Раб Из Нашего Времени, №09 Роль Чужака- библиотека РусЛит

Роль чужака Юрий Иванович
        Магия - наше будущееРаб из нашего времени #9
        Легендарный «Раб из нашего времени» Борис Ивлаев наконец-то отыскал своих подруг на просторах мира Трех Щитов. Но как показаться им в том виде, который он обрел в результате невеселых своих приключений? Разве может быть этот лысый, покрытый шрамами мужчина их старым другом и любовником! Вот и решил Борис для начала осмотреться. Тем более что война со зроаками продолжается, и нельзя сказать, что доблестные войска императрицы Марии Ивлаевой-Герчери одерживают над ними блистательные победы…
        Юрий Иванович
        Раб из нашего времени. Книга девятая. Роль чужака

        Глава первая
        Герои и трагедии
        Посыльный ввалился в светлицу с таким грохотом и напором, словно штурмовал личную спальню императора зроаков. И дверь чуть не вынес, и сапогами топал, и шпорами звенел, и всем остальным железом на себе гремел о косяки, словно делал это специально. Ещё и кричать начал что-то, наверняка считая, что без его срочного сообщения мир рухнет в тартарары, не иначе.
        Тем более он поразился оказанной ему встречей. Рот его заклеило нечто ватное и тягучее, мешая даже выдохнуть. Два личных телохранителя императрицы метнулись к посыльному беззвучными молниями и не просто остановили или сбили с ног, а приподняли над полом и прижали к себе. А главный воевода эйтранов, Юлиан Некрут, уже стоял почти рядом, занося кулачище для внушительного удара по лбу. Просто чудо, что он успел расслышать в наступившей тишине шёпот главнокомандующего имперскими войсками Апаши Грозовой:
        - Юлий, стой!
        Ну, он и сдержал кулак ценой неимоверного усилия. Зато теперь сам зашипел в лицо растерянного, задыхающегося воина:
        - Если ты разбудил императрицу, я тебя!.. - Похоже, он всё-таки хотел завершить удар. Хотя бы несильно, но настучать по лбу слишком ретивому посыльному. Но Апаша уже стояла рядом, движением ладошки забирая с лица прибывшего магический кляп и делая строгие наставления максимально тихим голосом:
        - Тише! Ты не на пожаре! Соображать надо, капрал, прежде чем в верховную ставку так врываться! И как ты только прорвался?..
        Бурно задышавший капрал с хеканьем попытался объяснить:
        - Так я… бегом! Не успели… сбить…
        - А-а! Ну, тогда понятно. Но всё равно наружная охрана будет наказана. Мария двое суток не спала, с ног валится, всех предупредили, чтобы даже вне дома не шумели, а ты!..
        Воина, который ко всему ещё числился личным ординарцем полковника егерей, уже поставили на пол, и весь его вид выражал такое крайнее раскаяние и печаль, что Юлиан спрятал свой кулак за спину и проворчал:
        - И кто вас таких инициативных и шумных рожает, а? - На то, что капрал не совсем чист, покрыт пятнами крови, пыли и весь в боевых отметинах, он старался не обращать внимания. Хотя как раз этого посыльного с огромным нетерпением в ставке ожидали уже несколько часов.
        - Что хоть за новости ты принёс? - спросила Грозовая, возвращаясь к столу и жестом увлекая посыльного за собой. - Только шёпотом докладывай.
        Выглядел капрал карикатурно, когда двинулся за ней на цыпочках, всё равно при этом позвякивая шпорами. Тут уже главный воевода ухватил парня за плечо и приказал с приглушённым рычанием:
        - Стой лучше на месте! И докладывай, не тяни. Что там с вашими?..
        Вот тут и скрипнула дверь из спальни, выпуская на свет Марию Ивлаеву-Герчери. Хмурая, осунувшаяся, с тёмными кругами под глазами и заметно похудевшая в последние дни, она только одним своим видом вызвала стон у Апаши Грозовой, ещё большее рычание у Юлиана Некрута и лязг зубов у ретивого капрала, попытавшегося встать смирно.
        Императрица прошла к столу, уселась и сразу потянулась к горячему чайнику. Наливая себе в кружку крепкий чай, без всякого раздражения или досады просветила окружающих:
        - Зря на парня вы тут шипели. Я уже и не спала… Сон дурацкий приснился… Представляешь… - Она полуобернулась к главнокомандующему и доверительно продолжила: - Вначале какое-то жуткое сражение с взрывами и реками крови, а потом чей-то гнусавый голос начал мне твердить, что мои приказы не выполняются, пленных тайланцев убивают самыми изуверскими способами. А? Как тебе такой кошмар? Или это неспроста?
        Апаша грузно уселась рядом, но не спешила отвечать на вопрос. Вместо этого попыталась подсунуть Марии стакан с соком. При этом её черты, тон и легендарная стальная выдержка неожиданно сменились мягкими чертами заботливой, исстрадавшейся матери:
        - Может, лучше фрукты? Или булочку с маслом?.. А то от крепкого чая ты вон и так не спишь. А потом кошмары снятся… - Смутилась под укоряющим взглядом Ивлаевой, вспомнила, что они не одни, и вновь мгновенно изменилась. Подобралась, расправила плечи, взгляд окаменел, и вновь стала той самой «грозой всего и вся», что возникает и мешает на пути молодой империи. И рассуждать стала деловито:
        - Любой сон, особенно тебе, - это знак свыше. Так что немедленно надо проверить. Хотя в последние дни к нам в плен тайланцы не попадали. А те, что есть, под строгим учётом и контролем…
        Тут со стороны героя-посыльного раздался несмелый кашель, коим он пытался привлечь к себе внимание. Привлёк. Императрица так на него взглянула, что он без единого приказа из её уст зачастил словами доклада, ради которого и прибыл в ставку:
        - Попытка нашего егерского полка прорваться через Борнавские долины на Грохву и далее на соединение с войсками Леснавского царства не удалась. Лошадей захватили достаточно для формирования полноценной колонны, но навстречу враг двинул элиту своей рыцарской конницы, усиленную сотней тяжёлых рыцарей тайланцев, которые вели тыловое прикрытие колонны. Получилась западня, в которой полк заперли с двух сторон. В лоб нас атаковали шестьсот, а с тыла двести рыцарей. То есть противник численно превосходил нас вдвое, достигая общего количества в восемьсот особей…
        Императрица прервала посыльного звоном колокольчика и выкриком:
        - Секретарь! - И тут же приказала докладчику: - Продолжай! - Но стоило видеть, насколько горькая печаль омрачила не только её осунувшееся личико, но и лица всех присутствующих в комнате. Все однозначно предположили только одно: полк егерей в четыреста двадцать отборных универсальных воинов перестал существовать. И теперь все с нарастающей тоской готовились выслушать подробности. А на лихого капрала поглядывали так, словно он единственный остался в живых из всего полка.
        - …соотношение потерь таково, - продолжил с неуместным задором посыльный. - С нашей стороны сто пятьдесят три человека убитых, более ста раненых, жизнь которых уже вне опасности, помощь им оказана на этой стороне гор Велеса. Сказалось своевременное решение командира полка, который дал приказ двум с половиной сотням егерей незамедлительно разворачиваться и прорываться назад. Отряд прорыва справился с задачей, уничтожив колонну людоедов в тылу, но сам при этом понёс тяжелейшие потери в количестве восьмидесяти двух павших. Но основное сражение произошло во время фронтального столкновения на линии основного удара. Там развернуться в широкую цепь мешала узкая дорога и не совсем пригодные для конного манёвра обочины…
        Считать хорошо умели все. Поэтому быстро отняли, сложили и умножили, получив в уме совсем уж нереальное соотношение: в лоб колонну зроаков в шестьсот рыцарей атаковали всего лишь сто семьдесят егерей. И среди них пало семьдесят. Значит, по всей видимости, остальные своевременно отступили. Только как они тогда смогли захватить с собой «более ста» тяжелораненых товарищей? И ведь наверняка многие имели лёгкие ранения, при которых оказывать помощь кому бы то ни было проблематично. Не так ли? Тогда какими силами и каким чудом эти легкораненые ещё сумели оторваться от погони? В придачу скрыть все следы своего выхода через тоннель на ту сторону гор? Потому что последнее считалось обязательным условием для полковника, уговорившего императрицу и главнокомандующего дать ему разрешение для грандиозного рейда по тылам врага.
        По этой причине Апаша Грозовая не смогла смолчать, прерывая посыльного:
        - Капрал! Я правильно поняла: тайна тоннеля зроаками раскрыта?
        - Никак нет, госпожа командарм! - постарался тот по-молодецки расправить плечи. Не тушевался, однозначно считая себя героем, лично принимавшим участие в таком эпохальном сражении. - Вчера вечером полк организованно отошёл к горам. Потом в наступившей темноте сместился к выходу тоннелей на поверхность и при помощи интендантских рот обслуживания тоннелей быстро эвакуировал внутрь раненых, тела наших погибших товарищей, захваченных пленных и самые ценные трофеи…
        Тут уже сама императрица не выдержала:
        - Какие трофеи?! - а главный воевода эйтранов вторил ей, словно эхо:
        - Какие пленные?! - и только Грозовая сделала логическое предположение:
        - То есть основная колонна людоедов повернула вспять и сбежала с поля боя?
        - Никак нет! - еле скрывая радостную улыбку, рявкнул капрал. - Основная колонна врага уничтожена почти полностью. С поля боя, по разным оценкам, сумело уйти не более двух-трёх зроаков.
        Такому вообще никто не мог поверить. А Юлиан Некрут, так и не севший за стол, опять сжал кулак:
        - Ты не умеешь делать доклады или специально над нами издеваешься?
        - Только не надо горячиться! - тут же встала на защиту воина Мария Ивлаева. - Мы сами не даём ему толком высказаться и сбиваем своими вопросами. Давайте помолчим и выслушаем до конца. Рассказывай!
        Стоило видеть, с какой благодарностью и восторгом воин смотрел после этого на императрицу. Он-то её и раньше боготворил, но сейчас видно было: поглупел от счастья и высочайшего доверия находиться так близко и общаться с самой дочерью богини Герчери. Но слова дальнейшего доклада из него и дальше вылетали вполне связные, дельные и рассудительные.
        По ним получалось, что полк егерей спасли две вещи. Сообразительность его командира и некие неразгаданные чудеса.
        По первому пункту всё казалось удивительным, но хоть объяснимым. Полковник, всегда отличавшийся своей невероятно развитой интуицией, можно сказать звериной, заранее и довольно точно прочувствовал место главного столкновения с противником. Поэтому отослал вперёд только двадцать добровольцев, которые и ринулись колонной за ближайший поворот. Тогда как все остальные, универсальные воины, быстро спешились и успели занять весьма удобные позиции на склонах окружающих дорогу оврагов. Авангард вступил в рубку, почти сразу потеряв десять человек. Остальные сумели развернуться, уводя всю колонну людоедов за собой. И вот там врага встретили рухнувшим градом стрел. Ведь егеря изначально умели в десять раз лучше стрелять из луков, чем атаковать в конном строю тяжёлой кавалерии. В итоге дорога оказалась покрытой грудой окровавленной плоти, в которой полегли чуть ли не три сотни элитных воинов империи Гадуни. Причём путь оказался совершенно непроходим для верховых. Поэтому в какой-то момент лучники остались без работы. Никто из-за поворота больше не показывался, а грохот боя за ним нисколько не ослабевал.
        Хоть это и было очень рискованно (стрел фактически больше не осталось), полковник приказал подчинённым выдвинуться ближе к противнику, непосредственно по гребню холмов. Вот тогда все и увидели необъяснимое чудо, которое растолковалось позже только частично. Второй участок дороги и все буераки вокруг него тоже оказались завалены трупами зроаков в общем количестве где-то под двести пятьдесят особей. Только и пришлось лучникам уничтожить десятка два подранков. Да чуть позже ходить с ножами и со слезами на глазах добивать несчастных покалеченных лошадей, коих в сумме было тоже за две сотни.
        А вот третий участок дороги, за вторым поворотом, к тому времени уже прочно оседлали лысые тайланцы, которые встали на пути людоедов, пытающихся покинуть поле боя. То есть та самая сотня бывших предателей, которая решила искупить свою вину кровью, нанеся неожиданный удар в спину врага всего человечества.
        Сами тайланцы соответственно понесли внушительные потери, около сорока погибших и тридцать тяжелораненых, но свои позиции отстояли. Они же в основном потом и транспортировали своих раненых, помогали собирать трофеи и пытались дать объяснение тому, что и почему творилось на среднем участке дороги. Сами они толком не видели ничего, как и егеря, но утверждали только одно: зроаки сцепились друг с другом.
        Дальнейшие вопросы и ответы казались до банальности простыми. Почему сцепились-то? Сошли с ума. С какой стати потеряли разум? По вине нескольких Трёхщитных из их состава, которые использовали неправильно какое-то страшное заклинание. То есть виновато заклинание? Несомненно! Носители щитов просто «не донесли» заклинание до места основного сражения и «уронили» среди своих. А почему такие страшные раны у рыцарей и лошадей? Так Трёхщитные тоже с ума сошли, вот и начали вокруг себя всё уничтожать огненными эрги’сами огромной силы.
        Вот и получилось, что если бы не данная счастливая случайность в рядах самих людоедов, от полка егерей мало что осталось бы. И так потери выглядели не маленькими. Но исходя из того, как оно было на поле боя, в западне, капрал имел все права радоваться за себя, за своих товарищей и за своего командира. А уж по соотношению потерь - всего сто пятьдесят три у себя, на более чем семьсот у врага - каждый егерь тотчас становился вровень с самыми легендарными героями.
        Как только капрал окончил и приготовился отвечать на заготовленные в большом количестве вопросы, Мария первым делом кивнула давно стоящему в дверях секретарю. А пока тот подошёл к столу, пожаловалась Апаше:
        - Ты права, сон в руку. Вон сколько пленных появилось у нас. Не удивлюсь, если к тяжелораненым тайланцам кто-то и отнесётся с предубеждением. Поэтому! - перевела она взгляд на секретаря. - Хватай всех наших целителей и мчитесь к тоннелю. И пусть немедленно заковывают в кандалы тех, кто не успел или не захотел оказать помощь раненым. Бегом!
        Затем тяжело вздохнула и уставилась на посыльного. Позволила себе вымученно улыбнуться, прежде чем заявить:
        - Конечно, потери у вас всё равно страшные. Предпочла бы не знать о мёртвых зроаках, но видеть всех твоих товарищей среди живых… Но вы всё равно герои! И каждый из вас получит щедрую награду из моих рук. Так и передай всем своим однополчанам. Да и сама я скорей всего туда отправлюсь… м-м, часа через два.
        Она не заметила, как Апаша Грозовая многозначительно переглянулась с Юлианом Некрутом и оба одновременно покачали отрицательно головами. Никуда они императрицу отпускать не собирались, пока она не выспится. Только ещё пока не могли сообразить, как это сподручнее сделать, как заставить строптивую дочь богини лечь и уснуть. Тем более, если все целители, могущие незаметно усыпить императрицу, уедут немедленно из ставки.
        Поэтому главный воевода эйтранов направился к выходу, увлекая за собой капрала со словами:
        - Идём, вначале перекусишь и заодно мне некоторые подробности расскажешь… А! И вы тоже пока снаружи постойте! - это он телохранителей вывел из светлицы.
        А когда дверь за ними закрылась, Апаша уже не стала церемониться и выбирать выражения:
        - Да сколько можно тебя уговаривать?! Ты ведь скоро ходить от усталости не сможешь! Так и умереть недолго!
        И тут же была ошарашена ответными действиями Марии. И не просто ошарашена, а на некоторое время окаменела от неожиданности. Девушка вдруг придвинулась к грозной воительнице, прильнула к её груди и истошно зарыдала. Только после минуты сотрясающееся тело выдало несуразные фразы:
        - А зачем жить?.. Если меня никто не любит?..
        Грозовая чуть глаз не лишилась от услышанного, настолько те вылезли из глазниц. И вначале даже задохнулась от возмущения. Как такое можно сказать?! Ведь Марию любили, обожали все подданные империи! Каждый готов был за неё жизнь отдать! Да и с мужской точки зрения самые лучшие, самые великие воины были готовы по малейшему знаку вырвать у себя из груди сердце и вручить его своей повелительнице.
        Но через минуту интенсивного размышления главнокомандующая поняла, что не в этом дело. Не о той любви причитала молодая Мария Ивлаева-Герчери. Скорей всего, она ждала выхода другой, именно своей любви, которая теснилась в её сознании и рвалась на свободу.
        Но полюбить императрице было некого. Пока…
        Глава вторая
        Пагубные пристрастия
        Я никогда в жизни не курил. Даже не пробовал. Вначале был маленький. Потом в десять лет стал инвалидом. Чего ж себя ещё и дымом травить? Да и среди родных никто не курил, так что положительных примеров хватало. Подруги-защитницы сами не курили и мне бы не дали, возжелай я побаловаться дымком. В школе тоже везло: на меня никто внимания не обращал, так что пристраститься к пагубной привычке было не с кем.
        Поэтому весьма странным мне показался сон, в котором я курил. Что это сон, я понял сразу, потому что там было целых две не умещающихся в сознании вещи: я курил не один (это был первый нонсенс, но ещё как-то мог уложиться на подсознание), я курил в компании с моей мамой. А это уже вообще ни в какие ворота не лезло!
        Причём курили мы по очереди: вначале мать втягивала дым из большой индейской трубки, потом мне её передавала. Тогда я втягивал много дыма, ничуть не закашлявшись и не поперхнувшись. Причём дым казался невероятно вкусным, пах копчёными колбасками, черносливом и абрикосами одновременно. И уж никак не походил на ту вонь, которой иногда меня окутывало на улице от впереди идущего по тротуару курильщика.
        Вот я и подумал (во сне), что этот сон вещий. Надо будет его только запомнить хорошенько, как остальные я помнил, а потом смотреть и ждать, когда он сбудется. Логика мне подсказала, что такое не сбудется никогда, и подкинула идею:

«Подобная чушь тебе снится по причине твоего нового, честно говоря, совсем уж идиотского имени. И раз ты назвал себя Чингачгук, то тебе положено будет курить трубки мира до самой смерти».
        Курить «до смерти» не хотелось. По этой причине очередная затяжка мне не пошла, спазмы сдавили горло, я стал задыхаться и… проснулся.
        Открыл глаза. И замер, рассматривая странного типа, застывшего от меня лицом всего лишь сантиметрах в тридцати. Если так прикинуть, то он весьма напоминал меня недавнего: покрасневшая лысина на голове с несколькими порезами, шишками и потертостями. Лоб, скула и бровь рассечены, покрыты сукровицей. Нос распухший, вправленный после перелома. Губы тоже распухшие, в двух местах лопнувшие. Не красавец, в общем. Только у меня ещё и брови с ресницами отсутствовали, выжженные во время того памятного побега от шаманов когуяров.
        Тип пялился прямо в мои глаза и медленно выдувал на меня клубы того самого дыма, который недавно приснился. Якобы… И естественно, что моя новая попытка вдохнуть привела к ещё большим спазмам в организме. Сам поражаюсь, как мне удалось из себя выдавить вместе с хрипом:
        - Что творишь, гад?! Я ведь не курю! - после чего так глубоко закашлялся, что чуть сознание не потерял и внутренности не выплеснул из себя от рвотных потуг.
        Слёзы застлали глаза. Вскочить или перекатиться тоже не удавалось. И я понял, что крепко связан. А потом и о дальнейшем догадался: раз вижу перед собой тайланца, пытающего меня дымом, значит, я у них в плену. Наверняка эти прислужники людоедов меня поймали и приступили уже к планомерным мучениям.

«Стоп! - проснулись логика и память. - Но мы же явно слышали голоса иных людей, которые не хотели нас лечить! Какой-то целитель и его помощница собирались вырезать из моих внутренностей Первый Щит! Нас приняли за лысого тайланца, которого по приказу какой-то императрицы оставили в живых… Как-то так…»
        На этом логика сдулась, потому что отыскать императрицу, отдавшую подобный приказ, - это уже нонсенс по умолчанию. Если всё-таки думать в том же направлении, то получалось: у меня были или есть галлюцинации. Иначе говоря, бред. Только следовало выяснить, раньше я бредил - или сейчас. И уже от этого топтаться дальше. А может, всё сейчас происходящее мне снится дальше?
        Ущипнуть я себя не мог. Так что попытался хотя бы перестать кашлять. Ну и проморгаться постарался, чтобы слёзы не мешали видеть. Хоть и с трудом, но получилось: противная побитая харя вновь появилась передо мной в густом дыму. Только теперь харя самодовольно улыбалась, показывая дырки от трёх выбитых зубов.
        Точно кошмар мне снится! Галлюцинация!
        Но и этого оказалось мало: слух стал улавливать и слуховые галлюцинации:
        - …ы… ыши…

«Картина Репина «Ыый» - нашёл в себе я силы на чёрный юмор, припомнив, что есть такая картина «Вий», по мотивам повести Гоголя. - Только здесь не просто картина, а натуральное кино. Если вспомнить последнее, за что я могу ручаться… - Тут внутренний голос попросил задуматься, могу ли я в таком состоянии хоть за что-то ручаться. Но я спорить с ним не стал, просто проигнорировал. - …то это - падающий на меня лошадиный круп. И не просто круп, а ещё и прикрытый рыцарской бронёй. После такого удара не выживают. А если выживают, то потом доживают остатки дней своих с очень нехорошей улыбкой на лице. Может, и я с проломленной «крышей»?.. Может, и себе попробовать улыбнуться?..»
        Решил и попробовал. Чем вызвал ещё более радостную улыбку на лице моего палача и усиление звука вдвое:
        - Ты меня слышишь?.. Ха! Точно слышишь! Раз лыбишься, значит, дело пошло.
        Лучше бы оно не шло! Никуда! Я пожалел о своём неуместном сарказме. И решил больше не проявлять ни малейшей инициативы. Ибо если я сейчас не в кошмаре, то скоро я вылечусь. А когда я вылечусь - я стану сильным. Ну и понятно, что с новыми силами я и этой роже покажу, где раки зимуют, и всем остальным тварям вокруг меня не поздоровится.
        Увы! Моего решения затихнуть и не отсвечивать больше палач не оценил. С появившимся фанатичным блеском в глазах он заговорщицки прошептал:
        - Дым помог, теперь дело за микстурой! Готовься!
        Издевался. Потому что от меня ничего не зависело. Он же приподнял мне голову, и он же влил что-то в рот. И тут же зажал нос пальцами. Да я первый раз и не сильно испугался, глотнул. И тут же понял, что это я глотнул: вонючая, гадкая, мерзкая и одновременно ядрёная самогонка. Я подобную несколько раз видел, нюхал и даже пробовал на язык ещё в раннем детстве. Потом помню, что долго плевался. В Лаповке многие гнали аналогичный «термоядер», деревня всё-таки. Но с тех пор меня бы и под угрозой расстрела не заставили пить подобную дрянь.
        А тут и не спрашивали.
        Кажется, я захлебнулся и утонул. Когда меня откачали, экзекуцию повторили вновь. И вновь. И вновь. Дым - самогон. Дым - самогон. Покурил - утонул. Покурил - утонул. Со счёта своих утоплений и оживлений я сбился сразу.
        Что больше всего смущало - что мой палач меня ни о чём не спрашивал. Ни о чём не выпытывал. Ни в чём не требовал признаться. Не желал узнать вселенских тайн. Даже имени не спрашивал. Просто мучил. Тривиально радовался всё больше и больше. Хотя я давно порывался признаться, что я Борис Ивлаев, с Земли, убил императора зроаков, никакой я не барон, развратник, обобрал Первого Лорда, больше так не буду. Да и во всём другом, наверное, признался бы. Но!.. Приходил в себя от дыма, жутко кашлял и вновь отключался от вливаемого в меня самогона. Как в таком состоянии признаваться-то?
        И я в конце концов догадался:

«Да он садист! Маньяк! А то и просто ставит надо мной опыты! И никакой это не кошмар, а самая натуральная действительность! И если я сейчас не умру, то точно потом… умру!»
        Вот тогда и ощутил, что сильно, скорей всего мертвецки, пьян. Вливаемый насильно самогон сделал своё чёрное (зачёркнуто) благое дело. Мне стало всё по барабану. Ха! Мне стало почти хорошо! Даже морда моего мучителя вдруг показалась вполне милой, доброй и симпатичной. И в очередной момент я успел выговорить, перед тем как закашляюсь:
        - Всё, я г-г-готов! Мне б-б-больше не н-наливать!..
        Кошмар сразу же перешёл в иную стадию:
        - Ну, наконец-то! Тебя хоть понять можно теперь!
        - А-а р-р-раньше? - выдавил я из себя, заметив, что говорю со странным заиканием.
        - Раньше тебе только казалось, что ты говорил. На самом деле только мычал и блеял. Да и теперь давай не будем отвлекаться на пустопорожний разговор. Времени у нас совсем мало: микстура вскоре тебя совершенно пьяным сделает, а потом на полсуток откат наступит. Ты отключишься совершенно. А поговорить с тобой надо немедленно, кровь из носа. И так удивляюсь, как имперцы к тебе допустили.
        - Им-м-мперцы? - озадачился я.
        - Во! Сразу вижу, что ты удивлён! И тогда наши догадки верны: ты не слышал об империи Герчери?
        - Н-нет! - моё заикание ещё пока не раздражало, меня интриговал разговор.
        - И ты до сих пор не знал, что княжество Тайланов вошло в состав империи?
        - Откуда?!
        - И что любого тайланца императрица приказала брать в плен живым, нанося как можно меньше ранений?
        - К-к-кая им-м-мпертрица?
        - Дочь богини Герчери! Да и долго рассказывать. Всё с тобой понятно: тебя зроаки держали в своих рядах, не давая выйти на контакт с земляками. Многие наши до сих пор воюют с людоедами в одном строю, не зная, что они нам уже совершенно не союзники. А что такое Герчери, не скажу. Тем более что мы сами не до конца все подробности знаем образования этой странной империи. Но в любом случае наше княжество вошло в её состав вместе с Шартикой, эйтранами и какими-то белыми кречами. В нашем отряде мы об этом узнали давно, и все сговорились бежать или ударить зроакам в спину. Но нас держали в тылах, изолировав от всего мира. А позавчера из-за дикой спешки нас всё-таки бросили на прикрытие арьергарда их рыцарской элиты. Они устроили ловушку полку имперских егерей и намеревались их попросту смять численным преимуществом с двух сторон.
        - И? С-смяли? - вот теперь уже заикание стало доставать понемногу.
        - Наоборот получилось. Трёхщитные зроаки в твоей колонне «упустили», «уронили» какое-то страшное заклинание, и там произошло что-то ужасное. По всей видимости, они стали уничтожать друг друга…
        - У-у-у? - замычал я удивлённо.
        - А ты хоть что-то помнишь?
        Если прикинуть, что сейчас я не брежу, то вот так сразу признаваться в том, что я помню и какое принимал в этом участие, - явно не стоило. По многим причинам: первая - я продолжал тайланцев ненавидеть. Вторая - я им не верил. Третья - я не верил этой странной харе. Ну и так далее, список большой.
        Меня они вроде как принимали за своего и даже пытались лечить (если так назвать устроенные надо мной издевательства!), но до сих пор мне была рассказана только часть того, что собирались рассказать. Поэтому не лучше ли лежать и просто поддакивать? Или спрашивать, но нечто второстепенное, не столь важное?
        Вот и мыкнул нечто отрицательное на последний вопрос. На что мой палач, пытающийся перекрасить себя в целителя, с довольной улыбкой заявил:
        - Это и следовало ожидать по твоему внешнему виду. У тебя на голове целых четыре шва! (Мамочка родная, это меня бронёй на лошадином крупе так приложило!) Их наверняка зашили ещё в тоннеле тамошние лекари (ага, некий тоннель сквозь горы всё-таки есть!). Но через дыры часть мозга у тебя вытекла небось! (Вдруг и в самом деле вытекла частичка самых ценных воспоминаний?!) Да и вообще все думали, что ты не жилец.

«Ничего, ничего, вы меня только развяжите! Я вам покажу, кто тут жилец, а кто нет!» - но связанные конечности настолько затекли, что я их совершенно не чувствовал. Даже обидно стало, что меня тут за дурака держат и лапшу на уши вешают:
        - Зачем м-меня св-в-вязали?
        Харя искренне удивилась:
        - Да ты в желейном коконе побывал, и на тебе живого места нет! Кто бы тебя связывал? Да и нас вообще никого даже в оковы не заковали. Всё-таки егеря видели, что мы хвост колонны зроаков уничтожили и не дали остаткам врагов разбежаться по долинам.
        Но, видя, что я смотрю на него зло, больше ничего доказывать не стал, а просто одну за другой поднял мои руки и поднёс их к самым моим глазам. А я присматривался к красным, опухшим ладоням и никак не мог поверить, что они мои. Я их совершенно не чувствовал! Даже в какой-то момент испугался, представив, что их у меня отрубили и теперь таким вот способом издеваются.
        Потом сильно-сильно напрягся и попробовал пошевелить большим пальцем правой руки. Он шевельнулся! А я чуть не заплакал от ужаса. Что они со мной сделали?! И кто посмел?!
        Только и сообразил, что краснота и бесчувственность могут быть связаны только с двумя факторами: упоминаемым желейным коконом и переломом моего позвоночника. Причём переломом многократным и неизлечимым. Поэтому опять заикнулся:
        - Жел-л-лейный к-к-к…
        - Кокон! - с раздражением закончил за меня тайланец. - Потом про него расскажу, если успею. Ибо скоро ты отключишься. Нам, братишка, надо с тобой срочно определиться. Потому что у нас тут у всех неприятности, как раз с тобой косвенно связанные. И ты бы очень мог помочь, если бы что-то слышал или что-нибудь видел.
        Хотелось мне ему крикнуть: «Тамбовский волк тебе братишка!», но как вспомнил, что заикаюсь, и как представил эту фразу, начинающуюся на три буквы «т», так сразу рот и прикрыл. Только угукнул соглашательски, мол, чем смогу, тем помогу. Ну а тайланец, оказавшийся в самом деле целителем и носителем Двух Щитов, принялся излагать проблему.
        То, что меня нашли в общей куче со зроаками, тонущего в крови и пытающегося судорожно вздохнуть, егерей не удивило. Мало ли как на дороге велось сражение и кто, куда, за кем гонялся. Признали тайланцем, оказали первую помощь, выровняв грудную клетку, качнули внутрь воздуха, да и сдали на руки моим как бы землякам. Ненависти к лысым предателям эйтраны никакой не испытывали, а уж приказы своей святой императрицы выполняли беспрекословно.

«Лысые» меня признали своим и тоже подлечили в меру сил и возможностей. Дальше, уже в тоннеле, мне солидно голову заштопали тамошние санитары. Ну и уже на этой стороне, удивляясь, как это я до тех пор не помер, отнесли в полевой госпиталь. Да и забыли на какое-то время.
        А вот там вокруг меня наслоились странности, трагедии и случайности. Началось всё с целителя. Один полевой хирург оказался из окруженцев, которые одним или другим способом вливались в состав армии империи Герчери. Родом мужик был из Ледового царства. А там все, как последовало объяснение, мозгами двинутые на шаманстве и разных рисковых хирургических вмешательствах во внутренности человека. Вот у того ледовчанина и оказалась некая брошюрка с рисунками и инструкциями на тему «Как вырезать из носителя Первый Щит, а потом приживить его на другом человеке».
        Абсурд полный! Книжонку наверняка какой-то псих написал, потому что подобное испокон веков считается невозможным. В противном случае многие бы только и делали, что на носителей Первого Щита охотились, как на дикого зверя. Ну, хирург решил, что у него всё получится, а умершего тайланца никто не хватится. Вот и приступил к подготовке эпохальной операции. Погрузил пациента в желейный кокон, который отключает у человека всю нервную и иннервационную системы. Метода знакомая целителям, они в таком коконе проводят самые сложные хирургические операции. Но если чуток человека «передержать» в желе, он навсегда останется дергающимся дебилом, даже не умеющим говорить.
        Ледовчанин уже и инструменты разложил, и живот мой местным антисептиком промыл, и книжечку у себя на видном месте с инструкциями приспособил… Но тут-то и вмешался кто-то. Самого хирурга попросту рубанул мечом по шее, а его ассистентку убил стилетом прямо в сердце. И скрылся с места преступления.
        Затем повезло мне лично, что в палату зашёл кто-то из посторонних и поднял тревогу. Проведённое следствие выдало заключение о преступных намерениях целителя и его пособницы, так как следов было слишком много и явных. Пациента-то спасли, хоть и с некоторым опозданием вытащили его из желейного кокона. Приводить его в чувство придётся долго, да и впоследствии он (то есть я!) не сможет обходиться без вдыхания дыма и взбадривания себя особой микстурой на самогоне.
        Но главный вопрос - кто убил хирурга и ассистентку - остался открытым. И понятное дело, среди основных подозреваемых оказались именно тайланцы. Кроме них, некому было заступиться за своего земляка. Да ещё и поступить так жестоко со штатным персоналом полевого госпиталя. Поэтому всех «лысых» определили под весьма строгий домашний арест, а следствие продолжалось. Да и все остальные работники госпиталя обозлились на пленников, требуя немедленной их казни, без всякой поблажки и исключения.
        Вот по этой причине Двухщитный «братишка» и переживал. Вследствие чего и мучился со мной, приводя в сознание такими изуверскими способами. Поэтому спросил в финале своих объяснений:
        - Мы сами подозреваем, что это сделал кто-то из наших. Но кто? Сам он не признаётся. Хотя все решили, что лучше найти виновного и уже пытаться спасти его (всё-таки он был вправе мстить за своего земляка), чем всем пребывать под арестом, в роли обвиняемых. Поэтому и прошу тебя: напрягись, вспомни хоть что-нибудь. Ты ведь слышал их разговоры? Или видел, как они тебя готовили к операции?
        И опять я задумался над выбором. Можно было рассказать всё как было и «умыть руки». Можно было прикинуться вообще ничего не слышавшим и не видевшим. Тем более что глаза у меня тогда в самом деле не раскрывались. Но можно было подумать и попытаться самому сообразить, что же такого странного произошло в операционной? Тем более что я себя и тайны своих внутренностей знал лучше всех остальных целителей всего мира.
        Вот я и стал размышлять:

«Во мне Первый Щит и груан. Вуаль Светозарного если и осталась, то лишь в инертной, остаточной форме. Потому как пояса с груанами больше нет. Жаль, не успел поэкспериментировать с вживлением их под кожу. Тем не менее и два симбионта, живущие во мне, могут творить чудеса. Только вспомнить те, что уже совершались вокруг меня и с моим телом без всякой на то моей воли, - сразу можно признать себя полубогом. И следует понимать, что симбионты тоже понимают: с моей смертью погибнут и они. Однозначно! А чем можно помочь мне в выживании, коль я лежу на операционном столе и не могу при этом двинуть даже пальцем? Правильно! Только гипнозом! Ведь сколько раз уже я его применял, совершенно не понимая, как я это делаю. И чем чаще экстремальная ситуация вокруг меня, тем действенней этот гипноз срабатывал. Придерживаясь за красную нить данных рассуждений, нетрудно догадаться, что Первый Щит и груан в критический момент объединили свои усилия и заставили совершенно постороннего человека меня спасти. Те, кто находился далеко, - отпадают. Хирург, носитель Щита, - тоже. Вряд ли он поддался бы на внушение, да и не смог бы
нанести сам себе удар по шее. А вот его ассистентка… Хм! В яблочко!..»
        Придя к таким выводам, я сделал заявление. Причём оно утомило и меня, и моего дознавателя чуть не до смерти по причине кошмарного заикания. Но вкратце оно прозвучало так:
        - Уф! Значит, мне моё первое воскрешение не привиделось. А то я думал, что меня посетил кошмар: кто-то собрался мне вырезать Первый Щит, напирая на то, что меня никто не хватится. И они спорили. Мне удалось хорошо расслышать: женщина была категорически против подобной операции. Они очень сильно ругались. Потом она завизжала, и мужчина больше не отзывался ни словом. Ну а затем и женщина запричитала: «Что же я наделала?! Как я посмела поднять руку на целителя?!. Не смогу жить после такого…» Ну и… скорей всего…
        Харя опять наклонилась ко мне с радостной улыбкой:
        - А ведь ты не врёшь! - Конечно, и Двухщитные умели отличать правду ото лжи. Не все, но каждый десятый. - И теперь нас никто не сможет обвинить! Молодец! И не дрейфь, я тебя живо на ноги поставлю! У меня микстуры и коры священного дерева для дыма хватает… Отдыхай…
        Моего желания никто не спросил, хоть я и был против «отдыха», но в сон погрузился моментально.
        Глава третья
        Гнев императрицы
        Мария всё-таки свалилась на три часа в сон, кое-как убаюканная и успокоенная тётей Апашей. И хоть она ей никакой родственницей не являлась, наедине она, да и Вера с Катей обращались к ней только так. Это и самим нравилось, и суровую воительницу моментально превращало не только в тётю, но и в бабушку и в маму в одном лице. У всех четверых родни в этом мире не было, а хотелось иметь невероятно. Вот благодаря такому короткому, но душевному слову-обращению и сглаживались некоторые психологические трудности.
        Да и многое, очень многое объединяло между собой суровую воительницу и трёх крайне молодых женщин с Земли. Что уже само по себе связывало их крепче любых семейных уз. Самая главная тайна - это знание о существующих порталах между мирами. Причём знание подкреплялось ещё и умениями девушек находить особенные значки возле порталов, а потом и правильно пользоваться переходами. Именно таким образом они и попали в своё время в мир эйтранов, содрогающийся от глобальной геологической катастрофы. И уже там, благодаря острому уму Апаши, её решительным действиям, а потом и невероятной самоотверженности трио Ивлаевых, четырём женщинам удалось совершить эпохальное геройство: они спасли всех людей, которые собрались на плато вокруг статуи богини Герчери.
        Спасли. Провели в мир Трёх Щитов. И возглавили в войне со зроаками. Бросили на создание собственного государства. Мобилизовали на сотворение своей, ни от кого не зависящей империи. Нереальное деяние, которое всё-таки постепенно воплощалось в реальность. Зроаки со всех сторон, контакта с иными человеческими государствами нет, поддержки никакой, военной помощи - тем более. Дипломатическую миссию в Большой мир, а потом и в империю Моррейди удалось отправить только кружным путём, через безжизненное царство мёртвых ешкунов, через Шартику. И люди! Катастрофически не хватало людей! Потому что некому было возделывать будущий урожай, заложить основы животноводства, посадить первые сады или хотя бы толком обиходить уже имеющиеся.
        Ждали возвращения принцессы Катерины Ивлаевой, отправившейся в Моррейди.
        Ждали, как отреагирует мировое сообщество на рождение новой империи.
        Ждали желанные толпы переселенцев.
        А пока приходилось воевать в полной изоляции. Решать возникающие проблемы. Надрываться, почти постоянно действуя на износе не только физических, но и психологических сил.
        Ну и заботиться друг о друге. Катерина убыла с дипмиссией. Принцесса Вера укрепляла фортификацию временной столицы, которую отбили у людоедов, и занималась испытанием нового оружия. Ну а командарм старалась не отходить от Марии.
        Поэтому все три часа, пока та спала, Апаша Грозовая ходила лично вокруг дома ставки и одним только своим видом отпугивала любого, кто приближался туда по неосторожности. Императрица спала, и все без исключения старались сделать всё возможное, чтобы этот сон не нарушить.
        Мария и в самом деле проснулась бодрая, полная сил и энергии, готовая к новым свершениям. Умылась, резво вышла в светлицу и привычно крикнула, вызывая секретаря. В ответ - полная тишина и никого! Понимание того, что о ней заботятся, приятно согрело. Осмысление того, что заботятся чрезмерно, - вызвало раздражение. Поэтому, открыв окно, Мария постаралась не сорваться на ругань:
        - Секретарь! Ординарец! Ко мне! - И уже к прохаживающейся Апаше: - Командарм, тебя тоже прошу зайти! - Когда секретарь ворвался в светлицу, вначале отчитала его: - Полчаса тебя уже дозваться не могу! Давай немедленный доклад по всей линии фронта! - Затем строго уставилась на ординарца, миловидную девушку всего лишь полутора метров роста: - Почему не разбудила меня час назад?
        - Госпожа главнокомандующий отправила готовить завтрак твоему императорскому величеству!
        - Ладно, тогда подавай, - сжалилась Мария, почувствовав голод. Глянув исподлобья и на вошедшую тётю, со вздохом добавила: - На двоих.
        Затем вспомнила ещё о ком-то, вопросительно глянула на Апашу, но та махнула рукой ординарцу:
        - На двоих. Но пусть на кухне не жадничают! А то порции порой… И о себе не забудь! - После чего скривилась на секретаря, уже стоящего с раскрытой папкой готового доклада. - И ты иди завтракай, я тут сама всё расскажу.
        Мария потянулась к стакану с остывшим чаем со словами:
        - И куда Юлиана отправила?
        - Сок! - строго прикрикнула на неё командарм, меняя стаканы под рукой у девушки. - Он аппетит повышает!
        Обе женщины уставились друг на друга, вкладывая в свои взгляды уйму вселенских страстей и эмоций. Несмотря на родственные отношения и любовь с уважением, никто не хотел уступать. И хоть ничего не горело, ощутимо запахло дымом.
        Ситуацию разрядила ординарец, вошедшая без предварительного стука. Тащила она поднос, настолько огромный, что сложно было понять, как она управляется с ним при таком маленьком росте. Поставила поднос на стол и тут же умчалась за вторым, не обратив внимания на угрюмо молчащих женщин. Но напряжение всё равно спало, и уже, попивая сок, императрица озабоченно пробормотала:
        - И вот где для этой малявки крысу-пилап поймать?
        Именно на этих диких грызунах и взрастали знаменитые симбионты, впоследствии превращавшиеся на человеке в Первый Щит. Но поймать, убить на охоте этого грызуна всегда считалось сложным делом. А теперь, когда война распугала всю живность, - и подавно. Тогда как Мария, сделавшая ущербную ростом девушку своим ординарцем, тем самым словно удочерила несчастную, старше неё на три года сиротку. Вознамерилась исправить жизненную несправедливость и «подрастить» ординарца со временем, сделав её носителем Щита.
        - Нашла о чём беспокоиться, - ворчала Апаша, стараясь незаметно развернуть поднос тарелкой с прожаренным беконом под самый нос императрицы. - Малая и так быстрей всех бегать умудряется и совсем своим ростом перестала комплексовать. Умудряется на громадных мужиков смотреть так, словно она их выше ростом. Тем более что к ней за последние дни сразу два парня стали клинья подбивать.
        - Да-а? - Мария удивилась не только этой новости. Но и тому, что её левая рука уже держала вилку с нанизанными на неё подрумяненными кусочками мяса.
        - Да ты ешь, ешь! Не отвлекайся на разговор-то! - понукала тётя, сама тут же стараясь и дальше заговорить зубы: - Юлия пришлось отправить с частью резерва на восток, там зроаки вдруг затеяли строительство огромного полевого лагеря. Есть у разведчиков подозрения, что туда дня через два прибудет главный людоед Гадуни. Вот Некруту и придётся высматривать окрестности и думать, как и куда нанести самый болезненный для зроаков удар. Со всех остальных мест пока без особых новостей. Разве что порадовало сообщение о трёх караванах продовольствия, которые тайланцы отправили нам из своего княжества. А там много всего…
        И она красочно принялась оглашать перечень ожидаемых вкусностей. Мария недоумённо подвигала бровями, не понимая, зачем такие подробности. Сама не далее как вчера пробегала список глазами и прекрасно помнила, чего там и сколько.
        Тогда как Грозовая всё не умолкала, про себя, внутренне ликуя, что нехитрая её задумка удалась: бледная императрица отвлеклась и ест при этом чисто автоматически. Инстинкт выживания взял управление телом на себя и лихо работал руками, ртом и глоткой. Не сбило его с этого настроя и появление ординарца со вторым подносом.
        Но всё хорошее тоже кончается. Опять явился секретарь, одним своим видом показывая командарму, что в случае промедления с доставкой нового сообщения ему самому не поздоровится.
        - Иди отсюда! - всё равно попыталась его выгнать Апаша. - Дай поесть спокойно хоть раз в жизни!
        Но Мария уже отложила вилку, догадавшись, что сообщение важное:
        - Что случилось?
        - Ситуация уже под контролем, но твоё императорское величество требовало малейшую информацию по этим вопросам предоставлять в приоритетном порядке.
        - Конкретней!
        - Временный лагерь у тоннеля с нашей стороны охватило волнение. Связано оно было с твоим приказом тотальной безопасности для пленных тайланцев. А так как лагерь и госпиталь обслуживали беженцы и выходцы из других государств, то их ненависть к лысым рыцарям искоренить за короткое время не получилось. Вот и случился неприятный инцидент: один хирург попытался вырезать из внутренностей тяжело раненного тайланца Первый Щит. Понадеялся, что предателя никто не хватится. Но ему кто-то помешал, зарубил самого хирурга и убил его ассистентку. Но именно это двойное убийство взбаламутило весь лагерь. Обвинили всех тайланцев, и чуть дело не дошло до самосуда. Положение спасло своевременное прибытие твоего первого секретаря с нашими лучшими целителями. Да и поднявшиеся по тревоге егеря живо навели порядок. Наиболее буйных зачинщиков отправили в карцер, остальных развели по казармам. Тайланцев, во избежание, посадили под домашний арест…
        Последние слова он договаривал, пытаясь отскочить в сторону с пути устремившейся к двери императрицы. А та уже кричала:
        - Седлать коней! Едем в расположение полка егерей! Апаша, остаёшься здесь!
        - Делать мне тут нечего! - заявила командарм, несущаяся следом. - Поеду с тобой! - И уже возле коней попыталась отгородить Марию от всех своим мощным телом и умоляюще зашептать:
        - Девочка, милая! Ты только не горячись! Спокойно во всем разберись, не спеши!
        - Не бойся, тётя! - проскользнула Ивлаева мимо воительницы. - Разберусь! Никого не обижу!
        Добрались до места событий бешеным галопом меньше чем за час. И Мария сама не понимала, с чем связана такая спешка и почему она так вдруг сорвалась с катушек. Благодаря этому часу она успокоилась, взяла себя в руки, но всё равно странное чувство неудовлетворённости не покидало её. Всё казалось, что она куда-то не успевает или упустила нечто очень важное. Ну и в самом лагере трудно было определиться: с чего начать и как наказывать виновных. Потому что наказать следовало, причём показательно, для всей армии империи Герчери. Чтобы другим неповадно было.
        Но начала всё-таки со встречи с полковником и с его Трёхщитными. Выслушала все детали сражения, все пояснения и выводы. Поздравила командира полка и всех офицеров с великой победой, намекнула на высшие награды и огромные премии для каждого выжившего. Распорядилась о компенсациях семьям погибших.
        Потом опросила раненых, точнее говоря, выздоравливающих. И только потом, в сопровождении парочки военных следователей и пятерых Трёхщитных целителей, прошла на место преступления. Ничего вроде особенного. Палата как палата. Жутко неустроенная, как и всё во временном лагере. Выслушала мнения экспертов. Посмотрела инсценировку двойного убийства. Поспорила о появившемся недавно предположении, что хирурга убила ассистентка, потом умертвила себя. Справилась о состоянии здоровья чуть не зарезанного тайланца. Даже заглянула в тот барак, где все «лысые» оказались собранными в одну кучу. Так как пострадавший находился в лечебном сне, на него взглянуть не удалось. Какой-то Двухщитный заверил, что лично следит за выздоровлением земляка и беспокоить того в данный момент нельзя.
        Мария напоследок приказала выстроить на плацу личный состав госпиталя, вольнонаёмных из других царств и воинов, набранных из окруженцев и спасённых от съедения людоедами. Всех остальных, в лояльности которых сомнения ни капельки не возникало, попросила находиться в отдалении и ни во что не вмешиваться. Возле императрицы осталась стоять скалой только Апаша Грозовая.
        Начинала речь спокойным, вроде как равнодушным тоном:
        - До сведения каждого в обязательном порядке доводилось: тайланцы - такие же люди, как и мы с вами. В армии людоедов они находились по принуждению, ни в коем случае не по своей воле. И причина была только одна: угроза уничтожения их семей. Никогда за всю историю княжество не имело возможности прорваться через империю зроаков и выйти на Большую землю. Хотя, как мы уже знаем, подобные попытки предпринимались. Была предварительная договорённость с властями Заозёрья, что всех жителей княжества одновременно постараются эвакуировать на громадных кораблях по морю. Увы, политические распри с другими государствами помешали заозёрцам совершить это богоугодное для всего человечества дело. Но нашей империи в этом плане повезло! - Мария Ивлаева-Герчери резко повысила голос. - Нам удалось оторвать княжество Тайланов от диктата зроаков, нам удалось встать с тайланцами в едином строю перед лицом самого страшного и самого злостного врага. Против того врага, который ест детей! Который поедает человеческую плоть! И отныне, до скончания веков, тайланцы ничем от нас не отличаются! А те, кто затаил до сих пор злобу
против них в своём сердце, будут жестоко наказаны. Вплоть до смертной казни!
        Голос её достиг крещендо и оборвался. Зато по рядам собравшихся или стоящих строем людей стал проходиться тяжёлый, угнетающий взгляд:
        - Если есть среди вас несогласные со мной, если есть такие, кто желает смерти тайланцам, пусть немедленно, сейчас выйдет из строя. Клянусь, он не будет уничтожен, хотя, несомненно, изгнан из нашей империи. Мы для них откроем дорогу через пространства Шартики, проводим до Леснавского царства и там отпустим на все четыре стороны. Ну? Смелей выходите, вы знаете, данное мною слово ни разу не нарушалось.
        Люди стояли разные, в том числе и весьма обозлённые на вид, сердитые, готовые на всё. Всё-таки ненависть искоренить из своих сердец, которая там зародилась и окрепла с самого рождения, не так просто. И не смолкли ещё последние слова императрицы, как некоторые из них стали выходить и группироваться чуть в стороне. Вышло более десяти мужчин и несколько женщин. Ещё одну женщину какой-то мужчина волок за собой силком. Она упиралась и пыталась кричать, но он ей вообще закрыл рот и сжал так, что бедняга потеряла сознание.
        - Как ты смеешь насильно уводить за собой другого человека? - вроде оставаясь внешне спокойной, спросила Мария.
        - Она - моя! - нагло заявил воин, прикрываясь телом находящейся без сознания пленницы. - И оставлять её кому-то я не собираюсь!
        - Вы все знаете законы нашей империи. Вы все знаете, за какие предстоит смертная казнь, - опять усиливая голос, начала говорить императрица. - И знаете, чем грозит попытка одного человека сделать другого своим рабом! Уничтожением на месте преступления! - резко вскинула руку в сторону виновного и выкрикнула: - Смерть!
        В следующее мгновение невдалеке что-то щёлкнуло, а в голову казнимого мужчины ударил арбалетный болт. Большой болт, тяжёлый. Глазницу вырвало вместе с куском лобовой кости. Получилось жутко, трагично, излишне кроваво, но в то же время эффектно.
        Все окаменели, поражённые свершившимся наказанием, и только двое целителей подхватили женщину и унесли к госпиталю. Да еле слышно, не разжимая губ, командарм пробормотала императрице:
        - Твоя затея с арбалетами у телохранителей хороша, но зря ты наше тайное оружие используешь для казни. Его ещё так мало…
        Мария вначале отдала распоряжения по поводу группы, которую следовало отправить к Шартике. Потом огласила, что домашний арест с тайланцев снимается. И лишь двинувшись к главному штабному зданию лагеря, еле слышно ответила Апаше:
        - Ничего. До решающих сражений со зроаками успеем наделать сколько надо. А казнь… Пусть ребята и в таких условиях тренируются.
        Говорила уверенно. Старалась, чтобы губы не дрожали. Шла ровно.
        Но внутри у неё всё тряслось, ноги немели, и она спешила как можно быстрей где-нибудь уединиться. Крутость свою показала, строгость - вообще сверх всякой меры. А вот в душе готова была каяться, заливаться слезами, обвиняя себя в жестоком убийстве человека. Понимала, что иначе было нельзя, понимала, что для империи именно такое изуверство окажется оправданным в данное время, а вот оправдать себя лично - всё равно не могла.
        И наверное, по этой причине чувство, что она сделала что-то не так, буквально утроилось. Причём чувство именно неправильного личного действия угнетало. Никто из посторонних не смог бы подсказать, направить и уж тем более избавить от него.
        Глава четвёртая
        В чужой шкуре
        В первый раз я очнулся во время каких-то галлюцинаций. Именно не после сна с кошмаром, а во время звуковых галлюцинаций. Кричала не кто иная, как Машка. Грозно кричала, со злостью. А то и в бешенстве. Глаза я открыл, а возле меня - никого. Попытался повернуть голову - что-то опасно скрипнуло в шейных позвонках, и я благоразумно отказался от таких попыток.
        Тогда как галлюцинации никуда не исчезли. Машка всё так же продолжала кого-то ругать, пилить и воспитывать. Вся беда оказалась в том, что я не мог разобрать слов. В лучшем случае одно из двух десятков, и они анализировать всю речь никак не позволяли. Да и что поймёшь по таким словам: по морю, детей, сердце?
        Если я на Суграптской долине, моря тут и близко нет. Дети и сердце? Тем более с морем не вяжутся. Так что сомнений не осталось, что лечиться мне придётся долго и сложно.
        Но позвать хоть кого-то я попытался. Несложно так, простой фразой: «Эй! Кто-нибудь!» Потому что подозревал, заикание у меня не прошло. Ошибался! Всё было ещё хуже! Даже восклицание «Эй!» я вульгарно мычал. Вот тут я уже запаниковал окончательно. Не знаю, что это за премерзкий желейный кокон или это так меня падающая на голову лошадь поломала, но моё нынешнее состояние могло оказаться на отметке «хуже только в гроб кладут». А раз так, то чем занимаются живущие во мне симбионты? Почему не лечат? Почему на мне паразитируют, пьют мою кровь и вытягивают жизненные соки (последние!), а взамен никакой отдачи?!
        Сам на них ругался, и сам находил им оправдания:

«Лечат они меня, куда без этого. Иначе давно бы помер. Просто вначале пытаются повреждённые нервные ткани восстановить, кости нарастить, мышцы порванные склеить - а это всё за три дня не делается. Так что терпение, братишка, только терпение!.. Тьфу ты! Что за гадкое обращение прилипло от этой хари?!»
        Помяни чёрта - а он сразу на порог! Вроде только моргнул, а харя вот она, опять меня беззубым ртом пугает:
        - О! Очнулся, братишка? Да ты силён! Я думал, ты на пару часов больше в нирване сна проваляешься. Сейчас, сейчас я дымок разведу, продолжу твоё лечение.
        Я задёргался как мог, замычал изо всех сил, пытаясь всё-таки выяснить по поводу моих галлюцинаций. И, как мог, выкрикнул слово-вопрос: «Крики?»
        - А-а! Это наши ребята спорят, - оживился мой Двухщитный лекарь. - Решают, как себя вести дальше и стоит ли свободно разгуливать по лагерю. Хоть следствие продолжается, твою версию приняли к сведению и нас из-под домашнего ареста выпустили. То есть уравняли во всех правах с иными подданными империи Герчери. Нас теперь ни один человек не имеет права назвать предателем или унизить иным плохим словом. - Так как я в тот момент хотел плюнуть ему в глаза, а то и прибить, он мои дёрганья принял за возмущение против тех самых людей, желающих того же, что и я: - Конечно, неприятно. Но что поделаешь… Пока они привыкнут к нам и поверят… Поэтому и спорят ребята… Ладно, я сейчас…
        Вскоре он вновь появился и начал своё кошмарное лечение применять на мне. Опять стал пристращать к курению и алкоголизму. Но сегодня шло не в пример легче, и я с ужасом стал осознавать, что микстура мне чем-то нравится, а дымок вполне качественно улучшает мою речь. Пусть и с заиканием, пусть и время от времени, но я попытался вставлять некие вопросы о своём здоровье, а потом и спорить о способах ведущегося лечения. Потому что именно эти опросы меня интересовали сейчас больше всего. Какая-то империя, пригревшая на груди у себя «лысых» предателей, меня совершенно не интересовала. Хотя я уже и подспудно догадывался, что мои три подруги как раз здесь и ошиваются. Не удивлюсь, если и дальше продолжают размахивать шпажками и мстить зроакам за меня, болезного.
        Но не буду же я интересоваться девчонками у израненного и бесправного пленника! Откуда он может знать или слышать такие имена, как Мария, Вера и Катерина? Об этом надо спрашивать у местных военачальников. А до того встать на ноги и научиться говорить без заикания.
        Вот я и пил противный самогон. Потом курил, уже самостоятельно втягивая дым из трубки. Затем снова пил. Этот период растянулся более чем на трое суток. С каждым днём мне и порцию еды увеличивали, хотя и продолжали кормить с ложки, руки меня не слушались совершенно.
        Ну и я, восстановив частично речь, поэтапно выяснял степень повреждения своего тела. Во время одного из первых диалогов мы с «братишкой» познакомились. Я представился как Платон (кстати, довольно распространённое имя в мире Трёх Щитов). По поводу рода тоже не заморачивался, вспомнив вдруг своего приятеля на Дне, Хруста Багнеяра. Потому и назвался Платоном Когуярским. Ну, вот люблю я менять имена, люблю! Хобби у меня такое. Хотя и от истинного своего имени Бориса Павловича Ивлаева никогда не откажусь, но пусть хоть временно побуду Платоном. Мне этот древнегреческий философ всегда импонировал широтой взглядов и попытками объять необъятное.
        Мой новый знакомый представился как Шеян из рода Бродских. Ещё и пояснил, что основатели их рода жили на реке, где и основали большое поселение на сложном, изменчивом речном броде. Оттого и пошло название их фамилии.
        А про мои травмы, болячки и телесные проблемы он объяснял весьма умело и подробно. Придраться было не к чему, профи! И я ему уже за это был благодарен. Потому что уйти в астрал и начать самому осматривать свои повреждения у меня в течение тех же трёх суток никак не получалось. При малейших попытках начинала раскалываться голова и темнело в глазах. Так что консилиум в лице одного Шеяна Бродского меня вполне устраивал. А вот оглашённый им список моих травм - никак в голове не укладывался. Потому что здравый рассудок подсказывал: с такими повреждениями не выживают.
        Только ноги у меня были поломаны в семи местах. Рёбра в трёх. Повреждённые ключицы, плечевые суставы, шейка бедра и даже декомпрессионные переломы шейных позвонков - должны были привести к смерти. Мгновенной. Ещё там, на поле боя. А я взял - и выжил!
        Всё это в сумме заставило Двухщитного признать меня не только коллегой, а Трёхщитным, двоекратно превосходящим его по силам и по накоплению внутренней энергии:
        - У тебя лечится всё и сразу! Пусть медленно, но лечится! - восклицал он с юношеским азартом и энтузиазмом. - При этом я не могу рассмотреть, что у тебя с позвоночником, потому что он напрочь затянут непрозрачной плёнкой. Там наверняка тоже идёт постепенное сращивание переломов. И я страшно рад, что имперские целители не взялись за твоё лечение, а полностью его мне доверили. Наблюдать подобное и участвовать в этом - мечта каждого истинного врача!
        - Так уж и к-к-каждого! - прозаикался я. - Иные, вон, чуть не зарезали меня в порыве великого сострадания.
        - Ай, забудь! Ущербные везде встречаются! - отмахнулся он, поднося мне очередную порцию своей самогонки и вновь переходя к констатации своих выводов. - Понимаешь, у тебя здорово получается: твой Первый Щит, при содействии Второго и Третьего, весьма правильно поставил весь процесс лечения. Твои Щиты до сих пор не дают тебе возможности двигать конечностями, и правильно делают. Иначе им не хватило бы сил для сращивания связок, срастания костей и восстановления позвоночника.
        Только выслушав это утверждение, я окончательно успокоился. Ещё и мысленно попросил у Щита и груана прощения за то, что сгоряча обозвал их паразитами. После этого старался вообще не шевелиться и перестал проверять, двигаются ли у меня пальцы. Да и говорить постарался крайне редко, представив, какие подвижки тканей проходят при этом в моих внутренностях при подобных напряжениях. То есть решил максимально помогать действующим внутри меня симбионтам.
        Только слушал.
        И в конце третьих суток, когда я чувствовал себя несравненно лучше, дослушался до абсурда. Вернее, дождался совершенно непредсказуемого результата. Шеян часами восседал рядом со мной, пытаясь в сложном процессе медитации всё-таки проникнуть за непрозрачный тёмный полог и просмотреть, как там у меня и что творится. Я ему нисколечко в этом не мешал, самому было очень интересно узнать, получится что-то у целителя тридцати шести лет от роду или нет. Тот старейшина, Ястреб Фрейни, который это пытался сделать когда-то на Ничейных землях, спасовал. Хоть и являлся Трёхщитным. Утверждал, что стар и силы у него уже не те. А Бродский-то молод! И, несмотря на все свои раны и травмы на теле, всю внутреннюю энергию тратил на меня. Причём не только исследуя, но больше мне, именно мне, помогая излечиваться.
        Наверное, по этой причине мои внутренние благодетели признали силу извне союзной, достойной доверия, и в какой-то момент не стали скрывать свои главные тайны. Или расслабились на какой-то момент. Может, всё случайно получилось: у них там типа пересмена происходила, переучёт или перераспределение направленных усилий, вот скрывающая всё завеса и растворилась на какое-то время. А наблюдение-то велось неусыпное!
        Но как только тайланец в эти тайны заглянул, он попросту испугался. Вывалился из состояния медитации потный, красный и задыхающийся. Минут пять пялился на меня, только раскрывая рот и ничего не говоря, и я понял, что надо его подбодрить некоторым признанием. Намекнуть, так сказать, о некоем груане, который как бы не от мира сего. Тем более что незаметно для себя я свыкся с его страшной, беззубой харей, и она мне казалась уже вполне нормальной, человеческой. Я стал его уважать как соратника по плену. И даже преклоняться перед ним как перед целителем. А кипевшая когда-то ненависть куда-то попросту давно испарилась. Старею, наверное?..
        Стараясь подавлять набившее оскому заикание, спросил по-дружески:
        - Ну что, братишка, рассмотрел наконец-то живущее во мне чудо, которое помогает Первому Щиту?
        Тот вначале кивнул. Потом замотал головой отрицательно. Затем опять закивал. И лишь после этого заявил:
        - Такого просто не может быть!
        - Да как тебе сказать, - пустился я в философствования, пытаясь при этом соответствовать выбранному имени. - В мире случается много странностей, в которые и я когда-то не верил. Но это не значит, что их не существует. Или по причине нашего непризнания они исчезнут сами по себе. Нет, они остаются в нас, в наших подспудных ощущениях и в пространстве! Ибо пространство, оно вечно, оно не приемлет разрушения, дарует обитель всему роду, но само воспринимается вне ощущения, посредством некоего незаконного умозаключения, и поверить в него почти невозможно…
        Шеян запутался в моих высказываниях так, что замотал головой. Но это не сбило его с основного направления своей мысли. Он оставался в шоке от увиденного и теперь пытался понять, что меня на такое подвигло:
        - Э-э-э?.. То есть ты сознательно на такое пошёл? - А я-то думал совсем о другом.
        - Скажем так: не жалею о том, что случилось. Такой ответ тебя устраивает?
        - Конечно, нет! - продолжал Шеян смотреть на меня, словно на ожившего покойника. - Такого не было в истории мира!
        - А то мы знаем, что в той истории было, а чего нет? - вопрошал я его, стараясь казаться этаким всезнайкой всемирного масштаба. - Соедини мнение с ощущением! Охвати всё единым взглядом, пойми суть общей идеи. Неужели ты не способен взглянуть на увиденное под иным углом? Неужели тебя так сильно поразила некая светящаяся субстанция?
        - Да ладно бы только субстанция! - вдруг заявил Двухщитный целитель, опять верно вычленивший из моих философских потуг самое главное. - Светится себе, да и на здоровье. Может, ты туда маленький люмен умудрился засунуть. Но вот остальное?! Как?! Такое?! Возможно?!
        Вид у него был, мягко говоря, страшный. О таком состоянии говорят: «не в себе». Или «крыша обвалилась». И не знаю почему, но его экзальтация и волнение тоже мне стали передаваться. Я вновь стал безбожно заикаться:
        - Так чт-т-то т-там не т-т-так? Что тебе не н-н-нравится?
        - Что?! Что мне не нравится? - Его глаза уже стали похожи на два блюдца, и я пожалел, что рядом с нами нет санитаров со смирительной рубашкой. Но когда услышал следующий вопрос, подумать успел, что и для меня самого сейчас рубашка пришлась бы к месту. - Это ты так о трёх Первых Щитах говоришь, которые живут у тебя в желудке?!
        И мне стало плохо.
        Глава пятая
        Я не монстр, монстр - во мне
        Мне стало очень плохо. А воспоминания рваными кадрами испорченной кинохроники зарябили перед глазами. Да, в крепости Дефосс охотники из Леснавского царства впихнули в меня сразу три Первых Щита, лишь бы те не достались зроакам. Но потом я оказался на Земле и стал умирать. Меня отвезли в больницу и там сделали промывание, химией и уж не знаю чем вытравив из меня две противные чужеродные субстанции. Потом я стал выздоравливать, много есть и расти…
        Стоп! Отматываем фильм обратно, до сцены промывания. Думаем… Включаем логику… О! А откуда у меня такая уверенность, что два лишних Первых Щита из меня вымыли?.. Еловая жизнь! Уверенность-то ни на чём не основана! Только на моих гипотетичных догадках. А их к делу не пришьёшь. Как и мои бурные фантазии.
        Потому что фантазия вдруг заработала невероятно. Настолько невероятно, что я выпал из шока в реальность и деловито спросил у пялящегося на меня тайланца:
        - Слушай, а бывает такое, чтобы Щит как бы начал делиться? Ну, там, потомство производить? Размножаться делением?
        Шеян даже не улыбнулся на услышанное. Только заявил категорически:
        - Исключено! - Ещё и головой замотал отрицательно.
        Ладно. Будем думать дальше. Или опять отдадимся полёту фантазии? Отдался… О-о! Куда это она меня занесла!.. Представив, как это всё выглядело в реале, я вдруг захлебнулся в диком приступе смеха. И, наверное, умер бы от него, если бы не целитель, вливший в меня очередную порцию своей убойной самогонки. Когда я чуточку отдышался и пришёл в себя, он тоном, каким обычно говорят с душевнобольными, поинтересовался:
        - Ты что-то вспомнил? Или понял, в чём проблема?
        - Не вспомнил, представил, - пробормотал я, не решаясь озвучить свою несуразную фантазию. Но сколько я на неё со всех сторон ни смотрел, она никак исчезать не хотела. И я решился. - Ладно, Шеян, я тебе сейчас что-то расскажу, но только с одним условием: ты клянёшься, что никому и никогда ничего не расскажешь о нашем разговоре без моего разрешения. Идёт?
        - Клянусь! - тут же подтвердил Бродский и приготовился внимательно слушать.
        - Тут вон какое интересное дело получается, - стал я слова подбирать. - Та светящаяся субстанция называется груан. Он тоже симбионт и тоже помогает человеку в выживании. Можно сказать, что он прижился во мне чисто случайно, и это меня практически убило в тот момент. До сих пор не пойму, как я выжил и как светящаяся устрица не взорвалась. Потому что во всех иных случаях подобного убийства или казни груан разрывал человека в течение получаса.
        - Понятно. Ты выжил. Груан-устрица в тебе прижился.
        - Да, так получается… И я рад, что ты пока не спрашиваешь, где такие чудеса существуют. Да и неважно это сейчас. Но меня кое-что напрягает… Я не знаю, какого рода груан. То есть не представляю, есть ли среди них женские особи и есть ли мужские. То же самое я не знаю и о Первом Щите. Он кто? Есть ли у него половые различия?
        Шеян смотрел на меня уже совсем по-иному. И хохотать не спешил. Усиленно думал и вспоминал всё, что знал по теме вопроса. Потом подтвердил, что моя фантазия до него дошла и даже представляется вполне возможной реальностью:
        - То есть ты считаешь, что симбионты попались разнополые и стали у тебя внутри размножаться?
        Страшным усилием воли я сдержал рвущийся из меня смех и еле из себя выдавил:
        - Что-то типа того…
        Дальше пошли такие рассуждения, которые с каждым словом меня всё больше и больше успокаивали:
        - Ты сам утверждаешь, что мир полон великих тайн, о которых мы не имеем никакого представления. Но давай посмотрим на временные сроки и на сам способ возрастания Первого Щита. Потому что судить о твоём груане не могу, я о нём совершенно ничего не знаю. Итак…
        Хорошо всё разложил по полочкам, здраво. Многие сведения я слышал впервые. Но старался иногда говорить «угу», словно соглашался с делающим доклад коллегой.
        Маленькая крыса, размером с мышку, становящаяся в будущем носителем, не рождалась с симбионтом. Он появлялся в толще её кожи лишь к двухлетнему возрасту. И только в результате свободного перемещения крысы по большим пространствам и подземельям. При этом она ела грибы, определённую травку, плесень в подземельях и невесть что иное, о чём исследователи даже не догадывались. Вот после принятия совокупности всего вышеперечисленного на ней и зарождался Первый Щит. Может, ещё было нечто, тайное и неподвластное учёным, тот же укол какого-то лишайника или укус некоего овода, но дальше предположений дело не шло.
        Как и отрицался сам факт деления Щита во время спаривания крыс. Те вообще вели до трёх лет одинокий образ жизни, не плодя потомство и не организуя разнополые пары.
        Ну и после появления на крысе Щит взрастал вместе с самой крысой ещё года три. Только после этого она вырастала довольно большой, становясь той самой внушительной крысой-пилап, легко заметной людям, и на неё можно было охотиться. Жила она в общей сложности двенадцать-тринадцать лет.
        И я сразу прикинул, что за четыре месяца симбионты сами по себе не могли расплодиться. А за два последних месяца, с момента появления груана, тем более не успевали склепать межвидовое скрещивание.
        Ещё и Бродский меня поддержал в этой мысли косвенным утверждением:
        - Оно, конечно, всякие дети случаются, но если бы разные симбионты стали размножаться в смешанной паре, то почему больше у тебя в желудке нет груанов?
        - Логично. Значит, мои фантазии отбрасываем в сторону как несуразные. И у меня остаётся только один вариант событий.
        После чего я, не слишком акцентируясь на местах событий, пересказал историю с охотниками, затем описал моё жуткое состояние и попытки врачей спасти меня с помощью интенсивного промывания желудка.
        Коллега выслушал внимательно, опять долго думал и пришёл к очередным выводам:
        - Пусть моё предположение абсурдно, но ничего другого придумать я не в силах. А звучит оно так: все три Щита у тебя в желудке, конечно же, не собирались терпеть конкурентов. Они и в природе стараются не сводить своих крыс-пилапов друг с дружкой. И наверняка собрались тебя умертвить. Потому ты и свалился с ног от навалившихся на тебя болей. Но тут ты оказался на столе у врачей, которые решили вымыть из тебя причины отравления любой ценой. И чего уж там скрывать, мы порой действуем в таких случаях очёнь жестко. Лишь бы спасти человека. Лишь бы удалить из него яд. Часто, когда уже нет надежды, применяем нечто новое, экстренное, находящееся в стадии проб и разработок. Порой и откровенные яды используем. Иногда, о чудо, это помогает. Вот и тебе помогло невесть что. Когда в тебя стали заливать несовместимую с жизнью гадость, Первым Щитам ничего не оставалось, как объединить свои усилия перед лицом общей, смертельной для них опасности. Вот и получилось у них общее, совместное дело. А дальше процесс пошёл по нарастающей, и они осознали, что лучше действовать сообща, но выжить, чем умирать вместе. Вот,
примерно так…
        Хоть услышанное казалось диким даже для докладчика, но принять это как рабочую гипотезу стоило. Да и меня она успокаивала хотя бы частично. Очень мне не хотелось думать о возможном размножении внутри меня симбионтов, да ещё и разных видов. Этак они скоро и мой мозг возьмут под полный контроль, и будут выводить тело только попастись, попить, размножиться да поспать. И как только я себе подобное представлял, меня начинало жутко тошнить и я впадал в предобморочное состояние.
        Так что ночь после трёх суток самоизлечения прошла у меня в очередных кошмарах и слуховых галлюцинациях. Настройки звука, которым я обучился на Дне, не действовали, поэтому, просыпаясь, я не мог понять, что за рёв толпы стоит вокруг и почему я в этом рёве не могу понять ни слова.
        Кошмары чередовались ещё более дикие, а порой и вульгарные. В них мне снились Первые Щиты, сексуально домогающиеся сияющих устриц, какое-то подобие вечеринки между ними, застолье, танцы… И всё это у меня в желудке!
        Потом я с воем куда-то бежал, в ужасе наклоняясь и посматривая на свой живот. Вместо него зияла дыра, сквозь которую просматривался позвоночник и нижние рёбра. Мне было больно, и я чувствовал, как оставшиеся внутри симбионты упорно ползут вверх, стараясь прорваться к мозгу, рвут во мне мышцы и кровяные артерии, пытаются остановить сердце. А я всё бегу и бегу на женский, хорошо знакомый голос. Этакий Кощей Бессмертный, мчащийся на зов Василисы Прекрасной.
        А под утро так и не вспомнил: добежал или нет? И был ли этот голос похож на голос Машки Ивлаевой?
        Глава шестая
        Передислокация
        Зато вспомнил о моих ночных метаниях Шеян Бродский, нависший надо мной перед завтраком:
        - Слушай, братишка! Что с тобой? Ты под утро даже кричать начал. Мы только легли и засыпать начали, как ты всех перебудил. Пришлось в тебя целых пять порций микстуры залить.
        Когда он это сказал, я непроизвольно облизнулся и с ужасом понял: я превратился в алкоголика! Уж очень захотелось похмелиться! И вместо того, чтобы расспрашивать о странном рёве в ночи и вариантах присутствия тут разных женщин, я с усилившимся заиканием стал интересоваться более актуальными вещами:
        - Шеян, мне страшно! Потому что мне захотелось твоей мерзостной микстуры. И курить потянуло. Это что, теперь до конца жизни такое со мной будет?
        На этот раз уже тайланец рассмеялся и долго не мог успокоиться. Но трубку при этом набить и раскурить успел. Засунув мне чубук в краешек рта, он удовлетворённо хмыкнул при виде меня, попыхивающего и расслабленного, и пустился в очередные рассуждения:
        - Смешно слышать от экселенса Многощитного такие глупости. Ты сам-то подумай, что с тобой творится и о чём мы только вчера разговаривали. Неужели ты так до сих пор не понял, что Первые Щиты и груан совместными усилиями создали за рекордно короткое время и Второй Щит, и Третий?.. Не сомневайся, не сомневайся - создали! Другой вопрос, что твоя попытка выдавать себя за шестидесятилетнего в моём случае не прокатит. Я прекрасно понял, что знаний у тебя ноль, и ты до сих пор не имеешь понятия, как Вторым и Третьим Щитом воспользоваться. Благо, что они сами, так сказать, дружным коллективом работают над твоим спасением. Причём работают на пределе своих коллективных сил, отключив почти все твои внешние рецепторы и забросив второстепенные направления в виде восстановления речи или починки твоего слуха. Над этим вопросом только я и работаю, расходуя запасы драгоценной коры и бесценных компонентов для микстуры…
        - Я всё оплачу! - заявил я угрюмо, стараясь не выпустить трубку изо рта.
        - Нет, меня оплата не устраивает! - последовал вдруг жёсткий ответ. - Требую с тебя ответную клятву: помочь мне в добыче нужных целительских ингредиентов. Согласен?
        Вполне справедливо с его стороны, и такой расклад меня устраивал. Хотя некие оговорки я всё-таки сделал:
        - Если ты меня не заставишь отправляться в путь прямо сейчас, а потом дашь возможность решить свои проблемы по поиску близких людей, то согласен. Клянусь.
        Бродский удовлетворённо кивнул и продолжил прежним тоном, как будто и не прерывался:
        - …Вот и получается, что ты совершенно не ценишь, точнее говоря, даже не представляешь того гигантского потенциала, который в тебе присутствует. Да только один Первый Щит в режиме наибольшего воздействия избавляет человека от любой пагубной привычки или нездорового пристрастия в течение нескольких месяцев. А у тебя их вон сколько, целая бригада реаниматоров… Поэтому тебя избавят от алкоголизма, и дня не пройдёт после того, как встанешь на ноги.
        - Спасибо, успокоил… Тогда давай своей самогонки! - не удержался я от потакания вредной привычке. - Пока никто не запрещает и не лечит.
        Что интересно, руки у меня уже стали понемногу шевелиться, но принесённый завтрак ложкой скормил всё тот же Шеян. Причём в его поведении была заметна значительная разница. До вчерашнего вечера он опекал меня как врождённый целитель, исполняющий свой врачебный долг, да плюс у нас завязались некоторые приятельские, если не дружеские отношения. Тогда как с сегодняшнего утра он смотрел на меня совсем иным взглядом. Дружба и участие не испарились, нет, но вдобавок к ним появился этакий несвоевременный энтузиазм во взгляде, излишнее почитание и неуместное, чрезмерное уважение. С подобным отношением лечащий врач готов перебирать больного по косточкам, разбирать, а потом вновь собирать и склеивать. Где-то я его, как врач врача, понимал: подобного пациента получить под своё наблюдение - это мечта каждого фанатично настроенного целителя. Да и не фанатика - тоже.
        Однако пока я ел, подумал над этим и решил не придавать особого значения перекосам. Как только встану на ноги, начну действовать как нормальный человек, и тогда Шеян перестанет смотреть на меня как на ожившую икону.
        Да он уже собирался меня использовать в практических целях, взяв обещание помочь ему с восстановлением запаса его зелий и какой-то коры. И, видимо, надеялся, что со своими делами я быстро управлюсь. А чтобы в этом плане как-то поторопить меня, сам спросил в конце завтрака:
        - Кого ты искать здесь собрался? Может, я сразу поиск инициирую?
        Дельная мысль! Одновременно подоспело соображение: а что может пленный? Вернее, воин, недавно приравненный в правах к остальным? Как я понял, тайланцы до сих пор проживают вместе в одном бараке и продолжают опасаться агрессивных выпадов со стороны выходцев из Большого мира. И вполне возможно, что начало поисков с его стороны будет воспринято с подозрением. Да те же подруги, узнав, кто их разыскивает, постараются отгородиться от такого контакта всеми возможностями.
        Поэтому их имена и фамилию лучше пока не называть. Во избежание, так сказать…
        А вот своего недавнего спутника, помощника, экскурсовода и чуть ли не свояка (если учесть, что мы с ним согрешили с родными сёстрами) поискать не помешало бы. В сражение старик ни за что бы не полез и, скорей всего, попросту спрятался в какой-то выемке. Мало шансов на спасение в той свалке даже тем, кто спрятался, но всё-таки поспрашивать надо. Хотя тот факт, что барон Белый меня сам до сих пор не нашёл, наталкивал на мысль, что его с нами уже нет. Увы…
        Вот с него я и начал:
        - Со мной вместе на дороге был один спутник, поморянин из Моррейди, шестидесяти пяти лет, барон Строг?н Белый. Не слышал о таком?
        - Имя ничего не говорит, - погладил в задумчивости свою лысину Шеян. - Но слышал, что в госпитале лежит один тяжелораненый мужчина, весьма, так сказать, пожилого возраста. Может, это он?
        - Да, наверное! А что с ним?
        - Понятия не имею. Но если хочешь, сам схожу и всё выясню. Тут совсем рядышком.
        Докормил меня, приспособил трубку с новой порцией тлеющей коры и умчался. Не успел я насладиться запретным с детства курением, как Бродский уже вернулся. И с цинизмом, присущим всем врачам, «бережно» преподнёс мне информацию:
        - Не жилец твой барон. Ему почитай полчерепушки вместе со шлемом снесло. Кости черепа раздробились и влезли в мозг. Короче - старикан уже стал овощем. Так бы там, на месте, и добили, когда извлекли из-под груды зроаков, потому что по остаткам шлема решили, что он один из них…
        - Мы их шлемами пользовались для маскировки, - успел вставить я.
        - …Но потом обратили внимание, что он слишком хлипкий для людоеда, и попытались снять остатки шлема с остатков головы. Удивились сильно, да и сдали целителю. Обыскали его только здесь, в госпитале. Бляху нашли и браслет именные, так что имя, тобой названное, сходится. Ещё картина при нём была свёрнутая, так ею сейчас главный целитель в своём кабинете любуется. Говорят, очень красивая…
        - «Пастушка». Работа кисти неизвестного мастера, - последовал мой комментарий.
        - Точно! Так, значит, это твоя…?
        - Нет. Картина предназначена в подарок императрице Моррейди, Ваташе Дивной. И ты уж, будь добр, сходи немедленно к главному целителю и предупреди об этом. Не хочется, чтобы пожелания славного старика не выполнились после его смерти. Или он всё-таки имеет шансы на выживание?
        - Вряд ли… Но по поводу картины не поленюсь ещё раз сбегать. Потому что самому хочется на неё взглянуть. Только… вопрос у меня: а как это ты оказался в паре с этим бароном? И так много про него знаешь?
        То есть подноготная вопроса просматривалась хорошо. Меня до сих пор принимали за уроженца княжества Тайланов. И моё пребывание в строю людоедов пока не вызывало особых вопросов. Хотя в данный момент некая догадка так ударила по сознанию Шеяна Бродского, что он непроизвольно отстранился от меня на полметра. А вот появление среди зроаков человека, да ещё из империи Моррейди, да ещё с подарком самой императрице, вообще ни в какие ворота не влезало.
        Поэтому следовало дать некое объяснение. Или придумать достойную отговорку. Я остановился на последнем:
        - Увы, раскрыть тайну не могу. Ибо принадлежит она не мне.
        Только Двухщитный целитель уже забыл о своих вопросах и отмахнулся от моих ответов:
        - Да бог с ним, с твоим бароном! Ты мне лучше вот что скажи… - И замер на какое-то время, буравя меня взглядом и формулируя в сознании прущие из него вопросы. Но вначале меня попытался успокоить: - Ты не сомневайся, я никому ничего не расскажу. Ни слова, ни намёка! Так что мне признаваться можешь смело!
        - В чём? - попытался я иронизировать. - Что лишних две затяжки сделал? Так нарубаю я тебе твоей коры, только место покажи.
        Это не сбило Шеяна с серьёзного, даже торжественного тона:
        - Это ты сделал так, что Трёхщитные зроаков «уронили» своё проклятие прямо среди своих?
        - М-м? - искренне поразился я. - Нет! Не я! Я с подобными проклятиями, а уж тем более с защитой от них, вообще никогда дела не имел.
        - Я сам в этом полный профан, - с жаром принялся объяснять целитель. - Тут надо советоваться с опытным прокляторщиком. Но мне кажется, не надо особо знать все тонкости, а помешать, обладая твоими силами, можно и чисто интуитивно, нечаянно. Понимаешь меня?.. Вот ты - что делал во время начавшегося боя?
        - Что делал? - переспросил я вначале, думая, признаваться ли мне в своих реальных действиях. - Честно говоря, пытался как можно больше зроаков уничтожить…
        - Ага! То есть проклятие и на тебя рухнуло?
        - Да как сказать… Не рухнуло ничего. Я достаточно людоедов ненавижу, чтобы действовать самостоятельно.
        - Значит, у тебя всё остальное получилось подспудно! - сделал вывод тайланец. - Ты не пожелал подчиниться проклятию, твоя бригада симбионтов создала некое противодействие, и всё получилось так, как получилось. Согласен?
        - Пусть будет так, - постарался я завершить скользкий для меня разговор. Хвастаться не хотелось и не имел права. Да и не поверит никто, что по центру вражеской колонны я один устроил такую бучу. И постарался напомнить: - Сбегай по поводу картины. Только постарайся меня ни во что пока особо не впутывать. А то придут и будут мучить расспросами.
        На этот раз мой опекун отсутствовал не в пример дольше. На полдня пропал. Я и вздремнуть успел, и покормлен был обедом, который принесла какая-то странно напряжённая женщина маленького роста. Вначале она мне вообще девчушкой показалась, но когда кормила с ложки трясущимися руками, успел рассмотреть, что это уже взрослая, зрелая женщина, целых двадцати двух - двадцати трёх лет от роду. И тогда я решил немножко разговорить коротышку, принадлежащую, скорей всего, к лилипутам:
        - Тебя зовут-то как, красавица?
        - Аня… - зарделась вначале девица.
        - Ой, какое чудное и красивое имя! Санитаркой в госпитале служишь?
        - Нет, помогаю временно! - Она с удовольствием включилась со мной в беседу. - Сейчас весь госпиталь на восток, к столице передислоцируют, санитарки все заняты, вот нас, штабных, и бросили на помощь.
        - О-о! Да ты, наверное, солидный пост при штабе занимаешь? - У меня немедленно заработали шарики-ролики по поводу нужной мне информации. - И, наверное, всех остальных симпатичных девушек в армии знаешь?
        - Скажешь такое! Знаешь, сколько женщин служит? Тысячи! Всех знать просто невозможно. Тем более что я в основном только возле императрицы нахожусь, с личным составом мало общаюсь.
        - Ух ты! - я и не скрывал своего восторга. - Возле самой императрицы?! Так это ж ты все секреты знаешь, во все штабы вхожа и любого человека мне можешь помочь отыскать?
        Кажется, слова о секретах оказались явно лишними. Девушка моментально стала неулыбчивой и практически замкнулась в себе. Из такой партизанки ничего не вытянешь. Поэтому я даже поразился, когда она, с горящими от любопытства глазами, спросила меня в конце кормёжки:
        - А ты всегда такой страшный был?
        Ну да, Шеян мне говорил, что на мне пока даже царапины толком заживать не начали. Настолько мои симбионты озаботились излечением внутренностей. Так что я хорошо представлял, как внешне выгляжу, и сочувствовал малышке, вынужденной возиться с таким страшилищем. Поэтому постарался улыбнуться:
        - Нет, это я временно такой, пока не вылечусь. Со временем и волосы у меня на голове вырастут, и брови восстановятся с ресницами. Стану таким красавцем, что и не узнаешь! Всё вылечивается и всё улучшается в нашем волшебном мире!
        Она грустно покивала на мои слова, а потом печально пробормотала:
        - Ну да, ты вылечишься, а я так и останусь коротышкой…
        И по её щекам покатились слезинки. Мне так стало больно за девушку, так захлестнула волна сострадания к ней, что я, не задумываясь, зачастил словами:
        - Нашла о чём переживать! Ничего страшного, что невысокого роста, зато на руках носить такую красавицу легче. Запросто можно всю жизнь проносить! Да и разве проблема вырасти? Надо только Первый Щит отыскать…
        - Не поможет! - заливалась Аня слезами.
        - Ещё как поможет, мне ведь помогло! Смотри, какой я большой и сильный!
        - Хм!.. Ты? Сильный?.. - Но хоть слёзы сразу перестали течь.
        - Ну, это я сейчас худой, кашляю, курю и пьянствую. А так я парень хоть куда! Вот встану на ноги, обязательно для тебя крысу-пилап поймаю!
        - А ты что, тоже был коротышкой?
        - Э-э-э… - замялся я от такого конкретного вопроса. Всё-таки не хотелось о таком себе вспоминать, да и некоторые легендарные слухи на себя не желал навешивать. Поэтому предупредил: - Только никому ни слова! Хорошо? - она серьёзно кивнула, и я объяснил: - Скажем так, мне тоже чуток не хватало до нормального роста. Но как только стал носителем Первого Щита - сразу подрос до желаемой отметки. Так что не сомневайся: если не хочешь, чтобы тебя всю жизнь носили на руках, - обязательно подрастёшь.
        - Мне императрица тоже так говорила, - призналась Аня. - Только чтобы носили, это я не подумала… - Взгляд её упал на мою правую руку. - О! Что это у тебя за наколка на ладони?.. Такая красивая…
        - Это специальный знак, «Наездник». Позволяет мне управлять особенными ездовыми животными… и не ездовыми тоже.
        - Оленями? Или харезбеками?
        - Фи! Могла бы этих мерзких рогатых волков не упоминать! Ты мне лучше про императрицу расскажи. Она старая или пожилая?..
        - Ой! - спохватилась она. - Мне бежать надо, а я заболталась. Пока!
        И умчалась, как маленький метеор. А я остался в растерянности и недоумении. Вроде и поговорили ни о чём, а у меня осталось такое впечатление, что у меня все что надо выспросили, а вот на мои вопросы так и не ответили. И бог с ними, с секретами, но даже про возраст императрицы Аня ни полслова не сказала. Боится, что ли? Или это тоже по разряду военной тайны проходит?
        Вот в таких размышлениях и застал меня Шеян. Причём с ходу задал вопрос в лоб:
        - Ты императрицу видел?
        - Какую? - растерялся я, сразу представив холёное личико Ваташи Дивной.
        - Да та, что здесь была! Дочь богини Герчери! - кипятился тайланец.
        - А она здесь была?! - крайне поразился я, заподозрив вдруг Аню бог знает в чём: - Такая маленькая? Метр пятьдесят?
        - Сам ты маленький! И больной! Ребята говорят, сюда сама императрица заходила со свитой. Даже на тебя смотрела. Говорят, ты спал. Но, может, и не спал?..
        - Спал…
        - Ну и зря! Такое диво дивное упустил!
        - М-м?.. Если она не старая, то какая?
        - О-о-о! Она божественная! - Глаза целителя заволокло туманом. - Самая прекрасная!.. Самая молодая!.. Самая…
        - Ладно тебе, ладно! - осадил я его. - Прогиб засчитан, на ужин тебе выдадут сладкий коржик. Ты лучше скажи, куда так надолго пропал: я уже и волноваться начал.
        - Да из-за этой картины твоего барона! - досадуя, приступил Шеян к рассказу. - Уж как я изворачивался, как пытался уйти от прямых ответов, скандал всё равно поднялся немаленький. Сама императрица картину забрала, а потом и сюда помчалась на тебя взглянуть. А уж меня следователи наизнанку вывернули вопросами о тебе! И как бы ты извивался на моём месте?
        Опять я постарался пошутить:
        - Если бы не дали твоей самогонки, всё бы рассказал! - И тут же перешёл на жалобный тон: - Доктор! Нельзя ли дозу получить? А то уже целый десяток пропустил.
        - Алкоголик! - Но за флягой своей потянулся.
        - И покурить! - Наглеть так наглеть.
        Напоил. Дал мне спокойно вздохнуть, а потом и закашляться счастливо в клубах втягиваемого дыма, и только потом продолжил:
        - О том, что ты Трёхщитный, - сказал. Что пытался сражаться со зроаками - тоже. Своим мнением о твоей роли в сорвавшемся проклятии с кем надо поделился. Вопрос рассматривается и изучается. Про всё остальное сказал так: врачебная тайна. Тем более что мне не принадлежащая. О степени знакомства тебя с бароном - понятия не имею. Только и передал твоё предупреждение о картине. Но следователей очень заинтересовал вопрос: что делал барон Белый в середине вражеской колонны? Если бы не мои запреты и личное слово императрицы, тебя уже утомляли бы перекрёстным допросом.
        - Спасибо. Не забуду.
        - Спасибо в трубку не накрошишь, - проявил меркантильность тайланец. Хотя и улыбался при этом. - За это с тебя лишняя порция коры.
        - Да хоть две!
        - Ловлю на слове. Ну и самое главное, сейчас для тебя готовят особую, мягкую повозку на рессорах, и мы отправляемся во временную столицу империи, в Лордин. Чтобы ты не ворочался в дальней дороге и меньше страдал от тряски, я тебя усыплю. Сейчас покормим тебя обильно, и на двое суток бай-бай.
        На мой вопрос, почему временную, тоже имелся ответ, удивительный по своей эпичности и заставивший меня надолго впасть в задумчивость:
        - Для новой столицы готовится легендарный город в Шартике, наверняка её столица. Наша императрица сумела открыть дорогу в царство мёртвых ешкунов, и сейчас там лучшие академики нашего княжества, эйтранов и белых кречей пытаются приспособить город под поселение. Если это удастся, то именно там будет столица империи Герчери. Тем более что внутри города есть некое строение с куполом, очень напоминающее Сияющий Курган. Всё остальное ты и сам понимаешь…
        Понимал. Потому и задумался.
        Глава седьмая
        Платон - представитель
        По моим понятиям, новорождённая империя Герчери могла в будущем столкнуться с проблемами правового характера. Естественно, что я и десятой части всех отношений, прав и законов не знал, но зато обладал знаниями, которыми пока в этом мире никто не обладает. Ну, разве что вашшуна Шаайла, которая со своим камнем-артефактом сейчас либо на пути к своему монастырю, либо уже в монастыре готовит страшнейшее для кречей проклятие. В своей одержимости ведьма не сразу обратит внимание на новое государство и уж тем более не помчится в Шартику отстаивать права и собственность когуяров.
        А ведь когда те вернутся в этот мир (а они вернутся, я им обещал!), то обязательно захотят себе возвратить и царство, и сам город, и уж тем более Сияющий Курган-2. Если это действительно он. Разве что подавляющее большинство жителей города Иярта не захочет покинуть его привычные башни и перебраться в иной мир, мир, откуда пришли их предки. Мир, в котором их до сих пор называют ешкунами. И мир, в котором об их внешности до сих пор никто не имел ни малейшего понятия. Их рисовали здесь по-разному, начиная от лохматых домовых и заканчивая злобными тираннозаврами. Но никто не знал, что это прямоходящие коты, очень похожие на ягуаров и ростом почти с нормального, взрослого человека.
        Не знали и они сами, где именно находится их родная Шартика и как туда попасть. По легендам, на их родине поселилась Смерть, и остатки когуяров были эвакуированы империей Альтру на Просторы Вожделенной Охоты. Те же имперцы построили на Дне город Иярту с дальними и ближними пригородами. Там жилось если и не как в раю, то очень комфортно, не каждая технологически развитая раса имеет подобные жилища. Но всё равно каждый когуляр верил в легенду, что когда-то они вернутся на историческую родину. И вот вернутся они, а там всё занято. И что получится?
        Вариантов виделось несколько. Но все они мне не нравились. В любом случае могли возникнуть трения между когуярами и представителями этой странной, взявшейся ниоткуда империи Герчери. Если бы хоть когуяры были уже в своей Шартике и там встретили пытающихся к ним прорваться Трёхщитных, это был бы совсем иной коленкор, как говаривала моя любимая бабушка Марфа. Они бы могли на паритетных, равных условиях согласиться на патронат империи, оставляя для себя большую часть своего царства и определённую часть своего дивного города. А так - нет никого! И я ещё не скоро смогу до них добраться и тем более не скоро организовать возвращение всех желающих.
        А время-то идёт! Город бесхозный, кто его первым займёт, тот и будет прав.
        Хотя бы десяток когуяров сейчас находился здесь!
        Да хотя бы один! Пусть и не когуяр, пусть только представитель от них!

