И маятник качнулся... Вероника Евгеньевна Иванова
        Третья сторона зеркала #1 Отражения #1
        Вы любите приключения? А вот некто по имени Джерон их ненавидит. Но, как назло, эти самые приключения льнут к нему не хуже ласковой кошки. И стелется дорога, и голову кружит калейдоскоп лиц, и сплетается клубок интриг, и... каждый миг происходит битва... Да, врагов хватает, но самый опасный и сильный противник - ты сам. Пусть сражение скромное, как стол, накрытый на две персоны, но и в нём будут победители и проигравшие. Непременно будут. На какой стороне вы хотите оказаться? На стороне тех, кто победил? Не торопитесь, почтенные: дорога только начинается...
        Содержание
        Вероника Иванова
        И маятник качнулся...
        С БЛАГОДАРНОСТЬЮ
        Asny и Л. М.: без вас ничего бы не случилось;
        Э. Р.: мы перешли на «ты», и это - честь для меня;
        А также всем авторам, книгами которых я жила и буду жить.
        Однажды маятник качнётся,
        И, споро набирая ход,
        Судьба отчаянно взбрыкнёт
        Не хуже злого иноходца.
        Клубок, запутанный котёнком -
        Событий призрачная вязь.
        Восторг. Полёт. Паденье. Грязь.
        Но что за чем? Светло и звонко
        Смеётся мудрый кукловод,
        Перебирая в пальцах жизни.
        Герой? Любовник? Третий лишний?
        Какая разница? Вот-вот
        Из строя минусов и плюсов
        Шагнёт навстречу сотням глаз
        Мой незатейливый рассказ.
        Начнём? И маятник качнулся...
        <Все стихи в тексте (кроме особо оговорённых случаев) принадлежат автору. - В. Иванова>
        Часть первая
        Что-то впереди
        Я катал по замызганной трактирной стойке медную монету. Туда. Сюда. Время от времени нагибался, чтобы поискать бурый кругляшок на полу, потому что не всегда успевал его поймать. Согласен, занятие не самое увлекательное, но у меня - и на сегодня, и на ближайшее обозримое будущее - не было выбора. Сначала я смотрел, как оседает пена на эле, которого капнул мне в кружку хозяин трактира. Пена, кстати, имела грязно-серый цвет и растаяла очень быстро, убедительно доказав паршивенькое качество работы местной пивоварни. Пришлось переключить внимание на монету. Всё равно выпивка в моей ситуации помочь не могла...
        Не прошло и дня, как человек, которого я считал своим другом, сказал, что я ни на что не гожусь и ничего не стою. И, кстати, подтвердил фактами правоту своих слов. Чтобы не осталось никаких сомнений...
        Я не стал спорить. Выслушал всё, что он хотел сказать, додумал остальное и ушёл. Тяжело было расставаться с последней иллюзией приятельских отношений. Очень тяжело. Но не так болезненно, как десять лет назад. И слёзы текли ровно до того момента, когда глаза опухли, а нос отказался работать. Вот тогда я решил: «Хватит!» и бодро зашагал в ночь по Регенскому тракту. Почему бодро? Не умею медленно и уныло бродить. Не получается. Из рассветного тумана вынырнула тёмная от влаги ограда одного из многочисленных трактиров, приглашая передохнуть. Я согласился - плыть, так уж только по течению!..
        В зале трактира совсем не было посетителей - я, да старик совершенно неприметной внешности, мирно посапывавший в дальнем углу. Впрочем, моей компании он бы в любом случае предпочёл непочатый кувшин... Битый час медитации над грязной стойкой привёл меня в сумрачное настроение; неизвестно, чего в этот момент хотелось больше: кого-нибудь зарезать или самому весело и быстро проститься с жизнью.
        Смачный пинок распахнул дверь настежь, и на сцене появились новые действующие лица. Я даже вяло повернулся на стуле, чтобы удовлетворить остатки любопытства.
        Трое громил и маленькая девочка. Странная компания... Впрочем, громилы были что ни на есть самые обыкновенные, а вот их спутница... Или пленница? Я, по своей тупости, принял её за ребёнка. А на самом деле это была гномка - маленькая и крепенькая, как гриб-боровик. Не скажу, что аппетитная - в таких вопросах я полный профан, - но некоторые, возможно, сочли бы её привлекательной: светлые кудряшки, торчащие в разные стороны, розовое, по-детски припухлое личико, округлости в нужных местах... И очень много страха в голубых глазах. Редкая масть для гномьего племени - не иначе, как её бабки (а может - дедки?) ходили на сторону, и неоднократно. Отложив в памяти это весьма занимательное наблюдение, я снова повернулся к своей кружке - не следует совать нос в чужие дела, особенно если не хочешь, чтобы этот самый нос сильно пострадал...
        Громилы тем временем заказали себе по миске жаркого, по бадье крепкой выпивки, и следующие полчаса за моей спиной слышались чавканье, хлюпанье, хрюканье, тупые шутки, половину из которых мне просто не дано было понять, и раскаты гогота. В этом гуле я не сразу понял, что происходит, когда почувствовал, что меня дёргают за штанину. Даже вздрогнул. Повернув голову, я оказался лицом к лицу с гномкой... Хотя, если честно, мне, сидящему на стуле, она едва доходила до плеча.
        Я недоумённо уставился в испуганные глаза, которые с мольбой смотрели снизу вверх.
        - Чего тебе, милая?
        - Пожалуйста, помоги мне!
        - Милая, ну чем я могу тебе помочь? Я что, похож на искателя приключений?
        Кстати, на будущее: внешность у меня - совсем не внушающая беспочвенные надежды. Средний рост, средний вес, очень посредственные мускулы, которые будут заметны только без одежды, да и то если я очень постараюсь. Криво обрезанные каштановые волосы, тёмные мутно-зелёные глаза, лицо в целом не запоминающееся, без огонька, так сказать. В принципе, я настолько невзрачен, что половозрелые женщины не обращают на меня внимания. Зато дети и старушки липнут, как мухи...
        На глаза гномки навернулись слёзы:
        - Мне некого больше попросить...
        - Ну, не плачь, милая! Может, всё ещё обойдётся? Что этим парням нужно от тебя?
        - Они меня похитили...
        - Так в чём проблема? Получат выкуп у родителей, и все дела.
        Она шмыгнула носом:
        - Меня не отпустят. И выкуп требовать не будут. Меня продадут в рабство.
        - Даже в этом случае тебя можно будет выкупить. - Я старался говорить убедительно, хотя сам не верил в то, что говорю.
        - Пожалуйста, если встретишь кого-нибудь из клана Хранителей Гор, скажи, что Мирриму везут на остров к Тёмным Жнецам...
        Даже такие ужасающие подробности не смогли бы подвигнуть меня на героический поступок, но Судьба решила взять нить моей жизни в свои потные ладошки: отсутствие гномки было замечено.
        - Эй, о чём это ты болтаешь с девчонкой? - Ко мне направлялся один из троицы - самый здоровый, но, как мне почему-то подумалось, не самый опасный - бородач с нагой на поясе.
        - Да ни о чём, господин. Девочка-то голодная - купили бы ей хоть пару пирожков, а то до Жнецов не довезёте...
        Мой проклятущий длинный язык! В который раз... Бородач весь аж подобрался и нехорошо сузил глаза:
        - Что она ещё успела тебе рассказать?
        - Не волнуйтесь, господин, ровным счётом ничего! Я не собираюсь вам мешать...
        - Да, ты нам не помешаешь... Потому что сейчас умрёшь!
        И он дёрнул из петли топор...
        Я уже говорил, что предпочитаю быть трусом и спасаться бегством? Но такой возможности мне никто и не думал предоставлять. Лезвие свистнуло над моей головой, вспарывая воздух, я судорожно дёрнулся в сторону, упал на пол, набив пару синяков, но зато - увернувшись от удара. Топор вонзился в деревянную пластину стойки, и сила замаха оказалась столь внушительной, что металл увяз очень глубоко, подарив мне несколько мгновений безопасности. Пока бородач силился вытащить своё оружие, я успел подняться на ноги:
        - Право, не стоит тратить на меня силы! Я ничего никому не скажу!..
        Заревев, как раненый медведь (ни разу не слышал, но именно так себе представлял), громила бросился на меня, забыв о топоре. Чем я мог ответить? Только ножом под правой рукой - не бог весть что, но всё же...
        Кулак бородача полетел навстречу моему носу, а я нырнул вниз и ударил противника под рёбра. И обломался. В смысле, нож мой обломался о кольчугу, которая ранее скрывалась под кожаной курткой, а теперь весело подмигивала мне из прорехи. Сам бородач удара и не почувствовал. Краем глаза я отметил, что его собутыльники даже не поднялись из-за стола - наша стычка их просто забавляла...
        Я прекрасно понимал, что всей моей массы не хватит, чтобы свалить противника с ног - нужно что-то более радикальное. И я метнулся к топору. Разумеется, по пути споткнулся о стол, плюхнулся на него, перекатился, сполз на пол с другой стороны, схватил правой рукой топорище и потянул на себя, снизу вверх. На моё счастье, лезвие со странным «чмоком» выскочило из дерева. Я перехватил оружие двумя руками и нанёс удар нижним, утяжелённым концом рукояти. К собственному удивлению, попал. Причём прямо в середину лба. Бородач охнул, на мгновение замер на месте. Я уже решил, что понадобится второй удар, но массивное тело плавно осело на пол, как скошенная трава. Товарищи убиённого продрали глаза и медленно потянулись из-за стола. В мою сторону.
        - Щенок! Ты убил его!
        - Господа, господа, я прошу вас - разойдёмся с миром!
        Но к моей просьбе, как всегда, никто не прислушался.
        Высокий худощавый мужчина с лошадиным лицом потянул меч из ножен за спиной. Всё, что я мог ему противопоставить, это топор, рукоять которого помогла мне парировать первый рубящий удар. Дерево, обтянутое кожаным ремнём и укреплённое стальными пластинками, выдержало натиск, но мои руки ощутимо загудели. Мечник атаковал снизу. Я лихорадочно опустил своё оборонительное оружие навстречу хищному лезвию. Следующие несколько судорожных вдохов мы провели точно так же: он атаковал, я - парировал удары, когда - более успешно, когда - менее...
        В поясницу упёрся край стойки - дальше отступать было некуда. Я вздохнул, собрал последние силы, подскочил вверх, плюхнулся на стойку спиной и тем, что находится пониже спины, перекатился через широкую наборную столешницу, сбивая ногами кружки и бутылки, выставленные незадачливым трактирщиком для будущих клиентов, и ухитрился встать на ноги мгновением позже того, как мечник рассёк воздух своим ковыряльником в том месте, где предполагал найти мою шею. Теперь мы были чуть дальше друг от друга, чем хотелось бы моему противнику, но гораздо ближе, чем полагал безопасным я. За рубкой последовал каскад колющих выпадов, которые в клочья изрезали бока моей куртки. Не скажу, чтобы я сильно разозлился, но и радоваться было нечему: куртка у меня единственная и в своём роде неповторимая, а с заплатами, согласитесь, вид у одежды становится несколько... непривлекательным.
        Улучив момент, я перехватил топор правой рукой и крутанул над стойкой. Мечник, разумеется, заметил моё движение, но сделать шаг в сторону не смог - мешал стол. Он вскинул меч, отводя мой атакующий удар, но то ли ему не повезло, то ли я сегодня был на редкость удачлив - топор скользнул по стальной полосе, оттолкнулся от неё, взлетел и... Вошёл наискось в ключицу, перерубив артерию. С топором можно было прощаться. С мечником тоже.
        Оставался ещё один «охотник за головами», на мой взгляд - самый опасный: гибкий и вёрткий смуглокожий брюнет. На его лице не отразилось ничего при виде внезапной гибели товарищей, разве что губы скривились чуть больше... Он обнял себя за плечи и резким движением выпростал руки вперёд, встряхнув пальцами, с кончиков которых сорвался веер сверкающей стали: в мою сторону летел целый рой метательных ножей. Собственно говоря, я догадывался, как он будет атаковать - перевязи с ножами находились на виду, в отличие от кольчуги первого громилы. По-настоящему испугавшись, можно сказать, в первый раз за этот вечер (неожиданная встряска не добавила мне энтузиазма, но успешно прогнала желание навсегда покинуть подлунный мир), в тот момент, когда брюнет поднял руки, я схватил со стойки деревянный поднос и наотмашь ударил по серебристому облаку... Пара ножей миновала сей импровизированный щит, сдирая кожу на моих боках, ещё одна «пчела» обожгла щёку (мне и тут повезло), но основную часть я всё же отбил. Уж и не знаю, почему именно ударил - проще ведь было закрыться... В следующую минуту я боялся выглянуть из-за
подноса, но продолжения атаки не последовало - один из отбитых мною ножей загадочно мерцал в левой глазнице брюнета... Можно было без сил опуститься на стул.
        В трактире наблюдался маленький разгром. Пострадала кое-какая мебель, посуда, несколько бутылок и кувшинов с вином, о чём свидетельствовали лужи разнообразных форм и размеров. На стойке появились свежие зарубки, но они как раз были наименее заметным ущербом, поскольку очень похожие следы покрывали всю её поверхность. Пока я тупо созерцал беспорядок, устроенный не без моего участия, гномка резво обшарила карманы громил, позаимствовав кошельки. Потом обернулась ко мне и, уперев руки в бока, с холодной яростью осведомилась:
        - Ты что, совсем плохой, да?
        Я с трудом перевёл взгляд на рассерженную малявку.
        - Что-то не так, милая?
        - Не так?! Хоть одного гада надо было оставить в живых! Что я теперь буду с этим делать?
        У меня под носом оказалось запястье левой руки девчонки. Тоненькое, но отнюдь не хрупкое, кожа чистая, край рукава чуть обтрепался...
        - И что?
        - С гвардом что мне делать, идиот?!
        Гвард? А, она имеет в виду этот браслет... Довольно милая вещица, только слишком массивная. Хотя, например, на моей руке он смотрелся бы более уместно - простая полоса тёмного металла с насечкой из непонятных значков. Я рассеянно провёл пальцами по браслету. Тёплый, как странно... Раздался звонкий щелчок, и поперёк вязи надписей пролегла трещина. Браслет раскрылся и шлёпнулся на пол. Гномка оторопело переводила взгляд с меня на сломанное украшение:
        - Как ты это сделал?
        Как? Лучше бы она спросила, как я умудрился уложить трёх парней, в течение долгих лет уделявших пристальное внимание поединкам не на жизнь, а на смерть... А браслет... Наверное, нажал на потайную защёлку. Именно это я и сказал гномке. Она покачала головой:
        - Шутишь, да? Это же - гвард, его просто так не снимешь.
        - Да объясни толком, что ты имеешь в виду?
        Гномка отмахнулась:
        - Некогда трепаться! Собирай свои пожитки и уходим.
        - Куда? И зачем?
        - А ты хочешь встретиться с хозяином этих мерзавцев?
        Почему она решила, что эти почтенные люди - мерзавцы? При мне её ни разу не обидели, даже не ударили. Сдаётся мне, что во всей этой компании мерзопакостностью отличалась именно малявка, уверенно и бесцеремонно вытащившая меня за порог трактира...

* * *
        Несуразность происходящего стала совершенно ясна спустя примерно четверть часа отчаянной беготни под пологом расцветающего леса. Полоумная гномка, должно быть, с самого раннего детства тренировалась в беге по пересечённой местности; что же касается меня, то я всю свою жизнь - не слишком длинную, но и не такую уж короткую, как может показаться - был убеждённым противником подобных физических упражнений. Да и вообще, почему скромный, благовоспитанный юноша... Ладно, ладно, далеко не юноша, согласен. Поставим вопрос иначе: почему ничем не примечательный молодой человек вприпрыжку скачет через коряги в безнадёжных попытках догнать маленькое чудовище? Отчаянный рывок - и мне удалось вцепиться в плечо девчонки:
        - Да постой же ты хоть минутку!
        Она вняла моей просьбе и резко остановилась. Естественно, я не рассчитал её манёвр и рухнул, вспоров носом бурый ковёр мха. Когда мне всё же удалось отплеваться и поднять голову, мои глаза встретились с разъярёнными пуговками гномки:
        - Чего тебе?
        - Всего два вопроса!
        - Ну?
        - Куда мы бежим? И от кого, собственно?
        Она фыркнула:
        - А тебе какая разница?
        Я сел, потирая ушибленное колено.
        - Ну, я не собираюсь жить вечно, как некоторые мои знакомые, но... Всегда интересно узнать, от чьей руки примешь смерть.
        Гномка подозрительно сузила глаза:
        - Ну у тебя и выражения...
        - А в чём сложность?
        - Я бы решила, что ты только вчера покинул королевский дворец, но...
        - Не похоже?
        - В таких-то обносках?!
        Я надулся:
        - На себя посмотри!
        - Один - ноль. Проехали...
        - Как с ответами на мои вопросы? Они существуют?
        - А попроще можно?
        - Зачем? Ты всё прекрасно поняла, разве нет?
        - Будешь так выражаться, в первом же трактире нарвёшься на трёпку!
        Я хихикнул:
        - Первый трактир уже был, если ты помнишь... И трёпка - тоже. А что будет во втором?
        - То же самое, если ты не начнёшь вести себя нормально!
        - Ага, ты имеешь в виду: грязно ругаться, потреблять крепкие напитки в неразумном количестве и строить тупую рожу?
        Гномка скривилась:
        - Ну, по последнему пункту тебе ничего менять не надо...
        - Я могу обидеться.
        - На здоровье!
        - Грязно ругаться я не умею. Да и не выпиваю...
        - Я просто счастлива! Что ж, тогда хоть дурачка из себя строй, что ли...
        - Так, насколько я понял, у нас сегодня день вопросов без ответов, да?
        - Вот пристал!
        - Куда мы бежим? - твёрдо поинтересовался я и запоздало добавил: - И почему бежим МЫ?
        Гномка округлила глаза:
        - А кто, скажите на милость, уделал «красный трин» Лакуса?
        - Поподробнее, пожалуйста?
        - Пересказать твоё беспорядочное метание по трактиру? - съехидничала гномка.
        - Не надо! - Я немного струсил. - Лучше поясни, кто такой Лакус и почему он отправил за тобой «красный трин». Фрэлл меня подери, и что такое - «трин»?!
        Гномка вздохнула и устроилась на привал в развилке старого дерева. А я приготовился слушать. Наверное, на моём лице появилось соответствующее выражение, потому что девчонка поджала губы и холодно сообщила:
        - Историю сотворения мира я тебе рассказывать не буду, не надейся! Пару минут передохнём и двинемся дальше.
        - Только не бегом! - запротестовал я.
        - Как пожелаете, мой рыцарь. - Гномка отвесила шутовской поклон.
        - Итак?
        - Лакус - один из тех, кто может достать всё что угодно и продать кому угодно. Для выполнения «заказов» он держит несколько головорезов, разбитых на трины - ну, по три морды в каждой группе. Трины различаются по цветам. Зелёный, красный, синий, серый, чёрный, белый...
        - И какой самый опасный?
        - А ты как думаешь?
        - Я думаю, «зеркало».
        Гномка поперхнулась:
        - Ну ты и гад! Я перед ним распинаюсь, лектора из себя корчу, а он, оказывается, всё без меня знает!
        - Ничего я не знаю! Я слышал о цветовой классификации боевых отрядов, но не думал, что она так широко распространена.
        - Ты вообще хоть иногда думаешь?
        - Случается, - вздохнул я. - Но не в этот раз.
        - Проехали... Красный трин находится примерно посерёдке всей этой путаницы - не самый опасный, но и не самый слабенький. Интересно, что бы ты делал с серым трином?
        - Ничего, ровным счётом. Я не собирался встревать в твои проблемы.
        - А как же кодекс чести? Спасение прекрасной дамы?
        - На даму ты не походишь. А я не придерживаюсь тех кодексов чести, о которых талдычат на каждом углу. У меня свой кодекс, из одного правила.
        - Какого же?
        - Живи и дай умереть другим.
        Гномка нахмурилась:
        - А по-моему, ты просто надо мной смеёшься!
        - Почему это?
        - Ты не похож на равнодушного мерзавца.
        - Разумеется! Я - очень душевный мерзавец.
        Теперь она фыркнула:
        - Точно - смеёшься!
        - Рассказывай дальше!
        - О чём?
        - Оставим в покое Лакуса и его трины... Куда мы бежим?
        Гномка пожала плечами:
        - Вперёд. Этого недостаточно?
        - Хотелось бы большей определённости.
        - Я планирую вернуться домой и надрать кое-кому уши.
        - Надеюсь, без моего участия?
        - Ты имеешь в виду возвращение или работу над ушами?
        Я задумался.
        - Наверное, и то и другое.
        - Как тебе будет угодно! - Кажется, она немного обиделась.
        - Я пошутил, извини. Во всём виновато моё несносное чувство юмора. На самом деле ты вряд ли нуждаешься в таком нелепом провожатом, как я.
        - Неужели?
        - Ты ведь и сама поняла, насколько я неуклюж во владении оружием и собственным телом, почему же тянешь меня за собой?
        - Во-первых, - грозно констатировала гномка, - даже если ты ничего не умеешь, у тебя это очень здорово получается. Во-вторых, несправедливо, если ты пострадаешь из-за того, что вступился за меня, пусть и не по собственному желанию. Если не хочешь идти вместе со мной - расстанемся в ближайшем городе. Кстати, в каком? Есть идеи?
        Я окинул взглядом окрестные деревья и задрал голову к небу.
        - Если мы бежали на север... А похоже, что именно туда мы и бежали... Ближайшим городом будет Улларэд. Если я правильно помню карту.
        - Да какая разница? Надо поспешить - глядишь, к вечеру мы сможем добраться до пристойных кроватей! - мечтательно протянула гномка.
        - Бегать я больше не буду: колено болит. Фрэлл, совсем забыл!
        Я скинул куртку и задрал рубашку на грудь. Так и есть, свежие порезы. И что-то не очень запёкшиеся...
        - Приложи корнежорку, - посоветовала гномка.
        - Корнежорку?
        - Ну ты и тупой... - Она встала на четвереньки и бодро потрусила в сторону от поляны, где мы остановились. Я подхватил свои пожитки и последовал за ней, молясь всем известным мне богам, чтобы нас никто не видел. А то будут говорить, что я использую несовершеннолетних иноплеменников в качестве домашних животных...
        - Держи! - На мою ладонь упало несколько мясистых листьев тёмно-жёлтого цвета.
        - И что дальше?
        - Разотри в пальцах и приложи к царапинам, - пожала плечами гномка. - Ты вообще что-нибудь умеешь?
        - Не то, что может пригодиться в жизни, - честно признался я.
        Она вздохнула.
        - Ничего, авось повезёт...
        - В чём?
        - Доживёшь до старости! - расхохоталась девчонка.
        - Очень смешно!
        - Это не смешно, это - правда жизни!
        Я ничего не ответил, тщательно прилепляя мятые листочки к ободранным бокам...

* * *
        Улларэд был таким же городом, как все остальные: в меру крикливый, в меру церемонный, в меру утомительный. Отдельные улицы даже были вымощены камнем, а каждый дурак знает, что каменные мостовые могут быть только в уважающем себя (и уважаемом соседями) городе. Лично я остался в первой же попавшейся на пути гостинице, здраво рассудив, что в непосредственной близости от городской стены не бывает комфортабельного, то есть дорогостоящего, жилища. Моё плачевное финансовое состояние не позволяло отдохнуть «со всеми удобствами». Хорошо ещё, гномка щедро оплатила за меня входную пошлину на воротах. Из средств безымянных участников убитого мною трина. Могла бы и мне хоть пару монет подарить... За помощь, которой не ожидала...
        У дверей добротно сколоченного «Тихого приюта» мы попрощались. Я заверил малявку, что как минимум пару дней проведу в городе, и вздохнул с облегчением, проводив взглядом ореол кудряшек, удаляющийся в сторону, противоположную той, которую выбрал для себя. До блаженного момента отправления в постель оставалось одно насущное дело. Моя изодранная куртка. Нет, я ни в коем случае не франт и не модник, но загреметь на каторгу из-за непристойного внешнего вида (кара за такую провинность предусматривалась в Уложениях многих известных мне городов) я не хотел. Посему обошёл окрестные портняжные лавки с целью приобретения набора для шитья. Вы скажете: «А не проще ли было попросить любую портниху заштопать рваную одежду?» Проще. Но - дороже. К тому же это были отнюдь не первые «повреждения» и, как мне думалось, не последние... Долго торговаться я не стал, купил со скидкой уже неоднократно правленные шило, иглу и крючок, а одна добрая женщина даже любезно разрешила мне совершенно бесплатно забрать обрывки ниток. Подозреваю, что ей и её помощницам просто хотелось увидеть бесплатный спектакль под названием:
«Джерон роется в корзине с тряпьём, разговаривая с умным человеком». Ну да, есть у меня такая привычка - бормотать под нос всякую ерунду...
        Получасом позже я уже ползал над расстеленной на столе курткой, прикидывая, каким способом и какими нитками зашить прорехи. Творческое действо, надо признать. С высунутым от усердия языком, до самой ночи я шил. Несколько раз серьёзно колол пальцы, но всё-таки справился. Даже сочинил стих: «Две минуты пьянящей схватки - и весь вечер ставишь заплатки». Декоративные строчки белого, зелёного и чёрного цветов (мои любимые цвета, цвета моего... но это уже к делу не относится) расползлись по бокам и рукавам куртки узором, глядя на который от зависти (или от смеха) умер бы не один ткач. Впрочем, мне нравилось. До утра. Потому что когда я увидел своё «творение» свежим взглядом... Скажу только одно: я не сразу решился выйти на улицу.
        В торговых рядах нечего было делать - что толку пускать слюни? - поэтому я прогулялся по окрестностям гостиницы в поисках спокойного местечка, каковое и обнаружил вверх по улице, не доходя пары кварталов до местного базара. Маленький зелёный рай в окружении каменных стен - лужайка, пара кустов с кислыми синими ягодами, вяло текущая из фонтанчика струя воды, два ряда скамеек и статуя неизвестной мне личности. Местная знаменитость, божок или просто близкий знакомый здешнего скульптора - меня его общество вполне устраивало. Я присел на одну из скамеек, нагретых солнцем. Итак, что мы имеем в минусе? Близкое к нулю количество денег. Латаную одежду. До неприличия пустой желудок. И голову без единой мысли о том, что же делать дальше. Сомневаюсь, что мои скромные умения нужны хоть кому-либо в Западном Шеме... А есть ли у нас что-то в плюсе? Хм... Знакомство с весьма энергичной гномкой. Пробежка по лесу. Ссадины на боках. Боль во всех моих ленивых мышцах... Стоп! Разве это «плюс»? Не похоже. Ах да. Есть ещё одна вещь, которую я не мог пока отнести ни к той, ни к другой категории. Пресловутый гвард. Я
вытащил браслет из-за пазухи и уставился на причудливый узор...
        - Могу предложить свои услуги. - Голос, окликнувший меня, звучал достаточно вежливо, но слегка заносчиво, словно его обладателю есть чем гордиться, и каждый раз, снисходя до простого смертного, он ведёт мучительную борьбу с самим собой.
        Я поднял голову. Парень. Помоложе меня, но уже не ребёнок. Белесые вихры, выгоревшие на солнце, наводят на мысль о проведённых в деревне детстве и юности. Правда, бледноват он для деревенского жителя. Одет просто, но добротно и с претензией на элегантность. Что же это за птица? На воина не похож, поскольку ещё хлипче, чем я. Приказчик, писарь, помощник архивариуса? Вероятно, если учесть характерную мозоль на среднем пальце правой руки - у самого до сих пор не сошла... Нет, слишком острый взгляд. Такие люди над пыльными бумагами не чахнут... Наверное, я вёл себя странно: впялился в своего неожиданного собеседника, открыв рот, потому что парень недоумённо спросил:
        - Тебе помощь не нужна?
        Я тряхнул головой:
        - В чём?
        Его колючие тёмные глаза округлились:
        - Ты плохо слышишь?
        - Вот уж на что, а на слух я пока ещё не жаловался... Ты предлагал мне какие-то услуги. Я и спрашиваю: чем ты можешь мне помочь?
        - Заряжу гвард, это будет стоить всего пару монет.
        Ах, вот кто он...
        - Значит, подмастерью такая работа вполне по плечу?
        Он нехорошо поджал губы:
        - С чего это ты взял, что...
        Я не дал ему договорить:
        - Согласись, до полноправного практикующего мага ты не дотягиваешь. Ни по возрасту, ни по возможностям.
        - Кто бы говорил! - фыркнул парень. - От тебя вообще чарами не пахнет.
        - Ага, и поэтому ты решил нагреть руки на таком безобидном существе, как я, верно? Впрочем, ты мог бы мне помочь... Ответишь на пару вопросов, и я уступлю тебе эту вещицу за пятёрку «быков».
        - А не дороговато ли? - скривил губы парень.
        - А ещё я могу найти твоего наставника и в красках расписать, как его ученичок кладёт в свой карман неучтённые доходы от занятий магией, на которые не имеет права без согласия и контроля учителя...
        Не скажу, что он испугался. Задумался на несколько мгновений, потом улыбнулся и сел на скамью напротив.
        - Ладно, твоя взяла. Объясняться с учителем мне и в самом деле не с руки... Можно?
        Я протянул ему браслет. Парень внимательно осмотрел все узоры, поводил пальцами по металлу и около, только что не понюхал и не попробовал на зуб. И удивлённо взглянул на меня:
        - Где ты взял чистый гвард?
        - Где взял, там больше не осталось... А что значит «чистый»?
        - Никакой остаточной магии... Странно, ведь следы остаются почти всегда, стирать установки - только лишняя морока... Но этот гвард, совершенно точно, уже использован!
        - Быть может, - неопределённо кивнул я. - Ну как, ответишь на пару вопросов?
        - Чтобы получить готовый к употреблению гвард? Ещё бы! Спрашивай!
        - В чём состоит назначение этого предмета?
        - В основном, наблюдение. Если тебе каждое мгновение нужно знать, где находится какой-то определённый человек, ты надеваешь на него этот браслет. Вот, собственно, и всё его назначение. Ну, разумеется, объект наблюдения сам снять его не может - это под силу только тому, кто «завязывал» заклинание, и тем, кто «настроен» на замок гварда. Обычно маг «настраивает» двух-трёх человек.
        - Я правильно понял - на браслет накладывается два заклинания: заклинание слежения и заклинание, не позволяющее снять гвард?
        - Ну да, их обычно не связывают в одно, так проще...
        - А какое из них сильнее?
        - Слежение, конечно. Чтобы можно было найти браслет, если он будет снят.
        - Но сейчас на нём нет следов ни того, ни другого заклинания?
        - Ни капельки.
        Ох, как мне всё это не нравилось...
        - Ладно, пять «быков», и браслет твой.
        Парень отсчитал монеты, качая головой:
        - Чистый гвард стоит гораздо больше.
        - Я просил столько, значит, столько и возьму, - улыбнулся я. - Кстати, в течение какого времени можно очистить «завязанный» браслет?
        - Четверть часа, если гвард - «чужой». На «свой» уходит гораздо меньше времени.
        - Четверть часа на распутывание заклинания... А когда исчезают последние следы магии?
        - Самое позднее - через сутки.
        - Спасибо за информацию!
        Парень поднялся со скамьи.
        - Послушай, мне даже неловко... Пойдём, я хоть угощу тебя обедом!
        - А не рановато?
        - В самый раз! Тем более что, судя по твоему виду, ты ещё и не завтракал!
        - Я даже не ужинал...
        - Надо исправить эту досадную оплошность! Ты не против?
        Я был не против. Но подозревал, что дармовая кормёжка к добру не приведёт...

* * *
        Кухня «Морской Королевы» (непонятно только, при чём здесь море: ближайший водоём, подходящий под определение «большой», находился далековато, а в меню блюда из рыбы напрочь отсутствовали) была рассчитана на невзыскательную публику, то есть вполне мне подходила. Немного мяса, немного овощей, пара лепёшек - и я наконец-то почувствовал себя человеком. Мой случайный приятель кушал с завидным даже для меня аппетитом, не отказываясь, впрочем, в перерывах между жеванием отвечать на вопросы, которые сыпались с моего языка прямо-таки один за другим:
        - Почему ты так удивился, увидев чистый от заклинаний гвард? Разве таких не бывает?
        - Как правило, такие изделия создаются уже зачарованными, хотя бы начерно. В принципе, запирающее заклинание всегда одно и то же - стандартное, простое и надёжное - зачем же что-то изобретать? Да и следящие заклинания очень похожи.
        - А кто делает гварды? Только не говори, что заклинатели их сами куют! Точнее, отливают.
        - Не сами, конечно... А как ты догадался, что это отливка?
        - Хм... Судя по твоей осведомлённости, эта штука пользуется широким спросом, значит, проще раз и навсегда сделать одну форму и лить, сколько душа пожелает.
        - Ага, столько всего знаешь, а про гвард спрашиваешь...
        - Я же не маг, сам сказал. С чего бы мне разбираться в зачарованных цацках?
        - Ну-ну... - По-моему, он не поверил ни единому слову. - Так о чём мы говорили?
        - Кто отливает браслеты?
        - Да-да-да... Вообще-то, все, кому не лень, имелись бы небольшие познания в предметной магии. Правда, эльфы до таких вещей не опускаются: им проще и приятнее травинку зачаровать. Так что гварды - человеческое развлечение. За редким исключением. Которое ты мне и продал, - торжествующе закончил он.
        - А именно?
        - Этот браслет отливали гномы.
        - Что?!
        Вот так новость... Придётся менять логическую цепочку причин моей встречи с маленьким чудовищем. Переворачивать всё с ног на голову...
        - Чему ты удивляешься?
        - Гномы и магия? Разве такое бывает?
        - А почему бы и нет? Среди горного народца встречаются порой весьма сильные заклинатели-самоучки.
        - Только самоучки?
        - Ну-у-у-у... Ходят слухи о целой Гильдии гномьих мастеров, использующих чары в своей работе. - Парень в очередной раз вонзил зубы в лепёшку.
        Я помолчал. Гномы-волшебники? Куда катится этот мир? Так скоро начнут колдовать любые ничтожества. А что прикажете делать мне?
        - Значит, гномы. Может, ещё скажешь, из какого клана?
        Маг покачал головой:
        - Я не настолько хорошо знаю их родовые узоры.
        - Ну и чудненько...
        Не хватало ещё узнать, что гвард на гномку надел её папенька. Вот тогда я получу на орехи...
        - А почему ты...
        - Мэтти, вот ты где! А я уж обыскался! Слушай, тут такое дело наклёвывается...
        За наш стол в обнимку с луком плюхнулся смазливый брюнет - синие глаза горят лихорадочно-азартным огнём, длинные нервные пальцы выбивают дробь по столешнице.
        - Бэр, ты опять во что-то влип? - хмуро поинтересовался мой собеседник.
        - Влип, но не я! - Лучника просто распирало от счастья.
        - Я колдовать не буду, - отрезал маг.
        - И не надо! - поспешно согласился брюнет.
        - В чём дело-то?
        - Просто конфетка! Мне подвернулись таааааакие олухи!
        - Короче, Бэр! Ты портишь мне аппетит!
        - Ладно, - сдался лучник. - Рассказываю: сегодня вечером у нас будет лишний десяток монет на выпивку!
        - Оно мне надо?
        - Ну, потратишь на свои любимые амулеты...
        - Я уже потратил.
        - И?
        Маг положил на стол браслет.
        - И на кой он тебе?
        - На тебя надену, чтобы не лез во все дырки!
        - Не смешно, - чуть-чуть скис лучник.
        - Доиграешься, - погрозил маг.
        - И сколько ты заплатил?
        - Пять «быков».
        - За эту дрянь?
        - Это не дрянь, это абсолютно чистый гвард, на который я могу повесить любое нужное мне заклинание.
        - Да таких браслетов везде...
        - Во-первых, не таких, а во-вторых, чистых вообще не бывает, если специально не заказывать. А специальный заказ потянет на «орла».
        - Слушай, я просто счастлив, что ты совершил такую выгодную сделку, но дай договорить, в конце концов!
        - Валяй. Что за олухов ты нашёл?
        - Представляешь, разговорился я с парнями у стрельбища. Даже слегка поспорили, кто с какого расстояния выбьет «яблочко» из «прутика», и тут подваливает, кто бы ты думал? Гномка! Да ещё навеселе! И заявляет, что её друг с пятидесяти шагов разобьёт мишень. Каково, а? Можешь себе представить её друга? Да он ростом будет вдвое меньше лука!
        - Ты заключил пари, - констатировал маг.
        - Ну да, на «орла».
        - А у тебя есть чем расплачиваться?
        - Я не проиграю! Гному? Никогда!
        - Почему ты решил, что её друг - гном?
        - Ну не эльф же!
        Я тихо отщипывал кусочки лепёшки, уговаривая себя: не волнуйся, Джерон, ну мало ли на свете сумасшедших гномок, которые в пьяном виде заключают невыполнимые пари с профессиональными лучниками. Это не Миррима, это не Миррима, это не Миррима...
        - Какие люди! - раздался с порога до боли знакомый звонкий голосок.
        - Какие гномки! - съязвил я, хотя больше всего мне хотелось залезть под стол и прикинуться горкой мусора.
        Да, малышка и в самом деле была навеселе. Немного, но достаточно, чтобы делать глупости. Скорее всего, её кто-то угостил - вряд ли детям в этом городе наливают в любом трактире.
        Раскрасневшееся личико гномки расплылось в довольной улыбке:
        - А я только собиралась идти тебя искать...
        - Зачем? Разве мы не попрощались?
        - Ну, ты же сказал, что задержишься на пару дней...
        - Это моё личное дело, милая. Я надеялся, что проведу эти дни без твоего общества.
        - Экий ты зануда... - Она было надулась, но в состоянии подпития трудно долго сердиться, и вскоре я был удостоен ещё одной улыбки. - У меня есть к тебе дело!
        - Ага, на одного «орла», - хмуро констатировал я.
        - Откуда ты знаешь?
        - Я же ясновидящий, разве ты не замечала?
        - Опять шутишь? - Гномка с недоверчивой миной почесала себя за ухом.
        - Какая разница?
        - Ты меня совсем запутал... Зачем я пришла? А! Я заключила пари...
        - Да-да, на то, что я с пятидесяти шагов разобью мишень из «прутика».
        Глаза девчонки округлились. Глаза лучника - тоже. Кажется, он только сейчас понял, какого своего друга гномка имела в виду, когда принимала его условия.
        - Милая, а с чего ты взяла, что я могу это сделать?
        - А разве не можешь?
        Я задумался.
        - Я не увлекаюсь стрельбой из лука, если тебе интересно.
        - Но ведь ты умеешь стрелять? - Это был даже не вопрос.
        - Милая... - начал я, но осёкся, поймав взгляд лучника.
        Синие глаза уже планировали, на что потратить выигрыш. Так быстро? Но сражение ещё даже не начиналось. Придётся собраться с силами и преподать нахалу урок. Всё-таки плохо на меня влияет маленькая мерзавка: ещё пару дней назад я бы и внимания на обратил на подобный вызов, а теперь... Откуда взялась эта злость?
        - Когда будем стрелять? - твёрдо спросил я.
        Вот теперь глаза Бэра посетила растерянность. Такого поворота событий он не ожидал. Впрочем, растерянность быстро сменилась презрительной самоуверенностью. Даже по сравнению с лучником я выглядел, прямо скажем, не очень, так что в исходе соревнования он не сомневался. А вот его приятель-маг почему-то был не так уверен.
        - Бэр, брось ты всё это... - сказал он. - Думаю, милейшая гномка простит тебе это пари.
        - Ты что, с ума сошёл?! - взвился брюнет. - Хочешь, чтобы я отказался от стрельбы? С какой стати?
        - Бэр, - мягко проговорил маг, - вы оба поступили опрометчиво, заключая это глупое пари...
        - Глупое?! Ты хочешь сказать, что я не умею стрелять из лука?!
        - Конечно, умеешь... Давайте выпьем по кружке эля и забудем...
        - Мэтти, я тебя очень люблю, но иногда мне хочется тебя пристрелить... Не смей давать мне советы в тех делах, о которых ты не имеешь представления!
        На мгновение их склока показалась мне наигранной, но это впечатление тут же испарилось, и я не придал значения своим ощущениям...

* * *
        Формально стрельбище принадлежало городской страже, но она не имела никаких возражений против того, чтобы и мы попользовались этим местом, благо, кроме нас, желающих топтать песчаные дорожки не было. Бэр лично отнёс мишень - круглый деревянный щит на треноге - на пятьдесят шагов, ступая как можно шире. Наблюдая за его попытками усложнить поставленную задачу, я высказал предположение, что раз уж он заключал пари с гномкой, то и шаги должны быть гномьими. Мои слова вызвали у мага истерику с выступившими на глазах слезами. Лучник отреагировал иначе - выдал продолжительную тираду, в которой попытался проследить родословную вашего покорного слуги колен на десять назад. Слушать было интересно, хотя он и не смог правильно описать ни одной особенности моих предков. Когда Бэр выдохся, я вежливо попросил познакомить меня с оружием, из которого предстояло стрелять.
        М-да, «прутик», он и есть «прутик». Я не ожидал чего-то сверхъестественно замечательного, но чудо, вручённое мне, несомненно, было незаконнорожденным и не самым удачным отпрыском славной семьи вейрских луков. Прямой деревянный лук высотой примерно по грудь. Судя по многочисленным потёртостям и сколам на плечах, а также по общему плачевному состоянию, его использовали для обучения новобранцев. Даже на тетиве обнаружились узелки. Хм, и что же мне с тобой делать, приятель? Разумеется, я с уважением отнесусь к твоему возрасту и заслугам, но смогу ли воспользоваться твоим богатым опытом? Молчишь? Конечно, молчишь, ведь я разговариваю сам с собой. Тяжеловат ты для меня, тяжеловат...
        Я покрутил «прутик» в руках, примерился к рукояти. Достаточно удобная, ничего не скажешь, отполированная десятками, если не сотнями дрожащих и потных ладоней. Мне бы ещё ветер поймать...
        - Надеюсь, соперникам положена хоть пара «веточек» для пристрелки? - поинтересовался я.
        Лучник было запротестовал, но маг решительно пресёк его возмущённые попытки ухудшить ситуацию, в которой я оказался:
        - Ну уж нет, Бэр, всё должно быть более-менее честно. Сомневаюсь, что условия равные, так что будь любезен, тащи сюда полный колчан.
        - Полный? - Глаза лучника горели праведным гневом. - Знаешь, из сотни стрел хоть одна, да попадёт в мишень!
        - Не кипятись, мне хватит и трёх, - поспешил вклиниться в очередной зарождающийся спор ваш покорный слуга.
        Маг прищурился:
        - Точно? Ты уверен?
        Я пожал плечами:
        - Если не хватит трёх, нет смысла торчать тут до вечера и терзать это несчастное оружие.
        Лучник презрительно фыркнул. Маг улыбнулся.
        - Ну, как знаешь...
        Я повесил колчан себе за спину, чтобы не терять времени и зря не нагибаться, и встал на позицию. Если вы думаете, что пятьдесят шагов - это близко, то вы ошибаетесь. Когда нужно попасть в центр мишени - корявый кружок размером с кулак - расстояние кажется практически непреодолимым. Даже для стрелы...
        Наугад вытянул одну из палочек. Бе-э-э... Кто её грыз? Ладно, попробуем. Треньк! Крак! Одной стрелой меньше. Будем считать, что она и раньше была треснутой. За спиной раздались высокомерные смешки. Я передёрнул плечами. Понимаю, выглядело всё более чем забавно, я бы тоже посмеялся. Впрочем, на смех время ещё найдётся.
        Вторая стрела оказалась чуть покрепче: мне удалось отправить её в полёт, как та ни сопротивлялась. Правда, летела она по широкой дуге и слишком низко. Ну что такое у меня сегодня с пальцами? Ничегошеньки не чувствую - ни натяжения тетивы, ни напряжения лука... Убью паршивку! Так, на два пальца выше мишени и на палец левее... Попробуем. А, фрэлл, не удержать мне эту дубину вертикально! Что ж, поиграем в арбалет: я повернул плечи лука «на горизонт», положил стрелу в «русло», слегка натянул тетиву и опустил вниз вытянутую и напряжённую руку. Дальше всё упиралось только в технику: линию прицеливания я уже выбрал, теперь важно не упустить единственно верный момент. Момент истины. Рука плавно пошла вверх. Один, два, три, четыре... Я задержал дыхание, натягивая тетиву до рабочего положения. Оперение стрелы щекотнуло подбородок. Не подведи, старичок! Дзынннь! Бряк! Я зажмурился и решился открыть глаза только когда услышал сдавленный возглас удивления.
        Стрела торчала почти ровно посередине мишени, намертво застряв между досками щита. Я выдохнул. Получилось! Да, но всё же надо чаще практиковаться...
        - Ну что, Бэр? Твоя очередь! - хихикнул маг.
        - Ему просто повезло! - заявил лучник. - Пусть попадёт ещё раз!
        Я оскалился:
        - Кажется, в пари не было ни слова о количестве попаданий.
        - Я бился об заклад не с тобой! - огрызнулся Бэр.
        - Милая, о чём вы заключили пари? - попытался я узнать у гномки, но та лишь неопределённо качнула головой.
        - А в чём проблема? Стрельни ещё разок, и все дела!
        Угу. А где гарантия, что я попаду?
        - Нет уж, я свой выстрел сделал, теперь очередь за тобой - стреляй или плати!
        - Одно попадание не засчитывается! Выбери мишень и...
        Гномка порылась в складках своего плаща и извлекла на свет божий надкусанное яблоко.
        - Это сойдёт? - Она покрутила яблоком перед носом Бэра.
        - Где бы его закрепить...
        - Да не надо ничего крепить! - Гномка резво потрусила к мишени и, остановившись рядом с ней примерно на том же количестве шагов, вытянула руку с яблоком на ладони в сторону.
        Бэр не ожидал такого подарка судьбы и несколько мгновений хлопал ресницами, прежде чем до него дошло, что он как никогда близок к победе.
        - Итак, будешь стрелять? - злорадно осведомился он.
        Мерзавка! Выдеру, клянусь, выдеру с ног до головы! В глазах лучника уже разгоралось торжество.
        Я потянул из колчана стрелу. Послать на излёт? Нет, не справлюсь, нужно считать, а я не в том настроении. Придётся бить с силой, чтобы траектория полёта была как можно прямее.
        Перед глазами дрожало алое яблоко. Миррима что, не соображает ни капельки? Я же могу её покалечить, если не хуже... Дура! Ладно, Джерон, успокойся, соберись. Даже если ты убьёшь девчонку, ничего страшного - тебе ведь так хочется это сделать! Хочется, это верно, но не стрелой. Руками. Возьму её за шею так, чтобы хрустнули позвонки, подниму вверх и встряхну как можно сильнее и резче... Кровь мне не нужна.
        Рука поднялась и замерла на мгновение. Пёрышки дрогнули, щекоча пальцы. Ну, где мой недоеденный «враг»? Клещи пальцев разжались, отпуская тетиву и отправляя стрелу в полёт. По идеально прямой линии.
        Брызги сочной мякоти разлетелись во все стороны. Гномка ойкнула. Маг зааплодировал. Бэр выругался.
        - Достаточно? - поинтересовался я.
        - Ну...
        - Будешь стрелять?
        - Скажи лучше: позориться! - поправил меня Мэтти. - Он из «прутика», даже когда учился, в цель не попадал!
        - Так уж и не попадал! - оскорбился лучник.
        - Скажешь, вру?
        Пока они препирались, я пересёк песчаную плешь, отделяющую меня от гномки. Девчонка радостно хлопнула ресницами:
        - Я же говорила, что ты попадёшь!
        Я замахнулся и отвесил ей хлёсткую пощёчину.
        - Никогда. Больше. Так. Не. Делай.
        Миррима обиженно распахнула глаза:
        - Да ты...
        Дело завершилось бы нанесением тяжёлых увечий, если бы в разговор не вступили двое совершенно незнакомых мне людей. Собственно говоря, они беседовали друг с другом, но в непосредственной близости от меня и не пытались понизить голос:
        - Милейший Лакус, вы удовлетворены увиденным?
        - Пожалуй. Честно говоря, думал, что вы преувеличиваете, Мастер.
        - Полноте! Я отношусь к вам настолько уважительно, что не стал бы унижать себя и вас глупой шуткой... Вы находите его равноценной заменой?
        - Более чем.
        Могу спорить на свою жизнь: речь идёт обо мне. Значит, это и есть Лакус - дородный мужчина средних лет в тёмном костюме из дорогого сукна. Колючие, но предельно равнодушные глаза. Нет, он мне не нравится. Его собеседник выглядел чуть приятнее: за сорок, но не дряхлый, верхнюю половину лица не разглядеть - мешает капюшон накидки, твёрдая складка губ, коротко стриженная седая борода, не скрадывающая хороший, волевой подбородок. Плечи широкие, сам поджарый, как гончая. Из-под края накидки выглядывают ножны. Фрэлл, а у меня даже ножа нет... Один только лук.
        - Я его забираю, - величественно изрёк Лакус.
        Из-за его спины в тот же миг выдвинулись двое хмурых мужчин, один из которых на ходу разворачивал кольца ремней, о назначении которых я даже не хотел догадываться.
        - Вы и в самом деле решили умереть именно сегодня? - прошипел я.
        Они чуть замедлили шаг, но не остановились. Мужчина с ремнями в руках ухмыльнулся:
        - Не дёргайся, мальчик, и я не сделаю тебе больно...
        - Я предупредил!
        Первая стрела прошла мимо, но не потому, что я промахнулся, а потому, что он успел отбить её ребром ладони. Его рука ещё возвращалась по дуге назад, а вторая стрела уже летела ему навстречу. Прямо в пах. Почему именно туда? Просто я не успевал поднять лук выше. И много чего ещё не успевал, в частности - обезопасить себя от второго нападающего, который оказался куда сообразительнее первого. Дротики в количестве не менее пяти штук веером вонзились в моё многострадальное тело, и спустя пару вдохов я понял, что не смогу оказать сопротивление. Желудок скрутил жесточайший спазм, потянувший весь мой недавний обед наверх, а горло сдавило приступом удушья. От боли потемнело в глазах, и я рухнул на песок, захлёбываясь собственной рвотой.
        Сквозь чёрную вуаль помрачённого сознания доносились голоса:
        - Ты чем иглы смазал, кретин?!
        - Да всё, как обычно, хозяин...
        - Как обычно?! Если он сдохнет, я продам на аукционе вас двоих! Только сомневаюсь, что выручу хотя бы пару «орлов»...
        - Я клянусь, хозяин...
        - Суньте ему что-нибудь в рот, чтобы язык не проглотил!
        - Уже, уже... Ну вот, придётся всё стирать...
        Наступившее забытье было лишь отсрочкой исполнения приговора...

* * *
        Приговора к дальнейшей безрадостной жизни.
        Притворяться спящим перед самим собой было глупо, и я открыл глаза.
        М-да... Не так плохо, как ожидал, но гораздо хуже, чем надеялся. Конечно, можно предположить, что куртка и рубашка безнадёжно испорчены, но со стороны Лакуса и его подручных просто бесчеловечно было оставлять меня голым по пояс. Лето ведь только-только начинается, и ночи пока прохладные. Так, куда же это меня поместили? Окна есть, под самым потолком, узкие и длинные, естественно, забранные решёткой. Зато их вполне достаточно для освещения. Значит, полуподвал. В углу каменная кладка выдаётся в комнату весьма интригующим образом. Судя по всему, это часть дымохода семейства местных печей и каминов. А что, всё верно: если закрыть окна ставнями, здесь вполне можно натопить... Жары, конечно, не будет, но и не задубеешь. Впрочем, дрова слишком дороги, чтобы тратить их на кое-кого, не имеющего права голоса. Чувствую, скоро меня посетит мой давний знакомец. Насморк. И не уговаривайте меня, что нужно закаляться! Пробовал неоднократно. Результат оставался неизменно неутешительным...
        Во рту лениво шевельнулось что-то бесформенное. А, это мой язык - прошу любить и жаловать! Уж не знаю, что мне запихивали в рот, но помимо гадостного привкуса я получил ещё и распухший язык...
        - Ффо фа фьеффф!
        О, лучше пока не разговаривать... Не хватало опозориться ещё больше, чем удалось к этому времени. Такое впечатление, что наглотался соломы, на которой лежу.
        Я потянул руку к лицу. Так, а это ещё что? Ах, это меня всё-таки связали... За локти. И на том спасибо. Недовольно фыркнув, я куснул то, что, как надеялся, не откажется и в дальнейшем быть моим языком. Ничего, заживёт. Губы, похоже, пересохли, уголки рта горят. Так, что у нас ещё хорошего? Голова... Кружится. И это всё, что можно о ней сказать. Мысли куда-то попрятались. Ау! Где вы? Нужно срочно сообразить, чем меня отравили. Разумеется, эффект от этого зелья должен был быть более мягким, поскольку при варке или после неё были наложены чары - уж это-то я понял практически сразу. Какие? Этот вопрос не ко мне. Ясно только одно: чуть более сильные, чем на замке гварда. Хотя... Сколько прошло времени с момента укола до потери сознания? Ну да, я совершенно прав. «Глаз» наверняка сошёл с браслета, уже упокоившегося на моей груди. Фрэлл, надо было прилежнее изучать лекарское дело... Ой, а я всё-таки вспомнил! Ай да я! Действительно, есть такое зелье, из двух основных компонентов, кстати, опасных для жизни. В соответствующей пропорции. «Умные» названия у них длинные и труднопроизносимые, что сразу
отвратило меня от заучивания, а общеупотребительных я просто не знаю. Один компонент - это гриб, второй - ягода. Действуют на совершенно разные органы и независимо друг от друга. А чары используются, чтобы гасить побочные эффекты. Только мне от этого не легче - скоро стану специалистом именно по побочным эффектам.
        Не-э-э, надо что-то менять. Во-первых, руки затекают, когда на них пытаешься лежать. Во-вторых, если мне придётся вставать, лучше приучить голову к вертикальному положению. А в-третьих... У меня посетитель.
        Лакус, сменивший цвет и фасон костюма, но не выражение глаз. Некоторое время он смотрел на меня так внимательно, словно хотел запечатлеть мой облик в памяти на долгие времена. Потом сделал знак рукой одному из охранников:
        - Дайте ему воды.
        Я бешено замотал головой.
        - Разве ты не хочешь пить? - Брови Лакуса медленно поползли вверх и остановились где-то на полпути к удивлению.
        Я ещё раз мотнул головой. Пить-то я хотел. И даже очень хотел. Но не объяснять же им, с моей теперешней дикцией, что любой глоток воды вызовет новый всплеск судорог обессиленного тела. Нет, мне придётся переждать пару дней для верности, чтобы яд утратил свою силу...
        - Ну, как знаешь, - пожал плечами Лакус. - Хотя на твоём месте я бы выпил воды и что-нибудь съел. А то вид у тебя такой, будто ты до аукциона не дотянешь...
        На моём месте он бы придушил гномку сразу после встречи с ней. И был бы совершенно прав! А ещё на моём месте он бы ни за что не согласился участвовать в таком идиотском пари...
        - Как только вернётся «синий» трин, ведите его в малую залу. - Лакус отдал очередное распоряжение и удалился. Охранники тоже покинули комнату, но, судя по звукам шагов, один из них остался за дверью.
        Боишься, что я сбегу? Напрасно. Это не входит в мои скромные планы. Сначала нужно прийти в себя и набраться сил, что довольно затруднительно, учитывая вынужденное голодание на ближайшие дни. Ладно, буду довольствоваться тем, что имеется в наличии. А в наличии имеется: предстоящий аукцион, на котором, судя по всему, я буду кому-то продан, весёлая парочка маг - лучник, явившаяся косвенной причиной усугубления моего положения, и странный человек, который, похоже, и заварил всю эту кашу. Значит, я - «равноценная замена»? Чему? Или - кому? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Я не люблю загадки и ненавижу тех, кто их загадывает. Так что, дяденька, если свидимся, я всё-всё припомню!

* * *
        ...Не прошло и часа, как «синий» трин вернулся. Вошедший в комнату охранник бесцеремонно поставил меня на ноги. Колени задрожали, а голова немедленно пустилась в пляс, но я был вынужден категорически запретить своему телу вольное поведение, потому что в горло впился тонкий шнурок удавки. Одновременно было получено устное предупреждение:
        - Ты, парень, даже не пробуй дёргаться: узел сразу затянется намертво, и не всякий лекарь поможет!
        Я осторожно кивнул, демонстрируя полное понимание ситуации, и на негнущихся ногах двинулся к выходу. Охранник шёл сзади, поигрывая стеком, на котором и была закреплена удавка. Произвольно меняющееся натяжение петли доставило мне немало «приятных» мгновений - хорошо ещё, что не пришлось далеко идти: коридор и лестница, ведущая вниз. По этому маршруту через каждый десяток шагов были установлены факелы, дававшие неплохое освещение, поэтому меня насторожил тёмный зал, в котором, по всей видимости, и должен был состояться аукцион. Впрочем, кое-какой свет всё же имелся. В том месте, где поставили меня. Причём факелы и ширмы были расставлены столь искусно, что за воображаемую черту, отделявшую места зрителей от освещённой площадки, где находились я и охранник, не попадало почти ни одного лучика, а люди, сидевшие в зале, насколько я мог видеть в полумраке, были закутаны с ног до головы в тёмные плащи с капюшонами. Возможно, покупатели были слишком известными личностями и не желали лишний раз (и особенно - лишним зрителям) показывать свои лица, но в то же время друг друга они знали более чем хорошо - это
можно было понять по ведущимся вполголоса разговорам. Впрочем, как только в свете факелов появился устроитель торгов, наступила вежливая тишина.
        - Почтенные господа! - Лакус просто источал мёд. - Смею надеяться, что моё нижайшее приглашение посетить Улларэд не заставило вас оторваться от важных дел и вы сочтёте свой визит полезным. Приношу глубочайшие извинения за то, что по ряду уважительных причин товар, выставленный на аукцион, поменял свои качества, но я уверен, что это обстоятельство не только не разочарует вас, а напротив, внесёт некоторое оживление в ход торгов...
        - Милейший Лакус! - Ехидный голосок явно принадлежал женщине. - Мы прекрасно знаем, зачем собрались, можете опустить свои обычные словеса. Единственное, в чём вы правы - у нас не так много свободного времени. Так что ближе к делу.
        - И то верно! - подхватил мужчина, судя по заметной хрипотце, большой любитель пожить в своё удовольствие. - Товар мы видим перед собой, и, думаю, никто спорить не станет, ничего особенного в этом товаре на первый взгляд нет. Излагайте, чем же он так хорош.
        - Слушаю и повинуюсь, господа! Но недаром говорят - лучше один раз увидеть... Прошу вас, Магистр.
        В круге света появилась женщина средних лет, на невыразительном лице которой можно было прочитать только безграничную усталость от окружающих её людей и событий. Длинная чёрная мантия успешно скрывала от любопытных глаз и фигуру, и инструменты магички. Нет, я ничего не почувствовал - просто у неё на груди в свете факелов мерцал медальон со знаком принадлежности к славному сообществу людей, знакомых с чарами и заклинаниями не понаслышке. Вслед за ней охранники вывели человека, в котором я с некоторым удивлением узнал хозяина приснопамятного трактира на Регенском тракте. Зачем, фрэлл меня подери? Неужели...
        - Когда произошло искомое событие? - вяло поинтересовалась магичка.
        - Примерно два дня назад.
        - Плата стандартная, - предупредила женщина, роясь в складках своего бесформенного одеяния.
        - Разумеется, Магистр. Со своей стороны, в случае полного успеха я готов накинуть несколько монет сверху, - с готовностью сообщил Лакус.
        Магичка криво усмехнулась, пробормотав себе под нос что-то нелестное о тупых любителях кровавых зрелищ. Спустя миг, сверкнув серебром в свете факелов, лезвие, выпорхнувшее из рукава её мантии, вонзилось в основание черепа трактирщика, и по моей спине снизу вверх пробежал холодок. Нет, не сказать, что я испытывал какие-то нежные чувства к этому человеку, но лишать его жизни только ради того, чтобы увидеть довольно посредственную, на мой взгляд, сценку... Ведь можно же было обойтись без смертоубийства! Можно, я знаю! Да, это сложнее, это занимает больше времени, а время, как известно, - деньги, но... Нет, всё равно не хочу понимать.
        Магичка небрежным движением бровей заставила тело, из которого вот-вот должна была упорхнуть душа, лечь на пол в строгом соответствии с каким-то одной ей ведомым направлением и протянула руки к факелам. Три ближайших к ней источника огня сразу же начали дымить, причём дым получался неестественно белым. Женщина нахмурилась и поджала губы. Ещё одним дымящим факелом стало больше. Я усмехнулся. Исключительно про себя. Ай-вэй, дорогуша, даже не старайся: на большее твоей силы не хватит! Но ей оказалось достаточно и четырёх факелов.
        Струйки дыма беспорядочно заметались вокруг женщины, ластясь к ней, как преданные псы. Мгновение, другое, и вот уже в воздухе висит большое, белое и совершенно непрозрачное облако. Звонкий щелчок пальцами, и в молочном тумане начинают проступать тени. Сначала неясные, вскоре они обретают цвет и объём. Звуки голосов становятся всё различимее. О, я недооценил вас, ваше Магичество - вы и в самом деле кое-что смыслите в посмертных проекциях памяти...
        Когда последний из «красного» трина был повержен, Лакус сделал знак женщине, и картинка неторопливо рассеялась вместе с белым дымом, а факелы вновь начали гореть ровно. Затем магичка гордо удалилась вместе с охранниками, волочившими тело несчастного трактирщика. В зале повисло молчание, и это меня почти испугало. Ну что, что вы могли там увидеть? Я, так только плевался, потому что со стороны мои потуги, например, на фехтование, выглядели просто смешно и убого. Радовало только одно: эпизод с гвардом в поле зрения покупателей не попал...
        - Занятно, - послышался женский голос.
        - Пожалуй, - согласился мужской, хриплый.
        - И часто вы проводите такие сеансы, милейший Лакус? - хохотнул густой бас. - В следующий раз непременно приведу своих приятелей!
        - Господа, надеюсь, вы не разочарованы увиденным? - осторожно осведомился устроитель торгов.
        - Не волнуйтесь, лично я довольна! - Могу поспорить, покупательница улыбнулась, как сытая кошка. - Товар в самом деле заслуживает внимательного рассмотрения.
        - И всё же он слишком хрупкий, - неуверенно возразил её собеседник.
        - Количество мяса на костях - дело наживное. Гораздо важнее то, что прячется в этой головёнке!
        - Ой, и много ты можешь знать о его сообразительности?
        - Он действовал не так уж плохо, согласись! Довольно уверенно и надёжно. Самое главное, он не растерялся.
        - Не растерялся? А почему на его роже было написано такое искреннее удивление по поводу происходящего?
        - А ты себя видел, мой милый, когда попадаешь в неожиданную и опасную ситуацию? Дурак дураком.
        - Много ты меня видела в опасных ситуациях!
        - Полно ссориться, голубки! - Это снова пророкотал бас. - Мы же пришли сюда не для выяснения ваших личных качеств, а совсем наоборот - чтобы оценить эту, с позволения сказать, бледную немочь.
        - Я так понимаю, ты не примешь участия в торгах? - вкрадчиво поинтересовалась женщина.
        - Это ещё почему?
        - А зачем тебе «бледная немочь»?
        - Действительно, зачем? - оживился хриплый голос.
        - Ага, сразу накинулись... Я просто высказал своё мнение. А мяса нарастить несложно: пару месяцев кормить поплотнее да гонять нещадно - и мать родная не узнает!
        Я содрогнулся. Нет, насчёт «кормить» я не против, но «гонять»... Ни за что!
        - Смею узнать, господа готовы к тому, чтобы предложить свою цену? - вновь встрял в разговор Лакус.
        - Вполне, - ответила за всех женщина.
        - Итак?
        После непродолжительной паузы я услышал первые цифры:
        - Десять «орлов», - предложил бас.
        - Как мелко! - усмехнулся хриплый голос. - Я дам пятьдесят.
        - Пятьдесят пять.
        - Шестьдесят.
        - Шестьдесят пять.
        С такими темпами они могли бы торговаться ещё пару часов, но у других покупателей на этот счёт существовало своё мнение. Странное, но твёрдое.
        - «Дракон», - припечатала женщина.
        - Вы не оговорились, почтенная? - В голосе Лакуса сквозили нотки недоверия.
        - Вы плохо слышите?
        - О, что вы, почтенная! Просто такая сумма... - Торгаш уже подсчитывал прибыль, но, соблюдая внешние приличия, изобразил на своём лице удивление. Как мог. Получилось неискренне и забавно.
        - Вы вознамерились подвергать сомнению мои слова?
        - Ни в коем разе...
        - Два «дракона». - Обладатель этого голоса не принимал участия в дискуссии, но сам голос показался мне смутно знакомым. Где-то я его слышал, и совсем недавно...
        На Лакуса было страшно смотреть, так он побледнел. В самом деле, две золотые монеты за ничем не примечательного человека - цена неслыханная. Однако же богатые люди здесь собрались...
        - Мастер, вижу, вы не изменяете своим принципам - мало говорить, но много делать, - с усмешкой проворчала женщина. - Хотите поспорить со мной из-за этого мальчишки?
        - Я не собираюсь спорить, я просто куплю его. - Голос был спокоен, как скала.
        - Зачем он вам, Мастер?
        - А зачем он тебе, почтенная? Ну, обучишь его паре фокусов, а что дальше? Да он при первом удобном случае сбежит из-под твоей опеки. И будет прав.
        - Вы так невысоко меня цените? - обиделась женщина.
        - Просто я видел то, чего не заметили все вы, - спокойно ответил Мастер.
        - И что же, например?
        - Пусть это останется моей профессиональной тайной. - Судя по голосу, он усмехался.
        - Тогда я не уступлю! - упёрлась женщина. - Три «дракона»!
        - Пять, и закончим торги. Или ты готова потратить больше золота?
        Ответом стало унылое молчание.
        - Товар продан. Желаете получить его сейчас, Мастер? - залебезил Лакус, и я его понимаю. Пять золотых монет на дороге не валяются. Пять полновесных «драконов» за одного недоделанного... Поздравляю, Джерон, ты сильно вырос в цене!
        - Нет, мне не к спеху. Через пару часов на север уходит торговый обоз. Я договорился с хозяином, он доставит товар в назначенное место. Получите плату...
        Звон монет скрепил сделку, и участники аукциона покинули зал. Меня тоже потащили на свежий воздух...
        Как оказалось, дом, в котором проходил странный аукцион, располагался неподалёку от северных ворот Улларэда. Для меня это стало приятной неожиданностью - всего несколько десятков шагов по узкой улочке, петляние в толпе людей, намеревающихся войти в город и покинуть его, и ещё пара минут до места стоянки обоза. Маленький такой оказался обоз - десяток телег, к каждой из которых прилагался возница, да ещё с десяток головорезов, нанятых для охраны. Телеги были нагружены плотно, но не чрезмерно, значит, есть расчёт на то, что в непредвиденных случаях впряжённые в них лошадки вполне способны развить приличную скорость. Наводит на невесёлые размышления...
        Хозяин обоза выглядел типичным ветераном многочисленных войн, вышедшим в отставку и открывшим собственное дело: тяжёлый, но не грузный, спина прямая, как шест, окладистая аккуратная борода, подкрученные усы, усталый прищур человека, много повидавшего в жизни. Одежда хоть и с потугой на достаток и уважаемое положение в обществе, но тяготеющая к походной, а не к придворной. Отпустив подручных Лакуса (к безмерному счастью вашего покорного слуги - вместе с удавкой) и окинув взглядом мою покрытую мурашками грудь, он покачал головой и велел одному из возниц принести что-нибудь из одежды. «Что-нибудь» оказалось давно потерявшей форму и цвет фуфайкой из толстой пряжи, в которую я нырнул с плохо скрываемым наслаждением после того, как размял наконец-то освобождённые от пут локти.
        - Ещё одно, парень... - Купец помедлил перед тем, как достать из сумки то, чего я ждал. - Знаешь, что это?
        Ошейник, что же ещё? Стальной, как я понимаю, с бляхой, на которой изображён занятный, но совершенно незнакомый мне узор. А вот то, что сталь обтянута тонким кожаным шнурком, меня несколько удивило. Забота об удобстве? С какой это радости? Впрочем, это личное дело моего новообретённого хозяина, с которым я пока что не имел удовольствия познакомиться. А вот почему этот-то взрослый дядя так смутился? Я же, по всем существующим законам, в данный момент - не более чем вещь без каких бы то ни было прав, зато с кучей обязанностей... Или он не уверен в этом?
        - Я должен это носить, верно? - Неудержимо тянет пошутить, но незачем ставить серьёзного человека в глупое положение. Он и так чувствует себя неловко и молчит...
        - Полагаю, вы должны его надеть на меня? - Я повернулся спиной к купцу и убрал волосы с шеи.
        - Ну, в общем... - После некоторой паузы раздался щелчок.
        Ошейник сидел не плотно и не свободно - как раз так, чтобы не болтаться, но и не сдавливать шею. Можно подумать, его делали на заказ как раз под мой размер...
        - Необходимые формальности соблюдены? - спросил я.
        Купец посмотрел на меня, как на чудо природы, не находясь с ответом.
        - Меня никуда не будут привязывать или приковывать?
        - Зачем?
        - Ну, чтобы не убежал... - Я пожал плечами.
        - С таким ошейником ты не сможешь убежать, - авторитетно заявил купец. - Если отойдёшь на сотню шагов от обоза, он начнёт сжиматься, и ты просто задохнёшься. А снять не сможешь.
        Я с трудом удержался от усмешки. Ага, на сотню шагов... Значит, принцип, аналогичный гварду. Посмотрим, сколько мне понадобится времени на это заклинание. Хорошо хоть замок держится не на одних чарах...
        - Всё это очень увлекательно, и я благодарен вам за пояснения. - Я отвесил купцу шутливый поклон. - Но, по правде говоря, я жутко устал и еле стою на ногах. Если мне нужно будет шагать вместе с обозом, может быть, сейчас вы позволите мне где-нибудь полежать?
        - Зачем шагать? Ты поедешь на телеге. Лис, возьмёшь его к себе? - спросил он у веснушчатого, огненно-рыжего возницы.
        - А чего не взять? Залезай на последнюю телегу, парень, и располагайся поудобнее.
        О, это просто замечательно!
        - Скоро трогаемся в путь. - Купец задумчиво потёр переносицу.
        - К вечеру? - усомнился возница. - Может, лучше переночевать у городских стен?
        - Тогда мы не поспеем к сроку в Виллерим и мне крепко попадёт от заказчика, - объяснил купец.
        - Ну, тогда верно, надо поспешать... - понимающе кивнул возница.
        Они ещё обсуждали все преимущества и недостатки поездки на ночь глядя, а я тем временем уютно устроился между тюками. Мне просто необходимо было занять горизонтальное положение и перестать думать о чём бы то ни было. Фрэлл с ним, с этим ошейником и тем, что он означает, - будем решать проблемы по мере их возникновения. Как говорится, не откладывай на завтра то, что можно отложить на послезавтра... Странные какие-то люди - так свято верить в достаточность наложенных чар... Я бы на их месте непременно присоединил к чарам цепь. И желательно, потяжелее. Кстати, если мой «хозяин» и в самом деле видел то, чего не видели остальные участники торгов, то чем же вызвана подобная беспечность с его стороны? Неужели он хочет устроить мне экзамен? Если так, то он плохо представляет себе, с кем связался! Мы ещё посмотрим, кто из нас будет учиться, а кто - учить! Завтра. Или послезавтра. Как-нибудь потом, а сейчас...
        Спать, только спать! И сон пришёл быстро и незаметно, как хороший друг приходит на помощь...

* * *
        Ничто не вечно в подлунном мире. Особенно покой. Сомневаюсь, впрочем, что и за Порогом мне суждено найти тихое местечко, в котором можно будет остаться наедине с самим собой. Интересно, как сильно и в чём грешили мои предки, если меня просто по пятам преследуют неприятности? Вы спросите, что я имею в виду? Только то, что в очередной раз не смог выспаться. Если бы причиной пробуждения было отправление обоза или что-то полезное в этом же роде, я бы даже не пытался возражать, но...
        Сам по себе звонкий голосок был даже приятен слуху. В небольших количествах. Но если присовокупить к нему низкорослое, излишне энергичное создание, да ещё вдуматься в смысл речей... Ох, боюсь, никто не сможет меня понять! Ну почему, почему я никогда раньше не имел и понятия о последствиях близкого знакомства с горным народцем? Ведь у меня был по крайней мере один надёжный шанс сбежать от неминуемо печальной участи крайнего в приключениях Мирримы. И этот шанс благополучно упущен. Подзатыльник на память. Фрэлл, что она несёт?!
        - Я ищу одного молодого человека. Вы мне не поможете в поисках?
        - Все молодые люди, которых я лично знаю, находятся здесь. Кого именно ты ищешь, малышка?
        - Он такой...
        Я невольно навострил слух.
        - Ростом немного выше меня...
        Наглая ложь. Я не великан, но этой малявке до меня ещё расти и расти!
        - Худенький и бледный, как будто долго болел...
        Если я и больной, то только на голову.
        - Рыженький...
        Рыженький?! Да что она себе позволяет?
        - Глаза зелёные-зелёные, совсем эльфьи, только темнее...
        А длинных ушей у меня случайно не наблюдается?
        - Он немного странный...
        Близко к истине.
        - Вроде не маленький, но ведёт себя как ребёнок...
        Ну-у-у... Ладно, в этом она права.
        - А ещё он добрый, но вредный...
        Ох, чья бы корова мычала... Постойте-ка... Добрый?! И это она заявляет после пощёчины, которую я ей закатил? По принципу: «Бьёт - значит, любит»? Ах так, малявка...
        Подавив стон, я приподнялся на локтях, выглядывая из-за мешка, на котором ещё минуту назад так уютно покоилась моя голова. Гномка беседовала с хозяином обоза. Дядя плохо понимал, что ей нужно. Правда, удивлённое выражение на его лице поселилось ещё в момент нашей с ним встречи, и теперь я всерьёз начал задумываться: а нет ли у купца проблем с соображалкой. Поскольку разговор «глухого со слепым» грозил затянуться, нужно было поспешить на помощь серьёзному человеку, что я и сделал, постаравшись, впрочем, напустить в голос как можно больше льдинок:
        - Что вы имеете мне сообщить?
        Гномка обернулась с выражением такой радости на мордашке, что захотелось завыть. Правда, когда её взгляд переместился чуть ниже моего подбородка, в голубых глазах появилось недоумение:
        - А зачем...
        - Не имею ни малейшего представления, - поспешил я избавиться от потока совершенно ненужных вопросов, на которые всё равно не мог придумать ответа.
        Гномка помолчала. Пару мгновений, не больше. И спросила то единственное, что волновало её, по-видимому, больше всего:
        - А он тяжёлый?
        Следовало бы засмеяться, но искренняя забота на круглом личике выглядела так умилительно, что я жутким усилием воли затолкал смех в горло, изобразив то ли кашель, то ли приступ удушья. Но моё фырканье повлекло за собой лишь усиление тревоги в голосе Мирримы:
        - Тебе снова плохо?
        И вот тут я заржал. Именно - заржал. Даже лошадка, запряжённая в телегу, повернула голову в нашу сторону. Из глаз брызнули слёзы, и мне потребовалось не меньше пары минут, чтобы взять себя в руки. Сначала гномка не могла понять, что происходит, но постепенно и до её недалёких мозгов дошло, что я просто смеюсь. И, разумеется, если смеюсь, то смеюсь над ней. Маленькие кулачки сердито уткнулись в бока, щёки залил румянец, голубое небо взгляда затянулось грозовыми тучами.
        - Да как... Да ты... Да я... Тут... Так перепугалась... А он...
        Я выдохнул последнюю смешинку и лучезарно улыбнулся:
        - Не напрягайся так, милая!
        В беседе вновь наступила пауза, потому что Миррима шлёпала губами, как выуженная рыба, но ни одного звука до меня не долетало. Ох, опять Джерон во всём виноват... Ладно, примем меры.
        - Извини, пожалуйста, я не дал тебе договорить... Я смеялся вовсе не над тобой - только над твоими словами...
        - Ты хочешь сказать, что мои слова не имеют ко мне никакого отношения?! - Она явно была не прочь поскандалить.
        Как там твердит народная молва? Милые бранятся - только тешатся? Всё с тобой понятно, милая: ты без ума от меня! Думаете, шучу? А чем тогда объяснить столь открытое, даже, можно сказать, назойливое внимание к моей скромной персоне со стороны малознакомой особы женского пола? В редкие минуты честности с самим собой я прекрасно сознаю, что не обладаю - ни во внешнем облике, ни в глубинах души - никакими выдающимися качествами, которые могли бы вызвать уважение (не говоря уж о восхищении!) и желание поближе познакомиться... Она же видела, что от меня нет никакого проку в простейших житейских ситуациях! И всё равно, как репей, цепляется... Есть, правда, ещё одно возможное, но не слишком лестное, объяснение... Что, если гномка решила открыть приют имени себя для сирых и убогих? А я буду первым подопытным? Ну уж нет! Такая забота мне не нужна!
        Ничего, скоро этот несовершеннолетний клещ оставит меня в покое! Не пройдёт и пары часов, как между нами протянутся мили дорог. И надеюсь, что места назначения окажутся в противоположных концах Королевства!
        Впрочем, не стоит делать ход моих мыслей достоянием посторонних зрителей, тем более что купец и так косится в нашу сторону с плохо скрываемым любопытством. Да и Миррима обидится, если узнает, о чём я думаю... Ладно, постараемся прогнать с лица глупую ухмылку и продолжим беседу со всей серьёзностью.
        - Я не намерен тратить силы на ссоры с тобой, милая. Хватит того, что я уже пережил... Я очень устал. Правда. И пытался отдохнуть, когда ты завела этот глупый разговор с хозяином...
        - Глупый?!
        - Ну хорошо, хорошо, пусть будет «бесполезный»...
        - Это ещё почему?
        - Твоё описание моих сомнительных достоинств завело человека в тупик, ты не заметила?
        - Но я говорила как есть!
        - Именно. «Как есть», но - для тебя.
        - Что ты хочешь этим сказать?
        - Тебе не приходило в голову, что я веду себя немного по-разному с разными людьми?
        - То есть ты не всегда дурак?
        Будь у меня менее сонное настроение, я бы её отшлёпал, клянусь!
        - Примерно.
        - Но какое это имеет отношение к внешности?
        - Самое прямое. Восприятие собеседника зависит от его манеры речи, тона голоса, набора жестов...
        - Ты опять?!
        - Что? - На этот раз «тупил» я.
        - Опять ведёшь заумные беседы?!
        - Прости, - я беспомощно улыбнулся. - Иногда меня заносит.
        - От этого нужно избавляться, - с видом знатока заявила гномка.
        - Учту. А теперь объясни, что тебе нужно от меня?
        - Ну-у-у-у... я беспокоилась. - Могу поспорить, что новая волна румянца залила круглое личико по иной причине, нежели та, что вызвала прежнее его кратковременное покраснение.
        О существовании купца было забыто сразу же после того, как Миррима увидела моё лицо. Что до меня, то мне доставляло некоторое садистское наслаждение искоса подглядывать за мучениями добровольного наблюдателя. Несчастный человек был вынужден слушать всю чепуху, которую мы несли, нимало не смущаясь его присутствием. Не думаю, что он понимал и половину наших слов, но продолжал мужественно фиксировать в памяти каждую произнесённую фразу, одновременно пытаясь делать вид, что его куда больше волнуют приготовления к отправке обоза.
        Согласен, со стороны мы выглядели странно: гномка в растрёпанных чувствах и совершенно квёлый парень, который даже не удосужился приподняться со своего «ложа», - что у них может быть общего? Собственно говоря, ничего общего у нас и не было. По моему скромному разумению. Что же касается мнения на сей счёт моей собеседницы, то она не спешила им поделиться, а я не проявлял интереса.
        Она беспокоилась... Из-за чего, скажите на милость?! Знакомы - без году неделя. Нежных чувств друг к другу не испытываем. Вроде я ей ничего не должен... А она мне? За испорченную одежду разве что... И потрёпанные нервы. Ладно, попробуем выяснить...
        - Вот как? - Я картинно изумился.
        - А что такого? - Миррима попыталась выкрутиться. - Тебя так крючило на стрельбище...
        - Могу себе представить. - Я вздохнул.
        - А потом тебя куда-то унесли...
        - И, конечно, тебя так беспокоила моя судьба, что ты принялась меня искать? - Я не хотел язвить, но горечь сама собой проникла в голос.
        Гномка куснула губу.
        - Ты не веришь?
        - Почему же... Верю. Только не могу понять причин.
        - Причин?
        - Помнится, ещё до той безобразной сцены, после которой я потерял сознание, ты успела получить хорошую затрещину, - заметил я, прищурившись.
        Гномка снова начала розоветь:
        - Это... Ну... В общем...
        - Было справедливо, - подытожил я.
        - Да, - облегчённо выдохнула Миррима.
        - Поэтому ты на меня не обижаешься.
        - Да.
        - Что-то ещё?
        - Да... - Она протянула мне ладошку, на которой тускло поблёскивала монета. - Твой выигрыш.
        А я и забыл... Надо же... Она пришла, чтобы отдать мне деньги? Куда катится мир?
        - Спасибо, конечно, но мне даже некуда её положить.
        Гномка немного подумала и потянула за шнурок, выглядывавший из выреза платья. На свет божий был извлечён маленький кожаный мешочек из тех, что используются несовершеннолетними девицами для хранения всевозможных любимых мелочей и талисманов. Красивый такой мешочек, даже с вышивкой, и шнурок крепкий, сплетённый из тоненьких полосок кожи.
        - Возьми, пожалуйста.
        Я принял дар со всей возможной серьёзностью. Ну вот, теперь осталось только вдеть в каждое ухо по серьге, заплести косички и...
        - Невежливо разговаривать с дамой лёжа!
        Ломающийся мальчишеский голосок был исполнен праведного негодования. Я даже зажмурился и помотал головой в надежде, что мне всё это почудилось. Что ещё на мою бедную головушку?
        Блюститель норм рыцарского поведения стоял недалеко от телеги, гордо вытянувшись во весь свой рост, целиком и полностью соответствующий моим представлениям о тринадцатилетнем подростке. Мальчик был породистый: такая горбинка на носу не возникает от переломов, а такая линия подбородка формируется исключительно на протяжении веков, никак не меньше. Иссиня-чёрные, блестящие волосы и золотисто-ореховые глаза. Дорогой дорожный костюм из мягкой замши. Коротенький кинжал на боку. Целая гора самомнения. И океан гнева, в котором мне полагалось утонуть. Я вздохнул. Сел. Вздохнул ещё раз и перекатился через тюки, сползая с телеги на землю. Отдых снова сказал мне: «Прощай»...
        - Во-первых, я не вижу здесь дамы, при всём моем уважении, - кивок в сторону Мирримы, - а во-вторых, я не нуждаюсь в советах человека, который ещё сам не постиг всех тонкостей этикета в силу малого количества прожитых лет.
        - Вы забываетесь! - побледнел мой «противник».
        - А я считаю, что ответил вполне вежливо. Применимо к обстоятельствам, конечно...
        И тут он заметил мой ошейник. Признаюсь, ваш покорный слуга ждал этого момента и даже желал, чтобы оный момент наступил как можно раньше.
        - Раб смеет делать мне замечания?! - В голосе мальчишки появилась брезгливость.
        - Если ты вмешиваешься в чужой разговор, будь готов получить по ушам. - Я пожал плечами.
        - Сейчас я велю, и тебя выпорют!
        Ох, какие мы смелые! Интересно, какой титул носит его папаша?
        - Велишь? Кому же?
        - Моим сопровождающим!
        - Хм, он ещё и со свитой?
        Маленький сноб сделал царственный жест рукой в сторону двух людей, стоявших рядом с хозяином обоза. Что забавно, я был достаточно хорошо знаком с этими людьми. Маг, который угостил меня обедом, и лучник, у которого я выиграл пари. Бэр всем своим видом показал, что не собирается реагировать на слова мальчишки, а Мэтти виновато кивнул мне.
        - Этим сопровождающим? - уточнил я.
        - Да! - с вызовом вскинул подбородок вельможа-недомерок.
        Я снова посмотрел на парней. Они даже не пытались приближаться. Что ж, значит, они правильно всё понимают.
        - Видишь ли, мальчик, ты сможешь распоряжаться мной только в том случае, если на этом ошейнике будет стоять герб твоей семьи. А пока что, извини!
        - Эй, вы! - Он развернулся в сторону моих знакомых. - Схватить и всыпать этому мерзавцу десять... Нет, двадцать плетей!
        Ноль эмоций. Бэр отвёл взгляд в сторону. Мэтти сделал вид, что растворился в воздухе. Покрасневший, как варёный рак, мальчишка возмущённо завопил:
        - Кому я сказал?! Вы осмеливаетесь не выполнять мои приказы?!
        - Мальчик, иди и попей холодной воды, а то скоро закипишь, - посоветовал я.
        Тонко вырезанные ноздри раздулись ещё шире, в глазах полыхнул ржавый огонь, а к моему лицу рванулся кинжал. Предсказать поведение мальчишки смог бы и полный идиот, а поскольку я полагал себя несколько более умным созданием, то никаких проблем это неожиданное нападение мне не доставило. Пальцы моей правой руки надёжно сомкнулись на запястье маленького нахала. Плавное движение, практически не потребовавшее усилий, и рука с кинжалом оказалась у мальчишки за спиной, вывернутая ровно настолько, чтобы причинять боль при малейшем движении. Я аккуратно вынул оружие из сведённой судорогой ладошки и метнул в землю, подальше от себя:
        - Ты ещё не дорос до таких игрушек, мальчик.
        - За то, что ты посмел коснуться моей особы, тебя казнят!
        - Дрожу и падаю, - фыркнул я.
        - Сначала тебя будут пороть кнутом, а потом... Потом четвертуют!
        Я поморщился. Такой маленький и такой злобный... Похоже, ему не повезло с родителями и окружением, в котором он рос... Но это не повод оправдывать совершенно беспардонное поведение!
        - Пороть, пороть... Эк тебя заклинило... - Я сделал подсечку, ловя худенькое тело на колено. - Ты хоть знаешь, что это такое?
        Под рукой не было ничего. Ни веточки. Пришлось воспользоваться собственной ладонью. Думаю, к завершению экзекуции она горела ничуть не меньше, чем седалище мальчишки, но зато я был доволен собой. Освободившись из моих «объятий», парень поспешил удалиться на безопасное расстояние и гордо дуться на весь мир в полном одиночестве, под насмешливыми взглядами невольных зрителей его позора. Гномка, успевшая за это время взгромоздиться на телегу (полагаю, для того, чтобы было лучше видно), посмотрела на меня очень странным взглядом.
        - Чем на сей раз вызвано твоё удивление? - обиженно поинтересовался я.
        - А ты не боишься получить на орехи?
        - От кого же?
        - От папочки и мамочки этого оболтуса?
        - Нисколько.
        - Что-то раньше ты не выказывал особой смелости, - подозрительно протянула гномка.
        - Хочешь, открою тебе страшный секрет моей уверенности?
        - А как же! - Её мордашка озарилась предвкушением открытий.
        - На орехи от родителей этого мальчишки получу вовсе не я.
        - Кто же?
        - Мой хозяин! - победно провозгласил я.
        Гномка сообразила не сразу, но когда поняла всю прелесть ситуации, кивнула:
        - И верно! Но... - добавила она, - хозяин накажет тебя...
        Я пожал плечами:
        - А это будет уже сугубо наше с ним интимное дело!
        - Думаешь, он справится с вельможами?
        Я помолчал, вспоминая аукцион и спокойный, как меч, вложенный в ножны, голос человека, который купил меня. И заплатил ведь целое состояние. Даже по моим - то есть по любым разумным - меркам. Справится ли? Ни капли не сомневаюсь! Это так же верно, как и то, что за свою самодеятельность я получу от него по первое число... Однако что бы ещё такое сотворить, чтобы ему жизнь, так сказать, мёдом не казалась?
        - Эй, - гномка дёрнула меня за рукав, - о чём задумался? У тебя такое лицо, как будто ты планируешь военные действия...
        Я улыбнулся:
        - Почти угадала. Война. И непременно до победного конца!
        - И которая из сторон должна победить? - хитро сощурилась Миррима.
        - Которая?.. Я пока не решил.
        - То есть ты готов проиграть?
        - Достойному противнику? Почему бы и нет?
        Она покачала головой.
        - И всё-таки что-то с тобой не так...
        - Согласен. Но не в том смысле, который ты имеешь в виду.
        - А в каком? - Опять бездна любопытства во взгляде.
        - Как-нибудь расскажу... Когда стану свободным человеком. - Я подмигнул Мирриме.
        Гномка вздохнула:
        - И сколько же ждать этого момента?
        - Спросишь у моего хозяина.
        - А кто он?
        - Как только узнаю, сразу сообщу!
        Она обиженно выпятила нижнюю губу.
        - Ты снова надо мной смеёшься!
        - Чуть-чуть, - согласился я. - Кстати, милая, а почему ты до сих пор на свободе?
        - Что ты имеешь в виду? - опешила Миррима.
        - Помнится, нелады с Лакусом были у тебя, а не у меня. Но я вижу тебя в добром здравии и без сопровождения...
        В глазах малышки появилась некая отвлечённость, свидетельствующая о напряжённом мыслительном процессе.
        - Это так странно...
        - Что именно?
        - Лакус приказал наёмникам схватить меня. Но тот человек...
        - Мастер?
        - Да, его так называли... Так вот, он сказал что-то вроде: «Не стоит тратить время и силы на вещи, которые не принесут прибыли... Обещаю, что вы не останетесь внакладе, если забудете о существовании гномки...»
        - Он так сказал?
        - Да... И Лакус послушался.
        Ну, мужик силён! Так легко и просто приказывать человеку, который в принципе не слушается ничьих приказов и советов... Пожалуй, мне стоит присмотреться к тебе повнимательнее, Мастер! А Лакуса я вполне понимаю. Солидный партнёр (а обрывки разговора, которые я имел удовольствие слышать, этот вывод вполне подтверждали) намекнул: «Не лезь в болото» - одного этого достаточно, чтобы прислушаться к столь мудрым словам. А помимо «мудрости старших» есть ещё и такая вещь, как досрочное прекращение контракта по причине несуразно больших расходов, не покрываемых задатком. Лакус всё же потерял трёх своих людей, и не самых дешёвых, надо заметить... Так что он наверняка с радостью известил клиента о своём «выходе из игры». И возражений, скорее всего, не последовало.
        - Готовимся к отъезду! - возвестил зычный голос хозяина обоза.
        - Пора прощаться. - Я подхватил Мирриму за талию и помог ей слезть вниз.
        - А я не хочу прощаться! - с вызовом заявила она.
        - В данный момент не в моей власти остаться с тобой, милая, - ответил я.
        - Я тебя найду, - пообещала гномка.
        - Буду ждать, - кивнул я. - Ладно, беги, пока не стемнело...
        Она вздохнула и пошла прочь от телеги, но через десяток шагов обернулась:
        - Я даже не знаю твоего имени!
        Я отвесил церемонный поклон:
        - Джерон, к вашим услугам, почтенная.
        - До встречи, Джерон!
        И она припустила к городским воротам, а я поспешил занять своё место на телеге. Мальчишка, которого я отшлёпал, устроился где-то в голове обоза в компании своего «эскорта», и такое соседство не способствовало появлению радости на лицах парней. Я даже злорадно ухмыльнулся, наблюдая, с какой миной Бэр помогал «его светлости» залезть на телегу. Ничего, пусть помучаются, им полезно! А я тихо подремлю, благо средство передвижения, на котором было предложено путешествовать мне, находилось в самом хвосте обоза и, кроме двух всадников, охранявших «тылы», ничто не мешало наслаждаться прелестным закатом...

* * *
        Мерное поскрипывание сочленений телеги замечательно навевало сон, но я умудрился-таки проснуться посреди ночи. И легко понять почему. Жрать хочется, фрэлл меня подери! Сколько уже времени я не ел нормально? Больше суток прошло только после приснопамятного обеда с магом... А если учесть, что и до этого замечательного события я трапезничал довольно скудно... Ладно, может быть, к полудню закину что-нибудь в свой ссохшийся желудок. Если, конечно, меня кто-нибудь изволит покормить. Впрочем, на худой конец есть ещё «орёл», врученный гномкой - с таким «капиталом» меня радостно встретят в любой придорожной харчевне. Хватит думать о грустном! Мне нужно спать, спать, спать...
        Нет, не получается! Не-на-ви-жу! Кого? Что? Себя и весь мир. По очереди. В данный момент - больше себя, чем мир. Я открыл глаза и уставился в ночное небо. И на небо-то оно не похоже. Скорее котёл мутной сине-серой похлёбки, опрокинутый над лесом. И бледная луна, подмигивающая подбитым глазом из-за рваных облаков.
        Круглоликая насмешница Ка-Йи, жемчужина северных небес, как давно мы не разговаривали... Когда я обращался к тебе в последний раз? В далёком детстве? Точно. Тогда я был гораздо счастливее, чем теперь. Я считал, что меня любят. Я считал, что кому-то нужен. Блаженное неведение... Мы никому не нужны, кроме себя самих. Да и в этом нельзя быть до конца уверенным. Правда, события и люди, прошедшие перед моими глазами за последние дни, не вписывались в стройную теорию равнодушного мира, которой я придерживался, но, возможно, это всего лишь исключения из правил... Сотни раз я задумывался, зачем я живу, и ни разу даже не приблизился к ответу. Спросить бы у кого, более сведущего в этом деле, но никак не подберу кандидатуру... Впрочем, прожитые дни не помогают стать мудрее - только добавляют ворчливости в голос и скрипа в суставы. Из памяти стираются даже самые счастливые моменты, а если что и остаётся, то недоумеваешь: когда же такое было? И было ли вообще? Быть может, это просто игра уставшего от пресной жизни воображения? Грустная госпожа звёздного неба, что за тени бегут по твоему челу? Вздохи отлетевших
душ? Беспокойные сны Властителей Судеб? Говорят, по лунным узорам можно гадать о собственном будущем... Жаль, что я так и не научился этому искусству. Точнее, я знаю, как это нужно делать, но предсказать Свой Путь мне заказано, а чужие пути... Что мне до них? Лучше изгнать из головы все лишние и вредные мысли. Беспечные скитальцы, Призраки Пройденных Дорог, скользящие в ночи над спящей землёй, обнимите моё безучастное сознание и унесите с собой, под полог Вечного леса...
        ...Мне показалось, что прошло менее четверти часа, однако хмурый свет, пробивавшийся сквозь густую вуаль облаков, утверждал обратное: я всё же немного поспал. Но усталость никуда не исчезла, напротив, стало ещё противнее. Обязательно нужно поесть. Или выпить. О да, горячительное меня бы спасло! Подумаешь, вывернуло бы ещё разок, зато тупой беспробудный сон и полное отсутствие аппетита были бы мне обеспечены...
        Серая дымка над кронами деревьев чудесно соответствовала моему настроению. Похоже, день будет непогожий. Вот только ливня мне для полного и окончательного счастья не хватает! Если мы не поторопимся добраться до постоялого двора, придётся спасать тюки с товарами... Так, а что, собственно, происходит?
        Только сейчас до меня дошло, что обоз стоит на месте. Сама по себе остановка в пути была даже желательна, чтобы дать отдых людям и лошадям, но телеги стояли посреди дороги и в совершенно «походном» строю. Нет, так дело не пойдёт! Я откинул поеденную молью шкуру, под которой спал, поёжился в сыром дыхании утра и спрыгнул на землю. Так и есть, телеги стоят одна за другой, словно на дороге неожиданно образовалось препятствие, но не столь серьёзное, чтобы «занимать оборону». Взгляд нырнул в вязкий кисель воздуха, дрожащий над пыльной дорогой. Ничего не вижу. В смысле, ничего похожего на причину остановки. Дорога впереди совершенно пуста. Странно... Я подошёл к козлам, намереваясь выяснить у возницы, что происходит, и... Открыл рот.
        Лис спал. И его лошадь - тоже. Чуть поодаль статуями восседали на столь же неподвижных скакунах охранники. Но это был вовсе не сон. Или сон, но совмещённый с чем-то вроде оцепенения, и, надо сказать, впечатление создавалось весьма гнетущее. Судя по тревожной тишине, на остальных телегах такая же ситуация... Кто же, позвольте спросить, «усыпил» столько существ за один раз? Да и зачем? И как? Хотя тут мне ответ не требовался. Магия, что же ещё! Маловероятно, что сонное зелье было подмешано в еду и питьё - не думаю, что все эти люди сидели за одним столом - а уж сыпать отраву в сено... Впрочем, встречаются эстетствующие личности, способные ещё и не на такие изыски.
        Кстати! Удобный случай сбежать. Если на ошейнике и висели заклинания, то они приказали долго жить ещё до того, как обоз отправился в путь, за это я мог бы поручиться. Впрочем, сдаётся мне, не было там ничего. Совсем ничего. Но купец об этом и не догадывается... Ну что, Джерон, линяем? То-то все удивятся, когда проснутся! Если проснутся, конечно... Гы-гы-гы. С лёгким сердцем я мог бы шагнуть в придорожный ивняк, растворяясь в утреннем тумане, но... Не получается. Ну что, что тебя здесь держит, кретин? Только неуёмное любопытство и стремление влезть в кучу дерьма по самые... Уши, а не то, что вы подумали! И ведь влезешь же, можно спорить на что угодно...
        Стараясь не сильно шуметь, я двинулся по обочине на поиски неприятностей. Я знал, что буду горько жалеть об этом решении, но ничего не мог с собой поделать. По мере приближения к голове обоза в висках начинало колоть всё сильнее, и это означало следующее: источник враждебной (и что гораздо важнее - активной) магии находится именно там. Ага, вот и он! Точнее, она...
        Над неподвижным мальчиком - моим недавним несостоявшимся обидчиком - с деловым видом склонилась женщина. Появление одинокой женщины в лесу на рассвете - событие не из рядовых, но, пожалуй, не столь редкое, как может показаться. Интереснее другой факт: женщина была полностью обнажена, и нигде в пределах досягаемости я не мог разглядеть сброшенной одежды. Следовательно, она пришла сюда уже... ммм... голая. Загадка дня: кому одежда на работе только мешает? Догадались? А вот и неверно! Вовсе не тому, о ком вы подумали!
        Женщина была оборотнем. Роскошные тёмно-золотые узоры на плечах, не скрытые от взгляда, настойчиво об этом сообщали. Вот только что же это за зверь? Нет, не такие уж у меня глубокие познания в данном вопросе, посему продолжим наблюдение и постараемся сделать максимум логических выводов, пусть даже каждый второй из них окажется неверным...
        Итак, она немолода. В отношении оборотня это говорит только о приобретённом с возрастом опыте, но ни в коем случае - о дряхлости или чем-то подобном. Чем старше, тем хуже, как правило. Для жертвы. Слегка рыхловатое тело. Всё правильно, низшему оборотню нужна значительная масса тела, чаще всего, конечно, в ущерб привлекательности... Бисер испарины на обветренной коже. Ого, так она уже «оборачивалась» сегодня? Это может сыграть против неё. Ну да, конечно, как бы иначе она преследовала обоз по лесу? Коротко стриженные пепельные волосы - и не поймёшь, проседь это или просто дорожная пыль... О, а вот это уже весьма и весьма интригует! Это ведь не родовой знак, это... Накр! С моего места виден только один, на левом бедре, но он сияет ровным светом, значит, для наведения сонных чар был использован другой... Вот только где он и сколько подобных сюрпризов у женщины в запасе? Ай-вэй, как всё дурно складывается... Можно сказать, что обоз влип. И очень глубоко. Глубже, чем муха, попавшая в силки к голодному паучаре...
        Оборотень с нехилой магической поддержкой. Ни за что не поверю в отсутствие защитных амулетов у охранников обоза. Что уж говорить о «приписанном» к нему маге! Да, он не так уж опытен, как хотелось бы, но элементарные меры предосторожности наверняка принимает - это магам вбивают в голову крепко. На протяжении всего процесса обучения. Иначе не бродило бы по дорогам это бесцеремонное племя в таком количестве... Хорошо ещё, что оборотни сами, как правило, не обучаются искусству заклинать. Некогда им - «оборачиваться» бы научиться... Эту вот тётеньку кто-то щедро снабдил всем необходимым. Наверняка и «рассеиватель» есть... Чувствуется тщательно спланированная и продуманная операция.
        Но убивать мальчишку она не собирается, иначе его кишки были бы уже разбросаны по всей дороге. Что же нужно тому, кто велел ей остановить обоз?
        Я бы ещё долго наблюдал за скупыми движениями оборотня - кажется, она раздевала парня, - но влажная прохлада тумана довершила то, чего я ожидал. Насморк одержал полную и безоговорочную победу над моим носом. И, к моему глубочайшему сожалению, он был не один... Пылинка в горле превратилась в целую горсть песка, и я оглушительно чихнул. Жёлтые глаза мгновенно нашли меня и недобро сузились.
        - Удачной охоты, почтенная! - Глупо, конечно, но ничего другого в этот момент я не придумал.
        Женщина медленно развернула в мою сторону не только голову, но и плечи. Ага, ещё один накр пульсирует на правой стороне, хм, груди... И верно, зачем ей красивая пышная грудь? А что это мы так напряглись? Непорядок!
        Неизвестно когда успевший вырасти коготь на среднем пальце правой руки оборотня коснулся худенькой шеи.
        - Двинешься - мальчишке не жить, - холодно сообщила женщина.
        Я пожал плечами:
        - Да мне, в сущности, нет никакого дела до этого парня. Я даже не приду на его поминки. Так что поступайте, как вам угодно.
        - В самом деле? - «Так я тебе и поверила», вот что читалось в её глазах.
        - Могу оказать посильную помощь, - сморозил я глупость ещё почище.
        - В чём?
        - В чём хотите.
        Беседа была абсолютно бессмысленная, и её итог был очевиден нам обоим. Но мне требовалось время. Чуть-чуть...
        - Что-то ты мне не нравишься, - подвела итог разговору женщина.
        - Взаимно, - кивнул я.
        Оборотень плавным движением, словно бы нехотя, переместился с телеги на землю. Ну, вот и всё, Джерон, сейчас она попытается избавиться от непредвиденного свидетеля... Очертания женской фигуры потекли, в мареве превращения всё быстрее и быстрее утрачивая исходную форму. Казалось, стоит чуть-чуть напрячь зрение, и станет заметно, как деформируются слои реальности, подменяя одну иллюзию другой, превращая человека в иное, более совершенное и прекрасное создание...
        Так вот кто ты... Шадда. Большая песчаная кошка мягко переступила лапами, не сводя с меня жёсткого взгляда. Я почесал шею. Не потому, что она действительно чесалась, а для того, чтобы рука оказалась как можно ближе к подаренному Мирримой мешочку. Я вовремя вспомнил, что у меня есть кое-что, существенно облегчающее взаимоотношения с метаморфами. Оставалось надеяться, что в сплаве, из которого льют монеты, серебро присутствует в достаточном количестве...
        Мышцы под золотисто-серой шкурой пришли в движение, отрывая от земли тело, предназначенное исключительно для убийства, но я разглядел только летящий мимо сполох холодной ярости, потому что сильный и резкий толчок откуда-то сбоку отправил меня в полёт совершенно в другом направлении, и всё, что ваш покорный слуга успевал сделать - это сгруппироваться, чтобы как можно скорее вернуться в вертикальное положение...
        Когда я обернулся, Мэтти лежал на земле и на его одежде проступали тёмные пятна. Удостоверившись, что маг не примет участие в дальнейшем развитии событий, оборотень поднял голову и посмотрел на меня странно замутнёнными глазами. Фрэлл, она же пролетела так близко от меня!.. Пока кошка собиралась с мыслями - а я вполне понимал её замешательство, но надеялся, что она спишет свой спазм на контакт с магом - монета перекочевала из мешочка за щёку. Почему именно туда? Ну не в руке же мне было таскать этот кругляшок!
        Оборотень мотнул головой, фокусируя взгляд на моей нескладной фигуре. Ну же, киска, иди ко мне, не бойся! Всего один прыжок, ведь это не проблема для такого сильного зверя... Ну же, не тяни! Вперёд!
        Она не знала, что произойдёт. Она испытывала смутную тревогу, но всё же решилась атаковать. И прыгнула. А я прыгнул ей навстречу. Зачем? Чтобы усилить эффект. Чего? Об этом ещё рано говорить...
        Складки Пространства тяжело вздохнули, рассыпаясь прахом и пропуская через себя то, что ещё мгновение назад было смертоносным зверем, а теперь вновь стало женщиной, ошеломлённой и обескровленной насильственным превращением. Женщиной, чьё лицо летело прямо на выставленный вперёд локоть. Больно, фрэлл меня подери! У меня был только один шанс, и я использовал его до конца... Мой кулак врезался куда-то в грудь оборотня. Ещё раз. И ещё. Хрустнули рёбра. Главное - натиск, всё равно мои удары для неё - не более чем комариные укусы. Когда она опомнится, телу, протравленному магией столь же древней, как сам мир, не составит труда избавиться от любых ран...
        Я швырнул женщину к борту телеги. Ох, только бы на Мэтти не наступить... Пальцы левой руки судорожно сжались на горле оборотня, правый кулак методично месил грудную клетку. И откуда только у меня взялись силы на это бессмысленное и жестокое избиение? Неужели я всё ещё не смирился? Но - сколько наслаждения!
        Ты должна хотеть только одного - дышать! Сухие губы жадно раскрылись в очередной попытке получить хоть глоток прохладного утреннего воздуха, и я прильнул к ним. Монета скользнула в рот женщины, двинулась дальше - мои пальцы почувствовали, как она проходит через горло, и я поспешил оказаться подальше от шадды. Незачем мешать существу, готовому переступить Порог...
        Серебра в монете оказалось много. Мне снова повезло. Женщина захрипела, но «орёл» уже начал своё путешествие в глубь её тела. Конец приближался. Однако перед тем как шагнуть в последнюю агонию, шадда послала мне взгляд, исполненный бессильной ненависти, и прошептала:
        - Будь ты проклят...
        Её слова всколыхнули ряску в болоте памяти. К горлу подкатил комок горечи, и я тихо ответил самому себе, потому что женщина уже не могла меня услышать:
        - Опоздала, дорогуша, я давно уже проклят...
        Можно было ещё долго наслаждаться судорогами умирающего оборотня, но времени катастрофически не хватало...
        Мэтти лежал практически неподвижно, прикрыв глаза, только ладони, прижатые к земле, еле заметно подрагивали.
        - Не трать силы напрасно, - посоветовал я, нашаривая между тюками флягу.
        Маг удивлённо распахнул глаза. О, бедный мой, как же тебе нехорошо! Лоб - в капельках пота, взгляд переполнен болью...
        - Почему?.. - тихо спросил он. - Всё так... плохо?
        - Всё просто замечательно. - Я постарался придать голосу как можно больше оптимизма.
        - Я... умираю?
        - Вовсе нет. Да, тебя основательно потрепали, но нет ничего непоправимого... И ты вполне сможешь сам залечить эту рану - только потерпи пару минут...
        - О чём ты?
        - Когти шадды несут на себе кое-что, мешающее заживлению. Думаю, тебе пока неизвестны заклинания, нейтрализующие действие этого яда, так что не мешай мне. Просто расслабься...
        Так, вот этот нож с пояса возницы как раз подойдёт... Я опустился на колени рядом с магом и как можно аккуратнее взрезал окровавленную одежду. Конечно, можно было её снять, но лишний раз колыхать парня, и так находящегося на грани жизни и смерти, просто зверство! Ай-вэй, как всё печально! След шадды четырьмя рваными полосами шёл наискось через живот. Кровь текла, даже не думая сворачиваться.
        - Сейчас будет больно, - предупредил я, щедро поливая Мэтти содержимым фляги.
        Он взвизгнул. Горячительное зашипело, соприкоснувшись с порченой кровью. Прости, пожалуйста, но я должен позаботиться и о своей безопасности... Я нагнулся и начал слизывать выступившую на ранах пену.
        - Что... ты... делаешь?.. - задыхаясь от боли и от удивления, выдавил из себя маг.
        - Не мешай. Не задавай вопросов и ничего не бойся. Обещаю, всё будет хорошо. - Я на несколько вдохов оторвался от окровавленного живота.
        Глазам стороннего наблюдателя (если бы таковой вдруг очутился в столь ранний час в столь неподходящем месте) предстало бы весьма пикантное зрелище... Сразу и не поймёшь, чем мы занимаемся: Мэтти время от времени постанывает и скребёт пальцами по земле, а я, не поднимая лица, энергично двигаю головой в месте, которое чуть выше того, где...
        Горько-стальной привкус остаточной магии, солёная терпкость крови и сивушный аромат грубо очищенного пойла адской смесью плескались у меня во рту. Я едва успевал сплёвывать в сторону сгустки, обильно сдобренные собственной слюной. Легко сказать: зализать такие длинные раны! Наконец я устало, но довольно выпрямил спину. Кровь больше не текла - относительно ровные бурые дорожки остекленевшей жидкости - вот и всё, что осталось.
        - Дальше занимайся лечением сам. - Я пополз к телу шадды.
        - Как... как ты это сделал? - О, у нас уже и голосок окреп?
        - Расскажу. Потом. Когда ты выздоровеешь. Кстати, у тебя есть всего пара минут, чтобы активировать что-нибудь лечебное...
        - Почему? - насторожился он.
        - Потому что тебя ожидает продолжительный, здоровый, но беспробудный сон, - устало объяснил я, вырезая из ложбинки на груди женщины металлическую загогулину и пряча её в мешочек.
        - Сон?
        - Все вопросы - потом!
        Я поднялся на ноги, качаясь из стороны в сторону, как травинка на ветру. Всё, мои силы исчерпаны. Совсем-совсем-совсем. Не помню, как доплёлся до телеги и рухнул на своё «лежбище», потому что приближался извечный кошмар.
        Моя головааааааа!
        Если вам не посчастливилось свести близкое знакомство с головной болью, вы меня не поймёте. Впрочем, я бы не пожелал и самым злейшим врагам такой доли, на которую был обречён сам... Казалось, что надбровные дуги опухли и из-за этого трудно открывать глаза. Затылок отяжелел настолько, что я не решался сидеть или стоять. На этот раз волна пробежала по лбу и угнездилась в висках. О нет, это была не резкая боль, не спазмы, не покалывание... Это была боль в прямом смысле слова отупляющая. Мир вокруг сливался в один грязно-серый комок слизи, которая залезала в уши, забивала нос, мешая дышать, наплывала на глаза... Проваливаясь в колодец очередного приступа, я думал только об одном: а будет ли у меня ещё одно утро?

* * *
        Думаете, головная боль - достаточная причина для желания некоторое время пребывать в состоянии полного покоя? Нет, нет и ещё раз - нет! В чём я и убедился, когда сонные чары угасли вместе с накром на груди оборотня. Разумеется, пробуждение людей и животных происходило постепенно, но всё же гораздо быстрее, чем устроило бы вашего покорного слугу. В сложившейся ситуации радовало только одно: поскольку шадда мертва, то и мои мучения должны прекратиться с минуты на минуту...
        Шкура, под которую я зарылся в тщетной попытке спрятаться от невзгод окружающего мира, полетела в сторону. Я недовольно разлепил глаза, чтобы тут же встретиться взглядом с хозяином обоза, имевшим весьма бледный вид.
        - С тобой всё хорошо? - Первый же вопрос поверг меня в ступор.
        Да какое тебе дело до меня, дядя? Ну увидел, что я на месте, успокойся и ступай себе! Должно быть, моя апатия произвела ещё более удручающее впечатление, чем прежде, потому что купец продолжал нагнетать ситуацию:
        - Оборотень тебя не поцарапал?
        - Какой ещё оборотень? - Я решил на всякий случай не показывать своей осведомлённости об истинном положении дел.
        - Повреждений нет? - О, теперь ещё и Бэр будет интересоваться моим благополучием!
        С ума они, что ли, сошли? Все и разом? Причём на почве заботы обо мне...
        - Оставьте меня в покое, - буркнул я, отворачиваясь от совершенно неугодных в данный момент собеседников.
        Хозяин обоза и лучник переглянулись, дружно схватили меня за ноги и поволокли с телеги. Я цеплялся за всё, что мог, но справиться разом с двумя здоровыми мужиками - непосильная для меня задача даже в лучшие времена. Поэтому в считанные секунды я оказался на земле. Но на этом злоключения и не думали заканчиваться: штаны и фуфайка резво поползли с моего разбитого тела в противоположные стороны. Я визжал и брыкался, но сколько-нибудь сильного впечатления ни мой голос, ни мои телодвижения не произвели, и вскоре каждый дюйм обнажённой кожи был тщательно ощупан и осмотрен на предмет царапин. Разумеется, кроме следов ушибов, ничего и быть не могло - не такой уж я дурак, чтобы проливать свою драгоценную кровь! Правда, расцветающий синяк на локте одной руки и опухающие костяшки пальцев другой руки могли бы вызвать удивление и повлечь за собой ряд ненужных, можно даже сказать, вредных вопросов, но, к счастью, мои мучители искали совсем другие следы...
        Бэр с облегчением выдохнул:
        - Чисто!
        Я был зол. Нет, не просто зол. Я был разъярён. Мало того, что сдуру ввязался в чужие неприятности, довёл очередное истощение организма практически до абсолюта, заработал любимую головную боль, так ещё и два му... «очень умных» человека крутят меня как бесчувственную куклу и елозят потными холодными руками по моему телу! Не то чтобы я чего-то стеснялся (хотя, с другой стороны, хвастаться тоже нечем) - пусть им будет хуже! - но сам процесс не доставлял удовольствия, а только подливал масла в огонь моего скверного характера. Очнитесь, парни! У вас на руках мёртвый оборотень, маг в бессознательном состоянии, мальчик со следами попытки несостоявшегося покушения, а вы водите хороводы вокруг ничтожного раба! Пора, пожалуй, вернуть вам здравый смысл... И первым делом, поднявшись на ноги и кое-как водрузив свои обноски на положенное место, я заявил в ответ на реплику Бэра:
        - Лучше бы своего приятеля лапал, если противоположный пол тебя не интересует!
        Бэр побелел так, что и чистейшие простыни позавидовали бы, и одарил меня оплеухой. Хорошей такой. От всей души. Замешательства, если оно и имело место, хватило ровно на мгновение - злость, ледяной рекой разлившаяся в груди, извлекла из неизвестных мне доселе тайников ещё немного сил, и я дал сдачи. Тоже - от души. Только немного пониже. В живот. И когда лучник согнулся, добавил ещё. Основанием открытой ладони в лоб. Ну что поделать, не вышел я ростом, вот и кручусь, как могу...
        Бэр упал, но ненадолго, потому что моим ударам уже пару дней как не хватало хлёсткости, и, поднимаясь, ещё на полусогнутых ногах бросился вперёд головой, опрокидывая меня на землю...
        Клубок из двух рассерженных молодых людей покатился по пыльной дороге, но зрителям сего занимательного представления подобная трата времени показалась непростительно пустой, и они приняли меры. Под чёткие указания купца охранники обоза ухватили нас за руки и за ноги и растащили в разные стороны. Помятых, но довольных собой. Особенно доволен был я, поскольку новоприобретённые ссадины и синяки замечательно маскировали уже имеющиеся. К тому же мне удалось «выпустить пар» за чужой счёт... Согласен, не слишком честно по отношению к Бэру, но ведь он, в сущности, мне никто - ни сват, ни брат. Собственно говоря, мы даже не представлены...
        - Сволочь! - тяжело дыша, выплюнул Бэр.
        - На себя посмотри! - не остался я в долгу. - Проспал всё на свете, так теперь на других отыгрываешься?
        Лучник сделал попытку вырваться из надёжных объятий охранников, и я даже догадывался, что он намеревался со мной сотворить. Купец покачал головой, глядя на нас, как на неразумных детей:
        - Остыньте оба! Нашли время лупить друг друга...
        - Вы первыми начали, - обиженно заявил я.
        - Не надо было лежать, как снулая рыбка! - снова взорвался Бэр.
        - Ага, надо было вскочить и убежать?!
        - Я же сказал, остыньте! Мне что, поискать поблизости водоём и окунуть вас туда? - Купец был вынужден повысить голос. - Мы должны были убедиться, что оборотень не поранил тебя.
        - А так было непонятно? - Я взглянул в сторону передних повозок, где над полуразложившимся телом шадды - жутким месивом из останков человека и зверя - склонились несколько возниц и охранников. - Где лежит он, и где находился я!
        - Мы должны были быть уверены... - чуть смущённо, словно оправдываясь, произнёс хозяин обоза.
        Вот как? С чего такая трогательная забота о столь невзрачном существе, как я? Нет, решительно не нахожу объяснений! И если с возможным помутнением собственного рассудка я согласился бы легко и безо всяких возражений, то в окончательное помешательство всего остального мира поверить пока не мог.
        Бэр со злостью скинул с себя руки охранников, одарил меня прямо-таки испепеляющим взглядом и вместе с купцом подошёл к Мэтти, переложенному тем временем на одну из ближайших телег. Тот спал, как я и обещал. Более того, могу поклясться, что он даже видел в меру приятные сны и великолепно отдыхал, восстанавливая силы. В отличие от меня. Правда, во всей этой ситуации был один момент, который мог причинить мне неудобства. Я с большой долей вероятности допускал, что, очнувшись, маг не будет помнить свою встречу с шаддой. С одной стороны, это было замечательно, но с другой... Больше свидетелей моего «геройского» поступка не было, а так хочется иногда, чтобы тебе, так сказать, воздали должное...
        Купец опёрся о борт телеги и задумчиво спросил себя самого:
        - Кто же прикончил оборотня?
        Лучник устало пожал плечами:
        - Мэтт, кто же ещё?
        Хозяин обоза покачал головой:
        - О нет, чары тут ни при чём... Оборотня накормили серебром. Видел, как его разворотило? Такое бывает только от «лунного поцелуя»...
        Поцелуя? Я похолодел. А ты не так прост, купец, совсем не прост... Откуда же ты знаешь о «лунном поцелуе»? Сам-то наверняка не пробовал, значит, рассказывали друзья. Надо и с тобой быть поосторожнее... Фрэлл, да что же такое получается?! Ни сна, ни отдыха измученной душе - сплошные прятки!
        Бэр тоже не пропустил мимо ушей занятный термин:
        - Почему же вы думаете, что Мэтт не мог...
        - Посмотри на него и подумай головой, парень! Каким образом он мог заставить полного сил оборотня проглотить кусок серебра?
        - Ну, он же - маг, в конце концов!
        - Но почему-то не воспользовавшийся магией... - протянул купец. - Твой друг силён в рукопашной?
        - Мэтт? Не сказал бы... Конечно, кое-что он умеет, но ему ведь и ни к чему драться голыми руками...
        - Именно, - довольно кивнул хозяин обоза. - Вопрос первый: почему маг не использовал боевые заклинания? Ответ очевиден: чары не хотели работать. Вопрос второй: хватило бы у мага сил справиться с оборотнем без магии? Конечно, нет! Тем более парнишка ранен, и ранен очень тяжело. Какой напрашивается вывод? Оборотнем занималось третье лицо, нам с тобой, да и всем остальным присутствующим здесь не представленное.
        Бэр, и без того невесёлый, помрачнел ещё больше.
        - Вы хотите сказать, что мы обязаны жизнью кому-то, кто даже не соизволил сообщить о своём «подвиге»?
        - Пожалуй.
        - «Герой» не считал нужным ставить нас в известность? - продолжал ехидничать лучник.
        Ох, и врезал бы я тебе ещё разок! Нет, вот так прямо подойду к вам и скажу: «Не парьтесь, мужики, это сделал я!» Допустим, меня даже не сразу объявят сумасшедшим...
        - Кем бы он ни был, жизнь твоего друга он спас, - приструнил Бэра купец.
        - Мэтт мог и сам о себе позаботиться! - с вызовом ответил лучник.
        - Ты просто не знаешь, что происходит, когда магия оборотня попадает в кровь... Нужно принимать противоядие, и как можно быстрее. Но в наших припасах, да и, думаю, в припасах мага такой склянки не было, а смастерить действенное заклятие за пару мгновений под силу не всякому чародею. Даже сдавшему экзамен. - Последние слова были произнесены с некоторой издёвкой.
        Бэр чуть порозовел, а купец продолжил:
        - Ох, парни, сдаётся мне, опять вас не допустят до квалификационных испытаний...
        - Но ведь ещё не всё потеряно! - попытался оправдаться лучник.
        - Надеюсь, - вздохнул хозяин обоза.
        Сколько же полезной, хотя и мало понятной информации можно извлечь, подслушивая чужие разговоры! Значит, мои знакомцы - простые школяры. Ну, может быть, и не совсем простые, но то, что они ещё «недоучки», это факт. Что ж, сделаем зарубку на память. Если тебе известны слабые стороны твоего врага, половина победы - в кармане. Нет, я не собирался враждовать с Бэром, а уж с Мэтти - тем более! Но удержаться от маленькой мести за «всё хорошее» - практически невозможно...
        Холодная капля шлёпнулась прямо на нос. Я поднял лицо к небу. Всё верно, как и планировалось. Дождь. Вот это было уже просто неприличным везением! Я подставил лоб мокрым ладоням Небесной Плакальщицы, ощущая, как их ласка гасит вязкий огонь моей боли...
        - Шевелитесь, бездельники! - заорал хозяин обоза, следя за тем, как его работники укрывают телеги защитными полотнищами.
        - А ты что стоишь? Марш на своё место! - Ага, вот и мне досталось.
        Я поспешил залезть на телегу и забиться в узкое пространство между мешками. Сверху обрушился остро пахнущий кожаный полог, оставляя только небольшую щёлку с видом на лес. Наверное, чтобы я не скучал. Ещё минута, и обоз тронулся в путь, плавно и упрямо набирая приличный темп. Похоже, мы торопимся. Куда? Впрочем, какая мне-то разница? Я бы с удовольствием оттянул момент встречи с «хозяином» ещё на месяцок-другой...
        Косой гребешок дождя сновал между деревьев, скатывал дорожную пыль в липкие комки, выбивал дробь на крупах недовольных лошадок. Я смотрел на серые струи, а перед глазами вставала совсем другая, почти забытая картинка...
        ...Широкий двор залит яркими лучами солнца, неожиданно горячего для весны. В свежем воздухе разлит горьковатый аромат молодой листвы. День дышит умиротворением и нежностью. Правда, десятилетнего мальчика, спустившегося по крутой каменной лестнице, меньше всего занимают красоты мира, в котором он живёт. В самом деле, кому интересна весна, когда под боком можно найти куда более занимательные вещи!
        У стены, в небольшом загоне на ковре из опилок и душистого сена резвятся маленькие мохнатые комочки. Щенята. Пузатые, смешные, пушистые. Так и хочется взять их на руки... Мальчик и намеревается так поступить, но стоит ему сделать всего пару шагов в сторону загона, как на его пути вырастает разъярённая женщина:
        - Не смейте приближаться к ним! Ещё шаг, и я забуду о своих клятвах!
        Мальчик поднимает на неё удивлённые глаза:
        - Я сделал что-то дурное?
        - И он ещё спрашивает?! Прочь от моих воспитанников!
        Мальчик не только удивлён, но и обижен:
        - Но я...
        - Прочь! - Женщина обнажает зубы. Совсем как волк. Может быть, это только иллюзия, созданная испуганным воображением ребёнка, но клыки и в самом деле длинноваты для человека...
        Мальчик испуганно отшатывается, едва не падая на плиты двора. Женщина всё ближе и ближе... Зелёные глаза зажмуриваются в ожидании худшего, но темноту страха неожиданно рвёт чей-то спокойный и даже ласковый голос:
        - Успокойся, Лэни. Он не причинит вреда твоим... воспитанникам.
        Мальчик отваживается приоткрыть глаза и видит своего заступника. Человек. Мужчина. Немного странный: слишком густая и роскошная грива белоснежных волос, слишком яркий и независимый янтарный взгляд. Человек стар, но никто не посмел бы назвать его дряхлым. Длинная пепельно-серая накидка спадает с широких плеч, как королевская мантия. Этот человек знает себе цену и не скрывает её от окружающих. Впрочем, мальчик пока не умеет разбираться в людях, и старик кажется ему просто большим и сильным существом. И удивительно добрым...
        - Тебе откуда знать? - огрызается женщина, но делает шаг назад.
        - Вернись на своё место, Лэни, не пугай ребёнка.
        - Этот ребёнок хуже своры охотничьих псов!
        - Я же сказал: успокойся. - Старик даже не повысил голос, но женщина почему-то осеклась и, покорно склонив голову, отошла в сторону.
        - Надеюсь, она не доставила вам неприятностей, ma’daeni?[1 - Daeni - дословно «повелитель»; ma’daeni по смыслу сходно с употреблением выражения «ваше величество», но имеет более личный характер и трактуется как «тот, кто имеет право приказывать мне». Иногда употребляется в короткой форме: m’daeni - и в этом случае носит интимный характер и трактуется уже как «тот, кому я позволяю мне приказывать». Посему короткой формой часто пользуются влюблённые.]
        Ma’daeni. «Мой повелитель», на эльфийский манер. Мальчик не понимает, почему старик обращается к нему подобным образом, но такое почтение не льстит, а напротив, настораживает его.
        - Кто вы, сударь?
        - Dоu[2 - Госпожа (господин), образовано от daeni.] Магрит просила присмотреть за Вами, и я с радостью выполняю её просьбу. - Короткий, но учтивый поклон.
        - С радостью? - В юном голосе прорезаются нотки недоверия.
        - Разумеется, ma daeni. Служить вам - честь.
        - Почему же она... - Мальчик смущается и не заканчивает фразу. Старик понимающе кивает.
        - Просто потому что боится. Вслед за непониманием возникает страх, а вместе со страхом всегда приходит злоба. Никогда не открывайте двери этой бродяжке: злоба - дурной советчик. В любых делах.
        - Но чего она боится?
        - Не «чего», а «кого». Она боится вас, ma’daeni.
        - Но почему? Вы ведь не боитесь!
        Старик вздыхает.
        - Как бы мы все ни были похожи друг на друга, мы никогда не будем одинаковыми. У каждого из нас есть свои... особенности, которые могут нравиться или не нравиться другим. Такова жизнь, и глупо было бы с ней спорить.
        - Особенности?
        - Вы поймёте, ma’daeni, в своё время, - мягко улыбается старик.
        - Чтоб ты сдох поскорее! - бормочет женщина, бросая яростный взгляд в сторону мальчика. Она хочет быть услышанной, и ей это удаётся - ребёнок бледнеет и поворачивается к старику, словно прося о помощи:
        - Я скоро умру?
        Старик некоторое время смотрит прямо в глаза мальчика. Внимательно-внимательно. И усмехается.
        - Нить Судьбы - слишком хрупкая материя. Никто не знает, когда придёт его черёд переступить Порог.
        - Вы не ответили! - упрямо дёргает головой мальчик.
        - Что же вы хотите услышать, ma’daeni? - Старик терпелив.
        - Я должен умереть?
        Старик пожимает плечами:
        - Все мы когда-нибудь умрём. Кто-то раньше, кто-то позже. Не торопитесь покинуть этот мир, несмотря на все его тёмные стороны. Жизнь - это бесценный дар, не выбрасывайте её за ненадобностью... Впрочем, я, пожалуй, не буду давать вам советы в таких вещах. Хотя бы потому, что мы всё-таки слишком разные...
        - Разные? - Мальчик не перестаёт удивляться.
        - Увы, - вздыхает старик. - И даже в вашем положении есть преимущества, за которые многие бы пожертвовали своей жизнью...
        - Это неправда! Все говорят, что...
        Старик хмуро качает головой:
        - Не следует подслушивать чужие разговоры.
        - Я не подслушивал... - смущается мальчик.
        - Тогда не обращайте внимания на слова, предназначенные не вам, и они не ранят ваше сердце.
        - Я не понимаю...
        - Вы поймёте, ma’daeni, обещаю. Просто подождите немного... Сегодня такой красивый день - не хотите ли отправиться на прогулку?
        Мальчик доверчиво протягивает старику руку. Маленькие пальцы тонут в смуглой ладони, такой же тёплой, как лучи весеннего солнца...
        ...Почему ты вспомнился мне, один из немногих друзей моего детства? Потому что тоже был оборотнем? Но я даже не знаю, в кого именно ты «оборачивался»... Впрочем, почему в прошедшем времени? Держу пари, что ты до сих пор жив и здоров, и ещё не один рассвет усыплет бисером росы твою серебристую шкуру!
        Ты рассказал мне так много. И - так мало! Я понимаю почему. Каждый должен идти своим Путём. Я иду, слышишь? Спотыкаясь и падая, набивая шишки и разрывая в клочья собственное сердце... Я не ищу другой жизни. Я просто живу. И я знаю, что в любой момент могу умереть. Это знание намертво впиталось в мою кожу, растворилось в крови, вросло в кости, отпечаталось в сознании... Я привык засыпать и просыпаться, чувствуя на своей щеке нежное, как паутинка, дыхание Вечной Странницы...
        Спасибо за всё, чему ты меня научил! Видишь, я воспользовался твоими уроками. Прости, что был слишком несдержан с шаддой, но я не смог обуздать свой гнев, в первый раз после стольких лет увидев в глазах незнакомой женщины презрение и ярость Лэни...
        Лайн’А-хари, Смотрительница Внешнего Круга Стражи. Я понимаю твой страх и разделяю твои сомнения. Но я никогда не приму твою ненависть, сменившуюся под давлением обстоятельств вежливо-показной покорностью. Ты умела так изогнуть бровь, отвечая на мои вопросы, чтобы все понимали: ты просто делаешь одолжение ничтожеству, недостойному носить древнее и славное имя... Ты никогда не назовёшь меня ma’daeni, хотя я бы многое отдал за то, чтобы однажды услышать из твоих уст эти слова... А уж мечтать о том, чтобы ты произнесла: m’daeni... Нет, это слишком невероятно даже для моей больной фантазии. Ma’daeni - «Тот, кто имеет право». M’daeni - «Тот, кому я разрешаю». Так близко и - так далеко. Особенно для наших взаимоотношений. Разве я могу причинить вред? К сожалению, могу... Даже если буду стараться избежать этого всеми силами. Грустно? Увы. Но такова жизнь...
        В следующий раз буду держать себя в руках - достаточно и одного удара. В точку чуть ниже родового знака... Кстати, о родовом знаке.
        Я достал из мешочка холодную, мгновенно потускневшую со смертью шадды ажурную пластинку. Откуда же ты родом? Неужели из моих краёв? В Западном Шеме песчаные кошки не живут, уж это-то я точно знаю! Странно... Знак принадлежит полноценному члену Семьи, отнюдь не изгою. Но вряд ли оборотень действовал по собственному желанию - накрами пользуются только наёмники. Ни один «благородный» метаморф не станет пачкать своё тело этими магическими штучками... Тебе приказали. Кто? И в чём заключалась ожидаемая тобой плата? Деньги? Иные блага? Может быть, чья-то жизнь? Да, это вероятнее всего. Простой и неизменно эффективный шантаж - слабость любви к ближнему...
        Почему этот «кто-то» так заинтересован в несносном мальчишке? Ну да, положим, задатки у него неплохие, но разве дело в этом? Зачем понадобилось добиваться контроля столь изощрённым способом? Не проще ли было... Хотя, что я несу? Я же знаю, что не проще! В этом смысле секреция оборотня - безотказное и действенное средство. Разумеется, нанесённая на определённые участки тела в определённом порядке под аккомпанемент определённых заклинаний... Фрэлл! Какой же я идиот! Надо было взять накр с запястья... Эту махонькую чёрненькую пуговку... Нет, ничего бы не вышло. Мэтт - в нирване, а в моих руках эта улика мигом растеряла бы все свои полезные качества...
        Что я вообще знаю о накрах, этих специфических, но весьма действенных магических приспособлениях? Сделать такой под силу практически любому магу, поскольку весь процесс сводится к «записи» того или иного заклинания на «носитель». Разумеется, чем сильнее и искуснее маг, тем более сложное и эффективное заклинание он «запишет» и тем качественнее получится само изделие. А «носитель»... «Носитель» может быть любым, чаще всего используются чистые металлы и сплавы. Железо, кстати, не очень любит такую «запись» заклинаний... Можно использовать дерево, но, во-первых, это на любителя, а во-вторых, пока найдёшь подходящую древесину - проклянёшь всё на свете. Самое предпочтительное, конечно, кристаллы! Чем упорядоченнее структура «носителя», тем удобнее укладывать спираль чар. Чистый как слеза, да ещё и соответствующим образом огранённый драгоценный камень позволяет достичь немалого эффекта... Так, что ещё? Активировать заклинание может даже не-маг, нажатием или словом. Для пущей надёжности накры вживляются в плоть того, кто собирается их использовать. Иногда вживляются даже против воли... Хе-хе. Готов
спорить, что это происходит в половине случаев применения накров. Но шадда вряд ли была против. Особенно если заранее знала, что придётся воевать... Но она не могла знать, что наткнётся на меня, ведь что ни говори, а убить вашего покорного слугу гораздо проще, чем кажется, и никакой магии не нужно: удар мечом или удачно пущенная стрела - и я уже за Порогом... Впрочем, если я в ближайшем будущем не приму меры, то доконать меня сможет и самая обычная простуда...
        Невесёлые раздумья о здоровье были прерваны остановкой телеги. Я выглянул из-под кожаного полога и обнаружил, что обоз добрался-таки до постоялого двора. Вовремя, потому что дождь и не думал утихать, напротив - норовил припустить ещё сильнее. К нашему счастью, ненастным утром, да ещё в отсутствие в окрестностях «ярмарочных дней», все места были свободны. Конечно, телеги под навес не помещались - лошадей бы спрятать, - но местная прислуга помогла возницам накрыть мешки несколькими слоями «рыбьей кожи», а значит, о состоянии товаров можно было не беспокоиться. Пришлось выбраться на свежий воздух - ну не ждать же, в самом деле, пока меня упакуют вместе с тюками! - и несколько минут прятаться под навесом от назойливо заползающих во все щели струек воды. Можно было, конечно, сразу пойти внутрь, но что-то я не жаждал столкнуться у дверей с Бэром или его подопечным, который бросил в мою сторону такой злой взгляд, что мурашки пробежали по спине... Подождав, пока возницы и охранники - за вычетом караульного наряда - скроются в доме, я не торопясь двинулся по двору, разглядывая постоялый двор снаружи. Дождь
мне не мешал - давненько я не принимал ванну, так что освежиться, хотя бы таким образом, было для меня приятным подарком природы. Наверное, я бы задержался ещё на полчаса, но хозяин обоза, единственный, кто остался во дворе вместе со мной, твёрдо взял меня пальцами за плечо:
        - Нечего мокнуть, парень. Лучше пойти и выпить чего-нибудь согревающего...
        - Как вам будет угодно, - кивнул я и последовал за ним к парадным дверям дома.
        Но в этот миг перед нами возникло препятствие. Из разряда неприятных неожиданностей. Видимо, хозяин постоялого двора посчитал, что все люди уже вошли в дом, и поспешил выпустить сторожевого пса... Я не люблю собак. В принципе. Да, я знаю, что они умны и верны, но по мне кошка - гораздо умнее и преданнее. Если, конечно, она изберёт тебя своим «хозяином»... Эта собака относилась к типу особенно нелюбимых мной: огромный, с телёнка, косматый зверь с крупной лобастой мордой, на которой краснели маленькие злобные глазки существа, уверенного в своей непобедимости. Кстати, шипастый ошейник зверя выглядел импозантнее, чем мой... Эта махина выросла у нас на пути, полностью загородив проход к дверям, и с ленивым любопытством принялась разглядывать наши тела примерно на уровне... пояса. А когда купец сделал шаг вперёд, из горла зверя выкатился такой мерзкий и глухой рык, что мы вздрогнули. Надо было крикнуть кому-нибудь из местных и попросить придержать собачку, только звать на помощь показалось недостойным и купцу и мне. Но что собирался предпринять мой сопровождающий, я так и не узнал, потому что «нанёс
удар» первым...
        Ну же, пёсик, подними свою голову... Горящие угрозой лиловые пуговки глаз медленно поползли навстречу моему взгляду... Ещё немного, ещё... Отлично! Никогда не пробуйте делать то, что проделал я. Хотя это очень просто - нужно всего лишь выпустить наружу клоаку своего подсознания, открыть двери Тёмного Храма своей души - если вы, конечно, принадлежите к одной милой, немногочисленной и весьма специфической семейке... Хватило и нескольких секунд, чтобы наглая уверенность в глазах пса сменилась паническим ужасом, и зверюга, поджав хвост и тихо проскулив что-то вроде «покорнейше прошу простить», на полусогнутых дрожащих ногах отползла в сторону. Я передёрнул плечами, выходя из транса, и повернулся к купцу:
        - Путь свободен, господин.
        Если моё поведение и вызвало у хозяина обоза вопросы, то он предпочёл оставить выяснение подробностей моей биографии на более удобное время, а сейчас просто перешагнул порог.
        В питейно-обеденном зале братия, вместе с которой я совершал своё вынужденное путешествие, уже расселась за столы и начинала приготовления к поглощению пищи. Ну а чтобы еда не шкрябала по желудку, его непременно нужно смазать! И лучше всего - кружкой доброго эля... Я подумал пару мгновений, а затем попросил купца:
        - Вы позволите мне самому сделать заказ?
        - Почему бы и нет? Только не слишком дорогой! - улыбнулся он, направляясь к столику, из-за которого ему уже весело и призывно махали руками.
        Я же двинулся к стойке. Друзей в этом балагане у меня не наблюдается, так что поем в гордом одиночестве, благо мне это разрешили. Распорядитель ожидающе уставился на меня скользким взглядом, и я вежливо описал то, что хотел бы видеть на обед:
        - Пожалуйста, нагрейте мне эля - лучше, если он будет поплотнее и потемнее. Греть не до кипения, но так, чтобы можно было обжечься. И не помешало бы к этому ржаных сухариков или хотя бы лепёшку. Да, налейте горячий эль в миску! И принесите ложку, пожалуйста. Это вас не затруднит?
        По глазам распорядителя было видно, что и он принял меня за бедолагу, сбежавшего из приюта. Но «клиент всегда прав», и спустя пару минут передо мной на стойке появилось всё, что я заказал. Покрошив чёрствую лепёшку (из грубой муки, с отрубями - экономим, да?) в горячий эль, я некоторое время меланхолично помешивал это не вполне аппетитное варево. Да, блюдо понравится не всякому, но, во-первых, оно жидкое, что для меня сейчас немаловажно, во-вторых - достаточно сытное, чтобы восполнить хоть часть потраченных сил, и в-третьих, горячий эль чудно помогает от простуды! Так что я убивал сразу трёх зайцев, хотя и выглядел придурковато.
        Мясо в меня пока что не полезет. Да и рыба - тоже. Можно было бы взять тушёных овощей, но и это рискованно. Иногда я просто ненавидел свой поганый организм! Ладно, ещё день-два, и я смогу отожраться... Если будет чем.
        По мере убывания снеди разговоры за столами становились оживлённее. Обсуждалось всё: погода, цены на зерно и лошадей, политика короля и любовные похождения его министров. В другое время я бы внимательнее прислушался к утомлённым поглощением пищи голосам, но горячий эль разморил меня быстрее и надёжнее, чем холодный, и я сполз на стойку, подпирая щёку рукой и глядя на своё отражение в начищенном до блеска подносе. Как-то всё это странно и загадочно, правда? Отражение кивнуло: «Правда».
        Хлопнула дверь, пропуская в зал нового и весьма мокрого гостя. Когда тёмный от влаги плащ был сброшен на руки подбежавшего слуги, глазам присутствующих предстал смуглый чёрноволосый мужчина средних лет, грузный, но осанистый, на стёганом кафтане которого имелись знаки различия практикующего члена Лекарской гильдии.
        - Ну-с, где наш больной? - весело и задорно вопросил он.
        Хозяин обоза поспешил к нему навстречу:
        - На второй этаж, доктор, пожалуйста...
        Они протопали вверх по лестнице и исчезли за одной из дверей, выходивших на галерею. То ли лекарь был весьма опытен, то ли - совсем наоборот, но осмотр не занял много времени - не прошло и пяти минут, как эта парочка спустилась в зал и заняла места за столом неподалёку от меня. И лекарь и купец были вполне довольны и спокойны.
        - Не волнуйтесь, голубчик, всё просто замечательно! - говорил доктор, с аппетитом налегая на жаркое. - Юноша просто спит, залечивая раны. Мне, собственно, даже нечего здесь делать...
        - Что вы, доктор, я бы просил вас задержаться хотя бы на пару дней, если, конечно, у вас нет срочных дел.
        - На ваше счастье, я совершенно свободен до конца недели, - кружка эля опустела, - и понаблюдаю за юношей, если вы считаете это необходимым...
        - А вы считаете, что можно обойтись и без...
        - Ну конечно, голубчик! Здоровый сон - всё, что нужно в такой ситуации...
        Я довольно улыбнулся своему отражению. Собственно, сомнения не посещали меня и до уверений лекаря, а уж теперь я мог просто собой гордиться. Если бы было чем гордиться... Спит-то он спит, а вот кто и когда его разбудит?
        Доктор и купец углубились в разговоры о политике, а рядом со мной воздвиглась хмурая скала в лице Бэра.
        - Ты закончил?
        - Что именно?
        - Жрать.
        - Да, если это тебя и в самом деле интересует. - Мне не понравились слегка виноватые глаза лучника, но я удержался от острот.
        - Тогда идём.
        - Куда это? - удивился я.
        - Узнаешь.
        Не скажу, чтобы меня привело в восторг это приглашение, но я почёл за лучшее не спорить и последовал за юношей. Всё на тот же второй этаж, благо третьего этажа здесь отродясь не было.
        Мы миновали почти десяток дверей, остановившись в самом конце галереи. Комната, в которую меня привёл Бэр, была угловой, не слишком уютной, не слишком светлой и не слишком тёплой. Да и кровати в ней не было - из всей мебели имелись в наличии только стол, пара колченогих стульев и стенной шкаф. Возможно, это был чей-то кабинет. Или эту комнату использовали в качестве кабинета постояльцы. Потолочная балка нависала над головами, покоясь на двух довольно толстых подпорках из грубо обработанного дерева. К одной из этих подпорок Бэр и велел мне встать спиной. Я смутно догадывался, зачем, но не стал протестовать и, даже когда запястья сдавили - не туго, но надёжно - верёвочные петли, только поинтересовался:
        - В чём причина подобных действий с вашей стороны?
        Закончив вязать узлы, лучник присел на край стола и некоторое время исподлобья меня разглядывал. Тусклого света из окна было недостаточно, чтобы я мог до конца разобраться в выражении его глаз, но в голосе, кроме досады, ничего не услышал:
        - Скажи спасибо его высочеству...
        - Высочеству?
        - Мальчишка, которого ты отшлёпал, когда-нибудь станет правителем Западного Шема.
        - Вот как?! - Я присвистнул. - Нехорошо получилось...
        - Весьма, - хмуро подтвердил лучник. - И теперь он блажит, твердит, будто не может чувствовать себя спокойно в одном доме с тобой... Так что не обессудь: эта мера единственное, что хоть немного его успокоило.
        - А почему, собственно, вы не пресекли «экзекуцию» в зародыше, так сказать? Я бы понял...
        Бэр хмыкнул, направляясь к дверям:
        - Не поверишь, но эта сопля за один-единственный час успела довести нас самих до белого каления, так что...
        - Хорошо чужими руками жар загребать? - съязвил я, заставив парня застыть на полпути.
        - Можешь думать, что хочешь, но мы ведь вынуждены были присягнуть...
        - На верность?
        - Вроде того. Неприкосновенность королевского тела и всё такое...
        - А мне, значит, всё было дозволено?
        - Ну, мы же присягали охранять его от опасности, а тут имел место всего лишь урок хороших манер... - Даже в сером сумраке было заметно, как Бэр улыбнулся, по-доброму и вполне искренне. - Не волнуйся, это ненадолго - скоро за принцем приедет отряд Королевской стражи, и мы все вздохнём спокойнее...
        Дверь за лучником захлопнулась. Но спустя минуту я пожалел, что он ушёл так рано, потому что невесть откуда возникший липкий пот струйкой побежал по моей спине. В чём дело? Очередной приступ моего вялого «предвидения», приносящего только неприятности и разочарования? Что ж, если дело дошло до ТАКОГО ощущения, значит, в ближайшие часы мне не поздоровится... Позвать Бэра? Не услышит, комната слишком далеко, а он наверняка спустился в зал... Развязать верёвку я не смогу, слишком толстая подпорка - руки не свести... Что остаётся - покориться судьбе? Вредное это занятие, потворствовать Слепой Пряхе в её бесконечном труде. Но больше ничего не сделать...
        Пока я перебирал варианты выхода из лабиринта, который, в принципе, был непроходимым, плотную завесу дождя пронзил звук рога, вслед за которым спустя считанные минуты до моего слуха донеслась глухая дробь копыт во дворе. За принцем приехали? Скорее всего. Я немного расслабился, хотя следовало бы быть настороже. В самом деле, сейчас его заберут и увезут подальше от меня - и всё закончится...
        Скрипнула дверь.
        - Ты уже... - Больше я не успел сказать ни слова, потому что рот забила скомканная кожаная перчатка.
        Это определённо был не Бэр. Тонкая, даже излишне гибкая фигура скользнула к столу. Что-то звякнуло, что-то прошуршало, грязный полумрак комнаты разогнало бледно-жёлтое пламя свечи, и я смог получше разглядеть нежданного визитёра, пока тот разворачивал какой-то узелок на столе. Чёрная кожа костюма, смахивающего на охотничий. Тусклые серебряные бляшки - где надо и где не надо, но в целом выглядит эффектно. Рубашка с капюшоном - ткань даже на взгляд производит впечатление скользкой и мягкой. Шёлк? Наверное. Плечи широкие, но эту иллюзию можно списать на строгие линии одежды. А вообще этот человек выглядит и ведёт себя как-то... дёргано. Ну, или слишком резко, если хотите, хотя я называю это «припадочно». Что же ему нужно от меня? Но вопрос упал куда-то в колодец сознания, потому что в этот момент мой гость скинул с головы капюшон и повернулся ко мне лицом.
        Вы видели бритых наголо женщин? И как вам? Нравится? Мне - не очень, хотя не могу отрицать, что при наличии правильной формы черепа и пропорциональных черт такая причёска выглядит весьма и весьма... захватывающе. Кстати, мне тоже идёт бритый череп, но это уже частности, не имеющие отношения к происходящему... Так вот, это была женщина - определённая часть тела не давала в этом усомниться, и голая кожа головы этой женщины отбрасывала блики в пламени свечи. Но, пожалуй, не эти два факта повергли меня в изумление, близкое к потере сознания. Я впервые в жизни видел ТАКУЮ эльфийку!
        Высокая - её подбородок располагался аккурат на уровне моих глаз. Немолодая. Хотя в отношении эльфов и трудно говорить о возрасте, но моих скромных знаний об этом племени вполне хватало на то, чтобы понять - она давно уже не ребёнок. Длинные нервные пальцы художника. Или музыканта. Да, пожалуй, она должна прекрасно играть на лютне... Гордая, почти царственная посадка головы. Изломанные шрамами брови. Тонкие, как это обычно бывает у эльфов, черты лица. Чуть припухлые губы презрительно сжаты. Глаза глубокие-глубокие, тёмные. Одно ухо обезображено целой коллекцией серёжек. В общем, особа из разряда тех, что сначала хватаются за меч, а потом уже выясняют, кто был не прав. Как говорится, не женщина - мечта! Если вы жалеете о том, что в вашей жизни не хватает огонька...
        Она сузила глаза, показавшиеся мне болезненно-блестящими, и низким бархатистым голосом сообщила:
        - Его высочество, наследный принц Западного Шема Рикаард просил навестить тебя и оставить подарок... На долгую память. - Узкий язык скользнул по нижней губе, напомнив мне ядовитую змею. - Жаль, что времени мало, - разочарованно продолжила эльфка, - и я не смогу поближе с тобой познакомиться... Ты был бы в восторге!
        Да, в восторге. Меня и так уже почти настиг «экстаз» - осознание того, что я подошёл к Грани куда ближе, чем за всю прежнюю свою жизнь. Знаю я, дорогуша, что ты хочешь мне предложить - пытки эдак на двое суток! Судя по белым паутинкам шрамов на лице и в вырезе ворота, ты и сама не прочь окунуться в омут Боли...
        Она снова повернулась к столу, взяла предмет величиной с ладошку и подошла ко мне. Так близко, что я почувствовал её дыхание на своей коже. Приторно-сладкий аромат с нотками горечи. Да ты нездорова, дорогуша! Какого дурмана ты наглоталась? Впрочем, было что-то ещё. Какие-то чары. Не враждебные мне и не враждебные эльфийке - просто чары, возможно, «пассивная защита» или нечто похожее. Странное ощущение, никогда раньше с таким не сталкивался - словно струна натянута... Фрэлл, да я почти слышу, как она звенит!
        Эльфийка задумчиво вертела предмет в руках.
        - Чем бы тебя наградить? Нужно что-то простое, но впечатляющее, не так ли? «Насильник»? Нет, это будет похоже на комплимент! «Детоубийца»? В определённых кругах тебя сочтут героем... О, а вот это то, что нужно!
        Я понял, что она хочет сделать. Поставить клеймо. Уж не знаю, исполняла ли эта эльфийка функции экзекутора при королевском дворе или только в свите принца, но всё необходимое для исполнения наказания у неё имелось - пластинка с полостью для заливки специальной краски и причудливым лабиринтом тонких полых игл, которые движением маленького рычажка можно было установить в различном порядке. Краска, конечно, несмываемая, да ещё и зачарованная, чтобы клеймо было не свести... Сухие крупицы знания обожгли мой разум и, осыпаясь в хранилища памяти, унесли с собой способность принимать решения. Проще говоря, я остолбенел. Для меня подобная «мера наказания» была более чем серьёзной. Хотя бы потому, что я, в отличие от любого другого человека (или не-человека), был лишён возможности избавиться от подобных повреждений собственного тела. Любой порез навеки застывал на мне шрамом, и я завидовал светским щёголям, которые дрались на дуэлях каждый день, а на следующее утро являлись как ни в чём не бывало и демонстрировали всем гладкую и здоровую кожу... Да, это обходилось им в кругленькую сумму - услуги
лекарей-магов всегда хорошо оплачиваются, - но результат того стоил... И только я один запретил себе рисковать - с того самого момента, как осознал в полной мере свою «уязвимость». Вызвать на дуэль? Уж лучше прослыть трусом и ничтожеством! Последний неумеха может убить меня, случайно задев грязным лезвием... Думаете, легко всего на свете бояться?
        - Да, так и поступим! Надеюсь, принц оценит мою изобретательность!
        Тонкие пальцы дёрнули меня за волосы, прижимая к подпорке, и рой игл вонзился в правую щёку. Я даже не сразу почувствовал боль, потому что к тому времени страх уже полностью опутал тело и разум своей паутиной. Впрочем, это был даже не страх, а ужас, плавно переходящий в тупое отчаяние. Всё кончено. Надежды и мечты хрустальными брызгами разлетелись в разные стороны. Я пропал. Окончательно и бесповоротно. Я уничтожен...
        Эльфийка убрала орудие своего ремесла, наслаждаясь результатом «творчества», и удовлетворённо оскалилась:
        - Всё в лучшем виде, красавчик! О, что это, несколько капелек? Но ведь это не краска, правда?
        И она на мгновение припала к моей щеке, слизывая кровь, выступившую в местах уколов. Сглотнула, довольно щурясь. И струна лопнула. Не знаю, какие чары жили в тебе, дорогуша, но теперь ты навсегда их лишилась... И поделом: нечего совать в рот что ни попадя...
        Эльфийка ушла так же тихо и незаметно, как и появилась, оставив в качестве доказательства своего посещения узор на моём лице и перчатку у меня во рту. Какое-то время я стоял, глядя в злобное пламя свечи, пока лёд потрясения не начал таять, а потом сполз на пол, стукаясь затылком о деревянный брус. В голове не осталось ни одной завалящей мыслишки - ни о прошлом, ни о будущем. Не знаю, сколько прошло времени, - я даже не слышал, как уезжал принц. К реальности - пусть не совсем, но чуть-чуть поближе - меня вернуло появление Бэра. Он довольно выдохнул:
        - Ну, вот и всё! Отмучились! - И тут он понял, что комната выглядит иначе, потому что на столе откуда-то появился источник света. - Эй, а это что такое?
        Лучник перевёл взгляд в мою сторону, и я с несколько отстранённым изумлением узнал, что большие глаза могут быть не только у эльфов.
        - Что произошло?
        Он наклонился ко мне, извлекая «кляп» из уже частично онемевшего рта, и наконец-то рассмотрел главную причину моего ступора. Бэр был поражён, и поражён неприятно.
        - Это... по приказу принца... но зачем?
        Надо же, он способен мыслить логически! Разумеется, клеймо королевского палача можно поставить исключительно с ведома и по поручению особы королевской крови!
        - И почему именно это?
        - Что? - прохрипел я.
        - Такое клеймо редко используется...
        - Да что, скажи, наконец!
        - «Погасивший незажжённую свечу».
        Сердце упало куда-то вниз. Нет, не к ногам, гораздо ниже... Твоей рукой, эльфийка, водили обозлённые боги, не иначе - никакой другой приговор не мог бы причинить мне больше страданий...
        Только теперь я понял, что моё недавнее отчаяние было всего лишь прелюдией, слабой репетицией того, что накатывало на меня сейчас. Волна безысходной тоски, смешанной с самой искренней и глубокой ненавистью и самой незамутнённой злобой - о нет, не к кому-то конкретному, разве что только к стечению обстоятельств, наделившему меня такими достоинствами, от которых впору бежать сломя голову... А ещё она была отражением моей беспечности и глупости, наивности и поверхностного отношения к людям... Я совершил то, чего не следовало делать, и даже не подумал, чем могут обернуться подобные «капризы»... Но самым страшным и самым неотвратимым было совсем другое. Вы видели шторм на море? Если видели, то поймёте, что я имею в виду. Первая волна отнюдь не самая страшная, гораздо страшнее та, что приходит следом... У меня тоже имелась такая «волна», сплетённая из чужих воспоминаний и слухов, из бессилия и чувства вины, и хотя разум мой понимал всю абсурдность обвинений, сердце не хотело прислушиваться к его голосу...
        Прости меня, пожалуйста! Я не мог ничего изменить! Если бы время и судьба были подвластны мне, я никогда бы не появился на свет, зная, сколько страданий и мук принесёт моё рождение... Я не знаю, какой ты была... Говорят, что я похож на тебя. Чем же? Все изображения, которые мне позволили увидеть, говорят только одно: ты была самим совершенством! Ради чего ты решила отдать свою жизнь? Ради нелепого в своей недоделанности создания, которое обречено умереть гораздо раньше обычного для Семьи срока? Говорят, что ты действовала так во имя любви... Я не верю! Как можно любить того, кто медленно и настойчиво, час за часом, день за днём убивает тебя? Я недостоин любви - ни твоей, ни чьей-то ещё, в этом я убеждаюсь каждый миг своего существования... Единственное, в чём я могу быть похожим на тебя, это упрямство, беспредельно-горячее и удушающе-ледяное... Но одного упрямства недостаточно, правда? Я уже не хочу жить, понимаешь? Я не вижу смысла! Я остаюсь на этом свете только по двум причинам: потому что я - трус, и потому что я обещал тебе не умирать. Так долго, как это будет возможно...
        Дрожь пробежала по кончикам пальцев ног, перебралась на колени, потопталась в животе, лепя комок ощетинившегося острыми языками огня. Я понимал, что должно произойти, и даже усмехнулся сквозь слёзы: я всё же на что-то способен, пусть это «что-то» - самое последнее, что я хотел бы уметь делать...
        Нэгарра. Безграничная Скорбь. Безвозвратная Потеря. Растерзанная Душа. А попросту - Плач. Последнее «прости». Последнее «прощай». Последний Всплеск Крыльев. Ещё несколько вдохов, и ничего больше не останется - ни постоялого двора, ни принца с его свитой, ни всего Западного Шема с окрестностями...
        ...Стрелы дождя ударили в незакрытые ставнями окна. Грозовой ветер взвыл за стенами постоялого двора. Заскулили собаки. Жалобно заржали лошади. Если бы кто-то из сидевших в зале рискнул выйти в ненастье, то увидел бы, как лилово-чёрные тучи начинают своё кружение в воронке гигантского смерча...
        До сих пор не понимаю, что остановило меня - осознание того, что я могу причинить вред невиновным людям, или то, что Бэр остервенело хлестал по моему горящему от боли и одновременно немеющему лицу и что-то кричал, пытаясь вернуть меня в тот пласт мироздания, в котором находился сам. Комок скорби разорвался где-то в груди, выйдя на свет божий водопадом солёных слёз. Я задыхался, но не мог остановить рыдания. Слёзы не облегчают боль, не верьте! Они только топят её на время. Но пройдут дни, в самом лучшем случае - годы, и боль, которая не добилась своего в предыдущий раз, вернётся, и тогда вы пожалеете о том, что погасили тот, первый пожар...
        Когда купец и лекарь вбежали в комнату, гроза уже прекратилась. На полу комнаты сидели двое юношей: один из них, брюнет, чем-то до смерти испуганный, прижимал к своей груди другого, да так сильно, что даже пальцы побелели. А пустые глаза на заплаканном лице второго смотрели куда-то так далеко, что невозможно было понять, осталась ли в этом бренном теле душа или она унеслась прочь, вслед за грозой...

