Дикие дни Алексей Александрович Калугин
        Абсолютное оружиеЦвет крови #3
        Противостояние вольных альтеров и всемогущей «Вечности» продолжается.
        Проект «Вечность» начинает тотальную охоту на вольных альтеров. Для этой цели она использует специальных Охотников, которые контролируют стаи диких альтеров, выведенных в секретной лаборатории в рамках проекта «Джокер». Стоящий во главе «Вечности» спин-протектор готов пойти на все, что угодно, ради того, чтобы уничтожить Мастера, которого он считает своим личным врагом. Мастер же тем временем пытается проникнуть в секретную лабораторию, полагая, что проект «Джокер» может оказаться ключом к механизму, который способен если и не уничтожить «Вечность», то в значительной степени подорвать ее могущество. Ситуация становится похожей на узел, который уже невозможно развязать. Значит, кто-то должен его разрубить…
        Алексей Калугин
        Цвет крови. Дикие дни
        Серия основана в 1996 году
        Разработка серийного оформления А. Саукова
        Иллюстрация на переплете В. Нартова
        Цвет крови. Дикие дни / Алексей Калугин. - Москва 2017. - 352 с. - (Абсолютное оружие).
        978-5-699-95845-0
        Пролог
        Рому налейте в море. Алина Витухновская
        Где-то неподалеку протяжно, тоскливо завыл волк.
        Хотя, может, это был и не волк вовсе, а собака. Собаке ведь тоже порой хочется завыть по-волчьи. А волку откуда здесь взяться? Деревня хотя и в глубинке, но все же не в глухомани какой.
        Не успел замолкнуть первый вой, как ему ответил другой. Такой же пронзительно-холодный, будто изо льда. И, кто бы это ни был, волк или пес, на этот раз вой раздался совсем близко, словно под самыми окнами.
        Почувствовав, как мурашки побежали по позвоночнику, Денис негромко чертыхнулся и с раздражением кинул на стол большой раскладной нож и деревяшку, которую он им ковырял. Деревяшка представляла собой кусок корневища причудливой формы. Денис как следует ободрал его, отшлифовал и закоптил на огне почти до черного цвета. А потом принялся острием ножа вырезать на деревяшке узоры. Никакого навыка в этом деле у него не было, поэтому и рисунки получались кривые да кособокие, совершенно не похожие на то, что изначально было задумано. Дениса это ничуть не смущало. Он не собирался отправлять деревяшку на выставку. Ее и показать-то было некому. Да и занимался он этой работой только потому, что больше тут делать было нечего.
        Три недели минуло со дня бегства из захваченного ловчими поселка вольных альтеров. Три недели они, шестеро альтеров и четверо обычных людей, сидят в убежище, куда направил их Соломон. Три недели они ждут хоть каких-нибудь вестей.
        А вокруг только снег, мороз, завывание ветра… Да, вот теперь еще и волки объявились. Или собаки, будь они неладны. Говорят, одичавшие собаки злее волков.
        Со стороны дом был похож на древнюю, едва не по самую крышу вросшую в землю охотничью заимку. Но внутри домишко был оборудован не хуже, чем бункер, в котором, ежели что, можно и ядерную войну пересидеть. Да и попасть в него было не проще, чем в тот же бункер. Для этого нужно было иметь два ключа, знать секретный код и, самое главное, найти хитро спрятанный кодовый замок. Сломать дверь или окна, конечно, можно было. Особенно если под рукой были какие-никакие инструменты. Но сил и времени на это пришлось бы потратить немало. За один день точно ничего бы не вышло. Собственно, на то и делался расчет, что ежели кого заинтересует ветхий, заброшенный домишко, то, не сумев вломиться в дом с первого раза, незваный гость быстро потеряет к нему интерес. В конце концов, ну что интересного можно найти в такой развалюхе?
        В доме имелся запас еды, которой должно было хватить еще недели на две, с умом подобранная аптечка, несколько комплектов смены белья, туалетные принадлежности. Одним словом, все, что могло понадобиться в первую очередь. Имелось даже несколько коробок с настольными играми и новое тридцатитомное издание «Всемирных бестселлеров». Запасов крови, что принесли с собой альтеры, должно было хватить еще надолго, благо среди них не было воплощенных, которым кровь требовалась ежедневно. Но в доме не было ни телевизора, ни компьютера, ни даже простенького мобильного телефона. Хотя, даже если бы и были, толку от них все равно бы не было никакого. Дом находился вне зоны покрытия каких бы то ни было сетей.
        Елена, истинный альтер, как только выдавалось свободное время, а случалось такое часто, сразу бралась за книгу. Она, наверное, уже по третьему разу все перечитывала. Вадим играл со своими детьми, тринадцатилетней Катей и девятилетним Артемом, в «Расхитителей гробниц». На столе пред ними лежали карточки разных форм, которые они то и дело перекладывали с места на место, ставя сверху то стопки картонных кружков, символизирующих деньги, то какие-то причудливые фигурки из разноцветного пластика. Вадим так азартно спорил с детьми из-за правил, что можно было подумать, будто он всерьез увлечен игрой. Денис как-то попробовал поиграть с ними, но правила оказались настолько сложными, что ему вскоре надоело в них разбираться. Читать он и вовсе не любил. Он мог еще спортивную газету полистать, но браться за книгу толщиною в три пальца - нет, это не для него. Пока дочитаешь до конца, забудешь, с чего все началось. Вот он и строгал ножом корягу, чтобы хоть чем-то себя занять.
        Кроме них пятерых в комнате больше никого не было. Оля с Петром работали на кухне - слышно было, как гремят тарелки и стучат ножи. Лев Семенович, пожилой альтер без семьи, вообще не часто показывался на людях. Большую часть времени он укрывался в крошечной каморке, служившей продуктовым складом, предаваясь там то ли размышлениям о прожитых годах, то ли медитации. Катя, жена Вадима, со своей младшей сестрой Галиной уже который день прятались на чердаке. Ходили слухи, что они для всех готовят там какой-то сюрприз.
        Денис не был альтером. В поселок вольных альтеров он попал три года назад, вместе со своей подругой Машей, которая как раз то и была альтером. Только Денис об этом ничего не знал. Он понятия не имел, что происходит, до тех пор пока их не привезли в поселок. Поначалу он даже решил, что их похитили, перепутав с детишками какого-нибудь богатенького мажора. По существующим правилам, вместе с альтерами в поселок могли перебраться только самые близкие их родственники. Но, поскольку у Маши вообще не было родни, о которой ей было хоть что-нибудь известно, Денису позволили остаться. Так что, можно сказать, он оказался в поселке по чистой случайности.
        С Машей они вскоре разбежались. Но Денис все равно остался в поселке. Ему нравилось то, что там никто никого не грузил ни по какому поводу. Каждый мог заниматься, чем захочется. А можно было и вообще ничего не делать! Денис вовсе не был тунеядцем, но и особого азарта в работе не испытывал. Ему больше нравились видеоигры. Работал он через два дня на третий и частенько перебегал с одного места работы на другое - заниматься изо дня в день одним и тем же ему быстро надоедало.
        Одним словом, в поселке вольных альтеров все было здорово. До тех пор, пока его не отыскали ловчие. И всем, кто в нем жил, и альтерам, и обычным людям, не пришлось спасаться бегством, ища укрытие в заранее подготовленных тайных убежищах, разбросанных едва ли не по всей стране. И теперь они сидели, каждый в своем убежище, и ждали. А чего ждали - неизвестно.
        Все надежды беглецов были связаны с тем, что где-нибудь на новом месте поселок непременно возродится. По мнению Дениса, уповать на это было глупо. Новый поселок если и появится, то случится это не завтра и не послезавтра. И даже не через пару лет. А что все это время прикажете делать? Сидеть вот тут, в заимке, и ворон считать, когда они мимо пролетают? Волчьим воем наслаждаться?..
        С улицы снова донесся протяжный, монотонный, будто нервы вытягивающий вой.
        Вскочив на ноги, Денис метнулся к крошечному оконцу. На улице было так темно, что даже дуба, стоящего в трех шагах от дома, видно не было.
        И вдруг - стук! - о стекло разбился снежок!
        Стекла в окнах заимки стояли такие, что и пуля не прошибет. Но Денис все равно инстинктивно назад дернулся.
        - Что такое? - оторвавшись от книги, удивленно посмотрела на него Елена.
        Денис пальцем указал на окно.
        - Кто-то снежок кинул!
        Елена удивленно приподняла левую бровь.
        - Показалось, - не отрываясь от игры, уверенно заявил Вадим.
        - Да я точно видел!
        - Может, просто ветер. - Елена подняла книгу, собираясь вновь углубиться в чтение.
        - Или птица в окно ударилась, - предположил Вадим.
        - Это был снежок! - стоял на своем Денис.
        - Ну, значит, детишки соседские шалят, - сказал Вадим и заговорщицки подмигнул своим детям.
        Денис снова прильнул к темному оконцу, надеясь увидеть снежную лепешку, оставленную на стекле снежком.
        И тут снова - стук! - еще один снежок врезался стекло.
        - Видели? - отпрыгнув от окна, воскликнул Денис.
        Да так громко, что даже Петр из кухни выглянул.
        - Что у вас тут?
        - В Дениса кто-то снежки кидает, - объяснил Вадим.
        Петр улыбнулся и, не зная, что сказать, поскреб ногтями заросшую густой щетиной щеку. После того как стало ясно, что просидеть в заимке придется долго, Петр начал отпускать бороду.
        Катя с Артемом захихикали, прикрывая ладошками рты.
        Чтобы над ним еще и дети потешались - такого Денис стерпеть не мог.
        Он кинулся в угол, где к стене была прибита планка с несколькими металлическими крючками, на которые они вешали верхнюю одежду. Сорвав с крючка куртку, Денис сунул руки в рукава, намотал на шею длинный красный шарф и натянул на голову кепку с оторочкой из искусственного меха.
        - Ты куда? - окликнул его Вадим.
        - Гляну, кто там снежки в окно кидает, - не оборачиваясь, ответил Денис.
        Открыв пристенный шкаф, он достал из него охотничью двухстволку-вертикалку - единственное оружие, имевшееся в доме. Переломив ружье, он взял два патрона с картечью и воткнул их в стволы.
        - Ружье-то тебе зачем? - уже с некоторой тревогой спросил Вадим.
        - На всякий случай. - Денис закрыл ружье.
        - Не валяй дурака… - начал было Вадим.
        - А если там волки? - перебил Денис.
        Вадим озадаченно прикусил губу - он тоже слышал вой за окном.
        - Тогда нужно двоим выйти, - сказала Елена. - Хотя, если по большому счету, так и одному выходить не стоит. Волки в дом не заберутся.
        - И волки не умеют лепить снежки, - ответил Денис. - Сиди! - махнул он рукой поднявшемуся было на ноги Вадиму. - Сам управлюсь.
        - Ты стрелять-то хоть умеешь? - спросил Вадим, которому и самому вовсе не хотелось выходить из теплого дома на мороз.
        - Дело нехитрое, - ушел от прямого ответа Денис.
        И взялся за ручку двери.
        - Фонарь не забудь, - напомнила Елена.
        И то верно, подумал Денис, на улице тьма-тьмущая. А в окнах стекла с односторонней светопроводимостью, снаружи они кажутся темными. Он перехватил ружье правой рукой, а левой взял с полки большой фонарь с ручкой. Щелкнув кнопкой и убедившись, что фонарь горит, Денис толкнул дверь и вышел в сени.
        В сенях было темно. Выдыхаемый воздух тут же превращался в облачко пара. Посветив по сторонам, просто так, чтобы привыкнуть к темноте, Денис сделал шаг и оказался возле уличной двери. Дверь была оборудована сложной системой из пяти замков. Но, находясь в доме, беглецы пользовались только широким, тяжелым засовом, справедливо полагая, что этого вполне достаточно для того, чтобы чужие, объявись они вдруг рядом, не проникли в дом.
        Денис положил ружье на плечо, отодвинул засов и сразу нараспашку открыл дверь.
        В лицо пахнуло морозной свежестью.
        Денис посветил фонарем на небольшое, покосившееся крыльцо в три ступеньки. Крыльцо было занесено снегом так, что вместо ступеней виднелись только три невысокие горбинки, похожие на застывшие волны, сползающие с песчаной дюны. Вот только в отличие от песка, снег мерцал в луче скользящего по нему света, подобно алмазной пыли. Или - россыпи звезд, что сияли над головой.
        Ночь была на удивление тихая и потрясающе звездная. Лицо Дениса не ощущало касания даже легкого ветерка. Лишь только мороз пощипывал кожу. Казалось, воздух застыл. А вместе с ним замерло, а может, и навсегда остановилось само время. Луны на небе не было, но и без нее небесный свод казался похожим на купол планетария.
        Денис посветил фонарем по сторонам от крыльца. На ровном, белом снегу не было никаких следов. Что и говорить, главное преимущество зимы перед другими временами года заключается в том, что зимой нельзя никуда прокрасться, не оставив следов.
        Да, но кто же тогда кидал снег в стекло? И звериный вой слышался как будто под самым окном?
        - Эй, - негромко позвал неизвестно кого Денис.
        Голос его будто рассыпался в морозной тишине. Превратился в сверкающую снежную пыль и лег поверх снежного покрова.
        - Эй, кто здесь? - крикнул Денис. - Что тебе надо? - Он положил палец на курок. - У меня заряженное ружье!
        Снова никакого ответа.
        Может быть, и правда, никого здесь не было? В окно ударилась птица? А вой казался близким потому, что звуки скользили по морозному воздуху, словно по льду?
        Осторожно, боясь оступиться и упасть, Денис спустился по ступеням, отошел на три шага от крыльца и снова глянул по сторонам.
        Он не успел ничего понять, когда огромная, тяжелая, темная масса налетела на него слева, сбила с ног, повалила в снег и всей тяжестью навалилась сверху. Ружье выскользнуло из руки и отлетело в сторону. Фонарь провалился в снег. Денис хотел закричать, позвать на помощь, но у него перехватило дыхание. А в следующую секунду он почувствовал страшную боль от того, что напавшая на него тварь принялась рвать зубами шею.
        - Федор! Фу!.. Кому говорят, Федор! Оставь его!
        По глазам Дениса резанул узкий, кажущийся ослепительно-ярким луч света. Чудовище, кусавшее его за шею, вскинуло голову, и Денис с ужасом увидел человеческое лицо. Вернее, его можно было бы принять за человеческое, если бы с него вдруг исчезло выражение звериной ярости. И если бы из-за губ, перемазанных кровью, не высовывались длинные, как у хищника, оскаленные клыки.
        - Ко мне, Федор! - скомандовал человек в черном бушлате и в черной лыжной шапке-шлеме.
        В левой руке он держал крошечный фонарик, правой придерживал короткоствольный автомат.
        Чудовище утробно зарычало. И вдруг хрипло, но вполне отчетливо произнесло:
        - Жрать хочу, Охотник…
        И вновь вцепилось в шею несчастного Дениса, у которого в голове все окончательно перевернулось, и теперь он не понимал ни где он находится, ни даже кто он такой. Страх вытеснил все мысли и чувства за периферию безумия.
        - Ах, ты ж, тварь!..
        Человек с автоматом со всего размаха ударил чудовище ногой по ребрам. Так, что кости хрустнули. Взвизгнув, тварь откатилась метра на два в сторону. Но тотчас же ловко вскочила на ноги, развела колени в стороны, раскинула руки с растопыренными пальцами и, выставив голову вперед, злобно оскалилась.
        - Охотник…
        На получеловеке-полузвере была одежда: широкие штаны из плотной, грубой ткани, доходящие до щиколоток, и некое подобие свитера без ворота темно-коричневого цвета.
        - Да, я Охотник, - человек в бушлате, которого тварь называла Охотником, светил ей в лицо фонарем. - А ты - тварь тупая. Поэтому будешь мне подчиняться. И жрать будешь, только когда я разрешу. Усек?
        Существо злобно рыкнуло и пригнулось, будто готовясь прыгнуть на Охотника.
        - Не дури, Федор! - погрозил ему пальцем Охотник. - Ты знаешь, что произойдет!
        Существо, которое Охотник называл Федором, недовольно заворчало. Однако мышцы его расслабились, колени распрямились, руки опустились, а голова будто втянулась в плечи. Оно более не помышляло о нападении.
        - Зови остальных, - скомандовал охотник.
        Федор запрокинул голову и жутко, протяжно завыл.
        Не успел он умолкнуть, как из леса раздался ответный вой.
        Охотник подошел к лежащему на снегу Денису и фонариком посветил ему в лицо. Денис болезненно зажмурил глаза. Обеими руками он пытался зажать рану на шее. Ладони его были в крови. Кровью был залит снег.
        - Ты - альтер? - спросил Охотник.
        Денис ничего не ответил,
        - Эй, - Охотник не сильно пнул его под зад ногой. - Я тебя спрашиваю.
        - Н-нет, - трясущимися губами ответил Денис. - Я - человек…
        - Не врешь? - подозрительно прищурился Охотник.
        - Нет, - ответил Денис. И вдруг взмолился: - Помогите мне… Пожалуйста… Я могу умереть…
        - Не исключено, - согласился Охотник.
        Присев на корточки, он достал из внутреннего кармана небольшую серую коробочку. Он хотел было приложить ее к запястью Дениса, но вся рука бедолаги была вымазана кровью. Поколебавшись секунду-другую, Охотник приложил прибор к его щеке. Выскользнувшее из коробочки тонкое стальное жало прокололо кожу, втянуло в себя каплю крови и снова исчезло внутри прибора. На лицевой панели загорелись цифры таймера - базовый тест занимал примерно три с половиной минуты.
        Держа прибор в руке, Охотник посмотрел на Федора, отрешенно стоящего в стороне с безвольно опущенными руками. Несмотря на то, что на нем были только штаны и легкий свитер, ему не было холодно. Дикие альтеры невосприимчивы к холоду, нечувствительны к боли, чертовски выносливы и дьявольски злы. Их даже пулей остановить непросто - нужно попасть в жизненно важный орган. Да такой пулей, чтобы разворотила там все к дребеням. Этот гад способен вырастить себе новую печень быстрее, чем ящерица оторванный хвост отрастит. По-ученому называется регенерация.
        Но есть одна штука, которую эти твари до икоты боятся. У этой штуки тоже имелось какое-то сложное ученое название, но Охотник называл ее просто «пищалкой». Хотя на самом деле пищалка вовсе не пищала, а замыкала какие-то контакты в головах у диких, в результате чего у них начинались мышечные спазмы. Причем у всех сразу, что находились в зоне действия прибора. Так сказать, метод коллективной ответственности. Со стороны это похоже на эпилептический припадок. Дикие корчатся на земле, плюются и воют от боли. Крайне неприятное зрелище. Но это единственный способ держать этих тварей в узде.
        По-хорошему с дикими нельзя. Хорошего отношения они не понимают. Эти твари одержимы жаждой крови. Стоит им лишь почувствовать слабину, как они набросятся и перегрызут тебе глотку. По первому времени, когда Охотник только начинал тренировать свою стаю диких, он вообще не выпускал пищалку из руки. А если обе руки были заняты, то зажимал ее в зубах. И чуть что - жал на кнопку активации. Даже если ему только казалось, что дикие что-то там замышляют, все равно давал импульс. Для профилактики. Зато теперь ему довольно лишь напомнить этим тварям о пищалке, чтобы взять ситуацию под контроль. И все равно он держит ее под рукой. Так, чтобы только сунуть руку в карман и нажать кнопку. Диким нельзя доверять. Никогда, ни при каких обстоятельствах.
        - Помогите мне, - плачущим голосом проскулил Денис.
        - Сколько человек в доме? - спросил Охотник.
        - Девять… Четыре женщины, двое детей…
        - Сколько альтеров?
        - Шесть… Пожалуйста…
        - Секундочку, - ободряюще улыбнулся Охотник.
        На приборе у него в руке загорелся зеленый индикатор.
        - Все верно, ты - человек. - Охотник поднялся на ноги. - Он твой, Федор.
        Дикий одним прыжком накрыл Дениса сверху, легко, схватив за запястья, развел его руки в стороны и, припав к ране на шее, довольно заурчал.
        Из леса тем временем безмолвно вышли еще трое диких. Одеты они были так же, как Федор. И выглядели похоже - взъерошенные, напряженные, злые.
        - Так, твари, - сказал, обращаясь к ним, Охотник. - В доме девять человек, троих из которых я позволю вам съесть. Кроме того, там наверняка полно гемаконов. Но жрать будете только по моей команде и только тех, на кого я укажу. Все ясно?
        Дикие довольно заворчали.
        - Ясно, Охотник, - произнес один из них.
        Стволом автомата Охотник указал на дверь.
        - Вперед.
        Дикие сорвались с места и вмиг скрылись за дверью.
        Охотник посмотрел на пьющего кровь Федора.
        - А тебе, тварь, особое приглашение требуется?
        Дикий ничего не ответил.
        Охотник с оттяжкой ударил его ногой в живот.
        Федор откатился в сторону. Но в ту же секунду вскочил на ноги, зарычал, разинул окровавленную пасть и кинулся на Охотника.
        Но Охотник был готов к подобному повороту. Федор был самым сильным в стае, но одновременно и самым умным, а потому плохо поддающимся дрессировке. Рука Охотника скользнула в карман бушлата, быстро нашла там пищалку и нажала на кнопку.
        Дикий в прыжке чуть не узлом завязался. Он упал на снег и начал корчиться в болезненных судорогах. Казалось, все суставы его выворачиваются, а позвоночник вот-вот переломится. Но при этом он не кричал, как остальные. Знал, зараза, что его крики доставят Охотнику удовольствие. Потому и молчал, в кровь кусая губы.
        Увидев, что изо рта дикого потекла кровавая пена, Охотник отпустил кнопку.
        Тело Федора бессильно распласталось на примятом снегу.
        - Ну почему ты такой тупой, Федор? - с сожалением покачал головой Охотник. - Знаешь ведь, точно знаешь, чем все закончится. И все равно прешь на рожон. Ну какой в этом смысл?
        Федор медленно поднялся на ноги, харкнул кровью на снег и утерся рукавом.
        - А кто сказал, что должен быть какой-то смысл?
        - Все умничаешь? - насмешливо скривился Охотник. - Нужно будет сказать профессору, чтобы он тебе язык подрезал. А ну, живо в дом!
        Низко опустив голову, чтобы не встречаться с Охотником взглядами, дикий потопал в дом.
        Когда они вошли в комнату, все обитатели дома уже лежали на полу. Одни широко, как на распятие, раскинули руки в стороны, другие сцепили ладони на затылке. Одна из женщин тихо подвывала, уткнувшись лбом в половицы. Двое детей, как ни странно, лежали молча и неподвижно, будто уснули. Меж лежащими на полу людьми прохаживались дикие и время от времени злобно порыкивали на них. Так, для острастки. Эти трое, в отличие от Федора, свое место знают и без команды жрать не станут.
        У некоторых пленников на запястьях имелись свежие следы укусов. Это был почти стопроцентный тест на альтера. Дикие чуяли своих. Не по запаху, как говорил профессор, а каким-то своим, седьмым, а то и восьмым чувством, которого нет у людей. Дикие дурели от крови альтеров и спешили хотя бы лизнуть ее, зная, что, когда придет Охотник, они ее уже не получат. Альтеры были нужны Охотнику живыми и здоровыми.
        - Итак, кто из вас люди? - спросил Охотник.
        Никто не двинулся с места, не поднял рук, не подал голоса.
        - Понятно, - усмехнулся Охотник. - Решили играть в несознанку. И какой в этом смысл? Хотя мой дикий друг и утверждает, что смысла может и вовсе не быть, я все же полагаю, что нам, людям, следует придерживаться здравого смысла. Я ведь все равно проведу тестирование и выясню, кто из вас кто. Так зачем осложнять жизнь друг другу.
        На колени поднялся пожилой мужчина с широким, открытым лицом и большими, будто удивленными глазами. Его полуседые волосы были так аккуратно и гладко зачесаны назад, что казались похожими на парик. Только какой, к лешему, смысл носить седой парик? Если ты, конечно, не снимаешься в кино.
        Один из диких метнулся к мужчине, собираясь заставить его снова лечь на пол, но Охотник жестом остановил его.
        - Вы - обыкновенный человек? - спросил Охотник.
        Хотя на руке у мужчины был укус, значит, скорее всего, он был альтером.
        - Прежде чем ответить на ваш вопрос, я хотел бы узнать, с кем имею дело? - спокойно произнес седой. - Меня зовут Лев Семенович Илин. Эти люди, - взглядом указал он на остальных, - мои друзья. Мы отдыхали в этом доме. И ваше неожиданное появление, прямо скажу, не доставило нам удовольствия. Кто вы и что вам надо?
        Охотник расстегнул бушлат. Затем четырьмя пальцами подцепил у горла край шапки-шлема и стянул ее на лоб. В комнате было слишком жарко.
        - Я выполняю свой долг, - сказал он.
        - Мне эти слова ни о чем не говорят, - ответил Лев Семенович.
        - Очень жаль, - на лице Охотника появилось выражение грусти. - Идите ко мне.
        - Зачем?
        - Послушайте меня внимательно. Это относится ко всем, - Охотник пальцем обвел всех лежащих на полу. - Либо вы сами станете делать то, что я вам говорю, либо вас заставят это сделать. Как видите, выбор невелик. Итак, Лев Семенович?..
        Пожилой мужчина поднялся на ноги и подошел к Охотнику.
        - Я чрезвычайно рад, что судьба свела меня со здравомыслящими людьми, - улыбнулся тот. - Дайте руку.
        Лев Семенович протянул Охотнику руку.
        Тот быстро коснулся ее коробочкой тестера.
        Лев Семенович вздрогнул, почувствовав укол.
        - Все в порядке, - успокоил его Охотник. - Я взял у вас всего каплю крови. Ну, так что, вы альтер или как?
        - Альтер.
        - Очень хорошо. Вы выиграли призовой билет.
        - Что это значит?
        - Это значит, что альтеры мне нужны живыми.
        - А остальные?
        Охотник пропустил вопрос мимо ушей.
        - Повернитесь, пожалуйста, ко мне спиной и заведите руки за спину.
        - Я спросил, что станет с остальными?
        - А я вас предупредил, что будет, если вы не станете слушаться.
        Охотник сделал знак стоявшему рядом с ним Федору.
        Дикий схватил мужчину за плечи, поставил его на колени и завел руки за спину.
        Охотник стянул запястья альтера пластиковым ремешком.
        Федор подхватил человека под мышки и кинул в угол.
        Получив от Охотника еще один пластиковый ремешок, он стянул им щиколотки Льва Семеновича.
        - Что это за твари? - приподняв голову, зло глянул на Федора Илин.
        - Вы прежде с ними не встречались?
        - Нет.
        - Тогда вы будете приятно удивлены. Лев Семенович, перед вами ваши собратья-альтеры.
        - Чушь! - фыркнул Илин.
        - Увы, нет. Такими делает альтеров жажда крови.
        - Бред собачий! Я видел альтеров, страдающих от гематокриза. Они и пальцем пошевелить не могли.
        На тестере загорелся красный индикатор.
        - Я рад, что вы не солгали. Вы - альтер. Я знаю, что воплощенный альтер способен разорвать пластиковые наручники. Но я искренне не советую вам это делать. Федор сегодня в очень дурном расположении духа.
        - Я не воплощенный, - мрачно буркнул Лев Семенович.
        - Ну, я на всякий случай. - Охотник повернулся к остальным: - Следующий!
        - Вы так и не сказали, что будет с обычными людьми? - спросил Илин.
        - Скоро увидите, - ответил Охотник. - Могу только сказать, что мы не любим людей, дружащих с альтерами.
        - Мы - это кто?
        - Не задавайте глупых вопросов.
        Примерно через полчаса все обитатели дома были протестированы. Альтеры, связанные по рукам и ногам, оказались в том же углу, что и Лев Семенович. На другом конце комнаты остались трое: Вадим, его сын Артем и сестра его жены Галина.
        - Что ж, дело сделано, - Охотник довольно потер руки. - Шесть альтеров - неплохой улов.
        Он прошелся по комнате, двумя пальцами взял со стола карточку для игры в «Расхитителей гробниц», покрутил ее и снова кинул на стол.
        - Можете жрать, - сказал он диким. - Только не в этой комнате.
        Дикие разом набросились на троицу людей, схватили их, смяли и поволокли на кухню.
        - Нет!.. Нет!.. - испуганно закричала женщина.
        Вторя ей, в ужасе завизжал ребенок.
        - Рты им заткните! - крикнул вслед Охотник.
        - Отпустите их! - крикнула Елена. - Черт возьми, вы же человек!
        - А вам я рты заклею, если кто еще произнесет хоть слово! - зло огрызнулся Охотник. - Я не получаю от этого никакого удовольствия! Но я должен кормить своих тварей!
        Он снова прошелся по комнате и остановился перед Федором. С перемазанным засохшей кровью лицом, он выглядел не просто дико, а по-настоящему жутко. Будто выходец с того света.
        - Ну, а ты чего? - спросил Охотник.
        Дикий широко раздул ноздри и громко фыркнул.
        - Что это значит? - удивился Охотник. - Не хочешь есть?
        - Нет, - коротко ответил, будто тявкнул, Федор.
        - Ладно, тогда тащи коробку.
        Дикий выбежал на улицу.
        Охотник сел в кресло-качалку так, чтобы видеть пленных альтеров, и положил на колени автомат.
        - Вы все из подмосковного поселка? - спросил он.
        Никто ему не ответил.
        - Да пошли вы, - Охотник откинул голову назад и, толкнувшись ногами, качнулся в кресле. - Завтра все вы окажетесь в пансионате, где вас станут доить, как коров. Вас под завязку напичкают всякой химией, чтобы вы даже и не думали бунтовать. Говорят, от этого становятся совсем тупыми. Ну, так вам там и не нужны будут мозги. Вы - мусор, который я убираю. И, что самое смешное…
        В комнату вернулся Федор с небольшим серым чемоданчиком в руке.
        - Давай сюда!
        Охотник пододвинул к себе столик, смахнул на пол фишки и карточки для игры и водрузил на него чемодан.
        Щелкнули серебристые запоры.
        Внутри, уложенные в специальные амортизирующие ячейки, находились детали спутникового телефона.
        Быстро соединив все необходимые компоненты, Охотник нажал кнопку вызова.
        - Говорите, - ответил ему до странности невыразительный голос. Можно было подумать, что обладатель его не имел ни пола, ни возраста.
        - Охотник-Девять. Задание выполнено. Высылайте вертолет. У меня шесть альтеров.
        - Хорошая работа, Охотник-Девять, - ответил невыразительный голос.
        Связь прервалась.
        Охотник закрыл чемодан. Постучал пальцами по крышке. Посмотрел на Федора.
        Дикий оскалил клыки.
        Глава 1
        Мастер
        Господи ты боже мой! Насколько же велика тупость людская!..
        Нет, не так.
        Насколько же велики глупость и самомнение одного человека!
        Конкретно - спин-протектора.
        Какого черта он раз за разом посылает людей на верную смерть?
        Любой другой на его месте давно бы уже понял, что пансионат номер сорок пять невозможно взять приступом. Так же, как невозможно заслать в него группу диверсантов. Так же, как невозможно взять нас в осаду и уморить голодом.
        Этот идиот пытался даже отключать нам воду, электричество и канализацию!
        Чем все закончилось?
        Сначала на главную городскую резиденцию спин-протектора обрушился град размером с теннисные мячики, вдрызг измочаливший крышу. Не успели крышу отремонтировать, как на дворец надежи и опоры всего мира пролился дождь с дохлой рыбой.
        Ну, знаете, случаются порой такие странные события. Но если два сразу, в одном месте - это уже не случайность, а закономерность. Также не следует забывать, что град и дождь случились зимой, что придало всей ситуации особую пикантность.
        И самое главное, если бы сначала прошел дождь с рыбой, а потом - град, так ничего бы ужасного не случилось. Но все произошло наоборот: сначала - град, а за ним - рыба. И через учиненные градом повреждения рыба попала в вентиляционную систему резиденции спин-протектора. Уже на второй день, когда рыба начала тухнуть, вонь по дворцу пошла такая, что хозяин велел посадить главного администратора здания в карцер с крысами, а сам поспешил сбежать в загородную резиденцию, куда он обычно выезжает только летом.
        И надо же было такому случиться, что во время поездки началась гроза. Настоящая гроза, с громом и молниями. Зимой! Молния ударила разом во все три машины спин-протекторского кортежа. Охранники испеклись в своих машинах, как в микроволновках. Сам спин-протектор не пострадал, хотя руки его шофера прикипели к рулю, и он орал благим матом, когда его, вместе с рулем, вынимали из машины.
        Да, еще на крышу бронированного лимузина спин-протектора упало сиденье для унитаза, выпавшее из пролетавшего над местом происшествия самолета. Такое тоже порой случается. Но вся эта череда даже по отдельности крайне маловероятных событий могла и идиота убедить в том, что все это неспроста.
        Следует отдать спин-протектору должное, он понял намек. Попытки вооруженного прорыва на территорию пансионата прекратились. Если жизнь других людей для спин-протектора ничего не стоила, то свою он оценивал по наивысшей категории. Постоянно принимая М-сыворотку, полученную из крови альтеров, он, должно быть, рассчитывал жить вечно. И, разумеется, он не хотел, чтобы из-за глупой случайности все его далеко идущие планы пошли насмарку. Ударившее в темечко сиденье для унитаза - это ведь даже не героическая смерть, а предельно дурацкая. О такой легенды не сложат. И песни петь не станут.
        Попытки иным образом испортить жизнь обитателям пансионата номер сорок пять так же практически сошли на нет. У нас более не ломались ни канализация, ни водопровод, ни сеть электроснабжения. Даже телефонная линия и Интернет работали бесперебойно. Я, как и прежде, ежедневно составлял список заказов, которые доставлялись исправно и в срок. Правда, пару раз еда была отравлена. И один раз яд оказался добавлен в мой любимый грушевый сидр. Но это даже глупостью не назовешь, скорее уж, жестом отчаяния. Я все ждал, когда же спин-протектор прикажет обработать ядом страницы одной из книг, которые я заказывал. Но до этого так и не дошло. Видно, классику спин-протектор не жалует.
        Имея все же неизбывное желание знать, что происходит на моей территории, спин-протектор решил использовать дронов. Но почему-то так все время случалось, что любые дроны, залетевшие на территорию пансионата, от больших до суперминиатюрных, тут же теряли управление и разбивались. А некоторые даже взрывались на лету.
        После неудач с дронами спин-протектор приказал разместить в окружающей пансионат лесополосе две роты спецназа, которые должны были находиться там денно и нощно. То есть они притащили туда палатки, полевые кухни и мобильные сортиры. Я лично в этом никакого смысла не видел. Но глупо говорить о смысле, когда речь идет о спин-протекторе. Тем не менее мне такое соседство не нравилось. Лесополоса зарастала мусором. Да и охранники нервничали.
        Ну, что тут поделаешь?
        Спецназовцы заболели гриппом и чесоткой. Все разом. Когда место срочно эвакуированных бойцов заняли другие, с виду вполне здоровые, среди них началась повальная эпидемия дизентерии, косившая всех поголовно и сопровождавшаяся проявлениями характерных признаков стригущего лишая.
        После второй эвакуации новой смены не последовало. Таким образом, проблема нежелательного соседства также была успешно решена.
        Меня все эти события нисколько не беспокоили. Скорее даже забавляли. И придавали уверенности. Поскольку давали возможность воочию оценить, на что способен спин-протектор. Да, возможности его были практически неограниченными, но, во?первых, он не умел ими пользоваться. У него имелось с десяток наработанных приемов, которые в свое время, видимо, показали свою действенность. С тех пор он только на них и полагался. Боязнь всего нового - такова была отличительная особенность стиля жизни и правления спин-протектора. Такое случается почти с каждым, кто слишком долго остается у власти. Он подсознательно боится будущего, потому что именно там скрыт его конец. Во-вторых, я теперь был точно уверен в том, что, даже используй спин-протектор все свои возможности надлежащим и самым лучшим образом, он не мог представлять для меня никакой угрозы. Ни один из его шпионов и киллеров не смог незаметно проникнуть на территорию пансионата. В то время как мальчишке-альтеру это легко удалось.
        В отличие от меня Игорь Шарков места себе не находил. Он не паниковал, но, явственно ощущая угрозу, считал необходимым искать способы предотвратить ее. Мои заверения о том, что пансионат номер сорок пять в настоящий момент является едва ли не самым безопасным местом на Земле, мало что для него значили. Он не знал даже сотой доли моих возможностей, зато отлично представлял, на что способна военно-полицейская машина, за рулем которой сидел спин-протектор.
        - Хорошо, что конкретно ты предлагаешь? - спросил я.
        В ответ на что Игорь лишь молча развел руками - ему было нечего предложить.
        С одной стороны, он чувствовал опасность, с другой - не знал, как ей противостоять. Именно это заставляло его нервничать. И это было нехорошо. Мне требовался человек, с которым я мог бы спокойно и взвешенно обсуждать самые разные вопросы, от мировой политики до недавно прочитанных книг, а Игорь явно находился не в лучшей форме. Он постоянно думал о том, что лично меня интересовало в наименьшей степени, - о кознях спин-протектора. Мало того что это отвлекало его от более интересных тем, так еще и делало взвинченным и нервным, как новобранца, впервые получившего в руки ружье и сразу же посланного с ним в окопы, находящиеся под вражеским огнем.
        - Почему ты просто не убьешь его, если можешь это сделать? - спросил он однажды. - Ты ведь мог сделать так, чтобы это чертово сиденье для унитаза упало не на крышу лимузина, а ему на голову?
