Тёмная королева. Проклятый отбор Инесса Иванова
        В отборе невест для короля осталось всего пять участниц. Точнее, четыре участницы и одна изменница, которую мне предстоит разоблачить с помощью Тёмного Дара и Мглы. Моя семья веками хранит целое Северное королевство от опаснейшей магии: неужели я не совладаю всего лишь с одной преступницей? Силы тайного ордена растут, но даже эта опасность не так страшит меня, как пламенный взгляд короля и его особые требования…
        Вторая книга дилогии.
        Инесса Иванова
        Тёмная королева. Проклятый отбор
        Глава 1. Новый член семьи
        1
        «Когда мы снова встретимся, он всё ещё будет королём, вот только я уже не буду прежней», - думала я, глядя в окно кареты, уносящей меня прочь от того, кто…
        Самое необычное в человеческой природе, пожалуй, её изменчивость. То, что ещё вчера казалось неприемлемым и неправильным, уже сегодня представляется единственно верным.
        Чуть больше месяца назад я уехала из родного дома, совершив самое длительное в своей короткой жизни путешествие в столицу, Драгомир. Проделанное не по доброй воле, а по приказу государя, Рагнара Третьего, объявившего о начале отбора невест.
        К тому времени, я была помолвлена и собиралась прожить жизнь добропорядочной жены владыки северных земель, по соседству со Стылыми областями, где во Тьме клубится холодная и ненавистная ко всему живому Мгла.
        Всё, чего желало моё сердце - поскорее вернуться домой, не провалив отбор в числе первых, чтобы не навесить на себя ярлык «Мага без Дара». Никто не захочет породниться с такой невестой.
        А теперь с каждой милей, удаляющей меня от Драгского замка, чувствовала себя всё более одинокой и отверженной.
        - Ты вернёшься, - шептала я под звуки завывающего ветра, решившего напоследок бросить горсть снега в спину уходящей зиме. - Только повидаешь родных да полистаешь пару книг в семейной библиотеке. А он… подождёт. Уверена, что подождёт.
        «И наберешься сил», - добавлял внутренний голос, с которым не получалось спорить. Дома и стены помогают, в если дело в родовой магии, то это уже не просто красивая поговорка.
        Портал я миновала быстро, не затратив на перемещение даже сотой доли тех сил, которые мне понадобились, когда я столкнулась с ним впервые. Мой Дар окреп и требовал всё новых вызовов, а я прятала его и убеждала себя, что разлука с королём не продлится долго.
        Теперь, когда появилось достаточно времени, чтобы разобраться в себе, я пыталась понять, что меня влечёт к Рагнару. Дар? Желание женщины? Тщеславие или… всё-таки любовь? Ответа не находила, но надеялась, что Виленна поможет разобраться в запутанных чувствах…
        Чем ближе я подъезжала к дому, тем сильнее становилась метель за окнами. Я представляла её живой: огромной снежной собакой, желающей задержать карету и не дать мне пересечь черту невозврата. На душе стало неспокойно, я ощутила себя совершенно одинокой.
        - Помоги, - сказала я, обращаясь в пустой угол кареты, чувствуя себя при этом идиоткой. Но знающие люди говорили, что с Даром можно общаться и направлять его против врагов, как бог Тор направляет метели и мечет молнии.
        Метель, словно услышав меня, вскоре стихла. Дорога подошла к концу, и вот уже вдали показались башни нашего замка. Раньше я полагала, что он просто огромен, а сейчас недоумевала, как могла так думать. Девчонка, видевшая мир с башенки собственных покоев. Мир, умещавшийся на плоской ладони близлежащий полей.
        - Хильда, мы так рады тебя видеть! - бросилась было ко мне одна из младших сестёр, но Виленна удержала её за рукав, да так крепко, что на бедной Миле чуть не треснула ткань платья. Сестра вспыхнула и виновато потупила взор. Остальные стайкой жались позади родителей, которые приветствовали меня так официально, словно я была важной особой, приехавшей с безотлагательной миссией.
        Смех, да и только! Но мне было отнюдь не смешно. Хотелось встряхнуть всех, закричать, сделать что-то из ряда вон выходящее, чтобы разрушить это фальшивое церемониальное лицемерие. Но поступить так значило бы заставить родителей краснеть за меня, а этого мне не хотелось.
        - Отец, нам надо поговорить! - начала я без обиняков, снимая перчатки и передавая муфту служанкам, окружившим меня со всех сторон.
        - Поговорим, ярла, - ответил Эгиль Виртанен и чуть склонил голову. Я словно приросла к месту и разве что не открыла рот от удивления. Чтобы мой отец так обращался к незамужней дочери, вернувшейся из столицы ни с чем?! О нашем разговоре с королём не мог знать никто посторонний.
        - Отдохните с дороги, послезавтра мы устраиваем пир в честь вашего возвращения. Будут соседи и все те, кого вы знаете, - отец скользнул по мне чуть насмешливым взглядом, но я не была расположена к шуткам и пустым светским беседам.
        - Батильда, услужи мне лично, - короткий приказ прозвучал слишком сухо и дерзко, но главная экономка подобострастно кивнула, чтобы тут же бросить обеспокоенный взгляд на Виленну. Я обернулась к матери, отметив про себя, что та начала стареть, и спросила более мягким тоном: - Матушка, вы не приготовите мне своих чудесных отваров, дарящих безмятежный сон?
        - Не беспокойся, Хильда, я всё сделаю. Поднимайся к себе, - она казалась усталой и отрешенной. Я вглядывалась в лица родных людей и не понимала, не хотела понимать причин их чопорного поведения. И одновременно осознавала, что причины имеются, просто я узнаю о них позже.
        - Спокойной ночи! - вздохнула я, наконец, и сдалась.
        Ясно, что на людях мне не позволят проявить какие-либо чувства, пусть и вполне оправданные слишком долгой разлукой. Я могла бы плюнуть на всё и кинуться обнимать всех подряд, потому как только сейчас поняла, насколько соскучилась. Но заставлять родителей краснеть за мою невоспитанность и дурные манеры не собиралась.
        Уже поднимись по лестнице, услышала, как произносят моё имя и обернулась. Мила бросилась навстречу и повисла на шее, чмокнув в щёку и прошептав, что не хочет новой разлуки. От сестры пахло мёдом и луговым травами. Пусть Виленна и не обладала Даром, но готовить вкусные чайные напитки не разучилась.
        Спустя мгновение сестрёнка уже скрылась за спиной старших, словно те могли защитить её от родительского гнева.
        - Миленна! - в голосе матери слышался ласковый укор. - Веди себя как благородная ярла. Чему я вас только учила!
        Но та не слушала, понимая, что Виленна сердится не всерьёз. Невесть откуда появилась корзинка, внутри которой чувствовалась возня.
        - Там прячется замковая крыса? - спросила я шутливо, когда Мила протянула мне плетёнку, накрытую плотной тканью.
        - Это для тебя, - сестрёнка засмущалась и прыснула в кулак, стоило мне принять дар.
        Я осторожно заглянула внутрь и первое, что увидела, - тёмно-синие глаза, наполненные страхом и желанием драться. Существо, похожее на детёныша снежного барса, с коричневой, как у куницы, шерстью яростно зашипело, а потом мяукнуло.
        - Он сам пришёл к нам незадолго до твоего приезда, - пояснил отец. - Наверное, мать забраковала его и бросила умирать.
        Детёныш снова зашипел, словно был согласен со словами моего отца, но не с участью, уготованной ему одинокой зимой.
        - Дошёл почти до замковых ворот, там его и нашла стража. Они хотели бросить бракованного на забаву собакам, но Мила, как прослышала о диковинке, сразу запросила его себе, - продолжил отец и с одобрением посмотрел на дочь.
        Когда живёшь на самой границе со Мглой, способной в одно мгновенье поглотить целые дома, начинаешь ценить даже самую маленькую искру жизни и верить в замысел богов, решивших вручить её именно тебе.
        - Я назову тебя… Риг, - дерзко сказала я, достав пушистика из корзины. Барс тут же обмяк и с интересом уставился на меня. - Мой личный король.
        Отец и мать нахмурились, им не понравилась шутка. Риг - перевод с древне-викейского. Имя нарицательное, означавшее королевскую особу, когда этот мир был ещё молодым, и вместо зимы здесь царствовало вечное магическое лето.
        - Посмотрим, сколько он проживёт, - хмуро откликнулся отец. - Никогда не видел снежного барса такого цвета!
        Детёныш, словно понял, что говорят про него, и ожил, попытавшись укусить меня за палец, но я, вскрикнув от неожиданности, аккуратно опустила его в корзину, накрыв плотной тканью.
        Сёстры, наблюдая за этой сценкой, заулыбались, и воздух родного очага снова стал мне близок. Я поняла, что вернулась домой. И, оглянувшись повторно, окинув взором всех домочадцев, с тупой болью в сердце вдруг ясно поняла, что пробуду здесь недолго, а разлука продлится годы. Наши взгляды с отцом скрестились, и в его тёмных, как ночь, глазах я прочла, что он думает также
        2
        - Ты стала совсем взрослой, - костяным гребнем мама расчёсывала мне перед сном волосы, а я слушала её речь, как слушают журчание ручья и звуки леса, не особенно вдаваясь в смысл. Достаточно того, что они были. Здесь. Рядом.
        Стоит протянуть руку, и Виленна обнимет меня, споёт одну из своих знаменитых колыбельных, под которые мы с сестрами засыпали длинными зимними вечерами. Огонь в камине почти догорал. Зимой топить все комнаты разом было непозволительной роскошью, поэтому по-настоящему мы отогревались только в спальне.
        - Разве я теперь гостья? - спросила я, прервав уверения матери в том, что всё останется как прежде. Чем дольше она так говорила, тем больше я уверялась, что это неправда. Я стала иной, это очевидно, раз в родном доме чувствовала себя приезжей. - Почему ты поменяла мою комнату?
        - Рано или поздно каждая женщина становится гостьей в отчем доме, но ей всегда там рады. В той комнате теперь живёт Далия, - вздохнула Виленна и, отложив гребень, посмотрела на меня в зеркало, поцеловав в макушку. - Ты знаешь, она теперь почти невеста и не может жить с младшими. А эта спальня гораздо лучше твоей прежней. И просторней.
        Комната и впрямь отвечала даже нескромным притязаниям и предназначалась для дорогих гостей, взбреди им в голову остаться у нас дольше, чем на пару дней.
        Ригу она понравилась значительно больше, чем мне. Барс облюбовал кровать и устроился на одной из подушек, пресекая шипением и мяуканьем всякие попытки его согнать. Наконец, по моей просьбе, зверя оставили в покое.
        - Её уже просватали? - спросила я, наклонив голову и отведя взгляд. Перевести разговор, оттянуть неизбежное. Что я хотела в тот момент? Убедиться, что семья одобряет моё решение вернуться в столицу? Мы и так все знали, что я не отступлюсь.
        - Пока нет, - Виленна отошла, сложив в шкатулку драгоценности, которые я привезла с собой. Оставлять их в столице было бы неразумно, особенно, учитывая, что они одни из немногих ценностей нашей семьи. - Но мы надеемся, уже к лету дело сладится. Я знаю тебя, Хильда, не ходи вокруг, как голодная лиса. Хочешь спросить, спроси.
        - У меня нет вопросов, мама, - я нахмурилась и встала, отойдя в тень оконной ниши. Снег ещё лежал огромными шапками, а луна серебрила его тысячами драгоценных искорок. Мнимое богатство. Протянешь руку - и оно растает. - Я скоро уеду.
        - Знаю, - мама снова вздохнула. Приглядевшись к её профилю, почувствовала, что отсутствовала не месяц с небольшим, а год или больше. Раньше, когда я ещё не видела блестящих красавиц двора, Виленна была для меня единственным идеалом неувядаемой красоты. А сейчас я видела морщинки там, где раньше их не замечала. - Мы никогда не говорили прямо…
        Мама скорее по привычке оглянулась на дверь, но та была плотно затворена. Сегодня нас никто не подслушивал, я лично об этом позаботилась.
        - …ты знаешь, что я не обладаю Даром. Если не считать того, что всегда знаю, о чём вы думаете. Но это не имеет отношения к родовой магии. Я вижу, что ты приехала по делу. Не знаю, что там случилось, но, Хильда, умоляю, будь осторожна.
        - Не придумывай! - засмеялась я так звонко, что, должно быть, и сама поверила в свою искренность. - Отбор - всего лишь хороший шанс удачно выйти замуж. Глупо им не воспользоваться. Особенно теперь, когда нас осталось пятеро.
        - Особенно теперь, - мама понизила голос до шёпота, но я отлично её слышала. Она подошла ближе, всё ещё комкая в руках салфетку, которой покрывала шкатулку с костяными гребнями. В глубине светлых глаз плескалась тревога, - когда отцу приказано не пускать тебя обратно.
        - Кем? - спросила я, угадывая ответ. Видимо, пяти дней ему показалось мало, и Рагнар решил усложнить мне задачу.
        - Сама знаешь, Хильда. По глазам вижу. Не стоит тебе туда возвращаться, - мама бережно поцеловала меня в лоб и откинула назад пряди моих волос, тяжёло рассыпавшихся по плечам. - Здесь тебя ждёт хорошая судьба. Может, и не зря тебе пришлось пройти через многое, смотри, как ты повзрослела и похорошела! А о Стилине не печалься. Теперь многие дома будут рады принять тебя в качестве жены своих сыновей.
        - С чего ты взяла, что я переживаю о Стилине? - в груди поселилась неприязнь. К словам Виленны, к новой комнате, к своему положению и тому, кто был его виной. Я отошла в сторону, закусив от досады губу. Вот значит как! И зачем тогда мне возвращаться?! Там я лишняя. Впрочем, здесь тоже.
        - Смотри, как ты заискрилась! - в тоне матери я расслышала гордость. Не обладая Даром, она была счастлива видеть его проявление в других. - Твои способности возросли, верно?
        - Здесь это не значит ровным счётом ничего, - огрызнулась я, чувствуя, как к глазам подступили слёзы.
        - Ну не расстраивайся ты так! Всё, что ни делается, обычно делается для нашего блага. Просто смертным не всегда дано понять масштаб замысла богов, - мама подошла ближе и прижалась к моей спине, обхватив плечи руками. От неё веяло спокойствием и какой-то обречённостью, слепой покорностью, против которой я всегда бунтовала. Теперь больше прежнего.
        Я считала Виленну любящей раздавать приказы, надменной женщиной, которая лишь при муже надевала маску покорности. И то это было больше похоже на кокетство. Она всегда казалась мне уверенной в себе и в своём положении, и я не могла не задать этот неудобный вопрос. Он жёг мне душу и вертелся на языке, с тех пор как я узнала правду о происхождении Альмы.
        - Ты так же утешала себя, когда отец принёс в нашу семью бастарда? - выпалила я, и ещё не договорив, уже пожалела о том тоне, которым озвучила эти слова. Хлёсткие, жестокие, но они должны пробудить к жизни ту Виленну, которой я восхищалась с самого раннего детства.
        Будучи старшей дочерью, я хвостиком бегала за ней, обманывая нянек, в надежде дышать одним с ней воздухом, ощущать безумно притягательный цветочный аромат, исходивший от одежды Виленны, и копировать её движения, полные скрытой силы и грации.
        Она не раз задавала мне трёпку, даже чаще, чем младшим сестрам, но я была не в претензиях. Воспитание, манеры, силу духа, трудолюбие и веру в успех вопреки всему - всё это дала мне Виленна.
        Поэтому получив пощёчину, я даже обрадовалась. Наконец передо мной была госпожа. Достойная того места, какое занимала, а не нищенка, благодарящая хозяина за то, что её приютили из жалости!
        - Не думала, что именно ты посмеешь меня в этом упрекнуть, - голос матери дрожал от гнева, но, самое главное, она не стала плакать и жаловаться на судьбу. - А что я, по-твоему, должна была сделать? Умертвить ребёнка? Ярл Эгиль убил бы меня, и никто, даже я сама, не стала бы его осуждать. Он хозяин в своём доме.
        Мама принялась ходить по комнате и отбросила салфетку, как ненужную тряпку. Виленна кидала на меня горящие взгляды, и я тихонько присела в кресло, не желая мешать ей выговориться. Сейчас это было необходимо нам обеим.
        - Или я должна была скандалить, выражать своё недовольство? Поверь, я пыталась. Не иначе, как по глупости. А потом…смирилась. Та девка так и не смогла родить больше одной дочери. Фригг уже покарала нарушительницу семейного очага, забрав её жизнь. Ревновать к мёртвой? Я не настолько глупа, - фыркнула Виленна и с достоинством королевы села напротив меня, тщательно расправив складки платья.
        - Богиня не дала мне счастья стать матерью сына, - тихо продолжила она, глядя куда-то мимо. - Род твоего отца обречён, и все, включая его, это понимают. Многие винят меня.
        - Ты не виновата, мама, - поспешно ответила я, хотя и не имела права перебивать Виленну. Но видела, как ей больно, и моё сердце тоже разрывалось от этой невысказанной словами ноши.
        - Откуда тебе знать? - резко оборвала порыв сострадательности мама и сердито посмотрела на меня. Я удивленно села на прежнее место и замолчала, хотя ещё минуту назад хотелось подойти и обнять её. - Ты слишком молода и неопытна, чтобы иметь право на подобные суждения. Даже жрицы Фригг не смогли дать однозначный ответ, почему я не могу родить сына. Беда в том, что они не знают. Только я знаю.
        Вопрос вертелся на кончике языка, но я сдержалась. Лезть в душу в подобные моменты сродни тому, чтобы растоптать цветок, выросший у дороги вопреки воле небес. Тем более речь шла о той, кем я всегда восхищалась.
        - Всё дело в обмане. Наш брак с него начался, и поэтому боги покарали меня отсутствием сыновей. Я не сказала твоему отцу, что у меня нет Дара. Сама боялась в этом признаться даже зеркалу. Ярл Эгиль, конечно, быстро обо всём догадался, но не отослал меня с позором, а подарил ребёнка. Тебя. Потом я узнала, что наша горничная беременна. Я родила, а следом и она. Спустя месяц та женщина умерла, - мама произнесла это почти с ненавистью и с нотками превосходства в голосе. - Твой отец сразу признался мне, что Альма его дочь, и он намерен воспитывать её как равную тебе. С небольшой оговоркой, конечно. Я была глупа и обиделась. Да так крепко, что не признавалась в следующей беременности, пока не начал расти живот. Так родилась Далия, а потом и остальные малышки. И ни одного сына.
        - Отец снова?.. - я не могла произнести это ужасное слова "измена".
        - Я ничего не знаю о других бастардах. Их нет, иначе бы Эгиль уведомил меня. Особенно о рождении сына. Я очень люблю твоего отца, Хильда, и даже сама была готова подобрать ему девушек для продолжения рода. Но Оракул богини Урд сказал, что сына у Эгиля не будет.
        - Как ты можешь так спокойно говорить об этом? О других женщинах? - повысила я голос так, что Риг испуганно зафыркал со своей лежанки.
        Виленна и впрямь сидела, словно статуя. Лицо матери было спокойно, глаза казались уставшими, но взгляд был твёрд, как и линия рта, вокруг которого еле заметной сеткой залегли мелкие морщинки.
        - Я хочу, чтобы ты поняла, дочь моя, что для женщины любовь превыше долга, а для мужчины наоборот. И это правильно, так заведено с начала времён, - мать подошла и тонкими пальцами, унизанными перстнями, подняла мой подбородок, заставив посмотреть в глаза. - Ты дочь женщины, которая не смогла родить сыновей. Может, поэтому король отослал тебя? Чтобы не искушаться?
        - Не знаю, - ответила я, глядя в строгие глаза Виленны, выступающие сейчас моей совестью. И судьями. - Уверена, что не поэтому.
        - Уверенность - это хорошо, - Вилена отпустила меня и в раздумье обошла вокруг моего кресла, встав за спиной. - Женское сердце всегда знает правду, даже если разум стремится обмануться. Нам приказано не пускать тебя несколько дней в столицу. Но ты намерена вернуться. Зачем?
        - Меня тянет туда, - неуверенно сказала я, боясь произносить это вслух. Возможно, Рагнар просто больше не желал меня видеть, но я чувствовала себя вдали от Драгского замка так, будто у меня вынули сердце и вставили вместо него холодный камень. И Дар снова перестал проявляться так ярко, как раньше.
        - Я не пойду против моего ярла, Хильда. Надеюсь, как женщина ты меня понимаешь? - мама присела на колени и дотронулась горячей сухой ладонью до моей щеки. - И у меня нет магической силы, чтобы передать тебе её часть. Но я помогу советом. Вижу, что ты задумала. Помни, что король, как бы он ни желал иного, не женится на той, которая не может родить сына. Возможно, вначале тебе надо быть готовой доказать, что ты это сможешь. Используй свои способности или чужие, но понеси сыном.
        Глаза матери хищно блеснули. Риг снова зашипел, приподняв голову от подушки.
        - Избавилась бы ты от него, Хильда! - Виленна с опаской посмотрела на детёныша. - Зачем тебе дикое животное? Что за детские прихоти?!
        - Так что мне надо сделать, мама? - вопрос был задан тоном, не терпящим смены темы. Конечно, я не годилась на роль невесты короля, как и Риг никогда не смог бы стать полноценным снежным барсом, чьи шкуры ценились дороже драгоценных камней. Но послушать, что скажет Виленна, мне было интересно.
        Мама сделала шаг в сторону окна и произнесла:
        - Чтобы что-то выиграть, иногда надо отдать всё, что имеешь. И быть готовой проиграть. Ты понимаешь, что, ступив однажды на этот путь, с него уже не свернуть? Может, тебе выбрать мужа среди соседей и жить с ним в довольстве и благополучии?
        На щеках матери заиграл болезненный румянец. Она боролось с собой, не желая выдать тайну отца, и в тоже время стремясь помочь мне.
        - Может, тебе, наконец, выбрать, на чьей ты стороне? - спросила я, и наши взгляды скрестились.
        - На вашей. На стороне своей семьи, - добавила она с грустной улыбкой. - И прежде, чем ты сделаешь выбор, реши: что тебя связывает с Драгским замком? Стоит ли это того, чтобы потерять честь, здоровье, и даже жизнь? Королевы долго не живут, Хильда, а те, кто не родили сына, и подавно. У его величества огромный долг перед королевством, и он всегда будет превыше всего остального. Даже если по неопытности ты так не считаешь. Спокойной ночи, дочка!
        Мама впервые назвала меня так, я даже оторопела. Виленна наклонилась ко мне и запечатлена на лбу поцелуй, словно я ещё была ребёнком, которому желают сладких снов.
        Она вздохнула и обернулась на пороге, как в моём детстве, молодая, с уверенной улыбкой на полных губах:
        - Но если считаешь, что твоё место там, дай мне знать. Некоторым вещам никто не сможет обучить тебя лучше матери.
        Глава 2. Подозрения и странности
        1
        «Первый день был потрачен не зря», - подумала я, прежде, чем провалиться в глубокий сон. Я ожидала, что стоит добраться до мягкой постели, как никто, даже щенок Риг, не сможет пробудить меня, но ошиблась.
        Сон был таким ярким и осязаемым, что казался более реальным, чем моё настоящее. Я снова вернулась в Драгский замок, вернее, никогда оттуда и не уезжала. Не было нашего последнего разговора с Рагнаром, он не отсылала меня прочь с трудновыполнимыми условиями.
        Вместо всего этого мы завтракали в оранжерее, а утро было таким ярким и солнечным, будто в Северное королевство вернулось лето, каким оно описывалось в древних книгах, когда Мгла ещё не насылала на нас холод.
        - Ты необыкновенная, - сказал Рагнар, отпивая остывший чай из фарфоровой чашки небесно-голубого цвета, но я сразу уловила настороженность, с которой был сделан этот комплимент. Нет, не так. Это был вызов, неудобный факт, от которого не получается отмахнуться.
        - Что же во мне такого необычного, ваше величество? - с обидой спросила я, посмотрев в тёмно-синие глаза государя, сидевшего напротив. Я только сейчас заметила, что он одет по-походному, будто собирается на охоту в дальние угодья. Или на войну. Это наполнило меня тревогой, занозой засевшей в сердце.
        - Боюсь, наступит время, когда я не смогу подчинить тебя. А сила, которую нельзя подчинить, слишком опасна, чтобы оставлять её в покое, - король, повертев в руках, медленно поставил чашку на стол и подошёл, подав руку, как для танца.
        Я вложила ладонь в его, обтянутую чёрной перчаткой, и встала рядом, готовая последовать туда, куда скажет мужчина. Совсем не потому, что он правит королевством, а для того, чтобы и дальше чувствовать поддержку, которая не выражается словами.
        Смешно прозвучит, но я только сейчас осознала, что нас связывает. Мой Дар. Он сияет гораздо ярче и распускается подобно цветку, тянущемуся к солнцу. Меня тоже тянуло к этому мужчине. Объяснить это влечение я не могла. Он, не сказать, что очень красив и совсем не учтив, но так и хочется внимать каждому слову. Прикажи он спрыгнуть с башни, я бы проклинала его, наговорила кучу гадостей, но не смогла бы ослушаться. Пусть не сразу, но я сделала бы это, вне всяких сомнений.
        - Что это значит, ваше величество? - спросила я, затаив дыхание. Небо над нами посерело, затянулось тучами.
        - Что твой Дар способен остановить время. Ты почувствуешь, когда оно иссякнет, - произнёс король и поцеловал мне руку, не сводя пристального взгляда, от которого я почувствовала себя обнажённой.
        Через мгновение картинка размылась перед глазами, поглотившись беспросветной тьмой.
        С криком на губах я проснулась и попыталась встать. Мягкий комок придавил грудь, я не сразу поняла, что происходит. Наконец, в темноте высветились два синих глаза, и тишину разрезало протяжное мяуканье.
        - Ты что, испугался? - схватила я щенка барса и прижала к себе дрожащее тельце. - Вот ты глупенький! Я никому тебя не отдам.
        Риг, словно понял, что я сказала, и перестал дрожать, принявшись радостно фыркать, словно ему в нос попало пёрышко от подушки.
        Уложив детёныша на подушку рядом, я подошла к окну и раздвинула плотные занавеси, наполнив спальню лунным светом. Ночь была тихой и на удивление спокойной, словно передо мной за стеклом была не живая северная природа, а картинка из учебника, где Север рисуют дремлющим царством белого искрящегося снега.
        Я помнила свой сон во всех подробностях. Даже боялась снова ложиться в кровать, опасаясь, что к утру изменит память. На душе было тревожно. Такие яркие сны не приходят из-за усталости или по воле случая.
        Я рухнула на колени и коснулась лбом пушистого ковра, шепча молитвы Всеблагому и великой богине Фригг, покровительнице супружества, моля жителей вечно зелёного Асгарда помочь разгадать полученное знамение. Но никаких светлых мыслей в голову не пришло, я лишь с солёной горечью прикушенной губы осознала, насколько скучаю по Рагнару.
        - Он не заинтересован во мне, - шептала я лунному свету. - Иначе никогда не отпустил бы. Не поставил невыполнимые условия. А я? Что мне за дело до дворцовых интриг?
        И снова в груди занозой засели боль и тревога. Они были настолько сильны, что я всерьёз решила завтра же, поговорив наедине с отцом, отправиться обратно. Даже если в замке мне никто не предложит самой дрянной телеги!
        Размышляя о надуманных сложностях, я задремала, свернувшись калачиком на полу. Над самым ухом слышалось громкое мурчание Рига. Тёплый комок лёг на мою бледную, казавшуюся рукой призрака или морока, руку, и наконец сон настиг меня, не позволив даже сдвинуться с места.
        2
        - Ярла, что с вами случилось? - всплеснула руками Батильда и придирчиво осмотрела меня с ног до головы. Удовлетворённо хмыкнув, дородная женщина с силой полярного медведя, помогла мне встать и уложила в постель, налепив на лоб холодное полотенце. - Что вы забыли на полу? Или в столице теперь все так спят, словно собаки?
        Экономка мрачно возвела глаза к потолку и замолчала, вернувшись к уборке. С тех пор, как я вернулась, она лично прислуживала мне, выгнав всех горничных. Хотя было заметно, что фрин Батильда что-то не договаривает.
        - Альма осталась в Драгском замке. Мы договорились, что я скоро вернусь, - начала я разговор сама, не дожидаясь вопросов старшей экономки.
        Батильда была с нами, сколько я себя помнила. Кажется, Виленна говорила, что она попросилась к ней в услужение, когда мама вышла замуж. Поэтому для нас она была гораздо больше, чем просто прислугой. Почти членом семьи. И хоть отец вряд ли бы с этим согласился, я поверяла многие тайны именно ей, а не матери.
        В судьбе Альмы экономка принимала самое деятельное участие, в тайне жалея её, когда в детстве мы с сестрами задирали воспитанницу ярла Эгиля. Конечно, прилюдно она не давала ей спуску, всегда твердя, что дочери ярла находятся в этом замке по праву рождения, а Альма - из милости.
        Теперь, когда я знала правду о происхождении Альмы, жалость прислуги стала объяснима. Для всех них Альма была воплощением мечты. То, что отец, пусть публично и не признал в ней свою дочь, но дал образование наравне с нами, давало слугам надежду, что однажды одна из них сможет стать ярлой. Госпожой. Что узкие рамки клана благородных способны раздвинуться и дать шанс их дочерям и внучкам, хотя и ценой потери чести.
        Мечта прислуги почти сбылась. Альма попала в Драгомир, столицу Северного королевства, и проживала в Драгском замке под одной крышей с государем.
        - У неё есть благородный ухажёр с серьёзными намерениями, - приврала я ради Батильды и ей подобных. Пусть верят и надеются. Возможно, когда-то всё это станет обыденностью. Когда-то не слишком скоро. - Я не обижаю её.
        - Дай вам Всеблагой счастья за ваше доброе сердце, - вздохнула Батильда, и на её круглом лице появилась почти материнская улыбка. Экономка отложила в сторону гребень и принялась заплетать мне косу.
        - А этого зверя вы тоже решили увести с собой? - спросила она спустя пару минут. Слуги всегда суевернее господ, поэтому появление Рига они восприняли как дурной знак. Ещё бы, ведь найдёныш был бракованным барсом, похожим на тёмных духов, которыми пугают малых детей, когда те не хотят засыпать вечерами. - Оставьте вы окаянного, не нужен он вам!
        - Я сама решу, что мне нужно! - резко ответила я, поймав в зеркале взгляд экономки. Та засуетилась и принялась извиняться. - Лучше доложи ярлу Эгилю, что я прошу позволения поговорить.
        Батильда посмотрела с благоговейным ужасом и с таким рвением бросилась исполнять приказание, что я невольно улыбнулась. И вспомнила Марту, пепельно-русую горничную с такими невыразительными чертами лица, что она походила на белый лист бумаги. Отвернёшься - и уже не сможешь найти её в толпе. Идеальную шпионку, которая, однако, решила переметнуться на мою сторону, сделав ставку на перспективную, по её мнению, участницу отбора.
        При воспоминании о жизни в самом сердце королевства, я почувствовала, что оставила там не только непризнанную сестру, но и часть души. Дар перестал развиваться, я ощущала себя наполовину опустевшим сосудом. И хотела спросить об этом отца.
        Риг, воспользовавшись покрывалом, съехал с кровати и подбежал, косясь ярко-синими глазами, словно что-то хотел сказать мне. Я взяла малыша на руки и только тут заметила, насколько он потяжелел со вчерашнего вечера.
        «Надо сказать сестрам, чтобы не кормили его до отвала», - и, приблизив замерший комочек к своему носу, прошептала:
        - Ты поедешь со мной, Риг?
        Руки опалило жаром, будто на ладони положили раскалённые угли, но уже через секунду пальцы опалил сковывающий холод. Я вскрикнула и чуть было не выронила щенка, но милостью богов удержала и спустила на пол. Риг тут же сел, словно собака, и уставился на меня немигающими глазами-блюдцами.
        Думать о том, что он ведёт себя странно, я сейчас не могла. Эта мысль прошла по краю сознания, опалённого болью, и тут же оказалась задвинутой в чердак памяти, на полку под названием «обязательно подумаю потом, что всё это значит».
        Боль и дрожь в руках прекратились так же внезапно, как и начались, будто по немому приказу. Я поднесла руки к лицу, чтобы разглядеть, что с ними не так, и ладони вдруг показались руками старухи. Голова пошла кругом, я почувствовала, что в спальне стало нестерпимо душно, будто кто-то открыл разом все шкафы с затхлыми, непроветренными вещами.
        Перед глазами сквозь туман выступила картинка: огромные часы с вечно раскачивающимся маятником, которые, сколько я себя помнила, стояли в библиотеке. Они походили на уродливый шкаф и казались больше суровым стражником, зачем-то прикинувшимся неживым.
        Я часто-часто заморгала, ощущая сквозь слёзы, что в глаза попали невидимые пылинки, и картинка исчезла. Комната снова стала прежний, а Риг, сидевший до того, как овчарка, на задних лапах, свернулся у моих ног калачиком, зажмурив глаза столь плотно, что сделался похож на клубок шерсти, из которых пряхи ткали ковры.
        В дверь постучали, да так робко, что я еле расслышала и лишь чудом не почитала это продолжением видений. Что-то в родном доме они просто преследуют меня!
        - Хозяин ожидает вас через полчаса в библиотеке, ярла Хильда! - незнакомая молодая худенькая девушка-подросток отвесила поклон и украдкой с милым провинциальным любопытством принялась разглядывать мои руки.
        - Спасибо, иду, - кивнула я, уставившись на служанку, в свою очередь не спешившую уходить. На мгновение в глазах задвоилось, и внутренним зрением я увидела, что наступила глубокая ночь, а Риг, сидевший у ног, превратился в нескладного барса-подростка, лишившись очаровательной округлости боков. Но стоило отвести от него взгляд, как комната снова стала прежней.
        Служанки не было, мы с Ригом внимательно посмотрели друг на друга. Он и вправду немного подрос, всего за один день! Интересно, почему отец решил, что это снежный барс, если его шкура так отличалась от шубок сородичей?
        Вот обо всём этом я и собиралась узнать у ярла Эгиля. Чтобы там ни скрывал отец, я это выясню. Столько вопросов и случайных совпадений, что моё возвращение в родной дом стало казаться сном. Может, и нет никакого дома, я всё ещё нахожусь в Драгском замке и сплю, одурманенная магией соперниц или придворных целителей?
        - Оставайся здесь, - облизнув пересохшие губы, приказала я Ригу. Щенок послушно лёг на прикроватный коврик и, положив тяжёлую голову с круглыми ушками на передние лапы, прикрыл глаза, всем видом показывая, что и не собирался никуда исчезать.
        Вздохнув, я отправилась за ответами.
        Глава 3. Мгла и все, кто с ней связаны
        1
        Я с нетерпением ждала нашей встречи, но в библиотеке было пусто.
        Чуть позже, оглядев книги, подумала, что одиночество даже к лучшему. В конце концов, лучшего времени, чтобы поискать недостающие кусочки головоломки, может и не представиться.
        Хлопнув в ладоши и произнеся нехитрое заклинание освещения, я получила в личное пользование ярко-белый шар, парящий над головой и помогающий в поиске нужного свитка. Вот только не знала, где именно искать сведения об Алой розе. Кому и почему дали столь странное имя и как так получилось, что эта девушка стала врагом короны?
        Вопросы, ответы на которые, я была уверена, можно отыскать в недрах одной из самых древних библиотек королевства. Её собрал ещё мой прадед, любитель историй, которые не принято рассказывать в приличном обществе. А общество старательно делает вид, что их не существует.
        - Найди мне что-то об Алой розе, - спросила я, не особенно рассчитывая на результат. Может, это имя новое, или король с братом придумали прозвище одной из нас и таким образом просто потешались над несведущими?
        Однако светящийся Искатель вмиг устремился ввысь, застыв напротив верхней полки. Пришлось задействовать механизм, передвигающий лестницу до нужной секции, и забираться под потолок, надеясь, что отец не застанет меня за этим занятием. Отвечать на вопросы и лгать не хотелось, а рассказать правду я не имела права. Король, неважно как он ко мне относится, не давал позволения на то, чтобы я посвящала в государственную тайну свою семью. Мало ли, вдруг в будущем это отразится на близких самым неприятным образом?
        Я провела пальцами по корешку книг, смахнув толстый слой пыли и чихнула, чуть было не свалившись с приличной высоты. Представляю, сколько было бы разговоров, сломай я руку или ребро?!
        Вот она, "История значимых магических преступлений прошлого". Значит, сами Боги благоприятствуют поискам! Книга была столь объёмной, что у меня тут же сложилось впечатление, будто прошлое просто кишело преступниками. А те спали и видели, как бы повернуть естественный ход вещей в свою сторону и не останавливались перед возможными большими жертвами.
        Положив книгу на стол, я пробежала глазами оглавление и сразу наткнулась на искомое. "Заклинание, меняющее сущность. Белая и Алые розы и прочие виктимизаторы".
        "Если незамужняя дева принесет своё девство прилюдно в жертву ради чужих идеалов, то этим самым она многократно усилит магическую энергию не только того дела, которому взялась служить, но и свою собственную. При этом главное её стремление или черта характера приобретёт чудовищно-гротескную форму, со временем неизбежно приведя к изменениям во внешности. Белая, чистая роза станет Алой, обагрённой жаждой крови, а чудовище, таящееся внутри, проглянет сквозь самые миловидные черты".
        Выходит, не такое уж это редкое явление, раз ему посвящена целая глава.
        Я углубилась в чтение, торопясь и оглядываясь на дверь, желая закончить раньше, чем придёт отец. Многое из написанного высокопарным слогом было мне непонятно, кое о чём я даже намеревалась спросить у ярла Эгиля, зная, как он любит здесь бывать и наверняка сможет объяснить некоторые неточности. Но для этого в основном должна была разобраться сама.
        Свет Искателя, зависшего над головой, стал тусклее, напоминая о том, что время, отпущенное на этот свиток, истекает. Видимо, он содержит настолько важные сведения, что изучать их тщательно можно только с позволения хозяина.
        Дверь заскрипела, и на пороге появился отец. В небольшом круглом пространстве библиотеки он казался ещё выше, чем был. В черных длинных волосах появились серебряные пряди, словно землю припорошил первый снег, предвестник грядущей зимы.
        - Добрый день, ярл Эгиль! - я присела в глубоком реверансе. - Вы приказали явиться, и вот я здесь.
        - Встань, Хильда, я посмотрю на тебя, - сильные руки отца нежно обняли меня и подняли на ноги. - Как ты выросла!
        - При всём уважении, отец, я такой же, какой и была, - возразила я, ныряя в родные объятия.
        - Я не имею в виду твой физический облик, Хильда. Ты выросла как Маг. Я чувствую силу, которая бурлит в тебе, - отец взял меня за руку и, делая вид, что не замечает открытой книги, усадил в кресло, опустившись в другое напротив. - И замечаю это не один. Я хотел поговорить с тобой, Хильда, не только как с дочерью, но и как с равной. С соратником по той борьбе, что наша семья ведёт не одно столетие. Пришла пора поговорить начистоту.
        Я сидела и внимала речам отца, а внутри нарастала тревога. Ничто не предвещало плохого исхода, я была в родном доме, среди близких, но на душе становилось всё неспокойнее. Замок представлялся мне ещё более таинственным, чем королевский.
        - Я хочу сегодня же уехать, - перебила я ярла Эгиля, чем, к своему удивлению, не вызвала его гнев.
        - Я ожидал таких слов, Хильда, - с грустью ответил отец. - И мне жаль тебя огорчать. В столицу ты больше не вернёшься. По крайней мере, пока это зависит от меня.
        Я хотела было возразить, даже поднялась с места, как пол ушёл из-под ног, и свет погас. Дар проснулся, в груди стало тесно, сердце сжало обручем, а в кончиках пальцев рук я ощутила сильное жжение. Вероятно, отец проверяет мои силы. Что ж, так тому и быть!
        Мне ли не знать, что абсолютной темноты не бывает! Я обернулась и закрыла глаза, доверившись Дару. Вытянув руки, пошла на молчаливый зов, который слышала даже сквозь тишину.
        - Я не останусь, отец, - сказала я тихо, подойдя к нему со спины.
        - Останешься. Таков приказ его величества, - твёрдо произнёс отец, по мановению руки придав библиотеке прежний вид. - Я не могу ослушаться, сама понимаешь. Ты только что доказала силу своего Дара. У меня нет сына, значит, тебе и быть преемницей. Король мудр не по годам, он знает, что тебе предстоит сдерживать Мглу…
        Отец улыбнулся и подал руку, но я не спешила её принять. Пусть какая-то часть меня ужасалась подобному поведению, другая же только и жаждала быстрее уехать в Драгомир.
        - Не пытайся оспорить судьбу, данную тебе при рождении, Хильда, - нахмурился отец и отступил на шаг, оглядывая меня с ног до головы. - Боги такого не прощают.
        - Если моя судьба быть здесь, почему тогда, ярл, Дар развился именно там…, - я хотела сказать "рядом с королём", но вместо этого добавила нейтральное: - …в Драгском замке?
        Отец вздохнул и, повернувшись ко мне спиной, подошёл к столику, где осталась лежать раскрытой книга о магических преступлениях прошлого. Искатель давно рассыпался на тысячи маленьких искорок, но ярлу Эгилю хватило несколько раз взглянуть, чтобы понять, что я искала.
        - Тебе, должно быть, известно, что в жилах Виртанен течет чужеземная кровь?
        Я кивнула. История знатных родов королевства всегда казалась мне наискучнейшим предметом. Какая разница, кто являлся чьим прародителем?! Это было так давно. Важно, что наш род никоим образом не связан со Сваргами, а остальное…
        - Кровь одного из магов по Ту сторону, - отец выразительно замолчал, смотря мне в глаза. В их черноте я угадывала страшный ответ: Мгла. Именно поэтому мы можем сдерживать её. - Мгла - живая магическая сила, природа которой нам до конца не известна. Хильда, часть её силы течёт в нас, а Сварги… Тебе известно, что первый из них, когда его власть была под угрозой, заключил сделку со Мглой? Этого не напишут в учебниках, но такова правда. В этой библиотеке я нашёл упоминание. Вполне объяснимо, что у вас с его величеством, да продлит Всеблагой его дни, есть нечто общее.
        Я стояла ни жива, ни мертва. Предок заключил сделку с Мглой? Как вообще можно заключить сделку с вязким туманом, пусть и магическим?
        - Так видим её мы, но такова ли Мгла, никто не знает, - отец отмахнулся от моего наивного вопроса. - Да это и не наше дело!
        Он подошёл ближе и, сжав плечи, повернул меня к свету:
        - Хильда, останься. Ты сама сможешь выбрать мужа. Вопреки всем правилам я не буду препятствовать этому. Тебе кажется, что ты влюблена. Но разлука по-разному действует на мужчин и женщин. Тебе тут же найдётся замена, если уже не нашлась.
        Он аккуратно убрал за ухо выбившуюся из моей причёски непослушную прядь волос.
        - Только не сделай тот выбор, о котором пожалеешь.
        Я присушилась к себе и грустно улыбнулась, понимая, что он, вероятнее всего, прав, но Дар тянул меня не хуже каната. Да, возможно, я пожалею. Но ещё больше стану жалеть, если не попробую.
        «Я помогу тебе», - послышался в голове чужой голос. Низкий, шипящий, от которого мороз пробирал до костей, и в тоже время хотелось ему довериться.
        - Не сделаю, отец, - мягко ответила я. - Я уезжаю сегодня же.
        - Что ж, я так и думал, - холодно ответил отец и, хлопнув в ладоши, привёл книги в движение. Я понимала, что всё это морок, но выглядело устрашающе.
        Отец исчез, я очутилась среди летающих книг, страницы которых вместо чернил были исписаны огненными символами. Книги всё росли, мечась так, что круг постепенно сужался.
        Всё было так реально: огненные буквы спрыгнули со страниц и обступили меня со всех сторон, всё увеличиваясь и скалясь, словно хищные звери. Я понимала замысел отца: если испугаюсь его Дара, то как смогу противостоять другим, более искусным и изощрённым. И в тоже время он хотел доказать, что я не готова.
        Буквы приблизились настолько, что для того чтобы увидеть их в полный рост, мне пришлось задирать голову. Покалывание в руках стало похожим на ожог. Раз-два! И буквы стали одна за другой взрываться, обсыпая меня золотистыми искрами, которые исчезали раньше, чем касались кожи.
        Золотистый водопад продолжался ещё некоторое время, а я радовалась, что выиграла эту маленькую битву, что Дар настолько усилился, что смогла противостоять отцу, которого всегда считала самым сильным Магом Северных окраин.
        - Очень хорошо, Хильда, - произнёс отец, и я открыла глаза, с радостью отметив, что всё в очередной раз стало как прежде. - Ты доказала, что имеешь право выбирать.
        Ярл Эгиль подошёл ближе и поцеловал меня в лоб:
        - Только не огорчай нас скорым отъездом, похожим на бегство, - его тёмные глаза блеснули, словно два омута, поймавших свет луны. - Завтра на рассвете всё будет готово. Отдохни перед дальней дорогой. А теперь иди!
        "Беги, немедленно!" - шипящий голос заполнил голову. Дар, словно птица, запертая в клетку, требовал выпустить его на волю.
        И я подчинилась.
        - Хорошо, мой ярл, - я склонила голову, выказывая полную покорность и желая скрыть смятение. Мои родители никогда не причинили бы зло своему ребёнку. С приказом короля я разберусь позже, заставлю его величество ответить, почему он отдал такое распоряжение. Неужели правда хотели избавиться от меня, забыть и никогда не видеть?!…Нет, я уверена, причина не в этом! Что же я такое говорю?!
        - Ты устала, Хильда. Это нормально после применения дара, - отец сейчас словно помолодел, и я прекрасно понимала, почему мама полюбила его. Ярл Эгиль умел быть обходительным и обаятельным, когда хотел. Как принц из детской сказки.
        И всё же я ему не верила. Внутреннее зрение показывало мне отца таким, каким он и был, когда я покинула дом. Фальшивая проседь, морщинки, только усталость в глазах была настоящей.
        - Иди, - повторил отец и проводил меня до дверей библиотеки, передав на руки Батильде, по старой привычке крутящейся близко к двери, чтобы слышать всё, что творится по ту сторону.
        - Ярла, пойдёмте, пожалуйста! - затараторила она, всплеснув руками и умильно смотря на меня.
        Я кивнула и отправилась в комнату, всё ещё не понимая, что не так. И почему Дар говорит, что всё вокруг морок. Зачем родителям понадобилось это представление? Чтобы задержать меня, уговорить остаться?
        Нет, не только поэтому. И шипящий голос в голове. Откуда он?
        - Аккуратнее, ярла Хильда, - Батильда во время подхватила меня под локоть. Я чуть не споткнулась о Рига, развалившегося на пороге. - Ох, окаянный! Брысь отсюда!
        Барс недовольно фыркнул и встал в полный рост. Посмотрев на него, я, наконец, поняла, в чём дело.
        2
        Риг вытянулся и возмужал. Перестал быть детёнышем и скорее напоминал барса-одногодку. На его короткой, но пушистой шёрстке проступили светлые пятна.
        - Брысь, кому говорят! Чуть из-за тебя, преёмыша, ярла не упала! - продолжила как ни в чём не бывало распекать Рига Батильда и погрозила ему внушительным кулаком, словно зверь так и остался тем кутёнком, которого легко можно оттаскать за шкирку.
        Риг едва скользнул по ней взглядом и уставился на меня ярко-синими глазами, в которых почудился зов. Зверь в два прыжка очутился у дорожного сундука, который так и стоял полностью не разобранным, будто только и ждал отправления в путь.
        Таких совпадений не бывает! Я не стала спрашивать экономку, почему та не замечает разительных изменений во внешности барса. У меня имелась догадка и на этот счёт!
        - Батильда, - начала я разговор, войдя в комнату. - А какой сейчас час? Странно, что в такой большой комнате нет часов, а мои карманные почему-то остановились ещё вчера.
        - Так дайте их мне, дорогая ярла. Я скажу Симону, он вмиг починит! - готовность помочь была неподдельной, что лишь подтверждало мои опасения. Слуги, не обладающие Даром, не могли заметить искажение времени под воздействием магии. - А про время, это вам не ко мне, ярла. Как прозвучит вечерний гонг, так я и прекращаю суетиться. И то, иногда верчусь потихоньку, хотя ярла Виленна меня и ругает. Так пока сила есть, почему бы и не покрутиться?!
        Батильда, несмотря на полноту, двигалась быстро, и предметы в её руках, будто сами складывались как надо. Она уже достала сорочку и приготовилась помочь мне раздеться.
        - Я очень вами дорожу, фрин Батильда. Спасибо за всё, - сказала я, чувствуя, что пришла пора прощаться.
        Не дав экономке времени сообразить, что к чему, взмахнула рукой перед её лицом, наведя морок.
        - Что вы, что вы! - распиналась экономка перед моей копией. - Зачем пугаете свою кормилицу?! Не говорите так, будто прощаетесь. Вы ведь только приехали!
        Я кинула взгляд на Рига, и тот понял мой приказ с полуслова. Зверь в два прыжка встал рядом и двинулся следом, стоило мне направиться к двери.
        Оглянувшись назад, я увидела, что Батильда одевает мою копию, а та в подробностях рассказывает о том, как ей было одиноко в Драгском замке и как она рада, что вернулась домой.
        3
        - Так ты тоже хочешь, чтобы я вернулась, - полуутвердительно сказала я, обращаясь к зверю. Барс замурчал, всё так же не отставая ни на шаг. - И растёшь быстро, и говорить умеешь. Возможно, мне стоит опасаться тебя больше, чем всех остальных.
        Риг ничем не выдал, что понимает, и я ускорила шаг, желая быстрее вернуться в библиотеку. Именно там и надо было искать ответ.
        Напольные часы стояли на прежнем месте. Те самые, что я узнала в последнем видении.
        - Ты хотел показать мне их, верно? - спросила я зверя, занявшего наблюдательный пост у двери. Тот не удостоил меня внимания, разглядывая узоры на паркете.
        Я махнула рукой. И без этого я поняла, в чём дело. Стоило взглянуть на циферблат, как ясно увидела, что сделал отец. Время замедлилось, маятник двигался, будто заколдованный и погруженный в сон, и Риг своим превращением во взрослого, хотел показать мне именно это!
        Сколько же прошло времени, с тех пор как я вернулась домой? Неужели больше отпущенных королём пяти дней?
        Сердце заколотилось часто-часто, картинка перед глазами затуманилась, но я быстро взяла себя в руки. Что толку плакать? Надо действовать, пока ещё есть хоть малейшая надежда.
        Вот только как? Я беспомощно застыла посреди библиотеки, не зная с чего начать. В голову лезла всякая чушь, подобно той, что я должна вцепиться в густой подшёрсток Рига. Было бы здорово, если бы чудо-зверь сам всё исправил. Жаль, что так бывает только в сказке!
        Закрыв глаза и сосредоточившись, я положила горячие ладони на равнодушную гладь часового шкафа. Казалось, что я пытаюсь сдвинуть гору! По лбу и щекам лился пот, но я не отступала, надавливая на шкаф, ставший для меня олицетворением закрытой двери. Почему выбрала именно его, я не смогла бы ответить. Видение подсказало? А с каких пор я стала им доверять?
        На этот вопрос получить ответ проще простого: с того момента, как ко мне пришёл Риг. Не собака и не кошка, не барс. Зверь с той стороны тьмы.
        Дверь поддавалась. Я ясно видела, что это именно она. Откуда во мне сила, способная поторопить время? Дзинь! Тонко, словно струна, зазвенела стеклянная дверца, осколки посыпались к моим ногам, да так и остались лежать мелкими самоцветами. Маятник будто сошёл с ума и быстро, так что я еле успевала следить, отсчитывал минуты, превращающиеся в часы.
        - Так, - сказала я, переводя дух. - И что дальше?
        - Тебе пора сделать выбор. Ещё раз, - послышался за спиной голос отца, в котором я уловила напряжение и отчаяние. - Теперь тебе никто не помешает, Хильда.
        4
        Я вздрогнула и обернулась, вытерев рукавом платья крупные капли пота, повисшие на кончике носа. Однако, посмотрев на ткань, поняла, что это не вода, а кровь.
        Вместе с отцом, разодетым как на королевский приём, стояла Далия. Она казалась мне совсем большой, я привыкла думать о сестре не как о погодке, а как о малявке, крутящейся под ногами и претендующей на мамино внимание. А сейчас она как никогда напоминала Виленну, только ту, какой она должна была быть в пору восшествие на брачное ложе.
        Они оба, сначала отец, а потом сестра, молча опустились на колени и склонили головы. Я в недоумении смотрела на них и уже было хотела кинуться к родным, умоляя подняться. Неужели это из-за отбора? Ладно, горничные в Драгском замке, но семья не могла видеть во мне реальную претендентку на место подле короля…
        Я перевела взгляд под ноги, туда, где самоцветами рассыпались мелкие осколки стеклянного шкафа, и поняла, что отец и Далия склонились вовсе не передо мной.
        Они смотрели на Рига, который теперь совсем не походил на барса или другую большую кошку. Череп взрослого зверя вытянулся, сделавшись похожим на лисий или волчий, лапы стали массивнее, а хвост длиннее, украсившись на конце пушистой кисточкой. Рядом со мной сидела большая собака, лишь ярко-синие глаза выдавали в громадном звере, доходившем в холке мне до пояса, прежнего Рига.
        - Приветствуем тебя, Гарм, - произнёс отец, опускаясь на одно колено, с невозмутимостью, показывающей, что при всём уважении он обращается к равному. - Мы не будем мешать, но согласно договору, и ты не влияй на выбор.
        - Кто это? - я сглотнула вязкую слюну, наполнившую рот.
        Однако страх сразу прошёл, стоило зверю глянуть на меня так, как смотрят собаки на хозяев: снизу вверх. Преданно и доверчиво.
        - Гарм - страж Мглы, - ответил отец, поднимаясь с колен и помогая встать Далии. - Он появляется, когда эта сила решает, что одному из тех, кто может быть ей полезен, нужна помощь. Небескорыстная, Хильда, и цена будет оговорена позже. Похоже, по какой-то немыслимой для меня причине, Мгла решила помочь тебе.
        - Откуда ты знаешь? - спросила я, до конца не полагаясь даже на того, кому раньше безоговорочно вверила бы свою жизнь. - Как можно договариваться с врагом? С тем, от кого мы должны защищать границы?
        На всякий случай я отодвинулась и от Гарма, который продолжал сидеть, высунув язык и склонив голову набок, разглядывая узор на полу. То, что зверь прислушивался, выдавали лишь большие острые уши, словно локаторы, направленные в нашу сторону.
        - Потому что иногда угроза изнутри более весома, чем извне, - отец говорил размеренно, не сводя с меня глаз, чтобы я могла убедиться, что ярл Эгиль абсолютно серьёзен. Далия стояла позади ни жива, ни мертва, и я не сразу поняла, зачем отец привёл сестру. Это ведь может быть опасно для неё!
        - В тебе силён Тёмный Дар, - продолжил Эгиль, - и часть его принадлежит ей. Я не знаю всех помыслов Мглы, никто не знает…но, вероятно, это связано и с семьёй короля. Не возвращайся, Хильда!
        Пока я слушала эти речи, не заметила, как отец с Далией приблизились настолько, чтобы, сомкнув руки, создать достаточно сильный морок, даже я не смогла бы разорвать магическую сеть, быстро сообразив, где правда, а где сон.
        И формально, это не будет считаться насилием, ведь они используют мой же навык. Какой же я Маг, если позволила обыграть себя на своём же поле?! И уши развесила, дурочка!
        Гарм, будто всё сказанное совсем не относилось к нему, продолжал сидеть на задних лапах, не интересуясь ни людьми, ни их страстями. Эх, пока я ещё не погрязла в чужом мороке, надо действовать:
        - Простите, ярл Эгиль, но вам придётся довольствоваться другой преемницей! - выкрикнула я, кивнув оробевшей Далии, и кинулась к Ригу. Густая шерсть оказалась мягче пуха, зверь покосился на меня и чуть заметно вильнул хвостом.
        Отец и Далия что-то закричали, но слов я не разобрала. Через мгновение, не успев на прощание махнуть рукой родным, я почувствовала, что не могу пошевелить даже кончиком пальца. Риг вскочил на ноги, фыркнул и встряхнулся. Невидимые капли попали на мою кожу, и всё разом поглотила Тьма, находясь внутри которой я слышала рядом только шумное дыхание Рига.
        Глава 4. Внезапное возвращение
        1
        Я не падала, но парила, чувствуя лёгкость во всём теле, голова была настолько свободна от подозрений и забот о будущем, что я даже не хотела возвращаться к прежнему состоянию тревоги. Побыть бы вот так чуть дольше!
        Но вот Тьма выпустила меня из кошачьих объятий, я бы сказала, выплюнула в реальность. Я сидела на полу в оглушённо-безумном состоянии и никак не могла унять головную боль, железным клювом бьющую в затылок с монотонностью падающей капли.
        Рядом жалобно замяукал Риг, и картинка перед глазами стала чётче.
        - Как вы? - прошептала я, не зная, как обращаться к стражу. По нраву ли такому грозному посланнику то прозвище, которое я ему дала?
        Обернувшись, сгребла зверя, снова принявшего облик бракованного котёнка снежного барса и прижала к себе дрожащее тельце. Выглядел Риг так, будто наше стремительно перемещение отобрало слишком много сил, и это взывало во мне щемящее чувство жалости.
        - Миленький, ну потерпи, - шептала я ничего не значащие глупости, одновременно оглядываясь по сторонам.
        И сразу поняла, где нахожусь: в том самом крыле Драгского замка, которое вело к моим прежним покоям участницы отбора. Что ж, видимо, судьба вела меня именно туда, куда тянуло и сердце. Оставался один вопрос: сколько прошло времени, с тех пор как я покинула столицу. Неужели опоздала?
        Вокруг было подозрительно тихо. Я встала, полная решимости бороться за своё место в отборе. Если и раньше была уверенность в своих силах, то теперь с поддержкой зверя мне будет гораздо спокойнее и легче выяснить, кто из участниц отбора виновен в государственной измене. А там, пусть уж Пьерсон и ему подобные вылавливают всех причастных!
        Я подошла к двери спальни и остановилась в нерешительности, прислушавшись к тому, что происходит внутри. Риг свернулся на руках калачиком и, кажется, заснул. Затаив дыхание, я прикоснулась к двери, ощутив тёплую гладкость лакированного дуба.
        Всё было так сказочно, что не верилось в реальность происходящего. Гарм, страж Мглы, о которой я привыкла думать, как о могущественной, но безликой силе, а она оказывается обладает разумом! Если даже её посланник способен в одно мгновение переместить человека и безо всякого специально созданного Портала, то на что способна она сама! И главный вопрос: что потребуется взамен?
        Дверь внезапно отворилась, и я лицом к лицу столкнулась с Альмой, незаконнорожденной сестрой. Дурёха побледнела и вскрикнула, зажав рот руками, будто увидела призрак.
        - Ой, - только и сумела произнести она, схватив за руку, желая убедиться, что я настоящая. - Как вам это удалось?
        К щекам девушки прилил густой румянец, она только открыла рот, чтобы сказать ещё что-то, как я втолкнула Альму в спальню и аккуратно, но плотно прикрыла за собой дверь.
        - Здесь есть кто-нибудь ещё? - прошептала я, оглядываясь. Комната выглядела чистой и нежилой. - Сколько меня не было?
        Вот за что ценю сестру (пусть и разглядела это совсем недавно), так это за быстроту реакции и сооброжалку, как говорят слуги. Альма кивнула и ответила кратко:
        - Уже вечер. Через час и тридцать две минуты истекает пять дней. Я уже и не надеялась, что успеете. Как вам это удалось?
        Не успела я ответить, как сестра заметила Рига, всё ещё дремавшего на моих руках.
        - Ой, какой хорошенький! Откуда вы его взяли, это ведь барс, правда? - зашептала она, бросая опасливые взгляды на дверь, пока я аккуратно переложила Рига на большую и широкую кровать. - Марта с минуты на минуту должна явиться. Чтобы засвидетельствовать, что вы опоздали, разумеется.
        Чувство превосходства, мелькнувшее во взгляде Альмы, говорило лишь о том, что сестра рада утереть нос столичной горничной.
        - Вот у неё лицо вытянется при виде вас! Всем уже растрезвонила, что так и знала, мол, "черноволосая ярла не выдержит". А давайте я прямо сейчас её позову, что тянуть-то?!
        Не дожидаясь позволения, она, приосанившись, направилась к выходу.
        - Погоди ты, Альма, - засмеялась я, радуясь, что всё пережитое не сон, и я на самом деле вернулась, да ещё и вовремя. И просто тому, что кто-то здесь меня ждал! Если бы только не одна Альма радовалась моему возвращению! Ладно, подумаю об этом позже, когда предстану перед его величеством лично…
        - Очень рада снова тебя увидеть! - медленно и без всякой улыбки произнесла я, глядя Альме в глаза. Сестра недоверчиво прищурилась, хмуря белесые брови.
        - Да не смотри ты так! - отмахнулась я, видя недоверие.
        Ладно, будем действовать постепенно. Я, может, сама, несмотря на воспитание и увещевание Виленны, только сейчас поняла, что мы с Альмой не чужие. И когда весь мир, возможно, будет против меня, это более чем важно.
        - Ну, побегу? - спросила сестра, потупив взор и переминаясь с ноги на ногу. И не дожидаясь ответа, озорно посмотрела на меня и, быстро чмокнув в щёку, бросилась выполнять поручение, которая сама же и придумала.
        Стило ей выйти за дверь, как Риг приподнял голову с круглыми, как у настоящего барса, ушками и посмотрел на меня внимательным взглядом.
        - Так что вам от меня нужно? - спросила я на удачу, заметно нервничая. Шипящий голос в голове, вероятно, принадлежал Гарму, но услышать его снова было бы некомфортно.
        Риг мяукнул и зевнул. На сегодня разговора не будет. Оно и к лучшему, стоило мне опуститься в кресло, как накатила усталость и сонливость.
        При мысли о мягких подушках, которые я видела перед собой, сладко заныло всё тело, но тут в дверь деликатно постучали.
        2
        Я вздохнула и разрешила войти тому, кто был по ту сторону двери. Это оказалась Марта. Девушка со времени нашей разлуки заметно похорошела и приосанилась, словно Пьерсон повысил её в должности или как-то отметил.
        - Вы вернулись, ярла Виртанен! - произнесла она с благоговением и поклоном. - Позвольте засвидетельствовать своё почтение и выразить большую радость.
        - Мне передавали, - начала я, не меняя позы и заручившись одобрительным взглядом Альмы, выглядывающей из-за плеча горничной, - что ты не верила в мой успех.
        Марта ни капли не смутилась:
        - Так и было, ярла, каюсь. Я была очень…расстроена и по глупости своей не понимала широту вашего замысла, ярла, - горничная выглядела слегка растерянной, но говорила гладко и бойко, лишь изредка опуская глаза, как бы признавая свою вину, но в тоже время с видом человека, введённого в заблуждение. - Но теперь, моя королева, я больше так не оступлюсь.
        Альма фыркнула и хотела было сказать всё, что думает о верности Марты, но я жестом приказала сестре молчать. У нас слишком мало союзников, чтобы можно было терять последних, и шпионка Пьерсона - именно тот человек, от которого можно узнать много полезного. Сплетни, или всё то, что скоро станет достоянием общественности.
        Стоит её простить, как Марта, желая доказать свою преданность, выдаст мне все последние сплетни и не только.
        - Посмотрим, - холодно сказала я, во всю следуя советам матери. Уж Виленна знала как поставить себя со слугами, чтобы те признали истинную госпожу.
        Я встала и медленно подошла к окну, обернувшись так, чтобы лицо оставалось в тени:
        - Расскажи пока, что говорили о моём отсутствии? Только не утомляй пересказом бесполезных сплетен. Лучше вкратце передай слова своего начальника.
        Я понизила голос и сделала шаг вперед, смотря на горничную так, будто это она была Алой розой.
        - Так…Ничего особенного… Мол, король не хочет видеть вас, но вам удалось…, - тут Марта покраснела и запнулась, а потом, как зачарованная, произнесла без малейшей заминки: - … использовать Чары дурмана. Ярл Пьерсон полагает, что именно поэтому его величество отослал вас, но, не желая быть несправедливым, дал шанс вернуться.
        Конечно же! Пьерсон мог так думать: Чары дурмана - вещь интересная, но недолгостойкая. Добавишь в еду или питьё со специальными словами - и объект твой, пока не пройдёт пара дней или около того.
        - Ярл Министр Безопасности считает меня всемогущей, - усмехнулась я, не теряя из виду Марту. - Эти Чары давно заперты в Башне Надзора, а еду короля пробуют не только стандартные стольники, но и обученный узнавать подобное Маг.
        Обмануть всех и достать средство, почти превратившееся в легенду, нереально.
        - Возможно, ярл Пьерсон специально говорил это, чтобы утаить свои истинные мысли, - робким голосом предположила Марта, застывшая посреди комнаты. - Он очень скрытен, ярла, и никому не доверяет.
        - В отличие от нас, - хмыкнула Альма, стоявшая у двери со скрещенными на груди руками.
        Сестра всегда отличалась крепким здоровьем и вполне могла постоять за себя. В том числе и не выпустить Марту, взбреди той в голову пробираться к выходу силой.
        - Ладно, с Пьерсоном разберёмся позже, - произнесла я, опускаясь в кресло и расправляя складки на платье. Точь-в-точь, как Виленна при нашем последнем разговоре. - Лучше приготовь ванну и выбери какое-нибудь платье. Не слишком парадное, скорее, наоборот, скромное.
        Я задумалась. Безумие - отправляться к королю без приглашения. Мне такое удавалось, но один и тот же снег не выпадает дважды. И всё же, казалось, чем скорее я поговорю с его величеством, тем лучше будет для нас обоих.
        Когда я очнулась от раздумий, Марта уже убежала выполнять поручение.
        - Мне сейчас показалось, что вместо вас приехала ярла Виленна, - очнувшись от оцепенения, произнесла Альма, возвращаясь к работе.
        Гардеробный шкаф скоро опустел, и подходящие платья веером расположились на кровати. Риг фыркнул и чихнул, а потом, осторожно обнюхав, передней лапой попробовал подцепить кружево одного из них.
        - Ты недолюбливала её, - сказала я, взяв зверя, выглядевшего как котёнок, и вернув на подушки. Пусть он и всемогущий Страж, но портить мои немногочисленные платья позволения не дам!
        - Да, - Альма с опаской посмотрела на Рига, зашипевшего так, будто он был взрослым барсом. - Она меня тоже. Но, к счастью, не обижала, скорее, не замечала.
        - Уже повезло, - усмехнулась я, выбрав чисто-белое, с чёрным кружевом на подоле. Достаточно закрытое и целомудренное, чтобы король не подумал, что я снова пришла предлагать себя. Ох, вечно я поздним вечером делаю визиты! Тут сложно не подумать чего дурного… - Главное, что ты здесь. И возвращаться обратно не собираешься.
        - А как вы-то вернулись вовремя? - Альма, бросив взгляд в сторону закрытой двери ванной комнаты, подошла ко мне со спины и принялась расшнуровывать платье.
        - Мой Дар, оказывается, не так прост, как я привыкла думать, - уклончиво ответила я. Шум воды и шорохи в ванной утихли.
        - Всё готово, ярла, - Марта вышла на средину комнаты и присела в реверансе, будто на официальном приёме. Она, вероятно, упивалась собственной ролью и тем, куда это может привести. - Разрешите вам услужить?
        Вздохнув и мысленно посетовав на то, что просить Марту вести себя не как фрейлина бесполезно, я, конечно, согласилась. В итоге, когда меня привели в порядок и одели было уже слишком поздно, чтобы делать визиты. Даже для меня, проникшей в самое сердце королевства в обход всех заслонов.
        - Нет, с визитом к его величеству придётся обождать, - с сожалением произнесла я, обращаясь к своему отражению в зеркале. Девушка по ту сторону стекла выглядела словно невеста, только в лице не было ни кровинки, а глаза, напротив, сияли, словно чёрные агаты.
        - Не придётся, ярла Виртанен, - произнёс знакомый бархатный голос. Только на этот раз в его интонациях мне послышались стальные нотки и морозный холод равнодушной зимы.
        Глава 5. Как вам это удалось, ярла?
        1
        - Ваше высочество! - ахнули горничные. Альма чуть заметно толкнул меня, давая время подготовиться и натянуть на лицо улыбку.
        Я помнила принца Карла, как обаятельного и вполне приятного брата короля, глядя на изысканные манеры и лёгкость в движениях которого, многие задавались мыслью о несправедливости судьбы.
        Весёлый король - именно то, чего жаждали придворные. Монарх, увлечённый не политикой, а дамами и балами - вот каким им виделся принц. Рагнар же был слишком…въедливым и подозрительным, не позволял вести игру у себя за спиной. Интересно, как он переживал моё отсутствие? Заметил ли вообще?