* * *
        Пустота. Тихая дрёма на Берегу Вечности. Рваное Кружево опустошённой Мантии. Сознание, рассыпавшееся миллионами пылинок по всем складкам Пространства и Времени. Я не могу... Нет, неправильно. Я НЕ ХОЧУ. Я не хочу ничего чувствовать. Я не хочу ничего видеть. Я не хочу ничего слышать...
        «Слышать» или «слушать» - вот в чём вопрос?» - Ехидный голосок вдребезги разносит моё уединение, мешая подготовиться к встрече с Вечной Странницей.
        - Ни слышать, ни слушать. Особенно тебя! - огрызаюсь я, но собеседника мой отпор ни в коем разе не смущает. Даже не трогает.
        «Как говорится, «не умеешь - научим, не хочешь - заставим».
        Ах как мы довольны, представить страшно!
        - Я не расположен к беседам с тобой, - пытаюсь задушить разговор в зародыше. Не получается.
        «Зато я так соскучился по нашему милому задушевному общению, что не отпущу тебя, пока вдоволь не наговорюсь!» Неприкрытое торжество.
        - И о чём же ты хочешь говорить?
        Что ж, придётся сдаться, тем более что он прав - я не могу уйти отсюда. Пока не могу...
        «Исключительно о твоих ошибках.»
        - И много их было? - Я содрогаюсь.
        «Вообще-то, настоящая ошибка была всего одна, и ты её правильно понял.»
        - А именно?
        «Твоё времяпрепровождение с гномкой.»
        Я вздыхаю:
        - Да, тут отпираться бессмысленно...
        «Она плохо на тебя влияет, - авторитетно заявляет голос, - ты начинаешь делать глупости.»
        - Можно подумать, раньше я глупостей не делал...
        «Раньше это были лично тобой взращённые глупости, а теперь ты идёшь на поводу, противно подумать, у кого - у несовершеннолетней гномки!»
        Прямо-таки строгий дядюшка, выговаривающий нерадивому племяннику за разбитый кувшин и пролитое вино.
        - Я заметил...
        А что толку отпираться?
        «Ты начинаешь геройствовать, а это вредно для здоровья!»
        Так, наставления ещё и не думали заканчиваться.
        - Прости, больше не буду.
        М-да, звучит не очень-то искренне.
        «А я полагаю, что будешь, и не один раз, - вздыхает голос. - Надо всё же становиться более рассудительным и спокойным.»
        - Да куда уж рассудительнее?! Хорошо, торжественно клянусь, что в следующий раз, когда на моём пути появится девица в затруднительном положении, я пройду мимо! А ещё лучше - отползу в кусты! В крайнем случае, там и зазимую...
        «Ай, как мы разозлились! - Радость и ликование. - Кстати, о девицах...»
        - Каких ещё?
        «Которые инкогнито посещают тебя и оставляют на память роскошные узоры на лице.»
        Я чувствую, как в груди начинает закипать бешенство.
        - Закрой эту тему! Раз и навсегда! Я не буду её обсуждать!
        «Хочешь сказать, что подставил лицо под иглы палача по своей воле?» - Вкрадчивый шёпот.
        - Ты знаешь, что нет! - Я почти кричу. - Я не мог ничего сделать!
        «Пожалуй, - соглашается голос. - Ты всего лишь мог избежать этой ситуации. В самом начале. На кой фрэлл ты решил поучить малолетнего выродка уважительному отношению к старшим?»
        - Он первый начал!
        «Великолепное оправдание, - сокрушается голос. - А сколько нам лет? Пять? Десять? Да, пожалуй, не больше... Ты что, считал, что всё сойдёт тебе с рук?»
        - Ну-у-у-у...
        Наверное, считал.
        «Положим, я тоже немного виноват, - признаёт голос. - Но ради всего сущего, зачем? Зачем ты полез в самую глубокую яму, которую только нашёл?»
        - Я не лез...
        «Вожжа под хвост попала?»
        - Нет у меня никакого хвоста!
        Я был близок к тому, чтобы взвыть.
        «Ну, положим, хвост-то у тебя в наличии имеется, - не обратив внимания на моё возмущение, продолжает голос. - Уж мы-то с тобой это знаем, не притворяйся! Правда, потревожить его вожжой достаточно сложно... Скорее даже - невозможно...»
        - Оставь в покое мои конечности. - Я поспешил сбить своего собеседника с любимого «конька». - Я предпочитаю о них не вспоминать...
        «Когда-нибудь придётся. Как тебе понравилась Нэгарра?»
        - Омерзительно.
        При одном только воспоминании виски начинают ныть.
        «Вот-вот. Понимаешь, что лучше её избегать?»
        - Теперь - понимаю.
        «Обещаешь, что примешь мои слова к сведению?»
        - Обещаю.
        «Опять врёшь, - усмехается голос. - Ну и фрэлл с тобой! Мне остаётся только одно: почаще тебя навещать.»
        - Жду с нетерпением. - Я вяло пытаюсь пошутить.
        «А всё-таки она хороша, верно?»
        - Кто - она?
        К чему эти подначки?
        «Эльфийка, кто же ещё? Небось пожалел, что у неё было мало времени.»
        Ах ты, сволочь!
        - Ты же знаешь, что ЭТО меня не интересует!
        «Знаю, - вздыхает голос. - И очень переживаю по этому поводу. Но не расстраивайся, я всегда буду с тобой, любовь моя!»
        - Не смей так ко мне обращаться!
        «Ну кто же будет любить тебя так же бескорыстно и искренне, как я? И вообще - давай-ка хлопнем глазками, встанем и посмотрим на нашего нового хозяина!»
        Спор я проиграл. В который раз? Уверен, что не в последний... В самом деле, кому под силу одержать верх над своим внутренним голосом - этим бесконечно мудрым, беспредельно ехидным и по-настоящему понимающим тебя собеседником? Собеседником, который лучше всех прочих знает, когда нужно просто помолчать...
        Я чихнул. Ресницы стукнулись друг о друга с лязгом рыцарей в полном боевом доспехе - возвращение в неуклюжее тело показалось нереально лёгкому (на какое-то время) сознанию изощрённой пыткой. Но лёгкость никуда не исчезла: она ударила в голову, как выдержанное десятилетиями вино. Я чувствую, что могу всё. Ну, почти всё. Например, пойти и набить кому-нибудь физиономию. Или кого-нибудь поцеловать. Не важно, что результат в обоих случаях будет одинаковым: затрещина, которая надолго выведет меня из строя, - но сейчас мне так легко и весело, что...
        Я ли открыл глаза в одной из комнат постоялого двора?
        Сажусь на постели - когда меня успели сюда перенести? - и голова тут же начинает танцевать что-то очень изящное и запутанное. Ничего, прорвёмся!
        Из смежной комнаты доносятся голоса. Два голоса. И оба мне хорошо знакомы, потому что один принадлежит косвенному виновнику появления узора на моём лице, а другой - человеку, которого я знаю под кличкой «Мастер». Десяток шагов кажется непреодолимым расстоянием, но я одерживаю победу над Пространством и заглядываю в дверной проём.
        Так и есть, Бэр собственной персоной. Виноватый и пришибленный. Рядом на кровати лежит Мэтти, не принимающий участия в разговоре, что и неудивительно, поскольку он всё ещё спит. Мастер - всё в том же походном костюме, только без накидки, отсутствие которой позволяет мне наконец-то увидеть лицо моего «хозяина» целиком. Что сказать? Открывшаяся картина вполне меня удовлетворяет. Он, несомненно, умён и опытен. А ещё - добр. Возможно, Бэр этого не замечает, потому что робко отводит взгляд, но серые прищуренные глаза полны снисходительного лукавства, хотя в голосе старательно звенят стальные нотки:
        - Признаться, я ожидал от вас большего. Как видно, старею... - притворно сокрушается Мастер.
        - Мы делали всё возможное...
        - Я вижу. - Мастер кивает в сторону Мэтти. - Особенно отличился твой напарник. Полезть в пасть к оборотню с голыми руками! Чему я вас учил, спрашивается, все эти годы? Напрасно потратил время!
        - Мастер, мы не ожидали...
        - В этом году в переэкзаменовке вам отказано, - отрезает Мастер.
        Бэр выглядит совершенно раздавленным, и я решаю подбросить несколько поленьев. Но не в его костёр...
        - Ошибки учеников - полное и безоговорочное поражение их Учителя, - провозглашаю я, прислоняясь к косяку. Мастер переводит взгляд на меня. Лукавства в серых глазах становится ещё больше.
        - А это у нас кто? Вещь? Если так, то ты должен в данный момент: первое - лежать, и второе - тихо!
        - А мне что-то не лежится, - скалюсь я. - Вот решил взглянуть на своего хозяина...
        - Доволен?
        - Ну, могло бы быть и хуже, конечно, хотя... Пять баллов из десяти.
        - Так мало? - Левая бровь взлетает вверх.
        - На первое время достаточно. - Я важно выпячиваю нижнюю губу. Интересно, как звучит мой голос? Щека совсем онемела, и я говорю только половиной рта.
        - Какой же ты строгий, - качает головой Мастер.
        - Какой есть. Не нравится? Я к тебе в рабы не напрашивался.
        - И то верно... Так что ты сказал насчёт ошибок?
        - Ты сам виноват в промахах этих парней.
        - Неужели? - Он всем своим видом выражает неподдельный интерес.
        - Сомневаешься?
        - Докажи, сделай милость!
        - Легко! - Угу, только с такой пьяной головой я и могу что-то доказывать... - Тебе надо было подробно рассказать о накрах и особенностях их применения оборотнями. Если бы маг заранее предполагал такую возможность, первая атака шадды не выбила бы его из колеи.
        - Первая атака?
        - Ага, когда она рассеивала чары защитных амулетов... Амулеты-то хоть были? - Я вопросительно смотрю на Бэра. Тот смущается, краснеет, бледнеет и что-то лепечет в своё оправдание. Из бессвязного потока слов мы с Мастером заключаем: амулеты были, но полуразряженные. Я догадываюсь о причине такого плачевного состояния магических принадлежностей, но предпочитаю опустить эту деталь.
        - Ладно, дело даже не в этом... Он смог удержаться и не впасть «в спячку», верно? Почему же он не разбудил пару крепких мужиков? - Снова вопрос, на этот раз - в воздух, потому что лучник ответа не знает, а маг не в состоянии ответить. Он подхватывает:
        - И правда, почему?
        Я пожимаю плечами:
        - Наверное, не успевал. И это тоже твоя вина! - Мой указующий перст утыкается в грудь Мастера.
        - Почему же? - протестует он.
        - Потому что ты должен был научить своих подопечных правильно оценивать силы противника и просчитывать партию на несколько ходов вперёд.
        - А ты-то сам можешь оценить противника?
        - Могу, но обычно ленюсь это сделать, - честно признаю я.
        Мастер почти хохочет.
        - Ну и молодёжь пошла! Ещё молоко на губах не обсохло, а уже стариков пытаются учить... Впрочем, кое-что ты сказал совершенно правильно, и Клемету придётся серьёзно заняться тактикой и стратегией. Когда он очнётся...
        Клемету? А, таково полное имя Мэтти...
        - И чего же ты ждёшь? - Я удивлённо хлопаю ресницами.
        - Как это - чего? Он в бессознательном состоянии, и мы с доктором пока не решили, каким способом разбудить...
        - Умники! - хмыкаю я, решительным, но несколько замедленным шагом направляюсь к кровати, склоняюсь над магом и истошно реву прямо ему в ухо:
        - Подъё-о-о-о-м!
        Мэтт вздрагивает и открывает глаза, а я с видом победителя поворачиваюсь к Мастеру:
        - Можешь начинать лекцию!
        - Бэррит, беги за доктором, - приказывает Мастер, и лучник радостно срывается с места.
        Мой «хозяин» подходит ко мне и закатывает пощёчину. Прямо по онемевшей щеке. И мне больно, фрэлл подери!
        - Никогда, слышишь? Никогда не читай мне нотации в присутствии моих учеников! - сквозь зубы цедит Мастер. - Я этого не потерплю!
        - А что ты согласен терпеть? - Наши взгляды скрещиваются, как дуэльные скайлы[3 - Скайл - прямой лёгкий меч для одной руки. Длина варьируется от полутора до двух локтей. Обычно используется для учебных поединков и дуэлей.]. С таким же глухим, но от этого не менее грозным лязгом.
        Он молчит, изучая мои глаза и то, что прячется за ними, в глубине моей души.
        - Возможно, многое. Но указывать мне на мои ошибки может только такой же Мастер, как я.
        - Такой же? Если он видит твои ошибки, разве это не значит, что он - лучший Мастер, чем ты? - Я жду новой пощёчины, но глаза моего хозяина неожиданно теплеют:
        - Очень может быть, - улыбается он уголками рта и поворачивается к Мэтту: - Как ты себя чувствуешь?
        Я выглядываю из-за плеча Мастера:
        - Вот-вот. Расскажи, пожалуйста! Мне тоже интересно...
        Мэтт недоумённо смотрит. В первую очередь - на меня.
        - Я тебя знаю?
        Что и следовало ожидать. Я даже не очень-то расстроен. Но и не рад - чего греха таить? Я рассчитывал, что он будет помнить хотя бы нашу первую встречу...
        Доктор, по-прежнему энергичный, влетает в комнату. За его спиной маячит Бэр.
        - Ну-с, голубчик, как мы себя чувствуем? - Ловкие пальцы быстро и чётко снуют по телу ошарашенного таким вниманием мага.
        - Я... не знаю... Со мной что-то случилось?
        - Собственно говоря, кое-что было, но я с трудом нахожу следы...
        Доктор, нахмурившись, окидывает взглядом обнажённый торс Мэтти. Следы есть, но они - всего лишь тонкие белые полоски, практически теряющиеся на бледной коже. Хорошо получилось! Значит, я потратил ровно столько времени, сколько было нужно. Что ж, запомним на будущее...
        - Доктор, будьте так любезны, приготовьте успокоительное. - К беседе подключается Мастер.
        - Успокоительное? Позвольте, но зачем? Юноша вполне нормально себя чувствует... - Доктор не понимает.
        - Для другого юноши. - Мастер кивает в мою сторону. Смуглый живчик переводит взгляд на меня и гневно восклицает:
        - А вам, голубчик, полагается лежать! Зачем вы поднялись, позвольте узнать?
        - Надоело. - Я пожимаю плечами.
        - В вашем состоянии... Ай-яй-яй, как нехорошо! - Он вглядывается в моё лицо ещё пристальнее, - Неужели мышцы повреждены? Вы чувствуете губу?
        - Ничего я не чувствую, к счастью. - Я едва удерживаюсь, чтобы не показать Мастеру язык.
        - Готовьте успокоительное, доктор, и чем сильнее, тем лучше, иначе мы его в кровать не загоним...
        - А зачем меня загонять? Я и сам пойду... Особенно с красивой женщиной. Ну, в крайнем случае, с красивым мужчиной. - Я глубокомысленно перечисляю варианты. Можно было бы на этом и остановиться, но что-то дёргает меня за язык, и я продолжаю: - А ещё неплохо было бы заполучить в постель кошку. Большую и пушистую. Или даже двух, чтобы грели бока...
        Мастер давится от смеха:
        - Не надеялся за ту же цену приобрести ещё и шута...
        - За эту цену ты мог бы купить целый полк шутов.
        Картинка перед глазами начинает расплываться - немного, но этого достаточно, чтобы присесть на кровать рядом с магом.
        Пока доктор смешивает в кружке травы и микстуры, Мастер обращается с речью к своим подопечным:
        - Бэррит потом наверняка перескажет тебе, что я думаю о ваших «приключениях», поэтому нет нужды повторяться... Скажу одно - я недоволен. Я собирался в этом году закончить ваше обучение, но теперь вижу, что поторопился. Вы не готовы. И неизвестно, когда будете готовы, такими-то темпами... вы делаете много ошибок. Возможно, я тоже в этом виноват. Если так, то будет лучше передать вас другому Мастеру. - Недовольный ропот. - Не спорьте! На мне свет клином не сошёлся. Кроме того, я уже присмотрел подходящую кандидатуру. - Выстрел глазами почему-то в мою сторону. - Есть Мастер, который сможет завершить ваше обучение должным образом. Правда, пока он занят на неопределённое время... Да-да, и у Мастеров есть важные дела помимо того, чтобы учить таких олухов, как вы! Да, и «Спасение Мира» в том числе! Бэррит, я всё слышу! Возможно, я представлю вас новому Мастеру ближе к зиме. Не бойтесь, он достаточно сведущ и мудр, чтобы оценить ваши достоинства и недостатки. Все до единого. Думаю, вы быстро найдёте общий язык ... - Ещё один выстрел серых глаз в сторону вашего покорного слуги. Может, я чего-то не понимаю?
Или Мастер посчитал, что я такой умный, что пойму с полуслова любой завуалированный намёк? Что ж, придётся его разочаровать - ничегошеньки я не понимаю. Да и не хочу понимать, потому что голова пустая и гудит, как колокол. - А, всё готово, доктор?
        У меня в руках оказывается кружка с дивно пахнущим напитком. Цветущий луг под лучами жаркого солнца. Как этот человек ухитрился упрятать в свои мешочки целое лето?
        - У вас... всё по-прежнему? - тихо спрашивает Мастер.
        - Да, без изменений, - кивает доктор. - Иногда мне кажется, что вот-вот произойдёт улучшение, но...
        - Кажется, вы сетовали, что вам не хватает помощника?
        - Было дело. - Доктор снова кивает. - Но где же его взять?
        - Я могу одолжить... своё новое приобретение. Не думаю, что от него будет много проку, но это лучше, чем ничего.
        Меня, конечно, никто и не спрашивает... Впрочем, волны медового аромата настраивают на миролюбивый лад.
        - А вам он не нужен?
        Мастер косится в мою сторону.
        - Нужен, но я чувствую, что он будет полезнее в вашей ситуации... Не стесняйтесь - если он будет вести себя неподобающе своему положению, можете применить «воспитательные меры». Кстати, этим вы меня очень обяжете, поскольку я вряд ли найду время и силы, чтобы заняться его воспитанием...
        Я всё же показываю ему язык. Долго и с удовольствием. Мастер еле заметно качает головой.
        - А он умеет читать и писать? - интересуется доктор.
        - А ещё я умею считать и поглощаю землянику в любом доступном количестве, - гордо сообщаю я.
        Теперь и доктор близок к тому, чтобы рассмеяться.
        - Пейте, юноша, вам следует отдохнуть.
        - Мне следует разнести весь этот балаган в мелкие щепки, если говорить честно... - Я встаю. Кружка падает из рук и катится куда-то под кровать. Перед глазами расплывается туман, но на сей раз вполне приятный - это Повелитель Сновидений задевает меня полой своего плаща...

* * *
        Как хорошо! Я бы сдвинул веки ещё плотнее, чтобы не спугнуть хрупкий призрак покоя, примостившийся на подушке рядом с моей головой. Запах свежих цветов и сушёных трав будит наивные мечты. Сенник тепло обнимает плечи. Лёгкое одеяло щекочет подбородок. Однако пора вставать...
        Я сел на постели и открыл глаза. Так и есть: весь потолок маленькой комнаты, в которой обретается моя лежанка, увешан связками сохнущих и уже высохших растений. Окошко распахнуто настежь, и за ним слышен шелест ветра в кронах деревьев. Величавая громада леса совсем недалеко - сотня-две шагов. Я выглянул из окна. Второй этаж, но не слишком высокий, в случае чего можно сигануть вниз... Воздух такой свежий и терпкий, что даже на языке ощущается горечь молодой зелени. Начало лета, какого же счастья ещё можно пожелать?
        Я знаю, что мне нужно: уютный дом, покой, полное отсутствие магии во всех её проявлениях и человек, который будет любить меня таким, какой я есть. Да-да, именно «любить меня», потому что я пока любить не умею, и мне совершенно необходим терпеливый и талантливый учитель. И чтобы рядом не было - нет, даже в принципе и быть не могло! - гномов, эльфов и коронованных особ! Вот тогда я буду совершенно счастлив. Пусть даже умру от тоски, но - по своей собственной воле, а не по придури тех, кто не имеет ко мне ровным счётом никакого отношения.
        Дощатый пол оказался на удивление тёплым. Надо будет поинтересоваться, что за древесина... Так, гардероб изменений не претерпел - эти штаны я скоро возненавижу, а из фуфайки начну выпадать, если срочно не подкреплюсь! А где же мои доггеты[4 - Доггет - ботинок (или сапог - в зависимости от высоты) на шнуровке; наиболее красивы и удобны доггеты эльфийского образца, но если вам нужно отправиться в дальнюю дорогу, непременно выбирайте гномьи - они отличаются повышенной носкостью. Только ни в коем случае не покупайте их на ярмарке - лучше посетите квартал, в котором располагается гномья община. По крайней мере, всегда можно будет с кого-то спросить, если вам подсунут гнилой товар.]? Под кроватью, разумеется...
        Натянув на себя порядком изношенные вещи, я привычно вздохнул: элегантный костюм меня очень бы украсил, а так... Пугало пугалом. В лучшем случае - горожанин из трущоб, в худшем - бродяга без роду и племени. Нет, как только разбогатею, куплю самое-самое из того, что подвернётся, пусть даже оно будет непрактичным - надоело производить исключительно разумные и полезные траты. А ещё надо будет обзавестись оружием... А впрочем, на кой фрэлл мне оружие? Всё равно неприятности так и так меня найдут, незачем приманивать...
        Дверь открылась почти бесшумно - молодец хозяин, следит за домом - и я оказался на небольшой площадке, которая стремительно переходила в лестницу. Нет, на одной ноге по ступенькам прыгать сегодня не буду, хотя бы потому, что никто моего чудачества не увидит - внизу, в маленьком холле нет ни души, - а если уж выставлять себя умалишённым, то непременно перед толпой неискушённых зрителей, которые ещё не умеют различать, когда я дурачусь, а когда говорю и действую вполне серьёзно...
        Примерно с середины лестницы я учуял самый восхитительный запах на свете, запах свежеприготовленной еды! Кухня обнаружилась быстро. Некогда, вероятно, весьма просторное, сейчас это помещение производило впечатление склада: вся мебель была заставлена посудой (судя по всему, предназначенной не только для приготовления пищи), под потолком покачивались на сквозняке уже знакомые мне пучки трав вперемешку с гроздьями луковиц, ветками с россыпью засохших ягод, связками колосьев и растопыренных во все стороны корешков, на полу громоздились сундучки, мешочки, кувшины и фрэлл знает что ещё. В общем, беспорядок, подчинённый строгой логике того, кто чаще всего пользуется кухней, - стиль, близкий к моему, поэтому я почувствовал себя как дома.
        Доктор, засучив рукава и подпоясавшись кожаным фартуком, что-то шинковал на одном из углов огромного стола. А в противоположном углу стояла внушительных размеров миска, доверху - и даже с горкой! - наполненная горячими пирожками.
        - Я возьму парочку? - Я повернулся к доктору, уже сжимая в каждой руке по пирожку.
        - Почему бы и нет? - не отвлекаясь от процесса, пожал он плечами. - Налей ещё себе молока и перекуси, пока я не закончу.
        Потом я взял ещё пирожок. И ещё два. Но они были такие вкусные - с мясом, румяные, хрустящие! Даже если доктор и подглядывал за мной, протестов я не услышал.
        Наконец мой временный «повелитель» стряхнул тонко порубленную зелёную массу в кастрюлю с водой, вытер руки полотенцем и подошёл ко мне. Я в свою очередь слез со стола, на котором успел примоститься на время поглощения пищи. Знаю, нехорошо сидеть на столе, но это так удобно!
        - Для начала давай познакомимся. Моё имя - Гизариус, я, как ты, наверное, уже догадался, лечу людей и животных, когда в том возникает необходимость.
        - А когда не возникает, что вы делаете? - Я нарочито широко раскрыл глаза.
        - Выдастся свободная минутка - расскажу, - усмехнулся доктор. - Позволь теперь узнать твоё имя.
        - Джерон.
        - А дальше?
        - Что, должно быть ещё с десяток громких имён?
        - А род занятий?
        - Ещё не определился. - Я хотел широко улыбнуться, но щека плохо отреагировала на эту попытку, только уголок рта дрогнул. Представляю, какая милая получилась улыбка...
        Доктор протянул руку и провёл пальцами по моему лицу.
        - Всё-таки не помогло...
        - Не переживайте так! Поскольку я и ранее не отличался неземной красотой, то этот недостаток как-нибудь переживу.
        - И всё равно я попробую...
        - К чему? Если бы вы избавили меня от самого клейма, это имело бы смысл, а так... Не тратьте время зря.
        - Как знаешь, - качнул головой доктор. - Я останусь при своём мнении.
        - Как вам будет угодно, - хмуро согласился я.
        - Что ты умеешь делать?
        - Считайте, что ничего.
        - Позволь, но насчёт письма и чтения...
        - Ах, это... Грамоте я обучен.
        - Ты так недовольно это сообщаешь...
        - А чем гордиться? Лучше бы меня научили чему-то полезному...
        - Резать людям глотки? - спросил он с живым интересом.
        - Я не считаю это полезным, - холодно ответил я, не добавляя, впрочем, что как раз этому ремеслу меня пробовали учить. С переменным успехом.
        - Человек с правилами? - усмехнулся доктор.
        - С одним.
        - И каким же?
        - Я пока не сформулировал точно. Вот лет через двадцать, когда буду старым и больным и настанет время для философских измышлений...
        Доктор понял, что я над ним издеваюсь, и усмехнулся:
        - Ладно, оставим эту тему... Ближе к осени для тебя найдётся весьма увлекательное занятие. - Он широким жестом обвёл кухню. - Видишь эти травы? Их нужно будет рассортировать, упаковать должным образом и составить подробную опись.
        - И много у Вас... сена?
        - Не очень, - усмехнулся доктор. - По всему дому да ещё в дворовых пристройках.
        - Я работы не боюсь. Надеюсь, что и она отнесётся ко мне благосклонно, - отшутился я в ответ на выпад.
        - Отрадно слышать. - Он не обиделся. - Я бы поручил тебе и заготовку, но...
        - Даже не думайте, - поспешил предупредить я. - Никогда не увлекался составлением гербариев, и если вы хотите получить от меня более-менее разумные результаты, вам придётся либо объяснять, либо...
        - У меня есть чудесный рукописный «Травник» в нескольких десятках томов. - Доктор расплылся в улыбке. - Будешь изучать в свободное время.
        - А что я буду делать в «несвободное» время? - нахмурился я. Возможно, он и считает возню с травками необременительной, но мне вгрызаться в толстенный справочник - худшее наказание. Особенно если от предмета изучения меня воротит...
        - Пока точно не знаю, - пожал плечами доктор. - Впрочем, для начала ты мог бы прибраться в доме... Да и двор, чего греха таить, нуждается во внимании. Так что ты мог бы, например, вымыть террасу.
        Что ж, занятие не из самых «благородных», но вполне приемлемое. Я выяснил, какое из вёдер мне можно позаимствовать для мытья полов, получил на руки мочалку из колючих то ли веток, то ли ошмётков тростника, склянку с мутной жидкостью - настой мыльнянки, так, что ли, он называется? - и пошёл на свежий воздух.

* * *
        Двор был небольшой, давно не метённый, но не такой уж заброшенный. Усадьба лекаря включала в себя двухэтажное здание и два низеньких флигеля, крыльями расходящихся в стороны. За правым флигелем располагался огород, граничивший с опушкой леса, за левым - луг, спускавшийся к реке. Широкая дощатая терраса шла почти вдоль всего дома, свободным оставался только небольшой участок правого флигеля. М-да, фронт работ внушительный. Ну что, попробуем навести красоту хотя бы на дворе, если уж на собственных душе и теле я поставил жирный крест? Попробуем!
        Колодец нашёлся на границе огорода и двора - ну и правильно, идти недалеко и оттуда и отсюда. Рядом с колодцем была установлена громоздкая лохань для набора воды. Несколько минут я потратил на раздумья: таскать по одному ведру прямо из колодца или сразу налить несколько «про запас»? После долгих и мучительных умозаключений был одобрен второй вариант действий. Почему? Я не так уж силён, и когда наползаюсь по полу, согнувшись в три погибели, вряд ли буду в состоянии крутить тяжёлый ворот...
        ...На десятом ведре я решил приостановиться. Лохань не была заполнена и наполовину, но для моего задания такого количества воды более чем достаточно. А если не хватит на ополаскивание, я как-нибудь пересилю себя и наберу ещё пару вёдер...
        А ещё воды хватило для того, чтобы я, мельком заглянув в её трепетное зеркало, имел удовольствие увидеть своё отражение - не самое чёткое, но заставившее меня схватиться обеими руками за край лохани, потому что колени предательски задрожали. Наступил тот самый роковой миг, когда я в полной мере осознал, что произошло. После выхода из Нэгарры я был слишком увлечён трепотнёй с самим собой и опьянён неожиданной отсрочкой смертного приговора, но теперь... Разглядывая печать преступника на своём лице, можно было наконец-то расставить все упрямые факты по полочкам шкафа сварливой памяти и заняться копанием в груде нелепых и бесполезных оправданий... Фрэлл, и как ведь чётко вышло клеймо! До мельчайшей чёрточки! Щека немного припухла, но боли нет - наверное, доктор что-нибудь прикладывал или чем-нибудь мазал. И на том спасибо... Если отрастить волосы подлиннее и зачесать на бок, тогда узор можно будет полностью прикрыть. Да и сейчас длины волос почти хватает для «маскировки»... Но почему такой жуткий цвет? Впрочем, я слишком редко встречал жертв «королевской милости»[5 - «Королевская милость» - вид
наказания, при котором преступнику ставится на тело клеймо (части тела выбираются произвольно, нередко прямо свидетельствуя о чувстве юмора палача), а сам нарушитель законов отпускается на свободу, но его участь незавидна: в любом городе или ином поселении приговор, указанный клеймом, может быть приведён в исполнение любым человеком. Простой народ обычно расположен к подобным развлечениям.], чтобы знать наизусть все оттенки и начертания. Ярко-синий узор почти во всю щёку. Я ненавижу этот цвет! Я ненавижу человека, который смотрит на меня с поверхности воды! Я ненавижу! Пальцы судорожно сжались, ногти впились в мягкое дерево...
        Успокойся, Джерон, ничего нельзя изменить.
        Да, я знаю, но почему я должен всё это терпеть?
        Потому что ты ошибся.
        Но разве я заслуживаю ТАКОГО?
        Может быть, ты заслуживаешь и худшего. Правда, трудно придумать что-то ещё более суровое в качестве наказания для тебя. И вообще, Джерон умер. Умер, призвав Нэгарру. А тот, кого ты видишь в зеркале воды, - трус и слабак, не сумевший довести начатое дело до конца. Бездомный бродяга, презираемый людьми и нелюдью. Вот кто ты. У тебя больше нет пути назад, если, конечно, ты не хочешь умереть от стыда под градом насмешек со стороны своих... Впрочем, Магрит вряд ли будет смеяться. Скорее, она тихо вздохнёт и посмотрит укоризненно. Как мне бывало больно от такого её взгляда! А вот за Майрона я спокоен - он мне спуску не даст, приложит все усилия, чтобы я ни на мгновение не забывал о своём позоре... Нет, я не вернусь. Я им не нужен. Я вообще никому не нужен. Кроме одного-единственного человека. Человека, который купил меня - правда, предварительно продав в рабство - за пять золотых монет. Он был серьёзен и спокоен. Он не шутил. Не знаю, что тебе нужно от меня, Мастер, возможно, ты просто угадал мой маленький секрет и намереваешься использовать его в корыстных целях... Пусть так. Но пока этого не
произошло, я буду держаться за ниточку, которая связывает меня с жизнью. Я буду держаться за своё любопытство. И узнаю ответ на эту загадку! Клянусь! А потом... Потом посмотрим...
        Мыльный настой имел самый приятный аромат. То есть практически ничем не пах. И замечательно, потому что моя невероятная грациозность способствует тому, чтобы стать мокрым до ушей... Кстати, о мокром. Я подумал и снял фуфайку, пристроив её на перилах террасы - погода хорошая, день обещает быть тёплым, можно рискнуть и раздеться. Я поболтал ладонью в ведре, взбивая радужные пузыри, окунул туда мочалку и уже приготовился начать свой «скорбный» труд, когда откуда-то сверху раздался громкий нахальный голос:
        - Что это у тебя?
        Я поднял голову и застыл с открытым ртом. Надо мной возвышался - да-да, именно возвышался, потому что ничего иного я не могу сказать про человека, у которого свободно могу пройти под мышкой, - рыжеволосый верзила таких пропорций, которые внушали уважение, смешанное со страхом. И как только на свет появляются гиганты? Узор на лице не произвёл на него никакого впечатления, из чего я сделал вывод: либо доктор рассказал истинную причину появления клейма, либо просто попросил не обращать внимания. Ну, хоть здесь проблем не предвидится... Карие глаза буравили мою грудь. Куда всё же он смотрит? Я опустил взгляд и понял причину любопытства: мешочек, подаренный гномкой, всё ещё болтался на мне. Странно, но я так привык к нему, что даже перестал замечать...
        - Что это?
        - Моя личная вещь. - Я старался говорить исключительно вежливо, на грани подобострастия, потому что не хотел оказаться на койке с переломанными ногами.
        - Это же девчачья игрушка! - вполне разумно заявил верзила.
        - Это... подарок, - неопределённо ответил я.
        - Дай сюда! - Растопыренная пятерня качнулась перед моим носом.
        Вы пробовали спорить со стихией? Вот-вот, и мне не хотелось... Я снял с шеи шнурок, на котором висел мешочек, и вложил всё «имущество» в открытую ладонь рыжего.
        - Милая вещичка... - Он раскрыл мешочек. - А это что такое?!
        В солнечных лучах сверкнул металл.
        - Не отвлекайте юношу от работы, почтенный Борг... - Доктор выглянул из дверей дома и замер на месте, увидев родовой знак оборотня в руке верзилы.
        - Откуда у вас эта вещь? - Доктор только что не облизывался, пожирая глазами переплетения жёлтого металла.
        - Это было у парня в кошельке... - растерянно признал рыжий гигант.
        Глаза Гизариуса переползли на меня.
        - Как это понимать?
        - Что именно?
        - Где ты взял столь... редкую вещь?
        - Где взял, там больше нет, - огрызнулся я. Мало того, что всё отняли, так теперь ещё и выспрашивают!
        На ажурной пластинке отчётливо виднелись махонькие бурые пятна. Надо было вытирать получше... Доктор наверняка догадывался, что единственный способ заполучить родовой знак оборотня - это снять его с мёртвого тела, а дальше оставалось только сложить два и два, чтобы понять, кто первым оказался у трупа шадды. Глаза Гизариуса тревожно сузились, но он сказал только:
        - Я заберу это. На время.
        Борг поддержал его идею:
        - А я возьму кошелёк! Подарю своей девчонке...
        Мило, правда? Не то чтобы я сильно сожалел об этой утрате, но всё же... Это был один из немногих подарков, полученных мной за всю жизнь. А за последние годы вообще - единственный. А уж что касается пластинки - это мой боевой трофей! И у меня были на него вполне определённые виды... Ладно, протестовать бессмысленно: выяснять отношения с доктором мне не к лицу, поскольку сейчас он формально является моим хозяином, а спорить с Боргом... Я хоть и дурак, но не самоубийца! Оставалось только закусить губу и заняться мытьём террасы...

* * *
        ...Я отложил мочалку в сторону и сел на сухое место, обняв руками колени. Что-то произошло. Со мной или во мне? Нет, всё же вокруг меня. Моя рваная Мантия... Я совсем её не чувствую. Но почему? Она не могла исчезнуть или исцелиться - таких чудес не бывает. Возможно... Нет, я не хочу в это верить! Это значит, что Слияние завершено. Я шагнул на следующую Ступень. Правда, цена слишком высока, да и результат, скажем так, больше пугает, чем радует. Фрэлл, почему меня так плохо учили?! Или это я плохо учился? Обрывки знаний никак не хотят складываться в цельную картину. Что там было дальше? Сражение? Служение? Подчинение? Совсем запутался... Да и какое в моём случае могло быть Слияние? С чем, простите? С Пастью Пустоты? Со всей Тканью Мироздания разом? Лучшие философы Четырёх Шемов умрут от зависти, если я смогу описать этот процесс доступными словами и образами...
        Чья-то неловкая нога наткнулась на ведро, и грязная вода, довольно журча, разлилась по уже почти подсохшему и - что самое мерзкое! - почти чистому дощатому настилу террасы.
        - Ну что за... Только ведь закончил! - Я вскочил на ноги, задыхаясь от злости - хотя меня скорее разозлил прерванный сеанс самоанализа, чем опрокинутое ведро - и оказался лицом к лицу с новым персонажем трагикомедии «Бытие Джерона».
        - Куда прёшь? Не видишь, что ли... - начал было я, но тут же стыдливо осёкся.
        Он и в самом деле ничего не мог видеть. Этот тёмноволосый и утончённо красивый молодой человек был абсолютно слеп - большие глаза на породистом лице были словно затянуты белесой дымкой. В первые мгновения я почувствовал себя неловко, но мысли быстро перетекли на тему, которую я полагал главной. Какую? О себе любимом, конечно! А что, если бы принц велел выколоть мне глаз? А ещё веселее - оба глаза? Что бы я вот тогда делал? Или велел бы мне что-нибудь отрезать... Да, недаром говорят, что чужое несчастье слаще, чем своя радость... Мучительно пытаясь подобрать слова для извинения, я разглядывал незнакомца. Нет, ростом он всё же повыше, чем я, и торс у него помассивнее... И локоны такие мне никогда не заиметь, поскольку мои немногочисленные кудряшки не поддаются никакой укладке и выбирают только исключительно им самим известное и приятное направление... В целом производит впечатление обеспеченного человека, принадлежащего к высшим слоям общества: одежда из дорогой ткани, хотя и нарочито простая, кожа на руках нежная, не осквернённая мозолями и ссадинами. Он выглядел бы совершенно здоровым и довольным
жизнью, если бы не глаза... Да в уголках рта намечается скорбная складка - свидетельство того, что он страдает своим недугом достаточно долго, чтобы познать все неудобства, с этим связанные.
        - Простите, господин... Я не мог знать... - Хорошо оправдание, ничего не скажешь! А у тебя самого глаза на что? Мог бы и поглядеть, прежде чем орать. Да и не надо было ведро оставлять на проходе...
        - Ничего страшного, - ответил молодой человек, беспомощно улыбаясь. - Я всегда на что-нибудь наступаю. Так что извиняться следовало бы мне...
        - Не стоит расшаркиваться друг перед другом: примем как данность, что мы оба поступили неправильно, и забудем об этом. - Я тоже улыбнулся и пожалел, что он не видит моей улыбки. Хотя о чём тут жалеть - и не улыбка вовсе, а гримаса, потому что лицо перекашивается... Даже хорошо, что не видит, можно спокойно поговорить...
        - Он причинил вам вред, милорд? - Между нами крепостным валом вырос рыжий титан.
        - Ни в коем разе, это я помешал... - Молодой человек не успел договорить.
        - Почему ты не на коленях? - горя праведным гневом, завопил Борг, испепеляя меня страшным взглядом.
        М-да, один на один я обычно редкий трус, но если появляются зрители... Ох, надо искоренять в себе дурную любовь к публичным выступлениям...
        - Я, конечно, извиняюсь, но какая разница твоему господину?
        - Да как ты смеешь?!
        - Он всё равно не увидит, что я делаю - стою на коленях или показываю ему нос. А вот тебе, наверное, будет очень приятно. - Я посмотрел на рыжего верзилу снизу вверх, но с таким видом, как будто это он ростом мне до плеча.
        Борг побагровел так сильно, что стал напоминать ярмарочных кукол, разыгрывающих представление. В самом деле, совершенно малиновая физиономия в сочетании с пылающими на солнце рыжими волосами выглядела как-то... нереально. В принципе, я ожидал, что в следующий миг буду растоптан великаном, но события свернули на другую тропинку:
        - Ты когда-нибудь сведёшь меня с ума, Борг, - устало заключил молодой человек. - Конечно, мне всё равно, в какой позе находится этот человек, и незачем требовать от него исполнения всех тонкостей этикета...
        - Он всего лишь - ничтожный раб! К тому же - клеймёный... - злобно бросил Борг.
        - Клеймёный? - На лице «милорда» появилось любопытство, впрочем, настолько лёгкое, что даже самый придирчивый наблюдатель не счёл бы его неприличным.
        - И клеймо - свеженькое! - Рыжий просто сгорал от злорадства.
        - Ты считаешь, что это в корне меняет дело? - поинтересовался я.
        - Слушай, ты...
        - Спокойно, Борг! Если на его теле есть клеймо...
        - Не на теле, а на лице! - уточнил верзила.
        - Какая разница? Так вот, если у него есть клеймо на теле, это не означает, что такое же клеймо стоит на его душе. Ты меня понимаешь?
        - Милорд...
        - Точно так же можно сказать и про меня: даже если мои глаза ничего не видят, глупо было бы утверждать, что так же слепы мой разум и моя душа. - Молодой человек говорил спокойно и тихо, но в каждом слове слышалось то, от чего я успешно отвыкал в течение долгих лет. Он наверняка получил прекрасное и разностороннее образование - не только книжное, но и жизненное. Более того, манера выражаться выдавала человека, привыкшего к тому, что его слова выслушиваются самым внимательным образом, а то и почитаются, как повеления. Мой ровесник? Почти. Но куда более зрелый, если так можно выразиться. Рядом с ним я вдруг почувствовал себя капризным ребёнком, не выучившим урок. Я фыркнул и щёлкнул Борга пальцами по груди:
        - Давай договоримся так: как только твой господин снова сможет видеть, обещаю, что при каждом его появлении буду опускаться на колени. Идёт?
        - Ты смеешь смеяться над его светлостью?!
        - Я серьёзен, как никогда.
        - Да ты знаешь, что лучшие лекари не смогли...
        - Мир огромен, и в нём всё же случаются чудеса. - Я невольно вздохнул, подумав о себе, и продолжил: - Может случиться так, что твой господин будет здоров и счастлив. Тогда я исполню своё обещание.
        Борга мои слова не удовлетворили, и он всё ещё презрительно пыхал яростью, но молодой человек велел ему успокоиться и заняться обедом, а сам прислонился к стене дома, небрежно перебирая шнурок на вороте рубашки. Когда шаги верзилы затихли в лабиринте дома, «милорд» спросил:
        - Ты так долго молчал, прежде чем извиниться... О чём ты думал?
        Я покраснел, но ответил:
        - Мои мысли были сугубо эгоистичны. Я думал о том, что совсем недавно мог бы получить более страшные повреждения, чем имеются на сегодняшний день.
        Молодой человек усмехнулся:
        - Я примерно так и представлял...
        - Мне, право, стыдно, хотя стыдиться нечего. - Я перевёл взгляд на залитый солнцем двор. - Человеку свойственно думать прежде всего о себе и своих бедах и радостях. Это нормально. Более того, это правильно и полезно. Когда начинаешь думать о других, набиваешь кучу шишек и обретаешь массу неприятностей... Мне почему-то кажется, что ваш недуг возник именно в тот момент, когда вы думали совсем не о себе...
        По лицу «милорда» пробежала тень.
        - Наверное, ты прав...
        - Я знаю, что я прав, - хмыкнул я. - Все мои теперешние беды возникли оттого, что всего лишь на несколько минут я выгнал за ограду сердца свой любимый эгоизм. Впрочем, я не очень-то жалею о тех самых минутах...
        И это было правдой: я осознал это чётко и ясно. Я не жалел о том, что помог гномке, выиграл дурацкое пари, отшлёпал несносное высочество и убил шадду. Но можно было сделать всё это чуть-чуть иначе... Иначе... Как же! И последнюю фразу я произнёс уже вслух:
        - Впрочем, если бы я действовал иначе, я не был бы самим собой, не так ли?
        - Я тоже, - прошептал молодой человек.
        - Мне неловко отвлекать вас от ваших мыслей, но нужно определиться с правилами поведения, - твёрдо проговорил я.
        - А именно? - недоумённо нахмурился «милорд».
        - Между нами огромная разница, я и в самом деле - всего лишь раб и, следовательно, должен обращаться к вам почтительно... Называть вас «милорд» я не вправе, поскольку вы не являетесь моим сюзереном. Какое иное обращение вас устроит?
        Тонкие губы молодого человека изогнулись в усмешке, но она была ни в коем случае не злой или недовольной, наоборот - лукавой:
        - Сдаётся мне, не такая уж между нами разница...
        - Не думайте обо мне лучше, чем я того заслуживаю. - Я постарался придать голосу язвительные нотки. - На моей душе есть клеймо, и оно мало чем отличается от того, что украшает моё лицо.
        - Вот как? - Лукавства стало ещё больше.
        - Я не лгу вам. - Мне почему-то не хотелось обманывать этого человека. Наверное, потому что он не заслуживал быть обманутым.
        - А мне кажется, что ты стараешься казаться хуже, чем ты есть, - подытожил мой собеседник.
        - Я мог бы сказать многое, но словами иногда очень трудно выразить чувства... Как мне к вам обращаться?
        - Решай сам. - Он надо мной издевается, это точно!
        - Тогда позвольте узнать ваше имя.
        - Дэриен. - Он чуть склонил голову набок, ожидая продолжения увлекательного разговора.
        - Прошу прощения, dou Дэриен, но я вынужден вернуться к выполнению своих обязанностей. - Я шлёпнул мочалку в пустое ведро и направился к колодцу. Могу спорить, молодой человек хихикнул. Угораздило же нарваться на того, кто обожает вести себя примерно так же, как и я...

* * *
        Четверти часа не прошло, как Борг увёл своего господина обедать. Меня, разумеется, он не позвал, а сам я счёл уж совсем непристойным сесть за общий стол, о чём и сообщил недоумевающему доктору, когда он выглянул из дверей в поисках вашего покорного слуги.
        - Какая глупость! Немедленно марш обедать!
        - Это вызовет неудобство... - попытался возразить я, но Гизариус взял меня за ворот фуфайки и потащил в кухню.
        Борг был недоволен, узрев меня на другом конце стола, но промолчал, хотя его молчание было настолько красноречиво, что Дэриен усмехнулся:
        - Тебе не нравится еда?
        - Да, у меня пропал аппетит, - процедил сквозь зубы верзила.
        - И почему же? - Молодой человек подпёр подбородок рукой, вдыхая аромат дымящейся похлёбки.
        - С каких пор прислугу усаживают за один стол с господами?
        - Ты тоже служишь мне, разве нет? - мягко напомнил Дэриен.
        - Это другое дело, милорд! - с жаром возразил Борг. - Но приглашать за стол раба...
        - Знаю, знаю, - отмахнулся молодой человек. - Раба, клеймёного и так далее и тому подобное... Тебе не надоело?
        - Милорд, его присутствие оскорбляет вас...
        - Почему? - искренне удивился Дэриен.
        - Ну... Он...
        - Он вполне разумный и воспитанный человек. Не думаю, что его манеры принимать пищу будут много хуже твоих.
        - Милорд... - Борг чуть покраснел.
        - Чтобы чавкать, как ты, нужно долго и упорно учиться. - Дэриен откровенно развлекался.
        Я же сидел, изо всех сил сдерживая желание поучаствовать в пикировке. Любой разговор с этим парнем будет небезопасен для меня, и особенно - для моих секретов. Не скажу, что Дэриен «видит насквозь», но он слишком проницателен, чтобы вести с ним умные беседы. Нужно взять себя в руки, а точнее, надеть маску, целиком и полностью соответствующую моему теперешнему положению. Фрэлл, как это трудно - корчить из себя тупое и обозлённое чудовище, когда на самом деле я - безобиднейшее и несчастнейшее существо на свете! Хотя насчёт «обозлённого» - это правильно. Это мне близко и понятно... Я фыркнул прямо в миску, разбрызгивая похлёбку по столу и по собственной физиономии. Борг злорадно ухмыльнулся, но не стал комментировать мою оплошность - то ли не хотел снова вызвать неудовольствие своего господина, то ли просто устал пререкаться...
        ...Остервенело топя грязную посуду в потёртом тазике, ваш покорный слуга поинтересовался у Гизариуса:
        - Кто этот молодой человек?
        - А тебе-то какой интерес? - удивлённо уставился на меня доктор.
        - Я же не в пустыне живу, - обиделся я, - и если уж вынужден делить с кем-то стол и кров, то хотел бы знать, с кем именно.
        - Занятно, - усмехнулся Гизариус. - Первый раз встречаю такого любопытного раба.
        - Не любопытного, а любознательного, - поправил я.
        - Пусть так... Тебе будет достаточно того, что Дэриен происходит из древнего и знатного рода?
        - Скудновато, - протянул я.
        - Можно подумать, что молодых аристократов в наших землях как грибов после дождя!
        - И всё же их слишком много, чтобы вы отговорились ничего не значащей фразой, - укоризненно заявил я.
        - Ладно уж... Тебе будет легче, если я скажу, что Дэриен - брат того мальчишки, который наградил тебя клеймом?
        - Вы хотите сказать, что он - принц? - Я присвистнул. - Вот ведь не везёт... И когда я смогу избавиться от этой назойливой семейки?
        - Избавиться? - Доктор аж весь подобрался, как охотничья собака, взявшая след.
        Я мысленно залепил себе пощёчину.
        - Я неверно выразился... Не обращайте внимания.
        - У тебя счёты с королевской семьёй? - продолжал допрос Гизариус.
        - А вы не считаете клеймо достаточным поводом для мести? - Я сузил глаза, пугая доктора.
        - Мести? - На него было страшно смотреть, так он побледнел, и я поспешил исправить положение:
        - Вы ещё не поняли, что у меня проблема с выражением мыслей? Не принимайте всё, что я говорю, за чистую монету...
        - Я не позволю тебе причинить вред Дэриену!
        - Клянусь, что этому человеку я не намерен ни мстить, ни вредить каким бы то ни было способом, - очень серьёзно сказал я. - Что касается его брата... не поручусь.
        Гизариус чуть успокоился, но следующий же мой вопрос снова заставил его напрячься:
        - Что у него с глазами?
        - Почему ты спрашиваешь?
        - Из общей вредности. - Я показал доктору язык. - Вы будет выдавать мне информацию по кусочкам, или покончим с вопросами раз и навсегда?
        - Обычное воспаление... - нехотя ответил Гизариус. - В народе его называют «кисеёй».
        - Позвольте, но это вполне излечимая болезнь! - в свою очередь удивился я.
        - Да, но в случае принца всё пошло иначе...
        - Что именно?
        - Воспаление не проходит, хотя я перепробовал уже все возможные лекарства.
        - Почему же было не прибегнуть к магии?
        - Использование чар по отношению к члену королевской семьи строго оговорено Кодексом...
        - Только не говорите, что принца не таскали по чародеям! - съязвил я.
        Гизариус скривился:
        - Было дело... Но даже придворный маг, один из самых лучших заклинателей в Королевствах, заявил, что магией здесь и не пахнет.
        - Почему же тогда лечение не даёт результатов? - нахмурился я.
        - Не то чтобы не даёт... - неопределённо ответил доктор. - Временами мне кажется, что наступает улучшение, но спустя день-два «кисея» снова становится плотной.
        - Странно, не находите?
        - Куда уж страннее... Некоторые полагают, что это не магия, а проклятие.
        - Ха, от заклятия до проклятия - всего один шаг, к тому же... - где-то в груди ледяными лапками прошелестело старое, но совсем не дряхлое воспоминание, - делать такое предположение - слишком большая ответственность.
        - Да уж... - вздохнул доктор. - Никто и не делает, только шепчутся по углам...
        - Проклятие родовое? - уточнил я.
        - Да кто ж его знает? - в сердцах бросил Гизариус.
        - Я имею в виду: раньше подобное случалось?
        - Насколько я знаю, нет.
        - Проклятие в первом поколении? - задумчиво спросил я у самого себя. - Маловероятно, чтобы оно дало такой устойчивый эффект и так быстро... Разве что его прокляли с рождения... Но любой опытный маг может уловить след свежего проклятия - оно будет пылать во всех Пластах не один десяток лет...
        Доктор с интересом прислушивался к моему бормотанию и в конце концов спросил прямо:
        - Ты - маг?
        Я расхохотался:
        - Куда там!... Просто много читал в детстве.
        Лучше бы я этого не говорил - взгляд Гизариуса стал ещё подозрительнее. Фрэлл, ну кто меня за язык тянет?!
        - Похоже, ты хорошо знаком с магическими техниками... - протянул доктор.
        - Да, какое-то время меня занимало всё, связанное с проклятиями... Но не так уж долго. - Я уставился на посуду, сваленную в тазик.
        Доктор, совершенно справедливо решив, что разговор окончен, двинулся к выходу, но на пороге остановился и посмотрел на меня.
        - И почему я всё это тебе рассказал?
        - Потому что я спросил. - Довольная улыбка расплылась на моём лице. Ну, на половине лица.
        - Надеюсь, ты понимаешь, что всё сказанное мною не должно выйти за пределы этой комнаты?
        - Разумеется. Хотя не удивлюсь, если то, что рассказали вы, известно последнему нищему в Западном Шеме.
        - Не без того... - Доктор покачал головой и удалился. Наверное, чтобы отдохнуть после обеда. А меня ждала ещё гора грязной посуды...

* * *
        Примерно неделю я занимался ерундой: приводил в порядок внутренности и наружность дома, в котором обитал вместе с доктором, принцем и его верным слугой. Такая работа не требовала чрезмерных усилий, но отличалась редкостным однообразием. В комнаты, которые занимал Дэриен, меня, конечно, не пустили - рыжеволосая гора по имени Борг заявила мне просто и понятно: если сунешься на порог, будешь нещадно бит. Я не протестовал: если ему хочется самому мыть полы, пусть моет. Но я не отказался бы от удовольствия хоть одним глазком увидеть, как это происходит, потому что, по моему скромному убеждению, лапы Борга были созданы для секиры или копья, на худой конец - для двуручника, но уж никак не для половой тряпки...
        А погода стояла великолепная - ясное небо и жаркое солнце подговаривали меня отлынивать от работы и проводить по нескольку часов в день в одном из уютных дворовых закутков. Из своего убежища я мог внимательно наблюдать за происходящим во дворе. Правда, толком ничего там не происходило: ну, принц выйдет погулять под ручку с Боргом, доктор ушлёпает к одному из своих пациентов, вот и все события - за прошедшие дни я не видел других людей на территории усадьбы. Поэтому появление женщины на тропинке, ведущей от просёлочной дороги к воротам, внесло разнообразие в мои серые будни. Но, вглядываясь в расплывшийся силуэт, я даже не мог предположить, насколько утомительным будет для меня такое разнообразие...
        Молодая селянка была, что называется, на сносях. Я не знаток в этом деле, но судя по сильно выдающемуся вперёд животу, туго обтянутому платьем из выбеленного холста, ждать родов оставалось недолго - не более месяца. Тропинка шла немного в гору, так что женщине было нелегко подниматься. И ничего удивительного не было в том, что в какой-то момент она запнулась и едва не упала. Испытав очередной приступ хороших манер, я снялся со своего «насеста», быстрым шагом подошёл к селянке и протянул ей руку:
        - Позвольте помочь вам, почтенная.
        Она благодарно повисла на моём правом локте всей тяжестью обременённого двумя душами тела, и мы короткими шажками двинулись к калитке. Картина была трогательно-идиллической, но порыв ветра решил спутать все планы на вечер - пряди волос взметнулись непокорной волной, выставив на всеобщее обозрение мой позор. А тут и Мантия очнулась от дремоты...
        Платье селянки было щедро украшено вышивкой: тонкие и толстые строчки разных цветов разбегались по холсту причудливыми дорожками. По всей видимости, часть из них была заговорена - моя переносица вдруг нестерпимо зачесалась, но я не успел поднять руку к лицу... С душераздирающим визгом лопнула алая строчка на рукаве, за ней последовала похожая на вороте платья. Жёлтые, голубые и серебристые нити как с ума посходили: одна за другой они рассыпались обрывками, взвизгивая на разные голоса. Я лихорадочно собирался с мыслями, но никак не мог придумать приемлемое для селянки объяснение. Ну за что мне всё это? Ну почему Мантия не могла спать чуть подольше? Женщина растерянно смотрела на безобразничающее платье, а когда последняя - украшенная бусинами - вышитая дорожка превратилась в лохмотья, подняла голову...
        И я оглох от истошного вопля, сотрясшего её тело. Женщина закатила мигом опустевшие глаза и кулём повалилась на землю. Нужно было оставить её и бежать за доктором, но я не решался бросить роженицу одну на пустой тропинке.
        Я наклонился над женщиной, хлопая по бледным щекам:
        - Ну же, милая, не надо... Всё не так страшно, как ты думаешь...
        - Эй, что ты делаешь рядом с моей женой? - раздался рядом ломкий от волнения голос.
        Я обернулся. К нам спешил молодой крепкий мужчина, как он сам успел сообщить - супруг женщины, которую я напугал чуть ли не до смерти. Вот он-то сразу заметил клеймо и ринулся на меня с кулаками, благо больше у него под рукой ничего не было. В самом деле, деревня совсем рядом с усадьбой доктора - нет и получаса неторопливой ходьбы, места тихие, зачем же вооружаться лишь для того, чтобы сопроводить жену для очередного осмотра у местного лекаря...
        А кулаки у него знатные, ничего не скажешь! Когда они один за другим просвистели на опасно близком расстоянии от моего лица, я пожалел, что уделял мало внимания рукопашному бою. Ну да ладно, не так уж много потеряно... Я лягнул рассерженного мужа ногой в живот, отбрасывая назад на несколько шагов. Лягнул несильно, не фиксируя стопу в момент удара, - я ведь не собирался никого калечить... Мужчина попятился, попытался устоять, но не удержался на покатом склоне и рухнул пятой точкой на землю. Не желая позволить противнику подняться, я подскочил к нему, поймал за пальцы занесённую для нового удара руку и крутанул со всей дури, переворачивая селянина на живот. Мужчина взвыл от боли, но вынужден был застыть на месте. Для пущей надёжности я коленями прижал его ноги к земле.
        - Поймите, я не причиню вашей жене ни малейшего вреда, почтенный! Женщина просто испугалась и закричала... Я всего лишь хотел помочь...
        - Знаем мы, как ты помогаешь... Убийца! - Судя по тону, селянин горел желанием освободиться из моего захвата и доделать то, что по каким-то причинам не дали осуществить палачу.
        - Я клянусь, что не сделал ничего дурного... Нечего биться в истерике! Успокойтесь и запомните: непременно покажите свою жену ведунье... вы поняли?
        Вообще-то взывать к его здравому смыслу было бесполезно - мужчина не видел ничего, кроме моего клейма, и не слышал ничего, кроме вопля жены. Я беспомощно посмотрел в сторону двора. Ну как же не везёт! Принц ушёл к реке в сопровождении Борга, а доктор... На огороде, что ли, застрял? Надеюсь, моё вмешательство в деревенскую охранительную магию не скажется плохо на здоровье женщины и ребёнка. Строчки-обереги легко восстановить или заговорить новые. Но этот мужик совсем отупел от ненависти и страха... Что же мне делать? Так и сидеть на этой дубине верхом? Я не такой сильный, как он, долго не выдержу... Но в тот момент, когда я уже решил отпустить селянина восвояси и убраться от греха подальше, на мой дрожащий от напряжения хребет обрушился удар, от которого даже в глазах потемнело. Я обернулся и за короткое мгновение до следующего удара, угодившего мне в голову, успел встретиться взглядом с неожиданным защитником простого народа. И последней яростной вспышкой в сознании промелькнуло: опять ГНОМ?!!

* * *
        ...Упругий кулак холодной воды ударил в лицо, рассыпаясь колючими брызгами по коже... Так, оказывается, я ещё и совершенно голый! Ну да, правильно, зачем одежду-то портить?
        Скрученные грубой верёвкой запястья были вздёрнуты куда-то вверх, за голову. Плечи - на грани вывиха. Пальцы ног с трудом касаются утоптанной земли. Ну а щиколотки-то вы зачем спутывали? Я что, лошадь? Да куда я могу деться, если вишу на связанных руках в воротах чьего-то дома... Наверное, обиженная супружеская пара именно здесь и обитает. Хороший дом, добротный...
        - А, мерзавец, очнулся, наконец! - А это, видимо, мой главный обвинитель. Он же - судья. И не удивлюсь, если буду лишён жизни его же руками...
        Я предпочёл не отвечать. Не потому, что мне нечего было сказать. Отнюдь. Просто озверелой толпе невозможно что-либо объяснить. А толпа, собравшаяся на улице, была именно такой. Озверелой. Даже дети смотрели на меня с неумелой яростью. Ох, не пускал бы я детей на такие представления... Ни к чему это - с детства приучать к жестокости. Мир и так достаточно плох, чтобы так рано узнавать самые неприглядные его стороны... Ох, и задал бы я вам трёпку, селяне! Хотя бы за то, что вы приволокли детей смотреть на казнь. В том, что казнь состоится, я не сомневался. Во-первых, они формально имеют на это право, поскольку я заклеймён. Во-вторых, они полагают себя потерпевшими - ещё бы, женщина в обмороке! Ну а в-третьих... Кто же откажется от дармового развлечения, когда до ближайшего праздника - целый месяц...
        Староста (насколько я понял из обличающей речи, напуганная мной селянка приходилась ему дочерью), надувшийся от важности, как индюк, гордо сообщил собравшимся о том, что выполняет свой долг, избавляя народ от грязного отребья в моём лице. Собственно, я его не слушал, поскольку ситуация не располагала к потере времени на ерунду. Мысленно отсчитывая мгновения, оставшиеся до «счастливого и окончательного избавления от превратностей судьбы», я просматривал приходно-расходные книги своей жизни. Итак, есть ли у меня незаконченные дела? Пожалуй, что есть. Но они могут обойтись и без моего участия... Гномка никогда меня не найдёт - обидно, конечно, но такова жизнь. Бэру и Мэтти я ничего не должен. Доктор вообще в счёт не идёт. Принц... Всё равно я не могу ему ничем помочь - о чём же жалеть? Единственное, что меня слегка коробило, так это тень вины перед Мастером. А ведь ты потеряешь свои деньги ни за что... Но, можно сказать, сам виноват: незачем было отпускать меня под пригляд вечно занятого неотложными делами лекаря... Так что я чист перед богами и перед людьми и смело могу перешагнуть Порог - у Вечной
Странницы не будет ко мне никаких претензий. Нужно постараться выровнять дыхание и расслабиться, пока есть такая возможность. Да-а-а, легко сказать - расслабиться! А вот как это сделать на практике? Мне больно уже сейчас от напряжения в растянутом теле, что же будет, когда эти простодушные, но весьма свирепые люди начнут экзекуцию? Да и как они собираются меня казнить? О, что-то мысли потекли совсем не в том направлении, которое способствует оптимизму... Что, Джерон, страшно? Э-э-э... пожалуй, да. Но боюсь я совсем не смерти. Точнее, не только её. Страшно уходить, не оставляя След. Хотя бы в чьей-то душе... Если бы я был уверен, что кто-то спустя годы будет вспоминать меня - пусть даже ругая - я бы рассмеялся в лицо своему палачу, а так... Нет, только не плакать! А нос уже предательски шмыгает... Я поднял лицо к небу в надежде, что жаркое солнце успеет высушить намечающиеся слёзы до того, как их кто-нибудь заметит. Я не хочу казаться слабым - мне достаточно ощущения, что именно такой я и есть - пусть все вокруг считают, что я холоден, как лёд, и спокоен, как камень... Впрочем, это сравнение неудачное
- в ином камне куда больше страсти, чем во мне...
        Летнее небо такое глубокое, что взгляд, устремившись ввысь, может утонуть в тёмно-синем океане, по которому лениво скользят белые громады облаков и лёгкие тени птиц. В канун Праздника Середины Лета ты станешь ещё ярче, ещё прекраснее, но я больше не смогу тонуть в твоих бездонных глазах... Как странно: я не люблю синий цвет, но обожаю смотреть на небо. Магрит называла это Парадоксом Упрямого Разума. Интересно, что она имела в виду? Ответа я не узнаю. Да и к чему мне ответ, если я не могу задать вопрос? Крохотная точка в центре лазурного шатра. Птица? Скорее всего. Только птицы могут чувствовать себя так беззаботно и счастливо, качаясь в ладонях Владычицы Ветров... Наверное, я должен обратиться к богам? Но я не помню ни одной молитвы, и это терзает меня сильнее, чем предчувствие Шага за Порог. Есть ли там хоть что-то? Или, закрыв глаза в последний раз, я окажусь посреди Ничего?
        И словно отвечая на мою мольбу, память услужливо подсовывает песню из далёкого детства. Я почти забыл её. Или думал, что забыл... Почему-то Последнюю Песню всегда поёт ребёнок... Тонкий, совершенно бесстрастный голос звенит в сознании...
        Караваном отлетевших душ тают в небесах
        Грустные облака...
        Где-то там, в синеве
        Ты летишь, одинок,
        В никуда, навсегда,
        Не оставляя на Земле тёплого следа...
        Тысячи тропинок были пройдены, но ещё
        Больше - встречи ждут с тобой...
        Ты не мог им солгать...
        Кто решил за тебя:
        Смысла нет дальше жить -
        И, усмехаясь, разорвал тоненькую нить?..
        В зеркале распахнутого сердца - в озёрах глаз
        Отражение любви
        Ярче солнца горит
        И зовёт, но туда
        Для тебя нет пути -
        На серых крыльях Смерти тише, душа, лети...
        В никуда, навсегда
        Тень души упадёт...
        На Земле кто-нибудь,
        Может быть, вспомнит тебя...
        Новый рассвет в небесах
        Будет сиять, но ему
        Не увидеть никогда свет погасшей звезды...
        Страх бьётся под кожей жидким огнём. Я не хочу уходить, но если я и в самом деле должен это сделать, то почему, во имя всего Сущего, я должен провести последние минуты жизни в нелепом ожидании? Как трудно... Ну почему они тянут?
        Староста всё лопотал, багровея от осознания неожиданного статуса исполнителя королевской воли. Меня никто ни о чём не спрашивал - на деревенской сходке преступники права голоса не имеют. Как же они смешны, прямо как дети, получившие в руки игрушку, о которой могли только мечтать! Потому и не торопятся с исполнением приговора. Не наигрались... Ну ладно, хватит! Не знаю, как им, а мне уже стало жарко. И голова трещит - хорошо мне гном приложил. Душевно... Стоп! Гном?! Нет, это становится уже дурацкой традицией! Почему все мои беды начинаются с появлением этих недомерков? Я даже дёрнулся от возмущения, чем отвлёк толпу от созерцания вещающего прописные истины старосты. Тот недовольно посмотрел в мою сторону и предположил, что убийце - то есть мне - уже не терпится проститься с жизнью. Эти слова были встречены селянами с воодушевлением - в самом деле, доколе ещё торчать на горячем солнце? Прибить мерзавца, выпить за здравие справедливейшего из королей, да и разойтись по своим делам...
        - ...И властью, данной мне королевским указом, я приговариваю жестокого убийцу к смерти через побитие камнями! - завершил староста свою безразмерную речь.
        Камнями? Мило. Лучше бы повесили, честное слово! Минута (а при удачном стечении обстоятельств - мгновение), и я свободен от идиотского времяпрепровождения в компании деревенских палачей. Навсегда свободен. А теперь что? Сколько мне придётся терпеть? Вон, уже и тачку прикатили. Полнёхонькая... Хорошо хоть камни речные, гладкие - и кидать их удобнее, и крови почти не будет... Ну, кто первый? Оскорблённый муж? Ну конечно!
        Увесистый голыш ткнулся под рёбра. Я охнул. Да, будет больно, а боли я не терплю. То есть, конечно, терпеть придётся - не хватало ещё закричать или заплакать! - но как это всё печально... Второй камень оставил горящее от боли пятно на плече. Отталкиваясь пальцами, я крутанулся, подставляя следующей порции камней спину. Конечно, меня вернули обратно, врезав палкой по животу. И даже чуть ниже живота... На беду, в голову камни не попадали - и потому, что она была частично прикрыта вздёрнутыми кверху руками, и потому, что селяне хотели продлить удовольствие. А попади хоть один голыш в голову, и я могу оставить их с носом...
        Староста бил не очень сильно - сказывался возраст, - но изумительно метко. Его зять - наоборот. Постепенно круг желающих поучаствовать в развлечении становился всё шире, и в какой-то момент их лица стали сливаться перед моими глазами в одно большое, дрожащее и гогочущее пятно. Да, не такой мне мнилась собственная кончина - уж слишком грубо и примитивно, хотя... Всё вполне логично. Кто я для них? Всего лишь раб... Эй, да они же не имеют права решать мою судьбу! У меня есть хозяин, который несёт полную ответственность за все мои поступки! И как я раньше не сообразил? А они тоже хороши: ошейник-то никуда не делся, неужели никто из них не понимает, что делает? Или глаза застит обида пополам с удовольствием почувствовать себя вершителями судеб? Я хотел было сообщить старосте о своих правах, но голос меня не послушался, и из пересохшего от жары и боли горла вырвался лишь тихий хрип. Да и не станут меня слушать, зачем напрягаться? Прочь, глупая надежда! Пора согласиться с тем, что я - ничтожество, хотя бы за несколько вдохов до смерти, если сделать это раньше мне мешало неоправданно раздутое самомнение.
Всё, пора прощаться. С кем? С невоплощенными мечтами, с несостоявшимися друзьями, с любовью, которая ни разу не попалась мне на пути... Самое обидное, что я даже не могу заставить себя рассердиться или впасть в отчаяние, чтобы вызвать Нэгарру - эти люди не виноваты ни в чём, они поступают именно так, как на их месте, скорее всего, поступил бы и я сам... А может быть, всё к лучшему? Я умру тихо, не ломая Пласты Мироздания, не тревожа покой Ушедших и Нерождённых. Я просто уйду... Фрэлл, как же мне всё надоело! Каждый раз, когда я стараюсь делать добро, я оказываюсь лицом к лицу с Вечной Странницей - но я не могу поступать иначе! Я не могу творить Зло! Правда, все мои благие намерения непременно приводят к весьма дурным последствиям... Но теперь уже поздно что-то менять. Я ещё не слышал хруста собственных костей, но думаю, что за этим дело не станет. Да и какая разница? То, что окажется в могиле или на погребальном костре, уже не будет мной... Лучше закрыть глаза, тем более что вижу я уже довольно расплывчато, и молиться о том, чтобы вся эта мерзость поскорее закончилась...
        Я старался дышать в ритме летящих камней: удар - вдох-выдох, удар - вдох-выдох. Так боль казалась меньше... Но горечь сознания собственной никчёмности всё портила. Я умру не в своей постели, не на поле боя, я... Сдохну, как бродячая собака. Только такого позора и не хватало Семье... К горлу подкатил комок слёз, и только собрав остатки гордости - абсолютно бесполезное свойство характера, - я смог снова затолкать их подальше...
        Сознание начало рассыпаться на части. Мне уже было наплевать на всё. На взрывы боли, яркими вспышками расцветающие в теле. На горящие ненавистью и от того исказившиеся до неузнаваемости лица селян. На себя я плюнул уже давно, и это не составило никакого труда... На что я годен, если слуги, поколениями преданные Семье, и те ни в грош меня не ставили? Да ни на что. Я - пустое место. И это описание точнее, чем может показаться на первый взгляд...
        Отчаяние водило крылом в пыли под моими ногами, изредка поднимая мордочку и спрашивая: я тебе ещё необходимо или уже можно уходить? А я никак не мог решиться и ответить: лети прочь, я больше не потревожу тебя...
        - Именем короля! Немедленно остановитесь!
        Это ещё что? Я даже приоткрыл один глаз. Посреди узкого пространства пыльной улицы, отделяющей меня от разгорячённой толпы, остановились два всадника. Тонконогие скакуны, храпя, попытались вздыбиться, но твёрдой рукой одного из приехавших были возвращены на землю. А хорошо принц держится в седле, даже не покачнулся. Это из меня наездник, как из тролля - придворная красавица... Толпа недовольно зароптала, не разглядев внимательно вновь прибывших, но Борг повелительно воздел ладонь к небу, требуя тишины.
        - Склонитесь перед его королевским высочеством, наследным принцем Дэриеном!
        А вот теперь их пробрало! Вся улица, как по волшебству, опустилась на колени и уткнулась глазами в землю. Принц холодно осведомился:
        - Кто отвечает за порядок в селении?
        Староста поднялся с колен, но не разогнулся и, семеня, приблизился к лошадям.
        - С позволения вашего высочества...
        - Что же ты непотребство творишь? - нарочито ласково спросил Дэриен.
        Староста затряс головой:
        - Как можно, господин?.. Всё согласно королевскому указу...
        - Какому же именно?
        - Этот человек заклеймён, а его величество в своём великодушии позволил своим подданным вершить приговор... - Староста был жутко перепуган, но пока что держался уверенно.
        - Какие ещё провинности ты вменяешь в вину этому человеку? - продолжал Дэриен.
        - Он желал причинить зло моей дочери, ваше высочество, а она скоро родит... И напал на моего зятя...
        Борг не удержался от усмешки, сравнив мои пропорции со шкафообразным «потерпевшим», и что-то прошептал принцу на ухо.
        - А мне сдаётся, что этот человек просто хотел помочь твоей дочери дойти до дома лекаря. А когда твой зять бросился на него с кулаками, он всего лишь защищался... Не так ли? - Невидящие глаза чуть сузились. - Мой оруженосец утверждает, что твой зять как минимум вдвое тяжелее, чем преступник. Как же получилось, что в победителях оказался тот, кто слабее?
        - Убийцам помогают сами демоны! - пробурчал в бороду староста, но принц услышал.
        - А вам тогда должны помогать боги, я правильно понял твою мысль? Неужели демоны сильнее богов?
        Староста прикусил язык, поняв, что ступил на шаткие мостки богословского спора. Дэриен вздохнул:
        - Эй, побитый муж! Подойди.
        Сгорающий от стыда мужчина занял место рядом со старостой.
        - А скажи-ка мне, любезный, преступник разговаривал с тобой? Или бил молча? - Принц развлекался. И я его понимал - в кои-то веки такие олухи встретились.
        - Нет, ваше высочество...
        - Что - «нет»?
        - Он говорил...
        - И что же он говорил? - Голос принца просто источал мёд.
        - Говорил... Что хотел помочь... Что не сделал ничего дурного моей жене...
        - Так почему же ты его не послушал?
        - Но он же убийца! - упрямо заявил селянин.
        Дэриен покачал головой:
        - Нет, ну что за люди... Почему вам в голову никогда не приходила мысль, что вынесенный приговор порой не соответствует тяжести проступка? Ладно, буду говорить просто. Вы не имели права казнить этого человека.
        - Но почему? - вырвалось у старосты.
        - В отличие от меня все вы - зрячие, но предпочитаете не видеть! - Принц повысил голос. - Этот человек не принадлежит самому себе, о чём свидетельствует одна милая вещичка на его шее!
        Староста перевёл взгляд на меня и открыл рот. Потом закрыл. Потом снова открыл. Да, попал ты впросак, мужик! Да так попал, что я тебе не завидую...
        - По долгам раба отвечает его хозяин, - ледяным тоном продолжил Дэриен. - Ты хочешь, чтобы я пригласил его сюда?
        На старосту было забавно смотреть. Он хлопал глазами, губами и даже ладонями, но не мог сказать что-то осмысленное. Да и остальные селяне притихли, когда до них дошла вся тяжесть проступка. А принц наслаждался произведённым эффектом:
        - Я могу смягчить гнев почтенного человека, которому принадлежит этот раб, но только в том случае, если вы все поклянётесь, что подобного больше не повторится!
        Народ невнятно залопотал и поспешно закивал.
        - Снимите его! - велел Борг.
        Поддерживающая меня в вертикальном положении верёвка ослабла, и я осел в нагретую солнцем пыль, всхлипывая от боли и смеха, душившего измочаленную камнями грудь...

* * *
        Сон отступал неохотно - его тяжёлые объятия никак не хотели размыкаться, но я больше не мог это вынести. Что-то на самой границе ощущений подсказывало: моё сознание получило слишком большую передышку. Так недолго и вовсе затеряться в галереях Полночного Замка... Нет, нужно сделать над собой усилие и открыть глаза. Ну же, Джерон, хоть раз в жизни соверши мужественный поступок... Проснись!
        Веки нехотя поползли вверх. Фрэлл, сколько же я выпил? Стоп! Я давным-давно не употреблял ничего крепче эля. Но все признаки похмелья налицо: голова - тяжелее наковальни (причём к ней прилагается ещё и увесистый молот, который с завидным усердием что-то куёт внутри моего черепа), во рту лениво ворочается язык, облитый чем-то вязко-кислым, а тело ощущается исключительно как разобранное на составные части. Та-а-ак, что же со мной произошло до отхода ко сну? Я высвободил из лабиринта одеяла правую руку и тупо уставился на распухшее и плохо сгибающееся запястье. После минуты размышлений над причиной столь плачевного состояния одной руки я решился взглянуть на другую... Я что, был связан? Зачем? Всё интереснее и интереснее... Ещё одно титаническое усилие, и одеяло медленно съехало на пол. Всё, что я смог выдохнуть, не относилось к допущенным в приличном обществе выражениям...
        Грудь, живот, руки и ноги были покрыты хаотичным узором пятен, цвет которых варьировался от тёмно-лилового до жёлто-серого. Иногда попадались и багряные росчерки лопнувших сосудов. Я вспомнил, хотя лучше бы... Лучше бы этого никогда не было... Я дотронулся до одного из синяков и с обиженным стоном отдёрнул пальцы: под кожей явственно прощупывался тугой желвак.
        - Доброе утро! - раздалось со стороны окна.
        Стараясь двигаться медленно и плавно, я сел, свешивая ноги с постели.
        Дэриен стоял у распахнутых створок, рассеянно подставляя пряди своих шёлковых волос гребню свежего ветерка. За окном виднелось небо, которое вполне бы могло сойти за продолжение моих синяков.
        - Вообще-то уже вечер, - вяло заметил я.
        Принц пожал плечами:
        - Мне это совершенно не важно, а для тебя, раз уж ты соизволил вернуться к нам именно сейчас, этот час может считаться утренним.
        Я усмехнулся:
        - Ваши учителя риторики и логики не зря получали своё жалованье.
        Дэриен лукаво вскинул бровь.
        - Придерживайся, пожалуйста, одной манеры поведения, если не ставишь целью меня запутать!
        - Запутать? - Я искренне удивился.
        - У меня есть уже как минимум две версии твоего происхождения, - довольно сообщил принц.
        Я охнул от боли, поднимаясь на ноги.
        - Можете не тратить время зря: ни одна из них не будет верной.
        - Почему же? - Кажется, он немного обиделся.
        - Потому что Истина всегда очень проста, но всегда - неожиданна, посему нет смысла возводить стройные мосты Теории между берегами Реальности: что бы вы ни придумали, действительность окажется иной...
        Интересно, хоть какая-нибудь одежда здесь имеется? Положим, перед принцем я могу ходить голышом, но не думаю, что взору других людей моё обнажённое тело будет доставлять удовольствие... И скажите на милость, почему сильнее всего мёрзнет шея, а не другие части тела?
        - А кто учил тебя? - Фрэлл, опять я позволил своей дурной привычке философствовать по поводу и без повода выглянуть наружу!
        - Да уж кто только не учил... - неопределённо попытался я отговориться, но принц покачал головой:
        - Знаешь, я впервые за последние месяцы по-настоящему жалею, что ослеп.
        - И что же тому причиной?
        - Не «что», а «кто»! Ты!
        - О, я польщён. - Странно, ничего не могу найти... - И почему же вы жалеете?
        - Меня очень расстраивает тот факт, что я не могу видеть твоё лицо, когда разговариваю с тобой. - Похоже, я доигрался: подобные слова - тревожный знак. Пора принимать меры...
        - Поверьте, dou Дэриен, это не самое приятное зрелище на свете... Особенно сейчас.
        - Почему... А, ты имеешь в виду клеймо?
        - Не только. То ли палач был не слишком умел, то ли, наоборот, с излишним рвением отнёсся к королевскому поручению, но иглы повредили щеку далеко вглубь. Так что половина моего лица почти не двигается...
        На лице принца отразилось недоумение пополам с жалостью, и я поспешил отвлечь его от раздумий по поводу моего внешнего облика - не хватало ещё, чтобы одна высокая особа жалела жертву капризов другой высокой особы!
        - Простите за глупый вопрос, dou Дэриен, но... где моя одежда? - Я отчаялся сам справиться с возникшей проблемой.
        - Её сожгли.
        - Что?!
        - А чего ты ожидал? Хорошо, что тебя не сожгли вместе с ней!
        - Всё-всё? - Я не мог поверить. - И обувь... Тоже?
        - Наверное.
        На язык просилось с дюжину крепких слов, но я сдержался. Хотя чего мне было жаль, так это своей обувки. Такие удобные, точно по ноге, на заказ были сделаны...
        - И что мне теперь, нагишом ходить?
        - Кажется, Борг оставил здесь свою рубашку... - неуверенно протянул Дэриен.
        - Рубашку? - В пределах досягаемости действительно имелся кусок ткани, я бы даже сказал, кусище... Нет, только не снова...
        - Нашёл? - Принц с любопытством прислушивался к моему нечленораздельному бормотанию.
        - Да-а-а...
        - Размер не тот? - Так, теперь мы ещё и ехидничаем.
        - Это мягко сказано... - Единственным достоинством оного предмета одежды было то, что он доходил мне до колен. Шнуровку на вороте пришлось затянуть потуже, иначе я рисковал бы в любой момент выскользнуть из этого балахона.
        - Совсем плохо? - участливо поинтересовался Дэриен.
        - Жить можно... Я долго спал?
        - Три дня.
        Ну ничего себе! Надо будет доходчиво объяснить доктору, что чрезмерное употребление мною снотворного может привести к плачевному результату. Проще говоря, однажды я не проснусь. Не спорю, он действовал из лучших побуждений, но опасно надолго отпускать сознание странствовать между Пластами...
        Я потёр шею и только тут понял, что с ней не так. А точнее - что не так со всей моей головой. Длина волос изменилась: непокорные вихры топорщились на затылке и щекотали ладонь. Меня... остригли?
        - Ну а стригли-то зачем? - со стоном выдохнул я.
        - Стригли? - нахмурился принц. - Ах, это... Староста настоял. Чтобы клеймо было на виду. Я решил, что это не такая уж большая жертва для тебя...
        - Скоты-ы-ы-ы... - с чувством протянул я. Жертва... Что б ты понимал... Теперь я в самом деле стал пугалом. Да ещё каким! Уж лучше бы наголо обрили...
        - Тебе неприятно? - В голосе Дэриена слышалось искреннее участие, и это уже начинало меня злить.
        - А вам-то что за интерес?
        - Я чувствую себя ответственным, - просто и ясно ответил принц.
        Разумеется. Он спас мне жизнь и теперь имеет право влиять на мою судьбу. Приятного мало... Я не люблю влезать в такие долги: отдать их трудно, и они повисают на сердце тяжким грузом.
        - Зачем вы остановили казнь, позвольте узнать? - Наверное, голос прозвучал слишком безразлично, потому что Дэриен сдвинул брови.
        Не понимаешь? Да, в данный момент мне всё равно, зачем ты это сделал, и вопрос задан главным образом для того, чтобы продолжить (либо завершить - тут уж как повезёт) нашу чрезвычайно занимательную беседу...
        - Ты хотел умереть?
        - Возможно.
        - Ну, извини, не знал. - Улыбка во весь рот. - Если хочешь, можно всё вернуть назад...
        Ну и чего ты ждёшь? Что я испугаюсь и поспешу ответить: нет, ни в коем случае? Не испугаюсь. Хватит, ЭТОГО я уже не боюсь. В следующий раз я не позволю застать себя врасплох. В следующий раз?! Да о чём я только думаю? Ну, поганец, ты недалеко ушёл от своего младшего братца - да, лоск у тебя есть, и с избытком, но под слоем напускной умудрённости и отточенных манер скрывается точно такой же капризный ребёнок, заслуживающий хорошей порки. Теперь я буду умнее и найду сначала что-нибудь гибкое и длинное, чтобы не трудить ладонь... Эх, жаль розог здесь не держат...
        Наверное, я бы плюнул на ломоту во всех мышцах и осуществил бы маленькую экзекуцию над зарвавшимся сорванцом, но не успел. Со двора донеслись голоса. Встревоженные, даже испуганные. И стоны. Стонала женщина. Женщина?! Я бросился к дверям, морщась от боли при каждом движении.
        - Куда ты?
        - Спущусь вниз, посмотрю, что случилось, - ответил я, готовясь к главному подвигу на сегодняшний вечер - преодолению лестницы.
        Каждая ступенька давалась с таким трудом, что я оказался внизу уже много позже того, как роженицу пронесли в комнату, где доктор принимал больных. Зато у меня было достаточно времени, чтобы определить, насколько тяжело моё собственное состояние: переломов нет, даже рёбра в порядке, но связки на ногах и руках болят неимоверно. Хорошо ещё, что они не разорваны...
        Да, это была та самая селянка - с середины лестницы я разглядел бледное, покрытое испариной лицо и выгоревшую на солнце косу.
        - Я же просил показать женщину ведунье! - процедил я сквозь зубы в обезумевшую физиономию мужа.
        - Да я... Да... Она...
        - Олухи! - Я доковылял до приёмной и заглянул внутрь.
        Женщине было плохо, это мог бы понять и такой профан в лекарском деле, как ваш покорный слуга. Я несколько раз видел роды (правда, на расстоянии) и знаю, что роженицы испытывают определённой силы боль, но... Эта селянка билась в лихорадке вовсе не от боли. Её терзал страх - это я чувствовал совершенно отчётливо. Мантия лениво облизнулась. Неужели? Опять я во всём виноват! Что же с тобой случилось, дорогуша? Доктор оглянулся, увидел меня и велел:
        - Иди сюда. И закрой дверь!
        - Как она?
        - Плохо. Горячка, но какая-то нехарактерная... Я сделаю всё, что смогу, но боюсь, что в живых останется либо она, либо ребёнок...
        - Это было бы слишком печально.
        - Да уж, весёлого мало! - Доктор склонился над женщиной, а я воспользовался паузой, чтобы повнимательнее прислушаться к своим ощущениям.
        Приёмная была заполнена волнами животного ужаса. Ужаса матери, чувствующей, что её ребёнку угрожает смертельная опасность... Так, что ещё? Бессильная тревога доктора... Из-за двери сочится смешанная с отчаянием надежда... Кто? И где?.. Слабый аромат тёмной Сущности... Ребёнок? Она должна родить, иначе погибнет сама и погубит дитя...
        - Сделайте всё, чтобы ребёнок вышел, и как можно скорее. - Голос мой прозвучал расчётливо и бесстрастно - то, что нужно для приказа. Доктор не посмеет ослушаться...
        Он и не посмел. Но в тот самый момент, когда голова младенца показалась на свет божий, я почувствовал, как Мантия начинает с глухим шелестом сворачиваться.
        Нет, только не сейчас! Ты нужна мне!
        «Нужна? - Холодные губы коснулись уха. - Ты же ненавидишь меня...»
        Я вздрогнул. Первый раз в жизни Мантия соблаговолила мне ответить... Впрочем, если Слияние и в самом деле произошло, нечему удивляться: мы - одно целое. Отныне и навеки. Однако во всей этой идиллии есть один махонький изъян: моя Мантия, как и я сам, отличается скверным характером...
        Пожалуйста, не засыпай! Я должен исправить свою ошибку!
        «Мне-то что за дело?»
        Ты же всегда защищала меня, почему теперь не хочешь?
        «Я защищаю ТЕБЯ, а не тех, кто желает твоей смерти...»
        Эта женщина ни в чём не виновата!
        «Откуда тебе знать? Если бы она очнулась до казни, то первая бы бросила в тебя камень...»
        Нет, я не хочу в это верить! Но даже если... Ребёнок всё равно безвинен! Спаси его!
        «Я не могу спасти кого-то, кроме тебя самого...»
        Тогда... Тогда - спаси меня!
        «Причина?»
        Если ребёнок и женщина погибнут, в их смерти уж совершенно точно обвинят меня!
        «И будут правы...»
        Ты знаешь, что с ней?
        «Я многое знаю...» - Она что... смеётся?
        Это... в самом деле из-за меня?
        «Да...»
        Тогда ты должна мне помочь!
        «Хорошо... Но запомни - это будет засчитано твоим долгом...»
        Я согласен! Ты поможешь?
        Ответа не последовало, но шелест стих.
        - И что теперь, Джерон? Джерон!
        Я вздрогнул, фокусируя взгляд. Доктор держал в руках что-то, больше всего похожее на куклу. Ни движения. Ни вздоха. Он уже мёртв? Нет, невозможно! Я не могу этого допустить... Я не верю! А пока я не поверю в его смерть, он не умрёт!
        - Вы позволите? - Я протянул руки.
        Доктор сомневался не более мгновения. Маленькое мокрое тельце оказалось у меня в руках. Нет, он жив! Тепло ещё не ушло из этого хрупкого сосуда... Я прижал ребёнка к своей груди. Ну же, делай то, что обещала!
        «Не торопись... Доверься мне...»
        Я глубоко вдохнул тугой от напряжения воздух приёмной, закрывая глаза. Выдохнул, избавляясь от сомнений и страхов. Позволил Мантии тяжёлыми складками повиснуть на своих плечах.
        И на смену Неведению пришло Знание.
        Обычный луговинник[6 - Луговинник - мелкий природный дух/демон. Место обитания - заливные луга и прочие сырые, низинные места. Если у человека нет охранных амулетов, этот дух может слиться с аурой и некоторое время питаться вашей жизненной силой. Для человека со слабой волей встреча с луговинником чревата большой опасностью: дух может высосать его подчистую.], но как же он разожрался, зараза! И всего за три дня... Нет, тут что-то не так. Судя по размерам и силе, он уже давно поселился в теле женщины, возможно, ещё с прошлого лета. Надо будет узнать, как она себя чувствовала... Сидел, значит, себе тихо и спокойно, рассчитывал поживиться ещё одной жизненной силой - а то и самому наследничком обзавестись - но не повезло ему, болезному. На меня нарвался. Мантия не только распотрошила заговоренные строчки, но и напугала луговинника до смерти. Если он, конечно, может испугаться... Моё прикосновение разрушило его власть над женщиной и заставило ринуться вглубь, забиться в тело нерождённого ребёнка, чтобы спрятаться от голодной Пасти... Дурачок, моя Мантия не щадит никого. Когда она того хочет,
разумеется... Ох, как же ты ухватился за невинное дитя... Нечего, нечего! А ну, отцепляй свои коготки или что там у тебя есть... Ты ещё не понял? Либо убирайся восвояси, либо я тебя уничтожу - раз и навсегда!
        Он понял. И метнулся облачком грязного тумана прочь, подальше от такого страшного существа, как я. Вдох. Ещё один. Струя зеленоватой жижи оросила мою рубашку, а уши заложило от звонкого и недовольного вопля. Малыш открыл глаза...
        Гизариус тут же подлетел ко мне, оставив на время заботы о новоявленной матери, благо после родов она забылась здоровым - если так можно выразиться - обмороком, высвободил ребёнка из моих рук и занялся тем, чем и должен заниматься лекарь, принявший роды. А я стоял столбом, с глупой улыбкой на лице. Стоял до того самого момента, когда доктор повернулся, окинул меня критическим взглядом и предложил:
        - Ты бы умылся, что ли... Рубашка, конечно, испорчена...
        - Я постираю...
        - Оставь уж... «Постираю»...
        Он стянул с меня рубаху и кинул в угол.
        - Воды я много накипятил, на всех хватит.
        Сил почти не осталось, но я доплёлся до купели с водой и блаженно плеснул тёплую влагу на мокрое от перенесённого напряжения лицо. Доктор внимательно посмотрел на мои синяки, удовлетворённо щёлкнул языком и сообщил:
        - Ну что ж, опухоль почти спала, можно взяться за растирания.
        - Растирания?! - Я поперхнулся.
        - Ты что-то имеешь против?
        - И очень многое! - твёрдо заявил я. - Мне будет больно!
        - Ох, какой ты нежный... Ничего, потерпишь.
        И он щипнул меня за синяк на бедре.
        Клянусь, я не собирался его бить! Даже не думал об этом! Но рука сама собой дёрнулась, описывая широкую дугу на расстоянии не более волоска от носа доктора. На моё счастье, он вовремя отшатнулся...
        - Ну, это ничего, это бывает... - констатировал Гизариус. - С этим бороться можно...

* * *
        На следующее утро я узнал, как «с этим» можно бороться, потому что доктор явился в мою каморку со связкой ремней. От предчувствия невыносимых мук я похолодел до корней волос и жалобно взмолился:
        - Давайте не будем сейчас...
        - Именно сейчас! - возразил доктор. - Пока у меня есть время. Сам ты себе растирания делать не будешь, по глазам вижу, а мне нужно заняться сбором трав... И вообще: если будешь капризничать, я попрошу Борга провести эту процедуру...
        Наверное, на моём лице отразился нечеловеческий ужас, потому что Гизариус злорадно хмыкнул и велел:
        - Ложись на живот!
        Не успел я занять горизонтальное положение, как мои щиколотки и запястья оказались накрепко притянуты к раме кровати.
        - Может быть, не нужно привязывать... - робко предположил я, но доктор только хихикнул:
        - Ещё спасибо мне скажешь!
        Я действительно сказал ему «спасибо». Но несколько позже, потому что на протяжении следующей четверти часа орал благим матом от боли. А потом орал ещё примерно столько же времени, потому что Гизариус перевернул меня на спину и продолжил пытку, которую он сам совершенно искренне полагал полезной лечебной процедурой. Нет, я не хочу произнести - даже мысленно - по его адресу ни одного худого слова: он опытный и весьма умелый лекарь, у него чуткие пальцы, а мазь, которой он пользовался, приятно холодила синяки, но... Сами сначала попробуйте, каково это, когда воспалённые желваки опухших мышц мнут и выкручивают, как мокрое бельё!
        По окончании мучений (как подчеркнул доктор - на сегодня), оставшись в одиночестве, я хмуро завернулся в одеяло и уселся посреди смятой постели. А что прикажете делать, если одежду я так и не получил? Более того, Борг, увидев, во что превратилась его «парадная», как он сам выразился, рубаха, едва меня не избил. По счастью, доктор успел повиснуть на одной его руке, а принц - на другой, но мне было заявлено: и не надейся! В том смысле, что поганить свою одежду он больше не позволит. Так что мне пришлось забыть на время о прогулках, да и вообще - о лишних перемещениях по дому.
        Я уже собирался дуться, как мышь на крупу, но тут в дверь снова заглянул доктор, и физиономия у него была настолько довольная, что моё лицо само собой скривилось в хмурой гримасе. Я люблю веселить людей, но не ценой собственного здоровья!
        - Тут к тебе... - доктор хмыкнул, подбирая слова, - делегация.
        - По поводу?
        - Сам разбирайся! Чай, не маленький...
        Я вздохнул, поплотнее запахивая одеяло:
        - Ну, раз уж кто-то пришёл... Надо хоть узнать, что ему надо.
        Гизариус счёл эти слова разрешением и снова исчез за дверью, а ко мне валом повалил народ. Сначала Борг ввёл принца и усадил на единственный имевшийся в комнате стул, а сам встал за спиной своего господина. Я насторожился. Вслед за Дэриеном порог переступил староста горячо любимой мною деревни в сопровождении свежеиспечённого отца. Им сесть уже было некуда, а предлагать расположиться рядом со мной на кровати я не стал. Вот ещё! Постоят, не развалятся... Я же не развалился...
        - В присутствии его высочества... - начал староста, а я закончил:
        - Под присмотром будет вернее.
        Дэриен прыснул, но быстро справился с приступом смеха. Староста не понял, что так насмешило непосредственного представителя королевской власти, но почёл за лучшее не обращать внимания и продолжил:
        - Мы тут... Того... Этого...
        Я мысленно вздохнул и досчитал до пяти:
        - Так «того» или «этого»? Скажите прямо: пришли закончить казнь?
        Староста побагровел:
        - Как можно... После того... После вашего...
        О, уже на «вы»? Что-то мне не нравится поворот событий...
        - Либо вы сейчас же скажете, зачем пришли, либо уйдёте, - холодно резюмировал я.
        Теперь мой несостоявшийся палач побледнел, но приказной тон возымел действие, и он вполне связно сообщил:
        - Мы хотим извиниться.
        Вот те на!
        - За что, позвольте узнать? - Обожаю ставить людей в глупое положение!
        Староста захлопал глазами:
        - Ну, мы же... Хотели... Камнями...
        Я хмыкнул:
        - Формально вы ни в чём не виноваты. Даже если кое-кто, - я с трудом удержался от того, чтобы показать принцу язык, - будет утверждать, что вы поступили неправильно и незаконно, я не смею вас в чём бы то ни было обвинять.
        Всё, тупик, в который забрёл староста, вознёсся своими стенами до самых небес.
        - Но как же...
        - Более того, я косвенно повинен в преждевременных родах вашего внука...
        Тут он немного оживился:
        - Ведунья посмотрела Рину и сказала, что было бы хуже, если б роды произошли как положено...
        - Вообще-то к ведунье надо было идти до, а не после, - сурово сказал я.
        - Да, Мастер, простите нас... Этот чурбан, - подзатыльник зятю, - с перепугу забыл, о чём вы сказали... Простите нас...
        - Хорошо то, что хорошо кончается... - Что-то в словах старосты меня насторожило... Мастер?! Да какого фрэлла?!
        Я вскочил, забыв о расслабленном после растирания теле, но всё же устоял на ногах, хотя мне и потребовалось для этого вцепиться в кафтан селянина.
        - Даже в мыслях не именуйте меня таким титулом!
        Пожилой мужчина открыл рот, как мальчишка, получивший выговор, значения которого он не понимает, а я продолжил:
        - У вас проблемы с головой?
        - Но ведунья сказала...
        - Что она сказала?
        - Что прогнать злого духа мог только Мастер...
        - Мастер - чего? - Я почти рычал.
        - Ну... Это...
        Дэриен поспешил прийти на помощь старосте:
        - Оставим в покое эту тему, почтенный. Заканчивайте свои дела, не видите, «Мастер» гневается? - В его голосе сквозило столько ехидства, что меня передёрнуло.
        - Да, что мы ещё хотели... - Староста взял из рук зятя громоздкий свёрток и протянул мне.
        - Что это?
        - Э... Ну, вы же не одеты...
        Только сейчас я сообразил, что, вскакивая, распахнул одеяло, продемонстрировав своё израненное тело во всей красе. Слава богам, у меня хватило выдержки не начать судорожно кутаться снова...
        - Одежда... Да... Хорошо, можете быть свободны.
        С видимым облегчением на лицах селяне выкатились за дверь. Я плюхнулся обратно на кровать. Дэриен расхохотался:
        - С тобой не соскучишься!
        - Повеселились, и будет! - отрезал я. - Тоже можете убираться на все четыре стороны, сейчас я не расположен к шутовству.
        - О, ты легко бы мог занять вакантное место шута при дворе моего папочки! - довольно сообщил принц. - Кстати, не хочешь попробовать?
        - А не пошёл бы ты... - Борг сдвинул брови, и я решил уточнить: - А не пошли бы вы оба отсюда - далеко и надолго!
        Смех принца стал ещё заразительнее. Рыжий тоже разобрался в ситуации и сменил гневное выражение лица на полнейшее равнодушие. Вот железные нервы у человека! И абсолютная власть над своими эмоциями. Хотя это, наверное, профессиональное: он же в эти минуты на службе - отвечает за безопасность своего повелителя. Какое уж тут любопытство! Впрочем, лично я не взял бы себе такого телохранителя: на кой фрэлл нужен тупой истукан, который только и умеет, что бросать грозные взгляды по сторонам да размахивать кулаками? Но в одном принцу всё же повезло - эта статуя бесконечно ему предана. Почему я так решил? Очень просто: я видел, какими глазами рыжий слуга смотрит на господина. Такой взгляд присущ матерям, которые готовы принести в жертву весь мир ради благополучия собственного ребёнка. Я о такой преданности могу только мечтать...
        Как и раньше, Дэриен не позволил мне далеко уплыть по Реке Размышлений и, отсмеявшись, спросил:
        - Почему ты накинулся на этого забавного старика?
        - Он не так уж забавен, когда приводит приговор в исполнение, - огрызнулся я.
        - Ты когда-нибудь об этом забудешь? - тоном учителя, уставшего от упрямства своего ученика, поинтересовался принц.
        - Не раньше, чем сойдут синяки, - парировал я.
        - Значит, через месяц, - кивнул Дэриен.
        - Я же сказал: не раньше! - попробовал я настоять на своём. Безуспешно.
        - Тебе не понравилось, когда тебя назвали «Мастером». Почему? - Ну зачем, зачем он пытается побольнее ранить меня?
        - Вы очень наблюдательны.
        - Ты не ответил. В чём причина? Ведь это очень почётно...
        - Даже если такой почёт не заслужен? - Только спокойно, Джерон, не надо тратить гнев на мальчишку. Ох, если б я сразу догадался об этом... Если б я сразу понял, что он - просто любопытный маленький ребёнок, которого силой обрядили во взрослые одежды и заставили принять на себя обязанности, которые тяжелее каторжных цепей... Да, он мог бы пользоваться своим положением исключительно ради собственного удовольствия, и, наверное, он даже попробовал, каково это, но... Есть такое странное свойство души, которое носит имя «Благородство». Не по рождению и воспитанию: то - напускное... Нет, я имею в виду благородство, которое парит в высоких небесах и время от времени для краткой передышки избирает своим пристанищем человека, наполняя его сердце особенным светом. Светом, который не даёт заблудиться во мраке пустых забот... Интересно, принц гордится тем, что избран? Вряд ли, скорее он только страдает от этого... А мы могли бы стать друзьями. В другой жизни. В другой моей жизни... Если я вообще способен быть другом...
        - Ты считаешь, что не заслужил уважения этих людей? - Ну никак не угомонится!
        - О чём вы? Я едва не убил своим видом молодую женщину и её ребёнка... Какое уж тут уважение...
        - Но их жизни не прервались благодаря тебе. Разве это не достойно уважения? Ты не гордишься собой?
        - Ни капли.
        - Почему же?
        - Я спасал свою шкуру, - честно признался я, но логика принца работала по иным принципам, чем моя.
        - Странные слова для того, кто ещё вчера заверял меня, что хочет умереть!
        - Я передумал. - Ну и въедливый же он!
        - И часто ты меняешь своё мнение?
        - Когда мне это удобно.
        Да, мы могли бы стать друзьями. И препираться до хрипоты, потому что ни один из нас не уступит первым...
        - И всё же... Чем тебе так не угодили Мастера, что ты не хочешь быть таким же, как они?
        Не угодили... Дурак ты, твоё высочество. Во дворце, возможно, Мастеров как собак нерезаных и древний, изначальный смысл этого титула стёрся от частого и необдуманного употребления... Но здесь, в маленькой деревне, жители которой выбираются в соседние городки два раза в год, на ярмарку... здесь слову «Мастер» придают совсем иное значение. Ты не мог видеть, а я... Благоговение, смешанное с ужасом, - вот что дрожало в глазах благодарного старосты и его растерянного зятя. Я совершил новую ошибку. Ошибку, которая приведёт к ещё более серьёзным изменениям в судьбе, хотя мои действия были всего лишь попыткой защититься от обвинений. Ну и чего же ты добился, Джерон? Теперь они будут боготворить и панически бояться тебя. Стена отчуждения уже заложена и с каждым днём будет становиться только выше. В этой деревне у тебя не будет друзей, только покорные рабы...
        Ты предупреждала меня, Магрит. Ты всегда была мудрой... И мысли снова скользнули в тайники памяти...
        За окнами библиотеки плещется море. Море молний и отточенных бурей струй осеннего ливня. Стемнело ещё в обед, и слуги зажгли вереницу свечей на стенах и столах. Я копаюсь в дебрях фолианта, утащенного с одной из самых верхних полок. Чем он привлёк моё внимание, ума не приложу... Магрит спряталась в уютном лоне огромного кресла и с наслаждением наблюдает за танцем стихий в рамке высокого окна. Ей ничуть не скучно. Я же не могу найти ничего привлекательного в серо-синем хаосе воды, огня и ветра. Я пытаюсь понять смысл короткого стихотворения, на которое наткнулся совершенно случайно. Не знаю, кто его автор: на чистом листе только шесть строчек аккуратно, но решительно написанных слов...
        ...Над собственной душой он ищет власти,
        А троны, злато, паутина чар,
        Искусство убивать, страх быть убитым -
        Всё преходяще. Кровью слёз омытый,
        Лишь тот оценит жизни светлый Дар,
        Кто не Пророк и не Герой, но - Мастер...
        - Dou Магрит, можно спросить?
        Она чуть заметно кивает, поворачивая ко мне лицо. Сколько истинного величия в одном только изгибе её тонкой шеи!
        - Почему слово «Мастер» написано здесь с большой буквы?
        Она усмехается:
        - Это трудно объяснить, но я попробую... Мастер - это титул. Высший титул, которого может добиться человек.
        - Высший? - Я удивлён. - А как же короли?
        - Ты же прочитал стихи! Там сказано всё, и даже больше, чем нужно.
        - Значит, быть могущественным можно без золота, магии и власти над людьми? - Это никак не укладывается в голове.
        - Смотря что ты понимаешь под словом «могущество». - Магрит лукаво пожимает плечами.
        - Я... не знаю, - смущаюсь я.
        - Поверь, это не так уж интересно. - Она играет кистями пушистой шали.
        - Быть могущественным - неинтересно?
        - Увы. Лучше уметь ценить жизнь.
        - И быть... Мастером?
        Горький смешок:
        - Это непросто.
        - Почему? - Я упрям так, как только может быть упрям мальчишка в ожидании собственного совершеннолетия. - Я ценю жизнь.
        - Ты ценишь СВОЮ жизнь, а Мастер... Он ставит ценность чужих жизней гораздо выше своей...
        - Как это?
        - А вот так. - Даже если ей и претит со мной беседовать, она не подаёт вида. - Настоящий Мастер пожертвует своей жизнью, чтобы спасти другие. Если, конечно, не будет иных путей решения проблемы. Мастера, знаешь ли, весьма расчётливые и хладнокровные люди. Хотя есть ещё Тёмные Мастера, которые ставят себя превыше всех остальных... Но их могущество мнимо. Они блуждают во Тьме.
        Я не могу понять, шутит она или нет, а Магрит продолжает:
        - Выходов из Лабиринта Жизни много, но все они являются Входами в новые Лабиринты...
        Молния бьёт в землю совсем рядом со стеной замка, и библиотека на мгновение тонет в ослепительно белой вспышке. Я испуганно закрываю глаза, а Магрит хохочет, распахивая окно и подставляя губы обжигающим поцелуям ливня.
        - Dou Магрит... Вы... уходите? - Я разочарован. Можно сказать, обижен.
        Она поворачивается ко мне, скрещивая руки на груди.
        - У тебя есть ещё вопросы?
        - Я... не хочу оставаться один. - Скольких усилий мне стоит это признание!
        Магрит подходит и проводит ладонью по моей щеке.
        - Ты всегда будешь один. Пора начать привыкать.
        - Но почему?
        - Так решено Землёй и Небом.
        - Я не хочу! - Голос срывается на крик.
        - Я знаю, не шуми. - Она касается пальцем моих губ. - Я бы хотела что-то изменить, но... Я бессильна. Из твоего Лабиринта есть только один Выход. Но он не приличествует Мастеру.
        - При чём здесь это? - Я чуть не плачу.
        - Ты можешь пройти свой Путь с гордо поднятой головой или - прячась по щелям... Что бы ты ни выбрал, я не вправе ни поддержать, ни осудить тебя. Но мне кажется... Нет, я почти уверена - ты можешь стать Мастером. Только я не желаю тебе такого Пути...
        - Почему? - Теперь я испытываю необъяснимую обиду.
        - Мастер не принадлежит самому себе, - вздыхает Магрит. - Он живёт для всех... Но не нужен никому.
        - Как это понять?
        - Мастер - это Долг. Мастер - это Ответственность. Мастер - это... Тяжёлая ноша. Он не имеет права на ошибку и не имеет права на любовь, потому что первая причинит вред тем, кто его окружает, а вторая... Вторая уничтожит его самого. Влюблённый бесконечно могуществен и бесконечно уязвим. Даря себя одному человеку, ты отдаёшь свою Сущность полностью. Даря себя многим, ты оставляешь в каждом лишь частичку своей души. И если твой дар не примут, ничего страшного - на Древе вырастут новые ветви... Но если один-единственный человек на свете не захочет принять твою любовь... Древо лишится корней и никогда не расцветёт.
        Я не понимаю ничего. Совсем-совсем. Но слушаю очень внимательно, потому что Магрит никогда и ничего не говорит зря.
        - Я не хочу, чтобы ты взрослел...
        - Почему?
        - Пройдёшь ты все ступени или не успеешь, станешь ты Мастером или откажешься от этого пути, не важно. Но с течением времени ты изменишься и перестанешь быть тем Джероном, который восторженно смотрит на мир - милым и наивным мальчиком, который не боится задавать вопросы...
        Ты была права. Я меняюсь. С каждым вдохом. Но как болезненны эти изменения! И как бы я ни упирался, как бы ни цеплялся за хрупкие нити прошлого, ничего не получается... Словно я бегу по узкому коридору, не имеющему ни начала, ни конца, и не могу остановиться, потому что, если хоть на минуту замедлю шаг и попробую выровнять дыхание, меня раздавит лавина камней, спешащих по моим следам... Я уже не принадлежу себе, Магрит. И начинаю ценить чужие жизни превыше своей. Но значит ли это?..
        К реальности меня вернул смех принца, которому Борг в красках описывал одежду, преподнесённую мне в качестве извинения. Я задвинул засов на Дверях Хранилища Воспоминаний и холодно осведомился:
        - Над чем вы теперь потешаетесь?
        Борг, хмыкая в усы, кончиками пальцев подцепил и поднял, растягивая во всю ширину, нечто, предназначенное для пополнения моего гардероба... Я бы посмеялся. В другое время. Сейчас же я - рассержен, а в таком состоянии чувство юмора бежит от меня сломя голову.
        - Ну и что в этом смешного? Никто не виноват, что у старосты нет детей мужеского пола. - Мой лишённый эмоций голос вызвал новый взрыв смеха: принц тоненько подвывает, Борг гулко фыркает. А вот мне невесело. Впрочем, грустить я тоже не собираюсь...
        Длинные нижние рубашки вполне сойдут для носки. Ну, покрой... специфический, не спорю. Зато полотно тонкое, приятное на ощупь. И не слишком застиранное. Только вышивка... В носу засвербело.
        Эй, не смей этого делать!
        «Почему?»
        Ты подставляешь меня под удар! Просто успокойся - я сам спорю узоры. Попозже...
        «Как знаешь...»
        Чуть приструнив Мантию, я продолжаю копаться в ворохе одежды.
        Кожаная безрукавка с шерстяной подкладкой сгодится для тепла, но с этим придётся подождать до наступления осени... О, штаны всё-таки есть! Правда, размерчик совсем не мой... А, я догадался: это уже не старостиной дочки, а её мужа. Ну ничего, затянем пояс, глядишь, не упадут... Хотя в одну штанину влезут обе мои ноги...
        О... А... Это ещё что?
        Я держал в руках что-то вроде штанов, только они были вполовину короче обычных. На ребёнка? Не похоже. Не бывает у детей такой... задницы. А штаны замечательные - из мягкой кожи, с кожаным же пояском, продёрнутым через кучу шлёвок, со шнуровкой на боках... Кажется, по бёдрам мне будут - самое то... Но КТО это носил, хотел бы я знать? Ладно, разберёмся...
        А что у нас насчёт обуви? Негусто. Стоптанные грубые сапоги, для ношения которых мне придётся обматывать ноги рулонами ткани, да сооружения из кусочков кожи и верёвочек, годные для хождения разве что по стриженому газону королевского парка...
        - Ваше высочество, к вам гость! - долетел с первого этажа голос доктора, и я, наконец-то, избавился от назойливых зрителей...

