Последний путь Дмитрий Казаков

2173 год. Последний день жизни старого человека. Он исчерпал свой коэффициент полезности и сегодня должен отправиться в последний путь. Чтобы попрощаться, к нему приехали его дети и внуки.
        Дмитрий КАЗАКОВ
        ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ
        Будильник зазвенел, как обычно, в девять.
        Старик встал, кровать с тихим шелестом втянулась в стену. Рука привычно нашарила настольный календарь - любимую игрушку, подаренную на день рождения.
        Совсем недавно - пятьдесят лет назад.
        -Сегодня пятое июля две тысячи сто семьдесят третьего года,- сказал приятный женский голос, обладательница которого, скорее всего давно стала просто мясом,- восход Солнца в четыре часа двадцать пять минут, заход Солнца в двадцать один час пятьдесят одну минуту, продолжительность дня…
        Дальше старик слушать не стал. Восход уже был, а захода он не увидит.
        -Привет, дед,- сказал старший внук, когда старик вышел в гостиную. Она была поводом семейной гордости - восемь квадратных метров свободной площади! Для большинства из сорока миллиардов обитателей Земли - недостижимая роскошь.- Как спалось?
        -Привет,- ответил старик.- Неплохо. В моем возрасте если просто спалось, то это само по себе хорошо.
        Он подошел к стене, прикоснулся к сенсору. Кофейник выдвинулся бесшумно. Темная пенящаяся жидкость с журчанием потекла в подставленную чашку. Запахом, вкусом и даже содержанием кофеина она походила на кофе. Но от напитка, который делают из обжаренных зерен кофейного дерева, в ней была только видимость.
        Последний раз старик пил настоящий кофе лет сорок назад. Сейчас достать его труднее, чем трехногого кенгуру.
        -Эй, дед,- забеспокоился внук.- Тебе же нельзя. Давление поднимется!
        -Сегодня это уже не важно,- старик улыбнулся.
        -Да, прости. Забыл.
        Входная дверь с негромким гулом открылась, впустив высокую девушку в черном обтягивающем комбинезоне.
        -Утро доброе,- сказала она, зевнув.- Слышали последние новости?
        Старик никогда не одобрял пристрастия внучки к ночной работе и ее вкусов относительно одежды.
        -Нет,- ответил он.- А что стряслось?
        -Да новые террористы появились,- она фыркнула.- Борцы за права Солнца! Взорвали пару солнечных батарей в Сахаре в знак протеста против того, что мы бесплатно используем энергию светила…
        Старик покачал головой.
        -Я успею поспать?- спросила внучка, глянув на часы.- Дед, во сколько у тебя назначено?
        -В полдень,- сказал он, сам удивившись собственному спокойствию. Похоже было, что смерть, до которой оставалось несколько часов, потихоньку отключала эмоции.
        -Тогда не успею. Налей-ка и мне кофе.
        -Не страшно вот так умирать?- поинтересовался внук, когда полная чашка со стуком приземлилась на столешницу.
        -Вроде нет,- старик пожал плечами.- Уж лучше так, когда ты заранее знаешь день и час смерти, чем как раньше…
        -А что было раньше?
        -Все умирали своей смертью,- ответил старик.- Когда вырабатывали коэффициент полезности, то их отправляли на пенсию.
        -А что это такое?- вмешалась внучка. В глазах ее, светлых, небесно-голубых, похожих на глаза бабушки, чей срок пришел почти десять лет назад - старик ощутил болезненный укол в сердце - светилось любопытство.
        -Это когда человек не работает, а государство платит ему деньги, чтобы он мог жить.
        -Дурость,- определил внук.- Так никаких денег не хватит, если кучу дармоедов кормить!
        -И это не самое страшное,- старик кивнул.- Оказавшийся на пенсии болел, старел, пока не превращался в полную развалину, обузу для себя и окружающих…
        -Как здорово, что сейчас этого нет!- в голосе внучки звучало отвращение.- А то бы…
        С чмокающим звуком в воздухе развернулся экран инфовизора. На нем возник старший внук - на широких плечах грязный комбинезон, а каска на голове выглядит помятой.
