По мужику телевизионное опознание не
        проводили?
        - По какому? - оторвался от бумаг майор. - По убитому, что ли? Нет, не
        проводили. У нас телевидение занято интервьюированием вашего начальника.
        - Позвони на другой канал. Может, возьмутся? А если нет, я на них ОЭП
        районный натравлю. Так и скажи.
        - Вот возьми и скажи. - Бурков пододвинул к оперу телефон.
        - И позвоню!
        - Позвони.
        - И позвоню.
        - Позвони. - И поз... Алло, девушка! Номер телефона программы "В мире животных", будьте любезны... Что? Нет, не той, что с Песковым. Местную, про криминал... Так...
        Так... Спасибо. Дозвонившись до телевизионщиков, Кравцов так расписал последние события, что
        те, бросив все дела, заканчивали этот телефонный разговор, уже садясь в
        машину телеканала. Потерев ладони, Марк сделал звонок в лабораторию
        экспертизы Смирнову и предупредил, что к нему на всех парах мчится симпатичная журналистка и оператор. Он, Смирнов, должен отдать им фотографию
        убиенного. Телефон Кравцов дал своего нового кабинета. В этот кабинет, где
        раньше злодеи давали признательные показания оперуполномоченному УР
        Ковалеву, Марка пересадил Лоскутов. Это никому не понятное распоряжение о
        переезде он отдал вчера поздно вечером на совещании. Марк чувствовал, какое удовольствие испытывает Лоскутов, который вчера был ответственным и домой не торопился глядя, как Кравцов, вместо того чтобы идти к жене и детям, таскает
        из помещения в помещение папки с оперативными делами, привычные стол,
        чайник, печатную машинку и многое другое. Спасибо ему, кстати, за это.
        Кабинет был светлый и побольше площадью. Стульев там, правда, было всего
        два. Остальные Ковалев уволок в свой новый кабинет. Ладно, ничего. Завтра
        Кравцов принесет свои - из старого.
        Смирнов посмотрел на часы. Оставалось минут пятнадцать. Их ему хватило на
        то, чтобы очистить лабораторию от мусора и пригладить волосы...
        21:01
        Поднявшись к Ширшову, он с удивлением обнаружил, что кампания продолжает
        распивать кофе.
        - Гурт! - рявкнул Марк.
        От неожиданности Ширшов дернулся, как паралитик, и пролил кофе себе на
        брюки.
        - Кравцов! - завопил он. - Ты знаешь, что, когда кто-то пьет, его даже змея
        не жалит?!
        - Извини, старик. Я хотел у Гурта спросить, кто живет в доме номер
        семнадцать по улице Василевского...
        - В семнадцатом?.. - Участковый поднял глаза к потолку и стал перелистывать
        записную книжку памяти. - В семнадцатом жили Щедрины. Да, точно. Профессор,
        его жена и его брат. Профессор - это не звание. Это - погоняло. - Ты путаешь временные формы глагола. Я тебя спросил не про то, кто там жил,
        а кто сейчас живет.
        - Извини, Иваныч, я там уже месяца четыре не был. Профессор притих, поэтому
        поводов для беспокойства не было. Если хочешь, я все узнаю завтра.
        - Не завтра. Сегодня.
        - Пожалуйста, сегодня.
        - А что это за кличка у него - Профессор?
        - А-а-а... - протянул Гурт. - Это длинная история. Значит, так...
        - Только не нужно рассказывать с того момента, когда ему в роддоме отрезали
        пуповину. Суть. И - покороче.
        - Пожалуйста, покороче. Он имел вполне земную и древнюю профессию. Щедрин
        Эммануил был учителем математики в средней школе. Но жена ему попалась
        стерва конченая. Сколько у нас учителя получают, ты в курсе, да? Но он был
        вполне доволен. А жена - нет. В общем, запилили они вдвоем с тещей
        начинающего Лейбница до такой степени, что он пошел в ближайший магазин
        электротоваров и произвел необходимые расчеты. Ночью спустился в подвал под
        магазином, еще там что-то подсчитал, подставил в нужное место под потолком
        домкрат, на домкрат - металлическую трубу. Упер трубу в потолок и давай
        наяривать рычагом... Когда в потолке подвала, то есть в полу магазина,
        образовался пролом, он вынес оттуда телевизор, кофемолку и еще что-то. Не
        помню уже. Пять лет лишения свободы. Освободившись, узнал, что жена его
        умудрилась выписать, развестись с ним и живет на соседней улице с каким-то
        приезжим из Омска. У Профессора после зоны "крыша" и так на соплях
        держалась, а тут он вообще разошелся не на шутку...
        Гурт мог часами рассказывать про событие, которое можно было донести до
        слушателя за две минуты. Кравцов после еды осовел и, держа в руке стакан с
        кофе, чувствовал, что его клонит в сон...
        ...- Начал он, короче, типа пакости делать. В смысле - жене с омичом. То
        приладу какую-то замастырит, похожую на школьную указку. Если ее на
        телевизионную антенну омича направить, то у него в хате по всем каналам
        начинается технический перерыв. То кошку жены отловит и наполовину побреет.
        Это типа лев, говорит. А полгода назад направился в районный суд и поднял там скандал. Как, говорит, так, я на стройках страны здоровье гроблю, а меня
        тут, без моего ведома разводят и выписывают. Одним словом, судью отправляют
        в отставку, работника загса увольняют...
        Кравцов спал, упершись подбородком в грудь.
        ...- А потом у жены с омичом что-то не заладилось. Разбежались. Жена
        вернулась к Щедрину. Четыре месяца назад у них был - вроде все нормально. Я обязательно, Иваныч, сегодня все разузнаю. Все - равно мимо проезжать будем.
        Ты слушаешь меня, Марк?
        - Ага. - Кравцов очнулся и зевнул. - И что там с антенной?
        Дверь распахнулась. На пороге, как Терминатор, стоял Бурков.
        - Заявочка, да? - обреченно вздохнул Ширшов.
        - Нет. Отдыхайте пока. Слушай, - обратился дежурный к Кравцову. - Там мадам
        какая-то пришла. Говорит, я хочу поговорить с сотрудником УГРО Кравцовым.
        Так и сказала - "УГРО".
        - Лет ей этак под шестьдесят, правильно? - прищурился опер.
        - Да, - сознался Бурков. - Ты ее вызывал?
        - Кто же людей для беседы на десять вечера вызывает? Просто раньше УР
        назывался не иначе как УГРО. Пойдем.
        22:19
        Кравцов увидел то, что и ожидал увидеть. На лавочке в дежурке сидела пожилая женщина. Ее габариты внушали уважение, а
        выражение лица сразу понуждало предложить ей чаю с печеньем. Она гордо
        смотрела перед собой, сжав губы в трубочку. Монолит Гойя. Только в одежде.
        Величавое по нынешним меркам платье, отделанное бархатными вставками, и шляпка с черной вуалькой не оставляли сомнения в том, что женщина знает цену
        себе и окружающим. Кого бы ни выбрали в мужья дочери подобных дам, им
        постоянно будет втолковываться со стороны мамы, что они, дочери, достойны
        большего, что их избранники либо недостаточно воспитаны, либо недостаточно
        умны, либо недостаточно образованны и состоятельны. Как правило, такие
        женщины переживают своих мужей и живут вечно, пытаясь до конца разладить
        семейную жизнь своих пятидесятилетних дочерей. Когда такая теща приезжает
        погостить к "дитю" ненадолго - на месяц, зять обычно уезжает в командировку
        в Иркутскую область.
        - Вы меня спрашивали, - утвердительно произнес Марк, подойдя к женщине. -
        Пройдемте в мой кабинет.
        Женщина молча поднялась с лавочки и величаво понесла свои пышные формы за
        Кравцовым. Тот на ходу достал из кармана связку ключей, отобрал нужный и
        щелкнул замком.
        - Прошу. Присаживайтесь, где вам будет удобно.
        Марк занял место напротив. Хотелось курить, но он не решался. Выручила сама
        женщина.
        - Молодой человек, у вас можно закурить?
        - Да! Конечно! - обрадовался опер и полез за сигаретами.
        Он хотел было предложить посетительнице "Элементе", но та вынула из сумочки
        папиросы "Сальве" и замерла в ожидании вспыхнувшей зажигалки.
        "Да... - подумал Марк. - Чувствуется, разговор будет долгий и нудный.
        Наверняк жалоба на соседей. Слушают рок и танцуют в квартире брейк... Как
        там раньше дворяне разговаривали? Позвольте всемилостивейше предложить..."
        - Чаю хотите? - неожиданно для самого себя выпалил Марк, забыв про
        "всемилостивейше".
        - Благодарю вас. Я в столь поздний час чай не пью. Поволнуйтесь за свои
        почки и цвет лица.
        "Эти бы слова да Ширшову в уши. Они с Гуртом уже по третьему стакану кофе
        допивают..."
        - Я, собственно, вот по какому вопросу. Понимаете ли, молодой человек, мой отец посвятил свою жизнь службе в НКВД и "Смерше". Как вы можете догадаться,
        его работа не могла не оставить отпечаток на судьбе и способностях его
        дочери. Более того, я думаю, что здесь имеет место и генная
        предрасположенность...
        Кравцов сразу вспомнил о Лоскутове.
        - Многое, чего не замечают окружающие, замечаю я, и многое, что не понятно
        другим, совершенно очевидно для меня. По профессии я психолог. Очень модная
        сейчас профессия. Только ею пытаются овладевать люди, которые по своей
        природе могут быть прекрасными танцорами, продавцами и страховыми агентами.
        Но они получают диплом психолога и начинают творить чудеса в самом отвратительном понимании этого слова. Психолог - это призвание от бога. Этой
        профессией нельзя овладеть по желанию. В этом вся проблема.
        Опер стал предполагать, что у женщины либо "не все дома", либо она
        перепутала учреждения. - Вы сейчас, конечно, думаете, что бабка сумасшедшая или не туда зашла. Нет,
        я зашла именно туда, куда хотела, - в отдел милиции, к сотруднику УГРО. Я
        чувствую угрызения совести за то, что прервала ваш сон, но, полагаю, наше
        общение будет для вас полезным и интересным.
        У Марка появилось чувство, что его раздевают при огромном скоплении народа.
        Женщина же посмотрела в глаза Кравцову и сказала:
        - Удивлены? Ничего удивительного. Еще я могу предположить, что, защищая
        закон, вы его иногда нарушаете для достижения цели. А цель у вас одна - задерживать преступников и отдавать их в руки правосудия. Спросите, как я об
        этом догадалась? Это не догадка. Это логический вывод из увиденного мною. У вас на столе стоят песочные часы. Зачем? Вы не врач, не алхимик. Однако часы
        у вас стоят на столе и служат для отсчета ровно одной минуты времени. Не
        трудно догадаться, какую роль они играют. Еще я могу сказать с полной
        уверенностью, что, помимо ответственности за дежурство, в котором вы
        задействованы, вас мучит какая-то неразрешимая проблема. Вы слегка
        растеряны. Предложили сесть, где мне будет удобно, несмотря на то что в
        кабинете всего два стула. Их, скорее всего, куда-то вынесли, а вы в
        состоянии задумчивости об этом не вспомнили, даже войдя в кабинет. Невоспитанным вас не назовешь. Отсюда вывод - вы думаете о чем-то важном для
        вас.
        Кравцов растерялся. Действительно, он предложил сесть автоматически, забыв,
        что находится в новом кабинете. Разговор приобрел для него иной оттенок.
        Марку стала интересна эта спокойная, уверенная в себе женщина. Но ее приход
        до сих пор был непонятен.