«А что это у меня с головой? - не на шутку испугался я. - Неужели и вправду мозги вытекли после столкновения с бронированным лошадиным крупом? - Сделал проверку, перемножив некоторые числа между собой. - Хм! Вроде без напряга… Тогда почему же я немедленно не сообразил: кто я такой, от чьего имени действую и чего добиваюсь?! Ха! Да ведь отныне я - полномочный представитель ешкунов! Как раз имя удачное подобрал - Платон Когуярский! Лучше бы и специально не придумал. Вот так вот! И у меня теперь этот есть… как его? Иммунитет особый, пышный и громкий: дипломатический! Йес!..»
        Правда, меня никто не прессовал… Кроме того больного на голову хирурга, казнённого на месте преступления. Но тем не менее!
        Довольный собой как слон, я вышел из нирваны размышлений и решил обсудить вопросы межгосударственных отношений с Шеяном Бродским. Он ведь постоянно возле меня крутился в последний час. То кормил, то помогал мою тушку укладывать в какую-то особую повозку, то поил самогонкой, то давал покурить забористой коры. Но как только я попытался отыскать тайланца взглядом, у меня пошли круги перед глазами, а язык совершенно перестал повиноваться. И я понял, что последняя выпитая дрянь оказалась самой забористой микстурой. Той самой, которая и мёртвых усыпляет. Ещё и подтверждение услышал над ухом:
        - Не дёргайся, как припадочный. Тебя уже в сон затянуло, не борись с ним, расслабься!.. И веди себя прилично… Не мычи как бычок! А то вон сама императрица подъезжает, хочет на тебя взглянуть…
        Еловая жизнь! Я тоже хочу на неё посмотреть! Попытался раскрыть непослушные веки и навести хоть какую-то резкость. Вигвам! Большой и двухэтажный! Мельтешение какое-то, размытые пятна, коловороты тумана. Затем тихий, далёкий, но всё-таки странно знакомый голос:
        - Никаких осложнений с его здоровьем?
        - Ни малейших, твоё императорское величество. По прибытии в Лордин он даже сможет вставать. Его Первый Щит сумел практически залечить все внутренности, началось исцеление наружных швов и…
        Дальше и его затихающий голос превратился в неразборчивое бормотание. Как я ни сопротивлялся, но всё-таки впал в навеянную алкоголем прострацию сна. Проклятая самогонка! В кого она меня превратила?! Почему с ней не борются мои симбионты? Тоже стали алкоголиками? И теперь воспринимают гадкую отраву за лекарство? Чувствую, они меня в таком состоянии вылечат! Ой, как вылечат!.. Как бы их самих не пришлось в наркодиспансер сдавать.
        Провал в сознании.
        Затем новые пятна и бормотание. Самогонка, ставшая на вкус как ликёр, мягкая, приятная… Сон о пребывании в тюрьме мира Набатной Любви. И рисую с натуры. Натура - самая лучшая, Ксана. Только она почему-то одета в рыцарское облачение и многозначительно подкидывает в руке тяжёлую, явно не для женской ручки рапиру. И хорошо, что я понимаю: это всё сон.
        Далее самогонка становится вообще сладкой, словно её пополам разбавили с мёдом. Я пью её и млею от удовольствия…
        Очередной сон: я в пещере с тёплыми родниками занимаюсь сексом с двойняшками Снажей и Всяной. Мне так хорошо, я начинаю вздрагивать всем телом и вдруг замечаю, что обе девушки рыдают, прикрыв лица ладошками. Я к ним, а вместо них… Вера и Катя. Причём уже не плачущие, а сурово глядящие и обвиняющие:
        - Какой же ты подлый, Борька! Совсем нас забыл! Не ищешь, не спасаешь, не поддерживаешь! А Машка совсем на тебя зла, лучше ей вообще на глаза не попадайся!..
        Попытался прижать подруг к себе, рассказать им, как долго и трудно я их разыскиваю, и тут же ощутил, что на лицо моё пролилась медовая самогонка, а из возмущённого гула и бормотания прорвалось несколько понятных слов:
        - …размахался руками! … пора связывать!..
        Новая порция самогонки, уже приторной до оскомы. Опять сон…
        О! Изменение какое-то. Вроде несут на носилках.
        А там и нарастающее беспокойство. Вначале вроде беспричинное. Потом приходит понимание: давно не курил. Ещё одно: а самогонка-то где? Чуть позже жуткий голод начинает терзать внутренности. Но с другой стороны, я спокоен, понимаю, что мне снится очередной сон. Но теперь он связан с другим воспоминанием: мы с Леонидом сплавляемся на корабле по Лиане. Наша цель - Рушатрон. И я при этом расту, вот потому и аппетит повышенный. Сейчас встану и пойду к столу, щедро заставленному блюдами, закусками и выпивкой. Сейчас, только встану… Точнее говоря, только проснусь… Или Леонид меня сам разбудит?.. Да где же он?!
        Голод начинает терзать тело настолько сильно, что я и в самом деле просыпаюсь.
        А стола-то нет! А голод-то остался!
        Я в какой-то небольшой комнате с двумя кроватями. На одной сам лежу, привязанный широкими полосками ткани. Вторая пуста. Два стола, этажерки и стеллажи заставлены всякой мелочёвкой, которая больше тяготеет к оборудованию лаборатории. Скорей всего, химика или целителя. Окно небольшое, высоко, даже стоя в него не заглянешь. И никого!
        Язык во рту непослушный и одеревенелый. Припоминаю, что это его так скрутило после последней порции чересчур сладкого самогона. Но раз не могу кричать и звать на помощь, то надо попытаться понять, что со мной. Как самочувствие? Двигаются ли конечности? Если мне не примерещилось, то вроде Шеян обещал моё чуть не полное исцеление к моменту прибытия. Значит, потому и привязали, чтобы не убежал раньше времени. Или я под домашним арестом? Да вроде не должны настолько пресекать.
        А я что, больничной дисциплины не понимаю? И так, лежал бы себе спокойно, если бы не умирал от голода!
        Первым делом проверил свои умения диагноста. Работает! Аккуратно приподнялся сознанием в астрал, завис над своим телом и начал его рассматривать. Пусть медленно, пусть не везде в полной мере удавалось просмотреть глубинные участки тела с заживлением, но опасных очагов ядовито-зелёного цвета, обозначающих гниение, нигде не обнаружил.
        Краснота по всему телу тоже отсутствовала. Царапины и синяки с лица сошли. А вот ужасающие, неприятные шрамы на лысой голове, наверное, заставят вздрогнуть своим видом каждого, кто их станет рассматривать. Такое впечатление, что башка моя развалилась на шесть-семь кусков, а потом эти куски грубо и неаккуратно сшили. Вопрос: когда эти жуткие шрамы рассосутся? И волосы не росли на своём положенном месте, не просматривались, как я ни старался. А это что за напасть? Кто виноват? Или мне, помимо ожогов в Планетарии, ещё и каким проклятием от шаманов-когуяров прилетело? Чувствую, что без десятка, а то и двух груанов мою покалеченную «крышу» не восстановить. И так следовало как можно быстрей смотаться на Дно, чтобы восстановить свой статус Светозарного, насобирав пятнадцать «своих» груанов. А при таком внешнем виде придётся туда попасть немедленно. Иначе никто за меня, такого уродливого, замуж не выйдет.
        Хе-хе! И даже знакомиться со мной не захочет!
        А почему я так подумал? Да потому что и своё мужское достоинство проверил на предмет здоровья. Там всё было не просто в порядке, а в полной боевой готовности. Может, и не по вине долгого воздержания, а из чисто физиологических причин, но тем не менее! А уж когда в мои воспоминания ворвались богини танца и секса из мира Содруэлли, желание немедленно встать и пойти жениться вытеснило на какой-то момент из сознания даже чувство зверского голода.
        Щитов своих и груана я не увидел. Как всегда, затемнение полное.
        Неприятное впечатление произвели на меня грязные потёки на шее. Это так добрый целитель поливал меня щедро медовой самогонкой, не иначе. И хорошо, что освоенная на Дне методика очищения тела позволила без особого напряжения окатить себя волной полной очистки, «пошкой», как я её назвал. Образовал одно слово из двух: помывка и сушка. Насколько я помнил, подобное умели применять многие Трёхщитные, но у них это деяние вообще длинно называлось и занудно. Вот я и переименовал. К тому же у меня получалась ещё и последующая ароматерапия, словно я пользовался во время мытья замечательным шампунем или особо пахнущим мылом. На Дне, правда, это своё умение я почти не применял, там и омовений под душем, в родниках и в прочих купелях хватало, а сейчас вот, будучи явно не в сауне, - пригодилось.
        Как следствие, после «пошки» настроение немного улучшилось и у меня появилось желание себя опробовать в полноценном движении. Раз кости целы, ладони и ступни шевелятся, то чего лежать-то? Манна с неба не сыплется, Шеяна с самогонкой не видно, а взбесившиеся от голода симбионты уже и в самом деле начали прогрызать дыру из желудка к сердцу. Или к остаткам мозга?
        Больно. Муторно. Идей, как куски ткани на себе порвать, нет. И не побоялся бы себе руки отрезать эрги’сами, да до плеча дотянуться не получается. Значит, вся надежда остаётся на симбионтов. Вот и разговаривал я с ними так, словно они вдруг стали ручными собаками. Типа Блачи. И о себе в третьем лице стал заговариваться:
        - Давайте, родные, надо повязку хотя бы на одной руке убрать. Уж не знаю, как вы постараетесь, но надо тело освобождать. Оно кушать хочет. Если вы тело освободите, дядя вам много очень вкусной пищи подгонит. На всех хватит… И на дядю тоже… Ну? Что вы там возитесь?.. Постарайтесь косточку острую из тела выставить и ею, ею ткань перерезать…
        Хорошо, что Щиты моих глупых подсказок не слушали. Они вместе с груаном сообразили лучше: правая кисть обильно покрылась потом, и через минуту прочная, толстая ткань превратилась в осыпающуюся труху. Подобный эффект достигается после пролития кислоты. Так что получается, что моё тело может вырабатывать что угодно? Пугающее умение!..
        Правой рукой отбросил лёгкую простынь и освободил левую. Потом - уже двумя руками - убрал полоску ткани с плеч. Затем аккуратно сел, прислушиваясь к себе и опасаясь, что нечто хрустнет в том же многострадальном позвоночнике. Обошлось, хотя мышцы стонали от болезненной истомы. Явно застоялись без дела. И не сказать, что мускулы готовы к подвигам, но до ближайшей кухни тело как-нибудь доведут.
        Когда свесил ноги на пол, попытался сообразить, где здесь может быть моя одежда. Хотя Бродский ещё в первых наших разговорах утверждал, что моё измочаленное тело вытянули из одежды, только изрезав её на лоскуты. Но хоть халат какой-то должен быть?
        Прошлёпал босыми ногами к шкафу, там и в самом деле отыскал халат. Заметив на полке несуразный колпак (я такие только в фильмах видел), всё равно его напялил, помня о непритязательных на вид шрамах. А вот с тапочками - не сложилось. Так и пришлось выходить из комнаты босиком, несмотря на довольно холодные мраморные плиты на полу. Но что такое застывшие пятки по сравнению с терзающим голодом?
        Как ни странно, за толстой, не пропускающей звуки дверью кипела жизнь. Широкий коридор, скорей всего, огромного госпиталя кто только не бороздил. И рыцари, и воины в одеждах попроще, и гражданские лица, и женщины в просторных балахонах, напоминающих наряды сестёр милосердия. А больные, в таких же дурацких колпаках, как у меня, и без оных, общались между собой, двигались куда-то, что-то несли в тряпичных котомках. Наверное, сегодня здесь был день открытых дверей с выдачей дополнительного пайка на рыло. Все родственники ринулись навещать больных и раненых.
        А коль мне подобное из-за отсутствия родни не грозит и паёк на моё рыло не положен, то я обострившимся обонянием выбираю верный и уверенный курс на кухню. Пробрался, бочком протиснулся по парочке коридоров. Затем, словно лунатик, прошёл парочку помещений, а там и большой зал с плитами пересёк. Наверное, мне везло. Или просто так удачно совпало. Людей и поваров хватало, но в момент моего появления кто между собой говорить начинал, кто на что-нибудь в сторону отвлекался, то их кто-то окликал с противоположной стороны. Да и моему взгляду толком не на чем было остановиться. Видимо, процесс приготовления предстоящей трапезы только был запущен. Всё было в процессе разделки или едва начинало готовиться.
        Но обоняние меня не подвело: я оказался в кладовой. Один. Ещё и дверь кто-то с той стороны прикрыл, с недовольным ворчанием:
        - Ну кто всё время оставляет её открытой?..
        А я впал в очередную нирвану блаженства. Удобно сел на какой-то ящик. Спокойно ел, до чего руки дотягивались. С удовольствием пил из стоящего рядом кувшина с молоком. И с блаженством хлебушком закусывал, буханка которого оказалась у меня под руками, словно по волшебству. Видимо, автоматически прихватил в ином месте.
        Лепота! Согрелся. Снял колпак. Стало ещё жарче. Расстегнул халат. Как-то разум совсем отключился, и даже мысль, что симбионты всё-таки захватили моё тело, а теперь привели его на кормёжку, совсем не разбудила сознание, отупевшее от желания пожрать. За час с лишним я так объелся, что меня стало клонить в сон. Глаза слипались. Я бы так и заснул надолго…
        Однако после звука раскрывшейся двери по мне ударил такой крик, что я оглох.
        Глава шестая
        Домогательства или голод?
        Через минуту на меня орало несколько престарелых, солидно упитанных и внушительных габаритов поваров обоего пола. Поигрывая ножами, гигантскими половниками и разделочными досками, они с угрозой продвигались в мою сторону. Но мало того, что я оглох и ничего не мог понять в их совместном рёве, визге и рычании, так я ещё и заикаться начал до крайности:
        - Из-з-звин-н-ните, ух-х-хожу! З-з-заб-б-блудился.
        Куда там! Меня никто не слушал! А вот убить и подать на стол вторым блюдом вознамерились весьма твёрдо. Видно было, что боялись меня страшно, но, двигаясь толпой, заводили друг друга и подбадривали криками. Недостача съеденных мною продуктов их пугала гораздо больше моей внешности, и они решили покрыть растрату удачной охотой. Так что участь моя оказалась решена. Как бы… Ибо совесть не позволяла запустить в атакующих эрги’сом. Даже усыпляющим. Всё-таки правила я нарушил, непотребным воровством занимался, внешним видом своим пугал… Виновен!
        Но совесть и осознание собственной вины - это одно, а желание выжить - другое. Поэтому колпак я на голову напялил и тут же потянулся за клубком энергии, намереваясь просто отпугнуть от себя излишне ретивых кухонных работников. Однако не успел, на поле боя явился самый главный начальник этого царства сковородок и варочных котлов.
        - Чего вы так разорались? - вроде негромко, но властно заявила о себе явившаяся дамочка в белом поварском костюме и шапочке. - Неужели крысы у нас завелись?
        - Хуже! - тыкал в мою сторону тесаком один из поваров. - Тайланец сюда прокрался и половину кладовой выел!
        А его коллега женского пола здоровенным половником попыталась мне ткнуть ниже живота:
        - И ведёт себя хуже бесстыжего жеребца!
        Только тогда я вспомнил, что халат у меня расстёгнут, и попытался его запахнуть, возобновляя извинения:
        - Виноват! Голод л-л-лишил с-с-сознния!
        - Идите работать! - строго приказала шеф-повар. - Я тут сама разберусь. Кто такой? - Повара живо ретировались из кладовой, оглядываясь на меня с ехидными улыбками. - Из госпиталя сбежал, что ли?
        Пришлось больше кивать и жалобно разводить руками, чем бороться со своим неуместным заиканием. При этом полы халата опять распахнулись, вновь показывая миру мои исхудавшие ноги и то, что между ними.
        - Ладно, пошли ко мне в кабинет! - заявила дама, жестом увлекая за собой. - Там разберёмся.
        Выйдя из кладовой, мы свернули в коридор, а там и в комнате очутились, какие обычно можно назвать рабочим кабинетом какого-нибудь министра или как минимум его зама. Комната была огромная, и лепные потолки нависали на шестиметровой высоте. Меня там сразу порадовали войлочными тапками в виде шлёпанцев, вручённых в руки:
        - Надень, а то простудишься! - и тут же, деловым предложением: - Выбирай: или вызываю коменданта дворца и тебя сажают в карцер за нарушение порядка, или ты отрабатываешь у меня на кухне двое суток. Людей у нас катастрофическая нехватка, так что выздоравливающих из госпиталя мне дают постоянно. А раз ты сюда пришёл, да умудрился в кладовку проскользнуть, значит, ты в любом случае почти здоров.
        Из чего я понял, что изначально находился непосредственно в самом дворце, одно из крыльев которого отдано под госпиталь. А сейчас уже в другом месте, где властвует Жратан, бог излишества и обжорства. Было понятно, что работать на кухне, при всей своей прожорливости и тяге к съестному, не хотелось. Да и планы у меня имелись совершенно иные, чем торчать возле котлов или заниматься чисткой картофеля. Про свою дипломатическую неприкосновенность я тоже не забывал.
        Так что без всякого страха заявил:
        - Коменданта - не б-б-боюсь. Познакомлюсь - н-н-не з-з-загнусь.
        - Да-а? - протянула поражённая шеф-повар, снимая поварскую шапочку и встряхивая заструившимися на плечи роскошными волосами натуральной блондинки. - Не загнёшься? Такой стойкий? Кто бы мог подумать… - У себя на столе постучала кулачком по странной выпуклости, а потом и китель сняла своего белого костюма. Повесив его аккуратно на спинку стула, стала обходить меня по кругу и осматривать: - Говорили, что все тайланцы строптивые и наглые, но лично вот так с вами встречаться ещё не доводилось… Ты назовёшь своё имя?
        - Меня зовут Платон. Но что тебе даёт знание моего имени? - Я её тоже рассматривал, но с каким-то особым удовольствием и неуправляемым, просыпающимся вожделением. Тонкая, полупрозрачная блузка почти не скрывала прелестных женских выпуклостей, которые так и хотелось немедленно пощупать. На вид сексапильной красотке было не больше двадцати пяти, и с каждым мгновением она становилась всё аппетитней и желанней.
        Отвечала она, словно специально желая меня раззадорить, облизывая язычком свои коралловые губки:
        - Интересно будет потом рассказывать подругам, как некий Платон ползал на коленях перед комендантом дворца.
        - Странные у тебя фантазии. И ладно бы - ещё сексуальные, касающиеся нас двоих! - решил я съязвить, чувствуя, как завожусь ещё больше и теперь готов к какому угодно продолжению нашей беседы. Весьма своевременно и заикание почти исчезло: - Хотя это женщине больше пристало - становиться на коленки и…
        Она зашла мне за спину, но неожиданно сдёрнула халат с плеч на лопатки и прижалась щекой к спине:
        - М-м! Как приятно пахнешь!.. Где только такое мыло нашёл? - Тут же скользнула вперёд, распахнула полы моего халата и ухватилась крепко за восставшее достоинство. Мурлыканье у неё после этого стало угрожающим: - И что там пристало женщине делать? Встаёт на коленки и… Ублажает мужчину интересным способом? Да ты развратник!.. О-о-о! Ещё и какой!.. И разве слабая женщина устоит перед таким искусителем?..
        Честно говоря, я так и не понял своего личного участия в процессе искушения. Но дальнейшее действо мне весьма и весьма понравилось. Дама опустилась на колени и продемонстрировала чуть ранее задекларированное ублажение. Тогда как я стоял, стоял… и никак не мог отыскать резоны, позволявшие мне возмутиться, уйти, вырваться, отстраниться или ещё как-то прервать подступающее блаженство. Лишь где-то глубоко в подсознании логика попыталась дать объяснение происходящему:

«Пусть я и лежал при смерти долгое время, сексуальная неудовлетворённость накапливалась и давно перешла разумные сроки вынужденного пуританства. А если вспомнить то, что я творил в последние недели, ставши Светозарным на Дне, долгий пост мне противопоказан. Вполне возможно, что некие остатки вуали вокруг меня превратились в определённые флюиды, гормоны страсти, оказавшись рядом с которыми любая женщина будет вести себя подобным образом. К тому же в моём теле сказался всплеск энергии - после обильного приёма пищи… Следует учитывать и сам факт сексуального голода у главной поварихи… Она тут говорила о нехватке людей… Одни бабульки и старики у неё на кухне работают…»
        Иначе говоря, моё воспитание не позволяло мне комплексовать. Ханжой тем более никогда не был и твёрдо верил: все, что по согласию и к взаимному удовольствию, - совершенно верно и всегда правильно.
        Халат с меня спал, тапочки тоже, и мы плавно сместились на диван, который оказался в кабинете шеф-повара весьма кстати и нужного размера. Определённые звуки мы тоже издавали всё громче и громче, но раз соблюдением тишины моя партнёрша не заморачивалась, то я - тем более. Как и тем, что она вскоре осталась совершенно голенькая. Лишь чудом удерживающийся госпитальный колпак у меня на голове выдавал статус выздоравливающего. Почему-то снять его я не спешил, помня по недавнему осмотру из астрала, насколько нелицеприятно выглядит моя изборождённая рваными шрамами лысина.
        А сам процесс увлёк меня настолько, что я перестал следить за пространством вокруг себя. И ощутимо вздрогнул, когда шеф-повар взглянула мне за спину и с раздражением произнесла:
        - Чего стоишь, пялишься? Присоединяйся!
        Естественно, что я замер всем телом, только и повернул голову из не совсем удобного положения. Затем чуть ли не минуту рассматривал ловко и быстро раздевающуюся женщину. Причём весьма симпатичную, сексапильную, со спортивной, даже чуточку излишне стройной фигурой. Кто она такая, понять было сложно, но, скорей всего, относилась к военным. Потому что на спинке стула висел уже ладно скроенный френч, да и остальная одежда напоминала строгую форму. Развернувшись лицом к партнёрше, я попытался задать хоть какой-то вопрос, но моё вновь вернувшееся заикание было прервано в самом начале:
        - Не останавливайся, милый! И не отвлекайся на пустяки: я вас потом познакомлю. Лучше рассчитай свои силы, чтобы тебя на нас обеих хватило. Не пожалеешь…
        Да я вроде и так ни о чём жалеть не собирался. Две знойные женщины в четыре руки и в два язычка так умело меня ласкали и ублажали, что из головы выветрились все правила хорошего тона и приличного поведения. О каком знакомстве речь?! Разве уместна здесь щепетильность джентльмена? Тем более что я и с первой-то дамой познакомиться не успел.
        Мужское самолюбие не позволило мне слишком рано выйти из игры. Поэтому, сконцентрировав волю на достижение конечного результата, я постарался ублажить обеих женщин. И вроде как справился. Вначале откатилась в сторону вздрагивающая от удовольствия шеф-повар. Затем дошла до финального аккорда и её подруга. Ну и в какой-то момент, разворачивая женское тело в нужную мне позицию, я сам оказался коленопреклонённым. Что и вызвало короткий смешок у первой партнёрши:
        - Ну вот! Правильно я предвидела! - Но только через несколько минут, когда уже всё закончилось и я в блаженной истоме застыл на диване между обеими женщинами, последовало толковое объяснение: - Я словно заранее знала, что некий Платон будет ползать на коленях перед комендантом… Так что познакомься: Марта Вольна, гроза всех нарушителей порядка во дворце её императорского величества, начальник личной гвардии императрицы и глава всей внутренней охраны этого громадного комплекса. Её гнева только я не боюсь… иногда…
        Я в недоумении уставился на вторую партнёршу, пытаясь понять, как оно всё так интересно получается, и забыв озвучить положенную в таких случаях фразу «Очень приятно познакомиться!» Излишне симпатичная комендант подалась ко мне, смачно чмокнула в губы и продолжила церемонию знакомства:
        - А я тебе свою подругу представлю, хотя и не могу понять, как это вы так сразу в плотный партер сошлись… Оляна её зовут, из Ясинских. Самый лучший кулинар среди эйтранов и по праву главная в данном царстве вкусной и здоровой пищи.
        Тут я уже из себя выдавил кое-как:
        - Какие красивые имена… И рад, что удостоился такой… мм…
        За что был обласкан и с другой стороны поцелуем. Да и не только поцелуем: незамедлительно две женские ручки стали поглаживать меня ниже живота.
        Вот тут в кабинет и явились ещё две, совсем нежданные особы. Широко распахнутыми глазами они уставилась на открывшийся им натуральный натюрморт: я, в колпаке, откинувшийся на спинку дивана и вытянувший ноги на пол. И две симпатичные женщины, закинувшие на меня ножки и весьма интенсивно пытающиеся подвигнуть своего партнёра на очередной фривольный подвиг. Картина маслом «Разврат на рабочем месте». Или «Целевое использование кухонного работника». А может, и так: «Пойманный в кладовой воришка отрабатывает съеденную сметану».
        Глава девятая
        Поиски добавки
        Шеян Бродский возвращался в выделенную для него и его подопечного палату с немалой головной болью. Настолько его за последние несколько часов допекли непрекращающимися допросами, переходящими в шумные диспуты, споры и в откровенную ругань. Причём допрос проводили сразу шесть человек: два военных следователя и четверо Трёхщитных, специалистов по созданию проклятий и защите против них.
        Вначале-то они все припёрлись в палату и долго разглядывали тело выздоровевшего пациента. А когда крики и споры над спящим пациентом достигли апогея, кто-то из них предложил всей компании перейти в иное место для обсуждений, более удобное. Конкретнее, в лабораторию, где помимо всего остального полагающегося оборудования имелся и громадный самовар для чаепития.
        - Этот Платон ведь никуда не сбежит? - уточнил следователь.
        - Как минимум ещё пять часов должен спать, - заверил Шеян. - Но уж когда проснётся, будет голоден как никогда. Сами видите: внутренние ресурсы организма истощены до крайности, так что желательно тройную порцию ему доставить, и прямо сюда.
        - Я распоряжусь, - пообещал один из Трёхщитных. Но в последующих прениях об этом забыл.
        Так что возвращающемуся Бродскому ещё и этот вопрос добавлял головной боли:

«Положенную порцию дадут, - соображал он, остановившись на перекрёстке коридоров, - но Платону надо несколько порций, причём резко усиленных по количеству калорий, кальция и витаминов. Так что, наверное, придётся самому идти на кухню, воевать с шеф-поваром, а то и жаловаться на него коменданту. И то не факт, что мне пойдут навстречу…»
        С питанием в столице в последние дни сложилось совсем плохо, караваны с продуктами из княжества Тайланов ещё не дошли, а запасов имеющихся резервов хватит всего лишь на две рудни. Так что всеобщее затягивание поясов выглядело более чем своевременным. Даже раненым выделяли половину от положенной нормы, но никто этим не возмущался, народ относился с пониманием или изворачивался благодаря гостинцам, которые сносились в госпиталь родными и близкими пациентов.

«Знать бы ещё, где своих родственников отыскать? - риторически спрашивал себя тайланец, присматриваясь к людям в коридоре и пытаясь отыскать хоть одно знакомое лицо. - И наших всех уже в главные казармы отправили, возле посольства княжества. Один я тут остался… С этим загадочным Когуярским… Хм! И покидать я его не собираюсь! Пусть вначале свои обещания выполнит, а потом хоть часть скопившихся вокруг него тайн откроет».
        Загадок вокруг Платона становилось всё больше и больше. По тому же бою на дороге получались вообще абсурдные выводы. Следователи провели гигантскую работу, опросив каждого участника, а потом ещё и проверив снятые со зроаков трофеи. И теперь соотношение потерь у врага несколько поменялось. Получалось, что лучники егерей уничтожили на пятьдесят людоедов меньше, чем было заявлено изначально. Тогда как эти полсотни в самом деле полегли на среднем участке дороги. Иначе говоря, в пространстве вокруг и рядом с экселенсом Когуярским. К тому же подавляющее большинство там погибло не от колотых ран, а от рваных, со следами ожогов.
        Вот эти раны и не давали больше всего покоя следователям. Простая арифметика давала чёткие результаты: в центре колонны находилось четыре Трёхщитных зроака. Пятый - сам Платон. Все они, суммируя свои силы, могли уничтожить не более ста тяжеловооружённых, закованных в лучшую броню рыцарей. И это - в самом благоприятном для ведения боя случае. А ведь было выяснено: один, а то и два обладателя колдовской силы полегло чуть ли не в самом начале столкновения. Откуда же ещё двести трупов? В том числе и лошадиных? Ведь для уничтожения такого количества существ теми же эрги’сами, надо было бросить в гущу боя все двадцать носителей Трёх Щитов. Если не больше…
        Вот и мусолили вариант с проклятием, которое зроаки «уронили» сами на себя. Но не простое проклятие, замутняющее разум, а особенное, покрывшее всё пространство страшными взрывами. Иного воздействия, по оценкам специалистов, просто не могло быть. Только - увы! - такого проклятия не существовало в природе и подобное воздействие никогда не упоминалось в истории.
        Кто мог хоть немного пролить свет на данную загадку, так это двое выживших, единственные свидетели кровавой мясорубки в центре вражеской колонны. Только вот одного из них, барона Белого, уже списали из живых. До столицы его довезли, и даже общее физическое состояние его не вызывало опасений. А вот из состояния комы бедный старик так и не выходил. А по всеобщему мнению целителей, уже и не выйдет. Следовало прекратить страдания несчастного, избавив его от тягостных мучений. Ведь вполне возможно, что некая часть его сознания испытывала невыносимые муки. Только и ждали, когда единственный знающий барона человек придёт в сознание и даст согласие на эвтаназию Строг?на Белого.
        Ну и самого Платона жаждали допросить с пристрастием. Потому что полноте пересказов Шеяна Бродского не совсем доверяли, мягко говоря. А про остальное, что посторонним пока знать не следовало, целитель рассказывать не собирался. В глаза ему не говорили, что он врёт, а деликатно намекали, что он попросту не совсем компетентен в некоторых вопросах. А потому «…не совсем верно задавал вопросы своему земляку-пациенту и, как следствие, не совсем адекватно интерпретировал получаемые ответы».
        За подобные утверждения Двухщитный тайланец в последние часы чуть не подрался с эйтранами, перенервничал, изголодался и сейчас, стоя на перекрёстке коридоров, страдал от головной боли и сомнений:

«Куда же пойти в первую очередь? - И всё-таки доверился своему врачебному долгу: - Вначале гляну на Платона, а уж потом пойду на кухню…»
        И тут же был окликнут сбоку какой-то женщиной:
        - Шеян, а где твой пациент?
        Чуть не под два метра ростом, тайланец даже растерялся немного, когда, обернувшись, так и не понял, кто к нему конкретно обращается. Хмыкнул озадаченно и хорошо, что глянул ниже, узнавая в небольшой по росту девчушке личного ординарца императрицы Марии:
        - О! Это ты, Анечка! - постарался он не показать смущения и своей нерасторопности. - Я тебя и не узнал сразу, счастливой будешь!
        - Скорей бы! - вздохнула девушка. Но взгляд стал строже: - Так где этот?..
        - Спит. Попутно выздоравливая, - усмехнулся целитель. - Вон в той палате. А что, тебе его тоже допросить надо?
        - Хочу увидеть, в каком он состоянии, и лично у него поинтересоваться о самочувствии.
        - Ладно, идём вместе. - Они двинулись по коридору к нужной палате. - Покажу тебе его исхудавшую тушку, в которой уже рёбра от истощения так наружу выпирают, что вот-вот кожу порвут…
        - Его что, не кормят? - нахмурилась Аня.
        - Внутренние резервы тела его Щиты все потратили для лечения и срастания костей, - решил Бродский воспользоваться знакомством с малышкой. - Поэтому парню срочно надо самую лучшую еду давать и в тройной порции. Ты, случайно, с шеф-поваром не знакома? Или с комендантом дворца?
        - Знакома, - призналась девушка, но при этом скривилась, словно разжевала горький перец. - Только у этих двух мымр в пустыне песка не допросишься.
        - Но тут же особый случай, - досадовал Шеян. - Такой геройский парень может отдать концы от истощения! Он скоро проснётся, а накормить его и нечем. Все микстуры на него ушли и лекарства…
        - Накормим! - заверила резко оживившаяся ординарец императрицы. - В отношении него мне дано указание помочь по всем возникающим вопросам. Так что могу приказать… - И тут же резко свернула в другой коридор: - Пошли сразу на кухню! Распоряжусь от имени её императорского величества.
        - О-о-о! Лучше и не придумаешь! - радовался тайланец, этакой глыбой нависая над девушкой и стараясь её нечаянно не растоптать. - Знал бы, сразу к тебе обратился. А то разносчицы со мной вообще говорить не хотят.
        - Так они ничего и не решают. И время сейчас… сам видишь, что с продуктами творится…
        Они прошли по парочке коридоров, затем через зал столовой и оказались на кухне. Но спросить никого не успели, как уставившиеся на них повара зачастили комментариями:
        - Глянь, ещё одного лысого привели!
        - Неужели это любовник этой малявки?
        - Да тихо ты! Это же ординарец самой императрицы!..
        - Ну и что я такого сказала плохого? Малышка имеет вкус, вон какого богатыря себе урвала! Хи-хи!
        Смех одной поварихи поддержали почти все её коллеги. И стоило полюбоваться на красноту Ани, залившую её лицо, словно маков цвет. Однако голос её прозвучал ровно, хоть и чрезмерно официально:
        - Мне срочно надо видеть шеф-повара! Где она?
        - Да она у себя в кабинете! - тут же посыпались благожелательные подсказки. - Вон по тому коридору и сразу направо. Причём не одна!.. Ага! Там у неё ещё и комендант бушует. Поймали тут недавно воришку в кладовке… Такого же лысого!.. Но жуть какого страшного!.. Вот его сейчас и судят там страшным судом!.. Так что лучше им не мешать!.. А то мало ли что!..
        Только Аня уже неслась в нужном направлении, никого не слушая и заранее настраивая себя на решительный разговор. Да и возвышающийся за спиной тайланец придавал приятной уверенности чувству собственного достоинства.
        Стучать она тоже не стала, справедливо полагая: близость к Марии Ивлаевой-Герчери позволяет её личному ординарцу входить в общественные служебные помещения без предварительных договорённостей или неуместных условностей. Но так она думала лишь до момента, как вошла внутрь помещения.
        Потому что внутри комнаты лишилась не только дара речи, но и умения дышать. Увиденная картина могла шокировать кого угодно. Даже целителя, который не столько спросил, как изумлённо выдохнул:
        - Платон?! А ты что тут делаешь?!
        Глава десятая
        Проблемный пациент
        Честно говоря, ни разу в своей жизни в такие глупые ситуации не попадал. Да и такого стыда, неловкости и растерянности ещё никогда не испытывал. Вроде по отдельности ничего такого. Ну целуюсь с женщиной, ну держу сразу двоих за грудь, ну сразу две шаловливые ручки ласкают на мне что надо… Ну вошёл кто-то без стука в комнату. Ну, даже пусть не один человек вошёл, а сразу двое… Мелочи. Как бы. Зато по совокупности - о-о-о-о-о!
        Особенно вот эти глаза на пол-лица наивной малышки! Как-то не к месту… А за ними возвышающийся горой Шеян с ещё большими глазищами!.. А ещё чуть выше его головы, с моей точки зрения, просматривался на дальней стене, почти под самым лепным потолком, какой-то еле светящийся значок. Сильно припылённый, покрытый слоем даже какой-то копоти, он никак мною не просматривался во всех подробностях. Только сам факт наличия. Да плюс - это странное свечение. Про местонахождение вообще упоминать не стоило: там ничего нет и шагать там неоткуда! Издевательство над здравым смыслом? Или как? И главное - в какой момент я этот значок рассмотрел! С ума можно сойти…
        Тогда как Бродский совсем неуместно сделал вид, что закашлялся. Правда, в его глазах плескалось озеро смеха, да и само лицо кривилось в еле сдерживаемой улыбке. По всей видимости, он меня отлично понял, как мужчина мужчину. А вот Аня… Из-за её ошарашенного вида мне захотелось провалиться под землю или немедленно проснуться. Только действительность исчезать никуда не собиралась. Наоборот, обстановка стала резко накаляться:
        - Как вы посмели сюда ворваться?! - сразу перешла на стервозный тон Оляна из рода Ясинских. - Пошли вон!
        Видимо, она не узнала или вообще не знала ординарца императрицы в лицо. Зато её моментально узнала Марта Вольна, стараясь спрятаться за моей рукой и успев шепнуть подруге:
        - Это Аня, адъютант дочери Герчери!..
        Шеф-повар этого не расслышала, вскакивая на ноги и надевая рывками фирменную куртку на голое тело:
        - Почему молчим?! - продолжала она при этом орать. - Или глухонемые?
        - Мы ищем коменданта, - попытался сгладить ситуацию Шеян. - И вы уж извините, что мы так не вовремя. Сейчас же, немедленно выходим…
        Он попытался аккуратно дотронуться до ординарца, разворачивая её за плечи и направляя к распахнутой настежь двери.
        - Комендант вам нужен? - ехидничала Оляна. - Сейчас она оденется и вам обоим задаст!.. А по какому вопросу ищете?
        - Да вот, - уже не скрывая улыбки, Бродский ткнул в мою сторону рукой, - пришли ходатайствовать за этого умирающего от голода героя, который срочно нуждается в самой что ни на есть обильной и калорийной пище. К тому же как его лечащий врач настаиваю для пациента на щадящем режиме всех его телодвижений.
        - Считайте, что ваше ходатайство принято и рассмотрено положительно! - тоже не без чувства юмора ответила шеф-повар, уже успевшая и юбку вокруг талии обернуть, и в босоножках оказаться. - И щадим мы его от всего сердца. Так что топаем, топаем прочь со служебной территории! Здесь без моего разрешения никто из посторонних не имеет права находиться!
        Наконец голос прорезался и у Ани:
        - А я не посторонняя! - с гневом выдохнула она. Только она слабо соображала, с кем собралась спорить. Обычно повара, да ещё и главные, не сомневаются в своей богоизбранности на вверенных им территориях. И готовы бросаться даже на владельца всей собственности, а уж дерзить - это им сами боги велели:
        - Если не посторонняя, то раздевайся и ложись на диван! Этот жеребчик и с тобой справится! - И нагло расхохоталась вслед выскочившей за двери девушке. Но не успел Шеян сделать и шага за ней следом, как ему поступило аналогичное предложение: - И ты можешь остаться! Вам двоим будет легче справиться со слабыми, беззащитными женщинами…
        Тайланец только ускорился после этих слов, в порыве усердия хлопнув дверью.
        Теперь и комендант вскочила на ноги, начав спешно одеваться. При этом она ворчала с недовольством и плохо скрываемым испугом:
        - Ты что, её не узнала?
        - Конечно, узнала! - фыркнула её подруга, начав уже переодеваться более красочно и эротично, следя тщательно за моей реакцией. - Но это не значит, что я позволю ей сюда врываться без спроса.
        - Как бы ординарец чего плохого не наговорила императрице, - явно распереживалась Марта Вольна. - У Герчери ко мне отношение и так несахарное…
        - Ты что-то совершила предосудительное? - недоумевала Оляна искренне, от всей души. - Или этого славного парня поймали на изнасиловании нас, бедных, обездоленных? Имеем полное право на личную жизнь. Тем более что сама императрица своих фаворитов меняет как перчатки. Ходят сплетни, что за ночь двое, а то и трое к ней наведываются. И до сих пор ни она, ни принцессы чужому бабскому счастью не завидовали.
        Я уже уселся на диване вполне нормально, чувствуя вновь нарастающее желание, и разразился бравурными лозунгами:
        - Да здравствует наша императрица! Я её обожаю, особенно за любвеобильность. Да здравствует лучший повар империи! Да здравствует самый ласковый комендант!
        Меня поняли правильно:
        - Можно и повторить! - заулыбалась комендант, облачённая уже почти полностью в строгую военную униформу. - Но не сейчас, а ближе к ночи. Марта, приведёшь нашего приятеля в мои апартаменты после первого развода и проверки караулов. И сейчас его не забудь покормить как следует, а то и в самом деле худощав слишком.
        - Не учи кота мышей ловить! - ответила та подруге, с некоторым сожалением присматриваясь, как и я пытаюсь запахнуться в больничный халат. - И приодеть бы его не мешало во что-то порядочное…
        - Пришлю вскоре вестового с комплектом одежды.
        - Мерку сними.
        - Уже сняла! - хихикнула Оляна, браво подмигивая мне. Затем расправила плечи, выпятила грудь, задрала вверх подбородок и покинула помещение. Тогда как закончившая оправляться Марта подошла к небольшому зеркалу и стала надевать поварской колпак:
        - Правда, у меня шикарная подруга? - Дождавшись моего восторженного мычания, не преминула кратко биографию коменданта поведать: - И очень знатная… была. У неё на Эйтране и муж, и оба ребёнка погибли при землетрясениях, саму спасли, только чудом из пекла падающей лавы вынеся. Ну и здесь уже она всё в бой с людоедами рвалась, всё ей жизнь не мила была. Хорошо хоть императрица ей ответственную должность насильно вручила, теперь вот тянется, старается. Потому что и так все мужики воюют, а в тылу работать некому… Чуток оттаивать начала в последнее время и былые формы приобретать, на мужчин стала посматривать… Но ты у неё - первый после мужа! - Она оглянулась на меня, строго предупреждая: - Так что если хоть словом обидишь…
        Я попытался жестами и мимикой показать, что я на такое вообще не способен. И, продолжая коситься на припылённый значок под самым сводом, всё-таки поинтересовался, начав с признания:
        - У меня подобное удовольствие с совершенно незнакомыми женщинами - первый раз. А тебя как на такое потянуло?
        - Да я всегда такая, - беззаботно отмахнулась ветреная представительница рода Ясинских. - Один раз всего живём, так зачем сдерживать души прекрасные порывы? - Но в тоне у неё проскользнуло что-то печальное. Вполне возможно, что и сама она пережила какую-то драму, но настаивать на откровениях я не стал, просто согласился:
        - Одобряю подобное поведение всеми фибрами души. Да и сам такой… А вот есть тут кто-нибудь, кто знает или пытается изучать историю и конструктивные особенности этого дворца? - Затем, расставив руки, как бы охватил весь лепной потолок: - Красота ведь какая! И явно построено одновременно с Сияющим Курганом.
        - Не знаю, кургана вашего я не видела даже на картинках, - пожала плечиками эйтранка. - А дворец этот толком изучать некому, каждый носитель Щитов или воевода с умениями поиска только войной и занят… Но ты у Оляны поспрашивай, она наверняка в курсе про здешние тайны. Несколько потайных ходов отыскали, говорят, в стенах их сотни, если не тысячи. Только входы отыскать невозможно… Ладно, ты тут посиди, я сейчас чего-нибудь принесу! Вкусненького.
        Она ушла, а я сразу бросился к стеллажу у дальней стены. Вначале проверил его крепость: прочные дубовые доски, скреплённые специальными стальными уголками. И к стене прикреплены намертво калёными гвоздями. На совесть сделано, на века. И не с самого ли стеллажа следует шагать в иной мир? С этой мыслью я взобрался наверх и встал во весь рост на верхней полке. Значок чуть выше головы, до лепнин потолка достаю вытянутой вверх рукой. Ну и сам значок… Еловая жизнь! «Чебурашка»! Так я назвал давно уже знак родной Земли: три переплетённых между собой кольца. Но! В круге! И рядом стрелка контрфорса - тоже в кружке!
        Иначе говоря, с данного места можно шагнуть в родной мир, а потом оттуда же вернуться именно сюда. Портал с двусторонним перемещением! Феноменально!
        Знать бы ещё, в какое именно место выкинет данный портал. В любом случае не рядом с дачей Казимира, возле Черкасс. Там в обратную сторону дороги нет. Как бы… Ну и не к дереву возле Лаповки отсюда ведёт тропинка. А куда - и гадать не стоило, Земля огромна. Тут только ножками, только личным опытом надо проверять.
        Другой вопрос: как и в какую сторону отсюда шагать? На такой высоте, и в таком неудобном месте я вижу ориентиры портала первый раз. Если тут проводить испытания «первого шага», то корячиться придётся долго и с выдумкой. Пусть и до пола три с лишком метра, а то и все четыре, голову сдуру можно свернуть запросто.
        Да и кто мне позволит вот так тут шариться по углам и заниматься исследованиями? Разве что напроситься к коменданту в помощники? Или пробить для себя официальное разрешение на изучение дворца? Почему-то я не сомневался, что здесь не только этот значок отыщется. А если ещё и в тайных переходах, на балконах и внутренних галереях внимательно осмотреться, то наверняка много интересного найдёт мой взгляд, изменённый Гипной.
        Счастье, что людоеды не умели воспользоваться всем этим добром, находящимся в их распоряжении. Трудно представить себе трагедию и ужасы, окажись зроаки, например, на той же Земле. С помощью современного оружия справиться с колонизаторами вроде как просто, но вдруг они прорвались бы к нам в Средние века? Разъединённое религиями человечество вряд ли справилось бы с такой напастью.
        Глава одиннадцатая
        Атрегут - познающий твердь
        Вот в таком виде меня и застали: задумчиво поглаживающего кусок стенки под самым потолком. И в халате, который опять распахнулся. Если бы я хоть в районе двери находился, а так - напротив, и моя тушка на верхней полке стеллажа сразу бросилась в глаза вошедшим: шеф-повару и упитанной бабуле-толстушке, про которых говорят, что их легче перепрыгнуть, чем обойти.
        Бабуля держала в руках поднос, заставленный снедью, улыбалась до ушей, разглядывая меня, и даже не преминула воскликнуть:
        - Экий самец! Только с чего это он на стенку полез? Зачем ты, Оляночка, его так запугала?
        Та тоже смотрела на меня в полном недоумении, покусывая от досады губки, но попыталась отыскать хоть какое-то оправдание:
        - Раненый… тяжело. Без колпака не ходит…
        - Ага! Понимаю! Чтобы голова не развалилась! - хохотнула повариха, поставила поднос на стол и, уходя, с нескрываемым ехидством посочувствовала своему шеф-повару: - Тяжко нам без мужиков-то и таких вот пауков приходится подкармливать.
        Когда она ушла, а я стал аккуратно слезать, мадам Ясинских обеспокоилась:
        - Платон, ты чего в самом деле? Ничего не болит? - Края шрамов на голове она всё-таки сумела хорошо рассмотреть во время нашей близости. Ну и я, в меру своей фантазии, попытался её успокоить:
        - Да всё нормально, не переживай. Просто я немного помешан на внутреннем дизайне помещений, на архитектуре подобных зданий вообще и на потолочной отделке в частности. И, увидев такую лепку, не смог удержаться от рассмотрения её вблизи и ощупывания собственными руками.
        - А-а! - протянула успокоенная красавица. - Тогда тебе точно придётся в паука превратиться, ползая по здешним стенам и потолкам. Потому что подобных красот здесь неисчислимое множество. Садись лучше ешь, пока горячее… Только руки сполосни… - и указала на таз с водой, стоящий на тумбочке.
        - Уже очистил, - похвастался я, показывая ладони ей под самые глаза. - Нам с этими омовениями проще.
        - Так ты носитель Щита? - догадалась Оляна. - А то и парочки?
        - Скрывать не стану, тем более от тебя: больше, чем парочки.
        И со здоровым энтузиазмом набросился на еду. Примолкшая женщина минут пять не столько любовалась мои аппетитом, как напряжённо размышляла об услышанном, проводила параллели и делала выводы. Потом их всё-таки озвучила:
        - Мне показалось, что ты молод. Даже младше меня. Но Трёхщитных, имеющих менее пятидесяти лет, не бывает в природе…
        - Много ты о той природе знаешь? - Первый голод я утолил, поэтому смог участвовать в диалоге. - Но даже если мне уже далеко за сто лет, что от этого изменится?
        Она опять примолкла, хотя по её взгляду легко читалось следующее: «Одно дело кувыркаться на диване со своим примерным сверстником, а совсем другое - со столетним старцем. А я девушка порядочная! И не абы кто! Со всякими престарелыми извращенцами не общаюсь…» Так что пришлось немножко сбить свой декларируемый возраст:
        - Не переживай ты так, мне ещё до ста лет - дышать и дышать! Ты лучше скажи: твоей подруге Марте нужен помощник для изучения дворца?
        В данный момент я находился на распутье: деятельность дипломата, представителя когуяров, казалась более перспективной, чистой, совсем не пыльной. Но если я назовусь подобным груздем, то и отношение ко мне станет совершенно иное. Так просто уже по данному дивному комплексу не побродишь, так легко всякую лепнину не пощупаешь. Зато будучи на некоей синекуре официально, смогу ходить где угодно, ни у кого своими действиями не вызывая излишнего любопытства.
        Ну а по поводу создания представительства от когуяров можно его организовать в любой момент. Ещё и заранее сделать в его адрес соответствующие заявления и обозначить несколько толстых намёков. Типа: на самом-то деле я не тот, за кого вы меня принимаете, но сейчас ещё не время хвастаться и открывать своё истинное лицо.
        Вот потому и прощупывал почву. Вот потому и прислушивался внимательно к ответу не последнего человека в империи, самого шеф-повара:
        - Ещё как нужен! Она, бедная, с ног сбилась, пытаясь привлекать на временную помощь кого угодно из числа носителей. Да только они, сволочи!.. Ой, это я не тебя имела в виду! …Только они игнорируют просьбы и даже приказы Марты, ссылаясь на свою невероятную занятость. А ты только подумай, какая опасность грозит нам всем, если во дворец по подземным ходам просочатся зроаки? Ужас!
        - То есть меня не отвергнут?
        - Что за вопрос? Считай, что ты уже назначен на эту должность исследователя официально! - горячо меня заверила Оляна, в нетерпении вскакивая с места и устремляясь на выход со словами: - У неё даже своё официальное название есть: атрегут.
        - Никогда не слышал такого слова…
        - Оно наше, с Эйтрана, - последовали пояснения. - Атрегут - это учёный, познающий твердь. Чаще всего он же и главный архитектор больших зданий или целых комплексов. Понятно? - Получив от меня кивок, поторопила: - Доедай быстренько, и мы пойдём искать коменданта немедленно. Она как узнает, что ты Трёхщитный, из своих ручек тебя уже не отпустит!.. А я тут пару указаний раздам…
        Ускоренно работая вилкой, я пожалел, что не успел спросить у всезнайки Оляны (а повара, как правило, знают больше, чем контрразведка), кто в империи заведует учётом личного состава. Поиск значков - это здорово, особенно в перспективе, но и про подруг забывать не стоит. Я ведь ради них сюда и прорывался. Можно сказать, на смерть пошёл и живота лишился, разыскивая девчонок. Меня на эту сторону гор Велеса в виде трупа доставили, но это не значит, что я забыл о самом главном.
        С другой стороны, окажись я в близком окружении коменданта, мне по служебной должности не составит труда отыскать кого надо в течение суток. А то и быстрее. Так что действую я правильно. И послышалась в подсознании фраза из какого-то допотопного фильма: «Верной дорогой идёте, товарищи!»
        Под неё и договорил остатки доставленного мне усиленного пайка. Ещё бы ел, да нечего, поэтому сразу потянуло в сон, и я в течение нескольких минут боролся с дремотным состоянием. Уже решился двигаться к дивану, как примчалась Оляна с солидным пакетом:
        - Только что перехватила посыльного, тебе форму доставил! - выпалила она с порога. - Одевайся!
        Во время моего переодевания дама не просто рассматривала, а всеми правдами и неправдами старалась помочь. При этом и ручками не туда попадала, и прижималась не совсем с нужных сторон. Как ни странно, при всём моём согласии на что угодно одеться мне удалось вполне быстро. Что ещё больше всего удивило, так это идеально подобранные для меня размеры доставленной униформы. Даже обувь оказалась всего лишь на один размер больше. И только живота у меня не хватало для натяжения ткани в должных местах.
        - Худощав! - констатировала царица здешней кухни, поправляя на мне френч и несколько бесцеремонно поворачивая разными боками. - Но всё равно хорош! А знаки отличия атрегута только лоска и значимости добавят. Разве что форменное кепи слишком уж глаза прикрывает… Давай вот так… Теперь лучше… - И тут же без всякого стеснения призналась: - Ты знаешь, я тебя к Марте уже почему-то ревную. И жалею, что её пригласила с нами расслабиться. Меня не бросишь ради неё?
        - Ну что ты, - не стал я кривить душой. - С вами двумя намного лучше, чем с одной.
        На что она сразу взгрустнула и печально вздохнула:
        - Все вы нами, кто во дворце и в столице проживает постоянно, пользуетесь! У некоторых мужиков и по пять постоянных партнёрш… - Ещё и слёзы на глаза навернулись: - А мой жених погиб за год до эвакуации из мира Герчери…
        Я постарался её прижать к себе в меру крепко, поцеловать в шейку и влить в неё немного оптимизма:
        - Главное, что ты выжила, а счастье всё равно тебя найдёт. Важно, чтобы империя воссоединилась с остальным миром. А уж там столько славных воинов, готовых увиваться за такой красоткой, что сразу выскочишь замуж.
        Кажется, она ждала от меня несколько иных слов. Но и этим порадовалась:
        - Ладно, не обращай внимания на мои нюни! Побежали искать нашу грозную и строгую мадам Вольна.
        Главный зал готовки мы пересекали под смешки и незлобные подначки со стороны языкастых поварих. Я делал морду ящиком, словно меня и не касается, тогда как шеф-повар грозно покрикивала на подчинённых и пыталась их испепелить взглядами. Якобы… Потому что явно притворялась в своей строгости и явно хвасталась своим сопровождающим.
        В общем коридоре, заметив, что мы идём в иную сторону, я припомнил:
        - Хотелось бы и в свою палату заглянуть, и со своим врачом увидеться…
        - Зачем? - моя опекунша даже не приостановилась.
        - Да хотя бы о новой должности у него спросить. Вдруг и он согласится на нечто подобное? Он ведь Двухщитный.
        - Чего раньше времени суетиться? Вот станешь первым заместителем коменданта, кого угодно в штат своего отдела наберёшь.
        Правильно она говорила, не оспоришь. Так что я постарался не отставать от шеф-повара, но при этом более внимательно присматриваться к окружающим нас стенам, сводам, удобным для «первого шага» выступам. И что-то такое в двух местах заметил на большой высоте залов. Потому и шёл не под ноги глядя, а в потолки пялясь. И хоть столкнулся пару раз с кем-то, да свою опекуншу чуть не затоптал, не скрывал свой странный интерес. Со стороны тотчас становилось понятно: парень фанатично влюблён в детали внутреннего интерьера и дизайна.
        Зато почти совершенно не обращал внимания на людей и прошляпил группу из нескольких человек, которой идущие перед нами люди уступили дорогу. Успел рассмотреть только высокого, странно знакомого офицера, который своим телом закрывал от меня пышно разряженную женщину. После чего группа немедля свернула в первый же коридор налево. Я сообразил поинтересоваться у замершей на месте Оляны:
        - Кто это был? - имея в виду скорей офицера.
        - Одна из принцесс Герчери, сестёр императрицы, со своей свитой, - очень уважительно сообщила мне моя новая знакомая. - А кто именно, я и сама рассмотреть не успела. Они такие славные, и зовут их…
        - Старые? - заинтересовался я более ценной информацией, чем какие-то имена.
        - Ты что? - поразилась красавица, вновь возобновляя движение. - Ничего о них не знаешь?.. Нам сюда…
        - Такой вот я отсталый крестьянин. Ха-ха! Сюда везли в лечебном сне, а пришёл в себя всего лишь за пару часов до знакомства с тобой. А ты, вместо того чтобы о каждой принцессе дать мне полный расклад, собой сразу соблазнила.
        - И правильно сделала! Нечего тебе на принцесс заглядываться…
        - Да и про императрицу вы сплетничали, что она фаворитов меняет как перчатки, - паясничал я. - И если она не старая…
        - Замолчи! - вдруг стала злиться Оляна. - Будешь такие гадости про дочерей богини Герчери говорить, тебя прямо здесь толпа затопчет!
        - Да я ничего…
        - Вот и помалкивай! Панибратство в отношении императрицы и принцесс у нас даже не карается, потому что его нет, оно считается кощунством. Тем более что вокруг наших спасительниц есть кому увиваться. В их свитах самые знаменитые и красивые аристократы нашего погибшего мира. Не хочу сказать, что ты против них пустое место, но всё равно следи за своими словами. Не зарывайся!
        Хотелось мне ей заметить, что она сама заявляла о распутности её императорского величества, да ещё и в присутствии личного ординарца коронованной персоны. Но не стал накалять обстановку. Женщинам позволено всё, и они друг друга всегда простят. Тем более что на должность главной поварихи посторонних не ставят. А уж если они вместе объединяются против своих обидчиков мужчин, тут уже всё, гасите свет, сливайте воду.
        Непосредственно в комендатуре дворца нас встретила совсем сопливая девица, лет пятнадцати на вид. Носимая ею на боку шпага выглядела больше хозяйки и никак не вписывалась здравым рассудком в образ данной воительницы. Но девчушка держалась заносчиво, старательно хмурилась и страшно гордилась тем, что является порученцем самого коменданта. Вот глядя на это чудо, я и вспомнил, что вокруг война с людоедами, фронт находится совсем рядом с временной столицей, а воевать со зроаками толком и некому.
        Стыдно стало, чего уж там скрывать. Там люди кровь проливают, возможно, и подруги мои там до сих пор за меня, похищенного кречами, мстят, а я тут прохлаждаюсь. Да ещё и синекуру вольного исследователя для себя застолбить хочу. Чуть позже немного успокоился, когда прослушал объяснения порученца о своём шефе. И то она выдала военную тайну лишь после того, как хорошо знающая её Оляна прикрикнула:
        - Я тебе сейчас волосы вырву и задницу отхлещу твоей же шпагой, если не скажешь, где моя подруга!
        - Скоро вернётся… На крышу она подалась, - косясь с подозрением на меня, доложила пигалица. - Опять были замечены две стаи кречей, а систему прожекторов на крыше до сих пор до конца и не восстановили…
        - Прожекторов? - удивился я знакомому названию, но прекрасно догадываясь, что те должны освещать ночное небо во время атаки летающих тварей. Просто в том же Рушатроне подобного не было, вот и пришлось имитировать незнание: - А что это такое?
        - Это мощные люмены с зеркальными отражателями, - пояснила мне, словно ребёнку, Оляна. - Очень далеко освещают, и лучникам при такой видимости многократно проще бить кречей.
        - И часто эти вонючие твари прилетают? - нахмурился я от неприятных воспоминаний. После такой моей реакции малявка ответила уже более доверительно:
        - Раньше каждую ночь спать не давали, а сейчас реже летают. Но зато огромными стаями наваливаются, стараются разбить прожектора. Если удаётся, пытаются горшками с раскалённым углём поджечь навесы и непосредственно чердачные помещения. Порой своими сабельками пытаются удар нанести, налетев на лучников с тыла. Иногда и днём атаки совершают, тогда звон малого колокола всех зовёт к окнам верхнего этажа.
        То есть и здесь воевать можно, хоть круглосуточно. И оставалось пожалеть, что при себе нет проверенного в боях арбалета. Да и Леонид бы со вторым арбалетом оказался здесь очень кстати. Ну а уж мои эрги’сы, которые получаются самых разных форматов и назначения, сам бог велел использовать при защите данного дворца. При наличии ночного зрения мне и прожекторы никакие не понадобятся.
        Поэтому я безотлагательно предложил:
        - А давай и мы на крышу поднимемся? Вдруг там и моя помощь пригодится?
        - Прямо сейчас? - засомневалась Оляна. - У тебя и лука нет…
        - Я сам десяток луков заменю. Знаешь кратчайшую дорогу?
        - Здесь лифт есть, - порадовала меня сударыня Ясинских. - Давай, открывай!
        Последнее распоряжение относилось к малявке со шпагой. Но та вдруг упёрлась рогом, утверждая, что «…не положено!», и всё тут. Спор затягивался, но тут из коридора, ведущего в глубь её ведомства, и сама комендант появилась.
        - О-о! - заявила она с восторгом, осматривая меня в новом мундире. - Совсем другой вид! Только кепи сними, его не носят в помещениях.
        - Не хочу пугать людей шрамами, - напомнил я. - Ну и мы к тебе… пока по делу. Ибо есть определённые идеи по поводу…
        Мои заумные попытки объясниться моментально отмела понятным жестом Оляна и кратко, чётко пересказала суть нашего визита. Стоило видеть, как обрадовалась после этого Марта Вольна:
        - Так это же здорово! - тут же используя официальное обращение: - Господин атрегут! Ты не представляешь себе, как императрица тебя наградит, если ты отыщешь хотя бы несколько входов и выходов из потайных лабиринтов! Она сама вместо сна порой этим занимается, но даже ей ничего толком не удаётся. А других специалистов по внутреннему дизайну у нас просто нет. Белые кречи тоже в этом не разбираются, потому как живут на деревьях. Обещали твои земляки прислать кого-то из княжества, но до сих пор нет никого.
        - Ну а как же книги, схемы и планы? Неужели ничего после зроаков не осталось?
        - Эти твари умудрились все, что было из планов и схем на бумаге и пергаменте, сжечь, - пожаловалась женщина. - Громадная куча книг ещё сутки догорала во внутреннем парке, после того как мы отбили Лордин у людоедов. Как эти твари ни паниковали, как ни бежали сломя головы, а всё успели вынести и сжечь. Разве что самое ценное забрали с собой.
        - Жаль, конечно… Но постараюсь своими силами и знаниями воспользоваться, - пообещал я. И вспомнил о нынешнем месте своего обитания: - Только мне бы в палату, какой-нибудь стеллаж для оружия надо и шкаф нормальный для одежды.
        - Забудь! И следуй за мной! - скомандовала комендант, увлекая нас внутрь своего штаба. - Как мой заместитель и начальник важного отдела, поселяешься отныне в служебных апартаментах! - В голосе у неё звучало ликование. Затем она остановилась перед какой-то дверью и толкнула её, сопровождая торжественным комментарием: - Теперь эти три комнаты - твои. Гостевая и две спальни! - А когда я шагнул внутрь, с восторгом зашептала своей подруге, думая, что я не услышу: - Это ты здорово придумала! Теперь он сможет находиться рядом со мной официально!
        - Что значит «рядом с тобой»?! - зашипела та в ответ с непритворным возмущением: - Это мой парень! И если я с тобой поделилась…
        - Тихо! Тихо! Не шуми, разберёмся! Я тебе выпишу постоянный пропуск, и ты будешь приходить к нам, допустим…
        - Что значит «к вам»?!
        И они продолжили шипеть друг на друга. Похоже, что делали это без фанатизма и скорей из чувства наигранного соперничества. А я рассматривал доставшиеся мне апартаменты. Недурно попал, недурно! Здесь наверняка кто-то из знати обитал во все времена. Громадная гостиная, под сто сорок метров квадратных. В ней же, по сторонам, два маленьких будуара, закрытых плотными шторами, и две комнатки, напоминающие кладовки. При этом каждая размером, может, чуть меньше, чем палата, где я проснулся. Обе спальни-близнецы тоже поражали размерами, каждая имела свою отдельную ванную комнату и нечто в виде гардеробной. Громадные окна из них выходили на внутренний парк. Второй этаж, сразу у стен, - клумбы с цветами.
        И это считается «трёхкомнатными апартаментами»?
        Понималось, что дворец огромный, пустующих помещений масса, но всё равно в сознании возникло определение: «Не по Сеньке шапка!» Не то чтобы я страдал ложной скромностью, просто мне казалось, что ни уюта здесь, ни спокойствия не будет. Сравнение пришло, что спать здесь сродни проживанию в громадном зале ожидания на вокзале. И недаром большинство королей, ханов и царей сооружали над своими кроватями балдахин. Он создавал некий ареал уюта, некий уменьшённый периметр личного пространства, дающий должное расслабление для сна. А здесь даже балдахинов не было.
        Но отказываться от предоставленного так любезно жилья не пришлось. Потому что мой внимательный взгляд и здесь отыскал знак межмирского портала. И опять в самом несуразном, «неправильном» месте: под самым потолком спальни справа. Значок располагался сантиметрах в сорока от лепных украшений, и «шагнуть» там можно было, лишь самому встав вверх ногами.

