От своего мнения не отказываюсь Василий Звягинцев
Звягинцев Василий От своего мнения не отказываюсь
ВАСИЛИЙ ЗВЯГИНЦЕВ
"ОТ СВОЕГО МНЕНИЯ НЕ ОТКАЗЫВАЮСЬ"
Пытаясь найти в Интернете что-нибудь о писателе Василии Звягинцеве, авторе знаменитого фантастического цикла "Одиссей покидает Итаку", я наткнулся на сайт ГУВД Ставропольского края, откуда скачал замечательный документ, изданный небольшим тиражом более десяти лет назад и предназначенный для внутреннего поль зования в УВД Ставрополья. Это "Памятка сотруднику ставропольской милиции о про фессиональной этике и культуре поведения". Написана она лично Звягинцевым, который будучи в восьмидесятые годы офицером органов внутренних дел, отвечал за подготовку такого рода документов.
Привожу выдержку с сайта: "Ветераны милиции г. Ставрополя помнят, насколько художественными и совершенными были речи руководителей УВД того периода, как виртуозно ими использовались цитаты из классиков отечественной и зарубежной литературы. Секрет раскрывался просто - эти речи готовил В. Звягинцев". О таких подробностях не узнаешь из скупых строк биографической справки, приведенной в сборнике "Десант из прошлого" (Ставрополь, 1988 г.), тиражируемой в Интернете.
Василий Дмитриевич, расскажи о своей жизни подробнее. Врач по образованию, ты сейчас занимаешь должность советника губернатора Ставропольского края. Хоте лось бы узнать о твоей работе в медицине (ты был врачом "Скорой помощи" в Кольчу гине, военврачом на Сахалине), о твоей деятельности в политорганах системы МВД.
О биографии. Небольшое уточнение - я занимаю должность не советника губерна тора края, а главного специалиста информационно-аналитического сектора аппарата губернатора. Обычному читателю это без разницы, но с точки зрения бюрократи ческой некоторая разница есть. По должности имею классный чин "советник госслужбы 2 ранга", что примерно равняется армейскому подполковнику.
Насчет работы в медицине особенно интересного сказать нечего.
Районная больница в небольшом промышленном городе Владимирской области (он, кстати, описан в "Боях местного значения), станция Скорой помощи со штатом 3 врача и 4 фельдшера, три автомашины. Зона обслуживания - весь район, т.е. два десятка сел и деревень. Никаких особо интересных медицинских случаев. Хотя кое- что было, например, как-то пришлось оказывать первую помощь мужикам, у которых взорвался самогонный аппарат. Вполне боевые травмы - осколочные ранения, ожоги, контузия, плюс глубокий психический стресс (с водкой в магазинах тогда было туго).
После Кольчугино меня призвали в армию и я положенный срок отслужил врачом на крайнем юге Сахалина, напротив Японии. Воспоминания самые лучшие, масса мате риала, чтобы написать роман-анекдот из жизни "несокрушимой и легендарной", да все недосуг.
После дембеля вернулся в Ставрополь, где желание переквалифицироваться из врача в философа привела меня в партийно-комсомольские органы.
Поясняю для молодежи: в то время в аспирантуру по философии беспартийных не брали (наука идеологическая!), а чтобы учиться заочно, нужно было работать по профилю, вот и пришлось потрудиться в должности заведующего лекторской группой крайкома ВЛКСМ.
А дальше так и пошло. Когда при Андропове создали политорганы в системе МВД (для повышения уровня борьбы с преступностью и улучшению воспитания личного сос тава) меня туда пригласили, благо и чин офицерский был, и еще кое-какие данные.
Служил я офицером по связи с прессой, начальником пресс-группы политотдела УВД края. К этому периоду и относится написание упомянутого тобой труда (кстати, первая моя книжная публикация, причем в твердой обложке!).
Замечу еще одну забавную деталь. Служба моя пришлась на знаменитые перестро ечные годы, когда сначала обострилась борьба внутри КПСС между "правыми" и "левыми", а потом между коммунистами и демократами. Так я тогда играл роль свое образного Клеточникова, агента "Народной воли" в Петербургской охранке. И регу лярно информировал наших "демократов" о планируемых против них властями акциях и провокациях. Многие из них после "победы демократии" стали большими людьми, вплоть до вице-премьеров правительства края, министрами, а я и тут не подсу етился, должностишку не выпросил.
В 1990 году, почти за год до путча, я добровольно уволился из органов и вышел из КПСС. Занялся литературой и книгоизданием. На этой ниве к своим зас лугам отношу нахождение, редактуру и издание первой книги никому тогда неизвест ного и ненужного Перумова. Он об этом не любит вспоминать, поскольку коллизия между "Кавказской библиотекой", "Северо-Западом" и автором с нравственной точки зрения небезупречна. Строго говоря, это было одной из причин краха нашего изда тельства. А могли бы и процвесть, издавая эксклюзивно все перумовские труды.