        - Как вас зовут? - с улыбкой спросил Марк.
        - Анастасия Эриховна.
        - Вы до сих пор практикуете?
        - Увольте! В шестьдесят три года, имея приличную пенсию и сохранившееся
        здоровье, уже не хочется сидеть в кабинете. Два-три раза в месяц меня
        приглашают в Москву для чтения лекций молодым психиатрам. Дополнительно к
        этому я подготавливаю методические пособия для Института семьи и брака.
        Заработок позволяет мне под старость лет заниматься интересующими меня
        делами. Вы до сих пор не можете понять цель моего визита и вряд ли поймете,
        пока я вам не скажу.
        Анастасия Эриховна по-женски элегантно смяла в пепельнице докуренную
        папиросу. - Марк Иванович, вы всегда свои проблемы решаете сам, без помощи стремящихся
        помочь вам людей?
        - В общем, да. У людей, какими бы благими ни были их намерения, есть свои
        проблемы. Они помогут мне, а если я не смогу помочь им?.. А откуда вы
        знаете, как меня зовут? - в который раз удивился Кравцов. - Я не
        представлялся.
        - Что касается людей, стремящихся помочь... А вы никогда не задумывались,
        что они могут и не попросить ничего взамен? Скажем, мне от вас совершенно
        ничего не нужно. Я имею все. А помочь вам хочу.
        - А почему вы решили, что мне нужна ваша помощь?
        - Я живу на улице Василевского и видела вас сегодня. Вы, кажется, нашли
        около забора мужской туфель, не так ли? А потом я услышала сообщение по
        телевизору и поняла, что вы в тупике. Позвонив по указанному телефону, я не
        добилась ответа. Тогда я вышла на вашего дежурного и сказала, что меня
        просили позвонить по этому телефону, но я забыла имя и отчество того, кто
        меня вызывал. Это ответ на ваш вопрос, как я узнала ваше имя.
        - Ай да Бурков!.. - Не волнуйтесь за него, он по телефону подверг меня допросу с пристрастием.
        Но я все-таки психолог...
        Кравцов задумался. С одной стороны, его обаяла своим умом дочь
        уполномоченного "Смерша". С другой стороны, "сливать" первому попавшемуся
        информацию - глупо и преступно. А какая, собственно, информация-то? Нож в
        спине, ничего не значащий туфель да показания нимфоманки Максейкиной?
        Их разговор длился еще с полчаса, и с каждой минутой Марк все больше и больше проникался доверием к этой импозантной, читающей его мысли женщине. В
        конце концов, они снова закурили, и Кравцов рассказал Анастасии Эриховне
        все, что знал о похищенном трупе и убийстве на Малой Бетонной.
        23:16
        - Марк Иванович, даме неприлично засиживаться до столь позднего часа в
        гостях. Запишите мой телефон. У меня хроническая бессонница, поэтому я до
        утра читаю детективные романы. Так будет и сегодня. Не хочется привыкать к
        снотворному. Губительно для организма. Вы в любой момент можете позвонить мне домой и попросить помощи. И не забывайте, психолог - он даже по телефону
        психолог. Я могу увидеть решение проблемы там, где вы даже не предполагаете
        его найти.
        - Простите, Анастасия Эриховна, я напоследок хочу вас спросить. Как с точки
        зрения профессионального психолога изменится поведение преступника, который
        поймет, что заложник мертв, а выкуп еще не получен?
        - Это зависит от интеллекта того, кто задумал совершение данного
        преступления. Умный человек с железной логикой мгновенно откажется от его
        продолжения и тут же исчезнет из поля зрения объекта вымогательства, а
        отпетый и уверенный в своем уме и отсталости других будет идти до конца.
        Впрочем, возможны варианты. Никогда не бывает ничего совершенно
        определенного. Даже такой совершенно однозначный процесс, как роды, предполагает варианты. Ребенок может родиться как живым, так и мертвым. А уж
        то, что делается посредством применения ума человеческого... Звоните мне,
        Марк Иванович, хоть каждые полчаса. Меня страшно интересует, как вы
        разгадаете этот странный случай.
        Проводив Анастасию Эриховну, Кравцов, не прекращая удивляться
        проницательности ее ума, направился в дежурку. Бурков его встретил странным
        вопросом:
        - Ты где шляешься?
        - Что значит - "шляешься"? - возмутился Кравцов. - Я в кабинете был!
        - Не звизди, я тебе три раза звонил. Никто к трубке не подходил.
        - Никто мне не звонил! - удивился Марк и вдруг улыбнулся. - Вить, а ты куда
        звонил?
        - Тебе звонил! В твой родной кабинет за нумером двенадцать!
        - Черт, ты же не знаешь... Я сейчас в девятом. Меня Лоскутов вчера вечером
        пересадил.
        - А почему не сказал? Я тут весь на нервах, как проститутка в церкви,-
        "Ниву" угнанную во дворе на Шлюзовой обнаружили, а опергруппу собрать не
        могу - один переехал, другой в ларек за кофе ушел, третий спит, как убитый.
        Эксперт - на краже в соседнем районе, но привезут его уже через пять минут.
        А через двадцать ему уже нужно быть на другой краже. Еле его выпросил в
        управлении. Давай собирай своих... Эксперт приедет, и дуйте на Шлюзовую.
        Быстренько там все отработаете и обратно. Да, как приедешь на место -
        свяжись со мной и сообщи номера агрегатов и госномер.
        - Лады. - Кравцов развернулся и пошел на выход.
        В дверях он неожиданно остановился. Он остановился так резко, словно уперся в невидимую стену. На него удивленно посмотрел помощник дежурного. Посмотрел
        и снова уткнулся в журнал "ГЕО".
        - Витя, ты хочешь сказать, что не знал, какой номер телефона у меня
        сейчас? - Марк повернулся и вонзил взгляд в Буркова.
        - А ты мне говорил, что в новый кабинет переехал? Наезжаешь, что ли?..
        - Нет, все нормально. Все в полном порядке. Как надо.
        Глава 7
        23:42 - 00:49
        Случай относился к разряду происшествий в женской консультации. Никто ничего
        не видел, никто ничего не слышал и с милицией в это время откровенничать не
        собирался. Да, "Нивы" до 23:00 за домом не было. Да, теперь, когда приехала
        милиция, все "Ниву" видят. Во сколько подъехала и кто из нее выходил -
        неизвестно. "Теми як", который по чистой случайности может быть "поднят" и
        раскрыт через год-два. Или через неделю. Как повезет. Но не сегодня.
        Бурков, получив данные о номерах, проверил и сообщал, что машина в угоне
        пока не значится. Принадлежит некоему Фомичеву. Телефон Фомичева не
        отвечает.
        Группа приехала к нему домой, но неуловимый Фомиче в отсутствовал. Соседи, поднятые на ноги по тревоге, пояснили, что Константин Константинович, идущей
        по жизни в одиночку, попросил их забирать почту и поливать герань. Куда он
        убыл - неизвестно. Он всегда так делает.
        "Ниву" отогнали к отделу. Леха хотел слить из ее бака бензин в "УАЗ", но
        после перегона выяснилось, что датчик, показывающей полный бак, находится в
        нерабочем состоянии и бензина в "Ниве" хватит только на то, чтобы Лехе
        отмыть руки. Потом предприимчивый водитель "уазика" решил вооружить свою
        боевую машину насосом из багажника найденного авто, но, получив по рукам от
        Кравцова, успокоился. Так прошел первый час наступивших суток.
        01:08
        "Бригада" вместе с обиженным Лехой отправилась к Ширшову пить кофе, а
        Кравцов вернулся в кабинет. Шлепнув ладошкой по кнопке чайника, он сел на
        скрипнувший стул и вновь принялся изучать распечатку на жителей улицы
        Василевского. Телефонный звонок застал его врасплох. Он был таким неожиданным, что у Марка
        дернулась в руках бумажная лента. Опер снял трубку, но вместо знакомого
        голоса Буркова услышал другой, с резким придыханием.
        - Ты - Кравцов?
        - Я-то Кравцов, а ты кто? - Неважно. Человек, которого показывали по "яшуку", - Салмин Егор Антонович.
        Шестьдесят шестого года рождения. Запиши номер "мобилы". Сто пять - сто девять. Найди, кто его завалил, и позвони по этому номеру. Получишь тридцать тонн "зеленых". Мы еще позвоним. Определитель не подключай, через станцию не
        прослушивай. Работает генератор белого шума. Зря потеряешь время. Потрать
        его на дело.
        Короткие гудки.
        Вот так. За поимку убийцы мужика в потертых слаксах и стоптанных кроссовках
        предлагается тридцать тысяч настоящих американских долларов. В том, что
        деньги предлагает "братва", Кравцов не сомневался. Если бы убиенный лежал у порога своей квартиры с дыркой от контрольного выстрела в затылке, они нашли
        бы исполнителя и заказчика этой же ночью. Но господину Салмину, одетому в
        босяцкую одежду, был вероломно воткнут в сердце кухонный нож для чистки
        чеснока. Данный сценарий не вписывался в процесс умозаключений его
        соратников, так как заказное убийство, где орудием преступления выступает
        нож для чистки чеснока, происходит приблизительно раз в пять тысяч лет. "По
        пьяни" Егора Антоновича тоже вряд ли могли прирезать. Судя по всему, хуже
        пятизвездочного "Арарата" он спиртного не пьет, а жители Малой Бетонной
        лучше "Пшеничной" не могут себе ничего позволить. И потом, как сразу
        показалось Кравцову после разговора с неизвестным, господин Салмин едва ли
        любил переодеваться перед выходом на улицу в одежду странника.
        Марк зашел в дежурку и открыл одну из камер. В ней на полу сидел
        зять-документокрад и двое "синяков" неприличного вида. Опер щелкнул
        задвижкой и открыл вторую. Тоже трое. Оценив взглядом одежду каждого,
        возраст и внешние данные, он позвал одного из них. Из полумрака вышел
        молодой парень лет двадцати - двадцати двух в кроссовках "диодора" и
        спортивном костюме "рибок". Щурясь от света лампочки, он привычно заложил
        руки за спину и стал ждать дальнейших указаний.
        - Вить, этот за что здесь сидит? - спросил Марк, за рукав подтягивая к себе
        парня.
        - Патруль его привез. Драка в общежитии.
        - Материал зарегистрировал?
        - Нет еще. Сержанты рапорта написали, но я еще материал не отрабатывал.
        - Я возьму. - Кравцов забрал со стола листы бумаги. - Пока не пиши ничего.
        Бурков пожал плечами - надо, значит, бери, не велика вина... Понятливый парень быстро сообразил, что ему нужно сделать. Слушая Кравцова и
        докуривая вторую сигарету, он радовался, что легко отделается. Два месяца
        назад "откинулся" - опять "засада". Менты слотошили на самой что ни на есть
        фуфлыжной драке. Начнут "хулиганку" шить - беда. Закроют снова. А тут
        делов-то...
        - Ты хорошо усвоил, что нужно сделать?
        - Начальник, я всего два месяца на воле. Самому себе западло делать? Не
        волнуйся. Все будет тик-так.
        01:59
        Отправив хулигана на задание, Марк тут же вернулся к Буркову.
        Тот учинял разнос своему помощнику за то, что он, вместо того чтобы
        постоянно названивать в Информационный центр для сбора справок по
        задержанным, разгадывает сканворды. Несколько минут назад сержант настолько вошел в раж, что на мгновение даже забыл, что находится в дежурной части. Он
        крикнул Буркову:
        - Ир! Закваска для теста! Пять букв, вторая "пэ"!
