Возвращение Михаил Ежов
        Борис Новиков
        # Истерзанный бесчисленными войнами, погрязший в дворцовых, магических и жреческих интригах мир, в котором выживает сильнейший.
        Здесь разбойничьи банды захватывают города, служители могущественных темных богов обагряют алтари кровью человеческих жертв, а наемничьи армии пускают на поток и разграбление целые страны…
        Таков мир, по которому странствуют трое друзей - бывший наемник Кир, мальчишка-карманник Маркус и спасенная ими от костра юная ведьма Лила, хранительница таинственного амулета «Глаз Дракона».
        За спиной у них - погибель, предательство и опасность.
        А что впереди?..
        Борис Новиков, Михаил Ежов
        Возвращение
        Пролог
        Кир. Когда-то - ничем не примечательное имя, хотя и не очень распространенное на юге маленькой страны, очертания которой напоминали изогнутое лезвие меча. Имя, которое спустя четверть века едва не стало нарицательным.
        Прошло то время, когда соседские мальчишки звали его играть и он выбегал за ворота, чтобы не вернуться до вечера, а потом получить от отца взбучку за то, что не раздул в кузнице мехи, не приготовил инструменты или не вымел пол.
        Еще быстрее миновали времена, когда его называли просто Киром и улыбались при встрече, жали руку и спрашивали, как обстоят дела в кузнице, и много ли работы, а он отвечал и радовался, что с ним заговаривают, ибо это означало, что в деревне он нужный и важный человек. Вернее, будет важным, когда немного подрастет. Отец его был кузнецом, а значит, и самому Киру предстояло учиться этому нужному ремеслу. Да и кто еще починит старую рухлядь, подкует лошадь, исправит поломавшийся инструмент? Не заниматься же этим самому кузнецу!
        Зато потом все изменилось. Рука забыла молот, привыкнув к мечу. Изнуряющие упражнения сменились учебными поединками, поединки - первым настоящим сражением. Ремесло, которое сделало ему имя. Война.
        Сначала - вольный отряд, потом - городская стража. И настоящее войско, лавина сверкающих мечей, безумная круговерть долгого боя, плечом к плечу со своими и лицом к лицу с чужими. Грохот и лязг, стоны и кличи. И свинцовая усталость потом, когда опускается тишина и раздаются лишь негромкие разговоры и потрескивание хвороста в кострах.
        Первые награды и похвалы командиров. Первые шаги вверх, гордость, деньги, друзья, вино, женщины. Целая жизнь, сшитая из множества лоскутов, скрепленных пролитой кровью. Но хотелось большего, много большего.
        Кир вспоминал то, что нельзя забыть. Собственная жизнь так просто не забывается.
        Он помнил и то, что было после.
        Однажды он во главе своего отряда головорезов въехал в деревеньку, что стояла на берегу какой-то быстрой речушки, названия которой Кир так и не спросил. К его седлу было приторочено древко с изрядно потертым и запыленным знаменем алого цвета, на котором один из наемников намалевал черной краской силуэт пантеры. Люди выходили из домов и в страхе жались к оградам, пока воины ехали по центральной улочке, бросая презрительные и оценивающие взгляды на дома, скот и женщин.
        А потом это случилось. Кто-то узнал рисунок на знамени и, видимо, запаниковав, истошно завопил: «Это Черный Кир!» Люди отшатнулись от всадников и бросились по домам, а некоторые решили найти спасение в лесу и бежали, не оглядываясь и не переводя дыхания. Где-то послышался пронзительный детский плач, из домов донеслись крики и звон разбиваемой посуды.
        Кир никого не отправил в погоню, потому что понял кое-что важное. Он не был безвестным беглым преступником, бродягой без пристанища и куска хлеба, расправившимся со своим односельчанином. Его боялись, боялись до дрожи в коленях, до сиплого шепота. Он узнал, что его именем пугали детей, о нем говорили в тавернах и на деревенских сходках. Его ненавидели и проклинали. И никогда больше отец не назовет своего сына этим именем, и никто не произнесет его вслух, не послав проклятия и не плюнув себе под ноги.
        Кир провел своих воинов через деревню и покинул ее, не тронув ни мужчину, ни женщину, ни ребенка. Его люди не увели с собой коров, чтобы затем продать их, не унесли сундуков, полных нажитого за долгую, полную кропотливого труда жизнь. Кир воздвиг себе памятник - поселение, которое встретилось с ним и пережило эту встречу. Во всяком случае, так он смотрел на это.
        Шли годы. Они были полны золота, драгоценностей, шелка, женщин, породистых коней и крови. Кир помнил жар охваченных пламенем деревень и городов, которые он оставлял за собой. В его ушах звучали стоны умирающих. Он заливал свои победы элем, вином и ромом, что пил во всех делайских кабаках, которые знал, а таких имелось великое множество.
        Так было, но теперь Кир был один. Силуэт пантеры не трепетал над его головой, и никто не признал бы в нем одного из самых жестоких и кровавых людей того времени. Потому что, в сущности, не осталось никого, кто мог бы его узнать. А те, кто мог, проливали чужую кровь, повинуясь его приказам.
        Он ехал, отпустив поводья, и думал о том, что когда-то гордился тем, что не сам взял себе прозвище Черный, но принял его из уст людей. Кир презирал самодовольных болванов, стоявших во главе всевозможных шаек, придумывавших себе грозные прозвища и требовавших, чтобы все их запоминали. Где они теперь? Большую часть перебили его люди, остальным повезло больше: они попросту сгинули.
        Впрочем, он и сам несколько месяцев назад вот так же исчез, бросив свою армию на произвол судьбы. Он и сам не знал почему, а другие - и подавно. Черный Кир говорил редко, и почти всегда его слова были приказом, несущим смерть. Но теперь это было не важно. Он возвращался в никуда.
        Часть первая
        Клятва
        Глава 1
        Тяжелые деревянные двустворчатые двери, инкрустированные полудрагоценными камнями и покрытые искусной чеканкой, медленно закрылись, словно створки гигантской раковины. Двое молодых жрецов, облаченных в белые одежды служителей культа Пресветлой Амиры, с трудом задвинули огромный железный засов, зажгли масляные светильники у входа и, обменявшись парой слов, застыли, словно статуи, по обе стороны массивных створок. Храм Амиры, отстроенный десять лет назад неподалеку от маленького городка Хаор, погрузился в тишину. Каждую ночь младшие жрецы начинали короткими молитвами, а старшие вели меж собой долгие беседы, обсуждая прошедший день и осмысливая события. Во всяком случае, так они должны были поступать, но обычно дни тянулись медленно и тоскливо, ничего существенного и даже несущественного не происходило, поэтому чаще всего старшие жрецы просто спали. И никто не находил в этом ничего постыдного.
        Но все же этот храм отличался от всех прочих делайских святилищ. Здесь, в жаркой днем и холодной по ночам пустыне, хранился Анх Амиры, священная реликвия, по преданиям являвшаяся средоточием всех сил Новых Богов. В «Книге Края» говорится, что восемь тысяч лет назад, когда Новые Боги во главе с Амирой, Дорейном и Дангаром пришли в Арамар, именно Анх помог им изгнать Старых Богов - Заэра и его детей. Никто не знал, ни откуда он появился, ни как долго существовал. Быть может, Анх был создан еще до начала времен и рождения мира, а возможно, он сам сотворил все сущее, а затем канул в него, чтобы отдохнуть, погрузившись в долгий, холодный сон. В любом случае теперь он находился в руках мраморного изваяния великой богини в небольшом храме к югу от Хаора.
        С севера дул холодный и сильный ветер, поднимавший к темным ночным небесам, усыпанным звездами как булочка - сахарной пудрой, огромные клубы песка. В этом пустынном тумане здание храма казалось горой, выросшей из тьмы подобно неприступной крепости. И к этой громаде сквозь песчаную бурю пробирались трое всадников. Низко наклонив головы и замотав лошадям головы кусками ткани, они приближались к храму Амиры. Борясь с яростным, полным песка ветром, холодным и колючим, словно снег, они упрямо шли к своей цели, ибо от того, сумеют ли они добраться до обители, зависели их жизни.
        Громкий и торопливый стук разбудил задремавших было жрецов. Они переглянулись, пытаясь понять, не сон ли это, так как мысль о том, что кто-то может путешествовать по пустыне в такую погоду, казалась им абсурдной, но стук, резкий и гулкий, как если бы кто-то колотил по воротам чем-то тяжелым, повторился. А потом раздался приглушенный воем ветра и толщиной дерева голос:
        -Прошу вас, откройте! Впустите нас, иначе мы тут погибнем!
        Сообразив, что нашлись-таки безумцы, решившие пересечь пустыню в такую бурную ночь, один жрец принялся отодвигать тяжелый засов, а другой бросился на поиски настоятеля.
        Седовласый и седобородый, но широкоплечий и статный мужчина в сопровождении своего юного послушника появился у ворот несколько минут спустя и застал там помимо второго жреца-привратника троих незнакомцев. Первый был высок и темноволос. Его суровое, мужественное лицо украшала коротко постриженная черная борода, синие глаза смотрели открыто и дружелюбно. Настоятелю показалось, что этот человек - уроженец Тальнии или Балании. Другой был типичным делайцем и, судя по внешнему виду, принадлежал к богатому и знатному роду: среднего роста, полный, смуглый, немного походил на евнуха. Тонкие поджатые губы и презрительное выражение глаз лучше всяких слов говорили о том, что ему больше всего хочется, чтобы при виде его персоны окружающие падали ниц. Что касается третьего, то он, как решил настоятель, скорее всего родился в Алистане: невысокий, крепко сбитый, горбоносый и смуглокожий, брови кустистые, борода, напоминавшая нижнюю часть рога для вина, была разделена надвое косым шрамом. Этот человек понравился амириту менее всего. Слишком хищным было выражение его глаз. Однако же он, как и его спутники, нуждался
в помощи, а настоятель храма Пресветлой никому не отказывал в этом.
        -Добро пожаловать, путники,- произнес он.- Вы нуждаетесь в пище и ночлеге - мы предоставим их вам.
        -Благодарим тебя, добрый священник,- склонив голову, ответил тот, которого настоятель определил как тальнийца.- Мы счастливы, что сумели попасть в этот прекрасный храм в такую ужасную ночь. Наше путешествие было долгим и трудным. Внезапно налетевшая буря едва не повергла нас в отчаяние, но мы, хвала богам, вовремя заметили очертания вашего храма и направились к нему.
        Видя, что жрец улыбается, но отчего-то хранит молчание, тальниец, прижав руку к груди, продолжил:
        -Смею ли я просить тебя об услуге? Наши лошади остались за дверями, а мы не хотели бы потерять этих замечательных животных.
        -Ваших скакунов отведут в пристройку, накормят и расседлают,- сказал настоятель. - Проходите же, друзья мои. В храме Амиры всегда рады гостям.
        Немного позже трое путников сидели в креслах у очага и потягивали горячее красное вино с пряностями. За быстрым и скромным ужином настоятель счел невозможным расспрашивать нежданных гостей о чем-либо и узнал лишь их имена: алистанца звали Шемия, пухлого делайца - Нинур, а предполагаемого тальнийца, который именно им и оказался,- Мегар. Теперь же, сидя в тепле и попивая вино, они разговорились. Все трое направлялись в Мариджан на свадьбу сестры Нинура и, боясь опоздать, решили не останавливаться на ночлег и продолжать путь. Но разыгралась буря, и им пришлось попросить укрытия в храме Амиры.
        -Разреши мне вновь поблагодарить тебя за гостеприимство, добрый жрец,- сказал Мегар, улыбаясь.- Не каждый согласится впустить в свой дом кого попало, да еще среди ночи.
        -Это не мой дом, почтенный Мегар,- поправил его настоятель,- это дом Амиры, а наша Великая Богиня добра ко всем в равной степени.
        -Хм,- покачал головой Мегар,- мой жизненный опыт показывает, что не всегда доброта бывает вознаграждена должным образом.
        -Амире не нужно вознаграждение,- добродушно улыбнулся жрец.- Она дарит свое тепло совершенно безвозмездно. Мы, простые смертные, служим Ей, чтобы выказать свою любовь к Пресветлой и благодарность. Мы не смеем ничего от Нее требовать или просить, даже просто думать об этом.
        -Но если вы ничего не получаете взамен, зачем тогда служите Ей?- вдруг спросил Нинур, нервно постукивая ногтем по кубку.- Неужели богам настолько безразличны судьбы простых людей, что они ничего не дают, а только требуют?
        На лице священника отразилось удивление, смешанное с возмущением и благоговейным страхом.
        -Боги дали нам жизнь!- воскликнул он, подавшись в кресле вперед и невольно вцепившись пальцами в подлокотники.- Они позволили нам жить в этом мире, жить и…
        -Процветать?- закончил за него Мегар.- Интересно, интересно. Насколько я знаю, даже в Делае, в такой относительно небольшой стране, живет и процветает лишь одна восьмая доля всего населения. А что же остальные?
        -Боги позволили нам жить и процветать,- произнес настоятель, поражаясь тому, какие богохульные речи произносят эти люди.- Кто-то воспользовался их даром, а кто-то - нет.
        -А кому-то не дали,- насмешливо сказал Мегар, презрительно рассматривая жреца сквозь прищуренные веки.- Причем не дали именно те, кто этим даром воспользовался.
        -Пресветлая Амира!- Настоятель не выдержал и вскочил.- Как вы смеете произносить такие слова в храме приютившей вас богини?
        -Скажи, почтенный, а правда ли, что в вашем храме хранится Анх Амиры?- продолжая сидеть в кресле, спросил тальниец.- Это ведь оружие, не так ли?
        -Анх был оружием Новых Богов,- ответил амирит.- Но сейчас…
        -Это оружие, а оружие - одна из немногих вещей, которые всегда остаются тем, чем были созданы. Это даже завораживает: постоянство, способность быть собой, непреходящая готовность служить своему предназначению,- перебил Мегар.- Анх - оружие, с помощью которого Новые Боги отобрали власть у Старых Богов. Многие довольны этим, пожалуй, даже все приветствовали Молодых, которые принесли относительный мир и покой. Но неужели ты никогда не задавался вопросом: а кто дал им такое право? Почему они решили, что им дозволено владеть миром? Им, а не Заэру и его детям, древним и могучим, имеющим гораздо больше оснований притязать на вечный престол?
        -Не дано смертному изведать пути и мысли богов!- вскричал жрец.- И довольно об этом! Я не желаю слушать подобные речи!
        -Верно, хватит уже!- крикнул Нинур, роняя кубок на пол.- Мы узнали обо всем, что нам было нужно!
        Настоятель с непониманием и ужасом смотрел, как Мегар достает из заплечного мешка, стоявшего возле кресла, деревянную шкатулку, покрытую странной резьбой.
        -Что это?!- спросил священник неожиданно севшим голосом.
        Мегар улыбнулся уголком рта.
        -Оружие,- ответил он и открыл ящичек.
        На дне шкатулки лежали три камня. Один был алым, точно кровь, и пульсировал, словно вырванное из чьей-то груди сердце. Второй - черный как сажа. Когда же настоятель увидел третий камень, леденящий душу ужас стиснул его сердце холодной, безжалостной рукой. Цвет третьего камня нельзя было описать словами, ибо он был тем, что видит только родившийся слепым. Подобно дыре в мировой материи, этот камень затягивал в себя живое и неживое, обращая все в Ничто.
        Завороженный видом этих странных камней, жрец Амиры судорожно сглотнул и снова спросил:
        -Что это?
        -Камни Эйдагора,- ответил Мегар, и ни в голосе его, ни в глазах больше не было и намека на улыбку. Амирит поднял на него наполненный первобытным страхом взгляд и, озаренный вдруг странной догадкой, бросился к двери. Он почти достиг ее, когда перед ним возник Шемия. Жрец закричал, и в тот же миг клинок короткого меча пронзил его сердце. Бездыханное тело настоятеля рухнуло на пол. Алистанец ухмыльнулся и, повернувшись кругом, распахнул дверь в коридор.
        Кир сидел на обочине дороги и разглядывал носки собственных сапог. Странным образом это успокаивало его и позволяло сосредоточиться. А ему как раз было о чем подумать: золото, которое он прихватил с собой, покинув Черную Армию, стремительно таяло, да и было его не так уж много. Денег хватило лишь на половину пути.
        Теперь же к этому добавилась новая неприятность: прохожий торговец сладостями сказал ему, что в Ольшанне, через которую лежал путь Кира, собралось много стражников. Они сопровождали обоз заключенных, приговоренных к смертной казни, которая должна была состояться через три дня на главной площади города.
        Иногда Кир думал, что и его ждет нечто подобное, но до сих пор ему удавалось водить солдат за нос, да так ловко, что никто из них даже не видел его лица. Впрочем, он не боялся кары, ибо считал, что заслужил ее еще будучи подростком, когда зарезал серпом деревенского мясника. С тех пор он был приговорен, и все остальные преступления никак не могли более обременить его участь.
        Воин встал и, поправив меч, двинулся по дороге в сторону Ольшанны. Он решил затаиться в одной из многочисленных городских таверн и переждать нашествие стражников. Когда-нибудь им придется уехать, и тогда можно будет двигаться дальше.
        Своего коня он продал в первой же деревне несколько месяцев назад, и сделать это было несложно - прекрасный скакун достался слепому покупателю в два раза дешевле, чем стоил когда-то Киру. Он потрепал животное по холке, сунул кошелек с вырученными деньгами за пояс и ушел не оборачиваясь. Конь напоминал о Черной Армии и славных налетах, а Кир знал, что больше не вернется в тот мир, который покинул. И не собирался возвращаться. Ему было все равно. На него навалились смертельная скука и всепоглощающее безразличие.
        У городских ворот его остановили солдаты в сине-оранжевых доспехах. Они лениво оглядели пешего воина и даже не попытались преградить ему путь своими алебардами. Вместо этого один из стражей окликнул Кира:
        -Эй, путник! Вход стоит одну луну.
        -А если мне нечем заплатить?- спросил Кир, подходя ближе.
        -Тогда проваливай,- буркнул было второй стражник, но первый одернул неприветливого товарища:
        -Погоди ты. Если у господина нет серебра, можно заплатить медью. Десять полумесяцев будет в самый раз.
        В планы Кира совсем не входило так быстро расставаться с оставшимися деньгами, но меньше всего ему были нужны неприятности. Он выудил из кошеля десять медных монет и протянул стражнику.
        -Путешественники, поди, нечасто к вам заглядывают?- спросил он, имея в виду высокую входную плату.
        Те согласно закивали, распихивая деньги по карманам.
        Первым делом Кир остановил проходившего мимо крестьянина и спросил, где находится ближайшая таверна. Тот долго и путано объяснял, вовсю размахивая руками, пока до Кира не дошло, что таверна находится прямо за углом. На большой, аляповатой вывеске крупными буквами было старательно выведено название: «Золотой фазан» - и нарисован пузатый горшок с перьями вместо ручки и клювом вместо носика. Видимо, это и был тот самый фазан.
        В полутемном и грязноватом помещении стояло около десятка столов, занятых как сидящими, так и лежащими людьми. В основном это были очень пьяные немолодые мужчины со следами долгого и небезуспешного разбойничьего быта на лицах и руках. Проще говоря, их тела, сплошь покрытые шрамами и татуировками, откровенно говорили об их образе жизни. Многие были заклеймены, у некоторых не хватало ноздрей, ушей или носов.
        Хозяин трактира, толстый и неопрятный человек с черной спутанной бородой, облаченный в заляпанный фартук, возил грязной тряпкой по засаленной стойке. Завидев нового посетителя, он подобрался и скакнул через весь трактир к нему.
        -Чем могу вам услужить?- подобострастно улыбаясь, спросил он. При этом его и без того маленькие глазки превратились в щелочки.
        -Дай мне поесть и приготовь комнату на ночь,- коротко ответил Кир, подходя к самому дальнему столу и скидывая с него чье-то бесчувственное тело.
        -Господин желает мяса?
        -Разумеется,- ответил Кир.
        Хозяин, припадая на обе ноги, умчался на кухню. Кир опустился на колченогий табурет, положил на стол меч в железных ножнах, обшитых панелями из резного сандалового дерева, и огляделся. Из дальнего конца зала к нему направлялся здоровенный детина с увесистым кистенем в руке. В его левом ухе поблескивала крупная серебряная серьга, а шею покрывал пестрый узор татуировки.
        -Ты кто такой?- спросил он утробным рокочущим голосом.
        Кир, не вставая, ответил:
        -Тебе-то что?
        -Слыхали?- Здоровяк оглянулся на маячивших за его широкой мясистой спиной приятелей.- Он не знает! Мужик, за стол надо платить!
        -Поем, тогда заплачу,- спокойно ответил Кир, убирая руку с меча.- У тебя все?
        -Нет, не все!- угрожающе ухмыльнулся разбойник, стремительно багровея.- Я здесь главный, понял? Так что плати, пока жив!
        -А если я откажусь?
        -Тогда ты покойник!
        Здоровяк вскинул над головой кистень и нанес удар. Свинцовый шар ударился о крышку стола, во все стороны полетели щепки. Рука Кира схватила цепь, воин напряг мускулы и рванул кистень на себя, одновременно поднимаясь на ноги. Бандит не удержался на ногах и резко подался вперед, вытягивая свободную руку, чтобы опереться о стол. Кир встретил его прямым ударом в челюсть. Здоровяк ошеломленно зашевелил губами, которые мгновенно окрасились в вишневый цвет, и, не издав ни звука, медленно осел на пол. Поморщившись от досады, Кир сел за стол и, отпихнув ногой неподвижное тело, пододвинул к себе тарелку с дымящимся мясом, как раз в этот момент принесенную трактирщиком. Он был зол на себя - теперь без скандала наверняка не обойдется, а именно общения с городскими стражниками он хотел избежать. Впрочем, кажется, в этом заведении царили не слишком целомудренные нравы. Быть может, никто и не обратит внимания на обычную кабацкую драку. Так бывало в Хаоре и в Шаридане, почему бы не случиться тому же и здесь?
        Однако все оказалось не так просто, как хотелось бы Киру. Трактирщик, поставив перед ним кувшин с дешевым розовым вином и глиняную кружку, обколотую со всех сторон, опустился на колени рядом с бесчувственным телом и приложил два пальца к бычьей шее. Какое-то время он сосредоточенно прислушивался к своим ощущениям, а потом внезапно побледнел.
        -О боги!- невольно вырвалось у него.- Он мертв! Дирго Бычий Рог мертв!
        По таверне пробежал изумленный и испуганный шепот. Большинство тут же вышло из трактира, оставив недопитое пиво и даже напитки покрепче, а те, что остались, начали занимать места подальше от стола, за которым сидел Кир. Это ему не понравилось, так как стало ясно, что в Ольшанне убийство не сходит с рук каждому, кому вздумалось почесать кулаки.
        Впрочем, один из посетителей, молодой светловолосый парень лет двадцати трех, судя по всему, решил познакомиться с человеком, одним ударом кулака отправившим в Утракар самого Дирго, трижды осужденного на пожизненную каторгу и трижды оттуда сбегавшего. Парень подошел к Киру и приветливо спросил:
        -Могу я присесть к тебе?
        Кир мрачно взглянул на него и негромко ответил:
        -Я не угощаю и не ищу себе любовника, так что не стоит.
        Парень не обратил на его слова никакого внимания, плюхнулся на табурет и поинтересовался:
        -Давно в наших краях?
        Если бы так повел себя один из недавних подчиненных Кира, он был бы мертв, и стервятники описывали бы над его бесчувственным телом круги, но сейчас Кир решил, что не стоит ознаменовывать свой первый день в Ольшанне еще одним убийством.
        Так и не дождавшись ответа, парень поинтересовался:
        -Слушай, ты любого можешь вот так? Я имею в виду, одним ударом?
        Кир поднял голову и взглянул ему в глаза:
        -Хочешь проверить?
        Парень на всякий случай отодвинулся.
        -Я Маркус,- прокашлявшись, представился он.- Живу в этом городе. А как твое имя?
        Кир усмехнулся.
        -Его тебе знать не обязательно,- ответил он, пододвигая к себе кружку.- Я здесь ненадолго, так что можешь идти своей дорогой.
        Парень хотел было что-то ответить, но не успел: от двери послышался громовой рев.
        -Дирго!!! Где ты, козел вонючий?
        На пороге таверны стоял дюжий мужик, от которого за версту несло конским потом и кислым вином. Светлые волосы слипшимися прядями падали на лоб. Позади него стояли еще трое точно таких же громил. Все они были вооружены короткими мечами.
        Главарь, злобно скалясь, обозрел таверну, увидел мертвеца, которого никто не удосужился убрать, и заревел:
        -КТО?!
        В два шага он пересек таверну, сгреб за грудки хозяина и заорал ему в самое ухо:
        -Кто это сделал?! Отвечай, или я тебя на куски разорву!
        -Ум-умоляю!- похрипел толстяк.- Это он! Тот, в углу…
        С грохотом обрушив хозяина на пол, здоровяк и его приятели двинулись к Киру и Маркусу.
        -Кто из вас убил Дирго?!- брызжа слюной, взревел главарь.- Уж, наверное, не этот сопляк,- добавил он, ткнув в сторону юноши коротким грязным пальцем.- Он и свинью-то завалить не сможет.
        -Верно,- согласился Кир, даже не берясь за оружие.- Зато я забиваю их отменно, - при этих словах он пнул бездыханное тело носком армейского сапога.
        Громила с ревом выхватил меч и воздел его над головой, но больше сделать ничего не успел: Маркус схватил табуретку и изо всех сил ударил его по голове. Бандит потряс головой и схватил Маркуса за ворот.
        -Убью!
        Маркус хлопнул раскрытыми ладонями по ушам противника и, когда тот заорал, вырвался из потных ручищ, пнул его ногой под колено и врезал по челюсти. Громила попятился, но равновесия не потерял и меч из рук не выпустил.
        -Убейте их!!!- заорал он.
        Его приятели бросились на Маркуса и Кира с громкими воплями.
        Кир вскочил, подхватил со стола меч и, не вынимая его из ножен, ударил, словно дубиной, одного из противников точно между глаз. Тот опрокинулся на спину. Кир метнулся в сторону, пригнулся, уходя от меча другого здоровяка, и ткнул соперника стальным концом ножен в живот. Громила немедленно охнул и согнулся пополам; в то же мгновение ножны опустились на его затылок, успокоив мятежную душу на некоторое время.
        Главарь шайки, оглашая воздух диким ревом, носился с мечом в руке за Маркусом, который раздобыл где-то крепкий шест, концы которого были окованы сталью, и время от времени награждал противника тычками то в колено, то в живот. Главарь орал и размахивал мечом, но Маркус был слишком быстр для него. Наконец парню это надоело: шест крутанулся в воздухе, ушел вниз и сразу пошел вверх, стальной наконечник врезался в уже распухшую челюсть громилы, тот судорожно дернулся и со страшным грохотом рухнул на стол, разломав его на куски.
        Между тем получивший по лбу разбойник и его пока еще не пострадавший товарищ всерьез решили расправиться с Киром. Первый ринулся на него, размахивая, как ветряк, оружием и выкрикивая что-то непонятное. Кир выхватил меч из ножен, клинки со скрежетом столкнулись, меч Кира, оставив глубокую зазубрину на клинке противника, метнулся вниз и прочертил вертикальную полосу на его животе. Нападавший выронил меч, схватился обеими руками за выползающие кишки и повалился ничком.
        Кир встряхнул меч, очищая его от крови, и повернулся к оставшемуся противнику. Тот злобно оскалился, поднял меч над головой и издал утробный боевой клич. Кир замер, увидев открывшуюся ключицу здоровяка. На смуглой, морщинистой коже змеилось изображение пантеры - клеймо Черной Армии.
        -Так ты - дезертир…- прошипел он, сжимая меч так, что побелели костяшки пальцев. - Предатель…- На какой-то миг в нем проснулись замашки командира, с годами въевшиеся в него глубже, чем он думал.
        Бывший солдат с ужасом посмотрел на своего противника и вдруг понял, что узнает его.
        -Кир?..- выдавил он, отступая на шаг.
        -Предатель!!!- взревел Кир и бросился на него. Меч бывшего предводителя Черной Армии с чудовищной силой ударился о клинок дезертира, потом еще раз. Меч вылетел из руки беглого солдата и воткнулся в край стола. Кир пнул противника ногой в живот, а затем ударил рукоятью меча в лицо и, отбросив к стене, прижал к горлу блестящее лезвие меча. По натянутой коже зазмеилась тоненькая струйка крови.
        Кир взглянул в глаза поверженного противника и прочел в них ужас и мольбу. Это были глаза труса, а не воина, и за одно это в Черной Армии разрывали конями. Он был дезертиром, и за это в Черной Армии прогоняли через строй… Кир занес над головой беглеца меч. Но не ударил. Он вспомнил, что сам был дезертиром и предателем, и, возможно, в сотни раз большим, нежели этот болван.
        -Убирайся…- проговорил он, опуская меч и отступая на пару шагов.
        Не веря в происходящее, разбойник торопливо поднялся и бросился к дверям. За ним ринулись двое его уцелевших товарищей.
        Кир все еще стоял посреди таверны с обнаженным мечом в руке. Его обступали люди. Они были вооружены короткими мечами и ножами с широкими, холодно поблескивающими лезвиями.
        -Значит, ты - Черный Кир!- визгливо крикнул тощий старик с кистенем в руке.- Убийца!!! Смерть ему!!!- казалось, он подначивает других, чтобы они первыми вступили в бой с опасным противником. Кир усмехнулся. Он знал таких крикливых храбрецов, на поле боя прятавшихся за лошадей и спины товарищей.
        -Смерть ему!!!- вторили крестьяне, потрясая своим нехитрым оружием. Кир даже не пошевелился. Он переводил взгляд с одного лица на другое, и те, кто встречал этот взгляд, не могли ничего в нем прочесть. Карие глаза Кира были равнодушны и спокойны. Он видел окруживших его людей, но глядел сквозь них, и там, в мареве пожаров, видел десятки мертвецов. Они смеялись над ним и грозили длинными тонкими пальцами, а бледные лица качались словно бутоны нераспустившихся лилий, которые он так любил в детстве собирать на болоте. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как он подарил свой первый букет. Глаза Лиилы, вдыхающей их аромат, смешанный с запахом водорослей…
        Сквозь столпившихся вокруг Кира людей пробился Маркус. Он остановился перед ним и спросил:
        -Ты и вправду тот самый Черный Кир?
        -Это он!- взвизгнул старик исступленно, однако все так же не решаясь подойти.- Маркус, убирайся! Уходи, или мы убьем тебя вместе с ним!!!
        -Ты - Черный Кир?- тихо повторил Маркус.
        -Да.
        -Видишь!!!- брызжа слюной, заходился в крике старик.- Он убивал неповинных людей! Он грабил и сжигал города! Он - убийца!!! Смерть ему!!!
        -Стойте!- вдруг крикнул Маркус, выхватывая из-за спины шест.- Погодите.
        -Убирайся, Маркус!!!
        -Послушайте меня! Вы же видите, что он не сопротивляется! Его нельзя убить просто так! Его нужно судить!
        -Не старайся,- негромко перебил парня Кир.- Если они хотят убить меня сейчас, пусть так и будет.
        Маркус обернулся и удивленно взглянул на Кира:
        -Ты не хочешь жить?
        -Отчего же,- криво улыбнулся Кир,- но разве я не заслужил смерти, любой смерти, и не важно, будут меня судить или нет?
        Маркус молчал.
        -Вот видишь,- продолжал Кир.- А они заслужили право на месть. Я сам дал им это право, когда поднял знамя Черной Армии.
        -Убейте их!!!- завизжал старик и, не выдержав собственной экзальтации, ткнул концом ножа в спину Маркуса. Кир вскинул меч, ударил по лезвию и, отшвырнув старика назад, произнес:
        -Хотите меня убить - валяйте. Но этот парень здесь ни при чем.
        -Ну вот,- грустно сказал Маркус.- Теперь я твой должник. Придется расплачиваться.
        Но случилось иначе. С улицы донесся топот копыт и чей-то крик:
        -Помогите!
        В таверну вбежал человек. Это был мужчина лет пятидесяти трех, почти седой, но подтянутый и стройный. Его белые жреческие одежды были запачканы кровью. Увидев раненого жреца, люди мгновенно расступились.
        Жрец сделал несколько неуверенных шагов и рухнул бы, не подхвати его Кир. Одного взгляда хватило, чтобы понять - жрец умирает. Кто-то сильно постарался избавить от него мир: через правый бок шла длинная и глубокая рана, нанесенная, несомненно, когтем большого зверя. Края раны были рваные, вывернутые мясом наружу. Кир покачал головой и вздохнул.
        Жрец открыл глаза и хрипло заговорил:
        -Кто ты, господин? Нет, не отвечай… Послушай меня… Я - жрец Амиры, служу в храме, что недалеко отсюда. Вчера в храм пришли трое незнакомцев с запада. Они попросились на ночлег, и мы не смогли отказать. Но они не спали той ночью. Они принесли в наш храм Камни Эйдагора…
        Жрец закашлялся, изо рта пошла кровь. Он помолчал немного, собрался с мыслями и продолжил:
        -Камни Эйдагора - это оружие… Страшное… Эйдагор был Богом Войны… Он - из Старых Богов… Они хотят вернуться… Этого нельзя допускать… Они… Они направились к Южным горам, наверное, там - храм Эйдагора… Они убили трех жрецов, похитили Анх Амиры, без него Молодые Боги бессильны… Ты… Господин, ты должен вернуть Анх и уничтожить Камни Эйдагора…
        Жрец уже ничего не видел. Его дрожащая рука слепо шарила в воздухе, словно ища нечто, видимое ему одному. Воин стиснул ладонь умирающего в своей руке.
        -Обещай мне!- Рука жреца напряглась.- Обещай остановить Эйдагора…
        -Обещаю,- твердо проговорил Кир, сильнее сжимая руку жреца. Служитель улыбнулся, вздрогнул и затих. Голова его бессильно упала на плечо.
        Кир подобрал меч и выпрямился. Крестьяне столпились у двери, нерешительно глядя на того, кого несколько минут назад хотели убить. Теперь этот человек должен был спасти весь мир, и они не знали, что им делать.
        Маркус подошел к Киру и, похлопав его по плечу, восторженно сказал:
        -Ну ты дал, старина! Где ты собираешься искать эти Камни?
        -Ты же слышал - в Южных горах,- ответил Кир.
        Маркус опять открыл рот, и опять ему не дали договорить. Раздалось оглушительное ржание, дверь в таверну затрещала и слетела с петель, раскидав во все стороны крестьян. На пороге стоял огромный конь. Он был настолько велик, что Кир даже не увидел его голову, только мускулистые ноги и мощную грудь.
        Меч, лязгнув, вылетел из ножен и замер на уровне глаз Кира; воин, не поворачивая головы, негромко спросил:
        -Другой выход из таверны есть?
        -Д-да,- пролепетал хозяин,- на кухне…
        -Покажи,- велел Кир.
        Вслед за ними на кухню бросились те, кто еще недавно стремился расправиться с Киром. Они побросали ножи и мечи и мечтали, видимо, только об одном - как можно быстрее убраться из проклятой таверны, где в один день и так уже случилось слишком много несчастий.
        В общей суматохе Кир вдруг увидел рядом с собой Маркуса, невозмутимо покручивавшего в руках крепкий шест.
        -Я, пожалуй, с тобой пойду,- сказал он.- Тебе понадобится по…- Остальные его слова потонули в оглушительном ржании гигантского коня. Потом раздался громкий голос, принадлежавший не то мужчине, не то женщине:
        -Мне нужен жрец Амиры! Отдайте его, и я вас не трону!
        Маркус и Кир переглянулись, потом Кир приблизился к дверному проему и крикнул:
        -Он мертв! Умер несколько минут назад!
        Повисло недолгое молчание, потом другой голос, более высокий, спросил:
        -Кто ты?
        -Меня называют Дарием,- солгал Кир.- А кто ты?
        -Что сказал жрец?- не обратив внимания на вопрос Кира, спросил голос.
        -Ну-у… Это… «Помогите», кажется…- ответил Кир.
        -Лжешь!- громыхнул первый голос.
        -Бежим,- прошептал Кир Маркусу, и они нырнули в узкий проем, ведший в кухню. Дверь черного хода, скособоченная и полусгнившая, висела на одной петле. Кир пинком выбил ее, пропустил Маркуса и последовал за ним.
        Уже на заднем дворе они услышали громкий треск: гигантский конь крушил копытами стену и дверь, поднимая тучи пыли, из-за которой Маркус и Кир так и не смогли разглядеть всадника. По узким улочкам, гремя доспехами, бежали стражники, вооруженные мечами и копьями. Кир подтолкнул Маркуса в спину, они перемахнули через низкую изгородь и побежали к Торговым воротам.
        Через них уже сплошным потоком двигались жители. Крестьяне и ремесленники, купцы и стражники - все стремились покинуть город. Немудрено, что такой людской поток привлек внимание неведомого всадника - громоподобный топот копыт бил по ушам, а оглушительное ржание рвало барабанные перепонки. Кир сквозь зубы выругался, подбежал к невысокому частоколу, отнял у Маркуса шест и вставил его в щель между бревнами.
        -Перелезай скорее,- подтолкнул он своего неожиданного спутника. Маркус оперся о шест, подпрыгнул, залез на частокол и протянул руку Киру.
        -Шест не забудь,- напомнил он, когда тот, секунду помедлив, сомкнул пальцы на его запястье.
        Глава 2
        Ночью в пустыне нестерпимая жара сменяется сильным холодом, и горе тому неосторожному путнику, что окажется в пустыне без огня. Но Кир не был бы предводителем тысяч людей, если бы у него за поясом не хранилось отличное огниво. Да и Маркус не оказался растяпой: в его заплечном мешке нашлись не только хлеб с сыром, но и две фляги доброго вина. Поймав два-три десятка «пустынных странников», растений, которые всю свою жизнь катятся по пескам, гонимые горячими ветрами, путники разожгли небольшой костерок и принялись ужинать.
        Кир не был особенно разборчив в еде - в походах ему приходилось есть даже болотных крыс и лягушек, и хлеб с сыром пришелся весьма по вкусу и ему, и его спутнику. Кир ел молча, настороженно озираясь вокруг, зато Маркус трепал языком без остановки.
        -Ну вот, я посидел, подумал… В конце концов, что мне делать в этом Мариджане? На работу не наняться, жениться рано, да и не на ком… Нет, ты не подумай, девочки, конечно, у меня были, но это все не то, сам понимаешь. Вот я и вернулся в Делаю. Правда, здесь тоже делать нечего, так что, можно сказать, мне повезло, что я тебя встретил. Теперь хоть со скуки не помру.
        Кир проглотил хлеб, сделал глоток из фляги с вином и протянул ее Маркусу. Тот отхлебнул, внимательно глядя на Кира.
        -Послушай,- сказал он,- ты всегда такой молчаливый?
        Кир не ответил, только подбросил в огонь еще одного «пустынного странника». Маркус поворошил песок у своих ног стальным концом шеста.
        Холодный ветер тоскливо завывал где-то наверху, у самого неба, усыпанного алмазной крошкой звезд, поднимая маленькие смерчи песка. В темноте дюны казались свернувшимися в клубки громадными ящерицами, маленький костер отбрасывал пляшущие тени на их бока и спины. Полная луна низко висела над землей, как огромное равнодушное око неведомого бога. Серебристый свет ночного солнца был холоден и безразличен. Вдали, подобно наконечникам десятков копий, высился гребень Южных гор. Где-то там скрывались люди, грозившие гибелью всему миру. Грядущее возвращение Старых Богов предвещало только беды. Впрочем, так же говорили, когда в Зинтар пришли Новые Боги во главе с прекрасной Амирой. Тогда и Поднебесье, и мир смертных были охвачены войной, и ничто не могло предотвратить ее. И вряд ли двум едва знакомым людям под силу сделать это сейчас.
        Кир сидел у огня, устремив неподвижный взгляд на плещущиеся оранжевые языки пламени. Огонь стал частью его жизни. После двух лет, что он провел в армии простым солдатом, Кир привык к пылающим деревням и городам. Потом, уже став предводителем армии, он сам бросал первый факел на соломенные и деревянные крыши домов. Огонь дарил тепло холодными ночами и слал смерть солнечным днем. Огонь пылал у ног Кира, но огонь в душе его угас. Война перестала будоражить кровь человека, жившего ею. Кровь, что он проливал, люди, которых он убивал, не глядя, кто падает наземь под ударами его меча, снились ему по ночам. Казалось, сама душа Кира была залита кровью. Чужой кровью.
        Душераздирающий, нечеловеческий крик, наполненный животным ужасом, разорвал мертвенную тишину, повисшую над пустыней. Кир мгновенно оказался на ногах с мечом в руке. Маркус подпрыгнул, схватил шест и настороженно огляделся.
        -Демоны Утракара, что это было?- хриплым со сна голосом спросил он.
        Кир настороженно оглядывался, обшаривая взглядом каждую дюну.
        Страшный крик повторился снова. Он взлетел к звездам и захлебнулся, как если бы кричавшему зажали рот.
        -Откуда это, во имя Амиры?- вскричал Маркус.
        -Оттуда,- ответил Кир, указывая мечом на темные пики Южных гор.- Идем.
        -Ночью?!- переспросил Маркус.- Мне почему-то не кажется это хорошей идеей. Конечно, прогулки под луной - это мило, но только если на руке у тебя виснет смазливая девчонка, а впереди ждет горячая ночка.
        Кир убрал меч в ножны, раскидал костер и уверенно зашагал на восток.
        -Похоже, на последнее ты можешь смело рассчитывать,- бросил он, не оборачиваясь. -Ни одной пещеры,- протянул Маркус.- И как мы туда проникнем?
        Кир молча осматривался: склон был начисто лишен каких-либо отверстий. Воин нахмурился, сделал несколько шагов вперед и вдруг шарахнулся назад, выхватывая меч.
        -Ты что?- крикнул Маркус, прокручивая в руках шест.
        Раздался отвратительный хруст, брызнула кровь, и на камни тяжело рухнуло чье-то бездыханное тело. Кир бросился к обезображенному, окровавленному комку, который когда-то был человеком.
        -Копье Дангара!- выдохнул он. Маркус подошел поближе.
        -О Амира!!!- Парень отвернулся, его вырвало.
        Зрелище было ужасающим. Кому принадлежал труп - мужчине или женщине,- разобрать было нельзя. Лицо мертвеца было превращено в кровавую маску, за которой нельзя было различить черты: словно кузнечным молотом сплющило нос, разбило губы, сокрушило челюсти, скулы и надбровья. Длинные волосы слиплись от крови, вытекшей из раскроенного ударом о камни черепа.
        Туловище же словно топтали ногами великаны. Труп распластался на камнях так, что казалось, в теле не осталось ни одной целой кости. Руки безжизненно свисали с камней как черви-марраки, шея была вывернута так, что подбородок упирался в левую лопатку, а ноги переплелись, точно косы у деревенской девчонки.
        -Боги…- тихо проговорил Кир, не отводя взгляда от изувеченного трупа. Маркус утер рот рукавом и сделал несколько шагов в сторону, подставив лицо прохладному ночному ветру.
        Кир стащил труп с камней, положил на песок и, отсалютовав мечом, принялся сооружать над телом курган из камней. Маркус наблюдал за ним, но подходить не решался.
        -Мятежный дух, останься здесь…- произнес Кир, прочерчивая вокруг кургана мечом кольцо.
        Маркус медленно подошел к Киру, стараясь не смотреть на алые от крови камни, и спросил:
        -Куда дальше?
        -Наверх,- ответил Кир.- Больше некуда.
        Маркус тяжело вздохнул.
        Спутники несколько раз едва не сорвались вниз, когда камни выскальзывали из-под ног или куски пород откалывались от скалы прямо в руках. Они забрались уже футов на сто вверх, но до сих пор не увидели и намека на пещеру или хотя бы нору. Но ведь не с неба же упал труп?
        Кир лез, глядя только по сторонам, ища опору для рук, и вверх, чтобы знать, когда же они достигнут вершины. А вот Маркус постоянно поглядывал вниз, отчего у него здорово кружилась голова.
        -Эй, Кир!- слабым голосом позвал он.- Далеко еще до вершины?
        -Не знаю,- бросил Кир.
        -Обнадеживающе,- прокряхтел Маркус, цепляясь рукой за небольшой выступ в скале. Внезапно камень хрустнул и сломался, и Маркус, завопив, повис на высоте почти ста сорока футов, держась пальцами левой руки за кусок породы, намертво застрявшей в неширокой трещине.
        -Кир!!!- орал Маркус, пытаясь найти хоть какой-нибудь упор.- Кир, помоги!!!
        Кир взглянул вниз и крикнул:
        -Ищи упор ногами! И не болтайся, как обезьяна!
        -Легко тебе говорить!- вопил парень, шаря ногами по скале. Кир тихо выругался и стал спускаться. Не хватало ему еще возиться с этим мальцом, навязавшимся в
«помощники», думал он, осторожно нащупывая ногами уступы, каждый из которых мог в любой момент отколоться и обречь Кира на верную смерть.
        Маркус наконец-то наткнулся правой ногой на крохотный выступ и прижался всем телом к скале, дрожа, как крольчонок.
        Кир отстегнул меч от пояса, перетянул перекладину ремешком, чтобы ненароком не выдернуть его из ножен, и, держась за спрятанный в ножны клинок, протянул его рукоятью Маркусу.
        -Хватайся,- приказал он. Маркус вцепился в эфес правой рукой.
        -Я подтяну тебя,- сказал Кир.- Здесь есть трещина: ухватишься за нее.
        -Понял,- прохрипел Маркус. Кир напряг мышцы и потащил парня вверх. Маркус сразу же нащупал трещину и, ухватившись за нее обеими руками, стал подтягиваться.
        -Через десять футов будет навес, передохнем там,- сказал Кир. Маркус кивнул и осторожно полез вслед за ним.
        Навес, о котором говорил Кир, был узок, но там можно было стоять, прижавшись спиной к скале. Спутники стояли на высоте ста восьмидесяти футов и старались отдышаться.
        Маркус повернул голову и посмотрел на Кира.
        -Послушай, ты уже дважды спас меня,- сказал он, тяжело дыша.- А я когда буду тебя спасать?
        -Хоть сейчас,- сказал Кир, указывая вынутым из ножен мечом на запад. Маркус взглянул туда и обомлел.
        -Ох ты, боги мои!- выдавил он.- Что это?
        -Шай-Кор,- ответил Кир.
        На бледно-золотом круге луны появилось стремительно приближающееся черное пятно. Вскоре Кир и Маркус смогли различить не только огромные кожистые крылья, но и мощные лошадиные ноги с массивными копытами, покрытое густой рыжей шерстью тело, толстую шею деревенского битюга и оскаленную морду маргенского ящера. На спине чудовища сидел двуглавый всадник.
        Это был Шай-Кор, существо, созданное в начале Нового времени Зоргом, богом смерти. Гиппогрифы и ящеры были прародителями этих чудовищ; Зорг, развлекаясь, соединил их воедино, а позднее добавил ума, наделив разумом ящероголовых гиппогрифов. Спустя некоторое время он решил, что они недостаточно забавны, и из спин животных выросли человеческие тела, наделенные двумя головами. Мускулистый торс не принадлежал ни мужчине, ни женщине; головы же были именно мужской и женской, они росли из одной, мощной, как у быка, шеи. Как и голова ящера, эти головы также были разумны. Теперь эти чудовища стали опасны для всех: три мыслящих существа в одном теле, наделенном к тому же немалой силой, могли стать правителями мира. Но вместо этого они решили служить своему создателю, Зоргу.
        Что Шай-Коры делали здесь, на юге, Кир понять не мог, да и времени на раздумья не осталось: издав оглушительное ржание пастью ящера, чудовище бросилось к застывшим на крохотном выступе людям.
        -Значит, это он искал жреца!- выкрикнул Маркус.
        -Лезь наверх!!!- рявкнул Кир ему в ухо.
        -Что?!- изумился Маркус.- Ты рехнулся?!
        -Лезь, я задержу его!
        Маркус громко выругался, но послушался и, цепляясь руками за камни, полез наверх.
        Шай-Кор пикировал на Кира, но, увидев поднимающегося наверх Маркуса, на мгновение застыл в воздухе, а потом бросился на беззащитного парня. Маркус поглядел через плечо и, увидев несущееся к нему чудовище, громко закричал. Кир понял, что медлить нельзя. Как только Шай-Кор оказался в трех футах от Маркуса, он резко выбросил руку вперед, и двуручный меч, когда-то принадлежавший Гантару из Джаркты, величайшему из воинов древности, полетел клинком вперед. Холодная сталь мелькнула в воздухе и вонзилась в покрытое шерстью брюхо Шай-Кора.
        Все три головы чудовища взревели от боли; широкие кожистые крылья часто задрожали, и Шай-Кор рухнул вниз, оглашая окрестности предсмертным ревом. Мощное тело ударилось о камни, обагрив их кровью, драконья голова чудовища издала тихое предсмертное ржание и поникла навсегда.
        Маркус взобрался на плоскую, как стол, вершину горы и без сил рухнул на камни, жадно хватая ртом холодный воздух. Через пару минут на вершине появился Кир. Маркус с трудом поднялся, опираясь на шест, взглянул на Кира и проговорил:
        -Ты уже в третий раз спасаешь меня, приятель. Мне как-то неудобно…
        -Я из-за тебя меча лишился,- буркнул Кир.- Однако, похоже, мы зря сюда лезли,- добавил он, озираясь.- Никакого входа здесь нет.
        -А куда же тогда летел этот… Шай-Кор?- резонно спросил Маркус. Кир лишь пожал плечами.
        Маркус прошелся по площадке диаметром около пятидесяти футов, потом остановился почти в самой середине и произнес:
        -А вот огня у нас нет. Мы тут замерзнем, убей меня Эйдагор!
        Только он сказал это, как камни под его ногами разверзлись, и парень с криком полетел вниз. Открывшееся под ним большое круглое отверстие мгновенно закрылось.
        -Копье Дангара!- вырвалось у Кира.
        Кир обследовал холодную каменную поверхность, но не обнаружил и намека на потайной люк. Как же он открывается?
        Маркус произнес имя Эйдагора. Может, это - ключ? Кир поднял одиноко лежавший на камнях шест Маркуса, покрепче сжал его в руках и громко крикнул:
        -Эйдагор!
        В тот же миг Кир почувствовал под ногами пустоту и стремительно полетел вниз.
        С каждым мгновением скорость падения увеличивалась, ветер свистел в ушах Кира, и внезапно он ударился ногами обо что-то твердое. Это оказался желоб, подобный тому, по которому вода течет от водяных мельниц к оросительному каналу. Желоб резко опустился, и Кир, здорово ударившись затылком, покатился вниз.
        Черная кожа его доспехов уже была готова задымиться, как вдруг он вылетел из желоба на холодный каменный пол. Спина отозвалась на удар о твердую поверхность дикой болью, от которой Кир едва не задохнулся, а в его глазах заскакали разноцветные пятна.
        Когда боль начала угасать, Кир встал с пола и осмотрелся. Он оказался в большом полутемном помещении, которое слабо освещали несколько факелов на стенах. В углах стояли курильницы, из которых тягуче струился густой дым. Анха Амиры, похищенного из храма Богини Света, он не видел нигде. Кир обошел весь зал, но ничего похожего на Анх не нашел. Никаких тайников в зале тоже не было.
        Посередине зала Кир увидел алтарь - плоский камень, вытесанный из обсидианового монолита и покрытый тонкой резьбой,- в середине которого стояла золотая чаша.
        Кир приблизился к алтарю, осторожно посматривая по сторонам, поднялся на амвон и заглянул в чашу. На дне лежали три причудливо ограненных камня. Один, черный как ночь, ловил в каждой грани отсветы факелов; казалось, что внутри него горит огонь. Другой камень, темно-красного цвета, мерцал при дрожащем свете пламени, и, казалось, это не камень, а чье-то сердце, кровоточа, пульсирует на дне чаши. Третий камень не имел цвета. Киру показалось, что это - кусок тьмы, что оторвался от плаща Хаоса и упал в эту чашу.
        Кир смотрел на камни и не мог отвести взгляда. Они притягивали к себе, завораживали и манили куда-то в неизвестность. Внезапно в глазах у него потемнело, он выронил шест, упал на холодные ступени и лишился чувств.
        -Дарий, построй передовой отряд! Кила, займись правым флангом! Геракис, что в городе?
        -Все как мы и задумали, Кир. Горожане собираются защищаться.
        -Они умрут. Дарий, труби наступление!
        Волной армия подкатывается к стенам города.
        -Лучники, залп!!!
        Тучи стрел осыпают городскую стену. Вниз падают утыканные стрелами защитники города.
        -Таран!
        Удар. По воротам бегут трещины. Еще удар. Ворота распахиваются.
        -В город! Не оставлять в живых никого!
        КИР!!! КИР!!! КИР!!!
        -Убить всех! Сжечь город дотла!!! Не щадить никого.
        -Псы умрут!
        -Умрут!
        Кир! Кир! Кир!
        Меч обагряется кровью, горячий ручеек бежит по рукам.
        Кир… Кир… Кир…
        К ногам падает истекающий кровью человек.
        Сморщенное лицо старухи, застывшее словно маска, и только ее почти бесцветные глаза полны немого укора.
        А потом огонь, веселый, быстрый как клинок. И пепел, тучами летающий над землей, окутывающий обугленные остовы домов.
        Кир… Кир…
        ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СЫН МОЙ…
        Кир с трудом открыл глаза.
        -Добро пожаловать,- произнес чей-то хриплый голос. Кир попытался вскочить, но с большим трудом сумел только сесть: тело было ватным и почти не повиновалось. Голова была тяжелой и гудела, как будто внутри нее расположилась целая кузница.
        -Тебе плохо?- спросил тот же голос.- Это бывает. Всякий, кто взглянет на Камни Эйдагора в первый раз, испытывает то же, что и ты. Так было и со мной. Позволь, я помогу тебе.
        Чья-то рука крепко взяла Кира за предплечье и с легкостью поставила на ноги. Кир покачнулся и, почувствовав головокружение, оперся на шест, чтобы не упасть.
        -Это пройдет,- продолжал говорить кто-то, невидимый Киру.- Выпей вина.
        Кир осмотрелся и увидел человека. Это был высокий, поджарый мужчина лет тридцати пяти, широкоплечий и мускулистый. Темные волосы обрамляли мужественное, немного вытянутое лицо, под густыми черными бровями пронзительно горели синие глаза. Прямой нос, тонкие губы, прятавшиеся в густой черной бороде, и аристократический подбородок… У бедра незнакомца висел меч, а в руке он держал кубок.
        -Выпей,- повторил он, протягивая кубок Киру.
        Вино было превосходным - легким, игристым, приятно пощипывавшим язык. Кир почувствовал, что головокружение сразу прекратилось.
        -Кто ты?- спросил он незнакомца.
        -Мегар,- поклонился тот.- Я шулар-пэй, воин-жрец Эйдагора. А ты ведь Кир, не так ли? Один из величайших воинов юга?
        Кир настороженно смотрел на Мегара и молчал. Он не любил лесть, особенно такую откровенную, и не доверял тем, кто считал его глупцом, способным купиться на подобную уловку. Однако было ясно, что раз он до сих пор жив, значит, этому человеку что-то от него нужно.
        Шулар-пэй сделал приглашающий жест рукой, указывая на стол, стоявший неподалеку от алтаря. На столе стоял хрустальный кувшин с вином и два серебряных кубка, принесенных, судя по всему, недавно,- осматриваясь в первый раз, Кир не заметил ни того, ни другого, ни третьего.
        -Садись. Здесь ты в полной безопасности.
        Кир опустился в кресло, прислонив шест к столу. Мегар налил в кубки вино.
        -Давай выпьем за победу Эйдагора,- предложил он, протягивая кубок Киру. Тот даже не шелохнулся. Мегар пожал плечами, поставил кубок перед ним и отпил немного из своего.
        -Наверное, ты хочешь меня о чем-то спросить?- проговорил он.
        -У меня много вопросов,- помедлив, ответил Кир.- Зачем…
        -Я знаю все твои вопросы,- улыбнулся Мегар.- И начну с самого начала. Восемь тысяч лет назад в мир пришли Новые Боги. Они вступили в противоборство со Старыми Богами. Зандару противостоял Зорг, Заэру - Край, Мелиде - Амира. Ну а Дангар бился с моим властелином, могучим Эйдагором.
        Новые Боги сумели изгнать из мира Старых Богов. Но они никогда бы не сумели сделать это без волшебного Анха Амиры, который давал Молодой Богине небывалую магическую силу. Старые Боги оставили мир, и это явилось причиной Великой Войны, когда каждый убивал каждого, а потом и самого себя. Но, к счастью для всех живых существ, эта война не продлилась долго. Правда, кое-кто из них навсегда исчез из нашего мира. Так, например, погибли все до единого желтые великаны варгулы и мишалы, люди с синей кожей.
        Новые Боги правили под защитой Анха Амиры и думали, что никто не может противостоять силе магического талисмана. Но они ошиблись. Покидая мир, мой хозяин, великий Эйдагор, оставил здесь частицу себя - три магических камня: Коул-Кор, Коул-Джиз и Могри-Гал. Первый, Камень Сердца,- темнота, таящая в себе неумолимое пламя, второй, Камень Духа,- кровавая пульсирующая порода, а третий, Грядущее Забвение,- сплошная тьма.
        Эти камни, окропленные кровью того, кто, будучи наделен духом воина, никогда никого не убивал и даже не помышлял об этом, обретут невиданную силу и помогут моему повелителю, всемогущему Эйдагору, вернуться и вновь править миром.
        Но была одна загвоздка. Анх Амиры по-прежнему набирал силу и, как и раньше, мог просто не впустить владыку Эйдагора в мир, где живем мы. Поэтому мы похитили Анх из храма Амиры, и теперь никто не остановит пришествие могущественного Эйдагора.
        Замолчав, Мегар вновь приложился к кубку и насмешливо посмотрел на Кира.
        -Надеюсь, я ответил на все твои вопросы?
        -Нет,- ответил Кир.- Как ты заполучил Шай-Коров?
        -О, это было очень просто,- улыбнулся Мегар.- Видишь ли, Шай-Коры - весьма умные существа. Зорг не зря потратил силы, создавая этих уродов. Но я знаю пару очень действенных заклинаний, после которых даже Шай-Коры становятся моими верными слугами. Правда, ненадолго, но на этот случай существует Могри-Гал. И потом, их всего три, а это, поверь, очень мало. Тем более что одного из них ты уже убил.
        -Значит, тот человек, которого я обнаружил у подножия горы,- жертва?- догадался Кир.
        Мегар кивнул:
        -К сожалению, мы ошиблись. Мальчишка оказался трусом, а не воином, хоть и таскал с собой меч. Но благодаря тебе у нас появилась новая жертва.
        Кир вскочил на ноги, подхватил шест и, одним ударом перевернув стол, прыгнул к Мегару. Шест метнулся к голове шулар-пэя, но удара не последовало: невидимая рука сжала сердце Кира мертвенным холодом, и шест выпал из ослабевших пальцев воина.
        -Не ты, Кир,- засмеялся Мегар.- Ты - настоящий воин, убийца, это верно. Однако судьба вела тебя по предначертанному пути, и на твоих руках так много крови, что в жертвы ты не годишься. Но великий Эйдагор будет счастлив иметь такого слугу. А жертвой станет твой приятель Маркус.
        Сердце Кира разрывалось, в легких горел оставшийся там воздух, а из ноздрей текла кровь. Воин не мог даже пошевелиться. Перед глазами плыл кровавый туман, голова раскалывалась.
        -Сейчас мы начнем жертвоприношение, Кир,- сообщил Мегар с торжеством. В его глазах вспыхнул безумный фанатичный огонь, на висках и лбу выступил пот. Он направил сжатый кулак точно в грудь Киру. Легкие воина взорвались, изо рта хлынула кровь, в ушах раздался непонятный звон. Ноги Кира подкосились, и он рухнул на пол.
        -Приведите жертву!!!- крикнул Мегар.
        Раздались тяжелые удары подков о каменный пол, и в зал вошел Шай-Кор, который вел перед собой закованного в цепи Маркуса. На лице парня виднелись свежие кровоподтеки. Следом за Маркусом шло еще одно уродливое чудовище.
        -К алтарю его!- приказал шулар-пэй, отходя от бесчувственного воина.- Пришло время…
        Маркус взглянул на Кира, потом перевел полный ненависти взгляд на Мегара.
        -Когда Кир очнется, он тебя на куски порвет!
        -Сомневаюсь, мальчик,- расхохотался Мегар.- Когда он очнется, мой повелитель, всесильный Бог войны Эйдагор, превратит его в своего послушного слугу! Кроме того, не стоит заблуждаться, он тебе не друг. У таких, как Черный Кир, не бывает привязанностей, иначе они долго не живут. Даже если он очнется, поверь, ему не будет никакого дела до тебя.
        -Кир!!!- кричал Маркус, тщетно пытаясь вырваться из мощных рук одного из Шай-Коров.- Кир, очнись! КИР!!!
        Драконья голова Шай-Кора раскрыла пасть и перекусила цепи. Человеческие головы обоих монстров хором запели на незнакомом языке. Нараспев произносимые четырьмя голосами слова забирались в самые потаенные уголки мозга Маркуса, спутывая невидимыми нитями все мысли. Глаза Маркуса начали закрываться.
        -Кир…- прошептал он.- Помоги мне…
        Мегар вытащил из золотых ножен чуть изогнутый черный кинжал, покрытый тонкой вязью причудливых и пугающих узоров - черепов, изогнутых костей и неведомых уродливых созданий.
        ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СЫН МОЙ!
        Кир! Кир! Кир!
        КИР, ВЗГЛЯНИ НА СВОЕГО ОТЦА!

«Мой отец далеко отсюда…»
        ТЫ ОШИБАЕШЬСЯ. Я СОВСЕМ РЯДОМ. ТЕБЕ НУЖНО ТОЛЬКО УВИДЕТЬ МЕНЯ! -Дарий, каковы потери?
        -Всего двое, командир. Кесар и Милох.
        -Пленных не брали?
        -Город уничтожен, Кир. Отныне его населяют лишь мертвецы.
        -Прекрасно. Можем возвращаться в лагерь.
        ВЕДЬ ТОГДА ТЫ УСОМНИЛСЯ В ПРАВИЛЬНОСТИ СВОЕЙ ЖИЗНИ, СЫН МОЙ? ТОГДА ПРОЛИТАЯ ТОБОЮ КРОВЬ СТАЛА ТЯГОТИТЬ ТЕБЯ? НО ТЫ МОЖЕШЬ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ЭТИХ СОМНЕНИЙ.

«Как?»
        ВПУСТИ МЕНЯ В СВОЕ СЕРДЦЕ, СЫН. ВПУСТИ, И ТЫ ВНОВЬ БУДЕШЬ ВОИНОМ, НАВОДЯЩИМ УЖАС НА ВЕСЬ МИР. ТЕБЯ ВНОВЬ БУДУТ БОЯТЬСЯ.

«Бояться… И ненавидеть».
        ПУСТЬ ТАК. НО ТЫ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕШЬ ИСПЫТЫВАТЬ ЭТУ БОЛЬ, КИР. ТЫ ВНОВЬ СТАНЕШЬ ПРЕЖНИМ. ТЕБЕ НУЖНО ЛИШЬ ВПУСТИТЬ МЕНЯ… ВЕДЬ МОИ КАМНИ - ЭТО ТЫ!

«Почему?..»
        ЧЕРНЫЙ КАМЕНЬ С ОГНЕМ ВНУТРИ - ТВОЯ ДУША. ТЫ ВОИН, ТВОЯ ДУША ЧЕРНА, НО В НЕЙ ПЫЛАЕТ НЕУКРОТИМЫЙ ОГОНЬ! КРОВАВЫЙ ПУЛЬСИРУЮЩИЙ КАМЕНЬ - ТВОЕ СЕРДЦЕ, ЗАЛИТОЕ ЧУЖОЙ КРОВЬЮ, ЧТО ТЫ ПРОЛИВАЛ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ. ТЬМА - ЭТО ТВОЙ ДОМ, ЭТО ТО, К ЧЕМУ ТЫ ПРИДЕШЬ, ЕСЛИ ВПУСТИШЬ МЕНЯ В СВОЕ СЕРДЦЕ. ЛИШЬ КОГДА ТЫ ПРИДЕШЬ ВО ТЬМУ, ТЫ СТАНЕШЬ ПРЕЖНИМ. ВПУСТИ МЕНЯ В СВОЕ СЕРДЦЕ, СЫН МОЙ…
        Кир!!! Помоги мне!!!
        Кир открыл глаза и сразу услышал песню, которую пели Шай-Коры, и шепот Маркуса, показавшийся ему криком. Он сам не понял, откуда взялись силы, но он мгновенно оказался на ногах с шестом в руке. Обернувшись, прямо над алтарем он увидел Маркуса, бессильно повисшего в руках двух Шай-Коров. Они держали его так, что грудь юноши была точно над чашей с Камнями Эйдагора.
        Перед Маркусом стоял Мегар. В руке шулар-пэя поблескивал длинный кинжал с черным обсидиановым лезвием.
        Кинжал взрезал куртку молодого человека, обнажая его мускулистую грудь. Мегар поднял руку с кинжалом и крикнул:
        -О мой владыка, всемогущий Эйдагор! Пришло время для твоего возвращения в этот мир! Пусть кровь этого юнца наполнит жизнью Камни и впустит тебя в мир, который станет твоим по праву сильного!!!
        Окованный сталью конец шеста ударил Мегара по затылку и швырнул на алтарь. Чаша упала, Камни покатились по каменному полу. Мегар безжизненно лежал на алтаре.
        Кир прыгнул вперед, перемахнул через алтарь и нанес прямой удар в нижнюю челюсть драконьей головы первого Шай-Кора. Чудовище взревело и отшатнулось, выпустив руку Маркуса. Второй Шай-Кор заржал, отшвырнул Маркуса в сторону и, поднявшись на дыбы, прыгнул на Кира.
        Кир подобрал шест и кувырком бросился под ноги Шай-Кору, нанося удар шестом чудовищу в грудь. Шай-Кор всхрапнул и попытался раздавить Кира копытами, но тот уже был позади него. Воин подпрыгнул и ударил шестом мужскую голову Шай-Кора.
        Шай-Кор взвыл, обернулся и обеими руками схватил шест. Кир ударил его ногами по человеческой груди, сделал сальто и оказался на спине чудовища.
        -Трус!- закричала женская голова Шай-Кора.- Слезай и сражайся!!!
        -Этим я и занимаюсь,- произнес Кир, обхватил толстую шею чудовища у того места, из которого росли головы, и резко крутанул влево. Позвоночник у человеческой части Шай-Кора оказался один: раздался отвратительный хруст, и человеческое тело безвольно повисло на спине ящероголового монстра.
        Кир спрыгнул со спины Шай-Кора, поднял шест и принялся осыпать сильными ударами драконью голову Шай-Кора. Тот гневно заржал и отпрыгнул назад. В этот самый момент сзади на Кира набросился второй Шай-Кор. Мощные копыта ударили воина в спину, бросив его вперед на двадцать футов. Шест отлетел в сторону, и Кир оказался безоружным перед двумя разъяренными Шай-Корами.
        Боль из спины перетекла на шею и ноги. С трудом двигаясь, Кир отполз за алтарь и увидел лежащий там жертвенный нож. Пальцы воина сомкнулись на украшенной драгоценными камнями рукояти.
        В этот миг очнувшийся Мегар ударил Кира в лицо и, выхватив меч из ножен, закричал:
        -Убейте мальчишку!!! Повелитель должен вернуться!
        Шай-Коры бросились на Кира. Тот попытался ударить ближайшее к нему чудовище ножом, но получил ужасный удар копытом в грудь и отлетел к стене. Нож вылетел из его руки и упал на холодный пол.
        Мегар подобрал нож и, сложив Камни Эйдагора в чашу, подбежал к алтарю. Шай-Коры вновь подняли Маркуса над чашей. Лишенное возможности управлять человеческим телом раненое чудовище расправило одно крыло и когтем, что рос на сгибе, с легкостью удерживало бесчувственного парня.
        -Вернись, повелитель!!!- взревел Мегар, поднимая руку с кинжалом.
        Лезвие из черного обсидиана устремилось к сердцу Маркуса.
        Но вонзилось в плечо.
        Мегар и Кир покатились по полу, вцепившись друг другу в горло, а Шай-Коры тупо стояли, держа безжизненное тело жертвы над чашей, и смотрели на дерущихся.
        -Выдерните… но-о-ож…- прохрипел Мегар, силясь оторвать руки Кира от своего горла.
        Не пострадавший Шай-Кор послушно ухватился за рукоять и выдернул нож из плеча Маркуса.
        На Камни Эйдагора потекла кровь.
        Тьма, Кровь и Огонь вырвались из чаши, выплеснулись на пол и потекли по камням. Шай-Коры заржали и бросили тело Маркуса на пол, а Мегар неожиданно ударил Кира в челюсть, отбросил назад и выхватил меч.
        -Умри!!!- взревел он, воздевая клинок.
        Но еще раньше, чем лезвие опустилось на голову Кира, толстая струя Тьмы, черной, как мир слепца, ударила в спину шулар-пэя. Он взвизгнул и осыпался на пол серым пеплом.
        Кир поднял меч Мегара и бросился к алтарю. Шай-Коры преградили ему дорогу, но Кир подкатился под ноги первому и вонзил в горло единственной живой головы меч. Кровь хлынула на холодные камни, а Кир мощным ударом уже раскроил драконий череп второго чудовища. Лишившись возможности двигаться, беспомощно лежащий на полу Шай-Кор пытался достать Кира руками, но воин безжалостно пронзил мечом его человеческое сердце.
        Повернувшись к алтарю, Кир увидел бесформенный комок дыма, поднимающийся над золотой чашей. Столб огня взметнулся вверх и вонзился в дым. Затем алый поток, похожий на кровь, таким же столбом обволок пылающий над алтарем дым. И наконец, Тьма, прародительница всего, поднялась и медленно наполнила собой горящие кровавым пламенем клубящиеся лоскуты черной копоти.
        И дым стал обретать форму. Он клубился над алтарем, сыпал искрами, брызгал алыми каплями крови, пока, наконец, очертания человеческой фигуры не вобрали в себя наполненный кровавым огнем и Тьмой дым, и в зале не появился один из самых сильных Старых Богов - Эйдагор, бог войны. Грива черных, как вороново крыло, волос развевалась, на смуглом обветренном лице горели алые глаза, в огненной бороде проскальзывали черные змейки, а всю его фигуру охватывало пламя.
        Эйдагор взглянул на застывшего перед алтарем Кира.
        -Я РАД НАШЕЙ ВСТРЕЧЕ, СЫН МОЙ,- пророкотал бог.- МЕГАР БЫЛ ВЕРНЫМ СЛУГОЙ, НО ТЫ - СИЛЬНЕЕ, И ТЫ ВОИСТИНУ МОЙ СЫН.
        -Я не твой сын,- с трудом разомкнув губы, произнес Кир.
        -ТАК СТАНЬ ИМ!- улыбнулся Эйдагор.- ТЫ - ВОИН, КИР. А КТО, КАК НЕ Я, СОЗДАЮ ВОИНОВ В ЭТОМ МИРЕ?
        -Дангар,- сказал Кир.
        -ДАНГАР!!! ЭТОТ ЩЕНОК СОЗДАЕТ ТАКИХ, КАК ТВОЙ МАРКУС!- взревел Эйдагор, сверкая красными глазами.- Я ЖЕ ДАЮ ЖИЗНЬ ТАКИМ, КАК ТЫ, БЕСКОМПРОМИССНЫМ И ЖЕСТОКИМ…
        -Убийцам,- закончил Кир.
        -НЕ ВАЖНО!- Горящие алые глаза Эйдагора вперились в карие глаза Кира. Алые волны закружились в черных зрачках бога, притягивая к себе взгляд воина, завораживая и подчиняя себе.- ТЫ И САМ ЗНАЕШЬ, ЧТО ВОЙНА - ЭТО СМЕРТЬ. ПО-ДРУГОМУ НЕ БЫВАЕТ, И НЕЧЕГО ПРИКИДЫВАТЬСЯ РАСКАИВШИМСЯ ПРЕСТУПНИКОМ. ПОДОЙДИ СЮДА, СЫН МОЙ!!! ПОДОЙДИ И ВЗГЛЯНИ В СВОЕ ГРЯДУЩЕЕ! ВЗГЛЯНИ ВО ТЬМУ!!!
        Точно сомнамбула, Кир приблизился к алтарю. Лежавшие в чаше Камни Эйдагора мгновенно завладели его мыслями. Кир протянул руку… -Да здравствует Кир!
        -Слава командиру!
        -За тебя, Кир, за тебя, мой командир!!!
        ТЫ МОЖЕШЬ ВЕРНУТЬ ВСЕ ЭТО!
        По рукам обжигающими ручьями бежит кровь. Чужая кровь. В ноздри забивается смрад разлагающихся трупов. В ушах - стоны.
        -Пощадите, господин! Пощадите мою дочь, не убивайте ее!
        Удар меча, и тишина. Мертвенная тишь…
        ЗАБУДЬ ОБ ЭТОМ, СЫН! ТЫ МОЖЕШЬ СТАТЬ ВЛАСТЕЛИНОМ МИРА!!! ВЗГЛЯНИ ВО ТЬМУ!!!
        Кир… Держись…
        Маркус поднял голову и увидел стоящего перед алтарем гиганта, охваченного пламенем. А еще там стоял Кир. Его глаза стали черными - так расширились его зрачки. А золотая чаша испускала Тьму. Это была Истинная Тьма, та, что была в начале всего.
        Кир протягивал руку к чаше. Холодный, липкий страх охватил душу Маркуса. Неужели Эйдагор завладел душой Кира? Этого нельзя допустить, решил Маркус и, собрав последние силы, крикнул:
        -Кир!!! Держись!!!
        Киру его крик показался шепотом.
        Эйдагор обернулся. Его ужасные кроваво-красные глаза вперились в обмершего от ужаса Маркуса.
        -ТЫ ЕЩЕ ЖИВ?!- загремел он, вздевая над головой огромный кулак.
        -Кир! Не сдавайся!- закричал Маркус. Кулак Эйдагора начал опускаться.
        Солнце пригревало. Отец сидел на бревне и вертел в руках деревянный чурбачок.
        -Пап, скажи, а убивать - это плохо?
        -Да, сын. Амира, Богиня Света, говорит нам: любите и будьте любимы.
        -А почему люди воюют?
        -Не все люди следуют заповедям Амиры, Кир. Но бывает и так, что человеку ничего не остается, и он вынужден убивать.
        -И он попадает в Утракар?
        -Не всегда, сынок. Если человек понял, что был плохим, сумел измениться и стал делать добро, он попадет в Небесную Обитель.
        -Знаешь, пап, я никогда не буду убивать.
        ЗАГЛЯНИ ВО ТЬМУ, КИР!!!
        Кир!!! Не сдавайся!!!
        -Пощади! Они же ни в чем не виноваты!
        Меч вонзается в грудь сморщенного старика. Меч рассекает голову молодой девушки. Меч распарывает живот взрослого мужчины.
        -Невиновных нет!
        Хриплый смех, болью отдающийся в барабанных перепонках.
        -Знаешь, пап, я никогда не буду убивать…