«Мысль абсурдная, но, скорей всего, и так буду пробовать, - решился я, рассматривая знак. - Хм! Молот? И тоже в кружке, как и контрфорс «молния»? Знать бы еще, что за мир такой, молоткастый?..»
        Подобные порталы в двух вариантах имелись в Сияющем Кургане. Спасибо обряду Гипны, помнил всё прекрасно. А непосредственное проживание здесь даст возможность спокойного и тщательного обследования. Чувствую, что придётся повозиться над этой загадкой. Ну и по поводу беспокойного сна тоже всегда можно найти выход: спать хотя бы в той же гардеробной, которая по размерам почти не уступала моей личной спаленке в нашем деревенском доме в Лаповке.
        - Всё на потолки пялишься? - оборвала мои размышления вошедшая в спальню Оляна. Видно было, что нашептаться с подругой она уже успела и теперь обе хотели выяснить ещё кое-что. - Так никто и не сомневается, что ты архитектор. Мы вот только о твоём возрасте никак мнениями не сойдёмся, никак понять не можем…
        - А оно вам надо? - в тон ей отвечал я. - Главное, что я совершеннолетний и за совращение ребёнка вам ничего не грозит.
        - Нет, ты слышала, Марта? Он явился ко мне в распахнутом халате, завёл меня своими колокольчиками, а потом и обвинить пытается в совращении!
        - Мельчают мужики, ох как мельчают! - согласилась её подруга, ощупывая при этом мои брюки томным взглядом. - Жаль, что прямо сейчас Платон не может доказать обратного… Мне надо бежать! Располагайся, пропуска, бляху на довольствие и ключи от этого жилья возьмёшь у моего порученца. А вечерком здесь у тебя соберёмся… Или у меня.
        Я догадался спросить, когда она уже была в дверях:
        - А что по поводу моего целителя? Нельзя ли и его где-нибудь рядом поселить?
        - Это ты уже и сам имеешь полное право набирать штат своего отдела. Та же порученец тебе покажет свободные апартаменты.
        И умчалась. Шеф-повар тоже вздохнула с сожалением, прильнув ко мне на короткое время:
        - И мне надо идти. Так что до вечера…
        Поцелуй у нас получился сладкий, взаимный и продолжительный. Хотя у меня уже в голове роилось от намечаемых планов и мероприятий. Атрегуты, они такие товарищи - покой им только снится.
        Глава двенадцатая
        Кто ищет - тот… найдётся?
        В чём я совершенно уже не сомневался - что этот мир мне нравится. Очень. Ну вот как не порадоваться тотальному отсутствию бюрократии? Как не порадоваться доверительному отношению к любому человеку? Как не порадоваться быстроте принимаемых решений?
        У нас бы на Земле подобное назначение погрязло в болоте согласований, проверок, в куче никчёмной документации и в море иных бумаг поясняющего толка. А тут - лепота! Ни тебе паспорта не потребовали, ни прописки, ни отпечатки пальцев не сняли. В моём родном мире, если бы ещё и кандидат оказался из другого государства, недавно к тому же ярковыраженно враждебного, то ни о какой карьере и речи быть не могло. А тут, только очнулся - уже и должность такую нехилую получил. Главное, не иметь сходства со зроаком и не быть кречи.
        Хотя… Сам факт проживания в империи Герчери каких-то белых кречи меня изрядно беспокоил. Союзники? Соратники? В голове не укладывалось: что можно иметь общего с этими мерзкими, вонючими созданиями? До сих пор ни одного из них не видел, но заранее содрогался, представляя тот момент, когда с ними встречусь и надо будет сдерживаться от убийства. Но раз эйтраны об этом говорят спокойно, может, и не так всё страшно?
        После ухода женщин ещё раз осмотрел апартаменты более тщательно. Порой вздыхал, порой кривился. Всё такое чужое, неуютное… Вечеринку-новоселье здесь устроить - крайне необходимо. Иначе так и будет ощущаться отчуждение и неприятие. Ну и поменять тут как-то имеющуюся мебель, переставить по своим понятиям.
        Под эти размышления вспомнил о своих личных вещах. Шеян утверждал, что меня из остатков одежды вырезали ножницами. Но неужели ничегошеньки не сохранилось? У меня там ничего особого не было, благо что всё ценное мы с бароном Белым оставили в портале пантеона Хорса, но всё-таки. Золотишко, ещё кое-что по мелочи… Оружие - понятно, его не осталось.
        Так что следовало в первую очередь вернуться в палату, отыскать тайланца, оговорить с ним его планы на ближайшие дни. Вряд ли он откажется от предложения поработать вместе в только что созданном отделе. Потому как домой, в княжество, явно не торопился. Заодно надо будет и барона Белого проведать. Затянул старика в гущу сражения, довёл его до гибели, да и забыл. Нехорошо-с! Помочь, может, я ему и не смогу, но мало ли что… Вдруг я успею смотаться на Дно и там набрать нужное количество хотя бы «чужих» груанов? Они могут и почти умершего человека к жизни вернуть, опыт у меня в подобных лечениях имеется немалый.
        Долго задержался возле порученца. Вначале девчушка мне выдала все полагающиеся предметы. Знаки отличия в виде скромных эполетов, на которых выделялось изображение молотка на фоне снежинки. Что к чему и почему именно так, юная служака понятия не имела. Да и я не заморачивался. Раз носят атрегуты именно такие погоны, то не мне это оспаривать.
        Небольшая бляха на груди давала право питаться в офицерской столовой, в зале второго этажа. Она же являлась пропуском на любые объекты по всему дворцу. Пояс и небольшой кинжал на нём, по утверждению - офицерский. Ключи в кармане, скорей для символики неприкосновенности жилья, потому что второй комплект оставался в столе всё той же малолетней девчушки. При желании любой мог дождаться её отлучки и взять, что ему хочется. Ну и мне показали несколько свободных апартаментов, расположенных на третьем этаже так называемой комендатуры. Не такие, как у меня, раза в три скромней, но всё равно шикарные, по мнению непритязательного землянина. Да и для моего подчинённого сойдут.
        То есть я возвращался в свою палату уже совсем иным человеком. Сходил, покушал, что называется. Ну и Шеян, возившийся с какими-то пробирками, только восхищённо крутил головой после моего прихода.
        - Что, завидно? - упредил я его вопросы.
        - Не то слово! - начало прорываться из него. - Меня следователи допросами мордуют, а он уже с девицами развлекается. Не говоря о том, что, по моим понятиям, ещё денёк, а то и два тебе больше лежать следовало, чем двигаться. А тут ещё вдобавок и в форме вернулся. Да никак с погонами какого-то генерала?
        - Вижу, ты тоже не силён в чинах армии эйтранов, - заулыбался я и быстро пересказал суть вверенной мне должности атрегута. Потом и предложение сделал, от своего имени: - Соглашайся на работу в моём отделе и перебирайся в отдельные апартаменты над моими, этажом выше. И сегодня вечером устраиваем вечеринку, пусть и небольшую, но обязательную. Желательно только отыскать что-то из выпивки, отличительное от твоей самогонки. Сможешь?
        - А на всё остальное моего согласия не спрашиваешь? - ворчал Двухщитный тайланец, скорей из вредности, чем отказываясь. И жестом показал вокруг себя: - Надо только мне помочь с переносом всего этого. Глянь, сколько я успел всего собрать! То же самое тут и с выпивкой: подвалы полны, надо только суметь к ним прорваться, всё перекрыто наглухо баррикадами. Опасаются до сих пор неожиданного выхода зроаков именно из подземелий. А в самой вечеринке кто будет принимать участие?
        - Ты да я. Да две мои знакомые.
        - Ага! Значит, и я нескольких человек приглашу?
        - Оп-па! - развеселился я. - Так ты тоже себе уже подружек отыскал?
        - Увы, я не настолько шустрый, как ты, - улыбался Шеян. - Только познакомился с одной. Но, кажется, она не против и более близких отношений. Да с одним парнем отличным познакомился, музыкантом. Он в придворном оркестре её императорского величества играет на скрипке. И придёт со своей подругой, тоже музыкантом, она на гуслях наяривает.
        - Отлично! Можно и танцы с песнопениями устроить.
        И мы устроили поспешный переезд на новое место жительства. Причём не на себе носили собранное целителем добро, а воспользовались внушительной тележкой на резиновых колёсах, коих в служебной части дворца хватало с избытком. Из моих вещей осталась лишь горсть, уместившаяся в небольшом мешочке. И две золотые монеты из пяти имеющихся, я их немедленно отдал своему лечащему врачу для закупки лекарства для предстоящей вечеринки.
        В палату к лежащему в коме Строг?ну Белому тоже наведались. Положение барона определялось как стабильное, но без малейших улучшений. Сам я, сколько ни присматривался, понять не смог, что там повреждено в голове у старика. Будь то кость, попытался бы восстановить, но заниматься лечением повреждённого мозга не стал бы и под принуждением. Но когда меня прибывший врач попросил о разрешении на эвтаназию, я отказал. Мотивируя это неким шансом излечения, который может осуществить знакомый мне экселенс-целитель.
        Когда мы покидали госпиталь, Бродский смотрел на меня с гораздо б?льшим уважением:
        - Ты и лекарь, ты и швец, и всех знаешь, молодец!
        - И с тобой, как со своим спасителем, знаниями поделюсь, - дал я вполне выполнимое обещание. - Вот только решим самые насущные проблемы…
        - А можно так: вначале ты делишься со мной знаниями, а уже потом решаем какие-то проблемы? - последовал вопрос, почти по классикам. Я и ответил так же:
        - Можно. Но не получится. Потому что тогда проблем накопится больше и они станут неразрешимыми.
        Но и сам не бросался решать самые актуальные. Хотя при оформлении своего первого и единственного подчинённого поинтересовался у порученца коменданта, где находится отдел по учёту личного состава. Сказал, что ищу дальних родственников. Мне и точку расположения отдела регистраций сообщили, и имя человека дали, к которому следовало обратиться. У самой девчушки спрашивать про Ивлаевых даже не подумал: никак она не походила на человека семи пядей во лбу.
        Потом мы с Шеяном устраивались на новом месте, помогая друг другу переставлять мебель по нашему вкусу. Затем я лёг на кровать, чтобы оценить её удобства. Всё-таки мысль о вечеринке, а потом и о естественном продолжении её, чётко засела в сознании. Полежал, подвигался и решил, что подвесить над кроватью некий балдахин - самое верное и правильное решение. Ещё и крюк в потолке рассмотрел, весьма удобный для задуманного. Потому что прикрытие сверху я решил соорудить не в традиционном стиле, а подвесив его к потолку. Только и оставалось, что чуть сместить кровать дальше от окна.
        Во время претворения этой задумки в жизнь мы успели с Шеяном сходить в столовую и плотно пообедать. Жаль только, что добавочные порции нам дали только по одной, несмотря на разглагольствования целителя о срочном восстановлении после ранений. За то, что не смог уговорить строгую женщину на раздаче, пришлось ему отдавать свою добавку мне.
        Затем он же помог мне соорудить и подвесить над кроватью балдахин. До самого крюка добраться мы не смогли, зато надели петлю толстой верёвки длинным шестом. Получилось замечательно. Шеян веселился как ребёнок, расписывая прелести коитуса в момент падения такой вот крыши на кровать. Насмеявшись вдоволь над моей затеей, он умчался выискивать своих знакомых музыкантов и заинтересовавшую его женщину. А я, довольный как слон, опробовал кровать, с удовлетворением отмечая, как стало уютнее и спокойнее. Да настолько удовлетворение меня успокоило, что я не заметил, как крепко уснул. Наверное, сказалась общая усталость недавно восстановившегося организма.
        Чуть ужин не проспал. И хорошо, что Бродский ко мне забежал с возмущёнными восклицаниями:
        - О, какие у него проблемы! Выспаться перед вечеринкой никогда не вредно, но при здешних нормах, пропустив ужин, можно и до завтрака не дожить.
        - Ничего, - рассуждал я уже на пути в столовую. - Надеюсь, что Оляна хоть какие-то закуски принесёт… Кстати, а что у нас с выпивкой? Достал?
        - А нельзя просто послушать музыку и пение? - ёрничал целитель.
        - Ха! Сам из меня алкоголика сделал, а теперь невинного из себя корчит! - возмутился я, тут же давая объяснение: - Честно говоря, уже почти не тянет на выпивку, но пока хоть от неё удовольствие получаю, надо пользоваться. И так боюсь, что сегодня не захмелею при всём желании.
        - Купить ничего не удалось, как и самому прорваться в винные подвалы, - загрустил Шеян. - Но узнал, что там имеются запасы замечательного рома. Да и вин полно. Только вот ключи от имеющихся ворот либо у самой императрицы, либо у твоей… хм, так сказать, очень близкой начальницы. Догадываешься, у которой?
        - Кто бы сомневался, - оживился я, тоже не упуская шанса пошутить. - Только мы императрицу по таким пустякам беспокоить не станем. Придётся Марту отыскать сразу после ужина…
        Отыскал, чисто по счастливой случайности наткнувшись в центральном коридоре. Кратко и тихонько пояснил создавшуюся проблему. И был резко обломан:
        - В подвалы мы наведываемся только крупным отрядом при поддержке десятка Трёхщитных. Так что соваться туда и думать не смей! А на сегодняшний вечер я принесу из стратегических запасов.
        - Меня ром интересует. Имеется? - мне припомнилось Дно и ядрёный тамошний гнатар, истинно чудесный ром. Правда, он в те времена вызывал у меня страшные рвотные рефлексы, но зато сейчас, после самогонки Шеяна, любой ром казался мне слаще мёда.
        - Будет тебе и ром, и всё остальное, - многозначительно пообещала госпожа Вольна. - Главное, никуда не впутывайся и не начни со своим дружком пьянку раньше времени. До моего прихода полтора кара осталось.
        Но я таки решил наведаться в местный аналог отдела кадров и регистраций. И только грустно подёргал за ручки запертых наглухо дверей. Хорошо, что из дверей с другой стороны коридора какая-то тётенька вышла. А когда узнала суть моего прихода, пояснила:
        - Сегодняшней ночью весь личный состав отдела на крыше дежурит. Кречи, будь они неладны! И завтра с самого утра не приходи, лучше ближе к обеду, тогда уж точно кто-то будет на месте.
        Ну и чтобы совсем уж бесследно время не пропало, я сумел отыскать у хозяйственников высоченную, за пять метров стремянку. Отдавать, правда, не хотели, но эполеты и бляха атрегута сделали своё дело. И к своим апартаментам я притопал с инвентарём, крайне необходимым в предстоящих исследованиях.
        Шеян со своими новыми знакомыми уже ждал меня у главных ворот нашего комендантского участка и при виде моей ноши явно разочаровался:
        - Лейзуены с выпивкой надо в подвалах искать, а не на чердаках.
        - Ничего, ничего, - пыхтел я, протискивая неудобно длинную стремянку в дверь своих апартаментов, - никогда не знаешь заранее, где чего отыщешь!
        Но холщовую сумку на плече у музыканта я сразу заметил. И, оставив стремянку в уголке своей спальни, живо расставил на столе имеющиеся стаканы. Я не ошибся, новые знакомые принесли три лейзуены вина. Простого и кислого, но оно нам скрасило момент знакомства, первые полкара общих разговоров, а потом позволило плавно перейти к основным музыкальным номерам наших посиделок.
        Из моих новых подруг первой пришла Оляна. Тут же совсем по-иному накрыла стол, застелив его вначале принесённой скатертью, а потом и скромную закуску выложила из своей корзины: хлеб, почти каменный сыр, такое же по твёрдости вяленое мясо и дивные овощи. Натуральная капуста, только маленькая, в виде яблока. Хрустящая и довольно вкусная. Не густо, но, учитывая общий дефицит продуктов, у нас получалась царская вечеринка.
        А не успели мы вновь рассесться за столом, как и Марта Вольна явилась. С выпивкой: целая плетёнка с ромом, ёмкостью литров на пять. Другой вопрос, что знакомые Бродского её поначалу как-то стеснялись. И как мне шепнула шеф-повар на ушко, причины для этого имелись. Уж слишком грозной фурией слыла комендант для всех обитателей дворца, посетителей, гостей и даже многочисленных военачальников. Чему я даже не слишком-то и поверил. Наверное, по той причине не поверил, что знал женщину совсем с иной стороны. Точнее говоря, со всех сторон сразу. И всё чаще облизывался, представляя все эти пикантные стороны обнажёнными и доступными предстоящей ночью. Да и сидящая обок Оляна меня не оставляла равнодушным, раззадоривая нечаянным прикосновением то плеча, то груди к моему локтю, а то и сама поглаживая меня своей шаловливой ручкой по спине или по бедру.
        В итоге не прошла и кара наших всеобщих посиделок, как ударивший мне в голову ром, а в другое место - неуёмное желание подвигли меня на разгон компании. Первым делом я подмигнул Шеяну, а как только появилась возможность, незаметно для остальных проворчал:
        - Гости, а не надоели ли вам хозяева? - Он вылупил глаза и попытался возмутиться, но я ему резонно напомнил: - Сам ведь прописал мне постельный режим! Так что забирай свою троицу и перебирайся к себе продолжать банкет.
        Уж не знаю, что он там нашептал своей даме и парочке музыкантов, но подхватились они довольно бойко. А я, подталкивая их к двери, с грустью приговаривал:
        - Жаль, что так рано уходите! Могли бы ещё хоть… минутку посидеть.
        Спровадив гостей, запер дверь на оба замка, спрятал ключи в карман и с великим предвкушением вернулся к своим дамам. Обе разглядывали меня с одинаковым выражением лиц, ожидая, как я стану действовать. А я налил нам ещё по полстакана рома и двинул тост:
        - За лучших женщин мира Эйтран! За вашу ослепительную красоту! И пусть она освещает все предстоящие этой ночью ласки!
        Они сделали по два глотка. Я постарался допить всё, чувствуя, как крепкий алкоголь доводит мою кровь до кипения. Хоть хмель и ударил в голову, но соображал я отлично и умудрился никого не обидеть следующими словами:
        - К сожалению, я ещё не совсем окреп после ранений, поэтому не могу сразу обеих вас отнести в спальню. Поэтому…
        Меня красавицы не дослушали, устремившись к месту назначения наперегонки. Ещё и Оляна заявила:
        - Кто быстрей запрыгнет на кровать! Последний - раздевает всех!
        Конечно, я постарался не отстать. И при желании мог устроить нечестно играющим подругам падение на мягкий ковёр или десяток других мелких пакостей, но проиграть мне показалось даже приятным. Потому что раздевать таких женщин не каждому счастье в жизни выпадает. А те глупцы, которые отказываются от подобного, ничего, кроме презрительного слова в свой адрес, не вызывают. По-русски это слово звучит грубо, в мире Трёх Щитов такого нет, но в некоторых толерантных странах оно звучит как восклицание-обращение на украинском языке.
        Кстати, в тот момент я и про Землю забыл, и про свои проблемы, и про всё на свете. Тем более что женщины нарушили условия игры и, оставшись обнажёнными, приступили к раздеванию меня.
        А потом мы начали с поцелуев…
        А потом…
        Потом на максимальную яркость зажглись люмены. Кто это сделал, я вначале и не сообразил. Зато обе самки быстрей меня осознали присутствие в спальне постороннего, и, продолжая закрывать меня своими телами и распущенными волосами, с рычанием повернулись в сторону двери. Только вот рычание неожиданно перешло в сдавленный хрип, если не в писк. А странно знакомый мне голос, поинтересовался:
        - Вольна и Ясинских? А кого это вы здесь так рьяно пользуете?
        Причём слово «пользуете» прозвучало крайне ехидно и унизительно. И если Оляна так и осталась на мне лежать, разве что окаменев всем телом, то Марта живо соскочила с кровати, встала чуть ли не по стойке «смирно» и доложила:
        - Разрешите представить, ваше императорское величество! Только что принятый на службу главный атрегут дворца, экселенс Платон из рода Когуярских. Носитель Трёх Щитов, герой сражения полка егерей в Борнавских долинах.
        Кажется, её нагота совершенно не смущала. А вот я, уже задыхаясь от наваливающегося на сознание шока, несколько грубо сбросил с себя Оляну и уставился выпуклыми глазами на то самое, только что оглашённое величество.
        Вместо стереотипа разряженной в золото и бриллианты императрицы я увидел… Я узнал! Я не мог её не узнать! Ни мгновения в этом не сомневаясь! …Я видел Марию Ивлаеву!
        Ту самую Марию Семёновну Ивлаеву, которую оставил когда-то на Земле, а потом долго и безуспешно пытался разыскать в мире Трёх Щитов. Ту самую, которой собирался надавать по заднице за излишнюю инициативу и дурость, проявленные при найме в полк наёмников. Ту самую, которую знал с раннего детства! Ту самую…
        В общем - Машка, в самом своём натуральном виде. Но!..
        Невероятно красивая! Обалденно привлекательная! Потрясающе эффектная! Ошеломляюще заманчивая! И фантастически недостижимая!
        И самое главное - кто?! Кто она в этом мире?! Неужели и в самом деле императрица?! Создательница новой империи Герчери? Спасительница эйтранов? Благодетельница тайланцев? Союзница белых кречей?
        Для моей психики такой удар оказался страшным. В голове словно молоточки стучали, сердце билось будто после стометровки, руки и ноги частично онемели. Дара речи я был лишён по причине пересохшей гортани. Странно было, что размышлял всё-таки резонно и пытался отыскать хоть какие-то приемлемые объяснения.

«Может, меня разыгрывают? - Присмотрелся к женщинам, которые только что были в моих объятиях, к их эмоциям в аурах. - Нет, если они так играют, то гениальней артисток не существует в природе. Может, всё-таки сходство неимоверное? Ведь бывают же люди в мироздании, которые сходны между собой как идеальные близнецы. Вдруг и здесь подобный случай?..»
        Потому что поверить в то, что Машка сейчас стоит передо мной, я не мог. Легче было признать, что это сон, совпадение, кошмар, наваждение, морок, мираж, воздействие рома, наложенное на недавнее курение каких-то мухоморов! Всё что угодно, только не реальность!
        Глава тринадцатая
        Со мною вот что происходит…
        Пока такие мысли улитками прогрызали мой начисто парализованный мозг, разговор между женщинами продолжался:
        - Странно! - зло хмурилась похожая на Марию девица, рассматривая моё тело среди простыней. - Такая высокая должность, а мне этого человека даже не представили!
        - Я пыталась доложить, ваше императорское величество, но у вас шла встреча с вернувшейся принцессой Катериной, и я не осмелилась беспокоить вас по такому ничтожному поводу, - довольно бойко частила словами голенькая комендант. - Собиралась сделать сообщение во время утреннего доклада.
        Ответная улыбка коронованной особы смотрелась какой-то хищной, почти акульей. Хотя говорила она самые простые, дружественные слова:
        - Да ладно тебе, Марта, всё ко мне по титулу обращаться. Мы ведь условились, что в домашней обстановке только по именам. А здесь, судя по плетёнке с лучшим ромом, обстановка самая что ни на есть домашняя. Так ведь?
        - Так точно, ва… Мария! - согласилась побледневшая (наверное, от холода) госпожа Ясинских. - Домашняя…
        Зато для меня, после прозвучавших имён, все последние сомнения растаяли, как комочек снега, оказавшийся над жерлом вулкана. Машка - она же Мария. Катька - та самая принцесса. Оставалось только услышать имя Веры, чтобы убедиться окончательно: я своих подруг отыскал! Точнее… это они меня отыскали… В этаком пикантном виде и в такой вот интересной компании… Да уж!.. И ещё я вспомнил, может, и не к месту, что Машка жутко, страшно ревнива…
        После этого воспоминания мозги заработали раза в три быстрей.
        Наверное, поэтому тотчас провёл параллели и догадался, откуда принцесса только сегодня могла прибыть: из путешествия в империю Моррейди! И я не удивлюсь, если тамошняя императрица, Ваташа Дивная, собиралась мне устроить очную ставку именно с Катериной Ивлаевой-Герчери. Так сказать, свести наставника и воспитанницу из княжеского рода, проживающего в Пимонских горах. Недаром она задавала такие дотошные вопросы, а сама в ответ очень, ну очень много недоговаривала или обходилась намёками.
        А вот дальше мне пришлось бороться с двумя сущностями в самом себе. Одна сущность желала немедленно возопить «Машка!» и броситься обниматься с подругой, невзирая на свой внешний вид и мнение окружающих. И не просто обниматься, а носить Ивлаеву на руках, подкидывать, целовать и… Хм! Даже «всё остальное» не стал бы отвергать, разрешив действовать проснувшимся инстинктам.
        Зато другая сущность болевыми приёмами пыталась заломить первую, время от времени выкрикивая разные по накалу и отрезвлению фразы:

«Стоять! Она ведь тебя всё равно не узнала! А если и узнала, то не факт, что обрадуется! И глянь, с каким презрением она тебя рассматривает! Ты же сейчас лысый, и голова не покрыта! Все шрамы видны! А уж худоба твоя вообще только смех вызывает!.. Тем более что ей, может, совершенно не хочется перед посторонними признаваться в знакомстве с тобой… Мало ли кем она себя называет? Вдруг даже упоминание о Пимонских горах при посторонних для неё будет смерти подобно? Она ведь всех обманула, всех вокруг пальца обвела, раз умудрилась императрицей стать! Признаешься, что Борис? Так это ещё не факт, что радость от встречи окажется взаимной. Вспомни, что говорили о смене фаворитов, чуть ли не пять раз на дню! Как тебе такой факт? Ага, хочется её убить? А шпага у неё на боку, которой она владеет троекратно лучше тебя? Задушишь?! Ха! Её зроаки и кречи убить не смогли, а ты попытаешься голыми руками?.. Дурак! Про эрги’сы свои даже и думать забудь!..»
        Пока я ссорился сам с собой, ситуация оказалась полностью во владении императрицы:
        - За ром я с тебя потом спрошу. И жаль, что сейчас просто некогда: недавно была сыграна готовность номер один. Заметили кречей над пригородами Лордина и дали сигналы прожекторами. Так что твоё место сейчас на крыше…
        Последние три предложения звучали как аккомпанемент скоростному одеванию коменданта. А последнее слово уже неслось вслед убегающей Марте Вольна. И тут я почувствовал, как затаила дыхание шеф-повар. Такое впечатление сложилось, что она испугалась или предвидит для себя нечто дурное.
        И предвидение её не подвело. Императрица прошлась к столу, подхватила малюсенький кусочек мяса, распробовала его и хмыкнула с удивлением:
        - Однако! Кто это осмелился кормить какого-то лысого тайланца редчайшим мясом из стратегического запаса?
        Оказалось, что Оляна присутствие духа не потеряла, как и присущую ей сообразительность:
        - Странно слышать, Мария, что ты так плохо отзываешься о тайланцах. Сама ведь приказала их считать такими же, как все мы. Мало того, Платон только сегодня встал на ноги после страшных ранений. И по настоянию его лечащего врача выздоравливающему положена пятикратная порция. Вот и приходится подкармливать наиболее калорийными продуктами…
        - Ну да, ну да! - скривилась язвительно Мария. - Ты ещё скажи, что лично грудью его собралась кормить.
        - Зря ты на эту тему… - перешла на угрожающий тон обнажённая красотка.
        - Это ты зря здесь развалилась, голой задницей кверху! - прикрикнула на неё императрица в гневе. А потом стала нагнетать обстановку, выкрикивая всё громче и громче: - Прибыло два полка с восточного участка фронта, а ничего для них не готово. Пришлось мне лично поднимать две смены поваров и гнать их на кухню! А когда я пытаюсь выяснить, где главный наш кулинар, выясняется, что она заперлась в одном из апартаментов комендатуры с каким-то извращенцем! И никто не знает, как к ним пробраться! Это что за бардак во дворце творится?!!
        Оляна действовала примерно так же, как совсем недавно Марта. Услышав о прибытии полков - скатилась с кровати. Что повара уже на кухне - она узнала, будучи частично одетая. А по поводу бардака слушала уже спиной, выскочив из спальни с остальной одеждой в руках. Наверное, тут у каждого присутствует обострённое чувство долга, доведённое до крайности.
        Странно только, что императрица двинулась следом за Ясинских, выкрикивая ещё какие-то обвинения в нарушениях, совершённых когда-то. Мне показалось, что и она выскочила следом за своими подданными, когда громко хлопнула дверь. Потом в наступившей тишине я отчётливо услышал, как провернулись оба замка. И вообще перестал дышать, когда понял: Машка возвращается в спальню!
        Мысли в голове остались только глупые и неуместные:

«Зачем она закрыла дверь?!.»
        - Теперь-то нам точно никто не помешает! - словно подслушала мои мысли приближающаяся женщина.

«И что она собирается делать?!.»
        - Вообще-то я хотела тебя казнить… Платон! - Ивлаева подошла к столу и осмотрела его, словно сама собралась ужинать. - Следователи утверждают: ты пытался атаковать егерей, а потом стремился сбежать с поля боя. А дважды предателей у нас казнят всегда. Даже среди неприкосновенных тайланцев. Но тебе повезло…
        Она примолкла, наливая в мой стакан ром из плетёнки. Тогда как во мне уже начали бороться сразу три сущности. К прежним двум вдруг прибавился невесть откуда взявшийся трус и паникёр:

«Что вам, трудно раскрыть рот?! - орал он. - И рассказать во всех подробностях, что на самом деле произошло и с какими трудностями мы её с двойняшками искали?..»

«А если она не поверит?» - сурово вопрошала первая сущность.

«Как не поверит?! Она просто обязана поверить! Вот увидите!»
        Тут и вторая сущность отозвалась, в которой наверняка затаился трезвый расчёт:

«Ну, а если она поверит, что мы в этой кровати занимались её поисками, то может и обрезать то, что больше всего мешает в этих поисках. Не так ли?..»
        После этого в сознании наступила тревожная, задумчивая тишина.
        А её величество подняла стакан, наполненный до половины, и отсалютовала им в мою сторону со словами:
        - Тебе повезло, что у меня ещё ни разу не было в постели тайланца. А про них говорят, что они большие затейники. Поэтому ты уж постарайся показать себя во всей красе. Тогда я тебя помилую, так и быть… Хи! За тебя! Чтобы у тебя всё получилось!
        И лихо опрокинула ром в себя.
        Стремительно сняла с себя пояс с ножнами и отбросила шпагу в сторону. Затем медленно двинулась в сторону кровати, снимая на ходу свой костюм военного покроя и приговаривая:
        - А чего ты всё время молчишь?.. Эй, Плато-он?.. Может, ты совсем без языка остался?.. Тогда участь твоя незавидна, утром организую шикарную и эффектную казнь… Ты какую предпочитаешь: сожжение или расстрел из луков?.. А? Знаешь, как красиво падает человек, проткнутый насквозь сразу пятьюдесятью стрелами…
        Я не знал, что мне делать. И думать перестал.
        Ни единой мысли!
        Разве что удивление всё-таки промелькнуло: «Чего это я такой возбуждённый стал? Она ведь только-только ко мне прикасается…»
        Глава четырнадцатая
        Выбор нового пути
        Первый раз в своей жизни я занимался сексом и молчал. Причём хорошо молчал, словно я и в самом деле глухонемой. Нет, страсть была, тот же поцелуй у нас получился такой, и язычки переплелись друг с другом, что мы чуть не задохнулись от нехватки воздуха. Но вот даже в стонах с моей стороны это никак не проявилось. И всё по той причине, что я вдруг окончательно уверовал в то, что Машка меня не узнала. Всё-таки моя внешность изменилась кардинально. Моё имя ей тоже ни о чём не говорит. А если кто и догадался о нашей определённой связи (та же императрица Ваташа Дивная), то её здесь нет, радио здесь не существует, а с Катериной никто до конца откровенничать не станет. Тем более что очной ставки со мной не получилось.
        Но вот если я заговорю, она меня моментально узнает по голосу. Или не узнает? Он ведь изменился. А я к тому моменту так ещё и не решил: открыться ли ей во время секса или уже по его окончании? А то и вообще к утру? Или завтра?.. Или тянуть до последнего?..
        Потом я всё-таки вспомнил: будучи на Дне, жёстко перенастроил свои голосовые связки. Уж так мне хотелось значительно улучшить свои таланты, что не удержался от правки собственного голоса. Та же Ксана утверждала, что мой голос тогда стал неузнаваем. А ведь ещё стоило припомнить, что он у меня поменялся кардинально ещё во время бурного роста моего тела, во время путешествие по Лияне.
        То есть, предаваясь страстно любовным утехам, я продолжал периферией своего сознания размышлять:

«При таких условиях, чего я боюсь? Могу смело разговаривать… Но! Здесь дело совсем не в боязни… И даже не в боязни немедленно признаться, кто я такой… Что-то другое мешает… Злость? Похоже… Но злость эта слишком странная… Так и хочется эту суку удушить!.. Стоп! Чего это я?..»
        И вот тогда стало понятно, откуда вдруг появились такие кровожадные мысли: я сильно, очень жутко ревную! Да, да! Именно ревную!
        Если честно признаваться самому себе, то самое главное в поиске подруг моего детства и юности - это было найти и обнять Машку. Конечно, и двойняшек я был не прочь обнять, да и не только, но именно самая старшенькая среди них троих прельщала меня больше всего. С ней я связывал своё будущее. Она мне снилась женой. На неё у меня ориентировалось семейное счастье. И остальное… И всё прочее. И так далее, и тому подобное.
        И сейчас она у меня в объятиях… А душа болит! Злость не проходит! Желание удушить так и рвётся по кровеносным артериям в руки! Я-то сдерживаюсь, но причины такой внезапной ревности - налицо.
        Первая: это её бесчисленные фавориты, о которых мне Оляна Ясинских уже все уши прожужжала. То есть здешняя императрица ведёт такой разгульный образ жизни, что мне туда втиснуться с матримониальными планами - бессмысленный поступок. Как бы там среди тех фаворитов не оказаться на самом последнем месте. Стоило мне о таком подумать, как накатывала очередная волна бешенства. И хорошо, что она выплескивалась наружу в виде несколько брутального, жёсткого секса.
        Вторая причина: это уж слишком вульгарное поведение самой Машки перед тем, как она бросилась ко мне в постель. По её словам получалось, что она легла сознательно с лысым уродом только по извращённым измышлениям. Мол, с таким ещё не спала и надо попробовать. Вообще, ты, говорит, смертник, старайся, если не хочешь утром сгореть на костре!
        Интуиция моя верила, что упоминание о костре - это жестокая выдумка, попытка меня запугать и настроить на определённые действия. Да и не забыл рассказа Шеяна Бродского о заинтересованности моей судьбой. Те же посещения императрицей моей палаты, предоставление особой повозки для доставки в Лордин, озабоченность проходящим лечением. То есть получалось, что Ивлаева чуть ли не сразу настроилась побывать в постели с неведомой зверушкой, вида «тайланец брутальный говорящий». Но не простой тайланец, а герой, таинственный экселенс Трёхщитный, пока ещё загадочный участник сражения егерей со зроаками. Знаю свою подругу хорошо, и как её всегда тянуло ко всяким героям и людям, выпадающим из разряда повседневности.
        Но раз существуют две вышеупомянутые причины, то я сам себя удавлю, но не признаюсь, кто я есть. Вначале присмотрюсь, подумаю, остужу горячую кровь, постараюсь втереться в доверие, а то и подняться на более высокую ступень в воинской иерархии империи Герчери. Постараюсь понять, каким образом спасали эйтранов из гибнущего мира и как при этом мои подруги сумели занять высшие посты в образовавшемся государстве. Хотя уже догадываюсь, что эти пройдохи воспользовались значками перехода между мирами. С их счастьем они могли отыскать что угодно.
        Но только после сбора всей информации буду решать, что делать дальше.
        Потому что и потом у меня останется огромный выбор для определения своего жизненного пути. Могу вернуться в Рушатрон, плюнув под ноги своим бывшим подругам. Могу вообще в иной мир податься, благо что их тысячи, а нужные мне порталы я отыщу в любом случае. Могу сделаться представителем когуяров и отхватить лично себе добрую часть Шартики, устраивая там новое государство. А могу и Машку обломать, заставить вести себя как положено жене, слушаясь меня во всём. Ну ладно, пусть не во всём, но в главном, мелкие капризы я ей прощу… Да и сам не прочь её побаловать…
        Последний жизненный путь мне нравился больше всего. Да и недаром снилось нечто подобное!
        Поэтому я решился окончательно: продолжаю играть роль лысого тайланца, присматриваясь, изучаю обстановку и мягко, постепенно пытаюсь делать карьеру. Или не надо постепенно? Может, тут больше подойдёт правило «Наглеть так наглеть!»?
        К финалу таких рассуждений у нас совпал и бурный финал в нашей постельной забаве. Уже не знаю, откуда во мне столько сил взялось, но Машку я ухайдакал, как Сивка-Бурка Бабу-ягу со ступой. Она буквально со стонами выползла из-под меня, чуть откатилась в сторону и пыталась отдышаться. Я решил ковать железо, пока оно расплавленное и мягкое:
        - Вижу, тебе со мной понравилось?
        - Ну ещё бы!.. Такой самец!.. М-м!.. Но меня больше поразило, что ты, оказывается, не глухонемой…
        - Я не только говорящий, я ещё и самолюбивый, - шептал я в розовое ушко. - И раз уж нас свела судьба вместе, хотел бы быть всегда рядом с тобой.
        - Ха! Этого никому не дано! - коротко рассмеялась она. - У меня столько дел!..
        - Понимаю. И не о той близости молю, чтобы носить тебя всю жизнь на руках, а о той, при которой смогу тебя видеть чаще других!
        - М-м?.. И как ты себе это представляешь? - заинтересовалась императрица.
        - Всё очень просто: будь я главнокомандующим армии или твоим личным телохранителем, то…
        - О-о-о! Да у тебя губа не дура! - возмутилась Мария, грубо отталкивая меня и переворачиваясь на бок, лицом ко мне: - У нас чины и должности через постель не раздают!
        - А героям, которые заслужили? Которые совершили эпохальные подвиги? Или которые свою императрицу сделают почти бессмертной?
        Она презрительно улыбалась и явно готовилась ответить чем-то ехидным и неприятным для меня. Но, наверное, прочувствовала в моих словах нечто, что заставляло отнестись к прожектам несколько серьёзнее, чем к простому трёпу между партнёрами. Долго меня как-то странно рассматривала, с ног до головы, а потом пробормотала:
        - Да, ты такой… Видно, что очень, очень много скрываешь… И на многое способен…
        - Не то слово «способен»! - не преминул я похвастаться. - При желании и горы могу свернуть. Но ты так и не ответила, что там с вакансией для меня должности главнокомандующего?
        - Занято. Там Апаша Грозовая, которая тебя одним хлопком в ладоши превратит в мокрое пятно. К тому же ты до сих пор себя на должности атрегута показал лишь с одной, самой развратной стороны.
        - Но ведь тебе же понравилось?
        - Не то слово, как ты говоришь, скорей божественно! Но… если ты точно так же понравишься Апаше Грозовой, как и мне, то она, может, и уступит свой высокий чин в нашей армии. Но не факт! Чтобы получить маршальский жезл, тебе придётся ещё многим понравиться.
        - То есть конкретный чин за конкретный подвиг - такого в нашей империи не существует?
        Судя по жёсткому взгляду, моя настойчивость не понравилась:
        - Ты ведёшь себя как базарная торговка! Фу! Вначале соверши подвиг или что ты там собираешься, а уж мы потом тебя отметим. И особые прейскуранты у нас есть, описывающие значимость услуги или величие эпического подвига.
        А мне и не лень было повториться и даже показаться назойливым:
        - То есть давший тебе защиту и чуть ли не бессмертие, по упомянутому тобой прейскуранту, может рассчитывать на всё?
        - Почти…
        - Даже на женитьбу на тебе?
        - Естественно! Такой мужчина - такого достоин! - улыбнулась она, особо подчеркнув два слова. - Если он сам этого захочет. И если успеет! Потому что и титул императрицы может к тому времени оказаться у другой женщины.
        Вот тут я не удержался:
        - Как по мне, так было бы даже лучше. Отказывайся от титула и выходи за меня замуж.
        - Увы! Не могу! Пока империя не встанет на ноги, о таком замужестве не может быть и речи. А пока я императрица, то по политическим мотивам могу выйти замуж лишь за иного коронованного правителя. Такова наша доля. Каждой кукушке по своей горбушке.
        После чего мерзко, бесстыже захихикала.
        Так сказать, поставила меня, лысого урода, на место. Мол, всяк сверчок знай свой шесток. И с какого перепугу она кукушку с горбушкой срифмовала? Ах, да! Она же под местную княгиню косит, уроженку Пимонских гор. Ну-ну! Погоди! Будут тебе Пимонские горы! Будут тебе и Анды с Гималаями!
        И чтобы довести императрицу вновь до высшего оргазма, чтобы приучить её к себе как к наркотику, я вновь набросился на неё с ласками. Тем более что давно и прекрасно знал все её эрогенные зоны. А и не знал бы, так обретённые мною магические умения помогали бы творить с любой партнёршей что угодно.
        Другой вопрос, что мне самому в дальнейшем придётся вести себя очень осмотрительно. Придётся ежедневно и ежечасно использовать всю свою силу воли. И ни в коем случае не показать, что уже сам стал наркоманом вот этого желанного, сводящего меня с ума тела.
        Получится ли?
        Глава пятнадцатая
        Каждая на своём месте
        Не каждому дано быстро принять правильное решение. Особенно когда над тобой довлеет тяжесть взваленной власти, а сознанием руководит высшая ответственность за порученное дело и за своих подчинённых. Именно поэтому принцесса Вера Ивлаева-Герчери сама встала на платформу стрелка, у рычагов управления стационарным огнемётом. Её детище, ей его и испытывать в первом бою. Тем более что предварительное испытание провести не успели, зроаки решили атаковать мешающий им замок именно сегодняшним ранним утром.
        Если новое оружие не сработает, то крепость падёт однозначно. И так ворота почти разрушены, а обе надвратные башни уполовинены по высоте. Защитников - ничтожно мало. Стрел - почти не осталось, дротиков - тоже. Все воины уставшие, невыспавшиеся: налетая постоянно, всю ночь беспокоили кречи, пытаясь забросать камнями и горшками с раскалённым углём. Наверное, никто уже и не верит, что какая-то странная штуковина и резервуар на десять бочек с вонючей жидкостью смогут остановить врага. И будь сейчас кто-нибудь другой на месте стрелка, начал бы поливать людоедов огнём, когда те ещё далеко.
        Ещё вчерашним утром ничто здесь не предвещало катастрофического положения. Крепость отстояла всего в пяти километрах от линии фронта, считалась засечной, прикрывающей весьма удобную дорогу с восточного направления. Штурмовать её зроакам было бы невыгодно, слишком большой размен получился бы при осаде, как минимум четверо нападающих к одному защитнику. Прорвись они сюда большими силами, так бы и двинулись дальше в направлении столицы. И прибывшая в крепость принцесса со своей командой техников была встречена скорей с радостью, чем с удивлением. Подводы, привезшие устройство, были моментально разгружены, и последовала посильная помощь при установке, сборке и отладке.
        Именно в этот момент показались первые отряды людоедов, начавшие осаду. К ним подошла помощь, и почти сразу же начался первый штурм. Причём тотчас стало понятно, что осада осуществлена именно с целью тотального уничтожения всех защитников крепости. Кречи висели в небе единым фронтом, лишая возможности отправить почтовых голубей за помощью. А чуть позже, во время воплей нападающих, стали понятны причины такого фанатизма: враг узнал, что здесь находится принцесса. Видимо, особо удачно сработала воздушная разведка летающих сатиров, вот враг и взбеленился.
        С рассветом голубей-то отправили, но не факт, что они пролетели заграждения кречей, да и предстоящий утренний штурм должен был стать последним, однозначно. Помощь в любом случае не успеет.
        Но зато всю подготовку к работе огнемёта удалось завершить впритык. Протечек не было, и давление удалось поднять в системе по максимуму. К тому же четверо здоровенных мужчин были готовы продолжить накачку рычажными насосами по первой команде. И сейчас, глядя на подступающие колонны зроаков, Вера Ивлаева повторяла про себя как заведенная:

«Лишь бы сработало! Лишь бы этих тварей как можно больше собралось перед воротами!»
        А зроаки пёрли как на параде. Знали, что защитников мало, а стрел у них вообще почти не осталось. Всё должна была решить рубка мечами на полуразрушенных крепостных стенах. Да и не видно было на стенах лучников, изготовившихся для стрельбы по рыцарям и штурмовой пехоте. Все они больше стояли под навесами, зорко следя за кружащими в небе кречами. И ворота обороняющиеся не успели ни поправить, ни заложить наглухо сплошной баррикадой из подручных материалов.
        Развязка наступила в тот момент, когда раздались первые удары тарана по воротам, а по штурмовым лестницам вверх полезли первые зроаки. К тому моменту покрывшийся испариной комендант уже раз десять с мольбой воскликнул, обращаясь к принцессе:
        - Ваше высочество!.. - хоть и сам понимал, что если обещанное сожжение не удастся, преждевременные метания всё равно ничем не помогут. И каждый раз Ивлаева лишь отвечала:
        - Твоё дело со стрелками только одно: защитить меня и помощников от кречей!
        И нажала рычаги в самый удобный и решающий момент.
        Тугая струя вскипающего огня, ринувшись на дальние порядки людоедов, вызвала в первую секунду оторопь, а в последующем единый вопль. Кричали все: защитники крепости от восторга, осаждающие - от ужаса и боли. Наверное, даже кречи орали в небе, видя, как их хозяева враз превратились из обнаглевших загонщиков в прожаривающиеся жертвы.
        А огненная смерть, прочертив дальний радиус своей досягаемости, стала по сужающимся окружностям приближаться к воротам. Но когда кто-то из зроаков догадался, что спасение для них - это оказаться внутри крепости, жерло огнемёта было направлено резко вниз, воспламеняя всё, что движется и не движется вдоль стены и возле ворот. Вот тогда и наступил окончательный ад для двуногих тварей, врагов всего человечества. Они гибли уже как потерявшие разум звери, топча друг друга и ничего не видя перед собой. Тогда как упругая струя огня стала метаться по разным направлениям, поражая скопления врага и время от времени проходя по дальнему периметру своей досягаемости. Чтобы и оттуда никто, пусть даже обгоревший, не вырвался.
        Переломным ещё мог стать момент, когда сгруппировавшиеся в атакующие звенья кречей бросились штурмовать позицию, где располагался огнемёт. Вот тогда и пригодились стрелы, до сих пор не используемые лучниками. Несколько камней всё-таки грохнулись о толстые брусья навеса над головой принцессы, но никому вреда не принесли. А когда два десятка рогатых сатиров решили спланировать на бреющем полете прямо под навес, Вера попросту максимально задрала жерло огнемёта, поджигая приближающиеся тушки. Десяток вонючих созданий вспыхнули факелами и с визгом рухнули в ад сгорающих заживо зроаков, остальные резко отвернули в сторону. Из них добрая половина тоже далеко не ушла, пронзённая стрелами, и после этого сражение можно было считать оконченным. Ещё несколько раз струи огня били в места копошения тварей или на максимальной дистанции отпугивали остатки вражеской армии, пытающейся броситься на помощь сгорающим. Но и это уже оказалось излишним, безоговорочная победа людей!
        А ещё через два часа со стороны столицы показался полк лёгкой кавалерии, спешащий на помощь крепости. Да и со стороны фронта подтянулось несколько соединений. В общем итоге остатки вражеского рейда были взяты в клещи и разгромлены окончательно. И её высочество дала команду своим помощникам срочно разбирать новое оружие, прошедшее боевое испытание. Теперь его, уже с непосредственной командой обслуживания, следовало неотложно перебросить дальше на восток, резко тем самым повышая обороноспособность иной крепости. Тогда как в столице спешно заканчивали сборку и отладку ещё десятка подобных огнемётов.
        Вера, хоть и падала с ног от усталости, продолжала оставаться возле детища своего таланта, настойчивости и одержимости. При этом, на вполне законных основаниях, страшно гордилась собой и достигнутыми результатами. Потому что к радости победы над врагом добавлялось ещё и осознание собственной правоты, торжество её личных идей и расчётов. Даже некое злорадство, что она победила в важном споре.
        С первого дня создания нового государства трио Ивлаевых решило хоть как-то увеличить атакующую мощь своей империи, приспосабливая для этого технические наработки мира Земля. Мария настаивала на производстве арбалетов, Катерина хотела создать взрывающийся в этом мире порох, а вот Вера рьяно доказывала, что быстрей всего можно будет изготовить огнемёты, а потом и эффективно их применить при обороне крепостей. Тем более что сырой нефти и прочих компонентов для изготовления чуть ли не напалма на освобождённых землях хватало.
        Что придавало уверенности каждой из девушек, так это наличие при них любой документации с инструкциями для организации любого (ну или почти любого) производства. Благо что ноутбуки на солнечных батареях, принесённые с Земли, они смогли сберечь, несмотря ни на какие свои приключения и коллизии. В этом плане запасливость погибшего (как они были уверены) Бориса Ивлаева оказалась выше всяких похвал.
        Причём спорили подруги так, что чуть ли не дрались, отстаивая каждая только свою точку зрения. К единому мнению, что делать в первую очередь, так и не пришли. И хоть получалось бессмысленное разбазаривание средств и человеческих ресурсов, в конце концов каждая из землянок взялась курировать своё направление.
        Катерина с десятком отобранных алхимиков возилась с производством пороха. Но как они ни старались, как ни придерживались строгой рецептуры и лучших технологий, производимая ими продукция взрываться не хотела. В лучшем случае некоторые экспериментальные образцы просто дымно медленно горели, что главную затейницу совсем не устраивало. Да и времени у дипломата создавшейся империи ни на что толком не хватало. Есть зачёт! И хоть делали все общее дело, приятно оказаться первой в сфере претворения новинок.
        Мария организовала несколько кузнечных производств и парочку ремесленных мануфактур по производству арбалетов. Причём сразу размахнулась на создание пяти полных рот нового вида войск - арбалетчиков. Это её и подвело. При попытке сделать много и качественно вожделенные арбалеты так и не поступили до сих пор в созданные роты. А несколько экспериментальных экземпляров особой погоды не делали. К первым тренировочным стрельбам в массовом порядке воины собирались приступить только на следующей неделе.
        А вот Вера со своей командой успела за три с половиной месяца сделать всё: и устройства подачи жидкостной среды разработать, и разноёмкостные цистерны с насосами склепать, и с сырой перегонкой нефти справиться. Да плюс ещё в первом же бою эффектно, с нанесением морального шока врагам, справиться с его превосходящими силами. Зачёт по всем статьям!
        Теперь оставалось только отпраздновать успех своего начинания.
        Но пока огнемёт и всё ему сопутствующее разобрали да уложили в повозки, пока отправили на восток с сопровождающим охранением, Вера всё-таки сломалась физически и отправилась спать в первую предоставленную ей спальню. Поэтому когда примчался посыльный из столицы, уже сравнительно выспалась и восстановила свои силы. А новость пришла радостная и давно ожидаемая: сестра, вторая принцесса империи, Катерина Ивлаева, возвращается со своей дипломатической миссией из империи Моррейди. И по предварительным расчётам, окажется в Лордине через несколько часов. Об этом загодя сообщили пролетевшие далеко вперёд белые кречи. Естественно, что Вера и минутки не стала больше задерживаться в крепости. Тут же отправилась в главный город империи Герчери.
        Успела вовремя, дипломатическая миссия в полном, даже заметно разросшемся составе только-только втягивалась на территорию дворцового комплекса. Так что можно сказать, что все три Ивлаевы встретились в малом банкетном зале одновременно. Вначале уединились на четверть часа в сторонке от всех остальных. И в своём узком кругу обговорили скорей свои семейные проблемы:
        - Да ты никак своего бравого лейтенанта отыскала? - поразилась Вера, разглядывая в свите сестры хорошо знакомого им Миурти. - Или он очередной подвиг умудрился совершить?
        - Ха! Дело не в подвигах, - стала хвастаться Катерина, - дело в том, что я вскоре выхожу за него замуж!
        - Ты не имеешь права! - тут же обрушилась на неё всем своим авторитетом Мария. - Мы так не договаривались! И нас не поймут! Даже наше замужество должно идти на благо империи!
        - А что ты имеешь против моего Миурти? - уставилась принцесса на императрицу, невинно моргая ресницами.
        - Против него ничего не имею! Но дочь Герчери не имеет права выходить замуж за какого-то безродного лейтенантишку! Только за царя! Или, как минимум, за принца!
        - Да-а-а? - капризно надула губки Катя. - Ну тогда назло всем, а в особенности тебе, такой вредине, выйду за принца! Вот так вот!
        Сестра попыталась ей посочувствовать:
        - А своего Миурти оставишь при себе фаворитом?
        - И фаворитом, и мужем, и любовником одновременно! - с непередаваемым апломбом и торжественностью заявила главный дипломат. - И никто - вы слышите?! - никто мне в этом не сможет помешать!
        Мария собралась драться, несмотря на присутствие в зале массы посторонних. Вера встала между императрицей и сестрой, чтобы те не стали толкаться. Но она же и догадалась по тону и по внутренним эмоциям, что сестра попросту издевается над ними, готовится устроить какой-то сюрприз. И верно заметила в словах определённую нестыковку:
        - Катюш, ты выражайся, пожалуйста, ясно. Раз пообещала, что выходишь замуж за принца, но супругом твоим станет Миурти, то это значит, что…
        Она сделала паузу, не решаясь произнести вслух мелькнувшую у неё догадку. Зато быстро сообразила взявшая себя в руки императрица:
        - Неужто он и есть принц? Первый наследник Леснавского царства?
        Главная дипломат империи жеманно закатила глазки и только после этого ответила:
        - Так я и говорю, что муж мой будет из принцев, а вы, две клуши, меня слушать не хотите.
        - Ой!.. Катька?..
        Теперь уже две подруги полезли с поцелуями и поздравлениями. Радовались настолько искренне, что Катерина Ивлаева даже всплакнула.
        - Ты чего?
        - Себе-то я принца нашла, а вот где вам молодых царей отыскать?
        - Разберёмся с этим как-то и без сопливых! - оборвала её сестра, считающаяся на полчаса старше и всегда это подчёркивающая. - Зато я в другом могу похвастаться! И пари я между нами выиграла: сегодня утром мы защитили крепость всего полусотней воинов! А мой огнемёт лихо сжёг около восьмисот зроаков. Так что…
        - Ой!.. Верунчик!.. Ну ты молодец!..
        Теперь уже поздравления посыпались на создательницу огнемёта. Но когда и они поутихли, обе двойняшки уставились на лидера своего трио:
        - Ну а ты чего такая счастливая?.. Относительно, конечно…
        - О-о! У меня тоже радость! - перешла на заговорщицкий тон Мария. - Нашла себе наконец-то лучшего в мире фаворита!
        Сёстры вначале даже отпрянули от такой новости, а потом засыпали вопросами:
        - И как он в постели? - с придыханием спросила Вера.
        - Да пока никак. Он ещё от ранений не отошёл.
        - Надо же! И ты его нам покажешь?
        - Не сразу, но покажу. Прятать не стану.
        - Может, ты его не только в постель затащишь? - напряглась Катерина.
        - Естественно! Попытаюсь ему устроить стремительную карьеру.
        - Надеюсь, замуж тебе за него не приспичило?
        - Ох! Я бы с удовольствием! - закатила Мария глаза от счастья. - И прямо сегодня!
        - Ты чего, мозги уронила? - стала сердиться главная дипломат империи. - Или забыла, что мне минуту назад твердила? Только за царя! Только за принца! А в твоём случае так вообще не меньше чем за императора.
        - Да ладно вам, девочки! Тут особый случай! - голос императрицы подрагивал от чувственного предвкушения.
        - Как он хоть выглядит?
        - Как, как… Обычный на вид лысый тайланец…
        - Чего?! - хором воскликнули обе подруги. - Тайланец?!
        - Тише вы, орёте как ненормальные! Уверена, когда познакомитесь ближе с этим парнем и узнаете, кто он такой, ничего против него не будете иметь! Он такой…
        - Машка! Ты с ума сошла! - со стороны могло показаться, что принцессы собираются поколотить императрицу. Но та с достоинством отступила от них на пару шагов и перешла на ледяной, официальный тон:
        - Ладно, ваши высочества! О личном переговорим позже. Сейчас давайте обсудим все текущие моменты с нашими подданными. Пошли за стол!
        И первой двинулась к толпе собравшихся придворных и высших военачальников.
        Глава шестнадцатая
        Воспоминания дней минувших
        Заседание, совмещённое со скромным застольем в виде ужина, надолго не затянулось. Принцесса Катерина отчиталась по итогам своей дипломатической миссии и об установлении союза с империей Моррейди и Леснавским царством.
        Её высочество Вера похвасталась эффектной победой с помощью огнемёта.
        Мария сделала ударение на интенсивном обучении арбалетчиков, которым стало наконец-то поступать их долгожданное оружие.
        Остальные мелкие проблемы были сброшены на плечи интендантов и хозяйственников. После чего все разошлись. Обе принцессы остались с делегацией от Леснавского царства, выслушивая дивные истории от принца Миурти и нескольких его друзей об их приключениях. А императрица, всего лишь в сопровождении одного телохранителя, отправилась с инспекцией по дворцу. Хотя двойняшкам успела шепнуть:
        - Отправляюсь к новому фавориту. Посмотрю, на что он годен после ранения.
        - Ну-ну! Обязательно посмотри! - многозначительно шепнула ей в ответ Катерина. - Вдруг у него всё ампутировано, что можно и что нельзя? Вот тогда мы с Веркой насмеёмся! Хи-хи!
        Как ни странно, старшая из Ивлаевых ушла обиженная и озадаченная. Видно было, что такое напутствие выбило её из колеи. Но принцессы не слишком этим обеспокоились. Им своя забава предстояла. После того как они пообщались с принцем Миурти Холмским в общей компании, они вытянули его в отдельное крыло дворца, где располагался музей с лучшими картинами. Часть из них оставалась ещё от зроаков, часть собралась уже в процессе разборки иных сокровищниц в Лордине, но наибольшее удобство для их высочеств представляла некая запутанность, целый лабиринт залов, в которых новый человек мог заблудиться, вот там они и устроили своё любимое баловство, обозвав его пышно проверкой чувств. Проще говоря, они постоянно вдвоём уходили от Миурти, а потом возвращались к нему поодиночке, требуя его отличить, кто есть кто.
        Оделись они для этого соответственно: в новые, идеально сшитые по единому подобию платья. Ну и всё остальное подогнали тютелька в тютельку. Они это умели. Их только недавно Мария, к примеру, стала различать, потому что стала носителем Двух Щитов. Ещё раньше это мог делать только Борис. Но тот вообще был уникумом: различал их в полной темноте или просто по голосу.
        Принц когда-то тоже умудрился несколько раз верно отличить свою избранницу от её сестры, чем и запал особенно в душу Катерины. Но сейчас она решила проверить своего будущего супруга во всех диапазонах (кроме тактильного) восприятия. Вот Миурти и старался. Вот и творил чудеса. Потому что иначе, чем чудесами, его стопроцентную результативность объяснить не получалось. Что только не делали двойняшки, как не изгалялись - парень ни разу не ошибся. Ни в полутьме, ни в полной темноте, ни при попытках специально изменить голоса. Всегда угадывал безошибочно.
        И в конце концов такая забава надоела в первую очередь Вере:
        - Всё, прекращаем! Вы, наверное, за две недели совместного общения сговорились и снюхались окончательно! Мне такое неинтересно!
        - Это потому, что мы не твоего жениха испытываем, - радовалась Катенька, великодушно позволяя только что упомянутому жениху поцеловать своё плечико.
        - Может, и так, - скривилась её сестра. - Но уже полночь прошла, пора и спать! Пожелайте друг другу спокойной ночи, и мы расходимся.
        - Да ладно тебе! - нахмурилась Катя. - Тебе пора, ты и спи! А мы ещё прогуляемся по залам, и я…
        - Малышка, веди себя прилично!
        - …И я хочу послушать Миурти. Он так интересно рассказывает… К тому же обещал мне давно, что когда мы останемся наедине, он мне наконец-то расскажет о своих приключениях в крепости Дефосс. Его ведь с товарищами именно за этот подвиг награждал царь на том памятном нам всем балу.
        - А-а! Тогда и я готова послушать! - заявила Вера и потребовала от будущего зятя: - Рассказывай!
        Тот смутился, обвинительно поглядывая на невесту:
        - Вообще-то я только тебе это обещал рассказать…
        - Почему? У нас с сестрой никогда не было секретов друг от друга.
        - Ну, есть там некоторые моменты, - выдавил из себя парень с неохотой, - которые меня совершенно не красят. И вообще эта история…
        - Ничего, ничего. - Вера уже подвела парня к удобному дивану с высокой спинкой и, усаживая на него, убеждала: - Тут нас никто из посторонних не подслушает, так что не переживай.
        С другой стороны от принца уселась Катерина, взявшая его за левую руку, и тоже требовательно уставилась в глаза. Сомнений не возникало: что знает одна девушка, вскоре будет знать и её сестра. Поэтому его высочество, наследник Леснавского царства, вздохнул и приступил к рассказу.
        - Всё это случилось на юго-востоке Ничейных земель, когда я с пятью сопровождающими занимался охотой на крысу-пилап. Нам поначалу везло, мы чуть ли не в первый день подстрелили трёх крыс и возрадовались по этому поводу необычайно. А потому решили продолжать охоту до определённого количества трофеев. Да только дни шли за днями, а больше нам ничего не попадалось. И хуже всего, что уже имеющиеся Первые Щиты ни на ком из нас так и не хотели приживаться. Но ещё печальнее, что мы увлеклись и зашли слишком далеко в сторону зроаков. Там попали в засаду и были глупо пойманы брошенными на нас сетями… Потом нас доставили в Дефосс, бросили в подвал, напоминающий тир, и мы стали готовиться к смерти. А смерть в том месте была самая страшная, сами понимаете какая…
        Рассказывал он долго и подробно. Хотя даже самым длинным повествованиям приходит конец:
        - …Вот так мы и вырвались от зроаков… А наш главный спаситель остался где-то там, - закончил свой длинный рассказ Миурти Холмский. И только тогда обратил внимание, насколько сильно его ладони сжаты ручками принцесс. Кровообращение нарушилось достаточно, чтобы пальцы стало покалывать.
        Поэтому он попытался с шуткой освободить свои руки:
        - Вы меня так инвалидом сделаете!.. Ну и хватка у вас, ваши высочества!..
        Его передавленные руки отпустили, а вот градом вопросов, причём совсем нежданных, забросали. И что характерно, все вопросы касались только Борея. Как выглядел, как прихрамывал, что говорил конкретно и дословно, как чесал в раздумье висок, ну и всё, что касалось упоминаний о Пимонских горах. И настолько дотошно спрашивали, что уже догадавшийся о сути парень взмолился:
        - Я и так понял, что вы его знаете, раз сами с Пимонских гор. Причём очень хорошо знаете. Правда?
        - Мы от тебя скрывать не станем, - опять сдавила его левую руку Катерина. - Именно по причине гибели Борея мы и отправились мстить зроакам. Завербовались в полк «Южная сталь», и… вот мы здесь. Твой рассказ нас просто поверг в шок, мы-то до сих пор о Борее ни весточки не отыскали. Нельзя сказать, что мы поверили в его смерть, даже заставляли себя не верить в это…
        - Не о том спрашиваешь! - перебила её сестра. - Ты лучше скажи, почему об этом ничего не известно всему миру? Почему подвиг в крепости Дефосс не стал достоянием всеобщей гласности…
        Принц скривился, прежде чем ответить:
        - Да тут много всего намешано: политика, запрет отца, моя не совсем притязательная роль в тех событиях… Ну и самое главное, тот факт, что мы практически сами, своими руками убили своего товарища, заставив его проглотить все три Первых Щита…
        - Понятно! И хорошо хоть честно всё объяснил. Но теперь скажи: хоть что-то ещё известно о последующих действиях Борея?
        - Да как вам сказать… На сто процентов уверенности нет…
        - Говори, что знаешь! - последовал синхронный приказ из двух уст. И так это слитно прозвучало, что Миурти непроизвольно улыбнулся:
        - Это тоже государственная тайна… - и, почувствовав, что пальцы его рук начали безжалостно выламывать, зачастил чистосердечным признанием: - Наша разведка собрала нужные сведения о событиях на всех фронтах вокруг империи людоедов. И через несколько дней после нашего побега в царстве Трилистье произошли невероятные события, давшие толчок новым интенсивным военным действиям. Да вы наверняка о тех событиях слышали: их разгар завершился уничтожением прежнего императора зроаков. В курсе?
        - Ещё бы! - отозвалась Катя. - Там всё завертелось вокруг барона Цезаря Резкого.
        - Верно! А как этот барон выглядит внешне, вы в курсе?
        - Ну-у-у… - Девушки переглянулись между собой. - Все утверждают, что он гигант, но умный, как филин, ловкий, как змея, быстрый, как коршун, и сильный, как медведь. А уж воин умелый, каких не знает история.
        - Со всеми характеристиками соглашусь, кроме первого слова - «гигант». Это ему такой рост людская молва приписала, и переправить это - бесполезное дело. На самом-то деле этот Цезарь… - он сделал многозначительную паузу, во время которой Вера неожиданно вспомнила:
        - Имя! Тут таких нет! Мы ещё тогда сильно ему удивлялись, потому что оно соответствует одному герою именно нашей древней истории. Но неужели…
        - Именно! Чётко установлено: барон Резкий малого роста и по всем иным описаниям соответствует внешнему виду того самого Борея, который геройски спас меня и моих товарищей в крепости Дефосс.
        Два женских ротика приоткрылись и синхронно протянули длинное «О-о-о-о!..». Потом уставились друг на друга и стали перебрасываться короткими фразами:
        - Точно известно, что Резкий жив!
        - Ну да, зроаки так ему и не смогли отомстить.
        - И он наверняка отправился в Рушатрон.
        - По наши души…
        - А наши души уже воевали бок о бок с наёмниками.
        - Но в пейчеру к Емляну он заходил…
        - И о нашем присутствии где-то здесь - в курсе.
        - Поэтому сто процентов - нас ищет!
        - Скорей всего, он где-то в царстве Трилистье…
        - Как же ты его там не встретила?
        - Проще простого: разминулись. Тем более что он и не подумал меня высматривать в дипломатической миссии.
        - И ты ничего не почувствовала и ничего не проверила?
        - Не до того мне было в Рушатроне. Только сомнения, терзающие меня всю дорогу обратно и теперь, мне ясны. Императрица Ваташа пыталась меня вернуть уже с пути. Но посыльный догнал нас уже вне реки Журавы, где мы мчались верхом. Они просто не ожидали, что мы так стремительно ринемся домой. Да и возвращаться было поздно. Но посыльный твердил о каком-то огромном сюрпризе, связанном с нашей прежней жизнью. И теперь я догадываюсь, что это был за сюрприз: сведения о Борее. А может быть, и нечто большее, может быть, даже сама встреча с Бореем.
        Катерина в порыве злости впилась ноготками в руку своего жениха:
        - Вот уж эти политики, хитро сделанные! Всё что могут - всё скрывают! И чего?! Чего, спрашивается, скрывать?!
        Миурти умудрился не застонать вслух, а потом ещё и вырвать мягко свою пострадавшую руку из пальчиков любимой женщины со словами:
        - Прелесть моя! Так и ваши высочества не обо всех тайнах своего прошлого кричат на каждом углу или перекрёстке.
        Обе принцессы глянули на него уничижительно, но упрёки вынуждены были признать справедливыми. Вслух этого не высказали, зато продолжили перекидываться короткими фразами:
        - Ладно, добрался он в Рушатрон. Потом двинулся по нашим следам…
        - Тогда почему о нём три с половиной месяца ни слуху ни духу?
        - Вернулся домой?
        - Хм! И прекратил наши поиски? Не верю!
        - Ну да, Машка бы его за такое прибила.
        - Тогда где он пропадал? Неужели прорвался домой и там застрял?
        - Вряд ли… А вот в какую-нибудь иную дыру, с его талантами, мог и провалиться.
        - Кстати, наша старшенькая ещё ничего не знает!
        - Ага! В придачу и нового фаворита себе отыскала…
        - Пойдём её порадуем и подпортим настроение?..
        - Несомненно! - последнее слово высказала Катерина, после чего опять попыталась поймать мужскую ладонь. - Милый, отправляйся отдыхать, а нам ещё срочно надо встретиться с императрицей. И не делай такие грустные глаза, обещаю тебе завтра оторваться от всех, даже от сестры, и мы с тобой наедине погуляем по оранжерее. Там такие чудные растения!..
        Она быстро поцеловала своего суженого в губы и бросилась догонять уже ушедшую вперёд Веру.
        Глава семнадцатая
        Нас снова четверо?
        Второй раз с Машкой я только-только успел достичь вершины блаженства, как нас осмелились побеспокоить. Причём так грубо, нагло, по-хозяйски, что сбили всё удовольствие ласк любовного послесловия. Кто-то стал ломиться в дверь. Мы одновременно уставились в недоумении в глаза друг другу, но первой успела спросить именно Ивлаева:
        - Это твои шлюшки так жаждут твоего тела?
        - Или это фавориты так соскучились по твоим ласкам? - не остался я в долгу.
        - Следи за своим языком, плебей! - рыкнула на меня императрица.
        - А это - моя спальня! - вспомнил я о своей высокой должности атрегута.
        Как-то я совершенно не воспринимал в те моменты от своей женщины выражаемой на словах угрозы. Она казалась мне наигранной. Удары в дверь тем временем всё нарастали по своей силе, поэтому подхватившаяся с кровати Мария пронеслась через все апартаменты и выкрикнула:
        - Ну и кто там смеет нарушать мой покой?!
        Ух, как она хорошо командный голосок отработала! Этакий пафосный, величественный. Словно с младенческих лет в главы государства готовилась, а нынешнюю корону уже лет двадцать таскает, не меньше. Очень мне хотелось её как-то обломать конкретным выражением с Земли, чтобы не зазнавалась, но я, наоборот, решил вести себя как коренной житель данного мира, всеми силами контролируя каждое сказанное мною слово. Конечно, я понимал, что долго так не протянется, рано или поздно, но мой обман разоблачат. Это пока - война и неразбериха, это пока княжество Тайланов не сможет дать точные сведения по каждому из своих подданных. Но как только начнут копать или как только установится информационный коридор с империей Моррейди - Машка с двойняшками меня моментально разоблачат.
        И волосы на голове могут вырасти. И барон Белый из комы вдруг выйдет. И за когуяров следует срочно заступиться. Да и прочего всего - вагон и сотня тележек.
        Но пока это случится, я с удовольствием поиграю в шпиона среди своих. Выясню, чем моя старая подруга дышит, чего хочет и как живёт. А уже потом…
        Из-за двери императрице отозвались не менее пафосно:
        - Здесь принцессы Герчери, Вера и Катерина! Есть срочная, архиважная новость!
        Ну вот, и остальные мои пропавшие подружки объявились не запылились. Почему это они не спят, а глубокой ночью по чужим апартаментам бродят? Заинтригованный, я живо проскочил к самой двери спальни, прикрыл её, оставляя тонкую щель для подсмотра и подслушивания. И вскоре имел радость лицезрения обеих «девиц - одинаковых с лица». Их моя пылкая любовница впустила, прикрываясь дверью от нескромных взглядов из коридора:
        - Входите только высочества! Остальные - свободны! Я никого не звала!
        То есть, несмотря на ночь, там кто-то из придворных успел собраться. А может, и неудовлетворённый комендант с шеф-поваром решили по старой памяти заглянуть ко мне, спасти, если что.
        Принцессы ворвались в гостиную раскрасневшиеся и еле сдерживающие рвущуюся из них информацию. И, видимо, прекрасно уже были осведомлены, кто здесь проживает и что он (то бишь я) собой представляет. Потому что начали с упрёков:
        - Нашла с кем спутаться, когда такое творится!
        - И как ты только опустилась до такого, если недавно плакалась и убивалась?
        - Да только узнаешь, что знаем мы…
        - …Немедленно осознаешь всю глубину своего падения!
        На то, что подруга нагишом, они совершенно не обратили внимания. Зато сама Машка догадалась, что я подслушиваю, а то и подсматриваю, шикнула на подружек и, демонстративно подойдя к спальне, громко захлопнула дверь. Чуть мне при этом не прищемив нос и ещё кое-что. После чего они все втроём подались в дальний угол гостиной, уселись на диван, создали вокруг себя какой-то странный кокон, мешающий подслушивать, и стали оживлённо шептаться.
        Только для меня, имеющего груан во внутренностях и научившегося слышать при желании, как растут деревья, никакого труда не составило подслушать их насыщенный диалог:
        - Угадай с трёх раз, о ком мы только что узнали? - начала Катерина.
        - И что именно? - вторила ей Вера.
        - Хотя могу намекнуть: заслуга в этом моего принца Миурти.
        - Да и сама ты могла догадаться, если бы задержалась немного в Рушатроне.
        - Конкретней, девочки! - не выдержала Мария. - Мне сейчас не до гаданий, у меня мальчик в спальне остывает.
        - Да ладно тебе, уже скоро утро, а ты им до сих пор не насытилась?
        - Таким не насытишься, поэтому не тяните время, ближе к делу.
        В короткой паузе я живо себе представил, как двойняшки переглянулись между собой:
        - Хорошо, раз хочешь коротко…
        - …То мы выяснили: Борька наш остался жив!
        - Да, да! И не смотри на нас так равнодушно!
        - А то мы подумаем, что ты нам не поверила и такой новости не обрадовалась.
        Самое главное прозвучало, и опять небольшая пауза. Словно Машка раздумывала, как ей ответить:
        - Конечно, я рада, чего уж там. Удивительная новость, которую я ждала давно. Только и осталось дождаться, пока вы проговоритесь: где наш дружок отыскался и когда он явится к нам?
        Сёстры тут же вывалили на императрицу всю доступную им информацию, размышления и свои выводы. Затем ещё минут пять обсуждали мои и Лёнины геройства в царстве Трилистье. Но и после этого реакция Марии поражала не только меня, но и её принцесс:
        - Слушай, ты словно отмороженная. Такая новость, а ты не прыгаешь от счастья?
        - Может, ты заболела или невыспавшаяся? Мы ведь о Борьке речь ведём!
        - Хм! Подумаешь, Борька! - фыркнула моя женщина, недавно стонавшая от страсти в моих же объятиях. - Ну, отыскался, ну, устроим ему при встрече какой-нибудь праздник, застолье, ну подтвердим его звание барона, да ещё и земельки где-нибудь выделим в придачу. Чё вы так распереживались-то?
        - Ну ты даёшь! Совсем тебя не узнаю! - заявила Вера.
        - Сама ведь только недавно… - начала было Вера, но оказалась грубо прервана на полуслове:
        - Да мне плевать, что было раньше! Моя нынешняя жизнь меня устраивает идеально: с кем хочу, с тем и кувыркаюсь в постели. И никто мне в этом перечить или указывать не имеет права. Даже вы обе - лучше помалкивайте, чтобы не нарваться от меня на крайние грубости!
        Судя по тону, их высочества оказались ошарашены подобными высказываниями и угрозами:
        - Ты предала нашу память о Борисе?!
        - Да благодаря ему, благодаря желанию отомстить мы стольких тварей убили!
        - Поэтому не смей нам угрожать!
        - Мы тебя нисколечко не боимся!
        Машка на это презрительно рассмеялась:
        - Больно надо мне вас запугивать! Просто предупреждаю: не лезьте в мою личную жизнь, я в ней без вас разберусь. И о Борьке мне больше ни словом не упоминайте. Появится - хорошо, не появится - больно надо! Он уже давно взрослый и самостоятельный, нечего ему за наши юбки держаться. Сами утверждаете, что он Щитов наглотался и уже наверняка подрастёт, здоровым мужиком станет. То есть с любыми трудностями справится.
        Сестрички сделали последнюю попытку призвать подругу, лидера своего трио и некогда лидера нашего неразлучного квартета, к рассудительности:
        - Маш, какая муха тебя укусила?
        - Или не только укусила, а ещё и мозги проела?
        - Девочки, - ответ последовал уже иным тоном, уставшим и несколько заговорщицким, - говорю вам в последний раз: со мной всё в порядке. Не приставайте ко мне и просто поверьте, так будет лучше. Сами прекрасно знаете, что я вас никогда не подводила и никогда не разочаровывала. Идите лучше спать, скоро утро.
        Двойняшки шумно и тяжело вздохнули, а потом перешли к обсуждению между собой так, словно остались только вдвоём:
        - Это у неё что-то неизлечимое…
        - Твой диагноз сходится с моим?
        - Несомненно! Во всём виноват это лысый ублюдок.
        - Ну да, эта дура в него втрескалась по уши. Голодная, стервозная самка…
        Мария вскипела:
        - Достали уже! Я вас предупреждала: не путайтесь под ногами! И посмейте только косо взглянуть на моего фаворита! Не дай бог с него волосок хоть один упадёт!
        - С лысого? У которого и ресниц-то нет?
        - Или у него те мозги, что ниже, покрыты кудрями буйными?
        - Дуры вы озабоченные, - констатировала императрица, - замёрзла тут с вами сплетничать, бегу в душ! Будете уходить, закройте плотно дверь!
        После чего умчалась в душевую комнату второй спальни. Меня, что ли, будить не захотела? Так заботится о моём полноценном сне? Неужто и в самом деле так запала на мою новую, уродливую внешность?
        Тогда как милые «девицы - одинаковы с лица» принялись конкретно за мои косточки. Причём я тотчас понял, что они меня уже возненавидели:
        - Гляди-ка! Какой у неё фаворит выискался. Козлина лысая!
        - Тем более что нам сказали конкретно: этот тип - Трёхщитный. Да ещё с приставкой экселенс. Такие колдуны на что угодно способны.
        - Точно! Вскипятил её мозги гипнозом, навешал лапши по колено, вот её величество и стала тряпкой. Надо её спасать!..
        - Может, сразу этого тайланца казним?
        - Нет, некрасиво получится со стороны. Лучше ему устроить несчастный случай.
        - Или ещё лучше, раз он у нас атрегутом стал: пошлём его в подвалы с заданием, а его там и-и-и… чпок! Типа, заблудился и не вышел? Или от жажды загнулся?
        - Шикарная идея! Надо только Машку грамотно отвлечь и тем временем отправить этого Дон Жуана безволосого в самое гиблое место. Как я слышала, таким считается анфилада залов возле саркофагов с главными усопшими людоедами.
        - Ну да, оттуда ещё никто не выходил из наших… Только у меня опасения есть. Этот тип - вроде как герой, следователи утверждают, что заклинание зроакам помог «уронить», да и сам слишком странными силами обладает. Вдруг он возьмёт и выйдет из подвалов живёхонький?
        - Ой, чего ты раньше времени тазом дёргаешься, если рядом одни импотенты? Пусть вначале выйдет, а дальше мы ему устроим! Принцессы мы или подставки для корон? То-то же!
        - Согласна!.. Только продумать всё надо, иначе нас Машка живо высчитает…
        - Да уж… Странная она стала… Влюблённая баба - мозгам не хозяйка.
        - Ну, там не про влюблённость говорилось и не мозги…
        - Подстановка иных слов сути не меняет! Пошли!..
        И оба высочества удалились. Причём наружной дверью моих апартаментов хлопнули так, что, наверное, проснулись все, кто спал не только на моём, но и на соседних этажах. А я, погладив озадаченно лысину, отправился на кровать и погрузился в раздумья. И почему-то вспомнилась фраза из древнего советского фильма: «Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу».
        Глава восемнадцатая
        Пойди туда, не знаю куда…
        Было над чем поразмыслить. Получалось, что Мария Ивлаева меня продала, иначе говоря, меня уже здорово подзабыла и знать вообще не хочет. Слава, титул и общественное положение спасительницы целого мира вскружили ей голову окончательно, и она пустилась во все тяжкие, пользуясь своим исключительным положением. Причём пустилась с такой душой и настолько горячим рвением, что все её фавориты с ума сходят от любви, сгорают от желаний и готовы сделать всё что угодно по мановению только одного мизинчика.
        Потому что если её императорское величество проводит подобные ночи с каждым своим любовником, то я даже не знаю, что о ней думать, что сказать и как обозвать… Никогда раньше не считал себя ревнивым, но когда представил, что Маша творит с каждым то, что мы с ней только что вытворяли, захотелось её немедленно удушить. Повезло фривольной гулёне, что она в тот момент плескалась в душе, а сам себя я от желания броситься на шум воды кое-как сумел оградить. Сцепил зубы, стараясь думать о себе в третьем лице:

«Вот что делать бедному парню в таком случае? Что толку от его Пяти (в суммарном количестве) Щитов и одного груана, если он не знает, как восстановить кожу на голове? Как ему понимать такое положение вещей: его хотят и страстно желают, но в то же время о нём же ничего не намереваются слышать? Или, как минимум, к нему «прежнему» относятся с полнейшим равнодушием? Что не так? Что он упустил или на что не обратил внимания? И не стоит ли немедленно раскрыть своё инкогнито?..»
        К последнему действу подталкивали опасения за собственное здоровье. Какими бы ни были их высочества добрыми внутри и прекрасными снаружи, у них в распоряжении имелись огромные возможности. Находясь возле основных рычагов управления империей Герчери, мои подружки могли такое устроить, что от меня в течение ближайшего часа и мокрого места не останется. Уж я хорошо помнил те случаи, когда малышки, будучи ещё юными и слабыми, отправили на тот свет двоих маньяков-уродов, осмелившихся заняться насилием. А сейчас они наверняка заматерели, уничтожили сотни зроаков лично и водят целые армии в сражения. Что для них устранить какую-то досадную помеху в виде одиночного «лысого животного», как они выразились?
        Не лучше ли сразу признаться, кто я есть на самом деле? Не обязательно всем, можно ведь признаться только Катюше и Верочке. А потом, уже сообща с ними, попытаться излечить от явного сумасшествия самую старшую из нашего некогда дружного квартета. Только как подобраться к принцессам? Как остаться с ними наедине? И будет ли оправданно такое признание в нынешней обстановке?
        К тому же имелось много иных вариантов: тот же шанс выставить себя официальным представителем когуяров или, как их здесь называют, ешкунов…
        Жаль, додумать не успел. Как и толком порадоваться тому факту, что Миурти оказался целым поцарником Леснавского царства. И что он уже стал суженым Катерины. Ибо ко мне в постель вернулась прохладная и посвежевшая прелестница. Руки сами потянулись ласкать её и обнимать, но были остановлены строгим тоном:
        - Платон! На сегодня - конец развлечений! Иначе я завтра буду никакая. Спи!
        Наверное, моё тело, ещё недавно обездвиженное, было точно такого же мнения о необходимом отдыхе. Не успел я придумать, что возразить на такой приказ, как уже спал беззаботным сном младенца. Вполне возможно, что против меня и усыпление какое-то подействовало. Моя подруга, ставшая титулованной особой, уже считалась носителем Двух Щитов, да вдобавок её интенсивно обучали самые знаменитые экселенсы эйтранов, тайланцев и белых кречей. Куда мне до неё, наивному самоучке?
        Долго спал и крепко. Проснулся, когда местный Светоч уже почти заглянул в окна моей спальни. А ведь ему это сделать мешали здания дворцового комплекса на другой стороне внутреннего парка. Рядом со мной никого нет. Мои ключи - в кармане (интересно, Машка забрала последний комплект себе или у коменданта ещё и третий имеется?). Дверь наружная заперта на оба замка. За ней - этакий рабочий гул огромного людского муравейника. Комендатура уже начала работать в полном режиме. Завтрак я проспал однозначно.
        Но зато ещё порядочное количество сыра и мяса оставалось на столе. Вот я и приступил к восстановлению внутренних ресурсов так, что работающие челюсти своим скрипом и хрустом мешали думать. Тем не менее две вчерашние женщины мне сразу вспомнились. Причём не желанием с ними покувыркаться в кровати, нет. После ночи с Машенькой я вряд ли в ближайшие месяцы гляну на других женщин как на объект сексуальных утех. А вот кушать хотелось много. Вкусно. Часто. И лучшего знакомства для реализации таких желаний, чем с шеф-поваром, трудно придумать. Как только реализовать это знакомство? Да чтобы без печальных для себя последствий? Вон, Оляна Ясинских - даже с самой императрицей спорить начала. А уж мне точно претензии предъявит, и не факт, что лишь словесные.
        Второй вопрос: как будет действовать Марта Вольна? Вдруг меня уже уволили с должности атрегута? Вдруг сейчас ключи заберут да выселят из таких уютных апартаментов? Потому что и комендант имеет все поводы для обид в мой адрес. Хотя почему в мой? Она просто уступила дорогу старшему по званию. Мало того, я сам мечтал о таком развитии событий. Ну а что кто-то остался неудовлетворённым, так подобное в жизни случается сплошь и рядом. И никто не умирает.
        Но прежде чем выйти в коридор, надо приготовиться к любой неприятности.
        А вот про Шеяна Бродского я припомнил не сразу. Даже стыдно стало, вспомнив, как я его выгнал, не дав с собой ни мяса, ни рома, ни сыра. Как он там, наверху? Как устроился и чем занимается в данную минуту? Неужели тоже проспал, увлёкшись ночными забавами со своей новой подругой?
        Задумавшись над этими вопросами, решил в первую очередь подняться этажом выше. Если, конечно, вообще с территории комендатуры сейчас не вышвырнут…
        К счастью, всё пока оставалось без изменений. Юное недоразумение с громадной шпагой уже гордо восседало на своём месте личного порученца и секретаря. А увидев меня, заулыбалось в приветствии:
        - Света и спокойствия, экселенс атрегут!
        - Ой, как сложно-то! - заулыбался я в ответ. - Зови лучше просто Платоном. И почему никто меня не разбудил на завтрак?
        - Наоборот, было приказано никого к тебе не пропускать и вообще не тревожить. Потом пришла её высочество Вера Герчери, похвалила меня за точное выполнение приказов и оставила для тебя распоряжение: как только ты проснёшься, немедленно явиться в её рабочий кабинет.
        И она быстро объяснила, где этот кабинет искать.
        - Понял, спасибо! Отправляюсь за своим первым помощником. Он ещё не появлялся?
        - Не-а! - пожала плечиками девушка. - Спит, скорей всего.
        Похоже, она была не в курсе всех прошедших тут ночных пертурбаций. А может, просто оказалась врождённой артисткой, сумевшей сейчас показать, что ни ушедшая отсюда императрица, ни побывавшее здесь высочество её совершенно не волнуют. Про её личное начальство пришлось выспрашивать:
        - Где сейчас Марта Вольна?
        - Комендант всю ночь на ногах провела, кречи ночью беспокоили. Поэтому только недавно пошла к себе прилечь на парочку каров.
        Про её величество спрашивать не стал. До сих пор не мог поверить, что это относится к Машке, ну и нечего всуе поминать имя Господне, как говорится. На третий этаж я взлетел бегом, с удовлетворением отметив, что моё ослабевшее, шатаемое сквозняками тело в остальных движениях справляется неплохо. А там еле достучался в знакомую дверь. Только через две минуты Шеян открыл, сонный, припухший и дышащий страшным перегаром:
        - Тебе чего? - уставился на меня, как на привидение.
        - На работу нас зовут. К принцессе вызывают. Минута тебе на сборы!
        Он со стоном двинулся внутрь своих более скромных, чем у меня, апартаментов, я шагнул следом. Причём рассматривать мне никто не запрещал, потому я и не стеснялся. Дверь в спальню тоже оставалась открыта, и я прекрасно всё рассмотрел: три тела, спящих без задних ног. Подруга Шеяна и музыкальная парочка. На столе пяток лейзуен из-под вина, трёхлитровая корчага знакомого рома. Остатки каких-то продуктов и кость с кусочками мяса на ней. А я переживал, что Бродский и его знакомые голодными остались, исстрадавшимися от жажды. Тогда как они неплохо повеселились! Ещё и с закономерным чувственным итогом бурного застолья.
        Несмотря на своё состояние, тайланец собрался и в самом деле быстро, лишь когда шли по коридору, сорвался на укоры:
        - Мы только-только прилегли!.. Тебе-то чего не спалось?
        - Так приказ принцессы явиться к ней…
        - Не говори глупостей! Мы в курсе всего. Спал бы ты до ужина, никто бы тебя разбудить не осмелился. И нас бы не трогали…
        - Во как, интересно! А ещё вы в курсе чего?.. Чего я не знаю?
        - Да ладно тебе! - даже обиделся Шеян. - Не могу понять, как это ты сделал такое в бессознательном состоянии, но ты теперь личный фаворит её императорского величества. Хотя вначале она успела устроить фирменный допрос мне… Затем ушла, но нам та самая мелкая ординарец доставила и выпить, и поесть. Лишь только разгулялись, ввалились их высочества. Вот те уже душу сумели вывернуть так, что протрезвел. Затем навёрстывал, затем чуток пошалили и вырубились. Так нет, тебе не спится!
        - И что, многие знают, что я стал фаворитом?
        - Нет. Принцессы особо предупредили, чтобы о таком никто словечком не смел обмолвиться, иначе немедленно на костёр поволокут.
        - Ого! Так сразу и на костёр? - не поверил я.
        - А ты думал! Видел бы ты, как их высочества из меня сведения о тебе вытрясали, а потом чуть одними взглядами не задушили. Если они так каждого фаворита проверяют и прессуют, то вам никто не позавидует. Чувствую, что и тебе сейчас достанется…
        - Не боись! Прорвёмся! - про себя уже решил, что постараюсь посекретничать с Верочкой и рассекретить своё инкогнито. Так будет намного проще действовать дальше. Да и порадоваться толком хотелось вместе с подругой (хотя бы с одной) нашей встрече и факту нашего полного здравия.
        Шеяна я взял лишь на всякий случай. Не думаю, что их высочества меня решили убрать при вызове к одной из них, но мало ли что? Находящийся рядом Двухщитный - лишний свидетель и дополнительная моральная поддержка.
        Идти долго не пришлось, минут пятнадцать. Но что мне сразу не понравилось, так это чрезмерное количество здоровенных эйтранов возле кабинета. А потом ещё пяток, в самом кабинете принцессы. Да плюс десяток самых разнообразных лиц, толпящихся возле самой девушки. Хуже всего, что Вера смотрела на меня как на таракана, которого она готова раздавить собственной ножкой. Или отдать приказ другим, чтобы они раздавили. Хотя и попыталась нацепить на лицо милую, благосклонную улыбку:
        - Рада, что у нас наконец-то появился свой официальный атрегут - познающий твердь. Работы очень много, поэтому не буду распинаться голословно, а немедленно перейду к твоему первому, Платон, конкретному заданию. Империя сейчас сильно нуждается в золоте, за которое мы собираемся покупать продукты питания у соседних государств, поэтому его надо очень много. Оно есть и в этом дворце, стопроцентно есть! Только вот тайники возле саркофагов главных людоедов никак не хотят раскрыть свои секреты. Твоё задание - пойти туда и отыскать это золото и драгоценности. Вот здесь план, как пройти к саркофагам от ворот, блокирующих тот уровень подвалов. К воротам вас проводят, потом их и закроют. Так положено. Отправляйся! Дайте им фляги с водой!
        Вот так Верка! Вот так удружила! Не просто решила брать быка за рога, а чуть ли не сразу отправляет коварного совратителя императрицы на верную гибель. Как у неё всё просто! Даже обсуждать ничего не хочет и не спрашивает, есть ли у нас вопросы. Шеян, понятное дело, не в курсе, что и как. Зато я-то успел подслушать, что в подвалах не всё благополучно. Поэтому не стал стесняться или комплексовать из-за нарушения аудиенции:
        - Ваше высочество, у меня к тебе есть важное секретнейшее сообщение. Если можно, я бы хотел его передать наедине.
        Выражение её лица не изменилось, даже не дрогнуло ничего. Зато на меня чуть не набросился тучный, здоровый мужик, ступивший вперёд и загородивший собой женскую фигурку:
        - Платон! Выполняй приказ и не отлынивай! Её высочество никогда не остаётся с посторонними наедине и всегда окружена телохранителями. Когда заслужишь полное доверие, тогда и передашь своё сообщение. А лучше всего сделай это в письменном виде. Грамотный небось?
        Его с боков прикрыло два рыцаря эйтрана. Какой-то юркий секретарь протягивал мне от руки нарисованный план и два пояса с флягами. Остальные присутствующие в комнате вояки тоже напряглись, хватаясь за оружие. И я понял, что сейчас доверительного разговора у меня с подругой не получится. Если сам не пойду в подвалы, меня туда отволокут силой. Писать записку? Признаваясь, что я - Боря Ивлаев? Или кричать об этом вслух? Как-то мне показалось подобное унизительным, пошлым и неромантичным. Гордость противилась поспешности и скороговорке. Заявлять в данный момент о когуярах тоже вроде как нонсенс. Следовало это сразу делать, ещё до того, как получил задание. В ином случае иначе, чем за трусость, мои действия и слова не примут.
        Вот в итоге таких терзаний, сомнений и опасений мне ничего не оставалось, как взять план и с почётным эскортом в десяток рыцарей «отправиться на работу». Когда нас провели к воротам, открыли их, вручили кучу факелов и жестом пригласили входить внутрь, наконец-то очнулся Шеян Бродский:
        - Скоро будет обед! Не лучше ли нам вначале подкрепиться, а уже потом…
        - Не лучше! - глухо отозвался наиболее угрюмый рыцарь. - Через три кара обед вам доставят прямо сюда. Из подземелий вы имеете право выйти лишь с подробно нарисованным планом, с отметками, где хранятся сокровища, и с достаточной частью этих сокровищ на руках.
        - Достаточной - это сколько? - пытался я выиграть время, осматриваясь по сторонам и придумывая способ отклонения такого задания, чреватого не столько неприятностями, как неуместной потерей драгоценного времени.
        - Килограмм по десять на каждого! - ухмыльнулся рыцарь. - Работайте, ребята, если вы те, за кого себя выдаёте!
        Наивный Шеян бесстрашно шагнул внутрь первым. Глядя на руки воинов вокруг меня, сжимающие рукояти мечей, я двинулся следом. Не драться же мне с ними! А когда за нами с грохотом сошлись закрываемые тяжеленные створки, мой единственный работник отдела язвительно поинтересовался:
        - Мне это кажется, или ты в самом деле не сумел этой ночью доставить императрице удовольствия? Потому что в ином случае фаворитов не посылают в мрачные и сырые подвалы…
        И он был прав, интересуясь именно в таком ключе недавними событиями. А я знал подноготную, но не хотел расстраивать опытного целителя прежде времени:
        - Ладно, уж до обеда мы всяко должны с тобой поработать… Даром простаивать нечего! - заявил я и двинулся по расширяющемуся в неизвестность тоннелю.
        Глава девятнадцатая
        Что такое повезло и как за него бороться
        Честно говоря, сильно далеко уходить я не собирался. И вообще ничего особо не боялся. Потому что рассуждал здраво: если тут где-то саркофаги императоров зроаков, то пройти сюда из подземелий никто не мог. Абсурдно по умолчанию. Каких-то жутких тварей сюда запустить - себе дороже. Родственники-то и отпрыски людоедов, знать и придворные сюда частенько наведывались. Да и вонь животные создают определённую, специфическую. А здесь воздух свежий, чистый. Даже неуместно упомянутой моим сопровождающим сырости не ощущается.
        Значит, всё дело в ловушках, западнях и прочих уловках изощрённого людоедского разума. Сунулось сюда несколько любопытных сразу после захвата дворца, да и погибли не за понюшку табака по собственной глупости. Ворота и заперли наглухо, от греха подальше. И врать мне не надо, что здесь сокровища есть. Тоже по умолчанию быть не должно. Разве что в самих саркофагах будут валяться какие-нибудь личные безделушки издохших тварей. Но там глянуть недолго, главное - добраться.
        Тайланец тоже не сомневался, что золота мы здесь не найдём:
        - Ну ладно, план мы нарисуем, а как по сокровищам отчитываться будем?
        - Опасаюсь, что никак…
        - Тогда как мы вернёмся в свои апартаменты?
        - Как, как… - Я в раздумье оглянулся на ворота. Затем с удовлетворением отметил в своём теле полный запас сил, накопленных Щитами, и не преминул похвастаться: - Ха! Проломлю к чёртовой бабушке любую преграду, и выйдем спокойно. И никто нам ничего не возразит. Ибо! Имеем полное право на нормированный рабочий день. Хе-хе!
        Прошли ещё немного, и я резко сменил дистанцию между нами. Шеян теперь только доходил до поворота с факелами, но не заходил за него. А делал это лишь после моей полной проверки очередного участка. Затем я ему кричал, что делать, как идти и что дорисовывать в имеющийся у нас план. А сам переходил на следующий участок, пользуясь только ночным зрением. Оно у меня со дня непроизвольного побега со Дна только улучшилось. Да и сегодня с самого утра моё обычное зрение как-то странно «гуляло» по своим характеристикам. После страшных ранений и полной перестройки организма в ходе излечения у меня проклюнулись ростки новых умений. Сейчас только и следовало проверить, принесут ли они какую-то пользу самоучке.
        Ночное видение усилилось однозначно. Не могу сказать, что я видел всё вокруг, как днём, но при желании и сосредоточенности легко просматривал каждую трещинку в структуре камня, толщину стен и даже пустоты за ними. Разница в растворе мною замечалась на раз, инородные вставки или образования - на два, ну и коварные места, возможные провалы или готовые рухнуть нам на голову плиты - на три.
        Ещё мне хорошо помогала собственная память. Потому что некоторые здешние ловушки почти повторяли те, что мы с бароном Белым преодолевали в потайных ходах мира Содруэлли. Несколько управляющих контуров мне легко поддались, потому что оказались похожи на тайники башен тех же Пространств Вожделенной Охоты. Ну и проще всего мне удавалось обезвреживать бездонные колодцы, верхняя плита над которыми опрокидывалась, сбрасывая неосторожного человека вниз. Такие плиты я попросту проламывал кулаком небольшой силы. Плиты либо падали вниз, возмущённо из глубин отзываясь эхом грохота, либо заклинивались напрочь, уже никому и ничем не угрожая. Колодцев восемь я таких прошёл или перепрыгнул, не сильно-то к ним присматриваясь. Пока, оглянувшись при очередных инструкциях Шеяну, случайно не заметил знак портала.
        А почему сразу не заметил, так слишком уж хитро он располагался: под самой стенкой - карниз в сорок сантиметров, вот с него и надо шагнуть в колодец перпендикулярно всему коридору. То есть даже случайно с карниза как бы свалиться в иной мир не получится. Потому что с другой стороны колодца нормальный, широкий проход. Да и сам колодец, шириной не более полутора метров, любое некалечное существо перепрыгнет без усилий.
        Присмотрелся к значку, озадаченно похмыкал: такого раньше встречать не доводилось. Сколько ж тех миров существует-то?! И в каждый вот так просто наведаться можно? А потом и обратно вернуться. Потому что рисунок и контрфорс в виде молнии - в кружочках. Но сам факт находки заставил меня не лениться, а пробежаться по уже пройденному маршруту. И возле каждого второго колодца имелся портал!
        Причём все четыре рисунка мне были знакомы: три из них я видел в Сияющем Кургане, а четвёртый мир вообще посещал. И самое эпохальное для меня то, что это оказался мир Набатной Любви! Конечно, дорога туда мне была известна, через пантеон Хорса, что у западного периметра Борнавских долин. Но где сам пантеон и где я сейчас! А ведь мне придётся наведываться на Дно не раз, да и не два, наверное. Самому пятнадцать груанов собрать - это минимум. Потом для Марии, для двойняшек и для родителей постараться - это два, три и четыре. Про несколько десятков «чужих» груанов для излечения барона Белого тоже забывать не следовало. Ну и с серпансами надо решать срочно и безотлагательно - а это пять, шесть… и так далее. Если подобные верховные создания появятся в мире Трёх Щитов - остатки империи людоедов будут разгромлены в считаные месяцы.
        И так мне захотелось сразу, немедленно шагнуть в мир Набатной Любви, что я застрял возле нужного колодца надолго. Всё прикидывал и продумывал, что я сделаю там, сразу после появления? Больше всего сомневался в точке прибытия. Она ведь могла оказаться в самом неожиданном месте. Вплоть до того, что другой выход из портала находится в одном из старинных зданий, оставшихся на поверхности. А там ведь обитают гаузы, космические колонизаторы, захватившие тот мир и веками ведущие с помощью каторжан хищнический сбор груанов на Дне. Этим трёхметровым шарам плоти только попадись в их зубастые пасти. Враз схарчат и не подавятся. А уж если узнают, что это именно я виновник начавшейся освободительной революции, то мне никакие Щиты и магические умения не помогут. Как бы… Ибо чем ответить и что говорить гаузам, я знал прекрасно. Скорей всего, они ко мне и не подступятся.
        Понятно, что запущенный мною процесс появления Светозарных обоих полов и с полным комплектом груанов уже никакие силы не остановят. Да ещё с данными империей Альтру инструкциями. Каторжане вскоре поднимутся наверх, вернутся в свой мир и долго гаузов терпеть не станут. И те им в ответ ничего противопоставить не смогут. Но надеяться, что этот процесс уже смёл колонизаторов, - глупо и наивно. Просторы Вожделенной Охоты несоразмерны ни с одним миром по масштабности и по величине. Инерция мышления каторжан и отсутствие связи внизу - тоже огромный минус. Наверное, пройдут месяцы, если не годы, пока домой не вернутся тысячи Светозарных. Или пока они сами не начнут спускаться на все уровни и наводить там должный порядок. Вот выведут соратников на поверхность, тогда и можно будет мне ходить к ним в гости без опасений.
        Ну а пока… Представил, как я появляюсь на участке того поставного С?ргия и как требую немедленно меня сбросить по их лифтам на каторгу. Интересно, как он отреагирует? И как отреагирует Ксана на моё появление? Если она где-то там окажется в тот момент… Кстати, С?ргия я совершенно не боялся, как и его страшного зверя чихола, живущего в ледяной воде карцера. А вот его бывшая секретарша Ксана… М-м!.. Да и остальные красотки мира Набатной Любви мне тотчас припомнились не только в плане удовольствий, совместно пережитых приключений и теплых семейных отношений. Сразу в сознание ворвались моральные переживания, проблемы грядущих контактов и факт обязательного надзора и помощи в будущем. И я, честно говоря, оказался морально не готов пока ни к одной из таких встреч.
        К тому же подсознание нашептало десятки иных причин, по которым не следовало вот так прямо брать и шагать в колодец. И я ободрительно хмыкал при визуализации каждой из них. Нет верёвок для подстраховки. Окончательно не решено с полным доверием Шеяну и с приобщением его к великим тайнам перемещения между мирами. У меня нет с собой никакого оружия. Да и разной магической мелочью не помешало бы экипироваться с ног до головы. И застрять я там могу надолго, а Машка будет волноваться из-за моего отсутствия. Ещё подумает, что двойняшки меня угробили. Начнёт с ними ругаться, а то и поссорится…

«Или не поссорится? - задумался я, застыв над опасным зевом каменного колодца. - Если она так каждую ночь с кем-нибудь кувыркается, то что для неё смерть какого-то фаворита, с которым она знакома всего пару часов? Ноль без палочки! Обидно?.. Ещё бы! Каждый из нас себя считает самым-самым, а копнуть, и на поверку получается, что женщине попросту в тот момент скучно стало. Вот она в меня и вцепилась… Сука!..»
        Кажется, я не удержался и последнее восклицание озвучил вслух. Потому что сидящий осторонь на камне Шеян вскинулся после дрёмы и часто задышал:
        - Что за сука тебе привиделась? - после моего недоумённого взгляда пояснил: - Ты уже полчаса в этот колодец пялишься в полной прострации. А я всё понять не могу: ты там что-то увидел или смелости набираешься для решительного шага?
        - Мне-то бояться нечего, - криво улыбнулся я. - А вот тебе, братишка, точно надо уже начинать настраиваться на шаг в данную дыру. Скоро мы туда отправимся. Только толком приготовимся, приоденемся…
        Бродский несильно-то и удивился моим предупреждениям. Подошёл вплотную, посветил вниз факелом и поинтересовался:
        - Ты до самого дна просматриваешь? И что там?
        - Хм!.. Вроде и смысла не было просматривать… А сейчас факел мешает, слепит…
        Мой напарник тут же потопал за ближайший пройденный им поворот, проявляя похвальную инициативу. А когда вокруг меня стало темно «хоть глаз выколи», я и в самом деле постарался дотянуться своим зрением до дна рукотворного колодца. И присвистнул от удивления. На глубине метров пятнадцати, под расколовшейся плитой, просматривались многочисленные кости, вперемешку с ржавыми доспехами, мечами, остатками рыцарской амуниции и шлемов. Причём по специфическим черепам сомнений не возникало: внизу только зроаки. По крайней мере, сверху кучи останков.

«Чего это звери тут устроили? - задумался я. - Братскую могилу? Дешёвое захоронение? Но почему в латах и с оружием? Или сюда сбрасывали провинившихся? Опять оружие бы у них забрали… Подставляли неугодных, заставляя проходить по данному месту? Хм, тоже нонсенс и слишком много мороки… А что тогда?..»
        Ответ напрашивался самый простой: некто из высших чинов людоедской империи прознал о колодцах как о месте перехода в иные миры. Может, подсмотрел нечто или вычитал где-то ценнейшую информацию. Но вот сведения у него оказались неполные, потому и засылал своих соратников на верную гибель, чтобы методом проб и ошибок отыскать недостающее звено полученной тайны. Причём самое важное звено: с какой точки шагнуть. Я не антрополог и не судмедэксперт, но, судя по состоянию костей, им века три, не меньше. Значит, тут баловал с опытами тот самый император, который однажды отыскал всё-таки нужный знак, а потом сумел переправить в Сияющий Курган тысячи самых сильных и опытных людоедов, элиту тогдашнего рыцарства. И счастье, что основные силы армии вторжения остались в Кургане на ночь и превратились в безумцев.
        А если бы он сумел отправить своих «посланцев» в мир Набатной Любви? И те там встретились бы с гаузами? Скорей всего, последствия для нормальных людей тогда были бы вполне оптимистические. Если верить тем же легендам самих зроаков, то их и создали когда-то гаузы в своих лабораториях. Причём создали не просто так, а как источник мяса для питания. Потому-то часть зроаков, сама возлюбившая есть человечину, когда-то и сбежала в мир Трёх Щитов. Да так сбежала и так запутала свои следы, что космические колонизаторы гаузы не смогли отыскать сбежавшие от них продукты.
        Тут мне следовало вспомнить и о легендах когуяров-ешкунов, которые проживали на Дне уже более трёх тысяч лет. Они ведь тоже в какое-то время страдали от появлявшихся у них зроаков. Те их вроде бы не ели, но всё равно внушали долгое время ненависть к людям, а потом исчезли неизвестно куда навсегда. Из чего получалось, что миров с людоедами - несколько, как минимум два. Но если о здешнем мире Трёх Щитов всё более-менее известно, то о дочернем мире любителей человеческой плоти можно было только догадываться. Вдруг там зроаков - миллиарды? И вдруг они отыщут лазейки перехода в иные миры? Страшно представить все ужасы такого вторжения.
        Особенно если оно случится сразу в нескольких точках иного мира.
        Поэтому следовало мне осмотрительней относиться к самому секрету существования порталов между мирами. Кому попало и как попало подобные тайны не раскрывают. И не я ли ещё совсем недавно ненавидел тайланцев чистой, незамутнённой ненавистью? Не я ли ещё неделю назад немедля бросился бы убивать любого из них, стоило только увидеть лысую голову? Так с чего это, спрашивается, я настолько откровенен с Шеяном Бродским? Не лучше ли мне отыскать иного напарника для визита в мир Набатной Любви? А то и вообще отправиться туда без напарника?
        Вот такой сонм размышлений, дум и терзаний вызвал у меня просмотр только одного колодца. Но оно того стоило: от поспешности я отказался. Да и в который раз, оббежав все открытые колодцы, заметил, что кости на дне оказались только в первом.
        Когда мы вновь двинулись по направлению к залам с саркофагами, тайланец поинтересовался мне в спину:
        - И что там внизу рассмотрел?
        - Сокровищ нет! Только одни неудачливые кладоискатели, пользовавшиеся гнилыми верёвками.
        - Понятно… Но мы уже почти два кара тут бродим, а скоро обед.
        - Успеем. Назад бежать будет одно удовольствие.
        На дальнейшем пути я обезвредил ещё десяток коварных, самых сложных ловушек, и наткнулся на полтора десятка трупов. Причём два из них оказались людоедскими. Похоже, эта пара забрела сюда, чтобы спрятаться. Слишком быстро люди захватили Лордин и сам дворец. А вот тринадцать горемык оказалось из числа поисковиков, которые поспешили сюда либо в погоне за врагом, либо по приказу командования. Ибо подозревать людей в жадности, когда рядом враг, здесь было не принято. Поэтому нам было искренне жаль павших воинов.
        А там и анфилады залов пошли с саркофагами. Огромные залы, можно сказать, целые некрополи, заставленные параллелепипедами из резного камня. Красивая архитектура, тонкая работа. Можно сказать, что шедевры изобразительного искусства, достойные украсить любой музей или частную коллекцию. Да ещё и на верхней крышке красовался сделанный резьбой портрет усопшего людоеда или его отпрыска.
        Но не успел Шеян ещё и к парочке захоронений присмотреться, как я начал безжалостно крушить все эти саркофаги молотом голой силы.
        - А может, зря ты так? - попытался меня образумить Шеян. - Всё-таки удивительные творения в камне.
        - Если на нём изображена морда людоеда - никакое творение не имеет права на существование! - пустился я читать нравоучения человеку, более чем в два раза старше меня по возрасту. - Да и не будь на нём морды, повторное применение иных гробов в тех же целях - кощунственно для любого человека. Эти твари ели людей, и поэтому даже память о таких существах должна быть уничтожена напрочь из истории.
        - Да я с таким определением согласен, просто у самой принцессы могут быть иные планы на здешнее хозяйство.
        - С принцессой я разберусь, - последовало с моей стороны бесшабашное заверение. - Ты, главное, внимательно высматривай ценные предметы. Вижу, что их немного, но, может, хоть так наскребём поставленную нам норму?.. К окантовке внутренней присмотрись…
        И лихо продолжил зачистку мира от мерзостного наследия. Грохот, пыль, скрежет рассыпающихся костей - вполне рабочая обстановка. Да и мой просмотр сквозь камни оказался верным. Внутри каждый саркофаг обкладывался материалом, а поверху углубления обжимался пластиной из металла, тонкой, общим весом всего лишь грамм сто пятьдесят. Но зато какого железа! Отменное белое золото! А учитывая, что на каждых костях имелась либо брошь, либо заколка, либо несколько массивных перстней с драгоценными камнями, любое разбитое мною каменное корыто шло в зачёт нашего «невыполнимого задания».
        В итоге мы довольно быстро насобирали искомый вес, сложив находки на те куски ткани, которые лучше всего сохранились, да и поспешили в обратный путь. И успели как раз вовремя. За массивными воротами из листовой стали переговаривались те, кто доставил нам обед. И хоть они стояли сравнительно далеко, расслышать их мне не составило труда. Судя по голосам, переговаривались те самые эйтраны, которые нас сюда и привели. Их главное намерение прозвучало сразу:
        - Уходим, всё равно они оттуда не выйдут.
        - Не скажи. Они могли попросту оставаться рядом с воротами, в опасные места даже носа не показывая.
        - Хм! То есть не собираясь выполнять приказ её высочества? И что тогда будем с нарушителями делать?
        - Распоряжение чёткое: если тайланцы ничего не сделали, значит, они продолжают служить зроакам. А что у нас делают с такими перевёртышами? Правильно!.. Казнят на площади, чтобы иным неповадно было. Но принцесса не хочет лишней крови и неуместного ажиотажа, поэтому приказала липового атрегута и его помощника попросту пристукнуть в карцере, да и забыть про них. У империи сейчас других забот хватает, не до показательных казней…
        Я слушал это и… улыбался. Вот какие резкие стали двойняшки! Как они быстро научились грамотно разруливать ситуацию. Как говорится, нет тела - нет проблем. Потому что они первым делом болеют и переживают за Бориса Ивлаева. Парень вернётся - и что станет делать, если его место в постели занято? Конечно, рассердится, кровно обидится и будет в гневе. А на кого в первую очередь обидится? Конечно же, на принцесс. Мол, не усмотрели, недоглядели, позволили императрице пойти по рукам, отдали на поругание толпам фаворитов…

«Кстати, о фаворитах! - успел подумать я. - Если их высочества так жёстко расправляются со мной, то будут ли они так же последовательны с остальными конкурентами, имеющими допуск к телу? Как бы это проверить?..»
        - А ведь и в самом деле никто не стучится, - рассуждали за воротами. - Никак карачун на них напал.
        - Нам же проще. Как-то мне не хочется такие приказы выполнять, что-то тут не совсем всё честно получается.
        - Ну да, следовало нам вначале поспрашивать об этих типах: чем они и кому не угодили. А то нас принцесса сняла с дальнего дозора, да так возле себя и держит. Шага в сторону сделать не даёт. Странно… Уходим?..
        Значит, пришло время стучать. И я уж не постеснялся погромыхать от всей души.
        Глава двадцатая
        Работа бывает разная
        Вначале нам не ответили. Да и открывать ворота никто не бросился. Потом всё-таки угрюмый гигант (судя по голосу), отозвался:
        - Кто это там такой буйный ломится?
        - Кто, кто! Главный атрегут дворца! Война войной, а обед по расписанию!
        - А вы там что… живы?
        - Тебе разве доводилось с покойниками разговаривать?.. Открывай быстрей, а то сейчас эти дверцы вышибу!
        Судя по топоту ног, отделение заняло удобные для отражения атаки позиции, и только после этого их командир заскрежетал ключами и засовами. Потом отскочил в сторону и скомандовал:
        - Выходите по одному! - но тут же успокоился, не увидев у нас иного оружия, кроме и раньше висевших на поясе кинжалов. - А что в мешках?
        - Золото и брильянты! - со смешком отчитался я, укладывая мешки перед эйтраном. - А вот и карта, дорисованная, с пояснениями. Все ловушки деактивированы, хотя и дальше там следует ходить с особой осторожностью: всё-таки колодцев там слишком много… И где наш обед?
        К моему удивлению, оный оказался в этаком подобии высокого, объемного термоса из пяти частей. Причём порадовал тем, что горячий. Но когда я термос ощупал и подхватил за ручку, командир отделения несколько растерялся:
        - Э-э-э, а ты…
        - Обращаться ко мне «господин атрегут»! - рявкнул я. - Задание мы выполнили, претензий к нам быть не может. А обедать имеем право в своих апартаментах! И вам хорошо известно, что нельзя злить зверя, когда он собрался отобедать. Тем более - пытаться забрать у него добычу. Если понадобимся их высочеству, знаете, где нас найти: в комендатуре дворца. - И уже двинувшись вперёд, бросил через плечо: - Ворота можете больше не закрывать, там нет ничего опасного. Выходов из катакомб тоже не обнаружено. А вот за тринадцатью телами первых исследователей отправьте похоронную команду. Не повезло первым разведчикам, не было среди них атрегута…
        Остановить нас никто не посмел. Но что я сумел заметить, так это поощрительные взгляды большинства эйтранов. Кажется, наше независимое поведение и удача при выполнении приказа воинов приятно озадачили. Да и руки им, как мне удалось расслышать ранее, пачкать не хотелось при странном устранении.
        Ещё заметил, что командир группы всё-таки стал запирать ворота на замки:

«Ну и пусть! Попасть внутрь мне труда не составит, возьму ключи у коменданта. Атрегут я - или просто погулять сюда пришёл? Ну и надо где-то присесть и пообедать, пока всё не остыло…»
        Интуиция подсказывала, что спешить в личные апартаменты пока не стоит. С фантазией у двойняшек всегда было на «отлично», поэтому не удивлюсь, если мне уже придумали следующее странное задание из той же серии «Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что».
        А дворец-то огромный! Как поведал мне Шеян, заселены некоторыми службами, ведомствами, министерствами и придворными только первые два, максимум три этажа. И госпиталь здесь, и главный арсенал, и генеральные склады продовольствия, а вот пространств, где ещё не бывала нога человека, полным-полно оставалось. Так что уединённое местечко найти не проблема. Только вот иной вопрос нарисовался. Вместительный и тёплый термос, чем больше я его нёс, тем больше мне казался не соответствующим весу. Иначе говоря, слишком лёгким. И не надо иметь особое зрение для просмотра насквозь. Поставили, раскрыли, глянули.
        И Бродский высказался раньше меня:
        - Не знаю, как шла речь про нас обоих, но одного они сразу списали в расход.
        Потому что порция виднелась в бачках сиротливая: на одного человека. Причём человека средней комплекции, здорового и не страдающего чрезмерным аппетитом. Хорошо, что инстинкт нас не завёл слишком далеко от кухни, и я сразу подался в зал раздачи. А там уже и нет никого, все отобедали. И жаловаться вроде некому, если не пройти по парочке знакомых коридоров и не ввалиться в личный кабинет шеф-повара, где та сидела за сверкой каких-то списков с одной из поварих. Она, правда, глянула с бешенством на незваных посетителей, но я успел заговорить раньше:
        - Оляна, ты глянь, какую нам порцию дали на двоих?! А ведь мне как выздоравливающему требуется пятикратная норма. Да и Шеяну положена добавка. Мы с ним вдвоём отпахали в подвалах дворца, проложили безопасную дорогу к мавзолею с саркофагами, а нам принесли такой вот мизер. Издеваются, не иначе!
        По мере моих объяснений выражение лица Ясинских менялось от злобного к сочувствующему:
        - И кто вас удосужился послать в подвалы? - И тут же, не дожидаясь ответа, отправила повариху обслужить Шеяна: - Наложи им ещё порций шесть, а то и семь, с того, что осталось от караульных.
        Да и я стал отвечать после того, как мы остались одни:
        - Её высочество Вера Ивлаева-Герчери одарила меня своим вниманием и персональным заданием. Мы с ним справились, а с обедом - пролетели… И вообще, ты извини, что вчера так получилось.
        Сколько ни читал литературы о психологии женщины, всегда обращал внимание на один совет: «Не поленитесь лишний раз извиниться перед женщиной. Даже если на сто процентов уверены в своей правоте. Тогда она вас простит даже в том случае, когда вы будете не правы на двести процентов».
        Вот и сейчас получилось, Оляна мне простила всё и сразу. Подскочила ко мне, чмокнула в губы и, заговорщицки оглядываясь на дверь, усадила на диван. Тот самый, где мы вчера так здорово развлекались. И начала разговор с сочувствия:
        - Надо же, как вокруг тебя все завертелось! - А дальше из неё водопадом пошли откровения: - Представить не могу, с чего это императрица тебя у нас вырвала так нагло и беспардонно. Но ты не радуйся раньше времени и будь осторожен! Только сам факт отправки тебя в подвалы говорит о попытке уничтожить. Не иначе как против тебя самые первые лица ополчились. Принцессам мог на тебя нажаловаться один из последних фаворитов Марии, зуав Вирник Глот. Он в большом фаворе, потомок великих князей нашего мира, и те же высочества считают его несравненным красавцем, этаким примером доблестного воина, шикарного танцора и душкой в личном общении. К тому же он знатный дуэлянт, успевший на поединках «до крови» ранить более десятка своих соперников.
        - Носитель Первого Щита? - озадачился я новой информацией.
        - Откуда?! Мы же эйтраны, у нас там такого не было. Но магический университет Вирник Глот до гибели мира окончить успел. Что он там умеет в плане волшебства, я точно не знаю, только слышала, что у него очень здорово получается пучок раскалённых искр забрасывать на пять метров перед собой. Ещё мне известно о трёх фаворитах, но те Глоту и в подмётки не годятся…
        - Постой, ты говорила, что Мария каждую ночь их по нескольку меняет! - указал я на явное несоответствие. Но на него Оляна лишь отмахнулась:
        - Больше слушай рассерженных, да ещё и оголодавших женщин! Поспрашивай обо мне - тебе такого расскажут!.. О-о-о! А на самом деле у меня до вчерашнего с тобой - уже две недели никого не было. Не каждый ведь подходит, не каждый нравится, не каждый умеет коварно и грамотно соблазнить…
        Мысль у меня мелькнула: чем я мог вчера красавицу соблазнить? И в голову ничего не пришло, кроме как: «…нечаянно распахнувшимся халатом». Ох уж эти женщины!.. Чем только себя не оправдают!
        А поток информации тем временем продолжал поступать. До прихода Шеяна и поварихи главный кулинар дворца успела мне кратко поведать об известных ей воздыхателях Марии, о неизвестных широкому кругу сплетников и даже о тех, кто ориентировочно числится в кандидатах в эти списки. И во мне окрепла мысль, что с шеф-поваром надо обязательно остаться в дружеских отношениях. Потому что знала она очень, ну очень много и при нормальных отношениях могла делиться информацией безвозмездно. Кажется, она всё-таки слишком уважает и побаивается императрицу, чтобы нагло и показательно волочь меня в свою постель. А просто дружбу Машка мне в любом случае простит. Даже если узнает о нашей близости, состоявшейся вот на этом диване.
        Прощаться старался официально: кивнул головой, пожелал доброго дня, пообещал зайти за своим персональным ужином. И дальше уже мы с целителем поспешили в безлюдное место. И недалеко оно оказалось, хватило подняться на пятый этаж и углубиться в один из коридоров. Там мы отыскали свободные апартаменты, плотно закрыли за собой дверь и вольготно расположились обедать, а когда утолили первый голод, позволили себе и по сторонам осмотреться.
        Кстати, Бродский не преминул и повариху разговорить, а та была персоной тоже весьма информированной. Видимо, повара - они волей судьбы оказываются на пересечении любых информационных потоков и сами порой служат почтовыми ящиками, или, иначе говоря, серверами всемирной информации. Давшая нам добавку служительница кастрюль и сковородок косвенно подтвердила информацию шеф-повара, но и от себя добавила. Получалось, что принцессы, до того как ворваться в мои апартаменты, «…душу вымотали из Оляны и Марты, требуя подробностей о новом нежданном фаворите своей божественной старшей сестры. А значит, они собрали обо мне, к моменту моего прихода к Вере, полную информацию. И наверняка не сомневались, что геройское участие в знаменитом уже сражении я тоже принимал. Герой как бы… А всё равно рискнули и решили убрать посредством невыполнимого задания.

«Неужели им так нравится какой-то смазливый зуав? - размышлял я, доедая обед, слушая разглагольствования Шеяна и посматривая на потолок и стены гостиной. - Или мои старые подружки настолько обрадовались новости обо мне? Живом, целом и растущем? И пытаются оградить глупую Марию от всяких коварных соблазнителей? Мысль приятная, но чтобы она подтвердилась, следует узнать только одно: каким гонениям подвергся тот самый Вирник Глот? Если и его отправили на смерть, я девчонкам всё прощу!.. Если успею. И если они меня до того каким иным способом не затолкают в «деревянный макинтош». А значит, надо как-то устроиться несколько лучше, чем я примостился. То есть получать всю информацию, а самому в тот же момент находиться как можно дальше от начальства. Ох! Чуть не забыл самое главное: и чтобы Машка ко мне каждую ночь приходила! Или я к ней…»
        Сразу вспомнилась прошедшая ночь. Тут же живо представилась следующая… Насыщенный организм впал в нирвану чувственного ожидания… Мир вокруг поблек… Звуки затихли…
        И от громкого окрика Шеяна я даже вздрогнул:
        - Да ты меня не слушаешь! - Он ещё при этом ложкой по столу постучал. - Я тебя уже третий раз спрашиваю: что будем делать дальше?
        - Извини! - Я аккуратно помассировал кожу на голове, которая так и не думала зарастать волосом. - Я просто немножко… заработался.
        - Чего? - выпучил на меня глаза целитель. - Ты не просто оплыл, как отожравшийся хомяк, ты почти заснул! Какая же это… извини, работа?!
        - Извиняю, - проявил и я великодушие. - И ещё раз напоминаю наши с тобой обязанности: я - познающий твердь. Ты - мой помощник, ассистент и лаборант. То есть ты - младший атрегут. А? Правда, гордо звучит?.. Но я сейчас не о том… Ты думаешь, мы банально насыщали свои организмы пищей?..
        - Я общался и разговаривал, - сразу отмежевался от обвинений Бродский. - Это ты «…насыщал организм семью порциями».
        - …Нет! Мы работали! - продолжил я, словно и не заметил язвительной ремарки со стороны. - Ты мне подавал ценную информацию, а я просматривал стены данных апартаментов на предмет нахождения в них потайных ходов.
        Тайланец мне нравился всё больше и больше. Потому что уважительно кивнул пару раз и заверил:
        - Так и буду утверждать. Даже под самыми жестокими пытками. Работали мы! Ненормированный рабочий день, как у целителей.
        - Точно! Тебе вообще полагается две оплаты. Ты ведь ещё и за моим здоровьем продолжаешь вести наблюдение. А это дорогого стоит!
        - Три! Три оплаты! - воодушевился тайланец. - Я ведь ещё успеваю обучать музыкантов-эйтранов новым мелодиям нашего княжества. Они от них в восторге, обещают при оказии сыграть парочку наших самых боевых маршей.
        - Ого! - притворился я завидующим. - Да ты так умудришься получать больше главного атрегута?
        - Больше? Ну, если мне ещё и часы засчитают, во время которых я разглядываю стены и потолок с моей помощницей…
        - Правильно! Повышенная чувствительность в нашей работе достигается лишь совокупной концентрацией всех чувств воедино с конгломератом внешних ощущений. Я тоже потребую добавки за ночное время, пользуясь нашим совместным научным открытием.
        Мы с ним поржали, расслабились, а потом я, под хорошее настроение, решил пробить давно интересующую меня деталь:
        - Шеян, братишка, я вот скажи мне: почему ты до сих пор ни разу меня не спросил о конкретном месте рождения? Или из какого я города?
        Действительно, Бродский никогда меня об этом не спрашивал. О себе и о происхождении рода своего он рассказал, а я в ответ про себя помалкивал. Он и не спрашивал. Что, в общем-то, было странно. Вот я и решил выяснить.
        Шеян подумал-подумал, глядя на меня с иронией, а потом всё-таки разоткровенничался:
        - Чего тебя спрашивать, если ты не тайланец. Уж я-то как целитель это сразу рассмотрел. Слишком иная у тебя кожа на голове. Быстро смекнул, что она после ожога такая. А у нас мальчики с детства голову особенным зельем мажут, вот потому она и лысая со временем становится. У тебя же особенный след от этого зелья отсутствует. Был бы вместо меня Трёхщитный из наших, сразу бы тебя раскусил. Но их с нами рядом не оказалось. Тогда я решил тобой озаботиться, подлечить… Да так и прилип. Интересно стало, выживешь ли ты после многочисленных смертельных травм. Ну а уж когда сразу три Первых Щита в тебе рассмотрел, ты для меня как родственник стал… И мне, в сущности, всё равно, откуда ты родом и кто ты такой. Чувствую, что человек ты хороший, правильный, а остальное не важно.
        Хорошее у него получилось объяснение. Чёткое, краткое, да и лестное. Хорошим меня назвал и правильным. Как такому было не поверить? И удобно с любой стороны: не достаёт вопросами, а во всём остальном готов помочь без малейших раздумий. Про секреты моего организма никому постороннему не проболтался. За ворота, ведущие в подвалы, шагнул - и не поморщился. С советами не лезет, дисциплинированный, чувство юмора отменное, да и вообще отличный мужик. До сих пор поверить не могу, что ему уже тридцать седьмой год, а ведёт себя, словно мой ровесник. Ещё и подчинённый. Или он меня за старика принимает? Вряд ли, целитель всё-таки. Тогда, значит, силу мою сумел оценить магическую? Это уже ближе к сути. Ему по докторской этике и врачебному ремеслу положено в таких вещах разбираться. И уж у него сомнений не было в том, что я со своими эрги’сами мог уничтожить весь центр колонны со зроаками.
        То есть вывод один: такому человеку можно доверять. И вообще ему следовало давно препоручить самые большие тайны. Даже такие, как порталы между мирами. И тот факт, что я этими тайными знаниями свободно манипулирую.
        Но с другой стороны, и спешки нет. Пока я занимаюсь одним, пусть занимается другим. Хотя бы тем же сбором нужной мне информации. Поэтому я и попросил:
        - Забирай пустой термос и отнеси его на кухню. Дальше действуй по обстановке. Но узнавай всё, касающееся меня. Если тебя перехватят, ни в коем случае не говори, где я. Докладывай, что исследую верхние этажи северного крыла комплекса…
        - А сейчас мы в каком? - посмотрел Шеян на потолок, словно там было написано.
        - Забудь о своём вопросе, - приступил я к наущениям. - И больше его не задавай. Меньше знаешь, меньше соврёшь. Никто тебя во лжи не заподозрит, если ты повторяешь мои распоряжения и пояснения. К ужину не забудь наведаться на кухню, наполнить термосы для нас… всех, и жди меня в своих апартаментах. Не будут давать, ссылайся на императрицу.
        - А если она лично со мной столкнётся и о тебе спрашивать начнёт?
        - Ей можешь показать, где я. Здесь буду или на один-два этажа выше. Остальным - ни намёка!
        - Рассмотрел потайные ходы? - Его глаза разгорелись от любопытства и предвкушения. - Вот бы и мне так уметь!..
        - Чего их рассматривать, - фыркнул я. - Их любой Трёхщитный видит. Проблема отыскать входы-выходы да открыть их. А с этим придётся повозиться.
        Бродский понятливо кивнул, подхватил термос и умчался на сбор слухов, сплетен… точнее говоря, на сбор разведывательной информации.
        Глава двадцать первая
        Куда теперь направим стопы?
        А я собрался, настроился на работу и двинулся сразу в здешнюю спальню. Потому что эти апартаменты являлись по расположению точной копией моих, выделенных мне в комендатуре. Значит, в спальне - обязан красоваться значок! Я прошёл, глянул и… разочарованно хмыкнул. А вот нет ничего!
        С другой стороны, чего это я размечтался? Здесь вам не там. Ни в коем случае не Сияющий Курган. Да и те символы, что есть (кроме обнаруженных в колодцах), предназначены для людей, ходящих по потолкам. Иначе как и куда шагать?
        Минут пять постоял, рассматривая потолок и размышляя над последним вопросом. Потом понял, что в таком состоянии идея не родится, надо двигаться. И отправился на обследование соседних апартаментов. Значок я таки отыскал, этажом выше и чуть в стороне. Точно в таких же апартаментах. Но ещё раньше удалось рассмотреть три внутристенных тоннеля, которые змеились между разными спальнями и гостиными, и даже лестницами сообщались с другими этажами. Стоило только правильно взять нужный ракурс, приноровиться его держать в движении, и я с удивляющей лёгкостью мог просмотреть всю систему потайных лабиринтов. И она меня, честно говоря, поражала. Получалось, что при желании можно прослушать чуть ли не любую комнату. А учитывая массу стекляшек и украшения на стенах, то и зрачок подсматривания среди них установить. Вот уж строили так строили! Или у строителей была мания раскрытия заговоров, или они обожали подсматривать за постельными игрищами друг друга? Иначе зачем такая сложная, страшно дорогостоящая система подсмотра? Ну вот никак мне не верилось, что строили дворец те самые шуйвы (или как их там?), которые
воздвигли Сияющий Курган. Представление о величии, широте взглядов и открытости мешало сравнивать их с какими-то любителями-вуайеристами.
        Тут и голова попыталась задействовать логику:

«Значит, дворец строил кто-то другой… Скорей всего, на руинах прежнего… Вот подвалы с колодцами и остались… А почему тогда значки в спальнях под самым потолком?.. Неправильно строили… Перепутали камни с порталами… Или так было задумано специально? И для кого? Хоть убейте меня, не поверю, что для кречей! И как это могло выглядеть? Подлетает эта тварь к потолку, переворачивается вверх лапами и касается когтями определённого места? Ха! Если подобное настолько сложно, то эти вонючие сатиры - самые умные во вселенной. Но такой трюк абсурден изначально: слишком тупыми они выглядят… Или это я занижаю интеллектуальный уровень врага? Не они ли меня оглушили и похитили из Рушатрона? Не они оказались в какой-то момент хитрей меня?.. М-да… Или это их белые сородичи настроили?.. Как бы с ними пообщаться?.. Если решусь на такое!..»
        С мыслями познакомиться с новыми союзниками, а то и пообщаться с ними я стал сооружать баррикаду под найденным в бесхозной спальне значком. Иначе под самый потолок было не взобраться: мне попалась стремянка, немногим более двух метров. Зато столов оказалось в избытке, разных размеров. Я и поставил пять штук друг на друга. Ковры постелил, чтобы ножки по столешнице не скользнули, простынями связал, для жёсткости всей конструкции, и вскоре оказался под самым потолком. Что меня ещё подтолкнуло к этому исследованию, так это просмотренная лестница внутри стены. Уж нет ли какой связи между нею и находящимся всего в полутора метрах порталом? Вдруг точка перехода именно внутри каменной толщи? Может такое быть? Вряд ли… Но осмотреться более тщательно сами шуйвы велели!
        Вот я и карабкался.
        Вначале отыскал значок, который за толстенными наслоениями побелки только и удалось снизу рассмотреть благодаря тусклому свечению. Символ оказался совершенно новым, ни разу мною прежде не встречаемым, зато описанным мне словами Ольшина, одного из каторжников Дна. Ещё тогда я в шутку назвал тот мир миром Бесконечного Козла. Ибо рисунок говорил именно так: козлиный череп с рогами, а между рогами плоско лежащий знак «бесконечность». Всё заключено в кружок. Рядом контрфорс - полукруг с тремя секторами.
        То есть из данного места можно выходить поочерёдно в три разные точки нового мира. Шикарный вариант! Но…

«Что-то новенькое! - почувствовал я приключения на свою голову. Но как-то странно ощутил, радостно и с предвкушением. Чему и сам поразился: - Чудная реакция у меня. Или это Щиты внутри моей тушки самостоятельность проявлять начали?.. Тьфу! Тьфу! Лучше и не думать о таком!.. Надо свалить неуместную радость на сам факт научного открытия. Ибо прослеживается здесь чёткая связь: медальон, найденный на Дне и носимый каторжанином, - с символом, отысканным в одной из спален гигантского дворца в Лордине. И что теперь? Связь-то я нашёл, а вот как ею воспользоваться? Если бы прямо отсюда можно было шагнуть на Дно - вот она, мечта героя! И пусть даже сделать это к одному из имеющихся на Дне медальонов. Вот что меня радует… отдалённо… Потому что мечта - она и есть мечта. Не может портал умещаться в маленьком, носимом с собой кусочке неизвестной субстанции. Никак не может…»
        А вот дальше мне пришлось попахать. И побегать. И раз десять взбираться на свою пирамиду из столов. Потому что на стыке стены и потолка удалось рассмотреть почти неразличимые нити плотно прилегающих друг к другу поверхностей. Мне даже показалось, что эти поверхности с момента их наложения ни разу не поднимались, не сдвигались и не разъединялись. Не удивлюсь, если срослись за века. Или за тысячелетия. Но общими своими конфигурациями эти нити как бы обозначали три независимых друг от друга фрагмента стены, потолка и несущей балки. Как-то хитро они скреплялись между собой… Что-то собой напоминали, но вот что?..
        Разбить, что ли, молотом? Начну чудить, сам рухнуть могу вниз. Поэтому и отправился в первый раз в апартаменты этажом выше. Там повозился, оттаскивая мебель, сворачивая ковёр и расковыривая паркет. Уже с иного ракурса разглядывая странные фрагменты, начал догадываться, как они могут смещаться и куда именно.
        Сбегал обратно вниз. Оббил там всю штукатурку и наслоения побелок. Опять наверх - ободрал какое-то вязкое, тянущееся покрытие под паркетом. Вновь вниз, вновь верх… Уф! Вот так люди и сбрасывают вес! А у меня-то его и так нехватка. Видимо, действовал на одержимости и бешеном энтузиазме. Но часа за два добился только одного: сдвинуть фрагменты у меня ни снизу, ни сверху не получится. Это надо делать только из потайного хода в стене. Обидно…
        Но кто сказал, что будет легко? Вот и повод появился отыскать вход хоть в один из тайных лабиринтов. И кто сказал, что надо вход искать? Что я теряю, проломив стенку в самом удобном для меня месте? Накажут за порчу здания? Ха-ха - три раза! Кто-то выставит мне претензии за мусор и грязь в довольно уютных апартаментах? Когда ещё сюда кто с уборкой доберётся! Заподозрят меня в попытках отыскать межмирские порталы?..
        Вот это уже вопрос на засыпку. Кроме меня о них знает только трио Ивлаевых. Раз они до сих пор знака нигде во дворце не видели, то и здесь его не заметят. Даже если я символ оставлю на виду и нарисую к нему по стене стрелку. Они-то ведь обряд Гипны не проходили.
        А проломленная стена - вообще из другой оперы. Ну, работает атрегут, ну чего-то у него не получилось, подумаешь! Так это же он - познающий твердь! Вот пусть и машет кувалдой себе на здоровье. Его работа, его заработок. За то ему идут харчи, даётся одежда. Или чем там ему платят? Натурой императрицы? Тем более может смело ломать всё что пожелает. При такой шикарной зарплате - он сам окупит все издержки или брак своей деятельности.
        Вот и сломал. Вначале, правда, выглянул в коридор, прислушался. Гул со стороны парадных лестниц доносится, внизу человеческий муравейник не останавливается. А здесь никого. Ну и двери плотно прикрыл, чтобы грохотом кого не привлечь. С минуту ещё прикидывал, как ударить. Точнее, сколько сил вложить в таранный удар «мягуном». Вроде рассчитал правильно, достал эрги’с, бросил в выбранную точку…
        И еле успел присесть от разлетающихся во все стороны каменных осколков! Удар получился такой мощи, что проломил сразу две стены потайного коридора, образуя арку прохода в соседние апартаменты. То ли это я после болезни перестал собственные силы дозировать, то ли в стенке оказалось несколько камней из динамита? Всё-таки мне показалось, что дополнительную бризантность взрыву придала именно стена.
        Но первым делом опять выглянул в коридор и прислушался: вроде никого грохотом не привлёк. И тотчас бросился сам пролом осматривать и обнажившийся потайной ход. Проверил остатки стены вверху, не хватало, чтобы меня глыбами придавило. Но те держались на удивление хорошо. При дальнейшем исследовании я понял, что их скрепляло изнутри. И осознал тот факт, что мягкое, явно химическое покрытие никак не могло усилить силы непосредственного удара по стене.
        Следовательно, мои эрги’сы стали опаснее для врагов как минимум вдвое. Радует.
        Значит, дворец строили всё-таки древние, а не зроаки и не какие-то мифически умные кречи. Интригует.
        Теперь осталось подняться по внутренней лестнице да раскрыть тайну «трёх фрагментов» и совмещённого с ними символа мира Бесконечного Козла. Но мне помешали. Только начал протискиваться бочком по узкой каменной лестнице, как из соседнего апартамента, куда я пробил дыру нечаянно, раздался грозный голос:
        - Эй, кто там в стене?! Выходи!
        Пришлось пятиться назад, а потом и выходить наружу со словами:
        - А вы сами-то кто такие, раз так сердито и не по уставу обращаетесь к главному атрегуту дворца? - И окатил свой внешний вид волной очистки, снимая ворох паутины и толстый слой пыли. Иначе мои знаки различия никто не рассмотрел бы толком.
        В помещении находились два массивных эйтрана с алебардами. Дворцовая стража, как я помнил. Ещё один воин меньше ростом, скорей всего из сил основного мира, стоял в дверях. Но как только меня опознали по знакам различия и эполетам, старший в троице подал какой-то знак воину, и тот скрылся с глаз. Зато чётко послышался топот его сапог в коридоре. Никак умчался с докладом? Получается, что меня искали? Вот только кто? Императрица или принцессы? Или к попыткам уничтожения нового фаворита стали подключаться старые? И для лучшего сбора информации следовало самому напирать с вопросами, благо должность позволяла:
        - Так кто вы такие и что тут делаете?
        - Сержант стражи Петер Глот! Делаем плановый обход этажей. Услышали подозрительный грохот, решили проверить и выяснить, что здесь случилось.
        - Всё в порядке, сержант, здесь у меня всё под контролем. Отправляйтесь в дальнейшее патрулирование!
        Но стражник явно не спешил уходить:
        - Может, господин атрегут нуждается в нашей помощи?
        - Ну ты сам прикинь, Петер, - добавил я в тон сарказма, - чем вы можете помочь атрегуту, экселенсу Трёхщитному, который сам умеет проламывать любые стены? - Смутить его, а тем более его товарища, удалось. - Так что топайте, ребята, а то можете нечаянно и под обломки угодить.
        Больше вопросов у них не нашлось, и стражники удалились. Но я не поленился выйти за ними в коридор и крикнуть вслед:
        - И на этот этаж больше не заходите до моего особого распоряжения!
        Эйтраны переглянулись между собой да и потопали дальше, скрываясь за поворотом коридора. А я, озираясь по сторонам, задумался. Может, это и совпадение, но род сержанта соответствовал роду последнего любовника Марии, имя которого моя память запомнила на удивление твёрдо: Вирник Глот. Возможно, среди выходцев из погибшего мира такая фамилия, как у нас Иванов, распространена, но тревожные колокольчики зазвенели. Да и логика подсказывала, что здесь особо делать страже такого высокого ранга нечего. Все окна снаружи наглухо задраены ставнями, кречи через них внутрь здания не проскользнут, на крышах круглосуточные дозоры, так что здесь скапливаться вражеской нечисти не пристало. Конечно, хотя бы раз в день пройтись по нежилым местам не помешало бы, но для этого уместнее использовать боевые подразделения попроще. Хотя бы тех же самых лучников обязать просматривать этажи, когда они идут на вахту или когда спускаются вниз.
        Следовало дождаться тех, кто придёт после доклада посыльного. Да и оба стражника, я почему-то уверен, застряли на лестнице. Потому что шаги их как раз в том районе затихли. И хоть как меня ни манила тайна фрагментов вокруг символа под потолком, залезать в узкие простенки мне перехотелось. Следовало перестраховаться, отыскать удобное укрытие и понаблюдать за развитием событий со стороны. Кто сюда свои силы пришлёт, от этого и буду исходить в дальнейших действиях.
        Между прочим, мысли, что меня «засветил» Шеян Бродский, даже не возникло. Крепкий орешек, такой и под воздействием детектора лжи не расколется.
        Удобное место отыскалось в торце коридора: некая комната, предназначенная для занятий гимнастикой или спортом. Некое подобие шведской стенки и несколько соломенных матов на полу ни для чего иного служить не могли. Вот из неё, чуть-чуть приоткрыв дверь да усевшись на прихваченное кресло, получалось отлично просматривать весь коридор. А то, что я сам в данном месте оказался как бы в ловушке, меня нисколько не волновало. Опасней всего первый удар, исподтишка, неожиданный. Тогда как в открытом противостоянии я справлюсь и с десятком нападающих, даже не убивая их.
        Предположения, что ждать придётся недолго, оправдались полностью. Топот множества ног раздался даже раньше, чем я успел насладиться комфортным креслом. Вот только количество прибывших по мою душу типов я не угадал. Примчалось человек двадцать, все статные, видные, примерно моего возраста, «кровь с молоком». Причём по одежде и украшениям на ней и на оружии тотчас понималось, что не простые вояки прибыли. Только сложно было понять, чьи это придворные? Принцесс? Или пособники третьей стороны? Впереди поспешал уже знакомый мне сержант, который ткнул рукой в нужную дверь и подтвердил: «Здесь он!»
        То ли элита, то ли знать, то ли ещё какая «звудонать» отстранили стражника, приказав оставаться на месте, и сами ворвались в апартаменты, выхватывая на ходу свои рапиры и шпаги и ставя перед собой мерцающие щиты непонятного мне толка. Маги?! Иного мира?! Еловые шишки им под зад! И как с такими бороться? Смогу ли я им эффективно противодействовать? А ведь вуали Светозарного у меня практически нет, а собственными Щитами я до сих пор пользоваться как следует не научился.
        Ребята действовали резко и нахраписто. Похоже, слишком понадеялись на свою магическую защиту и вознамерились меня проткнуть немедленно, как бы «…в скороспелой, неожиданно возникшей потасовке». Не разобрались, мол, приняли лысого тайланца за шпиона или за диверсанта. Да и он себя повёл заносчиво… Причин послесмертия можно отыскать много.
        Стражники остались снаружи, все трое, а изнутри апартаментов я отчётливо слышал голоса и мысленно ехидно их комментировал:
        - Он где? - в Караганде!
        - Тут проход в другие апартаменты! - разве стражники сразу не сказали?
        - И проходы в тайные лабиринты! - неужели заметили очевидное?
        - Он сбежал по ним! - о как! С чего это я должен был убегать?
        - За ним! Быстрей! - могли бы и шагом, всё равно не догоните. - Вы трое - вправо, а вы - по лестнице вверх! - ой как здорово! Всю паутину на себя соберут, мне же проще потом будет там заниматься исследованиями.
        - Но здесь темно! - хм, а ребята наблюдательные попались. Таких жирных пингвинов только в разв… в стройбат и берут.
        - Надо делать зырник, а я пустой!
        Меня пробило на смех. Зырник? Как же смешно эйтраны обычный светляк называют! Ещё бы «очиширником» назвали! Или «дюжезрейкой».
        Причём «пустыми» оказались ещё два моих преследователя, полезшие в потайные простенки. Точнее говоря, на некую магическую защиту у них хватало, а вот на освещение - хрен. Как и ночным зрением никто из них не мог похвастаться. Незамедлительно появилось представление и о мощности замеченных мною щитов. По сравнению со мной их магия - что бумага против острого карандаша.
        Поднялся спор, разнёсся гам. Преследователи стали меняться местами, делиться зырниками, обвинять друг друга в неуёмной растрате сил на флирт с дамами и недавние отрезвляющие процессы.
        Меня же не смех уже разбирал, а настоящий хохот:

«Тупые! Ну, тупые! Задорнова на них нет! Нет, чтобы вначале весь этаж обыскать, в каждую комнату заглянуть, так они как пчёлы: где им мёдом намазали, туда и летят. Интересно только, насколько далеко они по ходам протиснутся? И не нарвутся ли при этом на ловушки?.. Оп-па! А про ловушки-то я и забыл!..»
        С одной стороны, вроде было плевать на желающих мне смерти обормотов. Но с другой стороны, в этом мире не принято пока убивать друг друга походя. Здесь имеется иной страшный враг всего человечества - людоеды. Так что общее дело делаем… как бы. И не факт, что неразделённая ласка одной женщины - повод для подлой мести. По крайней мере, я такого мнения придерживался. Может, всё-таки удастся разрешить недоразумение миром? И обойтись без жертв?
        Всё-таки я добрый парень и совсем не злой.
        Глава двадцать вторая
        Низвержение фаворита
        Уже поднявшись из кресла и намереваясь с криками появиться в коридоре, я непроизвольно замер на месте. Потому что возникли новые действующие лица: стремительно, бегом несущаяся императрица, за которой мчалось ещё человек тридцать телохранителей, секретарей, придворных и прочих деятелей, окружающих первое лицо государства. Там же, к удивлению, не отставая от остальных, мелькала и Аня, личный ординарец её величества. Но меня больше всего не факт появления новой толпы остановил, а та грация, с которой неслась моя вожделенная женщина. Именно любуясь ею, я непозволительно надолго замер на месте.
        Подбегая к двери, она крикнула отпрянувшим стражникам:
        - С дороги! - и на скорости влетела в апартаменты. Там тоже не промедлила ни секунды: - Всем стоять, не двигаться! И объяснить, что здесь происходит?
        Вот тут и произошло то, чего я опасался. Кто-то из сунувшихся в тайные простенки молодчиков напоролся на коварную ловушку. Вопль боли. Вопросы уточнения и сочувствия от товарищей пострадавшего. Потом вынос его тела, осмотр довольно-таки сильной раны на плече и оказание первой помощи. Как я понял по доносящимся комментариям, парню повезло в том, что он услышал голос императрицы и замер на месте. Двигайся он дальше, ещё бы и голову отрезало отсекающим лезвием.
        Поэтому начавшийся доклад старшего группы прозвучал с явным опозданием:
        - Мы наткнулись на вражеского лазутчика, который выбрался из потайного лабиринта! И попытались его задержать…
        А я уже двигался по коридору. Мой выход! И первая фраза давно продумана:
        - Сержант Глот! Как вы осмелились вернуться сюда после моего категорического запрета?! Да ещё и целую толпу посторонних приволокли?! Пойдёте под трибунал за нарушение приказа! Все трое! Здесь опасно! Здание таит в себе тысячи смертельных сюрпризов! Вон! Все вон отсюда! Петер Глот, гони их прочь! Что это за люди?!
        Своими криками я давал понять сразу две вещи. Что о присутствии императрицы мне неведомо и что прибывшая по мою душу банда молодчиков действует противозаконно. Никого не пытались задержать, ни на кого не натыкались, а примчались сюда с гнусными намерениями.
        Но так как из помещения пока ни звука в мой адрес не раздавалось, я продолжал показательно пениться и ругаться. Тем более что стражники так и оставались на месте, только крепче сжали побелевшими пальцами свои алебарды да нахмурились, словно грозовые тучи. Видимо, приказ золотой молодежи они посчитали выше моего, что и показывали без лишних слов.
        - О! Анечка? И ты тут? - перенёс я внимание на знакомую малышку. - Здесь опасно! Хоть ты немедленно уходи отсюда! А это что за люди?
        Придворные и челядь убегать от моих криков тоже не собирались, а телохранители так вообще выдвинулись мне навстречу.
        Но тут уже и Мария подала свой полный величия голос:
        - Пропустите господина атрегута, и пусть он нам объяснит, что здесь происходит?
        Ага! Так я тебя и стану слушаться! Подружка, ставшая идолом для громадного государства. Лучше уж ты попляши под мою дудку! И для этого разыграть роль испуганного исследователя мне совсем не жалко. Даже в удовольствие:
        - Ваше императорское величество! - возопил я в ужасе, старясь при этом ещё и лицу своему придать бледный вид. - Немедленно покиньте комнаты! Немедленно! Там могут взорваться и оставшиеся стены! Быстрей, умоляю тебя, быстрей!
        Надрыв в голосе, трагизм в тоне, искренний испуг во всём остальном оказали должное воздействие на зрителей и участников моего сольного выступления. Первой вышла, чуть ли не несомая под локти парой телохранителей, императрица. За ней следом в коридор повалили те самые обормоты, несущие на плащах своего раненого товарища. Стало невероятно тесно и людно, создалась небольшая толпа, в которой могли бы и затоптать самых слабеньких и маленьких.
        При этом я продолжал нагнетать обстановку истерическими восклицаниями:
        - Как?! Откуда там столько людей?! Кто посмел?! Сержант Глот - ты предатель! Ты специально завёл её величество в смертельную ловушку! Да тебя за это!.. Назад, все назад! К лестницам! Аня! Стой возле меня!..
        Хоть девчушку удалось выхватить и затолкать себе за спину. До Машки мне было не дотянуться из-за окруживших её мордоворотов. Но именно она своими негромкими восклицаниями сумела навести должный порядок. Ещё и меня мягко укорила, словно видела насквозь и догадалась о разыгранном спектакле:
        - Атрегут, я оценила твою преданность, и это тебе зачтётся. Но пока прекрати орать и создавать панику! Некрасиво так мелочиться…
        Прогиб мой засчитала, но при этом грозно глянула на выглядывающую из-под моего локтя Аню. Приревновала, что ли? Затем уже конкретно наехала на одного из молодчиков:
        - Вирник! Объясни мне, как ты здесь оказался, да со всеми своими дружками?