        Тут-то Бурков и вышел из себя. - Ты чё, маму потерял?! Чем занимаешься?! Я тебе сейчас такую "пэ" сделаю!..
        Кравцов попал под горячую руку.
        - Вить, я быстренько на "уазике" до судмедэкспертизы проскачу?
        - Еще один?! Может, вас всех по бабам распустить?!
        - Я же по делу!
        - Когда дело будет - я скажу!
        Поняв, что уговаривать Буркова, который в другой момент легко бы его
        отпустил, бесполезно, опер решил позвонить по телефону.
        Переговорив с медиком, Марк усвоил три вещи.
        Первое. Удар был нанесен под прямым углом сильным ударом. В рану зашло
        несколько миллиметров рукоятки. Второе. Одежда убитого была грязной и заношенной. Белье же, напротив, носило
        следы носки одного-двух дней и было приобретено за сумасшедшие для
        настоящего хозяина слаксов деньги. Получается, потерпевший надел чужую
        совершенно грязную, затасканную верхнюю одежду на дорогостоящее чистое
        белье.
        И, наконец, третье. В крови и желудке потерпевшего обнаружен алкоголь с
        таким количеством клофелина, которое не смог бы перенести даже конь
        Тамерлана. Положив трубку, Кравцов понял, что подошел момент, когда факты и выводы пора
        помечать на бумаге. Их начинает скапливаться довольно много.
        * * *
        Марина продала очередному выпивохе бутылку самогона и собиралась было
        открыть себе баночку "фанты", как вдруг в оконце показалась коротко
        стриженная голова.
        - Привет, красавица.
        - Привет...
        Говорящая голова затянулась сигаретой и выдохнула дым в киоск.
        - Может, не стоит в киоск дымить?! - возмутилась Максейкина.
        - Все равно же не твой, - не совсем обоснованно заявила голова.
        - Ну, так я же здесь сижу!
        - Сегодня сидишь. Завтра можешь уже не сидеть.
        В этом заявлении логика уже просматривалась. Марина заволновалась.
        - Чё тебе надо-то?
        - Сколько за день наторговываешь?
        - Все - мои...
        - Сегодня - твои. А завтра еще и должна останешься. Парень не был похож ни на уличных хулиганов, ни на отморозков. Прилично одет
        и явно не наркоман.
        - С чего это я должна останусь? Чё привязался-то?!
        - За базаром следи, кукушка, - спокойно отреагировала голова. - Кому
        платишь?
        - Никому мы не платим. Нас милиция охраняет.
        Последнюю фразу Марина произнесла не очень убедительно, и это вряд ли
        ускользнуло от незнакомца.
        - А горели давно?
        - А такое случается?
        - Случается, что и старуха венчается. Так горели или нет?
        - Н-н-нет. Не горели...
        - А это может произойти.
        Максейкина испугалась. Если сейчас разговор на этом закончится и парень
        уйдет, то вполне вероятно, что сегодня будет пожар или еще что-нибудь.
        Ладно, просто киоск сгорит, а если снаружи еще дверь подопрут?.. Бывало и такое. Потом и не опознают... Понятно, что парень пришел от какой-то бригады
        ставить "крышу". Этих разговоров на подобные темы она слышала десятки. И
        всегда одно и то же. - Я тебя поняла. Вообще-то это решает хозяйка, но ее, понятно, нет, поэтому,
        если хочешь, переговори завтра с ребятами. Я им позвоню - и вы встретитесь.
        Моей хозяйке все равно, кому платить.
        - Звони сейчас.
        - Как же я киоск брошу?
        - Тогда плати. Сегодня за этот глупый разговор - три сотки. С завтрашнего
        дня - по две.
        Марина растерялась. Парень демонстрировал все признаки "беспредела". Так
        поступают только отморозки. Но на отморозка он похож не был.
        - Что ты притихла, любимая?
        - Я так не могу...
        - Глядя на тебя, можно предположить, что ты по всякому можешь... Роль Жанны
        Д'Арк сыграть хочешь?
        - Давай завтра... Встретитесь, поговорите с ребятами... - Что за ребята? Может, я стою и время здесь зря теряю, а? Может, взять этот
        киоск на буксир да отволочь на пустырь? Выпить есть что. Девка - рядом.
        Отогреемся с пацанами. А? Что за бригада тебя "крышует", лапонька? Только
        быстро, пока я за тягачом не послал.
        Марина была в ужасе. Кажется, незнакомец может исполнить задуманное. Синий "перстенек" на руке, стриженый. Воровская бригада, что ли? Это будет похуже,
        чем спортсмены Мартынюка...
        - Мартын.
        - Какой, бля, Мартын? Здесь же Вагон отирался постоянно!
        - Да кому он нужен, этот Вагон!
        - Значит - Мартын?
        - Да!
        - Хорошо. - Голова выплюнула изо рта сигарету. - Передай ему, что Клюй
        завтра ждет его около кинотеатра "Восток". Там, где автостоянка. В семь
        вечера. Поняла, кукушка?.. А сейчас расскажи-ка мне про Мартына. На чем
        ездит, как выглядит...
        03:17
        Марк пошел ва-банк.
        Снял трубку с аппарата и набрал сто пять - сто дев ять.
        По тому, как быстро ему ответили, Кравцов понял, что кроме него в этом
        городе еще много кому не спится.
        - Да.
        - Это ты мне звонил в отдел?
        - Кравцов?
        - Извини, что не перезвонил сразу же. Был очень занят. Заруби себе на носу,
        кто бы ты ни был - никогда не разговаривай со мной таким тоном. Свои
        тридцать тонн можешь потратить на достойные похороны усопшего. Я очень
        удивлен. С чего ты взял, что у нас может сложиться какой-то иной разговор,
        помимо такого? Убийцу я найду обязательно, но ты его имя узнаешь, когда я
        его задержу и спрячу в самую дальнюю одиночку СИЗО. Удачи.
        Кравцов положил трубку. Секунд этак через тридцать должен раздаться звонок
        от абонента "сто пять - сто девять". Клык у него если не вырван, то сломан,
        и сейчас он будет разговаривать чуть поспокойнее.
        Звонок.
        - Ты опять звонишь? - спросил Марк.
        - Ну ладно, погорячились - и хватит. Тоже должен понять - умер близкий
        человек. Какие тут нежности могут быть? Гада, который это сделал, наказать
        надо, чтоб другим падлам неповадно было.
        - У нас самый справедливый суд в мире.
        - Да брось ты, командир! Мы же не бродяги из подворотни. Зачем нам шнягу
        гнать?..
        - Месть - не самое лучшее из человеческих качеств... - Знаем. Знаем, Марк Иванович, что вы специалист по врубанию дурака в нужных
        ситуациях. Если бы не знали тебя как толкового мусора, то и не звонили бы.
        Короче, зачем позвонил? Столько времени выжидать, чтобы меня подальше
        послать? Не смеши. Говори - чем помочь? - Помочь - вряд ли. А вот кое-что узнать про погибшего я хочу. Подъезжайте к
        райотделу. Сейчас.
        Чувствуя замешательство на другом конце связи, Кравцов устало вздохнул:
        - Слушай, мне некогда. Я в любой момент могу выехать на заявку. Если бы я
        захотел вас "приземлить", вам не помог бы даже генератор белого шума.
        Подъезжайте. Спросите меня. Если я отъеду - сидите у отдела и ждите. Как я
        понимаю, вам все равно делать нечего...
        * * *
        Минут за пятнадцать до звонка обладателям системы подавления прослушивания,
        которая элементарно, как налить молока в стакан, подавлялась другими
        системами подавления, Кравцов внимательно выслушал пришедшего с "задания"
        хулигана из общежития.
        Прочитав ему напоследок короткую лекцию о вреде мордобоя в общественных
        местах при наличии судимости за аналогичные действия, Марк разорвал рапорта патрульных, пожелал стриженому успехов в труде, личной жизни и выпроводил из
        отдела.
        Картина нарисовалась очень интересная. Максейкина солгала Кравцову, что Вагон контролирует территорию, на которой находится ее киоск. Хозяйка платит
        деньги какому-то Мартыну. Нетрудно сделать и другое предположение. Вагона перед приездом опергруппы на улице Василевского не было. А значит, не было и
        трупа.
        Марк снова снял трубку и набрал номер дежурки.
        - Милиция. Дежурный, майор Бурков.
        - Милиция. Старший оперуполномоченный капитан Кравцов.
        - Говори, - разрешил Бурков.
        - Витя, когда утром тебе "прилетело" сообщение о трупе на Василевского, кто
        с тобой разговаривал?
        - Баба какая-то...
        - Возраст по голосу сможешь определить?
        - Ну, лет пятьдесят-шестьдесят... Из дома, наверное, какого-нибудь. Около
        колонки.
        - Спасибо. С заявками пока тихо? - Услышав утвердительный ответ, Марк
        попросил: - Вить, ко мне скоро должны приехать граждане, которые
        предпочитают находиться по ту сторону баррикады от нас. Ты мне позвони, как
        только они подъедут. Лады?
        - Бронежилеты надевать? - угрюмо пошутил Бурков.
        - Не помогут. Они на "Т-34" приедут.
        Не кладя трубку, Кравцов позвонил в кабинет Ширшова. Судя по хохоту, раздававшемуся в трубке, трое из опергруппы перепили кофе и сейчас находятся
        в состоянии, близком к аффекту. По подсчетам Марка, кружек по пять его
        коллеги уже осушили.
        - Кравцов, ты?
        - Пять баллов, Ширшов. Что вы там так заразительно ржете? Гурт конфетку в
        кармане нашел? - Нет, Леха рассказывает, как они с водителем начальника РУВД случайно в бар
        для "голубых" забрели.
        - Пригласи-ка Гурта...
        - Да! - рявкнул тот. - Что хотел, Иваныч?
        - На улице Василевского в домах есть телефоны?
        - В двух. В первом и пятнадцатом.
        - Из окон этих домов видно колонку?
        - Из первого - как мне тебя сейчас. А из пятнадцатого видно.
        - Благодарю за сотрудничество.
        Марк снова уткнулся в распечатку.
        "Так... Дом номер пятнадцать... Полякова Анастасия Эриховна. Все правильно.
        И что, она там проживает одна?"
        Кравцов опять потянулся к телефону. На седьмой раз ему, наконец, ответила оператор адресного бюро. Марк запросил
        справку, и через полминуты его ежедневник пополнился новой записью: "А.Э.
        зарегистрирована в д. 15 по ул. Вас. 27.06.2000 г." Анастасия Эриховна
        переехала в частный сектор менее чем за месяц до происшествия.
        Опер встал из-за стола и направился к Буркову.
        Тот, задрав ноги на стол, смотрел по телевизору, напоминающему по размерам
        настенное радио, гонки "Формула-1".
        - Витя, заявка по трупу на Василевского пришла напрямую по телефону отдела
        или через "02"?
        Бурков перевел взгляд со счастливого лица Михаэля Шумахера на крайне
        озабоченное Марка Кравцова.
        - Ты меня уже задрал с этим трупом. Через "02".
        - Значит, позвонив в управление, ты сможешь установить номер, с которого
        звонили.
        Ясно осознав невозможность того, что Кравцов от него отстанет, Бурков снял
        ноги со стола и за шнур потянул к себе городской телефон...
        Ждать пришлось недолго.
        - Сорок-ноль восемь-двенадцать. Теперь ты исчезнешь?
        - Меня уже нет.
        Семеня по коридору, Марк бормотал:
        - Сорок-ноль восемь-двенадцать... Сорок-ноль восемь-двенадцать...