* * *
        Покрытый кровью Шай-Коров меч Мегара ринулся вперед и полоснул по руке.
        -Эйдагор!
        Бог обернулся. На него смотрели горящие глаза Черного Кира, по руке которого струилась кровь.
        Темно-алые зрачки бога расширились:
        -ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! НЕ СМЕЙ!!!
        -Убирайся в Утракар, Старый Бог!
        Воин сжал порезанную ладонь в кулак, и в золотую чашу тонкой струйкой потекла кровь Черного Кира, убийцы женщин и мужчин, младенцев и стариков, правых и виноватых.
        Тьма, струившаяся из чаши, издала полный боли и ярости стон и взметнулась ввысь. Огонь хлынул прямо на Эйдагора, охватив его могучую фигуру. Кровь брызнула на Старого Бога, окрасив темно-алым языки пламени. Тьма низверглась из-под потолка и обрушилась на Эйдагора. Бога войны подбросило под самый потолок его собственного храма, таившегося внутри высокой горы; тело Эйдагора изогнулось и задрожало в агонии.
        Страшный, нечеловеческий вопль потряс Южные горы и разнесся на много миль вокруг. Тьма столкнулась с Тьмою, Огонь с Огнем, Кровь с Кровью. Эйдагор ревел, извивался всем телом и корчился от страшной боли, но ничего уже не мог сделать: его тело обращалось в дым. Кровь убийцы сделала свое дело.
        Кир спрыгнул с амвона, увидев, что Камни Эйдагора наливаются изнутри странным белым светом, который переполнял магические талисманы, пытаясь пробиться сквозь миллионы граней. Он понял, что хотя бы отчасти сдержит слово, данное умирающему жрецу Амиры.
        Камни засветились ослепительным белым светом, который с каждым мгновением становился все ярче. Эйдагор захрипел, и в это мгновение Камни взорвались. В лучах белого света растаяли даже осколки.
        Издав булькающий рев, дым всколыхнулся и растаял в воздухе. Эйдагор вновь покинул этот мир, даже не успев по-настоящему в него вернуться.
        Пол под ногами задрожал, и Кир понял, что гора начинает рушиться. Он перепрыгнул через алтарь и, схватив в охапку Маркуса, побежал к выходу… но остановился. Выхода не было. Вернее, где-то он наверняка был, но, чтобы его найти, нужно было время, а времени как раз не хватало.
        -Кир…- просипел Маркус, пытаясь сохранить присутствие духа,- а мы будем обедать? После всех этих переживаний я что-то проголодался.
        -Будем,- отозвался Кир, вертя головой во все стороны.- Только выход найдем…
        -А его что, нет?- тихо возопил Маркус.- О, будь проклят этот Эйдагор!
        Пол под ногами Кира и Маркуса провалился, и они полетели вниз.
        Солнце припекало, и от этого нестерпимо чесались раны на руках и груди, покрывшиеся коркой запекшейся крови. Ныли спина и шея. Кир разлепил веки и сразу зажмурился от яркого солнечного света.
        -Эй, Кир!- послышался голос Маркуса.- Мы живы, или мне кажется?
        -Живы,- ответил Кир, садясь на песке и оглядываясь. Маркус сидел напротив него и поглаживал рукой проткнутое плечо. За его спиной виднелись Южные горы. На западе лежал Хаор. Однако это было совсем не то место, где они обнаружили тело первой жертвы Эйдагора… Не было ни кургана, ни трупа Шай-Кора… Интересно, подумал Кир, а меч еще в нем или уже стянули? Он встал, прихрамывая, подошел к Маркусу и помог ему подняться. Парень стиснул здоровой рукой плечо Кира.
        -За последние два дня ты четырежды спас меня,- негромко сказал он, отряхиваясь. - Спасибо.
        Кир помедлил, потом его суровое лицо осветила скупая улыбка.
        -Ты сделал гораздо больше,- произнес он.- Ты избавил мир от Черного Кира и Эйдагора, так что теперь мы рассчитались сполна. Но я всегда буду помнить это и всегда буду тебе благодарен.
        Маркус взглянул в глаза товарища и, увидев там искреннюю благодарность, хлюпнул носом.
        -Ладно, дружище. Я думаю, мы стоим друг друга.
        Потом он многозначительно посмотрел на видневшийся невдалеке Хаор и сказал:
        -Обедать пойдем?
        Кир устало покачал головой.
        -А у тебя деньги есть?
        -Нет,- затосковал Маркус.- Все наши вещи остались там, на месте ночевки. Но есть все равно очень хочется.
        -Ладно, пошли,- усмехнулся Кир, закидывая на плечо меч Мегара.- Что-нибудь придумаем.
        Песок забивался в сапоги, залетал в рот и уши, но они уже успели привыкнуть к подобным неудобствам. Такова жизнь в пустыне.
        -Кир, а что же с Анхом Амиры? Ты видел его там?
        -Нет. Думаю, что собратья Мегара прячут его где-нибудь далеко отсюда.
        -Мы будем искать его?
        -Я же дал слово тому жрецу.
        Хромая и морщась от боли, они шли на запад, поднимая клубы песка. По лазурному небу медленно ползли белые перистые облака. Пылающий солнечный диск смотрел на две темные точки, двигавшиеся среди песков, и, вспыхивая посреди неба золотыми сполохами, щедро поливал пустыню жаркими летними лучами.
        Глава 3
        -Я бы продал тебе этих коней за двадцать солнечных дисков,- сказал стоявший у стойла неопрятный тип в засаленной одежде.
        -Дружище, да тебе, видать, голову напекло,- возмутился Маркус, обходя двух тощих коней, один из которых был старой кобылицей.- За этих кляч и двух медяков жалко!
        Торговец метнул неприязненный взгляд на молодого человека, левая рука которого была тщательно перевязана полосой ткани. В Хаоре все знали Маркуса; каждому было известно, что он знаток рыночного искусства. Поговаривали, что он как-то надул на главном рынке в Мариджане целый десяток торговцев, поэтому с ним никто не решался вступать в спор по поводу того или иного товара.
        -Ну, это ты загнул,- тяжело вздохнув, сказал торговец.- Лошади, конечно, не первой свежести, но ведь и не разваливаются еще!
        -Когда они развалятся, будет поздно,- резонно заметил Маркус.
        -Они неказисты на вид, это верно,- стоял на своем продавец,- но зато очень выносливы. Лошадки могут перейти всю пустыню за два дня!
        -В пустыне нужны верблюды, а не лошади,- подал голос Кир,- и потом, нам нужно попасть в храм Амиры, а не пересечь пустыню.
        -Но ведь и до храма не рукой подать!- продолжал торговаться купец.- Мои кони легко переносят жару и безводье. Ну, хоть по солнцу за коня!
        -Пять лун,- предложил Маркус.
        -Да ты меня разорить решил!- возмутился торговец.- Не меньше семидесяти лун за каждого!
        -Три луны,- хладнокровно сказал Маркус.
        Продавец побагровел.
        -Ты надо мной издеваешься?!- заорал он.- Три луны за коня! Это же грабеж среди бела дня!
        -За обоих,- улыбнулся Маркус, подмигивая Киру.
        Тот пожал плечами и отошел к лотку с фруктами.
        -За обоих?!- взревел торговец и схватил грабли.- Проваливай, пока я тебе бока не намял!
        Маркус, хохоча во все горло, отпрыгнул от разъяренного торговца и крикнул:
        -Твоими клячами и шакала не накормишь!
        Продавец долго орал что-то ему вслед, но Маркус был уже далеко.
        -Ты так любишь поторговаться?- поинтересовался Кир, рассматривая сморщенную грушу. Маркус взял яблоко, надкусил его и с отвращением выплюнул.
        -Это невозможно есть,- сообщил он продавцу фруктов,- все высохло!
        -Не нравится - не покупай,- невозмутимо ответил продавец, жуя изюм. Маркус фыркнул и подошел к лотку с одеждой.- Привет, Шуми.
        -А ну, иди-ка отсюда, Маркус,- сразу же заволновался Шуми, прикрывая руками свой товар.- Знаю тебя!
        -Да брось ты,- засмеялся Маркус,- дай поразвлечься!
        -Иди-иди,- отмахнулся Шуми и пожаловался подошедшему Киру.- Невозможный человек! В базарный день он всем нервы портит: ходит всюду, торгуется, сбивает цену до безумно низкой, а потом отказывается от покупки!
        Кир усмехнулся.
        -Где оружейная лавка?- спросил он.
        Шуми мотнул головой вправо.
        -За углом.
        В лавке царил полумрак. Вдоль стен выстроились полки и стойки со всевозможным вооружением: от дротиков и кинжалов до панцирей и полных доспехов. Имелись также экзотические сюрикены, назначение которых было неизвестно даже самому хозяину Хасану, который заливисто храпел, сидя на трехногом табурете и упершись откинутой головой в стену.
        Маркус огляделся, тихонько подошел к сваленным горой на столе мечам и аккуратно вытащил один из самой середины, отчего все остальные немедленно обрушились на пол, наполнив лавку грохотом и лязгом. Спавший оружейник подпрыгнул на табурете, вскочил на короткие ножки и засеменил к покупателям.
        Хасан был толст, невысок и плешив. Его круглое лицо украшал крючковатый нос, тонкие губы и пепельно-серая борода. Глаза были маленькие, близко посаженные друг к другу, как у свиньи. Вообще если бы не форма носа и борода, оружейник действительно походил бы на раскормленного до безобразия поросенка.
        -Господа хотят купить меч?
        -Нет, господа хотят купить яблочек,- съязвил Маркус.- Разумеется, нам, а точнее ему, нужен меч.
        Пока Маркус трепался с оружейником, Кир копался в грохочущем железе, методично швыряя мечи на пол. Клинки были либо южные - широкие и короткие, либо восточные - изогнутые, предназначенные исключительно для рубки, со скругленными остриями. Бывший предводитель Черной Армии предпочитал западные или северные мечи, двуручные, с широкими и длинными клинками. Меч Мегара, яркий образчик южного меча, он отдал Маркусу, и сам остался без оружия, потому что, вернувшись туда, где должен был гнить убитый Шай-Кор, своего меча, меча Гантара из Джаркты, не нашел. Кто-то вытащил прекрасный клинок из трупа и поспешил убраться.
        Кир отвернулся от сваленного в кучу оружия и обратился к Хасану.
        -У тебя есть прямые мечи, которыми можно колоть?- спросил он.
        -Господин мой, мы же на юге!- удивился оружейник.- Откуда здесь западное оружие? Но для вас у меня есть прекрасная длинная сабля, сделанная лучшими мастерами Эстимала, что в Балании. Отличная сталь и…
        -Я заплачу столько, сколько ты запросишь,- произнес Кир, разгадав маневры торговца.- Так у тебя есть прямой меч?
        Хасан колебался. Покупатель попался серьезный: руки покрыты шрамами, суставы пальцев крупные… Лицо обветренное, черты грубоватые, как у настоящего воина. Но… Как бы он не «забыл» расплатиться…
        -Ну?
        -Эх!- решился оружейник.- Не могу устоять перед настоящим воителем! Идемте со мной.
        Пока они спускались в погреб, Маркус ухитрился обменять меч Мегара на упомянутую Хасаном эстимальскую саблю, причем без доплаты. Хасан так устал от назойливого парня, что был готов обменять превосходное оружие даже на горсть сушеных фиников.
        В погребе было тесно и темно. Хасан зажег свечу, и спутники увидели, что комнатушка была забита разным хламом: сломанными мечами, дырявыми и ветхими колчанами, пробитыми панцирями и шлемами, какими-то тряпками… В углу стоял какой-то предмет, похожий на копье или боевой шест, завернутый в мешковину. Когда же Хасан развернул тряпку, Кир обмер от неожиданности, а Маркус восхищенно присвистнул. В руках толстого оружейника таинственно поблескивал двуручный меч с широким светло-серым клинком. Простая рукоять из кости, гарда, испещренная мелкими рунами, джарктийский символ дракона… Кир шагнул к Хасану и сгреб его за шиворот.
        -Откуда у тебя этот меч?- прошипел он.
        -Он достался мне от приезжего воина-северянина из Нордмира…- пролепетал оружейник, трясясь от испуга: глаза Кира, горящие зловещим пламенем, не предвещали ничего хорошего. Кир тряхнул оружейника за ворот.
        -Откуда?!- рявкнул он.- И не смей лгать!
        -Я на-нашел его!!!- завопил перепуганный торговец.- В Южных горах, на камнях рядом с маленьким курганом!
        -Ты вытащил его из трупа Шай-Кора?- догадался Маркус. Хасан закивал головой.
        Кир отпустил взмокшего оружейника и стиснул в ладони знакомую рукоять.
        -Меч Гантара из Джаркты…- прошептал он.- Ты возвратился ко мне…
        На матовом клинке плескалось дрожащее пламя свечи, и мнилось, что огонь бегает по лезвию от острия к перекладине. Кир провел ладонью по мечу и улыбнулся.
        -Я… я так понимаю, что платить вы не будете…- пролепетал Хасан. Маркус скосил на него глаза.
        -Ты правильно рассудил, старик,- сказал он, ухмыльнувшись.- Радуйся, что мой приятель не испробовал свой меч на твоей лживой шее. -Я не могу поверить, что ты потерял все деньги!
        -Ну, извини, Кир, я просто не заметил, когда это случилось!
        -О боги!
        Маркус смущенно стоял у костра и чесал в затылке. Кир отшвырнул разорванный кошель в сторону и яростно поворошил веткой горящий хворост. Сноп оранжевых искр радостно взметнулся в воздух и медленно посыпался на опаленную землю.
        -В ближайшем же городе заставлю тебя колоть дрова у самого богатого жителя, понял?- пригрозил он.
        Маркус вздохнул и вытащил из заплечного мешка каравай черного хлеба и большую головку сыра.
        -Вино доставать?
        Кир кивнул.
        -Ты лошадей напоил?- раздраженно спросил он, отрезая кинжалом кусок хлеба.
        Маркус демонстративно поболтал пустой флягой из-под воды и сел рядом с Киром на бревно.
        Ночь застала спутников в огромном оазисе, когда они, покинув маленькую деревушку на распутье, направились в сторону Северных гор, где два года назад стояла лагерем Черная Армия. Именно в Северных горах Кир получил меч, что покоился сейчас в ножнах, притороченных к седлу его вороного коня по кличке Гром, меч Гантара из Джаркты, величайшего героя древности. Этот меч Кир намеревался вернуть владельцу в склеп своего героического предка. И надо же было такому случиться, что, пока кони осторожно лавировали среди деревьев, стараясь не наступить на ежа или змею, Маркус зацепился поясом за сук, который благополучно распорол его кошелек, и путники оставили за собой блестящую дорожку из серебряных делайских лун.
        Если бы не ухищрения, на которые не раз шли спутники ради того, чтобы раздобыть их (даже отважились дважды на не совсем законную сделку с одной шайкой шулеров из Карбатты), Кир не стал бы так упрекать своего молодого приятеля. Впрочем, его утешало то, что они успели потратить часть золотых на лошадей, и теперь не нужно было путешествовать пешком.
        Бледно-серебристый месяц скользил между высокими пальмами, теплый ночной ветер целовал спящие кроны, а на темно-фиолетовом небе поблескивали огоньки звезд. Маркус положил руки под голову и предался созерцанию запредельных светил. Его всегда интересовало, откуда берутся звезды, для чего они мерцают в ночном небе… Он отчего-то улыбнулся и повернул голову в сторону сидевшего на бревне и свирепо жевавшего хлеб товарища.
        -Как ты думаешь, Кир, откуда взялись звезды?
        -Звезды?- переспросил Кир, перестав жевать.
        -Ну да.
        Кир посмотрел на небо и вдруг улыбнулся.
        -Когда я был маленьким,- негромко сказал он,- мама говорила, что звезды - это глаза древних владык, героев или богов, которые, покинув мир смертных, наблюдают за нами из Небесной Обители. Те, кто достойно прожил свою жизнь, занимают свое место рядом с богами, а те, кто всю жизнь шел по неверному пути, попадают в Утракар. Иногда и те и другие возвращаются в мир живых людей. Когда возвращаются герои, звезды падают с небес, озаряя все вокруг ярким светом, и на человечество снисходит благо, подаренное богами…
        -А когда возвращаются другие?- заинтересовавшись, спросил Маркус, приподнимаясь на локте.
        -Когда возвращаются те, кто попал в Утракар, вспыхивают болезни, начинаются войны, и люди гибнут тысячами в бессмысленной борьбе непонятно за что.
        Маркус даже сел.
        -Как по-твоему, Гантар из Джаркты тоже там, наверху?- спросил он.
        Кир пожал плечами и улегся прямо на траву.
        -Если и там, то уж нам-то с тобой туда точно не попасть,- сказал он, скрестив руки на груди.
        -А…- начал было вновь спрашивать Маркус, но Кир закрыл глаза и глубоко вздохнул.
        -Доброй ночи,- отрезал он и мгновенно уснул.
        Маркус пробормотал под нос что-то неразборчивое и снова поднял взгляд к ночному небу. До него вдруг дошло, почему Кир не захотел больше говорить об этом. Он был потомком великого героя, а шел по пути зла, и, если он не станет совершать только добрые дела, Амира и Великие боги отправят его в Утракар. Но Кир точно не станет этого делать только для того, чтобы не попасть туда. За время, проведенное вместе, Маркус неплохо изучил своего спутника и успел понять, что он не сойдет со своего пути добровольно. Это может произойти случайно, может - на какое-то время, но никогда бывший предводитель Черной Армии не станет помогать первому встречному просто из сочувствия. На всякое дело нужен мастер, для всякого поступка нужен повод. Маркус вздохнул и закрыл глаза.
        Солнце поливало землю теплыми лучами, когда Маркус наконец проснулся. Он со вкусом зевнул, потянулся так, что захрустели суставы, и сел. Костер давно потух, кони с удовольствием щипали траву неподалеку от лагеря своих хозяев, а Кира нигде не было. Маркус цапнул саблю, вскочил на ноги и крикнул:
        -Кир! Ты куда подевался?
        -Выполняю за тебя твою работу,- раздалось откуда-то из кустов.
        Маркус обернулся и увидел, что его спутник с треском выбирается из зарослей.
        -Если бы я нашел хоть одну монетку, ты, может быть, был бы прощен,- сказал он,- но теперь даже не надейся, что отвертишься от колки дров в деревне.
        Стоило ему отвернуться, как Маркус, убрав саблю в ножны, тихонько передразнил его. Кир услышал и, не оборачиваясь, пригрозил:
        -А еще ты будешь таскать воду из одного конца деревни в другой.
        -Кир!- возмутился Маркус.
        -Ничего не знаю,- отрубил Кир.- Давай завтракать.
        Маркус обиженно плюхнулся на бревно и вцепился зубами в кусок хлеба с сыром.
        Через несколько часов Кир заметил большую насыпь из влажного темного песка, походившую на пограничный холм. Такие холмы отделяли поселки на севере Делаи друг от друга. Значит, до ближайшего из них совсем недалеко, понял Кир и пустил коня рысью.
        Он оказался прав: через несколько минут путники увидели поле, где крестьяне выращивали рис. Правда, самих крестьян там было очень мало, да и те явно куда-то спешили, связывая вместе серпы и складывая мотыги в большую телегу. Кир взглянул на Маркуса и поднял брови. Спутники подъехали ближе, Маркус негромко кашлянул и любезно произнес:
        -Благоволение Амиры вам, добрые люди.
        Крестьяне обернулись и дружелюбно посмотрели на пришельцев. Их было семеро: мужчина лет пятидесяти, двое молодых парней, две девушки, вряд ли отпраздновавшие свой шестнадцатый день рождения, и двое мальчишек бандитского вида, который им придавала торчавшая из волос солома. Старший поднял руку и прижал ее к груди в знак приветствия.
        -Доброе утро, путники,- густым басом поприветствовал он чужаков.
        Глаза мальчишек загорелись шальными огоньками, когда они увидели вооруженных самыми настоящими мечами воинов. Они немедленно подошли поближе и принялись разглядывать незнакомцев.
        -Куда вы так торопитесь в разгар работы?- поинтересовался Маркус.
        Старший улыбнулся.
        -Вы, верно, впервые здесь?- сказал он.- Значит, вы не слышали о том, что сегодня в нашей деревне будут казнить ведьму.
        -Ведьму?- Глаза Маркуса любознательно заблестели.- Ух ты! Никогда не видел живой ведьмы? А что она натворила, отравила кого-нибудь?
        -Хуже. Она наслала на семью своего бывшего ухажера болезнь, от которой все они умерли в страшных мучениях.
        -Кошмар!- содрогнулся Маркус, поежившись в седле.- Вот злобная старуха…
        -Старуха! На вид ей не более двадцати,- скривился крестьянин,- но люди говорят, что уже почти четыреста.
        -Вот это да!- восхитился молодой человек, привстав в стременах.- Это может быть интересно… Кир, поехали посмотрим? Заодно воды наберем, поесть…- Он смущенно замолчал, вспомнив, что покупать еду им как раз не на что.
        Кир равнодушно пожал плечами, но потом ухмыльнулся и, подъехав поближе к повозке, непринужденно поинтересовался:
        -А по хозяйству помощь не нужна?
        Маркус от неожиданности и возмущения едва не грохнулся с лошади. Крестьянин подумал, глядя в небо, что-то пробормотал себе под нос и сказал:
        -Ну, разве только дров наколоть…
        Кир злорадно взглянул на своего спутника и тронул коня каблуками.
        Селение, через некоторое время показавшееся на горизонте, никак не соответствовало своему громкому названию. Деревенька носила урдисанское имя Корбулишан, что на делайский язык переводилось как «Дом владыки мира», а на деле же это был крошечный поселок всего из двух десятков домов, жители которого занимались тем, что выращивали рис, пасли овец и вырезали из дерева кукол. Это была та самая деревня, мимо которой три года назад прошла Черная Армия, попросту не заметив маленькое селение. Жизнь в Корбулишане текла размеренно, неторопливо, каждый день был точной копией предыдущего. Жители были похожи друг на друга если не внешне, то характером, привычками, повадками. Словом, это было однообразное место, однообразные люди, однообразная жизнь.
        Немногочисленное население Корбулишана собралось на пустыре за деревней в ожидании расправы над ведьмой, но староста и его окружение что-то запаздывали. За это время с Маркуса сошло семь потов. Под надзором своего строгого спутника он наколол целую поленницу дров, натаскал в дом своего нового знакомого, крестьянина по имени Маруф, двадцать ведер воды и вычистил овчарню, отчего от уставшего парня теперь исходил неприятный запах. Маркус быстро залез в баню и принялся яростно тереть свое тело огромной мочалкой, едва не сдирая раскрасневшуюся кожу с рук и груди.
        Солнечные часы показывали, что завершался третий час после полудня, когда староста появился на пустыре. Четверо его спутников вели за собой связанную ведьму; при появлении последней крестьяне подняли крик.
        -Будь ты проклята!
        -В огонь ее!
        -Пусть отправляется к Доргараку!
        Маркус едва не подпрыгивал, силясь разглядеть за спинами негодующих жителей Корбулишана долгожданную ведьму, но все усилия его были тщетны.
        -Кир!- крикнул он.- Ты видишь ее?
        Вместо ответа Кир отвернулся и быстро скрылся в конюшне.
        -Точно!- обрадовался Маркус, подбегая к другу, уже выводившему скакунов. Они вскочили в седла и подъехали к толпе, чтобы разглядеть казнимую.
        Двое дюжих пахарей привязывали к столбу невысокую черноволосую девушку лет двадцати на вид, бедно одетую и босоногую. Когда крестьяне затянули узлы, она, не поднимая головы, исподлобья взглянула на приближавшегося к ней деревенского старосту, державшего в руке зажженный факел, и сквозь зубы проговорила:
        -Чтоб тебя Зорг разорвал, деревенщина!
        Крестьяне негодующе взревели, посылая проклятия. Ведьма вскинула голову и во весь голос крикнула:
        -Чума на вашу деревню! Чтобы стухла кровь в ваших жилах, дураки!
        Маркус, наполовину восхищаясь, наполовину удивляясь, покачал головой и, повернувшись к другу, хотел что-то сказать, но не успел: Кир помянул Дангара, выхватил из ножен, притороченных к седлу, древний меч и, издав яростный боевой клич, ударил коня плоской стороной клинка по крупу. Скакун поднялся на дыбы, оглушительно заржал и прыгнул вперед. Крестьяне шарахнулись в разные стороны, чтобы не угодить под копыта, и едва не опрокинули коня Маркуса вместе с седоком; последний ошалело смотрел на своего приятеля, мертвой хваткой вцепившись в рукоять сабли.
        -Ох, сейчас нам пинков наваляют…- предрек он, сокрушенно покачав головой.
        На пути Кира возник староста, отважно замахнувшийся факелом на разъяренного воина. Тот перерубил мечом нехитрое оружие корбулишанца, пнул его ногой в грудь и подскакал к столбу. Ведьма круглыми глазами смотрела на своего нежданного спасителя и пыталась что-то сказать.
        -Кир?- недоверчиво прошептала она и вдруг в голос расхохоталась. Кир, очутившись позади нее, почти не глядя, ударил мечом по веревкам, чудом не разрубив девушке запястья, подхватил ведьму за талию свободной рукой и, перебросив ее через седло, пришпорил коня. Превосходный делайский жеребец взбрыкнул стройными ногами, вновь заржал и устремился к лесу.
        -Эй, а я?!- завопил Маркус, видя, что жители деревни готовы сорвать на нем весь свой гнев.- А ну, осади назад, деревенщина!
        Когда в руке парня сверкнула сталь, жители Корбулишана попятились. Маркус крутанул саблю над головой, заулюлюкал и, нещадно лупя скакуна каблуками по бокам, поспешил вслед за своим другом.
        Крестьяне зароптали. Прихрамывая, староста подошел к своим соплеменникам и угрожающе вопросил:
        -Кто привел сюда чужих?
        -Маруф!- крикнул кто-то. Взгляды корбулишанцев обратились к упомянутому пахарю, который растерянно оглядывался на своих соседей.
        -Это правда, Маруф?- спросил староста.
        -Верно, я привел их,- справившись с собой, сказал Маруф.- Но они проезжали мимо и даже не знали о ведьме, клянусь! А тот, что помоложе, даже помогал мне по хозяйству! Наколол дров, натаскал воды…
        -Их нужно поймать,- заявил староста.
        -Еще чего!- хором заорали крестьяне.- Связываться с двумя громилами с мечами и ведьмой в придачу!
        -Но добрые жители…- принялся было возражать староста, но крестьяне, возмущенно переговариваясь, начали расходиться. -Эй, подожди!- крикнул Маркус, догоняя Кира и его «пленницу».- Ты словно невесту украл, честное слово…
        Кир потянул поводья на себя, и жеребец остановился. Ведьма подняла голову и сдавленным от долгого висения вниз головой поперек седла голосом поинтересовалась:
        -А мне долго еще так висеть?
        Кир спихнул ее с седла. Девушка грохнулась на траву, ударилась бедром о выбеленную солнцем кость, торчавшую из земли, и, вскрикнув от боли, возмутилась:
        -Мог бы и повежливее!
        Маркус наконец-то доскакал до приятеля, остановил коня и, с шумом втягивая воздух в горящие легкие, сипло спросил:
        -Какая муха тебя укусила?
        Кир спешился, дернул ведьму за руку, поставил ее на ноги и рявкнул:
        -Какие демоны занесли тебя сюда, Лила?
        -Вы знакомы?- обалдел Маркус.
        Лила обиженно посмотрела на Кира и буркнула:
        -Ничего себе поздоровался…
        -Эге-э-й!!!- крикнул Маркус, встревая между ними.- Что здесь происходит?
        Лила насупилась и опустила взгляд. Кир выжидающе смотрел на нее, на глазах свирепея, и молчал. Маркус досадливо охнул и, махнув рукой, отошел в сторону.
        -Ну что ты на меня уставился?- не выдержала Лила.
        -Я жду объяснений.
        -А кто ты такой, чтобы я давала тебе объяснения?
        -Ах вот как?!- потеряв терпение, рявкнул Кир.- Если хочешь, я могу отвезти тебя обратно на костер да еще подбросить дровишек в огонь, чтобы твоя душа поскорее очистилась! Или прямо здесь, согласно обычаю, отсечь тебе голову и закопать поглубже, чтобы ты среди ночи не стала пить кровь у несчастных крестьян. А могу просто отвезти тебя на рынок и продать как диковинку в какой-нибудь Хуаинлинн! Тебя устраивают такие перспективы?
        -Чего ты ко мне пристал?- закричала Лила, сверкая огромными черными глазами.- Кучка деревенских дураков решила сжечь невинную девушку, беспричинно обвинив ее в колдовстве, а ты еще на меня орешь! В конце концов, ты мне не муж, не отец и не брат, чтобы повышать на меня голос!
        -Значит, то, что я только что спас тебе жизнь, не в счет?!
        -О боги, да хватит вам!- оглохнув от криков, завопил Маркус, хватаясь за голову. - Можно подумать, что вы женаты! Кто-нибудь может мне объяснить, что тут происходит?
        Оба спорщика замолкли. Маркус удовлетворенно кивнул и обратился к своему другу:
        -Откуда ты ее знаешь?
        Кир и Лила познакомились около девяти лет назад. В том году Кир направлялся в Урдисан, хотел поступить на службу к королю Альмарушу, который готовился к войне с западной державой, носившей совсем не воинственное имя Амалия, и ночевал в небольшой деревне на самой границе Делаи и Урдисана. Хозяева оказались добрыми, радушными людьми. Они приняли молодого воина, накормили и устроили на ночлег. Кир не преминул отплатить им за доброту и этой же ночью поймал вора, таскавшего зерно из амбара. Этим вором и оказалась десятилетняя девочка по имени Лила, которая, едва Кир ушел, сбежала из-под замка - хозяева, дожидаясь прихода старосты, заперли ее в сарае - и увязалась за ним. Когда Кир повстречался с разбойниками, собиравшими «проходную дань» со всякого путника, она бросилась ему на помощь, и Киру пришлось спасать ее от ее же собственного бесстрашия.
        Всю дорогу, до самого Минэя, Киру пришлось терпеть эту взбалмошную, непоседливую девчонку, так и норовившую попасть в какую-нибудь передрягу. То она раздразнила песчаного червя, который изрыл все барханы, пытаясь изловить дерзкую добычу, то угодила в берлогу гигантских скорпионов, но все это было мелочью по сравнению с тем, что она устроила на третий день их совместного путешествия. Лила забралась в древний храм одного из Старых Богов, покровителя чернокнижия Зандара, и едва не угодила на жертвенный алтарь. Кир выручил ее и из этой беды, а когда они дошли до ближайшей деревни, дал ей немного денег и отправил в храм Амиры, чтобы девочка нашла свое место в жизни. Немудрено, что Кир удивился, увидев, что девушку, которую он девять лет считал добропорядочной жрицей, собираются сжечь как ведьму.
        -Та-ак…- протянул Маркус, выслушав историю, рассказанную Киром и постоянно перебивавшей его Лилой.- В принципе я все понял, кроме одного.
        -Спрашивай, не стесняйся!- подбодрила его девушка, стрельнув глазами в сторону молодого человека.
        Маркус расплылся в улыбке и двинул бровями в ответ. Кир толкнул приятеля в плечо и наградил многообещающим взглядом. Поскольку, когда Кир так на кого-нибудь смотрел, разницы между взглядом многообещающим и взглядом свирепым не было никакой, Маркус поспешно принял серьезный вид и спросил:
        -Ты действительно ведьма?
        Лила открыла рот, стиснула в кулаке ладанку, что носила на шее, а потом медленно начала краснеть. Сначала вспыхнули румянцем щеки и нос, потом начали розоветь лоб и шея. Она смущенно опустила взгляд и что-то пробормотала.
        -Лила!- Кир так выразительно посмотрел на девушку, что она, не поднимая глаз, почувствовала его взгляд всем телом.
        -Что?!- вскричала она.- Кир, ты что, не знаешь меня? У меня много недостатков, это верно. Я воровата, болтлива, самоуверенна, все так, но как ты можешь подозревать меня в черном колдовстве?! Подумаешь, крестьяне хотели меня сжечь! Да та семья просто чем-то отравилась!
        -Маруф сказал, что среди них был твой бывший жених,- напомнил Маркус.
        Лила удивленно вскинула брови.
        -Что он сказал?- изумилась она.- Да он рехнулся, этот ваш Маруф! Откуда у меня мог быть жених в Корбулишане, если я только вчера туда пришла?
        Кир и Маркус переглянулись.
        -Ты не врешь?- подозрительно спросил Кир.
        Лила сделала невинное лицо.
        -Кир, милый, когда это я тебе врала?
        -Да все время,- ответил Кир.- Ладно, Край увидит, лжешь ты или нет. А сейчас предлагаю двигаться дальше.
        Предложение поддержали оба его спутника, и вскоре два скакуна шагом направились к Северным горам. Кир ехал чуть впереди, а Маркус, усадивший позади себя Лилу, посматривал назад, чтобы заметить погоню, если таковая будет. Но поскольку, оглядываясь, он все время встречал большие темные глаза Лилы, даже если бы за ними кто-то следил, Маркус ничего бы не заметил.
        -Скажи, а ты давно знаешь Кира?- негромко спросила Лила.
        -Не очень, всего пару недель,- ответил Маркус.
        Девушка придвинулась к нему совсем близко и, положив подбородок на его плечо, прошептала:
        -Что с ним случилось? Он и раньше-то был мрачноватым типом, но сейчас его просто не узнать. Служба в Урдисане не пошла ему на пользу?
        -Понимаешь, Лила,- немного смутившись, сказал Маркус,- я не уверен, что имею право говорить с тобой об этом. Если он захочет, то и сам расскажет.
        -Все настолько серьезно?
        Маркус кивнул.
        -Кроме того, он, по правде говоря, не очень-то разговорчив…
        -Это верно,- туманно глядя поверх плеча собеседника, улыбнулась Лила.- Расскажи, как вы с ним познакомились?
        -Это долгая история,- покачал головой Маркус,- придется начинать с самого-самого начала.
        -Валяй, я слушаю.
        -Ладно. В общем, до встречи с Киром я жил в воровском квартале Мариджана…
        Глава 4
        Ночной лагерь путники разбили в пяти-шести часах езды от Северных гор. Пока Кир разводил костер, Маркус и Лила расседлывали лошадей и продолжали делиться мнениями о своем суровом, немногословном друге. Маркусу нравилась эта энергичная, бойкая девушка. Когда она говорила, он делал вид, что внимательно слушает, а на самом деле любовался ее густыми смоляными кудрями, большими глазами, то вспыхивавшими, как огоньки, то мерцающими, как звезды на ночном небе, ямочками на щеках, появлявшимися, когда Лила улыбалась, пухлыми алыми губами и круглым детским подбородком, придававшим ей невыразимое очарование.
        Сердце же Лилы разрывалось на две неравные части. Кира она знала давно, пусть и не очень хорошо, но все-таки когда-то они были неразлучны. Дня четыре. Потом этот вечно чем-то недовольный пятнадцатилетний парень, вооруженный мечом, с которым уже тогда очень хорошо управлялся, сбагрил ее этим медлительным, пустоголовым жрицам Богини Света, а сам преспокойно отправился воевать. Но он несколько раз, включая и сегодняшний день, спасал ей жизнь. И потом, разве хоть одна девушка устояла бы перед этим сильным, суровым мужчиной с такими глубокими и сумрачными глазами? Поэтому-то и разрывалось сердце Лилы на две части, ведь и Маркус ей тоже нравился. Он, конечно, совсем не был похож на Кира: невысокий, не очень-то мускулистый, и глаза у него были голубые, веселые. Но он открыто хотел подружиться с ней, не пытался от нее избавиться, не кричал на нее, и потом, он жил довольно интересной жизнью: ушел из дома не в двенадцать лет, как Кир, а в семнадцать, отправился в Мариджан и начал чистить карманы жителей столицы, за что неоднократно попадал в руки стражников. Правда, в тюрьме он был только один раз и то
недолго: в день тринадцатилетия принцессы Шалеты всех заключенных, исключая убийц и государственных изменников, выпустили на свободу. Человек шесть-семь, не более. Поначалу Лиле показалось, что Маркус - обычный карманник, но когда он начал рассказывать о своей жизни в Гильдии воров, о том, как он, чтобы доказать свое мастерство, выкрал из Башни Магов драгоценный манускрипт заклинателей демонов и едва-едва вырвался из когтей смерти, она поняла, что жизнь бывает интересной у самых разных людей. К тому же Маркус очень симпатичный, призналась себе Лила, поневоле краснея.
        -Наговорились?- поинтересовался Кир, с треском бросая наземь собранный хворост. - Я что, нанимался все за вас делать?
        Болтуны пристыженно замолкли и отправились к огню готовить ужин. Кир покачал головой и взглянул на темневшую вдали громаду Северных гор. Все повторяется, сказал ему два года назад старый прорицатель, вручая предводителю Черной Армии магический талисман - Монету Созвездий. Кир криво улыбнулся. -Время - это прямая, Кир, а жизнь - круг. Такой же, как эта монета.
        -К чему все эти разговоры, старец?
        -В твоей жизни настанет миг, когда тебе придется оглянуться на свое прошлое и понять его. Лишь тогда ты сможешь БЫТЬ в настоящем и без страха смотреть в будущее. Возьми этот талисман. Он поможет тебе.
        -Как эта монета сможет мне помочь? И в чем?
        -Прошлое всегда возвращается, Кир. Никогда не забывай этого.
        Почему этот старик всегда оказывался прав? Этот вопрос Кир задавал себе не один раз, но никогда не мог найти ответа. Но все, о чем предупреждал старик, сбывалось. Вот и сейчас Кир смотрит в свое прошлое и пытается понять, как жить дальше. И стоит ли вообще жить. А впереди еще более тяжкое испытание: взглянуть в глаза предка и посметь вернуть ему меч, что в древности спасал мир, а сейчас едва не утопил его в крови. Кир вздрогнул. Прохладный ночной ветер показался ему ледяным, как на родине его матери, в Нордмире.
        -Кир,- позвал его Маркус,- все готово.
        Ночью Кир неожиданно проснулся. Чувство опасности знакомо кольнуло в висок, рука сама собой потянулась к мечу. Полулежа, воин быстро, не двинув ни единым членом, огляделся. Среди барханов промелькнули три тени, устремившиеся за спины спящих путников. Взгляд Кира метнулся им вслед, словно уцепившись за силуэты незнакомцев, левая рука быстро и бесшумно вытянула из ножен тяжелый охотничий нож.
        Тени разделились. Одна заскользила в сторону Кира, две другие - к Маркусу и Лиле; воин заметил, что каждый из ночных убийц вооружен двумя короткими, чуть изогнутыми мечами катта, которыми обычно пользовались наемные убийцы из Хуаинлинна.
        Миг - и Кир был на ногах с обнаженным мечом в одной руке и ножом - в другой. Из его глотки вырвался яростный боевой клич, нож вылетел из руки и метнулся в сторону убийцы-одиночки, а сам Кир кувырком бросился под ноги тем двоим, что собирались прирезать Лилу и Маркуса.
        Последние подскочили, разбуженные криком своего воинственного спутника. Увидев выросшие перед ним фигуры наемных убийц, Маркус выхватил саблю и, вскакивая на ноги, крикнул:
        -Лила, прячься!
        Проверить, послушалась девушка или нет, ему не удалось: наемники молча бросились на него, вращая мечами перед собой. Парень вскинул саблю и принял клинком атаку одного из противников. Второй неожиданно получил сильный удар кулаком в солнечное сплетение и, задохнувшись, отпрянул. Кир с разворота ударил его ногой в челюсть и, опрокинув нападавшего на землю, вонзил меч в его грудь. Древний клинок с хрустом вошел в плоть, убийца захрипел и мгновенно испустил дух. Кир рывком высвободил меч и повернулся к своему первоначальному противнику, кружившему вокруг поля битвы. Нож, который метнул в него Кир, лежал на траве.
        Маркус едва успевал отражать молниеносные, похожие на атаки змеи удары изогнутых клинков катта. Парень, безусловно, умел защитить себя, но не с мечом в руках и не от такого опытного и хладнокровного противника, как этот проклятый ночной убийца. Маркус обливался потом, но пока успешно парировал удары коротких мечей, хотя и знал, что еще пара минут, и супостат его окончательно вымотает. Бывший вор сделал шаг назад, споткнулся о верблюжий череп, крепко завязший в песке, и упал на спину. Сабля вылетела из его руки, и Маркус остался безоружным всецело во власти наемного убийцы. Тот торжествующе расхохотался и приготовился нанести быстрый и точный удар.
        Толстая пожелтевшая кость с треском ударила наемника в лоб, тот шарахнулся назад, покачнулся и завалился на спину, точно пьяный крестьянин после дружеской попойки.
        Маркус быстро поднялся, подобрал саблю и огляделся в поисках неизвестного спасителя. Им оказалась бледная, как покойник, Лила. Парень облегченно улыбнулся и подмигнул девушке.
        Клинки с лязгом сталкивались друг с другом, высекая снопы искр. Катта мелькали, как серые молнии, пытаясь пробить защиту Кира, но тщетно: двуручный меч, испачканный кровью, словно превратился в непробиваемый щит и отражал все удары легких восточных клинков. Глаза бывшего предводителя Черной Армии встретились с узкими раскосыми глазами ночного убийцы. В зрачках противника Кир вдруг увидел непонятные алые отблески. Воин взревел и со всей яростью обрушил клинки на его голову. Древний меч громко заскрежетал о мечи убийцы, Кир отвел его руки в сторону и ударил ногой по почкам. Убийца выронил мечи и отпрыгнул в сторону. Скрытое под маской лицо осталось непроницаемым, но в глазах блеснуло что-то странное, он издал дикий крик и безжизненно рухнул на землю.
        -Копье Дангара!- вырвалось у Кира, опустившегося перед мертвецом на колени и сорвавшего с него маску. Это действительно был уроженец Хуаинлинна, которых делайцы для краткости называли просто «шихчины», по имени первого правителя этого народа. Рот наемника был окровавлен, глаза закатились так, что видны были одни белки. Кир нажал на челюсти трупа и открыл ему рот.
        -Очень изобретательно,- пробормотал он.
        Маркус и Лила подошли поближе.
        -Что там, Кир?- полюбопытствовал первый.
        Кир вытер меч об одежду шихчина и сунул его в ножны.
        -Он откусил себе кончик языка,- сказал он,- и умер от боли и обильного кровотечения. Я слышал о таких трюках, но не думал, что это правда.
        -Зачем?- с исказившимся от отвращения лицом простонал Маркус.
        -Чтобы мы не задавали вопросов. Вернее, чтобы не отвечать на них.
        Друзья на некоторое время приумолкли, потом Лила встрепенулась:
        -Кир, по-моему, этот парень еще жив,- сказала она, указывая на жертву найденной в песке кости. Кир быстро подошел к зашевелившемуся шихчину, стянул с него маску и сдавил горло пленника.
        -Кто тебя послал?- спросил он.
        Убийца молчал и лишь злобно вращал глазами. Кир повторил вопрос на его родном языке, но шихчин по-прежнему не желал отвечать.
        -Ладно, приятель,- ласково сказал Кир, отпуская горло пленника.- Пока можешь помолчать. Я думаю, переломанные в нескольких местах руки и ноги развяжут тебе язык.
        На лице шихчина сверкнула улыбка, Кир громко выругался и хотел разжать челюсти пленника, но опоздал: тело его изогнулось в агонии, по подбородку потекла кровь, и через мгновение все было кончено.
        -Проклятие!- сплюнул Кир.- Надо же было мне упомянуть про язык!
        Трупы оттащили подальше и забросали песком. Кир велел спутникам досматривать сны, а сам остался за часового. Взглянув на угрюмое лицо друга, Маркус пожал плечами и хотел было уйти, как вдруг увидел, что и без того не очень веселое лицо Кира прямо на глазах становится все мрачнее и мрачнее.
        -Что случилось?- негромко, чтобы не услышала Лила, спросил он.
        Кир повернул голову.
        -Что-то мне это все не нравится,- сказал он.- Сначала ее пытаются сжечь как ведьму, потом кто-то подсылает к нам наемных убийц… Думаю, утром с ней нужно будет серьезно поговорить.
        -Ага. С применением дыбы, раскаленного железа и молотка для расплющивания пальцев. Между прочим, с чего ты взял, что убийц подослали к ней? Ведь это мы ввязались в историю с Анхом.
        -Знаешь, иди-ка ты лучше к Лиле, ей, по-моему, не спится,- посоветовал Кир, пихая приятеля в бок.
        Маркус хрюкнул и отошел к костру. Лила приподнялась и с тревогой посмотрела на него.
        -Что случилось?- спросила она.
        Молодой человек улыбнулся и, улегшись рядом с ней на одеяло, сказал:
        -Ничего. Так, мужские разговоры.
        Лила придвинулась к нему поближе и взяла за руку.
        -Если не хочешь, можешь не рассказывать,- прошептала она, едва не касаясь губами его уха.
        Маркус улыбнулся.
        -Когда-нибудь,- ответил он, закрывая глаза.
        До рассвета оставалось примерно часа два, когда Кир, по-прежнему стоявший на часах, услышал какой-то странный звук. Обернувшись, он сделал несколько шагов вперед и всмотрелся в темноту. Это был не шепот ветра с барханами, но это не походило и на шаги ночного зверя. Значит, это мог быть только человек. Кир выхватил меч из ножен и бесшумно пошел на звук. Если бы Кир был рысью, он бы застыл на месте с поднятой лапой и навострил уши, но он был обычным человеком, поэтому он выставил клинок перед собой и оглушительно свистнул. Всякий зверь немедленно бы выдал себя, но тот, кто прятался среди барханов, остался на месте и не издал ни звука. Кир осмотрелся, взглянул на спящих спутников и, не увидев никого подозрительного, шагнул в темноту.
        Огромная волосатая туша словно выросла из песка. Кир успел заметить только оскаленную пасть с крупными желтыми клыками и маленькие, налитые кровью глаза, когда чудовище ударом длинной, перевитой канатами мускулов лапы выбило из его руки меч и вонзило когти в плечо. Через мгновение Кир уже лежал на земле и пытался отвести от своего горла клыкастую пасть гигантской лесной обезьяны. Зверюга вонзила когти еще глубже в плоть воина, оглашая воздух утробным рыком, и рванула лапу вниз, раздирая мясо на груди ничтожного человечка, осмеливавшегося бороться за свою жизнь. Кир закричал, но не ослабил хватки, не позволяя клыкам приближаться к своему горлу. Боль разливалась по всему его телу, кровь хлестала из живописно развороченной раны, но мышцы рук словно окаменели: уперев кисти в подбородок обезьяны, он удерживал ее пасть на безопасном расстоянии. Монстр заревел и погрузил когти в бок молодого воина. Кир стиснул зубы и что есть силы боднул ее головой в сплющенный нос. Обезьяна дернула головой от внезапной боли, и Кир врезал ей кулаком в горло. Чудовище захлебнулось собственным ревом и, вскочив на короткие
кривые ноги, сдавило здоровенными лапищами ребра своего дерзкого противника. Кир ощутил во рту металлический вкус крови и, хрипло застонав, хлопнул раскрытыми ладонями по ушам обезьяны. Та взвизгнула и разжала хватку, Кир упал на колени, выхватил из ножен охотничий нож и, прыжком оказавшись перед самым носом чудовища, всадил тяжелый клинок по самую рукоятку в брюхо зверя.
        Исполненный боли и ненависти рев смертельно раненной обезьяны наконец-то разбудил крепко спавших Лилу и Маркуса.
        -О боги, что это?!- вскрикнула Лила.
        -Где Кир?- Маркус подхватил саблю и ринулся туда, откуда доносились звуки борьбы. Лила устремилась за ним.
        Обезьяна махнула лапой в попытке достать противника когтями, но Кир ловко увернулся и полоснул ножом по толстой шкуре зверя. Чудовищный монстр отдернул раненую конечность и заворчал, словно случившееся его несказанно обидело.
        Кир слабел. Кровь текла из четырех багровых полос на его груди и раны на боку, каждый мускул дрожал от огромного напряжения, а нож уже начинал предательски приплясывать в пальцах. И зверь, похоже, понял это. Кир готов был поклясться, что на страшной морде мелькнуло какое-то подобие улыбки. Обезьяна оскалилась и с громким рычанием бросилась на бледного от потери крови воина. Собрав последние силы, Кир нырнул под вытянутые лапы и ударил окровавленным ножом в грудь чудовища, чуть влево от середины. Обезьяна издала мучительный вопль и, навалившись всем телом на теряющего сознание воина, погрузила клыки в его и без того изуродованное плечо. Два окровавленных тела рухнули на траву, и Кир не смог даже застонать, когда тяжелая туша лесной твари вновь прижала его к холодному, влажному от крови песку.
        -Кир!- воскликнул Маркус, подбегая к тихо рычавшей обезьяне.- О Амира, что это?
        Обезьяна неожиданно раскрыла пасть и протяжно завыла, когда перед ней оказалась Лила. Кир повернул голову и увидел, что в маленьких, глубоко посаженных глазах зверя мелькнул красный огонек.
        -Копье Дангара…- прошептал он и потерял сознание.
        Лила завизжала. Маркус поднял саблю над головой и хотел было отсечь обезьяне голову, но понял, что чудовище мертво. Нож Кира сделал свое дело.
        -Лила, иди сюда,- позвал он, кладя саблю на землю,- нужно стащить с него эту тварь…
        Даже вдвоем они едва-едва сдвинули коченеющую обезьяну со своего друга. Кир был без сознания, из уголка его рта стекала струйка темной крови, он с трудом дышал, с хрипом втягивая воздух в легкие. Маркус и Лила вцепились в густую шерсть мертвой твари и со стоном потянули ее на себя, но бесполезно: труп был слишком тяжел.
        -Что же делать?..- прошептала Лила.- Она раздавит его!
        -Придется разрубить обезьяну,- с отвращением произнес Маркус, берясь за саблю.- Надеюсь, у меня хватит сил…
        Превосходный эстимальский клинок с хрустом вошел в спину мертвой обезьяны и намертво застрял в позвоночнике. Маркус побледнел, дернул саблю к себе и разразился проклятиями.
        -Не выходит,- процедил он сквозь зубы.- Сабля застряла…
        -Как же быть?- прошептала Лила.- Кир может умереть…
        -Все зависит только от тебя, девочка,- раздался за ее спиной чей-то голос. Маркус и Лила обернулись. Перед ними стоял мужчина, от шеи до самой земли укутанный в превосходный бархатный плащ пурпурного цвета. Это был высокий, подтянутый, широкоплечий человек, похожий на древнего короля или высшего мага какого-нибудь процветающего культа. В его серых, словно вырезанных из яшмы глазах бегали странные искорки, напоминавшие горячие угли.
        -Кто ты?- спросил Маркус, глядя на незнакомца.
        Тот снисходительно улыбнулся:
        -Спроси об этом свою подругу.
        Маркус быстро, словно его ужалила пчела, обернулся и воззрился на Лилу. Девушка отпрянула, сомкнув пальцы на ладанке.
        -Уходи…- прошептала она, ненавидящими глазами глядя на пришельца.- Я не отдам его тебе…
        -А я думаю, что отдашь,- заверил ее тот,- иначе твоему другу придется долго и мучительно умирать.
        -Что все это значит, Лила?- спросил Маркус.- Объясни!
        Девушка отступила, по-прежнему держа руку на ладанке и молча глядя на придавленного тяжелым трупом обезьяны Кира. В ее больших черных глазах застыл страх.
        -Ну же, Лилиана, не тяни время,- нетерпеливо сказал незнакомец, распахивая плащ, под которым оказался большой платиновый медальон в виде шара, схваченного драконьей лапой.- Отдай мне Глаз Дракона.
        -Глаз Дракона? Да что, во имя Амиры, здесь происходит?- закричал Маркус, совершенно ничего не понимая.
        Чужак приблизился к девушке и почти ласково сказал:
        -Если ты не отдашь мне камень, твой друг умрет. Пока еще есть шанс спасти его, девочка.
        -Я… Но…
        -Камень!
        Лила зажмурилась и еще крепче сжала в руке ладанку.
        -Нет… Нет! НЕТ!- что есть сил закричала она, срывая ладанку с шеи и поднимая ее над головой.- Убирайся туда, откуда пришел!!!
        Кожаный мешочек в ее руке вспыхнул рубиновым светом. Алые лучи словно прорезали ее руку, хлынув между пальцев, и осветили багрянцем полянку и деревья вокруг. Труп обезьяны мгновенно растаял, словно его и не было, а незнакомец взревел, прикрыв глаза рукой, выкрикнул заклинание и исчез. Только в воздухе раздался его угрожающий голос:
        -Я вернусь за тобой, Лилиана!
        Глава 5
        Ночь была теплой. Шпили Мариджана, столицы Делаи, тускло поблескивали в лунном свете, словно спали вместе со всем городом. Похожие на луковицы купола лениво отражали холодный свет луны, отчего вокруг них образовался бледно-золотой ореол. Устало повисший золотой флаг с терновым венком в середине походил на змею, обвившую шпиль Королевской башни. Царила тишина, изредка нарушаемая хлопаньем крыльев одинокой совы, которая не могла найти себе ужин и летала над спящим городом в бесплодных поисках пищи.
        Принцесса Шалета спала на роскошном ложе, утопая в пуховой перине. Луна светила прямо в окно, и юная владычица небольшого южного королевства, не просыпаясь, отворачивала лицо от светлой полосы, но не проходило и минуты, как ее голова снова попадала под луч света.
        Шалете было всего семнадцать, но ранняя смерть отца, короля Димира, и тяжелая болезнь матери, не дававшая королеве Аише подняться с постели, заставили девушку надеть корону и взять в свои руки бразды правления. Несмотря на малые размеры и мирные отношения со всеми соседями, королевство все равно доставляло много хлопот юной принцессе. Распри купцов, интриги королевских советников, ссоры жрецов - все это тяжким грузом легло на хрупкие плечи семнадцатилетней властительницы, но она старалась изо всех сил быть достойной правительницей, и народ приветствовал ее попытки облегчить жизнь простолюдинов.
        У резных дверей, запертых изнутри тяжелыми железными засовами, стояли два стражника. Один нахально спал, надвинув на глаза островерхий шлем, а второй ревностно нес ночную стражу, защищая принцессу от полчищ врагов, которые снились ему на протяжении всей ночи, и тихонько похрапывал в курчавую бороду.
        Начальник стражи свирепо взглянул на спящих стражей, дернул себя за ус и от души заехал латной перчаткой по уху одному из них. Тот встрепенулся, выставил перед собой алебарду и получил удар по носу. Второй стражник проснулся и приготовился заорать что-то вроде «стой, каналья!», но так же, как и первый, оказался на полу.
        -Вы что себе позволяете?!- еле удерживаясь от крика, яростно прошипел начальник стражи.- Спите на посту? Да я вас обоих на дыбу отправлю, негодяи!
        Стражи хором забормотали какие-то извинения, утирая рукавицами разбитые носы, но напрасно: начальник отдал приказ одному из сопровождавших его гвардейцев препроводить нерадивых солдат в темницу и всыпать обоим по десять палок, а на их место поставил двух бравых молодцев из личной королевской охраны.
        Когда провинившихся увели, начальник стражи, которого звали Хашум, спустился вниз, продолжая обход. На лестнице он встретил Нинура, главного советника принцессы Шалеты.
        -Мой господин,- поклонился он.
        Нинур жестом велел ему задержаться.
        -Во дворце все спокойно?- спросил он высоким голосом аристократа.
        Хашум вновь поклонился.
        -Да, мой господин. Двое стражей заснули на посту, но я вовремя обнаружил это.
        -Принцессу должны охранять денно и нощно,- многозначительно глядя на него, сказал Нинур.

«Как будто я этого сам не знаю!- внутренне скривился начальник стражи.- Строит из себя…»
        -И вот еще что,- продолжил Нинур,- на днях должен прибыть человек по имени Мегар. Как только он появится, немедленно препроводи его ко мне.
        Хашум в третий раз поклонился и продолжил обход.
        Кир пришел в себя, когда над горизонтом показался край солнечного диска, глубоко вздохнул и тут же едва не застонал он нестерпимой боли в груди, плечах и правом боку. Перед глазами все поплыло. Коснувшись ран, Кир обнаружил, что кто-то их уже смазал лечебным маслом, которое носил с собой Маркус.
        Скосив глаза, Кир увидел неподалеку Лилу и Маркуса. Они о чем-то яростно спорили.
        -Расскажи, что все это значит!- требовал Маркус.- Это ведь из-за тебя Кира едва не сожрала проклятая обезьяна! И шихчинов наверняка послал этот тип, чтобы избавиться от тебя.
        Лила молчала, держа руку на ладанке и глядя себе под ноги. Маркус взял ее пальцами за подбородок и вздернул голову вверх.
        -Что такое Глаз Дракона?- спросил он.- Рассказывай!

«Глаз Дракона?- ошеломленно подумал Кир.- Что это?» Он хотел было приподняться, но от усилия в груди вновь вспыхнула боль, и он со стоном опустился на одеяло.
        Лила первой заметила, что он очнулся, и бросилась к нему.
        -Кир, как ты?- чуть не плача, она схватила его руку и прижалась к ней щекой.- Прости меня, пожалуйста, это все из-за меня!
        Маркус опустился рядом с приятелем на колени.
        -Живой?- стараясь придать своему голосу побольше солдатской циничности, спросил он.
        Кир кивнул.
        -Да уж не помру.
        -Мне так стыдно, Кир,- всхлипывала Лила.- Если бы не я, ничего бы не произошло…
        -Так,- произнес Кир, отнимая у нее руку.- Что это за история с Глазом Дракона?
        -Точно,- поддакнул Маркус, устраиваясь поудобнее рядом с ним.- Рассказывай, Лила.
        Девушка вздохнула, вытерла слезы и, в последний раз хлюпнув носом, начала свою историю:
        -Вообще-то это началось еще тогда, когда ты меня спихнул жрицам Амиры. Мне было страшно скучно в храме среди этих строгих, глуповатых, помешанных на добродетели теток, поэтому уже через три месяца я убежала и отправилась в Минэй, чтобы найти тебя, но не сумела. Стражники у королевского дворца сказали, что все наемные солдаты отправлены на войну с Амалией. Я сразу же решила, что ты погибнешь, поплакала немножко и решила вернуться в Делаю. По пути назад я вновь наткнулась на святилище Зандара, а поскольку это произошло к ночи, и спать мне было негде, я устроилась на ночлег внутри храма. Ночью мне приснился сон: огромный алый дракон летит по затянутому серыми тучами небу, изрыгая из ужасной пасти пламя. И вдруг этот дракон повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза. Ох, меня и сейчас дрожь пробирает, когда я вспоминаю его взгляд! Его единственный глаз был красным, словно закатное солнце, зрачок был вертикальным, как у кошки, и походил на глубокую, бездонную трещину в алой земле… Он затягивал меня, звал за собой, завораживал, как змея завораживает свою жертву… Когда я уже была готова пойти за ним
туда, куда он меня позовет, дракон вдруг выпустил из ноздрей густой, черный дым, открыл пасть и сказал… Даже не сказал, его голос, густой, тяжелый, нечеловеческий, прозвучал прямо в моей голове. Его слова, наверное, навсегда врезались в мою память… Он сказал: «Будь со мной, и обретешь силу, которая изменит мир!»
        Я сначала очень испугалась, закричала от страха и проснулась, разбуженная собственным криком. В храме было тихо, душно и темно. Кроме меня там никого больше не было. Больше я заснуть не смогла, поэтому быстро собралась и ушла из этого страшного места.
        В общем, следующие четыре года я жила в Лимаране, ну, в том городе на границе Урдисана и Делаи, который потом разрушила Черная Армия. Этот дракон иногда снился мне по ночам, но с каждым разом все реже и реже. В конце концов, я и думать забыла о той ночи в храме Зандара и жила спокойно и достаточно счастливо. У меня даже появился постоянный парень… И вот однажды в Лимаране появился странствующий маг по имени Шанагара. Он показывал замечательные фокусы, добывал огонь щелчком пальцев, излечивал порезы и ссадины одним прикосновением, превращал кусочки белого шелка в голубей… Я была просто потрясена. После вечернего выступления я подошла к нему и попросила научить меня этим фокусам. Он засмеялся и сказал, что фокусы - это обман, хоть и безвредный. «Если ты чувствуешь себя достойной,- сказал он,- я научу тебя истинной магии, и все эти трюки будут казаться тебе смешными и наивными». Ну, могла я устоять перед таким предложением? Шанагара поселился в Лимаране и стал учить меня колдовству. Сначала он заставлял меня читать толстенные мудреные фолианты древних мудрецов, учил готовить снадобья, мази всякие, а
потом дал мне маленький платиновый медальон. Правда, он назвал этот металл каким-то чудным словом «клаиновый», но я ничего не поняла и не придала этому значения. Медальон мне очень приглянулся: он был выплавлен в виде драконьей лапы, сжимающей шар. Шанагара сказал, что это - символ покровителя истинных магов, чье имя я узнаю, когда пройду испытание в башне Кхорамайш-Нуаш. Я неделю училась выговаривать это название, но так и не выяснила, что оно означает.
        Короче говоря, училась я добросовестно, выполняла все задания, что давал мне наставник, а иногда, если его не было поблизости, я пыталась читать его колдовскую книгу. Я не понимала ни слова из того, что там было написано, однако, каким-то образом умудрялась кое-что запоминать… Потом, когда Шанагара перестал надолго отлучаться из дома, мне пришлось прекратить эти «тайные занятия».
        В конце года Шанагара пришел ко мне и сказал, что пора отправляться в путь.
«Пришло время тебе познать истинную магию!» - торжественно сказал он, протягивая мне огромный фиолетовый балахон, который налез бы, наверное, и на слона. Я его надела, и мы покинули Лимаран. И очень вовремя! Через три месяца я узнала, что эта страшная Черная Армия уничтожила город вместе со всеми его жителями! Но мы с Шанагарой к тому времени были далеко… Так вот, он три дня вел меня по пустыне, а я, дура, даже не догадывалась, куда мы идем. Представить себе не могла, куда меня ведет этот негодяй! Через три дня я пришла в ужас: мы оказались перед полуразрушенным храмом Зандара! Я хотела убежать, но было поздно. Шанагара пришел в ярость. Он схватил меня за руку, притянул к себе и закричал: «Ты принадлежишь моему повелителю! Племя истинных магов возродится, и мы с тобой станем первыми среди них!» Сперва я испугалась до истерики, но потом решила сделать вид, что смирилась со своей судьбой. Мы переночевали в этом храме, и мне снова приснился дракон. Он повис в воздухе, но, хотя крылья его были раскрыты, он не парил, а просто висел посреди небес. Облака быстро бежали по небу, а он оставался на месте и
смотрел на меня своим ужасным глазом, который вновь затягивал меня в бездну зрачка… Дракон ничего не говорил, он просто смотрел, и от этого мне было еще страшнее… Но проснуться, как тогда, в первый раз, я не смогла. Представляете себе, целую ночь огромный крылатый ящер неотрывно смотрел на меня, ничего не говоря… Ужас какой-то.
        Утром мне было очень плохо: тошнило, голова ужасно кружилась. Но Шанагара был неумолим. «Тебе плохо?- спросил он, чуть улыбаясь.- Тогда покажи, чему ты научилась». Я развела небольшой костер, сожгла в нем шкурку крысы, истолкла пепел с сухим оленьим мхом, смешала все это с затхлой болотной водой, которую мне одолжил Шанагара, и выпила. Противно. Это была не магия, а обыкновенная медицина, просто нужно было точно знать пропорции… Впрочем, вам это неинтересно.
        Мне стало лучше, и Шанагара снова потащил меня через пустыню. Мы шли очень долго, больше недели, и однажды утром он завязал мне глаза и начал говорить заклинание. Я сразу же начала внимательно слушать и запоминать каждое слово, но пассов, что он делал, я не видела. Потом Шанагара снял повязку с моих глаз, и я увидела, что мы стоим посреди пустыни перед высокой черной башней, сложенной из огромных обсидиановых глыб. Это и была башня Кхорамайш-Нуаш.
        Мы вошли внутрь через огромные ворота. «Завтра утром ты должна быть готова к испытанию,- сказал Шанагара.- А сейчас отдохни».

«А что меня ждет?» - спросила я. Шанагара не ответил. Двое слуг подошли ко мне, взяли под руки и повели по длинному, темному коридору в приготовленную для меня комнату. Я поняла, что лучше всего мне хорошенько выспаться, поэтому быстро приготовила сонное зелье, выпила его и заснула. В ту ночь сны мне не снились.
        Шанагара разбудил меня еще до рассвета. Он вошел в комнату и бросил мне какой-то сверток. «Надень это,- приказал он.- Сегодня ты пройдешь испытание».
        В свертке оказался фиолетовый плащ, украшенный по краям серебристой тесьмой, и сумка со всеми свитками, что мы успели составить за годы учебы. Я быстро надела все эти вещички и отправилась вслед за Шанагарой.
        Он привел меня в огромный круглый зал, походивший на амфитеатр. В центре было что-то вроде арены, а вокруг нее на каменных скамьях, похожих на ступени большой лестницы, сидели люди, одетые в такие же, как и я, фиолетовые хламиды. Передо мной напротив входа была ложа, в которой сидели, как я потом узнала, три главных волшебника. Их называли Советом Магов.
        Шанагара вывел меня на середину арены и провозгласил: «Великий Совет Магов! Я привел вам эту девственницу, чтобы вы испытали ее. Четыре года я обучал ее магии, ибо отметил ее сам Зандар, Повелитель Тьмы, своим благоволением. Она готова принять смерть или получить Жезл Мага. Согласны ли вы испытать ее?»
        Маги, сидевшие на ступенях, долго шушукались, тыча в мою сторону руками и чудными посохами, потом один из тех троих, что были в ложе, высокий долгобородый старец с длинным обсидиановым посохом в руке встал во весь рост и гулким, низким голосом, от которого у меня кожа покрылась мурашками, произнес: «Назови свое имя, ты, что дерзнула узнать истинную Магию». Я назвалась. Маг воздел посох над головой и крикнул: «Докажи, что ты достойна Истинной Магии, Лилиана!»
        И вдруг все, что окружало меня, исчезло. Ну, то есть я увидела, что стою посреди абсолютно пустого места, где нет ничего, кроме темноты и твердого пола под моими ногами.

«Ты должна доказать свою силу!» - услышала я голос Шанагары, а потом все стихло.
        Поскольку стоять в темноте мне не очень хотелось, я достала из сумки пук «огненной травы», прошептала заклинание и зажгла факел, который тут же сотворила из веточки тиса. Ну, у меня много чего в сумке есть… В общем, с живым светом в руке мне стало как-то спокойнее. Посветив вокруг, я увидела прямо перед собой длинный коридор, темный и сырой. Отступать было некуда, поэтому я, помолившись всем богам сразу, пошла вперед.
        В туннеле было очень тихо. Я слышала только собственные шаги и потрескивание пламени на конце факела. Сами знаете, как тишина влияет на слух. Через полчаса я уже начала слышать чьи-то голоса, шаги, покашливание… И вдруг из-за поворота выскочила гигантская крыса с такими длинными зубами, что я чуть с ума не сошла от страха. Зверюга бросилась на меня, рыча, как заправский лев, с явным намерением мной пообедать. Но тут случилось нечто странное. Я даже запаниковать как следует не успела, как вдруг в моей памяти само собой всплыло заклинание Огненного Дыхания, ну, вроде того, что выпускают из пасти драконы. Я быстро прочла его, бросила в пламя факела щепотку порошка из чешуи маргенского ящера и что есть силы дунула на огонь. Заклинание сработало как надо: струя оранжевого огня мигом запалила шерсть этой крысы, зверюга завопила, как мартовский кот, и бросилась бежать со всех ног.
        В общем, твари, подобные этой крысе, выскакивали из разных щелей каждые четверть часа, и вскоре я настолько к этому привыкла, что хладнокровно, как опытная колдунья, громила их самыми простыми заклятиями. Продолжалось это около двух часов. Я устала, как собака. И вдруг туннель кончился, и я вышла в просторный зал, круглый, что твоя монета, и совершенно пустой. Там не было ничего, даже темноты, но откуда-то я знала, что это именно зал, что где-то есть стены и потолок… Стояла полная, глухая тишина, которую нарушало лишь мое собственное дыхание.
        Потоптавшись пару минут на месте, я решила передохнуть. Сотворив из пары комочков сухого мха хворост, я развела костер и прилегла рядом, подложив под голову сумку. Но отдохнуть мне не дали. Я услышала чьи-то осторожные шаги и вскочила на ноги.

«Кто здесь?- крикнула я.- Покажись!»
        Из темноты вышел какой-то человек, облаченный в доспехи из черной кожи. Посветив горящей веткой в его сторону, я увидела, что это…
        -Ну? Кто?- подтолкнул Лилу Маркус.
        Девушка покраснела, потом решительно тряхнула головой и сказала:
        -Это был ты, Кир.
        Брови молодого воина приподнялись.
        -Я?- переспросил он.- Почему я?
        -Наверное, потому, что подсознательно я продолжала вспоминать тебя,- объяснила девушка, щеки которой все еще пылали смущенным румянцем.- Ведь я думала о тебе, когда мне в первый раз приснился Зандар в облике ящера.
        Кир несколько растерянно посмотрел на Маркуса, который нахально и недвусмысленно улыбался, кашлянул, поморщившись от боли в груди, и сказал:
        -Ладно, Лила, продолжай.
        -Ну вот,- тоже кашлянув, сказала «ведьма»,- к костру вышел человек, совершенно похожий на Кира. Я сначала опешила, но потом, когда он, улыбаясь, остановился прямо передо мной, неожиданно почувствовала облегчение. А он, продолжая саркастически ухмыляться, опустился рядом с костром на корточки и протянул к огню руки.

«Как дела?- непринужденно спросил он.- Я удивился, когда увидел тебя здесь одну».

«А… Это… Как ты здесь оказался?- опомнилась я.- Ты же должен быть в Амалии!»

«Ты решила стать жрицей Зандара?- пропустив мой вопрос мимо ушей, поинтересовался Кир.- И это после того, как он тебя едва не сожрал?»

«А при чем здесь это?- удивилась я.- Шанагара говорит, что Зандар избрал меня для высшей цели, и я бы стала его жрицей уже давно, если бы ты мне не помешал».

«А, вот, значит, какова твоя благодарность,- нахмурился Кир.- Я ведь спас тебя, помнишь? От суда, от маррака, от скорпионов, в конце концов, от Зандара, а оказывается, я всего лишь мешал тебе? Интересно. А хочешь узнать, что бы случилось, если бы меня не было рядом с тобой?»
        Я кивнула, но сделала это импульсивно, не очень-то и желая. То, что произошло дальше, потрясло меня до глубины души. Двойник Кира сунул руку за пояс, вынул оттуда щепотку пепла и бросил ее в огонь. Пламя взметнулось вверх, из оранжевого стало ярко-зеленым и загудело, как гудит огонь в кузнечном горне. Кир простер над пламенем руки и начал нараспев произносить заклинание. Когда я поняла, что это было заклятие Хоррумака, ну, заклятие для вызывания картин настоящего, прошлого и будущего, мою душу наполнила самая черная зависть. Для того чтобы научиться этому заклятию, мне бы потребовалось лет шесть, а то и все десять, а Кир, который был старше меня всего на пять лет, уже владел им в совершенстве!
        Огонь заревел, как дикий зверь, и неожиданно из самого его сердца начало появляться какое-то неясное, подрагивающее изображение, с каждым мгновением увеличивавшееся в размерах.

«Смотри,- велел Кир, указывая на огонь.- Вот что могло случиться, если бы я остался ночевать в другом доме».
        Картинка в огне стала ясной, и я увидела тот самый амбар, в котором ты, Кир, поймал меня. Все было точно так же, как и девять лет назад, за исключением того, что там не было тебя. Потом ветхая дверца медленно отворилась, и в амбар крадучись вошла какая-то девчонка лет десяти. Присмотревшись, я узнала в этой малютке себя. Так вот, девочка (язык не поворачивается называть ее собой) подбежала к большому мешку с зерном, вытащила из-за пояса маленький кулек и, развязав мешок, принялась пересыпать зерно в кулек. И вдруг чья-то здоровенная волосатая ручища схватила ее за шиворот, встряхнула так, что у девочки лязгнули зубы, и хозяин амбара заорал:
«Так вот, что за крыса таскает мое зерно! А ты знаешь, что в нашей стране делают с ворами?!» Девочка не стала дожидаться продолжения истории, закатала локтем хозяину под ложечку, вырвалась из его лапы и бросилась удирать.

«Видишь?- сказал Кир.- Ты убежала из деревни, но вовсе не в сторону границы Урдисана и даже не в Лимаран. Ты бросилась бежать по направлению к Мариджану, а значит, не попала в храм Зандара и уж тем более не стала темной жрицей».
        Я не знала, что сказать. Я действительно хотела стать жрицей Зандара и возродить в мире истинную магию, а значит, была обязана Киру не только своей жизнью, но и своим будущим. Увлекшись раздумьями, я по-прежнему не обращала внимания на то, что Кир вот так запросто управляется с самыми сложными заклинаниями, на изучения которых мне потребовались бы годы.

«Не ломай голову, Лила,- снисходительно сказал Кир.- На все случаи жизни всегда есть два мнения, но вот вывод почти всегда один и тот же».

«О чем ты говоришь?- не поняла я.- Какой вывод?»

«Ты обязана мне,- произнес он, подходя ко мне так близко, что я видела в его зрачках собственное отражение.- И жизнью, и своими нынешними умениями. Не так ли?
        Завороженная блеском его глаз, я молча кивнула, предчувствуя что-то нехорошее. Кир улыбнулся.

«Ты можешь отдать мне долг,- сказал он,- но прежде я кое-что тебе расскажу. Когда-то давно, еще до появления Новых Богов, миром правил Заэр и его дети. Одним из сынов великого Бога Солнца был Зандар, покровитель магии и чернокнижия. Это хорошо тебе известно, равно как и то, что двенадцать избранных жрецов были не священниками, а магами. Но кое-что ты все-таки не знаешь. Племя Истинных Магов было уничтожено, а их палачом был сам Зандар. Причиной казни стала глупость и гордыня жрецов Зандара, возомнивших себя выше богов. Объединив свои магические силы, они попытались разорвать невидимую преграду, отделявшую мир смертных от Поднебесного Царства, чтобы самим обрести бессмертие. Когда боги узнали об этом, то послали к смертным самого Зандара, который спустился с небес в облике гигантского крылатого дракона и обрушил свою великую, неиссякаемую магическую мощь на предавших его жрецов. Атака Зандара пришлась на тот самый момент, когда магическая энергия жрецов достигла своего пика, и гибель двенадцати истинных магов привела к ужасному катаклизму, который полностью разрушил Навийский материк. Историки назвали
этот катаклизм Великим Извержением. С тех пор прошло больше тридцати пяти тысяч лет, и никто из смертных более не сумел впитать в себя достаточное количество магической энергии, чтобы пробудить истинную магию».

«Откуда ты все это знаешь?» - выдохнула я.
        Кир словно не услышал меня.

«Но культ Зандара не исчез и по сию пору,- сказал он.- Там, где раньше была черная земля Караджа, теперь стелются безжизненные пустыни, но храмы Великого Дракона есть и в Делае, и в других странах. Жрецов Зандара немного, но один из них, известный тебе Шанагара, четыре года назад нашел в городке Лимаране того, кто может пробудить к жизни истинную магию. Это ты, Лила».

«Я?- не веря своим ушам, прошептала я.- Но почему я?»

«Не спрашивай, почему величайшие поэты рождаются величайшими поэтами,- усмехнулся Кир.- Ты родилась с магией в крови. Кроме того, ты сама пришла к Зандару. Помнишь, как ночевала в его храме? Нельзя безвозмездно пользоваться гостеприимством великих, даже если это всего лишь развалины некогда величественного святилища».

«Но как я могу возродить истинную магию?- спросила я.- Я ведь так мало умею…»

«Ты должна завладеть Глазом Дракона,- сказал Кир.- Глаз Дракона - это талисман, огромный алый камень, что-то вроде третьего глаза Зандара. Ты найдешь его там, где возведена статуя дракона из черного мрамора. Как только Глаз Дракона окажется в твоих руках, твоя магическая энергия начнет расти, а когда она достигнет своего пика, все жрецы Зандара соберутся в этом храме, и в их присутствии ты принесешь свою душу в дар нашему властелину. Только тогда истинная магия возвратится в этот несовершенный мир».

«А где найти эту статую?» - неожиданно для самой себя произнесла я.
        Кир торжествующе рассмеялся.

«Я знал, что ты не подведешь нас,- сказал он.- Изваяние здесь».
        Он отвернулся, одновременно описав правой рукой полукруг, и темнота неожиданно рассеялась, словно рука Кира разорвала черный холст. Ослепительный свет брызнул мне в глаза, и я на мгновение ослепла, а когда была в состоянии снова видеть, то обнаружила, что нахожусь в том же самом зале, куда меня привел Шанагара. Только теперь посреди амфитеатра высилась огромная мраморная статуя цвета оникса, изображавшая дракона, готовившегося взлететь. Во лбу мраморного дракона горел алым светом небольшой продолговатый камень, действительно по своей форме напоминавший глаз.
        Кир вышел вперед, протянул руки к статуе дракона и крикнул:

«Повелитель наш Зандар, всемогущий Дракон! Долгие тысячелетия ждали твои слуги этого часа, часа, когда племя истинных магов вернется на эту изуродованную бессмысленными кровопролитиями землю! Эта дева станет носителем твоей мощи! Подай нам знак, и мы начнем обряд!»
        Я увидела, что те старцы, которые до этого сидели на скамьях вокруг арены, спустились вниз и окружили изваяние Зандара. Кир стоял спиной ко мне прямо перед мраморным драконом и смотрел на изваяние Старого Бога, словно ожидая, что он проснется и скажет что-нибудь умное. Странно, момент был торжественный, даже жутковатый, а меня неожиданно начал разбирать смех. Словно догадавшись, в чем дело, Кир обернулся и так посмотрел на меня, что я едва заикой не стала.
        Жрецы Зандара начали невнятно бубнить какое-то древнее заклинание, медленно покачивая длинными резными посохами. У меня даже голова разболелась от этих монотонных звуков.
        Неожиданно свет в зале снова померк, и я увидела вокруг изваяния зеленоватый ореол, которого раньше не замечала, а потом алый камень во лбу дракона сверкнул багрянцем, и длинный красный луч, разрезав темноту, метнулся вперед и вонзился прямо мне в грудь. Я почувствовала, как кровь взбурлила в жилах и застучала в висках, а в глазах моих потемнело, как при головокружении.
        Кир обернулся.

«Подойди сюда, Лилиана!- крикнул он, протягивая мне руку.- Подойди и прими свою судьбу!»
        В этот самый момент я поняла, что меня обманывают, потому что Кир не знал моего полного имени, но уже не могла не подчиниться ему. Ноги сами понесли меня к статуе; я оказалась прямо перед мраморной оскаленной пастью дракона, который долгое время снился мне в кошмарах, и опустилась перед ним на колени. Алый камень разгорался все ярче и ярче, заливая кровавыми отсветами лица жрецов, заключивших меня, Кира и изваяние Зандара в кольцо. Сияние камня приковывало мой взор точно так же, как зачаровывал меня во снах взгляд Всемогущего Дракона четыре года назад, и я вновь чувствовала, что еще мгновение, и этот камень завладеет моей душой навсегда.
        Кир схватил меня за плечи и рывком поставил на ноги.

«Возьми камень, Лилиана!» - рявкнул он мне в самое ухо.

«Как?» - спросила я, не в силах оторвать взгляда от пылающего Глаза Дракона.

«Коснись его!»
        Я приблизилась к статуе и, протянув руки, провела кончиками пальцев по гладкой поверхности талисмана. Камень запульсировал, точно человеческое сердце, полыхнул темно-алым светом и неожиданно оказался у меня в ладонях.
        Все мое тело пронзила страшная боль, и я, закричав, упала на колени, держа Глаз Дракона в вытянутых руках. Мое сердце и голова разрывались, словно их что-то распирало изнутри, а глаза горели, словно я держала их открытыми несколько часов. Я попробовала встать, но ноги онемели, а кровь будто заледенела в жилах; Глаз Дракона становился все теплее, он как будто впитывал в себя мои силы, и разгорался все ярче. Я уже была готова потерять сознание, когда талисман неожиданно похолодел, а я ощутила невероятную магическую мощь в каждой клеточке моего тела, наполнившегося одновременно почти нестерпимой болью. Превозмогая ее, я поднялась на ноги и обернулась. Передо мной стоял Кир, но я почему-то не могла различить его лица. Зажмурившись, я вытянула руку, продолжая сжимать в пальцах Глаз Дракона, и попыталась вспомнить хоть какое-нибудь разоблачающее заклинание. В моей памяти само собой всплыло заклятие, которого я совершенно точно никогда не слышала до этого. Губы самовольно произнесли его, и, открыв глаза, я увидела, что передо мной стоит Шанагара. Он улыбался.