        - Ярла Виртанен, позвольте поздравить вас с возвращением, - принц подошёл с улыбкой на лице, от которой мне сделалось спокойнее. И всё же металл в голосе настораживал.
        Его высочество поцеловал мне руку и предложил лично сопроводить в покои короля. Я ожидала, что Гарм будет против, но мягкий паршивец спокойно дрых на моих подушках, развалившись на спине и раскинув лапы чёрными подушечками вверх.
        "Сейчас?" - мысленно ужаснулась такому откровенному предложению, но вслух ничего не сказала, только кивнула и приняла предложенную руку. Глупо строить неприступную добродетель, брат короля, конечно, в курсе моих посещений его величества в неурочный час.
        - Я всегда болел за вас, - принц Карл шёл по пустому коридору неторопливым шагом, видимо, настроенный на разговор. - Но вы превзошли все мои смелые ожидания.
        - Я очень польщена, ваше высочество, - произнесла я в ответ. Интуиция подсказывала, что принц настроен совсем не дружелюбно.
        - Такое удивительно-своевременное возвращение вызовет пересуды, - продолжал его высочество, будто рассуждал сам с собой. - Могут заподозрить, что оно произошло в обход правил, не без помощи королевской семьи. Сами понимаете, ярла, в нынешнее неспокойное время такая слава его величеству ни к чему.
        - К чему вы ведёте, ваше высочество? - я остановилась и посмотрела на принца, который в свою очередь тоже смотрел на меня без тени улыбки на холёном породистом лице. Я чувствовала себя на допросе, появилось холодное предчувствие чего-то неприятного.
        И оно не заставило себя ждать. Виски сжал невидимый обруч, холодное железо которого я ощущала на коже.
        - Как вам это удалось? - бархатный голос звучал приглушённо и усиливал боль в голове. Он звучал внутри, отражаясь многократным эхом. Было невозможно открыть глаза, а значит, и спастись от навязчивого вопроса принца.
        Крепкие руки встряхнули меня. Чувство давления ослабло.
        - Кто вам помог? - вопрос изменил тональность и теперь звучал почти ласково, словно забота близкого друга.
        - Мой Дар, - ответ прошелестел так тихо, словно дал его кто-то другой.
        - Неправда. - Обруч спал с головы, мошки перестали летать перед глазами, и я смогла разлепить веки. Голова осталось тяжёлой, но боль ушла. Я чувствовала слабость, однако не желала её показывать.
        - Пожалуй, я провожу вас обратно, ярла. Вы слишком устали, - и снова передо мной был дамский угодник, к которому все привыкли и которого совершенно не опасались. Но я не позволяла глазам обмануть себя.
        Родимое пятно на лбу принца приобрело сине-фиолетовый оттенок, а ободок кожи вокруг него, наоборот, отливал мертвенной белизной, сравнимой с кладбищенским снегом. Метка так контрастировала с обликом довольного своей участью баловня судьбы, что я сразу поняла, в чём дело. Даже не надо быть Магом-Проявителем, чтобы догадаться.
        Дар королевской семьи всегда хранился под строжайшим секретом, и, похоже, я только что стала свидетелем его проявления.
        - Вы правы, ваше высочество, - перечить принцу было опасно. Недавнее прошлое, когда боль сжимала голову так, что во рту до сих пор оставался металлический привкус, слишком ярко стояло перед глазами. - Но не посчитает ли его величество моё отсутствие сегодня проявлением своеволия?
        Ох, я, наконец, выкрутилась! Чего только не приходится выдумывать, чтобы прикинуться ничего не понимающей и невиновной. Я, конечно, невиновна в истинном понимании этого слова, а Гарм… Никто меня о нём не спрашивал. А если и спросят, я сама не до конца понимаю его природу, чтобы кому-то что-то объяснить.
        - Я всё объясню ему сам, ярла Виртанен. Не забивайте вашу очаровательную голову пустыми тревогами. Вы прошли небольшую проверку, прошу простить за грубость и неделикатное вторжение, - принц галантно склонился передо мной и, круто развернувшись, увлёк обратно.
        Возражать я не смела. Что ж, наша встреча с королём неизбежна, я понимала это так же ясно, как и то, что неплохо бы вначале набраться сил и научиться обращаться с помощником, данным мне Мглой.
        - Вам сообщили о завтрашнем испытании для избранниц короля? Нет? Непростительная оплошность. Распорядители будут наказаны, - продолжил принц, подведя меня к двери спальни.
        - Прошу вас, не надо никого наказывать. В чём оно будет состоять?
        - Никто из нас не знает, - пожал плечами принц Карл и подмигнул мне, как давней знакомой. - Его величество, знаете ли, ждал вашего возвращения, чтобы возобновить состязания в рамках отбора. Рагнар слишком скрытен, чтобы делиться со мной планами. Следующее испытание - его личное изобретение. Подозреваю, что вам с ним справиться будет проще простого.
        Его высочество снова принялся сыпать комплиментами по поводу моих способностей и прочих прелестей, пятно на лбу посветлело. Но я уже не собиралась обманываться.
        Принц был близок его величеству, это знали все. Но то, что он вовсе не являлся бездумным прожигателем жизни, выполняющим мелкие поручения короля, я догадалась интуитивно. Что ж, главное, что не враг, и на том спасибо.
        - А что за котёнка вы привезли с собой? Ваш новый фамильяр? - рассмеялся принц. - Не смущайтесь, слухи летят быстрее мысли. Стоило отпустить вас домой, как вы обзавелись магическим помощником. Это нарушение правил, ярла. Во время отбора нельзя пользоваться Даром, если вы используете его против соперниц.
        - Нет! - вскрикнула я, испугавшись, что Ригу причинят зло. Каким бы он ни был, плохого в Гарме не чувствовалось. - Это обычный найдёныш. Мне его сестра подарила. Пожалуйста, ваше высочество, оставьте его мне, он безобиден!
        - Если так, я не возражаю, - обезоруживающе улыбнулся принц и, поцеловав мне руку, распрощался.
        Рига у меня всё-таки забрали. В тот же вечер. Котёнок, а сейчас это был именно он, почти не сопротивлялся. Только пару раз жалобно мяукнул, когда безопасник взял его за шкирку.
        Всё время, пока зверя не было, я не находила себе места. Вдруг меня изгонят из Драгского замка? Причинить зло Гарму никому из людей не под силу, в этом была уверена.
        К счастью, ожидание продлилось не больше часа. Тот же самый безопасник с поклоном и извинениями принёс мне плетёную корзинку, в который спокойно спал Риг. Стоило взять его на руки, как тот приоткрыл глаза и сонно-сердито посмотрел на меня. Мол, зачем тревожишь?
        В корзинке было ещё кое-что: записка. Плотный лощёный лист белой бумаги, свёрнутый вчетверо, прятал только одну фразу, выведенную знакомым почерком, от взгляда на который защемило в душе: «С возвращением!».
        2
        - Так что будет завтра? - спросил Рагнара брат, тарабаня длинными паучьими пальцами по подлокотнику кресла.
        - Новое испытание. А то наши участницы заскучали, а некоторые и затаились, - настроение у него было отличное.
        Пьерсон всё-таки подобрался на один шаг ближе к подпольному Ордену королевы Лагерты, внедрив в его низы очередного шпиона. Молодой, не слишком знатный, жаждущий построить карьеру - такого не сманишь пустыми и пафосными речами о Родине и необходимости очистить королевскую власть от узурпаторов.
        И конечно, Виртанен умудрилась вернуться вовремя…
        - Она не могла провернуть такое без магической помощи, - упрямо вернулся к прежнему разговору министр безопасности, а по совместительству его высочество Карл.
        - Значит, кто-то помог, - улыбнулся Рагнар, наблюдая за братом из-под полуопущенных век. - Отец, скорее всего.
        - Вряд ли, как ей удалось появиться будто ниоткуда? Портал не был активирован, мы проверили. Тебя что, это совсем не заботит?
        - Не злись, - Рагнар встал из-за письменного стола и подошёл к большой карте Северного королевства, прикреплённой к стене. - Все Порталы отмечены здесь, верно?
        - Сам знаешь, что да. И нового появиться без нашего ведома не могло, - принц сделал упор на последнем слове. Рагнар понимал, почему брат злится. Привыкший быть в тени, прятаться за маской легкомысленности золотого мальчика, не отягощённого престолом, он терпеть не мог, когда что-то происходило без его ведома и согласия. Король разделял беспокойство тайного советника, но считал, что давить на Виртанен неразумно. Придёт время, и он всё узнает. Даже без насилия. Почти.
        - Я разберусь с этим сам, - поставил точку Рагнар, желая свернуть разговор. - Она сама мне расскажет.
        - С чего бы это? Я проверял её, задействовав Дар. Виртанен лукавит, знает, лиса, где нашкодила! Сейчас затаится и будет глазами хлопать, изображая невинность. Только если это её Дар способен перемещать девушку куда угодно, это одно. С ней справиться несложно, а если это кто другой? А если их много? Всему нашему Щиту цена - ломаный медяк!
        Рагнар повернулся к брату и, опершись о стену с картой королевства, спокойно произнёс:
        - Я это знаю и без тебя. Что так разнервничался? Не первая угроза безопасности, да и не последняя. Подумай лучше о том, какие возможности открывает Дар Виртанен, если он способен переносить её с одного края королевства до другого…
        - Уже думаешь о том, что она передаст его по наследству? - захохотал Карл, довольный, что как обычно угадал мысли брата.
        Пусть так и думает, маленькое утешение в нелёгкой доли вечного принца. Брат и Тайным главой министерства Безопасности стал только затем, чтобы получить власть над всеми, и она тем больше, чем меньше людей о ней подозревают.
        - До таких мыслей ещё далеко, - Рагнар нахмурился и захромал к окну.
        Боль в ноге усиливалась всякий раз, как он применял свой Дар. Блокировать чужие магические способности так утомительно, а хромота только выдавала его, поэтому иногда приходилось хромать по притворству. Чтобы никто не догадался, когда он действительно пользовался Даром. Особенно это касалось Карла.
        Брату будет обидно, если тот узнает правду, но такова должность короля - следить за подданными и быть на голову выше остальных, всё контролируя и одновременно оставляя иллюзию, что ты без своего окружения беспомощен.
        - Надо дать шанс всем участницам. Даже твоей наречённой, - король резко повернулся и с немой усмешкой уставился на брата. - Вдруг Эльса решит, что королевой быть лучше, чем женой принца?
        - Тогда я предложу ей объединиться с заговорщиками и свергнуть тебя, - в такой же полусерьёзной манере отвечал Карл. На его красивом лице заиграла довольная улыбка. - И в этом случае вскоре я стану королём, а Эрика моей королевой.
        - Не станете, - Рагнар схватил со стола яблоко и посреди пафосной речи Карла откусил большой кусок и принялся жевать, причмокивая от удовольствия. - И ты сам это знаешь. Потому что заговорщики захотят сменить династию и самим припасть к рулю, а не поменять одного Сварга на другого. Как там говорится: «Революция не умеет ни жалеть, ни хоронить своих мертвецов».
        Рагнар зашвырнул яблоко, попав прямиком в корзину для бумаг, стоявшую с другом углу рабочего кабинета.
        - А если серьёзно, то ты и сам не веришь, что Виртанен заговорщица.
        - Привык никому не доверять, пока не удостоверюсь в обратном, - проворчал Карл, встав с кресла и принявшись собирать бумаги, веером рассыпанные на столе.
        Рагнар подумал, что сейчас брат сложит их в стопку, да так, что не один листик не выбьется из пачки, и аккуратно, словно они живые и хрупкие, как цветы, поместит в просторную папку, которую не захлопнет, нет. Завяжет на элегантный узел и унесёт в сейф, код от которого знает только он сам.
        - Удостоверится предоставь мне, - сказал вдогонку принцу король, чем вызвал у первого скабрезную ухмылку. Мол, не сомневался.
        - До завтра, ваше величество, - Карл отвесил шутливый поклон и скрылся за массивными дверьми, ведущими в приёмную. Очень скоро, на рассвете, она заполнится чиновниками высших рангов, записанных на аудиенцию. Все привыкли, что король встаёт рано и старается завершить дела до полудня, чтобы потом предаться более приятным занятиям.
        Рагнар обожал свою оранжерею и стремился проводить там как можно больше времени. Там же любила бывать и его Юлия. Пока не умерла и не стала мороком, бездушной тенью той, которую уже не вернуть. Самое ужасное, что даже если бы король имел на то право, он бы не стал тревожить прошлое и вызывать бывшую возлюбленную из царства теней.
        Поколебавшись, Рагнар подошёл к столу и, достав из верхнего ящика бумагу для частных писем, черкнул записку. Девушка наверняка расстроена, что её барса забирали на проверку. Возможно, письмо её только разозлит. Надо бы объясниться, но король не любил тратить драгоценное время на излияния чувств. Лучше он подарит ей лилию. Ту самую, ярко-синюю, что вырастил специально для Хильды.
        После завтрашнего испытания, например. Да, так будет лучше.
        3
        К грядущему испытанию я готовилась со всей тщательностью. В плане наряда, разумеется. Что потребуется королю от моего Дара я понятия не имела. Впрочем, как и остальные, и это немного утешало.
        Распорядитель отбора крутился около меня с самого утра и жужжал, словно пчела:
        - Ярла Хильда! - комплименты из его уст лились, будто патока. - Не поверите, как мы без вас скучали!
        - Не поверю, Оскар, будьте спокойны, - улыбнулась я, слушая, как тот зачитывает мне приглашение на испытание и приправляет сухой официальный текст остроумными замечаниями.
        - Напрасно! В моих симпатиях можете не сомневаться. И я говорю совершенно искренне, хоть профессия обязывает меня к иному. Обожаю эту атмосферу напряжения, как перед началом грозы. Плюс общение с красавицами…
        Распорядитель мечтательно возвёл глаза к небу. При его плотной комплекции ужимки выглядели комично, но за внешностью толстяка, разодетого со всей тщательностью столичной модницы, скрывался умный и дальновидный политик.
        - Признайтесь, вы меня всегда недолюбливали. Это не будет вам ничего стоить: если провалю следующее испытание, отправлюсь домой уже навсегда.
        - Вы умеете возвращаться, - с полной серьёзностью произнёс Оскар, сворачивая приглашение и оставляя его на столе. - Очень ценное качество, поверьте. Многие бы отдали за него половину своего состояния и всё чужое в придачу. Я, собственно, к чему веду… специально отослал горничных… В таком деле лишние уши ни к чему, согласны, ярла?
        - Смотря в каком. Почему мы разговариваем стоя? Для большего драматизма? - спросила я, стараясь свести всё к шутке. Хотя понятно было, что не получится. Сейчас Оскар задаст тот самый вопрос, которым меня мучили последние дни все подряд: горничные, включая сестру, принц, безопасники…
        - Доживёте до моих лет, ярла, поймёте, что иногда присесть легче, чем встать, - Оскар улыбнулся, на этот раз грустно, и переложил толстую золоченую трость из одной руки в другую. - Я в силу обязанностей должен задать этот вопрос: каким образом вы вернулись в Драгский замок?
        - Вспышка - и я уже тут. А как это вышло, сама не понимаю. Помню, поссорились с отцом и сестрой. Дальше, вы знаете.
        Официальная версия Виртанен, выработанная опытным путём. Не ложь, полуправда, опровергнуть которую будет непросто. Оскару оставалось лишь улыбаться и делать вид, что не ждал иного ответа.
        Я понимала, почему для всех важно выведать суть: чтобы убедиться, что я не использовала помощь заговорщиков. Ведь только группа сильных Магов могла сделать так, что моё появление в самом сердце замка оказалось незамеченным безопасниками. А зачем добропорядочным подданным действовать тайно? Значит, мы все заодно против реальной власти…
        Самое забавное: расскажи я правду, никто бы не поверил. Гарма изучили лучшие придворные Маги и сочли абсолютно безвредным. Бракованный детёныш снежного барса больше ничем не напоминал грозного пса-стража.
        - Какой он хорошенький! - заверещала миниатюрная Бекка, стоило показать зверя подругам. Причин оберегать его не было, к тому же я боялась, что недоверие к Ригу выльется в то, что у меня его отнимут. Чтобы там ни говорил ярл Эгиль, но пока зверь оставался единственным существом, спасшим меня от отчисления из отбора. И ничего не потребовавшего взамен.
        Риг принялся громко мурлыкать, чем вызвал дикий восторг у кузин Нильсен, явившихся поздравить меня с возвращением и поделиться последними новостями.
        - А Эрика вернулась после допроса, как ни в чём не бывало! - закончила излияния Бекка, сделав круглые глаза. Девушка была похожа на подростка, которого наказали чересчур строгие родители, и теперь у девушки всё внутри кипит от праведного гнева. - Несёт какую-то чушь, даже слушать противно. Нет, вот она, правда, считает, что мы идиотки?!
        - Маг-целитель объявил, что Эльса просто сорвалась, - задумчиво добавила Ингрид, накручивая прядь волос на тонкие пальцы. Её красота за время моего недолгого отсутствия сделалась ещё утончёнее, а кожа, и без того напоминающая фарфор, стала болезненно-прозрачной. - Мы все тогда были немного не в себе. Да и испытание слишком…невероятным.
        Да, король тогда удивил всех, объявив, что невестам придётся использовать свою Тёмную силу лично на нём. Как можно помыслить, при всех попытаться причинить вред монаршей особе?! И ведь мы попытались! Каждая на свой лад.
        - Неприятно вспоминать, - поёжилась я, словно ощущая холод чёрной воды колодца, привидевшегося мне в тот раз. А я ведь так и не разгадала смысл странного видения! Или Маг-целитель прав, и всему виной странный дар Эрики поднимать со дна души противника потаённые страхи?
        - Кстати, мы не рассказали о Тире! - залилась смехом Бекка. Свой невысокий рост девушка с лихвой компенсировала оживлённостью натуры и бойким характером. Кузина, «фея», как назвала её я, напротив, была полна тихой грусти и задумчивости, будто речная нимфа из сказок, от которой простой смертный не может отвести глаз. - Эта высокомерная Валлин так обрадовалась твоему отъезду, что заказала у госпожи Матисьен три новых платья из атласа и шифона. Представляешь? Целое состояние, должно быть, потратила. Это вам не у портнихи с ярмарки покупать!
        - Она в них очень хороша, это правда, - мечтательно вздохнула Ингрид. - Одно из них с невероятно пышной юбкой, а как к её каштановым прядям идёт молочно-белый!
        - В таких любая будет выглядеть королевой, - мрачно заметила Бекка, и разговор, бывший до этого очень оживлённым, скис, словно молоко под жарким солнцем. Кузины вскоре попрощались и оставили меня наедине с мыслями о завтрашнем дне. Таком желанном и одновременно пугающем. Что готовит следующее испытание? И кого отчислят?
        Тира однажды уже предлагала мне объединиться и выжать остальных. Некромантка и та, что владеет оморочкой - гремучий дуэт! Нет!
        Ложась спать, я поймала себя на мысли, что недолюбливаю Валлин вовсе не за её прямолинейность и желание выиграть любой ценой. Она не заслуживает победы, потому что хочет не короля, а корону. Так я утешала себя, каждый раз, когда ловила томные взгляды соперницы в сторону Рагнара.
        Эх, и почему это так меня беспокоит? Ведь король выделяет меня. Или он втайне оказывает внимание каждой? Например, Эрике? Она ведь говорила, что всё делает ради любви. Уж явно, не к Отечеству!
        Ночью я почти не сомкнула глаз. Выдуманные страхи питались воспоминаниями и тревогой, навеваемой далёким громом за окном и ветром, ветками хлеставшими по стеклу. В Северное королевство, уставшее от долгой зимы, постучалась весна.
        Глава 6. Цена доверия
        1
        Словом, в утро испытания я чувствовала себя совершенно разбитой и мечтала лишь об одном: выспаться. Зевнув и повернувшись на бок, обнаружила, что Риг, нахал этакий, чуть было не лёг мне на голову.
        - А ну, брысь! - сонно сказала я, нащупав мохнатое тельце и попытавшись стянуть зверя с подушки. Тот недовольно заворчал, но устроился чуть ниже, чтобы тут же, дождавшись пока я задремлю, вернуться на прежнее место.
        Воздух сделался густым и плотным, как ватный шарик. Появился страх задохнуться. Я поняла, что всё ещё сплю и мне снится тёмная ночь, которая по мановению невидимой руки окрасилась серебристыми пятнами пушистого снега. Воздух очистился, я сделала глубокий вдох…и окончательно проснулась, словно меня вырвали из тёплых материнских объятий.
        Вскочив, не сразу поняла, в чём дело. Судя по карманным часам, оставленным на столике, было раннее утро. То самое время, когда чернота на горизонте начинает отступать перед светлой полоской, предвещающей скорый рассвет.
        Рядом заворчал Риг, настороженно так, по-кошачьи. Я зажгла светильник и с непонятной тревогой направила свет на то место, где предположительно мог быть зверь. Рука, державшая лампу, задрожала так сильно, что я чуть было не выронила её, подавив испуг. Шубка Рига сделалась серебристо-чёрной, как и положено барсу.
        - Что случилось, ярла? - заспанная Марта, в ночной рубашке и накинутом поверх пуховом платке, вынырнула из гардеробной, где и спали горничные.
        - Ничего, сон плохой, должно быть, приснился, - я попыталась улыбнуться и придать голосу равнодушия, заслонив собой Рига. Если весть о резких изменениях в его внешности дойдёт до безопасников, а Марта об этом позаботится, не видать мне зверя, к которому я успела привязаться.
        - А где Альма? - перевела я разговор, встав с постели, чтобы горничная забыла обо всём, кроме того, чтобы угодить госпоже.
        - Не знаю, ярла, - Марта подошла ближе и многозначительно подняла белесые брови, похожие на тонкие ниточки. - Она часто не ночует здесь. Особенно с тех пор, как вы уехали.
        - Подай халат и расчеши мне волосы, - приказала я, чувствуя, что больше не засну. - И где она, по-твоему, их проводит?
        - Ох, ярла Хильда! - притворно вздохнула Марта, выполняя просьбы. Всё получалось у неё ладно, не в пример моей незаконнорожденной сестре, раза в три проворнее и сноровистей. - Не хочу, чтобы вы думали, будто я сплетничаю и доношу. Но…
        И дальше последовало пресловутое «но», в результате чего я получила полный расклад «кто, где, с кем и как же так получилось». Пьерсон не зря выбрал Марту, она могла быстро и тайно разузнать всё то, на сокрытие чего иные тратили полжизни. Так я узнала, что у Альмы есть любовник.
        Однако думать об этом сейчас было не время. В пылу приготовлений к очередному испытанию я совсем позабыла про Рига. Зверь проснулся и скатился с кровати по шёлковому покрывалу. Псевдобарс подбежал к Марте и принялся тереться о ноги, выпрашивая вяленой рыбы, которая так полюбилась зверю после того, как горничная угостила его своим любимым лакомством, которое всегда носила в переднике, обернутым в два носовых платка.
        - Марта! - окликнула я служанку, желая снова отвлечь. Но…было уже поздно.
        - Проголодался, маленький! - засюсюкала та, которая минутой раньше строила из себя идеальную шпионку, способную без лишних сантиментов сдать человека с потрохами. Если это будет выгодно, конечно. - Ярла, разрешите, я дам ему маленький кусочек рыбки? Ну, пожалуйста! Смотрите, как он просит!
        Ох уж, глупая животина! Риг так и наяривал подлизаться, сразив горничную обаянием и громким мурлыканием. Или он сам не понимал своих изменений или считал, что никто не заметит. Думать о таком могучем существе, как Гарм, как о животном, не имеющем души и сознания, мне не хотелось.
        - Конечно, - растерянно протянула я, гадая, какое бы придумать объяснение столь быстрой смене шубки Рига. - Смотри, как бы он не полинял ещё сильнее от твоей рыбы!
        - Что вы, ярла! - Марта побледнела так сильно, будто я обвиняла её, как минимум, в попытке отравления госпожи, то есть меня. - Да у вашего барса такая шубка, просто загляденье! Пусть и тёмная, но зато такая шёлковая, будто атласные сорочки госпожи Матисьен. Я видела их в витрине ателье, но они стоят по-королевски. Хотя такую и королеве не стыдно надеть!
        И торжественно присела в глубоком реверансе.
        Да, эта девица далеко пойдёт! Но неужели она не видит, что окрас Рига стал совсем иным?
        Вскоре я получила ответ на сомнения, глодавшие душу и селившие тревогу в сердце. Как ни в чём не бывало явилась Альма и с виноватым видом начала угодливо предлагать мне помощь. Я видела, какими взглядами горничные обменивались между собой, но меня не волновали их пустяковые ссоры. Осторожно спросив Альму, как она находит Рига, не заболел ли тот, я убедилась: никто не замечает изменений окраса моего Гарма. Что ж, тем лучше! Выяснить ещё бы, что это значит! И не привиделось ли мне?
        Утро прошло в суете, я почти не замечала стараний горничных по украшению моей причёски, их корыстных комплиментов красоте и пожеланий победы. Чем ближе было испытание, тем тревожнее мне становилось. Предчувствие беды или провала сжимало сердце так сильно, что я не могла усидеть на месте, торопя время.
        И вот час настал. За мной пришли помощницы распорядителей. У девушек были такие серьёзные, даже траурные лица, будто они вели меня на казнь. Впрочем, может, так и есть, никто не знает замысла короля.
        Думал ли он обо мне? Вспоминал ли? И как мы встретимся? Вопросы теснились в голове, вытесняя старые тревоги и добавляя новые. Какая же я дура! Надо быть холодной и расчётливой, стремиться выиграть и отбросить ненужные, мешающие эмоции. Как Тира, например.
        Я увидела её первой. Да, она похорошела: царственный поворот головы, тонкая шея и талия, подчёркнутая тесным корсетом белоснежного платья. Не хватало только короны! Видимо, так считала и Валлин, претендентка на трон сидела в отдалении от остальных трёх участниц. Я направилась к кузинам Нильсен, улыбающихся мне, как подруге, но в последний момент передумала и, повинуясь внутреннему чутью, заняла место рядом с Эрикой. Девушка внимательно посмотрела на меня и несмело улыбнулась.
        - Рада тебя видеть! - произнесла Эльса, пользуясь шумом, поднявшемся вокруг. До выхода короля и свиты оставалось не больше четверти часа.
        Рагнар был крайне пунктуален, поэтому соперницы и придворные, собравшиеся за ограждением на специально отведённых для представления скамьях, находились в состоянии объяснимого волнения. Таинственность предстоящего испытания пугала повторением событий недавнего прошлого, в результате которых пострадали почти все, и одновременно завораживала.
        - Я тоже, - произнесла я, не зная, что добавить. Эльса была настолько простой внешне, что я прекрасно помнила свои мысли при знакомстве: «Эта уйдёт первой». Веснушки, щедро рассыпанные по щекам, смущение и скромность - разве такой должна быть королева?! Разве такую соперницу воспримешь всерьёз?
        И всё же я ошиблась. Эрика пугала своей сосредоточенностью и спокойной силой, отражающейся в карих глазах. Но стоит присмотреться, и через минуту-две не можешь оторвать от неё взгляда, завороженная мягкой улыбкой и удивительной способностью выглядеть по-королевски выдержанно и утончённо, даже если Эрика одета в платье служанки! Вот и сейчас, она будто совсем не стремилась выделиться, но скромное платье стального цвета с фиолетовыми вставками в рукавах сидело на ней как влитое, притягивая взгляды не меньше пышных юбок Тиры.
        - Что было после того, как я уехала? - успела спросить я, но ответа не получила. А ведь Эльса не стала бы лгать и прятаться за вязью пустых слов, как некоторые!
        - Его величество Рагнар Третий! - громогласно объявил герольд, и Тронный зал в одно мгновение замолк. - Их высочества принц Карл и принцесса София!
        2
        Сердце заколотилось так быстро, что я не смела поднять глаз. Вдруг в них отразится всё, что я испытывала: радость от окончания разлуки, желание услужить и, Боги знают, что ещё!
        Рядом протяжно вздохнула Эрика, и я почти физически ощутила её нервозность и возбуждение.
        Когда церемония приветствия окончилась, и нам разрешили сесть, за дело взялся Оскар. Распорядитель отбора витиевато, в своей манере, произнёс хвалебную речь королевской семье и взял паузу.
        Я решилась и метнула взгляд в сторону возвышения, где на троне сидел король. Наши взгляды встретились, и от неожиданности я ощутила, что краснею. Меня бросило в жар. Перевести дыхание и снова встретиться взглядом было настолько необходимо, что я, не задумавшись, сделала это, прослушав половину того, что говорил Оскар.
        Эта мысль прошла по краю сознания и лепестком цветка плавно соскользнула в тёмный чулан памяти, где я хранила всё то, о чём не хотела думать прямо сейчас. Мы сидели друг от друга довольно далеко, но я видела, что король тоже рад моему возвращению. На долю секунды его губы тронула слабая улыбка, после чего взгляд снова сделался непроницаемо-холодным. Но этого было достаточно.
        Я никак не могла собраться с мыслями. Они ускакали от меня, как дикие козы по горным кряжам, и оставили пребывать в блаженных мечтах.
        - … каждая из вас должна раскрыть не только ладони, но и сердце. Фальшь разоблачится сразу. Королева должна быть чиста не только физически, но и в помыслах. Позорные секреты, которые могут повлиять на результат отбора или причинить вред кому-либо, недопустимы, - Оскар улыбнулся и, поклонившись королевской семье, отошёл в сторону в ожидании дальнейших действий. Вероятно, теперь настала наша очередь.
        Воцарившаяся тишина резала уши. Я взглянула на Тиру, но та спокойно оставалась на своём месте, значит, и нам спешить ни к чему.
        Настал черёд ярлы Янссон. Помощница распорядителя выступила вперёд с таким радостным лицом, что даже стала казаться значительно моложе своих лет. Пожилая дама, чья шея, дабы не выдать почтенный возраст, была увита жемчужными нитями разных размеров и цветов.. Я помнила, как распорядительница, провожая меня после первого в жизни королевского бала, вздыхала о своей незавидной участи. Выходит, всё не так плохо, как она расписывала, и, возможно, быть «Магом со спящими способностями» гораздо спокойнее, чем иметь сильный Дар.
        - Счастлива сообщить, что помогать невестам в этом испытании доведётся именно мне, - произнесла она с гордостью и тенью усталой обречённости, после того как мы выслушали очередную порцию благодарностей и пожеланий долгих лет жизни королевской семье. Я поймала насмешливый взгляд юной принцессы, говоривший о том, что ей тоже невыносим этот словоблудие этикета.
        Это не осталось незамеченным Эрикой. Я видела, как соперница обеспокоенно вздохнула и поднесла к губам носовой платок, чтобы сдержать деликатное покашливание. Вероятно, она была права, и стоило вести себя скромнее, а не глазеть на королевскую семью, как простолюдинка из далёкой провинции, но я никак не могла сосредоточиться на испытании. Даже не до конца понимала, что от нас требуется.
        К счастью, вникать во всё на ходу мне не понадобилось. Первой Янссон пригласила Бекку. Девушка, окинув нас взглядом превосходства, проворно сошла со скамейки, которую из-за небольшого роста поставили ей под ноги.
        Теперь все взгляды были прикованы к центру зала. Король встал и быстрым шагом без хромоты встал напротив «невесты». Вместе они смотрелись немного комично: высокий, чуть сутулившийся мужчина с взглядом, от которого у меня мурашки бежали по телу, а ноги слабели, и невысокая, едва доходившая ему до средины плеча девушка, крепко сложенная и сильная.
        Оскар помог спуститься с помоста принцессе Софи и, не выпуская её руки, подвёл к королю. Принцесса выглядела обеспокоенной, видимо, нервничала не меньше нашего, не научившись ещё в силу возраста скрывать свои чувства. Серые глаза молодой девушки смотрели настороженно, словно подозревали каждую из нас в измене. Наверное, она выдавала взгляд королевской семьи на весь этот фарс под названием «отбор невест». Король не доверял ни одной из нас, впрочем, как и его брат, старательно изображавший легкомысленного повесу, иногда так старательно, что тем самым выдавал себя.
        Король между тем протянул Бекке руки ладонями вверх. Девушка вспыхнула, но собралась с силами и, глубоко вздохнув, накрыла ладони государя своими. Стоило их пальцам соприкоснуться, как возникло голубоватое свечение, похожее на пламя одинокой масляной лампы, фитиль которой недостаточно пропитан маслом. От того огонь получался слабым и неровным.
        - Расскажите ваш самый сокровенный секрет, - ласково проговорила Янссон, обращаясь к Бекке.
        Та медлила, становясь то бледнее колонн Тронного зала, то пунцовее сладких и сочных заморских овощей, ввозимых к нам через границу Илиодора, соседнего государства, где правят оборотни. Я понимала Бекку и от всей души сочувствовала ей: рассказать что-то личное при всём народе - всё равно что обнажиться. Второе, наверное, даже легче.
        - Я… не такого крепкого здоровья, как всем говорю, - покашляв, тихо сказала Нильсен, и задрожала всем телом. Свечение сделалось тёмно-синим, с изумрудным оттенком ,но через пару мгновений снова вернулось к изначальному цвету. Бекка дрожала, её поддерживала Янссон, и, как только ладони короля и претендентки разомкнулись, помогла дойти той до своего места.
        - Благодарю вас, ярла Нильсен, - торопливо произнёс король и поклонился в сторону её кресла. - Требуется немалое мужество, чтобы публично признаться в самом сокровенном. Ваш поступок и то, как смело вы, будучи первой без утайки добровольно признались в собственной слабости, тронул меня до глубины души.
        И тут Рагнар сделал то, чего от него никто не ожидал. Король подошёл к ещё бледной Бекке и, к изумлению всей публики, поцеловал её руку. Даже не посмотрев в мою сторону.
        Я почувствовала, как внутри загорелся огонь, окрашенный тёмным пламенем. Захотелось встать и выйти, чтобы в одиночестве и тишине вдоволь поплакать о своей судьбе.
        Конечно, Бекке, которую я сейчас ненавидела всей душой, было не так уж и тяжело. Что за секрет такой?! Что же делать мне? «Ваше величество, извините, но для того, чтобы продолжать участие в отборе, мне пришлось призвать на помощь силы Мглы. Но это, право слово, не стоит и десятой доли вашего внимания. Пустяки, не так ли?»
        Да уж, после этих слов меня ждёт эшафот. Так ведь карается предательство, а обращение к непознанной Магии, чуждой нашей вере, да ещё и привнесение её частички в самое сердце королевства, что это, если не измена?!
        Я очнулась от раздумий, только когда Эрика коснулась моей руки. Я непонимающе посмотрела на неё, и та приложила палец к губам.
        - Ярла Эльса, просим вас, - звучный голос Янссон заставил меня вздрогнуть. Настала очередь Эрики.
        Девушка приветливо кивнула мне и спокойно подошла к королю. Вот уж у кого не может быть секретов, так это у нашей тихони. Любит короля, всегда готова выполнить долг, даже ценой собственной жизни. Ведь так она говорила при первом собрании?
        О Боги, что это со мной? Я никогда не была завистлива, а сейчас не хотела никого видеть и участвовать тоже не желала. Я не смогу предать Рига, но и лгать тоже невозможно. Хотя можно рассказать какой-то менее опасный секрет. Впрочем, королю мои тайны, вероятно, совсем неинтересны, когда сколько красавиц готово вывернуть перед ним душу наизнанку!
        Немного успокоившись и решив, что происходящее меня не особо и интересует, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Недобрый и навязчивый. Подняв голову и отвлёкшись от происходящего между королём и Эрикой, я поискала глазами среди придворных и вскоре обнаружила того, кто так мной интересовался.
        3
        О Всеблагой, как я могла забыть о вас, ярл Пьерсон? Ещё один всемогущий дворянин, которого я интересовала только как подопытный объект. Посмотрев противнику в глаза, поклялась себе не отводить взгляда первой.
        Безликий выглядел вполне безучастным, но я чувствовала, что тот меня недолюбливает, хотя и не мгла найти причин для столь особого негативного отношения. Может, его вообще не интересует женский пол? Надо бы выспросить у Бекки, главная сплетница среди нас должна знать всё о таком важном ярле.
        И тут случилось нечто неожиданное: минуту назад Пьерсон стоял и смотрел на меня, а теперь я мужчину не видела. Но ведь не отводила взгляда первой! Ладно, это не так важно.
        Я повернулась к Эрике, рассказывающей свой секрет. Мол, она готова отказаться от своей любви ради долга и остаться верной подданной его величества.
        - Насколько велика ваша любовь? - спросил король без улыбки.
        - Безмерно велика, ваше величество, - Эльса ответила без раздумий, так уверено, что ни у кого не осталось сомнений в её правдивости. А я испытала новый прилив горечи. Перед глазами плавали радужные круги, в голове кружились, словно вороны, чёрные мысли о том, что я зря вернулась, и после этой пытки-испытания обязательно исправлю свою ошибку.
        Видимо, у меня одной была действительно постыдная тайна, остальным после их откровений так и подмывало пожать руки за их «положительные» секреты. Рагнар сегодня был сама любезность и провожал каждую до кресла. За исключением Тиры. Эту «невесту» он выделил особо, подав руку, чтобы провести к месту испытания.
        И украдкой посмотрел на меня. «Ах, ваше величество, так это вы ради меня затеяли?» - при этой мстительной мысли сила начала накапливаться в пальцах, грозя выплеснуться наружу тёмным туманом и забрать энергию всех тех, кто делал мне больно. Впервые в жизни я испытала страх. Не такой, при котором боишься чего-то сам, другой: страх, что Тёмный Дар окажется сильнее и превратит меня в оружие, проводника ненависти. Тёмному всегда надо быть настороже, чтобы не сжечь душу огнём ненависти и не оставить после себя лишь пепелище.
        - Я так сильно хочу победить, ваше величество, - бархатный голос Тиры гипнотизировал всех, кто его слышал. Он был таким зазывным и одновременно просящим о помощи, что каждому хотелось обнять его хозяйку и уверить, что всё будет хорошо. «Не факт, что у тебя лично», - снова проскользнула мысль, и, чтобы остудить пожар внутри, я принялась мысленно осыпать Рагнара всеми ругательствами, которые слышала от слуг, и от которых приличная ярла должна, не то что краснеть, а закрывать уши и убегать в свои комнаты. Зато стало легче, я даже почувствовала, что начала улыбаться!
        - …мне иногда кажется, что ради вашей любви я готова на ужасные поступки, которых буду стыдиться всю жизнь, - Тира всё продолжала изливать душу и казалась невероятно трогательной, будто сейчас заплачет. Очень умно. С одной стороны, некромантка говорила очевидные вещи. Все и так знали, что Валлин пойдёт по головам. С другой - она никогда не озвучивала этого прямо, значит, не солгала и в то же время открыла действительно постыдный секрет.
        И тем самым навела меня на мысль. Не обязательно быть откровенной до конца, можно сказать что-то не слишком значимое, открывающее меня не с лучшей стороны, и в тоже время не проронить ни слова о Риге! Да, так и сделаю!
        Как назло, Рагнар снова обошёл меня вниманием, словно испытывал. Обиделся, что вернулась вовремя, и теперь меня не отчислить? Ерунда, всегда можно не пройти очередное испытание…
        Пока я размышляла, настала очередь Ингрид. Грациозно-застенчивая, она смотрелась столь органично рядом с Рагнаром, что не желай я сама оказаться на её месте, непременно пожелала бы ей удачи. Ингрид пополнила бы ряды незаметных королев, но стала бы верной спутницей мужа, поддерживая его во всех делах, не суя в них любопытный нос.
        Разве у «феи» могут быть позорные секреты?
        - Семья не понимает меня, и я их совсем не люблю. Мы разные, так было всегда, - тихо и трогательно произнесла «невеста». Ингрид чуть опустила голову набок, и я подумала, что по щекам девушки сейчас потекут слёзы.
        После такого откровения мне захотелось подойти и обнять её. Я помню тот разговор, в котором Ингрид упомянула, что приехала на отбор за компанию с сестрой. Вероятно, родня заставила её принять предложение короля…
        - Мне очень жаль, - Рагнар произнёс эти слова так мягко, будто погладил обиженного ребёнка по голове. Я и не подозревала, что он может быть таким… другим. - Очень надеюсь, что после этого отбора ваша жизнь изменится в лучшую сторону. Совсем не обязательно возвращаться назад. Помните о том, что оставшимся трём девушкам, кроме победительницы, достанутся земли и титул. Возможно, вам не придётся больше искать ни чьего покровительства.
        Свечение между соприкасающимися пальцами внезапно сделалось пунцовым. Ингрид вскрикнула и отстранилась, разомкнув ладони. То с еле слышным шипением, похожим на звук гасимой свечи, пропало. Нильсен побледнела и принялась просить прощения за то, что прервала сеанс. Король и распорядители уверили испуганную «фею», что ничего страшного не произошло, и подобное испытание далеко не каждому по силам.
        Лишь принцесса осталась на своём месте и безучастно смотрела на происходящее. На мгновение мне показалось, что Софи недовольно нахмурила лоб. И тут настала моя очередь.
        Всё случилось очень быстро, так, что я не успела испугаться или что-то придумать. Оскар подал мне руку, приглашая последовать за ним и завершить сегодняшнее испытание, а я так и не пришла к решению, какой секрет следует открыть, чтобы утаить главное. Мысли путались и рассыпались мелкими искрами, когда я стояла напротив Рагнара. Он был совсем близко и смотрел так пристально, словно пытался прочесть мысли. К счастью, это было невозможно даже для самого сильного Мага.
        - Каков же ваш секрет, ярла? - насмешка в голосе короля прозвучала по-домашнему тепло.
        Наши ладони соприкоснулись, и в груди вспыхнуло тёмное пламя. Это было похоже на жаркий зной, с таящейся под раскидистыми кронами деревьев прохладой. Под пальцами вспыхнули ярко-синие искры, но Рагнар стиснул мои руки, и я ощутила такое спокойствие, будто всё вокруг исчезло, оставив нас одних.
        - Иногда я боюсь самой себя, - произнесла я громко, не отводя глаз от мужчины напротив. - Своей силы, Дара… и того, к чему они могут привести. Я не уверена, что совладаю с собственными… способностями.
        Чуть было не сказала «чувствами», но вовремя остановилась. Как бы там ни было, как бы я ни желала взаимности, но признаваться первой в любви девушке не следовало, если, конечно, речь не шла о предсмертном часе возлюбленного. Это явно был не мой случай. К счастью.
        - Иногда я дурно думаю о вас, - выпустила я напоследок шпильку, вознаградившую меня за пережитый вечер. Будет знать, как любезничать с остальными «невестами». Король не моя собственность, это верно, но оказанных прежде знаков внимания хватило с лихвой, чтобы дать мне надежду на взаимность. Нет, я не могла ошибаться!
        - Простите меня за это, ваше величество, - закончила я исповедь и замерла в ожидании вердикта государя.
        - И вы меня, - неожиданно рассмеялся Рагнар, знакомые лучики морщин возле глаз вернули мне веру в его доброе расположение. - Будьте уверены, порой я думаю о вас ещё хуже, чем вы обо мне.
        ГЛАВА 7. ЦЕНА БЕЗОПАСНОСТИ
        1
        Вечер завершился довольно спокойно, если не считать того, что уже готовясь ко сну, я увидела высокую и тощую, как жердь, даму средних лет, которая вызвалась проводить меня до библиотеки.
        - Но уже, должно быть, слишком поздно, - пыталась отнекиваться я, испытывая смутную тревогу. Риг, посмотрев на незнакомку, вначале сердито зарычал, но потом обнюхал воздух и снова свернулся в клубок, потеряв к гостье всякий интерес.
        - Странный котёнок, - протянула дама. - Так вот. Вы просили разрешения бывать в библиотеке сколь угодно часто. Королевская семья, да продлит Всеблагой их дни, рассмотрела вашу просьбу и не нашла в ней ничего предосудительного, - продолжила она, рассматривая меня через пенсне, как диковинное насекомое.
        Да, была такая просьба ещё в мой первый приезд, когда я предпочитала книги назойливому общению с малознакомыми и высокомерными соперницами, но это было так давно… С чего бы Рагнару удовлетворять её сейчас? А вдруг таким способом он просто устраивает разговор наедине?
        Стоило подумать о возможном свидании с королём без посторонних глаз, как щёки вспыхнули, и я готова была бежать в библиотеку немедленно. Но разум взял верх. Король ли это приглашает меня на свидание? Или кто-то из соперниц задумал опорочить?
        Не стоит сбрасывать со счетов и ярла Пьерсона, навязчивым взглядом смутившего меня во время испытания сегодня днём. Тёмная лошадка. Я так и не поняла, чем вызван интерес ко мне главного безопасника. Наверное, он подозревал сговор с заговорщиками, слишком быстро развился мой Дар…
        Конечно, гостья больше напоминала строгую школьную даму, чем шпионку, да и внешность имела довольно заметную, но, кто знает, чьей посланницей она была. Рагнар скорее прислал бы слугу.
        - Я должна кое о чём предупредить горничных, - после небольшого раздумья о том, как разрешить ситуацию, у меня созрел план.
        Я поманила Альму и Марту в гардеробную и, прикрыв за ними дверь, строго спросила последнюю:
        - Ну-ка отвечай, кто это?
        Марта пожала плечами:
        - Кажется, я встречала её в Драгском замке и раньше, только не могу вспомнить, при каких обстоятельствах, - горничная наморщила лоб и продолжила таким тоном, будто делала доклад: - Она явно не из благородных. Платье дорогое и держится она с достоинством, но когда говорит с вами, ярла, немного робеет.
        - Не то что ты, - усмехнулась Альма, но я жестом пресекла всякое злословие. Сейчас опыт Марты мог мне очень пригодиться.
        - Говори же! - я строго посмотрела на горничную-шпионку, и она, бросив на мою сестру взгляд, полный превосходства, продолжила: - Как я уже сказала, это, скорее всего, служанка, но не горничная. Из приличной семьи, возможно, обедневшей. Или чей-то бастард, отданный в услужение королевской семье. Помощница архивариуса, ярла Тобиаса? Видели пенсне? Значит, учёная и провела много времени за книгами.
        - Ясно, - кивнула я и задумалась, выглядывая сквозь щелку наружу. Дама продолжала стоять, поджав губы и опираясь на летний зонтик, как на трость. Весь её вид говорил: «Знаю, что смотрите на меня. Решайте быстрее, или я пойду».
        - Почему нельзя просто сказать, что меня ожидают? - снова обернулась я к Марте, испытующе глядя на горничную.
        - Вероятно, вас ждёт ярла, которая не хочет себя обозначать. Поэтому прямое приглашение здесь неуместно. Вам стоит сходить, если хотите знать моё мнение, - заключила Марта и сложила руки на груди. Мол, чем могла, помогла.
        - Нет, мне это не нравится, - вмешалась Альма. - Нехорошо будет, если о ваших ночных похождениях узнает кто-то в замке. Я иду с вами.
        - И я! - неожиданно вызвалась Марта. Наверное, хотела полюбопытствовать, кто там меня ожидает, и при случае обернуть это выгодой для себя. Впрочем, чем больше свидетелей, тем сложнее будет мне навредить.
        - Что ж, дайте мне несколько минут, и я готова!
        Дама, увидев, что я вышла из гардеробной, одобрительно кивнула, но услышав, что буду не одна, отчаянно замахала на горничных зонтиком.
        - Вы с ума сошли, ярла? - полувопросительно проговорила она, чтобы у каждого, кто мог её слышать, и сомнения не возникло: конечно, сошла. - Где это видано, на встречу со…столь достойным человеком таскать всяких слуг. Чтобы они потом трепали ваше честное имя по коридорам замка!
        - Именно для того, чтобы моё, как вы справедливо заметили, честное имя не трепали по коридорам, я их и беру, - ответила я таким тоном, который исключал всякие возражения.
        Через несколько минут мы четверо, словно преступники, шли по коридорам, выбирая те, которые были слабо освещены и малолюдны. О существовании некоторых из них я раньше даже не догадывалась.
        Библиотека замка была гораздо больше нашей. Мне не терпелось войти внутрь, но стражники, охраняющие вход, преградили дорогу горничным.
        - С некоторыми книгами вам лучше ознакомиться в одиночестве, - с лёгким акцентом, выдающим в ней восточную кровь, отчеканила дама с зонтиком. Намёк был понят верно, я кивнула и без страха шагнула в открывшиеся двери. Чтобы встретить того, кого ожидала увидеть меньше всего.
        2
        Но, каким бы горьким ни было разочарование, долго стоять и пялиться на Пьерсона я себе позволить не могла.
        - Ваше высочество! - присела в глубоком реверансе перед принцессой. Софи жестом показала, что можно подняться.
        - Прошу вас, ваше высочество, - Пьерсон был предельно предупредителен с принцессой и с раболепием верного слуги пододвинул ей кресло, но я в который раз заметила, что Софи он неприятен.
        - Садитесь, Хильда, - мягкий голос принцессы вывел меня из задумчивости. - Я ведь могу вас так называть?
        Как бы та ни старалась выглядеть спокойной, время от времени по её лицу пробегала судорога, показывающая, что Софи ещё ребёнок, не умеющий скрывать волнение.
        - Конечно, ваше высочество. Это честь для меня, - я села на указанное кресло, не смея смотреть по сторонам, хотя, будь я в одиночестве, непременно занялась бы изучением старинных манускриптов. Может, в них найдётся упоминание о той сделке, что первый Сварг заключил со Мглой? Интересно, как он это сделал, ведь сила таилась за пределами Мглистых гор, куда не было ходу ни одному человеку?
        - Вы, наверное, удивлены, что я позвала вас? - принцесса сцепила пальцы в замок, который разомкнула через пару секунд, принявшись теребить кружево юбки. - Я хотела спросить вас прямо, что вы скрываете?
        Софи посмотрела на меня с каким-то отчаянием, словно умоляла рассказать правду. В больших серых глазах промелькнул страх, причины которого я не понимала.
        - Ничего, ваше высочество, - ответила я, не сводя глаз с Софи. Пьерсон неотступно следил за нами, встав позади кресла, на котором сидела её высочество. Безопасник напоминал большую чёрную птицу с загнутым книзу клювом, верного коршуна королевской семьи, готового по первому зову броситься на изменника.
        - Вы же знаете, что сущность Дара члена королевской семьи хранится в строжайшей тайне, - Софи поднялась с кресла и принялась медленно кружить по комнате, склонив голову набок. Её слова были то громкими, то тихими и еле разборчивыми. - Но чтобы вы поняли, о чём я говорю, раскрою вам свой.
        - Ваше высочество… - попытался вмешаться безопасник, но принцесса дала знак не вмешиваться. Он смиренно поклонился и замолчал, хотя я могла бы поклясться, что попытка Пьерсона отговорить Софи была предпринята больше для вида, а не из-за искреннего волнения за судьбу династии.
        - Я эмпат, - Софи остановилась посреди комнаты и посмотрела на меня таким беззащитным взглядом, будто просила не использовать это знание против неё. Точь-в-точь как подросток, делившийся со старшей сестрой самым сокровенным и опасающийся наткнуться на непонимание. - И на прошлом испытании стояла рядом с его величеством не случайно. Моей задачей было изучать окрас эмоций, когда каждая из невест делилась секретом.
        Принцесса раскраснелась и то и дело поглядывала на меня, желая убедиться, что я внимательно слушаю. Застыв на месте, поскольку сидеть, когда член королевской семьи находится на ногах, было недозволительной дерзостью, я действительно ловила каждое слово сестры короля.
        - Я даю вам последний шанс раскрыться, ярла Хильда, - и Софи решительно сделала шаг навстречу. - Поверьте, я знаю, что у вас много секретов, но не прошу выдать их все. Только тот, что касается моей семьи.
        - Вам, Виртанен, оказана небывалая честь, - Пьерсон неожиданно оказался за моей спиной так близко, что я чувствовала дыхание на затылке. - Признаться, я считаю, вы ничем её не заслужили. Говорите же, не заставляйте её высочество просить дважды!
        Безликий едва дотронулся ледяными пальцами до моих плеч, как я уже ощутила себя пойманной в силки пичугой.
        - Что именно вы от меня хотите, ваше высочество? - спросила я, стараясь сохранить самообладание. Мысли вертелись вокруг Рига и того, что отец повелел хранить в тайне. Если кто-то в замке узнает о том, что барс на самом деле Гарм, вестник Мглы, наступление которой сдерживали многие поколения Магов, и мне, и ему конец. Ситуацию осложняло другое: страх, что потакая силам, гораздо более могущественным, чем всё мне известное, я сделаю только хуже. - При всём уважении, не понимаю, о каком секрете идёт речь.
        - Понимаете! - выпалила принцесса и в сердцах схватила первую попавшуюся книгу со столика для чтения и кинула её мне под ноги. Я вздрогнула и посмотрела на лицо Софи, искажённое страхом, но ещё полное детской решимости защитить то, что дорого. Даже от всего мира. - Я видела, что вы скрываете что-то ещё. Чувствовала вашу тревогу, а потом вы сказали совсем другое. Не то, о чём мучительно думали, пока свои секреты раскрывали другие. Так чего вы не говорите?!
        Лгать? Нет, я не буду изворачиваться и придумывать на ходу. Пьерсон крепче стиснул мои плечи, но боли почти не было.
        - Ваше высочество, не сердитесь на меня, - каким-то чудом я освободилась от тисков безопасника и бросилась на колени перед принцессой. Лицо Софи дрогнуло, девушка испугалась, первым её порывом было кинуться поднимать меня, но, вспомнив о своём происхождении, она сдержалась. Только серые искры в больших от удивления глазах выдавали, что она близка к истерике, или к тому, чтобы выбежать из библиотеки, не оглядываясь.
        - Вы правы, но у меня и в мыслях не было навредить вашей семье, совсем напротив…
        - Ваше высочество, - вмешался Пьерсон, заслонив принцессу от меня, всё ещё сидевшей на полу. Полы серебристого платья Софи выскользнули из моих пальцев, как и надежда. Теперь они вышлют меня из Драгского замка. Или прикажут убить! - Не слушайте изменницу. Она слишком хитра, чтобы признаться и не заслуживает вашей милости. Позвольте проводить вас в ваши покои, а этой займутся другие.
        - Хорошо, будь по-вашему! - выпалила я в отчаянии, чувствуя, как горят щёки. Руки выбивали нервную дробь, и я почти не соображала, что делаю. - Мой секрет в том....
        Глубокий вдох, судорожный выдох. Сейчас я скажу то, в чём не признавалась даже себе, но какая разница, если больше мне будет некому признаться, кроме каменных стен тюрьмы. Да и чувства без взаимности стоят недорого!
        - Погодите! - одёрнула Пьерсона Софи и присела рядом, прямо на пол напротив меня. - Выйдите, нам надо поговорить наедине.
        - Но это неразумно, при всём почтении, - повысил голос Пьерсон. Его лицо побагровело, а глаза сузились до узких щёлок, наполненных чернотой. Он начал меняться, значит, я и вправду вывела безопасника из себя. - Его величество приказал мне, охранять вас…
        - А пока его здесь нет, вы обязаны выполнять мои приказы, - в голосе юной и хрупкой принцессы послышались металлические нотки. Она посмотреть снизу вверх так, что заставила главного безопасника лишь молча проглотить приказ и, поклонившись, выйти из библиотеки, медленно затворив за собой дверь.
        - Так говорите! - Софи заглянула мне в лицо, и я, чувствуя лишь опустошённость, произнесла:
        - Я люблю вашего брата, но никогда ему в этом не признаюсь.
        Наверное, девушка ждала подробностей, но я была не готова обсуждать это. Просто не нашла в себе сил.
        - Почему? - растерянно спросила Софи. Теперь она совсем не походила на Мага, скорее на девчушку, обожающую истории о любви. Легко рассказывать вымышленное, а как поделиться сокровенным, если даже молчать об этом тяжело?!
        - Потому что он не любит меня, ваше высочество. И никто не убедит меня в обратном.
        - Я уверена, скоро вы измените своё мнение, - загадочно улыбнулась Софи и встала, отряхивая платье. - Поднимитесь, боюсь, что по моей вине вы простудитесь. А я ведь чувствовала, что вы сдадитесь.
        Принцесса рассмеялась, прикрыв ладонями, сложенными треугольником, рот. На прощание Софи обняла меня, словно старшую сестру, и, напустив серьёзный вид, вышла из библиотеки, оставив меня одну.
        В изнеможении опустившись в кресло, я прижала руки ко лбу. Голова была тяжёлой, по щекам катились слёзы, виной которых были вовсе не боязнь отчисления или страх перед главой службы безопасности. Я сказала принцессе правду и, произнеся её вслух, ощутила, что борюсь за несбыточное. Ко всем бессмертным Асам этот отбор и заговорщиков. Что толку победить и стать королевой, если твой избранник видит в невесте только средство успокоить народ и оградить трон от посягательств?! «Роль женщины - рожать детей, а не любить», - сказала мне мама, когда я сетовала на свою долю. А я не могла смириться и думать только головой.
        - Пойдёмте, ярла, - услышала я знакомый голос с восточным акцентом. Дама с зонтиком, казалось, не замечала моих слёз и растрёпанного вида. - Я провожу вас.
        Лёгких вздох, шелест нижних юбок, и я послушно пошла за провожатой, безучастная ко всему происходящему. Около дверей библиотеки стояли только молчаливые стражники, а горничные словно сквозь землю провалились. Наверное, убежали в страхе, услышав крики Пьерсона и принцессы. Теперь от них не отвяжешься!
        Через несколько минут я заметила, что дорога уходит вниз, а коридоры становятся уже и темнее.
        - Куда вы меня ведёте? - спросила я, остановившись.
        - В ваши покои, ярла Хильда, - ответила дама, чуть замешкавшись.
        - Нет, вы врёте, - решительно сказала я и, повернувшись, быстрым шагом побежала обратно. Скорее бы уже этот день закончился. Наверняка навстречу мне попадётся кто-нибудь из слуг и сможет проводить в личные покои.
        Так и вышло.
        - Куда вы так спешите, Виртанен? - Пьерсон схватил меня за руку и произнёс тихим угрожающим тоном: - Вы идёте совсем не в ту сторону.
        Глава 8. Цена свободы
        1
        - Меня будут искать. Вы не имеете права! - я сопротивлялась изо всех сил, но быстро поняла, что там, куда меня ведут, любой крик потонет в толстых стенах, а капающая с них вода замаскирует стоны и рыдания.
        Двое безопасников в чёрных, как отчаяние, одеждах, вели меня под руки, а Пьерсон неторопливо шёл сзади. Я затылком чувствовала, что он наслаждается ситуацией и лишь поэтому всё ещё отвечает на мои вопросы.
        - Имею, ярла, не сомневайтесь, - спокойно произнёс главный безопасник над самым моим ухом. Он говорил таким тоном, словно вёл светский спор в гостиной. - А искать, конечно, будут. Вы наделали много шума своими отъездами и внезапными возвращениями.
        Смех Пьерсона был колючим, полным превосходства, я обернулась, посмотрев на противника полным гнева взглядом, чтобы заставить того замолчать. Мне это удалось, и какое-то время мы шли в абсолютной тишине, давшей возможность обдумать дальнейшие действия.
        Звать на помощь бесполезно, коридоры замка, которыми меня вели, оказались предусмотрительно пусты, да и даже если кто из слуг увидел бы нас, вряд ли поспешил бы вмешаться. Безопасники служат короне, и все их действия заранее одобрены на самом верху.
        Эта мысль угнетала больше прочих. Нет! Я не верила, что Рагнар отдал такой чудовищный приказ. Неведение страшило больше жестокой правды, и, несмотря на то, что слёзы застилали глаза, и я чуть было не упала с каменных ступенек, убегающих вниз, мне достало мужества спросить:
        - Вы ведь действуете на свой страх и риск? Неужели не боитесь, что после того как я освобожусь, вас постигнет наказание?
        - Мы почти пришли, - словно не слыша вопроса, громко сказал Пьерсон.
        За поворотом ступеньки закончились, ноги ступили на твёрдую землю. Полутьма на мгновение ослепила, а запах сырости, смешанный с ароматами затхлости и канализации, чуть не лишил сознания. Не страх, скорее, ужас перед звуками, доносившимися издалека - в которых при желании можно было различить слабые стоны и вздохи, - парализовал волю. Я хотела закрыть уши руками и, вздохнув, проснуться в своей постели, ничего не помня о ночном кошмаре.
        Наконец, я стала различать железные прутья клеток, стоявших по обе стороны узкого прохода, по которому меня вели. Завертела головой, желая рассмотреть, есть ли кто ещё в этом заточении, но взгляд не мог выхватить из тьмы ни одного движения. Пустота вокруг и далёкие звуки, доносящиеся будто из стен, уже начали сводить с ума. А что будет, когда я останусь здесь совершенно одна?!
        В том, что меня притащили сюда не для того, чтобы устрашить, а для того, чтобы оставить, сомнений не было.
        - Папаша Тео, ты там ещё жив? - крикнул один из безопасников, державших меня за плечи.
        Впереди раздалось покряхтывание и звон ключей. Послышались шаркающие шаги, и вскоре из темноты на свет ламп вышел не старый ещё мужчина с абсолютно седыми волосами, аккуратно забранными в пучок. В тёмно-серой, мятой, но чистой рубахе, слегка сгорбленный, но крепкий, он вертел в руках небольшой обруч, увешанный ключами разных размеров и цветов.
        - Как сказать. А чегой-то мне сделается? - каркающий смех леденил кровь в жилах. - Я всех вас намерен упокоить, только после соберусь к старой Хель. Кого на энтот раз припёрли, гиены?
        - Не твоё дело, Теодор, - одёрнул его Пьерсон. - Лучше давай отворяй клетку. Надеюсь, исправные найдутся?
        - А как же, ярл Бездушный, - страж тюрьмы подошёл ближе и уставился на меня глазами, затянутыми бельмами. - Какая надобна: чистая или с костями?
        - Чистая, - помедлил с ответом Пьерсон, чем заставил меня пережить пару неприятных мгновений. - Смотри, головой отвечаешь!
        - Да хоть левой пяткой души неупокоенного Ульрика! Идите за мной!
        Закусив губу и стараясь ступать так, чтобы не вляпаться в нечистоты, которыми, как несложно было догадаться, залит земляной пол, я позволила отвести себя к месту заточения.
        - Вы так и не ответите? - выдохнула, когда мы остановились.
        Папаша Тео, повесив связку на крюк, вбитый в стену рядом с очередной клеткой, провёл рукой по замковому затвору, и тот с лёгким скрипом отворился.
        - Оставьте нас пока, - коротко приказал Пьерсон своим людям, и через миг те растворились в темноте. Безликий, взмахнув рукой, поставил защитный барьер от прослушивания, и уселся на единственную деревянную скамью, служившую, судя по всему, и узким ложем. - Я не боюсь наказания, Виртанен. Даже если я ошибся в вас, что сомнительно, меня ждёт трёпка за чрезмерное рвение. Но это не будет мне дорого стоить.
        - Так и знала, что вы действуете по собственному почину! - улыбнулась я и отошла в дальний угол, прислонившись к прутьям, оказавшимся весьма тёплыми, словно нагретыми солнцем. Это прекрасная новость! Значит, не Рагнар отдал приказ, и распорядители отбора поднимут тревогу. Альма уже, наверное, известила Оскара об обстоятельствах моего исчезновения.
        - Конечно, вас будут искать. Но это дело небыстрое. А я тем временем выбью из вас признание. Виртанен объявят Алой розой, а там и настоящая, если она вообще существует, проявится, - безопасник рассуждал с полным безразличием в голосе, словно речь шла не о человеческой судьбе, а о шахматной партии.
        - Я невиновна, и вас накажут, - жалкие слова потонули в вязкой тишине казематов. Не было никакой уверенности в том, что когда меня найдут, я всё ещё буду в полном рассудке.
        - Когда вы выйдете, накажут, - спокойно ответил противник. Я кожей ощущала хитрую усмешку Пьерсона. - И отрицать не буду: перегнул палку, пёкся о безопасности его величества. Так я же вреда вам не нанёс, а посидеть в тишине да подумать, кому это повредило?! Вот если бы я недоглядел и пропустил изменницу, то и спрос был бы иной. Спокойной ночи, Виртанен! Утром я навещу вас, может, даже освобожу.
        Пьерсон встал и отряхнул невидимую грязь с рукава.
        - Утром? - облизнула я пересохшие губы. Провести здесь ночь было горше смерти. И страшнее.
        - А вы хотели бы сейчас? - неожиданно безопасник подошёл так близко, что я чувствовала на щеке его дыхание. Отодвинуться было некуда, холодные пальцы прикоснулись к моему лбу и провели по волосам.
        - А ведь это возможно…
        Рука безопасника скользнула по моей шее, большой палец задержался в ямке между ключиц.
        - Достаточно принести клятву верности и стать моими глазами и ушами. Отбор скоро закончится, и вам потребуются покровители при дворе, - Пьерсон коснулся губами моего уха, и легонько сдавил шею так, чтобы я не вырвалась. - Королевы долго не живут, моя дорогая. Всегда помните об этом.
        - Идите прочь! - прошептала я, задыхаясь.
        Молча отстранившись, Пьерсон уже через миг растворился в окружающей тьме. Лязг затвора - и снова тишина, давящая на уши своей неестественностью.
        - Эй! - голос стража заставил меня вздрогнуть и отодвинуться в дальний угол. - Ты там жива?
        - Да. Что вам угодно? - я молила только об одном: чтобы папаша Тео не вздумал заходить внутрь. В таком случае можно использовать морок и постараться сбежать.
        - Дык, поговорить! А ты на что надеялась? Твои прелести мне давно неинтересны.
        Мой план побега рухнул, как и последняя надежда.
        - Хотите спросить, за что мне такое? С чего бы мне вам рассказывать? - дрогнувшим голосом сказала я.
        - Да без разницы, за что! - грустно ответил страж, так и оставшийся невидимым. - Здесь никто надолго не задерживается. Не упокоены души тока. Ты ведь тоже их слышишь?
        - Значит, кроме нас, здесь никого живого?
        Я опустилась на голую скамью и прижалась лбом к прутьям.
        - Кроме тебя. Я не живой и не мёртвый, - прошелестел ответ. - А за тобой уже идут. Жаль…
        - Кто? - вскочила я надежда ярком светом озарила скудное жилище. В углу стояло ведро для отправления естественных надобностей. Я надеялась, что мне не придётся им воспользоваться.
        - Двое, - с сожалением вздохнул страж, и я увидела его полуистлевшую руку, ухватившуюся за прутья клетки. - Мягкая поступь, еле слышная, и другая. Твёрдая, гневливая. Жаль…
        Стало так душно, что пересохло в горле. Но просить странного стража, вероятно, драугра - хранителя места, где он когда-то умер, было страшно. Папаша Тео, вероятно, не отказал бы и не стал вредить, но контактировать с нежитью лишний раз не стоит.
        Я поджала под себя ноги и, калачиком свернувшись на лавке, принялась ждать. На душе сделалось спокойно, и даже стоны неупокоенных душ перестали тревожить.
        Меня скоро освободят, драугр, как бы он не был страшен, никогда не лжёт…
        2
        Сны короля всегда были мутными и тревожными, как туман над болотами, приносящий болезни. И пугающими, как Мгла, о которой он столько читал и слышал от отца, но никогда не был к ней так близок, как сейчас.
        Рагнар давно уяснил, что в подобном сне главное - найти выход, ухватить след, ведущий на поверхность, и, не теряя его, вырваться из цепких лап нехорошего предчувствия. Тренируясь, он смог добиться пробуждения, когда сам хотел этого, но с недавних пор видения стали другими, словно кто-то пытался достучаться до его разума с той стороны. На какое-то время король с помощью Дара блокировал подобные сигналы, но с недавних пор стал считать, что напрасно вёл себя, как ребёнок, прятавшийся под кровать от опасностей.
        Рагнар прекрасно понимал, что в какой-то степени так оно и было. И всё же страх неизвестности точил душу, как термит дерево. Вдруг, по велению Богов, ему откроется пророчество: та правда, после которой останется только сложить руки и умереть, чтобы не мешать наступлению нового порядка? Нет, лучше уж перейти на другую сторону, чем добровольно уступить то, во что веришь! Например, понимание, что ты истинный сын своего отца и обязан хранить вверенное тебе Богами и людьми королевство от всякой смуты и другой нечисти.
        Пробуждение всегда было немного болезненным. Рагнар вздрогнул, подавив стон, и стряхнул с рукавов серебряные нити сновидения. Всё снова стало таким, каким он привык видеть. Рабочий кабинет, полупогасший камин с тлеющими в его чреве углями, неровный свет масляных ламп, развешанных по стенам, в беспорядке лежащие на столе донесения и отчёты. Сколько он проспал?
        Часы на каминной полке, словно услышав мысленный вопрос хозяина, затянули протяжную мелодию, похожую на завывание вьюги. В Драгском замке с незапамятных времён не жаловали радость, считая, что предаваясь веселью, навлекут кару Богов. Ведь смертные не должны быть счастливее вечно пирующих Асов.