        Раскрыв ежедневник, Кравцов воткнулся взглядом в номер, который ему
        продиктовала Анастасия Эриховна. "Звони в любое время..." Номера не совпадали. Проворачивая эту операцию с телефонами, Марк втайне надеялся, что
        старушка видела всю историю около колонки и сейчас, заболев под старость
        головой, решила поиграть в "полицейских и бандитов". В этом возрасте у
        некоторых дам, проживших бурную жизнь, появляется необходимость
        почувствовать себя бабушкой Марпл. Однако получается какая-то чепуха. Максейкина врет про труп, зачем-то привязывая его к Вагону. Анастасия Эрихов
        на видит из окна, как Кравцов находит туфель. Если не было трупа, то откуда
        взялся дорогой туфель? Мистика какая-то...
        Опер, записав на листке бумаги "40-08-12", прошел в приемную начальника и
        снова включил компьютер. "Забив" задачу по определению адреса по номеру
        телефона, он получил мгновенный результат.
        Шок.
        Телефон с номером 40-08-12 находился в квартире двадцать дома семнадцать по улице Малая Бетонная. В трех километрах от колонки на улице Василевского и в
        десяти метрах от места обнаружения трупа Салмина Егора Антоновича.
        Марк почувствовал, как ему тяжело. По убийству сейчас "перепахивали"
        постоянно получаемую информацию около десятка оперов из "убойных отделов"
        районного и городского управлений. Они имели возможность напрямую
        разговаривать с заинтересовавшими их людьми, свободно передвигаться и
        обмениваться полученными данными. Он же, совершенно ни к чему не обязанный
        по этому делу, был привязан к дежурной части, в готовности выехать на какую-нибудь кражу или семейный скандал. Кравцов понимал, что не в состоянии
        объять необъятное, но забыть эту историю было выше его сил. Совершенно
        очевидно, что совершено умышленное, до мелочей спланированное убийство, но
        как его ни планируй, всегда останутся следы. За последние три часа в руки
        Кравцова попали очень интересные факты. Эти факты и называются следами.
        После этого взять и просто так все оставить?
        Кравцов в сердцах сплюнул в урну и снова застучал по клавиатуре.
        А вот это был уже настоящий шок.
        Квартира двадцать дома семнадцать по улице Малая Бетонная была
        зарегистрирована на имя... Егора Антоновича Салмина! И куплена она им была
        два дня назад, девятнадцатого июля! Не удивительно, что его не опознал ни
        один из жильцов. Салмин был убит ударом ножа в спину практически на пороге собственного дома.
        Кравцову на мгновение показалось, что вокруг него царит какой-то массовый
        психоз. В деле - одни совпадения и ни одной зацепки. Кто опоил потерпевшего? Почему он в чужой одежде? О чем шептала тетка на ухо
        следователю прокуратуры? Да, кстати! А почему бы ему не позвонить?
        Глава 8
        04:11
        Кравцов потянулся было к трубке, но его движение предвосхитил звонок.
        - Марк, тут "Лендровер" подъехал. Двое косоголовых тебя спрашивают. Это
        Бурков исполнил просьбу опера - сообщать о приезде.
        - Спасибо, иду. У входа в дежурное помещение неподвижно, как памятники, стояли двое верзил в великолепных костюмах от Рико Понти. У одного под пиджаком был тонкий черный
        свитер, у другого - белоснежная рубашка без галстука. Позади них, уже на
        улице, стоял и курил третий. Небольшого роста, суховатого телосложения, но
        одетый в неизменный для этой компании дорогой костюм.
        "Да, - подумал про себя Марк, - это вам не фигушки воробьям показывать..."
        Но вслух сказал не это.
        - Добрый вечер.
        - А добрый? - едко спросил один из стоящих в фойе.
        - Кому как. Пойдемте на улицу. Покурим на свежем воздухе...
        - Может, лучше в машине? - спросил один из тех, кого Кравцов мягко
        выталкивал в дверь.
        - А может, лучше у меня в кабинете? - предложил с улыбкой Марк,
        остановившись.
        - Ладно, пошли на улицу, - согласились приезжие.
        Ночь на самом деле была прекрасна. Бывают такие ночи, когда на улице и не
        холодно, и не жарко, при полном отсутствии ветра.
        - Ты - Кравцов? - сразу спросил суховатый.
        - Я.
        - Узнал что-нибудь? - Уважаемый, давай сразу расставим все точки над "е". Ты - плохой мальчик. Я
        это знаю. Поэтому, если ты еще раз заговоришь со мной подобным образом, я
        поставлю вас раком перед этим чудным англицким джипом и начну делать то, за
        что вы нас, ментов, ненавидите. Осмотры-досмотры, опросы-допросы и так
        далее. Понял?
        - Грубо.
        - Зато больше ты не будешь изображать из себя районного прокурора.
        - Обидная фраза.
        - Я очень занятой человек. Если вам делать больше нечего, как в четыре утра
        приехать к отделу милиции, чтобы поругаться с милиционером, то у меня дел
        невпроворот.
        - Может, сбросим обороты? Мы по делу приехали, а не от нечего делать. -
        Суховатый подошел к урне и бросил туда окурок. - Нам действительно нужно знать, кто завалил Егора. Глупо отказываться от денег, когда тебе их дают за
        то, что ты не совершаешь ничего противозаконного, а, наоборот, - исполняешь
        свой долг. Долг милиционера. - Послушай, я тут недавно кражонку раскрыл. Не хочешь мне заплатить долларов
        триста?
        Суховатый стоял и смотрел на Кравцова глазами грустной коровы.
        - Я всегда думал, что братве не в масть поощрять ментов за раскрытие
        преступлений.
        Марк достал из пачки последнюю сигарету.
        - После очередного сходняка линию партии изменили?
        Прикуривая, опер слышал, как невысокий открывал и щелчком закрывал свою
        "зиппо". "Нервничают. Пусть нервничают. Сейчас "перегорят" и разговорятся. Если таких
        быков сразу в "стоило" не поставить, скоро начнут на загривок карабкаться. Стоят и по-своему, по-бычиному, соображают, с чего начать после облома. Надо
        помочь..."
        - Давайте сделаем так. Я вас маленько порасспрашиваю о Салмине, а вы мне
        маленько поотвечаете. Иначе мы будем стоять здесь до рассвета и упражняться
        в устной классовой борьбе. У меня есть кое-что. Безусловно, есть. Но я не
        могу это связать воедино. Очень много лишнего. А еще больше - непонятных
        совпадений. Егор был женат?
        - Был, - тут же ответил один из верзил, тот, что в свитере под пиджаком. - Развестись не развелся, хотя три года уже вместе не жили. А месяца два назад
        девчонка подвернулась в Риме. Наша, русская, из Смоленска. Так Солома чуть
        разум не потерял. Цветы, рестораны, гостиницы... Все дела побросал. Еле в
        чувство его привели. А чё?
        - А ничё. Где его прежняя живет?
        - Уехала она. Куда-то под Кострому. Егор сразу же, на следующей день, хотел
        развестись. Решил в суд идти, да паспорт потерял. Новый в паспортном отделе
        в один день за двести баксов сделал, да в суде ничего не получилось. Без
        Ритки не разводили ни за какие бабки. Он через костромских пацанов узнавал,
        где она и что. Выяснилось, что с каким-то пианистом живет. Недели две назад
        звонил ей, сказал, чтобы прилетала для развода, мол, дорогу оплатит. Она,
        коза, так и не прилетела. На днях собирался сам, да вот не сошлось...
        - Не пианистом, а скрипачом, - поправил второй.
        - Какая разница? Лабух он, короче. За кордоном концерты лабает.
        - А когда Егор хотел развестись? - спросил Марк.
        Суховатый поежился. Несмотря на то что на улице было совсем не холодно, он
        чувствовал себя совсем неуютно. Желтоватое лицо, мешки под глазами...
        "Больной, - прикинул Кравцов. - С легкими что-то..."
        Подтверждая диагноз, тот закашлялся, сплюнул на асфальт и прохрипел:
        - Недавно. С месяц назад. Как с этой девахой притерся, так и забегал по
        юридическим консультациям.
        - Что за человек из себя его бывшая?
        - Сука конченая!- выдохнул один из тяжеловесов.- Веревки, падла, из пацана
        вила. Все бы ничего, может, и прижились бы, да теща, зараза, покоя им не
        давала. Дочери все мозги заорала - не твоего, говорила, уровня эти подонки.
        Подонки - это мы.- Парень ткнул себя пальцем в белую сорочку.
        - Я понял. - Кравцов мотнул головой и продолжал слушать.
        - Егор уже с Риткой... - Видя, как опер недоуменно сдвинул брови, парень
        пояснил. - Ритка - бывшая Егора. Так вот, он уже с ней и переезжал, и пацанами тешу пугал, что только ни делал... Прикинь, мужик - авторитетный во
        всей области, а от старухи бегал, как от чумы. Да, в общем-то, она чумой и
        была...
        - Была?
        - Ну, в смысле, теперь-то какая разница. Егора нет. - Послушай, - обратился Марк к невысокому "братку", - Егор был состоятельный
        человек?
        Все трое замялись.
        - У нас откровенный разговор? - вкрадчиво поинтересовался Кравцов.
        - Очень состоятельный,- ответил за невысокого один из громил, не удостоив
        вниманием второй вопрос. - Счета за рубежом, в России. Недвижимость...
        - Бывшая жена знала о состоянии?
        - Естественно. Все просила Егора кредитные карточки ей открыть, хотелось,
        видать, как за границей блатовать, без наличных.
        - А он?
        - А он не дурак. Как в воду пацан смотрел. Все счета и недвижимость
        оформлены на его имя. Даже мы сейчас ничего снять со счетов не можем. Марк задумался. Вспомнились слова старшего опера Ценского, которые он сказал
        восемь лет назад совсем зеленому оперативнику Кравцову: "Марк, в любом
        совершенном преступлении ищи финансовый след и бабу".
        - У меня последний вопрос. Егор в последние дни перед смертью говорил
        что-нибудь про покупку однокомнатной квартиры? На лицах троицы застыло недоумение, перемешанное с растерянностью. Невысокий
        ответил за всех:
        - Нет. Это точно.
        - А из уже купленных у него была однокомнатная квартира? - У него их было три в городе. Квартир, в смысле. Но все - четырехкомнатные.
        На кой ему однокомнатная? С девками барахтаться он мог и в гостинице.
        - Понятно... - Может, теперь ты расскажешь, что знаешь? - осторожно спросил невысокий. -А
        то у нас какой-то прокурорский разговор получается. В одни ворота...
        - Мужики, если честно, то мне пока ничего не известно. То, что вы мне
        рассказали, очень важно. Фактически я этого еще не понимаю, но чувствую.
        - Понятно... - вздохнул владелец тонкого черного свитера. - Я так и знал,
        пацаны, что он нас "лоханет". Что вы, менты, за люди, а? К вам со всей
        душой, а вы даже тут "кинуть" норовите!
        - Я тоже к вам со всей душой... - Да, наслышаны, - кашлянул суховатый. - Ты всех любишь и для всех добрый. А
        еще знаем, скольких ты задушил в своих объятиях...
        - Клянусь, - чистосердечно признался Кравцов. - Я понятия не имею, кто убил
        Салмина. Но узнаю.
        - И скажешь? - усомнилась "белая рубашка".
        - Скажу, слово офицера, - поклялся Марк, мысленно добавив: "После
        задержания..."
        - Добро. Тридцатка будет твоя.
