Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Казаков Дмитрий / Солнце Севера : " №03 Солнце Цвета Меда " - читать онлайн

Сохранить .
Солнце цвета меда Дмитрий Казаков
        Ивар Ловкач #3
        Дмитрий Казаков Солнце цвета меда
        Глава 1 НАШЕСТВИЕ
        Нос корабля, выскочившего из-за пологого мыса, украшал нагло скалящийся коз линый череп. На мачте раздувался широкий белый парус, и солнце играло на десятках вывешенных вдоль бортов алых вытянутых щитов.
        Чужак шел точно наперерез драккару, и курс его красноречиво говорил о наме рениях.
        - Ничего себе! - Нерейд Болтун даже присвистнул. - Это еще что за штуковина?
        - Ладья, - ответил Арнвид, эриль дружины викингов, - а на ней - венды. И лучше приготовиться к битве.
        - Венды? Здесь, у острова Хисинг? - удивился конунг Ивар по прозвищу Ловкач, только вчера выведший драккар из Конунгахеллы в море, чтобы двинуться на юг, к землям саксов.
        Венды, обитатели южного побережья Восточного Моря, редко показывались западнее данских островов, и встретить их судно здесь, у берегов Ранрики, было сложнее, чем кита в горах Ямталанда.
        Но удивлялся конунг недолго.
        - К оружию! - рявкнул он зло, и викинги засуетились, натягивая кольчуги.
        Запели, полосуя воздух, первые стрелы. Венды славились как хорошие лучники, и остроклювые птицы смерти одна за другой впивались в борта драккара, яростно звякая о щиты.
        - Давай-ка им навстречу! - крикнул Ивар, и Эйрик Две Марки налег на рулевое весло.
        Драконья голова слегка качнулась, и корабль викингов, на самом деле похожий на скользящего по волнам морского змея, повернул в сторону куда более тяжелой, напоминающей громадную птицу, ладьи».
        - Луки готовь!
        Но выстрелить в ответ не успел никто. Ивар ощутил пронизавшую тело странную дрожь, глаза неожиданно заслезились, и палубу драккара словно накрыло облако полупрозрачного дыма.
        Краем глаза конунг видел, как замирают его воины, как оружие с лязгом выва ливается из ослабевших рук, а на обветренных лицах застывают гримасы покорного равнодушия.
        Мир уплывал, затягиваясь серой пеленой, медленно исчезали звуки.
        - Чары наводят! - Голос Арнвида звучал, словно из-за стены, глухо и нераз борчиво, - Сейчас я им!
        Нестерпимо ярко полыхнула начертанная в воздухе руна, и будто горячий ветер овеял приунывших викингов.
        - К бою! - Ивар встряхнулся, и над морем полетел боевой клич, наводящий ужас на всех берегах от Дюплинна до Бьярмаланда: - Одину слава!
        - Одину слава! - заревели дружинники, и в этот момент корабли сошлись вплот ную.
        Стрела вонзилась в палубу прямо под ногами Ивара, и тут же вслед за ней на борт драккара спрыгнул широкоплечий воин. Высокий шлем с личиной сверкал словно кусок льда, а длинный меч в руках двигался с такой скоростью, что его трудно было разглядеть.
        Лезвие рассекло воздух совсем рядом с головой конунга, и Ивар еще успел уди виться, что различил растекавшиеся по стали серебристые блики. Лицо обдало непри ятно холодным ветерком.
        Тело конунга действовало само. Оно дернулось в сторону, уходя от пронесше гося мимо копья, а руки заученным движением вонзили клинок точно в открывшееся горло противника.
        Тот рухнул за борт. Схватка кипела по всей носовой части драккара. Венды один за другим прыгали с борта ладьи; чуть в стороне от Ивара, яростно рыча, как медведь среди псов, ворочался берсерк Карн.
        Каждый его удар стоил жизни кому-то из чужаков. За спиной конунга кто-то хрипло, надрывно кричал. И это было хорошо: раз орет - значит, ранен и есть шанс, что выживет. Те, кто стоят на пороге Хель, обычно молчат…
        Ивар рубился так, как делал это сотни раз - спокойно и уверенно. Меч некогда полученный в дар на туманных берегах Бретланда, легко пропарывал кольчуги, раз резал щиты, будто они были изо мха, сносил головы и отрубал конечности.
        Пот заливал лицо, а палуба под сапогами была скользкой. Скорее всего, от крови.
        Свалив очередного противника. Ивар обнаружил, что перед ним никого нет, а в нескольких шагах виднеются лоснящиеся и черные от смолы доски чужого борта.
        Ноги стонали от усталости, а в голове, по которой вскользь проехалась чья-то секира, слегка гудело. Но все это было не важно - конунг должен идти впереди дружины, а если он это делать не в состоянии, тогда он не конунг.
        Ивар, собрав остатки сил, прыгнул, свободной рукой зацепился за висящий на борту ладьи щит. Тот затрещав, готовый развалиться, но конунг одним рывком вздернул себя на палубу. Пошатнулся, потеряв равновесие, и замер…
        Он отрешенно следил за тем, как острый наконечник копья приближается к коль чуге, знал, что та не выдержит, и прекрасно понимал, что сам ничего сделать не успеет. Золоченые двери Вальхаллы распахнулись в вышине… Выпорхнувший сбоку клинок переломил копье, и оттого оно стало менее опасно, нежели простая палка.
        - Должен будешь! - ехидно оскалился Нерейд и исчез в круговерти схватки.
        «Буду!» - мысленно согласился Ивар, с наслаждением разрубая чей-то шлем вместе с головой и всем ее содержимым. В лицо брызнуло теплым и склизким, и это было приятно.
        Викинги один за другим лезли через борт, оглашая воздух криками ярости. Венды сопротивлялись отчаянно, но становилось ясно - эту схватку им не выиграть.
        - Одного возьмите живым! - донесся снизу, с палубы драккара, крик Арнвида.
        «Не поздно ли?» - отрешенно подумал Ивар, глядя, как Кари ударом кулака превращает в кашу череп неудачливого венда, а Ингьяльд Большая Рука, тишайший ученик эриля, сносит башку еще одному.
        - Стоять!!! - гаркнул Ивар так, что остановились даже берсерки, в безумии сражения не замечающие ничего вокруг.
        Битва замерла.
        - Все, хватит. - Этот приказ конунг произнес уже обычным голосом, но услы шали его все.
        - Хватит так хватит, - покладисто согласился Нерейд, обтирая заляпанный кровью меч о роскошный меховой плащ убитого им воина, судя по всему предводителя.
        - Найдите мне живого венда!
        Это оказалось непросто. Викинги пронеслись по палубе ладьи, словно смерто носный ураган. Трупы предлагались любые, на выбор: обезглавленные, с отрубленными руками и ногами, проткнутые копьем, расплющенные так, словно их давили камнями.
        А вот живых не осталось. Судя по всему, в последние мгновения битвы викинги с остервенением добивали раненых.
        - Нашел!.. - донесся с палубы драккара ликующий вопль. Выглянув из-за борта, Ивар обнаружил Рёгнвальда. Тот выволакивал из-под груды тел еще одно, которое, судя по слабым стонам и ругательствам, пока что не превратилось в безжизненный труп. - Живой!
        - Отлично, - Через мгновение Ивар опустился на корточки рядом с раненым. Глаза обезумевшего от боли и страха венда блуждали, лицо было бледным, а вмятина на шлеме свидетельствовала о силе пришедшегося по голове удара.
        - Надо подождать, - сказал Арнвид.
        - Подождем, - кивнул Ивар и, повернувшись к дружинникам, приказал: - Что замерли? Очищайте ладью!
        С радостным гомоном викинги устремились грабить вражеское судно.
        - Ну, можешь говорить? - требовательно поинтересовался Арнвид, когда в серых, как старый валун, глазах венда появилось осмысленное выражение.
        - Могу, - сказал он с вызовом, сплевывая кровь с рассеченной губы. - Только зачем? Все одно убьете!
        - Не так, - спокойно ответил Ивар. - Я даю тебе слово конунга и клянусь бородой Отца Ратей, что если ты ответишь на все вопросы, то мы высадим тебя на берег. Шансы выжить и добраться до родины, конечно, невелики, но все лучше, чем гнить на дне моря вместе с остальными.
        - Что вы… хотите знать? - Судя по тому, как невнятно и замедленно произносил слова венд, он еще не оправился от удара.
        - Что вы делаете в этих водах? - встрял эриль. Несмотря на седьмой десяток лет, он не утратил почти детского любопытства, а умереть, похоже, собирался в походе, а не в постели. - Ладей вендов тут никогда не видели!
        - Теперь увидят! - ответил пленник, и губы его дернулись в мрачной усмешке. - Наш корабль - передовой дозор могучего флота, который плывет сюда, чтобы сжечь Конунгахеллу!
        - Сжечь? Зачем? - изумился Ивар. Конунгахелла, древнейший город Северных Земель, в котором многие столетия правят потомки Одина, еще ни разу не подвер гался набегам.
        - Чтобы вызвать страх! - сморщился венд. Похоже было, что слова, которые приходилось сейчас говорить, не доставляют ему особенного удовольствия. - Чтобы обитатели Северных Земель содрогнулись, а сердца их стали мягкими!
        - Ну это вряд ли, - заявил Арнвид, почесывая подбородок. - Скорее камни рас тают как лед! Ну а страх-то вызывать зачем?
        - Мы собираемся переселяться. Всем племенем. Сюда, в Северные Земли. И хотим, чтобы другие потеснились.
        Эриль и конунг изумленно переглянулись. Многие века все известные им народы жили каждый в своих пределах, а времена, когда племена снимались с места и отп равлялись на поиски лучшей участи, пересекая при этом, как безумные готы, поло вину мира, от Гардарики до Румаборга, почти забылись.
        И теперь что, все снова? И если могучее и многочисленное племя вендов дейст вительно двинется на север, то тяжко придется всем: от жителей острова Готланд до обитателей Халогаланда.
        - Что? - выдохнул наконец опешивший Ивар. - Переселяться?.. Зачем?..
        - Темные времена наступили в наших землях. - Венд опустил голову, но видно было, что он помрачнел. - Чудовищное зло ползет из степей, соседи с полудня стремятся уйти от него, давят на нас. Войны на границах не утихают даже зимой. Чем жить так, лучше уйти за море, отгородиться соленой водой от тьмы, надвига ющейся с юга!
        - Что еще за тьма? - вопросил Арнвид.
        - Откуда мне знать? - пожал плечами венд. - Я простой воин! Мог ведать волхв, который был на ладье, но вы его убили…
        Гудрёд, тащивший мимо окованный медью сундук, как-то скромно потупился и поспешно шмыгнул в сторону.
        - Когда начнется переселение? - требовательно поинтересовался Арнвид.
        - Следующим летом, - ответил пленник. - В этом году - только разведка боем.
        - А зачем вы, передовой дозор, напали на нас? - спросил Ивар. - Поступи так кто-то из моих воинов, я бы обезглавил его за глупость…
        - Наш князь был слишком горяч, все спешил окровавить свой меч, - венд поко сился в сторону ладьи, откуда доносились равномерные всплески - с палубы как раз скидывали в море трупы, - вот и окровавил…
        - Хорошо, - Ивар поднялся на ноги. - Ты честно заслужил свободу. Как сожжем вашу ладью, - тут пленник вздрогнул, - подплывем к берегу и высадим тебя. Если боги проявят милость, то твои же тебя и подберут.
        Венд тяжело глянул из-под светлых бровей, но ничего не сказал. Ивар с Арн видом отошли к противоположному борту, чтобы их разговора не слышал пленник и чтобы не мешать дружинникам, таскающим добро с ладьи.
        - Что ты думаешь об этом? - требовательно спросил Ивар.
        - Он говорил правду. - Арнвид глянул на каменно-спокойное лицо собеседника и в очередной раз поразился, насколько тот в иные моменты, несмотря на различие характера, походит на Хаука, прежнего конунга, сгинувшего семь лет назад в далеком Миклагарде. - И мы должны вернуться в Конунгахеллу.
        - Зачем?
        - Чтобы предупредить о надвигающейся беде. - Арнвид удивленно глянул на конунга.
        - Тогда нам самим придется участвовать в битве. - Ивар покачал головой, - А мне этого совсем не хочется…
        - Почему? - Эриль изумился еще сильнее. Никогда на его памяти Ивар не укло нялся от сражения.
        - Ради чего? - Ивар сморщился, - Я отвечаю за то, чтобы мои воины возвраща лись домой, нагруженные славой и золотом. А здесь вряд ли будет добыча, славу придется делить, а умереть можно запросто… Венды отважные и умелые воины! Не лучше ли будет свернуть в море, двинуться прямо на юг, в страну саксов, как мы и хотели? Пусть местный конунг сам защищает свои владения!
        - Ты прав. - В блеклых глазах Арнвида зажглись нехорошие огоньки, и Ивар неожиданно вновь ощутил себя безусым юнцом, только-только попавшим на корабль викингов, - Как конунг, ты отвечаешь за каждого дружинника, за его жизнь и бла гополучие. Но помни о том, что есть такая вещь, как родина, за которую ты тоже в ответе! Думаешь, венды остановятся здесь, в Ранрики? Нет, они полезут на север, рано или поздно доберутся до Трандхейма!
        - Кто знает, доберутся или нет, - пожал плечами Ивар, - разве что светлые асы. Я морской конунг, и мой дом - палуба драккара, и только потом Гаулардаль.
        - Хорошо, - покорно согласился Арнвид, - я понимаю. Если венды дойдут до Гаулардаля, ты подыщешь себе новую землю где-нибудь за морем, перевезешь туда Рагнхильд и сыновей. Но как посмотрят на тебя сегодня дружинники? Кое-кто из них решит, что ты просто струсил… И слухи об этом быстро расползутся по всем Северным Землям!
        Ивар помолчал, перекатываясь с пятки на носок. Лицо его было безмятежным, лишь глаза потемнели.
        - Ладно, - сказал он после паузы, - ты меня убедил, хитроумный эриль. Мы поворачиваем назад!
        Нависшее над гаванью Конунгахеллы серое небо плевалось мелким, холодным дож дем. Капли тусклыми слезами сползали по металлу шлемов, блестели на кольчугах и щитах.
        Море было каким-то бесцветным, и перегородившие гавань драккары казались пригоршней высыпанных на воду стружек. Тут собрались все викинги, оказавшиеся этой весной в Конунгахелле, опытные и молодые, прославленные и только мечтающие прославиться.
        Они сражались на туманных холмах Бретланда и в лесах Гардарики, среди жарких песков страны серков и в каменных городах Миклагарда. Теперь им предстояло биться у себя дома, защищая старейшее селение Северных Земель.
        Тем, кто привык ходить в набеги, сегодня самим предстояло отражать набег.
        Ивар поправил шлем и вгляделся в туманную даль, из которой вот-вот должны были показаться высокобортные ладьи, чьи носы украшали козлиные черепа, а борта - ряды алых щитов, похожих на кровавые слезы.
        Стоило немалого труда убедить морских конунгов, что нашествие вендов не при виделось кому-то спьяну, а случилось на самом деле, но, когда это удалось, все, как один, привели свои дружины, избрав предводителем хозяина Конунгахеллы Адильса Старого.
        Никто не попытался уйти из гавани, спасти шкуру. Когда это выяснилось, Ивар почувствовал неловкость.
        - Идут! - донесся крик с мачты среднего в ряду драккара, куда забрался самый остроглазый воин из дружины Рагнара Кожаные Штаны, - Идут!
        - Готовимся, - коротко приказал Ивар, вглядываясь в горизонт, где из пелены дождя один за другим выступали черные силуэты.
        Мечи с шорохом покинули ножны.
        - Хорошо, что дождь, - проворчал Арнвид, - из луков не особенно постреляешь. А то бы они нас того…
        Корабли вендов надвигались в молчании. Слышно было, как плещут, погружаясь в стальное тело моря, длинные весла.
        - Одину слава! - гаркнул, не выдержав, кто-то, и сотни глоток поддержали крикуна, заставив сбиться с ритма вендских гребцов:
        - Одину слава!
        Облачная пелена лопнула внезапно, словно ветхая холстина. Ивару почудилось, что он слышал треск рвущейся ткани. Луч солнца, похожий на копье, прорезал струи дождя и упал на воду, заставив ее заблестеть прошитой золотом синевой.
        - Отец Ратей с нами! - выкрикнул Арнвид, улыбаясь. Сквозь небо, разрывая его подобно молнии, пронесся всадник на сияющем восьминогом жеребце. Первая из ладей вендов с грохотом ударила в борт высунувшегося из строя драккара. Свистнули стрелы - колосья смерти, торопясь собрать жатву из викингов (хотя каждый из них сам привык считать себя жнецом).
        А из облаков, истошно визжа, рухнули валькирии на роняющих пену конях.
        И грянула битва.
        Вид у воина был спокойным, даже умиротворенным. Если бы не глубокая рана поперек горла, можно было бы подумать, что он просто решил искупаться, зачем-то надев кольчугу.
        Да вот не бывает у купающихся таких синих, раздувшихся морд. Разве что у особо неудачливых.
        - Фу, пакость какая. - Эйрик Две Марки перегнулся через борт и отпихнул мер твеца веслом, - Плыви дальше, в гости к Эгиру…
        После битвы минуло два дня. Сила сошлась тогда с силой, венды сражались отчаянно, их было больше, но викинги, увидевшие в небесах хозяина Вальхаллы, дрались с бесноватой храбростью.
        Вода в гавани Конунгахеллы покраснела от крови, и в бурые волны одно за другим падали тела. Корабли пустели, гибли простые дружинники и конунги, и к вечеру в живых осталась в лучшем случае половина викингов.
        Немногочисленные ладьи с уцелевшими вендами спешно уходили на юг.
        За ними никто не гнался…
        - Куда ты его отправил? - поинтересовался Арнвид Нахохленный, точно старая ворона, он сидел на лавке и. судя по хмурому виду, сочинял вису. - К Эгиру? Думаешь, хозяин вод собирает дружину?
        - Он может запросто это сделать, - ответил Две Марки, - думаю, что у Херьяна в чертогах сегодня тесновато и он с радостью поделится воинами…
        Викинги принужденно рассмеялись. Невесел был их смех.
        Трупов было столько, что вода в заливе воняла тухлятиной, а хищная рыба просто кишмя кишела, обгладывая мертвецов. И все равно те всплывали, словно тщетно пытаясь привлечь внимание живых, но равнодушные волны прибивали их к берегу и к бортам драккаров.
        Своих бросали в пылающие второй день костры, сложенные из разломанных на куски вендских ладей. Чужаков отправляли бултыхаться дальше.
        - Ну вот, победили, - сказал Две Марки, - и что теперь делать?
        Расположившись поодаль от остальных, они втроем сидели на носу драккара. Был вечер, солнце, огромное и красное, будто от гнева, неторопливо закатывалось за горизонт. По воде тянулись алые дорожки. Складывалось такое впечатление, будто светило, покусанное преследующим его волком, истекало кровью.
        - То, что хотели, - пожал плечами Арнвид, - плыть на юг. Что бы ни случи лось, надо выступать в поход…
        - Надо, - согласился Ивар, - только не на юг.
        - А куда? - осторожно спросил Эйрик, не показывая удивления.
        - Мы поплывем на восток, - Ивар посмотрел сначала на эриля, потом на опыт нейшего воина в своей дружине который начал ходить в походы еще до того, как конунг, прозванный Ловкачом, родился. - Туда, откуда приплыли к нам венды…
        - И почему? - поинтересовался Арнвид.
        - Меха и янтарь ценятся в наших землях не хуже золота, а у вендов их, судя по добыче, как грязи! Заодно узнаем, что именно происходит в их землях, выясним, не солгал ли тот воин…
        - Разумно. - Во взгляде Арнвида мелькнул интерес - Только путь туда труден, гораздо сложнее, чем в Бретланд или Валланд, а обитатели берегов Восточного Моря свирепы и отважны, не чета мягкотелым южанам…
        - Нам ли говорить о дальнем пути? - неожиданно улыбнулся Эйрик Две Марки, и его морщинистое лицо стало вдруг совсем молодым. - Тем, кто побывал в Миклагарде?
        - И действительно. - Эриль тоже улыбнулся, чуть смущенно. - Старею, должно быть!
        - Ты еще нас всех переживешь! - убежденно заявил Ивар. Иногда у него возни кало подозрение, что такое и вправду может быть: Арнвид Лысый так же будет каш лять и жаловаться на боли в спине тогда, когда сойдут в могилу нынешние юноши,
        - Вот это вряд ли, - покачал головой эриль, - лучше послушайте вису, в которой я воспел битву…
        Арнвид подобрался, став величественным, как высокая гора, глаза его загоре лись, и дружинники, до сего момента гомонившие и смеявшиеся, смолкли.
        Строки висы звучали словно набегающий на берег могучий прибой.
        И вендов войско
        Весла ран разили
        Путь китов устлало
        Мертвыми телами.
        Как по тверди
        Рыбам корм обилен
        Шли по спинам вой
        Скакунов прибоя.
        - Воистину, тебе достался добрый глоток меда поэзии! - только и смог сказать Ивар. - А сейчас всем спать! Завтра с утра выходим в море!
        Ворча и ругаясь, дружинники принялись расходиться.
        Тянущийся по левому борту берег был холмистым и напоминал небрежно брошенную шкуру мохнатого зеленого зверя. Многочисленные речки укладывались в скалистые разрезы, - казалось, утесы иссечены исполинским ножом, достойным самого Тора. Выглядывающие из зелени громадные валуны напоминали лысые черепа поверженных йотунов.
        Драккар с алым солнцем на парусе шел на юго-восток, и весла в руках гребцов месили соленую воду. Чайки пронзительно кричали, приветствуя викингов, ветер бросал в лицо клочья пены, и Ивар по привычке чувствовал себя на палубе как дома. Ощущал, что он там. где ему и надлежит быть.
        День клонился к вечеру, и нужно было искать место для стоянки.
        - Давай к суше, - скомандовал Ивар, когда берег выгнулся играющим котенком, образуя небольшой, но очень удобный заливчик. Острые глаза конунга разглядели впадающий в море ручеек.
        Заскрипело рулевое весло, викинги радостно загалдели, предвкушая отдых, а драккар, тяжело переваливаясь с волны на волну, двинулся к берегу. Тот вырос, подступил, обнаружив щетину кустарника, а за ней - торчащие копья высоких темно-зеленых елей.
        - Навались!.. - И вода хлюпнула под сапогами Ивара. Вслед за конунгом в море попрыгали дружинники.
        Десятки рук ухватились за смоленые борта - и в одно мгновение корабль ока зался наполовину вытащен на берег.
        Дружинники тут же разбежались в разные стороны - за дровами. У драккара остались лишь те, кому сегодня выпало его охранять. Лица суровы, брови нахму рены, глаза напряженно шарят по сторонам, а ладони сжимают рукоятки мечей. Какая разница, что они всего лишь в землях Гаутланда, в нескольких переходах от Конун гахеллы? Бдеть надо везде и всегда…
        Глядя на дружинников, Ивар на мгновение испытал гордость. Выучил их так, что даже командовать почти не надо. Каждый в любой ситуации знает, что ему делать.
        - Там! Там! - сначала послышались крики, а потом через кустарник, треща вет вями, проломился Харек по прозвищу Стрела, самый молодой из дружинников. Лицо его побледнело, а губы дрожали.
        - Что такое? Говори толком! - рявкнул Арнвид. - Хватит трястись, ты же не баба!
        - Это… - Харек до крови закусил губу, видно было, что в его округлившихся глазах плещется ужас - Это.., там деревня! Селение мертвецов!
        - Что? - Ивар недоверчиво усмехнулся. - Такого я еще не видел! Веди! Нерейд, со мной!
        Любопытному эрилю даже не надо было ничего говорить. Сам увязался, точно хвост за собакой.
        Продрались сквозь полосу густого кустарника и, свернув на юго-запад, двину лись вдоль берега. Угрюмо молчали сдвинувшиеся вокруг ели, запах хвои щекотал обоняние, а под сапогами шуршала опавшая хвоя.
        А затем серые стволы словно разбежались в стороны, и глазам Ивара открылось селение. Самое обычное, каких множество в Северных Землях, - частокол из заост ренных сверху бревен, дома, крытые гонтой. Чуть в стороне - святилище с покосив шимися столбами, изображающими асов, плоский серый камень жертвенника, заляпанный пятнами засохшей крови…
        Ивар почувствовал, как у него приподнялись на шее волоски, будто шерсть на загривке почуявшего опасность волка.
        Не бывает там, где живут люди, такой удушающей тишины. А здесь лишь шуршит в кронах ветер да еще каркают вьющиеся над домами вороны…
        - Похоже, что тут похозяйничали венды, - сказал Арнвид, - я вижу темное облако смерти, клубящееся над домами. Здесь нет живых…
        - Тогда почему все целое? - поинтересовался Нерейд. - Ну почти…
        Частокол местами обвалился, словно его расшатывали, но дома выглядели нетро нутыми, хотя обычно во время набега все что можно предается огню.
        - Вот уж не знаю, - покачал головой Ивар, бросив взгляд на белого, точно первый снег, Харека. - Пойдем посмотрим…
        А за дырой в частоколе их встретили. Воин в шлеме и кольчуге стоял опустив руки, в одной из которых был зажат меч, и голова его бессильно свешивалась на грудь. Вокруг тела со злым жужжанием кружились мухи.
        - Ловко придумано! - восхищенно сказал Нерейд. - Его же насадили спиной на кол! А ты испугался, Харек?
        - И впрямь, ловко… - процедил Ивар. рассматривая то, что острые глаза Нерейда углядели сразу: толстый кол, вкопанный в землю и удерживающий мертвеца в стоячем положении.
        - А вон еще, - негромко бросил Арнвид, и в голосе его звучало безмерное удивление. - Они что, всех так расставили?
        Трупы мужчин разместились вдоль частокола - где чаще, где реже. Победители расположили защитников там, где те и погибли. Воины стояли неподвижно, из трес нутых кольчуг и ран уже не текла кровь… Лишь хлопали крыльями сидящие на плечах мертвецов вороны, жирные и лоснящиеся, как куски навоза.
        А в глубине селения, между домов, виднелись женщины, дети, старики. Те, кто погиб у родных очагов. Ветер шевелил подолы платьев, играл золотистыми прядями и седыми космами.
        Они могли бы показаться живыми, если бы не безглазые, черные лица и непод вижность. И не жуткий, густой, точно каша, запах гниющего мяса.
        - Это место проклято, - хриплым голосом сказал Арнвид, - я чувствую черные чары! Уйдем!
        Когда вышли за частокол, Ивар обнаружил, что он весь вымок от пота. Дышать сразу стало легче, сердце забилось ровнее.
        - Зачем они это сделали? - спросил Харек, оказавшийся не таким уж и робким. От подобного зрелища поджилки затрясутся у любого. - Неужели венды поклоняются Хель?
        - Нет, не думаю, - покачал головой Арнвид. - В обычном набеге они не стали бы вытворять такое! Но сюда они пришли не просто в набег, они явились, чтобы занять эту землю, отобрать ее у хозяев! И вся эта деревня - грандиозный нид, проклятье для всех обитателей Северных Земель! Волхвы вендов постарались на славу, и если оставить тут все как есть, то скоро от Халогаланда до Ранрики будут гулять болезни и мор, начнутся свары…
        - Братья начнут биться друг с другом, родичи близкие в распрях погибнут… - процитировал Нерейд.
        - И Хель пройдет в танце по всем Северным Землям, чтобы освободить их для вендов, - кивнул Арнвид.
        Ивар вздрогнул, представив, что вот такое могли сотворить с его собственной усадьбой, что Рагнхильд и сыновья будут стоять вот так, мертвые, безглазые…
        - Мы должны уничтожить это!.. - выпалил он, ощущая, как в душе закипает ярость.
        - Утром, - Арнвид бросил усталый взор на темнеющий небосклон, - сейчас не то время…
        К драккару вернулись мрачные, даже с лица Нерейда пропала вечная улыбка.
        - Долго он еще?.. - в сотый раз начинал бурчать Нерейд, наблюдая за нетороп ливыми действиями эриля.
        Тот, в очередной раз обходя вокруг всего частокола чертил ножом на земле длиннющий круг, составленный из рун. Начал Арнвид на рассвете, а сейчас солнце стояло в зените и ощутимо припекало.
        - Если надо, то мы проторчим тут весь день, - мягко сказал Ивар, не отрывая взгляд от эриля, около которого суетился ученик, - Ингьяльд Большая Рука. - Так что довольно ныть…
        - Я перестану, - Нерейд вздохнул, почесал голову, - как пытался уже двадцать раз кряду… Только не помогает!
        Прочих дружинников Ивар от мертвого селения прогнал. Нечего бродить вокруг, мешать эрилю.
        - Все, - распрямившись, Арнвид облапил поясницу и закряхтел, изображая ужасные мучения, - сейчас все сделаем.
        Ивар ухватил Нерейда за плечо и оттащил на десяток шагов назад, к самой опушке. В обращении с чарами лучше всего соблюдать одно правило - держаться от них подальше. Если ты не эриль. конечно. Ингьяльд стал рядом с наставником, оба подняли руки. Задрав головы, точно тюлени, принялись декламировать на два голоса. Слова были неразборчивы, да Ивар особенно и не стремился их понять.
        Ветер, до сего мгновения весело свистевший в тишине, смолк. Серые тучи, неторопливо плывшие на восток, остановились и налились тяжелой, почти ночной чернотой.
        Глухое ворчание донеслось сверху, точно там сталкивались огромные каменные глыбы. Земля вздрогнула, потом еще раз, будто, по ней катилось что-то исполинс кое, тяжелое.
        - Торррр! - рявкнул Арнвид.
        И небо ответило. Из самой темной тучи ударила серебристо-белая, ослепительно яркая молния. Точно стрела, она упала где-то внутри частокола, заставила землю вздрогнуть еще раз, будто истязаемое животное, и постройки мертвой деревни, все сразу, охватило пламя.
        Яркое, живое, оранжевое.
        Тучи прянули в стороны, свежий ветер овеял лицо.
        - Все, теперь тут чисто! Нид уничтожен! - проговорил Арнвид, блаженно созерцая пожар. Лицо эриля было изнуренным, и ученик поддерживал его под руку, ненавязчиво, но довольно крепко.
        - Слава Харбарду, что все удачно закончилось, - сказал Ивар, - а теперь мы отплываем!
        - Давно пора, - проворчал Нерейд, в очередной раз нарушив свое обещание бро сить нытье, - а то разлеглись на берегу, точно стельные коровы…
        На этот раз конунг не стал его одергивать.
        В таверне было душно и воняло тухлым мясом, а пиво в кружке мало чем отлича лось от собачьей мочи. Но все же Ивар сидел, наслаждаясь почти забытым ощущением того, что на него никто не таращится. Здесь, в Аросе, главном порте Йотланда, мало кто слышал о конунге по имени Ивар Ловкач.
        - Может, уйдем? - вздохнул Нерейд, с откровенной тоской заглядывая в кружку. - Как можно это пить и не повеситься?
        - Тут важна привычка, - предположил Сигфред, второй дружинник, которого Ивар взял с собой в город, - пьешь такое, пьешь, а потом начинаешь думать, что ничего лучше и не бывает…
        - Поганая привычка! - Нерейда аж передернуло. Должно быть, он представил, что ему придется всю жизнь пить такое пиво.
        - Да! Я расскажу вам… ик… ик… - Расположившийся за соседним столом вислоусый викинг, глаза которого пребывали где-то возле переносицы, захлебнулся словами, - О знаменитом конунге, который за один день… ик… ик… сжег в Бретланде пятнадцать селений!
        Судя по постоянной икоте, вислоусого кто-то вспоминал, и не самыми добрыми словами.
        - О ком это он? - заинтересовался Нерейд. - О Рагнаре Кожаные Штаны?
        - Расскажи! - не стал спорить собутыльник вислоусого, чья лысина смахивала на замшелый валун, - Кто это? Халли Свирепый?
        - Не! - Вислоусый с презрением отверг подобное предположение. - Его зовут ик… ик… Ивар Ловкач! Когда он возвращается из похода, то его драккары так нагру жены золотом, что борта едва возвышаются над волнами!
        Нерейд расхохотался.
        - Ты что, не веришь? - спросил вислоусый с обидой. Нерейд, высокий и плечис тый, смотрел на рассказчика улыбаясь. В его усмешке крылся намек на издевку, а рыжие кудри разметались по плечам точно свора задремавших змей, готовых прос нуться и укусить по первому приказу.
        - Нет, что ты, - сказал он, обнажая в усмешке белые и острые, как у волка, зубы. Годы избороздили лицо Болтуна морщинами, но не изменили нрава, - Нагружены золотом, конечно…
        - Жаль, что только мы об этом ничего не знаем, - добавил Сигфред, но так тихо, чтобы не было слышно за соседним столом.
        - Вот! - Вислоусый победоносно вскинул руку, - Рыжий и то понимает! Ик… Ивар Ловкач - это о-го-го! Он первым доплыл до Миклагарда, он убил драконов больше, чем ты мух! Ик!..
        - Враки! - подал голос третий из славной компании, который оставался в сидячем положении только благодаря тому, что обеими руками держался за кружку. - Мух я убил больше.
        - Хоть в чем-то не врут, - пробормотал Ивар, радуясь, что в полутьме не видно, как пылают его уши. Нерейд и Сигфред просто давились от смеха.
        - Может быть, - не сдавался вислоусый поклонник Ловкача. - Но зато… ик… Ивар зарезал йотуна лопатой и выкрал жену у конунга Миклагарда!
        Ивар крякнул. Сигфред зажал себе рот ладонью, глаза его выпучились, а лицо побагровело. Щеки раздулись, грозя лопнуть. Нерейд с утробным стоном сполз под стол, и скверно струганная столешница затряслась мелкой дрожью: рыжий викинг веселился вовсю…
        - Смейтесь-смейтесь, - угрожающе сказал Ивар, сам с трудом сдерживая смех. - Потом я вам припомню…
        - Лопатой?.. - изумлялся тем временем лысый. - Йотуна?
        - Ага, прямо в сердце! - кивнул вислоусый.
        - Не верю! - не сдавался лысый, который либо отличался недоверчивостью, либо выпил меньше других. - Йотун - он же каменный, как его лопатой можно?..
        Оглядевшись в поисках поддержки, он, несмотря на полутьму, обнаружил Ивара:
        - Эй, ты. парень, вот скажи, слышал ли ты про конунга по прозвищу Ловкач?
        - Слышал, - ответил Ивар, борясь с улыбкой, которая норовила выползти на лицо.
        - А вот правда, что он йотуна лопатой убил?
        - Нет, вранье, - уверенно покачал головой Ивар, - лопатой он зарезал дра кона, а йотуна насмерть забил веником…
        - Веником? - Судя по недоуменной мине, лысый никак не мог сообразить, изде ваются над ним или нет.
        - Не могу больше! - Из-под стола с ревом выкатился Нерейд, чуть не сшиб вис лоусого, который забился в новом приступе икоты, и выскочил на улицу. Дверь оглу шительно хлопнула.
        Третий из славной компании любителей правдивых историй выпустил кружку и с железным грохотом рухнул на пол. Настоящие морские волки не снимают кольчуг даже во время пьянки.
        Из-за двери слышался удаляющийся хохот.
        - Что это с ним? - осведомился вислоусый.
        - Да так, - вставая из-за стола, бросил Ивар, - не обращайте внимания.
        Он кинул на стол монету, та призывно зазвенела. Сигфред поднялся вслед за конунгом, по щекам его плыли алые пятна, а губы подрагивали, но рука уже лежала на мече.
        - Забавно было послушать про себя столь занятные байки, - сказал Ивар, огибая стол, за которым засела пьяная троица. - Пусть удача не оставит ваши длинные языки!
        - Что? - изумленно вопросил вислоусый, даже перестав икать, - Про себя?
        Стукнула дверь, выпуская Ивара и Сигфреда, и в таверне стало тихо. Слышалось только, как бурчит в животе у хозяина, который предусмотрительно затаился около бочки с пивом.
        - Эй, Энунд! - Лысый сделал попытку разбудить валяющегося на полу собутыль ника, - Ты понял? Это был сам Ивар Ловкач!
        В ответ раздался громкий и выразительный храп.
        Глава 2 ЧУЖИЕ БОГИ
        Выступившие из моря берега были так высоки, что казались стенами поднима ющейся над волнами крепости. Скалистые утесы грозно и безразлично взирали на кро шечный по сравнению с ними драккар…
        Корабль викингов держал путь к острову, заселенному вендским племенем руян, но шторм, бушевавший два дня около берегов Гаутланда, отнес судно далеко на юг.
        - Рюген, - с благоговением сказал Арнвид, нервно теребя куцую бороденку, - тут я давно хотел побывать…
        - Вот и побываешь, - усмехнулся Эйрик Две Марки.
        - Как бы не в качестве пленника, - проговорил эриль, и рука его поднялась, указывая в сторону острова: - Смотри!
        От Рюгена, с нерукотворных бастионов которого море просматривалось далеко, к драккару двигалось несколько кораблей. Пока они выглядели черными точками, но ясно было, что дружине, измученной двухдневным сражением со стихией, уйти от них просто не хватит сил.
        - Вооружайтесь! - коротко бросил Ивар. - Что бы ни послала нам судьба, вст ретить это нужно достойно!
        Черные точки выросли, превратившись в странные корабли, напоминающие плод противоестественного союза драккара и ладьи.
        - Ничего себе! - Завидев подобное чудо, Нерейд вознамерился поскрести заты лок, но пальцы со скрежетом проехались по кольчужной сетке. - Это они ловко при думали!
        - Ловко или не ловко, а в строй становись, - пробурчал Эйрик Две Марки.
        Глухо рокотали, оглаживая борта, волны. Нерейд насвистывал, натягивал на лук тетиву Харек Стрела, заработавший прозвище не только из-за быстроты в беге. Кари, бездумно уставившись в низкое, покрытое рваными полотнищами облаков небо, поглаживал рукоять меча, длинного как весло.
        Дружина Ивара готовилась сражаться.
        Корабли с Рюгена, ловко развернувшись, взяли драккар в клещи. На носу одного из них появился высокий, могучего сложения воин в блистающем коническом шлеме.
        - Кто вы? - прокатился над морем мощный, рокочущий, точно прибой, голос - Что нужно вам в наших водах?
        - Мое имя Ивар Ловкач, - ответил Ивар спокойно. - К Рюгену мой драккар занесло штормом!
        - Ой не лги мне!.. - В голосе венда чувствовалось подозрение. - Многие стре мятся сюда, чтобы грабить, и, лишь столкнувшись с силой наших дружин, теряют сме лость!..
        - Ты обвиняешь меня во лжи и трусости?.. - Ивар вложил в ответ столько през рения, сколько смог. - Тогда не трать время на слова! Пусть за нас говорят наши мечи!..
        Наступила пауза. Конунг вендов, похоже, беседовал с кем-то из советников, а когда заговорил вновь, то слова его звучали куда более миролюбиво.
        - Ты смел, Ивар Ловкач! Будь нашим гостем!
        - Не откажусь. - Ивар услышал, как в один голос облегченно и вместе с тем чуть разочарованно вздохнули его дружинники. - А как твое имя?
        - Меня зовут Асмундом, - громыхнуло в ответ. - Веди корабль вслед за моим!
        - Имя-то вроде наше, - стаскивая шлем, пробормотал Ивар.
        - А на Рюгене кого только нет, - охотно откликнулся Арнвид. - И венды, и выходцы с Востока, и из Северных Земель. Местные конунги привечают любого, был бы умелым воином, тороватым купцом или же знающим эрилем. Вот почему уже сотни лет эта земля процветает и сам главный бог вендов, Свентовит, избрал остров для святилища!
        - Тоже скажешь - бог! - фыркнул Нереид, - Скорее жрецы, которых первыми режут во время войн!.. А тут их, видать, давно не случалось, все тихо, вот и удрали, спасая жирные задницы от чужих мечей…
        - Возможно, ты и прав, Болтун, - охладил пыл спорщиков Ивар, - но сейчас ты в гостях и будешь держать язык на привязи, иначе я его тебе укорочу. Ясно?
        - Ясно, чего уж там, - притворно смутился рыжий викинг. - Буду нем как дохлая рыба!
        Последнему обещанию поверил бы разве что трехлетний ребенок.
        Весла пенили темные, словно крепкое пиво, воды, и мимо медленно проплывали исполинские, серые тела скал. Потом они раздвинулись, обнажив уходящий в глубь суши язык гавани. На ее берегу виднелся город, обнесенный высокой и крепкой сте ной.
        - Славно они тут устроились, - проворчал стоящий рядом с Иваром Арнвид. - Мне бы хотелось тут жить!
        - Неплохо, - ответил Ивар, чувствуя себя довольно странно. Впервые за годы странствий он встретил место настолько же уютное, как Гаулардаль, и куда более красивое. Почему-то стало обидно за тот край, который конунг считал домом. - Но жить бы я тут не стал!
        - Каждому свое, - отозвался Арнвид со странной интонацией.
        Асмунд вел корабль гостей к отдельно расположенному причалу. Тут стояли суда хищных очертаний, мало подходящие для торговли, годившиеся разве что для стреми тельных набегов.
        - И они тут не чураются пограбить, - пробормотал эриль. - Все как у людей…
        Нос драккара с грохотом ткнулся в причал, драконья голова чуть качнулась. Ивар, не дожидаясь швартовки, перебрался через борт. Отправляясь на переговоры, шлем снял, но кольчугу оставил. И верный меч, чью смертоносность изведали мно гие, оттягивал пояс.
        Он не оглядывался, но знал, что за спиной, как всегда, Арнвид и Гудред. Остальные, под командованием Эйрика, на корабле. С оружием в руках, готовые ко всему.
        Ивара ждали. Поспешно строились воины в длинных кольчугах и шлемах с нанос никами, блестели щиты с изображением пикирующего сокола, копья упирались древками в причал.
        Впереди строя выступил воин, немногим уступающий статью Кари. Русая бородища спадала ему на грудь, могучее пузо обтягивала кольчуга, а секирой, на которую великан небрежно опирался, можно было срубить Мировой Ясень.
        Скорее всего, это был сам Асмунд
        - Исполать гостям!.. - пророкотал обладатель секиры. - Я воевода нашего князя, приветствую вас на земле Руяна. Сам князь Рюрик прибудет завтра, ему пос лали весть… Если желаете, то можете сойти на берег,
        - Мы лучше проведем ночь на корабле, - сказал Ивар, кивнув. В словах воеводы не было враждебности, но не чувствовалось и дружелюбия. Он, скорее всего, просто не знал, что делать с чужаками.
        - Хорошо, - Асмунд приподнял секиру, отчего доски причала облегченно скрип нули, а на руке воеводы вздулись могучие мышцы, - но не пытайтесь сбежать! Камни в устье гавани отправят на дно любого, кто не знает прохода!
        - Я понял тебя, - Ивар кивнул еще раз.
        - Ну и гостеприимство у них тут! - усмехнулся Гудред, когда они вернулись к драккару.
        - Какое гостеприимство? - махнул рукой эриль - Мы в плену! Завтра приедет конунг острова и решит, что с нами делать.
        - Это точно, - согласился Ивар. - Так что до утра волноваться не о чем.
        Князь прибыл в полдень. К этому времени викинги успели выспаться, вдосталь назвенеться мечами в учебных схватках и даже выслушать несколько саг.
        Когда же солнце выбралось в зенит, по причалу пронеслось шевеление, и Ивар неожиданно обнаружил, что у носа его драккара стоит, внимательно посматривая на викингов, невысокий, но довольно широкоплечий воин в роскошном плаще из куньего меха.
        За его спиной тесно, словно в воинском строю, расположились трое благооб разных старцев с длинными седыми бородами. Глаза их были свирепы, а посохи, которые деды сжимали в руках, годились для того, чтобы глушить медведей. Хламиды из белой ткани украшали замысловатые вышивки.
        Князь. И жрецы Свентовита.
        - Приветствую тебя, конунг Рюгена, - сказал Ивар, подходя к борту. Столкнув шись со спокойными, очень светлыми глазами правителя острова, он невольно вспомнил Хаука Льда, своего предшественника на месте главы дружины. А взгляды служителей воинственного вендского бога заставляли ежиться. Ощущение было такое, словно во внутренностях копаются холодные, ловкие пальцы…
        Сзади неслышно подкрался Арнвид, и чужие пальцы тут же отдернулись.
        - Привет и тебе, конунг Ивар Ловкач, - глубоким и звучным голосом ответил Рюрик. - О тебе слышали даже на нашем острове.
        - Вопрос в том, что именно слышали, - Ивар демонстративно положил ладонь на рукоять меча, - и что по этому поводу думают…
        Средний из троих старцев что-то зашептал на ухо князю.
        - Вот они, истинные хозяева острова, - негромко проговорил Арнвид. - Как они скажут, так и будет!
        Рюрик выслушал священнослужителя, и в глазах его возникло удивленное выраже ние.
        - Хорошо, - проговорил он, когда старец замолчал. - Я верю, что нет у вас злых намерений, и, будь только моя воля, просто отпустил бы вас…
        Ивар услышал, как засопел Арнвид. Сердце слегка екнуло, чуя недоброе.
        - Но служители могучего Свентовита, да будет над нами его благоволение, - последние слова дались Рюрику явно с трудом, - приглашают вас посетить Аркону, святой город.
        - А если мы откажемся?
        - Боюсь, что тогда злые намерения у вас все же обнаружатся, - князь развел руками, - а с теми, кто их питает у нас разговор короткий.
        - Хорошо, мы поедем, - кивнул Ивар. - Арнвид, Гудред, за мной! Две Марки, корабль на тебе!
        Он не обернулся, прекрасно зная, что названные последуют за ним, а Эйрик в отсутствие конунга без особого труда совладает с буйными дружинниками.
        - Долго ли ехать? - спросил Ивар, когда им подвели коней.
        - К вечеру вернетесь, - густым, точно похлебка, заправленная мукой, голосом ответил один из служителей Свентовита.
        - Точно вернемся? - осведомился Гудред.
        - Точно, - отозвался князь. - Свентовит приемлет человеческие жертвы, но ему угодны только пленники, взятые в честном бою.
        - Устроить честный бой никогда не поздно, - пробормотал Арнвид, но так тихо, что его услышали только свои.
        Гавань быстро осталась позади. Копыта глухо стучали по каменистой почве. Княжеская свита взяла викингов в кольцо, со всех сторон северян окружили воору женные всадники.
        Ивар не обратил на это внимания. Если бы его хотели убить, то могли сделать это раньше. Гораздо больше заботили конунга замыслы местных жрецов - зачем им вздумалось приглашать конунга вольной дружины в Аркону? Что ждет его в храме, слава о чудесах которого достигла даже Трандхейма?
        Дорога вилась между скал, неприветливых, будто свирепая рожа убийцы. За ними потянулись пустоши, голые, открытые всем ветрам. Изредка попадающиеся перелески казались чужеродными, словно островки снега среди жаркой пустыни,
        Аркону они увидели издалека. Над холмами поднялись исполинские, блестящие, словно изо льда сложенные, стены. Ни один враг за те столетия, что стоял храм, не смог даже приблизиться к ним.
        - Ничего себе, - прошептал Гудред, когда путники подъехали ближе и стало видно, насколько на самом деле велики стены. - Как же это строили? В Миклагарде и то все меньше!
        - Бог дает силы тем, кто верует в него! - строго сказал один из служителей Свентовита, и глаза его сверкнули. - А мощь его велика!
        - Это мы видим, - хмыкнул Арнвид.
        Ворота представляли собой проем, лишенный всяких створок. Мимо проплыли стены, видны были щели между блоками камня, такие узкие, что в них не удалось бы просунуть и лезвие ножа.
        За стеной гостей остановили. Перед мордами коней засверкали блестящие лезвия секир, которыми поигрывали стражники в одеяниях жрецов.
        - Дальше верхом нельзя, - пророкотал старший из волхвов, и кавалькада затоп талась на месте.
        Князь первым спрыгнул с седла, за ним последовала свита. Ивар слез нетороп ливо, с достоинством.
        - Идите за мной, - пригласил главный жрец. Посохи служителей Свентовита сту чали по каменным плитам. Ивар шагал за волхвами, стараясь не слишком вертеть головой, обозревая святой для каждого венда город. Кроме конунга внутрь пустили его спутников да еще князя с парой телохранителей. Все прочие остались возле коней.
        Внутри стен расположился небольшой городок, очень тихий и чистый. Из одина ковых, рубленных из бревен домов не доносилось ни смеха, ни разговоров, даже лая собак или детского плача. Ветер гонял запах теплого хлеба, издалека доносился приглушенный лязг - где-то рядом трудился кузнец.
        - Тихо-то как, - прошептал Гудред, озираясь. Во взгляде его светилась тревога.
        - Здесь живут только волхвы, служащие Свентовиту, - неожиданно ответил Рюрик - Тут нет женщин, нет детей, даже скотину здесь не держат. Откуда взяться шуму и грязи?
        Ивар не особенно вслушивался в разговор. Глаза его были прикованы к громад ному сооружению, которое вздымалось над бревенчатыми избами подобно серой горе. Оно походило скорее на крепость, сложенную из массивных каменных плит, чем на святилище.
        И тем не менее крепостью быть не могло.
        Храм нависал над Арконой, и грозной мощью веяло от его степ.
        - Се обиталище бога нашего, - сказал один из волхвов, и Ивар готов был сог ласиться, что если бог решил поселиться на земле, то обиталище его должно выгля деть именно так, а никак иначе.
        - Что вам от нас нужно? - спросил он, впившись взором в удивительно молодые, блестящие гневом глаза, странно выделявшиеся на морщинистом, очень старом лице служителя Свентовита.
        - Мне - ничего, - просто ответил тот. - Был знак, что гости с севера должны войти в обиталище бога, а там он явит им свою волю…
        - Гости с севера? - воскликнул Арнвид. - Клянусь копьем Ялька! Так вот почему я не смог справиться с той бурей!.. Что руны против силы бога?!
        - Идите и не теряйте времени. - Сучковатый посох поднялся, указывая на тяже лые, окованные золотом створки храмовых ворот, которые как раз начали открываться.
        Протяжный, надсадный скрип разнесся над Арконой.
        - Идем, и да помогут нам все асы, - сказал Ивар. Твердым шагом викинги мино вали ворота. Те с тяжелым гулом захлопнулись за их спинами.
        Внутри огромного строения было полутемно. Слабый, рассеянный свет проникал через отверстия где-то у самой крыши, выхватывая из мрака очертания колоссальной статуи. Можно было разглядеть ее подчеркнуто мужские атрибуты, слегка светилось лезвие меча, длиной превосходящего мачту. В левой руке Свентовит держал что-то непонятное.
        Ноздри уловили слабый аромат благовоний.
        - Ну и где тут… - начал было Арнвид.
        Храм вздрогнул, порыв горячего ветра ударил снизу, словно примчался из самой глубины земли. Сами собой вспыхнули на стенах факелы, яркий, трепещущий свет упал на статую.
        Стало видно, что в шуйце у бога - громадный рог, что торс его облегает пан цирь, каждая пластинка в котором больше щита, а на широких плечах сидят три головы: в центре - человеческая, слева - медвежья, а справа - петушиная.
        На мгновение Ивару показалось, что блестящие птичьи глаза открыты и рассмат ривают его с жадным вниманием. Конунг судорожно сглотнул.
        - Клянусь клинком! - пискнул Гудред каким-то детским, тонким голосом. - Он двигается! Двигается!
        Лучащаяся золотом фигура исполина дрогнула. С металлическим лязгом пошевели лась груда сваленных у ног Свентовита боевых трофеев - щитов, мечей, шлемов…
        А потом Ивар «услышал» голос. Он не звучал в ушах, просто перед глазами вспыхивали образы. Яркие, живые, они неслись стремительным потоком, сменяя друг друга и заставляя тело трястись.
        В них мелькала какая-то плоская, поросшая травой поверхность, высящиеся над ней горы, скачущие всадники. Над горизонтом за их спинами поднималась тьма, складываясь в уродливое облако.
        «Ты должен идти на юг», - понял Ивар, будучи не в силах пошевелиться. Он видел перед собой уже не статую, а бога. Глаза Свентовита были открыты, и хле щущий из них синий пламень ослеплял.
        Даже мысли не возникло о том, чтобы ослушаться этого приказа. Достоинство предводителя викингов и прочие человеческие чувства оказались сметены, отброшены в сторону давящей силой.
        И вновь замелькали образы, из которых Ивар не понимал почти ничего. Его трясло все сильнее, по лицу струился пот, и только гордость удерживала от того, чтобы рухнуть на колени.
        «Иди и уничтожь!» - было последнее, что «услышал» Ивар. Клинок в руке Свен товита с обманчивой медлительностью взметнулся, а потом рухнул. Лезвие, острое настолько, что смогло бы разрубить волосок, летело прямо в лицо конунгу. Тот невольно сморгнул, а когда открыл глаза, то вокруг вновь царил полумрак. Где-то в нем пряталась статуя.
        Теперь уже действительно только статуя.
        - Вы… кх-хе… слышали? - Язык повиновался Ивару с трудом, как и все тело.
        - Что? - Арнвид выглядел таким ошеломленным, словно проглотил пиявку. - Видел слепящий огонь, но было тихо…
        - И я ничего не слышал, - пожал плечами Гудред. - Только скрип, когда исполин этот двигался.
        - А что слышал ты? - Эриль сохранил бы любопытство, даже попав в Хель. Там он принялся бы задавать вопросы дракону Нидхеггу и прочим «дружелюбным» обита телям Темного Мира.
        - Потом расскажу, - ответил Ивар, поворачиваясь к воротам, которые уже начали открываться. Непонятно какой частью тела, но жрецы явно чуяли, что гостей пора выпускать из храма.
        Ноги еще дрожали, но на вольный воздух Ивар сумел выйти достаточно твердой походкой, а на лицо успел натянуть обычное невозмутимое выражение. Служители Свентовита поглядели на него с изумлением, князь - чуть не с ужасом.
        - Что сказал тебе бог? - проскрежетал старший из волхвов.
        - Да так, за жизнь поболтали, - хладнокровно ответил Ивар. - Кое-кому из ваших перемыли кости!
        Священнослужители стали похожи на удивленных сов. Один скромно потупился, - видимо, у него имелись за душой грешки, о которых он предпочел бы умолчать.
        Ясно было, что конунг нагло врет, скрывая тему беседы, но допрашивать чело века, которого удостоил вниманием сам Свентовит, его слугам было неловко.
        - Так что, мы свободны? - поинтересовался конунг. - Или есть еще боги, которые хотят побеседовать со мной?
        Кто-то из младших волхвов поперхнулся, пораженный наглостью чужака. Прочие стояли, не в силах пошевелиться от удивления и ужаса. Ждали, когда бог поразит дерзкого.
        Но тот почему-то медлил.
        - Ты свободен, вне всякого сомнения, - спас положение князь. - Мы можем отп равляться!
        Взгляд, который главный волхв бросил на Рюрика, был отнюдь не дружелюбным, но в нем проскользнула благодарность.
        - Да будет с вами милость Свентовита, - сказал старик, поднимая руку в бла гословляющем жесте. - Поезжайте!
        - Так о чем ты там болтал с этим трехголовым? - спросил Арнвид, когда они сели в седла и выбрались за пределы Арконы.
        - Он чего-то от меня добивался. - Воспоминания о том, что произошло в святи лище, были болезненными для самолюбия. - Приказал двинуться на юг, за земли вендов…
        - Туда, где кипят свары?
        - Да, и даже южнее, где нет леса. - Ивар помолчал, вспоминая. - Оттуда под нимается то зло, которое заставляет вендские племена воевать с соседями и между собой.
        - И что ты думаешь делать? - Эриль наморщил лоб: в лысой голове стремительно крутились мысли.
        - Мы, вольные викинги, не служим никому! - ответил Ивар тяжело и гневно. - Даже богам! Я буду делать лишь то, что нужно мне как конунгу и моей дружине! Пусть Свентовит поищет себе других слуг!
        Иссиня-черная туча, плывущая над южным горизонтом, украсилась полосками золотистых молний, а прокатившийся в вышине гром подозрительно напоминал издева тельский смех.
        - Похоже, что он с тобой не согласен, - усмехнулся Арнвид, но в его блеклых глазах уже тлела тревога.
        Чуть придержав коня, с беседующими поравнялся князь, и эриль тут же отстал, разумно полагая, что вождей лучше оставить наедине.
        - Куда собирается плыть Ивар Ловкач? - поинтересовался Рюрик.
        - Еще не решил, - ответил Ивар, разглядывая собеседника. Тот был молод, но на юношеском лице читалась решительность, умение отдавать приказы и вести за собой. Перед конунгом был правитель, которому наверняка покажется мало крохот ного Рюгена и который вполне может, несмотря на возможные опасности, отправиться завоевывать земли за морем. - Может быть, на юг…
        - Туда не стоит. - Князь покачал головой. - Везде война, лютичи сражаются с бодричами, пруссы с литами… Все, что можно разграбить, разграблено, на месте селений - пепелища, и целые племена вырезаны под корень!
        - И давно это началось?
        - Тому лет пять, - ответил князь, оглаживая гладко выбритый подбородок, - Заволновались южные племена, прижатые степняками, иные из них двинулись на север, тесня соседей. Рубежи, соблюдавшиеся веками, оказались нарушены. С юга, как говорят, - тут лицо Рюрика потемнело, глаза посерьезнели, - надвигается что-то страшное, но что именно, не ведают наши лучшие волхвы…
        - Понятно, юг отпадает, - кивнул Ивар, для которого рассказ князя оказался неприятным подтверждением того, что венды на самом деле могут двинуться на север. - И куда в этом случае можно направиться морским удальцам в поисках добычи и славы?
        - На восток, - не задумываясь ответил Рюрик, - Многие воины нашли там богат ство и славу, а если ты не побывал в Великом Новгороде, то потерял многое…
        - Это в Хольмгарде? - поинтересовался Ивар.
        - Да, у вас его так называют. Это самый большой город восточных земель! Им правят купцы, и они настолько богаты, что могут нанимать вольные дружины и даже князей, чтобы те защищали их от набегов соседей!
        - Ничего себе! - В душу конунга закралось нехорошее подозрение, что, побывав в Миклагарде и Багдаде, он не сможет миновать Хольмгарда. - И купцы хорошо пла тят?!
        - Достаточно, чтобы вольные конунги становились стражниками. - В глазах Рюрика на мгновение мелькнула непонятная тоска и тут же исчезла.
        Дальнейший путь проделали в молчании.
        Небосклон потихоньку темнел, кони начали выказывать признаки усталости и едва перебирали копытами, когда впереди показалась гавань.
        - Удачи тебе, конунг, - сказал Рюрик, когда Ивар спрыгнул с седла.
        - И тебе, князь, - ответил Ловкач, ощущая, как после дня, проведенного в седле, гудят отвыкшие от долгой скачки ноги. - Пусть не встретимся мы с тобой как враги!
        Рюрик смотрел в прямую спину удаляющегося викинга, и чудная мысль вертелась в голове властителя Руяна - если бы ему пришлось убить этого конунга, пусть даже по приказу Свентовита, то он никогда бы себе этого не простил.
        Особенно нахальная волна, изящно вскинув гребень, увенчанный белой пеной, разбилась о нос драккара, и Ивара обдало брызгами. Проморгавшись от соленой влаги, он вновь вгляделся в тянущуюся до горизонта серую, окутанную туманом рав нину моря и едва не вздрогнул - там, где только что ничего не было, темнело кро шечное пятнышко.
        - Нерейд, ко мне! - приказал конунг. - Глянь, чего это там?
        Болтун всегда славился остротой взора, и притупить его оказались бессильны даже годы.
        - Пока не различаю, - вглядевшись в горизонт, сказал он, - Но что-то там болтается, небольшая лодка или плот…
        После того как отошли от Рюгена, викинги двинулись на юг, а достигнув берега, повернули на восток. Рюрик не обманул - в этих краях полыхала война. Над сушей там и сям поднимались столбы дыма, а попытка войти в устье небольшой речки с целью слегка пограбить закончилась тем, что драккару пришлось на всех веслах улепетывать сразу от трех ладей.
        - Никак кто-то в шторм попал, - пробурчал объявившийся рядом эриль. - Спаса ется на обломках…
        - Сейчас узнаем, - ответил Ивар.
        От негостеприимных берегов пришлось отплыть подальше, и последние дни драккар шел открытым морем. Восточный Путь встречал викингов неприветливо - серая хмарь облаков висела над бурлящими, словно пузо обжоры, волнами. Горизонт был пустынен - ни единого суденышка.
        Сегодняшняя встреча оказалась первой.
        Черное пятнышко приблизилось, выросло и превратилось в довольно широкий плот, связанный из толстенных, в обхват, бревен. Волны шипели, облизывая их края, а в середке плота сидел, уставившись куда-то вдаль, бородатый мужик в богатой, хоть и мокрой, одежде.
        Ветер на мгновение стих, словно решая, что ему делать, а потом вдруг подул в другую сторону, принеся мощный, красивый голос: «Ой, то не вечер, то не вееечер! Мне малым-мало спалоооось!»
        - Мама, - потрясенно сказал Арнвид, - клянусь задницей Тунда, он же поет!
        - Понятно, что не пляшет! - усмехнулся со своей лавки Нерейд. - Попробуй станцуй при такой качке!
        Дружинники, удивленные невиданным зрелищем, побросали весла и сгрудились на носу, галдя, точно любопытные дети. Ивар не стал им препятствовать.
        - Мне малым-мало спалооось! Ой, да во сне привиделооось! - не прекращал над рываться бородач.
        Драккар продолжал по инерции скользить вперед, разрезая волны. Плот прибли жался. Оружия у его обитателя не было видно, зато на коленях он держал доску с натянутыми на ней струнами. Руки бородача плавно скользили над доской, и вскоре стало слышно, что пение сопровождается музыкой. Нежные, мелодичные звуки плыли над морем.
        - Да он сумасшедший! - буркнул кто-то из викингов.
        - А ну на весла! И табанить! - негромко, но грозно велел Ивар. после чего перегнулся через борт и крикнул: - Эй, певец! Давай перебирайся к нам на борт, хватит трястись на этой развалине!
        Он тоже был изумлен - не каждый день встретишь среди потерпевших крушение таких любителей пения, но виду не показывал. Не к лицу конунгу удивляться всякой ерунде.
        Бородач прекратил петь и повернулся к драккару, который медленно останавли вался. Взгляд обитателя плота казался отрешенным, а лицо было спокойным, точно он сидел не среди моря, а в собственной усадьбе.
        - Спасибо, доблестные воины, - проговорил он голосом могучим, точно звук рога. - Но судьба моя такова, что должен я носиться по волнам и услаждать музыкой Царя Морского!
        Викинги изумленно загудели.
        - Клянусь подолом Фрейи, который так часто задирался, это ушибленный богами, - прорезался в общем гомоне ехидный голос Нерейда.
        - Кого? Царя Морского? - задумался Арнвид, - Это он Ньерда так называет, что ли? Или Эгира?..
        - Надрывать глотку можно и на корабле, - продолжал уговаривать Ивар. - Пере бирайся к нам! В компании будет веселее!
        Обделенных богами людей обижать не следует, и если у кого асы забрали разум, то такому человеку нужно помогать - это знает каждый в Северных Землях. Но боро датый безумец не собирался принимать помощь.
        - Нет! - прогудел он, - Оставьте меня наедине с судьбой! Музыка и волны - все, что мне нужно!
        - Вот меломан! - не совсем ясно выругался Арнвид, после чего повысил голос: - А если мы спасем тебя силой?
        - И не пробуйте! - Руки бородача ударили по струнам, те запели грозно и величественно. Ветер, примчавшийся непонятно откуда, взревел раненым вепрем, волны загустели, из серых превратились в черные и принялись расти, грозя погло тить драккар, небо стремительно потемнело.
        - Все! Все!.. - крикнул Ивар, перекрывая гул стихии, - Мы неудачно пошутили!
        - Да он эриль! - сообразил догадливый Арнвид.
        - Все теперь понятно, - вновь не упустил случая высказаться Нерейд. - Они все слегка с придурью, и чем эриль сильнее - тем дурнее. А этот, судя по всему, самый могучий!
        Струны прекратили петь, волны покорно утихли, пропал, словно его и не было, ветер.
        - Давай на весла! - распорядился Ивар, после чего вновь повернулся к плоту: - Назови хотя бы свое имя!
        Родом я из словен новгородских, - нараспев ответил обитатель плота, - а имя мне Садко! Был я когда-то купцом, а ныне стал певцом!
        - Вот и пойми загадочную словенскую душу, - почесывая лысину, задумчиво сказал Арнвид.
        Плот удалялся, превратился в точку, а зачем и вовсе пропал за той серой линией, где сливаются море и небо.
        - Да!.. - В этот момент Ивар повернулся к эрилю. - Как ты там его назвал? Меломан?.. Что это значит?
        - Хм… - Арнвид напрягся, глаза суетливо забегали, точно две мыши, пойманные в момент похищения зерна из кладовой, - Это значит… человек мела, певец… ты же знаешь, что толченый мел пьют, чтобы обрести красивый голос?
        Ивар вздохнул и отвернулся. Время от времени эриль начинал плести околесицу, которую сам не до конца понимал, и тогда его приходилось просто терпеть.
        Впереди был берег, низкий и песчаный, и волны пробовали его на вкус десят ками соленых языков, словно грязно-белый, цвета весеннего снега, песок был изыс канным лакомством.
        За пляжем виднелся лес, странный и уродливый. Кривые деревья корчились над землей, будто их мучил ревматизм, а листва казалась мокрой и обвисшей, точно волосы утопленницы.
        - Что это за страна? Как думаешь? - Конунг с эрилем стояли на носу драккара и в две пары глаз разглядывали открывшуюся землю.
        - Кто же его знает, - многомудро зевнув, ответствовал Арнвид. - Может быть, владения пруссов, а может быть, и Курланд…
        - Пользы от тебя как от дырявого ведра на пожаре, - покачал головой Ивар.
        Эриль обиженно засопел, явно подражая медведю, которого в нос укусила пчела.
        - Не могу я знать всего! - буркнул он.
        Один пляж сменялся другим, столь же неприветливым, и Ивар уже подумывал, что ночевать придется прямо на песке, когда берег раздвинулся, обнажив устье небольшой речушки.
        - Туда! - приказал Ивар.
        Вскоре нос драккара ткнулся в песок, что-то зашуршало под килем. Увешанные оружием викинги с плеском посыпались в воду и, словно муравьи, разбежались в разные стороны.
        Спустя короткое время они уже возвращались назад, нагруженные ветвями и целыми стволами. Во взглядах горела голодная настороженность, смешанная с предв кушением. Где суша, там и люди, с которыми можно сражаться и которых можно грабить.
        А для чего живет викинг, как не для битв и грабежа?
        Костер взметнулся к кронам деревьев, с сердитым рычанием пожирая дрова, а к Ивару бесшумно приблизился Даг Бесшумный. За прошедшие годы следопыт несколько погрузнел, но услышать его шаги в лесу по-прежнему не смогла бы и рысь.
        Как всегда на новом месте, он обрыскал окрестности стоянки, проверяя, нет ли опасности.
        - Там селение, - сказал Даг равнодушно, указывая вверх по течению. - Нес колько десятков домов. Но нас не заметили. Готовят костры. Судя по всему, какой- то праздник.
        В коротких, отрывочных фразах содержалось все, что нужно было знать конунгу.
        - Хорошо, - кивнул Ивар, ощущая, как в душе заворочалась кровожадная радость, - Слава Одину!
        Костер зашипел под струями воды, протестуя, что его жизнь оказалась столь короткой. Ужинать пришлось сухарями, которые за время плавания надоели хуже вшей.
        Оставалось утешать себя тем, что скоро удастся полакомиться свежим мясом.
        - Ну все, двинулись, - сказал Ивар, когда совсем стемнело и в прорехах между облаками замелькали мелкие и колючие звезды. - Даг, веди.
        В темноте тускло блестел металл шлемов, время от времени позвякивали коль чуги, шуршала под ногами викингов трава. Ощетинившаяся оружием колонна дружинни ков, похожая на покрытую шипами змею, втянулась в сумрак леса.
        Тут оказалось сыро, под ногами хлюпало и пахло прелью. В кронах тоскливо перекликались какие-то птахи.
        - Вот и все, - Шагавший впереди Даг раздвинул ветви, и за ними открылся большой луг.
        Вдали, в нескольких сотнях шагов, горели костры. Оттуда доносились взвизги вания и крики, песни, веселый смех. Время от времени темные фигуры закрывали огонь, и непонятно было, то ли там танцуют, то ли прыгают через пламя.
        - Что у них там? - спросил Ивар.
        - Середину лета празднуют, похоже, - отозвался Арнвид, как всегда в нужный момент очутившийся рядом. - Сейчас парни девок по кустам начнут растаскивать…
        Судя по слитному сопению, раздавшемуся из темноты, многие викинги тоже были не прочь заняться этим делом.
        - Тихо! - цыкнул Ивар, напряженно вглядываясь во мрак за кострами. - А дома там?
        - Да, - ответил Даг.
        - Эйрик, берешь половину, обойдешь селение с той стороны. - Дружинники смол кли. Всякий знал, когда конунг начинает говорить таким тоном, то остается только слушать и подчиняться. - Как займешь место, подашь обычный сигнал. После напа дения они ринутся спасаться в деревню. Встретишь бегущих среди домов! Ясно?
        Две Марки хмуро кивнул, в темноте раздались его отрывистые команды. Ровно половина дружины, те, кто в море сидит по правому борту, последовали за помощ ником конунга.
        Зашумели раздвигаемые ветви, затем стало тихо.
        - Вот иногда я думаю, - негромко проговорил стоящий рядом с Иваром Нерейд, и дрожь прокатилась по спине конунга - до того серьезен был голос вечного насмеш ника и неутомимого шутника, - что бы мы делали, не будь всех этих южных, западных и восточных земель, обитатели которых только и ждут, чтобы мы пришли и ограбили их…
        - Боюсь, что они не особенно этого ждут… - отозвался Ивар. - И были бы рады, если бы наши корабли никогда не появлялись у их берегов.
        - Все просто, - вступил в беседу Арнвид, - тот, кто сильнее, всегда живет за счет слабого, и не будь обитателей других краев, мы бы сражались друг с другом, точно крысы в бочке, пока не выжили бы самые сильные, те, кто смог бы потягаться с асами… Чтобы избегнуть подобного, Бюлейг и открыл нам путь в соседние земли!
        Мысль была странной, попахивала святотатством, но от этого не выглядела менее логичной и убедительной.
        - Ты думаешь? - спросил Ивар и тут же замолк. От костров прямо к тому месту, где затаились викинги, бежали двое.
        Глава 3 ХОЛЬМГАРД
        В сумраке пронеслось короткое лязгаюшее движение - викинги обнажили оружие.
        - Тихо! - скомандовал Ивар, чей меч на мгновение полыхнул тусклым золотом и тут же погас, словно понимая, что может выдать хозяина.
        Хохочущая парочка бежала к лесу с вполне определенными намерениями. Девица игриво взвизгивала, и даже во тьме было видно, как жадно горят глаза парня. Забежав в сень деревьев, они рухнули на траву.
        Раздался звук поцелуя.
        Ивар тихо шагнул вперед. На него обратили не больше внимания, чем на проле тающего мимо комара. Меч коротко блеснул и легко, как в снег, вонзился в спле тенные тела, отчего судороги экстаза превратились в конвульсии смерти.
        Любовники не успели ни удивиться, ни испугаться. Два стремительных удара - и головы их отделились от тел. Конунг Ивар Ловкач, оправдывая прозвище, управлялся с мечом очень ловко.
        И жалость давно оставила его сердце.
        - Ждем, - приказал Ивар, возвращаясь в сырую тень леса. За его спиной сыто взбулькивала, изливаясь на землю, кровь.
        Встав рядом с Арнвидом, конунг замер, словно превратился в изваяние. И только когда из ночной темноты, издалека, из-за селения, донесся громкий и про тяжный крик выпи, ожил.
        - Вперед! - приказал Ивар. - Одину слава!
        - Одину слава! - рявкнули дружинники.
        Те, кто праздновал у костров, поначалу ничего не поняли. Многие были пьяны, другим сильнее пива и браги туманила голову похоть, а руки тряслись в ожидании того момента, когда можно будет вволю мять и тискать упругую женскую плоть. Костры горели жарко и ярко, и шипящее над углями мясо распространяло вокруг оду ряющий аромат.
        Из ночной тьмы, истошно вопя и размахивая оружием, вынырнули воины в коль чугах и шлемах, из-под которых выбивались длинные светлые волосы. Таких здесь знали, но не слишком хорошо, иначе давно бы взяли за правило выставлять на берегу дозоры.
        Ивар заметил недоумение в глазах широкоплечего мужика, когда меч воткнулся тому в грудь. Харкая кровью, тот упал на колени и спросил:
        - Откуда?..
        Отвечать конунг не стал. Пришлось отбиваться от наглеца, бросившегося на него с топором. Густая кровь брызнула в костер, заставив пламя тревожно зашипеть.
        С визгом разбегались девки, наиболее шустрые из викингов бросились догонять. Мужчины и парни пробовали сопротивляться, иные кинулись к домам, где хранится оружие.
        Но там, судя по крикам, их встретил Эйрик.
        Ивар шел среди озаряемого пламенем хаоса. Отбил направленный в голову удар вилами, небрежно отмахнулся, ощутил, как клинок углубился в чье-то тело и, не оглядываясь, зашагал дальше. Мимо промчался Нерейд, чуть в стороне кто-то утробно хекал, дорвавшись-таки до женского тела.
        На земле, держась за коленку, сидел молодой викинг Скафти по прозвищу Утроба. На круглом, почти детском лице отражалась обида. Судя по тому, что крови не было, Утроба просто ушиб ногу.
        Пока он был единственным пострадавшим среди дружинников.
        Это был не бой, а бойня. Деревня оказалась обречена. С воплями умирали пос ледние ее обитатели. Ивар стоял и смотрел, как поднимается над одним из домов багровое зарево пожара. В этот момент конунг чувствовал себя богом, обитателем Асгарда, в силах которого нести людям разрушение и смерть…
        Ощущение было приятным и одновременно гадостным.
        Солнце взошло на небосклон какое-то помятое, словно всю ночь гуляло. Теперь оно стыдливо прятало похмельную физиономию за облаками. А может быть, ему просто было противно созерцать заваленную трупами и спящими викингами землю. Пойманных коз и свиней вчера жарили на углях, которые вытаскивали из горящих домов, а брагу глотали прямо из бочонков.
        Ноздри забивал терпкий запах пепелища. При каждом шаге в воздух взвивались облачка золы. После того как Ивар прошелся там, где еще вчера стояли дома, коль чуга покрылась серым налетом, словно железо поседело.
        - Да, славно порезвились, - жмурясь, точно кот, обожравшийся сметаны, сказал Нерейд. За ночь он обзавелся подпалинами в рыжей гриве и ссадиной на скуле.
        - Всех перерезали? - деловито поинтересовался конунг. Слишком поздно пришла мысль о том, что нужно хоть кого-нибудь оставить в живых, чтобы расспросить о том, куда они попали.
        - Ага, - печально вздохнул Нерейд. - Кроме тех, кто в лес удрал. Этих поди разыщи.
        - И еще волхв местный выжил, - ввернул Арнвид, который вчера, вопреки обычаю эрилей, остался трезв. - И дом его уцелел, вон там, за деревьями.
        - Пока другие грабили, ты брал пленных! - Ивар покачал головой. - Если так пойдет дальше, то Кари начнет складывать висы!
        - Скорее Имир оживет! - брякнул Нерейд, и викинги дружно загоготали.
        Волхв, связанный ремнями, распластался перед входом в свое обиталище - поко сившуюся избушку, и на лбу его красовался здоровенный синяк.
        - Ловко ты его! - восхитился Нереид, - Ты прямо берсерк среди эрилей!
        - А это мне Ингьяльд помог, - признался Арнвид. - Счастье, что не убил!
        Большая Рука, несмотря на то что давно уже догнал в рунном искусстве настав ника и сражался не хуже любого из дружинников, не потерял способности смущаться по поводу и без. Вот и сейчас он залился краской, точно девица, которой молодец предложил прогуляться до сеновала.
        Даже уши заалели двумя маленькими факелами.
        - Поднимите его, - велел Ивар.
        Волхва бережно подняли, отряхнули от пыли и поставили на ноги. Изо рта его был извлечен кусок грязной тряпки, и служитель богов - хлипкий старичок - забился в кашле.
        - Ну что, ты можешь говорить? - спросил Ивар, когда волхв прокашлялся.
        - Могу… - наконец ответил тот. Жидкие, седые волосенки, казалось, были нак леены на его череп, а в светлых, как у вареной рыбины, глазах прятался страх.
        - Как называются эти края?
        - Мы зовем себя эстами. - Старичок дернулся. - Не убивайте меня!
        - Если расскажешь все - не убьем, - пообещал Ивар. - Нерейд, обыщи его камору, да тщательнее. Эрили - они запасливые.
        - Эсты? - задумчиво проговорил Арнвид. - Как далеко к северу нас забросило! Это же Адальсюсла!
        - Хоть Финланд, - мрачно буркнул Ивар и вновь повернулся к пленнику: - Рядом есть крупные города?
        Плененный волхв с ужасом прислушивался к грохоту, который учинил в его избушке рыжий викинг. Судя по звукам, там дрались на палках человек десять и еще пятеро били посуду.
        - Города - это что?.. - Лоб старика, высокий, почти до макушки, избороздили морщины.
        - Большие селения, - пояснил Ивар, ободряюще улыбаясь пленнику. - Много домов, высокие стены, причалы. Понимаешь?
        - Нету! - затрясся волхв, неправильно истолковав улыбку конунга. - Нету ничего! Ничего не знаю! Только далеко на восход есть громадный город…
        - Должно быть, Хольмгард, - пояснил Арнвид.
        Из недр избушки вывалился Нерейд. В руках он тащил объемистый и, судя по всему, тяжелый мешок.
        - Вот нашел! - довольно осклабился Болтун. - Гляди, конунг!
        Чрево мешка распахнулось, внутрь тотчас пролезли любопытные солнечные лучи. Навстречу им поднялось неяркое медовое сияние.
        Мешок оказался полон кусками янтаря.
        - Неплохо! - присвистнул Арнвид. - На то, что здесь есть, где-нибудь в Мик лагарде можно купить дом!
        - Да, хорошая добыча! - кивнул Ивар. - Кто бы мог подумать, что такую удастся взять в нищем селении? Не иначе боги благоволят к нам!
        - Но это он, похоже, собирал всю жизнь, - почесал голову Арнвид. - А так Адальсюсла бедна. Здесь нет богатых городов, и даже янтарь в основном собирают южнее…
        - Раз уж нас забросило так далеко к северу, - вздохнул Ивар, - то ничего не остается, как двигаться в Хольмгард и предложить наши мечи великому городу. Он платит за кровь золотом!
        - Я чую какие-то чары, - сказал вдруг Ингьяльд. - Там, за домом…
        - Что там такое? - спросил старший эриль.
        - Боги.., капище… - просипел пленник, который, после того как его сокровища оказались извлечены на белый свет, совсем скис - Не трогайте хотя бы их!
        - Богов мы уважаем! - обнадеживающе кивнул Арнвид.
        Капище оказалось маленьким и очень старым. Выточенные из бревен божества, преувеличенно грозные и свирепые, с достоинством сопротивлялись старости, но зеленый бархатистый мох окутал их подножия, а потемневшие лики покрыли морщины трещин.
        В столбах чувствовалась жизнь, почти угасшая, сонная, но недобрая.
        - Спите спокойно, древние боги! - сказал Ивар. - Все равно вам осталось не так долго!..
        - Следи за ними хорошенько! - наказал заново уроненному на землю волхву Арн вид, - А то на обратном пути зайдем проверим!
        Судя по исказившемуся лицу, подобное будущее вовсе не прельщало старого эста.
        - Подъем!.. Все на ноги!.. Скоро отплываем!.. - Двигаясь через поле, Ивар щедро раздавал пинки. - Клянусь глазом Тунда, кто не поднимется сейчас, оста нется здесь!
        Зевая и почесывая пострадавшие задницы, похмельные викинги с трудом отрыва лись от травы, нехотя вставали и вслед за конунгом тащились к драккару. Плотный запах перегара заглушал тяжелый дух пожарища и вонь гниющих человеческих тел.
        Устье широкой реки тесно перегораживали острова, выстроившиеся невдалеке в шеренгу словно воины в боевом строю. Берега их были низкие, топкие, а в глубь суши тянулось поросшее камышом болото.
        - И как можно тут жить? - сварливо вопросил Нерейд. - Миазмы всякие, комары, сыро опять же… Брр!
        - А кто-то думает про наши фьорды то же самое, - ответил Болтуну Арнвид. - Как там жить? Холодно, ветрище, земли скудные…
        - Хватит языками трепать, - оборвал спор Ивар. - Гребите лучше и не забы вайте про оружие! Что-то подсказывает мне, что на месте обитателей Хольмгарда я бы крепко охранял ведущий к нему путь!
        Чутье не подвело конунга. Когда протискивающиеся между островами протоки слились в единое русло, а берега стали чуть-чуть выше, на одном из них обнаружи лась срубленная из дерева крепость. Перегораживая реку, покачивались на серых волнах две ладьи.
        - Ждут, - вздохнул Арнвид. - Не иначе как у них там дозоры, на берегу моря!
        - А вы кто такие будете?.. - вопросили с ближайшей ладьи пропитым голосом. На носу ее обнаружился чудовищно широкоплечий дядька. Его кольчуга размерами напоминала рыбацкую сеть, а на шлем металла было истрачено больше, чем на плуг.
        - Конунг Ивар Ловкач из Трандхейма! - зычно, без тени робости в голосе ответил Ивар. - А кто загораживает дорогу?
        - Воевода Налим, - отозвался дядька. - И куда плывет доблестный конунг?
        - В Хольмгард, - не стал кривить душой Ивар, краем уха отмечая за спиной негромкий лязг и шуршание: дружина, не дожидаясь окончания переговоров, спешно вооружалась.
        - Знаем мы вас, морских конунгов! - воевода Налим смачно харкнул, в воду бултыхнулось нечто размером с шишку. - Ведь грабить идете!
        - Если ты ищешь повода для схватки, то давай драться, - пожал плевами Ивар. - Если же нет, то клянусь тебе бортом ладьи, краем щита, конским хребтом и лез вием меча, что мы плывем предложить свои клинки вольному городу!
        - Да покарает тебя Перун, если ты нарушишь клятву! - Воевода Налим махнул рукой, и ладьи зашевелили веслами, точно насекомые - лапками, сдвинулись в сто роны, освобождая проход. - И будь осторожен, конунг, выше по течению и на Волхове свирепствует чудь…
        - Спасибо за предупреждение, воевода, - холодно ответил Ивар. - Нас не одо лели серки, рыцари Бретланда и воины Миклагарда, чего нам бояться какой-то чуди?
        Налим в ответ лишь криво ухмыльнулся.
        Из разросшегося до самой воды ельника свистнули стрелы, в воду посыпались полуголые люди в накидках из звериных шкур, с проклятьями осел на палубу зажима ющий рану на предплечье Рёгнвальд.
        - К оружию! - рявкнул Ивар, понимая, что в этот раз он опоздал, что надеть кольчуги уже не успеют, и все из-за его проклятой самонадеянности. Не поверил воеводе с рыбьим именем, и зря…
        Но времени переживать не было. Воины чуди оказались на редкость умелыми пловцами. Мгновение - и на борт взобрался первый из них. Дико глянула на викингов маска, искусно скроенная из медвежьей морды, зло оскалились желтые клыки.
        Сразу и не догадаешься, что перед тобой человек, а не чудовище со звериной головой. А через борт уже лезли кабаньи, волчьи, медвежьи морды. Воздух напол нился воем и рычанием.
        Меч Ивара проскрежетал по медвежьим клыкам, из-под них на доски палубы хлы нула кровь. Несмотря на жуткий облик и покрытые ритуальными шрамами предплечья, чудь умирала точно так же, как обычные люди.
        - Одину слава! - Заслышав боевой клич конунга, смутившиеся было викинги при ободрились. Страшно взревел Кари, ожившим тараном врезавшись в ряды врагов, даже Рёгнвальд, шипя от боли, рубил левой рукой.
        Сигфред схватил весло и раскрутил его над головой. Сначала тяжеленная дере вяшка угодила в затылок Нерейда, тот брякнулся на колени, но это не смутило впав шего в неистовство берсерка. Рыча, точно целая стая голодных волков, он ринулся в схватку.
        Выброшенный за борт воин, судя по изумленному воплю, так и не понял, чем его ударило, другой согнулся, ухватившись за сломанные ребра, нос третьего превра тился в окровавленную лепешку.
        Ивар разил мечом, стараясь не поскользнуться в лужах крови, и небольшая рана от рогатины столь же мало смущала его, как репей, прилипший к хвосту собаки.
        Выучка викингов брала верх. В вое, который издавали воины чуди, больше не было ярости, теперь он напоминал скулеж обиженных шавок. То один, то другой из них прыгал за борт, спасаясь от смерти, и вскоре Ивар обнаружил, что на палубе не осталось никого, кроме его дружинников. И трупов.
        Драккар медленно сносило течением.
        Нерейд осел на доски, ухватившись ладонью за затылок. Его шатало точно пьяного, а в глазах покачивалась муть, словно дымка, проплывающая ранним утром над морем.
        - Ну вот, - голос рыжего викинга звучал хрипло, - теперь шишка будет. Как прикажете шлем надевать?
        Хихикнул Харек, гулко, будто сова, ухавшая в дупле, захохотал Ингьяльд, за ним засмеялись все остальные. Даже Ивар позволил себе улыбнуться.
        - Ладно, - сказал он, когда смех стих, - садитесь на весла, а то нас опять к гостеприимному воеводе снесет. А пока посмотрим, с кем это мы бились…
        Эриль уже крутился около поверженных врагов, разглядывал маски, что-то бурчал себе под нос.
        - Смотри, - сказал он, бесстыдно задирая веко погибшему. - Не зря их зовут
«чудь белоглазая»!
        Радужка в глазу высокого, мускулистого воина была очень светлой, точно пле сень. Она почти сливалась с белком, и только зрачок чернел, словно след от укола.
        - Да, не зря, - недрогнувшим голосом проговорил Ивар. - Но это им не помогло! Пусть знают, как сражаются воины Ивара Ловкача!
        Эриль как-то странно покосился на конунга, и тот невольно смутился.
        - Ладно-ладно, воины Трандхейма… всех Северных Земель! - закончил он, - И в любом случае - Одину слава!
        Боевой клич северян прокатился по реке и потерялся меж лесистых берегов. В зарослях что-то завозилось, но звери это были или уцелевшие воины чуди - не суж дено было узнать никому.
        Плескались волны, расступаясь перед широкой грудью драккара.
        Город показался сразу за поворотом реки: с высокими стенами из толстенных бревен, могучими башнями, домами, в беспорядке теснящимися на холмах внутри стен. Блекло-голубое небо подпирали десятки колонн, сотканных из дыма.
        - Да он большой!.. - изрек Арнвид удивленно. - Я думал, что врут про Хольм гард! Ан нет, не врут!
        - Но меньше Миклагарда, - уточнил Ивар, с любопытством разглядывая незна комый город. За спиной осталось бурное Восточное Море, опасные берега безымянной речушки, седая Ладога, после которой началась Гардарики. Страна Городов.
        Впереди ждал Хольмгард, по-местному Новгород. Потянулись причалы, запол ненные самыми разными кораблями. Горделиво поднимались носы ладей, кургузыми тол стяками выглядели купеческие посудины, встречались и драккары.
        Пахло смолой и нагревшимся на солнце деревом.
        - Правь сюда, - приказал Ивар, едва по правую руку открылось свободное место. Драккар повернул ловко и стремительно, точно заползающая в нору змея. Штевень с негромким стуком соприкоснулся с причалом.
        - Вот и приплыли, - с глубоким удовлетворением в голосе отметил Нерейд.
        - Рад приветствовать вас в пределах вольного Новгорода, - Около корабля, словно из-под земли, вырос невысокий молодчик с хитрым выражением на остроносом лице. В руках он держал большой кожаный кошель.
        - И мы рады, - осторожно ответил Ивар, помня, что неприятностей от такого тихони можно ожидать больше, чем от громадного воина с мечом длиннее оглобли, - Чего надо?..
        - За постой у причалов вольного Новгорода, - из-под полы широкой, подпо ясанной одежды остроносый извлек странную штуку - прямоугольную раму с закреплен ными внутри проволочками; по ним заскользили, щелкая друг о друга, разноцветные деревяшки, - следует за драккар… две гривны серебром!
        - А кому следует? - поинтересовался Арнвид, добро и чуть кровожадно улыба ясь. - Если тебе, то нам проще тебя убить, чем платить!
        - Не мне, а городу! - Лицо остроносого стало торжественным, почти величест венным. - Ибо ему служу я, скромный сборщик пошлин Мишко!
        - Скромный, - пробурчал Нерейд, - а денег требуешь!
        - Ладно, - сказал Ивар, - на чужую пьянку со своими здравицами не лезут. Арнвид, доставай монеты!
        Получив серебро, Мишко выдал Ивару здоровенный кусок бересты, на котором ловко и быстро нацарапал ряд каких-то значков.
        - Если кто будет приставать, - сказал он, - покажете им это!
        И, улыбнувшись на прощание, исчез со стремительностью джинна.
        - «Сим… удостоверяю… » - чтение мелких значков давалось Арнвиду с трудом, пришлось звать на помощь Ингьяльда с его молодыми глазами, - «что подать за пос той… выплачена в полном объеме». Дата, подпись… Ловко придумано!
        - Город торгашей! - Нерейд с отвращением сплюнул за борт. - За все…
        Что хотел сказать Болтун, так и осталось неизвестным. На причале около носа драккара мигом возник еще один тип, как брат похожий на первого. Лишь голос у него оказался гнусавым.
        - Имеет место загрязнение окружающей среды! - заявил он, - Штраф - половина гривны серебром!