Как ты приш?л в фантастику, с чего все началось? Неужели с детства мечтал стать писателем-фантастом J?
Писателем мечтал стать с детства, более того, был в этом уверен лет с 6, когда начал писать свой первый роман. (Половина школьной тетрадки в "три косые"). Чуть позже убедился, что с моими взглядами при Советской власти мне изда ваться не удастся. После чего начал писать в стол, сладострастно описывая, в том числе, и крушение Советской власти и реставрацию монархии. (Три общих тетради в 1964-66 годах). Нынешнюю кавказскую войну тоже описал, в 1967 году, правда там мятеж сепаратистов был успешно подавлен за несколько месяцев. Написал продол жение "Дня триффидов" (как развивались бы события, описанные в романе Уиндема здесь, у нас, тоже с политическим фоном).
Короче, вышло так, что специально не планируя стать именно фантастом, я стал им логикой жизни, поскольку все, что не являлось кондовым соцреализмом, так или иначе оказывалось фантастикой.
Меня поражает энциклопедизм твоих знаний, феноменальная память. Ты ее (память) как-то специально тренировал или этот великолепный биологический компь ютер достался тебе от природы?
Память специально не тренировал, хотя бог его знает. Чтение, начиная с 5 лет, самой разнообразной литературы, по сотне и больше страниц в день, наверное, развитию памяти все же способствовало. Родная тетка моя была в 50-е годы дирек тором краевой библиотеки, я, бывало, с утра до вечера бесконтрольно карабкался на десятиярусные полки и читал все, что под руку подвернется, и сказки, и "Цусиму", и справочник по астрономии и т.д.
Были, разумеется, и природные задатки. Все, что меня интересовало, запоминал с одного раза и на всю жизнь. До сих пор помню тогдашнюю расстановку книг в хра нилище абонемента (полсотни тематических разделов, около 100 тыс. экземпляров).
Насколько я знаю, роман "Одиссей покидает Итаку" изначально писался "в стол", для друзей, поскольку в те времена и речи не могло быть о его опубликова нии. Кстати, когда именно создавались первые части будущего цикла? В не таком уж давнем прошлом любое заполнение бумаги несанкционированным текстом считалось подозрительным. Возникали ли у вас неприятности в связи с этим?
Именно так, в стол и для друзей, причем почти все герои имеют прототипы и мы с ними подробно обсуждали касающиеся их эпизоды.
Некоторые детали проигрывали на местности, как, например, сцены гонки с агг рами в Москве и т.п. Начал писать роман именно как "Одиссей" в конце 1976 года. Потом в него вошли некоторые куски из неоконченных романов конца 60-х, начала
70-х годов.
К печати роман начал готовить с подачи И. Пидоренко и Е. Панаско в 1985 году, тогда он был готов процентов на 60. Борьба за публикацию - отдельная исто рия, кстати, в защиту нашего сборника "Десант из прошлого" А. Н. Стругацкий в
1987 году писал письмо в ЦК КПСС.
Известный Медведев тогда же изготовил "закрытую" разгромную рецензию, которая попала нам в руки из Госкомииздата.
Прямых неприятностей у меня не было, поскольку КГБ в Ставрополе было "веге тарианское", все свои силы тратило на обеспечение дачи Брежнева в Кисловодске и партийно-правительственных санаториев Кавказских Минеральных Вод. До диссидентов у них руки не доходили. Кроме того, я хоть и имел репутацию "вольнодумца", но умел писать речи и статьи для начальства, кроме того, большинство друзей- приятелей тоже имели отношение к власти. А на своих стучать было не принято. И дядька у меня был полковником КГБ в Москве, то есть я относился к тому типу людей, которым некая фронда дозволена.
Но один товарищ, зам. редактора "Ставропольской правды", убежденный коммунист-черносотенец, прочтя "сталинский" кусок романа, сообщил, что это здо рово, но не будет напечатано никогда. На что я ответил: - "Суслов гуманнее тебя, Гроссману он пообещал публикацию "Жизни и судьбы" через 200 лет, а ты уж слишком свиреп".
Роман вышел ровно через полтора года.
За книгу "Одиссей покидает Итаку", которую теперь называют культовой, ты в
1993 году получил сразу четыре престижные литературные премии "Аэлиту", "Интерп ресскон", Премию имени Беляева и специальную международную премию "Еврокон". Какова была реакция Василия Звягинцева на признание читателей? Получение премий как-то стимулировало дальнейшее литературное творчество?
Реакция на признание читателей была положительная, естественно. Я человек самокритичный, почему и умею свои книги редактировать, как чужие, в то же время в меру тщеславный. И, в общем, догадывался, что по тем временам книга получилась не рядовая и успех иметь должна.