        - А вот это - лишнее. Лучше памятник Егору на погосте поставьте. Типа -
        "Медный всадник". Или главе администрации отдайте, если возьмет, конечно,
        чтобы именем Салмина улицу, где он проживал, назвали...
        - А чё, идея! - обратился к суховатому "черный свитер". - На сходняке надо
        перетереть эту тему.
        - За памятник не беспокойся, - заявил Марку болезненного вида
        "браток". -Ладно, бывай. Мы позвоним.
        - Телефон запомнить не просто, а очень просто - "ноль-два". Звоните.
        - Шутник... - просипел суховатый, и команда направилась к "Лендроверу". Уже подходя к машине, он вполголоса произнес: - Вас, сук, давить и давить нужно.
        Погань мусорская... А вы что языком, как помелом, метете?!
        05:02
        Первым делом Кравцову захотелось позвонить "личному", как он уже считал,
        психологу и поделиться наблюдениями. Однако делать этого не стал, посмотрев
        на часы. Было слишком рано и чересчур поздно одновременно.
        Он позвонил, но по другому номеру. Захотелось поболтать с Генкой Дробышем.
        Не одному же Кравцову не спать!
        Крутя на столе ручку, как при игре в "бутылочку", Марк перематывал в голове
        пленку с записью разговора с коллегами по "бизнесу" покойного Салмина. Если все сплести в один клубок, то получается неплохо задуманное убийство. Что бы
        сделала в данной ситуации бабуля Марпл?..
        Бабуля Марпл в данный момент сочла нужным телефонировать сыщику. Подняв трубку зазвеневшего в тишине кабинета телефона, Марк услышал знакомый
        голос.
        - Марк Иванович?
        - Доброе утро, Анастасия Эриховна!
        - Что же вы не звоните?
        - Если честно, то не решился вас беспокоить. Знаю, что такое бессонница, и
        знаю, как дорог тот момент, когда наконец засыпаешь. И еще знаю животное
        чувство жажды убийства, когда через несколько минут тебя будит телефонный
        звонок.
        - Ну что вы! - рассмеялась женщина.- Я дочитываю вторую за ночь повесть
        Кристи и сгораю от нетерпения услышать звонок от вас. В моем возрасте спать
        легкомысленно - не так уж много времени осталось любоваться миром. Да и
        опасно - можно не проснуться. - Напрасно вы так, Анастасия Эриховна! Заботиться о цвете лица, одновременно
        думая о плохом? Уж лучше пить на ночь чай!
        - Вы знаете, после встречи с вами я совершила преступление!
        - Надеюсь, к вам мне не придется выезжать? Вы убили муху?
        - Хуже. Придя домой, я сварила кофе и выпила на ночь целую чашку. Да еще с
        булочкой.
        - Тогда вам ничего не грозит. Если не принимать во внимание, что теперь вы
        будете бодрствовать уже как часовой.
        - Больше запомню, уходя на тот свет.
        - Опять вы за своё...
        - Ну да ладно. Марк Иванович, что у вас с раскрытием убийства? По голосу
        чувствую, что кое-что у вас уже появилось. Я права?
        - В общем, да.
        - Мне пришла в голову одна мысль, которая может вам помочь.
        - Интересно было бы услышать. - Марк Иванович, если вы нашли один туфель потерпевшего, значит, должен быть
        и второй. Правильно? - Не дожидаясь ответа, Анастасия Эриховна увлеченно
        продолжала. - Первый вы нашли около семнадцатого дома. Значит, все дома, в
        которых убитый мог находиться, расположены именно до семнадцатого дома.
        Может быть, вам досконально изучить их? Ведь второго образца обуви вы не
        нашли на улице! Можно, конечно, предположить, что потерпевший убежал в
        одном, но ведь потом мужчину забрали и опять увезли. Возможно, в то же
        место. А где второй образец, там нужно искать и зацепку.
        - А если найденный мною туфель был не первым слетевшим, а вторым? А первый
        находится где-нибудь на соседней улице? Или - находился. А его уже нашли,
        поскольку он лежал на видном месте, и за бутылку продали одноногому
        инвалиду, а?
        - Я бы обязательно все проверила на вашем месте.
        Эх, наивная вы дочь уполномоченного ЧК, Анастасия Эриховна...
        - Как подрастающий психолог - психологу авторитетному я вам заявляю, что
        нужно искать не туфель, а мотив преступления.
        Ответ авторитетного психолога Кравцов не расслышал, так как дверь в кабинет
        распахнулась, и появился оперативный дежурный.
        - Марк, собирай свою банду. Сообщение из больницы. Какую-то девчонку порезали. Пока та еще в сознании, попробуй с ней поговорить... Клади трубку! Опер быстро попрощался с Анастасией Эриховной и отправился "собирать банду".
        Кофе и сигары сгубили Бальзака в пятьдесят лет. Та же отрава расправилась с
        опергруппой Ширшова в два раза быстрее. На столах в кабинете следователя
        разместились те, кому было от двадцати пяти до тридцати. Они не подавали
        никаких признаков жизни, и лишь свистящие звуки из приоткрытого рта Гурта
        свидетельствовали о том, что ситуация не безнадежна. Пока есть работа,
        сотрудник органов внутренних дел может работать, как вечный двигатель, но
        как только в процессе наступает передышка, он сразу впадает в спячку.
        Кравцов, окинув взглядом берлогу со впавшей в спячку "бандой", подошел к
        изъятому на прошлогодней краже музыкальному центру (парадокс милицейской
        работы - воров поймали, а хозяина не нашли), поковырялся в коробке с
        кассетами и, наконец, с улыбкой Дракулы вынул ту, которую искал. Через
        несколько секунд воздух в помещении Ширшова разорвался в клочья после
        первого свистящего звука электрогитары. Это начинался концерт "АС/ДС" 1981
        года...
        05:56
        - Так поступать может только отъявленный мерзавец! - возмущался Ширшов,
        подскакивая на переднем сиденье и ковыряясь мизинцем в ухе.
        Леха, проснувшийся после первого крика лидера АС/ДС - "йййяяя-а-а-а!!!", с
        одурелыми глазами гнал "УАЗ" по кочкам. Дорога к поликлинике напоминала
        рокаду. В девяносто третьем году городские власти, естественно, в последних
        числах ноября, решили дорогу отремонтировать. Часть асфальта была из дороги
        изъята, в результате чего путь сообщения от отдела до больницы стал
        напоминать взлетную полосу аэродрома на Перл-Харборе после налета японских бомбардировщиков. Потом то ли с битумом проблемы начались, то ли с армянами,
        но с того времени дорога, если ее можно назвать дорогой, не изменилась.
        - А если бы я умер во сне?!- продолжал шипеть следователь. - От разрыва
        сердца!
        - Зато как быстро мы выехали, - парировал Марк.
        После битвы со свирепым балабаном опергруппа напоминала группу туристов,
        попавших в автомобильную катастрофу. У Лехи запекся на щеке тройной шрам, у
        Гурта была разорвана на макушке фуражка. Несмотря на мухобойку, сокол сумел
        укусить за шею Ширшова, а Кравцову предмет контрабанды ловко сделал затяжку на свитере. Она была длиной сантиметров двадцать, и, когда опер втянул нитки
        обратно, на рукаве его свитера образовалось пятно, напоминающее заросший
        после масштабного ожога шрам.
        На улице было уже светло, люди торопились на работу, стараясь по пути
        забросить своих детишек в детсады, проснувшиеся бродячие собаки проводили
        ревизию мусорных баков на закрепленной территории, а медленно поднимающее
        свою махину солнце обещало повторение вчерашнего дня - жару и безветрие.
        Дорогу в поликлинику любой сотрудник ОВД района мог найти с закрытыми
        глазами, потому что именно оттуда с раздражающем постоянством "прилетали"
        сообщения врачей о случившихся жизненных недоразумениях. Недоразумениях,
        связанных с повреждением живой человеческой плоти. Будь то попытка суицида,
        ножевое ранение или падение на голову случайному прохожему ящика с рассадой
        помидоров. Все это фиксировалось и незамедлительно передавалось в ближайший
        райотдел. Ближайшим райотделом по отношению к поликлинике № 15 был тот,
        представители которого уже въезжали в ворота больницы. Это была опергруппа
        Ширшова. Все для всех было привычно, обыденно. Для всех, за исключением Кравцова. По дороге он был готов выскочить из машины и побежать впереди нее.
        Это желание опера было вполне объяснимо. Потерпевшей была Максейкина Марина Валентиновна, тысяча девятьсот семьдесят третьего года рождения. Если верить
        сообщению, которое принял помощник Буркова, она была доставлена в больницу
        из киоска на улице Василевского в пять часов ноль пять минут с проникающим
        ножевым ранением в грудную клетку. Тяжесть раны усугублялась большой
        кровопотерей.
        Для Кравцова не было сомнений в том, что попытка убийства Маринки - это
        продолжение истории с исчезнувшим трупом...
        Забежав в палату, он увидел ее. Казалось, она спала. Желтое осунувшееся
        лицо, черные круги под глазами и мотки проводов и шлангов, опутавших
        полуобнаженное тело. Сколько такого рода картин перевидал Марк, но сейчас
        перед ним на узкой больничной койке лежала та, кому Марк никогда не желал
        зла. Его работа, как и работа врача, предусматривала совершенно спокойное и рассудительное отношение к трупам и полутрупам. А ежедневные встречи с чужой и своей смертью превращали спокойное отношение просто в равнодушное. Никаких
        эмоций, только рационализм и логика.
        Кравцов был подавлен не потому, что Маринка была единственным и чуть ли не
        главным свидетелем этой истории, он убивался из-за того, что ему было искренне жаль девчонку, по воле случая ставшую пешкой в жестокой игре низких
        человеческих характеров.
        - С ней сейчас нельзя разговаривать, - предупредила медсестра, видя, как
        Кравцов, взяв в углу стул, усаживается рядом с кроватью. - Да и вряд ли что
        она вам сможет пояснить...
        Марк почувствовал полную беспомощность и вину, простить которую ему сможет только один человек. Этот человек сейчас лежал перед ним. Если бы!.. Если бы
        Марк смог бы вернуть время хоть на один час назад!.. Если бы он сразу
        догадался!.. Ведь ничего же не стоило поработать головой!!! С ней бы ничего
        не случилось...
        - Она будет жить?..
        - Сейчас об этом говорить рано... - вздохнула медсестра. - Кем она вам
        приходится?
        Опер поднял голову и бессмысленным взглядом, словно не понимая вопроса,
        уставился в медсестру.
        - Что?..
        - Я спросила, кем она вам приходится. Так убиваться милиционер может только
        по родственнику. Поверьте, я здесь шестой год работаю и знаю...
        - А я - девятый год в милиции. - Марк встал со стула и поправил на плечах
        халат, который ему успела набросить медсестра перед входом в палату. - Она
        мне - никто. Просто потерпевшая. Если придет в себя, позвоните, пожа...
        - Марк... - послышалось за спиной опера.
        Кравцов резко развернулся.
        Максейкина полуоткрытыми глазами смотрела в потолок.
        - Марк, прости...
        Опер бросился к кровати, откидывая в сторону стул.
        - Марина, все нормально! Все будет хорошо! - Не чувствуя бессмысленности
        своих фраз, Кравцов вытаскивал из заднего кармана джинсов листок бумаги. -
        Ты еще поработаешь! Можешь торговать самогоном, сколько хочешь! Золото
        скупай! Слова не скажу!
        Уголки губ Максейкиной, преодолевая немыслимый путь в один миллиметр,
        растянулись в улыбке.
        - Ты такой же чокнутый, как восемь лет назад...
        - Ей нельзя разговаривать! - напомнила сестра.