        -Здравствуй, дед,- сказал он извиняющимся тоном.- Извини, но меня так и не отпустили. Звоню прямо из шахты…
        -Ничего,- вздохнул старик. Есть ли смысл печалиться? Скажи спасибо, что он хотя бы позвонил.- Я как-нибудь переживу…
        -Это шутка?- старший внук неуверенно заулыбался.- Мне очень будет тебя не хватать. Прощай!
        -Мне тебя тоже,- сказал старик тускнеющему изображению.
        -Скоро мать придет,- младший внук потянулся, захрустел суставами.- Она обещала добыть бутылку вина. Настоящего!
        -Гулять так гулять,- усмехнулся старик.- Не каждый день умирают люди!
        -Вообще-то каждый,- с улыбкой возразила внучка,- но такие, как ты, действительно редко. Ты и так прожил долго.
        -Мой коэффициент полезности довольно высок,- старик положил на столешницу руки, на мгновение удивившись, какие они старые и морщинистые,- кто работает головой, тот умирает позже…
        Входная дверь вновь загудела, в комнату шагнула невысокая пухлая женщина. На лице ее играла легкая улыбка.
        -Привет, ма,- дружно сказали внук и внучка.
        Старик только кивнул. Несмотря на многие годы, проведенные рядом, он так и не смог полюбить невестку. Скорее он привык к ней как к чему-то неизбежному, что невозможно выкинуть из жизни, как плохую погоду или ноющие кости.
        -Вот,- проговорила она торжественно, ставя на стол высокую бутылку темного стекла.- Настоящее, из винограда. Десятилетней выдержки!
        -Не могу поверить, что где-то еще растет виноградная лоза,- усмехнулся старик.
        -Где-то растет,- ответила невестка, снимая плащ и убирая его в выдвижной шкаф. - Там на этикетке - печать подлинности. А ее просто так не ставят…
        Внук, восхищенно цокая языком, вертел в руках бутылку.
        -Теперь осталось дождаться отца,- внучка вновь зевнула, глянула на часы.- Где он там ходит?
        -Уже едет,- отозвалась невестка.- Я звонила. Собирайте пока на стол.
        Старик сидел неподвижно и смотрел, как на столешницу выкладывают столовые принадлежности - вилки и ложки из привычного пластика, тарелки из того же материала, бокалы из венецианского стекла - антиквариат, изготовленный в позапрошлом веке. Еще до того, как Венеция скрылась под водой, из географического понятия став целиком историческим.
        Сын пришел, когда все было готово. Во взгляде его старик уловил что-то похожее на жалость.
        -Здравствуй, папа,- сказал он.- Что, все готово?
        -Готово, садись быстрей,- пробурчал внук.
        Пробка, вылезая из узкого горлышка, негромко хлопнула. Темно-красная жидкость, в которой стайками метались пузырьки, с плеском полилась в бокалы. Старик глядел на нее и думал, что скоро точно так же польется его кровь.
        Ее всегда выпускают, прежде чем отправить тело на переработку.
        Ноздрей коснулся терпкий аромат вина.
        -Ну что, папа, за тебя,- сказал сын, поднимая бокал, рука его чуть подрагивала.- Спасибо за то, что ты был хорошим отцом и дедом. Спасибо за все…
        -Не за что,- старик чуть отхлебнул, покатал вино на языке. Есть не хотелось, и он просто сидел и смаковал почти забытый напиток.
        -А я видел в кино,- пробурчал внук с набитым ртом,- что раньше похороны праздновали по-другому. И даже не праздновали,- он нахмурился,- а не знаю, как сказать… Все плакали, надевали черное… Интересно, почему?
        -Смерть тогда была неожиданностью,- пожал плечами старик.- Это сейчас ты в тридцать лет узнаешь, сколько тебе осталось. И ты сам, и близкие - все привыкают, зная, когда ты их покинешь. Сейчас ведь тоже горюют, если кто умер из-за несчастного случая или от болезни.