        Разумеется, я мог это сделать. Более того, это не составило бы для меня никакого труда. То, что люди обычно называют случайностью, на самом деле является точно таким же результатом строго определенной последовательности событий, как и в любой другой ситуации. О случайности говорят, когда не могут отследить всю цепочку приведших к ней событий. Я же могу установить взаимосвязь любых событий и предсказать их результат. Более того, я могу воздействовать на самое слабое звено, которое кажется наименее значимым во всей цепочке, с тем чтобы в итоге получить нужный мне результат.
        Да, и вот еще что! Когда я говорю о результате, я имею в виду только то, что интересует меня в текущей последовательности событий в данный момент. На самом же деле никакой это не результат, а всего лишь очередное звено в бесконечной череде событий, тянущейся из прошлого и исчезающей в будущем, каждое из которых при желании можно просчитать, определить и вычленить. Вот только если постоянно все просчитывать и обо всем знать наперед, то жить становится невыносимо скучно.
        - Зачем? - я недоуменно пожал плечами. - Смерть спин-протектора не входит в мои планы.
        - И какие у тебя планы?
        Ну, об этом я мог бы говорить долго. И чем дольше, тем неопределеннее. Поскольку всех своих планов я и сам еще не знал. Да и не мог знать, поскольку планы на более или менее отдаленное будущее формируются в процессе реализации близлежащих планов. Но я понимал, что Игоря интересовало как раз то, что я собирался делать в ближайшее время. Если быть еще точнее, он хотел знать, что я собираюсь делать прямо сейчас.
        - Во-первых, я убедился, что мне ни о чем не удастся договориться со спин-протектором.
        - Он на тебя в обиде, - напомнил Шарков. - Ты кинул его с поселком вольных альтеров.
        - Разве? - я удивленно вскинул брови. - Я выполнил свое обещание.
        - Ты сдал ему пустой поселок.
        - Я обещал указать координаты поселка - и я это сделал.
        - Ты утверждал, что в поселке не менее пятисот альтеров.
        - Так оно и было, когда я там находился.
        - Это все отговорки.
        - Нет. Это - неумение точно сформулировать свое желание. На этом джинны частенько ловили своих спасителей, три желания которых они обязаны были исполнить. Но исполняли они их настолько дословно, что в результате бедолаги и сами были не рады тому, что ввязались в эту затею.
        - Самые умные из них использовали последнее желание на то, чтобы затолкать джинна обратно в бутылку.
        - Да, но я-то не джинн, - улыбнулся я. - Поэтому со мной такой фокус не пройдет. На самом деле проблема не в том, что я, как ты выражаешься, кинул спин-протектора. Я бы мог предложить ему многое другое. Я мог бы решить многие его проблемы. Мог бы сделать страну самой процветающей в мире. А потом можно было бы и глобальными проблемами заняться. С моей помощью он мог бы стать самым влиятельным человеком в мире. Однако проблема в том, что спин-протектор феноменально недальновиден, мелочен и подозрителен. Понятия не имея о том, что такое долгосрочная стратегия, он действует импульсивно. С ним невозможно договориться потому, что обман он считает наивысшей доблестью. А нарушение любых договоренностей для него является главным правилом игры. Он отправил ко мне наемных убийц еще до того, как ему доложили, чем закончился штурм поселка. Почему он так поступил?
        - Должно быть, решил, что ты ему больше не нужен.
        - Именно. И о чем это говорит? - Я выдержал паузу, но Игорь ничего не сказал. Он знал ответ, но не хотел говорить. Пришлось мне сказать самому: - Он с легкостью готов отказаться от всех тех даров, что я мог бы ему предложить, только ради того, чтобы сохранить существующее положение дел. Он боится меня потому, что я - будущее.
        Я - будущее!
        Красиво сказал!
        Нет, в самом деле.
        Самому понравилось.
        - Возвращаясь к твоему вопросу. Во-первых, я хочу, чтобы спин-протектор оставил нас в покое. Пусть зарубит себе на носу, что пансионат номер сорок пять - это моя суверенная территория. Мой родовой замок. И каждый, кто сунется сюда без спросу, получит достойный отпор.
        - Он не успокоится, - покачал головой Игорь. - Он постоянно будет искать способ добраться до тебя.
        - Ну, значит, в следующий раз сиденье от унитаза, действительно, упадет ему на голову, - улыбнулся я.
        - Хорошо, - кивнул Игорь. - Допустим, спин-протектор оставил нас в покое. Что дальше?
        - Мы должны разобраться с проектом «Джокер». Я ничего не нашел о нем в архивах «Вечности». Представляешь? Ни единого слова. Также нет там никакой конкретной информации о работе группы профессора Левченко. Сказано только, что научная группа профессора занимается изучением поведенческих реакций альтеров. Что подтверждается кучей пустых и бессмысленных документов, в которых даже вскользь не упоминаются дикие альтеры. Отчеты, что я обнаружил в архиве подразделения «М», тоже пропали. Видимо, кто-то заметил ошибку и поспешил подчистить хвосты. Много лет держать в тайне серьезный научный проект, в котором задействовано немало людей, да при этом еще водить за нос международный отдел «Вечности», под силу только одному человеку.
        - Спин-протектору, - сделал правильный вывод Игорь.
        - Верно, - кивнул я. - И я хочу понять, какова цель создания диких альтеров.
        - А ты не допускаешь возможности, что никакой цели нет? - чуть понизив голос, спросил Игорь. - Нет и никогда не было? Что во всем происходящем вообще нет никакого смысла? Просто кому-то когда-то пришла в голову дурацкая идея, которую он решил попытаться воплотить в жизнь. Скажешь, такого не могло быть?
        - Могло, - не стал спорить я. - Очень даже могло. И я бы запросто с тобой согласился. Если бы не одно обстоятельство…
        Я взял пульт, чтобы включить экран компьютера. И в этот момент в дверь тихо постучали.
        Это был Виктор Карцев. И, разумеется, его визит не стал для меня неожиданностью. Я был даже рад, что он присоединится к нашему разговору.
        - Входите, доктор Карцев! - громко произнес я.
        За время, минувшее с того дня, когда мы с Игорем вытащили Виктора из его комнаты, доктор Карцев заметно изменился к лучшему. Самое главное, он бросил курить. В чем, должен признаться, я ему немного помог. Соответственно, он перестал кашлять, кожа на его лице приобрела здоровый вид. Щеки зарозовели, глазки заблестели. Его покинули острые параноидальные фантазии, он стал мыслить более критично, и суждения его сделались куда более здравыми. Виктор по-прежнему был уверен, что я являюсь предвестником скорого конца света, но с этим он уже смирился. Однако он все еще не выходил из комнаты без самодельной тюбетейки из фольги, которая, как он полагал, защищала его от моего ментального воздействия. И, что было совсем плохо, Виктор так и не научился опрятно одеваться. Его наряд выглядел так, будто он натягивал на себя первое, что попадалось под руку, нимало не заботясь о том, как сочетаются между собой те или иные детали гардероба.
        На этот раз, помимо неизменной шапочки из фольги, на нем были широченные пляжные шорты, украшенные ярким узором из ананасов и бананов, и темно-зеленая майка с несколькими декоративными дырками и черной, едва различимой надписью «You In The Army Now!». Вокруг худой шеи было обернуто розовое кашне. На ногах - тяжелые армейские башмаки. Подбородок Виктора выглядел так, будто он брился перед кривым зеркалом - с десяток заклеенных обрывками бумажек порезов и клочки щетины, до которой лезвие так и не добралось. В целом, вполне неплохой вид для доктора Карцева.
        - Чем занимаетесь? - живенько так поинтересовался Виктор.
        - Да вот, показываю Игорю фотографии, - сказал я. - Садись, думаю, тебе тоже будет интересно взглянуть.
        Виктор уселся в свободное кресло.
        Я включил экран и задействовал режим виртуального расширения, вдвое увеличивающий размер экрана.
        Появившаяся на повисшем в воздухе виртуальном экране картинка была не очень высокого качества. Но и того, что можно было рассмотреть, было достаточно для того, чтобы в полной мере ощутить чувство отвращения.
        На фотографии была запечатлена обычная жилая комната стандартной малогабаритной квартиры. Снимок был сделан со стороны входной двери и охватывал почти всю комнату, от стены до окна. Простенькая пластиковая стойка с телевизором и видеоплеером, раскладывающийся диван с желтой обивкой, сервант с посудой на застекленных полках, платяной шкаф с чуть приоткрытой дверцей, небольшой, квадратный обеденный стол. Хозяевам пришлось изрядно потрудиться, чтобы втолкнуть все это и еще кучу иной мелочи в совсем небольшую комнату.
        Первое тело лежало на столе. Это был взрослый мужчина. Руки и ноги его свешивались по краям стола. У него было разорвано горло, объедено лицо и вырваны клочья плоти на запястьях. Еще один человек, судя по фактуре тела, совсем еще молодой, лежал на полу. У него были точно такие же раны, как и у первого, - на горле и запястьях. На диване лежала девочка лет девяти. Убитая так же, как остальные. Мебель, стены, пол и даже потолок были забрызганы кровью. Местами на палевых обоях имелись смазанные отпечатки ладоней, как будто о них вытирали окровавленные руки.
        - Что это? - тихо произнес потрясенный Игорь.
        В голосе его были слышны одновременно недоумение, отвращение и ужас от того, что кто-то мог сотворить подобное.
        Нажав кнопку на пульте, я включил следующий кадр.
        Та же самая комната с тремя изуродованными трупами. Только теперь в ней еще четверо мужчин в белых пластиковых комбинезонах с капюшонами, в очках и респираторах. В руках у них желтые пластиковые ведра и бутылки с разноцветной бытовой химией.
        Третий кадр.
        Люди в пластиковых комбинезонах укладывают тела в черные пластиковые мешки.
        - Это какое-то снафф-видео, - предположил Виктор.
        Игорь молчит.
        Я тоже ничего не говорю.
        Следующий снимок.
        Люди наводят порядок в доме. Смывают кровь. Сдирают перепачканные обои.
        Я быстро проматываю с десяток снимков, на которых запечатлены различные стадии приведения в первозданный вид комнаты, в которой произошла бойня.
        Наконец последний снимок.
        В комнате наведен идеальный порядок. Люди в пластиковых комбинезонах накладывают последние штрихи на интерьер. На этот раз в кадр попал новый персонаж. Он так же, как и остальные, одет в белый комбинезон, но капюшон висит у него за спиной, а на его лице нет ни очков, ни респиратора.
        Я обвел его голову лучом лазерной указки, увеличил изображение и добавил четкости.
        - Узнаешь? - спросил я Игоря.
        - Бапиков, - произнес тот с плохо скрытым недоумением.
        Он как будто сам отказывался верить тому, что видел.
        - Он самый, - подтвердил я. - Наш старый знакомый Юрий Станиславович Бапиков, бывший куратор сектора КВБ, глава спецотдела. Бапиков совершил роковую ошибку, приняв на себя командование операцией по захвату поселка альтеров. Потерпев сокрушительное фиаско, он в результате потерял все, что имел. Из Третьего круга «Вечности» он слетел в Тринадцатый. Я так полагаю, что его не выкинули на улицу только потому, что из «Вечности» никто просто так не уходит. Да и чернорабочие «Вечности» тоже нужны. Сейчас бывший куратор Бапиков возглавляет команду чистильщиков «Два».
        - Выходит, есть еще и команда чистильщиков «Один»? - спросил Виктор.
        - Есть, - заверил я его. - Команда «Один» наводит порядок за ловчими, ежели те вдруг набезобразят. Команда «Два» наводит порядок за дикими.
        - Так это была работа диких? - указал рукой на экран Игорь.
        - Да. Это было одно из пяти убежищ вольных альтеров, выявленных и уничтоженных с помощью диких.
        - Альтеров неизменно берут живыми. А тут - три трупа.
        - Это были люди, жившие вместе с альтерами в поселке и вместе с ними перебравшиеся в убежище. Для поиска покинувших поселок альтеров кто-то использует диких.
        - То есть дикие теперь выполняют обязанности ловчих? - спросил Игорь недоверчиво.
        - Нет. Ловчие, как и прежде, забирают потенциальных альтеров и отлавливают бомжующих одиночек. Диких используют для захватов убежищ.
        - Почему диких, а не ловчих?
        - Помнишь, сколько неприятностей доставил в свое время ловчим всего один воплощенный альтер в кожанке и бандане? А теперь представь, что в одной комнате трое, четверо, а то и шестеро таких вот альтеров, знающих себе цену, с развитыми паранормальными способностями. Сколько нужно ловчих, чтобы повязать их? Боюсь, это вопрос без ответа. Во время штурма поселка ловчие наглядно продемонстрировали, что им нечего противопоставить истинным и воплощенным альтерам. Не хотелось бы задевать твою профессиональную гордость, но ловчие годятся только на то, чтобы бороться с детьми и беспомощными одиночками, ничего не знающими и толком ничего не умеющими. Истинные альтеры и, уж тем более, воплощенные вам не по плечу. Знаешь, чему я больше всего удивлялся, когда читал донесения о стычках ловчих с воплощенным альтером? Тому, как деликатно он с вами обходился. Потому, что на самом деле он мог давить вас, как сырые яйца! - Для наглядности я звонко хлопнул ладонью о ладонь - В лепешку!
        - Ну, это ты, положим, хватил, - недовольно насупился Игорь.
        Я все же задел его профессиональную гордость.
        - Отнюдь, - улыбнулся я. - Я знаю этого альтера. И знаю, на что он способен. Еще раз: он вам не по зубам. А вот дикие - другое дело. Полагаю, что в силе и ловкости они не уступают воплощенным альтерам. А может, и превосходят их. У них разум людей и инстинкты диких животных. В тот момент, когда альтер задумается, нанести ли решающий удар, дикий будет действовать без промедления. Поэтому решение использовать диких против вольных альтеров, каким бы циничным и беспринципным оно ни было, тем не менее, нельзя назвать непродуманным.
        - Но они убивают людей, - немного растерянно развел руками Виктор.
        - Видимо, потому, что им позволяют это делать.
        Виктор приоткрыл рот, но так и не нашел, что сказать.
        - С точки зрения тех, кто осуществляет проект «Джокер», это весьма рациональное и разумное решение, - ответил я на его незаданный вопрос. - Люди «Вечности» не нужны. Что с ними делать? Держать их в пансионатах вместе с альтерами - пустая трата средств. Отпустить на свободу нельзя потому, что им слишком много известно и о вольных альтерах, и о диких, и о самой «Вечности». А так, - я указал пультом на экран, - одним выстрелом удается подстрелить сразу двух зайцев. Во-первых, убираются ненужные свидетели. Во-вторых, дикие получают свой бонус в виде свежей, не консервированной крови.
        - Свежая кровь вкуснее? - вполне серьезно спросил у меня Виктор. - Или она полезнее?
        - Не знаю, - столь же серьезно ответил я. - Не пробовал.
        - Ладно, а с этим-то что делать? - указал на экран Игорь. - Работу ловчих ты считаешь позорной. Ладно. Но это, - снова взмах рукой в сторону экран. - Это и вовсе полный беспредел! Мы, по крайней мере, никого не убиваем!..
        - Что ты предлагаешь? - спросил я.
        - Не знаю, - беспомощно развел руками Игорь. - Откуда вообще у тебя эти фотки?
        - Перехватил почту Бапикова.
        - Он что, их в Инстаграме постит? - удивился Виктор.
        - К отчетам о работе своей бригады подшивает, - ответил я.
        - Эй, меня кто-нибудь слышит? - помахал рукой Игорь. - Я спросил, что мы собираемся делать?
        Я прищурился, изображая недоверие.
        - Почему ты вообще хочешь что-то предпринять?
        - Потому, что на моих глазах совершается преступление.
        - То есть издевательства над альтерами, запертыми в пансионатах при том, что никаких правонарушений за ними не числится, - это нормально, а убийства людей - это уже преступление?
        - Я этого не говорил.
        - Но именно это вытекает из твоих слов.
        Игорь откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди - неосознанный жест, за которым кроется подсознательное желание замкнуться в себе, как в крепости.
        Я мог бы заглянуть в голову Игоря и выяснить что он на самом деле обо всем этом думает. Я мог бы сделать это так аккуратно, что он ничего бы не заметил. Но я не хотел это делать потому, что он сам должен был во всем разобраться. Только тогда он сможет понять, что для него имеет первостепенное значение и каков будет его дальнейший путь.
        - Надо написать письмо спин-протектору, - заявил неожиданно Виктор. - Ты ведь можешь сделать так, чтобы оно попало лично к нему в руки? - спросил он у меня.
        - Замечательная идея, - сказал я столь серьезно, что это просто невозможно было воспринимать всерьез.
        - А что не так? - непонимающе развел руками Виктор. - Спин-протектор со всем разберется. В конце концов, он на то и спин-протектор.
        - По нашим догадкам, именно спин-протектор курирует проект «Джокер», - угрюмо произнес Игорь.
        Что ж, неплохое начало.
        - Не может быть, - усмехнувшись, мотнул головой Виктор. Да так энергично, чуть тюбетейка едва не слетала. Он в последний момент успел прихлопнуть ее ладонью. - Не может быть! - повторил он еще более уверенно, чем в первый раз. - Да о чем мы вообще тут говорим! - Руки Виктора возмущенно разлетелись в стороны. - Это же спин-протектор! Понимаете? - Он посмотрел на нас с Игорем, как на недоумков. И еще раз повторил: - Спин-протектор! А не кто-нибудь. И вы говорите, что он причастен к какому-то там заговору?
        - Не просто причастен, - сказал я. - Он его возглавляет. И боюсь, что травля вольных альтеров дикими - это только проба пера. Полевые испытания нового оружия. Ну, просто так случилось, что на свободе разом оказалось множество вольных альтеров. Так почему же не воспользоваться этим и не отработать технику работы с дикими?
        - Хочешь сказать, нас ожидает нечто еще более мерзкое? - мрачно глянул на меня Игорь.
        - Боюсь, что так, - ответил я. - Никто ведь ничего не знал про поселок вольных альтеров, когда был запущен проект «Джокер». Значит, изначально диких готовили не для этого.
        Игорь поставил правую руку локтем на стол и в задумчивости покрутил в воздухе пальцами.
        - Да бросьте вы! - возмущенно вскочил на ноги Виктор. - Спин-протектор ничего об этом не знает! И мы должны поставить его в известность…
        - Сядь, Виктор, - поморщился, точно от зубной боли, Игорь. - Тебе русским языком сказали: спин-протектор в курсе.
        Виктор уставился на Игоря так, будто впервые наконец-то рассмотрел его как следует. И увидел такое, о чем страшно даже подумать!
        - Ты сошел с ума! - уверенно заявил он. - Спятил! Или… - Он вдруг осекся и резко повернулся в мою сторону. - Это твоя работа! Ты внушил ему эту дурь!
        - Успокойся, Виктор, - произнес я как можно более мягко и спокойно. - Мы пока лишь обмениваемся мнениями. Мы почти ничего не знаем о проекте «Джокер», поэтому и не можем утверждать что-то с уверенностью.
        - Но спин-протектор…
        - Спин-протектор нас сейчас волнует в наименьшей степени, - произнес я с нажимом. - Мы должны разобраться, кем и для каких целей был запущен проект «Джокер».
        - Ну да, - подумав, кивнул Виктор. - Чтобы предоставить спин-протектору информацию во всей полноте.
        Игорь мрачно хмыкнул.
        - Полагаю, пришло время поговорить с тем, кто стоит во главе научной части проекта «Джокер», - сказал я.
        - Ты о Левченко? - спросил Игорь.
        - Точно.
        - И как ты собираешься с ним общаться? У тебя есть его имейл или номер телефона? Или вы с ним уже задружились в «Скайпе»?
        - Я предпочитаю личный контакт. Чтобы можно было заглянуть собеседнику в глаза.
        - Или залезть к нему в мозги, - криво усмехнулся Виктор.
        - Ты думаешь, я не мог бы залезть в черепную коробку Левченко прямо из этой комнаты? - спросил я.
        - Полагаю, это невозможно, - Виктор с гордым видом откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу. - Даже если ты точно знаешь, где находится профессор Левченко, между вами слишком много активно думающих людей, создающих своими мыслями своего рода фон, эдакий белый шум, пожирающий все осмысленные звуки.
        - Ну, насчет большого числа активно думающих ты сильно заблуждаешься, - улыбнулся я. - На самом деле их не так уж и много. Но в целом ты прав. На большом расстоянии белый шум мешает добраться до мыслей нужного мне человека. Тем не менее есть способ справится с этой помехой. Для этого мне всего-то и нужно, что встретиться случайно на улице с человеком, работающим с Левченко. Я скажу ему несколько ничего не значащих слов, которые он передаст Левченко. В результате у последнего в мозгу будет сформирован своего рода маячок, который и поможет мне выйти на прямую связь с ним. Этот трюк я проделал с Бапиковым, которому Игорь передал мои слова. А куратор, в свою очередь, произнес фразу-маячок, когда общался со спин-протектором. Так что он теперь у меня на крючке.
        - Ты ковырялся в мозгах у спин-протектора! - с неподдельным ужасом воскликнул Виктор.
        - Я этого не делал, - успокоил я его. - Во-первых, не думаю, что найду там что-либо для меня интересное. Во-вторых, работать с памятью человека на большом расстоянии не так-то просто. Можно не рассчитать силу воздействия и, - я улыбнулся и помахал в воздухе пальцами, - что-нибудь там испортить. Либо просто раскрыть свое присутствие. А я не хочу, чтобы спин-протектор прежде времени узнал, что я могу наблюдать за ним. Иначе, боюсь, он натянет себе на голову спецназовский шлем, обклеенный фольгой.
        - Тогда как ты собираешься поговорить с Левченко? - спросил Игорь.
        - Мы с тобой нанесем ему визит, - сложенными вместе ладонями я указал на Игоря. - Ты и я.
        Игорь скептически поджал губы.
        - И как ты собираешься это осуществить?
        - Я думаю, ты мог бы позвонить дочери Левченко, с которой ты знаком, и попросить ее договориться о встрече. Смею предположить, что профессор Левченко куда более любознателен, нежели спин-протектор, а потому не откажется от встречи с Мастером. Ну, а мы уж подъедем к нему в лабораторию в любое удобное для него время.
        На лице Игоря все то же скептическое выражение. Может быть, даже еще более глубокое, чем вначале.
        - Ты полагаешь, это возможно?
        Сам он, надо полагать, был абсолютно уверен, что это невозможно.
        - Это намного проще, чем тебе кажется, - сказал я.
        Игорь ничего не ответил, только молча пожал плечами. Но это не был жест недоверия. Он знал, что, скорее всего, я окажусь прав, даже если поначалу кажется, что я совершенно неправ.
        - Тогда я тоже еду с вами! - решительно заявил Виктор.
        - При одном условии, - сказал я. - Ты как следует приведешь себя в порядок. И снимешь наконец свою дурацкую тюбетейку.
        Виктор недовольно поджал губы. Но спорить не рискнул.
        Глава 2
        Соломон
        Соломон тщательно перетасовал колоду карт, положил ее на стол и внимательно посмотрел на Андрейку, сидевшего по другую сторону стола.
        - Ты готов? - спросил Соломон.
        Парнишка молча кивнул.
        Соломон двумя руками приподнял за края первую карту. На ней были нарисованы три волнистые линии.
        - Волнистые линии, - произнес Андрейка прежде, чем Соломон успел отвести взгляд от карты.
        - Верно.
        Соломон отложил карту в сторону и протянул руку за следующей.
        - Я могу перечислить последовательность всех карт в колоде, - быстро произнес Андрейка.
        - Ну, давай проверим, - спокойно произнес Соломон.
        В его словах не было даже намека на недоверие. Но он знал, что сам смог бы угадать не боле двадцати карт из колоды. Рекордом Димона были тридцать три карты. Он знал человека, которому удалось верно назвать сорок одну карту. Но ни разу в жизни он не встречал никого, кто мог бы безошибочно перечислить последовательность всех карт в колоде Зенера. Если, конечно, испытуемый не читал мысли испытателя, когда тот смотрел на карту. Это была весьма распространенная ошибка, особенно когда в роли испытателя выступал обычный человек, который даже не представлял, насколько легко, почти неосознанно, некоторые альтеры могут считывать картинку, возникающую в мозгу находящегося рядом с ним человека. Но в таком случае испытуемый демонстрировал свои способности телепата, а не ясновидящего.
        - Звезда, - сказал Андрейка.
        Соломон поднял первую карту в колоде и, ничего не говоря, отложил ее в сторону.
        - Треугольник.
        Соломон переложил следующую карту.
        - Снова звезда…
        Когда колода закончилась, Соломон взял карты в руки и стукнул краем колоды по столу.
        - Ты прежде проходил испытание с картами Зенера? - спросил он.
        - Не-а, - отрицательно мотнул головой Андрейка.
        Соломон снова стукнул колодой по столу.
        - Ты верно назвал все карты.
        - Я знаю.
        Парнишка даже и не думал хвалиться. Он просто сказал то, что хотел.
        - А ты знаешь, что это невозможный результат?
        Андрейка пожал плечами.
        - Ну, теперь-то он уже не невозможный.
        Он посмотрел на Соломона так, будто ждал одобрения.
        Соломон коротко кивнул.
        - Как это у тебя получается?
        - Не знаю, - с недоуменным видом пожал плечами Андрейка. - Честное слово.
        - Я верю тебе, - ободряюще улыбнулся Соломон. - Мы вместе стараемся разобраться с тем, как у тебя все это получается.
        Соломон сказал «всё», чтобы не перечислять все те феноменальные способности, которыми обладал Андрейка. Кое-что из того, что мог делать Андрейка, получалось и у других альтеров. Однако весь фокус заключался в том, что у парнишки все способности были развиты настолько сильно, что по сравнению с ним про других можно было сказать, что их способности находились в зачаточном состоянии. К этому еще следовало добавить, что Андрейка умел почти все. Скорее всего, вообще все. Просто до проверки некоторых способностей Соломон еще не добрался. А проверять иные в доме и вовсе было опасно. И все они проявились у Андрейки сразу - с момента его обращения прошло всего три недели. Про такое Соломон тоже никогда прежде не слышал.
        Соломон наугад вытащил карту из колоды и показал Андрейке ее рубашку.
        - Может быть, ты видишь рисунок сквозь бумагу?
        - Нет, - уверенно покачал головой Андрейка. - Я просто знаю, что на ней нарисовано.
        Соломон вернул карту в колоду.
        - И в какой момент ты это узнаешь?
        Андрейка ненадолго задумался.
        - Как только ты спрашиваешь меня об этом.
        Соломон наклонился, протянул руку и взял с полки первый попавшийся том. Это оказалась книга Митио Каку «Физика будущего». Он показал парнишке обложку.
        - Ты видел эту книгу прежде?
        - Нет, - уверенно ответил тот.
        - В каком году выпущена книга?
        - В две тысячи двенадцатом.
        - Сколько в ней страниц?
        - Пятьсот восемьдесят четыре.
        - Переводчик?
        - Наталья Лисова.
        Соломон открыл страницу с выходными данными. Андрейка ни в чем не ошибся.
        Соломон открыл книгу примерно на середине.
        - Страница двести пятьдесят пять. Первая строка.
        - «врачи намеренно клонируют человеческие эмбрионы с поврежденным мозгом, которые затем вырастают и становятся слугами правящей элиты».
        - Достаточно.
        Соломон захлопнул книгу и вернул ее на место.
        - Я правда не знаю, как это получается, - тихо, будто извиняясь за что-то, произнес Андрейка.
        Соломон сделал успокаивающий жест рукой.
        - Скажи, а есть что-нибудь, чего ты не знаешь? - спросил он.
        - Конечно, - ответил Андрейка. - Я не знаю все то, чего еще не видел.
        Соломон удивленно наклонил голову
        - То есть?
        - До того, как ты показал мне книгу Митио Каку, я понятия не имел о ее существовании. И, соответственно, не знал, о чем она.
        - Ты успел прочитать всю книгу?
        - Не прочитать. Я просто знаю теперь ее содержание.
        Надо же, для него все просто!
        - С точностью до строчки?
        - Да.
        - И тебе понравилась книга?
        - В целом понравилась. Но в ней есть ряд неточностей и не до конца обоснованных допущений.
        - Вот как.
        Андрейка смутился.
        - Это только мое мнение. Возможно, оно ошибочно.
        - Я не о том, - махнул рукой Соломон. - А если я тебе скажу название книги и автора, ты тоже сразу узнаешь ее содержание?
        - Нет. Для того, чтобы что-то познать, мне нужен контакт с объектом, хотя бы только визуальный.
        - А при контакте с человеком ты все узнаешь о нем?
        - Я запрещаю себе это делать.
        - Почему?
        - Внутренний мир каждого человека - это целая Галактика. Представь себе, к чему приведет столкновение двух Галактик.
        - Это ты сам придумал?
        - Кажется… Не могу точно сказать.
        - Но ты можешь получить нужную тебе информацию о человеке?
        - Разумеется.
        Соломон медленно провел пальцами по лбу, будто стирая с него некий тайный знак.
        Без малого три недели, с того дня, как они обосновались в убежище, Соломон пытался понять этого парня. Но каждая встреча с Андрейкой заканчивалась тем, что Соломону становились известны новые его уникальные способности. Природу столь уникального таланта Соломон постичь не мог. Хотя он и знал об этом парне кое-что такое, что не было известно никому другому, даже его сестре. Но знания Соломона касались прошлого Андрейки. Настоящее же ошеломляло Соломона своей яростной непредсказуемостью.
        Дом, послуживший им убежищем после бегства из подмосковного поселка вольных альтеров, стоял в центре заброшенной деревни с красивым названием Студельки, где-то в глубинке Архангельского края. В деревне было около ста пятидесяти дворов. Однако обитаемыми к настоящему времени остались всего одиннадцать.
        После того как совместными стараниями местных и центральных властей фермерство было окончательно удушено, жители деревни подались кто куда. Не все разом, а постепенно. Один за другим. По мере того, как теряли надежду обрести если и не счастье, так хотя бы покой и волю на малой родине. Ну, а что еще оставалось делать? В деревне работы не стало никакой. Хорошо, если кому только себя кормить-одевать нужно. А ежели у кого еще и дети? Их ведь еще и выучить нужно было, а ближайшая школа от деревни в ста километрах. Пешком не набегаешься. А если у кого машина и была, так денег на бензин где взять?.. Короче, остались в деревне только старики да старухи, которым податься вообще некуда было. Жили сообща, кормились только с собственных огородов да со своей же скотины. Самой большой проблемой было дров на зиму запасти. До последнего года, когда и свет за неуплату отключили. Свечей и батареек для фонариков не напастись - приходилось лучины жечь.
        Поэтому последние жители Студелек несказанно обрадовались, когда в деревне объявились вдруг городские, которые захотели дом, а то и два купить, чтобы время от времени приезжать сюда развеяться да отдохнуть. Да, берите любой дом, сказали им старики, а нужно, так десять - все одно ведь без нужды всякой стоят, рушатся без присмотра!
        Городские взялись за дело споро и с умом. Перво-наперво свой генератор запустили и во все дома, где еще люди жили, линии протянули. И ведь даже не заикнулись об оплате! Потом они сами себе продукты завозить стали. И снова о стариках не забывали! Берите, говорят, гостинцы, соседи дорогие. А старикам, им много ль надо? Главное, что хлеб да соль теперь регулярно привозили, да к ним еще и сыр с колбаской.
        Жизнь в Студельках, можно сказать, что наладилась! А когда городские старикам в один из домов большущий новый телевизор поставили, а на крышу телевизионную тарелку повесили так, что можно стало аж сто сорок пять разных программ смотреть, старики решили, что рано им еще помирать-то. Жили себе да радовались. И дела им не было до того, чем там в своих домах занимаются городские, кто к ним в гости приезжает и как подолгу живет. А если бы и узнали, что большинство из тех, кто в тех двух домах живут, это и есть те самые альтеры, про которых в новостях чуть ли не каждый день всякие страхи рассказывают, старики бы и такому повороту не удивились. Ну и что с того, что альтеры? Главное, что люди хорошие! А новости они все равно не смотрели - им они ничего нового сказать уже не могли. Старики отдавали предпочтение каналам вроде National Geographic, Animal Planet и тем, что сериалы показывают.
        Соломон взял в руки колоду карт и механически принялся тасовать ее. Только чтобы руки занять.
        - Как Вера? - спросил он.
        Андрейкин взгляд опустился вниз и уперся в стол.
        - Вяжет целый день. Ни с кем не разговаривает.
        - Что вяжет?
        - Не знаю.
        Андрейкина старшая сестра Вера не хотела, чтобы ее брат стал альтером. И после того, как это все же случилось, поскольку просто не могло не случиться, она будто выпала из реальности. Ей было все равно, где они находятся, ее не интересовало, что происходит вокруг, она ни с кем не разговаривала, ела, только когда Андрейка приносил ей еду и совал в руку ложку. И как на беду, в их убежище не нашлось человека, разбирающегося в душевных проблемах на более или менее профессиональном уровне. А любители в этом деле не только не помогут, а еще и навредить могут. Поэтому Соломон велел всем оставить Веру в покое, доверив общение с ней одному Андрейке. Может быть, со временем она сама убедится в том, что, став истинным альтером, Андрейка все равно остался ее братом.
        - Ну, а вообще, как она?..
        Андрейка пожал плечами.
        - Да как обычно.
        «Как обычно» - значит «никак».
        Соломон тяжко вздохнул. Ему было крайне неприятно то, что произошло с Верой. Кто бы мог подумать, что обращение брата в истинного альтера станет для девушки трагедией, с которой невозможно смириться. Люди очень по-разному реагируют, когда узнают, что их близкие - альтеры. Одни - смеются, другие - плачут, третьи начинают ругаться, четвертые отказываются в это верить… Но с такой реакцией, как у Веры, Соломон сталкивался впервые. (Вот же дела, усмехнулся про себя Соломон, почти все, что связано с Андрейкой, оказывается для него впервые!) У Соломона имелось предположение, что странное состояние Веры было связано с тем, что на самом деле она всегда знала, что ее брат - альтер. Вот только мысль об этом она запрятала в самых потаенных глубинах своей памяти. Так далеко, что и сама поверила в то, что забыла. Соломон уже не первый раз сожалел, что нет рядом доктора Снайдерова, с которым можно было бы посоветоваться по этому вопросу. Так уж случилось, что Вениамин Павлович оказался в другой группе. Те, кто распределяли людей и альтеров по убежищам, старались, чтобы в каждой группе непременно присутствовал
сильный лидер, способный принимать ответственные и непростые решения. И доктор Снайдеров, несомненно, был одним из таких.
        - На сегодня, пожалуй, хватит, - улыбнулся Соломон Андрейке. - Завтра мы проверим, умеешь ли ты предсказывать будущее.
        - Не умею, - уверенно заявил Андрейка. - Никто не может предсказывать будущее.
        - Почему ты так думаешь?
        - Потому, что будущего еще не существует и то, каким оно будет, зависит от множества факторов разной степени неопределенности. Просчитать их все физически невозможно, в силу того что вся система находится в крайне неопределенном состоянии. А попытка просчитать ее становится дополнительным фактором неопределенности, который также следует принимать в расчет. Что, в свою очередь, становится новым фактором неопределенности, который так же нельзя не учесть. И так до бесконечности. Таким образом, любая попытка предсказать будущее становится фактором неопределенности, привносимым в систему самим предсказателем, что делает предсказание будущего абсолютно пустой затеей.
        Соломон недоверчиво прищурился.
        - А ты не переусложняешь?
        - Ничуть, - как всегда уверенно ответил Андрейка.
        От того, насколько этот тринадцатилетний парнишка был уверен в том, что он говорил и делал, Соломону порой становилось не по себе. Мир уже несколько раз оказывался на краю гибели, чему немало поспособствовали люди, абсолютно уверенные в своей правоте. Правда, надо сказать, что это были именно люди, а не альтеры.
        - Хорошо, - с едва слышным хлопком Соломон свел ладони вместе и сцепил их в замок. - Давай обсудим это завтра. И, если найдешь время, изложи письменно свои соображения о роли личности в истории.
        - Как мне кажется, роль личности в истории очень сильно недооценивается. Однако следует непременно заметить, что историческая личность - это далеко не всегда пассионарии, о которых писал Гумилев. Именно растратчики энергии паразитического типа зачастую становились…
        Соломон улыбнулся и поднял руку.
        - Завтра, Андрейка. Завтра и на бумаге.
        - Хорошо.
        Андрейка спрыгнул со стула, на котором сидел, и направился к выходу. Сделав пять шагов, он вдруг остановился, вскинул к плечу руку с выставленным указательным пальцем и замер.
        - В чем дело, Андрейка? - удивленно посмотрел на него Соломон.
        В ту же секунду дверь распахнулась и в комнату вошел Димон.
        Он пришел прямо с улицы - на его черной куртке еще белели снежинки, а щеки и нос были красными от мороза.
        - Привет, Димон! - радостно воскликнул Андрейка.
        - Привет, Андрейка! - Димон на ходу потрепал парнишку по волосам. - Еще не собрался вступить в мою команду?
        - Я-то давно готов, - сцепив руки за спиной и выпятив грудь, Андрейка принял, как ему казалось, по-взрослому серьезную позу. Несмотря на удивительные даже для альтера способности, он все же оставался тринадцатилетним мальчишкой, пускай и не вполне обычным. - Только вот Соломон пока не позволяет мне стать воплощенным.
        - Правда? - с деланым удивлением посмотрел на Соломона Димон. - Не разрешаешь?
        - Надо подождать, - со всей серьезностью ответствовал Соломон. И для убедительности даже ладонью по столу провел. - Сам знаешь, стать воплощенным…
        - …это не за водой к колодцу сбегать, - закончил за него Димон. И вроде как незаметно подмигнул Андрейке.