        - Она больше не будет! - пообещал Кравцов. - Максейкина, я тебе сейчас
        покажу одну фамилию. Если этот человек виноват во всем, просто моргни два
        раза. Хорошо?
        И Марк поднес к лицу девушки листок, указав нужное место.
        - Это тот человек? Мариша, скажи, это тот человек? Это - тот? Тот или нет?!
        Ее глаза на секунду помутнели и превратились в два глубоких голубых озера.
        Одна за другой по щеке скатились две слезинки...
        - Все! - скомандовала медсестра. - Ступайте! Я вам запрещаю общение!
        - Ты, Маринка, главное - не волнуйся! - тарабанил Кравцов, выталкиваемый
        медсестрой. - Все будет о'кей! Работу тебе толковую подыщем! С мужиком
        нормальным познакомим!
        Сотрудница поликлиники уже стала применять борцовские приемы, чтобы
        вытолкать из палаты цепляющегося за дверь Кравцова.
        - Я еще на свадьбе твоей погуляю!.. - уже в коридоре крикнул Марк.
        Подойдя к столу дежурной медсестры, он тяжело опустился на стул и некоторое
        время тупо смотрел прямо перед собой. Потом, в ожидании Ширшова, который отбирал объяснение у врача "Скорой помощи" по поводу состояния раненой, взял
        со стола журнал сообщений, который этот врач забыл на столике и, скорее
        повинуясь привычке лезть куда не просят, чем по необходимости, стал его
        перелистывать. Внезапно его лицо побледнело, и он стал уже целенаправленно изучать потертую
        тетрадь, которую врачи "03" передают из смены в смену. - Скажите, - обратился он к медсестре. - Вот этот адрес в журнале... По нему проживает человек, который за последние два месяца шесть раз вызывал "Скорую
        помощь".
        Медсестра взглянула на записи.
        - Да, я знаю этот адрес.
        - Мне нужна карта этого больного и вы, для расшифровки медицинских
        манускриптов.
        Через пару минут, отмахнувшись от Ширшова, который закончил с врачом, Марк
        листал довольно объемистую тетрадь с вклеенными в нее листками. Медсестра
        стояла рядом и при необходимости переводила с латыни диагнозы и названия
        лекарств...
        "Я еще на свадьбе твоей погуляю!"
        Погулять на ее свадьбе оперу не пришлось. Марина Максейкина умерла через
        десять минут после его ухода. Он об этом узнал только через три часа, когда
        стоял и тупо слушал вновь заступившую медсестру, сжимая в руке коробку
        апельсинового сока...
        06:36
        - И что, она ничего не сказала? - спрашивал Бурков, глядя то на одного, то
        на другого. - Совсем ничего? Марк?
        - Нет, - глухо ответил Кравцов.
        - Жить-то будет?
        - Не знаю.
        - Я про мнение врачей спрашиваю.
        - Те тоже не знают.
        - В киоске Смирнов работает. Его патруль привез. Хозяйку вызвали, она говорит, что из киоска ничего не пропало, даже деньги. - Бурков бросил ручку
        на отработанные за ночь материалы. - Странно все это.
        - Да уж, - согласился Ширшов. - Страннее не бывает. Режут продавщицу, а
        выручку с товаром не забирают.
        - Может, спугнул кто злодеев? - высказал предположение Гурт.
        - Спугнул? Она там, врачи говорят, минут тридцать пролежала! - воскликнул
        следователь. - Из нее крови полведра вытекло!
        Марку порядком надоел этот бестолковый разговор, и он поднялся с деревянной
        скамьи.
        - Я у себя буду...
        Глядя, как за ним закрывается дверь, Ширшов пробормотал:
        - Нет... Парню конкретно отдохнуть нужно...
        Кравцова на полпути к кабинету остановил сержант, помощник дежурного
        Буркова.
        - Марк Иванович, а зачем Дробыш эту бабу в отдел приволок?
        - Не твое дело. Будешь ее оформлять - спроси девичью фамилию. Это очень
        важно. Как узнаешь - сразу сообщишь. Только не вздумай мне из дежурки по
        телефону звонить! Понял?..
        Зайдя в кабинет, Марк сел за стол. Ждать и ловить преступника на проколе
        больше не имело смысла. Еще час назад Кравцов никогда бы этого не сделал,
        посчитав такое действие поспешностью, но сейчас, после посещения больницы,
        он понял, что преступник просчитывает его ходы. Он хотел утром ехать к
        Максейкиной - кто-то пытается заставить ее замолчать. Раз так, то и об
        остальном преступник также догадывается, потому что именно Максейкина была
        ключевой фигурой во всей этой истории. Вымогательство, Вагон... Какой, к
        дьяволу, может быть Вагон на улице Василевского двадцать первого июля, если
        шестнадцатого его задержали "межрегиональники" за сбыт героина?! Ваганов
        Сергей Сергеевич уже пять дней мозолил свое седалище на шконаре одной из
        камер СИЗО! Вот она, справочка, исполненная рукой оператора ИЦ! Витя Бурков
        постарался, когда на своей "шохе" на обед ездил...
        Наступил момент, когда настала пора форсировать события. Кравцов звонил
        следователю прокуратуры Мишке Крамскому.
        - Слушаю, Крамской.
        Судя по голосу, Миша был полностью истощен как физически, так и умственно.
        Совместная ночная работа с десятком оперов и отработка информации,
        стекающейся со всех концов, давали о себе знать.
        - С наступившим тебя новым утром, Миша.
        - Это ты, Кравцов?..
        - Конечно, я. Как продвигается расследование?
        - Глухо, как в танке после взрыва.
        - Что, совсем ничего не нарыли?
        - Потерпевшего пока не опознали. Кстати, это ты давал фото на канал
        телевидения?
        - Я, - признался Марк.
        - Ты бы попросил еще в три часа ночи потерпевшего показать для опознания.
        - Не знаю, как тебе, а вот мне позвонили и опознали.
        Кравцов кожей почувствовал, как напрягся Крамской.
        - И кто же это?..
        - Давай так, Миша... Я тебе называю фамилию и даю адресок, который нужно
        посетить. Сам я, как понимаешь, не могу. А ты мне расскажешь, что видел в
        адресе. И еще передашь содержание разговора с теткой в переднике на месте
        убийства. Идет?
        - Засек, как я с ней болтал?
        - А как же... Ну, как?
        - Называй адрес.
        - Рассказывай про тетку.
        - Торгаш.
        - Бездарь.
        - Ладно... Эта тетка видела из окна, как убитого за три часа до обнаружения
        привезла к дому машина такси. Только тогда он был одет в идеальный костюм.
        - Как она его описала?
        - Строгий костюм, серая рубашка, короткая стрижка. - Все?
        - Все.
        - Тогда мой адрес поищи в справочнике.
        - Марк, я тебе серьезно говорю!
        - Я тоже. Про костюм - верю. Я это знаю. Но ты рассказал не все. Хочешь
        раскрыть громкое убийство или нет? Я что-то не пойму...
        - Марк, она чушь всякую несла...
        - Расскажи про чушь в таком случае.
        - Вот привязался! Она жаловалась, что хулиганы в подъезде лампочки выкручивают! Не веришь? Записывай тогда сам адрес - съезди к ней и поговори!
        Нет, Крамской не врал. Марк это понимал. Причиной тому было многолетнее
        знакомство, начавшееся еще в школе. Мишка мог для вида немного
        повыкобениваться, но он никогда не врал. - Хорошо. Записывай. Потерпевший - Салмин Егор Антонович, шестьдесят шестого
        года выпуска, криминальный авторитет. Записал?
        - Что, тебе опять сорока на хвосте принесла?
        - Записывай дальше. Малая Бетонная, семнадцать, квартира двадцать. Срочно
        выезжай на адрес и внимательно осмотри хату. Если увидишь что-нибудь
        подозрительное, сразу позвони мне. Найдешь бутылки, рюмки, стаканы - пусть
        Смирнов откатывает с них "пальцы" и проводит идентификацию с "пальцами"
        покойного. Проверь остатки жидкостей на наличие клофелина.
        - Уже и в судмедэкспертизе побывал? - пробормотал Крамской, уже поняв
        серьезность информации.
        - Закрепи все документально... Впрочем, извини. Не мне тебя учить... Далее,
        Миша... - Кравцов ладонью растирал лицо, пытаясь расставить все необходимые
        действия в логическом порядке. - Сразу звони мне! Если протянешь и не
        сделаешь этого до конца моего дежурства, убийцу ты уже никогда не найдешь.
        - Ни фига себе информация!
        - Миша, я тебя прошу, не теряй ни минуты. И главное... В восемь ноль-ноль
        будь в моем кабинете. Не прощаюсь.
        Кравцов с грохотом опустил трубку на аппарат.
        Теперь оставалось только ждать. И он ждал.
        Подумав, Марк набрал номер Анастасии Эриховны.
        Глава 9
        07:17
        - Марк Иванович?
        - Звоню и думаю - не разбудил ли?
        - Нет, что вы...
        - Вы себя неважно чувствуете? - озабоченно нахмурился Кравцов. - Кто же в мои годы чувствует себя хорошо? Здоровье нельзя предсказать. Одни вот пьют безбожно, курят и живут до ста лет. А некоторые, к которым отношу и
        себя, травками организм питают, диету соблюдают, на свежем воздухе часто
        бывают, а толку все как не было, так и нет.
        - Может, вам действительно гулять чаще нужно?
        - Домосед я по своей натуре, Марк Иванович. Люблю дома на диване полежать,
        почитать. А вы, раз позвонили, значит, не просто так, да?- перевела стрелки
        Анастасия Эриховна.- Говорите уж, чего там! У вас, молодых, принято со
        стариками разговор начинать вопросом об их здоровье. Думаете, что
        тактичность проявляете, а на самом деле подчеркиваете нашу немощность...
        Кравцов чертыхнулся и подумал: "А ведь и на самом деле так! Вот умная
        старуха!"
        - Да, Анастасия Эриховна, вы правы. Нужда заставила позвонить вам. Как
        опытному психологу.
        - Пожалуйста.
        Кравцов услышал в голосе женщины заинтересованность и готовность помочь.
        - Мне всегда хотелось знать, есть ли цели, которые оправдывают средства?
        - Безусловно. Вы забываете о подвиге Гастелло, который направил горящий
        самолет на фашистский эшелон. Есть еще множество примеров!
        - Анастасия Эриховна, я, как сотрудник УГРО, - Марк засмеялся, - не
        предрасположен к высокому. Я, собственно, интересуюсь по части криминала.
        Очевидно, я неправильно задал вопрос. Спрошу по-другому. Есть ли цели,
        которые бы оправдывали совершение преступлений? Вот так.
        - Трудный вопрос. Он больше относится к философии, нежели к психологии. - И все-таки? Можно ли причинять боль другим, делая благополучной жизнь себе
        или близким? О чем думает в этот момент человек? Для меня всегда это было
        загадкой. Не в том плане, что я не понимаю материальной выгоды корыстных
        побуждений. Я не могу понять, как человек доходит до этого. Знаете,
        Анастасия Эриховна, мне всегда хотелось иметь собственную машину. Не
        "Мерседес", а скромные "Жигули", пусть даже не новые. Но я не могу найти
        причин, которые бы побудили меня кого-нибудь убить за право владения этими
        "Жигулями".
        - Вы молоды, Марк Иванович. Бывают случаи, когда прежние законы, по которым
        жил человек, становятся ничтожны из-за одной мелочи. Из-за ничтожного
        события в жизни, из-за короткого слова, сказанного этому человеку. Может
        быть, вы когда-нибудь придете к пониманию этого...