«Я не ошибся в тебе, Лилиана!» - торжественным голосом сказал он, делая шаг мне навстречу. Я отшатнулась, прошептала заклинание для распознавания лжи, и в мою голову неожиданно хлынуло все то, что скрывал от меня Шанагара.
        Лила всхлипнула и закрыла лицо руками. Маркус обнял девушку за плечи и погладил по щеке. Кир терпеливо смотрел на нее и ждал. Он понимал, что тот, кто воспользовался его обликом для того, чтобы воздействовать на Лилу, был могущественным и фанатичным противником, что делало его особенно опасным. Колдун знал людей и их слабости и не брезговал пользоваться этим. Кир всегда презирал обман и ложь, предпочитая решать проблемы в честном поединке при помощи меча и ножа, поэтому сейчас, когда в дело вступили магические силы, он, нахмурившись, думал о том, что можно предпринять в сложившейся ситуации.
        -Простите…- вытирая тем временем мокрые глаза рукавом, прошептала Лила.- Простите, но это все было так ужасно… Когда я поняла, какой груз жрецы Зандара возложили на меня, то решила, что ни я, ни Глаз Дракона не должны оставаться у них.
        -Не плачь, Лила,- проговорил Маркус, ободряюще похлопав ее по спине.- Мы с тобой.
        -Дальше,- сказал Кир, внимательно глядя на девушку.
        -Я не слышала никаких голосов,- в последний раз хлюпнув носом, послушно заговорила Лила,- но в голове моей вертелись слова, обрывки фраз, которые сами собой складывались в законченные предложения. Я поняла, что истинная магия - самое совершенное оружие, какое только может оказаться у смертного, и лишь она способна убить бога. Зандар не нападал на жрецов-предателей тридцать пять тысяч лет назад. Он вызвал одновременное извержение всех вулканов на Навийском материке, а его брат, бог морей Улош, наслал на континент страшный потоп. Именно поэтому Навийский материк раскололся на три части, а почти все истинные маги погибли. Шанагара и остальные хотели возродить истинную магию для того, чтобы уничтожить богов и самим править этим миром. Я не должна была допустить этого, поэтому напрягла всю свою память, чтобы вспомнить слово Кумиары… Ну, это такое заклинание, которое позволяет магу раздваиваться. Я должна была занять жрецов, чтобы под шумок вспомнить то заклинание, которым Шанагара перенес меня к башне, и сбежать. Заклинание, как и большинство ему подобных, всплыло в тот день само собой, Глаз Дракона
вспыхнул еще ярче, чем обычно, и я увидела, как в зале появилось три-четыре дюжины моих двойников. Вы бы видели физиономию Шанагары! Он явно не ожидал от меня такой прыти. Жрецы принялись уничтожать моих близнецов, а я быстро пробормотала заклятие, сделала необходимые пассы и… По-моему, я исчезла в тот самый момент, когда Шанагара растворил в воздухе ближайшего ко мне двойника.
        Когда я пришла в себя, было уже светло. Я лежала на зеленой поляне неподалеку от города Кешри. Все мое тело словно налилось свинцом, столько сил я израсходовала за прошлый вечер. Полежав еще немножко, я встала и отправилась в город, чтобы перекусить и запастись едой на дорогу. Я не знала, куда мне идти, но думала, что чем дальше, тем лучше, поэтому направилась в портовый город Теффар, чтобы по морю спрятаться где-нибудь на Западных островах, но в Корбулишане какой-то крестьянин увидел медальон Зандара на моей шее и принял меня за ведьму. Остальное вы знаете.
        Когда Лила замолчала, Кир и Маркус переглянулись, и последний, озадаченно покрутив головой, проговорил:
        -Я-то считал себя главным претендентом на венец короля воров, но, клянусь Амирой, тут ты и меня переплюнула. Хотя… Ты ведь использовала магию, так что я не думаю, что Совет Гильдии засчитал бы за великую кражу то, как ты свистнула у жрецов Глаз Дракона…
        Лила скромно потупила глазки и побарабанила пальцами по собственным коленям.
        -Ты мне льстишь…- кокетливо сказала она.
        -Что ты намерена делать дальше, Лила?- спросил Кир, холодно глядя на девушку.- Шанагара от тебя не отстанет.
        -Я не знаю,- пожала плечами Лила.- Я еще недостаточно сильна в магии, чтобы управляться с Глазом Дракона, а как его уничтожить, я понятия не имею.
        Кир дернул щекой и нахмурился.
        -Как всегда, выход только один,- сказал он.
        -Правильно,- подхватил Маркус, в полном восторге хлопая друга по плечу.- Нужно вернуть камень Шанагаре.
        Кир и Лила поперхнулись. Девушка круглыми глазами воззрилась на парня, не веря своим ушам, а Кир выразительно покрутил пальцем у виска.
        -Ты в своем уме?- спросил он.- Вернуть?! А может, мы еще извинимся перед Великим и Ужасным Зандаром, плюнем в физиономию Агслуку и покорно поклонимся разминающимся перед всеобщей свалкой Темным Жрецам?
        -З-зачем же кланяться,- пробормотал Маркус, начиная понимать, что сморозил глупость.- Можно ведь вернуть Глаз Дракона, а потом порубить Совет Магов на дрова…
        -И превратиться в мышей. Это в лучшем случае,- пообещала Лила.- В худшем - нас просто убьют, а после смерти наши души будут служить Зандару.
        -Вот вы сидите тут, такие умные,- разозлился Маркус,- так придумайте что-нибудь получше!
        -Уже придумали,- сказал Кир.- Глаз Дракона нужно уничтожить.
        -А как?- невинно поинтересовалась Лила.
        -А вот этого я пока не знаю,- не меняя тона, ответил Кир.
        Его спутники насупились и замолчали.
        -Лила, повтори-ка, что Шанагара говорил насчет твоей магической энергии?- попросил Кир.
        -Ну, он сказал, что моя энергия начнет увеличиваться, если Глаз Дракона окажется у меня,- произнесла Лила, придвигаясь поближе к Маркусу.- А что?
        -Если твоя энергия увеличивается, то камень стал своего рода маяком,- пробормотал Кир,- а значит, жрецы найдут тебя где угодно и когда угодно. Конечно, можно было бы бегать от них до тех пор, пока твоя энергия не достигнет пика. Тогда ты сможешь хоть как-то им противостоять.
        -Но жрецы все равно сильнее,- сказал Маркус.- И потом, бегать от них не получится, если они все время знают, где находится Глаз Дракона.
        -Вот именно.- Кир ненадолго задумался.
        Маркус и Лила переглянулись.
        -А ты не пробовала просто выбросить этот камень?- вдруг встрепенулся парень.
        Лила энергично замотала головой.
        -Его нельзя просто так оставлять. Куда бы я его ни запрятала, жрецы Зандара обладают достаточной магической силой, чтобы найти его и вернуть. Конечно, можно было бы приставить к нему стражей-призраков, но у меня не хватит ни сил, ни умения, чтобы их вызвать. Я еще не научилась как следует концентрировать свою энергию.
        -Мрачно,- подытожил Маркус и замолк.
        Кир сказал:
        -Так мы ни к чему не придем, поэтому предлагаю двигаться. А там посмотрим, как быть дальше.
        Глава 6
        Легко сказать «поехали», но как это сделать, если в кармане нет ни одной луны, и не на что купить еды и заплатить за ночлег. Конечно, в лесу прожить не сложно, однако в городе стража не позволит спать прямо на улице. Поэтому, когда перед путниками возникли стены Нуридана, им пришлось задуматься о том, где раздобыть денег. Маркус стоял за то, чтобы обчистить карманы какого-нибудь купца, а Кир уже начал подумывать о засаде на большой дороге, когда Лила предложила выход, который весьма удивил обоих ее спутников, ибо она доказала, что время скитаний не прошло для нее без пользы. Словом, было решено наняться в провожатые к какому-нибудь каравану, которые довольно часто проходили через Нуридан.
        К счастью, на этот раз с них не потребовали никакой входной платы, так что им удалось беспрепятственно проникнуть в город и обосноваться в самой большой харчевне, расположенной на центральной площади. Теперь оставалось только сидеть и ждать, когда появится купец, нуждающийся в охране, и молиться всем богам о том, чтобы он принял их за наемников, а не за обыкновенных головорезов.
        Платить за заказанное пиво было, разумеется, нечем, так что, в случае неудачи, городская стража должна была пополнить городскую тюрьму тремя новыми узниками. На этот счет ни у кого из приятелей не было иллюзий, поскольку каждый из них знал: чем богаче город, тем строже в нем законы.
        Наконец, когда Маркус уже почти отчаялся и, несмотря на предупреждения Кира, начал украдкой поглядывать на кошельки посетителей, в харчевню вошел толстый человек с окладистой черной бородой и унизанными дорогими перстнями пальцами. Его массивное тело было облачено в расшитый золотой и пурпурной нитью шелковый халат, а за широким поясом виднелся изогнутый кинжал с червленой рукоятью, какие носили на востоке. За ним следовал крайне мрачный тип, казавшийся настоящей горой: больше двух метров ростом, с черными, как вороново крыло, волосами, затянутыми на затылке в тугой узел, он был одет в толстую кожаную куртку, под которой виднелся посеребренный панцирь с черной насечкой. На поясе у великана висел широкий меч в железных ножнах, а за голень высокого сапога был заткнут боевой нож, похожий на те, что Кир однажды видел в Силерданне - далекой западной земле. Торговец в оружейной лавке утверждал, что эти ножи выкованы орками, о которых, впрочем, сам Кир никогда не слышал. Однако в тех местах часто упоминали этих загадочных существ, якобы живущих в далекой пустыне в глубоких, вырытых ими пещерах. Кир сразу
узнал такой нож, ибо тот имел характерную рукоять: с широким упором и украшенной изображением дракона гардой.
        Купец, не торопясь, оглядел помещение и задержался взглядом на нескольких столиках, за которыми сидели мужчины с оружием, по виду - воины. Также он посмотрел и на Кира с Маркусом, но, заметив рядом с ними Лилу, равнодушно отвернулся.
        Сказав что-то великану, он выбрал свободное место и подозвал официанта. Тот, раскланиваясь, принял заказ и убежал. Поразительно скоро на столике новых посетителей появились блюда и графины с напитками. Видимо, в харчевне их хорошо знали.
        Через некоторое время сам хозяин появился в зале и подошел поздороваться с купцом; приняв приглашение присесть, он перебросился с ним несколькими фразами. Великан, который, судя по всему, был личным телохранителем, ел и пил молча, изредка бросая по сторонам ничего не значащие взгляды.
        Вскоре хозяин раскланялся с купцом и ушел, а тот обратился к своему спутнику с каким-то вопросом, на который великан не торопился отвечать. Все это время Кир и его приятели напряженно следили за этой парочкой, хотя и старались делать это не в открытую, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Впрочем, они не особенно рассчитывали на успех, поскольку взгляд купца красноречиво сказал о том, что он не увидел в них подходящих кандидатов.
        Через несколько секунд телохранитель сделал большой глоток грога из стоявшего перед ним кубка и, обведя глазами зал, уставился прямо на Кира. Тот встретил этот взгляд, но не прочел в нем ничего, только холод и равнодушие.
        Какое-то время телохранитель нагло изучал его так, как мог позволить себе только или человек, очень уверенный в себе и своих силах, или дурак. В другое время Кир научил бы его хорошим манерам, но сейчас ему нужна была работа, и он готов был пожертвовать личной гордостью, чтобы ее получить. Во имя клятвы, которую дал умирающему жрецу, конечно.
        Отведя, наконец, глаза, великан сказал что-то своему патрону, и тот сразу же быстро взглянул на Кира, а затем на Маркуса. Потом, кажется, переспросил своего спутника, и тот мрачно, но уверенно кивнул.
        Купец поднялся из-за стола и направился к столику, за которым сидели Кир, Маркус и Лила. Все трое переглянулись, не веря своему счастью.
        -Прошу прощения, почтенные,- заговорил тот, подходя ближе и складывая на животе пухлые руки,- за то, что осмелился прервать вашу трапезу.- Он мельком взглянул на полупустые кружки и продолжал: - Но, быть может, вы не откажетесь выслушать мое скромное предложение, которое я хотел бы вам сделать?
        -Отчего же,- ответил Кир прежде, чем кто-нибудь из его спутников успел что-либо ляпнуть.- Можно и послушать,- при этом всем видом он старался показать, что не так уж и нуждается в предложениях неизвестно кого.
        -Меня зовут Кундах,- проговорил купец с легкой полуулыбкой, видимо, разгадав маневр своего собеседника.- Я направляюсь со своим караваном в Урдамаил, что на пути в столицу. К сожалению, трое моих охранников по дороге тяжело заболели: мы попали под сильный дождь, а они не привыкли к подобному климату. Теперь я вынужден оставить их здесь, в Нуридане, и набрать новых сопровождающих. Мой друг,- он полуобернулся в сторону мрачного великана, никак не реагировавшего на разговор и преспокойно поглощавшего огромное количество снеди,- посоветовал выбрать вас. Признаюсь, меня смутило то, что в вашей компании находится женщина.- Он изящно поклонился Лиле и поспешно добавил: - Я хотел сказать, что едва ли вы согласились бы терпеть тяготы перехода вместе с караваном, тем более что подобные предприятия почти всегда полны опасностей. Однако мой друг уверил меня, что в ваших лицах я найду именно тех, кого нужно, а я всегда прислушиваюсь к его мнению, ибо годы нашей дружбы доказали, что поступать иначе опрометчиво,- на этом купец замолчал, явно ожидая ответа.
        -Мы идем в другую сторону. Тебе - на восток, а нам - на запад. Тащиться обратно у нас нет никакого желания,- сказал Кир, равнодушно глядя на Кундаха. Тот побарабанил пальцами по столу.
        -Я хорошо заплачу. И вам не нужно будет перебиваться вяленым мясом и ночевать под открытым небом.
        -Сколько?- спросил Кир, для виду помедлив минутку.
        -По двадцать золотых на каждого, включая женщину, и, кроме того, стол, ночлег и корм для лошадей,- ответил купец.
        -Договорились,- сказал Кир.
        Купец наклонил голову в знак того, что они друг друга поняли.
        -Не присоединитесь ли вы к нам?- спросил он затем.- Раз уж вы все равно теперь у меня на службе, то я плачу за ваш обед.
        Когда все расположились за одним столом, Кир обратился к по-прежнему молчавшему великану:
        -Почему ты выбрал нас?
        Тот поднял голову и, взглянув ему на переносицу, словно нехотя, ответил:
        -Я вижу, что ты - воин, а твой друг пойдет за тобой. Женщина же будет верна вам обоим. Остальные,- он небрежно махнул в зал,- просто бандиты, большинство из них умеют только пить и рассказывать небылицы о своих якобы геройских похождениях.
        -И ты определил все это вот так сразу?- вмешался Маркус.
        -Хорг - настоящий профессионал, когда дело касается людей и сражений,- ответил за своего телохранителя Кундах.- Мы знакомы много лет, и я не помню, чтобы он хоть раз ошибся. Между прочим, я до сих пор не знаю ваших имен!- Купец скорбно всплеснул руками, и драгоценные камни его перстней сверкнули в свете масляных светильников подобно мириадам разноцветных звезд.
        -Меня зовут…- Кир помедлил, пытаясь придумать себе не столь известное имя, но Хорг перебил его:
        -Кир,- сказал он с уверенностью, от которой Маркус и Лила вздрогнули, понимая, что их приятель разоблачен.- Я помню тебя,- продолжал тем временем великан так, словно ничего не произошло, и будто не замечая, что рука его собеседника легла на эфес меча,- и твой шрам.- Он ткнул бараньей костью в сторону Кира.- Но это не имеет значения. Кундах не из этих мест и ему все равно, кто сопровождает его караван, главное, чтобы этот человек умел владеть мечом и был верен.- Хорг сделал внушительный глоток грога, которому явно отдавал предпочтение перед пивом, и продолжал: - Когда-то и у меня была армия наемников, правда, я сражался не с беззащитными крестьянами, но в любом случае это уже в прошлом. Теперь я служу Кундаху. О том же, что знаю тебя, я говорю для того, чтобы ты не думал, будто тебе известно нечто, чего не знаю я,- и в первый раз за все время великан улыбнулся, обнажив ряд зубов, которые сделали бы честь пасти какого-нибудь крупного волка.
        Маркус и Лила, оставленные присматривать за конями, молчали, глядя в спину своему спутнику, который в нерешительности замер перед насыпью огромных камней. Прежде чем отправиться с караваном Кундаха, Кир решил довести дело до конца и вернуть меч своему великому предку.
        Пологий склон из нагроможденных друг на друга валунов вел к пещере, вход в которую был загорожен огромным куском скалы, похожим на колесо. Это был вход в гробницу Гантара из Джаркты. Кир пристегнул спрятанный в ножны меч к поясу и решительно зашагал по камням к пещере.
        Валун казался невероятно тяжелым. Кир давно подозревал, что всякий, кто попытался бы сдвинуть его с места, попросту надорвался бы, но только не потомок Гантара. Три года назад он с легкостью открыл вход в гробницу своего предка, но произойдет ли это сейчас? В этом Кир очень сомневался, но выбора все равно не было, поэтому он покрепче уперся ногами в землю и с силой толкнул камень в сторону. Кованые подошвы сапог Кира заскользили, вены на лбу и шее вздулись, как канаты, а мышцы едва не затрещали от нечеловеческого напряжения, но камень не сдвинулся ни на дюйм. Пот градом катился по лбу и щекам, плечи Кира дрожали, но он упрямо продолжал толкать неподъемным валун. Наконец камень дрогнул, из-под него посыпалась щебенка.
        -Давай, Кир…- шептал Маркус.
        Лила вцепилась в его локоть и, затаив дыхание, следила за попытками своего друга сдвинуть с места гигантский камень.
        Из горла Кира вырвался хриплый протяжный стон. Раны на плече, нанесенные лесной обезьяной, открылись, из-под куртки потекла кровь. Каждая клеточка его тела вибрировала, рвалась на мелкие части, но он не отступал, и его упорство было вознаграждено: валун неожиданно отвалился от входа в пещеру и с грохотом покатился вниз. Ударившись о скалу, он раскололся на три части и остановился.
        Кир едва не упал на колени. Взмокшее тело воина дрожало от усталости, он оперся рукой о скалу и попытался отдышаться.
        Из проема дохнуло сыростью. Кир постоял еще немного, потом вздохнул и шагнул в темную дыру.
        Посреди небольшой площадки стоял резной саркофаг. Вокруг него Кир увидел те же самые длинные золотые подсвечники, почти растаявшие свечи, которые вот уже восемь тысяч лет не знали пламени. Три года назад в этом склепе Кир получил свой меч из рук призрака величайшего героя древности - Гантара из Джаркты, Победителя Великанов.
        Бывший предводитель Черной Армии шагнул вперед, но вдруг ослепительный белый свет, возникший из ниоткуда, хлынул ему прямо в глаза, на несколько мгновений ослепив воина. Кир отпрянул, прикрывая глаза рукой.
        Свечи возле саркофага вспыхнули призрачным голубоватым пламенем, а над его резной крышкой неожиданно выросло белесое спиралевидное облако густого тумана, с каждым мгновением увеличивавшееся в размерах. Затхлый воздух пещеры наполнился запахом озона. Из облака вырывались молнии, впивавшиеся в пол вокруг саркофага и голубыми змейками обвивавшие длинные ножки золотых подсвечников.
        Задыхаясь, Кир рухнул на колени перед саркофагом, который уже полностью скрылся за плотной пеленой тумана. В ушах воина шумела кровь, перед глазами скакали разноцветные пятна, но он не сдавался: уперев длинное лезвие меча в каменный пол, бывший предводитель Черной Армии медленно встал на ноги и, расправив дрожащие от напряжения плечи, взглянул на клубящееся облако, сверкающее синеватыми сполохами. В это мгновение туман над саркофагом словно бы разорвала изнутри неведомая сила. Облако сверкнуло в последний раз голубыми молниями и испарилось. Над резным гробом появилась мужская фигура, окутанная ореолом холодно-голубого цвета. Это был дух Гантара из Джаркты, великого Победителя Великанов.
        С замиранием сердца Кир смотрел на могучий силуэт своего предка. Призрак был облачен в простую кожаную куртку без рукавов со шнуровкой по бокам, черные штаны и солдатские сапоги. Холодные серые глаза Гантара безучастно смотрели на обмершего Кира.
        Преодолев оцепенение, потомок сделал шаг навстречу своему предку и, не говоря ни слова, протянул ему огромный двуручный меч. Полупрозрачная рука духа коснулась сероватого клинка.
        Невероятная боль пронзила все существо Кира. Закричав, он упал на колени, пытаясь выпустить меч, но его пальцы словно приросли к обтянутой ремнями рукояти. Мучительный крик, не прекращаясь ни на мгновение, рвался из горла воина, тело дрожало от чудовищной боли, но он не мог отвести взгляда от равнодушных серых глаз своего предка. Разум Кира едва не лопнул от мгновенно всплывших воспоминаний.
        Он словно наяву увидел, как вновь входит в эту гробницу, повинуясь непонятному зову, как перед саркофагом из темноты вырастает светящийся силуэт мужчины, держащего в руках великолепной работы меч. Он видел, как древний клинок сверкает на солнце, рассекая раскаленный воздух пустыни, когда Черная Армия неудержимой волной катилась на небольшой город у самой границы Делаи и Зийги. Вновь перед мысленным взором Кира предстали пылающие селения, усеянные мертвыми телами, дыбы, на которых безжизненно висели полуразложившиеся трупы, и надо всей этой ужасной картиной поднимался меч Гантара из Джаркты, по самую рукоять покрытый алой кровью. Кир заново пережил свою жизнь, но на этот раз он видел себя глазами жертвы. Он чувствовал боль, страх и ненависть, что испытывали к нему те, кого он безжалостно убивал, нимало не заботясь о том, кто пал под ударом древнего меча, когда-то не раз спасавшего чью-то жизнь.
        Рукоять меча неожиданно стала нестерпимо горячей, потом яркий свет вырвался из древнего клинка Киру в глаза, и пальцы воина наконец разжались. Неведомая сила отбросила его назад и с силой ударила о каменную стену. Теряя сознание, Кир увидел, как призрак Гантара из Джаркты тает в воздухе, как угасает голубоватое свечение, и пещера погружается в темноту. -Что это, Маркус?- вскричала Лила, указывая рукой на ослепительные вспышки яркого света, вырывавшиеся из недр пещеры. Маркус вскочил на ноги.
        -Яйца Григамира!- забывшись, выругался он.- Что там происходит?
        -Мы должны помочь Киру,- решительно сказала юная колдунья, бросаясь к пещере. Маркус схватил ее за руку и притянул к себе.
        -Нет, Лила,- он развернул девушку лицом и заглянул в глаза,- что бы там ни происходило, Кир должен справиться сам. Это его долг и его дело.
        -Но почему? Что вообще с ним произошло за эти годы?- воскликнула Лила, с несчастным видом оглядываясь назад.- Что вы от меня скрываете?
        -Я не могу тебе рассказать, Лила,- терпеливо сказал Маркус.- Когда Кир вернется, я думаю, он сам все тебе расскажет, если сочтет нужным. Сейчас у нас более серьезные проблемы.
        -Вот это верно,- раздался позади молодых людей чей-то голос.
        Маркус и Лила обернулись.
        Перед ними стоял Шанагара. За его спиной маячили фигуры четверых шихчинов. Маркус обнажил саблю, заслоняя собой девушку.
        -Убирайся, проклятый колдун!- крикнул он.- Ты не получишь Глаз Дракона. Сначала тебе придется переступить через мой труп.
        Шанагара усмехнулся.
        -Это можно устроить,- сказал он и махнул рукой.- Убейте его.
        Странное чувство привело Кира в сознание так неожиданно, что он не сразу понял, что с ним. Лишь оглядевшись вокруг, он сообразил, что по-прежнему находится в гробнице Гантара из Джаркты. В пещере было очень холодно и тихо, словно никто никогда не тревожил покой великого героя. Меча нигде не было.
        Превозмогая ноющую боль во всем теле, Кир поднялся на ноги, бросил последний взгляд на саркофаг Гантара и двинулся к выходу из пещеры.
        Снаружи донесся звон клинков. Рука Кира машинально метнулась к бедру, но меча не нашла. Выругавшись сквозь зубы, Кир бросился вперед.
        Шихчины окружили Маркуса, который уже зажимал свободной рукой резаную рану на плече. Лила в ужасе шептала заклинание, которое, по-видимому, без труда блокировал своей магией Шанагара. Кир наклонился, поднял увесистый булыжник и метнул его в колдуна. Камень ударил Шанагару в плечо, Темный Жрец отшатнулся и свирепо взглянул на нежданного противника.
        -Убейте ублюдка!- взревел он.
        Шихчины сбили Маркуса с ног и бросились на нового врага.
        Кир поднял еще один булыжник и швырнул в ближайшего наемника. Тот увернулся, но камень угодил в голову бежавшего за ним товарища, и тот грохнулся на землю, как подкошенный.
        Первый шихчин принялся вращать мечи перед собой, наступая на безоружного воина. Кир вытащил охотничий нож и резко махнул рукой, сделав в воздухе полукруг. Шихчин отбил удар ножа, тут же получил кованым носком сапога под коленную чашечку, нога его подкосилась, и убийца упал на одно колено. Кир ударил его ногой в горло, шихчин дернулся и затих. Кир подхватил его мечи, злорадно усмехнулся и шагнул навстречу оставшимся противникам. В нем проснулась жажда битвы и крови. Возможно, сказалась встреча с воинственным предком или близость его гробницы, но сейчас ему хотелось лишь убивать и побеждать.
        Серые клинки катта столкнулись друг с другом, под ноги бойцам брызнул сноп искр. Кир зажал мечи противника между своими и пнул шихчина в пах. Тот согнулся. Изогнутое лезвие катта с хрустом врезалось в шею наемника и почти мгновенно отделило голову от плеч. Кровь толстой струей хлынула на землю, мертвое тело грохнулось ничком и засучило ногами. Кир отпрыгнул от трупа, уходя от удара последнего шихчина, кувырком прокатился по камням, вскочил на ноги и ураганом налетел на узкоглазого убийцу. Ударив обоими мечами по ногам шихчина, он почти мгновенно ткнул одним из клинков в его живот, а другой выбросил в лицо противника. Наемник отбил оба удара, но отреагировать на следующее движение Кира просто не успел: Кир свалил его с ног молниеносной подсечкой и вонзил оба меча в грудь врага.
        Пока Кир разбирался с шихчинами, Шанагара отбивался от шаровых молний, которые без устали швыряла в него Лила. Глаз Дракона придавал ей силы, но вечно это продолжаться не могло, и девушка знала это. И Шанагара это знал. Выставив перед собой магический щит, разноцветными радугами расходившийся во все стороны, он терпеливо ждал, когда его противница начнет терять силы.
        Лила даже закусила губу от усилий, но не могла вспомнить ни одного более или менее сильного заклинания из-за того, что постоянно повторяла одно и то же заклятие огненного шара. Стоит ей прерваться хоть на мгновение, как Шанагара задавит ее своей магической мощью. Если бы только она успела произнести заклятие алого луча! Тогда можно было бы бороться…
        Маркус с трудом встал с земли, подобрал саблю и мутным после удара по голове взглядом обвел поле битвы. У самого подножия скалы Кир сражался против шихчинов, а на поляне Лила пыталась атаковать Шанагару, который, похоже, воспринимал все происходящее не слишком серьезно. Молодой человек увидел глаза Лилы, прочел в них мольбу о помощи и решительно бросился на стоящего к нему спиной колдуна, занося над головой саблю.
        Клинок ударился о невидимую преграду, а фигуру Шанагары окутало красноватое сияние. Колдун обернулся, увидел Маркуса и ткнул в его сторону пальцем. Красная молния врезалась в грудь парня и отшвырнула его назад с такой силой, что он прокатился по земле добрых двадцать футов.
        Но неуклюжая атака Маркуса сыграла свою роль: Лила выхватила из ладанки Глаз Дракона, сжала его в ладонях и прошептала заклинание алого луча. Широкая полоса кроваво-красного света вырвалась из камня и устремилась к Шанагаре. Жрец Зандара едва успел выкрикнуть защитное заклинание, но атака Лилы оказалась столь сильна, что он отшатнулся и упал на одно колено. Оскалившись от напряжения, Шанагара выкачивал из себя магию, увеличивая действие волшебного щита, но и Лила не стояла без дела, отдавая Глазу Дракона всю свою энергию. Теперь противники были равны.
        Кир и Маркус подбежали к своей подруге, пошатываясь от усталости и боли. Свое дело они сделали, теперь вся надежда была только на Лилиану.
        -Брось, Лилиана!- хрипел Шанагара, злобно вращая налившимися кровью глазами.- Тебе никогда не подчинить себе волю Глаза Дракона! Твоих сил недостаточно! Отдай его мне, и мы вместе возродим в этом мире племя истинных магов!
        -Боги не зря решили уничтожить их,- крикнула Лила,- и никому из смертных не дозволено нарушать их волю. Ты не получишь этот камень!
        -Ты не сможешь долго противостоять мне! Твои силы иссякнут гораздо раньше, чем мои!
        Маркус переводил взгляд с Лилы на Шанагару и обратно. Пальцы девушки сжимали пылающий красным камень с такой силой, что ногти и костяшки пальцев побелели. Молодой человек своими глазами увидел, как синеватые лучи вытекают из кончиков пальцев Лилы и впитываются в гладкую поверхность Глаза Дракона, словно вода в губку. Он понял, что вскоре вся энергия девушки перейдет в ненасытный камень, и тогда она умрет.
        Ему хотелось остановить ее, но он не был уверен, что это спасет ее. Кроме того, Маркус понятия не имел, как вмешаться в магическую схватку.
        В этот момент он услышал за спиной стук копыт и быстро обернулся, рассчитывая встретить нового врага. Однако приближающегося всадника нельзя было ни с кем спутать - огромный силуэт мог принадлежать только телохранителю Кундаха и их начальнику, Хоргу. Тот несся молча, сжимая в руке широкий меч, лезвие которого отливало в сумерках синеватым светом. Когда он промелькнул перед лицом Маркуса, задев его грудь краем стремени, юноше показалось, что вокруг правой руки великана клубится слабое свечение. То, что произошло дальше, заняло не более нескольких секунд.
        Очутившись возле Шанагары, Хорг привстал на стременах и с размаху опустил свой меч на радужные переливы щита. Раздался оглушительный взрыв, посыпались разноцветные искры, и все окутал густой лиловый дым с едким запахом серы и еще какого-то вещества.
        Маркус потерял возможность слышать что-либо. Он лишь различал смутные очертания всадника, двигавшегося в дыму так медленно, словно его окружала толща воды. Юноша видел, как тот занес меч, а затем сверкнула молния и раздался пронзительный крик, после чего из того места, где должен был стоять Шанагара, ударил столб зеленоватого света, и в его лучах к небесам устремилось нечто бесплотное и корчащееся в агонии. Затем все растаяло без следа, и только лиловый туман расползался по земле рваными лоскутами.
        -Что… что это было?- спросил Маркус, задыхаясь и не слыша собственного голоса. А затем плечо пронзила жгучая боль, перед глазами поплыли оранжевые круги, сменившиеся густой и липкой темнотой.
        Кир что-то рассказывал. Маркус услышал его голос так, словно тот доносился откуда-то издалека. С трудом разлепив глаза, он обнаружил, что лежит на спине, а перед глазами у него высится звездное небо. Затем он увидел лицо Лилы, которая озабоченно вглядывалась в него, словно пытаясь понять, пришел ли он в себя.
        -Я в порядке,- сказал он, упреждая вопрос, готовый, казалось, сорваться с ее губ.
        Лила облегченно вздохнула и прижалась к Маркусу. Тот обнял девушку за плечи и поцеловал в лоб.
        -Все в порядке,- прошептал он.- Теперь все в порядке…
        Приподнявшись на локте и превозмогая боль в плече, он огляделся и увидел Кира, сидевшего неподалеку и тихо разговаривавшего о чем-то с Хоргом.
        -Он рассказывает ему о наших приключениях,- пояснила Лила, перехватив взгляд Маркуса.- Я имею в виду, до того, как мы нанялись сопровождать караван.
        -Что произошло? Откуда здесь взялся Хорг?
        -Понятия не имею. Он не говорит. Но надо признать, что без его помощи нам пришлось бы туго. Когда он появился, я уже чувствовала, что слабею. Талисман высасывал из меня энергию, словно вампир.
        -Я видел, как Хорг рубанул по щиту мечом, а потом раздался взрыв,- проговорил Маркус, поморщившись, когда девушка дотронулась до повязки, наложенной на его плечо. Кажется, она оторвала подол своей юбки.
        -Лежи спокойно,- предупредила она.- Нужно наложить мазь, я только что ее приготовила. Когда Хорг разбил магической щит, меня отбросило на несколько шагов, ибо струя энергии, излучаемая камнем, лишившись сопротивления, ударила в Шанагару, но он продолжал стоять, и тогда Хорг зарубил его, и, мне кажется, что он не совсем обычный человек, потому что из его меча при этом вылетела молния.
        -Колдун?- спросил Маркус шепотом, глядя на молча слушавшего рассказ Кира великана.
        -Наверное,- кивнула Лили.- Теперь не дергайся. Будет жечь, но ты терпи. Кир, например, не издал ни звука,- добавила она так, словно это могло облегчить боль. -Что тебе до нас?- спросил Кир Хорга, когда они вчетвером возвращались к стоянке каравана.- Зачем было вмешиваться?
        -Когда я нанимаю воинов, я жду, что они будут сражаться, а не умирать, занимаясь собственными делами.
        -Кто ты на самом деле?- вмешалась Лила.- Колдун?
        -Не задавай вопросов, и тебе не солгут,- ответил Хорг.
        День шел к вечеру, и красное солнце клонилось к закату. Прохладный ветер тихо пел свою песню высоким пальмам, и его голос переплетался с журчанием воды, наполнявшим очередной оазис серебристым перезвоном. Караван остановился на ночлег, и костры освежали силуэты расположившихся вокруг огня людей. Раздавались возгласы и звон посуды, время от времени слышалось тихое конское ржание.
        У ручейка паслись две лошади: вороной скакун Кира и каурая кобылка Маркуса. Хозяева стояли чуть поодаль, с улыбками глядя на немного растерянную несостоявшуюся жрицу Зандара Лилиану.
        -Теперь, когда колдун мертв, тебе нечего бояться,- сказал Маркус.
        Девушка отбросила с глаз смоляную прядь и, смущенно теребя собственные пальцы, сказала:
        -Спасибо вам, друзья, за то, что не оставили меня в беде. Знаю, я доставила вам много хлопот…
        -Ты всегда доставляешь много хлопот, подружка,- усмехнулся Кир.- А теперь нам пора прощаться.
        -То есть как?- искренне удивилась Лила.- Вы что же, бросите меня одну? Ну уж нет, я пойду с вами.
        -Это невозможно,- покачал головой Кир.- Мы направляемся туда, где нет места маленьким девочкам.
        -Между прочим, эта маленькая девочка уже спасла однажды тебе жизнь,- заявила Лила, упираясь руками в бока.- Или ты уже об этом забыл?
        -Если ты имеешь в виду тот случай с разбойниками…- начал было Кир, протестующе подняв руку.
        -Вот именно,- перебила его девушка.- Вспомни-ка, кто укусил того парня, что уже готов был продырявить тебя своим ножом.
        -В любом случае у нас нет лишней лошади,- заметил Кир.
        -До сих пор я прекрасно умещалась позади Маркуса,- возразила Лила, одарив юношу жгучим взглядом, от которого тот тут же растаял и поспешно вставил:
        -Я возьму ее с собой.
        Кир нахмурился. Меньше всего ему улыбалась перспектива возиться с несостоявшейся колдуньей. Добро бы еще она умела наводить чары. Ну а впрочем, если Маркус хочет, пускай сам с ней возится.
        -Тогда ладно,- буркнул он, сдаваясь.- Я дал клятву, и, кроме меня, никто ее не сдержит. Так что запомните: не болтайтесь под ногами и, быть может, я сумею стерпеть ваше общество.
        Глава 7
        Солнце было в зените, и хотя жара уже не казалась такой невыносимой, песок все равно мешал разговаривать, попадая в рот и забираясь под одежду, превращал каждую складку в острое, режущее тело лезвие. Пауки с красными брюшками и бледно-голубыми ногами, похожие на тараканов рыжие скорпионы, тонкие пестрые змеи - все попрятались в прохладных толщах дюн или под камнями.
        Маркус и Лила шли впереди, поэтому они раньше Кира и остальных заметили стены храма Амиры и замахали своему спутнику рукой. Кир кивнул в ответ и прибавил шагу. Внутри у него при этом что-то шевельнулось. Он еще не рисковал облечь свою мысль в слова, допуская, что это могло быть простым совпадением, но уже несколько дней Кир думал о том, что караван следует чересчур удачным маршрутом - именно так, как хотелось было ему и его друзьям. Конечно, было глупо и, пожалуй, даже дерзко жаловаться на подобную удачу, но годы, проведенные в сражениях и играми со стражей, научили Кира не верить в слишком большое везение и не доверять ему.
        Храм Богини Света, что появился на горизонте, не был особенно большим; удивительно, что его возвели именно здесь, в пустыне. У жрецов странные причуды. Кир был уверен, что сюда забредали только случайные или заблудившиеся путники. Какой нормальный человек пойдет через пустыню, чтобы опуститься на колени перед алтарем Амиры среди песков, когда это можно сделать в Мариджане? Но строители храма все же постарались на славу: сделанные из белого камня-крепта стены выглядели тонкими и хрупкими, но всякий знал, что они выдержат несколько ударов тарана и даже не потрескаются, а большие деревянные ворота, в досках которых таились волокна сольвина, сверхпрочного металла, с легкостью могли устоять перед тремя выстрелами из катапульты. Кир оглядывал здание как воин, а не как религиозный фанатик, поэтому до его красоты ему не было никакого дела, но Маркус молча восторгался увиденным. Резной фасад здания, идеально круглый купол с изображениями Амиры и нимф любви, красоты и радости, до блеска вычищенные ступени с надписями на древнеделайском и огромный золотой диск на воротах с выгравированным на нем ликом богини
ласкали взгляд любого ценителя архитектуры и религиозного искусства.
        Когда Кир и Маркус поднялись по ступеням, последний постучал золотым молоточком по такому же кругляшку на правой створке ворот. Сначала было тихо, а потом ворота медленно раскрылись, и на пороге появились трое жрецов в белых хламидах. Один, судя по не присущему священникам Амиры гордому, мужественному лицу, был настоятелем. Он вышел вперед и приблизился к пришельцам.
        -Если вам нужна вода или пища - мы дадим ее вам,- произнес он гулким, звучным баритоном.- Но не просите впустить в храм светлой Амиры вооруженных воинов.
        -Тебе придется изменить правилам, жрец,- ответил Кир, не сводя холодного взгляда с лица священника.- Иначе ты рискуешь никогда больше не увидеть Анха Амиры,- говоря это, он краем глаза наблюдал за приближением Кундаха, который уже слез с верблюда и теперь шел в сопровождении Хорга к воротам.
        По лицам жрецов пробежала тень тревоги. Они переглянулись, потом верховный жрец вновь обратился к Киру.
        -Что ты знаешь об Анхе Амиры?- спросил он.
        -Уважаемый,- влез нетерпеливо переступавший с ноги на ногу Маркус,- те люди, что следуют с нами и сейчас направляются в нашу сторону, не имеют к этому делу никакого отношения. Прошу тебя не распространяться при них о том, что ты услышал от моего друга, ибо никто не знает, что может взбрести им на ум, узнай они, почему мы присоединились к их каравану.
        -Мы специально шли в ваш храм,- перебил его Кир, понизив голос.- Дело, насколько я могу судить, чрезвычайно важное, по крайней мере для вас.
        В этот момент Кундах поднялся по ступенькам и, поклонившись, почтительно поздоровался с настоятелем и представился, а затем попросил предоставить его каравану место для ночлега и обещал за помощь щедрые пожертвования.
        -Амира не нуждается в золоте, почтенный,- ответил на это жрец.- Она бескорыстно принимает под свой кров всех нуждающихся. Но ты можешь отблагодарить ее, как сочтешь нужным,- затем, помолчав немного, он оглянулся на своих собратьев и добавил: - Но ваши воины должны сдать оружие.
        -Конечно,- легко согласился Кундах и, повернувшись к Хоргу, слегка кивнул. Тот молча отстегнул пояс с мечом и протянул его настоятелю, затем вынул из-за голенища нож и передал его одному из стоявших поблизости жрецов, после чего подозвал остальных охранников каравана и велел им сделать то же самое. Никто не стал спорить.
        Маркус крякнул, но отстегнул от пояса новенькую саблю вместе с ножнами и пихнул ее в руки ближайшего жреца. Кир колебался. Ему не хотелось остаться без оружия в месте, полном обученных военному делу и подозрительных ему людей.
        Не выдержав, Маркус толкнул его локтем в бок. Кир снял с пояса меч и, продолжая сомневаться, положил клинок на протянутые руки жреца. Священник кивнул и отвернулся.
        -Вы можете войти.
        Кундах тотчас же повернулся и закричал что-то своим погонщикам. Караван зашевелился и потек в распахнутые ворота храма.
        Кир осторожно ступал по крептовому полу, подозрительно оглядываясь по сторонам. Он чувствовал себя в этой обители света более чем неуютно. С потолка на него смотрели огромные лучащиеся глаза Амиры, и в этом взгляде он читал неодобрение и укор. Нимфы, казалось, хмурились и недовольно поджимали губы, словно появление убийцы в храме вызывало у них отвращение.
        -Что тебе известно об Анхе Амиры?- спросил настоятель, подходя к нему и легким жестом приглашая идти следом. Кир пожал плечами.
        -Почти ничего. В Ольшанне умиравший от смертельной раны жрец из вашего храма попросил меня вернуть Анх, похищенный из храма шулар-пэем Эйдагора Мегаром и его собратьями. Я не нашел в храме Эйдагора вашей реликвии, да и сомневаюсь, что ее вообще там держали…
        -Нашей реликвии?!- взвился молодой жрец, державший в руках саблю Маркуса.- Амира добра ко всем в равной степени, и Анх принадлежит не…
        -Довольно!- оборвал эту пылкую тираду верховный жрец.- Продолжай, путник.
        -Это все. Я хотел узнать имена тех, кто похитил Анх из храма.
        -Зачем тебе это?- недоверчиво спросил верховный жрец.
        -Я дал слово,- нехотя буркнул Кир,- и сдержу его.
        Жрец пытливо посмотрел на неподвижное лицо воина, пытаясь прочитать истинную причину появления здесь этого подозрительного человека, но тщетно: Кир был невозмутим и равнодушен.
        -Святой человек,- вдруг почтительно произнес Маркус,- ты, безусловно, вправе не доверять нам, но поверь: Кир говорит чистую…
        -Кир?- вскинул брови верховный жрец, а остальные зашептались, поглядывая на Кира круглыми глазами.- Черный Кир? Ты осмелился прийти в храм Амиры? Ты - убийца женщин, стариков и детей?
        Кир молчал. В его карих глазах застыл лед, а на скулах заходили желваки.
        -Уходи!- приказал священник.- Убирайся прочь из святилища!
        Воин нахмурился, глаза его зловеще блеснули.
        -Дело твое,- пожал он плечами.- В конце концов, обещал-то я лишь остановить Эйдагора, а об Анхе и слова не сказал… Идем, Маркус. Наша помощь им не требуется.
        -Н-но, погоди, Кир!- Маркус схватил его за плечо.- Если не вернуть Анх, мир погибнет!
        -Ты же слышал: нам велели убираться.
        -Отец!- вскричал Маркус, обращаясь к верховному жрецу.- Останови его!
        Священник молчал, глядя пылающим взором в спину Кира, который медленно шел к выходу. Его провожали недоуменные взгляды погонщиков и охранников каравана. Кто-то из них окликнул Кундха, и тот обернулся, удивленно вскинув брови.
        Младшие жрецы почтительно и недоуменно смотрели на своего наставника, не осмеливаясь говорить.
        Наконец верховный жрец окликнул Кира:
        -Постой!
        Кир остановился и через плечо взглянул на него. Жрец посмотрел в пол, потом поднял взор на воина и, быстро приблизившись, негромко спросил:
        -Как ты думаешь вернуть Анх?
        Кир пожал плечами:
        -Есть много способов. Сейчас главное - его найти.
        -Хорошо,- вздохнул верховный жрец.- Мегар называл своих спутников Нинуром и Шемией - это слышал один из моих братьев, который бросился в Хаор за помощью, но так и не вернулся. Именно он умер на твоих руках…
        -Нинур и Шемия,- перебил Кир, недовольно хмурясь.
        -Нинур - невысокий, полный человек, аристократ, очень надменный и брезгливый, а Шемия - обыкновенный солдат. Его легко узнать: борода его разделена надвое косым шрамом от левой скулы к уголку рта.
        -Известно, откуда они?
        -Кажется, брат упомянул что-то про Мариджан.
        -Опиши мне Анх,- потребовал Кир.
        Глаза жреца затуманились, как если бы он мгновенно перенесся мыслями в прошлое.
        -Ты узнаешь его сразу…- проговорил он.- С виду он похож на обыкновенный анх, которых много в гробницах древних царей, но ты почувствуешь, что от него исходит Сила. Он сияет, как золото, и холоден, как оно, но стоит взять его в руки, как он одаряет тебя божественным теплом… Только боюсь, что теперь его Сила иссякает,- неожиданно нахмурился жрец.- Взгляни.
        Кир посмотрел туда, куда указывала рука священника, и увидел большую статую Амиры. Высокая, в два человеческих роста, скульптура была так прекрасна, что тронула даже суровое сердце Черного Кира. Формы, прикрытые просторным одеянием жрицы, сшитым человеческими руками, были идеальны, но не так, как у танцовщицы при дворе императора. Мысль о прикосновении к этому прекрасному телу казалась кощунственной. Богиня Света казалась воплощением нечеловеческой красоты. Лик Амиры был еще прекраснее, чем тело. Высокий лоб, тонкие дуги бровей, огромные лучащиеся глаза в обрамлении длинных ресниц, тонкий, чуть вздернутый нос, пухлые, чувственные губы… Стоило жить ради того, чтобы увидеть подобную красоту.
        При всем этом изваяние казалось блеклым. Верховный жрец тяжело вздохнул.
        -Пресветлая теряет Силу,- сказал он.- Раньше изваяние было золотым, но с тех пор, как из Ее рук исчез Анх, Амира стала…- он запнулся на мгновение, подбирая верное слово,- тускнеть. А реликвия, наоборот, должна становиться все ярче. Когда Анх заберет всю Силу Пресветлой, в наш мир придут Хаос и Тьма.
        -Но я думал, что Анх древнее богов и не зависит от них,- вмешался Маркус.
        -Так и есть,- кивнул жрец.- Он питается их силой, но не принадлежит никому.
        -Сколько у нас времени?- спросил Кир, забирая из его рук свой меч.
        -Три дня,- ответил священник.- Потом начнутся бури и землетрясения, и еще через три дня в мир вернется Хаос.
        Верховный жрец помолчал немного, глядя увлажненными глазами на изваяние Амиры, потом повернулся и неожиданно севшим голосом произнес:
        -Верните Анх… Прошу вас от имени всего сущего… -Моя принцесса, еще двое купцов.
        -О Амира, как я устала от всего этого!
        Принцесса Шалета потерла пальцами виски, закрыла глаза и откинулась на спинку трона. Жаркий воздух Мариджана тянул в сон и уж, во всяком случае, никак не располагал к государственным делам. Стоявший рядом с ней Нинур наклонился к уху молодой принцессы и посоветовал:
        -Ваше высочество, отошлите их, пусть придут завтра в полдень. Вам нужно отдохнуть.
        -Нет-нет,- покачала головой Шалета.- Я не могу отказать им… Не должна. Пусть войдут.
        Нинур вздохнул и сделал знак стражнику: дескать, впускай. Тот слегка поклонился и распахнул дверь. Уже в седьмой раз за утро.
        В залу влетели двое торговцев. Один - невысокий, круглолицый, розовощекий, упитанный, бритый наголо, как и все зажиточные купцы. Второй - высокий, худой, нескладный, богато одетый, с хитрым выражением на лице. Объединяло обоих лишь одно: крохотные бегающие глазки. Купцы приблизились к трону и подобострастно бухнулись перед принцессой на колени. Нинур жестом приказал им подняться.
        -Говори ты,- велела Шалета, взглянув на того, что был пониже ростом.
        Купец прокашлялся.
        -О владычица Делаи,- заунывно начал он, явно собираясь соблюсти весь ритуал обращения к царственной особе, но принцесса, досадливо поморщившись, тут же оборвала его:
        -Короче!
        -Повинуюсь, моя принцесса,- покорно склонил голову купец.- Я - Мураш, занимаюсь тканями. Девять дней назад я заключил сделку с этим человеком.- Купец кивнул на своего спутника.- Мы договорились, что он отвезет партию моего лучшего бархата в Минэй: как известно моей принцессе, там превыше всего ценят именно этот материал. Я заплатил ему часть за дорогу в Минэй и аванс за торговлю там. Остальное он получал из выручки за проданный бархат. Разумеется, Шакраш обязался предоставить мне подробный список тех, кому он продал бархат и за сколько, и вернуть мою долю выручки - две трети. И представьте мое негодование, моя принцесса, когда, тщательно изучив список, я обнаружил, что сей недостойный человек не вернул мне более двух с половиной сотен солнц! Посему смиренно прошу мою принцессу наказать обманщика и заставить его выплатить мне недостачу с полагающейся по закону лихвой.
        -Мы выслушали тебя, почтенный Мураш,- молвила Шалета и перевела взгляд на второго купца.- Теперь говори ты.
        -Благодарю тебя, моя принцесса,- поклонился тот.- Родители назвали меня Шакрашем. Отец мой был купцом, отец моего отца, отец отца моего отца…
        -Короче!- вновь повысила голос Шалета.
        Купец вздрогнул.
        -Прошу простить меня, моя принцесса. Итак… Все так, как и говорил достопочтенный Мураш, но лишь отчасти. Верно, что я обязался предоставить досточтимому Мурашу подробный торговый список. Верно, что я недоплатил двести тридцать четыре солнца, но почему я это сделал? По дороге в Урдисан, где, как известно моей просвещенной владычице, и находится славный город Минэй, на мой караван напали разбойники. Лиходеи похитили бархата как раз на названную мной сумму. Когда же я храбро сражался с разбойниками и убил двоих вот этим вот кинжалом,- долговязый купец указал пальцем на миниатюрный стилет, висевший у бедра,- мои спутники указали на эмблему, вышитую на костюме каждого из разбойников. Эта эмблема…- Купец сделал многозначительную паузу и взглянул на Мураша так, что тот едва не лопнул от злости.- Эта эмблема - герб рода Мураша!
        -Что?!- взвыл оклеветанный купец.- Да как ты осмелился возводить поклеп на моих достопочтенных предков! Чтобы я осквернил свой род разбоем и жульничеством?! Негодяй!!! Мерзавец!!!
        Если бы подоспевшая стража не вмешалась, разъяренный Мураш точно задушил бы отчаянно отбивавшегося Шакраша. Нинур и принцесса переглянулись.
        -Что ты думаешь?- прошептала Шалета.
        Нинур усмехнулся:
        -Оба мошенники,- так же тихо сказал он.- Их нужно… примирить.
        -Поняла,- не удержавшись, принцесса хихикнула, а затем, вновь придав своему лицу властное выражение, прикрикнула: - Довольно!!!
        Взаимные упреки и плевки тут же прекратились.
        -Мы приняли решение,- произнесла Шалета.- Суд наш справедлив. За то, что утаил от Мураша деньги, Шакраша немедля наказать пятью десятками плетей. За то, что нарушил законы торговли и пытался мошенничеством выманить деньги, Мураша наказать немедля пятью же десятками плетей.
        Купцы побелели, как трон, на котором восседала принцесса, переглянулись и с воплями рухнули на колени.
        -Пощади, великая принцесса!
        -Не губи, о прекраснейшая из прекраснейших!!!
        -О боги, да я и не сержусь на Шакраша за эти жалкие две сотни солнц!!!
        -Я стал жертвой ошибки! Не было на их одеждах герба Мураша!!!
        Кто знает, как долго вопили бы перепуганные торгаши, если бы в тот момент, когда высокий купец бросился по ступенькам с явным намерением бухнуться в ноги принцессе, не раздался странный свист. Глаза Шакраша остекленели, и он мешком свалился к ногам Шалеты. Из его спины торчала короткая арбалетная стрела.
        Мураш округлившимися глазами посмотрел на мертвого купца, потом поднял глаза на побледневшую принцессу и замершего от неожиданности Нинура, возвел очи к потолку и упал в обморок.
        -Покушение на принцессу!!!- взревел опомнившийся первым страж у дверей.
        Зал мгновенно наполнился вооруженными солдатами, окружившими трон так, чтобы заслонить Шалету своими телами. Начальник стражи Хашум поднялся к бледной как смерть принцессе, опустился на корточки рядом с телом Шакраша и выдернул из его спины стрелу. Наконечник был из тяжелой, очень крепкой стали. Такая запросто пробивала панцирь конного воина. Если бы Шакраш не оказался перед принцессой, болт вонзился бы Шалете точно в сердце.
        -Я ведь предупреждал тебя!- визгливо вскричал Нинур.- Ты должен был охранять принцессу как зеницу ока! Нерадивый подлец!
        Хашум пропускал ругательства мимо ушей. Он видел перед собой лишь расширившиеся от страха умоляющие глаза юной принцессы.

* * *
        -Послушай, Кир,- нарушил молчание Маркус,- я все хочу тебя спросить, да забываю. Ты ведь куда-то шел? Я имею в виду до нашей встречи. У тебя была какая-то цель, или ты просто прогуливался по стране?
        -Была,- помолчав немного, ответил Кир, сплевывая на песок.
        После разговора с настоятелем храма Амиры, он, Маркус и Лила рассчитались с Кундахом и продолжили свой путь через пустыню. Конечно, юноша был возмущен тем, что его друга так бесцеремонно выгнали из обители, не позволив даже перекусить и провести ночь. Купец тоже был удивлен, но ни о чем спрашивать не стал, видимо, сочтя, что избавился от чрезвычайно опасного человека, раз тому не нашлось места под крылом даже пресветлой Амиры, известной своим гостеприимством и терпимостью.
        -Расскажи,- попросил Маркус, покосившись на своего угрюмого спутника,- куда ты направлялся?
        Тот вздохнул:
        -Тот меч, что я вернул в гробницу Гантара, принадлежал великому герою, а я замарал его кровью невинных людей. Их лица все время стоят у меня перед глазами. Иногда они плачут, а иногда показывают на меня пальцами и смеются, словно знают что-то такое, о чем я не догадываюсь. Как если бы видели будущее, в котором будут отомщены. Я хотел вернуться домой, туда, где все началось. Возможно, там я обрету покой… или смерть. Впрочем, говорят, будто это одно и то же.
        Глядя на напряженное, покрывшееся жесткими морщинами лицо Кира, на его горящие злостью глаза и крепко сжатые челюсти, Маркус испугался.
        -Прости, пожалуйста,- сказал он, протягивая товарищу руку в знак примирения.- Не знаю, что на меня нашло. Правда, Кир, я совсем не хотел, чтобы ты вспоминал об этом.
        Кир посмотрел на протянутую руку и нерешительно пожал ее, а потом взглянул спутнику в глаза, и Маркус увидел, что его друг удивлен, как если бы сделал нечто впервые. «Кто знает,- подумал юноша, улыбнувшись,- быть может, у него и правда никогда не было друзей». Линии рта Кира утратили жесткость, и он стиснул руку Маркуса в своей широкой ладони. «Больше не буду ни о чем его спрашивать»,- пообещал себе Маркус и тут же задал новый вопрос:
        -Как ты собираешься искать этого Нинура?
        Кир не успел ответить: громкое лошадиное ржание заставило его обернуться. На самом верху бархана обнаружились шестеро всадников, облаченные в грязно-желтые бурнусы. Один из них взмахнул кривым тулваром над головой и провопил что-то непонятное; его крик послужил сигналом для остальных, и миг спустя все шесть коней уже поднимали клубы песка, устремившись к замершим внизу путникам.
        -Проклятие!- процедил сквозь зубы Кир и широким взмахом катаны, доставшейся ему от убитого шихчина, обрубил ногу разбойнику, оказавшемуся впереди всех. Тот с воем вывалился из седла, а бывший предводитель Черной Армии уже встретил следующего врага сильнейшим скользящим ударом, мгновенно обезоружившим нападавшего. Тот по инерции проскочил мимо Кира, который, повернувшись в седле, смахнул ему голову с плеч, и сильно уменьшившийся в росте лиходей свалился на песок, разбрызгивая темную кровь, толчками бившую из перерубленной шеи.
        Третий разбойник в бурнусе издал переливистый боевой клич и нанес удар тулваром, метя противнику в голову, но тот с легкостью парировал, оттолкнул вражескую руку и, молниеносно перехватив рукоять меча так, словно это был простой нож, вонзил широкое лезвие в грудь всадника. Клинок с хрустом проломил грудную клетку и вышел из спины нападавшего на добрые семь-восемь дюймов. Кир выдернул меч из падающего наземь трупа и взмахнул клинком над головой, призывая оставшихся разбойников присоединиться к своим подельникам. Однако они, поняв, что верхом такого противника не одолеть, спешились и принялись осторожно подкрадываться к нему. Кир усмехнулся и, соскочив на песок, взял меч обеими руками.
        Желтые бурнусы выстроились полукругом, медленно наступая на воина. Тот неожиданно шагнул вперед и напал первым, нанеся по тулвару одного из них бешеный удар, отбросивший негодяя назад. Почти в то же мгновение меч Кира скрестился с клинком другого разбойника, и через секунду - с мечом третьего. Тот тип, который был атакован первым, завопил и бросился на врага, но безуспешно: не обратив никакого внимания на обнаженный меч в его руке, Кир нанес противнику ужасный удар снизу вверх, сокрушив ребра и разрубив сердце. Вырвав клинок из страшной раны, делаец сделал шаг назад и в сторону, чтобы иметь возможность видеть своих пока еще живых врагов.
        -Эй!- вдруг подал голос Маркус, старавшийся реже смотреть на окровавленные трупы, валявшиеся на песке.- Не скажете, какого рожна вы на нас напали?
        Но люди в желтых бурнусах не пожелали отвечать. Вместо этого они развернулись, прыгнули в седла и бросились наутек.
        -Нет, ты видел? Стоило мне заговорить, как они рванули прочь быстрее леопарда!- довольно заявил Маркус.
        -От тебя и леопард удерет во все лопатки, если ты откроешь рот,- отозвался Кир, вытирая клинок о бурнус одного из мертвецов.
        -А тот еще живой?- решив не обижаться, спросил Маркус и ткнул пальцем в разбойника, которому Кир отрубил ногу. Воин перевернул неподвижное тело на спину.
        -Шею сломал,- сказал он и вложил меч в ножны.- Обычные разбойники. Чтобы нападать на караваны, их слишком мало, а вот для одиночек вроде нас - то, что надо.
        -Да уж,- важно кивнул Маркус.- С такими, как мы, им ни в жизнь не справиться.
        -Где уж им,- вставила Лила, подбирая поводья переступавших по песку лошадей.
        В это время в воздухе послышался боевой клич, и на гребне бархана снова появились кочевники. Теперь их было гораздо больше - около двух десятков, и некоторые из них держали большие тяжелые луки.
        -Копье Дангара!- пробормотал Кир, снова вытягивая из ножен меч.
        -Кажется, на этот раз мы вляпались,- сказал Маркус, затравленно озираясь и думая о том, нет ли какой-нибудь возможности избежать драки и смыться.
        Но кочевники начали приближаться, растягиваясь в линию, чтобы окружить их. На их смуглых лицах читалась мрачная решимость, как если бы их толкала вперед не жажда наживы, а страшная клятва.
        Кир, Маркус и Лила поджидали противников, обернувшись к ним лицом и обнажив оружие. Девушка тоже решила принять бой, но рассчитывала больше на свои магические возможности, чем на узкий кинжал, тускло поблескивавший в ее руке.
        Когда лучники спустили тетивы, она выкрикнула какое-то слово, значения которого и сама не до конца понимала. Однако заклинание подействовало: из Глаза Дракона вылетела тонкая огненная нить и мгновенно превратилась в переливающийся щит, похожий на тот, которым прикрывался Шанагара, но гораздо более яркий. Стрелы ударились в него и, вспыхнув, сгорели. Кочевники, казалось, смутились, но продолжали наступление. Миг, другой, и вот они обогнули троих всадников и окружили их, а затем бросились в атаку. Щит пропал, бесполезный против маневренных конников, и началась битва. Лиле удалось ослепить двоих нападавших прежде, чем удар в голову вышиб ее из седла. Сознание окутал мрак, и она отключилась, свалившись на песок. Маркус ловко орудовал саблей, но его атаковали сразу с трех сторон, и вскоре правый рукав намок от крови и прилип к телу, а над ухом чернела широкая рана. Кир отбивался от четверых кочевников - те, по-видимому, сразу и безошибочно определили самого сильного врага и решили сосредоточить свои усилия на нем. Сражавшихся окутывали тучи песка, который забивался в рот и попадал в глаза, мешая вести
бой.
        Когда разбойник, нападавший на Маркуса справа, вдруг упал с исказившимся от боли лицом, юноша вначале не понял, что случилось, но затем увидел сквозь туман огромную фигуру всадника, который подобно призраку метался от одного кочевника к другому, отрубая то руку, то голову. Впрочем, особенно рассматривать неожиданного союзника было некогда - едва увернувшись от тулвара, Маркус отразил удар сабли и сделал выпад, ранив одного из своих противников в живот. Тот согнулся пополам и медленно сполз на землю, где его мгновенно поглотил желтый туман.
        Лила тоже видела, как всадник, принятый ею за Хорга, пронесся мимо нее, на ходу разрубив одного кочевника едва ли не до пояса, а другому снеся полголовы. Она случайно увидела на земле перед собой оброненный лук и, стараясь не попасть под копыта лошадей, подползла к нему. Мертвец лежал неподалеку, на спине у него виднелся колчан, полный длинных стрел с тяжелыми толстыми древками. Сильно сомневаясь, что сможет натянуть тетиву, девушка вынула одну и огляделась в поисках цели. Тут и там метались тени, но они или слишком быстро пропадали, или казались похожими то на Маркуса, то на Кира. Однако через некоторое время песок начал опадать, и она увидела, что вокруг Кира гарцевали сразу шестеро. Прицелившись, Лила стала натягивать лук. Это было чрезвычайно трудно, руки дрожали. Больше всего она боялась опустить стрелу раньше времени и промахнуться. Наконец, острие нашло свою цель, а рука согнулась до предела. Пальцы разжались, лук с тугим гудением распрямился, тетива обожгла мгновенно онемевшую кисть, и стрела улетела в сторону сражавшихся. Раздался короткий крик, и Лила увидела, как один из кочевников
схватился за горло, а затем повалился назад. Счастливо улыбаясь, она опустилась на колени, почувствовав, как мучительно заболели мышцы груди.
        Через некоторое время все было кончено. Восемнадцать врагов лежали мертвыми - никто из них не отступил и не попытался спастись бегством. Тяжело дыша, но не выпуская из руки меч, Кир подъехал к столь вовремя появившемуся союзнику и сказал:
        -Так что тебе, в конце концов, от нас нужно? Едва ли на этот раз ты последовал за нами для того, чтобы позаботиться о сохранности вложений своего хозяина.
        Хорг, не торопясь, вложил оружие в ножны и невозмутимо ответил:
        -Я еду в Мариджан. У меня там дела, а вы попались мне на пути совершенно случайно.
        -Брось эти шуточки,- проговорил Кир.- Ты следишь за нами. Не знаю, что тебе от нас нужно, но тогда, в Ольшанне, ты выбрал нас не случайно.
        -Меня не впечатляют твои угрозы и не интересуют домыслы,- отозвался Хорг, поворачивая коня.- Я еду своей дорогой, так что до скорого,- с этими словами он пришпорил скакуна и быстрой рысью направился вперед.
        -Этот парень ведь не случайно здесь появился, а?- спросил Маркус, приближаясь к Киру, раздумывавшему над тем, стоит ли догнать великана-телохранителя и побеседовать с ним по-свойски.
        -Я не смогу спокойно спать, если этот человек будет шастать где-то поблизости,- призналась Лила, тоже подходя к ним и глядя туда, где в облачке пыли удалялся Хорг.- Но пока что нам нужно подумать о другом,- добавила она, оглядев своих спутников.- Вам нужна помощь, так что слезайте-ка на землю.
        Глава 8
        Как и большинство городов Делаи, Мариджан начинался рынком. По сравнению с небольшим базаром Хаора рыночная площадь Мариджана была поистине гигантской. Сотни лотков и деревянных прилавков, зазывающие покупателей торговцы всех мастей, постоянный гул, возмущенные крики обманутых покупателей, звуки, подозрительно походящие на обычную драку, шныряющие с ловкостью крыс карманники… Картинка, привычная глазу Маркуса, который уже успел загнать трофейных лошадей за вполне приличную сумму, но совершенно новая для Кира.
        -Господин, купите кувшины!!!- крикнул в самое ухо Киру пузатый гончар.
        Кир отмахнулся.
        -Господину угодны сапоги?- дернул его за рукав сапожник.
        Кир помотал головой. Свои хорошие.
        -Такому воину просто необходимы сюрикены,- вкрадчиво сказал невысокий, узкоглазый человечек, явно уроженец Хуаинлинна.
        Бросив взгляд на выложенные на прилавке метательные звездочки из сверхпрочной стали, Кир задержался.
        -Сколько ты просишь за четыре штуки?- спросил он.
        -Только для тебя, воин,- усмехнулся торговец,- пять полумесяцев. Не удивляйся столь низкой цене. Я еще помню этот символ.
        Улыбаясь, торговец указал глазами на пантеру на ключице Кира, чей «хвост» виднелся из-под стальной полосы на вороте его куртки.
        Кир медленно вложил в ладонь торговца деньги, сгреб сюрикены и отошел, не сказав ни слова. Потом остановился, словно передумав, вернулся и сказал:
        -Послушай, эти игрушки,- он показал позаимствованные у мертвого шихчина катаны, - не совсем мне подходят.
        -Понимаю.- Торговец слегка поклонился.- Господин предпочитает прямые мечи?
        -Да, что-нибудь более северное. Впрочем, вряд ли у тебя найдется,- добавил Кир, с сомнением оглядев восточного человека.
        -Прошу за мной.- Хуаинлиннец сделал приглашающий жест.- Моя лавка недалеко. Эй, присмотри!- крикнул он парнишке, вертевшемуся поблизости.- Я отлучусь ненадолго.
        -Хорошо, мастер,- отозвался тот, сразу напустив на лицо серьезную мину.- Не беспокойтесь.
        -Подожди здесь,- бросил Кир Лиле и, не обращая внимание на протестующий возглас, последовал за торговцем.
        Они пришли минут через пять. Одноэтажное здание было заперто на висячий замок. Торговец снял с шеи ключ на цепочке и со словами «я сейчас» отпер дверь и скрылся в лавке. Кир прислонился к подножию какого-то памятника, изображавшего не то льва с крыльями, не то еще какое-то странное животное, но ждать пришлось недолго. Хуаинлиннец появился с продолговатым свертком в руках, перетянутым бечевкой. Навесив замок, он подошел к Киру и развернул товар. Меч был хорош. Конечно, он не шел ни в какое сравнение с клинком Гантара, но все равно лег в руку куда привычнее, чем изогнутые, слишком легкие для Кира катаны.
        -Денег у меня совсем немного,- сказал воин, рассматривая меч и отдавая должное стали и балансировке. Было заметно, что оружие ковал мастер.
        -Я могу отдать его тебе в обмен на катты,- предложил торговец.- Мои соотечественники с удовольствием приобретут их за хорошие деньги. Это добрые клинки.
        -Вполне возможно,- не стал спорить Кир,- но я привык к прямым мечам.
        -Понимаю.- Хуаинлиннец кивнул.- Итак?
        -Держи.- Кир снял со спины кожаные ножны с восточными клинками и передал их торговцу.- А нет ли у тебя к этому мечу…
        -Ножен?- подсказал тот.- Увы.- Он развел руками.
        -Ну, что ж,- Кир завернул меч в рогожу и сунул под мышку,- тогда прощай.
        -Доброго дня тебе, господин.- Хуаинлиннец поклонился.
        Кир вернулся к Лиле. Маркус уже был там и переминался с ноги на ногу как молодой жеребец.
        -Ты где ходишь?- обрушился он на Кира.- Тут такое творится!!! Вчера нашу принцессу кто-то пытался убить! Небывалое дело! Стоило мне отлучиться из города, и вот уже все катится в Утракар!
        -Откуда ты знаешь?- спросил Кир, засовывая за пояс звездочки.
        -Про покушение-то? Да весь рынок только об этом и твердит.- Маркус вынул из кармана и принялся жевать булочку с изюмом, одновременно стряхивая с рукава падающие крошки.- Говорят, купцы Шакраш и Мураш (те еще жулики, скажу я тебе) пришли к принцессе, чтобы она их рассудила. Ну, я не вникал, в чем была суть их спора… В общем, когда Шакраш зачем-то поднялся к трону, в него угодила арбалетная стрела. Хашум, начальник стражи, уверен, что она предназначалась принцессе. Королевский советник на него так взъелся из-за этого случая…
        -Хорошие дела…- покачал головой Кир.- Теперь весь город на уши поставят, чтобы найти того, кто стрелял… Не вовремя мы сюда пришли.
        -Почему это?- удивился Маркус.
        -А вот почему,- ответил Кир, кивнув куда-то в толпу.
        Маркус взглянул туда, куда указывал Кир, и присвистнул: сквозь толпу продирались пятеро вооруженных до зубов стражников, которые время от времени хватали ближайшего «подозрительного» человека, награждали его парой полновесных ударов и, в зависимости от того, вооружен был попавшийся или нет, отпускали его или же заковывали в кандалы. Вереница таких «подозрительных» была уже довольно внушительной.
        -Стяни ремнем рукоять сабли,- посоветовал Кир спутнику, проделывая то же самое со своим мечом. Маркус поспешно продел сквозь ушки на ножнах сыромятный ремешок и затянул его на перекрестье.
        -Сейчас привяжутся,- прозорливо сказал он, глядя на приближающийся уличный патруль.
        Кир только пожал плечами.
        Начальник патруля - в Мариджане таких называли кемришами - подошел к путникам и неприязненно оглядел их. В принципе троица не выглядела особенно подозрительно: едва ли те, кто пытался убить принцессу, на следующий же день станут разгуливать по городу в сопровождении проститутки, за которую кемриш принял Лилу. Он мысленно усмехнулся: у того, кто выпустил стрелу, сейчас в кошельке должна быть куча золота. Хотя покушение и не удалось, но аванс-то убийца получил. А у этих денег хватило только на одну женщину. Кемриш вообще считал, что то, чем он и его люди занимаются, бессмысленно: наемник наверняка еще вчера покинул Мариджан. Тем не менее он спросил:
        -Кто такие?
        Прежде чем Кир успел открыть рот, Маркус в очередной раз блеснул умением заболтать любого человека.
        -Благоволение Амиры тебе, добрый кемриш,- радостно заявил он.- Какая удача, что мы встретили тебя. Видишь ли, мы впервые в Мариджане, но горим желанием остаться в вашем чудесном городе чуть подольше. Но кому, как не тебе, знать, насколько сложно найти занятие по душе на новом месте…
        -Кто вы такие?- свирепея, повторил кемриш.
        -Я - Фарис,- продолжал вдохновенно врать Маркус,- а это - мой брат Фарос.
        -А она?- поинтересовался кемриш, кивнув на Лилу.
        -Нашу сестру, почтенный,- не запнувшись, выпалил юноша,- зовут Ранией.
        -Где были вчера?- продолжал допрос стражник, скривившись от того, что ему так нагло врут. Впрочем, если эти парни стесняются ходить с проституткой, это их дело.
        -В Хаоре,- впервые подал голос Кир.
        -Зачем в городе?
        -Хотим наняться стражниками,- вновь влез Маркус, пихая Кира локтем в бок. Тот лишь слегка шевельнул бровью.
        -Стражниками?- изумился кемриш.- А з…
        -Мы хорошие воины,- затараторил Маркус.- Взгляни на наше оружие, на его руки, на его обветренное лицо, на его суровый взгляд… Мы побывали в сотне сражений и остались невре…
        -Нам нужно видеть Шемию,- разом перекрыв поток вранья, вдруг сказал Кир.- Нас прислал человек по имени Мегар.
        Кемриш пристально смотрел на Кира, тот отвечал ему невозмутимым взглядом. Когда играешь по-крупному, следует идти до конца. Маркус отупевшими глазами смотрел на своего спутника, ничего не понимая.
        Наконец начальник патруля отвернулся от Кира и Маркуса и коротко сказал:
        -За мной.
        Топая по пыльной, неровной мостовой, вымощенной красными и серыми булыжниками, Кир и Маркус переговаривались, стараясь обмениваться мнениями так, чтобы этого не слышали идущие чуть впереди стражники.
        -Как ты до такого додумался?- шепотом восторгался Маркус.- Мы же в глаза не видели этого Шемию!
        -Верховный жрец говорил, что Шемия - грубый солдафон, помнишь?- отвечал Кир.- Где же ему еще быть, как не в городской страже?
        -Слушай, а может, ты и Нинура уже вычислил?- ревниво осведомился Маркус.
        Кир усмехнулся.
        -Думаю, в Мариджане его знают все или почти все. Он, наверное, купец… Во всяком случае, человек не бедный. Я полагаю, что пока нам лучше помалкивать о нем, чтобы чем-нибудь не выдать себя.
        -Твоя правда,- закивал парень.
        -Надеюсь, вы знаете, что делаете,- только и сказала Лила.
        Она вовсе не была в восторге от перспективы поселиться в казармах и изображать из себя шлюху, за которую ее явно принял кемриш. Хоть он ничего и не сказал, но на его лице легко читались все немногочисленные мысли по поводу наглого вранья Маркуса.
        Королевский дворец не выглядел великолепным или роскошным. Единственное, что радовало глаз,- это пылающие на солнце золотом купола, заканчивающиеся длинными острыми шпилями. Стены же были довольно облезлыми, хотя и крепкими с военной точки зрения. Высокие решетчатые врата охранялись двумя сонными стражниками, а по стенам, лавируя между замершими в позах ретивых дозорных арбалетчиками, прогуливались одетые в черные, чуть посеребренные доспехи гвардейцы из личной охраны ее высочества.
        Подъемный мост вряд ли вообще когда-нибудь поднимали. Во всяком случае ржавые цепи не выглядели новыми: казалось, их можно было разрубить одним ударом меча или топора. Кир невольно покачал головой, видя прекрасно укрепленный дворец в таком запустении.
        Ворота не поднимались, как ожидал Кир: их просто распахнули, как обычную двустворчатую дверь. Сопровождаемые уличной стражей и «караваном» новых обитателей дворцовой темницы, спутники вошли во внутренний двор и остановились.
        -Ждите,- приказал кемриш и нырнул в дверь казармы.
        Стражники, громко топая, повели пленных в подземелье.
        -Убивать надо за такую уборку,- вдруг сказал Маркус, с недовольной миной рассматривая разбросанный вокруг мусор.
        -Не говори,- поддакнула Лила, поморщившись.
        Кир, отвернувшись, усмехнулся. Уж кто-кто, а его старая знакомая никогда не отличалась аккуратностью.
        Сорили здесь и вправду чересчур много. Повсюду валялись гниющие фрукты, обглоданные кости, глиняные черепки, разбитые тарелки, сточившиеся оселки, какие-то тряпки… Часто попадались источавшие отвратительный запах лужи, а то и откровенные нечистоты. Кир хотел было сплюнуть, но удержался.
        -Свиньи,- презрительно процедил он сквозь зубы.- В деревнях и то убирают за собой.
        В его родном селении, как и в любом другом, жили не только трудолюбивые люди вроде его отца, но и лентяи, перебивающиеся непонятно чем и ходившие вечно голодными, с жадно высматривающими съестное глазами. Но даже на их запустелых дворах не было такого безобразия, как в этом дворце.
        Из той же двери, в которую вошел кемриш, показался почти квадратный по причине невысокого роста и широких плеч человек, бороду которого от скулы до уголка рта рассекал неровный шрам.
        Шемия был крепким горбоносым мужчиной лет сорока. Маленькая голова росла, казалось, прямо из плеч, ноги были короткими, руки, наоборот, длинными и мускулистыми, как у обезьяны. Двигался он несколько неуклюже, но уверенно и твердо. На низком лбу красовался еще один шрам, оставленный, судя по тому, как он зажил, обсидиановым клинком или наконечником копья из того же материала. Под густыми бровями пронзительно горели серые глаза.
        Солдат приблизился к Киру, держа руку на эфесе короткого меча с широким клинком, что висел на его бедре. Шемия с недоверием и подозрительностью оглядел незнакомцев.
        -Кто вы такие?- спросил он низким, грудным голосом.
        -Нас послал Мегар,- ответил Кир.
        Маркус с Лилой дружно кивнули.
        -Идите за мной,- тут же сказал Шемия, поворачиваясь к нему спиной.
        Нинур торопливо вошел в небольшую комнатку и тщательно запер за собой дверь. В комнате сразу же воцарилась непроницаемая темнота. Привычным движением Нинур снял с комода свечу, вынул из-за пояса огниво. Огонек заплясал на фитиле, чашечка свечи начала наполняться горячим воском. Нинур обошел комнату, зажигая свечи в золотых канделябрах. Неровный свет задрожал в комнате без единого окна, освещая полки со свитками, шкуры, которыми были покрыты стены и холодный пол, деревянный комод, стол, табурет и большой дубовый сундук, задвинутый в угол.
        Советник поставил свечу на комод, еще раз проверил, заперта ли дверь, и прошел через всю комнату к сундуку. Встав на колени, он отцепил от пояса ключи и принялся дрожащими руками открывать замок. Ключ все время застревал, и Нинур едва сдерживался, чтобы не закричать от злости. Наконец раздался долгожданный щелчок. Нинур осторожно поднял крышку и вынул из сундука черный прямоугольный ящик.
        В коридоре раздались чьи-то шаги, и Нинур поспешно сунул ящик обратно в сундук. Затаив дыхание, он напряженно слушал. Сердце бухало в груди, на лбу выступил холодный пот. Наконец шаги стихли, и Нинур шумно выдохнул, утирая со лба крупный пот.
        Он бережно поставил ящик на стол и открыл его. Из глубины ящика хлынул ослепительный золотой свет, заливший всю комнату, осветив даже самые темные углы комнаты. Сияние отражалось в сузившихся зрачках Нинура. Советник протянул руку к ящику, но тут же отдернул ее, не решаясь прикоснуться к сияющему предмету.
        -Я несметно богат,- благоговейно прошептал он,- но никому не могу рассказать о своем счастье…
        Судорожно всхлипнув, Нинур захлопнул ящик и устало закрыл глаза. -Значит, Мегар мертв,- проговорил Шемия, опрокидывая в себя вино из деревянной кружки.- Вы нашли того, кто это сделал?
        -Нет,- ответил Кир.- Когда мы пришли в храм, там уже никого не было. И Мегар, и его Шай-Коры были убиты.
        Шемия замолчал. На широких скулах наемника заходили желваки, а огромные кулаки то и дело сжимались, словно стискивая горло неведомого убийцы Мегара. Наконец он поднял глаза и, в очередной раз оглядев с головы до ног Кира и Маркуса, сказал:
        -Значит, вы его замените.
        -Что?!- воскликнул Маркус, подавившись кислым вином.- Как это так?
        -Без разговоров. Вы посвящены в нашу тайну, так что выбирайте: или вы с нами, или вы гниете в ближайшей канаве.
        Кир и Маркус переглянулись. Кир слегка улыбнулся и чуть заметно кивнул. Маркус вытаращил глаза и едва не удержался от того, чтобы не покрутить пальцем у виска. Кир толкнул его под столом ногой. Парень вздохнул и покорно сказал:
        -Ладно. Мы с вами.
        -А что скажет Нинур?- спросил Кир, с гримасой отставляя в сторону кружку.
        Шемия пожал плечами.
        -Нинур - набитый дурак. Его мало интересует, вернется Эйдагор или нет. Как, впрочем, и меня. Нинуру нужна власть, а мне - деньги.
        -Значит, это ты стрелял в принцессу?- догадался Маркус.
        Шемия метнул на него подозрительный взгляд.
        -Не вздумай трепаться,- предостерег он парня.- Мы еще только начали охоту на эту дуру. Пока Нинур рядом с ней, она никогда не заподозрит его в измене короне.
        Кир молча раздумывал над словами Шемии. Эти двое решили убить принцессу, совсем еще девочку. Потом, видимо, на трон сядет Нинур… Интересно, каким боком. Он мало похож на родственника королевской семьи. А Шемии, похоже, вообще ничего не надо, кроме денег… Скорее всего не он прячет у себя Анх Амиры, но спрашивать об этом опасно: наемник, похоже, подозревает всех и каждого.
        -Ладно,- произнес Кир, поднимаясь.- Нам еще нужно найти, где переночевать и поесть. Завтра мы снова придем сюда, если понадобимся тебе.
        Шемия встал.
        -Жить будете на постоялом дворе «Гусиная лапа», что неподалеку от рынка. Как только понадобитесь, я сам приду. Поняли? Эта девчонка…- он кивнул на Лилу, отчего та покраснела, разумеется, от злости, а не от смущения,- будет жить с вами? Или…
        -Конечно, она останется с нами,- перебил его Маркус, метнув на девушку предостерегающий взгляд.- Она ж наша сестра.
        Шемия поморщился, но процедил только:
        -Платить за нее будете из своего кармана. Понятно?
        Кир и Маркус одновременно кивнули. Они с Лилой ушли без промедлений. Шемия проводил их взглядом и, как только троица вышла из ворот, быстрым шагом отправился к Нинуру.
        Глава 9
        Принцесса смотрела в окно. Небо было затянуто тучами, сильный ветер поднимал клубы песка. Сквозь щели между рамой и каменной стеной тянуло холодом. «Давно уже в этой части Делаи не бывало такой мрачной погоды»,- подумала принцесса, грустно вздыхая.
        Нинур почтительно застыл у двери, терпеливо ожидая решения своей юной повелительницы. Наконец Шалета сморгнула с ресниц слезы, повернулась к советнику и произнесла:
        -Наверное, ты прав. Нужно усилить охрану во всем дворце. Хашум советовал не впускать во дворец чужеземцев, а всякий караван, въезжающий в город, подвергать тщательному обыску. Я думаю, что последую его совету.
        -Вы по-прежнему доверяете начальнику стражи?- ревниво спросил Нинур.- Даже после того, как вас чуть не убили?
        -Конечно, я верю ему. Хашум служит нам уже двадцать лет, и у нашей семьи никогда не было причин сомневаться в нем. И ты зря так подозрителен, во всяком случае, по отношению к Хашуму.
        -Как вам будет угодно,- поклонился Нинур.- Все будет именно так, как вы велите. И не волнуйтесь, моя принцесса, отныне вы будете в полной безопасности.
        -Откуда такая уверенность?- удивилась Шалета, с недоумением глядя на советника.
        Тот улыбнулся:
        -Я нашел двух очень надежных людей, которые не будут отходить от вас ни на шаг. Прошу прощения, моя принцесса, но они будут с вами даже ночью.
        Принцесса слегка зарделась.
        -Ты так доверяешь этим людям?- спросила она, смущенно опуская взгляд, думая, что этим скроет румянец.
        -Так же, как и вы доверяете мне,- снова поклонился Нинур.- Поверьте, рядом с ними вам ничто не будет угрожать.
        -Я хочу их увидеть,- решительно сказала Шалета.
        -Я пошлю за ними немедленно,- вновь поклонился Нинур.- Уверяю, это очень надежные люди. -Все равно я не понимаю,- не унимался Маркус,- почему ты так уверен, что Анх именно у Нинура?
        -Мне бы тоже хотелось это знать,- поддакнула Лила.- Мало ли что сказал умирающий жрец. Может, он бредил и все напутал.
        -Это маловероятно, и ты сама это понимаешь. А насчет Нинура… Я лишь подозреваю,- сказал Кир.- Сомневаюсь, что Мегар доверил бы Шемии, обычному солдату, такую ценность. Нинур - аристократ, он знает цену подобным вещам. Но волнует меня другое: почему Шемия так просто рассказал нам все? Никогда не поверю, что он настолько доверчив. Тут определенно что-то не так.
        -И что же?- полюбопытствовал Маркус.
        Кир пожал плечами.
        -Дангар его знает. Но нужно быть настороже. Шемия - опасный человек.
        В трактире было шумно. За несколькими столами шла оживленная игра в кости, и отдельные игроки уже ставили на кон последние рубахи. От стойки время от времени отходил здоровенный парняга, который с отсутствующим видом вытряхивал из уж совсем ничего не соображавших посетителей кошельки и выносил «уплативших» за дверь. Между столами ловко сновали девушки, разносившие еду и выпивку. Впрочем, слово «девушка» подходило им только в качестве комплимента: самой молодой из них было лет тридцать пять. Вот эта самая «девушка», проходя мимо стола, который занимали Кир, Маркус и Лила, бросала на первого многозначительные взгляды.
        -По-моему, ты ей нравишься,- толкнул спутника локтем Маркус.- А?
        Кир проводил ее взглядом и фыркнул в кружку:
        -Если бы она почаще мылась, чувство было бы взаимным.
        -Неужели?- презрительно скривилась Лила.
        -Да, кстати!- вспомнил Маркус.- Я давно хочу тебя спросить: а как вы в армии с грязью боролись?
        Кир удивленно посмотрел на парня.
        -С чего это ты спросил?
        -Не знаю,- несколько растерянно ответил тот,- просто так.
        -А с чего ты взял, что они с ней боролись?- фыркнула Лила.- У них, чай, другие противники были на уме. Кроме вшей.
        Усмехнувшись, Кир поболтал пустой кружкой, поставил ее на стол и только тогда ответил:
        -Когда я был солдатом, мы просто плавали в озерах, если попадались оазисы, а когда стал предводителем и увел армию на север Делаи, где рек больше… Почти в каждом караване были запасы мыльного порошка, а караванов попадалось много.
        -Понятно,- закивал Маркус. Он заскучал и принялся оглядываться в поисках интересного занятия.
        -Пойти, что ли, в кости сыграть?- пробормотал он себе под нос.
        -Сиди,- одернул его Кир.- Не хватало еще, чтобы ты просадил все деньги, их и так немного.
        -Да брось, Кир!- рассмеялся Маркус.- Перед тобой бог азартных игр! Не пройдет и часа, как я обчищу здесь всех до нитки!
        -Сядь!- рявкнул Кир, но Маркус уже сидел за соседним столом и знакомился с партнерами.
        -Слушай, Маджури, одолжи двадцать солнц. Я отыграю, клянусь, мы же партнеры!- спустя пару часов канючил Маркус.- Ну прошу тебя! Ты же видишь, у меня ничего не осталось!
        С досадой и злостью глядя на проигравшегося в пух и прах приятеля, Кир испытывал сильное желание надавать ему по шее. Но вместо этого он встал, растолкал зевак, столпившихся вокруг столика, и встал позади Маркуса.
        -Примете меня в игру?- спросил он самого богатого на данный момент игрока.- Ставлю свой меч против всего, что ты выиграл.
        Игроки оценивающе посмотрели на клинок, который воин положил рядом с кучкой золотых монет. Кир отпихнул Маркуса и занял его место.
        -Играем?- спросил он Маджури.
        Толстяк со вздохом кивнул.
        -За такой меч стоит побороться.
        -Ты соображаешь, что делаешь?- зашипел Маркус.- У нас нет денег, чтобы купить другой, а Шемия не похвалит тебя, если ты явишься на службу без оружия. Между прочим…
        -Заткнись!- оборвал его Кир, встряхивая в руках стаканчик.
        Кости со стуком покатились по столу.
        -Меч, звезда и анх,- будничным тоном произнес Кир. Маджури сгреб кубики, плюнул через левое плечо и предупредил:
        -Три кона.
        Выпали два меча и звезда. Маджури торжествующе улыбнулся.
        -Прощайся со своим мечом, мой друг,- произнес он.
        Кир молча метнул кости и поднял одну бровь.
        -Ага. Звезда, стрела и кольцо.
        Это было не так уж много, но и не мало. Маджури пошептал что-то в стаканчик, и кости вновь застучали по столешнице.
        -Две стрелы и капля!- в голос расхохотался Маркус.- Ничего себе наколдовал!
        На него зашикали, и парень заткнулся. Предстоял третий, решающий кон.
        Первым бросал Кир. Выпали три звезды: крупнее этого ничего быть не могло. Победа Кира была почти предопределена: при лучшем для Маджури раскладе могло выпасть столько же, и тогда каждый остался бы при своем. В трактире повисла напряженная тишина. Толстяк долго встряхивал стаканчик, закатив глаза и беззвучно шевеля губами, потом крякнул и метнул кости на стол.
        -Есть в мире справедливость!!!- заорал Маркус, сгребая золото в заплечный мешок. Маджури, не веря своим глазам, смотрел на лежавшие перед ним кости: две звезды и меч. Не хватило лишь одного-единственного очка до ничьей.
        Кир убрал меч в ножны и усмехнулся:
        -Не всегда будет везти только тебе, почтенный Маджури. Бывают светлые дни и для других.
        Но проигравший уже расстроился и с мрачным видом отправился прочь из трактира. Впрочем, теперь, хоть на дворе была уже ночь, грабителей он мог не опасаться.
        Довольный Маркус готов был от радости прогулять все выигранные Киром деньги и даже уже нацелился на огромный кувшин вина, когда от двери раздался знакомый голос:
        -Хватит развлекаться. Пойдете со мной.
        Кир и Маркус обернулись. В дверях стоял Шемия.
        -Девчонку оставьте в гостинице,- предупредил он безапелляционно.
        Лила хотела было что-то возразить, но Кир легонько пихнул ее в бок, и она замолчала, досадливо поджав губы. -Сначала вы встретитесь с Нинуром,- негромко говорил Шемия, настороженно поглядывая по сторонам.- И я хочу, чтобы вы уяснили одну вещь. Нинур должен умереть в тот же день, что и принцесса. Стрела будет отравлена, и яд найдут в кошеле Нинура.
        -А почему ты хочешь его убить?- поинтересовался Маркус.- Вы же вроде заодно.
        -Ты и вправду такой тупой?- недоверчиво посмотрел на него наемник.- Этот трусливый ублюдок держит у себя золотой анх, разве Мегар не сказал вам? Ему ни к чему владеть такой ценностью, и потом, он запросто может избавиться от меня. Я опережу его.
        -А как же Анх Амиры?
        Шемия метнул на Кира колючий взгляд.
        -Я заберу его у Нинура,- сказал он,- и продам. Этот кусок золота будет стоить бешеных денег.
        Кир ухмыльнулся про себя. Его расчеты оказались верны. Этот служака действительно не думал ни о чем, кроме денег, даже не понимая, какой ценностью собирался завладеть. Кир взглянул на Маркуса и приподнял бровь. Парень понимающе кивнул и улыбнулся уголком рта.
        Когда они переступили порог комнаты, в которую привел их Шемия, то увидели в углу на покрытом ковром тюфяке смуглого мужчину в расшитом золотыми и пурпурными нитями халате. Его холеные пальцы украшали крупные перстни со сверкающими камнями, а на ногах были мягкие сафьяновые туфли.
        Нинур презрительно оглядел незнакомцев с головы до ног, потом взглянул на Шемию и спросил:
        -Ты уверен, что мы можем им доверять?
        Наемник кивнул. Нинур жестом велел ему удалиться и, когда Шемия ушел, поднялся с тюфяка и важно приблизился к новым знакомым.
        -Я вижу, вы опытные воины,- проговорил он, слегка растягивая слова, словно разговор с таким отребьем давался ему с трудом,- и хочу, чтобы помимо того, о чем говорил вам Шемия, вы выполнили еще одно задание. Для меня.
        Кир переглянулся с Маркусом. И этот туда же, пришла одна и та же мысль им в головы.
        -Мегар рассказал вам об истинной цели нашего предприятия?
        -Да. Он хотел вернуть в мир Эйдагора,- кивнул Кир.
        Нинур нервно потеребил рукав своего одеяния, покусал нижнюю губу и продолжил:
        -Для того чтобы никто не помешал Эйдагору вернуться, нужно было похитить из одного храма в пустыне золотой анх. Теперь, как я понял, дорога в мир для этого древнего бога закрыта, но реликвия Амиры осталась. Она бесценна, и Шемия наверняка решит украсть ее у меня. Этого нельзя допускать. Анх мой! Только мой, и никто другой не может владеть им!- произнося эти слова, Нинур изменился до неузнаваемости.
        Кир и его спутник ошеломленно смотрели на трясущегося советника. В его глазах горел огонек безумия, руки дрожали, а по лбу и толстым щекам градом катился крупный пот, закатывавшийся за ворот тонкой шелковой рубашки. Нинур сошел с ума. Он обладал священной реликвией, думая, что это обычный кусок золота, его снедала алчность, а не религиозный фанатизм и преданность Эйдагору, как думал Кир до встречи с Нинуром.
        -Когда… Когда этот безмозглый дурак убьет принцессу, вы убьете его!- почти кричал Нинур, утирая пот с лица белым платком.- Я заплачу столько, сколько вы попросите, как только сяду на трон…
        -А как ты это сделаешь?- вдруг спросил Маркус.- Ведь ты не член королевской семьи.
        Нинур непонимающе посмотрел на него, потом его взор прояснился, он потряс головой и отрывисто сказал:
        -Умирая, король написал в последнем законе, что в случае смерти всех членов королевской семьи наследником трона буду я. Королева Аиша сама скоро умрет, так что я уже почти сижу на троне.
        Советник пришел в себя. В его взгляде вновь засквозило презрение, лицо приняло надменное выражение.
        -Нам пора,- произнес он, пряча мокрый платок и поворачиваясь к двери.- Я должен представить вас принцессе.
        Шалета смотрела на стоявших перед ней воинов и молчала. Ее внимательные серые глаза с интересом изучали их лица. Тот, что помоложе, белокурый и невысокий, казался ей несерьезным, несмотря на торжественное выражение лица. Другой, черноволосый и мрачный, внушал больше доверия. Он невозмутимо и открыто смотрел на нее карими глазами. Между бровями залегла глубокая морщина… Губы плотно сомкнуты, уголки рта покрыты сеткой морщинок, на левой скуле - шрам. Это был настоящий воин. Хотя на вид ему было лет двадцать пять - двадцать семь, глаза его казались глазами пятидесятилетнего: глубокие, мрачные, наполненные холодом и безразличием. И в то же время каким-то затаенным страданием. Наверняка эти глаза видели многое: и хорошее, и плохое. Но плохого больше…
        Изучив обоих, Шалета пришла к выводу, что им можно доверять. Ее губы тронула улыбка.
        -Мы согласны принять вашу помощь,- негромко сказала она.- Оправдайте наше доверие.
        Маркус согласно этикету церемонно поклонился. Кир даже не шелохнулся. Принцесса с некоторым удивлением посмотрела на него, но ничего ему не сказала и, повернув голову к стоявшему подле нее Нинуру, произнесла:
        -Они могут идти.
        Нинур поклонился ей, потом обратился к новым телохранителям принцессы:
        -Идите к покоям принцессы и ждите.
        Когда Кир и Маркус ушли, Шалета положила свою тонкую кисть на руку советника.
        -Он странный, тот, что постарше. Кто он?
        -Его имя Фарос,- сказал Нинур.- А второй - его брат Фарис. Кстати, этот Фарис уверяет, что они всю жизнь только тем и занимались, что охраняли важных особ. А его угрюмый брат почти все время молчит. Думаю, что он несколько глуп, но дело свое наверняка знает.
        Принцесса покусала нижнюю губу и задумчиво проговорила:
        -Не знаю, не знаю… По-моему, этот Фарос далеко не так прост, как тебе кажется.
        Нинур только пожал плечами. Шалета тряхнула головой, потеребила бриллиантовую серьгу и сказала:
        -Вели Хашуму объяснить им все, что нужно.
        -Непременно.
        Принцесса встала и, сопровождаемая Нинуром, покинула тронный зал. Стражники, стоявшие у высоченных дверей, услужливо распахнули перед Шалетой створки, а когда она вышла, переглянулись и одновременно покачали головами. Если чужеземцев приглашают охранять принцессу, то, видно, мир и правда катится в Утракар, как говорят некоторые предсказатели на рыночной площади.
        Ночью Кир и Маркус стояли у покоев принцессы вместе с начальником стражи Хашумом. Последний, с недоверием поглядывая на собеседников, торопливо говорил:
        -Когда принцесса позовет, один из вас должен будет войти в покои и дежурить там. Никто не должен отлучаться до тех пор, пока принцесса не проснется. Всякого, кто будет проходить мимо, даже меня, останавливать и подробно расспрашивать: кто, что, куда, зачем и прочее. Все поняли?
        -Ой, не учи ты нас! У нас огромный опыт в этом деле,- отмахнулся Маркус.
        -Нам все ясно,- ответил Кир.
        Хашум подергал свой ус, кивнул и пошел было прочь, но, сделав несколько быстрых шагов, остановился и, обернувшись, сказал:
        -Если хоть что-нибудь случится с принцессой… Головы поснимаю.
        Проводив удаляющегося Хашума взглядом, Кир нахмурился и вполголоса сказал:
        -Он может нам помешать быстро отыскать Анх. А у нас всего один день. Если завтра мы не найдем его…
        -Мы найдем,- убежденно заявил Маркус.- Нужно всего лишь быть повнимательнее.
        Спутники стояли у дубовой двери и настороженно осматривались. Правда, через некоторое время настороженно осматривался один Кир, а его приятель прислонился к двери и тоненько захрапел. Кир недовольно взглянул на него и хотел было разбудить, но услышал торопливые шаги. Меч бесшумно выскользнул из ножен, Кир толкнул Маркуса локтем и шагнул вперед, загородив проход быстро шедшему по каменному полу Нинуру.
        -Стой.
        Советник с негодованием воззрился на стоящего перед ним воина и возмущенно вскричал:
        -Как ты посмел остановить меня, деревенщина?
        -Приказ есть приказ, Нинур,- невозмутимо ответил Кир.- Куда идешь?
        -Какое твое дело, пес?- зашипел побагровевший от возмущения советник, но, увидев сузившиеся колючие глаза воина, злобно бросил: - К себе.
        Кир убрал меч в ножны и вернулся на место. Нинур с ненавистью посмотрел на замерших возле двери телохранителей принцессы и вдруг быстро подошел к ним.
        -Не забывайте, зачем вы здесь,- процедил он сквозь зубы.- Когда Шемия убьет эту дурочку, вы убьете его, чтобы отвести от меня подозрение. И не вздумайте…
        -Слушай, не действуй нам на нервы!- подал голос Маркус.- Свое дело мы знаем, а ты о своем не забывай. Задаром мы работать не станем.
        -Будут вам деньги,- кивнул Нинур.
        -Не тяни с этим,- предупредил Маркус.
        В это время дверь медленно раскрылась, и на пороге появилась принцесса. Увидев Нинура, она удивилась.
        -Почему ты здесь, Нинур?- спросила она.
        -Я шел к себе, моя принцесса, когда ваши телохранители остановили меня,- поклонился советник.- Они добросовестно выполняют приказ. Я ведь говорил, что надежнее их нет никого.
        Принцесса поежилась, потом взглянула на Кира и произнесла:
        -Ты будешь охранять меня в моих покоях первым.
        Кир склонил голову в знак согласия. Шалета жестом велела Нинуру идти, отвернулась и вошла в комнату. Кир бросил взгляд на скрывающегося в коридоре советника, притянул к себе Маркуса и прошипел:
        -Проследи за ним.
        Маркус кивнул, и Кир, войдя в комнату принцессы, закрыл за собой дверь.
        Немного подождав, Маркус бесшумно побежал по коридору вслед за Нинуром. Советник торопился и, к счастью, не оглядывался, что было на руку его преследователю. Маркус тихо скользил вдоль стены до самого конца коридора, пока не услышал звук отпираемого замка прямо за углом. Осторожно выглянув, он успел заметить, как закрылась дубовая дверь. Сомнений не было: в этой комнате и жил Нинур. Подкравшись поближе, Маркус хотел было приложить ухо к двери и послушать, но неожиданно отпрянул: из щели между полом и дверью хлынул золотой свет. Парень торжествующе улыбнулся и так же бесшумно дунул по коридору назад, надеясь успеть на место до первой проверки стражи.
        Глава 10
        -Отвернись,- велела Шалета, подходя к огромной кровати, на которой запросто поместились бы семь человек и осталось бы еще место для собачки. Кир молча повернулся к ней спиной. Принцесса сбросила блестящий шелковый халат и, оставшись в одной ночной рубашке, поспешно нырнула под теплое одеяло. Помолчав немного, она привстала и, с улыбкой посмотрев на по-прежнему стоявшего спиной к ней Кира, сказала:
        -Возле двери есть табурет, можешь сесть на него.
        Кир опустился на невысокий треногий стульчик, обнажил меч и принялся полировать клинок куском замши.
        Шалета с интересом смотрела на него. Ее глаза следили за четкими движениями его руки, рассматривали неподвижное, как маска, лицо, пытались заглянуть в холодные карие глаза. Кир был красив. Принцесса, в своей жизни видевшая лишь двух по-настоящему красивых мужчин - короля Димира, ее отца, и Хашума, начальника стражи,- чувствовала, как учащается биение ее сердца, еще не знавшего любви к мужчине. Она села в кровати и спросила:
        -Откуда ты, Фарос?
        Не поднимая головы и не прекращая своего дела, Кир вздохнул и ответил:
        -Из Пеленара.
        -А где это?- поинтересовалась принцесса.
        -Это маленький город на севере вашей страны,- ответил Кир.
        Шалета смутилась и снова легла, не сводя глаз со своего угрюмого телохранителя.
«Да что это со мной?» - удивленно подумала она и, перевернувшись на другой бок, закрыла глаза.