        - Воплощение требует особой собранности, внимания и ответственности, - Соломон еще раз провел ладонью по столу. - А самое главное, истинный альтер перед воплощением должен познать самого себя настолько глубоко, насколько это вообще возможно.
        - Соломона слушаться нужно, - многозначительно двинул бровями Димон.
        Парнишка скроил недовольную гримасу и двинулся к выходу.
        - Вере привет передавай! - крикнул вслед ему Димон.
        Андрейка молча махнул рукой и закрыл за собой дверь.
        Глава 3
        Юлия
        Серебристый «Бентли» свернул на узкую дорогу с односторонним движением. Покрытие на дороге было настолько идеальным, что это уже наводило на мысль, что ведет она не куда-нибудь, а именно туда, куда большинству путь заказан, и, если ты из этого самого большинства, то лучше сразу давай задний ход. Но большинство на «Бентли» и не ездят. Так ведь? Если же у кого-то из большинства, случайно свернувшего на дорогу, еще и оставались какие-то сомнения насчет того, что он попал туда, куда его не звали и где его уж точно не ждут, ему следовало взглянуть на то самое идеальное дорожное покрытие, по которому машина катила так, будто у нее рессоры были мягче и нежнее гагачьего пуха. На дорожном полотне не было ни единого пятнышка снега. Как будто те, кто следили за состоянием дороги, специальными снегосборниками незамедлительно подбирали каждую упавшую на асфальт снежинку.
        - Я был здесь несколько раз, - сказал, глядя в окно, Шарков. - Дорога ведет к пансионату номер один. Сюда привозят альтеров из всего Московского региона. Здесь им оказывают первую помощь, после чего распределяют по другим пансионатам.
        Он сидел на заднем сиденье рядом с Карцевым. Который ради этой поездки очень постарался и таки привел себя в надлежащий вид. Шапочку из фольги он аккуратно сложил и положил в карман куртки. На всякий случай. Рассчитывая, что в случае возникновения чрезвычайной ситуации он успеет выхватить ее и, сдернув спортивную шапку, натянуть на голову.
        - Ты не находишь, что слова «первая помощь», произнесенные в данном контексте, звучат исключительно цинично, - не оборачиваясь, спросил сидевший за рулем Мастер.
        Он впервые в жизни сел за руль, но при этом вел машину так уверенно, будто делал это всю жизнь.
        Шарков оставил вопрос Мастера без ответа.
        - Надеюсь, ты позаботился о пропусках? - спросил он. - Здесь действует система одноразовых электронных ключей, код которых ежедневно меняется.
        - Разумеется, - коротко кивнул Мастер.
        Впереди показался шлагбаум, светящейся красно-белой полосой пересекающий черное полотно дороги.
        Охранников видно не было. Но Шарков знал, что они возникнут будто ниоткуда, как только машина остановится перед шлагбаумом. Поговаривают, что их дежурка задрапирована тканью-хамелеоном, делающей любой предмет практически невидимым. Возможно, так оно и есть. Ткань-хамелеон стоит бешеных денег, но «Вечность» может себе это позволить. Если бы возникла такая необходимость, «Вечность» укрыла бы тканью-хамелеоном весь пансионат.
        Охранники не станут ничего спрашивать. Они будут молча ждать, когда ты вручишь им свой электронный ключ. Как долго они готовы были ждать и что произойдет, если ключ так и не появится, Шарков не знал. Он ни разу не сталкивался с подобной ситуацией. И, честно говоря, ему не очень-то хотелось задаваться подобными вопросами. Достаточно было знать, что без аутентичного электронного ключа к пансионату номер один нельзя было даже близко подъехать.
        Но все произошло совсем не так, как ожидал Шарков. При их приближении шлагбаум сам собой поднялся. А охранники так и не появились.
        Шарков посмотрел на Мастера - не иначе, это были его работа. Зачем, если можно было потребовать пропуск вместе с машиной? Чипизубов не стал бы отказывать в такой малости. Но вместо этого Мастер предпочел воткнуть еще одну шпильку в свою виртуальную куклу вуду, изображающую спин-протектора.
        Они еще минут десять ехали по ровной, прямой, как стрела, дороге. По обеим сторонам трассы стеной стоял лес, занесенные снегом ели, березы и осины, высоченные, будто подпирающие макушками суровое, серое, так и льнущее к земле небо. Ветви деревьев переплетены между собой так, что без мачете не продраться. Глухомань первозданная. Даже не верится, что это всего-то Новая Москва.
        Машина остановилась возле решетчатых, декорированных ажурной ковкой ворот.
        Двое охранников с автоматами, опущенными стволами вниз, с двух сторон подошли к машине.
        Мастер чуть приоткрыл боковое окошко. И через щелку, сквозь которую в машину тотчас же потянулся шлейф морозного воздуха, передал охраннику карманный календарик с шикарно расплывшейся физиономией какого-то местного депутата, который пронырливый молодой человек всучил им на светофоре. У агитатора была очень любопытная тактика. Отлично понимая, что календарики с портретом его босса, здорово смахивающего на пельменя-мутанта, вынашивающего планы уничтожения всего мира, на фиг никому не нужны, и даже неистребимая в душах людских тяга к халяве тут не поможет, он нацепил на спину и грудь плакаты с изображениями миленьких котят. Подходя к машине, он придавал лицу несчастное выражение и пальцем указывал на котят. Стоило только заинтригованному водителю приоткрыть окно, как в него тотчас же летел календарик.
        Как ни в чем не бывало, охранник принял календарик и приложил его к замку. И ворота открылись! Поблагодарив охранника коротким взмахом руки, Мастер въехал на территорию пансионата.
        Пансионат номер один мало чем отличался от пансионата номер сорок пять. Тот же заснеженный парк с сотней разбегающихся тропинок встречал гостей у ворот. Только сад был чуть побольше и центр его венчал небольшой декоративный фонтан, по случаю зимы и морозов не работающий. Архитектура главного корпуса пансионата также была несколько иная. Но все равно это был старинный особняк с двумя изогнутыми подковой крыльями и широкой парадной лестницей.
        Подкативший к парадному входу «Бентли» встречали двое дюжих санитаров-охранников в мятых белых халатах, притащившие зачем-то с собой медицинскую каталку.
        Должно быть, вид этой парочки живо напомнил Мастеру о годах, проведенных в пансионате в качестве подопытного кролика. Лицо его резко посуровело, он взял широкополую фетровую шляпу, лежавшую рядом с ним на сиденье, резко распахнул дверцу и вышел из машины.
        Опасаясь, как бы чего не случилось, Шарков тоже вышел. Но он оказался по другую сторону машины.
        Санитары окинули Мастера оценивающими взглядами. И, похоже, вид его не внушил им должного уважения. А зря.
        - Где альтер? - спросил охранник со шрамом над левой бровью.
        Мастер ребром ладони придал тулье нужную форму и надел шляпу на голову.
        - Я альтер, - сказал он.
        Санитар, должно быть, решил, что это шутка, и ухмыльнулся.
        - Ну, тогда полезай на каталку, - сказал другой санитар.
        - Сам полезай, - тихо ответил ему Мастер.
        Голос его был спокоен настолько, что Шарков подумал, что охраннику, пожалуй, лучше бы было сделать то, что ему велено. Но такова уж человеческая натура: прежде, чем пожалеть о чем-то сделанном или же, наоборот, не сделанном, ему сначала нужно нарваться на неприятность. В смысле, по башке получить.
        - Слушай, ты, вообще-то, кто такой?
        Санитар со шрамом с вызовом сделал шаг навстречу Мастеру.
        - Я же сказал: я - альтер.
        Мастер одной рукой схватил санитара за горло и чуть приподнял его, так, что только самые кончики носков его ботинок касались ступеней. Санитар дико вытаращил глаза, обеими руками ухватился за запястье Мастера и затанцевал на мысках, как неумелая балерина.
        Второй санитар бросился на Мастера. Но тот поймал ладонью его лицо, и санитар затрясся, как будто через его тело пропустили солидный разряд тока.
        - Кончай! - крикнул Шарков.
        - Уже закончил, - с ледяным спокойствием ответил Мастер.
        Он чуть выше приподнял тело санитара, которого держал за горло, и кинул его на каталку. Вслед за первым последовал и второй.
        - Ты отформатировал им мозги? - выглянув из машины, с искренним интересом осведомился Виктор.
        - Нет, просто преподал урок.
        Мастер ногой толкнул загруженную тележку. И она покатилась вдоль парковой аллеи.
        - Ну, что, идем?
        Мастер поправил шляпу на голове, провел ладонями по рукавам пальто и начал быстро подниматься по лестнице.
        Шарков и Карцев поспешили следом за ним.
        По случаю того, что сегодня ему предстояло нанести два официальных визита, Мастер облачился в совершенно неожиданный для него костюм. Если обычно он отдавал предпочтение простоте и удобству, то сегодня выбрал богатство и роскошь. На нем была рубашка от Бриони, темно-синий костюм от Версачи, остроносые сапоги с тиснеными узорами, из искусственного материала, исключительно удачно имитирующего натуральную кожу, светло-коричневое пальто из верблюжьей шерсти и коричневая широкополая шляпа из мягкого фетра. Галстук он не надел, поскольку считал его самым бессмысленным аксессуаром мужского костюма. Впервые облачившись в подобный костюм, Мастер чувствовал себя легко и уверенно, будто носил его всю жизнь. Он выглядел как истинный денди, не привыкший ни к каким компромиссам в вопросах одежды, - у него все должно быть только самое лучшее и самое дорогое. Шарков и Карцев в своих полуспортивных куртках и джинсах рядом с ним даже на телохранителей не тянули. Так, какие-то мелкие прихлебалы.
        Мастер широко распахнул парадную дверь и по-хозяйски широким шагом вошел в просторную, ярко освещенную прихожую.
        Между двумя лестницами, ведущими на галерею второго этажа, стояли трое санитаров-охранников с одинаково невыразительными, серыми, будто их пеплом присыпали, рожами. Даже позы у них были одинаково угрожающие: ноги расставлены чуть шире плеч, руки скрещены внизу живота, головы опущены так, что подбородки упираются в грудь.
        - Добрый день! - Мастер улыбнулся, расстегнул пальто, откинул полы назад и поправил кашне. - Мы хотим видеть Юлию Алексеевну Левченко.
        - Кто спрашивает? - рыкнул один из санитаров.
        - Тот, кто имеет на это право, - с улыбкой ответил Мастер.
        Все трое мордоворотов разом сделали шаг вперед.
        - Стоп!
        Мастер вскинул руку с открытой ладонью, и следующего шага не последовало. Вся троица замерла на месте, будто они играли в детскую игру «Замри».
        - Ты! - Мастер указал на того, что стоял слева. - Найди Юлию Алексеевну и скажи, что ее ждут гости. Действуй!
        Санитар трусцой побежал исполнять приказ.
        - А не проще было договориться о встрече? - немного нервно поинтересовался Шарков.
        - Наверное, проще, - согласился с ним Мастер. - Но не так интересно. Вся прелесть жизни заключается в неожиданностях. Ты не находишь?
        Не зная, что на это сказать, Шарков молча пожал плечами.
        - Ну, а вы что стоите? - обратился Мастер к двум оставшимся санитарам. - Идите, заберите своих приятелей.
        Он взглядом указал на дверь, и санитары резво выбежали на крыльцо.
        Откинув полы пальто назад, Мастер заложил руки за спину, широко расставил ноги и хозяйским взглядом окинул прихожую. Глядя на него, можно было подумать, что он приехал сюда, чтобы купить особняк вместе с прилегающим к нему парком.
        - Можно спросить, что ты с ними сделал? - поинтересовался Карцев.
        - С санитарами? - уточнил Мастер, глядя на потолок, где сквозь толстый слой белил кое-где проглядывала старинная лепнина. - Ровным счетом ничего.
        - Но они подчинялись тебе, как будто… - Виктор пощелкал пальцами, пытаясь подобрать нужное слово.
        - Как будто так и должно быть, - помог ему Мастер.
        - Верно! - еще раз щелкнув пальцами, Карцев направил на него указательный.
        - Я не влезал в их головы и не трогал их гнилые мозги, - презрительно скривился Мастер. - Мне помешала бы сделать это элементарная брезгливость. Ты это хотел узнать?
        - Мысли имеют свой запах?
        - Не запах, нет, - Мастер наморщил нос и потер согнутым пальцем его кончик. - Это как бы некое субъективное ощущение. От контакта с чужим сознанием остается впечатление, которое можно сравнить с многоплановой, объемной картиной, наполненной цветами, запахами, вкусами, тактильными ощущениями, звуками… Это похоже на то, как словами мы выражаем самые разные понятия и чувства. Хотя, казалось бы, слова - это всего лишь звуки, а то и просто знаки на бумаге, от одних мы получаем истинное наслаждение, другие же способны шокировать, обидеть, оскорбить, как пощечина. Одни слова мы готовы слушать вновь и вновь, другие хочется поскорее забыть. То же самое и с мыслями. Мысли ведь те же самые слова, только не высказанные вслух.
        - Весьма любопытно, - Карцев провел пальцами по бровям. - Никогда об этом не задумывался. Но как же ты тогда справился с этими мордоворотами? Ты применил гипноз?
        - Полагаю, ты слышал о нейролингвистическом программировании?
        - Разумеется.
        - Я использовал что-то вроде НЛП, только на несколько уровней сложнее. Интонации голоса, особая ритмика речи, выверенный подбор слов, отточенная жестикуляция, точный взгляд, мимика - все это информация, которую собеседники считывают в ходе разговора. Как правило, это происходит совершенно неосознанно, а расшифровка полученных данных ведется на подсознательном уровне. Ты перекинулся с незнакомым человеком парой ничего не значащих фраз и уже понимаешь, что ему, скорее всего, не стоит доверять. Я могу делать все то же самое совершенно осознанно. Именно поэтому стоило мне только заговорить с санитарами, они поняли, что я имею право ими командовать. Кто наделил меня этим правом - этот вопрос они себе не задавали, опять же потому, что я не позволил им это сделать, определив вопрос как лишенный всякого смысла. Теперь, полагаю, тебе ясно, почему в шапочке из фольги нет никакого смысла?
        - Почему же тогда на лестнице, чтобы убедить санитаров, тебе пришлось использовать грубую физическую силу? - поинтересовался Шарков.
        - Потому, что они вели себя слишком грубо, - объяснил Мастер. - И мне захотелось их проучить.
        Беседу прервал стук каблучков по мраморной лестнице.
        Неторопливо ступая, Юлия Алексеевна Левченко плавно спускалась по лестнице, едва касаясь пальцами мраморных перил. Высокая, стройная, светловолосая, в белом, накрахмаленном до хруста халате, с большими, едва ли не в пол-лица очками в причудливой пластиковой оправе - она шла, внимательно изучая взглядом гостей. Двое из них были ей хорошо знакомы. Третьего, в светло-коричневом пальто и широкополой шляпе, она видела впервые, но уже чувствовала к нему расположение.
        Мастер порывисто сорвался с места и встретил Юлию возле лестницы, заставив ее остановиться на последней ступени.
        - Юлия Алексеевна! Позвольте представиться - Мастер!
        Он сорвал шляпу с головы, откинул руку со шляпой в сторону и низко опустил голову, прижав подбородок к воротнику рубашки с расстегнутой верхней пуговицей.
        - Просто Мастер? - с интересом посмотрела на него Юлия. - И все?
        - Если вам так будет угодно, - улыбнулся Мастер.
        У него не было никакого личного опыта общения с женщинами. Вся информация на эту тему была почерпнута им из литературы и фильмов. Но получалось у него все естественно и живо, хотя, может быть, и немного пафосно. А некоторая избыточность только придавала его действиям живописную яркость. Внимательно посмотрев на него, Юлия пришла к выводу, что Мастер был похож на Фредди Меркьюри времен его золотой поры. Только усов не хватало. Хотя, дело было не столько во внешнем сходстве, сколько в эмоциональном ключе.
        - Ну, что ж, пусть будет просто Мастер, - улыбнулась Юлия. - Но тогда уж и меня называйте только по имени.
        Мастер кинул шляпу на голову и протянул обе руки, будто желая помочь Юлии спуститься с последней ступени лестницы. Но как только она вложила свою руку в его ладонь, Мастер припал к ее запястью поцелуем.
        - Ну, это уже слишком, - недовольно сдвинула брови Юлия.
        - Серьезно? - недоверчиво посмотрел на нее Мастер.
        - Абсолютно.
        - Извините, - Мастер выпустил руку Юлии из своей.
        Вид у него при этом был совершенно обескураженный. Он понял, что совершил ошибку, но не мог сообразить, в чем именно она заключалась.
        Юлия сама сделала последний шаг с лестницы и, словно позабыв о Мастере, направилась к стоявшим у дверей Шаркову и Карцеву.
        - Ну, что? - спросила она с видом строгим, как у учительницы алгебры. - Наконец-то нашли время дать о себе знать?
        - Это Мастер! - тут же кивнул на альтера Виктор.
        - При чем тут Мастер? - недоумевающе развела руками Юлия.
        - Это Мастер привез нас сюда.
        - То есть без него вы бы сюда не приехали?
        - Без него нас бы сюда не пустили, - уточнил Шарков.
        Юлия молча кивнула - с последним трудно было поспорить.
        - Ну а как вам удалось получить пропуск? - спросила она у Мастера.
        - У нас не было пропуска, - ответил тот.
        - Шутите?
        - Вовсе нет.
        - Как же тогда?..
        Мастер вскинул руки и раскинул пальцы веером.
        - Ловкость рук.
        - Он вместо пропуска дал охраннику карманный календарик, - сообщил Карцев.
        - Охранник взял календарик и пропустил вас? - недоверчиво прищурилась Юлия.
        - Именно так, - подтвердил Мастер.
        - Ложь! - презрительно фыркнула Юлия. - Он бы не смог этого сделать, даже если бы захотел!..
        - Послушайте, - осторожно, боясь вновь допустить какую-нибудь оплошность, Мастер кончиками пальцев коснулся локтя женщины. - Давайте поговорим обо всем в машине.
        - Игорь, когда звонил, сказал, что вы собираетесь навестить моего отца, и предложил составить вам компанию. К нему в лабораторию вы тоже собираетесь заявиться без пропуска?
        - Да, - кивнул Мастер.
        Лицо и взгляд у него при этом были такие, что его просто невозможно было заподозрить во лжи.
        - Но это невозможно, - качнула головой Юлия.
        - Давайте съездим и проверим, - заговорщицки подмигнул Мастер. - Вам же хочется это, Юлия! Вы ведь никогда не были на работе у своего отца и понятия не имеете, чем он там занимается! Кроме того, я думаю, он будет рад вас видеть.
        - Как бы мне этого ни хотелось, я не могу покинуть пансионат во время своей смены, - обреченно вздохнула Юлия.
        - И кто может вас от этого освободить? - спросил Мастер.
        - Ну, если только сам спин-протектор, - улыбнулась Юлия.
        - Отлично. У вас есть мобильный? - Мастер протянул руку.
        - Это уже не смешно, - Юлия перестала улыбаться.
        - А я вовсе и не шучу, - вполне серьезно ответил ей Мастер.
        - Он не шутит, - подтвердил Виктор.
        Глава 4
        Димон
        Устало опустившись на стул, Димон стянул с головы темно-малиновую спортивную шапку с широкими отворотами, под которой пряталась неизменная бандана с черепами. Расстегнув куртку, Димон сдернул с шеи шарф.
        - Чаю хочешь? - спросил Соломон.
        - С превеликим удовольствием, - блаженно улыбнулся Димон.
        Соломон включил электрический чайник и поставил на стол две большие кружки.
        Димон постоянно жил в другом убежище, но раз в неделю-другую, как позволяли обстоятельства, наведывался в Студельки, чтобы обсудить с Соломоном насущные вопросы, которых и с самого начала была тьма-тьмущая, а с каждым днем становилось все больше.
        - Ну, как тут у вас? - спросил Димон.
        - Как и прежде, - ответил Соломон. И, немного подумав, добавил: - Скучно.
        Димон улыбнулся.
        Нужно было знать Соломона, чтобы понять, что означало это его «скучно». Деятельная натура Соломона не давала ему и минуты на месте просидеть, если он не был занят каким-то делом. А он умел находить для себя дела. Причем такие, справиться с которыми мог только он один. Кто еще, как не Соломон Шток, смог бы построить поселок, продумать и организовать всю инфраструктуру, чтобы собрать в одном месте более пятисот альтеров? И все это в ближнем Подмосковье, под самым носом у ловчих. И поселок этот просуществовал не год и не два, а десять лет. До тех пор, пока слетевший с катушек альтер Алексей Муромский не возомнил себя Мастером и не сдал, каналья, поселок ловчим.
        Соломон утверждал, что Муромский на самом деле Мастер и что у него есть какой-то там план, ради которого он и указал на поселок ловчим. Димон в это не то чтобы не верил - скорее, не хотел смешивать все в одну кучу: планы Муромского и планы Соломона. Что там замышляет Муромский, никому не ведомо, а Соломон вот уже на протяжении многих лет вполне конкретно помогал альтерам выживать и оставаться самими собой в мире, который отказывался их принимать.
        В общем, сидеть без дела для Соломона было все равно что для кого-то другого рвать зуб мудрости у стоматолога-практиканта. Ему требовалось какое-нибудь серьезное дело. И желательно не одно. Но чем можно было заняться в заснеженном домишке посреди брошенной всеми деревни? Поэтому приезды Димона были для Соломона как глоток свежего воздуха в застоявшейся духоте чулана. Димон ведь тоже был таким, как он, - без дела начинал хиреть и чахнуть.
        - Чужаки не появлялись?
        - Нет. - Соломон ополоснул кипятком чайник, насыпал в него заварку и налил воду. - У нас тут тишь, да гладь, да божья благодать, - произнес он с неизбывной тоской.
        - Следов каких вокруг не было?
        - Да не беспокойся ты, Дмитрий, - Соломон сел за стол напротив Димона, подпер щеку кулаком и улыбнулся. - Игорёк свое дело знает. Раз в день он на пару с Николаем обходит деревню, от дальних ферм до сгоревшей силосной башни. И хоть бы раз чего приметили. Чужие, Дима, здесь не ходят. Нечего делать чужим в этой глухомани.
        Димон перевел взгляд на чайник.
        - И ничего странного тоже не замечали?
        - О чем это ты? - недоумевающе сдвинул брови Соломон.
        - Ну, мало ли что… - Димон как будто проглотил конец фразы. - Волки, к примеру, у вас тут не объявлялись?
        - Волки, говоришь? - Соломон встал, взял чайник и, не торопясь, тоненькой струйкой начал наливать чай в кружку. - Ты к чему это клонишь?
        - Да так, - улыбнувшись, махнул рукой Димон.
        Он не хотел попусту пугать Соломона, когда никаких фактов у него не было, одни лишь догадки да подозрения.
        - А как Андрейка? - спросил он, чтобы сменить тему разговора.
        Соломон вздохнул и покачал головой. Наполнив кружки чаем, он выставил на стол вазочки с баранками, овсяным печеньем, мармеладом и нугой.
        - Андрейка не перестает меня удивлять. Это что-то невероятное! Всего три недели, как он стал истинным альтером, а парнишка уже способен на такое, о чем и мечтать не могут многие воплощенные. Сегодня он назвал мне все карты в колоде Зенера. Ни разу не ошибся.
        - Может, он читал твои мысли? - высказал самое очевидное предположение Димон.
        - Я открывал карту только после того, как он называл ее. Он владеет левитацией, телекинезом, пирокинезом, телепортацией… Про телепатию я даже не говорю - для него это настолько просто, что даже неинтересно. Дед Спиридон ради смеха предложил ему поиграть в телепорт-догонялки. И мне подмигнул, смотри, мол, как я его сейчас уделаю. Так что бы ты думал, он не смог поймать Андрейку! А уж лучше деда Спиридона никто телепортацией не владеет. После этого дед Спиридон взялся учить Андрейку своей технике телепорт-карате. Нахвалиться на него не может. Говорит, что скоро ученик превзойдет учителя.
        - Да уж, дела, - Димон сделал глоток чая и блаженно зажмурился.
        Если дед Спиридон был гением телепортации, то чай лучше всех заваривал Соломон.
        - Сегодня мы выяснили, что Андрейке достаточно только посмотреть на обложку книги, чтобы узнать ее содержание. Представляешь? При этом он утверждает, что сам не понимает, как получает информацию.
        - Так, может, он тоже Мастер? - предположил Димон.
        - Нет, - как комара, расплющил Димонову догадку Соломон. - Во-первых, Мастером человек становится в зрелом возрасте, будучи воплощенным альтером и пережив какое-то сильное эмоциональное потрясение. Андрейка же едва стал истинным. Во-вторых, средневековые летописцы, на которых я уже ссылался, в один голос твердят, что в одном поколении может появиться только один Мастер.
        - Ну, летописцы могут и ошибаться. Кто-то один ляпнул, а остальные повторили.
        - Может быть, - не стал спорить Соломон. - И все же Андрейка не Мастер. Он что-то совсем другое. Что-то, о чем мы ничего не знаем и пока что не можем понять. Пока он еще только мальчик, едва-едва прошедший обращение. Попытайся только представить, на что он будет способен, когда станет воплощенным альтером.
        Димон честно попытался, но у него ничего не вышло. На что еще может оказаться способен альтер в будущем, если он сейчас уже может все и даже более того?
        Взяв двумя пальцами белый, липкий кусочек нуги, Димон внимательно посмотрел на Соломона. Разумеется, Соломон не лжет, когда говорит, что ему не известна истинная природа Андрейкиных талантов. Однако в разговорах с Димоном Соломон сам пару раз намекал на то, что ему известно о Андрейке что-то, чего он пока никому не может или не хочет рассказать. Видимо, у него имелись на то причины. Димон всецело доверял Соломону, а потому и не лез с расспросами. Придет время, Соломон сам все расскажет. Если сочтет нужным.
        - И что нам с ним делать? - спросил Димон.
        - Прежде всего, необходимо позаботиться о том, чтобы рядом с ним всегда находился наставник, которому Андрейка доверяет и от которого у него нет секретов. Наставник, который будет помогать ему принимать правильные решение и воздерживаться от необдуманных поступков.
        - Ну, с этим, я полагаю, проблемы нет, - улыбнулся Димон.
        - Пока я справляюсь с этой ролью, - серьезно ответил Соломон. - Но не думаю, что смогу всегда оставаться для Андрейки непререкаемым авторитетом. Молодежь отрицает то, что им говорят старшие, уже только потому, что возраст является для них не заслугой, а как раз наоборот - причиной для конфликта. Молодые ищут свои пути в жизни. Расшибают себе лбы, ломают ноги, но все равно уперто прут по бездорожью, - Соломон лукаво прищурился. - Да кому я рассказываю. Ты сам все это прекрасно знаешь. И это нормально. Если бы вы топали по тропинкам, протоптанным отцами и дедами, жизнь стояла бы на месте. Но в случае с Андрейкой любая ошибка может оказаться роковой. Причем не только для него самого. Ты ближе к нему по возрасту, и к твоим словам он прислушивается внимательнее, чем к моим.
        - Да какой из меня наставник, - криво усмехнулся Димон.
        - Не хочешь быть наставником, стань для него другом. Нельзя допустить, чтобы Андрейка оставался один. Или, не приведи случай, сбежал, как Муромский, - Соломон раздавил в кулаке баранку. - В любом случае это вопрос не сегодняшнего дня. Я дам тебе знать, когда пойму, что сам уже не справляюсь.
        Какое-то время они молча пили чай. Соломон с баранками, Димон с мармеладом. То, что Димон не спешил сообщать новости, уже говорило о том, что они плохие. Поэтому и Соломон не торопил события.
        Когда кружка Димона опустела, Соломон заново наполнил ее. Димон сделал глоток и поморщился, как будто в кружке был не чай, а раствор хинина.
        - Плохо? - тихо спросил Соломон.
        Димон молча кивнул.
        - Что теперь?
        - Шестое убежище накрыли.
        - Где?
        - В Вологде. Новый жилой район. Дома еще не заселены до конца. Соседи друг друга даже в лицо не знают. - Димон вскинул вверх пальцы лежащей на столе ладони. - Убежище казалось исключительно надежным.
        - Сколько человек?
        - Семеро.
        - Кто был старший?
        - Игорь Плотников.
        Соломон коротко кивнул.
        - Шесть убежищ за три недели. Надежные, как ты сам говоришь, убежища. Это не может быть случайностью. Не могли шесть групп почти одновременно засветиться столь явно, что кто-то тут же настучал на них ловчим. Значит, мы имеем дело с предательством.
        - Списки убежищ имеются только у моих ребят и еще четырех человек. В том числе у тебя.
        - Да, но наверняка многие имели возможность заглянуть в них. Хотя бы мельком. Если ты обладаешь феноменальной памятью, то снять копию - не проблема.
        - Ты думаешь, нас предал альтер?
        - Я не могу исключить такую возможность.
        - Почему тогда не накрыты все убежища разом?
        - А куда им торопиться? Они уверены, что мы никуда не денемся.
        Димон задумчиво почесал щеку.
        - Я много думал об этом, Соломон. И так крутил ситуацию, и эдак, - Димон сделал несколько быстрых движений кистями рук, как будто собирал невидимый кубик Рубика. - И никак у меня концы с концами не сходятся. Все время остаются какие-то пробелы. Смотри. Если у ловчих имеется список всех наших убежищ, почему они начали с окраин? В Подмосковье у нас пять убежищ. И ни одно из них пока не накрыто. Тебе не кажется, что логичнее было бы начинать с того, что рядом, только руку протяни?
        - У меня своя логика, у ловчих - своя.
        Соломон развел руками, будто хотел сказать: «Ну как можно браться судить о том, о чем не имеешь представления?»
        - В каждом из шести накрытых убежищ находилось от четырех до семи альтеров, как истинных, так и воплощенных, - продолжил Димон. - Помнишь, какого шороху мы задали ловчим в поселке? А тут все прошло тихо и гладко.
        - Быть может, сработал эффект неожиданности?
        - Ты сам-то веришь в то, что говоришь, Соломон? Там были альтеры, которых невозможно застать врасплох. Почувствовав приближение ловчих, они могли успеть скрыться или подготовиться, чтобы дать бой. Один хорошо подготовленный воплощенный альтер стоит пяти, а то и семи ловчих.
        - Не меряй всех своей меркой, - заметил Соломон. - Далеко не все альтеры совершенствуются, развивая боевые навыки, как это делаешь ты. Кто-то развивает в себе способность к научному познанию, кто-то совершенствует эстетическое восприятие, кто-то изучает самого себя, кто-то пытается постичь Вселенную…
        - Все равно, - прервал Соломона Димон. - Кто-то должен был суметь уйти от ловчих. Кто-то непременно сумел бы переиграть их, хотя бы просто за счет умения просчитывать ситуацию. Ловчие работают очень грубо и прямолинейно, все время используют одни и те же наработанные схемы. И я не верю, что они смогли переучиться за пару недель после того урока, что мы преподнесли им в поселке.
        Соломон озадаченно выпятил губу.
        - Ну, и что ты хочешь этим сказать?
        Димон молча развел руками.
        - Готов об заклад биться, это работа не ловчих.
        - Чья же тогда?
        - С альтером может справиться только другой альтер, если он сильнее и лучше подготовлен. - Димон сделал паузу. Соломон молчал, ожидая продолжения. - Мне кажется, тут не обошлось без Мастера.
        - Мастер ловит альтеров для «Вечности»?..
        Соломон скептически поджал губы и с сомнением покачал головой.
        - Он вернулся в пансионат, в котором его держали двадцать лет, - напомнил Димон. - Может, это что-то вроде Стокгольмского синдрома?
        - Почему он тогда предупредил нас о захвате поселка?
        - Таким образом он дискредитировал ловчих. Теперь он единственный и неповторимый охотник на альтеров.
        - Нет, - решительно отмел подобное предположение Соломон. - Для Мастера это слишком мелкая задача.
        - Это может быть не конечной целью, а промежуточным этапом на пути к ней. Помнишь, ты ведь сам мне рассказывал, что идеологом якобинского террора тоже был Мастер.
        - Тот Мастер не читал «Улисса».
        - Верно, - подумав, согласился Димон. - А при чем тут это?
        - Ты полагаешь, что человек, который смог прочитать и оценить «Улисса», может оказаться способен на низость и подлость?
        На этот раз Димон ответил не сразу. Ему потребовалось воскресить собственные впечатления от прочтения «Улисса». Книга показалась Димону несколько затянутой, местами скучной. И все же… И все же он снова согласился с Соломоном:
        - Не думаю.
        Соломон улыбнулся и протянул Димону мармеладку.
        - Черничная, - сказал он. - Самая вкусная.
        Димон взял мармеладку и сунул в рот.
        - Ну, если Мастер тут ни при чем, тогда я вообще не понимаю, что происходит и кто стоит за всеми этими нападениями.
        - Сейчас это не важно. Надо решать, как спасать людей. И на долгие размышления времени у нас нет. Ясно, что нападения на убежища будут продолжаться. В том порядке, в каком были накрыты убежища, не просматривается никакой системы, значит, мы не можем предугадать, где будет нанесен следующий удар. Мы должны исходить из того, что противнику известны местоположения всех убежищ, и следующим может оказаться любое из них. Сколько их всего?
        - Пятьдесят два. Кстати, насчет системы. Были накрыты самые малочисленные убежища.
        - Это о чем-то говорит?
        - Быть может, ни о чем. А может быть, о том, что противник пока не рискует трогать более крупные убежища, опасаясь получить отпор.
        - Тогда это точно не Мастер. Он бы начал с самого большого.
        - Почему?
        - Потому, что он читал «Улисса», Дмитрий.
        - А-а, - многозначительно протянул Димон. Хотя совершенно не понял, что имел в виду Соломон. - И что мы можем сделать, чтобы предотвратить очередной удар?
        - Ничего. Резервных убежищ у нас не осталось?
        - Нет, мы использовали все.
        - Значит, прежде всего мы обязаны предупредить всех наших людей о грозящей им опасности.
        - Понятно.
        - Из небольших, малочисленных убежищ людей следует перевести в более крупные. С большой группой альтеров ловчим будет труднее справиться.
        - Это не ловчие.
        - Кто бы они ни были, они работают на «Вечность». Иначе просто быть не может. Значит, они все равно ловчие, пусть даже нового поколения.
        - Ну, хорошо, пусть будут ловчие.
        - И мы должны, по возможности, вооружить людей.
        - Соломон! - Откинувшись на спинку стула, Димон с неподдельным удивлением воззрился на старшего товарища. - Ты ли это? Я был уверен, что никогда не услышу от тебя подобных слов!
        - И лучше бы не слышал. Но сейчас у нас нет выбора. Мы должны дать людям возможность защитить себя, если сами не в состоянии сделать это.
        - С оружием проблем не будет. У нас есть парочка схронов с закладками оружия.
        - Самое главное, следует немедленно начать поиск и подготовку новых убежищ, о которых неизвестно ловчим. С тем, чтобы как можно скорее перевести в них людей.
        Димон обескураженно покачал головой.
        - Будь на дворе лето, не было бы никаких проблем. А сейчас мороз, в сарае с сеном или в шалаше долго не высидишь. Да и недолго - тоже.
        - Нужно что-то придумать, Дмитрий.
        - Разумеется. Будем думать.
        Димон одним глотком допил остававшийся в кружке чай.
        - А что в пансионатах? - спросил Соломон.
        - Не знаю. Я не связывался со своими информаторами с того дня, как мы оставили поселок. Это было бы слишком опасно и для нас, и для них. Что именно тебя интересует?
        - Я все думаю, как они поступили с обычными людьми, находившимися в захваченных убежищах? Люди-то, в отличие от альтеров, им ни к чему.
        - Для людей можно организовать отдельный пансионат, - предположил Димон.
        - Чтобы просто держать их там за казенный счет? - Соломон с сомнением качнул головой.
        - Людей могут использовать в каких-то экспериментах.
        Соломон скептически усмехнулся.
        - Эксперименты на людях - это уже слишком. Даже для «Вечности».
        - А почему нет? Этих людей никто не станет искать. Они давно уже числятся пропавшими. Юридически их просто не существует.
        - Нет-нет, - помахал кистью руки Соломон. - В такое поверить я пока не готов.
        - Поэтому ты и отдаешь предпочтение ненасильственным методам борьбы. А что если я предоставлю тебе доказательства?
        - Того, что в «Вечности» проводят эксперименты на людях?
        - Да.
        - Тогда я первым подпишусь под призывом уничтожать членов «Вечности» любыми доступными способами, не останавливаясь ни перед чем.
        - Того, что они ставят эксперименты на альтерах, тебе мало?
        - Ну, видишь ли, друг мой, по официальной версии, мы - вечная угроза жизни на Земле. Для посвященных в суть дело членов «Вечности» мы - нелюди. Чудовища, монстры, упыри. Не сомневаюсь, что многие в это по-настоящему верят. Хотя бы уже потому, что верить в эту чушь проще, чем искать реальные объяснения тому, что происходит. Исходя из их извращенной логики, эксперименты на альтерах оправданы тем, что они якобы помогают изливать благодать на все человечество. Знаешь, во время Второй мировой войны собак использовали для изучения последствий тяжелых осколочных ранений. Врачи намеренно калечили собак, наносили им проникающие ранения, удаляли частично или полностью внутренние органы. А чтобы не сойти с ума от нескончаемого скулежа и воя страдающих животных, им удаляли голосовые связки. Безусловно, это была чудовищная жестокость. Но это делалось ради того, чтобы врачи знали, как в такой же ситуации помочь раненым людям. Однако опыты над себе подобными ничем невозможно оправдать. Этим могут заниматься только моральные уроды с полностью вывернутыми представлениями о добре и зле. Этих моральных деградантов
следует изолировать или уничтожать, дабы они, не дай бог, не передали потомству свои дефектные гены.