        Без трёх четвертей полночь. Значит, провалился на час с небольшим. Тело заныло, а пальцы рук, всё ещё крепко сжимавшие перо, сгибая его, свело судорогой. Всё, пора идти спать в кровать, а не делать вид, что всё ещё занят изучением докладов. И ведь самое смешное, что он сам запретил кому-либо тревожить короля в его кабинете без особой надобности!
        Рагнар собрал все бумаги со стола и спрятал их в сейф. Хорошо, что Карл не видит, в каком они беспорядке! Завтра с самого утра Рагнар ими займётся - на свежую голову.
        Тихий скулёж за спиной заставил короля вздрогнуть и нащупать кинжал, всё время висевший на поясе. Рагнар резко повернулся, не снимая руку с рукояти, одновременно прислоняясь спиной к закрытой дверце книжного шкафа, за которой находился сейф с бумагами.
        Посреди кабинета, рядом с диваном сидело большое животное, похожее на собаку. То, что это не пёс, Рагнар отметил сразу: таких ярко-синих глаз и заострённой морды нет ни у одной породы в королевстве. Да и откуда бы взяться в его кабинете взрослой псине, таращившейся так, будто пришла с докладом. С тем самым, который делается в особом случае.
        - Что тебе надо? - спросил Рагнар, отпустив рукоять кинжала. Если это тот, про кого король подумал, сталь тут не поможет, даже самая искусно выкованная.
        Животное продолжало сидеть, лишь склонило голову, словно раздумывало. А потом встало и, не оглядываясь, направилось к двери.
        Рагнар на минуту зажмурился, надеясь, что когда откроет глаза, собака исчезнет, а он всё спишет на переутомление. Не вышло. Видя, что за ним не идут, зверь вернулся на своё место и снова выжидательно уставился на Рагнара. Мало того, теперь это была не собака, а огромный снежный барс с длинной лоснящейся шерстью, похожей на чернёное серебро.
        - Хочешь, чтобы я пошёл с тобой? - вопрос Рагнар задал, уже зная ответ и то, кто стоит перед ним. Всё, как описывалось в «Хрониках».
        Оставалась последняя надежда, что кто-то пытается ввести его в заблуждение. Король сосредоточился и аккуратно задействовал Дар, позволяющий блокировать любые магические способности подданных. Запрос остался без ответа. Так он и думал: зверь не был порождением морока или другой магии, известной Северному королевству.
        - Веди! - коротко приказал он. - Я иду за тобой!
        3
        Барс немедленно сорвался с места и серой тенью прошмыгнул в приоткрытую дверь. Рагнар мельком отметил, что минуту назад она была затворена. Никто бы не посмел тревожить короля в его кабинете без особой надобности, и уж точно не стал бы подглядывать в щёлку!
        Стража, должно быть, всполошилось, когда он выбежал вслед за зверем, боясь упустить того, но, как обычно, не посмела последовать за ним без прямых на то указаний. Коридоры и лестничные проёмы извивались лентами, стены плясали, грозя опрокинуть, но погоня не заканчивалась. «К счастью, я пока не наткнулся на придворных», - успел подумать Рагнар, перед тем, как на пути вырос Пьерсон - внезапно, словно вынырнул из стены.
        - Ваше величество, простите меня, - низко поклонился он, расправив полы плаща, сделавшись похожим на ворону, и загородил дорогу, не дав ни единого шанса пройти мимо, не удостоив словом. Дворцовый этикет - жуткий тиран, которому обязан подчиняться даже король.
        «Пнуть бы его снова, как в детстве», - мстительно подумал Рагнар, смотря на советника.
        Когда-то он так и делал, пока этот хлыщ, будучи сыном фрейлины, не пожаловался королеве-мачехе, а та не передала всё отцу, который задал наследнику знатную трёпку, лишив удовольствий и сладостей, заменив их уроками истории культа Норн, богинь-прорицательниц, говорящих по слову в одну человеческую жизнь. Как только Рагнар тогда челюсть не вывихнул от зевоты!
        - Вас что-то тревожит или угрожает? - с притворной заботой спросил Пьерсон, в глазах которого мелькнула насмешка.
        «Он хотел спросить, не сошёл ли я с ума», - усмехнулся Рагнар и, поняв, что цель погони потеряна, решил выместить раздражение на безопаснике.
        - Я чуть не споткнулся о вас, пока…прогуливался. Вам не спится, ярл Пьерсон?
        - Бродить по коридорам, пока другие видят сны, - моя прямая обязанность, ваше величество. Простите, что путаюсь под ногами, но я всеми силами стараюсь оградить вас от опасностей. Даже если вы предпочитаете их не замечать.
        Наглец снова поклонился с самым смиренным видом.
        - Вы о кошке? Барсе, который только что пробежал мимо, когда ты меня остановил, Дьяр? Или в попытке разоблачить заговор стараешься залезть под юбку к претенденткам на место королевы? - Рагнар, разгорячённый бегом, подошёл к Безликому так близко, что видел, как расширились у того зрачки, превратив глаза в бездонные колодцы.
        Пытается оморочить? Король почувствовал, как рядом проснулась магия и по привычке накинул на неё блокирующий щит. Так-то лучше. Пусть главный безопасник и пользуется тем, что Рагнар связан обещанием не отстранять его от дела и не причинять вреда, но делать из себя куклу он не позволит!
        - Все мои действия продиктованы заботой о безопасности королевской династии, ваше величество, - Пьерсон отошёл на шаг и склонил голову. - Абсолютно все. Об этом я и хотел вам доложить. Чтобы избежать непонимания…
        Рагнар жестом заставил безопасника замолчать. Большая серебристая кошка, мягко ступая по ковру, уселась на задние лапы и оглушающе мяукнула, топорща длинные жёсткие усы. Пьерсон не шевельнулся.
        Он не услышал. Гарма - стража Мглы - видят лишь те, в чьих жилах течёт магия его хозяйки. Бывает, что Гарм обращается безобидной дрожащей тварью, если это может помочь его подопечному, но Пьерсон, каким бы он ни был сильным Магом, видимо, не интересовал Мглу. Это ведь не его предки заключили сделку на крови!
        - После, - бросил Рагнар и смерил безопасника таким взглядом, что тот счёл благоразумным отступить.
        - Как прикажете, ваше величество, - выделил он особо титул короля. И, поклонившись, скрылся так же бесшумно, как и появился.
        Гарм сорвался с места и ринулся вниз по лестнице, в подвальные помещения замка. Гонка возобновилась, но вдруг барс замер, после чего начал ступать еле слышно, угрожающе рыча.
        - Значит живые мертвецы тебе не по нраву? - усмехнулся Рагнар, радуясь, что даже бессмертный страж из чуждого людям мира, чего-то боится.
        4
        Барс продолжал мягко ступать по каменным, истёртым ступеням, винтообразно уходящим в помещения, куда никогда не проникал свет. В нос короля ударил тлетворный запах сырости и разложения, но любопытство было сильнее отвращения, и Рагнар следовал за зверем, радуясь, что не поскупился на освещение. Магические шары парили под высоким сводчатым потолком, но пользы от них было гораздо больше, чем от вечно чадящих масляных ламп.
        Тем, кто служит в этой части замка, приходится нелегко, и ослепительно-белый свет, рассеянно струящийся с потолка, делает их работу если не веселее, то хотя бы сноснее.
        Первый дозор, который он встретил, очень удивился появлению государя в таком месте, но стража вытянулась по струнке и отдала честь, не тревожа лишними вопросами, когда король, махнув рукой, прошёл мимо. Но вопросы непременно появятся у командора охранной службы, который, должно быть, наспех вскочив с постели, уже бежит ему вослед.
        Рагнар не стал его дожидаться, всё дальше углубляясь в паутину путанных коридоров. Зверь ступал осторожно, оглядываясь по сторонам, но когда они миновали второй дозор, перешёл на расслабленный шаг. Дальше дорога разветвлялась. Левый проход вёл к оружейной, погребам с провизией, в жилые помещения стражников. Правый - в тюремные казематы. Их обычно не охраняли. Да и зачем? Папаша Тео, как его называли при жизни, и после преждевременной кончины сохранил за собой место тюремщика. Уйти из-под надзора такого охранника было невозможно. По крайней мере, живому.
        Гарм заколебался и, остановившись, пару мгновений принюхивался, чтобы в следующую секунду направиться в правый проход. Рагнар вздохнул, поморщился и отправился следом, мысленно кляня стража Мглы на чём свет стоит. Что за услугу он должен оказать Мгле именно здесь и сейчас? Или это такое чувство юмора напополам с намёком: мол, не будешь слушаться - окажешься пленником в собственном замке.
        «Надо бы спросить у Виртанен. Уж она-то должна знать, - подумал король и впервые за сегодняшний вечер, так неожиданно переросший в необычную ночь, улыбнулся. - Заодно будет повод для приватного разговора».
        - Ваше величество, - окрикнул Рагнара мальчишеский голос. - Пожалуйста, подождите старика.
        Король усмехнулся, но остановился. Бравому вояке-командору при его внешности старого, закалённого тренировками и походной жизнью солдата достался почти юношеский тембр. Однако над начальником стражи никто не смеялся: командор Фолкор был вспыльчив и жестоко пресекал насмешки.
        - Доброй ночи, Линд! - добродушно начал Рагнар, видя, что командор запыхался и вообще выглядит растерянным. Вероятно, гадает, в чём он провинился, и почему король бродит здесь в такой час. - Только не спрашивайте о цели моего визита. Я не намерен обсуждать её с вами.
        - Конечно-конечно, ваше величество. Разрешите только сопроводить вас, куда бы вы ни направлялись.
        Рагнар пожал плечами. Так будет даже спокойнее. Гарма Линд не видит, хотя Мага-анимала он бы непременно заинтересовал. Барс недовольно прищурил глаза и снова двинулся по направлению к тюремным помещениям.
        Дорога пошла под уклон, потолок опускался всё ниже, и командор, до этого бодро шагавший позади, стал спотыкаться и припадать на одну ногу.
        - Что не так? Или вы тоже боитесь драугра? - усмехнулся, не оборачиваясь и не замедляясь, король. - Сами же уверяли, что Драгский замок совершенно безопасен. Да и, уверен, не хуже меня знаете, что мы не одни. За каждой бочкой или в очередной нише прячется безопасник, приставленный Пьерсоном, чтобы незаметно меня охранять.
        - Так я… - замялся вначале Фолкор, но, откашлявшись, бодро оглушил Рагнара звонким голосом: - Ваше величество, простите мою дерзость, но думаю, что угадал цель вашего нежданного визита.
        - Правда? - тут уже удивляться пришлось королю. - И какова же она, по-вашему?
        - Навестить пленницу?
        Рагнар так резко остановился, что лишь благодаря отменной реакции командору удалось не столкнуться с ним.
        - Я так и предполагал, что вы не знаете, - в словах Фолкора прозвучало негодование и скрытое злорадство. Начальника безопасности недолюбливали. И завидовали должности, конечно. - Но ярл Пьерсон показал бумагу, подписанную вашим величеством, так что…
        - Да-да, все его действия продиктованы интересами государства и произведены непосредственно по моему приказу, - Рагнар ускорил шаг. Хель бы побрала за эту бумагу его брата! В груди занозой засело неприятное предчувствие. - Что за пленница?
        - Темно было, я не разглядел, - оправдывался Фолкор, сделавший знак своим людям следовать за ними. Двое из стражи, взяв по короткому мечу, отделились от стоявших на входе в казематы и двинулись за ними чуть поодаль, чтобы не отстать, но и не мешать разговору. - Да и не разглядывал, ваше величество. Клетки давно пустуют, но ухаживают за ними отменно. Да и вреда, кроме страха, заброшенная тюрьма не принесёт. К тому же, ярл Безликий, простите, Пьерсон говорил, что она здесь только на одну ночь.
        Линд не врал. Рагнар сам давно опустошил казематы в подвалах замка, переведя оставшихся преступников в городскую тюрьму. Государственные изменники нынче стали такими же диковинными птицами, как и заморские питомцы Фолкора, которых он собирал по всему миру из любви к имитаторам человеческих голосов.
        - Папаша Тео! - закричал командор, и эхо разнесло его крик по пустому коридору, по обе стороны которого виднелись ряды высоких пустых клеток. Магические шары, по знаку стражи, взмыли вверх и застыли ярко-белыми лампами, залив помещение таким ярким светом, что Рагнар зажмурился.
        Один предупреждающий стук, который служил условным сигналом для стража тюрьмы, и в воздухе разлился пряно-сладковатый запах, летящий впереди своего неживого хозяина.
        - Да иду я! Что за ночь окаянная! - папаша Тео, не торопясь и закрываясь рукавом от яркого света, придающего его коже зелёно-белый оттенок. - А, это знатные гости! Только уберите псину. И с места не подумаю сдвинуться, пока она таращится и шипит.
        Брюзжащий и нарочито медленно двигающийся живой мертвец уставился в угол, где стоял Гарм, пытающийся пройти мимо, но не способный преодолеть барьер, выставленный драургом.
        «Хильда, ты здесь?» - так и хотелось выкрикнуть Рагнару, но оставалось лишь в нетерпении сжимать кулаки и сердито посматривать на командора, непонимающе оглядывающегося по сторонам.
        - Хе-хе, мало ли что вы там не видите. Вон, барьер не замечаете, а он славно маскирует то, что никому не надо разглядывать… - хрипло засмеялась нежить в ответ на просьбу Фолкора перестать дурить и снять защитный барьер. Пройти-то сквозь него можно и так, только вот толку для Хильды, если это она, не будет.
        Папаша Тео, конечно, послушается королевского перстня, символа власти, носимого Рагнаром на безымянном пальце, но присутствие Гарма делало нежить беспокойной и крайне упрямой. Мертвец тряс головой, вращая безжизненными глазами-бельмами, раскачивался из стороны в сторону, а барс рычал всё громче, по-собачьи поднимая круглую голову. Синие глаза зверя угрожающе горели сапфирами, а шерсть на загривке торчала серебряными колючками
        Рагнар быстрым шагом прошёл в угол, делая вид, что проверяет:
        - Сгинь, быстро! - прошептал он, и зверь, презрительно фыркнув, растаял в воздухе.
        - Здесь никого нет. Немедленно снимай барьер, иначе отправишься к соратникам, - отрывисто приказал король, и папаша Тео, хитро прищурив глаза и обнажив в улыбке гнилые остатки зубов, опустился на корточки и стукнул по земле. В ушах раздался противный свист, причинявший боль, и так же внезапно пропал. К щекам и лбу прикоснулась тончайшая паутина, в глазах прояснилось.
        Рагнар очнулся первым и бегом, не заботясь о том, что подумают окружающие, направился вглубь, вглядываясь в каждую клетку. Сердце колотилось, грозя разорваться, в глазах потемнело. Король попытался найти магический след, девушка наверняка пробовала выбраться и использовать свои способности, но магического отпечатка не было.
        - Хильда, ты здесь? - громко крикнул Рагнар и, не дожидаясь ответа, повернул направо. Да где же она?! И почему не отвечает? Зря он Гарма отозвал, тот наверняка бы нашёл девушку. А псина и рада стараться, испарилась, Хель её подери!
        - Немедленно ко мне! - закричал он страже так, словно от этого крика зависела жизнь. Её жизнь. Пьерсон заплатит за свою дерзость! Ох, как заплатит! К Асам все обещания и клятвы! Только бы не пострадала!
        - Она здеся, господа, - скрипучий голос папаши Тео донёсся справа. И Рагнар ринулся в том направлении, чуть не споткнувшись, наступив в склизкую лужу.
        - Жаль… - протяжно завыл драург, отпирая дверь клетки и гремя ключами, которые носил, как атрибутику, на поясе. - Опять я остаюся один…
        Рагнар, еле дождавшись, когда дверь распахнётся, ринулся внутрь, к скамейке, на которой неподвижно лежала Хильда.
        Глава 9. Плата за свободу
        1
        - Что с ней? - спросил Рагнар, склоняясь над Хильдой и заглядывая девушке в лицо. Она выглядела бледной, но безмятежной, грудь равномерно вздымалась под тугим корсетом, на лбу блестели бисеринки пота.
        - Спит, ваше величество, - командор с видом знатока провёл указательным пальцем по запястью Виртанен. - Это проделки папаши Тео. Когда пленники не развлекают драугра, тот погружает их в забытьё. Своего рода милость, чтобы жертвы не страдали.
        - Папаша Тео им плохой, - донеслось бурчание тюремщика, держащегося у входа в клетку и заслонявшегося рукавом от ослепительно-яркого белого света магических шаров. - Самому спать пора давно, а я всё гуляю без устали. Нету смены, что ль?
        Рагнар ещё раз прислушался к дыханию девушки и легко дотронулся до её щеки. Хильда чуть нахмурилась и, вздохнув, повернула голову набок, пробормотав что-то нечленораздельное. Она казалась сейчас такой хрупкой, что у короля сжималось сердце от волны щемящей нежности, вызвавшей желание накрыть ладонями хрупкий бутон, чтобы ветер не сломал его тонкий стебель, не повредил шёлковые лепестки.
        - Позвольте мне помочь, ваше величество, - звонкий голос Фолкора чуть не разбудил спящую. Поймав недовольный взгляд короля, вояка зашептал еле слышно: - Я отнесу её, куда скажите. Если девушку возьмёте вы, это обидит остальных невест, а мне не привыкать брать красавиц на поруки.
        Подумав, Рагнар кивнул и передал Хильду добровольному помощнику. Как всегда, Опытный лис, а именно так за глаза называли командора Линда, был прав и звериным нюхом улавливал настроение начальства и вышестоящих особ. Злословные клеветники даже утверждали, что большинство битв этот безусый вояка выиграл не на полях сражений, а на коврах в тайных кабинетах министров.
        - Я отнесу ярлу в её опочивальню, - командор держал девушку бережно, как хрупкую вазу. Но не прижимая к себе, в его движениях и на лице было написано благоговение и почтение.
        - Нет! - Рагнар вышел из клетки последним, убедившись, что в ней не осталось никаких вещей девушки. Завтра по дворцу поползут слухи, что король собственной персоной спустился в тюрьму за одной из невест. Многие увидят в этом дурной знак: значит, Рагнар Второй, в конце концов, в каземате и окажется. Что ж, король должен быть последовательным. Давать повод для сплетен? Так уж с королевским размахом!
        - Отнесите девушки в мои покои! - быстро произнёс он и так посмотрел на командора, что тот не стал переспрашивать или выражать удивление, пробормотав:
        - Конечно, ваше величество!
        Напоследок Рагнар обернулся к тюремщику и, хлопнув два раза в ладоши, погасил магические шары, причинявшие боль драугру:
        - Ты хорошо служил ещё моему прадеду. Обещаю, что при моём правлении ты получишь законный отдых.
        Нежить ощерилась подобием улыбки, скорее напоминающей оскал и, ухнув, скрылась в полутьме.
        2
        - Кто-нибудь видел Хильду? - спросила одна из нимф за вечерним чаем, устроенным этим вечером в Малой гостиной.
        - Наверное, занята более важным делом, - усмехнулась угроза номер два и зло прищурила глаза. Наверное, представляла, что бы она сделала с более удачливой соперницей.
        - Слышала, ей нездоровится, - прошептала я и изобразила сочувствие. Подбросить дров в огонь, дать пищу для размышлений - теперь каждая из них заподозрит Виртанен в попытке обойти остальных. Пусть пока празднует победу, наступит и мой черед.
        - Ага, конечно, - фыркнула самая желчная. - Я заходила к ней. И на порог не пустили! Чем она таким больна? Чёрной язвой?
        - Мы скоро всё узнаем, - заключила самая хитрая. И притворно вздохнула, словно такой святоше было невыносимо выслушивать злословие товарок. - Давайте лучше поиграем в угадайку. Что там насчёт следующего этапа?
        - Его отложили, - вмешалась Янссон, сидящая чуть поодаль, у окна, и до этого делающая вид, что увлечена раскладыванием пасьянса. - Следующий этап его величество объявит через два дня. И учтите, после этого одна из вас отправится домой.
        - Зато остальные получат шанс на новую и богатую жизнь, - высокомерно улыбнулась Угроза. Метнув стрелу, она сделала вид, что потеряла интерес к разговору и принялась разглядывать часы на каминной полке, видимо, тяготясь нашим обществом. Конечно, она-то вне конкуренции и знает это. Это мы боремся за короля, у неё уже всё решено.
        Я же больше не участвовала в общем разговоре. Зачем? Надо думать о том, что делать дальше. Поддержать Когана, который делит со мной постель, но не собирается делать королевой? Наивный дурак!
        - А может, нас заставят сражаться друг с другом? - донесся до меня обрывок разговора.
        Кстати, вполне вероятный вариант. Не лучше ли устроить переворот так, что об этом никто не догадается? Например, женить короля и по-тихому отправить его в мир иной? И всё же такой поворот мне не нравился. Дар короля держался в секрете, и мог стать проблемой.
        - На всё воля Богов, - кротко ответила я и поймала взгляд союзницы. Мы хорошо сработались, жаль, что такое возможно только под зельем Отнятия воли. Бедняжка вообще понимает, что происходит? Жаль, но совсем скоро ею придётся пожертвовать…
        3
        Рагнар приказал раздеть Хильду и, обтерев прохладной водой, уложить в его постель. Наверное, горничные подумали, что государь решил воспользоваться беспомощностью и нервным состоянием бывшей пленницы, и тот не стал их разубеждать. «Оправдываются виновные и слабые, - любил повторять его отец. - Воля государя в любом случае священна для подданных. Пусть так и останется».
        Чтобы дать девушке отдохнуть и одновременно быть спокойным за её безопасность, Рагнар решил временно переехать в кабинет. Диван не столь удобен, как кровать с периной из лебяжьего пуха, но так даже лучше: будет время пораскинуть мозгами и придумать наказание наглецу, посмевшему поступить так с его… собственностью. Почему бы и нет? Можно, конечно, притворяться делать вид, что девушка имеет право выбора. Но нет!
        Она вернулась, а ведь был шанс остаться дома и отдаться законному супругу, рожать с ним детей и забыть о пребывании в Драгском замке…
        «И вообще, - успокаивал себя Рагнар, - все подданные зависят от меня. Хильде теперь не ускользнуть».
        Стоило принять решение, как на душе сделалось легче и спокойнее. Король выслушал с утра все доклады, включая отчёт жриц Фригг, уверивших его, что с подопечной всё в порядке. Посвящённые напоили её снотворным чаем, восстанавливающим душевное равновесие, и завтра больная проснётся свежей и отдохнувшей, а ужасы тюрьмы сотрутся из памяти, как вчерашний дым от костра.
        - Хорошо, что всё так закончилось, - подытожил Рагнар свой рассказ брату о состоянии девушки. Он нарочно не замечал, что Карл пытается что-то сказать. Подождёт. В конце концов, это по его недосмотру главный безопасник возомнил себя почти равным королю, почувствовав себя в праве казнить и миловать.
        - Да послушай ты меня! - ноздри брата раздувались, как меха в кузнице, а голос звенел от возбуждения. Его высочество изволил злиться.
        - Это вы меня послушайте! - медленно произнёс Рагнар и не подумал предложить Карлу сесть. Пусть стоит, это пойдёт его гордыне на пользу. - Из того, что я позволяю тебе больше прочих, вовсе не следует, что мы равны. Ты можешь позволить себе свести всё к шутливому порицанию, я - нет. И неважно, почему Пьерсон так поступил. Главное, чтобы впредь такое не повторилось, а провинившемуся давно пора навестить с инспекцией наши Южные земли.
        - Ты просто ревнуешь, ваше величество, - мрачно заметил Карл, скрестив руки на груди. - Да и к Хель этого занудного инициатора, но скажи мне, ваше сердишество, зачем ты над Софи изгаляешься?
        - А зачем мне её выслушивать? - Рагнар не утерпел и всё-таки вскочил на ноги. Меряя шагами комнату, он распалялся всё больше. - Ты ведь знаешь, что через год-другой она уплывёт к будущему мужу. И будет неплохо, если к этому сроку принцесса поймёт, что самоуправство наказуемо. Я её брат и могу понять и простить почти всё, но когда королём будет её муж, то Софи дорого заплатит за подобное. И ни ты, ни я не сможем помочь.
        - Может, и не стоит отправлять её за море? Этот союз ничего нам не даст.
        - Нам - нет. Но Софи станет королевой. Или ты хочешь отдать её этому невезучему искателю правды, своему протеже, Дьяру Пьерсону? Здесь она обречена на мезальянс. А стать женой оборотня и того хуже. Эта чужая кровь, дурная.
        Рагнар внезапно понял, что всеми силами отдаляет этот момент, утверждая, что Софи ещё слишком юна. Каково будет ей среди хоть и родни, но очень далёкой. Говорят, что Халадор, укрытый за Свирепым морем на западе, - страна суровая и вся покрыта хвойными лесами. Там царят другие Боги, а Маги умеют даже ненадолго открывать Порталы в другие миры. Чушь, конечно. Нет никаких других миров, это сказка для женщин и стариков, мечтающих прожить новую жизнь.
        - Что? - насмешливо спросил Карл, в глазах которого плясали сейчас лукавые искорки. - Снова замечтался о своей освобождённой пленнице?
        - Ты забываешься, - прервал его Рагнар и подошёл к брату, отступившему к книжному шкафу, так близко, что тому некуда было больше деваться. - Вместо того, чтобы злословить, лучше бы занялся своим прямым делом и нашёл наконец заговорщиков. Меня всё чаще посещает глупая мысль: может, их вообще не существует? Ты выдумал предателей, чтобы держать меня в страхе. Или кому-то ещё выгодно, чтобы они оставались этакой вечной угрозой?
        Вот и всё. Стоило произнести это вслух, тем самым допустив даже самую малую вероятность сказанного, как предположение о виновности брата больше не казалось королю чем-то невероятным. Пьерсон - карьерист, завидующий Рагнару с самых лет, но он определенно не настолько умён и лжив, чтобы так долго скрывать истинную натуру. Да и кто пойдёт за ним? А за королевской кровью потянутся многие недовольные и обиженные…
        - Думаешь, я буду оправдываться, словно загулявшая девица перед родителями? - усмехнулся Карл, и родимое пятно на его лбу стало ещё ярче. - Хочешь, чтобы я отправился вместе с Пьерсоном. Давай, отошли всех, но не жалуйся, что остался один!
        - Возможно, я давно одинок. Просто не знал об этом, ваше высочество, - Рагнар смерил брата укоризненным взглядом и вышел из кабинета, хлопнув дверью так, что все стоящие за ней чиновники, пришедшие с докладами и просьбами, замерли, забыв склониться. Через мгновение эта оплошность была исправлена с удвоенным старанием, но король прошёл мимо, не удостоив никого взглядом.
        Он направлялся к Софи. Довольно с неё мокрых глаз и подавленного настроения. Но своё место она должна знать. Это полезно каждому, знать, кто ты, быть довольным этим и не претендовать на чужое.
        А уж потом, завтра, можно и разбудить свою спасённую пленницу.
        4
        Я проснулась, когда за плотными занавесками, погрузившими спальню в полутьму, рождался рассвет. Обнаружив себя полуголой в чужой постели, я испытала жгучее желание завернуться в покрывало и убежать прочь. Кто-нибудь там, снаружи, поможет отыскать мои покои, где я, приведя себя в порядок, найду ответы на вопросы.
        Голова была ясная и лёгкая, я чувствовала себя полной сил, а воспоминания о тюремной клетке настолько померкли, что я сомневалась, какие из них отнести к реальности, а какие назвать лишь сном, навеянным страхами.
        Я села в постели и протёрла глаза, попытавшись разглядеть в темноте очертания комнаты. Свежий воздух был напоен тонким запахом пряностей и терпких благовоний. Кровать, на которой я спала, принадлежала богатому аристократу, да и размеры опочивальни наводили на ту же мысль.
        И всё бы ничего, если бы не одно но: из одежды на мне была лишь полупрозрачная шёлковая сорочка тёмного цвета, едва прикрывающая колени. Мысль о том, что чужая вещь надета на голое тело, вызвала тошноту. Пусть красивая, с кружевным подолом такой тонкой работы, что я побоялась дотронуться, но ведь она принадлежала другой! И отсутствие нижнего белья наводило на тревожные мысли. Только бы не Дамьяр Пьерсон принёс меня сюда!
        Я вынырнула из постели и, ступив на пол, устланный ковром с мягким ворсом, вытянула руки, чтобы не наткнуться на мебель.
        - Осторожнее, не упадите, - раздался совсем рядом сонный мужской голос. - Я сейчас отдёрну занавесь.
        Застыв на месте, я подумала, что, наверное, всё ещё сплю. Ведь по-другому никак не объяснить моё присутствие в бесстыдно-откровенном виде в спальне его величества. Постель рядом была несмята, значит, ночевала я одна. Нет, определённо мои фантазии зашли слишком далеко! Я всё ещё сплю на жёсткой лавке в подвале, в тюрьме, охраняемой нежитью. Или умерла.
        Ведь этого просто не может быть! Никак!
        - Ваше величество? - спросила я в темноту, которую уже через мгновение прорезала полоска лунного света.
        - Не бойся, ты в моих покоях, - Рагнар подошёл так близко, что на миг перехватило дыхание. - Как ты себя чувствуешь?
        - Думаю, нормально, - ответила я, не смея поднять глаз. Король был одет в лёгкий белоснежный халат, накинутый поверх пижамы того же цвета, и казался мне видением, призванным смутить и вогнать в краску. - Как я здесь оказалась, ваше величество?
        - Я велел оставить тебя здесь. Жрицы Фригг, которых пригласили для осмотра, настояли, сняли с тебя нижние одежды. Чтобы масло синего древа лучше впиталось.
        Теперь я поняла, что это был за запах. Синее древо, так назывался редкий цветок, растущий на равнинах западных провинций, перемолотый стебель которого даёт порошок ярко-лазурного цвета. Он мгновенно впитывается, не оставляя следов, кроме едва уловимого запаха, утоляет боль и притупляет страх, пряча дурные воспоминания в сундуки памяти. Стоило такое средство очень дорого, как драгоценные камни или золото.
        - Ваше величество, не знаю, как благодарить за заботу, - пролепетала я и тут же осеклась. В таком виде в покоях короля, наедине с мужчиной - что тут додумывать?
        - Как угодно, - сухо ответил Рагнар и отошёл в темноту, оставив меня одну в полоске света. - Вы можете одеться и уходить. Я позвоню, чтобы вам помогли.
        - Нет! - ответила я так резко, что виски пронзила острая боль. - Вы сердитесь на меня. Почему?
        - Никто не любит, когда с ним играют. Решай, Хильда, где твоё место: здесь или в своих покоях. Только решай так, чтобы не пришлось менять одежду по ходу пьесы, - король говорил отрывисто, словно отчитывая меня за провинность, а сердце колотилось так, что я боялась в эту секунду умереть. В глазах снова потемнело, заставив отойти на шаг и схватиться за спинку кресла.
        Рагнар в два прыжка оказался рядом и подхватил меня на руки:
        - Даже не думай таким способом уйти от ответа, - прошептал король, прижимая меня, и отнёс на кровать, бережно опустив на холодный шёлк покрывала.
        Картинка прояснилось, и теперь я тонула в синеве глаз, испытывая жгучую потребность обнять его и признаться. Пусть всё горит огнём или замёрзнет во льдах, мне было наплевать! Пусть больше никто не захочет взять меня замуж, а само имя заклеймят позором, хотя бы одно утро, но я буду любима тем, кого выбрала сама. Сейчас мы были просто мужчиной и женщиной, объединёнными немыслимой силой притяжения, противостоять которому никто из нас больше не хотел.
        Уже через мгновение мы жадно целовались, я обнимала Рагнара и, дрожа, прижималась к его сильному телу, словно он один мог защитить от зла, напитавшего стены замка. Рука мужчины, погладив мою щиколотку, поползла вверх, сминая сорочку. Первым порывом было сжать колени, но я отпустила страх и раскрылась навстречу ласке.
        Слова были больше не нужны, так я считала, но Рагнар отстранившись, посмотрел на меня и, проведя по волосам, спросил с напряжением в голосе:
        - Это правда, что ты сказала Софи, будто любишь меня?
        Я порадовалась, что сейчас темно, и король не может видеть моих пламенеющих щёк. Никогда прежде не приходилось первой признаваться в чувствах. Но с королями всё иначе, чем с обычными людьми, это я усвоила твёрдо, поэтому, всё ещё стесняясь, выдавила:
        - Да… Конечно, да. Разве не заметно?
        Вместо ответного признания король снова поцеловал меня. Почти невесомо, нежно, еле касаясь своими губами моих. Но уже через мгновение я очутилась в его объятиях, и шёлковые простыни под нами стали казаться раскалёнными углями или жидким золотом, в котором я тонула, задыхаясь от ласк и боясь лишь одного. Что всё это внезапно закончится или окажется видением
        Рагнар уложил меня на подушки и, удерживая за руки, спросил, глядя в глаза, как голодный хищник, желающий определить, не отравлена ли жертва:
        - Так кого ты любишь во мне, Хильда: короля или мужчину?
        - Мужчину, - не задумываясь, ответила я и потянулась навстречу. Больше мы не разговаривали.
        Торопливо сбрасывали оставшуюся одежду, узнавали друг друга в истинном виде, Рагнар неторопливо ласкал меня, прижимая и вдавливая в простыни.
        В душе вспыхнул огонёк страха, но я преодолела его, погасив владевшей мной страстью. Всё правильно. Даже если проходит через боль. Виленна говорила со мной о первой ночи, и о том, как надо себя вести, поэтому я давно была готова принести эту жертву.
        И всё же боль пришла слишком резко, почти разрывая внутренности. Я задрожала, сжала зубы, чтобы не закричать. Хотелось молить: «Остановись, дай передохнуть», но я не стала этого делать. Надо испить эту чашу до дна, чтобы после суметь найти на дне боли источник наслаждения, о котором шёпотом рассказывали замужние.
        К счастью, боль не нарастала, а наоборот, была похожа на волну, отступающую с берега. Я чувствовала в себе мужчину, и это наполняло меня неизведанной доселе гордостью.
        «В этот момент он будет принадлежать только тебе», - говорила мне мать, и я поняла, что она имела в виду. Вкус поцелуев на губах изменился, мы снова вернулись к нежности, движения замедлялись, музыка, звучавшая у меня в ушах, заканчивалась.
        Рагнар повалился на меня в последнем усилии, и я подалась ему навстречу, приняв, как и положено, всё, что должна.
        - Я люблю тебя, Хильда, - прошептал он мне и поцеловал в шею, словно запечатал письмо сургучом, поставив свой знак.
        Я вдохнула свежий горьковатый запах нашего пота и крепче обняла Рагнара, предоставив говорить нашим телам.
        5
        - Как я теперь посмотрю в глаза другим «невестам»? Получается, это нечестно… - первое, что произнесла я, когда вышла из ванной, смущаясь и чувствуя себя неловко. Рагнар потянул меня за руку и заставил лечь рядом.
        - Ну, если хочешь уравнять шансы, я, так и быть, могу выделить ночь каждой из них, - король говорил серьёзно, а глаза улыбались. Но меня не рассмешила подобная шутка.
        - Зачем ты так говоришь? - вздохнула я, отведя взор и сдерживаясь, чтобы не заплакать от обиды. Как-то незаметно я начала говорить с любовником, как с близким, хотя то, что мы и вправду стали близки, совершенно не оправдывало подобную фамильярность. Он так и остался королём, я же превратилась в опозорившую себя девицу. Словом, пропасть между нами только увеличилась.
        - Хильда, чего ты от меня хочешь? - Рагнар провёл пальцами по моей щеке и легонько ущипнул за нос. - Если тебе будет спокойнее, сегодня вечером я объявлю, что ничего не было, и ты вообще не в моём вкусе.
        - А это уже явно неправда, - улыбнулась я и взмахнула ресницами. Ну да, опозоренная, лишившаяся чести - всё это будет важно в случае проигрыша. Но ведь король сам сказал, что любит меня, значит, шансы на победу не так уж и малы. А замужество оправдывает всё, что было до него. Ещё одна мудрость моей матери.
        - Что именно? - игра продолжалась, и я почувствовала себя любимой. Конечно, не имело значения, что подумают соперницы, ведь это я провела утро в постели короля, а не они.
        - Что у нас с тобой ничего не было, - ответила я тихо и натянула на обнажённую грудь шёлковую простынь. - Рагнар, скажи, у меня теперь будет ребёнок?
        Я испытала растерянность при одной мысли, что скоро могу стать матерью. Виленна рассказывала, какой бывает любовь и к чему приводит, но тогда это казалось делом далёким и настолько туманным, что я не раздумывала о том, каково это, чувствовать в себе дитя.
        Между ног саднило и пекло, даже после омовения, низ живота напоминал о себе слабой ноющей болью, и всё же, по словам матери, это ничто по сравнению с тяготами бремени.
        - Возможно, не сейчас, - ответил король и стянул с меня простынь. Он провёл рукой по груди, опустившись ниже, и задержал ладонь на моём животе. От прикосновения боль немного притупилась. - Даже если ты понесёшь сразу, я буду рад. Династии нужны сыновья и дочери.
        - У тебя уже есть дети? - я осеклась и замолчала, но очень хотела услышать ответ.
        Спросить о подобном государя, даже став его любовницей, было дерзостью, граничащей с наглостью. Но я не могла удержаться. То, что раньше причиняло мне лишь слабую боль, теперь походило на глубокую занозу. Сама мысль, что другая принадлежит Рагнару или принадлежала ранее, вызывала желание удалить несчастную, как можно дальше с глаз. Так, чтобы никто не нашёл даже следа бывшей любви. Жалела я только Юлианну. Эта девушка потеряла жизнь, оставшись бледной тенью той, которой когда-то была.
        - Нет. И закроем пока этот вопрос, - резко ответил Рагнар, отвлёкшись от созерцания моего тела и натянув на себя халат, брошенный получасом ранее к подножию кровати. - Бастард не должен появляться ранее законного наследника. В будущем это может привести к восстанию и революции. И даже к братоубийству. А страна тем слабее, чем больше раздора во власти. Но твоим детям я буду рад.
        Дрожащими руками я натянула сорочку. Король вовсе не собирается на мне жениться. Или пока не решил, кто ему больше подходит, а все разговоры о любви годятся лишь в постели.
        - Послушай меня, Хильда, - Рагнар подошёл ко мне и, взяв за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. - Пока заговорщики не уничтожены, королевой тебе не стать. Это всё равно, что убить тебя. К сожалению, в таком случае я буду вынужден принести в жертву другую, но обещаю тебе, что честно предупрежу её об этом. А ты живи и рожай мне детей. Много детей. Я смогу обеспечить вам тихую и достойную жизнь.
        - Но они будут незаконнорожденными, - с обидой в голосе проговорила я. Для меня это означало несмываемый позор на всю жизнь. Я даже на глаза отцу не смогу показаться, тем более привезти к нему внуков!
        - Не бойся. Есть определённый порог власти, за которым любые злые языки замолкают, а пересуды кончаются. Никто не посмеет сказать о тебе дурного, поверь.
        Я видела, что Рагнар говорил совершенно серьёзно. Так, словно уже всё решил, оставалось только воплотить в жизнь свой план.
        - А если заговорщиков поймают, я так понимаю, ты всё равно намерен избрать в законные супруги другую счастливицу?
        Мама всегда предупреждала, что нельзя быть такой резкой и несдержанной на язык, но сейчас, когда кровь неслась по венам, словно крутой кипяток, а покалывание в кончиках пальцев, говорящее о том, что Тёмный Дар готов выплеснуться и похоронить меня и его, перекрыло ноющую боль внизу живота, я не собиралась молчать.
        - О, какая ты сейчас! - любуясь, улыбнулся Рагнар, будто совсем не боялся моей силы. Вероятно, понимал, что я не посмею ничего сделать. Что ж, он был прав. Пусть пламя поглотит меня саму, но я не причиню зла тому, кого люблю. Даже если тот выберет другую. - Глаза сейчас, как чёрная бездна. Теперь твой Дар получит новую силу, будь осторожна с ним, пока не привыкла.
        Я не ответила на улыбку и притворную заботу.
        - Ваше величество, вы были со мной только ради увеличения моей силы? Или хотели выяснить, не Алая ли я роза?
        Во взгляде Рагнара промелькнуло что-то такое, что заставило замолчать. Он схватил мою руку и потащил за собой к окну, отдёрнув занавесь так, чтобы утренний свет падал на моё лицо.
        - Ты ведь сказала, что любишь во мне мужчину? Или всё-таки короля, Хильда? - теперь мой мужчина выглядел старше своих лет, морщины залегли вокруг линии рта,такой прямой и жёсткой, что мне хотелось дотронуться до неё губами и прошептать извинение.
        - Мужчину, - выдохнула я. - И сделаю всё, что прикажете. Только не гоните меня, не отдавайте другому.
        - Даже не надейся, - Рагнар привлёк меня и жадно поцеловал, намеренно до боли сдавив мою грудь. - Я уже отпускал тебя, давал шанс принадлежать законному мужу, но ты вернулась. И теперь тебе никуда от меня не деться.
        - Я буду здесь всегда, - прошептала я, подставляя для поцелуев шею и несмотря на боль внизу живота жалея, что снова нацепила сорочку. Это утро должно принадлежать только нам!
        - Не распаляй меня! - отстранился Рагнар и провёл двумя пальцами по моей щеке и губам. - Тебе нужен отдых, а мне пора работать. Ложись обратно в постель и отдохни. Через пару часов сюда придут твои горничные и помогут одеться.
        Я подчинилась. И действительно чувствовала себя не самым лучшим образом.
        - Хильда, я боюсь сломать тебя, - произнёс Рагнар, присев ко мне на постель через пару минут. - В спокойные времена королева должна лишь рожать здоровых детей, а в сложные, такие, как сейчас, быть готовой ко всему. Стать опорой короля, регентом при малолетнем наследнике, если понадобится, отражать атаку недовольных властью и жестоко подавлять восстания, если придётся. Я знаю, ты сможешь, но я не хочу для тебя такой судьбы.
        - Я не собираюсь жить дольше тебя, - слабо улыбнулась я, поймав и поцеловав его ладонь. - Всё будет так, как ты скажешь. Я хочу родить тебе здоровых детей.
        - Спи, моя бесценная, - прошептал король и, сжав моё запястье, отнял последние силы. Веки отяжелели, и я погрузилась в сон.
        Глава 10. Неизбежные потери
        1
        Я спала так крепко, словно выпила один из отваров матери, которыми она поила меня в детстве, стоило простудиться или вести себя тише, чем обычно. Поэтому приход горничных застал меня врасплох. Понадобилось время, чтобы я поняла, где нахожусь и почему Альма и Марта такие чопорно-притихшие.
        - Ярла Виртанен, вам угодно одеться? - солировала, конечно, Марта, снова признавшая во мне будущую королеву. Девушка, не стесняясь, сыпала комплиментами и желала мне скорейшего выздоровления. Совершенно искренне, как я понимала, поскольку бывшая шпиона ярла Пьерсона желала стать знатной дамой. Место фрейлины королевы - пропуск в удачное замужество. Даже для той, у кого нет именитых родственников.
        - Ярла, как вы себя чувствуете? - Альма была притихшей и робкой, украдкой оглядывалась по сторонам. Королевская спальня давила на бедняжку своим, пусть и не выставленным напоказ, но заметным богатством убранства и отделки.
        - Спасибо, Альма, гораздо лучше, - ответила я, не вдаваясь в подробности. Мне тоже было неловко, что горничные видят падение госпожи, и что Марта тут же растрезвонит о нём по всему замку, тем самым настроив против меня не только соперниц, но и половину слуг и придворных. Что ж, ничего не попишешь!
        Я молча позволила себя одеть и завить волосы, чтобы каждому встречному не казалось, что я провела ночь не так, как положено незамужней. Парадокс, но сам факт недевства мало кого волновал, но стоит заявить об этом открыто, даже намекнуть неосторожным словом или действием, как весь мир ополчается против несчастной, посмевшей наплевать на чужое мнение.
        Только переступив порог своей комнаты, я смогла вздохнуть спокойно. К счастью, в замке немного благородных предпочитали появляться раньше одиннадцати, не пришлось выслушивать назойливые пожелания скорейшего выздоровления. Стоило некоторым почувствовать, что король благоволит ко мне, как они принялись одаривать меня подарками и просить об одолжениях.
        Вот и сейчас спальня была заставлена корзинами с цветами. От маленьких соломенных вазонов, похожих на летние дамские шляпки до огромных корзин с белоснежными лилиями и калами. Такое обилие дорогих букетов я видела только на свадьбах. Когда живёшь по соседству со Стылыми землями, начинаешь ценить цветы в их естественной среде, а срезанные бутоны почитаешь за варварство.
        - Марта, найди, будь добра, ярла Оскара и спроси, что делать со всем этим великолепием? - сказала я, окинув взглядом цветник, от запаха которого снова начала болеть голова. - Чувствую себя цветочницей на рынке.
        - Ну что вы, ярла Виртанен, как можно?! - Марта притворно улыбнулась, а глаза блеснули, как два драгоценных камня. И внешность горничной преобразилась. Теперь она более не напоминала безликую оболочку. Не самая праведная страсть - желание славы и поклонения от совершенно ненужных тебе людей - проявилась в горничной, обнажив в ней некий стержень и личность.
        Спровадить любопытную удалось не сразу, но после недолгих пререканий и обещания подарить им с Альмой по самому лучшему букету из тех, что не занимали четверть комнаты, Марта удалилась.
        Теперь можно было выдохнуть, раздеться и спокойно лечь спать. Я всё ещё была слаба, и низ живота противно ныл, словно мартовская кошка.
        - Не жалеете? - спросила сестра, помогая мне забраться в ванну.
        - Нет. Я сама этого хотела.
        - Теперь вам будет ещё сложнее, - вздохнула Альма и принялась аккуратно тереть мне спину. - Эта ведь уже доложила вам про меня и Лукаса? Ну, того самого, что сопровождал нас в первое прибытие?
        Я сдерживала себя, чтобы не повернуться и не посмотреть на лицо сестры. Судя по нерешительному тону и тому, как осторожно Альма упомянула о любовнике, она покраснела. Впрочем, время для этого разговора подходило, как нельзя лучше.
        - Марта говорила мне, - осторожно начала я, не зная, какие подобрать слова. - Как ты считаешь, у вас всё серьёзно?
        - А у вас с его величеством, Хильда? - вкрадчиво спросила сестра и я поняла, насколько глуп мой вопрос. Несколько месяцев назад я бы рассердилась за подобную дерзость, но теперь мы были в одинаковом положении. Действительно, как можно сказать наверняка, относятся ли к тебе так серьёзно, как оно мнится?
        - Вы обиделись, ярла? - Альма обошла ванну и, сделав книксен, опустилась на колени, теперь наши глаза находились на одном уровне. - Я не хотела, простите. Глупо равнять Лукаса и его величество.
        - Вовсе нет. Мужчины ведут себя схожим образом, когда дело касается постели. Так говорила тётя Эмбер, а у неё, как ты знаешь, было шесть мужей, - заверила я сестру, обхватив влажной, в пене, рукой запястье девушки. Та покраснела и лукаво улыбнулась. - А теперь, будь добра, полей мне на спину.
        Завершить омовение Альме не дали. Торопливо хлопнула дверь в покои, и уже через пару секунд, постучав для соблюдения этикета, в проём втиснулась Марта, раскрасневшаяся и возбуждённая.
        Она протянула мне незапечатанный конверт, в котором Оскар, распорядитель отбора, официально уведомлял меня о вечернем сборе в северном крыле, в галерее рядом с балконом. Нас должны будут представить специально приглашённой публике, состоящей из купцов, зажиточных горожан и мелкого дворянства. По итогам этого испытания одна из нас отправится домой.
        - Признавайся! Читала? - строго спросила я Марту и подала Альме знак принести чистые полотенца. - Только не ври.
        - Я заглянула, моя королева, только чтобы не принести вам дурную весть, - не моргнув глазом, выдала горничная. - Я должна оберегать вас от козней соперниц. Не сомневайтесь, ярла, я денно и нощно занимаюсь этим. Например, горничная ярлы Валлин, лопоухая Герда, проболталась вчера, что отец её госпожи уже налаживает связи со столичным дворянством, чтобы то голосовало за его дочь и обещает поддержку влиятельным купеческим семьям в случае победы.
        - И чем нам поможет эта сплетня? - хмыкнула Альма, заворачивая меня в кокон и аккуратно промакивая, как малое дитя. - Или ты прощупываешь, сможем ли мы перекупить её сторонников? Так у ярлы пока таких денег нет.
        За что я обожаю незаконную сестру, за то, что она всегда со свойственной деревенским прямотой без всяких фигур речи, скажет именно то, что я подумаю про себя. И ведь не отвертишься, не фыркнешь, мол, не поняла, о чём речь.
        Марта растерялась и удивлённо, с некой долей обиды, посмотрела на нас, видимо, соображая, как бы вывернуться, но сегодня Боги были на её стороне.
        В дверь постучали, и горничная кинулась открывать гостям.
        - Проходной двор, право слово, - вздохнула Альма, помогая мне одеться в домашнее платье. - Что тут было, пока вы отсутствовали! Так называемые подруги, как на дежурство, ходили узнавать о вашем самочувствии. Марта, хоть и двуличная, но не глупа, она быстро всех отвадила, чтоб носы в щёлку не засовывали.
        К счастью, о моём тюремном заточении никто не знал. Я улыбнулась и обняла ту, что стала мне больше, чем сестрой и подругой, и поспешила выйти к посетительницам, по голосам которых узнала кузин Нильсен.
        - Хильда, простите за вторжение, - торопливо начала говорить Ингрид, покосившись на корзины с цветами, словно увидела клубок опасных змей. Против обыкновения девушка была возбуждена и сжимала в руках деревянную шкатулку. Я помнила, что там девушка всегда держала особенно ценные составы для мазей и эликсиров. - Мы понимаем, что не вовремя.
        - Но она не смогла усидеть на месте, - мрачно закончила за неё сестра, на лице которой промелькнуло выражение досады и смущения.
        - Ничего, я рада вам, - произнесла я и пригласила кузин к столику, за которым мы часто пили чай. - Марта, подайте кофейник и сливки. И пирожные с кремом, которые я люблю.
        - И кипятка, - обеспокоенно добавила Ингрид, оглядываясь по сторонам, словно за ней следили. - Мы все вместе выпьем особой настойки. Она придаст сил и поможет… справиться с отравлением.
        Девушка придвинулась ближе и понизила голос до еле различимого шёпота. Глаза «феи» лихорадочно блестели, а всегда красиво уложенные светлые локоны были небрежно забраны наверх.
        - Она втемяшила себе в голову, что Эльса и Валлин попытаются нас отравить, - произнесла вслух Бекка, поглядывая на горничных с выражением лица «слушайте и разнесите по замку: мы в курсе».
        - Не отравить. Опоить, одурманить. Мне было видение, Хильда, - Ингрид села в предложенное кресло и открыла шкатулку. Тонкие изящные пальцы порхали как мотыльки, перебирая стеклянные флакончики с одной ей ведомыми надписями. - Иногда, крайне редко, но со мной такое бывает. Может, это совсем не Тира и Эрика, но кто-то, действующий от их имени.
        - Тогда я тоже выпью. Только с пирожным и сливками, - хихикнула Бекка, но было видно, что она восприняла слова кузины всерьёз. - Что-то я последнее время неважно себя чувствую.
        Приглядевшись к девушке, я заметила, что та и вправду немного похудела, а под глазами залегли чёрные тени. Наверное, она нервничала в связи с предстоящим отчислением.
        - Я бы не хотела из-за твоего снадобья стать сонной мухой, - выдала я последнюю отговорку, с опаской наблюдая, как Ингрид смешивает в чайничке, заполненном крутым кипятком, содержимое трёх флаконов. На выходе получилась приятно пахнущая жидкость грязно-серого цвета.
        - Ни в коем разе. Нам понадобятся силы, - мягко улыбнулась «фея» и, подняв чашку, залпом осушила её, чуть поморщившись и чихнув. Бекка поступила так же, а меня грызли сомнения.
        - Нет, налейте в другую посуду. Альма, не видишь, эта грязная? - театрально возмутила я, и горничная, кивнув, молча подала мне другую чашку. Пожалуй, обезопасить себя от тёмного зелья не помешает:
        - До половины, пожалуйста, - протянула я её Бекке с милой улыбкой.
        - Безусловно, Хильда, - ответила та с виноватой улыбкой. - Прости мою сестру, как уверится в чём-то, не переубедишь. А эликсиры её и впрямь полумёртвого разбудят.
        Поводов отказываться больше не было, и я выпила чуть терпкую, сладковатую жидкость, напоминающую кисель. Ожидала, что почувствую себя плохо, но, напротив, ощутила прилив сил.
        - Что думаете насчёт сегодняшнего испытания? - спросила я обеих, делая большой глоток напитка Ингрид, больше не казавшегося мне столь ужасным пойлом. Даже если это пойло, то весьма недурное. Голова прояснялась, боль внизу живота прошла.
        - Чтобы ни случилось дальше, я желаю вам обеим победы, - произнесла Ингрид и крепко сжала наши руки. - Этот отбор - самое утомительное, что было в моей жизни. Отбирает столько сил…
        - И даёт немало, - мрачно заметила её кузина и поторопила «фею»: - Нам всем надо немного отдохнуть, а там… Будет видно.
        2
        Девушка обнимала мужчину, по привычке подмахивала бёдрами и терпеливо изображала страсть. Толчок, ещё один, любовник напоминал яростного противника, терзавшего врага, а не слабую женщину. Хотя они сражаются под одним знаменем. Знаменем Алой розы.
        Пара движений, - и всё. Мужчина излился в неё и откинулся на подушки, а девушка заспешила в ванную, совершить омовение. Те времена, когда она считала семя Когана священным, давно прошли, оставив в душе сожаление об утраченной невинности. Не физической, здесь Алая роза не прогадала, речь шла о нравственной чистоте.
        Весь их Орден королевы Лагерты оказался ширмой для прикрытия интересов главы. Коган мечтал о власти, и королева Лагерта, якобы наславшая на род Сваргов проклятие, обрекающее королей переживать любимых женщин, никоим образом с этим не связана. Своеволие, завёрнутое в оболочку из праведной мести, - вот что возмутило девушку, лелеявшую мечту о великом предназначении.
        А со временем Алая роза приняла новую философию Ордена и даже придумала, как извлечь из этого выгоду.
        Во-первых, её сила возросла так, что она научилась распознавать магию других, чувствовала присутствие чужого Дара и его активацию. Например, Коган, использовавший другую личину для общения с ней, искренне считал, что остаётся инкогнито. Самоуверенный глупец, да и только!
        Во-вторых, она сама умоляла его продолжить связь с целью принести своему покровителю и Учителю потомство, которому она передаст часть силы. Коган согласился и посещал Алую розу не реже раз в две недели. Их соитие проходило в полной тишине, прерываемой вздохами девушки, изображавшей удовольствие.
        А потом мужчина вставал и, не одарив ту, которую только что пытался оплодотворить, ни словом, уходил. Но этого Алой розе было достаточно. Она обнаружила, что его семя, добавленное в белое вино, давало девушке новые способности. Выпьешь такой эликсир - и на какое-то время сможешь принять другой облик. Конечно, действие оборотного зелья было кратковременным, да и рост, глаза, женская сущность не менялись, но для небольшой прогулки, во время которой все думают, что видят одну из горничных, подходило. А слуги гораздо словоохотливее среди своих…
        Девушка задержалась в ванной, приводя себя в порядок и ожидая, пока привычно хлопнет дверь, извещающая о том, что она осталась одна. Тогда можно тихонько выскользнуть следом и снова нацепить маску невесты короля.
        Но в этот раз Коган медлил. Значит, ждал.
        - Сколько прошло времени, с момента твоей инициации? - спросил мужчина, уже одевшийся и расхаживающий по комнате с выражением лица, не предвещавшем собеседнику ничего хорошего.
        - Около месяца, ваше святейшество! - покорно ответила девушка и сделала книксен.
        - Не называй меня так здесь! - зашипел на неё Коган и, подойдя ближе, поднял подбородок любовницы, заставив ту посмотреть в глаза. - Больше месяца, Алая, больше. Твоя сила возросла, скажи мне?
        - Конечно, мой ярл. Я не понимаю, к чему вы клоните. Я выполнила всё, что вы сказали, и готова сделать ещё больше, - девушка изобразила испуг и опустилась на колени, склонив голову и обнимая стопы повелителя. Или того, кто мнил себя таковым.
        - В таком случае твоя плодовитость уже должна проявиться, - в голосе Когана она услышала сомнение. - Ответь, ты чувствуешь признаки бремени?
        - Пока нет, мой ярл, - залитое слезами лицо и виноватый взгляд - то, что нужно. Играть она умела. С самого детства, когда нужно было обманывать родителей, говоря, что Тёмный Дар совсем не развит, и единственная дочь вовсе не монстр, приковывающий к семье косые взгляды соседей-провинциалов. - Но я уверена, что вскоре принесу благую весть. Если бы вы посещали меня чуть чаще…
        - Так ты смеешь говорить, что это я виноват? - Боль, пронзившая плечо, была сильной. Наверное, от крепкой хватки останутся синяки. Коган поставил девушку на ноги и прислонил к стене, почти пригвоздил, как натуралист бабочку. - Или просто скрываешь, что не подходила на роль Белой розы? Может, твой Дар - фальшивка?
        - Простите, мой ярл. Вы же сами не раз проверяли меня, как и ваши посланники! - Дышать стало труднее. Гад, ещё и горло сдавил! - Я…все критерии соблюдены. Невинная, Тёмная, потомок Лагерты, единственная дочь в третьем поколении.
        Коган отпустил жертву, и девушка медленно, хватая ртом воздух, сползла по стене.
        - Допустим. Тогда у тебя будет неплохой шанс оправдаться - уведомить членов Ордена о твоём бремени. Как говорит один из моих знакомых… не самый приятный, кстати, человек: «Династии нужны сыновья и дочери». Добавлю от себя : новой династии тем более. Даже незаконнорожденные.
        Коган отступил на шаг и подал девушке руку.
        - Не разочаруй меня, Алая. Помни, это я делаю тебе одолжение, выбрав матерью своего бастарда. Ты ведь просто… Тёмный Маг. Таких немало.
        Алая роза припала к руке мужчины:
        - Спасибо, мой ярл. Я сама переживаю и молю Фригг прорастить во мне ваше семя.
        «Ну да, конечно! Богиня тут не поможет, я позаботилась! - подумала девушка. - Нет уж, дорогой, пусть все уверятся, что ты бесплоден. Плодовитость Алой розы не подлежит сомнению. Пусть Орден сам решит, нужен ли нам бесплодный король».
        Трепет в голосе, слезливый дрожащий тембр, опущенные плечи, как символ вины и мольбы о бесконечном прощении. Как несложно обмануть мужчин!
        - Хорошо, посмотрим, - смягчился Коган и отошёл к окну, слегка отодвинув занавеску, чтобы выглянуть наружу, не будучи замеченным. Девушка усмехнулась про себя: «Перестраховывается. Знает же, что тому, кем он является, обмануть безопасников проще простого» - Я хотел поговорить о другом. Ты знаешь, что главу Тайной службы скоро вышлют из Драгомира?
        - Слышала что-то такое, ярл, - кивнула девушка, внимательно следя за покровителем. Сейчас он наморщит лоб, прокашляется, чтобы снова вернуть себе фальшивый голос. Как ни скрывайся, а привычки и жесты видны под любой личиной!
        - Ты знаешь, кто займет его место? Фолкор Линд. Глава королевской стражи. Вояка-интриган, хитрый, как лис, но полный дурень. Постарайся ему понравиться, Алая. Он большой любитель хорошеньких лиц! Только не переходи известных границ. Я должен быть уверен, что ребёнок от меня.
        - Как скажите, мой ярл, - улыбнулась девушка как можно обворожительнее. - Только зовите меня к себе снова. Я вас не разочарую.
        - Фригг вознаградит тебя за это, моя обманщица, - Коган улыбнулся в ответ и, подойдя к девушке, поцеловал её в висок. Та затрепетала в мужских объятиях, кожа лица пошла пятнами, а руки затряслись. - Теперь скажи мне, где пропадала одна из невест? Та, черноволосая? Забыл, как её зовут.
        «Ненатурально, ваше святейшество. Так я и поверю,что забыли, - усмехнулась про себя Алая роза. - Меня вам не обмануть».
        - Хильда Виртанен. Говорят, она потеряла невинность с королём.
        Девушка произнесла имя соперницы и почувствовала, как горло сжимает настоящий спазм. Ох, уж эта лицемерная дрянь, мнящая себя чище Богов!
        - Уверена? Тогда эта проблема. Сила девушки вырастет. Как бы она не стала лучше тебя, - мужчина засмеялся собственной шутке и по-отечески потрепал девушку по щеке. - Ну, полно, не ревнуй. Ты ведь мать будущего бастарда, а она в лучшем случае отпрыска проклятой и свергнутой династии. Такие долго не живут. Что там с её зверем? Проверила?
        - Да, мой ярл. Фамильяр, обычный фамильяр. Поверьте, я знаю в них толк, - Алая роза сделала глубокий реверанс и с надеждой посмотрела на мужчину. Тот взял со стола широкополую шляпу и, посмотрев на собеседницу, всё ещё находящуюся в подчиненном положении с заискивающей улыбкой на тонких губах, добавил:
        - Хорошо, Алая. Я дам знать, когда ты сможешь снова прийти сюда. Если будешь правильно себя вести, у тебя родится не один бастард новой династии.
        На глазах девушки выступили слёзы, Коган махнул рукой, велев подняться, и скрылся за дверью. Алая роза встала и залпом выпила вина из глиняной кружки. Через четверть часа можно уходить.
        Пора возвращаться во дворец, пока её не хватились. Впрочем, Юлианна Грид, её личный обращённый цепной пёс, об этом позаботится.
        3
        - Ты видела снежного барса Виртанен? - спросила Алая роза морок, когда-то бывший Юлианной, возлюбленной нынешнего короля.
        - Нет.
        Ответ не понравился хозяйке. Сколько мороки с этими возрождёнными образами! Нежить не всегда послушна и часто своенравна, сохраняя привязанности, имевшиеся при жизни оболочки. И ведь тех, у кого нет Дара, не проверишь!
        - Вот и посмотри! - с нажимом произнесла Алая роза. - Доложишь, что думаешь по поводу этого зверя. Только сделай до завтра.
        Фамильяр, как же! Нет, здесь чувствуется присутствие иной силы.
        - Конечно, госпожа, - равнодушным голосом произнес морок и выскользнул из комнаты.
        4
        - Ну что, зови своего протеже, - весело сказал Рагнар, обращаясь к брату, с которым они были в рабочем кабинете одни. - Пора бы уже с ним всё порешать.
        - Так ты всех сошлёшь. Один останешься, - сегодня Карл не был расположен к веселью и против обыкновения казался мрачнее тучи, будто поменялся с братом местами. - Я не могу выйти из тени, кто заменит Дьяра? Только не говори, что эта Лиса Линд справится. Он не одного сражения толком не выиграл.
        - Ну, это не совсем так, - мягко возразил Рагнар, открывая досье, которые принёс принц. В никак не обозначенной папке светло-бежевого цвета хранились секреты. Из тех, которые сам человек предпочёл бы забыть, но те были слишком позорными, чтобы безболезненно, без оглядки это сделать. - Мастер тайных интриг и кулуарных игр вполне подходит на должность главы безопасности. Тем более он так долго желает это место, что будет крайне полезен.
        - Его хватает только на то, чтобы подсиживать знакомых, - Карл сегодня был рассеян и не намеревался долго спорить. Он постоянно подносил руку к переносице, словно там таился источник боли, не дающей ему покоя.
        Впрочем, Рагнар знал, в чём дело: вчера шпион, внедрённый в Орден заговорщиков, донёс, что Алая роза умеет наводить иллюзии. То есть изображать то, чего на самом деле нет. Например, девственность. И те, кто ещё вчера были вне подозрений, снова стали вероятными заговорщицами.
        - Хорошо, не хочешь Линда, оставь ему хотя бы надежду. Я пока обрадую Пьерсона. Не бойся, никуда он не уедет. - Раннее утро обещало быть удачным, впрочем, как и весь день. Сегодняшнее испытание приблизит всех ещё на один шаг к окончанию долгого пути.
        - Я мало чего боюсь, Рагнар, - усмехнулся Карл и посмотрел в окно. - Сколько уже существует этот Орден? Не меньше сотни лет, а ведь изначально он был задуман, как орган, искореняющий проклятия, превращающий их в безвредные мелкие уколы, цель которых - воззвать к совести проклятого, заставить его покаяться. Тебе есть в чём каяться, Рагнар?
        Ну вот, началось! Раз в три месяца Карла настигал приступ меланхолии, и брат заговаривал о том, что всем надо покаяться, кара заслужена каждым, и вообще, хорошо бы ему покинуть дворец и уйти в храм Всеблагого простым служником. А так как на людях он продолжал играть роль весёлого прожигателя жизни, выслушивать подобные стенания приходилось королю, которого они только вгоняли в мрачное настроение и вызывали желание казнить половину министров.
        - Есть, - ответил брат и посмотрел на Рагнара невинным взглядом. Сегодня он не позволит тому утащить обоих в бездну зелёной тоски. - Если ты соберёшься в храм в ближайшее время, дай знать заранее. Я женюсь на Эрике.
        - Она тебе не нравится, - сегодня Карл был не расположен к шуткам, и даже то, что обычно вызывало в нём гнев, сейчас не затрагивало душу. Принц, похоже, был настроен принимать все удары судьбы как заслуженное наказание.
        - Почему это? Королевой она будет хорошей, жертвенной. Долг свой понимает, проблем не создаст, во всём поддержит.
        - Она может оказаться Алой розой, - буркнул Карл, откидываясь на спинку кресла. - Поэтому и подобралась ко мне. Чтобы быть в курсе. Значит, дело дрянь.
        - Ты же говорил, что всё под контролем? - Рагнар подался вперёд и отомкнул маленьким ключиком с орлиным клювом на конце, носимым на цепочке часов, секретный ящик в крышке стола. Внутри лежал круглый предмет, напоминающий женское зеркало. - Артефакт «Отражение». Забавная и раритетная вещица, было непросто её достать.
        - Откуда оно у тебя? Думаешь, настоящее? - Карл встал и, обогнув стол, склонился через плечо брата, чтобы получше разглядеть то, что Рагнар крепко зажал в руке. С виду артефакт выглядел красивой безделушкой для женщин, не переливался и не выказывал никаких признаков магического происхождения. Немудрено, что он так долго оставался в лавке бродячего старьёвщика, рассказывающего про него сказки, которым никто не верил. - Дай подержать.
        - Держи, он всё равно не активируется, - Рагнар с загадочной улыбкой отдал артефакт, скрестив пальцы и поставив локти на ручки кресла, и наблюдал за братом, поднёсшим круглый предмет к окну, пытаясь раскрыть его.
        - С чего ты так уверен, что это вообще артефакт? Не говоря уже о том, что «Отражение»? - разочаровано протянул Карл, оставив тщетные попытки воззвать к магии предмета. Если она там и хранилась, то спала беспробудным сном. - Придворным Магам-артефакторам показывал? Может, чей-то фамильяр?
        - Они тоже не смогли его активировать, - продолжал улыбаться Рагнар, глядя, как брат начинает злиться, считая, что над ним издеваются.
        - И? - терпение Карла подходило к концу, зато брату удалось вытащить его из меланхолии, что уже само по себе большой плюс.
        - Его не выносят дворцовые коты, да и тюремщик не жалует. А когда вернулась Хильда, он засиял так, будто сейчас расколется.
        Стоило это произнести, на губах Карла заиграла улыбка:
        - Чужеродная магия. Не принадлежащая людям. Конечно, как я не догадался?! - Карл задумчиво ходил от окна до дивана и обратно, рассуждая сам с собой и время от времени улыбаясь, как ребёнок, которому отменили строгое наказание. - Поэтому Алая роза такая сильная. И давно ты знаешь, кто она? Почему девушка до сих пор на свободе? Ждёшь, что она выведет на их главу? Когана, так его вроде называют?
        - Отчасти, - уклончиво ответил король, сверяясь с карманными часами. - Сегодня эта вещица как раз укажет нам на ту, кто использует недозволенную магию.
        - Думаешь, Алая роза имеет двойника? - Карл в задумчивости сел на диван и скрестил руки. - Или насчёт Виртанен не уверен?
        - Нет времени всё объяснять, - нахмурился король и, забрав артефакт, оставленный Карлом на столе, спрятал его в тайник. - Разберёмся после сегодняшнего испытания. Двойного, как понимаешь. А сейчас зови, наконец, своего безопасника. Надо устроить ему небольшой выговор, чтобы впредь было неповадно.
        - Хорошо, но помни, что ты обещал, - произнёс брат, выходя из кабинета.
        Рагнар на минуту отвернулся к окну и задумался. О Гарме Карлу знать пока не обязательно, для его же блага. Король был уверен, что знает, кто такой Коган, и надеялся, что это именно тот, неприятный лично ему тип, которого он «назначил» на роль. Рагнар с удовольствием отправит его на эшафот! А если нет? Тогда надо узнать его личность через девушку. Алая роза, инициированная главой Ордена, наверняка знает его лично.