        - А в глаз? - спросил Нерейд, багровея.
        - Оскорбление действием лица на службе города, - не испугался гнусавый, - штраф гривна!
        - Дороговато! - Рыжий викинг скривился и плюхнулся на лавку.
        - Плевать за борт нельзя, - проговорил Арнвид. - Интересно, чего еще запре щено?
        - Узнаешь, когда без денег останешься, - покачал головой Ивар. - Пойдем пос мотрим город.
        Легко перескочил через борт, горделиво выпрямился - и тут же получил уве систый тычок в бок.
        - Куды прешь! - Мимо, распространяя аромат ядреного пота, пронесся сопящий грузчик, сложением и налитыми кровью глазами смахивавший на быка. В руках он тащил бочку, в которую запросто можно было закатать человека.
        Грузчик исчез прежде, чем Ивар успел хотя бы разозлиться.
        - Добрые тут люди, - сказал он, потирая ушибленный бок. - Арнвид, Нерейд, со мной! Остальным с корабля не уходить, ничего не покупать, за борт не плевать! Все ясно?
        Непонятливых на борту не оказалось.
        Жизнь в порту вольного Новгорода кипела. Вереницами, словно муравьи, сновали грузчики, причалы трещали под их ногами. Ржали лошади, грохотали телеги, кричали люди - и все это сливалось в дикую какофонию, от которой болели уши. Запахи были густые, основательные - навоза, свежевыделанных кож, сырого дерева, смолы.
        В толчее приходилось лавировать, чтобы не попасть под колеса или не ока заться в сточной канаве после столкновения с полуголым мужиком, несущим бревно. Викингов мотало точно веточки в бурном потоке.
        - Ничего себе! - хрипел Арнвид, чья лысина блестела от пота, будто облитое водой яйцо. - Отвык я от таких развлечений…
        Вляпавшись посреди улицы в навозную кучу, эриль огласил воздух такими руга тельствами, какие положено ведать разве что только знатокам рун и древних сказаний.
        Орущая и грохочущая улица на мгновение смолкла, а случившийся рядом купчина, толстый, как медведь осенью, с красным, одутловатым лицом, сказал:
        - Да, уважаю! Сразу видно - волхв! Только они так матерятся!
        Арнвид приосанился, зыркнул орлом, расправил узкие плечи.
        - Смотри не лопни! - ехидно посоветовал Нерейд.
        В толчее то и дело случался мордобой. Дрались новгородцы по любому поводу и без оного. Сцеплялись возницы, не могущие разъехаться, купцы, не поделившие чего-то, а также прохожие, которым просто не понравились лица друг друга. На землю летели кровавые сопли, выбитые зубы, слышался азартный стук кулаков о челюсти.
        Склады припортового квартала сменились домами. Из щелей между толстыми брев нами свисал ссохшийся мох, окна украшали размалеванные яркими красками наличники, коньки крыш - искусно вырезанные из дерева лошадиные и петушиные головы.
        Викинги в изумлении озирались.
        Улица свернула, открыв невысокий холм, на вершине которого разместилось капище Тесным кругом стояли столбы с ликами богов, дымил небольшой костер, раз веденный с ритуальными целями.
        В центре круга двое плечистых молодцев держали полуголого человека, судя по стрижке - раба. Седобородый старец в белых одеждах бормотал что-то, в руке его покачивался длинный нож, солнечные зайчики весело скакали по лезвию. Чуть в сто роне с благообразным выражением на лице замер богатый горожанин, живот его выпи рал, точно наполненный бурдюк.
        - Жертву приносят, - уверенно определил Арнвид. - Вот только кому?
        - Сразу видно, чужеземцы! - засмеялся проходящий мимо парнишка, судя по прожженному фартуку - подмастерье кузнеца. - Велесу, властителю стад, подателю богатства!
        Старец закончил бормотать, нож стремительно упал, вонзившись в горло. Раб захрипел, с бульканьем плеснула кровь. Волхв обмакнул в нее руки, принялся мазать губы одному из идолов.
        - Хороший бог, судя по всему, - сказал эриль, - вон какая очередь стоит!
        У проема между крайними столбами, обозначающими вход в капище, толклись десятка полтора горожан - кто с курицей, кто с гусем или козой под мышкой. Обре ченное мемеканье перекрывалось возмущенным квохтаньем. Богатей, только что пожер твовавший раба, прошествовал мимо, надменно задрав нос, - еще бы, денег на лучшую жертву, человеческую, наскребет далеко не каждый.
        - Все как у нас, - умилился Нерейд. - Пойти кого-нибудь тоже в жертву при нести, что ли? Чтобы богатства было много!
        - Потом, - одернул Болтуна Ивар. - Еще успеешь. Хотя порт и остался позади, толчея вокруг не убывала.
        Народ спешил в лавки, открытые чуть ли не в каждом доме: покупатели щупали ткани, придирчиво перебирали драгоценности или посуду, копались в оружии. Голова кружилась от аппетитных запахов, вырывающихся из открытых дверей харчевен.
        Похоже было, что Хольмгард - одно огромное торжище, - вечно кипящее, гого чущее и хохочущее, звенящее деньгами, и что когда придет день Рагнарёка, то мес тные обитатели также будут торговаться, а на Сурта с огненным мечом или на Фен рира, разинувшего пасть до неба, просто плюнут, брякнув чего-нибудь вроде: «От вали, мохнатый, не до тебя сейчас…»
        - Посторонись! - рявкнул кто-то в спину Ивара, и мимо, нарочито толкнув конунга, прошел здоровенный рыжий детина. На каждое плечо ему можно было поста вить наковальню, а на голову вместо шапки водрузить бочку. Даже Кари показался бы рядом с ним дохляком.
        Ивар обнаружил себя под прицелом десятков глаз, толпа раздалась в стороны, словно чего-то ожидая, послышались шепотки:
        - О, Васька!..
        - Опять варягов задирает!..
        - О, шас он этому белобрысому задаст!.. Похоже, нас хотят унизить! - Нерейд, несмотря на все недостатки, никогда не отличался бестолковостью. Эй ты, рыжий, - сказал Ивар, и последнее слово прозвучало в полной тишине. - Ты меня толкнул!
        - И что? - Здоровяк повернулся как ожившая гора. На широкой роже, где йотуны явно молотили горох, расцвела глумливая ухмылка.
        - Извинись. - Ивар улыбнулся в ответ. Он не хотел драться, но прекрасно понимал: оставь он этот толчок без внимания, весть о том, что белобрысый конунг, приплывший в город, оказывается, трус, разнесется по Хольмгарду быстрее, чем круги от упавшего камня - по озеру.
        И какой тогда разговор о том, чтобы наняться на службу к городу?
        - Ни за что! - Рыжий усмехнулся еще пакостнее и принялся нарочито медленно заворачивать рукава на похожих на окорока лапищах. - Я лучше тебя, шпань заморс кая, еще разок толкну!
        Судя по всему, «варяга» приглашали на кулачный бой.
        - Попробуй. - Ивар сбросил с плеч плащ, отстегнул от пояса меч. Арнвид подх ватил клинок и одежду, отступил на шаг.
        - Да поможет нам Тор! - Судя по мрачному лицу, эриль вовсе не радовался про исходящему.
        - Врежь ему! - азартно орал Нерейд. Огромный кулак пронесся рядом с лицом Ивара, тот едва успел уклониться, зрители дружно ахнули. Ивар ударил в ответ, попал и едва не заорал от боли - прячущийся под мешковатой рубахой живот задиры оказался тверже дубовой коры.
        - Ниче! - пропыхтел рыжий. - Сейчас я тебя!
        Ивар отскочил, ринулся было вперед - и самым позорным образом попался на обманный прием. Мелькнули торжествующие глаза забияки, и тут же в лицо конунгу ударило что-то тяжелое. Ивар осознал, что летит, но порадоваться этому не успел - врезался во что-то мягкое и вопящее.
        Перед глазами все плыло, ноги тряслись, как пьяница утром.
        - Сдаешься? - донесся откуда-то издалека грохочущий голос.
        - Выкуси! - ответил Ивар, сложив пальцы левой руки в жесте, которому некогда научился у наемников-русичей в далеком Миклагарде. - Шиш тебе!
        - Ах так!
        Про трясущиеся ноги тут же пришлось забыть и резво двигаться, уходя от стре мительных и злых ударов. Рыжий бил на совесть, пыхтел и рычал от натуги, а Ивар, больше привыкший сражаться с мечом в руках, пытался приспособиться к новой манере боя. И в какой-то момент смекнул, что готов ответить.
        Шагнул вперед, пропуская противника мимо, и впечатал костяшки пальцев в отк рывшееся горло, прямо туда, где под поросшей рыжей щетиной кожей перекатывался кадык.
        Тяжелое тело с грохотом рухнуло, земля вздрогнула.
        - Ой… - сказал кто-то в толпе.
        Ивар стоял, опустив немеющие руки. Судя по боли, синяки покрывали их от плеч до запястий. Саднили содранные кулаки, левый глаз заплывал, всю левую половину лица дергало, а из груди вырывалось хриплое, судорожное дыхание.
        - Ты его не убил? - В поле зрения замелькало встревоженное лицо Арнвида.
        - Вроде нет, - просипел Ивар, удивляясь, что вообще способен говорить.
        Чьи-то руки прицепили к его поясу меч повесили на плечи плащ. Ивар повернул шею, увидел, что рыжий задира, хрипя и отплевываясь, поднимается с колен. Мельк нула мысль: «Неужто опять в драку полезет?»
        Толпа, разочарованно гудя, расходилась.
        - Силен, белобрысый, - прохрипел здоровяк, ощупывая собственное горло. - Ты чуть не первый, кто против моих кулаков устоял. Я Васька Буслаев…
        Ивар недоуменно воззрился на протянутую ладонь, не сразу сообразил, что ее нужно пожать. Наконец пожал… Ощущение было такое, словно пощупал обломок гранита.
        - Ивар… Ивар Ловкач из Трандхейма.
        Вот и отлично. - Буслаев выглядел довольным, словно не дрался только что, а пил пиво. - Пойдем погуляем за знакомство! Вы сегодня приплыли? Еще нигде не остановились?
        Ивар про себя застонал: он хорошо знал традицию русичей и всяких прочих славян «гулять» до беспамятства. Но лицо конунга осталось бесстрастным.
        - Сегодня, пока нигде.
        - Вот и славно. - Буслаев осклабился вполне добродушно, превратившись из задиры в обыкновенного увальня, который не обидит и мухи. - Покажу отличный пос тоялый двор, где есть чего выпить!
        При слове «выпить» Нерейд, до сих пор горделиво прыгавший вокруг с воплями:
«Ай да конунг, ай да Одинов сын!..» - остановился и сладострастно облизнулся.
        - Чего же мы ждем? - выразительно сказал он.
        Постоялый двор на поверку оказался длинным мрачным сараем, годным разве для того, чтобы держать здесь коней. Но внутри оказалось светло и просторно, столы выглядели чистыми, а от запаха только что сваренной гречневой каши невольно текли слюнки.
        - Давай на стол! - рявкнул Буслаев двинувшемуся навстречу хозяину. - Все что есть! Я плачу! Гуляем!
        Хозяин осклабился, что-то крикнул. С топотом набежали слуги, загрохотали отодвигаемые лавки, и стол перед гостями покрылся белоснежной скатертью. На ней словно из воздуха появился вместительный кувшин, окруженный чарками точно утка утятами.
        - По первой! - ревел Буслаев, с плеском разливая мутную золотистую жидкость. По воздуху поплыл сладкий хмельной аромат.
        Ивар про себя вознес краткую, но выразительную молитву всем асам сразу и опрокинул чарку. По горлу прокатилась обжигающая волна, оставив после себя мед вяный вкус, в голове слегка зашумело.
        - Что это? - вопросил конунг. Подобного он еще не пил.
        - Мед, - ответил Буслаев, с хрустом раздирая на части поросенка. - Хватит кукситься, точно на поминках! Садись закусывай!
        А закусывать было чем. Стол, еще мгновение назад пустой, украшали самые разные блюда. Горкой была наложена парующая каша, запах которой шибал в нос гос тям; зажаренный целиком (и когда только успели?) кабанчик соседствовал с большой округлой чашей, из которой вкусно пахло рыбой. Щучьи головы были нашпигованы чесноком, а заячьи хвосты купались в сметане.
        Нерейд уже вовсю чавкал, а мудрый эриль с треском пожирал поросячью ножку. Глаза у всех были ошалевшие - еще бы, после сухарей и солонины, опостылевших на драккаре, попасть в такое изобилие.
        - А там что? - спросил Ивар, оглядывая дальний край стола.
        - А тут, - Буслаев сыто рыгнул, швырнул под стол кость, мяса на которой осталось разве что для очень трудолюбивой собаки, - икра красная, икра черная, икра заморская… - Тут рыжий забияка облизнулся, хотя, на взгляд Ивара, в корич невых икринках размером с перепелиное яйцо не было ничего аппетитного, - бакла жанная. Сказывают, есть в дальних краях такая рыба - баклажан, и несет она эту икру раз в три года…
        - Брешут, - мрачно отозвался эриль, - это не на икру похоже, а на яйца лягу шачьи. Все-то вы, жители Гарда-рики, сожрать готовы!
        - И то верно, в словенском желудке и долото сгниет. - Буслаев икнул, горло его вспучилось, точно наружу лезла большая жаба. - Давай тогда еще по одной!
        Ивар обреченно вздохнул и подставил чарку.
        Икра красная оказалась хороша, черная - еще лучше, баклажанную викинги бла горазумно пробовать не стали. Кувшин опустел, на смену ему принесли новый, и Ивар вскоре с изумлением обнаружил, что сидит чуть ли не в обнимку с Буслаевым.
        - У нас в городе нет бояр! - горделиво вещал тот. Князя тоже нет! Никаких артист… дрист… ардристократов!
        - Аристократов! - поправил дотошный Арнвид.
        - И этих тоже! - согласился Буслаев, мотнув рыжей башкой так, что едва не свалился с лавки. - Все мы равны! Подчиняемся только городу… посаднику, которого сами выбираем! А он уже устанавливает законы, собирает по… пошлины… нанимает воинов…
        - Поэтому можно бить морды всем, кроме подручных посадника! - На Нерейда, судя по всему, снизошло озарение.
        - А казнить посадник может? - осведомился эриль.
        - Только изменников, кто к врагу переметнулся! - сурово ответил Буслаев и бухнул кулаком в могучую грудь, - А за прочее в поруб сажают, и только вече может решить: жизнь или смерть!
        - А вече - это что? - поинтересовался Нереид, ради того чтобы только поддер жать беседу. Судя по осоловелым глазам, глядящим в разные стороны, рыжему викингу уже было все равно, о чем болтать.
        - Собрание всех свободных мужчин Новгорода! - В громогласном рыке Буслаева слышалась нескрываемая гордость.
        - А, как тинг у нас, - повертев пальцем в ухе, прокомментировал Арнвид.
        - Истину глаголешь! - Буслаев широко улыбнулся. - Поэтому давай еще выпьем!
        Определенный смысл в этом предложении был, поэтому отказываться никто не стал. Мед же оказался очень коварным напитком: он не тяжелил тела, подобно пиву, не бил сразу в голову, как брага, не веселил, точно вино, а медленно и неотвра тимо затуманивал рассудок.
        - Веселиться желаю! - крикнул Буслаев после третьего кувшина. Когда Нерейд уткнул лицо в тарелку с мочеными яблоками, Арнвид пытался с помощью рун написать на столе «Тут был Арни», и даже Ивар чувствовал себя изрядно нетрезвым.
        Дверь постоялого двора с треском отворилась, и внутрь ринулись, словно только и дожидались этого момента, какие-то люди в лохмотьях и колпаках с бубен цами. Помещение наполнилось звоном, гудением маленьких дудок и развеселыми воплями.
        Ивар от неожиданности схватился за меч и, к собственному удивлению, промах нулся. Пальцы, не достигнув рукоятки, лишь цапнули лавку.
        - Спокойнее! - прогудел Буслаев. - Это скоморохи! Сейчас будут нас веселить!
        Ивар хотел было сказать, что ему и так весело, но язык удивительным образом не послушался. Впору было поверить, что конунга хитрым манером отравили.
        Но тревожные мысли исчезли из головы со скоростью летящей стрелы, и гулянка продолжалась. Скоморохи пели и плясали, выделывая такие коленца, какие Ивар до сих пор видел только во дворце Оберона и Титании, хозяев Фэйрилэнда, Страны Чар, во время бала фэйри.
        Арнвид пытался танцевать вместе с ними, лихо хрустел суставами, но в конце концов изрядно вымотался и свалился под стол. Вскоре оттуда раздался негромкий, но пронзительный храп.
        - А… - Ивар вдруг вспомнил, что где-то там, у причала, остался драккар с его дружинниками, для которых конунг просто пропал. На голову словно вылили ушат холодной воды.
        - Что такое? Поблевать? - Буслаев участливо нагнулся к собеседнику, - А, нет…
        Несмотря на то что язык Ивара заплетался, новгородец понял все до последнего слова. Сказался богатый опыт общения в пьяном виде.
        - Эй, малый, - сказал он, подозвав одного из слуг, - отправишься на причал. Найдешь драккар со змеем на носу. Скажешь там, чтобы все тащились сюда, кроме Эйрика, который с десятком должен остаться на корабле…
        Ивар ощутил, что долг конунга на сегодня выполнен и с облегченным вздохом брякнулся на лавку.
        - Слабоват, как и все заморские, - печально вздохнул Буслаев, наливая себе еще меда, - хотя в драке выглядел ничего…
        Глава 4 СТАРЫЙ ЗНАКОМЫЙ
        Мир вокруг качался, в голове шумело, точно Ивар, подобно Садко, решил отпра виться в плавание на утлом плоту. Думать не получалось вообще, и, отчаявшись сос тавить хоть одну связную мысль, он разомкнул отяжелевшие веки. Под спиной было что-то твердое, а взгляд уперся в дощатый потолок.
        - Ага, очнулся! - сказал кто-то ехидным голосом.
        - Давненько я тебя таким не видел, конунг, - укоризненно прогудел другой голос, басовитый и глубокий.
        - Общение с русичами до добра не доводит! - добавил первый.
        «Сигфред и Кари» - всплыли из глубин сознания имена, и Ивар с трудом сел. Берсерки сидели за столом у окна, и во взглядах их было что угодно, но только не уважение к титулу конунга.
        - Что было вчера? - спросил Ивар, едва ворочая распухшим языком. - И где мы?
        - В комнате, куда мы тебя принесли из общего зала, где ты дрых на лавке, - сообщил Сигфред, улыбаясь насмешливо, словно заяц, обнаруживший намертво запу тавшуюся в кустарнике лису. - Тот рыжий кабан нам тебя едва отдал, чуть не подра лись!..
        - А так ничего, обошлось, - рокотнул Кари, - видали и похуже!
        - Видали, - согласился Ивар, обнаружив, что спал в одежде и даже в сапогах. - А где остальные?
        - Дрыхнут еще. Вчера остатки того, что ты не допил, долакали мы! - Тощий берсерк выразительно облизнулся. - Дабы не дать конунгу сгинуть в пучине пьянства!
        - Вот шутник, рядом с тобой сам Локи отдыхает! - Ивар встал и тут же смор щился - в висок будто ударили молотом.
        Зал, где вчера гуляли, выглядел будто поле брани после битвы. На лавках, столах и даже на полу возлежали дружинники, храп стоял такой, что трясся пото лок, а бычьи пузыри, натянутые на окна, изрядно запотели.
        Буслаева среди спящих не было.
        - Зато как погуляли, - невнятно выразился Ивар и выбрался во двор. Тут царило утро. Солнце, болезненно яркое, радостно лучилось в чистом небе, чирикали пташки.
        Черная собака, лежащая у ворот, посмотрела на похмельного конунга с явным неодобрением.
        - Тебе повезло, - проворчал Ивар. - Ты не пьешь!
        Под осуждающим взглядом псины он умылся и напился. Стало легче. Только после этого он понял, что назойливый шум, который он до сих пор принимал за гудение внутри головы, доносится откуда-то с улицы. Словно за ночь к Хольмгарду подсту пило море.
        - Эй, конунг, - из дверей постоялого двора высунулась наглая рыжая морда Нерейда, - похмеляться будешь?
        - Нет, - ответил Ивар, которого едва не передернуло при слове «хмель». - Пойдем лучше погуляем!
        - Давай. - Рыжий викинг на мгновение исчез и тут же вернулся, уже с мечом на поясе. - Тебя одного отпускать что дитя малое - всякий обидит!
        Ивар потрогал синяк, оставшийся после вчерашней драки, и промолчал.
        Улицы города, вчера заполненные народом, точно болото - лягушками, сегодня оказались пустынны, будто капище в урожайный год. Словно все обитатели Хольм гарда дружно переселились куда-нибудь в Валланд. На дверях лавок висели замки, и ветер сиротливо шуршал обрывками бересты.
        - Куда они все подевались? - недоуменно вопросил Нерейд, когда они миновали третью подряд пустую улицу. - Нидхегг их пожрал, что ли?
        - Скоро узнаем, - проворчал Ивар.
        Странный шум, накатывающийся волнами, как прибой, постепенно усиливался. Улица повернула - и перед викингами открылась громадная площадь, похожая на миску, до краев заполненную кипящим супом из орущих и свистящих людей.
        Ивар в первое мгновение едва не оглох. Потом у него чуть не лопнула голова.
        - Это же городской тинг! Вече по-здешнему! - донесся сквозь рев голос Нерейда. - Только почему так шумно?
        Площадь волновалась и кипела, а по другую ее сторону, у подножия высокой, сложенной из бревен башни, виднелся широкий помост. Расположившиеся на нем люди были разряжены в парчу и бархат, солнце ярко сверкало на украшенных золотом поясах, обтягивающих толстые, словно подушки, животы.
        По краю помоста цепью выстроились стражники. Все высокие, плечистые, с короткими, толстыми копьями и широкими щитами. Взгляды их настороженно шарили по толпе.
        Один из толстяков поднял руку, и площадь стихла, не сразу, постепенно, словно море, над которым перестал дуть ветер.
        - Жители вольного Новгорода! - проревел толстяк, но дальше заговорил тише, и Ивар перестал его слышать.
        Слова были встречены очень бурно. Половина площади радостно орала, в воздух летели шапки. Зато другая возмущенно свистела и улюлюкала, в криках слышался гнев.
        - Что тут решают, почтенный? - спросил Нерейд у ближайшего к ним горожанина, чья окладистая борода и квадратное телосложение делали его похожим на цверга. - Объявлять войну багдадскому халифу или нет?
        - Да ну что нам тот халиф? - махнул рукой хольмгардец. - Думают, где мост новый строить, выше мельницы Старого Чиря или ниже.
        - И ради этого собрался весь город?
        - А то! - Горожанин приосанился, воинственно выпятил бороду. - Мы любое дело решаем всем миром!
        - Похоже, не миром, а войной, - пробормотал Ивар. Очередные слова кого-то из толстяков с помоста вызвали бурю возмущения.
        - Посадник - козел!.. - дружно понеслось над площадью, в сторону помоста полетели тухлые яйца, которые желто-белыми потеками расплескивались по предус мотрительно выставленным щитам. Одно таки миновало заслон и «украсило» чью-то высокую шапку из собольего меха.
        Подобного поношения сторонники посадника стерпеть не смогли. Замелькали кулаки, толпа взревела, качнулась в одну сторону, в другую. В центре свалки мелькнула рыжая голова Буслаева.
        Главный задира Хольмгарда был там, где заваривалась потасовка.
        Вскоре дрались все. Купцы, ремесленники и плотогоны азартно размахивали кулаками, стремясь расквасить нос ближнего, превратить его губы в подобие оладий и расписать лицо синяками.
        Стоны, рев и вопли слились в дикий шум, слабые или робкие кинулись прочь из месива, пытаясь спасти шкуры, задиристые стремились добраться до противников. Над площадью взвилась туча пыли.
        Из нее выскочил какой-то человек, боднул Ивара в живот и умчался прочь, дико завывая, словно потерявший разум волк.
        - Ничего себе! - сказал Нерейд, уворачиваясь от вылетевшего из свалки камня. - Весело у них тут!
        Кто-то, видимо опоздавшие, с радостным ревом неслись к площади, по пути раз давая тумаки встречным. Те шарахались, и на узкой улочке воцарилось столпотворе ние, по сравнению с которым вчерашняя толчея казалась полным безлюдьем. Держа щихся вместе викингов швыряло и подкидывало, точно на спине норовистого скакуна.
        - Да нас просто затопчут! - в ужасе оглядываясь, крикнул Нерейд. - Надо сма тываться!
        Но вырваться из сутолоки было труднее, чем завалить великана. Бурный людской поток не давал выбраться, крутил, будто в водовороте.
        - Да уж! - просипел Ивар, когда викингов плотно прижали к стене одного из домов. - Легче было в Багдаде, когда мы сражались против тысяч!
        Он дышал тяжело, поминутно сплевывая комки темной пыли. По лицу тек пот, пахнущий хмельным. На запах с радостным жужжанием слетались мухи, садились, щекотали лапками щеки и скулы.
        - Клянусь залогом Вингниса, - прохрипел Нерейд, отпихивая от себя едва дер жащегося на ногах мужика, от которого разило, будто из бурдюка с брагой, - раньше я всерьез думал, что викинги, если вздумают, смогут завоевать весь мир!
        - А теперь? - Ивар едва увернулся от брошенного кем-то кувшина, который с сухим стуком раскололся о стену дома. Острым черепком конунгу оцарапало ухо.
        - Если кто и сможет превзойти нас в буйстве, а значит, и остановить, так это обитатели Гардарики! - Рыжий викинг получил локтем в живот и с утробным хеканьем согнулся.
        - Ха, какая встреча! - Голос, прозвучавший совсем рядом, показался знакомым. Подняв голову, Ивар столкнулся с взглядом светло-желтых глаз, до ужаса похожих на волчьи.
        - Лычко? - Удивлению конунга не было предела. Последний раз с молодым русичем они виделись семь дет назад в Миклагарде. - Клянусь копытами Слейпнира, Лычко!
        - Я и есть! - Русич хищно ухмыльнулся, продемонстрировав острые зубы. Разго варивая, он не забывал пробиваться к конунгу и для этого активно работал кула ками. Удары его были молниеносны, и мало кто после них мог встать. Спину Лычко прикрывали несколько хмурых, плечистых молодцев.
        - А вы, я смотрю, попали в переплет? - спросил он, пробившись к викингам вплотную.
        - Да уж, вече в Хольмгарде - не тинг во Фросте! Настоящая буря стали! - ответил Ивар, помогая распрямиться Нерейду. Лицо того было красным, а рот судо рожно разевался, отчего рыжий викинг напоминал выброшенного на берег сома.
        - Ничего, сейчас вытащим! - Лычко улыбнулся еще раз, что-то скомандовал. Его подручные построились клином и ринулись в толпу. Ивару оставалось только поспе вать за ними да прикрываться от случайных ударов.
        Сотню шагов проделали почти бегом, и наконец всеобщая свалка осталась за спиной.
        - И все из-за какого-то моста? - вздохнул Нерейд. - Представляю, что будет, когда передерутся по серьезному поводу!
        - А то же самое, - пожал плечами Лычко. - Давно вы в Новгороде?
        - Со вчерашнего дня, - ответил Ивар. - И уже успели познакомиться с Буслаевым!
        - Ясно. - Русич понимающе оскалился. - О синяках на твоем лице, доблестный конунг, можно не спрашивать - как ты Ваську отделал, весь город гудит. И о том, как потом с ним пил, - тоже…
        - А ты что здесь делаешь? - поинтересовался Ивар, спеша увести разговор от неприятной темы. За вчерашний разгул было стыдно - не к лицу конунгу надираться До беспамятства.
        - Долгий разговор. - Лычко неопределенно махнул рукой, опустил лукаво сверк нувшие глаза. - Пойдем-ка в баню. Там вы и оклемаетесь, и потолкуем спокойно.
        - Пойдем, - не стал отказываться Ивар.
        Постоялый двор, где остановился Лычко, расположился на берегу реки. Баня - крошечная бревенчатая клетушка - возвышалась над ведущим к воде косогором.
        - И здесь мы будем мыться? - недоверчиво спросил Нерейд. - Помню, были мы в Миклагарде в бане, так там мрамор, колонны, девки…
        - Там не баня была! - Лычко загадочно усмехнулся. - А так, ерунда! Сейчас вы узнаете, что такое настоящая славянская баня - без девок, мрамора и колонн! Раз девайтесь!
        Хозяин постоялого двора, натопивший баню для постояльцев, проводил их туда и занялся делами. Вскоре, проходя по двору, он с удивлением заметил, что слуги, заинтересованно навострив уши, толпятся у бани.
        - А ну работать, бездельники! - грозно рыкнул он. Слуги разбежались, но сам хозяин замер, пораженный странными звуками, доносящимися сквозь толстую бревен чатую стену
        Слышались удары, какие бывают, когда хорошо работают веником. Они заглуша лись нечленораздельными воплями, сменялись свирепым рычанием и плеском воды.
        С грохотом отворилась дверь, оттуда высунулась мокрая рыжая башка с выпучен ными глазами.
        - Нет, я больше не буду! - прокричала она. - Выпустите меня! Я хочу к маме!
        Из бани раздалось утробное рычание, башку втянуло внутрь, и дощатая створка захлопнулась.
        - Может, пытают кого? - подумал вслух хозяин, пожал плечами и пошел дальше. Если постояльцам, по всем повадкам похожим на воинов, угодно кого-то пытать, то это их дело. Слава богам, Новгород - вольный город, и каждый в его пределах властен заниматься своими делами.
        Викингов из бани почти вынесли. Нерейд ругался шепотом, говорить громче сил у него не было, клялся, что хуже не чувствовал себя с самого рождения. Ивар мол чал, хотя ощущал себя выстиранным бельем, которое хорошенько отжали, а после этого колотили о камни.
        - Вот и отлично! - Лычко был до отвращения бодр, глаза его горели хищным пламенем. - Сейчас кваску хватанем и о делах побалакаем!
        Ивар мужественно приготовился к новым пыткам, и, как оказалось, зря. Квас, коричневый, мутный напиток, похожий на воду из торфяного болота, на вкус ока зался не так плох. После него голова немного прояснилась.
        - Ну что. конунг, рассказывай, как ты, как твои воины? - спросил Лычко. - Семь лет - немалый срок. Многое могло случиться.
        - Да все так же, - ответил Ивар. - Утюжим море брюхом драккара. Обо мне уже и сказки рассказывают по Северным Землям. Все, кого ты знаешь, живы, слава асам! Вот решили попытать счастья в Гардарики, наняться в дружину Хольмгарда. Говорят, что посадник сносно платит…
        - Раньше платил, - поправил Лычко, - Сейчас с этим туго. Войны последних лет опустошили казну, своих бы воинов прокормить. Тут не до наемников.
        Ладно. - Ивар усмехнулся, отхлебнул еще кваса. - Тогда поплывем назад. Мир велик, без добычи домой не вернемся. А ты что делаешь в Хольмгарде? Давно ли покинул Миклагард?
        - Пять лет, и с того времени служу в стольниках у князя тиверцев Бузислава!
        - У князя? - ожил Нерейд. - Бузислав выбился в правители?
        - Так получилось. - Лычко развел руками, словно извиняясь, - Вот правит, а я ему помогаю.
        - Как он только княжество не пропил с такими помощниками, - пробурчал рыжий викинг.
        - С тобой бы точно пропил! - осадил болтуна Ивар и вновь повернулся к русичу: - А здесь-то ты что забыл? Или владения Бузислава рядом?
        - Они далеко, - вздохнул бывший телохранитель константинопольского импера тора, - За лесами, реками и болотами. А сюда меня прислал князь - искать помощи против идущей из степи угрозы.
        - Я немного слышал об этом. - Ивар ощутил, что его тащат, словно козу на веревке. Сначала случилась буря, отогнавшая корабль к Рюгену, потом драккар неведомыми ветрами занесло в Адальсюслу, а теперь еще произошла почти неверо ятная встреча с Лычко, который прибыл с самого юга, откуда ползет неведомое зло.
        - Веками мы жили рядом со Степью… - В голосе русича зазвенела тревога, лицо стало серьезным. - Всегда воевали с ее жителями. Одно племя степняков сменялось другим, киммеры пришли вместо тернопольцев, сами погибли под мечами скифов, а тех поглотили сарматы. Всех не упомнить… Но нынешние, которые явились с востока пять лет назад, они даже не люди… Тиверцы самые свирепые воины, мы еще отражаем набеги, а наши соседи, дулебы, волыняне, сочли за лучшее отступить в глубь лесов и сами теснят северные племена. И там свары, раздоры, кровь…
        - Война дошла до моря, - тихо откликнулся Ивар, - и ладьи вендов несут смерть на берега Вестфольда и Трандхейма.
        - Вон оно как… - Лычко совсем погрустнел. Выглядел он точно волк, отбившийся от стаи. - Наших сил уже не хватает, чтобы отражать супостатов, и князь послал меня сюда, чтобы испросить помощи у Господина Великого Новгорода! Словене всегда были охочи до драки.
        - Судя по твоему невеселому виду, успеха ты не добился? - предположил Нерейд. - Куда веселее выбивать друг другу зубы на улицах, чем лить кровь под мечами степняков!
        - Наверное, так. - Русич отхлебнул еще кваса, поперхнулся, - Посадник ответил мне, что им не до южных дел, что чудь напирает, ижора совсем обнаглела, а пермь отказывается платить оброк!
        - Послал, короче, - заключил Нерейд, - И совсем не к асам на пир!
        - Интересно, - Ивар взглянул собеседнику в желтые глаза, - почему ты гово ришь «мы», упоминая о тиверцах? Ведь ты невр!
        - И что? - удивился Лычко, - Все мы потомки Таргитая, будь то невр, словенин или даже лях. И пусть деремся меж собой не хуже чем голодные собаки за кость, так это наша драка, и пусть чужой не лезет! Воюя со Степью, я сражаюсь не за свою семью, род или даже племя, а за родину, что тянется от Русского до Варяжс кого моря и которую вы, северяне, зовете Гардарики! Неужто ты бы не вступился за отчизну, угрожай ей враг?..
        - Отечество морского конунга - его драккар! - отчеканил Ивар, выпячивая под бородок, - А единственное, за что он может сражаться, - это слава и золото!
        Нерейд фыркнул. Ивар нарочито не обратил на это внимания.
        - Да? - удивился Лычко, - Хорошо. А как насчет того, чтобы добыть славу и золото в боях за чужую отчизну? Бузислав велел мне принимать на службу наемни ков, буде такие найдутся.
        - Я так думаю, что воевать придется на суше, а тут мы, викинги, не особенно умелы, - буркнул Ивар. - Вот если бы пришлось сражаться на воде. И куда я дену драккар?
        - Его можно пристроить, - взгляд русича стал пристальным, цепким, - хотя бы к причалам твоего друга Буслаева. Он не только задира и пьяница, а еще и богатый купец. Оставишь с десяток воинов, чтобы охраняли его, а с остальными двинешься со мной. А на что вы способны на суше, я очень хорошо представляю!
        - Нет! - Ивар тщетно искал причины для отказа, но их не было. Не хотелось чувствовать себя лишь фишкой в руках бога, который двигает ее куда ему заблаго рассудится.
        - Вспомни, что говорил Арнвид, - негромко сказал Нерейд. - Если южные пле мена двинутся на север, то вендам ничего не останется, кроме как переселяться. И тогда, сколько ни добудь ты золота и славы, окажутся они ни к чему, ибо некому будет эту славу воспевать и никакое золото не возродит из пепла твою усадьбу и тех, кто в ней живет. Настоящий мужчина отвечает не только за тех, кто рядом с ним, но и за отечество!
        - Ладно. - Ивар сжал челюсти, заскрипел зубами. Одно дело, когда попрекает эриль, а другое - когда наглая, хитрая рожа, славная лишь пьянством да зубос кальством. - Дело серьезное. Я должен посоветоваться с дружиной. Приходи завтра на мой драккар, Лычко, там я дам тебе ответ.
        - Хорошо, - кивнул русич, - Еще кваску - на посошок?
        - Харек?
        Молодой викинг остался последним, кто еще не высказался. Услышав вопрос конунга, он вздрогнул и обвел дружину беспомощным взором. Темные глаза юноши блестели, будто ягоды терновника
        - А что - я? - смутился он. - Я как все…
        - Да, для битвы ты уже набрался смелости, для речей - нет, - покачал головой Ивар, вспоминая, что когда-то слышал подобные слова, обращенные к нему самому. - Запомни: в нашей дружине нет рабов и каждый имеет право слова, особенно когда конунг просит совета.
        - Тогда я бы вернулся назад. - Харек опустил взгляд.
        - Ладно, - Ивар с трудом сохранил бесстрастие. Из всей дружины его поддер жала в лучшем случае треть. Остальные рвались воевать за тиверцев так, словно им сулили намазанные медом золотые горы и сладостную ночь с Фрейей в придачу. - Осталось лишь вопросить руны. Арнвид, что уготовила нам Судьба?
        Эриль встал, важный, словно цапля посреди болота, с легким шорохом развернул льняной платок. Со стуком посыпались на него плашки, вырезанные из моржового клыка.
        - Трудности, смерть, божественная помощь, - скороговоркой сказал Арнвид после минутных размышлений. - Решай, конунг…
        Лычко, допущенный на совет дружины, затаил дыхание.
        - Хорошо, мы отправимся в земли тиверцев, - чувствуя, что режет себя ножом по горлу, подытожил Ивар. - Здесь останутся… - Тут неслышно напряглись все викинги: никому не хотелось протирать штаны в Хольмгарде, пить пиво и дуреть от скуки, пока остальные будут кровавить мечи, ища милости Гаута. - Арнвид, Гудрёд, Рёгнвальд…
        Он назвал еще десять имен. Близнецы дружно выругались, остальные неудачники склонили головы, но спорить не стали. Знали - бесполезно.
        - Спасибо, - сказал подошедший к Ивару Эйрик, - а то я уж начал бояться, что погибну не в бою…
        Ивар вздрогнул, понимая, что, взяв с собой бывшего наставника и старого друга, рискует оказать воину, разменявшему полстолетия, совсем не ту услугу, о которой изначально думал.
        - Почему?.. - спросил конунга подошедший Гудрёд.
        - Две Марки стар, - просто ответил Ивар. - Скоро мне будет нужен новый помощник. Ты останешься здесь в качестве старшего. Кому, как не тебе, я могу доверять?
        - Кому, как не мне?.. - Гудрёд, за шрам на лбу получивший прозвище Меченый, криво улыбнулся и отошел.
        - Не бойся, - Арнвид выглядел спокойным, словно не его только что лишили возможности участвовать в походе, - я не буду разбрызгивать слюну, разрываясь от ярости. Подожду вас в Хольмгарде. Местные волхвы много знают, а эрилю никогда не поздно научиться чему-либо новому… И помни, что боги, - тут взгляд Лысого стал твердым, - не в силах вынудить нас к чему-либо. Все решения мы принимаем сами и л»ишь потом сваливаем на Высших, чтобы оправдать свои колебания и неудачи… Забудь о Свентовите и действуй так, как подобает конунгу!
        - Хорошо, - Ивар меньше всего ожидал, что Арнвид начнет его утешать, и потому слегка растерялся, - я постараюсь…
        - Поставить драккар к одному из моих причалов? - Буслаев, нос которого распух до размеров крупной репки, а лоб украшала царапина, нанесенная чем-то острым и тяжелым вроде топора, лишь мгновение выглядел озадаченным, а потом от души рассмеялся. - Нет проблем! Для своих корешей я на все готов!
        - Как он нас назвал? - тихо спросил Ивар у Лычко, - Кореша? Что это значит?
        - Корешки, - неуверенно пояснил русич, - те, с кем растешь в одной почве. Хотя Ящер его знает, у этих словен такие странные прибаутки…
        - Оставшихся тоже пристрою! - продолжал реветь Буслаев. - В охрану. Пусть мои обозы сопровождают, чтобы без дела не сидеть. Эриль? А кто это? А, волхв… И ему дело подыщем, хотя бы рожу мою чинить…
        - Такую рожу чинить - не эриль нужен, а плотник, - рассмеялся за спиной Ивара Нерейд.
        - Ну что, дела решили? - Буслаев довольно осклабился, пустив волну чесноч ного запаха. - Тогда гуляем!
        Ивар про себя застонал.
        Когда они вышли из дома Буслаева, была уже глубокая ночь. В черном, словно крылья нетопыря, небе висела громадная круглая луна, похожая на старый щит, пок рытый серебром. Металл кое-где потемнел, но еще держался. Неодобрительно моргали, созерцая спящий город, звезды.
        - До встречи, - Ивар пожал Лычко руку, и русич растворился во мраке.
        Вдали лаяли, собаки, свежий ночной ветер овевал разгоряченное лицо, за спиной бормотал и топал сапожищами Нерейд, которого слегка заносило на поворо тах, и на шорох в стороне Ивар не обратил внимания. Мало ли, кошка пробежала или крыса…
        Мелькнула растопыренная тень, Ивара шатнуло. Что-то пролетело совсем рядом, с разочарованным шорохом разодрав воздух, плечо засаднило от боли.
        - Клыки Фафнира! - Ивар отскочил в сторрну, обнаружив, что Нерейд медленно валится на землю, а на него самого наступают сразу двое. В руках их ловко крути лись, то застывая на месте, то превращаясь в смазанный блик, короткие, окованные металлом дубинки, одна из которых только чудом не угодила Ивару в голову.
        Он зарычал, рванул из-за пояса меч - и тут же получил удар по руке. Боль была такая, что из глаз брызнули слезы, а гневный рык замер прямо на губах.
        - Можешь кричать, конунг, - сказал один из нападавших мягким, бесплотным голосом, - Можешь сражаться, но ты теперь наш!
        - Кто вы такие? - Ивар отступил еще на шаг и спиной ощутил, что уперся в забор. - Что вам нужно? Золото?
        - Мы не грабители, - ответили ему сдавленным голосом. Самое странное, что Ивар не мог определить, кто именно из двоих говорит. - И деньги нам не нужны. Просто настал твой час умереть…
        Ивар, оставив попытки вытащить оружие, бросился на того, кто надвигался с правой стороны, стремясь сбить с ног, повалить на землю. Но юркий обладатель дубинки ускользнул со змеиной ловкостью, а удар второго пришелся по ребрам конунга, которые едва не затрещали от такой ласки.
        - Ты сопротивляешься… - Так могла бы смеяться гадюка, - Это даже занятнее!
        Ивар замер, вновь прижавшись к забору. Мысли лихорадочно колотились в тяжелой от выпитого голове, дыхание вырывалось из груди маленькими белыми облач ками и растворялось в воздухе.
        Как растворится вскоре и жизнь конунга по прозвищу Ловкач..
        Высокая тень бесшумно поднялась за спинами нападавших, рев, достойный беше ного тура, прорезал тишину, и меч ударил со скоростью падающего камня. Один из любителей махать дубинками рухнул, второй, фыркая взбешенной рысью, отскочил в сторону.
        - Ну что, гады? Сразимся? - прохрипел Нерейд, крепость головы которого ночные убийцы явно недооценили. Лицо рыжего викинга было черным от натекшей на него крови, но двигался он уверенно.
        - Сразимся! - подтвердил Ивар, извлекая из ножен клинок. - Сопротивляйся, так будет интереснее…
        Но обладатель дубинки вовсе не собирался биться с двоими разъяренными викин гами. Развернувшись, он пустился наутек. Мелькнула в лунном свете низкорослая фигура в мешковатой одежде, и мягкий топот стих в тишине.
        - Вот так всегда!.. - В голосе Нерейда слышалось разочарование. - Как бить но башке со спины - он готов, а как честно позвенеть сталью, порадовать валь кирий - тут же удирает! Что за жизнь, клянусь задницей Фенга!
        - Хватит ругаться. - Ивар спрятал клинок, пощупал плечо, которое после удара немилосердно ныло. - Выволоки лучше этого на свет, посмотрим, что за птица…
        - И кто это оказался? - поинтересовался Лычко.
        - А Хрофт его знает. - Ивар пожал плечами и сморщился от боли. Ушиб, по поводу которого Арнвид ругался довольно долго, до сих пор мешал двигаться. - Маленький, но крепкий, одежда вся серая, всякой мелочью напичкана ножами, верев ками, бутылками какими-то… А еще на теле, под мышкой, крохотное тавро выжжено - крестик какой-то. Концы еще загнуты как-то хитро, против хода солнца…
        - Мертвецкое коло! - Видно было, как посланник князя тиверцев побледнел. - Удача опять была с тобой, конунг! Ты выжил после встречи с воинами Чернобога!
        - Не удачу надо благодарить, - хмыкнул подошедший Арнвид, - а вон того бал беса, голова у которого крепче, чем у инеистого великана!
        И эриль потыкал пальцем в сторону Нерейда, который беззаботно храпел на лавке, подставив солнышку мускулистый, покрытый белыми полосками шрамов торс.
        - Что еще за воины Чернобога? - поинтересовался Ивар.
        - Когда Род начал творить мир, - голос Лычко стал торжественным, словно у жреца, произносящего гимн, - он создал себе в помощь двоих сынов, Белобога и Чернобога..
        - Короче, - оборвал излияния русича Арнвид. - Если бы я каждый свой совет конунгу начинал с Имира, то меня давно бы выкинули за борт!
        - Если короче, - не стал артачиться Лычко, - то это душегубы, поклоняющиеся самому черному из богов. Днем они могут быть кем угодно - купцами, мастеровыми, даже воинами. А ночью становятся убийцами. У них свои воеводы, волхвы, тайные знаки. Тот, кто желает смерти врага, должен найти скрытое капище и принести там жертву. Считается, что Чернобог услышит его и укажет своим воинам на обреченного…
        - Знаем мы, как он укажет! - Арнвид презрительно фыркнул, - Жертва наверняка приносится золотишком, а к ней прикладывается кусок бересты, на котором все написано. У вас тут черты и резы кропать многие горазды…
        - Горазды, да не в этом дело. - Русич покосился на лысого эриля как на соп ливого несмышленыша. - Дело в том, что кто-то заплатил за убийство Ивара, и зап латил немало. Слуги Чсрнобога задешево не продаются… А взяв заказ, исполняют его, чего бы это им ни стоило!
        - То есть будут еще попытки? - Ивар ощутил холодок в груди. Его пытались убить десятки, если не сотни раз, но всегда лицом к лицу, а не тайно, в спину, подкравшись из-за угла.
        - Обязательно! - кивнул Лычко. - Поэтому отправляемся завтра же, а сегод няшнюю ночь проведешь на драккаре, и пусть караульные бдят!
        - Они и так бз… бдят так, что дышать нечем! - вставил слово проснувшийся Нерейд. Он потянулся и стал похож на громадного рыжего кота. - А что завтра выходим - это добро!.. Надоело на одном месте торчать!
        Дюжие молодцы на причале навалились, крякнули, кто-то от избытка чувств помянул Ящера, струг со скрипом и плеском сдвинулся и поплыл прочь от берега. Река приветливо тыкалась в борта, ветер нес сырые запахи.
        Ивар стоял на носу, не оборачивался. Знал, что с причала машут руками Васька Буслаев, Арнвид, Гудрёд с Рёгнвальдом, другие викинги, что остались в Хольм гарде. Незачем смотреть в лица тем, кого можешь в этом мире больше не увидеть.
        - Как плыть на этом, конунг? - В голосе Сигфреда звучала растерянность. Струг хоть и похож на маленький, странно округлый драккар, все же совсем другой корабль: все тут чужое, непривычное. - Не перевернемся?
        - Не должны, - Ивар повернулся к дружинникам. Те расселись на коротких лав ках, растерянные, точно гуси, очутившиеся вместо привычного пруда в бурном море. Все ждали, что конунг вселит .в них уверенность, и никого не волновало, что у него самого душа утекла в пятки. - Весла вставьте и не ленитесь, а то Лычко со своими, что горазды только ложкой грести, нас обгонит…
        Второй струг, на котором плыл русич с тиверскими дружинниками, резво выры вался вперед.
        - Что? - возмутился Нерейд. - Какие-то сухопутные жабы нас обойдут? Ни за что, клянусь девственностью Фрейи!
        Задетое самолюбие - хорошее средство против неуверенности, зашлепали о воду весла, легкие по сравнению с. теми, которыми гребут на драккаре, палуба огласи лась слитным сопением.
        - Вот так! - покрикивал от рулевого весла Эйрик. - Раз-два! Раз-два!
        Мимо плыли поросшие кудрявыми елками берега. Река, неторопливо журча, бежала на юг.
        Лычко догнали быстро, обошли и пристроились спереди. Почти сразу река кончи лась, дальше раскинулась широкая водная гладь. Над ней порхали птицы, отражения облаков плыли мрачно и величаво, словно ползущие по дну юры снега.
        - Море? - ахнул кто-то из викингов.
        - Ильмень-озеро! - пояснил Лычко со своего струга. Шли вдоль берега, одно за другим минуя большие, богатые селения. С суши махали стирающие белье бабы, дружной гурьбой, со свистом, бегала ребятня. Гладь Ильменя была усеяна рыбацкими лодками. Те неспешно, с достоинством отступали, освобождая дорогу.
        - Совсем они тут набегов не боятся, - с осуждением бурчал Нерейд, орудуя веслом. - Непуганые!
        - А чего им опасаться, - рассудительно ответил Ингьяльд, - если таких, как ты, воевода Налим еще у моря встречает?
        Нерейд насупился, но смолчал.
        Желтое, точно мед, солнце неторопливо клонилось к закату, поливая озерную гладь потоками золота. Берег по левому борту был дикий, заросший камышом. Стаями поднимались утки, от кряканья закладывало уши.
        - Пристаем!.. - донесся крик со струга Лычко, которого все же пропустили вперед, чтобы сдуру не заплыть невесть куда.
        - Куда? - проворчал Нерейд. - На болоте ночевать будем, что ли?
        Шелестящая стена камыша внезапно осталась позади, на пологом зеленом берегу обнаружился негустой лиственный лес. Гордо белели стволы берез, похожие на колонны из серебра.
        - А вот сюда и причалим… - распорядился Ивар. - Табань!
        Нос струга мягко ткнулся в песок. Ивар первым спрыгнул на сушу, ухватился за борт, липкий от смолы
        - Тащи! - велел конунг. Последовал рывок, и легкое суденышко в одно мгно вение оказалось на берегу.
        - Да, это не драккар тягать! - задумчиво заявил Нерейд.
        - Именно, - кивнул Ивар. - А поэтому все живо за дровами!
        Викинги завыли, словно стая волков, которых кто-то обозвал шавками, но раз бежались по сторонам быстрее почуявших опасность тараканов. Тиверцы суетились вокруг костра, один сыпал что-то в громадный, закопченный котел.
        - Охрану поставили? - спросил Ивар у подошедшего Лычко.
        - От кого? - махнул рукой тот. - Тут еще новгородские земли, безопасно. Вот ночью выставим дозоры…
        - Ладно, - не стал спорить конунг. - Пойду тогда руки от смолы отмою.
        - Осторожнее, - предупредил Лычко. - Ильмень - древнее озеро, оно было еще до того, как в эти земли пришли люди.
        - И что?
        - Хозяева здесь водяницы! - С лица бывшего императорского охранника слетела вечная ухмылка. - Сейчас, в начале лета, они особенно опасны. Лучше не ходить к воде по одному!
        - Ничего! - Ивар гордо выпятил подбородок. - Я не боялся джиннов и альвов, сражался с йотунами и мангасами, неужто испугаюсь водяниц?
        - Ну смотри. - И Лычко отошел в сторону.
        Вода Ильменя была холодной, словно текла с ледника. Ивар мыл руки, когда в воде перед ним что-то блеснуло. Конунг присмотрелся и судорожно сглотнул - на дне, разглядывая его, ворочалась девка с рыбьим хвостом. Чуть заметно колыхались зеленые длинные волосы, похожие на водоросли, изо рта дразняще высовывался кончик языка. Чешуйки на хвосте серебрились, взгляд приковывала грудь, крупная, тяжелая, с торчащими алыми сосками.
        По телу прокатилась сладостная судорога…
        Водяница вздрогнула, распахнулись огромные синие глаза. Шевельнулся хвост, и дева-рыба исчезла, словно ее и не было, лишь взметнулось со дна облачко ила. В десятке шагов от берега вода вспенилась, забурлила. Из глубин поднималось нечто огромное, тяжелое.
        Ивар шагнул назад, ладонью нащупал рукоять меча.
        Волны плеснули в стороны, из них высунулась гигантская, украшенная усами голова. Она могла принадлежать сому, если бывают сомы, способные проглотить лошадь. В круглых мутных глазах светился ум, а над жабрами желтел тонкий ободок - Ивар едва не ахнул - из настоящего золота!
        Царь-рыба некоторое время подозрительно смотрела на викинга, а потом бес шумно, без единого всплеска, ушла в глубину. Мелькнуло и пропало громадное тело, похожее на ствол векового дуба.
        Только в этот миг Ивар осознал, как далеко он забрался от родных фьордов. По спине пополз холодок.
        Глава 5 ИГРЫ КОЛДУНОВ
        - Рыба с золотой короной на голове? - Ингьяльд с недоумением уставился на Ивара и явно размышлял, не тронулся ли конунг умом. - Нет, не слышал никогда..
        - Говорят, что так является людям бог Ильменя, - благоговейно сказал один из тиверцев. - Он настолько стар, что не умеет оборачиваться человеком, только рыбой или зверем.
        - Похоже, что ты чем-то его заинтересовал, - прищурился Лычко. - Счастье, что не рассердил. Может быть, стоит принести жертву? Что скажешь, волхв?
        - Я подумаю над этим. - Ингьяльд почесал лохматую голову, насупился. - Хотя зачем? Ведь не по Ильменю же мы доплывем до ваших земель?
        - Нет, с завтрашнего дня пойдем по рекам, - степенно ответил русич. Багровые отсветы костра превращали его лицо в дикую, хищную маску, а уши, казалось, подергивались, ловя доносившиеся из леса звуки. - Но кто знает, докуда тянется власть Ильменя?
        - Это уж точно, - кивнул Ивар. - С богами лучше не ссориться, так что давай, Ингьяльд, маленько потрудись. Зря тебя, что ли, с собой брали?
        Эриль мрачно засопел, потом ушел в темноту. Оттуда доносился грохот, словно ворочали громадные камни.
        - Чего это он? - испуганно поинтересовался Харек.
        - Нож каменный точит, для жертв, - с серьезным лицом объяснил Нерейд. - Старые боги кровожадны! Им человеческая жертва нужна. А кем в нашей дружине не жаль поступиться? Самым бесполезным, то есть тобой. Так что давай готовься - молись там, постись.
        Харек побелел как полотно, его глаза расширились, и он стал похож на жабу, проснувшуюся после зимней спячки.
        - Алтарь я возвел, - заявил Ингьяльд, возникая из тьмы бесшумно, будто неук люжий и очень нескладный призрак, - До утра добудьте мне какого-нибудь зверя. Жертву принесем на рассвете.
        Харек выдохнул с такой силой, что едва не разметал костер. Угли зашевели лись, вспыхнули красным - к темному, покрытому тучами небу взметнулся сноп искр.
        Лес стоял сплошной стеной. Зеленые ветви сплетались, образуя плотную, колы шущуюся завесу, а стволы теснились точно доски в заборе. Ветер шевелил листья, и чаща рокотала - глухо, угрожающе.
        - Как там можно жить? - спросил Ингьяльд, зябко передернув плечами. - В вечной тени, не видя солнца, простора…
        - Можно, и не хуже чем у нас, - ответил Ивар, зорко следя за идущим впереди стругом Лычко. Судя по словам русича, вот-вот должна была открыться река, в которую предстояло свернуть.
        Жертва пришлась по вкусу седому Ильменю. Второй день струги резали гладкую, без единой морщинки, воду, ветер послушно наполнял паруса, а рыба сама выскаки вала на берег и чуть ли не запрыгивала в котелок.
        - Вот она! - сказал Нерейд.
        Полог леса раздвинулся, открывая неширокую реку. Струг Лычко уже подплывал к устью.
        - На весла!.. - зычно скомандовал Ивар. - Тут против течения идти, так что за работу! А то обленились совсем, клянусь копьем Хродвитнира!
        Весла вспенили прозрачные воды озера. Поросший лесом берег надвинулся, зашу мели по сторонам деревья, и струг оказался в узком извилистом коридоре с отвес ными серо-зелеными стенами и потолком из чистой глазури. Стволы вырастали как будто прямо из воды.
        Ветер остался где-то наверху, над кронами, и над Речной гладью воцарилось безмолвие. Можно было слышать, как бурчит в животе у Кари и как падают в воду срывающиеся с весел капли.
        - И тишина, - сказал странно изменившимся голосом Ингьяльд, - и только мер твые с косами стоят…
        - Это ты о чем? - не понял Ивар.
        - Да так, видение. - Ингьяльд смутился, опустил голову, - Что я за эриль, если у меня даже видений нету?
        - Пусть будут! - не смолчал, как обычно, Нерейд. - Да только более приятные. А то мертвые, с косами… Аж мурашки по коже!
        - Эти мурашки размером с жуков, - проворчал Эйрик. - Иные твою дубленую шкуру не прокусят!
        Дружинники загоготали.
        - Хватит ржать, - одернул их Ивар. - Надели бы лучше кольчуги. Новгородские владения кончились, из-за любого дерева может вылететь стрела или что похуже.
        Что именно, уточнять не стал - пусть дружинники поломают голову, сами себя слегка напугают. Легкий страх вредит только новичку, опытного воина делает злее и осторожнее.
        Шутки смолкли. Викинги гребли в полной тишине, напряженно вглядываясь в такие близкие берега. От одного до другого долетит стрела, так что засаду можно устроить сразу на обоих, а уж мест, чтобы спрятаться, тут больше, чем в старом замке.
        Вода у берега плеснула, завертелась в водовороте, из него высунулась боро датая и патлатая рожа размером с ведро, выпучила на струг белесые зенки. В отк рывшейся пасти блеснули острые, похожие на щучьи, зубы.
        Харек, напряженный, точно рысь на дереве, подскочил, сцапал лежащий наготове лук. Его дрожащие пальцы никак не могли выхватить из колчана стрелу.
        - Спокойнее, - бросил Ингьяльд, который чуть не перевесился через борт, - это всего лишь водяной. Редкая форма жизни, приспособленная к обитанию в речных ареалах лесной полосы…
        - И этот туда же, - вздохнул Нерейд, взявший водяного на прицел. - Несет невесть что. Форма жизни… форма смерти… Ты скажи, стрелять в него или погодить.
        - И не пробуй, - вздохнул эриль. - Не убьешь, а только разозлишь, а неприят ности он может устроить немалые.
        Водяной без плеска ушел под воду и тут же возник у самого борта. В воздух взвились длинные, покрытые чешуей лапы с перепонками между пальцами и едва не сцапали эриля за шею. Тот отпрянул, с грохотом брякнулся на лавку.
        Харек пустил стрелу, та с раздраженным бульканьем канула в воду, но водяной уже исчез, словно его и не было.
        - Это он тебе за форму жизни, - заметил Нерейд, отсмеявшись. - Видно было, что нарочно не дотянулся, напугать только хотел. Будешь в следующий раз знать, чего говорить!
        Ингьяльд сконфуженно сопел, щупал ушибленный затылок.
        Чем дальше, тем теснее сходились берега, и вскоре вместо неба вверху был сплошной полог из ветвей и листьев. Там пищали, шуршали, скреблись, и на палубу время от времени падали перья и клочки шерсти. Из глубин леса доносился вой, протяжные стоны, рычание. Чаща жила своей жизнью, так же мало обращая внимания па людей, как река - на упавший в нее лист.
        - К берегу! - донесся протяжный крик с переднего струга, и тот приостано вился, повернул. По левую руку открылась небольшая полянка, заросшая высокой тра вой.
        - Да там же занято, - удивленно вздохнул Нерейд. Среди травы, сцепившись в драке, катались два самых странных существа, которых Ивару только доводилось видеть. Словно составленные из сучков и палок, длинные, изломанные, они были покрыты листьями, иголками и даже шишками. Колотили друг друга руками, отчего по лесу разносился глухой, деревянный стук, издавали пронзительные, свистящие звуки.
        На струги и людей не обратили никакого внимания.
        - Кто это? - спросил Ивар, приставая к берегу.
        Славяне смотрели на древолюдей без страха и удивления.
        - Лешие, - ответил Лычко с досадой. - До следующей удобной стоянки еще верст с десяток, засветло не доплывем. Так что придется ждать, когда закончат свои разборки…
        - А если шугануть? - предложил Сигфред.
        - Ага, а потом на тебя, спящего, дерево свалится или - еще хуже - на струг, борт проломит, - покачал головой русич. - Нет уж, тут, в лесу, они хозяева, а к хозяевам надо относиться с почтением. Даже к неразумным…
        - Сунешься к этим формам жизни - башку оторву! - Нерейд понял все по-своему и показал Ингьяльду здоровенный кулак. - А то знаем мы вас, эрилей. Пивом не пои, дай что-нибудь новое узнать…
        Наконец дерущиеся убрались в лес. Оттуда донеслись мощные удары, словно оба расшибали лбы о стволы. Все эти звуки сопровождались шумом ломаемых ветвей, треском.
        - Разводите костер! - скомандовал Лычко. - Они могут драться дни и ночи нап ролет, но к огню не сунутся.
        - Не дураки, - оценил Нерейд. - Понимают, что сгорят!
        В зарослях у берега что-то затрещало, оттуда высунулась зубастая треугольная морда, покрытая крупными, с ладонь, зелеными чешуйками, мгновение злобно смот рела на людей. Затем зверь, длинный, точно бревно, резво сполз в воду.
        - Отродье Фенрира! - поразился Нерейд. - Какая только пакость не живет в этом лесу!
        - Если и отродье, то Мирового Змея, - педантично поправил Ингьяльд. - Это ящер, он тут у них самый обычный хищник, вроде волка.
        - Обычный? - усмехнулся кто-то из дружинников. - Это такая-то страхолюдина?
        - Самый жуткий из хищников - человек, - возразил Ивар. - Что рядом с ним ящер или даже дракон?
        Вода перед носом струга вдруг вспучилась полупрозрачным горбом, словно неви димый зверь решил почесать о корабль крутую, спину. Раздался треск, и Ивар ощу тил, что летит кувырком.
        Его ударило в спину, в глазах потемнело. Темнота сменилась мелькающими звез дами, в ушах зазвучали полные недоумения и ярости крики.
        - Враги, конунг! Враги! - орал кто-то.
        Это слово привело Ивара в чувство лучше самых сильных заклятий. Значит, не просто бревно, высунувшееся из-под воды, а хитрый неприятель, с которым надо драться, которого нужно одолевать.
        Не обращая внимания на звон в башке, конунг вскочил на ноги, меч, словно сам оказался в руке.
        Струг ковылял как раненая лошадь, быстро оседая в воде. С берега летели стрелы, со злым гудением впивались в борта. Ингьяльд стоял на коленях, стреми тельными росчерками рисовал на палубе руны. Сотканные из алого пламени священные знаки горели ярко, но быстро гасли.
        - Нас атаковали колдовством! - крикнул эриль, лицо которого скривилось, точно от сильной боли. - Струг вот-вот затонет…
        Судя по хлюпающим звукам, пробоина внизу была с конскую голову. Ингьяльд пока сдерживал напор воды, но надолго ли его хватит?..
        - К берегу! - рявкнул Ивар. - Кари, прикрываешь рулевого! Остальные к ору жию! Одину слава!
        - Одину слава! - крикнули вроде недружно, но боевой клич успокоил. Стрелы, в первые мгновения сразившие нескольких воинов, теперь лишь бессильно скрежетали о щиты. Когда берег оказался рядом, викинги сами стали прыгать через борт. Зазве нела сталь и выше, там, где до суши почти доковылял струг Лычко. Точнее, Разва лился на куски в двух шагах от берега. Тиверцы с ревом устремились к деревьям.
        Ивар спрыгнул на землю, стрела свистнула рядом, сорвав клок волос на виске. Конунг мягко спружинил ногами, перекатился, перед ним выросли сразу двое воинов в легких кожаных доспехах. Сквозь прорези шлемов блестели злобные глаза, руки сжимали небольшие овальные щиты и длинные, тяжелые мечи.
        Ивар одним неуловимым движением отразил оба удара и тут же атаковал сам. Клинок его, легко прорезав щит и доспехи, углубился в мягкую плоть. Один из напавших воинов с криком отпрянул, из зияющей раны хлестала кровь, второй попро бовал уклониться от удара, но неловко зацепился за кочку, замахал руками… И голова в шлеме покатилась в сторону, а потом остановилась, упершись обрубком шеи в муравьиную кучу.
        Вылетевший из глубины леса топор саданул Ивара обухом с такой силой, будто в лоб ему лягнула копытом лошадь. В глазах потемнело… Очнулся конунг, стоя на чет вереньках, во рту был привкус крови, перед глазами плавали клочья тумана.
        Прямо на Ивара, оскалившись, мчался коренастый ратник в подпоясанной длинной кольчуге. Конунг попытался подняться, но руки и ноги подламывались, силы было меньше, чем в высохших прутьях.
        Откуда-то сбоку выскочил Сигфред, перехватил занесенную руку с топором. Лицо коренастого исказилось, он что-то выкрикнул. Затрещал кустарник, из леса один за другим выскакивали одинаковые, как гороховые стручки, воины.
        Сигфред отшвырнул от себя противника, завыл. Берсерка била дрожь, с губ летели клочья пены.
        - Конунга бьют! - крикнул кто-то в стороне.
        Ивар вновь провалился в беспамятство, а когда очухался, то вокруг были только ноги. В грязных, чиненых сапогах, они яростно топтали траву, месили грязь, а сверху доносился беспрерывный звон От него болезненно ныло в ушах.
        Ивар сцепил зубы: стыдно для конунга, стоять вот так, в позе гордого хищ ника, когда его дружинники рубятся с врагами. Он из последних сил поставил на ноги свое отяжелевшее, словно мешок с рыбой, тело.
        - Пустите… - Вместо крика получился хрип. - Я сейчас!.. Я им!..
        Но схватка уже заканчивалась. Среди деревьев мелькали быстро удаляющиеся спины. Налетчики, получив отпор и оставив на берегу лесной речушки немало тру пов, предпочли дать деру.
        - Ты как, конунг? - участливо пробасил Кари. Из его глаз уже испарился баг рянец боевого бешенства, они вновь были синими, точно сапфиры из короны импера торов Миклагарда.
        - Нормально, - ответил Ивар, щупая лоб. Там вздувался громадный синяк, далеко не первый, полученный на гостеприимной земле Гардарики. - Что с потерями?
        - Эриля уперли… - растерянно сказал Нерейд.
        - Что? - В первое мгновение Ивар не поверил ушам, а потом ощутил, как изнутри поднимается мороз бешенства. - Как вы могли допустить такое?
        - Он же выложился весь, струг спасая, и сам защищаться не мог, - пояснил Эйрик. Рукав кольчуги у него был распорот, по руке стекала кровь и капала на зеленую росистую траву - А мы все на тебя отвлеклись. Я только гляжу, а его уже тащат. Ринулся было вдогонку, да куда там - стеной встали…
        Только неясно, зачем им эриль? - недоуменно спросил Нерейд. - Он же не красна девица, чего его похищать?
        - Зачем-то нужен. - Ивар ощутил, как у него иссякли силы. Хотелось сесть, просто привалиться спиной к дереву и не думать ни о чем. - Ладно, там разбе ремся. Сколько погибших?
        Убитых оказалось пятеро. Струг, наполовину затопленный, лежал около самого берега, нос его торчал из воды, словно морда тюленя.
        - Вытаскивайте груз, - велел Ивар. - Эйрик, проследи и выстави стражу. Я пойду узнаю, что у Лычко.
        Тиверцы от нападения пострадали еще больше, чем викинги. Струг развалился на части, и спасти то, что было в нем, смог бы разве что водяной. Погибших оказа лось, чуть ли не с десяток.
        - Кривичи, - с отвращением сказал Лычко, сидящий на корточках возле одного из трупов.
        - Кто? - не понял Ивар.
        - Одно из кривичских племен, - пояснил Лычко, поднимаясь на ноги. Лицо его было красное, злое. - По щиту и шлему видно. Да и из луков так метко только они стреляют. От этого и название пошло - один глаз прищуривают, когда целятся.
        - Это все интересно, - Ивар не оценил новых знаний, - но зачем они нашего эриля умыкнули?
        - Эриля? - Лычко наморщил лоб, лицо его украсила недоверчивая ухмылка. - Это Ингьяльда? Надо же, я слышал, что в этих местах какой-то князь-колдун завелся, да не верил… А так похоже, что правда…
        - Что за князь? Всех кривичей?
        - Нет, местный, - пояснил Лычко. - Кривичи, как и словене, и тиверцы, - гро мадные союзы, в каждый входит несколько десятков разных племен. У каждого свой князь, свои воины, объединяются только ради того, чтобы отбить врагов или самим напасть на соседей…
        - Это как? - Подобное звучало дико, как если бы жители Трандхейма пошли войной на обитателей Уппленда. Да, и в Северных Землях случались свары между конунгами, но они решались схваткой дружин.
        - А так просто. - Голос Лычко стал грустным. - Если бы мы, славяне, объеди нились, то завоевали бы весь мир, дошли бы до Царьграда и Багдада… Но вместо этого рвем друг другу глотки, словно бешеные волки - чужаков нетерпим, но соседей ненавидим люто. Кривичи воюют со словенами, для вятича нет более лютого врага, чем северянин, а поляне спят и видят, как будут жечь дома тиверцев, мять их жен, уводить в полон детей… И внутри многих союзов кипят кровавые свары: решают, кому быть главным племенем, чей князь сильнее!
        - И у вас так же?
        - Нет, у нас на юге Степь, с ней можно бороться только объединившись. - Лицо русича потемнело от злости. - Да и Бузислав не дает воли, смутьянов давно пере вешал на потеху воронам! А здесь каждый хозяин лесного угла мнит себя светлейшим князем…
        - Как тот, кто спер нашего эриля? - Ивар в изумлении крутил головой. Что ни земля - свои нравы. В Бретланде рыцари расшибают лбы и доспехи ради женских платков, в царстве песка, что лежит далеко на юге, не пьют хмельного, а здесь, среди леса, такого дикого, что и медведь заблудится, сражаются не на жизнь, а насмерть только из-за того, что живут рядом.
        - Да, - кивнул Лычко. - Зорян, подойди. Расскажи, что ты слышал о князе Яро полке…
        Высокий воин с пышными пшеничными усами отделился от прочих дружинников. В его синих глазах стояла горечь - явно потерял в бою друга.
        - Я служил в этих местах, у предыдущего князя. А нынешний - сын его - после смерти отца заявился, брата умертвил и сам воссел на престол. Оборотень он, ска зывают, - мрачно пророкотал Зорян. - Чары злые ведает, к черным богам взывает, всех волхвов в своих владениях вывел.
        - Так, значит, волхвов ему мало, эрилей подавай, - Лицо Ивара перекосила нехорошая ухмылка. - Не знает, с кем связался, тварь! Вздумал бодаться? Получит по рогам!
        - Ты что замыслил? - встревожился Лычко, взмахом Руки отпуская дружинника.
        - Надо Ингьяльда выручать, - буднично ответил Ивар. - Любого воина можно заменить, но без эриля нам придется туго. Кто будет слагать саги, хвалебные висы складывать, лечить, наконец?
        - Ты спятил? - Глаза русича округлились как у филина, завидевшего мышь. - Твоего эриля утащили во владения Ярополка, заперли в крепости! В нее не проник нуть, да еще помни, что здесь кривичи хозяева, они каждый куст знают, а ты, прежде чем туда доберешься, десять раз сгинешь!
        - Посмотрим, чья удача больше. - Ивар равнодушно пожал плечами. - Ты можешь двигаться дальше, а я своих не бросаю. Либо вытащу Ингьяльда. либо просто пере режу глотку этому колдуну, Многие спасибо скажут.
        - Ты же совершаешь глупость! Ради одного человека готов пожертвовать собой и всей дружиной!
        - Конунг должен иногда совершать глупости. - Ивар выглядел спокойным, словно не на него накинулся рассерженный русич. - Главное, чтобы он сам потом за них отвечал.
        - Разрази меня Перун! - Лычко почти кричал. Дружинники оглядывались на него с недоумением. - И зачем я связался с этими сумасшедшими варягами?
        Он неожиданно махнул рукой и залихватски улыбнулся:
        - А, ладно! Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Придется пойти с вами, а то пропадете, ведь тут не море! Эй, - русич повернулся к своим воинам, - разбивайте лагерь!
        - Если мы не вернемся через десять дней, - Ивар глядел прямо в глаза Эйрику, которого вновь оставлял вместо себя, - идите вдоль реки на север. Доберетесь до Хольмгарда, там выбирайте нового конунга.
        - Почему не берешь нас с собой? - обидчиво выкрикнул кто-то из молодых викингов.
        - Силой Иигьяльда не освободить, - вступил в разговор Лычко. - Кривичей все одно будет больше, даже если мы пойдем все. А маленькому отряду легче спря таться. Волчья шкура не поможет, примерим лисью!
        Сам русич отобрал всего двоих дружинников - Зоряна и еще одного, низкорос лого и молчаливого, чьего имени Ивар еще не успел узнать. Конунг взял Дага, который в любой чаще что птица в небе, Нерейда и Сигфреда.
        - Не сомневайся, конунг, все исполню, - медленно ответил Эйрик.
        - Надеюсь, - буркнул Ивар и повернулся к Дагу, который едва не приплясывал от нетерпения. - Пошли.
        - Старайтесь шагать как можно тише, - предупредил Зорян, - кривич в лесу за версту слышит, Если будете топать словно лоси в гон, дойдем только до первой засады!
        Сам скользил меж стволов бесшумно, точно лосось в воде. Не отставал от него и Даг. Прочим викингам приходилось хуже, под ногами предательски трещали сухие ветви, кусты норовили зацепиться за одежду, ткнуть в лицо раскоряченными лапами. Ивар с ужасом подумал о том, как грохотали бы они, если бы облачились в кольчуги и шлемы.
        Лес тянулся темный, дремучий. Стволы елей высились в полумраке серыми колон нами, на разлапистых ветках покоились настоящие сугробы хвои. Под кронами стояла духота, на потную кожу налипали иголки, паутина, еще какая-то гадость.
        Запах прелого дерева вызывал отвращение.
        - Тихо! - шикнул Даг. Ивар замер, ощущая, как грохочет в груди сердце, готовое выдать хозяина.
        Впереди, среди стволов, возилось что-то тяжелое, огромное. Слышалось сопе ние, удары, точно громадным веслом хлопали по земле. Затем затрещали деревья, гигантская туша двинулась в сторону, прошла в нескольких шагах. Затаившихся воинов обдало мерзкой вонью.
        - Что это было? - спросил Ивар, когда шум стих вдалеке.
        - Кто его знает, - ответил Лычко. - В наших лесах водится столько всякого, что не каждый волхв разберется…
        У самого носа Ивара бежал муравей. Он походил на маленького рыжего викинга, который тащит добычу к кораблю, и бросить ее этого удалого воина не заставят даже все асы.
        В десятке шагов возвышался муравейник высотой чуть не по пояс, от него исходил мощный кислый запах. Конунгу повезло, что падать пришлось не рядом с ним тогда бы вовсе затоптали мелкие кусачие викинги.
        Рядом с Иваром лежал Нерейд. Лицо его отражало явственное желание выру гаться, но рыжий насмешник молчал, хорошо понимая, что шарахающиеся рядом кривичи не страдают глухотой.
        - Вперед, - прошептал Даг, когда топот и шум разговоров стихли.
        Вскочили на ноги, пробежали с полсотни шагов, чтобы снова упасть, на этот раз между папоротников, похожих на торчащие из земли растопыренные зеленые хвосты дивных птах.
        Сигфред споткнулся, вспахал носом землю, но лишь зашипел, как разжиревшая гадюка, которой наступили на хвост.
        - Долго еще? - просипел Ивар, вытирая рукавом потное и покрытое грязью лицо.
        - Судя по тому, сколько народу тут шляется, - нет, - ответил Зорян.
        Они шли по лесу второй день, и чаща, вчера еще бывшая безлюдной и дикой, сегодня оказалась населена почти так же густо, как улицы Миклагарда. Деревни и селения встречались с частотой поганок, заставляя искать обходные пути, которые часто вели через завалы или болота
        Половину времени приходилось лежать на пузе в сырых и грязных местах, пере жидая, когда мимо прошагают лесорубы или охотники, бортники, девочки с лукошками, безбоязненно шляющиеся по лесу. Викинги стали грязными, точно земляные черви.
        - Тут людно, как на тинге! - проворчал Нерейд. - А на пузе у меня скоро образуется мозоль.
        - Ничего, - ответил Ивар. - На кольчугах сэкономим!
        - Вперед! - И вновь вскочили на ноги, побежали полусогнутые, будто през ренные шакалы, которых когда-то довелось видеть в жаркой южной пустыне. Корни норовили дать подножку, а кочки сами подворачивались под ноги, словно лес не желал пускать чужаков.
        - Быстрее! - ругался впереди Зорян, на пару с Дагом ставший главным во время перехода через чащу. - Еще быстрее!
        Орудовать веслом казалось в этот момент чуть ли не удовольствием.
        - Стоп!.. - Едва не влетев в густой малинник, Ивар остановился. Ветви приг лашающее щетинились острыми шипами, меж них висели зеленые ягоды, похожие на кро хотные шишечки. - Теперь очень осторожно!
        Ветви раздвинулись, открыв спокойную гладь круглого, словно монета, озера. В темной воде, гладкой, точно кожа девушки, отражалась стоящая на противоположном берегу маленькая крепость, похожая на построенный из дерева замок. Над мощными стенами поднималась сложенная из толстенных бревен башня, мрачная, словно старый пень.
        - Княжеский терем, - сказал Зорян напряженно. - Если вашего волхва похитили воины Ярополка, то держат здесь.
        - Как туда можно пробраться? - спросил Ивар, а глаза уже изучали крепость, шарили по стенам, искали Уязвимые места и лазейки.
        - Есть подземный ход, - ответил усатый тиверец, - но его хорошо охраняют. На стенах, понятное дело, стража.
        - Остается подойти к воротам и постучать, - хмыкнул Нерейд. - Эй, злой кол дун, отдай Ингьяльда, а то тебе не поздоровится!.. И чтобы князь после этого еще от страха окочурился!
        - Размечтался… - буркнул Ивар. - А если с воды? Озеро подступало к крепости почти вплотную, между берегом и основанием стены, которая была тут чуть ниже, чем со стороны леса, виднелся невысокий, но крутой откос. Желтел песок, из него торчали высохшие корни, смахивавшие на уснувших змей.
        - Там разве что ящерица проползет, - сказал Зорян недоверчиво.
        - Надо подобраться ближе, - предложил Лычко. - Там и решим, что делать! Странно только, что князь не живет в городе, как везде принято…
        - В городе у него тоже есть терем, - буркнул Зорян. - Верстах в двадцати к востоку. Если хотите, для начала можно отправиться туда, осмотреть тамошние тем ницы!
        - Нет уж! - Викинги проявили редкостное единодушие.
        - Тогда вперед, - велел Ивар, - ползком. Будем искать подходы!
        Ночь в лесном краю наступала утомляюще медленно. Пылающее колесо солнца давно укатилось за деревья, а небо продолжало оставаться светлым. Лишь на вос токе слегка потемнело, в сиреневой вышине проглянули первые звездочки.
        - Не чавкай так, а то княжеская стража сбежится! - От подобного замечания Зорян едва не подавился и укоризненно взглянул на Нерейда.
        Тот безмятежно улыбнулся в ответ.
        Весь день провели, изучая окрестности крепости. Если у Нерейда была на пузе мозоль, то и остальным пришлось ею обзавестись, чтобы не стереть кожу до крови. Княжеское обиталище охранялось не хуже, чем сокровищница халифа, и сам Багдад ский Вор оказался бы тут в затруднении.
        Ничего не оставалось, как лезть напролом и надеяться на хитрого и загадоч ного славянского бога, именуемого авось.
        Ночи ждали, укрывшись среди молодого березняка на самом берегу. Шныряющие по лесу дозоры сюда не забредали, а густая листва позволяла чувствовать себя в безопасности.
        - Хватит шутить! - осадил дружинника Ивар. - Подрываешь боевой дух!
        - Как его можно подорвать, - не сдался Нерейд, - если он за десяток шагов в нос шибает!
        - Это не боевой, - усмехнулся Лычко, - а совсем другой. Счастье еще, что у дозорных собак нет, а то бы унюхали наши вонючие онучи за версту…
        Унюхали и скончались бы в жутких мучениях! - поправил Нерейд, с преувели ченной брезгливостью отодвигаясь от Сигфреда. - Ни одна собака такого не вытерпит!
        - В следующий раз проверим! - предложил Ивар и гут же поднялся: - Ладно, уже темно, пора за дело!
        Пока трепались, наступила ночь. Меж деревьями сгустился сумрак, небо выпучи лось на землю сотнями сверкающих глаз. Скрывая их, бесформенными летучими чудови щами плыли облака.
        - Эх, да поможет нам Отец Ратей! - Ивар проверил, как сидят перевешенные за спину ножны, и первым ступил в воду.
        Она оказалась холодной. Со дна били ключи, а деревья на берегах не давали озеру как следует прогреваться Даже в жаркий день. Озноб забрался под кожу, вольготно ползал по телу. Грести резво было нельзя - малейший всплеск разнесется над озером словно звон колокола. Мерзли, а плыли медленно, точно засыпающие лягушки.
        Деревянная крепость, чья громада вырисовывалась Во тьме, неторопливо вырас тала. По стене ходили стражи с Факелами, перекликались сонными голосами, в башне горели два окна, похожие на злые, багровые глаза.
        Откос надвинулся, скрыл крепость. Ивар ощутил под ногами твердь, с трудом встал на деревенеющие ноги. Когда выбрался на сушу, то с одежды и волос текло, а ночной воздух показался ледяным, словно объятия инистого великана.
        - Все тут? - послышался из тьмы шепот Лычко, - Лезем наверх!
        Песок осыпался под ногами, сапоги скользили, точно их смазали жиром. Ивар ухватился за торчащий корень, подтянулся, с ужасом ощущая, как тот рвется прямо у него в руках. Слава асам, успел ухватиться за следующий, поставить ногу на твердое.
        Рядом кто-то съехал на несколько шагов вниз, с шорохом обрушилась маленькая лавина песка.
        - Ты слышал, что там?.. - спросили сверху, как показалось совсем рядом. Стражи на стене оказались вовсе не глухими. Ивар замер, прижался к откосу, словно младенец к груди матери.
        - А ну посмотрим!.. - Над головой пламенеющим метеором пролетела горящая стрела, вырвала из мрака темные воды озера, зашипела и потухла. - Никого!
        - Да кто там может быть? - Кривич зевнул. - Разве что водяной!..
        Некоторое время выждали, потом вновь стали карабкаться. Ивар уцепился за край откоса, с трудом перевалился через него. Рядом очутился Нерейд, рухнул плашмя, словно выловленная рыба, которую швырнули на песок.
        - Быстрее под стену! - не дал разлеживаться конунг. - Потом выспишься!
        Рыжий викинг невнятно ругнулся, но сорвался с места, словно за ним гнался медведь. И едва не протаранил головой замшелые бревна.
        - Все здесь? - шепотом спросил Ивар, пытаясь отдышаться.
        - Все, - отозвался Лычко. - Сейчас дозор пройдет - полезем.
        Сверху появилось багровое зарево - там разминались стражи. Ивар различил лица соратников. Рыжая грива Нерейда выглядела черной, глаза Лычко посверкивали желтыми огоньками.
        - Бросай! - скомандовал русич, когда вновь сгустилась тьма.
        Зорян и Даг одновременно взмахнули руками, вверху что-то коротко стукнуло. Тиверец подтянулся и исчез наверху. Веревка, по которой лез Даг, дрожала будто ветка во время бури.
        - Давай, конунг, - прошипел Сигфред, когда она обвисла дохлой пиявкой.
        Ивар ухватился, сноровисто полез, упираясь ногами в стену. Вверху было тихо - либо все нормально, либо стражи порезали чужаков как свиней и затаились во мраке, ожидая, когда выберутся следующие…
        Перевалил через гребень, тут же откатился в сторону по неприятно скрипнувшим доскам. Рядом шевельнулась тень.
        - Все нормально, конунг! - сказала она голосом Дага. Ивар присел рядом, обнажил меч. Прикосновение к шершавой рукояти успокаивало, навевало чувство уве ренности.
        - Чрево Фрейи! - выругался оказавшийся на стене Нерейд. - Староват станов люсь для таких развлечений!
        - Оружие готовь! - цыкнул на него Ивар. - Жаловаться потом будешь.
        Последним на стену взобрался Зорян.
        - Что теперь? - спросил у него Ивар. Усатый воин служил здесь, должен знать все ходы и выходы,
        - Сначала нужно разобраться с дозорными. - Зорян кивнул направо, откуда пос лышался звук приближающихся шагов. - Пока они здесь, сделать ничего не удастся!
        В руках второго тиверца, чье имя было Ондатр, блеснули два ножа со странными толстыми лезвиями.
        - Давай! - выдохнул Лычко, когда из-за поворота стены показались двое страж ников с факелами.
        Ножи метнулись стремительнее ласточек, кривичи одновременно выпучили глаза, в горле каждого, чуть повыше кольчуги, словно выросло по короткой деревянной ручке.
        - Не дайте им упасть!.. - Зорян первым бросился вперед, бережно подхватил хрипящего дозорного. Второго поймали в самый последний момент, а то бы хряст нулся со всей дури и загремел кольчугой.
        Зашипели спешно гасимые факелы.
        - Что теперь? Вниз? - спросил Ивар. Пока все делали другие, он лишь шел вместе со всеми, и это было непривычно.
        - Нет. - Зорян покачал головой. - Все лестницы охраняются, а во дворе бдят десятки воинов. Если попробуем спуститься и пробиться ко входу в башню, то это верная смерть.
        - Предлагаешь полететь? - хмыкнул Нерейд. - Что-то я не вижу Велунда, чтобы он сковал нам железные крылья…
        - Все проще. - Неразговорчивый Ондатр отцепил от пояса короткую секиру. На доски упала надежно привязанная к ее рукояти бухта толстой веревки.
        - Свихнулись? - прошептал рыжий викинг, когда тиверец широко размахнулся, секира исчезла во тьме, и от центральной башни донеслось глухое «бум», - Услышат же!
        - Не обратят внимания! - ответил тиверец, приматывая веревку к воткнутому в стену короткому штырю. - Только быстрее!
        - И мне предлагается по этому лезть? - Нерейд возмущенно засопел, глядя, как Лычко ловко цепляется руками и ногами. - Она же оборвется! Или лезвие выскочит! Уж лучше попробовать пробиться через двор!
        - Не оборвется и не выскочит, - пожал плечами Зорян. - Мы так куда только не лазили, даже к киевскому князю в сокровищницу…
        - Ты сюда пришел красиво умереть или Ингьяльда спасти? - зло спросил Ивар. - Собрался с волками жить, учись у дерева ногу задирать! Это в Миклагарде или Бретланде можно было с выпученными глазами на сотню бросаться! Здесь, в Гарда рики, воюют совсем иначе!
        Но у самого сердце едва не выскочило из груди, когда ухватился за веревку. Пополз, отчаянно завидуя пауку, которого восемь лап, да и те с когтями. Ставшая тяжелой задница тянула вниз, туда, где по ярко освещенному двору ходили страж ники в блестящих шлемах. Доносился смех, обрывки разговоров.
        Веревка тряслась, но Ивар полз, обдирая пальцы. Вздрогнул и чуть не сор вался, когда его ухватили за плечи.
        - Уже все, сейчас головой стукнешься, - просипел Лычко. - Перебирайся!
        Ивар подтянулся, ухватился за бревна, упал животом на твердое. В палец впи лось несколько заноз, но было не до них. Грудь от волнения вздымалась так, что руки дрожали.
        - Не ожидал, - уважительно хмыкнул Лычко. - Думал, что вы, викинги, хороши только в открытой схватке, когда надо мечом махать и ни о чем не думать. А ты лез ничуть не хуже любого русича…
        - Мы можем, все можем, - сдерживая дрожь в голосе, сказал Ивар. - Ты еще нас не знаешь!..
        Глава 6 ДИКИЙ ЛЕС
        Ивар подполз к краю, выглянул. Веревка вновь завибрировала - кто-то лез. Но воткнувшаяся в бревна почти на всю глубину лезвия секира держала плотно, даже не дрожала.
        Башня высока - если сорвешься, то брякнешься не сразу, успеешь испугаться и испортить штаны, прежде чем затрещат кости. Стражники, охраняющие главный вход, ржут, лениво переругиваются. Вверх никто не смотрит, да оно и понятно - враги с неба не свалятся.
        Лычко, пыхтя, помог перебраться на крышу Нерейду. Тот был красный, глаза выпучены - вот-вот раздуется до размеров йотуна.
        - Нет… - прохрипел рыжий викинг, - никогда… не полезу больше… Клянусь Хроф татюром!
        - Интересно, почему тут нет поста? - поинтересовался Ивар у Зоряна, когда на крыше собрались все семеро. - Удобно же, все стены видно…
        - Раньше был, - хмуро ответил тиверец, разглаживая усы. - Но потом его упразднили за ненадобностью. До крепости еще никто незамеченным не добирался.
        - Значит, мы первые. - В голосе Нерейда не было особого ликования. - А сейчас мы случайно на голову князю не упадем?.. Зарубили бы его для начала!
        - Нет, - ответил Зорян. - Его покои пока обойдем. Охраны в них больше, чем на пути к темнице.
        - Как мы, кстати, туда прорвемся? - поинтересовался Даг. - Всех зарубим, кто по дороге попадется?
        - Никого пока не будем рубить, - сказал Ивар. - Пойдем нагло, словно сами тут хозяева. А потом разберемся…
        - Вот за что люблю нашего конунга, - восхитился Нерейд, - так это за детальные и тщательно продуманные планы!