* * *
        - «Ваше высочество, к вам гость!» - передразнивая доктора, мой голос ехидно задребезжал. Получилось неплохо, и я довольно ухмыльнулся. Самое главное - оставить за собой последнее слово.
        Гость? Как мило! Кто же посещает нашу коронованную особу? Непременно надо узнать, тем более что комната выходит окном как раз во двор... Любопытство - мой самый любимый порок. После упрямства, разумеется...
        Гость прибыл верхом и, судя по усталому виду лошадки, издалека. Невысокая фигурка в дорожном костюме, плаще и широкополой шляпе - и это по такой-то жаре: день только разгорается, а над землёй уже висит зыбкое марево горячего воздуха. Сразу видно, что личность не желает быть опознанной... Я бы ни за что не стал так кутаться летом - когда пытаешься спрятаться от любопытных глаз подобным образом, только привлекаешь ненужное внимание. Впрочем, с моим теперешним внешним видом любая маскировка не была бы лишней... Кого же нелёгкая принесла сегодня?
        Я не смог бы угадать, даже если бы очень постарался, хотя ответ был очевиден. Когда Дэриен ступил на двор, плащ и шляпа полетели под ноги лошади, открыв миру тёмно-рыжие локоны, милое личико и стройную фигурку, на которой костюмчик, напоминающий одеяние придворного пажа, сидел ладно, но несколько... вызывающе. Сначала я решил, что девица - сестричка известных мне принцев, но после того, как она повисла на шее у Дэриена, впиваясь своим сочным ротиком в его губы, отпали все версии, кроме одной. Они - любовники. Почему не супруги? Хм. Принц не выглядел семейным человеком, да и если бы он был женат, то жена находилась бы рядом с ним, скрашивая, так сказать, его несчастье. А поскольку рядом с Дэриеном всегда был только Борг... Уж они-то супругами быть не могли, не так ли? Хотя... Всякое случается в подлунном мире...
        Я нахмурился, гоня взашей забавные, но совершенно глупые мысли. Не буду над этим смеяться. Незачем. Пусть делают, что хотят, как хотят и с кем хотят. В мою-то личную жизнь никто не лезет... А как хочется, чтобы залезли, правда, Джерон? Тьфу ты напасть! Подглядывание за другими в моменты интимной близости - недостойно благородного человека. А разве я благородный? Ну-у-у... Отчасти. Ладно, скажем: недостойно воспитанного человека. Бэ-э-э-э! И с воспитанием у меня проблемы. Хорошо, ещё немного посмотрю и займусь своими делами. И я снова уставился на красивую молодую пару, не размыкающую страстных объятий.
        Ещё через минуту я сделал весьма полезный вывод: под палящими лучами солнца целоваться несподручно - можно перегреться. И снаружи жарко, и внутри... пламя бушует. Очевидно, парочка подумала о том же, потому что скрылась в дверях, и я услышал шаги на первом этаже. Ну и чудненько, ну и славненько! Какое-то время принцу будет не до меня, и я могу совершенно спокойно спуститься вниз, найти нож, чтобы спороть с рубашек заговоренные узоры, а заодно и что-нибудь поесть, а то совсем ноги протяну. Да, но голым спускаться как-то... неудобно. Дама, опять же... Я натянул широченные штаны, решив, что обувь в доме не так обязательна, как снаружи, подхватил рубашки и крадучись выполз на лестничную площадку.
        Никого. Тишина. На сей раз спуск вниз вызвал у меня чуть меньше затруднений - мышцы болели, но после растирания повиновались куда с большей охотой, чем до. Мимо двери в коридор, где располагались комнаты принца, я шёл почти на цыпочках, хотя ни одной живой души поблизости не видел. Даже телохранитель принца куда-то запропастился...
        Ага, как же! Борг сидел на кухне, наслаждаясь холодным морсом и булочками. Морс был из мочёной прошлогодней горчанки - должно быть, она хранилась в закромах у доктора. Или селяне преподнесли в дар... Я невольно сглотнул, почувствовав вязкий кислый запах. Рыжий верзила хохотнул:
        - Что, жарко стало? Угощайся! - Он кивком указал на запотевший кувшин.
        Я буркнул нечто, могущее сойти за благодарность, плеснул в кружку густой красно-коричневой жидкости и потянулся за булочками, которые ещё оставались в миске. Что это он сегодня такой добренький? И косится в мою сторону как-то странно. Сочувствующе? Изучающе? Дружески? Нет, наверное, меня даже в комнате припекло - ерунда всякая начинает мерещиться...
        - Много не ешь! - Окрик Борга заставил мою руку притормозить на полпути.
        - Почему? - наивно спросил я.
        - Почему, почему... Что ты вечно как маленький... Видел женщину?
        - Ну и что? - Я всё же уцепил булочку и засунул её в рот.
        - Как ты думаешь, чем они с принцем занимаются?
        Я подумал. Нет, краснеть не стал, только расширил глаза.
        - Этим самым?
        Борг посмотрел на меня, как на идиота:
        - Тебя так сильно по голове приложили, что ли?
        Я ещё раз подумал и махнул рукой:
        - Не обращай внимания. Я не всегда думаю то, что говорю.
        - Даже так? - Брови рыжего поползли вверх, и я поспешил уткнуться носом в кружку, чтобы Борг не видел моей улыбки.
        Не следовало с ним так шутить - хороший же, в сущности, человек, даже булочками поделился... Вкусные, кстати, булочки - наверное, кто-то из деревни принёс, потому что плиту в кухне сегодня пока ещё не топили...
        Когда чувство голода задремало, я порылся в груде столовых и не очень приборов и выудил нож с тонким узким лезвием длиной чуть больше ладони. Не знаю, что именно с его помощью делал доктор - то ли рыбу разделывал, то ли больных, но для моей цели это орудие подходило идеально. Я устроился поудобнее и начал примериваться, с какой стороны лучше начать спарывать вышивку так, чтобы не повредить полотно. Борг не решился комментировать мои действия или задавать вопросы - как видно, и он не стал бы надевать рубашку, украшенную типично женской вышивкой. Так что несколько минут мы провели в молчании, но отнюдь не в тишине, потому что рыжий чавкал и прихлёбывал, а я фыркал и хмыкал, подцепляя разноцветные нитки кончиком ножа.
        В какой-то момент чавканье неожиданно смолкло, и я рефлекторно поднял глаза, намереваясь узнать причину внезапного прекращения аппетитных звуков с другой стороны стола. Лучше бы я этого не делал. А может быть, и хорошо, что своевременно, а не с опозданием (что для меня более привычно) проявил любопытство - иногда один случайный взгляд способен прояснить больше, чем дотошные исследования...
        Борг, отставив в сторону кружку и лениво откинувшись на спинку стула, смотрел на меня. Смотрел не в упор, надо отдать ему должное - иначе я бы сразу почувствовал его внимание, а как-то... рассеивая взгляд. Но очень серьёзно. Серьёзнее, чем я того заслуживал (по моему мнению, конечно). Так смотрят на предмет, подлежащий самому пристальному изучению. И - так смотрят те, кто способен произвести оное изучение. Мне не понравился этот взгляд. Гораздо больше меня устраивал тот Борг, который легко и просто мог меня побить, унизить, обсмеять... А человек, который сейчас сидел напротив меня, смотрел на вашего покорного слугу, как на... равного. Как на человека, с которым совсем недавно повстречался, но с которым имеет смысл свести очень близкое знакомство... И я сглупил. Вместо того чтобы скорчить тупую или чрезмерно удивлённую физиономию - получается далеко не всегда, но уж если постараться, даже вопроса не возникнет! - я ответил на его взгляд. Спрашивая: «Ну что, тебе нравится то, что ты успел во мне рассмотреть, или как?» И совершил ещё большую глупость, потому что в ответном взгляде прочитал: «Нравится.
Вполне». Дальше играть в гляделки не имело смысла: рыжий верзила был гораздо старше меня, а значит, больше преуспел в нелёгкой науке препарирования человеческих сущностей. Надо было срочно возводить защитные укрепления, хотя... Неприятный холодок в груди подсказывал, что я безнадёжно опоздал с обороной. Но всё равно, следует основательно испортить впечатление о себе, чтобы у Борга даже мысли не возникло дать высокую оценку моим способностям и душевным качествам. Я даже начал построение особенно обидных фраз, но...
        События, не принимающие в расчёт мои намерения, вновь набрали ход.
        - В этом доме подают прохладительные напитки? - Высокий, чуть хрипловатый голос раздался с порога кухни. Я поднял глаза.
        Хрипотца легко объяснялась внешним видом девушки: щёки раскрасневшиеся, дыхание прерывистое - могу поклясться, что её пульс скачет, как необъезженный жеребец. Вряд ли возбуждение существенно увеличивало привлекательность возлюбленной принца - она и так была хороша. Если вам нравятся южанки, конечно. А она весьма походила на уроженку Южного Шема, если быть точным - долин, протянувшихся по границе между Шемами: ещё не юг, но уже не север. Тонкая кость, не слишком развитые мышцы на ногах и те, что пониже спины, но вполне сформировавшаяся и зрелая грудь, как на волнах вздымающаяся под полупрозрачной тканью блузы. Конечно, девица ещё очень и очень молода, и всё у неё впереди, но не думаю, чтобы эти по-мальчишески узкие бедра когда-нибудь приобрели плавные линии классической женской фигуры. Молочно-белая кожа - в тех местах, до которых не добрался румянец - свидетельствовала о тщательном уходе. Черты лица мелкие, изящные, но немного резкие. Глаза карие, жгучие. А вот ресницы подкачали - у Дэриена они куда как длиннее и пушистее. Впрочем, дело наживное: намажет, приклеит, вот тебе и красота... Губы
правильной формы, полные, только... Не люблю, когда уголки рта опущены вниз, это не всегда хорошо говорит о человеке. Возможно, она всего лишь пережила за свою жизнь много неприятных моментов, но есть и другой вариант. И он показался мне куда ближе к истине, когда оная девица уставилась на меня, широко распахнув свои гляделки и, делая паузу после каждого слова, спросила:
        - Что это такое?
        Ага, значит, ваш покорный слуга - предмет сугубо неодушевлённый. Что ж, спасибо за напоминание. Я собирался вернуться к вышивке, но девица не хотела успокаиваться. Борг не успел и рта раскрыть, чтобы пролить свет на причины, по которым я очутился в этом доме вообще и на этой кухне - в частности, как лицо гостьи превратилось в каменную маску чопорной великосветской дамы, и она осведомилась самым ледяным тоном, какой только можно представить:
        - Кто позволил этому отребью находиться под одной крышей с наследником короны?
        Борг застыл, и по его растерянным глазам можно было понять, что он лихорадочно пытается найти достойный ответ, но у него ничего не получается. Наверное, потому что такового ответа просто не существует. Я отложил ворох ткани в сторону и выжидательно посмотрел на девицу, словно спрашивая: «Ну, чем ещё нас порадуете?»
        Девица поняла мой невысказанный вопрос, и это чрезвычайно её разозлило - ещё бы, вряд ли она привыкла к тому, что слова, слетевшие с пухлых губок, оставляют без внимания!
        - Пошёл вон!
        Фу, как грубо. И совсем не обидно. Ей следовало бы поучиться у Лэни; дорогуша - вот кто мог, не произнеся ни одного подобного выражения, утопить меня в самой грязной и глубокой луже... Маловато опыта, маловато. Сообщить об этом или оставить в неведении?
        Пока я решал, как именно мне поступить, девица сделала несколько шагов и нависла прямо надо мной:
        - Ты плохо слышишь? Вон отсюда!
        - Прошу прощения, почтенная, но у меня есть веские основания для нахождения на территории этого поместья. - Я ответил вежливо и предельно ясно, но мои слова были истолкованы совершенно превратным образом.
        - Ты хочешь сказать, что я не имею права быть здесь?!
        Ну вот, меня опять не поняли. Надо что-то предпринимать, хотя вряд ли я быстро научусь разговаривать так, чтобы взбалмошные аристократки оставили меня в покое... Лезвие ножа чертило замысловатые узоры на поверхности стола, пока я слушал вопли рассерженной девицы, но её следующая фраза заставила пальцы гневно сомкнуться на рукояти:
        - Скольких матерей ты убил, негодяй?
        Она мне надоела. Я встал, морщась от боли. Впрочем, гримаса на моём лице была воспринята как новая угроза.
        - Намерен и меня прикончить?
        Напросилась...
        - А разве вы беременны?
        Она зарделась, потом побелела. Надеюсь, в обморок не рухнет...
        - Да как ты смеешь... Мразь...
        Девица начала судорожно шарить рукой: сначала - у пояса (но даже если там и предполагалось наличие дамского кинжала, оружие, по всей видимости, находилось в данный момент там же, где остался камзол), потом - по столу. На столе было много всякой всячины, но не стоит ждать, пока она доберётся до сковороды... Что меня дёрнуло? Я посмотрел на широко распахнутые, переполненные обидой, совсем детские глаза и, в свою очередь, поступил совершенно по-детски - быстро провёл пальцем по её лицу. Сверху вниз, по кончику носа и струнам губ. Нервное создание остолбенело, хлопая ресницами.
        - Если вы будете так сильно напрягаться, почтенная, то вряд ли сможете зачать и выносить ребёнка, который станет не только наследником престола, но и вашей отрадой в старости. Поверьте, я искренне желаю вам удачи в этом благородном деле. Только не забывайте, что власть титула распространяется только на тех, кто готов склонить голову перед этим титулом...
        Наверняка ступор продолжался недолго, но мне хватило времени, чтобы убраться с кухни, прихватив рубашки и нож. Здесь я покоя не нашёл, может быть, в комнате наверху меня никто не потревожит? До обеда... Мне просто необходимо побыть в одиночестве, хотя бы потому, что мои пальцы, когда они коснулась пухлых губ, обожгло ледяным холодом. Мне не слишком-то понравилась девица, но ещё больше мне не нравилось то, что на неё была накинута «уздечка». Кто же старается столь искусно и незаметно управлять тобой, дорогуша? И зачем? А «уздечка» хорошая, грамотная: ощущение холода настолько мимолётное, что если бы я был хоть немного больше рассержен или расстроен, я бы не обратил внимания на льдинку посреди жаркого лета. Тем более что на кухне раскрыты все окна, и свежий ветерок играет в салочки со связками трав под потолком. Неужели эта девушка исполняет роль осведомителя? Похоже на то. Самое печальное, что она даже не подозревает о наложенном на неё заклятии... Но в это дело я вмешиваться не буду. Хватит, и так нажил неприятностей по самое горло. А что, если инициатор заклятия - папочка больного, и он просто
хочет знать из первых рук, как обстоят дела у его любимого сыночка? Или нелюбимого, что тоже вероятно... Не стоит снова проявлять своё дурацкое рыцарство и спешить на помощь даме. Я ведь обещал себе: не спасать кого ни попадя? Обещал. И опять нарушил своё обещание. Можно сказать, дважды. Первый раз едва не помог мне проститься с жизнью, а второй... Пока не могу даже предположить, как он мне аукнется. Всё, забудь о вспыльчивых девицах, распускающих руки - раз уж ты сильнее, то будь великодушен. Учись прощать. Ну, или сделай вид, что простил...
        К полудню возлюбленная принца покинула скромное поместье Гизариуса - должно быть, придворные дела воззвали к совести. Хотя откуда у неё совесть? Не положено фрейлинам знать о таких тонких материях, им бы в шелках-кружевах-духах научиться разбираться да на лютне бренчать - большего от лупоглазой, как кукла, красотки и не требуется. Нет, во дворцах Западного Шема мне не найти свою единственную любовь... Да и не рвусь я в эти самые дворцы. Что там интересного? Холёные лица, показное благородство, паутина интриг и стилеты злых языков, готовые ударить в спину всякий раз, когда ты хочешь открыть кому-нибудь своё сердце...
        Нет, я не утверждаю, что девушка, пытавшаяся унизить меня, является типичной обитательницей Двора, но и таких там достаточно. Вспыльчивых и недальновидных. Впрочем, с этой милашкой всё не так просто, как бы того хотелось ленивому разуму. Почему она впала в бешенство? Один мой вид не мог вызвать столь бурную реакцию... Если дама часто бывает при Дворе, она должна до тошноты насмотреться на клеймёных преступников и перестать реагировать на работу палача или по крайней мере уметь держать свои чувства при себе. А эту... понесло. Почему? Мой взгляд прыгал с одной вышитой дорожки на другую, а мысли настойчиво, как подземный родник, долбили Скалу Сомнения, выросшую на их пути...
        Почему она напала на меня? Почему попыталась смять и уничтожить первым же натиском? Почему гнала прочь? Испугалась? О нет, в тёмных глазах не было и тени страха! Даже страха за своего возлюбленного... Стоп! А что же в них было? Растерянность. Недоумение. Болезненная ярость. Обида. Странный набор чувств, не правда ли? Она словно боролась сама с собой: мечтала оказаться на другом конце мира и в то же время сгорала от желания прикоснуться ко мне... Магия? Но Мантия молчала, только чуть шевельнулась, когда мои пальцы пробежали по нежной коже... Прикоснуться... Она хотела прикоснуться... Прикоснуться, чтобы... Что? В её глазах была и некая обречённость, свойственная человеку, знающему, что в следующий момент он может исчезнуть, но не меняющему своё решение... Неужели эта девица из рода Видящих Истину? Это будет проблемой... Нет, линия не может быть чистой - это я бы заметил - но иногда достаточно и малой толики древнего наследия... Возможно, она сама не понимает, что именно почувствовала, и не поймёт никогда, но... Она хотела войти в мою Мантию. Чтобы погибнуть, потому что для Видящей я смертельно
опасен. Но почему девица неосознанно стремилась умереть? Она должна быть совершенно довольна своей жизнью, и недуг возлюбленного - ещё не повод навсегда оставить его в одиночестве. Значит ли это, что она тяготится наложенным заклятием, не зная о его существовании? Или она чувствует за собой иную вину? Вину, которая может быть искуплена чем-то вроде смерти?
        Я отложил рубашку, воткнул нож в изголовье кровати и вытянулся во весь рост на расправленном одеяле, расслабляя ноющее тело.
        Тот, кто зачаровал девицу, приложил все усилия не только, чтобы скрыть свою работу, но и наделил «уздечку» совершенно несвойственной ей особенностью - способностью ощутить угрозу и принять меры по ликвидации оной... Или это были другие чары? Нет, скорее внешний слой... Что ж, дорогуша, выходит, я зря тебя раззадорил? Ты атаковала, потому что лучшая защита - это нападение, а висящему на тебе заклятию просто необходимо было защититься... Фрэлл, и угораздило же меня столкнуться с Видящей! А что я буду делать при следующей встрече?
        «Следующая встреча пройдёт иначе...»
        Почему ты так уверена?
        «Ты правильно оценил противника, и когда вы встретитесь снова, я подниму Щиты...»
        Щиты... Ты могла меня укрыть?!
        «Разумеется... Мне легко это сделать...»
        Почему же сегодня Щитов не было?
        «Потому что ты должен учиться...»
        Учиться?! Я мог совершить непоправимую ошибку!
        «Для неё, не для тебя...»
        Бессердечная тварь! Тебе не жаль никого - ни людей, которые проходят рядом со мной, ни меня самого!
        «Разве я должна тебе помогать?»
        А что ты должна делать?
        «Ничего...»
        Как это?!
        Я оторопел.
        «Я существую вместе с тобой, но и вне тебя - тоже... Мне всё равно, умрёшь ты или будешь жить...»
        Вот как ты заговорила?! Я запомню!
        Звонкий щелчок сошедшихся вместе Пластов подсказал мне, что Мантия уснула. Или сделала вид, что уснула. Ну и фрэлл с ней... Нашла чем испугать... Я тёр зудящие виски до тех пор, пока кожа на них не начала гореть. Если каждый разговор с Мантией будет так меня изматывать, пусть лучше она спит беспробудным сном!

* * *
        Обедать вашего покорного слугу никто не звал - я сам спустился вниз, предварительно выждав, пока квартиранты Гизариуса разбредутся по своим покоям, и застал в кухне усталого доктора. Он наблюдал за кипящим в глиняном горшке очередным травяным отваром.
        Гизариус скосил взгляд в мою сторону и пробормотал что-то нелицеприятное. Я сделал вид, что ничего не заметил. С минуту мы пялились друг на друга, ожидая, кто первым нарушит неловкое молчание. Мои нервы оказались крепче.
        - Смотрю я на тебя и никак не могу понять: то ли ты и вправду дурак, то ли очень убедительно притворяешься. - В голосе доктора слышалось разочарование.
        - А что вас больше устроит? - равнодушно поинтересовался я.
        - Меня больше всего устраивает, когда ты спишь лицом к стене. - Доктор был на грани взрыва. - И я с большим удовольствием снова напоил бы тебя снотворным!
        - О, совсем забыл! - Нужно было сказать Гизариусу про сон и проблемы, с ним связанные. - Мне подолгу спать нельзя.
        - Это ещё почему? - Он нахмурился.
        - Видите ли... - Как можно рассказать всё, не упомянув ни о чём? Вот задачка... - Если я буду часто принимать снотворное в больших количествах, то в один прекрасный день могу не проснуться.
        - И почему этот день будет прекрасным? - съехидничал доктор.
        - Вы же мечтаете меня усыпить, не так ли? - За что боролся, на то и напоролся! Ну как, нравится?
        Гизариус вздохнул:
        - Нет, ты определённо беглый королевский шут, других версий у меня нет.
        - Почему сразу - шут? - обиделся я.
        - Потому что вечно шутишь, но твои шутки по большей части - очень злые и острые вещички.
        - Я всегда стараюсь говорить серьёзно. - Я продолжал дуться.
        - Угу, - буркнул доктор. - Всегда стараешься, но получается это у тебя так редко, что никто не замечает...
        - Может быть, оставим в покое мою грешную душу? - предложил я, роясь в остатках обеденной трапезы. - Давайте лучше поговорим о персонах более интересных, чем я.
        - И о ком же, позволь узнать?
        - Например, о девице, которая всё утро стонала под принцем, - ответил я, щедро намазывая кусок хлеба паштетом из птичьей печени.
        Доктор снял горшок с огня и сел за стол напротив меня.
        - Ты знаешь, что тебе не идёт грубость?
        - О чём вы? - Я попытался прикинуться дурачком. Не вышло. Гизариус покачал головой и продолжил:
        - Объясни, пожалуйста, почему ты так себя ведёшь?
        - Да никак я себя не веду. - Сейчас кусок в горле встанет. От таких вопросов...
        - Вот именно! Ты стараешься быть никаким, но в результате твоя речь пестрит фразами, которым не научишься, роясь в отбросах, а твоё поведение является жуткой смесью нахальства и галантности. Это выглядит по меньшей мере неестественно, ты не думал?
        - Я вообще редко думаю, - огрызнулся я.
        - Опять мимо, - резюмировал доктор. - Неудачная попытка. Попробуй ещё раз.
        - Чего вы хотите добиться? - Я посмотрел на него с нескрываемым раздражением.
        - Я хочу, чтобы ты привёл себя в состояние равновесия. Твоё шатание из стороны в сторону плохо кончится...
        - Я знаю, - пробормотал я, впиваясь зубами в хлеб.
        - Ты хочешь рассыпаться на кусочки? - Сколько участия и заботы, вы поглядите!
        - Моя жизнь принадлежит только мне. - Отвяжись, зануда!
        - Вряд ли. - Доктор улыбнулся. - Впрочем, ты вполне самостоятелен и самодостаточен, чтобы решить, когда уходить и когда - возвращаться.
        - На сегодня воспитание закончено?
        - Можешь считать, что да. Так что ты хотел узнать?
        Фрэлл, он совсем сбил меня с мысли!
        - Эта девица... Кто она? Откуда? Из какой семьи? Какие отношения связывают её с принцем?
        - Больше похоже на вопросы дознавателя, чем на невинное любопытство. - Доктор прищурил глаза. - А ты, часом, не из Орлиного Гнезда[7 - Орлиное Гнездо, Гильдия Навигаторов, Егеря, Постоялый Двор - тайные службы, негласно занимающиеся поддержанием безопасности и претворением в жизнь собственных представлений о политике в Четырёх Шемах. Поговаривают, что все эти службы имеют единое управление, а их эмиссары более могущественны, чем официальные представители монаршей власти.]?
        Сказать бы тебе, из какого «гнезда» я выпал, да не поверишь. А если и поверишь... У меня и так слишком много проблем - зачем увеличивать их тяжесть во сто крат?
        - А почему не из Гильдии навигаторов, егерей или Постоялого Двора? Чем вам любезнее Орлиное Гнездо? - съязвил я, наливая разбавленное водой вино в кубок, оказавшийся поблизости.
        - Ты хорошо осведомлён... - В голосе доктора появилось беспокойство.
        - Ай, бросьте! - Я отхлебнул. - Эти названия знает любой мальчишка в Четырёх Шемах!
        - Но и ты - тоже. - Последнее слово перекрыло рекорд многозначительности всей предыдущей речи Гизариуса.
        - Я не имею отношения к славному делу слежки и доносительства, - устало сказал я.
        - Из Гнезда открывается много дорог. - Доктор сурово сдвинул брови, но через мгновение улыбнулся. - Можешь не волноваться, я уверен, что ты не оттуда.
        - На чём же зиждется ваша уверенность? - с интересом спросил я.
        - Ни один из «орлят» не позволил бы себе попасть в ситуацию, чреватую смертельным исходом, - пояснил Гизариус.
        - Да неужели...
        - Ты дважды был на волосок от смерти, и оба раза тебе не на что было надеяться. Например, ты не мог рассчитать, что принц помчится, чтобы помешать казни.
        - Я и не рассчитывал, - совершенно искренне признался я.
        - Или же... - Доктор снова помрачнел. - Ты специально всё подстроил, чтобы привязать принца к себе? Вызвать его интерес? Чтобы тебе было удобнее наблюдать...
        - Вы перегрелись на солнышке. Шляпу надо носить. - Я снова приложился к кубку, запивая рассыпчатый хлеб.
        - Нет, ты не из «орлят»... У тебя свои цели и свои мотивы, о которых я не имею ни малейшего представления, но... Ты обещал, что не причинишь вреда принцу!
        - И я не отказываюсь от своих слов.
        - Ты странный парень...
        - Я знаю. - Идиотский и опасный разговор получается, однако... - Так что насчёт девушки?
        - Девушки? Ах, да... Селия, баронесса Кер-Талион. С принцем знакома с детства, но более близкие отношения возникли примерно полтора года назад. Их чувства искренни и взаимны, - с нажимом добавил доктор.
        - А как давно принц ослеп?
        - В начале этого года.
        - После Праздника Середины Зимы?
        - Да. - Доктор замялся. - А какое это имеет отношение...
        - Может быть, никакого. А может быть, самое прямое. - Я пожал плечами. - Мне просто любопытно.
        - Твоё любопытство может навредить многим людям. - Снова нотки тревоги в голосе.
        - Я постараюсь им не злоупотреблять, - усмехнулся я.
        - Почему ты завёл разговор о баронессе?
        - Она показалась мне... нездоровой.
        - Нездоровой? - Доктор удивился.
        - Ну, румянец, волнение, агрессивность...
        - А мне кажется, что она вела себя вполне нормально, увидев тебя.
        - Рад, что вы искренне так считаете. - Я оскалился. - Вы ведь именно ТАК и считаете?
        Доктор осёкся.
        - Да ладно, забудьте... Наверное, мне просто скучно, и я, чтобы немного развлечься, собираю сплетни о королевском дворе. Такую мысль вы допускаете?
        - Вполне, - согласился Гизариус.
        - Ну и славно. - Я поднялся из-за стола. - Засим разрешите откланяться - что-то я устал от нашей беседы...
        - Разговор не окончен. - Надо же, он чем-то недоволен!
        - Всегда к вашим услугам. - Пришлось отвесить короткий официальный поклон - подбородок опустился вниз ровно настолько, чтобы в этом жесте читалось уважение, ни на волосок ниже.
        Доктор открыл рот, но ничего не сказал, погружаясь в трудные раздумья. Только поднимаясь по лестнице, я услышал, как на кухне гремит посуда.
        Отдохнуть мне не удалось. Переступив порог комнаты, я обнаружил принца, расположившегося на своём любимом месте у окна, и Борга - за моей спиной. Дверь хлопнула, отсекая пути к отступлению, а между лопатками, ближе к сердцу, обосновалось голодное стальное жало. Ай-вэй, высочество решило выпустить коготки? Зря, зря... А я-то, дурак, надеялся в глубине души, что мы нашли общий язык... И не думай, что ты сильнее: у меня есть неоспоримое преимущество перед тобой, мальчишка, - я вижу любую тень на твоём лице, а ты можешь только догадываться, о чём кричат мои глаза. Борг сзади, он не видит моего лица... Ты хочешь поиграть, принц? Изволь, сыграем партию. Но только одну.
        - Кто ты? - Тихий, почти безжизненный голос.
        - Вы знаете.
        - Нет, я не знаю.
        - Раб. Преступник. Шут.
        - Это всего лишь слова. Кто стоит за ними?
        - Это решать вам.
        - Я решу. Но я хочу выслушать все стороны.
        - Мне нечего сказать. - Я с трудом удержался от улыбки, хотя Дэриен всё равно не смог бы её увидеть.
        - Ты ударил женщину. - В голосе постепенно прибавлялось жара.
        Ну, знаете! Если это называется «ударить», то каждый мой выдох - это покушение на убийство!
        - Я всего лишь хотел помочь ей выйти из истерики...
        - Ты ударил её!
        - Она намеревалась ударить меня. - Я пожал плечами. Игла между лопаток скользнула по коже и вновь вернулась на место.
        - Ты - всего лишь раб, как ты посмел поднять руку на даму, приближённую ко Двору?
        - Мы не были представлены друг другу. - Мне отчаянно захотелось пошутить.
        - Не паясничай! - взорвался принц. - Ты всё прекрасно понял! Ты видел, как мы... Ты ведь видел это?
        - Видел. - Отрицать было глупо. - Но вы вольны целоваться и с простой селянкой...
        - Мразь!
        О, этим титулом меня уже сегодня награждали...
        - Ты оскорбил женщину! Женщину, которая дорога мне!
        Ну и что дальше, твоё высочество? «Я тебя убью»? Как примитивно...
        - Ты заслуживаешь смерти! Тебя следовало казнить ещё тогда...
        - Жалеете, что вмешались? - усмехнулся я.
        - Теперь - жалею!
        Бедняжка, как же его припекло... Или принц так сильно влюблён, или... Эта ярость имеет совсем другой источник...
        - Я сам повешу тебя на ближайшем суку!
        - Будьте так любезны, только сделайте это сами!
        - И сделаю! - Он вскочил, лихорадочно сжимая и разжимая кулаки.
        Я вздохнул:
        - Как всё замечательно складывается: не придётся думать, чем занять вечер...
        - Дерзкий шут! Борг, свяжи его и приготовь всё необходимое...
        В следующий миг я, пожалуй, впервые за последние недели по-настоящему удивился, потому что рыжий великан ответил, спокойно и твёрдо:
        - Ваше высочество, я не стану этого делать.
        Я обернулся и тупо уставился на Борга, а тот улыбнулся, и его улыбка получилась на удивление беззащитной.
        - Ты не желаешь выполнять мой приказ?! - Голос принца сорвался почти на визг.
        - Я волен не подчиняться глупым приказам. - Борг убрал кинжал. - Вы не думали, когда приказывали, вы хотели отомстить.
        - И я отомщу!
        - За что? Этот парень ни словом, ни жестом не мог вызвать неудовольствия баронессы, а она разъярилась, как дикая кошка...
        - Он ударил Селию!
        - А что ему оставалось делать? Баронесса пришла в себя после пощёчины, разве не так, ваше высочество?
        - Девица была не в себе? - переспросил я. - Ты уверен?
        - Совершенно точно. Правда, она всё равно не стала прежней...
        - Прежней?
        - Баронесса была очень заботливой и чуткой госпожой, но в последнее время она вела себя как-то иначе... - неуверенно пояснил Борг.
        - Не смей дурно говорить о Селии! - взвился принц. - Хватит и того, что ты предал меня, не порочь ещё и её имя!
        - Я не предавал и никогда не предам вас, ваше высочество, - сурово ответил рыжий великан. - Но я не могу позволить наказать невиновного.
        - Невиновного?! Да ты даже не знаешь, кто он такой!
        - Мне очень жаль, что вы не можете видеть лицо этого парня, ваше высочество. Человек с такими глазами не может быть негодяем.
        - Замолчи! - Дэриен бросился на звук голоса, намереваясь ударить то ли меня, то ли собственного телохранителя, но отчаянный выпад не имел успеха: Борг сжал плечи принца своими лапами.
        - Ваше высочество, прошу вас, успокойтесь...
        - Одну минуту, Борг. - Я подошёл поближе.
        Так и есть. След «уздечки». А принц восприимчив к магии, и весьма. Плохо. Но это дело поправимое... Где у нас главный узелок этой злобной Сети? Ага, нашёл! Я воткнул палец в середину лба Дэриена и быстрым зигзагообразным движением подцепил Нити. Заклятие лопнуло, рассыпаясь ледяными брызгами - да и чего ещё можно было ожидать от чар, не завершивших Переход? А ведь он почти стянул «уздечку» со своей подруги: дома тому, кто её «взнуздывал», придётся потрудиться, восстанавливая Сеть...
        Принц обмяк, теряя сознание, и Борг с ужасом посмотрел на меня:
        - Что с ним?
        Я отряхнул руки. Да, знаю, что чары не оставляют материальных следов, но откуда тогда взялась эта гадливость, когда пальцы соприкоснулись с Сетью?
        - С принцем всё будет хорошо - через час или даже раньше он очнётся и забудет свою вспышку...
        - Жаль. Мне показалось, или в голосе рыжего появилась ирония?
        - Почему?
        - Если он не знает, что поступил дурно, как он сможет в дальнейшем поступать правильно?
        А ты не так прост, телохранитель...
        - Ты ему расскажешь, - улыбнулся я. - Дэриен верит тебе, не правда ли?
        - Верит, - кивнул Борг, укладывая принца на мою постель. - Но поверит ли он в то, что едва не убил тебя?
        - А в чём проблема?
        - Ты ему нравишься.
        Ого. Любопытная новость...
        - С чего ты взял?
        - Он с удовольствием разговаривает с тобой.
        - И только? Но этого мало, чтобы говорить о симпатии... К тому же он просто играет, и я для него не более чем головоломка, которую интересно разгадывать. Такой трактовке его отношения ко мне я поверю. Но - «нравишься»... Это чересчур.
        Борг внимательно и серьёзно посмотрел мне прямо в глаза. Я не стал отводить взгляд.
        - Да, он заинтригован... В отличие от меня.
        - Вот как? - Право, немного обидно.
        - Он просто ещё не решил, кто ты - друг или враг.
        - А ты?
        Снова улыбка уголками губ.
        - Ему ты зла не причинишь. Тебе это ни к чему.
        - Возможно.
        - А ещё он много размышляет над тем, откуда ты взялся.
        - И как успехи?
        - Ему не хватает опыта.
        Вот уж кто действительно из Орлиного Гнезда, так это Борг. Вот только что: «Щит» или «Опора»[8 - В каждой из Служб существует стандартный перечень подразделений в зависимости от их назначения: «Меч», «Щит», «Опора», «Око», «Суд», «Слово», «Честь» и другие. Подробнее см. в Уложении «О Страже Тайной и Явной» (записано с ведома и при участии dou Ксаррона, экземпляр с дарственной надписью: «Всё ещё надеюсь». Малая Библиотека Дома Дремлющих, пятый шкаф, третья полка сверху; только не стоит обращать внимание на многочисленные пометки на полях книги - они не имеют отношения к излагаемому предмету, их сделал большой любитель спорить по поводу и без повода, и оному любителю Ксаррон обещал за порчу книг прилюдно надрать уши - можете спросить у самого Ксаррона, чем закончилась эта ссора, если не боитесь, что уши надерут вам.).]? Скорее «Опора»... Интересно, мой кузен по-прежнему курирует своё детище, или ему уже надоела мышиная возня? Если я всё же вернусь и если меня посчитают достойным общения, надо будет поинтересоваться у него подробностями этих мальчишеских забав. На всякий случай, чтобы не попасть
впросак... Да, шпионские игры - не моя стезя. Но тут уж сам виноват: нечего было корчить из себя всезнайку. Кстати, казаться многоопытным и многомудрым - легче, чем вы думаете. Открываю секрет. Идеальный вариант, когда вы сидите в просторном кресле, но можно и без него... Итак: плечи расслаблены, пальцы подрагивают в такт пульсу, голова чуть склонена набок, подбородок приподнят - так взгляд выглядит более изучающим и снисходительным, лёгкая улыбка человека, который видел в жизни всё и даже больше - только уголками рта, а глаза... Глаза должны смотреть в сторону собеседника, но - сквозь него, в точку за его спиной. И думать при этом надо о чём-то приятном, но не смешном, достаточном для того, чтобы задуматься, но не заумном. Можно подсчитать расходы за последний месяц - ваши брови обязательно поднимутся вверх, так что следите за ними и придайте этому движению изящество точно задуманного. А можно прикинуть, каким маршрутом возвращаться домой из любимого трактира после «принятия на грудь» излишней порции выпивки - тогда собеседник будет полностью уверен, что вы его раскусили или же разрабатываете
грандиозный план по установлению господства над миром...
        Наверное, он догадался о направлении, в котором текли мои мысли, потому что кивнул:
        - Да, у меня опыта гораздо больше.
        - И?
        - Я понимаю, что пока ты не захочешь рассказать сам, любые попытки представить, как всё обстоит на самом деле, напрасны.
        - Верно. - Я невольно улыбнулся.
        - Но... ты расскажешь?
        - Не знаю. - Я вздохнул, опираясь руками на подоконник. - Это зависит не только от меня.
        - Понимаю. - Борг снова кивнул.
        - И что именно ты понимаешь? - Я не удержался от ехидства.
        - Твоя ноша ничуть не легче, чем ноша Дэриена. Может быть, ещё тяжелее...
        Я подставил лицо ладоням тёплого ветерка.
        - Я справлюсь.
        - Да, ты - справишься. - Ни капли иронии на этот раз.
        Я поспешил сменить тему:
        - Эта баронесса... Она - хорошая девушка?
        - Вполне, - охотно ответил Борг. - Добрая, умная, нежная.
        - Но такой она была раньше, да?
        - Ещё в прошлом году, - подтвердил рыжий великан.
        - Значит, всё замыкается на Празднике... - пробормотал я в открытое окно.
        - Она зачарована, верно? - О, ты и об этом догадываешься?
        - Да.
        - Ты... Можешь её... освободить?
        - Нет. - Ответ дался мне тяжело, но я сказал чистую правду.
        Борг вздохнул, переводя взгляд на принца.
        - Очень жаль...
        - Ей поможет любой чародей Среднего Круга, это не так уж сложно...
        - Но почему - не ты?
        - Я - не чародей.
        - Но ты прогнал ту нечисть... Луговинника, да?.. Доктор что-то говорил по этому поводу.
        - Говорил... - недовольно фыркнул я. - Мало ли кто что говорит? Я, например... А речь не о том. Всё гораздо запутаннее. Я не могу помочь конкретно этой девушке. Даже если я буду желать этого...
        - Ты не хочешь?
        - Не все чары призваны принести человеку вред, не все маги - Чёрные... Не зная причин, можно нарушить Равновесие, и тогда никто не в силах предсказать исход самого незначительного события... - Ай-вэй, опять я читаю лекцию! Но слушатель у меня внимательный и благодарный, ничего не скажешь... Хотя пришлось слукавить, отговариваясь высокими материями. - Я не могу, потому что попросту убью её своей помощью... Я же, в сущности, шарлатан и неуч, и там, где требуется тонкий подход, иду напролом. Некоторое время мне непозволительно везло, но удача - ненадёжная подруга...
        - Ты прав. Прости...
        - Тебе не за что извиняться: на твоём месте я бы тоже искал возможности сделать жизнь принца как можно более безмятежной...
        Какие же они глупые - что доктор, что эта рыжая дубина... Нет, не так. Наивные. И я не хочу обидеть их таким эпитетом, о нет. Я завидую им. Завидую, потому что они в полной мере сохранили в своих душах свет детства. вы помните, каково это - быть ребёнком? Да, согласен, и здесь есть свои плюсы и минусы, но... Любому ребёнку взрослые кажутся существами огромными, загадочными, мудрыми и бесконечно могущественными. Точно так же я думал о Магрит. Впрочем, я и по сей день ТАК о ней думаю... Время заставит разочароваться в собственных мечтах и представлениях об идеале, но как хочется встретить того, кто решит твои проблемы одним махом! Нет, даже не махом - всего лишь лёгким движением губ... Не надо смотреть на меня так, будто я и есть тот самый волшебник из далёкого детства, пожалуйста, не надо... Я не могу помочь. То есть я могу дать совет - в меру собственного опыта и разумения, конечно, - но я бессилен в очень многих вещах... Мне чертовски жаль принца, Борга и даже эту девушку, но моя жалость пользы не принесёт. Хотя и вреда - тоже... Но я не хочу и не буду расплетать клубок змей, прижившихся во
дворце!
        При любом Дворе есть недовольные своим положением личности - они, как правило, плетут интриги с целью изменения этого положения. А ещё есть люди, которые занимаются этим просто так, для души. Но если в одном человеке соединяется талант интригана и озлобленность бастарда... О, я бы не хотел оказаться рядом с ним!
        На самом деле интриговать - интересно. Ощущение негласной власти над людьми слаще любовного дурмана и упоения кровавой битвой. У меня наверняка есть склонность к подобному искусству - при моих-то родичах! - но пока что я успешно попадаю в чужие капканы, расставленные, что характерно, вовсе не на меня. Надо срочно будить те скромные зачатки аналитических способностей, которые даны мне от рождения! Посмотрим на ситуацию трезво: только такой наивный мальчик, как я, не догадался, что если уж наследник правящей королевской династии оказывается на излечении у деревенского лекаря, то не просто так и не без охраны. Да и лекарь вовсе не деревенский... По крайней мере, он хорошо осведомлён о вещах, которые для простого члена гильдии могут навсегда остаться загадкой. То, что он знает об Орлином Гнезде, - не показатель, я ведь тоже знаю. Занимательнее другое: он знает, каковы люди, приписанные к этому самому Гнезду. Стража всё-таки тайная, и «орлята» мало кому открывают свою сущность. А Гизариус уверенно заявляет, что я - не из них. Почему? Только из-за моих нелепых ошибок? А вот и нет! Потому что он знает
подноготную «орлят»! Ну, или знаком с человеком, который знает... И вот тут на свет божий появляется тёмная и загадочная фигура, именуемая Мастером. Вот уж кто имеет связи с Тайной Стражей! Я в этом почти уверен. Почему - почти, а не совсем? Трудно сказать... Если он занимается обучением молодняка, то лишь частично связан с Гнездом и не отчитывается о своих действиях. Да и кто может потребовать у него отчёта? Скорее сам кого хочешь отчитает... Я поймал себя на том, что тереблю бляху на ошейнике. Что означает этот рунный узор? И почему с двух сторон - два разных узора? Если я узнаю их толкование, буду на шаг ближе к Истине. Или на целую сотню шагов... Спросить у доктора? Не ответит, ему интереснее меня помучить... Борг? Нет, он может и не знать. Ладно, оставим разгадку на потом - из первых рук получим ответ, от самого Мастера, будь он неладен.
        Идём дальше. Тот же Борг - птица достаточно высокого полёта, если отвечает за безопасность принца. Ну, то, что он физически подготовлен для этой цели, сразу бросается в глаза. А вот его умственные способности стали для меня сюрпризом. Хорошо хоть приятным и полезным сюрпризом... Я скосил глаза в сторону рыжего верзилы. Всё же его ум, на мой вкус, слишком оригинален: с одной стороны, он понимает, что я не представляю угрозы для него и принца в силу своих весьма скромных возможностей, но с другой стороны, он склонен видеть во мне ключ к решению очень серьёзных проблем. А всё из-за фокуса с луговинником... Счастье, что Борг не имеет представления о других моих «подвигах»!
        С кровати донёсся шорох и недоумённый возглас. Ну, наконец-то он очнулся!
        - Руки в ноги, и марш к себе! - заявил я тоном, не терпящим возражений.
        Борг ухмыльнулся, помог принцу встать, а я получил возможность тихо закрыть глаза и очистить разум от мусора накопившихся наблюдений и выводов...

* * *
        Следующие три дня были потеряны впустую.
        Целых три дня люди, живущие под одной крышей, морочили друг другу головы.
        Четверо взрослых мужчин с усердием юных школяров делали вид, что ничего не произошло. Получалось у всех по-разному. Принц преуспел больше других, поскольку не мог вспомнить, приезжала ли его возлюбленная на самом деле или то был просто дивный сон. На втором месте шёл доктор, который всякий раз при общении с вашим покорным слугой многозначительно ухмылялся, щуря и без того не очень-то большие глаза. Борг... Ну, этот почти не притворялся. Рыжий великан, встречаясь со мной взглядом, просто предлагал: «Поговорим?» А что же я?
        Я не мог притворяться. И не потому, что истратил все внутренние резервы, потребные для актёрского мастерства, а просто потому, что... устал. Я могу некоторое время балансировать на грани между Тёмной и Светлой сторонами своей Сущности, но каждый лишний шаг по лезвию меча иссушает источник хорошего расположения духа. Мне не удаётся без перерыва долго смеяться и шутить - в конце концов улыбка исчезает с моего лица и прячется в таких глубинах, что никакие силы не способны её вытащить. Я не могу постоянно вести себя как «хороший мальчик», потому что во мне мало истинной доброты. Проще говоря, время от времени мне просто необходимо побыть мрачным и сварливым занудой...
        Тот факт, что каждый день, укладываясь в постель, я вынужден был долго и тщательно выбирать позу для сна, тоже не способствовал появлению счастливой улыбки на лице. Синяки сходили медленно. То есть они вели себя в полном соответствии с правилами: уже стало ясно, какие именно желваки исчезнут раньше, какие - позже остальных, но мучительно хотелось выздороветь как можно скорее. К чести доктора, он делал всё необходимое для моего выздоровления: растирания по утрам, холодная мазь для снятия отёков - по вечерам, да и работой меня не шибко нагружал. И всё же, несмотря на очевидные удобства и уступки, я чувствовал себя обиженным, хотя и не мог ясно обрисовать самому себе причины этой обиды. Я ходил по дому мрачнее грозовой тучи, но пресекал любые попытки поговорить с собой «по душам». В принципе, следовало ожидать такой упадок сил и желаний как вполне предсказуемую реакцию на напряжённые и насыщенные странными событиями дни. Я знал, что через какое-то время снова стану дурашливым мальчишкой. Но вот остальные...
        Наверное, нужно было намекнуть окружающим о своих странностях. Правда, это выглядело бы форменным сумасшествием и было бы принято за очередную неудачную шутку, а я успел наплодить такое количество ошибок, связанных с несдержанностью речи, что следовало приостановиться. Хотя бы для того, чтобы оные ошибки сосчитать, взвесить, оценить и решить для себя: поступать таким же образом в дальнейшем или всё же стоит серьёзно следить за своими словами...
        Я пытался себя воспитывать. Честно, пытался. Однако жаркая солнечная погода не способствовала прогулкам по Болоту Тоскливых Раздумий. На четвёртый день я почти собрался нанести визит вежливости речке, протекавшей у подножия холма, на котором располагалась усадьба Гизариуса, но все радужные надежды на приятное уединение и водные процедуры нарушил приказ отправиться в деревню, дабы забрать у тамошнего кузнеца некую вещь, которую доктор заказывал изготовить. Робкий протест, вроде: «Куда я попрусь по самому солнцепёку?» не вызвал ни капли сочувствия, и спустя четверть часа, одевшись, как пугало (что было очень легко при доступном мне гардеробе), и из вредности пять раз переспросив дорогу (что оказалось невыносимо приятно), я вышел за ворота.
        По дорожке, пугливо огибающей опушку леса, по кромке поля, по мосту через ручей - я не успел устать или соскучиться, как ступил в пределы памятной деревни. На улочках в полуденный час почти не было людей - хотя какие это улочки: так, свободные от деревьев и кустов участки земли, трава на которых лишь кое-где примята колёсами и босыми ногами детворы. Приличный вид имела только главная улица деревни, на которую я после рассеянных блужданий и вышел, поскольку кузница (по уверениям доктора) должна была находиться где-то среди домов самых уважаемых селян. Несколько раз пришлось пройти мимо играющих мальчишек, которые провожали меня настороженными взглядами и парой-тройкой мелких камней, по счастливой случайности ни разу не долетевших до моей спины. Такое настроение детей ясно говорило о том, что даже если староста и испытывал ко мне чувство благодарности, то далеко не все его односельчане точно так же относились к странному типу с клеймом через всю щёку.
        Я постарался не обращать внимания. Глупо обижаться на детей: они ещё не могут оценить тяжесть проступка и размер искупления. Возможно, эти белобрысые пацаны никогда не будут класть на весы ни чужую вину, ни свою. Если так, то им повезёт больше, чем мне, - чаши моих весов всё время раскачиваются, не находя покоя...
        Кузница пряталась за поворотом улицы, отделённая от других строений не только внушительным расстоянием, но и полосой земли, присыпанной речным песком, дабы в случае пожара (а при работе с огнём нужно быть готовым к любым неприятностям) пламя не перекинулось на дома соседей. Высокие двери были полуоткрыты: где-то за ними, в глубокой тени ритмично пел молот, шипела сталь, оскорблённая болезненным омовением в холодной воде, и звенели голоса, столь же резкие и протяжные, как стоны железа, меняющего свою форму в умелых руках мастера. Слов было не разобрать, да и ни к чему подслушивать - секреты преображения руды в предметы, дающие либо отнимающие жизнь, никогда меня не занимали...
        На невысоком заборе, отделявшем кузню от улицы, мальчуган лет семи играл с матёрым серым котом. Точнее, ребятёнок думал, что играет, а кот - всего лишь позволял настойчивым пальчикам теребить кончик своего хвоста да легонько шлёпал лапой по лохматой травинке, которую малец упорно пытался засунуть животному в рот. Я перегнулся через верхнюю жердь и как можно доброжелательнее обратился к мальчику:
        - Это ваш дом, юноша?
        Польщённый «взрослым» обращением, малец забыл о коте и важно кивнул.
        - Стало быть, кузнец приходится вам родителем?
        Ещё один кивок.
        - Будьте любезны, юноша, попросите его на минутку оставить дела и переговорить со мной. Это возможно?
        Мальчуган задумался, переваривая мою церемонную речь, и, когда я уже лихорадочно начал обдумывать более простую и понятную фразу, развернулся, бросив при этом нерешительный взгляд в сторону кота, на широкой морде которого было написано довольство тем, что его, наконец, оставили в покое.
        - Не волнуйтесь, я пригляжу за вашим зверем. Даю слово. - Я улыбнулся, стараясь не сильно кривить лицо, чтобы не пугать ребёнка.
        Гордый сознанием собственной важности и значимости данного ему поручения, мальчуган, путаясь в просторных штанах, которые явно были предназначены «на вырост», посеменил туда, где звенела сталь, а я пролез между жердями ограды и приступил к исполнению своего обещания.
        Кот изо всех сил притворялся, что спит, но разве какой-нибудь представитель этого мохнато-усато-полосатого племени может усидеть на месте, когда всего в паре ладоней от его морды по нагретой солнцем деревянной палке медленно - очень медленно! - шагают два совершенно беззащитных пальца. Неуловимое движение, взъерошившее воздух - и когти прочертили полосы на дереве в том самом месте, где ещё мгновение назад нежилась моя рука.
        - Нет, так дело не пойдёт, - сказал я, качая головой. - Либо мы играем, и тогда ты убираешь когти, либо... Я тоже имею право на удар.
        Кот смежил веки, словно говоря: «Да ну тебя, в самом деле... Жарко же...» Я горько вздохнул и демонстративно отвёл взгляд, словно по рассеянности оставляя подрагивающую руку лежать на жердине. Раз... Два... Три... Бросок! Когти снова впились в дерево, а моя ладонь хлестнула по лапе сверху - не больно, но обидно. Кот набычился, и кончик хвоста начал стучать по забору чуть-чуть жёстче.
        - Я же сказал: без когтей.
        «Ну зачем ты так? Какая же это будет игра?» - Кот с укором посмотрел на меня и отвернулся, укладывая голову на лапы.
        - Ты лучше меня знаешь, что играть можно, не причиняя друг другу вреда. - Я поднёс пальцы к серой мордочке. Кот потянулся к моей руке, обнюхивая незнакомого ему доселе человека. Кожу приятно пощекотало шумное дыхание холодно-мокрого розового носа...
        - Ну, как? Я достоин игры с тобой?
        «Я ещё не решил». - Жёлто-зелёные глаза снова сощурились.
        Я вздохнул:
        - Ладно, будь по-твоему...
        Следующую «мышку» кот поймал. И довольно засунул себе в рот, вдоволь облизав и изжевав. А потом он позволил себя погладить. Я даже начал уверять себя в том, что день будет не таким уж дурным, как показалось сначала...
        И снова ошибся. Заигравшись с котом, я не заметил, как звуки в кузне смолкли, и не услышал шагов. А ведь немного внимания - и события могли бы двинуться совсем в другом направлении...
        Откуда-то снизу донеслось вежливое покашливание. Я вздрогнул, отнимая у кота его «добычу» и поворачиваясь лицом к персоне, удостоившей меня своим вниманием.
        Персона была невысокого роста, широкоплечая и крепенькая, как дубовый чурбачок. Из одежды на «чурбачке» можно было рассмотреть штаны, сапоги и длинный кожаный фартук. Круглое лицо над фартуком было усыпано морщинами: копоть и жар кузни проложили овраги, которых не было, и углубили уже имевшиеся. А следов зрелого возраста виднелось немало - присоединившийся к нам с котом субъект был немолод: в волосах, похожих на бурый мох и по цвету и по состоянию, мелькали серебристые пряди. Столь же пёстрая борода была довольно занятно пострижена: на подбородке она топорщилась не больше, чем на ладонь, а к скулам переходила в туго заплетённые косички - по три с каждой стороны. Длинные волосы были закинуты за спину и скреплены заколкой, чтобы не мешали в работе. А «чурбачок», похоже, работы не чурался - вот и сейчас он только-только отошёл от наковальни, чтобы проветриться на относительно свежем воздухе... Фрэлл меня подери, да это же тот самый гном!
        - Давай-ка поговорим, парень...
        Поговорим?! И он ещё смеет требовать от меня беседы?! Гном, с помощью которого селяне смогли меня скрутить? Гном, едва не ставший причиной моей безвременной и позорной гибели? Гном, не разобравшийся в ситуации, но поспешивший ударить именно МЕНЯ?
        Я и не знал, что могу рассвирепеть так быстро и так... холодно. Лёд праведного - по моему скромному мнению, разумеется, - негодования сковал грудь, не давая дышать, и слова с трудом пробились сквозь стиснутые зубы:
        - Мне не о чём разговаривать с бородатым недомерком, который предпочитает наносить удары в спину.
        Глупо? Знаю. Недостойно? Согласен. Но в тот момент я не смог удержаться от типично детской мести за боль и унижение, которые испытал. И в голову не пришло ничего лучшего, чем оскорбить и унизить обидчика. Впрочем, лёд почти сразу же дал трещины - напряжение пожухлой осенней листвой упало к ногам, оставив разум и душу совершенно пустыми и чистыми, как страница книги, ожидающая новой истории. Я успокоился. Как мало нужно, чтобы вернуть себя в норму! Вот только моя «разрядка» цепью молний выплеснулась наружу, раня всё, что встретила на своём пути...
        Я искренне пожалел о своих словах мгновение спустя. Но раскаяние длилось ровно до того момента, как в мой живот упёрлось широкое лезвие ножа, вынырнувшего из-под фартука.
        - Что ты сказал?! - В низком голосе явственно закипал гнев. Но подогрет он был, как мне показалось, жарким пламенем Обиды, а не Оскорблённой Чести.
        - У кого-то проблемы со слухом? - ненавязчиво поинтересовался я и тут же объяснил сам себе: - Ну да, возраст сказывается... Как говорят: старость - не радость...
        Если моей целью было довести гнома до взрыва, то я шёл по правильному пути. Тёмно-серые пуговки глаз стали от гнева совсем чёрными, массивный нос и щёки покраснели, а в голосе начали перекатываться пылающие уголья:
        - Кого ты назвал СТАРЫМ?
        Мой взгляд неторопливо прогулялся по ножу, кончик которого уже выдавил несколько капелек крови - удачно получилось, что я скрутил и завязал рубашку узлом выше пупка, иначе хорошая вещь была бы безнадёжно испорчена - изучил седые волоски в бороде и двинулся выше, остановившись в конце концов на уровне гномьих бровей.
        Вместе со спокойствием возвращалась та самая вожжа, которая постоянно попадала мне под хвост. Со мной очень легко общаться: если я вспылю (а это не редкость), нужно просто этого не замечать, и буквально через минуту (самое большее - на следующий день) я остыну и снова стану милым и воспитанным молодым человеком. Но горе тому, кто в ответ на мой выпад предпримет собственную атаку: разум, скинувший оковы гнетущей усталости и отложивший в сторону попытки разобраться в самом себе, спуску не даст. Гном нужной линии поведения не придерживался...
        - Ты спрашиваешь: кого я назвал старым? Уж точно не кота.
        Честно говоря, я думал: после этих слов он порежет меня на ленточки. Или на шнурки. Самое мерзкое, что мне не было страшно, напротив: я чувствовал злорадное удовлетворение от собственного поведения. С удивлением (но какой оно носило характер - приятный или нет, пока не поддавалось определению) я понял, что мне нравится измываться над людьми. Правда, в данном случае имелся в наличии всего лишь гном, но суть не в этом. Выходит, я ничуть не лучше Лэни? А может, мне стоит гордиться тем, что я могу точно так же довести собеседника до белого каления, не прилагая особых усилий? Вот тема для долгих и продуктивных размышлений! Становишься сволочью, Джерон? Ха, а что, если я давно уже изменился, не замечая этого? Всё возможно, но... Я не могу простить. Пока не могу.
        Наверное, и забыть не смогу. Ненависть в глазах людей... Обжигающие поцелуи камней... Боль в растянутых руках... Сейчас эти воспоминания сами собой задвинулись в дальние уголки сознания, но уверен: они не потускнеют со временем. Достаточно будет одного слова или малейшего ощущения, и... Они вернутся. И я снова буду сражаться с самим собой, задыхаясь от слёз...
        Простить? Да за что мне его прощать или винить? Все мои беды связаны с моей глупостью. Когда же я научусь поступать ПРАВИЛЬНО? Когда-нибудь... Но только не сейчас! От одного вида бородатого коротышки мысли и чувства начинали звенеть, как тетива. И стрелы, что срывались с этой тетивы и летели в лицо гному, заставляли стыдиться даже себя самого. Чуть-чуть...
        Гном медлил. Догадавшись, в чём причина промедления, я зло выругался и отвёл взгляд в сторону. Он смотрел в мои глаза. Не знаю, что там можно было увидеть, но это «что-то» заставило гнома остановиться. Всё, больше никаких ошибок! Я приложил все возможные усилия, чтобы вернуть обратно маску неблагодарного чудовища, и ехидно осведомился:
        - Ну что, малыш, есть ещё вопросы? Если нет, убери свою зубочистку, а то она перегреется на солнышке.
        Смуглая рука взлетела мне под подбородок, железной хваткой вцепилась в ошейник и потащила мою голову вниз.
        - Тебе не помешает урок хороших манер, мальчик, - подражая моим интонациям, протянул гном.
        - Ты полагаешь себя знатоком таковых? - Я даже не делал попыток освободиться. Только пальцы переломаю, если буду разжимать эти «клещи».
        - Скромность не позволяет мне так заявить, но среди моих друзей есть несколько людей... - Тут он всмотрелся в узор на бляхе и недоумённо нахмурился, замолкая.
        Ага, ему знакомы эти руны, не так ли? Вот не встал бы я в позу, можно было бы выяснить их значение... А может быть... Нет, только не это! Если гном имеет дела с Мастером, стараниями которого я обзавёлся этим «ожерельем», я попал. Ох, и надерут мне уши и кое-что пониже ушей... Но всё равно - приятно. Сказал, что хотел, а не стал притворяться великодушным и всепрощающим. Наверное, так и надо поступать: пусть люди сразу получают представление о том, каким я могу быть. Хватит ситуации с принцем и его телохранителем - теперь ни один, ни другой прохода не даёт. Да ещё доктор... Положим, Гизариус хочет выяснить, откуда я взялся, исключительно в научных целях - как это, в самом деле: Мастер меня где-то нашёл, а ему, своему приятелю, не сказал, где и как это произошло. Что касается Борга, то он уже почти уверен в моей принадлежности если не к Орлиному Гнезду, то к любой другой «братской» Службе и намеревается при ближайшем удобном случае обсудить со мной дела, касающиеся безопасности трона и отдельных членов королевской семьи. О, я мог бы доставить ему удовольствие беседой, состоящей из намёков и
двусмысленностей, но зачем мне лишняя головная боль? Я - тот, кто я есть, и не хочу, чтобы меня принимали за нечто большее. Лучше уж - за меньшее... Хотя если выбирать из двух зол, то я конечно же хотел бы быть большим Злом! Ну да, есть у меня мания величия, пока незрелая, но тщательно взращиваемая...
        С бляхи гном снова перевёл взгляд на моё лицо. Ох, как же мне не понравился этот взгляд! И коротышка туда же... Ну почему все они на развилке с указателем: «Налево - дурак, направо - совсем НЕ дурак» выбирают правую дорогу?!
        - Я тебе нравлюсь, да? - Я скорчил кокетливую мину.
        Гном поперхнулся:
        - С чего это ты взял?
        - А на кой фрэлл заставил меня нагнуться? Поцеловать хочешь?
        «Клещи» мигом разжались. Хм, как, оказывается, просто избавиться от повышенного внимания... Я выпрямился, потирая шею.
        - А зря передумал, сладенький... - От «воздушного поцелуя» гнома перекосило так, что я даже испугался: не хватил бы его удар из-за моих дурацких шуток.
        Ничего, всё обошлось. Гном сплюнул, что-то пробормотал в бороду на непереводимом наречии Горного народа и, энергично печатая шаг, направился на задний двор. Я проводил его коренастую фигуру насмешливым взглядом, готовый в любой миг, если гном обернётся, послать ему ещё несколько «поцелуйчиков», но он не обернулся. На его же счастье, как я полагаю, потому что моё настроение в эти минуты колебалось в диапазоне от просто зловредного до крайне мерзопакостного, и неизвестно, какие извращённые формы могла бы принять в дальнейшем моя фантазия.
        Вообще-то, шутки подобного рода крайне рискованны, и их нужно использовать исключительно в том случае, когда ваш оппонент не может отреагировать иначе, как оскорбиться или испугаться. Лично я знаю одного типа, который развил бы предложенную мной тему до таких пределов, что пугаться впору было бы вашему покорному слуге...
        - Зря вы так... - Ой, ещё один подкрался! Да что такое сегодня со мной - никого и ничего не замечаю...
        На сей раз ко мне подошёл сам кузнец. Роста он был, что интересно, невысокого и на медведя вовсе не походил - скорее он был сухим и жилистым, но тугие змеи вен не позволяли усомниться в силе его натруженных рук. Кузнец был сравнительно молод - около сорока лет, - но всё же старше, чем ваш покорный слуга, и я не сразу понял, почему он обращается ко мне на «вы». А когда понял... Сделал себе зарубку на память: закатить старосте истерику с выяснением, почему он довёл мои «подвиги» до сведения каждого человека в этой треклятой деревне. Не знаю, как вас, а меня коробит уважительное обращение со стороны людей, перед которыми полагалось бы пресмыкаться мне...
        - Что - «зря»? - хмуро спросил я, предчувствуя очередное сетование на мои «плохие манеры», но кузнец меня удивил:
        - Почтенный Гедрин тяжело переживал случившееся.
        Пе-ре-жи-вал? Я не ослышался?
        - Что же заставило его переживать?
        - Когда ему рассказали, как обстояли дела, он понял, что встал не на ту сторону...
        Вот как?
        - И что именно ему рассказали, позвольте узнать?
        - Ну... - Кузнец наморщил лоб, припоминая подробности. - Что вы помогали Рине дойти до дома лекаря, что не хотели её пугать... А потом вы спасли ребёнка...
        Мило. Уж не знаю, какими словами гному поведали всю эту историю, но рассказчик постарался, раз бородатый коротышка начал «что-то» переживать. Впрочем, возможно, кузнец преувеличивает, и «переживание» не имело места. Хотя... Он же подошёл ко мне с намерением поговорить. Неужели хотел извиниться? О-хо-хо... Тогда я вёл себя как последний болван и подлец. Но ведь мне было приятно? Было. Тогда зачем терзать себя раскаянием? Э, у меня ведь есть дело...
        - Доктор, именующий себя Гизариусом, просил забрать его заказ. Это возможно?
        - Конечно. - Кузнец кивнул и на минуту скрылся за створкой распахнутой двери. Послышалось звяканье, шорох, стук - и я увидел предмет, столь необходимый доктору именно сегодня.
        Лом. Толщиной в два пальца и длиной почти мне до плеча. Ну, Гизариус, я тебе это припомню - заставить меня тащить железную чушку в разгар полдневной жары!
        - Надеюсь, он один? - на всякий случай спросил я.
        Кузнец шутки не понял и пожал плечами:
        - Больше заказов не было.
        - И то ладно...

* * *
        ...Нести лом было неудобно. Тащить волоком - тоже, потому что дорога не отличалась гладкостью шёлка и на каждой кочке железяка подпрыгивала и больно дребезжала в пальцах. К тому моменту, когда я доплёлся до усадьбы, я чувствовал себя не просто кретином, а очень злым кретином. Потому что догадался, зачем доктор отправил меня к кузнецу.
        Гизариус, узрев злорадное выражение моего лица, правильно оценил результат разговора с гномом и горестно вздохнул. А я, прислонив лом к стене, сел на дощатую террасу, разминая натёртые пальцы.
        - Ты хорошо себя чувствуешь? - вкрадчиво поинтересовался доктор.
        - Просто замечательно! Гном на завтрак - моя любимая диета, - съязвил я.
        - О чём вы говорили? - Какие мы любопытные!
        - Ни о чём. Мы не говорили.
        - Почему? Гедрин хотел... - Недоумение на лице.
        - Извиниться? Это нужно было делать иначе.
        - Иначе?
        - Не таким тоном. И не подкрадываясь.
        - Подкрадываясь? - Доктор явно ничего не понимал.
        - Пусть ваш приятель сам рассказывает, о чём и как мы беседовали. Если рискнёт. - Я довольно ухмыльнулся. Пожалуй, почтенный гном не станет открывать все подробности нашей недолгой беседы. Слишком уж она получилась... занимательной.
        - Ты не принял его извинения? - Полная растерянность.
        Я широко улыбнулся:
        - Он не успел их принести.
        - Ты... ты... Ты нагрубил ему?!
        Я сделал вид, что задумался.
        - Я сказал чистую правду.
        - Правду?.. - Доктор понял мой намёк и осёкся.
        Несколько минут он молча смотрел на меня с таким укором, что в другое время я бы устыдился своего поведения, но сейчас... Сейчас мне даже море было - по колено. Гизариус качнул головой, скорбно поджимая губы:
        - Я был о тебе лучшего мнения... Я думал, что ты - благородный человек, заслуживающий уважения, а ты...
        - Кто? - Я с искренним интересом уставился на доктора.
        - Всего лишь фигляр, притворяющийся рыцарем.
        Каково, а? И что я должен делать теперь, после такой «характеристики»? Плакать горючими слезами? Рвать на себе волосы? Эх, доктор, доктор, ты наивен, как ребёнок... Я поднялся, отряхивая штаны.
        - Я ни разу не давал вам понять, что являюсь кем-то иным, нежели рабом, переданным вам во временное пользование, этого вы не можете отрицать, - сухо проговорил я. - Мнение о моих достоинствах и недостатках, а также о моём происхождении, о моём предназначении и о моих намерениях вы составили сами, не удосужившись узнать, что я думаю об этом самом мнении. А я скажу, ЧТО я думаю: если вам нравится витать в облаках, воля ваша. Но смею заметить, что присутствующая в вашем доме особа королевской крови скорее всего лишилась зрения именно витая в облаках, и я не могу понять мотивов того, кто определил принца на излечение к такому безответственному и строящему иллюзорные замки человеку, не способному дать правильную оценку простейшей жизненной ситуации...
        Рука доктора дрогнула - наверное, он хотел меня ударить, но сдержался. Или передумал, предположив, что после такой тирады я вполне могу дать сдачи.
        - Да как ты можешь...
        - А ведь он совершенно прав. - Голос Борга заставил вздрогнуть и меня и доктора.
        - В чём он может быть прав? - Гизариус не хотел верить, что у меня нашёлся защитник.
        Великан опёрся на перила террасы, улыбаясь одновременно насмешливо и горько.
        - Хотя бы в том, что принц был неосторожен в оценке противников и выборе друзей.
        - Неужели?
        - Я не знаю, как именно он заболел и что этому способствовало, но чувствую: здесь попахивает местью.
        - Отвергнутая любовница или соперник? - невзначай поинтересовался я. Хотя разницы никакой: те же яйца, только в профиль...
        - Не знаю. - Борг пожал плечами. - Об этом нужно спрашивать у принца.
        - Да, «Опора» никогда не славилась способностью идти по Следу, - констатировал я.
        В глазах верзилы промелькнуло нечто, похожее на профессиональный интерес.
        - А сам-то ты откуда? - резонный вопрос.
        - Ниоткуда, - ответил я со всей возможной серьёзностью.
        - Так я и поверил! - ухмыльнулся Борг. - «Честь»? Или - «Скальпель»?
        Он бы ещё сказал: «Заноза»...
        - Я. Не. Имею. Отношения. К Тайной. Страже.
        - Можешь рассказывать сказки кому угодно, но только не нам, - заявил рыжий.
        - Хорошо. Вам известен примерный состав Орлиного Гнезда?
        Борг отрицательно качнул головой, доктор неопределённо пожал плечами.
        - «Да» или «нет»?
        - Большей частью, - наконец решился ответить Гизариус.
        - Я там фигурирую? - Феноменально глупая беседа, но что поделать...
        - Нет... Но это ничего не значит! - с жаром бросился доказывать доктор. - Ты можешь входить в число...
        - Приглашённых специалистов? - обречённо выдохнул я.
        - Именно так! - Ну до чего же довольное лицо!
        - Вы оба малость не в себе. - Я покрутил пальцем у виска. - Или - не малость... По вашему выходит, что всё это, - я провёл рукой по щеке и ошейнику, - что-то вроде маскировки?
        Можно было не спрашивать: глаза двух взрослых мальчишек сияли лихорадочным возбуждением близости к открытию самой страшной и интригующей тайны в их жизни. А мне вдруг захотелось зарыдать в полный голос. Пришлось сурово сказать:
        - С невменяемыми я сегодня разговаривать больше не буду. Поймёте абсурдность своих умозаключений, тогда - пожалуйста. А ещё лучше - обратитесь к моему хозяину и узнайте от него все подробности. - С этим я гордо удалился к себе в комнату.
        Из такой ловушки мне никогда не удастся выбраться. Почему? Потому что я сам её придумал и построил. Я - не просто дурак. Я - круглый дурак. Дурак из дураков, второго такого не отыщешь, хоть весь мир обойди. И самое печальное, что я уже никогда не поумнею достаточно, чтобы научиться скрывать от окружающих свою глупость...
        У меня есть занятная странность в характере, и, судя по тому, что оная странность проявляет себя с той поры, как я начал что-то соображать, этот порок - наследственный. Незаметно для самого себя я действую как «зеркало». То есть перенимаю у собеседника интонации и манеру излагать мысли. Особенно легко это происходит, если у меня хорошее и спокойное настроение: тогда я часами способен составлять компанию любому человеку, при этом очень редко буду говорить то, что думаю, - лишь то, что он хочет слышать. Такая особенность очень удобна для выживания, но, каждый раз превращаясь в «зеркало», я стараюсь себя одёрнуть и вернуться в прежнее состояние, потому что становиться отражением собеседника считаю невежливым и непристойным. И - обидным. Ведь тогда он говорит вовсе не с вашим покорным слугой, а с самим собой...
        С другой стороны, моё «истинное» лицо - не самая привлекательная картина и понравится далеко не каждому. Я, например, не в восторге от своего характера. Но вводить в заблуждение людей, которые были добры ко мне... Это гнусно. Пусть лучше меня считают нервным и несдержанным, чем будут обманываться на мой счёт...
        ...За ужином Гизариус, донельзя довольный то ли собой, то ли тем, что вдвоём с Боргом им удалось меня «сломать», объявил, что со следующего дня я займусь новой работой, поскольку моё физическое состояние уже вполне сносное. Когда я осторожно поинтересовался, в чём именно будет заключаться сия работа, рот доктора растянулся в улыбке ещё шире (хотя, казалось бы, дальше некуда), и он провозгласил:
        - Надо помочь одной старой женщине с огородом.
        - С огородом?
        - Он немного зарос, придётся выкорчевать пару кустиков...
        Я обомлел.
        - А что, в деревне нет здоровых мужиков, чтобы этим заняться?
        - Да некогда им, - доктор махнул рукой. - В поле работать надо, для скотины корм заготавливать, да мало ли чего ещё?
        - Ну да, конечно... Я - самая подходящая кандидатура, кто бы сомневался...
        - Ничего, справишься.
        - Разумеется, - кивнул я. - Если ещё кто-нибудь объяснит мне, как вообще корчуют «кустики»...
        Мне объяснили. Но теория никогда не помогает на практике, и я только принял к сведению основные этапы и методы, которые мне описали Борг и Гизариус, крупные «специалисты» в вопросе корчёвки. Принц участия в беседе не принимал. Собственно говоря, его вовсе не было на кухне. Я обратил внимание на пустующее место за столом, но забыл поинтересоваться, в чём дело. Возможно, он плохо себя почувствовал... Надо ведь было спросить, но я предпочёл думать о своих проблемах. Эгоисты мы, когда есть возможность...
        Утром после завтрака я выяснил не только где находится дом старой женщины, но и то, что мне придётся тащить лом с собой. Сей факт привёл меня в неописуемый восторг, если учесть, что оная женщина жила на другой стороне деревни и я вполне мог бы не таскать железяку туда-сюда, а забрать по пути. Высказав все пришедшие в голову эпитеты по поводу рациональности приказов доктора, я натянул те самые короткие кожаные штаны (если мне придётся активно двигаться, в них я хотя бы не запутаюсь), одну из рубашек и сандалии, перекинул через плечо связку из двух старых сапог (топтать землю голыми ногами мне что-то не хотелось), подхватил лом и, одарив Гизариуса на прощание испепеляющим взглядом, поплёлся искать нужные мне дом и огород...

* * *
        Шёл я не вчерашним путём, а по тропке через лес, как ходили, очевидно, многие, потому что тропа была вполне утоптанной, проходила не слишком далеко от опушки и хорошо продувалась ветром - это было немаловажно в связи с оживлением, царившим в стане комаров. Позже, когда зной подсушит болотца и поймы, эти противные пискуны угомонятся, но сейчас жара ещё влажная и от них трудно найти спасение. Конечно, можно было подождать, пока солнышко заберётся повыше в лазурное небо, но я твёрдо запретил себе даже думать об этом. Почему? Очень просто: разумеется, чем время ближе к полудню, тем меньше становится комаров на открытых местах, но есть одно большое «НО», не связанное с этими насекомыми. Таскать тяжести под палящим солнцем - не самое приятное и полезное для здоровья занятие. И даже в первый день, когда я планировал всего лишь провести «разведку боем», а не начинать надрываться на чужом огороде, стоило переделать все трудоёмкие дела как можно раньше, по холодку, так сказать. Хотя какой, к фрэллу, холодок! Уже можно вытирать пот со лба, а спустя час придётся выжимать рубашку. Несмотря на хрупкость и
отсутствие лишнего веса, я потею не меньше, чем какой-нибудь разжиревший бездельник. Правда, как мне объясняли, этот процесс очень полезен, потому что вместе с остро пахнущей жидкостью из тела выносится всё дурное, что в нём успело накопиться, и, в принципе, потеть нужно почаще и поактивнее, но... Не вижу ничего приятного в том, что кожа покрывается липкой плёнкой - если у вас нет возможности сразу же окунуться в бассейн или, на худой конец, окатить себя ведром воды, через очень малое время окружающие, столкнувшись с вами, будут демонстративно затыкать нос и отворачиваться. Да и самому неприятно вдыхать эти миазмы. Привыкаешь, конечно, - ко всему можно привыкнуть, но... Нехорошо как-то. Невежливо по отношению если не к себе, то к остальным...
        О, я и в самом деле пошёл на поправку, если начал печься о благе других! Это радует. В смысле, радует то, что моё настроение улучшилось без видимых причин. Теперь главное - не растерять солнечные «зайчики», которые снуют в крови, и по возможности не показывать своё благостное расположение духа ни Боргу, ни доктору. Да и принц... перебьётся. Ближайшие несколько дней я буду «душкой» только для самого себя, и - никак иначе!
        Река величаво протекала между холмами, рассекая лес на две неравные части: по левому берегу высились мрачные гребни ельников, прореженные светлыми пятнами лиственных полянок, а по правому берегу, где располагались и усадьба Гизариуса, и деревня, обстановка была гораздо веселее и гостеприимнее. Наверное, потому что близость возделанных человеком угодий не могла не коснуться дикой природы - шлёпая по тропинке, я слышал, как аукаются юные девушки, поутру отправившиеся на поиски алых ягод земляники и первых грибов.
        Я - не великий охотник, но всё же несколько раз отметил присутствие зверей рядом с нахоженной дорожкой: то лесной голубь выпорхнет из высокой травы; то попадутся на глаза следы маленьких копыт на ковре зелёного мха, ещё не успевшем выправиться после того, как кабанья семейка деловито протопала на водопой; то, недовольно порская, пригревшаяся на валуне змея скользнёт в тень кустарника. Вообще-то я предпочитаю наблюдать за дикой природой издали: не знаю, кто кого больше испугался - ваш покорный слуга или зашипевшая серая лента, но мы дружно прянули в разные стороны...
        Дом «старой женщины» находился на некотором отдалении от деревни, за широкой скатертью луга, отведённого селянами для заготовки корма скоту на зиму. Одноэтажное здание, у стены которого притулился сарайчик, было прижато одной из сторон к каменистому склону изгибающегося натянутым луком оврага. Холм, в котором была прорезана эта впадина, крыльями расходился в обе стороны по берегу реки - вода плескалась не более чем в сотне шагов от домика, но такое малое расстояние удачно компенсировалось: зимой от реки не будет дуть пронизывающий ветер, а летом на грядках, укрытых от утренних рос и туманов, травы созреют дружнее и быстрее... Стоп! С какой стати я рассуждаю о том, как что-то выращивать? Откуда я ЭТО знаю?
        «В таких знаниях нет тайны...»
        Опять ты?! Зачем мне подробности про травку-муравку? Я не собираюсь заниматься сельским хозяйством.
        «Ты отметил странность - я постаралась объяснить...»
        Ну, спасибо! И ты проснулась только для того, чтобы я оценил всю прелесть этого огорода?
        «Не только...» - Кажется, она недовольно вздохнула.
        В чём же дело?
        «Ты не чувствуешь... ничего странного?..» - Теперь она ухмыляется. Мило.
        Что я должен был почувствовать?
        «Прислушайся к себе... Просто расслабься и прислушайся...»
        Расслабиться... Надеюсь, это не очередная издёвка.
        Я остановился, положил свою ношу на землю и сел рядом. Мохнатые метёлки луговой травы сразу же начали щекотать голую кожу в тех местах, куда смогли добраться, но я приказал себе не обращать на них внимания и закрыл глаза.
        Тепло. Очень тепло. Кажется, что тело стекает вниз вязкими струйками мёда. Мне нравится это ощущение...
        «Иди дальше...»
        Иду, иду... Воздух плотный, густой, насыщенный ароматами зелени и первых летних цветов. Влажный, но не приносящий облегчения. Неужели к вечеру соберётся гроза?
        «Не отвлекайся!»
        Да слышу я... В тёмном зале закрытых глаз становится всё светлее: это Мантия помогает моему Внутреннему Зрению сфокусироваться на Кружеве Силы. Затейливый узор постепенно наливается всеми цветами радуги, но преобладает нежно-жёлтый, и это вполне понятно: деревня не наделена сколько-нибудь выраженной магической аурой. Проще говоря, селяне - не волшебники. Но это я и так знаю...
        «Посмотри правее!» - Почти приказ.
        Я послушался, смещая фокус взгляда, и... чуть не задохнулся от волнения, острыми коготками вцепившегося в горло. Холодно-строгие голубые всполохи Силы искорками рассыпались по Кружеву. Где-то рядом находится человек, имеющий непосредственное отношение к магическому искусству. Но... Не может быть!
        Я распахнул глаза и уставился на дом, к которому вела тропинка.
        Там... Там...
        «Там живёт маг...» - подтвердила Мантия, ехидно скаля зубы.
        Маг?! Но здесь может быть только один маг... Та самая ведунья!
        «Нам не следует туда идти...»
        Знаю! Но... Я должен.
        «Почему?»
        Я не могу отказаться. Мне... приказали.
        «Тебе можно ПРИКАЗАТЬ?» - Я почти «увидел», как округляются её глаза - беззвёздное ночное небо с багряными ростками Могущества.
        Я... Всё так запуталось...
        «Ты сам всё запутал...»
        Согласен. Но сейчас не время разрубать узлы. Я... не готов.
        «Будешь ли ты готов... хоть когда-нибудь?» - Она... сожалеет?
        Не знаю.
        «Разумеется, не знаешь... Ты даже не знаешь, К ЧЕМУ ты должен готовиться...»
        Я ничего и никому не должен! Разве... только тебе.
        «Или знаешь, но не хочешь...» - Короткий смешок.
        Оставим этот спор! Ты можешь что-нибудь сделать?
        «Испугался?»
        Немного.
        Я не пытаюсь ей лгать - бесполезно. Мантия во сто крат мудрее меня и мигом раскусит любой, даже самый изощрённый обман.
        «И что же тебе нужно?»
        Спрячь меня.
        «Спрятать? Выражайся точнее...»
        Если там находится маг, он не должен... Он не должен ничего обо мне узнать.
        «Совсем ничего?»
        Совсем-совсем.
        «Зачем это тебе?»
        Что - «это»?
        «Вместо того, чтобы порвать ткань чужой памяти, ты собираешься пощадить её... Почему?»
        Что тебя так удивляет? Я не хочу причинять зло кому бы то ни было!
        «Ты должен сам решать, что есть ЗЛО... Не принимая в расчёт мнения и желания других...»
        И твои в том числе?
        «И мои - тоже...» - Ещё немного, и я окончательно запутаюсь.
        Я решу. Непременно. Но как-нибудь потом.
        «Тебе себя не жаль?» - Странные слова. На что она намекает?
        Что ты имеешь в виду?
        «Я могу сделать то, о чём ты просишь, но... Это будет неприятно... И опасно...»
        А именно?
        «Ты можешь надеть Вуаль...» - Я содрогнулся, вспомнив скудные сведения, почерпнутые мной из уроков детства, но отступать было некуда.
        Действуй!
        «Ты уверен?»
        Да, фрэлл тебя подери!
        «Тот, кого ты так любишь поминать, в сравнении со мной - не более чем песчинка на берегу океана...» - Это даже не шутка, просто констатация факта.
        Да знаю я! Просто... мне нравится так выражаться. Ты против?
        «Я не могу запрещать или разрешать тебе что-либо... Пока ты не сдашься и не примешь мою власть...»
        Ты так сильно этого жаждешь?
        «Мне всё равно... Но ты... Ты меня забавляешь, и потому я всё ещё разговариваю... с тобой...»
        Приятно слышать! Ты будешь делать своё дело, или мне до вечера торчать в этой траве?
        «Как ты нетерпелив... Впрочем, изволь... Закрой глаза и задержи дыхание...»
        Сотни невидимых нитей скользнули из Пустоты, оплетая тело тугим коконом и вгрызаясь в кожу. Я знал, что для всего окружающего мира Вуаль неощутима, но сам еле переборол отвращение, когда скользкий ком этой призрачной паутины растёкся лужицей слизи по моему лицу и горьким киселём ринулся в горло...
        «Готово... Можно дышать... Только открывай глаза медленно...»
        Я не всегда следую советам, но сейчас был именно тот случай, когда всё надлежало делать правильно. Воздух показался мне дымным, а когда ресницы дрогнули и поползли вверх, я едва не пожалел о своём решении. Вуаль не только скрыла меня от магического Пласта мира, не только подарила мне вторую ауру, сходную по силе разве что с аурой всё той же луговой травы. Она скрыла от меня многоцветие природы, обусловленное магией самой Жизни. Я мог различать краски и теперь, но... Они были приглушены и обескровлены - по грязно-голубому небу ползли грязно-белые облака, и даже солнце казалось потускневшим. Только холоднее мне почему-то не стало...
        «Доволен?..»
        Ты прекрасно знаешь, что нет. Но... спасибо.
        «Учти: это пассивная защита, она не предполагает отражение атаки...»
        К чему ты клонишь?
        «Твои чувства притуплены... Твои возможности ограничены... Будь осторожнее...»
        Хм. Спасибо - ещё раз. Неужели она так заботится обо мне только потому, что избрала меня своим личным шутом?
        «Тебе будет легче, если ты узнаешь правду? Не думаю...» - Горькая усмешка. Так смеются над собой.
        Всё, можешь спать дальше!
        Я поднялся, подхватывая сапоги и лом. Пора идти туда, куда меня, собственно говоря, послали - как бы это ни звучало...

* * *
        - Мир этому дому. - Я поклонился женщине, вышедшей мне навстречу.
        Она и правда была стара. Очень стара. Я бы сказал: так долго не живут, если бы не знал, что Время способно и не на такие шутки...
        Довольно высокая, иссушённая прожитыми годами и зрелищем людских страданий. Волосы седые, пепельно-серые, впрочем, не поручусь, что это их истинный цвет. Сетка тонких морщин - на лице, на шее, на костлявых руках. Узкие губы плотно сжаты. Живут только её глаза - тёмные, кажется, синие. Прямое платье с еле заметной заговорённой строчкой по подолу сидит на старухе форменным мешком. Когда-то она, наверное, считалась красавицей, но сейчас выглядела почти уродливой. И совсем не производила впечатление доброй бабушки, любовно опекающей многочисленных внуков, - хотя селяне были (или должны были быть) для неё именно такими внуками, нуждающимися в заботе. А женщина скорее походила на суровую наставницу. Я бы даже сказал: излишне суровую... А может быть, мне просто показалось - только из-за того, что я изначально настороженно отношусь к магам, которые могут представлять собой угрозу для вашего покорного слуги. Особенно - к таким магам...
        Ведуньи иначе прозываются Дщери, то есть «дочери». Дочери Земли. Они наделены своим Даром с момента зачатия - оный Дар не нужно развивать или усиливать: наступит день, и он сам заявит о себе. Другое дело, что его Сила очень и очень невелика по сравнению с Силой магов более высокого порядка. Ведовство - наука наследственная. И - наследуемая. Ведунья, чувствующая приближение смерти, находит себе преемницу, которая станет новым вместилищем знаний, накопленных поколениями, жившими до неё[9 - «...Подобная механика передачи магических знаний относится к «Прямому Наследованию» и используется чаще всего в кругах так называемых природных магов. Это - наиболее простой способ Обретения Могущества, для чего требуются два Сосуда - наполненный и пустой. Разумеется, оба эти Сосуда должны иметь одинаковую Форму. Лучше всего, когда Уходящая и Вступающая происходят из одной местности или проживают на территории, имеющей замкнутую магическую систему - тогда процесс передачи осуществляется наиболее быстро и просто. Однако возможна передача Наследия и между Дщерями, не входящими в один Круг Обитания... Таким образом,
важно уяснить для себя следующее: Ведовством может заниматься только та женщина, Внутреннее Кружево которой имеет рисунок... Но, как любой Сосуд, воспользоваться тем, что ждёт пробуждения в её крови, Дщерь сможет, только получив вместе с грузом Знания Ключ к Могуществу...»«Рассуждения о Форме и Содержании», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Общий Зал]. Традиция очень разумная и понятная: отправлять юную ведунью в дальние края, чтобы обучить магии, слишком накладно и опасно. Да и деревня не может долго оставаться без её помощи. В каждой местности свои Кружева Сил - неграмотной сельской девушке ни к чему теория Высших сфер, ей нужно знать имена и привычки домашних духов, разбираться в травах, растущих рядом с домом, любить людей, которых она помнит с момента своего рождения... Кстати, надо признать, что знакомой мне деревне очень повезло: далеко не везде есть своя собственная ведунья...
        - И тебе мир, юноша. - Голос, заставивший меня вынырнуть из кучи мусора, сваленной на чердаке моего сознания, был глубок и звучен. Голос человека, досконально изучившего свои возможности и тем - опасного. Даже если ваши силы невелики, но вы чётко можете установить их пределы, вы легко справитесь с противником, который вдвое сильнее вас, но не умеет правильно распоряжаться дарованным ему могуществом. Это - моя главная заповедь. Или - моё главное наказание, потому что я никак не могу понять, на что именно и в какой момент способен...
        Я почти ощутил, как она изучает мою ауру. И даже знал, что видит старуха: жёлто-серое пятно с россыпью белых снежинок. Я чист, как небо над твоей головой, дорогуша, даже не старайся!
        Минуту спустя она вздохнула, ослабляя внимание, но не убирая Око полностью. Однако... Я кажусь ей столь опасным субъектом?
        - Гизариус прислал меня помочь с огородом, почтенная.
        - Он щедр, как всегда. - Чуть улыбнулась, но тепла в глазах больше не стало.
        Или ты много мнишь о себе, дорогуша, или... Твои мысли заняты совсем другим, нежели грядками...
        - Вы позволите взглянуть, что мне предстоит?
        Она вежливо кивнула:
        - Конечно, юноша... Нида тебя проводит.
        Из-за спины старухи выступила девушка - настолько же юная, насколько стара была её наставница. Высокая и худая, как и сама ведунья. Кожа такая тонкая, что кажется почти прозрачной. Светлые волосы лёгким пухом вьются вокруг треугольного личика. Невзрачная, если не сказать - некрасивая. Только в глазах та же Сила, даже цвет тот же: два тёмно-синих костра в ледяной пустыне.
        - Пойдёмте. - Она улыбнулась, и лицо сразу ожило: красоты не появилось, но исчезла пустота, и Нида стала совсем похожа на человека из плоти и крови, а не на призрака...
        Огород был достаточно ухожен, но общую картину портили разросшиеся кусты овражного ивняка, подбирающегося к грядкам. Да, дел здесь по горло...
        - В этом доме есть инструменты? - обратился я к девушке после недолгих раздумий.
        - Инструменты? - Растерянное недоумение.
        - Ну да... Лопата, топор... - Неужели придётся тащиться ещё и за ними?
        - Да, есть. - Она довольно кивнула, и через пару минут поисков в сарайчике я стал обладателем топорика и лопаты, вид которых едва не заставил меня грязно выругаться. Ну надо же, довести металл до такого плачевного состояния! Да мне только на заточку придётся день потратить. Или несколько дней...
        - Я схожу в деревню, почтенная, постараюсь справить инструмент. Вы не будете против, если к работе я приступлю завтра?
        - Как вам будет угодно. - Робкая улыбка и кивок.
        На том и порешили. Я попросил её найти для меня старые ненужные перчатки или рукавицы, собрал орудия своего будущего труда и поплёлся через луг в деревню.
        Кузнец оказался человеком понимающим и помог отчистить ржавчину и выправить кромку лопаты молотком. Топор, лишившийся грязно-коричневого налёта, выглядел вполне прилично, и я, выпросив точильные камни с разными «зёрнами», устроился у ограды кузни, методично шкрябая по лезвию. Такому ремеслу меня не нужно было учить: ножи я точил, было дело, так что и с топором разобраться смогу...
        - Загубишь вещь, - буркнул гном, искоса наблюдавший за моим «творчеством».
        - Это ещё почему? - Я даже забыл обидеться на то, что меня критикуют.
        - Так колун же, а ты весь горбик ему сточишь... С таким-то усердием, - неумело съехидничал гном.
        - А мне колоть не нужно, я рубить собираюсь, - в тон «почтенному Гедрину» ответил я.
        - Тогда на наковальне надо подправить, - продолжал мой неожиданный советчик.
        - Зачем отвлекать людей от работы? Для моих целей сгодится и такой топор. - Уголки рта дрогнули, но я не стал улыбаться. Пока.
        - Как знаешь. - Гном почесал подбородок и, ободрённый мирным началом беседы, решил развить свой нечаянный успех: - А что ты будешь делать?
        - Кусты корчевать. - Я не счёл нужным делать тайну из своих занятий.
        - Ну, тогда топор точно - не жилец!
        - Почему?
        - Ударишь по корню - попадёшь по камню, - пояснил Гедрин.
        - Камни я прощупаю и изыму.
        - Прощупаешь? - Он не понял.
        - У меня есть лом, - довольно сообщил я, на минутку отрываясь от процесса заточки.
        - Лом? - Гедрин с сомнением посмотрел на мои хилые плечи. - А ты его поднимешь?
        - Подниму. А дальше он сам будет действовать. - Я повертел топор, приноравливаясь к его тяжести.
        - Не по руке он тебе, - авторитетно заявил гном.
        - Сам вижу, - буркнул я. - Великовато топорище. Ну, ничего, сойдёт...
        - Дай-ка, подрежу.
        Я чуть не открыл рот от удивления:
        - С чего такая любезность?
        Гном неопределённо пожал плечами:
        - А чего не помочь-то? Ну, покажи руки, сейчас мерку сниму...
        Я хмыкнул, но позволил ему тщательно изучить мои ладони и запястья. Гедрин ощупал их, обмерял затейливым шнурком с узелками - только что не покусал, потом взял топор, сделал несколько взмахов ножом, заполировал куском щетины срезы и торжественно вручил мне результат своего труда.
        Я попробовал. Могу поклясться, стало удобнее!
        - Спасибо.
        - Да не за что, в общем...
        Мы замолчали. Я перешёл к заточке лопаты, а гном стоял рядом, то отворачиваясь, то снова впиваясь взглядом в мои пальцы, покрытые металлической пылью. Я прекрасно понимал его терзания и сомнения, но помогать не спешил: сам заварил эту кашу, пусть сам и расхлёбывает. Мне первым извиняться не за что. Ну, разве что за нелепую шутку... Так она прервалась вовремя, не зайдя непоправимо далеко. Никакого чувства вины я не испытывал и с интересом ждал, какими словами мой обидчик попробует извиниться. В этот раз, поскольку первую попытку он с треском провалил. Не без моей помощи, разумеется...
        Гедрину было нелегко - попробуй подбери ключик к чужому сердцу. Это вам не молотом в кузне махать: одно неверное движение, и отношения уже не перекуёшь. А красноречием бородатый коротышка, похоже, не отличался. Впрочем, я никогда не слышал, чтобы его соплеменники слыли словоплетами. Вот эльфы - другое дело: все мозги косичками заплетут и в узел завяжут, пока поймёшь, что им нужно. Или - вовсе не поймёшь...
        Я попробовал пальцем кромку. Достаточно острая, чтобы вгрызаться в землю, да и тонкие корешки перерубит «на раз». Время перевалило за полдень, неплохо бы и пообедать. А у меня тут гном мается...
        - Вам что-то нужно от меня? - пришлось спросить прямо, без увёрток и вежливых зигзагов.
        Гедрин встрепенулся, переводя взгляд на меня:
        - Да тут... Хотел... В общем...
        - Извинения я не приму.
        - Почему же? - Он, кажется, снова начал обижаться.
        - Можете считать это моим капризом или сумасбродством. Не отрицаю, иногда я веду себя странно... За что вы хотели извиниться?
        - Как это... Я ведь... Ударил... В спину... - Слова давались гномку невероятно мучительно.
        Я покачал головой.
        - Удар - это всего лишь удар. Рефлекторное движение тела, часто не осознанное разумом. Глупо извиняться за то, что не всегда можно контролировать. Вы должны принести извинения не за свои действия, а за свои намерения. За то, что вы неправильно оценили ситуацию. Хотя... Я не вправе требовать от вас извинений. В принципе.
        Гном выглядел совсем уж потерянно, и я, чтобы вогнать последний гвоздь в крышку гроба, продолжил:
        - Вольно или невольно, но в тот момент я представлял собой угрозу для жизни женщины и её нерождённого ребёнка. Так что вы поступили совершенно правильно для той сценки, которая разыгралась перед вашим взором. Возможно, я совершил бы точно такую же ошибку на вашем месте. Заметьте: я считаю это ошибкой, но с вашей стороны всё было логично и разумно. Так что я не приму извинений, потому что... вам не за что извиняться. - Я улыбнулся. - Как не за что извиняться человеку, раздавившему муравья, - просто в силу разницы их положения... А теперь позвольте откланяться: меня ждут дела.
        Я вернул кузнецу точильные камни, собрал вещи и уже сделал шаг прочь от жаркого дыхания кузни, когда услышал:
        - Но почему?!
        - Что - «почему»? - Я обернулся.
        - Почему ты... Не сказал всего этого в первый раз? - Гном находился в тягостном недоумении.
        - Какие же вы все любопытные... - вздохнул я. - Почему да почему... Допустите на мгновение, что я обиделся и разозлился. Вы хотите получить мои извинения? Их не будет.
        - Но... - Всё, у мужика извилины уже начинают плавиться.
        - Я сказал то, что думал. В тот самый раз и сегодня я был искренен. Если вы настаиваете на том, чтобы я извинился, поговорите с моим хозяином. Когда он прикажет, я выполню приказ. Но там уже искренностью и пахнуть не будет.
        - Хозяин... - Гном неожиданно хмыкнул. - Хотел бы я посмотреть, как ОН будет тебе ПРИКАЗЫВАТЬ... Билеты на представление продаваться будут?
        - А что? Я - парень покладистый и право собственности уважаю...
        - Собственности! - Фырканье переросло в хриплый смешок. - Да ты сам не знаешь, о чём говоришь!
        - Согласен. Не растолкуете подробнее? - Я подмигнул гному, но тот, словно сообразив, что ступил на Тропу Откровения, поспешил вернуться назад:
        - У хозяина и спрашивай.
        Я притворно вздохнул:
        - Ну вот, чуть что, все уходят от ответа... Думаете, я не смог бы выудить у вас необходимую информацию? Смог бы, но не стану этого делать. Мне больше нравится, когда люди разговаривают со мной честно и открыто, по собственному желанию, а не плетут сети намёков и измышлений. Если захотите поболтать, вы знаете, где меня найти. Уверен, что знаете!
        Неловкая пауза. И вдруг:
        - А это была весёлая шутка... Правда - весёлая.
        - Шутка? - Я нахмурился, пытаясь понять.
        - Ну, когда ты сказал, что... Что я хочу тебя поцеловать... - Неужели он краснеет?
        - Ах, это... Рад, что вам понравилось. Это был экспромт, продиктованный моментом Истины. - Я усмехнулся, вспоминая его физиономию.
        - Только, пожалуйста, не шути так больше... Особенно с моими родичами, - смущённо добавил Гедрин.
        - Обещаю. Отныне и навсегда. Оставлю свои шутки для эльфов, уж они-то оценят! - Я ответил совершенно серьёзно, но гном расхохотался, видимо, представляя, как я беседую на подобную тему с кем-то из остроухих.
        - Да уж... Оценят...
        Оставив его гулко ухать и фыркать в бороду, я поспешил отнести инструменты в сарайчик ведуньи и договориться с Нидой, что приду завтра пораньше.
        А на обратном пути Мантия без предупреждения убрала Вуаль. В глаза ударили яркие краски лета, нос обожгло медвяным ароматом цветущего луга, голова закружилась, и я упал на колени, не в силах справиться с хлынувшим на меня потоком ощущений. По позвоночнику пробежала волна крупной дрожи, и я закашлялся, отхаркивая вместе со слизью клочки защитной оболочки...
        Понадобилось почти десять минут, чтобы прийти в себя, остановить вращение мира перед глазами и переместить тело в вертикальное положение.
        «Я предупреждала...»
        Разве я чем-то недоволен?
        «А вдруг?» - Хихикает.
        Спасибо за помощь. Это... всякий раз будет так же плохо?
        «Да... Пока не привыкнешь...»
        И сколько времени нужно, чтобы привыкнуть?
        «Тренируйся почаще...»
        ...Увидев меня, Гизариус решил, что по дороге домой ваш покорный слуга завернул к кому-то на кружечку медовухи - так меня шатало. И он был почти прав: радуга мира опьянила меня после уныло-серой реальности Вуали. Но я не мог отделаться от чувства омерзения, когда вспоминал, что на следующий день мне снова придётся ЭТО «надеть»...
        Что-то я упускал. Что-то очень важное. Жизненно важное. Спросить у Мантии? Не ответит. Если скрытые ею подробности могут сделать меня сильнее, она промолчит. Почему мне так скупо рассказывали о Вуали? Ах да, по всем теоретическим выкладкам выходило, что я не должен дожить до момента, когда смогу воспользоваться этой разновидностью защиты. О, многое я мог бы отдать за то, чтобы оказаться сейчас в семейной библиотеке! Хоть в Большой, хоть - в Малой... Там наверняка найдётся какой-нибудь самоучитель из серии «Что такое кретинизм и как с ним бороться»[10 - На самом деле эта книга носит название «Три Стороны Зеркала» (Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив, под грифом «Тем, кому это действительно необходимо»; на титульном листе коряво приписано: «А нужна ли тебе Третья Сторона, если ты и с двумя первыми не справился?»)]...
        Тягостное ощущение непоправимой ошибки - откуда оно взялось? Почему я всегда мучаюсь, не зная, в чём истинная причина моих мучений? Хотя и здесь есть свой «плюс»: когда я выясняю, где находится источник неприятностей и насколько он силён, оные неприятности уже не столько меня пугают, сколько развлекают. Возможно, и этот раз не будет исключением. Поживём - увидим...

* * *
        Лом на короткое мгновение взлетел в воздух и тяжело рухнул вниз, уходя на две-три ладони в землю. Дзынь! Ну вот, опять камень. Я пошевелил железяку, рыхля тёмно-серую подошву почвы, открывшейся после удаления дёрна...
        Корчёвка отнимала у меня много сил - лом, несмотря на собственный вес, требовал отдачи и с моей стороны, а через полчаса такой «забавы» руки начинали ощутимо дрожать, и следовало менять характер работы: браться за лопату и подкапываться под длинные и удивительно прочные корни ивняка. Чтобы воспользоваться топором, нужно подложить колотое полено - на весу перерубить скользкое щупальце корня не представлялось возможным. К тому же топор следовало беречь... Что касается лопаты... Я уже относил её на повторную «правку»: это случилось на второй день, когда я от усталости решил немного схалтурить и не прощупал ломом землю под плетью корней. Разумеется, воткнул в самые камни! Хорошо ещё, что поначалу я не умел правильно распределять усилия и только слегка погнул кромку. Теперь, спустя неделю работы, я стал куда сноровистее и осторожнее. Единственной неприятностью (помимо грубой корки мозолей на пальцах) стало то, что моя спина банально сгорела в первые же часы корчёвки. Но тут мне на помощь пришла сама ведунья в компании со скисшим молоком, да Нида состряпала для меня безрукавку, чтобы я не подставлял
обожжённую кожу новым ласкам солнца...
        Я присел на корточки и запустил руку в сплетение корней. Ах, вот где вы прячетесь, озорники! Мелкие, но весьма пакостные камни перекочевали в ведро. Угу, сюда мы подложим полено, перерубим этот корень, уходящий вниз, - и весь куст можно будет вынуть... Хватило одного удара, и охапка ивняка заколыхалась, лишённая главной опоры. Я опёрся ломом о толстый чурбачок, поднатужился и... С надрывным треском куст медленно пополз вверх. Ещё чуть-чуть... Ну же... Лопнули струны тонких корней, и очередной «букет» опрокинулся на сторону. Ну и славненько! Я подрубил остатки «пальцев», которыми он держался за землю, и оттащил куст к кострищу. На такой жаре он быстро высохнет, и останется только поднести огонь... Сухие корни горят хорошо: жарко, весело...
        Ну что, можно считать, работа завершена.
        Я окинул гордым взглядом опустошённый мною уголок огорода. Да, выглядит так, как будто табун лошадей потоптался, зато окрестные грядки не тронуты - всё в целости и сохранности! А приведи сюда лошадь, да попробуй с её помощью тащить кусты... Ох, тогда бы ведунья недосчиталась многих своих посадок...
        Я высыпал камешки из ведра на внушительную кучу у стены сарая. Эти ещё можно будет использовать: или печку сложить, или в фундамент закатать... Пучок сухой травы стёр с лопаты свежую землю и прошёлся по лезвию топора, уничтожая следы едкого древесного сока. Так, инструменты я в порядок привёл, теперь осталось только лом оттащить обратно к доктору, и всё. Разве что заставят перекопать освобождённую от «захватчиков» землю...
        - Помогите...
        Сначала я решил, что мне просто почудилось и это ветер поёт, аккомпанируя себе на струнах луговой травы, но крик повторился. Слабый, словно из-за высокой преграды... Кричат на реке? Я скинул сапоги и трусцой побежал по тропинке, ведущей на вершину холма, за которым дом ведуньи прятался от близкой воды.
        Я оказался прав: на плёсе кто-то барахтался в воде, судорожно пытаясь удержаться на плаву рядом с перевернувшейся лодкой. Ещё двое незадачливых рыбаков дрожали от холода - рановато ещё для купания-то! - на илистом песке у кромки камышей. Мальчишки, лет по десять, мокрые и испуганные. А третий что же к берегу не плывёт? Не умеет? Так на кой фрэлл отправился на рыбалку?! Безрукавка полетела в сторону, а я плюхнулся на задницу, съезжая по крутому склону холма к воде.
        А речка-то не такая уж узенькая, как казалось сверху! Что же делать? Давненько же мне не приходилось плавать... А, была не была! И я скрепя сердце прыгнул в объятия реки, лихорадочно вспоминая, что же нужно делать, чтобы остаться на поверхности этого живого зеркала...
        От погружения в воду грудь на несколько мгновений свело так, что невозможно было сделать и вдоха. С трудом прогоняя последствия шока, я поплыл. Первые движения были судорожны и неуклюжи, но если когда-то учился плавать, эта наука не забудется и до самой смерти. Гребок - ладони описывают сжатый круг, толкая тяжёлые складки воды вниз и назад, под грудь, поднимая тело - ноги, согнутые в коленях, выпрямляются, отталкиваясь от других вязких глыб... Стараюсь плавно и быстро скользить в самом верхнем слое... В конце гребка голова чуть приподнимается над водой - ровно настолько, чтобы сделать короткий вдох, - и снова погружается, почти до самых бровей. Подниматься выше нельзя: теряется скорость. Приоткрываю глаза на время вдоха, чтобы убедиться, в нужном ли направлении я плыву. Вот когда в полной мере можно оценить преимущество короткой стрижки - мои прежние «локоны» уже давно налипли бы на лоб, забились в глаза и скрипели бы на зубах... Вперёд... А тут неслабое течение: тяжело же мне придётся на обратном пути... Когда до перевёрнутой лодки меня отделяло всего несколько гребков, я почувствовал, как что-то
скользкой петлёй захлёстывает ногу и тянет вниз. Что-то холодное, царапающее кожу, и... Не имеющее отношения к животному миру! Я дёрнулся, лягнул свободной ногой какую-то студенистую массу и вынырнул на поверхность.
        Что это?!
        «Местный дух...» - бесстрастно сообщила Мантия.
        Дух?
        «Водяник[11 - Водяник - дух проточной воды, обитает преимущественно в реках; принадлежит к среднему уровню иерархии, может принимать несколько различных обликов, в том числе человеческий. Отличается зловредным, но справедливым нравом: может пошутить и напакостить, однако не откажется и помочь при случае.] озорничает...» - Лёгкая усмешка.
        Озорничает?! Очередная петля с завидным упорством обернулась вокруг меня, вспенивая воду, и потребовалось отчаянное усилие, чтобы разорвать её хватку и пустить в грудь немного воздуха.
        Его... Нужно... Отогнать...
        «А почему - не уничтожить?»
        Действительно, почему?
        На мгновение мне показалось, что такой исход будет самым предпочтительным. Уничтожить. Низвергнуть в Пустоту. Стереть самый След пребывания. Пить губами его предсмертный крик, горький и пьянящий, словно выдержанное вино... Уничтожить, а не убить. Убийство сохраняет жертве шанс на существование в иных Пластах. То, что могу сейчас сотворить я, не оставит никаких шансов. Никому. Даже той шушере, что ошивается в свите речного царька... Фрэлл, о чём я думаю?! Откуда эта «жажда крови»? Такая болезненная... Такая сладкая... Такая сильная, что я почти не могу ей противиться... Нет! Не хочу! Не позволю!
        Это совершенно ни к чему!
        «Ты уверен?»
        Да... Сними Вуаль!
        «Это опасно...»
        Я знаю! Но иначе я утону!
        «Как пожелаешь...»
        Спазм сотряс всё тело, от кончиков пальцев до кончиков волос. Кокон рассыпался на клочки. Я взмыл вверх, к лазурному небу и вдохнул свежий аромат текущей воды. А потом...
        Мантия взметнулась вокруг меня рваными Крыльями.
        Подозреваю, что магический Пласт реки поглотила в этот момент жёсткая вспышка изумрудно-чёрного пламени. Я не мог этого видеть - сил вызвать Внутреннее Зрение не оставалось. Я только почувствовал, как по воде пробежала рябь, и на один мучительно-долгий миг гладь реки застыла. Она не стала льдом. Она не стала камнем. Это была всё та же вода, но лишённая жизни. Всего на один миг река и её обитатели оказались за Порогом. Но этот миг закончился, и вода вновь начала своё вечное движение.
        Убирайся прочь, Хозяин Реки! Прочь, пока я не открыл Врата настежь!
        Ужас, охвативший водяника, был почти физически ощутим - я не успел сделать очередной вдох, как остался наедине с рекой, Мантией и тонущим... гномом?!
        Гнев удалось унять не с первой попытки, но я постарался сделать это как можно быстрее и подплыл к Гедрину уже в тот момент, когда он устал бороться и, нахлебавшись воды, начал погружаться в пучину. Пришлось нырнуть следом и нашаривать хоть что-нибудь, за что можно держаться и держать... Есть! Отчаянный гребок, ещё один... Моя голова разорвала плёнку воды, появляясь на поверхности. Неимоверное по тяжести усилие - и голова гнома тоже оказалась выше уровня реки. Чуть-чуть - но вполне достаточно, чтобы он мог дышать. Интересно, и как долго я смогу бултыхаться, удерживая на плаву двойной груз? А, неважно! Мне нужно добраться до берега, вот и весь приказ, короткий и ясный...
        Я - невеликий пловец и по большей части не люблю много времени проводить в воде. А если добавить к этому измученное побоями и непривычной работой тело... Я не знаю, как доплыл. Последние гребки, как мне показалось, в клочья разорвали напряжённые мышцы, и только коснувшись ногами зыбкого дна, я понял, что победил. На этот раз. Пусть моим противником был я сам - но я победил! И чувство гордости на несколько минут помогло не ощущать крупную дрожь, колотившую меня на горячем летнем воздухе. Я успел заметить ведунью, спешащую вниз по склону холма, успел толкнуть неподвижную тушку гнома подальше от воды и - самое главное! - успел скомандовать Мантии: «Вуаль!» А потом рухнул на песок, носом утыкаясь в подвяленную солнцем тину.
        Меня трясло и ломало - не только от встречи с водяником и успешной попытки обуздать охватившее меня безотчётное желание рассеять речного духа пылью по ветру (или, наверное, правильнее было бы сказать: каплями по реке?), а и просто от того, что я замёрз, проведя столько времени в холодной воде после полдневного труда на жаре. Барабанной дробью по спине бежали мурашки, зубы стучали, как копыта взбесившихся лошадей, скрюченные пальцы не хотели разжиматься... Я слышал голоса, чувствовал, как меня поднимают и кутают во что-то сухое, но не мог вытолкнуть из себя ни слова. А сказать хотелось много - особенно по адресу бородатого кретина, решившего наловить рыбки!

* * *
        ...Впрочем, мне и позднее не удалось высказать всё, что я думал и чувствовал. Причина молчания оказалась до неприличия проста: мой рот был основательно занят поглощением лекарственных средств. Правда, не все из них были бы признаны таковыми при строгом разборе...
        Как только вашего покорного слугу доставили по месту проживания, доктор применил для борьбы с простудой горячую травяную настойку, смешанную с медовухой, - и порция была весьма внушительная! Когда пенящаяся жидкость полностью перекочевала из кружки ко мне в желудок, нас почтил своим присутствием несостоявшийся утопленник. Он был не один, а в компании с большой флягой, которую немедленно предложил распить, чтобы отпраздновать «второе рождение». Следовало бы возразить, но мой язык, обожжённый докторским коктейлем, не был способен изобразить осмысленную речь. Гизариус, напротив, принял идею гнома с нездоровым воодушевлением (что заставило меня заподозрить почтенного доктора в склонности к употреблению горячительного), извлёк из недр кухонного шкафа семейку серебряных стаканчиков и выкатил из погреба бочку недопитого с прошлого года осеннего эля. Я тряс головой и как мог отбрыкивался от выпивки, но вынужден был в скором времени признать, что легче уступить настойчивым просьбам, чем образумить выпивох...
        Никогда не пейте с гномами! И уж тем более - не пейте их любимый самогон... Сомнение закралось мне в душу ещё в тот момент, когда Гедрин твёрдой рукой капнул в стаканчики кристально прозрачную жидкость (совсем немного - ровно на глоток) и предложил «вздрогнуть». Я неуверенно посмотрел на доктора, но тот был или привычен к эдакой выпивке, или - полон энтузиазма. Что касается меня, то... Признаюсь: грешен. Но это было так давно, во времена неуёмной юности, не признающей правил и границ... И всё равно, даже зная, что произойдёт, я был захвачен врасплох.
        Маслянистая жидкость легко и напористо проложила путь через моё горло, прошивая всё тело раскалённым стержнем. С головы до ног. Закрыть рот оказалось совершенно непосильной задачей, но и дышать было невозможно: любое движение воздуха в сожжённой глотке только прибавляло страданий. Гном тут же заботливо придвинул нам кружки с элем, а когда костёр кое-как удалось притушить, в стаканчиках необъяснимым образом появилась новая порция...
        Третью мы пили уже в обществе Борга, который, конечно, не мог пропустить незапланированное возлияние. Впрочем, мне было совсем не важно, кто сидит за столом и подливает выпивку - пылающий в крови огонь успешно изгнал даже саму память о купании в холодной воде. По телу разлилась приятная вялость, захотелось закрыть глаза и раствориться в дружеских объятиях хмеля... Я хмуро смотрел на раскрасневшиеся лица собутыльников, слушая их оживлённую, но всё чаще становившуюся неразборчивой, речь, и изредка прикладывался к кружке с элем. На моё счастье, трое выпивох больше не заставляли меня глотать жуткое творение бородатых карликов, которое Гедрин любовно называл «искоркой». Впрочем, услышав предложение отведать нечто под названием «уголёк», я нашёл в себе силы и смелость сползти на пол и, под столом, на четвереньках, выбрался из кухни. И мне даже удалось доползти до постели. Упав на одеяло, я ещё несколько минут слышал звуки «праздника» (кажется, гном затянул песню), а потом радостно провалился в омут пьяного сна...
        Вставать было трудно. Хотя можно предположить, что я отделался легче всех остальных - голова была всего лишь отупевшей, в висках не стучало, живот не болел. Во рту, конечно, жил и здравствовал неприятный привкус, но он был не так уж и страшен. Сравнительно сносное состояние объяснялось легко: поскольку я зверски замёрз, барахтаясь в реке, большая часть поглощённой выпивки ушла на борьбу с простудой - согревание и расслабление тела, а не ударила в голову дурным молотом... Интересно, а как обстоят дела у моих коллег по застолью?
        Как был в одних штанах (и когда, спрашивается, успел их надеть? Или - снять всё остальное?) - я спустился на первый этаж. На кухню даже не стал заходить - из-за её дверей раздавались такие рулады, что стены дрожали. Судя по эху, там обосновались и доктор и гном. Ну и ладно, не очень-то и хотелось... За дверьми, ведущими в покои принца, было тихо. А ведь я туда ни разу не заглядывал, не так ли? Подходящее время для удовлетворения любопытства! Стараться вести себя тихо было ни к чему: кроме Борга, мне некого опасаться, а великан сейчас или спит, или... Да какая разница? Я хочу туда зайти - и зайду!
        Дверь была незаперта. Я толкнул створку и заглянул... Его высочество мог бы позволить себе и более изысканную обстановку, чем та, что предстала моему взору. Всё было очень просто и совсем не вычурно: мебель - такая же, как и по всему дому, никаких следов роскоши, единственное свидетельство привычки к комфорту - широкая кровать, занавешенная кружевным полупрозрачным пологом. Хорошее средство от докучливых комаров - может, мне тоже соорудить нечто подобное наверху? Не, столько кружев здесь взять неоткуда - разве что самому сплести... Можно попробовать, конечно, но, боюсь, и до следующего лета не управлюсь...
        Борга в покоях не наблюдалось, но я не обратил внимания на сей настораживающий факт, потому что поводок любопытства тащил меня прямиком к постели принца. Почему он столько времени не появляется на людях? Да, наша вчерашняя попойка - не самое подходящее времяпрепровождение для столь высокородной особы, но, думаю, Дэриен вряд ли был бы против...
        Спустя мгновение я узнал ответ на свой вопрос. И ответ мне не понравился.
        Принц спал, судя по всему - очень крепко. Но вид у молодого человека был весьма и весьма нездоровый - бледное, какое-то осунувшееся лицо, совершенно сухие губы и странно воспалённая кожа вокруг глаз - красная, в маленьких тёмных крапинках... Фрэлл, а это что ещё значит?!
        Правая рука Дэриена свешивалась с постели, высовываясь из-под одеяла, и на сильном запястье я отчётливо рассмотрел розовые полосы, которые могут возникнуть только от того...
        - Любопытствуешь? - Голос Борга за моей спиной прозвучал, как гром - если и не посреди ясного неба, то всё равно неожиданно.
        Я обернулся, отпуская полог. Великан натягивал рубашку, потряхивая влажными волосами, и выглядел не то чтобы свежим - следы попойки ещё оставались, - но вполне готовым к выполнению своих обязанностей.
        - Ты - против? - Я не нашёл ничего более остроумного, чем ответить вопросом на вопрос.
        - Вообще-то да. Но... тебе можно. - Он говорил совершенно серьёзно и, как мне показалось, многозначительно. Особенно это ударение на слове «тебе»...
        - Вот как? - Уровень моего допуска к государственным тайнам растёт прямо на глазах! Кто бы мог подумать... - Чему обязан таким доверием?
        - Не стоит прикидываться простачком - выглядит не слишком-то убедительно, - беззлобно заметил Борг.
        - Да я и не прикидываюсь! Ты ещё не видел, как я умею прикидываться! - обиженно возразил я.
        Борг не ответил, смерив меня таким взглядом, что в иное время я бы вспылил, но сейчас... Сейчас меня занимала загадка поинтереснее...
        - Что с принцем?
        - Он болен, разве не заметно? - вскинул брови Борг.
        - А зачем он был привязан к кровати? - пришлось спросить прямо и грубо.
        Великан вздохнул:
        - Доктор лучше расскажет... Дело в том, что довольно часто глаза его высочества начинают болеть и чесаться, и чтобы он не...
        - Понятно, можешь не продолжать, - кивнул я.
        Да, принцу не позавидуешь... Мало того, что ослеп, так болезнь не хочет оставить его в покое, заставляя раз за разом снова переживать одно и то же... В самом деле, нужно будет поговорить с Гизариусом - что за «кисея» такая, если она всё время начинается заново? Я не так уж много знаю об этом недуге, но жжение и воспаление должны возникать на начальной стадии, которая имела место, если верить показаниям свидетелей, больше полугода назад...
        - О чём ты думаешь? - Голос Борга прервал мои размышления.
        - О превратностях судьбы. - Я не преминул ввести его в очередное заблуждение. - А не пойти ли мне немного освежиться?
        - Самое время, - кивнул рыжий. - Я ещё вчера набрал воды из колодца, так за ночь она согрелась и стала чудо как хороша!
        - Уже бегу. - Я облизнулся и поспешил покинуть комнаты Дэриена. Не знаю, как вас, а меня лицезрение чужих страданий не только не радует, но и гораздо хуже - приводит в уныние и заставляет переживать. Переживать из-за того, что я не могу помочь...
        ...Я заглянул в лохань. Да, личико-то помятое, ничего не скажешь! Ладно хоть, ничего не болит... Я окунул голову и на несколько вдохов задержался под водой. Как хорошо! Утренний воздух встретил влажную кожу ласковым покалыванием, и последние клочки тумана, стоявшего перед глазами, рассеялись. Любопытно, в какой момент исчезла Вуаль? Я помню, что вызвал её сразу по выходе из реки, и до дома доктора она оставалась на месте. Кажется, и потом... Хотя, после первого глотка «искорки» я мог и не заметить изменений. Да, похоже, Вуаль разорвалась в промежутке между началом возлияния и тем моментом, когда я решил отправиться спать. Кстати, синяки на локтях получились - загляденье!... Нет, больше никакой выпивки! Оправдание только одно: всё же это было, большей частью, лечение... Ополоснуться, что ли? Недолго думая, я черпнул ведром из лохани и опрокинул воду на себя.
        А-ах!.. Наконец-то я почувствовал себя человеком! Что ж, пока день складывается если и не замечательно, то вполне пристойно. Я взъерошил пальцами короткие вихры волос на висках и подставил лицо мягкому утреннему солнышку. Так, завтракать, пожалуй, не хочу, но в обед следует перекусить поплотнее...
        В воздухе, словно лужица, разлилась свежесть. Особенная свежесть - так пахнут косы реки, в которых колышутся жёлтые кулачки кувшинок. Так пахнет серебристая чешуя ряби на поверхности воды. Так пахнет свобода следовать назначенному Пути... Прохладное дыхание студило лоб, принося покой и умиротворение телу, но не духу. Та-ак, что у нас тут такое?
        Тонкая фигурка скользнула между Пластами, выбираясь на воздух. Узенькие плечи, острые коленки, плоская грудь. Совсем девчонка, или... Не совсем девчонка. Длинные пряди русых волос отливают тинной зеленью. Кожа очень светлая, но не прозрачная, а больше похожая на молочно-серебристый перламутр раковины. И глаза... То ли голубые, то ли серые - текучие, как сама вода...
        Она не озаботилась одеждой. К чему? Её дом - в сотне шагов, и там она примет совсем иной облик. Водяница. Или - скорее водяничка. Что же тебе нужно, милая?
        Отчасти, конечно, я сам был причиной её визита. Раскрыться перед обитателями реки - всё равно, что объявить: здесь и сейчас право казнить и миловать принадлежит совершенно другому лицу, нежели прежде. Пусть я подходил под такое определение только условно, в силу злой шутки Судьбы, но... Раз уж заявил о своих правах, изволь выполнять и причитающиеся тебе обязанности! Например, принимай официальную делегацию...
        Озёрца глаз поймали мой любопытствующий взгляд, и существо, принявшее облик девочки, опустилось на землю передо мной.
        - Дозвольте сказать, dan-nah[12 - Дословно, «хозяин». Обращение происходит из Старшего Языка и не столько означает почтительное отношение к собеседнику и признание его более высокого ранга, сколько подчёркивает обязательства того, к кому обращаются подобным образом. Очень почётно и очень ответственно, если тебя именуют dan-nah, так что лучше избегать этого всеми возможными способами.]! - Голос звонкий, но чуть хрипловатый - не след водяному созданию разгуливать по летней жаре.
        - Говори, - милостиво разрешил я.
        - Простите дедушку, dan-nah!
        Дедушку? Ах да, водяник...
        - Ты пришла просить за него? А что же он сам? - Я грозно сузил глаза.
        - Дедушка очень болен, вы же знаете... - Она старалась говорить жалобно, но меня эта имитация чувств только позабавила.
        - Вообще-то он виноват - ни к чему было озорничать, словно дитё малое...
        Водяничка закивала:
        - Виноват, виноват! Простите его, неразумного! Всех нас простите - не уследили, не подсказали...
        - Никто и не мог знать... Но это не повод, чтобы топить рыбаков! - сурово закончил я.
        Она смешно сморщила носик:
        - Да где ж это видано, чтобы гном рыбу удил? Вот дедушка и осерчал...
        - Осерчал? - ехидно переспросил я. По большому счёту, водянику наплевать, кто плещется в принадлежащей ему реке, но нежить с холодной кровью падка на подарки. Стало быть, Гедрин не задобрил Хозяина Реки...
        Водяничка поняла, что сболтнула лишнего, и растерянно захлопала ресницами:
        - Ой, простите, dan-nah, совсем не умею по-человечьи говорить...
        - Предлагаешь перейти на Старший Язык? - улыбнулся я.
        Она испуганно замотала головой, и было отчего: любые обещания и клятвы на Старшем Языке имеют силу полновесных заклятий...
        - Недостойна такой чести... Не гневайтесь, dan-nah!
        - Итак, дедуля осерчал? Наверняка за то, что гном не принёс дар реке, не так ли?
        - Э... - По перламутру щёк пробежал розовый всполох.
        - За это я не буду осуждать твоего дедушку. Дар - дело важное, не мы эту традицию установили, не нам её и отменять... Но он превысил отпущенные ему вольности! Перевернул лодку? Хорошо, это не так уж страшно. Но зачем же было топить гнома и того, кто бросился ему на помощь?
        Водяничка опустила голову.
        Поведение речной нежити в самом деле было странным. Положим, утопить незадачливого рыболова - вполне в духе водяника, пусть и чересчур жестоко. Но мешать спасению? Нет, это ни на что не похоже! Если один человек бросается на помощь другому и делает это не из корысти, а по велению души (или, точнее, не сомневаясь и не рассуждая), ни одно нейтральное магическое создание не станет препятствовать. Если пребывает в здравом уме и свободной воле. Стало быть, кто-то велел Хозяину Реки напасть на меня. Кто-то, способный управлять духами природы. Есть над чем задуматься... И главное: зачем всё это было проделано? Чтобы вызнать подробности моей личной жизни? Ха! Даже эти бездушные рыбины не смогли понять ВСЕГО, куда уж стороннему наблюдателю, тем более что вспышка Силы должна была ослепить Око не хуже, чем солнце слепит глаза. Жаль, что мои мысли в те минуты были далеки от анализа ситуации - мне наверняка удалось бы обнаружить инициатора купания... Ну да ладно, оставим всё как есть. Если некто любопытствующий не удовлетворён, он продолжит попытки вывести меня на чистую воду, и, возможно, в следующий раз (ну,
хотя бы через раз) я смогу поймать проказника с поличным...
        - Вы меня очень обидели, малыши. И доставили несколько неприятных минут... - Тут я слукавил: встреча с водяником оказалась для меня много опаснее, чем я мог бы рассчитывать. До сих пор содрогаюсь, вспоминая жажду убийства, охватившую мою душу, и не понимаю, каким чудом справился с этой напастью...
        - Но я, так и быть, прощу вас. За небольшую услугу.
        Текучие глаза внимательно уставились на меня.
        - Видишь ли, милая, я очень люблю рыбу... - Я не смог удержаться, чтобы не поддразнить её, добавив в голос некоторой плотоядности, и водяничка вздрогнула, бледнея. - И буду не прочь раз в неделю полакомиться свежевыловленными окунями или другими твоими питомцами... Впрочем, и я сам могу прийти на реку...
        - Нет, нет, что вы! Я буду приносить! Хоть каждый день!
        Я мог понять её страх: один раз узнав, каково за Порогом, водяничка не горела желанием снова испытать всю прелесть Небытия. Но это значит... Фрэлл! Тысячу раз фрэлл! Я даже не смогу... Я не смогу накупаться вдоволь! Чтобы получить удовольствие от купания, мне нужно снять Вуаль, а если этой «защиты» не будет, любой местный дух подвергнется опасности быть уничтоженным. Да, Мантия иногда интересуется моим мнением, но если она сочтёт магическую угрозу достаточной, я не смогу помешать...
        Как печально... Почему с каждой новой Ступенью стены моей тюрьмы смыкаются всё теснее? Казалось бы, должно быть наоборот, но нет: ограничения становятся только строже. Что же получается: простые радости жизни в конце концов станут для меня совершенно недоступны? И зачем тогда жить? Зачем жить, если ты не нужен ни самому себе, ни миру? Нет, даже не так: когда ты СМЕРТЕЛЬНО ОПАСЕН для мира? Мантия будет набирать силу, и, возможно, когда-нибудь я обрету способность уничтожать любую магию на любом расстоянии... И что тогда? Нет, я не доживу - мои же родичи первыми прибьют меня, чтобы не допустить такого ужаса, в этом можно быть уверенным! Хоть в чём-то...
        Я тряхнул головой:
        - Приноси. Одного раза в неделю будет достаточно. Только постарайся, чтобы тебя никто не видел. Знаешь ли, юная девушка, да ещё и без одежды...
        Она лукаво улыбнулась:
        - Вам не по нраву мой облик, dan-nah? Я могу его изменить...
        - Не надо! - поспешил возразить я, видя, как груди водянички начинают увеличиваться в размерах. И не потому, что это выглядело неприлично, а потому что пришедшие в движение чары тупой иглой кольнули затылок, а горло начало пересыхать так же стремительно, как лужица воды на раскалённом песке. И это ощущение совсем не походило на сухость, вполне ожидаемую после вчерашнего пития...
        - Как пожелаете. - Кажется, она решила, что я смутился. Чем иначе объяснить этот совсем ВЗРОСЛЫЙ взгляд сквозь кружево ресниц?
        - Ступай, тебе нельзя долго оставаться на воздухе.
        - Благодарю вас, dan-nah... - Она чуть замялась, но положила к моим ногам нечто, обмотанное остатками рыбачьей сети.
        - Что это?
        - Не побрезгуйте... Я сама собирала...
        Я присел на корточки и развернул листья кувшинок, из которых был сделан свёрток. На тёмной зелени нежно засияли в солнечных лучах жемчужины. Как много! И какие красивые...
        - Это совершенно ни к чему. - Я сказал это холоднее, чем следовало бы, и водяничка обиженно насупилась. - Слишком дорогой подарок. Или ты рассчитывала им купить моё прощение?
        Она промолчала, но я попал в точку. Ещё чего не хватало - быть подкупленным пучеглазой рыбиной! Засмеют же... Ну, ей простительно - не понимает, кого подкупает, но я-то... Я не имею права... То есть право я имею, и не только на это - хоть всю реку могу обобрать, но не могу себе этого позволить...
        - Ты так плохо обо мне думаешь?
        - Простите меня, глупую...
        - Не извиняйся. Я не сержусь... Ладно, найду применение твоему подарку. Но впредь - не нужно подобных жестов! Я даже не хочу предполагать, чего ты надеялась добиться этим подарком...
        - Как можно! Я - от чистого сердца!
        Сердца? А есть ли оно у тебя, милая? Скольких мужчин ты утащила на дно, на корм своим питомцам?
        - Ступай же! Я не буду ходить к реке. Если мне понадобится войти в воду, я постараюсь не причинять вреда.
        Она наклонилась, собираясь поцеловать мою ногу, но я вовремя отпрыгнул:
        - А вот этого делать не следует! Я запрещаю!
        - Как пожелаете. - Ох, хитрунья, ничего из моей речи ты всерьёз не приняла...
        Водяничка поднялась, спеша вернуться домой, но уже когда её хрупкая фигурка растворилась где-то в волнах цветущего луга, я услышал:
        - Высокого Полёта, dan-nah!
        Ай-вэй, милая, ты хотела сделать как лучше, но вместо этого ранила сильнее, чем могла бы надеяться... Я поднял глаза в яркое небо. Что-что, а летать я никогда не буду. Да и не хочу это делать, если вдуматься... Мне хватает тех снов, что приходят в канун дня моего рождения. Каждый год, и всего - один раз в году, я вижу во сне Полёт. Не знаю, похожи ли мои грёзы на реальность - никто не расскажет... Зато я хорошо помню страх. Липкий. Душный. Горький. Чего я боюсь? Не знаю. Наверное, того, чего нет на самом деле. Но каждый раз, просыпаясь, облегчённо вздыхаю, понимая, что это был всего лишь сон - стрела напряжённого до боли тела, пронзающая грозовые облака. В моих снах всегда идёт гроза... К фрэллу полёты и всё, с ними связанное! Мне достаточно земли и её обитателей. Вот, с водяниками уже знакомство завёл... Стыдно, конечно, - не мой уровень, но кто меня осудит? Никто не увидит, никто не наябедничает...
        - Так рано, и уже - гости! - преувеличенно бодро провозгласил гном.
        Я едва не потерял дар речи: если он видел, с кем я разговариваю...
        - А кто это был? - щурясь на солнце, спросил Гедрин. - Мальчонка какой из деревни прибегал, что ли?
        Какое счастье, что он либо подслеповат, либо с похмелья не разглядел подробностей! Я подхватил свёрток с жемчугом, взглянул на гнома и понял, что сделаю с навязанным мне даром водянички. Я его тоже подарю!