* * *
        Тронный зал был залит солнечным светом, струившимся из раскрытых окон. Перед сидевшей на троне принцессой стоял долговязый нескладный тип, длинный нос которого придавал ему сходство с журавлем. Богатые одежды ясно говорили о том, что просить правосудия пришел человек, не знающий, что такое бедность.
        -О владычица Делаи,- вкрадчивым голосом заговорил незнакомец,- я пришел к тебе за справедливостью, ибо лишь коронованные особы в наше время способны вершить справедливый суд.
        -Мы слушаем тебя,- кивнула головой Шалета и вдруг заметила, что ни Нинура, ни Хашума в зале нет. Даже стражники, которые обычно стояли у дверей, куда-то подевались. Принцессе показалось, что ее спину подернуло инеем. Однако она твердо решила не показывать страх.
        -Моя принцесса, выслушайте меня,- продолжал говорить долговязый.- Ваша мать, славная королева Аиша, лежит при смерти, и вы знаете, что даже боги не могут ей помочь. Ваш отец, великий король Димир, погиб на охоте, упав с лошади и сломав себе шею. Но справедливо ли, что вы, юная и неопытная девушка, заняли трон и неумело, подчас глупо, управляете этим славным государством? Справедливо ли, что вы не последовали за своими венценосными родителями? Справедливо ли, что людям, более достойным, чем вы, приходится исполнять ваши неуклюжие повеления, вместо того чтобы взойти на престол и сделать Делаю могущественной империей, уважаемой всеми соседствующими странами - такой, какой она была когда-то?
        Сердце принцессы колотилось о ребра, грозя проломить грудную клетку, кровь шумела в висках, а глаза наполнялись прозрачной влагой.
        -Что ты говоришь?- прошептала она, вцепившись в подлокотники трона с такой силой, что ногти ее побелели. Долговязый жестко ухмыльнулся.
        -Справедливости, моя принцесса!- кривляясь, притворно возопил он.- Неужели вы считаете себя достойной короны? Народ Делаи втихомолку смеется над вами, а те, кому нечего бояться, кричат на всех углах об изуродованной репутации королевства. Заключили ли вы хотя бы один мирный договор? Урдисан, Зийга и Балания отсылают делайских послов назад, едва выслушав их, а шах Алистана даже не пропустил их через границу. На дорогах Делаи хозяйничают разбойники. Каждый мелкий градоначальник считает себя верховным судьей и, разбирая городские тяжбы, с непозволительной легкостью выносит приговор. Где же справедливость, моя принцесса?
        Шалета зажмурилась и прижала ладони к ушам.
        -Замолчи!- закричала она.- Замолчи и убирайся прочь!
        -Нет, Шалета,- отрубил долговязый.- Справедливости нет, потому что нет власти. Делае нужен новый правитель, и народ сам выберет его.
        Принцесса открыла глаза и с ужасом увидела направленный на нее армейский арбалет.
        -Принцесса низложена,- произнес долговязый, нажал на спусковой крючок, и тяжелый арбалетный болт, сорвавшись с тетивы, ринулся к окаменевшей от страха девушке. Шалета закричала и…
…проснулась.
        В комнате по-прежнему царил полумрак. Луна лениво светила в небольшое окошко, освещая пол и угол кровати, а возле дверей на табурете сидел Кир.
        Принцесса села в постели, ее била мелкая дрожь, а тонкая ночная рубашка намокла от пота и прилипла к телу. Она повернула голову к двери и тихо проговорила:
        -Фарос, подойди ко мне. Я хочу с тобой поговорить.
        Кир встал, подошел к ее постели и остановился. Шалета, чувствуя, что начинает краснеть, несмело взглянула на него и попросила:
        -Сядь рядом со мной.
        Кир опустился на мягкую перину и вопросительно посмотрел на нее. Шалета неожиданно всхлипнула, ее глаза налились влагой, а губы задрожали.
        -Мне страшно,- прошептала она, кладя свою руку на широкую мозолистую ладонь Кира.- Помоги мне…
        Впервые в жизни Черный Кир растерялся. Перед ним была молодая девушка, почти ребенок, которая не знала, что ей делать и как спастись от убийц. Воин, с двенадцати лет видевший только кровь, страдания и смерть, лишь сейчас увидел слезы отчаяния и страха. Те, кого он убивал, никогда не плакали. Они либо умирали молча, либо визжали от ужаса, некоторые умоляли о пощаде, но никто не плакал. Сердце Кира дрогнуло.
        Шалета прижалась горячим лбом к прохладным кожаным доспехам воина и разрыдалась. Плечи принцессы вздрагивали, а пальцы изо всех девичьих сил стискивали руку опешившего Кира. Он неловко погладил девушку по голове, не зная, что еще можно сделать, как успокоить бедную принцессу.
        Девушка подняла голову. Влажные серые глаза встретились с темно-карими. Принцесса вздрогнула и, внезапно обхватив Кира за шею, прижалась губами к его губам.
        Кир остолбенел от неожиданности, но страсть уже вспыхнула в его сердце. Он сжал в объятиях трепещущее тело принцессы и ответил на поцелуй, яростно впиваясь в губы Шалеты. Девушка приникла к его груди, требуя новых ласк, но холодный, расчетливый, закаленный в сотнях битв, проведенных и на полях сражений, и в постелях, разум Кира победил желания тела: воин разжал руки и встал. Дыхание его прерывалось, глаза все еще излучали огонь страсти, но мысли уже были холодны.
        -Простите, моя принцесса,- хрипло произнес он, отходя к двери.- Я должен охранять вас…
        Принцесса смотрела на него широко открытыми, непонимающими глазами, прижав руки к груди и тяжело дыша.
        -Фарос, постой…- прошептала она, но Кир уже отпирал дверь.
        -Я должен сменить Мар… то есть Фариса,- поправился он и вышел из покоя.
        Шалета, закусив нижнюю губу, ударила себя кулачком по колену, упала на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, расплакалась. Ей было стыдно и обидно. Какой-то наемник посмел отвергнуть ее, принцессу Делаи! И в то же время лицо ее пылало от злости на себя - ведь это она сама предлагала ему себя, словно какая-нибудь развратная девка из дешевого кабака.
        Маркус заинтересованно осмотрел взмокшего приятеля, щеки которого пылали вполне понятным румянцем, а глаза то и дело вспыхивали подозрительно знакомыми огоньками.
        -Что случилось?- поинтересовался он.- Надеюсь не то, о чем я подумал?
        Кир ошарашенно посмотрел на приятеля, потряс головой, чтобы вытряхнуть из нее посторонние мысли, и сказал:
        -Смени меня.
        -Ладно,- пожал плечами Маркус.- Да, кстати, я выследил Нинура. До конца по коридору и налево, первая дверь. Анх у него.
        -Понял,- кивнул Кир, утирая вспотевший лоб рукой.- Иди. И постарайся с ней не разговаривать.
        Маркус усмехнулся и вошел в покои принцессы. Кир устало закрыл глаза и помассировал указательными пальцами виски.
        Послышались шаги. Кир выхватил меч и, шагнув вперед, столкнулся с Хашумом и двумя гвардейцами. Начальник стражи без обиняков спросил:
        -Кто-нибудь был?
        -Нинур,- ответил Кир, пряча меч в ножны.- Шел к себе.
        -Фарис?
        -У принцессы.
        Разговор сразу оборвался. Хашум и гвардейцы продолжили обход, а Кир присел на корточки, прислонившись спиной к стене, и вздохнул.
        Через два часа шаги раздались вновь, и со стороны лестницы показался Шемия.
        -Фарос,- кивнул он.- Все в порядке?
        -Да.
        -А твой братец у принцессы, как я понимаю?
        Кир кивнул. Шемия подошел к нему вплотную, присев рядом, прошипел ему в самое ухо:
        -Не забывай о нашем договоре. Я убью принцессу, а ты обыщешь Нинура и, когда найдешь пузырек с ядом, убьешь его.
        -Я все помню,- процедил сквозь зубы Кир.- Проваливай.
        Шемия встал, смерил Кира оценивающим взглядом и ушел.
        Глава 11
        -Моя принцесса, я занимаюсь торговлей уже тридцать лет,- слащаво говорил невысокий худощавый мужчина лет пятидесяти,- и всегда гордился качеством моих товаров.
        Принцесса Шалета вновь сидела на троне, но теперь рядом с ней стоял не Нинур. По обе стороны королевского кресла застыли Кир и Маркус. Кроме них в зале было четверо стражей и двое просителей - торговец и его компаньон.
        -Я продаю шелк и иные драгоценные ткани не только жителям нашей прекрасной страны, но и нашим соседям - в Камалан, Баланию, Урдисан и Амалию. Даже на материке Зулисмар, в далекой Ласконии, ценят мои ткани. Но этот недостойный человек,- повысил голос торговец, указывая на бывшего партнера,- решил очернить мое имя. Он привез мне для продажи плохой товар. Шелк был старый! Поэтому, моя принцесса, я прошу правосудия. Делайский шелк известен во всем мире! Правосудия, моя принцесса!
        Шалета вздохнула и обратилась к человеку, которого обвинял торговец:
        -Что ты можешь сказать?
        Пока обвиненный оправдывался, в тронный зал вошел Нинур. Увидев советника, Кир и Маркус переглянулись, и последний наклонился к принцессе.
        -Моя принцесса,- зашептал он,- позвольте мне отлучиться ненадолго. Начальник стражи просил меня зайти к нему.
        -Иди,- шепнула в ответ принцесса, не сводя глаз со споривших. Маркус поклонился и быстрым шагом покинул тронный зал, а Нинур занял его место рядом с принцессой.
        Маркус спешил, чтобы не наткнуться на Хашума. До покоев советника он добрался быстро и без приключений. Дверь, разумеется, была заперта. Маркус возблагодарил Ширу, богиню воров, за три года, проведенные в воровском квартале Мариджана, и, вытащив из-за пояса гибкую проволоку, принялся за дело.
        Запор поддался через три минуты. Маркус усмехнулся, спрятал отмычку и потянул дверь на себя.
        В комнате было темно. Маркус пошарил вокруг руками и наткнулся на подсвечник, стоявший на чем-то вроде низкого стола. Он вынул из кошеля огниво, высек искру и зажег свечу, скудно осветившую маленькую комнату. Шкаф со свитками, комод, стол и сундук - вот и вся мебель. Маркус порылся в комоде, едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть из-за обилия пыли, но ничего там не нашел.
        На полках со свитками не было даже намека на Анх Амиры. Маркус вздохнул и занялся столом, но результат был тот же. Оставался только сундук. Маркус снова вытащил из-за пояса проволоку и, вставив ее в замок, принялся подбирать узор.
        Через несколько минут замок щелкнул. Парень откинул крышку и присвистнул. В сундуке лежал увесистый мешочек с деньгами, кинжал в инкрустированных драгоценными камнями ножнах, несколько старых свитков и черный прямоугольный ящик. Чутье подсказало Маркусу, что он на верном пути. Он попытался открыть ящик, но тот был заперт. Юноша поискал глазами замок, но ничего не обнаружил. Что ж, все равно больше ничего похожего на место, где мог храниться Анх, в комнате не было, а времени оставалось все меньше.
        Маркус захлопнул ящик, запер сундук и повернулся к двери.
        -Что ты здесь делаешь?!- брызжа слюной, завизжал Нинур, наступая на него.- Отдай!!!
        Маркус выхватил из ножен саблю и приставил клинок к груди советника.
        -Убирайся с дороги!- проговорил он.- Ты предал Великую Богиню!
        -Отдай!!!- вопил Нинур.- Верни мне Анх!!!
        Глаза советника пылали безумием, с губ сползала слюна, а подбородок мелко дрожал. Он сжал кулаки и бросился на Маркуса, но тот ушел в сторону и влепил рукоятью меча Нинуру в челюсть. Советник мешком грохнулся на пол, а Маркус устремился по коридору к лестнице.
        Кир едва не плюнул с досады, увидев, что Нинур уходит, а в тронном зале появляются шестеро стражников. Шемии не было, и это очень настораживало. Рука Кира легла на рукоять меча.
        Принцесса что-то говорила, но ее телохранитель уже ничего не слышал, всем телом ощущая опасность. Глаза Кира обратились к дверям; стражники, которые там стояли, напряженно смотрели на принцессу. Люди Шемии, понял Кир.
        Воин обвел взглядом зал, поднял глаза к потолку. Вентиляционные отверстия были закрыты мелкой решеткой, все шесть. Над входными дверями висела огромная драконья голова из золота. Пасть была разинута, и между золотых клыков блеснула сталь. Доспехи. Кир сгреб принцессу в охапку и отпрыгнул с ней от трона как раз вовремя: железный болт до половины вошел в резную спинку трона. Шалета вскрикнула.
        -Хашум!!!- крикнул Кир, выхватывая меч и толкая принцессу за спинку трона.
        Двери распахнулись. В зал ворвались трое наемников и вооруженный арбалетом Шемия. Кир взглянул ему в глаза и увидел в них лютую ненависть.
        -Убейте принцессу!- заорал наемник.- Этот - мой!
        Девять стражников устремились к трону. Кир выхватил из-за пояса сюрикены и метнул их в нападавших. Двое рухнули замертво: звездочки вонзились одному в горло, а другому - в глаз. Еще один зажимал руку, в которую угодил третий сюрикен.
        В это время из противоположных дверей в зал вбежали семеро гвардейцев во главе с Хашумом. Начальник стражи подхватил принцессу и вынес ее на руках.
        Гвардейцы бились с наемниками, а Кир сражался с Шемией. Убийца был искусным бойцом. Короткий клинок сталкивался с двуручным мечом, искры снопом сыпались бойцам под ноги, пот заливал обоим глаза, но ни один не желал уступать. На любой удар Кира Шемия отвечал не менее сильным и быстрым ударом. Каждый выпад Шемии Кир отражал ловким финтом, уходил от петель, что выписывал его меч, наносил удар за ударом, отступал и нападал, но одержать верх не мог. Шемия теснил Кира к трону. Как только он оказался на ступеньках, наемник стал наносить скользящие удары по ногам воина. Кир подпрыгнул, отбил клинок Шемии и пнул его в лицо. Наемник отшатнулся и наткнулся спиной на одного из гвардейцев, который не успел защититься: меч Шемии вонзился в живот солдата, и тот рухнул на пол, обливаясь кровью.
        Кир уже сцепился с одним из людей Шемии, когда в тронном зале появился Маркус с черной коробкой в руках.
        -Кир!- крикнул он.- Анх у меня!!!
        Шемия метнулся к нему, выбил ящик из рук и, заломив ему руку, приставил к горлу меч.
        -Ну же, Фарос,- глумливо вскричал он,- хочешь попрощаться со своим братцем?
        -Отпусти его,- произнес Кир, спускаясь с возвышения.- Тебе все равно не уйти.
        -Ну уж нет,- зашипел наемник.- Ты сломал все мои планы, и я убью если не принцессу, то хотя бы вас обоих!
        Меч прижался к горлу Маркуса, но неожиданно в зале раздался визгливый крик:
        -Мой Анх!!!
        Шемия вздрогнул и бросил взгляд на несущегося по лестнице вниз Нинура; Маркус ударил наемника локтем под ребра и, вырвавшись, рванулся к лежавшему на полу черному ящику. Шемия взревел и бросился на Кира, но тот выбросил руку вперед, и наемник рухнул на пол. Во лбу его торчал четвертый сюрикен.
        Маркус успел к Анху раньше. Нинур завопил дурным голосом и вцепился обеими руками в ноги парня, но Маркус ударил советника ящиком по темени, и тот, обмякнув, тихо завыл.
        Кир и Маркус стояли перед принцессой в тронном зале. Рядом с Шалетой стоял Хашум, одобрительно смотревший на них, а сама принцесса держала в руках алую подушечку, на которой лежал новенький кошелек, до отказа набитый делайскими солнцами.
        -Вы совершили великое дело,- произнесла принцесса.- Вы не только спасли вашу повелительницу и вывели на чистую воду предателя Нинура, но и сумели вернуть Анх Амиры, похищенный из храма несколько дней назад. Вас вечно будут помнить не только в Делае, но и во всем мире. Мы бы хотели узнать ваши имена.
        -Меня зовут Маркус,- поклонился бывший Фарос.
        Принцесса очаровательно улыбнулась ему и перевела взгляд на Кира.
        -А как твое имя?- спросила она.
        -Я бы хотел сохранить его в тайне, моя принцесса,- произнес Кир.- Узнав его, вы наверняка измените свое мнение обо мне, а я этого не хочу. Зовите меня по-прежнему Фаросом.
        Принцесса чуть заметно пожала плечами и приблизилась к нему.
        -Мы… я хочу вас поблагодарить,- сказала она.- Понимаю, что деньги - это еще не все, но…
        Кир и Маркус переглянулись, последний одобрительно кивнул.
        -Благодарим вас, ваше высочество, но деньги нам не нужны,- сказал Кир.- Вы - наша повелительница, и мы обязаны защищать вас.
        -А ты?- спросила Шалета Маркуса.
        Тот улыбнулся.
        -Я полностью с этим согласен, но если скажете, что будет с Нинуром, я буду вам благодарен.
        Шалета нахмурилась и твердо произнесла:
        -По закону за измену короне полагается смерть. Но в законах не сказано, как поступать с теми, кто изменил Богине Света… Я еще ничего не решила.
        Спутники поклонились принцессе.
        -Нам нужно ехать,- сказал Кир.- Анх должен быть в храме до заката седьмого дня.
        Принцесса отдала подушку с кошельком Хашуму, подошла к Киру вплотную и негромко сказала:
        -Я хотела попросить у тебя прощения за то, что было ночью. Я не ожидала от себя ничего подобного…
        -Я все понимаю, моя принцесса,- ответил Кир серьезно.- Но и вы простите меня за то, что не сдержался.
        Принцесса смущенно зарделась, а потом, словно приняв самое важное в жизни решение, тряхнула головой, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Маркус с завистью вздохнул. Принцесса, краснея, повернулась к нему и подала руку:
        -Прими и ты мою благодарность.
        Парень опустился на одно колено и припал губами к ее пальцам. Шалета тихо засмеялась.
        -Отправляйтесь,- сказала она,- и помните, что здесь вы всегда желанные гости.
        Кир и Маркус вновь поклонились юной владычице и покинули тронный зал.
        Интерлюдия 1
        Небо у горизонта было светло-розовым. Зубчатая кромка леса четко вырисовывалась на его фоне. Множество палаток стояло перед городской стеной. Над некоторыми понуро висели узкие красные флажки, на которых чернел силуэт пантеры - символ Черной Армии.
        Ее предводитель сидел на винной бочке и задумчиво потягивал крепкий выдержанный напиток из серебряного кубка, украшенного жемчугом и эмалью. Он был одет в легкий кожаный панцирь, усеянный крупными стальными бляшками и прошитый толстой медной нитью. Воспаленными от бессонных ночей глазами Черный Кир поглядывал на притихший город.
        Осада длилась уже двенадцать дней, а его армия так и не смогла сломить волю защитников Аримаола. Это раздражало воина, который понимал, что еще немного, и его солдаты погрузятся в пьянство и разврат. Для успешной войны нет ничего опасней скуки.
        К Киру подбежал юноша лет семнадцати, новобранец, приставший к его армии около месяца назад. Его приняли только потому, что предстояли бои, и ни один человек не был лишним. Юношу звали Фар. Он смотрел на предводителя Черной Армии с щенячьим обожанием и безоглядной преданностью. Кир же презирал его. Он давно решил, что прикончит сопляка, если тому удастся выжить в битвах за Аримаол. По какой-то причине молодой человек раздражал его.
        -Господин, тебя спрашивает Кертор,- сказал Фар, заглядывая Киру в глаза.
        -Что ему нужно?
        -Он велел спросить, когда мы начнем штурм.
        -Пусть сам придет и спросит, а не посылает ко мне щенков.
        Фар вздрогнул словно от удара, растерянно улыбнулся, потоптался на месте, а затем развернулся и побежал обратно.
        Кир сделал большой глоток из кубка и поморщился. Вот уже и военачальники почувствовали, что пора действовать, иначе поход захлебнется у стен этого проклятого города. Но что он может сделать? Крепостные стены высоки, а их защитники сражаются отчаянно и умело. Не надо было замахиваться на этот кусок, грабили бы деревни, как прежде. Но Киру хотелось настоящей славы, он мечтал прослыть покорителем городов и победителем воинов, а не только убийцей беззащитных крестьян. Он с ненавистью окинул взглядом зубчатые бастионы Аримаола. Давно пора признаться себе, что этого города ему не взять. Придется возвращаться ни с чем. Это подорвет его авторитет, чем наверняка поспешит воспользоваться Кертор, неустанно рвущийся к власти. У него много сторонников среди воинов, и с ним приходится считаться. Нет, алчный Кертор не позволит Черной Армии просто так, с позором, уйти из-под стен Аримаола. Скорее он пойдет на верную погибель сам и увлечет на нее других, но решительный штурм состоится. Кир не мог допустить этого. Слишком долго он шел дорогой крови и насилия к власти над своими наемниками, чтобы отдать ее вот так
просто, из-за собственной глупости.
        Необходимо было что-то предпринять. Защитники Аримаола уверены в своих силах. Нужно их деморализовать. Пускай поубавят спеси. Они должны сделать ошибку - открыть ворота.
        Кир поднялся, отшвырнул кубок. Пусть они возненавидят его! Воспылают жаждой убийства! Он быстрым шагом направился в палатку, где лежал рог. Через две минуты сигнал общего сбора прозвучал над лагерем.
        Пленников (около двухсот человек) вывели из клеток, достали изо рвов и построили перед палатками так, чтобы их видели защитники города.
        -На колени!- скомандовал Кир.
        Он сидел на вороном жеребце, в руках держал секиру.
        Солдаты заставили обессилевших пленников опуститься на колени и нагнули им головы. У каждого в руках были обнаженные мечи. С другого конца ряда за происходящим с видимым удовольствием наблюдал Кертор. Кир не видел его глаз, но был уверен, что Кертор наблюдает и за ним. Он должен быть твердым, безжалостным и жестоким. Только за таким лидером пойдут наемники. Добиться права командовать ими трудно, а вот потерять - очень легко.
        -Рубите!- приказал Кир, пришпоривая коня каблуками и подъезжая к первому пленнику.- Пусть эти трусливые псы видят, что их родичи и друзья гибнут по их вине!- с этими словами он поднял секиру и с силой опустил ее на шею стоявшего на коленях человека.
        Раздался чавкающий звук, брызнула кровь. Горячие красные полосы легли Киру на лицо. Он выпрямился в седле и наблюдал, как его солдаты казнят пленных. Среди них он заметил Фара, неумело, но с воодушевлением орудовавшего мечом.
        Кертор тронул поводья и трусцой приблизился к Киру.
        -Ты думаешь, это заставит их выползти?- спросил он, бросая взгляд на крепостные стены, на которых молча стояли защитники города.
        -Не знаю. В любом случае это должно развлечь наших солдат.
        Кертор усмехнулся.
        -Еще немного, и они сами полезли бы на штурм. И все же, мне кажется, эти псы не посмеют выйти за ворота.
        -Посмотрим.- Кир достал из сумки тряпицу и вытер окровавленное лезвие.
        Кертор наблюдал за ним, поигрывая уздечкой.
        -Иногда твоя жестокость удивляет даже меня,- заметил он наконец.- Среди пленных были не только воины, но и дети. Ты видел их?
        -Разумеется,- ответил Кир, убирая секиру в седельный чехол.- Меня, кстати, тоже кое-что удивляет.
        -Я слушаю.
        -Твоя мягкость.- Он посмотрел Кертору в лицо, и тот вспыхнул.
        -Ты ошибаешься.- Кертор ударил ладонью по луке.- Я просто спросил. Ты правильно сделал, убив пленников.
        -Разве я нуждаюсь в твоем одобрении?- Кир подобрал поводья и, не глядя больше на дрожавшего от гнева Кертора, добавил: - Жесток не я, а мир. Я же только пытаюсь найти в нем свое место.
        Он отъехал в сторону, поглядывая на крепостные стены Аримаола. Люди на них пришли в движение, ветер доносил до Кира проклятия.
        Огонь был повсюду. Жар и пепел заставляли глаза суровых и беспощадных мужчин слезиться. Всадники метались по городу, походя на призраков. Солдаты выбивали двери, выволакивали на улицу жителей, расправляясь с ними на ступеньках домов. Кир смотрел на это и думал о том, что не понимает, зачем вытаскивать жертв наружу - словно убийцам были нужны зрители их забав. Сам он с отрядом нескольких наиболее преданных ему воинов пробивался к ратуше, рассчитывая завладеть городской казной - это придало бы ему еще больший вес в армии. Сокровища поделят, а слава останется.
        Из домов вырывались языки пламени и клубы черного дыма. Повсюду валялись трупы защитников Аримаола и его жителей. Крики, рыдания и мольбы неслись со всех сторон.
        К Киру подбежал солдат, он потрясал отрубленной головой, с которой капала кровь.
        -Смотри, господин!- крикнул он пронзительным голосом, показывая свою страшную ношу.
        Кир опустил взгляд и узнал Фара. Перемазанный копотью юноша радостно и заискивающе улыбался, словно ждал похвалы.
        Охваченный внезапным приступом ярости, Кир поднял меч и опустил клинок на обнаженную голову своего солдата, с удовольствием отметив, что в последний момент глаза Фара расширились от изумления и ужаса.
        -Это свой!- крикнул кто-то из воинов.- Кир, этот парень из наших!
        -Я не разобрал,- ответил он, круговым движением стряхивая с меча кровь.- Едем дальше.
        Черная Армия покидала развалины Аримаола, когда-то цветущего и счастливого города, теперь превратившегося в обгорелое кладбище своих жителей, их страшный памятник. Закат багровел пожаром, остовы башен походили на гигантские надгробия, и над ними уже кружили стаи воронов и стервятников.
        Кир ехал в середине своего войска, следом за ним пара лошадей катила повозку с городской казной. Остальная добыча была погружена на большие подводы. Колонну замыкали пехотинцы и стрелки - те, кто не сумел раздобыть себе лошадей. Но они не печалились - после дележа добычи они станут достаточно богаты, чтобы утешиться. На трехдневный кутеж хватит каждому.
        Полоскались на прохладном вечернем ветру красные знамена, качались древки копьев, над колонной летел древний мотив, напеваемый кем-то, едущим впереди.
        Солдаты уходили в темноту длинной вереницей выживших и уцелевших, оставляя за спинами догорающий город.
        Часть вторая
        Игры богов
        Глава 1
        Солнце клонилось к закату. На горизонте громоздились темно-фиолетовые тучи, сквозь которые сверкали белые сполохи молний, дул холодный сильный ветер, поднимавший клубы песка, но верховный жрец Амиры не спешил возвращаться в храм и стоял на крептовых ступенях, глядя на север. Младшие жрецы толпились у дверей, не решаясь позвать его.
        Губы священника двигались, глаза были закрыты, в ушах завывал ветер, и для его молодых собратьев навсегда осталось загадкой, как он узнал о чьем-то приближении. Так или иначе, он вздрогнул, простер руку на север и, не открывая глаз, произнес:
        -Они здесь. Хвала Амире, они здесь.
        Из-за барханов показались трое всадников, скакавших к храму. Кир, Маркус и Лила спрыгнули со взмыленных коней и приблизились к верховному жрецу.
        -Мы сдержали слово,- произнес первый.- Анх у нас.
        Священник с благоговением принял из рук Маркуса черную шкатулку.
        -Войдите в храм,- растроганно сказал он.- Я хочу, чтобы вы видели возрождение Пресветлой.
        -Здорово!- восхитился Маркус.- Пошли, Кир!
        Но Кир остался на месте. В его глазах вновь застыл холод.
        -Идите,- негромко сказал он.- Я подожду вас здесь.
        Маркус удивленно посмотрел на товарища, пожал плечами и вслед за жрецами вошел в храм. Лила на какой-то момент задержалась в нерешительности, но затем тоже последовала внутрь.
        Верховный жрец, держа шкатулку на вытянутых ладонях, приблизился к статуе Пресветлой. Несколько младших служителей принесли откуда-то невысокий столик резного дерева и поставили его перед настоятелем. Тот опустил на него футляр и попытался открыть, но ничего не вышло.
        -Мы тоже не смогли,- пожаловался Маркус, заглядывая жрецу через плечо.- Наверное, замок с секретом.
        -Или заклинание,- пробормотал служитель, вертя коробочку в руках.
        -Что же делать?- не отставал Маркус. Ему не терпелось взглянуть на Анх, из-за которого произошло столько сыр-бора.
        -Полагаю, наши маги с этим разберутся.
        -Может быть, я попробую?- предложила вдруг Лила.- Кажется, иногда у меня кое-что получается.
        -А почему вы не попробовали раньше?- удивился жрец.
        -Никто не говорил, что здесь может быть замешано колдовство,- пожала девушка плечами.
        -Верно, мы считали, что на футляре просто хитрый замок,- подтвердил Маркус.
        -Кстати, почему вы так уверены, что Анх внутри?- спросил вдруг служитель дрогнувшим голосом.
        -Предатель Нинур, который прятал эту реликвию у себя, кричал, что Анх там, и пытался отобрать ее обратно,- объяснил Маркус.
        -Что ж, тогда попробуй,- согласился жрец, обратившись к Лиле.
        Девушка подошла ближе и, сжав рукой Глаз Дракона, начала говорить что-то на неизвестном языке. Через некоторое время вокруг ее руки возникло свечение, которое постепенно вытягивалось в тонкую мерцающую линию, приближающуюся к футляру. Когда она достигла коробки, что-то вспыхнуло, и над столиком образовалось облачко зеленоватого дыма.
        -Все,- объявила Лила, опуская руку.- Там действительно было наложено заклятие, и довольно мощное. Не думаю, что это мог сделать Нинур. Видимо, у него под рукой имелся какой-то колдун.
        Жрец благоговейно склонился над коробочкой, дрожащими от волнения пальцами взялся за крышку и поднял ее.
        -Что за?!.- воскликнул Маркус, почти забыв, что находится в храме.
        Анха не было!
        Хорг ехал по пустыне. У горизонта виднелся похожий на мираж храм Пресветлой Амиры.
        Вдруг великан ощутил тревогу. Где-то слева, за чередой дюн, чувствовалось движение. Он слез с коня и лег на землю, приложив ухо к песку. Какое-то время его лицо оставалось неподвижным, а затем Хорг нахмурился. Он был уверен, что кроме него к храму приближаются еще по крайней мере пятьдесят всадников. И они не были кочевниками или караваном - копыта слишком тяжело опускались на песок. На воинах было тяжелое вооружение.
        Хорг снова влез в седло и пришпорил коня. Нужно было добраться до храма первым и предупредить жрецов о возможной опасности. Он поскакал вперед, поднимая тучи песка и стараясь передвигаться так, чтобы дюны скрывали его от глаз всадников как можно дольше.
        Через некоторое время гряда кончилась, и он выехал на открытое пространство. Слева он увидел отряд тяжеловооруженных рыцарей и выругался сквозь зубы: всадники были одеты в темные хламиды с вышитым на груди знаком Зандара - свернувшимся в кольцо красным драконом.
        Они тоже заметили Хорга и молча устремились к нему, явно намереваясь помешать достигнуть храма. Вперед вырвались несколько рыцарей в бордовых мантиях, судя по всему, это были маги. Они принялись на ходу творить заклинания, Хорг видел это даже с такого расстояния, ибо в пустыне воздух так прозрачен, что за милю можно разглядеть грифа. Он обернулся и начертал рукой в воздухе замысловатый знак, отчего гривы коней его преследователей вспыхнули зеленоватым пламенем. Животные испуганно заржали и остановились, а затем принялись гарцевать на месте, изо всех сил пытаясь избавиться от плясавшего между их ушами огня, а затем, окончательно обезумев, понесли своих всадников прочь.
        Все ближе были ворота храма. Его створки начали медленно раскрываться, чтобы впустить Хорга, ибо Амира была добра ко всем нуждающимся, а жрецы сочли, что приближающийся к ним всадник, преследуемый отрядом вооруженных рыцарей, не откажется оказаться за крептовыми стенами.
        Они не ошиблись: Хорг стрелой влетел в ворота и, натянув поводья, развернулся лицом к преследователям. Те приближались молча, обнажив оружие, но створки уже сомкнулись перед ними, и служители торопливо запирали их на засов.
        -Ты?!- услышал Хорг знакомый голос.- Что ты здесь забыл?- Кир широким шагом приближался к великану.
        -Скоро здесь станет жарко,- сообщил тот, спешиваясь.- До заката три часа, а богиня слаба. Если мы не успеем, старые боги смогут вернуться.
        За стеной послышались крики.
        -Что происходит?- спросил Кир.
        -Зандар послал своих рыцарей, чтобы помешать нам вернуть Анх Амире,- ответил Хорг.- Сейчас они собрались перед храмом и раздумывают, как бы проникнуть внутрь.
        -Сколько их?- поинтересовался Кир.
        -Около полусотни,- ответил Хорг, направляясь к дверям святилища и не обращая внимания на возмущенные возгласы жрецов, требовавших, чтобы он сдал оружие.- И среди них есть маги.
        -Я встречался с одним колдуном, который служил Зандару,- проговорил Кир, следуя за ним.- Помнится, ты убил его.
        -Все верно,- согласился Хорг и, распахнув двери, вошел туда, где стояли Маркус, Лила, верховный жрец и еще несколько обескураженных отсутствием Анха служителей.
        -Кто ты?!- воскликнул настоятель, нахмурившись.- И как посмел…
        -Нет времени,- перебил его Хорг, подходя ближе и доставая из-за пазухи какой-то сверток.- Я рыцарь храма Пресветлой и могу носить оружие где угодно.- С этими словами он развернул тряпицу.
        Вздох удивления и восхищения вырвался у всех присутствующих в святилище, ибо на ладони Хорга лежал Анх!
        -Хвала Амире!- выдохнул верховный жрец, протягивая к реликвии дрожащие от благоговения руки.- Мы уже решили было, что все пропало.
        Он взял ослепительно сияющую реликвию, приблизился к мраморно-белому изваянию Амиры и вложил Анх в ее руку. Артефакт полыхнул, точно солнечный луч, и стал стремительно угасать. Статуя же, наоборот, словно вбирала в себя золотой свет, становясь ярче. Золотые ручейки бежали по всему изваянию, впитываясь в крепт, словно вода в губку, пока наконец сияние статуи и Анха Амиры не стало одинаковым. Маркусу показалось, что золотые глаза богини заглянули в самые сокровенные уголки его души, выбрасывая оттуда все плохое и заполняя образовавшуюся пустоту неземным благом. Он закрыл глаза и весь отдался этому очищающему взгляду.
        Если бы он в этот момент вышел из храма, то увидел бы, как тают в небе тучи, и почувствовал, как стихает и теплеет холодный ветер.
        Маркус поклонился золотому изваянию Амиры, прошептал короткую молитву и обратил взгляд к выходу.
        Кир стоял у ступеней один. Маркусу захотелось броситься наружу, так остро он вдруг почувствовал все одиночество своего друга, но Лила опередила его. Она легко пересекла зал и, обняв Кира за шею, нежно поцеловала в щеку.
        -Теперь все будет хорошо,- прошептала она.
        Маркус подошел, счастливо улыбаясь.
        -Теперь Старые Боги не смогут вернуться,- сказал он.- Все останется по-прежнему.
        -Не обязательно.- Голос, раздавшийся за его спиной, был уверенным и властным. Он мгновенно отрезвил их, словно окатив из ведра холодной водой.- Если рыцари Зандара прорвутся в храм и завладеют Анхом, все еще может повернуться по-другому.
        -Но Амира вновь сильна!- воскликнул жрец.- Посмотрите, как светятся ее глаза.
        -Пресветлая слишком долго была без Анха,- возразил Хорг.- Ей нужно время, чтобы собраться с силами. Старые Боги решили воспользоваться шансом и вступить в борьбу за Вечный Престол, и, пока Амира не обретет прежней силы, Новым придется сражаться.
        В это время снаружи раздался раскат грома. Кир поднял глаза на небо и увидел, что голубой купол стремительно затягивают неизвестно откуда взявшиеся тучи. Внезапно пошел мелкий холодный дождь, и полыхнула молния.
        -Боги вступают в борьбу,- объявил Хорг.- Но схватка будет и на земле: скоро сюда прибудут воины Заэра, Мелиды и Эйдагора. Он еще не смирился с поражением, которое вы нанесли ему в его храме, уничтожив камни, и жаждет вернуться в мир.
        -Откуда ты знаешь?- удивился Маркус.- И кстати, это ты заколдовал футляр?- добавил он, подозрительно прищурившись.
        -Да, после того, как забрал оттуда Анх. Мне не хотелось, чтобы Нинур заметил пропажу раньше времени.
        -Я так и знала, что этому подонку не под силу наложить столь мощное заклятие,- кивнула Лила.
        -Кстати, о тебе,- повернулся к ней Хорг, и девушка в страхе попятилась, а Кир с Маркусом мгновенно обнажили оружие.
        -Тот камень, что ты носишь на шее,- продолжал Хорг невозмутимо, словно не замечая направленных на него клинков,- принадлежит Зандару, и он захочет заполучить его любой ценой. Глаз Дракона действует примерно так же, как камни Эйдагора - это ключ в наш мир. Его нужно уничтожить.
        -Но как?- прошептала Лила.
        -Пока ты носишь его на себе, он питается твоей энергией,- ответил Хорг,- но прикосновение Анха должно лишить его силы.
        -Что мне делать?- спросила Лила, выпрямляясь, а Кир с Маркусом одновременно опустили клинки и убрали в ножны.
        -Подойди к статуе Пресветлой,- велел Хорг,- и повесь талисман рядом с Анхом. Через некоторое время его сила иссякнет.
        Девушка сняла с шеи Глаз Дракона и направилась обратно в святилище. Остальные двинулись за ней. Когда она повесила камень на руку богини, всем показалось, что Анх засиял ярче, а медальон начал пульсировать, затухая.
        -Должно пройти время,- сказал Хорг,- и нам придется охранять храм до тех пор, пока Амира не сможет обратить против Старых Богов силу Анха.
        -Никто не пробьется сквозь стены и ворота храма,- уверенно заявил настоятель.
        -У них даже тарана нет,- добавил Кир.
        -Они просто еще не начинали штурм,- сказал Хорг мрачно.- А иной колдун может сделать больше, чем таран.
        -Это точно,- шепнул Маркус на ухо Киру, когда они отошли в сторону, чтобы спросить верховного жреца, сколько в храме способных сражаться людей и есть ли в обороне слабые места.
        Через полчаса дозорный сообщил, что на горизонте показалось облако пыли. Поднявшись на одну из башен храма, Хорг разглядел в тучах песка синие развевающиеся мантии, испещренные красными символами. Это приближались храмовники Заэра. Когда всадники остановили перед стенами храма лошадей, стало ясно, что их не меньше сотни. Однако Хорг на всякий случай их пересчитал.
        -Плохи дела,- сказал он, спустившись во двор.- Против нас уже вчетверо больше врагов, а скоро прибудут другие.
        -Кого мы еще ждем?- поинтересовался Маркус.
        -Воинов Мелиды и Эйдагора. Последний, должно быть, в ярости и постарается прислать всех, кого сможет. Насколько прочны эти стены?- добавил он, обращаясь к настоятелю.
        -Они выдержат восемь ударов тараном,- ответил старец не без гордости,- а ворота - все десять.
        -Очень мило,- отозвался Хорг.- Но против магии адептов это не больно-то сильная защита. Сколько у вас собственных заклинателей?
        -Двадцать,- ответил верховный жрец, слегка задетый столь непочтительным отношением к мастерству делайских зодчих,- но они не умеют сражаться, наша магия призвана излечивать, а не увечить.
        -Это я знаю,- нетерпеливо вставил Хорг.- Надеюсь, врачевать раненых вы сможете?
        -Безусловно,- важно кивнул головой настоятель.- Это наш первейший долг. Да хранит нас Амира!
        -Полагаю, сейчас настал тот момент, когда нам придется защитить Пресветлую,- заметил Хорг.- Все долги рано или поздно приходится отдавать.
        -И мы сделаем это!- воскликнул старец, распрямив плечи и ударив о землю посохом. - Чего бы нам это ни стоило. Братья собрали все имеющееся в храме оружие. Его немного, но, кажется, оно исправно.
        -Вооружите их, и пускай тренируются,- решил Хорг и, обратившись к Киру, добавил: - Быть может, ты попробуешь научить их чему-нибудь?
        Тот мрачно кивнул. Этот огромный воин распоряжался в храме так, словно все вокруг были его подчиненными, и это Киру не нравилось, но в то же время, кажется, он был единственным человеком, знающим, что делать. Где-то наверху, далеко на небесах, боги затевали войну, а здесь, внизу, в маленьком храме, затерянном среди бескрайней пустыни, горстка людей собиралась противостоять посланным против них вестникам воли Старых Богов.
        Человек, попавший в подобную ситуацию, должен был бы чувствовать страх, благоговение, возможно, священный ужас. Глядя на лица служителей, Кир замечал, что большинство из них близки именно к этому. Он понимал, что очень скоро станет жарко, и, возможно, все, кто находится в данный момент рядом с ним, и он сам, погибнут. И уверен он был только в себе, ибо давно уже решил ни за что не становиться игрушкой в руках каких бы то ни было сил, пусть даже это будет воля богов, и в Хорге - загадочном и молчаливом, жестоком и холодном, таком похожем на него самого и в то же время другом.
        Пока Кир пытался научить младших жрецов держать арбалеты и мечи, настоятель творил молитвы Амире, а Лила сидела в сторонке и думала о том, как жаль, что нельзя использовать против окруживших храм рыцарей Глаз Дракона, Маркус подошел к Хоргу, расположившемуся возле ворот и неторопливо точившему и без того острый как бритва меч.
        Юноша прочистил горло, не решаясь заговорить.
        -Что ты хочешь?- спросил великан, не поднимая глаз.
        -Спросить,- тут же выпалил Маркус, опасаясь, что так и не осмелится задать мучивший его вопрос.
        -О чем?
        -Ты только не подумай, что я хочу тебя задеть или подшутить,- начал Маркус, но Хорг перебил его:
        -Обижаются только горничные. Короче!
        -Что ты чувствуешь, когда убиваешь?- покорно выпалил Маркус и замер в ожидании реакции собеседника.
        -Ничего,- ответил тот.- А что?
        -Как, совсем?- не понял Маркус.
        -Раньше я чувствовал удовлетворение,- пожал плечами Хорг, продолжая водить бруском по лезвию,- но это было очень давно, когда я только учился владеть оружием. Тогда, если удавалось убить противника так, как положено, мне было приятно.
        -Просто, понимаешь,- начал объяснять Маркус,- если сегодня завяжется бой, а наверняка так и будет, мне ведь придется многих убить, а я почти ничего об этом не знаю.
        -В пустыне ты неплохо справлялся,- заметил Хорг.
        -Кир обучил меня паре приемов,- объяснил Маркус, вспыхнув.
        -Ты хочешь, чтобы я сделал то же самое?- поинтересовался Хорг.
        -Нет. То есть да. И это тоже.- Юноша запнулся, но затем продолжал: - Меня больше интересует, каково это: лишать кого-то жизни, и не единожды, а одного за другим, когда нет даже времени, чтобы задуматься над тем, что делаешь?
        -Пока не попробуешь, все равно не узнаешь,- ответил Хорг.- Кроме того, тебе лучше поговорить об этом со своим другом. Поверь, в чувствах он разбирается куда лучше меня.
        -Кир?- переспросил Маркус недоверчиво.- Мне кажется, ты заблуждаешься. Он очень скрытный.
        -Значит, ему есть что скрывать,- ответил Хорг.- Подумай об этом. Есть люди, у которых что в голове, то и на языке. Много ли они могут сказать?
        Маркус отрицательно покачал головой.
        -Вот видишь. Твой друг может чувствовать, и когда-нибудь он откроет свое сердце и душу тому, кто этого заслужит. Советую тебе оказаться в этот момент поблизости.
        Маркус улыбнулся.
        -Иногда мне кажется,- признался он,- что Кир словно хочет о чем-то рассказать, но каждый раз сдерживает себя, будто боится. Интересно, чего.
        -Быть может, того, что его предадут,- ответил Хорг.- А теперь иди, спроси его о том, каково убивать. Мне нужно подняться на башню, посмотреть, почему они тянут со штурмом.- Он встал и направился к храму.
        Маркус подумал, понравится ли Киру, если он начнет его расспрашивать о том, что тот так старательно пытается забыть, и решил отложить разговор. А все-таки странный этот Хорг. Словно из другого мира.
        Глава 2
        Первый удар сотряс ворота около десяти вечера. Кир вскочил на ноги и побежал к ним с обнаженным мечом в руке, готовый встретить ворвавшихся во двор храмовников, но их не было. Деревянные створки выдержали, только на песке лежало несколько отлетевших щепок. «У них же нет тарана!» - подумал Кир, останавливаясь. Позади него столпились кое-как вооруженные жрецы.
        Из дверей храма выскочил Хорг. Он оглядел ворота и велел одному из послушников подняться на башню и посмотреть, что делают рыцари.
        -Особенно следи за колдунами,- предупредил он.- Ты узнаешь их по расшитым мантиям. Кроме того, они не носят оружия.
        Потянулись долгие минуты ожидания. Затем жрец вернулся.
        -Господин!- крикнул он, подбегая к Хоргу.- Они встали в круг и распевают заклинания, а над головами у них собирается свет.
        В этот момент еще один сокрушительный удар обрушился на ворота, и створки затрещали. Хорг вышел на середину двора, положил меч на песок, а сам сел рядом, скрестив ноги и прикрыв глаза. Все, бывшие в это время неподалеку, столпились в нескольких шагах от него и наблюдали с волнением и надеждой. Теперь уже было слышно, как колдуны распевают за стеной свои заклинания. Хорг не делал ничего подобного, он сидел неподвижно, застывший подобно древней статуе, похожий на каменного идола, облаченный в свои нефритовые доспехи, дополнявшие сходство, но воздух вокруг него вдруг задрожал, словно раскаленный. Изумленный вздох пронесся по рядам младших жрецов, и Кир заметил, как настоятель крепче сжал свой посох.
        Новый удар обрушился на ворота, засовы заскрипели, а храмовники торжествующе закричали. В этот момент песчинки, влекомые невидимой силой, поползли со всего двора по направлению к Хоргу и начали собираться вокруг него, образуя густой смерч, который стремительно рос, вращаясь все быстрее и быстрее. Через несколько минут дико завывающая воронка поднялась на несколько футов над стеной, и тогда Хорг открыл глаза. Ни его фигуры, ни тем более лица нельзя было различить за пеленой вращающегося песка, но каждый, находившийся во дворе храма, осознал, что это сделал именно он, увидел его взгляд и замер, пораженный первобытным страхом, ибо в глазах Хорга застыли вечный холод и неизбывный мрак, которых никогда не было в мире и которые мог знать только Хаос.
        Смерч оторвался от земли, перекинулся через стену и обрушился на стоявших там рыцарей. Никто не видел, что происходило за воротами, но пронзительные вопли свидетельствовали о том, что секущий песок делает свое дело. Казалось, в пустыне разразилась буря, пощадившая только храм Пресветлой. Через несколько минут все кончилось: песок внезапно упал вниз, и наступила тишина. Хорг тяжело вздохнул и повалился на спину. Несколько жрецов подбежали к нему и попытались поднять, однако он был слишком тяжел. Тогда пришедший в себя настоятель велел принести из храма носилки.
        -Пускай кто-нибудь посмотрит, что там делается,- проговорил Хорг, когда его уносили со двора четверо молодых послушников.
        Кир тут же вошел в храм и поднялся по крутой каменной лестнице на одну из смотровых башен. Он увидел, что перед стенами по-прежнему стоят рыцари в разноцветных тогах, но ни одного колдуна разглядеть не смог - они исчезли. Воин усмехнулся. Теперь по крайней мере за себя будет говорить сталь. В предвкушении боя он сжал шершавую рукоять меча и, развернувшись, поспешил вниз.
        -Смерч уничтожил колдунов,- сообщил он Маркусу, который подошел к нему, как только увидел.
        -Рыцари Мелиды и Эйдагора приведут новых,- отозвался юноша, пробуя пальцем лезвие своего меча.- Может быть, стоит напасть на тех, что ждут снаружи, сейчас, пока у них нет магического подкрепления?
        Кир задумался.
        -Это может сработать,- сказал он наконец.- Помимо того что они лишились своих колдунов, у них, должно быть, еще и храбрости поубавилось - после такого-то фокуса!
        -Да, Хорг показал им, что такое настоящая магия,- согласился Маркус.- Ну так что, раскроем ворота и врежем им?
        -Нет.- Кир отрицательно покачал головой.- Слишком опасно. Их намного больше, а мы не можем рисковать Анхом. Кроме того, представь, что будет, если они завладеют Глазом Дракона. Я разделяю твое нетерпение,- добавил он, заметив, как поникли плечи Маркуса,- но пойми, что на нас лежит немалая ответственность.
        -Да, ты прав,- согласился юноша, вздохнув.- Хорг, должно быть, теперь не скоро сможет творить свои полезные чудеса, так что не стоит лезть на рожон.
        -Нам необходимо продержаться до заката,- сказал Кир.- Собери всех и построй перед воротами. Если храмовники каким-нибудь образом все-таки протаранят их, сдержите натиск, а затем уходите в храм. Старайтесь не погибать зря.
        Маркус серьезно кивнул.
        -А ты что будешь делать?- спросил он, видя, что Кир направился в храм.
        -Пойду наверх, попробую снять столько рыцарей, сколько смогу. Наши жрецы стараются, но в основном у них получается напрасно растрачивать стрелы.
        Маркус взглянул наверх и понимающе усмехнулся - время от времени из бойницы вылетал бол и пропадал за стеной. Кир хлопнул приятеля по плечу и снова поднялся на смотровую башню, прихватив по дороге тяжелый арбалет и колчан. Усевшись перед узким окошком, он приладил стрелу и не торопясь прицелился. Тетива звякнула, болт сверкнул на солнце и впился в незащищенную шею коренастого рыцаря, судя по одежде, служившего Заэру. Тот поднял руку, словно для того, чтобы нащупать убивший его штырь, но, так и не донеся ее, медленно рухнул на песок. Остальные тут же перестроились, почти вплотную приблизившись к стенам. Кир выругался и на всякий случай перезарядил арбалет. Затем положил его на пол, а сам встал в полный рост и принялся наблюдать за горизонтом - его внимание привлекло облако пыли, постепенно увеличивавшееся. Вскоре стало ясно, что это приближаются очередные храмовники, но принадлежали они культу Мелиды или Эйдагора, Кир не знал. На всадниках были серые тоги, покрытые багровыми символами, на шлемах тускло поблескивали длинные изогнутые рога, а вооружены они были тяжелыми боевыми топорами и молотами.
Всего Кир насчитал восемьдесят рыцарей и двенадцать колдунов - те ехали позади, молчаливые и сумрачные.
        -Кто это?- раздался за спиной женский голос, и, обернувшись, Кир увидел Лилу.
        -Не знаю,- ответил он.- Либо прихвостни Мелиды, либо нашего старого знакомого, бывшего бога войны.
        -С ними опять маги,- заметила Лила тревожно.- А Хорг совсем ослаб, он, наверное, вообще драться не сможет.
        Кир нахмурился. Опытный воин был бы очень кстати. Впрочем, возможно, ворота еще выдержат.
        Однако они не выдержали. Когда колдуны ударили по ним своими чарами, створки затрещали, подались и влетели во двор, зашибив при этом одного жреца. Рыцари ворвались стройной колонной по три человека в ряд, с мечами наголо, выкрикивая имена своих божественных сеньоров. Они обрушились на растерявшихся жрецов и, прежде чем Кир успел скомандовать отступление, троим послушникам раскроили головы, а двоих затоптали конями. Расстреляв все болты, защитники храма ринулись внутрь, бросая на ходу казавшиеся им теперь бесполезными арбалеты. Кир скрипнул зубами, видя, как легко эти неумехи расстаются с и без того немногочисленным оружием. Он поймал одного послушника, пробегавшего мимо него, и, с размаху ударив его по лицу кулаком, проорал:
        -Где твой меч, падаль?!
        Жрец уставился на него круглыми недоумевающими глазами, вытирая ладонью струящуюся из носа кровь. На лице у него был написан испуг. Выругавшись, Кир втолкнул его в храм и, дождавшись пока последний из послушников покинет двор, начал закрывать одну из створок. Несколько человек помогали ему, двое держали наготове тяжелый железный брус, которым предстояло запереть дверь.
        Трое рыцарей один за другим влетели в храм, размахивая мечами. Кир почувствовал, как сталь обожгла ему предплечье, и по рукаву потекла горячая кровь.
        -Стреляйте, идиоты!- раздался властный голос, и вслед за этим запела спущенная тетива.
        Гремя доспехами, один из рыцарей повалился на мозаичный пол. Краем глаза Кир заметил выросшего в дверном проеме Хорга. Великан стоял, прислонившись плечом к косяку, и перезаряжал арбалет. Где-то справа вскрикнула Лила, и Кир едва поборол желание оглянуться - нужно было во что бы то ни стало запереть дверь. Это удалось сделать только через минуту, показавшуюся ему вечностью. Как только засов был водворен на место, Кир обнажил меч и развернулся на каблуках, готовый сразить кого угодно. Однако все уже было кончено. Второй из прорвавшихся в храм рыцарей лежал посередине зала, пронзенный несколькими болтами, над третьим стоял Хорг, тяжело опираясь на окровавленный меч. Кир поискал глазами Лилу. Девушка поддерживала Маркуса - юноша был ранен в плечо, но старался держаться бодро и даже криво улыбался. Следующим Кир увидел настоятеля. Старик лежал возле алтаря, сжимая в руке посох. Видимо, один из рыцарей рубанул его наотмашь прежде, чем меч Хорга настиг его.
        -Нам нужно отслужить похоронный ритуал,- проговорил один из жрецов, склоняя голову.
        Жестом он распорядился приготовить настоятеля к погребению, и несколько послушников молча подхватили старика на руки и перенесли в соседнюю комнату.
        -Что вы собираетесь делать?- спросил Кир, нахмурившись.
        -Мы должны предать нашего брата священному огню Пресветлой,- ответил жрец печально.- Двери заперты, и враг на какое-то время остановлен. Мы воспользуемся передышкой, чтобы провести ритуал. Наши маги помогут вам и вашему другу,- добавил он, заметив, что Кир ранен.- Следуйте за ними.- Жрец подозвал трех собратьев, и те повели приятелей в соседнюю комнату, чтобы промыть раны и наложить повязки. Лила увязалась с ними и наблюдала за тем, как жрецы готовят мази и врачуют ее друзей.
        -Надолго их это не остановит,- говорил между тем Кир.- Ворота были помощнее этих дверей.
        -Старые Боги побеждают,- объявил Хорг, появившись на пороге.- Мы должны продержаться, пока Анх не наберет достаточно силы. Нельзя допустить, чтобы храмовники завладели Глазом Дракона.- Затем, обратившись к Киру, он добавил: - Я не могу помешать колдунам высадить дверь. Хорошо, что она сработана на совесть, но против их магии не выстоять и ей. Мы должны отправиться в путешествие по Лабиринту Пространств.
        -Что это?- спросил Кир, удивленно подняв брови.
        -Тоннель, связывающий Мир с царством пустоты,- объяснил Хорг.- Там, за пределами нашего зрения, сражаются боги. Если мы сумеем пройти Лабиринт, то сравняемся с ними по силе, и тогда храмовникам будет нас не одолеть.
        -Почему я?- спросил Кир серьезно.
        -Я наблюдал за тобой,- ответил Хорг.- Ты идешь по пути, ступить на который отваживались немногие люди, и еще меньше доходило до конца. Не сворачивай с него и теперь. Отправляйся со мной и прими участие в одной из величайших битв. Она идет за правое дело, а ты - истинный воин. Поверь мне, нет ничего упоительней для героя, чем сражаться за то, во что он верит, во имя справедливости и чести.
        -А ты уверен, что эта битва именно такова?- спросил Кир, помолчав.
        -Да,- ответил Хорг.- Верь мне.
        -Хорошо!- Кир кивнул и, подойдя к Хоргу, протянул ему руку.- Я пойду с тобой.
        Хорг сжал его запястье широкой ладонью, а затем, сделав знак следовать за ним, направился к двери.
        -Дождь!- воскликнул в это время один из жрецов, поднимая глаза наверх, туда, где виднелись узкие окошки светового барабана.- Посмотрите, снаружи идет дождь!
        Послышался раскат грома, а затем сверкнула молния, и в храме стало на мгновение очень темно. Затем разразилась гроза. Свечи, горевшие во всех светильниках, зажженные для того, чтобы отправить в последний путь настоятеля, часто гасли от порывов холодного влажного ветра, и послушники, дрожа от страха, поспешно зажигали их от длинных тонких лучин.
        Хорг вышел на середину храма и поднял руки.
        -Сейчас я открою портал,- предупредил он Кира.- Приготовься. Ты почувствуешь, как что-то затаскивает тебя внутрь. Не сопротивляйся. Просто иди за мной. Мы попадем в другое измерение и начнем путь по Лабиринту, который приведет нас в Пустоту, где нам придется сразиться со Старыми Богами.
        -Ты уверен, что мы успеем до заката?- спросил Кир.- Времени осталось мало. Что, если храмовники ворвутся сюда, пока нас не будет?
        -В Лабиринте время протекает как во сне,- объяснил Хорг.- Там может пройти месяц, а здесь - всего лишь час.
        Он принялся читать заклинание. Древний колдовской язык звучал непривычно и страшно. В воздухе появилось сияние, которое начало быстро расти. Оно напоминало вращающуюся по спирали комету. Через некоторое время свет стал нестерпимым, и тогда Кир услышал голос Хорга. Он кричал что-то, но слова разобрать было нельзя, только в ослепительном потоке беззвучно шевелились губы. Огромная фигура двинулась навстречу вихрю, и Кир понял, что ему нужно следовать за ней. Он одновременно чувствовал желание погрузиться в открывшийся портал и страх неизвестности. Хорг тем временем уже почти скрылся в клубке огненных всполохов. Кир зажмурился, набрал в грудь побольше воздуха и, на всякий случай покрепче стиснув рукоять меча, ринулся вперед.
        Глава 3
        Первое, что он почувствовал, был холод. Кир открыл глаза и увидел вокруг себя снежную пустыню. Ветер тащил по белоснежной равнине легкую поземку. Хорг стоял рядом и, прищурившись от слепящего розового солнца, смотрел на небо. Там медленно описывали широкие круги большие черные птицы. Кир никогда прежде таких не видел. Впрочем, он не смог бы поручиться, что эти создания были именно пернатыми - существа парили слишком далеко, и в их облике угадывалось нечто странное.
        -Кто это?- спросил Кир, подходя к Хоргу.
        -Шай-Коры,- ответил тот, опустив глаза и высматривая что-то на снегу.- Мы находимся в первом зале Лабиринта, здесь обитают души существ, для которых в Мире не нашлось обители.
        -То есть они не должны были рождаться?- переспросил Кир, с удивлением наблюдая за кружащими вдалеке силуэтами.
        -Именно так,- подтвердил Хорг, опускаясь на корточки и принимаясь разгребать снег.- Здесь нам предстоит встретиться с Хранителем. Это огромный единорог, его зовут Артиилла. Если он найдет нас прежде, чем мы подготовимся, то попытается убить. Скорее всего ему это удастся,- добавил Хорг, поднимаясь на ноги.
        Они двинулись к горизонту.
        -Надеюсь, ты знаешь дорогу,- заметил Кир через некоторое время.- По-моему, вокруг ничего не меняется. Есть здесь что-нибудь, кроме снега?
        -Мы должны найти портал,- пояснил Хорг.- Он перенесет нас в следующий зал Лабиринта.
        -Зачем такие сложности?- усмехнулся Кир.- Кстати, этот единорог, он опасен?
        -Иначе его здесь не было бы.
        -Почему Шай-Коры не нападают на нас?- поинтересовался Кир, взглянув на небо. Черные силуэты по-прежнему равнодушно кружили в лучах розового солнца.
        -Они мертвы,- ответил Хорг.- Или ты забыл?
        -Нет, вряд ли такое возможно.
        -Посмотри направо, видишь там черную громаду?
        Кир повернул голову и обнаружил, что пейзаж изменился: посреди белоснежной пустыни медленно вырастала мрачная пологая гора.
        -Что это?- спросил он.
        -Лимгард,- отозвался Хорг,- один из древних драконов, его убил несколько сотен лет назад верховный колдун Аштора. Теперь душа этого ящера спит здесь.
        -Он не может проснуться?- спросил на всякий случай Кир.
        -Нет, в этом зале души не имеют воли. Они делают только то, что велит им единорог. Шай-Коры кружатся, драконы спят.
        -Он здесь хозяин?
        -Хранитель. Его дело охранять эту часть Лабиринта.
        -Сколько еще идти?- поинтересовался Кир.- Просто интересно.
        -Пока не найдем ключ,- ответил Хорг.
        -А что это?
        -Пока не знаю. Но когда увижу, то сразу пойму, что это он.
        -Вот как,- протянул Кир,- значит, мы можем ошиваться здесь сколько угодно?
        -Или пока единорог не найдет нас,- добавил Хорг.
        Дальше они какое-то время шли молча. Снег хрустел под ногами точно сахар, розовое солнце стояло в небе неподвижно.
        -Куда мы идем?- спросил Кир.
        -К порталу, который перенесет нас в следующий зал. Я же тебе говорил,- ответил Хорг.- Ты слышишь?- Он остановился.
        -Что?- Вокруг царила тишина, только раздавалось дыхание людей и несомый ветром снег легко шуршал о ледяной настил.
        -Это он.- Хорг быстро обнажил меч и развернулся.
        -Единорог?- спросил Кир, тоже приготовив оружие.
        Хорг молча кивнул.
        -Его можно победить?
        -Попробуем заманить в ловушку. Когда он появится и помчится на нас, стой спокойно. Позволь ему подойти поближе. Когда его разум затмится яростью и предвкушением победы, мы отскочим в разные стороны и подрубим ему задние ноги. В прошлый раз это сработало.
        -Хочешь сказать, что с тех пор у него выросли новые?- удивился Кир.
        -Конечно. Это ведь не материальный мир. Здесь создания не могут умереть навсегда, их образы остаются неизменными.
        В это время из белесой пелены показалась фигура, напоминавшая лошадиную, но размерами превосходившая ее почти в два раза. Вскоре можно было различить горящие красные глаза и длинный витой рог, росший изо лба чудовища и направленный прямо на стоявших посреди снежной пустыни людей. Животное стремительно приближалось, выбрасывая из-под копыт фонтаны снега и льда.
        Тридцать футов, двадцать, десять. Кир ощутил жаркое дыхание, ясно увидел нацеленный в его грудь рог.
        -Пора!- крикнул Хорг, и оба они тотчас же раздались в стороны, пропуская атаковавшее их чудовище. Оно пронеслось мимо с ужасным топотом, и мечи дружно опустились на его задние ноги.
        Кир почувствовал, как оружие выворачивает ему суставы, кисти пронзила мучительная боль, а в лицо ударила горячая красная струя. Животное взвыло и, сделав несколько неуклюжих шагов, повалилось на снег и забилось, оглашая пространство хриплыми криками, лишь отдаленно напоминавшими лошадиное ржание.
        -Быстрее!- поторопил Хорг рассматривавшего причудливое создание Кира.- Нужно торопиться, пока он не обрел свой прежний облик.
        Они побежали сквозь метель. Кир едва разбирал дорогу, но впереди маячила фигура Хорга, а тот, судя по всему, знал куда идти. Боль в руках поутихла, но Кир не был уверен, что, случись новая схватка, он будет так же ловок, поэтому во время бега растирал запястья и пару раз нагнулся, чтобы зачерпнуть снег и приложить к поврежденным сухожилиям.
        Внезапно Хорг остановился.
        -Прыгай!- крикнул он, оборачиваясь через плечо, и вслед за этим исчез, словно провалился.
        Кир подбежал к тому месту, где он только что стоял, и увидел покрытое тонкой коркой льда озеро. Оно казалось абсолютно круглым, а его противоположный берег нельзя было разглядеть из-за метели. Кир зажмурился и прыгнул. Тотчас он ощутил, как холодная вода сомкнулась над ним и поглотила, однако она не была ледяной и не причиняла боли. Кир попробовал открыть глаза и обнаружил, что вполне может разобрать дорогу. Где-то впереди темнел силуэт Хорга. Тот стремительно плыл вдаль, опускаясь все ниже и ниже. Кир решил следовать за ним и только тут обнаружил, что доспехи абсолютно не тянут его ко дну. Ему пришлось грести руками, чтобы придерживаться маршрута Хорга.
        Через несколько минут ему удалось его догнать. Все это время он свободно дышал в воде. Хорг ждал его.
        -Сейчас мы проплывем через подземный грот,- сказал он, и слова звучали совершенно отчетливо, несмотря на то, что были произнесены в воде. Лицо Хорга на мгновение скрыли выпущенные изо рта пузыри, и Кир зачарованно проводил их взглядом, когда они, словно танцуя, устремились наверх.- Затем вынырнем,- продолжал тем временем Хорг.- Постарайся не отставать.
        Кир кивнул - он не рискнул последовать примеру Хорга и ответить вслух. Они поплыли вперед, а затем нырнули в темноту появившегося перед их глазами входа в подводную пещеру. Теперь они продвигались на ощупь - прикасаясь руками к скользким гладким стенам. Во всяком случае Кир делал именно так. Он не видел своего спутника, но вполне допускал, что тот видит в темноте не хуже, чем разговаривает в воде.
        Через некоторое время впереди забрезжил свет. Он пробивался через зеленоватую толщу воды и казался чрезвычайно далеким, однако когда Хорг устремился наверх, а Кир последовал за ним, то обнаружил, что свет быстро приближается, и вскоре зажмурился, чтобы не быть ослепленным. При этом он продолжал изо всех сил работать ногами и руками, так что через минуту вынырнул и сделал глубокий вдох. Какое-то время он держался на плаву, не смея разлепить веки, отфыркиваясь и вытирая лицо ладонями, а затем приоткрыл глаза и понял, что свет больше не причиняет ему неудобств.
        Берег был рядом - всего в нескольких футах. Хорг сидел на небольшом камне и выливал воду из сапог. Он помахал Киру, приглашая присоединиться.
        Они находились внутри сферической пещеры, в центре которой имелось небольшое озеро - именно в нем до сих пор и плавал Кир. Он несколькими рывками приблизился к берегу и вылез. Вода текла с него сплошным потоком - она была настоящей. По коже поползли мурашки, и стало зябко.
        -Пойдем,- сказал Хорг, надевая сапоги и вставая.- Нас ждет следующий зал - Лабиринт. Сейчас мы находимся в самом его начале, а путь предстоит неблизкий.
        -Здесь тоже есть страж?- поинтересовался Кир, игнорируя предложение своего спутника и садясь на гравий. Ему тоже хотелось вылить воду из обуви, а заодно и высушить меч.
        -Разумеется,- подтвердил Хорг.- Каждый зал охраняет какое-нибудь существо. На этот раз все гораздо серьезнее, чем было с единорогом. Здесь мы встретим Минотавра, и встреча с ним будет неизбежной. Вскоре он учует наш запах и выследит, а затем нам придется с ним сразиться.
        -Кто он такой?- спросил Кир, протирая лезвие меча отжатой почти досуха рубашкой.
        -Получеловек-полубык,- ответил Хорг терпеливо.- В этом зале хранятся души драконов - именно из их призрачных тел и создан Лабиринт,- при этих словах Хорг указал на стены пещеры, и Кир заметил, что они состоят из сотен огромных ребер.- Теперь мы можем идти?- добавил Хорг, наблюдая за тем, как Кир одевается.
        -Да,- ответил тот, вставая на ноги.
        Они двинулись по коридору - единственному, ведшему из пещеры. Почему-то в нем не было темно - свет, лившийся со свода пещеры, словно перетекал в тоннель и сочился по нему куда-то дальше.
        Кир и Хорг шли молча, прислушиваясь к звуку собственных шагов. Через некоторое время они остановились перед развилкой.
        -Куда теперь?- спросил Кир, переводя взгляд с одного хода на другой.
        -Сюда.- Хорг указал рукой на правый тоннель.
        -Почему ты так уверен?- поинтересовался Кир.
        -Оттуда дует ветер.
        Кир двинулся вслед за Хоргом. Через некоторое время стены раздались вширь, а потолок стал выше. Затем они увидели на полу крупные следы копыт, каждый из которых был диаметром примерно с фут. Здесь пахло шерстью и кровью, воздух был затхлым и холодным.
        -Это он?- спросил Кир шепотом, покрепче сжимая рукоять меча.
        Хорг молча кивнул. Он шел тихо, словно крадучись, и явно к чему-то прислушивался.
        -Что там?- поинтересовался Кир, следуя за ним.
        -Минотавр поблизости,- ответил Хорг.- Скоро мы попадем в пещеру, я слышу плеск волн. Он уже ждет нас.
        Через несколько шагов Кир увидел впереди мерцание и понял, что это подземное озеро или река.
        -Приготовься,- проговорил Хорг едва слышно.- И помни, что быки всегда бьют одним и тем же рогом. Постарайся запомнить, каким будет атаковать этот.
        -А что, если мозгов у него побольше, чем у обыкновенного быка?- поинтересовался Кир.
        Но Хорг не успел ответить, так как в проеме показалась гигантская фигура. Минотавр был около двенадцати футов ростом, его крупную голову украшали мощные и острые изогнутые рога. Длинные мускулистые руки свешивались почти до пола, а маленькие круглые глаза горели красным огнем.
        -Он что, волшебный?- выдавил из себя Кир, глядя на чудовище.
        -Конечно,- ответил Хорг, покрепче упираясь ногами в пол.- Мы же в Лабиринте. Ничто по-настоящему живое не может здесь жить.
        Кир хотел спросить, как насчет них самих, но в этот момент Минотавр нагнул голову, ударил пару раз копытом и понесся прямо на них. Расстояние было небольшим, так что через секунду Кир обнаружил сверкающий сталью рог в трех футах от своей груди. Рванувшись влево, он буквально распластался по стене тоннеля. «Левый!» - подумал он одновременно с ужасом и торжеством. Чудовище пронеслось мимо него и остановилось шагов через пять, выбив копытами из пола сноп искр. Кир вспомнил, что не заметил, что стало с его спутником. Он быстро огляделся, но Хорга нигде не было.
        Тем временем Минотавр медленно развернулся. Казалось, что он делает это с трудом, словно нечто сковывает его движения. Кира несколько удивила подобная медлительность, но он вышел на середину тоннеля и, перехватив поудобнее меч, приготовился к атаке. Чудовище взглянуло на него горящим глазом, в котором читались ярость и ненависть, и тут Кир увидел, что Хорг висит на собственном мече, вернее, на его рукояти. Лезвие же было почти наполовину погружено в косматую грудь великана.
        -Что ты делаешь?- крикнул Кир.- Он тебя раздавит.
        Словно услышав его слова, Минотавр размахнулся и ударил Хорга. Тот оторвался от оружия и, отлетев футов на семь, тяжело ударился о стену тоннеля и рухнул на пол. Кир выругался и крикнул что-то несуразное, чтобы отвлечь внимание чудовища от своего спутника. Это сработало, и полубык, шатаясь, медленно побрел на него. По шерсти струилась черная кровь, широкий след тянулся по полу. Минотавр нагнул голову и с низким ревом побежал на Кира, однако разгон был слишком невелик, и воин просто попятился, избежав столкновения. Тогда чудовище развернулось и отошло подальше. Оно явно намеревалось повторить свою первую стремительную атаку. Кир оглянулся. Выход был совсем рядом, не больше чем в девяти футах. Он продолжал пятиться, и Минотавр глухо рассмеялся, видимо, довольный, что расстояние для разбега увеличивается. Его грудь и живот лоснились от крови, но сам он выглядел по-прежнему опасным. Казалось, что рана лишь на время ослабила его.
        Кир зацепился каблуком за камень и едва не упал. Тотчас же Минотавр наклонил голову и, направив на врага левый рог, помчался по тоннелю. Он бежал, выбивая копытами искры, подобный ветру или несущейся с горы лавине, широко расставив руки, чтобы человек не мог ускользнуть. Кир отскочил назад. Теперь он стоял в пещере, но чтобы осмотреться, не было времени. Он только слышал, как где-то за спиной плещется вода.
        Минотавр целил прямо в сердце. Стиснув зубы, Кир нырнул под смертоносный рог и изо всех сил ударил монстра лезвием в живот. Согнувшись пополам и взвыв от боли, чудовище споткнулось, завертелось волчком и рухнуло на колени. Из разреза подобно змеям посыпались внутренности. Кровь хлестала фонтаном, заливая чудовищу ноги и покрывая пол пещеры черной слизью.
        Кир стоял поодаль, готовый добить противника, если тот попытается встать. Теперь он не удивился бы живучести твари. Сзади он услышал шаги и обернулся. Хорг спешил к нему, слегка прихрамывая и держась рукой за стену.
        -Я выпустил ему кишки!- крикнул Кир.
        -Отруби рога! Быстрее.
        Кир кивнул и осторожно приблизился к воющему и пытающемуся собрать собственные внутренности монстру.
        -Похоже, они из стали,- заметил Кир, разглядывая рога.
        Хорг уже был в пещере.
        -Руби под основание,- отозвался он.- Потом они снова вырастут, и Минотавр оживет, но сейчас это позволит нам пройти дальше.
        Кир взмахнул мечом и дважды ударил крест-накрест. Рога со звоном упали на пол и покатились в реку. Минотавр на секунду замер, а потом рухнул на спину. Его глаза потухли, тело обмякло, только кровь продолжала течь нескончаемым потоком.
        -Идем.- Хорг тронул засмотревшегося на мертвое чудовище Кира за плечо.- Нужно торопиться. Не забывай, зачем мы здесь.
        Он пошел прямо в реку, и через некоторое время темные воды сомкнулись над ним. На этот раз Кир не сомневался. Он нырнул, даже не пытаясь задержать дыхание. Только в самый последний миг на всякий случай набрал воздуха.
        Однако, как и следовало ожидать, в этом не было необходимости. В реке можно было дышать так же свободно, как прежде в озере. Хорг уверенно шел по дну, а Кир следовал за ним. Время от времени мимо проплывали светящиеся рыбы. Именно они и позволяли разглядеть дорогу. Кир попытался поймать одну из них, чтобы использовать вместо фонаря, но рыба юркнула в сторону и скрылась в темноте.
        Через некоторое время Хорг начал подниматься, однако никаких движений руками при этом он не делал. Подойдя ближе, Кир увидел каменные ступени. Они вели куда-то наверх, и его спутник был уже довольно высоко. Кир пошел по ним и обнаружил, что подниматься в воде очень легко. Он перескакивал сразу через три, а то и четыре ступени.
        Вскоре стало гораздо светлее, и Кир понял, что поверхность воды близко. Так и оказалось - минут через пять он вслед за Хоргом вышел из реки и оказался на песчаном берегу. Яркий свет, казалось, лился со всех сторон. Он был разноцветным: белым, желтым и красным.
        -Где мы?- спросил Кир, жмурясь и закрывая глаза ладонью.
        -В Пустынном Чертоге,- ответил Хорг.- Песок тянется на многие мили, я даже не знаю, есть ли у этого зала пределы. Три солнца освещают эту часть Лабиринта, мы должны выяснить, на свет которого из них нам идти.
        -Разве ты не знаешь?- удивился Кир.- До сих пор ты не сомневался в выборе пути. Иногда мне казалось, что ты чувствуешь себя здесь как дома.
        -Каждый раз направление меняется,- пояснил Хорг. Он подошел к небольшому валуну и отмерил от него пять шагов по направлению к белому солнцу, а затем, присев на корточки, принялся разгребать песок.
        -Что ты ищешь?- поинтересовался Кир.
        -Сделай то же самое для желтого,- сказал вместо ответа Хорг.- Копай до глубины локтя.
        Кир послушался и вскоре наткнулся пальцами на что-то твердое. Хорг тем временем уже раскапывал песок, освещенный красным.
        -Здесь что-то есть,- позвал его Кир,- посмотри.
        Хорг подошел, отряхиваясь. Он запустил руку в ямку и вытащил небольшой стеклянный шарик желтого цвета.
        -Нам идти в этом направлении,- решил Хорг, указывая рукой на желтый огненный шар.
        -Что, каждый раз шарик оказывается в другом месте?- поинтересовался Кир, поднимаясь на ноги.
        -В общем, да,- ответил Хорг.
        -И сколько раз ты здесь бывал?
        -Один или два. Идем, пустыня не станет ждать, пока мы наговоримся.
        -Разве не надо набрать воды?- спросил Кир.
        -У нас нет фляг,- отозвался Хорг, шагая по освещенной желтым светом полоске песка.