        - Ничего, - утешил его Лычко. - Авось проскочим!
        Квадратный люк, едва заметный на фоне крыши, поддавался с трудом. С Ивара сошло семь потов, пока, наконец не приоткрылось ведущее в темноту отверстие. Во мраке едва просматривалась узкая лестница, исчезавшие внизу ступени.
        Зорян первым скользнул по ним. В черноте затеплился огонек, разгорелся в пламя факела, на миг осветил суровое лицо тиверца.
        - Никого, - сказал он. - Спускайтесь!
        Вместо ожидаемого чердака, пыльного и населенного пауками, тут была большая комната: стены обтянуты коврами, в углах - массивные шкафы с тяжелыми запорами. В полу еще один люк, на крышке блестит большое кольцо, через щели пробиваются лучики света.
        - Открывайте, - велел Ивар и глубоко вздохнул. - Что там, кстати?
        - Коридор, - ответил Зорян, берясь за кольцо, - ведущий к оружейной комнате. За поворотом - княжьи покои и лестница.
        - Отлично. - Ивар помянул про себя Владыку Асов и, кряхтя, полез вниз.
        Спрыгнул на пол и огляделся. Коридор упирался в опертую массивным брусом дверь. Ее пересекали толстые стальные полосы. Оно и понятно - княжеское оружие хранится за семью запорами. На стенах, тихо потрескивая, горели факелы.
        Викинги и тиверцы один за другим спускались по лестнице. Негромко стукнул закрытый Сигфредом люк.
        - Помните, морды у всех должны быть нахальные! - распорядился Ивар, про себя удивляясь, что участвует в подобном сумасшествии. Но разумных способов освобо дить Иньяльда у него не было, приходилось брать наглостью.
        Два молодых дружинника, охраняющих вход в княжьи покои, дружно вытаращили глаза и раскрыли рты, когда из-за поворота, ведущего к оружейной, вышли нес колько воинов.
        У одного из кривичей мелькнула мысль про выход на крышу, но тут же была отб рошена в сторону доводами разума - без крыльев туда не добраться, а их у чужаков не видно.
        Другой стражник задумался про тайные ходы, которыми, по слухам, к князю ходят те, кого другим видеть не положено. Кто знает, может, и вправду есть, такие, и только простые воины о них ничего не ведают…
        Ладони обоих караульных застыли на рукоятях мечей, скованные сомнением - кричать или промолчать, рубить или нет?
        Пока соображали, чужаки оказались совсем рядом. Передний, высокий блондин с холодными, светлыми глазами, покровительственно улыбнулся, спросил сильным, уве ренным голосом:
        - Как служба? Все охраняете?
        Один из княжьих дружинников разинул было рот, но не нашелся чего ответить, да так и замер. Когда шаги странных людей затихли на лестнице, другой тупо спро сил:
        - Может, поднять тревогу?
        - Да, и чего ты воеводе скажешь? - возразил первый дружинник. - Что мимо прошли семеро человек с оружием, которые непонятно откуда взялись? Так воевода спросит - и почему тогда ты их мечом не рубил, князя защищая? Нет уж лучше сде лаем вид, что ничего не заметили!
        - И этого тоже? - Менее сообразительный кривич поднял дрожащую руку. На полу, там, где прошли чужаки, остались хорошо видимые влажные следы, словно по коридору протопал отряд водяных.
        - И этого! - решительно брякнул первый дружинник и даже глаза зажмурил, чтобы не видеть того, что бдительному стражу видеть не полагается.
        Спускаясь по лестнице, Ивар шагал размашисто и решительно, словно он сам князь, хозяин башни. По его надменному лицу никто бы сейчас не догадался, что сердце конунга трепещет в груди, словно заячий хвост.
        Несколько пролетов прошли, вовсе никого не встретив, затем миновали прижав шуюся к стенке служанку. Эта мельком взглянула на воинов и тут же опустила лицо.
        - Сейчас будет караулка у входа, - прошептал шагающий сзади Зорян, - а в ней вход в подземелья… Его охраняют бдительно!
        - Ясно, придется сражаться. - Ивар почувствовал, будто каменная плита свали лась с плеч. Подошла к концу необходимость таиться, обманывать, хитрить. Насту пило время меча, когда можно будет кинуться в битву, остервенело рубя врагов и не думая о том, что будет потом чем все закончится…
        Викинги следовали подобной тактике не одно десятилетие и, что самое стран ное, чаще всего побеждали.
        Лестница закончилась и вывела в обширное помещение. Чадно горели факелы, освещая стоящие вдоль стен лавки, массивную дверь, ведущую на улицу, и другую, в дальнем углу, узкую и неприметную.
        - Кто такие? - Навстречу спускающимся по лестнице поднялись двое воинов. Оба поперек себя шире, густые бороды падают на кольчуги, из-под шлемов сверкают подозрительные глаза.
        - От князя вашего гости, - ответил Ивар с улыбкой. Меч вылетел из ножен со скоростью атакующего сокола. В последний момент конунг повернул его плашмя, раз далось гулкое «бумм», и один из бородачей без звука брякнулся на пол.
        - Тре… - успел выкрикнуть второй, но захрипел, забулькал, пытаясь выдернуть впившийся в глазницу метательный нож.
        - Нерейд, Зорян, заприте наружную дверь, - распорядился Ивар.
        Тиверец и викинг, закряхтев, вдели в скобы здоровенный брус.
        От похлопываний по щекам оглушенный бородач очухался, в глазах его плавало удивление, - похоже, он никак не мог поверить в происходящее.
        - Пикнешь - умрешь, - пообещал Ивар, для лучшего понимания демонстрируя отточенный клинок. - Говори, где держат пленного эр… волхва?
        - Ага, вот и ключики!.. - Лычко, успевший обшарить пояс убитого, вертел в руках здоровенную связку ключей. - Явно от темниц!
        - Зачем мне говорить? Все одно убьете? - пробурчал бородач, вдруг дернулся, крикнул пронзительно, как невыспавшийся петух: - Тревога!..
        - Вот гад… - Через секунду Ивар обтер лезвие о бороду убитого. - Лычко, пробуй все ключи подряд…
        Русич уже возился с замком.
        Снаружи послышался топот, что-то массивное ударило в дверь, встревоженный голос спросил:
        - Эй, Вяхирь, Тишко, что у вас?
        - У них - все, - громко ответил Нерейд. - Лежат и не шевелятся. Дрыхнут на посту, не иначе.
        - Зачем? - прошипел Зорян, - Разозлишь!
        - Злой враг - глупый враг! - ответил рыжий викинг спокойно. - Пусть побесятся!
        Снаружи заорали что-то сердитое, ругались хуже, чем пьяные волхвы, стуча лись, похоже, пытались выбить дверь головами. Но та, рассчитанная на удары тарана, держалась крепко.
        - Есть! - торжествующе выкрикнул Лычко. Что-то железное щелкнуло, массивная дужка отошла в сторону, и замок с грохотом упал на пол.
        Ивар схватил факел, первым ринулся на открывшуюся лестницу. За ним, сопя и топая, точно кони, неслись Зорян и Лычко. Прочие остались наверху - встречать хозяев, которые почему-то не были рады гостям.
        - Сюда! - выкрикнул усатый тиверец, когда по правую руку открылся проход. Лестница вела ниже, оттуда поднимались тяжелые, густые запахи. - Важные пленники тут…
        Проход оказался забран решеткой. С висящим на ней замком возиться не стали, просто сшибли.
        - Ингьяльд! - крикнул Ивар, оглядев два ряда одинаковых, из дубовых досок, дверей. Понятное дело, что обыскивать все каморки времени нет - вся надежда на то, что эриль сам подаст голос.
        Крик улетел во тьму, эхо, словно насмехаясь, вернулось приглушенным и иска женным. За дверями завозились, из-за ближайшей кто-то сказал недовольно:
        - Чего шумите? Спать мешаете!
        - Заткнись! - велел Ивар. - А то зайдем и навеки спать уложим! Ингьяльд!
        На сердце стало холодно - неужели Большая Рука мертв? Или его пытали так сильно, что он не в силах говорить? О том, какие пытки может изобрести князь- колдун, можно было только гадать…
        - Ящер меня задери! - выругался Лычко. - Так и придется все тут обыскивать… А не может он быть ниже?
        - Не должен, - ответил Зорян угрюмо. - Там.., Кто… кто зовет? - Из тьмы долетел слабый, едва слышный отклик.
        - Свои! - гаркнул Ивар во всю мощь, не стесняясь радости, которая затопила его сердце, точно весеннее половодье. - Ты где?
        - Тут!..
        Ключи не желали лезть в замочную скважину. Лычко менял их, торопился, связка в его руках громыхала, будто маленькая, но сердитая грозовая туча. Наконец ключ подошел, русич повернул его, напрягся.
        Дверь сдвинулась, с глухим шорохом отворилась в сторону. Изнутри так смачно пахнуло нечистотами, что Ивар едва не задохнулся.
        - Где ты тут? - спросил он, поднимая факел повыше. Пол крохотной каморки блестел, точно его залили жиром, в углу зияла темная смрадная дыра, потолок был такой, что высокий человек смог бы стоять, только согнувшись. У стены на груде соломы что-то слабо шевельнулось.
        - Тут я… - слабым голосом отозвался Ингьяльд, - Связан по рукам и ногам. Эта сволочь, хозяин местный, знает, как с эрилями обращаться…
        Веревки опутывали Большую Руку всего, словно он побывал в паутине гигантс кого паука, - даже пальцы были тесно примотаны друг к другу, чтобы не смог поше велиться, бросить руны.
        - Укуси меня Фенрир, - освобожденный эриль выругался, зашипел сквозь зубы, - где мой меч?
        - Вот уж не знаем, - ответил Зорян, в напряженной позе застывший в кори доре. - Мы сюда за тобой пришли, а не за твоим клинком…
        - Это точно, - буркнул Ивар, помогая Ингьяльду встать, - Пошли, пока сюда все кривичи не сбежались. Что хоть с тобой делали?
        - Пока только допрашивали. - Эриль двигался тяжело, затекшие мышцы повинова лись с трудом, но с каждым шагом он разогревался, и его движения становились все увереннее. - Хотели тайны рун выведать. Обещали пытать, но пока не начали. Только без меча я отсюда не уйду!
        Хорошее оружие, подарок знаменитого конунга Хрольва Пешехода, терять и вправду было жалко, но Ивар понимал, что длинный тяжелый клинок, скорее всего, навсегда останется здесь, в княжеском хранилище.
        В караулке их встретили вопли и лязг оружия. Дверь наружу пока держалась, но княжеские воины то ли залезли через окна, то ли их было немало в башне - напали с лестницы.
        - Вы вовремя! - прохрипел Нерейд, забрызганный кровью так словно резал сви ней. - А то все лезут и лезут…
        Ивар кинулся в схватку. Мелькнуло чье-то оскаленное лицо, тут же развалив шееся надвое под ударом меча, мимо просвистела тяжелая лавка, брошенная рукой Ингьяльда. Нападающих словно ветром сдуло: они с грохотом и звоном откатились вверх по лестнице, теряя шиты и оружие. Дальше в панике поползли сами, стремясь укрыться от страшных врагов.
        Лестница опустела.
        - Как вы тут? - спросил Ивар, опуская меч.
        - Не очень, - откликнулся Даг, с клинка которого стекали тягучие красные капли. - Ондатра убили…
        Тиверец, так ловко метавший ножи и секиры, лежал на спине, широко распахнув глаза. Чей-то меч распорол ему грудину, и было видно, как в ране трепещет, мед ленно замирая, сердце.
        - Да примет его Перун с почетом, - торжественно сказал Лычко. - А нам надо думать, как отсюда выбраться. Волхва вашего спасли, теперь самим бы уцелеть…
        - Через верх, по веревке?.. - предложил Ивар.
        - Нет уж, лучше с троллями целоваться! - содрогнулся Нерейд. На лице, которое он безуспешно пытался оттереть от крови, проступило отвращение.
        - Тогда ничего не остается, как прорубаться через двор к воротам, - подвел итог конунг.
        Сверху послышались тяжелые шаги, и на лестнице вновь показались воины. Нас тупали тесным строем, глаза решительно блестели, как и обнаженные мечи.
        - Вперед! - За спинами дружинников широко шагал высокий человек в кольчуге. Его волосы, черные, словно вороново крыло, развевались, в глазах горела неис товая злоба. В левой руке он сжимал короткий деревянный жезл, а в правой - длинный меч.
        - Это же мой клинок! - Голос Иигьяльда звенел от гнева, - А это та тварюга, которая меня пытать хотела! Одину слава!.. Перун с нами!.. - Боевой зов викингов смешался с кличем тиверцев. Мечи лязгнули, соприкоснувшись.
        Ивар рубился спокойно и расчетливо. Шансов уцелеть было меньше, чем в логове дракона, и он просто старался угрохать как можно больше врагов, чтобы явиться к Тротту с высоко поднятой головой.
        Меч проскальзывает выше щита, свободно пробивает кольчугу - один… на обратном ходе слегка задевает лицо дородного воина, тот кричит и падает - два… Из распоротого горла еще одного хлынула струя крови - три…
        Мимо с остервенелым ревом пронесся Ингьяльд, врубился во вражеский строй, расшвыряв кривичей точно деревянные чурки. Обычного размера меч казался в ручищах молодого эриля коротеньким ножиком.
        - Сдохните, сволочи! - яростно орал Большая Рука. Князь, оказавшийся без защиты; улыбнулся, широко и страшно. Поднял жезл, по которому побежали злые фиолетовые искры. Слова изо рта хозяина башни вылетали неразборчивые, грохочу щие. Ивар ощутил, как на плечи наваливается тяжесть, давит его к земле. Вот Ингь яльд отшатнулся, закрыл глаза рукой…
        Зато Сигфред шагнул вперед, без затей ударил и острым мечом распорол коль чугу на груди князя. Тот пошатнулся, на его лице отразилось искреннее удивление.
        - Как ты сумел?.. - Изо рта потекла темная кровь, пылающие глаза медленно угасали, точно угли, заливаемые водой.
        - А вот так! - прохрипел Ивар, выпрямляясь. Незримая тяжесть сползла с плеч. - Что твое гнусное колдовство против отваги?
        Князь отступил еще на шаг, порываясь что-то сказать, но лишь истощил пос ледние силы. Рухнул навзничь, словно подрубленное дерево, и вся башня содрогнулась.
        Уцелевшие кривичи с воплями ринулись вверх по лестнице.
        - Вот это мое, - сказал Ингьяльд, забирая выпавший из руки князя меч, - а вот это я приберу!
        Жезл пришлось просто выдирать из руки мертвеца: тот вцепился в него крепче, чем ворон в падаль.
        - Зачем тебе эта деревяшка? - недоуменно спросил Нерейд. - Брось!
        - В ней великая сила. - Эриль рассматривал покрытый тонкой резьбой жезл так, словно тот был из золота. - В хозяйстве пригодится!
        - Ну-ну.
        - А снаружи нас ждут, - Лычко сноровисто сдирал с погибших кольчуги и шлемы, - с нетерпением. Так что лучше подготовиться к теплой встрече…
        Судя по тяжелым ударам, в дверь колотили уже не головами, а чем-то более основательным.
        - Может, сказать им, что князь погиб? - предложил, облачившись в кольчугу, Ингьяльд. - Сами разбегутся…
        - Как же, мечтай! - Нерейд натянул на макушку, шлем, поправил торчащие из- под него волосы, - И еще пива нальют в дорогу, а жен своих отдадут во временное пользование.
        - Хорошо бы, - вздохнул Ивар, и тут же голос его стал жестким, командным: - Открывай!
        Брус вытащили, он с грохотом рухнул на пол, и двери с треском распахнулись, в стороны брызнула щепа. В башню всунулось измочаленное бревно, проехало почти до середины караулки. Держащиеся за него дружинники, не успев остановиться, попадали на пол. Свистнули мечи - и неудачливые кривичи остались без голов.
        - А теперь к воротам! - сказал Ивар. - И да помогут нам все асы разом!
        Они вылетели из двери, словно покрытый броней кулак, вмялись в рыхлую массу обступивших башню кривичей, продавили ее. Ивар видел безумные глаза ничего не понимающих княжеских дружинников, спешно рубил, пока те не опомнились.
        Потому что когда опомнятся - просто задавят количеством. Во дворе деревянной крепости собралось чуть ли не полсотни воинов, от горящих факелов было светло, точно днем.
        - Руби!.. - орал Нерейд. Удары его были тяжелы, ломали щиты, отшибали прочь чужие клинки. Рядом ужом вертелся Лычко, двигался стремительно и расчетливо, на каждого противника тратил только по одному удару.
        - Да их только семеро! - гаркнул какой-то догадливый кривич. - Насядем, братцы, послужим князю!
        Ивар хотел было крикнуть, что проклятый колдун убит, но дыхания не хватало. Его теснили озверевшие, потные рожи, стремились достать мечами, тыкали копьями, махали топорами.
        Времени не оставалось даже на то, чтобы крикнуть: «Мама!»
        За спиной страшно взвизгнул Сигфред, что-то затрещало, и над головой Ивара пролетел воин. Махал руками, точно надеялся полететь, но это помогло мало. Со всего маху врезался в толпу, повалил еще нескольких.
        - Хорош… ваш… берсерк… - пропыхтел Зорян, отражая сыплющиеся на него удары. - Швыряет… врагов, точно медведь - спелые… груши.
        Вряд ли Сигфред знал, что такое груши, но кривичам от этого не становилось легче. Клинки гнулись и ломались, не желая поражать воющего врага, а тот, роняя с губ кровавую пену, хватал дружинников бросал вперед, расчищая путь к воротам.
        Ивар уже видел их: широкие, сложенные из толстых, плохо ошкуренных брусьев. Неужели удастся прорваться?
        Все тело ныло, меч казался тяжелым, словно гора, но конунг рубил и рубил, не столько стремясь поразить противников, сколько отодвигая их с дороги, ведущей к спасению.
        - Открывай! - закричал он страшно, оказавшись перед громадным, окованным железом засовом.
        Пришлось развернуться, вчетвером отражать бешеный натиск опомнившихся криви чей, пока Нерейд и Зорян, рыча, точно ополоумевшие медведи, пытались справиться с тяжеленным куском дерева.
        - Готово! - проорал кто-то из них, и по сторонам заскрипело. Петли в воротах явно давно не смазывали.
        Ивар ловким ударом рассек плечо пожилому усатому воину, который не в меру прытко наседал. Вот тот упал, зажимая рукой рану…
        - Воеводу сразили! - Паника охватила ряды княжеских дружинников, и те отхлы нули, будто волны в час отлива.
        - Скоро опять полезут, - сказал Ивар, когда проскочили в открывшуюся в воротах щель. Конунг чувствовал, что от тяжелого дыхания грудь вот-вот лопнет, а руки не удержат даже ложки, что уж говорить о мече - Догонят и в лесу прибьют, словно волки козу.
        - Это точно, - мрачно подтвердил Лычко. - Остынут и возьмутся за луки.
        - Я останусь, задержу, - сказал Сигфред. Рубаха на нем была изорвана в клочья, но на загорелой коже не осталось даже царапины.
        - Ты погибнешь! - В словах Зоряна звучало восхищение, смешанное с недоверием.
        - Все умрем рано или поздно, - Сигфред пожал узкими плечами. Лицо его было торжественным, темные глаза сияли, - Лучше пасть в бою, со славой, чем глупо или от старости. Сегодня мой день, я это чувствую… Разве не слышите, как поют в вышине дочери Одина, готовясь принять нового бойца в его войско?
        - Если ты так решил, оставайся. - Ивар похлопал старого друга по плечу, ощу щая, как от горя сводит горло. - Мы будем помнить тебя!..
        - Встретимся в Вальхалле! - Берсерк отвернулся и исчез за воротами. С той стороны раздались удивленные крики, а потом рев, в котором не было почти ничего человеческого.
        - Побежали, - Даг поспешно стащил заляпанную кровью и мозгами кольчугу, с брезгливостью отшвырнул ее в сторону. - Теперь все зависит от скорости наших ног…
        Они мчались через лес, словно охотящиеся волки, - разве что те не бегают гуськом; под ногами хрустели побеги папоротника. Темные стволы обступили их со всех сторон и быстро скрыли за собой град, еще недавно принадлежавший князю- колдуну. Где-то вдалеке стих грохот битвы, все еще продолжавшейся у ворот.
        Последней битвы Сигфреда.
        Нерейда мотнуло на бегу, и он со всего маху въехал лбом в дерево. В стороны брызнули кусочки коры. Рыжий викинг, вместо того чтобы упасть, лишь помянул срамные места Отца Богов и помчался дальше.
        - Крепки головы твоих воинов, о конунг, - просипел на бегу Лычко. - Счастье иметь таких…
        Ивар ничего не ответил. На это просто не осталось сил. Двухдневный непре рывный бег, перемежаемый короткими привалами, изнурил его до предела. В боку кололо, в груди словно вывелся десяток пищащих птенцов, ноги подгибались, отка зываясь держать тело. Но он бежал и бежал, понимая, что стоит замедлить ход, и преследующие их кривичи сумеют нагнать беглецов.
        Пока им это не удалось. То ли не ожидали от наглецов такой прыти, то ли в суматохе потеряли след.
        - Стойте! - Кусты впереди зашевелились, из них выступил могучий темноволосый воин.
        Ивар рванул из ножен меч, крикнул, задыхаясь:
        - Руби!..
        - Это же Кари! - Дагв последний момент перехватил занесенную руку конунга, медленно опустил ее.
        - Живые, - громадный берсерк неуверенно улыбался, - а то мы уж и не наде ялись… - и в его светлых глазах промелькнула тревога. - А где Сигфред?..
        - Пьет пиво возле Хлидскъяльва, - ответил Ивар, пытаясь вложить клинок в ножны. Руки от усталости тряслись, и конунг раз за разом промахивался. - Зато эриля освободили, а местного князя отправили в Хель…
        - Большая Рука даже какую-то побрякушку прихватил, - похвастался Нерейд. - Эй, Ингьяльд, покажи свой жезл…
        - Потом! - мрачно отрезал молодой эриль. - Не до него сейчас.
        - Ступайте в лагерь, - сказал Кари. - Я тут это, на страже стою.
        У берега реки горел костер, воины ходили, сидели или лежали, один задумчиво помешивал ложкой в котелке, из которого растекался ароматный запах вареной рыбы.
        - Вот они! - Навстречу вылетел Эйрик, глаза были безумные. Все повскакали на ноги, загомонили разом. Ивар ощущал, как его колотят по плечам, трясут.
        - Потом все вопросы!.. - Едва хватило сил не шептать, а говорить нормально. - Потом!
        - Что же погони-то не было? - спросил Нерейд, когда наелся так, что брюхо стало выпирать словно болотная кочка. - Странно это…
        - Должно быть, увидели, что князь погиб, - предположил Лычко. - И поняли, что умирать за него уже не обязательно.
        - Наследство делят, - буркнул Ивар, - решают, кому править. А нам что теперь делать?
        - Двинемся дальше пешком. - В голосе Лычко не было радости, в желтых глазах проскальзывала едва уловимая тревога. - Через Лес…
        - А сейчас мы где? - Нерейд недоуменно нахмурил рыжие брови, - В чистом поле, что ли?
        - Все, что вы видели до сих пор, был не лес, а так перелески. - Русич поежился, - Теперь же, чтобы уйти из земель кривичей и срезать путь, нам при дется пройти через Лес. Он старше многих гор, и среди его деревьев живут чудные и жуткие существа, которых не помнят в иных, соседних, землях.
        - Веселенькое место, - буркнул Даг, - если уж водяные и лешие не жуткие и чудные!
        - Это точно, - кивнул Лычко, - но другого пути нет. Если идти как хотели, то до стольного града тиверцев доберемся к осени, когда от него, может быть, одни головешки останутся.
        - Ладно, - подытожил Ивар. - Тогда сворачиваем в твой Лес, да и дело с кон цом. Выступаем завтра. Нечего тут рассиживаться, вдруг кривичи уже новым князем обзавелись и прут сюда - хотят с нами дружиться…
        - Позволь, конунг, сказать мне вису, - вмешался в Разговор Ингьяльд, который до сего момента сидел сосредоточенный, словно ворона, целящаяся нагадить прямо на голову устроившемуся под деревом путнику. - Даже две. Одну я посвящу славной битве, в которой нашли смерть многие достойные воины, а другую - Сигфреду, - тут голос эриля чуть заметно дрогнул, - который пирует теперь с эйнхериями.
        - Говори, - кивнул Ивар.
        И звучал так громко
        Спор секир средь шкуры
        Ликовал конь ведьмы
        Спины невесты Хрофта.
        Многих лишил жизни
        Смелых вязов битвы
        Слава не замедлит
        Даритель света моря.
        - Сложено неплохо, - сдержанно одобрил Ивар, снимая с пальца золотое кольцо, добытое некогда в Валланде. Скальда следует одарить, хотя в искусстве составлять стихи Ингьяльду еще далеко до учителя. - А чем ты восславишь Сигфреда?..
        Не бежал от смерти
        Тополь вьюги лезвий
        Слышим крики Скегуль.
        В меде великанов скальд
        Найдет отраду - равных
        Нет под сводом черепа Имира!
        И вновь Большой Руке едва удалось соблюсти размеры, а кеннинги он исполь зовал не особенно интересные. Но даже скверно сложенная виса в честь погибшего лучше, чем совсем ничего.
        - И это неплохо, - приободрил конунг Ингьяльда, который, судя по румянцу, залившему его щеки, сам осознавал недостатки своего творения, - хотя, видит Браги, тебе еще нужно совершенствоваться!
        Глухой к красотам поэзии Нерейд уже храпел, растянувшись возле самого кос тра, голова Дата склонилась еще ниже. Ивар и сам ощущал, как рот раздирает зевота, тело наливается тяжестью.
        - Ладно, спи, конунг, - сказал Эйрик, поднимаясь с места, - я сам расставлю стражу.
        «Что бы я без него делал?» - успел подумать Ивар, прежде чем погрузиться в сон.
        - Топоры готовьте, - Приказ Лычко звучал бы странно, если бы впереди не замаячили заросли, такие густые, что в них застряла бы и пчела, Ветви сплета лись, будто стремились стать корзиной, и казалось, что впереди выросла стена из прутьев.
        Ивар наклонил голову и помотал ею, вытряхивая из уха остатки воды. В сапог, судя по щекотке, заплыла маленькая рыбка, с одежды текло. Переправа через реку оказалась занятием довольно малоприятным.
        - Луки держите наготове! - еще раз предупредил Лычко. Глаза его в лесном полумраке хищно светились. - Стреляйте в любую тень. В крайнем случае окажемся с дичью!
        Викинги и тиверцы, вооруженные луками, дружно закивали. Взлетели тяжелые острые топоры, и в шорох, писк и прочие обыденные для леса звуки вплелся отча янный стук и хищный хруст.
        Ветви поддавались с неохотой, брызгали соком, но, даже почти срубленные, не желали ломаться. Они кое-как гнулись, когда их с усилием отводили, но тут же разгибались, стремясь угодить в лицо идущему позади. Густая и высокая трава цеп лялась за сапоги. Первую сотню шагов прошли только к полудню. Дальше чаща поре дела, но ненамного.
        Ивар шагал в самом хвосте колонны, оглядывался на каждый шорох. Вздрогнул, увидев, как из пенька, оставшегося на месте срубленной только что елочки, выст релил побег, потянулся вверх, словно тоненькое зеленое копье. В стороны полезли ветви с крохотными, как у новорожденного ежонка, иголочками. Еще дальше
        распрямлялись сломанные ветви кустарника. Просека прорубленная дружинниками, затягивалась, словно след от удара мечом - на воде.
        Кроны вверху смыкались плотно, не пуская вниз солнечный свет. В полумраке лица викингов казались мертвенно-зелеными, точно у нежити, воздух меж стволов лесных великанов колыхался густой, сырой и горячий, точно суп. Влага оседала на коже, смешивалась с потом.
        Легко было поверить в то, что этому Лесу и вправду тысячи лет. Людей тут если и видели, то разве что в качестве еды. Из-за стволов на викингов глядели горящие злобой глаза, мелькали стремительные тени, издалека доносилось недоброе взревывание.
        То у одного, то у другого лучника стрелы срывались с тетивы, исчезали в лис тве. Но ни у кого не хватало духу проверить, попали они в цель или нет. Продира лись вперед, сбившись в тесную кучу: те, кто шагал впереди, орудовали топорами, прочие держали наготове оружие.
        - Тут всегда так жутко? - спросил Ивар, ощущая, что его трясет, словно осину на ветру.
        - Только на границе с остальным миром! - Волосы на затылке Лычко стояли дыбом, словно у почуявшего опасность зверя, но на лице читалось странное облег чение, почти восторг, - Глубже будет полегче…
        Деревья перед отрядом затрещали, сминаемые словно трава, из-за них выдвину лась мохнатая, темная туша. Видимо, боги сотворили ее давно, когда пытались соз дать человека, но еще не знали, как это делается. Получилась тварь в два раза крупнее Кари. Плечи были шириной в дом, а над уродливо вывернутыми ноздрями горели злобой алые глаза.
        Гигант остановился, взревел, кулаки размером с бочки гулко заколотили по груди.
        - Назад!.. - заорал Лычко. - Это чугайстырь!.. Есть шанс уйти без драки!
        Но лохматое чудовище выглядело разозленным. То ли не понравилась невесть откуда взявшаяся в лесу мелкота, то ли люди, сами того не ведая, перли на лого вище, где прятались самка с детенышами. Громадная туша с кошачьим проворством скакнула вперед, лапищи вцепились в переднего воина.
        Тот жалобно вскрикнул, его подбросило вверх. Вниз брызнула кровь…
        Не дожидаясь команды, стрелки спустили тетивы. Стрелы большей частью запута лись в густой шерсти, другие отскочили от прочной шкуры, лишь немногие вонзились в могучее тело. Из-под них потекла густая, темная жидкость.
        От гневного рева заложило уши.
        Сбоку к чугайстырю подскочил Кари и со всего размаха вонзил клинок под коленку гиганту. Потом отлетел, отброшенный огромной лапой, но тут же вскочил, а на его месте оказался Нерейд. Хищно сверкнуло лезвие его меча.
        Сухожилие на ноге лесного монстра треснуло со звуком разорвавшейся веревки. Гигант зашатался, новые стрелы вонзились ему в ноздри, одна влетела прямо в глаз, там что-то лопнуло, запузырилось.
        - Бей мохнатых! - азартно выкрикнул кто-то.
        Подсекли и вторую коленку, чугайстырь упал тяжело, словно скала. Лапы моло тили по сторонам - чудовище смело еще одного, третьему размозжило череп… Но гигант уже умирал, дергался, из пасти вылетали слабеющие хрипы.
        - Ничего себе, - Ивар вытер со лба пот, - Всякое повидал, даже драконов и попугаев, а такую тварюгу встречаю впервые…
        - Это еще что. - На щеке Лычко красовалась свежая царапина! - Чем дальше в лес, тем чугайстыри толще… Правда, и ленивее тоже. Жрут да спят, а драться не лезут… пока не разозлятся!
        Не прошли и сотни шагов, как начались завалы. Толстые стволы лежали впо валку, образуя настоящие холмы, а меж них перла к небу свежая зелень. Умерших великанов бесцеремонно раздвигали молодые деревца, на трухлявой коре росла трава, кое-где виднелась, обнажившаяся древесина, источенная дырочками, розовая, похожая на разлагающуюся плоть.
        Надо всем витал запах гнилого дерева.
        - Тут что, великаны бесились? - спросил Ивар, перебираясь со ствола на ствол. Ноги предательски скользили, поваленные стволы потрескивали, под ними что-то шебуршало, скреблось.
        - Нет, - оказавшийся рядом Зорян воспринял вопрос серьезно, - ветром, скорее всего, уронило.
        - Ну тут и ветер! - Харек Стрела, таки поскользнувшись, врезался носом в дерево. Ствол треснул, в стороны посыпалась труха.
        Из зарослей терновника раздался игривый, серебристый смех, похожий на звон колокольчиков. Ивар напрягся, подобный он уже слышал - много лет назад, в стране фэйри.
        - Спокойнее! - Лычко уже миновал завал, стоял на твердой земле, широко расс тавив ноги. - Это мавки! Внимания на них не обращайте, а то заманят в чащобу и там сожрут…
        Листва шелестела, колыхалась, там и сям из нее выглядывали хорошенькие личики с зелеными, словно изумруды, глазами. Одна мавка высунулась по пояс, обнажив розовую кожу живота, тугие бутоны грудей. Улыбнулась, облизала губы длинным, как у змеи, языком.
        Ивар судорожно сглотнул пересохшим горлом.
        - И как на них не обращать внимания? - уныло вопросил Нерейд. - Девки же, да еще какие…
        Мавки скакали по ветвям, пробегали чуть ли не перед самым носом у воинов. Со всех сторон доносился их смех, мягкий, притягательный, от него в теле разлива лась истома, а перед глазами начинали мелькать непотребные картинки.
        - Ингьяльд, сделай что-нибудь! - взмолился Нерейд. Красный как рак, он выпу ченными глазами смотрел на мавку, которая примостилась на ветке громадной березы.
        - Почему я? - огрызнулся эриль, которому приходилось не легче остальных. - Что я, рыжий, что ли?
        - Ты им немного родня, хоть и дальняя, судя по твоей страшной роже, - объ яснил Болтун, - тебе по званию эриля положено со всякой нелюдью общаться… Отгони их как-нибудь!
        - Могу «кыш» сказать… - предложил Ингьяльд. - Все равно рун против них не знаю…
        Он попытался нарисовать в воздухе несколько священных знаков. Но те, не успев разгореться, гасли. Похоже было, что искусство эрилей, рожденное в краю фьордов, не годилось в лесу.
        Мавки сопровождали отряд, словно чайки - плывущий по морю корабль. Дружин ники брели мрачные, насупленные, боялись даже глядеть по сторонам.
        Когда мавки исчезли, все вздохнули с облегчением.
        - Бабы, конечно, хорошо, - выразил общее мнение Нерейд, - но от их воплей башка всегда болит…
        - Лучше бы от них болела, - Лычко выглядел встревоженным, - Я не понимаю, почему они спрятались. Напугать мавок довольно трудно, и лучше нам готовиться к худшему…
        Деревья впереди раздвинулись, явив глазам огромную поляну, окруженную испо линскими дубами. Покрытые коричневыми, бугристыми наростами, раскоряченные, они выглядели одеревеневшими чугайстырями, и порой мерещилось, что из трещин в коре на викингов смотрели недобрые, внимательные глаза.
        А в центре поляны, среди густой, пожухлой травы громоздился заваленный лис тьями камень, алый, точно облитый кровью, и весь покрытый странными, похожими на корявых насекомых знаками.
        - Подол Фрейи! - выругался Нерейд. - Похожую штуку я уже видел…
        - И я, - рокотнул Кари. - В Бретланде.
        - Алтарь, - Ивар ощутил, как нагревается под ладонью рукоять меча. По лезвию бежали злые желтые сполохи, оно словно тряслось от ярости. - Капище древнего бога, забытого, но не умершего. Кто, интересно, поклонялся ему?
        - Может быть, те, Первые, кто заселил Лес, когда он только появился? - пред положил Лычко. - Но в любом случае нам тут делать нечего. Старые боги жестоки и обидчивы, так что лучше не нарываться…
        Несмотря на ворчание дружинников, пришлось двинуться в обход поляны.
        Глава 7 НЕВРЫ
        Шли через густой сосняк. Деревья стояли тесно, точно девки в лавке, где про даются румяна, и меж коричневыми стволами приходилось пропихиваться по очереди. В одежде застревали кусочки коры, иголки, на рукавах оставались капельки смолы. От горького запаха хвои хотелось чихать.
        - Бывал я в песках, - Нерейд по обыкновению бурчал, - в горы лазил, ползал по подземельям словно крот. Сражался со всякими чудовищами, брал штурмом замки и города, но тут… - Рыжий викинг на мгновение примолк, с опаской огляделся. - В этом лесу я чувствую себя куда хуже, чем даже в пустыне. Тут все чужое, стран ное, дерево может оказаться вовсе не деревом, а зверь вообще непонятно чем. Не удивлюсь, если встречу муравья размером с собаку или кабана ростом с осину.
        - Тут лучше ничему не удивляться. - Лычко понимающе хмыкнул. - Пока будешь стоять разинув рот тебя просто слопают. Этой чаще тысячи лет, она была старой, когда ваши боги еще не родились…
        - Ну-ну, - хмыкнул Ивар с сомнением.
        Сосны чуть поредели, открыв овраг, по дну которого мягким журчанием бежал ручеек. А на другом его берегу, внимательно глядя на людей, стояли трое волков, непривычно крупных, лобастых. Харек неуверенно поднял лук.
        - Стой! - выкрикнул Лычко, выскакивая вперед, - Не стрелять!
        - Это еще почему? - изумленно вытаращился Нерейд.
        Лычко выбежал вперед, поднял руки, словно показывая, что они пусты, потом прокричал что-то. Волки наблюдали за ним очень внимательно, желтые глаза не отрывались от лица русича.
        - Это он что, со зверями разговаривает? - удивился Нерейд. - От лесного воз духа головой тронулся?
        - Тихо ты, - цыкнул Ивар. - Лычко знает, что делает…
        Средний из волчьей троицы, самый крупный, с проседью в шерсти, кивнул, словно соглашаясь со словами конунга, а затем, подпрыгнув, перекувырнулся через голову.
        На том месте, где только что был серый хищник, теперь стоял громадный чело век. Русые с проседью волосы падали на широкие, точно стол, плечи, а руки бугри лись чудовищными мускулами, толстыми, как корни Дуба. Тело оборотня покрывала густая шерсть, только более редкая, чем у волка.
        От человека-волка веяло грозной мощью, темные глаза, глубоко упрятанные под бровями, хищно сверкали.
        - Добро, - пророкотал он. поводя ноздрями. - Вот так встреча…
        И два других волка одновременно обернулись людьми. На ноги встали могучие мужики, чуть помельче первого. В движениях каждого виднелась ленивая грация сильного зверя.
        Викинги и тиверцы стояли разинув рты. Лишь Ивар Успел поймать отвисшую челюсть. Странных людей рассматривал с тревогой, на душе скребли довольно ког тистые кошки.
        - Ничего себе! - завистливо прошептал Нерейд. - Вот это стать! Будь я таким здоровым…
        - Привет вам, невры Светлого Леса, - сказал Лычко зычно.
        - Привет и тебе, - отозвался седой гигант. Слова он произносил странно, с подвыванием. - Все думали, что ты навеки сгинул, уйдя из деревни. Однако же вер нулся и привел с собой чужаков. Я думаю, что сделать с тобой - просто убить или принести в жертву Велесу. Пусть пошлет добрую охоту…
        - Невры? - прошептал Кари. Глаза его стали как две плошки. - Так это родичи нашего Лычко!
        - Не гневайся, Ясень! - сказал тот, подтверждая догадку, - Не по своей воле вернулся я сюда, а спасаясь от врагов. Мы лишь пройдем через ваши земли.
        - Ага. - Верхняя губа седого приподнялась, обнажив острые клыки, - А по про торенной вами дороге явятся другие. Которые не просто пройдут, а захотят занять наши леса, вырубить их, чтобы тут были поля пли. того хуже, пастбища!
        Последние слова седой выплюнул так, словно они были ругательствами. Его под ручные сердито заворчали, чуть согнулись, словно вновь собирались обернуться серыми хищниками.
        - Ты зря гневаешься! - Лычко покачал головой. - Я чту Покон, и ни один чужак не ступит на землю невров по моим следам!
        - Чего они спорят, я не понимаю? - не выдержал Нерейд. - Эти трое не дают нам пройти? Настучать им по головам - вот и вся недолга…
        - Ты ничего не понимаешь! - горячо прошептал Зорян, - Невры ревниво охраняют свои земли, чужаков убивают. Любой пришедший со стороны для них даже не человек! А воины они лютые, сколько раз окрестные князья пытались их покорить, да все без толку. Эти трое с помощью дубин разнесут весь наш отряд, даже не и оборачиваясь волками!
        - Они - нас? Да ну?.. - изумился рыжий викинг, с новым интересом разглядывая могучие фигуры лесных гигантов.
        А те потихоньку угомонились, перестали скалиться и ворчать.
        - Ладно, - сказал седой, - пойдем в селение. Пусть вашу судьбу решают ста рейшины.
        Лычко лишь склонил голову. Когда вернулся к своим, Ивар спросил тихонечко: - Родственники?
        - Мое племя, - не очень охотно ответил русич, - я ушел отсюда, когда мне не было и пятнадцати, не хотелось всю жизнь сидеть в чащобе…
        Трое невров размашисто шагали впереди. В первых же кустах оделись, натянули портки из шкур, мягкие сапоги. На плечи вскинули громадные секиры - древки чуть ли не из цельных стволов, а лезвия высечены из плоских камней, обточенных до невероятной остроты. Такой секирой можно не только рубить столетние дубы, но и бриться. Зато поднимет подобное оружие не каждый йотун.
        - А что-то ты мелковат по сравнению с ними, - брякнул тактичный Нерейд, пог лядывая на Лычко, который, хоть и удался ростом и шириной плеч, рядом с соплемен никами выглядел худосочным.
        - Такой на свет появился. - Русич развел руками. - Меня даже в детстве при шибить хотели, оставили лишь потому, что в рубашке родился. Посчитали, что везун чик, любимец богов.
        - Боги кого любят, того чаще и бьют, - мудро изрек Йнгьяльд, - А волком тоже умеешь становиться?
        - Нет, - Лычко смутился, опустив глаза. - У нас немногие это умеют. Раньше, старики рассказывают, все могли. Но многие так и оставались хищниками, ведь волком проще быть, чем человеком, и волхвы оставили оборотничество лишь для самых сильных.
        - Вроде как оружие на крайний случай, - оценил Ивар. - Разумно.
        Ручеек, вдоль которого они плелись, петлял, омывая корни толстенных, в обх ват, елей, серых, как старые камни. Подножия их окутывали полотнища зеленого мха, мягкого на вид, но склизкого и противного на ощупь.
        - Вот и пришли, - сказал Лычко изменившимся голосом.
        Ивар завертел головой, надеясь увидеть привычные для Гардарики бревенчатые избы, но деревья лишь чуть раздались в стороны, открывая небольшую поляну. Земля на ней была разворочена, там и сям виднелись настилы из бревен, забросанные сверху дерном, да уходящие под них земляные ступени.
        - Они что, в землянках живут? - изумился Нерейд.
        - Ага. и в дуплах, - отозвался Ингьяльд, который в мудрой задумчивости часто многого не замечал, но сейчас оказался более внимательным, чем все остальные.
        Вокруг высились невероятно громадные деревья,-ствол и вдесятером не обхва тить, многие с дуплами. Из них, отодвигая занавесы из шкур, выглядывали любо пытные детские рожицы. Грязные, звероватые, не сразу и поймешь, что люди, а не детеныши какой-нибудь лесной нечисти.
        - А родители твои где?.. Живы еще? - спросил Ивар у Лычко.
        - Нету, - ответил тот. - Отца медведь задрал, когда мне и года не было, а мать упавшим деревом зашибло. После этого я и ушел.
        - Эй, Дубовит, - седой гигант, названный Ясенем, остановился у одной из зем лянок, покрытой громадными бревнами, - выходи, без тебя не разобраться!
        Со всех сторон сходились невры, только мужчины. Женщин и детей, как только стало ясно, что в селении чужаки, загнали в жилища. Все огромные, могучие, самый хилый из них легко разорвал бы Ивара пополам. Каменные топоры, рогатины с обож женными для твердости остриями - оружие простое, но в мощных, перевитых жилами руках оно смотрелось опаснее, чем острые мечи в обычных людских ладонях, более слабых и менее умелых.
        Между собой переговаривались негромко, на чужаков смотрели с неприязнью, на Лычко с удивлением. Вскоре окружили тиверцев и викингов плотной, воняющей потом и шкурами толпой.
        - Чего зовешь? - Дверь землянки отворилась, оттуда шибануло спертым возду хом, полным запахов дыма и гнили. В темном проеме показалась седая, взлохмаченная голова, а за ней выдвинулся исполинского роста старик. Даже Ясень был ниже его на голову. В руке старец сжимал громадный посох - слегка ошкуренный березовый ствол.
        - Вот, Дубовит, - Ясень отступил на шаг, - Лычко вернулся, привел чужаков. Что с ними делать?
        Старик, явно волхв, а может быть и сам вождь, окинул викингов взглядом проз рачных, словно речная вода, глаз. Лицо его избороздили морщины, а волосы грязно- белыми волнами падали на плечи. Но взор оставался острым, а спина - прямой. Такой, если надо, кабана завалит голыми руками.
        - А ты, волхв… - с усилием промолвил Дубовит, мрачно воззрившись на Ингь яльда, лицо которого неожиданно покрылось мелкими капельками пота, - не пробуй на нас свои заклятия. Мы тоже кое-что умеем. Наше искусство старое… Если нынешнее хитрее, то наше - сильнее. Я-то твой коварный удар отражу, а вот отобьешь ли мой, которым можно дробить скалы?
        Молодой эриль вздрогнул, отвел глаза.
        - Буян, Овсень, - позвал дед. Сквозь толпу протискивались еще два старца, таких же огромных, мощных, похожих на бородатые скалы. В лесном племени если кто и доживал до старости, то только самый сильный, ловкий и умелый.
        Сошлись втроем в кружок, принялись совещаться. Нерейд сделал шажок, пытаясь подслушать, даже уши вытянул, но под суровым взглядом Ясеня как-то потерялся, отступил.
        - Его помнят старым самые древние невры, - сообщил Лычко. - Как он скажет, так и будет. Даже, главный охотник, - русич кивнул на Ясеня, - не пойдет против слова Дубовита.
        Старики расступились, похожие на шагающие деревья, Дубовит выступил чуть вперед, кашлянул, прочищая горло.
        - Мы решили, - сказал он с таким рокотом, точно в глотке у старого волхва вертелись жернова, - Лычко привел их сюда без злого умысла. Пусть идут себе дальше…
        Со стороны тиверцев послышались вздохи облегчения, за спиной Ивара загомо нили его воины. Сам конунг ощутил, как расслабилась закаменевшая в нервном ожи дании спина.
        Толпившиеся вокруг невры разочарованно загудели. кто-то зло сплюнул, другой помянул Ящера. Оно и понятно: в темном лесу развлечений мало, всякий хотел пос мотреть, какого цвета кровь у чужаков.
        - Благодарим за милость, - сказал Лычко, - но позвольте слово молвить!
        Нерейд вытаращился на русича, явно хотел удержал его: «Стой, куда ты! Выпус тили, и ладно!» На лице Ясеня мелькнуло удивление. Даже Ивар ощутил желание оста новить нарывающегося на неприятности соратника.
        Волхв, вознамерившийся уже спуститься в землянку, развернулся, буркнул недо вольно:
        - Говори.
        - Я знаю, что вам нет дела ни до чего творящегося за границами Леса, - голос Лычко звучал твердо, хотя по напряженным плечам видно было, что он волнуется, - но сейчас все изменилось! С юга идет страшная угроза, эта коснется и вас! Если не вылезете из теплых жилищ, не поднимете зада от мягких шкур, то скоро враги ворвутся сюда!
        - Это ты о чем? - хмыкнул Ясень, небрежно помахивая секирой. От его взмахов гудел воздух.
        - Из Степи надвигается новый враг, - продолжил Лычко. - Беспощадный и много численный. Еще немного - и те, кто живет южнее вас, не выдержат и степняки придут сюда…
        - Не дойдут, - лениво прогудел Дубовит, - Лес не пустит. А доберутся - мы их всех уложим под дерновое одеяло. Впервой, что ли… Помню, как этих, гиксосов, успокаивали, те все тоже хотели мир завоевать… Вот Ящер им обрадовался, должно быть!
        - Новых врагов больше, чем звезд на небе и листьев на деревьях. - Русич про должал настаивать, но слушали его без особого интереса. Невры зевали, переговари вались о чем-то. - Они пройдут и чугайстырей и мавок, не испугаются леших и упы рей, а Лес вырубят на дрова!
        - Это вряд ли! - Ясень угрожающе развел руки, огромный, свирепый. - Для этого им придется перебить нас всех.
        - Поверь мне, они на это способны. - Лычко понизил голос, в нем звучала иск ренняя мука. - Если дойдут сюда. Если же вы выйдете из Леса, станете плечом к плечу с другими, кто отражает нашествие, то сможем остановить еще в Степи, не пустить дальше!
        - Зря пытаешься выманить нас из Леса. - Дубовит посуровел, седые брови сош лись над длинным носом. - Нам все эти свары что драки между муравьями с разных куч. Если кто отважится на нас напасть, то головы ему не сносить, а между собой вы разбирайтесь сами.
        Лычко побледнел, отшатнулся. Понял, что это последнее слово старого волхва, что дальше говорить бесполезно.
        - Идите, - Дубовит махнул рукой, скрюченные, коричневые пальцы едва разгиба лись и походили на сучки, - и не задерживайтесь на наших землях. Охотники просле дят.
        Ясень выразительно ухмыльнулся.
        - Они не считают тебя невром, - сказал Ивар, когда Лычко повернулся. На его лице застыла растерянность, в увлажнившихся глазах мутнела обида.
        - Любой, кто ушел, считается для племени мертвым, - тяжело вздохнул русич. - Сам видишь, какая силища, а зря пропадает в этой чаще!
        - Боюсь представить, что сотворили бы они, высунувшись из леса. - Ингьяльд передернул плечами. - А сидя здесь, зарастут мхом, разленятся совсем, потеряют силу. Сколько народов, которые стремились спрятаться, сгинуло!
        - Но от тех хоть слава осталась. - Лычко выглядел хмурым, встреча с родичами не принесла ему радости. - А о нас скоро только в сказках и вспомнят. Мол, жили такие люди-оборотни. Но их винить трудно: невры хоть честные, врать просто не умеют… Большинство людей в иных племенах громко орут, когда надо постоять за родину, но как доходит до дела, разбредаются по домам. Шевелиться начинают, когда жареный петух клюнет пониже спины, в тот день, когда враг в их огород заберется. А тогда уже бывает поздно…
        Ивар ощутил, что сказанное каким-то боком относится к нему, но смолчал, не стал лезть в разговор.
        Селение осталось позади, запах дыма улетучился, все забил аромат свежей лис твы. Вновь начался лес, дикий, нехоженый. Невры, если и бродили тут, то, несмотря на огромные размеры, следов не оставляли. В кронах тревожно перекликались птицы.
        Ивар краем глаза ловил проносящиеся меж кустов серые тени. Не особенно пря тались, сверкали желтыми глазами. Невры-охотники в волчьем обличье выполняли приказ старого волхва - провожали чужаков.
        Чтобы тем не пришло в голову сотворить какую-нибудь глупость.
        Дальше леса не было. Торчали отдельные деревца, но жалкие, искривленные - не чета тем лесным великанам, что шумели за спиной.
        - И что это такое? - спросил Нерейд, с недоумением вглядываясь в открывшуюся впереди мешанину островков, полосок воды, колышущихся зарослей камыша и неестес твенно зеленых лужаек.
        - Болото, - ответил Ингьяльд, словно Болтун страдал слепотой.
        Воздух дрожал от дружного кваканья. Сидящая на большом листе кувшинки изум рудная жаба, покрытая крупными, с горошину, бородавками, некоторое время созер цала викингов с явным неодобрением, потом, видимо, решила, что они - существа подозрительные. Лист чуть качнулся, послышалось бульканье, и жаба исчезла.
        - Я не слепой! - Нерейд посмотрел на эриля с таким презрением, словно тот только что признался в скотоложестве. - И нам что, через это идти?
        - Боюсь, что да, - сказал Лычко, - другого пути нет…
        - Фу! - На лицо рыжего викинга наползла гримаса отвращения, - Ненавижу болота! Лягушки, жабы, мерзкие, скользкие! А под водой еще пиявки, жуки всякие…
        - И упыри, - добавил Лычко рассеянно.
        - Что за упыри?
        - Скользкие, мерзкие, - доступно пояснил русич. - И вдобавок с острыми зубами. Любят полакомиться человечиной.
        Вода в нескольких шагах от берега забурлила, из нее высунулась округлая желтая голова. Белесые глаза, похожие на плошки со слизью, уставились на людей с мутной злобой.
        - Вот один, - Лычко показал рукой для особо недогадливых, - вышел поздоро ваться…
        Тучи, плотной серой пеленой окутывающие небо, на мгновение разошлись, на болото упали солнечные лучи. Упырь зашипел, мгновенно ушел под воду, только мелькнуло желтое пятно.
        - Солнца не любят, - передернув плечами, сказал Ингьяльд.
        - И огня тоже наверняка… Но не пойдем же мы с факелами?
        - Не пойдем, - согласился Ивар, извлекая из ножен меч, - но добрая сталь тоже мало кому приходится по вкусу. Вперед!
        В болото ступили осторожно, озирались по сторонам - вдруг высунется откуда- нибудь нечто желтое, зубастое, вцепится в ногу. Шли поначалу по островкам, по мягко пружинящим кочкам. От сладко-горького запаха болотных растений кружилась голова, возбужденно пищали комары, обрадованные нежданно явившимся на болото угощением.
        - А это точно не упыри? - ворчал Нерейд, хлопая себя по лицу, - Маленькие, летающие…
        - Близкая родня, наверно, - отвечал Ингьяльд, лицо которого от укусов и рас чесывания распухло, став похожим на красную подушку с дырочками от уколов иголкой.
        Потом островки стали редеть, пришлось ступить в темную, мутную воду. Она доходила до пояса, но идти было страшно - вдруг ухнешь в яму, окунешься с голо вой. Двигались медленно, прощупывая дно палками, мечей не выпускали из рук.
        В один момент Ивар оглянулся. На краю твердой земли, глядя уходящим вслед, замерли три могучих серых зверя. Подробностей и деталей уже не было видно, но конунг поспорил бы, что в шерсти среднего инеем посверкивает седина.
        - Ой! - Кари неожиданно потерял равновесие, с головой погрузился под воду, Там что-то забулькало, забурлило.
        - К нему, быстрее!.. - Но уже до приказа к берсерку двинулись воины. Мечи в их руках холодно блестели.
        Кари вынырнул с диким ревом, оскаленный, страшный. В руках держал скользкое, желтое, извивающееся. Рванул - и круглая голова, похожая на тыкву, улетела в сторону, хлюпнулась в тростник, а грузное тело, которое могло принадлежать разве что огромной лягушке, забилось в корчах.
        Берсерк разорвал упыря, точно старую тряпку. Смрад хлынул такой, что Ивар пошатнулся. Нерейд сморщил нос, кого-то из тивердев вырвало.
        - Паскуда, за ногу меня ухватил! - прорычал Кари, ворочая налитыми кровью глазами. - Но я его…
        - Похоже, это кое-кому не понравилось, - сказал Лычко.
        Болото забурлило, словно поставленный на огонь котелок с похлебкой. Там и сям выскакивали круглые головы, под водой что-то мелькало, издалека донеслись гулкие удары.
        - К островку, живее!.. - Клочок земли, украшенный несколькими осинками, трудно было назвать хорошим убежищем, но иного здесь не было.
        Поперли вперед, точно бегущие от пожара кабаны, Вода закручивалась водоворо тами, из-под ног бегущих выскакивали пузыри, словно дружинники шагали по головам упырей. Когда Ивар выбрался на сушу, то обнаружил, что ноги до колен увиты болотными водорослями.
        Бегущий последним Харек споткнулся, упал со вскриком, его потянуло вглубь. Кари успел ухватить его за руку, подскочил Нерейд, принялся помогать, зло шипел сквозь зубы.
        Некоторое время тянули. Глаза молодого викинга выпучились, лицо побагровело, потом то, что держало под водой, отпустило, и все трое с шумом вылетели на берег. Харек суматошно щупал босую ногу, на которой виднелся красный отпечаток то ли щупальцев, то ли тупых зубов.
        - Сапога лишился, ничего, - сказал Ивар, приблизившись к молодому воину, который трясся, словно в лихорадке, в глазах его полыхало безумие, - остался бы без ноги, было бы хуже…
        К островку со всех сторон плыли упыри. На людей глядели с разумной злобой, скалили острые зубы, но на берег не лезли - смущало солнце, просвечивающее сквозь облака.
        - Ночи ждут, - сказал подошедший Лычко. - А тут даже костер разжечь не из чего…
        - Я что-нибудь придумаю, - дрожащим голосом промолвил Ингьяльд. Лицо его было белым, и чувствовалось, что эрилю тошно даже просто смотреть в сторону упы рей.
        - Ну-ну, - буркнул Нерейд, - только не обделайся со страху. Тут и так воняет, без тебя…
        Придумывал Ингьяльд до самого вечера, кусочек ровной земли весь исчеркал рунами. За один день похудел так, что рубаха болталась на нем словно на пугале, а бородка напоминала нарост мха на тощей сосне.
        - Готово! - выкрикнул он в тот момент, когда солнце, наполовину скрывшееся за далеким лесом, вдруг прорвало завесу туч и на воду болота лег желтый колеблю щийся отблеск.
        Упыри, уже клацавшие зубами от нетерпения, с недовольным шипением попрятались.
        - Давайте сюда оружие! - Голос эриля подрагивал от радости, а глаза свети лись торжеством.
        - Свой меч не дам, только испортишь, - буркнул Ивар.
        К Ингьяльду выстроилась настоящая очередь. Он спешно рисовал на клинках над пись из нескольких рун. Те на мгновение вспыхивали золотом, потом гасли, но с лезвий не исчезали, оставаясь тонкими черными линиями, словно вплавленными в металл.
        - И что это? - поинтересовался Нерейд, когда его меч был украшен подобным образом.
        - Теперь он будет жечь упырей не хуже солнечного света, - ответил Ингьяльд, склоняясь над оружием Лычко. Над болотом сгущались сумерки, от водной глади под нималась густеющая дымка и стремительно превращалась в самый обыкновенный туман. Из него слышалось кваканье, писк и такое хлюпанье, словно по грязи елозила пузом лягушка размером с быка.
        - Сейчас на приступ пойдут, - предположил Нерейд, вслушиваясь в приближа ющееся чваканье.
        - Огонь зажигайте, - велел Ивар. Дров собрали с гулькин нос, но сражаться с упырями в темноте стал бы разве что безумец.
        Пламя вспыхнуло слабое, жалкое, разогнало мглу на несколько шагов.
        - Я сейчас - Эриль подошел к костру, шатаясь. Видно было, насколько он изнурен - руки подрагивали, под глазами повисли черные мешки. - Сделаю, чтобы горел до утра…
        Руны загорались неровным светом, от них летели шипящие зеленые искры. Потом словно втянулись в костер, тот вспыхнул, на мгновение вырос, став чуть ли не вдвое больше. Затем пламя опало, но горело теперь ровно, мощно, видно было, что его не залить водой, не забросать грязью. В огненных языках проскакивали синие искры.
        Над болотом прокатился тоскливый вой. От него дрожали поджилки, хотелось выронить оружие, а самому стать мышкой и забиться в норку.
        - В круг вокруг костра! - крикнул Ивар. - Ингьяльд, оставайся в середке. Все равно от тебя никакого толку! Да поможет нам Один!
        - Станет еще Отец Ратей на всякую болотную слизь время тратить, - пробурчал Нерейд.
        Тьма вокруг островка зашевелилась, словно сжимающая кольца огромная змея. Упыри наступали сплошной Массой, слышен был плеск и хлюпающие шаги; ноздри почуяли запах тины и гнилой рыбы.
        - Бей! - Ивар ударил самого смелого. Меч коснулся блестящей кожи, что-то зашипело, упырь завизжал точно поросенок. Лезвие рассекло его без труда, будто громадный кусок масла.
        Судя по воплям, в бой вступили остальные. Украшенные рунами клинки кромсали плоть болотных жителей не хуже, чем оружие, выкованное в подземных кузницах сидхе. Но упырей мало смущала гибель сородичей. Они перли и перли вперед, топча короткими перепончатыми лапами склизкие трупы. Шипели и тянули длинные когтистые лапы, одержимые одним желанием - рвать и терзать теплую человеческую плоть…
        - Да когда… они… кончатся? - прохрипел Нерейд, с каждым словом выводя из строя по упырю. Те оседали наземь грудами дурно пахнущей слизи. Вонь стояла такая, словно викинги сражались на горе из рыбьих внутренностей.
        - Не скоро… - ответил Ивар,
        Ночь выдалась прохладной, но пот заливал глаза. Руки тяжелели, однако нужно было рубить и рубить, не останавливаясь. Сейчас Ивар не чувствовал себя воином: в однообразной рубке скорее преуспел бы мясник, привыкший орудовать тяжелым тесаком.
        Над болотом царила ночь. Глухая, черная, убийственная.
        Золотистый шар солнца выпрыгнул из-за горизонта, словно кто-то дал ему хоро шего пинка. Ивар зажмурился - настолько ярким показался дневной свет уставшим глазам - и опустил меч.
        Уцелевшие упыри с разочарованным воем уползали в болото.
        По берегу островка громоздился настоящий вал из уродливых тел, похожих на мешки с кишками. Под солнечными лучами они оплывали, превращаясь в зеленую слизь, которая медленно стекала в болото.
        Ивар чувствовал, что и сам перепачкан подобной гадостью с ног до головы.
        - Завтра из этой слизи народятся упырята, - хриплым голосом сказал Ингьяльд. Он так и просидел всю ночь около пламени, не давая угаснуть костру, и сейчас выглядел словно живой мертвец, желтый, исхудавший.
        - Обрадовал, - хмыкнул Нерейд. Рыжий викинг был таким грязным, словно копался во внутренностях кита. - Что делать будем, конунг?
        - Надо идти, - сказал подошедший Лычко. - Пока светит солнце, мы должны пересечь болото. Еще одной такой ночи не выдержим…
        - Надо так надо, - Ивар убрал тяжелый, словно скала, меч в ножны и повысил голос: - Разбирайте груз. В дорогу!..
        Брели тяжко, словно возвращающиеся с пастбища коровы. Загребали ногами донную грязь, зевали так гулко, что посрамили бы и лесных чудовищ. В этот момент они вряд ли смогли бы сражаться, но, по счастью, солнце светило жарко и заста вило упырей попрятаться в глубокие омуты. Над болотом клубились испарения, смеши ваясь с облаком бодро гудящих комаров.
        Отгонять их не было сил.
        Когда из марева вылетела острога с костяным наконечником и плюхнулась в воду, недолетев до него всего шага, Ивар даже не сразу сообразил, что на них напали.
        - Дреговичи!.. - выручил Лычко. От его вопля прогнулись даже те, кто спал на ходу.
        Тяжело заворчал, обнажая меч, Кари. Еще одна острога ткнулась в бок Нерейду, но, звякнув о кольчугу, бессильно отскочила. Словно прямо из воды поднялись темные фигуры, набросились с поднятым оружием.
        Ивар отбил удар, уклонился еще от одного. Привычным движением разрубил про тивнику шею, не чувствуя ни возбуждения, ни азарта. Была лишь досада на этих самых «дреговичей», так некстати вздумавших затеять схватку.
        А она разворачивалась вовсе не в пользу обитателей болота. Лохматые, наря женные в шкуры, они нападали с дикими воплями, но против опытных воинов в коль чугах одних криков оказывалось мало. Болотники умирали один за другим, и по темной воде поплыли алые струи.
        - Ну вот, - разочарованно сказал Нерейд, опуская меч, когда уцелевшие дрего вичи кинулись бежать, смешно взбрыкивая задами, - и зачем нападали, спрашивается? Я даже не разогрелся!
        - Какой ты кровожадный! - укорил Болтуна Ингьяльд. - Надо быть добрее к людям…
        - И они к тебе потянутся… грязными, волосатыми ручищами!
        - Что за дреговичи? - поинтересовался Ивар у Лычко.
        - Да племя одно, - отозвался тот. - Живут в болоте, с упырями чуть ли не в дружбе. Как сражаются - сам видел. Металла не знают, а без него разве навоюешь?
        - Раз упыриную родню побили - это хорошо, - сделал вывод Нерейд.
        Двинулись дальше. Из дымки показалась деревня, состоящая из маленьких, пос тавленных на толстенные сваи домиков. Бревна жирно блестели, на них щедро раз росся мох, из щелей торчали болотные растения.
        Кое-где из труб поднимались дымки, но было тихо, как в могиле.
        - Сбежали, - определил Лычко. - Ну и ладно, Ящер с ними!
        Воняющее нечистотами и сырым деревом селение проследовали не задерживаясь, и вскоре впереди замаячила темная полоска. Поднялась, выросла, приобрела зеленый цвет.
        - Лес клянусь глазом Всеотца, лес!.. - обрадовался Нерейд. - Вот уж не думал, что так буду по нему скучать!
        На твердую землю выбежали с криками радости. Ивар и сам чувствовал, что готов пуститься в пляс. Проклятое богами болото, вотчина гнусных тварей, оста лось позади.
        Можно будет высушиться, избавиться от скверных запахов и отдохнуть.
        - Упыри иногда не прочь побегать и по твердому, - сказал Лычко, чуть ли не единственный оставшийся невозмутимым. - Особенно за теми, кто покрошил немало их собратьев. Так что до заката нам лучше уйти подальше.
        Нерейд разочарованно застонал.
        - Вперед… - Ивар ощущал, что сейчас свалится без и сил и заснет прямо на голой земле, несмотря на всех комаров и упырей, вместе взятых, но голос старался сделать твердым, воодушевляющим: - Вперед!..
        Под ногами издевательски хрустели сухие ветки.
        Переливчатый, мелодичный свист промчался над вершинами деревьев, заставив кроны чуть колыхнуться. Похоже было на то, что где-то далеко поет соловей раз мером с медведя, но было в этом свисте нечто хищное, тревожное.
        - Это что еще за пташка? - настороженно спросил Ивар.
        - Сколько ни странствовал, такого не слышал, - Лычко пожал плечами, обер нулся на своих воинов. Те тоже выглядели изумленными.
        - Ладно, авось прорвемся. - Ивар уже привык, что непонятный бог помогает именно там, где уже нельзя спастись, и все чаще поминал его имя.
        Как известно, чем чаще о боге вспоминают, тем он сильнее.
        Болото вместе с упырями осталось на севере. Последние дни викинги и дружин ники двигались хоть и по густому, но почти обычному лесу. К мавкам и лешим так привыкли, что не обращали на них внимания, а встретившийся вчера чугайстырь сам удрал с дороги, едва заслышал звон оружия.
        Значит, уже встречался с людьми.
        Ивар с трудом протиснулся сквозь терновник - переплелись ветви так тесно, что впору было подумать, что его посадили здесь нарочно, - и очутился на неши рокой полосе вытоптанной земли. В обе стороны тянулись похожие на след от двух змей колеи.
        - Дорога, клянусь Сварогом!.. - восхищенно пробасил кто-то из тиверцев.
        - Слава светлым богам! - В голосе Лычко послышалось облегчение, - Добрались-таки до заселенных мест! Не придется теперь бить по чащобе ноги…
        Идти по ровному оказалось непривычно. Ивар все время спотыкался, из-под ног поднималась пыль, оседала на одежде, лицах.
        - Смотрите! - Идущий первым Нерейд замер точно вкопанный.
        На обочине распластался человеческий скелет в потрепанной одежде. Рядом с ним виднелись останки коня. Оба погибли давно, ржа успела испятнать тяжелый меч, наполовину извлеченный из ножен, а одежда - истлеть почти до прозрачности. В оскале черепа Ивару почудился застывший страх.
        - Что же его убило? - Лычко опустился на корточки рядом с погибшим. - Кости все целы.
        - Слишком давно погиб, - сказал Ивар. - Ничего не определишь.
        - Это точно. Странно только, что погиб вместе с конем и даже меч вынуть не успел.
        Лесная тишина теперь казалась гнетущей. Только тут Ивар обратил внимания на то, что не слышно птичьего щебетанья. Воины озирались, хватались за мечи, каждый с холодком в сердце ощущал, что среди деревьев бродит нечто способное убивать с невероятной быстротой.
        Следующий труп они встретили через десяток шагов. Этот, если судить по одежде, был купцом. Безглазое лицо - поработали птицы - исказил неподдельный ужас, рот перекосился в безмолвном крике.
        - Ничего себе, - Нерейд зло сплюнул, огляделся, - вон еще один…
        С треском вломился в кусты, но почти сразу вернулся. Лицо было мрачное, на лбу собрались складки.
        - Там слуги, охрана. Они пытались бежать. Все мертвы.
        - Оружие, готовь, - буднично сказал Ивар. - Судя по тому, что не видно телег, которые вел этот купец, а трупы обобраны до нитки, тут орудуют разбой ники. Ингьяльд, похоже, нам придется иметь дело с колдовством…
        - Не впервой. - Молодой эриль со дня ратоборства с упырями ожил, восстановил силы сейчас глядит твердо, уверенно. - Нам ли бояться разбойников, пусть даже у них есть колдун?
        - Это точно. - Ивар обвел взглядом дружинников. Те выглядели уверенными и спокойными. За годы викингских походов с кем только не сражались, а с колдунами и вовсе десятки раз.
        Дальше двинулись колонной, ощетинившись лезвиями мечей. Дорога петляла между зарослей орешника, пока не выведана поляну. Вокруг нее возвышались дубы, толс тые, точно крепостные башни. Носа коснулся сладкий аромат созревающих желудей, в кроне одного из исполинов что-то завозилось.
        - Ложись! - гаркнул Ингьяльд так страшно, что Ивар брякнулся наземь, не успев осознать, что делает. Ушиб подбородок, даже собрался выругаться…
        В ушах стало больно, и все звуки куда-то исчезли, лишь в глубине черепа отдавался странный вибрирующий свист. По голове прошлась жесткая, точно терка, ладонь, пригладила волосы.
        - …Мать! - донесся до Ивара обрывок чьего-то проклятия, и только тут конунг осознал, что может слышать. Приподнялся на руках, надеясь оглядеться, понять, что происходит.
        Свист вновь ударил сверху. Уши заложило, глаза заволокло туманом. Конунг ощутил, что его отрывает от земли, словно щепку во время урагана. Чуть в стороне застыл успевший вскочить на ноги воин: из носа у него хлестала кровь, а лицо перекорчило, словно его мяли невидимые руки.
        Очень медленно он опрокинулся на спину, его потащило к кустам, уже мертвого, неподвижного.
        - Назад! - выкрикнул кто-то, наверное Ингьяльд, когда свист прекратился.
        - Не уйдете, твари! - С ветвей дуба спрыгнул могучий мужик в широких красных штанах. По пояс голый, видно огромное, как котел, пузо, поросшее черными воло сами, широкая грудь. В руке незнакомец держал дубину с железными шипами, лохматая голова походила на воронье гнездо, светлые глаза злобно горели.
        Он сунул пальцы в рот, поднатужился, тяжелый живот колыхнулся, как бурдюк, и во все стороны понесся оглушительный свист. Его было почти видно, к земле приги бало даже травинки. Ивара зашатало, точно его шарахнули по голове: он силился пошевелиться, но у него ничего не получалось.
        Нерейд трясущимися руками поднял лук, выстрелил, Стрела полетела медленно, проламывая ставший вдруг густым воздух. Остановилась, потом встала на хвост и помчалась назад, набирая скорость.
        Незримая сила затрепала волосы на голове Болтуна, превращая их в подобие маленького костра. Нерейд едва успел пригнуться. Стрела пронеслась над ним и впилась в ствол орешника.
        Глава 8 КИЕВ
        - Что, получили? - Хозяин красных штанов злорадно оскалился, захохотал. В брюхе его что-то булькало, квакало, словно живущие там лягушки возмущались тряс кой. - Готовьтесь к смерти!
        Пузан выглядел великаном, лохматой макушкой почти касался древесной кроны, а на штаны ему было истрачено столько ткани, что из нее можно было сшить парус для драккара.
        - Нерейд, Лычко - обходите его! - скомандовал Ивар. - Кари - вперед!
        Ингьяльд все сделал сам, ему не потребовалось даже приказывать. По воздуху поплыла сияющая белизной руна. Толстяк не обратил на нее внимания, вновь сунул руки в громадную пасть.
        Удар звуковой волны был страшен. Ивара прижало к земле с такой силой, словно ему на спину упал медведь. Бегущего Лычко отшвырнуло в заросли, он исчез между стволов. Нерейд успел ускользнуть и, прячась за деревьями, потихоньку пробирался за спину свистящему разбойнику.
        Даже руна зависла в воздухе, померкла, а затем с тихим звоном лопнула.
        Ивар про себя выругался.
        Кари ломился сквозь чудовищной силы свист, рубаха на нем трещала, располза лась по швам, пока не улетела, хлопая рукавами, словно раскоряченная белая птица крыльями. Но берсерк продолжал двигаться вперед, не обращая внимания на то, что кожа на лице трескается, а на щеках и скулах сочится кровь. С губ его слетала пена, а ноги вдавливались в землю, но он шел, делал шаг за шагом…
        Могучая, похожая на бычью ногу рука поднялась, на лице свистуна мелькнуло удивление, глаза его выпучились. Кулак, тяжелый, точно скала, со всего маху саданул разбойника в челюсть.
        Мелькнули красные штаны, грузное тело с треском исчезло в кустах.
        - Бей лежачего! - Из-за дуба с победным воплем выскочил Нерейд, ринулся к упавшему. - Завалили, теперь затопчем!
        Ивар поднялся, ощущая, что его шатает словно с перепоя. В глазах все дво илось, чувство было такое, словно пытался идти по палубе в сильный шторм, выпив перед этим ведро пива.
        - Вперед!.. - Вместо боевого клича получилось невнятное бормотание, которое, к счастью, никто не услышал. - Добивай!..
        Нерейд вылетел из зарослей, шмякнулся на середину поляны. Гигант в красных штанах, хоть и был сбит с ног, оказался даже не оглушен. Викинги и тиверцы же двигались точно похмельные тараканы, ноги у многих заплетались и подкашивались. Мечи держали так, будто в первый раз взяли их в руки.
        - Ну фее! - Свистун вылез из кустов, лицо его было пунцовое, злое. - Жуб фыбили, шфолочи! Шейчаш я фаш палицей!
        Громадная дубина вертелась в его руках с легкостью ивового прутика, крово жадно посверкивали металлические шипы. Тревожно загудел нещадно полосуемый воздух.
        - Ага, досвистелся, соловушка? - злорадно выкрикнул Даг, уклоняясь от удара. - Как же без зуба проживешь?
        - Ничего, нофый фыраштет! - Хозяин красных штанов зверски оскалился, проде монстрировав крупные и желтые, точно у коня, зубы.
        Кари попытался отразить удар мечом. Лезвие жалобно зазвенело и переломилось посередине, словно его выплавили не из крепчайшей стали, а из гнилой доски. Обломок красиво перекувырнулся, пустив солнечные зайчики во все стороны, и вотк нулся в землю.
        В ладони удивленного берсерка осталась лишь рукоять.
        Ивар метнулся вперед, попытался достать мечом толстый, обвисающий бок. Ему даже показалось, что лезвие коснулось кожи. Но разбойник отмахнулся, твердая как камень ладонь ударила Ивара в лицо с силой тарана. Он упал, перекатился, рядом врезалась в землю чудовищная дубина.
        Прогремел над головой раздраженный рык, его сменил изумленный вопль.
        Ивар поднялся, отряхивая с лица налипшие травинки и грязь. Кари стоял пос реди поляны и легко, словно перышко, держал на поднятых руках грузного разбой ника. Тот бился пойманной рыбой, но вырваться не мог. Громадная дубина валялась поодаль.
        - Тащите веревки, - прохрипел выбирающийся из кустов Лычко. Лицо его было ободрано, на руках кровоточили царапины, - Свяжем этого соловья-разбойника…
        - Может, убьем? - предложил Нерейд, щупая ребра. Судя по гримасе, застывшей на его лице, там остался немаленький синяк.
        - Намучаетешь, - прохрипело сверху, - Наш, Старых, убифать - дело долгое! Уметь надо!
        - Будешь вякать - научимся, - без злобы, но с такой уверенностью проговорил Иигьяльд, что толстяк мгновенно замолк. - Опускай его, Кари…
        Гул от обрушившегося наземь тела разнесся по всему лесу: дубы качнули вер хушками, с дальней березы с истошным воплем сорвалась сорока. Зубы разбойника звучно клацнули.
        - Откуда фы фзялишь такие на мою голофу? - бурчал он, пока воины спутывали его веревками. На Кари поглядывал с опаской. - Жил не тужил, никого не трогал…
        - Видели мы, как не трогал, - проворчал Ивар. - Кстати, а кто такие Старые?
        Ингьяльд лишь пожал плечами, а Лычко ответил неохотно:
        - Спросишь у волхвов. Ходят слухи, что жили тут до нас, до людей, разные… Кое-кто уцелел. Этого свистуна убивали раз восемь, а он, как видишь, живее всех живых… Ивар взирал на пленника с нескрываемым удивлением.
        - Дайте-ка сюда кинжал, - сказал он. - Который не очень нужен…
        - Ты што? Ты што? - занервничал здоровяк, глядя, как острое лезвие приближа ется к его шее, - Тебе клинок не жалко?
        - Нет, - честно сказал Ивар и ткнул кинжалом в широкую, как дверь, грудь. Лезвие уткнулось в кожу и начало сгибаться, словно конунг пытался прорезать валун.
        - Ничего себе! - воскликнул Ингьяльд, - Шкура крепче стали!
        - Я же гофорил - вздохнул разбойник, когда клинок с печальным звоном перело мился посередине, - Уметь надо…
        - Ладно, вяжите его. - Ивар покачал головой и отошел.
        - Хотя не только фред от фаш, а еще и польза, - размышлял вслух хозяин красных штанов, в веревках ставший похожим на огромную рыбу, которую запихнули в сеть с мелкой ячеей, - Фот имя мне придумали - Шоловей-разбойник… Зфучит федь? Зфучит! А ф нашем деле имя значит очень много…
        Он осекся, заметив, что Кари задумчиво крутит в руках его палицу, его глаза полезли на лоб, словно он сел на ежа.
        - Эй, челофек, что ты делаешь?
        - Ты сломал мой меч, - пророкотал Кари, - Надо же мне чем-то сражаться? Твоя дубинка для этого вполне годится…
        - Не дубинка, а палица! - обиделся Соловей-разбойник. - И вообше, злые фы, уйду от фаш! Фот развяжушь и подамшя… хотя бы ф шторону Мурома. Там хорошо, купцы ездят, леша дикие…
        - И правильно сделаешь, - Ивар поглядел прямо в ярко-синие глаза плененного татя, - потому что если попадешься нам еще раз, то, клянусь копытами Слейпнира, мы изыщем способ тебя убить!
        Соловей-разбойник отшатнулся, во взгляде его не было злобы или гнева, лишь безмерное удивление, словно медведя, на которого посмел броситься, оскалив зубы, крошечный бельчонок.
        - А ты федь шможешь, - сказал он после паузы, в улыбке показывая черную дырку на месте выбитого зуба, - шможешь… Ладно, я запомню тебя, шеферянин! Эй, а ты куда полез?
        Последняя фраза относилась к Нерейду, который, ничуть не смущаясь, принялся шарить по карманам связанного.
        - А ты что думаешь, один охоч до чужого добра? - ответил рыжий викинг, невинно улыбаясь. - Оп-па!
        В руке Болтуна повисла, рассыпая яркие искры, дивной красоты подвеска из золота. Ярко горели алым и зеленым вплавленные в металл драгоценные камни. Соловей-разбойник зло зашипел, точно огромный кот, у которого отняли честно сво рованную рыбину.
        - Пошли, хватит ерундой заниматься! - скомандовал Ивар, отворачиваясь от пленника. - И так задержались…
        - Фот шфолочи, - пробурчал им вслед Соловей-разбойник, и в голосе его зву чало восхищение, - даже палицу и ту уперли! Экшпротфиаторы!
        Последнего, самого заковыристого ругательства, никто из викингов не услышал.
        Река текла на юг мощно, неторопливо. Ее волны взблескивали под солнцем, блестели серебром, без особой охоты лизали берег. Противоположный виднелся в нескольких полетах стрелы.
        - Это Данапр, - сказал Лычко, глядя на потрясенных викингов. - Река богини Даны.
        - Какая широкая! - восхитился Харек.
        - Видали и пошире. - Нерейд презрительно хмурил рыжие брови, но видно было, что и он потрясен.
        Из-за поворота показался плывущий по течению струг. Весел не было видно, ветер раздувал парус, покрытый желтыми полосами.
        - Плывут, гады, - пробурчал кто-то из тиверцев с тоской. - А мы мозоли нати раем…
        Первое селение, притаившееся среди густого леса, встретили три дня назад. И с того момента села стали попадаться чаще, чем сыроежки после дождя, но купить лошадей на всю ораву возможности не было.
        Приходилось стаптывать сапоги.
        Бородатый мужик, стоящий на носу струга, при виде воинов на берегу довольно осклабился. Помахал широкой, точно лопата, ручищей, после чего отвесил издева тельский поклон. Над бортом появились другие рожи, ржали, тыкали в викингов паль цами.
        - Глумятся, заразы, - заволновался Нерейд, - стрелой их попотчевать, что ли?
        - Успокойся, - осадил Ивар Болтуна, - Тут тебе не дикий лес, а земли полян. Крикни ему лучше какую-нибудь гадость…
        - Гадости я умею только делать, - объяснил Нерейд. - А если чего сказать, так это скальд нужен. Ингьяльд, ты что, заснул?
        - Еще буду я хулительные стихи на всяких купцов тратить, - пробурчал эр иль сердито.
        Струг с веселящимися мужиками проплыл, скрылся за поворотом.
        - Пошли, что ли, - вздохнул Лычко, - До Киева немного осталось…
        Чем дальше, тем шире становилась тянущаяся вдоль реки дорога. Неторопливо ползли телеги, запряженные могучими, точно горы, сонно жующими быками, скакали отряды воинов в алых плащах. На бредущих по обочине грязных оборванцев с оружием посматривали недоуменно и опасливо.
        - И чего они пялятся, сволочи? - переживал Нерейд. - Викингов никогда не видели, что ли?
        На взгляды отвечал тем, что скалил зубы, выразительно хватался за меч. Видя его наглую рыжую морду, любопытные терялись, поспешно отворачивались: нарываться на драку никому не хотелось
        - Вот так-то, - довольно ворчал Болтун, - и нечего глазеть…
        Из-под скрипящих колес взбивалась пыль, висела над дорогой плотным, клубя щимся облаком, противно скрипела на зубах. Сквозь нее трудно было разглядеть, что делается в полусотне шагов. И поэтому, когда сквозь клубы проглянула исполинская стена, Ивар сначала не поверил глазам, решил, что ему померещилось.
        Но пыль рассеялась, стена открылась во всем великолепии - высокая, сложенная из громадных каменных глыб, какие не сдвинуть с места и упряжкой быков. Ее пок рывали сколы и пятна гари, явно оставленные осаждающими.
        - Киев, - сказал Лычко, и в голосе его звучало благоговение, - Говорят, что стену эту строили велеты, пришедшие на помощь князю полян Кию, основателю города.
        - Кто-кто? - поинтересовался Ингьяльд, - Какие котлеты?
        - Велеты, сыновья Велеса, могучие великаны.
        В подобное верилось легко. Стена выглядела древней, нижние глыбы растреска лись под чудовищной тяжестью, глубоко вросли в грунт. Приземистые башни защищали ворота, которые сейчас были широко распахнуты. Около них сверкали шлемы стражи.
        На викингов и тиверцев охрана ворот покосилась без особого интереса.
        - Они настолько не боятся врагов? - спросил Ивар, когда дружинники оказались внутри стен. - Пропустили просто так!.. Ведь мы с оружием!
        - Безобразничать в Киеве станет только безумец, - терпеливо пояснил Лычко. - Любой может войти в город, но свершивший кровопролитие или разбой на его улицах покинет пределы города только мертвым.
        - Правда? - На лице Нерейда появилась проказливая улыбка. - Может, попробо вать?
        - Я бы на твоем месте не рискнул, - улыбнулся с ответ русич, - проклятие накладывали местные волхвы, а они свое дело знают.
        Они шли через город, протискиваясь сквозь воняющую потом и пивом разноликую толпу. Мимо проплыли носилки, в которых восседал толстый человек в нелепой одежде обитателя Миклагарда. Встречались смуглые люди в халатах и с саблями на поясах, выходцы из пустынь юга. На них недоуменно косились звероватые гиганты в одежде из шкур, по виду - родные братья невров. Встречались и вовсе странные - маленькие, с желтыми, будто кость, лицами и глазами узкими, точно щелочки. Солнце щедро украшало бликами светлые, рыжие, русые и черные волосы обитатели города.
        - Разойдись! - Нахлестывая лошадей, по улице промчались верховые в кольчу гах. Раздвигали толпу, теснили людей к стенам. Меж ними проехал одутловатый пожилой мужик в алом плаще и сапогах из красной кожи. Рукоять меча, что болтался у седла, сверкала золотом, а в седых волосах виднелся узкий обруч из того же металла.
        - Князь, - с неприязнью буркнул Лычко, когда толпа вновь сомкнулась.
        Город не подавлял размерами, как Миклагард, не напоминал громадное, забитое народом торжище, подобно Хольмгарду. Он величественно раскинулся около реки, улицы перетекали одна в другую, и по ним просто хотелось гулять, никуда не торо пясь.
        Прошли улицу кожевенников, где в носу засвербело от кислого запаха, миновали кузницы, из которых тянуло дымом. Слух здесь ласкал приятный всякому воину звук-звон металла. На заднем плане виднелся расположившийся на вершине холма княжеский терем. Благодаря ярко-красной крыше, изрисованным наличникам на окнах он казался драгоценной игрушкой, которая вывались из кармана у рассеянного бога.
        - Хорошо тут, - задумчиво сказал Ивар, - а князь, во владениях которого есть такой город, наверняка богат и могуч. И почему Бузислав отправил тебя просить помощи далеко на север?
        - Киевский князь не отказался бы помочь, - ответил Лычко, - но после этого захотел бы подчинить тиверцев себе! Поляне давно точат зубы на все соседние земли, хотят подгрести их под свою руку…
        - Ага, - встрял неугомонный Нерейд, - это конунг Рогаланда Хари позвал как- то вольных викингов, чтобы те подсобили ему в войне с правителем Теламерка. Они-то помогли, только где теперь Хари? Его труп обглодали рыбы в Хаврефьорде! А вождь викингов стал новым конунгом!
        - Похоже. - Лычко кивнул, хотя ясно было, что история эта притянута не то что за уши - за усы. - В далеком Новгороде никому и в голову не придет посягать на нашу свободу, а в близком Киеве на нее только и облизываются!
        - Даже перед лицом общей опасности?
        - Даже перед ней. - Лычко остановился у широких, настежь распахнутых ворот. За ними виднелся просторный двор с коновязью и строение, могущее быть только постоялым двором, - И особенно сейчас, когда можно воспользоваться чужой бедой.
        У коновязи хрупали овсом могучие кони, привыкшие носить на себе всадников в броне. Один покосился налитым кровью глазом, возмущенно фыркнул. Вид грязных и оборванных викингов оскорблял конскую душу.
        - Вот это зверь!.. - буркнул Нерейд уважительно. - А зачем мы сюда припер лись? Горло промочить?
        - Не только, - ответил Лычко. - Остановимся на ночь, а заодно узнаем новости о делах на юге. Тут собираются воины, дружинники и наемники - все, кто оказался в Киеве.
        Рванул на себя дверь. Та открылась легко. Изнутри потянулись густые запахи браги, лука, жареного мяса, Ивар ощутил, как заклокотало в желудке, а в рот водопадом хлынула слюна.
        Внутри оказалось на удивление просторно. За длинными столами расположились широкоплечие мужчины: двигались они уверенно, а их острые, проницательные взоры резали не хуже меча. Губы их блестели от съеденного, а, глаза - от выпитого. Переговаривались грубыми голосами, смеялись громко и искренне.
        Когда дверь хлопнула, то гул разговоров на мгновение стих, многие уставились на вошедших. Но те выглядели своими, такими же битыми и пропыленными, и завсег датаи быстро потеряли к ним интерес.
        - Ступайте вон туда… - Появившийся из чада хозяин размерами мог поспорить с Соловьем-разбойником, а нож, который он небрежно держал в руке, можно было использовать вместо меча. - Большой стол в углу свободен…
        Стол оказался действительно велик. На тяжеленных, сколоченных из дуба лавках вокруг него нашлось место всем тиверцам и викингам, да еще и осталось.
        - А что он не спрашивает, чего подать? - спросил Ингьяльд.
        - Знает, - коротко ответил Лычко. - Чего могут хотеть воины после дальнего пути и трудных битв?
        На стол тяжело бухнулось деревянное блюдо. На нем возлежал обложенный ябло ками кабан. По обжаренным бокам стекал жирный сок, а запах распространялся такой, что под него можно было сгрызть старые подметки.
        - Трапезуйте, - сказал хозяин, ставя на стол громадный кувшин, в котором булькала явно не вода, - как доедите, принесу еще…
        Некоторое время не было слышно ничего, кроме хруста, чавканья и треска. Ивар успел только пару раз поднять голову, а кабан уже исчез. На блюде сиротливо лежали несколько огрызков от яблок и горсточка дочиста обглоданных костей. Мяса на них не нагрызла бы даже самая голодная собака.
        - Тащи еще одного! - крикнул сыто отдувающийся Терейд вовремя подоспевшему хозяину. Этот что-то мелковат оказался, вроде не кабан даже, а крупная мышь…
        Принесли бараний бок с кашей. Тут ели уже медленнее, но вылизали котелок до такой чистоты, какой на постоялом дворе отродясь не видели.
        - Хозяин нам должен доплатить, - сыто рыгнул Зорян, рассматривая посудину в тщетных поисках съестного, - за то, что мыть ничего не надо…
        - Дождешься! - ядовито сказал Лычко. - Сам знаешь, там, где полянин прошел, двум викингам делать нечего. Тут, в Киеве, из-под стоячего подметки выдерут и ему же продадут..,
        Прилетевший кувшин с треском разбился о стенку. Черепки с сухим шорохом посыпались на голову Кари. Тот заворчал, как разбуженный медведь, недовольно оглянулся.