* * *
        Как легко придумать, что делать, но как мучительно и тягостно - продумывать, каким образом воплотить в жизнь свою фантазию! Не знаю, как вы, а я частенько попадаю в такую ситуацию. Вот и сейчас, когда в голове совершенно чётко оформилась мысль о «передаривании» жемчужин, мне нужно сообразить, какие шаги с моей стороны для этого потребуются... Так, кажется, гном вскорости собирается нас покинуть - что-то такое я слышал позапрошлым вечером во время попойки. Не скажу, что сия новость меня сильно огорчает - скорее она полностью соответствует моим скромным планам...
        Разумеется, вчера мне так и не удалось заняться собой любимым, потому что требовалось привести в порядок кухню и те уголки дома, в которые веселье распространилось уже после моего отбытия ко сну. Но зато сегодня, после завтрака, во время которого чудовищным усилием пришлось заталкивать в себя недоваренную кашу (видимо, доктор так и не пришёл в норму после выпитого), я заявил, что мне необходимо личное время. Эти слова были встречены по-разному. Доктор только вяло махнул рукой, пробурчал что-то насчёт «волков, которых намедни видели недалеко от деревни», и налёг на парное молоко, спозаранку доставленное одним из селян со словами «глубочайшего уважения». Принц, который явился-таки для принятия пищи, был слишком рассеян, чтобы вообще оценить моё смелое желание. Отличился только Борг: сначала его брови скакнули вверх, потом вернулись на место, но вслед за ними тут же пришли в движение уголки рта. Впрочем, даже если он и собирался вначале что-то сказать, то быстро передумал и заговорщицки подмигнул мне. Не знаю, какие мысли пришли в голову рыжего великана - уж не ожидал ли он, что я собрался
прошвырнуться «по девочкам»? - но я не стал его разочаровывать и хитро улыбнулся в ответ. Впрочем, как стало ясно впоследствии, он был недалёк от истины...
        Наводя ревизию в орудиях труда Гизариуса, я обнаружил массу швейных принадлежностей, что несказанно меня порадовало, но в то же время не нашёл того, что мне требовалось, а именно: нескольких кусков ткани или кожи. Спросите зачем? Поскольку Борг так и не вернул подарок Мирримы, то если я собираюсь отослать ей несколько жемчужин, нужно соорудить подобный кошелёчек - листья кувшинок, конечно, выглядят очень мило, но только до тех пор, пока не засохнут, а сей момент неумолимо приближался... У кого есть клочки ненужной ткани? Только у того, кто занимается рукоделием! А кто у нас в деревне занимается рукоделием? Ручаюсь, что все женщины. Жаль, что я так и не завёл знакомств среди селянок... Стоп! Ну уж одну-то я знаю достаточно хорошо! Но вот как она отреагирует на столь странную просьбу с моей стороны...
        - Доброго дня, почтенная! - Мне не хотелось заходить в дом без приглашения, и открытое на двор окно весьма подходило для того, чтобы оное приглашение получить.
        Увидев над подоконником мою голову, Рина на мгновение застыла, как камень, и я даже решил, что поступил слишком опрометчиво, явившись в этот дом после столь малого промежутка времени, пока в памяти ещё живы все переживания, связанные с появлением на свет старостиного внука. Но я ошибался. Мрачная тень только коснулась глаз женщины своим крылом и улетела прочь - Рина вздрогнула и смущённо улыбнулась:
        - Простите, я напугалась...
        - О, тогда спешу принести самые искренние извинения! Простите ли вы моё бесцеремонное появление? - Всё, понесло. На кой фрэлл я с ней-то кокетничаю?
        - Ну что вы, ни к чему извиняться... - Она качнула головой. - А почему вы не заходите?
        - Потому что я не считаю возможным переступать порог чужого дома без согласия хозяина, - важно пояснил я.
        Она снова улыбнулась, на сей раз даже теплее, чем прежде.
        - Заходите, сделайте милость!
        - Вы не будете против, если...
        Я подтянулся на руках и перекинул ноги через подоконник. Рина приняла мой манёвр вполне благосклонно. Оставшись маячить спиной в окне (на случай, если вернётся муж селянки), я продолжил беседу:
        - Собственно говоря, не хочу отвлекать вас от забот... - Женщина недоумённо обвела взглядом комнату: в самом деле, что я назвал заботами? Мирно посапывающего в колыбели малыша? Так это же - одна радость! Шитьё, отложенное при моём появлении? Для умелых рук оно тоже не составляет особых проблем... Ну да, я выразился вежливо, но несколько глупо. И в глазах Рины можно было прочитать вполне закономерный вопрос: если я что-то говорю о «заботах», так не имею ли я в виду, что оные скоро посетят этот милый дом? А от такой мысли до тревоги - один шаг, но я не дам его сделать!
        - Это просто дань воспитанию, которое мне позволили получить, почтенная, не принимайте мои слова всерьёз. - Я вздохнул, а женщина расслабила плечи. - Я пришёл попросить вас о небольшом одолжении... Так сказать, чисто по-соседски...
        - Одолжить немного муки или соли? - Готов поспорить, она не так уж простодушна, как кажется на первый взгляд!
        - Вроде того... Вижу, вы умеете и любите рукодельничать?
        - Немного. - Она польщённо зарумянилась.
        - Дело в том, что я тоже собираюсь заняться шитьём, - чуть замявшись, сообщил я. Глаза Рины чуть округлились, и я поспешил покончить с делом поскорее: - Мне нужен кусок кожи на четыре ладони - или два куска по две ладони, плотная мягкая ткань тех же размеров, нитки и обрезки кожи, из которых можно сплести шнурок... Если, конечно, это вас не затруднит... - Последние слова я проговаривал, глядя в пол и ёрзая по подоконнику. Не о том, не о том мужчина должен просить женщину... вы понимаете, что я имею в виду?
        - Ничуть не затруднит. - Я поднял взгляд. Селянка улыбалась. Искренне, беззлобно, но слегка заинтригованно. - А... что вы собираетесь делать?
        - Сошью мешочек для подарка. - Есть ли смысл скрывать свои намерения?
        - Это подарок для девушки? - О, улыбка стала ещё шире!
        - Да. Только не подумайте ничего такого! Она гораздо младше меня, в сущности - ещё ребёнок... Просто в своё время она сделала мне подарок, который меня здорово выручил, и теперь, когда подвернулась возможность, я хочу...
        Она смотрела на меня понимающе, немного покровительственно - в принципе, не люблю, когда на меня ТАК смотрят, но здесь и сейчас я почему-то не испытывал никаких отрицательных эмоций...
        - Вы умеете шить?
        - Не так хорошо, как вы, но на мешочек моих умений хватит, - честно признался я.
        Она покачала головой:
        - Позвольте вам не поверить.
        - Почему же?
        - Мастер он и есть Мастер, во всём, за что берётся.
        Ай-вэй, и она туда же!
        - Вынужден настоятельно просить вас не использовать подобное обращение по моему адресу. - Я постарался, чтобы фраза не прозвучала грубо, но женщина не обиделась, а скорее просто не поняла мой протест. Правда, настаивать не стала:
        - Как пожелаете...
        - Поймите, у этого титула слишком глубокий смысл, чтобы расшвыриваться им направо и налево... - Я попытался сгладить неловкое молчание, повисшее между нами.
        - А мне думается, что я сказала правильно... Я не встречала мужчин, которые ловко управлялись бы с иглой...
        - Как это? Лучшие портные мира - мужчины! Да и что далеко ходить: ваш сосед, доктор, тоже частенько занимается штопкой - конечно, не одежды, а людей, но тем нужнее и значительнее его искусство!
        - Всё так, но... Те, о ком вы говорите, избрали своими занятиями такие, которые далеки от истинно мужского предназначения. - Ну вот, угораздило же меня нарваться на местного деревенского философа! И что она понимает под «мужским предназначением»? Ох, есть у меня одна версия, но не при женщине её озвучивать...
        - Что вы имеете в виду, почтенная? - Сделаю вид, что её слова мне совершенно непонятны. Тем более что так оно и есть. Почти...
        - Я говорю о том, что воин не станет брать в руки иглу и нитку.
        - Воин? - Я хохотнул. - А я-то здесь каким боком?
        - Вы не походите ни на одного из нас... И на доктора - тоже. И на ведуна... А пальцы у вас крепкие, но не такие, как у моего мужа... - Она снова покраснела, видимо, вспомнив о чём-то личном.
        Фрэлл, какие пальцы?! А, она говорит о той, первой встрече, когда я подхватил её под локоть... С ума сойти, какие все вокруг наблюдательные! Один я - дурак дураком...
        А селянка продолжала:
        - Ваши пальцы... Как это сказать... чуткие!
        - И почему это означает, что я...
        - Мой дядюшка много воевал под королевскими знамёнами, и когда я была совсем маленькая и играла вместе с мальчишками, я слышала, как он говорил, что рука воина должна быть твёрдой, чтобы отразить удар, и чуткой - чтобы вовремя остановиться.
        - Хотел бы я познакомиться с вашим дядюшкой...
        - Увы, он давно уже сложил голову на полях сражений.
        - Сожалею. Судя по всему, он был мудрым человеком... Но всё же вы приписываете мне то, чего нет...
        Рина хитро улыбнулась:
        - Я никому не раскрою ваших тайн, Мастер.
        Тайн? Нет у меня никаких тайн, милая... По крайней мере, о которых ты могла бы знать...
        - Так почему же воин не может уметь шить? - усмехнулся я. - Разве владение иглой не сродни фехтованию? Взмах, выпад, укол - всё то же самое! А если взять спицы, то это ещё сложнее: нужно не запутаться в собственных руках...
        Я качнулся с пяток на носки, сделав шутливый выпад правой рукой, закрылся левой. Рина смотрела с восхищением - ещё бы, она полностью уверилась в своей правоте! Однако пора и возвращаться...
        - Простите, почтенная, но у меня не так много времени...
        - Да-да, конечно! - Она вскочила и с каким-то непонятным мне рвением начала копаться в корзинке с принадлежностями для рукоделия. Ткань и нитки нашлись сразу же, а вот за кожей ей пришлось идти в другую комнату. Наконец всё было собрано, помещено в холщовую сумку и торжественно вручено вашему покорному слуге. Правда, уйти сразу же после этого мне не удалось, потому что Рина покачала головой, только сейчас обратив внимание на мой, мягко говоря, не самый элегантный вид. А что поделать, если подол рубашки приходится скручивать и завязывать узлом, а штаны - закатывать?
        - Да как же можно...
        - Что-то не так, почтенная?
        - Эта одежда никуда не годится!
        - Разве? А мне нравится... - неуверенно возразил я, но селянка была непреклонна:
        - Позвольте, я сниму мерки...
        Я подчинился - зачем обижать человека и подавлять порывы, идущие от чистого сердца? Конечно же, она ничего не станет шить - некогда, но сейчас, в эту самую минуту, она чувствует это важным и нужным - ну что ж, пусть будет счастлива!
        За снятием мерок нас застал супруг Рины. В первое мгновение он возмутился: как это, его жена - и с чужим мужчиной, потом - узнав меня - то ли испугался, то ли смутился и смог пробурчать только что-то вроде «здрасьте». Я поспешил откланяться, чтобы не мешать, но уже во дворе краем уха услышал причину столь раннего возвращения хозяина к семейному очагу: в лесу снова видели волка. Пожав плечами - ну, волк, и что с того? - я не преминул при первой же возможности углубиться под полог леса, скрываясь от палящих лучей солнца. В самом деле, столько дней без малейшего дождичка! Так и поля совсем пересохнут... Да что - поля! Я тоже не прочь подышать воздухом, который бывает только после сильной грозы - тем особенным воздухом обновлённого мира...
        О, а земляника-то поспела! Я не удержался, чтобы не собрать горсточку ароматных алых ягодок. Что ещё нужно для счастья: кружево листвы, мешающее солнцу обжигать глаза, сладкий сок нежных лесных даров, ровная тропинка под ногами, бегущая от одной светлой поляны к другой...
        Я остановился только потому, что окружающий мир показался мне неправильным. Словно часть мозаики - вполне подходящая по цвету и размеру - принадлежала совсем другой картинке, а здесь оказалась совершенно случайно, по воле руки того, кто решал головоломку...
        И в самом деле волк. Обычный такой волк, несколько крупнее и мощнее средних особей. Ничего особенного, разве что... Тёмно-серый, почти чёрный «воротник». Что-то знакомое... И, простите за неточность, не волк это вовсе. Волчица. А я знаю только одну волчицу в мире с таким окрасом и такими лиловыми глазами...
        Короткое тявканье больше походило на смешок. Тяжёлый изучающий взгляд пробежался по всей моей фигуре, словно зверь прикидывал, в какое место удобнее и надёжнее всего впиться клыками. Потом Складки Реальности дрогнули, являя моему взгляду персону, которую я меньше всего ожидал встретить в этих лесах. И которую (чего греха таить?) я совсем не желал видеть...
        Не слишком высокая, не слишком низкая, Лэни была из тех, о ком говорят: «всё на месте». Пропорциональная, великолепно развитая, но изумительно изящная. Красивая? Наверное. Я никогда не воспринимал её как женщину. Лайн’А-хари всегда была моим недругом, а пол врагов не имеет особого значения. Конечно, в Реке Времени утекло много воды, но... Вряд ли она изменила своё отношение ко мне, да и я не могу похвастаться тем же. Нет, открыто враждовать не буду - зачем? - но и доверительно-приятельской беседы у нас не получится... К моему глубокому сожалению, потому что это был единственный шанс узнать последние новости из Дома...
        Лиловые глаза сузились, тонкие губы дрогнули. Черты лица Лэни можно назвать резкими, но в них есть некая страстная, почти животная привлекательность. Так говорят...
        - Какая встреча! - Этим тоном можно было бы ранить сильнее, чем самым изысканным ядом. - Dou Джерон! Позвольте украсть несколько минут вашего драгоценного времени.
        Вот это называется влип. По самые уши. Как я выберусь из этой ловушки? Даже представить не могу...
        - У тебя дело ко мне, Смотрительница? - Думаете, я нарочно обратился к ней на «ты»? Если бы! Всему виной фрэллов этикет Дома - мне было бы гораздо легче лавировать в лабиринте вежливых условностей, но подобное поведение не дозволено. Не я придумал... Но пойти против - не могу. Будет только хуже, если меня обвинят ещё и в пренебрежении традициями...
        - Совсем крохотное, dou Джерон, на пару минут.
        - Излагай.
        Она снова окинула меня взглядом, чуть задержавшись на лице. Знаю, что ты думаешь, дорогуша: «Как глупо! Как неосторожно! Как неприлично!». Провалиться сквозь землю от стыда? Кабы умел, давно бы уже жил вместе с червями...
        - Меня привела в эти края необходимость сообщить ВСЕМ членам Семьи о перемене моего статуса. - Судя по голосу, сия обязанность была весьма неприятной. В моём отношении, разумеется... - Месяц назад dou Магрит приняла моё Служение и позволила стать своей cy’rihn[13 - Сy’rihn - буквально «Разделивший Жизнь». Означает особенную связь между лицами, прошедшими данный ритуал. Не имеет ничего общего с интимными отношениями. В «Хрониках Долгой Войны» приводится стихотворное описание значения «разделения». Разумеется, поэт был не совсем точен, но в то же время ему удалось передать то, ради чего и проводится ритуал....Ближе, чем брат. Больше, чем друг.Узел сердец. Сплетение рук.Взгляды - насквозь. Боль - на двоих...Солнце взошло. Ветер утих.Капля росы - словно слеза...Танец Теней в светлых глазах...Твой приговор завидней наград:Ближе, чем друг, больше, чем брат...].
        Ничего себе! Я не ожидал... Хотя вру. Если уж кто-то и заслуживал подобной чести, так это Лэни. Я замечал, насколько теплы отношения между ней и Магрит - возможно, именно заступничество сестры избавило меня от активных «боевых действий» со стороны волчицы. Разумеется, сама война не прекратилась, а перешла в фазу сугубо позиционной...
        Что ж, когда-нибудь это должно было случиться - Магрит и так сильно затянула свой выбор. Интересно, почему она колебалась? Лучшей кандидатуры, чем Лэни, не было, но время шло, а место наперсницы оставалось свободным. Есть одна версия на этот счёт, но слишком наивная и глупая, посему пусть хранится в моей личной Кладовой Гипотез, чтобы не позорить меня лишний раз...
        Сy’rihn... Коротко и ясно. Звон стали, отводящей смертельный удар. Как же я рад за тебя, сестрёнка! Грустно или весело, плохо или хорошо, но ты никогда не будешь больше одна перелистывать страницы Книги Судьбы. Ответственность - огромная, но и счастье - не меньшее... Знать, что хотя бы одно сердце в мире бьётся в такт с твоим... Ещё одна пара глаз плачет и смеётся, когда это делаешь ты... Ещё одни губы шепчут в ночи нежные слова... Забавно, но сy’rihn могут быть только лица одного пола - наверное, иначе настоящего Разделения невозможно добиться. Значит, мне, например, понадобился бы парень примерно моего возраста... Эй, полно мечтать, Джерон! Тебе этот ритуал заказан - и пытаться не стоит! А как заманчиво...
        - Ближе, чем друг... - одними губами прошептал я.
        - Больше, чем брат, - торжественно закончила Лэни.
        Ну, не хватало ещё завидовать! К чему сожалеть о том, что тебе не дано?
        - Прими мои поздравления.
        Она качнула головой, изображая поклон. И на том спасибо...
        - Что-то ещё?
        - Совсем ничего, dou Джерон... Позвольте заметить, что ваш внешний облик... несколько не соответствует вашему положению... - Она смеётся или плачет? Глаза могут так блестеть и от радости и от горя... А я никогда не мог разобраться в чужих намерениях и поступках...
        - Это - моё личное дело, ты так не считаешь?
        - Возможно. - Уклончивый ответ. И не ответ вовсе, а первая веточка в Гати Любопытства, которую она собирается проложить через болото моей глупости.
        - Если тебе нечего более сообщить, то...
        - В этих краях недавно была насильственно умерщвлена шадда, - задумчиво, словно в никуда, протянула Лэни. - вам что-нибудь известно об этом деле?
        Я постарался ничем не выдать напряжения, которое карабкалось по моему позвоночнику:
        - Почему ты спрашиваешь МЕНЯ?
        - Потому что вы питаете не самые добрые чувства ко мне и моим родичам, - сладко улыбнулась она.
        - Если наши отношения не сложились, это не значит, что я готов убивать оборотней направо и налево! - Да что она себе позволяет?
        - Направо... Налево... По диагонали через центр... - Почти мурлыканье.
        - Я - не убийца!
        - Мои глаза утверждают обратное. - Пальцы Лэни погладили воздух в волоске от клеймёной щеки, и я невольно отшатнулся.
        - ЭТО тебя не касается!
        - Меня - нет. А вот dou Магрит будет весьма опечалена, когда узнает столь любопытную новость... А какая благодатная тема для светских бесед на ближайшем празднике! Если поторопиться, я ещё успею вернуться к началу Летнего Бала... - мечтательно закончила она.
        Меня бросило в жар. Странный такой жар, ледяными иглами вонзившийся в спину...
        Опечалена, как же! Скорее - убита... Я даже представляю себе, что будут говорить: «Вы уже слышали? Как, ещё не успели? Тогда позвольте сообщить нечто прелюбопытнейшее... Нет, вы не будете разочарованы, уверяю! Помните последнего из детей Элрит? Ну да, того самого, который стал причиной её безвременной кончины... вы представляете, он всё ещё жив и даже ухитрился увековечить свой «подвиг»! Причём - на собственном лице! Если он появится в таком виде, какой будет удар для всей Семьи!» Да, примерно так и произойдёт. И даже хуже - это ещё пристойная версия, годная для престарелых кумушек, а молодёжь постарается быть гораздо изобретательнее... Я уж не говорю о БЛИЗКИХ родственниках. То, что я наделал, - гнусно. Сам того не желая, ударил в самое уязвимое место - то, где живёт память об ушедших... Я не мечтаю о прощении и не прошу его, но всегда оставалась надежда, что с течением времени страсти улягутся и моё существование будет восприниматься спокойнее... М-да, надежды рассыпались прахом. Впрочем, быть может...
        - Лайн’А... Не рассказывай... об этом. - Я еле смог раздвинуть губы.
        - Почему же? - Лиловые глаза заинтересованно сузились.
        - Потому что... Я прошу...
        - Просите? - Она усмехнулась. - Что-то ваша просьба не слишком убедительна...
        Я не сразу понял, что имеется в виду, но насмешливо-требовательный изгиб бровей быстро расставил всё по местам.
        - К чему ты клонишь? - Я всё ещё не был уверен. Не хотел быть уверенным...
        - Разве вам не известно, КАК нужно просить?
        Пауза. Долгая и мучительная.
        - Итак? - Лэни чарующе улыбнулась.
        - Ты... в самом деле... желаешь, чтобы я... - Слова путались, падая в пустоту.
        - Я не смею ЖЕЛАТЬ, dou Джерон... Это ВЫ желаете меня о чём-то просить. Не так ли?
        Я отвёл взгляд в сторону. Ну, стерва! Хотя... Я вполне это заслужил.
        - Если ты настаиваешь...
        - Мне не хотелось бы вас торопить, но время бежит так быстро... - Трель низкого голоса звучала почти ласково.
        Колени ткнулись в жёлтый ковёр осыпавшейся хвои. Разве трудно уступить? Вовсе нет. Я не чувствую ничего, кроме усталости. Неужели унижение стало для меня привычным делом? Нет, не верю... А впрочем, какая разница? Я не могу допустить, чтобы Магрит стыдилась меня более, чем раньше... И приложу любые усилия, спрячусь от мира, в конце концов... Я наберусь смелости, достаточной, чтобы... Уйду, и за меня никому, никогда не придётся краснеть...
        - Почему вы не смотрите на меня? - Сильные пальцы дёрнули мой подбородок вверх. - Взгляд в землю ещё не означает смирение и покорность.
        Казалось, Лэни наслаждалась своим триумфом, но блеск глаз стал ещё сильнее. Словно в уголках дрожат, но никак не решаются скользнуть вниз по ресницам слезинки...
        Ты хочешь, чтобы я признал свою ничтожность окончательно и бесповоротно? Решила поиграть «в Старшего Братца»? А я-то надеялся, что будет достаточно поджать хвост и зажмуриться[14 - «Как и у любых зверей (равно - диких и одомашненных), в среде метаморфов характерны общеизвестные механизмы подавления агрессии, как-то: прямой взгляд в глаза - вызов, а опускание взгляда вниз - подчинение. По крайней мере, в «рабочем» облике для них работают все основные правила животного мира. Однако когда метаморфы возвращаются в человеческую форму, зачастую имеет место тяга к нарушению причинно-следственных связей. При этом Низшие оборотни неосознанно стремятся копировать поведение Высших. То, что для одних - естественно, для других - окутано ореолом таинства и тем - безмерно притягательно, но нет ничего забавнее ребёнка, подражающего в своём поведении взрослым (хотя обратное «притворство» выглядит не менее комично и бессмысленно). Взгляд «глаза в глаза» - одна из излюбленных Высшими метаморфами линий поведения, но нельзя забывать, что в силу ряда особенностей они могут посредством простого Единения глаз передать и
принять не только эмоции, но и нечто большее...»«О Тварях Больших и Малых», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив]... Не вышло.
        Говорят: «Глаза - зеркало души». Угу. Только не твоей собственной души, а души твоего собеседника. В любой из моментов. Только когда ты один, в твоих глазах можно рассмотреть... Ведь в одиночестве ты разговариваешь с самим собой, не так ли?
        Как я должен поступить? Она хочет видеть покорность, но где-где, а в её-то душе нет даже намёка на подчинение, осознанное или вынужденное. Лэни никогда не подчинялась. Она всегда исполняла ДОЛГ. Если я попробую отразить в своём взгляде нечто подобное... О, нет! Во-первых, она посчитает это издёвкой, а во-вторых... Ещё примет этот долг на свой счёт - и вот тогда я на самом деле буду чувствовать себя порядочным подлецом. Если Лэни и Магрит связаны сy’rihn, то достаточно сильное эмоциональное потрясение хлестнёт по каждой из них... Допустим, волчицу мне не жаль, а вот что касается сестры... Вообще-то следовало бы передать ей «весточку»... Нет, не буду, а то выяснится, что я тоже кому-нибудь что-нибудь должен...
        Всё, хватит пустых размышлений. Я стараюсь, Лэни! Прости, если у меня плохо получается...
        - Где же ваше красноречие, dou Джерон? - Совсем тихо, на грани шёпота.
        - Пожалуйста... Не рассказывай о том, что видела.
        Она помолчала, изучая моё лицо, впиваясь взглядом так глубоко, словно что-то искала. И никак не могла найти.
        - Глупо было предполагать, что пребывание вдали от Дома пойдёт вам на пользу. В вашем сердце совсем не осталось гордости... Неужели вам нечем гордиться? - Ну откуда в её голосе скорбные нотки? Она же должна торжествовать! Лэни сожалеет? Не верю!
        - Почему вы не умерли? Почему вы всегда останавливаетесь у Порога и не решаетесь сделать Последний Шаг? - Она упрекает или удивляется? - Dou Магрит измучена ожиданием вашей смерти. Почему вы не подарите ей покой?
        - Если она и в самом деле желает, чтобы я умер, пусть скажет об этом. Я подумаю, что можно сделать. - Слова пеплом горчат на языке.
        - У вас не хватит духу. - Не обвинение, а печальный вывод.
        - Я не спешу умирать.
        - И не торопитесь жить... - Совсем глухо, как эхо ветра в кронах деревьев.
        - К чему весь этот разговор? - Я начинаю злиться. - Ты хотела увидеть меня на коленях - и увидела. Нужно что-то ещё? А тебе не кажется, что это уже перебор?!
        - Отблески робкого огня? Даже не верится... - В голос Лэни вернулась язвительность. - Вы всё-таки способны ответить на удар? Или я ошибаюсь?
        - Мне нет дела до твоих умозаключений, - хмуро бросил я.
        - Странно, вы всегда были любопытным мальчиком... Отчего же теперь не даёте волю своей натуре? Забавно видеть, как вы изменились, оставаясь прежним, но изменились совсем не так, как следовало ожидать... - К чему она клонит?
        - Ты недовольна?
        - Я удивлена.
        - Вот как?
        - Весьма удивлена.
        Она снова сделала паузу, рассеянно пропуская блестящие чёрные локоны сквозь гребень пальцев.
        - Вы должны были поступить иначе.
        - Иначе? Для чего?
        - Для того чтобы вызвать уважение к себе.
        - И что же я должен был сделать? - Даже любопытно...
        - Точно не знаю... Но - не просить! Вам надлежало ПРИКАЗАТЬ.
        - И ты бы выполнила приказ?
        - Возможно. - Уголки рта дрогнули в нерешительности, не открывая, что последует дальше - улыбка или слёзы.
        - Значит, я опять выставил себя на посмешище?
        - Можно сказать и так. - Она уклонилась от прямого ответа. Почему?
        Как же я устал! Можно подумать, эта пытка длится не минуты, а дни...
        - Извини.
        - За что? - Лиловые глаза округлились. Да, дорогуша, я совершаю ещё большую с твоей точки зрения глупость - прошу прощения...
        - Я не оправдал твоих ожиданий.
        - Что вам может быть известно о том, чего я жду и на что надеюсь? - Так тихо, что я мог бы принять эти слова за шелест листьев.
        - Джерон! Ты здесь? - Ну вот, только Борга для полного счастья не хватало! Ищет меня? Неужели из-за того, что селяне говорили о «волке»? Глупость какая! С чего ему тревожиться на мой счёт? Впрочем, есть проблема посерьёзнее... Как я объясню ему появление Лэни? И как, фрэлл меня подери, я объясню, почему она - голая?!
        Я негнущимися пальцами распутал узел, стянул рубашку и бросил её на грудь женщины:
        - Прикройся! Поскорее, или мне до конца жизни придётся отвечать на дурацкие вопросы!
        Она не промедлила и вдоха - тонкое полотно приняло в свои объятия точёную фигуру моей мучительницы, а я остался в одних штанах, сверкая желтушными пятнами угасающих синяков. Увидев мою «расписную» грудь, Лэни хотела что-то сказать, но в опасной близости от поляны уже хрустнула ветка под ногой рыжего великана, и волчица передумала, поскольку времени на пустые разговоры уже не оставалось. Она схватила меня за ошейник и рывком подняла с колен, умудрившись при этом прошипеть на ухо:
        - Вы бы ещё улеглись... Для пущего эффекта! - Миг спустя её лицо озарилось кокетливой улыбкой, а руки нежно легли мне на плечи: на поляне появился Борг.
        Ого! Мы готовы к бою? Кожаная куртка с нашитыми стальными лепестками и короткий секач у пояса - на кого ты собрался напасть, охотничек? Впрочем, заметив Лэни, игриво выглядывающую из-за укрытия, которое я тщетно пытался создать с помощью своего тела, рыжий верзила оцепенел, разом выкинув из головы мысли о волках, схватках и тому подобной ерунде.
        Надо сказать, что Лэни производит на мужчин неизгладимое впечатление, причину коего я не могу ни понять, ни объяснить. Есть что-то бесконечно притягательное в том, как она щурит глаза или проводит рукой по волосам, как изгибается, потягиваясь всем телом, - на зависть любой кошке, как играет голосом, опуская его до низкого рыка и поднимая в небо лёгким облачком... Никто не назвал бы её прекрасной, но... Она великолепна. Она полна жизни, пусть - суровой и жестокой, но это - яркая жизнь. Прожитые годы не погасили костёр её сердца, а всего лишь научили до поры до времени прятать пламя за каминной решёткой. Раньше Лэни была резче и несдержанней. Раньше... Та Лэни мне просто не нравилась. Эту - я почти боялся. Возможно, на неё так повлиял cy’rihn, и она переняла что-то от Магрит... Возможно. Но мне-то от этого не легче! Вместо одной строгой наставницы я имею шанс получить сразу двух по одной цене... Как мне это не нравится, если не сказать жёстче!
        - А ты время зря не теряешь! - Борг был удивлён до глубины души, застав меня посреди леса в объятиях женщины. Женщины, которая, судя по всему, «зацепила» его с первого взгляда.
        - Стараюсь, как могу. - Я попробовал ухмыльнуться, чтобы поддержать игру Лэни, которая прижалась ко мне плотнее, чем мог бы мечтать любой мужчина на моём месте.
        Это было не так уж легко, потому что я чувствовал, как ей больно. Ещё бы - прикасаться ко мне! Можно, конечно, допустить, что волчица не в своём уме, но такую возможность я откинул сразу же: чего-чего, а здравого смысла в этой женщине больше, чем в десятке таких олухов, как ваш покорный слуга. Более того, я сознавал, что выбранная ею линия поведения - наилучшая в сложившейся ситуации. Вот только готова ли она заплатить по этому счёту? И если готова, то как она решилась? Крошечные капельки пота над верхней губой и леденеющие кончики пальцев - зачем это тебе, Лэни? Ты же прекрасно знаешь, что моё общество - не для тебя! Как бы спровадить Борга поскорее, пока ты не исчерпала всю Силу?
        - И где ты нашёл такую красавицу? - Рыжий сверлил нас взглядом.
        - Там больше таких нет, не надейся! - Да, таких ТАМ точно нет...
        - А не слишком ли ты молод для столь роскошной дамы? - Ну вот, он почти облизывается!
        - Если дама не избегает моего общества, значит, мой возраст её вполне устраивает, - возразил я, начиная терять терпение. Слишком молод, как же! Да она и тебе в бабушки годится...
        И тут Лэни решила подать голос:
        - А что может предложить зрелость? - Нашла время шутить!
        Борг мигом приосанился, подкручивая ус:
        - Мне ли вам рассказывать, почтенная! Как можно сравнивать опыт с неумелым напором?
        Лэни заинтересованно провела языком по нижней губе:
        - Вы хотите сказать...
        - Он ничего не хочет сказать! - Мой голос прозвучал грубее, чем следовало, потому что этот балаган выходил из-под контроля. Ещё мгновение, и она решит, что неплохо бы добавить к своей коллекции и этого верзилу. Разумеется, в целях улучшения породы...
        - Дама имеет право сравнить, - возразил Борг, плотоядным взором скользя по смуглым ногам волчицы.
        - Ну что же, если так... - Вы напросились! Оба!
        Я скомандовал Мантии: «Вуаль!», но она промедлила, прежде чем выполнить мой приказ.
        «Что ты собираешься делать?»
        Не твоя забота!
        «Ты заблуждаешься... Всё, что требует моего вмешательства, является моей ЗАБОТОЙ...»
        Я хочу... Ну, в общем, мне нужно... Близкий контакт!
        «Так зачем же Вуаль?»
        Я не хочу причинить вред Лэни.
        «Ты опять хочешь подвергнуть себя опасности?»
        Какая разница?!
        «Никакой... Только Вуаль должна быть плотнее...»
        Ты сделаешь или нет?!
        «Как пожелаешь...»
        Мир подёрнулся привычной серой пеленой, и на сей раз она была ещё темнее, чем обычно. Образ Лэни мигом лишился прежнего очарования, но... Как я раньше не замечал, насколько она беззащитна?!
        Я провёл пальцами по шёлковым кольцам волос, чёрным дымом окутывавших голову женщины, которая доставила мне столько неприятностей. Помедлил - всего один вдох - набираясь решимости. Фрэлл, как жаль, что я ничегошеньки не умею! Впрочем, Лэни всё сделала за меня - поймала в плен мой рот и, не давая отстраниться, защёлкнула замок рук на моей шее. А ещё вдох спустя я едва удержался от удивлённого возгласа, потому что её бедра тугим кольцом сжали мою талию. На миг разрывая поцелуй, я сдавленно прошептал:
        - Долго я тебя не удержу...
        - А долго и не нужно, - ответила она, с новой силой впиваясь в мои губы так, что я мог бы задохнуться.
        Борг был потрясён. Раздавлен и уничтожен. Последним, что его добило, стали слова Лэни:
        - Вы не могли бы оставить нас наедине?
        Что ему оставалось делать? Только удалиться, признав полное и безоговорочное поражение.
        Едва шаги стихли и Лэни удостоверилась, что никто более не помешает нашей беседе, как я был избавлен от груза её тела.
        Волчица скрестила руки на груди и одарила меня грозным взглядом исподлобья:
        - Как глупо!
        - То, что ты сделала? - Я не удержался от того, чтобы её не подколоть.
        - Я имею в виду ваше поведение!
        - У меня не было выхода... - Я немного смутился, хотя теперь смущаться было уже не ко времени. - Прости, что я был так близко к тебе, но я принял меры...
        Она горестно всплеснула руками:
        - Меры?! Знаю я, какие это «меры»! Вуаль, да?
        Я пожал плечами.
        - И сколько раз за последнее время вы так делали?
        - Не очень много... С десяток, наверное... - Я не мог понять, что её так взбесило, и даже пощёчина, заставившая мою голову дёрнуться из стороны в сторону, не помогла прояснить ситуацию.
        - Десяток... Глупец! А сколько раз вы за это время поглощали чары?
        - Да ничего я не поглощал... - Что происходит, фрэлл меня подери?!
        - Запомните, раз и навсегда, - глаза Лэни полыхали, как угли, - каждая Вуаль должна быть уравновешена Поглощением! Каждая!
        - Но...
        - Вы хотите сжечь себя заживо? Что ж, тогда вы избрали весьма оригинальный способ уйти! Только забыли, что когда ваш разум сгорит, ваша Мантия будет без разбора уничтожать любые источники магии!
        Забыл? Да я никогда и не знал об этом... Почему от меня скрывали такие серьёзные вещи?
        - Если Равновесие нарушится... - волчица продолжала бушевать, - погибнут многие... Сотни... Тысячи существ, владеющих и порождённых магией! Вы будете убивать и не сможете остановиться, и мир будет затоплен высвобожденной волшбой!
        - Ты боишься? - Ничего больше мне на ум не шло.
        - Я в шоке от вашей беспечности! - зло бросила Лэни. - Зачем вы на сей раз вызывали Вуаль?
        Я опешил. Она не понимает или... Не хочет понимать?
        - Но иначе... Ты могла бы пострадать...
        - Пресветлая Владычица! Он ещё надо мной издевается! Чему вас учили столько лет? Неужели вся наука прошла мимо ваших ушей? Моя жизнь, равно как и жизнь многих других - сильных и слабых мира сего - не имеет значения, если речь идёт о сохранении Равновесия!
        - Я так не думаю.
        - Вы вообще не умеете думать! Есть только два Пути: уйти или остаться, принимая как данность, что чужие жизни - всего лишь пыль у ваших ног!
        - Я поищу третий Путь, если ты не против. - Я улыбнулся, хотя повода для веселья не было.
        - Вы... Вы... вы просто невозможны! - Она в сердцах топнула ногой. - Вы снова заставили меня злиться! Вы...
        - Прости, пожалуйста! Я постараюсь больше так не делать.
        - Как же! Так я и поверила! - Она выскользнула из рубашки, готовясь принять свой второй облик.
        - Ты выполнишь мою просьбу? - запоздало вспомнил я, но ответа не дождался - на лесной поляне встряхнулась чёрногривая волчица.
        - Я же просил... - беспомощно выдохнул я.
        Лэни оскалила безупречно белые клыки, на прощание смерила меня уничтожающим взглядом и тенью метнулась в глубь леса. Миг - и не осталось ничего, что напоминало бы о разыгравшейся драме. Только рубашка сиротливым комком ждала меня на рыжей хвое...

* * *
        Я не торопился возвращаться, но ноги сами собой бодро шагали по лесной тропинке, чуть ли не пританцовывая. Весёлыми пузырьками в крови сновало злорадство. Так вот чего вы так боитесь, дорогие и любимые родственнички! Как просто и... как странно. Если я представляю собой столь страшную угрозу для любых существ, чья жизнь проходит сразу в нескольких Пластах, то почему, фрэлл подери?! Почему я до сих пор жив? Почему меня не придушили ещё в колыбели? Зачем такому чудовищу позволено ходить по земле? Как-то не складывается, не вяжется и не вырисовывается логичное объяснение происходящего, не находите? Высвобожденная из границ и форм, лишённая управления и цели магия - жуткая перспектива, так и к гадалке ходить не нужно. Магия разумная и не-разумная. Порядок и Хаос. Две стороны Зеркала Бытия. Два Пути, по которым может двигаться мир. А там, где развилка... ваш покорный слуга. Если повезёт, то именно здесь, на кресте Выбора, я и останусь распятым. Если же не повезёт... Жаль только, что я не смогу насладиться изысканным зрелищем в лице сумасшедшей Мантии. Хотя, если учесть, что и сейчас мы с ней - не
слишком-то нормальны...
        И всё-таки почему? Кому-то может показаться, что я излишне подозрителен. Пожалуй. Виновато воспитание, всё то, чем меня пичкали в детстве и юности. «Что бы тебе ни говорили, знай: тебе говорят не всю правду...» - таков девиз, начертанный на моём гербе. Правда, ещё там есть ослиные уши... Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Точнее - ни одного ответа. Ни одного готового ответа. Как мне надоело думать! Почему даже в самой простой ситуации никто не подскажет решение?
        ...Я уныло вожу пальцем по лакированной поверхности стола. Смотреть в раскрытый фолиант больше нет сил. Скучно. До жути. И дело даже не в том, что автор текста старался казаться умнее, чем был, и его измышления невозможно понять ни с первого, ни со второго раза... Просто - плохое настроение. И рука ноет. Просто зверски. С одной стороны, это даже неплохо: на пару недель я избавлен от такой повинности, как занятия в фехтовальном зале. Но с другой... Перелома, конечно, нет, зато я получил трещину в кости немногим выше запястья и очередное напоминание о том, насколько хрупким является моё тело. А всего-то ничего - удар. И не сильный. И меч был деревянный. И... Я, как всегда, оказался растяпой. Хорошо ещё, что наставника за это не накажут (сильно сомневаюсь, что кого-то тронут мои несчастья), а то к муторной боли добавились бы угрызения совести - в сущности, он вовсе не обязан был со мной заниматься. Даже более того: он не хотел учить меня фехтованию. Ввиду полной бесполезности сего действа. Не знаю, кто его уговорил, но, подозреваю, что тут не обошлось без очень большой взятки...
        Магрит присела на край стола и несколько минут рассматривала мою руку, стянутую тугой повязкой.
        - Больно было?
        - Почему - «было»? - огрызаюсь я. - И сейчас болит. И ещё несколько дней будет болеть.
        - Надеюсь, ты извлечёшь урок из случившегося.
        - Угу. Брошу фехтовать. Навсегда.
        Она качает головой:
        - Неправильный ответ.
        - А каков правильный?
        - Решай сам.
        Я захлопнул книгу. Над столом закружились рваные облачка пыли.
        - Как я могу решить сам, если не знаю, каким образом это делается?
        - Учись, - пожала плечами Магрит.
        - Как?!
        - Думай. Анализируй. Просчитывай варианты. Выбирай лучшее из доступного.
        - Лучшее - для кого?
        - Для себя, конечно же. Ты и этого не понимаешь?
        - Не понимаю.
        - А вот лгать не нужно. Ложь - обоюдоострое оружие: вынутая из ножен, она рано или поздно ударит по тебе самому.
        - Почему вы обвиняете меня во лжи? - Не люблю такие беседы: они заставляют обнажать душу, а это куда больнее, чем любые ушибы...
        - Потому что так оно и есть. Никогда не лги. Никому. Или учись лгать так, чтобы твой собеседник не догадался, что в твоих словах нет и капельки правды...
        - Я не лгал!
        - Разве? - Она улыбнулась, но от этой улыбки захотелось убежать подальше.
        Магрит обошла вокруг стола. Я почувствовал её дыхание на затылке, а в следующее мгновение вскрикнул, потому что тонкие пальцы сестры сдавили моё ноющее предплечье.
        - Не спорь, пока не научишься делать это должным образом, - голос звучал ровно и ласково. А я задыхался от боли.
        - За... чем?
        Она отпустила руку, и боль приобрела новые оттенки.
        - Ты пренебрегаешь знаниями. Ты плохо учишься.
        - Как могу, так и учусь... - Я не знаю, куда пристроить руку, чтобы хоть немного уменьшить пламя, с новой силой вспыхнувшее в том месте, куда утром пришёлся удар деревянного меча.
        - Если бы ты был совершеннейшим дурачком, я не стала бы заставлять тебя. Но поскольку это не так... - О, Магрит признает у меня наличие умственных способностей? Надо же... - Почему ты рассеян и невнимателен?
        - Какая разница? - В самом деле, какая? Я ничему не научусь достаточно хорошо, и она прекрасно это знает.
        - Мне любопытно. - Пальцы скользнули по столу совсем рядом, и я вздрогнул.
        - Ищите развлечение в другом месте. - Грубо, конечно. Но больше не могу сдерживаться. До каких же пор она будет считать меня своей игрушкой? Десять лет назад я не мог возразить, потому что просто не догадывался, насколько странно и зыбко моё положение в Семье. Но время идёт, и кое-что меняется. Если даже реки прокладывают новые русла в нагромождении скал, то что уж говорить о моём терпении, которое давно уже на грани истощения?!
        - Мне доступно больше развлечений, чем ты можешь представить. - Тон голоса не изменился: всё то же спокойствие, незыблемое, как обещание встречи со смертью.
        - А мне недоступно ВСЁ! - Я срываюсь на крик. Бешенство, умело подогретое сестрёнкой, выплёскивается наружу вместе с внезапно проснувшейся обидой.
        - Отчасти ты сам в этом виноват.
        Что?! Я - виноват?! Да как она... Как у неё язык только повернулся...
        Магрит усмехается, с лёгкостью прочитав мои мысли:
        - Прежде чем обвинять других, нужно справедливо оценить собственные действия.
        - Какие действия?
        - Вот именно - какие? Ты ничего не делаешь. Даже хуже: ты ничего не желаешь делать.
        - Я...
        - Сегодня утром ты был на волоске от того, чтобы получить серьёзную рану. Исключительно по собственной глупости и невнимательности.
        Я молчу. В чём-то она права... Но в тот миг мне было совершенно всё равно, что произойдёт, хотя я и предполагал, чем закончится поединок...
        - Ты знал, в какое место направлена атака, но не предпринял попытки уйти от удара или остановить его. Почему? Откуда это равнодушие? Нельзя начинать поединок, если тебя не интересует результат! Хорошо ещё, что ваши мечи были деревянными, иначе ты бы остался без руки...
        - Ну и что? Кому это интересно? Да хоть без головы! Все только вздохнут свободнее, задвинув мой труп в уголок фамильного склепа!
        - Никогда так не говори! - Гнев в её глазах дрожит лавиной, готовой сорваться с горного склона и похоронить под собой всё, что окажется на пути.
        - Я не прав? - Магрит довела меня: я рассвирепел, и все чувства слились в единую, совершенно бесстрастную ярость.
        Сестра молчит.
        - Я не прав? - повторяю ещё холоднее и спокойнее.
        - Всё... не совсем так. - Войска нехотя отступают на заранее подготовленные позиции.
        - Объясните.
        Я знаю, что ей трудно. Но я многое отдал бы за то, чтобы узнать, ПОЧЕМУ ей так трудно ответить!
        - Что же вы? Не знаете, что сказать? Не знаете, как солгать на сей раз?
        - Я могу сказать правду, но больше всех от неё пострадаешь ты.
        - Ну так скажите. Я не боюсь.
        - Время ещё не пришло.
        - Неужели? А когда оно придёт? Через год? Через десяток лет? Век спустя? Я ведь могу и не дожить до этой правды!
        - Доживёшь. - От слова веет холодом обречённости. Но кто из нас приговорён и к чему? - И когда этот миг наступит, ты пожалеешь, что не умер раньше.
        - Ай, как страшно! Может, и не стоит ждать, а? Может быть, лучше сразу покончить с этой махонькой проблемой?
        - Ты не сможешь... - Она улыбается, но так грустно...
        - Почему же? Чего проще - сделать шаг с балкона!
        - Попробуй. И поймёшь, как это трудно - уйти. Иногда - просто невозможно...
        ...Это был один из последних наших разговоров «по душам». Не объясняющий ровным счётом ничего. Но, признаюсь, тогда я думал, что сестра смеётся надо мной, говоря, что мне не под силу прервать собственную жизнь, когда этого захочется. С тех пор прошло немало дней, и я имел счастье несколько раз убедиться: Магрит была права. Как всегда, впрочем. Я не могу поступать так, как считаю нужным. Если только не охвачен яростью. При этом, когда я стараюсь действовать «по уму», у всех, кто меня окружает, складывается впечатление, что ваш покорный слуга - изрядный тугодум. Но тут уж ничего не поделаешь: быстро продумывать все возможные варианты развития ситуации мне трудно - я ведь не могу использовать для этой цели соответствующие магические инструменты! Поэтому на принятие решения уходит так много времени, что иногда, скрепя сердце, признаёшь: лучше бы это самое решение и не принимал вовсе... Если же я действую интуитивно (то есть - без приложения ума), то, что происходит, приносит очень много неприятностей... Правда, в основном - мне, а посему можно не тревожиться о том, как мои необдуманные поступки
отразятся на телесном и духовном здоровье окружающих...
        Перелистывая страницы Книги Воспоминаний, я всё больше убеждаюсь в одном: сестра пыталась направить меня по определённому пути. Но вот только - по какому? Похоже, она и сама не знала, что у неё получается... Как можно учить, не объясняя, что плохо, а что - хорошо? Зачем высыпать на меня ворох знаний, не обременяя себя пояснением, каким же образом использовать оные знания?
        Всё-таки что-то мне пока неизвестно. Что-то простое, понятное и логичное. Что-то объясняющее, почему события, от которых бегу, всё равно настигают меня. Кто-то играет мной, как куклой...
        Я ухмыльнулся. Что ж, мастер-кукловод, когда-нибудь ты окажешься на моём месте. Если я - всего лишь марионетка, то между нами протянуты нити, не так ли? О, я не собираюсь их рвать! Просто потяну на себя... Тогда и посмотрим, кто кем управляет! Ладно, оставим в покое судьбы мира - у меня достаточно и других насущных дел, одно из которых ожидает на террасе...
        Я попытался прошмыгнуть мимо Борга, но тяжёлая пятерня вцепилась в моё плечо:
        - Кто она? - О, как серьёзно! Неужели игры закончились? Жаль. Будем выкручиваться... Хотя в данный момент нет ни малейшего желания присутствовать на допросе. Тем более на собственном допросе...
        - Моя знакомая. Старая. - И даже очень, чтоб ты знал! Но это я говорить не буду. Незачем.
        - Старая знакомая? Что ж ты не пригласил её в дом?
        - Место встречи выбирал не я.
        - Вот как... Эта женщина, откуда она родом? Я раньше не встречал таких...
        Разумеется, не встречал. Внешний Круг Стражи крайне редко покидает место своей дислокации. Собственно говоря, поэтому я и не ожидал увидеться с Лэни так далеко от Дома...
        - Издалека. - И кого, спрашивается, удовлетворит такой ответ? Уж точно не человека из «Опоры»!
        - А конкретнее? - Карие глаза смотрели холодно и строго.
        - Да не знаю я! - В самом деле ведь не знаю. И что он прицепился?! Чувствует неладное? Допускаю. Интересно, сталкивался ли он раньше с оборотнями? Если да, то почему не спросит прямо? Если нет, то никогда не догадается о причине странного тревожного томления: это лежит на самой границе ощущений, далеко за словами и мыслями - память о прошлых жизнях, проведённых в теле животного[15 - Считается, что душа проходит много перерождений, прежде чем поселится в теле, способном принимать человеческий облик. Но если вы делаете вывод, что человек - венец творения, то глубоко заблуждаетесь. Те же метаморфы стоят на порядок ближе к совершенству. Просто бывает, что идеалом считают диаметрально противоположные вещи...].
        - Врёшь! - Пальцы сжались ещё сильнее. Новые синяки? Добро пожаловать!
        - Я никогда тебе не врал.
        - И не говорил правду. - Это прозвучало почти укоризненно.
        - Зачем нужна правда? Эта дама способна разбить сердце на кусочки...
        - Я хочу знать всё, касающееся твоей знакомой.
        - Почему вдруг? Глаз на неё положил, да? - Ехидство прокладывает дорогу наружу. Медленно и упрямо.
        - Не твоё дело! - О, да мы злимся? Чудненько!
        - А вот и моё! Что тебе нужно от моей подружки?
        - Ах, она - твоя ПОДРУЖКА? Признался, наконец!
        - Я и не скрывал. - Застенчиво хлопаю ресницами. И чем он только слушает? Или не слышит ничего, кроме собственного бешеного пульса?
        - Ты постоянно играешь словами! - Отчаяние и растерянность. Хватка пальцев слабеет.
        Ну да, играю. А что ещё делать с этими странными штуками, не имеющими ни цвета, ни вкуса, ни веса? Использовать для убийства? Грубо. И - глупо. Играть - куда интереснее! Помнится, меня обвиняли в притворстве? Что ж, настал момент показать себя во всём блеске!
        Я плюхнулся седалищем на дощатый пол и обхватил ноги Борга. Как дерево - если бы намеревался на него влезть. Великан приоткрыл было рот, но я не позволил продолжить нотации, визгливо заголосив:
        - Не бейте, дяденька! Нет моей вины ни в чём!
        Борг окаменел, а меня начал разбирать смех. Да ещё какой - форменная истерика: из глаз даже брызнули слёзы.
        - Я в лес пошёл по грибы, по ягоды... О дурном и не помышлял... А вы, дяденька, сразу с кулаками! Как сам поперёк себя шире, так, значит, слабеньких обижать можно?!
        Я нёс такую чушь, что и самому было стыдно. Но только - самую малость.
        Рыжий пришёл в себя и попытался высвободиться из моих объятий. Куда там! Я держался так крепко, как только мог, хотя это было довольно трудно, потому что меня трясло от смеха, всё больше походившего на рыдания. Несмотря на повышенные тона разговора, Борг почему-то не решался применить грубую силу и вынужден был терпеть надрывные вопли и сморкания в свои же штанины (хотя я на его месте не был бы снисходителен к подобной выходке). В самый разгар веселья мою «жалобную песнь» прервал Дэриен:
        - Что здесь происходит?
        Я осёкся на полуслове, поворачиваясь в сторону подошедшего принца, и рыжий не преминул воспользоваться этой заминкой, скидывая-таки меня со своих ног.
        - Вы же знаете, ваше высочество, этот парень вечно паясничает...
        - А мне показалось, что он плачет.
        Принц склонился надо мной, со второй попытки нащупывая пальцами мою мокрую щёку.
        ...Дверной проём. Узкий. Тёмный. Но из него веет теплом...
        - Это ведь слёзы? Или пошёл дождь?
        Борг продемонстрировал мне увесистый кулак, и я ринулся успокаивать его подопечного:
        - Ваш телохранитель совершенно прав: я всего лишь пошутил.
        - Неужели? Ай! - Дэриен встряхнул рукой. Той самой, на которую попали мои слёзы. - Колется...
        Я почувствовал, что цепенею. От напряжения. Безобиднейшая ситуация, если бы не одно «но»... «Колется»? Только не паниковать! Может быть, всё гораздо проще, чем кажется... Правда, я и сам в это не верю...
        - Наверное, вам показалось, - осторожно пытаюсь увести мысли принца в сторону. - Иногда пальцы немеют и начинается этакое... покалывание...
        - Немеют? Какая чушь! - Он поднёс руку к лицу.
        Только этого ещё не хватало! Я метнулся вперёд, сбивая принца на пол. Дэриен повалился спиной назад, судорожно взмахивая руками в бесполезной попытке устоять на ногах
        - Ты с ума сошёл?! - Кажется, это крикнули оба: и принц и Борг.
        Не сошёл. К счастью... Моя ладонь сжала влажные пальцы Дэриена. Соприкосновение. Мимолётное. Но я снова чувствую ЭТО...
        ...Темнота, мягкая и ласковая. Ночь. Южная. Тяжёлая, но эта тяжесть так приятно обволакивает плечи... Где-то там - я почти уверен - костёр, готовый подарить тепло любому, кто высечет несколько искр под сложенные шалашиком поленья... Обещание покоя. Дружеские объятия... Почему же я медлю? Почему топчусь перед этой дверью? Всего один шаг...
        Я лечу вдоль террасы. Недолго. Приземление знакомит меня с ограждением ближе, чем хотелось бы: три или четыре столбика пробежались по спине. Левая рука весьма неудачно стукается об пол, потому что я слишком растерян, чтобы сгруппироваться. Предплечье начинает ныть. Только не снова! Я дотрагиваюсь пальцами правой руки до очага боли. Кажется, на сей раз ничего страшного...
        Угрюмый утёс в лице Борга нависает надо мной:
        - Как это понимать?!
        - Что именно? - Я морщусь от боли, продолжая ощупывать собственные конечности.
        - Ты понимаешь, что ты только что сделал?!
        - А что я сделал? - Вроде бы всё цело. Фрэлл, что со мной произошло? Что я чувствовал? Неужели... Да, вполне вероятно. Отрадно, если я прав. Хотя радоваться нечему...
        - Нападение на особу королевской крови с нанесением увечий карается незамедлительно. Смертной казнью.
        - Ну и славно... У меня будет время помолиться? - Две загадки, далёкие друг от друга. Или же - связанные друг с другом теснее, чем я предполагаю...
        - Ты слушаешь?!
        - Угу, угу... - Да что он орёт в самое ухо? Не до тебя сейчас, дорогой мой... Похоже, я отыскал кончик нити из спутанного мотка, и мне страсть как хочется за него потянуть... Даже думать о чём-то другом трудно...
        - Я говорю серьёзно! - Пальцы сдавили моё горло, мешая дышать.
        Я поднял глаза, и Борг выругался:
        - Ты, часом, не блаженный? Ещё слюни пускать начни...
        Это он к чему? А, имеется в виду, что я слишком глубоко ушёл в собственные мысли! Да, признаться, в такие минуты выгляжу не лучшим образом: открытый рот и остановившийся взгляд меня не красят.
        - Если ты очень просишь... - Улыбаюсь так широко, как только могу.
        - Что я прошу?! - Рыжий еле сдерживается, чтобы не залепить мне по физиономии.
        - Ну, насчёт слюней...
        - А-а-а-а-а-а... - Горло освободилось от второго, куда более тесного «ошейника». Я закашлялся, а Борг устало присел на корточки, наблюдая, как доктор осматривает принца на предмет вышеупомянутых «увечий».
        - И что мне с тобой делать?
        - Обнять и расцеловать, я полагаю. - Он, конечно, думает, что я шучу. А вот и нет! Можно обратить всё произошедшее в шутку... Наверное. Впрочем, не стоит. Есть шанс кое-что исправить, и я им, пожалуй, воспользуюсь. Как бы неприятны ни были отдельным лицам мои действия...
        - А в лоб не хочешь? - Кулак верзилы зависает в дюйме от моего лица.
        - Ну, лоб у меня крепкий - пару ударов выдержит. Так что, если тебе приспичило...
        Борг хватается за голову. Совершенно искренне.
        - Нет, это просто невыносимо! Как только встречусь с твоим хозяином, заплачу любые деньги, но напялю на тебя колпак с бубенцами...
        - Зачем? - Я окончательно выбираюсь из паутины размышлений.
        - Будешь моим личным шутом!
        - У тебя столько денег не наберётся.
        - Возьму взаймы!
        - Я за деньги не шучу.
        - Да неужели?
        - Именно! - Я гордо кивнул и поднялся. Руки-ноги целы, голова - тоже, осталось только собрать в кучку все ощущения...
        - Тогда будешь работать даром!
        - Разве ж это работа? Одно удовольствие... - Я подошёл к принцу: - Надеюсь, я не напугал вас? И... помял не слишком сильно?
        - Немного есть... - Дэриен выглядел растерянным, но не обиженным. - Только объясни почему...
        - Чуть позже, если позволите... Доктор, прошу пройти со мной. - Я щёлкнул пальцами и направился в сторону кухни...

* * *
        Присев на край стола, я посмотрел на Гизариуса сверху вниз:
        - Нам нужно поговорить. Серьёзно и обстоятельно.
        - А ты умеешь так разговаривать? Серьёзно, я имею в виду? - Доктор усмехнулся.
        - Умею, поверьте. Вы ещё устанете от нашей беседы, обещаю.
        - Ну что ж, можно попробовать. И о чём же будет разговор?
        - О жизни, милейший доктор, исключительно о жизни... Мне нужна информация. Подробная и достоверная. Если я получу то, на что рассчитываю, я смогу решить одну маленькую проблему.
        - Какую проблему?
        - Расскажите мне о недуге принца. - Я не стал отвечать на его вопрос. Не ко времени это. Пока.
        - А именно?
        - Мне нужно знать всё.
        - Всё?!
        - Я не требую от вас историю болезни, ни в коем разе: мне недосуг бродить в лабиринте лекарских терминов. Изложите факты. Коротко, ясно и чётко.
        - С какой стати я должен это делать? - Он всё ещё мне не доверяет. Правильно. Но придётся, доктор, придётся... Спрашиваю прямо:
        - Вы хотите вылечить принца?
        Он мог бы и не отвечать - по глазам видно, что хочет. Независимо от причины такого желания.
        - Допустим, но... ты здесь при чём?
        - Если я прав в своих предположениях, - блефую, конечно: нет у меня никаких оформившихся мыслей, - можно будет определить причину болезни и попытаться устранить... Впрочем, правильнее было бы сказать: причину, по которой болезнь не проходит...
        - Ты хочешь сказать, что исцелишь его высочество?
        - Нет-нет-нет! - Я качаю пальцем перед носом доктора. - Устранить причину. Вынуть занозу. А лечить всё равно будете вы, потому как я ничего не смыслю в этом деле.
        - Но... О какой занозе ты говоришь?
        - Пока не знаю. Собственно, поэтому и прошу кое-что пояснить.
        - Хорошо... - Он согласен, хотя и продолжает колебаться. - С чего начать?
        - «Кисея». Как она возникает, как протекает, как лечится.
        - Как возникает... - Доктор постучал пальцами по столу, собираясь с мыслями. - Болезнь начинается после укуса одной из разновидностей кровососущих мушек. Обычно наибольшее количество заболевших приходится на конец лета, когда эти самые мушки входят в период размножения.
        - Мммм... Принц заболел зимой, верно?
        - Да, и это само по себе странно...
        - Вовсе нет. Мушка могла впасть в спячку где-нибудь в кладовой среди продуктов, а когда попала в тёплое помещение - проснулась... Так что ничего невероятного. Дальше!
        - Кусая, она выпускает в ранку некую жидкость, сходную по своему составу с соком чёрного копытника. Растворяясь в крови, эта жидкость через какое-то время достигает глаз и вызывает воспаление окологлазных тканей - образуется слизь, ослабляющая зрение. Сначала она почти прозрачна и неощутима, но примерно через неделю с момента укуса эта слизь начинает мутнеть, приобретая белесый оттенок. Если не упустить время, то на этой стадии лечение занимает всего два-три дня - достаточно небольшого курса капель... Но чем дальше - тем больше времени потребуется, чтобы победить болезнь.
        - А именно?
        - Сформировавшуюся «кисею» придётся лечить практически месяц, а то и полтора.
        - Понятно... Как болезнь протекает дальше?
        - Когда слизь начинает белеть, она вызывает сильное жжение. Болевые ощущения прекращаются только когда «кисея» становится абсолютно непрозрачной.
        - Сколько длится жжение?
        - Около недели. От пяти дней.
        - Итак, считаем: момент укуса - неделя до начала замутнения - неделя жжения - и «кисея» готова. Недолго. Так оно и было?
        - Пожалуй.
        - Но лечить начали сразу же?
        - Разумеется!
        - И тем сильнее было удивление лекарей, когда все их попытки не привели ни к какому результату... - излагаю мысли вслух.
        - Это было не просто удивление, это был шок!
        - Понимаю вас... Как часто у принца болят глаза?
        - Почему ты решил, что...
        - Даже если я и похож на дурачка, эта загадка - не самая сложная в мире. Если вы до сих пор не справились с недугом, это значит только одно: он начинается снова и снова, проходя, возможно, через все стадии... вы наблюдали у принца улучшение зрения?
        - Да... Несколько раз он говорил, что начинает различать тень и свет, но...
        - Всё возвращалось. Вам это не показалось странным?
        - Конечно, показалось! И не мне одному! - Доктор вспыхивает. - Но никто не смог определить, почему это происходит. Возможно, те лекарства, которые мне доступны, не позволяют...
        - Уверен, что позволяют. Но кому-то не нужно, чтобы принц выздоровел. И этот кто-то принял необходимые меры.
        - На что ты намекаешь?
        - Конечно, напрашивается внешнее влияние... - бормочу я, потирая щёку. - Это проще всего и надёжнее... Но такой вариант не проходит: я бы заметил... Значит, причина кроется где-то внутри, а не снаружи. Глубоко внутри... И, кажется, я знаю, почему ТАК глубоко... Если всё случившееся - результат применения магии, то занятно, что дипломированные кудесники ничего не обнаружили... Заговор? Вероятен. Но нельзя допустить, что в нём задействованы все маги поголовно... Что тогда? «Хамелеон»? «Блуждающий огонёк»?.. Фрэлл! - Я стукнул по столу кулаком, напугав доктора. - Мне нужна Те-Ма!
        - Тема чего? - Гизариус непонимающе уставился на вашего покорного слугу.
        - Ничего! Просто - Те-Ма! Теоретическая Магия! - Ну какой тупой, только посмотрите! Или он никогда не слышал подобного сокращения? - Учебное пособие для чародеев-предметников. Или... «Создание подобий», вот что мне нужно!
        Доктор смотрел на меня, как на полоумного.
        - Ты хочешь сказать...
        - Книги, книги мне нужны! Знания!
        - Но ты же не чародей... Или?..
        - Я не собираюсь колдовать! Мне нужны примеры и теория построения, вот и всё... вы можете помочь в этом вопросе?
        - Ну... э... - Гизариус помялся. - Почтенный гном через пару дней отбывает к себе домой, и я могу передать вместе с ним просьбу к архивариусу Академии... Если это так важно...
        - Собственно говоря, это важно только для принца, - если он хочет выздороветь, и для вас, - если вы хотите стать его спасителем.
        - Но ты...
        - О, мне - только лишняя головная боль!
        - Я не понимаю, - качнул головой Гизариус. - Сначала ты заявляешь, что можешь вылечить...
        - Э, нет! Такого я не говорил! Всего лишь - устранить препятствие!
        - Хорошо, устранить... А теперь утверждаешь, что тебе всё равно. Как же тебя понимать?
        - Не переиначивайте мои слова! - Я погрозил доктору пальцем. - Мне не всё равно. Просто я предвижу связанные с решением этой задачи трудности, которые целиком и полностью лягут на мои хрупкие плечи...
        Взгляд Гизариуса отупел окончательно.
        - Ты шутишь или серьёзно?
        - Вы поняли, что мне нужно?
        - В целом...
        - А в частности?
        - Да, но...
        - Когда отбывает Гедрин?
        - Послезавтра поутру.
        - Я постараюсь определиться с запросом в библиотеку... Отлично, времени хватит!
        - На что тебе хватит времени?
        - Так вам всё и расскажи! - Я показал доктору язык и поплёлся на террасу за сумкой.

* * *
        ...Даже если бы ваш покорный слуга был замечательным рассказчиком (а в этом позвольте усомниться), делиться с кем-либо планами на оставшуюся часть дня сегодняшнего и день завтрашний - абсолютно глупая затея. Да, можно расписать доктору в красках то, как я собираюсь одновременно заниматься двумя важными вещами, но зачем? Допустим, кое-что он поймёт, кое-чем проникнется, а над чем-то всплакнёт от умиления. И что? Мне станет легче? Нет. Я только потеряю драгоценное время...
        Жемчужины рассыпались по одеялу капельками молока. Хм, а водяничка постаралась на славу: речной жемчуг довольно невзрачен по цвету и мелок по размерам, но сейчас я имел удовольствие наблюдать замечательное исключение из данного правила. Около двух десятков горошин практически идеально круглой формы, вполне подходящие для девичьих бус или головного убора. Но вот одна... Нежно-золотистого оттенка, размером с ноготь большого пальца... Сокровище, достойное короля. Ну, или принца...
        Кстати, о принце. Мне же надо разработать план действий, а для начала - задать вопрос одной неприятной, но осведомлённой особе.
        Что произошло?
        «Когда?»
        С полчаса назад.
        «Не припоминаю...»
        Не смей отпираться! Немедленно отвечай!
        «Ничего...»
        Не лги!
        «Кто бы говорил о лжи... Ничего не было...»
        Ты уверена?
        «Это так важно?»
        Весьма!
        «Я не слежу за всеми твоими сумасбродствами...»
        Это не ответ.
        «Хорошо, скажем иначе: не произошло ничего, что могло бы повредить тебе...»
        Ах вот как... Спрашиваю прямо: принц зачарован?
        «Не имею ни малейшего представления...»
        Как это? Я немного растерялся.
        «Я не ощущаю в его Кружеве следов внешнего магического влияния...»
        Я тоже не ощущаю, в этом-то и проблема! Но я надеялся, что ты...
        «Надежда - глупое чувство...»
        Глупое, но приятное... Постой... Фрэлл, я, кажется, понял!
        «Что же ты понял?..» Мантия, как всегда, любезна, но ехидна.
        Расскажу непременно, только ответь: если мои слёзы «укололи» его, этого достаточно, чтобы утверждать наличие чар?
        «Ты всё упрощаешь...»
        Отвечай!
        Короткий смешок.
        Я жду!
        «Достаточно...»
        Но ты ничего не видишь ни на нём, ни в нём?
        «Не вижу...»
        И как же одно сочетается с другим?
        «Для этого ты должен вспомнить то, что знаешь о линиях Древней Крови...»
        Ты хочешь сказать...
        «Ты ведь почувствовал, верно?»
        Да, но... Я не совсем уверен...
        «Вспомни все детали и проанализируй малейшие оттенки своего состояния... Тебе помочь?»
        Да нет, по свежему следу я и сам справлюсь...
        Итак, соберёмся с мыслями. Что я ощущал, навалившись на принца? Невероятное блаженство! Шучу. Впрочем, в каждой шутке... Но глупо отрицать, что какое-то мгновение мне было хорошо и покойно...
        Костёр. Или даже очаг? Поленья, готовые запылать весёлым пламенем. Нужно только разжечь огонь... Вот в этом-то и проблема. Я не гожусь на то, что стать «костровым». А жа-а-а-аль... Хотя быть предметом не хочется, а в данном случае речь идёт именно о предметах. Принц - самый типичный Мост[16 - «Особенность, которую в просторечии именуют «Мост», точнее было бы назвать «Соединение». Вопреки расхожему мнению, сам Мост не обладает запасом Силы, а всего лишь может установить связь с одним из Малых Источников - соответственно, когда артефакт и персона, обладающая вышеозначенной способностью, входят в тесный контакт, через Кружево Моста происходит соединение артефакта и Источника напрямую. Именно этот факт приводит к тому, что любой, даже самый грубо сделанный предмет в руках Моста обретает непомерное могущество, пропитываясь потоками чистой Силы...»«Гобелены Древней Крови», том 5 - «Род Соединяющих», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив]. Впрочем, Мосты встречаются не так уж и часто, более того, каждое семейство, имеющее в своей родословной хоть намёк на присутствие оной особенности, пользуется
почётом и уважением. В определённых кругах, конечно...
        Итак, Кружево Дэриена идеально подходит для работы с артефактами - скорее всего, с «направляющими» - и, может быть, с амулетами. Хотя насчёт последних сомневаюсь: пусть магия - та же предметная, но всё-таки немного с другого бока... вы понимаете, что я имею в виду? Поясню покороче: артефакт - это предмет, обладающий специфическими свойствами, обусловленными магическим влиянием, использованным при его создании. Эти свойства могут существовать сами по себе (скажем, способность ставить щит от внешнего воздействия) или могут изменять качества той персоны, которая активирует данный артефакт (к примеру, зачарованное оружие, улучшающее навык владения этим самым оружием). Похоже на амулет? Да, но лишь отчасти. Амулет действует постоянно, поскольку соединён с Источником Силы напрямую. Артефакт же становится по-настоящему могущественным предметом только в руках Моста, а остальное время существует в качестве обыкновенной зачарованной вещицы с интересными, но довольно посредственными свойствами. Обычный человек вполне может им пользоваться, но это всё равно, что плавать по заболоченной речушке на большой
штурмовой галере...
        Как правило, сам по себе артефакт не может иметь большой запас Силы - этого довольно сложно добиться, хотя встречаются умельцы - и вот тут на сцену выходит личность, которую ласково называют «Мостик». Конечно, такие люди в полной мере могут проявить свои врождённые особенности, только заполучив в руки грамотно сделанный артефакт, но даже грубая поделка представляет собой достаточное искушение... «Мосты», если сказать по-простому, насыщают магический предмет Силой (на самом деле всё несколько сложнее, но не имеет особого смысла останавливаться на подробностях), и заложенное в артефакт Кружево-заклинание по ходу дела, многократно усиливаясь, «оживает»...
        Занятно - встретить этот феномен вот так, случайно... Возможно, он не единичен в роду. Значит, королевская семья пестует эту линию Древней Крови? Любопытно, ради какого артефакта? Могу смело спорить на что угодно: предмет давнишний, сильный и жутко необходимый. Вот только что он из себя представляет? А впрочем, эта деталь понадобится мне много позже, если я решу докопаться до причин, следствие которых наблюдаю. Может, попроситься в «Скальпель»? А что, все задатки налицо, особенно умение попасть в самый центр паутины... Бэ-э-э-э-э!
        Ну что, я прав?
        «Да, принц - Мост...»
        Почему ты раньше не соизволила мне об этом сообщить?
        «А зачем?»
        Просто для общего развития!
        «Я опасаюсь загромождать твой разум столь мало необходимыми сведениями...»
        Ах, какая забота! Могла бы и сказать - тогда я раньше сообразил бы...
        «Всё, что случается, случается в своё время... Не следует торопиться...»
        Ты так думаешь? А мне вот кажется, что следует. Если я могу избавить принца от болезни, нужно постараться сделать это как можно быстрее, пока не произошли необратимые изменения...
        «Изменения - чего?»
        Его души, глупая!
        «Что тебе до его души?»
        Ну... Мне очень не хотелось бы узнать, что он стал угрюмым и жёстким человеком.
        «Возможно, недуг, напротив, сделает его лучше...»
        Да уж! Если бы я каждый месяц сходил с ума от боли, мой характер стал бы просто чудовищным!
        «А разве ты не?..»
        Ещё и дразнишься? Как некрасиво! Не буду больше ничего рассказывать.
        «Можно подумать, это нужно мне...»
        Но тебе любопытно, не отрицай!
        «Я не умру, если не выслушаю твои путаные откровения...»
        И вовсе не путаные!
        Я надулся, и Мантия поспешила пойти на попятный:
        «Да, признаю: за прошедшие годы ты научился плести логические цепочки... Но они не всегда получаются ровные и красивые, верно?»
        Не всегда. Зато всегда - крепкие.
        «И что же ты придумал?»
        Я понял, почему не удаётся обнаружить магическое влияние. Его попросту нет!
        «А ты не противоречишь себе?»
        Нисколько. Когда Дэриен почувствовал укол моих слёз, ты наблюдала возмущение Силы?
        «Нет...»
        Именно! Никакого возмущения не было, потому что слёзы среагировали на фрагмент спящего заклинания!
        «Неужели?»
        Как бы это поточнее сформулировать? Взаимодействие было кратковременным и довольно слабым - это означает, что объект содержал в себе очень малый объём магии. Поскольку возмущения Сил не наблюдалось, объект «спал». То, что это был именно сон, а не более глубокое бездействие, я уверен: «мёртвое» заклинание распадается очень и очень быстро, даже если речь идёт о вполне обычном человеке, а уж что касается Мостов... Кстати, а почему оно «спит»? Потому что «кисея» вновь достигла финальной стадии? Очень похоже. Так вот как неизвестный чародей перехитрил магических ищеек: он разбил заклинание на фрагменты, которые основную часть времени своего существования просто спят. Зато, как только лечение приносит свои плоды, срабатывает некий сигнал, кусочки чар притягиваются друг к другу, заклинание просыпается, работает некоторое время - думаю, счёт идёт не на часы, а на минуты - и болезнь снова возвращается на место. Интересно, каждый раз это происходит одинаково, или заклинание настроено на несколько вариантов «пробуждения»?
        Итак, моя версия имеет право на жизнь?
        «Вероятно... Она ничуть не хуже любой другой...»
        Могла бы и похвалить!
        «Насколько ты прав - и прав ли вообще - можно будет выяснить, только поймав это заклинание...»
        Согласен. Но что для этого понадобится?
        «Соблюдение правил... Совпадение обстоятельств...»
        Фрэлл, как же мне нужны книги!
        «Да, немного теории не помешает...»
        Или попробовать обойтись своими силами?
        «Не боишься навредить?»
        Боюсь.
        «Тогда не зацикливайся на поиске решения... Держи мысли чуть в стороне, время от времени возвращаясь к проблеме... Тогда ты сможешь очистить свой Путь от мусора сомнений и лишних деталей...»
        Спасибо за совет. Постараюсь ему последовать. И даже скорее, чем ты думаешь, - с моими темпами день на то, чтобы соорудить пристойный кошелёк, - это слишком мало!
        ...Я успел. Благо работа над упаковкой для подарка способствовала очищению разума от суетных раздумий - у меня не было повода переживать о принце, его болезни и исцелении.
        В назначенный час Гедрин получил запечатанное письмо, которое надлежало в ближайшем городе переправить посредством магической почты в некую Академию, библиотекой коей ваш покорный слуга собирался воспользоваться. А когда Гизариус и Борг попрощались со своим собутыльником и удалились на порядочное расстояние, я протянул гному «посылку».
        - Мне, право, стыдно обременять вас ещё одной просьбой, но не вижу других возможностей... вы не могли бы передать этот маленький подарок одной особе?
        - Особе? И где мне её искать? - Гедрин несколько растерялся, и я поспешил его успокоить:
        - О, думаю, для вас это не составит труда... Дело в том, что она принадлежит к Вашему племени. Клан Хранителей Гор вам известен?
        Гном ухмыльнулся:
        - Положим, известен. И кому же предназначается подарок?
        - Ммм... - Я помедлил, вспоминая внешний вид своей знакомой. - Она молода, возможно, ещё несовершеннолетняя... Светлые волосы, светлые серо-голубые глаза - вряд ли её можно с кем-то спутать. Характер... живенький. За словом в карман не лезет. И отчаянно нуждается в присмотре.
        - Кажется, я догадываюсь, кого ты имеешь в виду. - Улыбка гнома стала ещё шире. - Случаем, её имя - не Миррима?
        - Совершенно точно.
        - И что ты хочешь ей передать?
        - Да так, безделицу...
        - Можно взглянуть?
        - Как вам угодно. - Я пожал плечами.
        Гедрин ослабил шнурок и растянул края кошелька. Спустя мгновение я услышал его восхищённый вздох:
        - Безделица, ничего не скажешь... Парень, это же целое состояние!
        - Разве?
        - Одна к одной... Щедрый подарок - не всякий король способен на такой широкий жест. Ты, наверное, не знаешь цены этому жемчугу?
        - Почему же, знаю. До последнего «быка», конечно, не сосчитаю, но все вместе эти горошины вполне потянут на пару сотен «орлов». Может быть, даже на «дракона».
        - И ты просто так даришь несметное богатство сопливой девчонке? - Он был поражён. До глубины души.
        - А что? Судите сами: мне эти цацки вообще ни к чему, так зачем же над ними чахнуть? Лучше отдать тому, кто сможет ими воспользоваться... Девушки ведь любят наряжаться, верно? Вот пусть и сделает из них ожерелье или ещё что - жемчуг подойдёт к её глазам... вы выполните мою просьбу?
        Гном снова затянул шнурок и спрятал кошелёк за пазуху.
        - Выполню. Хотя скажу честно: не заслуживает девчонка такого подарка...
        - Почему же? Вы хорошо её знаете? - Я подозрительно сузил глаза.
        - Не так чтобы хорошо... - Гедрин покачал головой. - Но имел несчастье принимать в своём доме... Сущее наказание!
        Я улыбнулся:
        - Да, но очень милое наказание, не находите?
        Он хмыкнул:
        - Кому как... Ну, мне пора в дорогу! Через сутки-двое твоё письмо полетит по назначению. А что касается подарка...
        - С этим можно не торопиться, почтенный. Более всего жемчуг подошёл бы к Празднику Середины Зимы - ведь нужно время, чтобы превратить его в нечто пригодное к ношению. У вас есть на примете хороший ювелир?
        - Найдём, не волнуйся! - Он хлопнул меня по плечу. - До встречи!
        - Вы рассчитываете вернуться? - удивился я.
        - А может быть, ты посетишь моё скромное жилище?
        - Это вряд ли... - вздохнул я.
        - Ну, ничего: можно встретиться и на нейтральной территории, верно?
        - Договорились!
        На прощание гном стиснул мою ладонь сильнее, чем этого требовало вежливое рукопожатие. Пришлось ответить ему в том же духе - правда, боюсь, что моя попытка не шла ни в какое сравнение с его стальной хваткой...

* * *
        Сутки-двое... Положим ещё время на подбор литературы и выбор способа её доставки заказчику - и сколько получается? Неделя или больше? Я готов был сгрызть все ногти от нетерпения. Мучительно - ждать, если ты знаешь, ЧТО нужно делать! А я знал и с каждой минутой всё больше убеждался в правильности построенной логической цепочки. Всё упирается только в одно: не совсем ясно, КАК это делать, чтобы не усугубить положение... А ведь испортить - гораздо проще, чем поправить, и это особенно верно в тех вопросах, которые касаются вашего покорного слуги. По жизни я - вынужденный теоретик. Конечно, это не страшно и временами даже забавно, но... Вот, сами посудите: нанести укол можно и иголкой, и копьём, только дырки будут отличаться размерами и произведённым эффектом. Точно так же и со мной: я обладаю возможностью разрушать Кружева, правда, мои способности больше приспособлены для того, чтобы «рвать», а не «расплетать». Заточены, так сказать, исключительно под себя, любимого... Нет, я не против - я рад этому! Но сейчас необходимо будет осторожное и исключительно точное вмешательство... А может быть, не стоит?
Если я задену своими граблями хрупкие Нити Моста, где гарантия, что принц не будет покалечен? В конце концов, он - не подопытное животное! Я не имею права рисковать его здоровьем... И его жизнью, если уж на то пошло. Или - имею? Формально... да. И это даже не право, это... Нет, я никогда не соглашусь! Признать своими ещё и ЭТИ цепи? Не дождётесь! Должно произойти нечто невероятное (причём как внутри, так и снаружи), чтобы я принял к исполнению... Фу, не буду об этом думать! Пусть всё идёт... куда подальше.
        ...Кстати, неделя пролетела быстро, спасибо доктору: он всерьёз взялся за расширение моего кругозора в области трав, произрастающих в окрестностях усадьбы. Не скажу, чтобы сей предмет казался мне интересным и полезным, но время убивает - великолепно! Например, выяснение внешних различий между четырьмя весьма похожими друг на друга цветочками повергло меня в полнейшее уныние. Заворотник, отворотник, приворотник и выворотник - допустим, названия говорят сами за себя, но как, скажите на милость, отличить друг от друга эти чахлые стебельки и бледные брызги бутонов? Ах, у одного листья слегка заострённые, а у другого - чуть лохматятся? Здесь оттенок лепестков ближе к розовому, а там - к жёлтому? Увольте! Я не вижу разницы, даже изрядно напрягая глаза. Я - не травник и никогда им не стану, и все эти корешки, листики, тычинки, метёлочки и фрэлл знает что ещё - не моё! Надо отдать должное Гизариусу: он не оставлял надежду вдолбить мне хотя бы азы столь занимательной, по его мнению, науки. Я был готов сдаться, но никак не мог заставить себя ПОНЯТЬ. Вообще-то знаю, в чём главная проблема: на любое усвоение
знаний мне требуется время несколько большее, нежели кажется моим преподавателям. Не с первого и не с пятого раза проникнусь, но когда насильно вбитые знания улягутся на своё место, очень может быть, что я даже смогу применить их по назначению. Если не похороню на том чердаке, куда сваливаю весь хлам, равно приобретённый потом и кровью и полученный даром...
        - А вот здесь, видишь: тонкая каёмка на листе? Она имеет более насыщенный цвет, чем остальные части растения... - Гизариус сел на своего любимого конька, обнаружив между грядок очередного нежданного гостя. Как прозывается сие чудо природы, я не уяснил, поскольку не ставил себе целью запоминать все дурацкие названия с первого раза.
        - Так перекапывать или нет? - Меня куда больше интересовало, придётся потеть до обеда или можно убраться в тень.
        - Нет, ну что ты! Его обязательно нужно пересадить. Какая удача: я только собирался отправиться к реке, чтобы поискать несколько ростков, а он сам ко мне пришёл!
        Я вздохнул. Удача, конечно. Пришелец из поймы, да? Страшно подумать, сколько ещё таких «сюрпризов» принесут мои «рыбные» дни! Наверняка водяничка притащит на себе семена всяческой зелёной гадости... А рыба была вкусная! Мы запекли её на углях и целый вечер наслаждались сочным, слегка подкопчённым мясом... О, уже и слюнки потекли! Что-то вдруг кушать захотелось, а доктор, как назло, зарылся в своё сено. Как бы его отвлечь?
        Но мне не пришлось ломать голову над этим вопросом - всё решилось само собой.
        Воздух на мгновение застыл, словно замороженный, а потом колючей щёткой вздыбил волосы на затылке. Как не ко времени! Мало того, что я проголодался, так ещё кто-то совсем рядом играется магией... Я сглотнул, стараясь унять дрожь в кончиках пальцев. Спокойнее, Джерон, спокойнее! Дыши глубоко и ровно - и плюнь на всех и вся, наконец! Ты помнишь, кто ты такой? Хм, забыть трудновато... Есть ли что-то невозможное для тебя? Вообще-то да, и не один десяток вещей... Зато ты можешь то, чего от тебя никто не ожидает! Ну да, в первый раз... Иногда достаточно и одного раза! Понял, понял... Беру себя в руки и концентрируюсь. Итак: что у нас имеется в наличии? Три очага Возмущения Силы. Совсем рядом, можно сказать... Во дворе!
        В самом деле, трое. Строгий «обратный клин» - остриём назад, и на этом самом «остриё» - единственная, не посчитавшая нужным менять облик. Да, собственно, ей это и не требовалось: два фланговых зверя надёжно перекрывали своими телами возможные направления враждебной атаки. И потом, кому-то же нужно вести переговоры!
        Однако... Появление шадды в Западном Шеме ещё тогда показалось мне несколько странным событием, но то, что я вижу сейчас, - просто ни в какие ворота не лезет! Мало того, что посреди двора замерли статуями две кошки - третья, «необернувшаяся», щеголяет предметом, который мне не доводилось видеть иначе, как на гравюрах в библиотеке...
        Тяжёлое золотое ожерелье, составленное из крупных пластин, на каждой из которых выкованы Знаки, описывающие заслуги Рода. Свита шадд’а-рафа[17 - Шадд’а-раф - в клане оборотней-кошек этот титул носит самый сильный самец. Речь идёт не столько о физической силе (хотя и в этом смысле поименованный метаморф должен быть незауряден), сколько о силе духовной: мудрости, расчётливости, умении принимать наиболее эффективное решение в любой ситуации. Номинально Песчаное Племя - вольный народ, не входящий в Круги Стражи, но шадд’а-раф, тем не менее исполняет перед Домами некоторые обязанности, определённые Договором Выживших.]. Какая честь! Да и женщина - не последний воин в этой свите: взрослая, даже слишком взрослая для того, чтобы быть «остриём». Сухая, жилистая, переполненная спокойствием - так спокойны только ветераны, которые имеют право хлопнуть по плечу и назвать подружкой саму Смерть. Длинные русые волосы заплетены в сотни косичек, плотным шлемом облегающих голову. Тусклые жёлтые глаза кажутся совершенно безжизненными, но как обманчиво это впечатление! Церемониальная туника невесомыми складками
ласкает тело. Хм, что же всё это означает? А впрочем, к чему гадать: сейчас я и так всё узнаю...
        - Что заставило гордых Дочерей Аддары ступить в пределы человеческого жилища? - Я отряхиваю руки, переходя с огорода на двор. Доктор сопит где-то за спиной.
        Женщина щурится, удивлённая приёмом: право же, странно встретить в чужом краю того, кто знаком с обычаями Песчаного Племени так хорошо:
        - Дело Семьи, kellyn[18 - Kellyn - вежливое обращение к инородцу. Предполагает признание если не «права на существование», то, по крайней мере, «права на ответ», что само по себе более почётно, ибо тебя признают достойным того, чтобы с тобой говорить.].
        О, польщён. Несказанно польщён. Приятно поговорить с умным человеком! Ну, будем считать её «человеком», пока она не докажет обратное...
        - В чём же заключается сие дело?
        С одной стороны, она не обязана говорить, но с другой... Она ведь пришла именно за этим, не так ли?
        - Стало известно, что в этом доме скрывается человек, явившийся причиной гибели нашей сестры. Шадд’а-раф желает выяснить обстоятельства происшедшего.
        Лично Глава Семьи? Либо убитая шадда принадлежала к Старшим Ветвям, либо причина его заинтересованности кроется совсем в другом... В чём же?
        А всё-таки хорошо, что я имел удовольствие несколько дней назад беседовать с Лэни - вот уже и явление шадд’а-рафа по мою душу не удивляет...
        - Вам известны приметы человека, совершившего проступок? - на всякий случай спрашиваю я.
        - Тот, кто отправил нашу сестру за Порог, должен быть хорошо знаком с традициями и особенностями Живущих-На-Две-Стороны. - Она улыбнулась. Одними глазами. Слегка угрожающе, но уважительно.
        - Этого слишком мало, чтобы опознать виновного. - Возвращаю ей улыбку. Она знает, что я знаю, что она знает: лишние слова уже ни к чему, но...
        - Если этого будет мало, нам поможет человек, несущий на своём теле свидетельство встречи с нашей сестрой. - Женщина не пытается меня напугать или обеспокоить: просто честно сообщает об имеющихся на её стороне преимуществах, и это лишний раз убеждает, что она относится к вашему покорному слуге как к достойному противнику.
        Ай-вэй, как дурно! Неужели этот недоучившийся маг умудрился попасть к ним в лапы? Да за что же мне такое наказание?! Постойте-ка, а почему, собственно, Мэтт оказался в этих краях? Если шадды выследили его... Куда он направлялся? Нет, я не хочу в это верить! ОН несёт мне КНИГИ?.. Впору грязно выругаться. Ох, когда выясню, кто его отправил с этим поручением, оная персона узнает о себе много нового!
        - Надеюсь, ему не причинили вреда?
        - Ни в коей мере. Но не могу поручиться, что он останется невредим, если моё поручение не окажется выполненным. - Женщина продолжает говорить предельно вежливо и доброжелательно.
        Намёк понят. Что ж, придётся потолковать с твоим повелителем, дорогуша...
        - Что происходит? - шепчет доктор.
        - Ничего серьёзного. Пока, во всяком случае. - Не думаю, что такие слова могут успокоить, но других я предложить не могу.
        - Им нужен... убийца? - В голосе Гизариуса проскальзывает напряжение.
        - Убийца? Обвинение ещё не прозвучало, так что есть шансы... - Я в задумчивости куснул губу. Шансы есть, но только какие? Я смогу доказать, что всего лишь оборонялся? Возможно. А возможно, что не смогу. Дивное колебание между «жить» и «умереть»... вам нравится это ощущение? Меня оно просто бесит!
        - Пожалуйста, верните мне Знак.
        - Да, конечно. - Доктор спешит в дом, а я продолжаю разглядывать кошек. Нужно же чем-то занять время?
        А шадды-то - королевские! Тёмно-рыжие полосы на спине, с лёгкой краснотой по краям - это не просто свита, это Охотники, рождённые для сражений. Да, вживую они выглядят куда эффектнее, чем на картинке...
        - Стой где стоишь!
        - Эй, а это ещё зачем? Он что, с ума сошёл?
        Борг поднял взведённый арбалет, целясь в женщину. Фланговые кошки чуть заметно вздрогнули и переступили с лапы на лапу, готовясь сменить позицию. Кретин!
        Я встал на линии выстрела, закрывая шадду собой.
        - Не дури! - В карих глазах пылает пламя тревоги и досады.
        - Ты хочешь совершить непоправимую ошибку? Я не могу этого позволить. - Я стараюсь говорить ласково, как с ребёнком или больным.
        - Ты защищаешь этих... животных?! - Недоумение и непонимание.
        - В данный момент я защищаю только тебя. И тех, кто ещё находится в этом доме. Опусти оружие, Борг. Прошу тебя...
        Он медлит. Надо отдать рыжему великану должное - за время раздумья его рука ни разу не дрогнула. Он и в самом деле не имел удовольствия сражаться с оборотнями. Метаморфа арбалетный болт не задержит, даже будь он из чистого серебра - на таком малом расстоянии пройдёт через тело насквозь, и, спрашивается, зачем вообще тогда стрелять? Положим, рана затянется не сразу, но и серьёзного вреда не причинит, только разозлив кошку... Конечно, ЭТИХ кошек разозлить труднее, чем можно предположить, но я бы не хотел на собственной шкуре испытать боевую ярость шадды... Даже если учесть, что мне оная ярость не опасна. Смогу ли я их удержать? Наверное, при случае. Но что-то не хочется пробовать...
        - Прошу, поверь мне... вам опасность не угрожает: им нужен только я. Успокойся! - Ещё ласковее, ещё нежнее. Эх, если бы я умел владеть голосом, как Магрит, все бы уже сидели кружком и мурлыкали...
        Вряд ли он поверил или успокоился, но арбалет опустил.
        - Ты уверен?
        - Вполне. - Вру, конечно: в чём здесь можно быть уверенным?
        Доктор наконец-то вынырнул из глубин дома и, прерывисто дыша, сунул мне в ладонь ажурную пластинку.
        - Да что с вами со всеми? - притворно изумился я. - Ничего страшного не будет: я всего лишь прогуляюсь с этой милой женщиной, делов-то!
        - Эта «милая женщина» может разорвать тебя на кусочки и вздохнуть не успеешь. - Гизариус смотрел мне в глаза то ли жалобно, то ли настаивающе, словно пытаясь повлиять на моё решение.
        - Может, - согласился я. - Но совсем не обязательно будет это делать. И совсем не обязательно, что я позволю ей это сделать.
        - Не переоценивай свои силы, как бы велики они ни были. - Да он волнуется? Ничего себе новость...
        - Не беспокойтесь на сей счёт, доктор. В данном случае я знаю, на что способен. Всё будет хорошо.
        - Удачи. - Услышав столь искреннее пожелание, я криво усмехнулся. При чём здесь удача? Только холодный расчёт и бесстрастное приложение сил - более мне ничего не нужно. Пока дело не дойдёт до драки. А впрочем, именно в драке перечисленные мною вещи будут особенно полезны...
        Шадда подошла ко мне, отстёгивая от подола туники тонкий шнурок.
        - Ты знаком с правилами?
        - Разумеется. - Я протянул ей скрещённые руки.
        То, что она проделала дальше, меня немного удивило. В принципе, конечно, стянутые шнурком запястья - не более чем ритуал, так сказать, признание того, что я отдаю свою жизнь в распоряжение шадд’а-рафа, но... Никто не мешал ей связать меня по-настоящему. Более того: я бы понял и не стал протестовать. И всё же плетёная кожа была обвита вокруг моих рук и завязана только на один слабый узел - единственно, чтобы не упасть, да и то мне пришлось подхватить пальцами концы шнурка, иначе я потерял бы его после первого же десятка шагов...
        ...Кошки замерли у входа на мост, а я прошёл дальше - до середины, где меня ожидали двое. Любопытно, почему выбрано именно такое место? Проточная вода как защита от Тёмной волшбы? Занятно, но совершенно необоснованно. Или же они опасаются вовсе не меня? Что ж, тогда могу понять: в таких местах нежелательное наблюдение легче всего пресечь...
        Двое... мужчин. Наверное. По крайней мере, один - точно мужчина: совсем молодой паренёк, только-только вступивший в период зрелости. Мощный, ммм... загривок. Да и все остальные части тела - моих там поместится штуки по две. Особенно если я недельку-другую поголодаю. Прямые русые, с вкраплением рыжеватых прядей, волосы - длиной почти до пояса. Роскошно, ничего не скажешь! У Низших оборотней шёрстка вообще хороша - что в зверином, что в человеческом обличье... Глаза - тёмный янтарь, в глубине которого мечутся яркие чувства. Простая серая туника меня не обманула - этот молодец занимает высокое положение в Семье. Но шадд’а-раф - не он. Ни по возрасту не подходит, ни по... уму. Скажем даже так: слишком суетный. Разум того, кто отвечает за благополучие Рода, должен быть очищен от копоти мелочных желаний и обжигающих брызг непокорных чувств.
        Второй... Высокий, широкоплечий, с головы до ног закутанный в грязно-серую накидку. Я даже не могу расслышать его дыхание...
        Но гадать - нет времени. Я бросаю Знак под ноги оборотням. Металлическая пластинка жалобно звякает, несколько раз подпрыгивая на тёсаных брёвнах.
        Молодой самец гневно раздувает ноздри:
        - Неужели столь невзрачный человек мог победить Охотницу в честном поединке? Наверняка ты нанёс подлый удар!
        - Не тебе указывать мне, что подло, а что - благородно. - Усмехаюсь, показывая зубы. Хочешь сразиться со мной? Только не надорвись! - Я поступил так, как счёл нужным.
        - Не слишком ли ты дерзок - в твоём-то положении? - Как мне не нравится подобное самодовольство! Он искренне уверен в собственном превосходстве? Если так, то очень жаль, но сегодня шадд’ар[19 - Шадд’ ар - именование оборотня, включённого в Совет, но ещё не имеющего права действовать без одобрения других членов Совета.] узнает, что не стоит дёргать за хвост спящего дракона...
        - Дерзок? Я пришёл по собственной воле, приняв любезное приглашение шадд’а-рафа. Разговаривать с кем-либо иным мне не обязательно.
        - Ты скажешь всё, что я захочу услышать!
        - Почему? - Слегка расширяю зрачки.
        - Вы, люди, очень переживаете за судьбу себе подобных, не правда ли? - Он старается говорить вкрадчиво, но лишь выглядит смешным.
        - И что же из этого следует?
        Он передёргивает плечами, и на другой стороне моста появляется Мэтт в сопровождении ещё двух кошек. Выглядит маг несколько жалко, и я вполне могу понять почему: опять прошляпил нападение. Всыпать бы ему по пятое число... А что, и всыплю! Когда выберемся из этой ловушки...
        Я устало облокотился о перила и зевнул:
        - Право, эта ситуация начинает утомлять... К какому решению ты пытаешься меня склонить?
        - Я всего лишь хочу, чтобы ты понял: не стоит дерзить и отпираться. - Он довольно растянул губы в подобии улыбки.
        - Не вижу, почему я должен подчиниться твоим требованиям.
        - Одно моё слово, и этому человеку будет... очень больно.
        - И?
        - Тебя не заботит его участь?
        - Нисколько. - Я говорю чистую правду: мне нужны книги, а не этот белобрысый недоучка, уже второй раз втравляющий меня в неприятности.
        Шадд’ар несколько удивлён. Я бы даже сказал, что он растерян. Впрочем, сам виноват: если уж взял в руки скользкие иглы шантажа, будь осторожен - вполне возможно, что у твоего противника кожа толще, чем кажется...
        - Странно... Мне известно, что человек, когда спасает жизнь другого человека, чувствует себя ответственным за него...
        - А с чего ты взял, что я - человек?
        Он хмурится, пытаясь осознать услышанное и заглянуть внутрь вашего покорного слуги. Бесполезно. Возможно, кое-какие ощущения ему доступны, но котёнок не понимает, что именно чувствует. Тут я помочь не могу: пока не испытаешь наяву то, о чём тебе долго и упорно рассказывали, не поймёшь.
        - Позволь этому человеку продолжить его путь, и, так и быть, я отвечу на несколько ТВОИХ вопросов. - Мне немного жаль попавшего в тупик шадд’ара, и я стараюсь сгладить хотя бы один острый угол. Но моё снисхождение мгновенно воспринимается как признак слабости:
        - Значит, тебе всё-таки небезразлична его судьба?
        - Я уже отвечал на этот вопрос, если припоминаешь... Сей человек не причастен к смерти вашей сестры. Или ты хочешь заставить страдать невиновного?
        - Его тело хранит след удара! Он вступил в поединок с Охотницей!
        - Я бы назвал это избиением... - Я ухмыляюсь, вспоминая подробности.
        - Возможно, и он повинен в её гибели!
        - В своей гибели она виновата сама! - отрезал я. - Никто не вынуждал её принимать бой! Никто не мешал ей отступить!
        - Почему она должна была отступать? Перед кем? Перед жалкими людьми?
        - Что может знать о людях котёнок, только-только расставшийся с молочными зубами? - Я вовсе не хотел его обидеть, но не рассчитал силу слов: парень бледнеет и из человеческого (пока) горла доносится глухой рык. Мои виски начинает сдавливать предчувствие смещения Пластов.
        О, да он сейчас «обернётся»!
        «Именно так...»
        И что мне делать?
        «А зачем что-то делать вообще?»
        Но...
        «Всё будет сделано за тебя - только не промахнись, нанося удар...»
        Я не хочу его убивать.
        «А вот он - не против того, чтобы убить тебя...»
        Вижу. Послушай, а если...
        «Вся - внимание...»
        Я ведь свободно могу перевести его из одного облика в другой, да?
        «При условии, что его агрессия направлена на тебя...»
        Ну, агрессии - хоть отбавляй! Так почему бы...
        «Интересная мысль...»
        Ты... уже поняла, что я хочу проделать?
        «Это будет забавно... Есть только одно неудобство...»
        Какое же?
        «Чтобы контролировать процесс, тебе нужно стать его частью...»
        Что ты имеешь в виду?
        «Ты будешь чувствовать всё то, что чувствует он...»
        И в чём проблема?
        «Это... не очень-то приятно...»
        Для Низшего оборотня - наверняка. А что касается меня...
        «Поверь, тебе тоже будет нехорошо...»
        Ничего, переживу. Я не хочу калечить этого парня - просто нужно преподать маленький урок, который научит его в дальнейшем уважительно относиться к старшим.
        «Как знаешь...»
        Перепалка с Мантией длилась всего несколько мгновений - ровно столько, сколько заняло Обращение шадды. Подушечки сильных лап оторвались от бревенчатого настила моста - длинное тело упруго взмыло вверх и вперёд, направляясь в мою сторону... И на долю секунды замерло в воздухе, чтобы рухнуть мне под ноги комком боли. Когтистые пальцы Мантии вонзились в поле магии, окружающее оборотня, и заиграли отчаянно дикую мелодию, используя потоки Силы вместо струн. Шадд’ар оказался заперт между Пластами: ни на Той стороне, ни на Этой. Очертания тела плавились и текли, снова и снова пытаясь принять хоть какую-нибудь форму, но я не позволял ожившей плоти застыть в одном из двух Обликов. Кстати, это было не слишком нестерпимо: физической боли почти не чувствовалось - так, мелкие брызги. Зато что касается душевного равновесия... Оно забилось в корчах.
        Я не хотел мучить парня - сам напросился. Но, видя и почти ощущая его страдания, ваш покорный слуга страдал не меньше. Пусть и от своей собственной боли. Лукавая Мантия снова не сказала главного: в прерванном Обращении страшна именно Незавершённость. Недоделанность. Ты перестал быть кем-то одним, но... Ты не смог стать и кем-то другим. Ты - ничто. Заготовка. Кусок мрамора, которого никак не коснётся резец. Шмат глины, оставленный гончаром «до лучших времён». Недописанное слово в снежной пустыне чистого листа. Ты знаешь, каким ты был задуман, и знаешь, кем ты мог бы стать - но ты мечешься Между... Ты беспомощен. Ты - сломанная кукла в руках ребёнка, который не ведает, что даже у кукол есть сердце...
        Я стою, твёрдо и прямо. Шадд’ар корчится у моих ног в судорогах. Я чувствую себя палачом, потому что прекрасно знаю: для оборотня нет кошмара хуже, чем не довести до конца трансформацию. Хотя бы один раз у каждого из них происходит «срыв», и хорошо, если рядом окажется терпеливый и опытный наставник, который поможет покинуть Лабиринт Меж-Реальности... И больше всего подобная неудача врезается в память, если происходит не в раннем детстве, а в юности, когда сознание сформировано полностью, но ещё чрезмерно уязвимо и хрупко. Я видел пару примеров... Кстати, мальчик покончил с собой...
        Наверное, я злюсь - чем иначе объяснить этот бесстрастный садизм, ударяющий по мне самому? Да, злюсь. Драная кошка посмела встать у меня на пути именно в тот момент, когда я сильно-сильно захотел кое-что сделать. Опрометчивый шаг. Конечно, нечестно так поступать, он ведь не может ответить мне... И всё же нужно его поучить: я могу позволить себе недооценить противника - просто в силу того, что всё, связанное с магией, не несёт для меня прямой опасности, а вот он... Надо остудить его пыл, пока кто-нибудь более нетерпеливый и менее великодушный, чем я, не помог ему успокоиться. Навсегда...
        Тяжелее всего - разделить сознание. Я вынужден контролировать сразу несколько горизонтов: оборотней, занявших круговую оборону по обе стороны моста, сходящего с ума шадд’ара, разрывающегося между двумя своими ипостасями, и... самого себя. Пожалуй, самый главный объект среди перечисленных - ваш покорный слуга. Если я утрачу контроль над собой, буря, бушующая в одном отдельно взятом Межпластовом Кармане, вырвется на свободу, сметая всё на своём пути. И по крайней мере на десяток миль во все стороны любое вместилище магии претерпит изменения. Какие? Могу только догадываться. Даже любопытно...
        Мне грустно, и неожиданная грусть ранит сильнее, чем боль, отголоски которой долетают со стороны шадд’ара. Я даже немного ему завидую: загоню Мантию на место, и он снова станет прежним. Каким захочет. А я... Я обречён остаться посередине, между «не было» и «не будет»... Так больно, что я даже начинаю испытывать наслаждение, упиваясь своим уродством... Ещё чуть-чуть, пожалуйста, - я смогу рассыпаться на мелкие кусочки, и тогда, быть может... я перестану чувствовать...
        Нет. Зачем я пытаюсь обмануть самого себя? ЭТО не способно меня разрушить. Я привык быть ничем, и незавершённость меня не пугает. Возможно, находиться в Пути всё время - лучше, чем бегать по кругу, из начала в конец и обратно...
        Раздражение уходит, просачиваясь между стиснутыми пальцами, и утекает вниз, смешиваясь с журчащими локонами реки. Новая игрушка упала на пол, едва не разбившись, и я потерял к ней интерес? Пожалуй. Но - ломать?.. Не стоит. Потому что это - не моя игрушка...
        - Достаточно, ma’daeni. Пощадите его... и себя. - Тихий голос заставляет всколыхнуться Полог, который я мог бы опустить до конца.
        Мантия, хитро скалясь, сворачивает Крылья.
        Не так быстро!
        «Что-то ещё?»
        Осторожнее, иначе ты покалечишь сознание парня!
        «Что мне за дело до этого невоспитанного ребёнка?»
        Когда-то я... сам был таким.
        «Не лги... ТАКИМ ты никогда не был...»
        Почему же?
        «Тебе никто никогда не прикрывал спину...»
        Дыхание на миг сорвалось, и я скривился, когда игла сожаления кольнула грудь.
        Оставим эту тему.
        «Как пожелаешь...»
        Помедленнее!
        Я попытался мысленно коснуться сознания оборотня. Нежно-нежно, словно губами...
        Всё хорошо, малыш... Не бойся, всё прошло... Я больше никогда не заставлю тебя испытывать такую боль... Дыши ровнее и глубже, сейчас всё закончится... Вот так, хорошо...
        Пора и мне возвращаться к реальности...
        Я встряхиваю головой, поворачиваясь.
        Не может быть! Так вот кто ты, добрый друг моего детства! Почему же я не знал? Почему никто не говорил мне? И ты сам - зачем ты хранил в тайне свой титул?
        Янтарные глаза всё так же теплы и понимающи. Я тону в них, отчаянно крича: «Почему ты не приходил раньше? Ты был так нужен мне!» И он отвечает:
        - Мы всегда рядом друг с другом. Если хотим. Достаточно - вспомнить...
        - Вы... Здесь... Зачем?
        - Разве та, которую я послал говорить от своего имени, не объяснила цели?
        - Да, но... Искать убийцу - не занятие для Главы Семьи.
        - Всё зависит от того, кто - убийца и кто - жертва.
        - И? - Я заинтересованно вскидываю бровь.
        - Я выяснил всё, что хотел. - Он мягко улыбается.
        - Каково же будет ваше решение?
        - Вас заботят такие мелочи, ma’daeni?
        - Это вовсе не мелочи! - Я качаю головой. - Я не отрицаю, что виновен в смерти одной из Охотниц... вы вправе назначить наказание. Какое сочтёте нужным.
        - Наказание? За что? За то, что вы защищали свою жизнь? И жизни других людей? - Как много ты знаешь, старик...
        - Я действовал... не слишком честно, - сознаюсь я, хотя и неохотно.
        - Вы имели на это право.
        - Нет, вы не понимаете... Я... не хочу пользоваться Правами.
        - Потому что не желаете принимать на себя Обязанности? - Он, как всегда, видит меня насквозь, и я смущённо отвожу взгляд. - До поры до времени это будет вам удаваться, но... Ничто не длится вечно. Пора принять то, что предначертано.
        - Кому это нужно? Я не хочу, чтобы мне подчинялись только потому, что я родился тем, кем родился. Это неправильно. Тем более что я не могу ничем утвердить своё Право. Кроме разрушения... Я хочу, чтобы меня уважали и любили, а не низко кланялись, сплёвывая в сторону...
        - Что же вам мешает заслужить уважение и любовь?
        - А разве во мне есть хоть что-нибудь, достойное этих чувств?
        - Кто знает... Но если вы не уважаете и не любите самого себя, никто другой тоже не сможет этого делать.
        Наверное, ты прав, старик. Любить. Уважать. Я не знаю, что на самом деле означают эти чувства. Моя любовь никогда и никому не требовалась, а что касается уважения... Разве можно уважать того, кто выше тебя? Восхищаться? Да! Преклоняться? Да, тысячу раз, да! Уважать - значит признавать достойными личные качества того, кто равен тебе. А как быть, если ты отделен ото всех высокой стеной? И что характерно: того каменщика, что возвёл её, давно уже не существует. В материальной форме, по крайней мере - чтобы можно было набить ему морду...
        Меня следует бояться. Примерно так относятся к бездумной стихии: гроза прекрасна, когда смотришь на неё издали, из надёжного укрытия. Но не стоит подходить ближе: молния ненароком может ударить в вас... Да зачем далеко ходить: что я сотворил первым делом? Чуть не убил оборотня из свиты шадд’а-рафа. Подозреваю, что нажил себе ещё одного заклятого врага. Кстати, как он себя чувствует?
        Шадд’ар уже почти отошёл от перенесённого потрясения, вернувшись в человеческий облик, но дышит пока ещё очень тяжело, затравленно поглядывая на меня снизу вверх. И как мне поступить теперь?
        - Я хочу принести извинения.
        Теперь в его глазах мелькнул настоящий ужас. Если мой гнев был так разрушителен, то чего можно ожидать от моего снисхождения?
        - Я был излишне суров по отношению к тебе. Достаточно было поставить блок, а не отвечать ударом на удар. Прости за то, что заставил пережить столь... неприятные минуты. Но обещай, что впредь ты сначала трижды взвесишь все «за» и «против», и только потом бросишься на врага.
        - Но... - Голос звучит прерывисто и несмело, но упрямо. Совсем в моём духе. - Если долго думать, враг нападёт первым...
        - Разве я сказал «долго»? - Улыбка сама собой забралась на мои губы. - Я имел в виду лишь «тщательно». Теория «первого удара» обладает неоспоримыми достоинствами и столь же существенными недостатками. Начинать поединок первым целесообразно только в том случае, если ты можешь предсказать ответную реакцию противника на несколько вдохов вперёд. В противном случае рискуешь нарваться на убийственную контратаку... - Я прерываю свои «поучения», заметив, КАК на меня смотрят: юноша - внимательно-восхищённо, старик - поощрительно-лукаво.
        - Эй, чего это вы вдруг притихли? - Пришлось резко вильнуть в сторону от темы, сбивая ритм.
        Шадд’а-раф улыбнулся:
        - Из вас получится замечательный Учитель, ma’daeni. Когда вы начнёте преподавать в Академии, я прослежу, чтобы молодёжь посещала ваши лекции.
        - Какие лекции? - взвился я. - Какая ещё Академия?!
        - Та самая, символ которой вы носите...
        Я впился взглядом в его лицо:
        - Что означают эти руны?
        - Право, я не...
        - Что они означают? Отвечайте!
        - Я позволю себе не выполнить этот приказ, ma’daeni. - Он ответил спокойно, чуть извиняющимся тоном.
        - Почему? Что кроется за этим узором? - Я почти дрожу от нетерпения.
        - Я не могу утверждать...
        - Ну же!
        - Одно из толкований может означать «собственность» или «принадлежность». - Тихий голос мягко выделил слова «одно из».
        - «Собственность» или «принадлежность»... - задумчиво повторил я.
        - Как вам будет угодно.
        - Угодно... Чего-то подобного я ожидал... Но что это за Академия?
        - Вы не знаете? - Он удивился. На самом деле удивился.
        - Представьте себе! На меня вывалили груду знаний, но не научили жить... вы расскажете мне?
        - Нет, ma’daeni. Пусть это огорчит вас, но я вынужден принять сей грех на свою душу.
        - В чём причина отказа?
        - Вам будет куда интереснее узнать всё самому. - Теперь он улыбается. Можно подумать, отгадывание загадок - моё наилюбимейшее занятие!
        - Вы хотите бросить меня в омут боя, не объяснив, кто - враг, а кто - друг?
        Старик укоризненно покачал головой:
        - Со временем вы поймёте, кто есть кто.
        - Со временем... Чем больше у меня времени, тем больше ошибок я ухитряюсь совершить!
        - И тем больше ошибок вы успеваете исправить.
        - Хотелось бы в это верить... - Я вздохнул и тут же ругнулся, подхватывая шнурок, который всё же улучил момент, чтобы соскользнуть вниз.
        - Вы позволите? - Шадд’а-раф протянул руку.
        Я вложил незадачливые «путы» в подставленную ладонь.
        - Что вы намереваетесь сделать?
        - Терпение, ma’daeni, терпение... - Старик ловко сложил плетёную полосу пополам, ещё раз и ещё, протянул петли друг в друга, что-то подцепил, что-то завязал. Спустя несколько мгновений странный, но красивый браслет плотно обхватил моё правое запястье. Я повертел рукой, но так и не смог понять, в каком месте узел и как его развязать.
        - Что сие означает?
        - О, сущую малость... - В золотистых глазах прыгают ехидные искорки.
        - Не темните! - Я чувствую подвох и горю желанием выяснить, в чём он состоит.
        - Ношение этого браслета означает, что вы приняли на себя исполнение Долга.
        - Какого ещё Долга?! - Ах ты, старый мерзавец!
        - Любого. По моему выбору.
        - Я на это не соглашался!
        - Помните, вы сказали, что согласны принять любое наказание?
        - Я сказал, что вы можете «назначить» любое наказание, но не утверждал, что приму его! - В принципе, я был совершенно прав, но упустил момент: конечно, можно взять нож поострее и порезать шнурок на мелкие кусочки... Правда, это будет бесчестным поступком. Не сказать, что не могу себе позволить нарушить кое-какие традиции, особенно при столь смягчающих обстоятельствах! - но, пожалуй, не буду ничего менять.
        - Как бы то ни было, я вынес решение, ma’daeni.
        - Дурацкое решение! Что я могу сделать, чтобы оплатить Долг? Вы же прекрасно знаете, что от меня пользы меньше, чем от козла - молока!
        - Иногда и совершенно бесполезный предмет оказывается жизненно необходимым.
        - Вы сравниваете меня с предметом?
        - «Козёл» вам нравится больше?
        Я задохнулся от негодования. Ещё и издевается! Мало того что вынудил согласиться на невыполнимое обещание, так теперь... И пусть кто-нибудь докажет мне, что мои желания имеют хоть какой-то вес в подлунном мире!
        - Ну, хорошо же... - процедил я сквозь зубы. - Ждите, когда я смогу быть вам полезным. Я события ускорять не собираюсь!
        - Как вам будет угодно, ma’daeni. - Старик склонил голову. Вот так всегда: сначала тебя оскорбят и унизят, а потом делают вид, что испытывают глубокое почтение...
        - Один вопрос. - Пора уходить, но неудовлетворённое любопытство держит лучше любой привязи.
        - К вашим услугам, ma’daeni.
        - Эта женщина, которую... я убил. Что она делала в Западном Шеме? Кто заставил её нацепить накры? Зачем она напала на юного принца?
        - Это не один вопрос, ma’daeni, - поправил меня шадд’а-раф.
        - Не важно! Вы можете ответить?
        - Не на все...
        - Ну, хоть на что-то?
        - Она потеряла своего единственного племянника.
        - Потеряла? И от чего он умер?
        - Он не умер. Он потерялся. И тётушка пыталась его найти.
        Глупость какая! Как может потеряться оборотень, если он жив? Его След всегда можно нащупать во втором Пласте...
        - Это невозможно!
        - К сожалению, возможно, ma’daeni.
        - И каким же образом?
        - Если некоторое, достаточно продолжительное время оборотень находится в хорошо закрытом Пространстве, не имея возможности «обернуться», Связь ослабевает. Почти прерывается. Я могу сказать только, что он всё ещё жив. Но отыскать его своими силами - не могу.
        - Сожалею... А вы не пробовали искать обычными способами?
        - Это очень трудно, ma’daeni. В здешних краях к нам относятся настороженно, почти враждебно. А пользоваться услугами человеческих ищеек... Я не имею такой возможности.
        - Почему же?
        - Позвольте не отвечать, ma’daeni. Это зависит не от меня.
        - Ладно, допустим... - Меня осенило. Как всё просто! - И вы, услышав от Лэни, где меня искать, явились сюда, чтобы навязать мне именно этот Долг? Я прав?
        Старик не ответил, но смежил веки, признавая поражение.
        - Вы понимаете, что поступили, в сущности, бесчестно?
        - У меня не было выбора, ma’daeni...
        - Выбор есть всегда! - Я с силой стукнул по перилам моста. - И вы - вы же мне внушали это с самого детства!
        - Перед ТАКИМ выбором я сам оказался только теперь... Мне очень жаль, что я принудил вас...
        - Ай, бросьте! Меня невозможно принудить, и вы это очень хорошо знаете. Либо я соглашаюсь, либо - нет. И в данном случае... - Я помедлил, наслаждаясь производимым эффектом. Шадд’а-раф замер, словно в ожидании приговора. Даже шадд’ар затаил дыхание - а уж его-то каким боком касается вся эта ерунда? А, потом узнаю! Сейчас есть более серьёзные дела...
        - Я оставлю всё, как есть.
        - Вы... - Старик не мог поверить своему счастью.
        - Я исполню этот Долг. Если мне представится такая возможность, конечно. Сами посудите: шнырять по всему Западному Шему в поисках парня, которого я и в глаза не видел, - не самая простая задача!
        - Возможно, вам не придётся «шнырять», - осторожно заметил шадд’а-раф.
        - На что это вы намекаете? - Нехорошее предчувствие засвербило в носу.
        - Я... Впрочем, это же всем известно...
        - Что «всем известно»?
        - Вы умеете притягивать... - Он слегка замялся, но я уже понял, что имеется в виду.
        - Неприятности на свою... голову? Это вы хотите сказать? И как сия способность поможет мне найти «потерянного племянника»?
        - Я не могу утверждать...
        - Не утруждайтесь, всё ясно. Вы считаете, что раз уж мне не по душе перспектива оплачивать Долг, то ситуация может считаться «неприятной», и не пройдёт и пары дней, как я нападу на след пропажи... Так?
        - Приблизительно.
        - Вы ошибаетесь: я ХОЧУ найти этого несчастного потеряшку. Я ДОЛЖЕН. Если я виновен в гибели его родственницы (а она наверняка заключила Договор с кем-то, кто обещал помочь в её поисках), я в долгу прежде всего перед его Семьёй. Так что, «приятность» это или «не-приятность», не мне судить. Молитесь, чтобы вы оказались правы... А сейчас прошу простить, но вынужден откланяться: у меня, знаете ли, есть и другие Долги...
        - Не смею задерживать вас, ma’daeni. - Старик поклонился. Гораздо ниже, чем я мог бы ожидать.
        Более всего мне хотелось сигануть с моста в реку, но в таких расстроенных чувствах ваш покорный слуга не способен себя контролировать, а поскольку обещание не причинять вреда речным обитателям оставалось в силе, я только сплюнул на бревенчатый настил и быстрым шагом направился к дому лекаря. Надо же, в конце концов, успокоить тамошних олухов, а то ещё подумают, что я сложил свою голову в неравном поединке...
        Почему я всегда попадаюсь на одну и ту же уловку? Почему всем всегда удаётся сделать так, чтобы я чувствовал себя виноватым? Может быть, я что-то не то говорю или что-то не то делаю? Наивность или тупость - какое из этих качеств во мне преобладает?
        Не то чтобы я был сильно удручён происшедшим, но, как и десятки раз до того (и как сотни раз - в предполагаемом будущем), где-то в груди по Лужице Пустоты пробежала Рябь Осознания. Ты рано радовался: всё осталось по-прежнему и даже стало ещё хуже. Если ты кому-то нужен, то только в корыстных целях, мой милый! А что, если всё так и должно быть? Если я и вправду?.. Нет... Это слишком жестоко... Хотя многое, напротив, стало бы понятным...
        Мэтт догнал меня уже у ворот усадьбы и дёрнул за плечо, заставляя остановиться. Я повернулся к нему и бросил, может быть, чересчур зло:
        - Не трогай меня!
        - Что там произошло?
        - Где «там»?
        - На мосту.
        - Разве там что-то произошло? Не заметил.
        - Ты... Что ты сделал с оборотнем?
        - Сделал? Да я до него и пальцем не дотронулся! - Не хватало мне ещё одного допроса с пристрастием. Тем более что Мэтт недалеко ушёл в этом «искусстве» от давешнего шадд’ара...
        - Ты не давал ему закончить превращение... Каким образом?
        - Не понимаю, о чём ты говоришь. - И вовсе он не угадал! Я не то чтобы не давал «обернуться»... Собственно, я и сам не очень-то представлял, что происходило в Пространстве. Больше всего это было похоже на волну, запертую в коробке: вода отталкивается от одной стены, набегает на другую, возвращается назад, и так - до бесконечности. Пока «коробка» не откроется. Или волна не выбьется из сил...
        Я шагнул к воротам, но он снова вцепился в меня, как клещ:
        - Всё ты понимаешь! Какими чарами ты пользовался?
        - Я не пользуюсь чарами. Я вообще не умею колдовать.
        - Тогда как...
        - Тебя это не касается, - устало закончил я.
        - Нет, касается! - горячо возразил Мэтт.
        - Это ещё почему? - Я немного удивился.
        - Потому что я там присутствовал!
        - Точнее было бы сказать, служил приманкой... - поправил я.
        Он вздрогнул и проглотил следующую предназначавшуюся мне фразу. Не знаю, о чём она должна была поведать, но далее услышал:
        - Я не просил вмешиваться!
        - Разумеется, не просил. Некого было просить... Если тебе будет легче, поясню: я ни во что не вмешивался и даже в мыслях не держал тебя спасать. Мне нужно только то, что ты несёшь лекарю по имени Гизариус.
        Маг нахмурился, не понимая, почему простой раб осведомлён о господских делах так подробно.
        - Откуда ты...
        - Оттуда! Надеюсь, весь списочек притащил?
        - Я не... На каком основании тебе должны быть предоставлены эти книги?
        - На основании... Я об этом просил, и мне не отказали в моей просьбе. Неужели доктор в письме не упоминал, чей заказ ты выполняешь?
        По растерянному лицу Мэтта можно было понять одно: письмо он не читал.
        - Кто велел тебе доставить книги по назначению?
        - Мастер Рогар...
        - Значит, он счёл меня достойным приобщения к книжной премудрости, - довольно подытожил я. - Ещё вопросы есть?
        - Как ты обезвредил шадду?
        - Меньше знаешь - крепче спишь, родной мой. И вообще: пошёл бы и умылся, а то весь мокрый, как мышь...
        - Я не мокрый!
        - Ну, потный... Страшно было? - Я подмигнул магу.
        - Да ты... - Он сжал кулаки.
        - Не переживай, мне тоже было не по себе. Первые минут десять.
        - А потом? - Любопытство пересилило обиду.
        - А потом я занялся делом! - злорадно пояснил я. - Знаешь ли, в такие минуты некогда обращать внимание на детские страхи...
        - Детские?! Да ты видел, сколько их было? Даже моя наставница не справилась бы со всеми разом...
        - Плохие у тебя учителя, родной мой, - ухмыльнулся я.
        - Это почему? - Кажется, он обиделся. Вот только за кого больше: за себя или за учителей?
        - Как раз в том месте и в той ситуации было очень легко одержать верх над кошками. Разумеется, опытному магу и, конечно, при одном условии...
        - Каком же? - А ты любопытен, парень...
        - Не дурковать, а обращать внимание на слежку вовремя! Ты хоть понял, что тебя «ведут»? Или снова попался, как мальчишка?
        - Что значит «снова»? - А он молодец, умеет всё же слышать ключевые слова!
        - Снова - значит снова. Я полагаю, ты знаешь, что после одного неприятного события на твоём теле остались некоторые следы?
        Он чуть смутился:
        - Да... Но какое отношение...
        - Самое прямое. Нравится это тебе или нет, но любой оборотень увидит остатки удара. К сожалению, твоё Кружево впитало в себя новый узор... - Ох, не надо было этого говорить! Парень сразу подобрался, как охотничья собака:
        - Откуда ты можешь знать...
        - Много читаю! - Я показал Мэтту язык. Кстати, можно было стереть следствие атаки шадды подчистую. Я даже примерно представляю, как именно нужно действовать... Но, пожалуй, не буду экспериментировать. Если только нужда припрёт... Или меня слёзно попросят о такой услуге.

* * *
        Я протянул руку и уверенно нашарил в корзинке очередной пирожок. А может быть, это был вовсе и не пирожок - понятия не имею: последние несколько суток для меня вся еда имела один вкус. Нет, выпечные изделия были недурны, но я совершенно не задумывался над тем, как они выглядят и из чего сделаны. Мне было некогда. К тому же я был голоден. К сожалению, не столько физически, сколько морально, но за неимением под рукой свеженького шматка агрессивной магии вынужден был довольствоваться обычной пищей...
        Та-ак... Выпачканные маслом пальцы проехались по штанине туда-сюда и перевернули очередную страницу. Откуда-то сбоку раздался горестный вздох Мэтта. Ну, ещё бы - так обращаться с раритетной литературой! Правда, на мой субъективный взгляд, то, что притащил маг, не обладало сколь-нибудь значительной ценностью: самые обычные учебные пособия. В меру подробные, в меру заумные... вы любите учиться? Я - не очень. И было бы полезнее почитать заметки практикующего мага, чем искать зерно истины между строк поучений и наставлений.
        Впрочем, то, что мне было надобно, я нашёл, и теперь нужно было всего лишь морально настроиться на нудную и утомительную работу. Доктор - по моему требованию - проводил лечение самым интенсивным образом, а Мантия (ну, по крайней мере, я на это надеялся) обещала следить за возмущениями Силы. Насколько возможно... Распределив задания, я мог с лёгким сердцем валяться на лавке, пожирая всю снедь, оказавшуюся в пределах моей досягаемости, и похихикивать над белобрысым магом, который никак не мог решить, как ко мне относиться. Впрочем, один вывод он успел сделать, и это внушало надежду на его достойное будущее: Мэтт не пытался выяснять Истину магическими способами - участь оборотня, вздумавшего меня атаковать, серьёзно обеспокоила парня, и теперь он предпочитал «спрашивать», а не «вопрошать»...
        Правда, один факт меня тревожил: маг отправил кому-то послание. Я не мог его «прочитать» - в лучшем случае мог уловить оттенки эмоций, переполнявших автора в этот момент, - но, пожалуй, догадывался, о чём Мэтт спешил сообщить своим наставникам. Скорее всего, речь шла о вашем покорном слуге. Хотелось бы знать, какие именно эпитеты использовал маг, описывая мои... возможности, но спросить прямо я боялся. Именно - боялся. Сейчас парень балансировал на тонком лезвии между двумя пропастями: одно неверное движение с моей стороны, и наши отношения примут строго определённую форму, вылившись либо в открытую вражду (что было бы крайне обидно по причине моего «нежного» отношения к человеку, которому я, худо-бедно, спас жизнь), либо... Наивная восторженность щенка меня не устраивает ещё больше. Я не добрый и не злой: ни Свет, ни Тьма не могут предъявить пока права на мою душу, и незачем торопиться встать на ту или иную сторону. Зачем? Мне и так хорошо! Мягкая прохлада Вечных Сумерек - что может быть приятнее для тела и духа? Особенно после жаркого поединка с самим собой...
        - Ты хоть что-нибудь понимаешь в этих книгах? - Мэтт решил меня подколоть. Что ж, побеседуем.
        Я закрыл книгу и взглянул на обложку. «Творение Подобий». Текст слегка архаичен, но в целом...
        - А что же здесь непонятного?
        В глазах мага плескалось недоверие. Ну конечно, он думает, что я снова пошутил...
        - Ты разбираешься в Подобиях?
        - Разбираюсь? О нет, я всего лишь ознакомился с теорией. Разбираться мне не нужно.
        - А зачем тебе теория? - Думает, я отвечу? Пожалуй. Но нужен ли ему мой ответ?
        - Я должен был кое-что проверить.
        - А именно?
        - Тебе будет неинтересно.
        - Попробуй рассказать, и я сам решу! - Ай-вэй, как же он нетерпелив... Странно, что занятия магией не привили парню железную выдержку. А может быть, и хорошо, что не привили.
        - Ладно, так и быть. - Я помедлил, подбирая нужные слова. - Мне было любопытно узнать, как рождаются, живут и умирают Подобия. Дабы знать, как с ними обращаться.
        - И как же ты собираешься с ними «обращаться»? Ты же говорил, что не умеешь колдовать!
        - А разве я сказал, что собираюсь колдовать?
        - Но ведь... Или у тебя есть какие-то приспособления, которыми ты можешь... - Его глаза засияли, озарённые светом сей гениальной догадки.
        - Допустим. - А что, и Мантию можно считать своего рода «приспособлением»...
        «Попрошу обойтись без оскорблений...»
        Разве мои слова тебя оскорбили?
        «Я не являюсь предметом, лишённым собственной воли...»
        Да неужели? Знаешь, а это не так уж плохо - не иметь свободы решать... Гораздо лучше, чем делать выбор, понимая, что тебя кто-то бессовестно принудил к тому или иному шагу.
        «Если ты не желаешь подчиняться, почему не допускаешь наличия такого же стремления у других?»
        Подчиняться? Я всю свою жизнь только и делаю, что подчиняюсь! Родственникам. Обычаям. Судьбе. Последнее время я даже начинаю находить в этом некое удовольствие.
        «Тогда почему же ты не примешь Подчинение?»
        Подчинение ТЕБЕ? Я пока ещё не сошёл с ума.
        «А мне и не нужен сумасшедший напарник...»
        Отрадно сознавать. Стоп! Что ты сказала?
        «Что слышал...» Невидимые губы расплылись в довольной улыбке.
        Напарник?! Что ты имеешь в виду?
        «Решай сам...»
        Ещё одна фраза в таком же духе, и я перестану с тобой разговаривать!
        «Что же тебя не устраивает в моих словах?»
        Я не хочу ничего решать!
        «Но готовых решений нет... Особенно - для тебя...»
        Если бы ты знала, как я устал!
        «Я знаю... Но с этим придётся мириться...»
        С чем именно? И - кому?
        «С усталостью... Тебе...»
        Кстати, почему ты встряла в беседу?
        «Ты же просил предупредить...»
        Уже началось?
        «Скоро... В течение часа...»
        Что же ты сразу не сказала?!
        «Не смела отвлекать от занимательной беседы...»
        Занимательной! Я решительно отложил книгу в сторону и поднялся, чтобы раздать последние указания.
        ...Собственно говоря, указания предназначались только доктору. Поскольку у меня не было никакого желания устраивать представление для всех присутствующих, необходимо было «зрителей» устранить. По счастью, приближалось время обеда, и Гизариус принял меры по приведению своих квартирантов в бессознательное состояние. Попросту говоря, спустя час все, кроме меня и доктора, спали беспробудным сном. Конечно, я выслушал много возражений (и большей частью - вполне разумных), но остался непреклонен: принц был нужен мне исключительно спящим, Мэтт - нейтрализованным вместе со своим неуёмным любопытством, а Борг... О, этого детину я меньше всего хотел иметь в надсмотрщиках! Дело в том, что собственные действия представлялись мне весьма смутно, и если придётся вытворять нечто... особенное, то я рискую не дожить до завтрашнего утра. Даже учитывая в общем-то снисходительное отношение рыжего великана к вашему покорному слуге...
        Я присел на кровать рядом с принцем и рассеянно уставился на затейливые узоры полога. Как и всякий раз при приближении событий, целиком и полностью подготовленных мною самим, в голову полезли совершенно ненужные и даже в чём-то опасные мысли.
        А правильно ли я поступаю? Конечно, с точки зрения морали такой вопрос не возникает: помогать ближнему учат проповедники если не всех светлых культов, то по крайней мере половины из них, и я в принципе с ними согласен. Другое дело, что помогать всем без разбора... Меня-то, например, не захотел осчастливить никто, кроме одной настырной малявки. Надеюсь, подарок ей понравится...
        Вылечив принца, я определённо нарушу чьи-то планы. Но кем они разработаны? На что направлены? А если, вмешавшись, я ввергну королевство в войну и поставлю под удар жизни многих людей? Я же ничегошеньки не знаю о политической ситуации... Да и о самом принце ничего не знаю тоже. Хороший ли он человек? Внешне - выше всяких похвал, но вот какие чудовища прячутся в его душе? Вдруг он в недалёком будущем станет жестоким тираном, и народ проклянёт того, кто принёс Дэриену излечение? Не хотелось бы повесить на себя ещё одно проклятие в добавление к уже имеющимся...
        Или - иная, не менее возможная версия. Допустим, что тот, кто отстранил принца от придворной жизни, желал ему добра. Возможно, даже спасал его жизнь. И тут я, по простоте душевной, взмахну волшебной палочкой, являя чудо: оп-ля, мальчик здоров! И этот самый мальчик тут же получает кинжал в спину от нежно любящих придворных. Весёлая перспектива? Угу. Самое смешное, что и в том, и в другом случае внакладе остаётся исключительно ваш покорный слуга. И фрэлл с ними, с проклятиями и трупами! Что мне скажет моя совесть?
        «Или ты будешь действовать, или пойди поспи после обеда...»
        А что? Это будет самым безобидным решением!
        «Дело твоё...»
        Шучу я, неужто не понятно?
        «Я знаю... Но ты рискуешь затянуть время...»
        Мне нужно торопиться?
        «Это было бы желательно...»
        Почему?
        «Заклинание проснулось, но я не могу сказать, как долго оно будет бодрствовать...»
        Но разве...
        «Невозможно уловить его след в Кружеве мальчика...»
        Этого не может быть!
        «Может... Он - Мост, и Мост вполне зрелый[20 - «Кружево Моста пропитано Силой в любой момент времени. Эта особенность позволяет ему работать с артефактом на уровне ощущений и мысленных образов, но, как и все в подлунном мире, сие достоинство в определённых ситуациях превращается в недостаток. Сила, скользящая по Кружеву, невелика, но ток её постоянен и равномерен, что может притягивать остаточные Нити заклинаний, а также - бесплотных созданий низших уровней, которые охотно паразитируют на Управителе артефакта...»«Гобелены Древней Крови», том 5 - «Род Соединяющих», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив]...»
        Значит, у нас не получится?
        «У нас?..» Смешок.
        Я что-то не то сказал?
        «Ты опять нуждаешься в моей помощи...»
        Как всегда.
        «И, как всегда, забываешь о последствиях...»
        Что должно произойти на этот раз?
        «Не могу сказать точно...»
        Не пугай меня!
        «Ты потратил почти все запасы своей Кладовой... Возможно, то, что ты собираешься сделать сейчас, станет одной из последних капель...»
        Вряд ли - пустяковое ведь дело!
        «Не скажи...»
        Хорошо, пусть - самой последней! Мне нужно это сделать...
        «А зачем?..»
        Я опешил.
        Как это - зачем?
        «Какое тебе дело до этого мальчика?»
        Он спас мне жизнь.
        Целая гирлянда смешков.
        Я не прав?
        «Ты просто не всё знаешь...»
        А что ещё мне необходимо знать?
        Я даже не обиделся - намёки и ухмылки Мантии только раздули угли любопытства.
        «А тебе не показалось странным, что наследник короны принимает столь трогательное участие в судьбе совершенно незнакомого ему человека? Человека НЕ ЕГО круга?»
        Показалось. Но ведь бывает... Веление души. Порыв сердца.
        «Ты веришь в эти слова?»
        Слова Мантии заставили меня нахмуриться.
        Я хочу верить.
        «Это не одно и то же...»
        Знаю. Что ты пытаешься мне внушить?
        «Ты уже уяснил, что мальчик - Мост, не так ли?»
        Вполне.
        «Он связан с одним из Источников Силы...»
        Разумеется.
        «Не перебивай... Но ты не можешь сказать, с каким именно Источником... Возможно, та Сила, что ведёт его, посчитала нужным приказать своему... прислужнику спасти тебя...»
        Я куснул губу. Права ведь, что ни говори... Я думал об этом. Немного, но думал. Провести обстоятельный анализ мне помешали и собственная лень, и наивное желание считать случившееся чудом...
        Даже если и так, почему я не могу помочь принцу?
        «Можешь... Кроме тебя, никто ему не поможет...»
        Да неужели? Я хмыкнул.
        «Заклинатель хорошо знал... особенности мальчика и выбрал наилучший способ доставить ему неприятности...»
        Пожалуй... С чем же мы имеем дело?
        «Кто из нас самый умный? Кто книжки читает? Вот и объясни...»
        Опять издевается. Ну да ладно, попробую. Тем более что объяснять придётся и самому себе.
        Неизвестный чародей, несомненно, сотворил Подобие. Но вот какое из типов? Напрашивается ответ: Подобие Разума. В самом деле, если заклинание должно контролировать состояние здоровья, его Сеть обязана обладать зачатками соображения. Получить сигнал опасности, нанизать фрагменты, как бусины, на Нить, проснуться, устранить помеху, вновь рассыпаться на составляющие и ждать нового пробуждения - для всех этих действий необходим «разум». Примитивный, но всё же... Так, попробуем посмотреть на Кружево...
        Я закрыл глаза. Это только кажется, что пользоваться Внутренним Зрением легко, а на самом деле каждая попытка заглянуть туда, куда в общем-то заглядывать не рекомендуется, дорого обходится. Ну, по крайней мере, вашему покорному слуге. Хотя не исключаю и такой возможности: для отточивших свои умения магов перейти от одного вида зрения к другому не составляет никакого труда. Ну, так то - маги, а не я...
        Не получается. Я вздохнул и окинул взглядом комнату. На чём бы помедитировать? Предметы вряд ли подойдут. Вот если бы кто-нибудь поиграл мне на флейте... Размечтался. Но за неимением придворного музыканта можно воспользоваться совершенно бесплатной музыкой, пусть для этого придётся встать и пройтись по комнате...
        Я распахнул окно. Какую мелодию мне предоставит природа?
        Где-то вдалеке плавно течёт река, но от неё почти нет шума: так, слабый шелест воды у прибрежной кромки... Лесные птицы незатейливо поют о своей беспечной жизни... Трава на лугу нежится под ласками солнца... За воротами кроны деревьев время от времени фыркают, посмеиваясь над тщетными попытками ветерка потревожить их покой... Вокруг тихо, но не настолько, чтобы тишина казалась мёртвой. Попробовать сосредоточиться на том, что есть?
        Я вернулся к постели. Уселся на пол, опираясь спиной о массивную раму кровати. Главное - не заснуть... Звуки лета помедлили, осторожно заглядывая в открытое окно - вдруг, я передумаю? - и один за другим начали заполнять комнату. Тёплый воздух коснулся моего лица, принося с собой невесомый вздох Силы, разлитой в Пространстве. Я должен это сделать... ДОЛЖЕН...