«Верно»,- подумал Кир.
        -Надеюсь, здесь нет Хранителя?- спросил он, догоняя своего спутника.
        -Целых три,- ответил Хорг, поочередно указывая на звезды.- Попробуй вынести эту жару.

* * *
        -Ты уверен, что это правильный путь?- спросил Кир, едва разлепляя спекшиеся губы. На нем были только штаны, куртку и сапоги он нес в руках.
        Хорг кивнул. Он шагал как был - в одежде и доспехах. Пот катился с него градом, мокрые волосы прилипли ко лбу, глаза слезились и были воспалены.
        -Почему ты не хочешь раздеться?- спросил Кир.- Так ты отдаешь слишком много влаги.
        -Уже недалеко,- ответил Хорг.
        Они поднимались на дюну, возможно, сотую, а может, и тысячную. Кир сбился со счета, когда дошел до пятидесяти четырех.
        -Откуда ты знаешь?- спросил он, сплевывая песок, непонятно откуда все время появлявшийся на зубах.
        -Смотри.- Хорг уже стоял на гребне дюны и показывал рукой вперед.
        -Ничего не вижу,- признался Кир.- Все тонет в этих проклятых лучах.
        -Не важно, идем. Осталось не больше мили.
        -Что там?- спросил Кир, спускаясь по склону. Песок с тихим шорохом сыпался у него из-под ног, превращая шаги в скольжение.
        -То, за чем мы пришли,- отозвался Хорг.
        -Может, это мираж?- усомнился Кир.- Мы столько топали по жаре, что я бы не удивился.
        Хорг не ответил. Он смотрел вперед, прибавляя шаг, словно боялся, что это и правда окажется миражом, и хотел поскорее убедиться в реальности увиденного.
        Через некоторое время, показавшееся Киру вечностью, они оказались перед мраморной беседкой, внутри которой виднелся постамент. Хорг поднялся по ступеням и приблизился к нему.
        -Что это?- спросил Кир, заходя в тень и переводя дух.
        -Чаша Гралла,- ответил Хорг.- А в ней - кровь дракона. Выпивший ее станет равным богам.
        -Я слышал, что драконья кровь, будучи выпущенной из их тел, превращается в рубины,- заметил Кир, разглядывая тончайшей работы драгоценность.
        Чаша была золотая, ее края украшали алмазы столь крупные, что можно было усомниться в их подлинности. Лучи света играли в них, наполняя беседку радужными бликами.
        Хорг взял ее с двух сторон обеими руками и оторвал от постамента. Кир видел, как непросто было это сделать, несмотря на огромную силу его спутника. Подул легкий ветерок, и песчинки на каменном полу зашуршали. Хорг поднес чашу к губам, его мышцы были напряжены до предела, вены на шее вздулись, лицо побагровело. Он сделал несколько больших глотков. Тотчас же небо потемнело, все три солнца померкли, а песок поднялся в воздух и тучами начал кружиться вокруг портика.
        Кир смотрел на Хорга. Тот менялся на глазах: все его тело пронизывали белые искрящиеся молнии, глаза наполнились неистовым огнем, и было заметно, что теперь он держит чашу без усилий.
        -Пей!- велел он Киру, и тот омочил губы в терпкой драконьей крови.
        -Хватит,- сказал через некоторое время Хорг и поставил чашу на место.
        Теперь вокруг них бушевала настоящая песчаная буря, с черного неба хлестал ледяной дождь, молнии били в землю, превращая песок в стекло.
        Кир почувствовал, как по его жилам побежал огонь, словно его кровь неожиданно превратилась в расплавленный металл. Он хотел крикнуть и не мог, взор затуманился, а затем вдруг стал ясным, и тогда он узрел себя изнутри. Его сердце билось ровно, светящаяся серебром кровь текла по венам, омывая органы, мышцы были крепки, и Кир заметил, что любое движение дается ему с легкостью. Он посмотрел на свои руки и увидел, что от них исходит слабое свечение, как если бы он опустил их в фосфор.
        -Теперь идем,- сказал Хорг, кладя искрящуюся руку ему на плечо.- Видишь воронку?- Он указал на растущий посреди пустыни смерч.- Это последний портал. Через него мы попадем в Царство Пустоты, где нам придется сразиться с богами.
        Кир кивнул, и они направились к песчаному водовороту. Чем ближе они подходили, тем явственнее ощущалась его влекущая сила, и все же Кир чувствовал, что при желании может сопротивляться ему. Но он знал, зачем отправился в Лабиринт, и не собирался отступать.
        Хорг прыгнул в смерч и мгновенно исчез. Кир повременил секунду-другую и последовал за ним. Тотчас же перед глазами понесись черные ледяные вихри, а затем он очутился в воздухе. На какое-то время он решил, что попал в Пустоту, но быстро понял, что это всего лишь «глаз» торнадо.
        Кто-то крепко схватил его за руку, и он увидел Хорга. Тот показывал ему наверх. Кир ответил ему непонимающим взглядом, и тогда его спутник что-то крикнул ему, из чего он разобрал только слово «лети». Хорг отпустил его и устремился ввысь.

«Если мы равны богам, то должны уметь и это»,- подумал Кир и пожелал последовать за ним. Тотчас же некая сила, исходившая, как он понял минутой позже, от него самого, повлекла его к чернеющему над головой круглому куску неба.
        Глава 4
        Они вынырнули где-то в космосе, но не было видно ни звезд, ни солнца.
        -Все это осталось в Мире,- ответил Хорг на немой вопрос Кира.- Здесь только Пустота и боги. Поле битвы недалеко. Мы должны пожелать попасть туда.
        -Просто подумать об этом?- переспросил Кир.
        Хорг кивнул, закрыл на мгновение глаза и исчез.

«Хочу оказаться там же, где сейчас Хорг»,- подумал Кир и в тот же миг был ослеплен и оглушен: вокруг творилось нечто несусветное - можно было подумать, что рушатся горы и земля разверзается, поглощая все вокруг. Но ничего этого в Пустоте не было. Когда Кир открыл глаза, то увидел богов. Они яростно бились друг с другом, высекая из мечей и топоров искры, разбивая щиты и сокрушая доспехи. Он узнал их: Зандару противостоял Зорг, Заэру - Край, Мелиде - Амира. Ну а Дангар бился с могучим Эйдагором. Последний был явно слабее, он почти непрерывно отступал под ударами своего врага. Видимо, утрата камней отняла у него силы. Но зато Мелида почти повергла Амиру, которая была ранена и истекала золотистой кровью.
        Заметив это, Кир выхватил свой меч и тотчас был поражен сиянием, которое, как оказалось, окутывало клинок. Он был словно сотворен из жидкого железа и медленно перетекал, на вид холодный как лед и подобный огню на ощупь.
        Кир бросился к Мелиде, занося оружие для удара. Краем глаза он видел, что Хорг вступил в схватку с Заэром. Было очевидно, что боги не ожидали помощи, но они приняли ее.
        Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Никогда у Кира не было такой долгой и напряженной схватки. Его противники мастерски владели мечами, они бросали в него огонь и окутывали себя дымом, чтобы скрыть свои движения. Он был ранен несколько раз, прежде чем понял, что ему тоже придется пользоваться своими божественными способностями. Однако для него они были внове, так что поначалу Мелида легко отражала его атаки, успевая сражаться также и с Амирой.
        Кир видел, что Хорг ранил Заэра в руку, а затем, спустя, как могло показаться, вечность, подсек могучему богу ногу. Тот припал на колено, поднял меч для блокирования нового удара, но Хорг обманным выпадом пронзил ему грудь. Тотчас же взревели, а затем завыли Старые Боги. Казалось, кровь собрата обожгла их собственные сердца.
        -Кто ты?!- вскричал Зандар, оборачивая к Хоргу перекошенное от гнева, скрытое в вихре черных как смоль волос лицо. Его глаза горели мрачным зеленым огнем, а боевой топор лучился кровавым заревом пожаров, что отпылали еще до начала времен.
        Он отбил атаку Зорга, нанес ему удар рукоятью в грудь и бросился на Хорга. Тот молча поднял меч и легко парировал широкий горизонтальный выпад. Теперь Старому Богу приходилось сражаться с двумя противниками. Край же вмешался в поединок Дангара с Эйдагором.
        Кир подумал о том, что творится на земле, которую они оставили неизвестно сколько времени назад - ведь он помнил слова Хорга о разном течении времени в Мире и Пустоте. Возможно, храмовники уже ворвались в обитель и захватили талисманы. Что будет, если Глаз Дракона обретет прежнюю силу или Анх будет уничтожен?
        Амира была отброшена назад, Кир едва успел перехватить удар Мелиды, который неминуемо прикончил бы молодую богиню. Где-то справа тяжело дышал Эйдагор - силы покидали его.
        Жгучая боль пронзила Киру предплечье, но меч Мелиды только скользнул по нему, отведенный в сторону мощной броней доспехов.
        -Откуда вы взялись?!- прошипела она, с ненавистью глядя врагу в глаза.- Я не знаю вас!
        Кир не отвечал, он не мог позволить себе такую роскошь. Он видел краем глаза, что Зандару удалось ранить Зорга, и тот рухнул на колени, зажимая рукой сочащуюся светом рану. Хорг помешал добить Молодого Бога, но был отброшен ударом щита. Эйдагор скрылся в черном облаке, а когда дым развеялся, его не было. Он покинул поле битвы. Торжествующие крики Молодых Богов разнеслись по округе.
        Обнаружив, что противников стало гораздо больше, Мелида и Зорг с проклятиями исчезли тоже. Дангар и Край растворились, видимо, отправившись за ними в погоню, а Зорг и Амира направились к Хоргу и Киру, первый из которых зажимал рану на груди - топор Зандара все-таки достал его,- а последний был покрыт порезами, из которых струилась серебристая кровь. Кир не чувствовал боли, но испытывал ощущение потери, словно с каждой каплей из него уходила жизнь.
        Хорг положил руку ему на плечо и шепнул:
        -Пожелай перенестись обратно в Мир, быстро!
        Кир закрыл глаза и сделал так, как сказал ему его спутник. Через мгновение он ощутил под ногами твердую почву, а подняв веки, понял, что это каменный пол храма Амиры. Молодые Боги, одержавшие на этот раз победу, остались где-то в Царстве Пустоты, должно быть, недоумевающие по поводу того, откуда вдруг появились и почему так стремительно исчезли их неожиданные союзники.
        Кир хотел спросить Хорга о причинах столь поспешного бегства, но тот уже направлялся к сотрясаемой мощными ударами двери. Его тело больше не светилось, но и раны на груди не было. Оглядев себя с ног до головы, Кир обнаружил, что и с ним произошло то же самое.
        -Что случилось?- окликнул он Хорга.
        -Нельзя быть богом на земле,- ответил тот, не оборачиваясь.- Теперь ты и я снова обыкновенные люди.
        Кир усмехнулся. Едва ли подобное можно было сказать о тех, кто только что сражался с богами и победил. Но он ничего не сказал, только огляделся в поисках своих друзей. Те стояли перед воротами с мечами наголо, готовые встретить храмовников, если те ворвутся в обитель. Они не видели возвращения Кира и Хорга, все их внимание было сосредоточено на разваливающейся буквально на глазах двери.
        -Эй!- окликнул Кир Маркуса, становясь рядом с ним плечом к плечу.- Мы что-нибудь пропустили?
        Юноша подскочил от неожиданности, а затем его лицо расплылось в улыбке.
        -Вы вернулись? А где Хорг, он тоже здесь?
        Кир глазами показал на готовящегося произнести какое-то заклинание великана.
        -Долго нас не было?- спросил он.
        -С полчаса,- ответил Маркус.
        -Мы думали, что уже не увидим вас,- добавила Лила.- Время тянулось так медленно…
        -Храмовники таранят дверь, но никак не могут сорвать ее с петель,- сообщил Маркус.- Послушники и жрецы перестреляли добрую половину их магов. Похоже, те не больно-то искусны, раз не смогли защититься от стрел.- Он усмехнулся.
        -Но они ранили многих служителей,- добавила Лила с грустью.- Бросили в них каким-то огнем.
        -Чем вы с Хоргом занимались в этой… ну, ты понимаешь… где вы там с ним были?
        -Так, прогулялись немного,- пожал плечами Кир.- Старые Боги проиграли.
        -Ты это серьезно?!- Маркус воззрился на него с подозрением.
        В глазах Лилы блеснула надежда.
        Кир кивнул.
        -Теперь осталось только разобраться с храмовниками,- сказал он серьезно.
        Очередной удар почти выворотил металлические крепления двери, она была готова поддаться натиску рыцарей.
        -Что там случилось?- поинтересовался Кир, оборачиваясь на доносившиеся сверху крики.
        Маркус прислушался.
        -Жрецы кричат, что солнце садится.
        Лила обернулась и посмотрела на Анх Амиры. Тот сиял непередаваемым светом. Казалось, все лучи солнца, луны и радуги были вплетены в него.
        -Смотрите!- закричала она.- Пресветлая здесь, она с нами.
        Двери с оглушительным грохотом влетели в храм, придавив троих послушников, и поток рыцарей хлынул в святилище.
        Однако им было не суждено победить, как и их хозяевам. Анх Амиры вспыхнул ослепительным огнем, который ударил навстречу храмовникам, превращая их в факелы, испепеляя вместе с конями.
        При этом никто из жрецов и тех, кто защищал обитель, не был обожжен, хотя многие стояли на пути смертоносного потока.
        Свет погас, оставив на полу дымящиеся сгустки металла - расплавившиеся доспехи - и кучи пепла. Легкий теплый ветерок проник через дверь и понес его наружу, смешивая с песком.
        Люди поклонились Амире и молча благодарили ее, а затем вышли на улицу и увидели, что небо снова стало голубым и чистым, а пустыня сверкает точно снег. -Я хочу тебе кое-что подарить,- сказал Хорг Киру, подходя к своей лошади. Открыв седельную сумку, он достал оттуда увесистый сверток, слегка звякнувший, как если бы там лежали серебряные монеты. Великан ловко размотал тряпицу, встряхнул подарок, и на солнце засверкала великолепная кольчуга. Кир, Маркус и Лила невольно отшатнулись, ослепленные отраженным ею светом.
        -О!- только и смог выдохнуть Маркус.- Это… да!
        -Ее выковал один из величайших кузнецов мира,- сказал Хорг, снова сворачивая кольчугу, подобную стальному руну.- Он работал над ней четыре года. Никто больше не может сделать такой и не сможет уже никогда. Секреты былого мастерства утрачены, но некоторые образцы прошлого величия сохранились. Возьми ее как дар воина другому воину в знак уважения и дружбы. Что-то говорит мне, что она пригодится тебе.- Он протянул сверток Киру, и тот принял его, ощутив в руках приятную прохладную тяжесть.
        -Я благодарю тебя,- сказал он с чувством.- Поистине воин не мог бы получить лучшего подарка. Жаль только, мне нечем отплатить тебе…
        -Это и не нужно,- прервал его Хорг.- Я рад, что повстречал тебя на своем пути.
        -Куда ты теперь?- спросил Кир Хорга, когда тот уже сидел на лошади, перебирая пальцами густую шелковистую гриву.
        -Опять будешь колдовать во имя спасения мира?- пошутил Маркус.
        -Кто знает,- ответил тот.- Возможно, поеду на восток.
        -Разве ты не продолжишь служение храму?- спросила подошедшая Лила.
        Великан отрицательно покачал головой.
        -Я никому не служу,- ответил он.- Просто делаю то, что кажется мне правильным. Прощайте,- добавил он, окинув глазами Кира, Маркуса и девушку.
        Они поочередно пожали Хоргу руку, и он, слегка пришпорив коня, поехал прочь. Его фигура долго была видна в прозрачном воздухе пустыни, пока не скрылась за первой дюной.
        Глава 5
        Море разбушевалось не на шутку. Поднимая валы высотой с Девятую башню Коркхая, оно обрушивало их на судно, шедшее из Теффара в порт Нордесей, швыряло его по пенящимся волнам, грозя опрокинуть и пустить на дно. Но корабль, разрубавший поверхность мятежной воды своим просоленным днищем, продолжал упрямо держаться, вопреки всем потугам шторма. Парус был убран; промокшая до нитки команда носилась по ходящей ходуном палубе, хриплыми голосами стараясь перекричать рев бушующей стихии. Гребцы подняли весла и теперь быстро спускались в кормовой трюм.
        Кое-кто на «Альфаре», а именно так называлась делайская трирема, следовавшая к берегам Нордмира, чувствовал себя не в пример хуже, чем все остальные. Кир, перегнувшись через борт судна, боролся со стихией весьма своеобразным способом: очищая свой желудок от съеденного завтрака. Двадцатипятилетний воин всю свою жизнь провел на суше, и морская болезнь, настигшая его на пути в Нордмир, заставляла беднягу выворачиваться наизнанку едва ли не в прямом смысле этого слова. Лила стояла неподалеку, с сочувствием глядя на него, но не решаясь подойти - все предложения о помощи Кир отверг с отчаянной яростью. Он не мог смириться с тем, что стихия оказалась сильнее его, и мучительно краснел оттого, что все стали свидетелями его слабости. Никто из команды, впрочем, не обращал на него особенного внимания - морские волки давно привыкли к несовершенству сухопутных.
        Цепляясь за все, что попадалось на пути, к страдальцу подбежал мокрый, как лягушка, Маркус. Хлопнув приятеля по плечу, он приблизил губы к самому его уху и участливо проорал:
        -Как ты, старина?
        Тот простонал что-то неразборчивое и вернулся к своему занятию.
        -Вот уж никак не думал, что у тебя может быть морская болезнь!- сообщил юноша, поворачиваясь к Лиле и недоуменно пожимая плечами.
        Та развела руками - мол, что поделать. Сама девушка чувствовала себя прекрасно, только брызги немного смущали ее - он не была уверена, что соленая вода не оставляет следов на одежде, и с нетерпением ждала, когда можно будет выяснить это на первом же постоялом дворе.
        -Маркус, заткнись!!!- проревел Кир, перекрывая шум бури.
        Маркус беспомощно затрепыхался в его руках.
        -Ладно, ладно, Кир!- завопил он, поднимая руки в знак примирения.- С кем не бывает! Я вот пока верхом ездить научился, всю задницу себе отбил!..
        Изрыгая страшные проклятия, Кир отшвырнул его к мачте и вновь перегнулся через борт.
        -Послушай,- Маркус обратился к Лиле,- здесь небезопасно. Почему бы тебе не спуститься в каюту? А я побуду с ним.
        Девушка согласно кивнула и, поправив капюшон теплого плаща, ушла, цепляясь за такелаж, чтобы не упасть.
        Когда шторм утих, а море успокоилось, гребцы сели на весла и под ритмичные удары барабана погнали трирему на север. Киру от этого было не легче. Желудок его скрутило в страшный морской узел, горло и язык болели, голова кружилась так, что, казалось, вот-вот отвалится и плюхнется за борт. Даже бронзовый загар, который Кир приобрел за годы скитаний по пустыням Делаи и Урдисана, куда-то пропал, и лицо молодого воина стало зеленым, как крыжовник. Команда «Альфара» втихаря посмеивалась над ним, но в открытую подкалывать не решалась.
        Маркус вылез из трюма, затыкая пробкой мех с водой, потянулся так, что хрустнули кости, и радостно произнес:
        -Холодно! Нордмир уже близко!
        -Наконец-то,- подхватила Лила, появляясь вслед за ним.- Морская прогулка - это, конечно, здорово, но мне уже порядком надоел это однообразный пейзаж. Не говоря уж о скудности корабельного меню.
        -Близко - это когда можно дотянуться,- просипел Кир, с трудом принимая вертикальное положение.- А сейчас Нордмир нечеловечески далеко!..
        Маркус сочувственно похлопал друга по спине и протянул ему мех.
        -Водички хочешь?
        Кир покивал головой и, вытащив пробку, жадно припал к горлышку. Напившись, он пихнул мех в руки приятелю и с отвращением сплюнул за борт.
        -Ненавижу корабли,- процедил он сквозь зубы,- ненавижу море, ненавижу морские путешествия!
        -Что делать?- пожал плечами Маркус.- Ты хотел быть в Нордмире к концу недели, а по суше мы добрались бы до него только к зиме. Кстати, ты так до сих пор нам и не объяснил, зачем туда собрался. Если не ошибаюсь, в начале нашего совместного путешествия речь шла о том, чтобы вернуться в Пеленар, повидать отца и брата…
        -Думаешь, все так просто?- перебил его Кир.- Когда человек уходит из дома, отвергая законы людей, и его проклинают близкие, он не может явиться к ним через несколько лет и сказать: «Привет, я решил вернуться».
        -А в чем проблема?- развел с недоумением руками Маркус.- Почему бы так и не сделать?
        -Действительно,- подхватила Лила, любуясь лазурью неба, по которому плыли белые пушистые облака.- Думаю, отец простил бы тебя. Ведь ты, как-никак, его сын, а родная кровь что-нибудь да значит. Тем более что ты исправился. Мы с Маркусом можем это подтвердить.- Она взглянула на молодого человека, и тот поспешно кивнул.
        -Вначале нужно заслужить прощение рода,- ответил Кир, нахмурившись.- Только так можно… вернуться. Но все равно… спасибо вам.
        -Не понимаю я ваших обычаев,- признался Маркус.- У нас в Балании все по-другому.
        -Вполне возможно, однако я должен сделать как сказал.
        -Пожалуйста-пожалуйста.- Маркус пожал плечами.
        -Мы пойдем с тобой до конца,- сказала Лила, кладя руку Киру на плечо.
        -Даже если нам придется плыть на этой посудине до конца времен,- вставил Маркус и, перегнувшись через борт, восхищенно уставился в зеленую толщу воды.
        Это было слишком. Кир застонал и, зажимая рот ладонью, метнулся на корму.
        Лила с укором посмотрела на молодого человека, тот с невинным видом развел руками. Потом оба фыркнули, надеясь, что Кир их не услышит.
        Нордесей - маленький портовый город в Нордмире - не шумел как городской рынок подобно другим портам Делаи. Напротив, суровые северные причалы были тихи и безлюдны, повсюду лежал снег, кое-где превратившийся в полупрозрачную корку льда; злой холодный ветер завывал где-то среди туч, мороз больно кусал лицо и руки и, забираясь под одежду, неприятно щипал непривычные к северной погоде тела путников.
        -М-да,- протянул Маркус, окидывая взглядом неприветливую местность.- Сурово и угрюмо. Совсем как ты,- добавил он, взглянув на Кира.
        -Я тебя сейчас носом в лед уроню,- мрачно пообещал тот.
        -Прекратите,- оборвала их Лила.- Давайте лучше найдем трактир или что-нибудь в этом роде.
        Она зябко куталась в подбитый заячьим мехом плащ, приобретенный для нее Маркусом специально в дорогу неизвестно на какие деньги.
        Узнав дорогу у хмурого рыжебородого детины, с неприязнью посматривавшего на чужеземцев из разбитой лодки, которую он как раз чинил, троица направилась в сторону большого, сложенного из толстенных бревен здания, над входом в которое висела вывеска с изображенными на ней драккаром и пивной кружкой. Переглянувшись с приятелями, Кир пожал плечами и толкнул тяжелую дверь.
        Внутри харчевни было гораздо веселее, чем снаружи. С десяток бородачей сидели за добротно сделанными столами, пили пиво и шумно рассказывали друг другу хвастливые истории. Кое-кто уже пел, парочка северян мирно спала, устроив лохматые головы на собственных рогатых шлемах.
        -Вот,- расцвел Маркус,- такое общество мне очень даже по душе.
        -Ну, еще бы!- язвительно заметила Лила.- Здесь ты сможешь рассказать пару невыдуманных историй о собственной храбрости.
        Юноша усмехнулся.
        -Я могу подумать, что ты не веришь в мою доблесть,- отозвался он вполголоса.
        Усевшись за свободный столик, приятели подозвали хозяина харчевни и потребовали пива и чего-нибудь перекусить. С удивлением и недоверием поглядев на черноволосого загорелого воина, его чересчур языкастого спутника и их озябшую, несмотря на теплый плащ, подружку, хозяин, которого, как выяснилось, звали Вульфаром, неторопливо принес заказанное и, наклонившись к чужакам, поинтересовался:
        -Откуда вы такие взялись? В наших краях уже лет тридцать никого с юга не видали. Из Балании бывают, тальнийцы иногда свои рожи показывают, а вы из каких земель будете?
        -Я, например, как раз из Балании, друг,- сказал Маркус, отрываясь на мгновение от кружки с пивом.- Правда, я давненько дома не появлялся…
        -Мы пришли из Делаи, почтенный Вульфар,- произнес Кир.- Нам нужно добраться до Стромкильде.
        -Ты потише, парень!- предостерег Вульфар, заметно понижая голос.- Далеко не всякий здесь дружен с этими забияками. А чего это вам понадобилось в Стромкильде?
        -Мьельтир Сигвар - мой дед,- ответил Кир.- А что, его род в Нордесее недолюбливают?
        -Клянусь Талигаром, парень, нашим твои родичи на хрен не нужны,- усмехнулся Вульфар.- А вот те парни, что сейчас у меня напиваются,- кровные враги Стромкильде. Они из рода Ютлина.
        -О, я слышал о воинах из Ютлинсфарна,- воскликнул Маркус.- Говорят, они - искусные бойцы, равных которым нет во всем Нордмире!
        -Ну, об этом можно спорить хоть до посинения,- осторожно оглянувшись, сказал северянин,- но я вам вот что скажу: родичи твои, Стромкильде, они завсегда без вопросов дают Ютлинам по загривку. Но все равно не стоит сообщать всем и каждому, что вы, дескать, к Сигвару в гости направляетесь. Ни к чему это, еще вляпаетесь в какую-нибудь передрягу…
        Маркус не удержался и прыснул.
        -Почтенный Вульфар, передряга и мой друг Кир уже давно стали единым целым.
        Вульфар вытаращился на парня, словно увидел перед собой саму Амиру, плюхнулся на табурет и, потащив к себе кувшин с пивом, ошеломленно спросил:
        -Ты что, тот самый Кир? Предводитель Черной Армии?
        Глаза Кира потемнели и сузились, рука легла на рукоять меча.
        -Да, это я,- произнес он.
        Вульфар сделал огромный глоток, утер губы рукавом и заявил:
        -Ну ни хрена себе! И ты - внук старика Сигвара? Вот так дела! Не зря старик всегда говорит, что в его роду рождаются только настоящие воины!
        Кир смотрел на сияющую рыжебородую физиономию северянина и ловил себя на мысли, что ничего не понимает. Впервые в жизни кто-то открыто восторгался тем, что Кир - это именно Кир, а не кто-то другой. Он встречал ненависть, страх, сожаление, но никогда - восхищение. Еще совсем недавно это обрадовало бы его, но сейчас он почему-то не ощущал восторга от того, что кто-то видит в нем храброго воина. Он сам удивился себе, но ничего не мог поделать. Усмехнувшись своим мыслям, он покачал головой и сказал:
        -Друг Вульфар, с тобой не согласились бы многие на юге. Там меня считают обыкновенным убийцей. Возможно, разве что более жестоким, чем другие.
        -Глупости!- Северянин махнул рукой.- Все знают, что на юге одни слабаки. Им покажи меч, и они уже трясутся. Нет, парень, настоящим воинам место здесь, в Нордмире.
        Тем временем Маркус, переводивший взгляд с Кира на Вульфара и изо всех сил боровшийся с любопытством, позорно проиграл и, кашлянув, спросил:
        -А что же ты, друг Вульфар, слышал о Кире?
        Рыжебородый осклабился и провел широкой ладонью по бороде.
        -Что слышал, говоришь? Многое. Не такая уж у нас глухомань, как считают некоторые.- Он дружелюбно подмигнул Маркусу.- И в Нордмире твоего друга считают чуть ли не единственным настоящим воином среди южан. Теперь я понимаю, почему ты оброс легендами, парень,- продолжал он, обращаясь к Киру,- в тебе кровь Стромкильде! Да Ютлины перекинутся от злости и зависти!
        -Э-э…- протянул Маркус, уставившись куда-то за спину Вульфара.- Похоже, они сами нам об этом расскажут.
        Кир криво усмехнулся. Хозяин харчевни небрежно оглянулся, увидел пятерых бородатых типов в рогатых шлемах и удрученно протянул:
        -Опять начинается…
        Один из этих пятерых, по всей видимости - вожак, смачно сплюнул на пол, растер каблуком сапога и, поигрывая огромной секирой, свирепо оскалился. Маркусу решительно не понравилось плотоядное выражение голубых глаз северянина. Кир, не убирая руки с эфеса тяжелого делайского меча, неторопливо поднялся и холодно спросил:
        -Чего надо?
        Вожак Ютлинов переглянулся со своими парнями, и все пятеро дружно расхохотались. Маркус заметил, что шрам на щеке Кира начал стремительно белеть: верный признак готовности начать драку.
        -Чего нам надо?- отсмеявшись, переспросил вожак.- Я тут краем уха услыхал, что ты - родственник этого старого полярного медведя Сигвара!
        -Ну и что дальше?
        -А то, что я - Арнгрим Ютлин, сын Оргрима Ютлина, и я - заклятый враг всех Стромкильде!
        В неровном свете горящей лучины и свечей заблестели шесть боевых топоров, но прежде чем секира Арнгрима начала свое стремительное падение на голову Кира, молодой воин шагнул в сторону и пнул северянина ногой в колено. Арнгрим пошатнулся, отпрянул, зарычал и уже собрался было начать разбираться с обидчиком всерьез и с кровопролитием, когда между ним и Киром оказался красный от гнева Вульфар.
        -Слушай-ка, ты!- заорал он, не обращая внимания на угрожающе поднятую секиру забияки.- А ну-ка, живо спрячь свою игрушку, а не то велю выкинуть тебя и твоих дружков, и уж тогда вам точно не пить больше моего пива! Кому говорю, убери топор!
        Арнгрим стал мрачнее тучи, но все-таки послушался и спрятал секиру в чехол за спиной. Бросив многообещающий взгляд на спокойного Кира и обалдевшего Маркуса, он опять сплюнул, растер и процедил сквозь зубы:
        -Я тебя еще поймаю, щенок.
        Лилу он, судя по всему, даже не заметил.
        -Смотри, пупок не надорви,- холодно ответил Кир.
        Выругавшись, Арнгрим отвернулся, нахлобучил на голову рогатый шлем и в сопровождении своих приятелей вылетел из харчевни.
        Маркус шумно выдохнул, опрокинул в себя остатки пива и развел руками:
        -Нет слов. Первый день в Нордмире, и уже вляпались в очередную историю.
        -Не зря я с самого начала не хотела ехать на север!- заявила Лила со сдержанным торжеством.
        Маркус пораженно воззрился нее, но не решился напомнить девушке, как бурно она радовалась возможности «повидать новые места».
        Вульфар уважительно посмотрел на Кира и сказал:
        -Ну, парень, ты даешь! Я уж думал, опять пол от кровищи отмывать придется!
        -А что, у тебя часто затеваются драки?- поинтересовался Кир.
        Вульфар потряс бородой.
        -Не то слово. Что ни день, то парочка новых трупов. Правда, почти всегда начинают Ютлины, но и Стромкильде без дела не сидят.
        -Понятно,- кивнул Кир.- Скажи, добрый Вульфар, долго ли добираться до поселения Стромкильде?
        -Да не то чтобы долго. Если на своих двоих - полдня точно потратите. Эх, если б вы вчера пришли, я бы продал вам отличных скакунов! Но сегодня их уже прикупил Эйрик Стромкильде… Кто ж он тебе, получается?- начал, наморщив лоб, соображать Вульфар.- Мать его - племянница старого Сигвара, значит, ему он внучатый племянник, а тебе он, стало быть…- пустился в расчеты трактирщик.
        Кир усмехнулся.
        -Дангар с ним! Скажи лучше, какой дорогой идти до Стромкильде. Нам нужно успеть на День Молота, а это ведь завтра, если не ошибаюсь.
        -Точно, завтра. Ух и пьянка будет! Да, ты о дороге спрашивал… Как выйдете из города, идите до скал на северо-восток. Потом повернете направо и оттуда, никуда не сворачивая,- прямо. Это самая короткая дорога. Правда, и самая опасная: в скалах этих частенько сходит лавина. Так что будьте поосторожнее.
        Поблагодарив хозяина харчевни, Кир, Маркус и Лила закинули походные сумки на плечи и отправились своей дорогой. Вульфар, стоя на пороге харчевни и глядя им вслед, яростно теребил рыжую бороду и увлеченно ругался.
        Ранняя осень в Нордмире напоминала середину зимы. Наст под ногами был твердый, как мостовая на улицах Эстимала, но иногда путники все-таки умудрялись проваливаться в холодный снег по колено, а Маркус пару раз исхитрился и ушел в него по пояс. Кир не удержался и принялся хохотать. Маркус, кажется, даже немного обиделся, но быстро отошел и принялся что-то бубнить себе под нос.
        -Чего ты там ворчишь?- поинтересовался Кир.- Все сердишься?
        -Больно надо,- фыркнул Маркус.- Я просто вспомнил поэму Аурелиуса Баланийского
«Великий Кариус». Не читал?
        -Нет,- равнодушно покачал головой Кир.
        -И зря. Великолепный образец древней баланийской литературы,- наставительно сказал Маркус.- Особенно семнадцатая песнь…
        Мгновенно сообразив, что сейчас белобрысый болтун начнет цитировать великое произведение кого-то там Баланийского, Кир поспешил сменить тему разговора.
        -А откуда ты знаешь язык Нордмира?- спросил он.
        -А ты?- схитрил Маркус.
        Кир вздохнул, сосчитал в уме до пяти и только тогда терпеливо ответил:
        -В Вольном Отряде было два воина из рода Хрофгарде. Они меня научили.
        -Вон оно что. А я нордмирский выучил еще дома, в Эстимале. Когда мне было четырнадцать, мне на глаза попалась «Сага об Эймунде Преславном» в первоначальном виде, на нордмирском. Вот мне и захотелось прочитать ее именно на языке северян. Мама наняла мне учителя, из Нордесея, кстати. А потом, когда мне уже было шестнадцать, я перевел ее на баланийский. Слушай, оказывается, такая ерундища! Этот Преславный Эймунд стал преславным из-за того, что накостылял по шее одному мьельтиру, дочь которого он обесчестил и сделал своей рабыней. Ну, как полагается: косы ей топором поотрубал, за свиньей заставил бегать… В жизни ничего более бездарного не читал…
        -Нашли место,- буркнула Лила, выбираясь из очередного сугроба.- Вы бы еще импровизировать начали. Тоже мне, знатоки северного эпоса!
        -Между прочим, однажды великий поэт Эльрих Сладкогласый…- начал Маркус, наставительно подняв палец.
        -Наговорился?- перебил его Кир, остановившись.- Тебе бы в Библиотеке Андарея служить, а не по большому континенту мотаться.
        Не успел Маркус поразиться тому, что Киру известно о Великой Андарейской библиотеке, как его спутник выхватил из ножен меч и сбросил с плеч меховой плащ.
        -Что такое?- спросил знаток мировой литературы и тут же увидел ответ на свой вопрос.
        Откуда-то с запада к ним скакали пятеро всадников. По грязной ругани и рогатому шлему Маркус признал в том типе, что несся впереди всех, Арнгрима Ютлина.
        -Что он там говорит про выпущенные кишки?- спросил Маркус своего друга.
        Тот пожал плечами.
        -Дангар его знает. Сейчас вот подъедет поближе, растолкует.
        -Конечно,- процедила Лила.- Прямо вижу, как мило вы беседуете: «Не побеспокоил ли я вас, милейший? Ну что вы, как можно? Это животное со своими дружками сейчас порубит нас в капусту».
        -Госпожа оскорбляет нас своим недоверием!- притворно возмутился Маркус, не сводя глаз с приближавшихся всадников.- Да будет ей известно, что мы - прославленные телохранители ее высочества принцессы Шалеты, так что любая девица смело может чувствовать себя в нашем обществе в полной безопасности…
        -В этом я как раз сомневаюсь,- перебила его Лила, с тревогой следя за Ютлинами, которые уже были совсем близко.
        Ехавший впереди отряда Арнгрим, размахивая секирой, на полном скаку нанес бешеный удар, целя Киру в голову. Делаец встретил серебристое лезвие своим мечом и едва не рухнул навзничь - с такой силой рубанул по его клинку северянин.
        -Сейчас ты умрешь, черноволосый!- заорал Арнгрим, разворачивая коня и готовясь пойти на второй заход.- Ютлинсфарн!!!
        Второй удар секиры сломал закаленный делайский клинок у самой рукояти. Кир швырнул бесполезный обломок в противника и с интересом посмотрел на Маркуса.
        -Не хочешь помочь?- спросил он.
        -А что, надо?- изумился Маркус, но саблю все же обнажил.
        В это время четверо сотоварищей Арнгрима Ютлина добрались до места сражения и, оглашая воздух яростными воплями, выхватили крепкие северные мечи с широкими клинками. Кир быстро взглянул на Арнгрима, который опять собирался атаковать, наклонился, зачерпнул горсть снега, слепил крепкий снежок и что есть силы метнул его в носителя рогатого шлема. Такого, казалось бы, нелепого поступка от южанина не ожидал никто, поэтому, когда твердый белый шарик расквасил Арнгриму нос, тот от неожиданности выпустил поводья и вывалился из седла. Кир, не дожидаясь, пока он сообразит что к чему, бросился на противника, сшиб с него шлем и несколько раз ударил кулаком в лицо. Северянин потерял сознание, Кир сорвал с его пояса меч, отбросил в сторону ножны и повернулся к оставшимся четверым противникам.
        -Вот теперь все по правилам,- удовлетворенно заявил он.- Маркус, последи за Арнгримом, вдруг очнется.
        -Ютлинсфарн!!!- заорал один из Ютлинов и ударил коня каблуками.
        Четыре всадника устремились прямо на Кира, который прокрутил меч в руке, с наслаждением отметив великолепную балансировку северного клинка, и приготовился защищаться.
        -Стромкильде!!!- донесся громовой рев из-за спины Кира.
        Оглянувшись через плечо, он увидел троих воинов, которые неслись к полю брани с мечами в руках.
        -Стромкильде!!!- снова заорали эти трое и, побросав круглые щиты в снег, встали рядом с черноволосым чужеземцем.
        -Что, свинячьи дети, мухоморов обожрались?- крикнул один из неожиданных союзников, чья румяная физиономия была украшена короткой бородой пшеничного цвета. - Впятером на троих, значит? Поглядим, как вы с нами справитесь!
        Ютлины ответили такими изощренными ругательствами, что даже у Кира, который умел это делать на шести языках Арамара, брови удивленно поползли вверх. Маркусу повезло гораздо меньше: он не понял и половины того, о чем воины Ютлинсфарна хотели сказать.
        -Хватит рассусоливать, убьем их!- завопил один из Ютлинов и, покинув седло, бросился на врагов.
        Его сородичи, завывая как урдисанские степные волки, последовали за ним. Жесткий и колючий снег взвился столбом, когда воители из Ютлинсфарна схватились со своими врагами из Стромкильде и их чужеземным приятелем.
        Битва получилась недолгой. Вульфар оказался прав: Стромкильде оказались намного более искусными в бою, чем Ютлины, хотя последние и дрались, как безумные, не щадя ни себя, ни других. Кир изо всех сил старался не отставать от своих родичей и наседал на оказавшегося перед ним бородача с яростью загнанного в угол зверя. Маркус, стоя позади дерущихся, философски отметил, что если его друг больше всего похож на тигра, то Стромкильде здорово смахивали на бородатых медведей. Как, впрочем, и Ютлины. Все семеро бородачей уповали на силу ударов и крепость собственных мечей, тогда как Кир больше полагался на быстроту и ловкость. Северный меч-дарфарн в его руках превратился в жутковатую размазанную восьмерку, а когда сталкивался с клинком противника, на снег сыпалось столько искр, что Маркус искренне удивлялся, почему он хоть немного не подтаивает.
        Один из воителей рода Ютлина упал под ноги сражавшимся, разрубленный от плеча до пояса, с которого свисал небольшой топор с изогнутой рукоятью. Борода победителя воинственно встопорщилась, он повернулся к оставшимся бойцам и без зазрения совести налетел на другого рыжего воина, который уже сражался с собственным противником. Кир молча удивился такому нечестному поступку, вырывая меч из-под ребер испускающего дух рыжебородого воина, но следовать примеру своего дальнего родственника не стал.
        Между тем двое светлобородых, обтирая окровавленные мечи о собственные штаны, отошли от мертвого Ютлина, на теле которого зияли страшные раны. Кир заметил, что северяне предпочитали рубить, а не колоть, хотя их мечи, вопреки всеобщему мнению, вполне были способны на колющие удары. Пожав плечами, бывший предводитель Черной Армии зачерпнул горсть снега и принялся счищать оставшуюся на клинке кровь.
        То ли из-за лени, то ли в силу какого-то обычая, но в поединок оставшихся противников никто вмешиваться не стал. Двое из рода Стромкильде, Лила, с ужасом наблюдавшая за битвой северных витязей, столь непохожих на ее соотечественников, Кир и Маркус, который, как и было ему поручено, стерег бесчувственного Арнгрима, молча наблюдали за поединком двух бородачей. Нельзя сказать, что, взглянув на этот бой со стороны, Кир был потрясен воинским искусством северян. Здоровенные коренастые воины, облаченные в плотные теплые куртки, на которые сверху была надета кольчуга, изо всех своих недюжинных сил лупили друг друга не очень длинными, но довольно широкими мечами, поливая один другого отборными ругательствами и разбирая родословную противника от первых предков до самых дальних родственников. Хотя, как показывал военный опыт Кира, довольно часто именно такие вояки выходили победителями из, казалось бы, уже проигранных схваток.
        Стромкильде победил Ютлина совсем неинтересно. Он просто выбил из руки неприятеля меч и чудовищным ударом, разрубившим кольчугу, словно она была шелковой, развалил его тело надвое от шеи до серебряной пряжки на ремне. Заливая снег дымящейся кровью, щедро хлынувшей из ужасной раны, рыжебородый рухнул. Стромкильде, прочистив горло, смачно плюнул на труп и, закинув меч на плечо, хрипло произнес:
        -Попей пивка у Хафры.
        -Вот здорово!- не удержался Маркус, подходя поближе.- Никогда такого не видел.
        -А я бы и не хотела,- заметила Лила вполголоса, отворачиваясь. Но и она была потрясена мощью воина.
        Стромкильде обернулся и, увидев восторженную физиономию молодого баланийца, хохотнул:
        -Привыкай, парнишка! Коль уж притащился в Нордмир, будь северянином!
        Двое его сотоварищей в это время лупили Кира по плечам. Видно, ругательства среди северян служили не только для оскорбления соперника, но еще и для похвалы. Во всяком случае в тех фразах, которые произносили светлобородые воины, не было ни одного приличного слова. Если бы Лила понимала хотя бы половину из того, что они говорили, ее прелестные ушки мигом бы завяли. Но счастливая в своем неведении она стояла рядом, наблюдая за встречей сородичей.
        Старший Стромкильде приблизился к своим и, прищурив глаза, посмотрел на черноволосого, смуглокожего делайца. Тот ответил ему прямым взглядом карих глаз.
        -Ха!- наконец рявкнул Стромкильде, расплываясь в ухмылке.- Да неужто и среди южан появился еще один настоящий воин, кроме Черного Кира?
        -Не хочу огорчать тебя, почтенный, но Черный Кир - это я,- ответил «еще один настоящий воин».
        Глаза светлобородого округлились.
        -Да ты что? Вот так дела-делишки!- покрутил головой он.- Ну, тогда вот тебе мое имя: прозываюсь я Эйриком Стромкильде. А со мной мои друзья-родственники, Эйрим Стромкильде и Хрофнир Хрофгарде.
        -Маркус! Пригнись!!!- вдруг взревел Кир.
        Маркус, даже не оглянувшись, брякнулся на снег как раз вовремя: меч, брошенный его другом, пролетел над ним и с хрустом вонзился в грудь Арнгрима Ютлина, возникшего за спиной молодого человека с секирой в руке. Рыжебородый со стоном рухнул навзничь и затих навсегда.
        -Клянусь волосатой задницей Ниальгара!- заорал Эйрик, хлопая себя ладонями по бедрам.- Ты завалил самого Арнгрима, отпрыска Оргрима! Ну, парень, ты даешь!
        Маркус поднялся на ноги как ни в чем не бывало, отряхнулся и спросил:
        -Почтенный Эйрик, а нет ли у тебя чего-нибудь пожевать? Я что-то проголодался.
        -Удивил,- фыркнула Лила.- Впрочем, на этот раз я с тобой согласна. Не худо бы, между прочим, заодно и обогреться.
        -Кто это такие?- поинтересовался Стромкильде у Кира.- Твои друзья? Тоже воины? - Он с сомнением поглядел на Лилу.- Э-э! Да это же девчонка! Неужели Черный Кир связал себя узами брака?- Он насмешливо посмотрел на своего южного родственника.
        Тот отрицательно покачал головой.
        -Это мои друзья: Маркус из Балании и… его сестра Лила,- почему-то соврал он.
        Юноша удивленно взглянул на него, но ничего не сказал.
        -Ясно. Ладно, добро пожаловать. Друзья Кира - наши желанные гости. А теперь, парни, двигаем в Стромкильде!- взревел северянин, поднимая со снега свой щит.- Там и выпьем, и закусим, и вообще. Мьельтиру вас того-этого… представлю!
        -Вообще-то мы как раз к вам и направлялись,- сказал Кир.- Мы привезли дар Сигвару Стромкильде.
        -С чего это?- прищурился Эйрик.
        -Придем на место - поймешь,- улыбнулся молодой воин, поднимая со снега брошенные ножны и цепляя их к поясу.- Ну что, вперед?
        Глава 6
        Когда огромные дубовые двери медленно раскрылись, Кир и Маркус собственными глазами увидели, что называется пиром северян. За длинным, очень длинным деревянным столом сидели несколько десятков широкоплечих бородатых воинов, которые, оглашая пиршественный зал разноголосыми и не очень трезвыми воплями, налегали на разнообразную еду, стоявшую перед ними. Кир заметил жареных гусей, баранину, печеных поросят, тушеную зайчатину, нежное кроличье мясо с грибной подливой, оленину, запеченную в углях рыбу, зернистую икру, свежий сыр и хлеб, копченую колбасу и разнообразные соленья. Вина и пива, разумеется, было в избытке.
        Эйрик открыл было рот, чтобы возвестить о прибытии гостей, но сказать ничего не успел: один из пирующих, разгоряченный хмельным и собственной байкой, зачем-то ударил кулаком по дубовой столешнице, попал по миске с тушеным зайцем, которая немедленно подпрыгнула и выплеснула свое содержимое прямо в лицо того, кто сидел рядом. Облитый негодующе заорал и заехал обидчику деревянной кружкой по уху.
        -Ты что, охренел?!- возопил тот, повернувшись к оскорбителю с явным намерением расквасить ему нос.- Да не будь я Гуннар Стромкильде…
        Не дав ему договорить, любитель тушеной зайчатины двинул Гуннару в морду так, что тот, падая, сшиб со скамьи еще троих своих соседей. В зале мгновенно повисла напряженная тишина. Потом крепкий, высоченный мужчина лет пятидесяти пяти на вид, сидевший во главе стола («Мьельтир Сигвар!» - успел шепнуть Эйрик Киру и Маркусу), поднялся со стола и, поставив кружку на стол, удовлетворенно хрустнул пальцами.
        -Разомнемся,- произнес он и от души съездил по физиономии ближайшему соседу. Это послужило сигналом: северяне радостно взревели, и мгновение спустя в пиршественном зале началась зверская потасовка. Захмелевшие бородачи с воплями восторга тузили друг друга, братскими ударами, зуботычинами и оплеухами сбивали сородичей с ног, не забывая пускать в ход и разные тяжелые предметы. Облитые гусиным жиром, с кусочками мяса в бородах, с подбитыми глазами и вывороченными скулами, северяне бушевали от всего сердца.
        Кир ловко поймал летевшую в него баранью ногу, осмотрел трофей, пожал плечами и, оторвав зубами порядочный кусок, заработал челюстями. Раскрывший рот от удивления и восторга Маркус едва не схлопотал деревянным блюдом по голове, но в последний момент успел увернуться. Эйрик сплюнул, сорвал шлем, прислонил к стене секиру и меч и, проорав какое-то ругательство, нырнул в гущу сражения, кулаками и проклятиями прокладывая себе дорогу к Сигвару Стромкильде, тому самому, который и предложил «размяться». Добравшись до него, Эйрик схватил мьельтира за плечо, за что получил в зубы и рухнул. Вскочив на ноги, он вцепился обеими руками в тяжелую скамью, поднатужился, крякнул, взметнул ее над головой и обрушил на спину главы рода. Тот удивленно и рассерженно обернулся и отвесил Эйрику звучную оплеуху, от которой тот опять брякнулся на пол, и снова отвернулся.
        -Мьельтир!- заорал северянин с пола.- Сигвар! Сигвар, мать твою через плетень и корыто за ногу!!! К тебе гости!
        -Чего?!- рокочущим басом проревел Сигвар.- Какие еще гости?
        -У дверей стоят!- бешено ругаясь, ответил Эйрик.
        Мьельтир огляделся вокруг, приметил спокойно жующего баранину Кира и сияющего от счастья Маркуса, подхватил со стола чудом уцелевший кувшин с пивом, сделал внушительный глоток, утерся и только после этого гаркнул во всю глотку, перекрыв своим голосом все прочие звуки:
        -А ну, угомонись!!!
        Побоище мгновенно прекратилось. Сигвар безмолвно отпихнул ногой чье-то бесчувственное тело, перешагнул через другое и неторопливо подошел к незваным гостям, сверля обоих взглядом пронзительных синих глаз.
        -Ты похож на мою дочь,- наконец произнес он, скрестив руки на мощной груди.- Да и на папашу здорово смахиваешь… Как бишь его звали?
        -Кораф,- подсказал Кир.- Его зовут Кораф из Делаи. Я его сын и сын Миры Стромкильде.
        Сигвар помолчал немного, потом ухмыльнулся, показав крепкие белоснежные зубы.
        -И как же тебя звать, сын моей дочери?- поинтересовался он, почесывая пятерней в бороде.
        -Мое имя Кир.
        Эйрик Стромкильде быстро подошел к мьельтиру и что-то прошептал ему на ухо. Тот нахмурился и недоверчиво взглянул на Кира и его спутника, горделиво выпятившего грудь. Лилу по-прежнему никто из северян не замечал, и она стояла, надувшись и презрительно поджав губы.
        -Ты - тот самый Черный Кир?- с сомнением в голосе спросил северянин, окинув взглядом статную фигуру воина с юга.- Что-то не верится. По рассказам Черный Кир - такой мужик, до какого тебе еще расти и расти! И годков тебе маловато, да и вообще не похож ты…
        Окружающие зароптали, кое-кто даже откровенно посмеивался, услыхав такую новость. Да не может такого быть, чтобы Черному Киру, слух о котором достиг даже земли Нордмира, не было и тридцати зим!
        -Мьельтир, он на моих глазах угробил двоих Ютлинов в честном бою!- заступился за новоявленного родича Эйрик.- Причем одним из них был не кто-нибудь там, а сам Арнгрим! Мне не веришь, спроси Эйрима и Хрофнира, они со мной были и тоже без дела не стояли!
        Сигвар все еще не верил и молча поглаживал светлую бороду. Возмущенный таким недоверием Маркус открыл рот, чтобы начать пламенную речь в защиту своего друга, но тот предостерегающе наступил ему на ногу и, глядя мьельтиру в глаза, спросил:
        -Тебе нужны доказательства?
        -Не надо!- умоляюще шепнула Лила, дернув Кира за рукав, но тот молча отстранил ее, не сводя взгляда с мьельтира.
        -Вообще, неплохо бы,- кивнул Сигвар.
        Кир пожал плечами, снял пояс с мечом, вручив его Маркусу, расшнуровал теплую куртку, стащил ее вместе с рубашкой и бросил на пол. Огонь, плясавший в печи и увенчивавший два или три десятка факелов, окрашивал его бронзовую кожу багрянцем, и силуэт пантеры на груди воина казался черной дырой, смотревшей в пустоту. Среди северян немедленно послышались придушенные возгласы вроде: «Я ж тебе говорил, это он!» - причем произносили эти слова те же люди, которые некоторое время назад утверждали обратное. Эйрик победоносно оскалился, глядя на родичей как на опростоволосившихся купцов.
        -Подумаешь, картинка!- неожиданно рявкнул кто-то из окружающих.- Любой дурак с куриными мозгами нарисует такую, если руки у него не из задницы выросли!
        -Чего ж тебе еще не хватает, Гуннар?- мгновенно разозлился Эйрик, поворачиваясь к говорившему.
        Тот, мимоходом потрогав огромный синяк под глазом, растолкал собратьев и вышел вперед.
        -Черный Кир вроде как великий воин,- проревел он, вцепившись обеими руками в боевой топор, который во всем Арамаре назывался богродом, а в Нордмире носил название «сабир».- Вот это и надо проверить, а не татуировки друг у друга разглядывать!
        -Что скажешь, сын Миры?- спросил Сигвар, подняв брови.- Покажешь свою воинскую доблесть?
        Лила тихо застонала и умоляюще взглянула на Маркуса, но тот весело подмигнул девушке: мол, ну и будет же сейчас потеха.
        -Сколько угодно,- чуть склонив голову, ответил Кир.
        Не с этого хотел он начать знакомство с родичами, не для того пришел в Нордмир, чтобы сражаться, но здесь, в этих суровых северных землях, не было места слюнтяям и церемониям. Если назвался воином, то изволь драться и показать, на что способен, а иначе секира поделит тебя на две части, а белые волки разорвут их и слижут со снега кровь так, что не останется ни следа, ни воспоминания.
        Северяне взревели, предвкушая захватывающее зрелище.
        -Отлично,- кивнул мьельтир.- Вот мы и проверим, врешь ты или нет. Правда всегда на стороне сильного.
        Кир мог бы поспорить с этим утверждением, но он, так же как и его северный родич, не любил попусту тратить слов.
        -Ну, держись, черноволосый!- оскалился Гуннар, взмахнув топором над головой. Кир протянул руку, и Маркус вложил в его ладонь рукоять меча.
        -Вы чего, белены объелись?- прищурив один глаз, полюбопытствовал Сигвар.- Поубивать друг друга решили? Силой мериться будете, а не железом размахивать!
        Кто-то, кажется, Хрофнир, выкатил здоровенную просмоленную бочку из кладовой и поставил ее в центр зала прямо перед Сигваром. Мьельтир подозвал к себе Кира и Гуннара.
        -В общем, так,- сказал он,- коли Гуннару так приспичило проверить, правду ли ты говоришь, сын Корафа и Миры, то вот вам бочка. Мериться будете на руках. Кто победит, тот и прав. Все ясно или повторить?
        -Не в дровах нашли,- хмыкнул Гуннар, стаскивая через голову кольчугу и сбрасывая кожаную рубаху.
        Кир молча кивнул и снова пихнул меч Маркусу в руки. Тот картинно хлопнул спутника по плечу и громко произнес:
        -Постарайся поскорее, а то я тут помру с голода.
        Раздался смех. Гуннар побагровел, глаза его налились кровью, ноздри хищно раздулись, а из груди вырвалось глухое рычание.
        -Ты смотри, сейчас треснет!- снова подколол Маркус, и северяне снова разразились смехом.
        Кир покосился на своего спутника. «Вот трепло!» - подумал он и встал перед бочкой. Отхохотавшись, Сигвар особенно громко хрюкнул, утер слезы и поднял руку, призывая к тишине.
        -Боги взирают на вас, Гуннар Стромкильде и Кир, сын Корафа и Миры,- торжественно произнес мьельтир, что совсем не вязалось со всей предшествующей сценой, но это, похоже, совершенно не смущало присутствовавших.- Пусть они решают, кто из вас прав. Победив, Кир докажет, что не лжет. Проиграв, он обречет себя на вечный позор.
        Киру, как и любому мужчине, не раз приходилось мериться силой с другими, но обычно такие состязания проводились за столом, проще говоря, сидя. Однако он без колебаний повторил стойку Гуннара, поставил согнутую в локте десницу на бочку и ухватил широкую, мозолистую ладонь северянина. Тот оскалился и сквозь зубы прорычал:
        -Именем Талигара, щенок, я сломаю тебе руку.
        Кир промолчал и лишь покрепче уперся локтем в крышку бочки. В общем-то он не считал это испытание справедливым. Он прославился как воин, мечом и ловкостью, а не силой мышц. Не раз он побеждал противников, которые были гораздо крепче него, но тогда за него говорила сталь.
        -Поехали!- вдруг рявкнул Сигвар, махнув кружкой с пивом, которое немедленно пролилось на пол.
        Мышцы рук обоих противников напряглись так, что все вены, которые можно было увидеть, вздулись как канаты. Кир и Гуннар смотрели друг другу в глаза; северянин скалился и то ли от злости, то ли от напряжения скрипел зубами. Лицо Кира было почти неподвижно: только еле заметные движения его нижней челюсти давали понять, что победить в этом состязании для него вовсе не раз плюнуть.
        -Хочешь пари?- предложил Маркус Лиле, напряженно следившей за борцами.
        Она вздрогнула, как от удара, подняла на него непонимающий взгляд, а потом, рассердившись, ткнула его кулачком в живот. От неожиданности Маркус охнул и на всякий случай отступил на шаг.
        Тем временем без умолку оравшие зрители постепенно начали замолкать, видя, что ситуация не меняется ни в лучшую, ни в худшую сторону. Борцы по-прежнему неподвижно стояли по разные стороны бочки, безуспешно пытаясь завалить руку соперника. По их лицам и телам градом катился пот, руки дрожали, а дыхание с сипом вырывалось из легких. Маркус, приготовившийся уже крикнуть что-нибудь скабрезное в адрес северянина, вдруг заткнулся, услышав, как что-то подозрительно затрещало.
        -Ты слышишь?- обратился он к Эйрику.- Трещит что-то.
        Тот покрутил головой и прислушался.
        -Да нет, тебе мерещится,- сказал он.- Наверное, смола в огне потрескивает.
        Но Маркусу вовсе не померещилось: треск повторился и, более того, усилился. Нордмирцы забубнили, переглядываясь друг с другом, потом воззрились на состязающихся и замолчали. В трапезной повисла прямо-таки могильная тишина, которую неожиданно нарушил громкий хруст, звук удара и отборная ругань на нордмирском и дайге, международном жаргоне наемников. И тут же грянул многоголосый гогот, заполнивший весь зал: зрители неудержимо веселились, глядя на обескураженных Кира и Гуннара, стоявших над обломками бочки и зажимавших кровоточившие носы. Когда бочка развалилась, они столкнулись лбами и едва не потеряли сознание, такой силы был удар. Разумеется, оба были вознаграждены здоровенными шишками и перемазаны кровью, хлынувшей носом.
        -Да-а-а…- протянул Сигвар, почесав в затылке.- Видать, боги у нас совсем охренели. Выходит, вы оба правы, что ли?..
        -Почтенный Сигвар, позволь мне сказать,- вылез вперед Маркус.- Вам всем покровительствует один и тот же бог, хоть и называете вы его по-своему. Я не особо сведущ в отношениях воинов с богом войны, но мне почему-то кажется, что такой исход борьбы Кира и Гуннара - его решение. Дангар, или как его зовут у вас на севере Талигар, не позволил одержать верх ни одному из них, потому что их души преданны ему в равной степени. Неужели бог войны мог позволить моему другу незаслуженно и самовольно присвоить имя одного из его вернейших сыновей? И неужто он позволил бы Гуннару победить своего собрата не только по оружию, но и по крови, и покрыть его вечным, тем паче незаслуженным, позором? Такой конец состязания поистине доказывает и то, что Кир говорит правду, и то, что Гуннар - воитель, достойный покровительства Дангара. То есть Талигара. Он рассудил по-своему, никого не обидев и никого не обойдя.
        Заметив, как вытянулись физиономии северян, Маркус со стуком захлопнул рот и смущенно закашлялся. Сигвар переглянулся с Киром и Гуннаром, потом взглянул на крупные пятна крови на полу, расплылся в довольной ухмылке и громогласно объявил:
        -А ведь парнишка-то прав! Не обошлось без Талигара, чтоб мне на месте провалиться! Словом, все! Порешили, что парень из Делаи, сын моей дочурки Миры и того черноволосого кузнеца Корафа, и есть Черный Кир! Гуннар, есть возражения?
        -Да какие уж тут возражения,- прогнусавил Гуннар, все еще зажимавший нос обрывком какой-то пестрой тряпки.- Вот если бы…
        -Ладно!- рявкнул Сигвар, облапив Кира за плечи.- По этому поводу предлагаю откупорить еще пару бочек пива! Эй ты, коротышка!- грубовато обратился он к Маркусу.- Готовься поработать челюстями как следует!
        -Ха, да я всегда готов!- приободрился Маркус, хищно разглядывая уставленный яствами стол, за который уже вовсю усаживались удовлетворенные состязанием северяне.
        Сигвар и Кир, который уже успел снова надеть рубашку, уселись на скамью, по обе стороны Лилы, чувствовавшей себя совершенно не на своем месте, мьельтир подтянул к себе кувшин с пивом и щедро плеснул пенистого напитка в кружку своего внука. Возникший рядом Маркус также получил свою долю хмельного.
        -А это еще кто?- наконец соизволил заметить девушку мьельтир.- Девчонка? За одним столом с мужчинами?
        -Это моя сестра,- поспешил заявить Маркус, кладя руку Лиле на плечи.- Мы приехали вместе.
        -И что же она делает здесь?- Сигвар нахмурился.- Женщинам положено сидеть дома и дожидаться мужчин, а не разгуливать в чужих нарядах.
        -Почему в чужих?- не понял Маркус.
        -Она одета как мужчина!- рявкнул Сигвар, хлопнув по столу широкой ладонью.
        -В моей стране женщины вольны поступать, как им угодно,- заявил Маркус, сжав плечо Лилы, потому что почувствовал, что девушка готова взорваться.- И сомневаться в их правах - оскорбление!
        Сигвар заржал, остальные тоже весело загудели.
        -А ты смел,- заявил мьельтир, погладив усы.- Ладно, пускай остается.
        Не обращая больше внимания на своенравную девчонку, каковой он счел Лилу, глава рода Стромкильде встал, поднял кружку и, дождавшись, пока стихнет шум, рявкнул:
        -Братья! Клянусь секирой Ниальгара, сегодня у нас особый день! Сын моей дочери Миры и делайского кузнеца Корафа притащился сюда, за хрен знает сколько земель, как раз вовремя, чтобы отпраздновать вместе с нами завтрашний День Молота! Предлагаю опрокинуть за великого воина с юга, моего внука и верного сына Талигара! Будь здоров, Кир!
        -Будь здоров, Кир!- грянул приветственный вопль, и пиво, стремительно перекочевав из кружек в жаждущие рты, торжественно забулькало в нескольких десятках глоток.
        Кир выпил вместе со всеми, с удовольствием отметив превосходный вкус и качество душистого медового напитка, быстренько наполнил свою кружку снова и встал.
        -Северяне! Братья и родичи!- раздался его голос, и глаза пирующих немедленно обратились к нему.- Я не могу найти слов, чтобы сказать, как я горд тем, что нахожусь сейчас среди таких доблестных воителей, как вы. Нет для воина большей чести, чем оказаться среди товарищей по оружию и братьев по крови. Здесь и сейчас я клянусь Первым Пламенем и черным копьем Дангара, что, когда понадобится, я отдам свою жизнь за честь и славу рода Стромкильде! Пью за вас! Тоуру кильдера!
        Стромкильде радостно заорали и с удовольствием снова приложились к своим кружкам. Сигвар одобрительно покивал, выругался и, грохнув от избытка чувств кулаком по столу, опрокинул в себя содержимое полупустого кувшина. Воспользовавшись паузой, Маркус пихнул Кира локтем.
        -А что ты такое сказал, я не понял? Какой-то девиз?
        -Я сказал: «Тоуру кильдера!» - ответил Кир.- На диалекте Стромкильде и Тормгарде это означает «Слава воинам».
        Маркус посмотрел на своего друга, с удивлением отметив, что опять узнал о нем что-то новое: Кир, оказывается, еще и северные наречия знал будь здоров!
        -Очень мило,- процедила Лила.- Осталось только дождаться, когда эти тупые свиньи догадаются выпить за прекрасную половину человечества. Впрочем, они, вероятно, почитают таковой своих лошадей.
        -Потише,- предупредил ее Маркус,- эти ребята только кажутся такими веселыми и свойскими. Оскорбления они не снесут ни от кого. Не посмотрят, что ты девушка.
        -Подумайте, какие благородные господа!- фыркнула Лила, но замолчала.
        Глава 7
        Маркусу было хорошо и легко. С любовью и нежностью глядя на бородатые физиономии гостеприимных хозяев, он время от времени пускал скупую мужскую слезу и, в очередной раз наполняя кружку пивом, возносил благодарность богам за то, что они одарили его таким счастьем и забросили его в эти холодные северные земли. Сейчас эти могучие воины были ему гораздо ближе, чем мать и отец, чем его младшие сестренки и кузен Титус. И уж совсем родным стал Маркусу его немногословный спутник. Он любил Кира как брата, как… как этого… в общем, он его любил. В голове молодого человека уже изрядно шумело, на лице помимо воли расплывалась сентиментальная улыбка, а пальцы уже с великим трудом удерживали дубовую кружку, которую он, в конце концов, благоразумно решил отставить в сторонку. Мутным взглядом посмотрев на крышку стола, Маркус медленно подтянул к себе пустое блюдо, в котором когда-то дожидался своей очереди жареный гусь, так же медленно положил на это блюдо голову и, закрыв тяжелые, словно гири, веки, мгновенно уснул.
        -Ха!- ухмыльнулся Эйрик, подтолкнув локтем своего соседа.- А парень-то не такой уж и хилый!
        -Ну,- поддакнул Эйрим, поглядев на умиротворенное лицо молодого человека,- я думал, он через час уже под стол свалится, ан нет: продержался целых шесть!
        -Эй!- заорал Сигвар, роняя свою тяжеленную, словно бревно, лапищу на спину изрядно пьяного Кира.- А не хочешь ли еще чуток посоревноваться, племяш?
        -Я внук,- проникновенно икнул тот, пытаясь отыскать что-то вроде истины на дне деревянной кружки.
        -Один хрен,- отмахнулся мьельтир.- Говорю, еще посоревноваться не желаешь?
        -Опять лбом стучаться?- невнятно спросил Кир.
        Сигвар разразился хохотом.
        -А славно вы тут оттопырились!- проревел он.- А, Гуннар?
        От мощного удара по спине названный рухнул грудью на стол, угодив рожей в миску с моченой брусникой, и разразился бранью.
        -Чирей тебе на задницу, Сигвар! Буду я спорить, коли…
        -Да, да.- Сигвар уже не слушал родича, вновь повернувшись к своему южному внуку. - Так что, поучаствуешь?
        -В чем?- буркнул в кружку внук.
        -А за свиньей бегать!
        Кир немедленно подавился и, выпучив глаза, принялся кашлять и отплевываться.
        -ЧЕГО?!- придя в себя, забушевал он.- А может, мне еще и кроликов покормить?
        -Ты чего разорался? Не хочешь - не надо, но вопить-то зачем? Так и скажи, что, мол, кишка тонка по-нашему позабавиться.
        -Давай, давай!- подзадорила Кира Лила.- Тебе это развлечение сейчас как раз в пору будет.
        Здоровенная лужа вязкой грязи, непонятно как сохранившейся при таком холоде, была огорожена деревянным заборчиком, за которым уже заключались многочисленные пари. Пошатываясь и в душе честя себя во все корки, Кир отворил калитку и вышел на середину грязевой арены. Перед глазами все плыло. Он потряс головой, крепко зажмурился, хлопнул себя пару раз по щекам и открыл глаза. Молодой северянин с жиденькими усиками и бородкой стоял перед ним и держал в руках крупного белого с черными пятнами поросенка, который визжал и извивался, пытаясь вырваться и удрать.
        -Поймаешь - победил,- просто сказал юнец, широко улыбаясь.
        Кир собрал всю волю в кулак и более или менее отчетливо спросил:
        -А что мне за это будет?
        -Ха, да что и всем: пиво!- засмеялся парнишка и вдруг безо всякого предупреждения выпустил свинушку. Кабанчик юркнул между ног южанина и, истерически взвизгивая, ринулся прочь, не понимая, что бежать, собственно говоря, некуда. Кир на мгновение впал в столбняк, потом, неожиданно для самого себя, заревел, как медведь, развернулся и, выставив руки, бросился за четвероногим толстячком.
        Какое-то время поросенок бежал по прямой, и Кир, даже несмотря на то, что сам несколько раз едва не грохнулся, уже начал надеяться, что добыча будет принадлежать ему, но не тут-то было: «добыча» резко повернула в сторону, уходя от незадачливого охотника, и последний, попытавшись последовать ее примеру, не удержался на ногах и рухнул спиной в грязь. Зрители разразились хохотом, подбадривая поросенка и беззлобно насмехаясь над его преследователем.
        -Дангар!!!
        С яростным ревом Кир вскочил, разбрызгивая грязь во все стороны, и ринулся за поросенком, который с хрюканьем, едва не падая на поворотах, кругами носился по этому своеобразному ристалищу. Завидев несущегося к нему воина, зверек завизжал и, взрывая копытцами коричнево-черное месиво, бросился удирать, только хвостик мелькнул на пятнистой заднице. Южанин, скользя и изрыгая ругательства, затопал к нему, спотыкаясь через каждые два шага. Несколько раз ему даже удавалось догнать вопящее животное, но в последний момент тому всегда удавалось увернуться, и воин снова летел в холодную жижу.
        Поднимаясь на ноги в седьмой или восьмой раз, Кир решил сменить тактику и теперь, едва завидев, что поросенок собирается повернуть, он зачерпывал ногой побольше вязкой и тягучей массы, хлюпавшей под ногами, и пинком отправлял ее прямо в жертву преследования, отчего та пугалась и на какое-то мгновение теряла ориентацию. Вопя и швыряясь грязью, Кир наконец-то умудрился загнать поросенка почти в самый угол. Торжествующе закричав, он прыгнул на него, но мелкое копытное внезапно повернулось к преследовавшему его человеку задом, юркнуло в проем в ограде, пролезло меж ног опешивших от удивления северян и с визгом бросилось наутек. Ну а бывший предводитель Черной Армии снова нырнул физиономией в грязь. Через небольшую паузу сами небеса задрожали и едва не обрушились вниз от громогласного хохота, неудержимо рвавшегося наружу из десятков хриплых глоток.
        Отплевываясь и посылая поросенку проклятия, Кир с трудом встал. Если бы он видел себя со стороны, то, наверное, тоже не удержался бы от смеха: с головы до ног облепленный грязью, опухший, со злобной гримасой на лице, он совсем не походил на Черного Кира, грозу и проклятие Делаи. Больше всего он смахивал на обычного крестьянина, слегка заблудившегося по пути домой после попойки и упавшего в канаву. Немудрено, что нордмирцы, глядя на такое чудо, заходились от смеха и едва не падали, хватаясь за бока. Зато самому Киру было не до веселья. Сплюнув себе под ноги, он бросил комок грязи в радостных родичей и заковылял в направлении калитки.
        -Эй, Кир!- орали ему со всех сторон.- Молодец! Хорошо бегаешь, южная твоя морда!
        -Да не серчай ты, парень,- долбанул его по плечу Сигвар.- Было бы удивительно, если бы ты поймал свинушку. Где это видано, чтоб нормальный мужик после шести часов пьянки поймал поросенка, который вовсе и не хочет быть пойманным?
        Кир мрачно покосился на деда, толкнул ногой калитку и, оказавшись на более или менее сухой почве, поинтересовался:
        -У вас на севере что, только так развлекаются?
        -Не-ет,- хохотнул северянин.- Вот сейчас еще выпьем-закусим и посмотрим, кто тут у нас самый меткий.
        Нехорошее предчувствие выползло откуда-то из-за угла Кирова разума, но обрушившийся поток пенящегося пива заставил его убраться восвояси.
        Спустя три часа, когда стол вместо того, чтобы опустеть, вновь начал ломиться от обилия еды и хмельного, Кир внезапно обнаружил, что уже добрую четверть часа безуспешно пытается оторвать голову от стола, чтобы хоть одним глазком взглянуть, что творится вокруг. Соображал он уже плоховато. Перед глазами уже не то что плыло - все исчезло в мутном мареве, заполонившем взор делайца. Он попытался открыть рот и что-то сказать, но язык упрямо отказывался повиноваться. Кир промычал что-то нечленораздельное и тяжко вздохнул.
        Сигвар, сидевший напротив своего новоявленного внука, воспринял звуки, им издаваемые, как предложение выпить за что-нибудь высокое и великое.
        -Эй, Кир! Ты пить бу-дешь?- Язык могучего северянина уже порядком заплетался.
        Кир отрицательно мотнул головой и тут же сунул дубовую кружку под льющуюся из кувшина струю темного пива. Собрав все уцелевшие силы, он рывком принял сидячее положение и, оставаясь мертвенно спокойным, сделал чудовищный глоток, опустошив больше половины кружки. Посидев так несколько минут, делаец вдруг рыгнул, удрученно покачал головой и перевел тупой и бессмысленный взгляд на мьельтира. Тот расплылся в улыбке.
        -Ув-уважаю,- сказал он и попытался похлопать Кира по плечу, но не учел расстояния и угодил рукой в миску с солеными грибами. Богато выругавшись, он стряхнул мокрые шляпки обратно в деревянную посудину и неожиданно заорал: - Эй, там! Давайте сюда девчушек!!!
        Стромкильде радостно загудели.
        -Начинается,- прошипела Лила, вставая.- Пожалуй, мне действительно не стоило принимать участие в этих посиделках.- Она огляделась в поисках двери.
        Кир попробовал изобразить на физиономии удивление, но лицевые мышцы не слушались, поэтому он бросил это безнадежное занятие и ценой неимоверных усилий, обращаясь к своему деду, промямлил:
        -А з-защем девчуш-шки?
        -Счас будем проверять, у кого глаз вернее,- ответил Сигвар, с трудом поднимаясь из-за стола.- Эй, Маркус!- Он пихнул спящего парня, отчего тот едва не слетел с лавки на пол.- Продирай зенки, развлекаться будем! И так проспал все на свете!
        Маркус разлепил чугунные веки, поднял гудящую голову и простонал:
        -Здравствуй, здравствуй, похмелье!..
        Сигвар заржал и поспешил налить ему пива.
        -На, полечись. Ну, чего вы там тянете?!- заревел он.- Где девчонки?!
        Кир медленно повернул голову в сторону небольшой дверцы, за которой находилась комната челяди, и увидел, как две белокурые девушки выводят оттуда женщину лет тридцати, одетую в белое платье и коричневый кожаный передник. Хмель мгновенно выветрился из головы южанина, когда он увидел золотистые, почти что рыжие волосы, уложенные в две косы, слегка растрепавшуюся челку над тонкими дугами бровей, сапфировые глаза, смотревшие вперед с невыразимой печалью и обреченностью, мягко очерченные губы, сложившиеся в безразличную полуулыбку, и круглый подбородок. Кир встал из-за стола и подошел ближе. Заметив, как изменилось поведение его друга, Маркус поднялся с лавки, обошел стол и встал рядом со спутником.
        Между тем Эйрик и Хрофнир подвели женщину к странной штуковине, больше всего походившей на колодки, только выглядела она иначе: это был большой деревянный диск, в самой середине которого было вырезано отверстие, а по обе стороны от этого отверстия были вбиты два железных кольца. Эйрик откинул верхнюю половину диска, рабыня - а эта женщина, несомненно, была именно рабыней - встала на колени и опустила голову.
        Когда ее голова оказалась заперта в колодках, две русоволосые девушка привязали золотистые косы к кольцам и отошли.
        -Так!- рявкнул Сигвар, поигрывая топором, насаженным на короткую рукоять.- Я первый!
        И прежде чем потрясенный и мигом протрезвевший Кир успел что-нибудь сделать, северянин бросил топор в неподвижную и беззащитную рабыню.
        Лила вскрикнула, закрыв лицо руками.
        -О боги!- Маркус зажмурился, чтобы не видеть, как сверкающее лезвие развалит золотоволосую голову, залив все вокруг кровью, но топор с характерным звуком врубился в дерево и напрочь отсек правую косу, безжизненно повисшую на железном кольце.
        Северяне радостно зашумели, отмечая достоинства и недостатки броска мьельтира, но Киру было плевать на их восторги. Он видел, как изменился взгляд рабыни, когда в нее полетел топор, как эти глубокие синие глаза наполнились ужасом и мольбой, и в его груди закипела ярость.
        Он слышал, как тяжело дышит где-то поблизости Лила, которой явно хотелось вмешаться в происходящее. Кир ощущал на своем затылке ее горящий взгляд, но его не надо было подгонять.
        Тем временем Сигвара сменил Гуннар с таким же топором в руке. Он едва стоял на ногах, глаза его были мутными, как вода в реке Элоссо, а голова покачивалась из стороны в сторону, что придавало ему сходство с фарфоровым болванчиком, которыми торгуют на рынках шихчины. Только этот болванчик был слишком опасен.
        Под одобрительные вопли сородичей северянин отвел руку с топором за правое ухо, громко провопил боевой клич и… получил сильный удар в нижнюю челюсть. Громадный бородач взмыл в воздух и, тяжело рухнув на пол, потерял сознание. В трапезной повисла напряженная тишина. Несколько десятков удивленных и уже почти враждебных глаз обратились к Киру, который, бросив на родичей взгляд, ясно говоривший о том, что лучше бы им ему не мешать, прошел через весь зал, откинул верхнюю половину деревянного диска и помог бледной от страха рабыне встать. Взгляды карих и сапфировых глаз встретились.
        -Как тебя зовут?- спросил Кир.
        -Ариана,- после минутного молчания тихо ответила та.
        Услышав ее голос, Кир вздрогнул. Ариана неожиданно оторвала взгляд от лица своего спасителя и, стиснув дрожащими пальцами уцелевшую косу, посмотрела в сторону пиршественного стола. Северяне молчали, глядя то на бесчувственного Гуннара, то на молодого воина, который уложил этого громилу всего одним ударом. Наконец Сигвар приблизился к делайцу, сделав рабыне знак убираться прочь, и сказал:
        -Я чего-то не понял, парень. Ты вроде как решил помешать Гуннару доказать свою меткость?
        -Я решил помешать воину из рода Стромкильде спьяну убить беззащитную женщину,- ответил Кир, глядя деду в глаза.
        Тот пожал плечами.
        -Она же рабыня.
        -Больше нет.
        Брови мьельтира удивленно поползли вверх.
        -Ты что же, думаешь, что тебе вот так дадут ее освободить? Парень, эта девчушка принадлежит Стромкильде, а если быть совсем точным, то мне лично. Я ее приволок из Аэмиля, что в Тальнии, лет этак двадцать назад. И все это время она даже не помышляла о том, чтобы свалить отсюда.
        Кир молча смотрел на Сигвара, словно пытаясь отыскать брешь в броне его невозмутимости. Потом покосился на Маркуса, который стоял раскрыв рот и, кажется, все время порывался покрутить пальцем у виска. Но Кир смотрел мимо него на сумку, стоявшую у стены.
        -Мьельтир,- произнес делаец,- завтра в Нордмире великий праздник, День Молота Ниальгара. Я приехал сюда не только, чтобы засвидетельствовать свое уважение, но и привез тебе подарок.- Кир выразительно взглянул на Маркуса, тот спохватился, треснул себя ладонью по лбу и бросился к сумке.
        -Праздник наступит лишь завтра,- продолжал Кир,- но я хочу преподнести тебе этот дар сейчас. Прими его как знак уважения и в память о твоей дочери Мире Стромкильде, моей матери.
        Маркус раскрыл сумку, выудил оттуда нечто, завернутое в кусок грубой ткани, и вручил это Киру. Тот медленно протянул подарок мьельтиру. Сигвар развернул ткань и восхищенно присвистнул. В руках он держал превосходно сработанную серебристую кольчугу, украшенную спереди и на плечах гибкими и очень прочными сольвиновыми пластинами. Северянин провел ладонью по холодному металлу, расправил кольчугу и, держа ее на вытянутых руках, произнес:
        -Клянусь клыками Рогмара, в жизни не видел ничего подобного! Если б я не знал заранее, то подумал бы, что ее сработали наши кузнецы!
        -Кольчуга сольвиновая,- сказал Кир.- Тот, кто подарил ее мне, сам великий воин, сказал, что кузнец работал над ней четыре года.
        -Если я ее прямо сейчас не надену, то всех тут поубиваю!- сообщил Сигвар и немедленно натянул кольчугу через голову. Броня сидела на нем превосходно; если бы не нечесаная и спутавшаяся борода и такие же волосы, его вполне можно было бы принять за могущественного властителя.
        -Ну, каково?- громко вопросил мьельтир Стромкильде, поворачиваясь к своим. Те зашумели, удивляясь и расхваливая на все лады отличную работу южного коваля. Сигвар передернул могучими плечами, проверяя, хорошо ли облегает, и обратился к Киру:
        -Ну уважил, племяш! То бишь внук! Такие кольчуги и у нас-то - редкость!
        Сигвар не мог знать, что подобная кольчуга осталась в мире одна. А может, просто не хотел признать, что где-то их ковали лучше, чем в Нордмире.
        Северяне согласным гулом поддержали слова главы рода. Сигвар между тем, прищурив глаз, рассматривал Кира с хитроватым выражением на физиономии.
        -Небось ждешь от меня ответного подарка?
        -Насколько я знаю, так принято,- пожав плечами, сказал Кир.
        Бородач расплылся в улыбке и что есть силы долбанул Кира своей тяжеленной лапищей по спине.
        -Хрен с тобой! Забирай белобрысую. Хотя, раздери меня Хафра, никак не возьму в толк, на кой она тебе. Она ж торчит тут уже двадцать зим, а когда я ее сюда приволок, ей едва-едва шестнадцать стукнуло. А тебе счас лет двадцать пять, так? Она ж на десять лет тебя старше! Я понимаю, что нормальному мужику и возраст не помеха… А! Иди ты в задницу, все равно меня не слушаешь,- махнул рукой Сигвар и, перешагнув через бесчувственного Гуннара, вернулся за стол. Пиршество продолжилось с новой силой.
        Ариана сидела на краешке скамьи, сложив руки на коленях, и смотрела в пол. Лила, знавшая немного тальнийский, сидела рядом и пыталась втолковать ей что-то ласковое, не оставляя попыток утешить спасенную, как ей казалось, от верной смерти женщину. Несмотря на то что Ариана была намного старше нее, девушка чувствовала, что должна вязть ее под свою опеку. Подумать только, двадцать лет прожить среди этих грубых животных!
        Кир стоял перед ней. Его лицо было непроницаемо, как у статуи, а глаза как всегда излучали холодное спокойствие. Он молча смотрел на съежившуюся как котенок рабыню, а она, не смея поднять взгляда, теребила в пальцах передник и мечтала провалиться сквозь землю.
        -Посмотри на меня,- неожиданно приказал Кир.
        Ариана вздрогнула и робко подняла голову.
        -Господин…- прошептала она по-нордмирски.
        -Не зови меня господином,- оборвал делаец.- Мое имя Кир, и называй меня только так.
        -Как пожелаете…- покорно склонила голову рабыня.
        Маркус с нескрываемым любопытством наблюдал за товарищем, расплываясь в довольной ухмылке. Неужели даже такой угрюмый, до равнодушия спокойный и невозмутимый тип, как Кир, может по уши втрескаться в обычную рабыню? Хотя вкус у него есть, мысленно признал молодой человек. Ариана была очень даже ничего, а о разнице в возрасте вполне можно позабыть.
        -О, юный сердцем и душой, познавший вкус любви и страсти, шагни вперед, сорви цветы и разорви путы безмолвья…- вполголоса продекламировал Маркус, в душе немного посмеиваясь над своим суровым спутником.
        Услышав полузабытую баланийскую речь, Сигвар немедленно повернулся к светловолосому чужестранцу.
        -Это песня, что ль?- спросил он.
        Маркус почесал нос.
        -Это строки из поэмы Матио Эльбо,- ответил он.- Двенадцатая песнь, гимн Элинии.
        -Что за Элиния?- полюбопытствовал Эйрик.
        -Так зовут в Делае, Балании и Зийге богиню любви. У вас ее, кажется, называют Фионой.
        Эйрик и Сигвар понимающе хмыкнули, угостились душистым пивом и углубились в разговор со своими сородичами, оставив Маркуса в покое. А тот продолжил свои наблюдения.
        Ариана двадцать лет провела в рабстве и почти ни с кем, кроме таких же рабынь, как и она сама, не разговаривала. Понятное дело, что любой мужчина представлялся ей таким, какими были ее хозяева. Кир же таким не был хотя бы потому, что у него, обычного наемного воина, каковым он был до службы в армии Урдисана, никогда не было рабов. И он не знал, что с ними надо делать. У делайца не было ни дома, где Ариана могла бы прислуживать, ни хозяйства, где она могла бы работать. Все его богатство составляли нехитрые пожитки и трофейный, добытый здесь же, в Нордмире, меч. А теперь он приобрел еще и рабыню, которая ему совсем не нужна.
        -Откуда ты?- спросил Кир, не придумав ничего лучше.
        -Из Аэмиля, гос… Кир,- поправилась она, потупив взгляд.
        Кир взглянул на Лилу, все это время с восхищением и благодарностью наблюдавшую за ним, и поманил ее к себе.
        -Обрежь ей волосы,- сказал он, коснувшись кончиками пальцев золотой косы Арианы.
        Девушка серьезно кивнула и, взяв Ариану за руку, тихо спросила ее о чем-то, а затем они вместе отправились в каморку для челяди. Кир проводил их взглядом до самой двери. Неожиданно перед ним возникла необычайно серьезная морда Маркуса.
        -Друг мой,- глубокомысленно изрек последний,- я хорошо тебя понимаю. Мне отлично известно, каково это, когда воздух полнится сладким ароматом роз, а птицы начинают петь так, что сердце трепещет в груди; когда душа мечется и пытается вырваться из клетки, чтобы взмыть к прекрасным и недостижимым небесам…
        -Маркус,- с тревогой перебил Кир,- ты не заболел, часом?
        -Я?!- раздраженный тем, что его прервали, отозвался молодой человек.- По-моему, заболел как раз ты!
        -С чего ты взял?
        -Да ладно тебе! Я же не слепой, клянусь Амирой! Зачем ты вмешался в игрища и разбил харю Гуннару? Почему ты решил забрать Ариану? Что означают эти твои долгие взгляды и нарочито суровые слова?
        Терпение Кира иссякло, он сгреб Маркуса за ворот рубахи и притянул к себе.
        -Врежу!- процедил он сквозь зубы.
        Маркус сразу же заткнулся, потому как знал, что с его друга станется.
        Началась пурга. У ворот перед частоколом из крупных, крепких бревен топтались четверо светлобородых воинов. Все они уже отгуляли свое на пиру и отправились в караул, что, ясное дело, не доставляло им никакой радости, особенно при мысли о свежем медовом пиве и сочной жареной баранине, только что снятой с вертела. Плюясь с досады, Стромкильде ругались сквозь зубы и то и дело прикладывались к меху с подогретым вином.
        Огромные клубы снежной пыли, поднимаясь к хмурым небесам, застилали взор, и через некоторое время часовые вообще перестали различать что-либо дальше собственного носа.
        -Вот на кой хрен мы сюда выперлись?- громко поинтересовался один из бородачей, пихнув локтем своего товарища в бок.
        -Сказано стоять, значит, будем стоять!- огрызнулся тот.- Закрой пасть и занимайся делом.
        -Каким делом?!- заорал третий караульный.- Метет! Ничего не видно! Как будто кому-то приспичит тащиться сюда в такую погоду!
        -Во-во!- поддержал его четвертый.- Хегни верно говорит! Клянусь бородой Талигара, в такой день даже законченный болван будет сидеть у огня и пить вино во славу Хундига, а не ломиться неведомо куда сквозь метель!
        -Эймунд, заткнись, а не то я…
        Гневную речь северянина неожиданно оборвала длинная тисовая стрела, вонзившаяся точно в глазную прорезь шлема. Покачнувшись, воин рухнул в снег, и в то же мгновение в частокол вгрызлись еще четыре такие же стрелы.
        -Тревога!!!- взревел Хегни, выхватывая из-за спины боевой топор со сверкающим лезвием.- Эймунд, предупреди мьельтира! Это Ютлины!
        Брошенное с нечеловеческой силой копье пробило прочную кольчугу и с хрустом прошло сквозь грудь Эймунда, намертво пригвоздив его к частоколу. Еще одна стрела впилась в шею Хегни, отбросив его назад.
        -Браги!- прохрипел он, ухватившись рукой за плечо уцелевшего товарища.- Предупреди Сигвара… скорее!
        Сжав напоследок руку родича, Браги бросился к воротам и, отодвинув засов, потянул на себя тяжелые створки. Его жизнь оборвал страшный удар секиры, расколовший голову северянина вместе со шлемом. Несколько десятков пар ног устремились в селение Стромкильде, оставив на ноздреватом, забрызганном горячей кровью снегу три мертвых тела. Четвертый труп упал ничком, когда чья-то сильная рука выдернула копье из безжизненной груди.
        Глава 8
        Пришедшему в себя Гуннару даже не пришлось объяснять, почему это он лежит на полу с распухшей нижней челюстью. Последнее, что помнил храбрый отпрыск рода Стромкильде, было появление Кира и поросенка в заполненном грязью загоне, а дальнейшие события представлялись ему весьма смутно. Во избежание ненужных вопросов северянина немедленно посадили за стол, плеснули пива и предложили выпить в честь завтрашнего праздника, Дня Молота.
        Маркус героически отказывался от пива, помня предыдущее пробуждение и последовавшие ощущения, и поэтому ограничивался моченой брусникой и солеными грибам, запивая все это небольшими глотками сильно разбавленного легкого вина. Кир сидел рядом с приятелем и мрачно жевал сочную, хорошо прожаренную баранину. Сигвар и Эйрик яростно спорили о чем-то с Гуннаром, который колотил по столу кружкой и размахивал копченым окороком. Лила с Арианой, отправившиеся обрезать бывшей рабыне косы, сидели где-то на женской половине и не показывались.
        До рассвета оставалось еще около двух часов.
        -Песню!- потребовал вдруг кто-то, и его призыв тут же был подхвачен остальными. - Песню! Песню!
        -Кир, послушай-ка!- зашептал Маркус, потирая от предвкушения руки.- Сейчас будет песня!
        -Что?- Оторвавшись от раздумий, Кир обнаружил, что определенно что-то пропустил. Оглядев зал, он увидел, что в центре трапезной стоит долговязый молодой парнишка с каким-то странным, похожим одновременно и на лиру, и на лютню музыкальным инструментом. Закрыв глаза, певец сделал глубокий вдох и коснулся пальцами струн. Полилась медленная, завораживающая музыка, исполненная одновременно и величайшей радости, и глубокой скорби, и тихого плача, и воинственных кличей. А потом раздался тихий, но чистый и выразительный голос юного сказителя:
        Наш мир - это холод снегов и стали.
        Над нами - равнодушные небеса,
        За которыми живут наши боги,
        И нашим богам мы отдали души.
        Мечом и секирой в кровавых схватках
        Великую славу снискали воители.
        В снегах безмолвных под звездным небом
        Остались те, кому слава - в смерти.
        Их души покинули мир и в небо,
        В чертоги богов вознеслись навеки,
        Чтобы поведать им о том, что где-то
        Внизу, среди сосен и скал, где волки
        От голода воют, жалуясь на свою судьбу,
        Сражаются во имя своих богов,
        Проливая кровь и рискуя жизнью,
        Отважные мужи Нордмира.
        И боги услышат рассказы павших.
        Проснется солнце нового дня,
        И поприветствуют воины новый рассвет.
        И заиграет заря на клинках мечей
        И лезвиях секир, окрасив сталь алым,
        И снова в бой не на жизнь, но на смерть,
        Во славу богов и в память ушедших,
        Отправятся мужи Нордмира…
        Когда певец замолчал, и стихла музыка, северяне, вопреки ожиданиям Кира и Маркуса, не разразились восторженными воплями, а, наоборот, молча переглядываясь, чуть слышно вздыхали и тянулись за кружками. Провожая певца затуманенными взглядами, воины улыбались чему-то в бороды и тихо произносили короткие молитвы своим суровым северным богам.
        -Клянусь Дорейном, никогда не думал, что здесь услышу подобную песню,- негромко проговорил Маркус.- Оказывается, даже в такой жизни есть своя романтика…
        -А чем это тебе не нравится наша жизнь?- удивился Сигвар, поворачиваясь к молодому человеку.
        Маркус немедленно пошел на попятный.
        -Я вовсе не хотел никого обидеть,- уверил он.- Я к тому, что у вас тут все так просто и однообразно… Ну попировали, ну подрались, ну снова попировали…
        -А чем плохо?- было заметно, что слова Маркуса задели мьельтира за живое.- Или у вас в Балании живут по-другому?
        -Конечно! У нас каждый занимается своим ремеслом, тем, что он умеет делать лучше других… Потом, после работы, можно пойти в гости или просто посидеть дома перед камином с кубком подогретого вина со специями…
        -Скука смертная!- громыхнул с другого конца стола Гуннар.- То ли дело у нас! Топор из чехла - и в бой! Головы с плеч! Кишки на снег! А потом - добрая жрачка и песни до упа…- Последние слова северянина потонули в оглушительном лязге стали и громовом реве. Двери в трапезную распахнулись от могучего удара, и в круглую залу ворвались около полусотни рыжебородых витязей в кольчугах и рогатых шлемах.
        -Ютлины!- взревел Сигвар.- К оружию!!!
        Стромкильде повыскакивали из-за стола и рванулись к составленным у стены мечам и топорам. Несколько воинов рухнули замертво, пронзенные метко пущенными стрелами, но уже через пару мгновений в трапезной воцарился настоящий хаос. Сталь звенела о сталь, топоры разрубали броню вместе с плотью, мечи ударялись о щиты, звонко пели луки, выпуская смертоносные стрелы, а над всем носились полные ярости боевые кличи.
        Кир едва успел увернуться от длинного вражеского копья; безоружный и не защищенный даже кольчугой, делаец подхватил кувшин с пивом и швырнул его в голову нападавшего. Брызнули во все стороны глиняные черепки, хлынуло пиво, северянин заорал и отпрянул, выставив перед собой копье. Кир схватил руками древко и что есть силы рванул на себя, одновременно уходя в сторону. Ютлин проскочил мимо него и рухнул грудью на стол, выпустив из рук свое оружие. Кир вонзил острие в шею противника, сокрушив позвоночник, выдернул наконечник и бросился к своему трофейному мечу.
        -ДАНГАР!!!- прогремел его голос, когда матово-серая сталь пропела свою песнь, рассекая воздух, и столкнулась с лезвием сабира. Отразив натиск боевого топора, Кир пнул его владельца в колено и рубанул сплеча, целя в шею, но бородач-северянин успел вскинуть руку, закованную в броню, и клинок с лязгом отскочил от прочной кольчуги. Ютлин с медвежьим рыком вскочил на ноги и, широко размахнувшись, опустил топор на голову делайца. Кир мгновенно ушел в сторону, перехватил меч так, словно это был обычный нож, и вонзил матово-серое лезвие в открывшееся горло нападавшего. Тот выронил топор и с хрипом рухнул на колени. Кир выдернул клинок из падающего ничком тела и, перемахнув через стол, налетел на дородного воителя с длинными, до груди, усами.
        -Так это ты убил Арнгрима,- прорычал Ютлин, увидев знакомый ему меч в руках чужака.- Оргрим будет доволен, когда я принесу ему твою печень!
        Кир молча подхватил топор только что убитого им воина и обрушил тяжелое лезвие на край вражеского щита. Проскрежетав о железный обод, топор завяз в дереве, едва не разрубив щит напополам, и в то же мгновение Кир резко дернул оружие на себя и ударил мечом сбоку, метя в руку Ютлина. Тот едва успел парировать, но не удержался на ногах и полетел на пол. На него тут же набросились двое Стромкильде с копьями и в мгновение ока покончили с поверженным врагом.
        Делаец поискал глазами Маркуса и обнаружил его забившимся в угол трапезной с тяжеленной секирой в руках. Парень определенно не знал, как управляться с этой громоздкой штуковиной, и поэтому вскоре бросил ее на пол и, прикрываясь табуретом, засеменил к своей сабле, сиротливо лежавшей у стены.
        -Сигвар!- крикнул Кир, указывая мечом на своего спутника.- Прикрой его!
        Мьельтир кивнул и, покрепче сжав рукоять секиры, с ревом бросился к молодому баланийцу, который уже протянул руку за оружием. В эту минуту от двери раздался вопль:
        -Лучники!
        Стрела лязгнула о шлем Сигвара и отскочила. Тот цветисто выругался и, наклонившись, подхватил с пола круглый, порядком выщербленный щит.
        -Маркус!- заорал он во все горло.- Щит подбери!
        Баланиец кивнул, схватил чей-то брошенный щит и, прикрываясь им от гудящих стрел, бросился к Сигвару. Северянин, вращая глазами, как безумный, уже схватился с новым противником, стараясь не поворачиваться спиной к дверям, откуда вражеские стрелки пускали длинные тисовые стрелы. Уложив Ютлина страшным ударом топора в голову, мьельтир прижался к стене. Маркус встал рядом с ним.
        -Парень, жми в селение,- прохрипел Сигвар,- веди сюда всех, кого сможешь. Надо окружить здание, тогда хрен они отсюда выйдут!
        -Запросто!- Маркуса как ветром сдуло. Сигвар усмехнулся в усы и, ударив топором о щит, ринулся в гущу боя.
        Выскочив на улицу, Маркус едва не рухнул под чудовищным ветром. Ослепленный пургой, он остановился и затряс головой, силясь хоть что-нибудь разобрать за снежной пеленой. Холод пронизывал тело молодого человека до самых костей, перехватывая дыхание так, что казалось, легкие сейчас разорвутся из-за нехватки воздуха. Прикрыв глаза ладонью, словно козырьком, Маркус прищурился: ему показалось, что впереди кто-то стоит.
        -Эй, там!- крикнул он, стараясь раскрывать рот не слишком широко.- Мьельтиру нужны лучники! Скорее! Ютлины в поселении!
        -Да что ты?- раздался чей-то мрачный голос прямо у него над ухом.- А мы-то гадаем, кто мы такие?..
        Маркус не успел даже развернуться, чтобы напасть, как сильный удар в ухо сбил его с ног и отправил в глубокое забытье.
        Лучники Ютлинов засыпали врагов стрелами, позволяя мечникам беспрепятственно входить в трапезную. Сигвар скрежетал зубами от ярости, но ничего не мог сделать: черные тисовые жала уложили уже пятерых Стромкильде: трое лежали на полу с пробитыми шеями, еще двоих стальные наконечники умертвили, проникнув сквозь глазные щели на шлемах.
        -Вот козлы вонючие!- выругался мьельтир.- В жизни столько стрелков у них не видел! И где только этого твоего поэта носит?!
        Кир дернул щекой. Действительно, куда подевался Маркус? Уж не угодил ли он в лапы к врагам по своему обыкновению? Прошипев сквозь зубы что-то на делайском, Кир глянул кругом. Человек тридцать Стромкильде схоронились рядом со своим мьельтиром и его внуком за опрокинутым набок столом, посылая противникам проклятия, и готовились дорого продать свои жизни в последнем бою. Ютлины гоготали.
        -Ну, парни, пора и нам отправляться к Хафре,- произнес Сигвар, проводя большим пальцем по лезвию сабира.- Сказители еще споют о нас, воины Стромкильде!
        -Погоди,- остановил его Кир, в душе обругав себя последними словами за то, что мысль, посетившая его только что, не пришла в голову раньше.- Сколько там Ютлинов с луками?
        -Человек двадцать. А тебе не один хрен?
        -А ну-ка, родичи, заткните топоры за пояса да беритесь за стол,- шепотом скомандовал Кир, пряча меч в ножны.- Сейчас мы их давить будем…
        С яростным ревом воины Стромкильде вскочили на ноги, подхватили стол и, прикрываясь им, как щитом, ринулись на стоявших перед входными дверьми Ютлинов. Вражеские лучники не успели даже рассредоточиться по залу; массивная столешница смяла мускулистые, закованные в броню тела и отшвырнула их назад в дверной проем, посшибав с ног еще и пытавшихся проникнуть в трапезную мечников. Те, кому посчастливилось не только увернуться от удара, но еще и остаться в зале, с воплями накинулись на Сигвара и его родичей, и схватка разгорелась с новой силой. Опрокинутый стол перегородил проход в пиршественный зал, и какое-то время Ютлины не могли помочь оставшимся внутри товарищам, но и этих минут Стромкильде вполне хватило, чтобы разделаться с наседавшими рыжебородыми.
        -Сваливаем!- проорал Сигвар, с треском проламывая секирой череп последнего противника.- Снаружи есть где развернуться! Да и парень твой небось сейчас подмогу приведет!
        Один за другим воины Стромкильде выскакивали через черный ход на улицу, пока остальные сдерживали рвущихся через баррикаду Ютлинов. Наконец, в трапезной остались только Сигвар и Кир.
        -Давай, парень!- крикнул Сигвар.
        Они побежали к выходу, сзади раздался грохот и топот - Ютлины ворвались внутрь. Кир захлопнул за собой дверь и заложил ее толстой балкой.
        -Быстрей!- позвал его Сигвар.- Давай обойдем их.
        Они обежали дом и увидели Стромкильде, сражавшихся с рыжебородыми. Теперь уже последние оказались в ловушке: выйти из трапезной можно было только через одну дверь, и перед ней выстроились мечники Стромкильде.
        -Рубите их парни!- крикнул Сигвар.- Всех до единого, чтоб никто из этих поганых тварей не уцелел.
        -Дангар!- воскликнул вдруг Кир, бледнея.- Там осталась Лила! И Ариана,- добавил он спустя секунду.
        -Кто?- не понял сразу Сигвар, а затем, багровея, крикнул: - Да забудь ты о девках!- Он бросился к двери, размахивая мечом, Кир устремился за ним.
        Откуда-то показались еще воины. В руках они несли луки и секиры. Видимо, кто-то из Стромкильде привел их. Запели тетивы, послышались глухие удары. Ютлины, сгрудившиеся у двери, попадали как деревянные болванчики. Кир с Сигваром первыми ворвались в дом. Следом ввалились русобородые воины, размахивавшие огромными секирами. Пол был устлан телами, повсюду темнела кровь. Из Ютлинов остались в живых только трое. Они стояли, прижавшись спинами к противоположной стене, ожидая противников. Стромкильде покончили с ними за минуту - просто навалились и мгновенно зарубили. Кир не видел этого, он метнулся в комнату для челяди, где скрылись Лила с Арианой. Дверь, конечно, не была заперта - к чему рабам засовы?
        Девушки сидели на сундуке, обнявшись, у Лилы в руках был меч.
        -Очень мило, что ты наконец зашел!- заявила она Киру, когда тот появился на пороге.- Может, заодно объяснишь, что там происходит?
        -Ютлины напали,- ответил Кир.- Они вас видели?
        -Да, один заглянул сюда, но сразу исчез,- отозвалась Лила.- Ума не приложу почему. Могли бы взять нас в заложники.
        Кир перевел вопросительный взгляд на Ариану.
        -Рабыни не столь ценны для хозяев, чтобы брать их в заложники,- проговорила та едва слышно, глядя в пол.- Ни одному воину не придет в голову, что ему даруют жизнь в обмен на жизнь рабынь.
        -Я не рабыня!- возмутилась Лила.
        -Он просто не мог успеть понять это,- поспешно сказала Ариана.- Да и в любом случае, ни один Стромкильде не обменяет жизнь женщины на жизнь Ютлина, своего кровного врага.
        -Дикари!- презрительно скривила губы Лила.- Теперь, надеюсь, вы с ними покончили?- добавила она, обращаясь к Киру.
        Тот кивнул.
        -А где Маркус?- спросила девушка, убирая меч в ножны.
        Глава 9
        Маркус пришел в себя в темном подземелье. Кажется, это был ледник: с потолка свисали замороженные туши медведей, оленей и других зверей.
        Голова страшно гудела, казалось, что в ней гуляет дикий северный ветер и носит снежные вихри, которые бьются изо всей силы в стенки черепа, пытаясь освободиться и вырваться наружу, чтобы помчаться по бескрайним белым просторам Нордмира.
        Маркус приподнялся на локте, с удивлением и удовольствием обнаружив, что ни ноги, ни руки у него не связаны. Оружия, конечно, не было. Потянувшись, Маркус попытался встать на ноги, но мышцы и суставы так затекли и закоченели от холода, что он тут же рухнул обратно на промерзший пол.