        - Или я ошибаюсь, или нас приглашают подраться, - задумчиво промолвил Ивар. После еды ощущалась приятная сытость, хотелось спать, а не махать кулаками, рас шибая чужие лбы.
        - Похоже на то, - Лычко с тяжким кряхтением поднялся с лавки, второй кувшин поймал на лету, словно взял из воздуха. - Чье это?
        - А если мое!.. - Из-за дальнего стола встал широкоплечий воин. На лоб его падали сальные черные волосы, кулаки выглядели тяжелыми, на костяшках алели свежие ссадины. Рожу скорчил настолько наглую, что впору было ломать об нее табуретки.
        - Тогда лови! - Бросок получился на загляденье. Ивар не увидел полета кув шина. Просто раздался глухой стук.
        - Аргх!.. - Задира с удивленной физиономией брякнулся на спину. Мелькнули стоптанные подметки.
        Дружный рев огласил помещение, посетители колотили кулаками по столам, глаза горели. Всегда интересно посмотреть, как обижают чужаков, но еще приятнее уви деть, как мордой по грязи возят наглеца.
        Лычко раскланялся, прижимая руку к сердцу, сел на место. К нему тотчас подс кочил высокий и гибкий, точно ива, ратник, Несмотря на жару, плащ не снял, под ним блестела кольчуга, в руке незнакомец держал кружку.
        Улыбнулся, на мгновение показав белоснежные зубы, тряхнул соломенной гривой.
        - Позвольте выпить с вами! - сказал он. - Давно не получал столь большого удовольствия!
        Ивар вгляделся в соломенноволосого - тот твердо держался на ногах, рука не дрожала, но, судя по белым, остекленевшим глазам, был он мертвецки пьян.
        - Выпьем! - Лычко поднял свою кружку, сосуды с треском соприкоснулись, любо пытная пивная пена тут же высунулась наружу, поползла по мокрым стенкам, - При сядь, доблестный воин. Ты ведь из княжьей дружины?
        В дальнем конце зала, судя по звукам, приводили в чувство неудачливого мета теля кувшинов.
        - Именно так, - ответил блондин, усаживаясь.
        - Что нового слышно с южных рубежей? - В голосе Лычко зазвучали вкрадчивые нотки.
        - Последний набег был пять дней тому назад. - Красивое лицо полянина переко силось, стало злым и угрюмым - Многие из наших навеки остались там, на границе со Степью…
        - Почему же вы вернулись в Киев?
        - Потому что князь надеется заключить со степняками мир! - Эти слова кня жеский дружинник почти выплюнул. - Вступить в союз! Собирается отправить туда посольство и даже выбрал послов!
        - Их же убьют! - Лычко выглядел встревоженный
        - Естественно! - Полянин грустно усмехнулся. - Те, кто владеет сейчас степью, не заключают союзов, не ведут переговоров. Мы всегда могли столковаться с торками, берендеями, черными клобуками… Эти же пожрали их всех, и люди они только по облику! А он с ними - в союз, с теми, кто убивал наших друзей, жег дома, вытаптывал поля… - Речь белобрысого становилась все менее связной. Пос ледняя кружка, судя по всему, сломила таки стойкого к хмелю воина. - Нас распус тили по домам, тех, кто воевал… мы и гуляем…
        - А что слышно о соседях? Что северяне, что тиверцы? - Лычко подался вперед и затаил дыхание.
        - Чернигов еще держится, - дружинник князя киевского опустил голову, слова он произносил все тише и тише, - но южнее все сожжено, уцелевшие бегут на север, в леса… Князь Бузислав успешно обороняет рубежи, ходят слухи, что его тяжело ранили…
        Кружка со стуком выпала из ослабевшей руки, полянин брякнулся лицом на стол, протяжно захрапел. Выпитое все же взяло свое.
        - Ящер его забери! - выругался Лычко. - Ранили?
        - Так что, и не подеремся сегодня? - обиженным тоном спросил Нерейд, кото рого все эти разговоры о войне интересовали меньше, чем волка - желуди, - Я буду разочарован…
        - Иди и вырази соболезнование дружкам того типа, о голову которого Лычко разбил кувшин, - посоветовал Ивар, вставая из-за стола, - а я пойду, договорюсь насчет палаты для ночлега!..
        Постоялый двор оказался полон - новым гостям отвели несколько комнат под самой крышей. Устраиваться пришлось по двое на каждой кровати, лишь Ивару на Правах конунга досталась узкая лежанка около печной трубы, жесткая, как камень.
        Улегся одним из первых, но сон не шел. В животе что-то ворочалось, словно съеденный кабанчик рвался Наружу, зычно храпел Кари, которого пришлось уложить на полу. В проделанное у самого потолка оконце любопытным глазом заглядывала белая звездочка.
        Снизу доносился грохот, словно кто-то крушил мебель, перемежающийся недо вольным ревом. Там развлекались викинги, пожелавшие потешиться добрым мордобоем. Несколько раз Ивар порывался встать, прекратить безобразие, но подниматься было лень.
        Заводила драчунов Нерейд вернулся, когда Ивар уже начал погружаться в сон. Ступать старался тихо, но то ли спьяну, то ли не отойдя после хорошего удара врезался в дверной косяк. Пытаясь устоять на ногах, наступил на Кари. Тот заше велился, сослепу махнул кулачищем..
        - Ыххх! - Судя по сдавленному вскрику, бесрсерк угодил Нерейду точно в про межность.
        Тут уже проснулись все.
        - Ложись давай! - рявкнул Ивар, чувствуя себя так, будто вокруг него рез вятся малые дети. - А ты. Кари, тихо! Ничего не случилось…
        Нерейд некоторое время раздраженно сопел, Кари на полу обиженно ворчал, потом оба заснули. Ивар тоже начал проваливаться в сон, когда за окном, на крыше, что-то тихонечко стукнуло.
        Ивар насторожился, но лежал тихо, а дыхание постарался сделать ровным. Пог лядывал на окошко сквозь прикрытые веки. Там шуршало, словно толстая змея терлась о крышу, затем что-то закрыло звездный свет.
        Хруст был настолько негромким, что его можно было принять за работу челюстей жука-древоточца, орудующего в одной из потолочных балок. Затем в окошко, точнее, в оставшееся от него отверстие проскользнула темная фигура. Упала на пол, замерла, почти слившись с ночным мраком.
        Ивар чуть подобрался.
        Черная фигура двигалась бесшумно, будто гонимое ветром облако. Как она ухит рялась не задевать спящий которые лежали так же тесно, как стрелы в колчане, было непонятно.
        Ивар прыгнул прямо с кровати, вцепился чужаку в горло. Тот дернулся в сто рону, гибкий, будто угорь, а в ребра конунгу врезался твердый кулак. Оба с гро хотом рухнули на пол, покатились по доскам.
        Заворчало рядом нечто огромное, могучее. Ивар упорно прижимал чужака к полу, молясь всем богам сразу, чтобы Кари спросонья не начал махать ручищами. Ночной гость извивался, стараясь вырваться, но сил у него оказалось меньше, чем у конунга.
        - Что там за стук?.. - недовольно просипел Нерейд. - Опять тебе, Ленивый, кошмары снятся?
        Затеплилась свечка, вырвала из мрака морщинистое лицо Эйрика.
        - Ничего себе, - сказал Две Марки с удивлением. - Чем тут наш конунг занят.
        - Гостей встречаю, - прохрипел Ивар. Глаза лезли на лоб после меткого пинка в пах, но ответным ударом он заставил незнакомого любителя лазить по крышам затихнуть.
        Дверь с треском открылась, на пороге возник Лычко, ночевавший в соседней комнате. Он был в подштанниках, но зато с мечом в руке.
        - Что такое? - Русич моргал спросонья, но был готов рубить и колоть.
        - Вот поймал, - ответил Ивар, поднимаясь с пола. - Ворюга, должно быть…
        Он сам не верил тому, что говорил. Мягкие сапоги, мешковатая одежда из серой ткани, так хорошо сливающаяся с ночной тьмой. Подобное он уже видел, и не так давно.
        - Нет, не ворюга, - Лычко опустился на корточки, - очередной воин Чернобога по твою душу, конунг… Чем-то ты им крепко насолил! Странно только, что он не боялся понести кару за убийство.
        - Думаю, что Чернобог надежно защищает своих слуг от проклятий, - Русич скривился. - С его силой местным волхвам не тягаться…
        - Давай-ка свяжем его, - Эйрик достал откуда-то крепкую веревку, - а потом допросим. Он нам все-все выложит!..
        Голос Две Марки звучал почти ласково, но от этой ласковости пробирала дрожь.
        - Рядовой исполнитель может ничего и не знать.
        - Лычко отложил меч, сноровисто обыскал лежащего. На полу образовалась горка разных предметов, в основном убийственного назначения - волосяная удавка, нес колько ножей, какие-то склянки. - Ему указывают жертву, но не объясняют, почему она должна покинуть этот мир.
        - Ничего, хоть скажет, кто его старшие, - ответил Эйрик. Он сосредоточенно вязал узлы.
        - Кто это? - осведомился Кари. Спросонья он соображал еще хуже, чем обычно.
        - Спи, - посоветовал берсерку Нерейд - Без тебя обойдемся…
        - Как они только так быстро донесли весть из Хольмгарда в Киев? - спросил Ивар, чувствуя, как холодок крадется по спине. - Тут же много дней пути? И мы не пробыли здесь и суток, а меня уже нашли!
        Воины Чернобога обладали, судя по всему, немалым могуществом.
        - Голуби летают быстрее, чем путешествует человек, - Лычко окончил обыск и задумчиво рассматривал один из ножей, острие которого маслянисто блестело, явно смазанное какой-то ядовитой гадостью, - или не обошлось без злых чар…
        - Не обошлось… - Эйрик похлопал воина Чернобога по щекам: - Просыпайся, друг. Разговор есть!
        Пойманный конунгом человек застонал, открыл глаза. В них мелькнул страх, быстро сменившийся ненавистью.
        - Ну что, сам будешь говорить, - Эйрик улыбался, потирал кулаки, - или тебе помочь?
        - Не дождетесь!.. - гордо прохрипел воин Чернобога, после чего крепко сжал челюсти. Во рту его что-то хрустнуло. Лежащее на полу тело несколько раз дерну лось, затем глаза наемного убийцы остекленели.
        - Чего это он? - спросил Две Марки с обидой,
        - Помер?
        - Во рту был крошечный сосуд с ядом. - Лычко осторожно разжал синеющие губы, показал обломки стекла, усеивающие язык, - Как раз на такой случай! Допросить его теперь можно будет только в Хель!
        - Кому охота побывать в шкуре Хермода? - спросил Нерейд с издевкой.
        - Я готов, если ты достанешь мне Слейпнира, - зло ответил Даг. - И что нам делать с трупом? Если его найдут здесь, то нам, насколько я понял, несдобровать! Понятно, что не мы его убили, но поди докажи это городской страже.
        - А давай выкинем его в окно, - неожиданно предложил Кари, - А то будет тут валяться, смердеть на всю комнату…
        - В этом что-то есть, - сказал Ивар, - только не в наше. Там я видел широкое окно, в коридоре.
        - Я этим займусь! - На лице Нерейда обнаружилась зловещая усмешка. - Свечу только погасите…
        Эйрик дунул, в комнате стало темно, словно сквозь узкое оконце протиснулся громадный зверь с черной шинной шерстью.
        - Ох наворотит он дел! - проворчал Лычко, когда рыжий викинг, волокущий за собой тело, исчез в коридоре, - Всем богам тошно станет…
        Все было тихо, потом из коридора донесся негромкий скрип, сопровождаемый надсадным сопением. Долетело смачное ругательство, потом мягкий удар, словно наземь упал тюк мокрого белья.
        - Все, готово, - довольно сказал Болтун, тенью возникая на пороге. - А теперь всем спать. И делаем вид, что это не мы насорили!
        Разбудили Ивара возмущенные вопли. Орали где-то за стенами, но достаточно громко. Прислушавшись, конунг различил басовитый голос хозяина.
        - Чей мертвяк? - громогласно интересовался он.
        - С каких это пор у нас трупы с неба падают?
        - Э, не могу знать, - отвечал, судя по дрожащему голосу, слуга, который ночью бодрствовал и следил за порядком. По крайней мере, должен был это делать.
        Издалека донесся звук мощной затрещины, за ним последовал жалобный визг, словно собачонке наступили на лапу.
        - Ловко я придумал? - Глаза Нерейда блестели гордостью. - Скинул его прямо на навес над крыльцом, а уж оттуда он к коновязи и свалился… Никто на то окно не подумает!
        - Уж куда ловчее, - ответил Ивар и принялся натягивать сапоги. - Сам Лофт рядом с тобой неразумный младенец!
        Хозяин прямо пыхал гневом, на спустившихся в зал постояльцев посмотрел как на злейших врагов.
        - Доброе утро, - приветствовал его Нерейд медовым голосом.
        Хозяин поперхнулся, побагровел, ноздри его раздулись. Казалось, что из них сейчас полетят искры.
        - Добрррое, - прорычал он через силу.
        Ивар умывался из бочки, когда во двор вошли двое воинов в кольчугах, с короткими мечами на поясах. В руках держали внушительные дубинки. Вслед за ними, неспешно постукивая посохом, шагал бородатый старец с пронзительным, колючим взглядом.
        Троица без промедления направилась к трупу, который так и лежал у коновязи.
        - Городская стража, - тихо сказал Лычко, дожидающийся своей очереди, - и волхв с ними…
        - Волхв, зачем? - удивился Ивар, вытираясь шершавым, точно коровий язык, полотенцем.
        - Понятное дело, что смерть непростая
        - В таких случаях велено призывать еще и служителя светлых богов, чтобы раз веял возможное колдовство!
        - Воин Чернобога, - изрек волхв густым, точно патока, голосом. - Убил сам себя… Занятно!..
        Стражники уже возились около тела, осматривали его, один заглядывал в рот.
        - Надо убираться отсюда, - прошептал Лычко. - А то рано или поздно дозна ются, что мы в этом замешаны Сегодня же купим лошадей и уедем из города…
        Когда проходили мимо волхва, тот бросил на них полный любопытства взгляд. Ивар ощутил, как щекочущее прикосновение побежало по внутренностям, как что-то коснулось сердца.
        - Этот до всего докопается, - сказал Ивар уже внутри. - Иди буди всех, а я закажу завтрак.
        Солнце еще только поднялось над домами, когда тиверцы и викинги покинули постоялый двор. Стражники и волхв исчезли, забрав с собой тело. Ивар облегченно вздохнул.
        - Где тут конский рынок? - спросил он у Лычко, когда они вышли со двора.
        - Вон там, через две улицы, - махнул рукой русич. Киев просыпается поздно, но там все бурлит с самого утра.
        Улицы были пустынны, словно путники за ночь перенеслись в другой город или все население Киева вымерло. Ивару эта пустота казалась тревожащей, дурные пред чувствия сжимали грудь. Лычко тоже выглядел беспокойным, то и дело оглядывался, хватался за меч.
        Свернули - и сразу за поворотом наткнулись на стену щитов. Торчали нато ченные копейные древки, утреннее солнце отражалось в десятках шлемов, под кото рыми виднелись суровые лица.
        - Ничего себе! - сказал Эйрик . - Тут что, проход закрыт? Ну так мы обойдем…
        Из-за спины раздался слитный топот, лязг. Из неприметных переулков выбегали воины, спешно строились, выставляли щиты. Дорогу к отступлению перекрыли в счи танные мгновения.
        - А, это нас ловят? - проявил чудеса сообразительности Кари. Его темные брови чуть сдвинулись.
        - Уже поймали, - беспечно ответил Нерейд, вытаскивая из ножен меч. - Не зря я вчера точил клинок…
        - Что вам нужно? - крикнул Лычко.
        - Никак дознались, что из-за нас ночной гость ухайдакался, - негромко заметил Ивар, - хотят выяснить подробности…
        Тиверцы и викинги, не дожидаясь его команды, поспешно выстраивались в боевой порядок. Маленький отряд теперь напоминал ежа, свернувшегося в клубок и выпятив шего во все стороны иглы мечей и секир.
        - Непохоже, - усомнился Лычко. - Это княжеская дружина, а не городская стража.
        Стена щитов чуть дрогнула, в образовавшуюся в ней щель протиснулся плечистый всадник на жеребце белом, точно утренний туман. Уздечка блестела серебром, а у седла висела булава, навершие которой размерами превосходило человеческую голову.
        - Я воевода Силантий! - раздувая черные усы, свирепо выкрикнул всадник. - Будете ли вы отрицать, что принадлежите к зловредному роду тиверскому?
        - Ишь как разговаривает! - восхитился Нерейд. Приятно будет зарубить такого красноречивого!
        - Не будем, - осторожно ответил Лычко. - Я стольник князя Бузислава, а со мной моя дружина. И что?
        - А то, что невместно тиверцам, врагам союзной нам Степи, - эти слова воевода выговорил с трудом, явно не привыкнув еще к тому, что вчерашние враги вдруг стали союзниками, - обретаться во Киеве! Вы должны покинуть город немед ленно!
        - Не зря едят хлеб княжьи доносчики, - пробурчал себе под нос Лычко и зади ристо ответил: - Но нам нужны лошади!..
        - Немедленно! Воля князя! - проорал воевода. Вряд ли ему нравился приказ, который он выполнял, и за громогласностью Силантий прятал недостаток уверен ности. - Или мы попросту убьем вас!
        Кари гневно заворчал, приподнял дубину, отобранную Соловья-разбойника.
        - Эй ты, Сирантий, или как тебя там, - довольно громко сказал Нерейд, - давай драться, а то я что-то устал слушать твой треп!
        Воевода побагровел, лицо его стало похоже на усатую свеклу.
        - Мы всего лишь купим коней и тут же уедем из города! - кляня про себя нес держанность Болтуна, вступил в беседу дипломатичный Ивар. - А если придется драться, то многие из твоих воинов останутся здесь, а по улице потечет ручей из крови…
        - Вы сами захотели битвы! - выкрикнул воевода гневно. Конь его, пятясь, вдвинулся в стену щитов. - Так вы ее получите!
        - Стойте!.. - донесся откуда-то звонкий крик. - Не смейте сражаться, а иначе я вас прокляну!
        - Это еще кто? - удивился Эйрик.
        Сквозь шеренгу княжеских дружинников, перегородивших улицу, кто-то реши тельно проталкивался.
        Глава 9 КНЯЗЬ ТИВЕРСКИЙ
        Полянские воины отодвигались с такой поспешностью, словно через их ряды ломился прокаженный. В спешке напирали на собственных товарищей, чуть ли не отпихивали их в стороны.
        На открытое место выбрался тощий юноша. Одеяние волхва висело на нем словно на палке, падающие на плечи волосы обрамляли изможденное лицо, но глаза горели истовой верой.
        - Что тебе за дело здесь, волхв?.. - Воевода Силантий от гнева раздулся, точно лягушка перед дождем, усы у него торчали, как у рассерженного кота, а из ушей чуть ли не валил дым.
        - Дело мне есть до всего, на что укажут боги, - сказал юноша чистым голо сом. - А вы здесь идете против их воли!
        - Я слышал о нем, - едва слышно сообщил Зорян, - это безумный волхв Пузий. По годам и чину он мало чего значит, но сказывают, что он слышит веления богов, и даже князь боится с ним связываться…
        - Я вовсе не безумен, добрый воин, - слух у Пузия оказался не хуже чем у рыси, - просто люди не всегда в силах понять то, что я говорю… но я-то ведь в этом не виноват, правда?
        Зорян застыл с раскрытым ртом, лицо его медленно заливалось краской.
        - Ты идешь против княжьей воли! - орал воевода, пряча за громким голосом недостаток решительности.
        - Что мне до нее? Я изъявляю волю Сварога, а согласно ей, эти люди должны покинуть город невозбранно!
        - Что-то многие боги стали интересоваться нами, - проворчал Ивар. - Это мне совсем не нравится!
        - Если вы поднимете на них оружие, то я вас всех прокляну, - продолжил разъ яснительную работу Пузий. - Тебе ведь известно, Силантий, что мои проклятия всегда сбываются. Как тебе понравится ходить в струпьях или лишиться мужской силы, воевода?
        Княжеские дружинники дружно отступили на несколько шагов, по их рядам прока тился глухой ропот.
        - Он великий эриль! - прошептал Ингьяльд завистливо. - Я бы не хотел сойтись с таким в поединке…
        - А если они не уйдут из Киева? - спросил Силантий. Выглядел воевода жалко, словно мокрая курица.
        - Уйдут, - уверенности в голосе тщедушного волхва хватило бы на десятерых, - а иначе я прокляну их.
        - Серьезный парнишка, хоть и дохляк, - оценил ситуацию Нерейд. - Такой сло вами бросаться не будет.
        - Ладно, - сдался воевода. - Но они должны уйти до заката. Мои люди будут следить.
        - Хорошо. - Пузий с ласковой улыбкой повернулся к викингам, взгляд его тут же отыскал Ивара. - Я знаю, что вам нужны лошади. Пойдемте, я провожу вас, чтобы не случилось какой беды.
        Шагал молодой волхв легко, будто парил над землей. Идти около него было боязно, на лице ощущалось горячее дуновение, словно рядом двигалась раскаленная печь.
        Прохожие при виде Пузия поспешно кланялись. Тот в ответ улыбался, иногда бросал несколько слов, иногда ласковых, порой суровых. Люди радовались или тряс лись от ужаса под его взором, но никто не оставался равнодушным или хотя бы спо койным.
        На изрядном удалении тащились, грустно громыхая доспехами, несколько дружин ников из отряда Силантия. Вид у них был понурый, и выглядеть они старались неза метнее дорожной грязи.
        Над рынком, занимающим громадную площадь, висело облако, сотканное из пыли, ругательств и конского пота. Продавцы и покупатели громко спорили, швыряли оземь шапки, призывали в свидетели всех богов. Торговались так, что земля чуть не дымилась. Кони ржали, храпели, трясли гривами и хвостами, жужжали мухи, ползая по рыжим, черным, белым, серым шкурам…
        У Ивара просто разбежались глаза.
        - Я сам, - торопливо сказал Лычко, - что касается кораблей, то я вам, варя гам, доверяю, а тут вы таких одров купите, на которых даже нищий ездить постесня ется!
        - Как знаешь, - ответил Ивар безучастно, не обращая внимания на недовольное ворчание Нерейда, который, как обычно, не упустил повода оскорбиться. - Мы подождем тут.
        Русич в компании тиверцев канул в толчее рынка, Волхв Пузий потащился с ними.
        - Они там долго проторчат, - сказал Эйрик, - знаю я эти покупки. Торговаться за каждую клячу будут так, словно это сам Грани. Может, пойдем пока пива выпьем?
        - Давай… - ответил Ивар, оглядываясь. Корчма, таверна или иное заведение, где можно добыть хмельного, всегда имеется там, где что-то покупают или продают. Но ничего похожего поблизости не наблюдалось. - Только где?
        - Может, у них спросим? - Нерейд кивнул в сторону княжеских дружинников и даже сделал к ним шаг. Те шарахнулись прочь, словно от бешеного быка, едва не посбивав друг друга с ног.
        - За ответом тебе придется гоняться долго, - усмехнулся Эйрик, - проще узнать у местных… Ничего себе! Так быстро?
        Глаза седовласого воина, обращенные Ивару за спину, изумленно расширились. Конунг спешно повернулся. К нему, чуть смущенно улыбаясь, двигался Лычко. За ним тиверцы вели лошадей.
        - Вот это волхв! - сказал русич, кивая на Пузия. - Настоящий искусник, не то что всякие, которые способны только молниями кидаться да клинки зачаровывать!
        Ингьяльд побагровел.
        - А что он сотворил? - В глазах Нерейда горел жадный интерес - Сделал так, что с вас не взяли денег? Я тоже хочу так научиться!
        - Нет, лучше, - покачал головой Лычко. - Завидевший его торговец мгновенно назвал ту цену, которую я хотел предложить. Мне даже не пришлось торговаться!
        - Все решилось лучшим образом, - мягко сказал Пузий. - Вы получили лошадей и можете ехать. Но на всякий случай я провожу вас до западных ворот.
        - Хорошо, - кивнул Ивар, беря за повод молодого каурого жеребца, - теперь мы готовы.
        По сторонам от дороги тянулись ноля, покрытые золотистой щетиной колосящейся пшеницы. На лугах с зеленой травой паслись стада пестрых коров, слышалось хло панье пастушьих бичей и пение дудочек. Виднелись работающие люди, могучие лошади тащили нагруженные телеги, ветер носил запах нагревшейся на солнце земли.
        На всадников поляне не обращали внимания. Мало ли кто по дорогам шляется?
        - Богатые тут земли, хоть на бутерброд намазывай, - сказал Ивар, оглядыва ясь, - Хорошо живут…
        - Да, неплохо, - согласился Лычко. - Только вот заелись они, забыли, с какого конца за меч браться! А теперь даже вспомнить боятся, все союзников в Степи выискивают…
        Странное чувство владело Иваром. Он видел богатый, благодатный край и очень хорошо представлял, что будет ним, если сюда нагрянут степняки или каким-то неведомым образом приплывут викинги: на полях останутся вытоптанные пустоши, на деревьях вместо плодов будут болтаться трупы, а для воронья настанет время радостных пиров па пепелищах, еще недавно бывших людными селениями…
        И морскому конунгу, который жил разорением чужих земель, это было неприятно. Ему не хотелось приходить сюда с огнем и мечом. В сердце назревало странное желание: чтобы этот край всегда пребывал в мире.
        Видимо, Полянские боги, покровители мирного труда и плодородной земли, нашептывали ласковые речи выходцу с далекого, сурового Севера, размягчали зака ленную годами ратных трудов душу.
        Слева из-за горизонта выдвинулись округлые глинистые холмы. Оплывшие, чудо вищно старые, они тянулись ровной линией, иногда сливаясь в сплошной вал, тянув шийся с востока на запад.
        - Это еще что такое? - спросил Ингьяльд, которому, как обычно, все было интересно. - Это тоже построили люди?
        - Змиевы валы, - ответил Лычко торжественно. - Когда-то в давние времена Ящер, владыка подземного мира, попытался вылезти наверх, чтобы отомстить светлым богам за свое поражение. Но Сварог, который тогда только родился, впряг его, словно простую скотину, и пропахал через всю Степь гигантский ров, защитив полян от хищных кочевников. Остатки его еще видны с той стороны вала…
        - Когда же это было! - восхищенно покачал головой молодой эриль. Глаза его горели: он явно представлял, как выглядели валы в день создания, - отвесные, жирно блестящие, неприступные. За века они оплыли и состарились, но впечатление величественной мощи осталось.
        - И боги тоже люди, - понимающе сказал Нерейд, - не все им баб портить да друг с другом цапаться, иногда могут и чего-то полезное сотворить…
        Ингьяльд уничижительно покосился на него. Но его взгляд отскочил от дубленой шкуры рыжего викинга так же, как стрела от скалы. Даже царапинки не оставил.
        - Здесь рубеж между нашими землями и полянскими. - Лычко показал на стоящий у дороги камень необычной формы. На торчащем из глины столбе виднелись какие-то корявые знаки, высеченные, судя по неровным строчкам, в изрядном хмелю. - Скоро нас должен встретить дозор.
        Рядом с дорогой шелестела ветвями дубрава. Могучие деревья стояли, широко раскинув толстые ветви, под копытами хрустели желуди, а запах свежей листвы был густым, точно прибой на побережье Ирьяра.
        - Ну и где твой дозор? - спросил Ивар, когда дубняк кончился и потянулся негустой лес, состоящий в основном из берез.
        - Сам не знаю, - ответил Лычко. - Все рубежи охраняются… Охранялись тща тельно! То, что тут никого нет, меня изрядно беспокоит…
        - Я чую запах дыма, - сказал хмурый Ингьяльд, - и смерти…
        - Оружие готовьте! - Но воины уже и без приказа обнажали мечи, надевали шлемы. Вернувшиеся на родину тиверцы выглядели одновременно радостными и встре воженными, викинги оживились в предвкушении возможной схватки.
        - При сражении верхом есть одна испытанная тактика! - поучал Нерейд Скафти Утробу, который в силу малого опыта держался в седле не очень уверенно.
        - Какая? - Рот молодого викинга слегка приоткрылся в ожидании воинских сек ретов.
        - Спрыгнуть с седла и сражаться пешим!
        Дорога вильнула, будто хвост блудливой собаки, лее стыдливо расступился в стороны, открывая деревню. Точнее, то, что еще недавно было деревней. Над пепе лищем, где уцелели только закопченные коробки печей, струйками взвивался серый дым.
        - Здесь были степняки, - сказал Лычко с болью в голосе, - и они ушли… Теперь понятно, где дозорные! Они погибли!
        Меч русича со стуком вернулся в ножны. Первый труп встретили через десяток шагов. На голове крупного седоволосого мужчины, даже после смерти не выпустив шего из руки меч, сидели два ворона и деловито выклевывали глаза. При виде людей они взмыли в воздух с сердитым карканьем.
        - Как он оказался так далеко от селения? - спросил Ивар.
        - Волокли арканами, - глухо ответил Лычко
        - Выдернули из строя, оттащили сюда и зарубили…
        Судорожный хрип заставил русича замолчать. - Кто-то живой? - выпрямился в седле Ингьяльд.
        - Скорее не успевший умереть. - Голос Зоряна звучал мрачно. - Эти степняки живых не оставляют. Они не насилуют, не грабят, не издеваются над теми, кто попал к ним в руки. Просто, без затей убивают всех до последнего.
        - Они что, не люди? - недоверчиво спросил Нерейд. - Ради этого и война, чтобы взять добычу, ощутить себя сильнее того, кого ты мог добить, но всего лишь изуродовал, насладиться женщиной, которая сопротивлялась…
        - Это у вас, даже у нас. Но не у них.
        Хрип повторился. На обочине распластался могучий, широкоплечий воин. Шлем слетел с его головы, обнажив густые русые волосы, синие глаза печально глядели в такого же цвета небо. Грудь была разрублена страшным ударом, торчали обломки ребер, видно было, как внутри раны трепещет нечто сизое.
        Заслышав стук копыт, воин чуть пошевелился, глаза его с усилием повернулись.
        - Люди… свои… - сказал он тяжело, на обескровленных губах появилась слабая улыбка, - добейте… чтобы не мучился… чтобы в вирию, к светлым богам…
        - Его можно спасти? - Лычко повернулся к Ингьяльду.
        - Нет, - ответил тот сердито и растерянно одновременно. - Мое искусство здесь бессильно.
        Ивар соскочил с коня, одним движением обнажил меч.
        - Отправляйся в Вальхаллу! - Блестящее лезвие мягко коснулось обнаженной шеи и вышло оттуда так быстро, что даже не окрасилось кровью. Умирающий дернулся, в глазах его просияло счастье, и тут же они начали стекленеть. Тело затрепетало, пальцы заскребли по земле.
        - Можно было его допросить, - с неудовольствием сказал Эйрик. - Узнать, кто напал, когда это случилось, куда они уехали.
        - Нехорошо было бы длить его муки, - ответил Ивар, забираясь в седло.
        Трупы стали встречаться чаще. Были тут защитники селения, крупные, светлоко жие, в добротных кольчугах, длинными мечами. Но большинство павших составляли мелкие в кости воины, наряженные в халаты. Доспехи их были из кожи, а руки мерт вецов сжимали легкие изогнутые сабли.
        - На вид люди как люди, - проговорил Нерейд, разглядывая одного из степня ков. Тот лежал на земле, вцепившись в торчащее из собственного живота копье, словно и после смерти пытался его вытащить.
        - Люди не бросают погибших соратников, - мрачно пробурчал Лычко. - А эти не обращают на своих павших никакого внимания, разве что только не жрут их…
        У самой деревни в нос шибанула вонь горелой человечины. Кони храпели и мотали головами, не желая идти на пепелище.
        - Объедем, - сказал Лычко, - все равно ничего нового здесь не увидим. Вон на холме капище, оно, как я вижу, уцелело.
        Капище налетчики не тронули. Целыми стояли искусно вырезанные из дерева боги, грозно взирали на то, что творилось вокруг, их безмолвные лики. Вот только волхва убили, как и всех прочих. В луже крови он валялся у подножия статуи, изображающей дородную женщину с лосиными рогами.
        - Надо спешить, - сказал Лычко, лицо которого стало мрачным, как грозовая туча. - Мнится мне, что княжество в большой опасности.
        Подгоняемые хлыстами кони быстрее понеслись на запад.
        С десяток всадников вылетели наперерез так стремительно, что Ивар не успел даже удивиться. Рука привычно выдернула из ножен меч, другая цапнула висевший у седла щит.
        Загудели тяжелые луки тиверцев, и троих из нападавших словно сдернуло с седел.
        - Эй, нам никого не оставите! - обидчиво выкрикнул Нерейд, принимая на щит удар сабли
        - Оставим! - прохрипел Лычко, мощным ударом сбрасывая на землю еще одного. Конь Ивара скакнул в сторону, под его копытами что-то страшно захрустело.
        Перед конунгом завертелся степняк: он визжал, вытаращив глаза, не переста вая, махал саблей с такой скоростью, что та казалась пляшущим бликом. Ивар приме рился и саданул его по шлему. Противник уклонился, тяжелое лезвие меча отшибло в сторону саблю и перерубило бедро.
        Визг перешел в вопль боли, а потом и в предсмертный хрип.
        Ивар огляделся. Схватка закончилась, не успев начаться.
        - Чего это они? Зачем напали? - спросил Эйрик, опуская меч, который он так и не успел окровавить. Нас же во много раз больше!
        - Я же говорю, воюют не как люди, - пожал плечами Лычко. - Это, скорее всего, обычный дозор. Они точно не ждали, что с этой стороны придет кто-нибудь, поэтому отрядили всего десяток.
        - А далеко до стольного города?
        - Чуть-чуть осталось.
        Проехали еще пару сотен шагов, взобрались на вершину небольшого холма, через который вздумалось перебраться дороге. За ним лежала пологая равнина, вдали блестела широкая лента реки. Стоящий на ее берегу город не был велик, подобно Хольмгарду или Киеву, но его окружали высокие стены. И к ним, словно муравьи, стремительно бежали сотни воинов. Они тащили приставные лестницы, на ходу стре ляли из луков.
        Со стен отвечали, там искорками сверкали шлемы защитников. Чуть дальше от городских стен виднелись большие шатры из алой и золотой ткани. Там горели кос тры, паслись табуны лошадей, ветер донес запах дыма.
        - Приступ, клянусь Ящером! - выругался Лычко.
        - Осада. - Мысль Эйрика оказалась более всеобъемлющей. - Несладко приходится стольному граду!
        - Все назад, пока нас не заметили!.. - гаркнул Ивар так, что даже кони при сели.
        Поспешно отступили под защиту холма. Тиверцы потрясенно молчали: каждому станет плохо, когда увидишь, какой опасности подвергается собственный дом. Даже среди викингов не было слышно привычных шуток.
        - Мы должны быть там, на стенах! - горячо сказал Лычко. - Сражаться вместе с князем!
        На стены сейчас разве что орел долетит, - хмыкнул Ивар. - Да и то везучий, которого стрелами не истыкают. Мы же, если попробуем в город пробиться, то мало чем поможем Бузиславу, разве что глупо погибнем.
        - Что же делать?
        Они не ждут нападения на лагерь. - Конунг обвел взглядом дружинников. - Понятное дело, что особого урона мы там не нанесем, у них охраны больше, чем во всем нашем отряде. Но мы поступим хитрее. Ингьяльд, сумеешь напугать лошадей?
        - Смогу, - ответил эриль чуть недоуменно, еще не понимая, к чему клонит, конунг.
        - А я помогу, - хищно улыбнулся Лычко, уже постигший замысел.
        Эйрик смотрел на Ивара почти с отеческой гордостью. Вспоминал, как тот десять лет назад пришел в дружину. От собственной тени шарахался, меч держал словно лопату. Потом научился отражать удары, бить в ответ, стал настоящим викингом, а затем и конунгом. Смог заменить погибшего в далеком Миклагарде Хаука Льда, а теперь бестрепетно ведет дружину в бой в далекой Гардарики…
        Пока гордился, прослушал изложенный Иваром план атаки, уловил лишь самый кончик:
        - …после этого отступаем вон в тот лес. Всем ясно? Воины ответили слитным одобрительным гудением.
        Лычко и тиверцы с самого нападения кривичей, когда Ивар принялся командо вать, признали его за старшего и повиновались ему с охотой. Чувствовали, должно быть, в варяге ту удачу, которая отличает настоящего конунга.
        - Тогда за дело. - Ивар нацепил на голову тяжелую и холодную болванку шлема, вскочил в седло. - Вперед!
        Конь, которого ударили пятками в бока, чуть не взвизгнул от обиды, сорвался с места, точно испуганный заяц. Под копытами сухо шелестела трава, лагерь степ няков быстро приближался.
        Там забегали, завопили. Откуда-то сбоку вылетели истошно визжащие всадники. Вились закрепленные на шлемах пучки волос, блестели копейные жала. Ивар срубил одно, качнулся в седле, обрушил на подоспевшего степняка могучий удар.
        Хрустнуло, треснуло, на землю брякнулись половинки тела, разрубленного вместе с доспехами. Ноги залитого кровью коня надломились, он с жалобным ржанием рухнул.
        Отмахнулся еще от одного, тот кубарем покатился по земле, чтобы попасть под копыта коню Лычко. Русич рубился резво, страшно, весь был забрызган кровью, как обезумевший хищник.
        Не успели разогреться, как стоптали заслон. От шатров навстречу бежали пешие воины, несли круглые, будто рыбьи глаза, щиты.
        - Одину слава! - прокричал Ивар, рубанул с размаха. Череп врага раскололся словно гнилой орех.
        Не успевшую построиться стену щитов смели с такой же легкостью, с какой ураган валит плетень. На поле остались лежать изувеченные, посеченные и растоп танные тела, кровь быстро впитывалась в сухую землю.
        - Давай! - бросил Ивар Ингьяльду. Спрыгнул с коня, выставил перед собой щит. Теперь придется защищаться, а делать это сподручнее пешему. Рядом строились викинги и дружинники, эриль оказался позади строя.
        - Ага, вот еще! - обрадовался Нерейд. - Ух, подеремся!
        Лычко вскинул голову, напрягся: над полем прокатился вырвавшийся из его горла настоящий волчий вой. От табунов донеслось напряженное ржание, топот копыт.
        Конунг степного племени понял, что ему могут подпалить хвост в собственном логове. От шатров двинулись рослые воины в кольчугах, на щитах которых красова лись нанесенные чернью по серебру изображения большой кошки, а сабли выглядели тяжелее обычных.
        - Отборная дружина!.. - важно прорычал Эйрик. - С такими не зазорно и клинки скрестить!..
        Ингьяльд что-то шептал, руки его двигались перед лицом. В воздухе возникал сложный, запутанный рисунок из светящихся алым огнем рун. Над головой эриля соб ралось темное облачко, в нем посверкивали зарницы.
        - Рази!.. - Клинки скрестились. Уши заложило от звона и лязганья, словно сотни кузнецов одновременно молотили по наковальням.
        Чужаки надвигались молча, лица под легкими шлемами были одинаково бесстрас тны, узкие черные глаза смотрели холодно. Ивар отразил удар, ответным выпадом отрубил степняку руку.
        Брызнула кровь, предплечье с зажатым в ней мечом брякнулось на землю. Раненый мгновение стоял все так же спокойно, затем медленно, не издав ни единого звука, осел на землю.
        - Зачарованные они, что ли? - просипел сражающийся рядом Нерейд. - Я одному брюхо проткнул, а он все рубится…
        Кари взревел, ринулся вперед, расталкивая своих. Громадная дубина, отоб ранная у Соловья-разбойника, крушила попавшиеся на пути клинки, разбивала щиты, ломала кости, точно сухие прутики, превращала головы в кровавую кашу. После каж дого удара берсерка в строю чужаков оставалась просека.
        Но даже его бешеный напор увяз, застрял в густой массе напирающих врагов. Те рвались вперед, не обращая внимания на потери. Краем глаза Ивар видел, как упал один из его викингов, как кто-то из тиверцев схватился за горло, в котором вдруг распахнулся второй рот…
        - Ингьяльд, быстрее! - улучив момент, гаркнул конунг.
        - Сейчас! - донесся задыхающийся, слабый ответ. Что-то полыхнуло, быстро и ярко, затылок обожгло горячим ветром. Вздрогнула земля, воины Степи впервые выказали нечто вроде страха. Их расширившиеся глаза дружно обратились на нечто находящееся за спиной Ивара. Руки, держащие оружие, на мгновение замерли.
        - Руби! - крикнул конунг, понимая, что таким шансом надо воспользоваться. Сам снес голову ближайшему, достал еще одного…
        И едва не оглох, когда на уши обрушилось громогласное ржание, полное дикого, безумного ужаса. Уже встревоженные кличем охотящегося хищника лошади не выдер жали. Многотысячный табун, пасущийся около стоянки степняков, обуяла паника.
        Сотни сотен копыт ударили в землю, заставив ее вздрогнуть еще раз, сильнее.
        - Уходим!.. - истошно проорал Ивар, но все и без него знали, что нужно делать. Собственные кони, на которых добрались сюда, тоже обезумели, и ловить их смысла не было.
        Дружно повернувшись, отряд, напавший на лагерь степняков, бросился отсту пать. Ивар бежал последним, ощущая, как напрягается спина в ожидании стрелы, которая вот-вот догонит, как бы быстро он ни несся. Сердце бухало тяжело и часто, а пот, стекавший по лицу, разъедал кожу.
        За спиной возмущенно орали, со стороны доносилось конское ржание, топот и людские крики. Табун, как и предполагалось, ринулся прочь от викингов, по нап равлению к крепости, топча осаждающих, словно саранчу.
        Наконец по сторонам выросли деревья, над головой зависла тень. Ивар, спотк нувшись о торчащий из земли корень, ринулся вперед, наклонив голову, все ожидая, когда хрястнется шлемом о ствол. Сильные руки подхватили, не дали упасть.
        - Спасибо… - выдавил Ивар.
        - Не за что, - ответил Кари. Огромный берсерк тяжело дышал, в его груди кло котало. Палица в руке Ленивого была окровавлена по самую рукоять, на нее налипли чьи-то волосы, куски чего-то белого.
        - Что… ты… там… показал? - поинтересовался Ивар, поворачиваясь к Ингьяльду.
        - Один из Шлемов Ужаса, - ответил эриль. Этот хоть и не сражался, но выг лядел усталым, словно ворочал бревна. - Сам едва не свихнулся…
        - Молодец. - Ивар кивнул, поспешно повернулся. Над полем висело громадное облако пыли. В нем угадывалось какое-то движение, слышался хруст, лязг, конское ржание, не такое громкое, как раньше, но все еще полное страха. Сквозь пыль яркими пятнами просвечивали шатры степняков.
        - Ага, крепко им досталось. - В голосе Нерейда звучало удовлетворение, а темные глаза были прищурены. - Удирают будто звери от пожара…
        Пыль постепенно оседала, в ней виднелись мечущиеся фигурки. Замаячили стены города. Ивар не сразу сообразил, что черный, шевелящийся ковер возле стен - тысячи затоптанных степняков.
        Ворота крепости дрогнули, словно в них ударили тараном изнутри, затем рас пахнулись. Наружу поблескивающей на солнце рекой полились сотни конных дружинни ков. Ветер трепал ярко-красные флажки на длинных копьях, щиты отливали желтизной.
        - На вылазку пошли, - сказал Эйрик, - решили добить, пока неразбериха…
        - Поможем? - предложил Лычко.
        - Думаешь, без нас не справятся? - хмыкнул Ивар. - Грош цена тогда воинам князя Бузислава.
        Но и сам чувствовал, что сердце рвется в битву. Туда где звенят клинки, льется кровь, где носятся, высматривая достойных воинов, незримые валькирии на быстрых конях.
        - Ладно. - Внутренняя борьба продолжалась недолго. - Ударим вон туда, на шатры!
        Тиверские дружинники уже сцепились со степняками. От места схватки доносился грохот, словно десятки йотунов бились головами о железо, сквозь него прорывались отдельные крики.
        - Быстрее!.. - рычал Ивар, подгоняя своих. - Быстрее!..
        На них опять обратили внимание лишь у самого лагеря. Одинаковые, словно муравьи, воины набежали сомкнутыми рядами. Двигались неуклюже, явно привыкли сражаться верхом.
        Ивар рубился хладнокровно и расчетливо. Меч будто врос в руку и стал ее про должением. Светлое лезвие быстро потемнело от крови, а шершавая рукоять сделалась мокрой и скользкой.
        - Вот гады! - просипел Нерейд, нанося смертельную рану очередному против нику. - Никак не кончаются!
        Степняки умирали один за другим, но прибывали новые, и продвинуться хотя бы на шаг не удавалось. Ивар топтался на месте, стараясь не споткнуться о им же наваленные трупы, а руки поднимались все с большим и большим трудом.
        - Надо нажать! - долетел крик Лычко. - Немного осталось…
        Рядом зарычал, нагнетая боевую злость, Эйрик. Ивар взглянул на него, и ему вдруг стало стыдно: если Две Марки еще способен сражаться, то почему ослабевает он сам? Ивар взревел, пошел рубить шибче…
        Расколовшийся надвое щит отлетел в сторону, державший его воин свалился на спину, и неожиданно оказалось, что дальше никого нет. В полусотне шагов пламенел бок крайнего шатра.
        - К лагерю! - гаркнул Ивар. - Дави…
        Еще кто-то пытался их остановить, но тех просто стоптали на бегу. Ивар отш вырнул полог, забежал в шатер. Ноздрей коснулся спертый воздух: внутри было душно, от жаровен исходил сладко пахнущий дым.
        Навстречу конунгу вскочил маленький, толстый человечек в темно-синем халате. Выкатил глаза, взвизгнул пронзительно, точно свинья, которую пнули в бок.
        - Умри! - Ивар с наслаждением вонзил клинок в толстое брюхо. Сразил если не конунга, то кого-то из его советников, а то и степного колдуна. Угли из пинком опрокинутой жаровни раскатились по роскошным коврам, ярким, точно цветущий луг. Там тут же затлело, перебивая запахи сладкого, потянуло горелым…
        Выскочил из шатра. Вокруг царила суматоха. Степняков, которые до сих пор сражались, не ведая страха, охватила паника. Они метались с истошными криками, чуть не сами бросались на чужие клинки. Издалека доносились полные радости вопли тиверцев.
        Ивар проткнул набежавшего на него чужака, брезгливо отстранился от падающего тела. Из соседнего шатра выбежал Нерейд. В мешке, который он волок за собой, негромко позвякивало.
        - Все сюда! - заорал Ивар, тщась перекрыть грохот битвы. - Держаться вместе, иначе нас затопчут…
        Как ни странно, его услышали. Тут же сбоку объявился Эйрик, словно быка на веревке, приволок рвущегося в бой Кари. Тот был весь забрызган кровью, даже волосы на голове слиплись в неопрятный колтун.
        Меж шатров замелькали воины на могучих конях, с длинными прямыми мечами. Безжалостно рубили бегущих, топтали копытами. Один выскочил прямо на викингов, широко замахнулся. С его щита, растопырив острые лучи, глядел солнечный лик темно-желтого, медового цвета.
        - Свои!.. - рявкнул дружиннику в лицо Лычко, выскакивая под удар. - Или не узнаешь?
        Лицо тиверца вытянулось, меч он остановил с невероятным трудом.
        - Стольник Лычко? - сказал с недоумением, - Откуда? Или это злой морок?
        - Сам ты морок, - отозвался русич. - Попробуй найти князя!
        Воин с сожалением вздохнул - куда приятнее мчаться за бегущим врагом, разить его с седла, мстя за предыдущие унижения, чем метаться по полю боя, разыскивая правителя.
        - Ну вот, - сказал Лычко, - слава Перуну!..
        Они сгрудились кучей у входа в шатер, тот самый, где побывал Ивар. Внутри потрескивало, сквозь дыру в крыше поднимался густеющий дым. Запах горелого ста новился все сильнее.
        - Отойдем? - предложил Нерейд. - А то как-то неаккуратно они тут с огнем обращаются.
        Ивар лишь хмыкнул.
        Князь подъехал на огромном вороном жеребце. Тот был красив - само воплощение дикой силы, злобно косил налитыми кровью глазами, по блестящей шкуре проскаки вали крошечные искорки.
        Сам Бузислав изменился мало, вроде раздался в плечах, да в русую бороду вплелись белые нити. Светлые глаза смотрели все так же пристально, сурово. Меч в руке покрывала кровь: князь не утерпел, влез в сражение.
        Ивар с волнением вглядывался в старого друга. Но тот скользнул равнодушным взглядом по викингам я сразу прикипел к Лычко.
        - Вот так встреча! - Голос у князя был радостный. - Ты прибыл вовремя, кля нусь крыльями Семаргла!
        - Я всегда являюсь вовремя, когда мой меч нужен князю. - Лычко улыбнулся. - И мое путешествие не было напрасным. Посмотри, княже, кого я привел с собой…
        Бузислав недоуменно нахмурился, глаза его обежали стоящих рядом с Лычко воинов. Взгляд прошелся по лицу Ивара, двинулся дальше, потом вернулся и задер жался.
        - Ловкач? - недоверчиво спросил Бузислав - Не может быть! Вот это встреча!
        - Может, - ответил Ивар, ощущая, как губы расползаются в улыбке.
        Князь легко, несмотря на немалый вес, спрыгнул с коня. Поводья ухватил под бежавший воин. Ивар очутился в поистине медвежьих объятиях, ребра жалостно хруст нули.
        - Я тоже рад… тебя видеть… - прохрипел он. Бузислав отступил на шаг.
        - Так это с твоей помощью мы сегодня задали трепку степнякам? - Он бросил взгляд конунгу за спину. - И остальные здесь - и Нерейд, и Кари, и молодой волхв… Ох, попируем сегодня!
        - Попируем! - Нерейд смачно облизнулся.
        Факелы потрескивали, распространяя горький аромат смолы. Багровые отсветы бегали по полотнищам алой ткани, закрывающим стены. Казалось, что все до потолка забрызгано кровью.
        Лица сидящих за длинными столами дружинников выглядели мрачными. Несмотря на победу, слишком много тиверских воинов осталось на поле боя.
        - Братья! - Бузислав поднялся с кубком в руке, высокий, могучий. В алом плаще и золотом обруче на седеющих волосах он выглядел истинным правителем, даже чем-то напомнил Ивару конунга Артура, хозяина далекого Бретланда. - Восславим же тех, кто сегодня пал, защищая родину!
        - Восславим!.. - Тиверцы дружно поднимались, слышалось шарканье подошв и грохот отодвигаемых скамей.
        Ивар поспешно встал, дернул за рукав засидевшегося Кари. На пиру, кроме викингов, чужаков не было, а северян, как почетных гостей, посадили за княжеский стол. Тот стоял на возвышении, с него хорошо был виден длинный зал. Там пировали дружинники, столы ломились от изобилия блюд - жареная, пареная, печеная дичь, рыба, караваи свежего хлеба…
        Что уж говорить о княжеском столе! Запахи острых приправ щекотали ноздри, заставляя внутренности в остервенении бросаться друг на друга.
        - Уф! - В кубке оказалась крепкая брага, какую Ивару не доводилось пить много лет. Когда проглотил, то в горло словно пролез раскаленный еж. С некоторым трудом продавил его глубже, ощутил, как на глазах выступили слезы. Поспешно опустился на место, потянулся к закуске.
        Сидящий между конунгом и князем Лычко яростно рвал на части гуся: пальцы тиверца были измазаны жиром, которым истекало белое и нежное, будто масло, мясо.
        - Слушай, - обратился к нему Ивар вполголоса, - а кто это рядом с князем?
        По левую руку от Бузислава сидела ослепительно красивая женщина. Синие глаза строго глядели с нежного, как спелый персик, лица, а волосы скрывал причудливый убор.
        - Жена, - так же тихо ответил русич, - княгиня Влада из вашкевичей. Есть такое племя у ляхов…
        Княгиня вовсе не походила на Рагнхильд, но при взгляде на нее сердце Ивара почему-то сжалось от острой тоски. Вспомнилась жена, дети, усадьба в Трандхейме, где его ждут, помнят о нем.
        С места неожиданно поднялся Ингьяльд. Лицо его было красным, точно рябина в начале зимы, но голос звучал твердо.
        - Позволь, князь, сказать вису о сегодняшней битве. Дружинники недоуменно зашумели мало кто знал, что такое виса и зачем она нужна. Но Бузислав ранее вст речался со скальдами, поэтому благосклонно кивнул:
        - Говори.
        Большая Рука приосанился, вытянул шею, точно петух на заборе:
        Пива тьмы поток
        Лил - вступили клены
        Света вод в нещадный
        Ропот Хрунд - князь яро.
        Не припомнят люди Тверже
        игрищ Игга -
        Люто бились в поле
        Ньерды звона лезвий.
        - Славно сложено, - сказал Бузислав, - и, как всякий дар, требует ответного. Возьми это.
        Свет факелов блеснул на массивном золотом запястье. Его покрывал хитрый узор - звериные фигуры сплетались с ветвистыми растениями, так, что трудно было опре делить, где кончаются листья и плоды, а начинаются оскаленные пасти и когтистые лапы.
        Ингьяльд поклонился, запястье прижал к груди. В следующей висе, если сложит такую, он явно воспоет щедрость владыки тиверцев, не пожалеет лучших кеннингов…
        Внизу меж столов появился седовласый старец с гуслями. Заиграл что-то напевно-тягучее, дружинники, раскрасневшиеся от браги, подпевали. Слышался звон кубков и беззаботный смех. Там помянули погибших соратников и теперь веселились. Жизнь воина коротка: кто знает, когда настигнет тебя вражеский меч или стрела, так зачем тратить время на печаль?
        Бузислав ел мало, пил еще меньше, сидел мрачный - как медведь, загнанный в болото, потом его взор обратился к Ивару.
        - Рассказывай, конунг, как жил ты все это время… Семь лет не виделись! Немалый срок!
        Слушал без особого интереса, рассеянно кивал.
        - А ты что скажешь, князь? - спросил Ивар в свою очередь, - Что, лучше тебе здесь, чем в Миклагарде?
        Глава 10 СВЯТОЙ ПЕЩЕРНИК
        - И не спрашивай… - Бузислав отмахнулся, лицо его потемнело, как небо перед грозой. - Или сам не видишь? Всякий стремится сесть на княжеское место, но если бы знали все его заботы и тяготы, очередь стала бы поменьше…
        - Но мы же победили сегодня, - осторожно сказал Ивар, - Одной печалью должно стать меньше.
        - Мы уничтожили только одну орду, - покачал головой князь, кулаки его сжа лись, на лбу прорезались морщины, - а вскоре с юга явится новая… Этих степняков больше, чем песка вокруг Багдада, точно женщины у них рожают быстрее, чем кроль чихи. Или вовсе мечут икру, будто жабы!
        Княгиня успокаивающе положила тонкую белую кисть на руку князя. Тот улыб нулся, морщины на лбу чуть разгладились.
        - Пять лет, - проговорил он голосом, в котором не осталось гнева, а была одна лишь горечь, - пять лет мы сражаемся, отражаем набеги, одну за другой ист ребляем орды, а они все идут и идут… Из соседей одни племена уничтожены, другие отступают на север, стремясь укрыться в лесах, а поляне и вовсе решили стать союзниками захватчиков. Скоро и мы не выдержим…
        - Что же делать? - тихо спросил Лычко.
        - Я не знаю, - Бузислав вздохнул - так тяжело, как могла бы это сделать гора. - А когда не знаю, советуюсь с теми, кто мудрее… В горах на западе кня жества живет святой пещерник. Если уж и он не даст ответа, то нам останется либо бежать, либо погибать с честью…
        Снизу, от столов дружинников, доносились топот и лязг. Там плясали, двое рубились на мечах, показывали удаль. Кое-кто спал, уткнувшись лицом в миску, - о князе совсем забыли…
        - А кто такой пещерник? - поинтересовался Ингьяльд.
        - В пещеры уходят те кто хочет познать высшую ярость, постичь смысл бытия, - пояснил Лычко, - ему надоела обычная жизнь с ее суетой. А этот пещерник, гово рят, и вовсе из Старых. Был великим воином, но наскучило лить кровь, и он стал отшельником…
        - Чего этот смысл постигать, - пробурчал Нерейд, на лице его было написано искреннее недоумение, - сражайся, пока можешь. А потом тебя убьют - и вновь будешь сражаться, уже в Вальхалле…
        Под конец фразы голос рыжего викинга звучал все менее уверенно, словно он сам смекнул, что сказанное им не блещет смыслом.
        - Интересно было бы посмотреть на такого человека, - сказал Ивар.
        - Вот и поехали со мной, - предложил Бузислав. - Я отправляюсь завтра. Чего в городе-то торчать, от скуки блох давить?
        Ночью пролился дождь, и воздух был свеж, словно морской бриз. В блеклом утреннем небе ползли драные облака, похожие на куски грязного, серого одеяла. Ветер дул не по-летнему холодный.
        - И куда мы премся в такую рань? - ворчал Нерейд, недружелюбно оглядывая коня, на котором ему предстояло ехать. - Все же Бузислав теперь конунг, никто не заставляет выезжать раньше полудня…
        - Не до сна, когда твоя земля в такой опасности, - сурово сказал Эйрик.
        - Оттого что он не выспится, степняки сквозь землю не провалятся!
        Кроме этих двоих, Ивар взял еще Ингьяльда. Болтуна Для веселья, Две Марки для солидности, а молодому эрилю полезно будет посмотреть на святого пещерника.
        - Хватит спорить, горячие северные парни, - осадил Дружинников конунг, повернулся к Лычко: - Слушай, а почему к этому пещернику решили обратиться только сейчас?
        - Да раньше думали обойтись своими силами, - вздохнул русич. - К святым пещерникам идут только в самом крайнем случае. У них то ли от долгих умствова ний, то ли от вшей характер портится… Явишься не вовремя - проклянут запросто! Кому охота потом слепым или шелудивым разгуливать?
        - Проклинать - это правильно, - неожиданно одобрил Ингьяльд, - А то предс тавляете, сколько народу к пещерникам шлялось бы - просто так, поглазеть? Пута лись бы под ногами, мешали бы благочестивым размышлениям!..
        На крыльцо вышел князь, за ним неслышно скользнула княгиня. Лицо ее было бледным, синие глаза блестели, но держалась она спокойно. Они обнялись, Бузислав стремительно сбежал с крыльца и сел в седло.
        - Ну поехали!
        - Он сказал «поехали» и запил водой, - не совсем понятно выразился Нерейд, с некоторым трудом затаскивая себя в седло. Но, учитывая, сколько всего вчера рыжий викинг наглотался, одно то, что он не промахнулся мимо конской спины, удивляло.
        У Ивара тоже слегка шумело в голове.
        Кони заржали, рванули с места, князь вскинул руку в прощальном жесте. Ворота, запирающие двор терема, со скрипом раздвинулись, и Бузислав первым вылетел на улицу. Его черный жеребец мчался точно стрела, под копытами плескали лужи.
        Пронеслись по городу. Прохожие спешно отступали к стенам домов, опасаясь быть затоптанными, но на лицах не было видно гнева. Кто-то даже орал нечто одоб рительное. Судя по всему, горожане любили Бузислава.
        Миновали городские ворота, высокие, мощные, выдержавшие все удары осаждав ших. За ними блеснула река. Дорога вилась вдоль нее на север, широкая, утоптан ная. По сторонам колосились поля, которые еще не успели выжечь степняки, видне лись перелески, дальше превращающиеся в сплошной лес.
        Тут сдержали ход, жалея лошадей. Ивар догнал Бузислава, пристроился рядом.
        Хорошо у нас тут, - сказал князь. Глаза его горели, - Смотрю на все это и радуюсь, что не остался в Царьграде…
        - А мог?
        - Мог, даже хотел, - Бузислав чуть погрустнел. - Мне предлагали место стра тига дворцовой охраны, жену из знатного рода…
        - Что же не остался? - Ивар вспомнил, как сам чуть не получил ту же долж ность из рук императрицы. Но он тогда уже отвечал за дружину, да и семья ждала…
        - Вот из-за этого, - Бузислав сделал широкий жест рукой, - из-за родины. Узнал, что мой отец при смерти. Как вообразил, что престол займет кто-то из дядьев… Я бы не смог жить в Царьграде, зная, что на этой земле творится беззако ние!
        Дорога свернула налево, к реке. Словно греющийся на солнце зверь, на золотом песке пристроился паром. От серебристой воды тянуло свежестью. Отражение проти воположного берега чуть рябило под легким ветерком, будто где-то вдалеке колыха лась ткань с вышитыми на ней деревьями.
        - Эй, сони! - гаркнул Бузислав так, что конь Ингьяльда испуганно присел. - Будете дальше дрыхнуть или нас перевезете?
        По широкой палубе спешно засуетились паромщики.
        Горы были древние. Когда-то они гордо тщились пробить небосвод зазубренными вершинами, обсыпанными мукой снегов. Но потом постарели, обрюзгли, стали меньше ростом. Потерявшие крутизну склоны заросли щетиной лесов, а ветер и время разд робили скальные монолиты на груды обломков.
        - Неплохое место выбрал этот пещерник, - сказал Ивар. - Видать, крепко ему люди обрыдли!
        Человеческого жилья они не видели уже третий день. Пробирались едва замет ными тропками, преодолевали каменистые языки осыпей, проезжали светлыми буковыми лесами.
        Зверье тут было непуганое. Олени без страха глядели на людей, в больших темных глазах был только интерес. В кустах мелькали рыжие шкуры лисиц, один раз, заставив лошадей испуганно захрапеть, дорогу отряду перебежал волк. Глянул янтарными глазами и исчез, точно растворился среди ветвей.
        Лишь слегка колыхнулись листья.
        - Неплохое, - согласился Нерейд. - Вот я когда уйду в пещерники, тоже посе люсь в подобном. Тишина, чистота, никто не мешает думать о высоком!
        - Если ты уйдешь в пещеру, то скоро ее окрестности перестанут быть тихими!.. - поддел приятеля Эйрик, - Рядом откроют таверну с пивом, потом приволокутся продажные девки, а там, глядишь, появится и еще что похуже…
        - Вот так всегда, никто не верит в чистоту моих помыслов! - Нерейд негодующе фыркнул, но тут же рассмеялся.
        Тропинка свернула, потянулась вверх, копыта с цоканьем били по камням. Деревья остались за спиной, впереди открылся перевал. За ним виднелась очередная гряда гор, таких же пологих, поросших зеленым лесом. Лишь кое-где проглядывали серые лишаи скал.
        - Если этот пещерник так могуч, - сказал Ивар. - то он запросто может зак рыться от людей так, что мы будем полгода бродить вокруг, но так его и не найдем. Ингьяльд. ты не чувствуешь никаких чар?
        Эриль потянул носом, точно громадный охотничий пес.
        - Вроде ничего нет, - сказал он, - Хотя ручаться не могу. В этих краях все колдовство какое-то странное, шиворот-навыворот.
        - Ничего и не должно быть. - Бузислав, по-прежнему давший первым, повернулся в седле, - А вон и гора с раздвоенной макушкой, на которой, как говорил мне летающий волхв, и поселился пещерник.
        До горы, напоминающей громадную мохнатую шапку, что пришлась бы впору разве что Имиру, добирались еще полдня. Переправились вброд через неглубокий ручей, прозрачный, словно слеза ребенка, и принялись взбираться к одной из вершин. Склон был крутой, и лошадей пришлось вести в поводу.
        Вскоре открылась первая пещера. Она была круглой и напоминала нору гигантс кого червя. Пока делали факелы, Нерейд подобрался ко входу и прокричал:
        - Э-ге-гей!
        Гей! Гей! Гей! - гулко ответило изнутри. Потом что-то зашуршало и вновь стихло.
        - Еще обзывается! - восхитился рыжий викинг.
        - Скажи спасибо, что там нет дракона! - усмехнулся Ингьяльд. - А то бы он передал тебе пламенный привет!
        Внутрь вступили втроем: Бузислав, Ивар и Ингьяльд. Факелы вырвали из тьмы низкий каменный свод, пол покрывал слой чего-то белого, похрустывающего под ногами. Чем дальше продвигались, тем этот слой становился толще, а легкий непри ятный аромат, ощущаемый у входа, превратился в настоящую вонь.
        - Да это же помет! - догадался Ингьяльд. Потолок постепенно становился все выше, под ним обнаружились неопрятные кожаные мешки, свисавшие гроздьями. Когда на них упал свет, они открыли багровые Г»аза, развернули огромные перепончатые крылья.
        - Летучие мыши, - с умным видом сказал Ингьяльд.
        - Какие же это мыши, кабаны с крыльями! - не согласился Ивар.
        - В любом случае, пещерник вряд ли будет жить в дерьме, - сделал вывод князь. - Пошли отсюда!
        На свет выбрались грязные и вонючие, словно искупались в отбросах. Лошади шарахнулись в сторону, а княжеские дружинники украдкой зажали носы.
        - Летучие мыши, говорите? - интересовался ехидный Нерейд. - Ага… как налетят из темноты, тут не удержишься… Понятно, почему от вас так воняет!
        Пещер в горе оказалось не меньше, чем дырок в сыре. Пока излазили все, изму чились, словно мыши, пытающиеся отыскать корку хлеба в доме нищего. Солнце от усталости свалилось за горизонт, и на западе заполыхал постепенно затухающий пожар заката. На востоке одна за другой загорались звезды.
        - Вот он, великий закон мироздания, - пропыхтел Ингьяльд, когда добрались до последней пещеры, расположенной недалеко от правой вершины. Перед входом в нее была утоптанная площадка, изнутри тянуло кислым запахом старого костра. - То, что ты ищешь, всегда находится в том месте, на которое наткнешься в последнюю очередь!
        - Мудрец! - восхитился Эйрик. - Ты бы это лучше утром сказал. Мы бы сразу сюда и влезли.
        - А все мудрецы задним умом крепки, - объяснил Нерейд. - Поэтому их так мало. Пока смекнут, что напророчили не так, их уже на кусочки порубят.
        Ингьяльд засопел, точно страдающий насморком дракон, но смолчал. Явно был не согласен с высказанным мнением, но с рыжим насмешником предпочел не связываться.
        - Мы пойдем внутрь. - Бузислав уже заглядывал в пещеру, в руке его плевался искрами факел. - Пока разбивайте лагерь… Все равно тут придется ночевать. Эй, есть кто-нибудь?
        На этот раз ему не ответило даже эхо.
        - Пойдем. - Ивар ухватил факел покрепче. За спиной взволнованно сопел Ингь яльд. Еще дальше гомонили и смеялись разжигающие костер дружинники.
        Они двинулись вглубь, звуки за спиной постепенно утихали, лишь шаги гулко отдавались в темноте. Мрак обступал со всех сторон, казалось, что факелы не горят, « чадят, что вот-вот потухнут совсем.
        Когда впереди что-то вздохнуло, мощно и тяжко, Ивар вздрогнул.
        - Э, святой пещерник, - без особой уверенности в голосе сказал Бузислав, - прости, что нарушили твой покой.
        - Люди. - донесся из тьмы голос, тихий, едва слышный. - Опять?..
        Ивар шагнул вперед, поднял факел повыше. Свет упал на высеченную в стене длинную нишу. В ней что-то возилось, слишком большое для человека. Рука сама потянулась к мечу…
        - Опять… беспокоите… - То, что шевелилось, вылезло из ниши, распрямилось. Ивару показалось, что он слышит скрежет отвыкших двигаться суставов. Теперь стало видно, что это человек огромного роста. Плечи его были так широки, что между ними улегся бы волк, а бревна рук перевивали толстые жилы. - Что… надо?
        Бузислав бестрепетно шагнул вперед, оттесняя конунга. Тот не стал возражать - отшельник выглядел сильным, точно белый медведь. Случайно махнет лапой - и собирай потом выбитые зубы…
        - Святой пещерник, - сказал князь со сдержанным достоинством, - клянусь Перуном, если бы не великая нужда, мы бы не потревожили твой покой…
        - Что мне… ваши нужды? - Губы пещерника двигались медленно, слова он произ носил нечетко, будто разучился изъясняться человеческим языком. Сколько же До этого просидел в темноте и одиночестве?.. При одной мысли об этом Ивар похоло дел, - Опять… подрались с кем-то…
        В голосе звучала тоска. От обитателя двуглавой горы исходил сильный запах старых шкур и немытого тела.
        - Из Степи напирают завоеватели, - Бузислав говорил торопливо, словно боялся, что его не дослушают, если не поможешь советом, то мы все сгинем быстрее чем сухое дерево в костре!
        - Сколько их было… этих степняков… Придут и уйдут… Стоило меня беспокоить?
        На мгновение глаза пещерника вспыхнули багровым пламенем, словно кто-то раздул уголья внутри черепа.
        - Эти - другие!.. - осторожно возразил князь, - Они не берут в плен, не гра бят. Только жгут и убивают!
        - Да? - В голосе старца прорезалось едва заметное удивление, - Давно я не зрел дел этого мира… Ладно, раз уж пришли… Я чую, там жарят мясо. Отвык от этого запаха… Пойдемте к костру.
        Ивар пошевелил ноздрями - ничего не уловил. У пещерника еще и чутье лучше, чем у волка. Наверняка слышит, как роют под землей черви, различает слова в песнях ветра, которые другим кажутся лишь тоскливым свистом…
        Когда в круг света, который отбрасывало пламя костра, надвинулась громадная фигура, тиверские дружинники застыли с разинутыми ртами. Блики бегали по глад ким, точно каменным, плечам, на которых висела безрукавка из старой, вытертой волчьей шкуры. Волосы обитателя гор оказались цвета затухающих углей, а глаза - зелеными, точно изумруды.
        - И это пещерник? - изумился Нерейд, у которого округлились глаза. - Да ему только с йотунами на кулаках драться!
        - Дрался, - с легким раздражением ответил пещерник, - никакого удовольствия… А ты рот закрой, иначе ворона влетит!
        Он на глазах оживал, двигался уверенней, словно впитывал идущий от костра свет. От еды тем не менее отказался, пиво лишь понюхал.
        - Отвык, - сказал негромко, - а привыкать заново еще рано…
        Равнодушно глядел, как трещат под чужими зубами кости как сок течет по паль цам. Глаза были спокойные, холодные, словно и в самом деле из драгоценных камней.
        - Спите теперь, - сказал пещерник, когда Бузислав вопросительно уставился на него, - я посторожу… Заодно размыслю над тем, что вам нужно…
        Ивар завернулся в одеяло, лег в стороне от костра. Последнее, что видел перед тем как уснуть, - громоздкий силуэт пещерника. Тот сидел спиной к костру и созерцал кромешный мрак, обволакивающий все вокруг.
        Пробудился Ивар от птичьего пения, такого громкого, словно пичуги распевали прямо над ухом. Пещерник сидел в той же позе, словно не двигался всю ночь, рыжие волосы блестели от росы, мех безрукавки потемнел и слипся. Зеленые глаза смот рели строго.
        - Просыпайся, конунг, - сказал он, глядя на Ивара, - кто спит, тот почти мертв…
        - Ну что, святой пещерник?.. - Бузислав уже не спал, выглядел бодрым, словно побывавший под дождем заяц, - Что молвили боги?
        Как обычно, ерунду… - Пещерник бросил на угли несколько веток, осторожно подул. Там затрещало, потянуло дымом. - Но вам враг достался и впрямь непростой… Не бог, не демон, а тот, кто страшнее их всех, вместе взятых!
        - И кто же это? - Иигьяльд поднял растрепанную голову. Тер глаза, сдерживал зевоту, но жадно ловил слова отшельника.
        - Человек, - Пещерник подумал и добавил: - Могучий колдун Уж не знаю как. но он овладел Наковальней Сварога. Украл, скорее всего. Пока она у него, нашествие из Степи будет продолжаться. Единственный шанс - проникнуть в его логово и отоб рать Наковальню. Или уничтожить, что надежнее, хотя вряд ли вам по зубам.
        -А где засел этот злодей? - Глаза Бузислава потемнели и сузились. Он уже задумался над тем, как добраться
        до врага, перегрызть ему глотку. - И почему он хочет нас уничтожить?
        - Кто же его знает почему? - Пещерник пожал широкими плечами. - А логово его в горах, лежащих за Степью. Их еще зовут… нет, пятьсот лет назад звали Авзац кими… или Рифейскими… Не помню.
        - Это что, нам придется пройти через Степь, где сотни тысяч воинов только и мечтают, как вонзить свои сабли в брюхо чужакам? - поинтересовался Ивар. Подобный план не особенно ему нравился.
        - Придется, - угрюмо кивнул пещерник, - Правда, боюсь, что так вы не добере тесь и до середины дороги, даже если в степь выйдет все тиверское войско. Но есть и другой путь…
        - Ох, что-то не нравятся мне со времен путешествия в Багдад эти другие пути… - едва слышно заартачился Ингьяльд.
        - И правильно, - пещерник поднял глаза, эриль под его взглядом чуть вздрог нул, - они не для людей, это верно. И все же иногда, когда нет иного выхода, ими нужно пользоваться. До гор можно добраться через Тридесятое царство.
        - Это еще что такое? - опешил Ивар.
        - Кое-кто называет его подземным, хотя солнце там светит так же, как и в других землях, - Пещерник на мгновение задумался. - Живут там странные существа, хотя некоторые из них похожи на людей…
        - Фэйрилэнд, - пробормотал Ивар, - и тропа дэвов. Опять что-нибудь подобное?
        Бузислава интересовали более практические вопросы.
        - А как в это царство попасть и из него выйти? - требовательно спросил он.
        - Ближайший вход… у Черного Камня, что в трех днях пути к югу от границы Леса, - пещерник почесал рыжий затылок, - если, конечно, за последние пятьсот лет этот камень никто не уволок…
        - Нет, он остался, - кивнул Лычко. - Еще когда из Царьграда возвращались, мимо него проезжали. Здоровенная такая глыба, на яйцо похожа!
        - Она и есть, а около нее яма. С вами волхв, - пещерник кивнул в сторону Ингьяльда, тот зарделся, став похожим на обваренного рака, - он на месте разбе рется, как ею воспользоваться. Что до выхода… - Обитатель двуглавой горы помол чал. - Как попадете в Тридесятое царство, идите строго на восток. Упретесь в неп роходимые скалы. В них и сыщете выход. Там все меняется медленнее, чем в мире людей, не думаю, что он сместился.
        - Спасибо, святой пещерник. - Бузислав встал, поклонился, - Чем мы можем отблагодарить тебя за помощь?
        - Тем, что сегодня же уберетесь восвояси… - Пещерник кротко улыбнулся, под нялся на ноги, огромный, словно дерево. Совсем не маленького князя превосходил в росте на голову. Зеленые глаза уже затуманивались - старец вновь погружался в размышления. - Пусть вам помогают светлые боги…
        - Спасибо. - Благодарность прозвучала уже в спину.
        Медленными шагами пещерник вошел в свое пристанище, растворился в темноте. Изнутри донесся гулкий удар - похоже, что отшельник, задумавшись, снес головой каменный выступ, а то и выбил в своде новую колдобину.
        - И такие люди у вас сидят в пещерах? - Ивар покачал головой. - Да он мог стать великим воином, даже конунгом!
        - Или эрилем, - почтительно добавил Ингьяльд.
        - Наверняка он был и тем, и другим, и третьим. - Бузислав развел руками, - Но понял, что истинная сила не в том, чтобы махать мечом и править народами, и удалился в пещеру.
        Ивар подозрительно посмотрел на князя. Тот говорил непонятно, слишком умно, словно сам собирался в отшельники, в компанию к этому рыжему. Правитель тиверцев этого взгляда не заметил, он вовсю расталкивал дружинников.
        - Вставайте, во имя Хорса! На ноги, живее! Кто проспит завтрак, сядет в седло голодным!
        В стольный град тиверцев, носящий звучное название Пересечен, въезжали под дождем. В небесах грохотало, словно живущие там боги ради забавы перебрасывались каменными глыбами. Слышались звуки ударов и раскатистый хохот. Молнии сверкали, грозя пропороть отвислые животы сизых, точно нос пьяницы, туч.
        Плащ не спасал от дождя. Ивар чувствовал, что промок весь, от макушки до пяток. В сапогах хлюпало, по спине ползли холодные струйки. Ингьяльд время от времени чихал - так громко, что даже перекрывал грозу. От оглушительного кашля эриля мотало в седле, конь испуганно приседал.
        - Слава асам, приехали! - сказал Нерейд с облегчением, когда перед ними рас пахнулись ворота княжьего терема. - А то я уже стал бояться за конягу. Того гляди, померла бы от испуга…
        Поспешно взбежали на крыльцо. С вошедшего первым князя текло, точно он купался, а после того как проходили все, на полу оставались лужи, большие и грязные. Мечта любой свиньи.
        - Истопите баню, - приказал Бузислав вышедшему навстречу управителю. - И ужин готовьте в малой палате. Туда же созвать старших волхвов и советников.
        - Баня? - Лицо Нерейда исказилось ужасом. - Лучше пытки!
        - Надо пропариться, - Лычко улыбнулся мягко и хищно, точно волк, загнавший ягненка в угол, - иначе захвораешь! - Вон уже Ингьяльд чихает…
        Нерейд застонал, громко и безнадежно…
        После бани, горячих и распаренных, их привели в малую палату. Здесь на сте нах, поверх алых тканей было развешано оружие: секиры, мечи, булавы, копья, даже кинжалы, еще какие-то штуки, которым Ивар затруднился бы дать название. Иные клинки были парадные - с позолотой, драгоценными камнями, другие простые. Все блестели, словно только после заточки.
        - Трофеи, - сказал Лычко, перехватив любопытный взгляд конунга - все это взято в бою.
        При появлении князя засуетились слуги, принялись разносить блюда. Все расса живались как кому угодно. Рядом с Иваром оказался волхв, державший в руке посох - его навершие украшала искусно вырезанная медвежья голова. Нерейд и вовсе нагло уселся по правую руку от князя, на что никто не обратил внимания. Бузислав, похоже, в ближнем кругу церемоний не любил
        Вернувшиеся из поездки ели жадно, блюда стремительно пустели, на месте жареных птиц и дичины быстро оставались только обглоданные кости.
        - Лычко, говори, - сказал князь, когда челюсти задвигались медленнее.
        В нескольких словах русич рассказал о том, что посоветовал тиверцам святой пещерник.
        Что скажете, советники мои и служители богов? - вопросил Бузислав. Все взг ляды обратились на самого старого волхва, такого древнего, что борода его была уже не седой, а бесцветной. Тот долго сопел, кряхтел, словно выискивая внутри слова, а потом важно изрек:
        - Ехать надо! Иного шанса спасти княжество нет.
        - Это и так понятно, - нетерпеливо кивнул князь. - Но кому доверить это дело? Я бы поехал сам!
        Княгиня Влада наклонилась к уху мужа и что-то зашептала. Судя по тому, что ее позвали на совет, при дворе она исполняла не просто роль украшения. Правитель тиверцев не брезговал ее советами. Понимал, что женский ум часто оказывается ловчее и тоньше мужского.
        - Но… - Бузислав помрачнел, похоже, княгиня говорила ему не самые приятные вещи, - я не имею права оставить княжество, когда степняки могут напасть в любой момент.
        - Тогда я съезжу, - предложил Ивар. На него обратились десятки изумленных взглядов.
        - Зачем тебе это, конунг? - очень медленно спросил князь. - Золота ты в этой поездке не добудешь, а мне даже нечем тебя наградить - казна пуста. Славы тоже. Кто в Северных Землях поверит россказням о Тридесятом царстве?..
        - Я не хочу, чтобы пожар, который бушует сейчас от земель тиверцев и до Рюгена, перекинулся в Трандхейм, - просто ответил Ивар. - А для этого вы должны устоять. Я готов выехать завтра. Чего зря терять время?
        - Кто-нибудь имеет возражения против того, чтобы отправился конунг Ивар по прозвищу Ловкач? - Князь обвел собравшихся пристальным взором. Волхвы сидели надутые, словно наевшиеся гуси, советники отводили глаза. Всякому было ясно, что вызвавшийся ехать - чужак, и если он решил пойти на верную смерть, то это его дело. Ну а если он все же справится, ничто не помешает сказать ему потом спасибо…
        - Князь, ты лучше нас знаешь заморского конунга, - промолвил старший волхв. - Вот и решай, достоин он этого поручения или нет.
        - Сколько человек ты возьмешь с собой? - Судя по тому, что Бузислав перешел к деталям, он уже принял решение.
        - Не больше десяти, - ответил Ивар. - Крупному отряду в степи трудно остаться незамеченным.
        Дальше речь и вовсе пошла о делах нудных и негероических - вьючных конях и припасах в дорогу. Княжеские советники откровенно скучали, викинги смотрели на конунга словно на сумасшедшего. Мало того что притащил их к тиверцам - за это хоть деньги заплатят, так еще собирается в какой-то безумный поход, туда, куда даже Тор козлов не гонял.
        - В таком месте мы еще не бывали… - Нерейд кривился, вид у него был на ред кость недовольный. - И как ты надеешься пробраться к Камню? Тут даже червяк не спрячется…
        Последние деревья остались за спиной, дальше на юг простиралась плоская, точно стол, степь. Волны бежали по покрывающей ее серой, высокой траве, создавая обманчивое впечатление, что впереди - море.
        - Да, тут не скроешься, - процедил сквозь зубы Лычко. Его, единственного из дружины, Бузислав отпустил в поход с викингами, да и то русичу пришлось, чуть ли не взбунтоваться, - Хотя дальше не все так голо. Будут овраги, заросли кустар ника, даже рощи…
        Понятно было, что Лычко успокаивает самого себя, что ему тоже не по себе при виде беспощадного серого простора, ограниченного прозрачно-голубой чашей небес. Зависшие в вышине белесые облака казались грязью на ее исполинских стенках.
        - Ладно, поехали, чего стоять. Сколько ни жди, лес тут не вырастет. - Ивар толкнул каблуками лошадь, двинулся с места. За ним последовало немногочисленное воинство. Восемь человек, которым предстояло спасти тиверское княжество. Или погибнуть, что куда более вероятно.
        Когда выехали из тени, солнечные лучи обрушились сверху с такой силой, что едва не пригнули к лошадиной шее. Светило, громадное и желтое, словно раска ленный щит из золота, пылало невыносимо. По спине потекли струйки теплого пота.
        Чем дальше, тем жарче становилось, словно въезжали в жерло громадной печи. Под копытами гремела сухая, покрытая трещинами земля, шелестели стебли мертвой травы. Поднимались облачка мелкой и едкой пыли.
        - Как-то тут мертво, - передернув плечами, сказал Нерейд.
        - Кто-то выпил всю жизнь из земли и даже из воздуха. - В голосе Ингьяльда звучал страх. - Я никогда не думал, что такое возможно…
        Зной давил, будто огромная тяжелая лапа, голова от него начинала звенеть, точно пустой шлем, по которому колотят ложкой. Перекаленный воздух плыл густыми волнами.
        Вспоминались бескрайние пески южных пустынь, Там тоже было жарко, но как-то обыденно; здесь же чувствовалось не просто пекло, а нечто свирепое, иссушающее не только тело, но и душу.
        Когда из марева впереди соткались быстро вырастающие черные силуэты всадни ков, оглушенный жарой Ивар несколько мгновений соображал, что бы это значило, и лишь потом крикнул:
        - К оружию!..
        Зашуршали, покидая ножны, клинки.
        - Вот и проехали незаметно!.. - печально проронил Ингьяльд, обрушивая гро мадный меч на голову ближайшему степняку. Того развалило надвое, словно гнилой пенек.
        - По такой жаре еще и драться! - возмущался Нерейд. Он отражал удары сразу двоих, крутился в седле волчком, а конь его плясал на месте, нервно фыркая и раздувая ноздри.
        Палица Кари просвистела, рассекая воздух. Верткий степняк отпрянул, и удар пришелся на голову коню. Тот рухнул без единого звука, на месте головы осталось окровавленное месиво. Тренькнула тетива лука Харека, и спешившийся воин упал рядом со своим животным.
        На Ивара насел могучий всадник. У этого доспехи были не просто кожаными, сверху их покрывали металлические пластинки. Длинная сабля сверкала точно мол ния, черные глаза горели бешеной яростью. Но бился чужак молча - не ругался, не орал.
        Ивар с трудом отражал удары. Жара словно налила в тело свинца, руки едва ворочались, а меч едва не выскальзывал из мокрых от пота пальцев. Противник же двигался шустро, словно резвящийся в реке окунь.
        Сбоку свистнул аркан, Ивара дернуло за руку, и он ощутил, что ладонь пуста. Степняк свирепо оскалился, ударил, целясь в шею. Ивар закрылся щитом, тот затре щал.
        Еще удар - и лезвие врага щербится о кольчугу, едва не пропоров конунгу живот. Боль стегнула по ребрам. Сердце Ивара заледенело, а откуда-то из позво ночника в голову ударила горячая волна. Мир мгновенно заволокло багровой пеленой…
        Одиново безумие накатило внезапно и накрыло целиком. Ивар не видел и не чув ствовал ничего, под руками что-то хрустело, словно давил пустую скорлупу от яиц.
        - Все! Все! Хватит!.. - донесся сквозь гул в ушах чей-то крик. Ивар дернулся и почувствовал, что его крепко держат, и, судя по всему, несколько человек. Баг ровый туман медленно рассеивался. Лица столпившихся вокруг соратников казались залитыми кровью. Все тело сотрясала крупная дрожь, точно Ивара обуяла лихорадка.
        - Я… в порядке. - Вместо слов изо рта вылетело неразборчивое бульканье, будто пыталась разговаривать рыба, но его поняли. Руки на шее и запястьях разжа лись, в поле зрения появились Кари и Нерейд. Это они не побоялись встать на пути конунга, когда тот, одержимый боевой яростью, бросился на своих…
        Лицо почему-то было сырое и липкое. Проведя по нему рукой, Ивар посмотрел на ладонь - та была перепачкана алым месивом.
        - Что… это? Откуда?.. - Губы повиновались с трудом.
        - А ты первого зубами загрыз, - охотно сообщил Нерейд. - Стал на седло ногами и прыгнул. Сшиб с лошади и перекусил глотку, точно волк. Потом схватил его саблю и давай крошить!
        Ивар огляделся. Вокруг него лежали трупы, посеченные самым чудовищным обра зом. На лице того воина, что едва не сразил конунга, застыло удивление, а горло его выглядело развороченным, точно кто-то выдрал степняку кадык.
        Ивар скривился и вместо ожидаемой гордости почувствовал только стыд. Давно он не впадал в священное неистовство, к которому другие стремятся, ищут его, надеясь стать берсерками. Сегодня это случилось, и на душе стало мерзко. Что за слава убивать людей, будучи безумным, бросаться на них точно дикий зверь, не ведающий ни боли, ни страха?..
        Да еще и клинок потерял самым позорным образом.
        - Всех убили? - спросил Ивар.
        - Один ушел, - вздохнул Харек. На чистом лице молодого воина легко читалась досада. - Я ему стрелу в бок вогнал, а он все равно удрал… Может, сдохнет где по дороге…
        - Да, с нашей удачей в это верить трудно. - Нерейд с хрустом поскреб подбо родок, покрытый медного цвета щетиной.
        - Это точно, - Ивар подобрал меч, который лежал тут же, рядом с рассеченным арканом, похожим на дохлую змею. - Поэтому все в седла!
        Конь едва не застонал, когда Ивар взгромоздился ему на спину. Явно надеялся передохнуть от скачки по такой жаре.
        - Будем ехать без ночевки, - сказал Ивар, оглядывая дружинников, - Если лошади падут, пересядем на запасных. Наш единственный шанс - в скорости.
        Солнце наполовину погрузилось за горизонт и торчало из-за него, словно горб огненного зверя. Степь заливали потоки беспощадного, багрового света. Жара нем ного улеглась, но по-прежнему заставляла обливаться потом, а сердце - колотиться обезумевшим дятлом.
        За целый день скачки не встретили ни единого зверя, даже птицы, не слышали других звуков, кроме шелеста ветра и топота копыт. Степь была мертва, словно боги только что сотворили ее и не успели наполнить даже мелкой живностью.
        - Вот и убежище, - сказал Лычко сиплым голосом, когда впереди открылся небольшой овраг, похожий на шрам на ровном лике земли. - Тут должно быть озерцо… Из оврага тянуло влагой, но ветви кустарника, которым заросло его дно, с сухим треском ломались, едва их касались осторожно спускавшиеся всадники.
        - Да, озерцо-то того… - проговорил Ивар.
        От плескавшейся здесь воды осталось обширное пятно жирно блестящей грязи. Там и сям колыхались лужицы грязной жидкости, пить которую не стали бы даже свиньи.
        - Ладно, остановимся, передохнем, - сказал Ивар. - Тут хоть тенек… Скафти, ты наверх, следить за степью!
        Крутые склоны оврага надежно прикрывали от яростного светила. Воины, слезая с коней, которые за день приобрели окрас цвета степной пыли, без сил попадали на землю. Бешеная скачка измучила всех.
        - Тут всегда так? - спросил Ингьяльд хрипло. Глотки у всех пересохли, а лишней воды, чтобы смачивать их, не было. То, что пили, тут же выступало на коже, постепенно испаряясь в жаркий воздух. - Мертво и знойно.
        - Нет, раньше было по-другому, - ответил Лычко. - Трава зеленела, а в воз духе было тесно от птиц…
        - Жаль, что все изменилось, - вздохнул эриль. Дальше лежали молча, слышалось лишь судорожное дыхание.
        Глава 11 ЧЕРНЫЙ ВХОД
        - Облако пыли на юге! - донесся сверху полный тревоги крик Скафти.
        - Никак, по нашу душу, - Ивар с трудом поднялся на ноги, полез по крутому склону. Ссохшаяся глина осыпалась под сапогами, кусты, за которые хватался, ломались. Еле-еле втащил себя наверх.