* * *
        Кружево проступало медленно. Нехотя. Лениво. Впрочем, это было вполне объяснимо: принц ещё не успел получить СВОЙ артефакт, а поскольку до сего момента по Линиям Кружева Сила ещё ни разу не текла вольным потоком, оно было тусклым и сонным. Светло-зелёным. Но не естественного травяного цвета, а каким-то ядовитым...
        Красивая картинка, равномерно распределённая по всему телу. Наверное, это характерно именно для Моста, потому что у других обладателей магического дара я имел удовольствие наблюдать совсем иные вариации...
        М-да, ничего не видно, хотя лазурь волшбы должна выделяться на этом фоне достаточно отчётливо. В чём же дело?
        «Ну как, убедился?»
        Да уж. И куда двигаться дальше?
        «У тебя голова есть? Вот и думай...» - Довольное злорадство.
        Думай... И буду. Думать. Но на какую тему?
        «Где искать заклинание, если Кружево не даёт ответа...»
        Где искать... Где-где... Ну да, конечно, я - полный идиот!
        «Как самокритично...»
        Можешь не стараться, не обижусь.
        Я бы показал Мантии язык, но она ведь всё равно не увидит...
        «Догадался?»
        Ты с самого начала всё знала!
        «Вовсе нет... Некоторые вещи я узнаю вместе с тобой... Просто я раньше тебя понимаю, что ты нашёл решение...» - Самодовольно вздёрнутый подбородок.
        Везёт же тебе... Впрочем, я тоже понял, что именно нашёл.
        Я потянулся, разминая затёкшую спину.
        Иду в верном направлении, вот только остановился на полпути.
        Проснувшись, заклинание сливается с Кружевом, полностью маскируясь под его узор, или уходит ЗА Кружево. И я могу потратить годы, пытаясь найти След. Нужно действовать иначе. Но для этого необходимо быть уверенным в правильности одного крохотного предположения...
        Кружево Моста - палка о двух концах. Да, на нём удобно паразитировать, но не слишком долго. Поскольку по Нитям течёт чистая Сила, рано или поздно она подчиняет себе или растворяет чужеродную волшбу, заключённую в теле Моста. Если бы заклинание было нейтральным для принца, оно вполне могло бы прожить год или два. Но ведь оно наносит вред... И при этом до сих пор вполне работоспособно. Как это объяснить?
        Хорошо, оно спит большую часть времени, и за счёт этого протянуло так долго. Но даже в таком состоянии чары нуждаются в некоторой подпитке. Откуда же берётся Сила? Из Кружева? Нет, ни в коем разе, иначе заклинание было бы уничтожено. Тогда...
        Постойте, но ведь я читал, что на Мостах любят околачиваться всевозможные мелкие сущности, зачастую обладающие только низшими инстинктами. Как же они умудряются не погибать, а напротив, вполне вольготно себя чувствовать? Ответ прост и, в общем-то, очевиден.
        Подобие Разума? Да. Но есть ещё и Подобие Жизни. Гениальное решение, можно поаплодировать автору. Заклинание паразитирует вовсе не на Кружеве - для этой цели используется физическое тело принца, из которого тоже можно высасывать Силу. Махонькими порциями.
        Ну, по крайней мере, волшба слабенькая, и это радует: воевать с многопластовым монстром мне не с руки. Не сдюжу. А вот этого малыша вполне смогу заарканить. Однако где же прячется сия пакостная безделушка?
        «Нужно узнать...»
        Но как?
        «Есть один способ...» - Бормочет.
        Судя по интонациям, этот способ - из приятных, да?
        «Как сказать...»
        Да уж, сделай милость, скажи хоть как-нибудь!
        «Ты должен сам стать своего рода Подобием...»
        А точнее?
        «Чтобы узнать, где прячется заклинание, тебе необходимо провести Единение с этим мальчиком...»
        Единение?! Да ты хоть думаешь, что предлагаешь?
        Мантия пожимает несуществующими плечами.
        Единение... Самая бредовая идея, какую ты только могла высказать!
        «Ну, я же не предлагаю проводить Полное... Достаточно будет и одного из Малых...»
        И какого же? Глаз? Крови? Сознаний?
        «Сердец...»
        Сердец? И что для этого нужно?
        «Помимо всего прочего - мгновение побыть за Порогом...»
        Только одно мгновение? Согласен.
        «Ты так легко на это пойдёшь?»
        Есть возражения?
        «Если ты намерен таким образом выплатить Долг этому мальчику, то смею заметить: плата несоразмерна услуге...»
        Почему же?
        «Он ничем не рисковал, а вот ты...»
        Я рискую?
        «Как всегда...»
        И чем?
        «Собой...»
        Но ведь я не умру?
        «Кто знает...»
        Оставь эти туманные намёки! Одно мгновение Небытия для меня не смертельно!
        «Об этом не говорят, но каждая прогулка за Порог меняет того, кто её совершает...»
        Меняет? Как именно?
        «Не узнаешь, пока не попробуешь...»
        Я не понимаю: ты отговариваешь меня или подталкиваешь?
        Молчание.
        Так или - или?
        «Выбор всё равно за тобой...»
        Удобная позиция, правда? Я куснул губу. Меняет... Интересно, она сказала всё, что мне необходимо знать, или, по обыкновению, оставила самое вкусное на десерт? В любом случае, секреты станут известны в тот момент, когда будет поздно сомневаться или жалеть.
        Ты же знаешь: я не умею проводить Единение. Я никогда не пробовал. Да и читал-то об этом - через строчку...
        «Тебе не придётся делать что-то сверхъестественное... Просто - перестать быть...»
        Если ты хотела меня успокоить, сообщаю: твои слова заставляют меня трястись от ужаса! Ладно, командуй.
        «Сначала нужно лечь...»
        Зачем?
        «А кто будет держать твоё бездыханное тело?» - Ехидничает.
        Хм... И куда мне лечь?
        «Разве эта кровать узка для двоих?» - Даже не ехидство, а неприкрытая насмешка.
        Как сказать... Я должен лечь рядом с принцем?
        «Чем ближе, тем лучше...»
        Ещё скажи - прямо на него!
        «Такой вариант наиболее рационален...» Если бы у Мантии был рот, его уголки в этот момент сошлись бы вместе на затылке.
        Даже не предлагай!
        «Почему?.. В тебе веса немного, не задавишь...»
        Я имел в виду...
        «Да?..» - Заметное оживление.
        Проехали!
        Я растянулся на постели по правую руку от Дэриена. Мягонько-то как...
        «Не отвлекайся...»
        Я весь - внимание. Дальше!
        «Положи пальцы на его запястье... На вены...»
        Кладу - и снова заглядываю в тёмную комнату с теплящимся очагом.
        «Не прислушивайся к ЭТИМ ощущениям! Прогони их!»
        Трудно, но я стараюсь. Дверь, наспех сколоченная моим воображением, захлопывается, отрезая меня от многообещающего тепла.
        «Уже лучше... Ты чувствуешь биение его сердца?»
        Закрываю глаза, стараясь дышать тихо-тихо. Слабое движение под пальцами. Очень слабое.
        Чувствую, но плохо. Может быть, стоит взять его руку так, как это делают для того, чтобы определить пульс?
        «Нет... Это может плохо кончиться... Для принца...» - Как ни странно, Мантия говорит совершенно серьёзно.
        Поверю на слово. Что мне делать теперь?
        «Удобно лежишь?»
        Я ёрзаю на постели, пытаясь понять, насколько устойчиво моё положение.
        Вполне. Ну и?
        «Я всё сделаю сама... Тебе нужно только правильно дышать...»
        Как именно?
        «Первый вдох - полной грудью, быстро... Второй вдох - послабее и помедленнее... Третий вдох - совсем маленький, очень медленно... Мягко вытолкни весь воздух из лёгких, и постарайся не дышать... Ничего не бойся...»
        «Не бойся»? Попробую.
        Когда последние клочки воздуха покинули грудь, я задержал дыхание.
        Мгновение. Ещё. И ещё. Мучительно хочется вдохнуть, но надо терпеть. Ну же, не медли, моя сварливая подружка! Я с удивлением слышу, как стук сердца, наполняющегося болью, становится всё нерешительнее. Вот оно совсем останавливается...
        И я падаю.
        Вниз-вниз-вниз...
        Наверх-наверх-наверх...
        Не знаю куда: здесь нет направлений. Вообще ничего нет. Даже меня...
        Не светло и не темно. Никак.
        Не похоже ни на что земное.
        Сколько времени моё сознание парит в Нигде и Никогда? Мгновение? Час? Тысячу лет? Не знаю. Но проходит ещё одна вечность, и я начинаю различать тени, рвущие Пустоту.
        Одна. Другая. Десятки. Сотни. Мириады. Какие-то из них сторонятся меня, какие-то даже спешат прочь, но несколько... Их совсем немного... Они ждут.
        Меня? Неужели? Если бы я дышал, то мог бы задохнуться от счастья: меня ждут! Я кому-то нужен!
        Все твердят, что за Порогом - только Пустота. Ложь.
        Там вовсе не пусто. Там...
        Я знаю тебя, да? И ты знаешь меня...
        Подожди, сейчас я подойду ближе...
        ...Удар сердца копьём пронзает грудь. Волна дрожи проходит через позвоночник, заставляя тело выгнуться дугой. Воздух горячим песком осыпается в лёгкие. Я возвращаюсь. Всеми силами противлюсь приказанию Мантии, но она настойчиво скручивает меня жгутом судороги. Я вынужден уступить.
        Неужели... Надо... Было... Так... Больно?
        «Это послужит тебе уроком!» - Она... бесится?!
        В чём я опять виноват?
        «Ты едва не остался ТАМ!»
        Но меня... ждали...
        «Тот, кто может тебя ждать, в состоянии потерпеть ещё пару тысяч лет!»
        Но я мог бы задержаться... Хоть немного...
        «Ты НЕ МОГ!.. Ты принадлежишь миру живых, а не миру мёртвых, и не старайся оказаться до срока там, куда другие желали бы вовсе не попадать!»
        Ну ладно, ладно, не ворчи... А кто это был?
        «Тебе не следует знать!»
        Хорошо, уговорила.
        Я наконец-то вспомнил, ради чего затевалась вся авантюра, и прислушался к себе. Получилось ли? Как понять? Вроде бы всё как и было, никаких перемен. Или же...
        Я совсем не чувствую своё тело!
        «Не паникуй...»
        Тебе хорошо так говорить! Что со мной происходит?
        «Все твои ощущения замкнуты на мальчика... Всё, что чувствует он, разделяешь и ты...»
        Да ничего я не чувствую!
        «Разве?» - Смешок.
        Ну, почти ничего...
        А всё-таки: чувствую или нет?
        Грудь? Поднимается и опускается. Сердце? Бьётся. Кровать? Мягкая. Справа что-то большое и тёплое. Стоп! Это же я лежу справа! Ну и дела... Так вот на что похоже Единение...
        «Не забудь, что оно - Обратное...»
        Как это?
        «При Прямом Единении ты бы контролировал его организм...»
        Значит, сейчас я целиком завишу от принца?
        «Можно сказать и так...»
        Как-то мне сразу стало неуютно... Шучу. И что дальше?
        «Ничего... Просто расслабься... Всё произойдёт само собой...»
        Что - «всё»?
        «Если заклинание живёт в физическом теле мальчика, ты скоро поймёшь, где оно прячется...»
        Скоро? Пойму? Как у неё всё легко и просто! Заставила меня жить по указке другого человека - интересно, как? Впрочем, не стоит выяснять все подробности процесса: вряд ли я смогу проделать Единение сам, без чьей-либо помощи. Не мой профиль...
        Лежу, тупо считая удары чужого сердца. Попробовал открыть глаза и тут же пожалел об этом: голова закружилась, как волчок. Правильно, конечно, принц ведь спит, а сознания Единению не подвергались - иначе я бы тоже заснул. А что, хорошая идея...
        «Не глупи!»
        А что прикажешь делать? Я, как полный... кретин валяюсь в постели, ожидая неизвестно какого озарения! Время идёт, а результата нет!
        «Будь терпеливее...»
        Моё терпение не безгранично! Знаешь, мне уже начинает казаться, что я попросту теряю время, поддавшись на твои угово...
        А-ах!
        Я снова упал. Оставшись на том же самом месте. И скривился от мерзкого ощущения: где-то глубоко во мне... Что-то движется?! Этого не может быть!
        «Прости, я недостаточно крепко вас соединила...» - Мантия извиняется, но я не чувствую ни малейшего сожаления в её голосе.
        Что ЭТО?
        «Ты ещё не понял?»
        Неужели...
        Оно и вправду похоже на ниточку. Точнее, на червя. Оно ползает. Или плавает? В любом случае, на месте не сидит. Ну-ка, проследим его путь...
        Грудь... Живот... Нога... Пальцам щекотно! Обратно? Через сердце... Жжение в груди... Опять сердце... Рука...
        Несколько минут я с брезгливым интересом наблюдал за перемещениями заклинания по телу. И траектория движения «червя» только на первый взгляд показалась странно-хаотичной, а на самом деле - подчинялась строгим правилам. Правилам, установленным жизнью.
        Кажется, я знаю, ГДЕ оно живёт.
        «Тебя можно поздравить с победой?»
        Рановато, не находишь?
        «Если ты знаешь, ГДЕ, значит, ты ответил на главный вопрос: КАК...»
        Ты права. Вечное движение... Остроумно и эффективно. Заклинание обитает в крови принца, но чтобы справиться с напастью, её нужно сначала поймать. Не думаю, что обычными средствами можно заблокировать этого «червя» в строго определённом месте - для этого пришлось бы останавливать течение крови. Всей крови. Есть ли умельцы, способные на такое? Чур, вариант «бог» не предлагать! Шучу. Нет. И не было.
        Зато есть я. Существо в чём-то беспомощное, а в чём-то... Почти всемогущее. Даже без «почти». Жаль, что неизвестного мне творца данного Подобия нет поблизости: он мог бы испытывать сильное удивление... Те несколько минут, которые успел бы прожить. Нет, ну надо же быть столь жестоким!
        «Что же ты видишь жестокого?»
        Поместить в тело Дэриена эту... эту... гадость!
        «Просто ты не любишь змей...»
        Ну... Да. Но дело не в этом. Заклинание само по себе гадкое. И подлое. Я чувствую.
        «Оно или его творец?»
        Какая разница?
        «Магия не может быть хорошей или плохой... Зло и добро кроются в сердцах тех, кто творит магию...»
        Знаю, знаю... Какое счастье, что я не могу заклинать!
        «Почему же «счастье»?»
        Потому что мои поступки подчинены моему настроению больше, чем я бы того хотел. Представляю, что бы у меня получалось...
        «Если ты ещё не догадываешься, могу рассказать кое-что любопытное...»
        Давай!
        «То, как ты поступаешь с чарами, тоже зависит от твоего настроения...»
        Да?
        «Ты ещё не пробовал всего... Тебе нужно тренироваться, но... Например, если ты испуган, то магия будет рассеяна... Если ты голоден - поглощена...»
        А ещё?
        «Пробуй, и сам узнаешь...»
        Занятно. Такое положение дел меня почти устраивает... Есть много интересных возможностей...
        «Не отвлекайся...»
        Ах да, я же должен что-то предпринять...
        «И поскорее...»
        Почему?
        «Ну не будет же мальчик спать вечно? Или ты хочешь узнать, каково быть соединённым с бодрствующим человеком?»
        Я похолодел, представив подобную перспективу.
        Нет уж. Можешь рвать Единение. Я знаю всё, что мне нужно.
        «Всё?»
        Достаточно.
        «Как тебе будет угодно...»
        На сей раз кружилась не голова. Сознание. Один оборот, но с такой бешеной скоростью, что я даже не успел испугаться. Резкая остановка. Ментальный удар. Пульс сбивается, но только на мгновение. Я снова дышу так, как того желаю.
        Ну что ж, будем ловить «червяка».
        Я сполз с кровати и примерно минуту сидел на полу, приводя мироощущение в относительный порядок. Особого успеха не добился, но результатом остался доволен.
        «И как именно ты будешь действовать?» - хитро поинтересовалась Мантия.
        Как, как... Выгоню эту пакость из физического тела. Заставлю перейти в более удобный для нас с тобой Пласт. Только одна просьба: я должен на него посмотреть.
        «На мальчика?»
        На заклинание! Ты можешь удерживать его в изоляции некоторое время?
        «Хоть целую Вечность...»
        Ну, столько времени мне не нужно... Я хочу рассмотреть, из чего состоят и как сплетены эти чары... В конце концов, я ещё ни разу не встречал два Подобия в одном флаконе!
        «Подумаешь... Задачка для школяра...»
        И много ты знаешь школяров, способных на такое?
        «Я предпочитаю общество зрелых, уравновешенных и мудрых личностей...»
        Тогда какого фрэлла ты изводишь беседами меня?
        «Пусть это останется моим маленьким секретом...»
        Ну вот, теперь она ведёт себя как престарелая кокетка. Хватит тратить время на ерунду!
        Я поднялся на ноги. Ну что, будем изгонять незваного гостя? Будем! А для начала мне понадобится... Кусок ткани.
        Таковой нашёлся быстро: тонкий, полупрозрачный шарф из дорогого шёлка. То, что доктор прописал. Я склонился над принцем и накрыл его лицо тканью. Немного подумал о том, как мои действия выглядят со стороны - определил их как абсолютно неподобающие - набрал полную грудь воздуха и... С силой выдохнул его в приоткрытый рот Дэриена. Разумеется, предварительно я зажал пальцами нос принца - чтобы эффект был сильнее...

* * *
        Не скажу, чтобы молодому человеку насильственное дыхание пришлось по душе: тело конвульсивно дёрнулось, пытаясь вернуть привычное положение вещей. Но я не отпускал его губы ни на мгновение, заставляя дышать воздухом, прошедшим через мои лёгкие. Главное - не переусердствовать...
        Пять выдохов оказалось достаточно, чтобы разрушить физическую оболочку «червяка». Заклинание заметалось между Пластами, постепенно проявляясь в Кружеве, и как только светло-синие кляксы волшбы стали отчётливо видны, Мантия взмахнула Крыльями. Межпластовые Потоки пришли в движение, и приливная волна вынесла Подобие на берег Реальности. Туда, где оно не могло спрятаться. Туда, где оно не могло поживиться дармовой Силой. Туда, где я мог рассмотреть его во всей красе...
        Мне трудно пользоваться Внутренним Зрением! Сделай подробную проекцию!
        «Лентяй...» - Мантия пожурила меня, но выполнила просьбу-приказ.
        Змейка заклинания задрожала в воздухе на уровне моих глаз. Прямо перед носом.
        Ну не так же близко!
        «Извини, ошиблась...» - Опять издевается.
        Мантия скорректировала местоположение проекции заклинания, и я наконец смог рассмотреть его во всех подробностях.
        Действительно, похоже на червяка. Ну, или на змею. Маленькую. Этакий ужик...
        «Тебя основательно зациклило на змеях...» - с притворной заботой вздыхает Мантия.
        И нисколько не зациклило! Просто... Мне так удобнее о нём думать.
        «Ну, раз удобнее...»
        И вообще, дай сосредоточиться - помолчи хоть несколько минут!
        Что мы имеем? Змейку, изогнутую причудливым завитком. Или даже... Две змейки. Всё правильно: два Подобия, взаимосвязанные, но вполне самостоятельные. И кстати, светло-голубое Подобие Разума теряется даже на фоне слабенького бледно-оранжевого Подобия Жизни. Любопытно... Или так было задумано, или заклинатель был невеликой силы. Впрочем, своего он добился. Или - добилась? Ничего не понимаю... Рисунок определённо придуман педантичным мужчиной - не спрашивайте, почему я так в этом уверен! - скупые линии, ничего лишнего, всё строго по правилам. А вот крепления фрагментов... Такое изящество присуще только творениям женской руки! Конечно, бывает и так, что в одной личности сочетаются формализм и любовь к украшательству, но не в данном конкретном случае. А вот этот фрагмент вообще кривоват: явно выполнялся под диктовку... Кто же из парочки был главным? Наверняка мужчина, поскольку идея, похоже, полностью принадлежит ему, но воплощение доверено женщине. Достаточно умелой, чтобы следовать заданному шаблону, но недостаточно опытной, чтобы сгладить неудачные моменты в нескольких местах. Занятно... Кто бы ты
ни был, парень, обещаю: как только я до тебя доберусь, выдерну из тебя всё твоё Кружево по ниточке! Да и дамочку щадить что-то не хочется... Хотя... Хм. Как странно... Возможно, женщина была выбрана неслучайно...
        Ну-ка, растяни змейку пошире!
        «Зачем?»
        Хочу взглянуть на финальный фрагмент.
        «Пожалуйста...»
        Путаница разноцветных лент повернулась вокруг оси и дрогнула, увеличиваясь в размерах.
        Стоп!
        «И что ты увидел?» - Любопытничает, стервоза.
        То, что меня настораживает.
        «А именно?»
        Женщина, которая плела это заклинание, умерла вскоре после того, как закончила.
        «И ты узнал это из маленького кусочка?»
        Дамочка поставила свою подпись, завязывая последний узелок[21 - «Каждый маг имеет свой собственный почерк, и по любому фрагменту чар возможно определить, чьей руке принадлежит та или иная волшба. Зная об этом, опытные чародеи стараются стирать из готового заклинания любые следы своей личности. Однако, пока опыта недостаточно (а также, если заклинатель юн и в силу юности тщеславен или просто небрежен), последний аккорд каждого заклинания специально либо неосознанно помечается знаком, удостоверяющим личность творца...»«Советы и предостережения находящемуся в начале Пути», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Читальный Зал]. Не знаю, намеренно или случайно, но, думаю, я смог бы её опознать. Если бы она была жива. Увы, эта тускло-серая петелька ясно говорит, что свидеться нам не удастся. Разве что вызвать её из-за Порога...
        «Думаешь заняться некромантией? Тогда тебе понадобятся несколько специфических...»
        Какая, к фрэллу, некромантия?! Это так, к слову пришлось... Что ж, всё хорошо, что хорошо кончается. У меня больше нет вопросов к этой зверушке.
        «И чего же ты ждёшь?»
        Как это чего? Уничтожь его!
        «И не подумаю...»
        Не понял!
        «Либо занимайся этим сам, либо... Оно будет жить, и, возможно, снова переползёт на мальчика...»
        Наглый шантаж!
        «Тебе нужно практиковаться...»
        Я смертельно устал, как ты не понимаешь! Я голоден!
        «Так поглоти его...»
        Я скривился.
        Только не это!
        «Тогда - уничтожай...»
        Тебе совсем меня не жалко...
        «Оставим жалость для реальной опасности, договорились?»
        Ну вот, ещё одна мучительница по мою душу. Хочешь посмеяться? Валяй. Всё равно шедевра у меня не получится...
        С помощью Мантии процесс уничтожения магии проходит споро и ловко, но если требуется исключительно моё «искусство»... Получается цирковое представление. Самое неприятное состоит в том, что данное заклинание абсолютно нейтрально относится к вашему покорному слуге, да и, оказавшись вырванным из привычной среды, снова засыпает. Если активную магию я рассеиваю, не задумываясь, то с этой снулой змейкой придётся возиться по всем правилам... Для начала нужно выровнять дыхание в ритме той волшбы, которую предполагается рассеивать. Если присмотреться повнимательнее, можно уловить пульсацию и подстроиться под неё. Так, допустим, продолжительность вдоха - один к трём... А вот и не угадал. Один к четырём.
        Дышим. Минута. Две минуты. Пять минут. Ну, наконец-то вошёл в точный ритм! Увертюра закончена. Теперь начинается собственно действо.
        Я протянул правую руку к дрожащей в воздухе змейке. Думаете, если я говорю «Нить», то это означает «одна-единственная»? Как бы не так! Целая куча ниток, спутанных и завязанных узелками. Расплетать эту прелесть - неимоверный труд, но мне, к счастью, нужно совсем другое. Хотя и не менее сложное...
        Ну что, рубанём наотмашь или помучаемся?
        «Представь, что ты сдаёшь экзамен...»
        Ненавижу экзамены! Но попробую тебе угодить...
        Будем рвать по ниточке. Долго, но надёжно и познавательно. Заодно вспомню, чему меня пытались учить...
        Пальцы танцевали в мерцающем облаке, то ныряя в сплетение чар и скользя по призрачным Нитям, то с тихим звоном растирая очередной фрагмент в колючую пыль, осыпающуюся на пол. Всё бы ничего, но мне пришлось-таки перейти на Внутреннее Зрение одного из Средних Уровней, потому что проекция всё же - только проекция... Конечно, при работе с чарами можно и совсем избегать телодвижений, но я, когда есть такая возможность, стараюсь облегчить свою участь и совмещаю ментальное и тактильное воздействия. Исключительно чтобы самому было удобнее и понятнее, хотя настоящие профессионалы считают зазорным двигать даже бровями...
        Виски сдавило тупой болью. Переносица ощущалась основательно опухшей и зверски чесалась. Запястье одновременно затекало и дрожало от напряжения. Не знаю, сколько времени я потратил на увлекательное занятие, но успешно израсходовал все силы. Когда последний фрагмент заклинания рассыпался прахом, я почувствовал почти непреодолимое желание принять горизонтальное положение. Вдобавок в носу почему-то вдруг стало жарко и сыро. Я провёл под ним тыльной стороной ладони и удивлённо уставился на тёмно-алую полоску, появившуюся на коже. Неужели я настолько устал? Плохо. Хотя и из этой неприятности можно извлечь некоторую пользу...
        Зажимая нос, я поднялся к себе в комнату. Так, где моя красавица? Положив жемчужину на ладонь, я примерился и уронил несколько капель крови на золотистые бока.
        «Позволь узнать, чем ты занимаешься?» - Мантия снова вмешалась в происходящее.
        Раз колдовать я не умею, то...
        «Только не делай глупостей...»
        Я делаю не «глупость», а амулет.
        «Амулет? Для каких целей?»
        Я усмехнулся.
        Поскольку принц, скорее всего, в течение ближайшего месяца выздоровеет, у его обидчика может появиться желание повторить фокус с заклинанием, допускаешь такую возможность?
        «Охотно...»
        Идём дальше. Мне недосуг постоянно следить за самочувствием коронованной особы, так что куда проще и удобнее будет снабдить Дэриена вещью, которая не допустит применения чар, направленных во вред. И мне даже не придётся себя дырявить, чтобы добыть необходимый ингредиент.
        «Ты непозволительно щедр...»
        Моя кровь - что хочу с ней, то и делаю!
        «Кто бы спорил...»
        Крохотные алые струйки скользнули по жемчужине затейливым хороводом - раз, другой - и... Исчезли, полностью впитавшись в золотистый перламутр. Я прислушался к своим ощущениям. Похоже, получилось. Какое-то время, безусловно, понадобится для того, чтобы окончательно изменить свойства шарика и закрепить полученный результат, но уже и сейчас мой амулет вполне работоспособен.
        Зажав жемчужину в кулаке, я спустился в кухню, чтобы попытаться поскорее остановить кровотечение... Зевающий Борг обнаружил меня стоящим с запрокинутой головой и хлюпающим носом, на который была водружена мокрая тряпка.
        - Ты опять с кем-то подрался? - невинно улыбнувшись, осведомился великан.
        - Почему «опять»? И почему «подрался»? - недовольно спросил я.
        - А чего нос разбит?
        - И вовсе не разбит! - Я опустил тряпку и посмотрел на результат своих усилий. Почти не течёт. Ну и славно...
        - А откуда кровь? - не унимался Борг.
        - Оттуда! Здоровье у меня слабое, подорванное непосильным трудом... То обмороки, то кровь из носа...
        На сей раз он сразу понял, что я шучу, и пожал плечами: мол, не хочешь, не говори. И не буду. Тем более что у меня есть к рыжему совсем другое дело.
        - Я могу поговорить с тобой серьёзно?
        - Почему бы и нет? - ухмыльнулся Борг.
        - Я сказал: серьёзно, - пришлось повторить как можно холоднее, чтобы согнать глупую улыбку с его лица.
        - Понял, понял... И что ты хочешь сказать?
        - У меня есть небольшая просьба. Лично к тебе.
        - И?
        - Предполагаю, что в ближайшем будущем принц излечится от своего недуга, и...
        - Что ты сказал?! - Борг схватил меня за плечи. Голова дёрнулась, и кровь, только-только успокоившаяся, брызнула снова, заляпав рубашку верзилы.
        - Не тряси меня! - Я снова задрал голову.
        - Принц выздоровеет?! - Хватка не ослабла, но хоть резких движений не последовало.
        - Выздоровеет, выздоровеет...
        - Откуда ты знаешь?
        - Профессиональная тайна.
        - Но... Это точно?
        - Могу поклясться на чём пожелаешь.
        Борг был счастлив. Нет, не так: он был на седьмом небе от счастья - карие глаза просто сияли неожиданно обретённой надеждой.
        - Я поверю... твоему слову.
        - Первое разумное решение за весь день. - Я шмыгнул носом. - Но речь о другом... Поскольку болезнь принца была усугублена волшбой, я опасаюсь, что тот, кто однажды уже доставил Дэриену неприятности, повторит свою попытку...
        - Ему не удастся! - Пальцы Борга сжались так сильно, что я взвыл.
        - Да отпусти же меня! Оставь свой пыл для врагов...
        Освободившись от объятий рыжего великана, я присел на край стола. Шея уже начала затекать, а созерцание потолочных балок меня совсем не радовало. Но что поделать...
        - Так вот... Я верю, что ты приложишь все силы, чтобы уберечь принца от враждебной магии, но это не так уж просто. И поэтому я хочу тебе помочь. - Я протянул Боргу жемчужину. - Если принц будет носить эту вещь при себе, магические покушения ему не грозят.
        - А что это такое?
        - Амулет. Своего рода...
        - Где ты его взял?
        - Если скажу, что сделал сам, поверишь?
        - Пожалуй, да. - По его глазам было видно: поверит. После выздоровления принца он поверит любым моим словам...
        - Не знаю, как Дэриен будет его носить... Можно сделать серёжку, можно повесить на шею... Главное - нельзя нарушать целостность жемчужины.
        - То есть...
        - Дырки в ней ковырять не нужно.
        - А почему...
        - Скажем так: амулет потеряет свою силу. - Вообще-то я не уверен, что произойдёт именно это, но не мешает на всякий случай нагнать страха. Для профилактики.
        Борг задумчиво покатал золотистый шарик по ладони.
        - Если ты прав и эта безделушка способна защитить от любых чар...
        - Не от любых, а от тех, что несут зло владельцу амулета, - поправил я.
        - Такая вещь дорогого стоит, - задумчиво протянул Борг.
        Он даже не представляет, насколько драгоценно то, что лежит в его руке. Впрочем, свою «порцию» аналогичной защиты рыжий уже получил. Думаю, эффект не ухудшится, даже если он постирает свою одежду...
        - Любопытно, почему нас всех так разморило после обеда? - О, это Мэтт продрал глаза и присоединился к милой «кухонной» беседе.
        - Должно быть, гроза собирается, - буркнул я, соображая, запеклась кровь в носу или нет. Трогать не хотелось - вдруг опять хлынет ручьём...
        - Гроза? - Маг демонстративно выглянул в окно. - Небо на редкость чистое.
        - А в чём проблема? - Нет, всё же опущу голову, и будь что будет.
        - Да так... Сдаётся мне, что всех нас ненавязчиво усыпили.
        - Усыпили? Я знаю, это - заговор! - И почему этот белобрысый недоучка постоянно вызывает у меня желание пошутить?
        - Заговор? - Борг покосился в мою сторону.
        - Типичный! - подтвердил я. - Наверняка планировалось нечто грандиозное... Например, похищение у достопочтенного доктора всего запаса слабительного...
        Рыжий великан фыркнул. Мэтт, сообразивший, что я над ним издеваюсь, надулся. Но его обида так и не переросла в перепалку, потому что...
        Я вздрогнул от холода. Холода посреди летней жары. Кто-то раздвигает Пласты, прорубая дорожку к усадьбе Гизариуса. Вот-вот... Портал. На три персоны. И одна из них - готовый к боевым действиям маг.
        Что происходит?
        «Кто-то захотел посетить этот уютный уголок...»
        Кто?
        «Ты и сам всё правильно определил...»
        Но каким образом? Раньше у меня не получалось распознавать столько всего сразу...
        «Просто ты ГОЛОДЕН... И ты неосознанно ищешь магию... Повсюду...»
        Значит, если я что-нибудь проглочу, то мои чувства притупятся?
        «Скорее всего...»
        Ты не уверена?
        «Это будет зависеть от количества и качества поглощённой волшбы...»
        Маг только один... Кто его сопровождает?
        «Не проще ли посмотреть в окно?»
        Я последовал мудрому совету.
        Посреди двора в мареве открытого Портала появились три фигуры. Женщина? Только не говорите мне, что к нам пожаловала учительница юного дарования! Хотя магия исходит именно от неё. Ну да ладно, в конце концов это не самый опасный зверь. А вот её спутники... Пожалуй, по размерам каждый из них вполне сравним с Боргом, ну а вдвоём они и вовсе превзойдут моего знакомого великана. Как нехорошо... Наёмники? Наверное. Оружие - в ножнах, но, думаю, оно будет приведено в боевую готовность быстрее, чем я моргну. Скажите мне, на кой фрэлл магу - а новоприбывшая дама, судя по всему, маг со стажем и достаточным горьким опытом, чтобы обвешаться с ног до головы амулетами и взведёнными заклятиями, - такой эскорт? Если только... она не прибыла сюда по мою душу.
        Да, похоже на то: Мэтт наверняка разболтал ей все подробности о небольшом представлении с участием вашего покорного слуги и приглашённой труппы оборотней... И, приняв должные меры для обеспечения магической защиты, магичка прихватила с собой грубую физическую силу. На тот случай, если чары не помогут. А ведь они не помогут...
        Немедленно опускай Вуаль!
        «Как пожелаешь...»
        Рухнув в серый туман, я недовольно поёжился.
        Этого будет достаточно?
        «Смотря для чего...»
        Она не сможет меня прощупать?
        «Нет, но...»
        Опять проблемы?
        «Ты должен быть предельно спокоен... Иначе никакая Вуаль не защитит эту женщину от тебя...»
        А если я хочу этого? Хочу стереть её в порошок вместе со всеми магическими цацками?
        «Как пожелаешь...»
        Шучу. Спасибо за совет. Будь настороже!
        «Всенепременно...»
        Тем временем Мэтт, заметивший появление колоритной троицы, радостно выскочил во двор и начал о чём-то оживлённо докладывать магичке. Судя по восторженному блеску его глаз, он испытывал к женщине совсем не ученический пиетет. На вкус и цвет товарищей нет, конечно, но эта представительница женского пола вряд ли была способна вдохновить на возвышенные чувства. Небольшого роста, полненькая и кругленькая, она, скорее всего, играла роль любящей «родительницы», но что-то в её лице заставляло предположить, что сия роль утомительна и нелюбима самой исполнительницей. Румяное лицо в обрамлении кудрявых тёмных волос только казалось добродушным: отвечая на вопрос Мэтта, она слегка поджала губы, демонстрируя небрежное презрение к молодому магу и его словам. Впрочем, парень не придал значения красноречивой гримаске - попросту не захотел заметить. Так сильно влюблён? Что ж, бывает... В такие минуты я невольно радуюсь тому факту, что меня миновала эта болезнь...
        Борг тоже осторожно выглянул в окно и, рассмотрев наёмников, скривился.
        - Вижу, тебе не по душе появление этих людей, верно? - Позволю любопытству ненадолго высунуть свой острый носик из норки.
        - Ещё как не по душе, - подтвердил рыжий.
        - В чём причина?
        - Мы знакомы.
        - И что же?
        - Не хотелось бы привлекать к себе внимание... - неуверенно объяснил Борг.
        - И не привлекай! Сиди спокойно на кухне или спрячься в комнате, - великодушно разрешил я.
        - Эти, с позволения сказать, люди явились сюда не на прогулку, - справедливо заметил верзила.
        - Угу, - подтвердил я. - Но могу поспорить, они и понятия не имеют о том, что в скромной усадьбе сельского доктора обитает принц.
        - Что же им нужно? - прищурился Борг.
        - Скорее, кто.
        - Не хочешь ли ты сказать... - Кажется, он догадался.
        - И не хотел бы, а придётся... Уверен, этой даме нужен я. Так что не переживай насчёт всего остального: заполучив меня, троица уберётся отсюда в тот же момент.
        - Но почему...
        - Мэтт был свидетелем одной любопытной сценки в моём исполнении, о чём не преминул сообщить своей наставнице. Я бы на её месте тоже заинтересовался...
        - И ты... Пойдёшь с ними?
        Я хмыкнул:
        - Во-первых, никто моего мнения спрашивать не будет, а во-вторых... С двумя громилами разом я сейчас не справлюсь.
        - А не «сейчас»? - заинтересовался Борг.
        - И потом, скорее всего, тоже... У меня даже нет оружия...
        - Я могу ссудить. - И правда, он готов распахнуть передо мной дверь своего арсенала. Только зачем?
        - Боюсь, мне не под силу поднять клинок, предназначенный для твоих рук, - вздохнул я.
        - И то верно... - Что-то он загрустил. Непорядок!
        - Так что пойду-ка я, пожалуй, на свежий воздух... Негоже заставлять себя ждать!
        - Подожди... - Рука Борга легла на моё плечо. - Это безопасно для тебя?
        Я отвёл глаза.
        - Тебе что-то угрожает? - И что он никак не угомонится?
        - Я не знаю. Честно, не знаю. Даже если и угрожает, какая разница? Ты бросишься меня защищать?
        - Нет, но...
        - Правильный ответ. Не бросишься. Всё остальное не имеет значения. Посему не мешай мне. - Наверное, мой тон был излишне безразличен, потому что Борг нахмурился.
        - Мне не нравится твоё настроение.
        - Что тебе за дело до моего настроения? Береги принца и не забудь вручить ему амулет. За сим откланиваюсь!
        - Не дури. Не надо. - Посмотрите только, какая трагическая мина!
        «Не дури»?! Знаешь, дорогуша, не тебе меня наставлять. Бесполезно. Я - вполне взрослый мальчик и понимаю, что такое «ответственность». Сиди и не рыпайся!
        Я стряхнул его руку и решительно покинул кухню.
        Когда ваш покорный слуга ступил на двор, магичка вперила в меня сердитый взгляд - ну совсем как моя знакомая ведунья! Разумеется, результат применения Ока оказался столь же плачевным, иначе и быть не могло. Но, в отличие от старухи, поражение вызвало у наставницы Мэтта прилив нездорового энтузиазма: огонь в глазах стал ярче и злее, а пальцы шевельнулись, описывая одну из Начальных Фигур. Готовишься чародействовать? Любопытно. Посмотрим, что из этого выйдет...
        - Так это и есть тот молодой человек, о котором ты мне рассказывал? - Тон голоса женщины мне не понравился: нарочито ласковый и безобидный.
        - Да, nayinn[22 - Дословно, «учитель, наставник», но данное обращение носит более личный характер, чем официально-почтительное d’hess.], - незамедлительно ответил маг.
        - Сколько раз я просила тебя на людях не использовать это... слово. - Она снова сморщилась, и Мэтт испуганно расширил глаза:
        - Простите... Наставница. Этого больше не повторится.
        - Разумеется, не повторится, потому что я об этом позабочусь... - Она говорила негромко, но даже у меня от этого обещания по спине побежали мурашки.
        Маг опустил голову, а зря: в глазах чародейки можно было прочитать много интересного...
        - Итак, ты утверждаешь, что он мог контролировать «обращение»?
        - Я видел это собственными глазами! - горячо подтвердил Мэтт.
        - И только-то? - Презрительной усмешки было достаточно, чтобы парень смешался.
        - Я не... Я неточно выразился, Наставница... Я пробовал рассмотреть происходящее в других Пластах, но мне не удалось достаточно... Река...
        Ай да шадд’а-раф! Странный выбор места встречи всё же сыграл мне на руку...
        - Проточная вода заставила тебя капитулировать? - Неприкрытая издёвка.
        - Наставница, я...
        - Я разочарована в тебе, Мэтти, - устало сообщила женщина.
        - Наставница...
        - Думаю, нет смысла продолжать твоё обучение... - Движения пальцев стали ещё более плавными и быстрыми, а по тому из Пластов, который я, к своему неудовольствию, наблюдал более чётко, чем бы мне хотелось, пробежала лёгкая рябь. Да она же сейчас полностью обездвижит парня! Кажется, это называется Каменной Паутиной... А он ничего не замечает, кретин! Впрочем, поделом ему - не буду вмешиваться, пусть пожинает плоды своей доверчивости...
        Только когда пальцы магички затянули последний узелок, Мэтт понял, что попался, и побледнел от ужаса. Я вполне понимал, почему ему так страшно: предательство человека, которому ты безоговорочно доверял, способно убить одним фактом своего совершения.
        - Наставница... Что вы делаете?.. - Сил парня хватило всего на несколько слов.
        - Тебе следовало бы быть осторожнее, мой мальчик, раз уж умом не вышел... Обидно, что найти сокровище довелось такому законченному кретину...
        Сокровище? Ах, это она имеет в виду вашего покорного слугу!
        - Вам что-то нужно от меня, почтенная? Ума не приложу, чем моя скромная персона могла вызвать столь жгучий интерес... - Я усмехнулся, скривив лицо. Магичка ответила мне похожей улыбкой:
        - У тебя великолепные Щиты, раб, но не надейся: я сумею их сломать.
        - Знаете, люди говорят: ломать - не строить, любому дураку по плечу...
        Она сузила и без того маленькие глаза:
        - Ты слишком дерзок... Странно, что Рогар не посчитал нужным обтесать тебя... Хотя это его личное дело...
        - Именно, почтенная. Но я полагаю, что, будучи собственностью известного вам Мастера, я имею право не исполнять ваши требования.
        - Мастера!.. Ха!.. Здесь его нет, не правда ли? А иных заступников я что-то не наблюдаю...
        - А зачем мне заступники? - невинно осведомился я, и магичка правильно поняла моё нахальство:
        - Ты считаешь, что справишься сам? Любопытно будет это увидеть, но несколько позже... А пока я должна закончить другое дело! - Левая ладонь женщины описала круг, концентрируя в щепоти новое заклинание.
        А вот это уже серьёзно! Я бы понял, пожелай Наставница подправить воспоминания своему ученику, но то, что она собиралась сделать, меня неприятно удивило.
        Ментальный Молот. Несколько мгновений, и сознание Мэтта будет расплющено и разбито на мелкие осколки. Возможно, даже превращено в пыль. Зачем? Не проще ли убить? Или она хочет представить искалеченного мага как результат моей «работы»? Глупо. Рассмотрим второй вариант: она желает спровоцировать меня на активные действия. Это уже ближе к истине! И она совершенно права: я не позволю раздробить сознание парня. Но... Этого, дорогуша, ты точно не ожидаешь!
        Когда сгусток Силы сорвался с пальцев магички, я открылся. Совсем чуть-чуть.
        Узкий язык Пустоты скользнул в щель между Пластами, разрезав пространство параллельно летящим к Мэтту Нитям. Ринулся наперерез, но не остановил полёт гнусной волшбы, а спиралью обвился вокруг... И витки сжимались всё туже и туже, пока полностью не слились с Нитями, жадно поглощая энергию заклинания. Забавно, что дама останется в неведении относительно результата своих усилий: она может наблюдать собственное творение только в поперечном сечении, а я позаботился о том, что «толщина» жгута осталась прежней...
        Те крохи чар, что добрались до сознания Мэтта, уже не могли причинить ему должный вред, но... Удар Молота остался ударом: парень качнулся, закатывая глаза, и рухнул в пыль. Насытившаяся Пустота благодарно облизнулась и срастила за собой прореху, проделанную в Реальности, а я тряхнул головой, избавляясь от последствий транса, в который мне пришлось входить без малейшей подготовки, чего моё слабое здоровье временами просто не выдерживает...
        Я скрестил руки на груди и укоризненно цокнул языком:
        - Не слишком ли вы жестоки со своим учеником, почтенная?
        - Тебя волнует его здоровье? - Магичка насмешливо приподняла бровь.
        - Не то чтобы очень... По правде говоря, я уверен, что как раз здоровье парня от ваших процедур не пошатнётся. А насчёт всего остального... Грубо работаете, почтенная.
        - Да неужто? Что же тебя не устраивает в этой магии? - Она не на шутку заинтересовалась моими словами, и я мог поздравить себя с успехом: внимание дамы полностью сконцентрировано на вашем покорном слуге. Теперь даже если Дэриен самолично сообщит ей о своём титуле, то будет удостоен всего лишь рассеянного взгляда, брошенного вскользь. Однако надо закрепить полученное преимущество...
        - Только по уши влюблённый в вас мальчишка мог не заметить тот грязный узор, что плели ваши пальцы.
        - Может быть, ты ещё скажешь, какое именно заклинание я творила? - Ну вот, она снова почувствовала себя учительницей!
        - Всего лишь Паутину. Только не скажу точно, какую разновидность: такие тонкости меня никогда не интересовали. Придание тех или иных свойств стандартному заклинанию, на мой взгляд, - дешёвая показуха.
        - Вот как? Впрочем, согласна. Можно было обойтись и без специальных эффектов... - Она довольно, но несколько сдержанно, улыбнулась. Улыбнулась как человек, который неожиданно получил в подарок то, что долго и безуспешно искал. - А что ещё ты заметил?
        - Орудие, совсем не подходящее для нежных женских ручек.
        - И что же ты имеешь в виду?
        - Вы так сильно любите пользоваться Молотом, почтенная? Наверное, потому что вам часто приходится стирать из памяти любовников свои перезревшие формы... - Я не допустил и тени улыбки на лице. Чтобы магичка обозлилась наверняка.
        Из пухлых губ вылетело:
        - Дрянь! Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю... Я буду резать тебя на кусочки, пока не докопаюсь до того, что мне нужно!
        Я пожал плечами:
        - Не смею вам мешать, почтенная... Скажу только одно: вы совершаете ошибку, за которую придётся дорого заплатить.
        - Я в состоянии платить по своим счетам! - Она гордо вскинула подбородок. - Уходим!
        - Госпожа прикажет что-нибудь насчёт?.. - Один из наёмников кивнул в сторону лежащего мага.
        - Пожалуй, нет. Пусть остаётся здесь. Заберите второго!
        Громилы двинулись ко мне. Собственно, я был не против небольшого путешествия, однако...
        «Хочешь поэкспериментировать с Порталом?»
        Да, давненько я не хлопал дверью!
        «В самом деле хочешь?»
        Конечно, нет! Не собираюсь давать даме повод считать меня до такой степени опасным существом, но... Что же мне делать? Ступить в Портал я не смогу...
        «А если хорошенько подумаешь?»
        Есть способ?
        «Ты уже пробовал Вуаль...»
        Да, пробовал. Только вряд ли её плотности достаточно для того, чтобы я не входил в близкий контакт со стенками портального коридора.
        «Верно... Но можно увеличить эту самую плотность...»
        Каким же образом?
        «Воспользоваться более высоким уровнем...»
        Да?
        «Саваном...»
        Ну, у тебя и предложения! Саван... Брррр, меня передёргивает даже когда я мысленно произношу это слово!
        «Понимаю, что это - крайняя мера, но... Женщина обещала разрезать тебя на кусочки...»
        Я помню. И, честно говоря, не в восторге от её намерений.
        «Тогда Саван будет лучшим выходом из сложившейся ситуации...»
        Поясни!
        «Саван - не просто отдельный Щит... Это последовательность Щитов во всех доступных Пластах... Никому не под силу пробить ВСЕ Щиты...»
        И как это мне поможет?
        «Маг не сможет выяснить о тебе ровным счётом ничего...»
        Это замечательно, но... Если она и в самом деле меня разрежет?
        «Она может попробовать...»
        И?
        «Я не могу уберечь твоё тело от физических повреждений, это верно... Но Саван, закрывая твою Сущность Щитами, помещает её в такие глубины, что тело становится почти... Таким, как должно быть...»
        Что ты хочешь сказать?
        «Нанесённые в этом состоянии раны заживут быстрее, чем ты можешь представить...»
        А те... Которые уже были?
        «Саван не имеет обратного действия...»
        Жаль...
        Надежда избавиться от клейма мелькнула где-то у горизонта моих мыслей, но тут же была вновь закрыта тучами...
        Хорошо, действуй!
        «Ты ничего не будешь чувствовать...»
        Самая приятная новость за весь день!
        Тонкая струйка Дыхания Вечности просочилась в Реальность, раздвигая Пласты, и ударила сознание, толкая его в бесконечный винтовой коридор. Сильнее. Ещё сильнее. Вот уже целый шквал несёт меня в колючих объятиях куда-то далеко. За пределы мира. За пределы жизни... И на каждом витке за нами закрывается Дверь. Одна. Десяток. Тысяча... Я сбиваюсь со счёта. Окружающий мир теряет краски и измерения - вокруг меня остаются только серые плоские тени...
        «Спокойного сна!»
        Может быть, мне не стоит просыпаться?
        «Позволь на этот раз принять решение за тебя...»
        Глаза закрываются под нежную колыбельную... Мантия... поёт мне?! Как мило...
        Часть вторая
        Обратно - не значит назад
        Тууууук. Тууууук. Тууууук... Неторопливые движения... Что это? Моё сердце? Почему оно так медленно бьётся? Почти стоит на месте... Если оно остановится совсем, что произойдёт? И откуда-то из небытия приходит ответ: ровным счётом ничего. Но ведь... Я умираю? Нет, я бы знал... Может быть, я уже умер, и этот тихий, растянутый во времени и пространстве звук - всего лишь моя фантазия?
        Холодно. Не так, чтобы пальцы леденели, но... Осенняя слякоть заполнила всё тело. И сознание - тоже. Гнилостная горечь в мыслях... Сплю? Нет, в своих снах я никогда не думаю - я действую. В отличие от того времени, когда имею удовольствие бодрствовать. Значит, это не сон... Тогда что же со мной происходит?
        «Пора вставать...»
        Вставать? Я лежу? Где? Перед глазами - только бесцветный туман. Вставать... У меня есть физическая форма? Что-то не помню, как я выгляжу... Я - человек?
        «Хватит валять дурака, просыпайся...»
        Кто меня зовёт?
        «Докатились... Да, не нужно было бросать тебя в Саван без пробных погружений...»
        Саван? Я окончательно запутался в вопросах и ответах. Кто? Где? Почему? Я...
        «Что ж, ты сам виноват...»
        В следующий миг то, что было мной (или то, чем был я?) рассыпалось тысячами зеркальных осколков, в каждом из которых отражался... Я?
        Тысячи сверкающих звёздочек на ночном небе... Тысячи капель росы на прядях луговой травы... Тысячи искристых снежинок на платье гор... Тысячи... Нет, меня не может быть так много! Я - один! Один! ОДИН!!!!!..
        Порыв ветра собрал горсть заблудившихся песчинок души в холодную ладонь и ссыпал их в треснутый кубок сознания...
        Один. Всегда - один. В этом есть своя прелесть: не нужно ни за кого быть в ответе - только за себя самого и только перед собою же, любимым. Одиночество болезненно, но, поверьте: к нему привыкаешь. И привыкаешь тем быстрее, чем яснее тебе дают понять, что ты никому не нужен. Речь идёт не о той «нужности», которой обладают по определению орудия труда, деньги и пища - сильно подозреваю, что в качестве предмета, наделённого полезными качествами, ваш покорный слуга очень и очень необходим... Но быть нужным просто потому, что ты есть... Как же я завидую тем, кто кому-то НУЖЕН... Зависть - дурное чувство, но мне не дано её превозмочь...
        «Наконец-то очнулся!»
        А, давно не виделись...
        «Ты почти напугал меня...»
        В самом деле? Чем же?
        «Ты не хотел просыпаться...»
        Ну и что? Не думаю, что моё возвращение из мира грёз так уж ожидаемо...
        «Ты согласен вечно оставаться в Саване?»
        Не знаю. Правда, не знаю. Мне грустно и холодно, но... Я свободен от мыслей и желаний. Наверное, это и есть счастье.
        «Философствовать будешь как-нибудь потом, договорились? А сейчас...»
        Что - сейчас?
        «Благоприятный момент для того, чтобы открыть глаза...»
        Я что-то должен увидеть?
        «Не передёргивай... Твоё тело - в норме... Обстановка - спокойная... Какие ещё нужны причины для того, чтобы вернуться к жизни?»
        Достаточно одной причины, и ты её знаешь. У меня есть неуплаченный Долг.
        «Ты не обязан...»
        Я согласился. Разве этого мало?
        «Ты можешь передумать...»
        И уподобиться армии нечестных торговцев, нечистоплотных политиков и корыстных друзей? Не хочется. Слишком легко. Слишком заманчиво.
        «Ты собираешься вставать?»
        Уже почти собрался...
        ...Я попробовал открыть глаза, но не смог. Когда сознание всё же соизволило вернуться в пределы неподвижного тела, выяснилось, что сил в этом самом теле нет. Практически совсем.
        Сколько времени я провёл в Саване?
        «Около сорока суток...»
        ЧТО?! Больше месяца?! Этого не может быть...
        «Я же обещала: ты ничего не будешь чувствовать...»
        И выполнила своё обещание! Я до сих пор мало что ощущаю!
        «Не волнуйся: необходимо некоторое, не слишком продолжительное, время, чтобы тело перестроилось обратно...»
        Обратно - куда?
        «Обратно в ту Форму, что способна безболезненно вмещать твою Сущность...»
        Спасибо за пояснение, которое ничего не объясняет!
        «Не груби...»
        Я скоро... смогу двигаться?
        «Ты и сейчас можешь... чуть-чуть...» - Ехидная усмешка.
        Ах, так?!
        Я должен поднять руку... Поднять... Руку... Должен... Четверть минуты концентрации на означенном усилии не привели к ожидаемому результату, но локоть конвульсивно дёрнулся, впечатываясь во что-то тёплое и упругое. Это ещё что за?..
        Но я не успел обдумать, что означает факт, установленный с помощью осязания, потому что следом раздался звонкий и весьма противный визг, а локтю стало холодно. Стало быть, ЭТО - живое, если испугалось и отскочило в сторону...
        С минуту царила тишина. Я предпочёл не двигаться и не открывать глаза - вдруг существо, которое прерывисто дышит где-то рядом, вообще умрёт со страха? Такой вариант вполне возможен, если учесть, что в течение сорока дней я представлял собой всего лишь пособие по анатомии...
        Лёгкий шорох. А, это шаги! Но почему такие тихие? Металлический лязг. Засов? Помещение, в котором я нахожусь, заперто? Скрип открывающейся двери. Снова шаги, на этот раз ясно различимые. Кто-то вошёл...
        - И что нам явилось теперь? Крыса? Комар? Привидение? - Голос. Молодой, злой и недовольный: скорее всего, его обладателю неохота проверять, чем вызван истошный визг.
        - Он... Он... Он шевельнулся... - отвечает другой голос, совсем юный и испуганный. Ребёнок? Кто? Почему?
        - Снова померещилось? - насмешливо спрашивает... тюремщик. Да, думаю, он исполняет именно такие обязанности, раз имеет возможность закрывать дверь с той стороны.
        - Мне не померещилось!... Он вздрогнул... - оправдывается ребёнок.
        - Ерунда!
        - Я говорю правду! Посмотрите сами...
        И тут у меня перехватило дыхание. Сгусток Силы двигался в мою сторону - это я видел даже с закрытыми глазами! Свеженькой, чуть мутной, но такой аппетитной Силы... Ближе... Ещё ближе...
        Все вопросы и догадки мигом спрятались за кулисами, освобождая место на сцене для нового персонажа.
        Вы испытывали когда-нибудь голод и жажду, но не по очереди, а одновременно? Желудок сжат костлявыми пальцами боли, а горло похоже на русло пересохшей реки... И с чего бы ни начал утоление потребностей, невозможно избавиться от обеих напастей сразу...
        Меня сжигало сейчас нечто похожее, с одной только разницей: прислушаться к настойчивым просьбам умоляло не обессиленное тело, а болезненно-пустое сознание. Возможно, попадись под руку кружка воды и ломоть хлеба, я смог бы убаюкать зверя, проснувшегося в тех далях, где заканчивается душа... Возможно. Вот только никто не предлагал мне утолить ЭТОТ голод тихо и мирно...
        Моя правая рука взлетела вверх. Навстречу горлу человека, который нагнулся надо мной. Ногти вонзились в тощую шею по обе стороны от кадыка, как можно ближе к ключевым узлам Кружева...
        Радуга. Фейерверк. Взрыв солнца. Восторг.
        Пальцы жадно тянут магию из Кружева... Как же я голоден!
        Лазоревые Нити тускнеют, отдавая Силу. Честно заработанную, накопленную, украденную? Для меня нет разницы... Но как же быстро! Я даже не успеваю получить удовольствие. Вот Кружево становится небесно-голубым, а вот уже почти пепельным... Знаю, что пора остановиться, но не могу... Волна наслаждения качает моё сознание...
        Гобелен чужой Сущности выцветает на глазах. Ещё один только вдох - и сквозь Нити можно будет смотреть, словно через стекло... И я делаю этот вдох.
        Всё. Кончено. Он пуст. Отныне и навсегда. Кружево застыло прозрачным ледяным узором, лишённое Содержания. Мне больше нечего взять... Нечего? Но ведь есть ещё и сами Нити...
        Тёмное пламя дыхания Пустоты стекает с кончиков пальцев. Весёлые языки огня, который способен только разрушать, игриво снуют по Кружеву, облизывая каждую петельку... И Кружево начинает таять. Медленно и неуклонно, как тают сугробы на долгожданном весеннем солнышке. Одна капля. Вторая. Ручеёк... Прозрачные струи ныряют в мою ладонь, но я чувствую их вкус на языке...
        Свежий, чуть горьковатый аромат. Дым? Маг был адептом Школы Огня? Это мне вполне подходит... Уже всё? Как мало... Я вздохнул и отпустил свою жертву, позволяя бездыханному телу упасть рядом. Ну, теперь можно и глазки открыть...

* * *
        Феерия красок сразу же закружила голову. Да, комната темновата и скучна, но сейчас я рад даже любым оттенкам серого... Сажусь, откидывая грязное одеяло. Меня кто-то накрыл? Надо же, какая забота... А впрочем, понимаю, почему это было проделано: на мне совершенно нет одежды. Ни клочка, если не считать ошейник и... Хорошо, что браслет остался на месте. Впрочем, хотел бы я посмотреть, как магичка попытается его снять! Если Мантия сказала правду о Саване и его влиянии на моё тело, то сие украшение невозможно было отделить от вашего покорного слуги никакими чародейскими и иными средствами. Разве что руку отрезать... Кстати, о порезах. Я пробежался взглядом по телу. Вроде бы всё на месте... Замечательно, теперь мне известен способ уберечь себя в целости и сохранности в тяжёлые времена! Однако бегать голышом неудобно и непристойно. Позаимствовать одежду у убиенного мага?
        Я перевёл взгляд на коченеющее рядом тело. Хм, не получится. И дело отнюдь не в разнице между нашими фигурами, просто... Характерный запах свидетельствовал о том, что самый необходимый мне предмет костюма, носящий в обиходе название «штаны», безнадёжно испорчен. Что же мне делать? Я поднялся, опираясь о стену, и тупо уставился на беднягу, которого убил так же легко и просто, как сонную муху.
        Как муху... Что же произошло? Да, я был голоден, но раньше я вполне мог себя контролировать. Или на этот раз голод был так силён, что сломал все барьеры на своём пути? Хорошо, допустим. Но это означает... Если я не буду всё время находиться в состоянии относительного равновесия, моё... проклятие станет проклятием для всех, кто меня окружает. Так скоро и так просто?.. Нет, я не хочу в это верить! Чудовище... Убивать прикосновением... Эта способность всегда была при мне, но... Вот так, без раздумий и сожалений, не защищаясь, а просто - утоляя голод? Я лишился чего-то очень незаметного, но очень важного. И, похоже, лишился безвозвратно...
        «Любопытно узнать: по поводу чего ты больше переживаешь?»
        Не понял?..
        «Ты горюешь о смерти незнакомого тебе человека или о кончине собственных туманных надежд?»
        Да пошла ты!
        «Удаляюсь, удаляюсь, удаляюсь... Направление показывать не нужно...»
        Смеётся, зараза. А мне - больно! И... страшно. Передо мной хладный труп, а я не испытываю к нему никаких чувств. Вообще никаких. Даже отвращения... Я потерял человеческие черты? Всего лишь проспав сорок дней и сорок ночей? Нет, произошло что-то ещё, и не удивлюсь, если перешагнул ещё одну Ступень. Вот только - какую? И куда я двигаюсь: вверх или вниз?
        Кто-то осторожно дотронулся до моего голого плеча.
        - Не сожалей о нём... Он был дурным человеком.
        Ах, это сосед по камере! Я повернулся и оказался лицом к лицу...
        Только не ЭТО снова!
        Чёрные локоны. Ореховые глаза. Нос с горбинкой. Упрямый подбородок. Щуплая подростковая фигура в бархатном костюмчике не первой свежести. Наследный принц Рикаард собственной персоной. Убью!
        Гнев, щедро сдобренный праведной злобой, мгновенно утопил все иные мысли, кроме желания отомстить. И ведь удобный случай... Я сжал кулак так сильно, что костяшки пальцев побелели. Растоптать. Разорвать. Разметать. Уничтожить! Рука описала дугу, готовясь к удару, и меня не остановило бы ничто на этом свете - даже ужас в глазах мальчика, ужас, смешанный с отчаянным непониманием, - но Мантия тактично кашлянула, предваряя ледяной топоток по позвоночнику - отголосок колебания Пластов.
        «Оставь ребёнка в покое... Скоро у нас будут гости...»
        Я слышу. Как минимум, один, да? Кто бы это мог быть?
        «Нетрудно догадаться...»
        Не подобает вежливому хозяину пропустить появление гостей, как вы считаете?
        Я оскалил зубы, напугав принца ещё сильнее (если такое было возможно), и решительно вышел из комнаты. Где-то в недрах строения, бывшего моей тюрьмой, прячется комната, на которую настроен выход Портала... Где-то рядом, я чувствую это всей кожей. Фрэлл с ним, с этим несносным мальчишкой - я ещё успею сделать всё, что планировал, а сейчас мне нужно обезопасить себя от кодлы магов, которые могут нагрянуть с минуты на минуту... Конечно, можно исполнить только что проверенный сценарий, но как-то не верится, что они будут покорно ждать каждый своей очереди. Кроме того, маги могут быть и не одни...
        Двери, двери, двери... Стены, обитые деревянными панелями. Массивные подсвечники. В конце коридора окно, мельком заглянув в которое, я вижу лес. До самого горизонта, являющего собой зубчатую линию гор. Глухомань какая-то... Ага, ступеньки на подвальный этаж! Спускаюсь, распахиваю настежь небольшую дверь. Петли даже не скрипнули - значит, этим путём пользуются очень часто... Посреди небольшой залы каменные круги Основания Портала. Вход и выход, разумеется... Да, это тебе не походный вариант, строили на века. По крайней мере, такие громадины мне с места не сдвинуть, даже если бы я захотел. А жаль: так было бы гораздо проще захлопнуть калитку... Придётся снова пользоваться внутренними резервами, хотя следовало бы бежать от подобных решений, как от огня...
        В зале нет ни одного источника света, кроме... активированного Портала. Овальное, плоское и тонкое, как волосок, облачко серебристо-прозрачного тумана, сквозь который можно даже разглядеть противоположную стену, обрамлено короной ослепительно белого пламени, силы которого хватает, чтобы глаза могли различить мельчайшую щербинку на каменном полу. Кстати, весьма холодном полу - подошвы быстро начинают стынуть, и мне стоит большого труда заставить себя на время забыть о физических лишениях.
        Пламя вздрагивает, расширяясь на несколько локтей за пределы Основания, и тут же резко сужается, заполняя собой весь проём Портала. Вот и гости пожаловали! Точнее, одна гостья...
        Старая знакомая. Должно быть, сигнал тревоги выдернул её с какой-то официальной церемонии, потому что потёртая пышечка облачена в тёмно-алую мантию поверх чёрного платья. На ажурном золотом поясе качнулся... Джав[23 - Джав - церемониальное оружие магов, кинжал без гарды. Длина лезвия - не более ладони, само лезвие состоит из основного стержня и плотно прижатых к нему потайной пружиной четырёх тонких стальных полос. Если отпустить пружину, полосы мгновенно раздвигаются, образуя вкупе со стержнем пятилистник.«Изготовлением предмета, именуемого джав, занимается и всегда занимался узкий круг лиц. Традиционно секреты этого мастерства передаются в гномьих кланах, которые можно пересчитать по пальцам одной руки... Данное оружие может быть отнесено к артефактам только формально, поскольку при ковке не применяется магия, а наоборот - осуществляется всесторонняя изоляция металла от возможных магических влияний. За счёт этого готовый к употреблению джав является абсолютно нейтральным в магическом значении предметом. Более того, клинок служит своего рода Ключом к Вратам Реальности - при соблюдении необходимых
условий, в число которых входит прежде всего выбор в качестве жертвы полноценного мага, джав своими лепестками высвобождает Силу из Кружева, делая её доступной для процедуры возвращения в Источники...»«Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив«Каждый практикующий маг при достижении определённого уровня наделяется джавом... Ношение данного оружия предписано Кодексом и изначально означает, что маг, принимая Силу из Источников для своих нужд, готов возвратить заимствованное...»«Краткий толкователь традиций и верований», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Читальный зал]? Магичка имеет право на ношение этого милого сувенира? Занятно...
        Я сделал несколько быстрых шагов, остановившись между Порталом и женщиной, успевшей его покинуть. Она обернулась, ощутив движение воздуха за спиной, и тут же замерла на месте. Не знаю почему - в голом виде я представляю собой зрелище безобидное и даже вызывающее сожаление - но магичка была озадачена. Я бы даже сказал, несколько напугана...
        И, как всякий испуганный человек, она совершила непростительную ошибку. Нет чтобы ринуться к дверям и как можно скорее покинуть дом! Женщина поступила так, как поступала сотни раз до этого. Рефлекторно сотворила заклинание, призванное защитить от врага. Как глупо...
        Очередная разновидность Паутины ринулась в мою сторону, жадно раскрывая свои объятия. Приличная порция Силы, но... Я сыт на сегодня.
        Моя ладонь зачерпнула разлитое в воздухе чародейство, смяла в комок и бросила обратно. Прямо на грудь магички. Некогда было отслеживать рисунок волшбы, чтобы понять, какие именно Нити порвало моё прикосновение, но результат вполне устроил вашего покорного слугу: женщина вскрикнула - обиженно, как маленький ребёнок, у которого отобрали игрушку, - судорожно обхватила плечи руками и... больше не могла пошевелиться. Чувствовалось, что даже дыхание даётся ей с великим трудом: движения грудной клетки были короткими и редкими. Любопытно, что же я сотворил со стандартной Паутиной на этот раз? А, что толку гадать - главное: мне удалось сделать именно то, что нужно...
        Я почесал подбородок, собирая мысли в кучку, и обратился к даме с вопросом:
        - Чему обязан удовольствием снова видеть вас, почтенная?
        Она ответила. Не сразу, потому что для этого понадобилось отыскать клочки самообладания, избежавшие липких объятий обездвижившего её заклинания. Вообще-то я не надеялся, что со мной будут разговаривать... Понял! Она рассчитывает потянуть время до подхода «ударных сил»! Отважно, но... Бесполезно.
        - Как... как ты это... делаешь...
        - Не задумываясь.
        - Ты... кто тебя обучал...
        - Чему?
        - Владению... магией... - Голос звучит так тихо, что я вынужден подойти к женщине поближе.
        - Никто.
        - Это... невозможно...
        - Я не учился колдовать. Никогда.
        - Но...
        - Не обязательно быть магом, чтобы повелевать чарами, почтенная. Разве вы этого не знаете? - Настал мой черёд удивляться.
        Магичка помолчала, обдумывая услышанное, но по растерянности, мелькнувшей в её взгляде, было понятно, что верное объяснение происходящего остаётся для моего врага совершеннейшей загадкой. Я мог бы намекнуть... Нет, не буду. Говорят, что и у стен есть уши, а значит, не стоит рисковать больше, чем необходимо. Пора вспомнить об осторожности.
        - Ответьте на несколько вопросов, почтенная. Если, конечно, это вас не затруднит. - Лужицы боли, которые с недавних пор обосновались на месте глаз женщины, на мгновение полыхнули злым, но бессильным огнём. - Впрочем, у вас небольшой выбор... Что это за дом?
        - Моё... личное поместье...
        - И наверняка неизвестное широкому кругу лиц... Могу поспорить, что в Академии не подозревают о ваших «забавах»!
        Губы магички дрогнули, но не исторгли ни звука.
        - Непременно извещу всех заинтересованных особ, как только вернусь домой. Кстати, в какой местности мы сейчас обретаемся?
        - Россонская долина...
        Ого! Эк меня занесло... Да чтобы добраться до дома лекаря, понадобится не один день пути! И даже не одна неделя. Ну и удружила ты мне, дорогуша!
        - Ближе места не было? Не отвечайте, это не вопрос. Так, мысли вслух... Ну, что касается меня, всё ясно, а вот... Какого фрэлла здесь делает коронованная особа?
        - Не твоё... дело... - прошипела она и запоздало расширила глаза: - Откуда ты... знаешь...
        - Удивлены, что я близко знаком с королевской семьёй? Жаль, что у нас мало времени: мне есть что рассказать... Но к делу. Не хотите облегчить душу? Говорят, с чистой совестью легче умирать.
        Женщина презрительно фыркнула:
        - Ты... не сможешь...
        - Ой ли? Ваш подручный не убедил меня в том, что должен остаться в живых. - Ну я и врун, сам себе удивляюсь! Впрочем, даже если бы у убитого мага было несколько мгновений на то, чтобы просить пощады, сомневаюсь, что после выхода из Савана я услышал бы его мольбы.
        - Зря пугаешь...
        - Надеетесь на счастливое спасение из рук кровожадного убийцы? Как это трогательно! И кто же вас спасёт? Коллеги по цеху? Или соучастники ваших преступлений?
        - Ты... не справишься... со всеми...
        - Мне это и не нужно. Достаточно прикрыть Портал, и у меня будет вдоволь времени на то, чтобы оказаться вне пределов досягаемости кого бы то ни было.
        - Прикрыть... - Она попробовала усмехнуться. - Невозможно...
        Я покачал головой:
        - Возможно, и ещё как! Только вы не увидите, как я умею хлопать дверью. Уж простите великодушно, но... вынужден вас убить. Ничего личного, поверьте! Всего лишь небольшая предосторожность... вы могли стать свидетельницей того, что я предпочитаю хранить в секрете, а оставлять лишние глаза и уши - непозволительная роскошь для такого стеснительного молодого человека, как я...
        И тут меня осенило: вовсе не забота о собственной безопасности заставляет делать то, что не принесёт сердцу ни малейшей радости! Гораздо больше хочется отомстить. Нет, покарать. Нет, ответить ударом на удар! Я не могу этого понять, но... Сейчас я не хочу ничего понимать!
        - А кроме того, почтенная, вынужден констатировать: вы - никудышная наставница. И оставлять вас в живых значит подвергнуть десятки юных душ опасности быть исковерканными... То, как вы поступили с Мэттом, заслуживает всяческого порицания, и я, как... - Какое бы определение подобрать? - Как человек, некогда взявший на себя ответственность за его судьбу, должен предотвратить дальнейшие глупости с вашей стороны.
        - Он... давно уже... мёртв!
        - О нет, почтенная, он жив и здоров. Здоровее, чем вы могли бы желать! Я об этом позаботился...
        В глазах женщины постепенно проявлялось понимание. И чем явственнее оно становилось, тем более гротескной маской начинало выглядеть и без того не слишком привлекательное лицо.
        - Молитесь, почтенная. Вам пора уходить...
        Она не верила в серьёзность моих намерений. Я и сам не верил. Я просто знал, что ДОЛЖЕН. Никаких эмоций. Никаких сомнений. Говорят, что это делать тем легче, чем более яркие чувства испытываешь к своей жертве, либо - если не испытываешь совсем уж никаких чувств, но... Кто поклянётся, что убивать легко? Конечно, принимая во внимание недавнее убийство, упавшее на плечи моей совести, смешно признаваться в неожиданных колебаниях. Смешно, но это правда: вернувшись в обычное расположение духа, я снова погряз в дебрях моральных терзаний. Каюсь, у меня даже возникла мысль попробовать почистить память магички, но этот вариант действий пришлось отбросить, как неподходящий со всех сторон. Во-первых, я подозревал, что, коснувшись Кружева, не смогу остановиться вовремя и, в лучшем случае, сотру практически все воспоминания женщины до младенческого возраста, а в худшем... Объемся. Оставить в живых сознание ребёнка во взрослом теле - значит создать след, по которому меня легко будет вычислить. Да и, чего греха таить: не уверен, что, стирая воспоминания, я случайно не пропущу несколько клочков...
        Итак, каков же итог печальных рассуждений? Прост и понятен: мне придётся взять на себя ещё одну безвременную смерть. Впрочем, почему безвременную? Сдаётся мне, что судьба женщины была решена в тот самый миг, когда наши жизненные пути пересеклись на дворе поместья сельского доктора... Конечно, неплохо было бы расспросить даму подробнее, например, о том, что она делала с моим телом, пока моё сознание пребывало в отдалённых сферах, или о том, почему юный принц вынужден был делить со мной помещение, плохо приспособленное для комфортного времяпрепровождения. С другой стороны... Всё это было мне совершенно неинтересно. В этот самый момент. Гораздо больше меня занимал вопрос: как скоро по следам магички отправятся те, кто заметит её отсутствие? По всему получалось - очень скоро. Если уже не отправились... Нужно ускорить ход событий. Хватит распускать сопли, Джерон! Ты натворил уже столько ошибок из-за чрезмерной мягкотелости - не делай новых! Женщина старше тебя и достаточно пожила на этом свете... Потом ты можешь хоть оплакать её, хоть заказать роскошный молебен для упокоения души, хоть поставить
памятник в полный рост - но сейчас тебе нужно позаботиться о самом себе!
        «Не медли...» - Ну вот, и Мантия туда же...
        Хорошо, я готов.
        «Уверен?»
        Вполне.
        «И как именно всё произойдёт?»
        Как... Не хочется прикасаться - выжигание Кружева займёт время, которого нет, и приведёт меня в состояние, сходное с опьянением, а это допускать никак нельзя... Хм. Есть идея.
        Двумя пальцами я вытянул джав из ножен на поясе магички, стараясь не задевать Сеть заклинания, которую сам же на женщину и набросил. Мало ли что...
        Симпатичный ножик. Жаль, что одноразовый... Лепестки интересной формы... А это как понимать? Что за зверь на конце рукояти? Оскаленная морда прискорбно кривовата... Явно - что-то легендарное и мифическое. Неужто дракон? Похоже на то. Что ж, дорогуша, тебе просто сказочно повезло. Умрёшь, как королева. В смысле, шикарно и с пользой для всего остального мира. Конечно, я не слишком точно помню ритуал, придётся импровизировать... Печально, что опять нужно напрягаться, но я сам виноват: не надо было брать джав в руки. Это искушение мне не преодолеть...
        «Справишься?»
        Постараюсь.
        «Хочешь попробовать пополнить Источники?»
        Вроде того.
        «Тебе помочь?»
        Думаю, не требуется... Самое страшное, что может случиться, это - ровным счётом ничего. А такой результат ничуть не хуже всех остальных.
        «А если получится?»
        Тогда... Об этом лучше не думать. Собственно говоря, я планирую похулиганить, не более.
        «Не со всеми вещами можно безбоязненно шутить...»
        Ну, я же - любя!
        «Разве что...»
        Итак, с чего начать? С убиения, конечно. Прости, дорогуша, так надо...
        Джав удобно лёг в мою ладонь - словно по ней был сделан - и легко кольнул кожу обещанием неотвратимого свидания с Пустотой. Никогда не понимал обычая носить при себе предмет, которым можешь быть убит... Впрочем, я вообще плохо понимаю психологию магов. Точнее сказать, не принимаю её. Совсем. На досуге могу объяснить почему...
        Женщина наконец-то догадалась, что её ожидает: из глаз пропали все чувства, кроме животного ужаса. Право, не знаю, чего тут бояться - она же приносила Клятву при вступлении в сан, могла бы и сообразить, что за древней традицией лежит нечто большее, чем красивый оборот речи... Совсем чародеи от рук отбились! То-то поговаривают, что в Кружеве Мира появились проплешины! Надо восстановить равновесие... Хотя, какое моё дело?
        Она умоляла бы о пощаде, но от страха потеряла голос: до моего слуха доносился только жалобный хрип...

* * *
        Лезвие, изрезанное тонкими контурами лепестков, до поры до времени сплетённых друг с другом, зло сверкнуло в отблесках Портального пламени и вошло под подбородок магички. Вошло быстро и легко, словно смазанное маслом. Почти по самую рукоять, которая сразу же начала леденеть...
        Не дожидаясь, пока могильный холод станет нестерпимым, мои пальцы на мгновение сдавили основание лезвия - то место, откуда начинались волосяные линии стального узора - и тут же разжались, позволяя раскрыться диковинному цветку, увидевшему свет этого мира на наковальне кого-то из горных мастеров...
        Я не мог наблюдать, как именно всё происходит, но прочитанные в юности книги (и небольшая демонстрация, устроенная моим кузеном, чтобы напугать младшего родственника) позволяли вообразить плавное и неумолимое движение стальных полос, ввинчивающихся в... Нет, не буду представлять. Противно. Лучше задействовать Внутреннее Зрение и...
        Надо же, совсем не придётся прибегать к уловкам! Кто бы мог подумать...
        Жизнь покинула взгляд магички ещё в тот момент, когда я разжал пальцы, но тело осталось в вертикальном положении, словно привязанное к невидимой колонне, вот только кожа женщины резко начала бледнеть, приобретая сходство с алебастром и делая человека похожим на статую. Когда последние краски сошли с лица моей жертвы (даже глаза потускнели и стали напоминать оловянные монетки), я почувствовал, что попытка подурачиться, подражая древней церемонии, вполне удалась. Не скажу, чтобы я испугался - ничего опасного для меня в происходящем не было и быть не могло - но невольно сглотнул, дрожа от волнения, как школьник, отвечающий урок суровому учителю...
        Под белоснежной кожей промелькнула мерцающая тень. Ещё одна... Четыре странные тени, хаотично сновавшие по телу женщины, постепенно наливались цветом, втягивая в себя Нити Кружева, и замедляли свой бег. Они... они были прекрасны. Впрочем, моего восторга удостаиваются любые явления, которые я не в силах понять и объяснить...
        Высосав из Кружева последние капли, тени покинули своё прибежище так же беспощадно и торжественно, как младенец покидает материнское лоно. Выскользнув из-под бледного покрова кожи, разноцветные струйки пламени-которое-вовсе-не-пламя не обрели определённой формы - в их мерцании можно было увидеть всё, что душе угодно. Например, цветочные бутоны. Но все они были разные.
        Длинный антрацитовый бутон, изломанный, как прожилка руды в толще скал. Любопытно... Итак, магичка частенько прибегала к услугам Земли? Вероятно, для того, чтобы поддерживать себя в потребном состоянии...
        Ослепительные лепестки цвета червонного золота плавятся и текут, словно лава. Ну, тут всё ясно и понятно: Огонь был профилирующей Стихией, подробнее всего изученной...
        Молочно-прозрачный, как облако, и такой же нежный цветок. С Воздухом женщина работала на вполне пристойном уровне...
        И, наконец, лазурный малыш, похожий на нераспустившуюся лилию. Вода явно не входила в число любимых Стихий...
        Четыре щепоти Силы выжидающе замерли, словно спрашивая: и что дальше, Привратник?
        Сейчас, мои хорошие, сейчас... Мне нужно только собраться с мыслями... Как там предписывалось действовать?
        - Та, Что Дарит, и Та, Что Отнимает, позволишь ли своему проклятому сыну вернуть к Истокам горсть Силы, освобождённую по Праву Искупления?
        Проходит не более минуты, но кажется, что я давным-давно стою на холодных каменных плитах напротив трупа, по моему желанию застывшего зловещей статуей.
        Я не настаиваю на ответе, но ОНА отвечает.
        Зеркало Мира дрогнуло. Сухая ладонь тёплого ветерка, невесть откуда взявшегося в подвальном помещении, погладила мой затылок, коснулась складок платья магички и взъерошила мерцающие лепестки, в шелесте которых возникли слова:
        - Право - неотъемлемо... Желание - достойно... Цена - подтверждена... Позволение - дано...
        Живые бутоны вспыхнули ещё ярче, чем прежде, рассыпав по стенам залы радугу искр. Рад за вас, маленькие: скоро вы вернётесь туда, где вас ждут. Ждут всегда... Что ж, не буду задерживать момент возвращения. Начнём.
        - Держатели Пределов, наполняющие Кружево Мира Силой, искры ваших Огней возвращаются домой...
        Конечно, несу полную отсебятину: целиком ритуальная речь занимает две страницы ин-фолио в рукописном виде и примерно четверть часа в устном изложении, но беда в том, что я её не помню. Да и не слишком-то нуждаюсь в указании маршрута следования: вся магия, вступающая в контакт с... тем, что нашло земное воплощение в моём теле...
        В общем, чары распадаются. Либо изменяются. Либо отражаются. Либо... Возможно, есть иные варианты моей реакции на магическое воздействие - пока недоставало времени и возможностей узнать все подробности. Ясно одно: рассеивая волшбу, я отправляю высвобожденную Силу в свободный полёт. Рано или поздно она притягивается к Нитям мирового Кружева, но некоторое время может существовать в виде небольших самостоятельных очагов. В принципе, ваш покорный слуга - находка для тандема с боевым магом (при условии, что на том конце поля тоже стоят магические фигуры): переплавляя чужие чары в чистую Силу, я мог бы практически бесперебойно снабжать своего партнёра, а заодно и прикрывать его от вражеских атак. Но это так, к слову...
        Я никогда не делил Силу на составляющие - просто не пробовал, да и не было желания обстоятельно и вдумчиво поработать над рассеиванием. Но сейчас в моём распоряжении были представители всех четырёх Источников, а значит, мне нужно отправить их в строго определённые во Времени и Пространстве места. Смогу ли я это сделать? Наверное. В любом случае, мне нужно помочь искоркам - в таком виде они являются желанной поживой для любого чародея, и, уверен, кое-кто из этого племени уже почувствовал появление чистых Сил в Россонской долине...
        Открывая сердце для новой боли, я позвал:
        - Идите сюда, малыши...
        И четыре цветка опустились в чашу моих ладоней. Первый раз в жизни я соприкоснулся с первородной Силой, а не с Нитями, в которые она бывает заключена, и понял, на что похоже истинное могущество.
        Я держу в руках целый мир.
        ...Тяжёлые величавые волны накатываются на скалистый берег, век за веком целуя холодное подножие гор... Облака плывут по лабиринту остроконечных вершин и, распоротые ледяными пиками, обрушивают в зелёные долины живительный дождь... В жерлах вулканов клокочет голодная багровая лава, силящаяся вырваться на свободу...
        Вода. Земля. Воздух. Огонь. Четыре Опоры. Думаете, их достаточно для Равновесия Мира? Вовсе нет. Чтобы Мир не рухнул в пропасть Хаоса, нужно кое-что ещё. Не Опора, о нет. Сухонький старичок-аптекарь, отмеряющий на весах граны целебного снадобья, и упаси его боги - ошибиться в пропорциях компонентов! Он не имеет права на ошибку? Имеет. Вот только прекрасно знает, что исправлять оную придётся за собственный счёт...
        Но что-то меня затянул лабиринт совсем не своевременных рассуждений. Пора заканчивать. Четыре звёздочки мягко сияют в темноте отрешённого сознания. Я знаю путь? Да. И я покажу его!
        - Мo-Haffar!
        Огонь. Юг. Ржавчина. Кровь. Страсть... Золотые лепестки съёжились, втягиваясь в ладонь. Пламя Факела Южного Предела дрогнуло, принимая обратно блудную искру...
        - Mo-Garrud!
        Земля. Север. Скала. Покой. Постоянство... Антрацитовый бутон осыпался пылью. Песок в Чаше Северного Предела всколыхнулся волной...
        - Mo-Cеyani!
        Воздух. Восток. Небо. Нежность. Мечта... Белое облачко растаяло утренним туманом. Струны Лютни Восточного Предела тронул свежий ветерок...
        - Mo-Tyekka!
        Вода. Запад. Бездна. Движение. Вечность... Лазурная лилия растаяла сверкающими брызгами. Рябь пробежала по глади Колодца Западного Предела...
        Четыре Источника получили назад часть самих себя. Мир стал чуточку равновеснее, чем прежде. Я могу собой гордиться, но эта колючая пустота в груди...
        - Дар - принят...
        Последний вздох Силы растаял под сумрачными сводами, и я почувствовал, что осиротел. Пока снова не прикоснусь к Источникам - то есть почти навсегда.
        Заблудшие дети нашли дорогу домой. Но крупинки праха их мимолётных воплощений всё ещё кружились в моих ладонях весёлым хороводом, сливаясь в кольцо. Кольцо?..
        На считанные мгновения мир поплыл перед глазами, и я не заметил, как Сила изменила свою Форму.
        Витой ободок, сплетённый из четырёх полосок, похожих на сталь. Сизую, бурую, пепельную и ржавую. То ещё украшение... А чего ты, собственно, хотел? Знаешь ведь, что рядом с тобой магия умирает - вот и то, что оставили малыши, не выдержало общения с Мантией...
        Я натянул кольцо на средний палец левой руки, повернулся и...
        На пороге залы стоял мальчишка, прижимая к груди ворох какого-то тряпья и во все глаза пялясь на статую, некогда бывшую представительницей славного сословия магов, а заодно - на мою чахлую фигуру. Любопытно, сколько времени он здесь находится? Видел ли он...
        Я не успел додумать сию занимательную мысль.
        - Меня ты тоже... убьёшь? - дрожащим голоском поинтересовалось хрупкое создание.
        С места в карьер? Нет, дружок, я тебя ещё помучаю!
        - Твоё предположение не лишено смысла. Принимая во внимание все факты по данному делу, избавление от лишних свидетелей будет не только самым разумным, но и самым простым решением проблем, текущих и будущих.
        Глаза ребёнка расширились до предела. Страшно? Знаю, что страшно. Временами я сам себя боюсь.
        - Впрочем, есть обстоятельства, которые я должен учесть при определении твоей участи. И они, прямо скажем, мешают мне поступить так, как хочется. Поэтому спешу огорчить: сегодня ты не умрёшь. И завтра - тоже. Если это будет зависеть от меня, твоя персона останется в полной сохранности и неприкосновенности.
        И что же я услышал в ответ? Благодарность? Ничего подобного!
        - А... что это за обстоятельства?
        Непозволительная наглость! Я, можно сказать, сделал ему королевский подарок, а меня заставляют объяснять, почему всё произошло так, а не иначе!
        - Хочешь знать?
        - Да! - Ответ с вызовом. Уважаю.
        - В том, что я скажу, не будет ничего приятного.
        - Я переживу! - Ого, да ничегошеньки мы не боимся... Впрочем, понимаю, почему не произвожу на него сильного впечатления: трудно испугаться человека, которого видел с утра до вечера на протяжении... нескольких недель. Да и ночью...
        «Вы тоже не расставались...»
        Я поперхнулся.
        Не расставались?! Что ты хочешь этим сказать?
        «Ребёнок спал, прижавшись к тебе...»
        Зачем?!
        «Наверное, ему было одиноко... И холодно...»
        Одиноко... Спать, прижавшись к трупу? Тьфу!
        «Ты же не умирал... И благодаря ему - тоже...»
        Это что за новость?
        «Я использовала его Кружево для того, чтобы подпитывать тебя Силой...»
        Подпитывать... Ты хочешь сказать, что он тоже - Мост?
        «Да... Но ещё не инициированный...»
        Пусть подольше таким и остаётся!
        «Рано или поздно ему придётся принять свою Судьбу... Как и тебе, впрочем...»
        Лучше поздно, чем рано! И, кстати, что там насчёт МОЕЙ Судьбы?
        «Умолкаю...»
        Как всегда, на самом интересном месте. Будем разговаривать с другим собеседником, тем более что он начинает проявлять нетерпение.
        - Во-первых, примечательная особенность твоего организма делает тебя слишком большой ценностью, чтобы допустить безвременную и нелепую смерть. - Мальчик чуть побледнел, и я понял, что он осведомлён на сей счёт. - И, во-вторых, зная о недуге, постигшем старшего из наследников престола Западного Шема, я не беру на себя смелость оставить королевскую семью без дееспособных отпрысков. Даже учитывая надежду на выздоровление...
        - Ты видел Дэриена? - не выдержав, прервал он мою глубокомысленную тираду. Как же у него горят глаза! Сколько эмоций... Вот бы за меня кто-нибудь так переживал...
        - Видел.
        - Как он?
        - Я же сказал: есть надежда, что...
        - Он поправится? - Голос дрожит. Любопытно почему. Что-то я не замечал раньше за этим мальчишкой склонности к проявлению заботы...
        - Если всё пошло так, как нужно... Да. Возможно, он уже совершенно здоров.
        - Правда? - Теперь во взгляде ребёнка сияет искренняя радость. Что-то здесь не так... Какая-то несуразность... Впрочем, не время задумываться над неясными предчувствиями, поскольку опасности они не пророчат. Как мне кажется.
        - Что за барахло ты притащил?
        - Это... Одежда. Или ты предпочитаешь оставаться голым? - В том, что касается ехидства, наследнички престола Западного Шема могли бы дать фору друг другу.
        - Лично мне всё равно, но подозреваю, что другим людям совсем не обязательно смотреть на мою покрытую мурашками кожу.
        Я принял ворох ткани из рук мальчишки и посвятил несколько минут приведению себя в пристойный вид. Получилось не так чтобы симпатично, но, по крайней мере, тепло и достаточно удобно. Главное, обувка пришлась почти по ноге, только в подъёме была тесновата, а к простору в других частях одежды я успел привыкнуть. Единственная неприятность заключалась в том, что приволоченное принцем тряпьё не отличалось чистотой. Проще говоря, его совсем недавно кто-то носил - куртка пропахла дымом, штаны были усыпаны свежими пятнами от травяного сока, а рубашка отчаянно нуждалась в стирке. Ну, ничего, будет возможность, наведу порядок. Лето ещё не кончилось, можно и в озерце каком поплескаться... Так, никаких отличительных знаков на одежде нет, и это просто замечательно: неприятности случайного опознания можно не опасаться...
        «Время подходит к концу...»
        Что случилось?
        «Портал активирован...»
        Да? А я не вижу...
        «С другой стороны кто-то отправляется сюда...»
        Спасибо за предупреждение.
        Я подошёл к Порталу. Туманное облачко задрожало и попыталось отстраниться от меня, прогибаясь назад. Боится. Чувствует угрозу. И правильно. Я набрал полную грудь воздуха и выдохнул.
        Видели, как на холодном стекле от дыхания образуется матовый налёт? То, что произошло с Порталом, выглядело примерно так же, только облачко стало... тонкой льдинкой. По центру которой я и щёлкнул пальцами, не дожидаясь, когда она начнёт таять...
        С жалобным звоном осколки мёртвого Пространства брызнули во все стороны, но принцу их можно было не опасаться: оказавшись за пределами белого пламени, они попросту исчезали, а мне... вам сильно досаждают капли дождя? То-то.
        Ослепительная пламенная корона угрожающе застыла вокруг опустевшего проёма. Равновесие структуры нарушено, и не пройдёт и...
        - Нам лучше уйти отсюда,как можно скорее. - Я направился к выходу из залы. Мальчишка, разочарованно вздохнув, последовал за мной...

* * *
        Снаружи домик магички производил приятное впечатление. Ровно до того момента, как сложился внутрь. Принц восторженно смотрел на рушащееся здание, а ваш покорный слуга сидел на траве, морщась от головной боли. Надо, надо было поступить попроще, а не схлопывать Портал сам в себя: по Складкам Реальности гуляли здоровенные волны, методично ударяющие мне прямо в виски. Но все мы сильны задним умом... А мальчику нравится - должно быть, впервые присутствует на демонстрации магических фокусов такого масштаба...
        Я рефлекторно тряхнул волосами (ни капли ведь не отросли, сволочи!) и поднялся на ноги. Хватит сидеть сиднем - пора двигаться в путь. Тем более что и солнце в ближайшие несколько часов скроется за деревьями... Жаль, что не было времени обшарить дом: лично у меня нет ни монетки, полагаю, что и у принца негусто с наличностью. Впрочем, какими бы средствами он ни располагал, просить взаймы не буду. Во-первых, отдавать нечем, а во-вторых...
        Заметив, что я принял вертикальное положение, мальчик оторвал взгляд от руин и, немного помявшись, спросил:
        - Можно, я пойду с тобой?
        - Куда? - совершенно справедливо решил уточнить я.
        - Туда, куда пойдёшь ты. - Юное создание невинно хлопнуло ресницами.
        - Туда... Я понятия не имею, куда пойду! Я вообще не знаю эту местность... - В памяти всплыли туманные подробности вроде тех, что Россонская долина проходит между двумя горными грядами и граничит с гномьей вотчиной - не более. Единственное, что могло бы оказаться полезным, это уверенность в том, что долина тянется с северо-запада на юго-восток (как сейчас помню атлас, который я любил разглядывать) и имеет два выхода (или входа?). Знать бы ещё, в каком именно месте я очутился и где, собственно, находится север...
        - И что ты будешь делать? - Маленький мерзавец ведёт себя подозрительно вежливо.
        - Повешусь на ближайшем суку!
        - Но... у тебя ведь нет верёвки...
        Я бы закатил ему оплеуху, если бы... А ведь он даже не пытается шутить - просто говорит то, что думает. И мыслит он весьма здраво, признаю. Куда подевались несносная вспыльчивость и слепая гордость? Невозможно ТАК измениться всего за... Ну, месяца за два. Хотя... Да нет! Не мог он забыть о нашей стычке - я-то не забыл! А ведёт себя, как будто ничегошеньки не было... Загадка, над которой мне не хочется ломать голову. Не сейчас.
        - Я шучу.
        - А-а-а-а... - Он понимающе кивнул и вдруг улыбнулся. Смущённо, но тепло. - Прости, я плохо понимаю шутки взрослых.
        Ещё несколько фраз в том же духе, и я взорвусь! Он извиняется? Фрэлл! Впору доставать из-за манжеты белоснежный носовой платочек и жеманно обсуждать перспективы погоды на грядущий вечер... Можно подумать, что все эти месяцы он только и делал, что совершенствовал свои манеры. Всё, хватит!
        - Идём!
        - Ты решил, в какую сторону идти? - обрадовался ребёнок.
        - Не решил, но идти нужно, потому что... - Как только Пласты перестанут дрожать, можно будет построить новый Портал, и, не сомневаюсь, кое-кто воспользуется этой возможностью. А поскольку я не знаю, с какими персонами придётся иметь дело, нужно... Взять ноги в руки. Чем больше шагов мы успеем сделать, тем больше шансов избежать встречи с неприятностями. Впрочем, в моём случае загадывать нельзя: в какую бы из частей света я ни направил свои стопы, туда же вслед за мной свернут всевозможные беды и напасти. Значит, даже в Домах невезучесть Джерона известна всем и каждому? Дурная слава, конечно... Но лучше, чем никакая.
        - Потому что НУЖНО. - Этим веским доводом я закончил череду путаных размышлений и по первой же попавшейся на глаза тропинке ломанулся в лес. Мальчишке ничего не оставалось делать, как последовать за мной...
        ...Для меня нет лучшего способа заставить мозг трудиться, чем ритмичная ходьба. Кому-то для сосредоточения необходим безмолвный покой, кому-то - нежный аккомпанемент лютни и умелые руки массажиста, а я предпочитаю шагать. Не важно куда. Не важно зачем. Не быстро и не медленно. Желательно, по ровной поверхности, чего холмистая лесная местность как раз не обеспечивала. Посему приходилось время от времени отвлекаться от раздумий на обозрение дороги, чтобы не разбить коленки, а то и чего похуже...
        От дома в стороны расходились несколько тропинок: должно быть, некоторые посетители сего гостеприимного крова предпочитали не-магические средства перемещения в пространстве. Я, по случайному стечению обстоятельств (в основном, из-за собственной дурости), выбрал именно то направление движения, которое не пользовалось популярностью. Проще говоря, тропа была узкая, почти нехоженая и быстро закончилась, но сие обстоятельство нисколько меня не смутило. Уверен, в том состоянии духа, в которое я имел счастье попасть, меня могла обеспокоить только реальная угроза здоровью.
        Нужно было подумать о разных вещах.
        Например, о том, что я, наконец-то, в полной мере осознал, чем заслужил пощёчину Лэни. Правда, насколько помню, её больше волновала бесхозная волшба в неограниченных количествах, а не людские жизни... Могла бы сказать пару слов и о голоде, тогда... А, зачем я вру сам себе в тысячный раз? Ничего бы не изменилось: я всё равно погрузился бы в Саван. Просто потому, что своя шкура дороже чужой. А ещё потому, что я - отъявленный трус. Пока вожжа под хвост не попала. А попадает в последнее время частенько. Конечно, в том, что я отвлекал внимание магички от других квартирантов Гизариуса, было больше позёрства, чем истинного благородства, но тем не менее я не хотел причинять неудобства ни принцу, ни Боргу, ни доктору. Правда, сбежать мне всё равно не удалось бы ...
        Думаете, приятно сознавать себя опасным? Чуть-чуть. До тех пор, пока разум не посещает одна простая истина: какими бы возможностями ты ни обладал, прежде всего они отразятся на тебе самом, и только потом - на всех остальных. И тогда самодовольство оборачивается паникой. Шаткое равновесие, затерянное где-то в бездонной дыре сознания, мечущегося от океана полного насыщения до пиков жесточайшего голода... Как мне ухитриться не потерять себя на этих просторах? Стоит один раз основательно переступить черту, и обратного пути не будет. На что похож голод, я уже знаю, но даже боюсь думать, что случится со мной, если поглощённой Силы хватит для насыщения...
        Второй вопрос. Точнее, вторая оплеуха. Почему мне всегда не хватает времени? Почему я не могу, как все нормальные люди, осмотреть местность, опросить свидетелей, собрать вещественные доказательства и только после всех вышеописанных процедур принять решение о том, куда двигаться? Нет, я вечно тороплюсь, забываю, теряю, пропускаю мимо ушей, громозжу друг на друга бесчисленные ошибки. И что в итоге? Иду не знаю куда. Делаю не знаю что. И в те крохотные минуты, когда я освобождён от необходимости принимать решения, приходится перелопачивать гору запоздалых наблюдений и фактов, которым вовремя не было уделено должное внимание... Как правило, я начинаю анализировать событие только в тот момент, когда оно благополучно/неблагополучно закончилось. Окончательно и бесповоротно. Спрашивается, зачем я вообще тогда этим занимаюсь, ведь поделать уже ничего нельзя...
        Разберём недавние экзерсисы. Допустим, убивая мага-надсмотрщика, я плохо соображал. Точнее говоря, то, что было нужно, я сообразил сразу и резво приступил к пополнению собственных скудных запасов за счёт первой подвернувшейся жертвы. Малолетнему принцу дико повезло, что он ещё не прошёл инициацию - Королевский Дом Западного Шема мог бы сегодня не досчитаться одного из наследников!
        Идём дальше. На кой фрэлл я терял время с магичкой вместо того, чтобы обшарить дом? Можно было примитивно ткнуть её ножом под рёбра или огреть чем-нибудь тяжёлым по голове - зато у меня появилась бы масса свободного времени! Но нет, я не удержался от очередной глупости: развлекался общением с Источниками. Познавательно, но неоправданно: можно было заняться тем же самым позже, прихватив женщину с собой.
        М-да, одна ошибка на другой. Пожалуй, старания Магрит научить меня думать не увенчались успехом. Я ни на что не способен, разве только теоретизировать, а проще говоря: махать кулаками после драки. Уж в этом-то деле мне равных нет! Кстати, только сейчас пришло в голову: надеюсь, Гизариус не будет ставить Дэриена в известность о том, что я способствовал его излечению? В противном случае у вашего покорного слуги намечаются неприятности. Крупные неприятности. Впрочем, с ними я ещё успею встретиться... Борг не проболтается, уверен: насколько я успел изучить склад характера полевых агентов тайных служб, чрезмерная болтливость не входит в число их пороков. Я бы даже сказал, что эти люди охотнее десять раз обдумают мысль, чем доверят оную словам...
        А принц наверняка уже выздоровел и вовсю радуется жизни... А сколько рыбы им успела натаскать за это время водяничка... Тьфу! Не смей терзать себя подобными мыслями: ты ещё нескоро окажешься под крышей дома гостеприимного доктора. Если вообще окажешься...
        Я на минуту оторвался от размышлений, окидывая взглядом лес, окружающий двух неумелых путников. Хороший лес, чистенький: видно, местный лешачок - существо ответственное и добросовестное... О, идея!
        Сознанию, переполненному заимствованной Силой, не составило труда скользнуть в Пласт, расцвеченный иными красками и звенящий иными звуками, чем вечерняя долина... Так, посмотрим-ка... Я прав, Хозяин Леса тщательно контролирует свою вотчину - тонкие серебристые лучики Нитей, как паутинки, оплетают всю местность. Одна из них совсем рядом...
        Я остановился у куста, усыпанного лиловыми ягодами. Почему тут так густо намотаны Нити? А, понятно: ягоды не рекомендуются к употреблению. Молодец, лешачок, заботится о сохранении жизней! Я поднёс ладонь к мерцающей путанице. Только бы не коснуться... Близость природной магии осторожно кольнула пальцы. Хозяин Леса, я даю слово не причинять вреда подвластным тебе созданиям, мне нужно лишь небольшое одолжение... Совсем крохотное: выведи меня... Куда-нибудь. Туда, где я ДОЛЖЕН оказаться. Я знаю, ты можешь это сделать[24 - «...Есть природные духи, обладающие способностью оперировать Пространством без прокладывания Тропинок вдоль Пластов. Может показаться, что такое воздействие более сложно в исполнении, и, отчасти, это будет правдой. Но при этом необходимо учитывать, что те же лешаки, наделённые Даром с момента Творения, не задумываются над истинным механизмом своих действий, а, следовательно, не испытывают сомнений. Сомнение же - весьма вредное чувство, от которого магические касты всех рас стремятся избавиться, как можно скорее. Иногда - в ущерб настоящему Мастерству... Таким образом, происходит
прямое перекраивание Пространства с физическим изменением характеристик. Разумеется, для глобальных операций такого рода потребовалась бы бездна Силы, поэтому природные духи могут создавать «коридоры» небольшого размера и на очень непродолжительное время... Некоторые полагают, что природные духи могут «указать судьбу». Это не так. Духи могут направить вас вдоль одной из Линий Судьбы, не более - они не могут знать, куда приведёт вас дорога...»«Создания и Сущности. Сравнительное описание», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив; на титульном листе надпись: «Да будет отвечено вопрошающему»]!
        Паутинка дрогнула. Или это ветер всколыхнул ветки? Возможно, но... Клянусь, этого просвета между деревьями раньше не было! Спасибо, лешачок! Я не забуду твоей помощи.
        И листья шепнули: «Как можно отказать dan-nah?..»
        Вот так всегда. Хочешь быть вежливым и благодарным, а тебе прямо в лицо кидают: зачем просишь, если можешь приказывать... Обидно, фрэлл подери!
        Я двинулся по тропе, скроенной лешаком, возвращаясь к прерванным размышлениям.
        Третьим вопросом на повестке дня значилось странное поведение малолетнего принца. Собственно говоря, вся странность заключалась в том, что его теперешние слова и поступки в корне противоречили тому впечатлению, которое успело сложиться у вашего покорного слуги.
        Да, согласен: каждый человек может измениться под воздействием обстоятельств. Может. Но далеко не каждый добровольно согласится сменить привычный стиль жизни на нечто новое, непознанное и потому - пугающее... Мальчишка не похож на самого себя. Почему? Моё благотворное влияние? Не думаю. Конечно, лестно бы было считать себя причастным к нелёгкому делу «перековки» души, но... Я слишком хорошо знаю свои скромные возможности, чтобы витать в ЭТИХ облаках. Нет, в Реке Событий, увлёкшей меня по своему течению, имеется масса подводных камней, на которых я постоянно поскальзываюсь. Да и воды уже наглотался по самое «не могу»...
        Ничего в голову не приходит. Совсем. Что ж, задвинем сей вопрос в дальний угол - глядишь, всё решится само собой.
        А что дальше? Допустим, я пропашу весь Россон вдоль и поперёк... Нет, не пропашу. Силёнок не хватит. Да и пища требуется не только разуму, но и телу, кое уже недвусмысленно намекает об этом голодным урчанием в животе... Охота никогда не входила в число моих умений, да и не с чем охотиться-то. Грибы-ягоды пособирать? Это можно, вот только одна загвоздка: худо-бедно, но время идёт, и лучи солнца, пробивающиеся сквозь густую листву, становятся всё бледнее и слабее - близок тот миг, когда светило совсем скроется за горной грядой и я не смогу разглядеть собственные ладони... Надо срочно обустраивать место для ночлега. Или искать оное? Можно и поискать...
        Кстати, милая, что у нас на горизонте?
        «Ты вспомнил о моём существовании? Какая приятная неожиданность...»
        Заслужил твой сарказм, не спорю. Можно задать вопрос?
        «Даже если нельзя, тебя это не остановит, ведь так?» - Констатация факта, а не вопрос.
        Ну почему же... А, не буду переигрывать! Скажи, поблизости есть хоть одно обитаемое местечко?
        «Что тебя интересует?»
        Постоялый двор или, на худой конец, просто привал охотников.
        «И ты в самом деле рискнёшь выйти к людям?»
        А что такое? Фрэлл, совсем забыл! Да, не та у меня физиономия, чтобы свободно разгуливать по Четырём Шемам. Если даже вполне мирные с виду селяне, живущие по соседству с Гизариусом, оказались кровожадными мстителями, то здесь, в Пограничье, я могу нарваться на «немедленное приведение приговора в исполнение».
        «Правильно мыслишь...» - Ухмыляется.
        Я всегда мыслю правильно! Но не всегда - вовремя...
        Тщетно пытаясь придумать вариант действий, гарантирующий безопасность, ваш покорный слуга шагал ещё с четверть часа, пока тихий голос за спиной не попросил:
        - Ты не мог бы... идти помедленнее?
        - С какой стати? - огрызнулся я, недовольный тем, что меня отвлекли от построения причинно-следственных цепочек.
        - Ну... Ведь учат, что сильный должен заботиться о слабом... - робко заметил мальчишка.
        Я замедлил шаг. Остановился. Повернулся. Скрестил руки на груди и хмуро уставился на личико, казавшееся совсем белым на фоне сочной зелени вечернего леса.
        - Любопытное замечание. Особенно когда оно исходит из твоих уст.
        - Почему? - совершенно искренне удивился он.
        - И ты ещё спрашиваешь?! - Я постарался вложить в свой голос все доступные оттенки чувств от злорадства до тихой грусти.
        - Я не понимаю... - Он не понимает?! Да как это может быть? А ведь и точно. Не понимает. Видно по глазам. Чем дальше в лес, тем...
        Я вздохнул:
        - Если у тебя в столь юном возрасте уже шалит память, сочувствую. И попрошу впредь не пытаться указывать мне, как я должен поступать!
        - Но... Всегда же так... В книжках пишут... - Ребёнок не оставлял попыток прояснить ситуацию.
        - В книжках? - ваш покорный слуга поперхнулся от смеха. - Знаешь ли, не всё, что можно прочитать, является правдой... Хотя и там иногда случается набрести на истину, но сия дама при близком знакомстве оказывается весьма неприятной особой... Ты много читаешь?
        - Не много... Меньше, чем требуется для обучения...
        - Какого обучения?
        - Ну, мне же нужно будет когда-нибудь заниматься государственными делами, - просто и печально заявил принц.
        Неимоверным усилием вернув брови на положенное им место, я покачал головой:
        - Не рановато ли думать о столь незавидном будущем?
        - Незавидном? - Кажется, он немного обиделся.
        - Лично мне не хотелось бы взвалить на свои плечи заботу о целом государстве, - пояснил я, и принц, похоже, понял, что имеется в виду, потому что вздохнул:
        - Но мой долг...
        Хм. Уж я-то знаю, что означает это слово... Бедный ребёнок... Стоп! Я уже начинаю его жалеть? Совсем рехнулся, наверное... Вместо того чтобы нанести равноценное оскорбление, я готов погладить мальчишку по головке! Иногда сам себе удивляюсь...
        - И всё же, можно идти чуть помедленнее? - Надо же, какой упорный!
        - Приведи хоть одну стоящую причину.
        - Я... У меня голова кружится.
        - От голода?
        - Н-нет... - Ответил он как-то неуверенно, а я только сейчас заметил тёмные пятнышки на бескровных губах.
        - Ты что-то ел?
        - Ягоды...
        - Какие, к фрэллу, ягоды?!
        - Ну, на том кусте были... такие аппетитные...
        - Кретин! Они же ядовитые!
        Ох, не надо было этого говорить: ребёнок побледнел ещё больше и пошатнулся.
        - Не волнуйся, всё поправимо... - И как поступить? Лечить я никогда не умел, да и поздно уже что-то делать: прошло не менее получаса с тех пор, как я просил лешака направить меня на нужный путь... Яд наверняка успел всосаться в кровь... Фрэлл!
        - У тебя что-нибудь болит?
        - Н-нет... Только...
        - Что?!
        - Немного холодно, но... К ночи ведь всегда холодает...
        Тысячу раз фрэлл! Я скинул куртку и помог парню просунуть руки в рукава. Лоб почти ледяной... Только этого мне не хватало - быть нянькой при больном дитяти!
        «Может быть, в этом твоё Призвание...» - Задумчивое наблюдение.
        Нянчить?!
        «Хранить... Защищать... Наставлять...»
        Вытирать сопли! Ты так и не ответила: есть поблизости живые души?
        «В двух милях в том направлении, куда ты и шёл...»
        Опасность?
        «Магии там нет...»
        И на том спасибо!
        Но до обиталища людей - кем бы они ни оказались - ещё нужно добраться...
        - Ты можешь идти?
        - Н-не знаю... - Вряд ли может: уже и зубы начинают стучать. Ещё свалится по дороге. Опять придётся отвечать за всё...
        - Тогда я тебя понесу.
        - Понесёшь? - Недоумение, граничащее с потрясением. - Но ты же...
        - Оставим диспут о силе и слабости до лучших времён! Удержишься у меня на спине?
        - Попробую...
        - Ничего, кажется, я знаю, что делать...
        С пятой попытки я оторвал полосу от низа рубашки и обмотал ею запястья принца.
        - Так ты точно не упадёшь!
        Я согнулся, продевая шею в кольцо дрожащих рук, изловчился, подхватил руками тощие колени ребёнка и выпрямился.
        М-да, не так уж тяжело, но ведь и я - не Борг. Впрочем, мне нужно только дотянуть до людей, а там слёзно буду просить помощи. Надеюсь, никто не откажется поучаствовать в таком благородном деле, как спасение жизни...
        Даже если миль было всего две, для меня они шли за все четыре: не имея привычки носить груз, я вспотел после первой же сотни шагов. По крайней мере, тепло моего тела помогало принцу согреться... Наверное. Не знаю, что он чувствовал, потому что разговаривать с моей стороны было неоправданной тратой сил, а с его стороны... Лихорадка развивалась стремительно, и, возможно, юное сознание было унесено ледяным ветром в самые дальние дали...
        Мантия не обманула: магии не ощущалось.
        Уютная полянка. Крытый фургон, старенький, но аккуратный. Распряжённые лошадки - пегая и гнедая - мирно жуют траву на виду у путников, устроившихся на ночлег. Я вижу двоих. Мужчина и женщина.
        - Мир вашему очагу, добрые люди! Не откажите в помощи...
        Я осторожно сгружаю свою ношу, не дойдя до весело потрескивающего костра десятка шагов. И тут мой затылок встречается с чем-то тяжёлым и твёрдым...

* * *
        Фрэлл, как раскалывается голова! И в ушах звенит. Или гудит? Не могу точно охарактеризовать этот звук, но слышу я плохо. Какое-то время. Постепенно сквозь плотную завесу тупой боли проникают голоса:
        - Не слишком ли сильно ты его приложила? - басит мужчина.
        - А какая разница? Если подохнет, тут же и прикопаем! - весело отвечает звонкий голосок, обладательница которого вряд ли разменяла третий десяток лет.
        «Прикопаем»? Я возмущённо дёрнулся и тут же был поставлен перед следующим фактом: что бы эта парочка ни планировала сотворить с вашим покорным слугой, я не смогу им помешать. По примитивно простой причине: лежу на земле, на правом боку, а руки сплетены за спиной и надёжно связаны - перекинуть их вперёд не удалось бы и самому способному гимнасту. Что ж, придётся отдаться на милость «победителей»...
        - Эй, погляди, он очухался! - Какое тонкое наблюдение! Обожаю простые и цельные натуры...
        Я открыл глаза.
        А ночь всё-таки наступила! Должно быть, пока я безуспешно пытался отловить своё сознание и вернуть беглеца на законное место, солнце зашло за горную гряду. Впрочем, отсутствие естественного источника света замечательно компенсируется жарко горящим костром. К сожалению, я лежу слишком далеко, и спина ощутимо стынет на сыром ночном воздухе...
        В свете костра мой рассеянный взгляд заметил целых три человека. Женщина средних лет задумчиво помешивала в котле кипящую похлёбку и, кажется, ничуть не интересовалась моим состоянием. Мужчина - примерно того же возраста, небольшого роста, но с размахом плеч не хуже, чем у моего знакомого рыжего великана, - стоял рядом с ней, терпеливо ожидая окончания священнодействия приготовления пищи. Чернявый и смуглый, он, похоже, был из тех, о ком говорят «недалёкий»: грубые, но довольно добродушные черты лица и брови, насупленные в вечной попытке понять, о чём идёт речь. Кстати, не подумайте, что я отношусь к таким людям с презрением или пренебрежением, напротив: я им немного завидую. Чем проще разум, тем легче ему живётся на свете... Пара была одета неброско, добротно и удобно для путешествия - из разрезов женской туники выглядывали ноги, обтянутые штанинами, а куртка мужчины, готов поспорить, скрывала великое множество карманов, кармашков и карманчиков.
        - Даже не пробуй сбежать! - Круглый носок сапога больно ткнулся в мой живот. Я охнул, проглотив подобающее случаю ругательство, поднапрягся, сел, неловко подогнув ноги, и с интересом взглянул на свою обидчицу.
        Девица. Как я и предполагал, возрастом до двадцати лет, но не ребёнок. Довольно высокая и, на мой взгляд, излишне жилистая, но в целом... Милая. Даже очень. И - оригинальная: от рождения рыжие волосы раскрашены по прядкам алым и лиловым. Глаза тёмные, но какого именно оттенка - не разобрать, потому что слишком мало света. Занятный костюм щедро украшен бахромой: кожаная «борода» свешивается и с низа короткой туники, и с боковых швов штанин, и с рукавов курточки. Помимо бахромы присутствуют разноцветные шнурки, отягощённые замысловатыми металлическими бляшками. Не знаю, как во всём этом можно абсолютно бесшумно двигаться, но девица, похоже, в совершенстве владеет «эльфийским шагом»: кроме неё, двух её попутчиков и закутанного в шкуры принца, у костра не наблюдалось ни одной живой души, а, следовательно, именно рыже-полосатому чуду я обязан головной болью.
        Должно быть, девица сочла мой любопытный взгляд неприличным, потому что угрожающе спросила:
        - Чего уставился?
        - Любуюсь, - честно ответил я.
        - Чем это? - недоверчиво продолжило допрос чудо.
        - Вашей несравненной красотой.
        - Слушай, ты, умник! - Тембр голоса моей собеседницы опасно понизился. - Веди себя тихо, иначе...
        - Разве мои слова не соответствуют действительности? - Я приподнял бровь.
        - В каком это смысле? - Угрозы не стало меньше.
        - Я впервые вижу столь... оригинальную причёску.
        - Но-но, не цепляйся к моим волосам!
        - Я всего лишь позволил себе выразить восхищение. - Я зябко дёрнул плечом, что было воспринято как попытка освободиться от пут, и девица, наклонившись, прошипела мне в лицо:
        - Я же сказала: сиди тихо!
        - Простите, но мне... немного неудобно.
        - Ха! Неудобно! А каково было бедной девочке, которую ты куда-то тащил на ночь глядя?!
        Я собрался возразить, но замешкался, уловив в словах девицы нечто... странное. Три стука сердца хватило, чтобы странность стала очевидной: я мог тащить на спине кого угодно, но не... ДЕВОЧКУ?!
        Прошло ещё некоторое время, прежде чем я справился с нервным смехом и выровнял дыхание. Итак, dou Джерон, позвольте вас поздравить с новой ступенью вашего развития: вы - круглый дурак. Фрэлл! Можно же было догадаться... А впрочем, как я мог догадаться? Под одежду к ребёнку не залезал, а подростки в столь нежном возрасте выглядят практически одинаково! К тому же я никак не мог предположить, что в королевской семье есть близнецы. Тем более разнополые близнецы... Но я-то хорош: едва не пристукнул ни в чём не повинную принцессу... И что меня остановило? Видимо, само Провидение. Ну, то, что я успел нагрубить, не считается: все слова, вольно или невольно слетевшие с моего языка, можно списать на «непонимание шуток взрослых». Стоп! Один занятный момент... Она спала рядом со мной?! Хм. Я, конечно, не ханжа, но это... просто неприлично! И как только додумалась?
        Однако сей факт в корне меняет дело. Даже допустив, что это «яблочко» упало недалеко от того, второго «яблочка», я не могу заставить себя холодно и жёстко относиться к принцессе. Пока, по крайней мере, она того не заслужит. До настоящего же момента её поведение было выше всяческих похвал, и, признаться, немного меня смущало: что она могла разглядеть в парне, который всё время знакомства лежал пластом? Что подтолкнуло её отправиться за мной? Вы бы так безоговорочно доверились первому встречному? И я - нет. Надо будет ненавязчиво расспросить девочку при случае...
        - Эй, чего застыл точно истукан? - поинтересовалось рыжее чудо, недовольное непредусмотренной в допросе паузой.
        - Вот смотрю я на вас, красавица, и думаю: по глазам видно, что не дура, а два и два сложить не можете... - Я расплылся в глупой улыбке. Глупой, потому что никак не мог поверить в то, что судьба последовательно свела меня со всеми королевскими детьми. От коих я получаю, в основном, неприятности на свою...
        - Да что ты себе позволяешь?! - Девица упёрла руки в бока, а я краем глаза заметил лёгкую усмешку на лице женщины, занимающейся приготовлением ужина.
        - Я говорю то, что есть.
        - Ты обвиняешь меня в глупости?!
        - Вовсе нет. Я просто подчеркнул тот факт, что вы не умеете связывать причину со следствием. Впрочем, в вашем возрасте это вполне простительно... - Удачно уворачиваюсь от затрещины и кричу в сторону костра:
        - Почтенная госпожа, умерьте пыл вашей амазонки!
        - Хок! Остынь. - Женщина ответила с небольшой заминкой, потраченной на то, чтобы справиться с очередной усмешкой.
        - Уверены? - Девица оставила попытки нанести мне телесные повреждения, но вид сего дивного создания не стал от этого менее грозным.
        - Пожалуй. - Хозяйка маленького каравана (а в том, что именно эта спокойная женщина является «главарём» всей честной компании, я уже не сомневался) оставила похлёбку на попечение мужчины и подошла к нам.
        Возможно, ей было лет сорок. Или даже больше. Совершенно обычная внешность: русые волосы, заплетённые в косу, кольцом уложенную вокруг головы, скуластое лицо, сеточка морщин на обветренной коже, внимательный прищур светлых глаз, ровная линия узких, но отнюдь не злых губ. Сухие натруженные руки, крепкий торс - в юности она могла быть очень миленькой, но прошло слишком много лет и много дорог, и тоненький ствол юной ивы стал сильнее. В ущерб хрупкой привлекательности, конечно. Красивая? Скорее нет, чем да. Но - располагающая к себе. С первой минуты знакомства.
        Она подарила мне не менее долгий и изучающий взгляд, с трудом удержалась от улыбки, видимо, вспомнив мои пререкания с рыжей воительницей, и произнесла:
        - Что мы должны о тебе думать?
        - То, что вам угодно.
        - Тебе всё равно?
        - Пожалуй, нет. Но у вас уже должно было сложиться впечатление обо мне: плохое ли, хорошее ли, но оно есть и никуда не денется. Я могу только дополнить его какими-то чертами. Спрашивайте - я постараюсь ответить.
        - Ты так легко согласишься быть таким, каким кажешься? - Женщина чуть посерьёзнела.
        - А почему вы думаете, что я только кажусь ТАКИМ? Может быть, я и есть ТАКОЙ. - Я возвратил ей усмешку.
        - Может быть... - Она кивнула. - Хорошо, тогда ответь: что бы ты сказал о человеке, который, зная, что его враждебно примут в любом обществе, рискнул выйти на свет костра, чтобы попросить о помощи, и не для себя, а для больного ребёнка?
        - Я бы сказал, что он не слишком умён.
        - А может быть, слишком благороден? - Женщина сузила глаза, испытующе ожидая моей реакции.
        - Временами это одно и то же. - Я горько вздохнул.
        - То, что за словом ты в карман не полезешь, я уже поняла. - В светлых глазах прыгали весёлые демонята. - Даже когда безопаснее - промолчать.
        - Я подвергал себя опасности? - Изображаю изумление. - Неужели? Позвольте не согласиться с этим утверждением.
        - Почему?
        - Если бы вы решили меня убить, я бы давно уже был мёртв, верно?
        Женщина равнодушно пожала плечами:
        - Допустим.
        - Ну а раз уж я очнулся на этом свете, а не на том, моя кончина, безусловно, откладывается. На некоторое время. Например, до выяснения причин моего появления в лесу.
        - И?
        - Что?
        - Как ты оказался в лесу?
        - Дело в том, что уютный дом, в котором я имел удовольствие обретаться в течение последних недель, прекратил своё существование, и я почёл за лучшее покинуть развалины, - ответил я, тщательно подбирая слова.
        - А девочка?
        - Кстати, как она?
        - К завтрашнему дню лихорадка пройдёт. Ты успел вовремя... Итак?
        - Ну не мог же я оставить её одну посреди необитаемого леса!
        - Беглый раб с умирающим ребёнком на руках... - задумчиво протянула женщина. - Странная парочка.
        - Почему сразу - беглый? - насупился я.
        - Что-то не вижу поблизости персону, которая могла бы называться твоим хозяином, - констатировала моя собеседница.
        - Ну... - А что тут скажешь?
        - Так где же он, твой хозяин?
        - Понятия не имею, - признался я.
        - Вот как? - Она сделала вид, что удивилась.
        - Видите ли... - Что я могу ей сказать, если и сам не понимаю наших взаимоотношений? Врать? Неохота. И не потому, что лень, а потому что... Не стоит без особой надобности возводить стену лжи: её слишком трудно рушить. - Мой... хозяин временно уступил меня своему... хорошему знакомому, которого мне пришлось покинуть примерно полтора месяца назад и не по своей воле. А сейчас я оказался на значительном удалении от дома...
        - И где находится дом?
        Я прикинул в уме расстояние и ужаснулся:
        - Сотня миль к северо-востоку от Улларэда.
        Женщина присвистнула:
        - Далековато!
        - У меня не было выбора. С большим удовольствием я бы вернулся к своему хозяину, чем плутать в дебрях Россона.
        - Мы будем проезжать через Улларэд... - вполголоса, для себя, отметила женщина и продолжила: - Ладно, пока поверю на слово. Хотя вряд ли ты сказал всё, что я хотела бы знать.
        - Не всё, - согласился я. - Но я не произнёс ни слова лжи.
        - Ты этим гордишься?
        - Чем?
        - Тем, что не солгал?
        - Немного. - Я куснул губу, понимая, что за таким вопросом последует менее приятный.
        - Тогда ответь: клеймо, которое ты носишь на своём лице - справедливо?
        Я помедлил с ответом. Не слишком долго, чтобы не вызывать неудовольствие женщины.
        - В какой-то мере.
        - И это твой ответ? Меня он не устраивает!
        - Хорошо, скажу иначе: тот, кто его поставил, руководствовался собственной извращённой фантазией и безрассудным приказом своего господина, но...
        - Но?
        - Я и в самом деле повинен в смерти одной беременной женщины. Она умерла, рожая меня...
        Я был бесстрастен, как никогда. Боль не исчезла, а перешла в качественно иное состояние. Тихую скорбь. У меня больше не доставало сил оплакивать то, что произошло много лет назад. Бессмысленно. Бесполезно. Наверное, даже глупо. Если слёзы не принесут облегчения, к чему снова и снова проливать их? Я стал черствее? Да. Наверное, я просто стал... мудрее.
        Женщина молчала. Долго. Глядя мне прямо в глаза, она думала о чём-то своём, о каком-то событии, некогда затронувшем её сердце. Но вот взгляд вновь обрёл спокойную уверенность:
        - Развяжи его, Хок.
        - Но, матушка...
        - Он не причинит нам зла.
        - Ну, как знаете... - проворчало рыжее чудо, освобождая мои запястья от верёвок.
        - Ты можешь быть свободен, - разрешила женщина.
        - Я благодарен за ваше решение, но...
        - Что ещё?
        - Видите ли...
        - Завтра девочка поправится, и ты сможешь взять её с собой.
        - Не об этом речь... - Я мучительно перебрал в уме варианты одной и той же просьбы и выпалил: - Позвольте мне присоединиться к вам!
        - Зачем? - недоумённо спросили и женщина и девица.
        - Я запросто сгину в этих дебрях, да ещё и с ребёнком на руках - вы же не допустите этого? И потом, я буду весьма признателен, если вы доставите меня к моему хозяину... Если уж всё равно собираетесь в те места...
        - А он?
        - Что - он?
        - Он будет «признателен»? - с интересом спросила хозяйка фургона.
        - Ну... э... - Я представил лицо Мастера, вздохнул и, отведя глаза, подтвердил: - Будет. Непременно.
        Женщина расхохоталась, и смеялась она так заразительно, что рыжая последовала её примеру. Пока дамы покатывались со смеху, я успел размять руки, усесться у костра и с умильным видом осведомиться:
        - А когда в этом доме подают ужин?
        Ответом мне послужил новый взрыв смеха...
        ...Ничто так не помогает наладить отношения, как искреннее веселье. К концу сытной трапезы я если и не стал «одним из стаи», то, по крайней мере, мог не опасаться, что рыжая амазонка решит посмотреть, какого цвета у меня кровь.
        Я - патологически нелюбопытное существо, но мои новые знакомые и не думали скрывать то, о чём я мог бы спросить, и сами рассказали достаточно, чтобы переполнить то место в моей памяти, где хранится информация под грифом «Необязательно, но приходится усваивать».
        Взрослая женщина, которую полагалось называть просто - Матушка, руководила труппой бродячих артистов, коими, собственно, и являлись силач Нано и вспыльчивая Хокка, демонстрирующая чудеса ловкости в жонглировании, метании и акробатике. Разумеется, на них труппа не заканчивалась: имелись и фокусники, и клоуны, и дрессировщики вкупе со зверинцем, вот только все они ожидали хозяйку в Улларэде, чтобы отправиться в столицу, на заработки в преддверии зимних праздников. А Матушка сделала крюк через Россон, дабы уладить какие-то личные дела.
        Окончание истории я выслушивал, отчаянно клюя носом, и даже не заметил, как меня закутали в одеяло и оставили в покое...