        - Ваше величество, - прошелестел за спиной спокойный голос. Пьерсон умел быть бесшумным, многоликим, незаменимым и раздражающим одновременно.
        - Ты знаешь, какое наказание тебя ждёт? - спросил король, поворачиваясь к Безликому. В тёмно-зеленых глазах, загадочностью которых так восхищались придворные дамы, промелькнула досада, но тут же сменилась вежливой покорностью.
        Да, этот лощёный придворный давно не напоминал Рагнару хилого подростка, вечно получавшего в кулачных драках и магических дуэлях в нос и бегающего ябедничать матери. Та была близка с королевой Аглаей, матерью Софи, которая недолюбливала пасынков и радостно передавала всё королю. Рагнар Второй, ставший к средине жизни, желчным, вечно подозрительным и брюзжащим мужчиной, недовольным нависшим над родом Сваргов проклятием, в сердцах наказывал сыновей. Старшему доставалось особенно часто…
        Завистливого доносчика Пьерсона не любили сверстники, и он компенсировал это искусством делать выводы и узнавать чужие тайны, доведённым в отверженности до совершенства.
        - Знаешь, я думал, что когда стану королём, смогу избавиться от тебя, - начал государь, внимательно следя за реакцией собеседника. Тот отлично умел держать лицо: никакого угодничества, заверений в вечной преданности и прочего лизоблюдства. - Но со временем понял, что надо думать не только о личных антипатиях, но и - для блага всего королевства - о соответствии человека занимаемой должности. Поэтому ты остался как ширма для моего брата. Идеальная ширма, что ни говори.
        Король выдержал паузу и налил себе из пузатого графина воды в тонкий стакан. Выпив залпом, снова посмотрел на того, кому приготовил сюрприз. Всё-таки сегодняшний день будет удачным.
        - Насчёт вашего самоуправства пару дней назад, однозначно, такое карается жёстко. Не надо мне рассказывать о государственной необходимости и о бумаге, оправдывающей любые действия, всё это мне известно, и всё правильно, если бы не одно но, - Рагнар подошёл к противнику и посмотрел на него сверху вниз. Ростом король был выше, статусом тоже, но в унижении «потому что можешь» чести немного, другое дело - побить этого логика его же оружием: - Вы так ничего и не доказали. А девушка пострадала. Та самая, которая находится под моей защитой. Невеста короля. Вы ведь и нужны только, пока существует Орден. Разберись мы с ним, долго ли удержитесь на своём месте? Подумайте об этом на досуге.
        Король отошёл обратно к окну и, сделав большой круг, словно хищник перед прыжком, вернулся к Пьерсону, продолжавшему стоять с каменным лицом:
        - Думаете, я отправлю вас в ссылку? - Рагнар улыбнулся. Что ж, время броска пришло. Опытный барс добивает жертву с первого раза. - Я решил дать вам ещё один шанс. Вы много лет преданно служили короне, имели все бумаги, позволяющие арестовывать кого угодно, исключая членов королевской семьи, принцесса указала вам на возможную преступницу, а вы…перестарались. Это бывает.
        Король сел в кресло и улыбнулся:
        - Но иногда и одна ошибка стоит дорого. В вашем случае - половины имущества. Например, загородный дом и земли, доставшиеся от матери отойдут казне.
        То, что попал в цель, Рагнар понял сразу. Противник подобрался, углы рта дрогнули в бессильной ярости, глаза потемнели, а морщины на лбу разгладились. Пьерсон менялся и ничего не мог с этим поделать.
        Зато он мог. Король прикрыл глаза и дотронулся до виска, словно хотел унять головную боль. Дар Безликого был не столько велик, сколь умело отточен, как драгомирский кинжал, рассекающий даже перо, случайно коснувшееся лезвия. Рагнар тоже тренировал свой Дар ещё с юности и мог заблокировать любого, главное, не перестараться. Для Дьяра богатство, которое он преумножал с помощью имущества казнённых, значило то же самое, что сокровище для Драконов, живших по ту сторону границы.
        Открыв глаза, он понял, что Пьерсон уже взял себя в руки.
        - Благодарю за оказанную милость, ваше величество, - произнёс тот медленно.
        Король жестом показал ему, что разговор окончен, и проследил за Пьерсоном взглядом, пока тот, поклонившись, не вышел из кабинета. Обозлённый враг быстрее сделает ошибку, и в этот момент лучше держать его в поле зрения.
        Глава 11. Слепота
        1
        - А где Риг? - спрашивала я горничных, но те непонимающе хлопали глазами. Даже Альме с трудом удалось вспомнить, что я вернулась в Драгский замок со снежным барсом. - Он совсем котёнок. Вы что и не кормили его?
        Риг, конечно, и сам мог о себе позаботиться. Пил молоко и не притрагивался к мясу, предпочитая овощную похлёбку всякой другой пище. Однако его долгое отсутствие меня тревожило. Последний раз я видела зверя, когда ко мне явилась странная дама с акцентом, напоминающая учителя, и позвала в библиотеку, где меня поджидали принцесса и Пьерсон.
        Потом всё так завертелось, что я вспомнила о драгоценном звере только сейчас, когда проводила кузин Нильсен. Конечно, я понимала, что Риг не простой кот, далеко не барс и не волк, и мне не принадлежит, скорее присматривает за подопечной, но так привыкла к его присутствию и помощи, безмолвному одобрению, что сейчас ощущала себя, словно лишилась руки.
        - А давно его нет? - спросила Марта, переглядываясь с Альмой. Обе смотрели так, будто я сошла с ума и выдумала Рига.
        - Недавно, - ответила я таким тоном, что обе поняли: лучше не приставать с расспросами. - Хорошо, сегодня мы оставим этот разговор. Давайте готовиться к вечеру.
        Однако прошло пара часов, а я всё никак не могла собраться. Что за испытания нас ждёт, я как и прочие участницы, не знала, но теперь мне казалось, что это всё и не так важно. Главное, Рагнар любит меня, а я - его. Все эти разговоры о королевском долге… Мужчины часто твердят о делах, но, как говорила Виленна, ради страсти готовы наплевать на что угодно. В разумных пределах, конечно.
        Я впервые задумалась, хочу ли стать королевой. Мысль казалась крайне привлекательной. Ведь это давало возможность разделить с любимым не только ложе, но и ответственность. «И власть», - как непременно добавила бы Альма, если бы слышала мои мысли. Да, её тоже.
        С другой стороны, дети уже не будут принадлежать только мне. Сыновья станут принцами, один из них - королём, а дочери… Лучше уж совсем не иметь дочерей, чем знать, что их отправят за Свирепое море в свадебном кортеже. На ложе к человеку, которому они безразличны, как и все наши обычаи и традиции, который может обращаться с моей кровью и плотью самым гнуснейшим образом, а я об этом даже не узнаю. И тем более не смогу помочь. Письма доходят оттуда крайне редко, если доходят вообще. Конечно, всегда существует ментальная связь, но жрицы богинь судьбы, седовласых Норн, не могут служить проводниками мыслей так часто, как это необходимо материнскому сердцу, оторванному от своих чад.
        Да и не всё можно доверить посторонним. Даже жрицам всевластных богинь!
        О Всеблагой, какая я глупая! Думаю о том, что, возможно, никак меня не коснётся. надо сначала стать королевой, родить наследников. Или зачать их, а потом стать королевой. Никуда их отец от меня не денется, уж я об этом позабочусь. Пусть другие и считают меня покорной, так даже лучше!
        - Марта, оставь сундук, - позвала я горничную, пользуясь отсутствием Альмы, отправившейся на кухню за моими любимыми пирожными. - Присядь, я хочу поговорить с тобой наедине.
        Девушка, изогнув белесую бровь, села напротив в кресло у туалетного столика, где час назад отдыхала Бекка.
        - Я слушаю вас, моя королева, - произнесла она, склонив голову и порозовев от удовольствия, ведь её услуги, наконец, нашли отклик в моём сердце, а старания не пропали даром.
        - Пока ещё не королева, Марта. Но, возможно, с твоей помощью я смогу ей стать.
        - Я поняла вас, ярла. Можете на меня рассчитывать, - с горячностью произнесла горничная, понизив голос до шёпота.
        - Скажи, как считаешь, какая из моих соперниц наиболее опасна? Погоди, не спеши отвечать. Есть сведения, что одна из нас использует недозволенную магию для того, чтобы устранить прочих «невест». Незаметно, исподволь, так сказать. Например, исправляет изъян во внешности, наводя порчу на остальных. Или использует подправленную родословную, чтобы замазать некоторые не слишком праведные связи.
        - С мятежниками?! - ахнула Марта и тут же оглянулась по сторонам. - Я и сама хотела вам сказать, что ярла Тира на прошлой неделе говорила горничной, что у неё в роду были особы, приближенные к королевской крови. Настолько приближенные, что если у них с его величеством родятся дети, упаси Всеблагой, то их Дар будет ещё ярче, чем у государя.
        - Может, она просто похваляется перед служанками? - отмахнулась я. Тира вполне может болтать подобную чушь, чтобы придать значимость своей персоне в глазах окружающих. И чтобы горничные разнесли эти вести, стократно их преувеличив, тем самым расширив число сторонников Валлин.
        - Её личная служанка проболталась мне за чашкой эля, что госпожа ждёт вызова к его величеству на приватную беседу. И ярла, мол, после сегодняшнего испытания планирует не ночевать в своих покоях, - Марта презрительно поджала губы, всем видом выказывая, как она осуждает легкомыслие ярлы Валлин.
        - Ты хорошо служишь мне, Марта, это очень ценно, - ответила я, видя, что горничная следит за моей реакцией. Вероятно, чтобы пересказать её кому-то ещё, или для того, чтобы проверить, насколько далеко я готова зайти. - Возьми за свои услуги. Это не последний подарок, надеюсь, ты понимаешь.
        Я протянула девушке брошь-стрекозу, чьи глазки-жемчужины представляли единственную ценность изящной безделицы. И всё же эта брошь была дорога мне, как напоминание о детстве. Но сейчас надо думать не о прошлом, а о будущем. Услуги Марты можно купить, а её преданность подкрепить чем-то значимым.
        - Благодарю вас, моя королева, - глаза девушки вспыхнули голубым огнём, когда она увидела стрекозу. Что ж, значит, я попала в цель. - Вы не ошиблись во мне, ярла. Кстати, если позволите выразить своё скромное мнение…
        - Слушаю, - кивнула я, с любопытством следя за горничной.
        - Ярла Нильсен, та, которая невысока ростом, мне не нравится. Не подумайте, я не имею в виду внешность! - Марта зажала в руке брошь, словно боялась, что я заберу подарок обратно, если она скажет что-то не то. - У неё временами слишком яркий румянец, будто лихорадочный. Да и служанка ихняя…
        На этом слове я поморщилась. Простую девушку видно сразу. И ничего плохого в этом нет. Если та не начинает изображать из себя чуть ли не обнищавшую благородную. Марта обожала вставлять в безыскусную речь «умные» слова, смысл которых не всегда понимала верно.
        - …говорит, мол, отравили госпожу, околдовали. Силы вытягивают. Правда, дурёха думает, что это вы делаете, но я сразу пресекаю подобные разговоры и грожу сплетницам, что доложу безопасникам об их крамоле.
        Я усмехнулась и ответила:
        - Может, и не надо так поступать. Чем больше они болтают, тем быстрее мы с тобой докопаемся до правды. Можешь пока идти. Я довольна тобой.
        - Как вы мудры, ярла, - снова покраснела горничная. На этот раз уже из-за прозвучавшего «мы». Тщеславие, как учил отец, губит женщину сильнее глупости. - Я именно так и поступлю. Пусть пока болтают.
        И снова в глазах Марты появился хищный блеск, будто именно от неё зависело наказание сплетников.
        Оставшееся время до испытания я провела в ванной с козьим молоком, в которую Альма добавила и пахнущие хвоей травы, чтобы кожа стала ещё мягче, а блеск глаз ярче.
        - И чтобы скорее понести, - шепнула она, наклоняясь зачерпнуть воду и полить мне на спину.
        На этот раз уже я почувствовала, что краснею.
        - Когда вы понесёте, никто не усомнится в вашей плодовитости. Даже если первой родится девочка, - произнесла она вскользь то, чего я боялась больше прочего. Мать так и не смогла родить сына, как и её тётка. И тётка её матери. Проклятие рода, лишённого Дара, в действии.
        Если бы не острая необходимость в сильном Тёмном Маге, меня бы и близко не допустили к отбору невест для короля!
        - А там что-нибудь придумаем, - продолжила Альма, поймав в моих глазах беспокойство. - Жрецы Всеблагого помогут или жрицы Фригг. Я слышала, что вытяжка из струи горного барана-однолетки поможет зачать сына сразу после родов и придаст вам и ребёночку сил. Правда, она стоит, как драгоценный камень, но для вас это будет по силам.
        - Откуда ты всего этого набралась? - улыбнулась я и вздохнула. Главная моя задача - выявить Алую розу, потом уже всё остальное. Найду ту, что прячется под личиной невесты, Рагнар женится на мне, в этом я была уверенна! Чувствовала в глубинах сердца.
        - Не только Марта умеет подслушивать чужие разговоры, - усмехнулась сестра, расправляя широкое полотенце. - Вы ей особо-то не верьте. Она, конечно, умна и будет на вашей стороне. Пока король к вам благоволит.
        - Скажи, как думаешь, Алая роза - это Тира? - озвучила я потаённые мысли. - Или Бекка?
        Сестра аккуратно, словно ребёнка, вытерла меня и, молча наморщив лоб, подала кружевное бельё.
        - Сложно сказать. Я же не Маг, - тихо ответила она, взбивая подъюбник.
        - Я знаю, что слабый Дар в тебе есть. Ты ведь тоже видишь Рига, - ответила я, оглядывая себя с ног до головы в зеркале. - Да и заклятием забвения владеешь неплохо. Не думай, что я не замечаю твоего отсутствия.
        Руки Альмы задрожали, но я повернулась и внезапно для самой себя обняла сестру.
        - Я никому не скажу, не переживай. Да и никому нет до этого дела, у безопасников и без тебя забот хватает, - слова лились потоком, я чуть сама не заплакала, гладя Альму по голове.
        Должно быть, тяжело иметь отца-Мага, не признающего тебя в открытую, но ещё труднее, когда мать не из благородных, а все предки её были носителями метки «Слепоты». Тёмное округлое родимое пятно на левом бедре - верный признак отсутствия магических способностей.
        И ведь у Альмы он был. В детстве я спрашивала отца, что это за пятно у служанки, на что он всегда отвечал: «Это особый знак. Альма почти незрячая». Тогда я не понимала, как можно быть незрячей, если видишь. И даже когда узнала, что означает метка, не придала значения этому «почти» в словах отца.
        - Не понимаю, почему у меня начало что-то получаться именно тогда, когда мы приехали сюда?
        Я улыбнулась и пожала плечами, посоветовав сестре не зацикливаться на том, что мы не можем объяснить. Я вот могла, но Альме об этом знать не обязательно.
        Дело в чужеродной магии, бегущей по нашим жилам. Моим, Альмы, Рагнара и всей королевской семьи. В присутствии короля мой Дар обострился, словно подпитался его способностями. Мгла не случайно свела нас вместе. И пока я не хотела думать, что она потребует взамен.
        - Возьми от меня подарок, - произнесла я, когда Альма помогла облачиться в домашнее платье и привела в порядок мои волосы. Из шкатулки с драгоценностями я выбрала то, что напоминало о доме. Простенькое кольцо из белого металла, увенчанное бабочкой, складывающей крылья, стоит отпустить руку, на которую оно надето.
        - Я не могу, Хильда. Это неправильно. Подумают, что я украла, - отнекивалась она, но я настояла на своём.
        - Пусть только попробуют! Ответишь, что Хильда Виртанен подарила своим горничным по безделушке. И подарит ещё, потому что скоро всё изменится!
        Альма, видя, как я, подбоченясь, взглянула на неё с видом рыночной торговки, умудрившейся распродать весь товар до заката, захохотала и кинулась мне на шею.
        2
        На самом деле мне с каждым днём делалось всё страшнее. Плана не было, как искать эту Алую розу я понятия не имела, а Дар молчал. Все девушки казались мне подозрительными и успели примерить титул Главной заговорщицы. Особенно я не жаловала Тиру.
        Девушка обладала сильным Даром, воскрешала мёртвых, имела фамильяр и влиятельных родственников за спиной. Хель её подери, я здорово расстроюсь, если это окажется не Валлин! Сегодня я решила вся обратиться в слух и получить какие-то намёки на то, кто же эта таинственная и всесильная преступница. Тем более что я больше не дева, и Дар должен раскрыться ещё сильнее.
        За сам исход испытания я абсолютно не волновалась. Но как только вошла в Колонную галерею, поняла, что абсолютно напрасно. Тира и кузины уже ожидали начала, они сидели на принесённой простой деревянной скамье и молчали. Зато ярла Янссон, находившаяся тут же, болтала без умолку. Как нам повезло, что его величество дал шанс Тёмным, и что всего лишь одно отчисление отделяет нас от сытой жизни в столице. Оставшиеся три красавицы, исключая победительницу, получат титулы и земли. И, вероятно, как следствие - богатых мужей.
        В распахнутые двери вошёл, опираясь на золочёную трость, Оскар, как обычно разодетый, словно петух. Под руку с ним, скромно улыбаясь, вплыла Эрика, в прилегающем, но не вульгарном платье цвета «пыльная роза». Её портниха явно была бесспорным талантом, или вкус девушки настолько безупречен, что она выбирала именно то, что выставляло её в выгодном свете. Что ни говори, а Эрика Эльса стала бы образцовой королевой! Ей бы и в голову не пришло ревновать короля, такая оправдала бы Рагнара, даже заведи он открыто пять любовниц и пируй с ними все ночи напролёт.
        «А что бы сделала я?» - возникла пакостная мысль. Сейчас я начну хмуриться, и девушки подумают, что зазналась. Представилось, как сделаю для каждой из любовниц морок в виде себя любимой и заставлю его ходить за каждой несколько дней. Этого будет достаточно, чтобы попортить нахалкам нервы и заставить отказаться от моего мужчины. Если нет - придумаю что-то посерьёзнее.
        - Его величество Раггар Второй! - произнёс герольд, стукнув по полу посохом. Мы встали и склонили головы. В наступившей тишине, ловя звук его шагов, я слышала, как стучит сердце. Понимая, что Рагнар не может оказывать мне особого внимания на людях, чтобы не оскорбить других участниц, я всё же жаждала его взгляда или улыбки. И томилась, желая приглашения на вечерний чай.
        - Прошу вас садиться, - голос короля звучал мягко, но по-деловому безразлично. - Я рад, что снова собрал вас вместе.
        Он обвёл нас взглядов, скользнув по лицам и не задержавшись ни на одном. Кресло государя находилось так близко, что разговор похоже должен был носить домашний характер, этакий кружок для избранных.
        - Сегодня, ровно через четверть часа, откроются балконные двери, я представлю вас своему Малому двору. Особо приближённому дворянству и их супругам. Конечно, многих вы уже знаете, - король хитро улыбнулся. - Вашим испытанием будет необходимость ответить на просьбы подданных. Это обязанность королевы после коронации. Никто не ждёт от вас советов государственной важности, задача - понравится взыскательной публике и помочь обратившемуся. Одной из жён подданных, заслуживших наше доверие, будет предложено задавать вам вопрос или попросить о чём-либо, что под силу выполнить. Результат испытания я оглашу после сегодняшнего приватного ужина, который состоится после этого небольшого испытания.
        Очень волнительно, как ни крути! К королеве часто обращаются жёны вельмож с различными просьбами, и мы должны уметь отвечать на них так, чтобы никого не обидеть и не наобещать того, что не в силах сделать.
        В самом испытании не было ничего странного, я уже читала описания прошлых отборов и наизусть выучила как вопросы из толпы, так и ответы прошлых участниц. Последняя победительница, мама принцессы Софи, выполнила просьбу придворной дамы, не имевшей возможности продать убыточное имение в восточных землях из-за отсутствия покупателей. Дама была вдовой и не умела вести дела, а советники и управляющие оказались не в состоянии сделать что-либо с неплодородными землями.
        Будущая королева велела искать помощи в храме Всеблагого. Подарить треть этой земли жрецам для постройки нового храма и пожертвовать часть денег на фундамент, оставшуюся же землю с небольшими постройками сдавать паломникам, приходящим в храм на востоке на рассвете, чтобы попросить Всеблагого о милости. Эта идея так понравилась королю, что он милостиво выдал вдове разрешение на представление интересов жреческого корпуса в её землях, тем самым сразу повысив статус дамы в обществе. А значит, и её малолетних сыновей.
        Безусловно, совет королевы имел успех, потому что был бескорыстен. Жертвенность должна стать самой сутью будущей жены его величества. Королева должна быть безупречной и восхищать как мужчин, так и женщин.
        И всё это не подходило для нашей Тёмной сути. Самоотречение не являлось стихией Тьмы, а о том, чтобы всем нравиться, и вовсе речи быть не могло. Иногда мне казалось, что король не станет никого из нас брать в жёны, так как Совет министров этого не одобрит.
        - Кто желает быть первым? - меж тем спросил Рагнар. И я решилась, чтобы мрачные мысли, разрывающие голову, не свели с ума.
        - Я, ваше величество.
        Наверное, другие невесты удивились моей смелости, но я старалась ни на кого не смотреть. Смогу или нет, но я закончу это испытание, чтобы сосредоточиться на главной задаче. Найти Алую розу. Почувствовать её силу. А дальше пусть свою работу делают безопасники.
        - Ну что ж, прошу вас, ярла Виртанен.
        Король встал и, подойдя ко мне, подал руку, одарив долгим взглядом. Показалось или нет, но я прочла в нём гордость.
        Балконные двери распахнулись, в уши полилась лёгкая мелодия, из тех, что пускают ноги в пляс. Нас обдало лёгким ветром, совсем не похожим на стылый мартовский, который царил за пределами Драгского замка. Здесь же, во внутреннем дворике, поселилось вечное лето. Как и у меня в душе.
        Наши руки соприкасались, и даже через тонкую кожу перчаток я чувствовал то тепло, которое жгло пальцы. Невидимый огонь, символ Дара, грозил испепелить меня, настолько я волновалась. И вовсе не из-за испытания. Ведь после отбора, если я выиграю, мы будем идти рука об руку каждый день, пока один из нас не покинет этот мир.
        - Я рядом. Не бойся, - успел шепнуть король, и яркий свет магических ламп ослепил нас. Раздались восхищённые возгласы и приветственные крики. Большинство было адресовано королю, но на мою долю тоже выпало немало. Я умела нравиться людям.
        Музыка стихла. Внутренний дворик оказался заполнен наполовину. На площадке под балконом полукругом стояли вельможи в парадных одеждах, дамы в нарядах по последней моде обмахивались пышными веерами из перьев диковинных птиц Юга. То тут, то там мелькала белоснежная кожа оголённых женских плеч или декольте, максимально приличное для данного повода.
        Казалось, я попала на какой-то бал или в салон «только для своих». Позади людей виднелись опустевшие столики с корзинами засахаренных фруктов и графинами прохладительных напитков. Кое-где остались недопитые бокалы, похоже, мы прервали весьма приятное времяпрепровождение гостей двора.
        - Представляю вам первую участницу отбора, ярлу Хильду Виртанен, - громко произнёс король. Скромно улыбнувшись, я потупила взор, принимая приветственные поклоны.
        По незаметному сигналу государя вперёд вышли двое. Я узнала их: министр просвещения и его супруга, которая и сделала его тем, кем он сейчас являлся. Графиня была гораздо старше, но совсем не стеснялась возраста, одевалась элегантно и сдержанно и вообще, слыла умной, прогрессивной дамой. Внутренне я сжалась в ожидании каверзного вопроса.
        - Ваше величество, прекрасная дама, - обратилась к нам её сиятельство, как того требовал протокол. - Прошу вашего мудрого совета. Стоит ли отправлять старшую дочь, весьма недурную собой и неглупую девицу, за Свирепое море? Там для неё сыскалась хорошая партия, но это далеко, и материнское сердце болит сильнее при одной мысли, что, возможно, мы никогда больше не увидимся. Здесь же партии, достойной моей дочери по положению и богатству, не найти. Ответ приближённому правителя Халадора должен быть дан в ближайшую декаду.
        Все испытующе посмотрели на меня. Ох, сердце билось так быстро, что я чувствовала, как к щекам прилила кровь. Вопрос не трудный, он каверзный. Рагнар специально выбрал его для меня. Мол, хотела быть королевой? Выдержишь ли разлуку, сможешь ли поставить государственные интересы выше собственного эгоизма?
        Я могла бы ответить так, как от меня того ждали. «Конечно, отправляйте, ваша светлость. Надо думать о преумножении состояния, а не о сиюминутных потребностях своего сердца».
        Но я, замешкавшись, приняла другое решение. Легко давать совет, когда знаешь, что тебя такой выбор пока не коснётся. А вдруг вопрос настоящий, и девушка по одному легкомысленному решению «невесты» короля отправится туда, где помрёт с тоски по родине?
        - А ваша дочь, как она смотрит на возможный отъезд? - осторожно спросила я.
        Мои слова вызвали лёгкое замешательство, но графиня быстро нашлась, что ответить:
        - Она согласится с каждым моим решением. Я хорошо воспитала своих дочерей, ярла.
        - Безусловно, - кивнула я, не теряя невозмутимости. - И всё же, полагаю, ваше сиятельство, вам известно о наличии у неё сердечных привязанностей. Чувствует ли ваша дочь в себе силы, чтобы достойно, не год, не два, целую жизнь, представлять ваш род в другой стране? Если она сможет принять чужие, иногда непонятные, обычаи и традиции и взрастить любовь к ним в сердцах своих детей, то, думаю, вы сделаете правильный выбор, отправив её за Свирепое море.
        В глазах графини промелькнуло удивление и что-то похожее на уважение:
        - Ярла Виртанен, благодарю вас за не по годам мудрый совет, - на этот раз её поклон был гораздо ниже и продолжительнее, чем приветственный. - Несомненно, мне давно следовало поговорить с Катариной об этом. Так я и поступлю.
        Король снова подал мне руку, и, когда наши пальцы в перчатках соприкоснулись, я почувствовала лёгкое пожатие. Смотреть на государя сейчас, на людях, не будучи его женой, было бы непозволительным, но мне так хотелось увидеть в его глазах теплоту! Ту самую, которая согревала меня в его постели не хуже объятий и поцелуев.
        По возвращении в галерею нас встретили нетерпеливые взгляды других участниц. Я испытала небольшое разочарование, когда государь довёл меня до места на скамье и, поцеловав руку, повернулся к Эрике, вызвавшейся быть второй. К сожалению, слышать отсюда вопросы придворных и ответы соперниц не получалось.
        Мы сидели тихо, почти не общаясь. Ярла Янссон и Оскар изредка перекидывались ничего не значащими для нас фразами. В глазах Ингрид я прочла любопытство, Тира подвинулась чуть ближе и приветливо улыбнулась. Лишь Бекка смотрела куда-то в сторону взглядом встревоженного животного.
        Я хотела подсесть к ней и успокоить, несмотря на явное желание Тиры начать разговор, но в один миг всё изменилось…
        3
        Моргнув для верности, я вначале подумала, что у меня что-то со зрением, а потом ощутила привычный жар в груди и ладонях. Значит, не показалось. Три соперницы и даже распорядители, безмолвная стража у дверей, все стали Тирой.
        Я оглянулась по сторонам, но помощи ждать было не от кого. Жжение в ладонях говорило, что кто-то хочет меня сильно напугать. Так, чтобы я перестала контролировать Дар, и произошёл выплеск энергии - настолько мощный, что мог бы причинить кому-то вред. Это доказало бы: я не то что не годна на роль королевы, меня вообще опасно пускать в приличное общество.
        Мысли стали путаться. Значит, так и есть. Алая роза решила махом вывести меня из игры. Я даже охранное заклинание не могу вспомнить! Голова заболела, а руки затрястись. Ещё минута - и темный огонь внутри вырвется наружу. Или испепелит, оставив пустую оболочку. Я повторю судьбу Юлианны Грид.
        Ну уж нет! Я встала, и десяток абсолютно идентичных Тир Валлин уставились на меня.
        - Здесь душно. Можно попросить воды? - как можно скромнее и спокойнее спросила я, не обращаясь ни к одной из них. Пусть распорядители спишут моё поведение на излишек волнения.
        - Конечно, ярла, - махнула та, что сидела на месте Янссон. Голос у всех присутствующих разом поменялся, так что угадать наверняка, кто есть кто, я не могла. Зато выиграла время и отвлекла заговорщицу. Пока гадает, к чему мне вода на самом деле и отвлекается на посторонние мысли, что даст возможность пробиться сквозь её ментальный кокон.
        Сев на место, я опустила голову и сосредоточилась, попытавшись нащупать правильное направление. В темноте вспыхнула светлая точка. Так, значит, источник силы слева от меня. Настоящая Тира? Вряд ли она стала бы использовать свой образ. А может это такой хитрый план?
        И снова источник света погас. Алая роза поняла, что я вот-вот обнаружу её, и пустила силы на укрепление защиты. Но мне хватило времени, чтобы покопаться в памяти и найти нужное заклинание.
        Кто-то принёс мне стакан холодной, почти колодезной воды, от которой свело зубы. Я залпом выпила, не чувствуя вкуса и будто случайно, выронила стакан. Он разлетелся на мелкие кусочки, оттянув на себе внимание.
        - Ай! Простите, как неловко! - вскрикнула я и почувствовала, как пробиваюсь сквозь наведённые чары. Пелена рассеивалась, двойным зрением я видела настоявшие лица людей, сидевших рядом.
        Прошептав заклинание Сдерживания, чтобы не дать возможности второй раз погрузить себя в оморочку, я улыбнулась вернувшейся Эльсе. Если король и удивился разбитому стакану, осколки которого уже почти успели убрать, то не подал вида.
        Испытание продолжалось. Следующей отправилась Ингрид. Она поднесла руку, затянутую в перчатку, ко лбу, словно смахнула невидимые капли пота, углы её рта чуть заметно дрогнули, но в целом девушка держалась естественно.
        След магического воздействия рассеялся, но ещё был ощутим. Даже если бы захотела, я не смогла бы оттолкнуться от Дара, активно тянущего пойти по вившейся по полу тёмной ленте. Различимой, только если напрягать зрение, с каждой секундой промедления след становился тусклее, грозя рассыпаться тёмной пыльцой и смешаться с пылью, приносимой из внутреннего дворика.
        - Тира, как считаешь, кого сегодня отчислят? - я придвинулась к сопернице так близко, что Оскар сделал мне замечание, и я даже внешне подчинилась, но некромантка расслышала меня. Одарила внимательным взглядом, чуть прищурила светло-карие глаза, как делала всегда, когда собиралась сказать какую-то колкость, и ответила:
        - Главное, что не меня. Сегодня ночью я посещаю короля, - прошептала она с видом заговорщицы.
        - Напоследок, - холодно произнесла я вслух.
        - Что вы сказали, ярла? - осведомилась Янссон со светской улыбкой, собравшей морщины в уголках глаз и на переносице.
        - Я сказала ярле Валлин, что его величество так добр к «невестам», что напоследок перед отчислением поужинает с нами.
        - Разумеется, - нахмурился Оскар. - Думаю, ярла Виртанен, стоит соблюдать тишину. Потерпите, ваш голод вскоре будет утолён.
        Я кивнула и потупилась. Нет, след шёл не от Валлин. На этот раз нет. Теперь конечно, уже поздно, он окончательно рассеялся, зато я убедилась, что нахожусь на верном пути.
        Ингрид сейчас отсутствовала, да и не стала бы она задействовать силы перед выходом, потому как подобное путало мысли. Значит, всё-таки Бекка.
        Украдкой посмотрела на неё. Девушка казалась безучастной бледной копией той Бекки, которая когда-то выручила меня из затруднительной ситуации. Шёл первый королевский обед, я, погрузившись в собственные мысли, прослушала обращённый ко мне вопрос Рагнара, а она не побоялась на ходу придумать этому невежливому невниманию достойное объяснение.
        С нетерпением ждала, когда вернётся Ингрид и настанет очередь её сестры. «Фея» еле заметно дотронулась до плеча Бекки, и та, встрепенувшись, подала руку королю.
        - Признаться, я так голодна, - засмеялась оставшаяся кузина Нильсен. Настроение у девушки было преотличное, так что, по-видимому, своё испытание она прошла достойно.
        - Королевский ужин, ярла, не то мероприятие, где позволено набивать живот до отвала, - строго прервала её Янссон, и Ингрид заметно стушевалась, покраснев до кончиков ушей.
        - Простите меня, ярла, - пролепетала она, не поднимая головы. - Я очень нервничаю.
        - А я совсем нет, - подала голос Тира. Причём произнесла это таким тоном, будто совсем не хотела выделиться или унизить Ингрид. - Подобные аудиенции не редкость для королевы. Но подобный опыт пригодится и остальным. Возможно, в следующий раз одна из нас будет просить другую о совете или одолжении.
        - Мы не оракулы храма Норн, Тира, - спокойно откликнулась Эрика, притихшая и тоже усталая, даже веснушки на её лице стали почти незаметны. - Будущее нам неизвестно.
        Стоило словам Эльсы зловещим образом затихнуть в углах галереи, как вернулись Рагнар и Бекка. Я ещё раз взглянула и убедилась, что та нездорова. Марта была права: лихорадочный румянец, тусклый взгляд, всё говорило о напряжении последних сил. Но разве Алая роза может быть больна? Нет, магический Дар, усиленный многократно, не затрепещет в треснувшем сосуде.
        Я пообещала себе, что поговорю с Беккой наедине, чего бы это ни стоило. Тем временем Герольд пригласил нас в соседнюю залу на ужин. Король предложил руку пожилой Янссон, и они первыми вошли в распахнутые двери.
        - Не отставайте, - прошептал Оскар, видя, что я замешкалась и смотрю назад. Балконные двери во внутренний Двор с его вечным летом были закрыты. А по ковровой дорожке жирной змеёй вился новый тёмный след.
        Глава 12. Отчисление и его последствия
        1
        Ужин прошёл в непринуждённой обстановке. Король был предупредителен со всеми и никого не выделял. Понемногу напряжение, охватившее нас после необычного испытания, прошло, и к концу трапезы, когда в маленьких креманках из розового хрусталя подали десерт, за столом завязалась оживлённая беседа, в которой участвовали даже Оскар и Янссон.
        - За вас, прекрасные ярлы! - улыбнулся король и поднял бокал, в котором плескалось бордовое вино, слишком крепкое для женщин. Даже после сытного ужина.
        Мы тоже подняли бокалы и пригубили терпкий напиток, традиционно служащий сигналом к окончанию застолья.
        - А теперь я хочу поблагодарить моих дорогих «невест» за участие в отборе и попрощаться с одной из вас, - произнёс Рагнар, и в зале повисла мёртвая тишина. А я по-прежнему была погружена в мысли о б увиденном в балконной галерее. Тёмный след в этом зале не заметен, значит, Алая роза накинула ментальный полог, но даже то, что она дважды выдала себя, говорило о многом. Мой Дар укрепился, так что и шансы на обнаружение злоумышленницы возросли.
        - … достойно ответили на весьма непростые и, порой, двусмысленные вопросы, - тут государь посмотрел на меня, вернув с облаков на землю. - И всё же я должен сделать этот непростой выбор. Прошу проигравшую заранее простить меня за него.
        Интересно, он специально говорит так витиевато и ходит вокруг да около? Неужели не понимает, что у пяти сидящих за столом сейчас сердца остановятся от волнения. Даже невозмутимая Эрика вздохнула и в третий раз промокнула губы салфеткой, хотя так и не дотронулась до еды.
        И тут снова появился он. Тёмный след витал над нашим столом, еле заметный, но всё же вполне различимый, если как следует сосредоточиться. Вот только последнее сделать никак не удавалось.
        Волнение, как бы ни старалось я его подавить, взяло вверх, скрыв источник зла. Если бы можно было сейчас встать и дотронуться до Алой розы, её секрет непременно бы раскрылся бы. Ощутимое покалывание и жжение в ладонях говорило, что у меня есть шанс, но только один. То есть если я ошибусь и дотронусь до невиновной, то только спугну злоумышленницу.
        Я понимала, что Рагнар специально задерживает оглашение вердикта, чтобы дать мне время и заставить лицемерку обнаружить себя, но не могла дойти по следу до конца. Он обрывался там, где сидели кузины Нильсен и Тира. Слишком невнятно, чтобы предъявить кому-либо обвинение.
        Тем временем Рагнар подошёл именно туда, куда я смотрела. Облегченно выдохнула Эрика, да я и сама успокоилась.
        - Простите меня, ярла Нильсен, - произнёс король, обращаясь к Бекке, и наклонившись, поцеловал ей руку. Девушка выглядела спокойной и грустно улыбнулась, будто ожидала отчисления.
        - Мне не за что прощать, ваше величество, - ответила она, встав с места и сделав книксен. - Я понимаю, что в любой игре должны быть проигравшие. Искренне желаю оставшимся победы, в равной степени каждой.
        Глаза Ингрид покраснели, девушка поднесла к щекам платок и аккуратно промокнула их. Тира сидела с невозмутимым видом, хотя я видела, как тяжело ей скрыть ликование.
        - Это не конец, - чуть слышно прошептала Эрика, потупив взор. Я дала себе слово спросить, что она имела в виду, но позже.
        Янссон оказалась тут как тут, и стоило Рагнару довести Бекку до двери, перехватила инициативу и, пропустив Нильсен вперёд, поклонилась королю и закрыла двери с той стороны.
        Ужин был окончен. Государь ещё раз поздравил нас с наступлением финальной части отбора и, пожелав спокойной ночи, удалился. Оскар перехватил упавшее знамя лидера и принялся давать наставления. К его чести, весьма конкретные и короткие.
        - В качестве поощрения вам разрешается отправить домой письмо. И получить на него ответ. Только помните, что согласно «Вердикту о безопасности его величества» все послания будут просмотрены безопасниками. Привыкайте к тому, что теперь каждое слово, произнесённое или написанное, может решить вашу судьбу. А теперь идите в свои комнаты, - Оскар махнул рукой, будто разгонял нашкодивших институток.
        Пренебрежение в его отношении покоробило Тиру, она уже хотела заявить об этом, но почему-то передумала и первой вышла из зала. Я приблизилась к Ингрид, рассеянно смотревшей перед собой. Она походила на застывшую статуяю, и я хотела найти слова утешения, если это было возможно.
        - Прости, я сейчас не в состоянии ни с кем разговаривать, - оборвала она, когда мы остались наедине. Тира и Эрика молча ретировались в свои комнаты, а я как раз начала говорить о том, что мне жаль. - Приходи к нам через час, вместе попьём чаю напоследок.
        Я кивнула и поймала себя на мысли, что впервые за всё время нашего знакомства вижу Ингрид хмурой. Всегда лучезарные и светлые глаза теперь словно потухли, и в них загорелся Тёмный огонь.
        - Как всё-таки несправедлива жизнь, Хильда. Ребекка больше прочих хотела стать королевой, - медленно произнесла она, смотря куда-то в сторону. Но тут же, словно очнувшись ото сна, добавила: - Обещай, что придёшь. Бекка будет рада попрощаться.
        - Обещаю, - только и сказала я, тихо свернув в тупик, ведущий к моим покоям. Но почти дойдя до комнаты, почувствовала чужой взгляд и оглянулась, ожидая увидеть Нильсен, однако коридор был пуст.
        2
        - Не стоит вам идти, ярла, - почтительно сказала Марта, когда я объяснила горничным, куда направляюсь и, предупредив, что меня не будет около часа.
        - Здесь я полностью согласна, - вставила свои "пять монет" сестра. - Мало ли что за чай вам предложат?! Одной из них уже нечего терять.
        - Настойки Ингрид вполне безобидны, - возразила я, уже взявшись за ручку двери. - Я бы почувствовала, если бы что-то было не так.
        Это правда. Никакого вреда настои Нильсен не приносили, следа Тёмной силы в них не было. А проверить предмет на остатки магического воздействия для любой из нас - задача из старшей школы.
        - Здесь, если позволите, немного другой вопрос…, - Марта замялась и посмотрела на меня с видом нашкодившей собаки. - Ярла Нильсен явно не здорова, и потом злые языки скажут, что всё это благодаря вам. Ну, если она, не допусти Всеблагой, скончается… или серьёзно заболеет.
        - Да чтоб у тебя язык отсох, - замахала на горничную Альма, и я испугалась, что сестра поколотит Марту в моё отсутствие.
        В этом вся её натура: не умеет держать язык за зубами и открыто выражает симпатии, а антипатии тем более. Колкие шпильки слов, двусмысленные обороты и полунамёки были противны её прямой натуре, воспитанной в провинции, где за подобное и нам, благородным девам, прилетало от матери.
        А в столице всё наоборот, и к этому невозможно было привыкнуть.
        - Замолчите вы обе! - прикрикнула я, сверяясь с карманными часами. - Если я не пойду, те же самые злые языки скажут, что нежелание попрощаться - признак вины. Не думаю, что с ярлой Нильсен что-то не так. Я скоро вернусь.
        Больше горничные возражать не посмели, и я, выскользнув из комнаты, почти бегом направилась к кузинам.
        Опаздывать невежливо, это может быть расценено, как нежелание прощаться с поверженным. Нет, я хотела пойти. Есть вероятность, что Бекка косвенно замешана, но она не Алая роза. А вот Ингрид проверить не мешает. Если я буду бегать от всех и скрываться, так никогда и не раскрою заговорщицу. Не стоит также забывать, что её сила тоже возрастает с каждым днём.
        Всему свой черёд, я чувствовала, что разгадка тайны имени Алой розы под носом, что всё, что надо, я уже знаю, но почему-то не могу сложить картинку воедино.
        После первого же стука мне открыли горничные кузин.
        - Хильда, это ты? - раздался из глубины спальни спокойный голос Ингрид. - Проходи, мы ждём.
        Впустив меня, горничная поклонилась и продолжила заниматься сбором вещей.
        - Она заснула сразу, как пришла и наплакалась, - с материнской нежностью сказала Ингрид, увлекая меня в спальню. Там она понизила голос до шёпота и усадила меня в кресло. - Бедняжка, последнее время ей было очень нелегко.
        Бекка лежала на кровати, отвернувшись к стене, и, по-видимому, крепко спала, подложив маленькие ладошки под голову, тем самым напоминая мне младших сестёр. Воздух был затхлый, я вообще удивлялась, как можно остаться здоровым в такой душной и сильно натопленной спальне.
        - Разве жарко? - удивление в глазах Нильсен было настолько сильным, что казалось неискренним. - Мы здесь вечно мёрзнем. В Соулсете привыкли к другой весне, у нас хоть и север, а всё равно теплее. Сейчас дома уже сошёл снег, и проклюнулись первые цветы …
        Мечтательный взгляд Ингрид я подмечала уже давно и привыкла, что «фея» - создание эфемерное, для которого вся эта тяжесть борьбы за власть - непосильна ноша. Даже подозревала, что если бы ей дали волю, она с удовольствием поменялась бы с сестрой и уехала домой. Туда, где к неяркому солнцу тянут зелёные ростки первые подснежники…
        - Это она уговорила меня приехать, - словно прочитав мысли, произнесла Ингрид и разлила отвар зелёного цвета из фарфорового пузатого чайничка, стоявшего на столике. Над кружкой сразу поднялся густой пар, но уже через минуту облачко рассеялось, и по комнате разнёсся аромат пряных трав. - Не бойся нас, Хильда. Я знаю, тебе наговаривают всякие глупости.
        - Если бы боялась, то держалась бы подальше, - ответила я на внимательный взгляд Ингрид и сделала маленький глоток. Напиток оказался очень вкусным даже без сахара. Дар молчал, значит, Тёмного воздействия здесь не было. Или его умело скрывали.
        - Знаешь, - хозяйка обернулась на приоткрытую дверь, - мне кажется, Бекку отравили. Я заметила, что ей нездоровится, когда ты уехала.
        - И кого ты подозреваешь? - спросила я, ожидая услышать обвинения в адрес Тиры или Эрики.
        - Никого, - девушка пожала плечами. - Я люблю кузину, но, откровенно говоря, удивлена, что мы продержались так долго. Бекка сама понимала, что у неё нет шансов. Она никому не переходила дороги. К тому же меня-то не тронули?
        - И? Что думаешь? - я облизала пересохшие губы и приготовилась слушать.
        - Не знаю, как сказать, чтобы не выглядеть глупой и суеверной, - Ингрид склонила голову набок, сведя брови. - Мне показалось… Да, так будет вернее. Скорее всего, показалось, что в галерее было какое-то воздействие. Тёмное, ты понимаешь?
        Девушка вопросительно посмотрела на меня и быстро добавила:
        - Но возможно, я ошиблась.
        - Нет, я тоже ощутила что-то подобное, - Бекка закашлялась и присела в постели, пригладив разметавшиеся во время сна непокорные кудри. - Рада, что ты пришла проститься, Хильда.
        - Конечно, а как иначе? - ответила я.
        - Но как такое возможно? Здесь, в самом центре государства, в королевском замке?! - глаза Ингрид расширились от ужаса, и она залпом осушила чашку, долив ещё.
        - Я ничего не почувствовала, простите.
        Обе с недоверием, сменившимся недоумением, уставились на меня.
        - Да-а, - протянула Ингрид, улыбаясь. - Наверное, всё это от нервов.
        Больше эту тему кузины не поднимали. Я украдкой наблюдала за обеими, но следов какого-либо тёмного воздействия не замечала. Дар молчал, но интуиция говорила, что всё не так просто.
        Несмотря ни на что прощание вышло трогательным.
        - Береги себя, - сказала я Бекке, обнимая девушку, казавшуюся совсем хрупкой и маленькой. Та грустно улыбнулась и кивнула, в глазах её стояли слёзы.
        - Я напишу тебе, можно? - спросила она шёпотом и с каким-то животным страхом заглянула в глаза, пока Ингрид мягко выговаривала горничной за то, что та долила в её отвар воды.
        - Да, я буду ждать, - всё, что могла ответить я, чтобы её кузина не подумала, что мы обсуждаем что-то запретное.
        Вскоре я, сославшись на головную боль, простилась с сёстрами Нильсен и, обернувшись на пороге, с тоской подумала, что больше не будет ни совместных чаепитий, ни дружеских посиделок и разговоров. Бекка была связующим звеном между мной и её дальней родственницей, так называемой кузиной, которая теперь, как и две другие соперницы, была мне крайне подозрительна.
        - Если тебе понадобится помощь, - произнесла она в сотый раз, - всегда буду рада.
        Я понимала, что она имеет в виду отвары, которые действительно придавали мне сил, но мысленно дала себе зарок, что откажусь от них. Я больше не доверяла никому. Теперь надо рассчитывать только на себя и свой Дар.
        Глава 13. Нападки и нападение
        1
        Стоило только свернуть в ответвление коридора, где находились двери в мои покои, как я заметила Рига. Барс вырос и теперь был почти неотличим от своих собратьев, живущих к югу от Стылых гор. Он позволил потрепать себя по холке и посмотрел на меня таким внимательным взглядом, что я опустилась перед ним на корточки и спросила:
        - Что ты хочешь мне сказать?
        Опасаться посторонних глаз и ушей не приходилось. Риг умел достучаться до моего сознания, не произнося ни звука и не делая никаких подозрительных движений. Со стороны казалось, что я просто ласкаю питомца.
        «Иди к нему, - низкий шипящий голос зазвучал в голове так громко и повелительно, что пишлось заткнуть уши, чтобы хоть как-то унять звенящую боль. - Иди же! Сейчас!»
        «Хорошо, - так же мысленно ответила я. - Только переоденусь».
        «Не бойся, тебя ждут. Тебя встретят», - голос затихал вдали, и боль, похожая на удары колокола, стихала, оставив после себя пустоту и желание сделать всё что угодно, чтобы она сама и сопровождающий её страх, не возвращались.
        Зверь подошёл и уткнулся влажным носом мне в шею. Бархатистая мягкая шёрстка нежно мазнула по плечу, и заледеневшие пальцы начали теплеть. Мурлыкнув на ухо, Риг помог мне подняться, служа опорой. Я заставила себя разжать пальцы и отпустить зверя, подавив желание потискать его, как игрушечную собачку или кошечку. Он не был ни тем, ни другим и вообще не принадлежал этому миру. Кто знает, не воспримет ли он это как нарушение границ и символ порабощения?
        Я приоткрыла дверь, пропустив его вперёд, Риг бесшумной тенью проскользнул внутрь и направился прямиком к кровати. Зверь одним прыжком заскочил на постель и растянулся на боку, принявшись лизать передние лапы.
        - Ярла Виртанен, мы так волновались за вас, - Марта выступила первой, оттеснив Альму, и так усердно сделала книксен, будто от этого зависело её будущее. Рига, разумеется, девушка не заметила. Зато Альма вопросительно подняла брови, скосив глаза на зверя.
        - Не стоило, - произнесла я. - Лучше приготовь мне чёрное платье. То, что с декольте. И рубиновое ожерелье.
        - Конечно, ярла, - улыбнулась горничная и, сверкнув глазами, в которых светилось любопытство, бросилась к шкафу.
        - Ещё и дня не прошло, - вздохнув, заметила Альма, усаживая меня перед зеркалом. Сестра достала мешочек, где хранила туалетные принадлежности, и, не торопясь, расставила на столике притирки и масла для волос. - Сейчас я натру вам вересковой настойкой виски. Это снимет напряжение и прогонит боль.
        Я доверилась её рукам, аккуратно массирующим затылок. Стало так спокойно и хорошо, что на миг забылись и заговорщики, и угроза отчисления, и даже сила, клокотавшая в груди, затихла. Сейчас я была просто женщиной, собиравшейся к своему мужчине, и это казалось единственно правильным, тем, для чего я проделала столь долгий путь.
        - Не надо провожать, - произнесла я, в последний раз окидывая себя взглядом в зеркале. Рубины сверкали на шее, кровавой каплей ложась на прикрытую лёгким шифоном грудь.
        Я посмотрела выше и заметила, что глаза мои залились чернотой, словно в них капнули письменные чернила. Одновременно в груди всколыхнулось желание почувствовать запах свежепролитой крови неведомого врага. Миг, и всё стало как прежде. Дар окончательно проснулся и требовал жертв. Так пусть первой и единственной станет Алая роза! Кем бы она ни была!
        2
        - Я не звал тебя, - спокойно произнёс Рагнар, увидев меня в кабинете. Стража не посмела преградить путь, лишь окинула беспокойным взглядом.
        - Я соскучилась, ваше величество, - произнесла я то, что отнюдь не было ложью. Да, мы виделись пару часов назад, но при этом казалось, что с момента близости прошла целая вечность. Когда в этом мужчине брал верх король, он становился сдержан и сух, наверное, Рагнару нравилось показывать, что мы не ровня, хотя я и так признавала его главенство.
        - Я встретила Тиру, когда шла сюда.
        - И? - Рагнар поднял бровь и посмотрел на меня, откинувшись в кресле. - Решила, что можешь врываться сюда, когда захочешь? И диктовать когда и кого принимать?
        - Нет, ваше величество, конечно, нет. Простите меня, - я присела в реверансе так низко, как смогла, чтобы это ещё выглядело грациозным. И ненаигранным. Как, например, соскользнувшая с плеч накидка.
        Король не делал знака подняться, я чувствовала, как он сверлит меня глазами и не поднимала головы. Рагнар обошёл вокруг, провёл пальцами по шее, как бы случайно задев щёку, и я потянулась вслед за его ладонью, как тянется плющ, обвивая крепкое и сильное дерево. А потом схватила горячую ладонь и прижалась к ней губами.
        В следующее мгновение наши глаза встретились, и я поняла, что Гарм прав: меня ждали. И были рады, пусть эти слова и не прозвучали, я слышала их сердцем, и нам обоим этого оказалось достаточно.
        В этот раз всё было немного по-другому. Торопливее, сильнее, с большей страстью, почти на грани сознательного причинения боли, но моё тело сладкой истомой отзывалось на ласки, а по жилам бежал раскалённый огонь. Утолить чужой голод и наполниться новым смыслом, раскрыться навстречу другому не ради короны, брака или зачатия наследника - ради того, чтобы отдаться без остатка и на какое-то время почувствовать себя королевой его сердца.
        Мы лежали рядом, тесно прижавшись друг к другу на узком диване, и молчали. Нарушить тишину значило рассеять то волшебство, что только что произошло с нами, и всё же Рагнар, погладив меня по голове, спросил таким серьёзным тоном, что я вскинулась и посмотрела королю в глаза:
        - Тебе ведь Гарм велел сюда прийти сегодня?
        - Да, он тебе сказал? - спросила я, соображая, почему государь нахмурился и почему ему так не нравился Риг. Рагнар сам рассказывал, что зверь привёл его к моей камере, когда я уже потеряла надежду на скорое освобождение.
        - Как считаешь, тебя влечёт ко мне по зову чужеродной крови? Той, что течёт в наших жилах? Может, у его хозяина лишь одна цель - получить от нас потомство? А что тогда будет с нашими детьми?
        - Нет! - я наклонилась и едва коснулась своими губами его. Рагнар был так близко, и сейчас самое время сказать сокровенное: - Я полюбила тебя задолго до появления Гарма.
        - Когда же ты это поняла?
        Король опрокинул меня на подушки и, убрав прилипшие к щеке волосы, спросил:
        - Так когда, Хильда?
        - Когда ты поцеловал меня впервые, - ответила я, не раздумывая. - Я тогда просила за Летицию, чтобы ты не наказывал её семью за обман. Ты ещё подозревал меня в неискренности, а я безумно боялась оказаться на её месте. Стоило только представить, что тоже могу уехать, как захотелось увидеть тебя и заставить передумать.
        - Ну, тебе это вполне удалось, - прошептал Рагнар, целуя меня в шею и опускаясь всё ниже.
        Сердце заколотилось сильнее, я вцепилась в его жёсткие волосы и с лёгким свистом, похожим на шипение, втянула нижнюю губу.
        - А ты? - выдохнула я и всё-таки застонала, когда Рагнар легонько укусил меня. - Когда понял, что любишь?
        Король отстранился и, посмотрев мне в глаза, совершенно серьёзным тоном ответил:
        - Когда ты при первой встрече упала мне на руки и заняла этот диван. «Вот эта настоящая королева, - подумал я тогда. - Сразу заявляет свои права на всё, что видит».
        - Я серьёзно, - засмеялась я, обнимая любимого и чувствуя его дыхание на шее.
        - Когда отпускал тебя домой, - слова короля вызвали у меня слёзы.
        Рагнар поцеловал меня в ухо и прошептал:
        - И когда понял, что ты можешь не вернуться.
        3
        - Надеюсь, теперь точно получилось, - сказала я Альме тем же вечером.
        Надежды понести казались мне вполне оправданными: я здорова, кроме детских простуд, ничем не болела, моя мать родила семерых и никогда не испытывала сложности с зачатием. Например, я сама, по её признанию, принесла весть Виленну о своём существовании ещё до соединения моих родителей у алтарного камня.
        И притом, бремя даст мне не только вполне ощутимое преимущество перед соперницами, доказав высокую плодовитость, но и раскроет Дар, дав новые способности.
        - Его величество что-нибудь говорил вам о том, когда закончится отбор? - спросила сестра, добавляя в ванну лаванду и мяту, смешанные в кувшине с тёплым молоком. Только здесь мы смогли поговорить, не опасаясь чужих ушей. Поставить заслон от любопытных для меня теперь не представляло сложностей. Марта знала, что если сунется, то получит ощутимый ожог, и это останавливало её лучше любых угроз и предупреждений.
        - Нет, - поспешно ответила я, не желая распространяться.
        Разговор был, и начала его не я. О том, что так называемого Когана, предводителя Ордена королевы Лагерты выслеживают уже давно, но пока личности его и самой верхушки клана заговорщиков точно не известны. Перебежчики и внедрённые в Орден сотрудники безопасности могут указать на мелкое и среднее звено этой жуткой цепи, но стоит арестовать их, как змея отрастит новый хвост. Не сейчас, через годы или десятилетия, но это случится.
        - У нас есть реальная возможность покончить с Орденом навсегда. Или заставить его служить королевству. В наших интересах. Например, как тайный отдел Министерства безопасности.
        - А вдруг Алая роза затаится? - спросила я, и в душу проникла холодная пустота.
        Она всегда будет угрозой, но, в отличие от верхушки Ордена, не станет ждать несколько лет, чтобы нанеси удар. Тёмный след, который я лишь недавно научилась видеть, вершина горы. Если она способна скрывать личину так искусно, что лучшие безопасники страны не могут обнаружить её в самом сердце королевства, то Всеблагой ведает на что ещё она способна!
        - Именно поэтому она вскоре сделает ошибку, - успокоил меня Рагнар. - Неожиданно свалившаяся сила опьяняет больше власти, потому что сулит все блага мира.
        Я верила государю и сама хотела быстрее разоблачить источник наших проблем, но сказать это было легче, чем сделать.
        - Я уверена, что это не Тира, - во время обеда на следующий день шепнула мне Эрика, сидящая рядом.
        Ингрид, погружённая в переживания по поводу отъезда сестры, разговаривала мало, а Валлин громко расспрашивала Оскара, следившего за порядком и составляющего нам компанию, о следующем этапе отбора и о том, долго ли он продлится.
        - Терпение, ярла, - как всегда неопределённо ответил Оскар, расправляя рукав своего вышитого ярко-синими узорами камзола. - Разве вам скучно в нашей компании? Тем более поводов для беспокойства больше нет. Трое из вас получат новые земли и титулы, как приданное от короны. Его величество очень щедр, вы не согласны?
        Вопрос был задан с притворным добродушным удивлением, но в глазах Оскара блеснул язвительный огонёк. Тира тут же принялась уверять его, что, конечно, она благодарна его величеству и жаждет лично сказать ему об этом.
        - Я понимаю, что это пока невозможно, - потупилась она и продолжила водить вилкой по тарелке, разминая овощи, к которым не притронулась.
        - Вы даже не представляете, насколько близки к осуществлению своего желания, ярла, - вкрадчиво произнёс Оскар, пристально смотря на девушку. Та вскинула удивлённый взгляд и отложила приборы в сторону.
        Ингрид по-прежнему была безучастной, лишь изредка бросая взгляды на распорядителя и то, вероятно, больше из вежливости.
        - Через пару дней его величество переговорит с каждой из вас наедине. У вас появится возможность сказать всё, что хотите. Аудиенция будет приватной, без лишних ушей. Такой шанс выпадает не каждой, используйте его с умом, ярлы, - закончил Оскар и, опершись на массивную трость с золочённым набалдашником, распорядитель, пожелав нам приятного завершения обеда, откланялся.
        Тут же бесшумной тенью в обеденный зал скользнула Янссон и уселась с вышиванием у окна.
        Повисшую над столом тишину первой прервала Эрика, обратившаяся к Тире, принявшейся, наконец, за еду:
        - Ты наверное будешь уверять его величество в своей безграничной любви и преданности?
        Вопрос был задан с явной иронией, но Тира не поддалась на провокацию:
        - Какая тебе-то разница? У всех равный шанс, верно? - Тира изогнула бровь и с вызовом посмотрела на нас. - Здесь не женский кружок хороших манер, и я не намерена проиграть ни одной из вас, запомните это!
        И бросив взгляд в сторону пожилой распорядительницы, внимательно смотревшей на неё, Тира уткнулась в свою тарелку.
        - Именно этого тебе и недостаёт, - спокойно произнесла Эрика, промокнув рот салфеткой и сделав глоток остывшего чая. - Ты в любом случае, а особенно в случае победы, будешь лишь тенью его величества, и неплохо, если бы сразу усвоила, где твоё место.
        Я ожидала, что Валлин вспылит, но та лишь, выждав паузу, смерила соперницу высокомерным взглядом:
        - Не тебе мне его указывать, ярла Эльса. Я-то своё знаю, как и глубину Дара, а вот ты пытаешься усидеть на двух стульях одновременно, - Тира улыбнулась и, как бы невзначай, дотронулась до сиреневой броши-фамильяра, которую неизменно носила приколотой к платью - Как бы кому-то не упасть с высоты своего величия!
        - Я не собираюсь обсуждать эту тему с тобой, - с достоинством коротко отрезала Эрика, и разговор затух сам собой.
        Больше обсуждать нам было нечего. А то, что волновало всех за столом, не переносило чужих ушей. Я чувствовала, что мы были взвинчены и напряжены до предела, и случись этот разговор в ином месте, возможно, в ход пошли бы более тёмные аргументы. Даже я, понимая, что сердце короля принадлежит мне, слушая, как уверенно отвечает Тира Валлин, испытала жжение в кончиках пальцев. Я могла бы заставить соперницу замолчать на пару часов, не причинив той весомого вреда, и, о Боги, эта возможность радовала душу, давно не опалённую Тёмным пламенем.
        - К чему вы ссоритесь? - неожиданно спросила Ингрид, глядя перед собой. - Его величество без вас разберётся, кто подходит на роль королевы лучше прочих. И когда он сделает выбор, ни хорошие манеры, ни сила Дара, ни даже ваша…недевственность больше не будут иметь значения.
        "Фея" посмотрела на нас, и я заметила, насколько тёмными, словно грозовые тучи могут быть её глаза.
        Спорить никто не решился. Во-первых, доказывать что-то за столом попусту глупо, а во-вторых, у каждой были секреты, обнажения которых мы не хотели. Ясно, мать Ингрид яснослышащая, и уж она найдёт как сообщить дочери то, что сочтёт важным.
        - Простите, у меня болит голова, - первой сбежала Эрика. Она и впрямь побледнела, даже веснушки стали менее заметными. А по комнате разлился еле ощутимый сладковатый запах.
        Проводив Эльсу глазами, я было тоже собралась пойти к себе. В горле запершило, запах становился навязчивее, и в какой-то момент, я снова увидела Тёмный след, нитью вившийся над столом и кончавшийся за дверью, за которой скрылась Эрика.
        Я села обратно.
        - Что, передумала? - насмешливо произнесла Тира. - Останешься послушать, в надежде узнать что-то важное.
        И она так серьёзно посмотрела на меня, будто хотела добавить что-то ещё.
        - Пустые похвальбы ещё никому не смогли помочь, - ответила я, вернув Тире её яд. - Деньги и связи не всегда решают, ярла. Особенно в таких делах.
        - И сердце тоже, - парировала та, размешивая ложечкой чай на дне фарфоровой кружки. - На одной любви и привязанности государство не построишь.
        «И не удержишь», - хотела добавить Тира. Я понимала, о чём она, любовь любовью, а королева - это не только наложница, но и сила, стоящая за всем будущим родом новых правителей.
        - Думаю, на сегодня с лихвой хватит язвительных речей, - прервала споры Янссон. Она отложила вышивку и поставила точку в затянувшемся обеде. К еде почти никто не притронулся.
        А след, витавший над нами, стал таять, пока совсем не рассеялся. Я так и не поняла, был ли этот отголосок магического удара Алой розы, или Тира решила показать коготки не только с помощью слов.
        Я посмотрела на Ингрид, по виду которой было заметно, что девушка хочет быстрее остаться одна, и не стала её останавливать. Мне тоже не помешает ещё раз всё взвесить и расставить по местам.
        Например, Эрика. След потянулся за ней, значит, то, что она сказала, вызвало негодование у Алой розы. Или у любой из соперниц, считающих, что её шансы на победу больше, чем у остальных. Снова тупик.
        - След слишком неуловим, чтобы можно было ухватиться за него, - жаловалась я вечером Альме, расчёсывающей мне волосы перед сном. Марту мы снова отослали собирать сплетни, которыми охотно делились горничные Эрики.
        Например, что ярла часто появляется в своих покоях под утро. Я была в курсе её отношений с его высочеством, но проводила ли девушка все ночи с принцем, утверждать не могла.
        - Здесь я вам не помощник, Хильда, - -вздохнула сестра. - Я даже зверя не всегда нахожу.
        Риг, свернувшийся клубком на постели, услышав, что речь зашла о нём, поднял голову и смерил нас снисходительным взглядом. Мол, что с вас взять?!
        - Он и не всегда здесь, - ответила я, так и не решившись рассказать Альме, что зверь является тем, у кого в жилах течёт чужеродная кровь. С той стороны Стылых гор. Сестру напугают такие откровения, и я не уверена, что такое знание поможет ей раскрыться. Уж не говоря о том, что всё это государственная тайна.
        - Вы не боитесь с ним спать? Вдруг он опасен? - Альма с настороженностью посмотрела на зверя, который, увидев, что я легла в постель, придвинулся ближе.
        - Нет, он мой друг, - ответила я, потрепав Рига по холке. Зверь негромко мурлыкнул и лизнул мою руку.
        Альма вздохнула, кинула ещё один опасливый взгляд в сторону Гарма, но укрыла нас одеялом, ничего не сказав.
        А ночью меня разбудил громкий женский крик.
        4
        Мне снилась безветренная душная летняя ночь. Из тех, каких никогда не бывет на самом севере. И чёрный бездонный колодец. Я стола на краю, чувствуя босыми ногами теплый камень, и совсем не боялась соскользнуть вниз.
        Наоборот, даже мечтала окунуться в прохладную воду, совсем не заботясь о том, как выберусь. «Потому что обратного пути нет», - равнодушно подумала я, заглядывая в черноту, из которой послышался зов.
        Нежный женский голос пел песню о далёких городах, спрятанных под чёрной водой. Там все вечно молодые, нет болезней и разлук. Стоит шагнуть в пропасть, не испугавшись боли, и всё станет гораздо лучше.
        Я помнила этот зов. Именно он мешал мне на испытании, когда мы должны были причинить Рагнару вред. Тогда Алая роза пыталась помешать мне, наслав видение, чтобы я потеряла контроль над Даром и выплеснула Тёмную силу на всех присутствующих.
        Но в то время я была ещё недостаточно сильна, чтобы определить источник навязчивых образов. А теперь чувствовала в себе силы гораздо большие, так что надо просто сосредоточиться.
        Сон продолжался, но так даже лучше. Не будет посторонних звуков, отвлекающих внимание.
        Из глубины колодца поднялась волна и пробрела очертание руки, протягивающей ко мне изящные тонкие пальцы, унизанные кольцами.
        Стоит им сомкнуться, как сила, заключённая в воде, утащит меня в черноту, и никто не спасёт. Сон не сон, а можно и не проснуться. Но упускать возможность проследить за ней глупо.
        И я пошла по кругу каменой кладки колодца, дразня зовущую меня и завлекая.
        Но всё разрушил женский крик. Он заставил меня вынырнуть на поверхность, разорвав паутину сна, и колодец с его хозяйкой рассыпался на тысячи мелких частиц, которые больше нельзя было собрать в единую картинку.
        Крик затих, но ему на смену пришло негромкое рычание Рига.
        - Что случилось? - сонно спросила я, гладя зверя по голове. - Альма, Марта! Вы слышали?
        Я села в постели, пытаясь унять сильно бьющееся сердце и понять, не приснился ли мне этот крик. Не ловушка ли это, на которую я должна была отвлечься? Алая роза понимает, что наши силы настолько велики, что ни одна из нас не может использовать Дар в полной мере так, чтобы этого не заметила другая.
        В коридоре послышался топот ног и негромкие разговоры.
        - Ярла Виртанен, вы в порядке? - Марта зажгла лампу и поставила на стол. Из гардеробной, служившей горничным спальней, вышла Альма со второй зажжённой лампой, подняв её высоко над головой.
        - Вы тоже слышали крик? - спросила я на всякий случай, хотя по их испуганным лицам было понятно, что так оно и есть. - Подайте халат.
        - Только не выходите, - мрачно заметила Альма, косясь на дверь, за которой по-прежнему царила суета. Кто-то пробежал мимо, и до меня донеслись приглушённые выкрики, среди которых можно было различить: «В конце коридора налево».
        Там находились покои Эрики и Тиры.
        - Идите за мной, - бросила я через плечо, запахивая длинный халат и пытаясь в полутьме попасть ногами в тапочки. Больше предназначенные для приёма ближнего круга и дорогих сердцу гостей, чем для торопливого шага по ночному коридору.
        Марта только вздохнула, но ничего не возразила. Видимо, она была согласна с благоразумным советом Альмы переждать бурю здесь, чего бы и кого бы она ни касалась. Но я не собиралась упускать возможность узнать что-то из первых рук и уст. Или заметить Тёмный след, который мог привести к источнику.
        Горничные выглянули за дверь, но дальше порога нас не пустили.
        - Не положено, - твердил заученную фразу один из безопасников, оттесняя Альму обратно. - Вам ничто не угрожает.
        Я решила действовать на свой страх и риск.
        - Вы не имеете права ограничивать свободу, невесты его величества - произнесла я повелительным тоном, окидывая взглядом обоих молодых мужчин в чёрных костюмах, делавших их похожими на тени, бегущие по стенам от пламени масляной лампы.
        - Это приказ ярла Пьерсона, - произнес один, но уже без прежней уверенности в голосе. - Для вашей же безопасности.