        Молодой викинг, лежащий у самого края оврага, повернул голову к конунгу. На его потном и грязном лице блестели серые глаза.
        - Вон там!
        Но Ивар уже и сам разглядел вздымавшееся над южным горизонтом облачко пыли. Оно неторопливо смещалось к западу, хорошо видимое в последних лучах заката.
        - До тьмы они сюда не доберутся, - Ивар закашлялся, выплюнул темный комок. - А потом нас самих здесь не будет!
        Вряд ли весть о сегодняшней схватке распространилась по всей Степи, хотя нельзя исключать и такого. Тогда десятки летучих отрядов кинутся искать нагле цов, рискнувших забраться в вотчину кочевников. Проскользнуть сквозь раскинув шуюся над миром зноя и сухой травы сеть будет очень непросто…
        Сумерки держались в небе недолго. Ночь упала на степь, словно черная хищная птица на жертву.
        - По коням! - приказал Ивар. - Скафти, спускайся! По седлам рассаживались молча, сил не осталось даже на то, чтобы ругаться.
        Скакали молча. Звездный свет делал шелестящую под конскими копытами траву седой, будто ее покрыл иней. На востоке вспучивалось серебристое сияние - гото вился взойти месяц.
        Его краешек высунулся над горизонтом, точно кончик острой сабли, когда конь Нерейда вдруг споткнулся и с истошным ржанием кувырнулся через голову. Всадника выбросило из седла.
        - Вот проклятье! - Ивар спешно остановил лошадь.
        - Копыто попало в норку суслика, - сказал Лычко, сочувственно глядя на дер гавшееся от боли животное. - Лучше добить…
        - Вот и займись, - буркнул конунг, - Меня больше интересует, что с Нерейдом…
        Рыжий викинг несколько мгновений лежал, потом приподнялся на четвереньки. Его шатало, с разбитых губ капала кровь, черная в свете месяца.
        - Ничего себе… полетал как птаха! Невысоко, правда, и недолго…
        Литой голове Болтуна не повредило даже столкновение с твердой степной почвой.
        Лычко подошел к сломавшему ногу коню, на мгновение блеснул его меч. Лошадь всхрапнула и тут же затихла.
        - Готово, - посуровев, сказал русич.
        Пока снимали груз с одной из вьючных лошадей и распределяли по другим, месяц вышел почти наполовину. По степи побежали волны серебристого сияния.
        - И толку, что ночь? - Эйрик невесело усмехнулся. - Светло как в полдень! Ладно хоть не жарко!
        - Будем надеяться, что степняки ночью спят, - проворчал Ивар.
        - Даже если спят, то топот подков слышат очень далеко и во сне! - вздохнул Лычко, забираясь на лошадь.
        Лучи рассвета застали их в седлах. Ивар чувствовал, что голова стала тяже лой, как ведро с камнями. Глаза слипались, он из последних сил держал себя ровно на спине скакуна.
        Скафти клевал носом, один раз чуть не свалился прямо иод копыта.
        - Долго еще? - спросил Ивар у Лычко, который единственный выглядел бодрым, точно спал всю ночь. Если не сбавим хода, то к закату будем у Камня, - ответил русич.
        Ивар потряс головой, отгоняя сонливость, огляделся, степь тянулась точно такая же, как вчера вечером. Та плоская равнина, заросшая серой, сухой травой, веющий над ней ветер, горький, словно полынь. Если бы не те две павшие лошади, так бы и решил, что всю ночь не скакали, а стояли на месте.
        Утро стремительно превращалось в день. С востока катился жар. Предвещая скорый восход солнца, в зените пылали оранжевым пламенем облака, подожженные безжалостным светилом.
        - А что, завтрака не будет? - спросил Скафти, наивно хлопая ресницами.
        - Жуй на ходу чего в сумках найдешь, - посоветовал Нерейд. - А если мало покажется, лапу соси. Медведь зимой ею обходится, и ничего. Чем ты хуже?
        Дорогу перегородил широкий овраг с крутыми склонами. Дно его было влажным, в глине что-то поблескивало. Ивар не сразу сообразил, что перед ними река, точнее - ее труп, а на дне разлагаются дохлые рыбины.
        - Ничего себе! - вздохнул Ингьяльд, потрясенный зрелищем. - Как такое может случиться?
        - Как видишь, может, - зло ответил Лычко.
        То место, где раньше был брод, обнаружили не сразу. Только перебрались на ту сторону, как Нерейд оглянулся, на мгновение застыл, прижав ладонь ко лбу. Когда оторвал, то голос его звучал преувеличенно спокойно:
        - За нами погоня, конунг. Идут точно по нашим следам.
        На северо-западе виднелось облачко пыли.
        - Не уйдем, - сказал Лычко буднично. - У них лошади явно свежие, да и заводные есть.
        - Я попробую что-нибудь сделать, - В голосе Ингьяльда не было уверенности. - Спешивайтесь пока.
        - Только время потеряем! - возразил Эйрик. - Попробуем уйти на уставших конях.
        - Какая разница, где умереть, тут или немного ближе к Черному Камню? - спросил Ивар и первым спрыгнул на землю, - За работу, эриль…
        Руны, нарисованные на шее могучего жеребца, который тащил на себе Кари, мягко засветились белым, а затем вдруг вспыхнули алым. Конь рванулся, взбрыкнул, глаза его выпучились, брюхо вздулось и лопнуло с таким звуком, словно разорвался мех.
        - Ничего себе, - сказал Нерейд, вытирая с лица кровь, - так он всех лошадей изведет!
        - Неудача. - Ингьяльд почесал голову. - Надо попробовать другую комбинацию.
        Наученные горьким опытом, воины отступили подальше. Дело у Ингьяльда пошло веселей. Он спешно чертил на конских шеях руны, те с негромким шипением исче зали. Животные хрипели, били копытами, в глазах их появился странный призрачный блеск.
        - Садитесь, - сказал эриль, вытирая пот со лба. - Теперь они будут мчаться до самого вечера, обгоняя ветер. Но потом падут. Иначе никак.
        - И пойдем мы по Тридесятому царству пешком! - проговорил Нерейд сварливо, но в седло забрался одним из первых.
        Облако пыли выросло, превратилось в сносимый ветром столб. В его основании стали различимы искорки. Степняки мчались по следу словно свора охотничьих собак.
        Ивар вскочил на своего жеребца, ногами ощутил исходящую из его нутра странную дрожь. В брюхе животного словно кипел котел с закрытой крышкой. Чувст вовать подобное под собой было неуютно.
        Когда дернул поводья, конь сорвался с места, словно ему подпалили хвост. Ивара откинуло назад, он едва удержался в седле. Когда распрямился, то обнару жил, что земля под копытами слилась в серый ковер, а горячий ветер хлещет в лицо, выжимая слезы.
        Сбоку выдвинулся Харек. Глаза его были выпучены, руки судорожно сжимали поводья. Ноги его лошади мелькали с такой скоростью, что было видно только сма занное движение.
        Из-за горизонта будто выпрыгнула роща. Деревья стояли мертвые, с пожелтев шими от жары листьями. Раскоряченные ветви казались вскинутыми в муке руками.
        Не успел Ивар как следует разглядеть ее, как роща осталась позади. Зачаро ванные эрилем, кони чуть сбавили ход, но все равно мчались словно разогнавшийся драккар. Бока жеребца, на котором сидел конунг, сжимались с частотой кузнечных мехов, с удил срывало белую пену.
        Ивар ухитрился повернуться в седле, едва не свалившись при этом. Туча пыли еще виднелась на горизонте, но выглядела совсем крошечной. Степняки постепенно отставали.
        Солнце лило с неба потоки обжигающего жара. Когда миновало зенит, еще одно пылевое облако замаячило на юге, а другое - на востоке. Явившихся в степной край северян окружали по всем правилам.
        - Идут наперерез! - прокричал Лычко, его голос уносило ветром, слова было слышно едва-едва, - Успеем ли проскочить?
        Ивар ничего не ответил.
        Пылевая туча с востока надвинулась, стали различимы силуэты всадников. Они приближались с невероятной быстротой - казалось, что поджарые скакуны просто летят над выжженной степью. Под солнцем блистали остроконечные шлемы, виднелись обнаженные сабли.
        Ивар вытащил меч, снял с седла шит. Знал, что его движение повторят скачущие позади дружинники. Видел, как степняки в первых рядах поднимали луки, проворно спускали тетиву. Но слишком быстро мчались викинги, и стрелы, разочарованно визжа, пролетали мимо.
        - Давай-давай!.. - Нерейд издевательски помахал врагам рукой с зажатым в ней мечом, постучал себя по лбу. - В седле научитесь держаться!..
        Удивление и гнев отразились на скуластом лице переднего воина, чья кольчуга сверкала позолотой, а сабля была длинной, почти как мечи у викингов. Только тут Ивар смекнул, что видит оскаленные морды степных коней и что до тех еще полсотни шагов.
        Маленький отряд проскочил под самым носом у врагов. Те спешно поворачивали. Позади послышались крики и раздраженное ржание.
        - Ушли!.. Ушли!.. - возбужденно орал Лычко. Ивар оглянулся. Преследователи еще скакали за ними, но их фигурки удалялись, словно волочились на разматываемом аркане. Лучшие кони Степи не могли тягаться с заговоренными животными.
        Но радоваться было рано. Пылевые столбы, похожие на дымы от громадных кост ров, теперь поднимались со всех сторон. Отряды степняков как-то сообщались между собой и теперь стягивались туда, где по мертвой траве летел маленький отряд.
        Черный Камень нарисовался впереди, когда солнце коснулось горизонта. До этого момента викинги еще дважды уходили из-под самого носа преследователей, один раз пробивались с боем. Ивар успел срубить двоих, и кричащие люди с саблями в руках остались за спиной.
        Они никак не ожидали, что схватка будет столь быстротечной.
        - Вот он! - радостно выкрикнул Лычко, и тут же конь под ним зашатался, зах рипел и со всего размаху грянулся оземь.
        Ивар ощутил, как что-то хрустнуло в груди его скакуна. Едва успел выдернуть ноги из стремян, когда земля стремительно бросилась навстречу. Удар был такой силы, что зубы клацнули, а из глаз посыпались искры. В голове загудело, словно приложился лбом к котлу Эгира.
        Перекатившись через плечо, Ивар вскочил на ноги. Его мотало, а перед глазами все плыло, как после доброй порции пива. Его жеребец распластался неподвижно, поодаль дергался в конвульсиях еще один, и к его шее склонился Ингьяльд с ножом в руке.
        - Вот и все, - сказал он, ударом прерывая муки животного, - руны перестали действовать.
        - А Камень-то вон он, далеко! - возмутился Скафти.
        - Ничего… бегом доберемся!.. - Ивар постарался придать голосу интонации неп реклонной решимости. Из-за обветрившихся губ, сухих и потрескавшихся, как земля под ногами, говорить было трудно. - Берите груз… быстро!.. У тех, кто гонится за нами, кони еще не пали!..
        Пыльные вихри надвигались с нескольких сторон, но самый большой неторопливо рос позади, откуда их настигали сразу несколько отрядов степняков.
        - А может, Ингьяльд нанесет руны на нас?.. - спросил Кари, почесывая лоб. - Чтобы мы бежали так же шибко…
        - Ага, а потом сдохли на ходу, словно те же кони! - Нерейд вскинул на плечи снятый с лошадиной спины мешок, скривился. - Нет уж, лучше так порезвимся!.
        Бежать было тяжело. Сухая трава хлестала по ногам, накаленный, словно в устье печи, воздух обжигал горло, едкая пыль лезла в рот, вызывая мучительный кашель.
        Черный Камень, похожий на исполинское темное яйцо, рос, приближался. Ивар бежал, зацепившись взглядом за несущегося впереди Нерейда. Ноги отдирались от земли с трудом, словно нацепил сапоги с каменными подошвами, мешок нещадно колотил по спине, притороченные сверху него ножны с мечом норовили садануть по затылку.
        За спиной тяжело бухал сапожищами Кари.
        - Живее! - прохрипел Ивар. Когда последний раз оглядывался, то на самой грани видимости уже скользили крошечные черные фигурки. Степняки миновали место, где пали кони викингов, и теперь мчались так, что чуть трава под копытами не дымилась, - А то получим по стреле в задницу…
        Ивар не думал, что может бежать быстрее, но оказалось, что очень даже может. Страх подстегнул не хуже кнута. Дышал с хрипами, словно загнанный конь, но не замедлял бега. Даже чуть приблизился к быстроногому Хареку, который вырвался далеко вперед.
        Ингьяльд споткнулся, покатился кувырком. Сердце Ивара захолодело - расши бется эриль, что без него делать? Только в плен сдаваться. Но тот вскочил резво, точно играющий котенок, дальше бежал, чуть прихрамывая.
        Черный Камень надвинулся, навис над головой. Стало понятно, что если его снесла птица, то размерами она была с дворец императоров в Миклагарде, а то и побольше.
        Ивар не сумел вовремя остановиться, врезался в черную, почему-то прохладную поверхность, едва не повис на Камне.
        - Где… твоя… яма? - Слова с трудом вырывались среди горячих хрипов, Ивар сам едва себя понимал.
        - Вон, - ответил Ингьяльд.
        В десятке шагов к востоку от черного монолита виднелся круглый провал с неестественно гладкими краями.
        - Давай открывай проход! - рявкнул Нерейд. Он с тревогой смотрел туда, откуда приближались степняки, Лицо было измученное, страдальческое.
        - Я не знаю как! - отчаянно выкрикнул Ингьяльд.
        - Тот рыжий сказал, что это просто, - просипел Эйрик. Он, несмотря на воз раст, держался наравне с молодыми, но по его запавшим глазам было видно, как нелегко это ему дается, - Так что трудись!
        - Не успеет, - сказал Ивар, отлепившись от камня. Дыхание восстановилось, и конунг с удивлением обнаружил, что в теле еще остались какие-то силы. - Они будут здесь раньше!
        На северо-западе можно было различить отдельных всадников.
        - Что же делать? - растерянно прошептал Харек.
        - Сражаться! - кровожадно прорычал Нерейд. - Если мне суждено тут пасть, то я захвачу с собой немало врагов!
        - Возьмем оружие, - сказал Ивар, - и дадим эрилю немного времени!
        Ингьяльд возился около ямы. что-то бормотал. Ивар на мгновение заглянул в провал. Дна не было видно, все заполняла тягучая тьма, похожая на густую смолу. Казалось, что кто-то смотрит из нее - не враждебно, но с неприятным пристальным интересом.
        Спину подернуло морозцем. Ивар поспешно отпрянул, поудобнее перехватил рукоять меча.
        - Бей!
        - Палица Кари смела наиболее шустрого степняка вместе с конем. Раздался чмо кающий звук, на боку Черного Камня расплылась громадная кровавая лепешка.
        За спиной Ивара тренькали тетивы Нерейда и Харека. Один из низкорослых воинов в кожаных доспехах вылетел из седла. Другой ухватился за стрелу, вонзив шуюся в плечо. Третьему летучий снаряд ударил в глаз, он навалился на шею коня, и тот с испуганным ржанием понесся в степь.
        Последний уцелевший закружился на месте, из-под копыт его обезумевшей от страха лошади взбивалась пыль. Лычко швырнул щит, словно плоский камень - за ребро. Раздался глухой удар, треск. Степняк с проломленной грудью опрокинулся на бок, ноги его медленно вылезли из стремян.
        - Что, уже закончились? - спросил Эйрик недоверчиво.
        - Это были самые шустрые, - ответил Ивар, так и не окровавивший клинок. Дру жинники прекрасно справились без конунга. - Будут еще, не беспокойся.
        И только тут обратил внимание, что земля под ногами подрагивает.
        Нерейд предостерегающе крикнул, указывая на Черный Камень. Тот словно пуль сировал, по его смоляным бокам прокатывалась сладострастная дрожь. Прозвучало хлюпанье, и кровавое пятно исчезло, словно его всосало внутрь монолита.
        - Кровушку любит, - захлопал глазами Харек.
        - Когда-то три степных племени принесли здесь обильную человеческую жертву в честь заключения мира, - сообщил Лычко, - а Камень поставили в память об этом.
        Никто уже не помнит имен сгинувших народов, а Камень не забыл вкус горячей крови…
        - Мы, слава богам, тоже! - твердо сказал Ивар. - Теснее ряды! Сейчас так легко не отделаемся!
        Топот копыт нарастал, всадники надвигались сплошной стеной, напоминая несу щуюся по степи волну. За их спинами к небу поднимался хвост из пыли. Ивар видел злые лица, занесенные для ударов копья.
        - Долго еще? - спросил Эйрик, не поворачивая головы.
        - Пока никак, - отчаянным голосом ответил Ингьяльд. - Стараюсь…
        - Ну-ну!
        Вновь запели луки, стрелы понеслись навстречу нападавшим. То один, то другой падал под копыта, но степняков было слишком много.
        - Одину слава!.. - Ивар обрушил меч на морду ближайшего коня. Тот замолотил копытами, взвился в воздух. Когда рухнул вместе с всадником, хрустнули кости.
        Зарычал Кари, сверкнули шипы на исполинской палице. Ивар увернулся от проле тевшего рядом копья, еще одно, дрожа в жажде крови, воткнулось в щит. Конунг сделал ответный выпад, меч вонзился в бок воину па красивой белой лошади.
        Из-за спины выскочил оскаленный Нерейд. Бросив любимый лук, Болтун ринулся в битву. Рыжая грива, торчащая из-под шлема, развевалась, а меч разил с беспощад ностью Мьелльнира.
        Ивар рубил, стараясь экономно тратить силы. Их оставалось мало, как капель в треснувшем кувшине, да и те вытекали быстрее, чем хотелось бы. Держащая меч Рука подрагивала, с бровей капал пот, а изо рта вырывалось такое горячее дыхание, что окажись рядом стог сена - загорелся бы.
        Отмахнулся от настырного врага, тот неожиданно рухнул с разнесенным вдре безги черепом. В лицо Ивару плеснуло кровью. Когда протер глаза, то оказалось, что рубить некого.
        - Уф, - сказал Нерейд, - что-то я притомился… Подобное признание из уст рыжего бахвала звучало дико, как если бы Арнвид Лысый сообщил о том, что ему надоело пиво.
        - В Вальхалле передохнешь, - в тон ему ответил Ивар.
        Перед викингами громоздился вал высотой по пояс, состоящий из конских и человеческих трупов. Кровь текла в стороны густыми, быстро застывающими ручьями, жадно впитывалась в землю. Черный Камень трясся не переставая, казалось, что он либо взлетит, либо провалится сквозь землю.
        - Чего они ждут? - поинтересовался Скафти. Кольчугу его покрывала кровь, словно ее ковали из алого металла, а секира казалась черной от застывших потеков.
        - С наскоку порубить нас не вышло, так они сейчас за луки возьмутся, - отоз вался Эйрик. - Перестреляют нас, словно куропаток.
        - Есть! - В крике Ингьяльда звучало торжество. - Я понял!.. Понял!..
        - И чего это он понял?.. - уныло пробормотал Нерейд.
        - Надо просто прыгнуть вниз! - Эриль едва не подскакивал от возбуждения. - В эту яму!
        - Ох, не нравится она мне, - продолжал рассуждать Болтун, - хоть и не воняет оттуда, а выглядит как самая настоящая задница. И нам в нее прыгать? Это что, в Тридесятое царство другого пути нет, кроме как через задницу?
        - Это не задница, а черный ход! - неожиданно изрек Кари. Болтун удивленно посмотрел на него.
        Свистнула первая стрела, Лычко перерубил ее на лету.
        - Ты уверен? - спросил Ивар, приседая и прикрываясь щитом. По тому тут же застучало, словно с безоблачного неба посыпался град.
        - Да!.. Я первым пойду!.. - Ингьяльд бестрепетно сделал шаг и ухнул вниз. Крик быстро затих, а вот звука падения о что-то твердое викинги так и не услышали.
        - Или она очень глубокая, или он прав… - глубокомысленно заметил Эйрик. В его щите уже торчало несколько стрел.
        - Тогда все за. ним! - приказал Ивар. - Быстрее! Мешки не забудьте!
        Один за другим они прыгали в черную дыру - Лычко, Харек, Кари…
        Ивар разбежался, под ногами оказалась пустота. В спину ткнулась стрела, но уже на излете и потому не пробила кольчугу. Конунг ухнул вниз, в ушах засвистел ветер.
        Свист стих. В подошвы ударило с такой силой, что .два удержался на ногах, колени подогнулись. Чтобы восстановить равновесие, Ивар раскинул в стороны руки.
        - Осторожнее! Глаз выколешь своей железякой!.. - огрызнулся Нерейд, отодви гаясь в сторону.
        Они стояли на густой зеленой траве. В полусотне шагов южнее она плавно пере ходила в золотой песок пляжа. За ним шумели светлые волны тянущегося до горизонта моря. На севере виднелся лес. Приятно охлаждающий разгоряченное лицо ветер нес запахи цветов и свежей зелени.
        - Эх, хорошо, - вздохнул Харек. На лице молодого воина застыло выражение блаженства.
        - Хорошо-то хорошо, - Эйрик выглядел более спокойным, - только хотелось бы понять, куда мы попали и что делать?
        - Ты еще не спросил, кто виноват. - Нерейд мерзко хихикнул.
        - Куда попали, и так ясно, - Ивар потыкал пальцем в висящее в небе темно- желтое солнце, которое было куда больше обычного, но светило неярко, словно затухающий костер. - Туда, где уже бывали. А что делать - искать коней. Без них мы и за месяц не доберемся до цели…
        Кари огляделся, словно надеясь, что лошади где-то тут. Но поблизости не было видно даже самого шелудивого жеребенка. Берсерк разочарованно поскреб голову, которая от набившейся в волосы пыли и засохшей на них крови нещадно чесалась.
        - Помыться бы, - вздохнул он.
        - Ага, а еще жареного кабанчика, кувшин пива и пару веселых девок, - съязвил Лычко.
        Море забурлило, в полусотне шагов от берега вода вздулась темным бугром, который неспешно двинулся к берегу. На вершине странной волны кипела белая пена, а в глубине что-то посверкивало, будто там резвились мелкие рыбешки с золотой чешуей.
        - Это еще что? - нахмурился Эйрик.
        - Неожиданность. - Ивар поднял меч, - И она вряд ли будет приятной.
        Водяной бугор лопнул, волны с тяжелым шумом ударились о берег и отхлынули, оставив на прибрежном песке группу воинов. Их было примерно три десятка, в горящих золотом кольчугах, таких же шлемах, под которыми виднелись бледные, почти прозрачные лица. В руках они держали длинные мечи и овальные щиты, выкра шенные в красный цвет.
        Впереди стоял могучий, кряжистый воин. Седые усы нависали над верхней губой, придавая ему сходство с моржом, а вместо меча в руках был громадный топор.
        - Опять драться? - Нерейд вздохнул почти с тоской. - Сколько же можно?
        - Столько, сколько нужно! - отрезал Ивар. Маленький отряд сгрудился, ощети нился острыми лезвиями, закрылся щитами. По сравнению с явившимися из моря воинами викинги выглядели грязными и невзрачными, словно утки рядом с лебедями, но в бою не всегда побеждает тот, чей щит блестит ярче.
        Колонна явившихся из моря воинов продвинулась вперед, издавая негромкий лязг. Их усатый предводитель вскинул руку, нахмурил клочковатые брови.
        - Кто вы такие?.. - Голос его походил на рев шторма, а глаза менялись, ста новясь то серыми, то зелеными или синими, подобно морской глади. - Зачем явились сюда?..
        Ивар оглянулся на Ингьяльда. Пока дело не дошло до драки, рот лучше откры вать тому, кто привык иметь дело с альвами, цвергами и прочими существами иных миров.
        И молодой эриль не подвел. Он солидно прокашлялся и заговорил:
        - Мы воины князя тиверцев Бузислава. Явились по собственной надобности.
        Усач широко улыбнулся, в его пасти запросто поместился бы большой котел.
        - Ага, - сказал он довольно. - По надобности. А знаете ли вы, что за проход по нашим землям нужно платить? Давайте-ка раскошеливайтесь!
        Ингьяльд растерянно раскрыл рот. Не ожидал, что в Тридесятом царстве, вот чине волшебных существ, им повстречаются обыкновенные вымогатели.
        - Размечтался, - ответил Ивар. - Ты, усатый, не на тех напал! И зачем вам деньги в морской пучине?
        Воины в золоченых кольчугах стояли неподвижно, на белых, мертвых лицах не отражалось никаких чувств. Зато их главный чуть не задохнулся от возмущения - лицо его побагровело, усы затряслись, как у зевающего кота.
        - Не будь я Черноморд, мы сотрем вас в порошок! Смешаем с навозом! Оставим мокрое место!
        - Мокрое место я уже вижу, - прокомментировал Нерейд, - это твои штаны. И навозом тоже попахивает! И какой же ты, дядя, Черноморд, если харя у тебя белая?
        Ивар вздохнул. После вмешательства Болтуна остался, как обычно, один выход - сражаться.
        - Ну что, идите сюда, - сказал он, поднимая меч и стараясь, чтобы рука не дрожала слишком сильно. - Посмотрим, кто мужчина, а кто рыба, притворившаяся человеком!
        Черноморд рыкнул, поднял руку, готовясь отправить своих воинов в атаку, но тут глаза его уперлись в клинок, который держал Ивар. По длинному, узкому лезвию пробегали оранжевые сполохи, словно меч только что вынули из горна и он еще не успел остыть.
        - Откуда… откуда это у тебя? - спросил усач, опуская руку.
        - Подарок, - коротко ответил Ивар. - Хочешь испытать его остроту?
        - Пожалуй, нет… - едва слышно отозвался Черноморд. - Я слишком хорошо знаю, что может этот клинок сделать с таким, как я. Я жил долго, но еще не готов уме реть. Прощайте, воины князя Бузислава.
        Он вскинул обе руки, прокричал что-то. Море забурлило, словно налетел шквал, на берег с грохотом обрушилась громадная волна, похожая на ладонь, а когда вода с журчанием схлынула, то песок оказался пуст. На нем не осталось даже отпечатков ног.
        - Уф, обошлось. - Ивар убрал меч в ножны.
        - Это же были сами Тридцать Три!.. - В глазах Лычко застыло испуганное выра жение, какое бывает у страдающей запором коровы.
        - Что еще за Тридцать Три? - заинтересовался Ингьяльд.
        - Когда-то они были лучшими воинами навеем белом свете, - мрачно изрек русич, - и боги то ли в награду за доблесть, то ли в наказание за гордыню даро вали им бессмертие. Но вместо крови стала у них соленая вода, и живут они в море, на сушу выходят редко.
        - Чтобы пограбить? - влез Нерейд.
        - Скучно им там, сам пойми, - заступился за Тридцать Трех Эйрик, - ни кабака, ни пива. Вот и вылезают, тешатся как могут.
        - Пусть тешатся, только не за наш счет, - сказал Ивар. - А нам пора идти. Все готовы? Тогда двинулись!
        Трава на взморье была такая мягкая, что при одном взгляде на нее хотелось лечь. Воины топали по ней потные и злые. Солнце медленно двигалось по небу, но больше ничего вокруг не менялось - шумели волны, зеленел на севере лес, плыли в вышине облака, толстые и белые, словно откормленные бретландские овцы.
        Дерево, стоящее одиноко, почти у самого моря, заметили издалека. Громадный дуб простер ветви во все стороны. Каждая ветка была толщиной с торс мужчины, а все вместе покрывали пространство, где разместился бы не один десяток домов.
        - Ну и великан! - сказал Харек, задирая подбородок, чтобы посмотреть на вер хушку.
        - А чего это там у подножия сверкает? - Среди предков Нерейда наверняка были сороки. Блестящее он видел издалека. - Похоже, что золото…
        Подошли ближе. Стало видно, что коричневый ствол, черными глазами в котором смотрелись дупла, обмотан толстенной золотой цепью. Ковали ее, похоже, великаны - каждое звено размерами превышало щит.
        - Ого! - Глаза Скафти загорелись. - Какое богатство! Захватим?
        - Конечно, - согласился Ивар. - Если ты его на себе понесешь. И поверь мне, золото редко бывает без хозяина.
        Ствол казался крепостной башней, в его толще можно было вырубить не одно просторное помещение. Толстая кора, на вид тверже камня, бугрилась наростами, каждый из которых был с человеческую голову, на ней виднелись параллельные бороздки, оставленные острыми когтями, Длиной превосходящими кинжалы.
        - Не хотел бы я встретить зверя, который тут когти точил, - пробормотал Эйрик.
        - Похоже, ты его уже встретил, - сказал Ивар. Цепь уходила за ствол, где спускалась к самой земле и исчезала в громадном клубке черного меха. После слов конунга клубок бесшумно развернулся - и на викингов, сонно моргая, уставилась пара зеленых сверкающих глаз.
        - Ой, киса… - растерянно отпрянул Харек.
        - Ничего себе киса, - Нерейд говорил с трудом, приходилось подбирать отпада ющую челюсть, - это же целый кабан…
        Черный котище, не уступающий размерами взрослой лошади, гибким движением сел. Зевнул, показав острые и длинные клыки, такие белые, словно их точили из сахара:
        - Позволю себе заметить, - уточнил он чуть гнусаво, - что не киса, а кот! А что касается сравнения с кабаном, то где вы видите у меня копыта?
        Все это было сказано таким тоном, будто речь завел занудливый эриль, поуча ющий неразумную молодежь что много пить вредно, что нужно работать и молиться богам, а не шляться по кабакам и увиваться за девками.
        - Ы?.. - не очень понятно выразился Эйрик. Ингьяльд застыл с распахнутым ртом, словно приглашая летящих мимо птиц выбрать удобную дырку для устройства дупла.
        - А вроде и не пили? - Нерейд ожесточенно чесал затылок, помогая, должно быть, мозговому процессу. - Или с усталости мерещится?
        - Вот он, ваш антропоцентризм! - Кот раздраженно дернул хвостом, похожим на поросшее черным мехом бревно. - Якобы если кто и может разговаривать, то только человек!..
        Ругаться усатый мудрец умел не хуже любого эриля.
        - Э… - Ивар понимал, что нужно что-то сказать, но мысли разбежались и попря тались, словно потревоженные тараканы. - Ты… эээ… кто?
        - Кот ученый! - Кот с достоинством поклонился. Цепь, которая заканчивалась на его шее и была прикреплена к толстенному ошейнику, негромко звякнула. Специ алист по фольклору народностей индоиранской языковой общности!
        - Как излагает! - восхитился Лычко, - Красиво и непонятно! Прям как наш волхв!
        - А шкурка-то ничего, - Нерейд оценивающе смотрел на кота, - если на шубу ее пустить…
        Ученая животина дернула хвостом, из подушечек на лапах показались изогнутые когти, острые, словно заточенные клинки, и куда более прочные, и тут же исчезли.
        - Твое счастье, человек, - в мурлыкающем голосе послышалась обида, зеленые глаза засветились ярче, - что твоя тонкая и никчемная шкура мне без надобности. А то бы я ее с тебя спустил быстрее, чем ты успел бы вытащить оружие…
        - Ты же на цепи, - резонно заметил Нерейд.
        А это для красоты, для престижа… - Кот поднял лапу, что-то щелкнуло, и золотой ошейник, распавшись на две части, свалился с кошачьей шеи. - И для всяких дураков, которые вздумают шутить надо мной!..
        Викинги подались назад, сгрудились теснее, Кари поднял палицу. Расположив шийся в десятке шагов громадный зверь, которому перекусить человека что козе - ветку, внушал беспокойство.
        То, что он разумен, никоим образом не успокаивало. Скорее наоборот.
        - А что такое «фольклор»? А «индодриранская общность»? - вопросы посыпались из Ингьяльда, словно горох из дырявого мешка. Судя по всему, эриль уже оправился от первоначального ошеломления, - И кто тебя сюда посадил?
        - Стану я отвечать на вопросы всяких грубиянов! - Кот фыркнул и демонстра тивно отвернулся.
        Ингьяльд беспомощно заморгал, руки его опустились. Ивар понял, что настал момент вмешаться.
        - Не стоит обижаться, - сказал он примирительно, - наш друг всего лишь пошу тил. Ведь ты знаешь, что такое шутка?
        - Получше всяких лысых и бесхвостых. - Кот поверился, некоторое время созерцал викингов бесстрастны ми зелеными глазами, словно решая, достойны они общения или нет, потом мягко лег на лапы. - Ладно, я отвечу на твои вопросы, высокий человек. Ты кажешься мне умнее сородичей…
        Ингьяльд расправил плечи, во взгляде блеснула гордость. Похвала приятна, пусть даже исходит от говорящего кота размером с корову.
        - Начнем с начала, - изрек кот. Кари зевнул, всем мудреным разговорам он предпочел бы хороший ужин и бочонок пива. - Посажен я на цепь законами истори ческого материализма!
        Лычко слушал его с отвисшей челюстью: в его глазах светилось столько же понимания, сколько у валяющейся в грязной луже свиньи. Ивар ощутил, как с неодо лимой силой ему сводит скулы от скуки.
        - А специалист по фольклору, - продолжил разливаться кот, - это собиратель легенд, сказаний, песен и преданий…
        - Эриль, в общем! - воскликнул Нерейд, обрадовавшийся, что понял хоть что- то. - А материализм я знаю, что такое! Это когда матерятся много! Сам грешен иногда!
        Кот презрительно пошевелил ушами.
        - М-да. - Ингьяльд несколько погрустнел. Похоже, что мудрая зверюга немного огорошила и его. - Про индо-пакистанскую общажность можешь не рассказывать… А что ты уже собрал?
        - За тысячи лет, что я тут сижу, - кот важно распушился, раздулся от гор дости, став чуть не в два раза больше, - я собрал неисчислимое множество фольк лорных конструктов. Подумываю о написании диссертации на тему «Особенности сказ кообразования у народностей лесной полосы в аспекте погребальных обрядов».
        - Я понял все до слова «сижу», - несколько ошеломленно пробормотал Эйрик.
        Ивар и сам чувствовал, что голова его становится похожей на перезрелую тыкву и вот-вот лопнет. Но остановить ученого кота оказалось куда сложнее, чем разго ворить.
        - Вот, например, гимн Ардвисуре из «Авесты», - сказал он, после чего голос его изменился, стал заунывным и пронзительным, словно вой зимнего ветра в трубе: - Четыре коня у нее в упряжке, все четыре белой масти, единой породы, высокие, оборяющие зломышление всех врагов, и дэвов и людей, волшебников и пэри…
        Ивар ощутил, как в виски ему вкручивают по острой железяке.
        - Или вот былина о Добрыне и Алеше! - Глаза кота сверкали, он чуть не подп рыгивал от возбуждения. Понятное дело, когда еще найдешь в этом пустынном краю благодарных слушателей… - Как молодой Добрынюшка Микитиниц, он ходил-гулял по чисту полю, приезжал Добрынюшка к сыру дубу, как сидит-то ведь тут на сыром дубу, сидит-то еще сидит черный вран!
        - Врун, а не вран, - вполголоса пробормотал Нерейд. - И не на дубу, а под дубом. И сейчас заболтает нас до смерти…
        - Что, встретил того, кто тебя превзошел? - усмехнулся Ивар.
        - Спой, птичка… в смысле киска, не стыдись, - полузадушено прохрипел Ингь яльд. Глаза его были выпучены, уши дергались в тщетной попытке свернуться в тру бочку.
        Ко всеобщему удивлению, кот его услышал.
        Глава 12 КОСТЯНАЯ НОГА
        - Спеть? - Он потянулся, выгибая спину, словно обычный мурлыка, разве что между мохнатым, толстым пузом и землей легко прошел бы высокий мужчина. - Это я могу!
        - О нет! - Нерейд спрятался за спину Кари и зажал уши.
        Кот сел, задумчиво обвил лапы толстым, словно громадная змея, хвостом. Рас крыл пасть, там блеснули белоснежные клыки, голос стал могучим, гулким, словно пел из дупла:
        - Славное море, священный Байкал! Славный корабль, омулевая бочка! Эй, бар гузин, пошевеливай вал! Молодцу плыть недалеко!..
        Грустная и протяжная песня, несмотря на то что не все слова были понятны, неожиданно оказалась близка викингам, которые сами половину жизни, а то и больше, проводят в море.
        - Эх, мохнатый! - сказал Эйрик, громко шмыгая носом. - Душу вывернул! Давай ещё!
        - Ай-я-яй, яй-яй, замочили негра! Ай-я-яй, яй-яй, ни за что ни про что!.. - Ивар ощутил, как глаза его лезут на лоб, словно им надоело гнездиться под бро вями и они решили поискать себе новое местечко где-нибудь на макушке.
        - А мама позвала колдуна, он ударил в тамтам, Джонни встал и пошел!.. - Кошак продолжал надрываться, пронзительные завывания неслись над степью, перек рывая вздохи ветра в кроне громадного дерева и шепот волн на взморье. - Даже мер твый негр идет играть в баскетбол!..
        - Э… - сказал Нерейд, который не утерпел, оторвал-таки ладони от ушей, - Это что за пение такое? Ничего не понятно!
        - Может, заклинательная песня? - без особой уверенности предположил Ингь яльд. - Или погребальный плач?
        История про мертвого воина по имени Негр, который даже в Хель отправится играть в загадочную игру под названием «баскетбол», к счастью, оказалась довольно короткой.
        - Уф, - сказал Ивар, когда песня стихла, - многоуважаемый кот.
        Но, вдохновленный собственными успехами в сотрясании воздуха с помощью раз личных звуков, ученый зверь завел новый напев, прежде чем конунг успел сказать, что хватит.
        - Он бы подошел, я бы отвернулась! Он бы приставал ко мне, я б ушла! Он бы зарыдал, я бы улыбнулась! Во таки дела!
        - Этому котищу на ухо наступил не медведь, а целый дракон, - пожаловался Харек. Лицо его исказила страдальческая гримаса.
        - Я этого больше не выдержу! - твердо заявил Лычко. - Если он сейчас же не прекратит это пение, достойное разве что опившегося глухого сказителя, то я повешусь вот на этой ветке!..
        - Есть выход получше, - Нерейд опасливо взглянул на выводящего рулады кота, - дать деру, пока он вопит!
        - Давай, - согласился Ивар. Нужно было спасать шкуру, пока их не запели или не заболтали до смерти.
        Болтун развернулся на цыпочках и крадучись отправился в обход ствола. За ним двинулся Кари.
        - Куда? Мряуу! - Пение прервалось так внезапно, что Ивар вздрогнул.
        - Стоим-стоим! - заверил Нерейд, замерший с поднятой ногой. - Так, прогули ваемся для лучшего восприятия песен!
        - Не очень верится, - проворчал кот. - Ладно, я вижу, что вам надоело. Можете поведать мне что-нибудь из фольклора и отправляться на все четыре стороны.
        - Мы должны спеть? - поинтересовался Ивар, у которого отлегло от сердца.
        - Можно рассказать сказку или легенду. - Кот вновь Лег на брюхо, став таким неподвижным, что сошел бы за статую, если бы не горящие хищной зеленью глаза. - А если не сообщите мне ничего нового, то я вас скушаю!..
        - Как? Братьев по разуму?.. - не поверил Лычко.
        - Братья нашлись! - фыркнул зверь. - Я кот строгих принципов, и всякий, кто проходит мимо, должен добавить что-нибудь к моей коллекции. Невежды и дураки рассматриваются мной исключительно в кулинарном аспекте.
        - Какой умный! - уважительно хмыкнул Нерейд. Не боится поглупеть от поедания болванов!
        - Это ты к чему? - спросил Скафти.
        - А в некоторых землях самых храбрых врагов съедают, чтобы получить их сме лость. Если размышлять подобным образом, то этот усатый наберется от слопанных неучей не сообразительности, а доблести и отваги.
        - Ну что, эриль, выручай. - Ивар похлопал по плечу зарумянившегося Ингь яльда. - Кому как не тебе знать этот, как его, фольклор?
        - Я жду. - Кот зевнул, звучно клацнув зубами. - С каждым мгновением во мне становится все меньше от мыслителя и все больше от голодного хищника.
        - Знаешь ли ты песнь, называемую «Речами Гримнира»? - спросил Ингьяльд, делая шаг вперед. Смотреть в глаза коту, в их изумрудное, переливающееся пламя было страшно, но молодой эриль старался, чтобы голос его звучал решительно.
        - Говорри, - благосклонно промурлыкал кот, выпуская и вновь пряча когти.
        Жжешь ты меня, могучее пламя, огонь, отойди!
        Тлеющий мех потушить не могу я, пылает мой плащ.
        Ингьяльд декламировал вдохновенно, словно на пиру, куда его пригласил прос лавившийся щедростью конунг. Кот внимал, и по черной морде нельзя было опреде лить, нравятся ли ему исполненный текст или нет.
        Пять сотен дверей и сорок еще в Вальхалле, верно,
        Восемьсот воинов выйдут из каждой для схватки с Волком.
        Ивар толкнул стоящего рядом Кари, извлек из ножен меч. Берсерк кивнул, снял с плеча булаву. Лычко, стараясь двигаться бесшумно, встал рядом, прикрылся щитом. Кто знает, как все обернется: понравится хвостатому ценителю поэзии песня или нет. Вдруг он решит, что она не стоит хорошего обеда.
        Один ныне зовусь,
        Игг звался прежде,
        Тунд звался тоже, Бак и Скильвинг,
        Бавуд и Хрофтатюр,
        Гаут и Яльк у богов,
        Офнир и Свафнир,
        Но все имена стали мной неизменно.
        Последние строки «Речей Гримнира» прозвучали под огромным дубом, и стало тихо. Ивар чуть пригнулся, выставил щит. Нерейд медленно извлек из колчана стрелу…
        - Неплохо, - сказал кот, - впечатляет. Размер необычный, образы запоминающи еся. Я это беру.
        Лычко судорожно сглотнул, Ивар ощутил, как расслабились занывшие от напря жения мышцы.
        - Можете идти. - Кот словно не заметил, что викинги обнажили клинки.
        - Э, а еще один вопрос… - Ивар поднял руку. - Где здесь в окрестностях можно достать коней?
        - Коней? - Черный зверь одним гибким движением уселся, принялся задней лапой драть за ухом. Шерсть летела клоками, а глаза на усатой морде даже прикрылись от удовольствия, - На севере, в лесах, живет Баба Яга Костяная Нога. Она владеет огромными табунами. Только, боюсь, людей не особенно любит.
        - Ничего, полюбит, - уверенно кивнул Ивар. - Прощай, ученый кот.
        Кот не ответил. Судя по всему, он уже забыл про викингов и чесался так остервенело, словно его замучили блохи. А они у такой зверюги должны быть раз мером с майских жуков, если не больше.
        - Живет в лесу и владеет табунами, - сказал Нерейд, когда исполинский дуб остался позади. - Где она их держит? На деревьях, что ли?
        - Ты забыл, что мы не в Трандхейме и даже не в Гардарики. - Ингьяльд пос мотрел на Болтуна почти с жалостью. - Кто знает, какие тут кони? Может, летающие?
        - Ой! Здоровенная шишка, свалившаяся с елки, со звоном отлетела от шлема Харека. Тот от неожиданности оступился, звучно шлепнулся на задницу. Викинги загоготали.
        - Какой-то лес неволшебный, - разочарованно сказал Ингьяльд. - Все самое обычное… Словно мы не в Тридесятом царстве, а где-нибудь в Бретланде!
        Нерейд покровительственно улыбнулся:
        - А ты что хотел, чтобы деревья ходили, а звери разговаривали?
        - Нет уж! - Эриль затряс головой. - Одного говорящего кота мне вполне доста точно!
        Через пустынную, угрюмую чащобу пробирались второй день. Светлые сосняки сменялись ложбинами, которые густо заросли елями. Там было сумрачно, а с серых стволов свешивались полотнища паутины. Березняки встречали веселым птичьим гомо ном, а осинники - шелестом трепещущих на ветру листьев, круглых, словно монеты. Белки сновали вниз и вверх по стволам, бросая на людей любопытные взгляды, изда лека доносился монотонный голос кукушки.
        - Волшебства тут было не больше, чем в старом сапоге. А по мне, так без этого всего даже лучше, - простодушно сказал Кари. - Лешие эти… боги всякие… колуны… Морока с ними! Пока в землю вобьешь, они тебе больше пакостей наделают, чем жена с тещей!
        - Ну не больше… - хотел отшутиться Нерейд, но на полуслове замолчал, вскинул голову. Сверху, из-за древесных крон, донесся полный тоски и злобы птичий крик, по мелодичности напоминающий скрип несмазанной двери.
        - Лебеди? - удивился Ивар. - Посреди леса?
        В просветы между ветвями была видна построившаяся клином стая. Толстые белые птицы, похожие на помесь гусей с лебедями, лениво махали крыльями, переговарива лись гнусавыми голосами.
        Один свалился набок, упал вниз, словно ястреб. Белое оперение мелькнуло над самой верхушкой ели, под которой стояли викинги.
        - Чего это ему надо? - удивился Лычко. - Может, стрелой попотчевать?
        - Не надо, - отмахнулся Ивар. - Кто их знает, этих то ли гусей, то ли лебедей.
        Птица моталась туда-сюда над самым лесом, изгибала шею, высматривая что-то внизу. Черные глаза блестели холодно и подозрительно, а в крике звучала буйная ярость. Остальные парили кругами в вышине, выжидательно поглядывали вниз.
        - Нас заметил, похоже… - изумился Ингьяльд.
        - Ну и пусть. - Ивар пожал плечами. - Пошли. Неизвестно еще, сколько до этой Бабы Яги топать.
        Странные птицы остались где-то за пологом ветвей, постепенно стихли пронзи тельные крики.
        - Интересно, за что эту бабу Костяной Ногой прозвали? - спросил Нерейд, перелезая здоровенную валежину.
        - Спросишь, - ответил Ивар, - при встрече.
        - Неудобно, - нарочито смутился рыжий викинг, - женщина все же, хоть и Яга.
        Чересполосица стволов неожиданно оборвалась, впереди вырос высокий частокол из толстенных, в обхват, бревен. Верхушки их были заострены, и сверху приветливо скалились человеческие черепа. Желтая кость нарядно поблескивала, провалы глазниц казались черными.
        - Как тебе такой ответ? - сказал Ивар, чувствуя, как рука сама собой тянется к мечу,
        - Если это, конечно, ее жилище…
        - Коней не видать и не слыхать. - Лычко потянул носом, словно охотничья собака.
        - Обойдем? - предложил Эйрик.
        Двинулись вдоль частокола. Кари тяжело сопел, сучки под его ножищами трещали с таким грохотом, как будто на небе звучали раскаты грома. Харек, держащий лук наизготове, всякий раз вздрагивал. Оставалось лишь молить Ялька, чтобы молодой викинг с перепугу не пристрелил кого-то из своих.
        Наконец открылся проход, ведущий внутрь. На крайних столбах черепа были лошадиные.
        - Вот они, остатки табунов, - патетически возгласил Нерейд. - Далеко на таких не ускачешь…
        Внутри частокола, который огораживал немалое пространство, виднелась одна- единственная трухлявая хатка, стоящая почему-то на двух столбах. Один из них пошевелился, поскреб землю, и Ивар с ужасом понял, что это не столбы, а гро мадные птичьи лапы!
        - Курьи ноги! - слабым голосом сказал Лычко. - Избушка-избушка, встань к лесу передом, а ко мне задом.
        Избушка топталась на месте, ковырялась в земле, точно самая обыкновенная курица, разве что не кудахтала. От нее доносились треск и грохот, словно сталки вались между собой сухие палки.
        - Это мы куда-то не туда пришли, - убежденно сказал Иигьяльд. - Нам кони нужны, а не яйца размером с голову…
        - Похоже на то, - проворчал Ивар. Никто не испытывал желания заходить внутрь. Вряд ли существо, украшающее забор человеческими черепами, отличается особенным гостеприимством, - Но, может быть, хоть дорогу спросим к этой Бабе Яге?
        - Отчего же не спросить? - Глаза Нерейда были честные, преданные, но сам он с места не двигался. Ясное дело, в подобную опасную передрягу надлежит лезть в первую очередь конунгу.
        - Пошли, Ингьяльд, - сказал Ивар, поудобнее перехватывая шершавую рукоять меча. Лезвие, выкованное когда-то мастерами сидхе, не светилось, клинок не чувс твовал опасности. - Если чего, поможешь рунами…
        Вдвоем шагнули внутрь частокола. Рядом с проходом обнаружилась поленница, а за ней - пристроенный к ограде сарай. Все это напоминало усадьбу зажиточного бонда, но среди дикого леса выглядело донельзя нелепо.
        - Эй, есть кто дома?
        Избушка в ответ на крик угрожающе заскрипела, внутри что-то задребезжало. В одном из окон мигнули желтые глаза, из тьмы появился и сел на подоконник здоро венный черный котяра. Шерсть его лоснилась, незваных гостей рассматривал без осо бого интереса.
        - Никак младший братишка того, ученого, - сказал Ингьяльд. - Может, это он тут хозяин?
        Но кот на слова не реагировал: то ли вправду не понимал, то ли придурялся. На крики никто больше не отзывался.
        - Ладно, чего глотки драть, - Ивар повернулся, - Пойдем назад…
        Отступили за частокол.
        - Ну что, мясцом птичьим не разжились? - спросил Лычко.
        - Скажи спасибо, что нас за червяков не приняли, - ответил конунг. - Вперед.
        Частокол скрылся за стволами, которые вдруг сдвинулись очень тесно. Солнце спряталось за густыми кронами, шагали в полумраке. Откуда-то появился подлесок, густо разросшаяся малина цеплялась шипами за одежду, норовила ткнуть в глаза. Ладони вскоре покрылись мелкими порезами, словно викинги голыми руками сражались с бешеными кошками.
        - Вот напасть… - пропыхтел идущий первым Кари, отодвигая очередную ветку, и неожиданно встал, - Ой…
        - Что - ой? - Ивар протиснулся вперед.
        В десятке шагов виднелся усаженный черепушками частокол.
        - Где-то я это видел, - В голосе Нерейда сквозила глубокая задумчивость, - Хотя, может быть, это другой?
        Они обошли частокол и вновь оказались у прохода. За ним была точно та же избушка. Для проверки конунг заглянул за ограду - поленница и сарай тоже были на месте.
        - Похоже, мы блуждали по кругу, - сказал Ивар. - Надо же так оплошать. Сейчас попробуем еще…
        Вновь с треском вломились в заросли. Ивар шел впереди, сам выбирал направ ление и готов был поклясться, что избушка на курьих ногах осталась далеко за спи ной, когда впереди опять показался частокол с желтеющими на кольях черепами…
        Кари хмыкнул, Лычко выругался.
        - Что-то тут не так, - сказал Ивар и повернулся к Ингьяльду: - Слушай, эриль, нас тут водят кругами, словно козу на веревке, а ты ни сном ни духом… Сделай чего-нибудь!
        - Могу покричать: «Ау!» - Ингьяльд развел ручищами. - Я ничего не чувствую. А это значит, что местные чары мне не по зубам.
        - Кто водит-то? - Нерейд сплюнул. - Никого же не видно!
        - Само это место, - эриль пугливо огляделся, - не отпускает от себя. Мы словно залезли в центр водоворота, теперь, куда ни плыви, все одно тебя притащит назад. - Ладно, попробуем еще раз! - Ивар упрямо сжал челюсти. - Направимся туда!
        Ткнул наугад под сумрачные кроны. Но погулять по леcy викингам вновь удалось недолго. Тесно сомкнувшиеся ветви опять спрятали солнце так, что нельзя было понять, куда они идут, кусты и молодые деревца закрыли обзор.
        - Зря только ноги били, - сказал Нерейд, с неприятной ухмылкой разглядывая частокол.
        - Ладно, зайдем внутрь и подождем хозяев, - распорядился Ивар. - Там полен ница есть, так что костер разводите.
        - А это… голенастое, нам не наподдает? - боязливо поинтересовался Харек.
        - Пусть попробует! И тогда на ужин у нас будут куриные окорочка!.. - гордо ответил Кари.
        Избушка суматошно задергалась, заскрипела, когда чужаки принялись деловито шарить в поленнице, но этим и ограничилась. Костер развели у самой ограды, огонь с довольным треском пожирал сухие дрова, а искры роями уносились в медленно тем неющее небо.
        Солнце кануло бесследно, будто его пожрал притаившийся за деревьями дракон, и на черное небо высыпали звезды, крупные и яркие, словно драгоценные камни: изумруды, рубины, сапфиры, топазы…
        - Вот бы залезть туда и повыковыривать, - мечтательно сказал Кари. - Тогда бы на всю жизнь хватило. И не нужно было бы шастать по чужим землям…
        - Тебе надоело? - удивился Нерейд.
        Верхушки деревьев зашумели, согнутые налетевшим шквалом. Избушка судорожно подпрыгнула, из трубы ее вылетел сноп искр. На землю перед поленницей с тяжелым грохотом бухнулось что-то похожее на большое ведро. В нем обнаружилась смор щенная старушонка, сжимающая в руках метлу.
        - Так-так, - сказала она, злобно посверкивая глазенками. - Это еще кто такие? Влезли во двор, дров набрали, расположились как у себя на сеновале…
        Ивар поспешно вскочил на ноги, краем глаза заметил, как Нерейд потянулся к луку.
        - Не сердись, бабушка, - сказал Ингьяльд. Когда доходило до разговоров, то он соображал быстрее всех. - Мы…
        - Что - вы? - Бабка легко выпрыгнула из «ведра», которое оказалось огромной ступой. Нос ее, длинный, бородавчатый, нависающий над топорщащимися усиками, хищно зашевелился. - Ой, чужим духом пахнет. Ох, чую, будет у меня сегодня ужин…
        - Это мы, что ли, тебе каши должны нажевать? - взъерепенился Нерейд, накла дывая стрелу на тетиву.
        Старуха грозно зыркнула на Болтуна, глаза ее полыхнули багровым, а изо рта вдруг раздался скрипучий смех.
        - Ох, насмешил старую, - сказала хозяйка избушки с куриными ногами, вытирая слезы. - Ладно, добры молодцы, рассказывайте, что вы тут делаете? Какую долю пытаете?
        - Нет уж, - Ивар глянул на старуху вызывающе, - ты, бабушка, до старости дожила, а не знаешь, как с гостями обходиться. Ты нас накорми, напои, а потом и спрашивай!
        - Ты нахал, но отзыв правильный, - не очень понятно выразилась старушка, - Ладно, будет вам кормежка, будет и выпивка…
        Сноровисто ковыляя, она скрылась в избушке. Оттуда донесся грохот, будто дрались великаны, в окнах замигал свет. На крыше объявился кот, черной молнией скользнул внутрь. Труба выбросила очередной сноп разноцветных искр, за которым последовал столб дыма, такой мощный, что его было видно даже на фоне черного неба.
        - Ох, наготовит она, - проворчал Лычко, - компот из сухожилий, жаркое из человечины…
        Но когда бабка показалась на крыльце, в руках ее была лишь скатерть. В свете костра стало видно, что она старая и латаная-перелатаная.
        - Сейчас все будет, - сказала старуха, разворачивая скатерть прямо на земле. Яркий когда-то рисунок весь вытерся, лишь местами сохранились ярко-красные петухи с воинственно задранными гребнями. - Встань передо мной, как лист перед ботвой!..
        Скатерть вздрогнула, словно ее ударили палкой, но ничего не случилось.
        - Хватит упрямиться, а то на тряпки пущу! - Тон старухи сделался грозным, глаза вновь засветились багровым, словно в каждый вставили по угольку. - На половые…
        Скатерть затряслась, вспучилась, точно ее пнули снизу, потом раздался чавка ющий звук, будто камень с лошадь упал в болото, сверкнула зарница, в лицо викингам хлестнуло порывом ветра.
        - Готово! - довольно сказала старуха, - Ешьте!
        Ивар моргал, слыша удивленные охи соратников. Когда перед глазами перестали плавать желтые пятна, сам едва не вскрикнул от изумления - пустая только что скатерть оказалась уставлена блюдами и кувшинами.
        - Только посуду потом чтобы на место сложили! - сурово предупредила бабка и убралась в избушку.
        Кари уже рвал на части обжаренного в сухарях перепела, Нерейд сунул нос в высокий кувшин из меди, украшенный причудливой чеканкой.
        - Вино, - сказал он, довольно облизываясь, - и хорошее…
        От стола отвалили с набитыми, словно мешки степняков после набега, животами. Хмельное чуть не выплескивалось из ушей, а скатерть была завалена пустыми Мис ками и обглоданными костями.
        - Налопались? - Бабка возникла из тьмы бесшумно как охотящаяся рысь. - Тогда рассказывайте! Что вы тут забыли?
        Она нагнулась, небрежно встряхнула скатерть. Та негромко звякнула, объедки и посуда исчезли, и под мышку старушка сунула чистый, хоть и изрядно потертый, кусок полотна.
        - Мы ищем Бабу Ягу Костяную Ногу, - сказал Ингьяльд. - Не подскажешь ли, как до нее доехать? Или мы уже добрались?
        Старушка мелко рассмеялась:
        - Почти. То сестра моя старшая, я же - просто Баба Яга. Дорогу могу пока зать, отчего же нет? Только зачем вам, вдруг вы зло замышляете… А то ездят тут всякие, мечами-кладенцами машут…
        - Да ну, какое зло! - Эриль замахал руками, всем видом показывая, что в сердце у него одно лишь добро, а меч на боку только для красоты. - Нам лошади нужны. А у твоей сестры, как нам Кот ученый подсказал, табуны неисчислимые…
        - Лошади им понадобились! - Бабка повела носом, похожим на вороний клюв, - А больше ничего не хотите? Она ведь людей еще меньше моего любит!
        - А что делать? - покачал головой Ивар. - Пешком не успеем. Если посовету ешь, у кого еще можно коней добыть, только спасибо скажем!
        Баба Яга нахмурилась, сдвинула седые брови.
        - Ладно, спите. Утро вечера мудренее. Но за ограду не высовывайтесь - хуже будет!
        - А говорят еще, что к старости люди добреют, - вздохнул Нерейд, глядя в сторону избушки, в которую ушла старуха.
        - Лет сто назад она бы тебя просто съела без всяких разговоров, - рассмеялся Лычко.
        - Ну нет, не съела бы. - Улыбка Болтуна была очень хитрой. - По-другому пос тупила бы. Уж я знаю как…
        - Ладно зубоскалить. - Ивар потянулся, ощутил все занемевшее тело, - Сказали спать - будем спать. Лычко и Харек - на страже. Нерейд и Скафти - смените пос реди ночи!
        Сам лег, завернулся в одеяло. От костра исходило приятное тепло, вполголоса переругивались укладывающиеся викинги, а в лесу гулко и мощно орала какая-то тварь.
        Когда Ивар проснулся, из леса струился серый туман, а солнце без особого успеха пыталось протиснуть белесые тучи между стволами.
        - И потом как грохнет! - Восторженный голос принадлежал Скафти. - А из окон как пламя пыхнет, точно из драконьей пасти!
        - Ладно тебе врать. - Эйрик явно сомневался в правдивости рассказа. - От Болтуна научился, что ли? Ну переела бабушка гороху на ночь, ну пукнула разок…
        - Ничего себе - разок!.. - вмешался Нереид, кипящий праведным гневом. - Эта халупа всю ночь тряслась, разве что по вас не бегала. Внутри рокотало и из окон сверкало. Спроси вон у Лычко, если мне не веришь…
        - Этот еще дрыхнет.
        Ивар сел. Дружинники примолкли.
        - Ты, конунг, тоже ничего не слышал? - спросил Нерейд. - А то за забором какие-то зверюги бродили, все скреблись о частокол. И так рычали, что я чуть лужу не напустил…
        - Вот в это никогда не поверю. - Ивар зевнул. Дверь избушки скрипнула, и Баба Яга с легкостью семечка одуванчика слетела на землю. Глаза ее хитро поблес кивали.
        - Проснулись, добры молодцы? - сказала она. - Тогда собирайтесь. Всю ночь я, горемычная, судьбу вашу прозревала…
        - И что прозрела? - нетерпеливо вскинулся Нерейд.
        - Многое! - сурово ответила старушка, и в руках ее завертелся комок серой шерсти. - Дам я вам клубочек заговоренный. Идите за ним, он вас к дому сестры моей и приведет. А уж с ней сами договаривайтесь! Учтите, крута она нравом!
        - Спасибо, бабушка. - Ивар встал, склонил голову. - Чем можем отблагодарить тебя за помощь?
        - А, пустое. - Баба Яга закряхтела. - Много ли мне надо… Но когда будете кровь лить, а ворогов у вас много, то посвятите несколько человек мне, горемыч ной. Вам пустячок, а мне приятно.
        Скафти, как обычно, что-то жующий, поперхнулся. Ивар с трудом выдержал пыла ющий, словно металл в горне, взгляд старухи.
        - Хорошо, - сказал он, - Будет тебе жертва.
        Клубок неторопливо катился, огибая толстые, утопающие во мху стволы. Обходил стороной глухие заросли, через которые не то что человек - белка не проберется, завалы, в которых десятки черных стволов переплетались растопыренными ветвями.
        И тем не менее викинги мчались за ним. вывесив языки и дыша как свора уто мившихся в погоне за зайцем псов. Кари то и дело утирал со лба пот, а Скафти охал, неудачно наступая на левую ногу. Лодыжку подвернул, провалившись в скрытую листьями яму.
        - И когда же это кончится? - то и дело спрашивал Нерейд. - Вот гад, катится - и даже на обед остановки не делает…
        - Еще и обед? - отвечал Эйрик. - Ты отощал, как нищий, а жрешь за трех мед ведей!
        Словно выпущенные из катапульты валуны, викинги пробили стену из листьев и веток черемухи и вылетели на широкое, заросшее травой пространство. Стена леса синела, раздвигаясь далеко в стороны, а впереди высился частокол, старший брат того, что окружал жилище Бабы Яги. Громадные бревна, стволы вековых деревьев, поднимались на высоту двух человеческих ростов, а черепа на них принадлежали, должно быть, великанам.
        - Пришли, - сказал Лычко, с облегчением плюхнувшись на задницу. - Надо хоть ногам отдохнуть, а то я там натер… мозоли. Сейчас сниму сапоги!
        - Не вздумай! - Нерейд поспешно отбежал в сторону, зажав нос - Ты же нас всех тут уморишь!
        - Не до мозолей сейчас! - Ивар пресек разговор. Он вглядывался в лежащие дальше к северу поля. Там неторопливо двигалось что-то похожее на распластав шуюся по земле тучу. - Болтун, глянь, чего это там?
        Нерейд приложил ладонь ко лбу, застыл неподвижно.
        - Кони, - в голосе звучало восхищение, - табун в тысячи голов. Красота! Пойдем угоним десяток?
        - Честный ты, - вздохнул Эйрик, - Сразу воровать.
        - Сначала заглянем, - сказал Ивар, - вдруг хозяйка дома. А там решим, чего делать.
        Широкий проход в частоколе ограничивали столбы, украшенные черепами драко нов. Даже их мертвый оскал внушал ужас: ярко белели зубы длиной с ладонь, а пустые глазницы, казалось, следили за чужаками.
        Избушка внутри частокола была раза в два больше, чем у Бабы Яги. Из-под окон на боковых стенках свисали два неряшливых крыла, похожих на паруса из рябых перьев, а мощные ноги толщиной с дерево нетерпеливо рыхлили землю.
        - Такая пнет - все кишки наружу! - сделал вывод Нерейд.
        Ивар осторожно зашел во двор, окинул взглядом тянущиеся вдоль частокола сараи, в каждом из которых можно было спрятать драккар.
        - Эй, есть кто дома?
        Избушка яростно завозилась, подпрыгнула, словно собиралась взлететь. Куцые крылья захлопали по воздуху, в стороны полетели перья. Конунг на всякий случай отступил на пару шагов.
        - Похоже, что никого нет, - заметил Лычко.
        - Похоже на то, - согласился Ивар.
        - Пойдем коней украдем, - Нерейд от нетерпения даже приплясывал. - Я никогда этого не делал, интересно же! Или хотя бы посмотрим!
        - Ладно, - без особой охоты согласился Ивар. Пересекли обширное поле. Под сапогами шуршала трава, шелковистая, словно шерсть новорожденного ягненка. Ветер носил свежие, бодрящие запахи. Там и сям среди зелени торчали головки алых цве тов, таких ярких, что порой чудилось - капли крови рдеют среди стеблей. Крайний в стаде жеребец, могучий, с лоснящейся черной гривой, заслышав чужаков, поднял голову, предостерегающе фыркнул. Под вороной шкурой, блестящей, словно ее натерли маслом, виднелись твердые мышцы, а копыта были размером с тарелку.
        - Стой, - приказал Ивар.
        Жеребец некоторое время смотрел подозрительно, потом опустил голову. Мощные зубы с хрустом выдирали кустики травы и перемалывали их. Длинный хвост мотался, отгоняя жужжащих мух.
        Тут были кони серые, словно дым, белые, будто облитые молоком, гнедые, чалые и даже в яблоках таких расцветок, каких Ивар в жизни не видел. Бегали жеребята, тонконогие, нескладные, с большими бархатистыми глазами. Слышалось игривое ржание.
        - Какая красота… - прошептал кто-то, кажется Лычко. Гром ударил в безоб лачном небе с такой силой, что лошади сперва присели, а потом в страхе ринулись в стороны. Из лазури выпало что-то маленькое, черное, с визгом пронеслось над головами викингов.
        - Это еще что? - Ивар невольно пригнулся.
        - Хозяйка, не иначе! - Эйрик опасливо глядел вверх, в его руке подрагивал обнаженный меч.
        Черный предмет сделал хитрый зигзаг и повис прямо над викингами. Стало видно, что это большая ступа, из которой выглядывает растрепанная старуха, дер жащая в руках метлу.
        - Воры! - выкрикнула она сердито. - На моих коняшек покусились?
        Старуха выглядела еще старше и безобразнее, чем сестра. Цветастый платок сбился на затылок, и седые волосы торчали во все стороны, на носу красовалась бородавка размером с каштан, а когда бабка открывала рот, было отчетливо видно, что зубов ей явно не хватает.
        - И не думали! - ответил Ивар. - Просто смотрим!
        - Знаю я вас! - Бабка погрозила метлой, один прут вывалился и брякнулся наземь. - Вечно являются такие вот грязные с оружием, а потом кони пропадают…
        С метлы сорвалась небольшая молния, с треском ушла в сторону. В воздухе раз лился острый запах грозы. Краем глаза Ивар заметил, что Ингьяльд что-то поспешно рисует у себя на ладонях.
        - Нам на самом деле нужны кони! - сказал он. - Но мы готовы их купить. Зап латим не скупясь!
        - Ага, все же воры! - Старуха возликовала, ощерилась. Метла в ее руках дер нулась, вторая молния прянула вниз. Ингьяльд прыгнул, поймал пылающую золотом полосу огня голыми руками.
        - Ничего, - голос эриля дрожал от напряжения, по лицу катились капли пота размером с горошину, - и мы не ложкой рыбу ловим. Хочешь, брошу назад?
        - Не надо! - Бабка поспешно замахала метлой, ступа сдвинулась в сторону, - Я же так не умею…
        - Тогда давай разговаривать! - Ингьяльд развел Руки. Молния с грохотом уда рила в землю, там появилась Дыра размером с кулак. Из нее медленно поднимался Дымок, запахло паленым.
        - Тогда дуйте во двор… - поджав губы, заявила старуха. На викингов все еще смотрела подозрительно. - Чего среди поля болтать?
        - Там ты будешь сильнее в десятки раз. - Ингьяльд Усмехнулся. - Я с тобой не слажу. Договоримся здесь.
        - Хитрый! - Бабка покачала головой. По всей видимости, она не сильно огорчи лась, что ее уловка разгадана, - Ну выкладывайте, чего надо?
        - Во-первых, - Ивар горделиво расправил плечи, принял вид, надлежащий пред водителю, - если ты Баба Яга Костяная Нога, то тебе привет и пожелания здоровья от младшей сестры.
        - Жива еще, кошелка лесная? - Старуха фыркнула, расхохоталась. - Были у нее и живы остались? Сильны!
        - А во-вторых, как я уже говорил, нам нужны кони. По одному на каждого…
        - Не продам! - сухо отрезала бабка. - Хотя… Можете отработать!
        - Это как? - Ивар ощутил, как в душе зашевелились дурные предчувствия. Хорошо помнил, каким потом и кровью отрабатывали волшебный котел Ундри у владык Фэйрилэнда, Оберона и Титании, - Учти, мы спешим, так что в дальние земли не отправимся за всякими диковинами…
        - Тут недалече. - Баба Яга Костяная Нога махнула рукой куда-то на север. - Там, в горах, обитают горные кони. Поймайте мне одного - на племя.
        - А не проще нам себе их наловить? - хмыкнул Нерейд.
        Бабка посмотрела на него с презрением:
        - Они умны и осторожны. Одного-то изловить задача нелегкая.
        - А оно нам надо? - тихо шепнул Эйрик прямо на ухо Ивару. - Может, попробуем бабку одолеть? Вон как Ингьяльд ее молнию лихо поймал!
        - Я бы тоже в драку полез, но бабку не одолеть так просто. Это ее земля, ее мир. Нельзя рисковать. Помни, не для себя стараемся, - ответил конунг. На душе было пакостно, но голос ухитрился сделать уверенным. - И даже не для Бузислава. Для родины! Если не успеем вовремя, то тиверцы падут - и тогда война придет в Северные Земли… Эй, бабуля! Мы согласны!
        - Вот и добро! - Костяная Нога улыбнулась. - Переночуйте у меня, а завтра с утра и отправитесь.
        - Ишь добрая какая, - пробурчал Нерейд, когда летящая ступа удалилась на достаточное расстояние, - заслуженная коноводка Тридесятого царства…
        Когда заявились на огороженный частоколом двор, старуха уже ждала их, опер шись на метлу. Росту она была крошечного, Ингьяльду по пояс, но от этого не выг лядела менее грозной. На крыше избушки сидел громадный рыжий кот, глаза его горели расплавленным золотом, а длинная шерсть делала его толще в два раза, чем он был на самом деле. На хозяйку кот взирал неодобрительно, лениво вылизывал заднюю лапу.
        - Вон там останавливайтесь, - сказала бабка, показав грязным пальцем на пустой участок между сараями. - Дрова жгите, но лазить никуда не вздумайте. Тут все десять раз заговорено! Понятно?
        - А напоить, накормить… - завел было Лычко позавчерашнюю песню.
        - Ишь разбежались! Жрите чего у самих есть! Еще я кормить такую ораву дармо едов буду! Лопаете, чай, как стадо свиней!
        Нерейд скромно потупился.
        - Слушай, хозяйка, а почему тебя Костяной Ногой прозвали? - осведомился Кари, в котором простоты было больше, чем злобы в медведе-шатуне.
        - А потому! - Старуха сверкнула глазами, но шустро задрала подол юбки, цве тастой, словно заливной луг в мае.
        Одна нога была в стоптанном чеботе, а вместо второй желтели отполированные кости. Непонятно было, что их скрепляет между собой, почему они не рассыпаются, но можно было разглядеть даже мельчайшие фаланги.
        - Ой! - сказал Харек. Ивар ощутил, как по спине побежали холодные мурашки размером с жуков.
        - Вот так-то! - Костяная Нога жутко улыбнулась, избушка за ее спиной захло пала крыльями, напоминая хорохорящегося петуха, разве что не закукарекала. - Что страшно?..
        - И не такое видали, - твердо ответил Ивар. - И что нога, не мерзнет в мороз? Удобно, наверное!
        - Тьфу на тебя. - Старуха и в самом деле сплюнула. Туда, где упал плевок, зашипело, поднялось облачко вонючего дыма.
        - Скажи, хозяйка, - влез Ингьяльд, - а кто вашими землями правит? Ну Триде сятым царством…
        Старуха опустила юбку, скрыв уродливую конечность, на эриля посмотрела с нескрываемым удивлением.
        - Никто.
        - Но ведь должен быть правитель!
        В чем-то Большая Рука был прав - и в Фэйрилэнде, и в Стране Дэвов был кто-то главный, и он держал в подчинении населяющие их разномастные существа. Должен быть такой и в Тридесятом царстве.
        - Да нету никакого правителя! У нас все равны!
        - Но некоторые равнее других, - неожиданно сказал кот.
        - Поговори у меня! - Костяная Нога вскинула метлу и бодрой рысью ринулась к избушке. Та в страхе отпрянула, кот вскочил на все четыре лапы, рыжая шерсть на спине стала дыбом.
        - Весело у них тут, - растерянно проговорил Скафти.
        - Это точно, - согласился Ивар.
        Глава 13 КОНСКАЯ ОХОТА
        Через поля с пасущимися табунами шагали целый день, а затем дорогу преградил лес. Могучие сосны высились как колонны из темного золота, а между ними, будто дети около родителей, застыли деревца поменьше.
        - Опять лес! - мрачно вздохнул Нерейд. - Сколько можно?
        - Чем тебе лес не нравится? - удивился Лычко. утопаешь в тени, птахи поют - красота!
        - Я викинг! - Болтун гордо распрямился, выпятил нижнюю челюсть. - Мне нужно зреть простор волн, я хочу осязать дыхание моря!
        - Или видеть кабаки и чувствовать запах пива, - добавил Эйрик.
        Лес тянулся густой, дремучий, словно деревья тут не умирали, но все время прибавлялись новые. Стволы скрипели и раскачивались на ветру, верхушки их шумели, точно прибой. Обещанных Лычко птах вовсе не было слышно.
        - Жутко тут, - сказал Ингьяльд, опасливо озираясь. - И как-то тревожно…
        - Тихо! - Ивар вскинул руку, насторожился. Треснуло, кусты с шорохом раздви нулись - и на открытое место выскочил громадный волчище. На его загривке сидел белолицый юноша в щегольской черной шапке с пером. Сапоги его алели, точно их скроили из петушиных гребней, а за спиной болтался короткий лук.
        - Эй, мужики, где тут краденых княжон прячут? - осведомился Волк.
        - Спроси чего полегче, - ответил Ивар спокойно. К говорящим животным начал уже привыкать.
        - Эх, говорил я тебе, надо было налево у того камня свернуть! А ты все - направо, направо! - Волк задрал голову и укоризненно поглядел на щегольского юношу. Лицо того неприятно скривилось.
        - Наше дело правое, победа будет за нами! - сказал он томным голосом и ударил Волка каблуками по ребрам. - Поехали, мохнатый!
        - Ох, подожди, потом я на тебе покатаюсь! - проревел Волк и в два прыжка скрылся в чаще.
        - Чего тут только не встретишь! - сказал Нерейд, Скребя затылок. На лице рыжего викинга застыло выражение бесконечного удивления.
        Лес оборвался внезапно, точно жизнь под ударом меча. Стволы и запах хвои остались позади, а дорогу на север преградила неширокая речушка. Между масля нисто поблескивающих берегов плескались волны странного белого цвета. От них исходил сладкий запах.
        На другом берегу виднелась травянистая равнина, а дальше синели горы, похожие на гребень исполинского дракона.
        - Это еще что? - Харек шагнул вперед, пошатнулся, ноги его взлетели выше головы, а задница со звучным чмоканьем погрузилась в землю. Во все стороны поле тели густые брызги.
        Оказавшийся ближе всех к упавшему Эйрик выглядел так, словно на него высмор кался великан. Блестящая розовая слизь стекала по лицу, крупные капли повисли на одежде и сапогах.
        Скафти стер осевшую на носу каплю, поднес ладонь к носу, понюхал, потом лиз нул. На лице Утробы отразилось недоумение.
        - Вкусно, - промямлил он. - Сладко!
        - Кому сладко, а кому и горько! - Харек, ругаясь, точно Локи, поднялся на ноги. Спину его покрывало что-то липкое, с приставшей грязью. К нему с возбуж денным жужжанием устремились мухи.
        - Это же кисель! - воскликнул Лычко, тоже попробовавший слизь на вкус - Обыкновенный кисель из клюквы. А река - из молока. Я о таком слышал.
        - Молочная река с кисельными берегами, - сказал Ивар. - Счастье для ленивых обжор. Нам же через это счастье надо переправляться. Рубите деревья!
        - Будем вязать плот? - удивился Эйрик. - Речку то - овца перескочит.
        - Перекинем мост, - ответил Ивар. - С одного берега на другой. У меня нет желания пачкаться в молоке или в киселе.
        Громадные стволы падали с тоскливым треском, стук от топоров весело гулял по лесу, во все стороны летели щепки, срубленные ветки и громогласные проклятия, посвященные самым разным божествам и их родственникам.
        - Во имя Тора, - шипел Нерейд, который схлопотал бревном по ноге, - да сва лится его молот на голову всяким косоруким дурням!
        - Сам такой! - отвечал Ингьяльд. - Ты что сказал?.. Отпускай!.. Я и отпус тил, клянусь нужником Вальхаллы!
        - Ты что, киселем этим уши забил? - Нерейд ярился, брызгал слюной, словно змея - ядом. - Я сказал: держи!.. Держи, понял?.. А ты отпустил!
        Несмотря на разногласия, дело продвигалось. Бревна с плеском плюхались в кисельную жижу, весело брызгали липкие брызги.
        - Ну рискнем. - Ивар первым вступил на колышущийся настил. Слышал, как за спиной переговариваются соратники.
        - Интересно, а живет ли здесь рыба? - спросил Ингьяльд, который любопытством превзошел бы даже сороку.
        - Если и живет, то жареная! - ответил Лычко и, судя по звуку, облизнулся. - Или копченая…
        На другой стороне все же пришлось сделать несколько шагов по липкому киселю. Затем под подошвами зашелестела густая трава, о которую оказалось очень удобно вытирать сапоги.
        Горы выставили впереди себя каменистые холмы, точно войско - передовой дозор. Викинги брели среди валунов самых разных форм и размеров, камни поменьше хрустели и перекатывались под ногами.
        Дующий навстречу ветер был холоден, словно извергался из разверзшихся пастей инеистых великанов. По небу бежали облака, похожие на темно-синие подушки, сшитые неумелой хозяйкой.
        - Не нравится мне здесь, - сказал Эйрик, оглядываясь. - Как могут тут жить кони?
        - Не тут, а дальше, - поправил дотошный Ингьяльд.
        - Утешайся тем, что тут еще не ступала нога викинга! - сказал Ивар. - Мы первые!
        Ветер донес недовольный птичий крик, а за ним хлопанье крыльев.
        - Ага, хоть кто-то тут обитает! - улыбнулся Нерейд, - И сдается мне, что его можно запросто съесть!
        Хриплый клекот раздался вновь, и из-за валуна, похожего на ведро размером с сарай, вылетела птица. Широкие крылья суматошно колотили по воздуху, а покрытое яркими перьями тело окружал пламенный ореол.
        - Ой! - сказал Харек растерянно, - Она горит!
        - Жар-птица. - Ивар смотрел на птаху без особого удивления. Некогда видел такую в Фэйрилэнде, где Жар-птица промышляла мелким воровством в саду правителя фэйри.
        Птаха приблизилась, по камням забегали оранжевые и желтые отблески, стало видно, что по крыльям скользят сполохи самого настоящего, живого огня. Птица была в два раза больше гуся, и каждое ее перышко горело пламенем: янтарным, рыжим или багровым. Глаза сияли, как два рубина, а когда летучая тварь распах нула клюв, блеснули мелкие острые зубы.
        За переливами цвета на брюхе можно было наблюдать бесконечно: кроваво- красный сменялся оранжевым пламенем костра, мелькало фиолетовое, чтобы тут же уступить место желтизне солнечного света…
        - Ух ты, как красиво…
        Заскрипела натягиваемая тетива. Нерейд чуть качнулся на напружиненных ногах, тетива с легким хлопком сорвалась с его лука. Когда стрела ударила в блистающие перья и вонзилась в тело Жар-птицы почти на половину длины, раздался легкий треск.
        - Вот и ужин. - Болтун тоже видел птаху во Фэйрилэнде, и в этот раз она выз вала у него лишь кулинарный интерес.
        Кувыркаясь и теряя перья, Жар-птица с возмущенным клекотом рухнула на камни. Ивар с удивлением следил за тем, как покрывается трещинами и разваливается на куски валун, оказавшийся рядом с дергающимся телом.
        - Не спешите! - крикнул он, когда молодые воины кинулись подобрать добычу. - Потом освежуем!.. Встаем на привал!..
        Летучая тварь остывала медленно. Жар от нее исходил мощный, как от огромного костра. Викинги сидели рядом, грелись, даже ухитрились котелок поставить на бок птахи - вода вскипела мгновенно. По перьям пробегали багровые зарницы, создавая впечатление, что крылья птицы шевелятся в агонии, а сама она подрагивает.
        - Утро вечера мудренее, - сказал Ивар, когда Нерейд, попытавшийся выдрать перо из хвоста, заработал красивый волдырь на пальце. Теперь рыжий викинг прыгал горным козлом и одновременно зверски ругался, - Добычу разделаем завтра.
        К утру птица остыла и ничем не напоминала вчерашнее чудо - серые перья, блеклые глаза. Что-то вроде бесцветной курицы; только очень большой.
        - Ты уверен, что ее мясо можно есть? - подозрительно осведомился Эйрик, склонившийся с ножом в руках над тушкой.
        Ингьяльд, которому предназначался вопрос, задумчиво почесал башку. Его синие глаза затуманились.
        - Можно, не сомневайся, - вместо эриля ответил Нерейд, - Мы чего только не ели… ящериц, жуков… даже как-то одну волшебную тварь в Бретланде закоптили. От нее потом в пузе гавкало!
        - От этой у тебя в брюхе костер зажжется, - мрачно пробурчал Эйрик.
        - Режь, - решил все сомнения Ингьяльд. - Кто знает, попадется ли нам еще чего в этих горах?..
        В путь выступили с первыми лучами солнца. Огромное густо-желтое и неяркое светило неторопливо выползало из-за горизонта, точно вздувающийся на лике земли прыщ. Пока брели по каменистым пустошам, не раз видели сверкающих птах, но те держались в отдалении, людей близко не подпускали.
        Холмы быстро кончились, начались самые настоящие горы. Склоны их, поросшие кустарником, вздымались круто, словно небритые щеки великанов. Старыми шрамами выглядели ущелья, потоком слез - видимый на западе водопад. Ветер доносил его рокочущий голос.
        - Ну и где же эти самые кони? - подозрительно осведомился Нерейд, и тут же глаза его выпучились, став похожими на рыбьи, а рот распахнулся. - Ооо…
        По горам мчался фиолетовый вихрь. Стремительно проносился над ущельями, с легкостью скользил по отвесным склонам, заставлял трещать и гнуться ветви кус тарника.
        В десятке шагов от викингов он вдруг остановился и словно всосался в землю, оставив на поверхности тонконогое, изящное существо, похожее на лошадь, если только такие бывают - с лиловой кожей и гривой пепельного цвета. Оно с любопытс твом уставилось на людей.
        - Вот тебе и конь, - глубокомысленно сказал Ингьяльд и, подумав, добавил: - Горный.
        - Я-то конь, - неожиданно легко согласился фиолетовый жеребец. - Горный. А вот вы что за козлы? Зачем прискакали в наши горы?
        - А вот за козла ответишь!.. - рассвирепел Лычко.
        - Сети готовь, - негромко бросил Ивар Нерейду, но слух у горного коня ока зался еще лучше, чем у зайца.
        - Все ясно! - Он презрительно фыркнул, ударил копытом, выбив из камней искру, - Вас послали охотиться на нас! Но проще поймать ветер!
        И прежде чем кто-то из викингов успел сказать «мама», конь сорвался с места и, вновь обратившись в фиолетовый вихрь, стремительно умчался вверх по склону. С шорохом осыпались из-под копыт камушки.
        - И мы должны его ловить? - На невыразительном лице Кари отразилось изумле ние. - Мнится мне, что придется нам повозиться…
        - А то бы мы сами не догадались, - съязвил Нерейд и зло сплюнул.
        Почти отвесная стена, источенная так, словно ее столетие долбили великанские клювы, закончилась. Ивар, который карабкался первым, перевалил туловище через уступ и шлепнулся на пузо, тяжело дыша. По лицу стекал пот, смывая слой каменной пыли, осевшей на лбу и щеках.
        Один за другим из-за края уступа появлялись дружинники.
        С высоты простиравшиеся на юг холмы казались не крупнее кротовых кучек, а за серо-зеленым поясом травы просматривалась темная полоска леса. Над ней черными точками кружились птицы.
        - Сколько можно лазить, - просипел Харек, - Мы ж не горные козлы, как бы тот фиолетовый нас ни обзывал…
        - Пока пастбище не найдем, будем лазить, - непреклонно ответил Ивар, разгля дывая сапог, подошва которого после двух дней карабканья по горам вознамерилась отвалиться, - должно же у этих тварей быть пастбище?
        Кари со скрипом наморщил кожу на лбу.
        - А вдруг они в гнездах живут? - предположил он. Нет. в норах. - У Нерейда не хватило сил даже посмеяться собственной шутке.
        - А зачем лезть вверх? - спросил Скафти. За время путешествия по Тридесятому царству Утроба похудел и сейчас смахивал на собаку, грустную по причине отсутс твия в миске мозговых костей. - Можно было просто ходить туда-сюда…
        - И потратить на это пару лет? - Лычко скривился. - Проще влезть на самую высокую вершину и с нее оглядеть окрестности!
        - На что тоже потратить пару лет, - пробурчал Скафти, которого лавры покори теля вершин явно не манили.
        Ивар предпочел сделать вид, что ничего не услышал.
        - Полезли дальше, - сказал он, вставая. - Поднимайтесь, а не то, клянусь бородой Харбарда. я погоню вас пинками!
        До вершины - округлой, неровной площадки - добрались к полудню. Солнце здесь, на высоте, палило нещадно, а пот, выступавший на изможденных физиономиях, тут же слизывал шершавым языком холодный ветер.
        Ивар ощущал, как дрожат от усталости ноги. Больше всего на свете ему хоте лось упасть и заснуть. Но вместо этого он принялся беспощадно тормошить повалив шегося на пузо Нерейда:
        - Давай, Болтун, смотри… нам нужны твои глаза! - И, напрягшись что есть силы, подтащил его к краю площадки. На западе и востоке виднелись горы, похожие на исполинскую крепостную стену с рядами конусовидных башен. С севера серые бас тионы штурмовало темно-синее, окаймленное у берега белой пеной море.
        - Смотри…
        - Вон там! - Нерейд вскинул руку, указывая на восток. Там среди бесплодных вершин виднелась заросшая зеленью ложбина, в которой что-то клубилось, словно рой мошек двигался над травой. - Целый табун.
        - Как туда подобраться? Узрел?..
        - Уже вижу… - Нерейд взглянул на конунга с удивлением. - Но к чему такая спешка? Мы же не бросимся туда прямо сейчас! Может быть, стоит пообедать?
        - Хорошо. - Ивар отвернулся, стыд на мгновение ожег щеки. Сосредоточившись на цели, он забыл о людях, что для конунга непозволительно. - Развязывайте мешки.
        Неглубокий овражек, поросший сухим и жестким кустарником, поднимался к выб ранной конями ложбине. У самого его устья, спрятавшись за толстым, как откорм ленная свинья, валуном, лежали Ивар и Лычко.
        - Никогда не ловил животных, - сказал Ивар задумчиво, глядя, как в полусотне шагов жеребенок, белый, почти прозрачный, с черной гривой, пытается поймать бабочку.
        - Убивал - да, на охоте и обороняясь. Но не ловил.
        - Я тоже, - признался русич. - Придется учиться. Ладно хоть старуха не пос купилась на сети и арканы… Сети расстелем поперек оврага и подождем, пока какой- нибудь конь сюда не забежит…
        - Ждать? У нас нет времени!
        - Что предлагаешь - вылезти на открытое место? Это же неглупые животные!
        - Похоже, что и вправду придется ждать. - Ивар скрипнул зубами. - На арканы надежды мало, кто у нас умеет их метать? Попрошу Ингьяльда составить какие- нибудь оглушающие руны…
        Сети растянули и уложили поперек ложбины после долгих препирательств, пых тения и потения. Развернули арканы, сами едва в них не запутались, после чего попрятались по кустам.
        - Сидеть тихо, словно мыши в мешке с крупой! - велел Ивар. - Кто чихнет - отрублю нос, начнет болтать - язык…
        - А если кто громко воздух испортит? - елейным голоском осведомился Нерейд.
        Ивар только рукой махнул.
        Викинги укрылись так искусно, что даже конунг не видел многих дружинников, хотя ему было известно, где они лежат. Солнце медленно двигалось по небосклону, иногда его закрывали облака, тяжелые, белые, точно исполинские сугробы. Тело от долгого лежания ныло, хотелось встать и размяться…
        Цокот копыт заставил Ивара вздрогнуть. Он еще сильнее вжался в теплые камни, стараясь стать таким же серым, незаметным. Рука сомкнулась на шершавой веревке.
        Этот конь был черный, словно статуя из агата, и солнечный свет искрами играл на смоляной шкуре. Алая грива реяла по ветру, будто кусок пламени, того же цвета хвост казался огненным фонтаном. Едва перебирая мускулистыми ногами, изящный жеребец мчался со скоростью летящей стрелы.
        - Давай! - рявкнул Ивар, вскакивая на ноги.
        Сети взметнулись вверх, в кустах замелькали человеческие фигуры, вскинулся Ингьяльд, поспешно замахал руками. Жеребец заржал, но остановиться не смог и с треском влетел в сеть, точно огромная цветастая рыба.
        - Закручивай его, закручивай! - проорал Ивар, надрывая горло.
        Мимо пронесся Лычко с выпученными глазами, наткнулся на Харека, тащившего навстречу другой конец сети, едва не упал. Нерейд швырнул аркан, промахнулся и разразился такими проклятиями, что от них поседел бы и йотун. Ингьяльд продолжал шептать и рисовать в воздухе руны, жеребец отчаянно бился в сети, видно было, как из порезов, на черной коже сочится прозрачная кровь.
        - Быстрее! - Ивар швырнул аркан, но, прежде чем веревочная петля долетела до коня, сеть лопнула.
        Жеребец с торжествующим ржанием замолотил копытами по воздуху, скакнул впе ред, сбив с ног загородившего путь Кари, и в одно мгновение исчез.