«Если так пойдет, то я недолго протяну»,- подумал Маркус, вглядываясь в темноту в надежде отыскать хоть какую-нибудь лазейку. Но единственный выход был наверху, прямо над головой: там пробивался сквозь щели в крышке люка неверный желтоватый свет. Кажется, в помещении над холодной разговаривали. Прислушавшись, Маркус сумел разобрать несколько фраз:
        -На этот раз поганые Стромкильде одолели нас, но мы захватили пленника. Посмотрим, насколько они дорожат жизнью юнца.
        При этих словах Маркус с обидой поджал губы - он давно полагал себя опытным воином, достойным спутником Кира, величайшего из убийц.
        -Потребуем выкуп или просто прикончим этого маленького засранца?- поинтересовался другой голос, хриплый и тихий.
        -Если нам нужна его смерть, стоило ли возиться и переть его сюда?
        Маркус вздохнул с облегчением и сделал новую попытку встать на ноги, но и она тоже не увенчалась успехом. Тогда, чтобы не замерзнуть прежде, чем Ютлинам вздумается освободить его, он начал делать упражнения, чтобы размяться и разогнать по жилам кровь. Каждое движение отдавалось болью, но Маркус продолжал, морщась от напряжения,- благо, в погребе было темно и никого рядом.
        Через некоторое время, когда ему удалось подняться и даже сделать несколько шагов по холодной, наверху послышались тяжелые шаги и скрежет, а затем люк поднялся, и в подземелье хлынул оранжевый свет факелов. Огромная рыжебородая голова появилась в квадратном проеме и смерила узника долгим пристальным взглядом, а затем властный голос приказал:
        -Поднимайся!- вслед за этим конец веревочной лестницы упал к ногам Маркуса.
        Ноги едва слушались его, когда он преодолевал раскачивающиеся ступеньки.
        -Поживее, щенок,- поторопил его рыжий воин.- Не до конца же света нам тебя ждать.
        -О, вы спокойно можете идти,- уверил его Маркус, подтягиваясь на руках и вылезая из люка.- Я отнюдь не горю желанием составить вам компанию.
        Он оказался в квадратной комнате, у одной из стен которой пылал камин, а у другой стоял дубовый стол. Вокруг толпились вооруженные воины, в руках они держали в основном большие луки и арбалеты. Их красные лица светились самодовольством.
        -Тебе недолго придется терпеть наше общество, южанин,- сообщил рыжебородый, подталкивая Маркуса к двери.- Скоро и тебе, и твоим сородичам придет конец.
        -Неужели? А ты хоть знаешь, с кем связался?- Юноша не стал вдаваться в генеалогические подробности и объяснять, что не состоит со Стромкильде ни в близком, ни в дальнем родстве. В конце концов, возможно, он и жив-то только потому, что его приняли за кровного врага.
        Воины, собравшиеся в комнате, довольно заржали, подталкивая друг друга локтями. Маркус обвел их подозрительным взглядом и решил выяснить, что их так забавляет, ведь как он понял из разговора, Стромкильде вышли из последней схватки победителями.
        -Вы всегда такие храбрые после того, как продуете очередную стычку?- поинтересовался он как можно непринужденнее.
        Это было опасно, но Маркус понимал, что рискует в лучшем случае нарваться на жестокий мордобой, и он здраво рассудил, что, пока он в плену, терять ему нечего. О том, что Ютлины захватили его, никому не известно, а это значит, что Кир не придет ему на помощь.
        Услышав его слова, воины грозно нахмурились и закричали ругательства и проклятия, двинувшись к нему. У юноши внутри все замерло, ибо кулаки самого «слабого» из них выглядели так, будто могли пробить не очень толстую стену. Не говоря уже о способности сокрушить ребра молодого южанина.
        -Но-но, парни!- неожиданно осадил их бородач, сбросивший Маркусу веревочную лестницу.- Пускай полает, раз больше ничего не может. Когда мы разделаемся с твоими дружками и ненавистными Стромкильде, настанет и твой черед, щенок,- пообещал он, обращаясь к Маркусу.
        Метель была такой густой, что едва различались очертания холмов, похожих на хребты свернувшихся белых медведей. Черный лес частоколом вырисовывался на горизонте, небо, затянутое тяжелыми тучами, имело цвет растворившихся в крови чернил.
        Два ряда факелов можно было разглядеть в этой кутерьме: одни держали в руках Ютлины, другие - их вечные и непримиримые враги Стромкильде. Завывания ветра заглушали все звуки, поэтому обоим родам пришлось выслать для переговоров парламентеров.
        Со стороны первых двинулись к месту встречи трое: Сигвар, Кир и некий воин невысокого роста, чье лицо скрывал просторный капюшон. Им навстречу отправились рыжебородый Ютлин, имя которого, как узнал Маркус, было Согнир, а также два огромных воина с мечами наголо. Через несколько минут обе тройки остановились и какое-то время с ненавистью рассматривали друг друга. Затем Сигвар заговорил, презрительно растягивая слова:
        -Чего вы хотите, псы?
        -Полегче, приятель,- отозвался спокойно рыжебородый.
        Он был одет в крепкие стальные доспехи и длинную, до колен, кольчугу. К поясу были пристегнуты красивые ножны, но полы короткой кожаной куртки скрывали рукоять вложенного в них меча. На плечах же красовался тяжелый плащ, подбитый медвежьим мехом, свидетельствовавший о том, что драться его владелец не собирается - такие дорогие и слишком стесняющие движения вещи не надевали, если готовились к сражению. Все это Кир отметил про себя.
        Тем временем Ютлин продолжал:
        -У нас ваш приятель, молокосос, имя которого нам неизвестно. В доказательство своих слов мы принесли вот это,- с этими словами он сделал знак одному из своих воинов, и тот бросил на снег саблю Маркуса.- Пока что я решил сохранить ему жизнь, однако не стоит относить это на счет моей доброты.- При этих словах Ютлина Сигвар заскрежетал зубами, но Согнир продолжал, словно не замечая закипавшей в его противнике злобы: - В недавней схватке вы убили многих наших воинов, их семьи остались без кормильцев. Кроме того, род Ютлинов понес в их лице значительные потери. Поэтому мы предлагаем вам сделку: вы можете выкупить своего приятеля, если он, конечно, вам нужен, за определенную… э… сумму.
        -Вы напали на нас!- рявкнул Сигвар, хватаясь за рукоять меча и делая шаг вперед. - И теперь еще требуете, чтобы мы вам платили! А кто возместит наши потери?!
        Неизвестно, чем бы кончился этот порыв мьельтира, если бы Кир не остановил его, положив руку на плечо родича.
        -А не слишком ли вы много хотите?- спросил он, обращаясь к Согниру, чья речь заметно отличалась от манер остальных Ютлинов, что не могло остаться незамеченным Киром.- Если вам нужен мир - отдавайте пленника и забудьте о выкупе. Тогда мы будем вроде как квиты.
        -Между нашими родами не может быть мира,- ответил Согнир, глядя в глаза Сигвару. - И мы пришли сюда не для того, чтобы считать убитых. У нас есть заложник, и мы предлагаем вам его выкупить. Если вы не согласны, мы предадим его смерти.- Он перевел взгляд на Кира и, усмехнувшись, добавил: - Скорее всего разорвем конями.
        Шрам Кира начал медленно белеть, а карие глаза стали холодны как лед. Он положил руку на плечо Сигвара и, когда тот обернулся, сказал:
        -Мы согласны?
        -Сколько вы хотите?- мрачно буркнул мьельтир.
        -Четырех коней,- ответил Ютлин невозмутимо.
        -Что!- взревел Сигвар, поднимая кустистые брови и делая еще один шаг навстречу Согниру, так что тому пришлось отступить.- Да я лучше…
        Но Кир снова остановил его, сказав:
        -Подожди. Отойдем-ка на два слова.
        Мьельтир недовольно хрюкнул, но кивнул. Когда они с Киром отошли в сторонку, последний сказал:
        -Этот парень - мой друг. Мы многое пережили вместе, и, кроме того, он попал к Ютлинам, сражаясь за наш род.
        -Ты прав!- воскликнул Сигвар, хлопая его по плечу.- Какие же мы будем Стромкильде, если бросим своего в беде? Не лучше этих презренных псов, Ютлинов.
        Когда они вернулись к остальным, мьельтир сказал:
        -Уговорили, псы блохастые. Когда?
        -Сегодня, если угодно,- отозвался Согнир, усмехнувшись.- Когда мы увидим коней, приведем вашего парня.
        -Лады,- буркнул Сигвар, поворачиваясь.
        Он, Кир и третий воин пошли по направлению к поджидавшим их в отдалении Стромкильде, а Ютлины двинулись к своим сородичам. Метель становилась все сильнее, снег слепил глаза, а ветер был столь сильным, что сносил в сторону.
        Согнир оглянулся и сделал своим воинам знак остановиться. Один из них тотчас же достал из-под плаща факел и огниво, а затем присел и, закрываясь от ветра, принялся высекать огонь. Наконец, искра вылетела, пропитанная смолой шерсть вспыхнула и занялась, разгораясь все ярче. Воин встал во весь рост и, повернувшись к строю Ютлинов, принялся размахивать факелом. Тотчас же едва видневшиеся за снежной пеленой воины пришли в движение: откуда ни возьмись, появились всадники, стремительно приближавшиеся к Согниру. Они мчались во весь опор, но не издавали воинственных криков, что было совсем не похоже на всегда разнузданных Ютлинов.
        В это время Кир обернулся и увидел раскачивающийся огонь.
        -Все-таки предали!- воскликнул он, выхватывая меч и пытаясь прикинуть на глаз, далеко ли до своих.
        -Проклятие!- прорычал Сигвар, доставая из-за пояса тяжелый топор с короткой рукоятью.
        Тем временем Стромкильде двинулись им навстречу, видимо, почуяв недоброе. Они не видели всадников, но поняли, что Ютлины что-то затеяли - ведь недаром их парламентеры подавали сигнал.
        Согнир сбросил плащ и, вглядываясь в темноту, пытался высмотреть силуэты своих врагов. Он знал, что они еще там, на равнине, преодолеть расстояние до остальных Стромкильде так быстро они не могли. В это время первый всадник остановился рядом с ним и, спешившись, передал ему поводья. Согнир вскочил в седло и, что есть силы пришпоривая коня, помчался сквозь буран. Он хотел только одного - во что бы то ни стало настигнуть Сигвара и убить. Тогда, как он вполне справедливо полагал, род Стромкильде лишится на какое-то время лидера, и его будет не так сложно уничтожить. Давняя вражда разожгла в нем такую ненависть, что он готов был перейти от мелких стычек к открытому противостоянию.
        Однако, когда закутанный в белое человек возник справа от него, боевой задор сменился у Согнира удивлением.
        -Что за!..- воскликнул он, вглядываясь в тонкие и определенно женские черты. Затем его взгляд скользнул ниже, и он выругался, заметив нацеленный на него арбалет. Туго пропела спущенная тетива, и короткая металлическая стрела вонзилась в горло Ютлина.
        Согнир невольно поднял руки и выпустил поводья. Лошадь, почувствовав слабину, взвилась на дыбы и сбросила воина на землю. Тот упал на спину, держась за торчавший из шеи болт, но его глаза уже заволок кровавый туман, и последнее, что запечатлелось в умирающем мозгу Согнира, было видение проносящихся через буран коней, на которых неслись в погоню за Стромкильде его воины. Ютлин торжествующе улыбнулся и умер.
        Лила сбросила капюшон и, припав на одно колено, извлекла из котомки небольшой кошель, наполненный мелкими черными камнями. Быстро прочитав несколько заклинаний, она развязала его и высыпала содержимое в снег. Затем поднялась и, обернувшись к Сигвару, крикнула:
        -Бежим!
        Втроем они бросились прочь, а за их спинами уже маячили силуэты всадников. Впереди можно было различить бегущих навстречу Стромкильде, с воинственными криками размахивавших мечами. Расстояние между ними и Ютлинами быстро сокращалось.
        Когда стало ясно, что всадники через минуту нагонят Кира, Сигвара и Лилу, последние развернулись и приготовились к атаке. В этот момент темнота взорвалась ослепительной вспышкой, рассыпавшейся на мириады разноцветных искр. Лошади нескольких Ютлинов неистово заржали и, поднявшись на дыбы, сбросили седоков. Одна же, оказавшаяся слишком близко от взрыва, повалилась на землю, придавив своего седока.
        -Неплохо!- одобрил Кир.
        -Шанагара все-таки научил меня кое-чему,- отозвалась Лила, доставая из-под плаща арбалет.- Но это все, что я могла сделать, чтобы хоть как-то задержать их.
        -Хороший фокус, девочка,- вставил Сигвар, поигрывая топором в одной руке и мечом в другой.- Но лучше бы этот огонь опрокинул их всех.
        Как раз в этот момент несколько всадников вынырнули из бурана и предстали перед Киром и остальными. Их было трое, вооруженных длинными мечами и тяжелыми булавами. Сигвар, тотчас же размахнувшись, послал топор в голову одного из них. Лезвие пробило шлем и раскроило череп, из которого брызнули ошметки мозга. Ютлин грохнулся на землю подобно мешку с камнями. Однако его товарищи с гиканьем бросились в атаку. Клинок просвистел в трех дюймах от Лилы, но она успела упасть на землю и спустить тетиву. Болт ударил всадника под челюсть и вышел из глазницы. Воин начал валиться набок и неминуемо упал бы на девушку, раздавив ее тяжестью доспехов, если бы Кир вовремя не вытащил ее за шиворот. Тем временем Сигвар разделался с последним всадником.
        Стромкильде подоспели как раз вовремя: Ютлины столкнулись с ними, и завязался бой. Кир поймал под уздцы лошадь одного из поверженных врагов и вскочил в седло.
        -Куда?!- крикнул Сигвар.
        -За Маркусом!- отозвался Кир, но тут кто-то схватил его за стремя. Кир резко развернулся, занося меч для удара, и его рука застыла на месте: перед ним стоял Маркус, живой и невредимый, лукаво улыбавшийся и очень довольный, несмотря на то, что едва не был разрублен пополам лучшим другом.
        -Что… что ты здесь делаешь?!- выпалил Кир, спрыгивая на землю.- Ютлины сказали, что поймали тебя.
        -Так и было,- серьезно кивнул Маркус, опасливо озираясь, поскольку вокруг мелькали мечи и топоры, раздавались крики и мельтешили фигуры сражавшихся.- Ютлины решили устроить вам ловушку и взяли на встречу всех воинов, только четверо остались стеречь меня. И вот сижу я, ломаю голову над тем, как бы вас предупредить, и уже почти впадаю в отчаяние, как вдруг дверь моей темницы распахивается, и я вместо наглых рож тюремщиков вижу очаровательное личико твоей новой пассии.- Брови Кира поползли вверх, поэтому Маркусу пришлось пояснить: - Арианы. Уж не знаю, как ей удалось уложить четырех здоровенных Ютлинов, чтобы это выяснить, времени не было. Я только успел поблагодарить ее и сказать, что вы в западне, и она тотчас же куда-то умчалась, а я двинул сюда, надеясь предупредить вас, но, как видно, не успел.
        -Ну, раз ты здесь,- заметил Кир,- бери свою саблю и за дело.
        -Я бы с радостью,- развел руками Маркус,- но эти скоты у меня ее отобрали.
        -Тебе не удастся отвертеться, друг мой,- заметил на это Кир, протягивая юноше предъявленное Согниром в качестве доказательства оружие.
        -Как тебе удалось?!- воскликнул Маркус радостно, выхватывая саблю.- Теперь мы им зададим! Подать сюда Ютлинов!
        Кир, усмехнувшись, хлопнул его по плечу, и они бросились в бой, который давно кипел вокруг них. -А где Ариана?- поинтересовался Кир, вытирая окровавленное лезвие. Равнина была усеяна телами людей и лошадей, снег, превратившийся в ржавое месиво, покрывал уцелевших Стромкильде с головы до ног.- Если она хотела предупредить нас о ловушке, то уже давно должна была быть здесь.
        -Думаю, найдем ее, когда вернемся в селение,- отозвался Сигвар.- Сегодня была ночь славной сечи, и у нас еще много дел. Нужно собрать погибших и трофеи. Завтра мы устроим похороны и тризну. Странно, за все время битвы я ни разу не видел Согнира, и другие воины тоже не заметили его. Неужели он сбежал, как последний трус?- Мьельтир отправился руководить своими людьми, которым предстояло отыскать в месиве искромсанных тел Стромкильде и погрузить на пригнанные из деревни сани.
        Кир присел рядом с Маркусом на труп лежавшей неподалеку лошади.
        -А знаешь, из этой твоей рабыни может получиться толк,- заметил Маркус, кутавшийся в подобранный плащ.- До сих пор ломаю голову над тем, как она уложила четырех Ютлинов. Интересно, что ее понесло в их селение?
        -Наверное, решила освободить тебя,- предположил Кир.
        Маркус усмехнулся.
        -Если бы попался ты, и она потащилась бы крошить Ютлинов, это я смог бы понять, но при чем здесь я?
        -Она знала, что ты - мой друг,- пожал плечами Кир.- Иногда этого достаточно.
        В это время к ним подошла Лила. Она смотрела в землю и словно не решалась что-то сказать. Наконец, не выдержав вопросительных взглядов, она проговорила:
        -Кир, там они нашли… Ариану.
        -Где? Что значит нашли?- Кир вскочил на ноги и растерянно озирался.- С ней что-то… не так?
        -Боюсь, что да,- кивнула девушка и вдруг разразилась слезами.
        Кир бросился туда, где толпились Стромкильде, собиравших раненых и убитых. Растолкав их, он остановился перед расстеленным на земле плащом, на котором лежала Ариана. Черты ее лица заострились, а глаза смотрели прямо перед собой, и все же губы еще шевелились.
        -Что с ней?- спросил Кир стоявшего рядом Сигвара.
        -Затоптали конями,- ответил тот, прочистив горло.- Страшная смерть,- добавил он, покачав головой.- И что ее сюда понесло? Сидела бы дома.
        -Но она еще жива,- возразил Кир, опускаясь на колени и беря в ладони голову девушки.
        Ариана перевела на него глаза, и ее взгляд прояснился. Подобие улыбки тронуло спекшиеся губы.
        -Это ты,- прошептала она едва слышно.- Твой друг свободен. Согнир… мертв. Я убила его. Он… хотел… устроить тебе западню.
        -Я знаю,- ответил Кир.- Маркус рассказал мне.
        -Правда? Значит, ты знаешь… что я…
        -Да,- ответил Кир, видя, что ей все труднее говорить.- Спасибо тебе.
        -Спасибо тебе,- сказала Ариана уже одними губами.
        -За что?
        -За то, что позволил мне умереть свободной.
        Это были ее последние слова. Кир слышал, как рыдала за его спиной Лила. Он поднялся на ноги и повернулся к Сигвару.
        -Мы похороним ее как свободную женщину,- сказал он твердо.
        -Конечно,- согласился мьельтир, задумчиво поглаживавший бороду.- Ишь ты, убила Согнира,- добавил он с удивлением,- надо же.
        Интерлюдия 2
        Шел дождь. Тугие тяжелые струи падали за землю, барабанили по широким жестким листьям пальм. Лужи собирались в ручейки и бежали по склону, вымывая в песке маленькие русла. Ураган должен был вот-вот начаться, и армия Черного Кира укрылась в соляных пещерах Южных гор. Солдаты завалили выходы камнями, заложили тюками с песком и награбленными товарами, запаслись хворостом и факелами. Только пещера самого Кира еще оставалась открытой, а он сидел на пороге, перебирая камешки и время от времени бросая их в журчащий рядом с ногами мутный ручеек.
        Ураган застал армию на пути к Лимарану, маленькому городку, славившемуся своими коврами. Он был обнесен только деревянной стеной и рвом с торчащими на дне кольями, так что представлял собой относительно легкую добычу. После взятия Аримаола солдаты уже не так радовались, когда им попадались деревни. Им хотелось грабить города и набивать свои мешки золотом и серебром, одеваться в шитые жемчугом камзолы и носить панцири с драгоценными насечками. Кроме того, после падения Аримаола Черная Армия почти три месяцы «отдыхала», сбывая награбленное и прячась от королевских карательных отрядов, слишком неповоротливых, чтобы представлять реальную угрозу.
        И вот теперь настал черед Лимарана. До города оставалось не больше семнадцати миль, но неожиданно налетел холодный ветер, а затем хлынул дождь, что в пустыне всегда являлось предвестником урагана. Армия спешно свернула к Южным горам и разместилась в пещерах. Люди сидели или лежали рядом с лошадьми и поклажей, некоторые ругали непогоду и сетовали на то, что приходится зря терять время, другие мирно дремали, подложив под головы свернутые плащи, третьи, расположившись вокруг костров, напевали хриплыми голосами старинные песни. Иногда Кир прислушивался, и печальные слова вызывали у него тоску, и тогда он слегка подавался вперед и подставлял лицо дождю.
        Часа через два на горизонте почернело, и ветер начал стихать. К Киру подошел кто-то из воинов и сказал, что пора закрывать вход. Он задумчиво кивнул и, поднявшись, отошел в глубь пещеры. Несколько солдат потащили туда, где он сидел, заранее приготовленные мешки с песком, быстро заложили отверстие и заткнули щели коврами. Теперь ураган не страшен.
        Кир сел возле костра, на котором готовили пищу. Ему подали наполненный вином кубок, и он с удовольствием ощутил в руках прохладную тяжесть серебра. Огонь отбрасывал на стены пещеры длинные черные тени, они пересекались, образуя причудливые фигуры, походя на невиданных существ, словно проникших в мир из другой реальности. Кир сделал глоток, и хмель заструился по его жилам, наполняя все его существо теплом. Он на секунду прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Снаружи, должно быть, уже разразился ураган, он поднимал тучи песка и швырял их на скалы, к самым облакам уносил сухие шарики «пустынных странников», в клочья разрывал дождевые тучи. Кир прислушался, но не услышал ничего, кроме треска костров, голосов солдат, фырканья лошадей и лязга оружия. Ему подали дымящийся кусок мяса на глиняной тарелке и ломоть белого хлеба. Он взял их и, поставив на колени, принялся есть, запивая вином. Скоро, совсем скоро будет очередной бой, из которого они, если повезет, выйдут живыми и повезут дальше на юг золото, серебро, одежду, самоцветы, украшения, ковры, дорогую посуду и искусно сделанное оружие, курдюки с вином,
мешки со специями, сосуды с маслом и благовониями. Все это нужно будет продать по дешевке, прячась от карательных отрядов и стараясь не попадаться на глаза другим вольным отрядам. Знамена Черной Армии будут на время спущены и убраны в седельные мешки, эмблемы пантеры скроются под куртками и плащами, расшитыми жемчугом и прочими камнями. Одним придется изображать купцов, а другим - охранников. Мало кого обманет этот маскарад, но он создаст образ пристойности и законности, что поможет сбыть награбленное. Но все это будет потом, а сейчас… Нужно закончить ужин, выспаться, протрезветь. Кир сделал еще глоток и откинулся назад, опершись на локти. Да, сначала протрезветь…
        В образовавшуюся брешь хлынули воины, на скаку пронзая копьями защитников города, разбивая головы тяжелыми палицами, разрубая противников мечами. Черная Армия растекалась по Лимарану, разбрасывая горящие факелы словно костер искры. Вскоре соломенные крыши пылали, а клубы черного дыма застилали небо над головами сражавшихся. В крепости, располагавшейся в центре города, засели около тридцати стражников. Они отстреливались из тяжелых арбалетов - и довольно успешно. Но Кир подготовился к штурму. Десяток его людей уже тащили по улице таран из четырех связанных друг с другом пальм. Их прикрывали большими осадными щитами другие солдаты. С разбегу воины ударили в деревянные, уже пылающие ворота, и створки затрещали, роняя искры. Взметнулась зола, в нападавших полетели из бойниц стрелы, намертво заседавшие в щитах, но не причинявшие людям вреда. Еще удар - и ворота просели. Тем временем с другой стороны подоспели воины с приставными лестницами. Они начали карабкаться на стены, и на глинобитных бастионах завязался бой. Наступавших было больше, и защитники цитадели не могли в них стрелять, опасаясь попасть в
своих. Участь Лимарана была решена.
        Через полчаса крепость наводнили осаждавшие, короткие схватки вспыхивали вокруг донжона, из которого изредка еще продолжали лететь стрелы. Кир приблизился к башне верхом. В одной руке он держал меч, в другой - поводья и окованный железными полосами круглый щит, из которого торчали три коротких металлических болта. Он приказал обложить донжон соломой с крыш ближайших домов и поджечь. Вскоре вокруг башни запылало чадящее кольцо - чтобы горело лучше, солому облили пальмовым маслом, в изобилии найденным в захваченном городе.
        Отъехав подальше, Кир наблюдал за тем, как огонь все выше поднимается к бойницам, а дым окутывает донжон непроглядным туманом. Уцелевшие защитники Лимарана должны были задохнуться или сгореть заживо. Вдруг Кир увидел, как в одну из бойниц с трудом протиснулся воин и, взмахнув руками, полетел вниз - то ли потерял сознание, то ли решил не дожидаться ужасной смерти. Высокий огонь мгновенно поглотил его. На площадке башни показались стражники. Они размахивали руками и что-то кричали, но слов нельзя было разобрать за треском соломы. Внезапно дверь внизу распахнулась, и из нее выскочили пять человек. Двоих тотчас же охватило пламя, и они, пробежав не более трех шагов, упали, пронзительно крича и катаясь по песку.
        -Добить?- спросил Кира один из всадников, поудобнее перехватывая пику.
        -Нет.
        Двое спасшихся от огня стражников подбежали к Киру и повалились на колени. Обоих трясло от страха, в глазах мелькало безумие.
        -Великодушный господин!- закричал один, обливаясь слезами. У него стучали зубы, и слова едва можно было разобрать.- Я сдаюсь!- Он трясущейся рукой указывал на свою грудь.- Я сдаюсь! Я! Смотри! Умоляю, смотри: я сдаюсь!
        Кир перевел взгляд на второго, лежавшего возле копыт его коня почти без сознания, только беззвучно шевелились губы.
        -Господин!- Его товарищ подполз ближе, протягивая руки, порываясь схватить стремя.
        -Что тебе нужно?- раздраженно бросил Кир.
        -Пощади!
        -Нет!- Меч поднялся и опустился, горячая красная полоса легла поперек лица Кира.
        Он вытер кровь и огляделся.
        -Убейте всех, кого найдете. От башни не отходить, пока последний из стражников не сдохнет.
        -А что делать с этим?- Один из всадников указал на лежавшего на песке человека.
        -Распните его над дверью башни, которую он так доблестно защищал,- ответил Кир, пришпоривая коня.