        Кравцов понял, что в разговоре пора ставить точку. - Анастасия Эриховна, буквально через час ко мне в кабинет придет человек, с
        которым вам просто необходимо поговорить. Мне будет очень интересен этот
        разговор. Вы не могли бы подойти в отдел ко мне часов в восемь?
        - Восемь часов наступит через полчаса.
        - Вы подойдете?
        - Я готова, если это вам необходимо. А что с убийством? Дело движется?
        Марк откинулся на спинку стула.
        - Именно здесь, я думаю, вы мне и сможете помочь...
        07:41
        В предвкушении окончания смены опергруппа собралась в дежурке у Буркова перед телевизором. Когда Марк зашел внутрь, Ширшов, вероятно, обретя "второе
        дыхание" после коматозного состояния ночью, давал комментарии к передаче местного канала. На экране четко просматривался интерьер кабинета Лоскутова,
        а сам начальник уголовного розыска, деловито крутя в руках "паркер",
        рассказывал о буднях родного райотдела.
        ... - Зная о трагических событиях в городах России, я имею в виду теракты, мы проводим постоянную по направленности профилактическую работу по проверке
        сомнительных мест обитания лиц без определенного места жительства, поиску
        мест возможного нахождения взрывчатых веществ, оружия...
        - А! Вот и Кравцов! - обрадовался Ширшов.- Кравцов, ты постоянно проводишь
        работу по проверке сомнительных мест обитания бомжей? Лоскутов говорит, что
        постоянно. Почему сегодня не проверил пару мест? Дежурство - это не
        оправдание.
        - Ты чего это светишься, как голый зад при луне? - удивился опер.
        - Лучше послушай, что наша кинозвезда с экрана вещает.
        Марк повернул голову к телевизору.
        ... - Сегодня (женский голос за кадром) стало известно об убийстве на улице
        Малая Бетонная. Прокуратурой уже установлено, что потерпевшим является
        криминальный авторитет города Салмин. Еще известно, что прокуратура
        обнаружила в его однокомнатной квартире на той же улице пустой флакон,
        содержавший ранее клофелин, и следы распития спиртного. Говорят, что он был
        убит ножом в сердце и на нем была чужая одежда. Вы не можете рассказать об
        этом происшествии поподробнее? Какие есть версии, как идет расследование?
        - Ну, Крамской! Трепло!.. - вырвалось у опера.
        О том, как Лоскутов принялся рассказывать о криминальной разборке, Марк уже
        не слышал. Он услышал другое - знакомый голос...
        - Не нужно так переживать, Марк Иванович...
        Я пришла. Все, как по команде, повернулись в сторону входной двери. На пороге стояла Анастасия Эриховна. В одной руке она держала свой ридикюль,
        во второй - целлофановый пакет.
        - Я пришла. А человек, с которым мне нужно поговорить, очевидно, тот, кого
        вы только что назвали "треплом"? Я права?
        Все, за исключением Кравцова, с недоумением переводили взгляды друг на
        друга, пытаясь из немногого увиденного и услышанного вычленить рациональное
        зерно. Появление женщины в глубине "дежурки" могло означать только одно -
        любитель сканвордов и по совместительству помощник оперативного дежурного,
        крепко спал за пультом. Пропустив вперед взбешенного Буркова, Марк молча
        взял женщину за локоть и повел в кабинет.
        Женщина села на стул и положила вещи себе на колени.
        - Я знала, Марк Иванович, что вы найдете истину. - Глядя, как опер пытается
        найти в кармане несуществующую пачку сигарет, она предложила папиросы. -
        Курите. Мне не нужно было приходить к вам тогда. Я поняла это, уже
        вернувшись домой. Душа любопытной женщины переборола практицизм психолога.
        Марк, прищурившись от папиросного дыма и зажав мундштук в зубах, процедил:
        - Интересная вы женщина, Анастасия Эриховна...
        - Преступники всегда интересны. Не мне вам об этом рассказывать.
        - Иначе говоря, вы собираетесь в чем-то официально покаяться?
        - Вы знаете, Марк Иванович, в том, что я убила Салмина, я каяться не
        собираюсь. Я вам об этом просто поведаю. - Не торопитесь. Наша Конституция разрешает не свидетельствовать против себя
        и своих близких родственников,
        - А у меня есть право не пользоваться этим разрешением. Разве нет?
        - Верно. Такое право у вас есть. Тогда объясните мне, зачем пожилой женщине
        убивать криминального авторитета? Да еще не просто убивать, а убивать
        маленьким ножом, явно не предназначенным для этой цели.
        - Этого я могу не объяснять. Имею право. Убила - я. Но зачем - не скажу.
        - Глупо. Глупо, Анастасия Эриховна...
        Опер размял окурок папиросы в пепельнице. От непривычного папиросного дыма
        жгло горло и страшно хотелось пить. Было такое чувство, что он съел ежа.
        - Ваша вина заключается в том, и только в том, что вы сделали совершенно бестолковый звонок с телефона на Малой Бетонной. Поражаюсь вашему зрению. Вы смогли увидеть из окна пятого этажа труп, лежащий на другом конце района. Не
        читайте больше Агату Кристи на ночь. Сейчас не те времена и ментов пытаются
        сбить с толку более современными способами. Неужели вы могли подумать, что
        сообщение о трупе вызовет переполох в стройных рядах доблестной милиции? В
        милиции так: если есть сообщение о трупе, но трупа нет, значит, его нет на
        самом деле и никто не станет доказывать обратное. Единственное, что сбило
        меня с толку, - это показания продавщицы киоска об отсутствии обуви у
        потерпевшего. Потом я нахожу туфель, а вы мне предлагаете направление
        поисков. Продавщица привязывает к делу уголовника Ваганова. Каюсь, честно
        отработал эту шнягу... простите, дезинформацию. В итоге я попадаю на труп
        настоящий, и выясняется, что речь идет об одном и том же теле. Точнее -
        трупе, который в полном соответствии с законом Ломоносова убывает в одном
        месте и прибывает в другом. Причем его принесло ветром не куда-то, а именно
        к подъезду дома, откуда было сделано сообщение о трупе на Василевского. И
        тут я начинаю четко и ясно понимать, что заявлением об обнаруженном трупе
        никто не пытался вызвать переполоха, а настоящий труп Салмина не вписывался
        в сценарий его исчезновения. Салмин должен был быть пропавшим без вести, а
        не обнаруженным с ножом в сердце.
        - Я вас совершенно не понимаю. То есть, Марк Иванович, это не тот случай,
        когда преступник, совершивший преступление, говорит: "Я вас не понимаю". Я
        на самом деле ничего не понимаю.
        - Помните, я вам говорил, что вам необходимо встретиться в моем кабинете с одним интересным для вас человеком? Сейчас вы с ним встретитесь. И тогда вам
        станет ясно все. А заодно и оцените свой благородный на первый взгляд
        поступок - стоил ли он этого...
        Кравцов поднял трубку, куда-то позвонил и попросил:
        - Гена, заходи...
        На другом конце коридора хлопнула дверь и раздался звук закрываемого замка.
        На мгновение все стихло, и послышались шаги. По тяжелой поступи и цоканью
        каблуков легко было определить, что к кабинету Кравцова подходят мужчина и
        женщина. Дверь со скрипом отворилась, и раздался женский возмущенный голос:
        - Вы хоть сами понимаете, что творите?..
        Увидев в кабинете Анастасию Эриховну, она осеклась и побледнела.
        - Знакомьтесь, Салмина Маргарита Анатольевна. В девичестве - Полякова. Это
        ведь и ваша фамилия, Анастасия Эриховна? И что это у нас получается? Ерунда
        какая-то. Мама убивает законного супруга своей дочери. Гена, принеси,
        пожалуйста, еще пару стульев - для себя и дочери этой дамы.
        Женщины не смотрели друг на друга, и Кравцов чувствовал, как нарастает
        напряжение.
        - Вы ничего не хотите мне рассказать? - спросил Марк, переводя взгляд с
        одной на другую.
        - Я хочу сказать, - заговорщическим тоном произнесла Полякова-младшая. -
        Первое, что я сделаю, когда выйду отсюда,- это напрямую обращусь к
        прокурору.
        - Я не думаю, что выйти отсюда вам придется раньше, чем лет так через
        пятнадцать. Это при удачном раскладе. Впрочем, я облегчил вам задачу. С
        минуты на минуту здесь должен появиться следователь прокуратуры. Заодно
        сразу разрешаю вам позвонить своему адвокату. - Марк придвинул телефон к
        краю стола.
        Опять открылась дверь, и в нее ввалились Дробыш со стульями и Крамской с
        папкой в руке. Мишка с ходу подлетел к Кравцову. - Марк, я клянусь тебе, журналюгам ни слова не сказал! Это все ваш Лоскутов.
        Какие, говорит, есть наработки? Я, естественно, ему все рассказал.
        - Ладно, проехали... Что в квартире?
        Крамской с недоверием окинул взглядом сидящих на стульях женщин.
        - Говори при них. Все равно при них сейчас все начнется, при них же и
        закончится. Знакомься - Полякова Анастасия Эриховна и Салмина Маргарита
        Анатольевна. Мама и дочь.
        Крамскому это ровным счетом ничего не говорило.
        - На кухне в наборе ножей не хватает маленького ножика. Того самого.
        - Начинаем, - решил Марк.- Итак, женщины, кто-нибудь из вас хочет сделать
        заявление о явке с повинной? Нет? Хорошо. Анастасия Эриховна, ответьте, как
        давно ваша дочь Маргарита не проживает совместно со своим мужем - покойным
        Салминым? Точнее - не проживала...
        - Около трех лет. - Ас кем же она в этот период общалась? Я, понятно, имею в виду общепринятые
        отношения между мужчиной и женщиной?
        - Тебя это касается? - возмутилась Полякова-младшая.
        - При сложившихся обстоятельствах - да, - ответил Марк.
        - Маргарита живет с музыкантом. Он лауреат международных конкурсов. Со слов
        дочери - замечательный человек.
        - А вы его сами видели? Хотя бы один раз?
        - Нет... - стушевалась Анастасия Эриховна. - Он часто ездит в командировки,
        на концерты... - Это же самое пытались недавно втолковать и мне. На самом же деле ваша дочь
        сожительствует с бандитом. Его фамилия - Мартынюк. Если я не ошибаюсь, один
        из лучших друзей по преступному бизнесу Салмина Егора. Да, вашего зятя,
        Анастасия Эриховна.
        - Простите, - тихо пробормотал Крамской. - Я в тот кабинет зашел?
        - В тот, в тот... - подтвердил Кравцов.- А теперь - по порядку. Три года
        назад перестала складываться личная жизнь Маргариты и Егора Салминых.
        Семейные размолвки, скандалы, истерики... Пока все правильно, Маргарита
        Анатольевна?
        Молодая женщина сидела и сжимала кулаки так, что белели суставы на пальцах.
        Марк продолжал:
        - В конце концов они приняли решение жить раздельно. Егор полностью обеспечивал жену, и штамп в паспорте ему не мешал. Не мешал до тех пор, пока
        он не встретил женщину, которую полюбил. Они, как я догадываюсь, решили пожениться, и Салмин вызвал пока еще жену, Маргариту, для развода. И тут его
        бывшая жена понимает, что с разводом заканчивается ее счастливая пора.