        - Я не успел… - растерянно обронил Ингьяльд. Висящие перед ним в воздухе руны негромко шипели и мерцали желтым.
        Кари с тяжким кряхтеньем поднялся на ноги. На лице его застыло удивление, он осторожно щупал левый бок.
        - Мы все не успели! - проговорил Ивар, глядя на обрывки прочнейшей сети, способной удержать верблюда.
        Так и не использованные руны с мягким шорохом полопались, растаяв в белесой дымке.
        Со стороны ложбины волной накатило гневное ржание, послышался топот десятков копыт.
        - Похоже, у нас сейчас будут неприятности, - сказал Ивар звенящим от напря жения голосом, - А ну-ка - все надевайте доспехи, и в круг!
        Едва успели выставить щиты, сбиться в ощетинившийся лезвиями клубок, как в овраг вкатилась лавина бешено крутящегося воздуха. Из многоцветного вихря, выди рающего с корнем кусты, вылетали длинные шипящие искры, и слышно было, как трещат под копытами камни.
        - Одину слава! - крикнул Ивар, поднимая меч. Сердце захолодело - сколько мгновений они проживут после сокрушительного удара? На скорости и камушек опаснее стрелы, а тут одержимые яростью тяжелые звери…
        Не добравшись до людей нескольких шагов, вихрь замер, пыль осела. На викингов яростно глядели самые красивые создания, которых Ивар видел в жизни. Сравниться с ними могли разве что единороги, но от тех веяло волшебством, это же были просто животные.
        Безумно красивые животные.
        Глаза крупных жеребцов, которые сгрудились вокруг, блестели бешенством, копыта нетерпеливо рыли землю, из груди то одного, то другого вырывался гневный храп.
        Кони были смертельно опасны, но ими нельзя было не залюбоваться. Блестящая, как шелк, шкура, идеальная стать. Безумные масти, которые не встретишь среди обычных лошадей: розовый с черной гривой и хвостом, бирюзовый с золотистыми волосами, темно-синий, словно Дорогой бархат, и белый как снег…
        - Вввыы напали на нашего брата! - вполне членораздельно проржал один из жеребцов. Настоящий гигант, он почти на голову превосходил остальных, - И дос тойны смерти!
        - Может быть, - ответил конунг, демонстративно приподнимая клинок. - Но мы будем сопротивляться! Я думаю, ты знаешь, что такое оружие?
        Жеребец гневно фыркнул, поднялся на дыбы. Копыта ударили по воздуху, стало видно мускулистое брюхо, пук волос ближе к хвосту.
        - Что может ваша жалкая сталь? - В ржущем голосе звучало искреннее презрение.
        - Она - ничего! А вот мы с ее помощью - убивать и калечить! - прорычал Кари, вскидывая дубину.
        - Красноречиво, но можно обойтись и без стали, - согласился Ингьяльд, кон чиком меча рисуя в воздухе какие-то символы. Словно сотканные из темного дыма, руны угрожающе разбухли и поплыли вдоль оврага. Стоящие на их пути кони шарахну лись в стороны.
        - Уходите! - Громадный жеребец, в глазах которого мелькнула неуверенность, топнул копытом, раздробив в пыль прочный на вид камень, - Нам ведомо колдовство, и мы умеем с ним бороться. Если не покинете наши горы через два дня, то наши копыта найдут вас…
        Он вскинул голову. Громогласное ржание переросло в грохот, словно где-то рядом случился обвал, и прокатилось по оврагу. Вокруг викингов все пришло в дви жение, Ивара обдало ветром, полным запаха лошадиного пота, и ложбина опустела.
        - Ничего себе!.. - Нерейд поднес руку ко лбу. - А я уж думал - все, рас топчут и не почешутся… Что делать будем, конунг?
        - Уходить, - мрачно сказал Ивар, - По мне, так проще сразиться с Костяной Ногой и отбить у нее лошадей, чем вступать в схватку с этими бешеными жеребцами. Собирайтесь!
        Когда двинулись в путь, на лице каждого легко читалось уныние. Только Ивар выглядел бесстрастным, словно неудача случилась не с ним. Он шагал, надменно вскинув голову, и при взгляде на него даже у самых отчаявшихся становилось чуть легче на душе, а желание ныть и жаловаться пропадало.
        До темноты далеко уйти не успели. Миновали крутой склон и почти добрались до водопада, когда на горы мягко опустилась ночь.
        - Останавливаемся, - решил Ивар, - и если я не ошибаюсь, то в одном из мешков должен быть бочонок с пивом…
        - Был такой, - оживился Нерейд. - Как сейчас помню, его Кари тащил!
        Далеко на юге, черным зверем закрыв небосклон и ворча, словно обиженный мед ведь, изрыгала зарницы гроза. Потрескивающий костер вырывал из тьмы хмурые физи ономии, но когда из огромного мешка, который с легкостью пушинки тащил Кари, изв лекли блеснувший округлыми боками бочонок, то даже угрюмый Лычко оживился.
        Ивар легким движением выбил донышко, но вместо ожидаемого хмельного аромата носа коснулась кислая вонь.
        - Это еще что? - с обидой в голосе полюбопытствовал сидящий рядом Ингьяльд. Даже в темноте было видно, что эр иль слегка позеленел.
        - Прокисло, - разочарованно вздохнул Нерейд. - Счастье еще, что бочка не лопнула прямо на спине у Кари!
        Викинги разочарованно загудели.
        - Ладно, отставьте это куда-нибудь в сторону, - велел Ивар, отодвигая бочо нок. - Харек, твоя очередь сторожить. В середине ночи разбудишь Кари…
        Проснулся Ивар от громкого и равномерного храпа - будто кто-то катал сучко ватое полено по железному листу. Несколько мгновений он ворочался, пытаясь сооб разить, кто же может так храпеть, а потом резко сел.
        Солнце еще не успело взойти, горы утыкались вершинами в светлеющий небосвод, а камни вокруг блестели от капелек росы. Дружинники спали вповалку около кост рища. Нерейд тихонько посвистывал, чуть слышно рокотало в груди у Скафти, но гро могласные звуки доносились откуда-то со стороны.
        Одним движением Ивар оказался на ногах, лезвие с тихим шорохом покинуло ножны, точно ядовитая змея-нору. Сделал шаг, еще один - и открылся бочонок с прокисшим пивом, который вчера убрали за большой валун. Сейчас он валялся на земле, сухой, как вершина бархана, а рядом, нелепо разбросав ноги, распластался самый настоящий горный конь, лениво сучивший ногами.
        Вместе с храпом от него исходил мощный запах перегара.
        - Мошонка Фенрира! - не удержался Ивар. Пятясь бесшумно, словно трусливый рак, вернулся к лагерю и опустился на корточки рядом с безмятежно дрыхнущим Кари. После толчка в грудь тот открыл чистые, светлые глаза, в них метнулся страх…
        - Вот так-то ты сторожишь? - грозным шепотом сказал конунг. - А ну вставай и буди остальных, только тихо! Понял? И пусть готовят веревки!
        Ничего не понимающий берсерк кивнул, а Ивар направился к Ингьяльду. Тот вскинулся, когда его потрясли за плечо, уставился на конунга бессмысленным, оту пелым взором.
        - Тихо! - приказал Ивар. - Ничего не говори и следуй за мной!
        Ингьяльд с некоторым трудом поднялся на ноги и, сонно лупая глазами, побрел за конунгом. В спины им летели зевки и приглушенные ругательства просыпающихся викингов. Когда обогнули камень, то Ивар просто отошел в сторону и сказал:
        - Вот
        Глаза эриля округлились, он поспешно зажал себе рот, сдерживая удивленное восклицание. Конь продолжал храпеть.
        - Ты можешь одурманить его, чтобы он не сбежал, когда проснется? - требова тельно поинтересовался Ивар.
        Ингьяльд закивал так истово, что стало боязно за него: как бы излишне умная голова не отвалилась… Эриль отцепил с пояса короткий нож с рукоятью из кости и бесстрастно полоснул себя по левому запястью. Кровь потекла лениво, тонкой темной струйкой.
        Ивар проглотил все вопросы, замер неподвижно, держа меч наизготове. Вдруг пьяная коняка очнется в самый неподходящий момент? Тогда оружие может очень даже пригодиться.
        Ингьяльд обмакнул в кровь пальцы правой руки и двумя легкими, скользящими шагами подкрался к спящему животному. Опустился на колени и уверенными, мягкими движениями принялся что-то рисовать на ритмично вздымающемся и оседающем крупе.
        Руны вспыхивали багровым свечением, и, когда надпись из трех знаков была закончена, конь вздрогнул, дернул ушами, храп на мгновение прервался, а потом зазвучал уже по-новому, тихо и с присвистом.
        - Все, теперь он ваш, - Ингьяльд поднялся на ноги, - ничего не будет сообра жать, пока надпись не сотрется. За это время нужно убраться отсюда как можно дальше.
        - Ясное дело. - Ивар кивнул и повернулся к дружинникам, которые уже давно нетерпеливо сопели за спиной. - Связывать не надо, теперь не уйдет, но вот повод накиньте.
        - Повезло, что и среди коней бывают пьяницы, - сказал Нерейд.
        - Они бывают и среди богов, что говорить о животных? - Ивар только сейчас как следует разглядел плененного зверя. Грива и хвост его сверкали на солнце, словно их сплели из серебряных нитей, а шкура была темно-лиловой, будто утроба грозовой тучи. Но во всем облике горного коня отчетливо ощущалась какая-то странность, что-то несоразмерное…
        - Больно маленький он, - заметил Кари. - Плюгавый.
        Ивар пригляделся внимательнее и с трудом удержался от ругательств. Любитель хмельного не был жеребенком, но размерами уступал могучим жеребцам, которых видели вчера, раза в полтора.
        - Ничего, - сказал он. - бабка насчет величины ничего не говорила. Ей нужен был горный конь - она его получит! А остальное - не наше дело.
        - Да какой он конь? - усмехнулся Нерейд. - Так, горный конек… конек-горбунок!
        Конек-Горбунок, которого Кари вел в поводу, бойко топал копытами, на при валах звучно хрупал травой, и только по тому, что он ни разу не нарушил молчания, да по мутным, словно затянутым пленкой глазам можно было догадаться, что с фиолетовым жеребчиком не все в порядке.
        Руны на его боку продолжали гореть, но алый огонь все тускнел, и Ивар безжа лостно гнал отряд, чтобы миг, когда он совсем погаснет, наступил как можно дальше от гор.
        Они не шли, а почти бежали, останавливаясь лишь для краткого отдыха. Ночью привала не делали. Рассвет застал их уже за холмами, в лугах, тянущихся на юг, к молочной реке.
        - Стойте! - выкрикнул Ингьяльд. - Руны сейчас перестанут действовать! Вяжите его!
        - Намалюй их повторно! - предложил Эйрик.
        - Эта действует только один раз! - Молодой эриль виновато опустил голову, щеки его заалели.
        Пока Конька-Горбунка опутывали веревками, он стоял смирно, лишь беспокойно поводил глазами.
        - В стороны! - приказал Ивар.
        Некоторое время было слышно лишь шумное дыхание да то, как чешется Харек, а затем над степью прокатилось гневное ржание. Глаза Конька-Горбунка вспыхнули, он забился в путах, те затрещали, точно забор, о который решил почесаться матерый бык.
        Нерейд поднял лук, стрела уверенно и спокойно лежала на тетиве, нацеленная точно в голову беснующемуся животному. Прочие воины тоже приготовили оружие. Если горный конь вырвется, то вряд ли откажет себе в удовольствии попробовать твердость копыт на тех, кто его пленил…
        Но путы выдержали первый дикий натиск.
        - И не пробуй вырываться, - глядя прямо в бешеные темные глаза, сказал Ивар. По морде Конька-Горбунка стекала пена, он еще пытался взбрыкнуть, ударить копы том, но было ясно, что это лишь пустая бравада. - Мы связали тебя крепко.
        - Как вы посмели? - сквозь ржание и храп пробилась членораздельная речь.
        - Нужда заставила, - картинно развел руками Ивар.
        - А вот так, очень просто, - добавил Нерейд, бесшабашно ухмыляясь. - Что нам еще оставалось, если ты сам напился как последний дурак и отдался нам в руки?
        Конек-Горбунок опустил голову, бока его тяжело вздымались, а хвост нервно вздрагивал. Когда поднял точеную морду, то в черных, будто два кусочка угля в глазах застыло отчаяние. - Что со мной будет?
        Похоже было, что конь верно оценил обстановку. Поняв, что до родных гор далеко и сородичи не придут на помощь, что сбежать не удастся и что лучший вариант поведения - смириться.
        - Не бойся, на мясо не пустим, - утешил животное Добрый Лычко, показывая в улыбке острые белые зубы. - Разве что буянить начнешь…
        - Будешь как сыр в масле, - поспешно сказал Ивар, погрозив русичу кулаком, - Ключевая вода, отборная пшеница, сочная трава, кобылиц - целые табуны. Породу улучшать будешь.
        - Ладно хоть не камни возить! - Конек-Горбунок фыркнул и топнул ногой. - Кто же знал, что эта странная кислая вода валит с ног?
        Ивар облегченно вздохнул. Хорошо иметь дело с животными, куда более разум ными, чем некоторые люди!
        - Это вы что такое добыли? - Бородавка на носу Костяной Ноги тряслась от гнева, глаза пылали, как два раскаленных слитка металла, а изо рта летели брызги слюны. Падая на землю, они зловеще шипели и прожигали в почве черные дырочки. - Что это за тварь?
        - Это конь, - сказал Ивар терпеливо. - Или нет?..
        - Конь! - вынужденно согласилась старуха. Опираясь на метлу, она яростно прыгала вокруг Конька-Горбунка, словно маленький, но очень сердитый заяц.
        - Горный конь, - продолжал гнуть свою линию конунг, рядом с которым смущенно топтался Ингьяльд. Прочие викинги, опасаясь гнева Костяной Ноги, предпочли остаться за частоколом. В проеме, заменяющем ворота, замелькали любопытные и встревоженные рожи. - Обычные ведь не бывают такой расцветки…
        - Не бывают! - шипящим эхом отозвалась бабка. Чувствуя настроение хозяйки, изба на куриных ногах грозно хлопала крыльями и скребла землю. На крыше примос тился здоровенный рыжий кот с золотыми глазами, лохматый, как медведь, и с инте ресом наблюдал за происходящим.
        - Самец, то есть жеребец, - продолжал настаивать Ивар, прекрасно понимая, что если он выкажет хоть малейшую слабину, то бабка вобьет его в землю по уши, а то еще глубже.
        - Так и есть, - вновь вынуждена была согласиться Костяная Нога. Объявить Конька-Горбунка кобылой мешало одно обстоятельство. Очень весомое, надо сказать.
        - Так в чем же дело? Мы твое задание выполнили!
        - Я просила настоящего коня, а не жалкого недомерка! - взбеленилась старуха. От торчащих из-под платка волос во все стороны брызгали шипящие искры, а от ударов метлой вздрагивала земля, - Ничего вы от меня не получите! Убирайтесь вон, проходимцы!
        Конек-Горбунок возмущенно фыркнул, взбрыкнул задом, и тяжелое копыто угодило Костяной Ноге прямо в грудь. Издав хриплый вопль, бабка улетела к частоколу и с грохотом врезалась в поленницу.
        - Какой я тебе недомерок? - обидчиво заржал лиловый жеребец, раздувая ноз дри, - Ты на себя-то в зеркало давно смотрела, карга старая? Сама-то чуть выше мухомора, а туда же, ругаться…
        Костяная Нога сидела на земле, выпучив глаза. Вид у нее был растерянный, весь гневный запал, похоже, вышибло после удара о дрова.
        - Мы свою часть соглашения исполнили, - проговорил Ингьяльд настойчиво, - исполните и вы свою… В противном случае я буду вынужден прибегнуть к праву подать кассационную жалобу в апелляционном порядке рекурсационного иска…
        Ивар оторопело воззрился на эриля, Конек-Горбунок недоуменно скосил глаз, и только кот на крыше выглядел довольным. Ему, судя по наглой, сытой морде, все уже было ясно.
        - Чего он мелет? - спросила бабка, с тяжким кряхтеньем поднимаясь с земли. - Кастрация какая-то, эпиляция… чего только не придумают, чтобы стариков обирать… еще этот, договор ренты мне предложишь, может быть?
        Настала пора удивляться Ингьяльду.
        - Нет, - сказал он честно. - И в мыслях не держал.
        - Ладно уж, - Костяная Нога окинула лилового жеребца взглядом, - на безрыбье и жаба за карася сойдет. А вас, лиходеев, руки чешутся всех в козлов превратить…
        - Почему же в козлов? - не понял Ингьяльд.
        - А чтобы форма у вас соответствовала содержанию, - туманно ответила бабка, после чего засунула два пальца в рот и залихватски свистнула.
        В ушах зазвенело Избушка на курьих ногах покачнулась, кот с диким мявом сва лился с крыши и, словно мешок с шерстью, шлепнулся оземь, у Нерейда, как раз заг лянувшего во двор, с головы сбило шлем.
        Издалека донесся дробный топот копыт. Конек-Горбунок заинтересованно заше велил ушами.
        - А Соловьев-разбойников у тебя среди родственников нет? - поинтересовался эриль, с болезненной гримасой ковыряясь в ухе.
        - Нету никаких соловьев, да и ворон тоже, - сердито ответила Костяная Нога. - Коней выбирайте. Вон в том сарае возьмете седла и катитесь, чтобы я вас больше не видела!
        Во двор, нещадно топча землю, ворвалось дюжины полторы коней. Впереди скакал рослый жеребец, белый, точно лебединый пух, с широкой, мускулистой грудью.
        - Этого, пожалуй, возьму я, - сказал Ивар и повысил голос: - Эй, парни, налетай! Выбирайте лучших!
        - Да как тут выбрать? - грустно сказал Ингьяльд. - Они все хороши. Глаза разбегаются!
        - Как хошь, так и выбирай, только долго не возись, - проворчала Костяная Нога, беря Конька-Горбунка за узду. Голос ее стал мягким, воркующим. - А ты, милок, ступай за мной… Сейчас заклеймим тебя, и отправишься в поле…
        Глава 14 ТРИДЕСЯТЫЕ ВСТРЕЧИ
        Под копытами чавкал зеленый, будто лягушачья шкура, мох. Деревья стояли тесно, чуть не сплетаясь корнями, меж серых стволов плыли клочья тумана. Ветви с длинными иголками образовывали настоящую крышу, пробить которую солнечным лучам было не под силу.
        Викинги ехали в сыром полумраке. Слышно было шумное дыхание коней, да изредка из чащи доносились тревожные крики неведомых птах.
        - Долго еще? - вытрясая из волос набившиеся туда иголки, спросил Нерейд. - Третий день едем, и все лесом. Надоели мне эти дебри…
        - Как может надоесть лес? - удивился Лычко. - Тут же здорово!
        С душераздирающим скрипом ближайшее к русичу дерево рухнуло. Раздался глухой удар, в стороны полетели обломки веток. В воздух взвилось облако сухих иголок.
        - Ага, здорово схлопотать по башке таким вот дубцом, - злорадно согласился Нерейд.
        Лычко смущенно потупился.
        - Сколько нужно, столько и будем ехать лесом, - сказал Ивар, - от этого места и до победы… В смысле, до тех пор пока лес не закончится.
        Наткнулись на ручей или, скорее, на небольшую речушку. В прозрачной воде извивались ленты водорослей, меж них скользили, вспыхивая на солнце каплями серебра, крошечные рыбки. На другом берегу почва была уже более сухой, сумрачные ели сменились березами.
        Когда между белых стволов мелькнуло что-то массивное, Ивар сперва решил, что ему померещилось. Но протирание глаз ни к чему не привело. На небольшой, уютной полянке расположилась громадная печь. Белые бока украшали цветастые узоры, из длинной трубы вился легкий дымок, а полукруглое отверстие в передней части каза лось ухмыляющимся ртом.
        Викинги придержали коней.
        - Это еще что такое? - проворчал Эйрик. - Дома нет, а печь есть…
        - Тут, в этом сумасшедшем Тридесятом царстве, все бывает, - пояснил Нерейд, почесывая подбородок. - Скоро зайцы по небу полетят…
        - Отведайте пирожков, - раздался от печи мелодичный, хоть и несколько гул кий, женский голос. В ее глубине что-то загрохотало - и на свет выдвинулся железный лист, на котором ровными рядами возлежали румяные пирожки
        Над поляной поплыл сладкий аромат печева.
        Кари шумно сглотнул.
        - Как думаешь, не отравлено? - спросил Ивар у Ингьяльда.
        - Сейчас проверим, - Эриль спрыгнул с коня. - А то вдруг это особая форма жизни, подманивающая людей ядовитыми пирожками, а потом пожирающая их трупы…
        - Опять его понесло. - Нерейд выразительно покрутил пальцем у виска.
        Но как бы ни забалтывался Большая Рука, дело свое он знал. Руна Нужды, начертанная ножом на боку пирожка, на мгновение вспыхнула, но тут же погасла, превратившись в два перекрещенных надреза.
        - Есть можно, - сказал Ингьяльд, берясь за слегка покромсанный пирожок. - Ай, он горячий!
        Викинги посыпались с коней, точно перезрелые ягоды с куста. Всем надоела походная пища, хотелось чего-то домашнего, свежего…
        - Кушайте на здоровье! - гулко и ласково приговаривала печь. - Кушайте!
        Ивар, храня достоинство конунга, слез с седла неспешно, к печи приблизился последним. Осторожно взял пирожок, некоторое время подержал в руке, а потом откусил. Пропеченное тесто просто таяло во рту, а ягодная начинка была нежной, словно масло.
        - Теперь мне нравится этот лес! - пробурчал Нерейд с набитым ртом. - Пусть тут даже печи разговаривают, зато с голоду не подохнешь…
        - С голоду в любом лесу не помрешь, - заметил Лычко, уничтожая третий пирожок.
        Железный поднос опустошили в одно мгновение. Стояли, сыто поглаживая животы. Харек вытирал губы, перепачканные ягодным соком, а Скафти одолела оглушительная икота
        - Опять жрал как в голодный год, - с неудовольствием пробурчал Эйрик.
        Печь заурчала, будто огромная кошка, втянула железный лист в себя. Дым из трубы потек гуще, в нем замелькали багровые искры, и тут же выехал новый лист, на котором истекали жиром ряды пирожков, одинаковых, словно шерстинки на пузе медведя.
        - Кушайте на здоровье, - проворковала печь.
        - Не нравится мне это, - сказал Ивар, глядя, как дружинники с радостными воплями набросились на дармовое угощение. На этот раз пирожки были с мясом, - Бесплатный сыр бывает только в ловушке.
        - Ты становишься излишне подозрительным, - пожал плечами Эйрик. - Какая тут может быть ловушка?
        - Не знаю, но есть это не буду.
        Вторую порцию умяли с тем же аппетитом, а с третьей получилась заминка. Глаза у едоков были осоловелые, животы топорщились так, что было заметно даже под кольчугами, Скафти икал громко и равномерно, вздрагивая всем телом, точно его кололи спицей в задницу.
        - Кушайте, - настойчиво повторила печь, - Мальчики должны хорошо кушать…
        - Сейчас брюхо треснет, - сказал Нерейд, глядя на пирожки с явным отвраще нием. - Вон даже в Кари больше не лезет…
        - Если мальчики не хотят кушать, то их нужно заставить! - В гулком рокотании прорезались грозные нотки, под печью что-то противно заскрежетало, и она сдвину лась с места. - Кушайте!..
        Некогда ласковый голос превратился в грозный рык, а печь, здоровенная, словно сарай, напоминала теперь Дракона. Из ее трубы столбами валил черный дым, она медленно, но неумолимо надвигалась. Остановить ее смог разве что горный хре бет.
        - А ну по коням! - гаркнул Ивар. - И убираемся оттуда, а то она потопчет вас, как бык муравьев!
        - Кушайте!!! Кушайте!!! - Печь ревела и грохотала.
        Викинги вскочили в седла, испуганные кони сорвались с места в галоп. По сто ронам замелькали стволы рев и грохот постепенно затихли вдали.
        - Ну и печка, - сказал Лычко, когда шум остался позади. Лоб русича блестел от пота, а в глазах было ошеломление, - закормила бы до смерти!
        - Это запросто, - согласился Ивар.
        Дальше ехали светлым лиственным лесом. Часто встречались залитые солнцем поляны, в кронах весело пели птицы, из травы блестели упругими шляпками маслята, навевал бодрость густой аромат листвы.
        Когда впереди показалась высокая бревенчатая стена, Ивар чуть не выругался. Привык, что от любых строений в Тридесятом царстве только неприятности. За стеной высился раскрашенный, словно шапка скомороха, терем, блестели наличники, солнце отражалось в окнах.
        - А тут еще что? - мрачно пробурчал Эйрик. - Говорящий сортир?
        На вершине терема распахнулось окошко, оттуда высунулась, махая платочком, девица в алом кокошнике и с русой косой. Коса оказалась длинной и свисала, чуть ли не до середины терема, а на румяном личике играла радостная улыбка.
        - Ой, доблестные витязи, - заголосила девица, - ой, счастье-то, какое. Ой, настал конец плену моему тяжкому!
        Ивар остановил коня.
        - Ой, томлюсь я в заточении уже много лет! Ой, семь злых братьев заточили меня сюда да творят всякие непотребства! Ой, да сокрушите их силушку черную да отвезите меня к отцу с матерью…
        - За мной! - скомандовал Ивар и повернул коня в сторону.
        - Ой, куда же вы? - В воплях появилась растерянность, - Ой, неужто кинете девицу красную, молодцы добрые?
        - Страдает девушка, подсобить надо, - натужно сказал Харек. - Может, повер нем, конунг?
        - Что страдает, по ее круглой, довольной роже не видно, - мрачно отрезал Ивар. - У нас свои дела. Если будем на всякую ерунду отвлекаться, то никогда не доберемся до цели…
        - Попавшие в беду девушки - ерунда? - поразился Ингьяльд.
        - Да. - Ивар был неумолим, - Мы отправились в это путешествие не для того, чтобы подвиги совершать.
        - Ой, не оставьте меня, горемычную!.. Ой, спасите!
        Конунг повел отряд вокруг терема, а истошные вопли, то ослабевая, то усили ваясь, все же доносились сквозь густую листву.
        - На наших плечах судьба родины! - продолжил Ивар, понимая, что сердца дру жинников так и рвутся туда, где в прекрасном тереме страдает красавица, наверняка дочь конунга, а то и императора. - Вот как спасем ее, так и для девиц время най дется.
        Крики постепенно слабели, пока не стихли совсем.
        На третий день пути лес поредел, воздух стал суше. Солнечные лучи легко про низывали пространство между деревьями, висели в воздухе золотистыми дымными полотнищами.
        А потом белые, серые и коричневые стволы остались позади, впереди раскину лось бескрайнее травяное море. Ветер гонял по нему настоящие волны, воздух был полон запахов свежей зелени, из пронзительной синевы неба пилась песня невидимой с земли пташки.
        - Жаворонок, - с удивлением сказал Лычко. - Даже тут они расплодились.
        Когда выехали из-под сени деревьев, сразу стало жарко. Кони лениво переби рали ногами, а высокая трава колосилась, точно спелая пшеница. С тяжелым гудением носились насекомые.
        - Вот так же раньше выглядела степь южнее Киева, - с горечью промолвил Лычко. - До тех пор пока туда не нагрянул враг!
        Сонное настроение пропало, словно жаркое солнце закрыли холодные тучи. Конунг пришпорил коня. Лес вскоре превратился в темную полосу, а затем скрылся за горизонтом.
        К вечеру впереди показалась небольшая рощица, а рядом с ней - зеленый округлый холм.
        - Ой, не нравится мне эта штука, - сказал Нерейд, привстав на стременах и приложив ладонь ко лбу. - Больно уж она правильная…
        - Мне тоже, - согласился Ивар. Что-то тревожащее было в очертаниях возвышен ности, слишком мало походила она на покрытую травой кучу земли. - Но лошади устали, а там, где деревья, вода. Лучшего места для ночевки не сыскать. Так что рискнем.
        К роще подъезжали медленно, чуть ли не шагом. Холм рос, заходящее солнце играло бликами на его округлых склонах, потом стала видна идущая наискосок полоса треугольных каменных глыб, торчащих прямо из земли.
        - Это еще что? - Эйрик хмыкнул. - Забор?
        - Непохоже. - Ивар жадно шарил глазами, пытаясь понять, что именно они сейчас рассматривают. Холм высился вплотную к краю рощи, в которой несколько деревьев были повалены, а в земле виднелись длинные борозды. Чуть дальше, в центре рощи, через густой кустарник посверкивала вода.
        - Ой, - сказал Харек, - Это же дракон!..
        В голове Ивара что-то щелкнуло - и все стало на свои места, полоса плит сде лалась гребнем на спине громадного, будто скала, зверя. Он лежал на боку, свер нувшись, точно кот. Хвост, лапы и голова прятались с другой стороны, и викинги видели только спину.
        - Стоять! - поспешно велел конунг.
        Дракон был неподвижен, чешуйчатые бока не колыхались.
        - Может, он подох? - с надеждой в голосе предположил Нерейд. - Или спит?
        - Надо проверить. - Ивар спрыгнул с седла. - Коней оставим здесь, на твое, Скафти, попечение. Остальные за мной.
        Шлем с отвычки показался тяжелым, кольчуга неудобной, а меч, которым как следует не орудовал с самой схватки со степняками, и вовсе заупрямился, не желая вылезать из ножен.
        - Готовы? - спросил Ивар, отцепляя от седла небольшой круглый щит. Понятное дело, что от удара чудовищной лапы или от потока пламени он не спасет, но все же с ним чувствуешь себя уверенней.
        В ответ прозвучал нестройный хор согласных возгласов.
        В нескольких десятках шагов от дракона стал слышен храпящий, булькающий звук. Словно в огромном котле неторопливо кипело густое варево, огонь под которым раздували дырявыми мехами.
        - Это еще что? - тихо спросил Ивар, повернувшись к Ингьяльду.
        - А я почем знаю? - ответил тот. - Это первый дракон, которого вижу! Может, это у него в брюхе бурчит!
        - После сытного обеда, - добавил Нерейд.
        Подкрались ближе. Зеленая спина, покрытая чешуйками размером с ладонь, нависла над головой. От нее исходил слабый запах тины. Булькающие хрипы стали громче, теперь было ясно, что их испускает дракон.
        - Это у него в легких хрипит, - с недоуменной миной сказал Ингьяльд, - не будь я эрилем…
        - Хоть в тяжелых!.. - цыкнул Ивар. - Тихо!
        На цыпочках прокрались вдоль спины, туда, где должна была начинаться шея. Но с ней что-то было не так. Спина заканчивалась тремя толстенными чешуйчатыми наростами, которые уходили из поля зрения.
        - Три? Три головы? - Нерейд едва не подпрыгнул от изумления. - Не может быть!
        - Это еще почему? - удивился Лычко. - Это не дракон, а змей. Ему так поло жено. Скажи спасибо, что не двенадцать.
        С той стороны, где должны были находиться головы, донеслись громогласные кашляющие звуки. Огромное тело шевельнулось, земля ощутимо вздрогнула.
        - Ну что, зарубим тварь, чтобы не мучилась? - предложил Нерейд. Лицо его раскраснелось, глаза азартно горели, - Когда еще такой шанс завалить дракона… ну змея будет?
        - Как ты его зарубишь? - возразил Эйрик. - Погляди, чешуя какая! Ее ничем не проткнешь! День будешь мучиться, пока одну шею перережешь! Лучше убраться подобру-поздорову, пока он нас не заметил… Что скажешь, конунг?
        - Я повторяю, мы здесь не для того, чтобы совершать подвиги, - сказал Ивар, - И поэтому…
        Змей захрипел сильнее, кашель донесся вновь, такой мощный, словно простуда одолела горный хребет и тот прочищал горло, заваленное камнями. Земля тряслась как драккар в бурю.
        - Вы как хотите, а я останусь тут и попробую его вылечить! - твердо сказал Ингьяльд.
        - Ты свихнулся? - Нерейд тряхнул рыжей гривой. - Он тебя сожрет сразу, как увидит. Это ж тварь безмозглая, хищная!
        - А вот за тварь безмозглую ответишь, - прорычал кто-то гнусаво. Над спиной змея показалась громадная, как телега, зеленая морда. Белесые глаза размером со щиты заливала муть, в ноздрях что-то пузырилось но острые белые зубы, длиной превосходящие кинжалы, внушали уважение. - Тебя… съем… сразу… Апчхи!
        Викингов обдало зловонным смрадом, комки слизи размером с ежей полетели во все стороны. Чмоканье раздавалось такое, словно отряд быков маршировал по боль шому котлу, наполненному густой кашей.
        - Э, будьте здоровы, - сказал вежливый Ингьяльд, вытирая лицо.
        - Спасибо. - Рядом с первой головой показалась вторая. Благодаря длине шей змей мог запросто заглядывать себе за спину.
        - Да… Плевал на меня верблюд… - Нерейд стоял, весь покрытый зеленой слизью, словно сутки побарахтался в яме с отбросами, на лице его сердито блестели темные глаза, - даже мангас как-то сморкался в мою сторону, но все равно это было не то, совсем не то…
        - Будешь знать, как обзываться! - злорадно прорычала третья голова, самая большая. - А… а… апч…
        Огромная пасть, похожая на вход в пещеру, распахнулась для чиха, в ней дер нулся красный язык. Викинги кинулись врассыпную. Ивар поспешно отскочил, прикры ваясь щитом.
        Но шума и извержения соплей не последовало. Зуд в носу рассосался сам собой. Самая большая голова с шумом втягивала воздух, кривилась, шевелила ноздрями, в каждую из которых легко протиснулся бы заяц. Первой, гудя по мутному взору, было совсем худо, так что в разговор вступила вторая.
        - Кто вы такие будете?.. - спросила она, пустив из пасти тонкую струйку дыма. Скорее всего, для солидности,
        - Путники, - степенно ответил Ивар и на всякий случай добавил: - Люди.
        - Что не песиголовцы, сам вижу. - Вторая голова мелко захихикала, пока не подавилась смехом и не зашлась в кашле. Первая и вовсе пропала из виду, а третья рассматривала викингов с каким-то зловещим интересом, подозрительно похожим на кулинарный. - А зачем обидными словами ругаетесь?
        - Это мы от невежества, - объяснил Ингьяльд, тщетно пытающийся стереть сопли с кольчуги, - Приняли вас за тупого дракона…
        - Чего ты с ними болтаешь? - спросила самая большая голова. - Давай съедим, и вся недолга!
        - Когда болеешь, жрать много вредно! - наставительно изрекла вторая голова. Она казалась самой умной, а чешуйки вокруг ее пасти выглядели потертыми, - К тому же выковыривать их из кольчуг долго, а прямо с кольчугами есть - брюхо вспучит!
        - А вон кони! - не сдавалась большая голова. Она яростно клацала челюстями, пускала слюни и выглядела ужасно голодной.
        - Как ты за ними гоняться будешь на трясущихся лапах? - прохрипела невидимая для людей первая голова, потом вновь чихнула, - К тому же я слышал, что один из них собирался нас лечить…
        - Это правда? - Потертая голова посмотрела на людей с любопытством.
        - Я бы попробовал, - без особой охоты сказал Ингьяльд, - Сделал бы отвар…
        - Ужин отменяется, - потертая голова строго посмотрела на большую, та разо чарованно зашипела и отвернулась, - а вы, люди, занимайте место вон там, у озера. Когда будет готов твой отвар?
        - К полуночи.
        - Приступайте, - благосклонно кивнула потертая голова. - А мы будем следить.
        Она исчезла, громадное тело дрогнуло, взвился и опал хвост, длинный, слоено вековая сосна. Чешуйчатый зверь извернулся, приподнялся, стали видны лапы, мощные и короткие, как у ящерицы, блеснули острейшие когти, способные дробить камни.
        - Клянусь Йормунгандом, он чудовищно велик! - Нерейд, забыв про то, что весь вымазан слизью, восхищенно уставился на змея. Тот походил на покрытую зеленой чешуей гору.
        - Помните, мы будем следить! - громыхнуло из вышины, где на длинных, как мачты, шеях качались головы.
        Одновременно распахнулись пасти, и вечернее небо рассекли три языка багро вого пламени.
        - Это чтобы ты лучше работал, - догадался Ивар. - Пойдем, лагерь разобьем.
        Костер развели у самого берега круглого, как монета, озерца. Оранжевый, пла менный цветок отражался в тихой темной воде, а отражения искр летели вниз, в глу бину, и гасли, будто наткнувшись на дно.
        Ингьяльд отобрал самый большой котел, набросал туда каких-то вонючих трав, которые извлек с самого дна мешка. Теперь эриль сидел у огня, помешивая варево, которое негромко, но мощно булькало. Горький травяной запах плыл над степью, заставляя лошадей нервно фыркать. От него кружилась голова, а сердце гулко и мощно колотилось.
        - Ты лекарство варишь или отраву? - поинтересовался Нерейд, который с помощью озерного песка пытался отчистить кольчугу от змеиных соплей. Судя по доносившимся время от времени ругательствам, дело продвигалось туго.
        - Не задавай такие вопросы! Вдруг услышит! - Ингьяльд боязливо оглянулся туда, где в наступившей темноте угадывалась громадная туша трехголового зверя. Там время от времени рокотало, чувствовалось движение, иногда змей чихал, сот рясая землю и заставляя беситься лошадей. В иное же время, прислушавшись, можно было услышать, как хрипит у него в груди.
        - Пусть даже услышит, - упрямо продолжал гнуть свое Болтун. - Что с того? Пить откажется - так ему же хуже!
        Эриль пугливо озирался, но змей никак не показывал, что слышит человеческие разговоры.
        Когда варево было готово, Ингьяльд выдернул из костра горящую палку, поднял над головой. Голос его слегка подрагивал.
        - Пойду. Не поминайте лихом.
        - Да поможет тебе Один, - сказал Ивар.
        Держа перед собой импровизированный факел, Ингьяльд направился во тьму. Во мраке шелестели его шаги, потом над степью пронесся недовольный рев. Змей что-то спрашивал, ответов эриля слышно не было.
        - Уговаривает, - догадался Нерейд, развешивающий мокрую одежду около кос тра, - я бы тоже такую гадость без уговоров пить не стал. Этот зеленый хоть и змей, но не дурак!
        - Что не дурак, понятно, - хмыкнул Эйрик, - Три головы, и каждая куда как больше твоей! Ума должно быть - завались…
        - Хватит ли отвара? - почесав голову, спросил Харек. - Эта тварь вон какая большая, а котел маленький..
        - Должно хватить, - ответил Ивар, напряженно вслушиваясь. - Если надо, то еще сварим.
        Послышались шаги, в круг света вступил Ингьяльд. Несмотря на багровые отс веты, лицо его было белым, словно его обсыпали мукой, а руки тряслись. Пустой котелок раскачивался, точно дерево в бурю.
        - Ну что? - спросил Лычко, - Выпил?
        - Выпил, - кивнул Ингьяльд. - Сейчас спать укладывается…
        - Может, мы под шумок того, ноги сделаем? - Нерейд понизил голос - А то вдруг твой отвар не подействует!
        - Две головы спят, одна бдит, - безрадостно вздохнул эриль. - Не ускольз нешь. Ложитесь-ка лучше. Я посторожу, мне все равно еще одну порцию готовить. На утро.
        - Есть можно всех. Находясь на вершине пищевой цепочки, нечего привередни чать! Ведь ты не будешь возражать, что мы находимся на вершине? - Этот голос звучал гнусаво, словно нос его обладателю крепко зажали.
        - Не буду, - второй голос был пропитан занудством, как у эриля, бормочущего о благодеяниях асов, - но ведь разум - такое редкое явление! Нельзя есть существ, им обладающих…
        - А также тех, от кого потом брюхо болит, - третий говорил так же просто и незамысловато, как Кари. И ума, видимо, был такого же, - Всяких волшебников, колдунов и магов.
        - Это точно!.. - хором согласились два первых голоса, а второй хитро доба вил, словно искушая остальных:
        - Но иногда нужно, с познавательными целями! Ивар лежал в полудреме, пытаясь осознать, кто это может вести такой разговор у них на стоянке. Выходило, что все это ему снится, хотя для сна беседа была слишком связной.
        - Тише вы! - послышался раздраженный голос Ингьяльда. - Перебудите всех!..
        Ивар рывком откинул одеяло и сел. Уж эрилю в сновидениях конунга делать было совершенно нечего!
        Над степью занималось бледное утро, около угасающего костра хлопотал Ингь яльд, подкладывал на багровые угли, похожие на россыпь мерцающих рубинов, сухие ветки. А чуть дальше, подмяв брюхом прибрежные кусты, разлегся трехголовый змей. Его чешуя тускло блестела.
        Три пары глаз, огромных, словно щиты, уставились на Ивара.
        - Ага, один проснулся, - сказала правая голова чуть гнусаво, - завтрак сам марширует в пасть!..
        - Не обращай внимания - средняя голова, с потертыми чешуйками, хмыкнула, - это он так шутит. Третья, самая большая, бросила на конунга лишь мимолетный взор и принялась разглядывать свое отражение в озере. Скалила зубы, шевелила языком, только что не подмигивала.
        - Доброе утро, во-первых, - сказал Ивар, судорожно пытаясь нашарить рядом с собой меч.
        - Доброе, - охотно отозвалась средняя голова, правая, самая зеленая, ехидно ухмыльнулась. В ее глазах горел насмешливый огонек, напомнивший Ивару Нерейда.
        - Как прошло лечение?..
        - Прекрасно, - Ингьяльд, ворошивший угли в костре дунул чуть сильнее, чем следовало, и закашлялся, наглотавшись пепла. - Наш трехголовый друг почти здоров.
        - Приятно это слышать, - Ивар наконец нащупал рукоять оружия, но успокоения это ему не принесло. Меч против змея что зубочистка…
        - А уж нам как приятно, - прогнусавила зеленая голова. - Аппетит вернулся, мясца охота свежего!
        - Хватит тебе. - В глазах средней головы мелькнуло неудовольствие. - Мы тоже умеем быть благодарными. Вы вылечили нас, мы в ответ покажем место, где распо ложен выход из Тридесятого царства. Эй, левый, не спи…
        - Я им сказал, куда мы едем, - чуть виновато шепнул Ингьяльд. - А они в ответ столько всякого наговорили! Я за эту ночь узнал больше, чем за всю жизнь…
        Несмотря на красные глаза и осунувшееся лицо, эриль был доволен и напоминал сейчас медведя, дорвавшегося до бочки с медом.
        - Ладно, чего уж теперь, - вздохнул Ивар.
        - Глядите в точку пересечения, - сказала потертая голова. - Там все увидите!
        Три громадных, украшенных острыми белыми зубами пасти распахнулись одновре менно.
        - Давай! - скомандовала средняя, и светлеющее небо с ревом распорол клинок ослепительно-синего пламени.
        По горлу прокатилось вздутие, вырвалось наружу потоком алого огня, такого яркого, что при прямом взгляде на него глазам становилось больно. Самая большая голова выплюнула струю белого пламени.
        Гибкие шеи чуть повернулись, и три огненных клинка пересеклись в одной точке, наложились друг на друга и… словно потеряли цвет. В центре пламенного цветка с шестью лепестками протаяло отверстие, в котором Ивар четко разглядел безрадостный пейзаж - серые скалы, беспорядочно громоздящиеся друг на друга, и между ними - яму, как две капли воды похожую на ту, в которую викингам пришлось прыгать у Черного Камня.
        - Все, я запомнил! - крикнул Ивар. Пламя исчезло, змей захлопнул пасти.
        - Вот и отлично, - сказала средняя голова. - Это место в шести днях пути на восток. Долг, как говорится, платежом красен. Мы расплатились, и теперь нам пора! Удачи в пути!
        - Спасибо, - ответил Ингьяльд.
        С треском выпростались в стороны широкие крылья, до сего момента так плотно сложенные вдоль гребня, что их и видно-то не было. Змей вытянул три шеи, словно огромный гусь, слегка разбежался, волоча за собой хвост.
        - Крылья хлопнули - налетевший вихрь разметал костер, сдул одеяло Ивара, которое унеслось в воду, и чуть не сбил с ног Ингьяльда. Змей подпрыгнул и тяжело, натужно махая крыльями, принялся набирать высоту.
        - Вот сарай летучий, - сонным голосом буркнул Нерейд. - Разбудил, чтоб ему пузом в землю шмякнуться!
        - Если сейчас шмякнется, то нас раздавит, - заметил Кари, зевая на зависть всем змеям и драконам.
        Лычко с проклятиями выпутывал из шевелюры набившиеся туда угольки. От него разило палеными волосами.
        Змей поднялся выше, сделал круг. Выглянувшее из-за горизонта солнце обдало его лучами, и чешуя заблистала так, словно она была выложена изумрудами. Тройной пламенный выдох заставил воздух в зените задрожать от восхищения, и громадная трехголовая фигура медленно двинулась на север.
        - Осень… - проговорил Нерейд. - Птички улетают в теплые края.
        - Вставай, птичка! - рассмеялся Ивар. - Все поднимайтесь! Нам еще скакать и скакать!
        И сам поспешно бросился к озеру - вылавливать одеяло.
        Тощие воины в длинных кольчугах поднялись из высокой травы так внезапно, что Ивар едва успел выхватить меч. Обрушил его на голову ближайшему из нападавших та с треском отвалилась, отбил удар следующего.
        - Да это же скелеты! - долетел из-за спины удивленный крик.
        Ивар отбил еще удар и только после этого пригляделся. На викингов молча и страшно наступали самые настоящие костяки. Кольчуги и мечи их покрывали пятна ржавчины, из-под шлемов скалились гнилые зубы, рукояти оружия сжимали лишенные плоти пальцы.
        - Никак родня Костяной Ноги! - предположил Нерейд, ловким ударом снося головы сразу двум противникам.
        - Братья, не иначе! - согласился Ивар.
        Схватка получилась сумбурной и скучной. Скелетов было много, но они тупо перли вперед безо всякого строя, а двигались медленно, как мухи весной. От любого удара хрупкие кости трескались, ломались, рассыпались в пыль.
        - Бей по головам! - крикнул конунг.
        Лишенные черепов тела махали клинками во все стороны, попадали по своим, пока сами не разваливались на куски. Обломки тоже пытались ползти, возились в траве отрубленные и отвалившиеся конечности.
        Земля вскоре оказалась покрыта копошащимся ковром из тускло-желтых костей.
        - Ну что, все? - спросил Ивар, опуская руку с мечом. - И зачем только напа дали?
        - Может, охраняют чего, - предположил Лычко.
        Когда двинули коней с места, то под копытами захрустело, словно ехали по мелко нарубленному хворосту. Животные вздрагивали, прядали ушами, дергали хвос тами. Успокоились далеко не сразу.
        - Ага, теперь ясно, чего охраняли, - проговорил Нерейд, когда далеко впе реди, на горизонте, блеснула искорка:
        - Что там? - спросил Ивар.
        - Пока вижу только крышу, выстланную золотом, прищурившись, ответил рыжий викинг, - но, судя по ее размерам, строение там немалое.
        - Что, жилище очередного колдуна? И стража под стать… - Ивар оглянулся на Ингьяльда.
        - Пока ничего не чую, - ответил тот неопределенно, - но лучше бы облачиться в кольчуги…
        Искорка росла, надвигалась, потом распалась на несколько сверкающих вершин. Солнечные лучи отражались от золоченых крыш стройных, словно багдадские танцов щицы, башен. Стены их, сложенные из темного камня, казались по контрасту угольно-черными.
        Когда подъехали ближе, стало видно, что башни вырастают из громадного зда ния. Его окружала стена, сложенная из громадных глыб, подогнанных так плотно, что в щелочку не протиснулся бы и муравей. Вместо окон щурились бойницы. Посверки вали металлические створки исполинских ворот.
        - Да, тот, кто тут живет, не отличается гостеприимством, - сказал Ивар. - Нам лучше объехать…
        Створки распахнулись с таким лязгом, словно их не смазывали лет сто. Из проема на громадном черном жеребце выехал всадник. За спиной его вился темный плащ, а голова блестела, точно яйцо.
        Неторопливо и уверенно он направился наперерез путникам.
        - Что-то с ним не так, - Ингьяльд пошатнулся в седле, - совсем не так…
        - Всего один человек, да и тот лысый, - ответил Нерейд. - Чего его бояться?
        - Он не человек, - покачал головой эриль.
        - В любом случае уже поздно, - оборвал беседу Ивар. - Будьте начеку!
        Лицо одинокого всадника выглядело изможденным, словно желтую кожу натянули прямо на череп, на котором не осталось ни единого волоска. Темные глаза лихора дочно блестели, как у больного, но голос звучал сильно.
        - Мир вам, путники. Куда путь держите?
        - На восток, - ответил Ивар, взглядом обшаривая незнакомца. Сам тощий, словно кузнечик, оружия не видно, но выглядит более опасным, чем клубок ядовитых змей. Плащ окутывает тело целиком, видны только руки с гибкими, длинными пальцами.
        - Не откажитесь от приглашения на пир в моем скромном обиталище. - Всадник улыбнулся, кожа на скулах натянулась, грозя треснуть.
        - Откажемся, поскольку даже не знаем твоего имени. - Ивар бесстрастно пожал плечами, - Кроме того, мы торопимся.
        - Ах да, прошу прощения, - незнакомец улыбнулся столь криво, что даже у яще рицы получилось бы лучше, недостаток общения сказывается. Я правитель Тридесятого царства Кощей Бессмертный и думаю, что небольшой пир вас не задержит.
        - Бессмертный? - поразился Нерейд. - Это в каком смысле?
        - В прямом, - Кощей больше не улыбался, голос его стал торжественным. - В мои владения нет доступа смерти!
        - Да? Занятно, - без особого любопытства пробормотал Ивар. - Правитель? А что же мне Баба Яга Костяная Нога сказала, что у вас тут никто не правит…
        - А это у нее от старости в голове помутилось! - Бессмертный нахмурился, в небесах потемнело, где-то в вершине зловеще громыхнуло. - Или забыла мою мощь великую?
        Кощей вскинул руки.
        Синева чистого доселе неба стремительно набухала тучами, черными, словно душа злодея. Завыл ветер, холодный, пронизывающий, тучи сползались, сливались в клубящееся облако. В нем ревело, грохотало, полыхали мертвенно-бледные молнии.
        - От такого приглашения трудно отказаться, - бесстрастно сказал Ивар. - Пожалуй, мы заедем на пир.
        - Вот и отлично, - Бессмертный опустил руки, развернул коня, похожего на сгусток мглы. Тот даже ступал бесшумно, травинки под его мощным телом едва при гибались, словно плыл по воздуху.
        Тучи расползались неохотно, с сердитым рычанием растворялись в лазури, будто пятна краски в воде.
        - Ох, зря ты согласился, - подъехав к конунгу вплотную, прошептал Ингьяльд. В голосе его слышалась тревога, - Едем прямо к волку в пасть.
        - Как такому откажешь? - так же тихо ответил Ивар. - Понадеемся на удачу. Не пропадем.
        Говорил твердо, хотя никакой уверенности не чувствовал. Тощая спина, обтя нутая черной тканью, что виднелась впереди, выглядела зловеще, а лысый затылок жирно блестел.
        Сложенные из громадных глыб стены надвинулись, копыта лошадей прогрохотали по проложенному над узким, но очень глубоким рвом мосту. На дне рва клубилась тьма, в ней что-то шевелилось, доносился шорох и неприятный скрежет, точно что- то очень твердое скребло по камню.
        От этого звука подирал мороз.
        За стеной оказался мощенный каменными плитами двор. Лишь в одном месте вид нелась заросшая травой земля. Там возвышался, раскинув толстенные ветви, невысо кий, но очень мощный дуб. Листья его чуть слышно шелестели, а в развилине примос тился здоровенный, окованный металлическими полосами сундук.
        - Кто же это так вещи хранит? - сразу заволновался Нерейд. - Украсть могут!
        - Следуйте за мной, дорогие гости, - сказал Кощей, легко спрыгнув с коня. - О ваших лошадях позаботятся.
        Громыхая костями, во дворе объявились несколько скелетов. Эти были без ору жия, бесстыдно голые. На ребрах одного висели клочья сгнившей ткани, с головы другого свешивались остатки волос.
        - Ну и слуги у него, - проворчал Лычко, брезгливо отстраняясь от воняющего разрытой могилой конюха. - А еще говорит, что смерти сюда дороги нет!
        Вслед за хозяином поднялись на высокое крыльцо вступили в громадный темный зал. Кощей хлопнул в ладоши - и на стенах запылали десятки факелов. Стало видно, что пол покрыт блестящими мраморными плитами, белыми и черными, которые склады вались в сложный рисунок. На стенах висели ковры из багровых и фиолетовых тканей, мохнатые, точно гусеницы. Высокий потолок, подпертый витыми колоннами из туск лого золота, терялся во мраке.
        Зал подавлял мрачной красотой.
        - Прошу, - По второму хлопку из ниоткуда возник стол, покрытый белой скатер тью, вокруг него выросли лавки. У торца появилось кресло с высокой спинкой, выто ченное из темного дерева. В подлокотниках мрачно сверкали драгоценные камни.
        О красоте Бессмертный заботился больше, чем об удобстве.
        Ивар сел по правую руку от хозяина, напротив пристроился Ингьяльд. Кощей явно захочет беседы, и кому тешить его речами, как не конунгу с эрилем? В кресле Бессмертный растопырил руки, стал неприятно напоминать паука, затаившегося в центре паутины, глаза его нехорошо заблестели.
        Когда хлопнул в ладоши третий раз, то стол оказался уставлен блюдами.
        - Насыщайтесь, - сказал Кощей с натужным радушием, - путь ваш был долог.
        - Благодарим, - ответил Ивар, пододвигая к себе блюдо.
        Глава 15 БЕССМЕРТНОЕ ГОСТЕПРИИМСТВО
        Угощение было странное. Горками лежали неведомые черные плоды, сморщенные так, словно усохли прямо на дереве; в зеленом соусе плавали какие-то огрызки, похожие на крысиные хвостики. На большом блюде, где хватило бы место для жаре ного вепря, красовалась крупная ящерица. Из зубастой пасти торчал пучок петрушки, а чешуйчатые бока прятались за рядами печеных яблок. Запах от всего этого исходил сладковатый, приторный.
        - Что же вы не едите, гости дорогие? - поинтересовался Кощей, радушно обводя стол рукой, более напоминавшей палку.
        - Я… эээ… неголоден, - промямлил Ингьяльд. При одном взгляде на блюдо с шевелящимися красными червяками, лоснившимися от жира, его лицо слегка позеленело.
        - В дальних странствиях нелепо быть разборчивым. - Лычко ухватил что-то, похожее на упыриную лапу, и решительно сунул в рот.
        Ивар осторожно взял яблоко, во рту оно расползлось и падко-кислой кашей, в которой что-то зашевелилось, должно быть непропеченные червяки. С трудом усмирил задергавшийся желудок, заставил себя проглотить.
        На другом конце стола Кари с недоумением рассматривал оторванный ящеричный хвост. Просто не знал, с какого конца его кусать.
        - Куда лежит ваш путь? - спросил Кощей столь неожиданно, что Ивар даже взд рогнул.
        - На восток, - ответил он, радуясь, что под предлогом разговора можно ничего не есть.
        - Неужели? - На обтянутом кожей черепе нарисовалось удивленное выражение, - Разве вы ехали не к моему дворцу?..
        - Нет. Мы ничего про него не знали.
        - И про меня, великого и ужасного Кощея Бессмертного, ничего не слышали? - Изумление хозяина дворца было столь велико, что Ивару на мгновение стало его жаль.
        - Никогда, - честно отозвался он.
        - Вранье - Глаза Кощея вспыхнули как две злые звезды. - Вы прибыли сюда, чтобы убить меня! Вас послали гнусные завистники, мерзкие прохиндеи, но ничего у вас не выйдет!
        Он вскочил, с грохотом опрокинул кресло. Стол со всеми яствами исчез, про пали лавки, викинги повалились на пол. Послышался лязг, а за ним ругательства и раздраженные возгласы.
        - Сколько героев уже побывало здесь! - продолжал бушевать хозяин дворца. - Десятки, сотни! Никто не добился успеха, ибо я бессмертен!
        Он захохотал, взмахнул руками, отчего плащ за спиной затрепетал, подобно крыльям громадной летучей мыши.
        - В круг! - приказал Ивар, резво поднимаясь с пола. Клинок уже вихлялся в его руке, лучился неярким золотистым светом.
        - А кто тебе сказал, что ты бессмертен? - насмешливо спросил Нерейд из-за плеча конунга. Болтун уже был на месте, и меч в его руках не дрожал, - Может, тебя просто не пробовали убить?
        - Многие пытались! - Кощей ощерился, как взбешенная крыса. - Но смерть моя в яйце…
        Лычко взмахнул рукой - в свете факелов сверкнул брошенный кинжал, без звука вонзившись Бессмертному в промежность.
        - Да не в этом, - прохрипел Кощей, выдергивая заалевшее лезвие. - В утином.
        - Оригинальная анатомия, - умным голосом сказал Ингьяльд.
        - Могучие герои старались погубить меня, но ничего у них не вышло! - Голос хозяина дворца креп с каждым словом, от раны он оправлялся прямо на глазах. - И не выйдет у вас!
        Последняя фраза породила где-то в вышине громогласное эхо, и тут же факелы погасли, а со всех сторон донеслось равномерное шуршание.
        - Ингьяльд! - крикнул Ивар, но эриль и сам не дремал. Алым росчерком, повисла во тьме руна и тут же вспыхнула белым светом, озарив наступающие со всех сторон шеренги скелетов.
        Палица Кари со свистом прорезала воздух и размолола в прах троих самых шуст рых, но прочие продолжали напирать.
        - Пробивайся к выходу! - приказал Ивар, но враги навалились со всех сторон. Они двигались неуклюже, мешали друг другу, клинки в костлявых руках, ржавые и трухлявые, ломались от столкновения, но скелетов было больше, чем тараканов в доме у плохой хозяйки. Викингов стиснули так, что им осталось только защищаться.
        Ивар едва успевал отражать сыплющиеся на него удары, время от времени ухит рялся лупить в ответ. Его меч легко переламывал позвоночники, разрубал костяки на части, крошил черепа, но на место уничтоженных скелетов вставали новые.
        Брошенные Ингьяльдом руны проделали широкую брешь в рядах наступающих. Кос тяные воины вспыхивали и горели, словно снопы сена, но в проем тут же хлынули новые.
        Ивар ощущал, как от костяной пыли становится тяжело дышать, что по лицу струится горячий, как кипяток, пот. Меч ворочался все с большим трудом, словно к его рукояти подвесили наковальню
        Ревел Кари, но в его боевом кличе слышалось больше растерянности, чем ярости.
        - Что делать, конунг? - прохрипел за спиной Нереид, - Они напирают со всех сторон…
        - Готовиться к встрече в Вальхалле! - ответил Ивар, отрубая руку особенно настырному скелету. Потеряв конечность, тот некоторое время постоял, а потом прыгнул вперед, зубами норовя ухватить конунга за горло.
        Ивар пошатнулся, отступил - и шипастая булава с грохотом обрушилась ему на голову. Перед глазами очень ярко вспыхнули звезды, алые, белые и золотые, а потом все ухнуло в рокочущую тьму.
        Очнулся Ивар от холода. Он лежал спиной на чем-то напоминающем льдину, и вдобавок влажном. Немилосердно болела голова, словно по ней колотили молотами цверги, а на поясе не было привычной тяжести ножен.
        После нескольких попыток удалось открыть глаза, но по большому счету это ничего не изменило. Вокруг было темно, словно в брюхе у дракона. Воняло нечисто тами, и слышно было, как неподалеку капает вода.
        Чуть не шипя от боли в ушибленной голове, Ивар сел.
        - Ага, первый очнулся, - донесся из мрака незнакомый голос, и Ивар ощутил дуновение воздуха. Рядом кто-то пошевелился. - Что, и вы пообщались с Кощеем?
        - Пообщались, закусай его Фенрир, - ответил Ивар, ощупывая макушку. Там, под слипшимися от крови волосами, набухал синяк. Счастье еще, что булава проржавела насквозь: новая бы расколола череп, как высохший орех, - Все остальные тоже здесь?
        - Все не все, но принесли восьмерых, - сказал тот же голос, и Ивар дернулся, уловив запах зверя, крупного и хищного. - Все дышат.
        - Странно.
        - Ничего странного. - Невидимый собеседник усмехнулся. - Вас никто не пытался убить. Бессмертному нужны живые пленники, чтобы было над кем глумиться, перед кем показывать силу…
        - Вот гад, - Хриплый, полный страдания голос явно принадлежал Нерейду. - Конунг, ты цел?
        - Ага, как зерно после жерновов, - ответил Ивар.
        - И мне… досталось… - Во тьме зашевелился и застонал Кари.
        - Как уж они тебя одолели? - спросил Нерейд. Помню, меня повалили, а ты еще сражался.
        - Скопом накинулись, - вздохнул берсерк, - Как псы вцепились в руки, а один врезал дубиной по голове! Только дубина сломалась… Тогда они камень приволокли.
        - Ладно хоть камень не разбили, - усмехнулся Ивар, Эй, Ингьяльд, где ты там? Посветил бы, что ли…
        - Тут. - Голос эриля был слабым и доносился откуда-то снизу, словно тот закопался в нору. - Сейчас! Что-то слабо вспыхнуло, зашипело, точно поджигали сок сырого дерева. Запахло паленым. Потом свет усилился, с громким треском зас ветилась начертанная прямо на полу руна.
        - Ой!. - Ивар обнаружил, что в двух шагах от него, вывесив розовый язык и дружелюбно помаргивая желтыми глазами, уселся здоровенный волчище.
        - Чего уставился? - спросил он. Судя по голосу, именно с Волком Ивар все это время и беседовал. - Постой, да я ж тебя знаю! В лесу виделись!
        - Виделись, - подтвердил расположившийся рядом со зверем белолицый юноша в щегольской черной шапке. Перо с нее куда-то подевалось, но надменного вида обла датель алых сапог не утратил.
        - Вот так встреча! - насмешливо проговорил Нереид, - Все дороги ведут в замок Кощея?
        - Все не все, но многие, - Волк с клацаньем зевнул, на мгновение сверкнули белоснежные клыки, - Мы тут уже дня три гнием.
        - Хоть кормят? - тоскливо полюбопытствовал Скафти.
        - Иногда, - степенно ответил Волк.
        Отвлекшись от разговора, Ивар оглядел темницу. Бугристые стены жирно блес тели, кое-где по ним сочилась вода, пол был грязный, точно на нем топтались не один День, в одном из углов чернела дыра, из которой тянуло кислой вонью. Рядом с ней была дверь - мощная, такую Даже тараном не выбить.
        - Да, веселенькое местечко, - сказал Нерейд. - И что с нами будет? Для чего он нас в живых оставил?
        - Кощей приходить будет, тешиться. - По лицу юноши в черной шапке скользнула гримаса неудовольствия. - Он помешан на том, что все только и думают, как бы его убить, и не знает большей радости, когда издеваться над посаженными под замок
«убийцами». А потом, как надоест, нас казнят. Видели во дворе такие приятные столбы с заостренными верхушками?
        - Нет, - дрожащим голосом сказал Харек.
        - Еще увидите, - радостно сообщил Волк. - На них нас и посадят. А теперь тихо, хозяин идет!
        Ингьяльд махнул рукой, руна с противным шипением погасла.
        За дверью что-то загрохотало, в замке раздался жуткий скрежет. Уже этим звуком вполне можно было пытать пленников, обладающих острым слухом. Потом что- то со скрипом повернулось - и в темницу вполз багровый пляшущий свет.
        Глаза шагнувшего внутрь Кощея победно пылали. Двигался он с костяным скри пом, словно в суставы ему насыпали песка. Впереди хозяина семенили два скелета с факелами.
        Шерсть на спине сидящего у стены волка поднялась дыбом, из горла донеслось полное лютой злобы ворчание.
        - Что, трепещете? - торжественным голосом поинтересовался Бессмертный.
        Вместо ответа на него бросились Волк, Нерейд и Лычко. Опрокинутый скелет с треском развалился на части, второй отлетел в сторону, едва удержав факел, волчьи челюсти клацнули у самого горла Кощея.
        Тот небрежно махнул рукой, и нападавших отшвырнуло.
        - Пустое! - сказал Бессмертный, голос его звучал мощно и глубоко, в нем слы шались горделивые нотки. - Сила моя безгранична, а вреда вы мне причините не больше, чем букашки! Лучше трепещите!
        - И не подумаем. - Ивар ухмыльнулся как можно пакостнее. - Перед кем трепе тать? Перед худосочным лысым колдуном?
        Глаза Кощея полыхнули, он весь дернулся, словно в тощую задницу впилась оса, а то и две.
        - Я не колдун! - От мощного рева вздрогнул пол. а по потолку поползла тре щина, - Я даже не человек! Можете вы это понять или нет? Я Кощей Бессмертный! Трепещите и готовьтесь к ужасающим пыткам!
        Хозяин замка выскочил за дверь. Та с лязгом захлопнулась, стало темно.
        - Ну и зачем ты его разозлил? - раздался из мрака голос щегольского юноши. - Ведь на самом деле придумает какие-нибудь пытки. А лично я от висения на дыбе получаю мало удовольствия…
        - Пыток не будет, - твердо ответил Ивар и поднялся на ноги. Голова еще слегка гудела, но двигаться это не мешало. - Ингьяльд, кончай дрыхнуть! Давай ломай стенку!
        - Какую?
        - А ту, за которой выход, - доступно пояснил конунг. - Или ты от удара по башке все руны забыл?
        - Не все, - вздохнул эриль. - Только вот не знаю я, где выход!
        - Ломай правую от двери стену, - смекнул догадливый Лычко, - Что-то мне под сказывает, что за ней пустота.
        - Верно, - проворчал Волк. - Ты человек, а чуешь не хуже меня.
        Во тьме послышалась возня, потом посыпались сочные проклятия - Большая Рука, пробираясь к стене, ухитрился наступить на всех, кто попался ему по пути.
        - Вот и нечего валяться… - мрачно изрек Ивар. - Все вставайте. Сейчас осво бождаться будем!
        - Так… вот так… - Во мраке лишь слышалось учащенное дыхание молодого эриля, потом что-то слабо сверкнуло.
        Треск звучал сначала негромко, потом превратился в мощный рокот. Ивар ощу щал, как трясется пол, как ворочаются во тьме каменные глыбы размером с дом. С потолка сыпался песок, падали мелкие камешки.
        В лицо пахнуло свежим, холодным воздухом. Кто-то из дружинников закашлялся.
        - Все, путь свободен, - изменившимся голосом сказал Ингьяльд. - Только я сейчас и крохотного огонечка не сотворю…
        - Ничего, обойдемся, - Бедра Ивара коснулось что-то теплое, мохнатое. Волк, которому тьма не помеха, скользнул вперед.
        - Только оружия у нас нет, - грустно вздохнул Кари. - Как сражаться будем?
        - Есть зубы, - возразил Волк. - Правда, всего один комплект!
        Если серый хищник прекрасно видел в темноте, то людям пришлось двигаться на ощупь. Руны разворотили стену, оставив в ней неровный проем, протиснуться в который можно было только боком. За ним начинался узкий коридор с высоким потол ком.
        - Направо, - донесся из черноты волчий голос, более напоминавший членораз дельное завывание.
        Долго брели в темноте, спотыкаясь на неровном полу. Воздух был сырой и влаж ный, на голову время от времени капало.
        - Ох, добраться бы до того, кто нас сюда упек, - ворчал Нерейд. - Ох уж я бы ему показал!
        Коридор закончился решеткой из толстых, чуть ли не в руку, прутьев.
        - Ингьяльд?.. - спросил Ивар.
        - Вряд ли.., - Шепот эриля выдавал его усталость. - Хотя могу попробовать.
        - Отойдите, - Могучая рука отстранила конунга в сторону, и вперед шагнул Кари. Что-то хрустнуло, заскрипело, берсерк закряхтел, в стороны шибануло мощным запахом пота.
        Пронзительный скрежет ударил по ушам с такой силой, что ушибленную голову пронзило болью.
        - Это услышат даже те, кто не обратил внимания на то, как мы ломали стенку… - обреченно проронил Эйрик.
        - Это же скелеты, - успокоил его Нерейд. - У них нет. Они все глухие как пни!..
        Двинулись дальше. Вскоре впереди забрезжил слабый свет, викинги перешли на бег. Ивар мчался первым, за спиной надсадно пыхтел Кари. Выскочили в округлый зал, освещенный несколькими факелами. В стенах гигантскими крысиными норами тем нели коридоры, в потолке виднелся сбитый из досок люк.
        От нескольких стражей, которые дежурили здесь, остались только горсточки костей. Волк сидел у стены довольным выражением на серой морде. Можно было ска зать, что он улыбается.
        - Ага, вот и оружие! - Нереид поднял тускло сверкнувший клинок.
        - Ты собрался сражаться этим? - удивился Эйрик. На изогнутом лезвии видне лись бурые пятна ржавчины, рукоять вытерлась и плохо держалась в ладони.
        - А что делать? - тяжело вздохнул Болтун. - Другого-то нет!
        - И как они сами выбираются отсюда? - Ингьяльд созерцал люк с некоторым сму щением. - Тут не допрыгнешь!
        - Лестницу сверху спускают, - пояснил Ивар. - Но это не для нас. Лычко, дай-ка сюда факел…
        Кари наклонился, подставил ладони, поднял конунга легко, словно ребенка. Ивар ткнул факелом в люк. Пламя сначала отпрянуло, зашипело, словно недовольный зверь, которому предложили тухлое мясо, но затем с охотой вцепилось в прогнившие доски.
        Раздался треск. Люк заполыхал весь сразу.
        - Отойдите в стороны! - скомандовал Ивар. - Нерейд, дай сюда меч!
        Он неловко поймал трофейный клинок за неудобную рукоятку, и в тот же момент прогоревшие доски с грохотом посыпались на пол.
        - Кидай!..
        Берсерк понял команду правильно. Ивар головой прошиб остатки догорающего люка, подскочил над полом и обрушился на холодные плиты, разбрасывая во все сто роны головешки. Первого из метнувшихся на него стражей разрубил пополам, от удара второго уклонился и пинком сбросил его в оставшееся от люка квадратное отверс тие. Там захрустело, потом все стихло.
        - Ну что, жив? - спросили снизу.
        - А то, - ответил Ивар, пытаясь отдышаться, - сейчас лестницу спущу…
        Лестница нашлась тут же, хлипкая, как раз для легковесных скелетов и их тощего повелителя, Под могучими телами викингов ступеньки трещали и скрипели, грозя развалиться в любой момент.
        Волка вытащили на руках.
        - Ну что, теперь куда? - спросил Нерейд, кровожадно улыбаясь и размахивая мечом, настолько иззубренным, что им можно было пилить дрова.
        - А что, есть варианты? - спросил Ивар, указывая на единственную дверь.
        За ней оказался длинный коридор. Тускло чадили масляные светильники на сте нах, через каждые несколько шагов встречались двери из толстых брусьев, окованных металлическими полосами. Петли были измазаны потеками масла, железными кулаками выглядели массивные замки.
        - Интересно, что там такое? - не выдержал у пятой двери Нерейд. - Давай пос мотрим!
        - Жаль время терять, - проворчал Ивар. - Только если сам дверь откроешь, да еще быстро…
        - Это я мигом! - Болтун наклонился к замку, поковырялся в нем. Лезвие ржа вого меча, которое сунул между дужками, протестующе скрипнуло. Лязгнуло, щелкнуло - и замок свалился на пол.
        Дверь распахнулась бесшумно. Подняв факел повыше, Нерейд шагнул в темный проем. С пола серым облаком метнулась пыль, окутала фигуру рыжего викинга. Раз делся громогласный чих.
        - Да, давненько тут не убирали, - сказал Ивар, заглядывая внутрь.
        Факел освещал просторную темную комнату, его свет играл на металлических крышках расставленных вдоль лен массивных сундуков. В углах громоздились груды какого-то хлама, и все покрывал толстый, словно ковер с востока, слой пыли.
        Нерейд бродил по ней как по снегу, взбивал в воздух целые облачка и непре рывно чихал.
        - Это же хранилище! - донесся его гнусавый голос. - Тут же сокровища!
        Крышка ближайшего сундука сопротивлялась недолго - и наконец откинулась с протестующим скрипом. Внутри мягко золотились горки монет, из них торчала укра шенная рубинами рукоять кинжала, а сверху, на серебряном блюде, лежал старый, стоптанный сапог.
        - Кощей, похоже, как сорока, все в гнездо тащит, - сказал Эйрик.
        - Если живет тысячи лет, - в хранилище мимо Ивара просунулась любопытная волчья морда, повела носом, - сколько проезжих людей переморил, не считая тех, кто на самом деле приезжал его убивать. От каждого что-нибудь да осталось!
        - Ага, значит, тут где-то сложены и наши вещи, - Догадался Харек.
        - В эту комнату не заглядывали много столетий, - пояснил Ингьяльд, - наши в том амбаре, который еще только заполняется, где-то ближе к выходу…
        Нерейд, бормоча себе под нос смачные ругательства, перебирал золотые монеты в распотрошенном сундуке, затем с грохотом разворотил груду вещей в углу. В его руке заблистал длинный меч с золоченым лезвием. По клинку вился тонкий, едва заметный узор.
        - Эх, какое оружие!.. - мечтательно воскликнул Болтун, и глаза его загоре лись алчностью, - Какое оружие! А чем он своих слуг вооружает?
        - Тем, чего не жалко, - ответил Ивар. - Пошли быстрее. Тут можно столетиями копаться, зачахнешь над златом…
        - Так богатство же! - возопил Нерейд с истинной мукой в голосе.
        - Все не унесешь, - резонно парировал Эйрик. Сгорбленный и жалкий, Болтун юркнул в коридор.
        За собой тащил драгоценный меч и, судя по звяканью, успел-таки набить кар маны золотыми монетами.
        - Ничего, истинное богатство в душе, - мудро утешил его Ингьяльд.
        От ответного взгляда Нерейда можно было поджигать факелы.
        Дальше по коридору понеслись, словно стадо обезумевших единорогов. Попав шийся навстречу патруль скелетов разметали, точно ворох опавших сухих листьев. Только сверкнуло лезвие украденного Нерейдом меча, ржавый клинок Ивара сломался у рукояти, да на кулаке Кари появился свежий порез - задело осколком черепа, который после удара берсерка разлетелся на куски, будто яйцо.
        Двери, выходящие в коридор, теперь казались уже более новыми, потом попалась одна вовсе без замка, которая смотрелась так, точно ее сколотили только вчера.
        - Ну-ка заглянем сюда, - велел Ивар.
        Нерейд стремительно скользнул внутрь, оттуда донесся его восхищенный вопль:
        - Наши вещи!
        Здесь пыли не было и в помине, сундуки стояли только у одной стены, все рас пахнутые, наполовину пустые. Похоже, что отобранное у викингов еще не успели разобрать, просто свалили все куда попало. Тут было разное - оружие, кольчуги, щиты, даже лошадиная сбруя.
        - Мой лук! - выкрикнул юноша в красных сапогах, так и не сказавший товарищам по несчастью своего имени.
        Ивар поспешно натянул кольчугу, подпоясался, вложил меч в ножны, чувствуя, как от одного прикосновения к знакомой шершавой рукояти мощь вливается в тело, а в сердце просыпается звериное желание рубить, колоть и уничтожать…
        Вокруг расцветали счастливые лица. Кари взвесил в руке чудовищную палицу, на одном из шипов которой висел обломок кости, взмахнул ею. Воздух протестующе загудел.
        - Теперь мы покажем этой бессмертной поганке! - сказал Ивар, надевая шлем. - Будет знать, как обижать мирных путников!
        - Если вы мирные, то я зайчик, - хмыкнул Волк.
        - Шкура по крайней мере того же цвета, - ответил Ивар. - За мной, во славу Одина!
        Коридор тянулся дальше, длинный, как кишка великана Но двери в стенах исчезли. Остались только проемы, пустые и темные - - входы в еще не заполненные награбленным кладовые.
        Дверь, которой закончился коридор, Кари вынес плечом, даже не останавлива ясь. Та с грохотом улетела в сторону, а викинги ввалились в небольшой зал. Закатное солнце косыми оранжевыми лучами врывалось через узкие окна, освещая высокий трон из черного камня.
        - Кто?.. - с выпученными глазами сорвался с него Кощей. - Как посмели?!
        - Что, не ждал, жаба? - выкрикнул Ивар, ловко срубив скелет, бросившийся на защиту хозяина. Второй рассыпался в пыль под мечом Ингьяльда.
        Тонко тренькнула тетива на луке волчьего наездника. Золоченая стрела впилась в костлявое плечо, тут же нанялась багровым пламенем, а следующая вонзилась в горло.
        Бессмертный захрипел, схватился за древко, на голом черепе выступил пот. Попытался что-то сказать, но не смог. Отступил, судорожно шатаясь. Глаза Кощея горели как две дырки в Муспелльхейм.
        Нерейд спустил тетиву, его стрела, куда более толстая и мощная, бессильно отскочила от впалой груди.
        - Не мешай! - выкрикнул юноша в красных сапогах. Лицо его казалось сосредо точенным. - Для этой твари обычное оружие не годится!
        Стрелы летели одна за другой. Загорались, вонзаясь в тело Кощея, но не сго рали. Каждая отбрасывала Бессмертного на несколько шагов, пока очередная, вотк нувшаяся в лоб, не сбила на пол. Из-под корчащегося тела потекло что-то густое и черное.
        - Если обычное оружие бессильно, то, может быть сгодится мой меч?.. - Ивар шагнул вперед.
        Когда ударил, то клинок в руках тряхнуло. Ощущение было такое, что стукнул по деревянной колоде. Острейшее лезвие врубилось в бедро Кощея только на поло вину ладони.
        - Ничего себе! - удивленно воскликнул Эйрик.
        - Ладно вам стараться, - нетерпеливо прорычал Волк. - Он все одно бессмер тен. Чего меч тупить и стрелы тратить? В ближайшее время он нам не помешает, так что пора отсюда убираться!
        - Пора, - согласился Ивар, с усилием вытягивая меч из Кощеевой ноги, - Коней бы только добыть неплохо.
        - Может быть, свяжем? - предложил Нерейд, указывая на извивающееся на полу существо, похожее на полураздавленного червя.
        - Нечем, - вздохнул Эйрик. - Дай жаль время терять.
        Пробежали мимо застывших столбами скелетов с мечами. Эти стояли, опустив руки и тупо пялясь в сторону без приказа хозяина они даже не догадались бро ситься на чужаков.
        Выбравшись из зала, некоторое время плутали в лабиринте пересекающихся
        -темных коридоров, похожих на проходы внутри муравейника. Пахло в них пылью и старыми шкурами, то и дело попадались замершие в « нелепых позах воины-скелеты. Повелевающая ими злая воля ослабела, и ходячие костяные остовы превратились просто в нелепые украшения.
        Когда выбрались во двор, над миром сгущались сумерки. Небо было фиолетовым, как огромный аметист. Висящие в зените облака пылали, словно их подожгли вырыва ющиеся из-за горизонта последние солнечные стрелы.
        - И где наши лошади? - воскликнул Эйрик досадливо, - Пешими далеко не уйдем!
        Волк потянул черным носом, бросил отрывисто:
        - Конюшня вон там, за углом.
        - Лычко, Харек, за лошадьми, - распорядился Ивар. - А мы пока ворота отопрем.
        Громадные створки, около которых, точно статуи, застыли полтора десятка ске летов в хороших кольчугах и надраенных шлемах, крутились со скрипом. Ржавые цепи натужно лязгали.
        - Давай-давай! - сипел Нерейд, налегая на скользкие, отполированные от дол гого употребления рукоятки. - Шевелись!
        Ворота открывались медленно, как дверь в дом, в котором не рады гостям.
        Донеслось испуганное ржание. Лошади, почуяв вол-чип запах, брыкались и норо вили вырваться. Лычко и Харек с трудом удерживали их.
        - Нам, пожалуй, пора, - сказал юноша в черной шапке и алых сапогах. Лук вновь расположился у него за спиной, на лице отрока застыло надменно-томное выражение. Не хватало только пера. - А то мой скакун вашим не очень-то по нраву… Успеха на вашем пути!
        - И тебе тоже, - сказал Ивар.
        - Пррощайте, - рыкнул Волк. - Давай залазь.
        Алые сапоги ткнулись в мохнатые бока, серый «скакун» недовольно заворчал и одним прыжком сиганул в ворота.
        - Как бы он волчару не заездил, - усмехнулся Нерейд.
        - А они меняются, - спокойно объяснил Лычко, - оба оборотни. Сутки один в человечьей личине, сутки другой. По очереди друг у друга на спине путешествуют.
        - Пора и нам в путь, - сказал Ивар, забираясь в седло. - А то очухается хозяин, объясняйся с ним…
        - Один момент, - Ингьяльд с неожиданной прытью бросился к Кощееву дворцу. Некоторое время провозился, рисуя что-то на стене. Когда вернулся, то из недр здания донесся протяжный рокот. Стены вздрогнули, покачнулись л начато медленно оседать.
        - Это еще что? - поинтересовался Ивар.
        - Прощальный подарок. - Молодой эриль гадко ухмыльнулся. - Как бы ни было крепко здание, от этих рун развалится, словно его строили из соломы!
        - Ну ты жесток! - восхитился Болтун. - Завалит нашего лысого приятеля осно вательно. Он хоть и бессмертный, а из руин ему придется выбираться не одно столе тие!
        Ингьяльд покраснел, явно не зная, как реагировать на такую похвалу.
        Застоявшиеся кони вынесли воинов на степной простор. Почва под ногами вздра гивала, громадный дворец рушился, башни с золочеными крышами колебались, как тростинки в бурю. Затем медленно, величаво завалились, и над устоявшими стенами поднялась туча пыли.
        - Вот и все, - Нереид скорчил скорбную мину. - Неплохой получился курган… Жаль только, не посмертный!
        - Это уж точно, - буркнул Ивар.
        Степь обрывалась, словно уткнувшееся в берег море. Только вместо берега тут были серые, как волчья шкура, скалы. Они громоздились друг на друга ряд за рядом, возносясь все выше, и верхний край отвесной кручи исчезал где-то за обла ками.
        - Прямо стена, - сказал Эйрик, задирая голову.
        - Край мира, - вздохнул Ингьяльд, а затем поправился: - Тридесятого царства. Выглядит словно подпорка под небо. Интересно, как там вверху солнце по утрам протискивается?
        Болтающееся в зените светило не спешило отвечать.
        - Чем ерунду молоть, лучше бы подумал, как ту яму искать, - досадливо помор щился Ивар. - Непонятно даже, в какую сторону ехать!
        Ингьяльд вытащил мешочек с рунами, долго ковырялся в нем. Костяшки постуки вали друг о друга, напоминая шаги одного из скелетов, служивших Кощею Бессмерт ному. На вытащенную руну эриль уставился с таким выражением, словно видел ее впервые.
        - Ну? - не выдержал конунг.
        - Руна Солнца. - Ингьяльд скорчил важную мину. - Поехали-ка на юг.
        - Ты уверен?
        - Еще как, - Большая Рука поскреб лоб, пожал плечами. - Уверенней не бывает!
        Поскакали на юг. Высящаяся по левую руку исполинская каменная стена медленно сдвигалась, один отвесный склон сменялся другим. Острые вершины хмуро смотрели на людей, точно похмельные великаны.
        До черного провала в земле добрались к вечеру.
        - Надо же, не ошибся! - восхищенно сказал Нерейд, глядя на раздувшегося от гордости, как петух на заборе, Ингьяльда, - Теперь, когда до ветру соберусь, всегда буду вопрошать мудрого эриля, в какую сторону лучше!
        Большая Рука отвернулся.
        - Что, в эту тоже прыгать? - спросил Ивар, заглядывая в заполненную тьмой яму. Солнечные лучи в нее не проникали: они сразу вязли в водовороте густой, темной жидкости.
        - А как же, - Ингьяльд усмехнулся, - Только на этот раз вместе с лошадьми!
        - Зато без висящих на пятках степняков. - Ивар покрепче намотал на руку повод. - Ну, была не была, пойду первым.
        Лошадь упрямилась, не желала лезть в черную яму, недоуменно косила карими глазами, всем видом показывая, что она не суслик и жить в норах не привыкла.
        - Вперед, волчья сыть, - прохрипел Ивар, волоча упирающееся животное за собой. - Прыгай!
        Лошадь издала протестующее ржаные, но сопротивляться перестала. Нога Ивара повисли над пустотой, и он ухнул вниз. Желудок подскочил к горлу, а в ушах зас вистел ветер.
        Вот ступни коснулись тверди, колени подогнулись.
        Держа за повод испуганно храпящую лошадь, Ивар стоял на узком скальном кар низе. По правую руку высилась отвесная стена, по которой и паук не взберется, по левую зияла пропасть, на дне которой медленно и величаво ползли сизые клубы тумана.
        Плотные серо-голубые тучи низко плыли над каменистым грунтом, через разрывы в их пелене мелькали вздымающиеся к небесам величественные горные хребты, Их острые гребни были покрыты снегом, словно лезвия исполинских клинков, облитые молоком.
        Тоскливо выл ветер.
        Из воздуха с легким хлопком возник Нерейд. Вид у него был несколько ошелом ленный, но меч и повод сжимал крепко.
        - Куда это мы попали? - спросил он, опасливо оглядываясь.
        - Откуда я знаю, - Ивар пожал плечами. - Сейчас явится мудрый эриль и все нам растолкует!
        Ингьяльд появился на скальном карнизе последним. И едва не свалился в про пасть - туман на дне разошелся, и в смертельном мареве гостеприимно заблестели острые валуны.
        Спас Большую Руку Кари, ухватив его за рукав.
        - Ну, что говорят сейчас руны? Куда нам идти? - Под требовательным взглядом конунга эриль покраснел.
        - Э, сейчас… - сказал он и вновь полез в мешочек.
        - Ладно тебе ерундой заниматься, - буркнул Нерейд. - И слепой козе видно, что вон там карниз через десяток шагов кончается. Все вы умники таковы, что ищете ответы в голове, хотя надо всего-то посмотреть по сторонам!
        Ингьяльд покраснел еще сильнее, на щеках его словно расцвели две розы. В серых глазах пряталось смущение.
        - Вперед, - сказал Ивар. - И глядеть по сторонам внимательнее! Край незнако мый, а значит - вражеский. За каждым камнем может подстерегать засада!..
        Сам пошел первым, ведя лошадь в поводу. За конунгом потянулись дружинники. Цоканье подков в тишине казалось неестественно звонким, эхо шуршало среди кам ней, заставляя викингов то и дело хвататься за рукояти мечей.
        Брели долго. Из облаков выглянуло солнце, маленькое и блеклое. Карниз расши рился, превратился в настоящую широкую тропу, которая вилась среди огромных глыб, похожих на окаменевших черепах.
        Над горами клубился туман. Его облака ползали по склонам точно громадные слизни. Когда один из них заглатывал людей, приходилось идти внутри сырой полутьмы. Видно было не дальше вытянутой руки, спутники на какое-то время прев ращались в тени.
        Миновали ущелье, узкое, словно рубец от удара топором.
        - Дымом пахнет, - сказал Лычко, шевеля носом. На его русых волосах блестели капельки влаги.
        - Ты уверен? - спросил Ивар. Сам он никакого запаха не чувствовал.
        - Конечно. Вон оттуда. - Русич поднял руку, указывая на скрытый туманом склон горы.
        Дунул ветер, пронзительный и холодный, как сталь ной клинок, туман зашеве лился, точно сугроб из рыхлого легкого снега. Его облако сдвинулось, открыв довольно пологий склон, а на нем - дом странной круглой формы, напоминавший небольшую башню.
        Над строением взвивался дым, порыв ветра донес овечье блеяние.
        - Никак люди живут, - задумчиво проговорил Эйрик.
        - Да уж не Кощеи и не Костяные Ноги, - хмыкнул Нерейд. - Зайдем?
        - Обязательно, - кивнул Ивар. - Надо узнать, куда мы попали.
        Подошли ближе. Стало видно, что дом сложен из камней, округлых и скользких на вид. Непонятно было, как они держатся друг на друге. За домом виднелся большой загон. Там толкались, натужно блея, толстые белые овцы, похожие на облачка пара.
        - Оружие спрячьте, - сказал Ивар, - мы же не грабить идем…
        Закрывающий дверной проем цветастый ковер отдернулся в сторону, и на пороге показался дородный высокий человек в ярко-оранжевом халате. Черная борода его курчавилась словно руно, а на смуглом лице блестели ярко-коричневые глаза.
        - Э!.. радость какая! - сказал он, улыбаясь широко и открыто, - Гости! Давно никого не было! Заходите, коней расседлывайте. Сейчас барана зарежем, плов сде лаем…
        Ивар слегка отшатнулся, ошеломленный гостеприимным напором.
        Глава 16 ДВЕ БАШНИ
        Восемь путников с оружием, хмурых, грязных, будто только что вылезших из дикой пещеры, могли вызвать какое угодно чувство, но уж никак не радушие.
        - Неужели ты нас не боишься?.. - Вопрос вырвался сам собой.
        - Чего мне бояться? - Обладатель оранжевого халата громогласно расхохотался, и эхо раскатилось вокруг, словно шум далекого камнепада. - Звать меня Бабай-Ага, и злой человек к моему жилищу дороги не найдет, а добрым я всегда рад… Коней расседлывайте и отпускайте - не бойтесь, не убегут!
        Была в его густом, могучем голосе располагающая уверенность. Ивар с удивле нием наблюдал, как недоверчивые обычно викинги сами отпускают коней, а те безмя тежно идут пастись на крошечный лужок, густо поросший зеленой травой вплоть до подножия каменного дома.
        - Вот и отлично, - прогудел Бабай-Ага, с видимым довольствием почесывая выпиравшую из-под халата волосатую грудь. - А теперь заходите в дом, располагай тесь!