        - Интересная логика, - Димон невесело усмехнулся. - Выходит, ты готов драться за людей, но не за альтеров?
        - Я готов драться за каждого, кто того заслуживает, - серьезно ответил Соломон. - Но прежде, чем лезть в драку, я должен быть уверен, что другого способа решить проблему не существует.
        Глава 5
        Мастер
        Серебристая «Бентли» уверенно двигалась в потоке машин, строго соблюдая правила, притормаживая на светофорах и разгоняясь до разрешенный скорости на свободных участках трассы.
        Вскоре Новая Москва осталась позади. Поток машин стал плотнее и движение заметно замедлилось. То и дело на перекрестках возникали локальные пробки. Которые, по счастью, сами собой рассасывались.
        По Ленинградке машины так и вовсе ползли, как черепахи. Наверное, было бы скорее выйти и пешком дойти до ближайшей станции метро, чтобы под землей добраться до нужного места.
        Мастер почти не обращал внимания на перепады в скорости движения. Он вел машину будто на автомате, так, что и не скажешь, что первый раз сел за руль. Юлия оказалась необычайно интересным собеседником. Именно таким, о каком он мечтал с самого первого дня своего возвращения в пансионат. Она внимательно выслушивала любое высказывание Мастера и, даже если была с ним согласна, приводила ряд доводов, которые позволяли либо несколько иначе взглянуть на заявленную тему, либо развивали ее в весьма неожиданном направлении. Очень скоро Мастер с Юлией перешли на «ты». Причем они даже не договаривались об этом - все произошло само собой. Собеседники и сами не сразу заметили, как это случилось. А когда наконец заметили, то долго смеялись, обмениваясь ссылками на похожие ситуации из классической литературы.
        О литературе они вообще говорили много, увлеченно, перескакивая с одной темы на другую. Оба оказались заядлыми книгочеями, оба читали все, что попадало в руки, выбирая из общего потока то, что потом становилось любимым, оба любили не просто читать, но, как торт, разбирать текст по слоям, чтобы добраться до самых потаенных его глубин. Порой беседа их уносилась в такие горние выси, что сидевшие на заднем сиденье Шарков с Карцевым только недоуменно переглядывались, силясь понять, о чем идет речь. Так, к примеру, Шаркову довелось узнать, что Набоков - это глыба, но одновременно и бездна. Как такое могло быть, он решительно не понимал. Про Набокова ему было известно лишь то, что тот написал книгу «Лолита», по которой был снят фильм, который таки Шарков посмотрел. И остался крайне недоволен увиденным. А когда Мастер с Юлией на пару, перебивая друг друга, принялись декламировать стихи современных поэтов, имена которых Шаркову вообще ни о чем не говорили, бывший ловчий окончательно заскучал. Карцев же, нахмурив брови, все пытался вспомнить, успел ли Мастер по ходу всех этих литературных бесед сказать
Юлии, что он альтер? И если сказал, то получается, что никакой заметной реакции с ее стороны на данное заявление не последовало. Потому что иначе бы он непременно это запомнил.
        Серебристой каплей ртути машина выкатилась на Тверскую. Здесь поток машин был густым, как настоявшийся кисель. Но неожиданно машины, едущие впереди, начали суетливо прижиматься к обочине, освобождая для «Бентли» центральную полосу.
        - Что происходит? - удивленно глядя в окно, спросила Юлия.
        - Надо полагать, это снова наш друг чудит, - меланхолично изрек Виктор.
        - В каком смысле? - Юлия посмотрела на Мастера. - Он тебя имеет в виду?
        Мастер улыбнулся.
        - Я поставил на крышу машины мигалку и включил сирену.
        - Какую еще мигалку? - Юлия посмотрел наверх, как будто могла видеть сквозь пластик и металл. - Я не слышу никакой сирены?
        - Хочешь услышать?
        Юлия зажала уши ладонями, скорчилась и болезненно скривилась.
        - Выключи!
        - Как пожелаешь.
        Юлия осторожно убрала ладони от ушей. Убедившись, что сирены больше нет, она села прямо, вздохнула и провела пальцами по краю малиновой юбки.
        - Что происходит? - спросила она строго.
        Мастер через зеркало кинул взгляд на заднее сиденье.
        - Что думаешь, Игорь?
        - Это виртуальная мигалка и такая же виртуальная сирена, - ответил Шарков.
        - Что значит виртуальная? - Юлия приподняла руки и чуть развела их в стороны.
        - Это значит, что на самом деле их нет. Они существуют только в воображении тех, для кого предназначены.
        - Пять баллов! - глядя в зеркало, подмигнул Шаркову Мастер.
        - То есть ты внушаешь всем вокруг, - Юлия попыталась широко взмахнуть рукой, но ударилась запястьем о дверную ручку, - что у нас на машине стоит мигалка и воет сирена?
        Она смотрела на Мастера, не ожидая, а требуя ответа.
        Сейчас же.
        Немедленно!
        - Все намного проще, - улыбнулся альтер. - Я внушил это лишь троим водителям машин, ехавшим перед нами. А они уже запустили вперед своеобразную нейроволну. То есть каждый водитель, получив сигнал о том, что сзади едет машина с мигалкой, начинал слышать сирену и сам, в свою очередь, передавал эту информацию вперед по цепи.
        - Но я ведь тоже услышала сирену.
        - Потому, что захотела ее услышать. Люди очень часто видят и слышат не то, что есть на самом деле, а то, что сами хотят увидеть или услышать. Так всевозможные святые видят ангелов и даже разговаривают с ними.
        - И все это происходит уже без твоего участия?
        - Без моего участия, но под моим контролем. Нейроволна остановится, как только нам расчистят путь до Маяковки.
        - Но, так ведь можно…
        Юлия умолкла, не закончив фразу. Но все и без того поняли, что она хотела сказать.
        - Можно, - утвердительно наклонил голову Мастер. - Еще как можно. Можно запустить не просто нейроволну, а нейроцунами, которое обежит земной шар несколько раз. Но я не собираюсь этого делать. Кажется, даже Виктор уже в это поверил.
        - Не до конца, - не разжимая губ, упрямо пробурчал Карцев.
        - Ну, по крайней мере, ты свою тюбетейку больше не достаешь.
        Карцев с усмешкой достал из кармана куртки сложенную шапочку из фольги и демонстративно помахал ею.
        - Странные у вас отношения, - прищурилась Юлия.
        - В каком смысле? - спросил Мастер.
        - Я думала, вы друзья.
        - Нет! - решительно воспротивился такому определению Виктор.
        - Ну, или единомышленники.
        - Какое там, - криво усмехнулся Игорь.
        - Тогда что вас держит вместе?
        С минуту подумав, Шарков указал на Мастера.
        - Он.
        - Точно, - согласился с ним Карцев.
        Юлия озадаченно поджала губы.
        Посмотрев на нее, Мастер улыбнулся.
        - Все очень просто, - сказал он. - Этим двоим кажется, что они знают, на что я способен. Именно что только кажется, потому что на самом деле они ничего не знают. И им обоим страшно интересно, что же я затеваю. То есть я бы сказал, что их удерживает любопытство.
        - А что тебя привязывает к ним?
        Мастер через плечо бросил взгляд на Карцева.
        - Мне интересно с ними беседовать.
        - И это все? - удивилась Юлия.
        - Это не так мало, как тебе кажется. Мне, как любому нормальному человеку, порой бывает просто необходимо облечь в слова собственные мысли. Хотя бы для того, чтобы придать им законченную форму. Но разговаривать с самим собой или с монитором компьютера, согласись, очень глупо. Ну, по крайней мере, я сам чувствовал бы себя в такой ситуации невыносимо глупо. Поэтому мне просто необходимы люди, которых бы я хорошо знал и которые меня бы неплохо знали, которые умели бы не только слушать, но и комментировать услышанное, может быть, даже иногда возражать. При этом у них не должно быть в этом никакой личной заинтересованности.
        - Все? - помолчав, спросила Юлия.
        - Пожалуй, - подумав, ответил Мастер.
        - В таком случае это и есть дружба.
        - Нет, - недоверчиво покосился на Юлию Мастер.
        - А что же тогда, по-твоему, дружба?
        - Ну, это совместные попойки, драки, разговоры о женщинах…
        - Где ты это вычитал? - не дослушав, перебила Юлия.
        - У Дюма, - честно признался Мастер.
        - А, ну тогда понятно, - медленно кивнула Юлия. - Какой же русский не любит «Трех мушкетеров»!
        - За что? - спросил Карцев.
        - За тотальный пофигизм, - ответила Юлия.
        - Я ничего не понял, - сказал Мастер.
        - Главное в «Трех мушкетерах» не попойки и драки. И вовсе не это определяет дружбу героев.
        - Что же тогда?
        - Как уже сказал Виктор, тотальный пофигизм.
        - И в чем это выражается?
        Юлия взглядом переадресовала вопрос Карцеву.
        - «А не смотаться ли нам в Англию?» - изменив голос, с французским прононсом продекламировал Виктор. - «А почему бы и нет! - произнес он немного другим, более высоким голосом. - Все равно до пятницы делать нечего!»
        - Кто бы еще, кроме друзей, поехал с тобой в секретную лабораторию подразделения «М»? К тому же без пропусков? Это ж чистой воды авантюра!
        - Я не задумывался об этом, - несколько смущенно признался Мастер. - Но, вообще-то, у меня все под контролем.
        На Маяковке машина свернула на Садовую.
        Здесь машин было не меньше, но, поскольку ехать оставалось недолго, Мастер решил не использовать снова мигалку с сиреной.
        - Ты никогда прежде не бывала на работе у отца? - спросил Мастер у Юлии.
        - Да кто бы меня туда пустил? - усмехнулась она.
        - И ты не знаешь, чем он там занимается?
        - Только в самых общих чертах. Чем-то связанным с поведением альтеров.
        - Он никогда не говорил об этом дома?
        - Отец большую часть своей сознательной жизни проработал в подразделении «М». Он прекрасно знает, о чем можно, а о чем нельзя говорить с родными.
        - А о чем можно?
        - О погоде, о прочитанных книгах, о просмотренных фильмах, о результатах футбольных матчей, о том, что неплохо бы поменять мебель на кухне…
        - Понятно. Ты не находишь это странным?
        - Что именно?
        - То, что поведение альтеров изучают так, будто это какие-то другие существа.
        - Ну, собственно, к этому и сводится официальная точка зрения. Альтеры - это не люди. Это - чуждые нам существа, которые несут погибель всему роду человеческому. За все то время, что я работаю с альтерами, я встречала только двух человек, которые открыто пытались это опровергнуть. Для обоих это плохо закончилось. Один был уволен и не смог найти другую работу по специальности. Хотя он был талантливый врач-пульмонолог. Несмотря на это, он продолжал выступать, отстаивая собственное мнение, где только представлялось возможным, публиковал статьи в Интернете. В итоге он попал под машину. Говорят, что был сильно пьян. Хотя, насколько мне был известно, он вообще не пил ничего крепче пива. Другой известный мне врач, придерживавшийся отличной от официальной точки зрения на альтеров и не боявшийся об этом говорить, просто однажды пропал. Ходили слухи, что он уехал работать по приглашению то ли в Эмираты, то ли в Южную Корею. Но те, кто были с ним в близких отношениях, говорили, что так и не смогли отыскать его следов.
        - То есть все все знают, но все молчат?
        - Я бы сказала, что многие догадываются о том, что официальная версия не вполне соответствует действительности.
        - И продолжают выполнять свою работу?
        - А что бы ты сделал на их месте?
        - Я не на их месте.
        - Вот то-то и оно. Представь, что у тебя семья, дети, хорошая работа. И ты можешь все это враз потерять, всего лишь высказав несогласие с официальной точкой зрения. И, самое главное, ты все равно не сможешь ничего никому доказать. Потому что те, кому положено знать правду, и без того всё знают. А остальным она просто не нужна. Так какой же смысл бросаться с копьем на мельницы?
        - Может быть, смысл в том, чтобы просто совершить правильный поступок?
        Юлия поцокала языком и покачала пальцем.
        - Мы живем не в рыцарские времена. Увы. Благородным поступком нынче никого и ни на что не вдохновишь.
        Мастер постучал пальцами по рулевому колесу.
        - Позволь мне с тобой не согласиться.
        - Да сколько угодно, - вполне серьезно, даже без намека на снисхождение, ответила Юлия. - Я буду только рада оказаться неправой. Только уж, пожалуйста, будь добр, покажи мне доказательство моей неправоты.
        - Сейчас я не готов это сделать, - так же серьезно ответил ей Мастер. - Но, обещаю, я не забуду наш разговор.
        Свернув на улицу Красина, Мастер остановил машину на четной стороне у дома номер два. Здание, похожее на огромную искусственную губку, весьма популярную в советские времена, смотрело на улицу слепыми, забранными жалюзи или заклеенными серебристой пленкой окнами. Единственная дверь с массивной медной ручкой, ведущая в здание, казалось, вообще никогда не открывалась. Никакой вывески рядом с дверью не было.
        - Странное место, - посмотрев на дверь, сказал Карцев.
        - Прежде здесь находилась научно-исследовательская лаборатории при Мавзолее.
        - При каком мавзолее?
        - А что, у нас до фига мавзолеев в Москве?
        - Ты не сказал, что речь идет о Москве.
        - Мог бы и сам догадаться. Ну, в общем, они там занимались поддержанием товарного вида тела вождя мирового пролетариата.
        - Я думал, на Красной площади давно уже кукла лежит, - сказал Шарков.
        - Лежит, но не так давно. Долгое время там лежал настоящий труп. По крайней мере, до тех пор, пока Советский Союз тоже не приказал долго жить. Однако отдельные части мумии со временем, скажем так, приходили в негодность. И их заменяли либо на искусственные протезы, либо на соответствующие фрагменты, взятые у доноров.
        - Гадость какая, - скривился Карцев.
        - И не говори, - согласилась с ним Юлия.
        - В общем, со временем от вождя мало что осталось. И, в целях экономии бюджетных средств, его окончательно заменили муляжом. Мавзолеевскую лабораторию по такому случаю закрыли, а очень удобное здание в центре города «Вечность» забрала себе и передала подразделению «М».
        - Откуда ты все это знаешь? - спросила Юлия.
        - У меня есть доступ к архивам «Вечности».
        Приехавшие вышли из машины и направились к входу в здание.
        Мастер бодро вышагивал впереди. Подойдя к двери, он дернул за ручку. Дверь оказалась заперта. Тогда он нажал на кнопку дверного звонка и, подняв голову, улыбнулся в камеру видеонаблюдения.
        Щелкнул замок. Мастер открыл дверь, пропустил вперед Юлию и вошел следом за ней.
        Небольшая прихожая была перегорожена турникетом с проходом через рамку металлоискателя. За турникетом навытяжку стояли двое солдат с автоматами на плечах. Подобно каменным стражам заколдованных врат, они даже не взглянули на вошедших. Зато на них сразу обратил внимание невысокого роста, лысоватый мужчина в очках, годков эдак под пятьдесят.
        - Чем могу вам помочь? - спросил он с приветливой улыбкой, но при этом решительно закрывая всем своим телом единственный проход в здание.
        - Мы договаривались о встрече с Алексеем Игоревичем Левченко, - так же, улыбаясь, сообщил Мастер.
        - Замечательно, - улыбка на лице мужчины в очках расцвела, подобно сакуре. - Но для того, чтобы вы могли пройти в здание, для вас должны быть заказаны гостевые пропуски.
        - Я могу позвонить Алексею Игоревичу, - Мастер потянулся рукой к внутреннему карману пальто, хотя никакого телефона у него там не было.
        - Не стоит! - вскинув руку, остановил его мужчина в очках. - Гостевые пропуски заказывает не он.
        - Простите, - Мастер чуть понизил голос, - но мы не гости. Мы - инспекция. Из Второго круга.
        - О! - полные губы мужчины в очках превратились в эту самую букву «О». - Но, во?первых, меня должны были предупредить о вашем визите. Во-вторых, на вас все равно должны быть заказаны пропуска. Поэтому, дабы не доводить ситуацию до неприятного для всех нас момента…
        Мастер поднял вверх указательный палец, предлагая мужчине умолкнуть. И, как только он сделал это, Мастер указал пальцем на старомодный зеленый телефонный аппарат без наборника номера, стоящий на небольшой тумбочке у стены.
        Мужчина в очках посмотрел на телефонный аппарат. И в ту же секунду телефон зазвонил.
        Мужчина удивленно приоткрыл рот.
        - Снимите же трубку, - предложил ему Мастер. - Уверен, это насчет нашего визита.
        Мужчина быстро подошел к тумбочке и снял с телефона трубку.
        - Дежурный по КПП Вахмистров слушает! - бодро отрапортовал он.
        Выслушав ответ, он быстро глянул на гостей.
        - Да, уже прибыли… Да, четверо… Так точно… Я… Да, понимаю… - Голос дежурного по КПП сделался заискивающим. - Дело в том, что меня не предупредили… Да… Да… Конечно… Так точно! Немедленно будет исполнено!
        Он бросил трубку на рычаг с такой поспешностью, словно она жгла ему пальцы, и по-строевому развернулся в сторону гостей.
        - Прошу меня извинить!
        Он хотел было вскинуть руку, чтобы отдать честь, но, вовремя сообразив, что, кроме двух солдат-охранников, не имеющих никакого отношения к происходящему, все здесь в штатском, учтиво поклонился гостям.
        - Произошло маленькое недоразумение. Надеюсь, вы на меня не в обиде?
        - Ни в коем разе, - махнул рукой Мастер. - Вы всего лишь выполняли свой долг!
        - Именно так, - еще раз поклонился дежурный по КПП. - Прошу вас!
        Он поднял одну из планок турникета, чтобы гостям не нужно было проходить через рамку металлоискателя, демонстрируя тем самым свое полное доверие.
        - Прошу вас, садитесь! - указал он на два больших кожаных дивана, между которыми стояла деревянная кадка с пальмой. - Не хотите ли чаю, кофе, бутербродов?.. Или, может быть, вы желаете отобедать? У нас в столовой сегодня просто замечательная семга…
        - Нет, спасибо, - за всех ответил Мастер. - Мы не голодны. Мы хотим как можно скорее встретиться с Алексеем Игоревичем.
        - Я сейчас позвоню, и профессор Левченко спустится к нам, - дежурный по КПП достал из внутреннего кармана пиджака мобильник. - Он покажет вам все, что вы захотите.
        Вахмистров набрал трехзначный номер и сделал два шага в сторону.
        - С кем он говорил по городскому телефону? - шепотом спросила Юлия, севшая на диван рядом с мастером. - Или это тоже была иллюзия?
        - Вовсе нет, - Мастер откинул полы пальто в стороны. - Это был реальный звонок из администрации спин-протектора.
        - Выходит, ты все же заранее договорился о визите?
        - Нет, - улыбнулся Мастер.
        - Почему же тогда они решили позвонить?
        - Не знаю, - Мастер пожал плечами.
        Юлия недоверчиво прищурилась, внимательно посмотрела на Мастера и усмехнулась.
        - Ты врешь.
        Мастер не успел ничего ответить. На лестнице послышались шаги, и через минуту перед гостями предстал профессор Левченко собственной персоной.
        Алексей Игоревич Левченко был ростом под метр восемьдесят, широк в кости и грузен. Живот у него заметно выдавался вперед. Морщинистое лицо с большими ушами, расплющенным носом, обвисшими щеками и грустными карими глазами напоминало морду бульдога. Немного вьющиеся, седые волосы, зачесанные назад, открывали две глубокие залысины на висках. Вид у Алексея Игоревича был усталый. Вообще, он выглядел несколько старше своих шестидесяти пяти лет. На нем были серые, широкие брюки с крепко потертым кожаным ремнем, темно-синяя водолазка и коричневая замшевая куртка, поверх которой был накинут короткий лабораторный халат.
        Взгляд Левченко, быстро скользнув по всем гостям, остановился на Юлии.
        - Ты как здесь оказалась? - спросил он строгим голосом, который мог принадлежать скорее учителю, нежели отцу.
        Голос Левченко, странно высокий и при этом чуть хрипловатый, будто надтреснутый, совершенно не вязался с его внешностью. Когда слышишь такой голос, то непроизвольно представляешь человека невысокого роста, тщедушного телосложения, с маленькими, хитрыми, бегающими по сторонам глазками.
        - Это я ее пригласил, - сказал, поднявшись на ноги, Мастер.
        Левченко едва не ощупал лицо Мастера своим взглядом.
        - Полагаю, вы и есть Мастер?
        - Да. А это, - он указал на Шаркова и Карцева, - мои… - Мастер на три секунды замялся. - Это мои друзья. Виктор Карцев и Игорь Шарков. Они тоже занимались альтерами, каждый в своем, неподражаемом стиле.
        - Зачем вы привезли мою дочь? - спросил Левченко, даже не пытаясь скрыть недовольство.
        - Я полагал, ей интересно будет увидеть место, где работает ее отец. Ну, а поскольку у меня была такая возможность…
        - Отправляйся домой, - не слушая Мастера, сказал Левченко дочери.
        Юлия хотела подняться на ноги, чтобы выполнить наказ отца, но Мастер жестом заставил ее остаться.
        - Юлию пригласил я, - сказал он спокойно, не повышая голоса. - Отнеситесь к этому с пониманием.
        - Я не хочу, чтобы она здесь оставалась, - медленно процедил сквозь зубы Левченко.
        - Почему? - удивленно вскинул брови Мастер.
        - Вас это совершенно не касается. Если Юлия остается с вами, значит, наша встреча отменяется.
        - Вы очень строгий отец, - едва заметно улыбнулся Мастер.
        - Я не собираюсь обсуждать с вами свои семейные дела.
        - А я и не прошу вас об этом. Но мне почему-то кажется, что вы как-то очень уж недоброжелательно настроены по отношению к нам. Или я ошибаюсь.
        - Я не думал увидеть здесь свою дочь.
        - Но вот, увидели. И что с того? Мир не перевернулся.
        Левченко поднял руку и показал Мастеру открытую ладонь. Он как будто просил тайм-аут.
        - Вы позволите мне поговорить с дочерью наедине? Всего минуту.
        - Нет.
        Левченко сунул руки в карманы халата и возмущенно вскинул плохо выбритый подбородок.
        - Но послушайте!..
        - Нет, это вы меня послушайте, - деликатно, но решительно перебил его Мастер. - Я полагал, что эта встреча представляет для нас обоюдный интерес. Теперь же я вижу, что ваши интересы простираются в несколько иной плоскости. Как бы там ни было, я все равно получу то, за чем пришел.
        - Каким же образом? - криво усмехнулся Левченко.
        - Элементарно, друг мой, - ядовитой улыбкой профессионального отравителя ответил ему Мастер. - Вахмистров! - окликнул он дежурного по КПП, стоявшего возле турникета и с интересом наблюдавшего за перепалкой знаменитого профессора и именитого гостя.
        - Слушаю вас! - прижал ладони к бедрам дежурный.
        - Будьте добры, передайте профессору то, что вам сказали в администрации спин-протектора.
        - В администрации спин-протектора просили показать гостям все, что они пожелают, незамедлительно предоставить им любую интересующую их информацию и оказывать всяческое содействие в их работе! - четко отрапортовал Вахмистров.
        - Та-дам! - Мастер улыбнулся и развел руки в стороны, будто спрашивая профессора: «Ну, что теперь?».
        Алексей Игоревич не стиснул зубы и не прищурил глаза, но лицо у него словно одеревенело.
        - Я полагал, что это частный визит, - медленно произнес он.
        - Вы сами-то поняли, что сказали? - Мастер взглядом указал на Вахмистрова и охранников с автоматами. - О каком частном визите в закрытую лабораторию подразделения «М» может идти речь? Однако мне бы хотелось, чтобы наша встреча носила неофициальный характер. Чтобы мы могли осмотреть вашу лабораторию и обсудить вашу работу, как добрые друзья, ну, или, если угодно, как коллеги. Но, как я вижу, вас такой вариант не устраивает.
        - Я не хочу, чтобы при нашей встрече присутствовала моя дочь, - упрямо повторил Левченко.
        Мастер с досадой щелкнул пальцами.
        - Почему? Вы не хотите, чтобы ваша дочь знала, чем вы тут занимаетесь?
        Левченко ничего не ответил. Он смотрел на Мастера немигающим взглядом, будто пытался его загипнотизировать. Право же, вряд ли можно придумать что-то более глупое, чем затеять игру в гляделки с Мастером.
        - Ну, так что, Алексей Игоревич? - улыбнувшись, спросил он.
        Улыбка его была нейтральной настолько, насколько это только может быть. Однако Левченко, похоже, расценил ее как вызов.
        - Вы делаете это из принципа? - проговорил он угрожающе.
        - Ни в коем разе, - чуть отстранившись, махнул на него руками Мастер. И, быстро повернувшись к Юлии, спросил: - А ты почему молчишь?
        - Что я должна сказать?
        Юлия сидела, закинув ногу на ногу и сложив руки на колене. Лицо ее казалось спокойным. Но Мастер чувствовал, как она напряжена.
        - Ты хочешь уйти или остаться?
        - Я остаюсь.
        Мастер щелкнул пальцами, развернулся на каблуках и ткнул в Левченко указательным пальцем, едва не коснувшись профессорской груди.
        - Профессор, вы вне игры! - объявил он.
        - Что это значит? - опешил Алексей Игоревич.
        - Это значит, что мы в ваших услугах не нуждаемся. Можете перекусить в столовой - Вахмистров уверяет, что семга сегодня отменная.
        - Преотменнейшая семга! - с готовностью подтвердил дежурный по КПП.
        - Или, если хотите, поезжайте домой, проведите вечер с женой. В театр сходите, в конце концов, или на концерт. Хотите, я закажу вам билеты?
        - Но, послушайте!.. - попытался было возмутиться таким самоуправством Левченко.
        - И слушать не желаю! - Мастер поднял руку с открытой ладонью, так, будто намеревался ободряюще похлопать профессора по груди, но в последний момент передумал и опустил руку. - Отдыхайте, Алексей Игоревич. А мы тут как-нибудь без вас управимся.
        Левченко казалось, что выложенный желто-коричневой плиткой пол уходит у него из-под ног. Привычный мир покачнулся и начал переворачиваться с ног на голову. Собравшись с силами и духом, Алексей Игоревич предпринял последнюю попытку вернуть все на свои места.
        - Вы не имеете права, - начал он.
        - Имею, Алексей Игоревич, - спокойно возразил Мастер. - Еще как имею. А если желаете оспорить мои права - прошу! - он указал на зеленый телефон прямой линии. - Только снимите трубку, и вам все объяснят.
        Профессор Левченко глубоко вздохнул через раздутые ноздри и шумно выдохнул. Глянув с ненавистью на Мастера, он перевел взгляд на дочь.
        - Юлия…
        - Я остаюсь, папа, - не дослушав, перебила его дочь.
        - Тебе не кажется, что альтер - неподходящая для тебя компания? Ты ведь понятия не имеешь, что он затевает.
        - Я всю жизнь не знала, чем ты занимаешься.
        - Я выполняю важное правительственное задание, - сказал Левченко, непонятно к кому обращаясь, к дочери или к Мастеру.
        Мастер взмахнул рукой, предлагая продолжить.
        Вместо этого Левченко резко развернулся и быстро зашагал вдаль по коридору.
        - Что там? - кивнув в ту сторону, куда ушел профессор, спросил у Вахмистрова Мастер.
        - Столовая! - ответил тот.
        - А, значит, он все же решил отдать должное семге, - улыбнулся Мастер. - Будьте добры, Вахмистров, позовите заместителя Алексея Игоревича. У него ведь есть заместитель?
        - Так точно, есть! - Вахмистров выдернул из кармана телефон. - Николай Васильевич Селиванов.
        - Вот он-то нам как раз и нужен, - довольно улыбнулся Мастер.
        Вахмистров набрал трехзначный номер.
        - Не понимаю, почему он просто не надавил на профессора? - обращаясь к Шаркову, тихо произнес Карцев.
        - В смысле, почему он не заставил Левченко с радостью принять ситуацию такой, какая она есть? - уточнил Шарков.
        - Ну да, - кивнул Карцев. - Для него же это вопрос не одной минуты даже, а пяти секунд.
        - Полагаю, это с самого начала не входило в его планы, - ответил Шарков.
        - То есть он намеренно вывел профессора из игры?
        - А зачем, по-твоему, он привез с собой Юлию?
        Карцеву такая мысль в голову не приходила. Он посмотрел сначала на Юлию, затем - на Мастера. Юлия выглядела спокойной, как всегда. Глядя на нее, можно было подумать, что она про себя читает стихи. Скорее всего, Северянина. Хотя, по всей видимости, она надолго испортила отношения с отцом. Мастер так и вовсе казался довольным, как никогда, и беззаботным, как ни один другой человек в целом свете. У Карцева вдруг возникла несвоевременная мысль: а может, ну ее, эту экскурсию по секретной лаборатории? Может, лучше пойти семги поесть?..
        Глава 6
        Спин-протектор
        Вход в бункер спин-протектора охраняли не разряженные, как карнавальные гусары, гвардейцы, а конкретные парни в оливковом камуфляже из антитеррористического спецподразделения «Руслан».
        Вообще-то оно только называлось антитеррористическим. В законе «О спецподразделении «Руслан» было русским языком прописано, что основной его задачей является «обеспечение абсолютной защиты спин-протектора в условиях чрезвычайной ситуации и создание условий для выполнения им своих непосредственных обязанностей». Ну, то есть во время землетрясения, наводнения, цунами, торнадо, камней с неба, военного переворота, инопланетного вторжения или, как сейчас, когда спин-протектор страшно боялся за свою жизнь.
        Во главе «Руслана» стоял полковник Родион Самоцветов. Говорили, что он еще в школе познакомился со спин-протектором. Конечно, тогда еще спин-протектор не был спин-протектором, а полковник не был даже прапорщиком. После школы судьба развела их в разные стороны. Но спустя много лет спин-протектор, теперь уже истинный спин-протектор, встретил случайно своего школьного приятеля в одной из подворотен. Как это могло произойти - загадка. Потому как к тому времени Родион Самоцветов возглавлял уличную банду, а спин-протектор передвигался по городу только в бронированном авто в сопровождении личной охраны. Но, как бы там ни было, легендарная встреча состоялась. И, движимый ностальгией, спин-протектор взял Самоцветова в свою службу охраны. Самоцветов служил спин-протектору верой и правдой. И очень быстро продвигался вверх по карьерной лестнице, перескакивая через две, а то и четыре ступени разом. Когда же спин-протектор окончательно удостоверился в том, что Самоцветов за него любому, невзирая на чины и должности, ни на секунду не задумываясь, глотку порвет, он создал спецподразделение «Руслан» и назначил
бывшего школьного приятеля его командиром.
        Так говорят.
        Хотя как там все было на самом деле, никто точно не знает. Жизнь спин-протектора окутана туманом, куда более густым и плотным, чем тот, что расстилался над Гримпенской трясиной.
        Старший референт Савелий Чипизубов отлично знал всю процедуру - спин-протектор не впервой прятался в бункере, седалищем чувствуя угрозу своей драгоценной жизни. Сначала, под пристальными взглядами мордоворотов в камуфляже, референт снял ботинки, пиджак и брюки и положил все в специальный контейнер, вместе с красной папкой, которую принес с собой. После чего прошел через три контрольные рамки. За это время одежду и обувь просветили рентгеном и прощупали две пары опытных рук. Но сразу после этого одеться Чипизубову не позволили. Прежде его самого тщательно общупали, посветили фонариком в рот и уши и проверили, не припрятал ли он чего меж пальцев ног.
        Убедившись, что старший референт Чипизубов не таит в себе никакой скрытой угрозы, два здоровяка взяли его под локти, легко приподняли и доставили к тяжелой металлической двери, похожей на те, которыми закрываются банковские хранилища. Один из верных «русланов» набрал код замка, другой вставил в замок ключ и повернул его. Чипизубова с рук на руки передали двум другим борцам с терроризмом, ожидавшим по другую сторону двери. Те молча взяли референта под локти и уже не понесли, а повели по коридору, в который они втроем едва вписывались. Квадратные плечи «русланов» сдавили тщедушного Чипизубова, а те, что не касались его, с шуршанием терлись о грязно-зеленые стены. Длинные лампы, забранные колпаками из толстого, пупырчатого стекла, заливали пространство вокруг бледным, мертвенным светом. Воздух в коридоре благоухал густым, едким запахом ароматизатора «Свежескошенная трава». И все равно Чипизубов чувствовал, что от одного из «русланов» пахнет селедкой, от другого - чесноком.
        Каждый раз, идя по этому коридору, Чипизубов задавался двумя вопросами. И каждый раз не находил на них ответов. Первый: почему все коридоры во всех бункерах красят в цвета с приставкой «грязно»: грязно-зеленый, грязно-серый, грязно-желтый?.. И второй: неужели спин-протектор не чувствует себя здесь крысой, загнанной в угол? Да, разумеется, из бункера имелся запасный выход. Но разве не могло так случиться, что перекрытыми окажутся оба?
        Дойдя до конца коридора, все трое остановились возле еще одной железной двери. «Русланы» встали по краям от двери, спинами к стене, лицами - к референту. Заткнув большие пальцы за пояса, к которым были прицеплены перекинутые через плечи портупеи, и разведя локти в стороны, личные стражи спин-протектора уставились на Чипизубова так, будто точно знали, что он затеял какую-то пакость, а в их задачу входило угадать, что же именно он замышляет. Можно было подумать, они знать не знали, кто такой Савелий Чипизубов. А может, как раз потому так и смотрели, что знали? Каждый раз, стоя перед запертой железной дверью, под перекрестными взглядами двух верных «русланов», Чипизубов вспоминал вирши любимого поэта спин-протектора Феликса Стеклова:
        «Враг повсюду, враг везде!
        И в корыте, и в котле!
        Только чуть ослабишь хватку -
        Сразу черт пойдет вприсядку!»
        Всю процедуру Чипизубов знал назубок - слава богу, проходил не первый раз. Он приблизил лицо к объективу установленной на двери видеокамеры и надавил на кнопку вызова.
        Как только палец визитера касался кнопки, его изображение появлялось на мониторе, стоящем на левом углу рабочего стола спин-протектора. Стол назывался рабочим потому, что сам спин-протектор называл работой все, что бы он за ним ни делал. Даже если он целился из золотого пистолета, подаренного каким-то африканским царьком, в лоб египетской мумии, стоящей в открытом саркофаге у стены напротив его стола, он называл это работой. А почему нет? Желаете поспорить? Да сколько угодно! Только не забывайте, в чьих руках пистолет.
        Если спин-протектор хотел лицезреть визитера воочию, он должен был лично ввести известный только ему одному код, отпирающий дверной замок. Никто другой сделать этого не мог, поскольку в каждой клеточке появляющегося на экране наборника стоял дактилоскопический сенсор, настроенный на папиллярный узор указательного пальца правой руки спин-протектора, а фронтальная видеокамера на мониторе при этом сканировала его лицо. Вся процедура, даже если выполнять ее очень не спеша, занимала не более минуты.
        Но минута утекала за минутой, падая с протяжным звоном в пустоту безвременья, а Чипизубов все так же неподвижно стоял у железной двери, прижимая к груди красную папку. Дверь оставалась запертой, динамик молчал. Это была фирменная фишка спин-протектора - заставлять посетителя ждать в неведении, гадая, примут его или нет? Это не зависело ни от уровня посетителя, ни от его возраста, ни от того, по какому делу он пришел. Собственно, никто не мог явиться в бункер без предварительного согласования визита со спин-протектором. Но он все равно играл в свою любимую игру. Смысла в которой не было ни на грош.
        Чипизубов помнил немало случаев, когда высокопоставленные зарубежные гости, прибывшие, чтобы засвидетельствовать спин-протектору свое почтение, уходили ни с чем после нескольких часов ожидания у дверей его кабинета. А спин-протектор заливисто смеялся им в спины. Что твой пятиклассник, мечущий с двенадцатого этажа презервативы с водой в прохожих, он находил свои выходки дико забавными.
        Чипизубов знал спин-протектора лучше многих других приближенных лиц. Поспорить с ним мог разве что только личный психотерапевт спин-протектора. Да и то Чипизубов сильно сомневался в том что спин-протектор говорил психотерапевту всю правду. Проблема заключалась в том, что он и сам не всегда мог отличить реальность от собственных фантазий.
        Референт стоял и ждал, внимательно изучая взглядом неровности сварного шва на двери. Нельзя даже сказать, что он ждал терпеливо, потому что ожидание не вызывало у него вообще никаких эмоций. Это было частью его работы. И только.
        Когда дверной запор наконец-то щелкнул, Чипизубов даже на часы не взглянул - знал, что спин-протектору это не понравится. Прилепив на лицо дежурную улыбку, референт аккуратно переступил высокий порожек и ступил на устилающий пол по другую его сторону небесно-голубой ковер с ворсом таким высоким, что нога тонула в нем едва не по щиколотку.
        Кабинет спин-протектора в бункере являл собой уменьшенную копию рабочего кабинета в его же резиденции номер один. Спин-протектор был крайне консервативен во всех своих вкусах и пристрастиях. Начиная с еды, в которой он отдавал предпочтение мясным блюдам грузинской кухни, и заканчивая анекдотами с бородой, которые он рассказывал снова и снова, сам при этом весело смеясь и ожидая того же от слушателей. Один из дизайнеров, оформлявший интерьер резиденции спин-протектора, кажется, под номером сорок два, назвал его вкус постмодернистской эклектикой. За что был незамедлительно уволен. Спин-протектор не только не терпел, когда ему перечили, но и не любил слов, смысл которых не понимал.