* * *
        Из Лимарана тянулся длинный караван. Его охраняли угрюмые воины, чьи лица покрывала копоть, а одежду - песок. Они направлялись к ближайшему оазису, чтобы помыться, пополнить запасы воды, почистить оружие и поделить золото. Товары потом будут проданы в ближайшем городе, и вырученную за них звонкую монету тоже разделят между всеми.
        Кир ехал впереди, в руках он держал флягу с водой и время от времени делал из нее маленький глоток. Солнце стояло в зените и пекло немилосердно, однако караван шел не останавливаясь, торопясь как можно дальше отойти от дымящихся развалин Лимарана.
        Часть третья
        Пеленар
        Глава 1
        Кир, Маркус и Лила ехали по тракту, ведущему на юг. Они покинули гостеприимный, но суровый Нордмир, и теперь направлялись к конечной цели своего путешествия - Пеленару, где родился Кир. Там он надеялся вновь обрести семью - отца и младшего брата Мирана.
        Путь был долгим, и не раз им приходилось останавливаться для охоты на диких тайранов или гаухов, неповоротливых птиц с блестящим черным оперением, но восхитительным, нежным мясом. Ночевали они под открытым небом или, если были лишние деньги, снимали комнаты на постоялых дворах. Маркус упражнялся с шестом и саблей, Лила, обзаведшаяся в Нордмире небольшим луком, считавшимся на севере детским, посылала в деревья короткие стрелы и постепенно достигла в этом определенных успехов. Зачастую именно ей удавалось подстрелить на ужин дичь, хоть она и не любила охоту.
        И в День Последнего Тумана друзья сидели вокруг костра, поглощая именно девушкой добытое жаркое. Они запивали его белым вином, оставшимся после посещения крошечного оазиса, где они поменяли лошадей и немного передохнули. Денег практически не было - все золото и серебро ушло на пополнение запасов провизии и новых скакунов (никто, естественно, не соглашался обменивать их без доплаты).
        -А все-таки хорошо, что мы трое встретились,- говорил Маркус, отрывая от жаркого изрядные куски.
        -Что это ты вдруг?- поинтересовалась Лила, отводя взгляд от звездного неба, где она пыталась найти созвездие Лани.- Напился, что ли? Развезло?
        Макус помотал головой.
        -Ну подумай сама: разве случилось бы с нами все… словом, все то, что случилось, не зайди Кир в тот кабак, где я его встретил?
        -Невелика была бы потеря,- фыркнула Лила.- Вдвоем мы с ним, может, еще и раньше управились бы. А так еще пришлось вытаскивать тебя из лап этих Ютлинов.
        -Ты несправедлива,- возразил Маркус, поднимая указательный палец.- Во-первых, я превосходный боец и, опережая твои возражения, которые, как я вижу, уже готовы сорваться с твоих прелестных губок, добавлю, что в отличие от некоторых членов нашего отряда я умею управляться с оружием.- Он едва успел уклониться от кости, которую запустила в него Лила.- Это не считается: ты схитрила!
        -Хватит препираться,- вмешался Кир, и его голос заставил Маркуса и Лилу насторожиться.- Взгляните-ка туда.- Он указал в темноту.
        -Похоже, у нас гости,- протянул Маркус, вынимая из ножен меч.- Сейчас и посмотрим, кто здесь умеет драться,- добавил он, подмигнув Лиле.
        Та в ответ только состроила презрительную гримаску и подхатила свои лук и колчан. Забросив последний на спину, она выпрямилась, глядя вдаль, где двигались расплывающиеся во мраке тени.
        -Кажется, всадники,- заметил Маркус.
        -Не меньше дюжины,- добавил Кир.- Помоги забросать костер.
        Вдвоем они засыпали огонь песком, поддевая его носками сапог.
        Всадники приближались. Уже можно было расслышать тихое конское ржание.
        -Может, окликнуть их?- предложил Маркус.- Спросить, кто они и что хотят?
        -Полагаю, это мы и так узнаем,- отозвался Кир.- Приготовьтесь.
        Он очень вовремя сказал эти слова, потому что всадники вдруг пришпорили лошадей и понеслись на них. В руках у них блеснули отраженным лунным светом изогнутые тулвары.
        -Проклятие!- воскликнул Маркус.- Неужели… опять они?!
        -Похоже на то.- Лила немедленно вытянула из колчана стрелу, наложила ее на тетиву и подняла лук, прицеливаясь.- Только боюсь, на этот раз Хорг не появится в последний момент, чтобы нам помочь.
        -Справимся сами!- буркнул Маркус.
        Лила сняла двоих прежде, чем всадники в желтых бурнусах обрушились на них. Кир ловко увернулся от просвистевшей в футе от его головы сабли, выбросил руку и перерубил лошади заднюю ногу. Животное с громким ржанием кувырнулось головой вперед, впечатывая своего седока в песок и падая сверху. Кир отбил удар другого кочевника, подрезал ему подпругу, заодно выпустив коню кишки, а третьего встретил нырком под тулвар и лезвием под ребра.
        Маркус тем временем умудрился полоснуть двоих по ногам, а одному еще и отрубить кисть. Лила же только уворачивалась от круживших вокруг стоянки всадников, пытаясь улучить возможность натянуть тетиву и прицелиться. Сделать это ей никак не удавалось, поскольку кочевники нападали со всех строн.
        Кир стащил на землю и прикончил еще одного всадника, когда Маркус удивленно и радостно завопил:
        -Они уходят! Смотрите, бегут!- Он указывал в темноту, куда устремились оставшиеся в живых всадники.
        Кир проводил их непонимающим взглядом и огляделся. Вокруг было пусто. Все враги исчезли. И вдруг Кира обожгла чудовищная мысль: Лила! Ее тоже нигде не было. Еще минуты две назад он видел ее уворачивающейся от кочевников, а теперь девушка пропала.
        Та же мысль пришла в голову и Маркусу.
        -Кир,- сказал он растерянно, затем сделал шаг вперед, наклонился и поднял с песка сломанный лук.
        -Вижу. Собирай вещи.
        -А разве мы не поедем за ними сейчас же?
        -Ты знаешь куда?
        -Остались следы.
        -Я не умею их искать, а ты?
        -Нет.- Юноша покачал головой.- Что же делать?- Он раздраженно отшвырнул обломки лука.
        -Поищем другие следы,- ответил Кир, увязывая свой мешок.- Займись поклажей, пока я обыщу убитых.- Он подошел к одному из мертвых кочевников, перевернул его носком сапога на спину и, опустившись на корточки, принялся шарить у него по карманам, затем разорвал рубаху и посмотрел, нет ли чего за пазухой. Потом вынул нож и распорол подкладку.
        Маркус, собиравший свои пожитки, присвистнул, когда Кир показал ему увесистый кошель, в котором оказались золотые монеты.
        -Смотри.- Кир выбрал из горсти две, отличавшиеся от остальных.- Эти жетоны отчеканили в честь восшествия на престол прошлого правителя.
        -И что?
        -А то, что сделали их в Кешри. В качестве подарка монарху. И получили за это много льгот и послаблений в налогах.
        -Хочешь сказать, что эти кочевники из Кешри?
        -Не знаю ни кто они, ни откуда, но заплатили им кешрианским золотом. Полагаю, у кого-то зуб на нас, поскольку с этими молодчиками мы встречаемся не первый раз.
        -Возможно, они обыкновенные бандиты и разжились этими жетонами, ограбив какого-нибудь путника. Кроме того, надо думать, эти монеты разошлись по другим городам. Не остались же они все в Кешри?
        -Все может быть. Но пока это наш единственный след,- ответил Кир, привязывая мешок к седлу своей лошади.- Возьми скакуна Лилы.
        Маркус привязал лишившегося своей хозяйки жеребца к луке своего седла и приторочил к нему свой мешок.
        -Итак, в Кешри?- спросил он, ставя ногу в стремя.
        -Да,- ответил Кир, взглянув во мрак.- Надеюсь, я смогу найти дорогу в этой темноте.
        К полудню степи начали сменяться небольшими лесами и полянами. Делайские пустыни остались далеко позади; дул теплый западный ветер, по небу медленно плыли перистые облака, а под копытами коней шелестела мягкая зеленая трава, похожая на густошерстный восточный ковер.
        Двое всадников погоняли лошадей, направляясь в сторону Кешри, большого города на северо-западе Делаи. Через некоторое время они пустили коней шагом, чтобы дать им отдохнуть, и ехали, негромко переговаривались.
        -Ты уверен, что твой друг все еще живет в Кешри?- спросил Маркус, поглаживая шелковистую гриву стройной гнедой кобылки.- Думаешь, он может что-то знать об этих кочевниках?
        Кир пожал широкими плечами.
        -Зная Нагира, ни в чем нельзя быть уверенным. У него всегда был ветер в голове. Но в одном я уверен: если он в Кешри, то непременно поможет нам.
        Маркус хмыкнул и почему-то почесал нос. Несмотря на исчезновение Лилы, он не мог долго предаваться отчаянию. Погоня длилась уже четвертые сутки, и непоседливый юноша не уставал поражаться разнообразию природы, которым, как оказалось, могла похвастать его родная страна.
        Мерно покачиваясь в седле, он с любопытством оглядывался вокруг. В этой части Делаи он никогда не бывал, и пышущие зеленью леса были более приятны его глазу, нежели суровые пустыни и безводные степи. Он то и дело приподнимался в седле, чтобы сорвать с ветки дерева листик или какой-нибудь плод. Кир же невозмутимо смотрел вперед, словно ему не было никакого дела до ожившей природы. Впрочем, в этих местах он бывал неоднократно и нового для себя ничего не видел, поэтому его равнодушие было вполне понятным.
        -Нет, все-таки здесь очень красиво!- сказал Маркус, вдыхая полной грудью свежий воздух.- Не понимаю, зачем ты потащился в эти треклятые пустыни… Если жил здесь, то что еще нужно?
        Кир усмехнулся и промолчал.
        -А зачем тебе понадобился этот Нагир?- вернулся к начатому ранее разговору неугомонный Маркус.- Почему бы самим не попробовать отыскать Лилу? А то я вас знаю, старых друзей. Как начнете обниматься да вспоминать о прошлом, так и забудете, зачем встретились.
        -Во-первых, в городе могло многое измениться. Во-вторых, зачем все выяснять самим, если есть кого спросить. Ну а в-третьих, я просто хочу повидать старого приятеля. Мы с ним не виделись уже лет восемь или девять. Я тогда еще был простым стражником в Кешри, а он понемногу приворовывал на городском рынке.
        -А,- понимающе закивал Маркус,- тогда понятно. Он воровал, а ты его не сажал в тюрьму. Надо полагать, за небольшое вознаграждение?
        Кир скупо улыбнулся и тронул коня каблуками, заставляя его перейти на галоп. Маркус гикнул и помчался вслед за ним. -Кир?- воскликнул старый седоусый стражник, разглядывая гостей из-под кустистых бровей.- Неужели это и вправду ты?
        Кир спешился и крепко с ним обнялся. Старик стиснул плечи молодого воина и с любовью разглядывал его.
        -Ты изменился, мой мальчик,- севшим от волнения голосом говорил он.- Надо же… Всего девять лет прошло, а ты стал совсем другим человеком!
        -Ты даже не понимаешь, насколько прав,- потемнев лицом, ответил Кир.- Но я все равно рад видеть тебя.
        Они снова обнялись. Старый солдат наконец выпустил Кира из объятий и посмотрел на скучавшего в седле Маркуса.
        -Прости, но твой друг, кажется, здесь впервые,- сказал он.
        Кир, опомнившись, тряхнул головой.
        -Да-да. Аршак, это Маркус. Маркус, это мой учитель, Аршак.
        Новые знакомые церемонно раскланялись. Аршак сразу понравился Маркусу: благородное, мужественное лицо, изборожденное морщинами, лохматые брови, под которыми не по-старчески озорно блестели темные глаза, и располагавшая к доверию кривая улыбка в седой бороде живо напомнили молодому человеку его собственного отца, старого, опытного солдата. Маркус улыбнулся и, спешившись, пожал ему руку.
        -Азаэр,- вспомнил он древнее приветствие.
        -Благоволение Амиры тебе,- ответил Аршак, дружески стискивая его руку в своей широкой ладони, закованной в латную перчатку.
        Ворота раскрылись. Аршак, Кир и Маркус вошли в город вместе.
        -Ну и зачем ты приехал?- спросил Аршак, обнимая Кира за плечи.- Я тебя хорошо знаю, ты не стал бы просто так сюда возвращаться.
        -Хотел повидать Нагира,- ответил Кир, с удовольствием услышав знакомые саркастические нотки в голосе своего наставника. Он решил пока не раскрывать всех карт и спросить о кочевниках потом, но спросить непременно, ибо кому еще знать о том, кто выезжает и кто въезжает в город, как не стражнику?
        Лицо Аршака омрачилось, глаза погрустнели.
        -Нагир…- проговорил он.- Знаешь, он изменился, очень изменился.
        -Мы все меняемся,- ответил Кир.- Никто не может остаться прежним после стольких лет. Кроме, пожалуй, тебя,- добавил он, усмехнувшись.
        -Конечно,- кивнул старик,- ты тоже, я думаю, не тот, что был раньше, но… Нагир изменился в худшую сторону.
        -Как и я,- помрачнев, сказал Кир.
        Аршак непонимающе взглянул на своего бывшего ученика.
        -О чем это ты?
        -Да так…- Кир мотнул головой и попытался улыбнуться.- Не обращай внимания. Так что случилось с Нагиром? Отнял у сироты яблоко?
        -Он связался с Мурохом и…
        Кир резко остановился, словно получил удар бревном в грудь.
        -С Мурохом?!
        Так звали беглого каторжника. Еще когда Кир служил в Кешри стражником, этот человек был осужден на пятьдесят лет каторги за тройное убийство, но сбежал уже через две недели. Год он где-то скитался, а потом неожиданно нагрянул в город и фактически захватил власть, сколотив огромную шайку таких же, как он, людей. Градоначальник до смерти боялся Муроха, поэтому ему сходили с рук все преступления.
        -Неужели за девять лет вы не сумели избавиться от него?- произнес Кир, недоверчиво глядя на наставника.
        Аршак потупился.
        -Он стал намного сильнее, чем раньше, мой мальчик,- тихо сказал он.- Теперь Мурох держит в своих клещах весь город.
        -А кто он такой, этот Мурох?- полюбопытствовал молчавший доселе Маркус.- Почему ты его так боишься?
        Аршак открыл рот, чтобы объяснить, но Кир перебил его:
        -Я должен его увидеть.
        Не веря своим ушам, старый солдат воззрился на мрачное лицо воина.
        -Что?..
        -Ты слышал. Отведи меня к нему.
        Маркус смотрел то на одного, то на другого, потом пожал плечами и сказал:
        -Ну а я пойду, пожалуй, прогуляюсь по городу.
        -Хорошо,- кивнул Кир.
        Аршак и Кир двинулись в центр города, а Маркус неспешно направился к рынку.
        Рыночная площадь в Кешри разительно отличалась от всех, виденных Маркусом ранее. Она была полупустой, что для рынка вообще неестественно. В любом другом городе базар - самое людное место, где можно с кем-нибудь познакомиться, кого-нибудь облапошить или самому быть облапошенным, но в Кешри все было иначе. Те немногие, кто решился выставить свой товар на продажу, стояли за прилавками насупленные и угрюмые. Покупателей и того было меньше: кроме Маркуса на рынке был седой как лунь дед, молодая рыжеволосая девушка и двое мужчин средних лет с откровенно бандитскими физиономиями. Старик и девушка медленно и молча ходили по рядам, глядя себе под ноги, а когда подходили к лоткам, разговаривали с продавцами мало и только шепотом.
        Маркус остановился возле лотка с семечками. Попробовав одно, он с отвращением сплюнул: семечко оказалось пересушенным. Продавец, даже не взглянув на покупателя, выдавил сквозь зубы:
        -Уходи, парень. Мурох не любит чужаков.
        -А кто…- договорить Маркус не успел: торговец поспешно сгреб семечки в мешок и засеменил прочь. Маркус посмотрел ему вслед и увидел, что двое мужчин одновременно пнули его под колени, и продавец, уронив мешок, упал на землю; разбойники еще по разу пнули его в бок и довольно расхохотались. Маркус почувствовал, как кровь вскипает в жилах, и, опустив руку на эфес сабли, направился к ним.
        -Оставьте его!
        Бандиты обернулись на его голос.
        -Ух ты!- всхрапнул один, показав гнилые пеньки зубов.- Хэш, смотри, новенький!
        -Он еще и голосистый,- поддержал приятеля Хэш.- Эй, у тебя славный клинок. Покажешь?
        Маркус как-то сразу вспотел, увидев, как громилы обнажили короткие широкие мечи и неспешно направились к нему. Почему-то сразу стало ясно, что эти люди не постесняются убить его среди бела дня. Более того, они держались так, будто имели на это право. Маркус вытащил саблю из ножен и пискнул:
        -Хотите отведать стали?!
        Хрюкнув, Хэш выставил меч перед собой и бросился на Маркуса. Тот успел отразить первые два удара, но потом неожиданно оказался на земле. Сабля отлетела в сторону, а сам Маркус не успел даже утереть кровь, бежавшую из носа, когда Хэш пнул его тяжелым сапогом в живот. Задохнувшись от боли, парень сложился пополам, а двое негодяев от души лупили его ногами, не особенно заботясь о том, куда попадают.
        -Прекратите!- закричала рыжеволосая девушка, вырываясь из рук седого старика, который, по-видимому, был ее дедом.- Вы же убьете его!
        Хэш обернулся.
        -Ого! Хороша,- восхитился он.- Райк, оставь его. Мне эта крошка больше по душе.
        -Нет!- закричал старик, простирая к ним руки.- Умоляю тебя, господин, не трогай мою девочку!
        Хэш ударил старика в лицо, отчего тот упал, как подрубленное дерево, и сгреб девушку за волосы.
        -Райк, забери саблю этого недоумка и пошли скорее, мне не терпится поразвлечься!
        Райк подобрал саблю, сунул ее за пояс и хотел было уйти вслед за приятелем, но получил удар тяжелыми ножнами в солнечное сплетение и согнулся, держась обеими рукам за живот. Маркус слизнул кровь с разбитых губ и от всей души заехал ножнами ему по затылку. Райк охнул и упал лицом вниз. Поднатужившись, Маркус перевернул здоровяка на спину, забрал саблю и ринулся за Хэшем, тащившим за волосы плакавшую и отбивавшуюся девушку.
        -Эй, дружище!- крикнул он, морщась от дикой боли во всем теле.- Погоди-ка!
        Хэш обернулся, выдергивая из ножен меч.
        -Опять ты!- заорал он, отталкивая девушку в сторону и обнажая меч.- Ну держись, сосунок!
        Маркус увернулся от первого удара, полоснул разбойника по ноге и дал ему пинка. Хэш заорал, обернулся и, широко размахнувшись, ударил снова. Сталь заскрежетала о сталь, Маркус саданул противника в колено, отвел его клинок в сторону и, оттолкнув руку, сжимавшую меч, изо всех сил ударил его рукоятью сабли по темени. Хэш без звука повалился наземь. Маркус с гордым видом вложил саблю в ножны и подбежал к скорчившейся возле пустого прилавка девушке.
        -Как ты?- спросил он, стараясь вложить в голос как можно больше участия.
        Она попыталась улыбнуться сквозь слезы и помотала головой. Маркус протянул руку и помог девушке встать.
        Только сейчас он получил возможность рассмотреть ее. Это была молодая красавица лет двадцати, рыжеволосая и зеленоглазая, с прехорошеньким, чуть вздернутым носиком. Ее пухлые губы робко улыбались, а очаровательно покатые плечи слегка вздрагивали.
        -Спасибо тебе, господин,- тихо сказала она.- Ты сильно рисковал, заступаясь за стольких людей сразу…
        -Не стоит,- с нарочитой небрежностью отозвался Маркус.- Ради такой красавицы я готов пойти на любой риск.
        Рыженькая засмеялась, но вдруг по ее лицу пробежала тревога.
        -Дедушка!- вскрикнула она. Маркус обернулся и увидел, что старик, которого сбил с ног Хэш, кряхтя и охая, поднимается на ноги. Маркус и девушка подбежали к нему и подняли на ноги. Девушка обняла деда за шею и расплакалась. Старик погладил ее по спине и слезящимися глазами посмотрел на Маркуса.
        -Спасибо тебе, господин,- растроганно прошептал он.
        Маркус оглянулся и заговорщицки проговорил:
        -Вот что, друзья, давайте-ка двигать отсюда, пока эти двое не очухались!
        Как только они убежали, торговец, который все это время лежал на земле, свернувшись калачиком, вскочил и, не отряхнувшись, засеменил прочь, позабыв даже про мешок с семечками, сиротливо валявшийся возле прилавка. -Вот,- сказал Аршак, указывая на небольшой трактирчик.- Обычно Мурох и его приятели торчат здесь.
        Кир на прощание похлопал старого солдата по плечу и вошел в таверну. Там, как и девять лет назад, бушевала братия Муроха. Грог исчезал в глотках разбойников с невероятной скоростью, и служанки едва успевали вновь наполнять их кружки. Сам Мурох, высокий широкоплечий мужчина лет сорока, на щеке которого виднелось клеймо каторжника - череп, расколотый пополам до самой носовой впадины, сидел в окружении двоих приятелей и трех довольно потрепанных трактирных девок и хлестал грог, не особенно задумываясь о закуске. Увидев вошедшего Кира, он столкнул с колен смазливую черноволосую девицу и поднялся.
        -Ба!- хриплым басом провозгласил он.- Кого я вижу!
        -Я удивлен, что ты все еще здесь,- ответил Кир, подходя ближе.
        -А я удивлен, что за эти девять лет ты даже не прославился,- ухмыльнулся Мурох. - Ты всегда был и останешься сосунком.
        Кир усмехнулся. Оказывается, не все знали предводителя Черной Армии в лицо. Здесь никто даже не связывал его имя с человеком, наводившим ужас на всю Делаю.
        Мурох, разгоряченный грогом, подошел к нему и дыхнул в лицо страшным перегаром.
        -Ну что, слабачок, померимся силой?
        -С тобой?
        -Ну почему со мной?..- ответил Мурох, усмехнувшись, и, повернувшись к своим бандитам, небрежно добавил: - Убейте его!
        Драться против семерых вдребезги пьяных мужчин - невелик труд. Кир отошел от Муроха, отскочил в сторону и с лету ударил в горло первого нападавшего. Тот не успел коснуться пола, когда сверху на него завалился еще один громила с разбитым носом. Кир увернулся от полетевшего в него стула, подхватил со стола большую дубовую кружку и запустил ее в третьего противника. Деревянный снаряд угодил тому в лоб и сбил с ног.
        Оставшиеся четверо бандитов под восторженные вопли трактирных девок выхватили из-за голенищ ножи и всем скопом бросились на Кира, который даже не счел нужным обнажить меч. Руку первого нападавшего он сломал, перехватив ее в запястье и ударив раскрытой ладонью в локоть, второго, зашедшего слева, ударил ногой в лицо, а третьего и четвертого столкнул друг с другом так, что они опали, как две рушащиеся колонны.
        Кир повернулся к недовольному Муроху и улыбнулся ему как старому приятелю. Тот, теребя пальцами рукоять меча, нарочито ухмыльнулся и сделал приглашающий жест рукой.
        -Ну, присаживайся. Поговорим.
        -Я не разговаривать пришел, а предупредить тебя. Тебе угрожает опасность.
        -Мне?- загоготал Мурох.
        Его поддержали дружным хихиканьем девицы, каждая из которых, не переставая тискать Муроха, бросала на Кира похотливые взгляды.
        -И от кого исходит эта опасность?!- с пьяным сарказмом поинтересовался Мурох.
        -От меня.- Кир холодно смотрел на опешившего каторжника, не обращая внимания на угрожающий ропот, который подняли очнувшиеся приятели Муроха.- Убирайся из города, Мурох, если не хочешь отправиться на каторгу снова.
        Мурох побагровел. В его глазах не осталось и капли хмеля: взгляд заполнили ненависть и злоба. Он сгреб Кира за грудки и, брызгая слюной, прошипел ему в лицо:
        -Запомни, сукин сын, никогда не смей угрожать мне, иначе не доживешь и до утра! Этот город - мой! Со всеми его недоношенными жителями, стражниками, градоначальником и крысами! Понял?! Так что проваливай, если не хочешь растерять свои кишки!!!
        Кир продолжал смотреть ему в глаза. На лице воина не дрогнул ни один мускул. Мурох на мгновение опустил взгляд, неожиданно побледнел и, отпустив куртку Кира, отпрянул. В его зрачках отражался черный силуэт пантеры, который он увидел на открывшейся ключице воина.
        -К… Кир…- пролепетал он, поднимая глаза на неподвижно стоявшего посреди трактира парня.- Черная Армия… Ты - Черный Кир?!
        В трактире поднялся встревоженный гомон; девки и приятели Муроха шарахнулись от Кира, как от чумы. Тот одернул куртку, повернулся к Муроху спиной и вышел.
        -Грогу!- бухнувшись на стул, потребовал Мурох и утер со лба пот.- Грогу!!!
        Маркус с удовольствием уплетал свежий, только что испеченный хлеб, запивая его прохладным молоком. У печи хлопотала рыжеволосая Эйли, его новая знакомая, а старый Шилам клевал носом, сидя в углу на лавке.
        Разбитая физиономия Маркуса сияла от удовольствия… насколько это было возможно, если обратить внимание на распухший нос, разбитую бровь, вздувшуюся верхнюю губу и громадный лиловый синяк под глазом. Эйли обхаживала его, как заботливая мама обхаживает внезапно заболевшего ребенка, исполняла все его просьбы и неустанно при этом щебетала. Маркус иногда даже забывал жевать, слушая ее беспечную болтовню.
        -Скажи,- вдруг посерьезнев, спросила Эйли,- зачем ты пришел в Кешри? Неужели ты никогда не слышал о том, что у нас творится?
        -Я слышал другое,- улыбнулся Маркус.- Я слышал, что здесь живет прекрасная рыжеволосая девушка по имени Эйли…
        -Я не шучу, Маркус!- воскликнула она.- Если Мурох найдет тебя, то сразу убьет. Он скор на расправу… Так происходит уже девять лет…
        -Не бойся, Эйли. Я вот только найду своего друга, и мы с ним устроим в вашем городе настоящий переворот.
        -А кто твой друг?- спросила девушка, но Маркус ответить не успел: раздался стук в дверь, и Эйли настороженно замолкла. Стук повторился, потом из-за двери раздался знакомый голос:
        -Эй, Шилам, старый соня! Ты дома?
        Глаза Эйли округлились. Старик, дремавший на скамейке, встрепенулся и, кашлянув спросонья, спросил:
        -Кто там пришел?
        -Кир!- взвизгнула Эйли и бросилась открывать.
        Маркус едва не подавился хлебом, когда она повисла на его друге и радостно закричала:
        -Дедушка! Кир вернулся!
        Шилам расплылся в улыбке и заковылял к двери. Кир оторвал от себя счастливую девушку и положил руки на худые костлявые плечи старика. Тот вытер рукавом глаза и обнял воина изо всех старческих сил.
        -Как я рад видеть тебя снова, мой мальчик,- проговорил он дрожащим голосом.
        Кир улыбнулся.
        -Я тоже рад вновь быть здесь, Шилам.
        Потом его взгляд наткнулся на Маркуса, карие глаза округлились от удивления.
        -А ты что здесь делаешь? И кто тебя так разукрасил?
        -Вы знакомы?- изумилась Эйли.
        Маркус смущенно кашлянул.
        -Это и есть мой друг…- ответил он, не зная, куда смотреть.
        Глава 2
        В трактире царила гробовая тишина. Мурох угрюмо пил одну кружку за другой, посматривая исподлобья на своих приятелей, которые молча сидели за столами, перестав даже тискать недовольных таким невниманием потаскух.
        -Что будем делать, Мурох?- нарушил молчание один из подельников каторжника.
        Тот злобно посмотрел на него, но промолчал. Связываться с Черным Киром и его армией никому не хотелось: слишком мало еще на свете прожили. Если Черная Армия придет сюда, от города не останется камня на камне.
        -Нужно убираться отсюда…
        Мурох вскочил и безумным взглядом обвел приятелей.
        -Кто это сказал?!- рявкнул он.
        Ответом ему было молчание. Мурох выхватил из-за голенища нож и всадил его по самую рукоять в столешницу.
        -Никто никуда не уйдет!- заорал он.- Поняли? Этот город - наш, и никакая Черная Армия у нас его не отберет!
        -Кир очень опасен, Мурох!- упрямо сказал один из его дружков.- Иначе он никогда не стал бы предводителем Черной Армии.
        -Верно.- Беглый каторжник трезвел на глазах.- Но и у меня найдутся козыри в рукаве. Один из них - Нагир.
        Дверь отворилась, и в трактир вошли Хэш и Райк. Первый обеими руками обхватил окровавленную голову, второй шел на полусогнутых ногах, держась за живот.
        -В чем дело?!- крикнул Мурох, хватая Хэша за ворот.- Во что вы опять вляпались, недоноски?!
        -Здесь… чужой…- с трудом проговорил Хэш.- Мы хотели… с девкой… а он помешал, щенок сопливый…
        Мурох взревел и ударил здоровяка в челюсть, свалив его на пол.
        -Найдите Нагира!- приказал он, обводя присутствующих тяжелым взглядом.- Немедленно!
        Выслушав Эйли, Кир с мрачным видом прошелся по комнате и вздохнул. Все было еще хуже, чем он предполагал.
        -Где живет градоначальник?- спросил он.
        Градоначальник Кешри не был трусом. Он боялся Муроха совсем по другой причине: тот, кто осмеливался противостоять Муроху, не только получал нож под ребра. Вырезали всю его семью, а если семьи не было - друзей и знакомых. Мурох действительно держал город в кулаке и выпускать не собирался. Чтобы разжать его хватку, нужно было приложить немало сил.
        -Он живет в Квартале Луны,- сказала Эйли.- Кстати… Там сейчас должен быть Нагир. Он… Он собирает дань для Муроха.
        Лицо Кира потемнело. Он взял со стола меч, убрал клинок в ножны за спиной и, повернувшись к Маркусу, произнес:
        -Останься здесь. Им может угрожать опасность.
        Маркус кивнул и, поднявшись, положил руку на плечо товарища.
        -Удачи тебе. И… будь осторожен.
        Кир улыбнулся, кивнул, ободряюще подмигнул Эйли и вышел.
        -Может, хоть вы мне расскажете, откуда у Кира такой зуб на Муроха?- спросил Маркус, когда дверь за его другом закрылась.
        Девушка нерешительно потупилась.
        -Я и сама-то не очень хорошо знаю… мне было-то всего ничего. Дедушка, может быть, ты расскажешь?
        Старик, кряхтя и сетуя на здоровье, завозился на скамье, и Эйли поспешила усадить его поудобнее. Поблагодарив внучку, Шилам прочистил горло.
        -Лет девять назад это было. Кир как раз пришел в наш город и нанялся стражником. Мурох уже вовсю безобразничал здесь: то грабил, то девушек насиловал, бывало, что и убивал… И так ведь хорошо прятался, мерзавец, что наши стражники с ног сбились, пытаясь его найти. А Киру повезло… Он как-то на карауле задержался и глубокой ночью шел в гостиницу - он почему-то не хотел жить в казарме,- когда услышал, как кричит женщина. Он побежал на крик и увидел Муроха и еще двоих таких же негодяев. Уж не знаю, правда или нет, но говорят, что Кир против тех его дружков даже меча не обнажил, так их отделал, без оружия. А с Мурохом долго возился. И победить его не мог, и уйти ему не давал. А девица та побежала за подмогой и привела стражу. Вместе-то они быстро с ним управились. Когда Муроха с приятелями уводили, он все кричал, что, мол, вернется и всем отомстит, особенно Киру. Никто и не думал, что он и вправду вернется…
        Маркус покивал головой и потянулся за кувшином с молоком.
        -Почему-то мне кажется,- сказал он, делая глоток,- что на этот раз малой кровью не обойдется.
        Он вспомнил о Лиле. Если она где-то здесь, то Мурох наверняка знает похитителей. Не может быть, чтобы кто-то совершал преступления за спиной этого каторжника - он бы не потерпел подобного в Кешри, который считал своим. Юноша задумался, прикидывая, как можно разузнать о девушке. Кир рассчитывал на помощь Нагира, но тогда он не знал, что его друг работает на Муроха. Впрочем, кто знает, может быть, это даже на руку. Если Киру удастся перетянуть Нагира на свою сторону, тот наверняка сможет разузнать, где скрываются кочевники. «Если, конечно, они действительно те, за кого мы их приняли»,- подумал Маркус. Уж больно странным показалось ему то, что сыны пустыни так далеко забрались - в Кешри. Кроме того, наемниками настоящие кочевники становились редко, предпочитая грабить, а не работать, пусть даже привычными для себя тулварами.
        -О чем ты задумался?- поинтересовалась Эйли, подходя и садясь рядом.
        Маркус хотел было рассказать о Лиле, но почему-то передумал и ответил:
        -О том, есть ли у простого бедного парня шанс понравиться такой красавице, как ты.
        Девушка смущенно заулыбалась и покраснела, опустив глаза.
        -Перестань,- сказала она.
        -Я не властен над своим сердцем.- Маркус обвел комнату глазами и остановил взгляд на старой цифале, стоявшей в углу.- Она играет?- спросил он, указывая на инструмент.
        Девушка кивнула.
        -Только давно уже никто не прикасался к ее струнам. Раньше она принадлежала моему брату, но потом… Он ушел искать счастья в других землях.- Она вздохнула.- Хочешь посмотреть?
        Маркус кивнул. Эйли встала и принесла ему цифалу. Юноша потрогал пальцами струны, настроил инструмент и взял несколько аккордов. Удивительно, но звук оказался плотным и чистым.
        -Ты умеешь играть?- спросила Эйли, садясь напротив и сложив перед собой руки.
        -Немного.
        -Знаешь какие-нибудь песни?
        -Только те, что поют в Балании.
        -Сыграй.
        -О чем?
        -О чем хочешь.
        -Хорошо.- Маркус кивнул.
        Он начал играть, а затем тихо запел одну из древних баллад своей родины:
        Вы были с нами. Миг - и вы ушли.
        Смерть беспощадна к племени людскому.
        Мы по дороге рядом с вами шли,
        Но все отныне будет по-другому.
        Пуста дорога. Звезды в небесах.
        Незримой силой мир наш управляем.
        В тумане слез, дрожащих на глазах,
        О безответном вновь мы вопрошаем…
        Задует ветер огонек свечи:
        Так суждено огню - мгновенно таять.
        Давайте же немного помолчим:
        Как пламя, не растает наша память.
        Маркус замолчал и вдруг заметил, что по лицу Эйли текут слезы.
        -Что с тобой?- спросил он, испугавшись.- Это всего лишь песня.
        -Не обращай внимания.- Девушка встала.- Я просто вспомнила брата. Кто знает, где он теперь, да и жив ли?- Она отошла к окну.- Поиграй еще. Только что-нибудь повеселее.
        -Хорошо.- Маркус кивнул, радуясь, что Эйли нашла выход.- Сейчас. Песенка про глупца и купца.
        Он ударил по струнам и запел:
        Жил глупец, каких немало…
        Улицы Кешри были пусты. Кир смотрел по сторонам, удивляясь, как изменился этот большой шумный город. Когда Киру было пятнадцать, Кешри принял юного воина ярмаркой, танцами и музыкой. Юноша, три года прослуживший в Вольном отряде Кизара в Эстимале, впервые оказался на таком шумном и веселом торжестве. В Пеленаре, где Кир родился и жил до двенадцати лет, праздники были скромными, хотя и там не приходилось скучать, но в Кешри даже угрюмый пятнадцатилетний паренек с удовольствием плясал под звуки флейт и гармоник, поэтому Киру вдвойне неприятно было видеть пустынный, безмолвный город. Мурох сделал его жителей мрачными, нелюдимыми и напуганными.
        Квартал Луны находился в одном из самых богатых районов Кешри. В праздники он украшался особенно ярко и красочно, но теперь почти ничем не отличался от всех остальных. Улицы были пусты, двери домов заперты на замки изнутри, ставни окон плотно притворены. Кир смотрел по сторонам, прислушиваясь ко всем шорохам: после сцены в трактире Мурох обязательно зашлет к нему убийц.
        Кир поднялся на крыльцо дома градоначальника и подергал за шнурок, висевший у двери. Через пару мгновений раздались негромкие шаги, и дверь отворилась. На пороге стоял невысокий пожилой мужчина в одежде слуги. Увидев перед собой высокого вооруженного мужчину, он побледнел, но справился с собой и будничным тоном произнес:
        -Мой господин ждет вас.
        Догадавшись, что его принимают за сборщика дани, Кир внутренне ухмыльнулся и последовал за мажордомом.
        Дом градоначальника - а Киру уже приходилось бывать здесь девять лет назад - был далеко не так хорош, как раньше. Обстановка уже не блистала богатой отделкой, на стенах значительно поуменьшилось ковров и золотых канделябров, прислуга была одета в форму из обычной ткани, а не из делайского бархата, как прежде. Кир понял, что и градоначальник уже успел позабыть, что такое мирная, спокойная жизнь: Мурох и с него брал неизмеримую дань.
        -Пожалуйста, подождите здесь,- попросил слуга и скрылся за шторой из толстой ткани.
        Кир с удивлением понял, что это - плюш.
        Вскоре из-за шторы вышел градоначальник. Он здорово поседел и осунулся, под его глазами залегли темные круги, а веки набрякли, словно он совсем не спал по ночам. В руках бывший правитель города Кешри держал шкатулку.
        -Прошу тебя, передай Муроху,- по-собачьи заглядывая в глаза пришельцу, попросил он,- что это все, что у меня осталось… Здесь двести полумесяцев… Знаю, что это меньше половины, но больше у меня нет.
        Кир нахмурился, приблизился к нему и выбил из его по-старчески дрожавших рук шкатулку.
        -До чего ты докатился, Митхун?- процедил он сквозь зубы.- Заискиваешь перед любым вооруженным человеком…
        -Кир?!- не веря своим глазам, прошептал градоначальник.- Это ты?.. Ты вернулся?
        -Что с тобой произошло? Как мог ты, такой гордый, независимый, стать половой тряпкой?
        Губы Митхуна задрожали. Он быстро подошел к столику, на котором стоял стеклянный кувшин с вином и два кубка, поставил шкатулку и, разлив вино, протянул один кубок Киру, а второй, вздохнув, одним махом осушил и поставил обратно на стол.
        -Тебе не понять… Он сломил меня…- прошептал он.- На его стороне была сила, да такая, что даже стража не могла справиться… Он пришел в город восемь лет назад, а с ним были сорок таких же, как он, преступников, убийц, грабителей, бывших наемников. Они убили стражников, охранявших ворота, зарезали пятнадцать человек на рынке и пришли ко мне с их головами в руках… Мурох сказал, что если ему не будут платить по полсотни золотых солнц каждый месяц, он будет убивать не только тех, кто не платит, но и их жен, детей, родителей. Что я мог? За эти восемь лет погибло почти четыре сотни ни в чем не повинных людей! Они просто не смогли найти за месяц такие деньги. Он раздавил нас, заставил захлебнуться своей же кровью!
        -Ты мог отправить послание принцессе,- проговорил Кир, пытаясь проглотить комок, вставший в горле.
        Митхун горько усмехнулся.
        -Его люди никого не выпускали из города… За восемь лет мы не видели даже леса! Только этот город и людей Муроха. Те, кто пытался убежать отсюда, умерли страшной, мучительной смертью… Мурох впускал в город всех, но вот выйти отсюда никому еще не удавалось и вряд ли теперь удастся. Он превратил Кешри в темницу, из которой одна дорога - смерть.
        На скулах Кира заходили желваки, а в глазах вспыхнул недобрый огонь. Он стиснул плечо градоначальника и срывающимся от злости голосом спросил:
        -Когда к тебе придут сборщики дани?
        -В полдень,- проговорил Митхун.
        Его лицо сморщилось; едва не плача, он схватил Кира за руки и зашептал:
        -Уходи отсюда, Кир… Я знаю, ты сможешь, ты сильный и храбрый… Отправляйся в Мариджан и расскажи обо всем принцессе…
        -Я никуда не уйду!- крикнул Кир.- Тебе знаком этот знак?
        Он рванул на груди куртку и обнажил выпуклые мышцы груди. На смуглой от загара коже черным огнем горели очертания пантеры. В глазах градоначальника отразился ужас, смешанный с удивлением и радостью.
        -Не может быть…
        -Теперь ты веришь, что я смогу победить этого ублюдка?!- потеряв контроль над собой, взревел Кир, сильнее сжимая худые плечи Митхуна.- Клянусь копьем Дангара, если понадобится, над Кешри взовьется стяг Черной Армии!!!
        Митхун со страхом смотрел на исказившееся от гнева лицо молодого воина. Черный Кир ничем не напоминал того пятнадцатилетнего паренька, пришедшего в Кешри из Балании. Когда-то светлая кожа полукровки, родившегося от брака южанина Корафа и северянки Миры, теперь была смуглой и грубой, как у настоящего делайца. Щеку Кира пересекал шрам, линии рта приобрели жесткость, присущую каждому воину. Но больше всего изменился взгляд. Раньше он был просто сумрачным, грустным, но не тяжелым и колючим, и он не пылал такой ненавистью и жестокостью, что видел Митхун в его взоре сейчас. Эти глаза подтверждали все, что говорили люди о Черном Кире, о самом страшном и кровожадном человеке на всем Южном континенте.
        -Господин!- запыхавшийся слуга вбежал в комнату, словно за ним гнались демоны.- Пришли сборщики…
        -Уходи скорее, Кир,- зашептал Митхун.- Если Мурох узнает, что ты здесь, он убьет тебя!
        -Он уже знает,- зловеще улыбнувшись, сказал Кир.- И он не в восторге от моего появления.
        С громким топотом и смехом в комнату вошли трое мужчин. Двое, что были вооружены длинными ножами с широкими лезвиями, похожими на листья папоротника, насупились и недовольно засопели, увидев в доме постороннего. Третий застыл с открытым ртом.
        -Кир?!- воскликнул он, расплываясь в улыбке.- Надо же!
        Но когда его глаза встретились с колючими глазами Кира, улыбка мгновенно сошла с его лица. Нагир - а это был именно он - оглянулся на своих приятелей, потом вновь посмотрел на Кира и нервно засмеялся.
        -Рад, что ты вернулся, дружище,- с фальшивой радостью сказал он.- Давно тебя не видел…
        Кир молчал, но его взгляд был выразительнее всяких слов. Митхун, стоявший за его спиной, судорожно вздохнул, схватил шкатулку и хотел было отдать ее Нагиру, но Кир остановил его.
        -Выйдем, Нагир?- предложил он.- Надеюсь, ты не станешь пытаться забрать деньги у этого старика?
        -Почему это?- возмутился один из подельников Нагира.- Ты что, думаешь нам помешать?
        -Ты ведь не хочешь расстаться со своей тупой башкой, правда?- закипая, проговорил Кир.
        -Жук, Джафар, заткнитесь,- приказал Нагир.- Выйдем, Кир.
        Митхун прижал руки к стеклу и взволнованно глядел через окно во двор, где Кир стоял перед троими разбойниками и смотрел на своего бывшего друга. Нагир нервничал. Его рука то и дело ложилась на рукоять меча, а на лбу выступил пот. Жук и Джафар нетерпеливо переминались с ноги на ногу и недобро смотрели на Кира.
        -Ничего не хочешь мне сказать?- спросил последний, не сводя глаз с Нагира.
        Тот пожал плечами.
        -У каждого свой путь, Кир, своя судьба,- сказал он.- Я выбрал ту дорогу, на которую встал давно, и уж не тебе меня судить.
        -Верно,- процедил Кир.- Но тебя осуждают другие. Я хотел поговорить с тобой, Нагир, потому что думаю, что все еще можно исправить…
        -Хватит трепать языком!- закричал Жук, выхватывая из-за пояса нож.- Режь его!
        Двое негодяев, подбадривая друг друга, бросились на Кира, размахивая клинками. Кир зарычал и шагнул им навстречу. Взвизгнув, его меч вылетел из ножен и со свистом рассек воздух; Кир нырнул под нож Джафара и нанес мощный удар снизу вверх. Закаленный клинок с хрустом вошел в бок противника, круша ребра и рассекая плоть, как нож масло, Джафар закричал от боли, выронил нож и упал ничком. Кир вырвал меч из уже мертвого тела и повернулся ко второму сопернику.
        Жук оказался искушеннее своего приятеля: он кувырком бросился противнику под ноги, чтобы сбить его, но Кир отскочил в сторону и с силой опустил меч. Жук откатился, и окровавленный клинок ударил в пыль. Негодяй вскочил и петлей направил нож в шею Кира, длинный клинок столкнулся с листообразным лезвием и отбросил нож назад; Кир ударил еще раз, выбил оружие из руки Жука и, обернувшись кругом, вонзил меч в живот противника. Жук протяжно вскрикнул и рухнул навзничь. Кир выдернул меч, вытер лезвие об одежду убитого и повернулся к Нагиру.
        -Хочешь быть следующим?- хрипло спросил он.
        Нагир вздохнул.
        -Я не желаю сражаться с тобой, Кир,- негромко сказал он.- Но пойми, ничего не изменить. Я попал в сети Муроха и вырваться уже не смогу… Никто из нас не может. Просто одни оказались по одну сторону с ним, а иные - по другую. Им не повезло.
        -А тебе, значит, повезло? Ты будешь продолжать убивать по его приказу?
        Нагир вытащил из-за пояса нож и бросил его на землю.
        -Убей меня,- сказал он, глядя бывшему другу в глаза.- Мне терять нечего.
        Кир смотрел на него и молчал. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, а меч подрагивал в руке. Перед ним стоял Нагир, его старый приятель, которого он не раз спасал от тюрьмы. Нагир был вором, разгильдяем, гулякой и бабником, но он никогда не был убийцей, поэтому Кир не мог до конца поверить в то, что этот жизнерадостный человек стал таким, как Мурох. Мозг воина пронзили воспоминания. Перед его мысленным взором промелькнули мгновения, когда он хватал Нагира за руку в тот самый момент, когда тот вытягивал кошелек из чьего-нибудь кармана, шутя, выкручивал ему руку и тащил за угол, чтобы там отпустить его, наградив подзатыльником. «Странно,- вдруг подумал Кир,- он старше меня лет на десять, но уже тогда беспрекословно подчинялся мне…» Потом он вспомнил, что убивал многие годы, и его рука ни разу не дрогнула. Все эти люди, павшие под его ударами или замученные по его приказам, ничего не значили для него, он даже не мог вспомнить их лиц. А сейчас перед ним стоял друг, которого он знал с детства, и в его глазах не было холодной жестокости, которую он столько раз видел, склоняясь к источнику для того,
чтобы умыться, или разглядывая трофейную золотую и серебряную посуду, столь яркую, что она вполне могла бы сойти вместо зеркал. Так почему из всех жителей этого города должен сейчас умереть именно он, человек, который, как был уверен Кир, стоил в десять раз больше любого другого? Он почувствовал, что не сможет убить его, тем более теперь, когда они встретились впервые через столько лет, и его противник безоружен.
        -Кир!- дрожащим голосом проговорил Митхун, теребя воина за рукав.- Пойдемте скорее ко мне в дом! Слуги уберут трупы, а я вас спрячу на время… Скорее же!
        -Пойдем, Нагир.- Кир убрал меч в ножны и подошел к старому приятелю.- Нам нужно о многом поговорить.
        Нагир вздохнул, подобрал нож и вслед за ним вошел в дом Митхуна. Слуги убрали тела убитых Киром разбойников и, вернувшись в дом, заперли дверь и завесили окна плюшевыми шторами. Митхун отвел их в крохотную комнату для прислуги, а слуги зажгли свечи и поставили на столик вино и блюдо с жареным цыпленком.
        -Здесь вам никто не будет мешать,- сказал Митхун и вышел.
        Нагир, опустив взгляд, ковырял ножом крышку стола. Кир снял с пояса меч, прислонил его к стене позади себя, поставив так, чтобы удобно было, не поворачиваясь, выхватить его из ножен в любой момент, и сел на табурет.
        -Как ты мог связаться с Мурохом?- спросил он.- Ты ведь всегда был всего лишь обычным вором, а не убийцей.
        -Ты не поймешь.- Нагир, не поднимая глаз, пододвинул к себе кубок с вином.- Он обладает той силой, которая заставляет идти за ним. Тебя не было здесь, когда он пришел, Кир. Ты не видел пятнадцати обезглавленных трупов на рынке, не видел приколотых к воротам собственными копьями стражников… Ты не знаешь, каково это - каждую ночь слышать крики тех, кто не заплатил вовремя дань.
        -Ты прав, я не видел этого, но я видел другое. Передо мной лежали пылающие города и деревни, изрубленные на куски трупы мужчин, женщин, взрослых, стариков и детей. Такова была моя жизнь, Нагир. И хотя на моих руках море невинной крови, те, кто был со мной, не боялись меня, а уважали и по-своему любили. Неужели ты стал пособником Муроха только из-за страха?
        -Да!- крикнул Нагир, ударив кубком по столу.- Именно из-за страха! И не сравнивай меня с собой, Кир! Ты всегда был воином, даже в пятнадцать лет, а я - обычный вор-карманник. Я боюсь смерти так же, как и все нормальные люди, а Муроху смерть других доставляет удовольствие! Думаешь, ему не хватает денег? Да у него их куры не клюют! Он просто любит убивать, для него это приятнее, чем лишний раз пожрать или трахнуть трактирную шлюху! Ты никогда не сможешь понять этого, Кир. Хоть и говоришь, что убивал…
        -Смогу!- рявкнул тот, выбивая из рук Нагира кубок и хватая его за ворот рубахи. - Смогу, потому что я сам был таким! Или ты никогда ничего не слышал о Черном Кире?
        Нагир задохнулся от изумления и повис в руках взбешенного воина. Кир толкнул его обратно на табурет и твердо произнес:
        -Выбирай, Нагир, или ты останешься с Мурохом и отправишься на соляные копи, либо поможешь мне навсегда избавить от него этот город.
        Нагир молча смотрел на него, сжав кулаки так, что из-под ногтей, впившихся в ладони, выступила кровь. Его терзал страх, и Кир видел это. Он понимал, что его другу нужно принять решение, от которого будет зависеть его жизнь. Да и не только его. Если Нагир решит предать Муроха, то может погибнуть не только он сам, но и люди, к которым он привязан, его друзья. Если же бывший карманник останется с Мурохом, то вне всяких сомнений будет осужден на пожизненную каторгу, а это - хуже смерти.
        -Послушай,- негромко проговорил Кир,- я клянусь тебе копьем Дангара, что остановлю Муроха. Он умрет.
        -А его люди?- спросил Нагир.- Их ведь почти сорок человек…
        -Но жителей города гораздо больше! Пойми, никто не вправе так распоряжаться людьми, убивать их только за то, что у них нет больше денег. Я знаю, о чем говорю, ведь и я был таким же, как Мурох, а может, и хуже. На моих руках гораздо больше крови. Я убивал всех, кто попадал под руку, не особенно задумываясь, кто прав, а кто виноват, но делал я это для того, чтобы внушать ужас всем, кто живет на свете, а не ради наживы, и то, что взгляды мои изменились, сейчас значения не имеет, потому что взгляды Муроха не изменятся никогда. Если не остановить его сейчас, Кешри навсегда останется его собственностью.
        -Но…
        -Мурох трус, Нагир. Он ничего не сможет один, я это знаю точно. Этот пес, словно разжиревший трусливый царек, прячется за спины своих волкодавов, которые будут храбрецами только до тех пор, пока вы их будете бояться, а они этого просто недостойны. Они - клопы, а клопов нужно давить, даже если их много и они опасны.
        Нагир закусил нижнюю губу и зажмурился. Слова Кира были убедительны и во многом верны, но… Слишком долго пришлось прожить под игом кровожадного каторжника. На его стороне всегда была сила, и Нагир не мог даже представить себе, что Муроха можно победить. Те, кто пытался, заплатили слишком дорогую цену.
        Кир смотрел на своего старого приятеля, читая на его лице все сомнения, что обуревали Нагира, и ожидал ответа. Он понимал, что взрослому, немолодому уже мужчине очень трудно решиться рискнуть всем, что он имеет, и довериться человеку, который в течение четырех лет наводил ужас на всю Делаю и прилегающие к ней государства. Но Нагир должен был выбрать.
        -Кир,- наконец сказал тот, поднимаясь на ноги,- поклянись, что у нас есть хоть какой-то шанс освободиться.
        -Клянусь Дангаром и Амирой, что город обретет свободу,- произнес Кир, глядя приятелю в глаза.
        Тот протянул ему руку.
        -Тогда я с тобой.
        Кир улыбнулся и ответил на рукопожатие. Почему-то он чувствовал, что вырвать Нагира из лап Муроха очень важно, хотя пока не мог разобраться почему.
        Дверь неожиданно отворилась, и в комнату вбежал взволнованный градоначальник.
        -Кир!- отдышавшись, он схватил воина за руку.- Там пришли еще трое… Они ищут Нагира.
        -Из дома есть другой выход?- спросил Кир, пристегивая ножны с мечом к поясу.
        -Да, но вам нужно поторопиться…
        -Митхун, скажи им, что я пошел к кузнецу за новым кинжалом,- сказал Нагир.
        Градоначальник кивнул.
        -Я все понял. Уходите через черный ход на кухне,- торопил он друзей.
        Кир стиснул его плечо.
        -Спасибо за помощь, Митхун.
        Глава 3
        -Хвала Амире, вы здесь!- облегченно вздохнула Эйли, закрывая за Нагиром дверь.- Я боялась, что Мурох нашел вас.
        -Мы чуть было не попались,- сообщил Нагир, обнимая девушку.- Если бы не Митхун…
        Маркус с тревогой смотрел на своего друга. На лице Кира было то же выражение, что и в тот памятный день, когда он одним-единственным ударом кулака отправил в Утракар Дирго по прозвищу Бычий Рог.
        -Что случилось, дружище?- спросил Маркус, кладя руку ему на плечо.
        Кир обернулся.
        -Если в доме Митхуна найдут трупы Жука и Джафара, ему конец,- произнес он, садясь на скамью.
        Нагир хлопнул себя по лбу.
        -Как же мы могли так его подставить?- прошептал он.
        Под потолком повисло молчание. Эйли с беспокойством переводила взгляд с Кира на Маркуса, с Маркуса на Нагира, а с него вновь на угрюмого воина, который мог избавить весь город от ужаса, терзавшего людей в течение восьми лет. Она верила, что Кир сумеет справиться с Мурохом.
        -Эйли и Маркус,- наконец произнес Кир,- идите к Аршаку и скажите ему, чтобы стража готовилась к кровопролитию. Все должно произойти сегодня же. И еще скажите всем, кого встретите, чтобы заперлись в домах и не выходили. Это слишком опасно для них. Я и Нагир пойдем к Муроху, поскольку именно нас он сейчас ищет.
        -Кир, их сорок человек,- сказал старый Шилам, подходя к молодому воину,- и все они очень опасны. Ты можешь погибнуть.
        -Знаю, Шилам, но иного выхода нет. Мурох прекрасно понимает, что я могу справиться с ним, поэтому он всех своих людей соберет в одном месте. Сколько стражников в городе?
        -Вряд ли больше пятнадцати,- сказал Нагир.- Но я сомневаюсь, что все они станут помогать нам.
        -Значит, нам потребуется помощь жителей. Нужно собрать как можно больше здоровых, крепких мужчин и вооружить их.
        -Чем?- горько улыбнулся Нагир.- Вилами и граблями?
        -Хотя бы этим. Главное - убить Муроха. В любом сражении нужно обязательно уничтожить лидера, это внесет панику в ряды противника, и у нас будет преимущество.
        -Обезглавливающий удар.- Маркус кивнул.- Я читал об этом в одном военном трактате. Оторвать змее голову, и тело, сколько бы ни извивалось, вреда никому уже не причинит.
        -Я не стал бы сравнивать эту свинью Муроха с благородным хищником, но, в общем, я вижу, ты все понял?- Кир кивнул.- Предупреди стражу и попытайся собрать хотя бы подобие ополчения. Особенно налегай на кузнеца, у него наверняка должно быть оружие. Если все люди Муроха рядом с главарем, то можешь собрать толпу и начать вербовать добровольцев.
        -Ладно, я все запомнил,- кивнул Маркус, беря саблю.- Мы сделаем все как надо.
        Кир хлопнул Маркуса по плечу и обнял Эйли. Когда последние осторожно вышли из дома, Нагир вопросительно посмотрел на Кира.
        -Пойдем,- сказал тот.- Шилам, оставайся здесь.
        -Будьте осторожны,- проговорил старик.- Возвращайтесь живыми…
        Когда за ними закрылась дверь, Шилам опустился на скамейку и закрыл лицо руками.
        Аршак и еще четверо стражников словно ждали появления Маркуса и Эйли. Когда они пришли, Аршак обратился к юноше:
        -Где Кир?
        Маркус оглянулся и, убедившись, что вокруг никого нет, ответил:
        -Он и Нагир отправились к Муроху. Кир решил устроить в Кешри переворот, и ему нужна помощь всех, кто в состоянии держать в руках оружие.
        Стражники высыпали из караулки и тревожно загомонили. Аршак круглыми глазами смотрел на Маркуса, переваривая услышанное. Маркус был серьезен, на лице Эйли тоже не было и намека на улыбку. Эти ребята не шутили: Кир и вправду решил свергнуть этого тирана-кровопийцу, беглого каторжника и его дружков. Физиономия начальника стражи расплылась в улыбке.
        -Это правда? Скажи, что ты не шутишь!
        -Я абсолютно серьезен, Аршак,- сказал Маркус.- Кто из стражи пойдет с нами?
        -Кто?!- радостно заорал Аршак.- Да все, клянусь Дангаром, Зоргом и всеми демонами Утракара!!! Верно я говорю, парни?
        -А у нас есть шанс?- тихо спросил один из стражников, молодой солдат с едва пробивавшейся бородкой.- Мурох очень силен…
        -Он силен, потому что вы боитесь его!- сказала Эйли.- Но если все жители города соберутся вместе и возьмут в руки оружие, то он не устоит.
        -Эйли права,- кивнул Маркус.- Безусловно, это опасно, но, клянусь Амирой, разве вы не для того стали стражниками?
        -Парни!- взревел Аршак, выхватывая меч.- Настало время освободить наш город от власти этого ублюдка! Восемь лет он убивал нас, вытряхивал из нас все до последней монеты! Пора ему ответить за все, что он творил здесь! Поможем Киру!!!
        -Свобода!!!- подхватил Маркус.
        -Свобода!!!- крикнула Эйли.
        Стражники не выдержали, вскинули над головами копья, и полтора десятка глоток разразились торжествующими воплями.
        На рыночной площади собралась толпа: примерно два десятка взрослых мужчин-ремесленников, четырнадцать стражников и кузнец, вооруженный огромным молотом. На импровизированном помосте, наскоро собранном из нескольких прилавков, сдвинутых вместе, стояли Маркус, Эйли и Аршак.
        -Неужели вы хотите до конца жизни ползать на коленях перед этим мерзавцем?- выкрикнул Маркус.- Платить ему дань? Смотреть, как он режет на куски ваших же соседей?
        -На его стороне сила!- крикнул кто-то из толпы.
        -Верно! Но что питает его, вы никогда не задумывались? Это ваш же страх! Вы боитесь его, и это прибавляет ему сил. Мурох словно вампир пьет из вас кровь и становится все сильнее, и так будет всегда, если вы не всадите ему в грудь осиновый кол! Или вы думаете, что со временем Мурох станет добрее, сговорчивее? Я скажу вам, что будет дальше: его прирежут собственные дружки, и вот тогда в Кешри точно будет полный беспредел. Это если ничего не сделать сейчас. С вами Кир и стража, а это уже сила! Если каждый из вас возьмет в руки хотя бы вилы, это уже будет солидное народное ополчение. Тогда уж мы точно собьем с ног и Муроха, и его гнусных приятелей.
        -Жители Кешри!- загремел Аршак.- Все вы помните Кира! Этот парень еще девять лет назад показал себя доблестным воином! С двенадцати лет он держит в руках меч. Он - настоящий воин. Мурох же - гнусный убийца, заслуживающий смерти. Я верю, что Кир сможет разделаться с Мурохом, но одному ему не справиться с четырьмя десятками подонков, поэтому я говорю вам: сражайтесь! Сражайтесь не за Кира, а за себя и свою свободу! Амира с нами!
        -Нет ничего дороже свободы!- крикнула Эйли.- За это не жаль и умереть! Я не верю, что вы хотите всю оставшуюся жизнь рабски пресмыкаться перед Мурохом и смотреть, как он убивает ни в чем не повинных людей! Нагир уже осознал это, и он пошел вместе с Киром, чтобы умереть в борьбе за свободу! Сражайтесь за свое будущее!
        -Братья!!!- взревел кузнец, вздымая над головой молот.- Восемь лет я ковал оружие для этого скота, но даже он не знает о том, сколько лишних мечей и копий я сделал, чтобы когда-нибудь они испили его крови! Оружия хватит для всех! Берите и сражайтесь, побери вас всех Зорг!!! Я первым пойду в бой со своим верным молотом и размажу мозги Муроха по земле!
        С этими словами кузнец повернулся к повозке, накрытой рогожей, и сдернул покрывало. В телеге лежало никогда еще не видевшее боя оружие: совершенно новые мечи, копья и кинжалы. Горожане хором испустили восторженный крик и бросились к повозке. Маркус, Аршак и Эйли переглянулись и рассмеялись.
        На рынке появились пятеро вооруженных разбойников, и среди них были старые знакомцы Эйли и Маркуса, Хэш и Райк. Увидев толпу, ощетинившуюся оружием, они опешили.
        -Э!- икнул от неожиданности Райк.- В чем дело?
        Вместо ответа Аршак вскинул арбалет и нажал на спусковой крючок. Штырь с хрустом вонзился в грудь бандита, тот нелепо дернулся, всплеснул руками и грохнулся наземь.
        Рынок огласился многоголосым ревом, и разъяренная толпа бросилась на своих давних мучителей. -Ты все еще сомневаешься, Нагир?
        -Н-нет… Уже почти не сомневаюсь. Просто немного боюсь.
        Кир ободряюще похлопал друга по плечу. Понятно, почему он боится, но назад пути уже нет. Нагир слишком хорош для того, чтобы прислуживать мерзкому ублюдку вроде Муроха или гнить на каторге за преступления, которых никогда не совершил бы по собственной воле. Почему-то он чувствовал ответственность за этого человека, который был намного старше него.
        -Послушай,- сказал он, нахмурившись,- я ведь не просто так пришел в Кешри.
        -Да?- Нагир вопросительно поднял бровь.- А зачем?
        -Мою подругу похитили кочевники в желтых бурнусах. Единственный след - юбилейная монета - ведет в Кешри. Ты не видел здесь всадников, похожих на тех, которых я описал?
        -Постой, кажется, приезжали несколько человек. Я видел их третьего дня, потом около месяца назад и до этого пару раз.
        -Кто они?
        -Этого я не знаю, но Мурох разговаривал с ними. Кажется, они даже были у него дома.
        -Вот как?- Кир невольно взялся за рукоять меча.
        -Ты не видел, не было ли с ними девушки, когда они приезжали в последний раз?
        -Нет. Я только мельком заметил их, когда приходил к Муроху сдавать дань.
        -Значит, они не здешние?
        Нагир отрицательно покачал головой.
        -Мурох разрешает им покидать Кешри. Думаю, у него с ними какие-то дела. Кочевники ведь известные разбойники.
        -Это так, но что им понадобилось от нас?- И Кир рассказал Нагиру о первой встрече с кочевниками, которая, в свете похищения Лилы, едва ли могла быть случайной.
        -Может, они следили за вами?- предположил Нагир, выслушав его.
        -Нет. Они бы потеряли наш след, когда мы отправились на север. Кто-то наводит их на нас.
        -Это странно.
        -Хотелось бы потолковать обо всем этом с Мурохом. Чутье подсказывает мне, что Лила где-то в Кешри. И Мурох, эта мерзкая свинья, наверняка знает, зачем она понадобилась кочевникам. Во всяком случае, через него мы смогли бы выйти на них.
        -Послушай,- озираясь, спросил Нагир,- тебе не кажется странным, что вокруг так тихо? Может, Мурох решил устроить засаду?
        Кир вздрогнул, отвлекаясь от мыслей о Лиле, и огляделся.
        -Все может быть,- сказал он.- Я только надеюсь, что он собрал вокруг себя всех верных ему людей, и Маркус без помех сможет поговорить с жителями города. Иначе все провалится.
        -Да…- Нагир сник. Энтузиазма в нем было все меньше и меньше.- Я тоже надеюсь на это.
        Вокруг и вправду было очень тихо, даже собаки перестали лаять. Кир остановился.
        -Все, Нагир,- вполголоса сказал он.- Мы пришли.
        -Как это?- удивился бывший карманник.- Но здесь же никого…
        Из домов и переулков выходили вооруженные люди. В их руках блестели на солнце мечи и длинные ножи-листья, а кое у кого Кир заметил даже короткие изогнутые мечи-катта, которыми пользовались воины из далекого Хуаинлинна. Нагир оказался прав: Мурох устроил засаду. Но и Кир тоже не ошибся, надеясь, что Мурох соберет вокруг себя всех верных ему людей. Тиран поступил именно так, обратив на Кира внимание почти четырех десятков бандитов. Сам же Мурох явился последним, растолкав своих насупленных солдат. В руках беглый каторжник держал мешок, с уголка которого капала кровь.
        -Ты поступил очень необдуманно, убив Жука и Джафара,- ухмыляясь, заявил он.- Как заведено в моем городе, за это заплатил твой друг.
        Распустив завязки, Мурох перевернул мешок, и в пыль с глухим стуком упала голова градоначальника Кешри Митхуна.
        -Еще одна жизнь на твоей совести, Черный Кир,- глумливо произнес Мурох.- Еще одна невинная душа загублена из-за тебя, и это только начало.
        -Скотина!- закричал Нагир.- Ты ответишь за это!
        -А тебя, предатель, вообще не спрашивают,- отмахнулся от него Мурох.- Можешь не беспокоиться, я зарежу и тебя, как только увижу, как подохнет твой приятель.
        -А ты не торопишь события?- негромко, но так, чтобы слышали все, спросил Кир.- Я ведь еще жив. А что касается моей совести, то она давно задохнулась под своим бременем,- ответил Кир, стараясь сохранить хладнокровие, но побелевший шрам выдавал кипящую в нем ярость.- Не тебе заботиться о ней, презренный пес.
        -Подумаешь, какой гордый!- Мурох деланно захохотал. Несмотря на всю браваду, он дрожал от страха, и это не ускользнуло от опытного взгляда Кира.- Похваляйся, похваляйся. Пока еще можешь ворочать языком. Но это ненадолго. Кстати, я думаю, тебя утешит мысль о том, что ты умрешь не один. Вслед за тобой отправятся эта рыжая сучка Эйли и ее безмозглый дед. Они зажились на свете.
        С яростным криком Нагир выхватил нож и бросился на Муроха.
        -Вернись!- крикнул Кир, но было поздно. Мурох ухмыльнулся, шагнул в сторону и всадил длинное лезвие кинжала по самую рукоять в живот Нагира. Тот удивленно посмотрел на каторжника, потом взглянул на рану, из которой широкой дорожкой текла темная кровь, вздохнул и повалился на спину.
        -Дурак,- хрюкнул Мурох.- Жил, как дурак, и умер заслуженной смертью.
        Его глаза встретились с глазами Кира, и Мурох едва не зажмурился. Он увидел взгляд дикого хищника, демона, кого угодно, но только не человека, потому что такой звериной ненависти, такой сверхъестественной злобы не могло быть в человеческом взоре.
        -Если ты не трус, Мурох,- разомкнув пересохшие губы, зловеще произнес Кир,- если ты хочешь подольше руководить этим сбродом, что столпился у тебя за спиной, ты возьмешь в руки меч и примешь мой вызов. Слышишь, ты, недоношенный ублюдок, я вызываю тебя на бой!!!
        -Прими его вызов, Мурох!- раздался из-за спины Кира голос Аршака. Лицо каторжника исказилось от страха, когда он увидел толпу вооруженных горожан и стражников, появившуюся позади Кира.
        -Нагир!- вскричала Эйли, бросаясь к извивающемуся на земле мужчине. Кто-то из приятелей Муроха дернулся было к ней, но увидел направленный на него из толпы арбалет и благоразумно остался на месте.
        Кир приблизился к умирающему и опустился перед ним на колени. Нагир повернул к нему голову, слабо улыбнулся и еле слышно проговорил:
        -Скажи… Кир, я поступил… правильно?..
        -Ты поступил как настоящий воин, мой друг,- ответил Кир, сжимая его руку.
        Эйли положила голову Нагира себе на колени и сквозь слезы проговорила:
        -Не умирай, Нагир! Прошу тебя, не умирай…
        -Не плачь, девочка…- прошептал Нагир.- Я умираю свободным… Прости меня за все, что было…
        -Конечно! Конечно, я прощаю… ты только не умирай…
        -Кир… Освободи наш город… Помнишь, ты обещал?
        -Клянусь тебе, Нагир.
        Нагир поднял взор к небу и улыбнулся. Потом его глаза закрылись, из окровавленных уст вырвался последний вздох, и его душа отправилась к праотцам.
        -Нагир!- закричала Эйли, прижимая голову мертвеца к своей груди.- Нет!
        -Прощай, друг мой,- отпуская руку Нагира, прошептал Кир.
        -Какая жалость!- с притворной скорбью в голосе сказал Мурох.- Он умер от рук одного убийцы и на руках другого.
        -Что?- спросил Аршак, поднимая арбалет.- Что ты несешь, свинья?
        -Что слышал! Вы хоть знаете, кого избрали своим защитником?- рассвирепев, заорал Мурох.- Это ведь Черный Кир!
        -Ты лжешь!- с ненавистью крикнула Эйли.
        Мурох расхохотался.
        -Когда это я лгал? Если не верите, спросите его сами!
        Кир молча смотрел на него, чувствуя спиной взгляды горожан. Эйли отошла от тела Нагира, остановилась перед воином и, заглянув ему в глаза, спросила:
        -Это правда, Кир?
        -Да.
        Эйли отпрянула, встретив его пылающий взор. Девушка не могла поверить, что тот нелюдимый, необщительный, но добродушный и отзывчивый парень, который десять лет назад пришел в Кешри из Баланийского легиона, мог стать тем овеянным страшными слухами человеком, безжалостным и кровожадным Черным Киром.
        -Так чем же он лучше меня?- продолжал глумиться Мурох.- Вы зовете меня подонком, ублюдком, убийцей, а он-то кто? Если я начну перечислять те города и деревни, которые уничтожила его Черная Армия, то мне не хватит и суток. Чем он лучше меня?
        -Тем, что он не боится тебя,- произнес Аршак, кладя руку на плечо своего ученика.- Тем, что он с двенадцати лет без страха смотрел в глаза смерти и рисковал своей жизнью, зная, что может в любой момент погибнуть. Тем, что всегда все делал своими руками, и спасал, и убивал, не прячась за спины других. Тем, что он - наш друг.
        Кир посмотрел на своего старого учителя и увидел в его глазах слезы. Аршак торопливо сморгнул влагу с ресниц и сжал его плечо.
        -Ничего не изменилось, Кир,- сказал он,- ты всегда будешь нашим другом.
        В горле молодого воина защипало, а глаза неожиданно заволок дрожащий полупрозрачный туман, и Кир впервые в жизни понял, что сейчас заплачет. Аршак крепко обнял его. Кир встретился взглядом с Маркусом, который, подбадривая своего друга, улыбнулся и отсалютовал саблей. Рядом с Маркусом стоял кузнец. На его черном от копоти лице словно две капли нефти на черной бумаге поблескивали темные глаза, с теплотой смотревшие на Кира. И десятки пар глаз взирали на Черного Кира, уверяя, что его прошлое никогда не станет преградой для их дружбы.
        -Покажи ему, парень,- прошептал Аршак, выпуская его из объятий.
        Кир обернулся и увидел Эйли. По щекам девушки катились слезы, но губы уже улыбались. Кир понял, что настало время действовать.
        -Встаньте позади меня полукругом,- скомандовал он, обнажая меч.- Ну что, Мурох, ты принимаешь мой вызов?
        -Убейте их всех!!!- заорал Мурох, выхватывая из ножен меч и прячась за спины дружков.
        -На копья их!- крикнул Кир.- Стража, арбалеты!
        Воздух прорезали арбалетные стрелы. Четверо разбойников замертво рухнули наземь, но остальные бросились в драку, испуская боевые кличи.
        -В бой!- взревел Кир, отводя мечом древко копья, нацеленного в его живот. Разбойник попытался ударить Кира ножом, но не успел: меч бывшего предводителя Черной Армии отсек руку, державшую копье, и вонзился в грудь противника. Кир вырвал меч из трупа и устремился вперед.
        Горожане ринулись на своих врагов, словно стая волков на стадо овец. Стражники успели перезарядить арбалеты, и еще двое разбойников упали под ноги своих же приятелей. Четверо других оказались поднятыми на копья, а остальные схватились с вооруженными мечами горожанами. Силы оказались неравны, но перевес был отнюдь не на стороне разбойников. Горожане сражались изо всех сил. Кузнец размахивал молотом, круша ребра и проламывая головы врагов, но неожиданно листообразный клинок впился ему в спину, рывком пошел вниз, разрывая плоть, и вонзился в позвоночник. Кузнец упал, но его место заняли трое стражников с мечами. Рухнул с рассеченной грудью гончар. Покатилась по земле отрубленная голова, принадлежавшая пару мгновений назад кому-то из дружков Муроха. Испустил дух на острие копья другой бандит. Горожане с трудом, но одерживали победу.
        Маркус быстро потерял из виду Кира, пытаясь пробиться к Эйли, прижатой к стене двумя громилами. Подхватив брошенное кем-то копье, он огрел им по темени одного из них так, что тот без сознания грохнулся в пыль. Когда второй обернулся, Маркус двинул его древком копья по правой скуле, ткнул в солнечное сплетение и с размаху ударил по затылку. Разбойник рухнул. Маркус схватил девушку за локоть и втолкнул ее в ближайшую дверь.
        -Не выходи!- приказал он.
        Тем временем Кир отбил неуклюжий удар широкого клинка, пнул противника в пах, ударил рукоятью меча по темени и, перепрыгнув через бесчувственное тело, рванулся к вопящему что-то непонятное Муроху.
        -Мурох!- взревел он, вздевая над головой меч.- Сегодня ты умрешь!
        Каторжник увидел Кира и понял, что деваться некуда. В его руке блеснул меч.
        -Это ты умрешь, щенок!- заорал он и бросился на противника.
        Длинный клинок столкнулся с коротким, сталь заскрежетала о сталь, брызнул сноп искр. Кир ударил вверх, оттолкнул меч Муроха и повел вражеский клинок в сторону. Мурох отшатнулся, ударил наотмашь, отпрыгнул назад и снова ударил. Кир парировал, рассек мечом воздух и сделал короткий выпад. Клинок кольнул каторжника в ногу, описал полукруг и обрушился на его голову. Мурох вскинул меч. Искры едва не посыпались ему в глаза, когда клинок Кира сцепился с его собственным. Каторжник напряг мышцы, оттолкнул меч воина, сгруппировался и рубанул сплеча, целя в бок противника. Кир вновь парировал, сделал шаг в сторону, а потом, подцепив меч Муроха своим, поднял руки каторжника вверх и засадил коленом в живот. Мурох согнулся. Кир сильным ударом обезоружил его, двинул рукоятью меча по затылку, и беглый каторжник мешком рухнул к ногам победителя.
        -Тебя отправят не на соляные копи,- произнес Кир, вытирая перепачканный кровью меч об одежду Муроха.- Ты сгниешь, добывая алмазы в шахтах Восточных гор,- но прежде мы с тобой потолкуем еще кое о чем.
        Мурох застонал, пытаясь подняться, но Кир наступил армейским сапогом ему на руку, и бандит забился на земле, пытаясь освободиться.
        -Дай-ка мне это,- окликнул Кир какого-то горожанина, пробегавшего мимо с тесаком в руках.
        Тот взглянул на Муроха, улыбнулся и подал Киру свое «оружие».
        К этому моменту переворот в Кешри закончился. На земле лежали шесть трупов горожан и одного стражника, а уцелевшие, не веря собственным глазам, смотрели на поле битвы, которым стала обыкновенная улица в квартале гончаров. Почти все «ополченцы» были ранены - кто в руку, кто в ногу, но серьезно - только двое: столяр, получивший сильный удар по голове и с трудом оставшийся в живых при такой трещине в черепе, был без сознания, да еще сапожник, на боку которого зияла длинная, обильно кровоточащая рана, стиснув зубы, сидел, прислонившись к стене. Помогавший ему стражник изо всех сил пытался остановить кровотечение, разорвав рубашку раненого на бинты. Большинство подельников Муроха были мертвы, а те четверо, что умудрились остаться в живых, уже сидели связанными у стены с кляпами во ртах и злобно вращали глазами.
        Кир обвел взглядом друзей. Все, кроме Аршака, руку которого перевязывала бледная, на счастливая Эйли, были невредимы. Маркус, облизывая порезанную ладонь, подошел к другу и, то ли хвалясь, то ли просто сообщая факт, гордо заявил:
        -Я даже саблю из ножен не вынимал!
        Кир только кивнул.
        -Что ты собираешься делать с этой мразью?- деловито поинтересовался Маркус, пиная концом сапога распростертого Муроха.
        -Хочу расспросить о кочевниках, с которыми он, как выяснилось, водил дружбу, и о Лиле.
        -Он заодно с этими шакалами?- Маркус присел на корточки.- Да я сам вырежу ему на лбу клеймо каторжника. Именное.
        -Итак,- сказал Кир, убирая меч в ножны и поудобнее берясь за тесак,- дважды повторять не буду.- Он показал Муроху тяжелое широкое лезвие.- Вопрос первый: кто эти кочевники?
        -Пошел ты!- выплюнул Мурох сдавленно.- Думаешь, победил, да? Я еще вернусь. Нет таких шахт, откуда…
        Его речь прервал его же собственный вопль, потому что Кир взмахнул тесаком и одним ударом отрубил бандиту кисть. Из обрубка полилась кровь, а Мурох расширенными от ужаса глазами уставился на нее, не в силах поверить, что это случилось. Маркус вскочил на ноги и со страхом смотрел на своего друга, спокойно вытершего лезвие об одежду бандита.
        -Продолжим,- невозмутимо сказал Кир, придавливая Муроха к земле коленом.- Предупреждаю: без второй руки ты пойдешь по миру, а без ног и вовсе подохнешь в какой-нибудь канаве. Кстати, даже не надейся, что кто-нибудь здесь станет тебя лечить. Ну!
        -Ладно!- выкрикнул Мурох, заливаясь слезами.- Будь ты проклят! Спрашивай!
        -Где девушка, которую привезли в Кешри кочевники три дня назад?
        -В храме Зандара! О боги, как больно!
        -Что? Здесь есть храм Зандара?
        -Да, его построили три года назад!- Мурох вопил, захлебываясь от боли.- Пришли жрецы и заплатили много денег! Но он всегда закрыт, только кочевники приезжают иногда!
        -Какие у тебя с ними дела?
        -Добыча! Когда грабят караваны, отдают мне долю!
        -Что они привезли тебе в этот раз? Девушку?- Кир сильнее надавил Муроху на грудь, но в этом не было необходимости.
        Зажимавший обрубок подолом рубахи бандит и не думал запираться.
        -У меня своих полно! Ее отвезли в храм, а мне притащили побрякушки и пару ковров!
        -Зачем им девушка?
        -Откуда я знаю?! Я с этими жрецами дел не имею! Не мешают, и ладно!..
        Кир помолчал, затем резко встал и отшвырнул тесак.
        -Если хотите, помогите ему,- сказал он жителям Кешри, стоявшим вокруг.
        Никто не двинулся.
        Мурох поднялся, воя от боли и глотая слезы.
        -Будьте вы все прокляты!- крикнул он.- Я вернусь! Пусть даже с одной рукой, но… - и снова ему не дали договорить.
        Пущенная из арбалета стрела пронзила грудь бандита, и он с еще открытым ртом повалился на землю. Все взгляды обратились на Аршака.
        -Пусть его смерть будет на моей совести,- сказал стражник, сплюнув.- Так спокойней.
        Стены храма были сложены из гладко обтесанных серых камней, а высокие двустворчатые двери блестели железом. Никаких украшений, кроме позолоченного шпиля, венчавшего восьмигранный купол, не было.
        -Ну и где же стражники?- прошептал Маркус, когда они с Киром выглянули из окна ближайшего дома.
        -Скоро узнаем,- пообещал Кир.
        Они вернулись к столу и осушили полные кружки с пивом. Хозяйка дома, счастливая оттого, что принимает таких дорогих гостей - спасителей города,- суетилась и все время норовила их накормить, но Кир, к ее огорчению, отверг все, кроме пива.
        В комнату вошел Аршак, за ним - еще несколько человек, все вооружены.
        -Мы готовы,- сказал стражник.- Семь возов сена. Жители не поскупились.
        -Еще бы!- вставил один из его спутников, чернобородый широкоплечий человек в фартуке мясника. В руке он держал короткий меч.
        -Подвезите их к храму и обложите его со всех сторон. Потом полейте пальмовым маслом, чтобы горело веселей.
        Аршак с удовольствием крякнул, но один из его спутников робко сказал:
        -А это… ну, того… Храм все-таки. А Зандар хоть и из Старых Богов, но все-таки…
        -Не робей,- перебил его Маркус.- Мой друг этого…
        Рука Кира, легшая на плечо юноши, заставила его замолчать.
        -Старые Боги ушли навсегда,- сказал Кир.- Теперь миром правят Пресветлая Амира и другие боги.
        -И все же…
        -Хватит!- Аршак прервал своего спутника, разрубив воздух ребром ладони.- Жрецы захватили подругу наших освободителей, и мы вырвем ее из рук святош, даже если сам Эйдагор выйдет против нас.
        На том и порешили. Горожане подкатили телеги к стенам храма и сбросили сено, а затем полили его из огромных глиняных кувшинов пальмовым и оливковым маслом, не пожалев такой ценности ради благого дела. К удивлению Кира, никто не пытался им помешать - храм казался пустым. Это и радовало, и беспокоило его. Тем не менее подготовка штурма шла своим ходом.
        Жители Кешри, вооруженные арбалетами, окружили храм, сосредоточившись в основном перед высокими створчатыми дверями - единственном выходе.
        -Зажигай!- подал команду Аршак, махнув рукой.
        Со всех концов к соломе побежали люди с горящими факелами в руках. Они бросали свои ноши и отступали назад, наблюдая за тем, как вспыхивает сухая трава и поднимается густой черный дым. Тяжелый запах быстро распространялся, храм постепенно окутывался непроницаемой пеленой.
        -Почему они не выходят?- спросил Маркус с тревогой.
        -Наверное, видят, что снаружи их ждут не с леденцами,- отозвался Кир, вглядываясь в клубы дыма.- Что ж, если не выйдут, то задохнутся. Огонь стены, может, и выдержат, а вот нехватку воздуха люди переживут едва ли.
        Наконец тяжелые бронзовые створки растворились, и на крыльцо высыпали человек тридцать рыцарей-храмовников с мечами и арбалетами. Они задыхались и надрывно кашляли, пробираясь сквозь дым чуть ли не на ощупь.
        -Бей их!- крикнул Аршак, и горожане спустили тетивы, короткие железные стрелы рассекли воздух.
        Часть из них пропала в чаду, но большинство попало в цель - воины завертелись на месте, падая или зажимая полученные раны - кольчуга и латы не выдерживали ударов болтов, пущенных с такого маленького расстояния.
        Кир обнажил меч и быстрым шагом пошел вперед, рассчитывая прорубиться сквозь рыцарей в храм, где, как он полагал, находилась Лила. Маркус и еще около двадцати горожан двинулись следом, другие остались на своих местах - на случай, если жрецы попытаются выбраться из храма каким-нибудь потайным ходом.
        Кир отвел направленный на него меч одного храмовника, сбил с ног другого, не оборачиваясь, встал на первую ступень широкого и высокого крыльца. Он слышал за спиной крики тех, кого добивали горожане, но смотрел только вперед. Навстречу ему спешили пять воинов с мечами. Их лица покрывала копоть. Кир отбил выпад первого, второго, полоснул по горлу третьего, оттолкнул четвертого. Последний вдруг сам упал на ступеньки - видимо, потерял сознание от удушья. Кир вынул заранее приготовленный платок и прижал к лицу. Его примеру последовали сопровождавшие его горожане.
        Впереди в чернильных клубах мелькнуло что-то желтое. Маркус радостно вскрикнул, указывая мечом. Кир кивнул. Они ворвались в храм. Там по полу стелился дым, завивался вокруг колонн и опор, плавал под высоким сводчатым потолком. Два кочевника лежали на спинах, распростав руки,- они были без сознания. Их товарищи стояли, окружив группу жрецов, один из которых держал за руку Лилу, едва живую и бледную. Ей явно было плохо. Завидев вооруженных людей, кочевники подняли с пола заряженные арбалеты и спустили тетивы. Кир с Маркусом едва успели упасть на пол, но двоим жителям Кешри не повезло - болты пробили их незащищенные тела едва ли не насквозь. Оглянувшись, Кир только теперь заметил, что от двух десятков отправившихся с ним после схватки с храмовниками осталось всего восемь человек.
        Кочевники, выхватив тулвары, с криками бросились на них, но их шатало от удушья, а один, споткнувшись, упал и уже не смог встать. Кир нырнул под клинок, резким ударом рассек спину нападавшего, следующего встретил ударом в челюсть, а затем разрубил ключицу до самого сердца. Взглянув на жрецов, сгрудившихся у алтаря, он вдруг замер, пораженный: в адепте, державшем Лилу, он узнал Шанагару. Маг был жив, чудовищный удар Хорга не убил его тогда, в пустыне.
        -Ты!- выкрикнул Кир и, зарычав от ярости, снес очередному противнику голову.
        С остальными кочевниками сражались Маркус и горожане, так что он беспрепятственно добрался до жрецов, в ужасе пятившихся от него. Взмах клинка - и кровь полосами легла на почерневшее от копоти лицо воина. Шанагара смотрел ему в глаза и улыбался. В его руке Кир заметил длинный тонкий кинжал. Маг прижал походившее на жало острие к горлу Лилы и усмехнулся.
        -Спокойнее, мой друг,- сказал он тихо, и голос его дрожал от смеси ненависти и естественного страха.- Не так быстро. Опусти меч и отойди, если не хочешь, чтобы твоя подруга умерла. Видят боги, мне не хочется этого делать - все-таки она была моей ученицей, хоть и недостойной, но, если ты вынудишь меня, она умрет.
        Кир взглянул на шею девушки - по ней тоненькой, похожей на красную нить струйкой скользнула кровь.
        -Ты меня слышишь, герой?- спросил Шанагара, повышая голос.- Не думай, что я позволю тебе так просто расправиться с нами. Пусть Зандар повержен, и у меня нет магической силы, но сталь говорит сама за себя. Прислушайся к ней.- Он сильнее надавил на кинжал, и Лила вскрикнула от боли.
        -Как тебе удалось выжить?- спросил Кир.
        В это время к нему подоспели Маркус и остальные. Юноша сделал было решительный шаг к жрецу, но Кир остановил его.
        -Переместился.- Шанагара усмехнулся, потом закашлялся.
        Один из адептов с тихим стоном закатил глаза и плавно опустился на пол. В храме становилось жарко, и у всех слезились глаза, а легкие раздирало от едкого дыма, но никто не двигался.- Такое волшебство удается редко и требует много сил. Я только недавно смог самостоятельно двигаться. И, спасшись такой ценой, не собираюсь умирать здесь и сейчас.
        -Зачем кочевники похитили Лилу?- Кир помахал перед лицом рукой, стараясь разогнать дым.
        Он заметил, что девушка вот-вот потеряет сознание, и ждал этого момента.
        -По моему приказу. Они и раньше выполняли мои поручения, когда мне не хотелось наводить своих врагов на след. Но я велел им расправиться с вами, а они притащили девчонку - что с них возьмешь? Разбойники. Я предпочитаю иметь дело с храмовниками, но их почти не осталось.
        В этот момент Лила с тихим стоном осела и повисла на руках у Шанагары. Кинжал впился в горло, и маг отдернул руку. Он опустил глаза только на секунду, но этого было достаточно. Меч рассек воздух и пробил грудную клетку Шанагары. Жрецы шарахнулись от него, и на них тут же бросились горожане.
        Через пару минут все было кончено: пол храма усеивали тела, а по ступенькам спускался Кир с Лилой на руках. За ним, надрывно кашляя, шли Маркус и трое уцелевших горожан во главе с Аршаком, широко улыбавшимся и размазывавшим по лицу копоть и чужую кровь.
        Их встретили восторженными криками. Девушку приняли у Кира и понесли в дом, чтобы привести в чувство и перевязать рану на шее.
        -Друзья!- крикнул Аршак, собирая всех.- Нам осталось погасить пожар. Тащите песок.
        -Пусть горит!- крикнул кто-то.
        -Не глупи!- нахмурился стражник.- Огонь перекинется на соседние постройки, и весь Кешри займется как хворост.
        -Верно.- Люди кивали и уже с тревогой поглядывали на пылающее здание.
        Несколько человек взяли подводы и отправились за песком в ратушу, где имелись запасы на случай пожара, остальные раздобыли длинные багры и начали растаскивать горящую солому.
        -Идите к своей подруге,- сказал Аршак Киру и Маркусу.- Мы сами справимся.
        Они кивнули и отправились навестить Лилу. Оказалось, что она уже пришла в себя и теперь лежала с мокрой тряпкой на лбу. Три женщины суетились вокруг нее, вздыхая и причитая, но дело свое знали хорошо - на горле белела повязка, копоть с лица и рук смыли, на столике дымились горячие настойки, лекарства, растворы и что-то еще, пахнувшее так скверно, что Маркус невольно поморщился.
        Увидев друзей, Лила улыбнулась и тихо сказала:
        -Спасибо вам.
        -Не за что.- Кир кивнул, присев на краешек кровати.- Ты же знаешь, мы за тебя…
        -Да уж.- Маркус неопределенно помахал в воздухе рукой.
        По щеке девушки скатилась слеза.
        -Я надеялась, что вы придете за мной. Но как вы узнали, что я здесь?
        -По монете. Но это не важно.
        -Что этот ублюдок хотел от тебя?- спросил Маркус, нахмурившись.- Никак не ожидал увидеть его живым.
        -Он ничего не хотел.- Девушка прикрыла глаза, вытирая слезы.- Кочевникам не удалось нас убить, и он очень рассердился, когда узнал, что они просто привезли меня. Несколько раз он угрожал мне, а потом перестал обращать внимание. Полагаю, он собирался устроить вам еще одну засаду, а потом решить, что делать со мной.
        -Никаких жертвоприношений на этот раз?- спросил Маркус.- Шанагара больше не пытался призвать Зандара?
        -Нет. Он понял, что Старые Боги проиграли, и просто хотел отомстить.
        Тут в их разговор вмешались ухаживавшие за Лилой женщины и выпроводили Кира и Маркуса за дверь.
        -Мы скоро увидимся!- успел только крикнуть юноша прежде, чем дверь закрылась перед его носом.
        Они вышли на улицу и взглянули на храм. Повсюду еще плавал дым, но огонь почти потушили, и теплый ветер начинал рассеивать черные облака.
        -Кажется, все,- сказал Маркус с облегчением.- А ведь мы герои, что ни говори, а?
        Кир усмехнулся.
        -А тебе очень бы этого хотелось?- спросил он, расправляя плечи.
        -Еще бы! Конечно. Надеюсь, в Кешри сложат о нас легенды. Как тебе, скажем, такое название: «Сказание об отважном Маркусе и спутнике его Кире»? Надо будет предложить местным стихоплетам.
        -Ну ты и…- поразился Кир.
        Парень рассмеялся.
        -Но-но, почтеннейший!- крикнул он, оказавшись на безопасном расстоянии.- Перед тобой сокрушитель великих воинов, а не какой-нибудь пацан!
        Кир от души расхохотался, глядя на своего приятеля, пытавшегося принять мужественный и свирепый вид.
        Вечером третьего дня в Кешри горели костры, играли флейты и гармоники, а жители от всей души праздновали свержение тирана. Лица горожан прямо-таки сияли счастьем. Они самозабвенно плясали под веселые мелодии, пели любимые песни и беспечно смеялись. О прошлом напоминали лишь свежие курганы рядом с погасшими жертвенными кострами и еще злобные вопли, доносившиеся из погреба в доме убитого Мурохом градоначальника Митхуна, где были заперты четверо уцелевших подельников Муроха. Через неделю в Кешри должен был прибыть отряд гвардейцев из Мариджана, которому и было поручено отправить преступников на алмазные копи, откуда никому еще никогда не удавалось сбежать.
        Кир стоял в тени, подальше от веселившихся горожан. Скрестив руки на груди, он наблюдал за праздником, чуть улыбаясь и иногда даже посмеиваясь. Никогда ему еще не приходилось видеть настолько счастливых людей. Они словно позабыли о том, что в течение восьми долгих лет находились под игом безжалостного негодяя. Жители Кешри этим шумным, веселым праздником словно наверстывали упущенные за все это страшное время развлечения. Флейты не смолкали ни на мгновение, равно как и радостный смех горожан, зрелые жители города с удовольствием отплясывали наравне с молодыми. Город переполняло веселье.
        Лила, Эйли и Маркус подошли к Киру неслышно, но он все равно заметил их и обернулся. Чуть краснея, Эйли остановилась перед ним и, потупившись, сказала:
        -Маркус… Маркус сказал, что утром вы уйдете, поэтому я хотела сказать…
        Кир улыбнулся. Маркус нетерпеливо подтолкнул Эйли в бок.
        -Послушай,- решилась наконец она,- я хотела сказать, что всегда буду благодарна тебе за все, что ты для нас сделал, и… Пусть ты был Черным Киром, но я все равно буду любить тебя. Ты навсегда останешься моим другом, до самой смерти.
        -Спасибо, Эйли,- сказал Кир.
        -Кир,- влез Маркус, обнимая друга за плечо,- может, пойдешь с нами? Ну, знаешь, потанцуем, выпьем чего-нибудь.
        -Идите,- засмеялся Кир.- Я побуду здесь. Давайте-давайте, нечего стоять тут, как пеньки в лесу.
        Маркус и Эйли убежали к костру, Лила осталась с Киром.
        -Вижу, у тебя в каждом городе по подружке,- сказала она, легонько хлопнув его ладонью по груди.- Сердцеед. Не знала за тобой такого.
        -Еще бы!- Он усмехнулся.- Когда мы с тобой познакомились, меня больше волновали меч и добрый конь, чем девушки. Только не подумай ничего такого…
        -Ну что ты,- успокоила его Лила с улыбкой.- Почему ты не хочешь пойти на праздник? Все любят тебя.
        -Я хочу понаблюдать за ними. Они так счастливы.
        -Благодаря тебе.
        Кир медленно кивнул.
        -Уже очень давно я не приносил людям ничего, кроме горя и смерти,- сказал он тихо.- Это новое, странное чувство.
        -Надеюсь, оно тебе нравится.
        -О да!- Кир кивнул и улыбнулся.
        -Тогда пойдем?- Лила взяла его за руку.- Потанцуем?
        -Нет,- он аккуратно высвободил ладонь,- я останусь здесь. Иди одна.
        -Ну, как знаешь,- ответила девушка и, улыбнувшись, побежала в толпу.
        Кир вздохнул и посмотрел на усыпанное крупным бисером звезд небо. Серебристые огоньки поблескивали на темном холсте так же ярко, как и раньше, и, хотя ничего вроде не изменилось, что-то уже было по-другому. И вдруг он понял, что именно. Нагир стал для него символом возвращения. Он должен был вытащить его из омута для того, чтобы заплатить выкуп судьбе за свой выбор. Нельзя просто прийти домой и сказать: «Я передумал быть убийцей, любите меня!» Прежде ему хотелось сделать нечто, что могло бы оправдать его перед лицом родных и себя самого. Он хотел спасти друга от той участи, которую он выбрал для себя, вернуть его, а вместе с ним и часть детства, когда звезды светили ярче, реки были чисты и глубоки, а дети счастливы и беззаботны. Теперь он чувствовал, что ему это удалось. Хотя Нагир и погиб, но его душа не отправится в Утракар, а даже если и отправится, то пробудет там недолго. Сам же Кир вместо одного друга обрел несколько десятков товарищей, которые не только любили его, но и прощали. Он вдруг почувствовал к ним глубокую благодарность за это. Он никогда не просил и не нуждался в прощении, но они
дали ему его, как если бы почувствовали то, что он сам еще не ощутил.
        Киру почудилось, что в его ладони снова теплеет Монета Созвездий. Он мотнул головой и усмехнулся. Опять созвездия, опять пророчества. Не хватает только того чудного старого прорицателя, который всучил ему эту монету.
        В небе вдруг особенно ярко вспыхнуло созвездие Бога Истины Края, но Кир этого не видел. Боги по-прежнему вершили судьбы смертных, а эти самые смертные об этом даже не подозревали. Впрочем, им и не нужно об этом знать, ведь иначе и Бог Истины никому не будет нужен.
        Глава 4
        Покинув Кешри, друзья отправились дальше, к конечной цели своего путешествия - маленькому, затерявшемуся среди делайских земель городку Пеленару, родине Кира. Они ехали много дней, ночуя то на постоялых дворах, то под открытым небом, что случалось гораздо чаще.
        На восемнадцатый день пути они въехали в лес, дорога через который напрямую вела в Пеленар.
        Косые струи дождя омывали покрытую пылью листву деревьев, кроны которых уже начинали приобретать золотистый цвет. Приближалась осень. По низкому небу лениво ползли тяжелые свинцово-серые тучи, время от времени низвергавшие на землю потоки воды, дул северный ветер, приносивший с собой солоноватый аромат моря, а отпечатки лошадиных копыт надолго оставались на влажной, холодной земле.
        Прогремел гром. Лошади испуганно заржали, нервно размахивая хвостами, но хозяева привычным жестом погладили скакунов по бархатистым носам, прошептав что-то ласковое, и животные успокоились. Маркус вытащил из кошеля яблоко и смачно им захрустел. Кир поморщился.
        -Скажи, бывает ли такое время суток, когда ты не хочешь есть?- спросил он приятеля.
        -Конечно,- с серьезной миной ответил юноша.- Ночью, когда я сплю, мой организм переваривает все то, что я съел за день.
        -Ты слишком жесток к нему,- заметила Лила.- Никто не в силах справиться с таким количеством пищи.
        -Пока что он меня не подводил,- ответил Маркус, продолжая с невозмутимым видом жевать яблоко.
        Кир только усмехнулся.
        Он не был на своей родине с тех самых пор, как в двенадцатилетнем возрасте отправился в столицу Балании Эстимал добывать сталью свои кусок хлеба и кружку пива. В Пеленаре остались его отец, кузнец Кораф, и младший брат Миран. Долгое время Кир не вспоминал о них, но теперь, когда жизнь его неуклонно менялась, он должен был взглянуть им в глаза, ибо самые строгие судьи - это близкие люди. Черный Кир возвращался домой.
        Впрочем, в последнее время ему иногда начинало казаться, что вся его жизнь была возвращением, он словно шел по замкнутому кругу, путь по которому неизменно должен был привести его туда, где все началось,- домой. Годы, проведенные в седле, не отдаляли его от Пеленара, ибо этот маленький городок, затерявшийся среди северных равнин Делаи, то и дело всплывал в его памяти подобно маяку, что виднеется сквозь туман.
        Теперь Кир понимал, что всегда мечтал вернуться туда, где так быстро закончилось его детство, где он любил и был любим, где остались его корни и его душа.
        -Кир, ты уверен, что тебе это нужно?- спросил Маркус, выбрасывая огрызок.- Что, если твои родные не примут тебя?
        Этот вопрос занимал мысли Кира с тех самых пор, как они выехали на дорогу, ведущую в Пеленар.
        -Если это случится, значит, я это заслужил,- ответил он.- Я только надеюсь, что они выслушают меня.
        -Как это не примут?- возмутилась Лила.- Да Кир - лучший из всех, кого я знаю!
        Маркус искоса взглянул на профиль своего друга. Шрам на щеке Кира побелел, что случалось всякий раз, когда разговор был ему в тягость.
        -Ты уверен, что хочешь, чтобы мы ехали с тобой?- спросила Лила.- В конце концов встреча с родными, да еще после столь долгой разлуки - дело личное.
        -Я уверен,- ответил Кир.- Мы уже обсуждали это, и я знаю, что вам бы хотелось дойти со мной до конца. Клянусь Дангаром, я желаю того же.
        Глаза друзей встретились и сказали им о том, как дороги они стали друг другу за время путешествия. Маленький Пеленар, существовавший пока еще только в воспоминаниях Кира и воображении его спутников, уже подарил им приключения, подвиги, дружбу и любовь, которую Кир сумел разглядеть в сердцах Лилы и Маркуса, но которой сами они еще не осознали.
        Гроза кончилась так же внезапно, как и началась, и из просвета меж тучами выглянуло солнце, заигравшее на крупных каплях воды, лежавших на листьях и поблескивавших в траве, словно бисер. Кир, Маркус и Лила пустили коней рысью.
        -Слушай, а ты когда-нибудь слышал историю о талисмане Хазры?- спросил Маркус, затыкая пробкой флягу с водой.
        Кир покачал головой.
        -Нет, но ты, конечно, мне ее немедленно расскажешь.
        -Ага. Знаешь, двадцать тысяч лет назад королевство Тамелия было самым большим и могущественным во всем Зинтаре, и правила в нем прекрасная королева Хазра, дочь богини любви Мелиды и смертного, великого короля Торма. Мелида подарила своей дочери кусочек сапфира, выточенного в форме четырехконечной звезды, наделив этот талисман странной магической силой, позволявшей распознавать лжецов и предателей. Но однажды, когда Хазра уже правила Тамелией как королева, кто-то похитил кусочек этого талисмана, и на следующий день на жизнь королевы было совершено покушение. Хазра стала бояться за свою жизнь…
        -Тихо!- подняв руку, цыкнул Кир.
        Маркус, привыкший доверять своему угрюмому спутнику, тут же заткнулся.
        -Что такое?- не удержавшись, прошептала Лила.
        Кир спешился и, выхватив из ножен меч, поманил Маркуса за собой, а девушке велел остаться. Она кивнула, не понимая, в чем дело, но предпочитая довериться Киру.
        Добравшись до зарослей кустарника, приятели легли на землю и замерли.
        По тропе, бряцая оружием, дружно топали пятеро солдат, одетые в доспехи из коричневой кожи. Когда они прошли чуть вперед, Кир увидел, что на их спинах красуется крупное изображение желтого скорпиона.
        -Копье Дангара!..- прошептал он, покрепче сжимая пальцы на рукояти меча.
        Маркус встревоженно покосился на приятеля.
        -Ты их знаешь?..
        -Молчи!
        Отпустив очередную соленую шутку, солдаты дружно заржали. Один из них остановился, подошел к дереву и принялся что-то вырезать на стволе кинжалом.
        -Эй, Аркил, что ты там застрял?- крикнул кто-то из его приятелей. Тот буркнул что-то неразборчивое, потом смачно сплюнул на землю и прохрипел:
        -Теперь парни не заблудятся. До Пеленара от лагеря два дня езды, но городишко маленький и никем не охраняется. Славная будет свалка, верно?!
        -Неверно,- отрубил Кир, выходя на тропу.
        Солдаты мгновенно обнажили мечи и встали полукругом. Тот, что стоял у дерева, сделал шаг вперед.
        -Ты кто такой?- неприветливо поинтересовался он.
        Кир не счел нужным отвечать.
        -Слушай-ка ты, отрыжка Григамира,- рявкнул Аркил,- я тебе вопрос задал! Отвечай или умри!
        Тяжелый меч Кира распорол воздух и с хрустом вошел в тело солдата, круша ребра как лучину, и Аркил с хрипом рухнул на еще мокрую после дождя траву. Его приятели опешили.
        -Ах ты, сукин сын!- опомнившись, взревел один из них, прокручивая в руках меч.- Да ты своими кишками подавишься, недоносок!
        Кир молча отбил первый удар противника. Через мгновение два меча с яростным лязгом высекали друг из друга искры, превратившись в две размазанные полосы стали. Трое оставшихся солдат окружили дерущихся, громкими воплями подбадривая своего товарища.
        Бой продолжался не больше двух минут. Улучив момент, Кир располосовал противнику руку до самого локтя и что есть силы ударил по вражескому мечу. Сталь хрустнула, клинок неожиданно обломился у самой рукояти, и почти в то же мгновение солдат грохнулся на спину, зажимая рукой разрубленное горло. Кир молниеносно обернулся и, не дав остолбеневшим от неожиданности наемникам опомниться, быстрым выпадом пронзил грудь одного из них. Удар оказался настолько мощным, что клинок вышел из спины солдата на три-четыре дюйма. К ногам Кира рухнуло третье бездыханное тело.
        Один из оставшихся в живых наемников со зверской гримасой на лице отпрянул, размахивая перед собой клинком, а другой, затравленно взглянув на неподвижное, как маска, лицо Кира, отшвырнул меч и бросился наутек. Когда он поравнялся с кустами, из-за веток выпрыгнул Маркус и точным ударом рукояти сабли по лбу отправил солдата в забытье. Ухмыльнувшись, он отшвырнул ногой меч отключившегося наемника в кусты и вразвалочку направился к Киру и последнему солдату.
        Оставшись один на один с Киром, наемник бился, как загнанный в угол зверь, с рычанием нападая и парируя удары, но молодой воин неуклонно изматывал его, заставляя совершать одну ошибку за другой. Наконец, тяжелый меч Кира пробил защиту солдата и вонзился в его грудь, чуть левее середины. Четвертый труп упал на забрызганную кровью траву.
        -Допросим этого?- кивнув на валявшегося без сознания наемника, спросил Маркус.
        Ничего не ответив, Кир прошел мимо него, остановился перед бесчувственным телом солдата и коротким ударом пригвоздил его к земле. Дернувшись, тот схватился руками за клинок, с хрипом втянул в легкие воздух и испустил дух. Вырвав меч из неподвижного тела, Кир обтер сталь об одежду убитого и спрятал клинок в ножны.
        Не веря своим глазам, Маркус подошел к другу и, заглянув ему в глаза, тихо спросил:
        -Зачем ты это сделал?
        -Нельзя оставлять за спиной живого врага,- ответил Кир.
        -Но ведь можно было его просто…
        -Послушай, Маркус,- перебил его Кир, схватив приятеля за плечи,- эти парни носят на своих доспехах знак Скорпиона. Ими командует джарктиец Кертор. Пару лет назад я уже сталкивался с этим человеком, когда он хотел занять мое место в Черной Армии, но я победил его. Я не знаю, как он отнесется ко мне, если узнает, что Черный Кир теперь один, без своих солдат. За два года он собрал армию и теперь хочет пойти по моим стопам… О том, что я здесь, он не должен узнать прежде, чем доберется до Пеленара.
        -Что ты задумал?- спросил Маркус, с тревогой наблюдая, как Кир направляется туда, где осталась Лила.
        -Защитить свой город.
        Глава 5
        Нынче у пеленарского кузнеца Корафа было немного работы: всего восемь пар подков для соседей, собиравшихся в Теффар на ярмарку, грабли и железная ручка для двери в дом столяра. Всю работу кузнец успел переделать еще до полудня и теперь сидел на скамейке возле кузницы и пил воду из ковша.
        День выдался теплый. С утра прокатилась гроза, напоившая Пеленар и его окрестности дождевой водой, а теперь среди перистых облаков радостно сияло солнце. Кораф зачерпнул из бочки еще воды и с наслаждением сделал большой глоток. Его закопченное лицо расплылось в довольной улыбке.
        К кузне со скрипом и грохотом подкатилась тележка старьевщика.
        -Добрый день, Кораф,- проскрипел согбенный седобородый старик.- Не взглянешь ли на мое добро?
        -Добрый день,- поздоровался кузнец, поднимаясь на ноги.- Много ли собрал?
        -Не так чтобы очень,- неуверенно ответил старьевщик.- Да ты погляди…
        Кораф запустил обе руки в телегу и принялся ворошить старые медные лампы, дырявые котелки, сковороды и прочий металлический хлам, бубня себе под нос: «Барахло… Барахло… А вот это ничего…» Старьевщик с надеждой топтался подле телеги, но его
«добро» убывало очень и очень медленно.
        -Ну как?- спросил старик, заискивающе подергав кузнеца за передник.
        -Хлам для лудильщиков,- ответил тот.- Вот это я, пожалуй, заберу, а остальное, ты уж извини, для меня обычный мусор.
        Из переулка до кузнеца и его гостя донесся тревожный гам и громкий топот. К кузне примчалась стайка чумазых мальчишек.
        -Кораф, Кораф, сюда скачут трое всадников,- зашумели на разные голоса ребята, облепив кузнеца со всех сторон.- Это воины, а с ними женщина! Скорее, побежали с нами!
        -Ладно, ладно, не шумите,- добродушно сказал Кораф, расплачиваясь со старьевщиком.- Сейчас разберемся.
        Мальчишки со всех ног дунули обратно, а кузнец, покачав головой, неторопливо зашагал за ними.
        У ворот уже собралась толпа. Чужие, тем более воины, в Пеленар заглядывали нечасто, поэтому крестьяне поспешно вооружились вилами, граблями и лопатами. Могучая фигура кузнеца выделялась среди них не только своими размерами, но и отсутствием всякого оружия.
        С юга и вправду приближались трое всадников, явно торопившихся прибыть в Пеленар как можно скорее. Из-под копыт коней клубами поднималась пыль. Когда незнакомцы оказались в достаточной близости, Кораф вышел вперед.
        -Что вам нужно?- гаркнул он, не дожидаясь, пока всадники спешатся. Тяжело дыша от долгой гонки, скакуны замедлили шаг и почти сразу остановились. Высокий черноволосый воин, вооруженный мечом, спрыгнул с седла на землю и, взглянув на кузнеца глубокими карими глазами, негромко произнес:
        -Здравствуй, отец.
        Толпа крестьян ахнула и направила на пришельцев свое нехитрое оружие. Кузнец сжал кулаки, шагнул навстречу воину и рявкнул:
        -Убирайся отсюда! Уходи!
        -Послушай меня, отец,- начал было тот, но Кораф сразу же перебил его:
        -Я тебе больше не отец. А ты мне не сын, Черный Кир!
        Лицо Кира потемнело, на скулах заходили желваки. Его спутник быстрыми шагами подошел к кузнецу, остановился перед ним и возмущенно произнес:
        -Как вы можете так говорить? Он же ваша плоть и кровь!
        -А ты кто такой?- свирепо глянул на него кузнец и с презрением добавил: - Его солдат?
        -Мое имя Маркус,- ответил юноша,- и я не солдат, а его друг.
        -Друг?- жестко ухмыльнулся Кораф.- У него могут быть друзья?
        -Да, могут! Проклятие, как вы можете так говорить о собственном сыне?!
        -Маркус,- поднял руку Кир и, когда тот замолчал, сглотнул застрявший в горле комок.- Я пришел не ссориться, отец, а помочь.
        -Уходи, Кир,- процедил сквозь зубы кузнец.- Ты чужой здесь. Нам не нужна твоя помощь, единственное, что ты принес в Пеленар,- это позор.
        Горящий взгляд Корафа встретился с ледяными глазами Кира. Шрам на щеке воина побелел, пальцы медленно сжимались и разжимались на рукояти меча - скорее по привычке, чем с угрозой, но люди на всякий случай покрепче перехватили косы и вилы.
        -Сюда идет войско Скорпиона Кертора,- прерывающимся голосом проговорил он.- Нужно ли объяснять, что ему здесь понадобилось?
        Крестьяне тревожно загомонили, с беспокойством глядя то на Кира, то на его отца. Имя Скорпиона не было им известно, однако воин говорил о его приближении так, словно оно не сулило мирным жителям ничего хорошего. Кораф оглянулся на соседей, поднял здоровенную, как лапа у медведя, руку и крикнул:
        -Тихо! Мы не знаем, кто он такой, этот Кертор, но зато хорошо знаем тебя. Ты убийца! Нам не нужна твоя помощь. Да и с чего бы ты вдруг стал о нас беспокоиться? Все знают, что ты не щадишь ни женщин, ни детей.
        -Вам настолько безразлична собственная судьба?- крикнул Маркус.- Кертор убьет всех, кто попадется на его пути, неужели вы этого не понимаете?
        -Мы попробуем договориться с этим Кертором,- сказал кузнец.- Быть может, он не такой безжалостный убийца, как Кир.
        -Не может,- отрубил Кир.- Я знаю этого человека лучше, чем вы. Он не остановится ни перед чем, чтобы обрести кровавую славу разбойника.
        -Убирайся!- побагровев, Кораф шагнул вперед и попытался ударить Кира, но рука последнего мгновенно перехватила руку кузнеца, и сильные пальцы Кира стиснули отцовский кулак так, что его кости затрещали.
        -Не нужно говорить за всех, отец,- процедил сквозь зубы Кир.- Не хочешь - не надо. Становись на колени и покорно жди, когда тебе снесут голову. Я обращаюсь к людям, которые стоят за твоей спиной.
        Крестьяне молчали, но на их лицах Кир видел сомнение.
        -Дорога вам жизнь ваших детей?- спросил он, отпуская руку отца.- Хотите вы увидеть, как один за другим погибнут ваши родные? Кертор - разбойник. Быть может, он и оставит кого-то в живых, но ваших детей и женщин он угонит в рабство, а тех, кто станет сопротивляться, просто перережет, как овец. Я могу помочь вам избежать этой участи. Что вы скажете?
        Однако жители Пеленара по-прежнему молчали, нерешительно переглядываясь. Они не были уверены, что могут довериться этому мрачному человеку, одно имя которого всегда внушало ужас и заставляло проклятия слетать с языка. Теперь же он стоял перед ними и предлагал помощь.
        Кир выжидающе обвел толпу взглядом.
        -Мы не позволим тебе вмешиваться в нашу жизнь,- прохрипел Кораф, потирая помятую руку.- Ты потерял это право много лет назад. Уходи!
        -Дайте ему договорить!
        Услышав этот голос, крестьяне обернулись и увидели молодого человека в белых одеждах жреца Амиры. Всмотревшись в него, Маркус почувствовал, как у него отвисает челюсть. Молодой жрец был точной копией Кира: те же темные волосы, густые брови, карие глаза, тот же нос, губы, волевой подбородок. Только кожа его была намного светлее, и взгляд был прямой, открытый и дружелюбный.
        -А… это… кто?- промямлил Маркус, указывая рукой на жреца.
        -Миран,- ответил Кир.- Мой… младший брат.
        Они стояли друг напротив друга, братья, похожие, как две капли воды, и разные, как день и ночь. Белоснежные одежды Мирана так резко контрастировали с черными кожаными доспехами Кира, что рябило в глазах.
        Молодой жрец медленно приблизился к старшему брату, не отводя взора от темной глубины глаз последнего. Оба молчали. Кир стискивал рукоять меча с той же силой, с какой Миран сжимал длинный резной жезл. Вокруг них повисла гробовая тишина. Глаза Мирана неожиданно расширились, и жрец негромко, но с невыразимой печалью в голосе произнес:
        -Ты идешь по пути Тьмы и Смерти!
        -Здравствуй, Миран,- помедлив немного, ответил Кир.- А ты, я вижу, встал на путь Света и Добродетели.
        -Хватит!- снова вклинился Кораф.- Мы выслушали тебя, и теперь можешь убираться на все четыре стороны.
        Но ни Кир, ни Миран никак не отреагировали на его слова, продолжая смотреть друг на друга.
        -Значит, это правда,- проговорил Миран.- Ты действительно стал убийцей.
        -Да. И случилось это давно. Ты прав, я иду по пути Тьмы и Смерти, и впереди меня ждет Утракар.
        -Ты так спокойно говоришь об этом,- заметил Миран.- Почему?
        Кир в замешательстве облизнул пересохшие губы. Он не знал, что ответить, и не был уверен, что, даже найди он нужные слова, его поймут.
        Миран покрепче сжал в руке жезл.
        -Почему?..- тихо повторил он, глядя Киру в глаза.
        -Убирайся вон!- взревел Кораф и сгреб старшего сына за ворот.
        Кир резко вырвался и чудовищным ударом кулака в челюсть сбил кузнеца с ног.
        -Заткнись!- рявкнул он, и в голосе его зазвенели стальные клинки ярости. В этот момент вся тоска по дому, что он копил последние годы, прорвалась наружу и хлынула из его груди безудержным потоком, вместе с внезапно вспыхнувшей злобой улетая к серевшим над головами небесам. Он ненавидел себя, отца, брата, Пеленар - за то, что они не хотели принять его, обнять, назвать своим. Сколько раз мысленно он проигрывал эту сцену, и всегда она казалась ему фальшивой - теперь он понял почему: он всегда подспудно понимал, что никто ему не обрадуется, и боялся признать это.
        Кораф вздрогнул от неожиданности. Он посмотрел на возвышавшегося над ним воина и не поверил в то, что это - его собственный сын. На высоком лбу Кира вздулись вены, между бровей залегла глубокая складка, а глаза горели такой нечеловеческой злобой, что кузнецу стало страшно.
        -Хочешь знать почему?- прерывающимся шепотом спросил Кир Мирана, а затем, повернувшись к отцу, добавил: - Из-за тебя, папа.
        Кораф поднялся с песка. Он не узнавал в этом могучем, внушающем ужас воине сторонящегося людей мальчика, каким был когда-то его старший сын.
        -Из-за тебя, из-за тебя,- процедил сквозь крепко сжатые зубы Кир.- Не ты ли наплевал на меня, когда умерла моя мать? Конечно, зачем я был тебе нужен, если у тебя был глупый и слабенький Миран, который всегда таскался за тобой… Зорг с ним, с Киром, пусть гуляет, где ему вздумается! Ты хочешь знать, как я стал убийцей? Я расскажу. Мне нечего стыдиться, ибо я сам выбрал этот путь и никогда не чувствовал вины за содеянное. Возможно, страх наказания или еще что-то, но только не вину.- Кир перевел дыхание и продолжал: - Помнишь, у нас был мясник по имени Хаид? Такой здоровенный, вечно пьяный и злой, как десять демонов Утракара, мужик? Так вот, папа, однажды утром я вышел погулять, потому что никому не было до меня дела, и оказался возле мясной лавки. У Хаида в тот день как раз кошка окотилась, родила шестерых котят, маленьких, слепых и беспомощных. Знаешь, что я увидел потом? Я увидел, как этот сукин сын, этот недоношенный ублюдок сворачивал головы бедным малышам и с хохотом топтал мертвые тельца! Помнишь, что случилось потом, папа?
        -О Амира…- пересохшим ртом прошептал Кораф, отступая на шаг.
        Кир жестко усмехнулся.
        -Хаида нашли мертвым,- хрипло выговорил он.- Из его горла торчал острый как бритва серп.
        Крестьяне в один голос ахнули. Не веря своим ушам, Маркус взглянул на своего друга и почувствовал, как зашевелились на голове волосы. Миран молчал. Его чувства выдавал лишь мелко дрожавший в руке жреческий посох.
        -Ты помнишь, сколько мне было тогда лет, папа?- выкрикнул Кир, и кузнец пошатнулся, словно ненависть и боль, плеснувшая из слов сына, ударила его в грудь.
        -Восемь,- прошептал он и закрыл глаза руками.
        -Восемь!- Кир словно выплюнул это слово.- Восемь! Но разве мой добрый папа заметил, что его сыну снятся кошмары? Что руки его горят Первым Пламенем от пролитой крови?! Разве ты замечал, что твой сын боится выйти на улицу, думая, что прохожие будут тыкать в него пальцами и говорить: «Смотрите, вон идет убийца!» Разве тебе было не все равно?!
        Кир сорвался на крик. Его отец рухнул на колени, не отнимая рук от лица, и прошептал имя Богини Света.
        -Забудь об Амире и ее нимфах, кузнец!- крикнул Кир.- Богам нет дела до людей, они заботятся лишь о том, как сохранить свой небесный престол!
        Миран схватил его за плечи, и Кир с удивлением отметил, что руки новоявленного амирита стали много сильнее, чем раньше; при желании молодой жрец вполне мог потягаться со своим старшим братом.
        -Пойдем, Кир,- негромко, но твердо проговорил Миран.- Пойдем ко мне. Думаю, нам о многом нужно поговорить.
        Не сводя глаз с коленопреклоненного отца, Кир позволил своему брату и Маркусу увести себя. Лила шла следом, с мокрым от слез лицом, и старалась ни на кого не смотреть, ибо ни с кем не хотела делиться своими чувствами.
        Миран привел Кира и его спутников в маленький домик неподалеку от храма Амиры, выстроенного, судя по всему, не очень давно, всего три-четыре года назад, на краю обрыва. Проходя мимо прекрасного белоснежного здания, Кир отвернулся. Пусть он сражался ради нее, но то было дело чести - вопрос стоял о соблюдении клятвы. Его богом был и навсегда останется Дангар, суровый и воинственный покровитель битв. Свет и милосердие - эти слова не радовали его слух, он считал, что их придумали слабые люди, чтобы защититься от сильных. Он презирал тех, кто прятался за спины богов, дрожал от страха и благоговейного трепета в храмах, пытаясь при помощи жертв подкупить небожителей и выпросить себе немного счастья.
        В доме было не очень просторно, но довольно уютно. У окна стоял деревянный стол и два табурета, у дальней стены - лавка и небольшой шкафчик. На столе хозяин оставил погасшую свечу и блюдце с лучиной. Миран вошел в дом первым; за ним последовали Кир, Маркус и Лила. Молодой жрец подошел к шкафу, достал оттуда кувшин с легким вином и три глиняные кружки - девушке он предложил какого-то ароматного напитка темно-коричневого цвета. Она молча кивнула. Поставив все это на стол, он повернулся к гостям и сказал:
        -Нам о многом нужно поговорить.
        Маркус плюхнулся на лавку, позабыв даже отстегнуть ножны с саблей от пояса; Лила села рядом с ним, а Кир прислонил меч к стене и медленно опустился на табурет. Миран наполнил кружки вином, отдал один Маркусу, другой протянул брату. Тот угрюмо отпил.
        -Амира учит нас…- начал было Миран, но Кир сразу же перебил его.
        -Кровь Агслука, Миран!- воскликнул он, поднимая на брата тяжелый тигриный взгляд.- Это ты мне говоришь об Амире и ее учении? Я воин, и мой покровитель - Дангар, бог войны. Твои слова этого не изменят.
        -Я знаю,- терпеливо сказал Миран,- но дай мне закончить. Амира учит нас, что каждый из живущих имеет право на прощение. Знаю, ты не очень-то веришь в это, но ведь если бы ты не нуждался в прощении, ты бы не пришел сюда, разве не так?
        -Я пришел, потому что вам угрожает опасность,- глухо произнес Кир, но Миран лишь покачал головой.
        -Неправда. Что-то изменилось в тебе и в твоей жизни, и ты вернулся домой, вернулся именно за прощением.
        Кир молчал. Его глаза неподвижно смотрели в кружку, на скулах перекатывались желваки, а меж бровей залегла глубокая складка.
        -Расскажи мне, Кир,- мягко, но настойчиво попросил Миран.- Быть может, тебе самому станет легче.
        Кир горько усмехнулся.
        -Что ты хочешь услышать?- спросил он.- Как я дошел до такой жизни? Почему я ушел и оставил тебя и отца?
        -Я хочу знать все, что с тобой было, и почему ты все-таки здесь,- ответил Миран.
        Кир тяжело вздохнул.
        -Что со мной было… С чего я должен начинать?
        -С самого начала.
        Маркус быстро наполнил кружку вином, пролив немного на запыленные штаны, но даже не заметил этого. Ему предстояло услышать историю Черного Кира, и это занимало его гораздо сильнее, чем все, что происходило вокруг. Никогда Кир не рассказывал своим спутникам историю своей жизни, оставаясь для них едва ли не самой загадочной личностью во всем мире, даже Лила, проведшая с ним довольно долгое время, не знала о нем почти ничего, но теперь все секреты должны были раскрыться.
        -Когда… когда я убил Хаида,- помолчав немного, начал свой рассказ Кир,- мир словно перевернулся. Все казалось мне красным от крови, я перестал спать по ночам, боялся выходить на улицу, думая, что все знают о том, что я совершил. Но никто ни в чем не заподозрил меня, и постепенно я оправился от потрясения. Однако с тех пор я разучился играть с остальными ребятами, все больше времени проводил в лесу, где никто не мешал мне. А когда в Пеленар приехал бродячий цирк, во мне словно что-то переродилось. Я приходил на каждое представление только ради того, чтобы увидеть Антия, бывшего солдата эстимальского вольного отряда. То, что он выделывал с мечами, саблями и кинжалами, полностью захватывало меня, я уже не мог думать ни о чем другом. Антий жонглировал острейшими кинжалами, крутил с невероятной быстротой и большие эспадоны, и легкие бастарды, и кривые шемширы, и тяжелые тулвары… Мне захотелось научиться такой игре клинками, и однажды после представления я набрался смелости и подошел с этой просьбой к Антию. К моему удивлению и радости, он согласился, и с того дня для меня началась совершенно новая
жизнь. Дни напролет мы упражнялись в лесу на моей любимой поляне, прерываясь лишь вечером, когда у Антия были представления, а потом он рассказывал мне о своей жизни в вольном отряде. Я слушал его, затаив дыхание, ловя каждое слово, и словно бы наяву передо мной появлялись картины кровопролитных битв и веселых пирушек, о которых мне поведал Антий. Наверное, он и сам получал удовольствие от этих воспоминаний. А потом однажды он пришел ко мне и сказал, что собирается вернуться в Эстимал и вновь поступить на службу. Я принялся упрашивать его взять меня с собой, не отставал от него ни на минуту, и в конце концов Антий согласился. Я сразу же бросился домой, набил походный мешок кое-какой едой и одеждой, и тем же вечером мы ушли из Пеленара. Мне даже не пришло в голову ни с кем попрощаться. И все последующие годы я ни разу не вспомнил о своей семье. Мне было не до этого. Я думал только о том, что будет дальше; в моем воображении разыгрывались битвы, я видел себя великим воином, ведущим своих солдат к победе по мертвым телам врагов, словно наяву слышал прославляющие меня крики толпы и хвалебные песни.
Сбывались мои самые заветные мечты, и ни о чем другом я уже думать не мог.
        В Эстимале Антия встретили с распростертыми объятиями и безо всяких проволочек приняли в вольный отряд под командование его старого друга Кизара. Сначала я боялся, что командир откажется принять меня, но все оказалось совсем не так. Кизар поговорил о чем-то с Антием, потом послал какого-то человека в казарму. Спустя некоторое время тот вернулся, и рядом с ним шел мальчишка примерно моего возраста, а может, чуть постарше. В руках этот паренек нес два небольших медных меча. Кизар предложил мне нечто вроде испытания: смогу победить его бойца - буду солдатом вольного отряда. Не смогу - вернусь домой ни с чем. Я согласился, и через мгновение я и тот парень начали поединок. Я бился так, словно от исхода схватки зависела моя жизнь. Уроки Антия не прошли даром: я сумел одержать над своим противником первую победу, хоть и далась она мне ценой огромных усилий. Меня взяли в вольный отряд. Два года я вместе с остальными подростками, которых набралось около десяти, учился военному ремеслу. Так уж получилось, что во многом я превосходил своих приятелей: меч, шест и восточные клинки катта давались мне не в
пример лучше, чем остальным. Вскоре я и еще два моих сверстника оказались в боевом составе вольного отряда Кизара.
        Потом до нас дошли вести о том, что могучая западная держава Тальния и королевство Ромалия начали кровопролитную войну. Наш вольный отряд сразу предложил тальнийцам свои услуги. Мы ввязались в битву при Деалинде как раз вовремя: ромалийцы почти отбросили войска Тальнии от брода. Наша атака внесла панику в ряды ромалийцев, бой был быстрым и кровавым. Мы перебили большую часть врагов, несколько десятков ромалийских солдат взяли в плен. Это был мой первый настоящий боевой опыт. Возвращаясь в Баланию, я чувствовал себя героем. Но год спустя я был вынужден покинуть вольный отряд из-за ссоры с одним из солдат. Я убил этого парня и по закону должен был либо уйти, либо умереть. Так я вернулся в Делаю и поселился в городе Кешри, где устроился в городскую стражу. Но там я протянул всего год, а потом, узнав, что шах Урдисана Альмаруш намеревается развязать войну против Амалии, отправился на восток. Сначала я был простым наемником, рядовым солдатом, но к концу третьего года войны уже командовал пехотной сотней. В Урдисане меня называли муммарашем, то есть сотником. Еще через год, когда армия Урдисана уже
стояла под стенами Аласты, столицы Амалии, я был аламашем, тысячником. К тому времени мне наскучила дурацкая война, от которой никакой личной пользы я не имел. Я неплохо узнал Альмаруша и успел понять, что милостями он осыпает только во время войны. После нее я вполне мог встретить какое-нибудь солнечное утро на плахе. Ну и еще… Мне уже не хотелось никому подчиняться; я чувствовал, что вполне могу сам командовать целой армией. Поэтому в день, когда пришел приказ штурмовать Аласту, я собрал всех верных мне людей (их набралось около шести сотен) и прямо среди бела дня ушел прочь от осажденного города. Ночью мы неожиданно заметили в паре лиг от нас костры. Разведка доложила, что неподалеку расположились на ночлег шедшие на подмогу своему шаху последние урдисанские полки. Ночь и внезапность были на нашей стороне; я отдал приказ атаковать немедленно, и мои шесть сотен наголову разбили две с половиной тысячи урдисанцев. Правда, из моих уцелело всего двести двадцать человек, но все-таки это была решающая для Амалии победа. Вскоре мы узнали, что осада Аласты провалилась, а жалкие остатки армии Альмаруша
бежали. Именно в тот момент мне и захотелось доказать всему Арамару свою силу. Я чувствовал в себе неукротимый огонь войны, кожей ощущал благоволение ко мне самого Дангара. Мои солдаты пошли бы за мной даже в Утракар, и я знал, что теперь меня уже никто и ничто не сможет остановить. Через день моя армия, облаченная в черные кожаные доспехи, сожгла дотла какой-то небольшой город у самой границы Зийги и Урдисана, перебив почти всех жителей. Те, кому посчастливилось уцелеть, окрестили меня Черным Киром, а мою армию - Черной.
        С той поры ничто не доставляло мне большего удовольствия, чем война. Мне нравилось убивать, нравилось смотреть, как пылают села и деревни, слушать предсмертные крики моих жертв и видеть, как из их гаснущих глаз медленно уходит жизнь. Огнем и мечом моя армия прошла через всю Зийгу, круша все на своем пути. Я чувствовал себя непобедимым властелином человеческих судеб, почти что богом. Лишь я решал, жить человеку или умереть от моего меча, и осознание этого пьянило меня больше, чем самое крепкое вино.
        Полгода спустя моя армия перешла через границу Делаи и Зийги и стала на ночлег у Северных гор. Ночью я неожиданно проснулся: мне показалось, что незнакомый голос позвал меня по имени. Сначала я подумал, что мне просто приснилось, но голос позвал снова. Я вышел из палатки и, повинуясь этому странному зову, стал подниматься на скалу. Путь мой преградил здоровенный валун, загораживавший вход в пещеру. Камень был настолько огромный, что нечего было и думать о том, чтобы сдвинуть его с места. Однако я почему-то уперся в него обеими руками и тупо принялся отодвигать его. К моему великому удивлению, камень откатился почти сразу, я не успел даже утомиться. Вход в пещеру был свободен, и я немедленно шагнул в темный проем. Оказалось, это была древняя, пропахшая сыростью гробница, посреди которой стоял саркофаг. Именно отсюда исходил тот зов, за которым я шел как смирная овечка. Сначала ничего не происходило, но потом, когда я уже хотел повернуться и уйти, свечи вокруг саркофага вспыхнули, и из темноты выросла мужская фигура. Призрак древнего воина покинул потусторонний мир и явился передо мной, держа в
руках великолепной работы двуручный меч. Увидев у самой гарды джарктийский символ дракона, я понял, что нахожусь в гробнице самого Гантара из Джаркты, великого героя древности, того самого, который избавил Делаю от каменных чудовищ-големов. Дух Гантара взглянул мне в глаза и вложил рукоять своего меча в мою ладонь.