Однако сам успех был больше ожидаемого. Вовремя, то есть, книжка вышла. Через пару лет того эффекта бы уже не было, что и подтверждается хотя бы тем фактом, что за минувшие 8 лет других премий я уже не получал.
Вывод - надо суметь оказаться в нужное время в нужном месте. И еще когда вдруг начинается свобода, нужно иметь, что предъявить, вытащив из стола. Как раз на этом вот переломе времен. Начавшие писать только когда "можно стало", заве домо проиграют. Потом, конечно, могут и выиграть, но уже "на другом поле".
А на счет стимула - не знаю. Писал и пишу ровно так, как умею и о том, что мне в данный момент интересно.
В твоих книгах ты созда?шь, конструируешь альтернативную историю.
Причем делаешь это так добротно и достоверно, что читателю иногда начинает казаться, что это он, читатель, живет в виртуальном мире, а настоящий, "пра вильный" мир - где-то рядом, в ответвлении истории, описанном Звягинцевым. Именно там живут настоящие, живые герои, там происходят значительные события и вершатся судьбы мира...
Прокомментируй, пожалуйста.
Не знаю, что тут и комментировать. Кое-что об этом эффекте написано в статье Валентинова "Нечто о сущности криптоистории". (Нашел в Интернете). Наверное, дело в том, что наша прошлая история настолько искажалась и фальсифицировалась, что стало выглядеть неправдоподобно и ирреально. А я и мне подобные "альтерна тивщики" стараются писать точно и логично в пределах предложенных обстоятельств. Вот и выходит "добротно и достоверно". Ну и еще - случившееся с Россией в 20 веке есть настолько грубое насилие над разумной жизнью, что любой другой вариант развития событий выглядит куда естественнее. Ну и еще, за пределами базового фантастического допущения я стараюсь сохранять абсолютную точность в деталях и фактах. Стараюсь поточнее прописывать психологию героев, чтобы поступали адек ватно ситуации.
Вот все вместе, наверное, и приносит желаемый эффект.
Не возникало ли у тебя желание написать самостоятельную вещь, не связанную с циклом "Одиссей покидает Итаку"?
Именно сейчас я такую вещь и пишу.
Примечание В. Ларионова: к моменту публикации этого интервью роман Василия Звягинцева "Дырка для ордена" вышел в издательстве "ЭКСМО-Пресс" в серии "Вре мена выбирают".
Полгода назад ты сказал о Владимире Путине: "Наш нынешний президент офицер с врожденным понятием чести и достоинства, слово всегда держал, и действительно болеет за интересы России и более-менее представляет, в какую сторону надо дви гаться. Конечно, ярких результатов не очень много, но за полтора года народ в нем не разочаровался, и, по данным всех социологов, уровень оптимизма в стране по сравнению, скажем, с 1998 годом, стабильно растет". Как ты сейчас оцениваешь политическую ситуацию в России и действия нашего президента? Может быть, в одной из твоих будущих книг события в мире и России, свидетелями и участниками которых мы сегодня являемся, получат совершенно иное развитие?
От своего мнения не отказываюсь. Более того, в интервью, данном "Вечернему Ставрополю" в феврале 1999 года, озаглавленном "Нам нужен гуманный диктатор", я фактически нарисовал портрет Путина (создал фоторобот, если угодно), хотя тогда на слуху были совсем другие персонажи. Ситуацию в России и действия президента оцениваю так - стабильности действительно стало больше, оптимизм в стране дейст вительно растет, что подтверждается хотя бы ростом несырьевого сектора экономики. В литературе и кино стало меньше "чернухи", народ помаленьку богатеет, что видно хотя бы на примере членов нашего клана, с которыми мы встретились в Питере. (В. Звягинцев имеет в виду VI Конгресс фантастов России и его участников. В.Л.).
А вообще президенту следует руководствоваться словами Столыпина: "Дайте мне спокойных 20 лет и вы не узнаете Россию". Если хотя бы в этом веке удалось пожить без смут и потрясений, тогда не слишком и важно, Путин или кто-то другой. Но это должен быть типаж, озабоченный именно судьбой России, а не торжеством очередных "идей"
или собственным благом. Повторяю - о чем-то подобном я сейчас и пишу.
В книге "Жизнь Кости Жмуркина", хорошо знакомых тебе Юрия Брайдера и Николая Чадовича, есть замечательный персонаж - сотник Бубенцов, автор многотомной эпопеи "Синдбад возвращается в Багдад". Он тебе никого не напоминает? Вообще, как ты относишься к литературным приколам, доходящим иногда до издевательств друг над другом (вспоминаю яростную "пикировку" Василия Звягинцева с Романом Арбитманом J)?
Сотник - напоминает. К приколам отношусь хорошо. По крайне мере, Арбитман больше "не возникает". В новом романе у меня есть два эпизодических персонажа, подполковник Юрий Манфредович фон Брайдер и подполковник Владимир Ларионов.