        По обе стороны от двери стояли «русланы», точные копии тех, что остались снаружи. Один из них только проверил, надежно ли сработал замок после того, как дверь закрылась, и снова превратился в экспонат музея мадам Тюссо. Вдоль стен были расставлены: рыцарские латы, деревянный, раскрашенный индеец, слепок со статуи Венеры Милосской, один из первых терменвоксов, собранный самим изобретателем, высеченная из камня огромная голова китайского льва и уже упоминавшаяся мумия. На стенах висели: несколько небольших картин - Моне, Гоген, Ван Гог, Синьяк и почему-то Кандинский, - гитара Джимми Хендрикса с обгоревшей декой и сценический костюм Элвиса Пресли. В кабинете имелись также три фальшивых окна с голографическими пейзажами, которые должны были создавать иллюзию открытого пространства. Но, как и во всех резиденциях спин-протектора, окна были плотно закрыты тяжелыми бархатными гардинами - спин-протектор жил по собственным биологическим часам, которые не имели ничего общего с астрономическими, слова «время суток» для него ничего не значили. За малиновой портьерой в дальнем конце кабинета, рядом с которыми
на стене висели «Подсолнухи», пряталась дверь, ведущая в святая святых - спальню спин-протектора.
        Сам спин-протектор, одетый в такую же крапчатую полевую форму, как и у «русланов», только сшитую из лучших тканей, на заказ, у модного кутюрье, сидел за огромным письменным столом, похожим на расплющенного монстра, опирающегося на расставленные в стороны, покрытые позолотой, массивные львиные лапы. За спиной у него висел собственный портрет кисти, разумеется, Бруно Семирекина, на котором спин-протектор был изображен в образе Цезаря-триумфатора, в расшитой традиционными узорами тоге, с лавровым венком на голове и с золотым кадуцеем на сгибе локтя. Рядом с портретом на стене висело светло-голубое, в тон устилающему пол ковру, пластмассовое сиденье для унитаза. То самое, из-за которого спин-протектор и перебрался в этот бункер. Референт Чипизубов полагал, что предосторожность сия совершенно излишняя. Как снаряд не попадает дважды в одну и ту же воронку, так и сиденье для унитаза вряд ли снова нацелится на ту же самую голову. Но, работая со спин-протектором, он привык не озвучивать собственное мнение без крайней на то необходимости. И даже в этом случае подавать его следовало так, будто идея пришла в
голову самому спин-протектору и только была озвучена референтом.
        - Ну, что, Чипизубов? - процедил сквозь зубы спин-протектор.
        Судя по голосу и мрачному взгляду из-под сдвинутых бровок, настроение у него было преотвратное. А то, что он начал разговор с вопроса абсолютно неопределенного, вообще было дурным знаком. Похоже, спин-протектору очень хотелось на ком-нибудь сорваться. Вот только он еще не выбрал на ком. Чипизубову вовсе не улыбалась перспектива оказаться в роли реципиента спин-протекторского гнева. Поэтому он плотнее прижал к груди красную папку, чуть наклонил голову к плечу и с придыханием спросил:
        - Что именно вас интересует, господин спин-протектор?
        - Даже и не знаю… - Спин-протектор тоже склонил голову на сторону, сунул в ухо указательный палец и как следует потряс кистью руки. - Ночью приснилось, что в ухо залез таракан. Сидит там, шевелит усами, лапками перебирает, щекочет и знай себе посмеивается. Я к нему как следует пригляделся - а у него-то голова того самого альтера, из сорок пятого пансионата… Прикинь, а?
        - Простите, господин спин-протектор, - референт смущенно переступил с ноги на ногу, - но как вам удалось разглядеть таракана, если он сидел у вас в ухе?
        - А я почем знаю? - пожал плечами спин-протектор. - Это ж сон! - спин-протектор постучал пальцем себя по виску. - Вникай, Чипизубов, в то, что тебе говорят!
        - Да, конечно, господин спин-протектор, - поспешил согласиться референт. А заодно и извиниться: - Извините, господин спин-протектор.
        - Ну, это не твоя вина, Чипизубов, - снисходительно махнул рукой спин-протектор. - Все мы, бывает, несем околесицу.
        Чипизубов едва не икнул от неожиданности - не часто услышишь подобные слова от спин-протектора. Да какое там, не часто! Он вообще впервые такое слышал! Не зная, что сказать, Чипизубов низко наклонил голову и с чувством произнес:
        - Я благодарен вам за оказанное доверие, господин спин-протектор.
        Несколько не к месту, разумеется, однако выражение верноподданнических чувств лишним никогда не бывает.
        И спин-протектор это оценил - улыбнулся довольно. И сразу сделался похожим на кота, которого по спинке погладили.
        - Ну, так что скажешь, Чипизубов?
        Еще один в высшей степени неопределенный вопрос. Кто-то другой на месте Чипизубова, быть может, и растерялся бы. Но Савелий Чипизубов был проворен и смышлен своей особой, чиновничьей сметкой, пожалуй, как никто другой в администрации спин-протектора.
        - Свобода лучше, чем несвобода, - сказал он.
        Чем поверг спин-протектора в некоторое недоумение и даже, отчасти, замешательство. Чего он, Чипизубов, собственно и добивался. Теперь инициатива была на его стороне.
        - Это ты к чему, Чипизубов? - подозрительно прищурился спин-протектор.
        - К тому, что молчание - золото, - ни секунды не промедлив, ответил референт.
        Спин-протектор понял, что окончательно потерял нить логики, протянутую референтом.
        - Ладно, - он сделал короткое, резкое движение кистью правой руки, как будто паука со стола смахнул. - Как там мой двойник?
        - Неплохо, господин спин-протектор.
        - Что - неплохо?
        - Неплохо справляется, господин спин-протектор.
        - Ты можешь говорить более определенно! - взъярился спин-протектор. - Не в двух словах! А то так я ничего не понимаю!
        - Простите, господин спин-протектор, - повинно склонил голову референт. - Могу я спросить, что именно вас интересует?
        Спин-протектор откинулся на спинку похожего на трон кресла и постучал пальцами по столу.
        - Он похож на меня?
        - Да, господин спин-протектор.
        - Очень похож?
        - Очень, господин спин-протектор.
        - То есть его запросто можно со мной перепутать.
        - Запросто, господин спин-протектор.
        - И даже те, кто хорошо меня знают… - спин-протектор сделал паузу.
        - Ни за что не догадаются, что это не вы, господин спин-протектор, - закончил Чипизубов.
        Спин-протектор снова постучал пальцами по столу. Не поймешь, задумчиво или недовольно.
        - А это не перебор, Чипизубов?
        - Что именно, господин спин-протектор?
        - Ну… То, что он так на меня похож… Ведь если вдруг кто-то вознамерится лишить меня власти…
        - Кому может прийти такое в голову, господин спин-протектор! - возмущенно вскинул брови референт.
        - Я говорю гипотетически, - успокоил его спин-протектор. - Гипотетически, Чипизубов. Врубаешься?
        Референт с облегчением выдохнул и на секунду прикрыл глаза, после чего плотнее прижал к груди красную папку.
        - О, да, господин спин-протектор.
        Спин-протектор оперся локтем на стол и всем телом подался вперед.
        - Ну, и что ты об этом думаешь? - произнес он полушепотом.
        Как будто боялся, что их могут подслушать.
        Референт покосился на «русланов», стоявших у входа. За высокой спинкой кресла-трона прятался еще один - это он точно знал. Насчет преданности этой троицы, единой и неразделимой, и ее умения хранить секреты, спин-протектор не испытывал никаких сомнений? Или же, подобно многоумному мужу Одиссею, он залил их уши воском?
        - О чем, господин спин-протектор? - так же тихо спросил Чипизубов.
        - А сам не догадываешься?
        - Я предпочитаю не строить иллюзий, господин спин-протектор.
        - Насчет чего?
        - Насчет собственных умственных способностей, господин спин-протектор.
        - Ступай ты в баню, Чипизубов! - рассмеялся спин-протектор. - Я знаю, что ты мастер зубы заговаривать. Но я тебя не за тем позвал.
        - Разумеется, господин спин-протектор! - перекинув папку под мышку, референт вытянулся в струнку.
        - Отлично, - кивнул спин-протектор. - Теперь докладывай о двойнике. Можно ли его использовать… Ну, скажем так, с дурными намерениями?
        - Никоим образом, господин спин-протектор! - уверенно ответил референт. - Его можно показывать по телевидению, можно размещать его фотографии в газетах и электронных СМИ, и все будут абсолютно уверены, что это вы, господин спин-протектор. Во время пластической операции ему подкорректировали даже форму ушных раковин, - Чипизубов пальцем коснулся мочки своего уха. - Дабы сделать их неотличимыми от ваших. Выдать его могли бы разве что только отпечатки пальцев.
        - Но ты говорил…
        - Именно так, господин спин-протектор. Методом лазерной коррекции, разработанным специально для этой цели в одном из научных отделов подразделения «М», мы полностью уничтожили папиллярный узор на пальцах вашего двойника. Теперь установить его личность можно только путем генетического анализа. Можно сказать, что он абсолютная ваша копия, господин спин-протектор. Но! - Чипизубов отвел чуть в сторону руку, прижимающую к телу папку, та выскользнула из-под мышки, заскользила вниз, но в последний момент была поймана согнутыми пальцами, которые крепко сжали ее и снова кинули вверх. - У него нет и сотой доли вашего обаяния, господин спин-протектор! Я уже не говорю о присущих только вам одному уме, эрудиции, блестящем чувстве юмора и умении вести разговор. Так что при непосредственном общении любой человек, хоть немного знакомый с вами, сразу поймет, что перед ним поделка!
        - А как насчет харизмы?
        - Об этом я даже не говорю, господин спин-протектор!
        Спин-протектор довольно улыбнулся. Он слышал все это сотни раз, про искрометный юмор, острый, как алмазная игра, ум и дьявольское обаяние, но ему все еще было приятно слышать это снова и снова. Спин-протектор вовсе не был самовлюбленным глупцом, неспособным отличить заслуженной похвалы от лести. Ему просто было все равно.
        - На самый крайний случай, - продолжил свою речь референт, - на левой ягодице вашего двойника лазером сделана надпись, свести которую можно, только срезав ее с мясом: «Двойник спин-протектора Номер Семь».
        - Уже седьмой? - почти искренне удивился спин-протектор. - А с предыдущими что?
        - По-разному, господин спин-протектор, - ушел от прямого ответа референт, прекрасно понимавший, что спин-протектор задал вопрос вовсе не потому, что хотел получить на него ответ.
        И он оказался прав - в ответ на слова референта спин-протектор удовлетворенно кивнул.
        - Значит, никаких намеков на возможный заговор? - спросил он.
        - Ни малейших, господин спин-протектор! - заверил его Чипизубов.
        - Я знаю, - кивнул спин-протектор. - Нынче утром генерал Спотыкин мне то же самое докладывал. Но я хотел услышать независимое мнение.
        Чипизубов прикусил губу и смиренно склонил голову, всем своим видом давая понять, что рад служить господину спин-протектору, рад, что оправдал его ожидания, да и вообще, рад тому, что на белом свете живет такой человек, как господин спин-протектор.
        - Ладно-ть! - Спин-протектор припечатал обе ладони к крышке стола. - Вернемся к нашим баранам! Что там с этим ненормальным альтером?
        - Я бы не сказал, что он ненормальный, господин спин-протектор.
        - Хорошо, скажем иначе: он мне не нравится! - Спин-протектор в сердцах стукнул кулаком по столу так, что золоченый письменный прибор подпрыгнул, а одна из авторучек выскочила из гнезда, покатилась по столу и непременно бы упала, если бы ее не подхватил вовремя выглянувший из-за спинки кресла «руслан», который тут же и вернул ее на место. - Так лучше? - спросил спин-протектор референта.
        - Намного лучше, господин спин-протектор, - серьезно ответил Чипизубов. - Дело в том, господин спин-протектор, что, говоря о своем противнике в пренебрежительном тоне, вы тем самым сами себя убеждаете в том, что перед вами слабый противник.
        - А это не так? - подозрительно прищурился спин-протектор.
        - Вы сами знаете, что нет, господин спин-протектор.
        - Точно! - спин-протектор щелкнул пальцами, выбросил из сжатого кулака указательный палец и направил его на референта. - Этот альтер - сильный и умный противник. Поэтому будем его называть, как он и просит, Мастером!
        - Идеальное решение, господин спин-протектор, - одобрительно наклонил голову Чипизубов.
        - Ну, и что сегодня отчудил этот самый Мастер-Ломастер?
        Чипизубов раскрыл папку. Как будто не помнил то, что собирался сообщить спин-протектору. На самом же деле папка была пуста, а у Чипизубова была изумительная память. Однако открытая папка в руках придавала ему вид солидный и основательный. Так считал сам Чипизубов. И, в общем, это соответствовало действительности. Так что, можно сказать, он не зря каждый день, включая выходные и праздники, минимум двадцать минут стоял перед зеркалом с открытой папкой в руках, придирчиво отрабатывая столь необходимые в его работе мимику и жесты. Что ни говорите, а Чипизубов был профессионалом. Не побоимся даже этого слова, фанатиком, готовым на все, на любые жертвы, ради того, чтобы его очередной доклад, чего бы он ни касался, возымел именно тот эффект, на который он рассчитывал. Чипизубов не считал себя манипулятором. Да, по сути, он им и не был. Он просто любил свою работу и отдавался ей со всей искренностью и даже с самозабвением.
        - Сегодня утром, в восемь часов двадцать три минуты, Мастер заказал «Бентли» серебристого цвета.
        - Где заказал?
        Чипизубов бросил взгляд поверх края папки, настолько быстрый, что его почти невозможно было заметить. Референт хотел убедиться, что спин-протектор не подшучивает над ним. Но нет - спин-протектор сидел с абсолютно серьезным видом. Более того, вид его был настолько серьезным, что, находись на его месте кто другой, это уже могло бы вызвать подозрение.
        - Он позвонил в администрацию, господин спин-протектор, - ответил Чипизубов. И на всякий случай, дабы избежать лишних вопросов, добавил: - В вашу администрацию.
        - И ему предоставили требуемую машину?
        - Разумеется, господин спин-протектор. Вы же сами распорядились…
        - Я не о том, - махнул рукой спин-протектор. Запрокинув голову, он с крайне задумчивым видом почесал ногтем кадык. - Я даже не знал, что у нас в гараже есть серебристый «Бентли»…
        «Разве это что-то меняет?» - глядя на него, подумал Чипизубов.
        Вслух же он произнес весьма обтекаемую фразу:
        - В нашем гараже очень много машин - все и не упомнишь.
        - С водителем? - спросил спин-протектор.
        - Нет, господин спин-протектор, - ответил Чипизубов. - Только машину.
        - Можно было установить в машине бомбу, - мечтательно вознес взгляд к потолку спин-протектор.
        - Вы же это несерьезно, господин спин-протектор, - с надеждой произнес Чипизубов.
        - Разумеется, нет, - с досадой дернул подбородком спин-протектор. - Ясный день, бомбой этого… Мастера этого не возьмешь.
        Сказав это, спин-протектор покосился на прибитое к стене сиденье для унитаза. Как будто боялся, что оно может вдруг сорваться с места, описать дугу, как бумеранг, и ударить его в переносицу. Проклятье! Только представив себе такое, спин-протектор зажал нос в кулак, словно собирался чихнуть. Даже думать о таком противно.
        - Также Мастер заказал себе новую одежду. Костюм, рубашки, ботинки - полный набор. Плюс - пальто и шляпу. Если хотите взглянуть на список…
        - Ну его, - махнул рукой Спин-протектор. - Пусть одевается, как хочет. Мне что за дело?
        - Ему не откажешь во вкусе, - осторожно заметил Чипизубов.
        - Ну и пусть себе катится вместе со своим вкусом, - недовольно буркнул спин-протектор. - В детстве я таких, как он…
        Спин-протектор осекся, не закончив фразу. На лице его появилось болезненное выражение, как будто он прикусил язык. Но дело было вовсе не в языке - спин-протектор едва не сказал то, чего никто не должен был знать. Даже верные «русланы» и не менее верный Чипизубов. Для всех, абсолютно для всех, спин-протектор был человеком без прошлого. Следовательно, у него не могло быть никакого детства.
        - Что дальше? - отрывисто бросил он.
        - Они поехали в пансионат номер один, господин спин-протектор.
        - Они?
        - Мастер, доктор Карцев и старший лейтенант Шарков.
        - Тот самый ловчий, что был приставлен к Мастеру этим!.. Ну!.. - Спин-протектор несколько раз быстро щелкнул пальцами. Случавшиеся порой провалы в памяти были не критичными, но все равно выводили его из себя. - Как его?..
        - Бапиков, - подсказал референт,
        - Точно, Бапиков! - счастливо улыбнулся спин-протектор. - От него, я имею в виду, от Шаркова, поступает какая-нибудь информация?
        - Нет, господин спин-протектор?
        - Почему?
        - Потому, что Бапиков в настоящее время возглавляет команду чистильщиков. А других контактов с Шарковым нет.
        - Надо установить! - нетерпеливо взмахнул рукой спин-протектор. - Немедленно!
        - Слушаюсь, господин спин-протектор, - Чипизубов сделал вид, что сделал пометку на якобы лежащей в папке бумаге.
        - Шарков - он же бывший ловчий, - с воодушевлением потер ладони спин-протектор. - Это значит, наш человек! Ловчие своих не сдают! Нужно только выйти с ним на контакт, и он расскажет нам много интересного об этом… Мастере!.. Что им нужно было в первом пансионате?
        - Там работает Юлия Левченко, господин спин-протектор.
        - Левченко? - с озадаченным видом, явно не понимая, о ком идет речь, повторил спин-протектор.
        - Дочь Алексея Левченко, - напомнил Чипизубов.
        - Да, знаю! - радостно хлопнул в ладоши спин-протектор. - Подразделение «М». Он возглавляет лабораторию изучения поведенческих структур альтеров. Мы навели на него Мастера как на руководителя проекта «Джокер».
        - Точно так, господин спин-протектор, - согласно наклонил голову Чипизубов. - Мастер забрал Левченко из пансионата и вместе с ней поехал в лабораторию ее отца.
        - Он взял ее как заложницу?
        - Насколько можно судить по видеозаписям, она поехала добровольно. Но, как мы уже знаем, Мастер может кого угодно заставить делать то, что ему нужно.
        - Негодяй, - возмущенно процедил сквозь зубы спин-протектор.
        К девушке, которая, возможно, была похищена злобным альтером, это замечание никакого отношения не имело.
        - Дальше! - взмахнул двумя пальцами спин-протектор.
        - Двадцать минут назад они прибыли на место, господин спин-протектор.
        - Двадцать минут назад…
        Спин-протектор произнес эту фразу так, будто она если и не объясняла все сразу, то уж точно отвечала на главный вопрос: Есть ли жизнь во Вселенной, кроме как на Земле?
        Глава 7
        Мастер
        Заместителю Левченко на вид можно было дать сорок три - сорок четыре года. Выглядел он как полная противоположность своего шефа. Лицо Николая Васильевича Селиванова было круглым, кожа гладкой и ухоженной, светло-каштановые волосы уложены так, будто он только утром заходил к парикмахеру. Он носил очки в тонкой золотой оправе, идеально соответствующие форме его лица. От Селиванова приятно пахло туалетной водой с горьким цитрусом и корицей. Его лабораторный халат был аккуратно застегнут на все пуговицы, а в углу кармашка на груди, из которого высовывались кончики трех авторучек и краешек блокнота, была вышита голубой шелковой нитью монограмма «НВС».
        Представившись гостям, Николай Васильевич первым делом проводил их в гардероб, где они сняли верхнюю одежду и получили взамен новенькие лабораторные халаты.
        - Наша работа требует идеальной чистоты, - будто извиняясь за причиненные неудобства, сказал при этом Николай Васильевич.
        После этого они вместе поднялись на второй этаж.
        Остановившись перед двойными стеклянными дверями с тамбуром, Николай Васильевич повернулся к гостям и с грустью в голосе произнес:
        - Мне очень жаль, что Алексей Игоревич не смог лично показать вам лабораторию. - О, да, Селиванов был истинный дипломат и умел выбирать нужные слова. - Но я надеюсь, что сумею заменить его. - Это был явный намек на то, что Селиванов готов заменить шефа, не только показывая гостям лабораторию. - К сожалению, о вашем визите я узнал всего несколько минут назад. Поскольку вам предоставлен полный доступ ко всем материалам, вы в значительной степени облегчили бы мою задачу, если бы сообщили, с какой целью вы решили посетить нашу лабораторию? - Селиванов смущенно улыбнулся. - Иначе ваш визит грозит затянуться не на один день.
        - Давайте так, - предложил Мастер. - Для начала вы сделаете нам обзорную экскурсию по лаборатории и по ходу дела коротко расскажете о сути вашей работы, о главных ваших достижениях и о тех задачах, над которыми вы работаете в данный момент. После этого у меня и у моих коллег, несомненно, возникнут к вам вопросы. Обсуждение которых займет, надеюсь, не больше суток.
        - Превосходно, - Селиванов радостно улыбнулся, давая понять, что оценил шутку гостя. - Сейчас мы с вами готовимся войти, можно сказать, в сердце нашей лаборатории. За этими дверями находится научно-лабораторный отдел. Образно выражаясь, здесь проводится тонкая настройка и доводка всех проектов. Прошу вас!
        Селиванов открыл дверь тамбура. Гости вошли в него. Селиванов вошел следом за ними, аккуратно закрыл за собой дверь и повернул барашек дверного замка.
        - За дверью этого тамбура условия близки к стерильным, - объяснил Селиванов. - Поэтому мы тоже должны пройти обработку ультрафиолетом. Это займет всего пару минут. Но для начала я прошу вас надеть вот это.
        Из специального кармашка на стене Селиванов достал большие темные очки, раздал их гостям и одни оставил себе. После того, как все надели очки, он включил ультрафиолетовые лампы, расположенные на потолке и стенах.
        Ровно через две минуты, выйдя из тамбура, посетители оказались в широком, ярко освещенном коридоре со стеклянными стенами. За стенами работали люди, одетые в лабораторные халаты разных цветов: белые, голубые, зеленые, оранжевые, фиолетовые. На длинных лабораторных столах стояла посуда самых невероятных форм и размеров, от крошечных до огромных. Вдоль дальних стен были установлены приборы и шкафы с оборудованием. Даже неспециалисту было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что лаборатории оборудованы по последнему слову науки и техники. Повсюду мигали разноцветные огоньки, пробегали из стороны в сторону каретки коллекторов, сами собой менялись местами колбы, качались качалки, вертелись мешалки, отсчитывали время таймеры. Компьютерные мониторы, на которые выводились данные текущих анализов, имелись едва ли не на каждом столе.
        - Впечатляет, - заметил Карцев.
        - Спасибо, - довольно улыбнулся Селиванов. - Мы делаем большое и важное дело. Поэтому и финансируют нас не по остаточному принципу. В нашей лаборатории работает ряд специалистов с именами, хорошо известными не только у нас, но и за рубежом. К сожалению, мы не имеем возможности публиковать результаты наших исследований, поскольку данные являются закрытыми. Но ведущие научные сотрудники имеют возможность заниматься проектами, имеющими побочное отношение к их основной работе. И эти данные, разумеется, после прохождения соответствующей экспертизы, публикуются в открытых источниках. Несмотря на то, что наши сотрудники публикуют результаты далеко не всех своих исследований, они превосходят многих своих коллег как по числу публикаций, так и по их оригинальности и важности для научного сообщества.
        - Полагаю, все дело в том, что их коллеги, работающие не под эгидой подразделения «М», просто не имеют таких же условий для работы, - Мастер взглядом указал на лабораторию, мимо которой они как раз проходили, за прозрачными стенами которой трудились люди в желтых халатах.
        - Совершенно верно, - ничуть не смутившись, подтвердил Селиванов. - Мы имеем новейшее оборудование и лучшие реактивы, что значительно сокращает временные затраты и почти до нуля снижает процент брака. У нас имеются гистологический, микробиологический, биохимический, аналитический, генетический и энзимологический отделы. Сотрудники каждого из отделов имеют свой цвет рабочей одежды. Базовые отделы включают в себя подотделы, число которых варьирует в зависимости от того, какие задачи поставлены в данный момент перед отделом.
        - У нас нет ни малейших сомнений в том, что организация исследовательского процесса в вашей лаборатории находится на высочайшем уровне и может вызывать только восхищенные вздохи, - заверил Селиванова Мастер. - Поэтому давайте сразу перейдем к тому, над чем вы работаете.
        - Как скажете, - кивнул Селиванов. - Но, если у вас возникнет желание осмотреть ту или иную лабораторию, - широким, хозяйским жестом Николай Васильевич обвел все, что находилось вокруг, - только скажите. А для продолжения нашей беседы я хочу пригласить вас в мой кабинет. Там я смогу продемонстрировать любые интересующие вас документы и материалы.
        Гости с предложением хозяина согласились, и группа двинулась дальше по коридору, мимо стеклянных стен лабораторий, за которыми работали люди в цветных халатах. Со стороны могло показаться, что их повторяющиеся движения похожи на некие таинственные, ритуальные действия, связанные скорее с магией, нежели с наукой.
        - На первом этаже у нас находятся охрана, столовая, медпункт, различные технические и вспомогательные службы, - на ходу продолжал вещать Селиванов. - В подвале, как и полагается, склад и стерилизационная комната, в которой уничтожаются все отработанные и более не представляющие интереса образцы. На третьем этаже - кабинеты сотрудников и конференц-зал. Еще выше расположены компьютерные службы и серверный центр. На пятом этаже - виварий.
        Покинув лабораторный отсек через такой же тамбур, как и тот, через который они в него попали, гости поднялись по лестнице на третий этаж.
        То, что это вотчина администрации, понятно было с первого взгляда. Ковровая дорожка на полу, деревянные панели на стенах, декоративные светильники в форме вытянутых ромбов на потолке - необычно, но без вычурности, - небольшие рекреации с журнальными столиками и кожаными диванчиками - места ожидания для посетителей, большие, с причудливыми разноцветными узорами, напоминающими работы Эрнста Неизвестного, кашпо возле окон, в которых стояли горшки с не менее странными растениями с широкими, будто настриженными ножницами по краям, листьями, из которых торчали белые, бледно-розовые или бледно-желтые соцветия, похожие на растущие вверх сосульки. Даже запах на этаже стоял типично административный: смесь дорогого парфюма, дешевого пластика и пыли, набивающейся в файлы меж бумажных листов.
        Не встретив никого на своем пути, они дошли до рекреации с двумя большими, солидными дверями, расположенными точно напротив друг на друга, так, словно одна из них была зеркальным отражением другой. Вот только на одной двери, той, что справа, красовалась блистающая золотом табличка с именем профессора Левченко. Табличка же на другой двери возвещала, что за ней находится кабинет заместителя Селиванова.
        Приложив к замку магнитную карточку, Селиванов гостеприимно улыбнулся и распахнул перед гостями дверь.
        Кабинет оказался не просто большой, а огромный. Страдающему агорафобией в него было лучше даже не заглядывать. После трех шагов по блестящему паркету сам собой проклевывался вопрос: если это кабинет, то каков же тогда у них конференц-зал?
        По правую стену располагались три больших окна с опущенными, но не закрытыми жалюзи. По левую - тянулись ряды книжных шкафов, на которых корешки научных фолиантов чередовались с различными фигурками-наградами, забранными в рамки дипломами и фотографиями, на которых Селиванов был запечатлен либо с какими-то людьми, либо в одиночестве, но тогда уже на фоне каких-то достопримечательностей.
        - Прошу, присаживайтесь, - Селиванов указал гостям на кресла, расставленные вокруг большого, круглого стола с покрытием из полированных ореховых пластин.
        Чуть дальше стоял большой письменный стол. Но, даже не взглянув на него, Селиванов, как и все, занял место за круглым столом.
        - Если вы желаете какие-либо напитки или закуски… - начал было Селиванов.
        - Нет, спасибо, - деликатно прервал его Мастер. - Давайте сразу перейдем к делу. Расскажите нам об основных направлениях вашей работы в настоящий момент. Если можно, коротко, не вдаваясь в научные подробности.
        Селиванов положил руки на стол. Сначала он прижал ладони к его гладкой, чуть прохладной поверхности. Затем поставил ладони на ребра и соединил кончики пальцев.
        - В данный момент наши ведущие специалисты заняты разработкой новых модификаций препаратов «Тритекс», «Нимбус-Семь» и «ФНР-12». Также мы заканчиваем лабораторное тестирование препарата нового поколения с рабочим названием «Сулим-Верт». Буквально на прошлой неделе нам удалось выделить из печеночной ткани альтера фермент с очень необычными свойствами, получивший техническое название «ЛМП-412». По нашим оценкам, использование данного фермента может иметь очень хорошие перспективы…
        - Секундочку, - приподнял лежавшую на столе руку Мастер. - Я полагал, вы занимаетесь поведенческими реакциями альтеров.
        - Именно так, - утвердительно наклонил голову Селиванов. - Мы занимаемся разработкой препаратов для коррекции поведения альтеров, содержащихся в спецпансионатах.
        - О каких именно препаратах идет речь? - спросил Карцев. - Я сам работал с альтерами.
        - Уже названные мною «Тритекс», «Нимбус-Семь» и «ФНР-12» входят в состав стандартного витаминного коктейля, который получают альтеры. Так же вам должны быть знакомы такие названия, как «Вектор-Ф», «Тарнай», «Хармон», «Нифологин».
        - Разумеется, - быстро кивнул Карцев. - «Вектор-Ф» и «Тарнай» мы прописывали альтерам, находящимся в депрессивном состоянии, а «Хармон» и «Нифологин» давали пациентам с ярко выраженной гиперактивностью, на которых не действовали обычные транквилизаторы.
        - Совершенно верно, - не без гордости улыбнулся Селиванов. - Это все наши разработки - препараты, разработанные специально для альтеров, с учетом особенностей их физиологии.
        - Постойте, а при чем тут поведенческие реакции? - спросил Мастер.
        - Вам доводилось бывать в спецпансионатах? - поинтересовался Селиванов.
        - Да, - ответил Мастер, не вдаваясь в подробности.
        - То есть вы в курсе, в каких условиях содержатся там альтеры?
        - Мне это очень хорошо известно.
        - В таком случае вы, конечно, понимаете, что в подобных условиях поведение человека или альтера не может не претерпевать серьезных изменений. - Сказав это, Селиванов тут же вскинул ладони, будто защищаясь от возможных упреков. - Я не хочу сказать, что условия эти слишком суровы. Но они разительно отличаются от тех, в каких обычно находятся люди. Я не беру в расчет затворников или отшельников, которые, в большинстве своем, страдают различными расстройствами психики. Речь идет о самых обычных людях.
        - К каковым вы относите и альтеров, находящихся вне стен пансионатов? - уточнила Юлия.
        - Разумеется, - кивнул Селиванов. - Истинные и, уж тем более, воплощенные альтеры имеют физиологические различия с обычными людьми. Но психика у них человеческая. С этой точки зрения они такие же люди, как и мы с вами.
        - Так почему же тогда?.. - начала было Юлия.
        - Стоп! - направил на нее указательный палец Мастер. - Прошу вас, продолжайте, - сказал он Селиванову.
        - Когда человек оказывается в нехарактерных для него условиях, его поведенческие реакции претерпевают изменения. Причем у каждого по-разному. В большинстве своем альтеры чувствуют себя, как заключенные с пожизненными сроками. С той только разницей, что никаких преступлений они не совершали. Даже угроза, которую они якобы представляют для общества, - это же не их вина, а их беда.
        - Вы сказали «якобы»? - быстро переспросил Шарков.
        Селиванов резко подался назад, прижался спиной к спинке кресла и затравленно посмотрел на Мастера.
        - Мне сказали, что вы из Второго круга «Вечности», - быстро, испуганно заговорил он. - Я полагал, что мы можем говорить открыто о том, что всем нам известно.
        - Разумеется, - сделал успокаивающий жест Мастер. - Все в порядке. Мой коллега - ревнитель словесности. А потому он весьма болезненно реагирует на неточные формулировки.
        - Конечно, - облегченно выдохнув, Селиванов бросил взгляд на Шаркова.
        - Прошу меня простить, - подняв обе руки, извиняюще улыбнулся Шарков. - Я погорячился.
        - Да-да, понимаю, - быстро кивнул Селиванов. - Я сказал «якобы», в то время как следовало бы сказать…
        - «Вроде как», - помог ему Шарков.
        - Да, я понял, - снова кивнул Селиванов. - Вроде как… Да, так гораздо лучше.
        - Прошу вас, продолжайте, - сделал жест рукой в сторону Селиванова Мастер.
        Селиванов приободрился и уверенно заговорил:
        - Кроме уже названных факторов, поведенческие реакции находящихся в пансионатах альтеров меняет и то, что им дают поистине лошадиные дозы транквилизаторов. - Он бросил взгляд на Шаркова, чтобы убедиться в том, что не сказал никакой ереси. Шарков благосклонно наклонил голову. - И ряд других подавляющих психику препаратов, - с облегчением закончил Селиванов. - Мы… В частности, Алексей Игоревич при каждой встрече с людьми, облеченными соответствующими властными полномочиями, постоянно говорит о том, что с альтерами должны работать не только физиотерапевты, помогающие им компенсировать отсутствие постоянной двигательной активности, но и квалифицированные психологи. Однако пока результатов никаких.
        - Врачи, направляемые на работу в спецпансионаты, прослушивают краткий курс лекций по психотерапии, - заметила Юлия.
        - Увы, этого недостаточно, - грустно поджал губы Селиванов.
        - Совершенно недостаточно, - согласился с ним Карцев.
        - Но главная проблема даже не в этом! - неожиданно взмахнул рукой Селиванов. - Хотя вы, конечно же, в курсе…
        - Мы в курсе, - заверил его Мастер. - Но все равно, рассказывайте. Чтобы не было никаких пробелов.
        - Проблема в том, что у альтеров в спецпансионатах со временем начинает заметно падать содержание М-сыворотки в крови. И это несмотря на все ухищрения, на которые идут занимающиеся сим вопросом специалисты. Мы предполагаем, что причина в жестком подавлении уникальных сверхспособностей, которыми наделены альтеры. Это делается для того, чтобы лишить их возможности совершить побег. Но при этом угнетается и способность организма вырабатывать М-сыворотку. Мы пока что не смогли выяснить, на каком уровне связаны эти два процесса. Но то, что такая связь существует, не вызывает сомнений. До нулевой отметки содержание М-сыворотки в крови альтеров не опускается никогда, но через определенный период времени, проведенный альтером в пансионате, оно падает так низко, что, по большому счету, содержание альтера становится нерентабельным.
        - И каков этот срок? - спросил Мастер.
        - Пятнадцать, двадцать, двадцать пять лет. Иногда больше, иногда меньше. Это строго индивидуально.
        - И что тогда происходит с альтером?
        - Я не знаю. Говорят, их переводят в особые пансионаты. Так называемые места отдыха для отработавших свой срок альтеров.
        Какое-то время за столом царило молчание. Каждый из присутствующих по-своему оценивал полученную информацию.
        - А при чем тут вы? - спросил наконец Мастер.
        - Наша лаборатория занимается разработкой препаратов, меняющих поведенческие реакции альтеров на биохимическом уровне. Первоначальная идея целиком и полностью принадлежит Алексею Игоревичу. Логика его рассуждений была следующей: если мы не можем позволить альтеру быть самим собой, мы можем попытаться обмануть его организм, заставить его поверить в то, что он свободно пользуется теми сверхспособностями, какими наделила его природа. Для этого нужно запустить в организме альтера те же биохимические процессы, что протекают в нем в обычных условиях. То есть, с одной стороны - подавление психики, с другой - стимулирование физиологии.
        - То есть тело функционирует без мозгов, - уточнил Мастер.
        - Тело не функционирует - ему только кажется, что оно это делает. Но разум этого не осознает.
        - И что, это работает? - спросил Карцев.
        - Ну, вы же сами пользовались нашими препаратами, - улыбнулся Селиванов.
        - Честное слово, это выходит за границы моего понимания, - наклонив голову, Юлия потерла пальцами правый висок. - Это же…
        - Стоп! - вновь направил на нее палец Мастер. - Сейчас мы не будем это обсуждать.
        Юлия удивленно посмотрела на него, но не произнесла больше ни слова.
        - Ну хорошо, - снова обратился к Селиванову Мастер. - А как все это связано с проектом «Джокер»?
        - Я никогда не слышал о таком, - покачал головой Селиванов.
        - Вы уверены? - недоверчиво прищурился Мастер.
        - Абсолютно, - без тени сомнения ответил Селиванов. - Я понятия не имею, о чем вы говорите.
        Шарков заметил, как по лицу Мастера скользнула тень растерянности. Такого с ним никогда прежде не случалось. Должно быть, Мастер просканировал мозг Селиванова и убедился, что тот ничего не скрывает. Он действительно впервые слышит о проекте «Джокер». В свою очередь, это означало, что Мастер допустил ошибку. Хотя сам он не раз повторял, что не ошибается никогда.
        - Ну, и что теперь будем делать? - спросил Шарков.
        Мастер озадаченно постучал пальцами по столу.
        Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вошел Алексей Игоревич Левченко.
        Широко шагая, он подошел к столу и, прежде чем сесть в кресло, повернул его так, чтобы оказаться лицом к Мастеру и не видеть при этом Юлию.