«Ну вот ты какой! - воскликнул я мысленно, присматриваясь к конкуренту. - Лучше уж тебя одного и сразу придавить, чтобы воду не мутил… только надо это сделать так, чтобы на меня никаких подозрений не пало…» - чего скрывать, появились во мне такие кровожадные мысли, пока парень, в самом деле «кровь со сгущённым молоком», отвечал, отводя угрюмо взгляд в сторону:
        - Сержант доложил, что здесь диверсант, вот мы и бросились его преследовать. На месте взрыва не нашли, решили, что он сбежал по лабиринтам простенков…
        - Понятно! Значит, тебя ввёл в заблуждение сержант, - пришла к логичным выводам её величество. - Вот он и пойдёт под трибунал, за невыполнение приказа атрегута. Петер, сдай оружие! - и своим сопровождающим: - Арестовать его и в карцер!
        Всё-таки у эйтранов не было слепого повиновения знатным отпрыскам своего рода. Да и главу рода они не сравнили бы с самой императрицей даже в страшном сне. Поэтому Петер Глот отнёсся к аресту вполне спокойно и, пока отдавал оружие, высказался в свою защиту довольно связно и дельно:
        - Твоё величество всегда разбирается и судит честно, поэтому и меня выслушай. По приказу Вирника мы отправились в свободный поиск господина атрегута. Было приказано после обнаружения его местонахождения сообщить об этом немедленно. Что мы и сделали. Мало того, я предупредил зуава о запрете посещения этого коридора, но он со своими друзьями моё предупреждение проигнорировал.
        - О-о! Даже так? - Тон у Машки стал ледяным настолько, что стоявший перед ней зуав поёжился в ознобе. - Значит, это ты мне соврал! Почему?
        Парень зло покосился в мою сторону и прорычал:
        - Потому что он враг! Потому что он предатель! И наверняка продолжает служить зроакам!
        Глупец. Он бы ещё ляпнул, что у него нет ничего личного ко мне. Наклёп на Платона Когуярского никак не прокатывал. Даже товарищи Глота посматривали на него с сочувствием, а то и с осуждением. Но мне жутко было интересно, как разрулит ситуацию моя коронованная подруга? Неужели посадит зуава в карцер вместо сержанта? Или милостиво простит своего любовника?
        И она справилась великолепно:
        - Вирник Глот! Твоя рыцарская дружина давно заждалась своего командира. Поэтому немедленно отправляйся к ней и не смей появляться в столице без особого моего разрешения. Приказываю отправиться немедленно!
        Из зуава словно воздух выпустили. Настолько он стал поникший, сутулый и несчастный. Но всё-таки отдал высшее воинское приветствие, сказал «Есть!», чётко развернулся и двинулся прочь чуть ли не строевым шагом. Судя по облегчённому вздоху многих окружающих его людей, он ещё очень легко отделался. Видимо, за подобные поступки императрица могла применить крайние меры наказания не только к зуаву, но и к кому угодно. И никто бы даже слова не пикнул против. Потому что и сейчас пялились на неё как на богиню.
        Я тут же вспомнил, что она официально считается дочерью богини Герчери. Так что чему тут удивляться? Сам-то я больше атеист. Раньше был… Но в последнее время не знаю как и быть. Богов до сих пор ни разу не видел, но вот следов их воздействия - хоть отбавляй. Хотя и логика подсказывает, что не обязательно всё на богов сваливать. Под их видом могут орудовать представители той же империи Альтру. Или представители иной, ещё более развитой технически цивилизации. Кто-то же из них построил Сияющий Курган. Кто-то же пользуется порталами между мирами? Кто-то же помогает ключевым мирам не оказаться на грани тотальной катастрофы и полного вырождения?
        Мои философские рассуждения велись на фоне спокойной, уверенной деятельности её императорского величества. Вначале попеняла молодым повесам, дружкам высланного прочь зуава, и посоветовала им всегда думать собственной головой, а не поддаваться на провокации. Затем несколькими словами заставила очистить весь коридор, даже телохранителей рядом с нами не осталось. Ну и напоследок целое предложение потратила на Аню, продолжавшую прятаться у меня за спиной:
        - Тебя это тоже касается: пошла прочь отсюда!
        Видно было, с какой обидой двинулась к лестнице малышка-недоросток. Поэтому я не смог удержаться, чтобы её не ободрить морально:
        - Ань! Не забудь, я тебе обещал Первый Щит! С моим умением охотиться долго ждать не придётся.
        - Помню! - буркнула она. Тут же радостно заулыбалась и дальше поскакала вприпрыжку, как ребёнок, которого одарили здоровенной шоколадкой.
        - Охотник, говоришь? - хмыкнула Машка, пристально разглядывая меня с ног до головы. После чего не терпящим возражения жестом позвала за собой в апартаменты. - Рассказывай, чем занимался и что тут ценного отыскал?
        Потом резко развернулась, оказавшись рядом, близко-близко, и глядя на меня снизу вверх. А я неожиданно рассмотрел у неё на щеке три красные полоски. Словно зажившие царапины двухдневной давности. И не удержался от озадаченного восклицания вслух:
        - Ведь сегодня ночью их у тебя не было?! Откуда царапины?! - она тут же прильнула ко мне, пряча лицо у меня на груди:
        - Ерунда, не обращай внимания…
        - Как это не обращать?! - Я почти силой поднял её голову опять в прежнее положение. - Если я дико по тебе соскучился!..
        И она с готовностью ответила мне жарким поцелуем. Минуты на три мы затихли в судорожном единении, а потом я вдруг почувствовал страшную ревность. Причём не к какому-то там зуаву, а вот к этому лысому тайланцу, которого императрица, дочь богини Герчери, настолько исступлённо, с азартом целует и крепко обнимает. Извращенка, что ли? Ладно бы меня, Бориса Ивлаева, она так целовала! А то какого-то страшного, худющего и чужого мужика взасос целует! Да за такое убивать надо!..
        Последнее утверждение чуть вслух не выкрикнул, прерывая поцелуй и чуть отстраняя от себя желанную красоту. В глазах у неё - море удивления и непонимания. Поэтому рвущееся из меня признание так и растворилась где-то, заменённое настойчивой заботой:
        - Ты мне не ответила о царапинах! На тебя было покушение? - Она рассмеялась:
        - Скажешь такое! Ничего страшного, просто поверь на слово. Потом расскажу, когда-нибудь, сам смеяться будешь!
        - Потом? А почему не сейчас?
        - Не-е-ет, - протянула игриво. - Сейчас неинтересно, всему своё время! - Она опять замерла, прислушиваясь с восторгом, как я, целуя красные полоски, окончательно заживляю бархатную кожу на щеке. - Надо же, как приятно! Что ты сделал такое?.. - Оставаясь в моих объятиях, достала небольшое круглое зеркальце и рассмотрела свою щёку. - Ух ты! Да ты не просто экселенс! Ты… ты… ты я даже не знаю кто!.. Ты меня вылечил, спас мою неземную красоту… Чего хочешь в награду?
        - Тут в соседних апартаментах есть удивительно удобная кровать… - пробормотал я, пытаясь подхватить обожаемое тело на руки. Но Машка вполне ловко и умело выкрутилась и отскочила в сторону, поправляя свой воинский костюм и причёску. Да и тон у неё стал приказной, пафосный и безапелляционный:
        - Слушай внимательно, плебей, моё строжайшее распоряжение! И только потом попробуй его не выполнить! Отправляешься немедленно к себе, никуда не отлучаясь ни на минуту. Там же ужинаешь и ждёшь меня. У меня сейчас ещё срочные дела, но если я приду и тебя не застану…
        - Понял! - кивнул я покорно. - Тогда ты мне жестоко отомстишь и не принесёшь ничего из хорошей выпивки!
        Моя милашка тут же напряглась:
        - Ты что, алкоголик?
        - Не переживай, обычные последствия после интенсивного лечения. Ещё на несколько дней растянется. Иначе я буду заикаться… А тебе хочется общаться с заикающимся типом?
        - Плевать! В постели никакое заикание не страшно! - нагло заявила моя возлюбленная и умчалась.
        А я остался стоять озадаченный и в сомнениях.

«Неужели она настолько стала вульгарной и настолько сексуально озабоченной? Или это их императорское величество так шутят? Причём шутят подобным образом с каждым новым фаворитом?..»
        Глава двадцать третья
        Кто кого перехитрит?
        Стоял недолго. И хоть следовало бы ещё с полчасика повозиться в простенках, настроение работать куда-то испарилось в эпические дали. Фантазия уже усиленно работала на тему: что мы будем вытворять этой ночью. И как-то так легко мечталось, проникновенно, со здоровым энтузиазмом. Потому и заторопился покинуть место нынешних изысканий, так как ослушаться приказа показалось кощунством.
        На что хватило сил и терпения, так это на поиски ключей от жилых помещений, плотного запирания дверей, а потом ещё и создания двух добавочных баррикад возле дверей и на входе на данный этаж данного крыла. Не поленился и устрашающие надписи красочно развесить, которые гласили:

«Вход воспрещён! Опасно для жизни! Смертельные магические ловушки, вышедшие из повиновения! Любой нарушитель будет наказан императрицей!»
        С подписью особенно постарался: «Главный атрегут империи Герчери, доверенный представитель когуяров Платон Когуярский». Пусть помаленьку привыкают здешние люди к тому, что я кого-то представляю. И моё имя хотя бы косвенно начнёт склоняться вместе с когуярами. А начнут прямо задавать вопросы, я всегда найду что ответить, в зависимости от обстановки и спрашивающего.
        После хорошо выполненной работы по ограждению «места раскопок» двинулся к комендатуре. Старался идти иными этажами, по другим залам, и на новом маршруте обнаружил ещё одно свечение символа. Тоже портал в мир Молота. Запомнил место, опять подивившись его странному расположению возле самого потолка. Это ж как с ними помучиться придётся, если мои предположения по раскрытию этих тайн подтвердятся.
        На входе в нашу епархию меня встретила юная порученец коменданта. И мало того что смотрела на меня с детским восторгом, так ещё и от вопроса не удержалась:
        - Это правда, что ты лично пообещал добыть для Ани Первый Щит?
        - Конечно! - О, как новости быстро расходятся. Зато вторым вопросом девочка чуть меня не убила:
        - И вы тогда сразу же поженитесь? - Была бы она постарше, точно подумал бы, что издевается. А так пялится на меня огромными, честными-пречестными глазищами и ждёт ответа.
        Меня многожёнство достаточно на Дне напрягло, поэтому я теперь к каждому намёку относился с максимальной ответственностью. Дул, как говорится, на холодное. А тут такая оголтелая заявка-провокация. Поэтому я постарался с достоинством улыбнуться и ответить с авторитарностью высшего апологета людских отношений:
        - Подобный подарок - не повод для таких многогранных отношений, как женитьба. В моём роду испокон веков только подаренное обручальное кольцо говорило о предстоящих семейных узах.
        Юная воительница до смешного серьёзно кивнула на мои высказывания, а потом посочувствовала. Не мне, конечно:
        - Жаль Аньку. Сильно расстроится… Потому что по нашим законам любой маг, подаривший магичество своей избраннице, тем самым предлагает ей стать одной из жён. С правом последующего ухода и создания собственной семьи.
        Кошмар! Меня это незнание законов когда-нибудь в гроб заведёт! Решил порадовать бедную коротышку, от всей души пообещал помочь в обретении нормального роста, а оно вон, оказывается, какие обязательства при этом на себя повесил! Дурдом натуральный, честное слово. И странные ревнивые взгляды Марии сразу стали понятны, и пожелания Ани так и оставаться у меня за спиной. Даже удивительно, как это императрица меня потом не отчитала за опрометчиво вырвавшееся обещание?
        Пришлось резко менять тему:
        - А что делает наше с тобой непосредственное начальство? - Мне показалось, что Марты нет, но девчушка махнула ладошкой в сторону её кабинета:
        - Уже часа два сидит у себя с техниками. Там же худшие лучники-неумехи, несущие вахту на крыше, изучают новое оружие… - после чего наклонилась ко мне и добавила по секрету: - Оно бьёт такими маленькими стрелками на расстояние раза в четыре дальше, чем лучшие луки! Поэтому из него могут научиться стрелять даже дети!
        Брови у меня поползли наверх, а губы непроизвольно пробормотали:
        - Я тоже хочу… изучать…
        Порученец глянула на меня оценивающе, а потом вынесла вердикт:
        - Ну да… тебе, наверное, можно. Тем более что это оружие сама императрица разработала. А её научила богиня Герчери.
        Ай да подруги! Ай да молодцы! Это же они арбалеты ставят на вооружение! Не просто империю создали, а вдобавок и вооружают её новыми технологиями, да самым удобным для этого мира оружием. Другой вопрос, который меня тотчас озадачил: как в плане ограничений? Меня Лобный камень предупреждал, что распространение новых, иномирских технологий карается вначале онемением конечностей, а потом и смертью. Как здесь с этим дело обстоит? Бежать и спрашивать у Марии? Так она сама ко мне вскоре придёт… Отыскать принцесс?.. Что-то не очень хочется мне сейчас с ними видеться. Да и раз арбалеты уже давно производятся и ведутся тренировки, то ничего до сих пор у подруг не онемело, значит, данного новшества запрет не касается. А может, и расстояние слишком большое для наказания, руки коротки, как говорится. Недаром зачистку иномирян Сияющий Курган производит лишь в радиусе трёхсот километров вокруг себя.
        Больше всего мне захотелось в данный момент глянуть на результат собранных в центре империи умельцев. Ну и оценить, как Мария сумела в здешних условиях обойти некоторые суперсовременные технологии производства арбалетов на Земле. Поэтому не постеснялся многозначительно подмигнуть личному секретарю своего шефа и почти не соврать после этого:
        - А я думаю: чего её величество меня с исследований сняла и отослала к коменданту… Говорит: «Сюрприз!» Ну-ну! Пойду и в самом деле.
        То ли мои уловки сработали, то ли можно было и без них обойтись экселенсу, герою и фавориту императрицы, но порученец только понимающе улыбнулась в ответ. А вот в громадном кабинете своего непосредственного начальства я сказал максимально лаконично:
        - Пришёл оценить новое оружие.
        Пять парней. Три мастера. Марта Вольна стоит с арбалетом в руках. Ещё два устройства лежат на столе, оставшиеся два - натягивают коробами те самые парни. В дальнем углу кабинета - две ростовые мишени, зроака и кречи. Причём мишени уже беспощадно растерзанные, отколотые, утыканные болтами.
        Я всех поприветствовал поднятыми кулаками, после чего уселся на стул, почти у самой двери, сложил руки на коленях и приготовился смотреть. Судя по взгляду коменданта, она меня вначале решила выгнать. Потом что-то вспомнила и попросту с деланым равнодушием отвернулась. Подняла арбалет, и стоящий рядом мастер возобновил подсказки, как стоять и как целиться.
        Попасть с двадцати метров - не трудно. Тут и новичкам особые навыки не нужны. Вот и Марта, выстрелив раз десять, сделала десять попаданий, высказала свои восторги и отошла на шаг в сторону. И все уставились на меня. Видимо, парни уже отстрелялись первыми, и варварские, довольно опасные стрельбы в закрытом помещении подошли к концу. Ну а раз мне предоставляется шанс, то я от него не отказался.
        Вначале внимательно осмотрел арбалет, фиксируя и запоминая каждую деталь, потом сам взвёл струну и заложил болт в ложемент. Прислушиваясь к советам мастера, постарался отыскать точку попадания в стороне от центра. Ещё не хватало мне сразу начать выбивать одни десятки. Немедленно донесут в нужные ушки, и всё моё инкогнито накроется медным тазиком.
        Потом мне только и подавали уже заряженные арбалеты. Я немедля оценил главный плюс созданного оружия: выпуск серией. Все они были идентичны, части взаимозаменяемы и прекрасно понималось, что производство поставлено на поток. Не супер, конечно, машинки, не дотягивали до наших элитарных арбалетов, которыми мы с Лёней Найдёновым валили зроаков на дистанции в четыреста пятьдесят метров. Но в любом случае гигантский прорыв в технологии и несоизмеримое преимущество на поле боя ими тоже обеспечивалось. Улучшить немного прицелы, и можно гасить людоедов и кречей даже на дистанции в триста метров.
        Да и система выбора и обучения арбалетчиков верная: лишь бы проворный парень оказался да хваткий. Научится за несколько дней. Тем более что идеально откованные болты тоже поставлены на поток, и недостатка в них уже не существует. Так мне объяснил один из мастеров. Он же пояснил, что уже начаты поставки арбалетов ещё двух типов: более тяжёлые и более лёгкие. Для каждого разработана своя стрела, призванная решать разные задачи.
        Попадал я туда, куда и целился, хотя это и вызывало презрительное хмыканье мадам Вольна. А когда я настрелялся вдоволь, выпустив болтов тридцать, она не удержалась от сарказма:
        - Совсем попадать не умеешь, видно, не так целишься. Или думаешь о других мишенях. А?..
        - Ничего, тренировка - наше всё! - заверил я, не обращая внимания на фривольность вопроса. - Тем более что и мне личный арбалет уже обещан. Набью руку и…
        - Руку-то ладно, главное, морду береги! - Тут же последовал совет. Но как только я попробовал без разрешения покинуть кабинет, комендант проявила власть: - Все свободны, отдыхайте! Встретимся на крыше. А господин атрегут останется для отчёта о сегодняшней работе.
        Ну я ей с готовностью и выложил. Дескать, тайны межстенного лабиринта в процессе разгадки, а вот задание её высочества Веры Герчери выполнил идеально. Пространства вокруг саркофагов разведаны, ловушки деактивированы, план составлен, сокровища собраны. Но мой бравый вид вызвал только кривую улыбку Марты и предупреждение недовольным тоном:
        - Ну-ну! Чем выше взлетишь, тем потом больней падать!
        Я вспомнил, что лишний раз извиниться и в данном случае не помешает. Вроде получилось вполне искренне:
        - Марта, ты прости, что всё так сложилось… Такая удивительная и прекрасная женщина, как ты, - это идеал и мечта для любого порядочного мужчины. И мне даже стыдно, что я к их числу не отношусь. Не всё и не всегда зависит от нас, судьба порой распоряжается иначе, но ты в любом случае ещё встретишь своего рыцаря и будешь счастлива.
        Красавица меня рассматривала словно под рентгеном, а потом выдала:
        - Ещё утром я надеялась, что она тобой поиграет и отбросит уже завтра. Сейчас я уже в это не верю. Как-то странно у тебя с ней… Да и вокруг вас…
        - Да чего странного? Дело-то житейское, - пожал я плечами. - А что значит «вокруг вас»?
        - О-о-о! - не удержалась от восклицания женщина. - Тут такое было! - Но вот дальше она не стала сплетничать со мной и раскрывать чужие тайны. Всё-таки её должность сильно отличалась от должности её подруги шеф-повара. Но я сразу припомнил царапины на личике Марии и попытался подтолкнуть собеседницу к признанию:
        - Значит, всё-таки было какое-то покушение?..
        - Уф на тебя! Герчери миловала! - Похоже, у эйтранов говорили «Уф!» вместо «Тьфу!». - Но всё равно страшно было…
        - Что? Что случилось? - попытался я и своими гипнотическими умениями надавить. - Рассказывай!
        Не подействовало. На уровне подсознания комендант не собиралась раскрывать известные ей тайны. Та ещё служака! Но вот для одного совета она всё-таки приоткрылась, давая заодно мне весьма прозрачный намёк:
        - Знаешь что, Платон, ты бы лучше не ссорился с принцессами и не заедался с ними. Потому что если они продолжат ссору с императрицей, плохо будет всем. А тебе - в первую очередь.
        И я понял, что где-то здесь состоялся грандиозный скандал, непроизвольным свидетелем которого стала Марта Вольна. Уж я-то прекрасно знал отношения между Машкой и двойняшками. Помнил, сколько раз они жестоко дрались между собой. Причем, несмотря на то что всегда больше страдали при этом Верочка и Катюша, они время от времени бунтовали против лидера нашей компании. И лидер не церемонилась в средствах: сразу пускала в ход кулаки, ногти и пятки. Сомневаюсь, что, став коронованными особами, мои подруги стали паиньками и великосветскими дамами. Наверняка внутренние отношения в микроколлективе не претерпели кардинальных изменений. Небось до сих пор царапаются, а то и кусаются, если сильно поспорят наедине.
        Не знаю точно, какой повод для ссоры они выбрали сегодня, но уже примерно догадываюсь. Да и намёки, более чем однозначные, от коменданта прозвучали. Теперь только и следовало, что вызвать на откровенность саму участницу ссоры и выяснить все подробности. Поэтому я спешно попрощался с Мартой, чисто по-приятельски чмокнул её в щёчку, ободряюще сжал плечико и поспешил в свои апартаменты.
        Первая мысль казалось самой логичной: раздеться и принять душ. Волна очистки - это одно, а постоять под струями воды - это на всю жизнь. А уже потом можно будет подняться к Бродскому за ужином. Мало ли кто ко мне придёт и когда, а моему истощённому организму следовало питаться всегда и своевременно. Но только я начал снимать мундир, как входная дверь резко распахнулась и в гостиную вошла принцесса Катерина. Рассмотрев меня, вспылила прямо на ходу:
        - Уже раздеваешься? Извращенец! - затем вспомнила, что за ней вслед пытаются войти сопровождающие, и рявкнула на них: - Закройте дверь с той стороны! - и вновь ко мне: - Почему ты не прибыл ко мне и не отчитался о выполненном задании?!
        Тогда как я лихорадочно пытался сообразить, что же тут творится. Синяк под глазом на пол-лица, пусть и частично подлеченный и мастерски закамуфлированный, я заметил у подруги сразу. То, что она в том самом платье, в котором была до обеда её сестра Вера, - тоже рассмотрел. Но к чему весь этот маскарад? Неужели они меня решили проверить на моё фирменное опознавание? Такое могло случиться, если бы они заподозрили во мне Бориса Ивлаева. И то сделать было бы проще, не начиная с крика, а потребовав к себе обращение по имени. Гадом буду, я бы прокололся, назвав её сразу правильным именем.
        А тут она с непоколебимой уверенностью играет роль своей сестры. Наверняка и сопровождающие все из свиты именно Веры Ивлаевой-Герчери. Что подобное могло значить? Вера заболела? Или тоже попала под недавнее покушение? И здорово при этом пострадала? Учитывая, что именно она мне пыталась доставить огромные неприятности, то именно ей от Машки больше всего и досталось. Причём так досталось, что она где-то прячется, усиленно залечивая раненое самолюбие и нанесённый личику ущерб. А рассвирепевшая Катерина пришла мстить за сестру. Или не столько мстить, как просто выплеснуть мне в лицо свою ненависть.
        Поэтому для начала я включил дурачка:
        - Пусть твоё высочество извинит, но осмелюсь напомнить: отчитываться ты мне не приказывала. Только найти, пройти, разведать и добыть. Что я и сделал, передав сокровища нашим сопровождающим. Далее я поспешил выполнять свои непосредственные обязанности по исследованию дворца.
        Вот так, оправдываясь и вежливо кланяясь, я приблизился к подруге метра на три. Она на это не обратила внимания, продолжая выдвигать обвинения:
        - Твоё мерзкое поведение - недопустимо! Мария - почти святая и предназначена другому мужчине. И она на тебя польстилась лишь по трагической случайности, думая, что её возлюбленный погиб!

«О! Это уже лучше! - обрадовался я. - Давай, давай, откровенничай по поводу возлюбленного! Если ты упомянешь меня, тотчас паду на колени и во всём признаюсь!» Ну а чтобы раззадорить Катеньку, перешёл на сарказм:
        - Ага! Видел я сегодня этого возлюбленного! Тот самый Вирник Глот? Или он тоже - коварный соблазнитель? Один из сотни мне подобных?
        - Ах, вот ты как заговорил? - тут же взяла себя в руки её высочество. - Вот я твои слова в точности и передам императрице! Пусть послушает, какие ты нелепые сплетни о ней разносишь!
        - Да ладно, я просто хотел услышать имя её истинного возлюбленного.
        - Ты недостоин даже услышать его имя! Оно этим испачкается! - пафосно воскликнула Катюша уже мне прямо в лицо. Потому что я уже стоял на расстоянии вытянутой руки и постарался воздействовать на неё всеми своими силами. Для начала вгонял спокойствие и навевал доверительное отношение ко мне:
        - Вообще-то не пойму, чего мы ссоримся? Я тебе не враг, совершенно. Что мы не поделили? Ну попользуется мною императрица день, второй, а потом и оттолкнёт, как того же Глота… Ой! А что это у тебя за гематома такая страшная? Ну-ка, ну-ка… Да не бойся ты! Я ведь экселенс, Трёхщитный целитель. Всего два касания, и даже следа не останется.
        Принцессы носили кортик, и сейчас Катя выхватила его, приставила мне кончик к шее и с ненавистью зашептала:
        - Если бы не Мария, я бы тебя сейчас упокоила! Тоже мне… Экселенс-извращенец!.. Давай, лечи!.. Проверю тебя.
        Ну я и постарался. Коснулся правой ладонью разгорячённого лица, сосредоточился. Регенерация у неё работала уже полным ходом и без меня. Наверняка к завтрашнему вечеру и следа бы не осталось от синяка. Но в моих силах оказалось устранить его в течение минуты.
        - Всё, готово! Теперь твоё высочество вновь прекрасно и божественно.
        Она отступила от меня, не пряча кортик, подошла к зеркалу в дальнем углу гостиной и присмотрелась к лицу. И с какой-то досадой пробормотала только для себя, почти беззвучно:
        - Вот оно что… Против такого Машка может и не выстоять…
        Потом двинулась на выход, грозно сверкая глазами, обвиняя и угрожая:
        - Ты во всём виноват! И только попробуй теперь не исправить! Тогда уже точно я от тебя мокрого места не оставлю! Жди меня и не смей никуда отлучиться. Буду через десять минут.
        Ушла, оставив меня догадываться: что же будет дальше? Вариантов было несколько, ну и самый основной из них, как оказалось вскоре, я отгадал. А чтобы не грузить и так опухшие мозги, я загрузил их по максимуму бытовыми проблемами. Всё-таки вскоре ко мне придёт любимая женщина, а у меня такой беспорядок. Да и сам я не в лучшем виде.
        Поэтому живо убрал последствия и остатки вчерашней пьянки, почистил и обновил постель, убрал пыль с ковров, драпировки, гобеленов и картин, заставил блестеть всё, что должно блестеть. И постарался в меру моих скромных умений улучшить щеголеватость моего мундира. Вроде всё получилось, потому что вернувшаяся Катерина сразу обратила на это внимание:
        - У тебя тут что, сотня уборщиц успела побывать? - С собой она привела сестру, укутанную чуть ли не в паранджу. Точнее говоря, со шляпки свисала тройная непрозрачная вуаль до самой груди.
        - Зачем мне уборщицы, если мне служит магия? - пожал я плечами и, кивая на якобы не узнанную мной фигуру: - А это кто? Надеюсь, не какая-нибудь фаворитка, на которой мне сейчас придётся жениться под страхом немедленной казни?
        - Хорошая идея! - раздался шепелявый, но вполне узнаваемый голос из-под вуали. - Жаль, что мы утром не сообразили это сделать.
        - Это моя сестра, - снизошла до объяснений уже излеченная подруга. - Её высочество… Катерина. Она сегодня неудачно упала и повредила лицо. Поэтому тебе предстоит её срочно подлечить. Иначе она не сможет толком выполнять возложенные на неё обязанности главного дипломата империи.
        Я только кивнул согласно в ответ, начав растирать ладони, словно прогревая их. Но когда взглянул на избитую Верочку, не сдержался от возмущённого рычания. Тут Машка явно перестаралась с наказанием. Так и захотелось язвительно поинтересоваться: «Сколько же раз принцесса падала? И сколько раз из них неудачно?»
        Рассечена бровь и скула, синяки под обоими глазами, губы разбиты в двух местах, кажется, и нос сломан, но уже вправлен на место иным целителем. Шатаются два зуба. Ухо разодрано, на шее - несколько синяков да пара царапин. Чувствую, дрались не на жизнь, а на… Даже мне стало страшно от такой жестокости и бессердечного отношения к близкой подруге.
        Поэтому лечил, не жалея сил и внутренней энергии. И довольно скоро увидел перед собой целёхонькую и улыбающуюся Верочку. Непроизвольно захотелось обнять её, погладить, успокоить несколькими словами, да и вообще поговорить начистоту. Но меня довольно грубо оттолкнула Катерина, тем самым сбив настрой на искренность и намеченное откровение:
        - Ты чего? Тебя только лечить попросили! А не гладить божественное тело!
        - Больно надо! - фыркнул я в раздражении. - Тем более что ласкаю ещё более божественное! Да и вообще, ситуация складывается самая благоприятная для разговора с вами наедине. Поэтому…
        - Не вздумай меня шантажировать тем, что излечил! - вызверилась на меня Верочка. И вот чего она никогда до конца не дослушает?
        - Я хочу вам признаться…
        Или я тупить начал и тормозить по жизни, или судьба со мной играет какие-то игры? Только хотел ошарашить девчонок одним из земных жаргонов, а потом добить чем-нибудь из нашего внутрикомпанейского сленга, как дверь ко мне вновь распахнулась. А судя по тому факту, что здесь находились обе принцессы, войти так нагло и без стука могла только одна особа во всей империи Герчери. То бишь сама императрица.
        Вот Машка и вошла, хлопнув за собой дверью и хищно начав присматриваться к нашим лицам. Наверное, надеялась, что мы тоже затеяли потасовку между собой. И даже оказалась несколько разочарована, не увидев крови. А потом и возмущена, рассмотрев, что обе подруги «одинаковы с лица - вновь прекрасны девицы»:
        - Вы что, сговорились?! И ты их вылечил?! И тоже поцелуем?!
        - А чем мы хуже тебя? - сжала кулачки Вера. - И мы не только с ним поцеловаться успели, но и всё остальное!..
        Она явно решила спровоцировать Машку на новый скандал. Но та, видимо, поняла что к чему и весело расхохоталась. Чему мы поразились уже все втроём. А когда отсмеялась, любовно обняла двойняшек за плечи и стала выталкивать в сторону двери со словами:
        - Девочки, мы ведь с вами обо всём уже договорились, так что не будем снова ссориться по пустякам. Я вам дала обещание и его сдержу. Но и вы не нарывайтесь, ведите себя прилично и помните про свои обещания.
        - Что-то я в тебе сомневаюсь, - проворчала Вера.
        - Не стоит! Я никогда словами на ветер не бросаюсь! - И лидер нашей компании похлопала подруг по попкам, подталкивая ещё сильней: - Топаем, топаем ножками! Вы нам мешаете! Я сегодня как сумасшедшая моталась по делам, чтобы себе вечером пару каров позволить для отдыха…
        Принцессы ушли, а я, глядя на улыбающуюся Марию, пытался догадаться:

«Что они там друг другу такого глобального наобещали?..»
        Глава двадцать четвёртая
        Ужин, десерт и война
        Когда мы остались наедине, пришлось выслушать несправедливые упрёки в свой адрес и обвинения:
        - Ты не имел права лечить кого-либо без моего высочайшего соизволения!
        Но мне-то было чихать на подобную спесь и заносчивость. Я мог в любой момент сказать, кто я, а потом жестоко надрать задницу своей возлюбленной за кошмарное отношение к нашим подругам. Честно говоря, очень, ну очень хотелось провести эту самую воспитательную порку. Еле сдерживаясь от этого, ответил грубо и с полагающимся экселенсу апломбом:
        - Разрешение на излечение целитель спрашивает только у своей совести.
        - Что-то стал ты слишком наглым и независимым! - возмутилась она. - Забыл, с кем разговариваешь, плебей?! - и мягким, кошачьим шагом двинулась ко мне. Ещё и кулачки свои сжала.
        Защиту на пах и лицо я поставил самую усиленную, за остальное не переживал. Продолжил всё с тем же сарказмом в голосе:
        - Что значит с кем? С женщиной, которую буду «топтать» всю ночь, как только мне пожелается. Причём сегодня обойдёмся без предварительных ласк по той причине, что меня оставили без ужина. А когда мои Щиты терзают моё тело голодом, я себя плохо контролирую, могу лучше разукрасить, чем ты - бедную принцессу.
        Машка замерла почти вплотную ко мне, нахмуренная, злая, крылья носа трепещут от гнева… Ну а я смотрел на неё и нагло скалился. И тут она неожиданно спросила:
        - Что за силу ты использовал, пробивая обе стенки, чтобы проникнуть в лабиринт?
        - Не силу, а только мизерную часть её.
        - Хм… тогда всё сходится. Ты и в самом деле уничтожил чуть ли не половину колонны зроаков. И лечишь ты лучше самых искусных целителей… Где ты этому научился?
        - Там, где хорошо и вовремя кормят! - гнул я свою линию.
        - Ведёшь себя как животное! - зашипела Мария, поднимая руку словно для удара. - У которого на уме только набить брюхо и унять похоть!..
        - Неправда! Сухари с бобами я жрать не стану, да и для удовлетворения похоти выбираю себе не меньше чем императрицу.
        Она в изумлении отступила на шаг со словами:
        - Вот же наглая морда! - после чего приподняла кулачок на уровень своего подбородка и… дунула в колечко на среднем пальце. Раздался немного закладывающий уши писк инфразвука, похожий на комариный писк. Кто будет заранее настроен на подобное, обязательно «услышит», находясь и за деревянной преградой.
        Тотчас дверь приоткрылась, и внутрь апартаментов проскользнула личный ординарец императрицы коротышка Аня. Тут же ей понеслось распоряжение:
        - Пусть подают ужин! Если всё готово…
        Дверь на этот раз открылась нараспашку, пропуская внутрь помещения солидный стол на колёсиках, накрытый сверху белой скатертью. Его толкали лично шеф-повар и одна из её помощниц. Не глядя даже в мою сторону, они шустро накинули скатерть на мой стол и живо расставили на нём принесённые блюда, закуски и напитки. Перевозная тележка-стол оказалась в двух уровнях, так что доставленной пищи хватило бы и на десятерых. Да и какой пищи!
        Поэтому, когда мы опять остались наедине и уселись за стол, долгое время молчали, отдавая должное кулинарному искусству Оляны Ясинских. Естественно, что стройная сотрапезница наелась первой, а потом только пялилась, похоже, поражаясь моему зверскому аппетиту. Но при этом не молчала, а говорила. Причём говорила поразительные вещи для тайланца Платона Когуярского: перечисляла проблемы, стоящие перед империей Герчери. Да плюс кратко пересказала эпопеи, связанные с созданием арбалетов, огнемётов и пороха.
        Такой откровенности я отыскал лишь одну причину: подобный по силе экселенс - это драгоценный алмаз в огранке короны любого государства. Такими кадрами не разбрасываются, их стараются удержать возле трона всеми силами, кознями и хитростями. Да только одно исследование мною данного дворца окупит все средства, потраченные на меня до глубокой старости. Так что высочайшее доверие императрицы строилось не на пустом месте. А возможно, и предоставление собственного тела для «топтания» - тоже входило в перечень коварных ухищрений. Мол, влюбится это животное, станет ручным и будет всегда есть с рук, выполняя любые поручения и взваленные на него обязанности.
        Это мне не понравилось:

«Рано мне ещё признаваться, кто я такой, - появились мысли, полные раздражения и обиды. - Меня тут собираются использовать втёмную, невесть за кого считают и хотят мною помыкать, как им вздумается? Хм! И не связано ли прозвучавшее обещание как раз с этим аспектом? Мол, вначале использую этого Трёхщитного, выжму его досуха, а потом вышвырну куда-нибудь, как того же Вирника Глота. И пусть ложится грудью на амбразуры, завоёвывая славу для нашей империи! Вот же!..»
        Видимо, взгляд у меня стал очень нехорошим и злым. Потому что Машка оборвала свой монолог на полуслове:
        - Чего это ты такой злой? Что тебе не нравится?
        Раскрывать все свои сомнения я не спешил, зато опять вспомнил опухшее личико принцессы:
        - Как у тебя рука поднялась избивать принцессу?
        - Да ладно тебе! - задёргала она плечами, пытаясь хихикать. - Это мы так больше развлекались и соревновались, чем на самом деле ссорились. А то ты не знаешь, как порой случается в дружных семьях: поцарапаются порой, но тут же помирятся.
        Я вспомнил, как она шлёпала подруг по попкам, выпроваживая отсюда, и вынужден был признать, что кровная вражда в их отношениях отсутствовала напрочь. Так что злость сразу куда-то испарилась, хоть подозрения о нехорошем отношении к Платону Когуярскому так и остались.
        Затем сытная пища, успокоившая мои Щиты и груан, всё-таки оказала положительное воздействие на моё состояние. А чего, в самом деле, хочется молодому парню, когда он сыт и беззаботен? Вот и я, откинувшись на спинку стула, блаженно выдохнул и перешёл на игривый тон:
        - А что там твоё императорское величество намекало по поводу секса, когда сравнивало меня с животным?
        Машка этак странно подкинула в руке тяжёлую серебряную вилку, но выразилась вполне однозначно:
        - Сегодня тебе везёт. Можешь брать меня на руки и, нежно обнимая, нести на кровать. И не сиди как истукан, пошевеливайся!..
        Чего уж там скрывать, подобные приказания не выполнить - это себя проклясть и опозорить на веки вечные. Поэтому я, стараясь не обращать внимания на переедание, подхватил вожделенное тело и двинулся с ним в спальню. Причём сегодня мы уже не спешили, как вчера. И раздевались не в пример медленнее, и сам процесс в первый раз растянули втрое.
        А когда устроили перерыв, возлюбленная немедленно потребовала:
        - Не вздумай засыпать! Я ещё хочу!
        - Как прикажет ваше императорское величество, - пробормотал я, пытаясь отдышаться. - Такой прекрасный, чудесно, заботливо приготовленный ужин я готов отрабатывать хоть всю ночь.
        - Ты ещё скажи, что готов и шеф-повара рядом с собой уложить!.. - напряглось полулежащее на мне тельце.
        - Если последует такое распоряжение… - сглупил я, слишком расслабившись.
        - Скот! - сразу завелась Машка. - Как ты вообще посмел с ней… с ними двумя!..
        - Да ладно тебе! Ты же нам помешала, ничего там не было…
        - Ах, ты!.. - в мою плоть впилось как минимум десять ноготков. - А то я не знаю, что ты с этими шлюшками вытворял в кухонной подсобке?!
        Вот и разразился скандал на пустом месте. Нет, чтобы предаваться блаженству в совместных ласках, шептать друг другу нежные признания, да хотя бы просто целоваться, мы вступили в словесную, совершенно бессмысленную перепалку. И я не мог остановиться по одной причине: раньше моя подружка такой зверски ревнивой не была. Так с чего это она так вскипела по отношению к чужому, только недавно соблазнённому мужчине? С какой ёлки, спрашивается, она стала блюсти моральную сторону жизни какого-то экселенса? Тем более когда у самой не только рыльце в пушку, но и все остальные органы тела?
        Ну и судьба нас за подобное расточительство свободного времени наказала. Раздались удары большого колокола, всепроникающие, неприятные, сразу вызывающие чувство дискомфорта и приближающейся беды. Мария первой соскочила с кровати, пытаясь лихорадочно одеться и восклицая:
        - Кречи! Не иначе как огромная стая замечена! Главный колокол звонит! Высшая степень тревоги!
        Я тоже одевался быстро, сообразив поинтересоваться самым главным:
        - Надеюсь, ты не полезешь лично на крышу? Или тебя надо закрыть здесь?
        - Только посмей! Тем более что у меня и внизу хватит организационных проблем! - и тут же строго добавила: - А вот тебе строго приказываю: на крышу ни шага! Ты ещё болен и толком не восстановился.
        Хорошо, что дальше спорить было недосуг, мы уже выскочили в коридор и тотчас окунулись в толпу ожидающих императрицу воинских командиров, придворных, чиновников и телохранителей. У меня сложилось такое впечатление, что вся эта толпа так и не расходилась отсюда. Или они все переселились в комендатуру на постоянное место жительства?
        Гурьба поспешила к единственному в комендатуре лифту, тогда как я устремился к лестнице. Не знаю, какие тут лифты по скорости своего движения, но я взлетел на девятый этаж по ступеням гораздо быстрей. И это с учётом того, что этажи здесь в высоту были по шесть метров каждый. То есть здоровье в порядке - спасибо… повышенной разнарядке на Щиты и груан. Зря меня пытались приказом оставить внизу, да и слабо Машка себе представляла, наверное, какую огромную помощь я могу оказать при уничтожении летающей нечисти.
        Так что, выскочив на крышу, в лабиринт сложных, настроенных специально для лучников навесов, я чуть ли не сразу стал метать в небо маленькие, экономные эрги’сы, сбивая вонючих сатиров, словно шишки с сосны.
        А тварей налетело и в самом деле слишком много. Кое-где уже разгорались пожары от сброшенных горшков с раскалёнными углями. С неба сыпались камни, появились первые пострадавшие среди защитников, да и вся система прожекторов оказалась повреждена. Видимо, первые, удачные попадания камней или пожары повредили магическое питание люменов. В таком случае на первое место выходили лучники, имеющие ночное зрение. А таких тут могло быть от силы несколько человек. Хотя позже я заметил около десятка Трёхщитных. В общей сложности, на плечи которых и легла основная нагрузка по обороне дворца.
        Тогда как моё участие в бою вначале оказалось не настолько результативным, как мне хотелось. Малые эрги’сы поражали лишь одну цель, а большие - разрывая одного кречи в клочья - не задевали других сатиров. Уж слишком правильно они выдерживали дистанцию между собой, довольно расчётливо, не мешая друг другу атаковать.
        Тогда я попробовал гасить рогатую мразь «воздушным молотом». Увы, и он не был результативен: слишком на малом расстоянии он действовал, а я и так вокруг себя уничтожил довольно много врагов малыми эрги’сами. И хорошо, что я попытался чуток модифицировать таранный «мягун», которому меня научил Ястреб Фрейни. Только я свой «мягун» изменил по структуре, сделал максимальным по площади, в виде этакого блина, и задал этому блину максимально возможную дальность удара. Он и летел плоскостью вперёд, практически игнорируя законы физики и сопротивление встречного воздуха, потому что выглядел в виде решётки из тонкой проволоки.
        После этого мне только стоило выбирать цели, совмещённые на одной прямой линии. И дело пошло! Порой удавалось с одного удара снести три, четыре, а то и пять тварей. Не всех убивало мгновенно, большинству просто ломало крылья или ноги, но и этого вполне хватало для кречей. Они с жутким карканьем и воплями падали вниз, а уж там всегда было кому их добить сразу и без затей. Да и благодаря таким подбитым врагам удалось более парочки взять в плен живыми. В дальнейшем это не очень пригодилось при сборе ценной разведывательной информации о стане противника и о его планах, но всё-таки. Первый почин был сделан…
        Несмотря на мои успехи, кречи продолжали атаковать настойчиво, чуть ли не отчаянно. Как оказалось позже, они толком и не видели слишком отдалённых членов стаи. Лишь когда осознали, что добрая треть уже сбита, кто-то из их командиров подал резкий сигнал отхода. Стая резко развернулась, сбрасывая несомый груз камней и углей куда попало, и умчалась на юг. А нам всем пришлось ещё два часа тушить пожары и оказывать помощь раненым.
        Но именно во время последнего сброса меня спасла случайность. То ли специально кто-то с большой высоты так здорово прицелился, то ли просто совпало, но внушительный горшок с углями грохнулся в то самое место, где я стоял всего три секунды назад. Всю мою форму прожгло в полусотне мест раскалёнными искрами и угольками, и даже на теле появилось несколько небольших ожогов.
        Меня как-то слишком поразила сама абсурдность ситуации:

«Еловая жизнь! Да меня так и убить могли! Когда конь падал, я все, что было в себе, напряг, да и вуаль Светозарного спасла. А здесь голова вместе с горшком в трусах оказалась бы после такого удара! Что ироды творят! Что творят!.. Но в любом случае надо мчаться на Дно за груанами. Срочно!..»
        Ещё больше взбесило появление на крыше Марии. Кречей в небе уже не было, но это не значит, что следует самой появляться здесь и лично принимать участие в тушении пожаров. Получалось, что высший чиновник государства - «…в каждой бочке затычка!». Что я ей и сказал, оказавшись рядом. Заодно и телохранителям нагрубил, выговорив, что их дело не помогать императрице погибать, а ограждать от всех, даже чисто гипотетических неприятностей.
        Лучше бы я молчал и вообще на глаза нервному величеству не попадался. Столько на меня криков обрушилось и слов нехороших, что я не выдержал, развернулся и позорно сбежал с поля боя. И вовремя успел, потому что телохранителям уже давались указания, как меня лучше придержать, пока меня будут бить ручки и ножки самой дочери богини Герчери.
        И что за напасть такая? Почему бабы при власти такими стервозными и вредными становятся? Куда девается их величие, спокойствие и рассудительность? Конечно, порой они ведут себя достойно, соответствуют, так сказать, но иногда!.. Так и хочется возопить к небу: «Благие шуйвы, дайте нам терпения, а у них отберите желание и умение скандалить!» Ага, так эти шуйвы меня и услышали…
        Но в любом случае я сбежал вниз злой и… в страшно испорченной форме. И только глянув на себя в зеркало, догадался, почему Машка устроила мне такую ответку криком. Тот ещё вид!
        И тут же мысль:

«Была бы вуаль Светозарного, оставался бы как огурчик! - за ней вторая: - Да и Машке пояс с груанами не повредит. Может, хоть чуток характер улучшится…»
        Глава двадцать пятая
        Медленный разгон
        В итоге ещё через полчаса, после посещения арсенала, идеально экипированный в новенькую форму, вооружённый несколькими метательными ножами на поясе и защищённый стальными рыцарскими наручами, я уже двигался к воротам в подвале, за которыми располагался разрушенный мною некрополь императоров людоедов. Под левой мышкой я волок ростовой щит из прочных досок. Рядом со мной поспешал Шеян Бродский, которому я давал последние инструкции:
        - Следи, чтобы никакой балбес не навесил снаружи опять засовы и не закрыл их. Уповай на то, что это приказ атрегута и что я изнутри закрылся на внутренние замки. Всё понял?
        - Да чего там не понять, - волновался тайланец. - А когда обратно? - на мой щит он особо косился, но спрашивать, для чего волоку такую тяжесть, не стал. Понял, что и так толком не отвечу.
        - Часов через десять, в крайнем случае завтрашним утром.
        - А вдруг ты… задержишься?
        - Ха-ха! - веселился я. - Значит, ты тогда сразу продвинешься на одну ступеньку карьерного роста. Станешь главным атрегутом.
        - Как бы не перед казнью так возвыситься…
        - Не боись, императрица добрая!.. Иногда… бывает…
        - Именно! Но может, всё-таки скажешь, что ты там делать будешь? Меня же будут спрашивать. И удивляться будут, почему тебя нельзя искать.
        - Ещё раз повторю: потому что всё равно не найдут. И смертельно опасно это. Я по тайным простенкам буду отираться, а там тысячи ещё более опасных ловушек!
        - Но сам-то?..
        - А мне не опасно! - заверил я его, уже открывая ворота. - Сам сюда вечером и позже - наведывайся каждый час, мало ли что, вдруг я раньше вернусь по надобности какой… М-м?.. Ничего вроде не забыл?.. Ладно! Тогда всё, до встречи!
        Шеян явно досадовал и расстраивался из-за моих недоговорённостей. И больше по той причине, что я отказался категорически его с собой взять. Но мне так было проще. Потому что времени не хватало. При всей его подвижности, сноровке, силе как Двухщитного и целителя, Бродский будет для меня тяжёлой обузой на Дне. Помощи от него - никакой, с серпансами он сразу ладить не сможет. Куда и как бросать вимлач, добывая груана, - тем более скоро не обучится. Да и самих животных Пространств Вожделенной Охоты тайланец поперву может испугаться.
        Самое главное - не знаю, куда меня порталом забросит. Варианта три, но ни один пока не испробован. Мало того, и при первом контакте с администрацией участков - неизвестно как всё сложится. Как отреагируют валухи на мои требования? Что предпримут гаузы? И вообще, что сейчас творится в мире Набатной Любви, я пока мог только предполагать. Там, где я мог уверенно проскользнуть сам, с посторонним человеком - соваться не рекомендуется. Вот был бы со мной Леонид Найдёнов - тогда да, совсем другая петрушка. С тем я везде прорвусь играючи.

«Кстати, время его отлучки уже истекло, пора бы Лёньке появиться. И смогу ли я его найти за короткое время?..»
        Дойдя до нужного колодца, перекрыл его удобно щитом. Чего возиться с верёвками страхующими, если можно не в пропасть шагать, а смело на помост? Да и любой посторонний ничего зазорного не подумает, увидев доски над провалом. Всё равно ведь не догадается, что шагать на них надо со стороны узкого карниза, перпендикулярно любому логически выверенному движению. Мало того, когда я буду появляться обратно, как мне толком развернуться на узкой каменной полке? А так щитом я буду дополнительно подстрахован.
        Ну и настраивать себя долго не пришлось. Собрался, выдохнул и шагнул.
        Разве что не сообразил прижмуриться. Потому что там оказался яркий солнечный день. Вот и ударило светом по излишне раскрытым глазам. Но кое-как проморгавшись, обнаружил себя одиноко стоящим на довольно широком скальном выступе. Сзади и справа обрыв метров десять, прямо - небольшая площадка. Влево уходящий вполне широкий карниз, по которому можно спуститься вниз, в некое подобие ущелья. Далеко впереди и чуть правее, в финале широкой долины, видны трубы подземного города, среди них два террикона с административными зданиями колонизаторов.

«Или тех уже выгнали из мира? - возник вопрос, на который я сам себе и ответил: - Ну нет, так быстро такие дела не делаются…»
        По прикидкам, до города было километров десять. Учитывая пересечённую местность, часа полтора бегом. Меня это не устраивало: слишком долго.
        Развернулся и, став на коленки, рассмотрел скалу под точкой предстоящего перехода. Символ мира Трёх Щитов и контрфорс «молния», оба в кружочках. Значит, сомнений нет, шагаю без страховки.
        Оказавшись вновь в подвалах дворца в Лордине, осторожно развернулся и шагнул повторно. Теперь уже зря прищуривался: стою на хорошо знакомой ступеньке, на самом дне вентиляционного колодца. Точно в такие же мы в своё время с Леонидом шагнули из пантеона Хорса, у Борнавских долин. Неужели и здесь два выхода в мир ведут именно в такие вот неудобные для выбирания наружу каменные мешки? И в каком именно городе меня сейчас выкинуло? Их ведь сотни по всей планете. Но если и третий шаг приведёт в колодец, придётся карабкаться вверх. Всяко быстрей будет, чем бежать сомнительных полтора часа.
        Возвращаюсь, а после совершаю третий переход. И опять не угадываю с прищуром глаз: темнота полная. Впору задействовать ночное зрение. Что я и делаю, сразу похвалив себя за неподвижность. Ибо стою на изумительно маленьком квадратике тверди, всего сорок на сорок сантиметров. Квадратик сей венчает некий искусственный шпиль не то монумента, не то пьедестала. Благо хоть высота небольшая, всего метров пять. Да и внизу не камни, а почва, пусть и неровная, с выпирающими кое-где корнями. Над головой поскрипывают толстые ветви, шелестят диковинные треугольные листья. Вокруг - громадные, можно сказать, что старые деревья. Но некий порядок в их расположении просматривается, видны широкие аллеи, заброшенные круглые площадки, некое подобие полуразвалившейся каменной лавочки.
        По рассказам каторжан, у меня имелась информация, что любой горожанин ночами имел право посещать парки, находящиеся на поверхности. Тогда прямые лучи местного солнца не несли в себе никакой опасности. Парки при каждом городе имелись огромные, ухоженные, благоустроенные, в них очень любили развлекаться дети, встречаться влюблённые. Но опять-таки только по ночам. То есть колонизаторы поддерживали вполне высокий уровень жизни покоренной ими цивилизации. Даже не слишком вылавливали тех бунтовщиков, которые ратовали за уничтожение гаузов и совершали побеги из городов в лесные массивы. Там недовольные собирались в шайки и вели вольную жизнь, днём прячась в пещерах или катакомбах, а ночью охотясь на оленей и устраивая пьяные оргии у костров.
        Но почему данный парк заброшен? Есть ли рядом с ним город? Ведь мне в первую очередь необходим лифт, доставляющий каторжан на Дно. Точнее говоря, если судить по новым инструкциям для революционеров, то лифт, доставляющий желающих испытать приключения граждан на Пространства Вожделенной Охоты.
        Чтобы лучше сориентироваться в действиях да осмотреться по сторонам, присел аккуратно, наклоняясь туда, откуда пришёл. Есть и символ, есть и контрфорс. А вот чуть левее, за толстыми ветками, виднеется пятно света. Оттуда же доносится отдалённый шум, и даже некие голоса порой можно разобрать. Значит, мне туда!
        И уже не раздумывая больше, руками цепляясь за ветки, достигаю ствола, а там и на землю спуститься проще простого. Затем бегом, на свет и на шум, аки мотылёк. И уже метров через двести парк довольно резко меняется, деревья молодые, аллеи ровные, скамейки целые, травка - идеально зелёная. Хотя про ту же травку и некоторые деревья каторжане рассказывали весьма жуткие истории. Но мне-то что до этих мутантов?
        А вот и первые люди появились, прогуливающиеся по парку. Заговаривать с ними я не стал, всё равно нет смысла узнавать: что в мире творится, началось изгнание гаузов или нет. Почему-то уверен на девяносто девять процентов, что нет.
        Затем стали попадаться целые толпы гуляющих и огромные, шумные компании с детьми. А так как детей не разрешали выгуливать после определённого времени, значит, ночь на данном участке планеты наступила недавно, что для подземного города по времени означает только ранний вечер. Значит, народ ещё бодрствует.
        Удобно, неудобно, но хоть будить никого из администрации не придётся. А вот и выпуклость показалась в виде планетария. По объяснениям, именно туда выходят эскалаторы и подъёмники из города, именно там можно встретить находящихся на дежурстве валухов. Эти великаны тоже являлись представителями подневольной гаузам цивилизации, но так как были человекообразными, точнее говоря, полностью подобны гомо сапиенс, то их на данной планете заставляли работать надсмотрщиками за местным населением. Насколько я понял, валухи не только сами участвовали в Сопротивлении против колонизаторов, но и помогли сильно моему другу Леониду при отправке мне весточки на Дно.
        Это я сейчас великанов совершенно не боялся. Зато помню, когда первый раз увидал гигантов ростом в три с половиной метра, то сразу с жизнью стал прощаться. Да и встретили меня тогда - не приведи Господь никому! Не факт, что сейчас хорошо, с распростёртыми объятиями встретят.
        Но тут уж всё от меня самого зависит. Смело шагаю в ворота одного их секторов здешнего сервера и с ходу ошарашиваю рассевшихся на лавочке великанов:
        - Привет, терпилы! Это что за город? И далеко ли отсюда Макиль с Пловарешом?
        Кажется, валухи только недавно присели. Наплыв на поверхность людей только-только спал, назад возвращаться ещё не начинали. Можно спокойно часик посидеть, посудачить… А тут вдруг такое мелкое, наглое и приставучее недоразумение! Нет, чтоб ему идти вниз да там кому иному голову морочить!
        Шумно вздохнув, надсмотрщики переглянулись и обменялись многозначительными репликами:
        - Ну вот, кажется, началось…
        - Бубен им всем в бездну! Почему именно у нас? И на наши головы?
        - Везучие мы с тобой, не иначе… - и уже совсем уныло обратился ко мне, не то спрашивая, не то утверждая: - Светозарный…
        - Я вежливо поздоровался и задал вопросы! - с этими словами я достал из плеча небольшой, но ярко искрящий эрги’с, и он затрепетал у меня в пальцах, готовый сорваться в любое мгновение. - Или вас не учили культуре общения с иными цивилизациями? А вы решили не эвакуироваться с данной планеты, а здесь так и остаться… похороненными?
        Попыток встать или потянуться к своим массивным копьям великаны не сделали, а вот побледнели явно. Но в остальном внешнее спокойствие им удалось сохранить. Отвечать мне стал второй, показавшийся вначале наиболее недовольным:
        - Это город Блашь. До Макиля два часа поездом, до Пловареша - четыре. Чем ещё можем помочь?
        - Как пройти на ближайший участок ближайшего сектора и кто там поставной?
        - Вот по этому эскалатору вниз, после выхода сразу направо. И по улице до первого перекрёстка. Поставной там - Гринь Орлов. В данное время обязан быть на месте.
        - И этот Гринь в курсе уже начавшейся деколонизации мира?
        - Да как сказать… - покрутил в сомнении своей огромной головой валух. - Скорей всего, что нет… До нас только-только некоторые сведения стали добираться, а вот поставные секторов - скорей всего ещё не в курсе. Хотя… всё может быть.
        - Спасибо за консультации! - пряча эрги’с обратно, я вновь стал вежливым и приветливым. - Счастливо оставаться!
        И поспешно двинулся к уходящей вниз ленте эскалатора. А уже на городской улице непроизвольно замедлил шаг, осматриваясь по сторонам. Мне много рассказывали о подземных городах, но одно дело услышать десять раз, а другое - увидеть собственными глазами. Пяти-, семиэтажные дома. Над ними - словно открытые террасы с колоннами. А вот уже сами колонны упираются не в небо, а в каменный свод. Свод в виде арки нависает над улицей. В самой арке многочисленные лампы дневного освещения, потому и впечатление такое, словно вокруг день. Многие окна тоже освещены, из кое-каких слышна музыка. Некоторые соседи переговариваются из других окон - прямо через улицу. Между тротуарами и широкой проезжей частью - кусты цветов, невысокие, под три метра деревья. Транспорта не видно, животных - тоже. Все перевозки - арбами, которые лихо тянут или толкают сами люди. Тут тоже полно гуляющих, видны парочки влюблённых, порой гоняют ватаги ребятни.
        Если бы не каменное «небо» над головой, складывалось бы впечатление, что вокруг снимается кино о семидесятых, а может, и раньше. То ли Одесса, то ли Питер. Может, Москва, может, Минск. Могу судить только по просмотренным кинофильмам, коих насмотрелся много. Но вот эпоху и город точно определить бы не смог.
        В любом случае рассматривал я город с громадным интересом. И по-хорошему завидовал, что Леониду в таком не только пожить удалось в полное удовольствие, но и своим любимым делом заняться: организовать арляпас, некое подобие нашего варьете, ресторана и цирка одновременно. А мне так сразу не повезло, угодил в тюрьму. Да и там умудрился совершить преступление, за которое меня и отправили на каторгу, то бишь на Дно. Сейчас же я стремился проделать путь туда сам, намеренно и как можно быстрей.
        Вспомнив, что меня уже наверняка стала разыскивать Мария Ивлаева-Герчери, захлопнул отвисшую челюсть и в здание управы вбежал бодрой трусцой. В холле сидело дежурное отделение исполнителей, видимо, расслабившихся и давно не знающих, что такое беспорядки. Однако я и не собирался их жалеть, пусть пошевеливаются и тоже подключаются к процессу:
        - Встать! Почему расселись?! - заорал, деловито проходя между ними. - Разве вы не в курсе, что гаузы вскоре покинут наш мир и уже начали менять атмосферу? Поставной у себя?
        - Да… - подтвердил кто-то растерянно.
        - Он там с секретаршей, - добавил ещё кто-то.
        Дежавю, что ли? Опять поставной, пользуясь своим служебным положением, «топчет» очаровательную помощницу по делопроизводству? Так и встали перед глазами поставной Сергий и его секретарша Ксана, которая издевательски относилась ко всем служащим нижнего ранга. И тот факт, для чего Ксана использовалась её непосредственным начальником прямо на работе. Могло и сейчас за дверью совершаться некое фривольное действо. И что делать?
        Вроде как следовало мне действовать более деликатно, но время, время! Вот я и вломился в кабинет местного начальства без стука и без предварительного покашливания. И вздохнул облегчённо, застав там банальную сценку из жизни бюрократов: оба копались среди пыльных папок, горами возвышающихся на одном из столов.
        - Гринь Орлов, сударыня, добрый вечер! Меня зовут Борей, из Светозарных. Причём я в курсе, что гаузы вскоре начнут деколонизацию планеты. И валухов с собой заберут, как только изменят атмосферу и сделают пребывание на поверхности планеты безопасным. Сейчас прошу немедленно пройти со мной в зал отправления. Мне срочно надо на Дно.
        Если поставной вначале растерялся, то дослушав меня и с минуту поразмышляв, вполне благосклонно отнёсся к моей просьбе:
        - Такого случая пока в истории не припомню, но ничего не имею против. Потому что запрета на отправку желающих на каторгу - не имею. Ха-ха! - видимо, самому смешно стало от сказанного. Но в первую часть моей тирады он не поверил совершенно: - Но всё-таки интересно узнать по поводу атмосферы…
        - Гринь, оправдывай свою фамилию, будь орлом! - прервал я его вопросы. - Двигаемся в зал с лифтами, мне очень, ну очень некогда. Если успею, объясню ситуацию по пути.
        И взмахивая ладонями, нетерпеливо поманил поставного к выходу. Стоило видеть, насколько заинтригованным он оказался, но с места таки сдвинулся. Секретарша, вполне молодая и миловидная особа, двинулась следом за нами. В коридоре к нам присоединилась и вся дежурная смена исполнителей. Ну и в движении Орлов всё-таки вспомнил некий параграф инструкции:
        - Но я не имею права выдавать тебе оружие из хранилищ без согласования с командиром городского легиона валухов. А барон…
        - Обойдусь без оружия! - опять прервал я его. - Или ты не в курсе, что я бессмертный?
        - Ну-у-у… - протянул поставной. - Я бы так не сказал…
        - Конечно! - хохотнул и я, как можно вульгарнее и беззаботнее. - И такие, как я, тоже смертны. Я сам лично одного гада придавил в тюрьме поставного Сергия, что в Макиле. А потом и на Дне двух предателей взорвал, которые гаузам служили.
        Всё-таки охранники правопорядка, всю жизнь свою веровавшие в незыблемость существующего строя, подобную новость не смогли переварить на ходу. Все резко встали как вкопанные, а я ещё по инерции прошёл метров пять. Только там замер, оглянулся и сделал вид, что сержусь:
        - В чём дело, товарищи?.. Орлов, последний раз повторяю: мне некогда! Если ты не будешь живей двигать конечностями, я отправлюсь вниз и без твоей помощи. Но тогда не скажу на прощание, с кем тебе следует связаться и что сделать до моего возвращения.
        Это заставило начальника сектора двинуться вперёд, задавая самый главный вопрос:
        - То, что ты сказал о гаузах, - это правда?
        - Незыблемая! - подтвердил я, уже начав спуск по лестнице. Ведь все участки, как и тюрьмы при них, строились по единому стандарту. - Я постараюсь захватить наверх инструкции, которые вы сами обязаны будете выучить наизусть и всем горожанам довести до сведения. Затем спокойно и планово начинаете создавать совет по принятию власти. Кстати, в последние десять дней Светозарные поднимались на поверхность?
        - Нет… ни одного.
        - Тогда всё понятно. Да если бы и поднялись, могли не знать о начале преобразований. На какой уровень чаще всего отсылаете каторжан?
        - На двенадцатый и шестьдесят первый.
        - М-да… - искренне загрустил я. - Может такое случиться, что оттуда ещё десятилетия никто с нужными знаниями не выберется. Хотя вскоре такие, как я, уже будут сами на все уровни опускаться и нести просвещение в массы.
        - А сам-то ты на каком был? - осторожно спросил поставной.
        - На сорок четвёртом. Туда меня и отправляй. Может, кого из знакомых и встречу.
        Хотя надеяться на подобное было бессмысленно. Каждый из ста двадцати уровней Дна занимал по приблизительным сведениям площадь Азии. И каждый город забрасывал каторжан в иное место, порой страшно отдалённое от иных подобных порталов межпространственных перемещений. А уж если разброс намеренно вёлся по уровням, то встретиться родственникам или старым друзьям не светило никогда. Разве что, став Светозарными, вернуться в один город, на родное подворье.
        Уже в самом зале отправления, называемом чаще «гримёрка» за переодевание в рыцарей, я сразу потребовал пояса, которые в виде патронташа имели по пятнадцать ячеек для груанов. Взял пять штук, потом добрал ещё два. Хотя вначале планировал только два взять. Но лучше запастись, чем потом по Дну метаться в поисках такой, казалось бы, мелочи. Пока обматывал своё тело поясами, а остальные забрасывал в пустой рюкзак, рассказывал застывшим слушателям, что там внизу творится, кому принадлежит всё Дно и что случится, если империя Альтру вскоре восстановит свой контроль над Просторами Вожделенной Охоты.
        Затем подался к клети лифта, забрался внутрь и громко стал отдавать последние инструкции. Пусть все слышат, не только поставной. Быстрей до народа дойдёт:
        - Не забудь, сорок четвёртый уровень! Вернусь, мало не покажется, если «ошибёшься». Пока меня не будет, свяжитесь с поставным С?ргием из Макиля, скажете, что Борей ушёл на Дно от вас. Всё остальное и кому надо С?ргий передаст сам. Планирую вернуться часов через восемь. Но мало ли что… Тогда вернусь наверх где-нибудь в ином месте… Запускай!
        Всё-таки Орлов оказался придавлен лавиной подобных новостей. Потому что за рычаг пуска он дёргал с каким-то фатальным отчаянием. Мол, сейчас этот тип исчезнет с глаз моих навсегда, и всё вернётся на круги своя.
        Жалко мне его не было. Мне было жалко себя. Всё-таки перемещение на Дно комфортным никак нельзя было назвать. И это я ещё двигался налегке! В прошлый раз мы с Ксаной опускались в преисподнюю гружённые доспехами и оружием словно лошади. Как только выжили при тогдашних перегрузках, ума не приложу. Как потом выживали - совсем другая песня, которая тоже у меня из головы вылетела, как только лифт остановился и двойные двери раскрылись, выпуская меня в удивительный мир.
        Но это он для меня сейчас казался удивительным, знакомым и обжитым. Тогда как для стоящего перед лифтом десятка вооружённых до зубов молодчиков он оставался местом выживания, ареной крайней жестокости и средоточия самых страшных человеческих пороков.
        Подобные засады на «новеньких» на Дне совершенно не практиковались, потому что считались бессмысленными. И зверьё тут ходило, и точного времени даты сброса очередных каторжан никто не мог предсказать. Так что, скорей всего, я попал в прицел копий и мечей чисто случайно. А хоть бы и нет, меня это нисколько не напрягало. Хотя попытки разрешить ситуацию миром я всё-таки предпринял:
        - Привет воякам поставного войска! - проорал я, покидая клеть лифта. Поставными называли каторжников, скорей всего, в издёвку, хотя в истории были сведения, что изначально людей сюда, на добычу груанов, отправляли из числа добровольцев.
        Сейчас меня явно не поняли:
        - Чего ты там лопочешь? - выступил вперёд тип с самой неприятной внешностью. - И чего ты «пустой»? Где оружие? Где еда? И вот как такие придурки в лидеры выбиваются?
        - Светозарным ни оружие, ни еда не нужны! - усилил я громкость своего голоса. - Поэтому сейчас отправляемся все к ближайшей Длани, где я вас обеспечу долгосрочным набором продуктов на целый месяц. Причём для этого не понадобится отдавать Длани «чужой» груан. Мало того, в течение часа расскажу, как надо стать Светозарным всего за несколько дней. Итак, куда идём?
        - Не дёргайся, ты уже пришёл! - заявил всё тот же тип со смехом, и человек пять из его компании поддержали звучным хохотом. - Раз ты пришёл такой «пустой» и так умеешь врать, то давай раздевайся! Послужишь нам какое-то время женщиной…
        Сказанное ему самому показалось настолько смешным, что мужик просто согнулся пополам от хохота. А я снял фирменное кепи атрегута и в недоумении поглаживал свою так и не обрастающую лысину. Никогда не понимал и не пойму тех уродов, которые желают самоутвердиться в любом месте и любыми методами. Даже в ущерб логике и здравому смыслу. Ему предлагают бесплатно накормить весь отряд, а он уже вознамерился поиздеваться над человеком, доказать своё верховенство, и не отступится, пока его не убьют или пока он своего не добьётся.
        Даю моральному уроду последний шанс, добавляя в тон угрозу:
        - Ты, дядя, больной на всю голову? Или не знаешь, кто такие Светозарные?
        Половина смеющихся уже примолкла, когда рассмотрела мои шрамы на голове. Тут вечные сумерки, но с восьми-семи метров видно всё великолепно даже простым людям. А вот их глумливый лидер и ещё несколько типов с ним не вняли трезвому рассудку. Вынимая мечи, неспешно двинулись вокруг меня, беря сразу в полукольцо. Ещё и насмехаясь при этом:
        - Не хочешь, парень, по-хорошему? Будешь всё равно делать по-плохому! Ха-ха!
        Уже не ему, а тем, кто у него за спиной, даю последний шанс:
        - Кто хочет жить, немедленно бросает оружие и падает на землю. Раз!..
        Чего я начал считать? Вроде никакого волнения не ощущал, убивать таких подонков не впервой. Но заметил, как с правого фланга шеренги двое отбросили свои копья и ничком бросились в сторону. Упали и не отсвечивают. Молодцы мужики, то ли опытные, то ли предчувствие хорошо отработано. Только вот всё равно им спины изрядно кровью обрызгало, когда восемь их бывших подельников на куски разорвало и по окрестности разметало. Хватило для этого двух небольших эрги’сов.
        А я задумался над моральным вопросом невероятной важности:

«Чего я, собственно, предлагаю всем и каждому стать Светозарными? Ведь стань такие уроды бессмертными да появись на поверхности - это же бедные горожане кровью умоются и проклянут меня на веки вечные. Им тогда колонизация гаузами раем истинным покажется. Поэтому не лучше ли дождаться вначале легионов империи Альтру, которые здесь наведут порядок и проредят кого следует? А уже потом, так сказать, в порядке морального приоритета, бывшие каторжане начнут возвращаться на свои родные подворья?.. М-да… вот до чего спешка доводит! Хочется как лучше, а получается… новая проблема!..»
        И вместо того чтобы мчаться куда-то, я стоял и думал. Думал и стоял…
        Глава двадцать шестая
        Ой, вы, серпансы мои привередливые!.
        Мои думы прервал голос одного из упавших ничком воинов:
        - Светозарный, встать-то можно? А то сейчас сюда на запах крови байбьюки прикатятся, они тут частые гости.
        - Не просто встаёте, а сразу двигаетесь в сторону ближайшей башни! - заторопился я. - Попутно рассказываете про остальные башни, что есть поблизости и сколько их. Ну и представьтесь.
        Мужики вскочили на ноги, помогая друг другу в первую очередь отряхнуть спины. Но при этом очень уж косились на разбросанное оружие.
        - Меня зовут Варб, его - Сенин. - Оба выглядели солидными, если не сказать матёрыми, каждому лет под сорок. - Я так понял, мы спешим?.. Но хоть некоторое оружие можно подхватить?
        - Хватайте! - разрешил я, вспоминая и о причине своего здесь появления. - И все пояса с груанами собирайте для меня. На всё три минуты! Да! Если есть лопаты, тоже не забудьте три штуки.
        И сам бросился разыскивать пояса по полю не то чтобы боя, а так, недоразумения. Нашёл три пояса, в которых в общей сложности оказалось семнадцать груанов, но только три из них «свои». Судя по прежним опытам, «свои» трофеи так и оставались «своими», если оказывались на теле Светозарного, опоясанного патронташем с пятнадцатью волшебными устрицами. Так что, скорей всего, «свои» станут «чужими», но я ведь всё равно не надеялся именно таким способом насобирать желаемое количество симбионтов. Мне и «чужие» пригодятся, чем больше, тем лучше. Пока надел, а там видно будет.
        Да и Сенин с Варбом мне четыре пояса принесли, в которых насчитывалось двадцать два груана, шесть из них «свои». Уже тридцать девять! Хорошее начало! И это я ещё от лифта даже не отошёл! Может, и не уходить?
        Тут же сам себя заругал:

«Мне нужны серпансы! - и сам себе скомандовал: - Бегом к башням!»
        Причём нужны обеих категорий. И сами они сюда не придут. Не говоря уже о всех остальных мелочах, среди которых вимлач - основополагающая штуковина. Ну и сам кайф промчаться на ездовом серпансе по полям, догнать страшного монстра и метким броском избавить его от груана - ух! Это ли не мечта истинного охотника?!
        Сам над собой посмеиваясь, удивляясь неожиданной ностальгии по местным красотам и экзотике, я поторопил своих неожиданных помощников, и мы двинулись к ближайшим башням. Правда, Варб меня сразу же предупредил с похвальной честностью:
        - Наша группа не отсюда и не столько сюда для охоты прибыла, как проследить, понаблюдать за соседями…
        - Понятно! Решили пограбить? - закончил я за него.
        - Как бы решение всего коллектива, - оправдывался каторжанин. - Нам не по нраву, но меньшинство никто слушать не хочет…
        Услышав моё поощрительное «Ну-ну!», продолжил излагать интересующие меня детали местного бытия. И пока мы прошли два поля и вышли на третье, с четырьмя башнями на нём, обстановка для меня показалась вполне ясной и полной. Наш путь лежал к пространствам, где сформировалась и обитала довольно дружная, многочисленная и воинственная группа каторжан. У них имелись жёсткие законы, существовали чёткие критерии приёма в общину и царил строгий порядок, основанный на иерархической системе ценностей. А ценность здесь была одна - груаны. То есть чем больше воин-охотник добывал волшебных устриц, тем больший вес имело его слово в решении любых вопросов. Имелись, конечно, и перегибы, существовала жестокость и смертная казнь, но, в общем, здесь существовал порядок и какая-никакая справедливость. А посему попасть сюда старались все нормальные и порядочные люди.
        - Мы ведь потому и пошли с десятком, - дополнил своего товарища Сенин, - что сами собирались по возможности где-то отстать или вообще сбежать, но остаться в Четвёрке.
        Именно такое непритязательное название имела долина с четырьмя башнями. Стратегически удобное расположение башен позволяло контролировать внутреннее пространство долины, да и Длань, поставляющая дефициты и пайки, была чуть ли не в самом центре. Так что при налаженных сигналах тревоги, четыре коллектива общины всегда успевали на помощь друг другу, беспощадно громили любого агрессора, а для охоты по дальним полям собирали внушительные отряды охотников. Вот потому и выживали уже несколько десятков лет. Среди них очень редко появлялись Светозарные, и, наверное, по этой причине общее количество населения росло постоянно и в данный момент достигло цифры в шестьсот человек.
        Это и по моим понятиям оказалось невероятно много:
        - Ого! Да они же наверняка всех тварей в округе уничтожили! Не так ли?
        - Ну да. Вот потому и груанов у них мало, а охотники в основном только за мясом ходят.
        К тому моменту мы вышли на нужное нам поле, и я увидел две первые башни. Они оказались такие толстенные и настолько несуразной конфигурации, что я, забывшись, проговорился:
        - Ничего себе строеньица! Не знал даже, что такие на Дне существуют!
        Оба мужика оглянулись на меня в недоумении:
        - До башен ещё очень далеко…
        - Их нельзя с этого места увидеть… Светозарный.
        - Это вам нельзя, - пояснил я. - Мне можно всё. Не будь в долине много тысяч стволов до самого свода, я бы и строения на другом краю поля рассмотрел.
        Но для себя лично прикинул, что для меня теперь вообще не существовало ограничения в видимости. Изначально, как носитель Первого Щита (я ведь тогда не знал, что у меня их три!), я видел в два раза лучше остальных каторжан. Во время событий у города Иярта - в три раза лучше и вдвое по сравнению с когуярами. Но тогда ещё на больших расстояниях мой предел перекрывался мутной дымкой сумерек. Сейчас и этой помехи не существовало. То есть во время последнего выздоровления мои органы чувств в который раз были перенастроены и усовершенствованы. Хоть какая-то польза после пережитых мучений от ран и почти предсмертных агоний.
        Сразу бросались в глаза возделанные пространства на самом поле. Если местные монстры сюда доходили редко, а сезонные миграции у них проходили по иным участкам, то определённое земледелие, да ещё при таком огромном количестве проживающих, община себе могла позволить. И здешние растения или кустарники, которые употреблялись для пищи, выделки кож или для изготовления гнатара (местный ром), не требовали скрупулёзного ухода за собой. Посадил, да только изредка за ними приглядывай, да сорный мох вытаптывай вокруг.
        Вот и сейчас я заметил на полях всего лишь одну группу земледельцев. Человек двадцать работало не спеша, а ещё сразу тридцать воинов, растянувшись цепочкой по дальнему периметру, стояло в наружном дозоре. Тем самым показывая существующий порядок, похвальную дисциплину и хорошо отработанные навыки обороны.
        Но мы к ним даже сворачивать не стали. Я сразу двигался к башне. Следовало искать серпансов. А уже по ходу этих поисков общаться с аборигенами.
        Пока же я продолжил расспрашивать своих «добровольных» гидов. На этот раз о более глобальных проблемах колониальной революции. Неизвестно как в общине, куда мы направлялись, но Сенин с Варбом ни словечка не слыхивали о когуярах, об их столице Иярта, о новых веяниях на Дне и о распространяемой инструкции из империи Альтру. И это - на том уровне, где всё началось! Что тогда говорить про все остальные? Если будет инфа распространяться такими темпами, то и через сотни лет останутся уголки, где не ступала «нога закона». А нет, вру, не останется. Без подпитки «новичками» все существующие колонии к тому времени вымрут по естественной старости.
        Дежурные на башне нас только-только рассмотрели, а мы уже остановились возле валунов, под которыми я ещё издалека рассмотрел хранилища боевых серпансов. По предварительному осмотру, хранилище мне виделось неповреждённым, а значит, и внутри нетронутым. Консервировать свои секреты затейники из Альтру умели превосходно.
        Большая тревога в данном поселении сыграна не была, ведь нас только трое, да и не пытаемся мы атаковать. Но ещё десяток жителей на балконы и террасы выскочили. И минут пять присматривались издалека, как мы лопатами и магией пытаемся очистить громадный валун со всех сторон. Затем всё-таки обеспокоились нашей кажущейся беспечностью, и колонна из двадцати увешанных оружием вояк потянулась в нашу сторону.
        Своим помощникам я дал указание не останавливаться при расчистке камня, а сам взобрался на него, притягивая на себя все взоры хозяев долины и всевозможные неожиданности с их стороны. Те подошли, обступили нас полукругом, но, рассмотрев, что у меня нет никакого оружия, всё-таки правильно определили во мне старшего и наиболее опасного противника. Загремели железом, нахмурились. А я старался радушно улыбаться. К чему выслушивать возможные грубости, если проще сразу о себе всё нужное рассказать? И только один из них собрался что-то выкрикивать, как я его опередил:
        - Приветствую доблестных воинов общины! Пусть ваша Четвёрка никогда не испытывает сложностей и пусть среди вас ежедневно рождается один Светозарный. Тем более что такое возможно, и вы уже сегодня в этом убедитесь. На иных просторах - подобное уже свершилось. Даже женщины становятся Светозарными, тем самым получая возможность забеременеть и стать матерями, не покидая данных пространств. Гаузы скоро тоже покинут мир Набатной Любви, забирая с собой и валухов. Но перед этим приведут в порядок атмосферу планеты, чтобы люди не боялись лучей здешнего солнца. Ну и в некоторых городах к данному времени уже начинается помаленьку передача власти в руки людей. Этим занимаются десятки и сотни Светозарных, получивших отпечатанные инструкции и поднимающиеся на поверхность как раз с этого, с сорок четвёртого уровня. И мне кажется, название вашей долины весьма символично, потому что вы как раз и станете той второй волной почти бессмертных людей, которые вернутся на свою родину. Вы тоже получите инструкции. Но вначале я покажу вам серпансов, потом проведу первые отборы среди вас, и вы получите вот такие или
подобные моей татуировки.
        Я поднял руку, показывая на правой ладони татуировку «наездник». Все и так стояли, открыв рты, теперь непроизвольно подошли вообще вплотную к камню. Пялились они так на рисунок, словно ничего интересней и загадочней в своей жизни не встречали. И только один из них, высокий и тощий по фигуре, сумел выдавить из себя первый вопрос:
        - А ты кто?
        - Да, забыл представиться: Борей! Из Светозарных. Только что спустился вниз из города Блашь, из сектора, где поставным Гринь Орлов. Сейчас мы вскроем тайник, который создали в далёкой древности представители империи Альтру. И тут, внизу, как раз и находятся в спячке нужные нам всем серпансы.
        - Звери, что ли? - уточнял всё тот же тощий.
        - Не в пример лучше. Серпансы - это существа, на которых можно не просто ездить, а гоняться за любыми монстрами по любым полям. Мало того, кто сумеет стать охотником, вот с такой татуировкой, - вновь показываю зрителям ладонь, - быстро научится метать вимлач - специальное устройство-ловушку. Если вимлачом попасть тому же байбьюку в место расположения груана, тот выпадает из тела монстра и оказывается в ловушке. Всё это я вам продемонстрирую позже. А сейчас расходитесь в стороны, буду пробовать открывать тайник.
        Мои помощники откопали валун, как и полагается, и ничего вроде мешать не должно. Зато мои слушатели оказались не совсем благодарными. Особенно после заявления тощего, прозвучавшего неприятным диссонансом:
        - Мы здесь хозяева! - и его вопроса: - Чего это ты тут раскомандовался?
        Вот же люди! Ведь растолковал им, разжевал во всех подробностях, а всё равно своей выгоды не понимают. Пришлось им перед мордой махать ещё одним, более приземлённым пряником:
        - Чуть позже мы отправимся к Длани, и я, специально для вас, без всякого обмена на «чужие» груаны, сделаю доставку ящиков с хозяйственным грузом.
        - Ничего у тебя не получится! - выкрикнул кто-то. - Такое воровство даже Светозарным неподвластно.
        - Ого! - поразился я. - Да у вас даже такие сознательные товарищи были? - потому что хорошо знал про инстинкт, который тянет людей к лифтам, как только у них в поясе оказывается десятый «свой» груан. Но дальше меня ещё больше смогли удивить:
        - Наш старейшина Влабо, истинный Светозарный! - загорелись глаза у тощего фанатичным огнём. - И он уже десять лет правит нашей общиной. Поэтому, если ты соврал о себе и Влабо тебя разоблачит, - берегись!
        Вот и раскрылась мне подноготная местного крепко спаянного коллектива. Оказывается, тут нечто вроде религии изобрели, и даже первый божок умудрился завестись. Сумел справиться с навязанным инстинктом покинуть Дно, а может, желание стать живым идолом для соратников пересилило. Но как бы там ни было, старик остался в долине, и теперь всё больше и больше окучивает свою паству.