        - Это мы-то добрые?.. - Нерейд посмотрел вслед исчезнувшему внутри строения хозяину, потом перевел взгляд на соратников: - Ну-ну…
        В каменной башне было тепло и остро пахло сыром. В центре круглой залы, стены которой служили основанием зданию, дымил очаг. Дым утягивало под высокий потолок, где, судя по воркотне, гнездились голуби. Сверху время от времени падали перышки, какие-то веточки.
        - Садитесь, - повел широкой ручищей хозяин и, словно заправский колдун, извлек откуда-то здоровенную оплетенную бутыль. В ней что-то аппетитно буль кало, - Каждый гость от богов! Промочим горло с дороги!
        Ивар с некоторым удивлением обнаружил, что уже сидит на толстом ковре, а в руке держит налитый доверху рог. От содержащейся в нем жидкости исходил кисло- гадкий, дразнящий запах.
        - Так выпьем же! - Рог, который опрокинул себе в Рот Бабай-Ага, принадлежал, должно быть, быку размером с холм. Бордовые струйки бежали по бороде, пятнали халат, исчезали в густой шерсти на груди, но обитатель гор не обращал на это внимания.
        Ивар осторожно отхлебнул из рога и тут же в пару глотков прикончил его. Ему доводилось пить вино с императорского стола, но подобного напитка конунг не про бовал. Он обжег гортань сладким огнем, кровь побежала по жилам быстрее, а све денные от усталости мышцы расслабились.
        - Сидите отдыхайте. - Бабай-Ага небрежно отставил бутыль в сторону. - Пойду барана зарежу! Ради таких гостей лучшего не пожалею!
        И, игриво подмигнув, он вышел на улицу. Несмотря на солидные габариты, дви гался хозяин горного жилища легко, словно наряженное в цветастый халат облако. От него ощутимо веяло весельем и спокойной, уверенной силой, которая не может быть показной, а только искренней.
        - Ничего себе!.. - Нерейд выглядел озадаченным, - Откуда у него здесь пос реди гор, такое вино?
        Из-за дома раздалось истошное блеяние.
        Ивар откинулся на мягкие подушки. Ему было хорошо и покойно, не хотелось двигаться и даже думать, а сама мысль о том, что придется из теплого дома выб раться на холод, сырость и ветер горных троп, вызывала озноб
        - Может, отобрал у кого? - предположил Лычко. - Или обменял? И какая тебе разница?
        - Да никакой, - Болтун вздохнул, - просто интересно… странно это. Мужик живет один посреди гор, ни семьи, ни родственников, даже собаки нет. Как он с баранами справляется?
        Взгляд Ивара привлек висящий на стене топор. Отблески играли на острейшем лезвии из черного металла таком огромном, что его можно было использовать вместо стола. Судя по лоснящейся рукояти, оружие часто бывало в деле.
        - Ничего себе!.. - восхищенно протянул глядевший гуда же Скафти и с сожале нием посмотрел на свою секиру куда меньших размеров. - Я такое и не подниму!
        Через порог шагнул Бабай-Ага, и с ним в залу ворвались запахи крови и сырого мяса. Халат его оказался заляпан красным, а в руках бородатый горец держал здо ровенный казан, в котором поместилась бы парочка кабанов.
        - Сейчас огоньку добавим, - сказал Бабай-Ага и улыбнулся. Улыбка была широ кая, дружелюбная, на нее просто невозможно было не ответить.
        Казан бухнулся на стоящие в очаге камни, а Бабай-Ага плюхнулся на четве реньки, легонько дунул. Из углей с ревом взметнулось пламя, словно в костер бро сили охапку сухих веток.
        Ивар тут же подобрался - колдовство? Покосился на Ингьяльда, но тот сидел расслабленный, чуть ли не спал, хотя чужие чары почувствовал бы за сотню шагов.
        - Ну, - сказал Бабай-Ага, с кряхтением опускаясь на ковер, - настало время для беседы. Расскажи мне, конунг по имени Ивар Ловкач, куда путь держите? Что привело тебя в наши горы?
        Ивар вздрогнул. Он не помнил, чтобы называл бородатому горцу свое имя, а тем более прозвище. Ведь не написано же оно крупными рунами на лбу?
        - Не бойся, - вздохнул Бабай-Ага, правильно оценив замешательство собесед ника. - У нас в горах эхо сильное, камень упал, а через сто ущелий слышно! Кто-то шепотом сказал, чуткое ухо и через сто гор уловит!
        Только тут Ивар заметил, что в разговоре участвует он один. Ингьяльд откро венно похрапывал, Кари дремал, Широко распахнув рот, даже Нерейд, только что вер тевший головой, словно любопытный птенец, клевал носом.
        - Они все спят, - мягко сказал Бабай-Ага, - и нашей беседе никто не помешает.
        - Кто ты? - спросил Ивар, пытаясь нашарить меч. Но тот словно куда-то запро пастился.
        - Бабай-Ага, ни больше ни меньше, - усмехнулся таинственный собеседник. Пятна крови и вина на его оранжевом халате успели деться непонятно куда. Зубы у него были крупные, белые. - И я никогда не причиню вреда своим гостям.
        - Ладно… - Ивар сел прямо. Беспокойство пропало, растворившись в волне теп лого дружелюбия, источаемого хозяином. Конунг неожиданно понял, что говорить с этим человеком (человеком ли?) можно только откровенно, - Сам видишь, мы не купцы и не разбойники…
        Слушал Бабай-Ага внимательно, не перебивая, поглаживал бороду. Иногда хмы кал, глядя в сторону очага, где побулькивало варево в казане. Время от времени из-под трепетавшей крышки вырывались струйки пара.
        - Вот, значит, как, - сказал он, когда Ивар умолк. - Ищете чародея, который умыкнул Наковальню Сварога? Окольный выбрали для этого путь… хотя напрямую на самом деле не пройти - вся Степь в его власти.
        - А горы?
        - Что - горы? - Бабай-Ага пренебрежительно хмыкнул. - Их и сотне колдунов не подчинить. Тут в каждом ущелье свой народ, свои боги, и все как на подбор злые да воинственные. Ни перед кем шапку ломать не станут! А ваш чародей на самом краешке поселился, башню отгрохал…
        - Ты знаешь к ней дорогу?
        - Отчего же не знать? - Бабай-Ага наклонился к казану, приподнял крышку. Изнутри хлынул густой мясной запах. Желудок Ивара судорожно квакнул, спящий Кари тревожно зашевелился, Лычко беспокойно повел носом. - Тут не так далеко, только придется одолеть стражу.
        - Ну сражаться нам не впервой, - суровым голосом отчеканил Ивар.
        - Это я вижу, - Бабай-Ага бросил внутрь казана щепотку какого-то черного порошка, со звяканьем вернул крышку на место. - Запоминай дорогу, конунг.
        Судя по дальнейшему рассказу, обитатель затерявшейся в горной глухомани башни самолично излазил все окрестности вокруг твердыни зловредного колдуна либо не раз облетел их по воздуху.
        - Все запомнил? - поинтересовался Бабай-Ага, еще раз заглядывая в казан. Запах на этот раз оказался еще гуще, и, судя по удовлетворенному ворчанию хозя ина, все было готово.
        - Ага, - кивнул Ивар.
        - Вот и отлично, - Бабай-Ага почесал волосатую почти по-медвежьи грудь, дунул, и огонь под казаном мгновенно потух. Остались лишь угли и поднимающийся к потолку дым. - Тогда сейчас разбудим твоих парней…
        Он хлопнул в ладоши. Сопение Ингьяльда прервалось, сонно заморгал спавший сидя Нерейд, зашевелился Кари.
        - Прошу к столу! - громогласно объявил Бабай-Ага. - Ах какой плов!.. Какой плов!.. Пальцы себе откусите!..
        Конь Ивара выглядел таким отдохнувшим, словно не был под седлом дней десять, только отъедался на пастбище. На сбрую посмотрел и печально вздохнул.
        - Спасибо за гостеприимство, хозяин, - сказал конунг. В животе ощущалась приятная тяжесть. Остатки плова доедали утром, и викинги ходили раздувшиеся, точно комары на спине коровы. - Будем в этих краях - обязательно заедем еще…
        - Заезжайте, - Бабай-Ага широко ухмыльнулся. Сегодня он сменил халат на темно-синий, цвета вечернего неба. - Еще одного барана зарежу! Нет, двух!
        - Этого я не переживу, - простонал Нерейд, тяжело, точно баба на сносях, забираясь на коня, - Я и сейчас готов лопнуть, а уж что со мной будет после двух баранов?
        - Понос будет, - заключил Ингьяльд, который из осторожности ел меньше всех и сейчас почти не мучился.
        - Да, - трагическим шепотом согласился Нерейд. - Но от плова все равно не откажусь!
        - Пусть будет легок ваш путь. - Бабай-Ага поднял руку, и кони неторопливо двинулись по широкой тропе прочь от круглой башни из серых камней и ее странного обитателя.
        Через сотню шагов Ивар обернулся. Наползший непонятно откуда туман скрыл склон горы, и позади ничего не было видно. Когда конунг оглянулся в следующий раз, уже издалека, то на том месте, где недавно стояло гостеприимное жилье, увидел лишь пологий скат, усеянный валунами.
        Ивар вздрогнул и отвернулся, больше он не оборачивался.
        Тропа вихляла между гор, точно небрежно брошенная лента. Тянулась по краю пропастей, таких глубоких, что, падая в каждую из них, можно было успеть десять раз вспомнить всех родственников. Порой тропа спускалась вниз, и приходилось семенить по острым камням, по дну ущелий, из которых почти не было видно неба, а отвесные стены нависали, как готовые сойтись исполинские ладони.
        Ни клочка зелени вокруг - только камни, черные, словно угли, серые, точно пыль, или белые, как снег. Из всех звуков - стук копыт да заунывные рулады ветра.
        Некоторое время ехали по берегу горной речки. Вода пенилась и яростно броса лась на берег, от нее веяло холодом. Потом река свернула в сторону, а впереди открылось очередное ущелье, которое, для разнообразия, разверзлось поперек пути.
        Сооружение, болтавшееся над ним, мостом назвал бы только очень жизнерадос тный человек. Конструкция из веревок, обрывков кожи и досок опасно поскрипывала, покачиваясь на ветру.
        - И по этому нам предстоит проехать? - спросил Нерейд, опасливо заглядывая в пропасть.
        С ее дна доносился негромкий рокот водяного потока. Взблескивали на солнце искры, в одном месте над кипящими бурунами повисла крошечная, словно нарисован ная, радуга.
        - Придется! - отрезал Ивар, слезая с коня, - Ко всему прочему, на той сто роне нас ждут.
        - Кто?
        - Если Бабай-Ага не ошибся, то эту дорогу караулят. Полтора десятка воинов - дозор того самого колдуна, которого мы так упорно стремимся навестить.
        - О, это меняет дело! - Болтун выпятил грудь, точно кочет перед соперником, темные глаза задорно сверкнули. - Давненько я не сражался!
        - А как же те скелеты? - удивился Эйрик. - По-моему, тогда неплохо позвенели мечами!
        - Нашел чего вспомнить, - махнул Нерейд рукой, - С этими костяками драться никакого удовольствия! То ли дело с людьми, когда слышишь их вопли, ощущаешь вкус крови на языке…
        - Как бы они сами нашей крови не отведали… - мрачно проронил Ивар. - Если полезем в открытую, то нас просто перестреляют. Ингьяльд, сможешь сделать нас невидимыми?
        - Я попробую. - Эриль, вопреки обыкновению, не покраснел. - Только… только мне придется рисовать руны на каждом. Еще и на лошадях.
        Укрывшись за камнями, чтобы их не увидели с той стороны пропасти, все ждали, пока Ингьяльд подберет нужную комбинацию священных знаков. Тот возился с округлым камнем. Булыжник то нагревался до красноты, го начинал дымить, словно непогашенный костер. Потом вдруг мигнул и пропал.
        - Готово. - Эриль рукавом утер со лба пот. - Кто первый?
        - Я. - Ивар шагнул вперед. На сердце было неспокойно, но кому, как не конунгу, первому шагать в неведомое?
        Палец Ингьяльда быстро скользнул по щеке. Ивар ощутил, как по телу пробежала легкая щекотка, голову на мгновение словно окутало теплым одеялом, потом стало прохладно.
        - Эй, куда Ивара дел? - напряженно спросил Нерейд, шаря взглядом по сторонам.
        - Тут я, - поспешно сказал конунг. Еще кинутся искать, сгоряча зарубят эриля, остолопы…
        - Зачарованные видят друг друга, - сказал Ингьяльд, рисуя руны на щеке Кари, - Остальные же нет. Но это будет действовать очень недолго, примерно до заката.
        - Хорошо, времени достаточно, - Ивар взял за повод лошадь, которая недо уменно мотала головой. Чуяла, что с ней что-то не так, но что именно, понять не могла.
        Солнце округлым боком коснулось горы, которая вздымалась ввысь, словно гро мадный наконечник копья. От нее протянулась длинная черная тень.
        - Помните, что нас слышно так же, как и раньше. - Предупредил Ивар, первым вступая на мост. - Шагайте тихо!
        Хрупкое сооружение тряслось под ногами сильнее, чем утлая лодчонка, уго дившая в шторм. Веревки скрипели, Ивар осторожно переступал с одной, ступеньки на другую, надеясь, что они еще недостаточно прогнили, чтобы обломиться. А то при дется тогда лететь, кувыркаясь и противно вопя, пока не хрястнешься о камни со всего размаха…
        Внизу равнодушно шумел поток, готовый принять бухнувшиеся с высоты тела.
        От падения, которое Ивар так явственно себе представил, его бросило в жар. По спине потек пот. Конунг крепче сжал повод, заставил себя глядеть только впе ред. До края моста осталось с десяток шагов, когда из-за спины донесся треск ломающегося дерева, испуганно заржала лошадь.
        Из-за валуна, над которым поднимался растрепанный столб дыма, высунулись головы в легких кожаных шлемах, ошеломленно уставились на пустой мост, который шатался и скрипел так, словно по нему шествовал караван верблюдов. На лицах караульных все явственнее проступало подозрение, что их обманывают…
        - Давай!.. - Ивар махнул рукой. За его спиной тренькнула тетива, один из дозорных получил стрелу в лоб и с чмокающим стоном свалился за камень. Судя по выпучившимся глазам остальных, руны невидимости перестали действовать.
        - Одину слава! - Почувствовав под ногами твердую землю, Ивар ощутил такое облегчение, что едва не рассмеялся. Отшвырнул повод - конь теперь никуда не денется, и выхватил меч, - Никого не выпускать!
        Навстречу ему выскочили двое, завизжали истошно. Сверкнули изогнутые сабли.
        Ивар взмахнул мечом, ударил быстро и страшно. Один из степняков рухнул наземь с широкой раной на груди, рука второго, отсеченная у локтя, шлепнулась рядом. Из обрубка хлестала кровь, смуглое лицо раненого медленно серело.
        - Бабе Яге! - крикнул Ивар, выполняя данное в Тридесятом царстве обещание. Пусть старушка порадуется…
        Мимо с оскаленной рожей пронесся Нерейд. От того места, где дозорные жгли костер, слышались полные ярости вопли, испуганное ржание лошадей. Взобравшийся на валун Харек раз за разом спускал тетиву, лицо его. было сосредоточенным, глаза сурово блестели.
        Ивар ворвался в драку, словно тунец в стаю макрели. Сам себе не признался бы, но соскучился по схватке с обычными противниками, с людьми, в которой все решают воинское мастерство и боевая закалка.
        Рядом махал длинным, тяжелым мечом Ингьяльд. Лезвие было окровавлено, баг ровые потеки украшали лицо Большой Руки, рот кривился в кровожадной усмешке. И не скажешь, что это мудрый эриль, ведающий тайны рун…
        Ивар отбил направленный в голову удар, и тут же в груди его противника словно расцвел цветок с лепестками из белых перьев. Стрела пробила доспехи, вон зилась внутрь по самое оперение.
        - Ну вот, уже все кончились, - тяжело дыша, сказал Нерейд. - Я только начал разогреваться
        - Ничего, будут еще, - утешил его Ивар. - Ну что, никто не улизнул?
        - Никто, - гордо сказал с верхушки валуна Харек. - Я всех лошадей перестре лял, на чем им было уходить?
        - Молодец, - похвалил Ивар. - Добиваем раненых и вперед.
        - А может, тут заночуем? - предложил Нерейд. - Чего ноги зря околачивать?
        - Не стоит. - Ингьяльд деловито вытирал клинок об одежду одного из убитых. Длинное лезвие сыто блестело. - Место битвы всегда привлекает всякую нечисть. Ты же не хочешь проснуться с обглоданными боками?
        - Пожалуй, нет. - Болтун быстро вложил меч в ножны. - Ну что, поехали? Я готов!
        Эйрик деловито бродил между поверженных врагов, по очереди втыкал каждому в горло меч. Лицо у него было спокойное, отрешенное, он даже что-то напевал под нос. Привычная работа не вызывала у старого воина никаких чувств.
        Тропа нырнула в ущелье. Хотя светило стояло высоко, солнечные лучи не прони кали в темную глубину, и оттуда веяло стужей. Снизу слышался равномерный клаца ющий звук - когти стучали по камням.
        - Что, точно нет другой дороги? - спросил Нерейд, заглядывая в ущелье. В голосе рыжего воина слышалось что угодно, только не жизнерадостность.
        - Может, и есть, - ответил Ивар. - Да только я ее не знаю… Можно попробовать обойти, но сколько мы на это потратим? Месяц? Два?
        В стороны, сколько хватало глаз, тянулась мешанина обрывов, пропастей, острых пиков и отвесных стен Дорогу среди них отыскал бы разве что горный козел, да и то не всякий.
        А впереди - всего лишь ущелье,
        Ивар еще раз заглянул вниз. На него, злобно выкатив желтые, словно лучащиеся золотом глаза, смотрела тварь размером с доброго быка. Ее бока, словно кольчуга, покрывала чешуя, а на гибкой змеиной шее сидела голова как у ящерицы. В пасти влажно поблескивали зубы, колотил по камням длинный, мускулистый хвост.
        Тварь походила на небольшого дракона без крыльев. Оскалившись, она зашипела, как бы приглашая конунга спуститься. Сама по непонятным причинам не поднималась - то ли склон был слишком крут, то ли мешало наложенное хозяином этих мест кол довство.
        И таких тварей в ущелье оказалось целых три.
        - Эх, ошибался тот предсказатель в Багдаде, - пробормотал Нерейд. Голос его чуть подрагивал, в глазах застыла тоска.
        - А чего он тебе напророчил? - Эйрик разглядывал лезвие своего меча с таким видом, словно предстояла не опасная схватка, а учебный поединок.
        - Что я умру ото льда, - вздохнул Нерейд. - А эти зверюги внизу - они из плоти и крови. Интересно, чем они там питаются? Неужели тут так часто бывают путники?
        - Кто их туда посадил, тот и кормит, словно сторожевых псов, - пояснил Ингь яльд. - Мясо им скидывают. Вон кости на дне белеют. Бараньи, по-моему…
        - А как же тут его воины проезжают? Те же дозорные, которых мы позавчера перебили?
        Ивар усмехнулся - Нерейд верен себе. Поджилки трясутся от страха, но лезет с вопросами. Похоже, что любопытство Болтуна не погаснет даже в ледяной бездне Хель.
        - Амулеты с собой возят, тем же колдуном зачарованные, - Ингьяльд виновато вздохнул, почесал голову. - Помните, у них на шее еще такие штуки болтались, вроде больших монет? Я еще думал, зачем они! Надо было взять…
        - Может, вернемся? - предложил Скафти с надеждой в голосе.
        - Поздно, - мрачно сказал Ивар. - Те трупы давно растерзали стервятники. Да и кто знает, подействуют ли те амулеты? Лучше надеяться на свой меч и силу рук, а не на чужое колдовство.
        - Это точно, - уныло согласился Лычко.
        - Тогда вперед! - Ивар улыбнулся как можно мужественнее. - Держаться вместе. Клянусь Гунгниром, мы порубим этих тварей в фарш!
        Завидев спускающихся по склону люден, нелетающие драконы зашипели, разинув зубастые пасти, нетерпеливо кинулись навстречу.
        - Как они нам рады, - дрожащим голосом сказал Скафти, покрепче перехватывая секиру.
        - Как конь - плетке, - добавил Нерейд.
        - Держаться вместе!
        Ивар поднял щит.
        - Стреляйте!
        Стрела коротко свистнула, ударила в чешуйчатую грудь и отскочила, оставив небольшую царапину.
        - Уды Перуна! - выругался Лычко, отбрасывая лук. Первая тварь врезалась в людей, словно каменное ядро из катапульты в частокол. Ивар успел ударить, лезвие слегка рассекло гибкую шею, запузырилась черная кровь, и тут же что-то садануло в бок, отшвырнуло. Покатился по камням, больно стукнулся затылком. Когда вско чил, в голове плескался звон, точно внутри черепа кто-то отчаянно лупил по медным тарелкам.
        Самый шустрый зверь уже неподвижно распластался на камнях, голова его была расплющена ударом чудовищной силы. На груди Кари, повергнувшего монстра, зияли глубокие раны, из которых сочилась кровь.
        Лычко попытался достать мечом второе чудовище, но клинок лишь впустую рассек воздух, а громадные челюсти ухватили щит русича, смяли его, точно он был склеен из тонкой фольги.
        Скафти часто и мощно рубил секирой, словно колол дрова, но тяжелое, острое лезвие отскакивало от прочной чешуи. Зверь раздраженно рыкнул, отмахнулся лапой, и молодой викинг отлетел в сторону.
        Ивар бросился вперед, стремясь закрыть брешь, возникшую в боевом порядке. Его пошатывало, в голове царил туман, но меч он сжимал крепко. Не успел конунг делать и пару шагов, как третье чудовище, широко разинув пасть, вклинилось в строй дружинников. От страшного удара с головы Эйрика слетел шлем, и когтистая лапа располосовала ему грудь, как будто на нем вовсе не было кольчуги.
        - Нет! - отчаянно крикнул Ивар и вложил в рывок все силы, которые обнаружи лись в измученном теле. - Клинок туманно сверкнул и перерубил толстую змеиную шею с такой легкостью, словно она была слеплена из масла.
        Черная кровь, шипя, потекла по земле, распространился густой смрад. Тяжелое тело упало, когти заскребли по камням, высекая искры, хвост в прощальной судо роге замолотил по сторонам.
        Где-то за спиной слышались крики, надсадное дыхание, гневный рев - дружин ники отчаянно сражались, пытаясь завалить третьего монстра. Но Ивар, не обращая внимания на схватку, опустился на колени перед Эйриком по прозвищу Две Марки.
        Перед тем человеком, который когда-то учил держать меч неумелого молодого викинга, прозванного впоследствии Ловкачом.
        - Ну… что… все? - прохрипел Эйрик. Глаза его, синие, как горное небо, были открыты, в них не было боли, страха, лишь отражалось странное облегчение. Сквозь рану на груди виднелось разорванное легкое, которое пузырилось розовой пеной.
        - Все, - сказал Ивар, сглатывая ком в горле.
        - Хорошо… - Две Марки закашлялся, изо рта хлынула кровь. - В бою… погиб… не от старости.
        Он дернулся, выгнулся дугой, глаза остекленели.
        Ивар опустил голову. В ушах едва слышно звучала грозная и пронзительная песнь, которую поют златовласые дочери Одина, унося в его чертоги очередного павшего на поле боя героя…
        - Он был достойным воином, - сказал подошедший сзади Ингьяльд, - Я обяза тельно сложу о нем поминальную вису! Самую лучшую, которую только смогу!..
        - Я плохо знал его до этого похода, - проговорил Лычко, - и теперь жалею об этом…
        - Да что там говорить, - вздохнул Кари, - Эйрик был нам всем словно отец.
        Ивар поднял голову, встал. Лицо его было неподвижным, будто высеченная из камня маска.
        - Остальные живы? - спросил он.
        - Да вроде, - ответил Лычко, оглядываясь. На ногах держались все - мелкие раны и ушибы не в счет. Две зубастые твари лежали мертвые, третья, которой отру били лапы и перебили хребет, дергалась и шипела, тщетно пытаясь уползти.
        - Тогда ищите яму для могилы. - Горе жгло сердце, точно его положили в кос тер, но Ивару удавалось сохранять голос ровным. Не к лицу конунгу выказывать свои чувства, какими бы сильными они ни были, - Чтобы вырыть ее среди этих камней, у нас нет заступов и времени…
        Разбежались в разные стороны, вскоре донесся крик Харека:
        - Нашел!
        Павшего в битве, по обычаю, завернули в плащ, шлем вновь занял место на голове, скрыв седые волосы. В руки погибшему вложили меч, а ноги прикрыли щитом.
        Ивар отдал свой: щит Эйрика, побывавший в пасти одного из чудовищ, напоминал окованный железом пучок щепок.
        Тело завалили камнями, сверху водрузили большой Балун. Ингьяльд выступил вперед, и в темном ущелье зазвучали слова висы:
        Как с открытой грудью
        Вождь - не знало дрожи
        Сердце - под удары
        Стали шел, видали.
        В скал краю - друг врана
        Разил врагов - смерть
        Принял предводитель
        Змеи земли ладейной.
        - Хорошо сложено, - сказал Ивар. - Достойно погибшего. Но я думаю, что Эйрик будет рад, если его гибель окажется не напрасной и мы все же доберемся до цели! Скафти, Харек, за лошадями! Нам пора в путь!
        На запад, сколько хватало глаз, простиралась равнина, ровная, как палуба, и голая, будто лысина старого эриля Арнвида. Назвать ее степью не поворачивался язык -тут даже трава не росла. А поименовать пустыней мешало отсутствие песка.
        С востока и юга равнину ограничивали горы. Белоголовые гиганты с отвесными склонами прятались в тумане, и видны были только ближайшие хребты, похожие на громадные крепостные валы из камня.
        На выдающемся в степь отроге высилась башня. Основание ее было настолько толстым, что в нем можно было бы спрятать небольшую деревню, а острая вершина терялась в низко нависших серых облаках, которые сеяли Мелкий холодный дождь. Черные стены мокро блестели.
        - Да, впечатляет, - сказал Нерейд, выглядывая из-за большого камня, за которым викинги устроили наблюдательный пункт. - Такую штуку с нахрапа не возь мешь. Даже ворот не видно!
        - Окна есть, - сказал Ивар, вглядываясь в квадратные отверстия, располо женные на высоте нескольких поставленных друг на друга деревьев. - Но чтобы доб раться до них, нам понадобятся крылья…
        - Отрастим, - хмыкнул Болтун, хлюпнув носом Дождь лил не переставая второй день, и все вокруг было мокрым - камни, немногочисленные хилые деревья, растущие на склонах, даже воздух, - Лет за десять.
        - Десять лет сидеть в этих скалах? - пробурчал Лычко. - Нет уж, лучше попро бовать проломить стену! Хоть собственной головой!
        - Ты себе льстишь, - усмехнулся Нерейд. - Твой лоб не настолько крепок. Хотя тут и таран не справится.
        Черная башня выглядела могучей, будто старое дерево. Она словно вырастала прямо из скалы, можно было даже рассмотреть каменные корни, толстые и узловатые. От стен веяло холодной, презрительной мощью. Поднимающиеся к ним склоны были круты, и войско, решившееся пойти на штурм твердыни, имело бы не так много шансов,
        Даже если бы в этом войске было не семеро дружинников, а многие тысячи воинов.
        - Чего-то кочевников не видно, - вздохнул Лычко. - Даже стражи нет.
        - Зачем ему здесь охрана? - Ивар пошевелился, разминая затекшие от лежания руки и ноги. В сапогах мокро хлюпнуло. - Через наружные посты никто не пробь ется! А если кто и проскользнет, то, что он сделает? Нагадит разве что у подножия…
        - А степняки кочуют где-нибудь подальше в степи, чтобы не мозолить глаза хозяину, - добавил Нереид, - Зачем они тут? Костры начнут жечь, песни орать, навозом лошадиным будет вонять. А колдуны, они уединение любят.
        - С этим не поспоришь, - согласился Лычко.
        Башня содрогнулась от основания до верхушки, на мгновение ее окутало облако темного дыма. В недрах земли родился тяжелый рокот, горы на горизонте зашатались.
        - Это еще что? - воскликнул Нерейд, вцепившись руками в землю, которая ходила ходуном, точно льдина во время весеннего половодья. - Землетрясение?
        - Непохоже, - Ивар приподнялся, впившись взором в подножие башни. Кусок стены бесшумно провалился внутрь, открыв широкий темный проход.
        С острой, как наконечник копья, вершины башни с громким треском сорвались две черные молнии, ударили в облака, и, словно по команде, из проема широким потоком двинулись всадники на низкорослых лошадках. Невысокие, плотные, в кожаных доспехах, воины одинаково покачивались в седлах. У каждого на поясе был кривой меч, за спиной - колчан с луком и стрелами. Круглые щиты выглядели будто чешуйки, срезанные со спины старого дракона. Крохотные искорки горели на нако нечниках коротких копий.
        Всадники напоминали колонну муравьев, которая выбирается из разлапистого корневища трухлявого дерева.
        - Они что, все прятались в башне? - с изумлением в голосе вопросил Нерейд, глядя, как воины сотня за сотней спускаются по крутому склону в степь, где выст раиваются длинными рядами.
        - Нет, похоже, что их сотворили только что, - ответил Ивар. - Вместе с лошадьми и оружием.
        С запада из пелены дождя вынырнули десятка два всадников. Передний выделялся шириной плеч и горделивой осанкой, гнедой конь под ним шел легко, едва не тан цевал на ходу, чепрак посверкивал золотым шитьем.
        - Это конунг, который поведет их в бой, - сказал Лычко. - Такого, судя по всему, не сотворишь.
        Сразу за предводителем, держась на спине лошади с грацией поросой свиньи, скакал низенький толстый человечек в темных одеждах. Остальные были телохрани тели - их кольчуги сверкали под дождем словно рыбья чешуя. На серебряных щитах красовался оскаленный черный барс.
        - А вот и колдун. - Нерейд сплюнул с таким отвращением, точно в рот ему попало что-то гадостное. - А те молнии в небо были знаком, чтобы они подошли ближе.
        Людской ручей, текущий из башни, истончился, а потом и вовсе иссяк. Исполин ское сооружение вновь вздрогнуло, будто собираясь подпрыгнуть. Провал у основания мгновенно исчез, не оставив никаких следов, словно стены состояли не из черного камня, а из воды.
        - Ничего себе! - потрясенно промолвил Лычко.
        Все вышедшие из башни воины спустились на равнину. Вместе они смахивали на огромную тучу, зачем-то севшую на землю. Колышущиеся над рядами копья напоминали волнующийся лес.
        Степной конунг приподнялся на стременах, ветер донес его крик. Спрятавшийся за спиной вождя колдун активно размахивал перед лицом руками. При этом кособо чился в седле, как старая больная выдра.
        Предводитель степняков резко вскинул ладонь. По неровным рядам конных воинов прокатилось шевеление.
        Чужой конунг крикнул еще что-то. Слов было не разобрать, но в голосе слыша лись повелительные нотки. Потом развернул гнедого коня и, не оборачиваясь, дви нулся прочь.
        Телохранители и колдун последовали за ним.
        Огромный отряд, в котором было не меньше десяти тысяч человек, сдвинулся с места, словно единое живое существо. Казалось, что крошечная группа волочет его за собой как на аркане. Мягко стучали копыта, изредка доносилось лошадиное ржание.
        Разговоров не было слышно. Сотворенные только сегодня воины молчали.
        Или еще просто не научились говорить?
        - Ну что, назад? - спросил Нерейд. - Сколько можно тут лежать! Ничего нового уже не увидим!
        - Давай, - не стал спорить Ивар. - Лычко, ты первым…
        Им предстояло ползком преодолеть полтора десятка шагов, прежде чем выступ скалы скроет их от любопытных взглядов со стороны башни. Потом можно пойти в полный рост, пока не доберутся до пещеры, в которой викинги нашли временное убе жище.
        Тьма была такая, что ее можно было пощупать руками. К ночи тучи сгустились, опустились ниже, и с неба не падало ни единого лучика света. Во мраке уныло шелестел дождь.
        - Все готовы? - спросил Ивар, для проверки подскочив на месте. Приземлился бесшумно: ничего не звякнуло, не громыхнуло.
        - Готовы, - ответил за всех, как и следовало ожидать, Нерейд. - Только как мы в такой тьме пойдем? На ощупь?
        - Именно так и пойдем, - ответил Ивар. - Лычко нас поведет, он и в темноте видит.
        - На это у нас в племени все горазды, - хмыкнул русич, - Шагайте за мной.
        Лошадей оставили около пещеры, привязав не очень крепко. Если вылазка в башню закончится неудачей, то животные смогут оборвать привязь и уйти. Если все завершится успешно, то их не придется долго искать.
        Ивар шел, ориентируясь на шум шагов впереди. Лычко, умевший красться нес лышно, нарочито шаркал, иногда шепотом предупреждал о таящихся во тьме препятст виях.
        Но помогало это мало. Сапоги скользили по мокрым камням, ямы словно сами сползались под ноги, а выскочивший из мрака валун ударил в коленку. Боль стег нула от бедра до пятки, и дальше Ивар прихрамывал.
        Сначала спускались, потом пришлось лезть вверх по крутому склону, на котором и горный козел почувствовал бы себя неуютно. Ноги то и дело срывались с каме нистых зазубрин и едва заметных уступов. Вниз летели мелкие камешки - шум от их падения хлестал по ушам сильнее грохота камнепада.
        - Тише! - то и дело зло шипел Лычко. - Претесь точно стадо туров по лесу! Вас слышно аж в Царьграде!
        Подъем кончился, и тьма впереди сгустилась.
        - Добрались, - негромко сказал Лычко. - Не стукнитесь лбами о башню, а то хозяина разбудите!
        Ивар спешно остановился, протянул руку, пальцы коснулись холодного камня.
        - Ингьяльд, давай! - сказал где-то во тьме Нерейд. Голос его из-за насморка звучал гнусаво, - Продырявь эту штуку! Зря, что ли, мы тебя тащили так далеко!
        - Без меня вы бы у Черного Камня и остались! - огрызнулся обиженный эр иль.
        - Всем заткнуть рты! - негромко, но властно сказал Ивар. - Замереть и слу шать! А ты, Ингьяльд, принимайся за работу!
        Некоторое время было тихо, только шелестел дождь да сопел Кари, напоминая простуженного медведя. Тьма пахла сырым камнем. Потом Ив ару показалось, что он различает во тьме контуры нескладной фигуры. От пальцев Ингьяльда, который стре мительными росчерками рисовал что-то на стене, источался слабый, едва заметный свет.
        Руны загорались на мгновение, каждая - своим цветом, но тут же гасли, словно черный камень заглатывал их, как болото - брошенные в него булыжники. Ингьяльд негромко ругался.
        - Не могу, - сказал он наконец. - Тут слишком сильные чары. Мне их не про бить так вот сразу. Только если несколько дней повозиться, разобраться во всем.
        - Ага, и все это время хозяин башни будет на нас сверху из окошка спокойно поглядывать и вино попивать, - съязвил Нерейд.
        - Может быть, тут есть подземелья, через которые можно проникнуть в башню? - спросил Ивар. - Пробить землю легче, чем камень!
        Ингьяльд на мгновение замер, потом проговорил безнадежно:
        - Нет, ничего не чувствую. Под нами сплошная скала.
        - Что же делать? - растерянно спросил Харек.
        - Есть один способ. - Голос эриля дрогнул, - Только он вряд ли вам понравится.
        Глава 17 СИЗЫЙ ВЛАСТЕЛИН
        - Это еще какой? - подозрительно осведомился Нерейд.
        Вместо ответа Ингьяльд вздохнул и вытащил из мешочка на поясе, где хранил принадлежности своего ремесла, вырезанную из темного матового камня небольшую статуэтку. Она изображала странного вида шапочку, украшенную бычьими рогами. От нее исходило мягкое, голубоватое свечение.
        - И что это? - недоуменно спросил Скафти.
        - Ее я добыл в далеких южных землях, в храме богов, которые состарились тысячи лет назад, - ответил Ингьяльд. - Ты, конунг, должен об этом помнить.
        - Да, как такое забыть? - кивнул Ивар. Перед глазами ярко вспыхнули воспоми нания о той ночи, когда молодой эриль опрометчиво влез в логово древних божеств. Лычко и Ивару, который тогда еще не был конунгом, пришлось, выручая его, всту пить в схватку с хозяевами древнего капища.
        И только удачей можно объяснить то, что они тогда ушли живыми.
        - Как не помнить? - оживился Лычко. - Тогда еще гадали, для чего эта штука нужна.
        - Для того чтобы это понять, нам понадобился не один год. - Ингьяльд покачал головой, - Несколько зим мы с наставником потратили на то, чтобы выяснить, как эта штука помогает летать!
        - Летать? - Даже в темноте было видно, как округлились глаза Нерейда.
        - Да, но только одному. С ее помощью я доберусь до ближайшего окна, влезу в него и сброшу вам веревку,
        - Хорошо, - Ивар кивнул, - Приступай. От нас что-нибудь требуется?
        - Только не мешайте.
        Понукаемые конунгом, дружинники расступились, а Ингьяльд положил статуэтку на землю и принялся ходить вокруг нее, что-то бормоча вполголоса. Время от вре мени он воздевал руки, словно обращаясь к небесам, и больше всего смахивал на жреца, совершающего обряд.
        - И что, все колдуны селятся в башнях? - услышал Ивар досадливый шепот Харека. Никакой опасности не было заметно, и, невзирая на запрет, воины безза ботно болтали, - Жили бы, как все, в домах!
        - А от занятий колдовством у всех съезжает крыша, - предположил Лычко, - Сразу хочется влезть куда-нибудь высоко и отгородиться от всех каменными стенами…
        - Просто с высоты лучше смотреть на звезды, - высказал догадку Скафти. - Да и безопаснее. Никто не пристает с глупостями.
        - Да не все они в башнях живут, - вмешался в разговор Нерейд. - Вот, помню, одного колдуна в Бретланде еще Хаук Лед убил. Так тот в замке обитал, самом нас тоящем.
        - Тот любил еще и мечом помахать, - гулко вздохнул Кари. - Так что и не совсем колдун был.
        Бормотание Ингьяльда стало громче. Сквозь пелену дождя прорвался сильный порыв ветра, резкого и сухого, будто он только что примчался из далекой пустыни.
        Ивар даже ощутил, как кольнули щеку раскаленные песчинки.
        Сияние вокруг статуэтки усилилось, вырвав из тьмы фигуру эриля и черную стену башни, а потом погасло совсем.
        - Готово, - сказал Ингьяльд, устало уронив руки.
        - Да сопутствуют тебе боги, - сказал Ивар, глядя, как эриль поднимает стату этку с земли. В душе причудливо сплетались недоверие и почти детский восторг - неужели и вправду можно летать словно птица?
        - Ой!.. - опешив, проронил Кари, когда ноги Ингьяльда оторвались от земли. Медленно, точно клуб дыма, эриль поднимался все выше и выше, пока не скрылся во мраке.
        - Ждите, - прозвучал сверху его приглушенный голос, а потом все стихло.
        Ожидание тянулось вязко и нудно, будто смола. Не умолкая, шелестел дождь, капли стекали по лицу, забирались под просыревшую одежду. Волосы так намокли, что их можно было выжимать.
        Веревка упала с легким шорохом, едва не шарахнув Ивара по лбу. Он невольно отстранился, схватился за меч.
        - Кого рубить собрался, конунг? - усмехнулся Лычко. Русич, несмотря на мрак, видел все как в ясный день.
        - Вас всех, уж больно обрыдли, - отшутился Ивар. - Давай забирайся!
        Лычко дернул веревку, проверяя, как она держится, и полез вверх, ловко пере бирая руками.
        - Харек, ты следующий, - предупредил Ивар. Когда настала очередь конунга - а ему предстояло взбираться последним, - на востоке, за горами, обозначился расс вет. Он с трудом пробивался сквозь тучи и пелену дождя. Из тьмы потихоньку выплы вала громада башни, похожая на уходящий к небесам ствол исполинского дерева.
        Подпрыгнув, Ивар ухватился за веревку. Та неожиданно больно врезалась в ладони, мешок на спине и меч потянули вниз с такой силой, точно конунг навьючил на себя парочку верблюдов.
        Вверх полз медленно, будто старая белка с перебитыми лапами. Дышал тяжело, как запалившийся конь, а в голову лезли нехорошие мысли о том, что с годами, как ни умней, растет почему-то не голова, а задница, Капли дождя, падая на раска ленный лоб, разве что не шипели.
        Последний отрезок пути преодолел на одном упрямстве. Сил в измученном теле осталось меньше, чем воды в прохудившемся бурдюке. Когда из темноты высунулись руки, подхватили под мышки, едва позорно не вскрикнул. Поздно понял, что кто-то из дружинников старается помочь.
        - Уф… - тяжело прохрипел Ивар, переваливаясь через подоконник. В бок впился обломок металлического прута. Судя по всему, ранее окно было сплошь забрано ими, но некоторые прутья оказались выломаны, другие погнуты, словно любопытный дракон пытался просунуть внутрь башку. - Кто это так… постарался?
        - Я, - стыдливо ответил Ингьяльд.
        - Веревку затащите и отвяжите… - пробурчал Ивар, падая на пол словно куль с зерном. Лицом угодил в пыль, та сразу набилась в нос. нестерпимо захотелось чихать. Задержать бы дыхание, но грудь вздымалась так, что трещали ребра.
        - Что-то долго лез, - ядовито поинтересовался Нерейд. - Не дремал по дороге?
        - Нет, - ответил Ивар, неимоверным усилием сдерживая чих. - Где это мы?..
        - В кладовке, - отозвался Иигьяльд. Он попал сюда раньше всех и успел осмот реться.
        Ивар приподнялся на руках, огляделся. Слабый свет, струившийся через изуро дованное окно, позволял увидеть тянущиеся вдоль стен длинные полки, на которых были свалены груды всякого барахла - здесь лежали подсвечники, жаровни с погну тыми ножками, кинжалы с выщербленными лезвиями.
        Квадратное помещение было не очень большим - десяток шагов в длину - и заканчивалось дверью, запертой, судя по всему, снаружи.
        - Хорошо хоть, не в караулке, - сказал Ивар, поднимаясь на ноги. Пыль облачком взвилась в воздух. - Ну что, проверим, что там, за дверью? Как бы только открыть ее по-тихому!
        - Давай-ка я попробую, - Нерейд белозубо улыбнулся, вытащил нож. С его помощью Болтун вскрывал самые хитрые запоры, отмыкал замки. Сейчас его не сму тило даже то, что замок висит снаружи.
        Некоторое время возился, чем-то скрежетал, на пол падали стружки.
        - Совсем тихо не получится, - сообщил он, повернувшись. - Грохнет немножко.
        - Лишь бы немножко, - сказал Ивар, вскидывая меч. Нужно быть готовым к тому, что там, за дверью, враг и что сразу придется вступить в схватку.
        Нерейд ткнул ножом, на той стороне двери что-то звучно шмякнулось об пол. Викинги замерли - каждый ждал криков, изумленных возгласов, топота ног и звона оружия.
        Но все было тихо.
        - Вперед… - сказал Ивар.
        Нерейд толкнул дверь. Та с легким скрипом отворилась, открыв серую каменную стену напротив. Ивар выглянул, В обе стороны Простирался совершенно темный кори дор.
        - Куда пойдем?
        - Может быть, направо? - предложил Ингьяльд. - Что-то мне кажется, что так будет лучше.
        Ивар пожал плечами, двинулся в указанном направлении. Шел в темноте, ощу пывая рукой стену, за спиной сопели и топали соратники. Затем впереди возник рас сеянный багровый свет, словно где-то там, прямо на полу, горел огромный костер.
        Пахнуло теплым, прокаленным воздухом, и коридор оборвался, выведя на неши рокую террасу. За ней виднелась громадная полость. Пронизывая ее посередине сверху вниз, в воздухе вибрировал толстый столб рубинового пламени, излучавший злой, режущий глаза свет.
        Он вырывался из земли, освещал идущие по стенам круговые террасы и исчезал, упираясь в черный, словно закопченный, потолок. Снизу, от основания столба, под нимался сухой жар и запах каленого камня.
        - Ничего себе! - удивленно сказал Лычко. - Какая мощь! А это кто там?
        Ивар пригляделся. У основания пламенной колонны, плохо видимые из-за черных одежд, суетились какие-то люди.
        - Подручные местного хозяина, - сказал Ингьяльд.
        - Откуда он их взял? Тоже сотворил?
        - В Степи наверняка есть свои колдуны, - ответил эриль. - Тех, кто не захотел признать его власть, хозяин башни уничтожил, а прочих нанял на службу. Как и конунгов. Ты же видел, кто водит его войска?
        - А не боится, что его свои же скинут? - Лицо Нерейда, освещенное багровыми бликами, казалось вырезанным из старого дерева; отсветы бегали по волосам, точно выплавленным из меди.
        - Не боится, - вздохнул Ингьяльд почти завистливо. - С такой мощью можно быть смелым!
        - Хватит языками трепать! Вы же не бабы на базаре, - сказал Ивар. - Я думаю, что нам нужно лезть вверх. Вон там вижу подходящую лестницу. Пошли.
        Терраска была шириной в шаг, как раз чтобы пройти человеку. Шли осторожно, не торопясь. Слева была отвесная стена, черная и шишковатая, точно оплавленная, справа пропасть, чье жаркое дыхание сушило кожу.
        Поднялись по лестнице, ступеньки которой под весом северян шатались и поск рипывали. Она привела на другую террасу, но викингов привлек уходящий в стену тоннель. Из него тянуло прохладой.
        - Туда? - спросил Ивар.
        - Туда, - кивнул Ингьяльд. - Чую, что там тоже будет лестница.
        Тоннель был круглый, словно нора, а стенки и пол покрывало твердое вещество, похожее на стекло. Ноги скользили, удержать равновесие стоило немалого труда.
        - Кто так строит, клянусь невинностью Фрейи? - выругался Нерейд, чуть не приложившись лбом о стену.
        - Это проложено не для людей, - мрачно ответил Ингьяльд. - И скорее прогры зено или проплавлено.
        Болтун сразу замолчал, точно ему заткнули рот. Чем дальше шли, тем более несокрушимой казалась мощь хозяина черной твердыни. Как сражаться с человеком, который способен повелевать стихиями?
        В коридоре стало светлее. К людям приближалось что-то излучающее синее, болезненное для глаз свечение.
        - Ложись! - рявкнул Ивар. Сам упал первым, громыхнув об пол ножнами.
        Нерейд поспешно брякнулся, прижался щекой к холодной поверхности, но шею вывернул, чтобы все видеть.
        По тоннелю неспешно, вереницей, летели шары из голубого огня. В них клуби лись молнии. В стороны выстреливали протуберанцы - в каждом ощущалась мощь, спо собная сокрушить город. С собой они несли запах свежести, какая бывает после сильной грозы.
        Когда последний скрылся за поворотом, вновь стало темно.
        - Быстрее вперед! - В голосе Ивара слышалась злость. - Хватит спать!
        Тоннель вывел в просторный зал. Вместо колонн тут были самые настоящие деревья. Под ногами чавкала земля, с высокого потолка лился желтый свет, похожий на солнечный.
        - Ничего себе лесок! - проговорил Скафти, нервно озираясь. Руки его сжимали секиру с такой силой, что, казалось, ладони вот-вот сомнут рукоять…
        - Скорее, сад, - поправил Ингьяльд. - И довольно большой…
        В зале легко разместился бы рынок. В одном из углов звенел струями фонтан, а чудные, незнакомые деревья переплетались ветвями, создавая сплошной зеленый полог. Там и сям виднелись громадные цветы, алые, синие, желтые, даже черные. От них исходил дурманящий запах.
        Среди листвы звонкими голосами перекликались птицы.
        - Должно быть, местный хозяин приходит сюда услаждать душу… - сказал Нерейд, оглядываясь. - Отдыхать то бишь в перерывах между злодействами!
        - Так, может, напакостим ему? - предложил Харек. - Срубим что-нибудь или сожжем…
        Болтун посмотрел на молодого викинга с презрением.
        - У тебя вместо головы пустой шлем, что ли? - сказал он. - Это же красота, а ее трогать жалко! Да и не по-мужски это - беззащитные деревья рубить.
        Харек покраснел.
        Через сад вела утоптанная тропка. Заканчивалась у противоположной стены, у широких дверей из черного дерева. Ивар не успел даже протянуть ладонь к золо ченым ручкам, как створки распахнулись - и из них шагнул высокий человек в черном балахоне и с бритой головой.
        При виде вооруженных людей он выпучил глаза.
        Ивар ударил ему прямо в горло, спеша пресечь возможный крик. Лезвие вошло глубоко, по нему хлынула кровь, брызнула на землю. Тяжелое тело рухнуло, затре щали сминаемые стебли.
        - Без крови пройти не удалось, - ровным голосом подытожил Ивар, вытирая клинок о черный балахон. - Мнится мне, теперь нас точно засекут. А тело на всякий случай спрячьте в кусты.
        За черными дверями обнаружился еще один зал, поменьше. В одной из его стен были окна, сквозь которые лился дневной свет. За решетками негромко хлюпало и журчало - дождь и не думал заканчиваться.
        Из этого зала вверх уходили сразу три лестницы. Нагло выбрали самую широкую, с мраморными ступеньками. Каждый шаг по ним отдавался таким цокотом, словно викинги для забавы набили на подошвы сапог подковы. На стенах горели светиль ники, выбрасывая тонкие струйки копоти.
        А наверху лестницы наткнулись на охрану. Перегораживая путь, замерли двое воинов громадного роста, Щиты в их руках быта как двери, а шлемы можно было использовать вместо ведер. На щетинистых лицах с вывороченными ноздрями и толс тыми губами мрачно горели багровые глаза.
        - Куда? - недружелюбно прорычал один из гигантов, - Дальше хода нет!
        - К хозяину вашему есть дельце, - сказал Ивар, сдвигаясь на шаг, чтобы прик рыть Нерейда, натягивающего тетиву на лук. - Он нас ждет, можно сказать, с нетер пением! Если не пропустите, будет недоволен!
        На звероватых лицах обозначилось недоумение, на узких лбах задвигались складки кожи.
        - Не велено! - прорычал один, более сообразительный. - Проваливайте!
        - Сейчас, - покладисто согласился Ивар, отступая в сторону. Стрела свистнула тонко и пронзительно, один из гигантов забулькал, рухнул на пол с тяжелым зво ном, будто опрокинулся шкаф с металлической посудой.
        Харек чуть запоздал с выстрелом, и второй воин успел прикрыться щитом. Стрела с разочарованным скрипом завязла в обтянутом кожей дереве.
        - Тревога! - громовым голосом выкрикнул уцелевший страж. Сверкнул его меч - полоса стали длиной с хорошую пику.
        - А так хотелось пройти без драки! - печально сказал Нерейд.
        - Тебе?.. - усмехнулся Ивар. - Ни за что не поверю!
        Кари с ревом обрушил палицу, громадный щит затрещал, смялся, как мягкое полотно. Страж отступил, замахнулся, но ему под руку скользнул Лычко, метнул вперед клинок. Лезвие вонзилось гиганту прямо в подмышку. Остатки щита с гро хотом упали на пол, рядом брякнулся меч, и только затем тяжело, как наряженный в кольчугу холм, упал сам великан.
        Но свое дело он сделал. Украшенные позолотой двери наверху лестницы распах нулись, из них выбежали такие же громадные воины. Быстро построили стену щитов, двинулись вниз с равномерным устрашающим лязгом.
        Один упал, получив стрелу в глаз, но другие зашагали быстрее. Надвигались сплошной стеной, в которой не было видно ни малейшей щелочки.
        - Кари, руки! - выкрикнул Ивар. Заметил удивление в глазах Скафти, невольно вспомнил то, как сам поразился, впервые увидев этот боевой прием в исполнении Хаука Льда.
        Кари послушно подставил ладони, Ивар прыгнул на них и тут же взлетел в воз дух, подброшенный мощным толчком. Внизу мелькнул ряд шлемов, сверху похожих на металлические женские груди, лезвие чужого меча чуть не зацепило ногу…
        Вот подошвы наткнулись на твердую поверхность. Кувырнувшись, Ивар призем лился на ноги уже за спинами наступающих воинов. Тут же присел, избегая возможной атаки, сам ударил низко, над самой землей.
        Кто-то вскрикнул от боли - острое лезвие рассекло лодыжку.
        Конунг успел ударить еще раз, в незащищенную спину, прежде чем двое гигантов развернулись и набросились на чужака. Отразил удар щитом, но рука мгновенно оне мела.
        Зарычал Кари, раздался отвратительный хруст, словно раздавили панцирь жука размером с собаку. Тетивы лопали непрерывно, стрелы впивались в тела - восполь зовавшись тем, что сплошная стена щитов нарушилась, лучники одну за другой пора жали цели.
        Ивар с невероятным трудом увернулся еще от одного выпада, когда один из его противников вскрикнул, прогнулся. Из-за его спины выскочил Лычко с окровавленным мечом, на лице русича расцвела кровожадная ухмылка.
        Второй дернулся в сторону, но только для того, чтобы угодить под удар Скафти. Тяжелая секира разрубила шлем вместе с головой и застряла, дойдя до зубов… Багровые глаза гиганта медленно погасли, и из страшной раны хлынула кровь.
        Ивар внезапно осознал, что вокруг тихо, что слышно только тяжелое дыхание воинов, да еще стук сердца отдается в ушах, словно звон кузнечного молота.
        - Этот был последним, - сказал Скафти, опуская секиру.
        - Ты уверен? - усмехнулся Нерейд, оглядывая лестницу. Она была залита кровью, точно пол скотобойни. Там и тут валялись тела, некоторые еще шевели лись, - Думаю, что после этой радушной встречи будут еще!
        - Увидим, - буркнул Ивар, ощущая, как в занемевшее плечо возвращается жизнь. - Пошли-пошли!..
        Да, за дверями их встретили. И уже не воины - десяток колдунов в темных одеждах.
        - Как-то негостеприимен местный хозяин, - пожаловался Нерейд. - Никак сам навстречу не выйдет, все холуев своих высылает!
        - Чтобы сразить тебя, хватит и нас, - презрительно сказал один из колдунов, носатый и тощий, как старый ворон.
        Поднял руку, его жест повторили остальные. Ивар ощутил, как незримая ладонь сдавливает ребра, стискивает дыхание. В груди затрещало, перед глазами замель кали яркие вспышки.
        - Не спешите! - Сквозь гул крови в ушах пробился голос Ингьяльда, непривычно властный и сильный.
        Что-то сверкнуло ярче сотни молний, невидимая хватка ослабла. Ивар вдруг обнаружил, что он стоит на коленях. Меч был в руке, но одежда пропиталась липким потом, а мышцы дрожали.
        На том месте, где стоял носатый колдун, остались только дымящиеся, обгорелые сапоги, Прочие чародеи пятились, со страхом глядели за спину Ивару, туда, где находился Ингьяльд.
        - Великий!.. - выкрикнул один испуганным голосом. - Наших бьют!
        - И будут бить! - проорал Кари, бросаясь вперед.
        Колдуны бросились врассыпную, словно галки от атакующего коршуна. Метнулись к дверям. Одному не повезло: он поскользнулся, брякнулся на пол. Откуда-то сверху на него обрушилась палица Кари, что-то хрястнуло, и на месте головы оби тателя черной башни осталось мокрое пятно.
        Другого настигла брошенная Ингьяльдом огненная руна. Колдун вспыхнул, словно факел, истошно завопил. Охваченная пламенем фигура метнулась в сторону, с визгом врезалась в стену.
        Вот она рухнула на пол, крики затихли. По залу поплыл сладкий аромат жженого мяса.
        - Ну что, теперь все? - спросил Нерейд с надеждой. - Теперь он выйдет сам?
        - И не надейся, - ответил Лычко, - так и чувствую, что придется тащиться на самый верх этой проклятой башни!
        - Придется, - прогремел из-под сводов зала мощный, но какой-то невнятный голос - Но не по своей воле!
        Тяжесть упала сверху, словно на плечи опустилась каменная плита. Ивар ощу тил, как заскрипели жилы, слышал стон, не сразу понял, что стонет сам. Его гнуло, прижимало к полу.
        - Сделай что-нибудь, эриль! - прохрипел рядом Кари.
        - Не могу, - ответил тот едва слышно.
        Меч в руке казался тяжелым, как бревно, но конунг вцепился в рукоять, будто тонущий в спасительную доску. Колени сгибались сами, шея хрустела, а глаза заво лакивало багровым туманом. Ивар увидел, как рядом пал плашмя Харек, распластав шись, точно раздавленная лягушка.
        - Все еще держитесь? - В громогласном голосе сквозило удивление. - Сильны невероятно…
        Ивар не выдержал, упал на колени, затем на четвереньки. Казалось, что спина вот-вот сломается… Сквозь кровавую дымку заметил, как в зал вбегают воины в сверкающих кольчугах. Попытался приподняться, встретить их оружием, но на плечах будто нависли пятеро таких же…
        - Не убивайте их, - прогремел голос, слабея, - они меня заинтересовали. Свя жите и доставьте ко мне.
        Руки Ивара подломились, он со всего размаха ударился лицом о твердый пол, на губах ощутил соленое. Его переворачивали, трясли, даже пинали по ребрам, но он не чувствовал ничего, словно все тело заморозили. Потом на руки намотали веревку, на ногах защелкнулось что-то холодное.
        Ивар ощутил, как его ставят на ноги, и тут же чувства начали возвращаться. Болели синяки на боках, саднили разбитые в кровь губы, кандалы больно врезались в щиколотки.
        - Ведите их! - Этот голос казался необычайно гулким.
        В голове было пусто, как в разграбленной сокровищнице. Ивар ощущал, что его шатает, по мышцам то и дело пробегали болезненные судороги. В полной мере Прояв ляли себя последствия вредоносного колдовства.
        В спину пребольно ткнули, и он поплелся, переставляя негнущиеся, точно выре занные из дерева ноги Способность нормально чувствовать и соображать возвращалась медленно. Длинную лестницу, устланную коврами, миновал как в тумане и оконча тельно очухался только в просторном зале, уставленном статуями из черного камня. Проникающий сквозь узкие окна рассеянный свет падал на скорбные лица благооб разных старцев в одеждах до пола, освещал могучих воинов в шлемах с гребнями и стройных девушек с кувшинами.
        Высечены все были с необычайным искусством - на каменных лицах, которые казались живыми, можно было рассмотреть мельчайшие детали. Звук шагов порождал в углах причудливое эхо.
        Миновав зал статуй, ступили на еще одну лестницу. Узкая, с высокими ступень ками, она плавно завивалась, словно раковина. Ноги уже гудели от подъема, но пленникам не давали перевести дух. Малейшая заминка кого-то из них - и сзади грозно кричали и болезненно били.
        Лестница закончилась площадкой, на которой, прикрывая массивные дверные створки, замерли двое воинов, по виду - родные братья тех, которых викинги сра зили первыми. С одним отличием - эти были раза в полтора крупнее. Даже высокий Ингьяльд не доставал до плеча любому из них. На чудовищно волосатых лицах крова выми пятнами выделялись глаза.
        - И чем их тут кормят, что они такие вырастают? - с завистливыми нотками в голосе пробормотал Нерейд. - Я тоже так хочу!
        - Ничего, - сказал один из конвойных. - Скоро тебя досыта накормят раскален ными углями.
        - Кто такие? - рокочущим голосом спросил один из стражей. Толстая ручища, в которой была зажата похожая на небольшой таран булава, шевельнулась.
        Дверные створки вздрогнули, открылись с протяжным гулом. Изнутри донесся тот самый невнятный голос, который викинги уже слышали, только теперь он звучал куда слабее:
        - Впустите их!
        Двигаясь медленно, точно ожившие горы, великаны расступились. Ивар заметил, что воины обычного роста, сопровождавшие пленников, сами побаиваются чудовищных стражей и стараются держаться от них подальше.
        В комнате, куда завели пленников, было темно и почему-то пахло хмельным.
        - Поставьте их у двери, - сказал тот же голос, - а трофеи положите рядом. Сами удалитесь.
        Двое воинов, пыхтя от натуги, втащили палицу Кари. Другие волокли мечи, луки, прочее оружие, отобранное у викингов, сумку Ингьяльда и даже простые мешки.
        Простучали быстрые шаги, хлопнула дверь. Вспыхнувший свет был таким ярким, что глазам стало больно. Ивар зажмурился.
        - Вот это да! - В невнятном голосе слышалось удивление, а сам он показался смутно знакомым. - Вот это удача! Неужели боги после стольких лет откликнулись на мои просьбы?
        Ивар поднял веки. Комната оказалась небольшой и совершенно пустой, за исклю чением стоящего у дальней стены низкого ложа. На нем полусидел-полулежал старик в бежевом, покрытом бордовыми пятнами халате. Борода его топорщилась точно старый веник, а на голове криво сидел зеленый, вышитый золотыми звездами колпак.
        В руке бородач держал высокий кувшин, бесцветные глаза смотрели мутно.
        - Клянусь подвигами Хлорриди! - ахнул стоящий рядом Нерейд. - Это же этот… Золотуха!
        - Ты даже не помнишь моего имени! - В голосе старика прорезалась злоба. - А вот я очень хорошо запомнил вас, северные варвары!
        Старик встал, пошатнулся, но тут же горделиво выпрямился, и в этот миг с глаз Ивара словно спала пелена.
        Перед ними был Золотуштра, великий маг, с которым пришлось столкнуться во время путешествия в Багдад.
        - Именно с того дня, как вы явились в мою башню, сошел я с тропы правед ности! - Золотуштра приблизился. Стало видно, что нос его отливает всеми оттен ками сизого, а в бороде застряли крошки. Ивару даже показалось, что среди волос копошатся насекомые. - Дурной напиток, именуемый брагой, жестоко помутил мой разум!
        - Э, а я не понял, - изумленно сказал Кари, - это что, он тут главный?
        - А ты думал, что под солнцем есть еще кто-либо, способный на столь великие деяния? - Золотуштра горделиво выпрямился и улыбнулся, продемонстрировав гнилые пеньки зубов. Разило от него, словно из бочки с прокисшим вином. - Пусть я нем ного… выпиваю, все же я могуч!
        Он потряс булькнувшим кувшином, поспешно приложился к нему. Вино текло по подбородку, бороде, капало на халат, кадык на тощей, старческой шее дергался, как попавшая в паутину муха.
        - С ума сойти, - тихо проговорил Нерейд. - Это мы его тогда напоили, а он взял да и спился с тех пор…
        - Всем бы так спиться, - так же негромко ответил Ивар, - Вон какую башню отгрохал. Да и война, разразившаяся в Степи, тоже его рук дело!
        - Да, спился. - Золотуштра оторвался от кувшина, утер губы. Глаза были осо ловелые, смотрели в разные стороны, - А виноваты в этом вы! Тот злодейский напи ток, именуемый брагой, - Золотуштра еще раз потряс кувшин и, обнаружив, что тот пуст, досадливо его отшвырнул; глухо хрястнуло, на пол осыпались черепки, - породил во мне великую жажду… Демоны пьянства одолели меня…
        Шатаясь, как драккар во время бури, он добрел до ложа и брякнулся на него так, что то заскрипело. Некоторое время молчал, точно собираясь с мыслями, а затем взгляд его прояснился, сверкнул злобой.
        - Да, я пытался бросить пить! - Речь стала разборчивой и четкой, - Но не смог! И тогда я решил отомстить, уничтожить тех, кто придумал брагу, диких лесных славян!
        - Вот зачем он гонит степняков на север! - ошеломленно прошептал Лычко.
        - О, для этого пришлось сделать немало! - Золотуштра щелкнул пальцами, в руках у него возник новый кувшин, полный, судя по сытому бульканью. Маг зубами вытащил пробку. - Я покинул башню, в которой провел девятьсот лет, построил новую, в этих диких горах! Я добыл то, о чем помнил мало кто из мудрецов…
        Золотуштра ловко запрокинул кувшин, широко раскрыл рот. Глотал вино жадно, словно верблюд, неделю шагавший по бесплодным пескам, воду. Во все стороны прянул густой винный запах.
        - Это он про Наковальню Сварога, - с презрением пояснил Ингьяльд. - И как он только ее добыл, пьяница?
        - Был бы трезвым тогда, ничего бы не вышло! - Маг рыгнул, утер губы ладонью. - А так я покорил Степь, поставил на службу всех, кто выжил! Мне подчи няются сотни тысяч воинов, и скоро в северных лесах не останется людей, умеющих гнать брагу! Пьянству - бой!
        - Да он чокнулся. - На лице Лычко нарисовалось омерзение.
        - Это точно, - согласился Нерейд, - мы-то думали, что во всем виноват рас четливый злодей, а оказалось, что в черной башне засел и творит всякие пакости свихнувшийся пропойца…
        - Какая разница? - пожал плечами Ивар. - Результат-то один. Слушай, маг, мы тебе в свое время навредили, согласен.
        - Еще как! - Золотуштра осушил второй кувшин, лицо его покраснело, глаза налились кровью.
        - Но те тысячи людей, которые сейчас из-за тебя гибнут, ни в чем перед тобой не виноваты! Помню я, что раньше ты не желал пачкать руки кровью.
        - Все мы меняемся. - Золотуштра ухмыльнулся, почесал живот. Золотой колпак свалился с его головы обнажив потную, блестящую лысину. - Когда-то я следовал заветам Ахура-Мазды, и что? Пусть гибнут невинные, лишь бы совершилась месть!
        - Надо было его еще тогда прирезать, - с сожалением проговорил Нерейд. - Хлопот было бы меньше…
        - Но теперь ты можешь отомстить тем, кто нанес тебе ущерб! - продолжал убеж дать Ивар. - Казни нас, пытай как угодно, но только прекрати эту войну!
        - Прекратить? - Золотуштра уставился в потолок, огладил бороду. - Ни за что! Потому что мне нравится чувствовать себя вершителем судеб народов! Почти тысячу лет я жил затворником, настало время повести этот мир туда, куда нужно…
        Маг встал, в его движениях почувствовалась неожиданная уверенность. Золо туштра шевельнул бровями, и облик его разительно переменился. С халата исчезли все пятна, борода улеглась блестящими прядями, взгляд очистился, а лысину скрыл новый колпак, черный, украшенный золотым шитьем.
        Перед викингами стоял на самом деле великий маг. Впечатление портил только сизый нос.
        - Вести мир? - сказал Ингьяльд, - А ты уверен, что он захочет пойти туда, куда ты его поведешь?
        - А у меня хватит силы заставить, - Золотуштра подошел ближе, - Или ты сом неваешься?
        - Если бы ты согласился прекратить войну, у тебя был бы шанс остаться в живых, - проговорил Ивар устало, - Теперь его нет!
        - Это еще почему? - Маг подпрыгнул, подозрительно оглядел пленников, - Что вы задумали?
        - Убить тебя, - Искренности в улыбке конунга хватило бы на десяток смертных приговоров. - У нас в Северных Землях очень не любят колдунов, особенно тех, кто лезет в людские дела…
        - Ох доберусь я до ваших Северных Земель! - Золотуштра нехорошо ухмыльнулся, и невидимые руки стиснули Ивару горло. Захрипел стоящий рядом Кари.
        - Они уже добрались до тебя! - неожиданно сказал Лычко. - Твое колдовство действует только на людей…
        Русич страшно оскалился, неожиданно кинулся вперед, кувырнулся через голову. Брякнули кандалы, свалившись с истончившихся ног, которые превратились в зве риные лапы, лопнула веревка, перегрызенная острыми зубами.
        - Как? - Глаза Золотуштры выпучились. - Почему? Ты же не должен двигаться!
        Крупный волк с блестящей шерстью оскалился, прыгнул вперед. Маг дернулся в сторону, но зверь повалил его, прижал к полу. Сомкнул было челюсти, но тут же завыл, задергался. От рук Золотуштры, впившихся в бока хищника, поднимался дым, пахло паленой шерстью.
        - Кари, быстрее! - рявкнул Ивар, ощущая, что невидимая хватка исчезла.
        Берсерк напрягся, веревка на его руках с сухим щелчком лопнула. Разорвав кандалы, словно они были сплетены из гнилого лыка, он бросился к Ивару.
        - Давай остальных!.. - приказал Ивар, растирая занемевшие запястья.
        Золотуштра с неожиданной силой отшвырнул от себя оборотня, вскочил на ноги. Несмотря на почтенный возраст и беспробудное пьянство, маг двигался стремительно и гибко, словно ядовитая змея.
        Лычко зарычал, прыгнул вновь, не давая магу времени сотворить заклинание. Золотуштра отскочил, с его пальцев сорвалась багровая молния. Но прошла мимо, ударила в стену, расплескав камень словно воду. От нее осталась обугленная воронка.
        - Держись, Лычко! - крикнул Ивар, метнувшись туда, где лежало оружие. Схватил меч, по телу прокатилась волна сладостной дрожи. - Сейчас помогу!
        В зале стоял треск и звон - Кари остервенело драл путы.
        Волчьи зубы клацнули около самого горла Золотуштры, но тот в самый последний момент увернулся. И тут увидел падающее на него лезвие меча Ивара. В глазах мага полыхнул страх. Он спешно подставил руку.
        Клинок отскочил с противным лязгом, точно напоролся на камень. Ивар не сразу сообразил, что случилось, а когда понял, то холодок пробежал по позвоночнику Золотуштра отбил удар голой ладонью!
        Но испугаться не успел: пришлось уворачиваться от очередной молнии. Она про неслась уже совсем рядом, обдав неистовым жаром. Ивар почувствовал, как затрещали волосы.
        - Держи, сволочь! - Нерейд, добравшийся до лука, спустил тетиву. Стрела вон зилась магу в плечо, пропорола халат, с неприятным треском разворотила плоть, но неглубоко, словно тело Золотуштры состояло из твердого дерева. - Разрази меня Мьелльнир!
        Маг пошатнулся, небрежным движением, как котенка, отшвырнул наскочившего на него оборотня.
        - Ну все, тебе конец! - проревел Кари, занося палицу.
        - Не дождетесь! - гордо ответил Золотуштра. Он хлопнул в ладоши, взмыл в воздух - пущенная Хареком стрела разочарованно свистнула, пролетев чуть ниже подошв, - и мгновенно исчез.
        - Куда это он? - спросил Скафти, взмахнувший было секирой.
        - Сбежал, - объяснил Ивар. - Понял, что всех ему не одолеть. А теперь ухо дим, быстрее! Я думаю, тут скоро будет очень людно!
        Быстро похватали валявшиеся на полу мешки. Лычко ударился оземь, встал уже в человеческой личине. Когда одевался, кривился - на боках остались ожоги в форме ладоней.
        - Вышибайте дверь! - приказал Ивар.
        Кари ударил в створки с разбега, словно скатившийся с горы исполинский камень. Привыкшие открываться медленно и неторопливо, те распахнулись с мерзким грохотом. Одного из громадных стражей, расположившегося слишком близко, сшибло. Грохоча доспехами, он покатился вниз по лестнице.
        Второй успел обернуться и даже заслониться щитом. Палица рухнула ему на голову, смяв шлем, точно его свернули из бересты. Череп треснул, багровые глаза погасли, длинный меч выпал из руки.
        Упавший страж поднялся-таки, но только лишь затем, чтобы получить стрелу в горло. Что-то булькнуло, и могучее тело вновь брякнулось на ступеньки, но теперь оно уже было мертвым.
        - Вниз! Не стоять! - гаркнул Ивар.
        На середине узкой лестницы викинги встретили еще нескольких воинов, смели их на ходу. Нерейд поскользнулся на разлившейся крови, с размаху впечатался головой в стену. Полетели искры.
        - Осторожнее! - недовольно сказал Лычко, - Ты так всю башню развалишь!
        - Беспокоишься, что камушки помнут мне прическу? - отшутился Болтун, прыгая сразу через две ступеньки.
        Глава 18 НАКОВАЛЬНЯ СВАРОГА
        Топоча, как орава подкованных коней, они вбежали в зал со статуями. Кари слегка занесло, и он плечом зацепил одно из изваяний. Высокий воин с копьем пошатнулся и медленно рухнул. Полетели в сторону осколки, с грохотом покатились обломки. Один из них ткнулся в ноги следующей скульптуре - скупо одетой девице с кувшином.
        Та накренилась и тоже упала, зацепив сразу еще двоих соседей. Те дружно зашатались.
        - Быстрее! - гаркнул Ивар. - А то завалит насмерть!
        - Ой! - вскрикнул Харек, когда в щеку ему воткнулся осколок, отскочивший от какого-то изваяния.
        Когда выбрались из зала, там все грохотало и трещало, к потолку взвилось облако черной каменной пыли, словно поперек помещения натянули занавес из полуп розрачной ткани.
        - Ну как пьяные медведи, - пробурчал Нерейд. На его роже расплылась довольная мина. Улыбался он так, как будто всю жизнь мечтал учинить подобный разгром.
        - Потом трепаться будешь, - зло одернул его Ивар. - Ногами шевели!
        Спустились ниже еще по одной лестнице и наконец оказались в зале, где их пленили. Обугленные сапоги никто не догадался убрать - так и стояли, испуская едкий дым. Завидев их, Ингьяльд горделиво выпрямился. На его длинном, исхудалом лице нарисовалась довольная усмешка.
        - Вон туда! - Ивар мечом указал на неприметную дверцу в углу.
        - Но мы же прошли вон там? - удивился Лычко, кивнув в стороны высоких золо ченых створок.
        - А кто сказал, что будем возвращаться? Нам бы забиться в какой уголок и погоню переждать!
        - Вот они, лови! - Этот крик заставил Скафти вздрогнуть, а Нерейда зашипеть разгневанной змеей.
        В зал один за другим вбегали могучие воины, облаченные с ног до головы в железо, словно рыцари Валлаида или Бретланда. Щитов у них не было, зато они дер жали в руках мечи, такие длинные и тяжелые, словно их перековали из плугов. Сквозь узкие прорези в шлемах, похожих на горшки, сверкали глаза.
        - Ох я разозлился!.. - Нерейд ухитрился всадить стрелу в узкую щелочку. Воин рухнул, а Болтун отшвырнул лук в сторону - стрелы закончились. - Сейчас вы у меня получите!
        - Не тяните время! - выкрикнул Ивар, отбивая удар. - Если задержимся, попадем под колдовские чары!
        Нерейд, воя, точно зимняя вьюга, ловким ударом всадил клинок в открывшуюся меж пластинами доспехов брешь. Кари обрушил палицу сверху, неповоротливый про тивник не успел отступить. Раздался лязг, верхушка шлема стала плоской, а из-под забрала, пятная блестящий металл, хлынула кровь.
        Харек и Скафти сражались спина к спине, гиганты в железе теснили их. Уши забивал лязг, какой бывает в кузнице.
        - Не ввязывайтесь в драку! Отходим! - Ивар присел, его клинок с легкостью разрубил чью-то ногу вместе с прикрывавшим ее кольчужным чулком. - К лестнице, к лестнице!
        Сорвал горло, и команды, срывавшиеся с губ, получались сиплыми, точно зимняя песнь волка. Но его услышали. Ингьяльд страшным ударом переломил клинок против ника и первым отскочил назад. Попутно цапнул за шиворот Нерейда, который упрямо лез вперед и рычал не хуже оборотня.
        - Уходим! - натужно рявкнул Ивар еще раз, ощущая, как саднит гортань.
        - Сейчас! - Кари могучим ударом сплющил голову врага. Остальные, устрашив шись, отхлынули назад.
        За дверцей оказалась узкая, темная лестница. Пахло тут горелым жиром, а бежать пришлось почти на ощупь. То и дело кто-нибудь спотыкался, и воздух огла шали звучные проклятия.
        Когда впереди показался трепещущий желтый свет, Ивар вскинул меч, готовясь рубить. Но навстречу конунгу выступил человек в скромном одеянии слуги. В одной руке он держал свечу, в другой - покрытое крышкой блюдо.
        При виде окровавленных воинов челюсть его отвисла, а ноги подогнулись.
        - Не убивайте меня! - воскликнул он, падая на колени.
        - Куда ведет эта лестница? - спросил Ивар быстро. Сверху доносились крики преследователей, лязгало железо. Охрана башни, гонимая страхом перед Золотушт рой, мчалась по следам беглецов.
        - На кухню, - часто моргая, ответил слуга. - А оттуда три выхода, к кладо вым, на главную лестницу и к топкам…
        - Понятливый, - хмыкнул Ивар, ударил кулаком быстро и точно. Голова слуги дернулась, он опрокинулся на бок. Свечка погасла, блюдо с лязгом поскакало вниз по ступенькам, словно надеялось убежать. - Поэтому будет жить, хотя очухается не скоро.
        Сверху приближалось багровое свечение, там шли с факелами.
        Выбежали в кухню, обширную, словно тронный зал, полную аппетитных и чадных запахов. Под низким потолком клубился дым, над огромными очагами, где с ревом пылало жаркое пламя, на вертелах жарились цельные бычьи туши. Повара, голые по пояс, были покрыты блестящей пленкой пота.
        - Это еще что? - гаркнул один из них, лысый, с выпирающим животом, похожим на волосатый бурдюк. Острый нож в его руке размерами не уступал мечу.
        - Неприятности, - ответил Ивар, вонзая клинок в брюхо толстяку. Тот нес колько мгновений неверяще смотрел на поразившее его лезвие, затем медленно пова лился. - Остальные - туда!
        Окровавленным мечом ткнул в сторону той лестницы, откуда появились викинги. Повторять команду не пришлось. С топотом и гамом повара бросились к двери.
        - Роняйте столы, и воды, воды в очаги! - приказал Ивар.
        С грохотом падали широкие столы, скользкие от жира и крови, мягко шлепались с них куски мяса. Несколько больших котлов вылили прямо в пламя, в воздух с шипением поднялось облако едкого пара, заполнило помещение.
        - Все за мной! - Широкая дверь, которую Ивар выбрал для отступления, вела явно не на главную лестницу. Когда проскользнул в нее то сквозь клубы пара уже слышалась ругань преследователей. Прорвавшись через толпу испуганных поваров, те все же пробились в кухню. Но наткнулись на завал из опрокинутых столов и видящую в воздухе завесу пара.
        Дверь прикрыли тихо. Сдерживая дыхание, побежали по коридору, который через десяток шагов закончился очередной лестницей. Черная башня была напичкана ими. словно кусок окорока чесноком.
        - И где они берут столько мяса? - успел на бегу позавидовать Нерейд. - Сколько наблюдали, ни одного обоза не видели… А тут бычьи туши!
        - А маг их творит, - предположил Ингьяльд, пыхтя, словно забегавшийся старый пес - так же как и людей. Ты же видел, как он ловко извлекал из воздуха кувшины с вином?
        Сзади было тихо. Погоня, похоже, свернула не туда. Несмотря на это, Ивар безжалостно подгонял дружинников. Спустились по лестнице и очутились в настоящем лабиринте переплетающихся коридоров, На стенах тут горели светильники, а часто попадающиеся двери вели в обширные помещения, заполненные мешками, бочонками или кувшинами. В одном было холодно, словно на леднике, в морозной дымке покачива лись на вбитых в потолок крюках освежеванные туши.
        - Может, хватит бегать? - предложил Лычко. - Затаимся где-нибудь, переждем…
        - Ага, - поддержал Ингьяльд, - я возьмусь защитить вас от колдовского поиска.
        - Тогда давай сюда - Ивар заглянул в очередную кладовую, где штабелями выси лись огромные бочки. Их раздувшиеся коричневые бока лоснились и поблескивали.
        - Никак в них вино?.. - Нерейд оживился, шмыгнул сопливым носом.
        - Масло! - отрезал Ивар. - А то и вовсе какая-нибудь гадость. Прячьтесь лучше. Ингьяльд, принимайся за работу.
        Кари, Нерейд, Харек и Скафти двигали бочки, стараясь особенно не грохотать, Ивар давал указания Лычко стоял у двери. Уши его шевелились, как у хищного зверя, глаза горели желтым огнем.
        - Ну как? - спрашивал Ивар время от времени. Ему казалось, что дружинники шумят так, что слышно от верхнего этажа башни до самого ее основания.
        - Пока тихо, - отвечал оборотень.
        Ингьяльд рисовал руны прямо в воздухе. От его руки оставался след из лило вого пламени. Сложные вязаные знаки сменялись один другим, медленно гасли, выбра сывая в стороны шипящие искры.
        - Как тяжко, - прошептал эриль, вытирая с лица обильно струящийся пот, - словно мешает что…
        - Колдовство мага, ясное дело, - бросил Нерейд. - Все готово!
        Бочки образовали что-то вроде вала, за которым осталось немного пространс тва. Его как раз хватило на то, чтобы несколько человек смогли здесь спрятаться. Перебраться через него можно было только в одном месте, а заметить тайник сна ружи не смог бы даже самый внимательный глаз.
        - И у меня. - Ингьяльд провел последнюю черту, устало опустил руки. - Теперь ему нас не найти! Да и те, кто сюда заглянет, будут очень невнимательны.
        - Вовремя, - обернулся от двери Лычко, - похоже, они добрались сюда…
        - Живее в укрытие. - Ивар уже и сам слышал голоса, шаги, бряцанье оружия.
        Ощутил под руками скользкие края бочки, в которой плескалось что-то тяжелое, густое, скользнул за нее. В закутке было темно, как в глубине пещеры, от затаив шихся рядом соратников несло потом, словно от лошадиного табуна в жаркий день.
        Шаги грохотали уже под самой дверью.
        - Молчок! - прошептал Ивар. - И не дышать! Стало тихо, словно в могиле, даже Кари прекратил сопеть. Негромко скрипнула дверь, на стену над затаившимися викингами упал слабый отсвет.
        - Ну что там? - спросил из коридора голос, в котором звучали командные нотки.
        - Бочки одни, - ответил ему другой, куда моложе. - Тут даже мышь не спря чется, разве что очень худая!
        - Ладно, пошли дальше. - В командном голосе слышались злость и разочарова ние. Похоже, что воины Золотуштры в тщетных попытках отыскать беглецов рыскали по башне уже давно.
        Дверь закрылась, вновь стало темно. - Уф, слава Одину, покровителю скрыва ющихся! - истово вымолвил Нерейд.
        - На Одина надейся, а сам не плошай, - добавил Ивар. - Если бы бочки не ворочали, как проклятые, то не помог бы никто из асов. Да и все вместе, ежели собрались бы скопом, немного бы сделали…
        - Вот скромник! - покачал головой Харек, покосившись на Лычко. - Только нем ногие у нас умеют превращаться…
        Русич смущенно отвел глаза.
        - Кстати, Лычко, а чего ты скрывал, что можешь обращаться в волка? - поинте ресовался Нерейд.
        Все глаза обратились на русича. Тот сидел понурый, согнувшийся, желтые глаза полнила печаль.
        - Да чего там, - сказал с неловкостью, - в оборотничестве нет никакого кол довства. Но таких, как я, все равно колдунами считают. А к ним, сами знаете, как относятся.
        Все было понятно. Колдунов везде боялись и не любили. Человек, лишь заподоз ренный в колдовстве, никогда не сумел бы попасть в дружину русичей, а тем более в стольники князя тиверцев.
        - Ладно, волк ты или нет, - проворчал Ивар, - это дела не меняет. Главное, чтобы человек был хороший. Ведь так?
        Викинги отозвались слитным одобрительным гулом.
        Ингьяльд, судя по равномерному сопению, уже спал. Руны вязать - дело труд ное, не легче чем таскать тяжести или размахивать мечом. Хилому никогда не преус петь в ремесле эриля.
        - Отдыхайте пока, - сказал Ивар. - Я посторожу первым.
        Сидели тихо, словно мыши, застигнутые в ненадежном убежище. По очереди сме няли друг друга на страже, свободные от нее отсыпались за ночь, проведенную на ногах. По коридору мимо кладовой то и дело грохотали шаги, слышались злые голоса. Затем все стихло.
        - Похоже, что ночь наступила, - сказал Лычко. - Пока нас искать не будут.
        - Откуда знаешь? - спросил Ивар. В убежище было темно, и. кроме постепенно усиливающегося голода, измерить время было нечем.
        - Чувствую. - Русич улыбнулся, - Пойду схожу на разведку.
        - Тебя поймают.
        - Вряд ли. - Лычко поднялся в полный рост, хрустнул суставами и принялся раздеваться.
        - Ну если только так, то иди, - кивнул Ивар. - Но лучше бы тебе обернуться сейчас летучей мышью.
        Одежда легла на пол, и Лычко кувырнулся через голову. Приземлился уже на волчьи лапы, негромко клацнули о камень когти. Мир для русича сразу стал другим, полным запахов и звуков, какие человек уловить не в состоянии.
        Глянул на Ивара. В глазах того мелькнула опаска. Но страхом от конунга не пахло, зато он источал сильный, хорошо ощутимый аромат вожака, того, за кем стоит идти, кому нужно подчиняться. Лычко чувствовал его даже будучи человеком и поэтому не удивлялся тому, как легко Ловкач подчиняет себе людей.
        - Хорошая собачка, - с усмешкой пробормотал Нерейд. Протянул руку, чтобы почесать за ухом.
        Лычко оскалился, рыкнул негромко, одним движением перепрыгнул бочки. Из щели под дверью тянуло холодом. В воздушной струе ощущались запахи многих людей, но все они давно покинули коридор.
        Принюхавшись, побежал налево. Человеку бы долго пришлось плутать в лабиринте коридоров, прежде чем он отыскал бы выход. Но волку оказалось достаточно навост рить уши, чтобы услышать, как за несколькими поворотами о чем-то треплются воины Золотуштры.
        А стражи оказалось много. На кухне, через которую прошли сюда, сидели сразу десятеро. От них мощно перло луком, грязной одеждой, перегаром. Судя по нему, они только что выпивали.
        От скуки воины Золотуштры болтали. Лычко остановился под самой дверью, прис лушался.
        - Сколько хоть их было? - спросил один.
        - Человек пять, - ответил другой, судя по всему, один из тех, кто сталки вался с викингами в бою. - Но все огромные, настоящие варвары с севера!
        - Пятеро варваров? - не поверил первый, - И это они положили два десятка полукровок?
        Полукровками, похоже, называли гигантов с алыми глазами, охранявших покои самого Золотуштры.
        - Они убивали их с такой легкостью, как я сражаю зайца, - подтвердил третий голос, сиплый, как рев простуженного ишака. - Непонятно только, чего они не поделили с нашим хозяином.
        В вони Лычко почувствовал терпкую струйку. Ее запах нельзя было спутать ни с чем - воины Золотуштры до дрожи в коленках и до мокрых штанов боялись пробрав шихся в башню врагов.
        Лычко про себя улыбнулся и, развернувшись, потрусил вниз по лестнице. Нужно было разведать другие выходы.
        Когда голова с оскаленной пастью и горящими глазами возникла над краем бочек, Ивар невольно вздрогнул. Лычко двигался совершенно беззвучно, даже в дверь ухитрился проскользнуть без скрипа.
        - Вот напугал йотун мохнатый, - проворчал Нерейд. Волк лишь насмешливо оска лился, кувырнулся через голову… Лычко принялся торопливо натягивать одежду.
        - Ну что там? - нетерпеливо спросил Харек.
        - Все перекрыто, - ответил русич, - У каждого выхода, на каждой лестнице отряды воинов. С ними колдуны. Пробиваться будем - положим многих, но и сами погибнем.
        - Будущее хоть и героическое, но малопривлекательное, - сказал Нерейд, поче сывая щеку. - Что делать будем, конунг?
        - Погибать нам рано, - сказал Ивар. - Будем отсюда выбираться. Лычко, ты видел рядом окна?
        - Есть одно, - кивнул оборотень.
        - Вот через него-то… - Ивар вздохнул, без особого удовольствия вспомнив бол тание на веревке в кромешной темноте, - мы и полезем вверх. Туда, где нас меньше всего ждут. Ингьяльд, ведь ты сможешь полетать еще раз?
        - Попробую… - отозвался эриль без особой уверенности.
        - Тогда чего сидим? - Ивар поднялся, - Пошли. Лычко, веди.
        В коридорах было темно и тихо, шум шагов порождал шуршащее эхо. Казалось, что со всех сторон кто-то подкрадывается. Идущий последним Нерейд то и дело оглядывался.
        Окошко оказалось узким, как бойница, и забранным металлической решеткой. За ней была тьма, на небе сквозь тучи кое-где проглядывали звезды. Туманными грома дами вздымались силуэты гор.
        - Кари, давай, - сказал Ивар - Только постарайся особенно не шуметь.
        - Попробую… - Берсерк ухватился за прутья решетки, на руках его взбугрились громадные мускулы.
        Тишину разодрал негромкий скрежет - и в решетке образовалась дыра, через которую мог протиснуться человек. Ингьяльд уже достал статуэтку, поставил на пол и расхаживал вокруг нее, бормоча и воздевая руки.
        - Да, это вам не меч, - сказал Нерейд, с сожалением наблюдавший за эрилем, - его вынул из ножен - и сразу рубить можно…
        Ингьяльд ничего не ответил, только забубнил громче. В окно ворвался порыв теплого, сухого ветра, напомнившего Ивару о далекой южной пустыне, и эриль, под хватив статуэтку, сияние которой померкло, полез в окно.
        - Ждите, - сказал он и пропал во мраке.
        - И зачем мы только влезли в это дело? - почесывая голову, проговорил Нерейд. - Сидели бы дома, пили бы пиво… И почему именно мы должны спасать родину? Что, нет других, более умелых или сильных? Да и боги на что? Шарахнул бы Тор молотом по этой башне - камушки бы раскатились ой как далеко…
        - Молот Тора не для таких мелочей, - покачал головой Ивар. - И вообще, боги могут сделать что-то в Мидгарде только руками людей, ведь это наш мир. А насчет сильных и умелых… может, они и есть, да только сидят дома и пьют пиво или воюют где-нибудь в Брет-ланде или Серкланде… Каждому своя судьба!
        - Да, с судьбой не поспоришь, - согласился Нерейд. Некоторое время ждали в тишине, потом мимо окна с шуршанием упала веревка.