        - Вас интересует проект «Джокер»? - спросил он.
        - Да, - ответил Мастер.
        - Тогда вы не там ищете.
        Глава 8
        Профессор Левченко
        - Двадцать пять лет назад у меня еще не было собственной лаборатории, - начал Алексей Игоревич. - Но уже тогда я работал в подразделении «М» и пользовался особым доверием руководства. У меня был доступ на уровне Пятого круга, хотя я никогда официально не являлся членом «Вечности». И, честно говоря, не стремился к этому. Проблем со здоровьем ни у меня, ни у членов моей семьи не было, а жить вечно я не собираюсь. По-моему, в стремлении к вечной жизни есть что-то патологическое. Смысл жизни, не лично моей или вашей, а жизни вообще, заключается в постоянном обновлении и совершенствовании. И смерть - это необходимый этап данного процесса. Без смерти и нового рождения не будет развития. Ну а бессмертие для избранных - это так и вовсе скотство. Впрочем, это все философия, не имеющая непосредственного отношения к обсуждаемой теме.
        В те годы я работал в подмосковном пансионате номер тридцать два. Проблема того, что находящиеся в изоляции альтеры со временем теряют способность продуцировать М-сыворотку, уже тогда стояла остро. Многие ученые пытались решить ее, используя самые разные подходы. Но прорыва в этом направлении даже не намечалось. Я со своей стороны пытался найти зависимость между содержанием М-сыворотки в крови альтера и его поведенческими реакциями.
        Уже тогда был известен тот факт, что альтер, в течение продолжительного времени испытывающий гематокриз, в конечном итоге превращается в дикое, не контролирующее себя существо, у которого жажда крови превалирует над всеми остальными мыслями и чувствами. Однако, напившись крови, альтер возвращался в свое обычное состояние. Как правило, он не помнил, что с ним происходило, когда он испытывал жажду крови. Мне же удалось обнаружить, что, если альтера, только-только вышедшего из состояния гематокриза, посадить на диету из одной только крови и заставить его при этом постоянно испытывать чувство ненависти и злости, он так и останется в полудиком состоянии. К нему вернутся разум и память, он сможет думать и говорить, но желание крови останется основным побудительным мотивом всех его действий. Он станет пить кровь для того, чтобы жить, и жить лишь затем, чтобы продолжать пить кровь. Это был отвратительный, порочный круг, в центре которого находились ненависть и злость, превращающиеся в постоянных спутников жизни дикого альтера.
        Но самым интересным для нас было то, что содержание М-сыворотки в крови дикого альтера подскакивало до запредельных высот. И это при том, что изначально мы брали в работу альтеров с едва ли не нулевыми показателями. То есть, по сути, мы нашли способ, как вернуть в дело вроде бы отработавших свое и уже ни на что не годных альтеров. Однако при этом они превращались в полудиких безумцев.
        Моя идея заключалась в следующем: я намеревался изучить поведенческие реакции диких альтеров, с тем чтобы попытаться воспроизвести их в работе с другими альтерами с падающими показателями содержания М-сыворотки, не доводя их до состояния гематокриза, не вызывая неконтролируемой жажды крови и, следовательно, не превращая их в диких.
        Но у руководства подразделения «М» имелись на сей счет иные планы. Желая как можно скорее получить реальные результаты, руководство объединило мою команду с группой доктора Иволгина. Он также занимался изучением поведенческих реакций альтеров, однако делал это иначе, нежели я. Через электроды, введенные в мозг испытуемого, доктор Иволгин стимулировал те или иные его участки, добиваясь тем самым желаемых результатов. Цель нашей совместной работы сводилась к тому, чтобы не подбирать кропотливо и долго внешние факторы, которые должны вызывать желаемую поведенческую реакцию альтера, а спровоцировать ее, стимулируя определенные участки головного мозга.
        Мне не нравилась сама идея, что в головах альтеров придется проделывать дырки. Я был уверен, что смогу добиться желаемых результатов более щадящими методами. Но я обещал результат минимум через три года, а Иволгин был уверен, что мы получим желаемое через три-четыре месяца. И руководство дало команду запускать проект «Джокер».
        Доктор Иволгин здорово ошибся - не через четыре месяца, а только через полтора года мы научились вызывать у альтеров состояние, при котором начинался заметный рост содержания М-сыворотки в крови. При этом эффект от одного только стимулирования головного мозга оказался недолговременным. Мозг привыкал к стимулированию, и содержание М-сыворотки вновь начинало снижаться. Для того, чтобы остановить этот процесс, как и прежде, приходилось сажать альтеров на кровяную диету. В результате чего они, опять же, становились дикими.
        По сути, мы вернулись к тому, с чего начали. Однако доктор Иволгин сумел преподнести наши мало что значащие результаты как выдающееся достижение. Наибольшее впечатление на руководство произвела демонстрация того, как с помощью вживленных в мозг электродов доктор Иволгин управлял поведением альтеров. Одним нажатием кнопки он мог заставить альтера лечь или встать, бежать или стоять, обмочиться или вдруг наброситься на стоящего рядом товарища. Собственно, в том, что делал Иволгин, не было ничего нового. Но на неискушенную публику его балаганные номера производили впечатление. На одной из таких демонстраций присутствовал сам спин-протектор. Увиденное понравилось ему настолько, что нашей группе было выделено дополнительное финансирование и весь пансионат номер тридцать два был передан в наше распоряжение.
        Вскоре я решил уйти из проекта, потому что не видел никаких перспектив в том, что мы делали. Иволгин не стал меня уговаривать, и мы расстались, спокойно и без ссор.
        Я продолжил работу с медикаментозными методами стимулирования требуемых поведенческих реакций. Вскоре моей группой был создан препарат «Зоракс», стимулирующий активность одного из ферментов, участвующих в синтезе М-сыворотки. «Зоракс» получил очень хорошие отзывы, его стали использовать во всех пансионатах. И вскоре я получил эту лабораторию, чтобы продолжать работу в выбранном направлении.
        О докторе Иволгине и его работе я с тех пор ничего не слышал. Но спустя примерно два года после нашего расставания проект «Джокер» был выведен из ведения подразделения «М». И с тех пор его будто не стало. А это, как вы понимаете, может означать лишь одно - проект «Джокер» взят под личный контроль высшим руководством «Вечности».
        - Берите выше - самим спин-протектором, - сказал Мастер.
        - Ничуть этим не удивлен, - ответил Левченко. - Следует отдать должное Иволгину - он всегда умел находить общий язык с начальством.
        - Судя по всему, он не утратил эту способность и по сей день.
        - Почему вы интересуетесь проектом «Джокер»?
        - А почему вы не хотели с нами говорить?
        - Я не хотел говорить в присутствии дочери, - это прозвучало так, будто Юлии в кабинете не было. - Видите ли, у нас в семье существует строгое правило: дом - это дом, а работа - это работа. Дома, в кругу семьи, мы никогда не обсуждаем то, что связано с работой.
        - И все же вы передумали.
        Лежащая на краю стола рука профессора сжалась в кулак.
        - Я решил, что Юлии пора узнать всю правду о том, чем и ради чего мы занимаемся.
        - Я это знаю, - произнесла у него за спиной Юлия,
        - Далеко не все, - не оборачиваясь, ответил Алексей Игоревич.
        - Он прав, - кивнул Мастер. - Даже меня сумели провести, убедив, что проектом «Джокер» занимается эта лаборатория. Я только не понимаю, зачем это было нужно? Я ведь все равно доберусь до истины.
        - Что вы ищете? - спросил Алексей Игоревич.
        - Ключик, - Мастер покрутил запястьем, как будто в руке у него был ключ, которым он пытался открыть замок. - Ключик, с помощью которого можно взломать систему.
        Левченко снисходительно улыбнулся.
        - Думаете, вы первый?
        - Полагаю, что нет, - ответил Мастер. - Но я уверен, что ни у кого еще не было таких возможностей, как у меня.
        - И какое же отношение к этому имеет проект «Джокер»?
        - Пока еще не знаю. Но если спин-протектор прячет его от всех остальных участников проекта «Вечность», входящих вместе с ним в Первый круг, значит, за этим что-то кроется.
        - Вы хотите освободить альтеров? - спросил Селиванов.
        - Это не самоцель, - быстро ответил Мастер.
        - Какова же ваша основная цель? - спросил Левченко. - Если, конечно, вы готовы поделиться с нами…
        - Система, - не дослушав, ответил Мастер. - Существующую мировую систему, в центре которой стоит «Вечность», а все остальное подчинено ее задачам и целям, невозможно перенастроить. Значит, ее нужно взорвать.
        Раскинутыми пальцами Мастер изобразил взрыв.
        - И что потом? - спросил после паузы Левченко.
        - Не знаю, - быстро пожал плечами Мастер. - Все будет зависеть от того, что после этого останется.
        - То есть вы не исключаете и самого худшего?
        - Худшее уже произошло. Вы сами сказали, что бессмертие - это тупик. «Вечность» - это тот же самый тупик. И вопрос здесь не в альтерах или людях. Вопрос в том, выживет ли цивилизация. «Вечность» этот вопрос нисколько не тревожит. Эти жирные, бессмертные коты будут лежать на обломках цивилизации и жрать свою сметану, нимало не заботясь о том, что происходит вокруг. «Вечность» необходимо взорвать. Но только так, чтобы всех разом, одним ударом. Поскольку отделение «Вечность» есть в каждой стране, сделать это лично мне не представляется возможным. Я не могу оказаться во всех местах одновременно. Значит, нужно найти и выбить одну, самую главную опору, после чего «Вечность» рухнет сама.
        - Ты говоришь образно или о чем-то конкретном? - спросил Карцев.
        - Что составляет основу существования «Вечности»? Ради чего этот проект был создан?
        - М-сыворотка, - почти одновременно ответили Левченко, Карцев и Селиванов.
        - Точно! - щелкнул пальцами Мастер. - Значит, нужно оставить «Вечность» без М-сыворотки.
        - И как это сделать? - спросил Шарков. - Уничтожить всех альтеров?
        - Это было бы невозможно сделать, даже если у кого-то и появилась бы подобная безумная идея, - ответил ему Селиванов. - В каждом поколении появляются новые альтеры.
        - Тогда - как? - осторожно осведомился Карцев, заранее чувствуя, что ответ, который он услышит, ему не понравится.
        - Пока не знаю, - улыбнулся Мастер. - Но мне кажется, мы движемся в верном направлении. Спин-протектор не зря прячет от всех проект «Джокер». Что-то в этом есть. Непременно должно быть.
        - И вы собираетесь сделать это один? - спросил Левченко.
        - В смысле, взорвать «Вечность»? - уточнил Мастер.
        - Да.
        - Ну, сейчас нас уже трое, - Мастер указал на Карцева и Шаркова.
        Никто из них возражать не стал, хотя оба впервые узнали, чем именно собирается заняться Мастер.
        - Четверо, - подняла руку Юлия.
        Мастер молча кивнул.
        Профессор Левченко посмотрел на своего зама. Тот выгнул губы подковой, качнул головой, прикрыл глаза, словно для того, чтобы мысленно испросить совет у Эйнштейна или Дарвина, и согласно кивнул. Левченко коротко стукнул пальцами по столу, будто утверждая принятое решение, и перевел взгляд на Мастера.
        - Чем мы можем помочь?
        Глава 9
        Соломон
        Едва открыв дверь в комнату Соломона, Андрейка понял, что сегодняшняя их встреча окажется не похожей на остальные. В каждой черточке лица Соломона, в том, как он сидел, чуть завалившись на левую сторону и опираясь локтем о стол, читалось скрытое напряжение. Он хотел, чтобы все выглядело как всегда, но при этом готовился к какому-то серьезному разговору. А когда он заговорил, Андрейке стало ясно, что происходит что-то очень плохое. Не в их убежище и не с людьми, которые находились рядом. Беда была большая, серьезная. Такая, с которой не справишься разом. Андрейке почему-то сразу вспомнился фильм про Вторую мировую войну, который он недавно смотрел. Фильм оказался страшнее любого ужастика, до которых Андрейка был большой охотник.
        Соломон медленно приподнял голову и повернул ее в сторону двери.
        - Здравствуй, Андрейка.
        - Здравствуй, - коротко кивнул парнишка.
        Он подошел к столу и положил перед Соломоном стопку прошитых листов.
        - Что это? - Соломон попытался изобразить заинтересованность. Хотя ясно было, что думал он о другом.
        - Эссе на тему роли личности в истории, - ответил Андрейка.
        Соломон для порядка листнул несколько страниц.
        - Не сомневаюсь, это будет увлекательное чтение.
        - Еще я прочитал «Улисса».
        - За один вечер? - удивился было Соломон. Но тут же вспомнил: - Да, тебе ведь достаточно только взглянуть на книгу…
        - Нет. - Андрейка забрался на стул. - Эту книгу я прочитал так, как положено. Строчка за строчкой, страница за страницей. Иначе нельзя.
        - А где ты нашел книгу?
        - Стояла в шкафу на книжной полке. Там вообще очень хорошая подборка книг.
        - И какое впечатление произвел на тебя «Улисс»?
        - Мощное.
        Соломон молчал, ожидая продолжения.
        Андрейка ничего не говорил, поскольку полагал, что сказал достаточно.
        Они смотрели друг другу в глаза, и во взглядах их было больше, чем могли бы выразить слова.
        - Ну хорошо, - прервал затянувшееся молчание Соломон. - Об «Улиссе» поговорим в другой раз. Сегодня, как я помню, мы собирались обсудить возможность предсказания будущего.
        - В прошлый раз я вкратце изложил свое мнение по этому вопросу. Предсказание будущего - это не ясновидение, а более или менее точный прогноз, основанный на более или менее точных данных. Если даже предположить, что предсказателю удалось учесть и верно интерпретировать абсолютно все факторы, влияющие на тот элемент будущего, которым он занимается, сама по себе попытка предсказания становится новым фактором неопределенности, который совершенно не поддается учету. Следовательно, точное предсказание будущего, в принципе, невозможно.
        Андрейка сделал жест руками, означавший, что больше ему добавить к этому нечего.
        - Насколько точен может быть прогноз? - прищурился Соломон.
        - Точную цифру я назвать не могу, - покачал головой Андрейка. - Все зависит от того, что именно требуется предсказать, насколько точны и достоверны данные, на основании которых делается прогноз, ну, и, разумеется, от мастерства самого предсказателя. По сути ведь каждый человек занимается предсказанием будущего, когда всего лишь строит планы на завтра или планирует, где проведет отпуск. Точность подобных прогнозов никогда не бывает стопроцентной. Точно так же не бывают они и абсолютно неверными. Когда человека спрашивают, насколько оправдались его ожидания в том или ином случае, чаще всего он отвечает «пятьдесят на пятьдесят». Если я не метеоролог и не занимаюсь профессионально предсказанием погоды, то я могу сказать, что завтра будет либо солнечный день, либо пасмурный. И в том, и в другом случае у меня пятидесятипроцентная вероятность дать точный прогноз или ошибиться. - Указательным пальцем Андрейка нарисовал круг на столе и поставил в центре точку. - Но, я так полагаю, тебя интересует не прогноз погоды.
        После вчерашнего разговора с Димоном Соломон весь вечер думал о том, имеет ли он право обсуждать сложившуюся ситуацию с Андрейкой. В конце концов, несмотря на все свои способности, он оставался тринадцатилетним мальчишкой, для которого все разговоры о жизни и смерти пока что оставались чисто теоретическими рассуждениями. Но, как ни поворачивал Соломон мысленно ситуацию, под каким углом ни рассматривал ее, все равно получалось, что Андрейка был единственным реальным шансом попытаться предотвратить очередную трагедию.
        В комнате тихо. Горит свет. С кухни тянет жареным луком и чесноком. Ветер за окном порой кидает снег в стекло. Все спокойно и мирно. Настолько, что кажется неестественным.
        - У нас серьезные неприятности, - сделав над собой усилие, произнес Соломон. - Кто-то нападает на наши убежища. Димон уверен, что это не ловчие. И, в общем, я готов согласиться с его доводами. Это действительно какое-то новое подразделение в составе «Вечности». Более мобильное и, не в пример ловчим, более эффективное. Они уже уничтожили шесть убежищ. Из тех, кто там находился, скрыться не удалось никому. Складывается впечатление, что враги знают местоположения всех наших убежищ и будут уничтожать их одно за другим. Мы ничего не можем им противопоставить, поскольку не имеем возможности взять под усиленную защиту сразу все оставшиеся убежища. Но у нас появился бы шанс, если бы мы знали, где и когда будет нанесен очередной удар. Поэтому я и хочу спросить: какова, с твоей точки зрения, вероятность предсказания времени и места очередного нападения?
        Лицо Андрейки сделалось не по-детски сосредоточенным и серьезным.
        - Как я уже говорил, все зависит от степени достоверности исходных данных.
        - Я понимаю.
        - Прежде всего, мне потребуется подробное описание всех убежищ, включая те, что уже уничтожены, списки находящихся там людей и их досье.
        - Все здесь, - Соломон передал Андрейке планшет.
        Андрейка открыл документ и средним пальцем начал быстро прокручивать экран. Глядя на него, Соломон недоумевал, как можно на такой скорости усваивать информацию?
        Просмотр всех файлов занял у Андрейки чуть больше пятнадцати минут.
        - Думаю, у нас неплохие шансы сделать верный прогноз, - сказал Андрейка, возвращая планшет Соломону.
        Вне себя от изумления, Соломон не сразу нашелся что сказать.
        - То есть на основании местоположения убежищ, их описания и досье тех, кто в них сейчас находится, ты готов предсказать…
        - Разумеется, нет, - не дослушав, перебил его Андрейка. - Мне потребуется также прогноз погоды на ближайшие семь дней в местах нахождения убежищ, подробное описание окружающей местности и близлежащих населенных пунктов, возможности подъездов к ним, схемы и расписания движения железнодорожного и автотранспорта… Одним словом, Соломон, я могу собрать максимум необходимых данных, чтобы сделать максимально точный прогноз. Но для этого мне нужен Интернет.
        - Прямо сейчас? - спросил Соломон.
        - А чего тянуть? - пожал плечами Андрейка. - Время-то не на нашей стороне.
        Соломон не успел еще ничего ответить, когда в дверь коротко постучали.
        - Войдите! - громко произнес Соломон.
        Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Рушан.
        - Ты хотел меня видеть?
        Соломон посмотрел на Андрейку.
        Тот сидел, опустив взгляд, и ковырял ногтем край стола. Как будто он тут был ну совершенно ни при чем.
        Взмахом руки Соломон пригласил Рушана войти.
        - У тебя машина на ходу?
        - Разумеется, - даже удивился такому вопросу Рушан.
        У него машина всегда была не просто на ходу, а на очень хорошем ходу. В любую минуту, по щелчку пальцев, он готов был стартовать в ралли Париж - Дакар или в гонке в Ле-Мане. Рушану, собственно, без разницы. И в Париже, и в Ле-Мане он имел бы хорошие шансы на победу.
        - Возьмешь с собой Юлия для прикрытия. - Юлий Ларза был неплохой телепат и мог вовремя засечь повышенный интерес, проявляемый кем-то посторонним. - Отвезете Андрейку туда, где он сможет подключиться к Интернету.
        - В интернет-кафе? - уточнил Рушан.
        - Я смогу подключиться с улицы, прямо из машины, к любому высокоскоростному вай-фаю с сильным сигналом, - сказал Андрейка. - Пароль я взломаю.
        - Возьмите чистый ноутбук. Все данные перекиньте на съемный диск. А от ноутбука сразу избавьтесь.
        - Когда выезжаем? - спросил Рушан.
        - Немедленно, - ответил Соломон. И повторил понравившиеся ему слова Андрейки: - Время не на нашей стороне.
        - Почти что Rollimg Stones, - улыбнулся Рушан.
        Глава 10
        Андрейка
        Андрейка, Рушан и Юлий вернулись в ранних сумерках.
        Два с половиной часа ушло у них на то, чтобы практически по бездорожью добраться до ближайшего районного центра Тримухино.
        Рядом с новеньким, недавно открытым торговым центром «Сириус», светящийся четырехэтажный кубик которого смотрелся как зуб с золотой коронкой, на фоне небольших, аккуратных домиков, построенных не позже начала прошлого века и не поднимающихся выше второго этажа, Андрейка нашел хороший вай-фай сигнал. Интернет-линия была зарегистрирована не на торговый центр, а на адвокатскую контору, располагающуюся в здании «Сириуса». Но какое это имело значение? Андрейка за тридцать секунд взломал пароль подключения к Интернету. Забравшись с ногами на заднее сиденье, он поставил ноутбук на колени и начал быстро выкачивать из Интернета нужные ему данные. Он все запоминал на лету, но на всякий случай еще и копировал на съемный диск. Сидевшие спереди Рушан и Юлий внимательно наблюдали за происходящим вокруг.
        Предосторожность сия казалась совершенно излишней. Местных жителей мог заинтересовать разве что только светло-серый «Ленд Ровер Дефендер», на котором приехали альтеры. Машины такого класса здесь появлялись нечасто. Будь сейчас лето, вокруг машины наверняка бы уже столпились любопытные мальчишки. Но зимой, когда мороз был под сорок градусов, быстро идущие по заснеженным улицам прохожие прятали лица за воротниками и в шарфах, так, что даже носов видно не было, и думали лишь о том, как бы поскорее добраться до теплых помещений. Даже двое полицейских, вышедших из дверей торгового центра, лишь бросили на машину быстрые, завистливые взгляды и побежали куда-то по своим делам.
        - Готово!
        Андрейка отсоединил съемный диск и отдал ноутбук Рушану. Тот передал его Юлию и тронул машину с места. Юлий, в свою очередь, с удовольствием луддита-неофита принялся ломать ноутбук на части. Силища у Юлия была та еще, так что вскоре от нового ноутбука остались лишь раздавленный экран, рассыпанная клавиатура, согнутый хард и еще несколько ни на что не годных деталей. Экран был выброшен в контейнер для мусора неподалеку от торгового центра «Сириус». От остальных частей ноутбука Юлий избавился по дороге.
        Соломон весь извелся в ожидании. Не столько из-за результатов затеянного эксперимента, сколько из-за тревоги, как бы чего не случилось. Он сидел перед включенным ноутбуком, но не мог ни на чем сосредоточиться. Соломон был не очень хорошим дальновидцем, поэтому он все время был на взводе, в ожидании сигнала о том, что Андрейка, Рушан и Юлий наконец-то вернулись. То ему казалось, что время тянется слишком медленно, то, взглянув на часы, он думал о том, что ребятам давно уже пора вернуться. Когда же наконец Соломон почувствовал, как трое альтеров вошли в дом, он испытал ни с чем не сравнимое облегчение. Удастся Андрейке предсказать, по какому убежищу будет нанесен следующий удар или нет, - не так важно. Главное, что все трое вернулись целыми.
        - Неплохая вышла поездочка, - войдя в комнату, с довольной улыбкой сообщил Рушан.
        Он не чаял жизни без машины, а с тех пор, как альтеры перебрались в убежища, садиться за руль ему доводилось не так часто.
        - Все в порядке? - спросил для порядка Соломон, хотя и без того было ясно, что поездка удалась.
        Разве могли быть такие сияющие лица у тех, кто потерпел фиаско?
        - Я собрал все доступные данные, - сообщил Андрейка. - Конечно, этого недостаточно для того, чтобы сделать абсолютно точный прогноз. Тем не менее, основываясь на том, что есть, я могу сделать прогноз с достаточно высокой степенью вероятности.
        - А чего тебе еще недостает? - полюбопытствовал Юлий.
        - Мы живем в мире беспредельного хаоса, где ошибки нарастают экспоненциально. Где-то в Южной Америке бабочка, взлетая с цветка, взмахивает крылом, а в результате на Японию обрушивается цунами. Вот именно этого взмаха крыла бабочки мне и не хватает.
        - Я слышал про эту бабочку, но никогда не мог поверить, что все это всерьез, - улыбнулся Юлий. - Мне кажется, это всего лишь красивая метафора и не более того.
        - Смотри.
        Андрейка вынул из кармана небольшую монету с изображением крапивника и ногтем подкинул ее вверх. Монета взлетела, вращаясь вокруг собственной оси, достигла высшей точки своего полета и начала падать. Андрейка подставил ладонь, чтобы поймать ее. Но в самый последний момент убрал руку. Монета ударилась о деревянный пол и завертелась на ребре. Она вращалась все медленнее, заваливаясь то на одну сторону, то на другую. И как только монета упала плашмя, вверх той самой стороной, на которой был изображен крапивник, ножка табурета, на котором сидел Юлий, подломилась и Юлий грохнулся на спину.
        - Не ушибся? - протянул ему руку Рушан.
        - Все в порядке, - Юлий легко поднялся на ноги. - Это был какой-то трюк! - уверенно заявил он, глядя на Андрейку.
        - Нет, - Андрейка поднял с пола монету и сунул ее в карман. - Это очень простой вариант эффекта бабочки. Я не поймал монету - у твоего табурета подломилась ножка. Какая тут связь? Вроде бы никакой. Но случилось именно то, что случилось.
        - Можно я верну вас в реальность? - обратился ко всем присутствующим Соломон. - Эффект бабочки - это, конечно же, очень интересно. Еще любопытнее выяснить, почему все же Юлий упал со стула. Но, вообще-то мы тут собрались, чтобы обсудить другой вопрос. - Выдержав короткую паузу, Соломон убедился, что никто не хочет сделать никаких замечаний. Тогда он обратился к Андрейке: - Сколько времени займет анализ собранных данных?
        - Вообще-то мы два с половиной часа ехали на машине, любуясь заснеженными лесами, - едва заметно улыбнулся Андрейка. Пейзажи не отличались особым разнообразием… В общем, я все успел просчитать.
        Соломон даже не удивился. Как будто ожидал чего-то подобного.
        - И чего нам следует ждать? - произнес он чуть подсевшим от волнения голосом.
        Рушан и Юлий замерли в ожидании ответа. Сам по себе факт того, что кто-то взялся за предсказание будущего, чего прежде никогда не случалось, был весьма примечателен. Но гораздо важнее было то, что именно удалось Андрейке просчитать, предугадать или же разглядеть там, куда никто еще не рисковал заглядывать.
        - По всей видимости, атаковано будет наше убежище. Завтра вечером, в десять часов тринадцать минут. Вероятность ошибки менее семи процентов.
        Соломон не стал переспрашивать «Это точно?» или «Ты уверен?». Он рывком поднялся на ноги и громко, отчетливо произнес:
        - Так, парни, работаем!
        И тотчас же все будто с мертвой точки сорвалось. Ожило, завертелось, понеслось.
        Рушан снова сел за руль машины. Вернувшись в Тримухино, где он сегодня уже побывал, Рушан купил в салоне связи, расположенном все в том же торговом центре «Сириус», новый телефон и отправил с него одно-единственное сообщение Димону. После чего телефон постигла печальная участь разломанного ноутбука.
        Но Димон уже знал, что делать.
        Глава 11
        Тим Аддамс
        Мастер почувствовал присутствие постороннего, когда тот пробежал по крыше у него над головой. Но он не стал ничего предпринимать, потому что знал незваного гостя и был уверен, что вскоре тот сам явится к нему в кабинет. Мастер взял со стола бутылку грушевого сидра, долил его в бокал Юлии и наполнил свой.
        - Итак, дамы и господа, - Мастер обвел взглядом присутствующих, - должен признаться, меня провели. Что самое обидное, ловушка была не особенно хитроумной. Меня подловили на том, что я очень хотел поймать черную кошку в темной комнате, будучи абсолютно уверен, что она там есть.
        - Как-то очень замысловато получается, - растерянно помахал рукой Шарков.
        - Так кошка была или нет? - спросил Карцев.
        - Она была черная? - поинтересовалась Юлия.
        - Кошка была, и она была черная, - кивнул Мастер. - Вот только комната оказалась не та.
        - А если без комнат и без кошек? - медленно провел перед собой рукой с растопыренной пятерней Шарков. - Что произошло?
        Мастер сделал глоток из бокала и поставил его на стол.
        - Спин-протектор оказался совсем не так прост, как я полагал. - Мастер сложил было руки на груди, но ту же развел их в стороны. - Хотя, возможно, это был не сам спин-протектор, а кто-то из его ближайшего окружения… Впрочем, это не имеет значения. - Он взмахнул кончиками пальцев, словно стряхнул с них капли воды. - Ключ от архивов «Вечности», как я теперь понимаю, был предоставлен мне для того, чтобы отследить запросы и таким образом очертить круг моих интересов. Ему или им, давайте пока не будем уточнять, кому именно, это удалось. И тогда они стали пытаться манипулировать мною, направлять мои действия в ту сторону, которую они сами определяли. Мне подбрасывалась некая информация, исходя из которой я делал неправильные выводы. Так, заметив, что меня интересует проект «Джокер», меня заставили поверить в то, что работу по созданию диких альтеров возглавляет Алексей Игоревич Левченко. - Мастер натянуто хмыкнул и быстро, будто крошку смахнул, провел пальцами по подбородку. - Представляю, как они ликовали, когда по их наводке мы заявились в лабораторию Алексея Игоревича.
        - Но какой смысл во всех этих манипуляциях? - пожал плечами Карцев. - Мы ведь все равно выяснили, что проект «Джокер» возглавляет профессор Иволгин и базируется он в тридцать втором пансионате. Нас задержали всего-то на день.
        - Задача заключалась не в том, чтобы задержать нас, а в том, чтобы заставить меня сомневаться. - Проходя мимо стола, Мастер взял из вазы персик, ярко-оранжевый, с растекшимся по боку багровым пятном, подкинул его и поймал. - Теперь я ни в чем не могу быть абсолютно уверен. Я не знаю, принимаю я сам то или иное решение или же кто-то принуждает меня принять его. Насколько оправданно то или иное действие, если я знаю, что за ним могут стоять манипуляторы?
        - Глупости. - Шарков рывком поднялся на ноги, поймал персик, в очередной раз подброшенный Мастером, разломил его пополам, так, что сладкий сок потек по пальцам и закапал на пол, протянул половину альтеру, а от другой откусил сам. - Ты сам все это придумал. - Тыльной стороной ладони он вытер потекший по подбородку сок. - Да, ты допустил ошибку, но кто из нас не ошибается? - Он взял со стола салфетку и провел ею по подбородку. - Да, конечно, ты Мастер! - патетически воскликнул он. - Ты никогда не ошибаешься! - Салфетка взлетела в воздух. - А что, если это и есть твоя главная ошибка - вера в собственную непогрешимость?
        Мастер задумчиво посмотрел на истекающую соком половинку персика, которую он осторожно держал двумя пальцами.
        - Игорь прав, - кивнул на Шаркова Карцев. - Ты надеешься найти противника, равного себе. А поскольку его нет, ты пытаешься его придумать. Ты как гроссмейстер, которому неинтересно играть в шахматы с дворовыми мальчишками, которые только и умеют, что двигать фигуры, поэтому ты все время поворачиваешь доску, чтобы играть за обе стороны.
        Чуть наклонившись, Мастер поднес снизу руку с салфеткой и откусил от половинки персика кусочек.
        - Очень вкусно, - сказал он, облизнув с губ сок.
        - У вас тут что, совместный психологический тренинг? - Юлия посмотрела по очереди на каждого. - Групповая психотерапия?
        - Мы по-разному проводим время, - ушел от прямого ответа Мастер.
        - Я думала, вы занимаетесь чем-то серьезным.
        - Так оно и есть.
        - Что-то не похоже.
        - Занимаясь чем-то серьезным, совсем не обязательно хранить серьезное выражение лица, - глубокомысленно изрек Карцев.
        - Ну, и чем же тогда вы тут занимаетесь?
        Мастер с сосредоточенным видом принялся обсасывать персиковую косточку. Весь его вид говорил, что в этот момент для него не было ничего более важного в целом мире. Это было священнодействие, ритуал, оторваться от которого его никто и ничто не могло заставить.
        Сообразив, что Мастер мастерски уходит от ответа, Юлия взглядом переадресовала свой вопрос Игорю.
        Шарков приподнялся, сел ровнее в кресле и, чтобы собраться с мыслями, кашлянул в кулак.
        - Мы изучаем ситуацию, - натужно произнес он.
        По всему было видно, что Шарков хочет еще что-то сказать, но почему-то у него это не получалось. То ли мысли отказывались облекаться в слова, то ли словам отчаянно не хватало мыслей.
        - Мы готовимся к наихудшему варианту развития событий, - пришел к нему на помощь Карцев.
        - И что же нас ждет в наихудшем варианте?
        - Мы вымрем, как динозавры. Только гораздо быстрее. Не могу сказать, что именно послужит тому причиной, да это, скорее всего, и не важно…
        Карцев вскинул руки вверх, чуть развел их в стороны и, запрокинув назад голову, устремил взгляд на потолок, как будто именно сейчас оттуда должен был обрушиться серный поток.
        - Есть другие варианты? - поинтересовалась Юлия.
        - По всей видимости, нет.
        - И как же вы готовитесь к всеобщему концу?
        - Стараемся наиболее плодотворно проводить каждый оставшийся нам час, - ответил Карцев.
        И потянулся за пастилой.
        - Оно и видно, - саркастически усмехнулась Юлия.
        - Видишь ли, у каждого из нас свой взгляд на то, что должно произойти, - прокомментировал все вышесказанное Мастер.
        Он наконец закончил с косточкой, положил ее на салфетку и ополоснул руки в ведерке с растаявшим льдом, в котором одиноко плавала бутылка шампанского, которую на всякий случай принес заботливый Дживз, но к которой никто так и не притронулся.
        - Но что-то непременно произойдет! - вскинул вверх указательный палец Виктор.
        - Я была уверена, что вы серьезно занимаетесь проблемой альтеров, - несколько разочарованно протянула Юлия.
        - И этим тоже! - поспешил заверить ее Шарков.
        - Проблема не в альтерах, - иначе повернул вопрос Мастер. - Проблема - это «Вечность».
        Губы Юлии вновь тронула саркастическая усмешка.
        - Боюсь, многие с вами не согласятся.
        - Те, кто так или иначе связан с «Вечностью». Потому что «Вечность» - это гарантия того, что ваша жизнь будет на порядок лучше той, что живут другие, никогда о «Вечности» не слышавшие. Они понятия не имеют, что собой представляет «Вечность», но счастливы, чувствуя себя приобщенными к чему-то значимому, да еще и получая за это определенные преференции.
        - Красиво излагаешь. - Юлия взяла из хрустальной вазочки инжир в шоколаде. - Но вы здесь тоже вроде бы неплохо устроились.
        - Все за счет «Вечности», - улыбнулся Мастер. - Я так долго был донором этой организации, что, полагаю, заработал некоторые привилегии.
        Съев инжир, Юлия сделал глоток сидра и двумя пальцами взяла миндальный орешек.
        - Так, значит, конца света не будет?
        - Будет! - уверенно заявил Карцев.
        - Это образное выражение, - сделал необходимое уточнение Мастер. - То, что Виктор называет концом света, я бы назвал Большой Встряской. По аналогии с Большим Взрывом, как вы понимаете. «Вечность» - это постоянство и неизменность. Всегда и во всем. Поэтому «Вечность» - это остановка общественного развития. Цивилизационный тупик, из которого пока еще человечество может выбраться. - Сделав паузу, Мастер наклонился и взял из открытой коробки ярко-красную малиновую пастилу. После чего закончил: - Я так полагаю. Конечно, это окажется Большой Встряской. Такой большой, что затронет всех и каждого. Но, как Большой Взрыв породил новую Вселенную, так и Большая Встряска даст начало новому этапу общественного развития.
        - Отличная перспектива, - сказала Юлия. - Мне она нравится гораздо больше, чем шанс оказаться в одной компании с динозаврами. И что для этого нужно сделать?
        - Взорвать «Вечность», - ровным голосом, очень спокойно произнес Мастер.
        И откусил половину пастилки.
        - Всего-то? - удивленно вскинула бровь Юлия.
        - Он выражается образно, - поспешил заметить Шарков. - Ни о каких бомбометаниях речь не идет. Мы не террористы.
        - Да как угодно, - усмехнулся Мастер. - Вернее, как получится… Хотя я согласен с Игорем - бомбы тут не помогут. Уже хотя бы потому, что у «Вечности» их гораздо больше.
        - Но «Вечность» охватывает весь мир.
        - Ну, как известно, убить гидру одним ударом меча невозможно. Но, если мы отрубим ей одну голову, причем не самую маленькую, это положит начало дальнейшему процессу. Про эффект домино, полагаю, все слышали?
        - Нас четверо. - Юлия посмотрела по сторонам, как будто надеялась увидеть других людей, спрятавшихся в шкафах или за шторами. - Что мы можем сделать?
        - Ошибаешься. Нас не четверо, а гораздо больше. У нас множество сторонников, о которых мы пока не знаем и которые тоже ничего не знают о нас. Но, как только процесс будет запущен, число наших сторонников начнет стремительно расти.
        - Почему ты в этом так уверен?
        - Потому, что жизнь - это постоянные изменения и развитие. То самое, с чем старательно борется «Вечность». И чего отчаянно не хватает настоящим, живым людям. Для того, чтобы начался камнепад, бывает достаточно сдвинуть с места крошечный камешек. И это способны сделать мы вчетвером. Ты согласна?
        Юлия по-детски оттопырила нижнюю губу и коснулась ее кончиком пальца.
        - Готова согласиться. Но все тот же вопрос: что мы должны сделать? Где то самое слабое место, в которое нужно ткнуть пальцем, чтобы плотина рухнула?
        Мастер звонко щелкнул пальцами.
        - Отличный вопрос! Как сказал Игорь, сейчас мы ищем на него ответ.
        Юлия бросила быстрый взгляд на Шаркова.