* * *
        Утром, высунув нос из-под одеяла, я обнаружил исчезновение лошадок и поинтересовался у Хок, куда делись животные. Неразборчивая тирада, полученная в ответ, прояснила немногое: Матушка и Нано затемно уехали. По делам. Расспрашивать дальше я не стал, потому что, во-первых, уважаю право на личную жизнь, а во-вторых... Я и так догадывался, куда и зачем ни свет ни заря ускакала хозяйка бродячего цирка. Проверить мои слова. Каким образом? Очень просто: задать несколько вопросов на ближайшем постоялом дворе. Холодными предосенними ночами в таких местах собирается прорва народу и, как правило, всегда находится тот, кто «где-то» и «что-то» слышал. Мысленно пожелав Матушке удачи, я полюбопытствовал:
        - Здесь рядышком есть какой-нибудь водоём?
        Рыжая хмуро покосилась в мою сторону:
        - Зачем тебе?
        - Да вот, решил с горя пойти и утопиться, - весело сообщил я.
        Девица покрутила пальцем у виска:
        - Шут гороховый... Полсотни шагов вон туда, - кивок в сторону, - будет озеро. Может, и получится утопиться.
        - Я хочу постирать одежду, - с опозданием пояснил я и добавил: - В связи с чем мне нужно что-нибудь для борьбы с грязью и... смена белья.
        - Ты собираешься стирать? - недоверчиво повторила Хок.
        - И помыться - тоже. Это противозаконно?
        Она пожала плечами, но, порывшись в недрах фургона, сунула мне в руки свёрток, объясняя:
        - Большим куском можешь стирать, маленьким мойся сам.
        - Премного благодарен!
        Девица вернулась к костру, чтобы подкинуть дров. Принцесса ещё спала, но румянец уже вернулся на её личико, и я мог не волноваться за здоровье наследницы престола.
        - Покидаю вас, прекрасные дамы! Но не надейтесь, ненадолго! - Я шутливо раскланялся и направил свои стопы в милостиво указанном направлении...
        ...Я не люблю рассветы: они всегда холодные. И закаты не люблю: подступающая к границе света темнота пугает, напоминая о том, что ночь куда могущественнее дня. К тому же, последнее время меня раздражает предопределённая последовательность действий. Ни в коем разе не хочу критиковать природу, но... Почему бы время от времени не нарушать те или иные правила? Жизнь стала бы куда ярче и интереснее, если, закрывая глаза на закате, ты не мог бы ручаться за то, что настанет утро... Впрочем, ленивое желание перевернуть всё с ног на голову не остаётся навсегда: проходит несколько минут, и я благодарю небо и землю за то, что они живут и вечно будут жить по простым и неизменным законам. Знать бы ещё, какому пункту в этих законах подчинена моя жизнь...
        Лесное озеро оказалось достаточно тёплым для того, чтобы ополоснуться без риска заработать устойчивый насморк. В свёртке я обнаружил два куска застывшей массы, которые при близком знакомстве с водой замечательно пенились, там же нашлась мочалка, огорчительно жёсткая и колючая - пришлось обращаться с ней предельно почтительно и осторожно, но своего я добился: и тело и одежда обрели если не первозданный, то вполне приемлемый вид. Правда, Хок не удержалась от того, чтобы не подшутить над вашим покорным слугой и подсунула в качестве сменного белья тунику, принадлежащую, судя по размерам, самой Матушке. Я не обиделся - на что? Те времена, когда меня мог смутить женский наряд, давно прошли. Знаете, если окружающим абсолютно наплевать на то, как вы выглядите, то и вам самим становятся безразличны условности «приличной» внешности. Меня, например, уже в достаточно юном возрасте оставили в покое: на фоне родственников я выглядел пугалом независимо от одежды, причёски и всего остального, так уж получилось. Посему я придерживаюсь только одного правила: плевать, лишь бы было тепло и сухо. А туника - длинная,
сухая, шерстяная и приятно-мягкая - зачем же желать большего? Отсутствие рукавов я компенсировал накинутой на плечи курткой и уселся на ковре хвои, рассыпанной по берегу озера, любуясь пейзажем.
        Крепостные стены высокого леса крыльями расходились в стороны, позволяя увидеть кусочек сонного бледно-голубого неба над тёмной, невыносимо спокойной водой. Как природе удаётся сохранять равновесие? Может быть, мне удастся позаимствовать у неё хоть капельку гордого достоинства и мудрого снисхождения? Может быть. Но не сейчас...
        Тусклые краски утра вызывают в душе особенное чувство. Стремление к творчеству. Взгляни на лежащий перед тобой мир: он ждёт, когда горячая кровь вдохнёт жизнь в бледную заготовку грядущего дня! Открой пошире глаза и не забудь про сердце: оно тоже нуждается в свежем воздухе! Прогони дыханием холодный туман - раздвинь шторы на окне Судьбы...
        «Кхм, кхм...»
        Не отвечаю. Из вредности: после всех подлянок, предложенных мне к исполнению за последнее время, стоило бы вообще отказаться от общения с Мантией.
        «Кхм!»
        А она настойчива... Почему бы это?
        «КХМММ!»
        У меня нет настроения разговаривать с тобой.
        «Чем же я прогневила своего господина?»
        Подлизывается, зараза. Никакой я ей не господин. Не друг. Не враг. А она мне - кто? Скажем так, сожительница, которая по каким-то, пока неведомым мне причинам, не может уйти в «одиночное плавание». Впрочем, когда я в очередной раз отпускаю своё сознание «погулять», моё тело полностью переходит в распоряжение Мантии. Возможно, она даже способна им управлять... Картинка «Джерон-зомби», возникшая в воображении, заставила меня криво усмехнуться.
        «Всё не так страшно...» - обиженно заявила Мантия.
        Конечно. Ещё страшнее!
        «Какой ты нетерпимый...»
        Я - существо, обладающее безграничным терпением, милая! Иначе как бы я мог выносить все твои проделки?
        «Я ничего не делаю тебе во вред...» - Гордо и неприступно.
        Смотря с какой стороны посмотреть.
        «С любой!...» - О, как мы категоричны...
        Знаешь, я непременно проведу допрос по всем правилам и узнаю всё, что мне необходимо, но сейчас... Я хочу отдохнуть.
        «Обиделся?»
        За что? Картинно изумляюсь.
        «За девочку...»
        Ты не поверишь... Нет. Ты не посчитала нужным обратить моё внимание на эту мелочь, и я согласен: в тот момент лишние знания успешно ввели бы меня в замешательство. Скажи только одно: если бы я всё же решил её убить, что бы ты сделала?
        «Какой ответ ты хочешь услышать?» - осторожно спрашивает Мантия.
        Правдивый.
        «Ничего...»
        Я так и думал.
        «Я хотела сказать...»
        Знаю, знаю: жизни людей - ничто в деле сохранения Равновесия! Кстати, я почти согласился с таким положением вещей.
        «Особенно после двух трупов в течение получаса...» - Ехидничает.
        По этому поводу я не особенно переживаю. Мужчина был, по словам принцессы, «плохим человеком», а женщина... Положа руку на сердце, или что там у тебя есть, признайся: я имел право подвергнуть её наказанию?
        «Вполне...»
        Она делала со мной что-то ужасное?
        «Тебе лучше даже не знать, что именно...»
        А всё-таки?
        «В своём нынешнем состоянии ты умер бы на второй день после её... опытов...»
        Хм. Порадовала, нечего сказать...
        «Ты спросил - я ответила...»
        Спасибо за откровенность.
        «Есть планы на будущее?»
        Тебе что за интерес?
        «Ты просил Хозяина Леса вывести тебя на одну из Линий Судьбы... Догадываешься, что повлечёт за собой такая просьба?»
        Ну...
        «Будь готов ко всему...»
        Вряд ли произойдёт что-то более ужасное, чем то, что я уже имел удовольствие пережить!
        «Я бы не была так уверена...»
        Ладно, проехали. С твоего позволения, я немного подумаю.
        «О чём же?»
        О королях и тех, кто мечтает занять тёплое местечко.
        «Не смею мешать, dan-nah...»
        Как всегда, последнее слово осталось за ней. Ну и пусть. Обижусь как-нибудь потом. Когда придёт время для милых капризов...
        Почему мне не нравятся происходящие события? Пора обосновать ощущения и придать им форму гипотез. Что мы имеем? Лестно, конечно, познакомиться со всей королевской семьёй, но... Где полагается быть принцам и принцессам? Правильно: во дворце! И уж никак не на караванной дороге, в домике сельского доктора или в лесах Россона... То есть я имел честь встретить коронованных особ не там, где это было бы самым вероятным, а там, где обычно шляюсь сам. Можно подумать, они специально ради меня изменили своим привычкам и снизошли на грешную землю... Конечно, нет. Скорее это мне выпало удовольствие случайно оказаться на их пути. В соответствии со своим великолепным талантом усложнять собственную жизнь...
        Итак, взглянем на факты.
        Первое. Малолетний Рикаард не по своей воле путешествовал с обозом. И не по своей воле попал в окрестности Улларэда. Если учесть нападение шадды, напрашивается простой и понятный вывод: некто - отнюдь не всемогущий, что не может не радовать! - предпринял всё возможное, чтобы заполучить принца. Однако в планы оного злодея неожиданно вмешался его величество Случай в лице приснопамятного Мастера, ну и меня заодно. Жаль, что так получилось с оборотнем, но не было времени подумать...
        Второе. Уж не знаю, какие виды на вашего покорного слугу имел Мастер, но то, что он отправил меня дышать свежим деревенским воздухом, вряд ли можно объяснить только заботой о моём здоровье. Есть несколько догадок на сей счёт, но, пожалуй, погожу рассматривать их серьёзно. Важнее другое: Дэриен оказался первым из королевских отпрысков, попавшим под удар недоброжелателя. Того самого или совсем другого? Трудно сказать. Его только исключили из игры, не более. Собственно говоря, нанесённое ему «увечье» при ближайшем рассмотрении было отнесено мной к разряду «неприятных, но не смертельных». Ещё бы, с таким-то внимательным окружением! Если над его младшим братиком была совершена попытка установить контроль, то старшего наследника просто отставили в сторону. Почему? В качестве «прислуги» он был бы куда эффективнее своих малолетних родственников. Значит, тот, кто лишил его зрения, имел совершенно другую цель. В результате на руках имеются уже две козырные карты. Только вот козыри эти разной масти...
        Следующее. Принцесса. Почему третий (и, как я втайне надеялся, последний) из наследников престола оказался здесь? Каковы были цели магички в отношении ребёнка? Те же, что и у покушавшегося на Рикаарда? Если те же, то... Над принцессой тоже намеревались установить контроль. До момента инициации, чтобы... Иметь возможность инициировать Дар в нужном направлении. Точно! Тогда... Понятно, почему старший братец не подходил по всем статьям: уж он-то давно инициирован! И всё же... Зачем тогда было предпринимать столь изощрённую попытку избавиться от его присутствия во дворце? Можно было провернуть то же самое, но куда проще... Убить, в конце концов. К тому же я знаю, что наложением чар руководил мужчина, а знакомая мне магичка не походила на человека, согласного разделить власть с кем бы то ни было. Нет, тот, кто хотел причинить боль принцу, не собирался его использовать, разве что... Разве что хотел заставить страдать кого-то ещё. И ведь заставил! Наверняка родители не в восторге от болезни своего первенца, да и младшая сестрёнка переживает, и... Какие глупости я напридумывал! Всё очень и очень просто.
Проще некуда. Я же видел пассию принца: можно биться об заклад, что сия красавица имеет множество поклонников при дворе, и среди оных воздыхателей мог найтись человек, не понаслышке знакомый с магическими техниками... И даже два человека. Он и она. Мужчина, влюблённый в Селию, и женщина, влюблённая в... Кого? Это - вопрос, но не самый насущный, поскольку женщина давно мертва. А вот мужчина живёт и радостно потирает руки: если баронесса и не ответила ему благосклонностью, то он вполне может утешать себя удачно свершившейся местью...
        Итак, со старшеньким разобрались. Ну а что касается близнецов, то тут всё ясно. Почти всё. Руководила похищением и дальнейшей обработкой детей женщина, принесённая мной в жертву Равновесию, более чем уверен. Кстати, если уж в первый раз она предполагала воспользоваться услугами оборотня, то, возможно, и во второй... Фрэлл! А что, если... Этот самый потерявшийся племянничек... Но где он находится? Не под развалинами же поместья, в самом деле! Я бы почувствовал... Или Мантия подсказала бы. Нет, дом был совершенно пуст. Стоп! А почему, собственно, я поменял события местами? Непростительная ошибка! Сначала исчез молодой шадд, потом тётушка отправилась на его поиски, обзавелась контрактом, нарвалась при этом на мои расстроенные чувства и покинула сей суетный мир. Да, именно так, а не иначе. Правда, выстроенная и выверенная теория ни в коем разе не помогает понять, где именно искать упомянутого племянника. Где-то недалеко? Может быть. Пока я поймал за хвост только одну из нитей, ведущих к исполнению Долга - а сколько ещё мне предстоит найти?
        Я помню о своём обещании, старый друг, не волнуйся! Ты даже не представляешь, насколько сильно мне хочется оплатить ЭТОТ Долг... Для того, чтобы, встретившись с тобой снова, весело посмеяться над нелепой обидой. Для того, чтобы развеять тень сомнения, накрывшую невесомым пологом моё сердце... Почему ты просто не попросил? Разве я отказал бы тебе в твоей просьбе, просьбе единственного друга? Никогда! Но тебе зачем-то понадобилось поставить целый спектакль... Сомнения... Словно червячок настойчиво вгрызается в грудь... Наверное, ты просто хотел немного меня развлечь, взбодрить, поиграть. Наверное... Мне хочется верить в это...
        И всё же, всё же... Неужели Мосты настолько редки, чтобы устраивать настоящую охоту за королевскими отпрысками? Не понимаю. Разве что их Дар имеет некую особенность, крайне необходимую для «оживления» определённых артефактов... М-да, вселенский заговор налицо. Всё, не хочу больше думать о чужих проблемах... Лучше вспомню свои.
        Каждая встреча с представителями королевской семьи оказывалась для меня, прямо скажем, судьбоносной. Самое смешное, что всякий раз я попадал в весьма опасные ситуации с немалым риском для собственной жизни. Сначала - шадда. Потом - явление магички. Теперь... Три - магическое число. Можно не сомневаться, что где-то впереди уже расставлена смертоносная ловушка на вашего покорного слугу. Каких жертв потребует от меня знакомство с принцессой? Даже представить жутко... Ещё пару десятков трупов? Это мы запросто! Вон сколько душ отправили уже за Порог... А кстати, сколько? И при каких обстоятельствах?
        «Охотников» Лакуса можно не считать - я всего лишь оборонялся. Честно попытавшись уладить дело миром. Не получилось... Далее - шадда. В принципе, тоже оборона. И опять я не хотел доводить до греха, но... А вот последние «мертвяки» откровенно порадовали. Аж до слёз. Мужчину я просто и примитивно выпил. Или - съел? Не знаю, как правильнее описать то, что я проделал, но по прошествии времени процесс вспоминается с омерзением. О нет, в тот момент, когда я впился пальцами в шею несчастного, мне было хорошо! Даже больше, чем хорошо: я блаженствовал. Точнее, блаженствовал зверь, проснувшийся внутри меня. Непонятный. Страшный. Безжалостный. Но - не чужой. Я - Он. Он - Я. Две Стороны Зеркала - теперь я знаю, каковы они... Что же может крыться на Третьей Стороне? Зато тем, как я обошёлся с магичкой, можно гордиться: всё прошло по правилам, чинно и благородно. Я мог бы справиться и без джава, но с инструментами, согласитесь, гораздо легче как созидать, так и разрушать... А ведь я и наставницу Мэтта предупреждал: не стоит со мной связываться! Так что совесть может быть совершенно спокойна, и я - вместе с        Подытожим. Я не стал творить меньше глупостей, но теперь могу каждую из них обосновать. Это плюс. Встреча с принцессой и туманные намёки Мантии на грядущие неприятности - это минус. В голове ни одной мысли по поводу собственных действий - это плюс или минус? Скорее плюс. Если я начну тщательно продумывать свои глупости прежде, чем исполнить, на мне можно ставить крест. Что главное в нашем дурацком деле? Правильно, импровизация! Ошибаться, так уж вдохновенно...
        Взгляд зацепился за рассыпанные в мокрой траве белые звёздочки. Красиво, ничего не скажешь... Как бишь называется это растение? «Слёзы ветра»? Да, вроде бы именно так. Почему оно здесь растёт? Ах да, это же горная долина, как я мог забыть... Пока сознание переворачивало хлам сведений - ботанических и не очень - пальцы уверенно потянулись к первому из стебельков, увенчанных нежным бутоном. Если надорвать растение вот под этим листом, оно долго сохранит свежесть и яркость своей расцветки... Не помню, откуда именно я получил ЭТО знание - может быть, прочитал в одной из книг, может быть, кто-то рассказывал, может быть... Лепестки белые, но эта белизна не холодная, а какая-то... милая. Таким белым бывает парное молоко. Наверное, венок из этих цветов неплохо смотрелся бы на тёмных волосах принцессы...
        ...Возвращаясь к месту стоянки, я услышал голоса. Хок разговаривала с проснувшейся девочкой. Хм, девочкой... Ещё сутки назад я был убеждён... О чём это они?
        - Ты хорошо его знаешь? - поинтересовалась рыжая.
        - Кого? - опешила принцесса.
        - Ну... парня, который тебя вчера приволок.
        - Ах, его... - Пауза. Затянувшаяся.
        - Ну и?.. - Хок настойчиво пытается узнать всю подноготную наших с девочкой отношений.
        - Не знаю, как сказать...
        - Да уж скажи, как есть!
        - Я впервые увидела его примерно месяц назад... - Значит, магичка терзала мою тушку больше недели. Стерва!
        - Достаточно времени, чтобы узнать человека, - авторитетно заключила рыжая.
        - Да, достаточно, правда... - принцесса замялась.
        - Проблема?
        - Видишь ли... Всё это время он был без сознания, - наконец призналась девочка.
        - Почему?
        - Не знаю... Правда, не знаю! - Лёгкое отчаяние. - Но очнулся он только вчера.
        - Значит, ты не можешь ему доверять. - Рыжая удовлетворена.
        - Думаю, что могу, - робко замечает принцесса.
        - Разве? - Хок удивляется.
        - Он же спас мне жизнь и... не только жизнь. Благодаря ему я снова свободна.
        - От чего?
        - Меня... похитили и держали в доме, в лесу. А теперь дома нет. И моих похитителей тоже...
        Ох, милая, ну зачем же ты так откровенна?!
        - Куда же они делись?
        - Умерли. - Принцесса ответила не сразу, но я мысленно ей поаплодировал: умница, догадалась, что распространяться о моём участии в смерти её обидчиков - не самая удачная идея.
        - Все сразу? - в голосе Хок слышно заинтересованное ехидство.
        - По очереди, - брякает девочка и испуганно осекается.
        - Ну-ка, ну-ка... - Рыжей не терпится выведать подробности, но я не собираюсь позволить свершиться такому конфузу и выхожу на поляну.
        Девчонки обернулись на звук шагов и с минуту пялились на меня, как будто увидели привидение. Или что-то необычное, вроде двухголовой курицы или трёхногого телёнка. Потом Хок фыркнула, а принцесса смущённо улыбнулась.
        - А тебе идёт, - сообщила рыжая.
        - Что идёт? Ах, это... - Я снял венок с головы и протянул принцессе: - Это тебе.
        - Красивый... Спасибо. - Она поудобнее села на своём импровизированном ложе и примерила подарок. Я пристроил выстиранное бельё на просушку, присел рядом с принцессой и полюбопытствовал:
        - Как самочувствие?
        - Хорошо... Голова немного кружится, а больше ничего не болит.
        - Ну и ладненько...
        - Нам нужно скоро отправляться в путь? - чуть встревоженно спросила девочка.
        - Мы и отправимся. Вместе с этими добрыми людьми. - Я не стал рассказывать, как меня приняли «добрые люди», хотя, признаюсь честно, так и подмывало оказать Хок «ответную любезность».
        - Правда? - Девочка обрадовалась. Совершенно искренне. Фрэлл, до чего же неиспорченный ребёнок! Странно, что при таком брате-близнеце сестричка - создание невинное и наивное... А может, так и должно быть. Вселенское Равновесие в действии, как говорится... Любопытно, а кого в таком случае уравновешиваю я?
        - Правда. Меня, если посчастливится, сдадут с рук на руки моему хозяину, а вот что касается твоей персоны... Куда тебя нужно доставить?
        Она пропустила мимо ушей вторую часть моей реплики, поскольку уцепилась за сведения, содержавшиеся в первой:
        - Хозяину?
        - Что тебя удивляет? Я ведь всего лишь раб.
        - Я... Ты не похож... - Она смущена собственными неясными ощущениями.
        - Вообще-то, я похож на маму, если тебе интересно. - Я попытался разрядить обстановку. - Знаешь ли, жизнь - очень странная штука: иногда в ней случаются поразительные вещи, и всё переворачивается с ног на голову. Поэтому не стоит усложнять то, в чём и так без бочки эля не разберёшься!
        - Хорошо. - Принцесса снова улыбнулась. Как же ей идёт улыбка: беззащитная и нежная, такая невинная, что хочется подарить девочке весь мир...
        - Кстати, как тебя зовут, прелестное дитя?
        - Рианна, можно просто Ри. - «Прелестное дитя» её немного позабавило: наверное, кто-то из родственников обращался к ней примерно таким же образом.
        - А я - просто Джерон. - Ну, на самом-то деле не «просто», но я и сам не упомню всех полагающихся мне имён...
        ...К обеду вернулась Матушка. Поручив Нано лошадей, а Хокке - приготовление обеда, она отозвала меня в сторону для приватной беседы. Серые глаза были серьёзны, как никогда, но я не уловил в направленном на меня взгляде тревоги или угрозы, так что можно было успокоиться. На время.
        - Как ты догадываешься, я отлучалась не просто так, - сказала женщина, внимательно следя за моей реакцией.
        - Догадываюсь, - подтвердил я.
        - Может, выскажешь свои предположения по этому поводу?
        - Почему бы и нет? - Я пожал плечами. - Вы наведались на ближайший постоялый двор, чтобы узнать последние сплетни. И, вполне вероятно, вы их узнали.
        - Узнала, - она кивнула. - И они мне не нравятся.
        - Мне уже пора пугаться? - улыбнулся я.
        - Решай сам. - Матушка вернула мне улыбку. - Знающие люди говорят, что вчера в долине было неспокойно. В магическом плане. Рассыпался в прах дом, в котором имела обыкновение проводить время особа не последнего ранга в чародейских кругах. Любопытно, что её коллеги смогли построить Порталы на месте гибели дома и хозяйки лишь спустя несколько часов после происшествия... Но всё это происходило в нескольких десятках миль отсюда. Как ты объяснишь, что прошёл огромное расстояние за столь короткое время?
        - Попросил лешака о помощи, - честно признался я.
        Глаза Матушки настороженно прищурились.
        - И он тебя послушал?
        - Как видите.
        - Что же ты за человек, если можешь так легко просить Хозяина Леса?
        - Ну, не усложняйте, почтенная госпожа! Любой может обратиться с просьбой к духам. И духи откликаются гораздо чаще, чем можно предположить. - Кстати, я говорил чистую правду: природные духи обожают как шутить над незадачливыми людьми, так и выполнять желания. Тоже, можно сказать, ради сохранения Равновесия... Эк меня клинит сегодня на этой ерунде!
        - Допустим. - Конечно же она не поверила, но обвинить меня в наглой лжи не решилась. - Допустим, что ты просто везучий человек...
        - В некотором роде, в некотором роде... Смотря что считать везением, - усомнился я.
        - В любом случае, у меня есть один вопрос: что послужило причиной смерти чародейки и разрушения её дома? - непреклонно закончила свою мысль Матушка.
        - Это два вопроса, а не один, - поправил я.
        - Поясни.
        - Причины разные.
        - Неужели? - Она заинтересовалась. Ай-вэй, как некстати...
        - А какие версии выдвигает народная молва? - как бы невзначай полюбопытствовал ваш покорный слуга.
        - Всевозможные. Но я хочу знать, что произошло на самом деле.
        - А стоит ли? - вздохнул я. - Лишнее знание - лишняя печаль.
        - Я справлюсь со своими печалями, - усмехнулась Матушка.
        - Как хотите...
        - Итак?
        - Дом рассыпался вследствие разрушения Портала, находившегося в подвале.
        - И только-то? - Она удивилась, но не слишком. Пришлось уточнить:
        - Вы хорошо знакомы с правилами построения пространственных переходов?
        - Ты - маг? - ответила она вопросом на вопрос.
        - Нет.
        - Я должна поверить твоим словам? - Что-то её гложет... Но что?
        - Не смею на это надеяться. Так что насчёт Порталов?
        - Я, к твоему сведению, тоже не принадлежу к магическому сословию, - хмуро сказала Матушка.
        - Знаю.
        - Но ведь ты только что сказал...
        - Мои качества здесь совершенно ни при чём: один мой хороший друг предупредил, что в вашей компании магов нет, вот и всё.
        - Хороший друг? - Кажется, я озадачил её больше, чем нужно...
        - Вроде того.
        - И где он?
        - Отсутствует, как видите.
        Она устало вздохнула:
        - Ладно, оставим его в покое... Я не умею строить Порталы, если ты хотел это знать. Но немного знакома с тем, как это делается.
        - Тогда вы поймёте... Было полностью разрушено Внутреннее Кольцо.
        - Но... - Она опешила. - Это невозможно...
        - При удачном стечении обстоятельств - вполне.
        - Хорошо... А хозяйка дома?
        - А что?
        - Как погибла она?
        - Приняла участие в старинной церемонии Возвращения.
        - Это что ещё такое?
        - Ну-у-у-у... Если вкратце: каждый маг в течение своей жизни заимствует Силу у Источников, при этом, получая определённый ранг, маги дают клятву вернуть то, что взяли. Вот она и... вернула. - Я невинно улыбнулся.
        - Как я понимаю, не без твоего участия? - Светлые глаза сверкнули сталью.
        - Я выгляжу человеком, способным справиться с магом одной из Высших Ступеней? - Я изогнул левую бровь.
        - Ты выглядишь редкостным оболтусом, парень, но... Я слишком много раз убеждалась, что внешность обманчива. К тому же, как бы ты ни дурачился, твои глаза всё равно остаются умными.
        - Вы мне льстите...
        - Я редко ошибаюсь в людях, и ты... Факты настаивают, что тебя следовало бы посадить на цепь на всё время пути.
        - Посадите, - разрешил я.
        - Ты согласен? - Вот теперь она удивилась.
        - А зачем возражать? Если вы решите это сделать, то непременно сделаете: против трёх бойцов сразу я не выстою.
        - Ты и меня записал в бойцы? - усмехнулась Матушка.
        - Только не говорите, что не умеете сражаться!
        - Не буду. Но я не договорила. - Она сделала небольшую паузу. - Да, возможно, тебя стоит держать на привязи, но в то же время я откуда-то знаю, что лучше этого не делать. Откуда?
        - Наверное, вам подсказывает внутренний голос, - совершенно серьёзно ответил я.
        - Думаешь?
        - Я, например, часто разговариваю сам с собой.
        - И как?
        - Что «как»?
        - Эти беседы приносят пользу? - Матушка почти не шутила, спрашивая меня.
        - Бывает. Когда они происходят вовремя, - признался я.
        Она фыркнула:
        - Всё-таки ты забавен...
        - Не все так считают, почтенная госпожа.
        - Сколько раз можно повторять: меня называют просто Матушка!
        - Я постараюсь запомнить. - Ох, опять начинаю кокетничать. Зачем, скажите на милость?!
        - Что ж, пусть всё пока остаётся на своих местах, но если ты дашь повод к тому, чтобы я передумала, так и знай: посажу на цепь!
        - Всегда к вашим услугам. - Я отвесил шутливый поклон.

* * *
        Не прошло и трёх суток, как кортеж принцессы Рианны вступил в славный город Мирак. Разумеется, наследнице престола Западного Шема подобало бы совсем иное сопровождение, но сама принцесса ещё не умела настоятельно требовать к себе уважения, а обстоятельства не позволяли рассчитывать на большее, нежели общество представителей труппы бродячих артистов и весьма подозрительного субъекта с вполне определённым социальным статусом.
        Мирак, южные ворота Россона. Город-крепость, возведённый во второй, самой узкой из горловин долины для защиты от вражеских войск, которые вознамерились бы обогнуть многочисленные горные гряды, рассыпанные между Шемами, и зайти в тыл Виллериму, столице Западного Шема. Впрочем, ни сейчас, ни в ближайшем будущем (равно как и за прошедшие две сотни лет) волны захватчиков не собирались накатываться на высокие стены, часть которых была высечена из цельных скал, спускающихся к торговому тракту, а часть сложена из специально доставленных с севера Королевств и тщательно подготовленных для этой цели глыб знаменитого «Рассветного камня». Упомянутая горная порода, помимо своих чисто утилитарных качеств, как-то: прочности, долговечности, способности сохранять постоянную температуру независимо от внешних воздействий, обладает невероятно милой особенностью: приобретает в лучах восходящего солнца нежный золотисто-розовый оттенок. К сожалению, городские стены предстали перед нами уже ближе к полудню, и впечатление от возносящихся в недосягаемую высоту башен получилось слегка смазанным, но я предложил принцессе
утешиться мыслью о том, что покинуть город мы постараемся перед самым рассветом, чтобы сполна насладиться всем великолепием Мирака. Рианна приняла мои слова к сведению и заметно повеселела, а я продолжил лекцию из курса «Землеописание». В принципе, девочка могла в недалёком будущем узнать всё это от своих учителей, но мне почему-то нравилось её развлекать...
        Пока мы ждали своей очереди у городских ворот, я успел вспомнить, что постоянное население Мирака составляет около трёх тысяч человек, включая военный гарнизон, но, как правило, через город постоянно идут торговые обозы, а несколько раз в год - в дни всенародно любимых праздников - в город съезжаются жители окрестных сел и более мелких городков, так что подсчитать, сколько душ присутствует в городе каждый день, не представляется возможным. Несмотря на строгий учёт въезжающих и выезжающих, проводимый городской стражей... Не знаю, как Матушка забалтывала офицера на воротах, но меня пропустили в город, повязав на руку ленту, украшенную печатью коменданта, и снабдив строгой инструкцией, куда мне можно ходить, а куда лучше не соваться, если хочу остаться живым и здоровым. Я внимал хмурой речи стражника с почтением, чем вызвал усталое неудовольствие с его стороны и еле сдерживаемые смешки со стороны моих спутников, которые посчитали сложившуюся ситуацию предельно забавной...
        Проехав через три линии стен и укреплений, мы оказались собственно в городе.
        Мирак расположен на нескольких уровнях скальных террас: внизу дремлют жилые кварталы, чуть выше шумят гостиницы, трактиры, мастерские, всевозможные конторы и службы, а по самому верхнему «этажу» гусеницей тянется причудливо изогнутое тело грозной крепости.
        Перед тем как свернуть в квартал постоялых дворов, Матушка высадила меня и девочек неподалёку от главной площади и велела ждать её возвращения. По возможности, на одном, хорошо обозреваемом, месте. Я пожал плечами, Рианна кивнула, Хок фыркнула - на том и расстались. Я не горел желанием шататься по узким улочкам и сразу сказал, что поищу местечко где-нибудь в уголке и буду тихо и мирно сидеть, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. Рыжая авторитетно заявила, что я - трус, с чем, собственно, ваш покорный слуга спорить не стал. Принцесса не принимала участия в выяснении моих душевных качеств, восторженно уставившись на толпу людей, деловито снующих вокруг. В конце концов Хок утащила Рианну по направлению к торговым рядам, а я стал искать «тихий уголок».
        Поставленная задача оказалась непростой. Совсем непростой. Судя по столпотворению, царившему на площади, в городе либо намечалась, либо полным ходом шла какая-то ярмарка, иначе откуда бы такому количеству народа взяться на конец лета в городе, который всегда был и будет «проходным»? Правда, прислушавшись к разговорам, я узнал, что причина большого скопления людей до идиотизма проста: последнюю неделю на юге от Мирака шли проливные дожди, и на дорогу сошло несколько селей, приведших к непроходимым завалам, устранением которых в данный момент вовсю занимались специалисты - свои и приглашённые, то есть местные жители и гномы. Сообразив, что мы застрянем здесь надолго, я слегка опечалился, сопоставив природные явления с осторожным предположением Мантии о расплате за просьбу, обращённую мной к Хозяину Леса. Значит, Судьба жаждет моего участия в неких событиях, происходящих или намечающихся именно здесь, на юге Россона... Любопытно будет узнать, каких именно. Впрочем, что бы ни произошло, приятным для меня оно не будет - уж в чём, в чём, а в этом я уверен, потому что все сюрпризы, преподнесённые мне
моей странной жизнью, всегда больно бьют. Когда по голове, а когда и по более чувствительному месту...
        Отчаявшись спрятаться от любопытных взглядов горожан и гостей города в укромном уголке, я вышел на середину площади. К фонтану.
        Странно было увидеть такое сооружение посреди города, затерянного в горах, где любой источник питьевой воды стоит на особом учёте. Но факт оставался фактом: в центре главной площади Мирака раскрывалась навстречу небу чаша бассейна, обрамлённая невысоким бортиком. А вот внутри этой чаши... Наткнувшись взглядом на статую, я замер, совершенно обескураженный.
        Фигура женщины, спрятанная в просторных складках то ли платья, то ли плаща: на обозрение выставлены лишь руки, протянутые навстречу... Кому? На этот вопрос я не мог ответить. Спокойное, властное лицо. Красивое? Да, пожалуй. Но той особой красотой, которая не нуждается в защите, а напротив, сама способна приводить в смятение врагов и воодушевлять воинов на поле боя. И вместе с тем... Скульптор, изваявший статую, был гением: женщина выглядела совершенно живой, разве что цвет кожи и всего остального имел голубовато-серый оттенок с муаровыми разводами. Одежда почти не тронута резцом - так, заданы основные складки, не более - но руки и голова... Присмотревшись, я покачал головой: человек не способен придать камню подобную гладкость и бархатистость с помощью инструментов. Нет, здесь поработал кто-то другой...
        Солнечный луч скользнул в бассейн, и на мозаичном дне я рассмотрел несколько фраз, спрятанных в изгибах узора. Возможно, до меня никто не находил в сплетении лоз знаки, наделённые смыслом, а если и видел, то... Не думаю, что многие из местных жителей владеют Старшим Языком.
        «Победи ненависть. Отпусти любовь. Исполни долг».
        Теперь я не сомневался в авторстве этого произведения искусства. Только одна известная мне раса любит снабжать безделушки полезной информацией... Но действительно ли это - безделушка?
        Я прислушался к своим ощущениям. Что потянуло меня к этому месту? Обещание покоя. Неосознанное, неслышимое, но твёрдое. Нет, даже не покоя. Защиты. Обещание сохранить. Спасти. Укрыть от напасти. А это значит...
        Пришлось вызвать Внутреннее Зрение - совсем чуть-чуть, на Низком Уровне, всего лишь для поверхностного осмотра: погружаться глубже мне не хотелось, хотя сейчас, после восстановления подорванного здоровья за чужой счёт, эта процедура не составила бы никакого труда. Но первый же нырок на другой Пласт едва не заставил меня захлебнуться.
        Статуя, чаша фонтана и даже вода, мягко поблёскивающая в солнечных лучах, составляли единое целое. Артефакт невероятного могущества. Сплетение каналов, испещрённых специальными резервуарами для накопления и направления Силы, образовывало узор, совершенно незнакомый, но предельно ясный для понимания. Некто, обладающий возможностью и, самое главное - желанием, сделал городу королевский подарок. Обеспечил город Защитником. Точнее, инструментом, который позволит защитить Мирак от нападения. Правда, чтобы наполнить это сооружение Силой, нужно очень и очень постараться, но, пожалуй, несколько магов Высших Ступеней справятся. Или один Мост...
        Взгляд снова скользнул по лицу статуи, придирчиво изучая черты. Итак, Дом Атакующих - только там родятся женщины, сочетающие безудержную силу с бесконечной нежностью. А вот ваял сей монумент кто-то из Созидающих, их работа: чётко, пропорционально, эффективно - ничего лишнего. Интересно, натурщицей мастеру служила случайная знакомая или возлюбленная? Наверное, всё же возлюбленная, потому что скульптор вложил слишком много чувства в выражение лица и протянутые руки женщины. Слишком много... Учитывая назначение артефакта, здесь больше подошло бы что-нибудь неодушевлённо-умиротворяющее, а не женщина, раскрывшая объятия. Впрочем, это сугубо моё личное мнение, не более...
        - Чем тебя так зачаровала эта статуя? - хлопнула меня по плечу Хок. Я повернулся к девочкам и, признаться, с некоторым неудовольствием отметил, что венок с головы Рианны безвозвратно исчез, зато в пальчиках подружек алели аппетитные леденцы.
        - А где цветы? - оставил я без внимания вопрос рыжей.
        - Нам так повезло, - горячо начала принцесса, - оказывается, цветы, из которых ты сплёл венок, очень редкие, и в первой же лавке нам предложили за них несколько монет!
        - Но вы согласились на конфеты? - уточнил я.
        - Почему же, - встряла Хок. - Деньги мы тоже взяли... Кстати, а где ты нашёл «Слёзы ветра»?
        - У озёра.
        - Что-то я не припомню, чтобы там росли цветы... - недоверчиво протянула рыжая.
        - Их там было как грязи: только руку протяни! - Я начинал злиться. Неоправданно, конечно: скорее всего, цветы распустились только для меня одного. С лёгкой руки всё того же Хозяина Леса, дабы... Дабы что? Угодить? Разве я выказывал ему неудовольствие? Или же он хотел сделать мне приятное? Бред. Если начну так думать, и до сумасшествия недалеко...
        - А что ты всё-таки нашёл в этом фонтане? - спросила Рианна.
        - Это так важно?
        - Ну... Ты не сводил глаз с женщины...
        - Наверное, ни разу в жизни ничего подобного не видел? - съязвила Хок.
        Видел, дорогуша, не раз и не два, а гораздо больше. К тому же видел, так сказать, живую натуру, а не каменное подобие. Я уже собирался сказать об этом, но гомон толпы разорвал пронзительный торжествующий вопль:
        - Хайи-и-и!
        Я содрогнулся. Только одно существо во всём подлунном мире имело такой голос. И я надеялся, что оно надолго покинуло Тропу моей Судьбы... Зря надеялся. Не получилось убежать от неприятностей. Но откуда... Фрэлл! Как я мог забыть?! Владения гномьих королей начинаются аккурат за соседней горной грядой, а это значит, что...
        Коренастая фигурка протиснулась сквозь плотное кольцо людей, и я увидел знакомую круглую мордашку. Довольную. Очень довольную.
        - А я всё думала: ты или не ты? - первым делом сообщила Миррима, вцепляясь в полу моей куртки.
        - Не я, - со скорбной миной ответил ваш покорный слуга, чем вызвал растерянное недоумение у девочек и подогрел энтузиазм гномки.
        - А ты почти не изменился. - Миррима продолжила радовать меня своими наблюдениями. - Вот только... - Короткий пальчик попытался достать до моего лица. Безуспешно. Пришлось малявке ограничиться всего лишь указанием направления.
        - Я тоже рад тебя видеть. - Как мне утихомирить этот жизнерадостный ураган?
        - Ну-ка, рассказывай, откуда ты здесь взялся и что делал все три месяца без меня? - Можно подумать, она - моя невеста и вправе требовать отчёта!
        - Может быть, позже...
        - Это твоя знакомая? - робко поинтересовалась Рианна. Внимание гномки, ранее полностью сосредоточенное на мне, переместилось в сторону принцессы. Голубые глаза расширились, рот раскрылся, но я уже знал, чем заканчиваются подобные мимические упражнения, и потащил Мирриму в сторону:
        - Простите, девочки, мне нужно сказать пару слов моей... подружке.
        «Девочки» понимающе промолчали, хотя по глазам было видно, как нелегко им даётся сохранять спокойствие. Оказавшись в нескольких десятках шагов от ненужных ушей, я настоятельно попросил:
        - Милая, пожалуйста, веди себя прилично!
        - Ха! Кто бы говорил о приличиях?! - Курносый носик задорно вздёрнулся кверху. - А сам? После всего, что у нас было, я застаю тебя в окружении девушек! На что это похоже?
        - Милая... Я тоже люблю пошутить, но давай поговорим серьёзно.
        - Давай. - Она согласилась слишком легко, и я заподозрил подвох, но не стал увиливать от закономерного продолжения беседы. - Что у тебя на щеке?
        - Разве сама не видишь?
        - Вижу. Откуда оно взялось? Думаешь, тебя украшает эта картинка? Так вот, спешу огорчить: с клеймом ты выглядишь отвратительно!
        - Знаю, милая, я...
        - Откуда оно взялось? - Настойчивости девчонки мог бы позавидовать седобородый ветеран Орлиного Гнезда.
        - Ты не поверишь... - Банальная фраза, но вполне подходящая.
        - Рассказывай!
        - Помнишь мальчишку, которого я отшлёпал?
        - А как же! Только что он делает тут, да ещё и в женском платье? - Надо сказать, что Хок любезно одолжила принцессе несколько вещей из своего гардероба, а Матушка взяла на себя труд подогнать их под размер девочки.
        - Это его сестра-близнец.
        - Да-а-а-а? - Она задумалась, но ненадолго. - Не увиливай!
        - Этот мальчишка оказался наследным принцем Западного Шема. И не простил мне обиды: как только за ним приехала свита, он приказал одному из подчинённых наградить меня этим украшением. Всё очень просто, как видишь.
        - И ты не сопротивлялся? - Удивление, смешанное с укором.
        - В тот момент я не мог... - Ну не рассказывать же ей все подробности, право слово! Если я упомяну ещё об одной «женщине в моей жизни», рискую не получить покоя до самой ночи.
        - Хм... Значит, это - принцесса?
        - Соображаешь.
        - А где ты нашёл её? - Малышка зрит в корень.
        - Почему это я её нашёл?
        - Ну не она же тебя искала, чтобы извиниться за брата! - Миррима расплылась в довольной улыбке.
        - Хорошо, нашёл. Не важно, где и когда, не об этом речь... Я намереваюсь вернуться в то место, откуда обстоятельства заставили меня отбыть полтора месяца назад.
        - Эк завернул! - восхитилась гномка, но не дала перехватить инициативу. - Сначала ты погостишь у меня!
        - У тебя? - Я растерялся.
        - Ну, не совсем... - Она смущённо потупилась. - Здесь в городе у моего дяди есть мастерская и небольшой дом... Мы часто переезжаем в него на летние месяцы, потому что совсем рядом с Мираком любимые дядины рудники: он говорит, что там добывают лучшую руду во всех Королевствах!
        - А кто у нас дядя?
        - Мастер!
        - Это я понимаю... Чем конкретно он занимается?
        - Работает с металлом! - гордо заявила Миррима.
        - Кузнец, значит. - Я перевёл художественный образ в привычное понятие.
        - Кузнец, - подтвердила гномка.
        - Кузнец... - задумчиво повторяю я.
        В Двери Сознания, запертые на Засовы Лэни, что-то заскреблось. Наверное, я и сам сделал бы верный вывод, но малышка не позволила лишний раз напрячь мозги:
        - А вообще, спасибо тебе!
        - За что? - опешил я. Неужели Гедрин уже передал ей жемчужины? Я же просил подождать до зимы...
        - За дядю!
        - Не понял...
        - Спасибо, что не дал ему утонуть!
        - Кому?
        - Дяде Гедди.
        - Гедди? - Сердце ухнуло куда-то вниз. Нет, не на землю. Гораздо ниже.
        - Ты что, не помнишь? - Гномка укоризненно нахмурилась.
        - Твоего дядю зовут Гедрин? - уточнил я. На всякий случай, хотя и так всё было очевидно.
        - Совсем плохой... - сочувственно поцокала языком гномка. - Тебя по голове не били, случаем?
        - Я прекрасно всё помню, не переживай насчёт моей головы. Просто... Он не сказал, что является твоим дядей.
        - Не успел, наверное, - пожала плечами гномка. - Он ведь недолго был в твоих краях.
        - Недолго? - Я перебрал в памяти все встречи с «дядей Гедди». Включая попойку. - Достаточно, чтобы... Впрочем, не важно. Скажи, а он сейчас в городе?
        - Нет, конечно! Зарылся на рудниках, - недовольно ответила Миррима. - Утонул в очередном приступе вдохновения.
        - А именно?
        - Твердит, что должен выковать нечто особенное... Такое у него бывает. К счастью, реже, чем могло бы. Опять за ковыряльники принялся...
        - Ковыряльники? - переспросил я. В основном, чтобы поддержать беседу.
        - Да, то ли меч, то ли ещё что... - кивнула гномка. - И пока не выкует, не успокоится. Правда, ещё даже подходящий кусок руды не нашёл... Так что раньше следующей недели его ждать не стоит! - торжествующе закончила девчонка.
        - Тебя это радует? - делано сомневаюсь я.
        - Конечно! Весь дом в моём распоряжении! И я могу...
        Что могла или не могла Миррима, я не успел узнать, потому что к нам подошла Матушка, за которой хвостиком через толпу тянулись Хок и Рианна. На лице хозяйки труппы явственно читалась тревожная озабоченность.
        - Что-то случилось? - спросил я.
        - Да уж... Видел, сколько народу скопилось в городе?
        - Как не видеть...
        - Гостиницы забиты до отказа. Нам негде остановиться.
        - Печально... - согласился я.
        - Так что придётся ночевать за городскими стенами, - подвела итог Матушка.
        - А вот и нет! - победно провозгласила гномка.
        - Не имею удовольствия быть представленной... - начала было женщина, но с гномкой церемонии не проходили.
        - Остановитесь в моём доме!
        - Право, это очень любезное предложение, но... Будет ли это удобным...
        - Будет, будет! - Миррима довольно щурилась. - Берите все свои пожитки и прошу следовать за мной.
        - Кто эта девушка? - растерянно поинтересовалась Матушка.
        - Подружка Джерона, - не преминула сообщить Хок.
        - В самом деле? - Строгий взгляд переместился на моё растерянно-гордое лицо.
        Пришлось ответить предельно уклончиво:
        - Мы... Познакомились несколько месяцев назад... Я оказал ей и её родственникам некоторые услуги...
        - А ты, оказывается, весьма полезный попутчик, - улыбнулась женщина. - Кто бы мог подумать, что в Мираке у тебя такие хорошие знакомые?
        ...Створки ворот разрезали глухую стену, открывая вход на двор, способный поместить не один наш фургон, а целый пяток тяжело гружённых подвод. Гедрин, похоже, был уважаемым гражданином Мирака, если отвоевал у местных властей столь обширное пространство для размещения мастерской. Да и дом выглядел добротным и вместительным.
        Когда мы с Нано прикрыли ворота, Миррима звонко крикнула:
        - Карола! У нас гости!
        - Какие ещё гости? - раздался из дверей дома грозный бас.
        М-да, бывают же... гномки. Местная домоправительница? Внушительная дама. Сразу видно, что держит всё хозяйство в ежовых рукавицах... Интересно, в юности она была такой же непосредственной, как Миррима, или эта степенная важность непременно должна быть врождённой?
        Массивные кулаки воткнулись в не менее массивные бока, брови нахмурились, взгляд маленьких тёмных глаз медленно прошёлся по нашей честной компании и остановился на гномке.
        - Хозяин будет недоволен, - резюмировала женщина, именуемая Каролой.
        - А вот и нет! - Миррима ничуть не испугалась гнева домоправительницы, да и я уже начинал замечать в грозном взгляде заботливые и тёплые искорки. - Ты даже не представляешь...
        - И где ж их всех разместить? - Каролу интересовали сугубо хозяйственные вопросы.
        - Да места полно! - перебила её размышления девчонка. - Лучше послушай меня! Помнишь, я тебе рассказывала... И дядя... Ну, про парня, который...
        - При чём здесь эта история?
        - Можешь с ним познакомиться! - торжественно объявила Миррима.
        - И где же он? - недоумевающе огляделась Карола.
        - Да вот! - Девчонка уцепила меня за рукав и подтащила к домоправительнице. Я смущённо улыбнулся, попав под обстрел тёмных глаз. Примерно с минуту женщина молчала, то ли изучая меня, то ли вспоминая, что ей рассказывали обо мне. Наконец неловкая пауза закончилась, но совсем не так, как можно было бы предположить.
        - А худенький-то какой! - всплеснула руками Карола...

* * *
        Дом был большой, но не бесконечно большой, поэтому отдельной комнаты каждому не досталось. Разбились по парам: я и Нано, Матушка и Хок, Рианна и Миррима. Против такого размещения я не возражал: гномка уже знала, с кем имеет дело, и лучшего соседства трудно было бы желать. Когда вещи были разложены, фургон передвинут в угол двора, чтобы не загораживать проезд, а лошади освобождены от сбруи, вычищены и накормлены, настал черёд отдыхать и трапезничать нам самим.
        Какие разговоры за едой? О погоде, конечно! Я стал обладателем невыразимо ценной информации о количестве дождливых и солнечных дней, подаренных в это лето Мираку капризной природой. Карола сетовала на ливни, превратившие торговый тракт в форменное безобразие - в основном её удручали обилие народа и стремительно пустеющие лавки. Миррима вовсю старалась показать себя хозяйкой дома. Выглядело сие действо забавно, но трогательно. Матушка ухитрялась поддерживать разговор со всеми персонами, расположившимися за обеденным столом, Нано целеустремлённо ел, Хокка острила в меру своих - на мой взгляд, весьма скромных - способностей. Я... Я пялился в тарелку, наполненную аппетитным мясным рагу и боролся с приступами тошноты. Мне было плохо.
        Ещё утром, на последнем привале перед въездом в город, я спокойно вкусил нехитрый завтрак, приготовленный Матушкой. По крайней мере, у меня не возникло проблем с поглощением пищи. А сейчас... Что происходит? Отравился? Чем? Нет, дело не в этом... Первый же кусок встал комом в горле, напрочь отбив охоту продолжать. С трудом пропихнув его внутрь стаканом воды, я оставил попытки перекусить и вяло прислушивался к разговорам, крутя в пальцах вилку. Карола несколько раз кидала в мою сторону тревожные взгляды, и я вполне понимал её недоумение: обоняние кричало о том, как хороши блюда, приготовленные домоправительницей Гедрина. Поэтому я вежливо улыбался в ответ и качал головой в смысле: «Вашей вины здесь нет, почтенная». Остальные вряд ли заметили моё вынужденное голодание - Миррима оживлённо рассказывала, что к разбору завалов привлекли даже местных магов, Рианна вовсю клевала носом, члены актёрской труппы с интересом внимали изложению подробностей о проведении дорожных работ. В конце концов я не выдержал и откланялся, объяснив, что слишком устал с дороги и хочу прилечь. Самое интересное, что ничуть не
покривил душой: едва добравшись до постели, ваш покорный слуга провалился в тяжёлый сон без малейшего намёка на сновидения...
        ...Вы когда-нибудь просыпались среди ночи от мерзкого ощущения, что весь мир вокруг ходит ходуном? Вот и я до недавнего времени не имел удовольствия быть знакомым с подобными прелестями. Самой главной ошибкой стала попытка открыть глаза: голова сразу же закружилась, добавив к несуществующей качке отчётливое понимание того, что меня мутит. И мутит весьма и весьма настойчиво, если можно так выразиться. Благоразумно решив не засорять предназначенное для отдыха помещение отходами жизнедеятельности, я приложил героические усилия, чтобы встать и...
        Понял, что, даже вычистив желудок (хотя он и не был таким уж полным), покоя не обрету. По вполне понятной и простой причине: очередное недомогание не имело ничего общего с состоянием здоровья.
        По моему телу гуляли волны. Недовольные, я бы даже сказал, сердитые. Они ворчали и шипели, но не объясняли, чем мне посчастливилось заслужить такие мучения. Пласт Реальности, в котором находилось моё физическое тело, штормило. Не слишком сильно, чтобы это стало заметным для людей, сведущих в магии, но достаточно неприятно, чтобы лишить меня сна и аппетита. Не скажу, что столкнулся с подобным явлением впервые, но, поскольку сейчас не шла речь о шутках моего кузена или уроках, навязанных сестрой, я встревожился. Даже испугался. Самый естественный в мире страх - страх перед неизвестностью, не правда ли? А значит, нужно постараться превратить неизвестную опасность во вполне определённую, пусть даже весьма неприятную, но хорошо знакомую особу. Кто может мне помочь в нелёгком деле Познания? Только та, кто знает всё и обо всех, причём больше, чем можно было бы надеяться... Ох, и не хочется обращаться за помощью и советом к старой знакомой, но есть такое слово: надо. Честно говоря, готов на многое, чтобы избавиться от этой дурной «качки»...
        Что происходит?
        «Ты знаешь...»
        Нет, я не знаю! Я только понимаю, что мне плохо, но понятия не имею, из-за чего!
        «Сердце Гор[25 - «Сердце Гор - наивная попытка живых существ дать название тому, что не только не поддаётся объяснению, но и не нуждается в подобных одолжениях. Кружево Природы разумно само по себе - это не Подобие, это Сущность, не воплощённая в ограниченном Создании, а люди, равно как и иные Младшие Расы, постоянно стремятся спрятать волшебство за высокой стеной ничего не значащих и никому не нужных слов...»«Создания и Сущности. Сравнительное описание», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив; на титульном листе надпись: «Да будет отвечено вопрошающему»] проснулось...»
        Это ещё что за штука?
        «Ты так плохо учился?»
        Я не могу знать всё на свете!
        «Ты не знаешь даже того, что тебе необходимо знать...»
        Прекрати говорить загадками, стерва! Я требую быстрого и обстоятельного ответа!
        «Ещё одна фраза в том же духе, и ты надолго останешься наедине с самим собой...»
        Напугала! Ты будешь отвечать или нет?
        Молчание.
        Я жду!
        Молчание. С нотками ехидного осуждения.
        Ну, как хочешь! Было бы предложено... Пойду спать!
        Я начал опускать Полог, отделяющий нас друг от друга, и Мантия нехотя пробурчала:
        «Не получится...»
        Что не получится?
        «Ничего не получится...»
        Уточни.
        «Во-первых, ты не сможешь полностью отгородиться от меня - прошло то время, когда мы были почти чужими...»
        Ничего себе, новость! Это что же получается: она в любой момент может портить мне жизнь, а я не имею права ни мгновения побыть без присмотра? Какая отвратительная несправедливость! Особенно если учесть, что оный «присмотр» ни в коем разе не уберегает меня от необдуманных поступков...
        А во-вторых?
        «Спать - не получится...»
        Почему это?
        «Потому что через некоторое время славный город Мирак будет стёрт с лица земли, и если ты не желаешь быть похороненным под грудой камней, следует незамедлительно предпринять какие-нибудь действия...»
        Что?!
        «Плохо слышал?.. Бедненький...»
        Что ты сказала насчёт города?
        «Он будет разрушен...»
        Почему?
        «Я уже назвала причину...»
        Да, некое Сердце Гор, которое проснулось... Что это за ерунда?
        «Я бы прочла тебе лекцию, но время уходит...»
        Просто скажи, с какой радости меня качает, словно я попал в шторм? Ведь магия тут ни при чём?
        «Как сказать... Помимо магии, которой забавляются люди и нелюди[26 - «...Магия, имеющая хождение в нашем Гобелене, в самом примитивном смысле разделяется на «рукотворную» и «не-рукотворную». Конечно, такое деление носит условный характер, но для понимания сути происходящего подходит более чем... «Рукотворную» магию творят и используют Создания. «Не-рукотворную» применяют и направляют Сущности. Вы скажете: разве Создания и Сущности не связаны друг с другом теснее, чем бы им самим того хотелось? И будете правы. Однако, несмотря на неоспоримую связь, и те, и другие являются вполне самостоятельными пользователями волшбы. На простейшем уровне главенствует тот, кто сильнее: если побеждает сторона Создания, то существо приобретает способности к «рукотворной» магии, если же Сущность берет руководство Созданием в свои, так сказать, руки, то существо получает доступ к «не-рукотворной» магии, то есть может воздействовать напрямую на Ткань Мироздания, без использования дикарских плясок, песнопений и неудобоваримых заклинаний... К счастью, существа, Сущность которых преобладает надо всем остальным, наделены -
зачастую против своей воли - чувством Равновесия более, чем все остальные, и никогда не причинят вред этому миру...»«Вечерние беседы у Очага Познания», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив], есть и иные чудеса в этом мире...»
        Не хочешь ли ты сказать...
        «Именно так...» - Довольный кивок.
        Природа решила немного пошалить?
        «На этот вопрос нет простого и ясного ответа...»
        Но что случилось?
        «Первый камень из основания Стены был выбит тобой, когда рухнул Портал...»
        Ну вот, опять я во всём виноват!
        «Ты ещё не понял, что любое твоё действие приводит к... нескольким результатам?»
        Но почему?
        «Портал был возведён над одним из фрагментов природного Кружева, связанного с Сердцем Гор... Когда ты нарушил равновесие конструкции, Пласт содрогнулся, разве ты не почувствовал?»
        Почувствовал, конечно.
        «Горы заволновались... А сегодня днём произошло кое-что, окончательно разбудившее Сердце...»
        Что же?
        «Ещё один любитель вроде тебя ворвался в чужое Кружево... По незнанию или по злому умыслу, но он нанёс ощутимый вред...»
        Но почему... Почему Я не могу спать спокойно?!
        «Потому что таков твой удел...»
        Это не ответ!
        «Другого ты сейчас не получишь... Нет времени...»
        Нет времени на то, чтобы объяснить?
        «Нет времени на твою жалкую рефлексию...»
        ЧТО?! Я почти задохнулся от ярости.
        «Если, конечно, тебе всё равно, что произойдёт с окружающим тебя миром, могу рассказать... Но если ты всё-таки хочешь сохранить жизни нескольких тысяч существ, то...»
        Я хочу... Я не знаю, чего я хочу.
        «Ну вот, что я говорила о рефлексии?..» - Злорадствует.
        Излагай факты. Быстро, чётко и понятно.
        «Как тебе будет угодно... - Сердце Гор проснулось от грубого вмешательства в Кружево... Для того, чтобы восстановить повреждённый фрагмент, необходим приток Силы извне... В данном случае речь идёт о Силе, которая высвободится, когда стены Мирака рухнут...»
        А при чём здесь люди?
        «Они просто не успеют спастись... Чужие жизни Сердцу Гор не нужны...»
        Так почему же оно... не предупредит их, что ли...
        «Как ты себе это представляешь?..» Саркастическое недоумение.
        Ну, скажем... Потрясти немного, прежде чем рушить... Жители города могли бы покинуть опасную территорию...
        «Оно и трясёт... Того, кто имеет Право слышать...»
        Фрэлл! Но что я могу?
        «Предупредить всех и каждого ты просто не успеешь... Даже если тебе поверят...»
        Уж это-то я понимаю! Есть ли другие способы?
        «Пораскинь мозгами...»
        У меня голова уже опухла от таких новостей!
        «Напрягись... Ты знаешь всё, что тебе необходимо для принятия решения...»
        Знаю... Наверное, знаю. Но, фрэлл подери, кто сказал, что я ПОНИМАЮ?
        Утихомирить Сердце Гор - что бы ни крылось за сим звучным названием - я не могу. Просто не придумаю, с какой стороны подойти к этой проблеме... Тогда - что? Нужно защитить город? Согласен. Но как? Разве только...
        «Как ты долго соображаешь...» - Притворный вздох.
        Фонтан?
        «Почему бы и нет?..»
        Но его ещё нужно привести в действие! Артефакт рассчитан на очень большой приток Силы - где я столько возьму? Даже если выпью Кружева всех людей в округе, не смогу набрать нужное количество... В городе есть маги высоких Ступеней?
        «Только за пределами города...»
        Ты понимаешь, что задаёшь мне неразрешимую задачу?
        «Опускаешь руки? Тогда позаботься хотя бы о собственной безопасности...»
        Опять - Саван?
        Меня передёрнуло.
        «Разумеется... Глядишь, месяца через два откопают...»
        Ну и шутки у тебя...
        «Какие?..» - Видимый интерес.
        Злые. Довольна?
        «По большому счёту, мне всё равно...»
        Вот уж это я прекрасно знаю, дорогуша, можешь не продолжать! Хорошо, я останусь жив в любом случае, но... Что будет со всеми остальными? Жители города в общей своей массе меня не волнуют: в конце концов, я даже не вспомню их лица, но... Что будет с теми людьми, которые уже оставили след в моей душе? Погибнут под завалами? Я позволю этому случиться?
        ...И что-то в тёмной глубине сознания сказало: решай. Но какой бы выбор ты ни сделал, он будет трудным...
        Трудным? Трудным... О не-э-э-эт!
        Я почти выкрикнул последние слова, и Нано сонно поднял голову от подушки:
        - Ты чего?
        - Прости... Да вот, судорогой ногу свело... Сейчас уже проходит... - пролепетал я и выбрался в коридор, плотно прикрыв за собой дверь, чтобы не будить тех, кто - в отличие от меня - безмятежно спал в преддверии катастрофы.
        Прислонившись к стене, ваш покорный слуга с бессильной злостью мотнул головой, впечатывая затылок в деревянную панель. Больно? Да. Но не эта боль страшна...
        «Сообразил, наконец?»
        Я этого не сделаю.
        «У тебя нет другого выхода...»
        Это... жестоко!
        «Разумеется...»
        Подло!
        «А как же...»
        Отвратительно!
        «Куда же без этого...»
        Я не могу!
        «Можешь... И - сделаешь...»
        Не-э-эт...
        Сопротивление было бесполезным - я знал это с самого начала. Если Мантия что-то предлагает, будь уверен: иных вариантов не существует. Но в этот раз... Все разумные границы оставлены позади. Я попал в ловушку, из которой никогда и никуда не выберусь. Это всё равно что самому положить голову под топор палача и просить того не промахнуться...
        «Наплакался?»
        Даже не начинал.
        «У тебя совсем не осталось времени... Решайся: или сейчас, или...»
        Приступай!
        Я сжал зубы, моля только об одном: пусть мне хватит сил не кричать...

* * *
        Каскад сверх-Вуалей и недо-Саванов размазал меня по полу. Скорее всего, я подвывал, бессильно царапая паркетные доски, не помню. На сей раз Мантия и не подумала хоть немного оградить моё сознание от пытки Перехода, и сейчас приходится в полной мере испытывать все прелести мгновенной смены мироощущения...
        Туда-сюда. Туда-сюда. Бессчётное количество раз. Наверное... Я пробовал считать, но сбился после второго десятка, потому что пришлось бросить все силы на то, чтобы удержать на плаву то немногое, что составляет собственно МЕНЯ. Только меня самого. Без шелухи необретённых Прав и невыполненных Обязанностей. Крохотная искорка на границе между «да» и «нет». Между «не был» и «не будет»...
        Очертания мира плавятся и текут. В глазах рябит от вспышек опускающихся и поднимающихся Щитов. Тело намертво скручено судорогой, на которую, как на нитку, нанизаны бусины спазмов. Это уже не боль, а нечто новое... Тело привыкает ко всему - спорит, ругается, проклинает, но смиряется с неизбежным - а что же мне делать с оставшейся своей частью? С тем непонятным и беспокойным мохнатым комочком в груди, который обычно называют душой?
        Когда я, наконец, смог подняться на ноги, не рискуя сорваться в новый цикл путешествия от Бытия к Не-Бытию, все внутренние запасы были безжалостно и грубо выпотрошены. Я был пуст. Почти. Оставалось лишь что-то на самом донышке, несколько капель, чтобы удержаться от Шага За Черту. Если получится...
        Я кулём ввалился в комнату, где Миррима и Рианна вкушали закономерный десерт трудного дня, а попросту говоря - в девичью спальню. Душный воздух, вздымавший занавески на окне, обещал скорую грозу. Яркая, как никогда, луна подглядывала за мной, словно кто-то велел ей быть непременной свидетельницей всего происходящего. Лучше бы ты стыдливо спряталась за облака, Ка-Йи! Право, не стоит смотреть на то, что будет происходить здесь и сейчас...
        Колени подогнулись, и я еле успел плюхнуться на постель рядом с принцессой, которая недовольно шевельнулась, но не открыла глаза, справедливо рассудив во сне, что незачем тревожиться по пустякам. Увы, милая, это далеко не пустяк.
        Я тронул девочку за плечо:
        - Просыпайся!
        В ответ послышалось вялое бормотание. Пришлось тряхнуть посильнее:
        - Просыпайся, кому говорят?!
        Припухшие веки медленно поднялись, и ореховые глаза взглянули на меня, мягко говоря, с непониманием:
        - Уже утро?
        - Нет.
        - Тогда зачем ты... И вообще, что ты делаешь в этой комнате? - Запоздалое смущённое удивление.
        - Срочное дело, требующее твоего участия.
        - Какое дело? - Она не желала просыпаться окончательно. Пришлось брать быка за рога:
        - Что ты знаешь об Инициации?
        Глаза Рианны испуганно расширились.
        - Зачем... Что тебе... А до утра это не подождёт?
        - Утром всем нам будет уже не до пространных рассуждений, милая... Именно сейчас.
        - Этот вопрос тебя не касается! - обрубила девочка.
        - Ошибаешься, милая, потому что... Пришла пора взрослеть.
        Она перестала моргать, вцепившись взглядом в моё лицо.
        - Ты... Ты пьян? - Ну, нашла оправдание!
        - Лучше бы я был пьян... В общем, так: хочешь ты того или нет, но сейчас тебе предстоит пройти Инициацию. Мне позарез нужен Мост...
        - Ты с ума сошёл! - Она вжалась в постель, словно надеялась спрятаться в складках одеяла. Не выйдет. Я швырнул смятую ткань на пол.
        - Только не бойся, пожалуйста... - Зачем я это говорю? Кого когда успокаивали слова: «Не бойся»? Но что ещё я могу сказать? Что сейчас будет очень больно? Это тоже не повод для успокоения...
        - Убирайся прочь! - попробовала приказать принцесса. Ай-вэй, малышка, не командный у тебя голос, совсем не командный.
        - Ты готова?
        - Оставь меня! - Ещё чуть-чуть, и польются слёзы.
        - Чего вы шумите, дурные? - Ну вот, и гномка проснулась. Так я весь дом перебужу...
        - Скажи ему, чтобы он ушёл! - взмолилась Рианна.
        - Кто? - Миррима подняла голову, узрела меня и сморщила носик: - Ах, этот... Слушай, тебе что, не спится? Пойди на кухню, съешь чего-нибудь - помогает...
        - Я буду очень признателен, милая, если ты повернёшься лицом к стенке и снова уснёшь, - ласково сказал я.
        - Это ещё почему? - нахмурилась гномка.
        - Потому что... - Ну нет у меня времени, совсем нет!
        Драгоценные секунды ушли на то, чтобы доковылять до постели гномки и отправить её в состояние, схожее с самым глубоким сном - это не составило мне труда: всего-то и нужно, что пережать пальцами сосуды на шее... Конечно, добавив небольшой удар по Кружеву, снимающий излишки жизненной силы - ровно столько, сколько нужно для наведения глубокой усталости.
        Когда я вернулся обратно, принцесса попыталась меня ударить. И получила в ответ хлёсткую пощёчину, швырнувшую хрупкое тело на постель.
        - Игры закончились, милая. Пора приниматься за дело. - Я сам удивился безжизненности своего голоса.
        - Не смей ко мне прикасаться! - Она была смертельно испугана, но не теряла присутствия духа. Пока.
        - Мне очень жаль...
        Я обрушился на неё всей своей тяжестью, придавив к кровати. Девочка глухо вскрикнула и... Закатила глаза от нахлынувшей боли, потому что Пустота ворвалась в её бледное Кружево.
        Я не смотрел на Рианну - просто уткнулся носом в жилку, пульсирующую на тонкой шее. Нет, не из трусости. Зачем смотреть на искажённое страданием лицо, если сам испытываешь не менее сильные мучения? Пальцы принцессы конвульсивно сжимались, но я сомкнул на её запястьях браслеты своих ладоней и прижал к постели. Не надо дёргаться, милая! Я знаю, что тебе больно, я знаю, что тебя выворачивает наизнанку, но... Я не умею иначе. Если бы умел...
        Что такое Инициация? Фрэлл её знает! «Мостоведение» никогда не входило в число моих любимых предметов для изучения. Каков должен быть результат? Кружево, готовое к соединению артефакта с Источником! Как этого добиться? Могу предложить только один способ: вычерпать тот небольшой запас Силы, который имеется на настоящий момент, поставить ребёнка на грань смерти и надеяться, что в последний момент природа сама сделает то, что нужно. Жестоко? А то! Могу сказать больше: в эти минуты я себя ненавидел, потому что совершал кое-что похуже, чем изнасилование - хладнокровно и настойчиво убивал...
        Зелень таяла. Быстро, слишком быстро. Ну ещё бы, я же снова голоден... Надо бы помедленнее... Так, дышим ровнее, спокойнее... Я должен нанести удар по всей поверхности Кружева, вонзиться в каждую петельку, высосать Силу из каждой Нити. Чуть-чуть глубже... Так, хорошо, первый Слой снят. Идём дальше?
        Какая же она слабенькая... Фрэлл подери, а вдруг девочка вовсе не должна была проходить Инициацию? Но тогда... я попросту убью её! Нет, этого не может быть... Остановиться? Поздно. Отпусти я Кружево сейчас, она умрёт, лишённая Защитного Слоя, если тотчас же не получит подпитки. А ни мага, ни лекаря под рукой нет... Пресветлая Владычица, я так редко обращаюсь к тебе в своих мольбах! Пожалуйста, не оставляй это дитя! Я не могу заплатить: у меня ничего нет. Я не могу обещать: мне нечем тебе служить. Не ради меня, ради неё... Я не могу взять на себя ещё и эту смерть! Трус? Да! Эгоист? Разумеется! Зачем я всё это затеял? Уже не понимаю... Какой из меня Спаситель Невинных Душ - смех один... Только ломаю и рву...
        Бессвязные мысли улетели прочь, опустошая разум, и я сосредоточился на своих ощущениях. Всё бы ничего, если бы не эти волны Возмущения Пространства - как они мне мешают! Второй Слой скорбно осыпался в Пасть Пустоты, и Кружево стало совсем прозрачным. Ещё глубже? Она же почти не дышит... Что ж, осталось последнее средство.
        Я накрыл губы девочки своими и выдохнул в маленький рот воздух из своих лёгких.
        Она кричала бы, если бы могла. Жестокая агония пронзила тело ребёнка - не помогло даже то, что я лежал сверху: левая рука Рианны вырвалась из моего захвата, и скрюченные пальцы вонзились в щёку, аккурат рядом с клеймом, но я удержался и не отдёрнул голову, хотя от боли на глаза навернулись слёзы. Бледная кожа принцессы стала невероятно холодной, словно ледник, но я не мог убраться восвояси, потому что... Я не мог оставить её наедине с кошмаром, который сам же и вызвал к жизни. Да, мне не дано было почувствовать и десятой доли того, что испытывала принцесса, но я знал, какая волна боли будет последней...
        Сотни голодных язычков оплели Кружево девочки, высасывая крохотные капли девственной Силы. Силы, которая ни разу не была выпущена на свободу. Хрусталь пустеющих Нитей покрывался инеем. Ещё несколько минут, и по прозрачным узорам пробегут первые трещины - вестники приближающейся смерти... Ну же, твоё высочество, борись! Кто, кроме тебя, сможет открыть Врата? Я прошу, не сдавайся! Ты не хочешь выполнить мою маленькую просьбу? Тогда... Я приказываю тебе!
        Упрямишься? Не желаешь искать свой Источник? Сама напросилась! Примешь то, что выберу я, и только попробуй отказаться!
        Я потянулся сознанием к Четырём Опорам. Которая из вас? Которая же?
        Факел грустно покачал язычками огня, встречая мой вопрос...
        Песок Чаши что-то сожалеюще прошелестел...
        Струны Лютни жалобно взвизгнули...
        Гладь Колодца потемнела...
        Да что же такое творится?! Почему вы отворачиваетесь? Почему отказываете в помощи? Я прошу вас!
        ...Голос, разрубивший сознание пополам, принадлежал не Источникам. Тихий, спокойный, почти безучастный и невыразимо усталый:
        - Она слишком слаба...
        - И что же?
        - На страницах её Судьбы нет места для Источника...
        - Сотри что-нибудь ненужное! Ты можешь, я знаю!
        - Ненужное? - Печальный вздох. - Ты не понимаешь, о чём просишь...
        - Она погибнет, если ни один Источник не примет её!
        - Возможно... Но если ты вернёшь то, что взял, у неё есть шанс выжить...
        - А у всех остальных?
        - Что проку жить чужими жизнями, малыш? Живи своей... - Ласковая ладонь на моих волосах.
        - Город погибнет!
        - А если он заслуживает такой участи?
        - Но люди...
        - Ты слишком хорошо о них думаешь... - Улыбка, полная грусти.
        - Я не могу допустить столько смертей!
        - Не бери на себя больше, чем можешь вынести... - Лёгкий укор.
        - Помоги!
        - Переписать Судьбу?
        - Да!
        - А если я скажу, что её Линии переплетены с твоими теснее, чем ты можешь представить?
        - Это невозможно... - Не могу поверить. Я и Рианна? С какой стати?
        - Ты не веришь в чудеса? - Сожаление.
        - У меня не было повода поверить... Ни разу.
        - Ты предлагал стереть ненужное... Есть одна запись. Касающаяся тебя... Хочешь знать, о чём она? - Интригующе.
        - Нет.
        - И всё равно узнаешь... Я сотру её, если ты настаиваешь, но прежде... Я скажу, что вам предназначалось...
        - Не надо... - Сердце сжалось в предчувствии чего-то дурного и непоправимого.
        - Вы могли бы быть вместе...
        - Что это значит? - Дыхание перехватывает от горечи и внезапной догадки.
        - Вы были бы идеальной парой... С ней ты мог бы... Она бы любила тебя...
        - Нет...
        - Ну как? Ты готов отказаться от возможности любить и быть любимым? По-настоящему любимым?
        Я промолчал, унесённый бурей эмоций. Всю жизнь я мечтал о том, что встречу человека, который... И встретил же! Неужели мы и в самом деле, стали бы... А почему нет? Ни один Королевский Дом не посмел бы упрекнуть меня в том, что касается родовитости и знатности... Она бы разделила со мной... Что? Моё проклятие? Жить с чудовищем? Нет, я не желаю ей ТАКОГО счастья...
        - Она была бы счастлива, можешь мне поверить... - Мои мысли не секрет для Той, Что Нигде И Повсюду.
        - И я - тоже?
        - И ты...
        А время идёт. Я чувствую: Возмущения Пространства становятся всё сильнее. Нужно что-то решать, и срочно. А может быть... Плюнуть на всё и наслаждаться своим уютным мирком? Мы успеем покинуть город и... фрэлл с ними, с людьми! Ещё наплодятся... Пора подумать и о своём личном счастье, разве нет? Женюсь на принцессе, уеду куда-нибудь подальше, ну, придётся пойти на поклон к Магрит, и что? Пару раз унизиться - что мне стоит? И заживу в своё удовольствие...
        Я почти решился. Почти. Но тут неприятная особа по имени Совесть негромко кашлянула, напоминая о себе.
        Хочешь счастья?
        Хочу.
        А заслуживаешь ли ты того, чтобы быть счастливым?
        Но ведь все вокруг имеют право жить так, как хотят. И, что самое смешное, вовсю пользуются этим правом.
        Ты - не все.
        Почему это?
        Сам знаешь.
        Я хочу быть таким же, как они!
        Не получится. Ты никогда не будешь таким. Ты всегда знаешь, как нужно поступать, чтобы всё было правильно. А когда знаешь - трудно поступить наоборот.
        Ну, хоть один раз! Кому от этого будет хуже?
        Всего лишь нескольким тысячам людей, не более. Не переживай о них...
        Фрэлл!
        Никто не посмеет упрекнуть тебя, не бойся...
        Я и не боюсь. Я совершенно равнодушен к чужим судьбам.
        Ты сам-то себе веришь?
        Верю!
        Ну-ну...
        Я сжал пальцы, оставляя чудовищные синяки на запястьях принцессы.
        Почему я опять должен выбирать между собой и всем остальным миром? Почему всегда - я? Почему никто другой не может взять на себя заботу о Сущем? У меня нет достаточных сил и средств, чтобы этим заниматься... Я так мало знаю и умею... Я совсем не подхожу на эту роль...
        Но сейчас - больше некому.
        Оставьте меня в покое! И я ни о чём вас не попрошу!
        - Ты сделал выбор? - Чуточку насмешливо, чуточку участливо.
        - Да... - Сдавленный шёпот.
        - Не слышу...
        - Да! - Крик, похожий на всхлип.
        - И что же ты решил? - Как будто сама не знает!
        - Подари девочке её Источник.
        - Уверен?
        - Нет, но не вижу другого выхода...
        - Не жаль отказываться от любви?
        - Я не знаю, что это такое...
        - Ты ошибаешься, малыш... Твоё сердце умирает в тщетном ожидании чувств, которые никогда не переживало, но узнает с первого же взгляда...
        - Прекрати! Не причиняй больше страданий, чем уже свалилось на мою голову!
        - Ты не можешь приказывать МНЕ...
        - Я прошу!
        - Что ж...
        Небольшая пауза - и знакомые слова:
        - Право - неотъемлемо... Желание - достойно... Цена - подтверждена...
        Ещё одна маленькая пауза.
        - Воля - исполнена...
        ...Плотина рухнула. Рассыпалась в прах. Нет, не так: просто исчезла, быстрее, чем тает дымка от дыхания на холодном стекле. Раскалённые струи Силы ворвались в пустое Кружево принцессы, скрещиваясь с языками Пустоты, наступая, напирая, давя...
        Выброс Силы был огромен. Наверное, я сгорел бы в этом огне, если бы не был сброшен на пол последней судорогой, всколыхнувшей тело девочки. Мне понадобилась почти минута, чтобы подняться и снова взглянуть в её глаза. Лучше бы я этого не делал...
        Ненависть - вот единственное, что я мог прочитать. Исключительно по одному, хорошо известному адресу. Чьему? Моему, конечно же! Ненависть и отчаяние. Боль и страх. Нежелание понять и принять свершившееся. Как же мне жаль тебя, милая! И как мне жаль самого себя...
        - Нам пора. - Я подхватил Рианну под руку, заставляя встать.
        - Чудовище... - Она сказала это одними губами, но мне не надо было слышать. Я знал, что она так скажет. Я и сам себя так называл.
        - Увы, милая, увы... Можешь думать, что хочешь, но поработать тебе придётся...
        ...На улицах мы не встретили ни души, что было весьма странно: даже в самую глухую, что называется, полночь, всегда находятся беспокойные души, шатающиеся по делу и без дела, а тут город как будто вымер. Была ли тому виной луна, на бледном челе которой явственно проступали алые пятна, гнев ли разбуженного Сердца Гор заставил всё живое впасть в оцепенение - не знаю. Отсутствие свидетелей было мне только на руку: мало ли что подумал бы случайный прохожий, если бы увидел, как взрослый мужчина тащит за собой по улице несовершеннолетнюю девицу с безвольно мотающейся головой? Честное слово, я бы нёс её на руках, но... Я и сам еле передвигал ноги, так что, добравшись-таки до фонтана, ваш покорный слуга думал только о том, чтобы лечь и умереть. Во всех известных смыслах.
        Вода в чаше бассейна застыла зеркалом, в котором отразилось бледное лицо Рианны. Ореховые глаза, казавшиеся в лунном свете золотыми, почти ничего не видели. Не хотели видеть.
        - Мы на месте, милая. Пора.
        - Не хочу... - Слабо, но твёрдо. - Ничего не хочу...
        - Город нуждается в твоей защите.
        - Мне всё равно...
        - Э, нет, милая, не отвертишься! Я потратил столько сил, чтобы ты обрела могущество, можно сказать, пожертвовал собой, и что слышу? Намереваешься умыть руки? Не выйдет!
        Я залепил принцессе пощёчину:
        - Иди и выполняй то, что должна!
        - Я ничего тебе не должна... - Безвольный шелест губ.
        - Не мне, упрямица, не мне! Городу. Людям. Королевству. Кто говорил мне о долге? Так вот тебе возможность: исполни свой долг. Здесь и сейчас!
        - Мне плохо... - Почти жалобно.
        - Я знаю, милая, знаю... Ещё одно усилие, и ты сможешь отдохнуть. - Я и сам не верил в то, что говорю. Откуда я могу знать, каково это, оживлять артефакт? Что может быть приятного в том, чтобы служить мостиком между двумя беспощадными берегами?
        - Ты лжёшь... Ты всегда лгал... - Она даже не обвиняет, и от этого становится особенно больно. Накричи на меня, милая, ударь, только не смотри так!
        - Я всегда говорил тебе правду. И сейчас не лгу. Ты знаешь, что так оно и есть... Прошу тебя, прими свою судьбу, девочка... Спаси этот несчастный город... Ну же, очнись!
        Ещё одна пощёчина, и голова Рианны мотнулась из стороны в сторону, но взгляд немного прояснился.
        - Ступай!
        - Я не знаю, что делать...
        - Просто возьми её за руки. Остальное она сделает сама.
        - Я ненавижу тебя...
        - Я знаю. Иди!
        Я помог ей перебраться через бортик бассейна. Шаг. Ещё один. Тоненькая дрожащая фигурка в измятой и порванной рубашке - болезненно-белое пятно на фоне тёмно-синей статуи. Струйки крови, стекающие по голым ногам, смешиваются с водой. Маленькие ладошки неуверенно касаются каменных рук, и... Больше я ничего не вижу. Потому что падаю в Саван. Падаю быстрее, чем когда-либо. Ухожу, чтобы не мешать. Ухожу, прощаясь с надеждой на счастье. Окончательно и бесповоротно...

* * *
        На щеке ныли отметины от ногтей. Несильно, почти незаметно, но не давая забыть. К сожалению. А может быть, так и надо: помнить, несмотря ни на что. Помнить, чтобы впредь не совершать подобных ошибок. Впрочем, в ближайшем будущем я не собирался совершенствовать свои умения в сфере Инициации. Не дождётесь. Всё, на сегодня я завязал с благотворительностью. По очень простой причине: абсолютно некредитоспособен. Кто бы меня облагодетельствовал, что ли...
        Как же! Хотя спасибо уже за то, что я выбрался из Савана не на виселицу и не на плаху, а это было бы весьма и весьма закономерным результатом моих похождений. Правда, когда первое, что ты видишь, открывая глаза, - толстые корявые прутья решётки, настроение не улучшается. Не от чего.
        Я поёрзал на ворохе склизкой соломы, стараясь устроиться поудобнее. Не получилось. Только разлитый в воздухе подземелья приторный аромат гниения стал ещё гуще и настойчивее. Скукотища...
        Скажете: самое время поработать над ошибками? Соглашусь. Но беда в том, что на сей раз я не совершил ни одной из тех глупостей, к которым имею склонность... Нет, вчера я был исключительно разумен и прагматичен: нужный предмет, нужные действия, нужный момент - ничего лишнего. Даже не «рефлексировал» больше положенного... Могу собой гордиться, вот только... Гадостно-то как на душе!
        Наверное, Владычица не была до конца честной: ей по рангу не положено говорить только правду и ничего, кроме правды. Наверное... Но в груди клацает остренькими зубками сомнение: а что, если Она была искренна? Что, если я своими собственными руками убил робкую мечту? Что касается надежд, они давно уже похоронены на семейном кладбище, но мечта... Неужели я был так близок к осуществлению того, о чём мечтал, даже не признаваясь в этом самому себе? Вполне возможно.
        Нет, я не жалею. Приняв решение спасти город от разрушения, я уже не мог отказаться. Не мог предать. Не мог заболтать совесть и отступить с поля боя. Наверное, потому что снова струсил. Чего испугался? Того, что кто-нибудь когда-нибудь укоризненно вздохнёт по моему адресу: мол, был способен справиться с опасностью, спасти людей, а пренебрёг благом тысяч ради счастья одного... Глупо? Конечно. Но если в течение всего детства и юности из сознания вытравливали любую мало-мальски эгоистичную мысль, очень трудно перешагнуть через себя. Разрушить рамки «правильности» и «целесообразности» - вообще невозможно. Совесть сожрёт. Заживо...
        Даже пламя факела какое-то мутное... Капельки смолы падают на влажные каменные плиты и шипят. Своеобразный ритм... Что-то он мне напоминает... Вспомнил. Есть одна песенка... Меня ведь никто не слышит? Никто. Некому: в этом зале «клеток» ни одной живой души, кроме вашего покорного слуги - похоже, преступность в Мираке давно переживает период увядания. Но тем и лучше...
        Отдать все сокровища мира? Согласен:
        Твой солнечный лик без алмазов прекрасен.
        Довольно лишь слова и нежного взгляда -
        Пусть разум испуганно шепчет: «Не надо!» -
        Навстречу тебе, в обжигающий дождь
        Шагнул бы, но ты... Не придёшь.
        ...Дурацкая песня: никогда не мог понять, о чём хотел поведать автор. Теперь понял. Лучше поздно, чем никогда? А вот и нет! В моём случае - лучше никогда, чем вообще когда-нибудь...
        Мечтать о невинном, как сон, поцелуе,
        Беречь и хранить, беспричинно ревнуя,
        Искать отраженье зари на ресницах
        И знать, почему умолкают все птицы,
        Когда ты рассветное солнце зовёшь,
        Я мог бы, но ты... Не поймёшь.
        Конечно, ни голоса, ни слуха у меня нет. К чему мне такие дары? Я и тем, что есть, не могу воспользоваться к своему удовольствию...
        Судьба непреклонна. Природа беспечна.
        Границы миров неизменны и вечны.
        Жемчужины чувств на спирали сомнений
        Согрели друг друга, а мы... Не посмели.
        Исчезли мгновенья. Остались года.
        Пути разошлись. Навсегда...
        Разорваны связи. Разрушены стены.
        Дыханьем разлуки иссушены вены.
        Глаза не ослепли, но солнца не видят.
        Надежда запуталась в шёлковых нитях.
        Ладонь сожаленья дрожит на плече.
        Живу. Но не знаю, зачем...
        Последний куплет заставил голос «сесть» до хриплого шёпота.
        И эту песню эльфы поют в шутку, когда добиваются благосклонного взгляда своей избранницы?! Кретины остроухие! Нет, первому же lohassy[27 - Lohassy - прозвище эльфов; самим Лесным народом воспринимается как исключительно обидное. В действительности же означает просто «листоухий оболтус» Существует более мягкий вариант - l’hassy, означающие примерно следующее: «Я знаю, что ты - несносное и глупое существо, но всё равно испытываю к тебе симпатию».], который осмелится спеть это ради развлечения, каждое слово вобью в глотку, клянусь!
        Голос. Чуть громче тишины, но для меня он звучит, как гром посреди ясного неба:
        - Ты, оказывается, ещё и поёшь. Не ожидала.
        Она всё слышала? С самого начала? И почему мне вдруг стало стыдно? Я же не менестрель, право слово...
        Миррима вышла из сплетения теней на пятачок, освещённый дрожащим огнём факелов.
        - Почему «не ожидала»? - В моём голосе проскальзывают нотки обиды. Самой что ни на есть искренней. Что же мне, и петь не разрешается? Даже для себя?
        - После всего, что ты сделал...
        - А что такого я сделал? - Спрашиваю без интереса, но следующая же фраза гномки заставляет меня насторожиться.
        - Как ты мог... Это же... Это даже не жестоко, это... Что тебя заставило?
        - Давай-ка проясним ситуацию. - Я сел, подогнув ноги. - Что именно ты вменяешь мне в вину?
        - И ты ещё отпираешься? Да об этом все знают! - Негодование, но какое-то... горестное, что ли. Жаль, что не вижу её глаз: малышка стоит спиной к источнику света, и всё, что мне дозволено наблюдать, это тёмный силуэт.
        - О чём все знают? - продолжаю допытываться до истины.
        - У меня даже язык не повернётся сказать!
        Любопытно. Но совершенно непонятно. Можно сказать, что я заинтригован. Крайне.
        - Ты уж постарайся, милая.
        - Не называй меня «милая»! - Она срывается на крик. Да что же такое, в самом деле, я натворил, если вечно жизнерадостная гномка выглядит так, будто похоронила всех родственников в один день?
        - Хорошо. Миррима...
        - Не смей произносить моё имя!
        Это уже серьёзно. Мне отказано даже в такой малости? Значит, я совершил нечто настолько ужасное, что... Малышка потрясена. Но чем же именно?
        - «Почтенная госпожа» подойдёт?
        Еле заметный кивок. Не согласие, а так... Равнодушное разрешение.
        - Договорились. Итак, почтенная госпожа, объясните мне хотя бы, зачем вы сюда пришли?
        - Я...
        - Не бойтесь, не укушу, - пробую пошутить, чтобы подбодрить Мирриму, но получаю в ответ:
        - Лучше бы ты кусался, как дикий зверь!
        Ай-вэй, милая, да что с тобой такое?!
        - Я не понимаю ровным счётом ничего из ваших слов. Постарайтесь сделать над собой усилие и пролить свет на причину визита, - сухо бросаю в ответ.
        - Я хотела посмотреть на тебя... В последний раз.
        Занятно. Значит ли это...
        - Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего.
        - Почему?
        - Ты сам знаешь.
        - Не знаю.
        - Ко всему прочему, ты ещё и лжец?
        - Я так редко лгу, что до сих пор не научился это делать как следует.
        - Я больше тебе не верю. - Как горько она это говорит...
        - Я заслужил такое отношение?
        - Да уж...
        - Хорошо. Не верьте. Не приходите больше. Я не буду искать встреч с вами, обещаю. Запомните только одно: в том, что я делал прошлой ночью - как бы это ни выглядело - не было ничего предосудительного или преступного. Я старался предотвратить катастрофу.
        - Это каким же образом? - Горечь в её голоске сплетается с едким сарказмом.
        - Спросите у более сведущих людей: я плохо умею объяснять.
        - Я и так знаю! Ты - чудовище!
        - Простите, что прерываю вас, почтенная госпожа, но ответьте всё-таки: что вы имеете в виду, когда награждаете меня этим «титулом»?
        - Ты... Как это мерзко!
        Эмоционально, но туманно. Ничего не получается...
        - Шли бы вы домой... Тюрьма - не место для юной девушки.
        - Между прочим, Рианна младше меня!
        - И что?
        - А ты... Мерзавец!
        - Не знаю, почему вы цепляетесь за возраст, но заменить принцессу вы всё равно не сумели бы.
        Она не ответила. Всхлипнула и убежала. Когда топоток маленьких ног затих где-то в недрах галереи, я снова упал спиной на сырую подстилку, предаваясь сумбурным размышлениям.
        Девочка расстроена, это и дураку ясно. Расстроена из-за меня. Но почему? Подумаешь, немного помял принцессу! До свадьбы все синяки заживут, тем более что свадьба будет не раньше, чем через пять - семь лет... Наверное, к тому времени Рианна станет настоящей красавицей. Стройной, величавой, изысканной. Отрастит длинные волосы. Вернёт улыбку на лицо... Наверное. Увижу ли я превращение подростка во взрослую женщину? Вряд ли. Если меня не повесят сегодня и не четвертуют завтра, я протяну ещё годик-два. Если повезёт. Если буду держать ноги в тепле и не буду злоупотреблять крепкими напитками. Если буду вести себя тихо, как мышка, и запру на самый тяжёлый засов нездоровое стремление помогать нуждающимся в помощи. Если...
        Но я не успел тщательнее продумать дальнейший план действий, потому что пришли два дюжих стражника, чтобы препроводить вашего покорного слугу пред светлые очи коменданта Мирака.

* * *
        Комендант выглядел совершенно несолидно, и я мог ему только посочувствовать. В самом деле, когда тебе едва-едва перевалило за тридцать, а поросль на лице и не думает становиться гуще, трудно внушать подчинённым страх и уважение. Чего бояться? Румяных щёк? Прямого взгляда растерянных глаз, голубых, как небо над горными пиками? Да, статью природа не обидела этого человека, зато поскупилась на строгие краски. Коменданта Мирака трудно было бояться. Даже если бояться - стоило...
        Мужчина, сидевший за массивным столом, оторвался от кипы бумаг - с плохо скрываемым облегчением, надо сказать, - и перевёл взгляд на меня. С минуту мы играли в «гляделки», потом молча согласились на ничью, и комендант небрежным взмахом руки велел страже удалиться. Оставаясь один на один с преступником, он ничем не рисковал: увесистые браслеты наручников надёжно удерживали запястья моих рук за спиной, доставляя вполне предсказуемое, но не слишком досадное неудобство.
        Взгляд коменданта некоторое время беспорядочно перемещался по комнате, но, похоже, с обстановкой собственного кабинета глава города был знаком досконально, потому что ни один предмет не потребовал для себя более пяти секунд осмотра. Я ничего не имел против места своего настоящего пребывания: светло, свежий горный воздух из раскрытого окна, довольно тепло и сухо - но исполнять роль мебели в мои намерения не входило. Поэтому, когда комендант пошёл «по второму кругу», я позволил себе наглость нарушить молчание:
        - У вас есть ко мне вопросы?
        - Что? - Растерянное недоумение. - А... да, пожалуй...
        - Спрашивайте, - любезно разрешил я.
        - Вопросы... Есть вопросы, конечно... - Коменданта глодали некие сомнения, это было видно невооружённым глазом.
        - Ну так прекратите мямлить и переходите к делу! - Голубые глаза моргнули и уставились на меня так, будто видели впервые в жизни.
        - Вы куда-то торопитесь? - вежливо, но холодно осведомился мой собеседник, наконец взяв себя в руки и сосредоточившись.
        - В уютную тёмную камеру - куда же ещё? Не сочтите моё поведение нахальным, но позвольте заметить: наверняка ваше время гораздо дороже моего, и я не смею надолго отвлекать вас от вопросов управления городом.
        Лучше бы я тупо молчал. Переварив мою тираду, комендант совсем помрачнел и сообщил:
        - Вы не производите впечатление преступника.
        - Может быть, потому что я и не являюсь этим самым... преступником? - вкрадчиво поинтересовался ваш покорный слуга.
        - Факты говорят об обратном, - строго ответил комендант.
        - Факты отвечают тому, кто их спрашивает, сударь. А любой вопрос может быть задан как минимум двумя способами, предполагающими два разных ответа. - Я продолжил запутывать и без того спутанные мысли того, кто вынужден был исполнять незавидную роль дознавателя.
        - Вы правы... Но некоторые факты даже не нуждаются в вопросах: они вопиют, - твёрдо и категорично заявил мой оппонент.
        - Например?
        - Зачем вы изнасиловали несовершеннолетнюю девочку? - Вопрос был задан прямо в лоб.
        Я машинально начал отшучиваться:
        - Знаете ли, сударь, некоторые предпочитают именно бутоны, далёкие от периода расцвета... - Но тут до меня окончательно дошёл смысл фразы, и я искренне и неприятно удивился: - А почему вы решили, что я её изнасиловал?
        - Если рассмотреть... - Он чуть порозовел. Тоже мне, скромник... - Следы крови...
        - Крови? - Я хохотнул. - И вы обвиняете меня только на основании нескольких капель крови?
        - Вкупе с иными следами насилия... - Комендант заглянул в один из листков, густо покрытый вязью букв.
        - Вы имеете в виду синяки?
        - И их тоже.
        - Не думал, что, кроме меня, в этом городе найдётся ещё несколько законченных кретинов... Не в обиду вам будет сказано, сударь, но обвинения просто смешны.
        - Да как вы смеете... - начал было он, и я поспешил погасить пламя возмущения в зародыше:
        - Синяки на руках и разбитая губа ещё ни о чём не говорят, сударь... Допустите такую возможность: девочке было плохо, её трясло в лихорадке, и я просто пытался удержать её на месте.
        - Да, такое возможно, но...
        - А что касается крови... Сколько лет потерпевшей?
        - Если верить результатам осмотра, - он снова сверился с бумагами, - не больше тринадцати.
        - Наверное, вы плохо знакомы с женскими тайнами, но любой лекарь подтвердит очевидное: девочка стала взрослой.
        - Вот именно! - торжествующе заметил комендант.
        - Мы вкладываем в это понятие разный смысл, сударь, - улыбнулся я. - Я не сделал её женщиной, как бы вы ни хотели меня в этом обвинить. Кровь текла исключительно по воле природы.
        Он всё равно не понял. Пришлось опуститься до объяснения подробностей ежемесячных женских недомоганий. К концу импровизированной лекции щёки коменданта покрылись пунцовыми пятнами, но в глазах появилось вполне осмысленное сомнение:
        - Если то, что вы сказали, имеет место быть, то... Это совершенно меняет...
        - Ещё вопросы будут?
        - Не у меня... - качнул головой комендант. - Глава городской Гильдии чародеев хотел бы выяснить подробности ваших действий.
        - Каких именно?
        - Вчера ночью, впервые на памяти жителей города, был разбужен Фонтан. - Он именно так и сказал: Фонтан. С большой буквы «ФЫ».
        - А я здесь при чём? - Небрежно пожимаю плечами. Насколько это позволяют сделать наручники.
        - Поскольку Фонтан является... - ещё один взгляд на исписанные листы, - артефактом, предназначенным для защиты города от всевозможных опасностей, если он сработал, это значит, что Мирак был на волосок от гибели, верно?
        Я хмыкнул, но не стал отвечать. Комендант продолжил:
        - Однако разбудить артефакт могли только специально обученные маги, обладающие достаточным опытом и возможностями... Лучшие городские маги, кстати, в этот момент находились далеко от города. - Испытующий взгляд мне в глаза.
        - Всё равно не понимаю, к чему вы клоните.
        - Каким образом юной девушке удалось сделать то, что было ей явно не по силам?
        - Считайте, что произошло чудо, - предложил я.
        - Чудес не бывает! - отрезал комендант, но тут же спохватился и поправился: - Таких, я имею в виду... Я направил официальный запрос в Гильдию, но чародеи увиливают от прямого ответа.
        - Естественно. В этом вся их сущность, - кивнул я. - И вы решили узнать истину из первых рук, я прав?
        - В некотором роде...
        - Если бы я открыл глаза не в окружении железных решёток, а в удобной постели, и получил сытный завтрак, я бы с удовольствием ответил на все ваши вопросы. А поскольку...
        - Я ведь могу забыть о вежливости. - Тень угрозы. Слабая и неуверенная.
        - Можете, - согласился я. - Но если до сих пор этого не сделали, подозреваю, что есть вполне определённые обстоятельства, которыми вы не можете пренебречь.
        Я, разумеется, угадал. Комендант вздохнул и откинулся на спинку кресла.
        - Вы умны.
        - Не так, как хотелось бы, но я не жалуюсь.
        - Браво!
        Три громких хлопка повисли в неловкой тишине. Портьеры в глубине кабинета раздвинулись, выпуская на сцену ещё одно действующее лицо. Знакомое до боли.
        Мастер Рогар пересёк комнату и небрежно уселся на край стола:
        - Как самочувствие?
        - Твоими молитвами, неплохо.
        Мастер выглядел жутко довольным: даже борода топорщилась как-то... игриво.
        - Вот видите, сколь полезными бывают здравый смысл и разумный подход к решению проблемы! - обратился он к коменданту.
        Тот немного смутился:
        - К сожалению, я не имел удовольствия пройти обучение под вашим руководством...
        - Я тоже, - нагло встреваю в разговор.
        - Как это? - Голубые глаза недоумённо моргнули.
        - Сам до всего дошёл! - гордо заявил я.
        - Да уж, он у меня такой... самородок, - улыбнулся в усы Мастер.
        - Самородок... Самовыродок... Попрошу не выражаться!
        Всё, под хвостом уже не одна вожжа, а целый десяток.
        - С ним всегда... нескучно, - пояснил Рогар совершенно ошалевшему от наших реплик коменданту.
        - Я заметил... - растерянно кивнул тот.
        - Я так понимаю: претензий ко мне у вас лично, как представителя властей, нет? - решил уточнить я.
        - Претензий... Можно сказать, что...
        - И в самом деле, не нужно мямлить, любезный, - пришёл на помощь Мастер. - Я могу подтвердить все слова этого молодого человека и засвидетельствовать, что он действовал исключительно в интересах города и его жителей. Тем более что большинство докладов, полученных вами, говорят о том же.
        - Но я хотел бы знать... - Комендант всё не оставлял попыток прояснить ситуацию. Пришлось остудить его пыл:
        - Вы хотите узнать за один час все тайны мироздания, но не видите связи между простейшими вещами, сударь... - Я искоса взглянул на своего хозяина. Вдруг он будет против махонькой нравоучительной лекции? Рогар против не был, отнюдь: оценив вступительную фразу, он поощрительно улыбнулся и слегка качнул головой. Типа, «не робей, всё в порядке». И я продолжил:
        - Поверьте, вам сообщено достаточно для того, чтобы вынести решение. На своём опыте могу сказать: оно будет не только справедливым, но и правильным. Возвращайтесь к тем вещам, в которых вы разбираетесь лучше, чем кто-либо другой, а нам оставьте всё остальное...
        Когда мы покидали кабинет, я краем уха поймал бормотание коменданта:
        - Ну и кто из них Мастер, хотел бы я знать?

* * *
        Я прислонился к крепостной стене, растирая уставшие от железа запястья. Рогар стоял рядом, задумчиво пожёвывая (и где только взял?) травинку. Он, как и в предыдущие наши встречи, был одет по-походному, и большую часть гардероба и арсенала успешно скрывал просторный плащ.
        За порогом крепости серые глаза мигом посерьёзнели, а над бровями пробежали морщинки.
        - Хорошо, что я прибыл вовремя, - после недолгого молчания сообщает мне хозяин.
        - Вовремя? - позволяю себе слегка удивиться.
        - Вовремя, - повторяет он и поясняет: - Для того чтобы предотвратить намечавшиеся неприятности.
        - Я бы и сам справился.
        - Это и пугает, - притворно-обеспокоенно вздыхает Рогар.
        - Нет, правда, справился бы! - горячо подтверждаю я.
        - С целой Гильдией магов? - щурится мой собеседник.
        Я легкомысленно улыбаюсь:
        - С целой - не пробовал, а вот один-два мне вполне по зубам.
        - Любопытно было бы узнать, как ты это делаешь... - бормочет Рогар. Я хмурюсь, собираясь дать отпор, и он, чувствуя грядущее сопротивление, отступает: - Но это может и подождать.
        - А что - не может? - спрашиваю из вежливости.
        - Всякое разное... - Он переводит взгляд куда-то вдаль. - Тебя не касается.
        - Ну и ладушки! - радуюсь я. - А какие дела потребовали твоего присутствия в Мираке?
        Он снова смотрит мне в лицо.
        - Если скажу, что искал тебя, поверишь?
        - Не-а.
        - И правильно. Хотя, кроме всего прочего... Признаюсь, ещё несколько дней назад меня огорчал тот факт, что я не знал, где ты обретаешься, - нарочито безразлично говорит мой хозяин.
        - Но теперь-то знаете!
        - Знаю. Правда, остаётся вопрос: как ты сюда попал?
        - Вышел из леса.
        Честность - лучшая политика, не правда ли? Я искренне так считаю. Рогар, похоже, придерживается сходной точки зрения, потому что продолжает тему:
        - Ну, разумеется, из леса! Спуститься с этих гор было бы проблематично... А как ты оказался в лесу?
        - Об этом лучше рассказала бы женщина, утащившая меня из-под носа доктора.
        - Согласен, - кивает хозяин. - Вот только одна незадача...
        - Что такое? - с притворной озабоченностью интересуюсь я.
        - Она мертва.
        - Да что ты говоришь!... Ай, как дурно... В самом расцвете лет...
        - Прекрати паясничать, - обрубает моё «выступление» Рогар. - Если тебе нравится на людях выставлять посмешищем себя и меня заодно, на здоровье! Но наедине будь любезен хоть несколько минут побыть серьёзным.
        - А надо ли? - сомневаюсь я.
        - Надо, - отрезает мой собеседник. - Я должен получить не груду кривляний, а достоверные сведения.
        - Ну, как хочешь, - обиженно насупливается ваш покорный слуга.
        - Кстати, спасибо за Клемета. Дважды спасибо.
        - Не понимаю... - предпринимаю попытку уйти от разговора. Безуспешно.
        - Я же сказал: не кривляться! Будешь отрицать, что спас его жизнь?
        - Не буду, - вздыхаю я.
        - Ты мог этого не делать, но сделал. Почему?
        - Было бы глупо позволить вздорной бабёнке свободно распоряжаться чужими жизнями, ты так не считаешь?
        - Эта «бабёнка», как ты её назвал, была опытным магом. Готовым к любым неожиданностям, - задумчиво роняет Мастер.
        - К любым, но не ко всем, - уточняю я.
        - Ты уберёг Клемета от заклинания, которое уничтожает разум... И приложил руку к смерти Наставницы. Недурно для начала.
        - А кто тебе сказал, что это только начало? - огрызаюсь я. - И вообще: мне не пришлось бы напрягаться и рисковать, если бы ты воспользовался услугами обычного курьера! Тогда Мэтт не попал бы в лапы к шаддам и не рассказал бы магичке то, что ей вовсе не обязательно было знать!
        - Ну, оборотни - отдельная история, которую я пока не собираюсь трогать. Но только - пока, - многозначительно добавляет Рогар. - А вот с магичкой всё куда сложнее. Я обязан доложить начальству о причинах смерти квалифицированного преподавателя Академии. И что, по-твоему, я должен придумать?
        - А не надо ничего придумывать. - Я беспечно машу рукой. - Положим, она проводила эксперименты с пространственными переходами, и один из опытов пошёл не так, как планировалось. Портал схлопнулся сам в себя. Экспериментаторша погибла под руинами здания.
        - Не успев сбежать? - скептически вопрошает Мастер.
        - Знаешь ли, изменения в структуре Пластов иногда сопровождаются выбросами или поглощениями Силы, так что... Она вполне могла, утратив бдительность, потерять и жизнь.
        - Спасибо за правдоподобную версию.
        - Всегда к твоим услугам, - шутливо раскланиваюсь.
        Рогар критически окидывает меня взглядом и резюмирует:
        - Мало того, что пугало, так ещё и грязное...
        - Я же не на королевском приёме был! - обижаюсь. Точнее, думаю, что обижаюсь.
        - Надеюсь, что когда-нибудь смогу насладиться этим зрелищем, - мечтательно улыбается мой хозяин.
        - Каким? - делаю вид, что не понимаю.
        - Тебя. На королевском приёме, - хохочет Мастер и добавляет: - Идём, надо же привести твою светлость в порядок.
        - Я - в полном порядке, - заверяю я своего собеседника.
        - И не голоден ни капельки? - поддразнивает он.
        - Ну... Немножко, - признаю скрепя сердце.
        - Тогда тем более нужно торопиться... А то ты кого-нибудь съешь! - Он уверенно направляется вниз по улице. Не слишком быстро - чтобы иметь возможность вести обстоятельную беседу. Не слишком медленно - чтобы не мешать прохожим.

* * *
        - За Дэриена - отдельное спасибо.
        - Как он?
        - Волнуешься? - Быстрый внимательный взгляд.
        - Немного, - отвожу глаза в сторону. - Но не по той причине, которая кажется тебе наиболее вероятной.
        Я и сам себе не могу объяснить, почему переживаю за судьбу принца. Не потому же, что испытываю к нему нежные чувства, в самом деле!
        - Всё хорошо.
        - Я рад.
        - Он пока не знает, кому обязан выздоровлением. - Капелька злорадства.
        - Кому, кому... Гизариусу, конечно!
        - Ты прекрасно понял, что я имею в виду, - констатирует он.
        - Надеюсь, и не узнает.
        - Не хочешь получить свою порцию славы? - удивляется Рогар.
        - Не хочу, чтобы принц считал себя обязанным, - сухо поясняет ваш покорный слуга.
        - Ты или слишком глуп, или слишком благороден, - вслух размышляет мой хозяин.
        - Слишком глуп и слишком труслив - было бы вернее! - бурчу я.
        - Впрочем, это твоё дело... Хотя, оказав услуги подобного толка всем королевским отпрыскам по очереди, ты мог бы рассчитывать на многое.
        - Завидуешь?
        - Сочувствую.
        - Хочешь правду? Век бы не видел эту семейку!
        - Даже так? Чем же тебя обидели Дэриен и Рианна?
        - Мне было бы спокойнее жить, не подозревая об их существовании, - совершенно искренне отвечаю я.
        - Всё мучаешься из-за клейма? - Понимание в голосе.
        - Нет, уже забыл! Представь себе: это украшение очень осложняет жизнь!
        - Не кипятись, дело поправимое... Я замолвлю словечко придворному магу, и он в два счёта сведёт рисунок...
        - Ничего ты не понял! - Срываюсь на крик, и ближайшие прохожие испуганно шарахаются в сторону.
        - Поясни. - Кажется, он бесконечно готов выслушивать мои глупости.
        - Я не вправе сказать всего, но... Магия мне не поможет. Не сможет помочь.
        - Любопытно... Ты хочешь сказать... - Он даже замедляет шаг.
        - Меня нельзя лечить чародейством. Просто не получится.
        - Так вот оно что! - осеняет Рогара. - А я-то удивлялся, почему ты так легко справляешься с волшбой...
        - Примерно так... - неуверенно киваю я.
        - Проблемка... - Он резко мрачнеет. - Хорошо, что сказал... Если не секрет: в чём причина?
        - Родовое проклятие. - Не вижу смысла лишний раз лукавить.
        - Очень любопытно... - Он надолго замолкает, видимо, вспоминая, не встречал ли в каких-нибудь «Хрониках» упоминания о подобном казусе. Не вспомнил. Потому что те «Хроники», в которых можно прочитать об истоках моего «уродства», доступны далеко не каждому. Даже с САМОЙ высокой степенью посвящения.
        - Придётся вносить коррективы... - слышу я после паузы.
        - Куда? - Фраза Мастера вызывает интерес, но - очень вялый.
        - В свои планы, - отвечает Мастер. - Но всё же... Несмотря на твои «прохладные» отношения с магией, вчера ты сотворил настоящее чудо.
        - Это какое же? - настораживаюсь я.
        - Инициировал принцессу.
        - И в чём же, собственно, чудо?
        - Она не подлежала Инициации.
        Сердце неприятно ёкает.
        - Не подлежала?
        - Кружево, передающееся в королевской семье по женской линии, имеет какой-то изъян... Я не интересовался подробностями, но знаю, что Соединения с Источником оно бы попросту не выдержало...
        - Девочка сгорела бы заживо... - шепчу я.
        - Ты не допускал такой возможности? - удивляется Мастер.
        - Я даже не знал, что ей угрожает...
        - И вот ребёнок, который и мечтать не смел об обретении Могущества, стал весьма сильным Мостом. Исключительно благодаря твоим стараниям. Как тебе это удалось?
        - Мне была названа цена, и я заплатил... - отвечаю я, а в голове крутится одна и та же мысль: я расчётливо убивал беззащитное существо. Действительно чудовище - иначе не скажешь...
        - Цена? - Мастеру не терпится узнать, что я имею в виду, но он чувствует: дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, и оставляет попытки пробиться к Истине: - Ладно, всё потом... О, а мы уже пришли!
        Я с недоумением пялюсь на высокие ворота. Что-то они подозрительно знакомо выглядят... Да это же...
        - Я сюда не пойду! - отчаянно протестует ваш покорный слуга.
        - Это ещё почему? - хмурится Рогар.
        - Я... Да меня и не пустят!
        - Вот как? Странно... Дом Гедрина славится своим гостеприимством...
        - Только не для меня.
        - В чём причина?
        - Его малолетняя племянница уверена, что я изнасиловал Рианну, и не желает меня больше видеть. Боюсь, если я переступлю порог этого дома, меня ждут крупные неприятности...
        - Когда нас пугали трудности? - весело заявляет Мастер и стучит в ворота.
        Створки раздвигаются, и в образовавшемся проёме нарисовывается смуглое лицо Каролы.
        - Мастер Рогар, добро пожаловать! Давненько вы у нас не гостили! - обращается она к моему спутнику, а, увидев меня, добавляет: - И Вы... заходите.
        - Вот видишь, - вздыхаю я, но Мастер подмигивает мне и строго спрашивает домоправительницу Гедрина:
        - И так-то встречают человека, который сделал столько добра?
        Карола жалобно поджимает губы:
        - Да как можно... Да мы со всем уважением... Вот только молодая хозяйка...
        - А что с ней не так? - продолжает выпытывать Мастер.
        - Рассержена она. Сильно, - украдкой оглядываясь, сообщает Карола. - На него вот.
        - Из-за чего же?
        - А то не догадываетесь... Переживает за свою гостью.
        - Но я же ничего ей не сделал! - Мне хочется взвыть.
        - Да я сразу поняла, что к чему, - кивает гномка. - Только Миррима не верит.
        - Не верит?
        - Ну, понимаете... Она-то ведь ещё... Не было ни разу...
        Ну разумеется! У гномика период созревания совсем иной. Конечно, ещё не было.
        - Так почему ты ей не... - От волнения я забываю слова.
        - Да я... Это... Не знаю как... Может, вы...
        - Я должен рассказывать девочке о том, что происходит во взрослеющем женском теле?! Да вы совсем оборзели... - Даже не знаю, что делать: то ли рассмеяться, то ли всплакнуть. Бредовейшая ситуация...
        - А что? - веселится Мастер. - Коменданту ты всё объяснил просто и доходчиво. Чем девочка хуже?
        - Это просто неприлично!
        - Представь, что ты - доктор... - начинает советовать Мастер, но я не успеваю ничего представить, равно как и сказать, что думаю по поводу таких «представлений», потому что со двора доносится:
        - Карола, кто там?
        - Мастер Рогар пришли.
        - Мастер Рогар?
        - Старинный приятель вашего дядюшки...
        - А... Вспомнила. Но что же ты его за воротами держишь?
        Домоправительница распахивает створки шире, и Миррима натыкается взглядом на меня. Видели, как лужа покрывается ледком? Что-то подобное произошло и с глазами девчонки: они просто омертвели.
        - Этот человек не войдёт в мой дом.
        - Юная госпожа, позвольте заметить: неугодный вам человек является моим имуществом, и, не пуская его, вы отказываете и мне, - мягко замечает Мастер.
        - Он... - Несколько вдохов гномика мучительно подыскивает слова. - Если он - ваше имущество, то я должна просить... обезопасить меня и моих гостей от этого... имущества.
        - Как пожелаете, - кланяется Рогар и бросает мне: - Протяни руки.
        Я выполняю приказ раньше, чем успеваю подумать зачем.
        На запястьях защёлкиваются браслеты, соединённые короткой цепью, от среднего звена которой отходит ещё одна цепочка - её конец теряется в складках плаща моего хозяина.
        - Карола, проводи Мастера в свободную кладовую... Пусть оставит... своё имущество там. - Малявка гордо удаляется.
        Рогар кивает мне, и мы спешим выполнить повеление грозной хозяйки.
        Кладовая небольшая, но вполне уютная, о чём я и сообщаю, когда Рогар интересуется моим мнением.
        - Тебя устраивает?
        - Более чем. По крайней мере, меня никто не будет беспокоить.
        - Наручники сильно мешают?
        - Вовсе нет... - Я принимаюсь изучать своё новое «украшение». Браслеты обтянуты островками кожи, как и мой ошейник, но под мягким слоем отчётливо прощупываются... звенья? Так вот почему так удобно... Цепь коротковата, зато - тонкая и лёгкая. Нет, сильно досаждать не будут. Хотя выглядят, скажем так, внушительно. И движения сковывают, как им и положено.
        - Надоест - снимешь, - разрешает Мастер.
        - Ты оставишь мне ключ? - Вот теперь я удивляюсь. Весьма.
        - А он тебе не нужен, - усмехается мой хозяин.
        - Как это понимать?
        - Здесь два замка: один для ключа, а второй... На одном из звеньев есть два выступа: сверху и снизу. Если на них нажать одновременно, звено... В общем, сам попробуй.
        Я попробовал. Правда, не с первой попытки нашёл нужное место. Действительно, звено раскладывается, увеличиваясь в размерах раза в три, и рука свободно выходит из браслета.
        - Занятно. - Я защёлкнул наручник обратно. - И об этом секрете все знают?
        - Не все. Только владелец. Да и исполнить этот фокус могу только я... Ну и ты, раз уж магия не может тебе препятствовать.
        - Практично... А зачем ты рассказал?
        - Нечего потакать капризному ребёнку, беспричинно задирающему нос! - улыбается Мастер. - Тебе же нужно отдыхать?
        В дверь заглядывает Карола:
        - Хозяйка сказала, что... вас нужно привязать.
        - А намордник надеть не надо? - ехидничаю. А что прикажете делать?
        - Откуда мне знать, - сокрушённо отвечает гномка.
        - Ладно, выполним и эту просьбу... «хозяйки». - Мастер отстёгивает от пояса другой конец «поводка», снабжённый очередным замком, и прикрепляет его к кольцу на крышке массивного сундука.
        - Передай, что я выполнил все условия.
        Карола, заметно повеселев, топает прочь.
        - Длины хватит? - интересуется Мастер.
        - Для чего? Чтобы удавиться? - невинно улыбаюсь я.
        - Заботишься о нём, заботишься... - Рогар вздыхает с притворной укоризной и покидает кладовую с последним напутствием: - Не скучай!
        Дверь захлопывается. Задвигается засов. Я пару минут стою посреди кладовой, на взгляд определяя наиболее располагающее к отдыху место. Наконец, выбрав один из углов комнаты, устраиваюсь со всем доступным комфортом на груде пустых мешков.

* * *
        Да-а-а... Впору биться головой о стену и рвать на себе волосы. Вот только осталось решить: делать это одновременно или всё-таки по очереди?
        Нет, я не ёрничаю. Я даже не смеюсь. Хотя, чего греха таить: в том, что произошло, есть некоторая... забавность. Неужели так легко привыкнуть к пинкам, которыми награждает судьба? Получается, очень легко. Что ж, я насладился отписанными мне неприятностями в полной мере. Вконец испортил отношения с Мирримой (о чём совершенно искренне жалею), внушил принцессе жгучую ненависть к моей скромной персоне (пока угрызений совести по этому поводу не испытываю, но чувствую: всё ещё впереди), заставил Рогара менять планы (с одной стороны, мне и раньше-то было плевать на его намерения, но с другой... Кто меня за язык дёргал?).
        Что ещё? Спас город от разрушения. Маловато для того, чтобы заслужить прощение, верно? Как несправедлива жизнь: совершая добро для многих, ты непременно сделаешь больно кому-то одному... И не всегда - себе. Если бы мои поступки, отпущенные в мир, возвращали зло только мне, было бы гораздо легче и приятнее существовать. Впрочем, с Добром и Злом всегда так.
        И всё же любопытно... Неужели мы были предназначены друг другу? Ерунда какая-то получается. Почему - ерунда? Есть несколько причин, заставляющих меня сомневаться в правдивости слов Владычицы. Нет, конечно, я не смею упрекать (и уж тем более - обвинять!) Её во лжи, но... Имеются махонькие нестыковки. Едва заметные изъяны в сложном орнаменте жизни.
        Изъян первый. Я совершенно не обязан был дожить до этого дня. В смысле, до дня встречи с малолетней принцессой. Скажем грубо и прямо: я должен был покинуть сей суетный мир гораздо раньше. Ладно, не буду брать в расчёт детство и юность (хотя, по здравом рассуждении, смертельно опасных ситуаций хватало и в те светлые, не обременённые придуманными заботами, времена), но, простите, последние полгода! Это же просто наказание какое-то: ни дня спокойного существования. То есть дни-то были, но их «спокойствие» воспринималось хуже, чем «напряжение» всего остального времени. Почему, спросите вы? Потому что мир и покой громоздились друг на друга, строя эдакую горку - вроде тех, с которых ребятня зимой съезжает на пятой точке - и чем дольше выдавался «мирный» промежуток, тем выше росла гора, с которой я рано или поздно должен был сверзиться вниз. Есть о чём задуматься, верно? С другой стороны, каждый день сражаться за право находиться на этом свете - не самая желанная для вашего покорного слуги альтернатива. Проще говоря: неохота прилагать столько усилий. Что ж, придётся пока оставить всё, как и было, и...
Знаете, это даже удобно: можно приноровиться и угадывать тот, единственный настоящий момент, с которого события начинают катиться под откос... О чём это я?
        Ах, да! Изъян второй. Обстоятельства встречи. Слишком много риска - и для меня, и для девочки. Странно, и как это я не прибил её сразу, пока считал «принцем»? Помешало явление магички? В первый раз - да. А потом? Когда домик начал рассыпаться в прах, уже никто не сумел бы остановить мою карающую длань... Никто. Кроме меня самого. Точнее, кроме не вовремя проснувшегося здравого смысла. А жаль, что задор угас, жаль... Интересно, утвердись я в намерении прикончить беззащитного ребёнка, что отвело бы удар? Очередной непредвиденный визитёр? Мантия? Силы природы? Гадать можно долго, но сей процесс окажется совершенно бесполезным - только потрачу силы и время... Впрочем, времени у меня - завались. Гораздо хуже дела обстоят с силами. Кажется, кто-то обещал меня накормить? А ведь сам наверняка давно уже жрёт за обе щёки...
        Ладно, если челюсти пока нечем занять, попробую напрячь то, что располагается чуть выше. Нет, не нос! И не глаза! Да, понимаю: иногда кажется, что «того самого» у меня отродясь не было, но всё же...
        Итак, встретились мы весьма странно и опасно. Причины нахождения принцессы в этом медвежьем углу я для себя определил (если и ошибся, то в деталях, а не в общем направлении рассуждений). Причины, по которым моё практически бездыханное тело оказалось здесь же и в то же самое время, ясны. Немножко того, немножко сего, капелька сумасшествия, глоток везения, присущего только и исключительно моей скромной персоне, и - оп-ля! Пирожок с занятным вкусом готов. С пылу, с жару, так сказать. Вот только кто тот повар-экспериментатор, смешавший несовместимые ингредиенты? Вопрос. К сожалению, не из тех, к которым я могу подобрать ответ. Да-да, именно - подобрать! Вас смущает эта формулировка? Зря. Вопрос не существует без ответа. Никогда. Стоит родиться вопросу, и тут же - пусть даже на другом конце мира - возникает ответ. Проблема в том, что ответов всегда несколько. И ещё более серьёзная проблема - выбрать нужный тебе ответ. Я не оговорился: нужный, а не правильный. Потому что все ответы в какой-то мере правильные. В определённый момент времени, в заданной точке пространства каждый из возможных ответов будет
единственно правильным. Но вот нужно ли это вам? Молчите? Никогда не предполагали такой возможности? Что ж, подумайте на досуге и решите, что вас больше устроит: Истина не ко времени и не к месту или Не-Истина, жизненно необходимая именно в эту секунду...
        Ну вот, снова отвлёкся. Мысли скачут совсем не в ту сторону. Или же... Я пытаюсь ими управлять в меру собственной дурости, навязывая неестественное направление течения? Вот это больше походит на правду. Что же бесит меня на самом деле? Понял! Я ничего не испытываю к принцессе. В смысле, никаких чувств, кроме тех, что мог бы испытывать к любой другой юной девушке, отчаянно нуждающейся в опеке и защите. Простите, а где же то, о чём упомянула Владычица? Где любовь, фрэлл меня подери?!
        Если мы должны были бы... Значит, с первого взгляда, с первого слова что-то обязано было произойти! Или я неправильно понимаю смысл Предназначения? Ну ничегошеньки же не чувствовал! Наверное, потому так легко решился... Хотя кто сказал, что было ЛЕГКО? Трудно было. Но я отказался. Отказался от того, чего совсем не представлял себе. В самом деле: если что-то и могло получиться, то лишь спустя массу времени. Лет эдак через пяток. И тут мы опять утыкаемся в знакомый до слёз тупик. Кто поручится, что я проживу эти годы и встречусь с повзрослевшей принцессой в добром здравии? Точнее, буду ли я в этом самом здравии... Владычица солгала? Может быть. А может быть, и нет. В любом случае, Она знает куда больше, чем все живущие в этом мире, вместе взятые. Но это значит... У меня был шанс жить долго! А я продал этот шанс так дёшево... Или всё-таки дорого? Несколько тысяч жизней. Целый город. Одно отдельно взятое Могущество. Много это или мало? Не знаю. Но хочется верить, что всё это стоит моих непрожитых лет. И, фрэлл подери, я буду в это верить! Хотя бы потому, что другого варианта у меня нет...
        Зашелестел засов, и я смежил веки, притворяясь спящим: мало ли какая нежеланная мне личность решила нарушить моё уединение? В общем-то, угадал.
        Миррима пару мгновений стояла в дверном проёме, раздумывая, что делать дальше, но что-то - Упрямство? Любопытство? Вредность? - пересилило гордость, и малышка шагнула в кладовую. Я с трудом подавил улыбку, наблюдая за неожиданной гостьей сквозь ресницы. Видимо, гномку не устраивало то, что ваш покорный слуга «спит», потому что она хлопнула дверью и выжидательно уставилась на меня: круглое личико было переполнено решимостью, слишком серьёзной для моей малолетней знакомой.
        Я не открыл глаза, ожидая дальнейшего развития событий. Постояв не более минуты, гномка с обидой и злостью открыла дверь кладовой и грохнула её об косяк ещё раз. Куда сильнее, чем прежде. Конечно, можно было поиграть, но мне стало жаль несчастный дом, вверенный временному управлению Мирримы - таким манером от него и камня на камне не останется, - и я распахнул ресницы, возвращая гномке серьёзный, слегка вопросительный взгляд. Голубые глаза не уступили, и некоторое время мы, как умалишённые, пялились друг на друга. В глубочайшем молчании.
        Последнее нравоучение на сегодня (клянусь, больше не буду утомлять вас своими измышлениями!): если женщина смотрит на вас сердито и обвиняюще, это вовсе не означает, что она чем-то недовольна. Единственное, о чём кричит такой взгляд: «Ну же, скажи что-нибудь! Начни беседу! Ты же понимаешь, что я не могу нарушить молчание первой!» Пусть гномку можно было причислить к «настоящим женщинам» только с большой натяжкой, основными приёмами защиты и нападения она уже владела. Разумеется, потребуется время, чтобы отточить умения, с рождения присущие каждой особе нежного пола, но... Не хотел бы я встретиться с Мирримой, когда она достигнет совершеннолетия! Моё бедное сердце будет разбито на мелкие осколки... Стоп. Раз уж начинаю шутить, почему бы не делать это вслух?
        - Зашли проверить СВОЁ имущество? Напрасно беспокоились: здесь мне нечем поживиться и нечего сломать, - с плохо скрытым ехидством заявляю для затравки разговора.
        Гномка облегчённо вздохнула, но тут же нахмурилась ещё грознее, дабы скрыть, как она рада тому, что я сделал первый шаг и позволил ей «сохранить лицо»:
        - Я бы и не позволила тебе сделать... что-то в этом роде!
        - Да-а-а? - протянул я. - Не думаю, чтобы вы смогли оказать сопротивление, если бы...
        - Я тебя не боюсь! - уверенно провозгласила Миррима.
        - На это и не рассчитываю, - совершенно искренне признался я. - Знаете ли, страх заставляет быть начеку, и это очень неудобно для нападающего. А вот если не видишь угрозы, то не успеваешь поставить заслон... - И на кой фрэлл, скажите, я учу девчонку правилам ведения боя? Впрочем, вдруг пригодится? Может, и спасибо скажет. Как-нибудь потом, а сейчас...
        - Ты до меня не дотянешься! - Она предусмотрительно держала дистанцию. Дистанцию длиной в цепь, которой я был пристёгнут к сундуку. Глупая... К имеющейся свободе передвижения я могу присовокупить всего себя, вытянутого в струнку. Правда, тогда мои ноги буду выглядывать из двери... Нет, не стану пугать малышку лишний раз. Зачем она припёрлась, скажите на милость?!
        - Хорошо. Не дотянусь, - покорно признал я. - Останемся каждый при своём мнении. Однако я ожидал увидеть поднос с обедом, а не сердитые озёра ваших прекрасных глаз.
        Она открыла рот. Закрыла. Снова открыла. Наконец колкость услышанного взяла верх над галантностью, и гномка возмущённо фыркнула:
        - С какой это радости я должна тебя кормить?
        - Законы гостеприимства ещё никто не отменял, почтенная госпожа: раз уж вы приняли меня в своём доме, надлежит исполнить и другие обязанности радушной хозяйки. Конечно, даже самая вкусная на свете еда из иных, кроме ваших, рук покажется горькой, но я, так и быть, справлюсь с этой напастью...
        Голубые глаза растерянно распахнулись. Ещё бы: жестокий насильник (как полагают некоторые вроде бы и не обиженные умом особы) ведёт себя как старый приятель и, более того, - осыпает собеседницу такими роскошными комплиментами, что поневоле впадёшь в замешательство. Правда, оный насильник почти давится от смеха, но гномка так погружена в несвоевременные раздумья о своём и чужом поведении, что не замечает моих губ, дрожащих в отчаянной попытке справиться с улыбкой. Наконец Миррима озвучивает глубокомысленный вывод:
        - Ты опять надо мной смеёшься!
        - Неужели? - Я делаю вид, что обиделся. - Стоит минуту побыть настоящим кавалером, и тебя спешат обвинить во всех грехах... В конце концов, я могу прекратить попытки общения с окружающим миром в вашем лице!
        Гномка насупилась:
        - Вроде говоришь серьёзные вещи, а... В чём же подвох?
        Я хотел было пояснить, что имел и чего не имел в виду, но мне помешали.
        «Покорнейше прошу извинения...» - Приторно вежливо.
        В чём дело?
        «Не смею прерывать столь занимательную беседу...»
        Прекрати сейчас же!
        «Что именно прекратить?» - Нездоровое оживление.
        Вилять хвостом!
        «Хвостом?.. У меня лично нет никакого хвоста, в отличие от...» - Негодование незаслуженно обиженного ребёнка.
        Я пошутил. Не нужно... выражаться в таком духе.
        «Я всего лишь хотела быть вежливой...» - Торжествующе дуется.
        Манера поведения не изменит наших отношений, не так ли?
        «Смотря с какой стороны...»
        С любой. Так что случилось?
        «Нам наносят визит...»
        Кто? А впрочем, зачем я спрашиваю... Маги?
        «В самую точку...»
        Я уже собирался возразить, когда запоздалые мурашки виновато скользнули вдоль позвоночника. Никак не могу привыкнуть к тому, что Мантия обо всём узнает первой. Мне бы радоваться, ан нет: в такие моменты чувствую свою ущербность острее, чем обычно. Знаю, знаю: нужно правильно оценивать достоинства и недостатки каждой жизненной ситуации, но... Фрэлл, как же это сложно!
        Сколько их?
        «Мог бы и сам сообразить...» - Ворчливо, но добродушно.
        Я провожусь с этим до вечера, ты же знаешь! Так что вся надежда на тебя.
        «И как я успею обо всём позаботиться?» - Притворная озабоченность.
        Итак?
        «Трое, если тебе это и в самом деле важно...»
        Трое. И сколько сейчас активны?
        «Совсем обленился... Пара подручных... Глава группы погружён в дипломатические игры...»
        Ах, даже так... Занятно.
        Что мы имеем? Самый опытный из магов - по уверению Мантии - ведёт беседу, и я подозреваю, с кем именно. С Рогаром, конечно. Череда странных событий помогла убедиться: Мастер располагает возможностями влиять на высокопоставленных особ. Взять того же коменданта: в своём городе он - царь и бог, а возразить тем не менее не посмел. Из чего делаем вывод: скорее всего, и на местечковую Гильдию чародеев у моего хозяина найдётся управа. Выпадет свободная минутка, непременно выясню, как он справляется с властями предержащими. А сейчас... Фрэлл! Эти подмастерья могут доставить мне крупные неприятности, если... Если я не приму меры, адекватные готовящемуся вторжению.
        Забыв о существовании гномки в частности и Мирака - вообще, ваш покорный слуга закрыл глаза, переходя на Внутреннее Зрение. Спросите, почему я предпочитаю сдвигать ресницы при этом занятии? Хм. Дело в том, что смена качества ощущений вызывает некоторые изменения (или, точнее будет сказать, - выполняется благодаря этим изменениям) в инструменте, который служит оному ощущению. Изменение незначительное и не сразу заметное, но если приглядеться... В общем, лучше закрывать глаза. Особенно такой персоне, как я.

* * *
        Общий фон Мирака был сиреневым[28 - «...И повелела Владычица: да будут чары колдовские отныне уподоблены сиянием своим бескрайним океанам Неба и Земли, ибо также они велики и могущественны...»«Предания Истинные и Мнимые», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив; на упомянутой странице - комментарий: «Невероятная по наивности своей история, хотя... Красиво, фрэлл подери!»], и мне стало понятно, почему разрушения стен хватило бы Сердцу Гор для возвращения в прежнее сонное состояние. Вкрапления бело-жёлтых бусинок - живых существ, не отягощённых Силой, - напоминали россыпь драгоценных камней на бальном платье придворной красавицы, но не мешали наблюдать за неуклонно ползущими в мою сторону лентами заклинания-разведчика. Точнее, двух заклинаний: магов-то двое. М-да... Почерк разный (этого и следовало ожидать), но общая схема - одна и та же: готов поклясться, что она вышла из-под пера их наставника, который, вероятно, и разговаривает сейчас с моим хозяином. Не о погоде, конечно, а о более простых и понятных вещах. По мою душу ведь явились, сволочи...
        За это и не люблю магов: вечно лезут не в своё дело. Наплевав на приличия. Согласен, я тоже иногда позволяю себе выяснить детали происходящего, но, как правило, только в случае, если от них зависит моя жизнь. А славное племя волшебствующих зазнаек суёт нос в любую дырочку, в каждую норку, не подозревая, что чем глубже и темнее дыра, тем опаснее проявлять любопытство к тому, что в ней прячется...
        Две пепельно-кобальтовые ленты. Надо же, ещё и стараются маскировать своё присутствие! Не спорю, с кем-нибудь такой фокус сработает успешно. Но только не с тем, у кого есть такая славная подружка, как...
        «Что будешь делать?» - Легка на помине.
        Ещё не решил.
        «Стоит поторопиться...»
        Ты так считаешь?
        «Просто советую...» - Улыбается. Я бы даже сказал: скалится. В предчувствии скорой и кровопролитной схватки.
        Поставить Щит - слишком примитивно, не находишь? Впрочем, есть одна мысль...
        «Остроумно...»
        Правда?
        «Мне нравится...» - Одобрение.
        Поможешь?
        «С удовольствием...»
        В принципе, теперь мне оставалось только смотреть, как Мантия орудует Силой. Зато как это приятно: наслаждаться спектаклем, поставленным по вашей собственной пьесе... Кстати, посмотреть было на что.
        Как известно, заклинания-разведчики могут существенно отличаться вариантами воплощения в зависимости от того, на что направлены. Меня удостоили честью чары так называемого пассивного поиска. Проще говоря, такая волшба не умеет сама выбирать направление своего распространения, а всего лишь следует за маячком. Что является маяком? Прибежище Силы. Любого типа и качества. В данном случае их манит моё тело, запятнанное остатками недавних экзерсисов с участием её королевского высочества.
        Я уже говорил, ставить Щит - проще всего, но это действие вызовет вполне обоснованные подозрения у магов, ведущих разведку. Как это: был-был маячок и вдруг - исчез? Причём исчез сразу и напрочь, не оставляя никаких следов. Слишком странно, слишком тревожно. Посему мы с Мантией решили немножко схитрить: закрывая меня Щитом, она высвободила сгусток Силы и отвела в сторону, заставив пульсировать на достаточном удалении от моей скромной персоны. Разумеется, ленты устремились к этому огоньку, но поскольку двигались они весьма осторожно и медленно (скорее всего, потому что у магов недоставало опыта в таких делах), я предложил направить их к «маяку» разными дорогами. Мантии эта идея показалась интересной и не лишённой смысла, и моя вечная спорщица начала строить «коридоры» для каждой из лент. Впрочем, это было не совсем «строительство»: Мантия просто подсовывала заклинаниям клочок «пустого» Пространства[29 - «Пустым Пространством или «проплешиной» называется участок Пространства, не отмеченный ни Созданием, ни Сущностью, ни Силой, ни вязью чар... Как правило, «проплешины» возникают на месте и вследствие
скоропостижного разрушения больших магических конструкций и могут способствовать гибели заклинаний любого толка, поэтому активные чары стремятся избежать контакта с «пустым» Пространством - это заложено в их основе...»«Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив]. Как и все довольно примитивные чары, доставшаяся мне волшба испуганно шарахалась в сторону от «проплешины», возникающей то сверху, то снизу, то справа, то слева. В результате ленты заклинаний двигались по причудливым непересекающимся траекториям, но двигались в одну-единственную точку: туда, где жалобно мерцал кусочек Силы...
        Ещё чуть-чуть... Несколько мгновений... И что будет тогда? Этого я пока не придумал. Но обязательно придумаю, вот только...
        Да кто же мешает мне сосредоточиться?! Совершенно невозможно работать!
        Я отвлёкся, Мантия решила, что мне надоело, и ослабила контроль над Силой. Разумеется, огонёк вспыхнул поярче, и ленты... Ринулись к нему. Но заклинания не учли того, что маячок тут же рассеется на мельчайшие, непригодные для преследования частицы - видно, маги были совсем «начинающие» и не приобрели достаточно опыта в составлении поведенческой модели «разведчика». В общем, ленты устремились в одно и то же место и... переплелись друг с другом. Как я и предполагал, в этот момент оба незадачливых заклинателя должны были мучиться головной болью в отчаянной попытке сбросить с себя «чужие» чары, пока вслед за ними не подтянулись «свои»... Ох, взглянуть бы хоть одним глазком, но... У меня очередной всплеск вечного источника раздражения...
        Я недовольно распахнул ресницы, оказавшись нос к носу с до смерти испуганной гномкой, энергично трясущей меня за грудки и сбивчиво приговаривающей:
        - Ну же, очнись, миленький! Я же не то хотела сказать... Я же не знала, что ты всерьёз! Пожалуйста, ответь! Обещаю, я больше не буду тебя обижать...
        - Точно не будешь? - воодушевлённо переспросил я.
        Миррима сообразила, что «труп» снова разговаривает, захлопнула рот, прекратила сотрясать моё многострадальное тело и растерянно уставилась на меня. Впрочем, растерянность мгновенно сменилась приступом недовольства, и я услышал:
        - Дурак!
        - Опять? Смотри, могу и отшлёпать! - пригрозил ваш покорный слуга. В шутку, разумеется, но гномка запоздало поняла, что сидит на мне верхом, и вздрогнула. По-настоящему, кстати, вздрогнула. Крупно. От страха. И я сразу почувствовал себя неудобно. Ну вот, напугал ребёнка...
        - Но... ведь ты... - Она сознавала, что любая попытка к бегству будет неудачной, и жалобно смотрела мне в глаза.
        - Страшно, да? - Я скорчил грозную рожу. Должно быть, получилось как всегда, то есть - плохо, потому что Миррима облегчённо выдохнула и призналась:
        - Страшно.
        - Прости, я не собирался... - начал было оправдываться, но был бесцеремонно перебит:
        - Но ещё страшнее было, когда ты... уснул.
        - Уснул?
        - Да. Ты замолчал, потом вдруг закрыл глаза и, кажется, даже дышать перестал. Лежал... такой холодный и белый...
        - Белый? - Хм, надо будет иметь в виду и не заниматься впредь борьбой с магами в присутствии неподготовленных свидетелей.
        - Ну, бледный. Да что ты всё переспрашиваешь?! - возмутилась девчонка.
        - Извини. Спасибо, что... разбудила. - Я улыбнулся. Так тепло, как только мог. Опять получилось плохо: Миррима слегка нахмурилась, и маленькие пальчики легонько коснулись моей щеки. Правой.
        - Было больно?
        - Немного. - Я мягко качнул головой, стряхивая руку гномки. Малышка не обиделась, а всего лишь вздохнула. Впрочем, долго пробыть понимающе-взрослой она не сумела.
        - А Рианне было больно! - Ну вот, снова-здорово...
        - Я знаю.
        - Но...
        - Мне тоже было больно. Если тебя это волнует.
        - Да?
        - Да.
        - Опять ведь врёшь!
        - Не вру.
        - Врёшь!
        - Я никогда тебе не врал.
        - Врал!
        - Когда?
        - А вот... Тогда... - Миррима начала лихорадочно перебирать в памяти фрагменты наших недолгих встреч. Без особого результата, конечно: я вообще редко лгу, и уж тем более не делаю этого, общаясь с теми, кто мне... Скажем так, симпатичен.
        Мы бы ещё долго препирались, но наш горячий спор прервал Рогар, с заинтересованным видом заглянувший в кладовую:
        - А я всё гадаю, куда запропастилась хозяйка дома? - весело и громогласно заявил мой хозяин, переступая порог. - А она оказывает особые почести гостю! Хотя ещё час назад была об этом самом госте дурного мнения...
        К завершению фразы гномка начала розоветь, но Рогар не был бы Мастером, если бы остановился на достигнутом:
        - Кто-то обвинял сего молодого человека в насилии, а сейчас я вижу, что обвинительница и сама не прочь стать женщиной в его объятиях...
        Миррима густо покраснела и выскользнула в коридор, а я наконец-то смог вздохнуть полной грудью: хоть и невеликий вес, но для меня - едва ли не чрезмерный. Особенно после «схватки» с враждебной... ну, пусть - недружественной, магией. Скажете: я ведь ничего не делал? Ха! А чуткое руководство? То-то! Ну а если серьёзно, то чем бы ни занималась Мантия, она всё равно черпает из моих и только моих внутренних резервов. И беда в том, что оные резервы я не всегда успеваю пополнить...