«Ну и флаг ему в руки! - решил я. - Это он сейчас божок единственный, а как у народа появятся серпансы, его власть сразу кончится!» - а вслух воскликнул:
        - Да вы просто счастливчики, раз имеете такого, как Влабо! А когда у каждого из вас появится по серпансу, то вы сами оцените преимущества новой охоты. А уж когда ваши женщины станут рожать, то и вы тоже не захотите покидать эти благословенные пространства!
        Наверное, я их всё-таки запутал своими последними, несколько противоречивыми и несвязными утверждениями. Потому что задумавшиеся воины молча отошли на требуемое расстояние. А я стал действовать. Послал по малому эрги’су в узлы управления плитой и в жилы силового подъёма, приложил ладонь к нужному месту, приподнял валун, открывая уходящие вниз ступени. И только когда уже спускался вниз, услышал настороженный вопрос от кого-то:
        - Что там внизу, кроме твоих серпансов? Сокровища?
        - Нет здесь ничего, - разочаровал я охотника. - Сам спускайся за мной и глянешь. Можешь пару-тройку товарищей захватить, но не больше, а то не поместимся все.
        И не успел я внизу осмотреться, как следом за мной сразу пятеро любопытствующих спустилось с факелами. Но сколько они ни приглядывались, так ничего, кроме вимлачей в углублениях стен, и не заметили. Тогда как я уже бойко и с азартом пробуждал спящих серпансов и по одному выводил их наверх.
        Вначале никто не понимал, что я делаю. Пока я не загрузил одному из скакунов в заплечный мешок все наличные вимлачи, а потом, уже наверху, не оставил скакуна стоять. Получалось, что видимые устройства ловушки зависли в воздухе. После такого зрелища и продолжающихся объяснений с моей стороны в меня и в мои невероятные возможности поверили все и окончательно. Так что дальнейшие распоряжения выполняли в охотку и с резко возросшим энтузиазмом. А уж на вопросы отвечали быстро, чётко, наверное, лучше, чем делали бы это при ответах даже своему старейшине Влабо.
        Когда я вывел все восемь боевых серпансов, то, усевшись на самого первого и самого ожившего, проехал почётный круг на приличной скорости, чем вызвал рёв восторга у зрителей. Затем второй круг сделал, разместив в багажном отделении у себя за спиной того самого тощего обитателя башни. Естественно, что всё это не осталось незамеченным со стороны башни, и вскоре вокруг нас уже гудела толпа из сотни человек. Более трети из них составляли женщины. И я даже порадовался, когда узнал, что Влабо обитает на другом краю долины. Тот бы уже точно мешался под ногами, усмотрев десятки поводов и причин для разрушения его так тщательно создаваемой божественной власти.
        После обкатки ещё нескольких человек люди стали умолять меня научить их как можно быстрей пользоваться серпансами и вимлачами. Пришлось читать им новую лекцию: о серпансах-администраторах, их выборе-определении умений человека, а потом идентификации каждого проверенного должной татуировкой. Причём сразу сделал ударение на том, что даже получившие отметку «турист» имеют право участвовать в охоте и получать свою долю добытых груанов. Ну а «охотники» обязаны помогать своим товарищам и подругам на пути продвижения в Светозарные.
        Ну и напоследок описал, что собой представляет малый серпанс, как он себя ведёт и каким вредительством любит заниматься. Тут же вперёд выступила одна из женщин, которая заведовала в башне кухонным хозяйством:
        - Так есть у нас эти чудища, есть! - своим зычным голосом она враз перекричала всех остальных. - Мы-то всегда думали, что это домовые шалят, и всегда им миски с чем-то прокисшим ставим. Только в таком случае они успокаиваются и разных бед больше не творят.
        - Чудища? - стал уточнять я. - Получается, что у вас их два?
        - Три! - заявила женщина. - Нам больше всех этой нечисти досталось. А в остальных башнях по два.
        - Тогда отправляемся их вылавливать и приручать.
        Дальнейшие действия и события у меня отторгли часа три отведённого времени. Но зато два серпанса я приручил и перепрограммировал на полное подчинение себе, а одного оставил обществу. Именно с ним и начал проводить разграничение обитателей башни на три категории граждан. При этом накладывал свою ладонь поверху ладони испытуемого и старался тем самым поднять его ранг. Ни к чему слишком строго придираться к несчастным каторжанам.
        Как ни странно, «охотников» оказалось несколько, а пара из них даже смогла прекрасно видеть серпанса-администратора, нащупывать его чип и мысленно при этом общаться с чудным созданием. Вот именно на них я и потратил последние полчаса, обучая, как надо инициировать остальных людей, что при этом думать и как именно давить интеллектом. Худо-бедно, но у них получалось, и моё присутствие здесь уже было не обязательно. Оставалось только смотаться к Длани, истребовать обещанные пайки и хозяйственные ящики, и, самое главное, инструкции для Светозарных от империи Альтру. Всё-таки подобные вещи никому, кроме подданного империи, пункты раздачи не выдавали.
        Попутно я планировал собрать в свой рюкзак все «чужие» груаны. Они, конечно, и после появления серпансов останутся в цене, но в любом случае станут практически бесхозными. Поэтому, прежде чем двинуться к центру долины, объявил народу:
        - Как я и обещал, пять комплектов поставок за груан я вам выдаю без всякой компенсации. А вот за каждый последующий отданный мне «чужой» вы получите по два комплекта. Так что хватайте все, что у вас есть, и отправляемся к Длани. Точно такой же льготный обмен я проведу и для другой башни из вашей общины. Пошлите туда кого-нибудь. Или дайте сигнал… Я-то их вижу хорошо, а вот они меня - нет.
        Потом я работал в поте лица. Вначале загонял в лоток забора Длани обманку груана. Чуть позже вообще приноровился дурить агрегат доставки лёгким импульсом активации. А народ, стоя конвейерной лентой, всё подхватывал и подхватывал вылетающие из каменной тверди ящики. Портал работал безукоризненно.
        А уж груанов, пусть и «чужих», я собрал под две сотни! Дальше сбился просто со счёта. Потому что и со второй башни интенданты-управляющие набежали, и с третьей, и с четвёртой. Я бы, наверное, и дальше уступал их просьбам да складывал волшебные устрицы в рюкзак, но появился старейшина и всю торговлю мне испортил. Вначале Влабо, молодой на удивление мужик лет тридцати, тупо пялился на горы складируемых ящиков, а потом пришёл в бешенство и чуть не рвал волосы у себя на голове:
        - Что вы творите?! Зачем вам столько?! Оно ведь не поместится в башнях! А вот груаны - они всегда пригодятся в случае той же войны! - по сути, он был прав. Кидая груаны как гранаты, здорово получалось косить шеренги противника. Только вот по существу он оказался тем ещё жуком и не о той войне мечтал: - Мы ведь собрались завоевать долину Жёлтых тервелей! А без груанов это не получится!
        В этот момент кто-то крикнул в его сторону:
        - Воевать больше не придётся, мы скоро все по домам отправимся! На, почитай!
        И бросил издалека старейшему одну из книжиц инструкции. Я тех в самом начале около сотни добыл из Длани, и их живо расхватали все желающие. Только ушлый (а может, слишком наглый?) лицедей не стал даже поднимать инструкции, а бросился лично воздействовать на своих ближайших сторонников. Но время он упустил, ситуация у него вырвалась из-под контроля, и новости уже взбудоражили сознание каждого каторжанина. Никакому творцу новой религии не удастся обмануть паству, которая ясно и чётко видит перед собой совершенно иные цели. Самая главная из которых - домой!
        Вот и я вспомнил, куда мне надо стремиться. Хотя и удивился, что мысленно уже начал сравнивать мир Трёх Щитов с родным домом.
        Поэтому кинул клич шестерым «охотникам» и всем их помощникам, которых мы общими усилиями загрузили в багажное отделение серпансов. А потом уже всей компанией ускакали в поля, на которых, по словам местных старожилов, всегда паслись тучные стада монстров. И там уже началась настоящая охота.
        Глава двадцать седьмая
        А вот и встреча с инопланетянами!
        Не предполагал, что после феноменально удачной охоты целых два часа мне придётся намучиться возле лифтов, ведущих в мир Набатной Любви. То есть вверх. А всему виной тот факт, что автоматика меня не хотела поднимать вместе с серпансами. Я ведь решил с собой забрать двух администраторов и трёх верховых созданий, и для этого жёстко проинструктировал каждого. Поэтому, как только лифты раскрывались, мы всей компашкой дружно в них трамбовались. Я - с малым и большим в одну кабину втискивался, а второй малый, с двумя большими - во вторую. И вроде хорошо так втискивались, удачно, за пределы клети ничего не вылезало из кусков псевдоплоти, но!..
        Проходило две минуты, а транспортировать нас и не думали. Потом раздавался предупреждающий сигнал, и задняя стенка начинала двигаться, вытесняя нас наружу. Причем не обращая внимания на то, что невидимые и проходимые сквозь камни существа пытаются проникнуть сквозь эту самую стенку. Напрасно пытались, напрасно упирались своими невероятными силами. Всё равно оказывались снаружи. Вместе со мной.
        Затем двери закрывались и вновь раскрывались только через три минуты моего тыканья и касания руками. Всё-таки мне, обвешанному поясами со «своими» груанами и с полным, набитым «чужими» рюкзаком, система отказать не могла, а вот дальше… Что мы ни пробовали, как ни варьировали и даже ни передавали друг другу пояса, ничего не получалось.
        Свинство! Это слово и многие другие, ещё более нецензурные, я повторил раз сто, костеря на все лады слишком хитрых создателей порталов. Получалось, что они устроили тут таможню и попросту запретили вывозить серпансов вне Пространств Вожделенной Охоты. Конечно, лазейка в обход таможни существовала, и я её знал. Ведь сумел же вытянуть из этого мира Второго, малого серпанса, который сейчас в Рушатроне охранял моих родителей. Но, мамочки родные, как эта лазейка была длинна своими обходными манёврами!
        Вначале, и самое главное: следовало сориентироваться на уровне, а потом отыскать город Иярта и добраться до него. Потом привязать как-то ко мне тоже ездового серпанса, рискуя вместе с ним свалиться в ядовитую чёрную жижу. Затем оказаться на Земле, на вилле Казимира под Черкассами. Уже на родине добраться до Лаповки, и уже там мучиться при прохождении портала в Дикий мир, а потом и непосредственно в Сияющий Курган мира Трёх Щитов.
        Начало этого длинного пути можно сократить, если сразу опуститься на уровень из города Макиль, из управы поставного Сергия. Но подобное может совершиться только потом, без этих вот серпансов. А мне хотелось сейчас! И с этими!
        Потому я и нервничал, потому и ругался. Вот потому и пробовал, изгалялся с самыми разными вариантами. Дошло до того, что я уже хотел только одного забрать помощника, но боевого. Оставшись сам только с одним поясом Светозарного, а все остальные сложив в багажное отделение полезнейшего создания. И то не получалось. Ни со мной в кабинке, ни в раздельных.
        Напоследок, уже дико разозлённый и отчаявшийся, решил хотя бы администратора забрать. И начал с варианта: два в одном. Вот тут нас и рвануло вверх! Хорошо хоть, для тех, кто остался, я оставил чёткую инструкцию: ждать именно меня до победного конца. Но злость во мне и кипящая ярость никуда от осознания этого факта не выветрились. Да к тому же я забыл некий постулат происходящего «вознесения»: Светозарный попадал не в «гримёрку» участка, а куда-то сразу в высшие сферы, где принимали и начинали обрабатывать непосредственно гаузы.
        А там меня сразу попытались ошарашить величественной музыкой, сполохами иллюминации и торжественным голосом:
        - Приветствуем тебя, человек! Ты искупил свою вину и вскоре станешь свободным! При этом ты перейдёшь на полное наше обеспечение и ни в чём не будешь нуждаться. Выбирай новое имя! Выбирай новое место жительства! Отныне тебе будет доступно всё!
        Под это всё дверь лифта открылась, и мы с серпансом тотчас ступили на бегущую дорожку, которая нас и понесла через весь огромный зал с иллюминацией в этакую шикарную комнату, поражающую роскошью и богатством. После чего замерла у стола, да и дальнейший путь перекрывался прозрачной стенкой из неизвестного материала. А слова всё продолжали звучать:
        - Вот в таком доме ты и будешь жить! Или в ином, какой пожелаешь! Снимай пояс и оставляй его на столе…
        Вот тут местный автомат и заклинило. Всё-таки многочисленные сканирующие устройства тут присутствовали, и они немедленно распознали во мне нечто особенное, выпадающее за все рамки здравого рассудка и установленных норм. Человек - нонсенс. Светозарный - в седьмой степени. Не говоря уже о человеке - носильщике, тянущем на своём горбу рюкзак с несколько иными симбионтами, но в любом случае бесценными.
        Ещё когда мы ехали на дорожке, я дал чёткие инструкции своему новому помощнику, которого назвал коротким именем Крок. Хотелось, правда, назвать вначале Терминатором или Шварцем, но передумал: какой из невидимого создания Терминатор? Да и на Арнольда он не похож. А вот производное от крокодила как раз подойдёт. Просто и незатейливо.
        Инструкции тоже были просты до крайности: «Защищать меня от опасностей. Желательно со спины. При возможности - умерщвлять противника!» Так что сильная подстраховка меня сделала самоуверенным и крайне решительным. И как только торжественный голос осёкся и умолк, я продолжил движение по прямой линии. А чтобы прозрачная преграда не мешала, я ударил по ней таранящим «мягуном» средней силы.
        И всё равно перестарался. Вполне толстая на вид субстанция оказалась неким аналогом плексигласа или калёного стекла. Дыра получилась громадная, вся остальная переборка просто осыпалась мелкими осколками. А мой «мягун» пролетел дальше и вывалил красивую, поблескивающую вставками «а-ля алмаз» дверь вместе с рамой. За второй дырой виднелись пространства громадного холла и какие-то мечущиеся тени. Вот туда я и двинулся.
        А когда замер на пороге, чтобы осмотреться, передо мной единой линией застыло шесть гаузов. Шесть космических колонизаторов. Шесть довольно рискованных существ, решивших встать у меня на пути. Правда, после того как я тщательно присмотрелся, то заметил надлежащую защиту возле шести колобков. Каждого из них окружала вуаль, сродни Светозарному, и все вместе они были накрыты этаким куполом сияющих частичек света. Словно в этом куполе сталкивались и хаотично метались молекулы особенного газа.
        Колонизаторы очень, прямо до отвращения походили на байбьюков со Дна. Только те монстры достигали четырех метров в диаметре, а эти до трёх дотягивали еле-еле. И, честно говоря, дикие твари казались мне намного симпатичнее, душевнее, что ли, и естественней. А эти, неприятного горчичного цвета, в мерзких пупырышках, словно после прыщей, какие-то сдутые, осевшие, расползшиеся в стороны и с совсем иными органами так называемого лица. У них даже нос присутствовал в виде выпуклости с тремя дырками и по две мясистые выпуклости в виде рожек над каждым из трёх глаз. Премерзкие чудища!
        Зато как они массированно и резко попытались атаковать меня на ментальном уровне, это стоило занести в протокол! Моя вуаль Светозарного буквально до тела прогнулась, отражая моральное давление, невидимое для меня, но хорошо ощущаемое подсознанием. И голосом попытались оглушить:
        - Стой, человек! Ты не искупил свою вину до конца! Вернись и оставь пояс с груанами! Все… Все пояса оставь! Иначе будешь наказан!
        Только кого они решили остановить? Того, кто выучил инструкцию из империи Альтру, да ещё и почти бессмертным считается, такой шеренгой не остановишь. Если что-то им могло помочь, так это напавшая на меня смешливость. Уж слишком нагло они требовали, а заминка после слова «Все…» могла кого угодно ввергнуть в издевательский хохот. Но я вовремя вспомнил, что злюсь и спешу, поэтому даже не рассмеялся. Незамедлительно сделал должное заявление:
        - Вас наверняка предупреждали, но и я не поленюсь: немедленно покиньте незаконно оккупированную вами планету! Легионы империи Альтру скоро будут здесь, и все виновные в продолжающейся колонизации подвергнутся строгому наказанию! Я свободный охотник, возвращающийся с Пространств Вожделенной Охоты, и никто не имеет права чинить мне препятствия или склонять насильно к продаже моих трофеев. Прочь с дороги! Иначе я задействую силы груанов для расчистки пути!
        Шеренга гаузов вроде как дрогнула, но вновь меня попытались припугнуть громким голосом:
        - Это ты нарушил законы! Ты взял слишком много! Сбрасывай немедленно с себя все лишние пояса! Всё сбрасывай!.. И мешок!..
        - Любые трофеи со Дна - принадлежат охотнику! И по закону номер пять «Общего Свода Правил» я имею право прокричать определённое слово, активирующее мою защиту в данном мире. Поэтому требую последний раз: прочь с дороги! Иначе я взываю слово!..
        Про «слово» - особо подчёркивалось в инструкции. И приводилось оно полностью. Но там же настойчиво рекомендовалось каждому Светозарному не выкрикивать призыв раньше времени. Иначе кровопролитие становится неизбежным, колонизаторы возмутятся уничтожением своих учёных и приёмщиков и могут совершить немедленную эвакуацию с планеты. При этом они могут «забыть» надсмотрщиков-великанов, бросить на полпути преобразование атмосферы и сорвать планомерную передачу власти местным обитателям. А последнее, в свою очередь, грозит привести к накладкам, волнениям, недоразумениям, а потом и бессмысленным смертям среди гражданского населения.
        И также настойчиво рекомендовалось: вначале несколько раз просто пугать фактом произнесения «слова», и только в случае крайней необходимости…
        Как мне показалось, после оглашения моей угрозы такая крайняя необходимость уже случалась в мире Набатной Любви. Потому что шеренга гаузов сразу раздалась в стороны, и без единого слова с их стороны, только смотрели, как я покидаю местный аналог их штаб-квартиры.
        А мне вспомнились те Светозарные, которые первыми подались наверх. И там были такие вздорные и резкие персоны, для которых несколько раз терпеливо повторить одну и ту же угрозу - всё равно что сделать себе харакири. Тем более в тот момент сделать, когда они беременные. А большинство как раз и были таковыми. Так что я себе отлично представил красочную картинку. Выбирается наверх такая женщина, как Ксана, Зоряна или, не приведи Господь, вашшуна Шаайла из мира Трёх Щитов! (А ведь она точно как-то выбиралась наверх! И вряд ли её волновали в тот момент какие-то беспокойства совершенно чужого для неё мира!) А перед ней (или перед ними, что десятикратно хуже!) вот такая шеренга выстраивается. Но дамочки-то нервные, агрессивно настроенные, ещё и обманутыми (хотя тут я совсем не виноват!) себя чувствуют. И увидев мерзкие образины гаузов, да услышав от них бульканье каких-то угроз, вряд ли станут руководствоваться здравым смыслом и придерживаться чётко инструкции. Могут и без предупреждения «словом» пульнуть. Просто со страха. Или по причине своей женской экспансивности… Или по причине стервозности… У них
разные ведь дни бывают, даже в те периоды, когда «дни» отсутствуют. Да-с!..
        Так что не удивлюсь, если в каком-нибудь городе подобного террикона со штаб-квартирой попросту не существует.
        Дальнейший мой путь разбился на два этапа: простой и сложный. Спуститься в город, пройти по необходимой улице и оказаться у нужного терминала было просто. Как и потребовать от валухов, чтобы они открыли в дневное время выход на поверхность и запустили движущийся эскалатор. Даже монумент нужный отыскал в заброшенной части парка без труда, хотя подобных там бетонных штырей, к моему ужасу, оказалось десятка два. Просто я после прибытия на них совершенно не обратил внимания.
        А вот дальше начались сложности. Домой-то я попал, оказавшись на краешке колодца в подвалах. И щит мой из досок, лежащий поперёк провала, оказался нетронут. Мало того, в точке моего прибытия даже ни одного постороннего человека не оказалось. Все люди, изготовленные на мой розыск, ещё кучковались возле ворот, освещая их ярким светом люменов, факелов и смиренно выслушивая инструкции, выдаваемые первой дамой империи. Но этим я не озаботился, потому что в тот момент про это и не ведал.
        Досада меня окутала, когда я понял, что Крока со мной рядом не было. Остался где-то там. Пришлось возвращаться. Серпанс, потерянный и одинокий, продолжал стоять на вершине бетонного штыря. Попробовали «пройти» повторно, потом ещё десяток раз. Только, увы и ах, какие только комбинации ни испытывали, какие зацепы ни творили, ничего не получалось. Видимо, пространство для первого шага не соответствовало, опора отсутствовала. Ведь когда я проводил Второго в мир Трёх Щитов, мы делали это с выступа, по площади раз в пять превосходящего здешний квадратик, и там создание из псевдоплоти стояло на двух лапах. Тогда как здесь у Крока только получалось опираться на одну лапу.
        В конце концов я изнервничался так, что в сердцах плюнул на эту затею и отложил решение задачи на потом. Тем более что в подвалах дворца поисковые партии с факелами уже приближались к моему тоннелю: отблески света озаряли его оконечность. Серпансу я наказал ждать поблизости от бетонного штыря, ночью прохаживаться среди людей и собирать информацию общего плана. У него в багажном отделении я оставил четыре комплекта со «своими» груанами и фактически весь рюкзак с «чужими». Багаж мог оставаться невидим для посторонних, но в таком случае Крок лишался возможности всепроникновения, но оно ему и не надо было, о том, чтобы не столкнуться с гуляющими по парку, я его тоже предупредил отдельно. Предназначенных для лечения симбионтов я взял только сорок, больше просто не влезало по всем карманам.
        Сам же, вернувшись в подвалы, первым делом подхватил щит и отнёс его непосредственно в зал с разбитыми саркофагами людоедов. Так сказать, замылил следы. Если кто и наведается туда, пусть попробует догадаться, что к чему и куда приставлять надо.
        И безотлагательно двинулся обратно. Как только увидел первую группу, поднял крик и гам:
        - Кто посмел войти в подвалы?! Кто осмелился нарушить запрет самого атрегута?! Да я вас всех под суд отдам! В карцер на месяц замурую!
        Голос я усилил знатно, стоял истинный рёв, сходный с рёвом штормящего урагана. Вдобавок я сделал вид, что не сразу расслышал ответные вопли:
        - Приказ императрицы! Уймись, экселенс! - кричали недовольные эйтраны. - Мы здесь не по своей воле!
        Пришлось делать вид, что я сильно озадачен, но всё-таки успокаиваюсь:
        - Да-а? А что здесь понадобилось её императорскому величеству?
        - Она приказала тебя разыскивать! Потому что появилось подозрение, что тебя убили, а тело спрятали здесь.
        Ну и под звук моего презрительного хмыканья к месту события прибыла сама Мария Ивлаева-Герчери.
        Глава двадцать восьмая
        Домашний арест
        Мою молодую возлюбленную сопровождала женщина постарше, тоже симпатичная и тоже побывавшая не далее как позавчера в моих объятиях. Она же и являлась моим самым непосредственным начальством. Чем с ходу и воспользовалась, при молчаливом попустительстве её императорского величества:
        - Господин Когуярский, за злостные нарушения трудового законодательства, за постоянное игнорирование меня и моих указаний ты отстраняешься от работы на некоторое время, необходимое для разбирательств. Сдай немедленно ключи от ворот в эти подвалы!
        Спорить с Мартой Вольна я не собирался. Хотя ключи отдавать не хотелось, в ближайшее время я в подвалах планировал чуть ли не поселиться. Но с другой стороны, разве для такого, как я, ворота представляют сложную преграду? Поэтому хотя бы сделать вид, что спорю и возмущаюсь, просто был обязан:
        - Как же так, госпожа комендант?! Чем я тебе не угодил и что такого нарушил?
        - Не поставил меня в известность о своих действиях, маршруте передвижений и о времени отсутствия не сообщил. В результате чего измученные ночными дежурствами воины вынуждены заниматься твоим поиском вместо полноценного отдыха.
        - Неправда! Я своего заместителя, господина Бродского, предупредил и о маршруте, и о причине своего ухода. Он обязывался меня ждать, а в случае крайней нужды - сообщить о месте моей ведущейся работы. Так как в подвалах крайне опасно, я даже Двухщитного сюда взять не рискнул.
        - Всё равно отдай ключи! - отчаянно наступала на меня Марта и, только получив их в руки, приступила к объяснениям: - А по поводу заместителя, так именно поведение твоего помощника и вызвало главные подозрения. Он вообще заявил вначале, что не в курсе твоих действий. Потом всё-таки признался, что ты подался на исследование тайных лабиринтов, но не сказал куда. А сам старался раз в час незаметно прийти сюда к воротам, осмотреть их и прислушаться: что там за ними творится. Вот и было высказано предположение, что он подстроил тебе попадание в ловушку, а сам переживает: выберешься ты из неё или нет. Сейчас твой Шеян под арестом, с ним работает следователь. Ты тоже к нему отправляйся, будет проведена проверка твоей лояльности.
        Всё это время Мария молчала и только рассматривала меня холодно и отчуждённо. Но когда я опять повысил голос, требуя немедленного освобождения моего целителя и пытаясь оспорить санкции в мой адрес, она меня остановила однозначным взмахом ладошки:
        - Господин Когуярский! Выполняйте распоряжение коменданта! Иначе к тебе будут применены жёсткие меры воздействия.
        Заметив, как подобрались массивные эйтраны и потянулись к оружию, мне ничего больше не оставалось, как смириться с неожиданным разбирательством:
        - Понял. Повинуюсь! - Ещё и покаялся: - Извините, погорячился.
        - И с этого момента находишься под домашним арестом! - сурово и надменно продолжала подруга. - Из своей комнаты не имеешь права выходить. Следователь к тебе сам придёт. Если попробуешь выйти за дверь, немедленно надолго запрём тебя в карцере! Вольна, проследи за этим!
        Ничего не оставалось, как воспринять ситуацию с юмором:
        - Спасибо, твоё императорское величество очень доброе. Я как раз мечтал выспаться. И с удовольствием поужинаю в своих апартаментах.
        Но последнее предложение Машка вроде как и не услышала, уже спешно уходя из подвала. А мне ничего не оставалось, как двинуться следом за комендантом, чувствуя за собой тяжёлую поступь нахмуренных эйтранов. Но чему я порадовался, так это оставленному у серпанса лишку груанов. Сейчас бы начались разборки, требования отдать, вопросы «Где нашёл?» или требования «Положи на место!», а там и до драки могло дойти. Я-то справлюсь, но бить своих или усыплять их надолго совесть не позволяет. И так воинов в империи не хватает, а тут ещё и я начну выводить личный состав из строя.
        Мои попытки разговорить Марту не удались. Она стиснула зубы и на меня даже не оглядывалась. Может, и в самом деле я тут их немножко всполошил своей задержкой? Уходил - ещё была ночь, вернулся - уже ночь наступила. Народ прошлую ночь не спал из-за кречей, и сейчас лечь спокойно у него не получается.
        Единственное, чего мне удалось добиться уже возле места проживания, так это ясности с ужином. Правда, сделала Марта это так, словно бросила собаке самую паршивую кость:
        - Будет тебе чем голод утолить, будет!.. Хотя ты и не заслужил.
        Я на неё не злился. А мысленно вообще ликовал. Что может быть лучше? И разве меня может напугать показная строгость? Ведь особого ума не надо, чтобы догадаться: Машка вскоре придёт ко мне, и мы опять предадимся любовному безумству. Потому и под домашний арест посадила, чтобы я никуда опять не сбежал. Потому что однозначно она не сможет удержаться от секса. Слишком она чувственная, непомерно много в ней азарта и сексуальной одержимости. Да и мои умелые ласки, вкупе со знанием именно её эрогенных зон, превращали меня в удовольствие почище всякого наркотика. И вряд ли императрица сумеет спрыгнуть с подобного, доходящего до экзальтации блаженства. Я себя знал. И её эмоции прошлой ночью - помнил. Хе-хе! Не-е-е! Не спрыгнет!
        Сомнений не вызывал и тот факт, что сегодня ночью Машка получит от меня уникальный подарок: пояс с пятнадцатью груанами и станет Светозарной. После этого у нас всё резко изменится. Не знаю, признаюсь ли я в своей идентичности, может, ещё немного понаблюдаю за вожделенной женщиной со стороны, но зато раз в пять меньше буду переживать о её безопасности. Да и она после такого эпохального подарка просто обязана будет отнестись ко мне совершенно иначе. Как именно?.. А вот на это и посмотрю.
        Размышляя подобным образом, я быстро провёл у себя спланированные заранее действия. Вначале грамотно попрятал пояса со «своими» груанами по разным местам и оставил штук двадцать «чужих» по карманам. А потом прыгнул под душ. Не смог себе отказать в удовольствии очистить тело традиционным способом. Долго отфыркиваться под струями себе не позволил, получил усладу - и бегом в гостиную. Успел вовремя: дверь стала открываться, пропуская внутрь хорошо мне знакомую… Аню. Она толкала небольшой стол с ужином.
        Само появление личного ординарца императрицы как бы радовало: значит, вскоре и сама появится. А вот скудность ужина, не более чем на три человека, сильно озадачила. Мне самому мало такой порции! Так что поневоле задёргаешься. Вдобавок и низкорослая девушка вела себя странно. Смотрела на меня с жалостью и чуть ли не со слезами.
        - Красавица, а что наша великолепная Мария? Уже поужинала или как?
        - Да, она уже сыта, - кивнула девушка. Развернулась и стала уходить.
        - А когда она соблаговолит заглянуть ко мне?
        - Не знаю. Сегодня уж точно нет…
        - Как?! - Я успел догнать Аню возле самой двери. - Почему?
        Она посмотрела мне в глаза, тяжело вздохнула и шёпотом призналась:
        - Потому что ты у неё не один. И «… на всех фаворитов она не разорвётся!» - Последнюю фразу она очень похоже спародировала с обсуждаемой нами персоны.
        Но я сразу даже не сообразил, о чём речь. А когда понял, то весь мир покачнулся и покраснел от вскипевшего во мне гнева:

«Что за маразм творится?! Да как она смеет?! Я ей… Я для неё груаны принёс!.. Я ей - всё! Всего себя отдал!.. Ах, она!..» - ругань получалась жестокой, разнообразной и витиеватой.
        И я не сразу сообразил, что Аня гладит меня по руке и приговаривает:
        - Платон, ну зачем она тебе? Она будет над тобой издеваться, пока в могилу не загонит. Давай лучше я буду с тобой? Ты мне Щит добудешь, я вырасту, стану ещё красивее, чем она. И буду тебе, кем ты захочешь! А? Давай?..
        Наверное, жалость к этой девчушке меня успокоила, позволила собраться и взять себя в руки. Несколько грубовато я её вытолкал за дверь, обещая:
        - Ничего, всё наладится… Ты и в самом деле станешь мисс мира, и отыщешь себе нормального парня, а не такого неудачника, как я…
        Оставшись один, еле сдержался, чтобы что-нибудь не разнести. Только понимание, что предметы и стены дворца ни в чём не виноваты, помогли здравому рассудку справиться с бушующими эмоциями. А логика отыскала уникальное объяснение случившемуся: меня просто решили провести! Машка, вредная натура, умеет гадости такие устраивать, что мало никому не покажется. И ей ничего не стоит так всё подстроить, что даже симпатизирующая мне ординарец скажет всё что надо и не надо. Но в любом случае - я окажусь крайним.
        Как только я это сообразил, мне тотчас полегчало. Быстренько утоптав мизерный для моих Щитов ужин, я с холодной решимостью завалился спать и даже быстро уснул. Почему-то не сомневался, что через час, максимум через два, моя возлюбленная подруга обязательно появится.
        Увы, не появилась. Понимание пришло окончательно только утром, когда я проснулся от дневного света в окне. Ругань опять начала нарастать в моём мысленном монологе, но была прервана всё тем же здравым рассудком:

«А что страшного стряслось-то? У императрицы столько дел, что она и ночами бывает занята. Мало того, она ведь тоже человек, за две бессонные ночи вымоталась и, скорей всего, свалилась без задних ног. Была бы здесь, ты как жеребец не дал бы ей и глаз сомкнуть, и сейчас с утра её тело было бы годно только навынос. Ни о каких совещаниях и встречах не могло быть и речи!.. Ничего, долго она не выдержит. Всё равно скоро появится!..»
        Привезли завтрак. Постаралась знакомая с виду повариха. Хорошо хоть обильный завтрак, занявший меня на добрых полчаса. Моя возлюбленная не появилась. Затем я попытался выйти наружу, наплевав на однозначный запрет. Ага! Так меня и выпустили два стоящих снаружи эйтрана. Только и выдали синхронно:
        - Назад! Не положено!
        - А гостей принимать разрешено? - поинтересовался я, не переступая порог.
        - Да сколько угодно! - последовал равнодушный ответ.
        Поэтому я всеми силами постарался разговорить повариху, вернувшуюся за столиком. И начал с приглашений:
        - Попроси ко мне заскочить Оляну. Конечно, когда у шеф-повара появится свободная минутка. Ну очень надо! - Она пожала плечами и кивнула, мол, передам. А я продолжил: - И не знаешь, чем сегодня ночью её величество занималась? И что сейчас делает?
        - Да как не знать, - заговорила тётка рассудительно, не переходя на шёпот. - Все об этом во дворце знают, тем более что дело это естественное, молодое. Принимала она у себя ночью фаворита своего… э-э-э, уже и не помню кого именно. Кого-то из первых. Им с кухни три раза закуски различные подавали… Вот. А сейчас спит наша лебёдушка, приказано до обеда никому в её крыле дворца не шуметь. Пусть отсыпается, а с делами министры и сами справятся…
        С этими словами ушла, равнодушно кивнув на прощание.
        А я надолго застыл, словно пыльным мешком пришибленный. Получалось, что меня и в самом деле заменили этой ночью кем-то другим? И ладно бы меня отбросили ради Бориса Ивлаева, узнав, что он вот-вот примчится во дворец. Я бы такое не только простил, но даже приветствовал. А взамен этого меня (!) променяли на какого-то противного (собирающегося скоро умереть) фаворитишку! Ругань, разочарование, ненависть, готовое вырваться на волю буйство…
        Хорошо, что опять здравый рассудок стал выдавать желаемое за действительное. Как утопающий за соломинку, я хватался за вполне логичное объяснение:

«Машка, сволочь, мне мстит! За то, что ослушался на крыше. И разыгрывает в присущей ей манере? На грани фола. Ну и ладно, зря старается, меня на мякине не проведёшь! - Но иные пакостные мыслишки так и пробегали, затаптывая ту же логику со здравым смыслом: - Дыма без огня не бывает! Власть людей только портит. И где у тебя факты, что Машка тебя желает? Или хотя бы помнит о том же Борисе Ивлаеве?..»
        Худо-бедно я эти мысли прогнал и даже стал подумывать, чем заняться. Пока нет никакого следователя и до обеда ещё о-го-го сколько. Только меня судьба ещё не до конца попинала: в мои апартаменты заявилась Катерина. Причём опять под видом своей сестры, главного дипломата империи. Заскочила радостная, в отличном настроении и с явным желанием показать, насколько она была права. А первый вопрос задала только для завязки разговора:
        - Её высочество Катерина сюда не заходила?
        Очень хотелось эту ехидную морду отправить в дальнее пешее путешествие. Или усыпить. Или кое-что напомнить из нашей прошлой жизни, а потом язвительно спросить: «Что, давно высочеством стала? Хе!»
        Но я держался. И старался не кривиться, выслушивая злорадство в свой адрес:
        - Жаль, что Мария так быстро тобой пресытилась. Когда она спала с тобой, мы за неё меньше беспокоились. Всё-таки Трёхщитный экселенс хоть венерическими заболеваниями не заразит. Хотя ты сильно-то не расстраивайся раньше времени, ещё несколько раз императрица тобою воспользуется, ей нравятся уроды.
        Больно уколола, чего уж там. Сразу у меня перед глазами юность калечная пролетела. Но и тут я только тяжело и горестно вздохнул:
        - Ты знаешь… Вера, вот как увидел тебя - сразу душа запела и обрадовалась. Готов был тебе ценнейший подарок сделать и два больших секрета открыть. Но как послушал, тотчас расхотелось делать приятный сюрприз. Зато интересно стало: ты с детства такая язва или это тебя так вознесение в принцессы испортило? Потому что как иначе можно говорить о человеке, который цинично смеётся над людьми неполноценными и презирает их?
        Хорошо было видно, что подруга смутилась, но скрыла это под маской хамства:
        - Больно нужны твои подарки с секретами! Ты их лучше для себя побереги, когда тебя наказывать будут, может, тюремный срок скостят за ту самую ценность. Хи-хи!
        Так и ушла, хихикая неискренне, но зло. А я предстал перед нелёгким выбором: предаться тоске и унынию или найти для себя дело? Но так как я выспался и отлично поел, то решил окунуться с головой в работу. Тем более что символ иного мира у меня в спальне присутствовал, и ход между стенками тоже имелся в наличии. Ну и самое главное: после восстановления защитной вуали и полноценного возобновления статуса Светозарного меня не могут задержать никакие, даже самые коварные и опасные ловушки. Теперь я их буду видеть издалека, а деактивировать - походя.
        Кстати, и сам секрет уложенных под потолком фрагментов теперь мне поддастся не в пример быстрее. Для этого уже не придётся ломать стенку, тем более - обе стены.
        И я энергично ухватился за лежащую у стены стремянку. Дождалась она своего часа, недаром я её по дворцу выискивал.
        Глава двадцать девятая
        Обливший ненавистью друг
        Проведённые накануне исследования в иной части дворца помогли сегодня однозначно. Стоило только присмотреться к фигурам, чтобы примерно догадаться, что собой представляли все три фрагмента. Также удалось заметить некие структуры, которые воздействием магнитных полей заставляли фрагменты двигаться в нужных направлениях.
        Опрометчиво было заявить, что я хотя бы частично понял силы, там задействованные. Только и прокрутилось в голове десятка два предположений об авторстве здешнего сооружения. И выглядело оно так:

«Всё здесь сотворили шуйвы. А для богов - ни в чём преград или сложностей не существует. И не моим скудным умишком тщиться понять неведомое!»
        Честное слово, так было легче. Главное, что сообразил: вон на тот узел надо дать энергии больше всего. А вот на те три хватит всего лишь половинки от размера первого. Как сообразил? Понятия не имею! Наверное, сработали какие-то стереотипы физического сравнения: когда видишь вёдра разного размера, можно догадаться, что в каждое из них следует налить воды доверху. А потом тяжёлое ведро перевесит все остальные, и система начнёт делать подвижки. Хотя вначале надо будет толкнуть, потянуть или сдвинуть самое маленькое ведро.
        Так же и точка приложения силы просматривалась. Она находилась внутри стены. Толкать или давить следовало оттуда. С уже знакомой мне лестницы изнутри тайного лабиринта. Нравится мне или нет, но следовало вначале попасть в простенок и только потом двигаться дальше.
        Ломать стены, тем более в личных апартаментах, которые посещает (и надеюсь, что ещё не раз посетит) сама императрица, - не по-хозяйски. Тем более, когда возможности исследователя, после возвращения вуали Светозарного, возросли в разы. Ладно, пусть и не в разы, пусть только в полтора раза, или сколько там, но мне хватило и этого. Стоило лишь тщательно ощупать пальцами и пронзить взглядом нужные участки, как уже знакомые силовые узлы высветились, указывая контуры иных фигур, которые не могли быть не чем иным, как выдвигаемыми крышками. Или, иначе говоря, дверьми в тайный мир лабиринта.
        А когда начинаешь понимать общий смысл каждой такой крышки, чувствовать сходство и видеть те самые периметры, кажется, что ничего нет проще. Сюда искорку, туда две, и вот уже тяжеленная плита вроде как легко проворачивается на оси энергетического узла. Шаг, другой, и я уже совершенно в ином царстве, полном тайн, ловушек, смертельной опасности и сгущенного адреналина. Когда я там начал двигаться, рассматривая, изучая, а потом и подсматривая - то на какое-то время забыл и о подружках, и о любимом теле желанной женщины, и обо всём остальном на свете. Меня потрясло осознание величия того гения, который создал всё это. Вернее, гениев! Потому что создать подобное одиночке - не под силу. Здесь творили, созидали великие мастера, затейники, сказочники, и только за это их можно было смело называть богами. Или шуйвами, как кому нравится.
        Всё на своём месте. Глобальный прагматизм. Утончённая реалистичность и ярко выраженная необходимость. Экономичность. Великолепие и удобство деталей. Уникальный подсмотр из смотровых щелей и зрачков. Превосходная возможность расслышать каждый шорох в комнатах. И всё это для чисто физического восприятия. Действует - без электричества. Ну, разве что с капельками вливаемой магической силы. Ни тебе видеокамер, ни тебе микрофонов, ни рентгеновских лучей, ни радарных установок. О банках памяти - нет и намёка. Что лично увидел - тем и пользуйся.
        А раз так, то делается вполне резонный вывод: данный дворец всё-таки не боги строили. Может, и близкие к ним создания, но не боги. Потому что тем никаких щелей и слуховых окон не надо, они и так в любую точку мироздания своё ухо приставят или свой глаз воткнут.

«Да уж! Они такие…»
        С подобными размышлениями я поднялся на уровень со значком портала и запитал все узлы силовых соединений. Оставалось только толкнуть, после чего можно было бы попробовать шагнуть в мир Молота и узнать, как он выглядит. Остановила меня от данного шага мысль:

«Фрагменты выйдут, сдвинутся со своих мест, где они лежали веками или тысячелетиями. Слой извести, пыли и прочих наслоений отвалится, и любому будет достаточно глянуть под потолок, чтобы заметить неуместные там новые линии. То есть вначале надо зачистить стенку до её первоначального вида… А если меня спросят?.. Скажу, что захотелось реалистичности, «под старину». Так что пока ничего не толкаю…»
        Вернулся в гостиную и постарался закрыть изнутри наглухо дверь. Конечно, при желании выломают быстро, но всё-таки повозятся. И мне отсрочка небольшая будет. Вдруг понадобится?
        После чего лихо двинулся по лабиринтам. Тем более что с возмущением вспомнил, что нахожусь под домашним арестом. И «…если я посмею шагнуть за порог!..», далее по тексту. Но я-то ведь не шагнул! Просто хожу, гуляю… по продолжениям своих апартаментов. И хорошо так прогулялся, далеко и результативно.
        Вначале полюбовался на работу личного порученца коменданта. Юная пигалица, ничем особо не занятая, чистила своё достояние - ту самую шпагу, которая больше неё. Затем я заглянул в несколько апартаментов, полюбовался с иного ракурса на коридоры, проскочил между этажами, а потом и до другого крыла добрался. Причём заблудиться я не опасался: обряд Гипны, подаривший мне изумительную память на любое изображение, помог бы выбраться и из более сложного хаоса ходов, перекрёстков, пролётов, лестниц и тупиков. Можно было идти куда угодно и как угодно далеко. Но я шёл, шёл… и почему-то оказался в дворцовом госпитале. Почти сразу сориентировался, а потом и добрался до палаты, где в коме лежал мой нечаянный попутчик в путешествии по миру Содруэлли, а потом и по Борнавским долинам уже нашего мира Трёх Щитов.
        Во как! Уже данный мир своим считаю! Обжился, что ли? Прогресс…
        Барон Строг?н Белый лежал в гордом одиночестве, но в такой палате, где при необходимости и десяток раненых можно было бы разместить. Излишки жилой площади позволяли и не такое творить местным целителям. А что никого не было даже поблизости - меня вполне устроило. Потому что я загорелся идеей несколько подлечить старика. Тем более что как раз для него, в основном, я и припасал груаны, пригодные для излечения чего угодно. Другой вопрос: восстановят ли симбионты, не привязанные к человеку как «свои», черепную коробку, а то и отсутствующий кусочек мозга? А как узнать? Пока не попробуешь - ответа не будет.
        К сожалению, никакой целитель не позволит проводить эксперименты на живом человеке. На мёртвом? Да сколько угодно! Ах, он ещё не умер? И в коме? Так сделаем ему сейчас эвтаназию, давайте только своё согласие! Пусть чуток остынет и пожалуйста, дерзайте!
        Примерно в таком ракурсе мне заявили лечащие барона врачи, когда я тут совсем недавно побывал с Шеяном Бродским. Вот тогда я и подумал, что неплохо бы наведаться к барону без посторонних да самому поразмыслить, чем ему можно помочь. А уж при лечении с помощью груанов сами шуйвы велели не делать этого при посторонних.
        И вот он, мой шанс. Наверное, подсознание сюда и вывело меня, подспудно толкая в нужную сторону. Жаль было старика, по моей вине влип в неприятности, надо было его вообще в пантеоне Хорса или где-то рядом оставить, а не тянуть на поиски подруг… которые оказались жутко неблагодарными редисками, стервозными сучками…

«Стоп! Прекратил ругань! - скомандовал я сам себе. - Ищем выход, лечим академика от истории!»
        Выход отыскался лишь в соседней, тупиковой комнате. Но меня это устраивало. Если кто-то появится со стороны входа, я спокойно успевал спрятаться, а то и сразу скрыться с места прест… с места привилегированного исцеления. Даже плиту входа оставил нараспашку, чтобы потом не возиться с открытием.
        Физическое состояние всего остального тела оставалось у барона в прекрасной форме. Это и врачи отмечали. А вот с головой… Особенно в одной её части!.. Там алело нечто страшное, спёкшееся и несуразное, вызывающее тошноту даже у такого, как я, всяких гадостей насмотревшегося на Дне. Да и кроме Дна… Будь моя воля, я вообще к раненому на пушечный выстрел не подошёл бы. Увы, надо!..
        Как говорится, глаза боятся, а руки делают. Ещё только присматриваясь к заметно повреждённому мозгу, я стал доставать из карманов груаны и аккуратно укладывать вначале по периметру страшной раны. При этом с максимальной силой задействовал имеющиеся у меня целительские способности. Уже с пятой устрицы голову раненого стало охватывать свечение. А когда я уложил и последние груаны по центру повреждения, эффективность творящегося исцеления достигла максимума.
        Помню, что при подобном свечении на Дне раны исцелялись минут за пять. Очень тяжёлые заживали дольше, смертельно больные люди вытягивались с того света за несколько часов. И при этом волшебные трофеи выгорали и умирали. Но к подобному я был готов заранее. Единственное, что меня смутило, это скорость всей операции. Двадцать примерно минут!
        В финале свечение резко усилилось, а потом так же резко померкло. А все два десятка груанов превратились в чёрную сажу, покрывшую голову пациента тонким слоем. Вместо того чтобы немедленно убрать черноту волной очистки, я по глупости своей дунул, а сажа оказалась весьма лёгкой, вот и разлетелась по подушке и на простынь. Ладно бы, это я тоже умел очищать, но тут вдруг Строг?н Белый открыл глаза. Что поразило, он меня не пытался узнать, он сразу знал, что это я и что я сижу у его изголовья!
        Потому что довольно связно выкрикнул:
        - Прочь от меня, мучитель! Из-за тебя я все эти дни страдал от смертельной боли! Страдал, умирал, но никак не мог умереть! Каждый день! Каждую минуту! Каждый миг я пережил с этой болью! И всё по твоей вине! Прочь! Изыди от меня, порождение ада!
        - Э-э-э-э! Барон!.. Ты чего? - попытался я воззвать к его разуму.
        Но старика это ещё больше завело и разозлило. Вроде интеллигент, учёный, а такой меня площадной ругани подверг, что я дар речи потерял. Но зато сумел сообразить: несмотря на тяжелейшую рану, ввергнувшую историка в кому, он все эти дни слышал каждое слово вокруг, чувствовал тактильные прикосновения и каждой, каждой клеточкой своего тела чувствовал БОЛЬ. Кошмар! Врагу подобной участи не пожелаешь! И совершенно понятным становится желание целителей прекратить мучения человека. На подсознательном уровне они чувствуют мучения пациента и понимают, что прекращение жизни - это благо для лежащего в коме. Потому и просили меня разрешить эвтаназию.
        Что я ещё понял, что боль прошла или почти исчезла, но исстрадавшийся духом барон не в силах этого ни понять, ни остановиться в своей ненависти ко мне. В страшных мучениях он вбил себе в голову, что во всех его бедах виноват Платон. И теперь готов его удушить. Благо, что координация рук и ног ещё отсутствовала после долгого лежания. А то бы меня уже давно душили, пинали и ломали.
        Но только я начал терапевтические процедуры по успокоению и снижению посттравматических болевых спазм, как со стороны входа в здешние апартаменты послышался шум открываемой двери и удивлённые голоса:
        - Кто там возле пациента кричит?
        - Да никого не должно быть! Никто не проходил мимо меня.
        А я уже метнулся к потайному лабиринту, закрывая плотно за собой плиту выдвижной панели. Потом ещё несколько минут прислушивался к словам, которые выкрикивал Строг?н Белый:
        - Ну, чего стоите, рты разинули?! Догоняйте эту тварь! Убейте его! Он плохой!.. Он… предатель! Он на всё способен! Он вас всех убьёт! Там! Там он скрылся! В той комнате! Ловите его! Оружие на изготовку! Он хуже зроака! Подлый тайланец!..
        Он ещё что-то там кричал, но я уже не мог слушать. Ошарашенный такой ненавистью, мчался в свои апартаменты, догадываясь, что скоро ко мне кто-нибудь обязательно наведается. И если не застанут «дома», могут усилить меры пресечения. Тогда уж я простым домашним арестом не отделаюсь.
        Успел вовремя: в мою дверь уже со всей дури молотили чем-то тяжёлым. Вряд ли кулаками. Пришлось подскочить и с ленцой спросить в щель:
        - Кого там принесло? Поспать не дают толком!
        - На том свете выспишься! - рявкнул за дверью раскатистый женский голос. - Открывай!
        Неприятно, когда женщина так себя ведёт. Хранительница очага обязана говорить спокойно, ласково, не повышая тональности и не переходя на визг. И уж совсем нехорошо, когда она начинает сразу источать угрозу. О чём я поучительно ворчал, открывая дверь и добавляя напоследок:
        - И вообще, вначале положено извиниться за неурочное вторжение в сон…
        И озадаченно погладил свою лысину в шрамах, когда мимо меня в гостиную протопала этакая женщина. Массивная, широкой кости и с несуразной плетёнкой какого-то вина под мышкой. Про подобных красавиц, наверно, утверждали, что она в избу горящую коня занесёт, и сама на скаку (без коня!) любой рыцарский строй прошибёт. Шучу, конечно, помню, что у Некрасова совсем по-иному звучало, красиво:
        В игре её конный не словит,
        В беде - не сробеет, - спасёт:
        Коня на скаку остановит,
        В горящую избу войдёт!
        Но глядя на спину вошедшей дамы, о красоте забываешь сразу. И вовремя вспоминаешь, что и мир не тот. И женщины тут… М-да! Как бы так деликатней выразиться? Случаются, что ли?..
        А нежданная гостья прошла к столу, грузно уселась на жалобно скрипнувший стул, уставилась на меня исподлобья, низко голову наклоня, и милостиво разрешила:
        - Закрывай дверь и садись! Разговор будем вести! - Я глянул на морды невозмутимых эйтранов, стоящих в коридоре, закрыл дверь и услышал следующий вопрос: - Стаканы у тебя есть?
        - Спасибо, я не пью, - последовала с моей стороны попытка сразу отмежеваться от приятия алкоголя. Хватит, у меня ещё из крови самогонка Бродского не вымылась. Но женщина в ответ весомо заявила, как припечатала:
        - А придётся!
        Нет, я её не боялся. Ни капельки. Но сразу почему-то поверил, что таки да, придётся за знакомство выпить. Теперь только оставалось узнать повод для такого знаменательного события.
        Глава тридцатая
        Знакомство со столпом
        Когда стаканы были поставлены на стол, а плетёнка раскрыта, моё обострённое обоняние немедля уловило резкий запах рома. А я-то, глупый, понадеялся, что будет вино. Причём вкусное, редкостное… Наивный! Что иное могут пить подобные женщины? Вообще удивительно, как это она с чистым медицинским спиртом не пришла?
        Но при виде жидкости медовой расцветки, которая заполнила стаканы наполовину, рот у меня наполнился слюной, и я с некоторым ужасом припомнил, что закусить-то у меня и нечем! О чём и попытался скромно поставить в известность:
        - К сожалению, обед ещё не подали, мадам!.. Так что…
        - А ты молодец! - прозвучала первая похвала. Но представляться посетительница так и не спешила. - Настоящий мужчина. Поэтому я тоже согласна без закуски! - Она подняла стакан, практически гипнозом заставила меня взять свой и сказала тост:
        - За здоровье императрицы! - Но прежде чем выпить, наклонилась ко мне и призналась почти шёпотом: - Эти эйтраны такие неуправляемые, скажу тебе. Ух! Одного тайланца так и затоптали, когда он за её здоровье не допил…
        И залила ром в свою глотку, словно плеснула сразу в пищевод. Я постарался не остаться в долгу:
        - Мне глубоко плевать на разных там топтунов. А за императрицу пью, потому что я её… люблю! - И тоже выпил до дна.
        И чуть не задохнулся. Ром оказался градусов семидесяти по крепости. Не спирт, конечно, но уже близко. Пока я промаргивался от слёз и пытался отдышаться, стакан с янтарной жидкостью вновь очутился у меня в руке. И новый тост прозвучал не менее торжественно:
        - За здоровье принцесс!
        Пришлось выпить, потому что их высочества я тоже любил. Но уже следующий тост я пить не собирался. Потому что не сомневался: нет такого у гостьи, на который бы мне пришлось выложиться. И попытался форсировать беседу:
        - Итак, с чего начнём обсуждения?
        - С простого вопроса: ты мужчина или нет?
        - Сомнений нет, мужчина! - облизался я непроизвольно. Несмотря на свою крепость, ром был хорош! В меру сладкий, душистый и с пропекающим внутренности пряным послевкусием. И меня с ходу стало разбирать.
        - Тогда почему ты ни одного тоста не сказал, за которые следует выпить только до дна? Я, слабая женщина, - целых два сказала! А ты? Слабо?..
        За опьянение себя любимого я не боялся. Мои Щиты и груан любой яд из меня выведут чуть ли не сразу, а вот за тётку, явно не простой модификации, распереживался:
        - Я-то могу! Но никто потом не будет кричать, что споили слабую женщину?
        - М-м! А ты и в самом деле молодец! - последовала вторая похвала за вечер. - Но если ещё и тост скажешь непробиваемый!..
        Ну, я и сказал: «За женщин!» Мне не жалко, а приятно всем. Даже женщинам. И только после третьей «рюмки», так сказать, на закуску, начали знакомиться:
        - Кто ты такой, мне известно. Кто я - ты тоже догадался… - Она не столько спрашивала, сколько утверждала. Потому и удивилась, когда я отрицательно замотал головой. - Хм! Неужели по второму пункту так необразован?
        - Хе! И по первому - не согласен! - мне стало так хорошо-хорошо. Видимо, мои симбионты не спешили расправиться с ударной дозой алкоголя или вообще проспали нужный момент. Даже язык стал заплетаться, и неожиданно прорезалось заикание: - Так что п-п-представься, пожалуйста.
        - О-о-о! - протянула тётка, наливая следующую дозу рома. - Да ты с огнём шутишь, парень! - Затем взяла свой стакан и провозгласила. - Тогда выпьем за меня, за главнокомандующего империи Герчери, за Апашу Грозовую!
        Ну вот как реагировать на такое? Не выпить за подобный столп империи - это себя не уважать. Не скажу что много, но кое-что мне Шеян успел порассказать об этой легендарной личности. Получалось, что благодаря её грамотному стратегическому мышлению, её воинским талантам и гениальным тактическим ходам империя не просто выжила в войне со зроаками, а ещё побеждает в ней.
        Поэтому я выпил, всё более озадаченно прислушиваясь к своим внутренностям. Как-то странно мой организм реагировал на крепчайшее пиратское пойло. Точнее говоря, никак не реагировал в плане отрезвления. Если Щиты и груан затеяли совместную попойку, то вскоре мы все окажемся вдрабадан.
        Но пока голова ещё соображала чётко, я весьма смело продолжил разговор:
        - Очень приятно, госпожа Грозовая, познакомиться с тобой лично! В процессе, так сказать, э-э-э… - Назвать процесс пьянкой я не осмелился, а должного синонима подобрать не успел. На что моя собеседница только отмахнулась:
        - Будь проще, мы не на дипломатическом приёме! Просто доложи о себе: кто такой и чего здесь надо?
        - Честь имею представиться, Платон Когуярский! - в самом деле, легко и просто: - Полномочный представитель когуяров. В империи Герчери - живу. Надеюсь, что на постоянной основе.
        Морщины на лбу Апаши показали, что тётка сильно задумалась:
        - Когуяров?.. Хм! Никогда о таком племени не слышала… А кто это такие?
        - Да как сказать… - задумался и я, уже сомневаясь, надо ли было так скороспело приоткрывать все свои карты? Интуиция на это шептала однозначно: «А мне всё по барабану!» Вернее, не столько шептала, как… уже громко пела, но я старался не обращать на дуру никакого внимания. Я-то трезв! Как стёклышко! Потому и продолжал разговор степенно и с должной солидностью: - Вот есть разумные иного вида… хоть они и не люди. О! Те же кречи, к примеру. Хотя… те ещё твари!..
        Грозовая нахмурилась, на щеках заиграли желваки:
        - Ты что-то имеешь против наших союзников белых кречей?!
        - Как можно?!
        - Тогда за них! Выпьем за их мудрость, волю и человечность!
        Очередная порция пошла на удивление легко, я даже не поморщился. А вот с мысли, как ни странно, сбился. И заикание усилилось:
        - Надо бы моего помощника и целителя, тайланца Бродского, позвать. Мне бы его коры забористой покурить. От заикания… Да и сам он хороший мужик, пусть с нами тоже посидит. Любит он подобные напитки…
        - Самим мало! - проворчала гостья. И подтолкнула к нужной теме: - Так кто такие когуяры?
        - Повторяю ещё раз: когуяры - это разумные создания. Они когда-то жили в своём царстве ешкунов и собираются вскоре вернуться на историческую родину.
        - Царство? Это ты про Шартику, что ли?
        - Естественно! Неужели так трудно следить за нитью моего разговора?
        На мой вопрос главнокомандующий империи подёргала себя за мочку уха и чистосердечно призналась:
        - Трудно. Ты как-то слишком туманно излагаешь свои мысли. Все вы, дипломаты, такие… От вас всё зло! То ли дело у нас, у военных: вперёд, атака, упал, отжался! Всё ясно, всё понятно… Поэтому давай ещё по одной, за этих самых… за твоих когуяров…
        Её, кажется, здорово развезло. А чтобы она ещё лучше разговорилась, я её поддержал с тостом. Тем более что не выпить за своих друзей когуяров мне было бы стыдно.
        Потом я с азартом (и с усиливающимся заиканием!) рассказывал, кто такие когуяры и как они выглядят. Апаша глупо хихикала и не менее азартно возражала, доказывала, что подобные представители семейства кошачьих не могут быть разумными по умолчанию. Потому что слишком длинные усы мешают развиваться их мозгу. Шутила так, наверное…
        Раза три мы ещё выпили грамм по сто. Или раза четыре?.. Не удивлюсь, если и все пять или шесть! Потому что в какой-то момент я осознал нас громко спорящими на тему: могут ли целители прирастить человеку хвост и как потом человек этим хвостом сможет пользоваться в бою. Интересная тема оказалась! Глубинная. Масштабная.
        Вот только стоящей рядом со столом Машке наш спор совсем не понравился. Поэтому она постучала костяшками пальцев по столу, привлекая наше внимание к себе, а потом ехидно спросила:
        - Тук-тук-тук! Кто в теремке дубовом живёт? Остались ещё какие-то мозги или все проспиртовались?
        Я понял, что до какой-то степени чуточку протрезвел, потому что смог вполне внятно произнести, без заикания:
        - О! Наша прелесть пришла!.. Ложись в кроватку, я сейчас приду… И-и-и ка-а-ак вставлю!..
        - Животное! - вспылила императрица и попыталась мне дать то ли по уху, то ли пощёчину нанести, но только вскрикнула, отступая на шаг и дуя на свои пальчики: - Ах ты, скот! Чего током бьёшься?!
        - Милая! Ты хотела сказать - скат? Который электрический?.. Хе-хе…
        Но Мария на меня уже не обращала внимания, а набросилась на Грозовую:
        - Тётя Апаша! А ты как себя ведёшь? Ты же не пьёшь! Чего тебя на ром потянуло?.. Посмотри в зеркало! Да ты пьяна, как сапожник! Как ты пойдёшь по коридору?
        - Ой, да не кричи ты так!.. - кривилась главнокомандующий. - Ну, выпили мы чуть-чуть, ну, расслабились… Хороший парень, этот… как его… Платоша, с ним можно кашу варить! Да-с… К тому же здесь гостевая спальня есть, сейчас пойду, часик-два сосну и буду как кукурузный початок… - Она встала и изрядно покачнулась. - Ох, что-то меня и в самом деле пробрало… Никак мал?й меня подпоил!.. Ха! Молодец!..
        Ну вот, и тут меня похвалили. Хотя это ещё вопрос, кто кого подпоил. Но в самодовольной улыбке я расплылся, наблюдая, как её императорское величество лично тянет здоровенную тётку в другую спальню, а потом возвращается оттуда красная от гнева и физического усердия. Моя довольная рожа ей сильно не понравилась, и она замахнулась уже для очередного удара мне по уху. Но вовремя вспомнила, что я даю сдачи даже в таком состоянии. Экселенс, как-никак!
        Поэтому в мой адрес вылился поток непритязательных ругательств и угроз. Ругательства меня не коснулись, потому я считал себя выше них, а вот одну угрозу я расслышал:
        - И сегодня будешь спать один! Лучше я к себе в постель позову кого иного, культурного, интеллигентного и уважающего меня самца! - и я рассердился:
        - Прокляну! И у тебя… у тебя… сиськи маленькими станут!
        - Только попробуй! - ни капельки не испугалась разъярившаяся Машка. - Пусть у меня хоть на четверть размера грудь уменьшится, я всё поотрываю, что мешает тебе танцевать!
        - Да я вроде не по тем делам…
        - А вот станешь - по тем! - Она выглядела в своём искреннем гневе великолепно, и я опять блаженно заулыбался. Это ей напомнило ещё кое-что: - Кстати! Что ты там сотворил со своим бароном Белым? Старик пришёл в себя и всем вопит, что ты его вылечил для того, чтобы убить. Обвиняет тебя в предательстве, говорит, что ты заслан к нам в тыл зроаками. И твоя цель - убить императрицу с принцессами.
        - Э-э? - попытался сообразить я, чем это мне может грозить. - Врёт!
        - Да в том-то и дело, что Трёхщитные утверждают: не врёт.
        - Значит, сильно верит в то, что сам придумал, - сумел я сделать логический вывод. Но Мария мне и здесь не поверила:
        - Тем не менее у тебя крупные неприятности. Обвинение в предательстве - это серьёзно. И ещё барон кричал, что ты старался убивать наших егерей. Так что изначальная версия твоего геройства трещит по швам. Будем выяснять, что правда, а что - ложь. Тем более что в палате барона - масса странностей и непоняток. Чёрная сажа на подушке, внезапно заросшая рана, к которой лучшие целители боялись прикасаться. И никто посторонний туда не входил, а Строган Белый твердит, что ты был там и собирался его дальше мучить.
        Немалое удивление таким поведением старика, которого я вывел из комы, меня ещё больше отрезвило. Захотелось немедленно отправиться к историку в его палату и не мудрствуя лукаво набить ему морду за такое оголтелое враньё. Но вспомнив о боли, которая столько дней терзала сознание несчастного, я решил, что надо выждать. Лишь когда страдания немного забудутся, тогда и устраивать разбирательства. Да ещё не факт, что правду удастся вычленить и преподнести в нужном виде.
        Всё-таки мозг человека, если невероятно пострадал, не лечится по определению. После такой травмы человек мог сойти с ума, всё забыть, а то и перенести на себя некие не присущие ему мысли и замыслы. То есть стать фактически иным мужчиной. И что такому человеку докажешь, если он свято верит во всё, что наплели ему болезненные фантазии?
        Поэтому ничего не оставалось, как сделать заявление:
        - Пусть старика продолжают интенсивно лечить, в том числе успокоительными средствами. Тогда память к нему вернётся и всё будет хорошо. А вот на иную тему мы так с тобой и не договорили… - я растёр лицо, пытаясь вернуть опять пропадающую ясность мышления и переходя на грозное рычание: - Вот разве нужно было императрице, первому лицу государства, лично бегать по крыше?! А до того находиться поблизости от смертельной опасности?! А если бы что-то на тебя упало?!
        - Не волнуйся! Я находилась под непробиваемым навесом! - кричала моя возлюбленная в ответ. - А вот одному горшку на плечах просто чудом повезло разминуться с другим горшком, который с углями!..
        Ага! Она наблюдала за боем и видела, как в его финале меня и в самом деле чуть не пришибло зажигательной «бомбочкой», брошенной кречами. Значит, я ей интересен, раз только за мной следила. Да и сам ход боя видела, может его верно оценить. На чём я не преминул сделать ударение:
        - Мужчина имеет полное право геройствовать и погибать ради победы. Тем более ты не станешь отрицать, что именно благодаря моим действиям победа была достигнута гораздо быстрей и с большими потерями для врага?
        - Не стану, - покладисто согласилась Машка и ехидно добавила: - Только это тебя спасает от комфортного восседания в карцере! Уж слишком ты, как тайланец, подозрителен. Никто тебя из твоих земляков не опознал, имя твоё неизвестно, пригретый тобой целитель Бродский - тоже тёмная лошадка. А барон Белый - так прямо заявляет о твоём предательстве и редкостной подлой натуре. И если бы не яростное заступничество коменданта, ты бы уже звенел кандалами! И я этой шлюшке высказывания против моей воли не прощу!..
        Я с недовольством помотал головой:
        - Как-то ты всё не то говоришь!.. Неправильно… Я честно, изо всех сил стараюсь помочь империи, оградить тебя от всех напастей и неуместного риска…
        - Расскажи, расскажи! - язвила императрица, уже разворачиваясь и собираясь уходить. - Помогает он… И ограждает он… Прямо спаситель наш и ангел-хранитель!..
        Ну и так захотелось, чтобы она осталась, что я не выдержал, и сорвался:
        - Мария, стой! Я тебе сейчас докажу… и покажу, как собираюсь тебя оградить от любой… ну почти от любой опасности. Вон там в буфете ножи, посуда… Возьми что-нибудь острое. Смелее!.. Теперь бросай в меня!.. Ну!.. Да что ты как!..
        Первый столовый нож она скорей просто подбросила в мою сторону. Ещё и старалась, чтобы он попал в меня тупым концом. Второй метнула уже резче, целясь в ногу. Третий хорошенько рассмотрела, пытаясь найти подвох в нём, и метнула уже очень старательно. Но ни эти, ни последующие ножи, без малейшего труда отражаемые вуалью Светозарного, не достигли цели.
        Вот тут уже моя подруга завелась не на шутку. Видимо, базисные основы защиты, применяемые Трёхщитными, она изучила хорошо. Знала, когда наступает предел безопасности даже для таких монстров магии данного мира, как экселенсы. Тем более что метала она в меня различные предметы с огромной скоростью и почти в упор. Ножи, вилки, тяжёлые лопатки, тарелки, подносы и даже салатницы. Правда, на звон разбиваемой посуды в апартаменты заглянул один из телохранителей императрицы, но рассмотрев и поняв, что она творит, сам закрыл дверь с той стороны, без всякого окрика в свой адрес.
        Напоследок в меня полетели личные метательные ножи её величества и несколько припрятанных ранее в одежде сюрикенов. Тяжёлые, кстати, штучки, и по завязку напичканные какой-то злой магией. Их тоже моя вуаль отклонила, а улыбка на моём личике стала ещё шире. Разогревшаяся, мило раскрасневшаяся Машка шумно выдохнула, упрятала за ухо упавший ей на глаза локон и потребовала:
        - Рассказывай! В чём секрет?
        Мысленно я порадовался, что она так быстро сдалась, ну а вслух перешёл на пафос, переходящий в панегирики:
        - Сие есть великая тайна! Доступная лишь избранным смертным! Но для тебя, как для своей любимой, а уже только после этого - как для императрицы, я сделаю великое исключение! - расстегнув один из поясов у себя под кителем, достал его и, держа на вытянутых руках, шагнул к Марии, настороженно меня разглядывающей. - Прими этот дар и старайся никогда с ним не расставаться! Ради твоей безопасности и ради твоего бессмертия!
        И я попытался надеть пояс на талию моей женщины. Но та заартачилась, пожелав вначале самой взять подарок в руки и рассмотреть его:
        - Странный он какой-то… Что в этих ячейках?
        - В каждой ячейке - груан. Но лучше его один раз увидеть, чем сто раз про него услышать… Вот, смотри.
        И я достал из патронташного отделения одну из волшебных устриц-симбионтов. Жаль, что в гостиной было максимально светло, но и так эффект созерцания иномирского симбионта оказался сильным. Прекрасно помню, в какое состояние вводит только сам факт рассматривания этого чуда в первый раз. Часами можно сидеть и пялиться на мини-вселенную, с тысячами маленьких светящихся точек, количество которых всё растёт и растёт, доходя до миллионов. А то и до миллиардов.
        Поэтому я воспользовался трансом, в который впала моя подруга, вложил груан обратно в ячейку и ловко надел пояс на женскую талию. И пока не начался процесс преобразования, успел шепнуть:
        - Об этой тайне никто не имеет права знать из непосвящённых! Иначе может случиться большая беда! - Всё правильно, пусть это у неё отложится и в подсознании.
        После чего мне только и оставалось, как вернуться к столу, усесться на стул и с восторгом наблюдать за рождением новой Светозарной. Сильнейшие эмоции, потрясающие волны свечения, меняющие, скрывающие за собой человека. Возникновение новых сил, новых понятий и понимание неких основ окружающего мира. Пьянящий восторг и почти безумная волна радости и счастья. Небывалый подъём сознания… и прочее, прочее, прочее… Я это всё пережил, причём уже дважды, так что теперь мог только завидовать близкому человеку и от всей души радоваться за неё.
        Глава тридцать первая
        Дары превыше царских злат
        Во время просмотра процесса инициации у меня мелькнули интересные мысли в голове:

«Вот как узнать: изменится её отношение к Платону Когуярскому после такого подарка? Машка не чужда нормальных правил человеческой благодарности, но как она поступит сейчас? Насколько сильно её испортили «медные трубы» и оценит ли она мою искреннюю и горячую любовь? На этом фоне было бы интересно понаблюдать, как она прореагирует на скорое возвращение того же Бориса Ивлаева?.. Ха! А ведь это будет феноменальный розыгрыш! Надо подбросить весточку с Большой земли, как только первая почта сюда придёт. Как бы случайно и такое письмо дошло. Мол, жив, здоров, скоро буду у вас в гостях, готовьтесь! Вот уж смеха будет понаблюдать за подружками!.. Или не смеха?.. А грусти и разочарования?.. Хм! Что-то я запутался… Надо будет на трезвую голову эти забавы обдумать…»
        Ну и первое, что Мария рассмотрела, когда пришла в себя, это моя вуаль:
        - Вокруг тебя светящийся кокон! - были её первые слова в новом статусе.
        - У тебя точно такой же. Эффект - минут на пять после инициации. Потом замечать в повседневной жизни перестанешь, зато научишься видеть его при определённых усилиях.
        - А что мне ещё даёт ношение этого пояса?
        Мне вспомнились сияния атмосферы над Ияртой, происходящие всякий раз, когда Светозарные устраивали сексуальную близость между собой. Озадаченно хмыкнул, не представляя, как оно будет всё твориться в здешнем мире, но пока признаваться в этом не стал. Зато все остальные силы, оберегающие носителя полного комплекта симбионтов, перечислил.
        Что характерно, моя подруга сразу заметила одно серьёзное несоответствие в моих описаниях и объяснениях:
        - Тогда почему в том бою егерей со зроаками ты пострадал? Да ещё и так сильно?
        - Потому что увлёкся, потерял хладнокровие, - признался я, прискорбно разводя руками. - Следовало шустро отступать, уклоняться, уходить, а то и сбежать с места событий… Но я рвал своими эрги’сами зроаков до тех пор, пока у меня не кончилась энергия. А затем начал кидаться в рыцарей груанами. Задействовал, так сказать, свой последний козырь. Они при сильном ударе образуют невиданной силы взрыв, и мне как-то в тот момент было всё равно, что мой статус Светозарного исчезнет. Даже показалось, что я справился, победа будет за мной. Но бросив один из последних груанов, только и успел заметить падающую на меня, укрытую бронированной попоной лошадь…
        - Больно было? - До меня донеслась волна сочувствия и сопереживания. И я постарался выглядеть стойким, как скала:
        - Да ерунда! Тем более что я сознание потерял… И Шеяну Бродскому спасибо, что он меня как-то сумел подлечить.
        - Ты за него ручаешься полностью? - последовал неожиданный вопрос.
        - Конечно! - подтвердил я. - Отличный мужик! А что не так?..
        - Разберёмся! - перешла императрица на повелительный тон и продолжила в приказном порядке: - Ложись пока, отсыпайся! И главнокомандующего не вздумай больше спаивать. Она и так мотается по всем фронтам как оглашенная, без сил осталась физических и моральных, а ты тут её ромом потчуешь. Хорошо, что вроде затишье наступило в противостоянии с людоедами, иначе за такой поступок тебя тоже следовало в карцер посадить!
        - Да что ты всё меня карцером пугаешь? - не сдержал я своего возмущения.
        - Потому что заслужил! - прикрикнула она. Нагло развернулась и… ушла.
        Ни тебе «До скорого, милый!» Ни «До свидания!» Ни «Пошёл бы ты…» И даже банального спасибо за уникальнейший дар я так и не услышал в свой адрес. Ну не еловая жизнь?! Что ж это тут творится?! За кого меня держат?!
        Не столько обидно, как неприятно. Воистину потребительское отношение получается. Пришла, попользовалась. Не попользовалась - зато наорала. Потом наказала - и всё равно не пришла. Стала Светозарной - и тут всё не по ней. Ну прямо сказка - в жизнь! Та самая, о золотой рыбке. Где сколько бабке дед ни носил, сколько ни давал, так ничего и не получил в благодарность. Кроме батогов, тумаков и унижения.
        И с чего это я поверил в утверждения одних хороших знакомых, что, делаясь Светозарными, люди становятся чище, добрее и человечнее? Взять ту же парочку коллег, которые шпионили в пользу гаузов и которых я безжалостно на Дне уничтожил. Или того же художника припомнить, которого я удавил в тюрьме. Правда, стоило ради справедливости припомнить, что художник всё-таки симпатизировал Ксане, а то и любил её. То есть действовал в аффекте ревности. И самое главное: он ведь не имел полный комплект груанов. И даже не мог носить с собой те десять, что сделали его Светозарным. Вот и остался бедняга ущербным, недоделанным… Как бы…
        Но если так и дальше продолжить логическую цепочку, то почему Мария Ивлаева себя ведёт так странно? Неужели она настолько хороша, что ей уже и улучшаться больше некуда? Уж не святая ли она?.. Ха! Так можно и до невесть чего додуматься. Есть ведь сущности, стоящие несравнимо выше всяких святых. Особенно если вспомнить, что все окружающие и так её и двойняшек считают дочерьми великой богини Герчери. А мне до полного счастья только не хватает иметь в возлюбленных вздорную и взбалмошную богиню. Не надо мне такого счастья! Ни даром, ни за деньги, ни за обещание сделать её владычицей морскою.