        - По-моему, он сказал что-то другое.
        - На словах - может быть. Но по сути - то же самое.
        - И проект «Джокер»?..
        - Может оказаться тем самым слабым звеном, которое заставит «Вечность» рухнуть!
        - Могу я спросить, каким образом?
        - Пока не знаю. Но у меня есть предчувствие. Очень хорошее предчувствие. Видишь ли, проект «Джокер» очень тщательно зарыт в глубинах всех остальных работ отдела «М». Складывается впечатление, что кто-то старательно прячет его от всех остальных.
        - Но при этом наводит тебя на этот проект, - ввернула Юлия.
        - Вот! - указал на нее пальцем Мастер. - Это тоже очень странно! Достаточно проявить немного воображения, и можно представить, что кто-то пытается подставить…
        Пауза.
        - Спин-протектора, - тихо произнесла Юлия.
        - Умничка, - довольно улыбнулся Мастер. - Тот, кто это делает, скорее всего, не собирается, подобно нам, устраивать Большую Встряску. Как я полагаю, он хочет тихо и незаметно для рядовых членов «Вечности» заменить спин-протектора, который и внутри организации всем, похоже, изрядно надоел. Вы знаете, сколько лет спин-протектору? - спросил Мастер, обращаясь ко всем присутствующим.
        - Много, - сказал Карцев.
        Шарков молча пожал плечами.
        - Когда я впервые увидела его по телевизору, а было мне тогда годика четыре, я подумала: какой же он старый!
        - Именно, - Мастер, как штопор, ввинтил указательный палец в воздух. - Спин-протектор настолько стар, что стал неудобен даже своему ближайшему окружению. И от него хотят избавиться нашими руками.
        - И вы собираетесь это сделать? - спросила Юлия.
        - Ни в коем случае! - возмущенно воскликнул Мастер.
        - Мы же не террористы, - вторил ему Шарков.
        - Мы вообще очень мирные люди, - добавил Карцев.
        - Ну да, - не очень уверенно кивнула Юлия.
        - Мы используем ситуацию в наших интересах, - сказал Мастер.
        - Каким образом?
        - Ты хочешь услышать теоретические выкладки?
        - Нет. Я хочу совершенно конкретно узнать, что мы собираемся делать. Прямо сейчас. Ну, или в самое ближайшее время.
        В ответ на это Мастер лукаво улыбнулся и пальцем нарисовал в воздухе смайлик.
        - Об этом, как я полагаю, нам расскажет человек, который сейчас стоит за дверью!
        Жестом фокусника, призывающего зрителей не отводить взгляда от ящика, в который он только что спрятал свою обворожительную ассистентку, Мастер обеими руками указал на дверь.
        - И - раз!.. Два!..
        Дверь даже не приоткрылась. Но перед ней вдруг появился юноша шестнадцати лет, затянутый, будто ниндзя, в черный, облегающий костюм с кармашками и клапанами на груди, на плечах и на бедрах. В руке он сжимал черную пасамонтанью, которую стянул с головы перед тем, как телепортироваться.
        - Дамы и господа! Прошу любить и жаловать - Тим Аддамс! Необыкновенно талантливый юноша.
        Мастер быстро подошел к Тиму, приобнял его за плечо и повлек к остальной компании, представляя всех на ходу:
        - Это - Игорь. Он бывший ловчий, но уже пришел в себя. Это - Виктор. Он доктор, но все еще немного не в себе. А это - Юлия. Она с нами совсем недавно, так что мне о ней пока нечего сказать, кроме того, что она, похоже, честный человек.
        - Я хотел… - начал было Тим.
        - Ты голоден, - перебил его Мастер. - Поэтому прежде всего ты должен поесть. Что ты хочешь? Хотя, наверное, нужно спросить у Дживза, что он прямо сейчас может тебе предложить.
        - Боюсь, у меня нет времени на еду, - сказал Тим.
        - Чепуха, - недовольно скривился Мастер. - Уж мне ли не знать, как хочется есть после всех тех трюков, что ты проделал, чтобы пробраться сюда. Кстати, мог бы просто подойти к главным воротам. Нынче у нас тут совсем другие порядки.
        Дверь открылась, и в комнату плавно шагнул Дживз.
        - Чем мы можем прямо сейчас накормить нашего гостя? - спросил его Мастер.
        - Молодой человек не вегетарианец? - вежливо осведомился Дживз.
        - Нет, - ответил Мастер.
        - Прямо сейчас могу предложить холодный бифштекс средней прожарки, жареные баклажаны, яичницу-глазунью, кесадилью с курицей, хинкали с бараниной и греческий салат с фасолью.
        Мастер вопросительно взглянул на Тима.
        Тим сглотнул слюну и коротко кивнул.
        - Давай все, что назвал! - махнул рукой Мастер.
        Дживз степенно наклонил голову и, пятясь, покинул кабинет.
        - Садись, - Мастер подтолкнул Тима к свободному креслу. - Как же я рад тебя видеть!
        - Меня? - удивленно посмотрел на него Тим.
        - Ну разумеется!
        - Почему?
        Мастер озадаченно прикусил губу.
        - Наверное, какие-то сентиментальные чувства, - сказал он. После чего повернулся к остальным присутствующим: - Дамы и господа, Тим - альтер из того самого поселка, который мы сдали ловчим.
        - Почему вы нас сдали? - не сдержавшись, спросил Тим.
        - Потому, что через неделю-другую, максимум, через месяц ваш поселок был бы обнаружен новой поисковой системой «Кайзер», - объяснил ему Мастер. - И тогда бы вас никто заранее не предупредил о нападении. Судя по тому, что ты жив и невредим, вам удалось вовремя эвакуировать поселок.
        - Да, - кивнул Тим. - И мы еще здорово задали там ловчим!
        - О! Об этом мы уже наслышаны, - заверил его Мастер.
        - Но потом стало плохо, - лицо Тима помрачнело.
        - Что случилось? - сложив руки на коленях, спросила Юлия.
        - На наши убежища стали нападать.
        - Это то, что я вам показывал! - указал пальцем сначала на Шаркова, затем - на Карцева Мастер.
        - Дикие? - спросил Шарков.
        - Да, - коротко кивнул Мастер.
        - Так вам об этом известно? - удивленно посмотрел на Мастера Тим.
        - О, ты даже и представить не можешь, как много мне известно, - усмехнулся тот. - Но порой этого недостаточно для того, чтобы составить цельное представление о происходящем. Кто-то сумел спастись из убежищ, на которые были совершены нападения?
        - Нет.
        Мастер удрученно качнул головой.
        - Говори дальше, - кивнул он Тиму.
        - Меня прислал Димон.
        - Это тот крепкий альтер, что вечно ходит с банданой на голове?
        - Он самый.
        - С банданой? - переспросил Шарков. - С банданой и в кожаной куртке?
        Но Мастер только рукой на него махнул - мол, не до того сейчас.
        - И зачем Димон прислал тебя ко мне?
        - Нам нужна помощь.
        Мастер развел руки в стороны, молча спрашивая: чем я могу помочь?
        - Мы знаем, когда и где будет совершено следующее нападение на наше убежище.
        - Точно? - недоверчиво прищурился Мастер.
        - С очень высокой степенью вероятности. Сейчас Димон перебрасывает туда всех бойцов, кто может поспеть. Но он считает, что нам может понадобиться и ваша помощь.
        - Давай на «ты», Тим.
        - Что?
        - Обращайся ко мне на «ты». Так мне привычнее. Ясно?
        - Ага.
        - Откуда информация?
        - У нас есть альтер… Вернее, парнишка… Ну, то есть только что обращенный истинный альтер…
        - Понял, - перебил Тима Мастер. - И что с ним?
        - Ну, он вроде как много чего умеет.
        - Только что обращенный мальчишка? - с сомнением прищурился Мастер. - Когда он был обращен?
        - Три недели назад… В тот день, когда мы покинули поселок.
        - И на что же способен этот парнишка?
        - Он указал, где и когда будет совершено очередное нападение.
        - Да ну? - удивленно вскинул брови Мастер. - Парнишка, всего пару недель как ставший истинным альтером?
        - Ага, - кивнул Тим.
        - Любопытно. - Мастер помял пальцами гладко выбритый подбородок. - Так, где и когда?
        - Сегодня вечером, после десяти. В деревне Студельки, под Архангельском.
        В дверь негромко постучали.
        - Заходи, Дживз!
        Катя перед собой сервировочный столик, в кабинет вошел Дживз.
        - Я позволил себе добавить к заказанным блюдам мясное и сырное ассорти, - сказал он.
        - Супер, Дживз! - показал большой палец Мастер.
        Из соседней комнаты Дживз принес небольшой складной столик и установил его перед Тимом. Крышка стола имела необычную шестигранную форму. По краям ее тянулся затейливый узор из множества переплетающихся линий - на углах они стягивались в тугие жгуты, а по центру сторон расплетались, превращаясь в подобие ползущего по стене, цепляющегося за малейшую неровность и трещинку, плюща. В центре же стола, покрытого толстым слоем прозрачного лака, что делало его похожим на гигантскую лупу, была нарисована карта какого-то острова. Карта была выдержана в средневековой стилистике, с настоящими горами и деревьями там, где должны быть горы и леса, между которыми бродили странного вида животные, вроде трехгорбого верблюда и слона с двумя хоботами. В морях, омывающих берега острова, среди волн с пенными гребешками, плескались морские змеи и чудовищные левиафаны со страшно вытаращенными глазами и гигантскими клыками. На острове имелись три населенных пункта, обозначенные крепостными башенками. Названия их были написаны латиницей: Al-Alamar, Fakudat, Bromengast.
        Быстро переставив на стол с нарисованной на нем картой блюда с едой, Дживз плавно скользнул к двери и скрылся за нею.
        - Действуй, - взглядом указал на персональный столик Мастер.
        Тима дважды просить не потребовалось. Он тут же схватился за нож и вилку и принялся за бифштекс. Еды, принесенной Дживзом, с лихвой могло бы хватить на троих голодных мужчин. Но Тим, похоже, был настроен расправиться с ней в одиночку. Для того, чтобы незамеченным пробраться в пансионат, ему пришлось использовать свои сверхспособности, а это всегда связано с расходом большого количества энергии. Которую потом приходится компенсировать.
        - Ты можешь есть и говорить? - наклонившись, спросил Мастер.
        Не прекращая жевать, Тим молча кивнул.
        - Отлично. Только смотри не подавись!
        Тим отрицательно мотнул головой.
        Мастер посмотрел на часы.
        - Значит, к десяти вечера мы должны оказаться под Архангельском, в этих самых Студельках, о которых я прежде даже слыхом не слыхивал.
        - Это заброшенная деревня, - пробубнил с набитым ртом Тим. - Там, кроме наших, только десятка полтора стариков, которым податься больше некуда.
        - В принципе, если есть подходящий рейс, на самолете можем успеть, - сказал Шарков.
        Мастер ничего не ответил, только взмахнул в воздухе поднятым пальцем, будто пытался поймать на него летящее кольцо, и кинулся к столу. Включив экран, он быстро застучал пальцами по клавиатуре. Сделал паузу. Бросил взгляд на экран. Ввел новые данные. И улыбнулся.
        Закончив с хинкали, Тим принялся за кесадилью.
        - Ваш повар очень вкусно готовит, - сказал он, взглянув на Шаркова.
        - У нас нет повара, - качнул головой Игорь. - Нам привозят готовую еду.
        - Есть! - радостно щелкнул пальцами Мастер.
        - Подходящий рейс? - спросил Шарков.
        - Мы полетим на Bombardier Global Express, - весело и лукаво сверкнул глазами Мастер.
        - Это еще что такое? - озадаченно сдвинул брови Карцев. - Авиакомпания?
        - Бизнес-джет, - ответила ему Юлия.
        - Мне это ничего не говорит.
        - Самолет, предназначенный для перевозки официальных лиц, с пассажирской кабиной, похожей на номер «люкс» в «Хилтоне».
        - В «Хилтоне» я не был, - коротко развел руками Карцев. - Но, в принципе, понятно. Хотя можно было сказать просто: это - самолет.
        - Самолет первого вице-премьера, - уточнил Мастер. - Нам здорово повезло - он сейчас стоит в аэропорту Чкаловский. Это в двадцати километрах отсюда.
        - Это военный аэропорт, - уточнил Шарков.
        - А что могло помешать первому вице-премьеру припарковать свой бизнес-джет в военном аэропорту? - усмехнулся Мастер.
        - То есть мы без спроса возьмем чужой самолет? - спросил Тим, добирая из тарелки остатки жареных баклажанов.
        - Ты считаешь, это неправильно? - задал встречный вопрос Мастер.
        - Даже Димон не пошел бы на такое, - Тим качнул головой, не то с осуждением, не то с удивлением. - Но, в общем, цель оправдывает средства.
        - Иезуит! - ткнул в парня пальцем Карцев.
        - А кто поведет самолет? - спросил Шарков.
        - Ну, я бы мог попробовать… - начал Мастер.
        - Не стоит! - выбросил перед собой руку с открытой ладонью Карцев. - Давайте доверим это профессионалам! - Он опустил руку и негромко добавил: - Я вообще не люблю летать.
        - Ладно, - согласился Мастер. - Вызовем экипаж.
        - А что, если самолет понадобится вице-премьеру? - спросила Юлия.
        - Ну, это уже его проблемы, - безразлично пожал плечами Мастер. - Мы руководствуемся универсальным принципом: кто первый встал - того и тапки.
        Глава 12
        Убежище
        Димон объявился в Студельках около восьми утра. Вместе с ним приехали Фролов, Блок и еще двое воплощенных альтеров не из его команды, которых он подхватил по дороге. С собой они привезли большой баул с оружием.
        Вновь прибывшие, вместе с теми, кто уже находился в убежище, собрались в комнате Соломона, чтобы обсудить тактику предстоящего боя. Они ничего не знали о противнике. Но и противнику не было известно о том, что альтеры получили подкрепление и готовы к их появлению. Это не просто уравнивало шансы, а давало альтерам значительный перевес.
        И вновь, уже в который раз, Соломон имел возможность убедиться в том, что с кризисными ситуациями Димон справляется лучше него. Все у него получалось будто само собой, играючи. Димон не отдавал приказы, а советовался с людьми, но при этом каждый четко понимал, что он должен делать.
        Днем до убежища добрались Горский, Старопромыслов и Зеленко. Теперь вся семерка воплощенных была в сборе.
        На первый взгляд казалось разумным устроить засаду на улице, еще на подходе к убежищу. Но если Димон был прав в своих предположениях о том, что в состав новых ловчих входят альтеры, то эта затея могла плохо закончиться. Альтеры из команды ловчих могли почувствовать засаду и, исходя из этого, скорректировать план своих действий.
        Было решено, что все должны собраться в одном доме и до появления ловчих сидеть тихо. В доме имелось три выхода: крыльцо и две задние двери, одна из которых вела на задний двор, другая - на огород. В дом можно было попасть еще через погреб, но сейчас вход с улицы, расположенный вровень с землей, был заметен снегом. Все же, на всякий случай, дверь в погреб заколотили досками. Точно так же поступили и с дверцей на чердак, куда можно было попасть через чердачное окно. В самом доме имелось четыре больших окна. Три на фасаде - за ними находилась большая спальная комната, разделенная раздвижными перегородками на несколько секций. Перегородки, чтобы не мешались, убрали и всю мебель сдвинули к стенам. Еще одно окно, в кухне, совмещенной с обеденной комнатой, выходило на сливовый сад, росший по левую сторону от дома.
        Наружные ставни закрывать не стали, дабы не вызвать подозрений. Зато в доме опустили и как следует закрепили стальные жалюзи, которые также могли на какое-то время задержать желающих проникнуть в дом через окна. Защищать окна было доверено мужчинам из числа обычных людей. Двое обосновались в столовой, трое - в спальной. Все пятеро умели обращаться с оружием так, что ликбез на эту тему проводить не требовалось. К команде стрелков прикомандировали женщину из истинных альтеров, обладавшую неплохим «дальним взглядом». Она должна была заранее предупреждать стрелков, к какому окну направляется противник. Для простоты дела над каждым из окон была прикреплена карточка с номером.
        Все три двери были надежно укреплены. Сломать их голыми руками, не используя никаких спецсредств, было непросто даже альтеру. Однако спецсредства-то как раз у ловчих имелись, поэтому двери также были взяты под усиленную охрану.
        Женщин и детей решили укрыть в чулане. Там, конечно, тесновато, зато это единственное место в доме, куда можно попасть, только прорвавшись сквозь ряды защитников.
        Поскольку во время нападений на другие убежища удрать никому не удалось, можно было предположить, что у ловчих имеется хорошо отработанный план, используя который они рассчитывают проникнуть в дом так быстро, что никто не успеет его покинуть. Если бы можно было предугадать тактику нападающих, это значительно упростило бы задачу обороняющихся.
        И тут всех снова удивил Андрейка.
        - Они даже не станут пытаться ворваться в дом, - сказал парнишка. - Они постараются выманить кого-то из нас на улицу, чтобы спокойно войти через открытую дверь.
        Подобное предположение могло показаться странным, если не принимать во внимание тот факт, что ловчие были уверены в том, что их здесь не ждут. Следовательно, и не станут предпринимать какие-то чрезвычайные меры безопасности. А заставить выйти на улицу человека, уверенного, что ему ничто не угрожает, не составляло большого труда. Любопытство, бесценный дар и извечный порок, оно ведь не только для кошек опасно.
        Как только стало понятно, что собирается делать противник, начала прорисовываться и тактика ответных действий.
        - Ловчие попытаются выманить нас из дома, рассчитывая, что выйдут один или двое, - сказал Игнат Зеленко. - А мы выйдем все сразу!
        Он широко улыбнулся и азартно хлопнул ладонью о ладонь.
        - Не, не, не, не, не! - затряс головой дед Спиридон так, что чуть бейсболка не слетела. - Выйду я один. С крыльца. И пока они будут меня ловить, вы выберетесь через другие двери и обойдете их со стороны.
        Ужинать сели в половине девятого. Те, кому не хватило места за длинным обеденным столом, расположились за круглым столом в спальне. В качестве основного блюда на столы были поданы кролики, тушенные с овощами, рис, макароны, фасоль и гречка. На закуску - нарезанный сыр, ветчина, сало и бастурма. К чаю, помимо магазинных сладостей, были нарезаны три огромных пирога из печи: с мясом и картошкой, с рисом, яйцами и луком и просто с капустой.
        Глядя на большую, дружную компанию, споро расправляющуюся с предложенными угощениями, Соломон в который уже раз задавал себе один и тот же вопрос: почему во всем мире люди и альтеры не могут жить дружно? Так же, как за этими столами? И снова он не находил иного ответа, кроме того, что это было бы невыгодно маленькой группке людей, обладающей безграничной властью. Как так случилась, что вся власть оказалась сосредоточена в этих руках? Дать ответ на этот вопрос было не так-то просто. Власть старательно заботилась о том, чтобы окутывающий ее покров тайны со временем становился только плотнее. С уверенностью сказать можно было только одно: в какой-то момент что-то пошло не так. Когда нужно было дать зарвавшимся хамам по рукам, а может быть, и по затылкам, желающих сделать это не нашлось. Один поленился встать с дивана, другой не смог оторваться от любимого дела, третий вообще решил, что это его не касается. Возможно, тогда всем им казалось, что нет смысла что-либо менять потому, что перемены - это всегда риск, что может стать не лучше, а хуже, чем есть. И власть обернулась монстром. Чудищем, что обло,
озорно, огромно, стозевно, да еще и лаяй. Способным выполнять одну-единственную функцию - защищать себя от будущего. Если в былые времена надежды на перемены сулила хотя бы смерть правителя, то ныне «Вечность», используя кровь альтеров как средство продления жизни, пытается законсервировать выигрышную для себя ситуацию. По сути, «Вечность» работает над созданием мира без будущего. И, надо сказать, пока у нее это получалось.
        Когда со столов было убрано и посуда вымыта, все расселись вдоль стен. На стульях, табуретах, длинных лавках, а то и просто на полу. Долгих разговоров никто не заводил. Если кто и обменивался с соседом короткими фразами, так и то полушепотом. Все ждали назначенного часа, который приближался с неумолимостью палача, медленно поднимающегося по ступеням эшафота.
        - А что, если я ошибся? - шепотом, едва слышно спросил Андрейка у сидевшего рядом с ним Димона.
        - Я думаю, лучше попытаться что-то сделать, чем не делать вообще ничего, - ответил Димон.
        Чуть повернув голову, Димон осторожно посмотрел на Веру, сидевшую по другую сторону от Андрейки. Он не видел ее со дня бегства из поселка. Внешне она почти не изменилась. Разве что только рыжие волосы были причесаны очень уж небрежно, как будто по ним просто провели ладонями, убрали назад и стянули на затылке резинкой. И лицо было не просто бледное, а блеклое. Даже губы казались выцветшими. На ней был серый свитер и джинсы. Вера сидела, сложив руки на коленях, и безучастно смотрела в пол. Не смотрела даже, а просто пялилась пустым, отрешенным от всего взглядом.
        Разумеется, Димон слышал о том, что после того, как Андрейка стал истинным альтером, Вера ушла в себя. Он надеялся, что это не продлится долго и со временем Вера научится принимать брата таким, какой он есть. Но шли дни, проходили недели, а Вера все так же смотрела перед собой ничего не видящим взглядом. Доктор Снайдеров, приезжавший специально, чтобы осмотреть Веру, сказал, что с точки зрения медицины у нее нет никаких проблем, ни физиологических, ни психологических. Единственная ее проблема - это она сама. Если бы это был клинический ступор, она отказывалась бы есть и пить, мочилась бы под себя, периодически совершала бы непроизвольные телодвижения. Но ничего этого не наблюдается. Веру просто не устраивает окружающая ее реальность, поэтому она предпочитает ее не замечать. Она совершенно осознанно убеждает себя в том, что реальна только она одна и ничего более. Все остальное - иллюзия, плод ее фантазии. Значит, чтобы не утратить связь с реальностью, надо не замечать того, что вокруг. Для того, чтобы она вышла из этого состояния, требуется такое же сильное эмоциональное потрясение, как и в тот
момент, когда она поняла, что Андрейка стал истинным альтером. Хотя, с другой стороны, - тут Вениамин Павлович красноречиво пожал плечами и сделал весьма многозначительный жест руками, - Вера может и сама прийти в норму. В любой момент, как только захочет.
        Видимо, пока у нее такого желания не возникает, подумал Димон, глядя на Веру. Странно получается. Сначала он был для нее едва ли не лучшим другом. Потом она начала его опасаться. В конце концов Вера возненавидела Димона за то, что именно он обратил Андрейку в истинные альтеры. Теперь же его для нее просто не существовало.
        - А с тобой она разговаривает? - тихо спросил Димон у Андрейки.
        Парнишка быстро взглянул на сестру и мотнул головой.
        - Нет. Она вообще не разговаривает.
        Димон подумал, что со своими способностями Андрейка мог бы забраться в голову сестры и посмотреть, что там у нее происходит. Но спрашивать парнишку об этом он не стал - у альтеров имелись свои этические принципы, непонятные обычным людям.
        Ровно в десять женщины и дети отправились в чулан. С мужчинами остались четыре женщины-альтера, которые должны были мониторить пространство вокруг дома на предмет появления чужих. «Дальним взглядом» обладал, за редким исключением, каждый альтер. Но задействовать разом все свои уникальные способности не мог ни один из них. Ну, разве что только Мастер.
        В двадцать два тринадцать невдалеке от дома раздался похожий на волчий вой.
        - Это они, - сказала Лейла.
        - Сколько их? - спросил Соломон.
        Чтобы как следует сосредоточиться, Лейла прикрыла глаза.
        - Пятеро, - опередив ее, сказала Ольга. - Четверо альтеров и один человек.
        - Да, верно, - подтвердила Лейла. - Пятеро.
        Димон удивленно глянул на Соломона.
        - Четверо альтеров и один человек? Они настолько самоуверенны?
        - Или же настолько хорошо подготовлены, - возразил Соломон. - Нельзя недооценивать противника. Особенно если это противник, с которым ты никогда прежде не имел дела.
        Димон молча кивнул. Он был согласен с Соломоном. Но все равно его удивляла малочисленность отряда ловчих. Насколько же хорошо они были подготовлены, если впятером собирались захватить дом, в котором жили двенадцать человек, семеро из которых тоже были альтерами? Пусть и не имеющие специальной боевой подготовки, но зато с хорошо развитыми сверхспособностями. А в двухстах метрах отсюда стоял еще один дом, в котором жили шестеро альтеров и четверо обычных людей.
        Снова раздался вой, протяжный и будто липкий. На этот раз он прозвучал не со стороны дороги, а справа от дома, где в двадцати метрах от крыльца находился небольшой садик, в эту пору, как и все вокруг, занесенный снегом.
        - Это не волк, - уверенно покачал головой Игнат. - Вообще не животное.
        Раздался глухой удар, как будто кто-то кинул снежок в дверь.
        - Двое приблизились к дому, - сказала Лейла. - Человек и альтер. Человек стоит у калитки. Альтер прижался к стене, прячется в тени.
        На крыльце горит лампа, закрытая колпаком из толстого, мутного стекла. Света от нее немного, но человека у калитки рассмотреть можно.
        - Где остальные? - спросил Димон.
        - Прячутся в садике.
        Соломон включил планшет, лежавший у него на коленях, и нажал кнопку, включающую внешнюю камеру наблюдения.
        - Проклятье!
        - Что?
        - Они камеру на крыльце снегом залепили.
        - Давайте, парни, по местам, - скомандовал Димон.
        Все тотчас же пришло в движение. Люди задвигались, начали подниматься на ноги. Через минуту в столовой остались только те, кто должны были здесь находиться.
        Снаружи снова раздался долгий, протяжный вой, будто вытягивающий нервы из тела. Задребезжали стекла на терраске, в которые угодил очередной снежок.
        - Эй, люди добрые! - отчетливо и громко прозвучал сочный мужской голос. - Вижу, свет горит, значит, еще не спите! У меня тут неподалеку машина заглохла! В машине жена и дочка трехлетняя! Помощь нужна!
        - Ну, дебил! - возмущенно затряс головой дед Спиридон. - Машина у него заглохла, с женой и дочкой! Ничего лучше придумать не смог?
        - А что бы ты сказал на его месте? - спросил Блок.
        - Сказал бы, что я ночной дельтапланерист, с курса сбился, - не задумываясь, ответил дед Спиридон.
        - Откуда здесь дельтапланерист? - усмехнулся Блок.
        - А машина откуда? - парировал дед Спиридон. - Да тут, поди, уже лет десять никто не ездит, кроме Рушана! Да и тот только на своем тракторе.
        Блок снова усмехнулся, но на этот раз ничего не сказал.
        - Да выгляните же кто из дома, люди добрые!
        - Ладно, мой выход.
        Дед Спиридон надел овчинный тулуп, запахнулся как следует и подпоясался солдатским ремнем с блеклой желтой пряжкой со звездой.
        - Бейсболка, - напомнил Соломон.
        - Точно!
        Дед Спиридон кинул бейсболку на стол и натянул вместо нее вылинявший заячий треух, оба клапана которого болтались по сторонам, будто уши больного кролика.
        - Ну как, похож я на аборигена?
        Дед Спиридон скроил дурацкую физиономию. Разве что только язык изо рта не вывалил. А так, типичный деревенский дурачок.
        Димон показал большой палец. Остальным, судя по усмешкам, перевоплощение деда Спиридона тоже понравилось.
        - Ну, я пошел!
        Дед Спиридон поддернул ремень и, старательно прихрамывая на левую ногу, направился в сени.
        Опередив его, Димон, с автоматам в руках, занял место возле двери, ведущей на крыльцо. Обменявшись взглядами с дедом Спиридоном, Димон отодвинул засов, чуть приоткрыл дверь и выглянул на двор.
        Незваный гость стоял у калитки. Высокого роста, широкоплечий. Лицо самое обыкновенное: широкий подбородок, маленький нос, скулы почти не выступают - вполне мог сойти за местного. Одет в черную куртку в стиле «милитари», похожую на бушлат. На голове черная лыжная шапочка. На правом плече ремень, а сумки под локтем не видно. Значит, автомат за спиной. Наверное, короткоствольный, с откидным прикладом.
        - Хозяева!.. - снова затянул свою песню незваный гость.
        Димон толкнул дверь ногой. И дед Спиридон, будто чертик из шкатулки, выскочил на крыльцо.
        - Чаво нада! - совершенно нехарактерным для него пронзительно высоким голосом закричал дед Спиридон.
        Димон придержал закрывающуюся дверь носком ботинка, чтобы видеть, что происходит на крыльце.
        - Добрый вечер, - радостно заулыбался гость. - Я уж думал, тут вообще ни одной живой души. А потому увидел свет в вашем окошке…
        - А ты хто такой? - не сходя с крыльца, недовольно буркнул дед Спиридон.
        - Каретников. Николай Васильевич Каретников, - представился гость.
        - И че мне с того? - выпятил подбородок дед Спиридон.
        - У меня тут неподалеку машина заглохла, - человек, назвавшийся Каретниковым, махнул рукой куда-то себе за спину. - В ней жена и трехлетняя дочка…
        - А че тебя в нашу глухомань-то занесло? - вновь перебил говорившего дед Спиридон. - Вместе с женой и трехлетней дочкой?
        - С пути сбился! - развел руками приезжий.
        - Че, машину купил, а денег на навигатор пожалел? - усмехнулся дед Спиридон.
        - Ну, вроде того, - смущенно улыбнулся Каретников.
        - Куды ехал-то?
        - В Шелкаево.
        - Это где же?
        - Ну… - Каретников замялся. Видно, на названии мест, куда он ехал, его легенда заканчивалась. - Да где-то здесь, неподалеку…
        - Нету тут такой деревни, - уверенно заявил дед Спиридон, хотя и сам понятия не имел о местной географии.
        - Слушайте, куда ехать, я завтра сам разберусь, - недовольно поморщился гость. - Позвольте нам у вас переночевать. А то ведь мороз, машина скоро выстудится… Я хотел автосервис вызвать, но мобильник не ловит…
        - Совсем сдурел! - Дед Спиридон хохотнул и сплюнул через перила, искренне надеясь, что попал на прячущегося внизу альтера. - Какой тут, к лешему, автосервис? Када был колхоз, Влас работал в кузнице - он бы твой драндулет враз запустил! Да только теперь - ни колхоза, ни Власа. - Дед Спиридон с сожалением развел руками. - Ничаво нету. Ничаво и никаво. Куды ни глянь - всюду один сюрреализм!
        Такой ответ озадачил Каретникова.
        - Мне кажется, мы говорим о разном, - не очень уверенно произнес он.
        - У тебя заглохла машина, - дед Спиридон указал пальцем на гостя.
        - Верно, - улыбнулся тот.
        - И ты хошь заночевать у меня в доме.
        - Я готов заплатить…
        - А, как-нибудь сочтемся, - махнул рукой дед Спиридон. - Давай, заходи!
        Он повернулся к двери, как будто собрался вернуться в дом.
        - Постойте! - окликнул его Каретников. - У меня жена и трехлетняя дочь…
        - Ну, дык веди их! - скомандовал дед Спиридон.
        - Я один не смогу!
        - Это почему же? - недоуменно посмотрел на него дед Спиридон.
        - Дорогу занесло… Я и сюда-то еле дошел… Мне нужна помощь…
        - Не-а, - мотнул головой дед Спиридон. - Я с тобой не пойду. Может, нет у тя ни жены, ни трехлетней дочки. Может, ты маньяк какой. Нарочно заманишь меня к своей машине, звизданешь монтировкой по башке и сунешь в багажник, шобы патом совершить непотребство какое мерзкое, строго осуждаемое церковью нашей православной и партией нашей, единой и нерушимой. Партия мне, в общем, по фигу, но вот церковные заповеди я чту свято. Так-то!
        Каретников, видно, понял, что договориться со строптивым дедом не удастся. Поэтому он отрывисто крикнул:
        - Федор!
        И в тот же миг на деревянное ограждение запрыгнул здоровенный выродок, напоминающий уродливую помесь человека с гиеной или с какой другой, не менее мерзкой тварью. На нем была какая-то драная, затасканная одежда, едва прикрывающая тело. Взлохмаченные волосы на голове были похожи на неровно обрезанную гриву. Лицо было покрыто многочисленными болячками и коростой, что делало его похожим на уродливую маску. Во рту, будто разодранном чудовищным оскалом, торчали по-звериному огромные клыки.
        Но ежели выродок рассчитывал, что его жуткий вид повергнет деда Спиридона в шок и лишит его возможности сопротивляться, то он глубоко обманулся.
        Как только тварь появилась перед ним, дед Спиридон тотчас же тоже запрыгнул на деревянное ограждение крыльца, да так, что огромное тело дикого альтера закрыло его от Каретникова, который уже выдернул из-под локтя автомат. Не теряя времени, дед Спиридон нанес серию коротких, жестких ударов по корпусу противника: в сердце, в солнечное сплетение и по печени. Нормального человека или даже альтера эти удары должны были моментально вывести из строя. Но дикий будто и не почувствовал их. Рыкнув зло, он кинулся на противника. Дед Спиридон увернулся и, танцуя на перилах не то джигу, не то фламенко, нанес дикому еще несколько мощнейших ударов по корпусу и по морде. На этот раз дикий будто бы впал в состояние грогги. Но, когда дед Спиридон попытался закрепить свое преимущество ударом ноги в челюсть, дикий не только сумел увернуться, но и едва не поймал противника за ногу. Конечно, можно было попытаться провести еще несколько молниеносных атак, одна из которых непременно бы увенчалась успехом, но какой смысл было геройствовать, когда в сенях ждал своего часа Димон с автоматом.
        - Димон! - крикнул дед Спиридон, блокируя тяжелые удары дикого. - Кончай его!
        Димон толкнул ногой дверь и с автоматом наперевес вылетел на крыльцо.
        В тот же миг дед Спиридон исчез.
        Димон ткнул автомат дикому в живот и нажал на спусковой крючок. Автомат задергался в его руках, начиняя брюхо дикого пулями, будто праздничную утку маслинами. Тот сначала удивленно уставился на Димона, затем раскинул руки и рухнул с крыльца во двор, на спину. Да так и остался лежать, раскинув руки, словно распятая на иголках бабочка.
        Краем глаза Димон успел заметить, что человек у калитки уже поймал его на прицел своего автомата. Но не успел Каретников нажать на спусковой крючок, как слева от него и чуть сзади появился дед Спиридон. Ударом ноги альтер выбил автомат из рук Каретникова и сразу нанес ему сокрушительный удар в область левой почки. Каретников прогнулся в спине так, словно альтер сломал ему позвоночник. А дед Спиридон сделал шаг вперед и резко ударил противника локтем в грудь. Если бы не было бушлата и свитера, локоть деда Спиридона проломил бы грудную клетку. Ну а так только пара ребер треснула. Дед Спиридон умел рассчитывать силу удара. Каретников упал на бок, провалился в глубокий снег и затих.
        Из задней двери выбежали Блок, Зеленко и еще пара ребят.
        - Берите тех, что в саду! - скомандовал Димон, сбегая с крыльца.
        - Их там уже нет! - крикнул в ответ Игнат.
        - Как это нет?
        Димон остановился, закрыл глаза и включил дальний взгляд.
        Диких альтеров в садике рядом с домом действительно уже не было. Их не было нигде, куда мог заглянуть Димон.
        - Куда они делись? Кто-нибудь их видит?
        В ответ - молчание.
        - Игнат, веди группу по следу! Этих тварей нельзя упустить! Не захотят сдаться - перебейте их, к дребеням! Только сами не подставляйтесь!
        - Понял, - ответил Зеленко.
        И вместе с теми, кто охранял заднюю дверь, побежал к саду, чтобы найти следы диких.
        - И поищите транспорт, на котором эти гады прикатили! - крикнул вслед им Димон.
        Он был почти уверен, что дикие не смогут сами уехать на машине, - таким навыкам они вряд ли были обучены. Но в машине могло оказаться что-нибудь интересное. Да и вообще, зачем бросать машину у всех на виду? Наверняка ведь после исчезновения группы ловчих на их поиски будет отправлена другая команда. Или никого не пошлют? Просто спишут пропавших со счета? Но, даже если и так, про убежище альтеров в Студельках ловчие все равно не забудут. Так что, скорее рано, чем поздно, нужно ждать новых гостей. Хорошо бы знать, сколько всего диких альтеров состоит на службе у ловчих? Может быть, Андрейка сможет это выяснить? После того, как он с удивительной точностью предсказал сегодняшнее нападение, Димон готов был поверить в то, что для парнишки нет ничего невозможного. Если что-то ограничивало его возможности, так только то, что он сам в них сомневался. Но со временем это пройдет. И кем тогда станет Андрейка?.. Только теперь Димон осознал причину тревоги, что давно уже не давала покоя Соломону.
        Димон коротко свистнул, и на крыльцо выбежали трое человек в накинутых на плечи куртках.
        - Здесь дед Спиридон одного из гостей так тепло встретил, что он прямо на снегу спать завалился, - Димон кивнул на все еще не пришедшего в себя Каретникова. - Оттащите его в дом, свяжите как следует и обыщите. Допросим, когда очухается.
        Мужчины надели куртки как полагается и сбежали с крыльца, чтобы принять тело Каретникова. Если, конечно, это была его настоящая фамилия. Скорее всего, нет.
        - Да, и тут еще трупак прибрать нужно. А то, не дай бог, дети утром увидят.
        Димон повернулся в сторону расстрелянного им дикого. И едва не обомлел от изумления. Мертвый, как он полагал, дикий приподнялся на локте и посмотрел на него мутным, каким-то совершенно потерянным взглядом.