«В твоих жилах течет моя кровь,- глухим голосом произнес он,- и я верю, что ты достоин этого меча».
        Сказав это, призрак шагнул назад, оставив меч в моей руке, и исчез, а я стоял столбом, переваривая услышанное. Оказаться потомком величайшего героя древности! Гантар оказал мне великую честь, вручив меч, который не раз спасал от разных напастей целые страны. Наверное, я должен был почувствовать, что настала пора измениться, начать совершать подвиги во имя жизни других, но вместо этого я ощутил пьянящее торжество. С таким мечом я почувствовал себя не то что грозой Южного континента - я почувствовал себя властелином мира. Кровь взбурлила в моих жилах, словно внутри меня вспыхнуло первое пламя, и в полном восторге я издал дикий вопль, перебудивший всех моих воинов. С того дня я забыл, что такое пощада. Никто и никогда не уходил от меня живым; я убивал всех и вся, сжигал дотла целые поселения, и всегда клинок меча Гантара из Джаркты по самую рукоять был покрыт кровью. Лишь в этом был смысл моей жизни.
        Так прошел еще год. В середине лета я встретил небольшую банду разбойников, где-то тридцать - сорок человек. Ими командовал джарктиец Кертор. Оказалось, что он давно уже хотел вступить в мою армию и даже сумел сколотить собственный отряд. Я принял его, но между нами никогда не было ни дружбы, ни согласия. В конце концов он вознамерился занять мое место. К этому шло давно. Кертор бросил мне вызов, и я принял его. Наш поединок длился почти полчаса, но все-таки мне удалось одолеть джарктийца, хотя и с большим трудом. Чтобы выкупить свою жизнь, Кертор отдал мне своего единственного пленника, но, клянусь черным мечом Дангара, он стоил того. Это был Миклий, баланийский прорицатель. Я отпустил Кертора и часть его парней - тех, кто захотел уйти с ним. Вообще-то я не держал ни пленных, ни рабов. Обычно я просто убивал тех, кто хотел мне сдаться. Но этого мудрого старца я оставил в живых. Весь день Миклий приставал ко мне со всякими учеными разговорами, дурацкой философией и прочими премудростями, и мне отчего-то было интересно слушать его. Он на многое открыл мне глаза, рассказывая об истине и вере… Что
касается веры, тут он не преуспел; Миклий и сам это прекрасно понял, поэтому все больше времени уделял Богу Истины Краю и его учению. В конце концов я пообещал отпустить своего пленника. В благодарность он подарил мне свой талисман - Монету Созвездий. Это был диск из неизвестного мне металла; обе его стороны были покрыты искусной резьбой, изображавшей звездное небо. Всучив мне эту штуку со словами: «Прошлое всегда возвращается, не забывай этого!» - Миклий ушел из моего лагеря, и больше я никогда его не видел.
        В тот же день моя армия уничтожила пограничный город Лимаран, оставив на его месте лишь дымящиеся развалины. Тогда же случилось нечто, удивившее и напугавшее меня: глядя на дело своих рук, я неожиданно почувствовал отвращение к самому себе. Но я отогнал от себя подобные мысли, и еще два года Черный Кир выжигал все новые и новые раны на теле Делаи.
        Однажды утром я проснулся от боли: что-то жгло мне правую ладонь. Оказалось, это была Монета Созвездий. Талисман словно прирос к моей руке, причиняя дикую боль. С проклятиями я оторвал монету от ладони и отшвырнул так далеко, что не увидел, где она упала. Потом я вспомнил уничтоженную накануне деревню, вспомнил изрубленные в куски трупы, сожженные дома и отвратительный запах гниющих тел, и меня едва не стошнило. Я испытал жгучую боль где-то глубоко внутри себя, мне захотелось убежать куда-нибудь далеко, где нет ни людей, ни горячего песка под ногами, ни палящего солнца над головой, ни света, ни тьмы - ничего. Я взял меч, оседлал коня и поскакал туда, куда меня понес мой жеребец. Когда стали подступать голод и жажда, я продал в ближайшей деревне скакуна и отправился дальше уже пешком. Я не знал, куда и зачем иду, что буду делать дальше, пока не встретил в маленьком городке Хаор Маркуса, а потом, некоторое время спустя, и Лилу. За эти несколько месяцев, что мы странствовали вместе, я осознал, что жизнь моя окончательно и бесповоротно изменилась, и назад пути уже нет. Тогда я и понял, что Миклий был
прав, когда говорил, что прошлое всегда возвращается. Я встретился с прошлым вновь, когда вошел в гробницу Гантара из Джаркты, чтобы вернуть ему меч… И тогда же понял, что должен встретиться со своим прошлым еще раз: вернуться сюда.
        Кир опустил взгляд и замолчал. Шрам на его щеке побелел так, что казался нарисованным; это лучше всяких слов говорило о том, как нелегко молодому воину дался этот рассказ. Маркус таращился на своего друга, порываясь что-то сказать, но каждый раз осекался и кидал ищущий взгляд на Мирана. Священник молча смотрел на Кира; на его лице не дрогнул ни один мускул, но в глазах можно было прочесть все. Рассказ Кира обрушился на него, словно лавина, едва не раздавив молодого амирита своей тяжестью. Миран разомкнул пересохшие губы и тихо спросил:
        -Значит, ты винишь меня и отца в том, что случилось с тобой?
        Кир поднял голову и взглянул на брата.
        -Нет, Миран,- наконец ответил он.- Вина лежит лишь на мне. Каждый несет бремя ответственности за свои поступки сам, и сваливать его на других недостойно воина и мужчины.
        Повисла долгая пауза. Чувствуя себя как-то глупо, Маркус вертел головой, переводя взгляд с Кира на Мирана, с него на Лилу и обратно, смущенно теребил в руках кружку и вздыхал. Кир взглянул на него и чуть заметно улыбнулся.
        -Вижу, ты удивлен гораздо сильнее, чем сам предполагал,- сказал он.
        Маркус кивнул.
        -Но почему ж ты раньше ничего не рассказывал?- спросил он.- Ты-то все обо мне знаешь, а я о тебе не знал почти ничего…
        За дверью скрипнула половица. Меч Кира вылетел из ножен, Маркус обнажил саблю, а Миран под прикрытием двух обнаженных клинков дернул ручку на себя. На пороге стоял Кораф.
        -Я все слышал, Кир,- с трудом проговорил он.
        Кир молча смотрел на отца; глаза воина были холодны, но где-то в глубине зрачков вспыхивали искры, похожие на мерцание обсидиана на солнце.
        -Я…- Кораф сглотнул застрявший в горле комок, прокашлялся, вновь сглотнул.- Я виноват перед тобой… Смерть Миры была тяжелым ударом для всех нас… Я должен был заботиться о вас, своих сыновьях, вырастить из вас достойных людей. Ты с самого детства был много сильнее и увереннее, самостоятельнее Мирана, и я думал, что тебе будет легче смириться с утратой, чем ему. Поэтому я окружил его заботой… Я не думал тогда, что все может произойти так, как это произошло…
        -Отец,- прервал его Кир.- Хватит. Я не виню тебя ни в чем. Все случилось, как должно было случиться. Если уж у меня, восьмилетнего мальчишки, хватило сил и духу убить человека, который был многократно сильнее меня… Нет ничего удивительного в том, что я вступил на совершенно иную дорогу, нежели Миран. Я просто хотел, чтобы у меня снова были дом и… семья.
        На плечи Кира и Корафа легли руки Мирана. Любящий взор молодого священника встретился с печальным взглядом старшего брата.
        -У тебя есть и всегда будут дом и семья,- произнес Миран и посмотрел на растроганного отца.
        Сморгнув с ресниц влагу, Кораф заключил своих сыновей в объятия.
        Маркус едва не прослезился, Лила же откровенно ревела. Поерзав немного на скамье, юноша тихонько поднялся и, попытавшись шагнуть к двери, немедленно грохнул ножнами с саблей об пол. Кир, Миран и Кораф обернулись.
        -Далеко собрался?- полюбопытствовал Кир.
        Маркус решительно расправил плечи.
        -Пойду бить морду Кертору и его шайке,- заявил он.
        Кир сразу посерьезнел.
        -Маркус прав, отец,- сказал он, поворачиваясь к Мирану и Корафу.- Завтра примерно в полдень Кертор уже будет здесь. Мы должны либо защищаться, либо уходить.
        Кузнец и жрец переглянулись.
        -Нам некуда уходить, Кир,- пожал плечами Кораф.- А если мы уйдем, то нам некуда будет возвращаться.
        -Амира запрещает убийство, ибо это грех,- добавил Миран,- но иногда война - единственный способ уцелеть. Однако решать все равно не нам, а жителям.
        -Тогда пойдем и спросим их,- произнес Кир.
        Покинув дом на обрыве, Кир, Маркус, Миран и Кораф торопливо направились к площади, где все еще толпился народ.
        -Значит, ты уже встречался с этим Кертором?- спросил кузнец.- Что-то я ничего о нем не слыхал.
        -Как я сказал, некоторое время назад он пытался занять мое место в Черной Армии, - отозвался Кир.- Не вышло. Теперь он решил пойти по моим стопам самостоятельно, даже собственный символ придумал - желтый скорпион.
        -Как ты думаешь, старина,- поинтересовался Маркус,- если придется с ним сражаться, мы сможем победить?
        -Я думаю, старина,- в тон ему ответил Кир,- что сражаться вообще не придется.
        -У тебя есть план?
        -Есть.
        Маркус досадливо вздохнул, подошел к Мирану и шепотом спросил:
        -Он и в детстве был таким разговорчивым?
        -В общем, да,- кивнул Миран.- Насколько я могу судить.
        Жители Пеленара не расходились, дожидаясь, чем же закончится разговор двух братьев. Когда они увидели спешившую к ним компанию, тревога и недовольство охватили их с новой силой. Кир, Маркус и Лила остановились; Миран и его отец подошли ближе к толпе. Миран шагнул вперед.
        -У всех вас есть причины не доверять моему брату,- произнес он,- но никто из вас не будет отрицать, что он - опытный воин и знает, о чем говорит, если дело касается битвы. Он сказал вам, что городу грозит опасность, и это правда: сюда движется разбойник Кертор и его отряд. Мы можем бросить наши дома и уйти в леса. В этом случае никто не пострадает, но задайтесь вопросом: оставит ли Кертор хоть что-нибудь похожее на город, когда придет сюда? Вы знаете, что нет. Мы можем сражаться с Кертором…
        -Миран,- поднял руку Кир,- позволь сказать мне.
        Пеленарцы с недоверием смотрели на него, однако в их взглядах можно было прочесть и затаенную надежду. Кир приблизился к замолчавшему брату.
        -Однажды я сошелся с Кертором в поединке,- заговорил воин.- Это был бой один на один, и никто, ни мои солдаты, ни его, не смели вмешаться в нашу дуэль. Ставкой было мое место в Черной Армии. Тогда я одержал над Кертором победу, и ни один человек не пострадал. То же я хочу проделать и сейчас: предложить Кертору поединок один на один. Если Кертор победит, мы сдадим город без боя и позволим ему взять все, что он хочет. Если же победителем окажусь я, он уйдет и никогда больше не вернется.
        Повисла небольшая пауза. Горожане шептались, неуверенно поглядывая то на Кира, то друг на друга.
        -Подумайте,- продолжил молодой воин.- Риск велик. Кертор - умелый боец, и я вполне могу потерпеть поражение. Но если вы согласитесь принять мою помощь, клянусь Первым Пламенем, я сделаю все, чтобы выйти из схватки победителем.
        Трудно было усомниться в правдивости этих слов, глядя на его мужественное лицо, широкие плечи, сильные руки и тяжелый делайский меч у бедра. Рядом с этим могучим воином стояли всем хорошо знакомый жрец Амиры Миран и кузнец Кораф, которого все в Пеленаре уважали больше, чем кого-либо другого. Из толпы вышел Арслан, проживший в Пеленаре почти восемь десятков лет и обладавший, как считали жители, большой мудростью.
        -Я долго живу на этом свете,- скрипучим старческим голосом проговорил он,- и видел много разных людей, и хороших, и плохих. Твое прошлое ужасно, а настоящее не ясно, однако судить тебя будут не люди, а Великие боги. Сейчас же я вижу перед собой могучего, уверенного в себе воина, которому можно доверить свою жизнь, поэтому я принимаю твою помощь. Более того, я прошу тебя помочь нам и защитить нас в этот трудный для всех жителей Пеленара час. Но я не вправе говорить за всех.
        В толпе кто-то крякнул и, растолкав окружающих, встал рядом с говорившим.
        -Я согласен с почтенным Арсланом.
        Один за другим крестьяне становились рядом со стариком, с надеждой глядя на молодого воина. Миран тронул брата за руку.
        -Они верят в тебя, Кир,- тихо произнес он.- И мы верим в тебя.
        Кир взглянул на брата и увидел в его глазах любовь и веру. Плечи воина стиснули могучие руки отца, который так скучал по своему старшему сыну. Неунывающая физиономия Маркуса, выскочившего из-за спины Корафа, расплылась в широченной улыбке.
        -Покажи им, что значит настоящий воин, дружище!- сказал он.
        -Всенепременно,- кивнул головой Кир, и пеленарцы разразились радостными воплями.
        -Только будь осторожен,- шепнула Лила, коснувшись его рукава кончиками пальцев.
        Спустя полчаса город превратился в настоящий муравейник. Жители сновали туда-сюда, устанавливая неподалеку немногочисленные шатры и телеги, груженные едой, тканями и тюками с разным хламом, женщины поспешно шили большой алый флаг с изображением символа Черной Армии - силуэта черной пантеры, а мужчины разыскивали дедовские и прадедовские оружие и доспехи. Лила отстегнула свой кинжал и тоже засела за рукоделье - она хотела быть хоть чем-нибудь полезной. Кир, Кораф и три его подмастерья наспех ковали некие подобия мечей и наконечники для копий, а Маркус носился по всему Пеленару, собирая всех способных держать в руках оружие мужчин. Необходимо было создать видимость того, что в городе находится стоянка небольшого отряда Черной Армии. Местный художник Карим особой черной краской рисовал каждому из «воинов» на груди силуэт пантеры, а портной Уфар вместе с двумя десятками девушек тратил трехлетний запас кожи на доспехи вроде тех, что носил Кир. Очень кстати пришлась тележка старьевщика, в которой нашлась ношеная, но все еще крепкая кожаная амуниция.
        К закату над воротами в Пеленар полоскался на ветру стяг Черной Армии, а возле шатров горели костры, вокруг которых сидели взрослые мужчины от восемнадцати до сорока пяти лет. Таких набралось тридцать пять человек. Кир собрал пеленарцев у ворот.
        -Запомните, никакой показной смелости и воинственности,- говорил он.- Мои воины всегда спокойны и сдержанны, никогда не бросаются на врага без моего приказа. Оружие, разумеется, должно быть при вас, но не обнажайте мечи без надобности, вы все равно не умеете с ними обращаться. С утра можете упражняться в метании копий, бороться на руках, играть в кости: именно так обычно развлекаются мои солдаты. И никаких криков вроде: «Мы вас на куски порвем». Говорить будем только я и Кертор. Вопросов нет? Тогда отбой.

«Солдаты» начали расходиться по шатрам. Кир отыскал Маркуса и отошел с ним подальше от лагеря.
        -Слушай, а если Кертор догадается, что мы его дурачим?- спросил парень.
        -Не думаю, что такое случится,- ответил Кир.- Все выглядит достаточно правдоподобно. Разведчики еще не вернулись?
        -Вернулись,- кивнул Маркус.- Они нашли трупы воинов Кертора и как следует натоптали вокруг. Если враги наткнутся на них, то обязательно подумают, что там была долгая схватка.
        Возникла пауза. Маркус почесал в затылке и, прочистив горло, спросил:
        -Дружище, я давно хотел узнать… Ну… Как можно научиться побеждать врага, будучи заведомо слабее его?
        -У любого противника есть слабые места, Маркус,- ответил Кир.- Обычно их нельзя заметить сразу, но почти всегда они находятся на самом виду.
        -Легко тебе говорить… А если я не смогу их увидеть?
        -Хм… Бей в горло. Даже у драконов это - самое уязвимое место.
        Маркус понимающе промычал что-то неразборчивое, хлопнул друга по плечу и отправился спать. Кир остался один. Взглянув на шатры, темневшие неподалеку от ворот, воин почувствовал в груди ноющую боль. Он словно вернулся на четыре месяца назад, когда две с половиной сотни солдат точно так же устраивались на ночлег после очередного удачного рейда. Разница была лишь в том, что теперь эти освещенные кострами шатры, как и сонно повисший на длинном древке флаг Черной Армии, призваны были защитить невиновных, а не уничтожить их, как это было всегда.
        Кто-то подошел к замершему воину сзади.
        -Как ты?- спросил Кораф.
        Кир обернулся и посмотрел ему в глаза.
        -Отец… я хотел, чтобы ты знал кое-что,- решительно сказал он.- Все вы вправе ненавидеть меня, и я, честно сказать, удивлен, что вы так сразу приняли мою помощь. Но… В общем, знай, что я ничуть не жалею о том, что сотворил. У каждого человека своя судьба и свое предназначение, как говорили когда-то жрецы Края. Так вот, мое предназначение - быть воином. В этом вся моя жизнь.
        Кораф молчал, не зная, что ответить и что думать. Кивнул и, хлопнув сына по плечу, пошел в кузницу.
        Глава 6
        -Нашли этих идиотов?
        Дозорный кивнул.
        -Нашли, командир. Они мертвы. Видимо, наткнулись на каких-то всадников: там повсюду следы копыт.
        Кертор, высокий широкоплечий мужчина лет сорока пяти, мрачно сплюнул себе под ноги. Карие глаза угрюмо посмотрели на замерших в ожидании солдат.
        -Зорг с ними со всеми, потом разберемся,- тряхнул головой джарктиец.- Вперед!!!
        Земля задрожала от перестука копыт. Знамя Кертора - желтый скорпион на черном фоне - заполоскалось на ветру, когда почти сотенный отряд воинов устремился из рощи к холму, за которым располагался Пеленар - городок, который Кертор выбрал для очередного рейда.
        Солдаты с трудом сдерживали себя, чтобы раньше времени не разразиться свирепыми воплями, вгонявшими противника в панику. Кертор лупил коня каблуками по бокам, чтобы первым оказаться на вершине холма и дать своим воинам сигнал к началу битвы. Но его ждал неприятный сюрприз. Оказавшись наверху, Кертор подавился собственными словами, которые уже почти сорвались с его губ, и рывком остановил коня: возле Пеленара стояли лагерем какие-то воины. Заслонив глаза от солнца ладонью, джарктиец всмотрелся в знамя, плескавшееся над воротами в город, и громко выругался.
        -В чем дело, командир?!- спросил Кертора один из солдат.- Почему ты остановился?
        -Флаг…- процедил предводитель сквозь зубы.- Флаг Черной Армии над воротами! -А, вот и гости!- сообщил Маркус, увидев на вершине холма воинов.
        Кир кивнул.
        -Все помните, что я вчера говорил?- спросил он, оглянувшись на пеленарцев. Те закивали.- Отлично. Отправьте к ним двоих парламентеров.
        Двое мужчин, одетые в черную кожу и вооруженные мечами, неспешно направили коней к скоплению воинов на вершине холма. У одного из них был белый флаг. Внутри у мирных землепашцев все так и тряслось, но, к их чести, они ничем не выдали своего волнения.
        -Кир, наш предводитель, приветствует командира Кертора и предлагает ему спуститься к городу, чтобы вступить в переговоры,- спокойно сообщил один из
«послов».- Доблестный Кертор может взять с собой десять воинов в качестве охраны.
        Кертор стиснул зубы так, что затрещали челюсти, но все же согласно кивнул.
        Кир вышел вперед. Лицо его было абсолютно спокойно; молодой воин неторопливо жевал сушеные финики из кулька, который держал в правой руке. Когда Кертор и десяток охранников подъехали достаточно близко, Кир выплюнул косточку и приветственно поднял руку.
        -Кертор. Сколько же лет прошло с тех пор?
        -Два года,- спрыгнув со спины коня, ответил Кертор.- И скажу, что я, пожалуй, рад нашей встрече, Кир.
        -Да и я не расстраиваюсь,- криво усмехнулся тот, коснувшись кончиками пальцев шрама на щеке.- Правда, прошлая встреча закончилась не очень приятно для нас обоих.
        Кертор взглянул на воина, что стоял перед ним, и подумал, что тот ничуть не изменился: тот же уверенный взгляд, гордая осанка, крепкие руки и плечи. Впрочем, чего-то все-таки не хватало.
        -Где же твой знаменитый меч, Кир?
        -Там, где и должен быть - в гробнице Гантара из Джаркты.
        Кертор удивленно поднял брови.
        -Ты решил с ним расстаться? Помнится, прежде ты говорил, будто он приносит тебе удачу.
        -Настоящему воину достаточно верной руки и благоволения богов.- Кир холодно улыбнулся, не сводя глаз со своего давнего соперника.- Я так понимаю, что это твоих солдат встретили мои парни неподалеку отсюда?- поинтересовался он.
        Кертор, казалось, опешил.
        -Солдат?
        Кир кивнул и бросил в рот еще один финик.
        -Ну, да. Правда, мои ребята не разобрались, что к чему… Их тела, наверное, еще лежат в рощице к северу отсюда.
        Не было заметно, что Скорпион очень расстроился, узнав о причине гибели своих подчиненных. Он явно рассчитывал на легкую добычу, а люди Черного Кира были известны своей отменной подготовкой. Слабаки вообще в наемных армиях долго не протягивали, а те, что служили под началом молодого военачальника, проходили муштру под его личным присмотром, так что нечего было и думать о том, чтобы ворваться в Пеленар и похватать все, что приглянется. Единственное, чего не понимал Кертор,- это почему войска его давнего соперника так спокойно стоят лагерем, а вокруг не видно ни пожаров, ни трупов, и из домов не доносятся крики терзаемых людей. Он обвел палатки взглядом, а затем снова мрачно глянул на Кира.
        Тот усмехнулся, сунул кулек с финиками стоявшему позади Маркусу и выжидающе посмотрел на Кертора.
        -Слушай,- начал он,- цель твоего прибытия сюда мне вполне понятна. Однако должен тебя огорчить: Пеленар - мой родной город, и поэтому находится под моей постоянной защитой.
        -Ну и что?- Кертор пожал плечами и снова обвел взглядом стоянку.- Как я вижу, здесь далеко не вся твоя армия, и если уж дело дойдет до битвы, я с легкостью…- Джарктиец осекся, глядя куда-то в небо. Кир обернулся и поднял голову.
        -Почта,- спокойно сказал он, увидев трех стремительно снижающихся почтовых голубей, и вновь обратился к Скорпиону: - Видишь ли, здесь и вправду лишь малая часть моей армии, но это пока. Дарий, Геракис и Кила со своими людьми подойдут самое позднее сегодня ночью. Даже если ты победишь меня, то от них уйти точно не успеешь.
        Кертор пожевал губами, но предпочел промолчать. Кир неторопливо подошел ближе.
        -Вот что, Кертор,- сказал он,- у меня есть предложение. К чему лишнее кровопролитие? Давай сразимся во второй раз. Если ты победишь, мои люди сдадут город без боя. Если же ты проиграешь, то твои солдаты уйдут навсегда и никогда не вернутся в Пеленар.
        -Ну нет.- Джарктиец покачал головой.- Если уж ты решил сразиться со мной во второй раз, то ставки будут прежними. Если проиграешь ты, я возглавлю твою армию. По крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь из твоих солдат не решит бросить мне вызов. Если же проиграю я, то отдам тебе свою жизнь и своих солдат.
        Кир взглянул своему противнику в глаза. Совесть не позволяла ему согласиться на эти условия именно потому, что он не был больше предводителем своей армии. Но разум требовал согласия: от решения, которое он примет, зависят десятки жизней ни в чем не повинных людей. Кир стиснул рукоять меча и медленно кивнул.
        -Я принимаю твои условия. Клянусь Первым Пламенем, договор не будет нарушен.
        На лице Кертора сверкнула торжествующая улыбка. Повторив клятву, он обернулся к сопровождавшим его воинам и приказал:
        -Не сметь вмешиваться в бой. Вы слышали условия и подчинитесь.
        -Вы все поняли?- не оборачиваясь, спросил Кир своих «солдат».- Не вмешиваться и следовать условиям договора.
        Два меча с лязгом вылетели из ножен, и бойцы замерли друг напротив друга, напряженные и готовые к схватке. Теперь все зависело только от силы, ловкости и умения сражаться.
        Кертор атаковал первым. Его меч рассек ветер, словно молния, и со страшным скрежетом встретился с мечом Кира. Сноп искр брызнул во все стороны, и через мгновение два клинка с бешеной скоростью замелькали в воздухе, сталкиваясь друг с другом и оставляя на острых как бритва краях частые зазубрины. Солнце безучастно взирало на поединок двух воинов, которые спустя два года сошлись в битве насмерть вновь.
        Храня гробовое молчание, воины Кертора и жители Пеленара наблюдали за схваткой своих предводителей. Маркус с трудом подавлял желание заорать что-нибудь ободряющее, чтобы поддержать своего друга, и, судорожно вцепившись в рукоять сабли, кусал побелевшие от волнения губы. Кораф был спокоен как стена. По крайней мере так казалось. Однако в глазах его можно было прочесть все, что он чувствовал, глядя, как его сын бьется с Кертором.
        Кир не преувеличивал, когда говорил, что вполне может оказаться побежденным: Кертор был превосходным фехтовальщиком, лучшим из всех, кого сын Корафа встречал в своей жизни. Его движения были легки и быстры, удары сильны и точны, а выдержка и выносливость вызывали искреннее уважение. Оба воина испытывали друг к другу симпатию, но в бою они были смертельными врагами и понимали, что выжить может только один, поэтому вкладывали все силы, всю свою сноровку и ловкость, чтобы выйти победителем. Пока, однако, никому не удавалось одержать верх. Оба бойца тяжело дышали и обливались потом, кровь стучала в висках от напряжения, но силы по-прежнему были равны.
        Поединок длился уже четверть часа. Обменявшись еще несколькими ударами, Кир и Кертор одновременно сделали пару шагов назад и сбросили кожаные куртки, подставив полуобнаженные, влажные от пота тела летнему солнцу. Кир увидел, что Кертор украсил свою мощную грудь искусно нанесенным изображением скорпиона. Усмехнувшись, молодой воин прокрутил меч в руке и шагнул вперед. Битва возобновилась, но на этот раз движения бойцов были намного медленнее: сказывались усталость и громадное напряжение. Пот заливал обоим глаза, рукояти мечей начинали выскальзывать из влажных ладоней, но ни один из сражающихся не желал уступать.
        Прошло еще десять минут. Кертор и его молодой противник начинали покачиваться, дыхание с хрипом вырывалось из легких, но азарт схватки все еще горел в их глазах. Кир понял, что теперь остается только ждать, когда противник допустит ошибку, и слегка ослабил защиту, чтобы заставить Кертора утратить осторожность. Ему это удалось: перейдя в атаку, джарктиец оставил открытыми правую ногу и бок. Кир собрал все оставшиеся силы и, отбив меч Кертора, рубанул его по ноге. Почти в то же мгновение он скользящим ударом вторично отбросил клинок джарктийца, едва не вырвав ему кисть из сустава; раненая нога Кертора подкосилась, и он рухнул на траву. Сильным ударом Кир обезоружил поверженного неприятеля и прижал острие меча к его горлу.
        -Ты проиграл,- тяжело дыша, хриплым от усталости голосом произнес Кир. Джарктиец посмотрел на него и чуть заметно пожал плечами.
        -Во второй раз,- проговорил он.- И в последний.
        Кир вздохнул и неожиданно рассмеялся тихим, добродушным смехом. Положив меч на куртку, брошенную на траву, он протянул Кертору свою руку и помог ему подняться.
        -Мне не нужна твоя жизнь, Кертор,- сказал он, глядя воину в глаза.- Ты превосходный воин, лучший из тех, с кем мне доводилось биться. Я хотел бы видеть тебя среди своих друзей, а не среди врагов.
        Джарктиец промолчал, но глаза его потеплели. Он сжал ладонь Кира в своей и негромко произнес:
        -Отныне так и будет, друг.
        Кертор был жесток. Он никому не хотел уступать в числе жертв, павших от его руки и чудовищных расправ, учиненных по его приказу. Но в том кровавом соперничестве, которое негласно происходило между ним и Киром на полях сражений, он неизменно уступал своему молодому противнику, порой с досадой удивляясь способности делайца идти путем насилия с гордо поднятой головой и холодным взором.
        И все же он был достоин уважения и пользовался им среди своих воинов. Кир, глядя джарктийцу в глаза, стиснул могучую руку Кертора, и тот ответил на пожатие с той же силой.
        Маркус тихо кашлянул и, подойдя к воинам, вежливо поинтересовался:
        -Командир, ты не забыл, что Кертор ранен?
        Спохватившись, Кир кивнул нетерпеливо переминавшимся с ноги на ногу воинам Скорпиона. Двое солдат немедленно подбежали к своему бывшему командиру и торопливо принялись перевязывать его рану.
        Глядя на Кертора, Кир всей спиной ощущал, как пеленарцы жаждут разразиться радостным ревом, поэтому, на мгновение обернувшись, метнул на крестьян предостерегающий взгляд. Мгновенно поняв, как надо себя вести, мнимые солдаты поспешно приняли невозмутимый вид.
        Когда с перевязкой было покончено, Кертор, заметно хромая и морщась от боли, подошел к победителю. Кир уже успел убрать меч в ножны и вновь принялся жевать сушеные финики, услужливо поднесенные вездесущим Маркусом.
        -Кертор,- спокойно проговорил Кир,- сейчас у меня предостаточно воинов, поэтому пока я не стану принимать твоих солдат к себе. Идите с миром, а если ты решишь когда-нибудь вернуться - приходи. Один. Я буду рад этому.
        -Кир,- в тон ему ответил джарктиец,- древняя мудрость гласит, что нет в мире лучшего друга, чем бывший враг. Другая древняя мудрость утверждает, что нет опаснее врага, чем бывший друг. Я надеюсь, что новые друзья никогда не станут новыми врагами.
        Вновь пожав победителю руку, Кертор отсалютовал мечом и направился к своему коню. За ним последовали его солдаты.
        Дождавшись, пока дозорные не удостоверятся в том, что отряд Скорпиона скрылся за зеленой рощей, Кир с облегчением вздохнул и подобрал сиротливо валявшуюся в траве куртку. Почти в то же мгновение радостный многоголосый вопль разнесся над деревней. -Я молил Амиру, чтобы она помогла тебе, Кир,- со счастливой улыбкой говорил Миран, заключая брата в объятия.- Она, несомненно, услышала меня.
        -Разве могло быть иначе?!- добавила Лила, тоже подходя, чтобы поздравить победителя.- После всего, что мы для нее сделали…
        Услышав эти слова, Миран нахмурился:
        -Что ты имеешь в виду?- спросил он.- Что вы совершили такого, что считаете Пресветлую своей должницей?
        -Это долгая история, брат,- ответил за девушку Кир.
        В это время вокруг гремел праздник. Пеленарцы с песнями и плясками отмечали победу Кира над Скорпионом Кертором, все наперебой поздравляли и благодарили победителя, а Кораф орал во все горло что-то вроде: «Это мой сын!»
        Однако самому виновнику торжества вскоре наскучило это веселье, и он поспешил покинуть трактир на окраине Пеленара. Маркус, разумеется, увязался за ним. Дожевывая жареного цыпленка, он выскочил из дверей и подбежал к неспешно разговаривавшим братьям.
        -Старина,- глубокомысленно изрек он, вытирая рот рукавом,- я тут чуть на слюни не изошел от зависти, когда смотрел, как ты разбирался с Кертором. Слушай, может, ты научишь меня так фехтовать, а?
        Кир с некоторым удивлением посмотрел на приятеля. Тот выглядел абсолютно серьезным.
        -Ты не шутишь?- на всякий случай спросил он.
        Маркус хрюкнул и помотал головой.
        -А что, похоже, что я шучу?
        Кир пожал плечами, прищурился и окинул Маркуса оценивающим взглядом. Рельефной мускулатурой парень не отличался, но определенно был гибок, ловок и быстр. Может, что-то и получится. В конце концов дрался же он с кочевниками, а затем с рыцарями-храмовниками и остался-таки жив. А ведь всем известно, что эти воины проходят прекрасную подготовку. Если бы не магия Хорга, едва ли они сумели бы выстоять перед их напором.
        -Ладно, пошли,- пожал плечами Кир.
        Маркус вытаращился на него.
        -Сейчас?
        -Немедленно. Пойдем на обрыв, там и воздух попрохладней, и народу почти не бывает. Миран, ты с нами?
        -Да, я догоню вас,- ответил Миран.
        Глядя на неторопливо шагающих по тропинке друзей, он тяжело вздохнул. Кир изменился настолько, что никогда не станет прежним. Хотя… Был ли он другим? С самого детства он видел лишь кровь и смерть, он сам стал убийцей, будучи восьмилетним мальчишкой. Нет ничего странного в том, что его имя внушало ужас жителям Делаи и прилегающих королевств. Миран вспомнил тот день, когда в Пеленаре узнали о том, что старший сын Корафа, покинувший город много лет назад, и кровожадный Черный Кир - один и тот же человек. Поседевший в тридцать лет мужчина, которому довелось бежать из уничтоженной Черной Армией деревни, едва не сошел с ума, когда увидел Мирана. Отпоив его вином, крестьяне услышали страшную историю о деяниях человека, как две капли воды похожего на юношу в белых одеждах послушника. Именно тогда Кораф отрекся от своего старшего сына…
        Миран потер ладонью горячий лоб. Его снедали противоречивые чувства: горечь от того, что брат его теперь не сможет найти покоя до тех пор, пока не поймет, в чем его предназначение; и радость, которая разгорелась в его сердце, когда Кир вернулся домой и спас свой родной город от разбойников.

«Боги, какую судьбу вы приготовили моему брату?»
        Прошептав короткую молитву, Миран поспешил к белоснежному зданию храма Амиры.
        Эпилог
        День едва родился, и солнце еще не разгорелось с полной силой, и оттого казалось розовым и нежным. Прохладный ветер тихо шелестел в листве зеленых деревьев, и его голос вплетался в разговор густых крон лесных гигантов. Лила стояла возле ворот с заплечным мешком в руках и смотрела на порхающих с одного шеста плетня на другой птиц. Перед ней Маркус и Кир молчали, не зная, что сказать на прощание. Девушка отбросила с глаз смоляную прядь и, смущенно теребя собственные пальцы, сказала:
        -Спасибо вам, друзья, за то, что позволили мне пережить все то, что выпало на нашу долю с тех пор, как я увязалась за вами. Знаю, иногда я доставляла много хлопот, но поверьте, это время было лучшим периодом моей жизни.
        -Думаю, и мы с Маркусом можем сказать то же самое,- добродушно усмехнулся Кир.- Пережитое принесло нам много боли, страданий и опасностей, но мы сумели выйти из них людьми, верящими не только в свою верную руку, но и в надежные плечи друзей. Спасибо тебе.
        Лила шагнула к нему и, обхватив за шею, звонко поцеловала в щеку. Кир ласково похлопал ее по спине.
        Оставив Кира, Лила робко подошла к Маркусу. Тот взял ее за руки.
        -Я не могу пойти с тобой, Лила,- сказал он.- Я не могу оставить Кира, по крайней мере сейчас, но когда-нибудь…
        -Да, когда-нибудь,- тихо засмеялась Лила.- Мы еще встретимся…
        Снисходительно усмехнувшись, Кир отошел к лошади, приготовленной для девушки, и принялся проверять подковы. Маркус и Лила покосились на него.
        -Ты прав, Маркус,- сказала девушка.- Сейчас ты должен быть с ним. Я чувствую, что ты нужен Киру. Он еще толком не осознал, что обрел в конце своего пути, и ты должен помочь ему не потерять этого. Пройди с ним до самого конца. А я просто подожду, когда мы снова увидимся.
        -Заметано,- кивнул Маркус.- Я найду тебя, как только смогу.
        Наклонившись, молодой человек коснулся кончиками пальцев ее щеки и нежно поцеловал в губы.
        Кир с непонятной грустью смотрел на них, поглаживая мягкую конскую гриву. В памяти его всплыла незамысловатая шутка его приятеля Геракиса: «Вот и подрос паренек, а я и не заметил…» Увидев, что Лила наконец вырвалась из объятий Маркуса и смотрит на него, Кир подвел лошадь и помог девушке сесть в седло.
        -Прощай, подружка,- сказал он, улыбнувшись.
        Лила ответила ему тем же и, отвернувшись, пустила жеребца легкой рысью навстречу восходящему солнцу.