        - А для вашей безопасности лучше дать мне пройти, - парировала я, не отводя взгляда от собеседника. - Ярл Пьерсон уже раз пытался ограничить мою свободу. Полагаю, второго раза ему лучше не допускать.
        - Всю ответственность я беру на себя, - добавила я, видя, что второй безопасник нахмурился и желает вступиться в разговор с целью призвать к благоразумию.
        - Вы не сможете этого подтвердить, если пострадаете, - мягкий говор второго обволакивал не хуже пухового платка, создавая иллюзию искренней поддержки и участия. - А горничным никто не поверит, ярла Виртанен.
        Я поняла, что он имеет в виду. Мол, вы погибнете, а нам разгребать.
        Спорить с мелкими сошками - только время терять. Ясно, что без приказа начальника никто не сдвинется с места и не пропустит меня. А пока я сижу за закрытыми дверьми, след, если он есть, растает без следа, снова оставив меня с носом.
        Решение я принесла за пару секунд до того, как создала морок.
        - Смотрите, кто это там? - испуганно закричала я, показывая в тёмный тупик коридора, куда не доставал свет масляных ламп, развешанных по стенам. Магические шары слишком дороги, чтобы использовать их повсеместно.
        Из темноты проступила женская фигура. Магический шар, вылетевший из рукава безопасника, осветил тёмный закоулок.
        5
        - Кто это? - в страхе вскрикнула я, отступая на шаг. Марта испуганно нырнула за моё плечо, Альма же наоборот встала рядом, всматриваясь в ту, что как две капли воды напоминала меня.
        Безопасники переводили взгляд с морока на меня, и, дождавшись, пока они выставят руки, чтобы применить Магию Подчинения и заставить копию подойти к ним для выяснения ситуации, я нанесла удар. Вытянутые пальцы обожгло огнём, ладони, словно разрезало кривым ножом, но всё же, превозмогая боль, я удивилась, как точно и быстро Тёмная сила дымчатой лентой обвила шеи безопасников и легонько сжала их, пока оба, корёжась в немом крике, не затихли на полу сломанными куклами. - Они мертвы? - в ужасе прошептала сестра. Марта аккуратно, на цыпочках, подошла к поверженным и тронула запястья, там, где у смертных бьётся голубая жилка.
        - Нет, живы, - мне послышалось в её словах не то облегчение, не то радость.
        - Конечно, живы. И скоро придут в себя, - ответила я, показывая жестом, чтобы обе девушки ступали аккуратнее и тише. - Пойдёмте скорее.
        - Вы уверены, что стоит?.. - сегодня Альма поражала меня своей нерешительностью. Обычно ей это совсем не свойственно. Хотя, наверное, со стороны кажется, что всё это глупость и ненужный риск. Не говорить же ей о следе, по которому я иду.
        Я кивнула и, не оборачиваясь, пошла туда, где слышались голоса и виднелись отблески яркого света магических шаров.
        - А с этой что будет? - шёпотом спросила Марта, вжавшись в стену, чтобы не задеть морока, прошедшего мимо.
        - Она нам ещё пригодится, - подумала я и направила копию в противоположном направлении. В том крыле осталась только спальня Ингрид, остальные стояли фантомами, напоминая, как непрочно и недолговечно звание невесты короля.
        Стоило завернуть за угол, как я увидела, кто был виновницей ночного переполоха. Дверь в покои Тиры была приоткрыта и манила полоской яркого света. Внешне коридор не изменился и был пуст, если не считать трёх безопасников, рассредоточенных по периметру и блокирующих возможные входы и выходы. Возле двери Эрики тоже стоял один, но комната была заперта, даже снизу не пробивалась полоска света. Значит, Эльса предпочла не высовываться. Или её просто там не было?
        Морок уже вернулся из соседнего коридора и спокойно, словно прогуливаясь, направился прямиком к безопасником, отвлекая их на себя. Накинув Полог невидимости, который, на удивление, получился у меня в два счёта, я в сопровождении горничных медленно подходила к приоткрытой двери.
        Альма и Марта вскрикнули и принялись закрываться руками, словно отбивались от нападения невидимых птиц, и только тут я поняла, что совершила просчёт. Мы пересекли Линии защиты, магические нити, натянутые для охраны определённой территории. Внутренним зрением я увидела то, что представилось горничным, и легко поняла их испуг.
        Огромные чёрные птицы, похожие на разожравшихся ворон летали под потолком, вместо которого теперь, покуда хватало взгляда, простиралось небо, налитое свинцовыми тучами. Горничные жались друг к другу, присев на корточки, стараясь казаться невидимыми для грозных птиц, чьё зловещее карканье заставляло дрожать даже воздух.
        - Доброй ночи, ярла Виртанен, - раздался сзади усталый, но вполне узнаваемый голос. - Решили поиграть в Тёмную ведунью?
        Я обернулась и встретилась взглядом с хозяином насланных чар.
        - Не уверена, что она такая уж добрая, ярл Пьерсон. И уж точно не спокойная, - ответила я на приветствие и тут же решила выяснить, что произошло. Пока собеседник не спрятался за шутками и сказками вроде ведуньи, знающей будущее. - Тиру ранили?
        - Так вам всё известно и без меня? Может, вы и виновника знаете?
        «Может, и знаю», - подумала я, а вслух произнесла:
        - Тогда я бы не стояла здесь и не беседовала бы с вами, а уже преследовала его, - шпилька достигла цели, по лицу Пьерсона пробежала тень, и уже более сухим тоном он добавил:
        - Или её. Будьте уверены, меры принимаются. Возможно, кое-кого уже поймали, - и Безликий выразительно посмотрел на меня. - Разрешите проводить вас до покоев.
        - Я должна убедить, что с Тирой всё в порядке, - твёрдо возразила я, давая понять, что не сдвинусь с места, пока не получу то, за чем пришла.
        Мгновение мы стояли друг напротив друга и ждали, кто первый опустит глаза. За время этой молчаливой дуэли его глаза раз пять поменяли цвет с ярко-голубого, до тёмно-серого, да и я чувствовала, что моя сила, раз причинившая вред, снова рвётся показать себя. Судя по тому, как всё вокруг очертилось двойным контуром, мои глаза снова наполнились чернотой.
        - Над ней трудятся лекари, ярла. Подруга в любом случае не сможет вам ответить, - безопасник выделил ударением слово «подруга», подтрунивая надо мной и показывая, что прекрасно всё понял.
        Но это не имело значения:
        - И всё же я настаиваю. И снимите заклятье с моих горничных.
        - Что ж, извольте, но ненадолго, - Пьерсон отступил на шаг, показывая на дверь.
        Я воспользовалась приглашением и, пока он не передумал, осторожно проскользнула в комнату. Яркий свет в первое мгновенье ослепил, в комнате витал сильный запах черёмухи. «Львиное сердце» - сразу пришёл мне на ум ответ из школьного курса зельеварения. Дурман, дарящий забвение и спокойный сон.
        Две женщины-лекаря в кремовых балахонах, перехваченных на талии широкими красными поясами с руническими символами, хлопотали над лежащей в постели больной. Глаза Тиры были закрыты, а на лице застыла гримаса боли. На правой щеке багровела ссадина, будто Тира проехалась лицом по ковру.
        - У неё обожжена рука, а в целом она в порядке, - прошептал мне Пьерсон, незаметно подошедший сзади. Эту его манеру подкрадываться, я, как и прочие, терпеть не могла, но сейчас не время претензий.
        Тёмный след, как я и ожидала, почти растаял. Мой приход был напрасным
        - Она видела нападавшего? - тихо спросила я, чуть отодвигаясь, чтобы не ощущать на своей шее дыхания мужчины.
        - Нет. Но уверен, что это была женщина. Одна из вас.
        - Откуда такая уверенность? - я обернулась и пристально посмотрела на безопасника, который тут же, схватив меня за локоть, вывел из комнаты, притворив за нами дверь. В коридоре, кроме нескольких безопасников, проверяющих окна и полы на предмет магического следа, больше никого не было.
        - Вот вы и скажите мне, откуда, - произнёс Пьерсон вкрадчивым тоном, от которого по спине поползли мурашки. Я почувствовала себя на допросе.
        - К тому, что уже рассказали вам распорядители, мне нечего добавить.
        Мой ответ и открытый взгляд, должно быть, не удовлетворили главного безопасника, но он молча довёл меня до покоев, даже не упомянув о тех двоих, которые стали моими жертвами. Наверное, они сейчас тоже находятся под лекарским присмотром. Рассчитать силу оказалось труднее, чем выпустить её.
        - Спокойной ночи, ярла Виртанен, - произнёс Пьерсон, глядя в глаза, и поцеловал мне руку. - Поверьте, вам ничто не угрожает. Только обещайте больше не тренироваться на моих людях.
        - Как вам удалось избежать ссылки, ярл Пьерсон? - вместо глупого обещания, исполнять которое не собиралась, спросила я то, что меня волновало. Безликий казался почти всесильным, но за счёт чего? - Связи? Деньги?
        - Последнее. Казна вечно ненасытна, как и те, кто имеет к ней доступ. Включая прекрасных дам, - Пьерсон поклонился и, обернувшись на пороге, смерил меня насмешливым взглядом: - Меня зовут Дьяр, Хильда.
        Дверь закрылась с характерным для магического затвора звуком. В покоях я осталась одна, если не считать Рига, так же мирно дрыхнущего на кровати и говорившего безмятежным видом: «Ничего особенного не произошло. Людская суета, и больше ничего».
        Глава 14. Предложение, от которого не отказываются
        1
        Этой ночью больше ничего не случилось. Мы с Ригом встретили утро в абсолютном одиночестве, и лишь, когда пришло время завтрака, вернулись горничные. Против ожиданий, вовсе не испуганные.
        - Нас продержали в гостевых комнатах, - рассказала Марта, - но ничего толком не добились.
        - Они и не старались. Слишком мы мелкие сошки, - добавила Альма, помогая подруге по несчастью сервировать стол к завтраку. - Лукас по секрету сказал мне, что его шеф жутко зол и установил слежку за всеми участницами отбора. Это, конечно, и раньше понятно было, но теперь вообще каждый шаг докладывается лично ему.
        - Интересно, как там Тира? - спросила я, глядя в окно, больше озвучивая мысли вслух, чем обращаясь к кому-либо, но, к удивлению, Марта знала гораздо больше моего.
        - Она уже пришла в себя и даже совершила прогулку с его величеством по зимнему саду, ярла, - тихо вздохнула та и робко посмотрела, не сержусь ли.
        Аппетит сразу пропал. Не то, чтобы я сомневалась в чувствах короля, но почему-то промелькнула мысль, что меня одурачили. Что не было никакого Тёмного следа в комнате Тиры, а это она сама нанесла себе рану, чтобы получить фору и приватные беседы с Рагнаром вне очереди. Чем больше я об этом думала, тем разумнее казалась эта версия.
        И всё же сон она не объясняла. Колодец, тот самый, что я видела перед отъездом домой, снова ожил во снах, и это не могло быть случайностью. Возможно, если Алая роза всё же Тира, тем самым она хотела отвести от себя подозрения, чувствуя, что я наступаю на пятки. Отсюда и выплеск энергии, который я почувствовала во сне?
        И всё же версия мне не нравилась. Почему именно колодец? В этом должен быть смысл…
        - Я больше не под замком? Отлично, - произнесла я, выпив чай и не притронувшись к остальным блюдам. - Пожалуй, прогуляюсь в библиотеку.
        Альма только открыла рот, чтобы вызваться сопровождать меня, как я решительно пресекла эту попытку. То, что я собиралась искать, вовсе не предназначено для посторонних глаз, даже если ими окажутся глаза сестры, в преданности которой я не сомневалась. Слишком велик риск втянуть её в смертельно опасную игру. Алая роза вышла из тени, она понимает, что её заметили, и теперь ни перед чем не остановится!
        По дороге в библиотеку я никого не встретила, кроме слуг и несших вахту охранников. Доступ к обширным знаниям, скопленным в Драгском замке за несколько столетий, мне был разрешён ещё раньше, поэтому никаких препятствий я не ожидала.
        Всё, что надо: посидеть в тишине и одиночестве день, может, два. Я была уверена, что найду ответ или то, что натолкнёт на него.
        Но оказалось, что в библиотеке уже был посетитель.
        - Ваше высочество, - произнесла я, делая реверанс. - Простите за вторжение, я не знала, что вы здесь, и немедленно удалюсь.
        - Нет! Останьтесь, Хильда, - произнесла Софи, откладывая толстую книгу, по обложке которой я узнала «Историю Северного королевства». - Я сама виновата, предупредила охрану, чтобы та не говорила вошедшим, кто здесь находится. Хотела таким образом застать врасплох ярла Виннесона, библиотекаря, и кое о чём его расспросить.
        Принцесса говорила отрывисто, сбивчиво, оглядываясь то на стеллажи, заполненные книгами, то на столик, освещённый магическим шаром, заключённым в лампу. На нём уже лежали три толстенные книги, раскрытые на страницах с картами и магическими иллюстрациями, которые менялись, если текст устаревал и больше не соответствовал действительности.
        - Как только Рагнар женится, я уеду, - произнесла Софи, и её пухлые губы дрогнули в почти детской обиде. - Должна буду ехать. Навсегда.
        - Мне очень жаль, ваше высочество, - искренне произнесла я, чувствуя себя неловко и одновременно прекрасно понимая девочку-принцессу, которой пришлось труднее многих.
        Братья гораздо старше её и вряд ли готовы слушать исповедь о переживаниях подростка, когда вокруг заговоры и предатели. Да если бы даже они захотели, то вряд ли поняли бы, что так смущает Софи, вынужденную уехать на чужбину, чтобы стать залогом мира и гарантом торговли между двумя королевствами. Ирония в том, что оба выбирают себе жён по сердцу, а у девочки нет ни матери, ни старшей сестры, которая могла бы её выслушать и найти слова утешения.
        - Я не представляю, каково вам, ваше высочество, - осторожно начала я, подбирая слова. - Догадываюсь, что нелегко…
        - Они даже не вспомнят обо мне уже через пару лет, - прервала меня Софи, отвернувшись, чтобы я не видела её слёз. Но девушку выдавал голос. - Я знаю в чём мой долг, Хильда. Вы, наверное, думаете, разве она не привыкла к этой мысли за всю жизнь? Но я всегда думала, что ещё будет время смириться и подготовиться…
        - Я не знаю, чем вас утешить, ваше высочество. - Самое главное, не обидеть и не спугнуть. Мне и вправду хотелось помочь Софи принять свою судьбу, потому что этот урок я сама выучила пару месяцев назад. - Могу только рассказать о себе. Я ведь ехала сюда, приглашённая на отбор невест для короля, в полной уверенности, что моя жизнь кончена. Разве что я попытаюсь уговорить его величество отпустить меня после пары удачно пройденных испытаний. Я так и поступила, но мне был дан отказ. Теперь боюсь подумать, что было бы, получи я желаемое.
        Принцесса обернулась, и в её глазах я уловила сомнение и робкую надежду. Ей так хотелось поверить мне, услышать слова поддержки, может, разрешить сомнения, которые глодали душу ночами.
        - А если он мне не понравится? - обернувшись, сжимая в трубочку тонкую брошюру с выцветшими листами, задала она вопрос так тихо, словно даже разговоры об этом считала государственной изменой.
        - Почему вам должен не понравиться король, ваше высочество? - я подошла ближе и улыбнулась, стараясь быть деликатнее и сказать то, что чувствовала сердцем. - Я мало знаю о Халадоре, но слышала, что это развитое королевство, простирающееся далеко на запад. Быть королём огромной страны и одновременно заурядной личностью, которую не за что любить, невозможно. Я так думаю, ваше высочество.
        - Он старше меня вдвое, - вздохнула Софи, но я видела, что она успокаивалась.
        - Значит, у него хватит мудрости и житейского опыта, чтобы не обидеть вас, ваше высочество, - продолжила я. - Дайте этому королю хоть один шанс.
        Я понимала, что несу чушь, но не могла не говорить этого. Возможно, он будет жесток с той, которая привыкла к иному обращению. Возможно, равнодушен, и Софи проживёт жизнь, завянет, так и не узнав любви. Или умрёт в родах, производя наследников. Всё это вполне вероятные варианты развития событий для женщины её звания и положения. Но надежда должна согревать сердце, даже если упрямые факты говорят противное.
        Будущее известно только Норнам. И, слава богам, они глухи к попыткам людей проникнуть сквозь туманную завесу и усмотреть свою судьбу раньше положенного срока.
        - Он некрасив, - выложила Софи свой последний аргумента. Она подошла и протянула брошюру, которую комкала во время нашего разговора. Ей оказалась история династии королей Халадора, которая насчитывала всего три поколения, поскольку в этой стране произошла смена власти в результате военного переворота. Портрет нынешнего короля красовался на развороте.
        Вполне мужественное лицо, обезображенное оспинами. Монарх казался старше, чем был. Возможно, этому виной печаль и усталость, застывшие в глазах. И всё же портрет мне понравился.
        - Ему многое пришлось перенести, - сказала я, вглядываясь в лицо. - Видите, ваше высочество, эти морщинки в уголках рта? Лицо волевое, но не жестокое. Я думаю, вы станете ему крепкой опорой и поддержкой и со временем полюбите его величество.
        - Не зна-аю, - протянула принцесса и снова вздохнула. - Как ты думаешь, какие книги взять за море? В качестве памяти и чтобы рассказать детям о моей родине?
        - Полагаю, здесь я вам не помощник, ваше высочество, - улыбнулась я в ответ на повеселевший взгляд Софи. - Думаю, ярл Виннесон сможет подсказать гораздо лучше моего.
        - Знаете, Хильда, я не должна вам этого рассказывать, - произнесла принцесса, уже оборачиваясь у двери. - Ярл Пьерсон несколько раз просил моей руки. Я могла бы остаться здесь, если бы захотела. Но почему-то эта мысль внушает мне ужас. Наверное, я предвзята, но знаю, что этого человека полюбить не смогу. И теперь он будет обхаживать вас. Не верьте! Я чувствую чужие эмоции. Вы нужны ему как забава. Не больше.
        - При всём уважении, ваше высочество, не думаю, что он осмелится. Я пока ещё участница отбора.
        - Но можете выйти из него, если пожелаете, - возразила принцесса, глядя в глаза. - Рагнар любит вас, это правда. Но долг для него важнее всего остального, Хильда. Я всей душой желаю, чтобы вы стали королевой. Но если этого не случится, сможете ли вы довольствоваться малым? Принять свою судьбу?
        Вопрос был задан удивительно точно. Я только что уговаривала Софи искать в уготованных испытаниях силу и приспосабливаться к тому, чего нельзя изменить. И теперь она спрашивала меня о том же. Смогу ли я уйти в тень, если того потребует король? Ведь однажды он уже сказал об этой возможности.
        - Смогу, ваше высочество, - твёрдо ответила я, не отводя взгляда. Может, сама богиня судьбы сейчас вопрошает меня через эту девушку-принцессу? - Но я буду бороться за то, чтобы быть рядом с его величеством, если так будет угодно богам и ему.
        Софи пристально вгляделась в меня, а потом подбежала и, поцеловав в щёку, бросилась прочь из комнаты.
        2
        Последующие дни я провела в изоляции, которая тяготила и сводила с ума. Когда я в сотый раз проходила мимо, Риг, всё так же лежавший на постели, поднимал голову и провожал меня недоумённым взглядом. Хорошо хоть не вторгался в мысли! Возможно, считал их недостойной тратой времени.
        - Скажи мне, кто твой хозяин? - срывалась я на крик, а потом успокаивалась. Ответом всегда были тишина и всё тот же внимательный взгляд, в котором читалось: «Думаешь, я скажу?»
        Горничные тоже не могли ничем меня обнадёжить. Пару раз заглядывал справляться о моём самочувствии Оскар, на что я всегда ему отвечала:
        - Так я и не больна, ярл. Есть новости от Тиры?
        Он загадочно улыбался и кивал:
        - С ней всё в порядке. Она из тех, кто извлечёт выгоду, даже из собственной смерти.
        - Тогда почему, - поднимала я голову и искала ответ в глазах Оскара: - нам нельзя выходить? Мне нельзя?
        - Приказ его величества. Для вашей же безопасности.
        Уклончивый ответ - и короткий визит окончен, а я останусь сходить с ума от неизвестности. Ясно же, что Тира вьётся вокруг короля и изображает безвинно пострадавшую. О Боги, как бы я хотела, чтобы она оказалась Алой розой! Или соучастницей…
        Следующий день принёс новые огорчения уже с утра. И я, глядя на бельё с красным пятном, зарыдала от бессилия. Всё было зря! Я села на пол, а Риг, в два счёта оказавшийся рядом, уткнулся влажным носом в шею и лизнул щёку. Я обняла его и, уткнувшись в бархатистую шёрстку, заплакала ещё горше.
        В таком виде меня и нашли горничные.
        Пришлось сразу взять себя в руки и вытереть слёзы, сославшись на то, что приснился дурной сон. Я поднялась на ноги и села на край кровати.
        - Это всё нервы, ярла, - вздохнула Марта. - Не беспокойтесь, вам нечего опасаться, моя королева.
        - Я не королева, - оборвала я девушку так резко, что она побледнела. Но Марта не была бы собой, если бы не нашлась в ту же секунду:
        - Всему своё время, ярла, - вкрадчиво возразила она, словно уговаривала капризного ребёнка. - Отбор закончится, и вы ею станете. А ярла Валлин при всех достоинствах не сможет вас обойти. Она не делит постель с его величеством, не беспокойтесь.
        - Ох, великая Фригг, - зашикала на неё Альма. Если бы руки сестры не были заняты моим платьем, принесённым для переодевания, она вполне могла бы отвесить Марте оплеуху. По крайней мере, вид у Альмы был именно такой. - Как же надоели твои сплетни! Ты что лично свечку держала?
        - Я приношу точные сведения, ярла, - игнорируя мою сестру, сказала Марта с видом обиженной добродетели. - Горничные часто знают о госпоже то, что неведомо другим.
        - Перестаньте ссориться, - устало ответила я, желая только одного, чтобы меня оставили в покое. Снова предаться унынию и мыслям о собственной невезучести.
        - Я с вашего позволения, ярла, схожу вниз за пирожными к утреннему чаю. Они всегда поднимали вам настроение, - Марта старалась не смотреть на постель и на красное пятно, алевшее на ней.
        Я кивнула. Что ни говори, а девушка она толковая и знает, когда лучше исчезнуть. Предугадывая желание госпожи почти на интуитивном уровне.
        Стоило Марте скрыться за дверью, как Альма, положив платье на кресло, уселась рядом.
        - Это ничего не значит, Хильда, - сказала она тоном, не допускающим возражений.
        - Ты о чём? О моей неспособности зачать, или о Тире, прогуливающейся с королём наедине? - буркнула я.
        - Один месяц - слишком малый срок, - философски заметила сестра. - Хотите, я приготовлю ванну?
        Я согласилась и не стала ничего объяснять. Сейчас беременность пришлась бы очень кстати. Как доказательство плодовитости и хорошего здоровья она увеличила бы мои силы ещё больше и помогла скорее поймать Алую розу, а значит, и положить конец этому нескончаемому отбору.
        К тому же меня беспокоило другое. Виленна понесла в первый месяц. Конечно, первая неудачная попытка не показатель бесплодия, но в совокупности с тем, что мать рожала только девочек, это могло свидетельствовать против меня. Не имея поддержки при дворе, я могу рассчитывать только на любовь короля.
        Веря Рагнару, я знала, что тот выберет меня, если будет хоть малейшая возможность. Я тоже любила его, навзрыд, до боли в груди, и поэтому было так больно от того, что зачатия с первой попытки не произошло. Отбор продлится ещё месяц, у меня будет шанс, но если и он истратится попусту? Вдруг я не смогу забеременеть? Это значит обречь любимого на страдание, заставить видеть, как всё, что он сумел сохранить, наследует племянник? Если таковой будет…
        Такие невеселые мысли бродили в голове, когда вернулась Марта с подносом, на котором стояли чайничек с поднимающимся из аккуратного носика паром, тарелка с эклерами и срезанная под самый цветок ярко-синяя лилия.
        - Ярла Виртанен, - затараторила Марта. - Пока я шла из кухни, меня остановила ярла Янссон и просила передать вам этот красивый цветок. Его величество вырастил его специально для вас, моя королева.
        Последние слова Марта проговорила с благоговением молитвы богам. Словно стоит произнести титул вслух, как он невидимым пологом окутает тело и сольётся с душой. И мне больше не хотелось плакать, а только смеяться и танцевать, раскрывая объятия всему миру.
        Я посмотрела на цветок, аккуратно взяла его двумя пальцами и вдохнула тягучий сладкий аромат, настолько насыщенный, что начала кружиться голова. Таких цветов не бывает в природе, этот Рагнар вырастил специально для меня, применив не только искусство магии, но и навыки умелого садовника.
        - Готовьте ванну только для омовения! - крикнула я так громко, что горничные вздрогнули. Я снова чувствовала себя живой и готовой к новому раунду битвы. У меня будет шанс сделать всё как нужно.
        Словно в ответ на эти мысли раздался робкий стук в дверь. Альма, переглянувшись с Мартой, неторопливо направилась открывать. Намеренно помедлив, сестра повернула ручку и вполголоса, ссылаясь на мой сон, поговорила с пришедшей. Её оказалась обладательница тонкого голоска, видимо, почти девочка.
        - Хорошо, я передам, - чуть громче сказала Альма и закрыла дверь. Обернувшись, она приложила палец к губам, призывая молчать, и протянула мне незапечатанный конверт.
        Я достало послание, доставленное с такой секретностью. Эрика приглашала меня в картинную галерею в послеобеденное время. Насладиться красотой королев прошлого. «Встретимся у портрета королевы Лагерты», - писала она, и я снова, словно увидела Тёмный след, вившийся за Эльсой, стоило той выйти из столовой после последнего испытания.
        3
        Обед прошёл в полном молчании и отсутствие Тиры. Даже Оскар, всё время отпускающий колкие шуточки, был сегодня тих и задумчив. Эрика старательно избегала моего взгляда и снова первой встала из-за стола.
        Я же осталась сидеть напротив Ингрид, у которой сегодня был отменный аппетит. Когда Эрика покинула нас, она оживилась.
        - Я должна попросить у тебя прощения, Хильда, - начала девушка разговор, ничуть не стесняясь присутствия распорядителя.
        - За что? - удивлённо посмотрела я, поднимая взгляд от тарелки, где остались почти нетронутыми мясо и овощи.
        - За то, что была неприветливой и колючей последнее время. Отъезд Бекки выбил меня из колеи.
        Ингрид смотрела так открыто, что напомнила мне ту "фею, которую я встретила впервые за королевской трапезой. Ту, которая могла улыбаться и радоваться успехам других, равно как и своим собственным. Которая заступалась за любого, слыша прилюдное осуждение.
        - Понимаю, - ответила я, подняв от удивления брови.
        Зачем она говорит это сейчас, при посторонних? «Хочет казаться лучше, чем есть», - сразу пришёл ответ, но я отмахнулась от внутреннего циника, который всё чаще давал о себе знать. Доброта, наивность, вера в ближних - всё это осталось в том прошлом, в котором я мечтала остаться в Норде навсегда.
        - Спасибо, - улыбнулась Ингрид. - Я хотела прийти к тебе вечером на совместный чай. Ты не против?
        - Буду ждать, - коротко бросила я, скосив глаза в сторону Оскара, и Нильсен понятливо кивнула.
        Отлично, Ингрид снова принесёт свои настойки. То, что они безопасны, я уже проверила, но не мешает показать их кое-кому ещё.
        В последнее время у меня обострилось чувство опасности. Я каждый день общалась с самой опасной заговорщицей последнего пятидесятилетия, которая умудрилась остаться неузнанной в течение последних двух месяцев. И, несмотря на трехкратно возросший Дар, не могла её раскусить. Только мне начинало казаться, что сейчас я дойду по Тёмному следу до конца, как нить обрывалась, а приоткрытая зверь захлопывалась перед носом.
        Возможно, это Эрика или Тира. Раньше, до отъезда Бекки, я даже думала на старшую Нильсен. Но ведь очевидно, что Алой розой может быть и Ингрид. Эта нелепая мысль, когда она пришла ко мне в первый раз, заставила рассмеяться. Но потом, здраво рассудив, я не стала сбрасывать со счетов кандидатуру «феи». Я буду первой, кто обрадуется, если это окажется не она. И последней, кто удивится, если всё получится наоборот.
        Я покинула обед последней, завязнув в мыслях и потерявшись вол времени.
        - Держитесь, Хильда, - внезапно подошёл и подал мне руку Оскар. - Осталось недолго, я уверен. Знаете, увидев вас впервые, этакого испуганного воронёнка, подумал, что вам здесь не место. Вы были слишком привязаны к дому и выглядели, как деревце, вырванное с корнями из родной земли.
        - А что думаете теперь? - спросила я, оборачиваясь у самых дверей обеденного зала.
        - Что местная почва подходит вам как нельзя более. И никакие паразиты не смогут подточить вашу сердцевину, - улыбнулся распорядитель и поцеловал мне руку.
        4
        В назначенный час я уже была в картинной галерее. Чтобы скрасить ожидание, рассматривала портреты давно почивших королев, включая тот, около которого была назначена встреча.
        Королева Лагерта. С выцветшего от времени холста на меня смотрело строгое, но довольно красивое лицо той, что прокляла своих потомков, обрекая их на одиночество. Взгляд у королевы был тяжёлый, а поджатые, словно в укоре, губы говорили о непростом характере. Впрочем, возможно, художник следовал указаниям короля, тяготившегося суровой супругой.
        - Рада, что ты пришла! - прошелестел за спиной тихий голос Эрики.
        - Что ты хотела? - не оборачиваясь, спросила я.
        - Обсудить кое-что и договориться, - Эльса встала рядом. - У неё был сложный характер. Ты знала, что Лагерта была Тёмной?
        - С чего ты взяла? - спросила я, больше для того, чтобы разговорить девушку и заранее понять, что она от меня хочет. - Из-за проклятия? Ты в него всё ещё веришь? Проклятие не живёт дольше того, кто его сотворил.
        - Значит, смерти следующих королев после рождения ребёнка, по-твоему, совпадение?
        Ирония, прозвучавшая в голосе собеседницы, вполне могла бы сойти за искреннее недоумение, но я знала Эрику и её настойчивую веру в силу проклятия, тяготевшего над родом Сваргов. Сейчас девушка молчала, давая выбрать тот вариант развития событий, который мне ближе. И я выбрала.
        - Думаю, что прикрываясь проклятием, очень удобно избавляться от неугодных жён. Роды - вещь малопредсказуемая, ярла Эльса. Уровень развития же магического лекарства на тот момент не дотягивал до сегодняшних высот.
        - Как всё просто! Раз - и Виртанен по щелчку пальцев разрушила легенду об Ордене королевы Лагерты, - усмехнулась Эрика, но без издёвки. - А отец его величества тоже избавлялся от неугодных жён?
        - Это могли сделать те, кто был рядом. Министры, недовольные порядком, враги династии, имеющие виды на власть. Это так заманчиво: устранить человека, ввергнуть государя в отчаяние, надеясь, что трон не удержится в слабых руках. Кроме того, виновника ведь всё равно не станут искать. Ясное дело, проклятие. И никто не виноват. Кроме Сваргов. Рано или поздно среди подданных поднимется ропот: может, боги отвернулись от этой династии? Может, пора дать шанс кому-то незапятнанному кровавым проклятием, забирающим души невинных женщин, только ставших матерями? Брось, Эрика, на это всё и рассчитано.
        Я говорила то, в чём раньше не могла признаться даже себе. Теория получилась вполне стройной и весьма вероятной. Иногда человеческая зависть и жажда власти разрушают судьбы невинных гораздо скорее, чем проклятие.
        - И Алой Розы тоже не существует? - тихо спросила Эрика, глядя на портрет королевы.
        - Она вполне реальна.
        Наши голоса понизились до еле слышимого шёпота, хотя накинутый полог и отсекал любопытных. Подслушать никто не мог, и всё же, впервые заговорив об Алой розе, мы обе испытали смущение, будто само упоминание заговорщицы - уже измена.
        - Ты знала, что их было несколько за всю историю Ордена? - спросила Эрика и посмотрела на меня так, словно собиралась прочесть мысли. Похоже, она всерьёз гадала, не я ли одна из них.
        - Нет. Знаю только, что ни одна не была поймана.
        - Это и понятно, - девушка обошла меня со спины и снова встала рядом. - Алая Роза получает небывалую силу, которая со временем сжигает её дотла.
        - Не совсем так, - ответила я, не глядя на Эльсу. - В библиотеке отца я нашла другие сведения. Алая роза становится безобразной, потому что силы, призванные из вне с помощью обряда, изменяют сущность человека. И со временем это отражается на внешности.
        - Надо же. Я о таком не слышала. У твоего отца занятная, должно быть, библиотека.
        - Конечно, - ответила я с гордостью. - Он собирает самые редкие фолианты, которые только можно купить за деньги.
        - Даже не думала, что ты из настолько богатой семьи, - Эрика произнесла это так, как говорила обо всём. Мягко, безо всякого оттенка недоверия. «Конечно, я вам верю. И рада за вас», - означал её тон. Такому собеседнику хотелось открыться ещё больше, без опаски быть осмеянным.
        - Вовсе нет. Но страсть к чтению - это у нас семейное. Однако ты ведь не об этом хотела поговорить? Считаешь, что это я Алая роза?
        Я посмотрела на девушку, и та не отвела глаз.
        - Была такая мысль, - сказала она наконец. - Но не могу утверждать. Чувствую, что она рядом, иногда даже ощущаю что-то. Воздействие, почти как колебание воздуха.
        - Например, во время последнего испытания? - аккуратно спросила я.
        - Именно так. Но не более того.
        Ясно. Значит, Тёмный след Эрика не видит. Или прощупывает почву, чтобы выяснить, что знаю я.
        - И?
        Ну давай, Эрика, не тяни! Скажи, чего хочешь от меня.
        - Я предлагаю объединить усилия, - произнесла она наконец. Даже тон сменился. Теперь он стал дипломатичным, будто речь шла о заключении союза против общего врага. - Ты же знаешь, я умею обнажать людские страхи, доводя их до предела. А ты чувствуешь воздействие Алой розы не хуже моего. Подозреваю, что даже намного лучше. Условимся о знаке, по которому я буду использовать свой Дар. Это выведет её из равновесия и обнажит то, что раньше было скрыто.
        - Согласна, - не раздумывая, ответила я.
        Терять было нечего, а попробовать стоило. Впрочем, всегда оставалась опасность, что охоту Эрика задумала вести не на кого-то третьего, а на меня.
        - У тебя дома есть колодец? - спросила я внезапно, внимательно наблюдая за реакцией девушки.
        - Конечно, как и у всех, - спокойно ответила Эрика. - Почему ты спрашиваешь?
        На какое-то мгновение я заколебалась, стоит ли объяснять. Но потом решилась. Пользы больше, чем предполагаемого вреда.
        - Последнее время, когда я чувствую воздействие Алой розы, она тоже пытается добраться до меня. Словно нить, за которую я ухватилась, приводит не только к ней, но и ко мне. Мне часто снится этот колодец, и вода в нём чёрная, словно беззвёздная ночь.
        - Ты уверена, что это связано? - нахмурилась Эрика. - Может, напряжение сил воскрешает детские страхи? Или это ничего незначащее совпадение?
        - Возможно, - поспешила согласиться я, решив не развивать тему. И здесь тупик.
        Есть вероятность того, что колодец и вправду мало значил. Но ведь я увидела его впервые в тот самый вечер, когда Эрика пустила туман, чтобы заставить Алую розу обнаружить себя. Тогда этого не удалось, но я так явно видела колодец и почему-то до сих пор была уверена, что всё это звенья одной цепи, которая и приведёт меня к той, кого я ищу.
        - В любом случае ищи того, кто связан с водой, - сказала Эльса. - Значит, договорились?
        - Конечно, - кивнула я.
        - Скорее всего она проявит себя во время испытания. Аудиенция, помнишь? Испытание начнётся уже завтра. Я буду ждать от тебя знака или подам его первой.
        Эрика улыбнулась и, кивнув, медленно поплыла к выходу. Сдержанная, спокойная до невозмутимости. Даже если бы я сказала, что Алая роза стоит перед ней, наверное, даже тогда она не проявила бы сильных эмоций!
        - Подожди! - выкрикнула я.
        Эльса медленно обернулась и вопросительно подняла бровь.
        - Что нужно этой Алой розе? Как она думает навредить династии? Напасть на короля?
        - Ты спрашиваешь о том, чего я не знаю, - медленно ответила девушка. - Думаю, она или хочет выиграть отбор, а уж потом устранить его величество. Или…
        - Или что? - спросила я, чувствуя, что сердце остановилось.
        - Или для начала устранить всех нас. Незаметно, под видом болезни. Важно не то, что она планирует, Хильда. Важно, кто стоит за ней. Алая роза - важная фигура, но она только наносит первый удар. Обычно после этого соратники жертвуют девушкой, как отыгравшей манёвр ладьёй.
        ГЛАВА 15. ЛОВУШКА
        1
        В прямые обязанности короля входит проведение аудиенций. Рагнару с малых лет нравились эти приёмы: иностранные делегации, доклады министров или прошения подданных. Он всегда жадно ловил интонации в голосе отца, которые изменялись в зависимости от того, было ли услышанное ему по душе или нет.
        Уже после его смерти Рагнар понял, что пора вырабатывать собственный подход, но любовь к дипломатической игре сохранилась. А вот к пустым беседам ради светского приличия - нет. То, что казалось забавным в юности, начало утомлять в более зрелом возрасте.
        Уж лучше провести время за книгой или вздремнуть после обеда, чем вот так, в натянутом молчании, подыскивая вежливые и пустые фразы, прогуливаться по оранжерее, не имея возможности даже оторваться на то, чтобы понаблюдать, как тянут к свету свои тугие бутоны гигантские лилии или красные маки.
        - Я хотела ещё раз поблагодарить вас, ваше величество, за оказанную помощь и поддержку, - сказала девушка и посмотрела снизу вверх. На первый взгляд, в ней не было никакой фальши. Но ощущение того, что они говорят не о том, витало в воздухе. - Я уже почти пришла в себя после…той ночи.
        - Очень рад, ярла. Виновные скоро будут найдены, не сомневайтесь.
        - Вы были так добры ко мне, ваше величество, что я, право, чувствую вину перед другими девушками за то, что так надолго завладела вашим вниманием. Но, знаете, одновременно с этим, рада, что всё сложилось именно так.
        И щёки девушки окрасились чуть заметным румянцем. Возможно, она и впрямь испытывала смущение. Скорее, от признания, чем от чувства вины.
        - Рады, что на вас напали?
        - Можно и так сказать, ваше величество. Я давно хотела просить вас, но не смела.
        Ни тени промедления. Да, похоже, она готовила эту речь давно. Рагнару стало скучно. Все так предсказуемы: либо просят милостей, либо стараются донести на соперников.
        Раньше он бы выслушал прошение с самым внимательным видом, а потом пообещал разобраться. И забыл. А теперь время стало слишком дорого, и тот, кто ворует его у монарха, уже совершает проступок.
        - Тогда делайте это быстрее, ярла Валлин, - оборвал витиеватую речь Рагнар и нахмурился. - Вижу, вы настолько пришли в себя, что решили, будто мне есть дело до ваших просьб.
        В распахнутых тёмных глазах промелькнул испуг, но девушка не собиралась отступать.
        - Я понимаю, ваше величество, что, возможно, вы уже сделали выбор, - вкрадчиво начала Тира.
        Рагнар усмехнулся про себя. Не зря она сделала паузу. Эта девушка напоминала кошку, которая мягко ступает, пряча коготки в подушечках, пока не настанет время их показать.
        Молчание затянулось, и он не собирался его прерывать. Пусть выпутывается, как знает.
        Тира дотронулась до фиолетовой броши, крупным яйцом прикреплённой к платью. Слишком открытому для ранней весны. Конечно, в оранжерее всегда тепло, и всё же дело было не в этом. Наверное, оно полюбилось хозяйке за смелый вырез, показывающий молочно-белую грудь в наиболее выгодном ракурсе.
        - Прошу вас, ваше величество, не сердитесь на меня, - вздохнула она. - Я просто хотела просить дать шанс и мне.
        Теперь она перешла на другой тон. Тот, который Рагнар привык слышать на дипломатических визитах, когда послы излагали свои предложения и в знак лояльности преподносили щедрые дары. Что здесь, что там, чем более ценные дары, тем менее выгодными будут условия.
        И Тира продолжила говорить. О том, что женщины в её семье рожали чаще мальчиков, чем девочек, что она здорова и крепка, и даже о том, что позволит проверить товар перед тем, как его покупать. Безо всяких обязательств, разумеется.
        Ничего нового. Поэтому Рагнар оборвал её, ещё на средине обещавшей быть долгой речи:
        - Знаете, ярла Валлин, всё это интересно, но не мне. Я мог бы отчислить вас без объяснений, но сделаю вам милость. Во-первых, никто не может гарантировать мне рождение сына. На всё воля Всеблагого. Во-вторых, я могу позволить себе роскошь взять жену без приданого. И в-третьих, ею окажется та, кто не станет плести интриги у меня за спиной, считая короля болваном, падким на женские прелести.
        Она ударилась в слёзы. Ожидаемо. Резкие слова от него мало кто вылушивал без страха или волнения. Девушка принялась уверять, что не хотела обидеть, и что надеется на силу своего Дара, который может пригодиться королю.
        - Кстати, об этом. Как вы считаете, кто напал на вас?
        Вопрос бросил тень на лицо красавицы. Она действительно испытала той ночью страх, поэтому все заверения безопасников, будто Валлин сама поранила себя, Рагнар считал необоснованными.
        - Я спрашиваю вас лично, ярла. Заметьте, не отдаю на откуп Отделу безопасности, - мягко добавил король и аккуратно вытер платком её слёзы.
        - Я не видела, ваше величество. Правда. Стала бы я скрывать, если бы знала виновного?
        Дрожь в голосе почти прошла, теперь девушка говорила вдумчиво, словно озвучивала мысли, много раз прокрученные в голове. Однако избегала смотреть в глаза. Значит ли это, что она врёт? Рагнар считал по-другому: лгут, когда смотрят, не мигая. И взгляд у таких всегда кристально-чист.
        - Я проснулась за пару мгновений до удара, поэтому успела закрыться рукой. Фамильяр сработал, но белку отбросило в сторону, будто она напоролась на невидимую стену. Лишь благодаря Дару я смогла закрыться и получила столь несущественные раны.
        Тира опустила голову и прижала здоровой рукой повязку.
        - Можете возвращаться к себе, ярла Валлин, - произнёс он, наконец, и пронаблюдал за тем, как красавица вскинула на него внимательный взгляд. - До скорой встречи!
        - Буду с нетерпением её ждать, - сделав реверанс, ответила Тира. Против ожидания, безо всякой улыбки.
        В тёмных глазах промелькнула какая-то тень, похожая на белое крыло птицы. Рагнар еле успел задействовать свой Дар, заблокировав способности Тиры, но та уже исчезла за поворотом.
        Нервы натянуты до предела, как ткань Щита в небе. Скорее всего, девушка волновалась, вот и выдала отпечаток магической реакции, а он теперь на полдня лишил её Дара, обеспечив головной болью и скверным самочувствием. Для каждого Мага остаться без Дара, пусть и временно, сравнимо с потерей слуха или обоняния. Жить можно, но разница ощутима.
        - Ваше величество, вы звали меня? - раздалось со спины почтительное покашливание.
        Этот юношеский голос кого угодно мог ввести в заблуждение.
        - Да, командор Фолкор! - Рагнар повернулся к склонившемуся подданному и милостиво показал тому распрямиться. - Надеюсь, вы, наконец, узнали что-то стоящее. А то я начинаю думать, что ваше внедрение в Орден не более чем прикрытие истинной деятельности.
        - Так точно, ваше величество. Узнал. Та, что прислуживала одному из членов Ордена, говорит, что Алая роза - потомок королевы Лагерты. А ещё на следующей неделе будет большое собрание Ордена, и я могу точно указать место и время встречи. На этот раз, там будут почти все.
        - Отлично, командор, - улыбнулся Рагнар так, что Лис опустил глаза. - Лучше времени для облавы и не придумаешь. Это заставит девушку нанести внеплановый удар. Пора загнать призраков обратно в их могилы. На этот раз навсегда.
        2
        Утром нам прислали приглашения на следующий этап отбора. Он должен будет начаться уже вечером, и первой на аудиенцию звали Ингрид. Моё же место в списке числилось третьим.
        Перед испытанием каждой из нас предстояло ответить на несколько вопросов работника «Королевского вестника». Это было необходимо для того, чтобы ознакомить столичных жителей и провинцию, где распространяют газету, с основными претендентками на королевский трон. Потом выйдет толстый фолиант для библиотек, в котором будет подробно освещён этот отбор, и читатели не найдут в нём ни слова истины. Очень сомневаюсь, что упоминание об Ордене королевы Лагерты вообще окажется на его белых лощёных страницах.
        Оскар дал нам общие советы, которые сводились к одному: не выносить за стены дворца склоки и антипатии.
        - Как бы вам не хотелось вцепиться друг другу в горло, улыбайтесь и восхищайтесь соперницами, - повторил он напоследок. - Все любят сплетни, но презирают тех, кто их разносит.
        Мы кивнули и разошлись готовиться.
        Я выбрала закрытое тёмно-синее платье, похожее на бабушкино наследство. С белым кружевным воротничком и точно такими же паутинными узорами на манжетах.
        - Точно это хотите, ярла? - спросила Марта, глядя на моё отражение. Оттуда на нас смотрела вчерашняя институтка, наконец, получившая билет домой.
        - Да, определённо.
        Лучше прослыть провинциалкой без вкуса, чем разряженной ради победы дешёвкой. К тому же я надеялась сыграть на контрасте с Тирой. Переиграть врождённый вкус Эрики казалось глупой затеей, рядом с её утончённой элегантностью все будут выглядеть глупо.
        Трудность состояла в том, что мы не могли видеть наряды друг друга, и на этот раз даже всезнающая Марта ничего не разузнала.
        Наконец, ярла Янссон пришла за мной и отвела в картинную галерею. На низких бархатных скамейках уже сидели двое мужчин с убеленными сединами висками. Первый, с орлиным профилем, поцеловал мне руку и проводил до кресла.
        - Благодарим, что согласились ответить на наши вопросы. Меня зовут ярл.., - От волнения я не запомнила их имена, но продолжала улыбаться. Наступали последние дни отбора, и скоро уже нельзя будет утешать себя: «Я ещё наверстаю упущенное».
        Но даже не это тревожило меня. А то, что настаёт время последней битвы, а я так и не сделала окончательного вывода. Кто из соперниц - Алая роза? Кто она, во имя Фригг и всех Асов?!
        - Каковы ваши впечатления о конкурсе? - спросил второй газетчик. Я посмотрела она жёсткую линию его рта и подумала, что он совсем не такой деликатный, каким хочет казаться. Наверное, напишет обо мне гадости. Чтож, пусть, я не стану делать вид, что для меня всё легко и просто. Ненавижу ложь, так незачем врать самой.
        Я посмотрела прямо перед собой и ответила так, как отвечала бы бессмертным на загробном слушании. Честно и откровенно, насколько это было возможно в данной ситуации:
        - Он очень… напряжённый. Особенно теперь, когда всё движется к завершению.
        - Вы боитесь финала, ярла Виртанен? - тут же подхватил первый. В его тоне мне слышалось: «Может, так высоко летать дано не каждой?» - Хотите, чтобы момент оглашения немного оттянули? Почему?
        Картинное удивление и пытливый взгляд - вот что мне досталось от этих двоих. Осторожно подбирая слова, словно ступая по тонкому стеклу, я ответила, сцепив пальцы:
        - Всё время кажется, что скрытые резервы ещё не раскрылись, а Дар не набрал полную силу. Я чувствую, что вот-вот буду готова принять судьбу такой, каковой она уготована богами. И в тоже время остаётся чувство, что.., - я до боли закусила нижнюю губу и ощутила солёный вкус во рту. - Что готова поспорить об этом с другими участницами.
        - Вы очень откровенны, ярла, - ответил второй после небольшой паузы.
        Скрип пера заполнил всё вокруг, человек с орлиным носом всё время делал пометки в блокноте, бросая на меня быстрые взгляды исподлобья. А второй лишь изредка черкал пару слов в записной книжке. - Как считаете, сила вашего Дара может создать в будущем проблемы его величеству или династии в целом?
        - Я хорошо контролирую его, - ответила я, чувствуя, что, несмотря на открытые балконные двери, откуда веяло прохладой искусственно сотворённого летнего вечера, мне нечем дышать.
        - И последний вопрос, ярла, - на этот раз голоса звучали как в тумане. Я была близка к обмороку, и оттого изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла. - Если бы в вашей воле было выбрать королеву, то кого бы, кроме себя, вы захотели видеть на этом месте? Кого считаете достойной, хорошо знающей своё место и обязанности?
        «Эрику», - выпалила бы я, не раздумывая, но в ту секунду, когда уже собиралась так поступить, меня осенило.
        Эрика родом из болотистой местности, где заброшенные колодцы не редкость. Туда издревле ссылали мятежников и тех, кто практикует древнюю магию, заклинания которой помнят только мошка, старухи и метели. Самая безупречная. Самая спокойная. Ярла вне подозрений, первой протянувшая мне руку помощи, но так и не сказавшая ничего важного. А из меня вытянувшая всю информацию, которую удалось собрать по каплям.
        - Каждая достойна. Думаю, его величество от любой из нас получит то, что ищет. Соратника, мать его детей, друга и любимую, - я говорила, едва сознавая о чём.
        Мне не терпелось попросить у Ингрид укрепляющую настойку. Стоит добавить немного разнотравья Виленны, и его можно использовать как отвар, провоцирующий на эмоции. Плохие или хорошие, но настоящие. Эрика выйдет из скорлупы, и настанет время главного вопроса. Я пойму, уверена, что пойму по Тёмному следу, будет ли она сопротивляться его действию.
        Попрощавшись с газетчиками, проводившими до двери, я поспешила к себе, спотыкаясь и испытывая чувство человека, на пороге смерти не успевшего доделать самое важное.
        Как ловко Эрика заставила меня думать, что Алая роза - Тира! Ни разу не произнеся обвинение вслух!
        Дойдя до двери в покои Ингрид, я постучала три раза. Открыла сама хозяйка. В её глазах промелькнуло удивление, но, не слова ни говоря, она за руку втянула меня внутрь.
        3
        - Что случилось? - почти одновременно задали мы вопрос друг другу.
        Девушка выглядела испуганной.
        - Я думаю, Эрика что-то скрывает, - обтекаемо ответила я, не желая вдаваться в подробности. Алая роза, Орден королевы Лагерты - все сведения казались мне настолько секретными, что я не решилась бы открывать их постороннему. Пусть им даже оказалась безобидная на первый взгляд Ингрид.
        Да и можно ли утверждать, что кто-то из моих соперниц безобиден, если Алая роза пока не раскрыла себя?
        - Что ты имеешь в виду? - нахмурилась «фея», пригласив меня к столу, где уже дымился ароматный чай, а по кругу были расставлены чашки, словно девушка кого-то ждала. - Что она скрывает?
        - Я пока не уверена, думаю, хочет навредить его величеству, - проговорила я, оглядываясь. - А где твои горничные?
        - Отлучились, - ответила Ингрид. - Скоро придут.
        Спокойный тон девушки мне не понравился. Она говорила так, будто знала: нескоро. И нам ничто не помешает.
        - Выпей со мной чаю и расскажи, какие задавали вопросы, - пригласила она меня к столу, и я, не найдя повода отказать, согласилась, решив почти ничего не есть и не пить. Может, это сумасшествие, но теперь подозрительными мне казались все.
        - Охотно. Как дела у Бекки? - спросила я, стараясь казаться непринуждённой.
        Меня не покидало чувство, что я нахожусь в логове чудовища. Нервы или давящая атмосфера какой-то незыблемой тишины, но почему-то я была уверена, что Ингрид не выпустит меня, пока не выяснит то, ради чего звала.
        - Кстати, хорошо, что ты напомнила, - улыбнулась девушка и отложила чайничек, содержимым которого уже хотела наполнить мою чашку.
        Девушка прошла к секретеру и, открыв верхнюю полку, достала письмо, положенное так, будто в самое ближайшее время оно непременно должно было понадобиться.
        - Это тебе, - Ингрид протянула запечатанный конверт. - Бекка уже дома и, по-моему, смирилась, что ей не стать королевой.
        Тёмного следа я не замечала. но ведь это ещё ни о чём не говорит! Зачем Алой розе воздействовать на меня Даром, когда я сама пришла к ней в руки? Проще опоить, или что там имеется у неё в арсенале?!
        Я взяла конверт и отложила его в сторону, намереваясь прочесть в своих покоях.
        - А ты? Что думаешь делать после отбора? - спросила я, пристально глядя на девушку, которая сейчас казалась мне неискренней.
        - Не знаю, - ответила Ингрид, пододвинув ко мне чашку, наполненную ароматным отваром. - Я так далеко не загадываю. Но ты ведь пришла не за тем, чтобы спросить о моих планах? Нужны отвары? Для Эрики?
        Я кивнула:
        - Так ты поможешь? - спросила я, вглядываясь в лицо девушки. «Фея» оставалась такой же спокойной, как если бы я попросила её о чём-то безобидном, не таящим двойного смысла.
        - Конечно, почему нет? - пожала она плечами и достала из сундука шкатулку, в которой держала мешочки трав. - Только я не изготавливаю то, что может нанести вред. Могу, но делать не стану.
        - И даже не спрашиваешь, что я с ними сделаю? Не хочешь иметь дело с Тьмой, но даёшь мне в руки оружие? - спросила я, изогнув бровь.
        Возможно, Ингрид совсем не так добродушна, какой хочет казаться? Что может быть лучше, чем убрать соперниц чужими руками?
        «Фея» вовремя спохватилась и в достоверном удивлении распахнула глаза:
        - Какое ещё оружие, Хильда?! Ты неправильно меня поняла. Эти травы при всём твоём Тёмном искусстве не могут никому причинить вреда. Дать здоровый сон, успокоить душу…
        «Отвлечь врага, усыпив подозрительность, - мысленно продолжила я. - Именно это может стоить кому-то жизни. Например, во время решающей битвы. А Ингрид окажется ни при чём».
        - Прости, ты права. Это я так, глупости говорю. Мне пора, - бросила я, прижав к груди три первых попавшихся мешочка с травами, и направилась к двери, внутренне опасаясь, что Ингрид остановит меня.
        - Хильда, - произнесла она так тихо, что я еле расслышала. Бежать глупо, поэтому я обернулась, готовая дать бой, если «фея» вздумает напасть.
        Прижавшись к двери, посмотрела на хозяйку молчаливых покоев. Окна закрыты столь плотно, что ни один звук с улицы сюда не проникает. И, уверена, ничто отсюда не вырвется наружу.
        Впрочем, кричать я и не собиралась. Звать на помощь некого. Я даже испытала облегчение при мысли, что сейчас всё закончится, и мы с ней решим, кто сильнее. Кто заслуживает жизнь.
        И живо представила двух горничных Ингрид, якобы отправленных по поручениям госпожи, лежащими на полу соседней комнаты бездыханными трупами.
        - Хильда, - мягко повторила Ингрид, заставив меня посмотреть в глаза. В них плескалось море спокойствия и доброжелательное любопытство. - Что с тобой? Ты забыла письмо Бекки. Она очень расстроится, если ты так его и не прочтёшь.
        И подойдя ближе, вложила конверт мне в руку.
        - Спокойной ночи, Хильда, - улыбнулась фея одними глазами. - Прими перед сном мою настойку. Любую из тех трав, которые держишь в руках. Уверена, они дадут то, что у тебя отняли.
        - Что же это? - поинтересовалась я, облизав сухие губы.
        - Спокойствие, Хильда. Спокойствие.
        И «фея», встав на цыпочки, нежно коснулась губами моего лба.
        4
        Я добрела до собственных покоев и рухнула на постель как подкошенная. Риг, развалившийся на ней, недовольно фыркнул и тряхнул головой, всем видом показывая, что он вообще-то здесь спал.
        - Как бы мне сейчас пригодилась твоя помощь, - прошептала я, ероша пышную шерсть на загривке.
        Зверь фыркнул ещё раз, на этот раз громче. К счастью, наших разговоров никто не мог слышать. Горничные куда-то подевались, видимо, не думали, что я вернусь так скоро. Или побежали смотреть на газетчиков знамениого столичного листка.
        - Понятно, это не твои проблемы и не твоя битва, - ответила я за Гарма. Разве Мгла станет посылать мне своего прислужника, чтобы он улаживал местечковые, с её точки зрения, конфликты. - Хоть подскажи, что мне делать. Как решить, кто из них Алая роза. Только подумаешь на одну, как появляются новые подозрения.
        Зверь замурлыкал, подтолкнув меня в плечо сильной головой, и даже соизволил лизнуть щёку. Потом ещё и ещё.
        - Ты хочешь меня съесть? - засмеялась я, отворачиваясь, потому что шершавый язык щекотал мне ухо. - Ну прекрати!
        Я оттолкнула Гарма, и тот удивлённо посмотрел в глаза, словно спрашивал, как я вообще посмела не принять его ласку. Тут огромная голова, чьи уши вытянулись и заострились, а морда снова стала похожа на волчью, нависла надо мной. Гарм мягко положил мне на грудь переднюю лапу, и легко представилось, что стоит ему надавить, как кости треснут под таким напором. Ему ничего не стоит вцепиться мне в горло или покалечить, ведь даже с моей Тёмной силой я не смогу соревноваться с ним и его хозяйкой. С Мглой, чья магия столь чужда нашему миру, что его законы на неё не действуют.
        - Иди к нему, - булькнул в голове холодный голос и отзвучал, словно эхо где-то вдалеке, в уголках сознания.
        - Хорошо, - пробормотала я, спеша согласиться со всем, что зверь предложит, только бы отпустил. И не смотрел так, будто пыль у его лап возомнила себя разумной жизнью.
        Гарм, окончательно превратившийся в собаку, снял лапу с моей груди. Свернувшись клубочком и отвернувшись, зверь потерял ко мне интерес.
        Я аккуратно, чтобы больше не тревожить его, встала, прокралась к входной двери и выскользнула в коридор.
        - Что с вами, ярла Виртанен? - спросила Марта, внезапно подошедшая сзади, да так тихо, что я вздрогнула.
        - Просто задумалась, - ответила я, и вдруг поняла!
        Конечно, всё правильно, Гарм верно подсказал. Надо идти к Рагнару, он поможет определить, которая из троих виновна. Или, на крайний случай, вместе мы придумаем, как можно, опоив девушек травами Ингрид с определённой добавкой от моей матери, вызвать их на настоящие эмоции. Возможно, это стоит сделать во время аудиенции.
        Махнув на горничную рукой, я поспешила в кабинет короля. Уже поздний час, возможно, я застану его одного и смогу изложить своё подобие плана. Государь мудр, он доработает его, и с Алой розой будет покончено.
        Почему была так в этом уверена? Потому что почти достигла пика той силы, что заложена во мне, с каждым контактом со зверем она просыпалась, и даже я побаивалась той Тьмы, что бурлила под кожей, оставляя по ходу вен тёмные дорожки. А Дар Рагнар, как он признался мне, способен унять любую силу, даже Алой розы. Отбор завершается, и девушка нервничает, понимая необходимость нанести один-единственный удар и не промахнуться…
        - Ярла Виртанен, вам сейчас туда нельзя, - возник на моём пути безопасник. В учтивом молодом человеке я с трудом узнала Лукаса, возлюбленного Альмы. Теперь он выглядел солиднее и штаны носил по размеру.
        - Почему? Его величество занят? Я подожду, - ответила я, не желая спорить, но секретарь Пьерсона вовсе не стремился отойти в сторону. По его лицу было заметно, что ситуация неприятная, и всё же он крепко стоял на своём.
        - Его величество приказал никого к нему не пускать, - говорил он уверенно и чётко.
        В коридоре, ведущем к приёмной Рагнара, было тихо и пусто. Против обыкновения придворные не ходили мимо нас, желая доложить что-то важное государю. Отсутствовали даже слуги, что являлось уж чем-то из ряда вон выходящим. Приглушённый свет масляных ламп отбрасывал на лицо собеседника причудливые тени, заставляющие меня думать, что Лукас не говорит всей правды.
        - Совещание, ярла. Готовится что-то очень важное. Скоро сами узнаете, - бросил он наконец и, не оглянувшись, двинулся назад.
        Стража, стоявшая у дверей приёмной, перегородила мне дорогу.
        Что ж, мой план терпит до завтра.
        Я уже повернулась, чтобы уйти, как меня окликнули.
        Глава 16. (Не) равные богам
        1
        - Разрешите, я провожу вас, ярла Виртанен, - произнёс Безликий, соблюдая этикет учтивого придворного и даже наклонился, чтобы поцеловать мне руку.
        Я вовремя убрала ладонь за спину. Как бы невежливо это ни выглядело, но сама мысль о прикосновении этого человека, ставшего причиной моего заточения в подземелье, вызывала отвращение.
        - Очень жаль, ярла, что я вам настолько неприятен, - произнёс Пьерсон и просто предложил пойти рядом, но на достаточном расстоянии. - Я бы мог объяснить вам, почему его величество сейчас крайне занят.
        - Если только недолго, ярл главный безопасник, - ответила я как можно учтивее, но достаточно прохладно. - Я очень устала.
        - Слышал, вас долго мучили газетчики. Эти гарпии высосут всю силу, дай им только волю, - улыбнулся Безликий.
        Я не ответила и не оценила шутки. Любезничать и делать вид, что между нами не случалось недоразумений, было мне не под силу. Особенно сейчас, когда я, раздираемая противоречиями, находилась в одном шаге от того, чтобы разоблачить Алую розу.
        - Вы обещали сказать, почему занят его величество, - мягко напомнила я.
        - Нет, - последовал ответ, который заставил меня остановиться и посмотреть на собеседника с удивлением. - Я сказал, что мог бы вам объяснить, но ничего не обещал, ярла. Вы сами додумали это.
        - Понятно. Спокойной ночи, ярл Пьерсон!
        Я сделала книксен и быстрым шагом направилась к себе. Зачем я только теряла время на этого скользкого типа?!
        - Подождите, Виртанен! - окликнул меня Безликий, но больше я терпеть его общество была не намерена. Сделаю вид, что не расслышала. Однако убегать я не собиралась. Сейчас ему надоест меня преследовать, и безопасник отстанет.
        - Хильда, стойте! - Пьерсон всё-таки нагнал меня и больно сжал локоть. - Я не сказал, что не сделаю.
        - Отпустите, - я посмотрела на мужчину так, что его хватка ослабла, но руку Пьерсон не отпустил. Наверное, опасался, что я снова ускользну из-под его внимания. - Не хочу играться словами. У меня нет времени на светскую беседу. И желания тоже нет.
        - Я не собираюсь заниматься пустословием, - ответил Пьерсон. - У меня для вас конкретное предложение. Позвольте сопроводить вас в Малую гостиную, и вы всё узнаете. А там уже решите, стоит ли оно того.
        Я удивлённо подняла брови, но по внешнему виду безопасника было видно, что он совершенно серьёзен. Что-то внутри меня говорило, что не стоит никуда идти с этим человеком, уже не раз показавшим своё двуличие, и всё же я не могла пренебрегать даже малыми сведениями. Вдруг это касается тем, что я ищу?
        Рагнар был занят, возвращаться к себе с пустыми руками не хотелось. Что ж, может, и стоит выслушать. Вряд ли Пьерсон решится на повторное похищение, усвоенный урок ещё долго будет служить ему напоминанием об излишнем рвении. Да и верхние залы дворца не подземелье, здесь достаточно закричать, чтобы мне пришли на помощь.
        До Малой гостиной мы не проронили ни слова, но стоило войти в пустую комнату, как я обернулась к безопаснику:
        - Слушаю вас внимательно, ярл Пьерсон.
        Он накинул на двери магический щит, позволяющий вести разговор без опасения быть услышанными не тем, кем следует. Простое заклинание, но именно в его простоте и крылся успех. Работало оно безотказно.
        - Перейду сразу к делу, Хильда, - ответил Пьерсон и отошёл к камину, чтобы собственноручно разворошить еле тлеющие угли. - Выходите за меня замуж.
        Сначала мне показалось, что я не расслышала. Потом, что всё это какая-то извращённая шутка, призванная уличить меня в измене или в поиске выгоды. И всё же Пьерсон был собран и спокойно ожидал ответа.
        - Я ведь невеста его величества, - мягко возразила я, опасаясь, что Глава отдела безопасности сошёл с ума.
        - Как и ещё три участницы отбора. Бросьте, Хильда, неужели вы верите, что Рагнар выберет вас? Провинциалку без связей и богатого приданого? Даже если чудо случится, вы уверены, что это сделает вас счастливой?
        - А вы, значит, сделаете? - растерянно спросила я.
        - Постараюсь, - Пьерсон принялся медленно кружить по комнате, бросая на меня задумчивые взгляды. - По крайней мере, со мной вы имеете все шансы увидеть совершеннолетие своих детей.
        - Значит, вы решили спасти меня от ранней смерти? Очень благородно, ярл, если бы я верила в ваше благородство.
        Услышав это, Пьерсон горько усмехнулся. - Но я хочу услышать также и настоящую причину вашего предложения.
        - Извольте, - безопасник круто обернулся и подошёл ко мне вплотную, заглянув в глаза. Я попыталась отшатнуться, но не смогла сделать и шага, настолько крепко мужчина сжал мои плечи. - Вы обладаете Тёмным Даром, достаточно сильным, чтобы я мог рассчитывать на передачу его по наследству. Богатство мне не нужно, так же, как и жена-дура. И, можете отнести это на счёт своей красоты, вы мне нравитесь. Достаточно веские аргументы, не так ли?
        - И как вы это себе представляете? - спросила я, в отчаянии чувствуя, что сглупила, снова оставшись с Пьерсоном наедине. - Его величество не отпустит меня.
        - О, вы переоцениваете своё обаяние, Хильда, - засмеялся безопасник так тихо, что у меня по спине пробежали мурашки. - Рагнар смирится и быстро найдёт вам замену. Думаю, ярла Валлин с радостью согласится занять ваше место, как днём, так и ночью.
        Наконец, я очутилась на свободе и отступила к окну. Звать на помощь - глупая затея, несколько слуг видели, что я по доброй воле пришла сюда, и Пьерсон может наговорить Рагнару обо мне короб лжи.
        А зная подозрительность государя, я понимала, что это бросит тень между нами. Разумнее просто вежливо отказать или пообещать подумать.
        - Мы уедем на юг. У меня остался там вполне пригодный для проживания дом с целым штатом прислуги. Конечно, надо будет какое-то время переждать немилость, но вы ведь в хороших отношениях с остальными претендентками? Значит, когда одна из них станет королевой, и пройдёт достаточно времени, чтобы всё позабылось, нас с радостью простят и позволят представить детей ко двору.
        Детей от него? Нет, одна мысль о таком пугала меня и вызывала протест. Мне легче броситься с башни, чем лечь в постель к Безликому или кому-либо ещё!
        - Почему вы всё это говорите именно сейчас? - спросила я, стараясь выведать больше о его планах и заставить самого почувствовать, насколько они нелепы.
        - Грядёт завершение эпохи, Хильда. Орден вот-вот накроют в полном его составе, заговорщики отправятся на виселицу, как шайка воров, и тень, нависавшая над государством долгие десятилетия, отступит. Я буду больше здесь не нужен. Вы - тоже.
        Всё это Пьерсон говорил без тени эмоций, словно рассказывал историю, подходящую к логическому концу. Мол, я и не сомневался, что так будет. В его словах слышалась жестокая правда, в которую я не хотела верить, не поговорив с Рагнаром. Не сейчас, после облавы, после окончания охоты на Алую розу…
        - Я не могу дать вам ответ. Вернее, могу, но только отрицательный. Я люблю его величество не только как подданная, но и как женщина. - К моим глазам подступили слёзы. Нет, он не откажется от меня. Есть Риг, есть Мгла, мы должны быть вместе!
        - Подумайте, Хильда! Пока Орден на свободе, у нас у всех есть шанс изменить свою судьбу в лучшую сторону, - Пьерсон протянул мне платок.
        - И у Алой розы тоже? - спросила я, усмехнувшись.
        - У неё - нет. Её карта разыграна и вскоре будет бита, - в голосе безопасника появились стальные нотки.
        - Это одна из нас, да? - спросила я Пьерсона, уверенная, что он знает, кто.
        - Конечно, Хильда. Одна из вас. Дурочка, возомнившая себя не орудием, но рукой, держащей его. Не беспокойтесь, она уже никого не тронет. Особенно вас.
        Безопасник поклонился, и, сняв щит, вышел из гостиной, оставив дверь приоткрытой.
        2
        Я опустилась на стул и долго просидела, глядя на огонь и слушая, как потрёскивают дрова в камине. Пьерсону я не доверяла и принимать его предложение не собиралась.