* * *
        Удостоверившись, что шаловливые ушки гномки находятся на достаточном удалении от кладовой, Рогар присел на сундук и с многозначительной ухмылкой вперил взгляд в моё (надо признать, тоже слегка порозовевшее) лицо. Смотрел и молчал. Смотрел и молчал. Собственно, я не против тишины, но не люблю тратить время зря, о чём и заявил своему хозяину. Тот хохотнул:
        - А чем ты занимался до моего прихода?
        - Чем, чем... Приводил в чувство одну нервную девицу. Или это она приводила меня в чувство?.. - задумчиво спрашиваю самого себя. Снова есть несколько вопросов, нуждающихся в ответах. Не то чтобы срочных, но... Любопытство подогрето, и скоро, чувствую, мозги начнут плавиться и кипеть.
        - Второй вариант ближе к истине, - кивнул Мастер. - Судя по крикам, раздававшимся из...
        - Подслушивать - нехорошо, - строго заметил я.
        - Зато можно услышать много интересного! - парировал мой хозяин.
        - И заработать много проблем - тоже.
        Рогар сузил глаза:
        - И откуда тебе всё это известно? Небось тоже любил подслушивать под чужими дверьми?
        - Никогда, - совершенно серьёзно ответил я.
        - Так уж и никогда? - не поверил Мастер.
        - Видишь ли... Всё, что говорилось у меня за спиной, говорилось таким образом, чтобы я ясно расслышал каждое слово. А что касается случайного присутствия при чужих беседах, то... Я слишком хорошо воспитан, чтобы их слушать и запоминать.
        Рогар хмыкнул, но не стал продолжать дискуссию о хороших манерах и увёл разговор совсем на другую тропинку:
        - Собирайся в путь.
        - Куда это ещё? - опешил я.
        - Домой.
        - К кому домой?
        - Ну, не к тебе, понятно, - усмехнулся хозяин. - Гизариус, наверное, уже скучает. И не только он.
        - А я, представь себе, ни капельки не соскучился. - Я показал Рогару язык. - И не горю желанием возвращаться.
        - Не ври, у тебя это плохо получается, - вздохнул Мастер.
        - Я не вру... - начинаю было снова свою любимую песню, но хозяин устало машет рукой:
        - Знаю, знаю! Никогда и никому. Слышал. Из-за двери. Не ври самому себе, парень - вот и всё, о чём прошу. А остальные... перебьются. - Он неожиданно подмигнул мне. Совершенно по-мальчишески.
        Фрэлл подери! Этот человек нравится мне всё больше и больше! Хотя, почему я говорю: «нравится»? Он покорил мою душу ещё в тот, первый наш разговор на постоялом дворе. Покорил тем, что сразу принял игру и подхватил интонации. Впрочем... Кто сказал, что он играл по моим правилам? Что, если он совершенно так же относится к обстоятельствам, как и ваш покорный слуга? И мы не играем, а просто... Живём. В одной и той же плоскости восприятия. Кстати, это может быть проблемой. Когда зеркала заглядывают друг в друга, получается... Правильно, бесконечность!
        Пальцы Мастера щёлкнули у меня перед носом:
        - Ау, мой мальчик!
        - А... что... Прости, отвлёкся. - Пришлось сконфуженно пожать плечами.
        - И часто ты так отвлекаешься?
        - Бывает. А бывает ещё и не так...
        - Угу, - кивнул Мастер. - То-то гномка стенала над тобой, как над свежим трупом...
        - Ну уж сразу и трупом... - обиделся я.
        - Ладно, дело не в этом... Хотя, есть один вопрос.
        - И? - Нехорошее предчувствие кольнуло шею.
        - Я имел беседу с представителем Чародейской гильдии Мирака о... Скажем так, о событиях минувшей ночи. И вот, когда мы добрались до самого интересного, мой собеседник прервал расспросы и спешно откланялся. Выглянув на улицу, я понял, что причиной столь невежливого прощания стали двое его сопровождающих, которые, мягко говоря, тряслись, как припадочные...
        - Прямо за воротами? - съехидничал я.
        - Ну почему же прямо... На некотором отдалении. Разумеется, их присутствие не афишировалось.
        - И к чему ты мне это рассказываешь?
        - Ещё не догадался? - прищурился Мастер.
        - Уж просвети меня, бестолкового...
        - Шут... - буркнул Рогар в усы, но всё же соизволил удовлетворить мою просьбу: - Исходя из своего богатого опыта, я могу предположить, что эти маги воспользовались разведывательными заклинаниями, но не достигли желаемого результата. Даже не так: результат оказался для них почти убийственным.
        - Вовсе не убийственным, - возразил я. - Максимум - головная боль на пару дней.
        - Значит, твоих рук дело? - победно вопросил мой хозяин.
        - Не совсем, - совершенно честно признался я.
        - А чьих же? - Любопытство Мастера сделало стойку, как охотничья собака.
        - Позволь умолчать. И у тебя и у меня есть секреты, которые не должны стать известны, верно? Считай это одним из таких моих секретов.
        - А как насчёт того, что я могу приказать? - Брови Рогара чуть сдвинулись, и высокий лоб прорезала грозная морщинка.
        - Я отвечу. Но ты не сможешь понять, правду услышал или ложь.
        - Неужели?
        - Я могу придумать тысячу и одно правдоподобное объяснение, но не сделать и шага по направлению к Истине. Тебе это надо?
        Он помолчал. Недолго. А потом, когда я уже решил, что пора испугаться, ответил:
        - Нет, не надо. Я предпочитаю доверительные отношения.
        - Между рабом и хозяином? - не упускаю случая съязвить.
        - Между... - Рогар недоумённо нахмурился, но спустя мгновение понимающе усмехнулся: - Ты об этом... На самом деле... Ну уж нет, пусть вот это будет МОИМ секретом.
        - Один - один, - признал я. - Так что ещё ты хотел мне сообщить? Или приказать?
        - Вечером Матушка отправляется из Мирака.
        - Дорогу уже привели в порядок?
        - Более-менее... Не перебивай! Она милостиво согласилась доставить тебя в дом Гизариуса.
        - Нужно ли обременять столь достойную женщину столь неприятной просьбой? - Сомневаюсь. Искренне сомневаюсь.
        - Хочешь идти пешком в гордом одиночестве? - ехидно осведомился Мастер.
        - Не хочу. Но не думаю, что буду встречен Матушкой и её спутниками с распростёртыми объятиями.
        - Почему это?
        - Они явно симпатизировали Рианне, и после всего случившегося...
        - Боишься трудностей?
        - А кто ж не боится? Только не говори, что они питают ко мне исключительно добрые чувства!
        Мастер хмыкнул:
        - Не питают. Так что путешествия в дружеской компании у тебя не получится. Тем более что... - Он сделал паузу.
        - Что?
        - Рианна отправится вместе с вами.
        - ЧТО?! - Вот теперь я испугался. А Рогар с удовольствием наблюдает мою панику:
        - Опять недоволен?
        - Дурацкая затея!
        - Почему же?
        - Отправлять принцессу в сопровождении кучки неизвестно каких бродяг... Ты считаешь это хорошей идеей?
        - Весьма, - довольно улыбнулся Мастер.
        - И тебя не беспокоят её жизнь и честь?
        - А разве ты претендуешь на один из этих предметов?
        - Я? Да при чём здесь я? Путь неблизкий, и кто знает, какие бяки могут встретиться по дороге в столицу...
        - Думаю, те люди, которые будут сопровождать её королевское высочество, сумеют вполне успешно защитить девочку от кого бы то ни было.
        - Если этот «кто бы то ни было» придёт за принцессой! - Меня постепенно охватывало беспросветное отчаяние.
        - Ты полагаешь, что в этом смысле она - вне опасности? Тогда чего же ты боишься? - Он строит из себя простачка.
        - Чего боюсь... Если ты не понял, поясняю: я обладаю уникальным талантом притягивать к себе всевозможные неприятности. И я очень не хочу, чтобы мерзость, предназначенная мне, затронула кого-то другого.
        Выслушав мою горькую тираду, Мастер улыбнулся. Немного рассеянно, немного отстранённо.
        - А ты, оказывается, добрый мальчик.
        - Нет, я - очень злой мальчик! - не сдерживаюсь и огрызаюсь, понимая, что не добился никакого эффекта. - Но не хочу причинить больше вреда, чем уже причинил!
        - А вред ли то был? - спокойно возразил Рогар. - Ты спас город. Ты помог принцессе обрести Могущество. Дела, достойные восхищения и уважения.
        - Она могла погибнуть!
        - Но ведь не погибла?
        - Но...
        - Не нужно зря терзать сердце, - мягко продолжил Мастер. - Это ни к чему хорошему не приведёт. Мораль моралью, но поступки и их результаты нужно взвешивать, очистив от шелухи чувств и эмоций. Запомни это, крепко запомни. Иначе рискуешь сгореть раньше времени.
        - Это моё дело! - буркнул я.
        - А вот тут я с тобой не соглашусь! - Мастер строго погрозил пальцем. - Раз уж ты завёл разговор о рабах и хозяевах, то изволь принять к сведению: поскольку ты являешься моим имуществом, я не только имею право тобой распоряжаться, но и желаю, чтобы «имущество» не обесценивалось.
        - И поэтому хочешь отправить «имущество» домой таким странным способом? - съязвил я. - Как же ты добьёшься моей сохранности? Или... - Внезапная догадка заставила меня осечься.
        - Угадал, - довольно усмехнулся Рогар. - Матушка согласилась обеспечить твою безопасность, насколько это будет в её силах, конечно. Но что касается магии, то тут, думаю, мне можно не волноваться, верно?
        - Они... будут меня защищать? - Во рту отчего-то пересохло.
        - Будут. Я хорошо оплачу их услуги.
        - Но...
        - Есть ещё вопросы?
        - А принцесса?
        - Её королевское высочество будет довеском к тебе, - безразлично ответил Рогар.
        - Как это? Разве она не представляет большую ценность, чем...
        - Для меня - нет, - отрезал мой хозяин. - Я не имею предписаний заботиться о девочке, а значит, вправе действовать на свой страх и риск.
        Теперь замолчал я. Было от чего проглотить язык и заплутать в лабиринте мыслей. Он хочет сказать... Да нет, так прямо и сказал: я для него важнее, чем наследница престола. Бред. Такого быть не может! Просто потому, что не может. Или... Нет, не могу понять и принять. Не могу. Не сейчас. Сначала надо разобраться во всех деталях. Разобраться... Знать бы ещё, в какую сторону двигаться.

* * *
        Рогар меня не обманывал. Ни в чём. Матушка действительно согласилась доставить вашего покорного слугу по месту назначения и, что характерно, была не слишком довольна таким положением дел. Но, видно, Мастер заплатил столько золота, что недовольство спряталось подальше в тёмные коридоры души, и спустя несколько часов я уже трясся в фургоне, провожая хмурым взглядом убегающую в горы дорогу.
        Я протестовал. Ругался. Умолял чуть ли не на коленях. Без толку. Мастер был непреклонен в своём решении: и я и Рианна отправляемся из Мирака в сопровождении Матушки и её занятной компании. Причём подразумевалось, что принцесса закончит своё вынужденное путешествие там же, где и я. То есть в усадьбе доктора. Пожалуй, лишь это обстоятельство выглядело наиболее разумным: поскольку Гизариус уже имеет опыт «приёма» коронованных особ в своём скромном жилище, ему и карты в руки. А если предположить, что к тому времени как наша компания преодолеет сотни миль, принц на пару с Боргом всё ещё будут обитать там, где я с ними расстался, то... Да, в этом Мастер прав: никто не сможет позаботиться о девочке лучше, чем нежно любимый (и, что очень даже вероятно, - любящий) брат. Тем более с таким телохранителем...
        Мне позволили смыть с себя тюремную грязь и плотно перекусить результатами искусного труда Каролы (кажется, в этот раз мне удаётся доставить ей удовольствие, потому что ем с аппетитом). В довершение всего Рогар настоял на том, чтобы я переоделся в новёхонький дорожный костюм, по моему мнению приличествующий скорее свободному и вполне обеспеченному человеку, нежели чьей-то собственности. Впрочем, как только я попробовал завести разговор на эту тему, Мастер грозно выкатил глаза и заявил, что раб должен беспрекословно выполнять любые причуды хозяина, и, следовательно, никакие возражения (а равно - предложения и просьбы) к рассмотрению не принимаются. Я высказал всё, что думаю по этому поводу. Правда, высказал исключительно мысленно, чтобы не доставлять Рогару удовольствия лишний раз вступить в перепалку. Хотя, чего скрывать: оные перепалки доставляли нам взаимное удовлетворение...
        С Мирримой я так больше и не поговорил - времени не хватило, да и... Она не рвалась продолжить неоконченный разговор, а у вашего покорного слуги не было сил ломать возведённые укрепления. Всё бы ничего, но на душе остался кислый осадок: я никак не мог понять, изменилось ли отношение Мирримы ко мне или нет. И если изменилось, то в какую сторону? Оставалось только надеяться: хуже уже стать не может. Некуда...
        Так уж получилось, что городские стены остались далеко позади, а солнце всё никак не хотело прятаться за зубчатой линией гор - Рианна так и не увидела всего великолепия «Рассветного камня». Смутно подозреваю, что надутые губы и подчёркнуто безразличное выражение лица в сочетании с детской обидой во взгляде были вызваны именно этим обстоятельством. И, конечно, виноватым - по негласному, но очевидному соглашению компании, рассредоточившейся по фургону - опять был признан некто по имени Джерон. Можно подумать, срочность отъезда объяснялась моим непреодолимым желанием оказаться в подчинении у сельского доктора! Как бы не так! Не хотел я возвращаться. Нисколечко не хотел. Правда, при этом сгорал от любопытства, требующего ответа на вопрос: какого цвета глаза Дэриена? Такие же ореховые, как и у близнецов? Очень может быть, хотя полной уверенности я не ощущал. Далеко ходить не будем: у Магрит, моей единоутробной и жутко старшей сестры, глаза синие, как самое высокое небо, - говорят, что отец обладал таким же сокровищем - а у Майрона... Какого же цвета глаза у братца? Фрэлл! Я начинаю забывать
родственников? Не рановато ли? О, при встрече узнаю с первого взгляда, но вот мысленно нарисовать портрет не удаётся. Кажется, тоже синие. Нет, вру: зелёные, но с отклонением в синеву, похожие на морскую пучину, которую я имел счастье несколько раз видеть... Нет, пусть у Дэриена окажутся золотистые глаза! Я так хочу! Имею я право чуть-чуть покапризничать и настоять на своём капризе? Имею. Потому как никто ничего никогда не узнает. Хм, что-то в этом есть... Подходит для девиза на боевом щите. «Никто. Нигде. Никогда». Надо будет запомнить и при случае записать...
        Рогар был прав: дорогу вчерне отремонтировали. Конечно, гружённые дроблёным камнем и песком подводы и группки дорожных строителей то и дело попадались нам по пути, но проехать уже было можно. По кочкам и впадинам, в сопровождении стука зубов и прямо-таки морской качки, но - можно. Что мы и сделали. С минимальными потерями - только у одной из лошадей расшаталась подкова, но на первом же привале Нано умело привёл обувку тягловой силы в порядок.
        Матушка приняла решение остановиться на ночлег, когда повороты дороги стали совершенно неразличимы в сгустившемся вечернем тумане. Место для привала она выбирала, даже не глядя на местность, - очевидно, окрестности торгового тракта были ей знакомы так же хорошо, как и внутренности собственного фургона. Я не участвовал в подготовке лагеря для ночлега и терпеливо ждал в сторонке. По очень простой причине: никто не посчитал нужным освободить меня от наручников. Конечно, трапезничать со скованными руками было не слишком удобно, но я ухитрился ничего не пролить и не просыпать. А несколько позже, завернувшись в одеяло (спальное место мне отвели на достаточном отдалении от костра, но рядом с фургоном, с одной из стоек которого я и был соединён «поводком»), ваш покорный слуга велел сну погулять и погрузился в размышления о дне минувшем.
        Скорый отъезд - главная странность. Зачем Мастер выпихнул нас из города на ночь глядя, подвергая тем самым ещё большей опасности? Ответ прост и примитивен: в городе опасность представлялась ему куда большей, чем за пределами крепостных стен. Откуда исходила опасность? Ну, тут мне даже не надо выбирать из нескольких вариантов: от Чародейской гильдии Мирака. И я таки их понимаю, как говаривал один из моих последних неблагодарных работодателей.
        В самом деле, вчера ночью произошло из ряда вон выходящее событие - проснулся Фонтан. И не просто проснулся, а выполнил своё прямое предназначение: защитил город от разрушения. Скорее всего, на памяти местных летописцев это было первое пробуждение дарёного артефакта. Будем надеяться, что и - последнее... Поскольку ударные силы местных магов были отозваны из города для проведения дорожных работ, активировать защиту мог только Мост. Вроде бы всё просто? Нет, не просто. Мосты на дороге не валяются. Более того: даже не по каждой дороге ходят. То, что в критической ситуации подвернулась неинициированная заготовка, - чистой воды везение, и даже больше: огромное счастье. Для города, я имею в виду. А вот для кого-то, кто послужил причиной гнева Сердца Гор, случившееся вовсе не счастливая случайность. Себя в расчёт не беру: наглотался последствий досыта. Но я всего лишь «стоял у истоков» неприятности, а ведь для того, чтобы камень покатился вниз по горному склону, нужно не только убрать подпорки, но и, собственно, толкнуть. И кто-то - толкнул. По злому умыслу или же - без? Следовало бы разобраться, потому
как небрежность заслуживает сурового наказания, а намерение... Намерение причинить вред заслуживает того, чтобы быть стёртым из памяти мира. Вместе с персоной, оное намерение осуществившей. Впрочем, всё перечисленное - не моего ума дело. На это есть комендант, на это есть Орлиное Гнездо, на это есть... Да Рогар, на худой конец! Раз уж он с завидной регулярностью шляется по просторам Четырёх Шемов, пусть и займётся расследованием! Не собираюсь помогать. Ни капельки. Во-первых, «спасибо» мне не скажут. Знаю. Пробовал. Во-вторых: мне совершенно наплевать на внутреннюю и внешнюю политику Королевских Домов. Ссорятся, мирятся - на здоровье! Только меня не впутывайте, пожалуйста... Любопытно, ради чего следовало обрушить городские стены? Заваленный проход в Россонскую долину никому не нужен. Или всё-таки нужен? А может, дело в том, что долина должна была быть изолирована? На некоторое, достаточное для грязных дел, время. Запросто...
        Нет, всё, пора спать! Политическая ситуация в стране мне неизвестна (по причине невероятной лени), а гадать на облаках - слишком глупое занятие. Тем более что в черноте неба этих самых облаков и не наблюдается. Прохладная будет ночь, однако...

* * *
        Когда горы окончательно скрылись за линией леса, дела пошли веселее: проезжий тракт стал гораздо шире, и к нему начали отовсюду сбегаться всевозможные дороги, дорожки и дорожечки - приятное свидетельство густонаселённых земель. И постоялые дворы стали попадаться едва ли не чаще, чем грибы после дождя. Последнее было мне на руку больше, чем всем остальным, потому что вносило в мою скучную жизнь некоторое разнообразие. Например, я мог послушать, о чём говорят люди, - из спутников Матушки никто (и она сама - также) не соизволил развлечь меня беседой. Ни разу за прошедшую неделю. Впрочем, я не настаивал. Не считал возможным. Меня кормили, укладывали спать, потенциально - оберегали от неприятностей... Чего же ещё желать? Лёгкой дружеской беседы, вот чего! Я с удивлением для себя отметил, что привык находиться «не в одиночестве». И когда успел, скажите на милость? А ведь успел... Да что уж говорить: я был бы рад общению даже с опасным противником, только бы не разговаривать самому с собой. Не потому, что собеседник - никакой, а потому что прокручивать в голове одни и те же наблюдения, время от времени
обзаводящиеся (или же теряющие их) гипотезами, кои объясняют всё или ровным счётом ничего, - занятие неблагодарное. После часа усиленной работы мозг начинает натужно скрипеть и недобрым словом поминать своего настырного хозяина. Проще говоря: перенапрягается. А содержимое моей головы уже было опасно близко к подобному перенапряжению.
        «Мы всегда рядом друг с другом. Если хотим. Достаточно - вспомнить...» Кажется, ты так говорил, старый кот? Я - помню. Я - вспоминаю. Но, фрэлл подери, почему одиночество не желает сдаваться?! Почему? Можно перебрать в памяти все наши встречи - долгие и не очень, - но даже в моих мыслях ты всегда уходишь от разговора... Почему? Обижаться пристало бы мне, а не тебе, ведь я обещал найти пропажу... Я приведу его к тебе за ручку, и тогда... Тогда ты будешь мной гордиться? О чём я только думаю? Какая гордость?! Разве что...
        Ты признаешь меня способным... Хоть на что-то. Признаешь не бесполезным орудием, а другом. Улыбнёшься не через силу, а потому что увидишь улыбку на моём лице... Я хочу заслужить твоё одобрение. Я нуждаюсь в нём. Слишком большая плата за исполнение Долга? Может быть. Но если её не будет... Почему-то сердце болезненно сжимается. А кожа начинает чесаться. Я уже не просто хочу найти потерявшегося шадда - я не могу даже притушить это желание!
        Старый друг... Почему в моём воображении ты не хочешь ничего сказать? Я так устал от одиночества... Я соскучился по понимающему теплу твоих глаз. Смогу ли дождаться встречи?
        Скажете: а как же Мантия? Отвечу: никак. Моя милая подружка считает нужным отвечать на мои вопросы только в том случае, когда мне грозит опасность или же рядом имеет место быть активная магия. Во всех остальных обстоятельствах до вашего покорного слуги не снисходят. Нечего лишний раз баловать, так сказать...
        Настоящее одиночество перенести легче: я бы нырнул в Саван, и все дела. А как быть, если вокруг - уйма людей, которые постоянно косятся в твою сторону, обсуждают тебя вполголоса, удручённо качают головами, но игнорируют любые попытки завязать разговор? Так и с ума сойти недолго. Хотя... Что бы я им сказал? Всем вместе и каждому в отдельности? Начал бы искать себе оправдания? Наверное. И ведь нашёл бы, клянусь всеми богами! Но беда в том, что оное оправдание ничего не изменит и не исправит. Помочь может только время. Время или... Удачный вираж судьбы...
        На очередном постоялом дворе меня даже не отвели в комнату. Оставили во дворе вместе с фургоном. Официальное объяснение, последовавшее в ответ на мой удивлённый взгляд, гласило: Матушка куда-то задевала ключи от оков. Этот гениальный поступок здорово поднял настроение как бродячих артистов, так и принцессы. Ещё бы: не нужно терпеть моё соседство на протяжении вечера и ночи. В принципе, я тоже был доволен. Совершенно по аналогичной причине: мне опостылели их постные физиономии. Уж лучше проведу ночь на свежем воздухе, в относительном покое и комфорте. А они пусть парятся в душной комнатёнке...
        С этими мыслями я сменил положение на горизонтальное, блаженно вытягиваясь вдоль борта фургона. М-да, в горах было значительно холоднее в ночные часы, а здесь лето ещё не попрощалось, даже листья на деревьях сохранили сочный зелёный цвет. К сожалению, ненадолго: пройдёт неделя-другая, и леса накинут багряно-золотой плащ, а ещё через месяц и вовсе начнут сбрасывать свои одежды, чтобы подставить тела студёному дыханию зимы. Впрочем, в Западном Шеме зима - не такое уж суровое время года, вот в Северном...
        Мои географические поползновения были бесцеремонно прерваны появлением Хок. Девица плюхнула рядом со мной миску, накрытую полотенцем, и кувшин, в котором что-то бултыхнулось.
        - Ужин! - Короткое и ясное сообщение. Какая прелесть! Я бы поучился лаконичности у тебя, милая, да вот только...
        - Не торопись, красотка. - Из густой тени дворовых построек выступили двое.
        Судя по всему, они прятались там уже достаточно давно - с того самого момента, как прослышали (или, вернее, подслушали), что Хок должна будет идти на двор. Мужчины средних лет, крепенькие, но не чрезмерно: для работников, сопровождающих торговые обозы, нужна не гора мышц, а прежде всего сноровка. Я пристальнее вгляделся в осклабившиеся лица. О, да эти парни прибыли на постой чуть позже, чем мы, но, на свою беду, Матушка и Хок ещё возились с вещами - тут-то соскучившиеся по женскому телу мужики и приметили «рыжее чудо». Могу понять: Хок выглядит вполне аппетитно. Ну и что ты теперь будешь делать, милая?
        Девушка застыла на месте, отчаянно перебирая в уме варианты действий - это было видно по напряжённому и одновременно чуть растерянному взгляду. На меня она даже не посмотрела. Зачем? Уж я-то помочь не смогу. Хотя бы потому, что мои запястья надёжно схвачены стальными браслетами...
        Левая рука Хок скользнула в ворох одеял рядом со мной. Что-то ищешь? В любом случае, поискам не дано было увенчаться успехом: движение заметили, и один из «любителей погорячее» прошипел:
        - А вот шуметь не нужно... Иди-ка сюда, красотка!
        Хок обречённо вздохнула и сделала шаг в сторону мужчин. Полог фургона вернулся на своё место. А ведь вашего покорного слугу эти негодяи видеть не могли. Точно! Фургон я не покидал, да и сейчас щёлка в пологе была столь мала, что никто не мог бы меня разглядеть в складках тени. Хм. Вот тебе и удобный случай... Для чего? Чтобы «повалять дурачка». Или, как в данном случае, дурачков.
        Я скоренько скинул браслеты и запустил пальцы туда, где пыталась найти спасение Хок. Кожа? Металл? Что за фрэлл?
        В руках увесистым, но идеально сбалансированным грузом расположилась лорга[30 - Ff’lorigaah (или, в искажённом просторечии - лорга) - двуручное оружие, представляющее собой длинную рукоять, оснащённую с обеих сторон узкими прямыми клинками. В походном положении клинки втянуты внутрь рукояти, и лорга своим внешним видом напоминает короткий посох, что позволяет использовать сходные боевые приёмы без высвобождения лезвий. Клинки выдвигаются из тела лорги посредством скрытых пружин, и происходит это достаточно быстро для того, чтобы противник не успел парировать намеченный удар.]. Ничего себе! Откуда у юной девицы такое оружие? Насколько я знаю, подобные «инструменты» можно встретить только в профессиональном арсенале: вещь в изготовлении сложная, капризная, в пользовании - хрупкая: один неверный приём, и можно сломать всю конструкцию. Нет, лорги в ходу только в определённых кругах. Среди наёмных убийц, например. Или... Тайных Стражей.
        Подхватив найденный «сюрприз», я осторожно, но стараясь двигаться как можно быстрее, прополз через фургон, выбрался на козлы и выглянул из-за натянутого тента. Да, мужички - не новички в том, что касается приятного дела порчи нежных барышень! Позицию выбрали весьма и весьма удобную: задняя часть фургона почти упирается в глухую и слишком высокую, чтобы через неё перескочить, ограду, левый борт - тоже. Проще говоря, фургон стоит в самом углу двора, и у Хок нет путей к отступлению. А крепыши, которые не дают ей вернуться на освещённую часть двора, вполне разумно расположились по периметру, блокируя две трети доступного девушке пространства и потенциально перекрывая последнюю треть. Нет, ну почему в мире каждый второй - любитель халявы? Пошли бы внутрь, откуда раздаются весёлый стук кружек, начинающие хмелеть голоса и стоны расстроенной лютни. Неужели на постоялом дворе не найдётся парочки пышнотелых служанок, которые за небольшую плату... Нет, хочется даром. Кретины...
        Я осторожно спустился с козел на землю, не высовываясь из спасительной тени фургона. О, а мальчики решили-таки перейти в наступление! Как же они нетерпеливы... Со своего места я видел Хок, столбом стоящую на расстоянии вытянутой руки от ограды, и обоих насильников, которые медленно, но верно приближались к рыжей. Растягивают удовольствие? Неверный подход! Удовольствие нужно получать сразу и много. Сейчас покажу, как...
        Я шагнул, оставив тень в обиженном одиночестве.
        - Доброй ночи, почтенные! - В мутном воздухе, на фоне жадного дыхания мужиков мой голос прозвучал неожиданно звонко и насмешливо.
        Они встревоженно обернулись, уставившись на невесть откуда возникшую и совершенно нежелательную персону, и, чем больше времени две пары растерянных глаз разглядывали меня, тем больше вытягивались рожи сих уважаемых людей. Я невольно задумался над тем, как выгляжу, видя, что произвёл впечатление. В самом деле как? Костюм у меня справный - спасибо Мастеру! - в кои-то веки я не путаюсь в штанинах и рукавах. Волосы чуть-чуть отросли, вследствие чего лохматятся во все доступные стороны, но в рассеянном свете сумерек так даже и лучше. Страшнее. Ошейника не видно за поднятым воротником куртки, и это тоже - существенный плюс. Клеймо... Что-то они, определённо, заметили, но света недостаточно, чтобы определить, каким именно рисунком я «награждён». Что ещё? Ах, простите, совсем забыл: правая рука небрежно поигрывает лоргой. Похоже, мои противники - не самые тупые парни по эту сторону гор и сообразили, что палка, которую я держу в руке, вовсе не украшение. По крайней мере, они притормозили свои посягательства, а вот Хок... Девица вытаращилась на неожиданное подспорье в выяснении отношений с мужиками, как на
чудо, внезапно явленное безнадёжно неумелым жрецом. Хорошо хоть ничего не сказала: не хватало ещё устроить свару перед такими зрителями!
        - Ночь, конечно, добрая, - ответил тот из мужчин, что не позволил Хок дотянуться до оружия, - да вот только на дворе слишком тесно стало...
        - Разве? - Я лучезарно улыбнулся. - Впрочем, вы правы. Так что попрошу вас и вашего приятеля вернуться в дом.
        - А сам не желаешь? Сыровато что-то и холодно: того и гляди, какую болячку подцепишь... - Он не сдавался. Хм, либо чересчур смел, либо слишком полагается на свои умения. Это может быть проблемой. Ну да нет такой проблемы, которая сравнится с моей непредсказуемостью!
        - Вы так заботитесь о моём здоровье? Лестно слышать. Вот только - зря. Мне свежий воздух по нраву, это в вашем возрасте пора бережнее относиться к себе. Особенно к своему телу. - Я почти мурлыкал.
        - На что это ты намекаешь? - Голос мужика стал настороженнее и злее.
        - Я не намекаю, я советую: ночи надо проводить в постели, под добротной крышей, и если не одному, то уж, во всяком случае, с той, что не будет против. - Ну вот, прямее говорить не надо, и так всё понятно. Если он не олух, то должен сделать выводы.
        Он и сделал. Но - неверные выводы.
        - А с чего ты взял, мил человек, что девица не согласная?
        - Достаточно посмотреть на неё. И на вас. - Я пожимаю плечами.
        - Ах, рылом не вышли? Сказал бы прямо: для себя её присмотрел!
        - Признаться, до сего момента не думал о юной госпоже как о предмете вожделения. Но если вы настаиваете... Думаю, со мной она пойдёт охотнее, чем с вами обоими.
        Вообще-то, в благородных компаниях уже давно бы зазвенели мечи: сказанного мной хватило на несколько смертельных оскорблений. Но здесь я имел дело с простыми людьми, и, чтобы раззадорить их, пришлось вести долгую и утомительную беседу. Но, кажется, своего я добился...
        - Да что ты с ним лясы точишь? - встрял в разговор второй, менее умный насильник. - Смотри, какой он хилый! Мы его в два счёта скрутим, а потом девкой займёмся...
        - Ну... Может быть, может быть... - Лорга явно смущала главаря сей компании, и всё же он, приседая, потянул руку к голенищу сапога.
        Я не стал дожидаться, пока в меня воткнут ножи: сделал шаг навстречу мужикам, поднимая лоргу на вытянутой руке до уровня груди. Вертикально. Не прерывая движения, положил оружие «на горизонт», внимательно следя за поведением противников. Они медлили, и мне хватило времени, чтобы показать фокус, которому вашего покорного слугу когда-то учили. Рукоять лорги резко и коротко дёрнулась из стороны в сторону. Щёлкнули пружины, высвобождая опасную «начинку» занятного оружия, и блики факелов заиграли на гладкой поверхности убийственно острых клинков, выскочивших с обеих сторон из полированного дерева. Пируэт плавного полёта - и остриё одного из стальных жал остановилось в дюйме от кадыка заводилы.
        Приём был исполнен не слишком гладко - никак не могу научиться грациозности и плавности движений - но эффектно: мужик сглотнул, но не сделал и попытки двинуться, так и застыв на полусогнутых.
        - Продолжим разговор или пойдём баиньки? - ласково спросил я.
        - Д-да...
        - Что - «да»?
        - М-мы... уже... уходим...
        Он попятился назад, не дожидаясь, пока я уберу клинок и, в сопровождении не менее обескураженного и напуганного друга, поспешил покинуть двор. Готов поспорить, что сейчас они высосут целый жбан эля, чтобы заглушить обидный страх и неудовлетворённое желание.
        Я вернул лезвия на положенное место, воспользовавшись бортом фургона как упором, и протянул оружие Хок:
        - Кажется, это - твоё?
        - Моё. - Она приняла лоргу из моих рук, но не спешила уходить. Напротив, смотрела настороженным серьёзным взглядом, напомнившим мне о некоем рыжем великане.
        - Тебе следовало бы тоже вернуться в дом.
        - Позже, - уверенно отрезала Хок. - Сначала ты ответишь на несколько вопросов.
        - А как же благодарный поцелуй в щёчку? - съехидничал я. - Ну, хотя бы лишнюю кружку выпивки я сегодня заработал?
        - Возможно... - Она отчего-то колебалась. Я воспользовался моментом и властно потянул Хок к себе.
        - Всего один поцелуй, милочка... - Влажно поблёскивающие глаза оказались совсем рядом, и я не нашёл в них отказа, но... Не посмел продолжать, потому что... Кусочки мозаики собрались воедино, являя моему взору любопытный рисунок.
        Лорга - отнюдь не типичное женское оружие: слишком тяжёлое. Да и не припомню я, чтобы в Западном Шеме оно было в чести, вот что касается... Ну, да это к делу не относится. Кроме того, «мужской» и «женский» варианты имеют некоторые различия, а тот предмет, которым я имел честь воспользоваться для наведения порядка, был, что называется, заточен именно под мужскую руку. Ну разве что - ученическую... Далее: при встрече с мужиками Хок медлила вместо того, чтобы молниеносно подыграть, обнадёжить и обмануть, как часто (и совершенно правильно) поступают девушки, имеющие опыт странствий по негостеприимным дорогам Четырёх Шемов. И третье: под моими ладонями оказалась сухая, сильная, развитая спина, совсем не похожая... Да, опыта в «ощупывании» у меня немного, но это тело не могло принадлежать юной девушке. А если вспомнить, что рыжая с самой первой встречи показалась мне слегка «неженственной»...
        Ай-вэй! Не может быть... То девочки, одетые мальчиками, то мальчики, одетые... Я совсем запутался. Нет, меня запутали. Злостно и целенаправленно. Ну, теперь держитесь!
        - У меня тоже есть вопрос... красавчик. - Хок вздрогнула (или, правильнее было бы сказать, - вздрогнул?), чем окончательно подтвердила мою внезапную догадку.
        - И... к-какой же?
        - На кой фрэлл ты изображаешь из себя девушку?
        Хок открыл рот, потом закрыл. Ну, не хватало мне ещё пантомимы в духе одной малолетней гномки!
        - Ладно, можешь не отвечать. Проехали... В сущности, мне это неинтересно. - Я убрал руки с ЕГО талии и двинулся к задней части фургона, чтобы наконец-то поужинать и завалиться спать, но за спиной раздалось несмелое:
        - Подожди...
        Я повернулся и скрестил руки на груди:
        - Хочешь-таки подарить мне поцелуй?
        - Да что ты к поцелуям прицепился?! - обиженно вспыхнул парень.
        - Обидно же: девушку спас и остался без награды.
        - Ты... шутишь? - догадался он.
        - Конечно, шучу, - спешу кивнуть, чтобы снять с парнишки излишнее напряжение. - В противном случае ты бы одним поцелуем не отделался. Веришь?
        - Верю... Теперь - верю.
        - Почему «теперь»?
        - Ты... - Он задумался, подбирая слова. - Кто ты?
        - Тот, кого ты перед собой видишь, - пожал я плечами.
        - Откуда ты знаешь, как управляться с лоргой?
        - Я не так уж мало времени живу на этом свете: что-то подглядел, что-то подслушал. Опыт - дело наживное. Да и приём - пустячный.
        - Я так не умею, - разочарованно признал он.
        - Ничего сложного: руки у тебя сильные, со временем натренируешься. Главное - делать это резко, но плавно. И всё получится в лучшем виде.
        - Хорошо: не хочешь говорить, не надо. Но... что-то я не вижу у тебя на руках...
        - Браслетов? Они ждут меня в фургоне, - улыбнулся ваш покорный слуга.
        - У тебя есть ключ? - с тревогой спросил Хок.
        - Не ключом единым богат человек. - Я многозначительно поднял вверх указательный палец. - Не волнуйся, сейчас заберусь обратно, и никто ничего не узнает...
        Что я и проделал, только на сей раз не лёг, а сел, скрестив ноги, и углубился в изучение содержимого принесённой посуды. Опустошив миску и изрядно отхлебнув из кувшина, я обнаружил, что Хок всё ещё стоит рядом с фургоном.
        - Иди в дом, а то простудишься, - посоветовал я.
        - Всё-таки не понимаю...
        - Чего?
        - Почему ты решил мне помочь?
        - Не передёргивай: я решил помочь не тебе, а девушке, оказавшейся в затруднительной ситуации.
        - Хорошо, но... почему?
        - Потому что так принято. Потому что воспитанные молодые люди полагают это необходимым. Да захотелось размяться, наконец!
        - Но ведь... Я тебе всё время грубил... И вообще...
        Я вздохнул, разворачивая одеяло:
        - Вот так всегда: совершишь доброе дело, а тебя начинают пытать вопросами: «Да зачем? Да почему?»... Так ведь можно отбить любое желание быть порядочным человеком.
        - Я должен рассказать Матушке... - В его глазах боролись противоречивые чувства.
        - Рассказывай, - милостиво разрешил я. - А пока сделай милость, дай мне поспать!
        Я задёрнул полог, оставляя парня во дворе, вернул браслеты на положенное место и довольно смежил веки. День прожит не зря: расслабился, разрядился и получил удовольствие - что ещё надо для счастья?

* * *
        Для счастья и в самом деле нужно немногое. Однако, кто бы что ни говорил, немаловажным условием получения удовольствия от процесса существования является возможность не торопясь, с чувством, толком и расстановкой это самое удовольствие вкушать. Проще говоря, необходим кусочек покоя. Не помню, в каком из запылённых фолиантов семейного библиотечного собрания я сподобился вычитать сию истину, но моя жизнь с завидной регулярностью поставляет наглядные подтверждения книжных слов.
        Прошло не больше минуты. Шаги Хок (или - Хока? Как же его теперь называть?) смешались с гомоном путников, отнюдь не собиравшихся отправляться на боковую, хлопнула дверь, и двор снова приняла в свои тихие объятия ночь. Где-то за оградой одинокая цикада - сначала робко, а потом всё настойчивее - завела звонкую песню лета, клонящегося к закату. Как жаль... Почему я опять всё пропустил? Обидно сознавать, что почти половину самого тёплого времени года я провёл... Как бы помягче выразиться? В состоянии окаменелости. А ведь этими сорока днями можно было распорядиться куда с большей пользой! Если бы... Если бы кое-кто не был круглым дураком. Всего-то делов - стукнуть одного белобрысого мага по башке, чтобы напрочь забыл обо мне и моих милых фокусах! И ничего бы не случилось. НИ-ЧЕ-ГО. И я бы не встретился с Рианной. И стены Мирака осыпались бы кровавым дождём. И Миррима погибла бы, так и не получив мой подарок... Стоп. Последнее предположение мне почему-то не нравится. А это означает, что...
        Я не успел додумать, какое место в моей жизни занимает голубоглазая гномка, потому что в борт фургона постучали. Примерно так, как стучат в закрытую дверь. Костяшками пальцев.
        Я невольно вздрогнул. Кого это нелёгкая принесла? Хок? Не думаю, чтобы за четверть часа он кардинально изменил свои манеры. Матушка? С её стороны ждать подобной вежливости было просто глупо: зачем стучаться в собственный фургон? Принцесса? Вряд ли девочку отпустили бы одну во двор, особенно после происшествия со «старшей подругой»... Круг замкнулся. Кто же потревожил покой, тщательно взлелеянный вашим покорным слугой? Узнавать не хотелось. И не потому, что я мигом растерял последние крохи любопытства, о нет. Просто висок кольнула здравая мысль: сиди тихо, если хочешь провести остаток вечера и ночь без лишних усилий.
        Стук повторился, но мысль не спешила уходить. Более того, привела свою товарку, которая авторитетно заявила: добрые люди в темноте по чужим фургонам не шастают! Я согласился. Сначала с первой мыслью, потом со второй. Мысленно протянул им обеим руки и представил, как мы водим хоровод. Круге на четвёртом за пологом фургона раздалось тихое покашливание, и дребезжащий старческий голос спросил:
        - Молодой человек, вы спите?
        Разумеется, я не ответил. Ещё чего! Ответ в любом случае был бы большой глупостью. Если я сплю, как я могу разговаривать? А если не сплю, зачем об этому кому-либо знать, кроме меня самого?
        Прошло ещё немного времени. Старик повторил попытку:
        - Молодой человек?
        Надо отдать ему должное - голоса незнакомец не повышал. То ли не хотел, чтобы о его визите стало известно посторонним, то ли попросту получил в юности урок хороших манер и прекрасно понимал, что, разбуди он меня бесцеремонным вторжением в чужую личную жизнь, доброжелательного общения не получится...
        Вторая пауза была чуть длиннее, но завершилась совершенно неожиданно. Для всех, полагаю. Вместо того чтобы уйти (как вариант - обругав бессовестного соню), старик вздохнул и пробормотал себе под нос:
        - Неужели он уже заснул? Ай-вэй, как дурно всё получается... Что же мне делать?
        Я услышал то, что вызывает у меня нездоровое стремление предложить помощь. Из тихого скрипа старческого голоса наружу выглянуло отчаяние. Это чувство бывает разным. Горестным, диким, яростным, усталым, растерянным. В каждом случае рецепт борьбы с таким противником - свой. Признаюсь честно: я бы не рискнул столкнуть с настоящим отчаянием свои нелепые попытки сделать мир лучше. Кое-какие недуги лечатся тем же, чем были вызваны, это известно каждому лекарю. А поскольку из меня целитель - как... Ну, скажем, как из гнома - моряк... Хватит о грустном!
        Отчаяние старика было прежде всего печальным осознанием того, что судьба снова поставила подножку. Именно в тот единственный миг, когда всё зависит от твёрдости шага. Это ощущение мне хорошо знакомо. Просто удивительно хорошо знакомо. Поэтому, услышав привычные нотки в совершенно чужом голосе, я замер. Вздохнул. Покачал головой и... буркнул:
        - Что вам угодно?
        Последовала ещё одна долгая пауза, во время которой я изрядным усилием воли давил в себе желание выглянуть из-за полога исключительно ради того, чтобы увидеть, в какую именно сторону головой брякнулся наземь мой собеседник. По крайней мере, затянувшееся молчание могло объясняться и таким образом. Было бы просто замечательно - завершить несостоявшееся знакомство на столь умиротворяющей ноте, но... Мне опять не повезло. Старик устоял на ногах.
        - Могу я обратиться к вам с просьбой?
        О, уже и просьба подоспела! Догадывался же я, что ничего хорошего мне не светит...
        - Смотря в чём она состоит.
        - Вы не могли бы... присоединиться ко мне? В моих словах нет тайны, но их не следует доверять ночному ветру.
        Даже так? Ты меня заинтриговал, старик! Надеюсь, кровопролития не намечается? Я расстегнул браслеты и выбрался из фургона на свежий воздух.
        Мой посетитель и впрямь оказался старым. Очень старым. Высохшим. Выжженным безжалостным солнцем пустыни. Южный Шем, не так ли? Только там на себя навешивают необъятные куски полотна, называемые мекиль. Только там головной убор - неимоверно длинная полоса ткани, не менее сотни раз свёрнутая кольцами разных диаметров. Не спорю, выглядит красиво и загадочно. И во всём этом даже удобно ходить - знаю, пробовал: в тех же местах и в то же время, когда обзавёлся любимой присказкой тармадских караванщиков... Да, «ай-вэй». Универсальное восклицание, могущее обозначать всё что душе угодно. Как давно это было... И - как недавно...
        Одежда старика была выдержана в светлых тонах, что говорило об определённом положении в обществе. Достаточно высоком, чтобы позволить себе часто менять костюмы, например. Кстати, он сам не стал меня разглядывать, а сразу взял быка за рога:
        - Не откажите в любезности, пройдите вон туда. - Похожая на птичью лапку рука указала на противоположный угол двора, где светились окна комнат первого этажа.
        Я нахмурился:
        - Мне не нравится это предложение, дедушка. Скажите прямо, что вам нужно, или сразу разойдёмся по постелям.
        - Вы опасаетесь, что я причиню вам вред? Полноте, я - старый больной человек... - нарочито успокоительным тоном начал было ночной визитёр, но ваш покорный слуга возразил:
        - Умение отнимать жизнь с возрастом только совершенствуется. А что касается состояния здоровья... - Я принюхался к сладковатому терпкому аромату, окружавшему старика. - Что касается здоровья, то если вы и дальше будете пользоваться вытяжкой из воггского корня, то проживёте ещё не один десяток лет.
        Старик помолчал, потом склонил голову, словно признавая поражение:
        - Я предполагал, что вы искушены в некоторых аспектах бытия, но действительность превзошла мои ожидания. Покорнейше прошу уважить стариковскую причуду... Клянусь своими наследниками, вам ничто не угрожает! Но то, о чём я хочу просить, должно остаться неизвестным для чужих ушей, поэтому нам нужно поговорить без свидетелей. Двор - не лучшее место для деловой беседы, и я хотел всего лишь пригласить вас в свою комнату...
        - В которую я должен попасть через окно? - Согласитесь, трудновато было удержаться от ехидной усмешки.
        - Истинно так, молодой человек! Второе окно от угла дома, видите? Створки чуть приоткрыты...
        - Вижу, - кивнул я.
        - Вы... вы примете моё приглашение? - В голосе старика прорезалась надежда. Совсем юная, слабенькая, невинная. Разве можно обманывать столь искренние и чистые ожидания? Нельзя. Самому же потом будет стыдно. К тому же, обижать стариков и детей - последний грех, которым я позволю запятнать летопись своей жизни.
        - Пожалуй. - Вздох получился тяжёлым, но искренним.
        - Я вернусь в комнату и буду ждать вас там. - Теперь он старательно прятал радость в дрожащих уголках рта. Что же тебя так волнует, дедушка?
        Выждав положенное время, я проследовал в указанное место, предварительно убедившись, что мои перемещения по двору не привлекли лишнего внимания. Залезть в окно было делом нескольких вдохов, и вскоре мои ноги коснулись грубо оструганного дощатого пола, а взгляд с интересом пробежался по обстановке комнаты.
        Так, сундуков и тюков с товарами не наблюдается. Следовательно, мой старичок не промышляет оптовой торговлей. Оружия и склянок с ядами на виду тоже нет. Значит, если и душегуб, то глубоко законспирированный: обычно на постоялых дворах такие люди не скрывают своей принадлежности к свите Вечной Странницы. Спросите почему? Ответ гениально прост: ни один здравомыслящий негодяй не сунется под горячую руку к человеку, избравшему своим занятием Жатву. Впрочем, от дураков, как известно, защиты не существует...
        Пока я пытался понять, почему принял странное приглашение, старик плотно закрыл окно, сдвинул занавеси и жестом предложил мне присесть за стол.
        - О нет, спасибо! Я, знаете ли, в последнее время слишком мало двигаюсь, чтобы лишний раз греть седалище... Давайте перейдём к делу.
        - Не смею перечить столь великодушному предложению, - улыбнулся старик, устраивая свои тощие кости на внушительных размеров подушке, заботливо водружённой поверх удручающе-жёсткой скамьи.
        Теперь, при свете свечей, я наконец-то мог хорошо разглядеть человека, который вознамерился вплести нить своей судьбы в тот рваный ковёр, по которому вынужден скитаться ваш покорный слуга.
        Смуглая кожа, изборождённая морщинами, по числу и глубине которых можно много сказать о прожитых годах. Кожа, не бледнеющая даже вдали от знойного дыхания пустыни... Крючковатый нос некогда, разумеется, называли «орлиным». Цепкий взгляд блестящих тёмных глаз, прячущихся под благородным утёсом высокого лба, уверен, был способен в прежние лета смутить любую девушку... Впрочем, если я прав и старик внимательно и любовно следит за своим здоровьем, на месте девушек... я бы опасался. Мудрой зрелости трудно отказать. Да и не следует отказывать... Эй, куда это забрели мои непослушные мысли?! Ну-ка, быстро - домой!
        - Не хочется прерывать ваши размышления, молодой человек, но времени так прискорбно мало... - Старик покачал головой, притворно сожалея о том, что расстроил моё свидание с парой-тройкой умозаключений, и я поспешил его успокоить:
        - Я вас слушаю, дедушка. Обещаю не отвлекаться.
        - Ах, молодость, молодость... - мечтательно улыбнулся старик. - И я вас понимаю: рыжие локоны бойкой прелестницы не дадут покоя даже старым костям...
        - Я вовсе не... - Фрэлл, как глупо! Сказать, что я разглядывал прячущегося за сеткой морщин чёрнобрового юношу с горящим взором, а не перебирал в уме достоинства совершенно не интересующей меня... Тьфу, не интересующего! Нет, не буду ничего говорить, а то испорчу впечатление, так неожиданно и легко создавшееся у моего, как я полагал, намечающегося работодателя.
        - Итак? - Пришлось даже прокашляться.
        Старик понимающе ухмыльнулся, но не стал развивать тему «прелестницы»:
        - Видите ли, я попал в весьма затруднительное положение... У меня назначена встреча с покупателем...
        Ах, так мы всё-таки купцы! Тем легче. Но только - с одной стороны. Торгаш ещё опаснее убийцы: жизни можно дарить и отнимать, а вот души... Души покупаются и продаются. Впрочем, в этой сфере мне ничего не грозит: на такое сокровище, как моя страшненькая и убогонькая душа, мало кто позарится.
        - Особый покупатель, - продолжал старик, - и товар ему предназначен особый... Но дело в другом. Я - старый больной человек, и, хотя много повидал, не стремлюсь поскорее проститься с суетой мира, потому меня сопровождает помощник...
        - Телохранитель, - уточнил я.
        Старик согласно кивнул:
        - Не только, но в целом вы правы... К сожалению, мой помощник не в состоянии выполнять наиболее необходимые сейчас обязанности.
        - Что так? - интересуюсь из вежливости.
        - Некий недуг... - замялся старик. - Расстройство...
        - Понятно, - я махнул рукой. - Листья паутинника пробовали?
        - О, разумеется, но поскольку всё произошло совсем недавно, они ещё не успели оказать своё целительное воздействие...
        - Недавно? - ваш покорный слуга задумался, перебирая в памяти прошедшие дни. - В гостинице достославного Сеппика останавливались?
        - Да... - растерянно признал старик.
        - Не надо было пить местный эль. Уж не знаю, на какой воде его варят... Или - какой разбавляют... Но выворачивающий наизнанку стойкий... ммм, стойкое расстройство организма гарантировано. Однако вы ведь пригласили меня не для консультации по вопросам лечения беспечных путешественников?
        Моя ирония заслужила одобрительный кивок.
        - Разумеется, молодой человек! Мы как раз подошли к самому делу. Я прошу вас занять на несколько часов место моего помощника.
        - Дедушка... - Я помолчал, подбирая слова. - ваша просьба понятна, спору нет. Но я не вижу причин, почему вы так легко соглашаетесь доверить свою безопасность человеку, которого видите первый и последний раз в жизни!
        - Молодой человек... Я так давно живу на этом свете, что научился различать то, что кроется за масками лиц и узорами слов. Позвольте заметить: вы, может быть, и не благородный рыцарь, но не откажете в помощи тому, кто в ней нуждается. Разве я не прав?
        Я отвёл взгляд в сторону. Ты попал в самую точку, старик. Не откажу. Не могу отказать. Тысячу раз клял и буду клясть себя за эту мягкотелость... Ну почему, почему, фрэлл подери?! Это же так просто: повернуться и уйти. Так просто... Но совершенно невыполнимо, когда видишь мольбу в чужих глазах.
        Однако есть несколько препятствий на пути к осуществлению надежд почтенного старца:
        - Дедушка, я не хочу упрекать вас в невнимательности, но... Неужели вы не заметили? Моё лицо... не слишком подходит для демонстрации в приличном обществе. Кроме того... - распахиваю ворот куртки, - я не волен распоряжаться собой.
        - Ничего страшного, молодой человек! - замахал руками купец. - Знака, вызывающего Вашу печаль, не будет видно. А что касается иной вашей печали... Я покрою расходы вашего хозяина, и весьма щедро.
        - Его здесь нет.
        - Но вы...
        - Меня всего лишь везут домой. - Улыбка получилась не только кривой, но и злобной. С чего бы это?
        - Но тогда...
        - А, фрэлл с ним, с хозяином... Вот другой вопрос...
        - Я оплачу и ваши услуги, - поспешил сообщить старик.
        Я осёкся. Потребовалось даже тряхнуть головой, чтобы мысли вновь расселись по своим насестам.
        - Я. Не. Говорил. Об оплате.
        - Полноте, молодой человек, об этом не говорят - об этом думают!
        - Я и не думал, - сконфуженно признаюсь.
        - Вот видите, я не ошибся в своём выборе! - торжествующе воскликнул старик. - Кто ещё на этом постоялом дворе мог бы сказать то, что сказали Вы?
        Я оставил эту фразу без комментария. Опять выставил себя идиотом. Доколе?! Почему мне, ни разу ничего не получавшему задаром (синяки и шишки в расчёт не принимаются!), никогда не приходит в голову мысль заранее договориться об условиях и сумме сделки? Потому что я изначально уверен, что порядочный человек не забудет оплатить мои услуги. Правда, порядочных людей на удивление мало... Только не подумайте, что я такой уж растяпа в тонком искусстве торговли! Нет, чужие интересы блюду строго и непреклонно. А вот свои...
        - Но вопрос равноценной оплаты мы оставим на потом, если вы не против... Мне нужно знать, принято ли моё предложение?
        - Скрепя сердце, дедушка. Вы не понимаете, кого и о чём просите. - Вздох получился искренне тяжёлым.
        - Я понял достаточно! - Старик просиял, с молодой прытью соскочил с подушки и спустя мгновение уже распахивал передо мной дверь смежной комнаты. - Извольте проследовать сюда!
        - Зачем? - вяло осведомился я.
        - Вам следует переодеться, разве нет?
        - Да-да, конечно... - Я пошёл за стариком.
        Неясное воспоминание настойчиво буравило затылок. Что-то я упустил... Старик. Купец. Из Южного Шема. Редкий товар. Таинственный покупатель. Помощник-телохранитель. Южный Шем. Купец. Телохранитель. Но ведь, если я правильно помню... Фрэлл!

* * *
        Из угла комнаты, с постели на меня хмуро смотрела женщина. Бледная, с синевой под раскосыми чёрными глазами. Тонкие губы маленького рта сухо и скорбно поджаты. Коротко стриженные иссиня-чёрные волосы выглядят тусклыми и безжизненными. Ай-вэй, милая, неважно же ты себя чувствуешь! Впрочем, моя искренняя жалость была грубо и бесцеремонно отодвинута в сторону удивлением, если не сказать, потрясением. Я застыл на пороге, раскрыв рот, а женщина, на груди которой мерцала Длань Йисиры[31 - Йисира - богиня из пантеона Южного Шема, покровительница женщин, избравших своим занятием войну. В Южном Шеме существует целое сообщество - «Длань Йисиры», состоящее из воительниц, называющих себя «йисини». «Длань» обеспечивает охраной любого, кто может оплатить её весьма дорогостоящие, но исключительно высококлассные услуги. Более того, в Южном Шеме считается, что женщины-воины предпочтительнее в качестве телохранителей, чем мужчины. Кстати, этому мнению есть немало удачных фактических подтверждений.], хрипло и чуть насмешливо спросила:
        - Это и есть моя замена?
        Старик не успел ничего ответить, потому что меня прорвало:
        - Почему вы сразу не сказали?! Это же... Нет, такой идиотской ситуации даже названия не придумать! Я не могу заменить ЕЁ!
        Моя тирада вызвала подобие улыбки на губах йисини, а старик и вовсе расплылся от удовольствия:
        - Почему же нет? Вы одного роста с Юджей, да и сложение похоже...
        - Я - не женщина!
        - Это, конечно, так, но не имеет особого значения, - авторитетно возразил купец.
        - Я не смогу! У меня... просто не получится!
        - Вам почти ничего не надо будет делать, молодой человек! Сопроводите меня на встречу, постоите за спиной и вернётесь обратно. Разве это трудно для Вас?
        - Вы с ума сошли! - Я почти кричал, и йисини по имени Юджа презрительно скривила губы:
        - Не шуми, парень. Тебе хорошо заплатят.
        - Да при чём здесь деньги?! Я не собираюсь играть роль женщины!
        - Да-а-а-а? - протянула она и хитро сощурилась. - Боишься не справиться?
        Я грозно покачал поднятым вверх пальцем:
        - На такие подначки не покупаюсь, можешь не стараться!
        - А на какие покупаешься? - Юджа веселилась от души. Ну, хоть у кого-то из нас настроение хорошее...
        - Ни на какие!
        - Молодой человек, молодой человек... - Старик вцепился в мой рукав. - Вы обещали...
        - И что?
        - Вы... откажетесь от обещания?
        Я открыл рот. Закрыл. Мысленно сосчитал до десяти, тщетно пытаясь успокоиться.
        Да, обещал. Поспешно и легкомысленно. Мог же догадаться раньше! А теперь... Теперь поздно отпираться. Хлопнуть дверью и уйти? Уйти, оставив старика в компании с больной женщиной и отчаянием? Не слишком ли жестоко? Да и что я теряю? Репутацию? У меня никогда её и не было. А если учесть, что вашего покорного слугу тихо ненавидят как минимум две юные девицы, одна немолодая женщина и фрэлл знает сколько мужчин... А, была не была! Вложу ещё один камень в стену собственной гробницы.
        - Нет.
        - Вы... - Кажется, сейчас старик брякнется. На самом деле и основательно.
        - Я не откажусь.
        - Ох... - В этом вздохе было всё: облегчение, надежда, радость, удовлетворение от удачно совершенной сделки. Торгаш, что с него возьмёшь? - Тогда поспешим подготовить вас к выходу в свет.
        ...Когда я остался в исподнем, йисини, окинув критическим взглядом оголённые части моего тела, глубокомысленно изрекла:
        - Да, «сбруя» должна быть впору.
        И мы начали разбирать... сбрую.
        Если честно, затея строить из себя женщину, да ещё женщину-воина, меня, что называется, «не грела». Но отказать старику я не мог. По двум причинам. Во-первых, потому что обещал... И если вы скажете, что обещание - всего лишь слова, я вынужден буду на вас обидеться. Не только слова, не только. Не буду углубляться в подробности - не время и не место для мудрых бесед, - но кое-что всё-таки поясню. Каждое изречённое слово ложится на страницы Книги Судьбы, хотите вы того или нет. Но если большая часть сих строк лишь вяло темнеет на пожелтевших листах, то обещания... обещания пылают сигнальными кострами. И огонь тем ярче, чем искреннее было данное обещание. Вы можете его не выполнять. Можете забыть, отказаться, стереть из памяти, но... Тот, что переворачивает страницы, однажды спросит за данные слова. Сумеете ответить? Если были честны сами с собой - сумеете. А в противном случае... И не думайте, что ваше посмертное воплощение избежит кары...
        Во-вторых... Старику нужен был охранник. Даже не так: нужен был человек, который просто побудет рядом в важный момент. Если рядом есть крепкое плечо или спину кто-то прикрывает, человек черпает силы из этого странного, частично придуманного, но такого реального источника. Черпает и... Идёт до конца, чем бы этот самый конец ни грозил. Как можно отказать смертнику в последнем желании? А в том, что старик видит свою оставшуюся жизнь весьма короткой, я не сомневался. Как бы он ни пытался бодриться.
        Ну что поделать, если в Южном Шеме в ходу именно йисини-телохранители? Поскольку загадочный покупатель уже имел честь пользоваться услугами купца, должны быть повторены все детали окружения, иначе... Иначе старик может быть заподозрен в жульничестве, и тогда... Впрочем, если обман с моим непосредственным участием раскроется, мало не покажется. И я мстительно представил себе картинку, следующую за разоблачением... Нет, не тем «разоблачением», которое я уже совершил, а тем, которое последует, если покупатель окажется достаточно наблюдателен, чтобы разрушить нашу игру.
        Интересно, на что рассчитывает старик? Ну да, я хлипковат достаточно, чтобы сойти за не очень женственную женщину, но... Если у человека глаза не на затылке, он легко подметит несуразности моего облика и поведения и... Или его покупатель - слепец? Слишком много «или» - придётся отложить анализ на потом, а сейчас...
        ...Брюки из тонкой кожи были неприлично узкими, но Юджа только усмехнулась, заявив что-то вроде: «задница на месте, все будут в восторге». Длинные сапоги с безумным количеством застёжек сидели на ногах удобнее, чем предполагалось, исходя из внешнего вида. Голый торс закрыла рубашка сочного бордового цвета: не могу утверждать, но мягкое, едва заметное свечение ткани наводило на мысль о знаменитых кориланских шелках. Говорят, в такой одежде не холодно зимой и не жарко летом. Никогда не носил, хотя и мог бы себе это позволить... Полы рубашки дотянулись до середины бёдер - вполне достаточно, чтобы спрятать то, что должно быть спрятано. А вот дальше последовало форменное истязание: меня затянули в корсет. Точнее, это был своего рода доспех, сооружённый из кожи и укреплённый костяными и стальными пластинками, но когда последний ремешок был застёгнут, я перестал понимать, как в таких условиях можно дышать, не то что двигаться!
        Юджа умирала со смеху, слушая мои причитания, а старик взволнованно суетился, стараясь успокоить и ободрить вашего покорного слугу. Сочетание искренней заботы и не менее искреннего веселья повергало меня в жуткое уныние, и жалобные комментарии становились всё отчаяннее...
        К тому моменту, как я был более-менее одет - даже лёгкие наручи, совмещённые с перчатками, заняли своё место - йисини уже не могла смеяться, а только постанывала в ответ на все мои возражения.
        - Так... А что будем делать с шеей? - озабоченно спросил старик, добравшись в своих изысканиях до моего «украшения». - Может быть, шарф?
        Юджа поморщилась:
        - Это будет несколько странно выглядеть.
        - Странно... - Я рассеянно провёл пальцами по ошейнику. Туда. Сюда. А... Что бы это значило? Нет, это не может быть тем, о чём я подумал... Такие выступы... Нажатие, тихий щелчок - и я держу в руках раскрытый ошейник. Рогар, ну ты и... гад.
        - Чего же сразу не снял? - удивилась йисини.
        Я виновато пожал плечами, не найдя слов для ответа. В самом деле, почему? Потому что я вовсе не стремился его снимать.
        - Замечательно! - оживился старик. - Вы можете надеть вот это...
        «Вот это» оказалось широченным - в ладонь или даже больше - ожерельем, ничуть не удобнее и не легче того, что я имел удовольствие носить. Тем более что с него на грудь спускались ряды стальных бусин - уж не знаю, для красоты или для защиты, но хлопот они добавляли изрядно. В целом, я понимал, что оно предназначено для защиты (а заодно - напрочь прятало всю шею от любопытных взглядов), но поскольку я всегда был противником излишних физических нагрузок...
        Юджа велела мне пригладить смоченные водой волосы и собственноручно (хотя для этого ей понадобилось покинуть постель и справиться со слабостью во всём теле) водрузила мне на голову... Наверное, правильнее всего было бы назвать этот головной убор шлемом: лоб, брови и нос прикрывала стальная пластинка в форме полураспустившегося цветка песчаной лилии, к которому крепилась тонкая кольчужная сетка, сзади закрывающая шею, а спереди двумя крыльями сползающая по щекам на грудь. Что оставалось снаружи? Глаза, губы, подбородок. Не спорю, в моей ситуации такой элемент одежды был весьма к месту, но если бы вы знали, что за тяжесть повисла на моей голове! Сразу пришлось забыть о привычке сутулиться... Хорошо ещё, что растительность на моём лице не то что редка, а... Проще говоря, даже усы не растут. Зато брови - что надо: густые, широкие, только бестолковые...
        Йисини оценивающе прищурилась, кивнула, что-то сказала самой себе, потом вдруг прижалась ко мне и втянула ноздрями воздух.
        - Что-то не так? - обречённо спросил я.
        - Всё так... - она прикрыла глаза. - Молоко... Хлеб... Душистое сено... Ты славно пахнешь.
        - Это важно?
        - Кому как. - Улыбнувшись, Юджа вернулась на постель. - Кстати, что ты возьмёшь?
        - В каком смысле? - не понял я.
        - Из оружия, дурачок!
        Хм... Есть над чем подумать. Если вспомнить, сколько времени прошло после моих занятий в фехтовальном зале... О, конечно, я стараюсь поддерживать навыки на должном уровне, но делаю это нерегулярно... Меня выручил старик, он хитро ухмыльнулся и сказал:
        - Думаю, молодой человек предпочтёт самую высокую даму из твоего арсенала.
        - Лоргу? - Йисини хмыкнула. - А впрочем... Согласен?
        Купец торжественно вручил мне родственницу той красотки, которую я совсем недавно имел удовольствие обнажить. Только эта лорга была опаснее. И восхитительнее: два запора - на каждый клинок, да не простые, а с обратным ходом - здесь есть куда приложить фантазию! Я примерился к весу оружия, выпустил «жала» - по одному и вместе, потом убрал самым шикарным приёмом, который был мне известен - «мельницей».
        - Она великолепна, - честно признался ваш покорный слуга, чем заслужил торжественный поклон старика.
        - Справится, - резюмировала Юджа, откинувшись на подушки. - Ещё не время?
        - Скоро, - кивнул старик. - Меня известят.
        Я хотел было спросить, каким товаром и с кем он торгует, но не успел: в дверь внешней комнаты постучали. Купец пошёл открывать, и я расслышал почтительное:
        - Вас ждут, господин.
        - Скажите, что я буду через минуту.
        Он вернулся, извлёк из неприметной седельной сумки изящную костяную шкатулку и вопросительно посмотрел на меня. Я предположил:
        - Пора?
        - Вы готовы, молодой человек?
        - Знать бы ещё к чему... - недовольно бурчу, принимая обязанности телохранителя.
        Разумеется, я не настолько хорошо знаком со всеми тонкостями сего необычайно полезного и весьма высокооплачиваемого искусства, но наблюдал работу этих людей со стороны достаточно долго, чтобы «делать вид». Да и кому какая забота? Под лоргу вряд ли кто-то полезет...
        Наш путь пролегал вверх по лестнице на второй этаж и по галерее над залом, где ещё не отошедшие ко сну постояльцы вкушали ужин и делились новостями. Моё появление вызвало нездоровый интерес и шушуканье, но хватило одного внимательного взгляда в сторону особенно громогласного шутника, чтобы тема разговоров поспешно сменилась на более нейтральную - о погоде. Нет, всё-таки маскарад - великая вещь! Ну кто, скажите, испугался бы хилого парня с клеймом на щеке? А вот грозную йисини никто обижать не решится. Чревато безвременной кончиной.
        У двери, знаменующей собой завершение нашего маршрута, старик остановился, а я распахнул створки и, сделав шаг, застыл в проёме, едва не касаясь спиной дверного косяка, чтобы иметь возможность контролировать и комнату и коридор. Мой взгляд, не найдя ничего опасного для купца ни перед дверью, ни за ней, переместился к центру ярко освещённой комнаты, туда, где стояли стол и роскошные стулья с мягкой обивкой. Всё равно в этом помещении ничего больше не было, кроме двух... двух... двух... Фрэлл!
        Я чуть не ругнулся вслух, мысленно крича Мантии, чтобы она была готова к защите. Моя подружка молчаливо приняла приказ к сведению, оставив на сей раз все ехидные замечания при себе. Ещё бы! Будет она тратить силы на разговор! Нет, сейчас Мантия поглощена ожиданием спектакля, начинающегося на только что выстроенной сцене... Фрэлл! Я убью тебя, старик!
        У стола стояли эльфы.

* * *
        Одинаково тонкие и сильные фигуры. Впрочем, судя по форме ушей и цвету глаз, эти двое вполне могут быть и родственниками. Причём родственниками в пределах одной Ветви. Только у старшего взгляд ровно мерцает чёрно-фиолетовыми искорками, а глаза второго... вы когда-нибудь видели лиловое серебро? Я тоже не видел - наверное, такого ни в природе, ни в фантазиях самого сумасшедшего ювелира не существует, - но сразу понял, что именно так оно и должно выглядеть...
        Эльфы, по всей видимости, не считали нужным демонстрировать свою расовую принадлежность перед постояльцами, потому что одеты были нарочито по-человечески. То есть они убрали из своих костюмов любые детали, имеющие отношение к листоухому племени. На мой взгляд, совершенно зря: маскировка, конечно, вещь полезная, но даже этому искусству нужно прилежно учиться - любой человек (разумеется, не озабоченный финансовыми проблемами) с удовольствием носит предметы одежды, либо скроенные по-эльфийски, либо изготовленные их мастерами. Я вот при первой же возможности (то есть когда получил в своё распоряжение приятно тяжёлый кошелёк) прикупил себе дорожный плащ... Однако никакие достижения эльфийской культуры не могут перебороть моё стойкое неприятие эльфов как личностей. Собственно говоря, именно поэтому я и помедлил на пороге комнаты дольше, чем следовало бы настоящему телохранителю. Помедлил, а потом - когда вспомнил о своих «обязанностях», проводил купца к столу, закрыл дверь и занял место по правую руку от «объекта охранения» - вынужден был сменить ритм дыхания на более редкий. Чтобы успокоиться.
        Я не преклоняюсь перед листоухими, да и они (по крайней мере, знакомые мне), признаться, меня недолюбливают. Только не считайте, что всему виной некая экстравагантная дама, оставившая о себе долгую память на моём лице, вовсе нет. Хотя и она добавила камешек на чашу личных весов вашего покорного слуги... Увы, раскидистое древо моей не особенной приязни к эльфам уходит корнями в детство и юность. Скорее даже в юность, потому как в детстве я ещё не понимал, какие чувства может выражать взгляд прекрасных эльфийских глаз. Зато потом понял. А чего не понял - мне объяснили. Объясняли долго. С наслаждением. Предельно подробно. И даже то, что Магрит устроила серьёзную выволочку тому... нехорошему дяде, меня не успокоило. Не могло успокоить. Потому что я чувствовал: мой обидчик прав. Мне ещё не хватало опыта и умения отсеять факты от эмоций, но на дно души упали первые колючие снежинки. Первые из тысяч...
        Старший эльф приветственно улыбнулся купцу. Улыбнулся так, как это умеют только его соплеменники: идеально вежливо, но в изящном изгибе губ, как в гамаке, качнулось презрение. Такими уж они уродились, листоухие, - с момента появления на свет и до самой кончины считают себя совершенством. Надо отдать им должное, они и вправду совершенны. На этом уровне мироздания. Но уровней - много... И вообще, совершенство складывается из изъянов. Не верите? Как-нибудь на досуге докажу...
        Теперь я понимал, что купец, в сущности, ничем не рисковал, обряжая меня как йисини. Эльфам глубоко наплевать на все остальные расы. Уделять внимание низшим существам? Вот ещё! Гораздо полезнее лишний раз отполировать собственные ногти! А телохранители вообще - такая вещь... на которую не смотрят. Обычно - не смотрят...
        Тем временем эльф предложил купцу сесть и сам грациозно занял место напротив. Я не видел лица своего нанимателя, но даже по неестественно застывшей спине можно было понять: старик напряжён. Возможно, напуган. В принципе, логичное поведение в присутствии эльфа: хотя эта раса и не отличается повышенной тягой к уничтожению чего бы то ни было, никогда не следует ослаблять внимание. Проще говоря, с теми, у кого уши острые, и своё ухо надо держать востро! Эк завернул... Жаль, что никто не слышит моих ворчливых размышлений. Никто. Кроме Мантии, конечно, - её сдавленное хихиканье шуршит где-то на грани сознания... Фрэлл! Как же неуютно я себя чувствую! Да, маскарад хорош, спору нет, но почему мне кажется, что стою перед ними совершенно голый? Впрочем, понятно почему: не могу накинуть Вуаль. Глупо? О нет, не скажите! Мне нужны ясный ум и ничем не замутнённое восприятие, даже если... Даже если это чревато риском для жизни. Или всё-таки нужно было... Нет, тысячу раз - нет! Пусть - всего один шанс, но я вычерпаю его до донышка! Хотя стоит вознести молитвы всем известным богам, чтобы не пришлось использовать
даже те крохи, которые мне отпущены...
        Я перевёл взгляд на младшего из покупателей. А впрочем, он, скорее всего, просто был сопровождающим - вроде Юджи. Да, совсем молоденький. И как только его из дома погулять отпустили? Хотя, он под присмотром более взрослого соплеменника...
        Любопытно, линии бровей и носа очень похожи. Братья? Почему бы и нет. Но у младшего лицо поприятнее. Ай-вэй, опять я начинаю искать соринки в чужих глазах! Кто бы говорил о красоте... Мне более приличествует... заткнуться и притвориться статуей.
        И всё-таки он хорош. Младший эльф, я имею в виду. Просто сказочно хорош. Даже тонкие пряди волос отливают серебром, а ведь я не воспринимаю магические иллюзии в полном объёме... Значит ли это, что обычный человек ослеп бы от такой красоты? Шутка. Менестрель недоделанный, о чём я только думаю? Всё, Джерон, сосредоточься! Ты же видишь, что, несмотря на юные годы, этот, с позволения сказать, мальчик, крутит в пальцах одну занятную штучку, владение которой...
        «Драконьи Птенцы»[32 - «Драконьи Птенцы» - единственный неродовой клан эльфов - воины, удостоенные чести служить драконам.], будь я проклят! Впрочем, я и так проклят... Гизора[33 - Гизора (искажённое от H’ysoraah) - оружие ближнего боя. Представляет собой последовательность звеньев, нанизанных на тонкую и чрезвычайно прочную нить особого сплава (иногда используются магическим образом обработанные древесные волокна или шёлк). Выглядит как браслет (короткие разновидности) или ожерелье, поэтому часто и переносится соответствующим образом. Для приведения гизоры в боевое положение необходимо разомкнуть «кольцо» и встряхнуть цепь звеньев особым движением - для каждой единицы оружия это движение может существенно отличаться траекторией и скоростью. Во время движения звенья выстраиваются в линию и, завершающим рывком, плотно входят друг в друга, образуя подобие кинжала. Для изготовления гизоры используются самые разные материалы, но наилучшим (и самым дорогим) считается чешуя инеистой ящерицы.]. Да ещё какая! Могу спорить на что угодно: она сделана из чешуи. Да-да, из той самой. Мальчик не прост. Совсем
не прост. И всё же, больше стоит опасаться его старшего родственника, хотя никакого оружия при нём и не наблюдается. Зато от него просто веет смертью: дыхание Вечной Странницы я узнаю сразу! Как дурно-то, а? Значит, я не зря поддался на уговоры старика. Нет, здесь и сейчас души останутся при своих хозяевах, но вот потом... Хотя об этом мы с дедулей ещё успеем поболтать... Эй, они что, про меня говорят?!
        Старший эльф лениво откинулся на спинку стула и посмотрел на меня из-под полуопущенных ресниц:
        - Если не ошибаюсь, в прошлый раз почтенного торговца сопровождала другая воительница?
        Старик слегка замялся, но приложил все усилия, чтобы пауза выглядела естественной:
        - Йисини не заключают долгосрочных контрактов, господин...
        - Кажется, так и есть. - Улыбка эльфа стала чуть жёстче, и я почувствовал, как на спине, под тонким полотном рубашки наметилась струйка пота. Нет, lohassy, ты меня не испугаешь своим напором! Если уж на то пошло, то бояться надлежало бы тебе.
        - У вас непривычно светлая кожа, воительница... И цвет глаз... весьма необычен для тех, кто поклоняется прекрасно-яростной Йисире. - Листоухий небрежно провёл пальцами по поверхности стола, словно вовсе и не интересовался моим ответом. Собственно, он и не ожидал, что я отвечу. Не ожидал по одной простой причине: перечисленных им фактов хватило бы для обвинения в том, что я выдаю себя за... Ну, в общем, за того, кем не являюсь и являться не могу. Хватило бы. Для неискушённого зрителя. Решил начать Игру? Что ж, поиграем. Только учти одно: я играю, а не играюсь. Улавливаете разницу? Нет? Придётся пояснить...
        Листоухие живут долго. Очень долго. Конечно, меньше, чем те же драконы, но с последних спрос особый... И, как любая долгоживущая раса (в смысле, каждый из представителей которой видит от рождения до смерти мир в течение нескольких столетий), в какой-то момент эльфы познакомились с серьёзной проблемой: как сохранить интерес. К чему? К жизни, разумеется! Надо признать, из сложившейся ситуации они вышли весьма изящно - впрочем, на то они и эльфы... Так вот, листоухие научились играть. Смысл короткого слова Игра слишком многогранен - по сему поводу написаны объёмные труды, но лично для меня предпочтительно следующее объяснение: они просто остались детьми. Дети ведь обожают игры, не так ли? Кстати, весьма лестно - заслужить пристальный интерес со стороны листоухого красавца (или красавицы), поскольку далеко не каждая любопытная вещь удостаивается изучения. И тем больнее бывает объекту оного изучения, когда интерес пропадает или полностью удовлетворяется: поверьте, когда сияющие эльфьи глаза больше не желают вас видеть, это очень... грустно.
        Я вовсе не стремился начать Игру, но раз уж привелось... Остаётся только надеяться, что листоухий не почувствовал ничего сверх простого любопытства! Потому что... А странно всё-таки: либо он просто любит вникать в каждую мелочь, либо... я сделал что-то не так. Придётся изворачиваться и исправлять положение... Пока не стало ещё хуже. Положим, сам я отобьюсь, а вот старика уберечь вряд ли смогу. Не мой профиль - сохранение в неприкосновенности чужих тел. Мне бы своё не поломать...
        Однако надо поспешить с ответом, а то движения ладони младшенького становятся подозрительно похожи на прелюдию к атаке...
        - Пути Властителей Судеб неисповедимы, h’assary[34 - H’assary - вежливое обращение к собеседнику более высокого ранга, либо обращение к уважаемому деловому партнёру, широко распространённое в Южном Шеме.], - вкрадчиво начал я. - Никто не знает, где найдёт свою смерть или... свою любовь. Однако, при всём уважении, невозможно поверить, что вы не встречали «Белую Фалангу».
        Глаза эльфа едва заметно полыхнули огнём недовольства. Что, не нравится? Не на того нарвался. Купец, в свою очередь, заметно успокоился: если до моих слов с него можно было лепить надгробие, то теперь он, похоже, понял, что не только не ошибся в выборе, а, можно сказать, нашёл алмаз в куче дерьма. Сие открытие, правда, ввело его в некоторый ступор, но поскольку центр бури сместился в сторону вашего покорного слуги, растерянность старика осталась незамеченной.
        Да-да, знаю, о чём вы думаете! Не надо было мне раскрывать рот? Знаю. Но в данном случае... От волнения мой голос звучал выше, чем обычно, и намертво завяз в хрипотце, что было очень кстати: в самом деле, проводя большую часть жизни в тёплых южных краях, йисини вполне могла... простудиться, прибыв в Западный Шем.
        - О, простите мою невольную забывчивость, воительница... Конечно же, я знаю о «Белой Фаланге». Надеюсь, мои слова не затронули вашу честь?
        - Честь йисини стоит над словами, h’assary. Извинения приняты. - Я качнул головой в обычном для воинов жесте.
        Губы старшего эльфа дрогнули. Едва уловимо, но я почти ощущал, как он взбешён. Одной короткой фразой удалось выразить презрительное негодование, которое душило меня с момента встречи с листоухим зазнайкой. О, как он взбешён! Но с места не сдвинется и ничего больше не скажет. Обидного, я имею в виду. Хотя бы потому, что приличия соблюдены безукоризненно, а в поединке... Кстати, эльфы хоть и считаются одними из лучших бойцов в этом мире, но всего лишь «одними из лучших». Конечно, средняя йисини вряд ли сможет дать серьёзный отпор такому противнику, но ведь противник пока не может определить мой уровень. И это мне на руку. Ещё как на руку. Вот только...
        Ну конечно! Если противник не поддаётся обычному анализу, что следует сделать? Применить магию! Как говорится, других альтернатив нет. Я даже немного завидую этому lohassy: он может воспользоваться чем пожелает, я же вынужден довольствоваться тем, что имею. Впрочем, у меня и в самом деле кое-что имеется...
        Блокируешь?
        «Без вопросов!»
        Не усердствуй со Щитами, дорогая: лучше всего будет стилизация под действие амулета. Что-нибудь простенькое, но эффективное... Подберёшь?
        «Это так трудно... Только ради тебя...» - Издевается. Ну-ну, радуйся, пока праздник в твоём городе. Только не опоздай!
        Насчёт опоздания я погорячился. Мантия никогда не опаздывает. Скорее, влезает без спроса и раньше, чем следовало бы. Но винить её за это не то что невозможно, а даже - несправедливо: что бы я делал без такой помощницы? Вот и сейчас она подняла Щит ещё до того, как со стороны эльфа ко мне скользнула макра Вопрошения[35 - «Применение макры как способа выяснения потаённой сути предмета или лица широко распространено среди чародеев, прошедших Три Ступени обучения. На более ранних Ступенях использование столь неоднозначного инструмента может привести к неприятным последствиям как для объекта, так и для субъекта... Макра являет собой совокупность вопросов, на которые вопрошающий желал бы получить ответ. В силу того, что каждое лишнее понятие (в речевом выражении - слово) требует дополнительного приложения Силы, обычно макры коротки и предельно просты. Впрочем, для опытного и обеспеченного Силой мага не составляет труда сплести в одной макре несколько вопросов разного уровня, но надо помнить, что самые простые вопросы, не отягощённые подробностями, обычно ставятся только в самом нижнем уровне заклинания,
когда обходные пути исчерпаны...»«Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив]. Малого, разумеется: настоящее Вопрошение устраивают прямо на незащищённой плоти исследуемого объекта. Подозреваю, что магичка, которую я совсем недавно имел честь упокоить, применяла именно этот инструмент, пытаясь проникнуть в суть вещей. Точнее, всего одной вещи. Меня то есть. То, что у неё ничего не вышло, понятно. И даже не потому, что Саван - надёжное средство от чужого любопытства. Вопрошение - тонкая штука: всё зависит от того, КАК поставлен вопрос. Достаточно ошибиться в одном слове или одном ощущении, и ответ будет недостоверным. Иногда это опасно для вопрошающего, но чаще - для жертвы. Ох, есть несколько забавных иллюстраций к моим воспоминаниям, но... Не стоит отвлекаться.
        Не знаю, о чём именно вопрошал эльф, но успеха он не добился по двум причинам. Во-первых, Мантия очень удачно подставила под остриё макры подушечку Щита, подозрительно похожего на творчество какой-нибудь сельской ведуньи. Я хотел было начать ругаться, но неожиданно возникшая мысль заставила отложить недовольство на потом: персонаж, которого я пытаюсь играть, не принадлежит к самым высоким уровням посвящения, так что вполне может прибегать к услугам дешёвых, но веками проверенных заклинаний. Так даже интереснее: пусть думает, каким чудом йисини обзавелась действенной поддержкой природного чародея. Может быть, мозги сломает. Хотя на подобный исход надежды мало...
        Макра завязла в оборонительных порядках, воздвигнутых Мантией, и листоухий чуть сморщился. Я тоже сморщился, но совсем по другой причине: магия эльфов действует на меня, как... Например, недозрелое яблоко. Во рту возникает вязкая кислинка, а губы начинают сохнуть и припухать, ввиду чего... Ай-вэй, как не к месту! Я лизнул верхнюю губу, всеми силами стараясь, чтобы это действие не выглядело кокетливым и призывным. Эльф приподнял бровь. Ещё не хватало, чтобы он считал йисини покорённой его совершенной красотой! А впрочем... Почему бы и нет? Каждый из нас достоин своих заблуждений.
        - Мы не могли встречаться раньше, воительница? - холодно-вежливо осведомился lohassy. Мне бы такую выдержку: получил по ушам, но и ухом не повёл. Ха, снова каламбур. Может, серьёзно начать подумывать о тёплом месте шута при каком-нибудь небольшом, но перспективном королевском дворе?
        - Каждое мгновение рядом со столь высокородными персонами навечно запечатлено в книге моей памяти, h’assary. Но, к сожалению, я не нахожу на тех страницах упоминания о вас.
        Вот и решайте сами, что я отвесил: изысканный, почти раболепный поклон или небрежную оплеуху. Эльф не склонился ни к одному из предложенных вариантов, что говорило о большом опыте участия в словесных дуэлях. Кто бы сомневался!
        - Досадное упущение с моей стороны, воительница. - О, я удостоен снисходительной улыбки? Польщён, но... Я не нуждаюсь в снисхождении.
        - Вы можете это исправить, если пожелаете... Ради такой чести я найду чистое место в своей книге.
        Тёмно-фиолетовые глаза чуть сузились. М-да, балансирую на грани вызова. Неужели двое незадачливых насильников не погасили мой пыл? Печально. Надо будет принять меры. Несколько капель снотворного. Или кружечку эля. Или - работу до седьмого пота. Чтобы и думать забыл о развлечениях, балбес!
        - Не смею затруднять вас, воительница. - В голосе листоухого почти осязаемо проступила сталь.
        - О, мой труд слишком хорошо оплачивается, h’assary, чтобы я от него отказывалась!
        - Уверен, любая плата недостойна сравнения с вашими достоинствами, воительница.
        - Увы, мир несправедлив. Но если нельзя изменить правила игры, следует научиться хорошо играть.
        Зачем я это ляпнул? Чтобы казаться умнее, чем есть на самом деле? Наверное. Не задумывался, уж точно! Правда, и на сей раз «глубокомыслие» сыграло на моей стороне: эльф опустил глаза, несколько вдохов внимательно изучал щербинки на поверхности стола, потом слегка склонил голову набок и вернул мне удар:
        - Играть интересно только с достойным противником, воительница, вам ли этого не знать.
        - Склоняюсь перед вашей наблюдательностью, h’assary. - Теперь настал мой черёд опускать ресницы и улыбаться уголками губ.
        В эти минуты для сидящего за столом эльфа не существовало ничего, кроме Игры. Какой купец, какие товары, что вы! Листоухие интересуются только той тайной, которую не могут разгадать. Зато как только ответ найден, можешь выбиться из сил, но взгляд прекрасных глаз больше ни разу не скользнёт в твою сторону. В этом смысле я мог себя поздравить: эльф заинтересован. Не настолько, чтобы предпринять решительные действия, но достаточно, чтобы не уделять пристального внимания посторонним вещам.
        - Мне хотелось бы продолжить беседу с вами, воительница, но сейчас для неё нет времени... Может быть, в Аль-Танайре, когда песчаная лилия выбросит четвёртый бутон[36 - «Песчаная лилия выбросила четвёртый бутон» - это выражение в Южном Шеме означает приближение смерти, поскольку через некоторое, не очень продолжительное время после выгонки четвёртого цветка зелёная часть растения умирает. Таким образом, фраза «когда лилия выбросит четвёртый бутон» может означать: «и вскоре после этого тебя настигнет смерть» и трактоваться как угроза.]?
        Я фыркнул. Точнее, шумно выдохнул, поскольку фырканье выглядело бы совсем неприлично. Последняя попытка поймать меня на «незнании материала»? Браво, lohassy! Ты бы мог составить конкуренцию многим моим знакомым. Всего одна крохотная ошибка: я играю только в те игры, правила которых знаю до мельчайшей подробности. Четвёртый бутон, говоришь? Хм. Я опустил лоргу одним концом на пол, а на другой положил правую ладонь. Мягко-мягко.
        - Сожалею, h’assary, но вам придётся наслаждаться цветением лилий в одиночестве. У меня слишком много неотложных дел.
        Уффф! Кажется, удалось. Листоухий понял, на что намекают мои слова и мой жест. Понял и сделал правильный вывод: не здесь и не сейчас. Иначе... Иначе его может ожидать неприятный сюрприз. Посему эльф решил вернуться к ошарашенному нашей занимательной беседой продавцу, а я получил возможность перевести дух и погулять взглядом по комнате. Впрочем, далеко мой взгляд не ушёл, встретившись с глазами младшего эльфа.
        Ну а этот-то почему на меня уставился? Ах да... Сам виноват: не надо было вворачивать словечко про любовь. Романтически настроенная молодёжь, услышав о предмете на букву «л», как по команде начинает вести себя... очень занятно, если не сказать грубее. Да не пялься ты так, lohassy! Вот влип... Ладно, будем смотреть на стол, тем более что на нём разворачивается весьма любопытное действо...
        - Итак, почтенный торговец, вы выполнили мой заказ? - абсолютно равнодушно поинтересовался эльф. Я уж было подумал, что речь идёт о сущей безделице, но когда старик открыл принесённую шкатулку... ваш покорный слуга едва не прикусил себе язык.
        В жёлто-серой костяной чаше лежали лепестки. Десяток, не больше. Причудливо изрезанные по краям вытянутые овалы. Густо-красного цвета, испещрённые хаотичным узором белоснежных прожилок. Ну, старик, ты и учудил... «Рубиновая роса», будь она неладна! Интересно, как ты провозил это сокровище через посты Пограничной стражи? Наверняка сунул мзду старшему офицеру. И немалую мзду. Насколько я помню, на территорию Западного Шема ввоз даже ничтожной части этого цветка карается чуть ли не смертной казнью. Нет, вру, всего лишь изгнанием. Правда, вечным. А всё потому, что в Западном Шеме живут эльфы, дуреющие от одного запаха «росы». Впрочем, эйфорический экстаз - отнюдь не единственное и далеко не главное достоинство сего растения. Оно может очень многое... Может подарить жизнь и может безжалостно её отобрать - как пожелаете. Но это сугубо в философском смысле. А если по-простому... Из лепестков «рубиновой росы» готовится некое зелье, которое... ммм... грубо говоря, усиливает магические возможностей листоухих. До предела. Разумеется, предел у каждого свой, и об этом нельзя забывать, но проблема состоит в
другом. Повышение эффективности творимых чар достигается за счёт чего? Правильно, за счёт подпитки этих самых чар дополнительной Силой! Но в данном случае Сила выкачивается из собственного Кружева заклинателя. Что в итоге? Догадайтесь сами. Кстати, именно эльфы и запретили ввоз, жестоко карая контрабандистов. Но, видимо, не все из них считают «росу» злом...
        Ни в голосе, ни в жестах покупателя не проскользнуло и тени удовлетворения, но по тому, как смежились длинные ресницы, можно было понять: заказ выполнен в точности. Подтверждением моих предположений стал изящный кошелёк, пододвинутый к купцу. Старик дрожащими руками ослабил шнурок застёжки и на смуглой ладони сверкнул сотнями граней кроваво-красный рубин. Всё верно, именно так за «росу» и платят. За «рубиновую» - рубинами, за «изумрудную» - изумрудами, за «алмазную»... Красивый камешек, ничего не скажешь. Целое состояние.
        Купец спрятал своё вознаграждение в полах мекиля, встал и низко поклонился эльфу:
        - Благодарю вас, господин.
        - Скорее мне следовало бы вас благодарить, почтенный торговец... - брезгливо заметил эльф. - Если появится потребность в... вы получите известие.
        - Как вам будет угодно, господин. - Старик попятился к двери.
        Я коротко кивнул листоухим: старшему - чуть ниже, младшему - чуть небрежнее, и поспешил сопроводить купца в коридор. Когда захлопнувшаяся дверь осталась в трёх десятках шагов за нашими спинами, старик выдохнул:
        - Как мне вас благодарить, молодой человек?
        Я покачал головой:
        - Ответьте на мои вопросы, и будем считать, что мы в расчёте, дедушка.
        - И только-то? - удивился купец.
        - Поверьте, то, что меня интересует, всегда стоит моих усилий.
        - Как знаете, молодой человек, как знаете... Спустимся в зал - я хочу заказать ужин.
        Я пожал плечами и направился вслед за стариком. На сей раз моё явление не вызвало особого оживления в силу того, что большинство из сидящих за столами людей накачались алкогольными напитками по самое горлышко. А в подобном состоянии тебе зачастую нет никакого дела до окружающего мира, лишь бы никто не трогал. Что касается моих знакомых, то, ещё проходя по галерее, я несколько раз бросил взгляд вниз и убедился, что Матушка предпочла ужинать в снятой комнате. Поэтому я совершенно спокойно стоял рядом со стариком, слушая, как он объясняет осоловелому парню за стойкой, какое именно мясо желает видеть в меню вечерней трапезы, стоял, пока... Чья-то клешня не ухватилась за моё плечо.
        Пришлось повернуться, сбрасывая чужие пальцы. Фрэлл!
        На меня смотрел один из несостоявшихся обидчиков Хока. Тот, что подурнее. Судя по застывшему выражению лица, он выпил больше, чем необходимо для приятного времяпрепровождения. Так и не согласился успокоиться, дубина? И что тебе нужно на этот раз?
        Мужик сфокусировал взгляд на моём лице и громогласно предложил:
        - Эй, красотка, не хочешь поразвлечься?
        Я вздохнул. Ну что во мне привлекательного, скажите на милость? Только костюм. Почему все хватаются за оболочку, совершенно не обращая внимания на содержимое? Я подобных ошибок стараюсь избегать. А вот ошибки меня избегать не хотят...
        Прикидывая, каким образом утихомирить надоедливого ухажёра, я раскрыл было рот, чтобы продолжить беседу, но не успел произнести и звука, потому что рядом раздался чистый и звонкий голос:
        - Госпожа не желает проводить время с вами, любезный!
        Я повернул голову резче, чем следовало бы, но у меня было оправдание, да ещё какое. За честь «дамы» вступился... эльф.
        Тот самый мальчик. Разумеется, спускаясь в зал, он накинул на себя морок, подправляющий внешность в соответствии с человеческими стандартами, но всё равно остался вполне узнаваем. Хм. На кой фрэлл ты попёрся за нами, парень? Уж не для того ли, чтобы помочь купцу упокоиться с миром?
        Но большая часть сомнений развеялась, стоило мне поймать взгляд листоухого. Ай-вэй, малыш, похоже, кроме меня, в этом зале тебе ни до кого нет дела... Ну зачем? Что ты нашёл в моей неуклюжей игре? Я и сам себе не нравлюсь, а ты...
        Непредвиденные трудности. Надо его как-то отпугнуть. Например...
        - Благодарю за участие в моей судьбе, господин, но, право, не стоит... Я в состоянии сама о себе позаботиться.
        - А ты, красавчик, иди погуляй, - оживлённо подтвердил мужик. - Не видишь, и без тебя управимся!
        - Ещё как управимся! - Я подмигнул эльфу и заехал озабоченному пьянице коленом. Немного ниже живота. И пока мужик сгибался, взвыв, как собака, ласково толкнул его голову вниз. Навстречу тому же самому колену.
        Получив один за другим два болезненных удара, ухажёр мигом забыл о своих посягательствах на девичью честь и отполз куда-то в сторону. Обезвреженный и несчастный.
        - Видите, господин, ваша помощь не потребовалась, - холодно заметил я.
        Эльф немного смутился. Вообще, все листоухие, пока не вышли из юного возраста, очень забавны. Именно тем, что в большинстве случаев ведут себя, как дети, при совершенно взрослом виде. Иногда даже как обычные человеческие дети. Вот и этот мальчик ещё не научился прятать чувства за эгоистичной маской венца творения, а потому был достоин симпатии.
        Ого... Моё душевное здоровье серьёзно подорвано. Надо будет заняться собой на досуге...
        - Позвольте всё же проводить вас, госпожа... - Настойчив, но неуверен. Уфф...
        - Если вы так хотите... До дверей комнаты, - согласился я.
        В лилово-серебряных глазах пышным цветом расцвело ребяческое ликование. Слава богам, что старик наконец-то оторвался от увлекательной беседы с работником постоялого двора и кивнул мне:
        - Можем идти, я обо всём договорился.
        Мы проследовали по залу и далее прямо-таки церемониальной процессией. Впереди - погруженный в свои мысли купец, в двух шагах сзади и справа - ваш покорный слуга, давящийся от смеха, а за мной - эльф, которому вмешательство старика не позволило продемонстрировать всю галантность, на которую листоухий полагал себя способным.
        Когда старик переступил порог комнаты, я прикрыл дверь и повернулся к листоухому, одаривая своего неожиданного заступника хмурым взглядом:
        - Мы пришли.
        - Да... - Вот и всё, что я услышал в ответ. И меня услышанное не устроило.
        - Вам следует вернуться к Вашему спутнику, не так ли?
        - Я вернусь. Чуть позже. - О, в звонком голосе прорезалась твёрдость? Кажется, я догадываюсь, по какой реке плывут твои мысли, малыш...
        - Я благодарю вас, господин, но вынуждена попрощаться, - не менее твёрдо сообщил я, но эльф не обратил никакого внимания на мои слова.
        Лиловое серебро глаз оказалось вдруг совсем-совсем рядом. Запахло земляникой. Мой любимый аромат... Эй, что происходит?!
        Губы эльфа остановились в дюйме от моих. Наткнувшись на пальцы так удачно и вовремя поднятой мной руки.
        - Полегче, малыш... - Откуда в голосе взялся этот дурацкий хрип? Теперь он подумает, что я и в самом деле... Фрэлл!
        - Вам неприятно моё общество, госпожа?
        Знаете, если огорчительно юный парнишка пытается вести себя как записной дамский угодник, это выглядит смешно. И печально. Следовало бы прямо сказать ему об этом, но... Мне почему-то стало жаль листоухого. Ведь если вдуматься, его положение куда хуже моего: я-то сниму «маску» и буду в дальнейшем вспоминать этот вечер с улыбкой, а вот эльф... Если его угораздило влюбиться... Кхммм! Да, живут они куда дольше людей, но у этого неоспоримого достоинства имеется оборотная сторона: и влюблённость их не проходит за один день. Даже не за год, а... Нет, об этом я думать не буду, не буду, не буду... Надо срочно принимать меры!
        - Малыш... Женщина может только мечтать о том, чтобы оказаться наедине с таким очаровательным кавалером, но... Пойми: не то место и не то время. Да и человек - не тот... Не возражай! Я ничего не знаю о тебе, ты ничего не знаешь обо мне - давай оставим всё, как есть. Йисини, бредущая по пыльным дорогам, не пара для блистательного «Птенца Дракона».
        Он слушал меня так внимательно и с такой печалью, что в горле вставал комок. Но на последних словах в глазах эльфа мелькнуло неподдельное удивление:
        - Откуда вы знаете?!
        - Я много видела, малыш... Тот, кому доверили гизору, слишком хорош для меня. Ты летишь в небе, я иду по земле. Наши пути не должны пересекаться.
        Что я несу? Прямо заботливый и мудрый наставник... Точнее, наставница. Ну как ещё мне его убедить?
        - Поспеши к своему спутнику, малыш. Он, должно быть, уже беспокоится...
        - Кэл никогда ни о ком не беспокоится, - машинально возразил листоухий, но тут же осёкся, поняв, что оказался на грани разглашения чужих секретов.
        Я ободряюще улыбнулся:
        - Прощай.
        - Я не буду прощаться, госпожа. - Лиловые глаза смотрели весьма решительно.
        - Как пожелаешь... - ваш покорный слуга уже повернулся, намереваясь последовать за купцом, но беседа ещё не закончилась.
        - Вы отказали в прикосновении... но вы не откажетесь принять...
        В пальцах эльфа что-то сверкнуло. Кулон на цепочке. Маленькая капелька. Солнечная хрустальная искра. О да, я не откажусь ЭТО принять. Хотя бы потому, что отказ может трактоваться как повеление умереть. Зачем ты даришь мне свою «искру», малыш? По голове тебя за это дома не погладят... Хотя... Я ещё легко отделался. Вот если бы «искра» была из розового хрусталя... Тогда впору копать могилу. А эта... Всего лишь «восхищение и уважение». К счастью.
        Прохладная капля уютно устроилась на моей ладони в гнёздышке из свернувшейся цепочки, и... Я не успел - так меня растрогал жест эльфа. Листоухий поймал мои пальцы и прикоснулся к ним губами. Кстати, это было вовсе не приятно. Вообще - никак, через перчатку-то... Только не подумайте, что я желал бы ощутить прикосновение этих губ на своей коже!
        Я высвободил руку и строго сказал:
        - Тебе следует о многом поразмыслить, малыш. В том числе и о том, что не следует делать бесценные подарки первой встречной.
        На сей оптимистичной ноте мне удалось захлопнуть перед его носом дверь, и ваш покорный слуга устало прислонился к стене. Наверное, я стоял так не меньше пяти минут, потому что старик, выглянувший из смежной комнаты, взволнованно спросил:
        - Вам плохо, молодой человек?
        Я фыркнул.
        - О, мне хорошо... Лучше не бывает.
        - Вы так побледнели... Нужно поскорее снять с вас корсет! - решил старик и потащил меня за собой.

* * *
        Пока я разоблачался, принесли ужин, и меня великодушно пригласили на празднование, посвящённое удачно проведённой сделке. Юджа к нам не присоединилась, сморщившись при одном только виде еды, и лишь изредка подавала реплики с постели.
        Дав старику время на утоление нешуточного голода (сразу видно, переволновался), я подпёр голову рукой, облокотившись на стол, и предложил:
        - Рассказывайте.
        - Что вы хотите услышать, молодой человек? - хитро сощурился купец.
        - По возможности правду, - честно ответил я. - Ложь, она, знаете ли... полезна только в малых дозах.
        - Правду о чём вы желаете услышать?
        - О том, почему почтенный купец промышляет контрабандой.
        - Вы догадались...
        - Только слепой не понял бы, что происходит. А я пока что не ослеп.
        - О да, вы видите хорошо. Даже слишком хорошо... - усмехнулся старик.
        - Итак?
        - Это долгая история, молодой человек.
        - У нас вся ночь впереди, дедушка. - Я зевнул.
        - Ну что ж... Я, как вы верно заметили, принадлежу к торговому люду... И лет двадцать назад ещё водил караваны по Аммидийской пустыне. Вот были времена... Лихие. Да и сам я был лихим купцом. Но уже давно отошёл от дел и радуюсь остаткам дней в окружении детей и внуков. У вас ведь ещё нет детей, молодой человек? Вижу, что нет, ну да вы потом всё поймёте... Дети - это великое счастье, но и тревога - не меньшая. Так уж повелось, что с их рождения и до нашей смерти мы, родители, ни минуты не можем не думать о том, что с ними происходит... У меня много детей, молодой человек, слава богам! И среди них много хороших людей, но... Есть и неудачи. Мой сын Заффани... Он слишком мягок характером и не смог должным образом воспитать моих внуков. Одного из которых я имел несчастье потерять несколько лун назад. Дерзкий Сахим...
        - Сахим умер? - У меня помимо воли округлились глаза. У старика - тоже, когда он сообразил, что слова «Сахим, сын Заффани» значат для меня больше, чем можно было предположить.
        - Вы... знакомы с моей семьёй? - Голос купца предательски задрожал.
        - Получается, что да. - Я виновато пожал плечами.
        - Но откуда?
        - Если позволите, я хотел бы сначала выслушать Вашу историю, - мягко ушёл от ответа ваш покорный слуга.
        - Да, конечно... - Старик помедлил, собираясь с мыслями. - Сахим был убит. Лучшие ищейки не смогли обнаружить убийцу, и мне пришлось обратиться к собственному разуму. Если уж вы знаете Сахима... Не секрет, что он всегда был готов пойти на риск. О, как его любили женщины! Но я отвлёкся, прошу прощения. Прошло довольно много времени, прежде чем я выяснил, какие товары возил мой внук, и, надо сказать, меня не обрадовало полученное знание.
        - Разумеется, - кивнул я. - Контрабанда - верный путь на тот свет.
        - Как вы правы, молодой человек... вы не представляете, сколько денег я потратил, пока узнал, кто был его последним заказчиком. И сколько мужества мне потребовалось, чтобы встретиться с ним впервые...
        - Полагаю, ничуть не меньше, чем сегодня, - улыбнулся я.
        - И вы снова правы, - подтвердил старик. - Он... этот заказчик, очень осторожен и завёл разговор о «рубиновой росе» только на третий раз. И тогда я понял, что нашёл убийцу.
        - Уверены? - нахмурился я. - Не всегда тот, кто покупает яд, является отравителем.
        - Возможно... - Купец пожевал губами. - Но сердце подсказывает мне, что...
        - В таких делах нужно полагаться на доводы разума, дедушка. Сердце - неплохой советчик, но слишком часто ошибается. Да, и мне этот эльф не показался милейшим во всех отношениях созданием, но, право слово, чтобы обвинить в душегубстве, мало мимолётного впечатления.
        - У меня нет иных кандидатов, - развёл руками старик.
        - Ну и остановимся на этом, - разрешил я. - Рад, что смог хоть чем-то вам помочь, а теперь... Мне пора баиньки.
        - Но вы обещали сказать, откуда вам известна моя семья, молодой человек! - с нажимом заявил старик.
        - Откуда, откуда... Я работал у Заффани. Некоторое время. Потом ушёл.
        Глаза купца блеснули внезапной догадкой:
        - Вы - тот самый юноша, который занимался письмами? Как жаль, что мы раньше не встречались... Я слышал эту историю. Кажется, Сахим играл в ней не последнюю роль?
        - Только не обвиняйте в его смерти меня! - шутливо вскидываю руки. - Я здесь совершенно ни при чём. И, кстати, пытался отговорить парня ещё в самый первый раз, когда он начал работать с запрещённым товаром. Но он не послушал...
        - Он оскорбил вас, насколько я знаю, - заметил старик.
        - В общем-то, он сказал чистую правду, и мне не на что обижаться, - вздохнул я.
        - Это была ЕГО правда, - с неожиданной сталью в голосе возразил купец. - Заффани был очень недоволен своим первенцем.
        - Вот как? - Я немного растерялся. Отрадно узнать, что тебя ценили. Хотя бы и с таким опозданием...
        - Вот что, молодой человек, - решительно провозгласил старик. - Памятуя о ваших заслугах перед семьёй - прошлых и нынешних, я готов взять на себя смелость обратиться к вашему хозяину и...
        - Выкупить? - усмехнулся я, проводя пальцами по ошейнику, занявшему своё прежнее место.
        - Если вы не возражаете.
        - Возражаю.
        - Но... почему?! - Здравый смысл старика отказывался понимать мой ответ.
        - Видите ли, дедушка... Во-первых, я слишком дорого стою, и мне просто жаль ваших денег. А во-вторых... Меня не так уж тяготит моё положение, чтобы я всеми силами стремился его изменить. Я не обманываю вас - мне это просто ни к чему. Но... вам никогда не казалось, что в одном месте нужно задержаться, а из другого - бежать сломя голову? Со мной происходит примерно то же самое. Пока я не получу ответы на свои вопросы, я, пожалуй, ещё побуду здесь.
        - Кажется, я понимаю, что вы хотели сказать, молодой человек... И не смею настаивать, - сокрушённо признал купец. - Но если вы решите... Если вам понадобится помощь, знайте: Акамар иль-Руади и весь его род в долгу перед вами!
        Я встал и совершенно серьёзно поклонился старику.
        - Могу я идти?
        - Как бы я посмел вас задержать? - усмехнулся старик. - А всё же, может быть... Если бы вы видели моих внучек... Не подумываете о том, чтобы завести семью?
        Я поперхнулся.
        - Н-нет... Семью... Н-нет... И внучек... не довелось...
        - Впрочем, одну из них вы всё-таки знаете, - расцвёл старик. - Вы находите её прекрасной?
        - Прекрасной? - я оторопел. Неужели... - Юджа - ваша внучка?
        - И моя гордость!
        - Да ладно, дедушка, было бы чем гордиться, - тихо фыркнула йисини. - Мне ещё далеко до вершин.
        - Ты непременно добьёшься всего, моя лилия! - непреклонно заявил купец.
        - Добьюсь, добьюсь... - устало согласилась Юджа, сползла с кровати и подошла ко мне. - Прими и от меня благодарность за то, что не бросил дедушку в беде...
        Тонкие ладони легли на мою голову с обеих сторон и потянули вниз. Горячие губы коснулись лба, левой щеки, правой, но когда я уже решил, что этими целомудренными поцелуями дело и ограничится, йисини лукаво подмигнула и впилась в рот вашего покорного слуги. М-да...
        Не меньше минуты было мне отведено, чтобы сравнить Юджу и Лэни. Сравнение, кстати, ничего не решило: обе женщины были хороши по-своему...
        Дав отдых губам, йисини насмешливо взъерошила мою короткую чёлку:
        - Раз уж с эльфом целоваться не захотел, получи мой поцелуй!
        - Ты... всё слышала? - Я начал розоветь.
        - А как же! Обожаю подслушивать. Да мне и делать больше было нечего, - задорно тряхнула головой женщина и сразу стала похожа на шкодливого сорванца.
        - Ох... Если все ваши внучки такие, я, пожалуй, поостерегусь посещать ваш дом, дедушка, - признался я.
        - Ну, все - не все, а есть ещё и...
        - Всё, не желаю больше ничего знать! Разрешите откланяться? Я хочу спать. Просто зверски!
        - Подожди. - Юджа протянула мне свой медальон. - Возьми. Заслужил. Ты ведь теперь тоже... один из нас.
        - Да уж... - сконфуженно вздохнул я, принимая подарок.
        - До встречи, seyri[37 - Дословно «спаситель». Более подробное толкование звучит как «тот, кто сберёг то, о чём я просил, и то, о чём я не помышлял».]!
        - Да будут твои дороги легки, а годы - долги! - пожелал старик.
        - Береги дедушку, красавица. - Я осмелился чмокнуть йисини в щёку и поспешил вывалиться в окно, пока меня не поймало в сети очередное злоключение...
        Всё же ваш покорный слуга лукавил. Совсем чуть-чуть. В комнате я отчаянно зевал, а стоило плюхнуться на своё лежбище и плотно задёрнуть полог фургона, сон как рукой сняло, потому что целая армия мыслей настойчиво топталась в той части тела, которую я считаю своей головой.
        Как бы ни был огромен подлунный мир, он всё же тесен, словно крохотная шкатулка. Встретить в этой глуши старейшину рода иль-Руади? Только моё сумасшедшее везение могло отколоть столь изощрённую шутку! Ну почему, скажите на милость?! Именно там и в тот миг, когда я решил немного «размяться». Ай-вэй, надо будет хорошенько напрячь память на предмет любых случайных и неслучайных знакомых, их знакомых и знакомых их знакомых, иначе... Иначе я буду попадать впросак. Везде и всегда. Дедушка, конечно, не промах - подглядел, как я расшугиваю «тех, кому не спится», и с полной и безоговорочной уверенностью решил: этот парень - то, что мне нужно! Наверное, у меня на лбу громадными буквами написано что-то вроде: «Обращайтесь с любыми просьбами, я настолько глуп, что непременно вам помогу». Печальная картина вырисовывается...
        Впрочем, не могу сказать, что так уж сожалею о потраченном вечере. События, в которых мне пришлось принять участие, оказались весьма забавными, познавательными и поучительными. Ах да, ещё и - прибыльными! Теперь я - счастливый обладатель двух грандиозных знаков отличия. Ну, что касается «Длани Йисиры», представляю, какое лицо будет у первой же встреченной йисини, когда она узрит сию красоту на моей груди... М-да, пожалуй, не буду рисковать - спрячу в карман. А вот вторая штучка... Здесь всё куда сложнее. Сложнее и любопытственнее.
        Старый иль-Руади решил, что эльф, заказавший «рубиновую росу», убил первенца Заффани. Могу понять праведный гнев старика, лишившегося одного из внуков, хотя и не одобряю. Сахим сам был виноват. И в том, что занялся контрабандой, и в том, что в качестве покупателей выбрал эльфов.
        Листоухие не подчиняются людским законам. Точнее, лишь делают вид, что уважают Уложения Четырёх Шемов, но на самом деле вспоминают о них в последнюю очередь. Не буду спорить: многие законы не только глупы, но и опасны в первую очередь для тех, кто их исполняет, так что пренебрежение эльфов можно понять и простить. Неприятность заключается в том, что по давнему, испокон веков, так сказать, принятому соглашению эльфы и не должны согласовывать свои действия с людьми. Как и люди - с эльфами. Вооружённый нейтралитет, одним словом. Поэтому, если хотите иметь дела с листоухими, имейте. Но - на свой страх и риск. С этой точки зрения желание купца выглядит странным, и первый напрашивающийся вывод таков: старичок растерял последний ум. Ну, да это его личное дело. Гораздо хуже, что я с неподражаемой элегантностью ухитрился вклиниться в намечающуюся вражду. Старика жалко, но своя шкура всё-таки дороже, верно? Верно. Жаль только, что вспоминаю об инстинкте самосохранения в последний момент. Если вообще вспоминаю.
        Хорошо ещё, что я так быстро покинул благодарного купца: объяснять, с какой такой радости первый встреченный им на постоялом дворе оборванец знаком с обычаями не самого открытого в Четырёх Шемах общества, мне не с руки. И вовсе не потому, что я не могу это сделать. Могу. Но тогда придётся углубляться в иные материи, не подлежащие разглашению среди неподготовленных слушателей. А между тем всё очень просто. Внешний Круг Стражи - это цепь, в которой много звеньев. И одно из них носит гордое имя «Длань Йисиры»...
        Впрочем, оставим в покое смуглых дочерей Юга, в ряды которых мне пришлось затесаться. Подумаем об эльфах. И об одном и о другом. Старшенький опасен. Весьма. Мне удалось заставить его задуматься, и только благодаря этому и я и старый купец живы и здоровы. Вот только... Если он знает про «Белую Фалангу», то это означает, что и сам lohassy входит в аналогичную компанию. Уж не буду гадать, как она имеет честь называться, но при определённом напряжении памяти и умелом использовании подручных материалов вполне могу выяснить. Если нечем будет заняться. И если возникнет настоятельная потребность. А пока мне достаточно знать, что листоухий принадлежит к Орлиному Гнезду эльфийского розлива. Может быть, предупредить купца, чтобы оставил свои попытки отомстить? Нет, не буду: моё появление вызовет поток ненужных вопросов. К тому же я заронил в нём сомнение, и сего достаточно. Отговаривать не буду, потому что знаю, чем заканчиваются мои отговоры. Тем, что я должен буду собственноустно расхлёбывать чужие проблемы. Увольте!
        Перейдём ко второму номеру. Малыш с романтическими наклонностями. Очень мило и очень тягостно. Для меня, конечно. Остаётся надеяться, что строгая йисини в лице вашего покорного слуги наставила листоухого на путь истинный. Подумает, погрустит, напишет пару песен - и будет свободен от юношеской увлечённости тем, что недоступно. Да, пожалуй, так оно и случится. В конце концов, он подарил мне не «чувство», а «разум», что не может не радовать. Если, конечно, у этого мальчика нет предрасположенности к тому, чтобы сердце загорелось от искры, коснувшейся ума. Как у одного донельзя странного парня, который начинает влюбляться исключительно с головы...
        Похоже, я продешевил. Можно было снять с купца несколько полновесных монет или камушков. Ладно, как-нибудь в другой жизни. Когда я стану рассудительным и мудрым. Когда научусь ценить не только всех вокруг, а прежде всего - себя. Может быть...

* * *
        Я спал сладко-сладко, сам себе удивляюсь: даже не заметил наступления утра и отправления в путь. Мне снились чудесные сны о... Нет, не помню о чём. Было светло, немного печально, но невыразимо прекрасно. Наверное, мои сновидения, впитав впечатления от беседы с эльфами, пытались изобразить нечто похожее. И надо признать, им это удалось! Я открыл глаза только в разгар дня.
        Впрочем, день был очень похож на вечер, потому что небо, вчера ещё удивительно ясное, спряталось за пеленой низких сиреневых туч, намекавших на близость дождя. Почему Матушка решила покинуть постоялый двор в такое неподходящее время? Разве что с утра погода оставляла надежду на сухой и тёплый день. У меня не было других объяснений тому, что фургон стоял посреди леса. Точнее, на лесной поляне, несколько удалённой от торгового тракта, с которого не доносилось ни звука: видно, другие путешественники оказались куда прозорливее и не стали покидать стен гостиницы. Что ж, если Матушка считает нужным...
        - Вылезай!
        О, какой грозный голос! Она встала не с той ноги? Печально. И, разумеется, виноват в этом ваш покорный слуга...
        Я спрыгнул на землю, старательно делая вид, что ничего не понимаю. В принципе, растерянность была почти не наигранной: откуда мне знать, что на уме у предводительницы нашего маленького каравана?
        Матушка встретила меня взглядом исподлобья и скрещёнными на груди руками. Нано, справедливо решив не участвовать в приближающейся потасовке, занимался лошадьми, Хок маячил где-то на заднем плане, а принцесса безучастно наблюдала за происходящим, устроившись на поваленном дереве.
        Я вопросительно посмотрел на Матушку. Только посмотрел, потому что говорить мне не предлагали. Женщина, встретив мой невинный взгляд, недовольно раздула ноздри. Я в чём-то виноват? Ну так скажи, не надейся, что я умею читать мысли!
        - И долго ты собирался нас дурачить? - наконец соизволила процедить сквозь зубы Матушка.
        - Дурачить? - После сна я всегда слишком туго соображаю.
        - Опять нацепил?
        - Что?
        - Ты издеваешься надо мной?!
        - Ни в коем разе... - О, понял: она имеет в виду браслеты. Хок же обещал рассказать ей о моих вечерних забавах... Проблема. Ещё одна в очереди на решение. Нет, ну какое благодушное у меня настроение - даже дерзить не хочется! Боюсь только, что моя вежливость будет воспринята как оскорбление...
        - Я жду ответа! - Серые глаза превратились в клинки.
        Я вздохнул, расстегнул браслеты и кинул их в фургон.
        - Так вам больше нравится?
        - Лжец!
        - Позвольте возразить, почтенная госпожа: лично вам я не лгал. Собственно, меня никто и не спрашивал, могу ли я их снять.
        Доводы разума никогда ещё не помогали в борьбе со взрывом эмоций, эту истину я давно и хорошо знаю. Матушка не стала исключением: мои слова не были приняты к сведению.
        - Я была о тебе лучшего мнения!
        - На каком основании? - с искренним любопытством спросил я.
        - Ты вёл себя как благородный человек, но после того, как...
        - После чего? Чем я заслужил ваше негодование?
        - И он ещё спрашивает?!
        - Именно спрашиваю, потому что не могу найти объяснений самостоятельно. Возможно, потому что объяснений просто нет? - Я старался говорить очень мягко, почти ласково. Уж если она не вникает в смысл слов, может быть, её успокоит голос? Слабая надежда, конечно: мои таланты не простираются в сторону убеждения...
        - Я могла бы простить тебе этот фарс, но... То, как ты поступил с девочкой... Это чудовищно!
        Приехали. Так вот какие чувства ты старательно прятала в себе с того момента, как фургон выехал за крепостные стены? Я догадывался. Но, как всегда бывает, подтверждение догадки не принесло облегчения, - только углубило свежую рану.
        - Что вам за дело до моих поступков, почтенная госпожа? Вы мне не хозяйка, не родственница и не подруга, так почему вы берётесь судить, не обладая правом на суд?
        - Да как ты... - Она опешила, услышав мою отповедь, произнесённую всё тем же ласково мурлыкающим тоном.
        - Думаю, Мастер Рогар оставил на мой счёт вполне определённые указания, почтенная госпожа. Я прав?
        - Да, - нехотя выдавила она.
        - Помимо того, что он обязал вас защищать меня, он наверняка просил не вмешиваться в то, что я говорю или делаю, верно?
        Она молчала, гневно раздувая ноздри. Впрочем, я не нуждался в ответе. Насколько мне удалось изучить манеру поведения небезызвестного Мастера, так оно и было. Возможно, в более ярких красках.
        - Если бы я хотел вас оскорбить, я бы спросил: сколько вам уплатили за мою безопасность?
        - Нисколько! - отрезала она, и моё сознание ослепила вспышка запоздалой догадки: Матушка и Рогар знакомы дольше, чем я мог бы подумать.
        Теперь всё встало на свои места: женщина негодовала потому, что согласилась оказать услугу своему знакомому (Родственнику? Другу? Любовнику?). Согласилась, взнуздав чувства и думая, что от её доброй воли и впрямь что-то зависит... И что получается? Я жестоко посмеялся над ней, уверив в своей «беспомощности»... Даже не так: посмеялся мой хозяин. Что должна была почувствовать Матушка, узнав о моей полной свободе передвижения? Что её предали.
        К горлу подкатил ком. Я не хочу участвовать в предательстве, слышишь, Рогар? Не хочу! Зачем ты заставил меня лгать? Ты так равнодушен к этой славной женщине? Не верю! Иная причина? Старый мерзавец, мне есть за что надавать тебе пощёчин! Как же поступить?
        Я подошёл к Матушке и опустился перед ней на колени, чем вызвал хмурое недоумение на печально-яростном лице.
        - Я прошу только несколько минут, почтенная госпожа. Потом вы вправе сделать то, что сочтёте нужным. Вы согласны?
        - Говори. - Голос холоден, как северное море.
        - Я не буду просить прощения для себя: я его не заслуживаю. Я прошу о прощении для моего хозяина. - При этих словах глаза Матушки удивлённо расширились. - Если вы сможете забыть о той шалости, которую он себе позволил, я умру со спокойным сердцем. Поверьте, он не ставил под сомнение ваши достоинства и умения, никоим образом! Не знаю, какой озорной бес нашептал ему эту шутку, но Рогар не хотел причинить вам боль. Это просто невозможно! Какие бы отношения ни связывали вас в прошлом, не переносите в будущее грусть и горечь, прошу вас... Уверен, мой хозяин просто забыл предупредить вас, а вашим спутникам было безопаснее считать меня... несвободным. Я должен был исправить его ошибку, признаю. Не успел. К сожалению, не всё и не всегда идёт так, как задумано... Я... вы можете заковать меня в любые цепи - на свой вкус, если это необходимо. Но простите Рогара - он поступил как проказливый мальчишка...
        К концу сей импровизированной исповеди ваш покорный слуга смотрел уже куда-то в сторону и вниз, потому что запас слов истощался с ужасающей скоростью. Если она не примет решение сейчас, я пропал...
        С губ Матушки слетел тихий вздох. Я поднял глаза. Она... улыбается?!
        - Именно как проказливый мальчишка... Он всегда был таким. Мудрым ребёнком. И останется ещё долгие годы... - В серых глазах блестели слёзы. Но не слёзы ярости, а капли той благословенной влаги, которая смывает грязные пятна обиды с зеркала светлой души.
        Я смотрел как зачарованный. На мгновение отпустив повод чувств, Матушка вернулась в юность. О, она была прекрасна! Рогар не мог её не любить... Впрочем, что я говорю: он и сейчас наверняка влюблён по уши. Такая женщина не может быть нелюбима...
        Моё наивное восхищение не укрылось от её взгляда. Матушка лукаво сдвинула брови:
        - Где Рогар нашёл такое сокровище?
        - Сокровище? - растерянно переспрашиваю.
        - Может, ты и не был до конца искренен, парень, но меня убедил. Более чем.
        - Я говорил то, что думаю, почтенная госпожа! - обиженно надулся я.
        - Верю, - усмехнулась Матушка, кончиками пальцев смахивая слезинки. - И всё же...
        - Есть сомнения?
        - Сомнения есть всегда. Без сомнений нет стремления к познанию, не так ли?
        Я пожал плечами. Согласен, сомнения сами по себе - штука полезная, но когда жизнь состоит из одних сомнений... Никому не пожелаю такого счастья!
        - Я не знаю, что от тебя ожидает Рогар, но не завидую ему: ты полон неожиданностей.
        - Это плохо? - Я распахнул глаза.
        - Это интересно, - подмигнула она. - Но... Ответь на последний вопрос: почему ты так поступил с девочкой?
        Я сел на пятки, собираясь с мыслями.
        - Что конкретно вам нужно знать?
        - Лишь твои причины. Этого достаточно.
        - Причины... Я старался исправить ошибку.
        - Вот как? - Она сузила глаза.
        - Да, я сделал кое-что... нехорошее и приведшее в конце концов к катастрофе. Наверное, главная причина в этом. Я виноват в том, что, решая свои проблемы, ворвался в чужую жизнь, и эту вину мне придётся искупать.
        - Честно... - резюмировала она. - И близко к истине. Что ж, парень, будем считать, что мы прояснили все недоразумения.
        - И?
        - И заключили перемирие, - кивнула женщина.
        Хок вздохнул так, как будто с его души скатился огромный валун. Матушка не преминула отметить этот звук лукавой усмешкой:
        - Кстати... Ты сам ничего не хочешь спросить?
        - Представьте себе, нет. - Я поднялся на ноги и несколькими шлепками стряхнул со штанин лесной сор.
        - Даже о молодых людях, которые одеты не совсем так, как это принято в обществе? - Улыбка Матушки становилась всё шире.
        - Особенно о таких молодых людях!
        - Почему же?
        - Видите ли, я имел возможность убедиться, что обстоятельства могут потребовать ещё и не таких перемен во внешнем облике, - вздохнул ваш покорный слуга.
        - Любопытно узнать, каким образом ты в этом убедился? - начала было Матушка, но в этот момент лошадки, впряжённые в фургон, испуганно дёрнулись, пытаясь вырвать уздечки из сильных рук Нано.
        Мы обернулись, чтобы узнать о причине испуга, и замерли, каждый на своём месте. Лесная поляна стала слишком тесной, потому что... На сцену выступили действующие лица, не предусмотренные автором пьесы.

* * *
        Вы когда-нибудь видели диких собак? Я имел удовольствие. Но только в дохлом виде. То есть, когда изрядно вывоженные в грязи туши в качестве доказательства своих подвигов предоставил проводник, нанятый Заффани для одного из караванов. Признаться, даже мёртвые они внушали страх. А уж живые...
        Невысокие - ниже волков, поджарые, с короткими жгутами мышц под грязно-жёлтой шкурой, с маленькими, бритвенно-острыми клыками. С одной такой псиной можно справиться, но когда их набирается несколько десятков... Нас почтили своим присутствием как раз десятка два. С одной стороны, немного - для пятерых обученных воинов, конечно. А что имели мы? Матушка и Нано вполне могли дать отпор, да и Хок от них не отстанет. Что же касается остальных... У меня и оружия-то нет. А голыми руками лезть в пасть к зверюге, у которой только одна мысль: убить и сожрать... Нет, что-то не хочется. Принцессу вообще в расчёт принимать не стоило. Итак, трое против многих. Нехороший расклад. Уверен, Матушка сделает всё возможное, чтобы защитить меня и Рианну, но... Что будет с лошадьми? Они-то, бедные, никуда не смогут деться от голодных оскалов... Конечно, лошадей можно купить. Если есть деньги. И если есть лошади. Да и жаль этих бессловесных животных: и так напуганы до предела. Словно чувствуют скорую гибель...
        Чужой ужас полоснул по сердцу не хуже ножа, заставив грудь болезненно заныть. Нужно что-то предпринять... К тому же я не знаю, сколько их: вдруг там, за линией деревьев неслышно топчут траву и другие «жёлтые убийцы»? Что, если Матушка не справится? Что, если... Нет, сегодня я не желаю быть свидетелем смерти тех, кто достоин жизни больше, чем сотни известных мне персон. Пусть мне придётся трудно, но я рискну.
        «Что ты собираешься делать?»
        Всего лишь позвать.
        «Кого?»
        Кто откликнется. Думаешь, не получится?
        «Не буду утверждать...»
        Тогда помоги.
        «О, в этом деле я ничего не значу...»
        Как это?
        «Зов - целиком и полностью твоя забота...»
        Фрэлл! Ну хоть не мешай...
        «Об этом не беспокойся...» - Мантия скорбно поджала губы.
        Итак, я остался один на один с самим собой. Неожиданно и... неприятно. Но что поделаешь...
        Я, как можно медленнее, опустился на одно колено, положил ладонь правой руки на землю и закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях.
        Холодно. Сыро. Скользкие травинки. Обломки веточек. Мелкие камешки. Лёгкая дрожь шагов. Должно быть, собаки подбираются всё ближе... Пальцы зарылись в землю, стараясь нащупать следы невесомых Нитей, оставленные созданиями из плоти и крови.
        Покалывание, но какое слабое, фрэлл подери! Кто-то есть, правда, вне пределов моей досягаемости. Ну что, доволен? Да, спасение имеется, но тебе не под силу его обрести. Разве что... Нет, это будет совершеннейшим издевательством! Мне так вовек не расплатиться... И всё же...
        Я поднял голову.
        - Ваше высочество, будьте так любезны, подойдите ко мне, - тихо, очень тихо попросил ваш покорный слуга, не рассчитывая на ответ.
        Но она ответила. Сползла с бревна и на негнущихся ногах двинулась в мою сторону. Медленно. Очень медленно. Собаки начали волноваться, но - хвала всем богам! - пока не делали попыток напасть: наверное, были не слишком голодны.
        Когда между нами осталось несколько шагов, я протянул принцессе левую руку.
        - Пожалуйста, ваше высочество... Только держите крепче. - Вот и всё, что я успел выдохнуть, прежде чем моё сознание ринулось прочь по раскручивающейся спирали Зова...
        Что такое Зов? Это поиск. Это приказ. Это маленькая смерть. Именно так, по отдельности и вместе. Ты открываешь себя настежь, выворачиваешься наизнанку, освобождая свою Сущность, до поры до времени прячущуюся в тёмных пещерах души... Ты встаёшь перед миром. Один. Без защиты. Без поддержки. Без надежд. Без эмоций. Только холодная решимость. Только скрупулёзно просчитанные шаги. Потому что... Потому что ты можешь позвать только того, кто способен откликнуться. Только одно сознание ответит на твой крик. Только одно. Остальные нельзя трогать: испепеляющая волна Зова разорвёт их на части. Нужен только тот, кто может откликнуться. Его так легко найти - островок в бушующем море хаоса, если... Если ты пройдёшь через хаос, не утонув. Хаос собственных ощущений...
        Я продолжал чувствовать всё - и своё тело, и то, что происходит вне его. Даже видел, но не обычным и не Внутренним Зрением: Пласты сложились друг с другом, превратив окружающий мир в кошмарный сон. Сон, в котором Кружево сочилось Силой сквозь мёртвенно-бледную кожу принцессы...
        О, я прилагал все усилия, на какие был способен, чтобы не причинять девочке боль. Я срывал сгустки Силы чуть ли не в тот миг, когда они готовились скользнуть по Нитям Рианны. Я черпал практически напрямую из Источников, в безнадёжной попытке если не наполнить собственное Кружево, то хотя бы направить Зов...
        Источников... Только сейчас я понял, что натворил: моё нелепое великодушие и в самом деле подарило принцессе Могущество, соединив девочку со всеми Источниками. Сразу. Я сделал принцессу почти богиней...
        Сознание расширялось, виток за витком накрывая Пространство и ускользая от объятий Времени. Прости, милое, сейчас мне не до тебя... Стремительный полёт в океане изумрудно-чёрных вихрей. Быстрее! Ещё быстрее! Есть! Нашёл!
        Зеркальный осколок. Вспышка факела. Спасительная твердь. Отвечай мне!
        «Я слышу, dan-nah... Я иду...»
        Не слова. Не мысли. Не образы. Что-то, не имеющее названия. Ответ пронизывает каждую клеточку тела. Помощь идёт. Но... Как же она далеко!
        Я взбешён. Я разъярён. Столько усилий, и, может статься, впустую! Нет, я не позволю, слышите?! Здесь и сейчас всё будет так, как решил я!
        И Зов оборачивается Вызыванием.
        Стрела сознания пробивает раскрученную спираль, прокладывая коридор. Вне Времени. За Пространством. Я хочу - и этого достаточно. Мне не нужно знать, каким образом. Мне довольно - приказать. В первую очередь - самому себе...
        Реальность встала на дыбы и спустя вдох осыпалась послушной мозаикой, образуя единственно возможный узор. В грязно-жёлтую массу ворвался серебристый росчерк смерти.
        Шадда. Крупная. Сильная. Кошка - извечный враг собаки. Что ж, мне повезло. По крайней мере, в этот раз.
        Первая же шавка, набравшаяся смелости напасть, полетела в сторону - с черепом, раскроенным мощным ударом когтистой лапы. В мгновение ока о лошадях и людях было забыто: стая сплотилась перед лицом настоящей опасности...
        Месиво. Визг. Хрипы. Короткие взрыкивания. Брызги крови, долетающие даже до нас с принцессой. Матушка и Нано, вооружившись топорами, крушат крайние ряды псин. Хок лоргой добивает тех, кто случайно избежал встречи с клыками шадды и сталью. Я...
        Я лишь наблюдаю. Нет, не так: тупо таращусь на побоище, происходящее в нескольких футах передо мной. На большее сил не хватает: я вырвал свои пальцы из рук девочки сразу же, как Вызывание завершилось. Рианна не пострадала: я не позволил Силе бесконтрольно бежать по Кружеву, вот только... На лице принцессы - восторг. Чистый. Неземной. Она не смотрит туда, где идёт сражение. Вообще никуда не смотрит. Ореховые глаза сияют воплощённой мечтой. О чём ты думаешь, милая? Где гуляет твоё сознание? Я не мог затянуть его в воронку Зова, не мог...
        Начинаю беспокоиться, но в этот момент взгляд девочки проясняется. Рианна улыбается, глядя на меня. Улыбается и произносит:
        - Ты возьмёшь меня с собой снова?
        Снова? С собой? Куда, милая?
        В глазах принцессы плещется море надежды. Исполненной и только ожидающей исполнения. Что мне остаётся? Ответить:
        - Конечно, милая. Обязательно возьму.
        И я не лгу. Без Рианны мне не осилить Зов. Никогда.
        Мы смотрим друг на друга, не отрываясь. Она делает шаг, оказываясь совсем рядом, и проводит рукой по моим волосам:
        - Ты такой странный... Но я почему-то совсем не боюсь.
        - Не боишься... меня? - Вот и всё, на что способна моя сообразительность.
        - Какие же вы, взрослые, глупые... Я не боюсь ничего рядом с тобой.
        И тут волшебство происходящего безжалостно рушится. Бой закончен. Пора подсчитывать потери и зализывать раны. Потерь, в сущности, нет, а вот что касается ран...
        Мелкие царапины, полученные человеческой стороной, не в счёт: уверен, в припасах Матушки вдоволь снадобий именно для таких случаев. Но шадда...
        Серебристая шкура изрыта следами клыков и когтей. Кошка тяжело дышит, устало водя бледным, почти белым языком по тёмно-красным пятнам. Что-то не стыкуется... Что-то здесь не так... Ну же, проснись, олух!
        Я тряхнул головой, не удержал равновесие и рухнул на четвереньки. Наверное, «близость к земле» и помогла понять: картинка, которую я вижу перед собой, весьма трагична. И если не предпринять попыток исправить положение, то... К жёлтым трупам добавится серый.
        О да, мне повезло! Я вызвал оборотня - никто иной бы и не ответил. Вот только оборотень этот почему-то не регенерировал. Совсем. В обычном состоянии от ран уже остались бы мимолётные воспоминания, а сейчас кровь кошки продолжала сочиться, пачкая короткую шерсть.