«Может, я поторопился с таким щедрым подарком? - задумался я всерьёз. - Женщину разбаловать легко, а вот чем я её буду дальше одаривать?.. Ха! А ведь ничего нет круче и величественнее, чем статус Светозарного. Империю она и без меня заимела, а мир ей подарить… так его ещё найти надо. Чтобы был ничейным, прекрасным и удобным во всех отношениях…»
        Тут только заметил, что сам себе налил рома в стакан и принюхиваюсь к нему, перед тем как выпить. И мне стало страшно! Я догадался! Мои щиты и груан привыкли к алкоголю и теперь считают его за лекарство! Не только за лекарство, но и за источник калорий. Там их ведь больше, чем в свинине. Вот мои симбионты и расслабились. Вот и стали… алкоголиками!
        Хуже всего, что сознание моё возмущалось как-то притворно, не по-настоящему. Ещё и нашептало: «Нашему здоровью - ничего не повредит! А от стрессов ром - лучшее лечение! Пей!»
        Ну я и выпил. Почти полный стакан. Без закуски. На прежнюю дозу.
        Посидел. Пожалел себя. Да и отправился отсыпаться.
        Долго спал, без сновидений. Зато проснулся от жуткого голода и тотчас понял: - с данных пор у меня будет именно в такой форме протекать похмелье. И пока что-то срочно (и очень много!) не съем, становлюсь опасен для окружающих. А кто ближе всего? Вот самым близким и будет доставаться!
        Первым делом заглянул в спальню. Апаша Грозовая блаженно спала с улыбкой на лице, похоже, ей снилось нечто приятное или весёлое. И не догадывалась, как близко была от скандала. Настолько мне хотелось её разбудить и поругаться на тему «Из-за тебя мы пропустили обед! Я тебе этого не прощу!» Ещё и внутренний голос какой-то нашёптывал криками напугать главнокомандующего, заявляя, что враги уже во дворце. Хорошо, что совесть не позволила так шутить над пожилым человеком, и я вспомнил, как Машка называла Апашу по-семейному, тётей. Может, и в самом деле родная душа?
        Зато вот с эйтранами, не выпускающими меня на свободу, я решил разобраться без всякой жалости и поблажек:

«Ща-а я им такое устрою!.. - рывком распахнул дверь, а там… никого. Но соображать-то я не перестал, и злость моя отыскала новую причину: - Самовольно покинули пост?! И мнят ещё себя великими воинами?! У-у-у-у!..»
        С кровожадными мыслями устремился по коридору, не завидуя тому, кто мне первый попадётся на глаза. Попалась юная ординарец, та самая, у которой шпага больше своей хозяйки. Злость на исполнительную девчушку никак не отреагировала, принимая её за ребёнка. Ну а дети у нас (да и везде!) - это святое. Чё их обижать-то? Тем более когда они становятся по стойке «смирно» и, подражая великим полководцам, выкрикивают звенящим голоском:
        - Здравия желаю, господин атрегут-комендант! Как спалось? Не желаешь ли отобедать?
        Суть последнего вопроса напрочь затмила смысл первых предложений. Я только и смог выдохнуть:
        - Желаю! - как девушка немедля метнулась к одной из дверей, рядом с кабинетом коменданта, раскрыла её и дала пояснения:
        - Уже всё для тебя накрыто, из закусок, холодного и напитков. А горячее через пару минут с кухни подадут, я сейчас дам сигнал. Эта комната как раз и предназначена для трапез коменданта с гостями или для чаепития во время длительных заседаний.
        Я только и сподобился, что пару раз произнести «Угу!». Потому что есть начал, ещё не усевшись. Наверное, со стороны смотрелся премерзко, вёл себя как некультурная, оголодавшая деревенщина. И хорошо, что ординарец сразу умчалась давать какой-то там сигнал. Через минуту до меня дошло, что данное изобилие никуда не исчезнет, и я расселся удобнее. Затем ещё более расслабился, предоставив возможность голове не только есть в неё, но и думать.
        И думы эти вначале пошли довольно-таки приятные. Получалось, что некую благодарность императрица всё-таки проявила. Освободила меня из-под домашнего ареста. Приказала озаботиться сохранением для меня обеда, который я постыдно проспал. А это значит, что кто-то наведывался в мою спальню время от времени и контролировал степень, глубину моего сна. То, что никто не обеспокоился безопасностью спящей у меня главнокомандующей, тоже говорило о полном доверии ко мне, несмотря на моё подозрительное происхождение. Честно говоря, будь я на месте Машки, я такому типу так просто не доверился бы. Всё-таки - недавний враг, тайланец. Ещё недавно воевал за людоедов. И ещё неизвестно (если предположить самое худшее до конца), сколько я доблестных воинов положил на поле боя до образования империи Герчери. Неужели тут амнистия настолько полная и безоговорочная?

«Нехорошо-с! Надо будет указать Машке, что подобная мягкотелость недопустима! - Под эти мысли в трапезную молодой парень-поварёнок вкатил столик с горячими блюдами. - Надо же! Представляю, как эта юла будет своим мужем командовать».
        Было чем восхищаться. Ординарец, носясь вокруг поварёнка вприпрыжку, рискуя при этом выбить ему глаза, а себе поломать ноги несуразно большой шпагой, пыталась распоряжаться каждым движением озадаченного парнишки:
        - Сюда ставь! А те блюда отодвинь! Аккуратней! А супницу - вон туда ставь! Поправь!.. Вот же увалень!.. Ту нарезку тоже отодвинь! - и в финале: - Быстренько, быстренько поскакал на кухню! Не то госпожа Ясинских опять тебе уши накрутит!
        Сомневался я, что Оляна таким мальчуганам уши крутит. Да и он сам посматривал на мелькающую зазнайку снисходительно и высокомерно. Наверное, осадил бы её сразу, да мой вид ожесточённо насыщающегося человека да лысина со шрамами заставляли благоразумно помалкивать. Так и ушёл, молчанием игнорируя мелкую вертихвостку. А та, прежде чем закрыть дверь, пожелала мне:
        - Горлу и хлебу, господин атрегут-комендант! - и я остался один.
        Но страшное «похмелье», мешающее думать, отступило в неведомые дали. Соображал я не в пример лучше, потому обеспокоился:

«Чего это мелкая юла меня странно величать так начала? При чём тут должность Марты Вольна? Неужели мне, так сказать в благодарность, навесить пытаются новую, хлопотную должность? Да и не нужна она мне! С Машки и не такое станется, не спросив меня - меня устроить. Но ведь эта должность занята Мартой. Уж не случилось ли что с ней? Тем более что в недавнем разговоре что-то такое мелькнуло нехорошее… Мол, Вольна заступилась за меня, и ей ещё за это не поздоровится… Ну да, как-то так! И словом нехорошим хорошую женщину обозвала… А я и не заступился… Заступился бы - только хуже сделал… Или нет?..»
        В общем, следовало немедленно прояснить ситуацию, и ординарец подходила для этого лучше всего. Ещё раньше я заметил с края стола солидный колокольчик и не постеснялся им воспользоваться. А юная воительница, словно ждала моего вызова, явилась не запылилась, не успел я и два раза звякнуть:
        - Чего изволит атрегут-комендант?
        - Вначале скажи, чего ты такая радостная?
        - Меня в звании императрица повысила до «старшего ординарца»!
        - О-о!.. А много у нас младших?
        - Пока ни одного. Но я имею право набрать сразу троих.
        Ха! Представляю, какой она тут детский сад устроит! Однако ещё следовало выяснить, под чьим руководством этот сад может оказаться. Не ровён час, повесят его на меня, а я ещё даже пожить в нормальном теле не успел. Так что я нахмурился и приказал как можно строже:
        - А теперь, юла, докладывай: где госпожа Вольна? Что за новое обращение ко мне? И всё остальное, что с этим связано?
        - Юла?.. Новое имя? Или звание? - напряглась девушка. - И что оно обозначает?
        - Ну, это… - покрутил я у себя перед лицом пальцами. - Такая верткая, красивая, поющая…
        - Согласна! Можешь называть меня Юлой! - Как у неё всё просто. А если она когда-нибудь увидит подобную игрушку? Или Машка с принцессами услышит обращение такое? Немедленно догадаются, с какого мира я появился. И назад уже отыграть не получится. Значит, тут надо действовать хитрей:
        - Хорошо, но только с одним условием: никто кроме нас двоих не должен знать факт смены твоего имени! Тем более само имя услышать! - заметив недоумение на личике, пояснил: - По древним законам нашего рода, надо выждать как минимум лутень, а уже потом обнародовать изменение. Выдержишь такой срок?
        - Обижаешь! Я умею хранить тайну! - обиделась будущая великая воительница и тут же поделилась своими откровениями: - Вот все обзавидуются, когда узнают! Я не только род своего мужа в фамилии вставлю, но и имя новое получу!
        Никогда не пойму: откуда у женщин, пусть даже таких юных, страсть к смене фамилий? Наверное, это у них что-то на генном уровне. Хотя… Если вспомнить лично мои скитания по мирам, то кем я себя только не называл. Вон, сейчас так вообще Платоном обозвался, под древнего философа кошу.
        Чтобы избежать неуместной самокритики, подтолкнул Юлу к докладу:
        - Итак, я слушаю всё по порядку!
        - А тут и слушать нечего, - пожала плечиками малявка. - Марта сейчас сдаёт мелкие дела, но вскоре будет здесь для передачи тебе лично основных. Императрица решила совместить ваши две должности в одну и нагрузить это тяжкое бремя на более сильные мужские плечи. Ну и с этим больше ничего не связано, потому что приказы её императорского величества не обсуждаются.
        И нагло заулыбалась. Но так как я молчал, отложив вилку и нож, и продолжал смотреть более чем требовательно, Юла догадалась: промолчит - и у нового коменданта не станет «старшего ординарца». Поэтому вздохнула и бойко затараторила дальше.
        Глава тридцать вторая
        Права и обязанности
        Первыми в ленте новостей (для меня) последовал факт, что Марта давно мечтала уйти с данной должности. Не раз на коленях ползала перед императрицей, жалуясь, что не высыпается, не справляется, не может и не выкраивает ни одной минутки для личной жизни. Хотя как раз последнее её и спасало от хандры по погибшим ещё на Эйтране родным и близким.
        Ну и тут всё сложилось лучше не придумаешь. Появился экселенс, которому как раз и место на подобной должности. Сама императрица напомнила госпоже Вольна, что та просилась в отставку, и тут же её удовлетворила. Правда, обе женщины при этом довольно громко обсуждали и некие иные темы, должности не касающиеся, но в подобные дела лезть, как заметило юное создание, себе дороже.
        Тем не менее отставка и даже ссылка Марты с данного поста могла расцениваться однозначно как повышение. Потому что госпожа Вольна получила чин губернатора будущей столицы империи и уже завтра отбывает в тот самый город в царстве ешкунов, где располагается Сияющий Курган-2. Имя городу до сих пор так и не придумали, как и к его центру не смогли пробраться. А вот администратора, стремящегося обустроить пока ещё только дальнюю околицу громадного мегаполиса, следовало назначить незамедлительно. Что и было сделано с воистину мудрым предвидением ситуации. Отправленная в отставку комендант и при новом назначении что-то кричала, но это уже случилось с ней скорей всего от счастья, от переполняющих её эмоций, от гордости за себя, за оказанное ей высочайшее доверие и… тому подобное.
        Я, кстати, в тот момент подумал, что дворец может вскоре остаться и без шикарного шеф-повара, если подобные тенденции сохранятся. Самолюбие это моё тешило, заставляло позитивно пересмотреть некоторые сомнения на счёт личностных отношений с её величеством, а вот невинных женщин было жалко. Следовало срочно принять какие-то меры по защите их прав, чести и достоинства. А то с Машки станется убрать конкурентов в далёкое Заозёрье или в царство Паймон.
        По поводу должности, когда Юла начала перечисление прав и обязанностей коменданта в военное время, то я даже загордился. И понял, что выше меня только сами дочери богини Герчери и главнокомандующий всех имперских войск. По сути, я во дворце становился полноправным начальником с вытекающими из этого последствиями. Получал возможность командовать всеми гостями, придворными, свитой титулованных лиц, министрами, дипломатами, хозяйственниками, случайными посетителями, вояками, телохранителями, караульными и дежурящими на крышах лучниками. Мог сажать их всех за нарушение дисциплины в карцер или на гауптвахту, вместе с их офицерами, высшими командирами, старшими рода. Тут, кстати, мне стал понятен высокий титул Марты Вольна: какой клайден, зуав или баресс потерпит свой арест со стороны безродного плебея? И как теперь они все отнесутся ко мне?
        А мне ещё многое давалось, вменялось и разрешалось. Мог вводить новые законы, отменять старые. При желании имел право менять всю систему защиты и контрнаступлений, не согласовывая это даже с императрицей. Очень много чего мог… Но и ответственность на мне лежала огромная. Даже сопливая ординарец не побоялась на меня посмотреть сердито, когда зачитывала по памяти некий постулат:
        - «…Ни один волосок не должен упасть с головы дочерей богини Герчери - по вине коменданта. Иначе - смерть!» Э-э-э… так в главном положении записано.
        Я не удержался от шутки:
        - И как казнят коменданта в таком случае? Вместе с его подчинёнными, или вначале ординарцев, а уже потом?..
        - Если будет моя вина, я сама себя проткну шпагой! - высокопарно, но искренне ответила Юла. И я сразу поверил, что она так и сделает.
        И лишний раз порадовался, что вручил Машке пояс с груанами. Она как сумасшедшая гоняет по крышам, получит ранение из-за излишка самоуверенности, а такая вот наивная малявка незамедлительно же покончит жизнь самоубийством. Теперь надо поскорей двойняшек произвести в Светозарные, и можно будет спать спокойно. Относительно, конечно. Потому что волосы все три подруги и сами друг другу поотрывать могут, а отвечать-то всё равно мне придётся.
        В общем, несмотря на хлопотность предстоящей работы, она мне понравилась. И я уже мысленно стал прикидывать, чем займусь в первую очередь, как Юла перешла к последней графе своего доклада:
        - Для коменданта существует только один строгий запрет. Хоть он лично назначает караульных и может менять, тасовать телохранителей вокруг дочерей Герчери, он не имеет права входить в их личные апартаменты без особого на то разрешения. Те же телохранители обязаны убить любого, но не пустить на священное пространство, принадлежащее коронованным особам.
        - Как же фавориты туда проходят? - вырвалось у меня помимо воли.
        На что юный ординарец даже не улыбнулась:
        - Избранных мужчин императрица и их высочества заводят сами через потайные двери, ключи от которых имеют только они. А спален в апартаментах предостаточно, никто не знает, сколько их и как они расположены.
        Резонно вроде, и всё продумано. Подруги не настолько наивны и доверчивы к окружающим, как мне виделось вначале. Но и уверенность появилась, что Ивлаевы однозначно прячут что-то в своих покоях. Или в шкафах? Не удивлюсь - если скелеты неудачников, из числа своих прежних любовников.
        Именно такую подсказку мне нашёптывало уязвлённое самолюбие. Опять ревность на Машку вскипела. Ведь прошлой ночью эта овца с кем-то там кувыркалась, а я как оплёванный сидел под домашним арестом! Ну, вот какой нормальный мужчина такое вынесет? Вот и я… сердился. И обещал сам себе, что мстя моя будет страшна. Как именно - ещё не решил. Но я уж постараюсь!

«Гляди-ка! Избранных она к себе приводит!.. Сс-с!..»
        Ещё я вдруг вспомнил, что по пьянке, совсем не к месту, представился Апаше Грозовой как конкретный, полномочный представитель ешкунов. Как скоро это станет известно всем? Какая на это последует реакция? Что мне делать дальше придётся, если насядут конкретно с вопросами типа: «И где эти твои когуяры сейчас прячутся?» Признаваться, что они в другом мире, очень, ну очень не хотелось. Не поверят. И несколько преждевременно.

«Может, попытаться убедить Апашу, что ей просто примерещились наши споры и диспуты о строении когуяров? Или заявить ей нечто типа такой фразы: «Эх, тётя, такая большая, а всё в сказки веришь?» Но как бы там ни было, с попойками типа сегодняшней надо завязывать. Можно в крупные неприятности влипнуть… И так поражаюсь, как сумел Машку убедить и пояс на неё надеть. Подвиг, не иначе… Теперь бы только двойняшек выловить да в доверие втереться к ним! Или императрица уже успела им похвастаться? Ну да, кому как не им в первую очередь такие тайны узнавать?»
        И не откладывая дела в долгий ящик, дал первое распоряжение своей новой подчинённой:
        - Немедленно узнай, где сейчас находятся их высочества! Мне надо с ними срочно увидеться! Бегом!
        Она убежала, а я спешно накинулся на заслуженную добавку. Положено! Нас тут много. Да и новая должность обязывает содержать собственное тело в максимальной боевой готовности. А уж если сегодняшнюю ночь придётся с любимой девушкой провести!.. То я ей всё припомню!
        Уже собираясь отвалить от стола, услышал деликатный стук в дверь, а потом и голос Шеяна Бродского послышался:
        - Можно? - Он вошёл, но не успели мы с ним и парой радостных реплик обменяться, как следом за ним вошла строгая и нервная Марта Вольна. И уже вслед за ней показалась пошатывающаяся фигура Апаши Грозовой. Она разом перекрыла своим голосом все остальные:
        - Экий ты … молодец! Втихаря проснулся и опохмеляться поспешил! А меня специально оставил в кровати своей?
        Прозвучало очень двусмысленно, и тайланец вместе с дамой не знали, на кого пялиться в первую очередь. А я и не стал выбирать выражения:
        - Да ты так сладко дрыхла, да с такой улыбкой на устах, что грех было будить такую красоту. Давай, присоединяйся! И вы садитесь! Тут ещё на всех хватит… - Ну и без капельки лжи не обошёлся: - Я только недавно начал.
        Все трое уселись за стол, хотя невооружённым глазом было видно, что Шеян и Марта чувствуют себя скованно. Да и есть не хотят. Зато мы с Апашей шутили, перебрасывались колкостями и подначками от всей души. Со стороны могло создаться впечатление, что мы знакомы лет десять и не один пуд соли съели вместе.
        И жаловаться я начал чуть ли не с ходу:
        - Представляешь, Мария назначила меня комендантом! Каково, а?
        - Правильно сделала! - похвалила главнокомандующий. - А то бедная Марта и сломаться могла. Не женская это должность, со всякими нарушителями разбираться да по крышам бегать. Ей срочно надо мужа искать! Хи-хи! - Она в упор рассмотрела порозовевшую Вольна и перевела взгляд на тайланца: - Или уже нашла? Странная же мода пошла на лысых! Или у них что-то больше и толще?
        И захохотала, глянув на меня и призвав поддержать после такой сальной шуточки. Я её от всей души поддержал, словно фривольные словечки меня и не касались. А ведь и в самом деле, я-то не тайланец! И не лысый! А… временно пострадавший. Надеюсь… Но наш дружный смех теперь уже ввёл в краску обоих адресатов шутки.
        Понятно, что женщина отрицать ничего не стала, потому как осознавала прекрасно всю бесполезность своих действий. И ещё я заметил, что она морально очень скукожилась, иначе говоря, очень боится восседающую напротив неё Грозовую. Видимо, между ними уже случались какие-то недоразумения, а то и крупные стычки, о которых мне следовало узнать как можно скорей. Но не за столом же такие детали выспрашивать. Для этого у меня ординарец есть, который всё разнюхает и доложит.
        Поэтому я сразу взял быка за рога, так сказать:
        - Марта, раз ты не слишком голодна, то давай, чтобы не терять наше общее время, сразу переходи к основным деталям. Что тебе надо мне передать?
        - Да много чего… Провести по оружейным мастерским, по арсеналу; объяснить, где склады с имуществом и продовольствием; сдать ключи и наличные планы; показать сокровищницу и рассказать, как там поставлена охрана. А напоследок, уже в кабинете…
        - О! - перебил я её, - вот как раз на последнем этапе я к тебе и подключусь. А всё, что ты пересказала раньше, иди и передавай моему заместителю. Шеян, принимай дела! Будешь у меня заведовать всем хозяйством.
        Больше всего от услышанного скривилась Апаша:
        - Платон, сокровищница - это не «хозяйство». Это основа всей экономики.
        И я не преминул немедленно пресечь поползновения на мою власть:
        - О, раз ты в курсе всего и вся! Тогда, может, мы с тобой поменяемся должностями?
        - Молодец! - проворчала воительница, вновь наклоняясь над тарелкой. - Уел…
        А мне только и осталось, что перевести непонимающий взгляд на рассматривающую меня Марту и озадаченно поглаживающего свою лысину Бродского:
        - Ну, чего ждём?
        Первым заговорил Шеян:
        - Да я как-то больше целитель…
        - Вот и займись госпиталем в первую очередь. А там разные типы в коме лежат, потом в себя приходят и с ума сходят. Надо таких усиленно лечить и разум интенсивно возвращать.
        - Ещё: меня только из-под следствия отпустили…
        - Об этом мы с тобой потом отдельно поговорим. Больше ничего срочного?
        Он пожал плечами. Зато заговорила Марта, стараясь не коситься на главнокомандующего:
        - Говорят, Платон, что тебе за шестьдесят лет. Это правда?
        - А что тебя смущает? - Лучше всего в таких случаях отвечать вопросом на вопрос.
        - Да не верится как-то… Кажется, что тебе… больше.
        - Если кажется, то надо… - чуть не ляпнул пословицу из другой оперы. - Сходить и поклониться богине Герчери.
        Видно было, что красотка хочет остаться со мной наедине и о чём-то переговорить. А тут я Шеяна с ней отсылаю. Может, и грубо получается, бессердечно себя веду, но мне так показалось правильнее, честней и благоразумней.
        Всё равно наша короткая близость дальнейшего продолжения не получит. Тут я решил для себя однозначно. К тому же Машка может в перспективе весьма и весьма «расстроиться», если узнает о наших, пусть даже деловых, разговорах наедине. Поэтому лучше избежать заблаговременно разных недоразумений. Потом же проще будет. В этом плане у меня даже с шеф-поваром быстрей нормальная дружба сложится, чем с обязательной и дисциплинированной мадам Вольна.
        Повздыхав и с минуту подумав, моя недавняя начальница встала и отправилась сдавать дела моему заместителю. Но я успел заметить, что интенсивно жующая Апаша и тут одобрительно хмыкнула. Неужели я опять «молодец»?
        Скорей всего, эта главная опора империи тут неспроста. И она что-то такое знает, о чём я могу даже не догадываться. Знать бы ещё, что именно? И расскажет ли ей императрица секрет Светозарных? Если расскажет, то это говорит об очень многом. Тогда получается логическое построение: трио Ивлаевых - дочери богини Герчери. А их тётя Апаша - не кто иная, как родная сестра той самой богини! Чудеса или совпадение?
        Хм! Неисповедимы пути Господни. А уж родственников у богов, созданных по их образу и подобию, - полные миры!
        Глава тридцать третья
        Запарка и озлобленность
        Наговориться толком с Грозовой я не успел. Зато успел донести до главнокомандующего просьбу, которая была принята с пониманием:
        - Мы недавно про когуяров дискутировали… Так вот, я бы хотел, чтобы суть нашей беседы и её причины оставались некоторое время между нами. Мне кажется, ещё не время заявлять о каких-то ешкунах и морочить голову императрице.
        - Правильно! - одобрила моё предложение сотрапезница. - Не стоит выплескивать на остальных наши болезненные фантазии. Особенно когда они возникают под воздействием алкоголя.
        И я вздохнул с облегчением: не поверила, и ладно! Одной проблемой меньше! Зато одной странностью больше: почему это самый опасный по информированности человек в высшем звене власти так легко и доброжелательно соглашается забыть на время о возможной проблеме в будущем для всей империи? Неужели настолько мне доверяет? Или сама в курсе чаяний когуяров и понимает: на многое они не претендуют?
        Ответить на подобные вопросы моя логика оказалась не в силах. То ли информации не хватало, то ли талантов Верочки Ивлаевой к дипломатии. Но попытки осторожного выведывания новых данных от расслабленной Апаши прервало появление моего запыхавшегося старшего порученца:
        - Их высочества сейчас заканчивают встречу с главами ремесленных цехов и со старшинами артелей по строительству. Обсуждается вопрос о посылке в новую столицу объединённого строительного корпуса, который уже завтра отправится туда вместе с новым губернатором. Принцессы выразили крайнее недовольство твоим отсутствием, господин атрегут-комендант.
        Видно было, что Юла ещё многое добавила бы к своему сухому, официальному докладу, да присутствие главнокомандующего её сдерживало. Но я порадовался, что можно выловить подруг в одном месте и сразу, и уже на ходу пожелал Грозовой счастливо оставаться. А чтобы не плутать по дворцу, приказал помощнице вести меня прямым путём к нужному залу заседаний.
        Успел вовремя. Толпа ремесленных старшин и прорабы с мастерами уже покидали зал, оживлённо переговариваясь, а то и продолжая громко спорить. Вокруг каждой из принцесс оставалось человек по пять, наседающих на них с самыми актуальными вопросами. Но, увидев меня, Катерина громко воскликнула:
        - Вот он! Со всеми своими вопросами по обеспечению корпуса обращайтесь к нему. Новый атрегут-комендант Платон Когуярский!
        Её сестрица также понятными взмахами ладошек отправила своих собеседников ко мне. То есть грамотно столкнули возникающие проблемы на плечи нижестоящего подчинённого. Но я ведь тоже сообразительный, и хоть подчинённых у меня пока раз-два и обчёлся, сделал то же самое:
        - Господа, знакомиться будем потом, дело не ждёт! Сейчас немедленно порученец проведёт вас к моему заместителю Шеяну Бродскому, который максимально быстро решит все ваши проблемы. Поспешите, пока его иные дела не отвлекают! - На мои слова устремившиеся ко мне люди скривились с сомнением. Но я не остановился на достигнутом: - Кстати, вместе с ним сейчас и губернатор новой столицы, которая лучше всех осознаёт важность полной комплектации строительных артелей. Поэтому она примет самое живейшее участие при передаче вам нужного оборудования, обмундирования, инструментов и всего прочего. Пользуйтесь случаем!
        Последние слова я прокричал в спины резко оживившихся строителей, поспешивших следом за расправившей плечики Юлой. В зале остались только четыре телохранителя принцесс и хорошо лично мне знакомый принц Леснавского царства Миурти Холмский. Видно было, что парень напрочь прикипел к своей суженой и старается от неё не отходить ни на минутку. Удивительно было, как это во время последних посещений принцессами моих апартаментов Миурти не таскался за ними хвостиком.
        Хотелось, конечно, с ним переговорить по-мужски: и морду набить, и выпить вместе, вспоминая наши общие подвиги. Но сейчас ещё не время было признаваться, кто я такой, успеется. Следовало срочно усилить личную неприкосновенность их высочеств, что, в общем, как раз и входило в мои непосредственные обязанности. Вот я немедля и потребовал от двойняшек:
        - Надо переговорить строго наедине!
        Обе смотрели на меня с двоякими чувствами. Причём чувствами яркими, как жар лавы и вакуум космической пустоты. Громадной заинтересованности и желанию пообщаться противоречила откровенная ненависть, замешенная на ревности и недоверии. Да и в ответных словах это сразу прорвалось:
        - Ты не думай, что раз ты подкупил Марию, то и нами сможешь манипулировать!
        - Если потребуется, мы тебя голыми руками порвём!
        Причём говорили они это настолько громко, что все пятеро присутствующих мужчин отчётливо слышали каждое слово. Естественно, что и во мне зародилась волна раздражения и озлобленности. Захотелось решить вопросы быстро и без излишних пустословий: сонные эрги’сы в мужчин, а пояса с груанами - на женщин. Причём насильно, ничего не объясняя и никого не уговаривая. Увы, это было бы слишком брутально, всё впечатление от инициации в Светозарные могло смазаться негативными эмоциями. Как раз они и могли оказаться тем отрицательным фактором, при которых характер никак не улучшается.
        Да и время позволяло, враг в двери не ломился. Поэтому я перешёл на заговорщицкий шёпот и приступил к уговорам:
        - Ваши высочества, никто не сомневается в вашей вселенской проницательности и в вашем умении порвать любого, кто встанет у вас на пути или попытается обидеть императрицу. И уж поверьте: остаться мне с вами наедине надо совсем не для того, чтобы вас чем-то оскорбить, и уж тем более не для того, чтобы покуситься на вашу честь…
        - У тебя бы и не получилось! - заверила Катерина.
        - Мы даже от такого, как ты, можем защититься! - гневно сверкнула глазами Вера.
        Пришлось вслух делать некоторые выводы:
        - Ага! Значит, вы знаете о моей резко усилившейся силе. Из этого следует, что её императорское величество проболталась вам о нашем тайном статусе Светозарных! Иначе говоря, она не умеет сдерживать свой болтливый язычок и ей нельзя доверять никакие высшие мировые секреты. Она нарушила данную клятву!
        После таких моих выводов и обвинений обе принцессы тоже перешли на шёпот и, подталкивая меня к небольшому алькову, зашипели, словно змеи:
        - Да как ты смеешь её обвинять, плебей!
        - Высшие интересы империи позволяют Марии всё!
        - И не тебе судить, что ей можно, а что нельзя!
        - Тем более что мы с ней дочери одной богини!
        Я старался в ответ улыбаться и рассеивать в окружающее пространство спокойствие и миролюбие. Ну и не делать резких движений, потому что мужчины подошли к нам почти вплотную и держались за оружие. Но своим вопросом, указав глазами в сторону Миурти, несколько осадил пыл красавиц:
        - А этот разряженный прыщ тоже знает тайну о Светозарных?
        - Нет, он ничего не знает, - нахмурилась озабоченно Катерина.
        - Ну хоть в этом вам повезло… И не надо меня заталкивать в альков! Надо сделать так, чтобы во всём зале никого не осталось, потому что процесс инициации в Светозарные сопровождается яркими световыми эффектами. А тот факт, что вы ими станете, следует содержать в тайне как можно дольше. Надеюсь, вы сами понимаете почему?
        Подруги вначале кивнули, а потом несколько растерянно попытались уточнить:
        - Ты что, и для нас такие пояса имеешь?..
        - И вручишь их нам после того, как мы на тебя?..
        - Ой! - отмахнулся я, продолжая шептать с заговорщицким видом. - Ну подумаешь, крикнули на меня пару раз. Подумаешь, обозвали и унизили… Такая наша тяжкая мужская доля… Все пришедшие к власти становятся несдержанными, грубыми самодурами, готовыми ежеминутно унижать и оскорблять своих подданных. И часто забывают, что искренним, дружеским расположением к простым людям можно добиться гораздо большей любви от них, чем в приказном порядке.
        Не знаю, стало ли двойняшкам стыдно, но на какое-то время они замолкли, капризно надув губки и наморщив не только носики. Мне даже жалко их стало:
        - Нельзя так морщить кожу на лбу: слишком рано превратитесь в старух. Хотя… если станете такими, как Мария… то лет до трёхсот вам ничего не грозит. В том числе и от частого смеха морщинки не появятся.
        - Триста лет?! - раскрыла глаза поражённая Вера. - И это реально?!
        - Тише, тише! - осадил я её. - Не надо так кричать.
        Тогда как на глаза Катерины вдруг навернулись слёзы, и она с ужасом прошептала:
        - Тогда получается, что я переживу своих детей? А ещё раньше умрёт Миурти?!
        От таких скороспелых выводов я только озадаченно хекнул и постарался быстро успокоить расстроившуюся принцессу. Пока этого не заметил её суженый и не набросился на меня с мечом:
        - С детьми не всё так однозначно, они в любом случае будут жить долго, благодаря наследственности. А вот с мужем - всё решается ещё проще. По истечении десяти лет, если он ведёт себя достойно и является примерным отцом семейства, э-э-э… богиня Герчери и его наградит подобным поясом. В таком случае он тебе будет надоедать ещё несколько сотен лет, пока не надоест до крайности, и ты его сама не удушишь при очередной вспышке гнева.
        Слёзы у наивной Катюши сразу высохли, но её взгляд тут же стал угрожающим. И хорошо, что Верочка вовремя тронула сестру за локоть:
        - Да не дёргайся ты так! Это Платон просто шутит! - И на меня взглянула с укоризной, мол, нашёл, как издеваться над влюблённой дурочкой.
        Тогда как у меня в голове проскочила молнией абсурдная, казалось бы, мысль:

«Сам-то ты выдержишь Машку хотя бы одну сотню лет? - По статистике получалось, что нет. А как оно получится на самом деле? Бывают ли среди совместно проживающих экселенсов исключения? Надо поинтересоваться, ведь только они доживают в этом мире до двухсотлетнего возраста. Кажется…»
        Ну и следовало поспешить с инициацией:
        - Ваши высочества! Отправляйте всех из зала, пожалуйста. У меня ещё столько хлопот из-за этой новой должности.
        Обе они отдали приказ телохранителям, а вот к Миурти Катерина устремилась лично, проводя с возлюбленным персональную беседу. Пока они там шипели друг на друга, Вера решил уточнить:
        - И всё-таки по какой причине ты решил нас одарить такими бесценными во всех смыслах поясами?
        - Ну, если расскажешь, что вам пообещала Мария касаемо меня, то расскажу.
        - Ни за что! - не согласилась враз агрессивно нахохлившаяся принцесса. И я не удержался, чтобы ей не отомстить за несговорчивость:
        - Тогда и так расскажу. Как успели доложить, за потерю волоска с голов дочерей Герчери мне угрожает смертная казнь. Вот я и хочу банально только одного: прожить как можно дольше.
        Судя по огромному скепсису во всём её облике, Вера мне не поверила. Даже порывалось сказать что-то грубое и дерзкое в ответ, но сдержалась. И я моментально пожалел, что вот прямо сейчас буду делать их Светозарными. Следовало оттянуть этот момент, придумать какие-то оговорки и несуществующие, но якобы обязательные правила и условия, и с недельку так промурыжить этих охамевших и обнаглевших девиц. Вот тогда они бы у меня стали шёлковыми! Вот тогда бы они у меня запели! А уж когда я признался бы, кто таков, они бы после этого у меня вообще строем по дворцу ходили. А то устроили тут, понимаешь, родственный протекционизм! Как титул принцессы или императрицы, так только своим. Хе!..
        Жаль… Жаль, что сейчас война идёт и не до воспитательных экспериментов.
        Да и Катерина уже спровадила своего суженого за дверь, наказав стоять там на страже вместе с телохранителями, никого не пуская внутрь. Кроме императрицы, естественно… А! И кроме главнокомандующего! Ну да, кто бы сомневался, что от Апаши Грозовой мои подруги что-то попытаются скрывать… «Тётя» как-никак! Между прочим, по её поводу очередное размышление появилось. Если столп империи настолько важен и незаменим, то, может, следует и для неё на пояс с груанами расстараться? Иначе, если с тёткой что-нибудь неприятное случится, самому придётся часть её забот и хлопот взваливать на свои плечи. А оно мне надо? Как говорится, ничего личного, чисто меркантильный интерес.
        Но это ещё следовало обмозговать на досуге. Наступал час сразу двойной инициации. И теперь уже я заталкивал подруг в альков со словами:
        - Вдруг всё-таки кто-то ворвётся из посторонних в зал? Тайна - превыше всего!
        Первую одарил груанами Веру. А когда она уже стала покрываться сполохами сияния, надевая пояс на Катюшу, постарался внушить самое главное:
        - Будешь заниматься сексом со своим Миурти, никогда не оставляй пояс далеко от себя. Только на расстоянии вытянутой руки. В крайнем случае - под подушкой.
        После чего мне только оставалось присесть в сторонке, наблюдать и радоваться:

«Подруг отыскал… Как мог, максимально обезопасил… Теперь только бы придумать, как им хорошенько отомстить… Хотя нет, двойняшкам мстить вроде не за что. Они обозлились на чужака и очень радовались за Бориса Ивлаева. Ещё и дрались с предавшей меня Машкой, чтобы она мне со мной не изменяла. Хе-хе! Ну и мысли у меня!.. Запутанные… Но в любом случае и их надо бы как-то наказать за излишнюю спесивость и неуместное высокомерие. А то! Стали, видишь, прынцессами! Ну а с Машкой… С Машкой надо придумать нечто особенное… Чтобы рыдала и плакала! Чтобы на коленях вымаливала прощение!.. И не только вымаливала!..»
        Фривольные картинки сексуальных шалостей так и заплясали у меня перед глазами. Ох уж я эту самую «…императрицу! Словно ласковую львицу, как прекраснейшую диву, в хвост и в гриву, в хвост и в гриву!..»

«Экие у меня стихи пошли? Как только вспомнил?..»
        И тут мои радужные мечтания перебил звон большого сигнального колокола. Тревога?! Глянув в окно, я припомнил, что уже поздно, время ужина, а за окном наступила темень. Война опять рвалась спутать все мои планы на предстоящую ночь. И вот как тут на жизнь не озлобишься?
        Глава тридцать четвёртая
        Победа с неясным результатом
        Всё-таки процесс инициации успел завершиться, и действия подруг оказались вполне вменяемыми и логичными:
        - Мы можем теперь смело сбивать кречей? - с нарастающим ажиотажем предстоящего боя спросила Катя. И Вера ей вторила в том же духе:
        - А то и притягивать внимание на себя, тем самым подставляя кречей под стрелы лучников и под залпы арбалетчиков?
        - Думать надо, прежде всего! - сразу пожалел я о розданных с такой щедростью поясах с груанами. - Я ведь не утверждал, что вы станете совершенно бессмертными! Сдуру можно и Светозарному без головы остаться. Бывали прецеденты…
        Мы уже выбегали из зала, несясь к лифту, когда Катерина ответила на мои предупреждения:
        - Но-но! Следи за словами, плебей! Кого это ты с дурами сравниваешь?! - Но в глазах её искрился смех, да и по тону я догадался, что их высочество так шутют.
        Но что мне понравилось в её последующем шаге, так это благоразумная строгость по отношению к Миурти. Он тоже попытался втиснуться вместе с нами и с телохранителями в лифт, но получил резкий отпор:
        - Принц Холмский! Вам велено оставаться внизу! Не сметь нарушать приказы!
        Так тот и остался внизу, с растерянным и страшно обиженным видом. Но мне его ни капельки не было жалко: не хватало только, чтобы первый наследник соседнего царства погиб по глупости от удара камнем по голове.
        Ну а своим подругам раздавал возможные при постороннем присутствии инструкции:
        - Никуда с инициативой не лезьте! Вначале положитесь только на мой опыт и на моё уже хорошо отработанное ночное зрение! - Они тоже умели нечто подобное, но вряд ли у них вот так с ходу, прямо в бою всё получится. Там прилично и тщательно надо тренироваться в спокойной обстановке. - Если я вам буду отдавать советы голосом, тщательно прислушивайтесь и выполняйте рекомендации со всем тщанием.
        Вот улучшенный слух они получали сразу, о чем следовало предупредить особо:
        - Только не слишком прислушивайтесь, иначе мой громкий крик вас может оглушить. Будьте в любой момент готовы закрыть уши ладонями. Ещё лучше - кусками плотной ткани.
        Телохранители ошарашенно пялились то на меня, то на послушно кивающих принцесс. По их пониманию, мы только десять минут назад грызлись между собой как харезбеки, а тут вдруг такой резкий, положительный прогресс в отношениях.
        Однако мне как-то было наплевать на их удивление. Только жалел, что больше ничего сказать не успел. Мы вышли на последнем этаже и дальше поднялись на крышу по крутой лестнице. Оказавшись впервые в данном месте, я тотчас оценил правильность установленных навесов. Их построили так, чтобы лучникам было удобно простреливать зоны над соседними навесами, а при необходимости и прямо в небо стрелять. Гораздо хуже смотрелись позиции людей, которые управляли готовыми к работе прожекторами. Им было неудобно управлять кожухами, да и безопасности им не обеспечивали гротескные щели или люки в навесах, через которые приходилось торчать наружу чуть ли не по пояс.
        В данный момент работало всего четыре прожектора, по углам всего гигантского комплекса. Они лучами бороздили пространство в поисках силуэтов проклятых кречей. Хотя с ночного неба, да к тому же слегка пасмурного, зловонные сатиры всё равно могли обрушиться неожиданно в любом месте. Скорей здесь следовало вводить на ночь строжайшую светомаскировку, а для выискивания врага использовать только Трёхщитных, как наблюдателей. А уже после их команд включать прожекторы и начинать бой, не раньше. Просто подобное не сделаешь, не устроив тотального затемнения во всём городе, мои подружки тут явно не продумали. Вот воздушные стервятники этим и пользовались. А в данный момент неизвестно что затевали. Но раз над дальними пригородами рассмотрели большие стаи козлоногих тварей, значит, тревога обоснованна.
        Хотелось сделать нечто умное, победное… да ничего в голову не приходило. Разве что мысленно пожелать успехов Шаайле в её разработке проклятия для кречей. Когда оно заработает да будет направлено на такие стаи, поганые сатиры получат паралич спинных мышц и потеряют умение летать. Вот тогда наступит праздник! Вот тогда враг потеряет половину своего тактического и стратегического потенциала. Но где то проклятие? И будет ли оно вообще? Сейчас следовало полагаться только на себя.
        А оба высочества держали меня за локти, внимательно пялилясь в небо и время от времени давили мне на кости и на мышцы своими пальчиками. Этак незаметно знак подавали, как бы: «Ну?! Долго ты будешь молчать и ничего не делать?» В конце концов и голос командный подали:
        - Комендант, чего стоим?
        - Забыл про свои обязанности? - Мне ничего не оставалось, как вспомнить о прошлом сражении:
        - Какую информацию вытянули из пленённых кречей после последнего боя?
        - А их только двое в живых осталось, - фыркнула Катя. - Да и те в самом начале допроса померли. Слишком их тут у нас все ненавидят.
        - Вот и зря! - заявил я и цокнул с досады языком. А потом громко распорядился: - Погасить все четыре работающих прожектора! - Команды передали по цепочке, и наступила относительно полная темень. После чего я спросил у двойняшек: - Что-то видите? Смотрите строго на юго-запад. Там километрах в двух, на высоте трёхсот метров водят хоровод до ста кречей. Такое впечатление, что просто охраняют нечто внизу. Что там конкретно находится?
        - Заброшенный парк, в который с наступлением темноты никто не рискует наведываться, - пояснила Вера. - Было намерение его срубить начисто и сжечь, чтобы кречи там перевалочную базу и место для отдыха не делали, да всё руки не доходят и людей не хватает.
        Стало понятно, что в парке козлоногие пираты готовят горшки с углями и расплавленной смолой и маслом, копают камни и вообще готовятся к вылету. То есть парк и в самом деле следовало давно сжечь.

«Или устроить там шикарную засаду! - пришла мне в голову идея. - Но это уже не раньше, чем завтра…»
        - Вижу! - вдруг радостно воскликнула Катерина, испугав меня и остальных людей, замерших на крыше. - Кречей над парком вижу!
        Тогда как я с досадой оторвал её пальчики от моего локтя и проворчал:
        - Не надо во мне дырки делать… Раз кречей видишь, то и меня не потеряешь теперь! - Её сестра самостоятельно отпустила мой второй локоть, стараясь и самой не отстать в негласном соревновании. Тогда как я спросил громко у Трёхщитных:
        - Кто ещё видит кречей в том направлении? - Оказалось, что никто. Если бы не радостные восклицания принцессы, то и не поверили бы. Потому что последовал вопрос:
        - А что, видны чёрные сатиры и с иных направлений?
        - Ну да, - скорей с досадой, чем с превосходством подтвердил я. - Видна стая втрое больше, приближающаяся с юго-востока. Километрах в шести… Летят быстро, почти прямо на нас… Ну разве что чуть сбились с курса, потому что у нас не режут небо лучи прожекторов. Но как только рассмотрят факелы, фонари и люмены на подворье, сразу курс подкорректируют.
        Мне опять не поверили. Кто-то многозначительно кашлянул и привёл себя в пример:
        - Считаюсь лучшим смотрящим, но в пасмурную ночь различаю смутную тень кречи только с пятидесяти метров.
        Оставалось только горестно вздохнуть:

«Как они вообще до сих пор атаки кречей умудрялись отбивать? Я-то всегда считал, что носители Трёх Щитов кречей сбивают с неба хлопками ладоней. А тут полный отстой… Неужели придётся ещё десяток поясов с груанами доставлять для тех же «смотрящих»? М-да, нонсенс… Или попробовать их как-то иным способом инициировать на всплеск магической активности? Или только ночное зрение улучшить? К примеру, с помощью «чужого» груана? Приклеить симбионт на лоб, и пусть воин высматривает. Получится? Фиг его знает. Но попробовать надо… Днём… В подвале…»
        Идея меня немного воодушевила, да и бодрости добавила с энтузиазмом. Вот я и принялся громко командовать во все стороны:
        - Не стоим! Начинаем готовиться к отражению атаки! Большая стая уже на расстоянии трёх километров! Командиры, распределить лучников и арбалетчиков строго по секторам, которые соответствуют сторонам света. Точно так же приготовить и прожекторы. Как только я громко называю номер сектора, все сосредотачивают готовое к включению освещение туда. По команде «Свет!» прожекторы зажигаются, а лучники с арбалетчиками стреляют уже в меру своей готовности. Надеюсь, не надо особо рассказывать командирам о таком понятии, как фронт стрельбы? Распределить порядок выбора целей, чтобы не получилось так, что один кречи будет утыкан словно дикобраз, а двадцать преспокойно полетят дальше.
        - Но я так ничего и не вижу! - возмущалась Вера, поглядывая то в одном направлении, то в другом.
        - Не всё так быстро… - проворчал я и попросил её сестру: - Катерина, старайся не терять из вида стаю над парком, на здешнее действо не отвлекайся. Если что, дашь знать… - и всем остальным: - Дистанция два километра! Ещё ближе… Твари начали корректировать курс… Теперь летят точно на нас!
        Конечно, при подобных чётких командах эффективность обороны увеличивалась вдвое, если не втрое. Первый залп, без всякого сомнения, получится очень прицельным, ну а результаты можно будет узнать потом, подсчитывая тушки на земле. Кстати о раненых…
        Принцесса Вера Герчери рассмотрела большую стаю на дистанции в полтора километра. Тоже отличный результат! Тут же подала голос Катерина:
        - Стая над парком увеличивается вдвое и начинает лететь в нашу сторону.
        Значит, твари умеют подавать сигналы друг другу то ли светом, то ли какими звуками. Тоже не повредило бы узнать, какие именно сигналы используются, авось когда и пригодятся для отправки врага в ложном направлении. Но про раненых и про будущих пленных я успел озаботиться заблаговременно:
        - Срочно отправьте вниз новый приказ: целых кречей не убивать! Ловить в сети и готовить к допросу! Я их буду парализовывать ударами сна! - и уже громко, почти на весь комплекс: - Приготовиться к отражению атаки и с юго-восточного направления! Тамошние твари запаздывают минут на пять!.. А главной стае до нас осталось лететь минуты три!.. Соблюдать полную темноту! Не показывать себя раньше времени!
        В последние две минуты переставил принцесс на более удобные точки наблюдения, по моему мнению, и даже успел показать им, как пользоваться усиленным голосом. Получилось у них так себе, но в любом случае они теперь могут перекричать любого носителя Трёх Щитов. Разве что среди них окажутся узкие специалисты по данному профилю магии.
        А потом уже всё закрутилось и завертелось в горячке боя. Команда «Свет!» - и лучи прожекторов залили пространство с атакующими большой стаей кречами. Тем более что те последние метры летели очень медленно, видимо, присматривались к пространству под собой, стараясь не пропустить сам дворец. Вот им и досталось в полной мере! Только шерсть вонючая полетела в разные стороны, да десятки тушек с каркающими воплями рухнули вниз. Как я понял, арбалетов на крыше было уже довольно много, потому что без перезарядки незамедлительно друг за другом последовало ещё два залпа. А лучники ещё более частили своими выстрелами, так что в первую минуту боя враг понёс колоссальные потери: около трети всей стаи.
        Тем не менее, не обращая внимания на павших, кречи резко раздались в стороны и стали охватывать весь дворец этаким полукругом, а потом и взяли его в кольцо. Причём ни у кого из них не было с собой ни горшков с углями, ни камней для метания. Только какие-то странные, поблескивающие металлом круги. И бросаться ими никто не спешил. Да ещё и общий периметр своего кольца сатиры затем растянули, стараясь зависнуть в воздухе вне прицельной стрельбы. То есть метрах в ста вокруг дворцового комплекса. А тут и вторая стая налетела. Она, видимо, заметила издалека ошибки своих подельников и сразу взяла гораздо выше над дворцом. Уже оттуда, метров со ста пятидесяти над крышей, затеяли методичную, прицельную бомбардировку навесов.
        Но к тому моменту я как раз и разошёлся. Принцессы своими командами вполне сносно управляли общим рисунком боя, подсказывали лучникам и осветителям самые удобные и перспективные цели, и отвлекаться мне на такие мелочи больше не стоило. Мои усыпляющие, парализующие и сжигающие эрги’сы всегда достигали нужной цели. Тогда как таранные «мягуны» делали целые просеки в скоплениях летающих тварей.
        Но особенно мне не понравился странный периметр вокруг дворца. Как мне успели крикнуть их высочества, подобного раньше никогда не было. Следовательно, враг решил применить что-то новое и опасное. Ну вот никак не верилось, что они просто так прилетели. Или, допустим, для обучения стаи молодняка. Чему там учиться-то? Лети за старшими и кидай вниз что имеешь. Этому сразу козлоногих обучают.
        Так что, послушавшись интуиции, я полностью уничтожил образовавшееся кольцо со своей стороны. То есть чуть ли не четверть. Если примерное количество в кольце кречей было около двухсот, то попадая только в зависшие тушки, я снёс их около пятидесяти. Без ложной скромности: великолепный результат. Да ещё штук сорок тварей завалил из второй стаи, да десятка полтора во время самых первых залпов. Но там мою долю посчитать было трудно: вдали от меня всё происходило.
        Однако главного я достиг, кольцо оказалось разорвано. Причём очень кстати и весьма своевременно! Последовал раскат грома, и сверкающая молния слилась в единую полоску между тех самых поблескивающих кругов в лапах сатиров. Сами твари от этого нисколько не пострадали, наоборот, взвыли от какого-то восторга и предвкушения. Из чего стало понятно: сейчас и нам нечто с неба прилетит.
        Я с жуткой досадой и запоздалым раскаянием успел крикнуть телохранителям:
        - Принцесс - вниз! - но явно не успевал. А уж мою команду и подавно выполнить не успели бы. Зато с неба… так ничего на нас и не рухнуло!
        А что бояться вроде как нечего… пока… нас убедил второй вопль кречей: разочарованный и злобный. Ну ещё бы: кольцо-то оказалось разорванным! Линия молнии получилась всего лишь на три четверти! И пока твари сами себя не осветили, толком понять не могли, как их мало осталось-то! Относительно, конечно…
        Потому что немедля крайние кречи попытались сместиться в стороны, а за ними и остальные двинулись. Постарались, так сказать, замкнуть круг. Из чего любой бы понял, что попытка ударить по нам какой-то особой молнией (пусть будет так, для простоты определения) ещё может повториться.
        Ха! Наивные! Но я-то не спал! И не почивал на лаврах самого меткого снайпера. Я действовал! Ну и остальные лучники с арбалетчиками работали с азартом и непроходящей ненавистью к врагу. Так что тушки из образовавшегося кольца продолжали выпадать везде, а уж с моей стороны кольцо никак не смогло бы замкнуться. На такой высоте я бы их всех ухайдакал, если бы они там ещё часик полетали.
        Враг, правда, предпринял вторую попытку. Только она провалилась незамедлительно: всего три участка сияющая линия энергии соединила. Каждый участок общей сложностью - одна восьмая, если не одна девятая круга. Видимо, главному координатору не было видно, что четверть круга отсутствует вообще. Он подумал, что там летуны небольшими группками зависли, но слишком далеко друг от друга. Вот, дескать, молния и не «склеилась» воедино. Но когда понял, что прерывистость линии вообще ниже всех условностей и стандартов, подал команду на немедленное отступление.
        Твари сразу же бросились на высоту, дружно забравшись метров на триста - триста пятьдесят, и уже там, сбиваясь в единую стаю, двинулись на юг. Но я их и там доставал своими таранными «мягунами». Превратив свои удары в этакие узконаправленные штыри, я, под радостные вопли принцесс, то две, то три тушки выдёргивал из стаи, пока та не отлетела вообще на дистанцию в километр.
        Наверное, мог бы и там зашибить нескольких тварей, но вдруг осознал, что энергии у меня осталось всего чуть-чуть. Хорошо, если одна восьмая часть. А ведь экселенсу, занимающему такой высокий пост, негоже оставаться безоружным. Мало ли что?.. Чем чёрт не шутит, вдруг зроаки и в самом деле по подземным ходам во дворец проникли и вот-вот начнут штурм из подвалов?
        Поплёвывая через левое плечо, я одним из первых устремился вниз, когда понял, что стая не собирается ни приземляться, ни назад возвращаться. И это было уже на дистанции сильно за десять километров. Наверное, враг понял, что в таком составе повторять атаку нет никакого смысла, и полетел зализывать раны.
        Естественно, что со мной в лифт забрались обе принцессы. Только вот больше никого с нами не взяли, приказав телохранителям спускаться следующим рейсом или бегом по лестницам. Ну и сколько мы там успели побыть наедине-то? Минуту, полторы?
        Но Вера Ивлаева-Герчери за столь короткое время сделала мне предложение:
        - Платон, открою тебе две тайны-новости… но только, чур, по большому секрету и только между нами. Первая, которая тебя сильно огорчит: Мария тебя не любит, ты для неё не больше чем очередная игрушка. Поиграет и выбросит. Вторая новость тебя наверняка обрадует: я женщина свободная. Поэтому беру тебя под свою протекцию, и ты становишься моим фаворитом. Мало того, если мы с тобой и дальше притрёмся и станем близки, мы официально скрепим свой брак, и ты станешь принцем! Гордись!..
        Она ещё хотела добавить нечто пафосное и соответствующее случаю, но лифт уже останавливался, и я нашёлся с вопросом:
        - А твой брак со мной будет явно по расчёту? И тоже в интересах империи?
        Дверь раскрылась под гневное восклицание принцессы:
        - Да что ты о себе возомнил?! Плебей! - и даже попыталась мне дать пощёчину, но вовремя опомнилась и сдержала свой рискованный порыв. Зато потянулась обеими руками к моей шее, намереваясь просто продавить вуаль Светозарного. Судя по движениям Катеньки, она намеревалась активно помочь своей доброй, невероятно щедрой на подарки сестричке. Может, им бы это и удалось, но двери раскрылись настежь.
        В холле уже стояла целая толпа встречающих нас придворных во главе с императрицей. За её спиной маячили Миурти Холмский и Апаша Грозовая. И все они увидели последнюю сценку и услышали каждое слово из уст рассерженной дочери богини Герчери. Сразу было понятно, что со стороны некрасиво получилось, и вся вина за инцидент в любом случае ляжет на мои плечи. Стоило только увидеть массу широко распахнутых глаз, пялящихся на открывшуюся им картинку: две девушки вполне высокого роста тянутся к шее возвышающегося над ними мужчины и старающегося втиснуться спиной в стенку.
        Хорошо еще, что мужчина стоял, не дёргался и беззаботно улыбался. А когда стал выходить из лифта, ещё и нашёл слова для вполне приемлемого оправдания:
        - Мне сегодня повезло, я неплохо сражался. Вот её высочество и решила наградить меня титулом князя. А я взял да и отказался по глупости…
        Вообще-то по всем правилам и протоколам мне следовало молчать, ждать, пока императрица слово скажет или принцессы заговорят. Но мы ведь после боя или где? Что нам какой-то протокол? Да и кто осудит настоящего героя и спасителя отечества? Тем более что её величество сразу и прекрасно рассмотрело вуали Светозарных на обеих принцессах. Те ведь ещё не научились их прятать от взглядов себе подобных, потому и сияли в наших глазах как две разукрашенные иллюминацией ёлочки.
        Да и сама императрица выглядела идентично. Что мгновенно сбило накал недовольства у Верочки. Посматривая друг на друга, явно любуясь и восторгаясь своим видом, все три землянки (только для меня) расплылись во встречных улыбках, и инцидент, как могло показаться со стороны, оказался исчерпан. Ещё и фыркнувшая принцесса мне пригрозила со смешком:
        - Ладно, не хочешь быть князем - так и останешься барессом!
        А мне что? Только радоваться и улыбаться: то был никем, а тут вдруг стал сразу целым маркизом. Но в душе остался неприятный осадок после утверждения Веруси, что я для Машки не больше чем игрушка. А вдруг и в самом деле? Да и где факты, подтверждающие обратное? И не поздно ли стало признаваться, кто я на самом деле? Сам себя загнал в такой тупик противоречий, условностей, мести и запретов, что выбраться из него не получается. По крайней мере, вот так, с ходу. Надо всё тщательно обдумать.
        Главное, что бой окончился и на всё остальное теперь время есть.
        Глава тридцать пятая
        Наград не завезли, а вот хлопот…
        Вокруг царило радостное оживление и неописуемый восторг. Оба высочества, дополняя друг друга красочными эпитетами, описывали бой на крыше во всех подробностях и во всех его перипетиях. Причём догадались не слишком выпячивать свои роли как наблюдателей и координаторов, да и мою скромную персону постарались затолкать если не на второй план, то в тень всеобщих героических усилий всех защитников. Правильно! Я только за! Мы, Светозарные, не для наград сражаемся. Да и стыдно, имея подобное преимущество во всём, ещё что-то требовать от жизни.
        Правда, Вера несколько раз пронзала меня своим предупреждающим взглядом, словно говорила: «Посмеешь рассказать кое-кому о моём предложении в лифте - тебе конец!» А потом я вообще, воспользовавшись суматохой и хором поздравлений в адрес их высочеств, бочком, бочком продвинулся к стеночке и выскользнул из холла. И на меня сразу навалилась туча дел.
        Самое главное, что требовалось решить с ходу, - это допрос пленных. Их было на удивление много: двадцать три вонючих твари оставались в полном здравии. То есть мои эксперименты с усыпляющими и парализующими эрги’сами оказались очень и очень удачными. Несколько десятков кречей после моих «гостинцев» всё-таки упали наземь и разбились насмерть. А вот многие сумели дотянуть «на бреющем», садясь на «брюхо». Или как там у них получалось. Но в любом случае информации можно выдавить немерено из такого количества пленных. А так как опыт в этом вопросе у меня имелся солидный, я сразу же стал организовывать как сам процесс размещения тварей, так и непосредственно допросы. Благо что ушлых, опытных следователей во дворце хватало, их только и следовало немножко подучить работать именно с таким вот мерзким «материалом». А дальше просто мотаться между тюремными камерами, подсказывать, сочувствовать задыхающимся от вони людям и грамотно собирать воедино, а потом анализировать поступающую информацию.
        Кстати, был признан правильным мой приказ окатывать никогда не мывшихся кречей водой. Вначале простой, потом мыльной, потом опять простой. Это не только уменьшало зловоние от сатиров, но и резко повышало их желание отвечать на любые вопросы. Один вид ведра с водой их доводил до нервного срыва, так что и физические пытки почти не понадобились.
        На мой вопрос, а почему же раньше пленных так жёстко, основательно не обрабатывали, один из следователей пояснил:
        - Да они всё равно знали, что их уничтожат вскоре, сразу на месте допроса. И даже рады были умереть как можно скорей. Потому, если не успевали сами себя добить и друг друга, такую чушь несли и так нагло врали, что их и в самом деле быстро убивали. Толк от таких допросов был чисто гипотетический. Зато отмываться потом приходилось долго и нудно. А в тюремных камерах их на цепи приковывать раньше никому в голову не приходило. По причине всё той же вони.
        Это объяснение у меня вызвало новую идею:
        - А пригласите-ка срочно к нам на помощь господ белых кречей! Пусть покажут свою хвалёную мудрость и узнают всё о планах наших общих врагов!
        - А если они откажутся? - спросил один их помогающих нам воинов.
        - Просто скажите, что новый комендант на них очень, ну очень будет обижен. После чего примет соответствующие меры.
        Меня и до этого удивляли оговорки, льготы и поблажки для таких странных союзников: в небе они со своими чёрными собратьями не воюют, в тыл врага не летают, атаковать зроаков с неба - никогда не атакуют. Зато щедро раздают советы, делятся своими знаниями и магическими наработками и помогают людям пройти за границы Шартики, царства мёртвых ешкунов. Вот и спрашивается: на кой еловый корень такие союзники? Всё никак не получалось обсудить этот вопрос с кем надо, а тут такой особый случай. Правда, большинство следователей немедля утверждало, что белые союзники в грязь не спустятся и помогать нам не станут.
        Они же оказались больше всего поражены, когда полтора десятка белых мудрецов всё-таки спустилось в подвал. Правда, к работе они приступили только после надевания на лицо повязок из белой ткани. Благие шуйвы! Ну вылитые медики-психиатры получились! Академики, едрит их в копыто! Солидные такие, надменные и спесивые. А я еле сдерживался от хохота, когда замечал очередное белое козлиное создание, сидящее у самой двери камеры и кривящее свою рогатую физиономию от неприятных миазмов.
        Картинка странного ночного нападения вскоре вырисовалась весьма непритязательная. Причём для нас непритязательная, для защитников дворца. Во-первых, следовало, что враг в курсе того, что все три дочери богини Герчери в данный момент находятся в столице. Что говорило только одно: предатель-информатор появился в наших рядах. Это, в общем, противоречило всем правилам и стереотипам данного мира. Поэтому принималась на рассмотрение версия, что во дворец всё-таки проникают лазутчики. Или сам дворец каким-то немыслимым магическим способом передаёт информацию в стан врага.
        Естественно, допрашиваемые кречи оказались мелкими сошками в своих стаях, и всего глобального замысла знать не могли по умолчанию. Тем более не смогли при всём желании выдать предателя или хотя бы намекнуть на него.
        Но хуже всего оказалось: «во-вторых!». Потому что о сути атаки со странной молнией в финале знали практически все. Заключалась она в следующем: в момент возникновения полного сияющего круга вокруг дворца молния била в его центр. Но! Ничего не зажигала и никого из посторонних не убивала. А предназначалась только трём людям: всё тем же Ивлаевым-Герчери. Утверждалось, что после этого дочери богини умрут.
        Вот этот момент напрягал невероятно. Потому что вполне походил на правду. Задумка вражеских Трёхщитных имела под собой весьма веские, как казалось, основания. И сегодняшней ночью нам повезло чуть ли не случайно. А точнее говоря, благодаря моему неосознанному недовольству, а потом и последовавшему приказу выключить угловые прожекторы на крышах комплекса. Именно по этой причине стая с магическими кругами прилетела к месту событий на пять минут раньше, чем стая отвлекающих «бомбардировщиков». Если бы они зашли на дворец как полагается, вторая стая вполне успешно могла успеть сформировать полное кольцо, а молния - ударить по намеченным целям.
        Признаться честно, я запаниковал. Кольца из легкого, пористого металла отыскали сразу, и очень много. А потом продолжали сносить ещё и утром. Но что они собой представляли, никто понять не мог. Как не получалось высказать хоть одну дельную идею на этот счёт. Не смогли отыскать ни одного амулета на телах погибших или пленных кречей. Ни одного источника энергии тоже не нашлось. Да и сами пленные в один голос отрицали наличие у них каких бы то ни было колдовских аксессуаров. Не стоило забывать: всё, что не разгадано, но используется врагом, таит в себе смертельную опасность. А тут остриё неведомой опасности направлено на самых близких мне людей! Как в такой ситуации не запаникуешь?
        Выход-то виделся сразу самый простой: удалить на время из дворца императрицу и оба высочества. Вон, пусть хоть сразу же с утра вместе со строительным корпусом отправляются в новую столицу. Там от них польза тоже будет немалая. Но с другой стороны, а не этого ли добиваются от нас враги? Или не случится так, что слежка за трио моих подруг продолжится, и их уничтожат гораздо меньшими силами в пути? Останутся они поодиночке, с ними справятся ещё быстрей! Или в той же Шартике? И спасут ли их при такой диковинной атаке вуали Светозарных?
        Что-то мне эта молния всё больше и больше не нравилась!
        Уже утром пришли в голову иные идеи. Можно было на время налёта прятать подруг в каком-нибудь особенном, самом глубоком подвале. Но критики такая идея не выдерживала: вдруг всё дело во дворце? И вдруг это он диковинным способом умудряется следить за дочками богини и давать о них полную информацию?
        Ещё лучшей идеей казалось создание той же засады на кречей в заброшенном парке. Наверняка при повторении акции сатиры воспользуются прежним местом для подготовки углей, камней и прочего, чтобы не тащить всё это из-за линии фронта. Но как устроить такую засаду? Как сделать её эффективной, уничтожив процентов восемьдесят прилетевшей туда стаи? Ведь одно дело подать идею, а второе - реализовать её.
        Зато я сумел нагрузить этой задачей всех тактиков и стратегов, находящихся в этот момент в столице. Пусть думают. Время есть, хоть и очень мало. Ну а если следующая атака случится не ближайшей ночью, то можно кое-что и устроить адским тварям. Тем более если к вопросу организации засады подключится Вера со своими огнемётами. Может, и устройства не понадобятся, а только горючая смесь, но это уже от неё самой зависит и от её умных помощников.
        Ещё на реализацию одной идеи времени должно хватить. Это обязательная светомаскировка. Полная. Тотальная. Во всём Лордине. Начиная от окраин и заканчивая опочивальнями императрицы. Об этом я сделал соответствующее распоряжение уже на втором часу после начала допросов. Раньше начнут шевелиться по всей столице, раньше наступит полная, без ориентиров темень по ночам. А чем ниже станут кречи опускаться для ориентировки, тем больше их проткнут стрелами обычные лучники, дежурящие почти на каждой крыше дальних и ближних пригородов. Простая арифметика. Луны здесь нет. А звёзды даже в ясную погоду освещают землю недостаточно. Тем более что летящим высоко в небе ослепление от звезд грозит больше. Они тогда внизу видят только громадную чашу, полную чёрных чернил.
        И помечтать я успел, сам при этом нервно посмеиваясь:

«Вот бы мне вертолёт боевой! Да с прожекторами, да с пулемётами!.. Пролетаться бы в главный лагерь этих вонючих кречей!.. И не обязательно ночью! Днём, на бреющем, и стрелять, стрелять, стрелять!.. Кстати, я так и не узнал, что там у Катерины с производством пороха творится? Бессмысленное дело в данном мире, но мало ли что? Вдруг какой-то мелочи не хватает?.. Что сама Мария, что Апаша Грозовая только краешка этой темы коснулись, а я не настоял…»
        Бой давно закончился. И Светоч давно взошёл. А я всё не вылезал из хлопот и забот. И от всей души сочувствовал красавице Марте Вольна, которая раньше пребывала на моей должности. Бедняжка…
        Глава тридцать шестая

«Как трудно толкать паровозы…

…на ржавом запасном пути!» Наверное, вспомнившиеся строчки весьма ёмко формулировали моё нынешнее состояние. Трудно управляться с махиной, величиной с дворец, к которой придатком идёт чуть ли не весь город. В Лордине, правда, имелся свой губернатор, квартальные, воеводы округов, свои гильдии, старшины, вотчины знати и многое другое и разное прочее, но все чиновники всё равно почему-то бежали с любой проблемой во дворец.
        Я бы, наверное, и завтрак пропустил, если бы не мой комплект квартирантов в желудке и не моя сообразительная старшая порученец. Не успел я осознать, что изнутри меня что-то начало съедать, как мне был предоставлен прямо в подвалы столик с едой, кою я и приговорил по ходу решения текущих вопросов.
        Меня очень радовало отсутствие забот о падающих волосах с голов дочерей богини Герчери. Их теперь никто не обидит и вряд ли удастся самое коварное покушение на них (если забыть на время о странных молниях в небе!). Мои любимые девчонки теперь сами кого хошь обидеть могут. И наверняка, после того как отоспятся, соберутся вместе и постараются изучить свои возможности в полной мере. Что - сами сообразят, что - я им потом, позже подскажу, но имеющаяся у каждой вуаль - превыше и надёжнее всего. Защитит, укроет, согреет, охладит и многое, многое другое. Главное, что подруги сейчас в подвалы не суются и под ногами не путаются.
        Тем не менее первая весточка мне от власть имущих начальниц пришла во время завтрака. Её доставила всё та же вездесущая Юла:
        - Её высочество Катерина интересовалась, когда ты поднимешься наверх. А принцесса Вера потребовала от тебя немедленного доклада, как только ты тут всё закончишь.
        - Хм! Всего лишь? - возмутился я с набитым ртом. Потом запил соком и ехидно поинтересовался: - А её императорское величество ничего не требовала?
        - Нет, ничего! - замотала головой юная стрекоза. И скорей всего в попытке всё поведать, проговорилась: - Она вообще только недавно спать улеглась.
        - М-м? А чё так поздно? - поразился я.
        - Так… - запнулась девчушка. - Заседания, наверное, совещания… То да сё…
        И при этом густо покраснела. Знала что-то и не захотела говорить? Или, скорей всего, постеснялась? Что за ерунда?!
        Задав ещё несколько строгих вопросов, я ничего больше толком не добился. Так моя помощница и сбежала с красными щеками и пламенеющими ушками. Зато часто прибегающий ко мне по разным вопросам Шеян был загружен очередным заданием:
        - Немедленно узнай: почему императрица так поздно улеглась спать! Можешь обратиться за консультацией к шеф-повару. Скажи, что я буду очень признателен! - и мысленно добавил: «Фас!»
        С нужными новостями Бродский вернулся уже ближе к обеду. Причём тоже себя изначально повёл странно: мялся, что-то пытался мычать несуразное. Из чего я вычленил самое главное: информация весьма деликатная, и добыть её помогли два человека: Оляна Ясинских и её подруга сударыня Вольна.
        - Постой! - поразился вполне естественно. - А разве Марта ещё не убыла с корпусом в новую столицу?
        - Отправка перенесена на сутки, из-за неполной комплектации. К тому же Марта выедет вслед каравану на одни, а то и на двое суток позже. Имеет право решить все свои дела, в том числе и личные.
        И так он это последнее предложение особо выделил, и так слово «личные» подчеркнул, что я на него уставился во все глаза. В том числе и магическим зрением просветил. Присмотрелся к его ауре, сопоставил одно с другим и осторожно коснулся деликатной темы:
        - Вообще-то очень жаль, что Вольна одинокая, никем не опекаемая женщина. С её-то красотой, умом и блестящими организаторскими способностями она должна любому мужчине казаться Светочем на синем небосклоне всей жизни.
        - Что-то тебе она такой не показалась! - с нескрываемой ревностью возразил тайланец.
        Ну да, он меня с ней и с Оляной застал в очень и очень пикантной ситуации. Но тогда она ему была совершенно чужая, пусть и обворожительно прекрасная. Да и потом он постарался расслабиться в компании с иной женщиной. Зато вчера он пробыл с бывшим комендантом огромное время. А ничто так не сближает людей, чем совместная деятельность, а то и откровенные попытки пожаловаться на жизнь. Скорей всего, расстроенная женщина пожаловалась, Шеян её от всей души пожалел и…
        Возможно, что и не только пожалел. А приголубил и всё остальное. Тем более что у него все эмоции и переживания читались если не по лицу, то по яркой ауре. Двухщитный всё-таки, а подобные люди читаются носителями груана, да плюс ко всему Светозарными - как раскрытая книга. Всего несколько дополнительных вопросов с моей стороны, и всё с этим целителем стало понятно: влип как комар в сладкую патоку.
        В данный момент мне только оставалась неясной позиция самой Марты. Если Бродский ей понравился, это одно. Только рад за них буду. Ну а если она его завлекать начала из чувства мести или для насмешки над мужчиной - я буду очень возражать. Всё-таки издеваться над товарищем я не дам, он такого не заслужил. Хватит, что мною лучшая подруга вертит, как ей пожелается!
        И если с Мартой я всегда успею разобраться, то воспоминание о Машке напомнило о начальной сути всего нашего разговора:
        - Ладно, что за информация? Выкладывай как на духу. Пусть даже она окажется совсем для меня неприятной.
        - Ну как знаешь, - кивнул Шеян и сделал доклад, понизив соответственно голос.
        По нему получалось, что её величество решило хорошенько отпраздновать знаменательную победу. Вначале толпа веселилась в общем зале, потом все парочки стали расползаться по своим апартаментам. Ну и Мария увлекла за собой кого-то из своих бывших фаворитов. Им несколько раз доставляли напитки и яства. Караульные слышали крики страсти, которыми их в принципе и так не удивить, каждый день императрица имеет право развлекаться, как ей хочется. Сам фаворит вышел из личных апартаментов дочери богини только перед завтраком, весь помятый и при полном беспорядке в одежде. Впоследствии он отправился отсыпаться после бессонной ночи.
        Шеян закончил рассказывать и с минуту выжидал, внимательно присматриваясь ко мне, окаменевшему, ушедшему мыслями в себя. Потом всё-таки сочувственно подёргал за рукав:
        - Ты как? Я ведь говорил, что сведения могут оказаться не совсем приятные…
        - Да нет, всё в порядке! - сумел я собраться и ответить вполне деловито. - Занимайся остальными делами и обязательно проверь со своей стороны, как начата и как проводится подготовка к тотальной ночной светомаскировке!
        Он облегчённо вздохнул и поспешил в комендатуру дворца. А вот я, оставшись один, дал выход своим озлобленным эмоциям: сломал вдребезги дубовый стол, две табуретки, а потом всё это ещё и попытался сжечь в комке очищающего пламени. Но дыма получилось столько, что я сам выскочил из помещения с запоздалым раскаянием:

«Уй-й-й! Чего это я творю?! Решил по дурости закончить жизнь самосожжением? Значит, пришла пора лечиться… И в самом деле, чего это я? Ну не хочет меня Машка, да и шуйвы с нею!.. А если и Бориса во мне не признает, тем более плевать. На кой еловый корень мне такая супруга гулящая? Я только по делам куда отлучусь, а к ней тут же толпа фаворитов прискачет? Да я их убивать упарюсь!.. И её - тоже!.. Так чего я заморачиваюсь? У меня есть для кого жить и для кого стараться. Возвращаюсь к родителям в Рушатрон, да и живу спокойно, сгущённое молочко попивая! Наверняка они уже производство молочных деликатесов запустили…»
        Приняв такое решение, я несколькими словами успокоил сбежавшихся ко мне соратников и помощников:
        - Дым - это так было задумано! Остальное всё - под контролем! - затем чуток подумал и решил всё-таки вначале завершить все начатые дела. Личное - это в личное от работы время, а вот взятые на себя обязанности перед сотнями, тысячами иных людей надо обязательно доводить до логического конца. Как бы ни было неприятно, как бы в душе ни саднило и сердце ни ныло, мне есть за что браться и за что бороться. Ибо стыдно так никчёмно расходовать дарованную мне судьбой и высшими силами энергию. Лучше зроаков и кречей убивать, чем жечь невинные табуретки.
        И я уже безоглядно, с головой включился в работу. Разве что для поддержания своего физического состояния в полной норме чуть ли не постоянно что-то жевал да пил. Ибо понимал: накормлю хорошо симбионтов, и они мне во всём остальном помогут. Пусть и небезвозмездно. Но что поделать, даже магические законы преобразования энергии никто не отменял. Потому мы и не можем друг без друга… в подобной ситуации, приросли, фигурально выражаясь, срослись все вместе.
        В дальнейшем закрутился, забегался, пропустив обед как таковой. Ибо проблем имелось так много, что их, наверное, и за год не разгрести. Но что я старался делать в первую очередь, так это безотлагательно назначать ответственных за ликвидацию данной проблемы. Конечно же, сопровождая это скрупулёзными объяснениями, как всё уладить и как всё решить. Не могу похвастаться, что со своим опытом я так уже превосходил пожилых, закалённых в разных баталиях специалистов. Но ведь они больше в своей жизни воевали. Или занимались чем-либо одним. А у меня образование было широким, основательным по очень многим дисциплинам. Всё-таки юность в теле калеки не позволяла мне бесцельно проводить время в роящихся группках сверстников. Приходилось много читать, изучать массу литературы, в том числе и методики административного управления. И вот теперь это всё пригодилось.
        Новое видение любой проблемы, неадекватный к ней подход, да плюс вдумчивое отношение местных исполнителей, их высочайшая дисциплина - всё это давало в сумме ощутимые результаты. Пусть и со страшным скрипом, пусть и с перенапряжением всех сил, но ржавый, средневековый паровоз удавалось проталкивать вперёд. Мысленно я посмеивался над таким сравнением и добавлял: «Лишь бы потом не оказалось, что этот паровоз мы толкаем не в ту сторону!»
        Ну и где-то к полднику нарисовалась ещё одна проблема. Точнее говоря, стала разрастаться в отдельное дело одна из гипотез, по сути создания кречами молнии. В этом вопросе, неожиданно для меня, веское слово сказали мудрецы из числа белых кречей. Заподозрив предателей в наших рядах или ещё каких коллаборационистов, они заставили своих коллег, оставшихся наверху, тщательно проверить: кто, где находился в момент создания молнии, чем занимался и что чувствовал. И вскоре выяснились интересные закономерности. Некая часть находящихся во дворце тайланцев почувствовала в момент первой вспышки непреодолимую агрессию в себе. Им настолько захотелось убивать, что почти все неосознанно вскочили на ноги (кто в то время не воевал на крыше) и стали тянуться к оружию. А кто воевал, принялись выискивать по сторонам своих главных врагов.
        Хорошо, что эта вспышка яростной агрессии оказалась относительно короткой. А вторая, когда попытались создать молнию во второй раз, прошла почти незаметно. Но что самое опасное и интригующее, что многие тайланцы, почувствовавшие воздействие на себе, довольно чётко в тот момент возненавидели именно трёх человек во дворце: дочерей богини Герчери. Потом наваждение немедленно прошло, и многие посчитали его именно миражом, низким помыслом, недостойным даже упоминания. Только случайно, опрашивая всех пытливо и тщательно, белым кречам удалось докопаться до истины. А уже потом проверить более скрупулезно всех подозреваемых. Ну и те уже на конкретно поставленные вопросы ответили более тщательно и более откровенно.
        Мало того, когда опросили Шеяна Бродского, то он с прискорбием тоже признался:
        - Да, было такое! Словно наваждение навалилось на сознание. Но я с этим справился быстро. Всего секунд пятнадцать такое неприятное ощущение меня охватывало. А второй раз, чуть позже, вообще коротко меня «кольнуло».
        Ну да, первая молния в три четверти круга как раз и висела на небе те самые пятнадцать секунд! И финал всего расследования: все тайланцы, ощутившие странную злобу к трио Ивлаевых, оказались из той самой сотни, которая ударила по тылам зроаков в памятном сражении с полком егерей империи Герчери. А хуже всего, что и меня, по умолчанию, зачислили в ту самую группу подозреваемых, подвергшихся странному воздействию.
        Пришлось вначале продумать все свои действия на крыше, припоминая каждую мысль и каждую эмоцию. Ну да, я был страшно агрессивен и зол. Но вся моя ненависть выплескивалась на кречей. По адресу тех же принцесс у меня и мелкого ругательства в голове не возникло. Следовательно, мне либо помогла вуаль Светозарного, либо Щиты вместе с груаном оградили от негативного воздействия. Ну и самое основное: ведь я фактически не имел к сотне тайланцев никакого отношения. Совершенно никакого! И если их как-то заколдовали, с мыслью, что они перекинутся на сторону остальных людей и потом выполнят навязанную им волю, то ко мне это никак не относится и относиться не может по умолчанию.
        Казалось бы, как ещё проще доказать свою невиновность? Да и стоит ли? Но тут неожиданно выпячивался новый фигурант событий: барон Белый. Так и не вернувший себе разум старик плевался в мой адрес ругательствами, лил потоки ненависти и настойчиво утверждал, что я предатель и работаю на зроаков. Потому, мол, и оказался в их самой гуще. А беднягу барона, дескать, затащил внутрь вражеской колонны - насильно.
        То есть следовало ещё и на эту несуразность отвлекаться.
        Глава тридцать седьмая
        Ударом на удар, но в сердце боль…
        Примерно к полднику я выбрался впервые наверх из тюремных подвалов. И узнав, что Шеян у себя в апартаментах, решил заскочить к нему. Почему-то хотелось вместе с ним призадуматься над возникшей проблемой, обсудить правильность предложенных мер безопасности.
        Гостиная моего зама оказалась наполнена клубами дыма: пользуясь короткой передышкой, Бродский со смаком покуривал свою трубочку. Мне казалось, что я уже избавился от пагубной привычки, но тотчас понял заядлых курильщиков, утверждающих, что бросить курить не так просто. Потому что тоже захотелось. С этого и начал:
        - Набей-ка и мне трубочку! Чтобы нам лучше думалось.
        Целитель с готовностью выполнил мою просьбу, но не преминул пожаловаться:
        - Коры совсем не осталось. Максимум на две-три набивки. - И тут же напомнил: - Не забыл про своё обещание помочь мне с добычей ценных ингредиентов?
        - Не забыл, - заверил я его и сам укутался ароматными клубами дыма. - Но ты лучше меня в другом аспекте успокой: как отнесутся остальные тайланцы к факту их изоляции во время очередного налёта кречей?
        - Да нормально отнесутся, - заверил меня целитель. - Как и я без всяких обид воспринимаю подобную осторожность. А то мы не люди и не понимаем, что людоеды каким-то образом решили нами подло воспользоваться. Наверняка заранее узнали о нашем сговоре внутри сотни и какую-то гадость магическую над нами сотворили. Может, и проклятием каким наградили мерзостным! - Он даже разозлился: - Теперь всю оставшуюся жизнь придётся себя ущербным чувствовать и по сторонам озираться!
        Конечно, человек переживал вполне искренне, что враг получил возможность им манипулировать, а как от этого избавиться - никто не знает. Но я приятеля постарался успокоить:
        - Не волнуйся, это пока никто не знает, как вас избавить от этой напасти. За час такие вопросы не решаются. Уже призвали в Лордин двух маститых прокляторщиков, из княжества вашего кто-нибудь подтянется, да умудрённые белые кречи продолжают всей стаей работать в этом направлении. Кстати, они решили устроить подобный опрос на тему «Кратковременная ненависть к императрице и принцессам» буквально каждому человеку, обитающему во дворце. Подозревают, что поддавшихся внушению или проклятию личностей может быть не в пример больше.
        - Ну, нам-то от этого не легче, - скривился тайланец. - Всё равно теперь на нас будут смотреть косо и следить за каждым шагом. Разве что мы всей группой немедленно отправимся на самых дальний участок фронта… А ты что, так после бессонной ночи и не прилёг?
        Смена темы разговора заставила меня к себе прислушаться. Но ни усталости, ни сонливости за собой не заметил. Да и чему было удивляться? Уже будучи Светозарным, я практически три последние ночи пребывания на Дне не спал, и ничего. При той совокупности улучшений во мне, вуали и симбионтов я, наверное, смогу и неделю без сна обходиться, если не две. Главное, подпитывать тело регулярно и полноценно здоровой пищей и не до самого донышка выбирать запасы накопленной энергии. Потому что как раз в последнем случае и наступает полный упадок моральных и физических сил.
        Но ответил я, конечно, несколько по-другому:
        - Нормально для экселенса. Могу и три ночи не спать, оставаясь в идеальной боевой готовности. Но давай всё-таки вернёмся к прежней теме. Ты ведь всё же Двухщитный, поэтому подумай. Как, когда и где над вашей сотней успели провести внушение или некий странный обряд? Ведь если удастся точно с этим определиться, то и лекарство быстрей отыщется.
        - Так я до твоего прихода тем и занимался, что пытался вспомнить: когда это нам зроаки успели подобную гадость устроить, - признался Бродский. - И сам поражаюсь: ничего подозрительного! Ни единой зацепки! Ни малейшего намёка!..
        Мы оба с грустью уставились друг на друга, пытаясь мобилизовать свои мыслительные потуги. Окутавший нас дым вроде как помогал, мысли так и тыкались по разным углам памяти и жизненного опыта… Но ничего дельного на ум не приходило. Подобные задачки не решаются с кондачка. И как тут не загрустишь?..
        Наше уединение прервало появление Юлы. Она постучала в дверь, потом просунула в открывшуюся щель голову и начала с упрёков:
        - Фу! И как вы только этой гадостью дышите! - потом уже передала что надо: - Платон! Тебя немедленно требует к себе её императорское величество!
        Пришлось с сожалением откладывать так и недокуренную трубку и отправляться на нежелательную встречу. Как-то совершенно не хотелось видеть Машку, которая выспалась, отъелась, а до того ещё и сексуально расслабилась с каким-то вульгарным самцом. Кто он такой, я даже знать не хотел, потому что и убить мог ненароком. Мне ещё не хватало пасть до уровня Вирника Глота, изгнанного из дворца. Но что он тип вульгарный, тупой и противный - даже не сомневался.
        Я не мог предвидеть, как мне удастся взглянуть в бесстыжие Машкины глаза. И немножко опасался за свои реакции: сумею ли я сдержаться, если ревность вдруг мне ударит в голову более основательно? Понятно, что до убийства я не докачусь, уж не настолько я буйный в этом плане. Да и вообще раньше никогда ревностью не маялся. Но заранее настроиться и взять себя в руки - не помешало бы. И у меня это вполне получилось, успел собраться, придав себе вид заядлого трудоголика, даже не подозревающего, что в мире существует любовь, сердечные страдания, пылкие страсти и горячие желания.
        Меня изволили принимать в рабочем кабинете, довольно роскошно обставленном шикарной мебелью. Да и стены здесь оставались отделанными натуральным камнем, не испорченные побелками и наслоениями красок. Две стены до самого потолка занимали полки с документами, возле окна стоял овальный стол, и десяток стульев.
        Моя ещё недавно возлюбленная сидела за отдельным столом, заваленным письмами и разными бумагами, и не поднимала в мою сторону благосклонного взгляда. И хорошо хоть наедине, без маячащих за спиной телохранителей. Но с другой стороны, с чего бы такая доверчивость? Особенно в свете последних событий? Да и тема была высшей правительницей обозначена сразу:
        - А-а, это ты… Проходи, докладывай! Что там с твоими тайланцами случилось? И почему это вы все так дружно возненавидели дочерей богини, что решили нас убить?
        Я не просто прошёл, но ещё и сел без разрешения. И начал докладывать серым, усталым, равнодушным тоном:
        - Ко мне это не относится, и ты знаешь почему. Вуаль не позволяет чужому воздействию проникать ко мне. То же самое и с проклятиями: они ко мне никак не пристанут. А что касается тайланцев… то они скорей пострадавшие, чем виновные. И скорей всего достаточно их отправить немедленно в другой город. Чтобы не обижать их запираниями на ночь в тюремные подвалы.
        - И твоего дружка Шеяна тоже отправить?
        - Не стоит. За одним человеком присмотреть не в пример проще. Да и нужные эксперименты можно на нём провести. Вдруг это поможет отыскать контрмеры против странного оружия зроаков.
        - А ты уверен, что к нам проклятия не прилипают? - с этими словами Мария всё-таки соизволила поднять голову от бумаг и взглянуть на меня.
        Вот уж! Та ещё!.. Взгляд наглый, бесстыжий, издевательский и высокомерный одновременно! Еле сдержался, чтобы не врезать по этой официальной улыбочке сонным эрги’сом. А потом… Нет, естественно, насиловать я её себе бы не позволил! Но сама мысль о чём-то подобном меня неприятно поразила. Дожил… Стал мелким и мстительным типчиком, готовым пустить все силы для реализации самых низменных помыслов. Позор!.. Нет, не то слово… Позорище! Не можешь женщину соблазнить нормальными способами, развернись от неё и беги, пока не упадёшь от нехватки сил. А потом ползи дальше…
        Наверное, мои эмоции как-то прорвались наружу, потому что императрица изволила гневаться:
        - Чего молчишь? Язык от страха проглотил?! Или задумал что-то преступное против правителей империи?!
        - Да нет, шуйвы миловали от такого греха, - фыркнул я с полным внешним спокойствием. - Просто задумался над вопросом. Если уж на то пошло, то уверенности полной нет. Поэтому когда соберутся лучшие прокляторщики, обязательно пусть опробуют на мне что-нибудь средней тяжести. Если совершенно ничего не «прилипнет», то и нечто пострашней - для нас будет на один зуб. Справимся.
        - Без моего особенного распоряжения подобные эксперименты проводить запрещаю! - весьма строго заявила императрица. Я на это только плечами пожал:
        - Как скажешь. - И сделал вид, что сдержал зевок. - Что ещё интересует? А то спать хочу, с ног валюсь…
        Она озадаченно нахмурилась, видимо, ожидая от меня совсем иных вопросов или совсем других реакций. После чего попыталась меня прожечь максимально жёстким взглядом:
        - Да, интересует! Мне Вера рассказала, что между вами произошло в лифте. А вот ты почему соврал?!
        Вот оторва ушастая! Врёт и не краснеет! Почему-то я уверен, что Верочка ни в чём не признается и будет настаивать на моей версии для всех. Но бесстыжая шлюшка чувствует, что её в чём-то пытаются обмануть и решила на меня надавить, выяснить непонятный для неё момент. Ну да, так я и бросился ей во всём объясняться и топить при этом двойняшек. Не дождётся! Мало того, постараюсь ещё и независимость свою полную показать, а то и возможные струнки ревности (если они остались в чёрствой душе!) зацепить.
        Поэтому я резко сменил тон на поучительный, безапелляционный. Именно таким вещают академики перед кафедрами, заполненными студентами:
        - Что это за голословные обвинения от твоего величества? Светозарным нет смысла врать, они любую ситуацию имеют право и силы сформировать под себя. Как и не нести службу там, где им не нравится, где их пытаются унизить или оскорбить!
        - А это ты о чём? - подняла брови Мария. - Где это и кого именно кто-то оскорбил? Или унизил?
        Так спрашивала, словно пыталась вызвать меня на вспышку грубости. Но я, наоборот, продолжил прежним менторским тоном:
        - Я о себе говорю. Хотя меня никакие оскорбления коснуться не могут. Просто когда подобные эскапады в мой адрес станут надоедливыми, я просто развернусь и уйду. Далеко и навсегда. Если меня здесь что пока и сдерживает, так это ответственность перед людьми, мне подчиняющимися…
        - Ой, ты какой ответственный! - скривилась она ехидно.
        - …но сейчас я говорю о другом, - продолжил я, словно ничего не услышал. - О чести и достоинстве лично моих друзей и приятелей. Я не позволю, чтобы каким-либо образом притесняли женщин, относящихся ко мне со всей душой…
        - И готовых лечь под тебя ради похоти и разврата? - уже сочилась Машка язвительностью. Я сделал вид, что запнулся на полуслове:
        - М-м?.. Ты имеешь в виду себя?.. Нет, сексуально озабоченные самки меня вообще не интересуют. Я говорю о тех женщинах, которые отдаются мужчине с душой, с любовным чувством, с истинной лаской и нежностью, присущей настоящим нимфам и богиням!
        Ох, как императрица вскипела после моих слов! Ох, как обагрилась её аура! Как покраснела у вредины даже шея! А пальчики, наоборот, резко побледнели! И как она только сдержалась? Я её даже зауважал. Надо же, какую она имеет силу воли и как крепко держит свои эмоции в кулаке. Мне бы у неё поучиться. А я ведь, мужчина, сильней любой женщины во всех смыслах. Как бы…
        А спокойным голоском так окончательно меня поразила:
        - Следи за словами и не дерзи! Плебей! Не то будешь ползать на коленях и вымаливать прощения.
        - Это с какой вдруг стати?
        - Потому что тебе деваться некуда. Ты отныне житель империи и мой подданный.
        - Неправда. Я уже упоминал о высшей независимости любого Светозарного. Заставить их выполнять чью-то волю насильно бессмысленное дело! - так рассуждая, я ещё больше внешне расслабился, рассевшись на стуле, как у себя дома. - Тем более что у меня тут есть семья, прекрасно здравствуют, активно трудятся и наживают состояние мои родители. Хватает друзей, с которыми я горы сверну и которые ждут не дождутся моего возвращения. Так что меня тут никто и ничто не держит…
        - Родители? - не поверила Машка. - В этом мире?
        - Конечно, в этом! А где им ещё быть? - выразил я крайнее недоумение.
        - И так вот прямо никто, никто тебя не держит? - прищурилась она.
        - Хм… Ну почему же… - глянул я на потолок, словно там у меня висел список нужных имен. И на полминутки выпал из действительности: за стоящими на верхней полке папками что-то странное еле-еле отсвечивало. Неужели и здесь символ? А почему бы и нет? Как-никак, одно из лучших помещений, могли и тут устроить портал.
        - Ты что, заснул? - вернул меня в действительность сердитый окрик. И я продолжил как ни в чём не бывало:
        - …Есть парочка женщин, с которыми мне нравится греться в постели. Возможно, когда буду покидать этот дворец, я их прихвачу с собой. Они пойдут с удовольствием…
        - Ты о своей шлюшке Марте? - Мария выплюнула это имя как оскорбление. - Так она уже легла под другого мужика, стоило тебе только отвлечься на дела.
        - Всё правильно, я ему сам подсказал обратить внимание на несчастную красавицу, - продолжал я, переходя на философствования: - Шуйвы завещали людям делиться последним куском хлеба, так чего бы мне с лучшим приятелем женщиной не поделиться? Глядишь, взамен и он меня какой-нибудь подружкой побалует…
        Императрица опять стала краснеть от еле сдерживаемых эмоций:
        - Не боишься, что тот же Шеян тебя зарежет в порыве ревности? Или с твоими шлюшками несчастный случай произойдёт?
        Тут уже я напрягся, проедая обнаглевшую подругу взглядом:
        - Если что-то подобное случится, я кое-кому голову откручу. Сразу. И не посмотрю, кому эта глупая голова принадлежит.
        - Опять заговариваешься!..
        - Нет! Предупреждаю! Причём один - и последний раз.
        Императрица посидела минутку молча, после чего даже смогла улыбнуться:
        - Это хорошо, что ты не ревнивый. При таком условии я скорей всего тобой ещё пару раз воспользуюсь. В тебе так много животной, природной страсти…
        Глаза её заволоклись поволокой приятных воспоминаний… А я сидел в каком-то трансе и никак не мог врубиться: что здесь происходит? Кто, кого и чем пытается поддеть? Кто на кого злится и есть ли для этого повод? И вообще: сколько я ещё буду терпеть над собой подобные издевательства?
        Поговорил по делу? Так чего перешёл на личностные отношения? Зачем поддался провокационным вопросам? Ведь слону понятно, что Машка меня специально злит, хотя и сама еле сдерживается. А почему? Что она задумала? Как бы все её недомолвки раскусить да голую истину уловить?
        Мой взгляд опять непроизвольно уставился на потолок. Вот она, лазейка во все тайны и ключик от всех секретов. Надо только отыскать ближайшие к этому кабинету входы, и уже по лабиринту между стен пробраться сюда, что надо подслушать и уже потом сделать окончательные выводы. В спальню я к этой стерве заглядывать не стану, я выше этого, а вот по ведущимся здесь разговорам - узнаю всё!
        И я не смог удержать на лице торжествующей улыбки. Что сразу было подмечено моей высокомерной, зазнавшейся собеседницей:
        - Чему радуешься, плебей?
        - Ну а как тут не радоваться? Если предстоит ещё одна возможность, а то и две, хорошо отыметь саму императрицу? Будет что вспомнить на старости лет, сидя у камина и рассказывая праправнукам сказки.
        Опять мой удар вроде попал в цель, но ожидаемого эффекта не достиг. У Машки уже и щёки побледнели, но голос вдруг стал ласковый, хоть и насмешливый:
        - Бедные внуки! Не приведи шуйвы такого дедушку! Главное, чтобы ты сейчас держал язык за зубами и не хвастался моей к тебе благосклонностью.
        Тут я всё-таки не выдержал и вспылил:
        - А при такой твоей благосклонности и слишком частом её использовании каждым встречным-поперечным у тебя ничего не протрётся насквозь?
        - Хи-хи! - п?шло и вроде как искренне рассмеялась эта воистину шалава. - И это спрашивает экселенс? Мой коллега Светозарный? Да у меня теперь ничего и никогда не протрётся! Могу менять партнёров хоть по два за час!
        И ещё громче расхохоталась. А мне что оставалось? Конечно, хотелось задушить уже и физически мою безвременно почившую любовь, но я понял, что всё равно у меня рука на Машку не поднимется. Поэтому я грустно вздохнул, встал на ноги и двинулся на выход, со словами:
        - Ну, если у тебя всё?.. То я пошёл…
        - Да! Чуть не забыла! - полетело мне в спину. - Мой тебе наказ: вертись как хочешь, старайся как можешь, но чтобы у нашей Апаши Грозовой тоже был такой же пояс.
        Оглянулся на неё уже почти в дверях и хотел сказать, что твоя тётя, ты и ищи! А для меня она никто. У меня лишних поясов нет, для родителей и деда Назара только осталось три штуки. Да и вообще эта империя меня как-то перестала интересовать. Разберусь тут со здешними порталами, отыщу домой кратчайшую дорожку - и в Рушатрон!
        Но говорить этого вслух не стал, только равнодушно проинформировал:
        - На складе больше нет. Если завезут, подумаю, кого наградить. Может, и тётю твою внесу в список кандидатов.
        Получил финальный, особо гневный взгляд, и звон колокольчика, на который, чуть меня не сбив с ног, в кабинет ворвалась Аня, личный ординарец императрицы. Точнее, не в кабинет, а замерла на пороге, поедая преданно глазами главу государства. Поэтому двери остались открытыми, и я непроизвольно услышал каждое слово Марии Ивлаевой-Герчери:
        - Малышка, сразу всех министров предупреди, что вечернее заседание мы закончим на час раньше. А к тому моменту организуй в малой застолье, такой же ужин, как вчера. На него пригласишь ту же узкую компанию, с которой я вчера пировала. Но для ночи на этот раз позови того молодого клайдена… как его? Он был у меня вторым фаворитом?..
        В ответ Аня назвала какое-то имя, но я уже убегал, закрывая уши ладонями и проклиная моё умение услышать что угодно. Последний удар последовал всё-таки по мне и по моему самолюбию, и тем сокрушительней, когда его уже и не ждал. Поэтому не приготовился и оказался почти нокаутирован. Ну и последнее слово в нашем не то споре, не то общении осталось за женщиной.
        Если бы нечего было делать, то я бы отправился горевать в свои апартаменты и там напился бы в стельку. Благо, что собутыльник для таких дел всегда отыщется. Но у меня было по плану важное мероприятие, люди уже собрались и меня ждали, поэтому я поспешил к месту сбора. Хотя к себе всё-таки заскочил наскоро, прихватив десяток «чужих» груанов.
        Правда, на выходе из комендатуры меня нагнала моя ординарец и напомнила:
        - Тебя уже давно ждёт её высочество Вера Герчери.
        - Помню. Как и то условие, что зайти к ней я должен после того, как освобожусь. А я ещё очень сильно занят.
        - А куда ты сейчас?
        - В малый бальный зал. У меня там встреча с Трёхщитными.
        - Ты их будешь учить танцевать? - чуть в ладоши не захлопала юная воительница. И что мне ей следовало ответить? Правильно, я так и сделал:
        - Нет, это они мне обещали показать свадебный танец, который очень популярен у вас, эйтранов. Дело в том, что я дал вызов своей невесте и она вскоре будет здесь. А так как отлучиться в ближайшие рудни я не смогу, то мы здесь и свадебку сыграем.
        Аня так и осталась стоять на месте с приоткрытым ртом и раскрытыми на пол-лица глазами. Но чувствую, что свежая новость о нежданной женитьбе атрегута-коменданта разлетится по дворцу со скоростью пожара в степи. Пусть и мелочная, но всё-таки месть с моей стороны. А уж кого она коснётся… Да и наверняка Мария в курсе всех моих планов на сегодня.
        Больше я не стал задерживаться, помчался на место встречи.
        Глава тридцать восьмая
        Неудавшийся шпион
        Тогда как на самом деле упомянутый зал для танцев предназначался совсем для другого действа. Меня он устраивал своим приличным размером и полной темнотой внутри. Наружных окон у него не было. И вот именно там я собрался коренным образом улучшать ночное зрение у согласившихся для этого четырёх Трёхщитных и пятёрки Двухщитных. Или тех, кто им соответствовал по данной классификации магических умений. Потому что у эйтранов магические науки культивировались несколько иначе, и только некоторые из колдунов и шаманов, за это короткое время в данном мире, успели добыть для себя Первый Щит.
        Так что люди все собрались солидные, можно сказать, в летах. И соглашались обучаться по той причине, что считали меня экселенсом, которому за шестьдесят. Ну и, конечно же, уникальные умения прошлой ночью сказали своё веское слово. Потому что вряд ли таких людей заставит себя уважать человек, который просто прослыл фаворитом императрицы.
        Начал я без всякого вступления:
        - Усилить ночное зрение сложно, но мы попытаемся. Все приготовили повязку на голову?.. Отлично! Надеваем её на голову, а вот эту штучку, которая завёрнута в кожу, аккуратно помещаем на лоб под повязку. В виде третьего глаза, так сказать… Шпагат не раскручиваем, кожу не разматываем! Иначе вся наша учёба накроется… Ага, вижу, что все поняли и осознали! И теперь приступаем.
        Они все худо-бедно видели в темноте. Я же мог читать мелкий шрифт газеты и гранить алмазы. Наверное, потому что на самом деле никогда не пробовал. Ну и мне удавалось увидеть то, что простым целителям, пусть они хоть дважды будут экселенсами, и не снилось. Мне удавалось наблюдать образующуюся связь между груанами и нервными центрами человека. И не просто видеть, а влиять на неё, переадресуя видимые мне дорожки в нужном направлении и связывая в итоге самое необходимое. В ином случае могло получиться банальное излечение глазных болезней. Расщедрись я и по два груана прикрепи на виски, эффект получился бы втрое лучший, потому что каждый «чужой» симбионт тогда опекался бы только одним глазом. Но жадность пока меня глодала со страшной силой, и я попытался отодвинуть неслыханную щедрость на потом. Два груана я выделил только одному из Трёхщитных. Если уж усиливать кого-то вдвойне, то самого сильного среди них.
        Вот и пробовал изначально исцеляющие возможности волшебной устрицы замкнуть на органы зрения и на нервные окончания в мозгу, где и находится главное управление данным органом чувств. Работал над каждым человеком персонально минуты по три, громко давая инструкции не только для него, но и для всех. В том, что улучшение будет, я не сомневался. Сомневался только в резком увеличении дальности. Все собравшиеся могли просматривать темень кто на двадцать, а кто и на пятьдесят метров, а следовало их дальнозоркость довести до километра. В идеале - до двух. Вот тогда на крыше во время самых опасных атак и без меня справятся. И принцессы не понадобятся.
        Результаты стали сказываться сразу. То один, то другой начинали хвастаться, что различают противоположную стену зала. Чуть позже, что видят отдельные блоки на стене или швы между зеркалами. А там дело дошло и до разглядывания текстуры самого камня. Тот, что с двумя груанами тренировался, вообще показал отменные результаты, раза в три лучшие, чем у остальных. Так как снаружи уже почти стемнело, то я скомандовал:
        - Бегом на крышу и тренироваться! Ориентиры вам известны, следите за ними со сгущением сумерек и старайтесь «удержать» взглядом. Удачи! Если прозвучит тревога, я тоже наверх подскочу.
        Оживлённо переговаривающиеся смотрящие отправились в одну сторону, к лифту, а я в другую, к комендатуре. Правда, издалека успел заметить парочку, они говорили явно обо мне. Моя порученец Аня ручками тыкала в сторону зала, а рядом стоящая принцесса Вера слушала и озадаченно морщилась. Никак по мою душу? Типа, коль гора не идёт к Магомету, то он сам к ней топает?
        Не поленился и сделал круг по соседним коридорам, после чего незаметно для всех проскользнул в свои апартаменты. Имелась, конечно, мысль податься в тайный лабиринт из иного места, которое ближе к кабинету императрицы. Благо, что свободных помещений хватало, а потайные плиты я могу отворить теперь где угодно. Но именно в пустынных коридорах и в нежилых участках дворца я бы скорей привлёк к себе внимание. Ерунда вроде бы, я имею полное право ходить где хочу и исследовать всё что заблагорассудится. Но как только представлял, что Машка заподозрит меня в подслушивании, сразу становилось жутко стыдно, и решение перестраховаться только крепло.
        Потому решил выдвигаться из своих пенатов, предварительно закрыв дверь и тщательно её забаррикадировав. А то взяли привычку некоторые носить ключи без разрешения коменданта!
        Попутно мне очень захотелось проверить, как всё-таки раскрывается здесь доступ к порталу в иные миры. Слишком меня этот момент интриговал, и, хоть я примерно представлял, как оно случится, хотелось убедиться собственными глазами.
        Забрался в пространство между стен, поднялся по лестнице, проверил насыщенность силой всей структуры управления. Хватает! Сделанный мною запас никуда не делся! Ну и дал импульс на рычаг управления. И магическая механика заработала!
        Первый фрагмент, уровня плинтуса верхнего этажа, поднялся вверх и в глубь комнаты. Второй фрагмент, состоящий из части потолка, прилегающей к стене, тоже поднялся вверх. Ну и третий фрагмент, кусок стены, передо мной опустился вниз, этаким выступом нависая над моей спальней. При этом значок портала оказался внизу, под тыльной стороной образовавшегося среза. Теперь только и следовало шагнуть из простенков на выступ, сделать по нему два шага, а третий уже однозначно приведёт в мир Молота.
        Конечно, захотелось шагнуть. Тем более что портал возвратный, можно тут же вернуться. Однако я задумался: «А готов ли я?» И конечно, пришёл к выводу, что не готов. Да и не время. Да и куда мне спешить? И что делать в новом мире? Вдруг мне там станет настолько интересно, что я про всё на свете забуду? А у меня тут дела, возможный налёт кречей, да и поужинать не помешало бы вначале.
        Именно последнее размышление оказалось самым веским. Важные решения вообще вредно принимать на пустой желудок. Когда человек голодный - ему лучше искать, выслеживать, подслушивать и… мстить! Вот потому я опять дал импульс-команду сложиться фрагментам обратно. Одновременно при этом и мусор нападавший постарался убрать, как у себя, так и в спальне своего приятеля. Потому что прибывший домой Шеян может всполошиться, заметив мелкие, но важные изменения во время своего отсутствия.
        А потом двинулся по тайным лабиринтам, стараясь придерживаться курса на кабинет императрицы. Чувствовал себя при этом заранее неудобно, стыдно, корил нехорошими словами, что так нечестно… Даже язвил сам себе и грозился лишить себя же последней горстки самоуважения… Но всё шёл, шёл и шёл… Деактивировал ловушки впереди и вновь активировал сзади; просматривал коридоры и некоторые залы; порой прислушивался к разговорам каких-то важных чиновников. Но те болтали о какой-то ерунде, в коридорах народ, как всегда, куда-то спешил, а с ловушками мне даже как-то неинтересно стало. Начал с ними обращаться как человек, входящий в комнату: не глядя, потянулся рукой по стене, щёлкнул включателем. Уходит из комнаты, так же автоматически щёлкнул, выключая свет.
        Ну а почему я изменил своё изначальное мнение деактивировать всё, что только можно, так по простой причине. Представил лишь тени крадущихся по простенкам зроаков, которые радуются отсутствию препятствий, - и мне сразу стало плохо. Пусть лучше здесь никто не ходит (кроме меня!), чем у людоедов появится хотя бы один шанс из тысячи тут пройти. И Машке тут делать нечего! Сама она с силами Светозарной попасть внутрь не сможет, для этого надо проглотить груан и выжить после этого. Да перед тем три Первых Щита в себе адаптировать…
        В общем, это мне казались здешние ловушки сродни детским игрушкам. На самом-то деле здесь даже мне не стоило расслабляться. Такого тут строители этого чуда начудили, что не иначе как сами тут и сгинули при строительстве. Удивительно только, как нигде ссохшихся мумий не видно и скелетов изуродованных? По логике косточки тут так и должны хрустеть под ногами.
        Чего я действительно опасался, так это боя большого колокола. Прилетят вонючие сатиры, придётся всё бросать на полпути и выскакивать где-нибудь, как чёрт из табакерки. Но час шёл за часом, а во дворце всё оставалось относительно спокойно. И примерно на четвёртом часу своих героических поисков, я таки отыскал смотровой зрачок в нужный кабинет! Хорошо смотрелось пространство почти всей комнаты, с увеличением! Я мог рассмотреть любого посетителя как на стуле, где я сам недавно сидел, так и саму императрицу, трудившуюся за рабочим столом. Мог бы, точнее говоря, потому как рассматривать оказалось некого!
        Харезбеки вам жареные на шишках! Я шёл, шёл… жизнью рисковал! А тут раз - и никого! И хоть бы записку оставили «Все ушли на фронт!» Или там: «На заседании! Вернёмся во столько-то!» Вот что за люди, а? И тут обставили, унизили, обошли и втоптали. И ведь нет малейшего смысла тут высиживать невесть что. Ясно было сказано: заседание министров, потом вечеринка для своих в малой столовой. А где эта самая столовая? Даже приблизительно не догадывался! И что там можно подслушать в пьяной болтовне? Глядя на пьяные рожи?
        Еловая жизнь! Ну почему мне так не везёт?!
        Нет, полчаса я всё-таки отсидел. Прислушиваясь и надеясь на чудо. Потом ещё полчаса тыкался по разным направлениям, пытаясь отыскать или приёмную её величества, или проход к её личным апартаментам. Мол, чего там, случайно получилось. К счастью для совести, не отыскал. Но и пилить обратно по длинному и запутанному маршруту сил больше не осталось. Выбрался где-то в малообжитом крыле, убрал начисто за собой весь осыпавшийся при открытии панели мусор, да и подался в направлении комендатуры.
        Моего старшего порученца на месте не оказалось, видимо, уже спала. Младших по рангу она себе пока не набрала, хоть я и разрешил. Видно, не из кого было, а совсем маленьких детей родители не отпустили. Хотя парочка двенадцатилетних, шустрых пацанов весьма в моём штате пригодились бы. Может, и таких нет? Всё-таки мало я до сих пор знаю об эйтранах, покинувших свой гибнущий мир и переселившихся в Три Щита.
        А вот со стороны двери в мои апартаменты слышались поочерёдно то стук, то крик. Причём не нарастающий крик, а унывный, безысходный. Стучал какой-то молодой паж. Хоть и делал это чуть ли не со слезами на глазах. Эфесом красивой шпаги долбил. Ударит четыре, пять раз, и кричит-стонет:
        - Господин комендант! Тебя срочно вызывает к себе её высочество Вера!
        Наверное, какой-то садист паренька тут оставил, или в наказание за крупную провинность дали такое бессмысленное задание. И хорошо, что я подошёл со спины, появись изнутри апартаментов, точно бы нажил смертельного врага.
        - Кому не спится в ночь глухую?! - прикрикнул на пажа ещё издали. - Неужели непонятно: раз не открываю, значит, меня нет дома!
        Паренёк тяжко вздохнул:
        - Мне приказано хоть до утра здесь стоять и стучать, но передать приказ её высочества при личном общении.
        Понятно, всё-таки наказали сорванца. Но чего это от меня подружке понадобилось? Чего ей всё неймётся? Вон, уже строжайшие приказы раздаёт. Не хватало только розыск по всему дворцу объявить! Но делать нечего, легче сходить, чем отлынивать.

«Заодно, может, хоть что-то интересное выпытаю? Хотя тоже не факт, что новости мне понравятся. Как бы не сорваться?..»
        - Ладно, веди меня, мой юный друг, к своей принцессе! - разрешил я и был не совсем вежливо отшит:
        - Она не моя! Я из свиты принца Миурти!
        - Да-а!.. Но хоть куда вести, знаешь? Или принцесса уже спит?
        - Не должна! - истомившийся пацан живо перебирал ногами, так что я еле за ним поспевал, стараясь всё-таки не переходить на несолидный бег. - Тут недалеко… Вон, в конце того коридора дверь с двумя стражниками, видишь? Вот за ней тебя и ждут.
        - А что сейчас твой принц делает? - Паж взглянул на меня, как на врага народа:
        - Мне запрещено отвечать на подобные вопросы.
        Ну и ладно! Я твоему принцу всё равно скоро морду набью. Пусть только мне попадется и слово кривое поперёк скажет. Но и мелкого озадачить не помешает:
        - Молодец, что привёл! Возьми себе за это на полке три пирожка. И сметаны не забудь! - и уже проходя между стражниками, услышал за спиной растерянное:
        - На какой полке?..
        Так я тебе и сказал, борзый падаван! И лишнее наказание тебе не повредит, вежливее надо быть с экселенсами, мягче. Да и какой он мне рыцарь-ученик? И я ему не Рыцарь-Джедай. И в зале, куда меня пропустили без единого вопроса, оказалось весьма и весьма… неожиданно, что ли? Этакая вечеринка для очень узкого круга приглашённых. Человек тридцать, не более, что для военного времени, несмотря на величину новой империи, вполне закономерно. Не удивлюсь, если окажется, что так вот, в приятной обстановке проводятся заседания, встречи с нужными людьми и рождаются новые приказы после совета с должными мудрецами.
        Как это было ни смешно, но моё шутливое предположение оказалось верно. Присутствующие, разбившиеся на несколько групп, весьма оживлённо спорили, хотя в руках у каждого и было по бокалу с любимым напитком. В одной из таких групп и вскинулась женская рука, а сердитый голосок Верочки пронёсся в мою сторону:
        - Вот и наш комендант! Не прошло и суток, как он соизволил отыскаться! Иди сюда, мы ждём! - а когда я приблизился, последовал короткий вопрос: - Выспался?
        - Ещё и не ложился, - отвечал я со всей искренностью. - Иначе бы не осмелился не явиться по твоему приказу. Ну и раз уже я здесь, можно ли перекусить? А то я с этими хлопотами поужинать не успел.
        - Мы тебя позже к столам отпустим, - не пожелала сжалиться принцесса. - Давай вначале решим один важный вопрос. Но ещё раньше выслушай и оцени, что мы приготовили. Мастер, объясните во всех деталях экселенсу.
        Стоящий рядом мужчина, облачённый в довольно скромный мундир, стал говорить сжато и по существу. Оказывается, её высочество сегодняшний день не прожила даром. Фактически она и вся её сработанная команда изобретателей огнемёта работала над выдвинутой мною идеей по организации засады в заброшенном парке. Была проведена рекогносцировка на местности, произведены замеры, сделаны расчёты и даже начаты подвижки к нужному месту необходимых материалов. И если всё получится с завершающим аккордом всего мероприятия, то уже завтра, в течение светового дня, успеют всё организовать на высшем уровне. И как минимум половина прилетевшей стаи сгорит в очистительном пламени состоявшегося взрыва.
        Материалы для этого имелись: ёмкости с высокооктановым бензином и совмещённые с ними кассетные бомбы на основе одной из фракций мазута. Этот мазут закачивали под большим давлением в стальные бочки и те на испытаниях взрывались похлеще любого фугаса. Только вот и следовало дать тот самый завершающий аккорд всего действа: с большого расстояния зажечь хотя бы несколько ёмкостей с бензином единовременно. Дальше уже начнётся цепная реакция, и весь парк превратится в небольшой филиал ада на земле. Да так должно полыхнуть, что и кружащихся в небе на подстраховке тварей обязательно достанет. А уже некоторых - точно опалит до невозможности продолжить полёт.
        От меня требовалось только одно: поджечь бензин. Желательно с крыши дворца. Потому что иначе устроить взрыв не получалось, дистанционные средства создания искр за последующий день никак не успевали протянуть и установить. Как-никак два километра. И вблизи никого из людей не посадишь: кречи не так сам парк просматривают, как руины вокруг него. Да и потом именно на них оставляют наземные посты. На таком расстоянии мне тоже ещё воевать не приходилось. Следовало и в самом деле не только подумать, но и провести с самого утра нужные испытания. О чём я и заявил без всяких недомолвок. И добавил:
        - Но в любом случае я постараюсь. Больше шансов, что у меня всё получится.
        Мастер первым меня поблагодарил, раскланялся и ушёл. Остальные из нашего круга тоже рассосались в стороны, а её высочество (о, диво щедрости великодушной!) разрешило мне провести себя к столам и там с ней пообщаться во время небольшого перекуса.
        Пришлось провожать, делая вид, что не сам голоден, а веду на кормёжку хозяйку вечеринки. И разговаривать на личные темы мы начали с первого шага. Причём я успел первым, наплевав на все пункты придворного этикета.
        - Честно говоря, поражён твоими талантами и организаторскими способностями, - не стал я скрывать своего восторга. - Не ожидал от молодой девушки такой гениальности и настолько великолепного знания науки.
        - Пустое, в этом мало лично моей заслуги, - призналась та с некоторым жеманством. - Мне во всём помогала и много подсказывала сама Герчери!
        - Ах, да, конечно… как я мог забыть?.. А чем занимается императрица в данное время? - Вера глянула на меня с насмешкой:
        - Да вроде у неё там такая же вечеринка.
        - И тебя не пригласила?
        - Как видишь, мне иных забот хватает, - пожала она плечиками. - Но кто тебе мешает туда самому пройти и всё высмотреть? Как атрегут-комендант ты имеешь на это полное право. Тебя стража лишь в наши личные апартаменты не пропустит… Если мы отдельно не разрешим…
        После чего многозначительно подхватила из вазы какую-то вишенку и стала её сексуально облизывать. Да так старалась, что во мне что-то шевельнулось. Прислушался: оказалось, жалость. Вот и я пожалел свою старую подругу, которая даже не догадывалась, кто рядом с ней:
        - Перестань! Ведёшь себя как глупая девчонка! И зря стараешься. Если дядя тебе сказал «Нет!», смирись и не мути воду.
        Принцесса прищурилась, рассматривая меня с подозрением:
        - Ты слишком дерзкий… И выражения у тебя более чем странные… Что-то мне это напоминает…
        Я попытался резко сменить тему разговора:
        - И вообще странно: неужели такая умная женщина, как ты, не может себе отыскать приличного, титулованного и отважного рыцаря?
        - И как его искать? - хихикнула Вера. - Объявить специальный рыцарский турнир? После которого я достанусь победителю в виде награды?
        - М-м! - замычал я восторженно, потому что успел набить рот отменным салатом. Наверное, Оляна Ясинских лично своими ручками готовила. Но когда прожевал, одобрил идею более подробно: - Шикарная мысль! Ты только представь, как сражаться за твоё высочество съедутся рыцари со всего мира! Знамёна, фанфары, переполненные трибуны!..
        Безусловно, мы с ней шутили. Да и чем заняться, когда дела и проблемы надоели до крайности? Но странная мечтательность в глазах у принцессы могла означать только одно: если такое станет возможно, она обязательно соберёт тысячи рыцарей со всего мира и заставит их сражаться в свою честь.
        А я старался как можно больше хапнуть калорийной пищи и радовался:

«Какое счастье, что мне в любом случае не придётся участвовать в подобном турнире! Хватит, в детстве в рыцарей наигрался!..»
        Глава тридцать девятая
        Текучка будней боевых
        Ночь я спал один. Хоть и очень хотелось отомстить Машке, изменяя ей хотя бы с той же Оляной Ясинских. Увы! Не посмел обеспокоить шеф-повара поздней ночью.
        А весь следующий день у меня опять пролетел в невероятных хлопотах и заботах. Так что ночь без тревоги, вернее её остаток, можно было зачесть как подарок от растерявшегося и деморализованного врага. Наверняка, когда они вернулись за линию фронта и стали считать потери, то прослезились ручьями горьких слёз. Могли бы вообще прекратить налёты на столицу после таких потерь. Но мне-то интуиция уверенно шептала, что вражины на этом не остановятся. Хорошенько подготовятся, а после вновь попытаются использовать своё тайное оружие.
        С самого утра, ещё и не позавтракав, я поднялся на крышу, и по согласованию с наземными службами, и теми, кто находился возле заброшенного парка, провёл испытание на дальность моей тяжёлой артиллерии. Получилось вполне сносно донести десяток малых, зажигательных эрги’сов до одинокого дерева немного осторонь от парка. При увеличении количества эрги’сов или их размера у меня начинался в геометрической прогрессии перерасход личной энергии. Конечно, для одного раза я уж постараюсь, но за раз использовать половину всего запаса, тем более при возможной атаке иной огромной стаи вонючих тварей, как-то не хотелось.
        Меня также заверили специалисты из команды Веры Ивлаевой, что уже к завтрашнему вечеру к парку закончат прокладку необходимой проводки, установят искрообразователи, и моя помощь при создании громадного шара пламени уже не понадобится. Чему я был бы несказанно рад. Осталось только врага убедить, что предстоящей ночью нас атаковать рано.
        После завтрака я постарался всеми правдами и неправдами выведать, чем занимается императрица и каков у неё распорядок дня на сегодня. Увы! Доставленные новости меня никак не порадовали: Машка опять вульгарно развлекалась, не стеснялась с криками страсти, и только недавно от неё, шатаясь, вышел потрёпанный очередной воздыхатель. Сейчас она отсыпалась. Ну и после обеда планировались разные встречи, заседания и советы, для меня совершенно неважные. Потому что все они намечались вне личного кабинета правительницы.
        Сказать, что я обозлился и воспылал желанием немедленной мести, было бы неправдой. Я и так давно боролся со злостью, загрузив часть подсознания придумками, как бы больней отомстить бывшей возлюбленной. То есть внешне я, наоборот, стал ещё спокойней, уравновешенней и невозмутимей. Но и для внутреннего успокоения я отыскал отличный метод, попросту себя убеждая:

«Всё будет хорошо! Вот немножко разгребу тут дела, смотаюсь в мир Набатной Любви за Кроком, отыщу там Леонида и уже вместе с ними отправлюсь в Рушатрон. А повидавшись с родителями и оказав им посильную помощь в производстве и отладке заводика, буду решать, кого любить, кого лелеять, кого забыть, не вспоминать. Не на одной Машке сошёлся клином белый свет. Империя эта тоже по большому счёту не интересует. Вот разве что в новой столице побывать хочется… да на Сияющий Курган-2 взглянуть. Ещё лучше - внутри у него покопаться. Ведь насколько я понял, сложности там невероятные, никак пройти не могут последний участок. Тогда как я смог бы достичь цели не в пример быстрее. Надеюсь… Но пока не до того, да и не зовёт никто…»
        Ну и насчёт мести в голову приходило только одно. Вначале объявить, кто я на самом деле, и проследить за реакцией этой озабоченной императрицы. Если она продолжит вести себя, как и этой ночью, то отомстить ей любовными отношениями с иными женщинами. Вполне возможно, что и с обеими принцессами. Конечно, Катенька окончательно втрескалась в своего Миурти, и с ней ничего не получится. Но ведь остаётся ещё Верочка, которая (как мне кажется) с радостью бросится в мои объятия. А потом подарить её высочеству допуски во все миры, сделать супругой Иггельда, подарить несколько замков на Просторах Вожделенной Охоты и прочее, прочее, прочее. Вот это уже будет месть! Вот это получится отменный удар по самолюбию и зазнайству этой спесивой, стервозной девицы, каким-то чудом выбившейся в императрицы.
        Мне представилось, как она мучается и рыдает в раскаянии. Как она заламывает руки и рвётся просить прощения. А я весь из себя такой холодный, надменный и полный иронии. Смотрю на неё с ухмылочкой и…
        Я внимательно прислушался к своим эмоциям и поразился:

«…и жалею? Еловая жизнь! Да что же это такое?! Почему это мне уже сейчас её жалко?! Да настолько, что я готов ей простить всё и сразу?.. Наверное, я болен… Совсем ничего не соображаю… Всё! Пора завязывать с этими глупыми мыслями о мести! Как решил, так и поступаю! План составлен - приступить к его исполнению! А там видно будет…»
        Только и составленные планы следовало перетрясать, ужимать и урезать. В первую очередь по причине отсутствия у меня верных, полностью лояльных мне помощников. Таких, которым можно было бы доверить тайну внутреннего лабиринта дворца, а потом и посадить в стратегически важных местах для подслушивания. Опять-таки вопрос: а за кем следить собрались, сударь? Бывшую любимую подслушивать? Так подобное дело стыдно будет даже родителям поручить. Единственный, кто бы меня понял и помог без лишних вопросов, - это Леонид. Вот его мне здесь - ох, как не хватает!
        А как его быстро отыскать? Только один способ виделся: через здешний подвал, шагая в колодец, оказаться в одном из трёх порталов Набатной Любви. Конкретно, в том, что в вентиляционной шахте. Скорей всего, она в том самом месте, где и остальные два портала, выводящих туда же из пантеона Хорса. Правда, Леонид выскочил в ином городе, но я могу из своего колодца со своим рюкзаком и арбалетом шагнуть в пантеон Хорса, а оттуда - куда угодно.
        Вот и засела у меня в голове новая идея. Мотнуться туда и провести поиск? Но там тоже совсем не просто это сделать, не привлекая к себе внимания. Между труб, на поверхности, постоянно в дневное время дежурят механические Ловчие, этакие роботы, созданные космическими колонизаторами. Насколько я понял, они всеми средствами связи располагают. Так что картинка видеонаблюдения обо мне появится у оператора немедленно. И по мою душу будут посланы все свободные валухи верхом на Ловчих. Я-то и с ними справлюсь, тем более что великаны на меня лично не попрут, да и гаузы им приказать не смогут. Но вот сама тайна существования неких порталов станет известна. И хуже всего, что станет известна всё тем же колобкам-гаузам.
        Конечно, мною учитывался и другой фактор. Тот город, из которого я попал на сорок четвёртый уровень Дна, уже наверняка наводнили вернувшиеся на поверхность Светозарные, во главе с той же Ксаной. И наверняка они уже там навели такой порядок, что гаузы оттуда просто вынуждены будут убраться. По крайней мере валухов, с их Ловчими, наверняка уже стали эвакуировать из той местности.

«В любом случае, - рассуждал я, - много времени у меня это не займёт. Шаг туда, да вскарабкаться под самую крышу шахты. С моими силами - лёгкая гимнастика. Затем осмотреться да наставить вокруг свои метки, те самые вуали Гимбуро. Если их никто не повредит в течение суток, значит, дозоры Ловчих больше там не существуют. Ну а лучше всего туда наведаться ночью. Тогда уж точно мне никто не помешает…»
        Принять решение - это уже полдела. Теперь следовало выкроить время в своём напряжённом дневном графике. Вначале очередные занятия с теми, кому я улучшил ночное зрение. К сожалению, огромного успеха достиг лишь Трёхщитный, получивший сразу два груана. К утру он уже наловчился рассматривать пространство и нужные контуры на расстоянии до трёх километров. Такого смотрящего на каждый участок фронта отослать, и у армии почти не будет проблем с ночными атаками кречей. Точнее, с предупреждением об этих атаках.
        На его фоне успехи остальных коллег выглядели более чем скромными: триста, максимум шестьсот метров. Тоже огромный прогресс, заставлявший моих учеников брызгать кипятком от счастья, но он меня не устраивал. Не годились здесь половинчатые решения. Поэтому придавив свою жадность, которая сковывала руки, я выдал ещё восемь «чужих» груана, произвел перенастройку зрительных нервов и отправил «зорких соколов» тренироваться в тёмные помещения и подвалы.
        Возвращаясь в комендатуру, я наткнулся на примечательную сценку: принц Миурти выговаривал своему пажу что-то строгое и нелицеприятное. Опять молодой парнишка вытворил какую-то шалость и сейчас стоял весь пунцовый от стыда и раскаяния. Только Хомский ему совершенно не верил и ругался дальше:
        - Чего ты как ребёнок малый: «Не буду больше, не буду!..» Давно пора мужчиной стать! Надоел ты мне, как порванный сапог! Уже бы тебя вышвырнул, да ты в чужой стране от голода загнёшься!..
        Вот тут я и встрял, помня, что Миурти мне очень много задолжал и что пора ему хоть немножко отомстить, при этом и собственное положение поправив:
        - И где это твоё высочество набрало таких нерадивых пажей?
        - Сам поражаюсь, как такая бестолочь у меня в свите оказалась.
        Но я-то помнил, что парень довольно исполнительный, ответственный, хоть и амбициозный. Поэтому предложил:
        - А прикажи ему, пусть ко мне на службу переходит. Мне как раз шустрые ребята на побегушки нужны и я его так прижму, что мало не покажется.
        - Ну, даже не знаю… Он ведь такой, что мне потом будет стыдно.
        - Не переживай, у меня не забалует.
        И согласие от принца было получено. Паж тут же получил должные приказания и с растерянным видом поплёлся за мной. Но ещё больше он испугался, когда я ему представил его непосредственного начальника, моего старшего порученца:
        - Это Аня. Слушаться её как меня! За нарушение приказов, наказание будет суровым. Первым делом принесёшь свои личные вещи, а ты, Аня, выделишь для него отдельные апартаменты на четвёртом этаже. И вооружи толком нашего нового служаку. А то у него даже не кинжал, а перочинный ножик.
        Когда паренёк узнал, что у него будут личные апартаменты и боевое оружие, - расцвел, расправил плечи и впервые радостно улыбнулся. Но я всё равно постарался быстрей покинуть холл нашей комендатуры. Потому что не мог без смеха наблюдать, как меньшая ростом юная егоза, поправляя свою шпагу-переросток, стала с умным видом посматривать на подчинённого сверху вниз. Ох, чувствую, достанется парню!
        Но и попутная мысль появилась: где бы ещё нескольких таких помощников достать для комендатуры? Наверняка такие же пажи или мальчики на побегушках подвизаются рядом с иными вельможами и титулованными лицами, кои входят в число придворных. А зачем, спрашивается? Подай, принеси, помоги одеться? Нечего! Война вокруг, вельможи и сами справятся. Ноги, руки не отсохнут! А вот в моей власти попросту мобилизовать подрастающее поколение отроков на пользу империи. Да и они сами будут довольны, получив более почётные должности и определённую самостоятельность.
        Естественно, что недовольных мною вельмож прибавится, а то и врагов наживу, так мне глубоко наплевать. Мне с ними детей не крестить, да и в одной империи скорей всего не жить. Так что умоются и подотрутся, а подростков я всех заберу.
        Приняв такое решение, я поспешил в свой кабинет и издал два указа. В первом - обязывались придворные, все без исключения, уже к вечеру предоставить мне списки своего окружения: слуг, пажей, конюхов, прачек, портных… и так далее. Там же указать возраст каждого и степень родства.
        Второй указ вступал в силу ближе к ночи, и туда еще следовало вписать имена тех представителей молодёжи, которых я мобилизую к себе на службу. Раз мне в этом комплексе даны такие чрезвычайные права, то почему я ими не пользуюсь в полной мере? Существующие законы для человека моей должности давали огромные преференции. Надо только правильно ими воспользоваться. Что угодно вытворить можно. Хм! А ведь это…
        Даже некие опасения появились, когда я над этим задумался. Ведь если подойти к этому делу творчески да всё вокруг подчинить собственному влиянию, то вполне можно стать в здешней империи «серым кардиналом» и фактически управлять государством по собственному усмотрению. А на долю императорской семейки оставить только балы, торжественные приёмы, вручение наград и выезды к народу.
        Мне-то такая роль не нужна и вроде как уже всё равно, но в любом случае дам подсказку по урезанию таких прав и привилегий. С той же Апашой Грозовой поговорю, пусть сразу урежут власть коменданта, разложат её на плечи сразу трёх людей и следят, чтобы эти люди не оказались из одного рода и между собой лучше враждовали, чем дружили.
        Затем иные хлопоты и организационные вопросы навалились… Так я и не заметил, как день пролетел. Фактический свой второй указ, о мобилизации отроков под руку комендатуры, я подписал с нужными дополнениями уже в тёмное время суток. Отдал его Шеяну, который вместе с Аней и её подчинённым, «просто порученцем», отправились в поход за новыми работниками.
        Тогда как я сам поспешил на крышу для проверки повысившихся умений смотрящих. И когда находился в лифте, столицу накрыл звон большого колокола. Не дали нам вонючие сатиры ещё один день для подготовки обороны. Не дали! Решили делать вылет, несмотря на ясную погоду и звёздное небо.
        Именно по этой причине опасность была зафиксирована издалека. Как выяснилось позже, над линией фронта заметили три огромные стаи кречей, направляющихся в сторону столицы. Они с солидными, строго рассчитанными интервалами следовали друг за дружкой. Да и чуть раньше от наблюдателей поблизости парка появились световые сигналы, что первые летающие разведчики врага уже осматривают место будущей посадки для стаи и пространство вокруг него.
        Вот на парке этом и сосредоточились в первую очередь наши основные чаяния и помыслы. Потому что первая стая направлялась именно туда.
        Принятые нами меры светомаскировки тоже сказались, при подлёте к столице стаям пришлось петлять, теряя скорость и тратя лишние силы на удержание курса. Мелочь, а уже приятно. После чего враг совершил страшно желаемую нами ошибку. Почти вся первая стая приземлилась на пространство парка. В небе осталось только пять десятков, которые на большой высоте барражировали над окружающими развалинами, да время от времени бросали туда горшки с угольями и горючим маслом. То есть этим они пытались своих обезопасить и другим стаям дать более точный ориентир на дворец.
        Но я в тот момент не сильно переживал о нарушении светомаскировки в целом. Важнее было, что около двух с половиной сотен кречей опустилось в заготовленную нами западню. И без всякого промедления послал в нужную цель рой зажигательных светляков в количестве сорока штук. Хорошо они у меня так силёнок отобрали, одну пятую, не меньше. Но на хорошее дело не жалко.
        Рвануло великолепно! Получился из огня этакий гриб в виде ядерного взрыва. И естественно, кто оказался внутри его - никто не выжил. Да ещё и десяток тварей в небе прожарило. Вековые деревья горели, как спички, над той частью города стало светло, как днём, а у нас на крыше всё наше ночное зрение у смотрящих обнулилось до обычного. Только меня зарево не ослепило совершенно да подоспевшие принцессы прилично просматривали дистанцию в два километра.
        Ну и понятно, что рёв восторга от такой славной победы пронёсся над всем Лордином и наверняка был услышан даже на линии фронта. А туда было добрых тридцать километров. Но уж зарево огненного гриба они точно засекли.
        Заметили его и обе стаи второго, а потом и третьего эшелона. Но не свернули, не вернулись, как хотелось надеяться, а продолжили полёт. Видимо, не смогли осознать издалека всю трагедию первой стаи. Решили, что это просто люди подожгли свой парк, лишь бы им не смог воспользоваться противник.
        Ну-ну! Блажен, кто верует и не сомневается!
        А нам, видимо, предстояло вообще грандиозное сражение. Потому что последующие стаи оказались ещё большими, чем первая. И ещё одну новость мне сообщили, когда парк уже полыхал вовсю. Причём новость не совсем приятную, по итогам масштабной и скрупулёзной работы мудрецов из числа белых кречей:
        - Выяснили, что беспричинной агрессии подвергались во время создания молнии не только тайланцы. Она коснулась всех, кто хотя бы несколько раз дышал тем самым дымом, который в свою трубку набивает Шеян Бродский. Сейчас все эти личности идентифицированы и срочно, с их же полного на то согласия, водворяются в тюремные камеры.
        После чего докладчик виновато развёл руками, и добавил:
        - Остался только ты, господин комендант!
        И вот она, проблема! Во всей красе! Кажется, что неразрешимая. Если меня запереть в тюрьме и я там потеряю разум, меня никакие стены и стальные двери не остановят. Спрятать в те же подвалы императрицу и тех же принцесс - может оказаться в итоге тот же результат. Но и крышу покидать мне нельзя. Без моего личного участия твари чего угодно могут натворить. Хотя бы тот же круг создать такого огромного диаметра и на такой большой высоте, что никто, кроме меня, сбивать сатиров не сможет.
        Конечно, уверенность у меня была, что мои Щиты, груан и вуаль Светозарного защитят меня от какого угодно внушения, но всё-таки… Одно дело рисковать несколькими незнакомыми, чужими людьми, и другое дело любимыми подругами… Пусть даже одна из них уже и не подруга, и не любимая, а скорей наоборот: сам бы задушил своими руками!

«Вот как бы такого и не случилось! - распереживался я. - Наслоится внушение на подсознательные желания, и всё, даже пояс с груанами Машку не спасёт!..»
        Ничего лучшего придумать не смог, как приказать:
        - Немедленно принцесс вместе с императрицей спрятать в таком месте, которое далеко, глубоко и мне совершенно неизвестно! Действуйте! - а так как Катюша с Верочкой находились почти рядом со мной и всё слышали, их я тоже попросил:
        - Ваши высочества, поверьте, так будет лучше и мне спокойнее. А мы тут уже всей компанией как-нибудь с вражинами справимся.
        Видно было, что двойняшки не прочь поспорить, особенно Катя. Но Вера ей что-то на ушко шепнула, и обе безоговорочно поспешили к лифту, вместе со своей ближайшей охраной. А я вздохнул с облегчением.
        Потом пришло время жестокого боя. Как я и предвидел, твари со стальными кругами в лапах решили создать круг на большой высоте и по громадному периметру. Чтобы уж наверняка создать замкнутую молнию. Они, видимо, не слишком поверили, что я их могу сбивать на любом расстоянии.
        Только я ошибся со стаями. С кругами летела третья. А вот вторая несла только угли и горючее масло. Даже камней не взяли в этот раз. А скорей всего, камни обязаны были принести члены первой стаи, которую мы удачно сожгли в парке. Рассмотреть дворец атакующим удавалось издалека, благодаря общей подсветке. Так что они бомбили с большой высоты, стараясь массовыми пожарами не столько сжечь нас или осветить, как отвлечь на тушение пожаров. И у них это здорово получилось по двум причинам: их почти не доставали лучники, а я экономил силы.
        На большой высоте сатиров доставали только арбалетчики, которых сегодня было втрое больше, чем в позапрошлую ночь, но этого было мало. А я берег внутреннюю энергию для третьей стаи, посчитав создателей молнии наиболее опасными из всех. Потому что ещё не факт, что молния, ударившая во дворец, вызовет только вспышку агрессии у тех, кто случайно наглотался диковинного дыма. Мало ли ещё какую гадость враги привяжут к этой молнии? Вдруг весь камень расплавится? Или все здания провалятся в катакомбы? Или что-то с неба страшное рухнет, призванное проклятием?
        Вот потому только стоял, фантазировал и выжидал. Разве что несколькими таранными мягунами проредил немного ряды тварей, слишком обнаглевших от безнаказанности. И хорошо так проредил: тушек сорок рухнуло вниз.
        Когда бомбардировка стала заканчиваться, ещё на большей высоте прибыла третья волна кречей. И довольно грамотно стали расходиться полукружьями, пытаясь создать замкнутый периметр вокруг проекции комплекса в небе. Наверное, все два дня тренировались и всю ночь. Вот тут уже мне пришлось выложиться по максимуму. А чтобы враг не сразу обратил внимание на гибельное уменьшение своего количества, выбивать летунов стал в их дальнем тылу. Пока триста особей охватили весь периметр, у них в начальной точке образования кольца оказался гигантский пробел, примерно в шестьдесят особей. Да и арбалетчики старались вовсю. Пусть редко, но то одна, то вторая крылатая тень срывалась в смертельный штопор. Или как там у них называлась эта финальная «лебединая» песня?
        Ну и как только головные направления полукругов сомкнулись, пошла реакция образования молнии. Настолько координаторы были уверены, что круг готов для финального действа.
        - А вот вам под хвост еловый корень! - орал я таким усиленным голосом, что услышал каждый из кречей. - Все, все вы тут издохнете, твари поганые! Всех порешим!
        Увы, такими словами деморализовать врага не удалось. Они как-то перегруппировались и стали активно рассредоточиваться по периметру, восстанавливая разорванный круг. Но я ведь только кричать перестал! Тогда как наиболее экономичные парализующие эрги’сы летели с моей стороны практически сплошным и, что самое неприятное для врага, невидимым потоком. Поражая цель, они её не убивали, даже толком не ранили, но вот дальше лететь тварь уже не могла, только с трудом удерживаясь на лету, планировать к земле. А мне-то что?! На земле есть кому страдальцев встретить да приветить! Моё дело врага с неба свалить да не дать проклятому кругу сомкнуться краями.
        А потом я наверняка сбил одного, а то и последнего координатора в стае. Как только это стало понятно остальным летунам, они резко отпрянули в стороны от периметра и с набором высоты стали уходить. И уже где-то там, в километре и больше, собирались обратно в звенья и уныло летели в сторону юга. А я все продолжал и продолжал их доставать, выкладываясь по максимуму. Уж очень хотелось нанести такой урон этим вонючим сатирам, чтобы они на веки вечные зареклись летать в сторону данного дворца. И остановился лишь тогда, когда почувствовал, что начал брать энергию из своего физического, и так довольно тощего тела. Да и симбионты уже вопили внутри меня дикими голосами: «Пить! Жрать! Пить! Жрать!»… и в том же духе.
        И, тем не менее, им я не поддался. Сразу… Ещё на крыше отдал распоряжения брать пленных живыми и невредимыми. В частности, немедленно сделал ударение на поимке возможных координаторов стаи. Они-то точно знают больше всех, было бы очень полезно для империи хоть какие-то тайные планы врага выведать.
        Затем спустился в тюремные подвалы и лично убедился, что изолированные от всех люди в полном здравии и не страдают какой-либо агрессией, не поддались чёрным замыслам. Некий всплеск почувствовали все без исключения в тот момент, когда произошла попытка создания круговой молнии, но контроль над собой не теряли, действовали осознанно и вполне могли бы сопротивляться внушению.
        Толкающиеся рядом мудрецы убеждали меня, что оставшейся коры хватит, чтобы выработать и противодействие после яда. Но я уже мысленно решил, что всех инфицированных придётся отправлять из города в другие места. Мало ли как иначе может проявиться со временим такая пагубная подверженность чужому воздействию? Слава шуйвам, что воевать было где, народ на подобные перемещения смотрел проще, за столичную жизнь двумя руками не держался. Так что обид и трагедий не случится.
        Ну и напоследок поспешил на кухню, разрешив охране освободить дочерей Герчери из-под формального домашнего ареста. На кухню меня Оляна не пустила, зато провела в отдельную, небольшую столовую, куда мне подали всё, что только вкусное отыскалось у кудесников от кулинарии… Причём и сама мадам Ясинских мне составила компанию за столом, рассказывая о том, как во время боя вели себя обитали громадного комплекса. Особенно всех поразил взрыв в парке, а потом и пожар, там возникший. Бой в небе они видели плохо и оценить его значения никак не могли. Но всё равно восторгов, ахов и вздохов хватало. А я, посматривая на рассказчицу, думал:

«Отомстить или не отомстить? И не испугается ли сама шеф-повар возможного гнева императрицы? Да и не факт, что она вообще ко мне всякий интерес не потеряла… Что это я о себе возомнил?.. Но что самое загадочное: почему меня совершенно на Оляну не тянет? Да, приятна собой… Да, соблазнительна и прекрасна… Да, чего-то хочется с ней этакого вытворить в постели… либидо - в полной готовности, а вот э-э-э… Чего-то не хватает… Неужели настолько устал и обессилел? Нет, тут что-то другое… Может, разочарование от жизни меня подрубило?.. Так вроде рано ещё разочаровываться, надо вначале посмотреть, что Мария скажет на явление перед ней истинного Бориса Ивлаева… Ах, да! Я ведь хотел некое письмо подбросить, якобы от него! Жаль, что некуда, дипломатической почты пока не предвидится… Но приготовить такое письмо надо заранее! Точно! Вот этим и займусь перед сном!..»
        Приняв такое решение, я не стал заигрывать с красоткой Ясинских и делать ей многозначительные предложения. Просто закончил ужин в полном молчании с моей стороны, а уходя, сказал вежливое спасибо. И всё… Причём в последнем взгляде Оляны, брошенном на меня, отчётливо прочитал:

«Какие вы все мужики гады!.. Я его тут кормлю, развлекаю!.. А он встал, повернулся и ушёл!..»
        Глава сороковая
        Мир Молота
        Только я добрался в свои апартаменты, как ко мне постучался один из целителей. И тотчас сразил меня мольбой:
        - Знаем, что ты пуст после сражения, но в любом случае ты лучший целитель, по словам Шеяна Бродского. Поэтому, если можешь, хоть чуток помоги. Слишком много обожжённых оказалось на крыше. Некоторые очень тяжёлые.
        - Хорошо, сейчас тебя догоню! - пообещал я и полез за оставшимися у меня запасами «чужих» груанов.
        Через два часа наведался в подвалы, к разваленным захоронениям людоедов, шагнул, куда надо в мир Набатной Любви, и забрал у серпанса Крока хранящийся у него запас груанов. Их тоже потратил на излечение обожжённых. При этом моя жадность даже не квакала. И плевать мне было, что остальные врачи рассмотрели сажу, остающуюся после отслуживших своё симбионтов. Не помочь своим соратникам, которые сражались вместе со мной, у меня и мысли такой не мелькнуло.
        В любом случае я в эту ночь так и не прилёг. А когда стало рассветать, до меня окольными путями опять доползли слухи об очередных развлечениях разгулявшейся императрицы. Она вновь решила отпраздновать замечательную победу над кречами, вновь собрала компанию ближайших подхалимов и прихвостней и вновь завела очередного любовника в свою спальню. Ещё и напилась при этом до неприличного состояния. Но слово «неприличное» в пересказах отсутствовало, потому что дочери богини Герчери можно всё.
        Что самое смешное, точку в пересудах, именно этим последним утверждением, поставила не кто иная, как Апаша Грозовая. Она меня случайно встретила уже на пути в комендатуру и, пересказав про загул Мари, добавила с некоторым сочувствием:
        - Кстати, и о тебе вспоминала. Точнее говоря, я сама напомнила… И ты знаешь, - главнокомандующая качнулась, и я только тогда рассмотрел, что и она изрядно «навеселе», - …чего-то она на тебя сердита. Так и сказала: «Этот плебей и ноготка моего не достоин! Разве что приползёт ко мне на коленях и станет умолять о милости и ласке, тогда, может, и подпущу к телу разок… или два!..» И мне кажется, Платон, что ты её чем-то сильно обидел. Не так ли?
        А я рассматривал Апашу, которая с чего-то решила покопаться в чужих отношениях, и не мог понять: что в данном разговоре не так? Чего я никак не могу уловить? Почему вокруг какая-то странная неискренность и недосказанность? Или это я сам виноват, что не назвался настоящим именем?
        Но ответил твёрдо:
        - Никогда я её не обижал! Даже за то, что она сейчас творит, - тоже обижать не подумаю. Каждый имеет право на свой выбор в жизни. Разве что никому не позволено называть иных плебеями. Даже кесарям.
        Хотел добавить: «И уж тем более тем, кто сам только недавно из грязи да в князи выкарабкался!» Но промолчал.
        - А про наш разговор о когуярах я так и молчу, - словно прося прощения, добавила Грозовая. - Правильно?
        - Спасибо! Я через несколько дней и сам сделаю заявление. А скорей всего, перед этим с тобой посоветуюсь. Вопрос-то деликатный, так его просто народу бросить нельзя, надо всё обдумать, где надо, смягчить…
        - Правильно! Если не придётся умотаться на фронт, подходи хоть среди ночи! - великодушно разрешила Апаша и отправилась отсыпаться.
        Тогда как моя сонливость исчезла окончательно. Что оставалось делать? Лечь на кровать и предаться душевным терзаниям?.. А поможет? Ведь только хуже станет. Вот я и решил: а пошло оно всё ёлке под корень! Мне есть чем интересным заняться, куда пойти и чем развлечься. И я тут же придумал три дела себе на выбор: отыскать Леонида, отправиться в путешествие к когуярам или заглянуть в мир Молота.
        Несложно догадаться, что я начал с самого простейшего. Ибо к когуярам в Иярту добираться далеко и долго. Леонида выискивать - хоть и очень хочется, но тоже дело не на один час. Поэтому я так для себя и распределил: вначале на новый мир полюбуюсь, затем друга попробую отыскать, а потом можно и к когуярам в путешествие отправиться. Думаю, что здесь за два-три дня моего отсутствия ничего страшного не случится. Всё налажено, всё работает, да и до меня как-то справлялись.
        Место для своего «исчезновения» я выбрал то, где моё отсутствие или пропажа не будет замечено сразу. А именно: те самые апартаменты, где я по неосторожности пробил обе стены насквозь. Там всё до сих пор закрыто, забаррикадировано и опечатано запретными оттисками. Ну и плакаты висят, запрещающие даже глянуть в сторону перекрытого коридора. И мне там следы оставлять не придётся, пройду туда по тайному лабиринту, и вся недолга. Ещё лучше, если мне удастся точно выйти в иное место, где я зафиксировал ещё один символ мира Молота.
        Минут через пять я, никем не замеченный, скрылся в толще стен. А ещё через четверть часа любовался раскрывшимися фрагментами портала и решительно вдыхал перед тем, как сделать первый шаг. Вот только так и замер, пытаясь понять, что я сделал не так? Что упустил? Что забыл? Очень странное чувство появилось, твердящее, что не стоит спешить, а вернуться и хорошенько всё обдумать.
        Что меня успокоило, так это полное молчание интуиции. То есть опасности впереди не было. Да и откуда она возьмётся? Портал, туда и обратно. Здесь - ничего срочного, требующего сиюминутного решения. Что никого не предупредил, что отлучаюсь. Так должность позволяет не отчитываться за каждый чих. Да и ненадолго я.
        Но ощущения, что нечто забыл, так и глодало подсознание:

«Ладно, потом вспомню, когда буду возвращаться! - решил я. И решительно сделал шаг в пустоту комнаты с правой ноги. - Здравствуй!..»
        И хорошо, что приветствовал новый мир мысленно. Потому что в следующий момент в глаза и рот мне попыталась хлынуть мерзкая, чёрная субстанция, отдалённо напоминающая отработанное машинное масло. По крайней мере, обоняние успело уловить именно этот запах. Дальше меня спасла вуаль Светозарного. Если в первые мгновения она прогнулась, забираясь чуть не в открытый от испуга рот, то потом отпрянула от тела, образуя вокруг меня как бы воздушный пузырь. Но именно этот пузырь мне не позволил остаться на месте. Я ведь собрался, невзирая ни на что, моментально развернуться на сто восемьдесят градусов и шагнуть обратно. И плевать, что масло вместе со мной попадёт во дворец и затопит парочку комнат! Да хоть весь этаж!
        Увы, не получилось! Только сделал полоборота корпуса, как меня стало поднимать вверх силой положительной плавучести. Через метра три бестолкового бултыхания и опасения захлебнуться я всплыл, так сказать, на белый свет. И вот как раз от «белого» вверху не оказалось ни фотона! Полный мрак! Пытающиеся захлестнуть меня волны масла и близкий рокот содрогающегося прибоя!
        С некоторой паникой я попытался воспользоваться своим уникальным ночным зрением, но это у меня не получалось. Мешала надувшаяся вокруг меня пузырём защитная вуаль. Внутрь она вроде и воздух пропускала, пригодный для дыхания, пусть и воняющий маслом, а вот наружу выглянуть не позволяла. Мешали маслянистые радужные разводы на ней.
        Страшно. Какой-то безотчётный ужас стал накрывать меня с головой. И мысленные вопли легко тонули в грохоте странного прибоя:

«Сходил! Называется!.. Глянул!.. Да здесь не иначе как смертельная западня для любого разумного существа! И не факт, что Светозарный здесь выживет… Даже такой, как я!.. Святые шуйвы!.. Куда это меня несёт?»
        Создалось такое впечатление, что меня сейчас перемелет прибоем в жернове из камней. И я чуть сознание не потерял от неожиданности, когда ноги коснулись чего-то твёрдого и вздрагивающего. Удивляясь, как меня не сносит по скользкой поверхности, я сделал пару шагов вперёд и вроде как вверх. Уровень масла вокруг меня опустился до груди. А равномерные волны всего лишь доставали до плеч.
        Аккуратно переставляя ноги, и выставив руки вперёд, сделал ещё несколько шагов, выходя из странного моря по пояс. И только после этого плёнка вокруг меня истончилась настолько (да и масло осталось на ней тоненьким слоем), что моё зрение заработало.
        И я понял, на чём я стою…
        И я понял, что это такое скрежещет в шуме прибоя…
        Но мозг отказывался принять окружающую меня действительность. Ибо такого быть не должно. Ибо ни одно живое существо не смогло бы представить себе мир Молота таким. А последняя мысль, перед тем, как я соскользнул с резко дёрнувшегося подо мной основания, была такая:

«Скорей всего, этот мир имеет другое название!..»