        - Ингьяльд не подвел. - Ивар оглядел свое воинство. Дружинники выглядели оборванными, грязными и усталыми, словно полгода скитались по лесам и болотам, но глаза у всех горели. - Теперь дело за нами. Кари, ты первый.
        - Это почему?
        - Потому что если твоя задница застрянет в этом окошке, то мы изнутри тебя как-нибудь протолкнем, - объяснил конунг.
        Берсерк долго примеривался, пыхтел, затем с кряхтением вдавился в дыру. Лез медленно. В какой-то момент Ивару даже показалось, что тот застрял. Раздался треск, и на одном из прутьев остался кусок ткани.
        - Что за жизнь, - сказал Нерейд, глядя на него, - одни убытки!
        Один за другим викинги исчезали за окном, веревка тряслась, словно припа дочная змея, потом затихала, сигналя о том, что настала пора взбираться следующему.
        Ивар, как и прошлой ночью, взбирался последним. Легко проскользнул между прутьев и повис над бездной, вцепившись в веревку ладонями, которые ободрал еще вчера. Медленно полез вверх, ощущая себя трудолюбивым муравьем, который карабка ется по стволу исполинского дерева, перебирая лапками на скользкой, черной, блес тящей коре. Дряхлым и очень уставшим муравьем, которому не хватает пары ног…
        Лицо овевал прохладный ветер, но Ивару все равно было жарко. Вспотел так, будто в зимнем исподнем бегал по солнцепеку. Пот тек по спине ручьями, остава лось надеяться, что не капает вниз, подобно теплому соленому дождику.
        В открывшееся окно, в которое, как язык в пасть, уходила веревка, втиснулся из последних сил. Тут, к, счастью, не было решеток, зато под ногой, когда ступил на пол, хрустнули осколки стекла.
        - Разобрались, где мы? - поинтересовался конунг, восстановив дыхание
        - Все там же, в башне, - радостно ответил Нерейд, - только чуть повыше!
        - Очень умно, - пробормотал Ивар, оглядывая широкий коридор со сводчатым потолком, тянувшийся вдоль стены башни. Все тут выглядело иначе, чем внизу, - стены покрывала мозаика из разноцветных камней, пол выложен мраморными плитами.
        - Мне тут не очень нравится, - сообщил Лычко. Вид оборотень имел тревожный и если бы находился в волчьей шкуре, то шерсть на его загривке стояла бы дыбом.
        - Мне почему-то тоже, - хмыкнул Ивар. - Но деваться некуда. Разве что обратно в окно выпрыгнуть.
        Обе стороны коридора выглядели одинаково, но Ивар без тени сомнения зашагал направо. Чувствовал, что тут, в верхней части башни, все дороги рано или поздно приведут к ее хозяину.
        По правую руку попадались окна, широкие, застекленные. За ними простиралось небо. Сметенные ветром тучи исчезли, и сотни звезд высыпали на прогулку по чер ному лугу ночи. Мягкий свет падал на горы, серебрился на далеких, заснеженных вершинах.
        Не прошли и полусотни шагов, как коридор закончился. Из полумрака выплыли массивные двери, на которых мрачно блестело металлическое кольцо размером с человеческую голову.
        - Пожалуй, зайдем. - сказал Ивар, берясь за кольцо, - Оружие готовьте…
        За спиной заворчали, да так, что мороз вцепился в спину острыми когтями.
        - Осторррожнее, - почти прорычал Лычко, - мне очень не нррравятся запахи, идущие из-за этой двери.
        Ивар лишь пожал плечами: он ничего не чувствовал, но куда человеческому носу до волчьего? Дверь подалась легко, открылась мягко, без всякого скрипа. Ивар сделал шаг вперед, на уши обрушилась какофония шелеста листьев, негромкого рыча ния, сопения и резких, пронзительных криков. Нос чувствовал запахи шерсти, птичьего помета и еще чего-то непонятного…
        Глаза привыкли, и он различил, что стоит в самом начале громадного зала, засаженного деревьями. Между ними виднелись металлические клетки. Во многих из них было заметно движение.
        - Тут он держит зверей, - сказал Ингьяльд, - интересно, зачем?
        - Для колдовства, - ответил Нерейд со знанием дела, - Там когти всякие нужны, шерсть, печень нетопырей, слюна бешеных шакалов, ну и всякое прочее. Не гоняться же Золотуштре за шакалами по пустыне?
        - Думаю, что он в своем колдовстве обойдется без всякой шерсти и когтей, - усмехнулся эриль, - Ему хватит лишь движения пальцев.
        В ближайшей клетке что-то зарычало. Черная фигура, похожая на человеческую, только куда выше и массивнее, поднялась в полный рост. Стала видна черная шер сть, толстые пальцы ухватились за решетку, на уродливом лице блеснули багровые глаза.
        - Ничего себе зверюшка! - восхищенно сказал Ингьяльд.
        «Зверюшка» задрала верхнюю губу, обнажив широкие зубы, и потрясла прутья так, что вся клетка загудела, заходила ходуном. Ниже шеи заколыхалось что-то похожее на два бурдюка.
        - Да это девочка!.. - ахнул Нерейд.
        - Ну ты силен! - с восхищением сказал Лычко. - Ни одной юбки не пропускаешь, даже той, на которой юбок… гм… нету!
        - Хватит болтать, пойдем, - прервал дружинников Ивар.
        На широкой дорожке, проложенной по центру зала, под ногами скрипел песок. Часть клеток, мимо которых шагали викинги, казались пустыми, в других сидели и лежали причудливые и странные существа… С удивлением они разглядели самого нас тоящего упыря, родного братца тех, с которыми не так давно сражались. Он сидел в заполненном водой углублении, откуда воняло болотом и тиной. Наружу торчала только круглая, как кочан капусты, голова.
        Завидев людей, упырь зашипел, глаза его хищно блеснули. С лягушачьей грацией выбрался на бортик, прошлепал к самой клетке, оскалил острые, как спицы, зубы.
        - Давно не кормили, видать, - сказал Нерейд. - Прирезать, что ли, чтобы не мучился?
        - Оставь, - бросил Ингьяльд. - Пусть живет.
        В следующей клетке громадным клубком лежала длинная, как дерево, черная змея. Чешуйки матово поблескивали. Заслышав шаги, развернулась с легким шорохом, и Ивар едва не подпрыгнул - на змеиной шее красовалась человеческая голова. Вместо волос была та же чешуя, лицо оказалось голым, без бровей, но глаза смот рели осмысленно.
        - Ходют и ходют, - высунув раздвоенный язык, сварливо просипела змея. - Чего не сидится? Даже ночью покоя нет!
        Нерейд шарахнулся, словно девица от мыши.
        - Вроде и не пил! - изменившимся голосом проворчал он. - А такое померещи лось!..
        - Щас я тебе примерещусь, - пообещала змея, приподнимая голову повыше, - Мало не покажется!
        Прянула вперед так стремительно, что видно было только смазанное движение, прутья клетки на мгновение окутались голубоватым сиянием. Змею отшвырнуло назад, она с раздраженным шипением закрутилась на полу, свиваясь в многочисленные кольца.
        Обитатели соседних клеток заволновались, из темноты донеслись раздраженные крики.
        - Это наг, - сказал Ингьяльд, - змеечеловек. Лучше его не злить!
        - Если каждую зверюгу будем разглядывать, то стражи Золотуштры отыщут пас тут утром, у клетки с очередным нагом!.. - Ивар чуть повысил голос: - Прекратите треп!
        Дальше шли в молчании. Взгляд было трудно оторвать от диковинных птах, чьи перья во тьме переливались словно крошечные радуги, зубастых полосатых котов размером с быка, из пасти которых торчали клыки, похожие на сабли, других чудесных или страшных тварей.
        Золотуштра собрал их, похоже, со всего света.
        Когда из полумрака выступила широкая дверь, Ивар вздохнул с облегчением. Взглянул на Лычко.
        - Никого не слышу, - сказал тот, - там пусто, как в кошельке гуляки.
        Ивар тихонько толкнул дверь, выглянул. Перед ним лежала широкая, крутая, застланная коврами лестница. На выложенных мозаикой стенах, чуть слышно потрес кивая, горели факелы.
        - Если выживу, возненавижу ступеньки! - с чувством заявил Нерейд.
        - Сначала выживи! - со смешком ответил Ингьяльд. Поднимались долго, ковры очень удачно глушили звук шагов. Один пролет сменялся другим, в точности таким же, и Ивару уже начало казаться, что лестница никогда не закончится, когда сверху донеслись голоса. Он вскинул руку, дружинники послушно остановились. Голоса приближались, вскоре стало возможным разобрать отдельные слова - навст речу викингам кто-то спускался.
        - К стене, - шепотом приказал Ивар. - Рубить без пощады!..
        - …Причине заклинания не дают эффекта?.. - К викингам явно приближались кол дуны из числа подручных Золотуштры. Хотя кто еще может ходить тут, на самой вер шине черной башни?
        - Среди этих варваров тоже есть маг, и принципы его работы… - Из-за поворота шагнули двое в лиловых мантиях. Глаза одного округлились, став как две большие монеты.
        Ивар ударил. Клинок сверкнул и впился в мягкое горло. Мимо прыгнул Лычко, его меч раскрошил голову второго. Брызнула кровь, два тела свалились одновременно.
        - Как практично иметь красный ковер, - задумчиво изрек Нерейд, - крови на полу не видно.
        - После наших мечей все равно будет видно, - Ивар усмехнулся, - на стенах или потолке!
        Оставшиеся пролеты преодолели бегом, выскочили на площадку перед широкой - телега проедет - дверью. Охраны не было видно, по бокам от двери две статуи, изображающие сидящих воинов с секирами. Лица их с закрытыми глазами выглядели безмятежно.
        - Ломай!.. - велел Ивар Кари.
        Чутье заставило дернуться в сторону, тяжелое лезвие просвистело совсем рядом, чиркнуло по шлему. Ивар оглянулся - каменный воин, нанесший удар, замахи вался для нового, широко раскрытые глаза горели синим пламенем. Второй медленно поднимался, угрожающе выставив оружие.
        Низко пригнувшись, конунг уклонился от секиры, сам обрушил меч на открывше гося противника. И едва не выронил оружие от изумления - лезвие только проскреже тало по каменному боку. Впервые за многие годы клинок, выкованный кузнецами сидхе, оказался бессилен!
        Зазевавшись, конунг пропустил удар. Кольчуга затрещала, но выдержала. Ивара отшвырнуло, он ударился о стену. В спине что-то захрустело, дыхание с шумом вырывалось из груди.
        Закрывая собой конунга, вперед шагнул Кари, его дубина взлетела к низкому потолку, упала, словно пораженное молнией дерево. От раздавшегося скрежета зас вербело в ушах, каменный воин замер, по его лицу стремительно поползли трещины. Синие глаза погасли. Статуя, ставшая неподвижной, медленно развалилась на куски.
        - В стороны! - Лычко, Нерейд и Скафти, тупившие клинки о второго каменного воина, вовремя отпрянули.
        Брошенная Кнгьяльдом руна, похожая на зеленую светящуюся бабочку, приземли лась на макушку изваяния, заставив его осыпаться каменной пылью.
        - Ты цел, конунг? - Кари наклонился, заботливо заглянул Ивару в лицо.
        - Цел… А что со мной может случиться?.. - раздраженно ответил Ивар, тщетно стараясь сделать хоть шаг. В груди клокотало, ноги дрожали, - Ломайте дверь.
        - Да тут все открыто. - Скафти повернул золоченую ручку, и створка легко подалась. Изнутри пахнуло сладким ароматом сандала, еще каких-то благовоний.
        - Тогда вперед! - Ноги наконец-то послушались. Шагая как на ходулях, Ивар первым протиснулся в открывшуюся щель.
        Большая комната, в которой он оказался, по форме напоминала половинку кружки. Должно быть, она занимала половину сузившейся на такой высоте башни. В полукруглой стене через равные промежутки были прорезаны стрельчатые окна, за которыми виднелось розовеющее утреннее небо. Между окнами расположились шкафы, полки которых ломились от всякой колдовской дребедени: высушенных корней, камней причудливой формы и окраски, свитков, кусков бересты и даже глиняных табличек - вроде тех, что Ивар видел в Вавилоне.
        В центре зала стоял громадный стол из черного дерева. Несмотря на внуши тельные размеры, на его поверхности не было ни клочка свободного пространства - все покрывал толстый слой кусков пергамента, кожи, каких-то листьев и вовсе неведомых материалов.
        И везде - на полках, на столе и под ним валялись и стояли кувшины всех форм и размеров. В воздухе витал густой винный дух, словно викинги очутились в таверне.
        Позади стола на полу покоилась наковальня. Самая обыкновенная, с закопчен ными боками, словно ее взяли из кузницы заурядного коваля где-нибудь в Уппдале или Оркадале.
        - Это она, - благоговейно прошептал Ингьяльд, - даже не верится…
        - Эй, кто там? Я никого не звал! - Раздраженный голос послышался откуда-то сверху. Повернув голову, Ивар обнаружил в углу узкую лестницу, уводящую наверх, которую он не заметил сразу.
        Простучали шаги, и на ступеньках показался маг. На его тощих плечах болта лась мантия цвета свежепролитой крови, а прикрывающий лысину колпак был черным, как деготь.
        - Что… - Золотуштра пошатнулся, выпучил глаза, решив, что викинги примерещи лись ему с перепою. - Опять вы? Ну ладно, сами явились! Теперь вас не нужно разыскивать!..
        Харек выпустил стрелу, но маг отбил ее небрежным движением ладони. Признаки опьянения исчезли с его лица, как капли воды с раскаленного куска железа.
        - Что-то он не очень испугался, - сказал Нерейд, поднимая меч, Стрелы у Бол туна давно кончились, и любимое оружие оказалось в самый ответственный миг беспо лезным.
        - А я и не рассчитывал, что он, увидев нас, обмочится со страху, - хмыкнул Ивар. - Придется попотеть!
        - Интересно только, как вы миновали пять заслонов стражи? - Золотуштра спус кался по лестнице спокойно, уверенно. - Но ничего, об этом я попозже допрошу ваши трупы!
        Ингьяльд с резким выдохом выбросил руку. Из ладони вместо ожидаемого ножа вылетела заостренная палочка, алым запылали вырезанные на ней руны. Маг поймал ее на лету, но тут же его лицо исказилось, из сжатого кулака повалил черный дым, запахло паленым.
        - Отродье Аримана! - выкрикнул Золотуштра, с яростью отшвыривая палочку. Та ударилась о стену, по камню побежали языки пламени. - Тебе не выстоять в схватке со мной!
        Лычко бросился в атаку стремительно, словно был в волчьем обличье. Удар его был неотразим, вот только лезвие, разочарованно зазвенев, остановилось, не дойдя до шеи мага совсем немного. Точно налетело на незримую, но прочную преграду.
        Золотуштра махнул кулаком неумело, словно пятилетний мальчишка. Русича, про шедшего десятки битв, отшвырнуло к стене с такой силой, будто в подбородок ему врезалось бревно.
        Ивар поднял клинок. Но не успел. Маг вскинул ладонь, выкрикнул что-то гор танное. По воздуху потекло белое пламя и ударило Ингьяльда куда-то в поясницу. Тот охнул.
        Вспышка была такой яркой, что Ивар на мгновение ослеп. Глаза заболели, а уши взрезал полный ярости крик Золотуштры:
        - Что это? Почему?
        Ивар сделал выпад наобум, ориентируясь на звук. Клинок отбросило, и тут же что-то тупое садануло в живот с неимоверной силой. Ивар покатился по полу, сшиб кого-то. Шею ему сдавили мощные руки.
        - Это я, конунг… - прохрипел сквозь перехваченное горло.
        - А, да, чуть не придушил… - смущенно пророкотал Кари, ослабляя хватку. Счастье еще, что берсерк не впал в боевое безумие, а то бы свернул шею в одно мгновение.
        Ивар вскочил на ноги. Глаза болели все меньше, потихоньку возвращалось зре ние. Сквозь мельтешащие черные точки увидел Ингьяльда, целого и невредимого, изумленно хлопающего веками. От сумки на поясе, в которой Большая Рука хранил имущество эриля, осталось несколько обугленных кусков кожи.
        Напротив замер Золотуштра с выражением бесконечного удивления на лице.
        - Бей! - крикнул Ивар. - Руби колдуна, во имя Хрофта!
        Бросились все сразу. Мелькнуло оскаленное лицо Нерейда. Секира Скафти, пой мавшая на лезвие отсвет утра, сверкнула розовым. С тяжелым гулом прорезала воздух палица Кари.
        И ни один из ударов не достиг цели. Мага отшвырнуло к самому столу, но на коже не появилось ни единого пореза.
        - Зря стараетесь, - сказал Золотуштра, делая причудливый жест. В лицо викингам ударил самый настоящий ураган. Ивара опрокинуло, потащило по полу. Руки скользили, краем глаза увидел, как ворочается, силясь подняться, Лычко.
        От удара о стену потемнело в глазах, в голове раздался такой звон, словно там кто-то ударил в огромный колокол. Очнувшись, Ивар обнаружил, что руки позорно трясутся, попытался встать, но не смог - иссушающий ветер жег кожу, при давливал к стене. В воздухе крутились сорванные вихрем со стола куски пергамента, сушеные листья неведомых растений…
        На ногах устояли двое - Ингьяльд, перед которым повисла черная, точно сот канная из угольного порошка руна, и Кари, которому любой ураган был нипочем. Ветер рвал его одежду, трепал волосы, но берсерк упрямо стоял на месте, медленно занося дубину над головой.
        На лице Золотуштры отразился страх, он дернулся в сторону.
        Вихрь стих, дубина ударила с неотвратимостью Мьелльнира. Исполинский стол, на который пришелся удар, развалился на две части. С треском посыпались на пол пустые кувшины.
        Отскочивший в сторону маг тяжело дышал, по лицу его тек пот.
        - Ты зря сопротивляешься! - уверенно сказал Ингьяльд, движением руки стирая защитную руну. - Тебе не выстоять против нас!
        - Пока у меня есть это, - маг, оскалившись, как загнанная в угол крыса, кивнул на Наковальню, - я непобедим! Даже боги страшатся меня!
        - Боги, может быть, и страшатся. - Ивар резво вскочил. Меч чуть не вывали вался из ослабевшей ладони. - Но мы-то - нет! Мы еще спляшем на твоей могиле, маг!
        Золотуштра вглядывался в наступающих на него викингов с изумлением. Видно было, что они едва держатся на ногах, но преисполнены почти звериной решимости идти до конца и готовы даже расплатиться за это своей жизнью. Любые другие давно бы сдались, а эти все лезут. Ладно бы получили от его смерти какую-то выгоду - власть или золото, так нет же, сражаются ради какой-то «родины», хотя каждому мудрецу ясно, что родина там, где он сам захочет…
        - Откажись от Наковальни, - прохрипел предводитель варваров. Шлем с его головы слетел, стали видны слипшиеся от пота светлые волосы. Меч в его руках подрагивал, но голубые, как сталь, глаза смотрели твердо. - Уничтожь ее сам, отзови свои орды, и мы сохраним тебе жизнь!
        - Это что, насмешка? - Золотуштра потянулся к Наковальне, ощутил заключенную в закопченном куске металла пылающую силу, щедро зачерпнул ее, возобновляя защиту вокруг тела, - Я сотру вас в пыль, только пошевелив мизинцем!
        - Отвлеките его! - выкрикнул маг северян. Нескладный на вид, он оказался серьезным противником. - Я знаю, что делать!
        И северяне скопом бросились в атаку.
        Глава 19 ОБРАТНАЯ ДОРОГА
        Ивар покосился на Ингьяльда. Тот странным образом переменился - исчезла вечная сутулость, в движениях появилась плавность. Голос зазвучал уверенно и даже властно
        - Одину слава! - гаркнул конунг, поднимая меч. Руки не слушались, удар полу чился корявым - сам себя высек бы за него, но Золотуштру немного отвлек. Клинок Ивара отбросило, сам конунг получил тычок в грудь и едва не упал.
        Подскочил Скафти, яростно вскрикнув, обрушил секиру. Что-то треснуло, из-под ее лезвия, остановившегося около шеи мага, вылетел фонтан белых искр. Золотуштра пошатнулся.
        - Бей! - Нерейд ткнул мага в живот, но золоченый меч, который он нашел в Кощеевых закромах, вдруг вспыхнул и начал таять, словно повешенная над огнем свечка. Раскаленный металл с шипением капал на каменные плиты пола. Из образу ющихся ямок взвивались дымки.
        Болтун растерянно отшатнулся, но на его месте оказался Лычко. Чтобы отбить его удар, Золотуштре пришлось подставить руку. На белой коже предплечья не оста лось и царапины, а меч отскочил, звякнув как о камень.
        Ивар оглянулся. Ингьяльд вытащил из-за пояса деревянный жезл, покрытый искусной резьбой, тот самый, что отобрали в лесных краях у князя-колдуна одного из племен кривичей. Эриль неумолимо приближался к Наковальне. По жезлу струились фиолетовые искры.
        - Нет! - Золотуштра одним движением отбросил палицу Кари, тот едва удержался на ногах. Из глаз мага вылетела белая, пышущая жаром молния. Ингьяльд увернулся от нее с потрясающей легкостью. Молния ударила в стену, оставив в ней дымящуюся дыру.
        - Руби!.. - попытался крикнуть Ивар, но пересохшее горло издало лишь нераз борчивый сип.
        Но его опять услышали. Харек подкрался к магу сбоку, Лычко грянулся оземь, вскочил уже в волчьем обличье. Хищно клацнув зубами, кинулся в ноги Золотуштре, норовя ухватить за лодыжки. Кари вновь обрушил палицу.
        Мага взяли в кольцо. Он едва успевал отбивать удары, на то, чтобы бить в ответ, ему просто не хватало времени.
        Золотуштра отступал шаг за шагом, пока не уперся в стену.
        - Нет!.. - выкрикнул он еще раз - пронзительно и надсадно. Ивар ощутил, как лоб, щеки и скулы напоролись на стену. Зубы хрустнули, он подлетел, перевернулся в воздухе. Рухнул на пол как свиная туша, но меч не выпустил.
        Рядом кувыркались дружинники. Падали точно гнилые деревья во время урагана.
        Ивар вздернул голову, увидел отчаянное лицо мага, Тот, словно зачерпнув что-то из воздуха, швырнул в Ингьяльда сноп белого огня…
        Эриль ударил жезлом по Наковальне. Та вздрогнула, издав глубокий музыкальный звук. Жезл окутался фиолетовым свечением. Вибрация прошла по полу, огромная башня колыхнулась.
        Пламя ударило в Ингьяльда… и стекло по нему, не причинив никакого вреда, точно самая обычная вода.
        - Не-э-эт!.. - В вопле Золотуштры звенело отчаяние.
        - Бог дал, бог взял. - Эриль криво, по-чужому улыбнулся, ударил еще раз.
        Загудело так мощно, что Ивар ощутил, как трясутся поджилки. Попытался встать, но ноги подламывались.
        Жезл, которым орудовал Ингьяльд, потрескался и стал разваливаться. Дерево на глазах иссыхало, старело, превращаясь в мелкое крошево. С шорохом просыпалось оно на Наковальню, и та стремительно начала покрываться рыжей коростой ржавчины.
        - Вставай, конунг, враг еще жив!.. - Ивара дернули за руку. Рядом оказался Нерейд - глаза безумно сверкали, с разбитых губ капала кровь, но силы Болтун сохранил.
        Наковальня вздрогнула и развалилась с легким хрустом. На полу осталось пятно гари, в воздух взвилось облако рыжей пыли. Ингьяльд, лишившийся жезла, сразу как-то осел, глаза его погасли. С таким недоумением взглянул на свои руки, словно увидел их первый раз в жизни.
        - Неужели ты смог? - проговорил Золотуштра негромко. - Не верю… не верю…
        - Пришла твоя смерть, маг, - сказал Ивар, ощущая боль в сорванном горле. Голос звучал хрипло, будто карканье больной вороны, но сейчас это не имело зна чения. - Готовься к встрече с твоими богами!
        - Мне не перейти через Чинват, - Золотуштра обреченно махнул рукой, - так что ждет меня бездна, полная мглы, пламени и отчаяния… Но нескольких из вас я с собой захвачу!
        - Это вряд ли! - Ивар ощутил, как меч тащит руку за собой. Чтобы не упасть, сделал шаг вперед. По лезвию побежали золотистые отблески, и оно без труда, не ощущая сопротивления, вонзилось магу в грудь.
        Плоть отвратительно скрипнула, словно разрубил деревянную колоду. Хлынул тяжелый смрад, точно в помещение внесли труп, разлагающийся уже несколько дней.
        - Ну вот наконец-то. - Золотуштра упал на колени, изо рта его хлынула черная кровь. В словах зазвучало странное облегчение. - А то столько лет… думал… никогда… не придет…
        Он захрипел, рухнул лицом вниз.
        Воцарилось безмолвие. Ивар слышал, как тяжело дышат соратники. В тишине осо бенно гулко прозвучал донесшийся откуда-то снизу могучий вздох, полный облегчения и печали. Башню качнуло.
        - Неужели мы сделали это? - спросил Нерейд. - Сам себе не верю…
        - Сделали, но меня больше волнует другой вопрос - Ингьяльд озирался, на лице виднелась тревога. - Со смертью колдуна все, что создано исключительно его силой, разрушается…
        - То есть башня сейчас обрушится? - уточнил Ивар. - Да, об этом мы как-то неподумали…
        Снизу доносился треск, грохот, пол трясся, словно его била лихорадка.
        - Пройти половину мира, преодолеть сотни опасностей и сразить главного врага, - в голосе Лычко звучала горечь, - а после этого погибнуть под развали нами - все это выглядит глупо…
        - Так судили Норны, - пожал плечами Ингьяльд. - А с их приговором ничего не поделаешь.
        Стену изрезали трещины, стекла в окнах лопались с жалобным звоном. Пол взбух, как кожа переспелого плода, через зал пробежал разлом.
        - А твой летучий амулет? - в отчаянии спросил Харек.
        - Уничтожен. - Ингьяльд развел руками. - Он принял на себя самый первый удар Золотуштры. И вы сами видели, во что превратилось содержимое моей сумки.
        Чтобы его услышали через нарастающий грохот, эр иль почти кричал.
        - Давайте все ко мне! - рявкнул Лычко. - Может, не зря я родился в рубашке? Может, хоть сегодня мне повезет?!
        Ивар прыгнул к оборотню, успел увидеть, как под ногами Кари разверзлась дыра и тот с удивленным лицом провалился в нее. Сам пошатнулся, ощутил, что его схва тили за руку.
        Одна из стен с негромким хлопком выпала, свежий ветер овеял лицо.
        Пол еще раз вздрогнул и рассыпался. Ивар ощутил, что под ногами ничего нет. Нелепо взмахнул руками, но это помогло меньше, чем веник на пожаре. Он падал, потом что-то ударило по голове, перед глазами вспыхнуло ослепительное сияние, сменившееся непроглядной чернотой.
        Очнулся Ивар оттого, что его трясли, словно тряпку, стряхивая пыль. С трудом разлепил веки, хлынувший в глаза свет показался болезненно ярким.
        - Ага, живой! - сказал кто-то знакомым голосом. Глаза перестали слезиться. Ивар обнаружил, что трясет его, держа за плечи, Нерейд. На лице Болтуна красова лась длинная царапина, нос распух, но темные глаза довольно блестели.
        - Слава всем богам! - Рядом с Нерейдом возник Лычко. Этот мог похвастаться синяком на скуле.
        Ивар вдруг сообразил, что все еще держит в руке меч, что сам сидит на куче камней и что вокруг живописные развалины. Каменные блоки, отдельные камни, фраг менты лестниц и куски колонн лежали вперемешку, меж них можно было разглядеть обломки мебели, осколки мозаики и куски ткани.
        Не все в башне держалось на колдовстве.
        - Ничего, я уже живой, - сказал Ивар. - Как остальные?
        - Кари пришел в себя, - ответил Нерейд, - он вытаскивает из-под развалин Ингьяльда. Остальные без сознания, но дышат…
        Стала ясна причина доносящегося откуда-то сбоку грохота - берсерк ворочал глыбы, вызволяя соратника.
        - И как мы только уцелели?.. - спросил Ивар, делая попытку подняться. К его удивлению, ноги слушались, но вот когда попытался убрать клинок, то случилась незадача - ножен на поясе не оказалось. Оторвались во время падения.
        - Невероятно! - Ивар с изумлением оглядывал громадный холм из развалин, на вершине которого восседали викинги.
        - Я же говорил, что в рубашке родился, - усмехнулся Лычко. - А вы мне не верили!
        - Ладно хоть не в кольчуге, - добавил Нерейд. - А то бы твоя матушка намучи лась!
        Камни чуть в стороне зашевелились, из-под них показалась недоуменно морга ющая безбровая голова с чешуей вместо волос. За ней из щели выдвинулось тело, покрытое черными чешуйками.
        - Старый знакомый, который наг, - проговорил Нерейд - Может, прирежем его?
        Змеечеловек двигался неуверенно, явно пострадал во время падения, но, услышав слова Болтуна, пополз шустрее.
        - Пусть живет, - махнул рукой Ивар, - Не до него сейчас. Да и чем ты его резать будешь? Ножом?
        Нерейд оглядел себя и вздохнул. Лук бросил еще вчера, меч расплавил прок лятый колдун, так что Болтун остался с голыми руками. А для викинга это хуже, чем лишиться одежды.
        Из-за груды развалин послышались голоса. Наконец показался Кари. Он вел пошатывающегося Ингьяльда. Из носа эриля капала кровь.
        - Да живой он, живой, - успокаивающе прогудел берсерк, - Помятый только маленько.
        - Что живой, хорошо. - Ивар улыбнулся. - И как только ты, Ингьяльд, дога дался, чем именно можно уничтожить эту Наковальню?
        Бледные губы эриля сложились в смущенную усмешку.
        - Я не сам догадался, - медленно ответил он. - Я про этот жезл и думать забыл, просто таскал с собой. А тут в меня словно сам Один вселился. Рука сама потянулась, и слова нужные вдруг в голове обнаружились…
        - Один или не Один, - встрял Лычко, - но дело мы сделали. Надо думать, как домой добираться!
        - Хоть как, - отмахнулся Ивар. - Ингьяльд. займись оглушенными. А вы пока пошарьте по развалинам. Может, найдете чего из потерянного…
        Дорожные мешки, о которых меньше всего думали в момент катастрофы, пропали. Конунг остался без шлема, Лычко и Нерейд лишились даже клинков а добраться до земель тиверцев без оружия и припасов не смог бы даже Сигурд Убийца Фафнира.
        Ивар, совершенно обессиленный, опустошенно примостился на камне. Он слышал бормотание Ингьяльда над Скафти и Хареком, удаляющиеся шаги дружинников.
        - Ну что?.. - Конунг повернулся к эрилю.
        - Сейчас… - Ингьяльд, побледневший почти до синевы, нарисовал пальцем нес колько рун на лбу Харека. Тот зашевелился, из груди его вырвался хриплый кашель. - Переломов нет, ходить сможет…
        Шагнув к Скафти, эриль пошатнулся. Видно было, что держится он из последних сил
        - Эй, ты поосторожнее, - сказал Ивар, - сам не свались… А то потом и тебя придется откачивать!
        - Ничего, как-нибудь, - ответил Большая Рука слабым голосом.
        Молодые дружинники смогли встать почти одновременно. Скафти держался за ушибленные ребра, Харек содрал кожу на ладонях, но оба были живы и даже ухитри лись сохранить оружие.
        - Пусто, - разведя руками, сказал вернувшийся из обхода развалин Нерейд. - Все под камнями, а растаскивать эту гору полгода не хватит.
        - Ладно, пойдем так, - кивнул Ивар. Помогая друг другу, кряхтя и постанывая, словно увечные деды, принялись спускаться. Камни шатались под ногами, викинги то и дело падали, обдирая ладони и колени, над руинами летели звучные проклятия.
        - Это еще что? - поинтересовался Нерейд, во время очередного падения едва не угодивший в лужу чего-то жирного, дурно пахнущего.
        - А это сотворенный воин, - объяснил Ингьяльд. - Точнее, то, что от него осталось, когда колдовство перестало действовать.
        - Да? - Нерейд усмехнулся. - Не завидую полководцу, который вел в бой нес колько тысяч таких бойцов, да еще на сотворенных лошадях… Целое поле вонючей слизи! Брр!
        Жирные пятна встречались редко, гораздо чаще попадались уродливые, смятые трупы людей, и тех слуг Золотуштры, кто был на них только похож. Во время катас трофы, обрушившей башню, уцелели, похоже, только те, - кто эту катастрофу и вызвал.
        Да еще наг.
        Когда под ногами оказалась голая, словно выжженная, земля, Ивар оглянулся. Холм из руин высился на горном отроге громадным сосцом, из развалин там и сям торчали сохранившие форму куски стен. В воздухе еще клубилась пыль.
        - Что делать будем? - спросил Скафти, воззрившись на конунга с надеждой.
        - Лошадей бы надо, - ответил Ивар.
        - А вон они и сами к нам скачут, - прервал его Нерейд, вглядывающийся в горизонт, где вырастало облачко пыли. - Правда, вместе с хозяевами.
        - Что, опять сражаться? - Кари уныло вздохнул, снял с плеча палицу.
        - Придется, - Ингьяльд вытащил из ножен меч. Длинное лезвие, еще не обаг ренное кровью, сверкнуло чистым металлом. - И на руны не рассчитывайте, меня сейчас даже на одну не хватит.
        - В круг… - устало выдавил Ивар. - Может, удастся договориться?..
        Облачко пыли приблизилось, в нем проявились силуэты всадников. Их было десятка два, и мчались они точно к развалинам. Заметив людей, свернули, и вскоре до ушей викингов донесся топот копыт
        - С этими не договоришься, - протянул Нерейд, глядя на блестящие на солнце наконечники копий, на колчаны и луки в руках степняков, - Не успеешь. Они нас издали стрелами истыкают!
        Возглавлял отряд тот самый плечистый воин на гнедом коне, который несколько дней назад принимал вышедший из башни отряд сотворенных солдат. Его смуглое лицо оставалось бесстрастным, но во взглядах, которые он бросал на руины, читалось смятение. Что ж, предводителя бесследно исчезнувшего войска можно было легко понять.
        - Чего они тянут? - с недовольством сказал Лычко, глядя, как всадники кружат около маленького отряда, а их командир застыл в седле подобно изваянию. - Уж нападали бы скорее…
        Словно услышав русича, степной конунг очнулся от задумчивости. Поднялся в стременах и крикнул что-то, указав на викингов.
        - Ну вот, началось, - пробормотал Нерейд, поднимая кинжал - единственное оружие, которое у него осталось.
        С визгливыми криками степняки подстегнули бег коней, в воздух взвились арканы. Ивар кое-как разрубил первый, от второго уклонился. Рядом вскрикнул Харек, его выдернуло из строя, поволокло по земле.
        - Что они делают? - выкрикнул Нерейд. Петля упала ему на поднятую руку, затянулась мгновенно, так что Болтун не успел освободиться.
        - Берут нас живьем, - объяснил Ивар, перерубая аркан. Но ему на смену летел следующий, и в окаменелых руках уже не оставалось сил, чтобы орудовать мечом с нужной сноровкой.
        Зарычал Кари, что-то затрещало, Ивар ощутил легкое касание, затем левую руку его прижало к телу, в правое плечо больно впилась веревка. Земля рывком исчезла из-под ног, что-то ударило в лицо.
        К счастью, он почти сразу потерял сознание.
        Когда очнулся, то его никуда не тащили, но на руках и ногах чувствовались веревки. Но и без них шевелиться было бы трудно, все тело болело. Ивар с трудом поднял голову. Он лежал на земле, рядом, словно бревна, валялись соратники, вокруг прохаживались степняки, слышались разговоры, смех.
        То, что Ивар пришел в себя, не осталось незамеченным. К нему подошел пожилой воин, лицо его было сморщенным и темным, как кора старого дуба, но черные глаза смотрели пытливо.
        - Веди себя тихо, белый воин, - сказал он. - И твоим друзьям скажи, чтобы не суетились зря.
        Ивар не сразу понял, почему его называют «белым воином». Мозги заскрипели как несмазанное колесо, но все же нашли ответ - в этом краю черноволосых любой блондин выглядит диковиной.
        - Зачем?.. - сказал конунг. - Зачем вы нас пленили? Что нас ждет?
        - Всякий, кого в Степи не знаешь, - враг, - объяснил пожилой. - А вас в ста новище повезем, спрашивать будем, что тут было, кто башню Великого обрушил! Усердно будем спрашивать!
        При этих словах лицо степняка расплылось в хитрой усмешке. Ивар внутренне похолодел, поняв, что «спрашивать» будут с помощью раскаленного железа и прочих приятных штук.
        - Смирно лежи, - повторил разговорчивый воин и отошел.
        Вместо него явился предводитель степняков. Его широкие плечи обтягивал золо ченый панцирь, а рукоять кривого меча, висящего у пояса, украшали драгоценные камни.
        - Грузите их, - приказал он, глянув на Ивара с презрением.
        К конунгу подскочили двое, ухватили за плечи и за ноги. С кряхтеньем подняли и куда-то понесли, веревки больно впились в тело. В нос ударил сильный запах лошадиного пота, потом Ивар ощутил, как его разворачивают. С размаху шлепнулся на что-то твердое, выпуклое.
        Оно недовольно шевельнулось, всхрапнуло.
        Конунг висел поперек седла, словно мешок с тряпьем, и носом упирался в чепрак из жесткой шерсти. Ловкие руки приматывали его веревками, чтобы не сва лился во время скачки.
        Где-то в стороне ругались, кряхтели, затаскивая на спины лошадей тяжелых пленников. Потом раздалась громкая команда - и одновременно ударили десятки копыт. Перед глазами Ивара замелькала земля, его начало подбрасывать. Седло колотило в живот, сбивая дыхание и причиняя боль.
        Похоже было, что пытки уже начались.
        Шатер из черной с желтыми полосами ткани был просторен, как зал в император ском дворце. Сквозь отверстие в крыше, куда утягивало дым от горящего посередине очага, проникал рассеянный свет, пахло бараньим жиром и прокисшим молоком.
        - Это что, мы почетные гости? - насмешливо спросил Нерейд, глядя по сторонам.
        В шатре, куда притащили пленников, было пусто. Пол устилали ковры, из-за входного отверстия, у которого застыл страж, доносились приглушенные голоса.
        - Если не блюдо на ужине… - пробормотал Ингьяльд. - Или они человечиной не питаются?
        В становище, куда их привезли, викинги успели рассмотреть немногое: нес колько шатров, пасущиеся кони, воины, сидящие вокруг костров. На пленников все взирали с нескрываемым удивлением.
        Полог, закрывающий вход в шатер, резко распахнулся, и внутрь шагнул степной конунг. За ним семенил невысокий человек в темном балахоне, за спиной которого держались двое пожилых воинов, один из которых был Ивару уже знаком.
        Степной конунг остановился напротив Ивара, черные глаза горели яростью, ноздри точеного носа раздувались.
        - Я буду задавать вопросы, - сказал он, - и лучше вам на них отвечать.
        - А если не ответим? - дерзко ухмыльнулся Нерейд.
        - Тогда спрашивать вас, - степной конунг чуть повернул голову, - буду потом, и уже по-другому. Кто вы такие и что делаете в Степи?
        Ивар оглянулся на Ингьяльда. Тот ответил беспомощным взглядом: выкручивайся, мол, сам.
        - Мы странники с далекого севера, - сказал Ивар. - Путешествуем.
        - Ты врешь! - Степняк размахнулся, от удара голову Ивара мотнуло, на губах ощутил соленое.
        - Они не скажут ничего даже под пытками! - вмешался тип в темном балахоне, явно колдун. Взор его то и дело возвращался к Ингьяльду, и во взгляде этом прос кальзывало нечто похожее на страх. - Лучше убить их сразу, мой хан!
        - Нехорошо так, - недовольно хмурясь, сказал пожилой воин, который разгова ривал с Иваром. - Предки не велят убивать врагов после захода, когда Око-Солнце видит плохо!
        Лицо колдуна исказилось от гнева, но он сдержался.
        - Вы проживете до утра, черви, - презрительно бросил тот, кого назвали ханом. - А затем только от вашей говорливости будет зависеть то, сколько вам доведется увидеть новых дней… Приготовьтесь рассказывать о том, что случилось в башне!
        Он резко развернулся и с грацией крупного хищника двинулся к выходу из шатра. Кинув злобный взгляд на пленников, за ним поспешил колдун.
        - Интересно, а кормить нас кто-нибудь собирается? - спросил Лычко в спины уходящим.
        - Зачем переводить еду на того, кто завтра станет трупом? - ответил Ивар.
        - Умеешь ты утешить, конунг, ничего не скажешь, - вздохнул Нерейд. - Что делать-то будем?
        - Ждать. Ближе к утру попробуем освободиться. Мне совсем не хочется разгова ривать с этим ханом. Даже если мы расскажем ему все, то вряд ли он отпустит нас живыми.
        - Не сможет, даже если захочет. - Ингьяльд грустно улыбнулся. - Тут всем заправляет колдун, а он-то точно потребует нашей смерти.
        - Веселенькое будущее, - пробурчал Скафти.
        В шатре постепенно темнело, очаг угас, лишь тлели в полутьме угольки. Зато снаружи все ярче горели костры, на стенках двигались тени - уродливые черные подобия людей, слышались возбужденные голоса.
        Викинги вполголоса переругивались. Кари и Харек дремали. Ивар сам с трудом удерживался ото сна. Устал настолько, что не помешали бы ни веревки, ни голод, терзающий внутренности не хуже хищного зверя.
        - Они что, спать совсем не собираются? - раздраженно спросил Нерейд, когда стемнело окончательно. Шум в лагере не прекращался, он даже усилился, долетали крики, полные злости и гнева. - Прямо никаких условий для побега!
        - Что-то у них там странное затевается, - удивленно заметил Лычко. - Чуть ли не драка…
        Страж у входа тоже прислушивался с интересом, на лице его отражалась борьба. На пленников он бросал взгляды, полные сомнения. Потом не выдержал, дернул полог и выскочил наружу.
        - Как удачно. - Ивар повалился на бок, оттянул, сколько возможно, связанные руки. - Пусть они там хоть свадьбу играют, а нам надо освобождаться. Нерейд, грызи веревки, а ты, Лычко, давай руки мне…
        Все было бы проще, если бы русич сумел обернуться волком. Но сделать это с закрученными за спину руками ему оказалось не под силу. Приходилось полагаться на человеческие, а не на звериные зубы.
        Жевать толстую и грязную веревку было неприятно, челюсти быстро заныли, но Ивар терпеливо перекусывал одно волоконце за другим. Ощущал, как за спиной тру дится Нерейд, время от времени его губы касались запястий.
        - С ума сойти! - сказал вдруг Лычко, лежащий лицом ко входу в шатер. Мышцы на его руках напряглись. - Они там сражаются!
        Ивар прислушался, уловил далекий звон клинков. Потом в ночи что-то полых нуло, словно ударила молния, послышались крики. Второй сполох был куда слабее, и на нем все закончилось.
        Ивар задвигал челюстями быстрее. Чувствовал, как стираются зубы, как шата ются, словно у старого деда но грыз, упорно и настойчиво, словно бобер - дерево. Давно бы справился, но веревка была толстой, да и навязали ее в несколько слоев.
        - Сюда идут. - В голосе русича звучала безнадежность, - Не иначе все же решили с нами покончить.
        - Я не успеваю, - неразборчиво сказал Нерейд.
        - Я тоже, - Ивар с отвращением выплюнул веревку. - Бросай, все одно не успеем. Если надо встретить смерть, то сделаем это не суетясь, как и подобает мужчинам…
        С некоторым трудом сел, выпрямил спину.
        На стенку шатра упали рыжие отблески, сквозь ткань просвечивали огненные пятна факелов. Приближающиеся голоса звучали взволнованно, судя по теням, к пленникам двигалась целая толпа.
        Полог отлетел в сторону, и внутрь шагнули несколько степняков во главе с тем стариком, что беседовал с Иваром. В руках - факелы и обнаженные клинки, зама ранные кровью. Свет больно ударил по глазам.
        - Что за шум? - спокойно осведомился Ивар. - Мало того что вы нас пленили, так еще и не даете выспаться!
        - Не думаю, что вы собирались почивать, - хитро улыбнулся пожилой воин. - Освободить наших гостей!..
        Ивар заморгал, не сразу взяв в толк, к чему последний возглас. Понял, лишь когда острое лезвие перехватило веревки на его руках и ногах и кровь прилила к освобожденным конечностям - их кололо, словно по ним катались крошечные ежики.
        - Гостей? - В голосе Нерейда звуча то удивление. Он морщился, растирал руки. - Это с чего вдруг? И где ваш этот… хан?
        - Хан отправился к предкам отвечать за свои преступления, - ответил пожилой воин. - Он был голосом и рукой Великого, но мощь того погибла, и во главе пле мени нам не нужен чей-то слуга!
        - Колдун тоже отправился к предкам? - уточнил Ингьяльд.
        - Конечно. Вся его сила исходила из башни, которую вы, как мне известно, и разрушили! А зачем нам колдун без силы?
        - Похоже, что Золотуштра и его подручные всем чрезвычайно надоели, - про шептал Лычко.
        - Что будет с нами? - поинтересовался Ивар.
        - Вы - гости! - Пожилой воин ударил себя кулаком в грудь. - Одежду новую дадим, оружие дадим, коней подарим! Проводим куда захотите!
        - Для начала накормите и дайте выспаться! - влез Нерейд.
        - А это хоть сейчас! - Пожилой степняк хитро усмехнулся. - Кстати, меня зовут Рувал, и я новый хан племени.
        Конь был черный, словно сама ночь. Под блестящей шкурой перекатывались тугие мышцы. Жеребец встряхивал гривой, переступал стройными ногами, норовя сорваться с места.
        - Вот подарок! - Рувал поднял руку. - Лучший конь, достойный великого воина! Тебе на таком не стыдно будет ехать!
        - Да я бы не постеснялся коня попроще, - ответил Ивар, оглядывая вышитый чепрак, седло из лучшей кожи, которому уже были приторочены мешки с дорожным припасом.
        - Плохо сказал! - огорчился хан. - Настоящего бойца должно быть видно сразу, по его коню!
        Ивар промолчал - спорить просто глупо. Тут, в Степи, свои законы, так же как на палубе драккара, в лесных дебрях или на городских площадях. Хочешь выжить - учись их использовать.
        По лошади подарили каждому из гостей племени. За пять дней, что прошли после падения башни Золотуштры, все немного отъелись, обросли мясом и уже не выглядели заморенными невольниками. Каждый щеголял в новенькой кольчуге, Кари вернули его палицу, Ивару - меч.
        Нерейд за эти дни пристрастился к хмельному напитку из кобыльего молока. Вот и сейчас его взгляд рассеянно блуждал, а в движениях чувствовалась некоторая плавность.
        - Сотня моих лучших воинов отправится с вами, чтобы каждый знал, что едут друзья племени Черного Барса! - объявил Рувал. - И не вздумай отказываться - всемером вы далеко не уедете. Сейчас, когда Великий пал, в Степи неспокойно. Многие ханы не знают, что делать, кое-кто вспомнил старые обиды и принялся сво дить счеты. Другие выжидают…
        - Спасибо, - Ивар склонил голову, - ты сделал для нас очень много, и я даже не знаю, как благодарить…
        - Э, пустое… - махнул степняк рукой. - Мы были все как в ошейниках под властью хозяина черной башни, а ты вернул нам свободу. Я лишь возвращаю долг!
        - Пусть жеребятся кобылицы в твоих табунах, - сказал Ивар, забираясь в седло, Со степной вежливостью он уже немного освоился. - И не иссякнет храбрость в печени твоих воинов!
        - Пусть дорога сама ложится под копыта твоего коня. - Хан поднял руку. - Прощай.
        - Прощай и ты. - Конунг ткнул коня пятками в бока, тот рванул с места так стремительно, что Ивар едва не свалился на землю.
        С места сорвались остальные кони, в воздух взвилась пыль. Провожающие степ няки что-то кричали, но слов было не разобрать. Черный жеребец несся стреми тельно, и когда Ивар оглянулся, то шатры стойбища виднелись далеко позади, а люди около них выглядели крохотными, не больше мизинца.
        Свежий, пахнущий сырой землей ветер хлестал в лицо. Во все стороны простира лась степь.
        Черный Камень за прошедшее время не изменился. Его округлые бока слегка поб лескивали под солнечными лучами. К востоку от монолита виднелась яма - вход в Тридесятое царство.
        Около исполинского сооружения невольно придержали коней.
        - До земель тиверцев осталось три дня пути, - сказал, догнав Ивара, сотенный воинов племени Черного Барса. - Дальше вы доберетесь сами. Мы возвращаемся домой.
        - Хорошо, - кивнул конунг, - пусть будет ваш путь легким.
        - И ваш, - Сотник повернул коня, выкрикнул что-то гортанное.
        Некоторое время викинги стояли, наблюдая за тем, как бывшие спутники удаля ются на юго-восток. Когда фигурки всадников исчезли за горизонтом, тишину нарушил Нерейд.
        - Я тут посчитал, - сказал он задумчиво, глядя куда-то в сторону Черного Камня, - что по Тридесятому царству дорога не сильно короче была, чем по степи… Стоило ли туда соваться?
        - Ага, ты предпочел бы, чтобы тебя привезли к Золотуштре в цепях, - хмыкнул Ивар, - а то и попросту порубили бы на куски его воины? Поскакали, солнце еще высоко…
        Копыта мягко топтали землю степи, которая, в отличие от Камня, разительно переменилась. Она больше не выглядела мертвой, сквозь сухую траву там и сям про бивалась свежая зелень. Тяжко гудя, пролетали насекомые, чертили небо гоняющиеся за ними птицы. Ветер нес сладкий запах молодой травы..
        - А жизнь-то налаживается, - сказал Ингьяльд, оглядываясь вокруг, - Хотя бы ради этого стоило одолеть Золотуштру!
        - Стоило, - согласился Ивар, - а вот это мы, пожалуй, объедем…
        Широкое пространство впереди выглядело так, словно на нем жгли тысячи кос тров - землю покрывали уродливые черные пятна. Блестели жирно, словно кожа упырей.
        Сотворенные Золотуштрой воины в тот момент, когда рухнуло его колдовство, обратились в ядовитую слизь, и следы ее до сих пор уродовали степь. За время пути викинги не раз натыкались на них.
        - Немаленькая орда тут полегла, - сказал Нерейд, когда загаженное место осталось позади. - И ведь шла-то наверняка на тиверцев!
        - Это уж точно, - кивнул Лычко, осклабился. - Выручили княжество, не иначе!
        - Доберемся до него - узнаем, - пожал плечами Ивар.
        Подаренные степняками кони бежали неутомимо, степь уносилась назад, и нес пешно катилось по небосклону, отмеряя время, солнце, желтое, как кусок свежего меда.
        Легкий свист пронзил уши Ивара - в дерево, мимо которого он только что про ехал, впилась стрела. Она раздраженно дрожала длинным тельцем, словно жалея, что не попробовала крови.
        Конунг дернулся, потянулся к мечу.
        - Придержите коней! - В голосе Лычко не было страха. - Это предупреждение!
        Степь покинули вчера, и уже сутки ехали лесными дорогами. После степных просторов они казались тесными и узкими, под копытами коней чавкали грязные лужи, которые в тени деревьев не просыхают даже в самую жару.
        Викинги послушно остановились.
        Кусты в стороне от дороги затрещали, из них выбрался хмурый ратник в чиненой кольчуге. С бородатого лица настороженно глядели голубые глаза, в руке воин держал меч.
        - Кто такие? - Вопрос был задан таким гулким голосом, словно дозорный говорил из бочки.
        - Ты не узнаёшь меня, воин? - Лычко выехал вперед, его желтые глаза смотрели внимательно и строго.
        - Трудно узнать, - ответил дозорный хмуро. - На степняка не похож, как и остальные. А были бы похожи, мы бы сначала стрелами истыкали, а потом вопросы задавали бы… коням!
        Он хихикнул.
        - Веди к воеводе, - сказал Лычко. - Уж он-то меня узнает…
        - К воеводе? - Дозорный скривился, размышляя, не пришибить ли наглого незна комца сразу, чтобы избежать лишней мороки, - Ладно. Пойдем потихоньку… Но смот рите за оружие не хватайтесь, а то мои приятели вас мигом в ежей превратят. Только иголки будут остриями внутрь… Хе-хе!
        - Ну шутник, - покачал головой русич.
        За медленно шагающим тиверцем ехали не спеша. Через пару сотен шагов откры лась широкая поляна. В центре дымился костер, около которого сидели, ходили и лежали рослые воины, пирамидами стояли копья, словно сброшенные панцири гро мадных жуков лежали щиты. С них, гневно растопырив острые лучи, глядел нахму ренный лик солнца.
        - Ждите, воевода сейчас будет. - Насмешливый ратник засеменил в направлении одинокого шатра, похожего на большую палатку.
        - Что за бардак? - спросил Ивар негромко, - Вот так бросить чужаков около лагеря?
        - Не бойся, за нами наблюдают. - Лычко усмехнулся. - И если ты тронешь коня с места, то быстро об этом пожалеешь.
        У шатра возник какой-то шум, к викингам двинулся высокий человек. Шлем его сверкал на солнце. Когда он приблизился, стало видно, что лицо его украшают рыжие усы, похожие на две морковки.
        При виде Лычко глаза рыжеусого расширились, а губы раздвинулись в широкой ухмылке.
        - Ты? Не может быть?
        - Может, - ответил Лычко, - Что, Огнен, не ожидал увидеть?
        - Давай ко мне в шатер, у меня там есть пара бочонков браги, - воевода махнул ручищей и облизнулся, - а в стольный град тут же отправим гонца!
        - Опять брага. - Нерейд содрогнулся и тоскливо вздохнул. - Но уж лучше она, чем ничего!
        Ивар безмолвно согласился со своим дружинником.
        Ворота Пересечена были широко распахнуты, а охраняющие их стражи лениво дре мали, укрывшись в тени. Солнце, решившее в последние летние дни излить на землю остатки тепла, старалось вовсю. Воздух дрожал от жары, а над дорогой поднималось пыльное марево.
        - Чего это нас не встречают? - с обидой осведомился Нерейд. - Ну… там девушки с цветами… восторженная толпа.. Все такое!
        - Ты думаешь, кто-то из горожан знает, что их спас именно ты? - Ивар усмех нулся.
        - Наверное, нет, - Болтун покрутил головой, оглядывая стены и ворота, на которых еще сохранились следы штурма. - Да и йотун с ним! Мы ездили туда не ради славы и даже не ради золота…
        Улицы города были тихи и пустынны. С них исчезло то тревожное ощущение, что висело над столицей тиверцев еще не так давно, когда полыхала безжалостная война со Степью. Все было мирно, словно в пустой таверне. Даже собаки брехали из-за заборов лениво, без души.
        - Ага, а вот тут нас ждут! - ухмыльнулся Нерейд, когда из-за поворота объ явился княжеский дворец. Ворота на двор были широко распахнуты, и от них к крыльцу тянулась дорожка из роскошных ковров. По сторонам ее стояли дружинники в полном вооружении.
        - Мелочь, а приятно! - кивнул Ингьяльд.
        Глава 20 ВОИНЫ ЧЕРНОБОГА
        У ворот спешились, повели коней в поводу. Те ступали по коврам осторожно, фыркали. Копыта почти бесшумно топтали дорогую ткань, вбивали грязь в цветастые узоры.
        С крыльца навстречу шагнул Бузислав, могучий, словно матерый медведь, в волосах его серебряными нитями блестела седина. За его спиной топтались викинги, оставшиеся в Пересечене. На лице стоявшего впереди Дага цвела радостная ухмылка.
        - Вернулись! - сказал князь, не сдерживая улыбки, и Ивар очутился в железных объятиях, похожих больше на боевой захват.
        Синяки, полученные в башне, почти все рассосались, но правитель тиверцев, похоже, собирался наставить новых. Конунг терпел, улыбался, но про себя молил всех богов, чтобы любезности поскорее закончились.
        Ребра мученически потрескивали.
        Когда Бузислав обратился к Лычко и стал обниматься с ним, Ивар с облегчением вздохнул. Отдал повод набежавшему слуге, коротко поклонился стоящей на крыльце княгине. Та в ответ склонила голову.
        - Идемте быстрее! - радостно объявил Бузислав, закончив мять бока приехав шим. - Мы сегодня такой пир закатим, что богам в вирии икнется…
        В зале для пиров их встретил восторженный рев. Дружинники кричали, колотили рукоятями мечей о щиты. Ивар на мгновение ощутил, что уже погиб и попал в Валь халлу, где его встречают эйнхерии.
        Не хватало только одноглазого старика на высоком престоле.
        - Они знают, - сказал Бузислав конунгу прямо в ухо, - Да еще волхвы и совет ники.
        Он ухватил огромный кубок, полный браги, поднял его. Тут же наступила тишина, стало слышно, как потрескивают на стенах факелы.
        - Братья! - мощно прогремел голос Бузислава. - Восславим же тех, кого Перун отметил особой милостью!
        - Восславим! - гаркнули дружинники.
        Ивар с опаской взял в руку тяжелый сосуд, в котором плескалась хмельная жид кость. Опрокинул одним махом - горло обожгло, пот выступил по всему телу, а волосы на затылке на мгновение стали дыбом.
        - Вот и отлично, - усмехнулся князь, садясь. - А теперь пируем!
        Пир был безумно изобилен и невероятно беспорядочен. В воздухе плыли густые ароматы браги, специй, жареного мяса, пламя факелов колыхалось от удалых воплей. Дружинники вскакивали невпопад, произносили здравицы, довольно быстро начинали путаться в словах. Запели песни, тут же откуда-то явился седобородый гусляр, покорил всех густым, красивым голосом.
        Пел о богах и героях, о давних временах. Тиверцы дружно подпевали.
        Ивар ел, пил, улыбался в ответ на пожелания, сам чего-то говорил, но больше всего на свете ему хотелось спать. Сказалась усталость от тяжелой дороги, и хмель не развеселил, лишь сделал тело тяжелым, а мысли - спутанными, как снасти у неумелого рыбака.
        Когда дружинники пустились в пляс, топоча сапогами так, что затрещал пол, Ивар только тяжко вздохнул. Перебравший лишку Харек лежал лицом в миске с налимьей печенью, более стойкий Скафти продолжал опустошать тарелки, Ингьяльд смотрел прямо перед собой остановившимся взглядом, в котором мысли было не больше, чем добродетели в доме с продажными девками. Даже Нерейд, который на любом празднестве чувствовал себя как белка на дереве, веселился как-то натужно, через силу.
        - Идите-ка вы спать, - сказал Бузислав, подзывая слугу. - Вас проводят в гостевую палату. Этим праздника хватит и без вас - Кязь махнул рукой в сторону дружинников.
        - И пойдем. - Ивар благодарно кивнул, потряс за плечо задремавшего Кари: - Давай бери Харека…
        Берсерк вскинул молодого викинга на плечо с такой легкостью, словно тот весил не больше чем пук соломы. Ивар поднялся, махнул на прощание Дагу. Ему, да и прочим викингам, которые давно жили в тереме, предстояло, как и все это время, ночевать с княжьей дружиной.
        Их долго вели темными коридорами. От факела, который держал слуга, метались черные, суматошные тени. Ивара слегка пошатывало, ноги гудели и подгибались. Позади время от времени раздавался грохот - идущий последним Нерейд не всегда успевал уклоняться в сторону, когда на его пути внезапно возникали стены.
        Гостевая палата оказалась достаточно большой, чтобы вместить всех. Широкие лежанки могли похвастаться цветастыми одеялами, в узкие окна черными глазами заглядывала любопытная ночь.
        - Иди, - махнул Ивар слуге, забирая факел. - Эй, а ты что делаешь?
        Последнее восклицание относилось к Ингьяльду, который, остановившись у окон ного проема, достал нож и принялся вырезать на раме какие-то знаки.
        - Это для безопасности, - не совсем внятно выразился эриль.
        - Перебрал, - заключил Нерейд, которого мотало как собачий хвост при виде хозяина. - Пусть развлекается! Жалко, что ли?
        Ивар пожал плечами. Улегся на свободный лежак и, уже засыпая, слышал неровные шаги Ингьяльда, его тихое бормотание и скрип твердой древесины под лез вием ножа.
        Ивар проснулся от грохота, словно на пол упало что-то твердое и тяжелое. С трудом разлепил глаза, сел, пытаясь понять, что происходит. Вокруг царила тьма, густая, как сметана, слышалось чье-то ворчание и храп Кари.
        - Ага, кто-то попался, - сказал Ингьяльд откуда-то из угла.
        - Чего? - Голос Нерейда звучал глухо, - Дали бы поспать…
        Ивар мучительно пытался сообразить, кто попался и куда. В голове вертелась тупая мысль о мыши, которая угодила в ловушку. Но разве от мышей бывает столько шума?
        Раздался стук, загорелась свечка. Ее свет отразился в глазах Ингьяльда, осветил лежащее на полу тело.
        - Ага, - сказал эриль с удовлетворением, а Ивар ощутил, как его словно ока тили холодной водой. Сонливость исчезла вместе с остатками хмеля.
        Лежащий на полу гостевой палаты был чужаком. На ногах его были мягкие сапоги, позволяющие ходить бесшумно, а мешковатая одежда из серой ткани как нельзя лучше подходила для того, чтобы скрываться во мраке.
        - Еще один, - сказал конунг, откидывая одеяло, - Только что с ним случилось? Случайно ударился головой об пол?
        - Нет. - Ингьяльд выглядел довольным, словно лиса, учуявшая дырку в курят нике. - Это подействовали те руны, которые я вчера вырезал на подоконнике! Как чувствовал!
        - Не лопни от гордости, - посоветовал Ивар, опускаясь на корточки рядом с воином Чернобога. - И долго он будет без сознания?
        - До утра точно.
        - Тогда помоги его обыскать, - Конунг потянулся к широкому поясу, который наверняка скрывал в себе много интересного, - Для начала посмотри во рту. Пом нишь, что было с тем, которого в Киеве поймали?
        - Помню. - Ингьяльд поставил свечку прямо на пол, опустился на колени.
        Некоторое время рассматривал зубы воина Чернобога, затем удовлетворенно хмыкнул и ловко вытащил что-то маленькое, блестящее.
        - Этот с собой не покончит, - уверенно сказал эриль. В одежде неудачливого убийцы было столько разной всячины, что хватило бы на небольшую лавку - воло сяная удавка, набор ножей, трубка из камышового стебля, несколько игл боярышника в маленькой сумочке из кожи. Каждый предмет лежал в своем кармашке.
        - Отравлены, - сказал Ивар, разглядывая иголки, - а трубка, чтобы ими пле ваться… Давай разденем его, дабы точно ничего не утаил, а потом свяжем!
        Нерейд приподнялся на кровати, лицо у него было злое, опухшее.
        - Чем это вы занимаетесь? - спросил он подозрительно, - Ого, мужика какого- то раздеваете? А чего ж не девку? Надо же!.. И где только привычек таких гнусных набрались?
        - Помог бы лучше, чем зубоскалить, - зло огрызнулся Ингьяльд. - Мы тут не развлекаемся, между прочим!
        - Это-то я вижу, - Болтун хмыкнул, почесал встрепанную голову. - У меня тут веревка где-то была. Пригодится?
        - Еще как!
        Под мышкой ночного гостя обнаружился обязательный для слуг Чернобога знак - выжженное мертвецкое коло. Связанный, убийца стал походить на странную белесую колбасу.
        - Ну что, теперь можно и допросить, - сказал Ивар, вытирая со лба пот. - А то что-то надоели мне уже эти покушения! То на улице нападали, потом на посто ялом дворе, теперь еще и тут… мне что, до конца жизни хорониться?
        - Сейчас узнаем, - Нерейд похлопал связанного убийцу по щекам: - Эй, очухи вайся!.. Хватит дрыхнуть точно барсук в норе!.. Разговор есть!..
        К этому времени проснулись все викинги.
        Воин Чернобога открыл глаза, которые оказались ярко-зелеными, как молодая трава, вздрогнул. На лице его отразился страх, потом изумление.
        - Челюстями можешь не шевелить, - любезно предупредил Ингьяльд. - Мы твою штучку с ядом вытащили.
        Убийца дернулся, но веревка держала крепко.
        - Что, не ожидал? - усмехнулся Ивар. - Ты не первый из вашей братии, кто попал к нам в руки. И ты, в отличие от предшественника, расскажешь мне все… И тогда, даю слово конунга, мы убьем тебя быстро! Или, если хочешь, оставим в живых.
        - Вы думаете, я боюсь смерти? - Пленник попытался выглядеть смелым, но довольно неудачно. Его просто трясло от страха, голос дрожал. Трудно выказывать храбрость, лежа голым и связанным на полу, - Мой бог ждет меня там, за ее чертой!
        - Вот мы с радостью тебя к нему и отправим, - кивнул Ивар, - если ты будешь разговорчив. Если же нет, то оставим жить… оскопленного, с выколотыми глазами и выбитыми зубами… Или подарим моим друзьям в Степи, они почему-то любят причинять людям боль… Ну что, будешь говорить?
        - Что вы хотите знать? - Глаза пленника забегали, будто две попавшие в ловушку мыши. - Я простой воин, не волхв… мне не доверяют никаких тайн!
        - А нам не нужны тайны. - Ингьяльд задушевно улыбнулся. - Ты всего лишь рас скажешь, как найти твоих старших. Тех, кто отдает приказы! А уж мы с ними… хе-хе… потолкуем и о тайнах!
        - Нет, я не могу, - убийца замотал головой, - я ничего не скажу!
        - Нерейд, - сказал Ивар тяжело, - где-то там был факел. Разожги его и накали кинжал. Ничего особенного сейчас, среди ночи, не придумаешь, но для начала мы вырежем этому упрямцу ногти. По одному… медленно. Вероятно, я буду жалеть об этом поступке всю жизнь, но сейчас не отступлюсь!
        Воин Чернобога вздрогнул, на бледном лице выступили крупные капли пота. Он остекленевшим взглядом следил за тем, как Нерейд поджигает огрызок факела, как достает из ножен длинный узкий кинжал - подарок хана.
        Лезвие нагрелось, стало темно-багровым.
        - Готово! - сказал Нерейд. - Держи, конунг…
        - Да простят меня светлые асы!
        - Ивар взялся за теплую рукоять. На сердце было тяжко, но он хорошо понимал, что иного пути нет. Прояви он жалость - его самого убьют безо всякой пощады.
        - Не надо!.. - истошно завопил убийца. - Я скажу!..
        - Не давай ему остыть. - Ивар вернул кинжал Болгуну, повернулся к пленнику, - Как тебя звать? Давно ли служишь Чернобогу и кто над тобой главный?
        Дальше осталось только слушать и запоминать. Ночной гость оказался одним из дружинников Бузислава, в тайном братстве состоял больше десяти лет, а приказ получил от воеводы Черного бога в Пересечене…
        На этом месте дело застопорилось. Убийца судорожно сглотнул и смолк, поняв, что сейчас придется выдавать своих.
        - Кто этот воевода? - Ивар протянул руку за кинжалом.
        - Купец… Брынько… - обреченно прохрипел воин Чернобога, смежив веки.
        - Дорогу до его дома знаешь? - почти ласково спросил Ивар.
        Незадачливый убийца кивнул.
        - Отлично, - Ивар поднялся на ноги. - Всем собираться. Этому развяжите ноги и накиньте на него плащ. Да, и кляп вставьте. Похоже, нам предстоит небольшая прогулка…
        - Сейчас? - скривился Нерейд. - Башка от браги трещит!
        - Надо идти сейчас, - Ивар опоясался мечом. - Если он не вернется к утру, то этот Брынько со всеми подручными даст такого деру, что ты его и с собаками не найдешь!
        Вышли в коридор, тут выяснилось, что дорогу к выходу не запомнил никто. Пошли наугад, наткнулись на слугу. Тот при виде незнакомых вооруженных людей выпучил глаза, едва не заорал, но, похоже, вовремя сообразил, что перед ним гости князя.
        - Проводи нас до выхода из терема, - сказал Ивар.
        - Вы уезжаете? - пискнул слуга.
        - Хотим прогуляться, - ответил конунг.
        Неясно, что думал о «прогулке» слуга, но по переходам и лестницам несся с такой скоростью, словно за ним гнались бешеные волки. Викинги, ноги которых слегка заплетались, едва за ним поспевали.
        Терем спал, лишь бряцающие оружием дозоры попадались навстречу. При виде варягов дружинники князя хватались за мечи и, только разобравшись, кто перед ними, отступали в сторону.
        Вышли во двор. Воздух был свеж, от реки тянуло сыростью, где-то далеко гав кала собака. У ворот горел костер, возле которого грелись стражники. Слышались голоса, приглушенный смех.
        - Дальше мы сами.
        - Ивар отобрал у слуги факел. - Эй, ребята, выпустите-ка нас!
        - Это куда? - Из тьмы выступил высокий и плечистый воин с короткой русой бородой. Судя по всему, старший караула. - Вы, гости дорогие, спите спокойно! Что там делать, на темных да пустых улицах?
        - Гулять, - ответил Ивар, сам понимая, что выглядит глупо, - Или ты отказы ваешься нас выпустить?
        - Как я могу в чем-то отказать гостям самого князя? - хмыкнул бородач, - Просто я забочусь о вашем же покое…
        - Заботься о чем-нибудь другом, - посоветовал Ивар, - а нас выпусти. Отк рывай калитку!
        - Хотя бы возьмите с собой нескольких воинов! - не сдавался дружинник. - А то мало ли что…
        - Мы и сами можем за себя постоять! - гордо заявил конунг.
        Петли скрипнули, калитка распахнулась, и маленький отряд ступил в густую темень. Факел загасили, чтобы не привлекать излишнего внимания. Идти приходилось практически на ощупь.
        - Показывай, - приказал Ивар убийце, - Головой мотай, а то развяжешь тебе рот, так ты орать начнешь…
        Улицы стольного града были безлюдны, как кладбище глубокой ночью. Пленник шел между Кари и Хареком, которые придерживали его за плечи, а в поясницу воину Чернобога упирался меч Нерейда. Шли довольно долго, впереди показалась городская стена. Дома около нее лепились бедные, покосившиеся, ветер носил запах нечистот.
        - Что за купец тут будет жить? - усомнился Ингьяльд, - Разве что тот, который краденым торгует…
        Около одной из халуп убийца остановился, что-то замычал сквозь кляп.
        - Здесь? - спросил Ивар и получил в ответ утвердительный кивок. - Успокойте его пока, чтобы под ногами не путался.
        Кари шлепнул воина Чернобога ладонью по затылку, несильно, если смотреть со стороны, но пленник обвис мокрой тряпкой. Его аккуратно уложили на землю.
        - Ну что?.. - спросил Ингьяльд шепотом, подойдя к Ивару вплотную. Меч эриля был обнажен; длинное лезвие маслянисто поблескивало во мраке. - Колдовства тут никакого нет, я бы почуял.
        - Тогда вперед. - И конунг одним гибким движением запрыгнул на забор. Скрип нули под его весом доски - Ивар перекинул туловище на ту сторону.
        Харек и Нерейд оказались впереди, неслышно взбежали на крыльцо. Внутри дома было тихо. Ни единый лучик света не пробивался сквозь ставни. Ивар махнул рукой: мол, ломайте. Кари врезался в дверь и с треском провалился внутрь, словно про ломил не доски, а загородку из коры. За ним тенями скользнули дружинники.
        Раздался женский визг, тут же смолк. Затем зазвенели клинки, кто-то выру гался, но, когда в сени вступил Ивар, все уже стихло. На пороге жилых помещений валялась обеспамятевшая девка в одной сорочке, а в комнате Скафти и Ингьяльд деловито вязали руки двоим хмурым мужикам. По лицу одного из них стекала кровь.
        - Кто вы такие? - гневно спросил второй, с черными, густыми усами. Рубаха его была из дорогой ткани, а сапоги - из хорошей кожи. Судя по тому, что он был одет, усач и не думал спать.
        - Какая разница? - вопросом ответил Ивар
        - Ты ведь Брынько? Так вот тебе привет от приятеля, которого ты сегодня ночью послал убить меня…
        Купец побледнел так, что показалось, будто его усы отделились от кожи и повисли в воздухе. Вот он попробовал дернуться, но острие меча Нерейда сверкнуло в опасной близости от его шеи.
        - Я вижу, ты понял, кто мы, - Ивар приблизился. - А я знаю, кто ты. Поэтому отвечай быстро и честно, кто отдал приказ убить меня? Где я могу найти этого человека?
        - Ничего не скажу! - огрызнулся Брынько.
        - Ну что, железо калить? - деловито спросил Ингьяльд. - Печка вон горячая… Посмотрим, может, этот под пытками крепок?
        Купец вздрогнул, судорожно сглотнул.
        - Если все расскажешь, то я сохраню тебе жизнь, слово конунга, - устало про молвил Ивар. - Если нет, буду пытать. Долго, сколько понадобится…
        Брынько вздохнул, опустил голову.
        - Ладно, - бросил он. - Только… только, - он кивнул в сторону мужика с окро вавленным лицом, - никто не должен знать…
        - Ах ты!.. - выдохнул тот, но тут же осел, из перерубленного горла с буль каньем потекла кровь.
        - Я слушаю, - сказал Ивар, опуская меч.
        Купец склонил голову и чужим, напряженным голосом глухо заговорил…
        Когда выбрались из дома, волоча за собой связанного Брынько, их встретил свет множества факелов. Багровые блики бегали по кольчугам сидящих на конях кня жеских дружинников, которых было много, почти три десятка.
        - И чем это вы тут занимаетесь? - хмуро поинтересовался возглавляющий их Лычко. Вид у него был сонный и помятый. И немудрено - на пиру русич пил чуть ли не больше всех.
        - Вот бородатый, хитрая рожа, - вполголоса пробормотал Нерейд, имея в виду старшего караула, - все же доложил…
        - Злодеев ловим, - ответил Ивар, показывая на Брынько, - вот один, второй там под забором валяется. Надо бы их в княжескую темницу посадить.
        - С чего это вдруг? - Лычко кивнул дружинникам, и из канавы был извлечен все еще пребывающий без памяти убийца. Плащ распахнулся, обнажив голое тело, веревки на руках и ногах.
        Среди княжьих воинов, которые узнали своего, поднялся ропот.
        - Ничего себе! Может быть, это вас нужно в темницу отправить? - вполголоса сказал Лычко, подъехав вплотную к Ивару, - Что здесь вообще происходит?
        - Воины Чернобога, - тихо ответил конунг. - Вон тот, голый, пытался меня убить, а этот вот… отдал приказ.
        - Укуси меня Ящер! - выругался Лычко, глаза его зло сверкнули. - Этих еще не хватало! - Он повысил голос, повернулся к дружинникам: - Связать обоих получше - и в поруб! Твердяк, отвечаешь за них головой!
        - Все исполню,
        - Дружинник, лицо которого было посечено морщинами, кивнул и принялся отда вать распоряжения. Слуг Чернобога (одного из которых быстро привели в сознание) увели куда-то во тьму.
        - А нам пора в терем. - Лычко зевнул, плечи его устало поникли, - Из-за вас не выспался! И помните, что все произошедшее сегодня ночью тебе, Ивар, придется объяснять князю…
        - Как-нибудь объясню, - кивнул конунг, тоже зевая. Его клонило в сон, веки слипались. - Только сначала высплюсь!
        Прощались за городскими воротами. Княжеская свита благоразумно отстала, и рядом с викингами остался только сам правитель тиверцев да еще Лычко, которому предстояло провожать северян до Киева.
        - Может быть, останетесь? - спросил Бузислав с надеждой. - Осень на носу, скоро начнутся дожди. А так - спокойно перезимуете и следующим летом поедете…
        - Никак. - Ивар пожал плечами. - Меня дружина в Новгороде ждет. Они там без меня, наверное, с ума посходили. Да и не верю я, что спокойно переживу эту зиму. Воины Чернобога просто так не отступятся!
        Князь помрачнел, скрипнул зубами. Когда узнал, что злодей, задумавший убий ство конунга, служил в его дружине, то от ярости чуть не придушил предателя.
        - Никакая охрана не спасет от яда или стрелы из-за угла, - поспешно сказал Ивар. - Тут единственный шанс - ударить первым! А делать это надо быстро, пока их главные не узнали, что случилось в Пересечене! Мы должны ехать, и именно сей час!
        - Ладно, - Бузислав сдался. - Да пребудет с вами благословение богов! Но помни, конунг Ивар по прозванию Ловкач, - голос князя стал торжественным, - что я перед тобой в долгу! Если нужна будет помощь, то зови!
        - Как? Даже птица летит сюда из Северных Земель не один десяток дней! - усмехнулся Ивар.
        - Ну зря, что ли, ты держишь при себе эриля? - Бузислав улыбнулся и кивнул в сторону Ингьяльда. - Пусть передаст весточку вашим богам. Те - нашим, а уж мои волхвы обладают хорошим слухом!
        Большая Рука хмыкнул.
        - Обязательно, - кивнул Ивар.
        - Прощай, князь!
        - До встречи, конунг!
        Ивар махнул рукой, повернул коня. Тот пошел ходко, копыта зачавкали по грязи. Дующий с севера, со стороны родины, холодный ветер вздувал плащ, тот тре петал, как неумелые крылья.
        Когда въехали в лес, хлынул дождь. Капли шуршали по листьям, которые начали уже желтеть, булькали в лужах, сползали по щекам, словно слезы о тех, кто никогда не вернется к родным фьордам…
        Эйрик… Сигфред…
        Киев открылся весь, сразу, точно подъезжающие к городу викинги глазели на него с вышины - исполинская стена, княжеский терем на возвышении, теснящиеся домики с мокро сверкающими крышами.
        - Нам, как я понял, туда, - сказал Ивар, глядя на юг, где вдоль Данапра тянулись холмы, поросшие густым хвойным лесом. Округлые вершины мрачно зеленели, и на фоне желтизны и багрянца, царящего вокруг, это выглядело дико.
        - А вдруг тот купчик набрехал? - усомнился Лычко.
        - Ничто не мешает нам проверить его россказни, - ответил Ивар, - А если он соврал, то после твоего возвращения в Пересечен его ждут веселые денечки…
        - Да, княжеский палач найдет, чем его занять. Но может, сначала заедем в город?
        - Чтобы к вечеру о нас знала каждая собака?
        - Ивар улыбнулся.
        - Нет уж, сначала дело!
        С торной дороги, ведущей к городским воротам, свернули на едва приметную тропку. Вскоре пропала и она За спиной остались голые поля, на которых, как кре постные башни, громоздились последние неубранные снопы. Вскоре вокруг сомкнулись серые стволы.
        Могучие, высокие ели стояли так тесно, что между ними приходилось протиски ваться. Мохнатые еловые лапы лезли в лицо, норовили сбросить с седла.
        - Нет уж, дальше пешком, - сказал Ивар, останавливая коня, когда острый сук чуть не выколол ему глаз.
        - Скафти и Харек, останетесь с лошадьми!
        - Почему? - в один голос возмутились молодые викинги.
        - Кого-то нужно с ними оставить, - резонно заметил конунг. - А так мы и без вас справимся.
        Скафти понурился, а Харек вздохнул так, что разжалобил бы даже гору.
        - А ноги не собьем? - забеспокоился Нерейд, спрыгивая с лошади.
        - Тут недалеко, - кивнул Ивар - Если Брынько не соврал, то капище на следу ющем холме.
        В лесу, через который кое-как продирались, царила полная, неестественная тишина. Не было слышно свиста птиц, даже ветер, как казалось, умер. Между деревьями висела тяжелая духота. Приходилось перебираться через завалы, штурмо вать крутые склоны. Под ногами хрустел сухой мох, норовили поставить подножку выпирающие из земли корни.
        - Что они тут, нарочно ловушек нарыли? - буркнул Даг, едва не свалившись в глубокую яму, похожую на пустую могилу.
        - Кто их знает, может, и нарочно, - покачал головой Ивар.
        - Тихо! - Ингьяльд неожиданно остановился, поднял руку. - Сейчас будет…
        Он недоговорил. Зашумели под внезапно налетевшим шквалом верхушки деревьев, над головами потемнело, словно черное облако закрыло солнце. Ивар ощутил, как заледенело от страха сердце. Всем существом овладело одно желание - бежать, мчаться отсюда, из этого страшного места, со всех ног…
        Стоящий рядом Лычко в одно мгновение побелел. Кари пугливо оглянулся, на его лице отразилось недоумение.
        - Что это? - спросил, лязгая зубами, Нерейд. - Что это, во имя богов?
        - Страх, - пояснил Ингьяльд голосом глухим и тихим, - наведенный. Защита против чужаков…
        - Страх? - сказал Кари. - Вот он, оказывается, какой! А я и не знал…
        - Надо идти вперед, - проговорил Ивар, с трудом разжимая челюсти - мышцы лица закаменели, - стоя на месте, долго не выдержим.
        Сделать шаг оказалось невероятно трудно. Что-то очень убедительно подсказы вало конунгу, что впереди ждет смерть, жуткая, позорная, болезненная… Поджилки тряслись, по телу бегали мурашки.
        Ивар практически тащил себя вперед. Глаза почти ничего не видели, сердце бухало редко и тяжело, но он, перебарывая себя, двигался вперед, пока жуткое наваждение не слетело с него окончательно.
        Ноги дрожали, и пришлось ухватиться за шершавый ствол, чтобы не сесть на землю.
        - Ничего себе, - проговорил Лычко, - я чуть не обделался!
        - Немудрено. - Ингьяльд попытался улыбнуться, но его губы тряслись, и вместо улыбки получилась жуткая гримаса. - Это даже не колдовство, это что-то более сильное… Любой, кто сунется в этот лес, предпочтет убежать, а не идти дальше.
        - Кроме своих? - уточнил Ивар.
        - Само собой. Дайте-ка я нанесу на вас защитные руны на всякий случай…
        Приступы обессиливающего страха наваливались еще дважды. Но то ли викинги притерпелись, то ли подействовали руны Ингьяльда, но перенесли их уже легче.
        - Готовьте оружие, - сказал Большая Рука после третьего раза, - я чувствую, что мы уже близко…
        Клинки с шорохом покинули ножны. Дружинники сделали с десяток шагов, деревья раздвинулись, и глазам викингов предстала небольшая поляна. Высоченные ели окру жали ее непроницаемой темно-зеленой стеной, а в их тени кругом стояли вырезанные из дерева и выкрашенные в черный цвет статуи.
        - Что это, во имя Альфедра? - прошептал Ивар, разглядывая уродливые морды чудовищных существ - наполовину людей, наполовину животных.
        - Лики Черного бога, - ответил Лычко. - Только из его слуг тут, кажется, никого нет…
        Ивар выругался. Он явился сюда, чтобы разыскать тех, кто покушался на его жизнь. Он рассчитывал застать их врасплох у тайного капища, а здесь было пусто, что вовсе не входило в его планы. Но между деревянных изваяний царила тишина, а спрятавшийся на дальней оконечности поляны небольшой дом выглядел покинутым.
        - Пойдем посмотрим. - И конунг первым ступил на поляну.
        И едва не вздрогнул - деревянные глаза уставились на него с неимоверной зло бой. Ушей достиг скрип - статуи двигались, поворачивались, чтобы посмотреть на дерзких чужаков!
        Перед каждой был вкопан в землю прямоугольный алтарь, покрытый следами кро вавых жертв. В центре поляны чернело пятно большого кострища, поверх углей пира мидкой были сложены сухие дрова.
        - Ритуал готовят, не иначе, - проговорил сквозь зубы Ингьяльд. Скрип стал громче, в нем слышались гневные слова.
        Дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышел высокий старик в просторном черном одеянии. Седые волосы падали на плечи, из-под белых бровей зорко глядели темные, блестящие глаза.
        При виде чужаков на лице старца отразилось изумление.
        - Кто вы, посмевшие и сумевшие явиться сюда? - спросил он, угрожающе нап равляя на викингов вырезанный из темной древесины посох - острый и длинный, похожий на копье.
        - Ты должен знать меня. - Ивар бесстрашно шагнул вперед, лезвие меча в его руках чуть заметно засветилось, словно на него сквозь хвою пробился и упал золотой солнечный луч.
        Старик вгляделся в стоящего перед ним незнакомца, затем лицо его пересекла кривая усмешка.
        - Да, я знаю тебя… Господин являл твой лик в пламени… ты должен был пасть к подножию его трона…
        - Но не пал! - отчеканил Ивар, вскидывая клинок. - И не намерен. А чтобы ты, верховный служитель Черного бога, перестал присылать ко мне убийц, я отправлю к его трону тебя!
        - Не стоит…
        - Старик вздрогнул, его фигуру окутал непонятно откуда взявшийся туман. Когда он рассеялся, глаза волхва горели багровым огнем, морщины на лице разгла дились, а сам он стал выше ростом и мощнее в плечах.
        - Это еще что? - Ингьяльд испуганно отшатнулся. Принялся быстро чертить в воздухе руну за руной.
        - Не трудись, - голос старца стал мощным, грохочущим, как лавина, - против меня твое искусство бессильно! А ты, воин, опусти меч, им лишь поразишь это тело, но не меня…
        От старика исходила тяжелая, злая мощь, как волны жара - от раскаленного камня.
        - Кто ты? - спросил Ивар, изо всех сил борясь с желанием пасть на колени.
        - Тот, кто хотел тебя убить, - был ответ.
        - Зачем? Чем я могу повредить тебе, богу?
        - На тебе была печать моего извечного врага! - прорычал волхв, точнее бог, гласивший его устами. Изо рта его вылетело облачко дыма, - Моего брата!
        Ивар вспомнил огромный храм на острове Рюген, исполинскую фигуру Свентовита. Похоже, тот оставил на конунге отметину благословения, и это не прошло незаме ченным..
        - Но теперь печати больше нет! - сказал Чернобог. - Ты, воин, более мне не интересен, но если ты дашь волю гневу, что пылает сейчас в твоем сердце, убьешь волхва и разрушишь капище, то интерес появится вновь…
        Ивар ощутил, как с плеч свалилась не то что гора, а целый горный хребет.
        - Так что, если мы уйдем, ничего здесь не тронув, то покушений больше не будет?
        - Да, если станете держать язык за зубами, - проревел бог.
        - Хорошо, я обещаю, - Ивар сунул меч в ножны. - Но и ты поклянись стволом Мирового Древа, что твои слуги не причинят мне и моим воинам вреда!
        - Клянусь! - От рева дрогнула земля, тревожно зашумели деревья.
        - Тогда прощай. - Ивар развернулся и уже не видел, как рухнул без сознания на землю старый волхв, чье тело только что оставил Чернобог.
        Конунг торопливо шагал прочь, и сердце его пело, точно соловей по весне. Теперь жизнь пойдет спокойно, как раньше, без вмешательства тех, кого называют богами…
        ЭПИЛОГ
        С серого неба сыпал легкий снежок. Длинные весла с плеском месили темную воду Волхова, которая через несколько дней покроется льдом. С каждым гребком струг приближался к берегу, на котором лежал Хольмгард.
        Позади осталось длинное и скучное путешествие через всю Гардарики, проде ланное в большой компании купцов. Этот обоз был последним из тех, что до зимы рискнули отправиться из Киева на север. Без приключений миновали земли многих племен, владения десятков князей.
        Странствовать так было непривычно.
        Струг ткнулся носом в причал, Ивар ловко перепрыгнул через борт. Под ногами скрипнули доски.
        - Уф, наконец-то, - вздохнул Нерейд, оглядываясь, - Хоть и не дома, но уже ближе.
        - Дома будем только к лету, - усмехнулся Ивар. - Сейчас своих бы найти!
        Несмотря на холод, улицы Хольмгарда были такими же людными, как и летом. Спешили по своим делам купцы, кричали разносчики, из харчевен тянуло вкусными запахами.
        Ворота у дома Буслаева были распахнуты, а во дворе, вокруг телег, с которых сгружали бочки, суетился сам хозяин. Рыжая шевелюра была встрепана, а голос напоминал рев рассерженного льва.
        - Быстрее, косорукие! Куда прешь, скотина? Тащи резвей!
        Повернувшись на звук шагов, первый задира Хольмгарда недоуменно хмыкнул, а затем лицо его украсила широкая улыбка. Ее не портила даже черная дырка на месте одного из зубов, который Буслаеву явно выбили в очередной драке.
        - Га, вернулись! - рявкнул он так, что сидящий на заборе кот с испуганным мявом метнулся в сторону, - Вот нажремся сегодня!
        - Этого-то я и боялся, - лицемерно вздохнул Нерейд
        - Эй, Арнвид, Гудрёд, спускайтесь! Тут ваш главный прибыл! - Васька орал так, что слышно его было, наверное, на берегах озера Ильмень.
        В глубине дома прогрохотали шаги, и на крыльцо выскочил Арнвид. Он был в одной рубахе, плешивая лысина раскраснелась, словно ее облили кипятком, глаза счастливо сверкали.
        - Вернулись, вернулись, - прошептал он. Сзади напирали, тесня старого эриля, другие викинги. Через их ряды протиснулся Гудрёд, на лице которого было написано величайшее облегчение.
        - Уф, наконец-то, - сказал Меченый, - а то мне уже надоело с ними возиться! Как я…
        Гудрёд замолк, глаза - его остановились, наткнувшись на пустое место за спиной конунга. То самое, где должен был стоять Эйрик.
        - Не все вернулись, - сказал Ивар, ощущая, как в горле вспух комок, - Не все… Кое-кого Херьян забрал в свою дружину!
        - А кое-кто еще повоюет и на земле! - высунувшись из-за плеча конунга, пре увеличенно кровожадно заявил Нерейд, и двор огласился ликующими, воинственными воплями.

* * *
        В романе использованы фрагменты произведений Авесты в переводе И. Брагинс кого («Ардвисур-яшт») и Старшей Эдды в переводе А Корсуна («Речи Гримнира»). - Примеч. автора.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к