        «А что будет, если я не стану королевой?» - думалось мне поневоле. Ничего. Уеду домой и стану доживать век с родителями. Может, со временем переберусь к одной из сестёр, предложу свою помощь в ведении хозяйства и воспитании детей. И постараюсь забыть.
        Да и не будет этого! Всё так закружилось-завертелось, что теперь узел не развязать, только рубить. Кстати, об этом. Не время сидеть и предаваться унынию, надо бросить все силы на обнаружение Алой розы. И если Рагнар не может мне сейчас в этом помочь, надо найти союзницу.
        Решительно поднявшись, я направилась к Тире.
        - Забавно, - произнесла раненая, которая совсем не выглядела больной. Девушка впустила меня в дверь и тут же выгнала горничных, чтобы мы могли беспрепятственно поговорить. - Я так и знала, что ты придёшь.
        - Правда? С чего бы? - спросила я, насторожившись. Но Тира рассмеялась, махнув рукой. Фиолетовая брошь на платье вспыхнула и тут же погасла.
        - С того. Одной с Алой розой, если её сила действительно такова, тебе будет трудно справиться. А я здесь единственная, кто достаточно сильна, чтобы оказать помощь. И кого из двух ты подозреваешь больше?
        - Эрику, - ответила я. - Но могу ошибаться.
        Тира хмыкнула и, погладив брошь, словно ручное животное, отошла к окну.
        - Знаешь, что самое смешное? - спросила она, не оборачиваясь. Я видела её горделивый профиль и чувствовала, насколько Тире приятно видеть меня здесь. - Помнишь, как я предлагала тебе союз? Против всех. Ты тогда не захотела.
        - Значит, сейчас ты отказываешься? - спросила я, начиная терять терпение. Не хочет, значит, буду рассчитывать только на себя!
        - Почему же? Просто наслаждаюсь твоим унижением, - улыбнулась Тира и в упор посмотрела на меня.
        - Приятной ночи! - я направилась к двери. Пусть упивается властью в одиночестве, у меня нет времени тешить чужое самолюбие.
        - Да погоди ты!
        Слева вспыхнуло что-то фиолетовым огнём, и белоснежная белка-фамильяр кинулась мне наперерез. Не раздумывая, повинуясь внутренней силе, тому самому клубу Тьмы, клокочущему в груди, я вытянула руку, и магическое животное отшвырнуло в сторону, сначала подбросив вверх, как оторванный лист с осеннего дуба.
        Мгновение - и белка, издав жалобный писк, растворилось в воздухе.
        - Вот оно как, значит! - насмешка слетела с Тиры, оставив на лице лишь бледность и сверкающие от сдержанной ярости, глаза. - А вдруг я и есть та, кого ты ищешь?
        - А вдруг я предлагаю тебе союз, предварительно заключив другой с Эрикой или Ингрид? Всё может быть, Тира, - парировала я и, выразительно посмотрев на её всё ещё перебинтованную руку, добавила: - Может, и рана твоя не так серьёзна, как ты заставляешь окружающих думать. А может, нанесла её сама.
        - Хорошо, - кивнула девушка и, сняв приколотую брошь, ставшую грязно-серого цвета, бросила её на стол, как испорченную безделушку. - Считай, договорились. Но после того как Алая роза будет побеждена, я хочу получить награду за её поимку.
        - И что же это? Деньги, драгоценности, земли? - ко мне вернулось хорошее настроение. Чтобы сейчас ни сказала Тира, она поможет.
        - Нет. Место фрейлины. Если, конечно, ты сможешь стать королевой.
        Да, она умела придать сладкой настойке горечь поражения.
        - Договорились, - кивнула я, даже не понимая, в моей ли власти будет исполнить обещанное. Но я постараюсь сдержать слово.
        - Теперь о деле, - Тира села в кресло, закинув ногу на ногу, и, налив в стакан воды из графина, жадно выпила всё до капли. - Когда думаешь напасть? И на кого именно? Каков вообще твой план?
        - Напою обеих особым чаем, - ответила я. - Он выведет тихонь на эмоции, а там… увидим.
        Вот и всё, что я сказала. Ни к чему посвящать Тиру в подробности. Тем более, что я сама представляла план довольно приблизительно. Но ощущение того, что надо действовать быстро и незамедлительно, давило не хуже какого-нибудь предчувствия или пророчества.
        Умолчала я только об одном: что отвар придётся выпить всем. Даже мне. Ведь он обостряет чувства, значит, и Дар тоже. А давать преимущество такому сильному сопернику, как Алая роза, я не собиралась.
        3
        Девушка сидела перед зеркалом и задумчиво смотрела на ту, что в нём отражалась.
        - Значит, ты не можешь приблизиться к барсу? - спросила она совершенно спокойно, будто пересказывая недавно законченный разговор. - Увы, тогда ты годишься только для одного…
        Алая роза посмотрела на своё лицо, замечая каждую новую морщинку и неровность кожи. Пока ещё язв не было, но некоторые признаки уже появились. Ей срочно нужна была подпитка, в отсутствие подходящей жертвы годилась и Юлия, но морок не обладал живым огнём и тем более Даром. Это как хищнику питаться падалью, вместо того чтобы погрузить зубы в ещё тёплое тело. Протянуть можно, но надолго не хватит, ослабнешь.
        Скоро косметики и магии не хватит для того, чтобы сохранить лицо в изначальном виде. Ничего, стоит потерпеть, финал уже близко. Главное, выиграть, а там можно добраться и до Софи. Её молодости и свежести хватит на обеих…
        Девушка приблизилась к мороку и погладила её по холодной щеке.
        - Мне страшно, Рагнар, - прошептала Юлианна, смотря куда-то за спину Алой розы. И даже глаза наполнились настоящими слезами.
        Морок всегда воспроизводит эмоции, владевшие погибшей перед смертью. Последний год или около того. И повторяет их по кругу, словно переживает ситуацию снова и снова. Жестоко, но это добавляет правдоподобности. И подпитывает магическую сущность.
        Именно это Алой розе и требуется. Энергия Юлианны. Та, что течёт сейчас по невидимым каналам в живое тело, позволяя Алой розе и дальше сохранять неузнанность.
        Юлианна закрыла уши руками и закричала. Пронзительно и душераздирающе, будто мёртвое могло чувствовать.
        Алая роза коснулась лба Юлии и, прошептав заклинание, вздохнула, наслаждаясь родившейся тишиной. Для первого раза достаточно.
        - Пошла вон, - произнесла девушка чуть слышно и, отвернувшись от морока, налила в бокал холодного красного вина.
        Спустя какое-то время в спальню заглянула горничная. Алая роза сидела в кресле и делала вид, что дремлет. Сила, бурлившая под кожей, снова подчинялась и действовала во благо хозяйки.
        - Ярла, вы просили напомнить о важной встрече, - робко переминаясь с ноги на ногу, произнесла дурёха.
        При всей своей глупости она, видимо, начала что-то подозревать. Убрать горничных легко, но неразумно, особенно, сейчас, когда замок гудит, как растревоженный улей.
        - Не беспокойся, иди отдыхай. Я не пойду, неважно себя чувствую, - мягко произнесла девушка, стараясь не оборачиваться. Действие обновляющего заклинания ещё не вошло в полную силу, изменения на лице слишком заметны внимательному взгляду, а то, что горничные успешно совмещают свои обязанности со шпионской деятельностью, известно всем.
        - Может, позвать лекаря?
        - Не надо. Я просто устала, этот отбор меня вымотал, - ответила Алая роза, чувствуя, что начинает терять терпение. Эта дура, наконец, уйдёт, или придётся тратить время и силы на ещё один несчастный случай?!
        - Как пожелаете, ярла. Мы все болеем за вас, - прошелестела горничная и, поклонившись, оставила её одну.
        - Я постараюсь никого не разочаровать, - усмехнулась Алая роза и подошла к зеркалу. Другое дело! Отражение снова радовало и дарило надежду на скорую развязку, когда больше не понадобится тратить время на маски.
        - Особенно тех, кто решит меня подставить, - громко сказала Алая роза и посмотрела на часы. Да, для большинства заговорщиков через пару часов всё закончится.
        4
        - Я задержусь на полчаса, - бросил Рагнар брату, одетому как один из рядовых безопасников.
        Непривычно было видеть Карла в другом обличье, с рабской покорностью на чужом лице, но брату всегда нравился подобный маскарад. Наверное, он примерял его, чтобы почувствовать разницу между ролью вечного принца и относительной свободой маленького человека.
        - Надеюсь, причиной тому не женщина? - улыбнулся брат и снова на миг стал самим собой.
        - Угадал, - вздохнул Рагнар. - И совсем не та, о ком ты думаешь. Сказал, что буду, значит, буду.
        Рагнар встал из-за стола, Карл сделал тоже самое:
        - Ты и не обязан присутствовать. Никто не ускользнёт, обещаю.
        - Сомнительно, если всем руководит Пьерсон, - усмехнулся Рагнар. - Он пятнадцать лет охотится на Орден и либо полный дурак, либо покрывает кого-то. Вполне вероятно, самого себя.
        - Всё возможно, - неожиданно согласился Карл. - Но за ним будет кому присмотреть. И в случае чего он вполне может погибнуть, скажем, смерью храбрых.
        - Надеюсь, всё ограничится ссылкой. Заодно присмотри и за Линдом. С такой пронырливостью он вполне мог служить двойным агентом.
        Карл отсалютовал и вышел, оставив короля наедине с несделанными делами. Тем, что давно нужно было решить, а Рагнар всё откладывал, будто существовал другой исход.
        Король вышел, не обратив внимания на стражников и угодливые поклоны встреченных по пути людей. Он шёл медленно, будто растягивал время до неизбежного. Глупости! Конечно, всё давно решено, но уничтожать эмоционально всегда сложнее Физически легче.
        Рагнар постучал в дверь. Формальность? Необходимость соблюсти приличия? Кому они теперь нужны…
        - Ваше величество, - горничные застыли на пороге, словно увидели приведение.
        - Оставьте нас, - сказал король, и девушки не посмели предупредить, что их госпожа не одета. Наверное, теперь они разнесут весть, что государь вернулся к прежней любви. Что ж, можно и так сказать.
        - Как у тебя дела, Юлианна? - начал Рагнар, присаживаясь на постель. Юлия расчёсывала длинные волосы и, не отвлекаясь от этого занятия, улыбнулась ему:
        - Прекрасно, любимый. Ты обещал взять меня на охоту.
        Да, обещал. Много лет назад, но с тех пор разлюбил. И охоту, и даже ту, чей образ остался заперт в бездушной оболочке.
        - Тебе придётся уехать, - мягко сказал король, заставив себя накрыть её ладонь своей.
        Раньше, когда Юлия ещё была жива, он часто так делал. Но энергия морока похожа на завядшие цветы, она удушает, если находится рядом. Поэтому Рагнар менял ей горничных, чтобы те не погибли от медленного яда. А вовсе не из-за того, что не доверял девушкам после покушения на свою фаворитку.
        - Хорошо, но я не смогу долго прожить без тебя, - улыбнулась морок. Совсем как Юлианна, когда была жива.
        - Сможешь, - король был непреклонен. В конце концов, она повторяет заученные фразы, которые говорила незадолго до смерти. Морок - отпечаток, словно гипсовый снимок, посмертная маска, не более того.
        Она не могла измениться. И всё же чутьё и Дар никогда не подводили Рагнара. У Юлианны появились новые черты: несвойственное ей ранее упрямство, ревность, желание видеть его так часто, что это начинало пугать. И наводить на определённые мысли: что если кто-то использует морок, зная о её истинной природе?
        - Скажи, с кем ты разговариваешь, кроме меня? - спросила Рагнар, сжав руку Юлии так крепко, что девушка удивлённо уставилась на него. Боли они не чувствуют. Боги, они вообще ничего не чувствуют!
        - Она просила не говорить тебе, - пожала плечами оболочка. - Я не могу больше быть вдали от тебя. Давай поженимся?
        И с надеждой, как в те дни, когда оба мечтали о свадьбе, заглянула в глаза. Просительно, снизу вверх.
        - Кто она, Юлианна? - предпринял последнюю попытку Рагнар, понимая, что запрет, наложенный на морок, не позволит тому выдать кукловода, дёргающего за ниточки.
        Этот разговор повторялся между ними уже неделю. Значит, Алая роза лишилась привычной подпитки именно тогда. Всё сходилось, осталось дождаться сегодняшней облавы или… Или запроса, который он отправил с целью подтвердить догадку.
        Почему-то Рагнар был уверен: день, когда Алую розу разоблачат, ещё не наступил.
        - Тебе пора, - король встал и подал девушке руку. Юлианна, не спрашивая, куда они идут, приняла её и доверчиво встала рядом.
        - С тобой я пойду хоть на край света, - ответила она и рассмеялась, прикрыв рот ладонью, как делала, когда ей казалось, что сказанное слишком смело для незамужней девушки.
        - Нет, Юлианна. Без меня, - отрезал Рагнар и крепко сжал ладони девушки. Она поняла не сразу, а когда осознала, изменилась в лице. Красивые, кукольные черты исказил страх, Юлианна распахнула серые глаза, за мгновение выцветшие почти до прозрачных. Они словно подёрнулись мутью, окрасившись в алый. Проступившие сосуды лопнули, и подобие крови потекло из глаз, заливая щёки, капая на руки и ковёр.
        Сначала она не пыталась сопротивляться. Закон один: кто создал морок, тот и имеет власть его уничтожить, - но почему-то Рагнар был уверен - теперь это уже не только его кукла. А значит, всё будет непросто.
        - Не надо, пожалуйста, - всхлипнула девушка, подняв залитое кровью лицо. Слепые глаза уставились на короля так, будто она и вправду ожила.
        Первым побуждением было отодвинуться, выпустить её руки и уйти прочь, не оглядываясь. Именно на это и рассчитывала Алая роза. Что он дрогнет при виде такой, несвойственной бездушным реакции. И позволит Юлианне остаться, чтобы снова подпитываться от неё. Или что похуже. Его создание вполне можно заставить шпионить.
        - Надо, Юлианна. Давно надо было проститься, - Рагнар чувствовал, что несмотря ни на что, обнимет морок. - Прости меня за то, что не уберёг.
        - Ты виноват! - завизжала она в последней попытке выдернуть руки и сохранить подобие жизни. Не ради того, чтобы остаться рядом. Потому что такова воля той, что подсела на её энергию. - Ты заплатишь!
        Рагнар прижал Юлианну, вернее то, что от неё осталось, к себе и прошептал тающему мороку на ухо:
        - Уже заплатил. И заплачу ещё, но доберусь до тебя.
        Девушка в его объятьях стала совсем тонкой и прозрачной. Подобие крови давно растаяло, оставив после себя запах прелой земли. Осталось немного, скоро Юлианна пропадёт навсегда.
        В душу закралось сомнение, но Рагнар безжалостно выкорчевал его. Он больше не увидит Юлианну, но то, что когда-то, поддавшись панике создал и оберегал как память, превратилось в гниющий труп, служащий его врагам. Иногда надо отпускать, потому что те, что ушли, не принадлежат более смертным. Потому что он совершил непростительную ошибку, решив сделать то, что под силу только богам.
        - Прости меня, Юлианна, если можешь, - прошептал он, сглотнув ком, вставший в горле. - Надеюсь, когда-нибудь мы встретимся. И ты сможешь сказать мне это лично.
        Очнувшись через пару мгновений, Рагнар понял, что держит в руках пустоту. На ладонях остался масляный кроваво-красный след, но вскоре и он посветлел так, что стал едва различим. От Юлианны Грид не осталось больше ничего.
        5
        Я вернулась к себе и только тут вспомнила о письме, переданном Ингрид. Получить послание от Бекки было особенно приятно, она поддерживала меня с самого начала и оставалась рядом, когда другие только и метили, как бы нанести удар в спину. И при этом Бекка не скрывала, что хочет выиграть.
        Письмо осталось там, куда я его сунула после разговора с Ингрид, в левом кармане платья. Невскрытый конверт наводил на мысли о щепетильности кузин Нильсен. Или Ингрид посчитала, что Бекка не может сообщить ничего компрометирующего.В любом случае это свидетельство того, что кузины не имеют отношения к Алой розе.
        С лёгким сердцем я вскрыла конверт и пробежала глазами первые строки. Бекка писала, что чувствует себя неважно, лекари говорят, что всё это от нервов и переутомления. Её матушка даже обратилась в храм Хель, богини смерти, чьи жрицы славились умением распознавать отравления и наведение проклятия.
        «Конечно, жрица подтвердила, что меня травили. Но это и понятно, стоят их услуги недёшево, и те, кто к ним обращаются, жаждут получить подтверждение своим подозрениям», - писала Бекка. Тон письма был весёлым и ироничным, из чего я сделала вывод, что девушка смирилась с поражением в отборе и строит планы, как удачно выйти замуж.
        «После отбора у меня должно быть много претендентов на руку и сердце, - писала она в последних строках. - Осталось только поправить здоровье.
        Буду рада, если ты напишешь ответ. Ингрид вообще не любит переписываться, считая это пустой тратой времени. Но твоё письмо передаст.
        Будь осторожна и постарайся ни с кем не устраивать чаепитий, по которым я сейчас очень скучаю. Как и по прежней жизни.
        Всегда рада перемолвиться с тобой парой фраз. Скучаю, Ребекка Нильсен».
        Последние строки письма вызвали у меня слёзы. Неужели, всё настолько серьёзно? И что означает фраза о том, что она скучает по прежней жизни? Что она имела в виду: замок короля или родительский дом?
        Просьба не пить чай недвусмысленно намекала на её кузину. Что это значит? Что Бекка подозревала, что её отравила именно она? Да, пожалуй, именно на это и хотела указать Нильсен, предупредив меня таким способом, чтобы не вызвать гнев Ингрид.
        Но конверт не был вскрыт. На всякий случай я проверила это, нанеся порошок из корня мандрагоры, переданный матерью в прошлое моё возвращение домой. Уже если он не покажет следов магического воздействия, значит, их нет.
        Порошок, нанесенный кисточкой, цвет не изменил. Выходит, Ингрид не любопытна, так уверена в кузине или невиновна?
        За этими мыслями меня застала Марта, которая с важным видом протянула ещё один конверт.
        - Ярла Янссон просила передать, - сказала она, выразительно подняв бровь.
        Я раскрыла новое письмо, сообщающее, что завтра состоится последний этап отбора, после чего, на следующий день в Тронном зале будет объявлена победительница.
        - Что-то не так, ярла? - спросила меня Марта, вытянувшись так, чтобы хоть одним глазом заглянуть в официальное уведомление.
        - Всё в порядке. Послезавтра отбор завершится, - ответила я, чувствуя необъяснимую тревогу.
        Всё шло так, как и должно. И волноваться причин не было. Рагнар, безусловно, выберет меня, но до этого времени Алая роза должна быть раскрыта и…уничтожена.
        Я впервые призналась себе в том, что другого исхода не будет. Девушка не даст поймать себя и обезоружить. Ей нечего терять, ведь в случае провала её всё равно ждёт смерть.
        - … очень хорошие новости, - кудахтала Марта. - Все так долго этого ждали! Мы с Альмой уже испереживались.
        «Особенно ты», - подумала я и сделала знак горничной оставить меня одну.
        Времени почти не осталось. Выждав, пока за служанкой закроется дверь, я достала мешочки с травами Ингрид и те, которые дала мне Виленна. Следуя точной инструкции, которую мама заставила меня выучить наизусть, я смешала травы так, чтобы приготовленный из них напиток обострял чувствительность и эмоциональность.
        Через полчаса ароматный отвар был готов. Дымящийся чайничек стоял передо мной, как вполне безобидный предмет интерьера. Итак, с момента приготовления отвара до того, как жертвы его выпьют, должно пройти не более трёх суток.
        Самое время позвать ту, что не раз намекала на свою лояльность и готовность оказать любую, даже не вполне законную помощь.
        Марта явилась по первому зову. Я только успела дотронуться до подвески, которая связывала меня с горничными, как горничная была тут как тут. Скоро прибежит и Альма узнать, что случилось, потому что системой оповещения слуг я пользовалась крайне редко, опасаясь, что её отслеживают безопасники.
        Но сейчас мы с Мартой были одни.
        - Ты всё поняла? - спросила я горничную и, поднявшись, посмотрела в её прозрачные глаза. - Все должны выпить это не позже послезавтрашнего дня.
        Марта колебалась. Я видела это по её бегающим глазам, вспотевшему лбу и дрожащим рукам, в которых горничная держала две склянки с разлитым отваром размером с флакончики для духов.
        - Конечно, моя королева, - произнесла она без прежней уверенности в голосе.
        - Так не стой столбом. И да, Марта, - окликнула я девушку так, что она вздрогнула, будто вор, пойманный на месте преступления. - В твоих интересах сделать так, чтобы об этом никто не узнал.
        - Конечно, моя ярла, - улыбнулась та, сделав реверанс. - Не беспокойтесь. Буду рада услужить. Вы сами увидите, что лучше меня вам никого не найти.
        И горничная скрылась за дверью, предварительно спрятав склянки в один из многочисленных карманов платья.
        6
        Альма не явилась на мой зов ни через пять минут, ни через час. Я уже начинала терять терпение и постоянно спрашивала Рига, не случилось и с сестрой какой беды.
        На что волк - а сейчас Риг носил образ матёрого волка - только поводил ушами и смотрел на меня с таким выражением, будто спрашивал: «И ради этого ты не даёшь мне спать?!»
        В конце концов я не выдержала и, так как Марта тоже ещё не вернулась, отправилась искать распорядителей или безопасников, чтобы сообщить, что Альма пропала. Сидеть и ждать казалось мне невыносимым.
        Коридоры «крыла невест» в этот час были почти безлюдны, лишь горничные и слуги время от времени попадались мне на пути. Нарушив все правила приличия, я постучалась к Оскару и, не дождавшись, пока откроют, направилась к Янссон. Тревога усиливалась, я не заметила как до боли прикусила губу. А поднеся к ней платок и увидев кровь, почувствовала, как кружится голова и щиплет в носу.
        Альма… Я не прощу себе, если с ней что-то случилось! В голове проносились не самые весёлые мысли: Марта сдала меня безопасникам или даже Алой розе, а Альма, обнаружившая, что та предаёт меня, стала им помехой. Или Алая роза решила начать с сестры, зная, что так гораздо проще подобраться ко мне?
        - Ярла Виртанен, что случилось? - окликнула меня Марта, застав у дверей Янссон. Я стояла в раздумьях в нише напротив её покоев и смотрела в окно, пытаясь взять себя в руки и сообразить, что же делать дальше. Выход мне виделся только один: спешить к королю.
        - Альма пропала, - ответила я, погружённая в собственные мысли.
        - Когда?
        Вопрос всколыхнул во мне волну ярости, и я уже собиралась было грубо ответить Марте, чтобы та перестала изображать неведение, как, увидев её взгляд, осеклась.
        - Альма сейчас придёт, ярла Виртанен, - сказала она громко, а чуть тише добавила: - Вам лучше вернуться к себе и переодеться. Я знаю точно, что скоро вас позовут к его величеству.
        Отлично. Как раз Рагнару я и выскажу все свои опасения!
        - Который сейчас час? - спросила я, подозревая, что несколько припозднилась с визитами и, возможно, завтра мне за это припадет от Оскара.
        - Почти полночь, ярла, - ответила Марта. - Какое вам приготовить платье, моя королева?
        Теперь Марта не стеснялась так меня называть даже в коридорах, значит, мои позиции и впрямь самые крепкие.
        - Голубое, - ответила я, намекая на один из цветов династии. Пусть это самонадеянно, но, в конце концов, платье так шло мне и легко снималось. - Но сначала я дождусь Альму.
        Ожидание долго не продлилось. Через четверть часа сестра уже стояла передо мной, возбуждённая, немного растрёпанная и раскрасневшаяся.
        - Где ты была? - спросила я строго. - В кой-то раз я воспользовалась системой оповещения слуг, а ты и не откликнулась. А если бы мне нужна была твоя помощь? Меня убьют, а ты и не узнаешь!
        - Простите, ярла, - лепетала Альма, скосив глаза на Марту. Мол, без неё бы желательно поговорить. Но теперь было уже слишком поздно отсылать горничную под надуманными предлогами.
        Да и все мы так завязли в одном болоте, что давно стали соучастницами.
        - Можешь говорить, - твёрдо произнесла я. - Марта в курсе наших дел.
        - Как скажете, - обиженно процедила сестра, но тут же вновь перешла на возбуждённый шепот: - Я только что получила вести от Лукаса.
        Марта многозначительно хмыкнула, но, поймав мой взгляд, стушевалась и сделала вид, что занята проветриванием одежды.
        - Он говорит, что сегодня вечером Орден королевы Лагерты был уничтожен. Почти в полном составе. В том числе и руководители. Даже тот, кто называл себя Великим Коганом. Ну, самый верховный, - Альма тараторила, глаза её блестели, будто она сама была свидетелем погрома.
        - Но как всё произошло? Да и точно ли это? - я встала и принялась кружить по комнате, сцепив руки в замок и покусывая прядь волос.
        Услышанное казалось мне невероятным, а Орден всемогущим, не способным вот так в одночасье прекратить своё существование.
        - И кто же был их главой? - спросила я, остановившись и затаив дыхание.
        - Некий Линд, - выпалила Альма, довольная, что на этот раз знает больше всех. - Но он самоустранился, да так, что взрыв слышали два квартала. Лукас говорит, что его шеф ругался на чём свет стоит, так ему хотелось собственноручно захватить главного заговорщика.
        - И в живых совсем никого не осталось? Из заговорщиков? - спросила я, начиная подозревать, что Пьерсон вполне мог пожертвовать невиновными ряжеными, лишь бы доказать, что он может остановить мятежников в их осином гнезде.
        - Остались, конечно, - всплеснула руками Альма с оттенком некоторой обиды, будто я подозревала в нерадивости и желании скрыть концы в воду лично её. - Линд подорвал себя и нескольких приближённых. Остальных арестовали тихо, на подходе к месту встречи. Перебежчики выдали, да и подсадных уток почти пару лет внедряли.
        Альма проговорила последние слова с нарочитой небрежностью, и я так и видела перед собой её возлюбленного, в свою очередь копировавшего шефа. Мол, дело было сложным, но Отдел безопасности в который раз блестяще справился с поставленной задачей.
        - А девушка? Алая роза? - спросила я наконец то, что давно вертелось на языке.
        Марта бросила возиться с платьями и подошла ближе, вся превратившись в слух.
        - Нет. Её не было, - выдохнула Альма и покачала головой. - Наверное, она почувствовала, или кто предупредил. Но Лукас говорит, что её поимка - дело ближайшего времени.
        - Ага, конечно, - хмыкнула Марта, вернувшись к работе. - Она теперь на дно заляжет, ярла. И будет, змеюка, выжидать момента.
        - Нет, не будет, - перебила я пререкания горничных.
        Алая роза набрала силу, но та начнёт разрывать свою хозяйку изнутри. Нет у заговорщицы времени выжидать. И теперь, оставшись одна, она будет нервничать и сделает ошибку.
        По крайней мере, я очень на это надеялась.
        Объяснять не стала, тем более, что девушкам ни к чему знать об особенностях силы той, кого называют Алой розой.
        Вскоре за мной и правда пришли, чтобы проводить к королю. Значит, Альма права. Ордена больше нет. И Рагнар спешит поделиться со мной этой радостной новостью. Я не могла заставить своего короля ждать.
        ГЛАВА 17. НАПОСЛЕДОК
        1
        Когда я вошла в покои Рагнара и присела в реверансе, то краем глаза заметила, что он, нахмурившись, держит в руках серую бумагу, похожую на ту, что присылают по тайной почте с орланами. Король стоял ко мне вполоборота, и, казалось, совсем меня не замечал.
        - Ваше величество, - пролепетала я чуть слышно, чтобы обратить на себя внимание. Рагнар взглянул и сделал знак подойти. Серую бумагу аккуратно свернул и убрал в карман.
        - Я услышала, члены Ордена уничтожены? - нарушая все приличия, первой заговорила я, боясь, что сейчас государь опровергнет все эти слухи.
        - Ты уже знаешь? Что ж, можно и так сказать, - быстро ответил Раннар, витая мыслями где-то далеко.
        - Значит, это конец? Проклятия больше нет?
        У меня во рту пересохло, сердце выбивало нестройный ритм, то срываясь в галоп, то замирая в ожидании ответа.
        - Жрецы Хёда поработали на месте собрания. После того как там прошлись безопасники, - мрачно усмехнулся король, и от выражения его лица холод пробежал по спине. - Магического следа проклятия не было обнаружено. А я ведь всю жизнь верил в него!
        Рагнар резко повернулся, сжал и легонько встряхнул меня за плечи:
        - Хильда, ответь. Ты веришь мне? Безоговорочно и безусловно? Веришь, что всё, что я делаю, свершается ради королевства и нас с тобой?
        Вопросы, сыпавшиеся на меня, только заставляли нервно сжимать кулаки.
        - Конечно, верю, - выпалила я, чувствуя подвох и не до конца понимая, к чему Рагнар клонит. - Что случилось, любимый?
        - Я не могу пока сказать, - Рагнар схватил мою руку и поцеловал кончики пальцев. Он сделал это так нежно, словно коснувшись губами лепестков хрупкого цветка, что на моих глазах выступили слёзы.
        Всё это походило на прощание, и от этого хотелось сделать хоть что-нибудь такое, чтобы повернуло неведомое зло, нависшее над нами в другую сторону. Всё что угодно, только бы получить передышку или отсрочку, уберечься от неизбежных и, возможно, жестоких слов, ещё несказанных, но готовых сорваться с губ.
        - Ты хочешь отослать меня? - ужаснулась я, чувствуя, что не выдержу ещё одного возвращения домой.
        Не потому, что столкнусь с осуждением или смешками за спиной, не потому, что мало кто захочет взять меня замуж, а потому что не будет сил даже на короткую разлуку. Не хочу и не смогу жить вдали от того, с кем чувствую такую мощную связь, что даже Дар звенит как натянутая струна, стоит Рагнару оказаться близко, протянуть руку или послать ободряющий взгляд!
        - Нет, что за глупости! - возмутился было государь, но увидев слёзы, притянул меня к себе и крепко обнял.
        Под его натиском и в кольце крепких рук я совсем расклеилась. Начала всхлипывать, а потом просто утонула в рыдании.
        Некрасиво, благородные ярлы никогда не плачут в присутствии любимого мужчины, разве только пустят одинокую слезу, если это придаст их лицу соответствующий ситуации вид или поможет разжалобить мужчину. Но не более одного раза!
        Все эти наставления вылетали из моей головы, как стая испуганных птиц, потревоженных близким раскатом грома. Наносное стало неважным, а важное обнажилось и превратилось в единственно доступный путь не потерять себя и то, за что я боролась. За свою любовь.
        Поцелуи жгли мою кожу и высушивали слёзы без лишних слов и уверений в любви. Рагнар вообще не любил постоянно повторять одно и то же, полагая, что действия красноречивее самой витиеватой речи.
        И я подчинялась с нескрываемым сладострастием, не только позволяла раздеть себя, но и дрожащими пальцами расстегивала его рубашку и целовала обнаженную горячую кожу, вздрагивая от удовольствия.
        Наверное, увидев меня сейчас, Виленна поругала бы за столь недостойное поведение и сказала, что благородная ярла, не будучи женой, не должна отдаваться мужчине там, где тому вздумается, словно дорогая куртизанка, раздвинувшая ноги и не стесняющаяся, что её прижимают к стене, не освободив даже от одежды, лишь задрав нижние юбки.
        А может, она сказала бы, что правильно всё, что двое делают за закрытыми дверьми, особенно, если это может вознести меня так высоко, как семья и не мечтала.
        А я бы обязательно ответила, что всё сделала не ради короны, а ради того, на чьей голове она держится.
        - Я люблю тебя! - выдохнула я с самый последний момент и крепче обняла Рагнара, вцепившись в волосы короля и коснувшись дыханием его уха.
        Много позже, когда мы снова обрели способность общаться при помощи слов, я спросила:
        - Что ты имел в виду, когда спрашивал, верю ли я тебе?
        - Только то, что спросил. - Рагнар застёгивал манжету и снова начал хмуриться. - Отбор завершается. И той, кто всё время ускользала от нас, придётся нанести решающий удар. А я боюсь, что если не поступлю, как задумал, подвергну опасности остальных девушек. Подставлю под удар тебя.
        И взглянул красноречивее любых слов. Я улыбнулась и почувствовала, как пересохло в горле:
        - Я слышала, что Алая роза не пришла на собрание. Думаешь, её кто-то предупредил?
        - Или спугнул. Но теперь это уже неважно. Я знаю, кто она.
        Слова хлестнули меня, словно плеть. Я замерла, не понимая, говорит ли Рагнар правду или имеет в виду что-то другое.
        - Тогда почему не арестовываю её прямо сейчас? Ты это хочешь спросить? Потому что тогда она нанесёт удар неожиданно, когда я не буду готов и направит его против тех, кто с ней не справится. А ещё потому что…
        Рагнар сделал паузу и за руку подвёл меня к окну, выходившему в парк. Ухоженная дорожка огибала замок и вела дальше к главным воротам, за которыми начиналась столица и всё королевство. Любимый встал за спиной и, обняв меня, нежно поцеловал в шею:
        - …потому что ради всего этого я не могу позволить, чтобы она выжила. И должен принять первый удар на себя, а не заставлять тебя рисковать собой и всеми детьми, которые у нас родятся.
        - Я не беременна, - ответила я, опустив голову.
        - Ничего, у нас ещё будет время, - в оконном стекле отразилась улыбка Рагнара, от которой я почувствовала себя увереннее.
        Слава богам, что он не винит меня в этом! Конечно, все знают, что беременность может наступить не сразу и даже через полгода, но, с другой стороны, король не может быть в этом повинен, только королева. И горе тому, кто не разделяет эту точку зрения!
        Ночь мы провели вместе, и словно влюблённые после долгой разлуки, не могли насытиться общением, не тратя время на слова.
        Лишь отпуская меня рано утром, Рагнар предупредил, что я могу не приходить на последний этап испытаний.
        - Но это вызовет вопросы, - удивилась я, а в груди всколыхнулось недоброе предчувствие.
        - Которых никто не посмеет задать вслух, - отмахнулся Рагнар. - Отдыхай, Хильда, и набирайся сил. Очень скоро они нам понадобятся.
        2
        Я не стала спорить и, сделав книксен, отправилась к себе. Безопасник, сопровождавший меня, бесшумной тенью скользил позади и нисколько не торопил. Я же шла медленно, раздумывая о словах Рагнара.
        Вряд ли он обманул меня. Значит, личность Алой розы стала известна государю. Но как? Сколько бы я ни спрашивала, он лишь отмахивался, сказал только насчёт Юлианны Грид, морока, который подпитывал заговорщицу. Мол, подобное всегда оставляет след, который и привёл его к ней.
        Но я чувствовала, что Рагнар недоговаривает и что в той бумаге, которую король держал в руке при моём приходе, и заключался ответ. Ответ, которого я так жаждала. Стоило начать думать о том, кто из троих виновна, как начинала раскалываться голова и ломить виски. Ответ лежал где-то на поверхности, но, как упавший в воду листок, уплывал всё дальше, стоило за ним потянуться.
        - Что случилось, ярла? - спросила Альма, с порога встретив меня. В знак благодарности я кивнула безопаснику, и тот растворился в коридоре так быстро, что мы с Альмой не успели и глазом моргнуть.
        - Ну? - шёпотом спросила сестра. - На вас лица нет.
        - Я просто не выспалась, - улыбнулась я, видя, что к нам приближается Марта с любопытным блеском в глазах. Видимо, жаждала подробностей.
        - Я мигом приготовлю ванну и помассирую вам голову, - улыбнулась она. - К вечеру будете свежи и красивы, как любимые его величеством орхидеи.
        - Или розы, - поддакнула я с самой невинной улыбкой. Марта изменилась в лице. Но тут же надела маску внимания и добродетели. - Как продвигаются дела с тем, что я тебе поручила? Ничего не напутаешь?
        - Как можно, моя королева? - с чувством превосходства ответила горничная, бросая взгляды на Альму. Мол, мне поручили то, что тебе, челяди, и не снилось. - Всё будет сделано, как вы велели. Я не подведу.
        Жестом я отпустила горничную готовить ванну, а сама, огородив нас с Альмой непроницаемым пологом, вкратце пересказала ей последние новости.
        - Марте можно доверять, - неожиданно ответила сестра. Я даже в удивлении приподняла брови, настолько неожиданным мне показался её совет.
        - Она ушлая и пронырливая, но выгоды не упустит, - пояснила Альма. - И, учитывая ваши близкие отношения с королём, считайте, предана вам до гроба.
        Мы обе чуть не засмеялись, но я приложила палец к губам, глазами показав на дверь ванной комнаты. Конечно, Марта не могла нас подслушать, но громкие звуки пробиваются сквозь занавес. Ни к чему обижать горничную двойным недоверием. Подумает ещё, что мы над ней смеёмся!
        - Возьми! - протянула я Альме склянку с приготовленным отваром, оформленную как парфюмерное масло. - Надо послать эти духи Тире, без указания адресата. Лишь с этим конвертом.
        И я протянула сестре конверт с королевским гербом, в котором Рагнар однажды прислал мне письмо. Уж на эту приманку Тира непременно клюнет. Подумает, что это тайный подарок его величества и нанесёт масло на запястье уже на сегодняшнее испытание.
        - А если не выйдет? Если отвары не сработают? - шёпотом спросила Альма, пряча склянку с духами в переднике.
        - Это лишь усилитель, - ответила я со вздохом. - Главное, что отвар выпью я. Он обострит Дар, после чего я надеюсь почувствовать то, что раньше было сокрыто. А если его выпьет ещё и каждая из них, это увеличит шансы обнаружить Алую розу. Но я и так чувствую, что близка к развязке!
        - Ох, дай-то Всеблагой! - произнесла Альма и вернулась к своим прямым обязанностям.
        Больше мы не разговаривали ни об Алой розе, ни о том, что уже завтра состоится объявление победительницы. Марта пыталась разговорить меня, но я только сообщила, что на последнем испытании меня не будет.
        - Не будем обсуждать решения его величества, - закончила я разговор таким тоном, что горничной ничего не оставалось, кроме как поспешно согласиться.
        Выпив тёплого молока с мёдом, я легла спать, приказав Марте зашторить окна и не будить меня, если не случится чего-то из ряда вон выходящего.
        И всё же сон никак не шёл. Я чувствовала странное возбуждение и крутилась в постели, гадая, кто же из трёх девушек Алая роза. Тира, Эрика, Ингрид - на эту роль, если подумать, подходила каждая. И всё же были сомнения.
        Тира. Слишком яркая и вызывающая, разве так должна вести себя Алая роза, чтобы запутать следы? Скорее уж она скрывалась под личиной Эрики, тихони, даже и не претендующей на короля, но успевшей залезть в постель к его брату. Она вполне могла знать о готовящейся облаве на Орден. И в тоже время держаться так близко к сильным Магам с неизвестными способностями очень опасно. Ведь почти никто не знает о том, в чём заключаются способности членов коловеской семьи!
        Оставалась Ингрид. И она совсем не вписывалась в мою стройную теорию. Да, тихая и скромная, почти незаметная, всегда добрая и с внешностью белокурых Асов. Но как же Бекка?! Она не могла не заметить перемен в кузине. Соучастница? Вряд ли. Алой розе не нужны лишние свидетели, которых надо всегда контролировать. На это расходуется много сил…
        И почему приходит видение колодца? Вопросы оставались без ответа, хоть думай до утра!
        А времени почти не осталось. Поэтому я решила действовать наугад и написала всем троим милые записочки. Мол, рада, что остались именно вы, надеюсь, кто бы ни победил, мы останемся в добрых отношениях.
        «У нас в Норде всегда холодно, но самый край севера ещё и очень красив. Не так, как юг, богатый оттенками, а по-другому. У нас небо по ночам расцвечивается переливающимися красками, за которыми при желании и изрядной доле воображения можно разглядеть пиры богов. Жаль только что нельзя искупаться в речке, даже летом. Колодцы тоже держать невыгодно, вода в них с осени по весну промерзает насквозь и рушит кладку».
        Словом, писала легкомысленную чушь, не забыв упомянуть о том, что недавно узнала, будто получательница письма состояла в дальнем родстве с королевской семьёй.
        «Пусть это и печально известная королева Лагерта», - заканчивала я, надеясь, что одна из девушек точно клюнет на приманку. Ведь Алая роза, как сказал мне Рагнар, должна состоять с ней в родстве. Не думаю, что Эрика, Ингрид или Тира гордятся таким предком, и скорее всего это заставит виновную понервничать. Боги знают, что ещё мне известно!
        Позвав Альму, я передала ей три незапечатанных конверта.
        - Лучше бы выспались и сил набрались, чем бумагу портить, - проворчала сестра, но аккуратно сложила конверты и, вздохнув и пригладив белокурые пряди, выбившиеся из тонкой косы, свёрнутой в кулю, отправилась вручать их адресатам.
        Я же, разбирая бумаги на столе и скидывая ненужное в корзину, снова наткнулась на прочитанное письмо Бекки. Выкидывать его не поднималась рука, поэтому я решила перечитать снова. Запомнить каждую букву и, не откладывая дело в долгий ящик, написать ответ. Кто знает, будет ли похже такая возможность?
        В том месте, где Бекка писала о своей болезни, я остановилась и задумалась. Почему жрица Хель, искусная в распознавании отравлений, подтвердила опасения матери Бекки? Вель Бекка обладает Тёмным Даром, а значит, отравить её почти невозможно. Любая из нас вмиг почувствует, что в поднесённой пище или питье содержится яд! Но жрицы Хель, богини смерти, не ошибаются.
        Значит, всё-таки отравили? Но я не могла представить, как это возможно?! Марта как-то упомянула, что Бекка заболела ещё здесь, и горничные девушки подозревали в отравлении или наведении проклятия меня. Почему не Тиру или Эрику? Конечно, я наиболее тесно общалась с кузинами Нильсен, мы ходили друг к другу в гости и пили травяной чай, приготовленный Ингрид.
        В этом месте я взволнованно поднялась и принялась кружить по комнате, так что даже Риг удивлённо поднял голову и принялся следить за моими передвижениями.
        А что если Бекку отравила её сестра? Правда, я так и не понимала, зачем. Чтобы обвинить меня? Как только Бекка уехала, её кузина сразу отдалилась. Впрочем, в этом как раз не было ничего удивительного. Последний этап отбора вычерпывал силы из каждой. И что бы кто ни говорил, почти все хотели его выиграть. Кроме Эрики, которая уже выбрала беспроигрышный вариант.
        - Риг, ну помоги мне! - я села на постель, поджав ноги, и погладила зверя по серебристой шёрстке. - Зачем Эрике или Тире травить Бекку? Чтобы подумали на меня? Но какой в этом толк?
        Риг повернул ко мне волчью морду и наградил долгим взглядом, будто соглашаясь: никакого. В том-то и дело, что это бессмысленно. Будет ли Алая роза тратить силы на то, чтобы очернить меня перед королём, прекрасно понимая, что этого недостаточно, чтобы заронить зерно сомнения. Хотела, чтобы Бекку отчислили, и её кузина осталась без поддержки? Но кому помешала Ингрид?
        Нет, это снова тупик. Да и девушка обладает глубокими познаниями в травоведении. Отвар Ингрид действительно мне помог, хоть она и не подозревала, как. Вероятно, Марта уже позаботилась о том, чтобы она и Эрика выпили свои порции. Посмотрим, как он на них подействует.
        Зверь зевнул и снова положил голову на передние лапы, видимо, решив, что мои размышления не стоят внимания.
        - Зачем травить Бекку? - спрашивала я вслух. - Она ведь и так хрупкая и маленькая. Чтобы подпитаться её силами?
        Как бы я ни любила подругу, а приходилась признать очевидное: Дар у неё не самый яркий. Как и у её сестры, впрочем. Логичнее было бы использовать для подпитки силу Ингрид. Она сама крепче, и Дар сильнее. У тех, кто имеет физический дефект, например, маленький рост, всегда ослаблена и магическая сущность.
        Я усмехнулась, вспоминая, как Летиция Ларссон, высокомерная столичная аристократка, рассчитывала, что Бекка уйдёт в числе первых. Мол, дефективным на отборе не место. Ещё и распускала о Нильсен разные гадкие слухи…
        И тут меня осенило. Конечно, почему нет? С кем тогда делилась предположениями Летиция? С Тирой?
        Сорвавшись с места и наскоро натянув платье, чуть не запутавшись в крючках, я помчалась к Валлин.
        3
        Уже через пару минут я стояла и колотила в дверь Валлин, твёрдо решив, что если та не ответит, подниму на ноги безопасников под каким-нибудь выдуманным предлогом.
        До испытания оставалось ещё больше четырёх часов, поэтому, если я правильно поняла её характер, а в этом сомнений не было, Тира должна сейчас принимать ванну, обливаться присланными мной духами и нещадно ругать горничных за то, что причёска ярлы недостаточно красива. Деятельная натура Тиры не позволит ей проводить оставшееся время в праздном шатании по коридорам замка или пустой болтовне с соперницами.
        Кому-кому, а уж Валлин мне придётся доверять, к тому же в свете последних догадок я была уверена, что Алая роза не она.
        - Ярла сейчас никого не принимает, - наконец ответила горничная, окинувшая меня испуганным взглядом, но всё же загораживающая проход так, чтобы в открывшуюся дверь я ничего не сумела бы разглядеть. - Может, вечером, после приёма у его величества…
        - Не может, - отрезала я и громко крикнула: - Тира! Это срочно! Я не уйду.
        Через миг хозяйка комнат, оттолкнув служанку, молча, но с осуждающим взглядом, впустила меня внутрь. Дверь хлопнула слишком резко, что должно было означать, что Тира злилась, но сейчас не обратила на это внимания.
        - Я ещё не читала твоего письма, - повернулась ко мне Валлин с таким выражением лица, словно вдруг уверовала, что уже стала королевой. - У меня много других дел. Прочту после.
        Это «после» было сказано нараспев, почти нежно, при этом глаза Тиры блеснули и увлажнились. Видимо, мои духи она уже получила и сделала те выводы, которые и должна была. И теперь всерьёз надеялась на победу. Мне захотелось ударить её, и пока Тира будет возмущаться и негодовать, выложить ей всю правду. Что ж, придётся отложить столь заманчивую идею.
        - Можешь выбросить его горгульям! Мне надо поговорить с тобой. Наедине, - процедила я, и Тира, скорчив недовольную гримасу, подчинилась.
        - Я вас слушаю, ярла, - в отсутствие свидетелей Валлин всё же старалась соблюдать подобие приличий, принятых между благородными. - Надеюсь, это не займёт много времени.
        Валлин показательно осталась стоять, не предлагая присесть и мне.
        - Это будет зависеть от тебя, Тира. Помнишь разговор между тобой и Ларссон, когда вы сплетничали о кузинах Нильсен? Речь ещё шла о Магии Замещения.
        - Не припомню, - сухо ответила девушка, отходя в сторону, так, чтобы я не видела её лица. - Как и того, чтобы ты при нём присутствовала.
        - Присутствовала, просто вы обе были слишком увлечены беседой, чтобы смотреть по сторонам. Но речь не об этом.
        - Значит, подслушивала? - Девушка встала напротив. Бровь Тиры изогнулась, и тёмные глаза презрительно сощурились.
        - И подглядывала. Иногда это очень полезно. Так что там насчёт Магии Замещения? Ларссон говорила, что это вполне возможно.
        - Если ты сама всё слышала, зачем спрашиваешь? - Тира всё-таки села, откинув длинные волосы и скрестив руки на груди. - Только, я не понимаю, к чему ты отнимаешь моё время. Это всё сказки! Просто пустая болтовня. Или ты и впрямь решила, что Ингрид не человек, а созданный её дефективной сестрой голем? И где же Ребекка? Прячется под кроватью?
        Девушка не выдержала и расхохоталась так, что на глазах выступили слёзы. Она аккуратно промокнула глаза платком, который достала из кармана. По комнате распространился пряный запах моего парфюмерного масла. Да, цель была достигнута.
        - Спасибо, что рассмешила, - успокоившись, сказала Валлин. - Я уже было начала думать, что ты сошла с ума.
        - Может, речь идёт не совсем о замещении, а о подпитке, - продолжила я, не обращая внимания на издёвки Тиры.
        Та задумалась и наконец приняла серьёзный вид.
        - Что ж, в принципе, это возможно, хотя и очень сложно. Мне сказали, что Юлианна пропала?
        - Отослали, - поправила я, придерживаясь версии Рагнара.
        - Брось, Хильда, я не дурочка! Развеяли. Значит, после потери сестры Ингрид подпитывалась от Юлианны? - озвучила Тира то, о чём я только подозревала. Сомнения оставались, и я, как утопающий, цеплялась за них. - Когда мне надо быть готовой к битве?
        - Сегодня или завтра, - произнесла я. - Скоро.
        - А правда говорят, что на последнее испытание тебя не пригласили? - неожиданно сменила тему Тира, когда я уже собиралась попрощаться. - Может, ты нужна королю только, чтобы поймать её?
        - Возможно, - я пожала плечами и напустила равнодушный вид. - Когда это случится, тогда и узнаю. Приятного вечера!
        И не позволив сопернице ответить, я выскользнула в дверь. Теперь мой путь лежал в библиотеку. В ту секцию, что посвящена мифам.
        Что я собиралась там искать? Гоняться за Химерами - мифическими птицами, некогда ниспосланными богами, чтобы наказать зазнавшихся магов? Я ведь даже не была уверена, что нахожусь на правильном пути.
        Полистав книги в пустом зале, я чуть было не заснула над одной из них, описывающей как легендарный герой Вальгард сражался с Тёмным магом, наславшим на него армию фантомов, принявших облик близких, но ушедших людей. Тот Маг как раз и применил Магию замещения, создав мороки, которые могли кровоточить и умирать, будто обычные люди.
        Но это всё сказки. Бекка была реальной, не мороком! Даже если кузина подпитывалась от неё, что мешало обратиться за помощью? Ведь рано или поздно это приведёт к смерти донора. И куда смотрят родители Ребекки? Неужели Ингрид могла их всех так запугать?! Нет, это чушь!
        Я почувствовала, как накатила усталость и, отложив всё на потом, решила вернуться к себе. Письма разосланы, скоро начнётся последнее испытание, а мне ещё надо успеть отправить весточку с орланом.
        - Где вы ходили, Хильда? - спросила меня Альма с порога, окинув беспокойным взглядом. - Да ещё в таком виде! Попросили бы меня, я бы помогла одеться.
        - Некогда было, - бросила я, сдержав зевок. - Надо было проверить кое-что.
        - Вам ярла Нильсен письмо передала, - продолжила сестра, усаживая меня перед зеркалом для того, чтобы расчесать собранные наспех волосы.
        «Которая из них?» - хотела спросить я, но сдержалась. Конечно же, Ингрид. Ответ на моё послание.
        - Я пока чаю сделаю, - сказала Альма, видя, что мне необходимо прочитать письмо в одиночестве. К счастью, она была понимающей и тактичной, в отличие от Марты, которая, как обычно, где-то ходила.
        Я углубилась в чтение письма, состоявшего из нескольких строчек. Ингрид благодарила за тёплые слова и выражала надежду, что когда Бекка поправится, я обязательно навещу их в Соулсете.
        «У нас очень красиво и полно зелени. Я покажу тебе любимую рощу и ясень, под которым я сидела с детства, когда убегала от родителей.
        Кстати, я недавно писала маме (ты же знаешь, что она яснослышащая) и просила узнать у неё о том, что ждёт нас всех после отбора. Она ничего толком не ответила, кроме неясных прогнозов, но одно сказала точно. Я не знаю, стоит ли писать об этом. Наверное, надо сказать в лицо, но, прости, я в этом плане трусиха. Однако не предупредить не могу.
        Мама сказала, что слышала, будто его величество выберет жену. Она не сказала мне имя победительницы. Лишь упомянула, что это не ты.
        Прости, если причинила тебе боль. Очень надеюсь, что мама ошибается».
        4
        Прочитав письмо Ингрид, я в растерянности помешивала ложечкой чай и смотрела куда-то вдаль. Если это правда, то дела мои неважные. Мать Ингрид обладала способностью слышать будущее. Конечно, цельную картинку из обрывчатых фраз ей не составить, но всё же иногда достаточно одного слова, чтобы предугадать чью-то судьбу.
        - Что опять случилось-то? - Альма села напротив, отложив все дела. - Пейте чай, а то остынет. И спать ложитесь, а то так и рассудка можно лишиться…
        - Ингрид пишет, что король выберет не меня, - ответила я, опустив голову, чтобы не расплакаться. Напряжение последнего этапа накрыло меня с головой. Стоило обрести хоть какую-то уверенность - и всё. Тут же случалось нечто, что выбило почву из-под ног.
        - Да забудьте вы обо всём, - Альма накрыла мою руку ладонью, и я постаралась улыбнуться. - Уже завтра всё это закончится, и мы вместе посмеемся над несбывшимися страхами.
        - Пожалуй, так и будет. Спасибо, - вздохнула я, чувствуя прилив сил от дружеской поддержки сестры. И пообещала себе позаботиться о её судьбе так же, как она заботилась о моей. Рагнар пойдёт навстречу и выполнит столь скромное желание своей королевы. Если, конечно, Ингрид солгала.
        Снова опустив взгляд, я увидела в чайном отваре своё отражение…
        И словно заглянула в чёрный колодец, являвшийся мне в видениях. Теперь я тоже знала, кто такая Алая роза.
        5
        - Проверь так, чтобы не осталось сомнений насчёт его личности, - сказал Рагнар брату, перед тем, как выйти.
        - Думаю, тебя порадует, если окажешься прав, - крикнул вдогонку Карл, но король его уже не слушал.
        В сопровождении герольда и слуги он медленно прошёл в Малую гостиную, где уже ожидали трое. Как и было приказано, они явились в красном.
        - Прошу вас, ярлы, садитесь, - произнёс Рагнар, после того как герольд объявил его длинный титул, и закончились основные расшаркивания. - Я сначала хотел поговорить с каждой из вас отдельно, но потом решил закончить отбор невест тёплой совместной беседой. Ярла Виртанен не будет участвовать в ней по причине нездоровья, но это не значит, что мой выбор уже сделан. Мне приятно, что вы пошли навстречу и оделись так, как я того просил. Красный к лицу каждой из вас, пока ещё вы можете позволить себе его носить, ведь уже завтра, когда я объявлю ту, что станет королевой, она должна будет предпочесть всем прочим цветам небесно-голубой.
        Король окинул взглядом сидевших за столом девушек и даже распорядителей, устроившихся у камина и внимательно следивших за порядком и соблюдением этикета. И снова вернулся к участницам отбора.
        Их было двое и одна. Та самая, желающая выиграть, чтобы потом убить его и возвести на трон оставшегося в живых члена Ордена. Впрочем, возможно, и не его. Лидеры революций нередко гибли первыми, когда восстания увенчивались успехом. А тут всё будет тихо и мирно. Вдовствующая, вероятно, беременная королева-регент. И сын, которого она родит, и который станет основателем новой династии, хотя может и не подозревать об этом.
        - Вы слышали радостную новость, что тайного Ордена, ставящего своей целью покарать династию Сваргов, больше не существует?
        - Это поистине радостная новость, - ответила одна.
        - Мы неустанно молились о вашей победе, - добавила вторая. Та самая.
        А третья промолчала, потому что знала: победа не окончательна, это лишь важное сражение, но не заключительная битва.
        - И больше ничто не помешает моей королеве родить много здоровых и сильных детей, не рискуя своей жизнью. В связи с этим хотел бы спросить каждую из вас, какими королевами вы видите двух других девушек, сидящих сейчас здесь. Надеюсь на вашу искренность и беспристрастность, ведь именно этими качествами должна обладать её величество, чтобы стать мне верной опорой. Кто хочет начать?
        Алая роза потупила взор и задумалась. Чувствовала ли она ловушку или всё ещё надеялась, что обвела всех вокруг пальца?
        - Позволите, ваше величество? - спросила другая, и Рагнар разрешил.
        В итоге финальная встреча вылилась в искусные, льстивые похвальбы друг другу, что особенно было приятно ему, знающему, что завтра выживут не все. Эрика, по всеобщему мнению, станет прекрасной матерью и невозмутимой королевой, у которой на всё есть мудрый и справедливый ответ. Тира принесёт в жизнь Рагнара сильные эмоции и обеспечит поддержку во всех его начинаниях, вплоть до того, что сможет в случае необходимость стать временным регентом, если королю будет угодно отправиться с деловым визитом в другую страну или наведаться с войной к соседям.
        А Ингрид сможет родить много сыновей и воспитать наследников в почтении и любви к государю, не стремясь затмить того и даже в душе не осуждая любое, самое спорное решение.
        - Я бы хотела сказать и о ярле Виртанен, - неожиданно подала голос Алая роза, когда все прочие, довольные собой, умолкли. - Несправедливо, что мы не сказали о той, кто тоже имеет равные шансы стать королевой.
        - Совершенно справедливо, ярла, - одобрительно кивнул Рагнар. - Вот и скажите.
        В итоге заговорщица наградила Хильду всеми известными достоинствами, умолчав о недостатках, тем самым обнажив их. Полная скрытого благородства и мудрости, Виртанен должна стать королевой, имя которой останется в веках символом верности и преданной любви. Алой розе, наверное, хотелось добавить неразделённой, но девушка смолчала. Играть в благородство на людях у неё получалось в совершенстве.
        - Благодарю вас особенно, - обратился к заговорщице король и даже совершил то, что казалось совсем немыслимым. Осторожно взял её руку и, задержав в ладонях, поцеловал.
        - Приятной ночи, ярлы, - произнёс Рагнар, обращаясь ко всем. - Завтра вечером, в Тронном зале я объявлю победительницу. Но, как вы помните, и остальные не останутся обиженными. Каждая получит земли и титул, что позволит занять достойное место в свите её величества и найти хорошую партию.
        - Благодарим, ваше величество, - раздался хор девичьих голосов. Претендентки встали, чтобы тут же присесть в глубоких реверансах, как того требовал этикет.
        «Догадывается о ловушке?» - тем временем раздумывал Рагнар, чувствуя возбуждение, как перед битвой. Которых давно не было, не считая дворцовых интриг, и той, что завершилось прошлой ночью.
        Облава. Клубы магического дыма от применения боевых артефактов разъедали глаза и вызывали першение в горле, несмотря на защиту. И запах крови, смешанный с гарью, вызывал желание немедленно выйти на свежий воздух, но не ранее того, как глаза увидят поверженных. Тех, кто ответственен за смерти и за страх, сыростью и запахом плесени ползущий по коридорам Драгского замка.
        Рагнар вернулся к себе и, расстегнув ворот рубашки, снял тяжёлый камзол.
        - Ты был прав, - мрачный вид Карла не оставлял в этом сомнений. - С самого начала. Это был он.
        Король усмехнулся в зеркало. Слава Всеблагому, и эта ниточка привела к кукловоду!
        - Надо брать его сегодня.
        - Нет! - Рагнар повернулся к брату. - Сначала её. Потом Когана. Если наоборот, девушка затаится.
        - Без подпитки её ждёт мучительная болезнь, - возразил Карл.
        - Найдёт другой источник, и только. Сам знаешь: если убить её не в момент раскрытия Дара, она просто займёт другое тело. И нанесёт удар, когда мы не будем готовы. Через пару лет или того больше. Она большее зло, чем глава Ордена.
        - Зря ты его недооцениваешь. Они стоят друг друга. У Когана всегда есть запасной план, - Карл сверкнул глазами, и от его милой внешности баловня судьбы сейчас не осталось ничего. Обнаживший клыки хищник, негодующий, что жертва выскользнула в последний момент, вот кем он казался сейчас брату. Вот кем он всегда и был.
        - Ладно, согласен. Займёмся им сразу после уничтожения Алой розы, - Рагнар положил руку на плечо принца.
        - Если у тебя будут силы, ваше величество, - холодно улыбнулся Карл.
        - Мы все готовы. Силы будут, - кивнул король в знак того, что разговор окончен.
        Если всё пройдёт удачно, а в этом он не сомневался, уже завтра вечером они с братом обсудят детали новой операции. А после начнутся приготовления к свадьбе.
        Глава 18. Алая кровь
        1
        В эту ночь я спала без сновидений. Риг был рядом, в соседней комнате дремали горничные, и весь замок казался погружённым в сказочный сон, полный обманного спокойствия. Наверное, Алая роза тоже не нервничала, будучи уверена в победе.
        Стоило мне узнать, кто она, как всё сразу встало на свои места, словно верховная богиня Фригг приоткрыла для меня волшебную завесу истины, и я увидела её. Правду. Во всей неприглядности и жестокости, в тех важных мелочах, которые не замечала до этого.
        Утром я чувствовала себя бодрой и полной сил. Самолично смешав травы Виленны с теми, которые дала Ингрид, заварила ароматный чай и, глядя в зеркало, выпила его до дна.
        - Ярла Виртанен, слава богам, сегодня всё решится, - щебетала Марта, ухаживая за мной.
        Альма больше молчала и хлопотала над моим нарядом. Я выбрала простое закрытое платье тёмно-синего цвета, слишком скромное, чтобы в нём могла появиться победительница, но крайне удобное, если придётся сражаться. Закрывающее руки и грудь, оно позволяло спрятать охранные амулеты, укрепляющие защиту, что поможет направить Дар только на нападение.
        Рагнар, конечно, как и обещал, примет первый удар, но я не могла позволить ему долго сдерживать Алую розу, чья сила, если верить книжным источникам, превышала наши в два раза.
        - Мне надо написать пару писем, - сказала я Марте, и та, кивнув, принесла бумагу и чернила.
        Я черкнула пару строк остальным двум участницам отбора, призвав их ждать условного сигнала о помощи. Запечатав, вручила их Марте, и горничная оставила нас с сестрой наедине.
        - У меня сердце не на месте, - сказала Альма, стоило Марте выйти за дверь и отойти на десять шагов. - И почему нельзя арестовать эту даму уже сейчас?! Нет, вдруг она убьёт остальных невест?! Или…
        - …самого короля, - закончила фразу сестра, понизив голос до едва различимого шёпота.
        - Ты знаешь почему. Я рассказывала и снова объяснять не буду, - спокойно ответила я, ещё раз перечитывая письмо Бекки. Надо бы уничтожить его, но я решила сделать это позднее.
        - Как хорошо, что вы так спокойны, - Альма подошла ближе к трюмо, за которым я сидела, и внезапно обняла меня за шею. - Если бы можно было, сама бы отправилась туда.
        - Зачем? - засмеялась я, поймав в зеркале встревоженный взгляд сестры и погладив её по руке, как всегда делала Виленна, когда хотела успокоить меня. - Огребешь ещё со спины палкой по голове. Знаешь, я всё же надеюсь, что ошиблась.
        - А я - что эта гадина умрёт быстро, - поджав губы и сверкнув глазами так, что на миг они наполнились Тёмной энергией, ответила Альма. - Не потому что это милосерднее. Вы понимаете, да? Потому что так она не сможет никому причинить много вреда.
        - Иногда много и не надо, - посерьёзнев, ответила я и, встав, отошла к окну.
        Весна уже потихоньку вступала в свои права, хотя снег ещё лежал на газонах. Однако в воздухе витало предчувствие тепла, а ночные грозы только подтверждали: весна уже на подходе, и скоро можно будет сменить шубы на пальто, а меховые перчатки на тонкие - изящные, сшитые из кожи и украшенные драгоценными камнями. Если конечно, я выживу.
        Впервые опасность потерять жизнь стояла так близко, что я затылком чувствовала её холодное дыхание. Никто не мог гарантировать, что я выйду из этой игры без серьёзных потерь.
        «Отошли всех», - услышала я в голове голос Рига и вздрогнула от неожиданности. Давно Зверь не общался со мной вот так, я уже привыкла не получать от него ответа на волнующие вопросы и смотреть на Гарма как на диковинного, но друга.
        Однако сомнений быть не могло, это его голос, не видение.
        - Марта и Альма, оставьте меня ненадолго, - мягко попросила я, поворачиваясь к горничным. Альма хотела что-то возразить, но увидев мой взгляд, осеклась. Более искусная в дворцовом этикете Марта с пониманием улыбнулась и сделала книксен старательней обычного.
        - Что случилось? - спросила я Рига, подходя ближе к постели, на которой он, как обычно, лежал, положив большую волчью голову на передние лапы. Зверь только повёл ухом в мою сторону, но общаться не стал.
        - Зачем было отсылать свидетелей? Что ты хотел? - двумя руками я подняла голову зверя, заставив посмотреть в глаза. Сейчас радужки его были настолько тёмными, что казались чёрными.
        И тут случилось нечто неожиданное.
        Зверь вскочил и в один прыжок опрокинул меня на спину, прижав передними лапами к кровати. Я не успела вскрикнуть, как Риг приблизил морду к моему лицу так, что его мокрый нос коснулся моего. Как заворожённая я смотрела в его глаза, зрачки которых менялись от круглой горошины до крупной семечки, как у кошачьих.
        Риг открыл пасть и дыхнул в лицо серым туманом. Я задержала дыхание, боясь закашляться и хотела отвернуться, но туман окутал меня и стал таким густым, что я уже не понимала, где оказалась. Против ожиданий глаза не слезились, но толку от зрения не было. Я не видела Рига или комнату, лишь ощущала на груди тяжесть от лап.
        Сердце колотилось, борясь с диким желанием вздохнуть, я терпела изо всех сил, но туман не рассеивался. Наоборот, становился более плотным, словно вата или грозовое облако, грозившее раздавить меня. Или поглотить.
        Сдерживаться стало невмоготу, и почти теряя сознание, я сделала вдох. Во рту появился привкус солёного пепла, и туман, словно чудище, стал заползать в рот, вызвав горячую волну в груди, которая спускалась всё ниже, пока не улеглась клубком вокруг пупка. Первым порывом было отползти, но лапы зверя, которого я не могла разглядеть в тумане, плотно прижимали меня к постели, а руки сделались слабыми, способными лишь на то, чтобы некрепко сжать покрывало.
        Потеряв счёт времени, будто безучастно наблюдая со стороны, как туман полностью проникает в меня, я почти лишилась сознания от ужаса. И хотя боли не было, ощущение чего-то инородного, нездешнего и непонятного, что поселилось внутри, пугало и вызывало желание немедленно вырвать это из своего живота и отползти в сторону.
        Внезапно в груди образовалась пустота, словно кто-то вскрыл грудную клетку и вынул сердце, прекратившее биться, словно хищный зверь, пойманный в клетку. Я провалилась в темноту, но падение было приятным, медленным, и я поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы оно заканчивалось.
        И всё же свет проник под веки, заставив открыть глаза. Риг, теперь в образе взрослого чёрного барса, аккуратно убрал лапы с моей груди и, замурчав, потёрся головой о плечо.
        Стоило получить свободу, как я вскочила и, добежав до уборной, выплеснула изо рта горечь, а заодно и внутреннее содержимое, в таз. Тошнота схлынула, будто её и не было. Дрожа от возбуждения, я умылась и взглянула в зеркало. С той сторону стекла на меня смотрела бледная Хильда, вместо глаз у которой сверкали два чёрных камня, глянцевых и нестерпимо ярких. От страха я зажмурилась, а когда пришла в себя, глаза стали такими, как прежде, обычными, лишь смотрели немного испуганно.
        В коридоре часы пробили десять раз, и с каждым боем я всё сильнее чувствовала потребность немедленно выйти из комнат и направиться туда, куда позовут ноги, догадываясь о конечной цели. Почему бы и нет?
        Рига в спальне уже не было. Отметив это, я не беспокоилась, почувствовав, что, когда понадобится, мы ещё встретимся. Наскоро одевшись в домашнее платье, приличное разве что для приёма близких, дрожа как в лихорадке, я выскользнула в коридор.
        К счастью, на пути попались лишь несколько слуг, которые, поприветствовав меня, удивления моим внешним видом не выказали. Возможно, они расскажут об этом своим друзьям, обедая в кухне остатками господского завтрака, но сейчас это не казалось мне большим злом.
        Рагнара я нашла там, где и ожидала. В библиотеке. Стража пропустила меня без лишних слов, видимо, на этот счёт у них были особые указания.
        - Почему ты в таком виде разгуливаешь по коридорам? - строго спросил меня государь. Не поворачиваясь, он стоял у стенного шкафа, снизу доверху забитого толстыми книгами в потертых переплётах и свитками, покрытыми слоем пыли.
        «Секция истории Древнего мира» - прочла я витиеватые буквы на бронзовой табличке, прикреплённой к стеллажу.
        - Мне не сидится на месте, - подошла я ближе и обняв короля, прижалась к его спине, вдохнув горьковатый аромат, исходивший от рубашки. - Простите меня, ваше величество. Я соскучилась.
        - Сейчас не время, - коротко ответил король, высвобождаясь из моих объятий и отходя в сторону, Рагнар захлопнул книгу и положил на столик.
        - Может, и не будет времени? - усмехнулась я, смотря на свои руки, оглаживающие полированное дерево столешницы.