        Сначала вы решили разделить с Егором весь капитал. Так ведь? Но тут
        происходит неожиданное. На сцене появляется ранее вам знакомый Мартынюк и
        рисует перед Маргаритой Анатольевной радужную картину будущего. Давай,
        говорит, родная... Это он - Маргарите, - объяснил всем Кравцов.- Давай, говорит, родная, сделаем по-умному, а не как всегда. Мы завалим Салмина - ты
        ведь все равно его больше не любишь? - и заберем все его "бабульки" в
        России, за кордоном и всю недвижимость, оформленную на него. Ты заявишь о без вести пропавшем муже, а менты его найдут где-нибудь в лесу. Криминальные
        разборки, мать их... Ты, Марго, опознаешь мужа и целый месяц будешь плакать
        и носить траур. А когда боль поутихнет, ты как единственная наследница в
        порядке, установленном ныне действующем законодательством, предъявишь свои
        права на весь капитал мужа. А этого капитала, Марго, говорил Мартынюк, и моего, хватит, чтобы смотаться к едрене фене туда, где круглый год нет зимы. Мы будем счастливы вместе и умрем в один день через сто лет. Я все правильно
        излагаю?.. Не услышав ответа, видя перед собой лишь горящие огнем ужаса глаза Анастасии
        Эриховны, Кравцов продолжил повествование: - И в этот момент, осознав перспективы, Маргарита Анатольевна сломалась. И в
        этот же момент Егор Салмин теряет паспорт. Но это ему так кажется, потому
        что паспорт не утерян, а украден. Маргарита Анатольевна крадет паспорт и за
        несколько дней до исполнения кровавого плана покупает квартиру на Малой
        Бетонной. И не просто покупает, а на имя Егора Салмина, хотя тот понятия не имеет, что является счастливым обладателем уже четвертой по счету квартиры в
        городе. Не так уж трудно в наше время найти за определенную сумму
        более-менее похожего мужика и привести в фирму по продаже недвижимости.
        Кстати, Гена, ты на каком адресе Маргариту Анатольевну нашел?
        - На проспекте Ленина...
        - Престижный район, - уважительно произнес Кравцов.- Итак, план прост. На Малой Бетонной соседи не знают новых жильцов. На это делается основной упор. Теперь остается заманить туда Салмина, быстренько лишить жизни, вынести тело
        и бросить где-нибудь в лесу. Когда тело, завернутое в какой-нибудь мешок,
        будут выносить на улицу и грузить в самосвал, никто не придаст этому
        значения - новые жильцы делают ремонт в квартире и выносят мусор. Вроде бы
        все правильно, план неплох. Однако совершается роковая ошибка. Мартынюк и
        Марго, пытаясь осложнить задачу милиции в поимке убийц Салмина,
        переборщили... Тут мы сделаем небольшое отступление, и я задам вопрос
        Анастасии Эриховне. Скажите, зачем вы переехали в город, ближе к дочери?
        Казалось, после услышанного женщина находилась в состоянии аффекта.
        - Повторить вопрос? Гена, подай стакан воды.
        - Я чувствовала... Я чувствовала, что с дочерью происходит что-то неладное.
        Живу одна и решила быть рядом с Ритой... Помочь ей.
        - Вы ей очень помогли. Не пойму только одного - как вас смогла убедить дочь
        сделать глупый звонок в милицию о трупе на Василевского?
        - Я только сейчас понимаю, насколько это глупо... Я находилась дома у
        Риты...
        - На Малой Бетонной?
        - Да. Она меня пригласила разобрать кое-какие вещи. А рано утром прибежала
        испуганная и сказала, что видела у колонки рядом с моим домом мертвого
        мужчину. Попросила позвонить в милицию и описала пострадавшего. Мне и в
        голову прийти тогда не могло, что она описывает Егора.
        - Ага. Понятно. Маргарита Анатольевна, а как вы смогли убедить продавщицу
        киоска Максейкину солгать мне и подтвердить наличие трупа?
        - Адвоката давай, - развязно бросила та и закурила, бросив на пол маленькую
        сумочку.
        - Следователь даст, - пообещал Марк. - Впрочем, это не так важно. Я могу
        догадаться о причине согласия соврать мне. Это либо деньги, которые Маринка
        любит, либо что-то связанное с ее отцом. Мужик судим и продолжает
        подворовывать. Мартынюк знает положение вещей на своей территории. Припугнуть девчонку расправой над отцом - дескать, не у того украл, отвечать
        придется - и дело сделано. Хотя не будем гадать. Для установления
        подробностей здесь находится следователь прокуратуры Крамской. Мартынюк
        заодно преследует и другую цель. Привязывая к делу Ваганова, он снимает со
        своей головы лишнюю боль. Вагон "откинулся" и стал буреть. Но, к сожалению,
        Мартынюк не знает, как не знает и Максейкина, что Ваганов уже почти неделю
        находится в СИЗО и на улице Василевского вчера утром он мог быть только во
        сне. Вот это уже называется "прокол"! "Прокол" номер один. Гена, угости
        сигаретой... Кравцов прикурил и выпустил мощную струю дыма в сторону от сидящих перед ним
        женщин.
        - Теперь - "прокол" номер два. Из-за кулис появляется Анастасия Эриховна.
        Она уже прекрасно понимает, как связаны труп несуществующий с трупом
        реальным, что ее дочь ударилась во все тяжкие, и пошла в разведку. Но перед этим Маргарита Анатольевна узнает от Максейкиной, что делом занялся Кравцов,
        поэтому он сможет что-нибудь накопать. Уже нет смысла скрывать от матери
        правду, и Марго кается. Анастасия Эриховна решает во что бы то ни стало
        уберечь дочь от возмездия закона. Вы помните наш разговор про Гастелло?..
        Только это другой случай, Анастасия Эриховна. А подозревать вас во лжи я
        стал с того момента, когда вы придумали историю, как забыли мое имя и
        сказали дежурному, что помните лишь телефон. Майор Бурков не мог связать
        воедино номер телефона на экране телевизора и мое имя, так как в кабинет с этим телефонным номером я переехал лишь вечером предыдущего дня, а Бурков на
        работе был первый день после отпуска. Естественно, что он мог вам дать
        только мой старый номер. Максейкина предупредила вашу дочь об опасности,
        которую я представляю, а та предупредила вас. Так вы и вышли на меня.
        Кстати, где вы взяли туфли?!
        - Купила... - тихо ответила женщина.
        - Я так и думал. Но вернемся к нашим баранам. Анастасия Эриховна уходит
        домой из квартиры на Малой Бетонной, а ее дочь остается в квартире одна и
        звонит мужу - приезжай по такому-то адресу, мы обговорим условия развода.
        Или вы другой предлог придумали? А, Маргарита Анатольевна?
        Та равнодушно курила, демонстративно стряхивая пепел на пол. Блеснув в
        сторону Кравцова глазами, полными ненависти, она бросила:
        - Через два часа я отсюда выйду, а ты, говнюк, будешь за все отвечать и
        расхлебывать кашу, которую заварил! - Пятнадцать суток у вас уже в активе. Продолжим. На такси к дому подъезжает Салмин и заходит в квартиру. За бутылкой клофелина идет неспешный разговор и
        Марго с нетерпением ждет, когда супруг "потеряет маму" и ляжет на пол.
        Наконец сие свершилось. Чтобы в случае чего наследник не сбежал, будущая
        вдова снимает с него костюм, рубашку и обувь. После этого звонит Мартынюку,
        чтобы тот приезжал и "доделывал" начатое, и выходит из квартиры. Но тут
        происходит непредвиденное, что лично я "проколом" назвать не могу. Это
        скорее форсмажорные обстоятельства. Здоровый организм криминального авторитета Салмина справляется с отравой, и он приходит в себя. Не хочу даже
        думать о том, что он вслух высказал по поводу вас, Маргарита Анатольевна... Но наверняка слово "любимая" в его речи доминирующим не было. Не найдя своих
        вещей, Салмин находит в квартире первые попавшиеся. Скорее всего, это вещи
        одного из строителей, производивших ремонт в квартире. А в этот момент...
        Маргарита Анатольевна, что вы забыли в квартире? - Сумочку с флаконом клофелина, - неожиданно подал из угла голос Крамской. -
        При осмотре мы нашли сумочку. На подоконнике в кухне.
        Следователь прокуратуры уже успел исписать три листка своего ежедневника и
        выкурить несколько сигарет.
        - Теперь понятно, - удовлетворенно заметил Кравцов. - Войдя в квартиру,
        Марго сталкивается нос к носу с мужем, который по ее расчетам должен
        находиться в состоянии глубокого сна. Понимая, что его хотят убить, Салмин
        выбегает на улицу и начинает переходить двор. А Маргарита Анатольевна,
        понимая, что может произойти, если муж доберется до "своих", забывает про природный женский страх и субтильность. Она хватает со стола первый попавший под руку нож и бежит за Салминым. В кустах она его догоняет... Миша, я долго
        думал, почему экспертиза показала, что удар ножом был нанесен под прямым
        углом. Получается, что либо карлик бил сверху, либо Гулливер - снизу? Ведь
        только так нож может войти под лопатку под прямым углом. Потом понял.
        Салмин, потеряв сознание, упал, а его супруга вонзила нож ему в сердце уже
        лежащему.
        - Боже мой...
        Анастасия Эриховна, закрыв лицо руками, наклонилась к коленям.
        - Вот и все, - невозмутимо произнес Кравцов. - А сейчас мне нужно сделать
        один звонок.
        Подняв трубку, он набрал "сто пять -сто девять". - Это я, - представился Марк. - Подъезжай, кое-что есть... Да, прямо сейчас,
        пока я не ушел.
        Опер положил трубку, отстегнул от связки ключей один и кинул его на колени
        Крамскому. Потерев глаза, он вздохнул и встал со стула.
        - Это - от кабинета, Миша. Завтра отдашь. Не забудь запереть, как все
        закончишь.
        - Сдохнешь ведь, сука!.. - прошипела Полякова-младшая.
        Кравцов поднялся и сказал, обращаясь уже к Дробышу:
        - Гена, сейчас к отделу подъедет белый "Лендровер". Там будет находиться
        Мартынюк и сопровождающие. Всех "высекать" и втыкать рожей в асфальт.
        Марк развернулся к следователю:
        - Миша, это Мартын порезал девчонку в киоске на Василевского. По плану этих людоедов продавщице был подписан приговор с самого начала. Только поторопись
        со следствием. У Мартына метастаза в легких. Хочется, чтобы он приговор
        услышал на скамье, а не в гробу...
        - Чт-т-то-о?..- выдохнула мужеубийца.
        - Ну, вы тут разбирайтесь, а мне пора домой...
        Уже взявшись за дверную ручку, оперативник услышал:
        - Марк Иванович...
        Он повернулся и увидел глаза Анастасии Эриховны.
        - Зачем вы мне сегодня утром позвонили и завели разговор о том, все ли цели
        оправдывают средства?
        - А вы так и не поняли? Тогда спросите об этом свою дочь. Или подумайте о второй туфле, которую вы подложили в один из дворов на улице Василевского...
        09:02
        Отказавшись от предложения Буркова подбросить его домой, Кравцов дошел до
        гастронома, купил коробку апельсинового сока для Максейкиной и направился в
        поликлинику, которая была по дороге к его дому.
        Он шел и думал о том, как за эту ночь измучилась Галка, бегая от одного
        малыша к другому. Кравцов с усмешкой размышлял о том, как сейчас рухнет спать жена, а не он, представлял, как двое маленьких прохиндеев, толкая друг
        друга и выкрикивая гласные, будут карабкаться ему на колени...
        Потом с облегчением вспомнил, что нужно купить два пакета молока, иначе не
        избежать трепки от Галки...
        Он шел и думал о том, что на этом свете он все-таки кому-то нужен...