* * *
        Путь к раненой шадде я так и проделал: на четырёх конечностях. Должно быть, выглядел сущим идиотом, но вашему покорному слуге было не до мнения зрителей. В голове вообще не осталось ни одной связной мысли, кроме отчаянного крика: почему?
        По мере моего приближения кошка проявляла всё больше и больше беспокойства: кончик длинного хвоста то застывал в приподнятом положении, то слабо хлопал по примятой траве. Но угрозы не было. Ни в болезненно-мутных глазах, ни в вялом шевелении ушей. Да и не исходило от меня ни малейшего запаха опасности, напротив - справившись с первым приступом растерянности, я постарался вызвать к жизни всю ласку, на которую был способен...
        - Хорошая киска... Умная киска... - О, простите! Это не кошка. Это... кот. Внесём коррективы: - Хороший котик...
        Подобравшись ближе, я протянул шадду правую ладонь. Кожаный лоскуток носа почти коснулся моих пальцев, шумно втянув воздух, потом переместился дальше... Остановившись у затейливо заплетённого шнурка. Могу поклясться, в глазах кота появилось чувство, более всего соответствующее человеческому недоумению. В чём дело, киса? Ах, да: ремешок наверняка ещё хранит следы прикосновения шадд’а-рафа. Знакомый запах? Тем лучше - поможет укрепить доверие, а оно будет совсем не лишним: скоро ниточка Зова, связавшая нас, истончится и прекратит своё существование. И это правильно. Не с руки мне распоряжаться чужими судьбами. Не приучен. Потребность командовать никогда не казалась той вещью, которую следует холить и лелеять...
        - Видишь, котик, я - твой друг... - Самому хотелось бы в это верить.
        Похоже, шадд согласился с моими словами, потому что вернулся к прерванному занятию.
        А кровь и не думает сворачиваться... Что за бред?
        «Подумай хорошенько...» - Вкрадчивый шёпот.
        В чём загвоздка, подскажи!
        «А сам не видишь?»
        Вижу... Не вижу... У меня в голове сейчас настоящая каша!
        «Это твоё обычное состояние...» - Ни тени улыбки.
        Долго будешь надо мной издеваться?
        «Долго или нет - сама решу...»
        Пожалуйста!
        «Ты меня обидел...»
        Подумаешь, велика беда... А сколько раз ты меня обижала?
        «Исключительно по долгу службы...»
        Ну и я... Не со зла это делал. К тому же ты здорово повеселилась вчера за мой счёт, верно?
        «Что-то не припомню...» - Кокетливое ворчание.
        Могла бы предупредить о присутствии эльфов.
        «Зачем? Ты всё равно бы вошёл...»
        Я бы вошёл ПОДГОТОВЛЕННЫМ!
        «НЕ думаю, что твоя «подготовленность» сильно отличается от твоего дурошлёпства...»
        Ну, не дуйся! Тебе же было весело?
        «Было...» - нехотя признает Мантия.
        Так сделай милость, подскажи мне!
        «Чем ты привлёк внимание эльфа?»
        Тьфу! Это ещё зачем?
        «Я думала, тебе интересно...»
        Мне ОЧЕНЬ интересно! Но об этом расскажешь после, ладно?
        «А ещё он отрезал полоску от твоей рубашки... То есть не от твоей, а...»
        ЧТО?! На кой фрэлл?
        «Наверное, будет носить как талисман, раз уж до локонов не добрался...»
        Мантия откровенно развлекается, а мне не до смеха. Младшенький lohassy попортил форменную одёжку Юджи? Какая незадача! И когда успел? Наверное, пока лез с поцелуем... Ах, прохвост! Неужели оставил «на память»? От влюблённого юнца всего можно ожидать... Но весь этот сор не ко времени. Сейчас мне необходимо совсем иное Знание...
        Почему раны кошки не затягиваются?
        «Это же просто, как... Сложи один и один... Сколько получится?»
        Смотря что складывать... Если собаку и кость, то один и получится. То есть одна. Собака.
        «О, мы просто блещем остроумием... Браво!»
        Милая, я совершенно серьёзен. И жду объяснений.
        «Отвыкай от бесконечных подсказок, «милый»... Массу вещей ты должен уметь делать сам...»
        У меня мысли путаются... Помоги!
        «Ох, ну что с этим растяпой делать?» - Притворный вздох.
        Ты же меня любишь, правда? И не можешь отказать!
        «Наши отношения не исчерпываются одним чувством...» - строго, как наставница, замечает Мантия.
        Охотно верю, и всё же?
        «Расскажи мне, как устроено Обращение...»
        Сейчас?!
        «Не тяни время...»
        Ох... Что же я помню?
        «Кружево метаморфа имеет двойную структуру; на практике это выражается в том, что каждый оборотень носит в себе не одно, а два скопления Нитей, поэтому возможности человеческого и звериного облика имеют различия в зависимости от того, какое Кружево доминирует в данный момент. Иногда различия существенны, иногда - незаметны. В редких случаях Кружева имеют идентичный рисунок... Поскольку устойчивая Форма не может вмещать два узора одновременно, активным в каждом из обликов является только одно Кружево, а второе служит дополнительным источником Силы... Кружева имеют общие узлы, количество которых может меняться с течением жизни метаморфа... В момент Обращения Кружева замещают друг друга, меняя направление тока Силы...»[38 - Дословная цитата из труда «Вверх по Ступеням Обращения» (Большая Библиотека Дома Дремлющих, раздел практических пособий)]
        «Достаточно! Главное ты уже вспомнил...»
        Главное? Докопаться бы до сути...
        «Напрягись, лентяй!»
        Напрягаюсь...
        Рисунок. Замещение. Подпитка. Общие узлы... Как просто!
        «Именно - просто...»
        Его узлы каким-то образом заблокированы! Притока Силы нет, и раны заживают ничуть не быстрее, чем на обычной животине!
        «Умничка...» - Призрачное поглаживание по голове.
        Однако... В чём причина блокировки?
        «Взгляни сам...»
        Я собрал остатки сил и спустился на следующий уровень Зрения.
        Та-ак... Посмотрим, что мы имеем... Что ж, беглый взгляд уверяет: ничего хорошего. Кружево не нарушено, более того: в нём просматриваются слабые всплески, кои... Бегут. По кругу. Замкнутому и отсечённому от ключевых узлов, которые выглядят исключёнными из круговорота Силы - даже цвет этих участков не имеет ничего общего с остальным серо-голубым узором. Бурые кляксы, вот на что сейчас похожи узлы. Мёртвые Нити? Нет, не думаю: отрезки Кружева, по которым Сила перестаёт течь, постепенно сжимаются, уменьшаются в размерах, можно сказать, втягиваются сами в себя. Здесь что-то иное... Но что?
        «Я бы предложила Единение, но, пожалуй, не буду...»
        Единение? Ты хочешь сказать...
        «Ты уже встречался с чем-то похожим...»
        А именно?
        «Если приглядишься, поймёшь...»
        Пригляжусь.. Надо попробовать. Например, вот этот узел, на груди...
        Я потянулся вперёд, не обращая внимания на то, что уши кошки слегка изменили наклон. Дотронуться или нет? Не хотелось бы причинять шадду больше беспокойства, чем уже имеется. Не хотелось бы. Впрочем, от моих желаний в этом мире так мало зависит...
        Ладонь накрыла фрагмент шкуры, посреди которого мне почудился небольшой бугорок. Несколько вдохов ничего не происходило, и это - словно ожидание перед запертой дверью - против воли заставило меня насторожиться. Не зря, кстати: я упустил момент, когда Кружево шадда ответило мне. Ответило ожогом, но не горячим или холодным, а каким-то... скользким и мокрым, как лягушка. Не знаю, что ощутил кот, но я едва успел отдёрнуть руку, в волоске от которой лязгнули клыки. О, мы недовольны? Нам не нравится прикосновение? Это плохо. Очень плохо. Но я получил достаточно пищи для размышлений.
        Итак, разложим всё по полочкам. Бугорок и в самом деле прощупывается. Следовательно, имело место вторжение в плоть шадда. Шрама не видно, значит, некоторое время после «операции» оборотень сохранял способность к регенерации. То есть что бы ни попало внутрь, активация произошла позже. «Отложенный пуск», это мы проходили. Дальше... Очень неприятные ощущения - и у вашего покорного слуги, и у кисы. Значит, предмет враждебен по сути своей, если так реагирует на простой контакт. Рисунок Кружева не нарушен, но цвет сильно изменён. С одной стороны, это дурно, но с другой... Предмет можно отделить от Нитей, и это просто замечательно! Вот только что за предмет...
        «Выбери самый простой вариант...» Советует Мантия.
        Простой?.. Накр?
        «Угадал...»
        Но я не почувствовал ничего похожего... Кроме того, разве накры погружают так глубоко?
        «Проанализируй все факты ещё раз... Ты знаешь ответ...»
        Попробую.
        Поверим, что искомый предмет - накр. Грубо говоря, у меня нет причин сомневаться в словах Мантии: она безошибочно классифицирует любые магические штучки. Но очень не любит делиться со мной своим открытиями, поганка. Ладно, обойдусь своими силами...
        По мере того как тускнели впечатления от полёта в вихрях мироздания, сознание становилось ясным, как морозное утро. Накр. Предмет, но... Несуществующий. Точнее, его наличие доказано, но его форма... Чистым заклинанием он не стал - на Нитях нет никакого следа от чар, - но свои свойства изменил. Перестал быть самим собой, так сказать. Занятно... Значит ли это, что он перенял качества той плоти, в которую был вживлён? Ох... Невероятно...

* * *
        Накр со способностью «хамелеона», но не поверхностным, а полным Изменением? Однако... Не знаю, что за маг его сотворил, но готов признать: с этим типом я поостерегусь встречаться. Греет лишь робкая надежда на то, что, как и многие одарённые люди, он - кабинетный учёный, а не активный практик... Фрэлл! А ведь я уже знаком с творением очень похожего по почерку злого гения!
        Дэриен. Рикаард. Рианна. Шадд, лишённый части своих способностей. Фрагменты одной мозаики? Начинаю сомневаться во всех своих прежних выводах. Но пока - только сомневаться. Если бы у меня была возможность на месте изучить все подробности... Наверное, что-то и получилось бы. А поскольку возможностей нет и подробности где-то затерялись, поступим иначе - займёмся насущными делами.
        Я, не поднимаясь с земли, повернулся к Матушке:
        - Мне понадобится ваша помощь. Много вашей помощи.
        - За чем же дело стало? - пожала плечами женщина.
        - Вы умеете пускать кровь?
        - В этом ты мог убедиться несколько минут назад, - усмехнулись серые глаза.
        - Я не об этом, почтенная госпожа... Кровь нужно будет пустить мне. Я сам... видите ли, жутко боюсь порезов, поэтому...
        - Странная просьба, но... вполне выполнимая, - кивнула она.
        - Дальше... Пусть Хок разведёт костёр - мне нужен обугленный прутик. Нано... соберёт в сторонке трупы, а то они начнут приманивать мух... Да, и пусть освежует несколько и вырежет приличное мясо!
        - Для тебя? - съязвила Матушка.
        - Для кота, - отрезал я.
        - А что будешь делать ты?
        - То, что умею лучше вас, конечно. - Я снова посмотрел на шадда.
        Хороший котик... Сейчас тебе будет немного больно, мой сладкий, но ты не успеешь осознать, что происходит...
        Мои глаза встретились с болотцами отчаяния на кошачьей морде.
        Я не причиню вреда, поверь... Я знаю, как тебе плохо, и ты понимаешь, что я могу это чувствовать... Имею право... Нет, даже не право - обязанность... Ты теряешь остатки разума, так долго лишённый связи с человеческим Кружевом, но твоё звериное чутье пока не ошибается: я - друг. Я - хозяин. И я позабочусь о тебе...
        Убаюканный моим взглядом, кот лёг на бок, открывая грудь и живот. Ага! Вижу Знак. Потерпи чуть-чуть, мой сладкий!
        Пальцы надавили на серебристую шкуру. Кот всхрапнул, дёрнулся было в попытке то ли избежать моего прикосновения, то ли наоборот, сделать его ещё более плотным, и безвольно распластался на траве, закатив глаза. Я даже испугался, что переусердствовал, но, прислушавшись к мерному, пусть и очень тихому дыханию, успокоился: всё идёт своим чередом. Шадд погрузился в сон, близкий к небытию, и не будет нам мешать...
        Я скинул куртку и закатал рукав рубашки:
        - Всё готово? У вас есть какая-нибудь прозрачная склянка, чтобы собрать кровь?
        Недолгие блуждания женщины среди мешков с пожитками наградили вашего покорного слугу флакончиком, хранящим цветочный аромат. Мыть его было некогда, и я махнул рукой:
        - Сойдёт!
        В костре уже весело трещали ветки. Я проследил, чтобы Матушка тщательно прокалила на огне остриё ножа, и подставил левое запястье. Терпеть не могу уколов, но другого пути сейчас нет...
        Пффф! Лезвие прокололо кожу. Больно, фрэлл подери! На моё счастье, Матушка была знакома с лекарским делом: наполнив флакончик, приложила к ранке смоченный жутко пахнущим зельем клочок ткани и ловко замотала повязкой мою руку. Так, одно дело сделали, на очереди - второе.
        Я выбрал одну из веток - тех, что уже наполовину стали углём, - и вернулся к шадду. Дыхание в норме, время ещё есть... Следующие несколько минут я занимался крайне интеллектуальным делом: водил ладонью по шкуре и отмечал чёрными кружочками те места, в которых предполагалось расположение накров. Их было на удивление немного: по три с каждой стороны от позвоночника и ещё один - ближе к паху. Довольно вздохнув, я подозвал Матушку, а сам вооружился соломинкой - самой прочной и чистой, какую только смог найти в фургоне.
        - Теперь слушайте внимательно, потому что вы должны будете делать то, что я скажу и как я скажу. - Она согласно кивнула. - Видите эти отметины? По моему знаку вы будете разрезать кожу, ткани под ней - примерно на дюйм вглубь - и раздвигать края разреза. Ничего не бойтесь и ни о чём не думайте. Готовы?
        - Да. - Короткий ответ воина.
        Я набрал в соломинку первые капли густой тёмной жидкости.
        - Левый верхний!
        Матушка сделала разрез, с видимым усилием надавив на лезвие ножа, растянула шкуру и невольно ахнула: в бордовой плоти явственно проступило ярко-оранжевое пятно. И оно... подрагивало! Не дожидаясь, пока женщина осознает всю странность происходящего, я отнял палец от верхнего конца соломинки, и моя кровь несколькими каплями упала на порождение магии...
        Грома и молнии не было. Разве что еле слышный хлопок - и пятно начало скукоживаться, стремительно уменьшаясь в размерах. Не прошло и нескольких секунд, как оно полностью исчезло.
        - Правый верхний! - скомандовал я.
        ...Матушка оказалась великолепным ассистентом: не говорила под руку и точно следовала инструкциям - на всё про всё нам понадобилось менее четверти часа. Правда, за это время я почему-то утомился больше, чем за весь прошедший вечер. Наверное, усталость в очередной раз решила накопиться...
        Положив опустевший флакончик на землю, я снова дотронулся до шкуры шадда поблизости от родового Знака, прерывая искусственно вызванный сон и заменяя его самым настоящим. Кот тут же, не открывая глаз, уютно изогнулся и положил голову на передние лапы. Я перевёл взгляд на его грудь - ранки затягивались. Сначала медленно и плавно, но регенерация набирала ход: когда я встал с колен, сладко потягиваясь затёкшим телом, на серебристой шерсти не было и следа от разрезов. Шадд вернулся в первозданное состояние. Кровью за кровь - равноценный обмен, не находите?
        Я подошёл к костру и кинул туда отслужившую своё веточку. Рука немного ныла, но это неудобство не имело ни малейшего значения, потому что мой рассудок был неприятно удивлён, можно сказать, расстроен.
        Второе столкновение с результатами творчества неизвестного, но весьма талантливого мага заставляло насторожиться. Тревога - мало чем подтверждённая - грузно ворочалась в моём сознании. Пока я не узнаю, какие цели преследует этот гений, покоя не будет. Да и злой ли он? Что, если он просто ищет новые пути и нетривиальные решения интересных задач? Было бы просто и приятно обвинить его во всех грехах, но я слишком часто видел, насколько прочно Добро и Зло переплетены друг с другом. В каждом из нас есть и летнее тепло, и зимняя стужа. В каждом... И поступок иногда продиктован мимолётным впечатлением, а не тщательным размышлением. Погожу обвинять того, кого и в глаза ещё не видел. Погожу. То, что я знаю, пока не заняло определённое место в хаотичных рядах «за» и «против». Займёт ли? Поживём - увидим...
        Матушка положила руку мне на плечо:
        - А ты умеешь командовать, парень! Есть опыт?
        - Скорее нет, чем да, - вяло ответил я. - Только теоретически... А вы же знаете, что теория обычно далека от своего практического воплощения.
        - Пожалуй, - согласилась женщина. - Но всё равно: у тебя получается, и это меня удивляет.
        - Чем же?
        - Ты не выглядишь человеком, привыкшим к подчинению других, - заметила Матушка.
        Не выгляжу... Не являюсь - было бы вернее. Потому что мне никогда не подчинялись по-настоящему. Притворство слуг Дома - не в счёт: они выполняли чужие приказы. А мои... делали вид, что выполняют. Впрочем, я и не приказывал. Наблюдать за исполнением воли других мне было гораздо интереснее. Можно сказать, это было одно из немногих моих развлечений в юности... Помимо муштры в фехтовальном зале и в библиотеке. Но об этом, наверное, пора забыть...
        «Портал!»
        Где?
        «На восток от тебя...»
        А где это - восток?
        «Ты... Ты невыносим!... Напротив и чуть справа...»
        Скоро?
        «Пара минут...»
        Я вспомнил ответвления Кружева, проходящего под поляной. Очень удачно, можно построить Малое Отклонение[39 - «Малое Отклонение представляет собой вариант пассивной защиты от атакующих чар, основанный на использовании природного Кружева: в некоторых местах оно имеет специфический рисунок, напоминающий звезду. Чем больше количество лучей, тем более сложную и эффективную защиту обеспечит Отклонение, построенное на заданном участке... Наличие такой защиты невозможно обнаружить до момента её активизации, то есть до того момента, когда произойдёт собственно атака...»«Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив]...
        - Вы все меня весьма обяжете, если последуете моим указаниям, - обратился ваш покорный слуга к присутствующим, совершая маленькое путешествие по траве. - Вы, Матушка, встаньте вот здесь, вы, Нано - там. Хок, подойди ближе к костру... ваше высочество, вы можете сесть туда же, где сидели, но только сместитесь ближе к комлю... Да, именно так! И не отрывайте ног от земли, пожалуйста!
        Сам я подошёл к шадду и сел рядом, скрестив ноги. Кот лениво приоткрыл один глаз, словно спрашивая: «Что-то ещё?» В ответ я покачал головой и расслабил плечи. Всё равно сейчас от меня толку мало - в тонусе только язык, но если постараюсь... Кому-то придётся очень несладко...

* * *
        Портал был выполнен неряшливо и торопливо. Прямо-таки топором рублен. Впрочем, увидев, кто появился из туманного марева, я сочувственно покачал головой. От столь юных созданий нечего было ожидать большего, чем неумелого повторения неинтересного урока.
        Их было двое, и уже одно это показалось мне странным: маги парами не ходят. Либо в одиночестве, либо по крайней мере втроём, и во втором случае каждый занимается только тем, чем владеет в совершенстве. Ну а если ты уверен, что справишься сразу и с защитой, и с нападением, и с контролем ситуации... Ходи один. К тому же в этом случае не придётся делиться славой...
        Молодые, пожалуй, ровесники Мэтта. А впрочем, и до него недотягивают. Так, серединка на половинку: из нежного детского возраста уже вышли, а до относительно взрослого - не добрались... Юноша и девушка в традиционных одеяниях персон, занимающихся магическим искусством. Никогда не понимал прелести ношения волочащихся по земле хламид, но моё личное мнение ещё ни разу не заинтересовало попадающихся на пути магов, поэтому все свои замечания я обычно держу при себе. На всякий случай - вдруг понадобятся?
        Так, судя по вышивке на правом рукаве, чародеи принадлежат к Гильдии Мирака. Какой сюрприз! Значит, Главу Гильдии ни Рогар не уговорил, ни мой спектакль не остудил... Впрочем, я подозревал, что так просто гильдийцы не отвяжутся - слишком лакомый кусочек маячит перед глазами. Конечно, проследить за нашей компанией с помощью магии они не могли, но мои опыты в сфере Вызывания всколыхнули поле Силы, так что чародеям не понадобилось и получаса, чтобы построить Портал к месту Возмущения. Какие бяки, однако... И с чем пожаловали?
        Юноша - почти такой же бесцветный, как и Мэтт, принял угрожающую позу и срывающимся голосом начал:
        - Во избежание недоразумений и причинения вреда лицам, не задействованным в произведении акта перемещения объекта в Пространстве...
        - Путём использования прямого воздействия на сознание объекта! - хриплым шёпотом подсказала девушка своему запнувшемуся напарнику. Тот не расслышал и, недовольно хмурясь, повернул лицо в её сторону. Девушка постучала согнутым пальцем по лбу. По своему, хотя, судя по блеску глаз, больше всего юной магичке хотелось проделать это с черепом парня. Тот нахмурился ещё больше. Ситуация начинала походить на фарс - моё любимое времяпрепровождение, а это значит... Пора вступать в игру!
        - Не трудитесь, детки, я переведу ваши мудрёные речи всем присутствующим, - довольно ухмыльнулся ваш покорный слуга и скрестил руки на груди. - Вы утверждаете, что на этом самом месте кем-то из нас некоторое время назад был построен неклассический Портал, по которому произошло перемещение чего-то или кого-то, верно? Но Портал потому и неклассический, что якорем служило не место, а сознание - вещь хрупкая и плохо поддающаяся исследованию. А кроме того, вы хотите потребовать выдать вам того, кто и осуществил перемещение. Всё верно?
        Юноша и девушка переглянулись, явно озадаченные моей речью. А магичка симпатичная - тоненькая, смугленькая, с живыми чёрными глазами...
        - Если ты так хорошо всё понял, то либо выполняй требования, либо... - смело ответил парень.
        - Либо - что? - Я прикрыл один глаз.
        - Мы будем вынуждены применить силу!
        - На каком основании?
        - Что значит «на каком»? - опешил юный волшебник.
        - А то и значит: насколько мне известно, на эту территорию не распространяются никакие запреты на использование магии. А ваши полномочия вообще действительны только в пределах крепостных стен Мирака, - глубокомысленно изрёк я.
        - Но...
        - Следовательно, вам не должно быть никакого дела до того, что здесь произошло. Официального дела, я имею в виду. Но если вас привёл сюда личный интерес...
        - Тогда - что? - с плохо скрываемой надеждой в голосе спросил маг.
        - Тогда катитесь на все четыре стороны и не отвлекайте серьёзных людей почём зря! - торжествующе провозгласил я.
        Ситуация чуть прояснилась: детишки действовали по собственной инициативе - должно быть, прослышали о том, что Глава Гильдии не прочь поближе познакомиться с виновником пробуждения Фонтана, и... Если только... Если только они - не те самые маги, поисковые заклинания которых я заставил напасть друг на друга. А что, похоже, так и есть... Признаю, что они могли затаить обиду на мою шалость, но тащиться самим туда, где произошло нешуточное Возмущение Силы... Глупы до неприличия. Так и до последнего экзамена не дотянут...
        - Ты не хочешь подчиняться?! - Искреннее недоумение на лицах. Впрочем, девушка выглядела куда более трезвомыслящей: растерянность её гримаски адресовалась скорее коллеге, нежели моей невинной улыбке.
        - Подчиняться? Вам? Не раньше, чем лилия выбросит четвёртый бутон! - Мне вспомнилась словесная дуэль с эльфом.
        - Какая ещё лилия? - О, мальчик совсем потерялся... Лучше бы мозгами пошевелил, а не... Эй, что это он задумал?
        - Я приказываю... - Маг воздел руки в жесте, который сам полагал «повелевающим», а я назвал бы рукомашеством.
        Дальше последовала тарабарщина на Старшем Языке, но с таким жутким произношением, что, боюсь, и сам маг не был бы готов к результату применённого заклинания. Бе-э-э... Что же он хотел сделать? А впрочем, неважно. Всё равно ничего не получилось - исторгнутая корявым Кружевом чар Сила благополучно растеклась по лучам Малого Отклонения.
        Юноша был удивлён. Нет, он был потрясён. Девушка тоже не могла понять, почему мы все (ну, по крайней мере, ваш покорный слуга) спокойно и с долей любопытства взираем на явившихся по нашу душу поборников справедливости, а не катаемся по земле в корчах, например. Но прежде чем он решился попробовать что-то ещё из своего загашника, я строго предупредил:
        - На вашем месте я бы прекратил попытки. Кроме головной боли, ничего не приобретёте.
        - Почему это? - Ну вот, детство во всей его непосредственности!
        - На лекции ходить надо было, чародей-недоучка! - Я не удержался от соблазна показать парню язык.
        - А ведь молодой человек совершенно прав: лекции посещать необходимо. Хотя бы изредка. - В голосе, раздавшемся за спинами юных магов, было и терпение, и понимание, и удовольствие. Ах, так они были не одни? То-то Портал показался мне двойным...
        Нашу скромную компанию почтил своим присутствием благообразный старик в скромной коричневой мантии. Из-под белоснежной бороды весело подмигнул медальон Главы Гильдии, и я позволил себе немного расслабиться, поскольку обозначенный противник удобнее, чем неизвестный.
        Дедуля небрежным взглядом прошёлся по выстроенной сцене, причём и участникам действа, и антуражу было уделено примерно одинаковое время и внимание. На мне взгляд светлых глаз задержался чуть дольше, но никакого магического прощупывания не последовало - и на том спасибо! Вуаль я сейчас не потяну, а если он всё же решится... Мантия что-нибудь придумает. Верно, милая?
        «Как работать, так всегда - я...» - ворчливо ответила моя подружка, но особого возмущения в её словах не было - значит, поможет. А я могу наслаждаться жизнью в полной мере.
        - Ваше Могущество... - обратился к старику юный маг. - Мы хотели...
        - Хотели попасть в переделку? - ласково продолжил его фразу Глава Миракской Чародейской гильдии.
        - Мы... - Парень стушевался, и девушка пришла ему на помощь:
        - Установив факт Возмущения Силы, мы решили, что вам будет небезынтересно знать, по каким причинам оно произошло, и взяли на себя смелость изучить на месте...
        - Похвальное рвение, девочка моя, похвальное! Но совершенно непродуманное, - мягко пожурил учеников старик. - Я бы не засчитал вам зачёт по этому предмету.
        Детишки приуныли, а Глава Гильдии вздохнул:
        - «Изучить на месте»... Для начала неплохо было бы изучить это самое место, дети. Я допускаю, что механику Отклонений вам ещё не преподали, но вы могли бы сделать первичный анализ и убедиться, что здешний магический фон отличается от стандартного... Кстати, кто-то из этих людей умеет пользоваться особенностями местности в своих целях... - Старик не смотрел в мою сторону, но намёк был понятен. - Ну, раз уж вы и я всё равно здесь... Давайте выясним, что произошло.
        Я хмыкнул. Изданный звук не остался без внимания: дедуля погладил бороду и обратился прямо ко мне:
        - Что вы можете сказать по этому поводу?
        - Много. Как в пристойных выражениях, так и... Но желания что-то нет, дяденька.
        - Как жаль... - Старик покачал головой. - Я не хотел бы настаивать, но, если вы будете упорствовать... Отклонение, насколько я понимаю, Малое?
        Я не ответил, но мой ответ и не требовался: старик кивнул самому себе и продолжил:
        - Построенную Вами защиту можно обойти, молодой человек. Думаю, вы это понимаете, так что...
        - Вы упустили одну немаловажную деталь, дяденька.
        - Неужели?
        - Если вы обойдёте имеющуюся защиту, я вынужден буду пойти на крайние меры.
        - И какие же?
        - Спущу на всех вас свою кошечку, - лучезарно улыбнулся я, а оборотень снова открыл один глаз и взглянул на старика. Серьёзно-серьёзно.
        Вам знаком взгляд шадда, готового к атаке? Нет? И замечательно! Очень неприятное ощущение. Мурашки по коже бегают. Старик помолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию, потом снова вздохнул. Видимо, сегодня ему несподручно было драться с метаморфом - а не почувствовать природу кота он не мог.
        - Что ж, молодой человек, вы весьма убедительны...
        - Я знаю.
        - И всё же... Почему вы не желаете ответить на несколько безобидных вопросов?
        - Почему, да почему... Не считаю нужным, - отрезал я. - Думаю, вам и вашим воспитанникам больше нечего здесь делать.
        Прозрачный стариковский взгляд утратил последние оттенки вежливого снисхождения: на меня смотрел уверенный в себе и своих силах человек, весьма недовольный тем, что ничтожный червь посмел оказать ему сопротивление. Посмел - и выиграл. Хотя бы этот поединок.
        - Учтите, молодой человек, вы не всегда будете обладать такими защитниками, - сухо и методично, словно на уроке, произнёс дедуля. - Найдутся время и место, которые лишат вас излишней самоуверенности.
        - Угрожаете, дяденька? - прищурился я.
        - Предупреждаю. - В его голосе тепла было не больше, чем в ледяной глыбе.
        - Приму к сведению, - кивнул я.
        - Уж сделайте милость! У меня слишком много вопросов, настоятельно требующих ответа, молодой человек. И вы ответите. В своё время.
        - А знаете, я и не против, - нарочито беспечно заявил ваш покорный слуга. - Потому что, в отличие от вас, эти самые ответы знаю. Но не советую их добиваться. Вредно для здоровья, особенно в столь преклонном возрасте.
        Даже детишки поняли, что разговор плавно сместился в сторону взаимных выпадов и угроз, а там недалеко и до перехода от слов к делу. Впрочем, юные маги физически не были способны испугаться такого развития событий в присутствии опытного и могущественного наставника. Просто ещё не знали, что некоторых вещей следует опасаться по определению. Старик оказался понятливее: поджал губы и оставил мою реплику без адекватной реакции.
        - Полагаю, все согласятся: тема беседы исчерпана. Посему рекомендую вам троим покинуть сие благословенное место. Если не хотите подхватить простуду, - вежливо добавил я.
        - А это ещё почему? - не выдержал и встрял юноша.
        - Потому что... - Я сделал паузу, картинно поднял вверх правую руку и щёлкнул пальцами.
        На поляну обрушился ливень.
        ...Страсть к дешёвым эффектам - недостаток, с которым я борюсь. Когда - более успешно, когда - менее. Но в этот раз не утерпел. Собственно, ничего сверхъестественного в произошедшем не было: сугубо природное явление. Как вы помните, к полудню небо скрылось за тучками, и в воздухе начало проступать тяжёлое дыхание приближающейся непогоды. Я всего лишь угадал момент...
        Маги шмыгнули в Портал. Матушка и компания поспешили укрыться от назойливых струй в недрах фургона. Даже кот, презрительно фыркнув, устроился где-то между колёс - к неудовольствию лошадей. Один я не торопился убежать, вместо этого... вовсю наслаждаясь стихией. Нити воды, длинными стежками соединяющие небо и землю, уносили с собой не только грязь. Они врачевали усталое сознание.
        Одежда вымокла сразу, в первую же минуту: не было никакого смысла раздеваться. Я и не стал. Прикрыл глаза и подставил лицо колючим поцелуям дождя.
        Как же хорошо! Вода стекает по спине, по безвольно опущенным рукам, собирается в беспокойные лужицы под ногами... Кажется, что ты оседаешь вниз, распадаясь на сотни струй... Голова перестаёт болеть - наверное, большей частью по той причине, что пустеет. Не нужно ни о чём думать. Не нужно ничего желать...
        Земля.
        Вода.
        Небо.
        Огонь.
        Земля - вязкая кашица прошедших дней.
        Вода - непреклонное веление следовать из прошлого в будущее.
        Небо - призрачный лик мечты.
        Огонь...
        Огонь может быть и серым. Например, в глазах Матушки:
        - Сумасшедший! А ну, бегом - под крышу!..

* * *
        Шадд следовал за нами, хотя никто об этом не просил. В смысле, я не просил - других претендентов на общение с гигантским котом не наблюдалось. Надо сказать, присутствие дикого зверя существенно осложняло положение нашей маленькой компании. Судите сами: на постоялом дворе не остановишься, а ночевать всякий раз в лесу - то ещё удовольствие, особенно в преддверии осени.
        К тому же шматы мяса, вырезанные Нано из убитых собак, утолили голод шадда только три раза. И все эти разы пришлись на один день. Правда, полностью оправившись от своего недуга, кот начал добывать пропитание самостоятельно, но при этом регулярно требовал «добавки». Закупки дичи и птицы в количестве, достаточном, чтобы кормить меня, например, целую неделю, ощутимо ударяли по кошельку Матушки, но она не говорила ни слова вашему покорному слуге. Наверное, ей хватало зрелища жалобного признания вины на моём лице...
        ...Я проснулся от взгляда. Немигающего. Тяжёлого. Требовательного. Взгляда янтарных глаз.
        Ресницы поползли вверх. Медленно - в надежде на то, что кот передумает и отвернётся. Фрэлла с два! Не отвернулся. Жёлтые блюдца с вертикальной иглой зрачка остались неподвижными.
        Я вздохнул и сел, откинув одеяло.
        Что-то рановато он меня разбудил - зябко, сыро и серо. Матушка и компания дружно сопят, расположившись вокруг костра, который ещё теплится, но близок к смерти. А чья очередь была поддерживать огонь? Моя, конечно же...
        Не вставая, я нашарил под пустым мешком обломки веток, запасённые с вечера, и бросил их на тлеющие угли. Ничего, разгорится... Кот даже ухом не повёл, не отпуская мой взгляд ни на мгновение.
        Что же тебе надо от меня, котик? Шёл бы уже своей дорогой...
        «Он бы и рад... Но не может...», - вздохнула Мантия.
        Почему это?
        «Он заблудился...»
        Что за чушь? Заблудиться могу я, а не шадд, который с момента рождения наделён способностью ориентироваться в пространстве!
        «Как примитивно ты воспринимаешь слова...» - Лёгкий укор.
        Примитивно? Знаешь, мне лень искать подтекст в твоих откровениях... Я не выспался. Я хочу есть, в конце концов!
        «Низменные инстинкты сильнее стремления к познанию...» - Она продолжала изрекать прописные истины.
        Да, низменные! Могу я время от времени думать о чём-нибудь простом и приятном?
        «Ты же так любишь возвращать Долги...»
        Ну, люблю. Только не в данный момент!
        «Почему бы и нет?»
        Потому что не да!
        «Грубиян... Если кот останется с вами ещё на пару недель, твои спутники разорятся...»
        Я вздохнул. Права, поганка.
        Что предлагаешь?
        «Отправить котика восвояси...»
        Но как?
        «Он не может вернуться сам, потому что слишком долго пробыл в шкуре...»
        Согласен. Но я чем могу помочь?
        «Проведи Обращение вместе с ним...»
        С ума сошла?!
        «Любопытно будет попробовать...» - мечтательно протянула Мантия.
        Я не могу участвовать в Обращении!
        «А это от тебя и не требуется... Всего лишь направь его...»
        Направить... И что для этого нужно?
        «Из Единения Глаз перейти к Единению Сознаний... Далее - по обстоятельствам...»
        Ты поможешь?
        «Решился?»
        Ну... Да. Раз уж я нашёл того, кого искал, нужно довести дело до конца.
        «Хвалю за сознательность...»
        Нашла, чем обрадовать... Мне почему-то совсем не хочется...
        «Разве твоё желание играет роль?»
        Я вздохнул и провёл пальцами по ремешку на правом запястье.
        Не играет никакой роли, ты совершенно права. Что ж, ждать нечего, начнём! Только не оставляй меня без присмотра, ладно?
        «Как всегда...» - успокоила Мантия.
        Я встал на колени и положил ладони на щёки шадды, сразу же отсекая все ощущения от контакта с чужим Кружевом. Не до вас сейчас, противные. У меня совсем иная цель...
        Зрачки шадда становились всё шире, растекаясь по радужной оболочке. Вот остался всего лишь тоненький янтарный ободок, а вот и он пропал... Глубокие чёрные озёра потащили меня за собой, но я прошёл мимо. Прошёл насквозь. И очутился там, где не нужны слова. Там, где властвуют образы...
        Единение не было полным - иначе я бы не смог контролировать сознание шадда отдельно от своего. Я наблюдал, погружаясь в хаос чужих воспоминаний и ощущений...
        Сначала я увидел со стороны себя. М-да, зрелище жалкое: глаза опухшие, волосы растрёпанные, на лице застыло выражение отчаянной растерянности, смешанной с усталой решимостью. Бледный, как покойник. Ну да, последние дни мне пришлось попотеть, да и сегодняшний труд не прибавит сил... Ладно, проехали...
        Вспышками проследовали лесные пейзажи, отдалённо напоминавшие ту местность, по которой следовал наш крохотный караван, но неуловимо отличавшиеся запахами и тонами. Что же это значит? По впечатлению очень похоже на Россон, только... Он был в северной части долины? Я вытащил его из таких далей? Невероятно! Впрочем, при участии Рианны многие сны могут стать явью...
        Образы мутны и неконкретны. Понятно, это как раз период действия накров. А что же было до того? Ныряю дальше.
        Ах, дрянь какая! Не будет тебе ни молебна, ни памятника! Моя знакомая магичка, будь она неладна... Жаль, что не удаётся подробно рассмотреть, что именно она проделала с телом шадда, - сознание кота находилось в весьма помрачённом состоянии и воспринимало только самые простые вещи... О, а вот это уже интересно! Я был прав: его пытались склонить к сотрудничеству, но мальчик отказался. По глупости? Из упрямства? Решил поиграть в благородство? Погадаем на досуге...
        Стоп. Если я буду продвигаться такими темпами, у меня уйдёт не один день, чтобы добраться до сути. Надо ускорить процесс... И я скользнул глубже, ввинчиваясь в самые дальние слои...
        Калейдоскоп лиц, эмоций, обрывки мыслей - я пропускал всё, что не имело отношения к цели моего Единения. Можно было подсмотреть много занятного, но вторжение в чужой мир несло на себе отпечаток некоторой гадливости - я ведь даже не гость. Моё присутствие терпят в силу необходимости. Вот если бы пригласили...
        Дальше, дальше, дальше... В детство. В тот день, когда он впервые удачно обернулся. Ещё одно усилие... Готово!
        Яркие краски. Певучие звуки. Восторг. Потрясение. Счастливая дрожь во всём теле. Маленький шадд задыхается от избытка чувств. Мир перед глазами кружится и мерцает. Водоворот восхищения. Восхищения от прикосновения к тайне. Прикосновения к могуществу. Обретение себя... Котёнок едва не тонет в хаосе ощущений - но в тот момент, когда сознание готово раствориться, путаницу образов прорезает яркий луч.
        Нежность. Ласка. Гордость. Любовь. Сколько всего и сразу! В глазах одного человека... Точнее, шадды в человеческом облике. Женщина. Немолодая. Некрасивая. Но сколько тепла в прикосновении её рук...
        Я так увлёкся восприятием чужого сознания, что оставил без контроля своё. И оно отомстило, бесстрастным клинком вырезав из моей памяти и предъявив всем желающим те несколько минут, когда ваш покорный слуга...
        Убивал песчаную кошку.
        Мне показалось, что моё сердце нерешительно замерло на месте, словно раздумывая, стоит ли продолжать биться. Я убил шадду. Я убил его тётушку. Печально? Да. Но я не знал, что убиваю ту, которая была с котёнком в миг первого Обращения!
        Что я наделал... Я не просто заслуживаю упрёка, я... Отнял самое драгоценное, что может иметь метаморф. Направляющий зачастую ближе, чем мать: та всего лишь подарила жизнь. А Направляющий Обращение дарит своему подопечному весь мир. Котёнок был привязан к своей тётушке так сильно, что я невольно позавидовал их близости. Вспышка чужого счастья всегда выжигает твою душу...
        Я потерял концентрацию и сделал страшную ошибку. Кот стал свидетелем убийства, которое я совершил. Но если бы он только «видел»... О нет! Он чувствовал всё то же, что проходило в тот приснопамятный момент через моё сознание.
        Ярость. Злость. Ненависть...
        Он нашёл в себе силы вырваться из моих воспоминаний. Наверное, шок окончательно помог ему начать Обращение. Самостоятельно. Я мог более не вмешиваться в ход событий: освежил в памяти шадда то, что необходимо, и хватит.
        Я устал, милая. Выведи меня.
        «Через мгновение...»
        Мантия не стала церемониться и выдернула меня из Единения одним резким рывком. Мир качнулся и вновь занял положенное ему место. По моим ладоням, лежащим на щеках юноши, бежали ручьи слёз.
        - Зачем? - сначала тихо, а потом в полный голос, захлёбываясь горечью, спросил котёнок. - Зачем ты убил её?
        Он скинул мои руки, вскочил, шатаясь, словно травинка на ветру.
        - ЗАЧЕМ ТЫ УБИЛ ЕЁ?
        Зачем... Я не мог поступить иначе. Да я просто испугался! Испугался и не сообразил, что накры могут спутать ощущения оборотня. До последнего момента я подсознательно рассчитывал, что она одумается. Остановится. Наверное, нужно было помочь, но я ещё не умел это делать. Я был на другой Ступени... И эта мелочь стоила женщине жизни.
        Я и сам готов был зарыдать. Если бы мог. Но плач над ушедшими был мне недоступен. Только в горле ворочался горячий комок виноватой досады...
        - ЗАЧЕМ ТЫ УБИЛ ЕЁ?
        Крики разбудили моих спутников, и печальная сцена оказалась под обстрелом четырёх пар глаз, которые удивлённо перескакивали с моего опустошённого лица на переполненное болью лицо юноши, ещё совсем недавно пребывавшего в ином облике.
        В человеческом виде кот производил странное впечатление. Развитый, но всё же слишком хрупкий, чтобы равноценно оборачиваться в того мощного зверя, которого я имел удовольствие вызвать. Чем слабее влияние Правила Пропорции[40 - В данном случае имеется в виду положение, некогда установленное опытным путём, а позднее доказанное с применением нескольких разновидностей искусств: поскольку из пустоты нельзя создать полноценный предмет, то и в случае с оборотнями работает Правило Пропорции. Физическая масса обоих обличий у Низших Оборотней примерно одинакова. Однако, если происходит смешение или направленная селекция кровей, то влияние Пропорции начинает уменьшаться с каждый удачным поколением. Разумеется, это долгий, кропотливый и весьма опасный процесс, целенаправленно которым практически не занимаются, потому что многие изначальные знания о природе метаморфов либо утеряны, либо помещены в труднодоступные для любопытствующих места.], тем выше уровень метаморфа (или наоборот?) - это я затвердил назубок. Следовательно, в иерархии своего племени этот котёнок стоит высоко. Но насколько?
        Безучастно наблюдая за слепыми метаниями шадда по поляне, я в который раз удивился вполне объяснимому несоответствию: человеческое и звериное воплощения оборотня растут по-разному. Зверь взрослеет и входит в силу очень быстро а человек... Человек зачастую задерживается в развитии. Вот и этот юноша мог быть старше меня, но выглядел... В лучшем случае - младшим братом. Да и, откровенно говоря, вёл себя как малолетний ребёнок. С другой стороны, если бы он полез на меня с кулаками... Или с когтями... ваш покорный слуга находился в такой прострации, что Щит, поднятый Мантией, мог стать для метаморфа смертельно опасным - без моего контроля...
        Черты лица приятно тонкие. Поддерживается чистота крови? Наверное. Значит, из древних родов. И волосы... Совсем как у его тётушки - пепельно-светлые...
        Странное чувство - словно я развалился на две половинки, одна из которых неуклонно погружалась в пучину необъяснимой тоски, а вторая продолжала присутствовать в реальности, но не могла понять, что происходит, и, самое главное, не имела ни малейшего желания понимать...
        Пласты задрожали. Мелко-мелко. По Складкам пробежала лёгкая рябь, предшествующая открытию Тропы. Я сделал над собой усилие и поднялся на ноги. Кто бы ни собирался нанести визит, встретить его надлежит стоя, со всем возможным почтением, потому что по этой Тропе не может прийти никто, кроме...
        Моего старого знакомого.

* * *
        Шадд’а-раф был настолько тактичен, что появился из-за деревьев, а не возник посреди поляны, как не закончившие обучение маги. С момента нашей последней встречи он ничуть не изменился, и эта маленькая деталь остро кольнула остатки самолюбия: я и раньше-то был далёк от совершенства, а сейчас и вовсе выглядел как ходячий труп. Впрочем, мой внешний вид никого не интересовал. Шадд’а-раф смотрел только на зарёванного юнца, нарезающего круги по холодной траве.
        Закладывая очередной вираж, котёнок наткнулся на высокую статную фигуру, по обыкновению упрятанную в серое одеяние. Наткнулся и застыл как вкопанный. Несколько секунд он, не мигая, смотрел в лучащиеся нежностью и заботой глаза старика, а потом всхлипнул, выдохнув:
        - Отец...
        Шадд’а-раф раскрыл объятия:
        - Иди сюда, giiry[41 - Дословно «малыш» - обычно используется при обращении родителей к самому дорогому и любимому отпрыску.].
        Юноша прижался к широкой груди, пряча слёзы в складках отцовской мантии. А я почти на минуту забыл, как нужно дышать...
        Только обострившееся жжение в груди вырвало меня из плена потрясения. Как просто... И как больно.
        Теперь я знал то, что тревожило моё любопытство, и с отвратительной ясностью понимал: лучше бы мне остаться в неведении. Относительно всего. Я думал, что на сегодня удары закончились, но нет: главный удар - в спину - судьба приберегла на десерт. Что ж, Слепая Пряха, поздравляю! Тебе одним лёгким жестом удалось сделать то, что оказывалось под силу лишь избранным насмешникам. Ты почти убила меня...
        Каждый вдох давался с трудом. С великим трудом. Просто потому, что сознание не видело надобности в продолжении существования. В самом деле, к чему топтать землю, если тот, кому ты безгранично доверял (пусть в глубине души, наивно и по-детски), разорвал твоё сердце?
        Я чувствовал себя преданным. Привычное ощущение, но в этот раз оно засверкало новыми гранями. Как странно: сколько бы ни жил на свете, сколько бы всего ни успел узнать, каждый рассвет приносит с собой что-то ранее невиданное...
        Ноги отказывались гнуться. Почти совсем. Но я добрёл до фургона и вцепился пальцами в заднюю стенку. Исключительно чтобы не упасть. Голова была на удивление ясной, но мышцы лица словно окаменели - я даже не мог закрыть глаза и перестать смотреть, как счастливый отец прижимает к своей груди вновь обретённого сына - поэтому пришлось повернуться к ним спиной.
        Я не злился. Яростное отчаяние перешло все границы и превратилось в непонятное спокойствие. Как будто я втайне ожидал чего-то подобного, и теперь, став свидетелем воплотившихся кошмаров, бесстрастно констатировал: да, всё так печально, как ты и представлял. И даже ещё печальнее...
        - Ma’daeni... - раздалось сзади. Голос старика дрожал. От радости, конечно: получил назад сыночка, в целости и сохранности, здоровее, чем был.
        Следовало бы промолчать, сделать вид, что я ничего не слышу и не вижу, но любопытство последний раз робко тронуло лапкой моё сердце. Я развернулся лицом к шадд’а-рафу. Поворот получился медленным и болезненным - любое движение вызывало тягучую боль. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с тем бурным потоком, который захлестнул вашего покорного слугу, когда наши взгляды встретились.
        Глаза старика сияли. Тепло, как огонь в очаге. Нежно, как весеннее солнышко... Они сияли не для меня.
        - Как я могу благодарить вас, ma’daeni?
        - Благодарить? - Мой ответ походил на хриплое карканье. - О, не утруждайте себя... Мне не нужна ваша благодарность.
        Он не понял, что со мной происходит. Ну и не надо... Переживу. Только бы убрался поскорее...
        Но шадд’а-раф был настроен облагодетельствовать весь мир и меня в том числе, а посему не сдался:
        - Трудно найти равноценное вознаграждение за то, что вы сделали для меня, ma’daeni, но, может быть, у вас есть какие-то пожелания?
        - Есть. Никогда больше вас не видеть, - скатились с моих губ горькие льдинки слов.
        - Чем я заслужил это, ma’daeni? - В его голосе проступило недоумённое огорчение.
        - Чем? Вашей мудрости недостаёт, чтобы понять такую простую вещь? Мне смешно вас слушать!
        - Объясните старику, не сочтите за труд...
        - Объяснить... - Я попробовал усмехнуться, но сведённое судорогой лицо отказалось подчиниться. - Вряд ли вы заслуживаете даже нескольких слов... Но я всё же удостою вас ответом. Вы не сказали, что ищете своего сына.
        Шадд’а-раф опустил глаза, обдумывая услышанное, а когда снова посмотрел на меня, я со злорадным удовлетворением отметил: он понял. Всё понял. И осознание ошибки заставило его дрогнуть. В янтаре взгляда появился страх. Не знаю, чего именно испугался мой старый друг - то ли меня, то ли того, что сам совершил - но он сделал то, что в обычное время повергло бы меня в шок, а сейчас всего лишь показалось само собой разумеющимся. Шадд’а-раф преклонил передо мной колено. Не колени - этот жест вызвал бы у меня язвительный смешок, а одно колено. Правое. Так поступает вассал, принося клятву своему повелителю. Так один признаёт главенство другого...
        - Простите старика, dan-nah... - Жёлтые глаза смотрели с мольбой.
        - Ты оскорбил меня. Тогда и сейчас. - Пришлось перейти на «ты», дабы соблюсти правила этикета, и боль только усилилась.
        - У меня даже в мыслях не было... - начал было шадд’а-раф, но осёкся, услышав моё презрительное фырканье.
        - По умыслу или без оного - не важно. Ты скрыл от меня главное. Ты посчитал меня недостойным своего доверия... Напомни мне хоть один случай, когда я вёл себя недостойно с тобой или твоими соплеменниками. Молчишь? Ничего не приходит на ум? Какая жалость! Сочувствую.
        - Dan-nah, я не смел оскорбить вас...
        - Тогда почему ты промолчал? Почему, сказав так много, ты опустил крохотную деталь?
        - Я... Я не знаю, dan-nah... Я не думал, что это окажет влияние...
        - Не лги! Боишься признаться? Я тебе помогу. Ты «забыл» упомянуть, что пропавший - твой сын, потому что был уверен, что ТВОЕГО СЫНА я не буду искать.
        Я угадал. Шадд’а-раф вздрогнул. Янтарные глаза округлились, и в смешении страха, радости и боли ваш покорный слуга разглядел подтверждение своих слов.
        Ужаснее всего было сознавать, что моё обвинение просто дань формальности: я понимал, какие чувства двигали безутешным отцом. Понимал, хотя сам и не мечтал о такой любви и заботе. Разве что в самых глубоких снах, которые забывались в первые мгновения после пробуждения...
        В детстве между мной и старым котом возникли доверительные, даже тёплые - почти родственные - отношения. Не скажу, что я считал его кем-то вроде отца (если только самую малость), но он вполне мог так думать. И побоялся признаться в потере сына, потому что решил: я буду ревновать или завидовать. Соответственно, и пальцем не шевельну, чтобы спасать его плоть и кровь. Или, напротив, спасу и потребую за это что-нибудь эдакое... Жуткое и невыполнимое...
        Он всего лишь сделал логичный вывод из имеющихся посылок - за что же мне ненавидеть старика? На его месте я вёл бы себя ещё хуже: лгал, изворачивался, убивал... Наверное. Не знаю. Никогда не оказывался в подобной ситуации. Да и не окажусь, пожалуй...
        Да, вот такой я неблагодарный и мерзкий тип. Обидел старого больного человека... Но он сам виноват - не надо было усугублять. Преклонил колено! Это уязвило меня больше, чем ложь «во благо». А уж это его «dan-nah»! Хочется вырвать из глотки вместе с языком. Какой я тебе «хозяин»?! Смех один... Я не могу считаться тем, кем не могу быть с полным правом, разве ты этого не знаешь, старый глупец? Зачем же добиваешь меня - я и так еле дышу...
        Опять обманулся? До каких же пор?! А впрочем, ваш покорный слуга ни на мгновение не мыслил, что... Тёплая крепкая рука протянута мне не из сочувствия или во исполнение приказа, а для того, чтобы построить задел «на будущее». Почему я сам никогда не бываю столь расчётлив? Может, стоило бы последовать примеру шадд’а-рафа? Делать добрые дела с оглядкой: как бы своего должника потом использовать? Нет, не хочу!
        Ну почему, почему, старик? Ты же видел, какими восторженными глазами на тебя смотрит маленький мальчик, которого ты защитил от нападок волчицы, как внимает твоим мудрым словам, старательно запоминая каждое из них? Ты поощрительно улыбался, когда я демонстрировал только что разученные приёмы... Ты понимающе кивал, когда я жаловался, что не в силах освоить все науки, избранные Магрит для моего обучения... Ты уводил меня с собой под сень одичавшего сада, не забыв прихватить корзинку с сытным обедом, и мы часами разговаривали или, напротив, сидели и слушали пение птиц... Мне было так хорошо - просто помолчать, ощущая рядом тепло твоего сильного тела... Ты научил меня любить дождь: помнишь, как в одну из прогулок начался ливень, и я испугался? А ты... Ты хохотал, раскинув руки и подняв лицо навстречу обжигающим струям... А потом сказал: «Идите сюда, ma’daeni, не бойтесь: дождь смывает всё то, что причиняет нам боль...» И я пошёл. И тоже, смеясь, пил воду, льющуюся с неба... Ты...
        Я верил тебе больше, чем самому себе, если такое возможно. И... я не видел в тебе отца. Я видел гораздо больше. Друга. Я был готов отдать всё, если ты попросишь... И ты попросил. Отказав в доверии. Ты воспользовался мной, как орудием. А что делают с топором, когда дерево срублено? Правильно, убирают подальше. До следующего дерева. Наверное, так мне и надо. Наверное, я не представляю больше ценности, чем зазубренный топор, но... Я не ожидал, что ты будешь первым, кто ткнёт меня лицом в ЭТУ правду...
        - Dan-nah...
        Ну вот, опять! Я с силой выдохнул:
        - Нам не о чём разговаривать.
        - Dan-nah... Я молю вас о прощении...
        - Считай, что я простил. Но не надейся, что забыл... Всё. Уходи.
        - Dan-nah... - Он не спешил выполнить мой приказ, напрашиваясь на грубость.
        Честное слово, я старался сдержаться! Изо всех сил старался, но полученные удары расшатали стены крепости моего духа, и то, что от меня осталось, процедило сквозь зубы:
        - Пошёл вон.
        Он смотрел на меня такими глазами, что хотелось выть, но я отвернулся, обозначая завершение беседы.
        Прошла минута. Другая. Я не шевелился, пока холодная волна вдоль позвоночника не подсказала: шадды ушли. Ушли. Но легче не стало.
        Ты даришь частичку своей души, даришь искренне, не требуя ничего взамен, и... Твой подарок выкидывают за ненадобностью. Нет, чтобы просто задвинуть в угол пыльного шкафа до лучших времён, о нет! Вежливость диктует: надо вернуть дарителю. Кинуть в лицо. И потом долго и наивно удивляться: чем это ты недоволен? Ты же получил всё обратно!
        Хочется умереть. Закрыть глаза и больше никогда не открывать. Пусть за Порогом темно, страшно и холодно - не беда! Зато там нет тех, кого я хотел бы называть своими друзьями, а значит, там я не буду испытывать режущую боль в груди, встречаясь с ними взглядом...
        Колени подогнулись, и я осел на землю.
        Может быть, решиться? Уйти? Тоска становится глубже от встречи к встрече, и когда кажется, что дела идут на лад, судьба безжалостно и уверенно стирает иллюзию надежды...
        Чьи-то маленькие руки легли мне на плечи. Сознание уловило дыхание жарко натопленной комнаты. Рианна? Да. Она самая. Не трогай меня, девочка, не надо...
        - Тебе плохо?
        - Бывает и хуже...
        - А выглядишь ты так, как будто собрался умирать, - с невинной прямотой заявила принцесса.
        - Неужели? - вяло улыбнулся я. - Впрочем...
        - Но ведь ты не собираешься, правда? - В голосе девочки прорезалась тревога.
        - Простите за грубость, ваше высочество, но... Какое вам до этого дело? Всё, что вы получили от знакомства со мной - это боль... Так не лучше ли мне будет...
        Неумелая, но звонкая пощёчина обожгла моё лицо.
        - Не смей! - О, какие мы грозные, если постараемся...
        - Почему это? - продолжал упорствовать я.
        - Ты... Ты спас мне жизнь!
        - Когда это? Не припоминаю.
        - Не притворяйся злым и бессердечным! Я знаю, что ты не такой!
        - Вы не можете знать то, чего не знаю я сам, - мягко возразил ваш покорный слуга.
        - Могу! Я видела...
        - Что вы видели?
        - Когда ты позвал... этого зверя... я видела тебя... как изнутри.
        - И что же там было, кроме грязи и темноты? - съехидничал я.
        - Там не было темноты, и грязи не было! - горячо воскликнула принцесса. - Там... Там тепло и красиво! Там нет границ и нет правил...
        - Пустое место, в общем, - подытожил я.
        - И вовсе не пустое! - обиделась Рианна. - Я не знаю, какими словами описать то, что я чувствовала, но пустоты там нет!
        - Тогда, быть может, и не было, но теперь... Сколько угодно.
        - Зачем ты врёшь?
        - Ваше высочество, шли бы вы... Я не в настроении вести философские беседы о смысле жизни.
        - Хорошо, - согласилась она. - Я пойду... Но недалеко. А ты пообещаешь, что никуда не денешься! Понял?
        - Понял... - Девочка выглядела так забавно в своей попытке вернуть мне душевное равновесие, что на губы сама собой заползла горькая улыбка. - Я никуда не денусь.
        - Обещаешь? - не унималась Рианна.
        - Даю слово.
        - И только посмей его нарушить! - погрозила пальцем принцесса и присоединилась к Матушке и Хоку, которые паковали спальные принадлежности.
        Да, я никуда не денусь, милая. По крайней мере, пока не доставлю тебя к твоему брату - мало ли кто может встретиться на пути? А вот потом... Потом ничто не сможет мне помешать поступить так, как захочется. Хорошо, что по молодости лет ты этого не понимаешь. Надеюсь, что и не поймёшь...

* * *
        Оставшийся путь занял примерно две недели - точнее сказать не могу, потому что большую часть этого времени я нагло и беспринципно проспал. Впрочем, для самого себя подобралось чудное оправдание. Даже два. Только одно из них было разумным, а второе - настоящим...
        Я много спал, потому что часы, подаренные сознанию для совершения прогулок между Пластами Реальности, позволяли моему телу восстанавливать силы. Разумеется, каждая такая «отлучка» длилась не более полусуток: потом я продирал глаза, ел, невпопад отвечал на вопросы любопытствующих спутников, разминал мышцы и... Снова засыпал. По счастью, судьба решила отложить кавалерийские наскоки на мой хрупкий душевный мир, и в дороге если и случались мелкие неурядицы и проблемы, то они успешно разрешались без участия вашего покорного слуги.
        Вам интересно, каково было настоящее оправдание? Ещё не догадались? Это же так просто! Во время сна я получал возможность НЕ ДУМАТЬ. Я всего лишь бродил по коридорам Полночного Замка, не ставя перед собой цели и не помня, с чего началось путешествие. Если бы мне не удавалось проваливаться в сон, боюсь, в дом Гизариуса прибыл бы человек, навсегда утративший разум. Причём сомневаюсь, что из меня получился бы тихо помешанный... Так что, можно сказать, я занимался самолечением. И достиг некоторых успехов.
        Например, я раздумал умирать, потому что осознал одну простую вещь: если никому (кроме меня, естественно) не нужна моя жизнь, то и на мою смерть никто не обратит внимания. А я всегда лелеял надежду, что похороны будут пышными и слезливыми... Шучу. Но ведь в каждой шутке...
        Так вот, я решил отложить момент ухода за Порог на более удобное время и более подходящую ситуацию.
        Что ещё? Посредством не очень долгих, но удивительно плодотворных споров с самим собой было принято решение больше не встречаться с шадд’а-рафом и его отпрыском. Что касается старшего оборотня, то обида на него хоть и уползла в тайники души, но и не думала рассасываться. Ребячливая и глупая, она совершенно не поддавалась истреблению. За что, скажите? Ни словом, ни действием ваш покорный слуга не причинил беспокойства Песчаному Племени... До недавних пор. Я всегда был доброжелателен и трогательно доверчив. Замечал ли это старик? Быть может. Но в мысли потихоньку закрадывалось подозрение, что старый друг не верил в мою искренность. С первой же минуты. Да, меня ему навязала Магрит, но, в конце концов, можно же было отказаться! Шадды - свободное племя, не связанное прямыми вассальными клятвами... А что, если он уже тогда придумал хитроумный план: внушить мне доверие, заслужить дружбу и любовь, дабы в дальнейшем... вдруг возникнет надобность? - воспользоваться тем, что я могу предложить... Весьма вероятно. Я не хочу верить в твоё коварство, старик, всеми силами стараюсь избежать шага на эту тропинку,
но... Ты сам подталкиваешь меня...
        Забавно... И как раз в тот момент, когда я был готов признать: этот мир не так плох, как кажется... О да, он не плох. Он - ещё хуже! Убийственная атака из далёкого прошлого достигла своей цели: я перевернул ещё одну страницу. Перевернул, вырвал и выбросил прочь. Да, я прощу. Но забыть... Не получится.
        А котёнок... Мне жаль его. Очень жаль. И особенно печально знать, что если Первое Обращение[42 - «Первым называется Обращение, которое метаморф совершает по достижении определённого возраста и накоплении достаточного количества Силы, чтобы произвести замещение Кружева. Обычно Первое Обращение случается в промежутке между шестью месяцами и годом с момента рождения... Если в дальнейшем - при выходе из юношеского периода - в силу каких-либо причин метаморф не имеет возможности сменить облик (а известно, что облики нужно менять с определённой регулярностью, иначе связь ключевых узлов Кружев может ослабеть), то для возвращения к нормальному существованию требуется провести так называемое Второе Обращение. Идеально, если в обоих случаях направляющий будет один и тот же, поскольку его образ запечатлевается в сознании обернувшегося глубже, чем образы самых близких родственников...»«Вверх по Ступеням Обращения» (Большая Библиотека Дома Дремлющих, раздел практических пособий)] было у него связано с покойной тётушкой, то Второе... Второе до конца жизни останется памятью о встрече со мной...
        Да, котёнку объяснят, что я имел право лишить шадду жизни. Хотя бы потому, что она атаковала первой. Но разве это облегчит его страдания? Не уверен. Всю оставшуюся - хочется верить, долгую - жизнь он будет ненавидеть меня. От всего сердца. Искренне. Горячо. Нет, нам нельзя видеться: любая встреча может оказаться последней для... Для кого же? Для того, кто дрогнет. Под грузом вины или ненависти - не важно. Я не хочу убивать, но не могу поручиться, что справлюсь со своими чувствами и внешними обстоятельствами - не настолько самоуверен. А ведь я мог...
        Нет, готов поклясться: черта не пересечена! Я считал каждую каплю и не допустил проникновения крови в его Кружево, иначе... Иначе мне пришлось бы заявить свои права на котёнка. И вот уж тогда огрёб бы по самые... Страшно подумать: юнец мог стать моим cy’rohn[43 - Cy’rohn - буквально, «Разделивший Путь». Древний ритуал, устанавливающий означенную связь, применяется очень редко и считается постыдным в силу того, что в паре, которая провела «разделение», главенствует тот, чья кровь оказалась сильнее. Причём второй участник зачастую оказывается в подневольном положении и может полностью утратить способность самостоятельно принимать решения. «Разделение Пути» практикуется в тех случаях, когда один из пары не может существовать без контроля извне. Иногда упомянутый ритуал помогает спасти жизнь, но за это приходится платить слишком дорогую цену тому, что руководит парой, потому что он должен жить «за двоих».]. И что бы мне оставалось? Безвылазно сидеть в каком-нибудь уединённом месте под присмотром всего Песчаного Племени? Увольте! Такого счастья не хочу...
        Теперь понятно, почему я предпочитал спать, нежели бодрствовать? От подобных размышлений очень легко сойти с ума. Правда, в свете всего произошедшего перспектива расставания с рассудком уже не казалась мне чем-то ужасным, напротив: я оставил сумасшествие как запасной вариант выхода из кризиса. Даже если мой «выход» станет «входом» для всего остального мира. Какая разница? Мне будет безразличен результат...
        ...Фургон остановился у моста. Я спрыгнул на землю и помог Рианне проделать то же самое. Матушка оставила лошадей на попечение Нано, покинула козлы и подошла к нам.
        - Доберётесь до места? - с плохо скрываемой заботой спросила женщина.
        - Без проблем! - заверил ваш покорный слуга.
        - Уверен? - уточнила Матушка.
        - Более чем. Здесь ходьбы на четверть часа, а если напрямик через лес... - начал было я, но женщина строго покачала головой:
        - Эй, никаких «напрямик»! Идите по дороге и никуда не сворачивайте.
        - Если вы так беспокоитесь, то почему не проводите до самых ворот? - задал я совершенно справедливый вопрос.
        Она смутилась. Чуть-чуть.
        - Делать крюк... Нет, мы и так задержались. Ребята, наверное, места себе не находят... - Доводы выглядели убедительно, но чувствовалось: что-то прячется за этим небрежным спокойствием. Не хочет показываться доктору на глаза? Что ж, её право. Не буду настаивать.
        - Тогда - счастливого пути! - от всей души пожелал я.
        - Непременно... - Женщина отчего-то погрустнела и подарила мне долгий и непонятный взгляд.
        - Вас что-то тревожит? - спрашиваю, хотя знаю, что ответа не получу.
        - Тревожит? Ну, что ты, я... просто задумалась. Немного жаль расставаться, верно?
        - Жаль? - Теперь настала моя очередь задумываться. - Я доставил вам всем столько неприятностей, что вы должны с лёгким сердцем выпинать меня вон!
        - Да, много всякого было, - признала Матушка. - Но и добра ты сделал немало.
        - Приятно слышать, что мои умения на что-то сгодились... Но, думаю, неприятностей всё же было больше.
        - Постарайся забыть о плохом, - посоветовала женщина.
        Я подмигнул:
        - Плохое забывать нельзя, почтенная госпожа: как же узнать хорошее, если не помнишь, как выглядит плохое?
        Она улыбнулась:
        - Знаешь, я бы взяла тебя с собой...
        - У вас вакантно место клоуна? - съязвил я.
        - Место помощника, - серьёзно ответила Матушка. - И ты - первый подходящий кандидат.
        Её слова повергли меня в растерянность. Признание заслуг? На пустом месте? Не слишком ли поспешно?
        - Я подумаю. - Ни к чему не обязывающая фраза. Моя любимая.
        Женщина расценила мой ответ правильно: отказ, смягчённый надеждой на согласие.
        - Я не тороплюсь.
        - Мы - люди подневольные, почтенная госпожа: что нам прикажут, то мы и делаем, - жалобно прогнусавил я, и Матушка расхохоталась:
        - А что, можешь и клоуном...
        - Ну уж нет! - Я замахал руками. - Не согласен. И вообще... Пора прощаться.
        - До встречи! - Она протянула мне руку, которую я с удовольствием пожал.
        - Нано, Хок, - я коротко кивнул обоим и повернулся к Рианне: - вы готовы, ваше высочество?
        - Одну минуточку! - Девочка чмокнула рыжего сорванца в щёку, обняла силача и на несколько долгих вдохов застыла, прижавшись к груди Матушки. Я с невольным умилением наблюдал за ними. Наконец прощание состоялось. Колёса фургона застучали по настилу моста, а мы с принцессой, проводив бродячих артистов рассеянно-печальными взглядами, шагнули на широкую утоптанную тропу...
        Ваш покорный слуга не особенно спешил добраться до дома Гизариуса, но Рианна плелась прямо-таки нога за ногу. Спустя некоторое время взятый темп передвижения начал меня раздражать, и я остановился, обращаясь к принцессе:
        - Чего вы боитесь, ваше высочество?
        Она вздрогнула в ответ, и я понял, что угадал. Именно страх тяжёлыми цепями виснет на ногах девочки. Глупый, наивный, детский, но такой реальный...
        - Вас страшит встреча с братом, верно?
        Принцесса печально кивнула. Ну вот, того и гляди, расплачется... Только девичьих слёз мне сейчас и не хватает! Придётся взять ситуацию под контроль.
        - Выкиньте из головы все опасения, ваше высочество. Они не стоят внимания.
        - Но... Я так давно его не видела...
        - И что же?
        - Он... говорили, что он изменился...
        - Думаете, он разлюбил Вас?
        - Нет, но... А если да? - Она была на грани рыданий.
        - Вот что я скажу, ваше высочество: я не имел чести быть знакомым с вашим братом до его болезни, но убедился, что Дэриен - разумный, справедливый и ответственный молодой человек. И, насколько могу судить, фамильная горячность и страсть к выяснению отношений присуща ему в полной мере!
        Рианна несмело улыбнулась:
        - Он не... Он не стал чёрствым?
        - Ну, принц - не пирожок, чтобы черстветь, - авторитетно заявил я.
        Моя немудрёная шутка ещё больше подняла настроение девочки - повод вздохнуть с облегчением.
        - В конце концов, мы почти пришли... Но вы никогда не узнаете, что прячется за поворотом, если не решитесь идти.
        Она с серьёзным видом кивнула и бодро припустила впереди меня, а я невольно замедлил шаг.
        Ну что, Джерон, ребёнка успокоил, а сам? Испугался? Тебе-то чего бояться? О, при желании повод для страха найти очень легко! Вот, например... Тьфу! Не уподобляйся малолетней капризуле! Чем раньше неприятность случится, тем скорее пройдёт. Вперёд!
        Когда я добрался до кромки леса, принцесса уже стояла в воротах усадьбы. Стояла, уткнувшись взглядом в стройную фигуру на террасе. Один удар сердца. Второй... И вот она уже летит навстречу открытым объятиям...

* * *
        Не знаю, как вы, а я в такие минуты чувствую себя чужим на празднике жизни. Наблюдать за проявлениями нежности и любви полезно, если только на вашем пути сих предметов встречалось достаточно, чтобы не чувствовать себя обделённым. А в противном случае... Улыбки и сияющие глаза вызывают горечь и постыдную жалость к самому себе. Настроение, разумеется, от этого не улучшается. Поэтому ваш покорный слуга был бы просто счастлив пробраться в дом незамеченным, но...
        Дэриен опустил сестру на пол террасы как раз в тот момент, когда я поставил ногу на первую ступеньку. Пришлось остановиться и ответить взглядом на взгляд.
        Да, принц выздоровел. Полностью. И глаза оказались темнее, чем у близнецов, но с россыпью крохотных жёлтых пятнышек.
        Что крылось в его взгляде? Любопытство большей частью. Может быть, лёгкое разочарование. И капелька сочувствия. Последний из оттенков чувств мне решительно не понравился, и губы дрогнули, выбирая между усмешкой и негодованием. Дэриен оценил мою гримасу по-своему: сощурил глаза и ехидно-вкрадчивым голосом поинтересовался:
        - Ты собираешься выполнять своё обещание?
        - Какое? - нахмурился я. Мало ли чего обещаю - всё и не упомнить...
        - При каждой встрече опускаться на колени. - Ехидство в голосе принца перешло границу приличия.
        - Я такое обещал? - картинно изумляюсь, а память услужливо шепчет: было дело... - Неужели? Знаете, я передумал. Моё слово: хочу - даю, хочу - забираю обратно.
        Брови Дэриена поползли вверх. Принцесса, за время совместного путешествия научившаяся не принимать всерьёз мои «представления», хихикнула в кулачок.
        - Значит, ты отказываешься от...
        - От чего?
        - От своих слов.
        - Не отказываюсь. Я же сказал: беру назад. Негоже оставлять без присмотра столь полезные вещи.
        Глаза принца азартно сузились. Думаешь, я буду с тобой играть? Не-а. Во-первых, нет желания. Во-вторых, ты - не настолько умелый противник. Вот если взять твоё высочество в качестве партнёра... Могла бы получиться интересная партия. Но для начала проверим, как он умеет реагировать на резкое изменение правил...
        Я смерил Дэриена усталым взглядом, поднялся по ступенькам, выдержал паузу, и... шлёпнулся коленями на пол.
        Принц опешил, не понимая причины моего внезапного смирения. Рианна тоже недоумённо распахнула глаза - видимо, девочка ожидала, что я буду вести себя примерно как со старым оборотнем... Глупая. Наши отношения не настолько близки, чтобы мы могли отказаться от Игры. Наверное, никогда не будут близки... Да и ни к чему это.
        - И как понимать... - Принц выглядел немного растерянным. М-да, до Рогара ему далеко. Мастер всё-таки - Мастер...
        - Вы меня совсем запутали, dou Дэриен! - тяну с преувеличенной обидой в голосе. - То требуете, чтобы вставал на колени, то недовольны моими действиями... Уж определитесь, сделайте милость: или туда, или сюда! А то голова закружится...
        - Да, чего-то в этом роде и надо было ожидать... - улыбнулся молодой человек. - Я пошутил.
        - Я - тоже.
        - Я имею в виду колени... А ты?
        - Что?
        - Ты сказал, что тоже пошутил. Над чем?
        - А, не обращайте внимания. - Я встал, потирая правую ногу. Нет, ну как всегда: любое движение чревато получением увечий! Синяк будет... - Я и сам не знаю.
        - Мне кажется, знаешь, но говорить не хочешь, - справедливо заметил принц.
        - Преклоняюсь перед вашей прозорливостью, dou Дэриен!
        - Ну вот, опять... - вздохнул он.
        - Не опять, а снова, - поправил я.
        - Есть разница?
        - Для кого как, - пожал плечами ваш покорный слуга.
        - Я тебя совсем не так представлял, - невпопад поделился своими мыслями принц.
        - И какие же картины вы рисовали в своём воображении?
        - Ммм... Ничего особенного, но... Мне думалось, что ты должен выглядеть иначе. Более... ярко, что ли.
        Я фыркнул. Сказал бы уж прямо: действительность оказалась серой и скучной.
        - Видите ли, ваше высочество... Не всем с рождения дадена небесная красота. Божок, качающий колыбель, не посчитал нужным добавить мне привлекательности...
        - Я не сказал, что ты некрасив... - возразил Дэриен, но в его голосе проскользнула неуверенность. Лёгкая-лёгкая. Ах, какие мы тактичные, слов нет...
        - Сказал или подумал - какая разница? Слово - это всего лишь произнесённая мысль.
        - Я думал, что ты старше... - не унимался принц.
        - Старше кого? - уточнил я.
        - Никого. Просто - старше, - смутился Дэриен.
        - Позвольте спросить, почему? - Не то, чтобы слова его высочества удивляли до глубины души, но мне стало немного любопытно.
        - Не знаю, - удручённо пожал плечами молодой человек. - Ты временами говорил такие вещи, которые я сам начал понимать совсем недавно...
        - И в этом всё дело? Право, dou Дэриен, я вам завидую!
        - В чём же? - удивился принц.
        - В том, что вы начали набивать шишки, только разменяв третий десяток лет, - хмыкнул я.
        Он обиделся. Смерил меня уничижительным взглядом и процедил:
        - Что ты можешь знать о моей жизни?
        - Ой, вы меня уморите, ваше высочество! Сначала заявляете, что я оказался младше, чем вы себе представляли, а потом обвиняете в некомпетентности... За своим окружением бы лучше следили - избежали бы массы неприятностей.
        - Я сам знаю, что мне делать! - Дэриен вскинул подбородок.
        - Да ну? А мне думается, что вы отчаянно нуждаетесь в мудром и терпеливом наставнике, который научит вас уму-разуму! - ласково улыбнулся я.
        - Да как ты смеешь... - В глазах принца начал закипать гнев, и сестрёнка поспешила унять начинающуюся бурю:
        - Оставь его в покое, Дэрри! Пойдём, мне столько нужно тебе рассказать...
        - Дэрри? - хохотнул я и тут же отпрянул в сторону, чтобы избежать встречи с кулаком принца, который не желал слышать своё детское имя из моих уст.
        - Успокойся! - Рианна уцепила брата за руку, но её попытка утихомирить сию разгневанную стихию не увенчалась успехом.
        Быть бы мне битым в этот солнечный день, но... Между принцем и мной воздвиглась непреодолимая преграда в лице рыжеволосого Борга.
        - Успокойтесь, милорд. Если будет нужно, я сам разберусь.
        - Что значит: «будет нужно»? - вспылил Дэриен. - Он... Он...
        - Её высочество желает что-то вам рассказать, милорд... Может быть, вы соблаговолите...
        - Пойдём! - Принцесса нетерпеливо топнула ногой и потащила брата в направлении входных дверей.
        Повернувшись к парочке спиной, Борг сказал просто и тепло:
        - С возвращением! Рад снова тебя видеть.
        - А я-то как рад, дяденька! - заорал я, подпрыгивая и повисая на рыжем верзиле, крепко обхватив руками могучую шею.
        Принц, вздрогнувший от моего истошного вопля, не мог не посмотреть, в чём, собственно, дело. Увидев вашего покорного слугу на своём телохранителе, Дэриен покраснел от злости. Я высунулся из-за головы Борга и скорчил довольную рожу, присовокупив к ней помахивание висящими в воздухе ногами.
        Судя по характерному шевелению губ, его высочество помянул основную часть моих предков в предельно сжатые сроки. Он успел бы и больше, но Рианна, уже перешагнувшая порог дома, дёрнула его руку, и принц впечатался лбом в дверной косяк...
        Когда Дэриен всё же исчез из поля моего зрения, я, задыхаясь от смеха, спрыгнул на пол, избавив рыжего верзилу от своих объятий. Борг укоризненно посмотрел сверху вниз и покачал головой:
        - Зачем ты его разозлил?
        - Так вышло, - совершенно искренне признался я. - Я не собирался шутить, но... Он сам виноват. Мог бы начать разговор в ином тоне...
        - В каком же? - удивился великан. - Раскланяться и сказать, что с нетерпением ждал, когда ты соизволишь вернуться?
        - Не обязательно. Можно было просто поздороваться.
        - Экий ты... Не знаешь, как и угодить, - хмыкнул Борг.
        - Мне не надо «угождать», дяденька. Я - существо весьма непривередливое, так что...
        - Поговорим? - Рыжий заговорщицки подмигнул и широким жестом распахнул куртку, продемонстрировав флягу в ременной петле под мышкой.
        Я сделал вид, что думаю: наморщил лоб, пожевал губами, почесал пальцем переносицу и... подмигнул в ответ:
        - Почему бы и нет? У двух хороших людей всегда найдётся тема для задушевной беседы!

* * *
        Мы облюбовали местечко за дровяным сараем - сухо, ветра нет, лучи солнца греют затылок, а не слепят глаза. Отличный денёк на исходе лета, о чём я и сообщил Боргу, устроившись поудобнее на рассохшейся колоде.
        - Да, день хорош, - согласился рыжий, вытаскивая пробку из горлышка. - Может, последний жаркий день в этом году...
        Он взвесил флягу в руке и вопросительно взглянул на меня:
        - Не против, если я - первый?
        - Без проблем! - уверил я.
        Борг, сделав приличный глоток, зажмурился и с наслаждением выдохнул:
        - Ах, мерзавка, прямо за душу берёт!
        Я с сомнением посмотрел на протянутую флягу, но обижать собутыльника отказом не хотелось, так что ваш покорный слуга осторожно плеснул в рот несколько капель остро пахнущей жидкости.
        Ох... Медовая горечь расцвела на языке, шустрой змейкой скользнула в горло и, спустя вдох, разожгла приятный костёр где-то под рёбрами.
        - Да уж... - подтвердил я отменные качества выпивки. - Где взял?
        - Где взял, там уже нет, - хохотнул Борг, но тут же пояснил: - Доктор колдует. Мёд, травки какие-то, корешки... Говорит, для здоровья полезно.
        - Очень может быть, - киваю, возвращая флягу. - Но я, пожалуй, воздержусь поправлять здоровье подобным образом.
        - Отчего же? - В карих глазах возник живой интерес.
        - А ты сравни меня и себя, - ворчливо предложил я. - Три к одному - и то не выйдет... Тебе, хоть всё одним махом проглоти, ничего не будет, а я с этой фляжки просто улечу!
        - М-да... - задумчиво протянул Борг. - Твоя правда... Ладно, на выпивку налегать не будем. Это так, чтобы язык развязался...
        - Хочешь что-то узнать? - сощурился я, прислушиваясь к приятно тёплому топотку в желудке.
        - Если получится. - В глазах рыжего исчезли последние искры смешливости.
        - Попробуй, - милостиво разрешаю, срывая травинку и разминая её в пальцах.
        - Ты вытащил принцессу... Откуда? Что с ней было?
        - Поверишь или нет, я и сам почти ничего не знаю. Девочку держала в своём доме - в весьма укромном уголке, кстати, - некая магичка, имеющая непосредственное отношение к Академии.
        - Та самая баба, которая тебя... - догадался Борг.
        - Да, та самая, - кивнул я. - Мне повезло оказаться с принцессой в одной... комнате. А дальше - дело техники и везения.
        - Не хочешь делиться секретами? Понимаю, - оценил верзила мой уклончивый ответ. - А ты не узнал, почему...
        - Нет, - отрезал я. - Не было времени на болтовню. Согласен, просчёт - непростительный, но, как говорится, задним-то умом все сильны, а вот передним...
        - Разве я в чём-то тебя обвинил? - обиделся рыжий. - Ну, не узнал, так и ладно: на этом свет клином не сошёлся... Расспросим принцессу. А в Мираке... Как тебе удалось инициировать Рианну?
        - Как, как... Каком вверх, - проворчал ваш покорный слуга. - И вообще, откуда ты так хорошо осведомлён?
        - Доктор получил весточку от своего друга, - довольным тоном пояснил Борг. - И в ней было много любопытного... В частности, сообщалось, что принцесса нашлась и скоро прибудет домой.
        - А она что, терялась? - Я изобразил удивление. - Какая незадача! Я-то думал, что девочка просто отдыхает на природе...
        - Опять паясничаешь, - вздохнул рыжий. - Может, передохнёшь часок?
        - Это предложение следует обдумать самым тщательным образом, - скорчив учёную мину, прошамкал я, чем вызвал басовитый смешок своего собеседника. - Ладно, постараюсь быть серьёзным какое-то время... Так когда принцесса пропала?
        - В начале весны. Свидетелей похищения не было, но ищейки уловили слабый след заклинаний перемещения.
        - И конечно, якорь оказался множественным, и на втором десятке они сбились? - подытоживаю.
        - Откуда знаешь? - вскинулся Борг.
        - Обычная практика заметания следов. - Я небрежно махнул рукой. - Скачут на небольшие расстояния, через раз пересекая одну из предыдущих траекторий... Даже самый гениальный чародей не сможет выбрать нужное направление, а преследовать по всем обычно возможностей не хватает... Да и следы быстро гаснут.
        - Ты в чьей команде работал? - сверля меня взглядом, спросил рыжий.
        - Снова - здорово! - вздох вырывается сам собой. - Я уже говорил и могу повторить тысячу и один раз: не имею отношения к Тайной Страже. Даже мысленного.
        Он опять не поверил и посмотрел на меня с укоризной:
        - Тогда почему так хорошо разбираешься во всяких магических уловках?
        - Когда я был маленький... Ну, не совсем уж кроха, конечно... Я много времени проводил среди книг. И, знаешь ли, попадались любопытные и весьма познавательные экземпляры...
        - Ты знаком с такими деталями магического искусства, какие тот белобрысый парнишка - Мэтт, что ли? - ещё даже и не думал изучать, - заявил Борг.
        - Ну, уж и не думал! Мне и лет побольше, чем Клемету, - усмехнулся я.
        - А мне кажется, дело вовсе не в возрасте. - Карие глаза полыхнули огнём. - Ты изучал магию, потому что она имеет для тебя очень большое значение, верно?
        Я покачал головой:
        - Твои мысли шли в верном направлении, но ошиблись дверью. Мне лично все эти чары и даром не нужны.
        - Тогда почему...
        - Об этом позволь умолчать. Но в одном ты прав: я был вынужден зубрить описания магических техник, хотя в жизни ни одной не смогу повторить.
        - По-моему, ты сам себе противоречишь! - заключил рыжий и сделал ещё один глоток.
        Я промолчал.
        Увы, дяденька, противоречие здесь и не ночевало. Чтобы грамотно разрушать, надо знать, как построено. Хотя бы теоретически... Впрочем, я мог бы плюнуть на зубрёжку и забросить все книги в дальний угол, если бы... Если бы не получил болезненный урок...
        ...Зимнее солнце пускает зайчики, подмигивая из витражных окон библиотеки. Разноцветные блики снуют по потёртым корешкам неисчислимых томов, водят хороводы на гладком паркете и нетерпеливо скачут по потолку, наблюдая за очередным моим мучением...
        Мне больше всего на свете хочется накинуть тёплый плащ и пробежаться по хрустящему снегу, выпавшему прошедшей ночью. Хочется поймать в чаше фонтана свежую льдинку. Хочется... Много всего хочется. Но время прогулки наступит только после того, как я докажу, что выучил урок.
        - Итак, dou Джерон, что вам было задано на сегодня? - Пронзительный старческий голос заставил меня сморщиться.
        - Основные... особенности фантомных воздействий... кажется, - неуверенно ответил я.
        - «Кажется»? - Если бы он был лет на семьдесят помоложе, можно было бы заподозрить, что чародей дразнится.
        - Я не помню точно...
        - Не особенности, а фигуры, - поправил наставник.
        Откуда Магрит его притащила, хотелось бы знать? Впрочем, ей наверняка пришлось приложить усилия, чтобы уговорить опытного волшебника тратить время и талант на демонстрацию фокусов для единственного и не слишком благодарного зрителя.
        - Извините, d’hess Лара, я перепутал... - Не знаю, куда лучше перевести взгляд - на пол или на потолок.
        - Вы огорчительно невнимательны, - констатирует старик, плотнее кутаясь в подбитый мехом халат.
        Странно. Неужели он мёрзнет? В библиотеке натоплено. Сказывается возраст? Наверное. Сам я даже не могу представить, каково это - дожить до седин. Да и кто думает о старости в пятнадцать лет?
        - Надеюсь, вы хотя бы один раз прочитали заданную главу? - продолжает скрипеть старик. На меня он вообще не смотрит: кажется, его больше забавляют переливы света в гранях массивного кристалла, вправленного в перстень на его левой руке, нежели багаж знаний нерадивого ученика.
        - Прочитал. - Самое смешное, что я говорю правду. Читал, могу поклясться чем угодно! Но мало что понял из нагромождения терминов и витиеватых рассуждений.
        - Тогда вы легко должны опознать... например, вот это. - Пальцы мага на миг скорчились в странном жесте, и воздух библиотеки стал заметно холоднее. Или это мне вдруг стало зябко и неуютно?
        - Ну же, dou Джерон, я жду ответа... - Хоть бы раз взглянул в мою сторону, надменный сухарь!
        Опознать... Для этого нужно переходить на Внутреннее Зрение и вгрызаться взглядом в путаницу Нитей, а каждая такая попытка стоит мне четверти часа острой боли в висках. Ладно, попробую. Тем более что Магрит обещала устроить небольшой отдых на Праздник Середины Зимы, но, прознав о моих «успехах», вполне способна передумать. А какому мальчишке захочется перерисовывать необъятное генеалогическое древо вместо того, чтобы гулять под заснеженными ивами в Нижнем Саду - там так уютно мечтать... И добро бы семейное древо было, так нет же - фрэлл знает чьё...
        Пять ярких огней в вершинах асимметричной структуры. А сколько цепочек? По паре на каждый узел. Ну, тогда это...
        - Второй уровень воздействия. - Я вполне собой доволен.
        - Хорошо, но ответ неполный, - как мне кажется, издевательским тоном сообщает старик.
        - Ну... э... «Ласточкин хвост»?
        - Допустим, что вы угадали... А теперь? - Я не заметил шевеления ни пальцев, ни лицевых мускулов мага, но ощущения изменились: к холоду добавилась горечь, и я невольно сглотнул, словно слюна могла смыть мерзкий привкус...
        Количество огней не изменилось, но соединяющие их Нити странно вздыбились и расслоились. Такого вообще не помню... Может быть, я что-то пропустил? Нет, вроде всю главу пробежал глазами... Наверное, оставался клочок текста на следующей странице! Тогда нет смысла гадать:
        - Я не знаю, d’hess Лара.
        - И вы с такой лёгкостью сообщаете мне эту печальную новость? - Старик отвернулся к окну. - Что ж, я вынужден доложить госпоже Магрит о результатах... Видят боги, я сделал всё, что мог, но мальчик безнадёжен...
        - Мне вовсе не нужно учить эту чепуху! - вспыхнул я.
        - Вот как? - Льдисто-голубые глаза опасно блеснули. - Почему вы так считаете?
        - Зачем мне знать, как устроены ваши фрэлловы заклинания? Я могу разбить их одним ударом!
        Клубок чар висел между нами примерно посередине, и мне понадобилось сделать всего пять шагов, чтобы войти в Периметр Влияния[44 - «Периметром Влияния именуют участок Пространства (реже - Времени), на котором заклинание действует в полную силу, с достижением всех эффектов, предписанных автором. Периметр может существовать как в одном Пласте, так и в нескольких - в зависимости от приложения Силы и умения заклинателя...»«Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив].
        Горечь усилилась до позывов к рвоте, но это ощущение продлилось не более вдоха - жалобный стон где-то на грани восприятия поведал, что структура заклинания начинает меняться. Мне бы остановиться, шагнуть назад, но... Я усиливаю напор, и чары разлетаются в разные стороны. Разрушенные? Если бы... Но я ещё не могу осознать, что разомкнутые Нити - не обязательно обезвреженные...
        Встряхиваю головой, прогоняя последствия своего вторжения в Периметр.
        - Ну как? Убедились? - Гордо перевожу взгляд на наставника и...
        Цепенею от ужаса.
        Старик лежит на полу, скрюченными пальцами вцепившись в собственную грудь. Халат распахнут, и я вижу тёмные пятна на полотне рубашки. Кровь? Не может быть...
        - Что случилось, d’hess Лара?! - Я падаю на колени рядом с конвульсивно дёргающимся телом. - Ответьте! - Хватаю его за плечи, словно это может помочь...
        Не помогает. На посиневших губах пузырится пена, а в закатившихся глазах не найти зрачков. Проходит совсем немного времени, и последний удар сердца отзывается дрожью в моих пальцах.
        - Он... умер? - спрашиваю сам у себя и слышу в ответ спокойное и разочарованно-холодное:
        - А ты чего ожидал?
        Магрит стоит в дверях библиотеки и перебирает ленточки, вплетённые в роскошную косу.
        - Я... Я не понимаю...
        - Старик, конечно, погорячился, построив «Морскую лилию», но его трудно винить в беспечности: он не мыслил это заклинание разомкнутым[45 - «Вопреки распространённому мнению, заклинание может существовать и в так называемой разомкнутой форме, то есть, когда Нити соединены с узлами только одним концом. Собственно говоря, атакующие заклинания при достижении объекта принимают именно разомкнутый вид, но, поскольку тому, кто творит чары, обычно не интересны подобные детали, а жертва, как правило, ничего рассказать не может, то разомкнутая форма представляется большинству заклинателей чем-то невозможным и ненужным...»«Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив].
        - Что произошло?
        - Тебе следовало бы лучше учить уроки, - небрежно роняет Магрит, подходя к трупу.
        - Я учил! - Вру, конечно, но сейчас я так испуган, что готов делать всё что угодно, лишь бы меня утешили и успокоили.
        - Я вижу, КАК ты учил. - Сестра смотрит на тело, остывающее с ужасающей быстротой. - Соорудил из «лилии» «спрута» и кинул на старика.
        - Я ничего не делал! - почти кричу, и Магрит презрительно морщится:
        - Делал. Но не удосужился понять, что именно. Он был не готов к отражению атаки. А ведь я предупреждала: лишняя осторожность украдёт силы, но сохранит жизнь.
        - Я не хотел его убивать...
        - Ещё чего не хватало! Надеюсь, сегодняшний день вообще отобьёт у тебя желание лишать жизни кого бы то ни было. Я могу на это рассчитывать?
        Молчу. А что тут скажешь? Я всё ещё не верю...
        Магрит чувствует моё смятение и равнодушно бросает:
        - А чтобы закрепить пройденный материал, ты займёшься похоронами этого достойного человека. Лично. Без помощников.
        - Но...
        - Никаких «но». Пока тело не будет предано земле, советую не показываться мне на глаза. Я ясно выразилась?
        - Да, dou Магрит... - тихо отвечаю я...
        ...Земля была мёрзлая и поддавалась плохо - пришлось разбивать киркой. А окоченевший труп цеплялся за все углы, когда я тащил его в сад - как сейчас помню... Но жутким был вовсе не холод внутри и снаружи, и не боль саднящих ладоней заставляла глотать слёзы... Было невыносимо сознавать, что я УБИЛ, толком не понимая, КАК, не говоря уже - ПОЧЕМУ...
        Всё, прочь, печальные воспоминания! Возвращайтесь на своё место! Я решительно выдернул флягу из рук Борга и глотнул столько, что едва не задохнулся. Жидкий огонь помог: тени прошлого, поворчав, спрятались за кулисами памяти.
        - Что это с тобой? - спросил рыжий, глядя, как я снова прикладываюсь к выпивке.
        - Так... Кое-что вспомнилось. О магии и обо мне.
        Борг приподнял бровь, но я покачал головой:
        - Ерунда, не обращай внимания. Так о чём мы говорили?
        - О твоих знаниях, - услужливо подсказал верзила.
        - Неблагодарная тема. Мои знания - палка с одним концом.
        - Разве такие бывают? - Борг наскоро нарисовал на своём лице наивное удивление.
        - Ещё как бывают... Давай лучше обсудим что-нибудь другое, идёт?
        - Ладно. Тогда скажи, как тебе мой младший брат?
        - Кто?! - Я решил, что выпитое нанесло моей сообразительности большей урон, чем можно было рассчитывать.
        Это становится похожим на... фарс. Ну ладно, можно допустить, что Матушка подвернулась случайно, к тому же я всего лишь предположил её близкое знакомство с Рогаром (подтверждения были, но настолько косвенные, что их следует лишь принять к сведению). Хотя... Если они и вправду так близки, то что помешало бы Мастеру...
        - Только не говори, что вы не знакомы! - воскликнул рыжий. - Ты провёл в компании с ним почти три недели!
        - Три недели? - Делаю отчаянную попытку собрать мысли в кучку.
        Три недели я трясся в фургоне. Значит, брат Борга находился там же. Матушка отпадает сразу, по причине пола. Нано? Нет, на «младшего» он не тянет, в лучшем случае - ровесник. Остаётся...
        - Создание с нелепо раскрашенными волосами? - моргнул я.
        - Когда это он успел выкрасить волосы? - опешил верзила.
        - Если бы ты видел, как он одевается... - глупо хихикнул ваш покорный слуга.
        - А как? - насторожился Борг.
        - Ну... В целом, очень симпатично, конечно... Но не всегда к месту... - туманно ответил я.
        - Ох, доберусь я до Хоккура! - пообещал рыжий, и я удивлённо нахмурился:
        - Так его имя - Хоккур?
        - А ты его под каким именем знаешь? - карие глаза сузились.
        - Не важно... Хороший мальчик. Энергичный. Только лорга - не его оружие. Лучше бы подобрать пару клинков...
        - Ты и лоргу его видел?!
        - Почему - видел? В руках держал. - Я обиделся, потом немного подумал и сделал ещё один глоток.
        - А как...
        - Проводил показательный урок хороших манер. - Язык с каждым словом становился всё ленивее. - А кстати, что он там делал?
        - Как это - что? - надулся Борг. - Он учится.
        - Чему? - не понял я.
        - Не «чему», а «где»! В Академии! - гордо выпятив грудь, ответил рыжий.
        Опять эта пресловутая «Академия»... Ох, не хочется разбираться, а - придётся.
        - Ну и почему он шляется в компании бродячих артистов?
        - Э-э-э... - Борг... смутился? Что за новость?
        - Ну так?.. - Я усилил напор.
        - Дело в том, что он... Как бы сказать помягче... Проштрафился.
        - Каким образом?
        - Да откуда ж я знаю? - огорчённо воскликнул верзила. - Он у меня парень... вспыльчивый.
        - Это я заметил.
        - Наверное, подрался с кем или над наставником подшутил...
        - И кто у него наставник? - невзначай поинтересовался ваш покорный слуга.
        - Да тот Мастер, который письмо написал!
        Кто бы сомневался! Представляю себе, как Рогар был доволен тем, что я по собственной инициативе пристал к компании Матушки. Ему ведь даже делать ничего не пришлось, чтобы...
        - Эй, ты слушаешь?
        - А?
        Я так быстро запьянел? Кошмар. Сейчас начну плакать и жаловаться на судьбу... Нет, стыдно. Лучше полностью бессознательное состояние, чем пьяные слёзы... И остатки горячительного летят в обожжённое горло.
        Несколько вдохов мир оставался прежним, но всё же и он не смог устоять - пустился в пляс, смешав краски и звуки.
        Я икнул, пробормотал что-то вроде «Спасибо за внимание... Заходите ещё...» и повалился на спину...

* * *
        - Ты собираешься вставать? - ласково, но требовательно спросил Гизариус.
        - Умхмгм... - отвечаю, натягивая одеяло на голову.
        - Я уже высказал Боргу своё мнение о неумеренном потреблении лекарственных средств. Тебе повторить?
        - Нена-а-а... - блаженно протянул я.
        Зелье доктора, помимо такого очевидного достоинства, как крепость, было наделено и чудесным свойством успокаивать мысли и чувства. Я спал без задних ног и выныривал из тумана сновидений лишь в те краткие мгновения, когда требовалось перевернуться на другой бок. Пожалуй, надо будет позаимствовать ещё несколько таких фляжек... Или целый бочонок...
        Гизариус, очевидно, без труда прочитал мои мысли, потому что строго и непреклонно объявил:
        - Даже не думай: в ближайшее время ни капли не получишь! И так выдули месячную дозу за полчаса... Как ещё сердце не прихватило...
        - Какое сердце? - Я высунул наружу нос.
        - Это же лекарство, а не выпивка! - Внушения продолжались.
        - Знаете, иногда выпивка - действеннее... - глубокомысленно изрёк ваш покорный слуга, откидывая одеяло и принимая более-менее вертикальное положение.
        Доктор оттянул мне левое веко, потом проверил пульс.
        - Вроде бы ничего непоправимого не произошло, - довольно заключил он, поднимаясь со стула, стоящего рядом с моей постелью.
        - Конечно, не произошло, - подтвердил я. - Ну, выпил больше, чем следовало... С кем не бывает?
        - Если бы ты себя видел в этот момент, зарёкся бы пить, - усмехнулся Гизариус.
        - Что, такое страшное зрелище? - вяло удивляюсь.
        - Для меня - нет, - обрадовал доктор. - Я покойников, благодарение богам, видел в изрядном количестве.
        - Почему сразу - покойник? - надулся я.
        - В лице - ни кровинки и холодный как лёд. - Пояснение заставило меня горько вздохнуть.
        М-да, неприглядное зрелище. Наверное, пора бросать. Не умею пить - не следует пытаться. В каждом деле надо быть профессионалом, вы со мной согласны? Вот-вот, и я о том же. Конечно, можно нагулять жирку побольше и упорно тренироваться, но я вовсе не намерен становиться первым выпивохой в Четырёх Шемах. Ничего крепче эля в рот брать не буду! Трезвая голова - непременный атрибут долгой и сравнительно безопасной жизни. Хотя... большую часть своих ошибок я совершил именно на трезвую голову...
        Сказав, что на кухне заждались моего общества, доктор бодро утопал прочь, позволив мне побыть наедине с самим собой. Для начала следовало одеться: не представать же перед блестящим обществом в чём мать родила. Правда, Рианна уже имела возможность познакомиться со всеми подробностями моего голого тела, а для мужчин сей предмет был мало интересен в силу того, что давно и хорошо изучен на собственном примере.
        Я фыркнул и покраснел, представив, как принцесса осматривала... Только не говорите, что она этого не делала! Делала, и ещё как. Когда поняла, что я никоим образом не выкажу своего неудовольствия. Вполне могу понять: любопытство - худшая пытка на свете, и следует возблагодарить богов, поскупившихся отсыпать мне хотя бы этого горя...
        Ремешок, повязанный шадд’а-рафом, всё ещё болтался на запястье. Непорядок. Долг уплачен и даже ПЕРЕплачен - достаточно кислых воспоминаний о том, чего не было! Теперь это всего лишь обрывок кожи..
        Оказавшись на кухне, я первым делом взял нож, подцепил один из узлов и потянул лезвие от себя. Браслет превратился в мусор. А где мусору место? Например, в печи, куда я и отправил последнюю память о шаддах. Принцесса огорчённо протянула:
        - Зачем? Он был такой красивый...
        - Надоел, - бросил ваш покорный слуга. Объяснение, не имеющее никакого отношения к истине, но ничуть не хуже всех других слов, которые я мог бы произнести.
        - А мы думали, что ты и к ужину не проснёшься! - поспешила сообщить Рианна.
        - Да если бы сразу сказали, что стол накрыт по-королевски... - Я плюхнулся на лавку, с удовольствием обозревая нестройные, но внушительные ряды мисок, тарелок, блюд и кружек. - Кто это постарался?
        - Можешь поблагодарить старостину дочку, если пожелаешь... Её заслуга. - Гизариус пододвинул мне кувшин с ягодным морсом, памятуя о неприятном последствии злоупотребления горячительными напитками, как правило, проявляющемся на следующее утро.
        - В честь чего? - Я недоумённо сдвинул брови.
        - В честь тебя, разумеется! - Доктор посмотрел на меня как на умалишённого.
        - И кто проболтался? - Я хмуро уставился на жареного курёнка.
        - А никто. - Гизариус атаковал миску с тушёной зайчатиной. - Дети видели, как ты шёл через лес. Хорошо ещё, что всю эту снедь принесли сегодня, а не вчера: как бы я объяснял, почему ты не в состоянии вкусить от даров благодарных селян?
        - За что благодарных?
        - Рина вряд ли когда-нибудь перестанет вспоминать роды своего первенца, да и... С тех пор как ты искупался, река перестала шалить.
        - Шалить? - Я оторвал от птицы аппетитную румяную ножку и куснул. Отменно зажарено, ничего не скажешь.
        - Угу. - Доктор тщательно разжевал очередной кусок и пояснил: - Говорят, раньше водяной дух был шибко проказливым - даже ведунья унять не могла, а теперь присмирел.
        Что ж, простые люди помнят добро всю жизнь. А коронованные особы? Я поднял глаза на принца, занимавшего место за столом как раз напротив. С момента моего появления на кухне Дэриен не проронил ни слова. Обиделся, что ли, на мою выходку? Нет, не похоже: отводит взгляд. Если бы был рассержен, то испепелил бы своими сияющими очами...
        А что у нас Рианна? Увлечённо жуёт пирожок, и вид - сама невинность. Интересно, много ли она наплела братцу о наших приключениях? Надеюсь, кое-какие детали всё же были опущены...
        Борг не принимал участия в пиршестве - его вообще не наблюдалось за столом.
        Мы с доктором ещё побеседовали на общедоступные темы - о погоде, о тяготах сельской жизни и о том, что скоро дожди польют, как из ведра, и нужно запасать лекарственные травы позднего срока созревания. Набив желудок, я заявил, что, как виновник торжества, имею право не мыть посуду, и быстренько убрался из кухни, не забыв прихватить горсть пряного печенья. Правда, Гизариус очень расстроился, осознав, что убирать со стола придётся именно ему, но, думаю, малолетняя принцесса с удовольствием приняла участие в этом увлекательном действе...
        А я поднялся наверх, в свою комнату, чтобы дать принцу шанс: напряжённое молчание за столом весьма красноречиво свидетельствовало о желании поговорить по душам.

* * *
        Ваш покорный слуга не ошибся в своих предположениях: едва моя пятая точка уютно примостилась на подоконнике, раздался осторожный стук в дверь.
        - Не заперто! - Что ж, посмотрим, с чем он пожаловал. Надеюсь, на этот раз обойдётся без драки...
        Дэриен остановился посередине комнаты: сосредоточенный, серьёзный, в ореховых глазах решимость борется с растерянностью. Я вздохнул. Нет, твоё высочество, в таком состоянии ты мне не нравишься. Будем исправлять положение.
        - Опять подраться задумали, dou Дэриен? Вон, смотрю, и телохранителя прочь отослали, чтобы не мешал, - пробую пошутить, но не получается: принц даже не улыбнулся.
        - Борг готовит наш отъезд, - печально ответил молодой человек.
        - Так скоро? - разочарованно ляпнул я и тут же прикусил язык. Мне-то какое дело до перемещений королевских отпрысков?
        - Ри нужно отвезти домой, да и мне... пора возвращаться. - Каждое его слово получалось каким-то вымученным.
        - Да, девочке не следует бродяжничать на зиму глядя, - с видом знатока кивнул я, выбирая печенье посимпатичнее. - Только не обижайтесь, но... вы не хотите уезжать, верно?
        Взгляд принца полыхнул отчаянием:
        - Не хочу, ты, как всегда, прав... Здесь лучше, чем во дворце. Всё просто и понятно. И люди...
        - Какие? - лукаво прищурился я.
        - Интересные. - Он ответил прямым взглядом, в котором явственно просматривалось нечто, весьма и весьма похожее на уважение.
        Я посмотрел в окно. Вздохнул. Снова повернулся к Дэриену:
        - Ваше место - у трона, а не в скромном доме сельского доктора.
        - Я знаю. - В глазах принца стоит тоска.
        - И нечего переживать по этому поводу! - заявляю преувеличенно бодро. - Каждый должен делать то, для чего появился на свет.
        - А ты?
        - Что - я?
        - Что должен делать ты? - Смесь любопытства и надежды. Думаешь, твоё высочество, я подскажу, как избавиться от гнетущих обязанностей? Фрэлла с два! И сам не знаю.
        - О, я должен делать массу разных вещей! По большей части - скучных и неприятных. Но, пожалуй, жаловаться не буду. Никто из нас не может придумать собственный Путь - только выбрать из тех, что дозволены... И чем дольше колеблешься, тем труднее становится жить. А ваш выбор уже назрел, как я полагаю... Так сделайте его и ни о чём не жалейте!
        - Ты... говорил, что мне нужен наставник, - тихо, но твёрдо сказал принц. - Я думаю... Нет, я хочу. Я хочу, чтобы ты стал этим самым наставником.
        Что, получил в ответ на свои мудрствования?! Доигрался? А предложение лестное...
        - Ваше высочество, смею напомнить, что у меня есть обязательства, касающиеся... - Мне не дали договорить.
        - Ри сказала, что твой хозяин - Мастер из Академии. Я поговорю с ректором, и он убедит...
        - Продать меня? - Я покачал головой. - Я не собираюсь менять одного хозяина на другого.
        - Я не буду покупать тебя! Я говорю о выкупе!
        Позволяю себе улыбнуться:
        - Вы - второй человек за месяц, который предлагает мне свободу. И я вынужден отказаться. Во второй раз.
        - Но почему? - Удивление, переплетённое с непониманием.
        - Я же сказал: у меня есть обязательства. В том числе перед самим собой, а вы... справитесь. К тому же у вас есть Борг, а он стоит нескольких наставников, можете мне поверить.
        - Вряд ли он сможет помочь в тех вещах, которыми я планирую заняться, - с сомнением в голосе признался принц.
        - А именно?
        - Я хочу выяснить, кто и зачем лишил меня зрения. - О, я не завидовал обидчику Дэриена: ореховые глаза на миг стали острыми, как клинки.
        - Это будет непросто: узнав, что вы выздоровели, враг затаится...
        - Он не узнает, - торжествующе заявил принц, вытаскивая из внутреннего кармана камзола маленький футляр. - Доктор придумал, как скрыть моё «прозрение».
        Приподняв несколько слоёв тонкого полотна, густо пропитанного чем-то вроде масла, но с приятным травяным ароматом, я увидел два кружочка матово-белого цвета, похожих на чешуйки. Собственно, они и были чешуйками, но обработанными специфическим образом, потому что на ощупь оказались мягкими и гибкими. Размер - чуть больше радужной оболочки... Понял!
        - Будете разыгрывать из себя прежнего слепца? Что ж, желаю удачи: дело предстоит непростое. Вы готовы к трудностям?
        - Да. - Ответ принца прозвучал решительно, но вашего покорного слугу не убедил.
        - Учтите: очень трудно притворяться, что не замечаешь грязь, если она окружает тебя со всех сторон. Вам следует на время забыть о прежних чувствах и оценить своих близких и подданных по-новому. Без предубеждения. Без устоявшихся представлений. Только тогда вы сможете подобраться к логову зверя.
        Дэриен слушал очень внимательно и, как только я закончил, с обречённостью в голосе выдохнул:
        - Ну и кто мне поможет, если не ты?
        - Я? Простите, dou Дэриен, но с клеймом во всю щёку мне и приблизиться к столице не позволят! Кстати, можете сказать за это «спасибо» своему младшему брату.
        Принц помрачнел:
        - Не знаю, что нашло на Рика... Он, в сущности, не такой уж плохой...
        - Только попал в дурную компанию.
        - Откуда ты знаешь?
        - Имел удовольствие общаться с дамой из его окружения... Впечатлений хватило. - Щека нервно дёрнулась.
        - Придворный маг всё исправит! - уверил меня принц, но я покачал головой:
        - Нет, ваше высочество, не исправит. И не будем больше об этом...
        - Почему? Он умеет.
        - Я немного разбираюсь в механике волшебства, dou Дэриен... Поверьте, я знаю, о чём говорю.
        - Поверю, - кивнул принц. - Ри всё мне рассказала.
        - Всё? - Хитро усмехаюсь.
        - На её взгляд. - Принц возвращает мне улыбку, правда, сильно подпорченную непонятной грустью. - Ты инициировал сестрёнку, и очень удачно, как я понял.
        - Мне повезло.
        - Повезло Рианне, - поправил меня Дэриен. - Мне в своё время не достался такой инициирующий...
        - И? - Голос принца предательски дрожал, и я решил докопаться до истоков печали, терзающей коронованную особу.
        - Моя Инициация закончилась неудачно. - Он старался казаться равнодушным, но ничего не вышло. Ему было больно. И тогда и сейчас. Я чувствовал. Всё-таки Единение не прошло даром: эмоции принца били по мне, как крупные градины.
        - Не получилось?
        - Получилось. Но плохо. Я не могу работать с артефактами - чего-то не хватает.
        Ай-вэй, бедный мальчик! Представляю, каково тебе было. И есть. Но я вижу в твоих глазах отблески надежды... На что?
        - Ты... Если тебе удалось с Рианной, может быть...
        Я чуть не подавился, представив, как катаюсь по постели в обнимку с принцем.
        - Ваше высочество, это очень деликатный вопрос... Скажите честно: оно вам надо?
        - Не знаю, - грустно признался Дэриен. - Но я чувствую себя каким-то... незавершённым.
        И я понимаю тебя, парень. Знаю, что значит - быть недоделанным... Впрочем, у тебе, скорее всего, есть надежда, а у меня...
        - Давайте договоримся так: вы ещё раз проконсультируетесь с чародеями, сведущими в инициировании, а я... Подумаю, чем смогу быть полезен.
        - Так ты поедешь со мной?! - обрадовался принц, и я поспешил покачать поднятым пальцем:
        - Не переиначивайте мои слова, dou Дэриен! Сейчас я никуда не поеду. В конце концов, мне нужно помогать доктору по хозяйству...
        - А он тут долго не задержится, - хитро улыбнулся принц. - На зиму переедет в другое место.
        - Вот тогда и посмотрим, - подытожил я. - Кстати, а почему вы оказались в этой глуши?
        - Идея какого-то Мастера, поддержанная ректором Академии, - пожал плечами Дэриен.
        И я даже догадываюсь какого... Ну, Рогар, ты и прохвост! Сначала спрятал наследника от любопытных глаз, а потом подкинул меня с моей страстью восстанавливать справедливость. Откуда ты знал, что получится? Впрочем, конечно же, не знал, но есть такое чувство - интуиция...
        - Вы носите жемчужину? - спросил я о том, что на самом деле имело значение.
        - Жемчужину? Откуда ты... - Дэриен нахмурился, но расстегнул ворот рубашки и показал золотистый шарик, оплетённый тончайшей серебряной сеточкой.
        - И не снимайте, по мере возможности.
        - Даже в постели?
        - Нигде. Я же сплю в ошейнике.
        - Да уж... - согласился принц.
        По лестнице прогрохотали сапоги Борга, который умел ходить совершенно бесшумно, но подслушивать, как и ваш покорный слуга, считал недостойным.
        - Всё готово, милорд.
        - Представляешь, он не хочет с нами ехать! - обиженно, как маленький ребёнок, наябедничал принц.
        - Наверняка этому есть причины, да?
        - Есть, - сокрушённо признал Дэриен. - Но он обещал подумать!
        - Тогда волноваться не о чем, - широко улыбнулся рыжий. - Он слов на ветер не бросает.
        - Конечно, не бросаю! Я их бережно и ласково отпускаю, - подмигнул я. - Слова ведь - штуки хрупкие и беззащитные, о них надо хорошенько заботиться...
        - И всё-таки за шута ты бы сошёл, - задумчиво сказал принц.
        - Полноте, ваше высочество! Разве у вас не найдётся во дворце кучи дураков помимо меня?
        - Найдётся. Но друзей среди них нет.
        Он был предельно серьёзен и в этот момент больше, чем когда-либо, походил на будущего правителя. Я тоже отбросил шутки в сторону:
        - Если вы считаете меня достойным дружбы, что ж... Я не отказываюсь от таких даров. Но верну - по первому требованию.
        - Его не будет! - Дэриен протянул мне правую руку.
        Я последовал его примеру, крепко стискивая длинные пальцы. Мгновение мы молча смотрели друг на друга, потом одновременно улыбнулись.
        - Вам пора, - вздохнул я...
        Двух лошадей с тремя седоками уже не было видно из-за деревьев, а я всё стоял и смотрел. Смотрел туда, где растворился в блеклой зелени человек, который предложил мне дружбу. Первый раз в жизни. Первый раз - по-настоящему. Не из шутки. Не из корысти. Ну, разве чуть-чуть: он же хочет исправить ошибки Инициации...
        Что-то холодное шлёпнулось на лоб. Первый жёлтый лист? Как близко подступила осень... Это время года опасно для меня - я начинаю беспочвенно хандрить, хотя... На сей раз мне есть о чём подумать. Да и Гизариус скучать не позволит - вон, уже кричит, чтобы я приволок в огород лопату ...
        В памяти всплыло невесть когда и где прочитанное четверостишие, странно подходящее к случаю:
        Страдания вздохнули и ушли,
        Но боль в гостях осталась, как и прежде:
        Не удержавшись на крыле надежды,
        Упал с небес души осенний лист...
        Упал, всё верно. Но надежда пока не сложила крылья. Я подмигнул небу и отправился за лопатой.
        notes
        Примечания
        1
        Daeni - дословно «повелитель»; ma’daeni по смыслу сходно с употреблением выражения «ваше величество», но имеет более личный характер и трактуется как «тот, кто имеет право приказывать мне». Иногда употребляется в короткой форме: m’daeni - и в этом случае носит интимный характер и трактуется уже как «тот, кому я позволяю мне приказывать». Посему короткой формой часто пользуются влюблённые.
        2
        Госпожа (господин), образовано от daeni.
        3
        Скайл - прямой лёгкий меч для одной руки. Длина варьируется от полутора до двух локтей. Обычно используется для учебных поединков и дуэлей.
        4
        Доггет - ботинок (или сапог - в зависимости от высоты) на шнуровке; наиболее красивы и удобны доггеты эльфийского образца, но если вам нужно отправиться в дальнюю дорогу, непременно выбирайте гномьи - они отличаются повышенной носкостью. Только ни в коем случае не покупайте их на ярмарке - лучше посетите квартал, в котором располагается гномья община. По крайней мере, всегда можно будет с кого-то спросить, если вам подсунут гнилой товар.
        5
        «Королевская милость» - вид наказания, при котором преступнику ставится на тело клеймо (части тела выбираются произвольно, нередко прямо свидетельствуя о чувстве юмора палача), а сам нарушитель законов отпускается на свободу, но его участь незавидна: в любом городе или ином поселении приговор, указанный клеймом, может быть приведён в исполнение любым человеком. Простой народ обычно расположен к подобным развлечениям.
        6
        Луговинник - мелкий природный дух/демон. Место обитания - заливные луга и прочие сырые, низинные места. Если у человека нет охранных амулетов, этот дух может слиться с аурой и некоторое время питаться вашей жизненной силой. Для человека со слабой волей встреча с луговинником чревата большой опасностью: дух может высосать его подчистую.
        7
        Орлиное Гнездо, Гильдия Навигаторов, Егеря, Постоялый Двор - тайные службы, негласно занимающиеся поддержанием безопасности и претворением в жизнь собственных представлений о политике в Четырёх Шемах. Поговаривают, что все эти службы имеют единое управление, а их эмиссары более могущественны, чем официальные представители монаршей власти.
        8
        В каждой из Служб существует стандартный перечень подразделений в зависимости от их назначения: «Меч», «Щит», «Опора», «Око», «Суд», «Слово», «Честь» и другие. Подробнее см. в Уложении «О Страже Тайной и Явной» (записано с ведома и при участии dou Ксаррона, экземпляр с дарственной надписью: «Всё ещё надеюсь». Малая Библиотека Дома Дремлющих, пятый шкаф, третья полка сверху; только не стоит обращать внимание на многочисленные пометки на полях книги - они не имеют отношения к излагаемому предмету, их сделал большой любитель спорить по поводу и без повода, и оному любителю Ксаррон обещал за порчу книг прилюдно надрать уши - можете спросить у самого Ксаррона, чем закончилась эта ссора, если не боитесь, что уши надерут вам.).
        9
        «...Подобная механика передачи магических знаний относится к «Прямому Наследованию» и используется чаще всего в кругах так называемых природных магов. Это - наиболее простой способ Обретения Могущества, для чего требуются два Сосуда - наполненный и пустой. Разумеется, оба эти Сосуда должны иметь одинаковую Форму. Лучше всего, когда Уходящая и Вступающая происходят из одной местности или проживают на территории, имеющей замкнутую магическую систему - тогда процесс передачи осуществляется наиболее быстро и просто. Однако возможна передача Наследия и между Дщерями, не входящими в один Круг Обитания... Таким образом, важно уяснить для себя следующее: Ведовством может заниматься только та женщина, Внутреннее Кружево которой имеет рисунок... Но, как любой Сосуд, воспользоваться тем, что ждёт пробуждения в её крови, Дщерь сможет, только получив вместе с грузом Знания Ключ к Могуществу...»
        «Рассуждения о Форме и Содержании», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Общий Зал
        10
        На самом деле эта книга носит название «Три Стороны Зеркала» (Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив, под грифом «Тем, кому это действительно необходимо»; на титульном листе коряво приписано: «А нужна ли тебе Третья Сторона, если ты и с двумя первыми не справился?»)
        11
        Водяник - дух проточной воды, обитает преимущественно в реках; принадлежит к среднему уровню иерархии, может принимать несколько различных обликов, в том числе человеческий. Отличается зловредным, но справедливым нравом: может пошутить и напакостить, однако не откажется и помочь при случае.
        12
        Дословно, «хозяин». Обращение происходит из Старшего Языка и не столько означает почтительное отношение к собеседнику и признание его более высокого ранга, сколько подчёркивает обязательства того, к кому обращаются подобным образом. Очень почётно и очень ответственно, если тебя именуют dan-nah, так что лучше избегать этого всеми возможными способами.
        13
        Сy’rihn - буквально «Разделивший Жизнь». Означает особенную связь между лицами, прошедшими данный ритуал. Не имеет ничего общего с интимными отношениями. В «Хрониках Долгой Войны» приводится стихотворное описание значения «разделения». Разумеется, поэт был не совсем точен, но в то же время ему удалось передать то, ради чего и проводится ритуал.
        ...Ближе, чем брат. Больше, чем друг.
        Узел сердец. Сплетение рук.
        Взгляды - насквозь. Боль - на двоих...
        Солнце взошло. Ветер утих.
        Капля росы - словно слеза...
        Танец Теней в светлых глазах...
        Твой приговор завидней наград:
        Ближе, чем друг, больше, чем брат...
        14
        «Как и у любых зверей (равно - диких и одомашненных), в среде метаморфов характерны общеизвестные механизмы подавления агрессии, как-то: прямой взгляд в глаза - вызов, а опускание взгляда вниз - подчинение. По крайней мере, в «рабочем» облике для них работают все основные правила животного мира. Однако когда метаморфы возвращаются в человеческую форму, зачастую имеет место тяга к нарушению причинно-следственных связей. При этом Низшие оборотни неосознанно стремятся копировать поведение Высших. То, что для одних - естественно, для других - окутано ореолом таинства и тем - безмерно притягательно, но нет ничего забавнее ребёнка, подражающего в своём поведении взрослым (хотя обратное «притворство» выглядит не менее комично и бессмысленно). Взгляд «глаза в глаза» - одна из излюбленных Высшими метаморфами линий поведения, но нельзя забывать, что в силу ряда особенностей они могут посредством простого Единения глаз передать и принять не только эмоции, но и нечто большее...»
        «О Тварях Больших и Малых», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        15
        Считается, что душа проходит много перерождений, прежде чем поселится в теле, способном принимать человеческий облик. Но если вы делаете вывод, что человек - венец творения, то глубоко заблуждаетесь. Те же метаморфы стоят на порядок ближе к совершенству. Просто бывает, что идеалом считают диаметрально противоположные вещи...
        16
        «Особенность, которую в просторечии именуют «Мост», точнее было бы назвать «Соединение». Вопреки расхожему мнению, сам Мост не обладает запасом Силы, а всего лишь может установить связь с одним из Малых Источников - соответственно, когда артефакт и персона, обладающая вышеозначенной способностью, входят в тесный контакт, через Кружево Моста происходит соединение артефакта и Источника напрямую. Именно этот факт приводит к тому, что любой, даже самый грубо сделанный предмет в руках Моста обретает непомерное могущество, пропитываясь потоками чистой Силы...»
        «Гобелены Древней Крови», том 5 - «Род Соединяющих», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        17
        Шадд’а-раф - в клане оборотней-кошек этот титул носит самый сильный самец. Речь идёт не столько о физической силе (хотя и в этом смысле поименованный метаморф должен быть незауряден), сколько о силе духовной: мудрости, расчётливости, умении принимать наиболее эффективное решение в любой ситуации. Номинально Песчаное Племя - вольный народ, не входящий в Круги Стражи, но шадд’а-раф, тем не менее исполняет перед Домами некоторые обязанности, определённые Договором Выживших.
        18
        Kellyn - вежливое обращение к инородцу. Предполагает признание если не «права на существование», то, по крайней мере, «права на ответ», что само по себе более почётно, ибо тебя признают достойным того, чтобы с тобой говорить.
        19
        Шадд’ ар - именование оборотня, включённого в Совет, но ещё не имеющего права действовать без одобрения других членов Совета.
        20
        «Кружево Моста пропитано Силой в любой момент времени. Эта особенность позволяет ему работать с артефактом на уровне ощущений и мысленных образов, но, как и все в подлунном мире, сие достоинство в определённых ситуациях превращается в недостаток. Сила, скользящая по Кружеву, невелика, но ток её постоянен и равномерен, что может притягивать остаточные Нити заклинаний, а также - бесплотных созданий низших уровней, которые охотно паразитируют на Управителе артефакта...»
        «Гобелены Древней Крови», том 5 - «Род Соединяющих», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        21
        «Каждый маг имеет свой собственный почерк, и по любому фрагменту чар возможно определить, чьей руке принадлежит та или иная волшба. Зная об этом, опытные чародеи стараются стирать из готового заклинания любые следы своей личности. Однако, пока опыта недостаточно (а также, если заклинатель юн и в силу юности тщеславен или просто небрежен), последний аккорд каждого заклинания специально либо неосознанно помечается знаком, удостоверяющим личность творца...»
        «Советы и предостережения находящемуся в начале Пути», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Читальный Зал
        22
        Дословно, «учитель, наставник», но данное обращение носит более личный характер, чем официально-почтительное d’hess.
        23
        Джав - церемониальное оружие магов, кинжал без гарды. Длина лезвия - не более ладони, само лезвие состоит из основного стержня и плотно прижатых к нему потайной пружиной четырёх тонких стальных полос. Если отпустить пружину, полосы мгновенно раздвигаются, образуя вкупе со стержнем пятилистник.
        «Изготовлением предмета, именуемого джав, занимается и всегда занимался узкий круг лиц. Традиционно секреты этого мастерства передаются в гномьих кланах, которые можно пересчитать по пальцам одной руки... Данное оружие может быть отнесено к артефактам только формально, поскольку при ковке не применяется магия, а наоборот - осуществляется всесторонняя изоляция металла от возможных магических влияний. За счёт этого готовый к употреблению джав является абсолютно нейтральным в магическом значении предметом. Более того, клинок служит своего рода Ключом к Вратам Реальности - при соблюдении необходимых условий, в число которых входит прежде всего выбор в качестве жертвы полноценного мага, джав своими лепестками высвобождает Силу из Кружева, делая её доступной для процедуры возвращения в Источники...»
        «Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        «Каждый практикующий маг при достижении определённого уровня наделяется джавом... Ношение данного оружия предписано Кодексом и изначально означает, что маг, принимая Силу из Источников для своих нужд, готов возвратить заимствованное...»
        «Краткий толкователь традиций и верований», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Читальный зал
        24
        «...Есть природные духи, обладающие способностью оперировать Пространством без прокладывания Тропинок вдоль Пластов. Может показаться, что такое воздействие более сложно в исполнении, и, отчасти, это будет правдой. Но при этом необходимо учитывать, что те же лешаки, наделённые Даром с момента Творения, не задумываются над истинным механизмом своих действий, а, следовательно, не испытывают сомнений. Сомнение же - весьма вредное чувство, от которого магические касты всех рас стремятся избавиться, как можно скорее. Иногда - в ущерб настоящему Мастерству... Таким образом, происходит прямое перекраивание Пространства с физическим изменением характеристик. Разумеется, для глобальных операций такого рода потребовалась бы бездна Силы, поэтому природные духи могут создавать «коридоры» небольшого размера и на очень непродолжительное время... Некоторые полагают, что природные духи могут «указать судьбу». Это не так. Духи могут направить вас вдоль одной из Линий Судьбы, не более - они не могут знать, куда приведёт вас дорога...»
        «Создания и Сущности. Сравнительное описание», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив; на титульном листе надпись: «Да будет отвечено вопрошающему»
        25
        «Сердце Гор - наивная попытка живых существ дать название тому, что не только не поддаётся объяснению, но и не нуждается в подобных одолжениях. Кружево Природы разумно само по себе - это не Подобие, это Сущность, не воплощённая в ограниченном Создании, а люди, равно как и иные Младшие Расы, постоянно стремятся спрятать волшебство за высокой стеной ничего не значащих и никому не нужных слов...»
        «Создания и Сущности. Сравнительное описание», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив; на титульном листе надпись: «Да будет отвечено вопрошающему»
        26
        «...Магия, имеющая хождение в нашем Гобелене, в самом примитивном смысле разделяется на «рукотворную» и «не-рукотворную». Конечно, такое деление носит условный характер, но для понимания сути происходящего подходит более чем... «Рукотворную» магию творят и используют Создания. «Не-рукотворную» применяют и направляют Сущности. Вы скажете: разве Создания и Сущности не связаны друг с другом теснее, чем бы им самим того хотелось? И будете правы. Однако, несмотря на неоспоримую связь, и те, и другие являются вполне самостоятельными пользователями волшбы. На простейшем уровне главенствует тот, кто сильнее: если побеждает сторона Создания, то существо приобретает способности к «рукотворной» магии, если же Сущность берет руководство Созданием в свои, так сказать, руки, то существо получает доступ к «не-рукотворной» магии, то есть может воздействовать напрямую на Ткань Мироздания, без использования дикарских плясок, песнопений и неудобоваримых заклинаний... К счастью, существа, Сущность которых преобладает надо всем остальным, наделены - зачастую против своей воли - чувством Равновесия более, чем все
остальные, и никогда не причинят вред этому миру...»
        «Вечерние беседы у Очага Познания», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        27
        Lohassy - прозвище эльфов; самим Лесным народом воспринимается как исключительно обидное. В действительности же означает просто «листоухий оболтус» Существует более мягкий вариант - l’hassy, означающие примерно следующее: «Я знаю, что ты - несносное и глупое существо, но всё равно испытываю к тебе симпатию».
        28
        «...И повелела Владычица: да будут чары колдовские отныне уподоблены сиянием своим бескрайним океанам Неба и Земли, ибо также они велики и могущественны...»
        «Предания Истинные и Мнимые», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив; на упомянутой странице - комментарий: «Невероятная по наивности своей история, хотя... Красиво, фрэлл подери!»
        29
        «Пустым Пространством или «проплешиной» называется участок Пространства, не отмеченный ни Созданием, ни Сущностью, ни Силой, ни вязью чар... Как правило, «проплешины» возникают на месте и вследствие скоропостижного разрушения больших магических конструкций и могут способствовать гибели заклинаний любого толка, поэтому активные чары стремятся избежать контакта с «пустым» Пространством - это заложено в их основе...»
        «Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        30
        Ff’lorigaah (или, в искажённом просторечии - лорга) - двуручное оружие, представляющее собой длинную рукоять, оснащённую с обеих сторон узкими прямыми клинками. В походном положении клинки втянуты внутрь рукояти, и лорга своим внешним видом напоминает короткий посох, что позволяет использовать сходные боевые приёмы без высвобождения лезвий. Клинки выдвигаются из тела лорги посредством скрытых пружин, и происходит это достаточно быстро для того, чтобы противник не успел парировать намеченный удар.
        31
        Йисира - богиня из пантеона Южного Шема, покровительница женщин, избравших своим занятием войну. В Южном Шеме существует целое сообщество - «Длань Йисиры», состоящее из воительниц, называющих себя «йисини». «Длань» обеспечивает охраной любого, кто может оплатить её весьма дорогостоящие, но исключительно высококлассные услуги. Более того, в Южном Шеме считается, что женщины-воины предпочтительнее в качестве телохранителей, чем мужчины. Кстати, этому мнению есть немало удачных фактических подтверждений.
        32
        «Драконьи Птенцы» - единственный неродовой клан эльфов - воины, удостоенные чести служить драконам.
        33
        Гизора (искажённое от H’ysoraah) - оружие ближнего боя. Представляет собой последовательность звеньев, нанизанных на тонкую и чрезвычайно прочную нить особого сплава (иногда используются магическим образом обработанные древесные волокна или шёлк). Выглядит как браслет (короткие разновидности) или ожерелье, поэтому часто и переносится соответствующим образом. Для приведения гизоры в боевое положение необходимо разомкнуть «кольцо» и встряхнуть цепь звеньев особым движением - для каждой единицы оружия это движение может существенно отличаться траекторией и скоростью. Во время движения звенья выстраиваются в линию и, завершающим рывком, плотно входят друг в друга, образуя подобие кинжала. Для изготовления гизоры используются самые разные материалы, но наилучшим (и самым дорогим) считается чешуя инеистой ящерицы.
        34
        H’assary - вежливое обращение к собеседнику более высокого ранга, либо обращение к уважаемому деловому партнёру, широко распространённое в Южном Шеме.
        35
        «Применение макры как способа выяснения потаённой сути предмета или лица широко распространено среди чародеев, прошедших Три Ступени обучения. На более ранних Ступенях использование столь неоднозначного инструмента может привести к неприятным последствиям как для объекта, так и для субъекта... Макра являет собой совокупность вопросов, на которые вопрошающий желал бы получить ответ. В силу того, что каждое лишнее понятие (в речевом выражении - слово) требует дополнительного приложения Силы, обычно макры коротки и предельно просты. Впрочем, для опытного и обеспеченного Силой мага не составляет труда сплести в одной макре несколько вопросов разного уровня, но надо помнить, что самые простые вопросы, не отягощённые подробностями, обычно ставятся только в самом нижнем уровне заклинания, когда обходные пути исчерпаны...»
        «Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        36
        «Песчаная лилия выбросила четвёртый бутон» - это выражение в Южном Шеме означает приближение смерти, поскольку через некоторое, не очень продолжительное время после выгонки четвёртого цветка зелёная часть растения умирает. Таким образом, фраза «когда лилия выбросит четвёртый бутон» может означать: «и вскоре после этого тебя настигнет смерть» и трактоваться как угроза.
        37
        Дословно «спаситель». Более подробное толкование звучит как «тот, кто сберёг то, о чём я просил, и то, о чём я не помышлял».
        38
        Дословная цитата из труда «Вверх по Ступеням Обращения» (Большая Библиотека Дома Дремлющих, раздел практических пособий)
        39
        «Малое Отклонение представляет собой вариант пассивной защиты от атакующих чар, основанный на использовании природного Кружева: в некоторых местах оно имеет специфический рисунок, напоминающий звезду. Чем больше количество лучей, тем более сложную и эффективную защиту обеспечит Отклонение, построенное на заданном участке... Наличие такой защиты невозможно обнаружить до момента её активизации, то есть до того момента, когда произойдёт собственно атака...»
        «Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        40
        В данном случае имеется в виду положение, некогда установленное опытным путём, а позднее доказанное с применением нескольких разновидностей искусств: поскольку из пустоты нельзя создать полноценный предмет, то и в случае с оборотнями работает Правило Пропорции. Физическая масса обоих обличий у Низших Оборотней примерно одинакова. Однако, если происходит смешение или направленная селекция кровей, то влияние Пропорции начинает уменьшаться с каждый удачным поколением. Разумеется, это долгий, кропотливый и весьма опасный процесс, целенаправленно которым практически не занимаются, потому что многие изначальные знания о природе метаморфов либо утеряны, либо помещены в труднодоступные для любопытствующих места.
        41
        Дословно «малыш» - обычно используется при обращении родителей к самому дорогому и любимому отпрыску.
        42
        «Первым называется Обращение, которое метаморф совершает по достижении определённого возраста и накоплении достаточного количества Силы, чтобы произвести замещение Кружева. Обычно Первое Обращение случается в промежутке между шестью месяцами и годом с момента рождения... Если в дальнейшем - при выходе из юношеского периода - в силу каких-либо причин метаморф не имеет возможности сменить облик (а известно, что облики нужно менять с определённой регулярностью, иначе связь ключевых узлов Кружев может ослабеть), то для возвращения к нормальному существованию требуется провести так называемое Второе Обращение. Идеально, если в обоих случаях направляющий будет один и тот же, поскольку его образ запечатлевается в сознании обернувшегося глубже, чем образы самых близких родственников...»
        «Вверх по Ступеням Обращения» (Большая Библиотека Дома Дремлющих, раздел практических пособий)
        43
        Cy’rohn - буквально, «Разделивший Путь». Древний ритуал, устанавливающий означенную связь, применяется очень редко и считается постыдным в силу того, что в паре, которая провела «разделение», главенствует тот, чья кровь оказалась сильнее. Причём второй участник зачастую оказывается в подневольном положении и может полностью утратить способность самостоятельно принимать решения. «Разделение Пути» практикуется в тех случаях, когда один из пары не может существовать без контроля извне. Иногда упомянутый ритуал помогает спасти жизнь, но за это приходится платить слишком дорогую цену тому, что руководит парой, потому что он должен жить «за двоих».
        44
        «Периметром Влияния именуют участок Пространства (реже - Времени), на котором заклинание действует в полную силу, с достижением всех эффектов, предписанных автором. Периметр может существовать как в одном Пласте, так и в нескольких - в зависимости от приложения Силы и умения заклинателя...»
        «Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив
        45
        «Вопреки распространённому мнению, заклинание может существовать и в так называемой разомкнутой форме, то есть, когда Нити соединены с узлами только одним концом. Собственно говоря, атакующие заклинания при достижении объекта принимают именно разомкнутый вид, но, поскольку тому, кто творит чары, обычно не интересны подобные детали, а жертва, как правило, ничего рассказать не может, то разомкнутая форма представляется большинству заклинателей чем-то невозможным и ненужным...»
        «Практики магические и не-магические, или Инструментарий Хранителя», Малая Библиотека Дома Дремлющих, Архив