        - Ты же обещала мне довериться! - король подошёл ближе и, развернув меня к свету лампы, подвешенной к потолку, заглянул в глаза.
        - Я доверяю. Но не уверена, что переживу сегодняшний вечер. Знаю, что это глупо, но всё равно не спокойно. Просто хотелось увидеть тебя. Ещё раз.
        Я говорила ровно, без намёка на слёзы и упрёки, чуть нахмурившись, пытаясь запомнить каждую черточку любимого лица, пока это ещё возможно. На сердце поселилась безотчётная тревога, и как бы я ни старалась убедить себя, что со всем справлюсь, всё же оставалось сомнение, уничтожить которое никак не удавалось.
        И Рагнар, обхватив руками мою голову, поцеловал. Сначала нежно, чуть коснувшись, а потом медленно, словно растягивал пытку и не давал мне податься навстречу, коснулся тыльной стороной кисти моей шеи. И всё же я вырвала настоящий поцелуй, чтобы тут же почувствовать, как во рту стало солоно от наполняющего меня дыма, которым я щедро делилась с возлюбленным.
        Наверное, в этом и состоял план Рига. А я стала лишь его марионеткой, но обиды на зверя не держала. Всё, что сейчас происходит, делается ради нас, ради будущего, которое пока ещё скрыто и может поменяться не в нашу пользу. Но я этого не допущу.
        - Что это? - спросил Рагнар, отстранившись, но не выпуская меня из объятий.
        - Я не знаю, - ответила я и рассказала всё, что со мной произошло за последние часы. В том числе и о своих догадках насчёт Алой розы, умолчав лишь о письме Ингрид. - Думаешь, Риг сделал со мной что-то плохое?
        - Нет, и ты сама это знаешь. Разве не чувствуешь силу вот здесь?
        И король дотронулся до моего живота. Его рука на секунду задержалась и скользнула ниже.
        - Не смей переживать. Совсем скоро всё станет иначе, - прошептал он, снова поцеловав меня. - Помнишь же, что ты обещала верить?
        Я помнила и не желала для себя иной судьбы, кроме как оставаться в его объятиях и дарить свою любовь безо всяких условий. Впрочем, я лукавила. В груди рождалась уверенность, что всё будет так, как я задумала.
        2
        Вернувшись к себе, я успела написать ответное письмо Бекке.
        «Очень жаль, что тебя сейчас нет здесь. Вечером состоится оглашение результатов отбора, и мне бы очень пригодилась твоя поддержка. Поправляйся скорее.
        Знаешь, я, наконец, поняла, кто такая Алая роза, о которой все говорят. Ответ всегда был у меня под носом. Ведь она однажды уже попыталась причинить вред королю, но умело вывернулась. А я взяла и поверила.
        Сегодня я нанесу удар первой. Молись за меня Всеблагому и прочим богам».
        Альма доставит письмо Ингрид, а та отправит его с орланом так, чтобы уже к вечеру оно попало в руки Нильсен. Именно это я пояснила горничным, принявшимся меня уверять, что записка не успеет дойти.
        - Успеет, - загадочно улыбнулась я и подала знак, что пора начинать готовиться к выходу.
        Вечером зарядил дождь, промозглый и холодный, как и наша весна. Но настроение у меня было приподнятое.
        - А где ваш зверь? - шёпотом спросила Альма, когда я смотрела на своё отражение в зеркале, прикидывая всё ли готово. - Подозрительно, что его нет. Хоть какой-нибудь толк бы от него был!
        - Он вернётся. Пока что Риг сделал всё что мог, - улыбнулась я, и белки глаз на миг почернели.
        3
        В Тронном зале было светло, и играла лёгкая музыка, однако, оглянувшись, я заметила, что кроме тех, кого это непосредственно касалось, больше никто не пришёл. Даже оркестр играл, повинуясь артефактам, без участия живых музыкантов.
        Я уже испугалась было, что Рагнар переборщил, и заговорщица может догадаться о ловушке, но оглядев девушек и слуг, сновавших между пустыми креслами, где должны были сидеть приглашённые придворные, успокоилась. Навести иллюзию присутствия гостей для придворных Магов труда не составит, а та, ради кого затевается представление, слишком сосредоточена на нас, чтобы это заметить. А если и заметит, то не придаст значения, списав на желание короля избежать в этот момент излишнего внимания.
        Подобные иллюзии не были редкостью, Рагнар не любил большого скопления народа и поэтому вполне мог объявить о невесте сначала в близком кругу.
        Наконец музыка стихла, герольд объявил членов королевской семьи, и мы четверо, стоящие рядом, в непосредственной близости от трона, почувствовали нервное напряжение, искрами вылетающее из-под пальцев и клокочущее в груди.
        - Я хочу объявить победительницу отбора без лишних глаз, - произнёс Рагнар, когда официальная часть, где король благодарил нас за верную службу и за то, что мы оказались достаточно сильны, чтобы дойти до конца, окончилась. - И уже послезавтра состоится бал, на который вы все приглашены.
        Я посмотрела на его высочество и заметила, что он нервно оглаживает ручку подлокотника кресла, на котором сидит. Принц смотрел на брата, и напряжённая поза говорила о том, что он в любой момент готов сорваться с места.
        Кресло Софи пустовало, пару дней назад был пущен слух, что она приболела от нервного потрясения, ведь её замужество должно было состояться заочно, сразу после свадьбы короля. Я же видела в этом лишь один знак: ей слишком опасно находиться здесь в данный момент.
        Меня охватила дрожь, но стоило Эрике коснуться моей руки, как всё прошло. Вместо того, чтобы слушать речь его величества, я перебирала в памяти, всё ли успела сделать как надо. Двум девушкам-соперницам отправила записки с орланами, где сообщала об условном знаке, который подам, когда потребуется их вмешательство. Альма и Марта ждали меня в комнатах, получив указания о том, что делать на случай, если я неважно себя почувствую. Всё сделано, больше добавить нечего.
        Рагнар выглядел вполне довольным и спокойным, как человек, принявший, наконец, решение и ни секунды в нём больше не сомневающийся. Король с улыбкой обвёл нас всех, выстроенных в шеренгу, взглядом и, поцеловав руку каждой, подошёл к Ингрид.
        - Вы окажите мне честь, ярла Нильсен и согласитесь стать моей женой и королевой?
        Девушка вспыхнула, потом побледнела, было видно, как у неё задрожали губы, словно она приготовилась заплакать, но только молча кивнула.
        Его величество поцеловал руку Ингрид и надел ей на палец кольцо с ярко-синим сапфиром, символом королевской семьи.
        Чего-то подобного я ожидала и даже считала, что была к этому готова. Но когда Тира и Эрика посмотрели на меня с сочувствием, захотелось выйти и крикнуть:
        «Нет, это всё неправда! Так просто не может быть!»
        И плевать, что Рагнар просил верить ему, а я клятвенно обещала так и поступить. Голову сдавил металлический обруч, особенно крепко впившийся на висках.
        Я пыталась касаться невозмутимой, и одни боги знали, чего мне это стоило!
        Оркестр заиграл вальс, и Рагнар пригласил объявленную невесту на танец. Всё так, как описывалось в альманахах, посвящённых прошлым отборам. Проигравшие должны смотреть на ту, которой повезло больше.
        Танец длился целую вечность. Ингрид выглядела смущённой и сияющей, смотрела только на короля и таким восхищённым взглядом, что я ощутила, как в груди разливается знакомая горячая волна. Сейчас она спустится в живот, а во рту появится привкус пепла. Дар Мглы заявлял о себе, но время действовать ещё не пришло.
        Чтобы успокоиться и не выпустить Тёмную силу, покалывающую в кончиках пальцев, я глубоко вздохнула и огляделась по сторонам. Гости, чьё присутствие было иллюзорно, пили вино и негромко перешёптывались. И тут я увидела среди них того, кто не был мороком.
        Пьерсон, принявший облик белокурого юноши, с невозмутимым лицом стоял в отдалении и судя по расслабленной позе, откровенно скучал. Поймав мой взгляд, он слегка наклонил голову и улыбнулся, показав глазами на танцующую пару. Мол, я же предупреждал.
        - Интересно, - прошептала Тира. - Долго это продлится? Мне уже не терпится начать.
        Я перевела взгляд на кресло его высочества и с удивлением увидела, что оно пустует. Музыка стихла, и Рагнар, улыбаясь спутнице, повёл её к гостям. Пьерсон подтянулся, словно от испуга и низко склонился перед королём и его избранницей.
        Ингрид хотела было что-то сказать, но Рагнар перебил её:
        - Знаете, ярла Нильсен, почему я выбрал именно вас?
        Вопрос был задан как бы в ходе светской беседы, король будто желал сделать своей даме комплимент, Ингрид повернула голову к Рагнару, на её лице застыла вежливая улыбка:
        - Нет, ваше величество. Но уверяю, что постараюсь сделать всё, чтобы вы не пожалели об этом.
        Фраза получилась излишней жёсткой, и девушка уже хотела сгладить первое впечатление, но Рагнар наклонился и прошептал её что-то на ухо, обняв одной рукой за талию и крепко прижав к себе.
        - Уже скоро, - прошептала Эрика, и я успела только кивнуть, как вдруг музыка стихла, комната поплыла перед глазами, и уже через мгновение вместо Тронного зала передо мной распростёрся лес. «Пьерсон», - мелькнула догадка, но Тёмного следа не было, и я в растерянности застыла на месте, сжав руки девушек, чтобы и они не реагировали.
        Взглянув в сторону короля и Алой розы, я не увидела ничего, кроме непроходимой чащи. Безликий хорошо маскирует тех, кого надо спрятать от посторонних глаз, но это имело и обратный эффект. Они не могли видеть нас.
        Отступив в нишу между колоннами, мы трое затаились. И ждать долго не пришлось. Тёмный след, словно огромный голодный питон, возник чуть в стороне от того места, где ранее стояла Ингрид. Уши сдавила тишина, плотная, как несколько слоёв ваты.
        Я кинулась по Тёмному следу, краем глаза поймав Эрику, которая не отставала от меня, а вот Тира метнулась в обход, и пространство вокруг пронзила алая вспышка, похожая на молнию. Потом ещё одна, но слабее, и Тёмный след рассеялся, превратившись в плотное колышущееся покрывало, или волнующееся море, разлившееся по полу и не позволяющее подойти ближе.
        Вытянув руки, я ощутила, как сила, гнездившаяся внутри, вырвалась наружу. Она была подобна той, которая сейчас пыталась не пустить меня к хозяйке, и всё же дым, вытекший из- под пальцев, оказался немного другого оттенка.
        Я продвигалась медленно, но, как ни старалась ускорить процесс рассеивания защиты Алой розы не получалось. Эрика и Тира и вовсе не смогли помочь, поскольку их силы были слабее, чем магия заговорщицы.
        Впрочем, на них я всерьёз и не рассчитывала. Задача девушек - отвлечь Алую розу, заставить рассредоточить силы, тем самым ослабить настолько, чтобы она не смогла причинить вреда королю. Я почти добралась до края завесы, когда совсем рядом что-то грохнуло, да так, что сбило с ног.
        В носу защипало, губы обожгло, как огнём, но я только равнодушно вытерла кровь, капавшую на руки, не особенно задумываясь, моя ли она. Боли не чувствовалось, только эйфория и желание скорее применить силы, так долго прятавшиеся внутри и вынужденные подчиняться запретам.
        - Останьтесь здесь и держите защиту так, чтобы она не прорвалась, - крикнула я Тире, расправляющейся с клочком тумана, отделившемся от основной клокочущей злобной массы, созданной Алой розой.
        - Зря ты лишила меня фамильяра, - усмехнулась та, и направила руку на остаток Тёмного следа, который тут же рассеялся, издав противный вой.
        - Мы справимся, - Эрика вынырнула откуда-то слева.
        Причёска девушки растрепалась, и теперь придавала хозяйке вид древней воительницы, божественной Валькирии, летающей над полем битвы и подбадривающей сражающихся, требуя не щадить друг друга. Тьма в глазах Эрики отражала злорадную ярость, и возможно, служила лишь зеркалом моих собственных чаяний.
        Кивнув, я ринулась вперёд. Туда, куда вела тёмная лента. Я видела её, несмотря на то, что хозяйка старалась маскировать своё местоположение.
        Я заметила их чуть поодаль от трона, превратившегося в обугленный кусок искореженного металла. Рагнар держал Ингрид, напав на неё со спины, а она старалась высвободиться, брыкаясь, как дикая кошка. Принц стоял перед ней и выкрикивал заклинание, нанося Ингрид метки боевыми артефактами, способными запечатать внутри силы сопротивляющегося.
        Вокруг толпились безопасники, но благодаря защите, выпущенной Ингрид дребезжащим шёпотом, срывающимся на гортанный смех, не могли даже подойти ближе, чем на расстояние двух вытянутых рук.
        И всё же Пьерсона нигде не было видно, наверное, он контролировал наведённую иллюзию, пытаясь дезориентировать преступницу. Или решил не рисковать собой, во что мне не верилось. В суматохе и кровавом мареве, заполнившем воздух, словно дым, сложно было дышать, но ещё сложнее разобраться, что иллюзия, а что реально.
        - Рагнар, берегись! - крикнула я, бросаясь вперёд, уверенная, что кому-кому, а мне Ингрид не причит вреда. Она жаждет этого, но не может.
        Король лишил Ингрид части силы, я чувствовала, как Тёмный Дар раскололся, отделив от своей сущности много мелких кусочков, словно минерал, треснувший под воздействием молотка, но всё же сохранивший основу и прочность. Мелкие осколки лежат рядом, но булыжник всё ещё остаётся достаточно крепким, чтобы при ударе нанести серьёзный урон противнику.
        Я натолкнулась на невидимую стену, и волна отбросила меня назад, почти лишив зрения. Наощупь, выпустив то, что вело меня по следу, я ползком пробиралась вперёд. Соприкоснувшись с преградой, выдохнула и произнесла заклинание, не очень выбирая, какое необходимо. Просто наугад, должно быть, изрядно переврав его.
        Но преграда исчезла, а зрение вернулось. Вокруг меня была ночь и непроницаемая чаща, поглощавшая звуки и крики о помощи. Тишина. Мрак. Я слышала биение собственного сердца, видела наведённый морок, такой плотный, что прорваться сквозь него и увидеть тронный зал казалось невозможным.
        «Я сама могу сотворить морок. Значит, я смогу прорваться сквозь видения», - подумала я и встала с колен. Не надо никуда бежать, гнаться за несуществующими монстрами, достаточно тех, кто ими управляет.
        Закрыв глаза, я раскинула ладони и выпустила силу. Всю, до капли, словно отпустила ребёнка, окрепшего достаточно, чтобы попробовать свои возможности в реальном деле. И пошла следом. Ведомая, опустошённая, не знающая, куда приведёт меня Дар, но абсолютно доверяющая ему.
        - Здравствуй, Хильда! - услышала я совсем близко голос «феи». И открыла глаза.
        4
        Девушка стояла на верхней ступени, ведущей к трону. Светлое платье покрылось красными прожилками, словно на нём проступили вены, по которым побежала настоящая кровь. Она тонкими лианами переползала вниз по ступенькам, чтобы прорасти у подножия лестницы огромными красными цветами. Чем-то средним между маками и розами. Они не давали мне приблизиться, шипя, словно змеи, стоило сделать шаг навстречу.
        - Давно догадалась? - мягко, в одной ей свойственной манере дружеского участия, спросила Ингрид.
        - Вчера. Слишком ты намудрила с письмом Бекки. Неужели думала, что я не догадаюсь, кто их автор. Да и стиль совсем не её.
        Она слабо улыбнулась и, посмотрев на лес, подступающий к нам, ответила:
        - Бедная Бекка. Жаль, что ею пришлось пожертвовать. Но она совсем не жертва.
        - Так она всё-таки мертва? - с горечью спросила я, угадывая правду. - И все разговоры о Магии Замещения - правда?
        - Несколько дней. Иногда сказка так похожа на правду, что мы легко верим в неё. Нет, Бекка приехала сюда живой, но она знала о своём предназначении, Хильда. И была горда той великой целью, что ей выпала.
        Девушка говорила о кузине с таким пафосом, будто жертва свершилась во имя благой цели, а не прикрывала амбициозное желание сестры стать главной. Королевой.
        - Она была одурманена, - выпалила я, ища способ проникнуть сквозь последнюю защиту. А пока требовалось отвлечь Алую розу, не дав ей заподозрить меня в способности сражаться. Ингрид знала, что я потратила Дар на поиск и противодействие ей, но не догадывалась о том, что мне вручила Мгла.
        А эти силы я чувствовала в животе и груди. Туманная змея, свернувшая кольца, была ещё не готова к прыжку. Но уже скоро…
        - Вовсе нет. Она даже хотела занять моё место, - Ингрид спустилась на одну ступеньку, чувствуя себя в полной безопасности.
        - Пришлось отнять у неё силы, чтобы не считала себя ровней. Я с детства была Тёмной. Это меня настолько боялись родители, что отдали в храм Хель. Глупцы думали, что богиня смерти отнимет часть моих сил, но она только питала их, понимая, кто я есть.
        Ещё один шаг вниз. Алая роза стала ближе, я уже чувствовала её защиту, словно касалась ладонями огня.
        - Зачем тебе Орден? - спросила я, рассеивая её внимание.
        - Ни зачем. Поэтому они пали. Почти, - усмехнулась Ингрид, и кожа на её лице вскрылась, будто треснувшая скорлупа. Силы, вместилищем которых она стала, разрушали оболочку.
        - А колодец? - снова увела я разговор в сторону, не давая девушке опомниться.
        Она пожала плечами и поднялась на ступень выше, придерживая подол платья.
        - Видимо, твой Дар так отреагировал на мой. В Соулсетте полно колодцев, и все они черны, как ночь. Щит отравляет воду, а мы пьём её и становимся монстрами. Король обязал сильных Магов, могущих поддерживать защиту страны, нести вахту вместе с семьями. Справедливо, что однажды это обратилось против него.
        - Нет! - выкрикнула я так звонко, что Ингрид обернулась. В трещины, расползавшиеся по лицу, просачивалась кровь, но не стекала, а тут же запекалась, будто у Нисльсен вместо лица была отвратительная маска.
        - Колодец означает, что хозяйка проклятия связана с отварами. Ты ведь искусна в этом, а я долго не могла понять эту подсказку собственной интуиции.
        - Возможно, - равнодушно ответила Ингрид. - И если у тебя больше нет вопросов, я хотела бы покончить с этим глупым соперничеством. А потом можно спокойно заняться твоим любовником.
        - Ты уничтожишь Рагнара? - спросила я со страхом.
        Испуг отразился на моём лице, и Ингрид спустилась сразу на несколько ступеней. Осталось ровно три, и она встанет у стены из цветов. Тогда можно будет нанести удар, способный… уничтожить. Мгла внутри меня, будто оголодавший за долгую зиму медведь, требовал свежей крови, не желая утолить жажду малой порцией.
        - Не сразу, успокойся. Он проживёт некоторое время… под моим контролем. Возможно, я и тебя не убью, - улыбнулась Ингрид и протянула руку, будто желая погладить по щеке. - То есть убью, конечно, но займу твоё тело. Моё, сама видишь, больше не годится для службы.
        Улыбка на лице девушки сделалась шире, сделав маску гротескной и отталкивающей.
        - Ингрид, это ведь всё ещё ты, - просительно сказала я, оставаясь на месте. - Я чувствую, что ты заперта внутри. Не позволяй Злу завладеть твоей душой.
        - Бедная, глупенькая Хильда! - усмехнулась Алая роза и спустилась вниз, встав у черты. Она протянула руку, дотронулась до щеки, я сделала над собой усилие, чтобы от отвращения не отстраниться.
        - Это ты ничего не поняла, Ингрид!
        Миг - и я перехватила руку, а она слишком поздно поняла, что допустила оплошность. Маленькую, которую легко было бы исправить, не наполни меня Дар Мглы.
        Я рывком притянула к себе Ингрид, заставив зайти за цветочную черту, маки или розы шипели, как сотни змей, их оголтелые крики отчаяния звучали в ушах мерзкой какофонией, но я постаралась сосредоточиться на главном.
        - Хотела занять моё тело, а у меня есть шанс наполнить твоё, - произнесла я, глядя в светлые глаза, белки которых сделались красными от лопнувших сосудов.
        У меня была всего минута. Преодолев отвращение и отодвинув в сторону промелькнувшее сомнение, я прижалась к её лбу и поцеловала Алую розу в запёкшиеся губы.
        Дальнейшее произошло так стремительно, что я едва сама поняла, что случилось. Подавив тошноту, я ощутила, как рот заполняет солёный пепел, в котором явственно ощущался привкус остывшей крови. И всё это выплеснулось на Ингрид в виде серого дыма, заволокшего всё вокруг.
        Шипение цветов оборвалось, но возникшая тишина пугала сильнее. Она была не пустой, а наполненной жизнью, но такой, рядом с которой не захочется лишний раз обнаруживать своё присутствие.
        Отстранившись, я увидела, как Ингрид пошатнулась, хватаясь за воздух руками. Дым начал рассеиваться, лес вокруг подёрнулся пеленой и исчез, но прежде чем это случилось, сзади меня обняли крепкие руки и оттащили назад.
        - Ты победила, - прошептал на ухо король. - Тебе надо восстановиться.
        - Нет, - пробормотала я, однако не чувствуя в себе сил вырваться. Хотелось прижаться к груди Рагнара и заснуть.
        - Стой смирно, - зачем-то произнёс он, как будто я могла сделать что-то другое, и обнял. Произошедшее после осталось для меня непонятным, но я ощутила, как горячей волной вливаются силы, обновляя тело и отгоняя дурные воспоминания. Это было похоже на ушат тёплой воды для замерзающего путника и кружку чая, согревающего душу.
        Я открыла глаза, и картинка, до этого бывшая расплывчатой, прояснилась.
        - Этого не хватит надолго, но достаточно, чтобы ты окрепла, - сказал Рагнар, всё ещё не отпуская меня. Я же видела только безопасников, окруживших упавшую.
        - Мне надо подойти, - сказала я, обернувшись, и посмотрела на короля. Глаза государя тоже напоминали о том, чья сила владела им недавно. И поймав мой взгляд, Рагнар возражать не стал.
        - Только я буду рядом, - сказал он, и я не выпуская руки любимого, потянула его к той, чья сила ещё была жива. Как гадюка с размозженной головой, чьё тело конвульсивно содрогалось.
        - Не стоит к ней подходить, ваше величество. Это может быть опасно. К тому же она сейчас умрёт, - обратился к королю Пьерсон, внезапно появившийся из ниоткуда. Он теперь выглядел как обычно: безликим, лишенным каких-то характерных черт со взглядом, не выражающим ничего: ни любви, ни тревоги, ни ненависти. И докладывал также безразлично, словно речь шла не о человеке, а о насекомом.
        - Стоит, - оборвала его я и, не взглянув, присела рядом с Алой розой, лежавшей у подножия ступенек, ведущих к трону, который она хотела завоевать.
        - Он здесь, - выдавила умирающая, чьё лицо превратилось в окровавленную маску, будто с девушки живьём содрали кожу. Алая роза протянула руку, показывая за спину, хотя её глаза застила кровавая пелена. - Он…
        Белая вспышка, - и Тёмный след, еле заметный, кругом вившийся вокруг Ингрид, распался и истаял. Девушка откинула голову и закрыла глаза. Алая роза была мертва.
        - Зачем? - король выпустил мою руку, и повернулся к брату, стоявшему чуть поодаль. - Она и так умирала.
        - И хотела напоследок сделать очередную гадость, - ответил тот, вытирая платком кровь из разбитой скулы. - Её откровения - не что иное, как попытка напоследок утянуть с собой кого-то ещё.
        В знак того, что сказать больше нечего, а оправдываться он не собирается, принц поклонился и торопливо вышел. Тире и Эрике потребовалась помощь целителей, поэтому их увели ещё раньше.
        Тело Ингрид погрузили на носилки и унесли. Я хотела попрощаться с ней, зная, что другого случая не представится, но король удержал меня.
        - Незачем, - коротко ответил он на мой вопросительный взгляд. - Тело отдадут в храм Хель, жрицы проводят усопшую в загробное царство так, чтобы она не нашла дорогу обратно.
        Я хотела спросить Рагнара о многом, но понимала, что для этого ещё будет время. Король, передав меня на руки целителям, отошёл к Пьерсону. Безликий, метнув в мою сторону внимательный взгляд, что-то зашептал государю, я бы очень хотела узнать, что именно, но меня уже увели.
        ГЛАВА 19. ПОСЛЕДСТВИЯ И ПОТЕРИ
        1
        Следующие дни я провела под надзором целителей, хотя чувствовала себя хорошо. Тира и Эрика тоже быстро восстановились, так что Рагнар через три дня после падения Алой розы объявил меня своей невестой.
        Это произошло в Малой гостиной, где присутствовали мы трое, его величество и ярла Янссон. Оскар ещё не восстановился после удара, нанесённого ему Ингрид. Поговаривали, что он преувеличивает свои увечья, чтобы заслужить ещё один орден и титул.
        Рагнар надел мне на палец то самое кольцо, которое в тот злополучный день оставалось на пальце Алой розы. Пусть и недолго. Я знала, что оно дорого ему, потому что когда-то отец нынешнего государя подарил его королеве за рождение сына. Ею как раз была мать Рагнара.
        На этот раз мы обошлись без приветственного танца. Возможно, это было самое скромное завершение отбора невест в истории Северного королевства, но я только радовалась этому. Члены королевской семьи сердечно, как мне казалось, поздравили нас, и уже вечером на всех площадях страны огласили радостную новость, умолчав о заговорщице и других особенностях прошедшего отбора.
        Мне пришлось присутствовать и на официальном приёме, где его величество представил подданным свою невесту, а также объявил, что за нашей свадьбой последуют ещё две. Принц женился на Эрике Эльсе, а Софи заочно выдадут замуж за короля страны, скрывающейся за Свирепым морем.
        Тире Валлин пожаловали титул графини и земли близ Драгомира, чем она была очень горда, не забыв, однако, напомнить мне об обещании включить её в свиту королевы.
        Даже Риг вернулся, снова заняв место на кровати.
        Казалось бы, всё завершилось счастливо, большего и желать нельзя. Но это было не так. День свадьбы назначили через два месяца, и у меня ещё оставалось время, чтобы зачать ребёнка. Однако пока мои мольбы богине плодородия и семейного очага Фригг оставались без ответа. Я чувствовала себя здоровой и полной сил, но беременность не наступала.
        - Отвар, которым поила тебя Ингрид, не давал понести, - успокаивал меня король, сообщив, что всё её снадобья были с двойным дном. Не несли вреда, даже наоборот, только обладали неким побочным действием. - Теперь всё изменится.
        Я почти не ночевала в своих покоях, проводя время рядом с королём. Рагнар не упрекал меня и ничем не выказывал недовольства в связи с отсутствием наследника, но я чувствовала, этот день неизбежно настанет. И если за два месяца я не смогу зачать, среди придворных начнётся ропот, к которому король обязан будет прислушаться.
        Он всё равно поступит по-своему, и разговоры станут тише, но капля точит камень. А я не из тех, кому наплевать, каким образом возвыситься. И какими жертвами.
        - А вдруг я вообще не смогу? - озвучивала я свои страхи матери.
        Они с отцом вскоре прибыли в столицу и поселились в Драгском замке. Отец даже получил титул герцога, что позволяло ему сидеть в присутствии коронованной особы, чем он, конечно, никогда не пользовался.
        - Или.. - здесь я обычно замолкала, не желая обижать Виленну.
        - …родишь только девочек, - заканчивала она за меня со вздохом. - Не думай об этом сейчас. Главное - понести, а там разберёмся.
        - А вдруг я бесплодна? - наконец этот вопрос был задан вслух и прозвучал, как приговор. Конец всему.
        Мы с Рагнаром будем стареть, сначала всё надеясь на чудо, а потом, отчаявшись, король может развестись со мной. Если раньше я сама не освобожу его от ставшего постылым брака. Дерево в саду, не приносящее плодов, безжалостно выкорчёвывают, чтобы не отбирало солнце у тех, кому оно нужнее.
        - Что за мысли? В нашем роду не было бесплодных, - утешала меня мать, но я видела в её глазах отражение тревоги, снедавшей и меня.
        Только Альма была уверена, что повода для беспокойства нет. Она подбадривала меня, рассказывая сны, где видела, что совсем скоро я понесу. Я верила, потому что у неё был отголосок моего Дара, и потому что очень хотела верить. Это единственное, что оставалось.
        Целители, жрицы Фригг и Всеблагого денно и нощно возносили молитвы за скорейшее благополучное разрешение моих тревог, но всё оставалось как прежде. Ещё один месяц прошёл впустую.
        Пьерсон, которого вот-вот должны были отправить в почётную ссылку с орденом и новым титулом при встрече кланялся ниже обычного и ничем не выдавал, что раньше сам делал мне предложение.
        Казалось, всё скоро наладится, но когда до свадьбы оставалось три недели, я поняла, что теряю Дар.
        Проснувшись рано утром, я долго не могла понять, что не так. Эту ночь я как раз провела у себя.
        Солнце по-весеннему заглядывало в окна даже несмотря на плотные шторы, Риг, снова превратившийся в снежного барса, мерно сопел рядом. Вроде бы всё как обычно, но что-то тревожило меня, и внутренний голос говорил, что это очень важно.
        На зов откликнулась Альма и предложила накрыть на стол, но даже одна мысль о завтраке вызвала отвращение.
        - Хотя бы чай выпьете, - предложила сестра, упорно продолжавшая говорить мне вы, несмотря на строгий запрет. Даже наедине.
        От чая я не отказалась, тем более Виленна привезла целую сумку различных отваров, которые я так любила как за приятный вкус, так и за успокоение, которое они приносили.
        В ожидании, когда Альма вернётся, я встала с постели и подошла к зеркалу. В последнее время я немного похудела, но это было вполне объяснимо теми переживаниями, которые выпали на мою долю. А так всё было как прежде.
        Целители в один голос утверждали, что я здорова. Значит, поводов для беспокойства не было, отчего же тогда я чувствую себя выпотрошенный рыбой?!
        Даже после выпитого чая и тёплой ванны это ощущение не покинуло, а слабость усилилась. Марта предложила позвать целителя и жрицу Фригг, чтобы те осмотрели меня, и я, поупиравшись, к обеду, видя, что ничего не изменилось в лучшую сторону, согласилась.
        Целительница долго осматривала меня и вынесла вердикт: здорова, но не беременна. А вот жрица Фригг смутила гораздо больше.
        Немолодая женщина со строгим лицом окуривала комнату приторным дымом, выезжающим глаза, и, закончив читать заклинания, нахмурившись, долго смотрела в одну точку позади меня, словно забыв, где находится.
        - Что скажите, мудрейшая? - робко напомнила я о себе.
        - Вы здоровы, ярла, - ответила она. - И проклятия около вас нет. Но я совсем не чувствую вашего Дара.
        Я обескуражено посмотрела на неё, и это смутило жрицу ещё больше.
        - Я извещу храмовников Всеблагого, ярла. Возможно, то, что с вами происходит, угадать мне не под силу.
        К вечеру моя спальня напоминала молельную комнату. Жрецы Всеблагого подвергали меня самым различным проверкам, и все, как один, вынесли вердикт: магический Дар ослаб настолько, что стал почти неощутим.
        Я пребывала в отчаянии. Лишиться Дара перед свадьбой обычно означало её отмену. Конечно, обо всём сразу доложили Рагнару, и я ожидала вызова к королю со смесью затаённого страха и надежды.
        2
        Рагнар позвал меня в этот же вечер, и мы проговорили почти до полуночи.
        - Я не понимаю, почему это произошло? - плакала я на плече у любимого. - Вернее, понимаю. Наверное, из-за перенапряжения.
        - Возможно, со временем всё наладится. Ведь Дар не исчез совсем, - успокаивал меня Рагнар, гладя по голове и спине. - А даже если так, главное, что ты в порядке. Я знаю нескольких Магов, которые прекрасно живут без Дара. Взять, к примеру, ярлу Янссон, распорядительницу на последнем отборе. Жрецы Всеблагого недавно сделали пророчество, что в будущем миром будет править не только магия, но и то, что можно создать без Дара.
        Да, я всё это понимала, но чувствовала себя так, будто мне повредили крылья, и теперь вынуждена была смотреть на тех, кто может легко взмывать в воздух, и вспоминать, каково это, ощущать себя полной сил.
        И всё же было приятно и радостно, что король не винил меня и не хмурил брови, раздумывая, как бы найти мне замену. Рагнар отнёсся к этому на удивление легко. Мол, слабый Дар не является недостатком для королевы. Ей больше не придётся сражаться, и вокруг всегда достаточно безопасников, чтобы отразить возможные магические атаки
        - Займись свадебными хлопотами, это тебя отвлечёт, - посоветовал государь, расставаясь со мной поутру.
        Я так и сделала, и на удивление это помогло. Небесно-голубое свадебное платье было почти готово, оставалось ещё около десяти примерок. С длинным шлейфом, пышными нижними юбками, оно тем не менее казалось почти невесомым, когда я надевала его, чтобы позволить мастерицам подшить подол или наметить глубину декольте.
        Платье было старинного покроя, такой не носили лет уже, наверное, сто, но когда речь шла о столь значимом событии как свадьба короля, дворцовый этикет диктовал особые условия и был непреклонен.
        Ювелиры трудились день и ночь, чтобы поспеть к сроку и изготовить тиару из синих сапфиров и фамильных рубинов, которые мне передал отец, чтобы увековечить в этом произведении искусства наш род.
        На празднество должны будут приехать мои сёстры и дальняя родня Рагнара, проживающая как за Свирепым морем, так и в государствах к югу. Словом, учитывая бракосочетания, следующие друг за другом, пир будет горой.
        И всё же, как я ни старалась скрыть тревогу, грызущую изнутри, ничего не могла с собой поделать, а учитывая особенность моей болезни, если это можно так назвать, то и поделиться с посторонними не могла. Даже родители и Альма знали не всё.
        Например то, что с каждым днём Дар становился всё слабее, пока однажды, когда до свадьбы оставалось десять дней, я не обнаружила, что не чувствую его совсем. Попытавшись сотворить морок, как делала все последние дни, следя, как тают магические способности, я поняла, что не чувствую ни покалывания в кончиках пальцев, ни зарождения горячей волны в животе и груди. Ничего, кроме пустоты и отчаяния.
        О полной потере Дара я не сказала никому, кроме Рига. Снежный барс приподнял морду и внимательно посмотрел в глаза. Мне почудилось, что в них промелькнуло удивление. Мол, неужели не понимаешь? А я боялась спросить напрямую: правда ли, что за использование сил Мглы я должна заплатить такую высокую цену? А если это так, то вернётся ли мой Дар?
        «Вернётся. Нескоро», - ответил Гарм, вторгнувшись в мои мысли. Я только обняла его, расцеловала кошачью морду, отчего зверь фыркнул, но лизнул мне нос.
        3
        - Ты жалеешь, Хильда? - спросила тем же вечером Виленна, расчесывая, как в детстве, мои волосы. - О своей судьбе?
        - Нет, конечно, с чего ты взяла? - встрепенулась я, очнувшись от раздумий. - Я просто нервничаю, хочу чтобы всё прошло хорошо.
        - Конечно, так и будет, - улыбнулась мама и обняла меня за шею, поцеловав в макушку. - Подумать только, моя девочка совсем скоро станет королевой Севера. И я больше не смогу тискать тебя и целовать!
        - Мама, ничего не изменится, я так и останусь твоей дочерью, - улыбнулась я в зеркало, поймав её взгляд. Нет, определенно за последний год у Виленны прибавилось морщин. Или это я смотрела на неё более взрослым, осознанным взглядом…
        - Изменится, Хильда. Прежде всего, ты станешь моей королевой, - с гордостью в голосе произнесла Виленна и украдкой смахнула с глаз набежавшие слёзы. - И я больше не смогу говорить тебе «ты», ваше величество…
        Мы обе рассмеялись, и я пообещала, что, по крайней мере, наших с Рагнаром детей я позволю маме, когда они будут наедине, называть по имени.
        И поймала себя на мысли, что всё складывается так хорошо, что лучшего и желать нельзя. Конечно, Дар я потеряла, но если всё временно, то не страшно.
        И всё же дурное предчувствие не обмануло меня. На следующий день в коридоре со мной столкнулся Пьерсон и будто случайно, целуя руку, уколол мне палец. Он долго извинялся и расшаркивался за свою неуклюжесть, но я сердцем чуяла, сделал это нарочно.
        Стоит причинить Магу вред, даже такой крошечный, как Дар проявит себя, и другой Маг наверняка это почувствует. Особенно глава безопасников. Значит, проверка. По заданию Рагнара? Возможно, ведь даже ему я не сказала, что теперь ничем не лучше тех, кто с рождения лишён магической жилки. Аристократическая кровь без магического Дара, словно пустая перламутровая раковина без жемчуга.
        - К чему всё это, ярл Пьерсон? - спросила я напрямую, глядя Безликому в глаза.
        - Что вы имеете в виду, Хильда? - мягко ответил он и улыбнулся.
        - Прошу вас, не называйте меня по имени, - я отвела взгляд. Слишком уж двусмысленной была его улыбка, будто нас связывало что-то личное. И до неприличия липкое.
        - Боитесь, что король узнает о моём предложении руки и сердца его невесте? - усмехнулся Безликий, снова приняв чужой облик. Похоже, ему доставало удовольствие то, что я не могла прорваться сквозь морок. Больше не могла. - Но ведь тогда вы не ещё не были избранной династии Сваргов? Разве это может на что-то повлиять?
        - Прошу вас, ярл Пьерсон, - произнесла я, чувствуя, как от наведённой картинки, всё кружится перед глазами. - Пустите, мне надо идти.
        - Я не держу вас, ярла Виртанен, - услышала я холодный голос.
        Всё снова стало как прежде. И коридор с чадящими масляными лампами, и слуги, бросавшие на меня искоса удивлённые взгляды, и сам Безликий, снова выглядящий как обычно. Затянутый в чёрный сюртук безопасника, он стоял чуть поодаль с выражением холодного любопытства на лице.
        - Прошу прощения, ярла, - увидев, что я пришла в себя, он учтиво поклонился, опустив глаза. - Старая привычка всех проверять, знаете ли. Скоро придётся отвыкать. Слышали, что меня отправляют на юг? В Соулсетт.
        Ирония Рагнара была очевидна. Проворонил Алую розу, так поезжай в те места, откуда она родом. Может, там тебе быстрее удастся раскрывать заговоры.
        И не могла не признаться, что в глубине души тоже радовалась отъезду Пьерсона, хотя мне лично он не сделал ничего дурного.
        - Желаю вам обрести на новом месте всё, чего вы жаждете, - пролепетала я, думая, как бы побыстрее избавиться от его общества.
        Безопасник поклонился и, когда я уже прошла дальше, окликнул:
        - А знаете, Хильда? Я рад, что не увижу ни вашей свадьбы, ни коронации. Для меня вы всегда останетесь Виртанен. Девушкой с удивительным Даром.
        И, быстро отвернувшись, Пьерсон спокойной походкой, заложив руки за спину, пошёл дальше по коридору.
        4
        Перед свадьбой мне предстояло вместе с другими финалистками отбора посетить праздник в Городской ратуше. Это был своего рода обед, по окончании которого мне предстояло выбрать из девушек, вступивших в пору юности ту, что достойна венка из дубовых ветвей и звания Весны. Девушка-весна должна быть свежей, красивой и олицетворять торжество молодости и жизни. Не говоря уже о том, что она станет завидной невестой.
        Обычай очень древний, и даже жрицы не могли сказать, откуда он взялся. В прошлые годы девушку выбирал брат короля, принц Карл, но теперь это доверили мне.
        - Пусть горожане привыкают, что у них теперь есть королева, - улыбнулся Рагнар, сообщив мне с утра радостную новость.
        - Но я не успею приготовиться, - растерянно посмотрела я на короля. В уголках его глаз собрались лучики морщин, как всегда, когда он пребывал в особо хорошем расположении духа.
        - Ты и так прекрасна, моя Хильда, - лишь потешался он, обнимая меня и целуя в шею. - И прекрасно справишься. Можешь выбирать любую из столичных красавиц. Все равно ни одна из них не затмит мою королеву.
        Я улыбнулась и почувствовала, что всё ещё не утратила способности краснеть. На этот раз я задыхалась от удовольствия, чувствуя себя любимой и желанной. И даже потеря Дара больше не казалась трагедией. Тем более что, как обещал Гарм, он вернётся.
        - Я слышал Пьерсон попрощался с тобой лично? - неожиданно сказал Рагнар, и я почувствовала, как его объятия, до этого бывшие нежными, стали почти удушающими и колючими, как зимний холод.
        - Да. Мы столкнулись в коридоре, - ответила я, не зная, как много известно королю и моля богов, чтобы история с неудачным сватовством не обратилась против меня.
        Государь вполне мог счесть, что я специально утаила её, не желая отказывать поклоннику, пока не выиграла отбор. Тогда я промолчала, боясь ревности короля, теперь было поздно откровенничать. Кажется, я даже перестала дышать в ожидании, что скажет король.
        - Я не люблю то чувство, когда не могу полностью доверять близкому человеку.
        Он выпустил меня из объятий и, рывком повернув лицом к себе, заглянул в глаза. Я чувствовала его пальцы на подбородке и не смела рассказать, с чего всё началось. Рагнар подумает, что я призналась только потому, что он вынудил меня. Из страха. И больше никогда не поверит.
        - Я не обманываю вас, ваше величество, - прошептала я, сдёрживаясь, чтобы не заплакать. Сердце билось так быстро, во рту пересохло, но я не отвела взгляда. - Для меня не существует других мужчин.
        - Ладно, иди, - вздохнул король и отвернулся к столу. - Увидимся позже.
        - Вы не верите мне? Почему? Разве я уже успела заслужить немилость?
        Наверное, надо было остановиться и уйти, чтобы дать королю возможность осознать, что он ошибается, если думает, что я кокетничаю за его спиной с другими мужчинами. Но обида захлестнула меня, не дав мыслить трезво и думать о выгоде.
        Я уже десяток раз корила себя за то, что скрыла от короля предложение безопасника, но тогда я была слишком поглощена поисками Алой розы, а потом просто забыла об этом. Да и боялась, что на голову несостоявшегося жениха обрушится гнев государя. Рагнар и так его недолюбливал. Скорее бы уже этот Пьерсон уехал!
        - Хильда, давай не будем продолжать этот разговор, - Рагнар так и не повернулся ко мне. Вместо этого сгрёб в папку какие-то документы и вообще делал вид, что ему сейчас не до меня.
        - Я не могу уйти вот так, - вздохнула я. - Когда ты злишься.
        - Хорошо. - Папка полетела на сиденье кресла, и я, наконец, увидела лицо моего короля. Мрачное и не сулящая ничего хорошего. - Только больше не давай мне повода думать, что ты одновременно просчитывала несколько вариантов.
        - Ничего я не просчитывала, ваше величество, - я сделал шаг и, робко улыбнувшись, снизу вверх заглянула в его глаза. Теперь, когда буря миновала, они снова стали ярко-синими и больше ничем не напоминали тёмное беззвёздное небо.
        - Прости, - коротко бросил Рагнар, погладив меня по щеке и улыбнувшись. - Возвращайся сразу ко мне. Помнишь, ты спрашивала, как я узнал Алую розу. Я скажу, если ты как следует об этом попросишь.
        - Попрошу, - прошептала я и поцеловала его, коснувшись губами щеки. - Не сомневайся.
        - Я рад, что хотя бы с тобой могу расслабиться и не следить за словами, - посерьёзнев, сказал государь, вы пуская меня из объятий. - А то я уже начал думать, что свихнусь от этой ответственности.
        - Я тебе не позволю.
        Когда король был так близко, что, протянув руку, можно прикоснуться к лицу, провести рукой по волосам, казалось, что я смогу всё. И никто не посмеет помешать нам разделить жизнь надвое. Всю, что отмерена богами. Вместе мы справимся с любыми невзгодами, поджидающими нас на пути. Даже лишившись Дара, я словно подпитывалась от него, как погасший факел загорается, стоит соприкоснуться с живым огнём.
        - О чём ты думаешь? - спросила я, чтобы снова не полезть к Рагнару с объятиями. Опасения, что я быстро надоем любимому, гнездились в глубине сердца, ведь мама своими наставлениями уже создала для них плодородную почву.
        - О Нильсен. О них обеих, - государь, отошёл к дивану и встал за его спинкой, проведя рукой перед глазами, словно отгоняя невидимую мной тень прошлого. - Сначала я подозревал Ребекку. В её роду все низкорослые, возможно, в этом виноват Щит, который защищает нас от летучих ящеров, но отнимает много сил у тех, кто его поддерживает. И всё же лишь у неё было меньше всего шансов на победу, однако она боролась так, будто знала, что дойдёт до финала. И у них не было родственной связи с королевой Лагертой.
        - А у меня были? - ахнула я от удивления.
        - Нет. У тебя нет, - король обошёл диван и встал у окна, опёршись о стену так, чтобы лицо оставалось в тени. - Поэтому тебя я тоже подозревал. Ведь Алая роза должна быть с ней в родстве, согласно записям о проклятии. И было бы странно, если бы она не позаботилась о том, чтобы скрыть данный факт родства.
        - Ингрид и Бекка её потомки?
        - Хильда, ты разве не поняла? - Рагнар подошёл ближе и взял меня за руки, стиснув ладони. - Проклятие давно рассеялось. Со смертью той, что его напустила. Орден существовал как альтернатива власти, но был больше собранием болтунов, несогласных с указами короля, чем реальной силой. Пока его не возглавил тот, кто решил, что сможет занять трон. Это он создал Алую розу, отыскав в тайных архивах описание ритуала. И подобрав подходящую кандидатуру из тех, кто был недоволен своей участью.
        - Линд? Он производил впечатление такого добродушного и старательного человека, - с грустью вздохнула я, вспомнив бравого военного. Даже за наше недолгое знакомство он показался мне учтивым и крайне предупредительным с дамами, пусть и немного грубоватым.
        - Старательного и глуповатого. Договаривай уже, Хильда. И он не любил бумаги настолько, что бледнел даже при виде папки с указами. Месяцами копаться в архиве его не смогли заставить даже боги, - Рагнар взял меня за плечи и легонько встрянул. - Будь осторожна. Я обеспечил тебе максимальную защиту внутри замка и за его пределами. Пока ты носишь это кольцо, никто не сможет причинить тебе вред. Не снимай его даже ночью. Обещаешь?
        И король дотронулся до сапфира, подаренного мне на объявлении итогов отбора. Я кивнула и улыбнулась:
        - Не беспокойся. Я ни за что не расстанусь с ним до самой смерти.
        И я поцеловала тёплый камень в бело-жёлтой оправе. А потом того, кто его подарил.
        5
        Стоило только двери за девушкой закрыться, как Рагнар сразу вызвал брата.
        У них всегда была особая связь, Карл часто приходил, стоило только королю подумать о нём, но это, скорее всего, было связано с маленькой разницей в возрасте и постоянным тесным общением. Они были очень разные и по характеру, и по темпераменту, и всё же всегда думали в одном направлении.
        Однако общаться мысленно невозможно. Рагнар использовал артефакт, исправно работающий ещё со времён правления отца. Конечно, придворный Маг усовершенствовал его и настроил на защищённый канал связи, но всё равно вещица, похожая на портсигар, работала только как приёмник.
        - Кое-что есть, но пока не хотел бы говорить, - хмуро ответил Карл и всё-таки бросил взгляд в зеркало, висящее у входа.
        Оформитель комнат настоял, чтобы оно висело именно здесь, хотя Рагнар предпочёл бы обойтись без этой женской детали интерьера. Работающему человеку некогда любоваться своим отражением. Однако спорить, а тем более приказывать фанатику своего дела король не стал из жалости, творческие личности такие эмоционально нестабильные. Оформитель уже начал входить в творческое отчаяние, услышав, что зеркалу в рабочем кабинете не место, и чуть было не лишился чувств.
        Единственная уступка, на которую он пошёл - выбрал зеркало поменьше, за что Карл не забывал выговаривать брату. Мол, оно не должно разрезать человека пополам, это плохо для Дара.
        - Зачем ты меня выдернул? Я только начал одеваться, - продолжил ворчать брат, сдерживая зевок. Он развалился на диване, заложив ногу за ногу, и рассматривал свой маникюр.
        - Ничего страшного! - парировал Рагнар и, зайдя за спину, дал брату лёгкий подзатыльник, как всегда делал в детстве.
        - Не зевай, муха в рот залетит!
        Это фраза была условным паролем, означающим: мачеха идёт. Последняя жена короля, болезненная ярла Аглая, мать Софи, невзлюбила пасынков. Наверное, потому что понимала, что ребёнку, которого она носила, не занять трона. Должно случиться чудо, чтобы двое крепких сыновей мужа умерли один за другим. И как назло, войны не предвиделось, мора тоже.
        Вот и приходилось раздражённой болями в спине от растущего живота, пренебрежением стареющего мужа, нависшим призраком скорой смерти королеве раздавать беззащитным подзатыльники, мотивируя это радением о воспитании. Отцу, к тому времени впавшему в отчаяние от постоянной угрозы вдовства и больше проводящего время в молитвах в кабинете с бумагами или в архиве с толстыми фолиантами, было не до наследников. Живы, здоровы, получают всестороннее образование, и хвала небесам!
        Сейчас эта картина так явственно встала перед глазами, что Рагнар содрогнулся. Будто призраки встали из могил и требуют ответа: всё ли ты сделал, чтобы раздавить Орден королевы Лагерты? Отобрал ли символ, дающий ему особую силу? Например, сотворить новую Алую розу.
        - Ты что?! - возмутился Карл, но переиграл. - Не смей поднимать руку на будущего государя. А что смотришь? Няня в детстве говорила, что видела во сне, будто рано или поздно меня ждёт корона. И родимое пятно - это особый знак, отметина Всеблагого.
        Карл многозначительно поднял указательный палец и скорчил рожу, копирую старую Нинель.
        - И всё потому, что ты сын её скончавшейся госпожи. Твоя няня была с той ещё придурью, хотя я завидовал тому, что ты можешь слушать диковинные сказки. Моя читала на ночь вслух только Свод законов королевства и правила этикета.
        - Поэтому ты и стал тираном, - парировал брат и, встав рядом, хотел было вернуть подзатыльник, но король вовремя увернулся и захохотал. Карл подхватил, хлопнув Рагнара кулаком в грудь.
        - Держи, величество! А то думаешь, что я только в постели время провожу. Будто сам не такой.
        И передал свёрнутый вчетверо листок.
        - Попрошу воздержаться от критики своего короля. Всё, что он делает, да продлят боги ему жизнь, свершается…
        И Рагнар осёкся, развернув листок. Боги, это так просто, что он и подумать не мог.
        Коган использовал локон волос покойной королевы Лагерты, который достал в хранилище. Была раньше такая традиция - хранить локоны, срезанные с мёртвой головы безвременно-почившей королевы. Рагнар видел эти сувениры в хранилище и содрогался, но выбросить или сжечь волосы своих прародительниц всё не решался. К счастью, этот обычай отошёл в прошлое ещё при правлении его деда.
        - Уверен? Но как он мог обнаружить именно её локон? - спросил Рагнар, медленно расхаживая по кабинету. - Вдруг он ошибся?
        - Я спрашивал у придворных Магов, - с беспечной улыбкой ответил брат, будто это было такой малостью, что не стоило и упоминания. - И у жриц Хель справлялся. Они-то уж знают толк в проклятиях разных уровней сложности. Так вот, некоторые говорят, что волосы именно королевы Лагерты не обязательны, достаточно взять локоны той, что связана с тобой по крови. Нашей прабабушки, например. Так что он мог и перепутать, это не повлияло бы на обряд сотворения Алой розы.
        - Значит, сейчас же отдам приказ все их сжечь, до единого волоска! - Рагнар сложил лист и, спрятав его во внутреннем кармане камзола, решительным шагом направился к двери.
        - Зайди ко мне после этого обеда, - бросил он на ходу. - Обсудим детали завтрашней операции.
        - Мы не успеем, - окликнул его брат, но король отмахнулся:
        - Должны. Если верить архиву и твоим жрицам, он скоро попытается сотворить новую. Если уже не преуспел в этом.
        - А как же сила рода? Забыл? Если сжечь заговорённые локоны, будешь обречён.
        Рагнар уже взялся за ручку двери, но обернулся и произнёс без всякого намёка на улыбку, глядя на брата так, будто тот упомянул о ничем не подкреплённой легенде.
        - Сказки всё это. Как и проклятие королевы Лагерты, пережившее её на сотню лет. На мой век хватит реальных угроз.
        ГЛАВА 20. ОДИН КОРОЛЬ, Д
        ВЕ КОРОЛЕВЫ
        1
        Вместе с Эрикой, Тирой и их высочествами мы отправились на обед в Городскую ратушу. Сидя в карете, которая была намного роскошнее той, которую предоставили нам - участницам отбора - в прошлый раз, я почти не волновалась. Больше не надо было показывать горожанам умения, теперь мой статус гораздо определённее, чем звание одной из возможных невест короля.
        Принцесса Софи с милой улыбкой рассказывала, как в один из прошлых празднеств её брат выбрал из всех претенденток самую некрасивую, чем поразил жителей столицы.
        - Я подумал, что это поможет девушке с удачным замужеством, - пожал плечами его высочество. - Никто не рассматривал её кандидатуру всерьёз. Вы бы видели лица первых красавиц, оставшихся без венка Девушки-Весны!
        - Это очень благородно, ваше высочество, - откликнулась Эрика, бросив на жениха взгляд, полный затаённого обожания. Мне даже показалось, что принц порозовел, но через мгновение напустил на себя деланно-шутливый вид.
        - И теперь все остальные много лет подряд будут надеяться, что чудо повторится, - добавила Тира с самодовольной улыбкой. Впрочем, она очень шла красавице-графине, которая теперь носила только те наряды, что были специально сшиты после того как его величество подарил ей титул. - Очень дальновидно, ваше высочество. Пусть все видят, что королевская семья судит не только по внешности, но и отдаёт должное внутренней красоте претенденток. Я восхищена вашей проницательностью.
        - Ваша светлость, вы меня окончательно вогнали в краску, - вкрадчивым голосом произнёс принц и поцеловал Тире руку. Валлин залилась грудным смехом, прозвучавшим вполне искренне. Наверное, так оно и было. Тира не могла существовать без обожающих взглядов мужчин, и чем высокопоставленное кавалер, тем ярче она сияла.
        Мне стало неловко за неё, ведь рядом сидела Эрика. Ей наверняка было неприятно видеть, как Валлин красуется перед её женихом, но Тира об этом даже не задумывалась, полагая, что ничего предосудительного не делает.
        - Я постараюсь не ошибиться в выборе, - произнесла я, когда принцесса, чтобы заполнить неловкую паузу, спросила, мучает ли меня волнение. - И буду смотреть во все глаза. Девушки же готовились не один месяц. Думаю, нас ждут необыкновенной красоты танцы.
        Так и было, хотя изначально я ничего особенно не ждала от этого празднества. Горожанки, одетые в светло-зелёные платья, такие лёгкие и струящиеся, будто их выткали сами Асы, танцевали так непринуждённо и грациозно, сходились и расходились, образуя причудливые фигуры, будто это ничего им не стоило и медленный, величавый танец был продолжением рук.
        Я старалась не упустить ни одной детали, отметить всех и каждую, чтобы не подвести тех, кто доверил мне столь ответственное задание. Первое в статусе официальной невесты короля.
        - Нам надо поговорить, - наклонилась ко мне Тира, будто обращая внимание на одну из танцующих. На губах Валлин играла улыбка, как обычно, ничего не значащая, кроме того, что её хозяйка хороша собой и довольна своим местом в этой жизни.
        - Не сейчас, - тихо ответила я, вернув Тире такую же улыбку. Эрика и принц уже смотрели в нашу сторону, отчего мне было неловко. Не хотелось бы, чтобы его высочество подумал, будто я не ценю оказанную мне честь и предпочитаю официальным обязанностям досужие разговоры.
        Тира отстала, но уже через минуту протянула мне салфетку, на которой ровным красивым почерком было написано: «Хочешь узнать, почему ты потеряла Дар?» И отвернулась к бургомистру, настолько очарованному столь изысканной гостьей, что он попеременно то краснел от её улыбок, то покрывался потом от жарких взглядов «красавицы-графини».
        И я его понимала. Меня сейчас тоже накрыло жаркой волной, и всё, что хотелось, встать и встряхнуть Валлин, делающую вид, что она следит за танцем и добросовестно выполняет обязанности советника, записывая важные наблюдения о соревновании девушек. А на самом деле строчит очередное загадочное послание.
        Конечно, о боги, я хочу это знать. Вопрос в другом: как Тира смогла раскрыть мой секрет? Я не рассказывала об этом даже матери и Рагнару, не выдала себя ни разу, кроме того случая с Пьерсоном, но ведь Валллин не было рядом. Да и я не уверена, что Дьяр раскрыл меня, а не нашёл пустяковый повод, чтобы проститься. Оригинальный, чего уж там, но Безликий всегда был неразборчив в методах.
        Пока я раздумывала, музыка оборвалась, и девушки застыли, образовав очередную красивую фигуру, призванную изобразить пробуждение природы ото сна. Скинув белоснежные накидки, они остались в светло-зелёных нарядах, едва прикрывающих плечи и колени, но в этом не было пошлости, только торжество женственности и пробуждающейся силы, способной очаровать и склонить головы всех, почитающих жизнь и весну.
        Настало время оглашения результатов, и я бросила быстрый взгляд на Эрику, умоляя помочь. Та улыбнулась и протянула свой листок, на котором была написана цифра два. Уточнение мне не требовалось. Я пробежалась глазами по второму ряду девушек, ожидающих решения, и выбрала ту, что показалась мне подходящей. Стройную, как и прочие, но отличную тем, счто во всей её позе, в грациозно сложенных руках чувствовалось та нервная дрожь, которая, должно быть, пробирала девушку изнутри. Она застыла, будто статуэтка, и опустила глаза в пол, словно только и ждала момента, когда можно будет откланяться и скрыться прочь с глаз высокопоставленных гостей.
        Именно её я и выбрала. Услышав своё имя, громко названное бургомистром, она вскинула на него удивлённый взгляд и застыла на месте. И лишь когда я мягко улыбнулась, приняв венок из рук хозяина города, девушка встрепенулась и вышла вперёд.
        Праздник продолжился, но мне было уже не до веселья. Тира предпочитала отмалчиваться и больше никак не выражала заинтересованности в нашем разговоре, даже наоборот, мне казалось, избегала его.
        Зато по пятам за мной ходила Эльса, пока не утянула за рукав в оконную нишу, предлагая полюбоваться видом городской площади и башней с часами, такой высокой, что в наступающих сумерках она казалось уходила в самое небо.
        - Ты уже знаешь, что Алая роза была не одна? - прошептала она, беря меня под локоть.
        - Её больше нет, - поёжилась я, будто от ледяного ветра. - Прошу, не будем вспоминать о ней и её подручных. Особенно сейчас.
        - Одной нет. Неужели ты не видишь Тёмный след? - Эрика придвинулась ближе с фальшивой улыбкой и так вцепилась в мою руку, что я вздрогнула. Девушка оглянулась на праздник, который сейчас был в полном разгаре, и посмотрела на меня с неподдельной тревогой во взгляде: - Я же написала тебе. Их было двое.
        2
        Я смерила Эрику удивлённым взглядом:
        - Нет, я ничего такого не заметила.
        Признаваться в потери Дара я не собиралась, лгать, вслепую поддерживая чужую игру, тем более.
        - Он еле виден здесь, - продолжила Эльса, прикусив нижнюю губу, и, обернувшись назад, долго смотрела на приглашённых, будто хотела увидеть источник. Спустя некоторое время, за которое у меня успела разболеться голова, девушка разочарованно повернулась и добавила: - Это Тира, я почти уверена.
        Но голос её дрогнул.
        - Я запуталась Эрика. Алая роза мертва, - произнесла я таким тоном, будто самолично ставила в её истории жирную точку и с облегчением запечатывала фолиант, чтобы никто и никогда его не открыл.
        - Но не тот, кто её создал, Хильда. Что помешало бы ему сделать это снова? Тем более, когда на кону его собственное существование, - Эрика снова облизала губы и, придвинувшись к холодному оконному стеклу, коснулась его лбом. Получив свободу, я уже собиралась было откланяться, переведя разговор в шутку. Но, подумав, что это будет выглядеть как минимум странно, просто сказала то, что думала. Что не верю в новые угрозы, и если даже они реальны, то пусть ими занимаются безопасники.
        - Помнишь, Ингрид как-то сказала, что мы все не девственницы. Я тогда не придала должного значения её словам, а теперь понимаю, что надо было, - выдохнула Эльса и повернула ко мне бледное лицо, похожее в свете фонарей, освещающих нишу, на маску призрака. - Будь с ней осторожна, Хильда. Безопасники всех накроют, но мы с тобой знаем, насколько опасными могут быть…
        Тут девушка остановилась и прислушалась, будто к внутреннему голосу, нашёптывающему ей откровения. Я отступила на шаг, жалея, что позволила увлечь себя сюда. Ниша, отделённая от праздника тонким тюлем, почти не освещалась и не отапливалась, поскольку бургомистр слыл рачительным хозяином, не представляющим, зачем бы гостям уединяться в столь неподходящем месте.
        - Прости, я замёрзла.
        Не дожидаясь ответа, я попятилась и вынырнула в залитую светом залу, где ещё проходил обед, но гости, насытившись, давно встали из-за столов.
        - Ярла Виртанен, - бургомистр подошёл ближе с жалкой улыбкой на морщинистом лице. - Я беспокоился, что вам стало скучно, поэтому вы решили столь поспешно нас покинуть. Простите, старика, за подобные мысли.
        - Нет-нет, что вы, ярл. Всё в порядке, - улыбнулась я и постаралась быстро, насколько это было возможно, отделаться от словоохотливого бургомистра, начавшего разговор с витиеватых комплиментов, пожелания доброго здравия королю и всем членам королевской семьи и закончившего историей столицы и собственным вкладом в её развитие.
        Я же кивала, улыбалась, а взглядом искала Тиру, беседовавшую то с принцем, то с принцессой. Тёмного следа я не заметила, да и не могла, и всё же мне казалось, что Эрика просто ревнует или преувеличивает. После битвы с Алой розой мы всё пребывали в расстроенных чувствах, и малейшая неприятность могла вывести из себя. И всё же Эльса не станет наговаривать без оснований.
        А Тира… Откуда она узнала, что я потеряла Дар? И зачем написала мне именно сейчас, во время обеда? Хотела поговорить, а потом передумала?
        К счастью, праздник закончился довольно быстро. Или это для меня время свернулось колечком, как Риг в зимние ночи? Нас торжественно и с почестями проводили к экипажу, уже через минуту копыта лошадей застучали по булыжной мостовой. Поговорить с Тирой мне так и не удалось, а сидя напротив, она старательно избегала моего взгляда, то с преувеличенным вниманием выслушаю принцессу, то флиртуя с его высочеством, ничуть не стесняясь Эрики.
        Я сидела как на иголках, почти не участвовала в общей беседе, хотя и старалась отвечать по делу, когда меня спрашивали.
        - Почему вы такая тихая? - задала очередной вопрос Софи и с доверчивой улыбкой посмотрела на меня. - Вы правильно поступили, что не сразу пришли к решению.
        Я вздрогнула. Правильно? Я не знала, стоит ли доверять Эрике. Былые подозрения вновь всколыхнули душу, и теперь появилась вероятность, что я сойду с ума, подозревая обеих. Или впаду в нервную горячку.
        - Конечно, - подхватил его высочество и с одобрением посмотрел на меня. - Хильда, вы были великолепны, как и подобает будущей королеве.
        Я опустила голову, будто засмущалась.
        - Благодарю вас, ваши высочества, - ответила я, искоса наблюдая за Тирой и Эрикой. Последняя была рассеянна и смотрела то в окно, то на свои руки, сжимающие маленькую сумочку так крепко, будто хотели раздавить её, словно орех, а Валин, напротив, усиленно прислушивалась к разговору, то и дело собираясь вставить слово. К счастью, в большинстве случаев ей это не удавалось.
        Вернувшись во дворец, мы распрощались с членами королевской семьи и остались одни в холле, не считая служанок в бело-голубых передниках, вызвавшихся проводить каждую из нас до покоев. Я нерешительно взглянула на Эрику, но та лишь приложила руку к голове, громко сказав, что устала и хотела бы скорее принять ванну. Вероятно, это было знаком: мол, поговорим без Тиры. Я и собиралась наведаться к Эльсе, как только останусь без присмотра. Возможно, возьму Альму как свидетеля.
        Его величество пока занят, так что надо использовать оставшееся до встречи время с пользой.
        И снова мои планы оказались порушены. Стоило переступить порог комнат, как меня уже ждало письмо. Рагнар сообщал, что сегодня будет занят допоздна, и выражал желание, чтобы я ложилась спать, не дожидаясь вечера. Но мне было совершенно не до сна. Риг вёл себя неспокойно, ходя по комнате, зверь то садился, то снова возобновлял дозор, посматривая по сторонам.
        - Наверное, заболел, - вздохнула Альма, присматриваясь к Гарму, но приближаться опасалась.
        Марта и вовсе держалась ближе к двери, чтобы в случае чего оказаться первой на пути к спасительному выходу:
        - Может, того? Бешеная немочь? - с придыханием прошептала она, но я так посмотрела на горничную, что она быстро добавила:
        - А, может, пить хочет? Или есть?
        И горничная по моему жесту сорвалась с места, чтобы принести Гарму мяса с кухни, а заодно и уйти подальше.
        Риг не успокаивался, хотя и не скулил. Я просила зверя сказать, что не так, но барс только посматривал на меня с тревогой и ничего не отвечал. Отправив Альму за придворным Магом, обученным искусству исцеления животных и растений, я с нетерпением ожидала её возвращения. Но время шло, а толку не было.
        Гарм ни в какую не хотел ложиться в мою постель, как обычно это делал, и забрался под стол, свернувшись калачиком. Казалось, он заснул, но даже во сне был настороже и вздрагивал от каждого шороха.
        Тогда я и приняла решение не сидеть сложа руки, а действовать. На зов амулета горничные не реагировали, значит, либо он сломался, либо что-то их задержало. Пообещав себе задать обеим хорошую взбучку, я накинула на домашнее платье плащ и надвинула на глаза капюшон.
        - Потерпи, Риг, - прошептала я, погладив зверя, но тот не проснулся, а лишь тяжело дышал. - Я скоро вернусь, и тебе обязательно помогут.
        3
        Дорогу до крыла, где жили Придворные Маги, я знала хорошо. Рагнар как-то проводил меня по всем закоулкам Драгского замка, так что я надеялась застать у себя хоть кого-нибудь из целителей. Конечно, лучше было обратиться в храм, но жрицы - люди крайне занятые и не побегут по первому зову, даже если их об этом просит невеста короля. Сначала служение Асам, а после государю.
        «Ничего, Маг разберётся, что с Ригом не так», - подумала я, моля небо, чтобы Гарм был виден тем, кто не связан с Мглой. Если он решит не показываться посторонним, я отправлюсь к Рагнару и попрошу о помощи уже его.
        План был готов, осталось воплотить его в жизнь. И всё же я умудрилась заблудиться. Проходя одними и теми же коридорами, ругала себя за невнимательность, когда оказывалось, что снова свернула не туда. Голова разболелась, перед глазами начало двоиться, а к горлу подступила тошнота. Чувствовала я себя прескверно.
        Остановившись у окна, я дотронулась до холодного стекла, прижалась к нему лбом, на секунду стало легче. Открыть створку и впустить холодный воздух - всё, о чём я сейчас мечтала, но мне одной это было не под силу. В коридорах замка окна открывались только с помощью магического отворота, в целях безопасности для тех, кто не обладал подобным уровнем Дара. И я сейчас была одной из таких несчастных, вынужденных молить о помощи.
        Обернувшись и, как назло, обнаружив, что стою совершенно одна, хотя время ещё не позднее, я отправилась дальше. И, свернув, как мне казалось, в правильном направлении, увидела, что вернулась в своё крыло.
        Что ж, раз так, обращусь к Эрике. Она сильный Маг, пусть и не целитель, но, по крайней мере, поможет их найти. Остановившись перед дверью и пригладив выбившиеся из причёски пряди, я робко постучала. Ждать долго не пришлось. Дверь отворила горничная, и я почти свалилась ей на руки, чуть не лишившись чувств.
        - Хильда, О Всеблагой, что с тобой? - услышала я сквозь окружающий меня туман. - Кладите её на кровать. Вот так.
        Голос был знакомый, даже слишком, но Эльсе не принадлежал.
        С трудом разлепив веки, я посмотрела на ту, чьи горничные хлопотали возле меня.
        - Тира? Что ты здесь делаешь? - спросила я, приподнявшись на локтях, и в этот момент одна из горничных приложила к моим губам, стакан, наполненный холодной водой.