Ты никогда не интересовался, каков возраст твоих читателей? Есть ли среди них очень молодые люди? Или это все-таки среднее поколение, которому близки переживания твоих героев, понятны их желания и отношение к жизни.
Читатели у меня разные. И "шестидесятники", вроде Балабухи, который помог мне получить "Беляева", написал первую профессиональную рецензию. Эти люди нос тальгируют по своей юности и нереализованным шансам. Чем я нравлюсь таким, как ты (35-45 летним), тебе должно быть известно лучше. Молодежь тоже читает. Друзья моего сына и дочки, к примеру (27-30 лет), и даже студенты. Каждый находит свое.
Одни крутизну, другие психологию, третьи - новый фактаж.
Недавно у меня была встреча со студентами-первокурсниками журфака нашего университета, так очень даже неплохо воспринимают. Но для них это больше экзо тика, боевик из не слишком понятной жизни, здесь скорее больше работает динамика и стиль, я надеюсь. Не зря один умный юноша сказал - в России есть крутых писа теля: Звягинцев, Головачев и Петухов. Вот так.
Ты входишь в жюри профессиональной литературной премии "Странник", присужда емой за достижения в фантастике, а значит, должен быть в курсе того, что внутри и вокруг нее (фантастики) происходит. Как оцениваешь ситуацию, сложившуюся в пос леднее время?
Ситуация в нашей фантастике вполне нормальная. Есть десяток лидеров, десятка два авторов крепкого среднего уровня. Туфты печатают мало, поскольку издатели у нас не дураки, многие сами из фэнов. С оценками рецензентов, пишущих о фантас тике и процессах в ней, по большинству позиций согласен. Более же всего я рад, что в дискуссии со Столяровым в 1994-1995 годах оказался прав я, а не он. Суть была вот в чем - он утверждал, что российская фантастика шансов не имеет, всегда будет проигрывать западному масскульту, и всем надо уходить в камерный "турборе ализм", писать мало и для "посвященных". Все вышло ровно наоборот, по моим данным западную НФ и покупают и читают гораздо меньше отечественной. Что радует.
В интервью одной из ставропольских газет ты сказал: "Русская литература, в том числе фантастическая, есть русская уже по определению, по духу; ничего искусственного, подчеркивающего ее родину, привносить не нужно". Есть ли у тебя время читать современную русскую литературу? Каких авторов (спрашиваю не только о фантастике) ты бы отметил особо?
Современную русскую не-НФ скорее просматриваю, чем читаю, ибо во-первых, ее мало (в основном в толстых журналах), во-вторых, она малоинтересна по причине неуважаемой мною "камерности", дурацкого принципа, что "истинная литература не должна быть увлекательной".
В-третьих, ненавижу бесконечное повторение дурацких же мыслей: "В наше ужасное время", "Бывали хуже времена, но не было подлей", и т.п. Время самое нормальное, и писать нужно соответственно, а не изобретать занудные страшилки в духе хоть Петрушевской, хоть Бондарева с Прохановым. Речь идет о современной литературе, пишущей о современной жизни. Номинирующейся на Букеров и т.п.
С историческими романами, к примеру, дела обстоят получше. Но чего-то выда ющегося и здесь не назову. Вот прочел недавно роман "Хоровод", навскидку автора не вспомню (тоже знак, кстати) Уткин, кажется. Отличная стилизация под аван тюрный роман 19 века. На фоне 1-й Кавказской войны, кстати, в наших краях дело происходит.
А вообще, занятый собственными трудами, для отдушины, и чтобы быть в курсе, читаю в основным своих коллег-приятелей, Бушков меня тоже развлекает. Иногда детективы, но ни Акунин, ни Маринина не очаровали. Самый лучший из прочитанных в последнее время - Катериничев, 3 книги "про Барса".
На интернет-сайте "СВАРОГ" я нашел ресурс "Виртуальная история России от В. Звягинцева":
1681.phtml. Выложены обложки твоих произве дений и коллажи-иллюстрации к ним. А ты пользуешься Интернетом? Твое отношение к глобальной мировой Сети?
Интернетом пытаюсь пользоваться, но мне сугубо не везет. Провайдеры какие-то халтурные попадаются, пару месяцев обслуживают, а потом то разоряются, то - аппаратура у них ломается. Сейчас вот уже третий месяц опять не могу толкового найти. Так что даже адреса у меня нет.
А "Сварог" я посмотрю при случае.
Ты считаешь себя оптимистом или пессимистом?
А разве не видно?
Счастливый ли ты человек?
Да. Потому что успел дожить и до реализации моих абсурдных для советских времен фантазий, и до того, что при жизни вышли почти все написанные книги.
Беседовал Владимир Ларионов
|