        -Но все равно не так,- покачал головой внук.- Чего убиваться-то? Умершего ведь не вернешь.
        -Пойдем, папа,- сказал сын.- Нам пора ехать, а то опоздаем.
        -Хорошо,- старик допил вино и поднялся. На него смотрели четыре пары глаз, в трех была заметна печаль.- Прощайте! Может быть, еще свидимся… там!
        И он ткнул рукой вверх, туда, где за потолком, за многими слоями жилого комплекса находилось небо. Один из немногих кусочков природы, который человек не смог изгадить до конца.
        -Прощай, дед.
        -Прощай.
        -Прощайте, папа.
        Выходя в дверь, старик не оглянулся.
        -Тебе не странно, что никто не позвонил, не простился?- спросил сын, пока они шли до парковки.
        -Нет,- ответил старик.- Некому. Из друзей у меня был самый высокий коэффициент полезности. Они все давно мертвы.
        -Да? Я не знал,- в голосе сына звучала растерянность.- Садись.
        Дверцы авторана, похожего на каплю блестящего металла, с легким шипением поднялись. Старик устроился в мягком сидении, слышал, как возится рядом сын.
        -Поехали,- сказал он.
        Стена парковки поднялась, авторан дернулся вбок и вывалился наружу. Перегрузка вдавила пассажиров в кресла, потом сын выровнял полет. Мимо проносились смазанные блики - другие машины, громадными башнями высились жилые комплексы.
        Всю дорогу они молчали. Говорить было не о чем. Старик просто смотрел в окно, наслаждаясь последней в жизни поездкой. Пусть даже они едут по опостылевшему до икоты городу, громадному и грязному, словно древнее чудовище.
        Авторан остановился около большого здания, крыша которого вздымалась сверкающим куполом. Над крыльцом красовалась надпись «Приемное отделение».
        -Интересно,- голос сына был странным,- а кто-нибудь пытался избежать этого? Скрыться, не прийти в назначенный срок…
        -Вряд ли. Какой смысл?- старик кашлянул, прочищая горло.- Нарушишь закон ты, а наказание понесут родственники. Дети, внуки… Зачем?
        Пройдя за дверь, они оказались в царстве белизны - белый пол, потолок, молочного цвета стены, на одной из которых выделяется контур двери. Рядом с ним - небольшое окошко.
        -Добрый день,- сказал старик, подойдя к нему.- У меня сегодня,- горло неожиданно перехватило,- срок…
        -Ваши документы,- попросила красивая молодая женщина в окошке, холодно и равнодушно улыбаясь.
        Старик отдал идентификационную карточку.
        -Все верно,- кивнула женщина.- Наследник с вами?
        Старик отошел в сторону, к окошечку склонился сын.
        -Да?
        -Одежду сможете получить завтра,- сказала женщина,- после семи вечера. Вашу долю мясопродуктов - тоже. Учитывая коэффициент полезности покойного,- старик содрогнулся, о нем говорили уже как о трупе,- это будет, скорее всего, ветчина. Вот талон, который предъявите в отдел выдачи…
        -Да, хорошо,- кивнул сын.
        Из-за белой двери донеслось едва слышное шипение, контур стал чуть толще.
        -Можете проходить,- женщина кивнула еще раз.
        -Прощай, сын,- сказал старик.- Живи честно и не опозорь нашего имени!
        -Я постараюсь, папа.
        Сын кивнул. Он молча смотрел, как старик шаркающей походкой уходит прочь. Вмести с ним уходили многие годы жизни. Дверь закрылась, из-за нее вновь донеслось шипение.
        Сын развернулся и пошел к выходу. В груди болезненно кололо, в голове было пусто, мысли все куда-то подевались. Только у самой машины вспомнил, что что-то держит в руке.
        Опустил глаза и обнаружил зеленый пластиковый талон, поперек которого шла надпись «Мясозавод №21».
        Сын рассеянно сунул его в бардачок и потянулся к сенсору зажигания.