        - Я здесь живу, - хмыкнула Валлин и, махнув рукой на горничных, повелела, чтобы девушки оставили хлопоты. - Ты понимаешь, где находишься?
        Тира выглядела точно так же, как на минувшем празднике. При полном параде, в драгоценностях, будто собиралась куда-то ещё. Девушка аккуратно присела на краешек ложа и взяла стакан, чтобы напоить меня. Приложив палец к губам, она говорила что-то о переутомлении и пережитом волнении, а потом, когда я откинулась на подушки, закрыв глаза, велела горничным оставить нас одних.
        - Тебе лучше? - бровь Тиры взметнулась вверх, и на губах заиграла самодовольная улыбка. Мне и вправду немного полегчало. - Расскажешь, что случилось? Здесь никого нет, полог я накинула.
        - Я искала крыло Придворных Магов, а потом… - сглотнув, я прислушалась к внутренним ощущениям. Всё стало как прежде, если не считать полного отсутствия Дара. Возможно, в этом и кроется ответ. Не научилась жить, как обычный человек, испытывая лихорадку от того, что потеряла что-то важное, часть себя.
        - Это всё она, - Тира кивнула с таким видом, будто я должна была с полуслова её понять.
        - О чём ты?
        - Не притворяйся хотя бы передо мной. Я знаю, что Дара в тебе нет, но уж здравый смысл-то ты не потеряла, - Тира выпрямилась и, поджав губы, скрестила руки на груди. - Эрика, конечно. Её Тёмный след еле виден, но всё же он есть. Да и ведёт она себя, прямо скажем, будто уже победила. Видела, как я сегодня провоцировала её? И рыбка попалась в сеть.
        - Как могло произойти так, что я стучалась к ней, а попала к тебе? - присев на кровати, я пристально посмотрела на невозмутимую Тиру. Та только фыркнула и пожала плечами.
        - И что ты хочешь, чтобы я сказала? Что заморочила тебе глаза, сместила дороги? Ты постучалась в мою дверь, а где уж ходила до этого, мне неведомо.
        - Прости, ты права.
        Я попыталась встать, но, не удержавшись, рухнула обратно.
        - Мне надо идти, Тира. Ригу нездоровится. Можешь довести меня до крыла Придворных Магов?
        - И как, о Всеблагой, я это сделаю? Дотащу тебя на себе? Что за глупости, Хильда? Надо позвать целителей. Лежи, я сейчас вернусь.
        Тира порывисто встала, но я схватила её за руку. И только тут обнаружила, что кольцо, подарок Рагнара, пропало.
        - Что пропало? - нахмурившись, Тира вслушивалась в мою бессвязную речь. - Я не понимаю, прости. Давай я кого-то на помощь позову, ты явно не в себе.
        Я видела, что Валлин старается скорее избавиться от меня, но не могла позволить себе провалиться в забытьё. Может, мне всё это кажется?
        - Позови Эльсу, - пробормотала я, и тут Тира, и без того с опаской поглядывающая на дверь, взорвалась:
        - Ага, сейчас! И не проси. Да она убьют нас! Всё это дело рук Эльсы, ты что не поняла?! Тебе привычно рисковать собой, и я понимаю, за что ты ввязываешься в опасность, а мне больше ни к чему, знаешь ли. Я получила титул и хочу немного с ним пожить. Лучше много, конечно.
        Валлин принялась ходить по комнате, то держа скрещенные руки на груди, то поднося их к лицу, будто боялась наговорить лишнего.
        - Хотя ума не приложу, зачем всем это кольцо. Продать его невозможно, разве что как сувенир.
        - Это моя защита, - выдохнула я. Может, и не стоило посвящать Тиру в такие детали, только кольца-то нет. А значит, и сил, что меня берегли. - Я пойду к Рагнару.
        Тира подошла к двери и аккуратно, еле приоткрыв её, посмотрела наружу.
        - Не дойдёшь ты, не ясно, что ли?! Она нас не выпустит, - Валлин тихонько прикрыла дверь и обернулась, опёршись о неё. - Так что же делать?!
        Пальцы девушки выбивали нервную дрожь, постукивая по дереву.
        - Зачем мы ей? Убить? Но это бессмысленно, - я, наконец, собралась с силами и встала, почувствовав, что снова стала собой. Без Дара, но вполне здоровой. - Чего она добьётся? Кто она вообще?
        - Алая роза, Хильда! Да что с тобой в самом деле?! Вторая Алая роза, при этом обращённая недавно. Тёмный след совсем жидкий. До Ингрид ей, безусловно, далеко.
        Тира злорадно улыбнулась, но тут же сникла, окинув меня взглядом.
        - Но и я не смогу действовать в полную силу, пока ты здесь.
        Я поняла, что она имела в виду: обуза.
        - Могу уйти, чтобы не подставлять тебя, - холодно ответила я, промокнув влажный от пота лоб. - Что-то здесь не сходится, Тира. Знаешь, Эрика говорила, что Алая роза это ты.
        Я посмотрела на девушку, но та только презрительно скривила губы.
        - А что она тебе скажет? Хильда, прости, но это я? - и громко расхохоталась. - Я не собираюсь оправдываться. Признаться, ты мне не нравишься.
        - К чему это признание сейчас? - спросила я, на всякий случай, отойдя в другую сторону.
        - К тому, что терять особенно нечего, а лгать уже бессмысленно. Я предпочла бы, чтобы Алой оказалась ты. Эрика всегда казалась мне тихой овцой. Впрочем, как и Ингрид. Забавно, правда?
        Тира снова засмеялась, уронив голову на грудь, но тут раздался тихий хлопок, и всё вокруг заволокло серым туманом.
        4
        Дальнейшее виделось мне сквозь едкий, раздирающий лёгкие серый туман. Такой густой, что он поглотил и комнаты Тиры, и её саму, оставив меня наедине с опасностью, которую невозможно ни увидеть, ни почувствовать. Лишь разум подсказывал, что всё это затеяно не ради шутки.
        И вот в пелене показалась тёмная фигура. Я ожидала увидеть кого угодно, но только не долговязого драугра, папашу Тео. Нежить растянула в зловещей улыбке рот, полный редких и кривых гнилушек вместо зубов, и протянула костлявую руку.
        - Пойдём, красавица. Я за тобой, - проскрипел он и принюхался. Глаза, затянутые бельмами, уставились прямо на меня, будто ещё могли видеть. - Мне-то ты без надобности. Не люблю наверх лазать, дан вот пришлося.
        Я отступила, надеясь, что туман скроет меня и даст возможность бежать, но, как назло, он рассеялся перед драургом, словно признавал в нём хозяина. Чуть не споткнувшись о письменный стол и больно ушибив колено, я тихонько позвала:
        - Тира, где же ты?
        - Здесь, - прошептала Валлин над самым ухом и обняла меня за плечи. - Я всегда была рядом, Хильда.
        Тон, каким она произнесла последнюю фразу, не оставил сомнений в том, кто она.
        - Очень жаль, Тира.
        - Кому как, - девушка выпустила меня из рук и крикнула нежити: - Ты знаешь, куда её надо доставить.
        Я сжалась в комок и попыталась защититься как могла, что, должно быть, выглядело со стороны жалкой попыткой человека с серьёзным физическим недостатком сразиться с полноценными противниками. И было заранее обречено на провал.
        - Ах ты! - взвизгнула Валин и залепила мне пощёчину. Вытирая кровь с разбитой губы, я плюнула ей в лицо и расхохоталась:
        - Знаешь, что самое смешное? Это я не могу сражаться с помощью Дара, но ты-то можешь! А всё равно не смеешь, потому что нельзя присвоить чужое, - я сползла на пол, чувствуя, как теряю физические силы, но в тоже время обретаю душевное спокойствие. Хоть какая-то определённость, конец этой пытки сомнениями.
        - Ты не Ингрид! - громко крикнула я, вовсе не потому, что надеялась привлечь внимание тех, кто может помочь. Никто не сможет, Тира позаботилась об этом. Наверняка со стороны коридора дверь в её покои выглядела вполне мирно, и изнутри не доносилось ни звука.
        Папаша Тео застыл в стороне, будто в ожидании новых приказов, а раз их не было, драург лишь презрительно кривил рот и посмеивался над нашей с Валлин перебранкой, словно давал понять, что его это не касается.
        - Я сделаю то, Хильда, что ей оказалось не под силу!
        На это раз Тира применила Дар и парализовала меня, превратив в безвольную куклу, не имеющую возможности пошевелиться.
        - Думаешь, кто станет следующей невестой короля, после того как тебя найдут. Нет, я пока не скажу, что случится, но ты точно не умрёшь, подруга! - Тира присела рядом и гладила меня по щеке, будто утешала, а в глазах сверкала злорадная радость. - Только станешь неугодной, испорченной и жалкой. А такая не может стать королевой.
        - Нельзя оторваться от своей сущности, - твердила я, всё более уверенная в своей правоте. Сейчас я находилась в унизительно-слабом подчинении у некроманта, но, как ни странно, страха не испытывала. Не так, как было с Ингрид, когда мы стояли друг напротив друга по обе стороны цветочного барьера, тянущего головы или бутоны, чтобы ослабить меня.
        Тогда всё было страшнее, потому что по-настоящему.
        - Ты не обладаешь силой Алой розы. Копия не бывает лучше оригинала, чтобы ни говорил тот, кто инициировал тебя, - и снова засмеялась. Отрывисто, коротко, надсадно. Будто задыхалась.
        Представила на минуту, как Коган, кем бы он ни был, уговорил честолюбивую Валлин стать новой богиней Мести, его личный оружием в борьбе против короля. Он и вправду верил, что ритуал даст ему новую Ингрид, или сделал это от отчаяния, понимая, что другую девушку ему не найти?
        - Я стала такой, ещё когда Ингрид думала, что всесильна и обвела всех вокруг пальца, - щёлкнула меня по носу Тира. - Прости, но мне некогда делиться с тобой воспоминаниями. Я выполню свою часть сделки и получу корону. Согласись, что девственность не самая большая цена за такой подарок?
        - Теродор, забери пленницу и отведи куда следует!
        Тира поднялась на ноги и подошла к зеркалу, чтобы поправить причёску.
        - Ты потеряла Дар очень кстати, Хильда, - добавила она, провожая меня взглядом в зеркале.
        Склизкое прикосновение костяшек нежити пробрало до костей и полностью парализовало волю. Сопротивляться я не могла, но, слава богам, голос у меня не отобрали. Наверное, Тира хотела услышать, как я буду умолять.
        - Нет, это не я лишила тебя его. И не Коган, - покачала головой Валлин, обернувшись ко мне в ответ на немой вопрос. - К сожалению, это, наверное, заслуга Ингрид.
        И вздохнув с притворной грустью, Валлин махнула папаше Тео.
        - Не спешу прощаться, Хильда. Мы ещё не раз увидимся, - улыбнулась она и отвернулась с полным безразличием, будто выкидывала из покоев провинившуюся служанку, на которую не стоило тратить слишком много времени.
        - Ты слишком мелка и слаба, Тира, - выкрикнула я на прощание, когда драург почти вывел меня за дверь. - Тёмному началу не научишь, нельзя наполниться чужими силами. Дар надо чувствовать и черпать в нём Тёмную энергию. Без этого не сработает ни один ритуал.
        - Именно так, дорогая ярла Виртанен, - раздался из-за спины знакомый мужской голос, заставившей меня на секунду забыть и о прикосновениях нежити, и о затхлом запахе, исходившим от драурга и вызывающим сильнейшую тошноту. И даже о Риге, который так и не дождётся помощи. - Вы как обычно ухватили самую суть.
        5
        Я похолодела, но, с другой стороны, уже настолько устала чему-либо удивляться, что если бы не папаша Тео, крепко державший меня, и не противная слабость с не отпускающей тошнотой, присела бы перед Коганом в реверансе со светской улыбкой.
        Конечно, это был он. В голове роились тучи вопросов, но я даже не стала пытаться их задать. Скорее бы всё это закончилось - так или иначе!
        - Вы очень вовремя, ярл Пьерсон, - улыбнулась я, поворачивая к вошедшему голову. - Мы как раз говорили о вас. И о том, что нельзя создать Алую розу дважды.
        - Увы, это так, - пожал плечами Безликий и приблизился. - Но ярла Валлин, по-моему, тоже справляется вполне неплохо, как считаете? Вы ведь не подозревали её до самой последней минуты?
        Сейчас Дьяр Пьерсон выглядел таким, каким я никогда не видела его раньше. Расправивший плечи, в белоснежной рубашке, будто собирался на светский приём, и улыбающийся по-мальчишески искренне, он казался человеком, наконец, получившим то, о чём уже не смел и мечтать.
        - Я всегда хотел посмотреть вам в глаза. Вот так, близко, - Пьерсон погладил меня по щеке почти с нежностью любовника. - И дотронуться. Но всегда боялся этого.
        - Из-за короля? - усмехнулась я и порадовалась, увидев, как потемнели глаза противника.
        - Нет, - отрезал Дьяр. - Потому что опасался, что меня затянет в вас, как в омут. Ваш Дар был столь ярким и первобытно-чистым, что заставлял держаться на почтительном расстоянии. Из вас вышла бы великолепная Алая роза! Жаль, что вы поторопились распорядиться своим телом.
        И ладонь Пьерсона скользнула ниже, пальцы пробежали по шее, дёрнули завязки накидки, и та упала с плеч, оставив меня в домашнем платье, слишком вольном для того, чтобы принимать в нём посторонних мужчин. Особенно если их взгляд норовил проникнуть в вырез и в конечном итоге оставить меня и вовсе без одеяния.
        Жаль, что я не могла сопротивляться! Ещё с одной Тирой это могло бы возыметь действие, но в присутствии драурга и Пьерсона попытки освободиться выглядели наивными и непростительно глупыми. Договориться? В глазах этих двух я видела, что приговор уже вынесен, и ничто не в силах его отменить.
        - Думали, я буду служить Ордену, убивающему невинных женщин, только ставших матерями?! - с отвращением произнесла я, надеясь, что безопасник возразит. Мол, королевы стали жертвами собственной мнительности и родильной горячки.
        - Королевы знали, на что идут, - с нотами презрения ответил Безликий, будто речь шла не о женщинах, а о каких-то отребьях, промышляющих разбоем. - А ты служишь тому, кто убивал гораздо больше. Не сам, конечно, росчерком пера, равнодушно приговаривая неугодных, когда они перестают приносить пользу. Значит, ничем его не лучше.
        И ладонь Пьерсона, до этого оглаживающая мои плечи, больно схватила за волосы, оттянув голову назад.
        - И даже тогда я предлагал выбрать другую сторону, ты сама виновата, что стоишь сейчас здесь. Как и в том, что бесполезно растратила свой Дар.
        В груди зародилось нечто похожее на горячую волну, которая всегда означала, что Дар сейчас проснётся. Но нет. Ощущение пропало, ухнув куда-то вниз, к животу, и я снова ощутила мёртвую пустоту. Если и это не возродило мои способности - значит ничто не поможет.
        - Простите, что прерываю, - язвительно напомнила о себе Тира, подойдя к нам. - Подобные разговоры интересны только двоим. Я выполнила свою часть сделки, ваше святейшество. Надеюсь, мы в расчёте?
        И Тира изогнула красивую бровь, будто речь шла о светском флирте, а не о государственной измене.
        - В расчёте, - кивнул безопасник и, оттолкнув меня к стене, провёл рукой перед лицом новой Алой розы.
        Я упала, ударившись боком о подлокотник кресла, но жалеть себя было некогда. Мир вокруг снова подёрнулся рябью, и спальня Тиры превратилась в заснеженную пустыню без единого признака жилья.
        Холод окутал тело и покрыл обнажённые руки и плечи белоснежной коркой. Добраться до скинутой Пьерсоном накидки было непросто, потому что я даже не видела, где она лежит. Умом понимая, что всё это не по-настоящему, лишь морок, но не обладая больше Даром, способным пробраться сквозь пелену наведённой зыби, принимал происходящее за истинную картину мира. А значит, вскоре, если не подоспеет помощь, мне предстоит превратиться в кусок льда. И это уже будет необратимо.
        «С другой стороны, - думала я, ползая на четвереньках и щуря глаза от летевшего в лицо снега. - Пьерсон вряд ли собирается меня убить. И Тира сказала, что я не умру так просто».
        Словно в ответ на свои мысли, я увидела безопасника и Тиру. Девушка отступала и пыталась создать защитную стену из цветов, как в своё время это сделала Ингрид, а Пьерсон спокойно приближался, сложив руки за спину и мягко ступая по снегу, словно большой хищник, преследующий раненную жертву. Расчёт верен: зачем тратить время на сражение, когда вскоре добыча ослабнет настолько, что много сил на её укрощение и не понадобится.
        Но зачем он решил убить Тиру? Я пыталась подняться с колен, но метель усилилась, хотя этим двоим она, казалось, не причиняла ни малейшего дискомфорта. Вряд ли обладающие сильным Даром вообще видели её.
        Наконец Тире удалось создать защитный порог, но Пьерсон успел вскинуть руку и ранить девушку. Тира вскрикнула и, со злостью посмотрев на противника, прижала ладонь к обвисшему плечу. На белой коже расползалось видимое даже с моего места тёмное пятно - след магического удара.
        Они что-то говорили, но слов было не различить, в ушах завывала метель. Нащупав наконец накидку, я завернулась в неё, продолжая дрожать.
        - Не боися, красавица, - произнёс драург над ухом.
        В ноздри ударил гнилостный сладковатый запах, от которого к горлу подкатила тошнота, и я прикрыла глаза, чтобы хоть как-то сдержать её. На плечи упало что-то тяжёлое. Пару раз чихнув от поднявшейся пыли, я хотела было сбросить неприятную ношу, но помедлила, осознав, что так гораздо теплее.
        - Ставай, ляжать тута некогда, - прошептал папаша Тео и, подхватив меня за плечи, рывком поставил на ноги. Не отпуская меня, он направился в сторону от двух сражающихся. Я дёрнулась, чтобы посмотреть, чем всё кончится, да и просто потому, что не хотела уходить. Здесь, а это, вероятно, были ещё покои Тиры, меня найдут скорее.
        Понимая, что драург заведёт в одним богам ведомое место, указанное Тирой, я начала сопротивляться, но нежить оказалась довольно крепкой и сильной.
        - Дурёха, ни ломайся. Так надобно, - приговаривал он, и я слышала, как драург бормочет что-то под нос. Но из несвязного присвиста и площадной брани разобрала только «свобода» и «законный отдых».
        Где-то впереди вскрикнула Тира, и тут же серый туман немного рассеялся, а метель утихла. Теперь мы находились на снежном плато.
        - Здеся недалёко выход, - вздохнул драугр, и я уловила в его словах надежду. Словно, нежити было не менее моего важно выбраться из этой передряги.
        - Куда это ты ведёшь её, папаша Тео? - насмешливо осведомился Пьерсо, внезапно появившийся со спины и ухватил меня за вторую руку, грубо выдернув из объятий драурга. - У меня на неё особые планы.
        6
        - Что вам от меня надо? - спросила я, вскинув подбородок и посмотрев в глаза Безликого, снова принявшего свой обычный облик.
        Прежде чем ответить, безопасник коснулся ладонью лба драугра, и папаша Тео остолбенел, словно превратился в изваяние. Пьерсон медленно достал из кармана платок и с гримасой отвращения на лице вытер руку.
        - Я предлагал вам вполне достойный выход из ситуации, - ответил он, и по лицу пробежала судорога. - Даже давал возможность стать моей женой, но вы предпочли иную судьбу. Что же теперь вас так удивляет? Что другие хотят отщипнуть кусок от пирога, который вы приберегли лично для себя?
        Не дожидаясь ответа, он повёл меня куда-то вдаль, к тому месту, где и произошла их стычка с новой Алой розой.
        - Мне холодно, - прошептала я, не надеясь на сочувствие.
        Обернувшись туда, где осталось согревающее покрывало и застывший страж темницы короля, я ощутила такую тоску по прошлому, будто уезжала навсегда и то, что было, больше не повторится. Это касалось не только Тиры или отбора невест, а всего вместе. Что бы ни сделал со мной Пьерсон, ясно одно: после этого мне уже не стать королевой. Я даже не смогу остаться возлюбленной короля.
        - Я не пойду с вами. Вы все равно не ровня королю, - выдохнула я и, собравшись с силами, попыталась высвободиться. Это не удалось, Безликий круто развернулся, ударил меня по щеке так, что половина лица онемела, а из разбитой губы прыснула кровь.
        - Заткись хоть теперь. Ещё неизвестно, кто неровня, - усмехнулся Пьерсон и, хлопнув в ладоши, сбросил морок.
        Разгром в комнате Тиры, перевёрнутые кресла и стол наводили на мысль о недавнем обыске. Створки платяного шкафа, распахнутые настежь, пустыми глазницами смотрели на нас, словно удивлялись, почему их содержимое в хаотичном порядке разбросано по комнате. Одна из куч наваленного белья и содранного с кровати балдахина зашевелилась, и из-под неё, тяжело дыша, со ссадинами на лице и рассечённой щекой выбралась Тира, кашляя и ругаясь, как площадная торговка.
        - Что ты наделал? - взвизгнула она, прижавшись рукой к располосованной, словно лезвием, щеке. Она вскочила и чуть не упала, зацепившись за ножку перевёрнутого кресла, добралась до висевшего на стене зеркала, гладь которого наискось разделила трещина.
        Тира вскрикнула, поймав в стекле отражение, и тихонько взвыла.
        Пьерсон швырнул меня на кровать и, прикоснувшись к её изножью, поставил защитный барьер. Теперь я находилась в подобии клетки. Протянув руку, почувствовала, как она натыкается на невидимую стену, от долгого соприкосновения с которой ладонь обожгло огнём, и на коже вздулся пузырь. Боль была такой нестерпимой, что из глаз брызнули слёзы.
        - Преподал урок, - ответил между тем Пьерсон, подойдя к Валлин со спины и расправив платье у неё на плечах. - Скажи спасибо, что тебя не постигла участь Ингрид. Она тоже считала, что справится сама, и никто этого до поры до времени даже не заметит.
        - Моё лицо… - всхлипывала Тира, растерянно смотря в зеркало, не в силах оторвать взгляд от его искорёженной поверхности.
        - …скоро придёт в норму. Считай это гарантией того, что всё пройдёт как надо, - продолжил Безликий, отходя от Алой розы, продолжавшей с содроганием смотреть на увечья. Казалось, она не может прийти в себя и поверить увиденному.
        - Что вы намерены со мной делать? - спросила я, устав быть безмолвным свидетелем. Если знаешь, что тебя ждёт, легче примириться с самым худшим. И найти возможный выход из безнадёжного положения.
        - Такие магические выплески не могут остаться незамеченными, - продолжила я, видя, что на меня не обращают никого внимания. - Скоро сюда явятся безопасники и…
        Договорить я не успела. Пьерсон в один прыжок оказался рядом и с кривой усмешкой схватил меня за горло. Несильно, так, чтобы я могла дышать и одновременно осознавать, что в полной его власти.
        - Считаешь нас идиотами? Твой двойник давно спит в своей кровати, и у горничных нет никаких оснований поднимать тревогу. Так же, как у безопасников и их бессменного лидера. Магические всплески хорошо гасятся стенами этой комнаты. В Драгском замке всё тихо и спокойно, Хильда, а когда тебя найдут завтра утром, Рагнар увидит и поймёт, что опозоренная другим невеста не может стать королевой. Ему придётся сделать выбор в пользу Валлин. Объявленную свадьбу нельзя отменить, как и оставить трон бастарду.
        Хватка ослабла, а потом и вовсе исчезла, и я, хватая ртом воздух, приложила руку к груди. Перед глазами стояли грязные простыни, засыпанные штукатуркой, обвалившейся с потолка, по щекам катились слёзы, которые я не могла контролировать. Хотелось быть сильной, бесстрашно смотреть в глаза опасности. Лучше принять смерть, чем жить после такого.
        Расчёт Пьерсона верен, он понимал, насколько для короля важен долг перед государством, а после того как все узнают, что я побывала в постели Когана, пусть и не по своей воле, Рагнару не позволят на мне жениться. Даже если он заставит замолчать недовольных, я буду видеть сомнение в его глазах, и это отравит нашу жизнь. Судя по всему, Безликий намерен довести начатое до конца и сделать так, чтобы я понесла от этой ужасной и противоестественной для меня связи. И что-то в его глазах убеждало, что он знает, как добиться своего.
        - Надо отвести её вниз, - Тира наконец отошла от зеркала и, прищурившись, метнула на меня мрачный взгляд. Вены на шее девушки вздулись, а лицо стало таким бледным, будто её обескровили. Тем страшнее багровел шрам на щеке. - Папаша Тео справится со своей задачей.
        Пьерсон отрывисто рассмеялся, и от этого мне стало ещё страшней.
        - Справится-справится. Только у него другой хозяин, Тира. И приказ другой. Он пытался увести её, только не туда, куда нужно нам. Уничтожь нечисть, - Пьерсон подошёл к Валлин и положил ей руку на плечо. Тира хотела было что-то возразить, но, поймав его взгляд, не стала нарываться дважды, и только пожала плечами.
        - Ты слишком подозрителен. Нечистью распоряжаюсь только я, - буркнула Тира и, подойдя к застывшему драугру, сначала долго смотрела на него, а потом, с явным сожалением, на выдохе произнесла три коротких слова. Папаша Тео застонал, словно всё ещё мог чувствовать боль, глаза, затянутые бельмами, уставились на Валлин, и, покачавшись, он кулем с костями рухнул на пол. Не так, как живые, а словно сломавшись в сотне суставов, с противным треском, подняв столб пыли и распространив по комнате запах вскрытого старого склепа.
        - Погоди, - выкрикнул Пьерсон и метнулся, чтобы остановить некромантку. На его лице промелькнуло растерянность, смешанная с удивлением, будто он только сейчас понял, насколько ошибался. Валлин обернулась со странным выражением на изуродованном лице, говорившем: «Ну, что ещё не так?» - и в этот самый момент воздух вокруг снова подёрнулся рябью, и дверь, треснув, раскололась на части.
        Глава 21. Всё под контролем
        1
        Даже ничего ещё толком не разглядев в ослепительной вспышке, поразившей меня и всех находившихся в комнате, я ощутила неожиданную лёгкость во всём теле. С плеч будто упал тяжёлый груз, я с шумом выдохнула и снова почувствовала, что безмолвно плачу. Но уже не от страха.
        «Я знала! Я верила!» - хотелось кричать мне тем двоим, что сейчас пытались выстроить хоть какую-нибудь защиту, даже не видя противника. Я тоже его не видела, но ощутила такой прилив сил, что захотелось вскочить, забыв о том, что Дара больше нет, сражаться рядом с теми, кто пришёл на помощь.
        Когда глаза начали привыкать к яркому свету, я попыталась разглядеть спасителей, но всё равно ничего не слышала и толком не видела. Только чёрную тень, стрелой бросившуюся к Тире. Девушка застыла на месте. Я почти смотрела на мир её глазами и понимала, что от удивления, смешанного с неверием в происходящее, она помертвела и слишком поздно подняла руку, пытаясь защищаться от клыкастой чёрной смерти. Она, наверное, так и не поняла, что от неё не спрячешься. От Мглы, клубящейся за Стылыми землями.
        Дальше я не смотрела, и, к счастью, не услышала криков той, что пала жертвой Гарма. Наконец, я смогла снова открыть глаза, и в ту же минуту меня схватили крепкие руки и выдернули с постели, на которую мгновение спустя рухнул огромный кусок штукатурки, обнажив часть потолочной балки.
        Слишком поздно я начала сопротивляться, но прищурившись и присмотревшись, поняла, что это его высочество принц Карл собственноручно тащит меня к дверному пролому. Я пыталась что-то крикнуть, но из горла не вырвалось ни единого звука, и принц, сейчас менее всего напоминающий галантного ухажёра-бездельника, жестом приказал замолчать и идти следом.
        А я не могла так поступить, даже если бы приказал сам король. Не сейчас. Я всё пыталась выдернуть руку и оглянуться назад, туда, где в немой схватке среди залитой магическим шаром площадки, расчищенной от обломков и осколков, замерли двое.
        Ещё не видя спасителей, я уже почувствовала, что один из них мой государь. Обернувшись, краем глаза схватила картинку: безопасники никак не могут подступиться к своему шефу, и даже Гарм, принявший облик чёрного барса, невидимый для прочих, получил травму от магического удара Безликого. Сейчас Риг, подняв морду к потолку, яростно бил хвостом, но не мог выйти из угла комнаты, заблокированный Даром Дьяра Пьерсона.
        Головная боль, напавшая на меня, была почти нестерпимой, я понимала, что должна немедленно уйти, потому что воздух настолько пропитан магией, что человеку, не имеющему защиты, находиться здесь было опасно.
        И всё же, не разглядев Рагнара, я не могла позволить себя увести. Вспышка всё ещё слепила глаза, я прищурилась, стараясь увидеть короля и на какой-то миг почудилось, что угадала его высокую фигуру. Он стоял напротив Пьерсона и пытался, задействовав Дар, лишить противника магических сил. Это был единственный способ, иначе Пьерсон просто уничтожил бы не только находившихся в комнате, но и часть замка с его обитателями.
        - …не сможешь помочь, - ворвался в голову бархатный голос его высочества, и я, цепляясь пальцами, сбитыми в кровь, рухнула во тьму, не успев возразить.
        2
        Он дал знак отойти всем, и, поколебавшись, переглянувшись, даже смутившись, безопасники подчинились. Толку от них всё равно не будет, а пасть смертью храбрых имеет смысл только тогда, когда это оправдано.
        В разгромленной комнате воцарилась убийственная тишина. Почти такая же, как в день смерти отца, когда никто из советников умершего не представлял, что сможет сделать семнадцатилетний наследник, чтобы хотя бы сохранить государство. О преумножении мощи флота и развитии торговли и вовсе не вели речь даже самые радужно настроенные сторонники Сваргов. А таких было слишком мало.
        Династия умирала. В муках, цепляясь за власть, но это видели все. Короли не могли спасти не только собственных жён, но и себя. Где уж тут следить за делами королевства!
        - Конечно, это был яд, - усмехнулся Пьерсон ему в лицо и отошёл на шаг, ударом ноги убрав с дороги треснувший стул. Рагнар равнодушно отметил, что в этом весь Безликий: устраняет неугодных, отшвыривая прочь и мало задумываясь о том, что каждое действие затрагивает многих, как камень, брошенный в воду, создаёт круги на поверхности и тревожит обитателей дна.
        В этом и было слабое место нынешнего Когана.
        - Значит, я правильно сделал, что казнил твоего учителя, - улыбнулся Рагнар и, спокойно подняв перевёрнутое кресло, сел в него, словно на трон. - Он пытался что-то промямлить про свою непричастность, но Карл уже тогда обладал достаточными способностями, чтобы установить, что он лжёт.
        - Врёшь на ходу, - выплюнул с ненавистью Пьерсон и попытался нанести удар, должный сбить короля с ног.
        Коган атаковал снова и снова, нахмурившись, никак не понимая, почему у него ничего не выходит, а Рагнар сидел и ждал. Он умел это делать, и в итоге весной, когда земля стряхивала с себя остатки снега, увидел обглоданные зверьём кости некогда самоуверенных врагов.
        Наверное, Пьерсон даже не удивился такой удаче: вдруг охрана бросает короля на произвол судьбы и по мановению руки монарха-самоубийцы оставляет сражающихся наедине. Или Коган и вправду всю жизнь считал Рагнар недостаточно хитрым и малость недоразвитым? Мол, такой способен на глупости.
        Но ведь нынешний король - тот самый человек, что смог не только сохранить вверенное ему в период смуты, но и преумножить благополучие Северного королевства?! Где-то хитёр, а тут Пьерсон допустил вероятность, что враг просто глуп. Значит, тем лучше наша маскировка, как любил повторять Карл.
        - Не старайся, не выйдет, - наконец сказал Рагнар и встал. - Твой учитель выдал себя тем, что слишком глубоко залез в казну. Для главного казначея это большой соблазн, согласен.
        Король обнажил клинок, короткий нож очень удобен в ближнем бою.
        - А предаёт всегда ближний круг, это я хорошо усвоил. Гибель отца была не напрасной, - выпалил он и сделал выпад. Пьерсон парировал точно таким же ножом, безопасники любили носить их на поясе. Вот на такие случаи, когда магия не могла разрешить непримиримых разногласий.
        Снова выпад, на этот раз Дьяр решил применить отвлекающий манёвр. Лезвие скользнуло в пару сантиметров выше правого плеча.
        - Где он тебя нашёл? Никогда не верил в ваше родство, - усмехнулся Рагнар, парировав очередной удар. Он решил держать оборону, можно даже отступить на пару шагов, или позволить себя ранить, чтобы соперник поверил, будто вот-вот победит и сделал промах. Незначительный, один. Но его хватит для решающего удара.
        - Ты не учёл, что во мне тоже течёт королевская кровь, - выдохнул Дьяр и, увернувшись, перебежал в другой угол, пустив магическую вспышку. Рагнар увернулся, ответив тем же.
        Комната озарилась белым светом, ослепившим обоих. Снова выпад Пьерсона, старающегося поразить жертву, до того как видимость восстановится. И снова мимо. Рагнар понимал, что надо отвлечь Пьерсона и заманить в угол, где сидел Гарм.
        - Учёл ещё очень давно, - спокойно сказал король, перебрасывая нож из правой ладони в левую и, перепрыгнув через кровать, намотал оторванный край балдахина на свободную руку. - Поэтому и убью тебя сам.
        Снова блок как магического удара, так и выпада. Лезвие Пьерсона разрезало ткань балдахина и полоснуло по руке. На тёмной рубашке короля мало заметны кровавые следы, но лицо Дьяра озарила улыбка.
        Рагнар отпрыгнул назад и немного вправо, снова перекинув нож в уже раненую руку. Слабость немного усилилась, но надо было довести игру до конца.
        - Как глупо, - обрадовался противник и снова сделал удачный выпад. Лезвие скользнуло под рёбрами, и Рагнар отступил ещё на один шаг. Всё ближе к заветному углу.
        Пьерсон не мог видеть Гарма постоянно, но будучи бастардом, двоюродным братом, всё же имел способности, дающие возможность почуять зверя и его силу. Значит, надо сделать так, чтобы Дьяр потерял бдительность.
        - Даже если тебе удастся меня уничтожить, выйти живым ты всё равно не сможешь. Мой брат не позволит, - произнёс Рагнар, отдышавшись и метнув быстрый взгляд на дверной проход. Сейчас он казался пустым, но за клубами серого дыма скрывались безопасники и руководивший ими Карл.
        - Ищешь пути к отступлению? - сухо произнёс Пьерсон, перехватив его взгляд. - Они склонятся, все, даже Карл, которого, впрочем, это не спасёт. Стоит убрать тебя с пути, и у руля встанет новый король. Я даже окажу честь принцессе и так уж и быть, возьму её в жёны. А потом, когда она мне надоест и выполнит своё предназначение, можно будет возобновить историю с проклятием. Жёны так часто умирают после родов, что это никого не удивит.
        Безликий упивался красотой своего плана, который считал безупречным. В его позе, широко расставленных ногах, прямой осанке, чуть вскинутом подбородке, надменном смехе и взгляде, излучавшем превосходство, сквозило самолюбование. Наконец, он наяву стал тем, кем всегда видел себя в мечтах.
        Рагнар отступил ровно на шаг и приложил свободную руку к окровавленному боку, чтобы дать понять противнику, что победа близка, как никогда.
        - Отпусти Хильду. Она не нужна тебе, - переводя дыхание, тихо произнёс король и сделал маленький шаг влево. Он уже слышал утробное рычание зверя, что ж, осталось совсем немного.
        - Отпусти Хильду, - передразнил Безликий и посмотрел свысока. Как индюк, который вот-вот попадёт в суп, но пока с важным видом расхаживает по двору и красуется перед самками и самцами-неудачниками, не обращая внимание на то,ч то повар уже точит нож. - Нет уж. Думаю, она ненадолго развлёчёт меня и сделает это с радостью, ползая у моих ног, если, конечно, не захочет, чтобы я обратил внимание на её сестёр, а потом, вышвырну её из столицы. Или из королевства.
        Пьерсон сделал шаг вперёд, выбросил руку со смертоносным лезвием, нацеленным прямо в грудь Рагнара, но тот отскочил в угол. Пьерсон демонстративно вскинул брови и, ухмыльнувшись, медленно, с ножом наперевес, вступил за заветную черту.
        - Сделай с ним то же, что и с теми, кто нарушил границы Стылых земель, - выкрикнул король, наклонившись, чтобы погладить по холке Гарма, принявшего облик матёрого волка.
        Лицо Пьерсона исказила гримаса ужаса, и он попытался отскочить, но было поздно. Даже для крика, тут же перешедшего в хрип. Рагнар добрался до кресла и рухнул в него, положив рядом кинжал. Он вскоре пригодится.
        - Достаточно, уйди, - приказал он зверю, и Гарм, недовольно ворча, сел рядом, облизываясь, как после сытного обеда.
        Пьерсон лежал на полу, словно сломанная кукла и тяжело дышал. Зверь не столько истерзал физическую оболочку, как выпил магическую сущность. Да так, что нарушил и здоровье жертвы.
        Рагнар присел на корточки перед Безликим, лицо которого напоминало предсмертную маску человека, погребённого под тяжестью собственных грехов.
        - Мало иметь королевскую кровь, Дьяр, надо быть королём. И статус тут ни при чём, - спокойно произнёс он и похлопал жертву Мглы по щеке. Та открыла глаза и попыталась дотянуться до валявшегося неподалёку кинжала. Рагнар отбросил его как можно дальше. - Я бы мог пощадить тебя сейчас, казнив прилюдно или сослав в далёкие земли, из которых мало кто возвращается. А добираются до них и того меньше. Но ты тронул Хильду, поэтому я завершу нашу вражду здесь и сейчас.
        Лезвие кинжала вошло под рёбра, Рагнар, не отрываясь, смотрел в лицо Безликому, пытающемуся выдернуть клинок и одновременно сыпавшему проклятиями.
        - Я бы мог убить тебя сам и не стал бы мучить. Но извини, когда Гарм явился ко мне пару месяцев назад, я выпросил у стража Мглы помощь Хильде защиту, а взамен пообещал отдать ему королевский Дар. Такой, как у тебя. Так что извини, неназванный кузен, но обещание дороже милосердия.
        И Рагнар встал, с жалостью посмотрев на поверженного. Гарм не будет церемониться и напитается Даром на долгие годы вперёд. Тот, в ком течёт королевская кровь, имеет особые способности, по силе несопоставимые с Даром остальных.
        А Пьерсон ещё и долгие годы развивал их силу, добровольно переняв от наставника роль Когана. Всё, чтобы дорваться до власти и унять сжирающее с самого детства пламя зависти. Дьяр во всём старался превзойти Рагнара, только чтобы доказать себе, что когда-то станет королём, как напевала ему мать.
        Король отошёл к двери и оглянулся. Зверь скоро покончит с последним Коганом. Нарыв надо было вскрыть, иначе он бы дал новый, глубже прежнего.
        - Эй, кто-нибудь, сюда, - позвал Рагнар стражу, убедившись, что зверь отступил в тень. Ярко-синие глаза Гарма вспыхнули и погасли. Сытый зверь затаился. Рагнар исполнил свою часть договора.
        3
        Сознание возвращалось медленно. Я парила во тьме, чувствуя лёгкость, словно была пушинкой, падающей на дно колодца. А потом небо и земля поменялись местами, и меня стало тянуть вверх, к кружку света.
        - Хильда, девочка моя, просыпайся, - голос мамы был тем канатом, за который я ухватилась, чтобы иметь хоть какой-то ориентир. Вздохнув, приоткрыла глаза и тут же почувствовала боль в груди.
        - Что с его величеством? - вскочила я, перепугав маму, сестёр и Альму, столпившихся возле меня. Оглянувшись, поняла, что нахожусь в своей комнате, а за окном уже глубокая ночь.
        - Ложись, Хильда, тебе нельзя нервничать, - произнесла мама, убрав влажную повязку с моего лба. - Всё хорошо.
        - Альма, - позвала я кузину, чем вызвала гримасу недовольства на лице Виленны, но возражать та не стала, хотя места у постели не уступила. - Чем всё закончилось? Король ранен? Безликий сбежал?
        Я сыпала вопросами, боясь услышать ответы. Несмотря на слабость и лёгкое головокружение, свесила ноги с кровати, собираясь, накинув одежду, немедленно отправиться к королевским покоям. Возможно, Рагнару нужна если не помощь, то поддержка.
        - Мы победили, - улыбнулась кузина, и по её сверкающим глазам я поняла, что так и есть. - А ярл Пьерсон погиб. Туда ему и дорога!
        - Его величество просил известить его, когда ты очнёшься, - перебила Альму Виленна, снова перетягивая внимание на себя.
        - Да, можно идти прямо сейчас, - кивнула я, радуясь, что увижу Рагнара.
        - Никаких идти, - тоном, не терпящем возражения, сказала мама и усадила меня обратно на подушки, внимательно посмотрев в глаза. - Я немедленно отправлю горничную известить его величество.
        - Я могу это сделать, ярла Виртанен, - Марта, наконец, получила шанс заявить о себе и, протиснувшись вперёд, с чарующей улыбкой светской дамы присела в реверансе.
        - Хорошо, иди, - распорядилась Виленна, благосклонно кивнув девушке. - Оставьте нас наедине.
        И посмотрев на Альму, мама добавила:
        - Пожалуйста!
        Кузина наклонила голову и, пожав мне руку, направилась к двери.
        Вскоре сестры, пожелав мне скорейшего выздоровления, тоже потянулись к выходу.
        - Хильда, я хотела сказать тебе первая! - выпалила Виленна, улыбаясь и в то же время вытирая набежавшие слёзы. - Целитель сказала, что ты ждёшь ребёнка. Король уже знает.
        Мама обняла меня крепко, но так бережно, словно я была стеклянной. Кровь бросилась мне в лицо, ладони стали потными, а на глазах вступили слёзы.
        - Это точно, мама? - прошептала я, ощущая в груди тёплый огонёк.
        Она принялась рассказывать самым подробным образом всё, что сказала целитель. Что я в положении уже больше месяца, а истечение крови - вполне обычное дело первых месяцев, что Дар, возможно, исчез, чтобы не мешать малышу развиваться. Конечно, это очень необычная реакция, но где-то в трактах целительница встречала упоминание о чём-то подобном.
        А я слушала и бездумно улыбалась, радуясь и одновременно опасаясь, что всё это сон, и я скоро проснусь в жестокой реальности.
        - У меня будет сын, - произнесла я, прервав маму и положив ладонь на ещё плоский живот.
        - Дай Всеблагой нам эту милость, - кивнула Виленна и отвела взгляд. - Только пока не говори королю о сыне. Чтобы потом…ну, ты понимаешь, не разочаровать его величество.
        - Мама! - прикрикнула я на родительницу от возмущения. Нет, это же надо омрачить такой момент! - С чего ты взяла, что я не права? Говорю же, чувствую.
        - Да я сама всё время так чувствовала! Итог тебе известен, - Виленна нахмурилась и замолчала, глядя в сторону и смахнув слезу. Наверное, вспоминала о прошлом, винила себя за то, что отец так и не получил наследника.
        Внезапно она вскочила и захохотала. Я даже испугалась, потому что никогда не видела её в таком виде. Всегда сдержанная, полная достоинства, спокойная в самую лютую житейскую метель…
        - И пусть у меня не родился сын! - произнесла она, присев рядом и погладив меня по щеке. Гордость, промелькнувшая во взгляде, была для меня бальзамом. Я ведь старшая, должна быть примером, и попадало мне от родителей больше сестёр. - Зато моя дочь станет королевой. И у неё будет всё самое лучшее, что возможно для человека. Я так счастлива за тебя, девочка моя. И буду каждый день молиться в храме Фригг, чтобы ты благополучно разрешилась от бремени и подарила королю много сыновей.
        Тут мы обе залились слезами, и я, как в детстве, положила голову ей на колени. Мама гладила меня по волосам и чуть слышно пела песню, под которую я так любила засыпать много лет назад. Сделалось так хорошо и спокойно, что я задремала, сама того не заметив.
        4
        На этот раз меня разбудили поцелуи. Тихие, почти невесомые, но такие нежные и чувственные, что я не могла не откликнуться.
        - Не хотел тебя разбудить, - ещё не открыв глаза, услышала я шёпот Рагнара. И горячий поцелуй обжёг ладонь.
        - Хотел, - тихо ответила я, повернувшись к любимому и посмотрев ему в глаза. Больше в них не было того стылого холода, к которому мы оба привыкли настолько, что стали считать его частью обыденной жизни. - И я этого хотела.
        Мы лежали на кровати, лицом к лицу и смотрели друг на друга, так что в груди щемило от нежности и от желания прикоснуться, слиться с тем, кто стал для меня целым миром.
        - Чему ты улыбаешься? - спросил Рагнар, видя, что я витаю в облаках. - О ком думаешь? Только не ври, ты знаешь, я пойму.
        - О Стилине, - улыбнулась я и, заметив, как помрачнел Рагнар, добавила: - Когда я впервые приехала в Драгомир, думала, моя жизнь кончена. Оказалось, что я и не жила раньше. И не дышала, не чувствовала, не любила.
        Прижавшись к груди короля, я плакала от переполняющего счастья и от пережитого испуга, который терзал душу последние месяцы, не давая вздохнуть и порадоваться нашей любви. А сейчас понимала: всё это было не зря, испытания помогли понять, кто мы друг для друга.
        - И принесли свои плоды, - улыбнулся Рагнар, закончив мою фразу. Он положил руку мне на живот, совсем как я сама недавно, и поцеловал в губы.
        Рука скользнула ниже и потянула ночную рубашку вверх. Я не сопротивлялась, целители не видели в том никакой опасности. Когда же ещё принадлежать любимому, как не после тяжёлой битвы, в результате которой все враги оказались мертвы, а опасности миновали?
        Увидев на теле короля свежие раны, я вскрикнула от ужаса, но он не позволил к ним прикоснуться.
        - Ерунда, не обращай внимания, - произнёс он и нежно обнял, целуя обнажённую грудь. Я любила его со всей пылкостью, на которую была способна. Моё положение, к счастью, пока ничего не изменило. Если бы целительницы не сказали о нём, я бы подумала, что они ошибаются. А впрочем, это неважно. Даже если ребёнка ещё нет, вскоре это всё равно случится, теперь я была уверена в благоприятном исходе.
        Больше не будет мыслей о собственной никчёмности и опасений, что я обману доверие короля.
        - Бинты кровят, - произнесла я позже, когда Рагнар откинулся на подушки. - Надо перевязать.
        - Оставь так, пусть. - Он перехватил мою руку и поднёс к губам. - Когда-то я заставил тебя пролить кровь на простыни, теперь моя очередь принести тебе жертву, моя богиня.
        - Не говори так, я не богиня. Вдруг мы кого-нибудь прогневаем? - испуганно оглянулась я по сторонам. - Ты не заставлял. Я сама принесла тебе её и очень рада, что так поступила… Они точно мертвы?
        Не знаю, почему я спросила. Наверное, не могла поверить, что всё позади, что Пьерсон, этот ужасный человек, задумавший уничтожить меня, даже хуже: растоптать и извалять в грязи, - действительно мёртв.
        - Конечно, я отдал их Гарму. Туда им и дорога, - лицо короля окаменело. Рагнар сел и схватил меня за плечо:
        - Нам обязательно говорить о них? Я провёл много дней и ночей, обдумывая версии и отбрасывая те из них, которые считал несостоятельными. Временами казалось, я схожу с ума. Под подозрением находился даже мой брат! Да, Хильда. Всё кончено. Ты станешь моей женой и родишь наследника. Нашим будущим детям больше ничто не грозит, когда-нибудь они даже сочтут всё произошедшее сказкой, преувеличением.
        - Конечно, любимый. Прости меня, - со слезами на глазах я погладила его по лицу и принялась покрывать поцелуями, лёгкими, как касания крыльев экзотических бабочек. - Почему ты пошёл один? Я бы умерла, если бы с тобой что-то случилось.
        Как ни старались родные и слуги скрыть от меня подробности последней схватки, я и без них видела, как безопасники отступили, и даже принц не пришёл на помощь государю.
        - Потому что это должен был сделать именно я, Хильда, - король уложил меня обратно в постель и бережно укрыл одеялом. - Доказать, что мне по силам то, на что не способен больше никто. Теперь можно долго не опасаться заговоров и возрождения Ордена.
        - Думаешь, он вернётся? - спросила я и чуть не потеряла сознание. Снова пережить нечто подобное - такого я своим детям не желала.
        - Локоны королев уничтожены, так что Алую розу им не создать. Да и Коганом может стать далеко не каждый. Не тревожься, Карл хорошо знает своё дело. Это ведь он не дал Нильсен назвать имя Пьерсона. Чтобы не спугнуть его. Мы уже тогда знали, кто он. И не спрашивай, почему не сказали тебе.
        Рагнар отошёл, и я уже хотела встать, чтобы умолить побыть со мной ещё. Поговорить, посидеть рядом, но он вернулся и, взяв мою руку, надел на палец кольцо с сапфиром. То самое, которое я потеряло накануне похищения.
        - Это моя вина, что я не посадил тебя под охрану. Мы боялись спугнуть обоих злоумышленников, я был уверен, что ты спишь в комнате. Туда бы они не пробрались.
        - Я отправилась искать помощь для Рига, - опустив глаза, произнесла я, понимая, что сама чуть всё не испортила. - Кстати, я его с тех пор не видела.
        - Гарм не котёнок и не собака. Мы не можем им управлять. Он вернётся, когда захочет, - успокоил меня Рагнар, погладив по голове и легонько щёлкнув по носу.
        Мы ещё долго говорили о прошлом, делились друг с другом тайнами. Так я узнала, что именно Рагнар приставил ко мне Рига для безопасности, что Пьерсон пытался извести его, зная, что так проще всего выманить меня из покоев. И много ещё чего.
        - Ты так и не сказал мне, как узнал об Ингрид? - ухватилась я за повод подольше побыть вместе. Хотя и понимала, что Рагнар не может принадлежать только мне, он король и никогда не станет только мужем, но всё же сейчас, пользуясь своим положением беременной невесты, носящей наследника престола, могла позволить себе некоторые женские хитрости.
        Да и вопрос меня действительно интересовал. Нильсен была такой милой и никогда не говорила ни о ком плохо. Или умело казалась такой.
        - Помнишь, ты спрашивала меня о письме? Я ещё читал его, когда ты пришла и заставила позабыть о делах.
        Я почувствовала, что краснею. Рагнар прав: как только мы оставались наедине, страсть брала над нами верх. Впрочем, мы не сопротивлялись.
        - Так вот. Я получил с орланом известие, что Бекка давно болела, целители давали ей не больше года. А потом за год до отбора внезапно выздоровела. Ингрид, даже не будучи Алой розой, уже имела над кузиной власть. Она где-то откопала ритуал, позволяющий перекинуть силы от одного к другому, но что-то напутала. По сути, Бекка жила только пока её питала Ингрид, принося в жертву других, более слабых. А уж потом ей и самой стало не хватать сил.
        - Это просто невероятно, - прошептала я. - Разве такое возможно?
        - Я же говорил, Хильда. Наши дети и внуки сочтут эту историю преувеличением или сказкой для впечатлительных барышень. Но мы-то знаем, что всё это правда, - Рагнар улыбнулся, и я провела рукой по лучикам морщин возле его глаз. Они стали глубже и заметнее.
        Но это было не так важно. Главное, что всё закончилось хорошо. Так, как и должно быть в сказке.
        Эпилог 1
        1
        Свадьба состоялась, как и положено, в назначенный час. В храме Всеблагого зазвонили колокола и собрались придворные, приглашённые на церемонию, во дворе толпились жители столицы и те, кто прибыл издалека специально ради торжеств в Драгомире. Как бы ни была просторна столица Северного королевства, а вместить всех она не могла.
        Чтобы избежать давки, безопасники ставили по всему городу магические заслоны. Когда тех, кого мог вместить переулок или улица становилось больше положенного, остальным туда хода не было. Более того, люди даже не замечали этой улицы, словно на их глаза надели шоры.
        Всё это продолжалось три дня. Гостиницы и постоялые дворы были забиты до отказа, на улицы выставлялись длинные столы с угощениями, и каждые пять часов звонили колокола соборов и храмов, чтобы призвать благословение богов на наш с Рагнаром союз.
        Старинное брачное платье, традиционного голубого цвета, подшитое белоснежными кружевами такой тонкой работы, что я боялась в нём ходить, чтобы ненароком не испачкать, оказалось ещё неудобным, стесняющим движения. Венок из цветов и мирта вызывал тошноту приторным ароматом. Но я должна была терпеть. Традиции Северного королевства требовали неукоснительного исполнения.
        На второй день венок по распоряжению Рагнара был заменен на сапфировую диадему - младшую сестру той, что я надену после коронации.
        Брачные клятва над алтарным камнем мы произнесли в полной тишине. Я боялась что-то напутать, но, к счастью, обошлось, и верховный жрец Всеблагого связал наши руки атласной лентой в знак того, что союз нерушим, но путы его не обременительны.
        Свадебные торжества стали для меня настоящим испытанием. Я впервые почувствовала, что жрицы Фрирр не ошиблись, объявив о моей беременности. Пришла тошнота, из-за которой я почти не могла есть, но заставляла себя, понимая, что так надо.
        За время торжеств я познакомилась со столькими людьми, скольких не видела за всю жизнь. Улыбаться, кивать, благодарить и принимать дары стало настолько привычным, что даже ночью мне снилось, что я никак не могу закончить эти бесконечные церемонии.
        Наконец, свадебные колокола ненадолго замолчали. Но вздохнуть спокойно мне не дали, потому что следом за нашей свадьбой шли бракосочетания Карла с Эрикой и Софи с представителем заморского короля. Здесь я уже считалась почётной гостьей и сидела за столом, улыбаясь комплиментам и пожеланиям «благостного бремени».Это означало лёгкой беременности и быстрых родов. Что ж, это теперь и будет моей основной задачей.
        Жаль, что Риг так и не появился. Уверена, он бы придал мне сил одним своим видом!
        Вскоре Софи предстояло уехать к мужу. Перед отъездом я пришла проведать её, и мы обнялись, словно сёстры. Проговорив до поздней ночи, с разрешения мужа я осталась в её покоях. Предстоящая разлука, которая уже стояла у порога, вызывала во мне щемящее чувство тоски. Я понимала, что Софи чувствует то же самое, только во сто крат сильнее. Ведь это она навсегда покидает родину.
        - Я буду писать тебе, - пообещала я принцессе на прощание. - Каждые полгода ты получишь самый подробный отчёт. И со временем даже портрет нашей семьи. С пополнением.
        Я приложила руку к животу и прослезилась. Последнее время это случалось со мной на удивление часто.
        - Как это? Ощущать в себе ребёнка? - спросила Софи и доверчиво заглянула в глаза.
        - Прекрасно, - ответила я, ничуть не сомневаясь в своих словах. Говорить о тошноте и плохом аппетите, о бессоннице или приступе сонливости не стала. Зачем, если всё это вскоре пройдёт? К тому же, Софи, в жилах которой текла королевская кровь, а Дар был сильнее способностей подданных, могло повезти больше моего.
        С наступлением настоящей весны она, провожаемая со всеми почестями, отплыла по Свирепому морю к своему мужу. Я стояла и махала вслед кораблям, желая им попутного ветра и понимая, что в ближайшие годы не увижу эту рыжеволосую девчушку с пухлыми губками, к которой я испытывала искреннюю симпатию. Именно ей я впервые призналась, что люблю Рагнара.
        - Это всё из-за твоего положения, - говорил мне он, утешая и вытирая слёзы. - Софи давно не дитя и будет прекрасной королевой, почти такой же, как и ты.
        И я соглашалась. Не объяснять же, что со стороны женщины всё смотрится иначе. Что быть королевой даже в процветающей стране не так просто, как это видится мужчинам, а уж когда никогда вживую не видела короля и не испытываешь к нему той беспредельной любви, что я чувствовала к Рагнару, и подавно.
        Письмо от Софи пришло перед моей коронацией. Она без приключений добралась до Халадора и обрадовалась тёплому приёму. Судя по её смущённому тону и замалчиваниям, она осталась вполне довольна своим королём. И даже намекала, что появились кое-какие признаки скорого пополнения.
        Я была рада за неё и очень надеялась увидеть Софи ещё хоть раз, но что-то подсказывало мне, что не всем желаниям суждено сбыться.
        Оставалось только вздыхать, но грусть была светлой. Однако долго тосковать я не имела права, тем более что моя коронация должна была вот-вот начаться. Я ждала её в своих новых покоях, расположенных по соседству с королевскими.
        Оглядывая себя в зеркало, в который раз с неудовольствием замечала, что, несмотря на пышные нижние юбки, скрыть живот не удавалось. Конечно, традиции требовали того, чтобы коронация жены государя состоялась не раньше, чем через четыре месяца брака, и я буду далеко не единственной, кто отправлялся в собор Всеблагого с видимыми признаками беременности, но всё-таки это смущало.
        - Королева Герд, мама государя, тоже была на шестом месяце, - напомнила Альма, которая стала главной фрейлиной. Лукас сделал ей предложение ещё до того, как я попала в плен к Тире и Пьерсону, и сестра с радостью приняла его.
        - Это только лишнее доказательство вашей плодовитости, сестра, - вторила Альме Далия, тоже перешедшая в мой штат личных статс-дам. Она всегда была гораздо честолюбивее меня, но яростно отрицала очевидное.
        Ответить мне не дали, потому что пришло время отправляться в храм. В тяжёлом платье, таком синем, что оно слепило глаза, я села в экипаж и отправилась в недолгий путь. Слава Всеблагому, сейчас было лето, и приветствовать подданных, махая рукой, затянутой в узкую перчатку, из окна кареты, оказалось несложно, хоть и утомительно в моём положении.
        И всё же я выстояла до конца. И службу, и таинство, по завершении которого мне на голову надели корону, а на руку - кольцо с королевской печаткой. И пусть оно не налезло на средний палец, только на безымянный, я не расстраивалась. После родов женщина обычно приходит в форму, твердила мне Виленна, и я хотела ей верить.
        К исходу октября появился на свет наш с Рагнаром первенец и вернулся мой Дар. Король был вне себя от счастья, колокола звонили, не переставая, несколько дней подряд, даже ночью. А я смотрела на своего малыша и радовалась тому, что произвела на свет такого богатыря. Мы назвали его Рунольв, что переводилось с древне-вакийского как «волчья тайна». Ведь именно благодаря Ригу, который так и не появился, он родился, и если богам будет угодно, станет новым королём.
        Я же для себя молила только об одном: уйти раньше мужа. Прожить свой век рядом с Рагнаром, быть его опорой, вдохновением, вечной любовью, сделать всё, что требуется от жены и матери.
        «Так и будет», - возник в голове знакомый шипящий голос, когда я в одиночестве стояла напротив портрета королевы Герд, изливая ей свои тревоги.
        - Риг! - обрадовалась я, но картинная галерея была пуста. Взметнулись вверх магические шары, залив всё пространство залы белым светом, и лишь в одном углу клубилась тьма. - Это ты?
        Ответом мне было утробное урчание зверя. Во тьме блеснули ярко-синие глаза, и всё пропало. Тёмный угол озарился светом, а страж Мглы исчез.
        - Прощай, Риг! - вытирая набежавшие на глаза слёзы, прошептала я. - Спасибо за всё! Мы ещё встретимся?
        Ответа не последовало, но перед глазами встала чёткая картинка, как мы двое: Риг и я, - уходим в клубящуюся Мглу. И я поняла: встретимся, но не при моей жизни. Что ж, Гарм сделал всё что мог, Рагнар сделал всё, что мог, теперь моя очередь позаботиться о династии.
        Я положила руку на живот, где уже теплилась новая жизнь, о которой пока не знал никто. Даже Рагнар. Он будет недоволен, что не прошло и трёх лет, но потом обнимет и покроет поцелуями лицо. Я знала, что делаю, и знала, что всё выдержу. Тем более что в этот раз Дар не покинул меня. Больше династии Сваргов, в том числе и моим детям, как Рунольву, так и тем, кто придёт за ним, - ничто не угрожает.
        2
        - Рунольв! - кричала гувернантка, приставленная к братьям. С отчаянием и страхом, именно тогда в голосе ярлы Сарейн появлялись визгливые нотки, напоминающие расстроенную скрипку.
        - Рунольв, где вы, ваше высочество? - продолжала кричать ярла Сарейн, подбираясь всё ближе к библиотеке, где он так любил проводить время. В одиночестве листая пыльные страницы книг, рассказывающих такие невероятные истории о магических ритуалах, что даже ярл смотритель библиотеки считал их выдумками.
        Именно в одной из таких книг он и нашёл упоминание о секретном лазе, который вёл в самый центр Драгского замка. То есть книга вообще не говорила точно, где он оканчивался, но Рунольв, с упрямством восьмилетнего наследника престола решил выяснить это самостоятельно. Ведь папа всегда повторял, что король должен быть храбрым и не бояться боли или темноты!
        Мальчик с удовольствием взял бы с собой и младшего брата, так всё будет веселее, к тому же можно выглядеть в глазах малыша героем, но Аксель захнычет, на полпути запросится домой, а потом и вовсе сдаст их обоих матери. И доступ в библиотеку ограничат, настояв на присутствии ярлы Сарейн, которая уже наверняка побежала жаловаться старшей статс-даме. А он будет читать только «Историю этикета». Вслух. Пока ярла не начнёт клевать носом.
        Жалко, что Бернард, двоюродный брат, часто гостивший в столице, снова уехал к родителям на Юг. Вот он бы оценил такое приключение!
        Рунольв сверился с тщательно перерисованным знаком, который нашёл в книге. Тот же самый знак был еле виден на стёртом от времени узоре гобелена, висящего напротив одного из стеллажей со свитками. Боги знают, сколько часов мальчик потратил на то, чтобы отыскать его!
        Итак, надо нажать на вот этот выступ, потом наклониться и достать до того камня, который выглядит, как ошибка зодчего, решившего, что в библиотеке нужна ступенька. Одна-единственная, прямо над самым полом.
        Скорее, времени в обрез! Эта ярла Сарейн сейчас позовёт безопасников, и сюда обязательно заглянут.
        Рунольв запрокинул голову и пожалел, что не вырос достаточно, чтобы достать до четвёртой снизу полки, где надо было сдвинуть вон ту толстенную книгу ярко-красного переплёта. Топнув ногой, он глянулся в поисках подходящего стула, но они все, как один, были привинчены к полу. Оставалась стремянка. Железная, громыхающая, будто рыцарь в латах, которые носили триста лет назад.
        В коридоре послышался топот двух пар ног. Молодых и шаркающих. Точно за ним! Смотритель библиотеки и ярла Сарейн.
        Ожившая стремянка загрохотала так, что Рунольв зажмурился. Сейчас сюда сбегутся все обитатели Драгского замка. А главное, его родители. Эх, получать трёпку, так уж за дело!
        Мальчик с проворством ласки взобрался по железным ступеням, дёрнул книгу. В глубине противоположной стены что-то щёлкнуло и со скрежетом провернулось. А потом, открылся проход. Тёмный, затянутой паутиной. И именно в том месте, где и описано.
        Всё это походило на оживший сон, который вот-вот оборвётся грубым вмешательством тех, кто вечно не даёт ему стать храбрым и бесстрашным, как учил отец.
        Мальчик, обернувшись на голоса за дверью и позвякивание связки ключей, вздохнул и шагнул в проход, тут же со скрежетом затворившийся за его спиной.
        3
        Тьма не пугала Рунольва настолько, чтобы отбить охоту узнать, что за ней прячется. К тому же магический шар, что он стащил у безопасника, которого заставил пять раз играть с ним в шахматы, пока бедняга чуть не уснул, решал эту проблему и не давал свернуть шею. Ход оказался узкой бесконечной полуразрушенной лестницей.
        Подниматься становилось всё тяжелее. Ступени удлинялись и росли, будто тот, кто по ним шагал, и сам должен был повзрослеть за время бесконечного путешествия.
        Собрав последние силы, Рунольв взобрался на самый верх и очутился на площадке, заканчивающейся дверью. Железной, с проржавевшими петлями, такой основательной, что не было никакой надежды её взломать. Мальчик присел на пол и опустил голову между колен. Всё зря! Придётся спускаться, но сначала надо передохнуть! И почему он не захватил с собой воды?!
        Горевать поздно! Мальчик встал и заставил себя подёргать за ручку двери, тут же оставшуюся у него в руках. Хорошо хоть запоры не работали!
        Переведя дух, Рунольв закрыл глаза, прижав ладони к ржавому железу. Его Дар полностью не проснулся, но пробовать надо сейчас, ведь другого шанса не будет. Когда его найдут, то накажут и больше не оставят без присмотра целый год. Сюда не вернуться в следующий раз, только когда он станет королём. Тогда можно будет делать, что хочешь! О том, какой ценой придётся занять трон, мальчик старался не думать. Да он ему и не нужен вовсе!
        Жжение в ладонях нарастало, в груди зародилось знакомое тепло. Он начал чувствовать эту дверь так, будто сам стал ею, и прилагал огромные усилия, чтобы сдвинуться с места. По миллиметрам, но он ощущал, как преграда поддаётся. Вскоре послышался жалобный скрип, и она приоткрылась. Немного, но это уже была победа.
        Через мгновение проём стал достаточно широким, чтобы в него проскользнул восьмилетний ребёнок. Рунольв прошептал очищающее заклинание, которое заставила его запомнить мама в самом раннем возрасте. Впереди всё было чисто, никаких магических ловушек или охранных заклинаний.
        Рунольв протиснулся внутрь и поскользнулся на какой-то жиже. Упав и больно ударившись мягким местом, он захотел было захныкать и убежать прочь, ведь можно никому об этом не сказать, но передумал и, вытерев кулаком покрасневшие от слёз глаза, погрозил им в темноту.
        Потом, держась за стену, встал и полез в карман за вторым магическим шаром, но не обнаружил его. Зато обнаружили его! Мальчик понял это по схватившему за горлу страху и утробному рыку, несшемуся сразу с трёх сторон. Шакалы? Но откуда бы им здесь взяться?!
        Нащупав, наконец, на полу укатившийся шар, Рунольв взметнул его вверх с активирующим заклятием, и в залитом светом тесном пространстве каменного мешка заметил трёх стражей в виде собак. Магических охранников, которые активировались, только когда кто-то пересекал невидимую черту и вторгался в охраняемые ими владения. Мальчик читал о них, но никогда не видел воочию. Писали, они настолько древние, что могут не только лишить Дара, но и физически разорвать на части.
        - Мама! - вскрикнул он и отступил на шаг. - Мама…
        Стражи приближались, не оставляя сомнений в своих намерениях. С жуткой пасти каждой твари капала слюна.
        Мальчик оступился, упал, попытавшись отползти к двери, а потом они разом прыгнули. Рунольв закрыл глаза и сжался в комок, плача от предстоящей боли, но ничего не произошло. Лишь жалобно взвизгнула одна из тварей.
        А потом, когда он решился раскрыть ладони и посмотреть, вместо стражей напротив него сидел огромный волк с такими ярко-синими глазами, что в них было больно смотреть. И одновременно не хотелось отводить взгляд. Страх прошёл, и Рунольв протянул руку, даже не опасаясь, что зверь её откусит.
        Волк принюхался к пальцам мальчика и осторожно лизнул их.
        «Жди меня. Я приду», - услышал Рунольв низкий шипящий голос в голове, и сразу захотелось спать - настолько сильно, что мальчик улёгся прямо здесь, на скользком грязном полу. Он хотел спросить чудо-зверя, зачем же ему уходить, они могут стать друзьями уже сейчас, а родителей он сам уговорит, но не смог и провалился в сон.
        - Рунольв, ваше высочество, наконец я вас нашла! - с облегчением выдохнула гувернантка, целуя ему руки.
        Мальчик открыл глаза и увидел, что заснул на полу библиотеки. Не было никакого огромного волка, никаких магических охранников. И потайного хода тоже не было. Даже жаль!
        - Я вынуждена буду обо всём доложить гранд-даме, ваше высочество! Это возмутительно так заставлять меня нервничать! - принялась зудеть ярла Сарейн, но Рунольв её не слушал и против обыкновения даже не возражал. Мальчик всё ещё думал о странном сне и об огромном звере-защитнике с ярко-синими глазами. Такими необычными, что могут быть только у существа, пришедшего из фантазий.
        Он ведь сказал, что ещё придёт. Конечно, солгал. Грёзы часто лгут, если ты не сновидец. Рунольв вздохнул и поплёлся получать заслуженное наказание. Выходя из библиотеки, мальчик последний раз оглянулся: всё было как прежде. Даже книга осталась лежать на столе, там, где он её оставил.
        Рунольв решил никому не рассказывать о своём удивительном сне. Не поверят и засмеют. Все знают, что огромных синеглазых волков не бывает даже в Северном королевстве. Значит, самое лучшее - забыть о нём. Да, однозначно, так будет лучше.