        - Жрать… - прохрипел дикий. - Жрать охота…
        Димон посмотрел на стоявшего рядом деда Спиридона, чтобы убедиться в том, что он не бредит. Выражение лица деда Спиридона было такое же обалдевшее, как у самого Димона. Значит, и видел он то же самое.
        - Жрать! - громче и требовательнее рыкнул дикий.
        - Я всадил в него половину магазина, - как будто оправдываясь за то, что дикий все еще жив, сообщил Димон.
        Дед Спиридон решительно - а он все делал быстро, решительно и резко, - подошел к дикому и присел рядом с ним на корточки.
        Дикий оскалил было зубы, но дед Спиридон показал ему кулак, и дикий успокоился, как пес, почувствовавший силу.
        - Жрать, - на этот раз не потребовал, а попросил он почти жалобно.
        - Будет тебе жратва, - пообещал дед Спиридон и задрал мокрый от крови, изрешеченный пулями свитер у него на животе.
        Живот дикого тоже был весь в крови. Дед Спиридон захватил пригоршню снега и не стер, а размазал кровь.
        Отметины в тех местах, где пули вошли в тело, все еще были видны. Но это были не дырки, как в свитере, а покрытые отваливающимися сгустками свернувшейся крови, уже почти затянувшиеся раны.
        - Ни фига себе! - только и смог найти что сказать Димон.
        - Точно, - согласился с ним дед Спиридон. - У этого парня фантастическая скорость регенерации.
        - Жрать, - жалобно простонал дикий.
        - Поэтому он и жрать так хочет, - заключил Димон.
        - Ну что ж, давай накормим, - сказал дед Спиридон. - Не бросать же его здесь помирать… А ведь, один черт, не помрет! Эй, ты, сам идти сможешь?
        Дикий что-то прорычал, утопил голую руку в снегу и, опершись на нее, начал медленно подниматься.
        - Тебе не больно? - спросил дед Спиридон.
        Дикий отрицательно мотнул головой.
        - Ты вообще боли не чувствуешь?
        Дикий кивнул.
        Дед Спиридон посмотрел на Димона.
        - А пули, что ж, у него в животе остались?
        - Откуда я знаю, - пожал плечами Димон. Его сейчас интересовал другой вопрос. - Слушай, - обратился он к дикому, - тебя ведь хозяин Федором называл?
        - Да, - тяжело кивнул дикий. - Только он мне не хозяин.
        - А кто тогда?
        - Охотник.
        - А у Охотника есть хозяин?
        - Есть. Но я его не знаю.
        - А кто ты тогда?
        Должно быть, вопрос Димона поставил Федора в тупик. Он замер в причудливой позе, вроде бы уже поднявшись на ноги, но при этом все еще опираясь одной рукой о промерзшую землю. Простояв так несколько секунд, он оттолкнулся рукой и выпрямился. Его качнуло из стороны в сторону, но он все же устоял на ногах.
        - Не знаю.
        - Ну ладно, а куда побежали твои приятели, ты хотя бы знаешь?
        - Жрать, - отрывисто бросил дикий.
        - Жрать получишь сразу, как только скажешь, где твои приятели.
        - Жрать!
        - Черт! - Димон с досадой хлопнул себя по лбу.
        - Что с тобой, Димончик? - вскинув брови, удивленно посмотрел на него дед Спиридон.
        - Охотник специально притащил их сюда голодными, чтобы желание есть подавляло все остальные чувства и мысли. Так ведь? - Димон ткнул пальцем в дикого. - Сколько дней вас не кормили?
        - Не знаю, - мотнул кудлатой головой Федор. - Давно… - Он подумал и добавил: - Жрать очень сильно хочется.
        - Те трое, что убежали, тоже так хотят жрать, что ни о чем другом вообще не думают, - быстро заговорил Димон, обращаясь в первую очередь к деду Спиридону. - Здесь им пожрать не обломилось, значит, они будут искать в других местах. У вас же в деревне еще старики оставались.
        - Точно, - кивнул дед Спиридон. - С этим я разберусь.
        - Один ты в каждый дом не поспеешь!
        - Зачем в каждый, - усмехнулся дед Спиридон. - Старики сейчас сидят у бабы Ани, сериалы смотрят. Присылай туда остальных ребят.
        Сказал и - исчез.
        Телепортировавшись на максимально доступное для него расстояние, дед Спиридон оказался в заброшенном загоне для скота, обнесенном покосившейся, а где-то так и вовсе повалившейся изгородью. Неподалеку стоял сарай со съехавшей на сторону крышей. Место было знакомое. И, совершив еще один прыжок, дед Спиридон материализовался возле дома бабы Ани.
        В окнах, задернутых белыми, кружевными занавесками, горел яркий свет. Отчетливо были слышны хорошо поставленные голоса актеров из телевизора - старики уже не очень хорошо слышали, а потому включали телевизор погромче. В морозном воздухе стоял терпкий запах горевших в печи березовых дров.
        Задействовав дальний взгляд, дед Спиридон понял, что не ошибся в своих догадках. Все трое диких альтеров были здесь. Двое находились возле двери на задний двор, третий поднимался на крыльцо. Заднюю дверь баба Аня, скорее всего, уже заперла на ночь на засов. А вот дверь на крыльце старики, когда собирались вместе, если и запирали, то только на крючок, сделанный из согнутого гвоздя.
        Телепортировавшись на крыльцо, дед Спиридон встретил дикого ударом ноги в челюсть. Тот, скорее от неожиданности, отшатнулся назад, оступился и кубарем покатился по ступеням. Он тут же вскочил на ноги, но дед Спиридон, находившийся уже рядом с ним, обрушил на него шквал мощнейших ударов. Дикий принялся было отмахиваться, но, используя телепортацию, дед Спиридон легко уходил от его ударов. После каждого телепортационного прыжка дед Спиридон оказывался за спиной у противника и двумя-тремя сильными ударами сбивал его с ног. Если бы его противником был не дикий альтер, а кто-то другой, он давно бы уже превратился в отбивную и лежал бездыханный в снегу. Но дикий падал и поднимался. Снова падал - и все равно поднимался. Бить его было все равно что колотить боксерскую грушу, которая перестает сопротивляться, только когда из нее песок начинает сыпаться. А для этого нужно было очень здорово поработать.
        В конце концов дед Спиридон вытолкал дикого за калитку. И тут на него налетели двое других. То ли их привлек шум драки, то ли они потеряли надежду открыть заднюю дверь и решили попытать счастья на крыльце. Как бы там ни было, теперь деду Спиридону приходилось отбиваться сразу от троих наседающих на него диких.
        Дед Спиридон никогда еще не сталкивался с такого рода противниками, не чувствующими боли, не ощущающими усталость, поединок с которыми превращался в подобие изнурительного марафона. Дед Спиридон был ловчее и проворнее диких и если и уступал им в силе, то его удары чаще достигали цели. Диким же еще ни разу не удалось хотя бы зацепить его. Снег на дворе был уже утоптан, как татами, а никто из противников так и не смог получить и использовать преимущество.
        Проблема заключалась в том, что если у тварей и были какие-то уязвимые места, то нащупать их деду Спиридону пока не удалось. Даже предательские удары в пах, которые в конце концов решился использовать дед Спиридон, и те, хотя и достигали цели, не давали ожидаемого эффекта. Дед Спиридон надеялся на то, что Димон догадается послать вслед ему парней с оружием, которые помогут утихомирить диких. Но ждать ему, честно говоря, уже надоело. К тому же то один, то другой, то третий из диких внезапно будто забывал о нем и бросался на крыльцо. Чтобы остановить его, деду Спиридону приходилось совершать незапланированный прыжок.
        Помощь наконец пришла. Но совсем не та, которую ждал дед Спиридон.
        Внезапно рядом с дерущимися материализовался человек. Он был среднего роста и одет довольно по-пижонски. На нем было светло-коричневое пальто из верблюжьей шерсти с широкими отворотами, брюки с идеальными стрелками и коричневые сапоги из кожзама, очень похожего на натуральную буйволиную кожу, с острыми мысками и рельефными рисунками. На голове у него была темно-коричневая фетровая шляпа с примятой по центру тульей и широкими полями.
        Незнакомец достал из кармана небольшую серую коробочку и нажал на ней кнопку. В ту же секунду дикие попадали на снег, свернулись, как личинки, обхватив головы руками, и хрипло завыли.
        Человек отпустил кнопку, и дикие без сил растянулись на снегу. Глаза их были устремлены в звездное небо, челюсти и кисти рук мелко подрагивали.
        - Я вам не помешал? - вежливо осведомился незнакомец.
        Дед Спиридон только хмыкнул в ответ. Не зная, что сказать, он решил представиться:
        - Все зовут меня дедом Спиридоном, - сказал он. - Можешь и ты так называть.
        - Отлично, дед Спиридон, - улыбнулся незнакомец. - Я - Мастер.
        Глава 13
        Дикий
        Дикий сидел на табурете, широко расставив босые ноги. Уныло-серые штаны, будто от больничной пижамы, едва доходили до щиколоток. На тело был натянут такой же серый, затасканный свитер без ворота, с кровавыми разводами и дырками от пуль на животе. Похоже было, что мороз дикого не пугал. Правая рука его была пристегнута к ручке холодильника, левая лежала на застеленном клеенкой столе. Пальцы на руке были по-звериному согнуты, ногти - широкие, грубые, обломанные по краям. При электрическом свете дикий был еще больше похож на некую жутковатую помесь человека с большим, хищным зверем. С волком или с медведем. Он был космат и небрит, волосы росли даже под глазами и на лбу. Расплющенный нос был похож на глиняную лепешку, которую скульптор прилепил к голове, что пытался изваять, собираясь сделать нос, да так и не успел придать ей окончательную форму, лишь стукнул по краям пару раз ребром ладони. Широкие, потрескавшиеся, покрытые болячками губы то и дело дергались, изгибались в странном, похожем на саркастическую ухмылку, полуоскале, обнажая большие, острые клыки.
        Напротив него сидел Каретников. Прежде чем сковать ему руки за спиной, с Охотника сняли бушлат, оставив в темно-коричневом свитере с высоким воротом и белой полосой на груди и плотных, ватных штанах. Каретников сидел, низко опустив голову, и то и дело передергивал плечами, после чего вскидывал и снова ронял голову. Он не до конца пришел в себя или же только делал вид, что все еще плохо соображает, чтобы оттянуть начало допроса. Ему нужно было успеть выработать вполне определенную и максимально непротиворечивую линию поведения, которая могла бы гарантировать ему… Ну, хоть что-нибудь. Его положение было хуже, чем у Федора, который сидел, прикованный к ручке холодильника, с таким видом, будто на все ему наплевать. Хотя, может, так оно и было. А кому бы на его месте было не наплевать? Ему в живот половину автоматного магазина всадили, а он сидит себе, скалится да газы пускает, будто это простое несварение. Эту морду только одна вещь на свете напугать может - пищалка. Но до пищалки не дотянуться. Да и какой в ней прок. Главную опасность сейчас представлял не Федор, а обычные альтеры, набившиеся в
комнату, будто сардинки, решившие искупаться в масле. Будь они все, стать их, неладны…
        - Жрать!
        Дикий с размаха саданул кулаком по столу.
        - Не хулигань! - строго пригрозил ему Соломон.
        - Жрать давай! - Дикий снова ударил кулаком по столу. - Жрать!
        - Сначала давай поговорим…
        - Жрать! Жрать! Жрать!..
        Дикий забарабанил кулаком с такой скоростью и силой, что непонятно было, почему крышка стола еще не треснула.
        - Так, дай-ка я с ним поговорю, - выхватив из кобуры электрошокер, Димон сделал шаг вперед.
        - Не надо, - остановил его Соломон. - Его, действительно, надо сначала накормить. От голода он ничего не соображает.
        - Да он и сытый вряд ли что поймет, - недовольно буркнул Димон.
        Но все же убрал шокер в кобуру.
        - У него особый голод, - сказал Соломон. - Накорми его.
        Димон оперся руками о край стола и наклонился к Федору.
        - Крови хочешь?
        - Жрать! - в своей обычной манере ответил дикий.
        Димон открыл холодильник, достал гемакон и, держа двумя пальцами за угол, показал дикому. Федор взмахнул рукой, пытаясь схватить пакет с кровью, но Димон успел отдернуть руку.
        - Жрать! - с обидой в голосе не заревел уже, а взвыл Дикий.
        - Как тебя зовут? - спросил Димон.
        - Жрать!
        - Не-а, - мотнул головой альтер. - Скажи сначала, как тебя зовут?
        - Жра!..
        - Имя! - хлопнул ладонью по столу Димон.
        Дикий внезапно умолк, будто подавился.
        - Ну?
        - Фффф… Фе..
        - Жрать? - Димон помахал зажатым в пальцах гемаконом.
        - Федор! - будто пробку вытолкнул из горла дикий.
        - Молодец, Федор, - Димон толкнул в его сторону пустой стакан с вставленной в него соломинкой. - Держи!
        Свободной рукой дикий поймал брошенный Димоном гемакон и тут же впился в него клыками. Кровь потекла по подбородку. Дикий запрокинул голову и, сжав гемакон в кулаке, принялся высасывать из него кровь.
        Высосав все, до последней капли, он удовлетворенно рыгнул, отбросил пустой пластиковый пакет в сторону и вопросительно посмотрел на Димона. Взгляд его был уже почти осмысленный.
        - Еще хочешь? - спросил Димон.
        Федор быстро кивнул.
        - Только на этот раз будешь пить по-человечески. Договорились?
        Федор непонимающе наклонил голову.
        Димон достал из холодильника еще один гемакон, аккуратно открыл его, перелил половину содержимого в стакан и переместил соломинку так, чтобы она смотрела на Федора.
        Дикий потянулся губами к стакану.
        Димон жестом остановил его и указал на соломинку.
        Федор осторожно взял соломинку губами и потянул через нее содержимое стакана.
        Когда он выпил все и поднял голову, на лице его блуждало подобие довольной улыбки.
        Димон вылил в стакан то, что оставалось в гемаконе. И на этот раз Федор уж сам начал пить через соломинку, придерживая ее двумя пальцами.
        - Ну, что я тебе говорил? - локтем толкнул Димона Соломон.
        Димон перевел взгляд на Охотника.
        - А с этим что делать?
        - Он давно уже пришел в себя, - уверенно заявил Соломон. - Но пытается водить нас за нос. Он, видно, никогда не имел дел с нормальными альтерами.
        - Нормальные альтеры, - усмехнулся Димон. - Странновато звучит.
        - Ну, что поделаешь, - улыбнулся Соломон. - Привыкай. Мы - не дикие, следовательно - нормальные.
        - Так с кого из этих двух начнем? - спросил Димон.
        Соломон ничего не успел ответить.
        Входная дверь распахнулась во всю створку, и вместе с белесыми клубами морозного воздуха в комнату из сеней ввалились люди. Среди них были альтеры, отправившиеся преследовать диких, были какие-то совершенно незнакомые люди, был Тим Аддамс и трое диких, была даже женщина в куртке с капюшоном, из-под которого выглядывали лишь большие очки в пластиковой оправе. А верховодил всей этой компанией дед Спиридон. В комнате сразу стало так тесно, что не протолкнуться.
        - Принимайте подарочки! - радостно выкрикнул дед Спиридон, непонятно к кому обращаясь.
        - Тихо! Тихо! Успокойтесь! - вскинув руки вверх, пытался урезонить всех разом Соломон.
        Но никто и не думал успокаиваться. Как пришедшие, так и уже находившиеся в комнате что-то разом говорили, показывали на что-то руками, что-то пытались достать, в результате чего создавалась атмосфера первозданного хаоса. Даже Федор, глядя на остальных, принялся снова стучать кулаком по столу. Не требуя жрать, а просто так, за компанию.
        - Надо навести порядок, - едва не с отчаянием посмотрел на Димона Соломон. - Что тут вообще происходит?
        - Сейчас разберемся.
        Димон сунул большие пальцы рук за пояс и громко свистнул.
        В один миг все голоса смолкли, а люди замерли на своих местах.
        - Внимание! - поднял руку Димон. - Прошу всех, кому сейчас тут делать нечего, покинуть комнату! - Опустив руку, он обычным голосом добавил: - Без обид, мужики. Но иначе мы тут не разберемся.
        - Если кто устал, так можно пойти спать в соседний дом, - добавил Соломон. - Полагаю, завтра у нас будет много работы.
        Люди снова заговорили. Но уже не так громко. И медленно, с неохотой потянулись к выходу.
        - А с этими что делать? - кивнул на диких дед Спиридон.
        - Выведи их пока в сени, - махнул рукой Димон. - И дайте им жрать… Да, дед Спиридон, а почему они у тебя не связаны?
        Вперед вышел невысокий мужчина в светло-коричневом пальто, с модной шляпой на голове. Взглянув на него, модник Рушан завистливо свистнул.
        - Это удержит диких надежнее веревок, - он протянул Димону небольшую серую коробочку с кнопкой. - Она издает звук, мгновенно вырубающий их.
        - А ты?.. - пальцем указал на мужчину Димон.
        - Я - Мастер, - ответил тот, снял шляпу с головы, кинул ее на гвоздь и ладонью провел по волосам.
        - Выходит, ты все же решил к нам вернуться?
        Мастер улыбнулся, как будто смущенно, и пожал плечами.
        - Я не мог отказать Тиму, - указал он на младшего Аддамса.
        - Так, теперь объясните мне, что здесь происходит? - решительно потребовал Соломон.
        - Я отправил Тима к нашему старому знакомому, - Димон кивнул на Мастера. - Я подумал, что нам может понадобиться его помощь.
        - И он здорово помог мне! - вставил дед Спиридон. - Явился как раз вовремя!
        - Славик! - окликнул Димон одного из задержавшихся в комнате альтеров. - Выведи диких в сени и присмотри там за ними! - Димон кинул Славику пищалку. - И попроси кого-нибудь, чтобы принесли им поесть.
        - Они едят только кровь, - сказал Мастер.
        - В курсе, - кивнул Димон.
        - Ты можешь рассказать, что с тобой произошло? - обратился к Мастеру Соломон.
        - Не сейчас.
        Мастер скинул с плеч пальто, аккуратно сложил его и перекинул через спинку стула.
        - Имей в виду, мы не забыли, что ты привел в наш поселок ловчих, - сказал Димон.
        - Это было необходимо.
        - Необходимо? - саркастически усмехнулся Димон. - Кому?
        - Об этом тоже поговорим позже.
        - Ты выжег мозг человеку, стоявшему у ворот в тот день, когда ты сбежал, - напомнил Соломон. - Это тоже было необходимо?
        - Не выжег, а отформатировал, - уточнил Мастер. - Этот человек здесь?
        - Нет.
        - Приведите его ко мне, и я восстановлю его память.
        - Ты можешь это сделать? - удивился Соломон.
        - Я бы не стал об этом говорить, если бы не мог, - ответил Мастер.
        - А это кто? - указал на других гостей Димон.
        - Это мои друзья. Виктор Карцев, Игорь Шарков, Юлия Левченко.
        - Постой-ка, - шагнул к Димону Шарков. - А не тот ли ты альтер, что на всех снимках получается со смазанным лицом?
        - Моя слава опережает меня самого, - довольно улыбнулся Димон. - А ты, собственно, почему интересуешься?
        - Я занимался твоими поисками.
        - Так ты - ловчий?
        - Был им не так давно.
        - Ну и друзей ты себе заводишь, - с укоризной посмотрел на Мастера Димон.
        - Не суди человека, не узнав его как следует, - возразил Мастер.
        - Постараюсь, - пообещал Димон.
        Но на Шаркова он глядел по-прежнему с недоверием.
        Мастер потер руки и посмотрел на тех, кто сидел за столом.
        - Так, это кто у нас?
        - Вожак стаи диких…
        - Федор! - рявкнул дикий.
        Мастер помахал ему рукой.
        - И человек, который ими управлял, - кивнул на Каретникова Димон.
        - Охотник! - уточнил Федор.
        - Ну, неплохо, - Мастер взял стул и, усевшись на него верхом, сложил руки на спинке. - А чего это Охотник сидит, голову понурив?
        - Делает вид, что еще не пришел в себя после того, как ему дед Спиридон навалял.
        Мастер покосился на гордо улыбающегося Спиридона.
        - Этот может.
        - Еще как могу! - заверил дед Спиридон.
        - Ну, так что, любезный? - с нарочитой вежливостью обратился к Охотнику Мастер. - Говорить будем или как? Попался - значит, надо давать показания. Такие правила.
        Каретников будто не услышал обращенных к нему слов. Он все так же сидел, низко наклонив голову. В голове у него бродило множество мыслей. Но ни одну из них никак нельзя было назвать стоящей. А самое обидное, Охотник отлично понимал, что у него нет никакой стоящей информации, за которую можно было бы начать торг. Значит, оставалось только блефовать.
        - Блефовать не советую, - спокойно произнес Мастер. - Компания, знаешь ли, неподходящая… Ты что, вообще ничего не знаешь об альтерах?
        - Я знаю, что все вы больные ублюдки, - по-прежнему не поднимая головы, медленно произнес Охотник. - Нормальному человеку к вам лучше даже не прикасаться - заразу подцепить можно. Поэтому вас травят дикими - им все равно, их ни одна зараза не берет.
        Если Каретников рассчитывал таким образом вывести Мастера из себя, то он ошибся.
        - Очень интересно, - таким же, как и прежде, ровным, невозмутимым голосом произнес Мастер. - Прежде мне такой дури слышать не доводилось. Видно, это какая-то новая гайка в пропагандистской машине «Вечности». Ну, ладно, а людей вы почему убиваете?
        - Они убивают людей? - быстро переспросил Соломон.
        - А вам об этом неизвестно? - покосился на него Мастер.
        - Нет.
        - Альтеров Охотники берут живыми. А людей, что находились с ними в убежище, тут же, на месте скармливают диким.
        - Не может быть! - воскликнул Соломон.
        И дело было вовсе не в том, что он отказывался верить Мастеру. Он не мог поверить в то, что подобное вообще возможно.
        - Федор, скажи нам, что вы делаете с захваченными в убежищах людьми? - спросил Мастер у дикого.
        - Жрем, - ни секунды не колеблясь, ответил дикий.
        - Люди, что жили с альтерами, тоже заражены, - забубнил Охотник. - Их необходимо нейтрализовать…
        - Сейчас я тебя нейтрализую, скотина! - кинулся на Охотника Димон.
        - Стоп! - взмахом руки остановил его Мастер. - Не тебе одному хочется этим заняться. Полагаю, разумно будет провести жеребьевку.
        - Тогда дед Спиридон в ней не участвует! - заявил Димон.
        - Это почему же? - вскинулся дед Спиридон.
        - Ты уже один раз его вырубил.
        - Тогда это мог сделать любой желающий, без жребия!
        - Но это сделал ты, - трагически развел руками Димон. - Поэтому позволить тебе участвовать в жеребьевке было бы несправедливо по отношению к остальным.
        - Я так не считаю! - стоял на своем дед Спиридон.
        - Прости, но твое мнение в данной ситуации не учитывается.
        - Может быть, продолжите свою беседу в сенях? - предложил спорщикам Соломон.
        Оба сразу притихли, решив, не сговариваясь, что спор можно отложить на потом.
        - Как твое имя? - спросил Мастер.
        - Каретников Григорий Семенович.
        - Да что ж ты врешь-то, скотина, - спокойно, без досады, произнес Мастер.
        - Меня зовут…
        - Выжегин Глеб Константинович. Давай договоримся так, гражданин Выжегин: я задаю вопрос - ты тут же даешь на него ответ. Пять секунд заминки - и я вскрою твой череп консервным ножом и ложкой вычерпаю все его содержимое. Разумеется, я выражаюсь образно, но по сути так оно и будет. Понял?
        Охотник поднял голову.
        - Да.
        - Как твое имя?
        - Выжегин Глеб Константинович.
        Мастер даже бровью не повел. Но Охотник вдруг содрогнулся всем телом и упал, гулко стукнувшись лбом о стол.
        Федор ободряюще потрепал его по волосам. А затем зажал волосы в кулак, приподнял голову Охотника и ударил ее лбом о стол.
        - Федор, не балуй! - прикрикнул на него Димон.
        Дикий развел руками. На лице его появилось выражение детской обиды - я, мол, только помочь хотел…
        - Ты не понял, что я сказал? - все так же спокойно произнес Мастер. - Здесь врать бесполезно. В бардачке твоей машины лежат документы на имя Выжегина. Но это не твое настоящее имя. За свою жизнь ты сменил немало имен. Но изначально тебя звали?..
        Охотник поднял голову.
        - Заправилов Добромир Степанович.
        - Ну, вот, совсем другое дело, - довольно улыбнулся Мастер. - Можем ведь, когда захотим.
        - Можно мне воды? - хриплым голосом попросил Охотник.
        - Конечно, - ответил Мастер. - Мы ведь не звери какие.
        Кто-то поставил перед Охотником стакан воды и кинул в него соломинку. Заправилов поймал кончик соломинки губами и разом вытянул половину стакана.
        - Слушай, - шепотом обратился Димон к бывшему ловчему, - а почему он, действительно, не вытянет у него из памяти всю нужную информацию? Он ведь может это сделать?
        - Конечно, может, - так же тихо ответил Шарков. - Но так было бы неинтересно.
        Глава 14
        Охотник
        - Так как тебя зовут?
        - Заправилов Добромир Степанович.
        - Ты в этом уверен?
        - Не знаю. Не задумывался об этом.
        - Тебя устраивает жизнь без имени?
        - Вполне.
        - Сейчас у тебя документы на имя Глеба Константиновича Выжегина.
        - Только права и техпаспорт. И только на эту машину. Каждый раз машина другая и другие документы.
        - Так кто же ты сейчас?
        - Охотник-Девять.
        - И все.
        - Мне хватает.
        - Как давно ты стал Охотником?
        - Три года назад.
        - А прежде?
        - Служил в подразделении «Ф».
        - Чем конкретно занимался?
        - Оперативка.
        - Спецоперации?
        - Ну да.
        - Конкретно, что за операции?
        - Да много их было…
        - Конкретно.
        Охотник повернул голову к окну и как-то странно скривился, то ли насмешливо, то ли болезненно. Лицо его можно было увидеть только в виде отражения в темном оконном стекле, немного смазанного, двоящегося.
        - Слушай, если тебя это интересует, лучше сам заберись ко мне в голову и найди, что тебе нужно. Я не буду об этом говорить.
        - Не хочешь вспоминать?
        Охотник повернулся лицом к Мастеру.
        - Я не хочу об этом говорить. Понял?.. Делай, что хочешь.
        - Почему ты решил сменить службу в подразделении «Ф» на работу Охотника?
        Охотник усмехнулся.
        - Ну, это, вроде как, тоже подразделение «Ф». Только маленький такой, секретный подотдельчик, о котором мало кому известно. В нашей работе всегда так: чем секретнее группа - тем меньше у нее командиров. Меня это устраивает. Не люблю, когда все кому не лень на мозги капают.
        - Кто тебе предложил стать Охотником?
        - Как-то после тренировки командир взвода сказал, что со мной хочет поговорить какой-то высокопоставленный военный, и проводил меня в кабинет. Там сидел мужик в парадной форме КВБ, с полковничьими погонами и здоровенной орденской планкой на груди. С первого взгляда было понятно, что все это - парадный китель, погоны, ордена, - ненастоящее. Но мне-то что за дело? Мне сказали: слушай. Я слушаю. «Полковник» рассказал мне о проекте «Джокер» и предложил принять в нем участие. Особо подчеркнув, что никаких командиров там надо мной не будет. Но ежели что не так… - Охотник поднял подбородок. Острый, выпирающий кадык дернулся вверх-вниз. - Он предложил мне подумать, но я сразу согласился.
        - Потом ты встречал этого человека?
        - Нет, ни разу.
        - Из твоего взвода кого-то еще взяли в Охотники?
        - Нет.
        - А предложения кому-то делали?
        - Откуда я знаю, - Охотник пожал плечами. - Это же не баскетбольная команда, а подразделение «Ф». Мы даже имен друг друга не знаем. Только клички.
        - Какая у тебя была кличка?
        - Вервольф.
        - То есть оборотень.
        - Не, Вервольф.
        - Разве это не одно и то же?
        - Мне без разницы. Но у меня была кликуха Вервольф.
        - Почему именно тебе предложили стать Охотником?
        - Да потому, что этих тварей, - Охотник кивнул на дикого, - выдрессировать невозможно. Их нужно ломать. Так, чтобы они задницей чуяли, кто тут главный. А это у меня всегда хорошо получалось.
        - И что потом?
        - Меня отправили на базу проекта «Джокер».
        - Где она находится?
        - В Подмосковье. Пансионат номер тридцать два.
        - Рассказывай дальше.
        - Что?
        - Чем вы там занимались?
        - Ну, сначала нам только показали диких. В клетках. Как они там разных зверьков, кошек, кроликов, нутрий живьем жрут. Потом начали читать лекции. Профессора в белых халатах рассказывали нам, что собой представляют дикие, говорили об особенностях их поведения, о том, на что они способны, что они любят, а чего нет, что едят, чего боятся… Это было что-то вроде вводного курса. Потом перешли непосредственно к работе с альтерами…
        - Сколько всего вас там?
        - Охотников?
        - Да.
        - В самом начале было больше двадцати. Пятеро пропали, когда мы еще лекции слушали. Сколько сейчас осталось, понятия не имею. После того, как началась работа с дикими, каждый занимался отдельно. Помнится, прошел слушок, что одного из кандидатов в Охотники дикие загрызли.
        - Одиннадцать, - отчетливо произнес вдруг Федор.
        - Что ты сказал? - удивленно посмотрел на дикого Мастер.
        - В пансионате одиннадцать Охотников, - сказал Федор.
        - Откуда ты знаешь?
        - Я умею считать.
        - Ты видел всех Охотников? Знаешь их в лицо?
        - Не видел и не знаю, - Федор наклонил патлатую голову и по-волчьи тряхнул ею. - Но мы слышим друг друга.
        - Вы?.. В смысле… Те, кого называют дикими?
        - Да, - снова мотнул головой Федор. - Те, кто находятся в лаборатории, еще не умеют слышать. А те, что в стаях - слышат друг друга. И тех, кто в других стаях, тоже слышат. Когда мы все в пансионате. Когда мы в лесу, я слышу только свою стаю. И они меня слышат. Это только он, дурак, - дикий рыкнул на Охотника, - считает, что мы воем общаемся друг с другом.
        - Так мне сказали ученые, - ответил на обвинение Охотник.
        - А ты, дурак, всему веришь, что тебе говорят, - рассмеялся Федор.
        - Может, вам лучше его допросить, - предложил Охотник Мастеру.
        - До него тоже дело дойдет… Хотя, послушай-ка, Федор.
        - Слушаю.
        - Ты меня сейчас слышишь? Ну, так, как свою стаю?
        Федор наклонил голову, будто и в самом деле прислушивался.
        - Нет.
        Мастер улыбнулся и провел пальцем по лбу.
        - А сейчас?
        - Сейчас - слышу! - радостно воскликнул Федор. - Ты сказал!..
        - Т-с-с, - приложил палец к губам Мастер. - Это только между нами.
        - Ага, - счастливо кивнул Федор. - Понял.
        - Итак, - снова обратился Мастер к Охотнику. - Вы начал тренироваться со стаей.
        - Нет. Сначала нас учили работать в паре. Один Охотник, один дикий. Я говорю «нас», потому что предполагаю, что другие тренировались по той же программе, что и я. На самом деле я их не видел. На задний двор, где была оборудована площадка для тренировок, нас выводили по одному. Сначала Охотник пытался наладить контакт с диким через прутья в клетке. Контакт, - Охотник усмехнулся. - Так это называли ученые, наблюдавшие за нашими тренировками. Их всегда было не меньше трех. Один снимал происходящее на видео, другой надиктовывал свои наблюдения на плеер, третий то и дело лез с дурацкими советами. В общем, тут задача была не в том, чтобы какой-то там контакт наладить, а чтобы заставить дикого тебе подчиняться. Через пару недель, когда ученые решили, что «контакт» налажен, дикого стали выпускать из клетки. Мне, разумеется, дали пищалку. Хотя я предпочитал пользоваться полицейской дубинкой. Пищалка - только на крайняк. Хотя дикие боли почти не чувствуют, но унижение они ощущают точно так же, как любой из нас. Может быть, даже сильнее, поскольку у них к нормальным человеческим чувствам еще и звериные
инстинкты примешиваются. По всему было видно, что ему неприятно, когда Охотник дубинкой его мутузит. А мне, так наоборот, это дело только в радость. Опять же, полезно, чтобы форму не потерять. Меня сразу вот с этим в пару поставили, - усмехнувшись, кивнул на Федора Охотник. - Ох, и поработал же я над ним! Он, бывало, без всякой пищалки, падал на землю, голову руками закрывал и выть начинал. А я ему после этого еще ногой под ребра…
        Дальнейшее произошло настолько быстро, что никто даже крикнуть не успел. Федор выбросил свободную руку вперед, схватил Охотника за ухо и дернул так, что тот вмазался лицом в клеенку на столе. Затем он дернул голову Охотника вверх и снова шлепнул ее в растекающуюся по клеенке лужу крови. Когда же он проделал то же самое в третий раз, ухо оторвалось и осталось у него в кулаке.
        Как ни в чем не бывало, Федор откинулся на спинку стула, положив окровавленный кулак с зажатым в нем ухом на край стола. И только после этого Охотник заорал. Руки у него были скованы наручниками за спиной, поэтому он только кричал и мотал головой, разбрасывая по сторонам капли крови. Кровь, казалось, текла у него отовсюду - изо рта, из разбитого носа, из рассеченных бровей, из рваной раны на месте правого уха. Чтобы не оказаться забрызганным, Мастер вместе со стулом подался назад.
        - Виола! - громко крикнул Димон. - Кто-нибудь, позовите Виолу!
        В комнату вбежала невысокого роста женщина в длинной плиссированной юбке и в ярко-красном свитере ручной вязки. Темно-русые волосы были острижены на уровне плеч и причесаны так, что, падая вперед, закрывали почти половину ее лица. Она даже спрашивать ни о чем не стала. Просто подошла к Охотнику и строго сказала:
        - А ну-ка, перестань!
        К вящему удивлению Мастера, Охотник тотчас же перестал биться в истерике. Он лишь тихо подвывал, запрокинув голову назад, и пускал кровавые слюни и сопли.
        Виола взяла Охотника за подбородок, повернула его голову в одну сторону, потом в другую.
        - Где ухо? - спросила она все тем же строгим голосом.
        - Вот, - Федор кинул оторванное ухо на стол.
        К столу подошла Юлия.
        - Я - врач. Я могу помочь.
        - Виола сама управится, - едва взглянул на нее Димон.
        Не слушая его, Юлия прошла на кухню и вскоре вернулась с большой миской горячей воды и двумя чистыми полотенцами.
        - Я тоже врач, - сказал, обращаясь к Шаркову, Карцев. - Но я не знаю, чем я тут могу быть полезен.
        Шарков только рукой на него махнул - сиди, мол, без тебя разберутся. Игорь чувствовал себя очень… странно в этом доме. Вокруг него было множество людей, большинство из которых, скорее всего, были альтерами. И это было… нормально?.. так, что ли?.. За спиной у Мастера стоял парень в бандане, тот самый неуловимый альтер, за которым Шарков охотился, когда состоял на службе в подразделении «О». А сейчас они с ним работали вроде как в одной команде. Нет, реально они пока ничего вместе не делали, но что-то непременно начнется после того, как Мастер закончит допрос Охотника и дикого. Шарков никогда не воспринимал альтеров как личных врагов. Но он чувствовал, что они как бы находятся по другую от него сторону зеркала. Альтеры были для него чужими, как туристы, которых он порой встречал на улицах города. Они появлялись в его жизни только для того, чтобы вскорости исчезнуть навсегда. Поэтому реально они для него ничего не значили. Они оставались пустыми местами, которые нечем и незачем было заполнять. Разве что только за исключением парня в бандане. К нему Шарков, можно сказать, прикипел всей душой. Но,
опять же, в этом не было ничего личного. Шаркову хотелось поймать воплощенного альтера только ради того, чтобы доказать себе и всем вокруг, что он - лучший. А что с ним будет потом - до этого Игорю не было дела. Сейчас же все обстояло иначе. Альтеры вдруг сделались реальными. Обрели плоть и кровь. Каждый из них был личностью, которую невозможно было воспринимать только как часть некого сообщества. Сейчас, пожалуй, впервые бывший ловчий понял, что альтеры - это не миф, созданный агрессивными средствами массовой информации, а живые люди. Настолько живые, что аж жутковато делалось. Проще всего было решить, что причиной всему был Мастер. Вряд ли Игорь оказался бы в этом доме, если бы не он. Но простое решение далеко не всегда оказывается правильным. А то, что кажется очевидным, на деле оказывается необъяснимым.
        Обмакнув салфетку в принесенную Юлией миску с водой, Виола сначала обтерла лицо Охотника от крови, а затем, крепко ухватив его за подбородок, прижала салфетку к тому, что осталось на месте правого уха. Охотник взвыл от боли и попытался вырваться. Но руки Виолы оказались на удивление сильными.
        - Тихо, тихо, - произнесла она негромко, нараспев. - Ну, что ты прям как маленький…
        Охотник шмыгнул носом и затих.
        Виола подхватила двумя пальцами лежавшее на столе ухо, ополоснула в воде и внимательно осмотрела.
        - Хорошая рана, - сказала она. - Ровная, будто ножом отхватили.
        Свободной рукой Виола прижала голову Охотника левой щекой к столу.
        - Давай-ка, держи его теперь, - велела она дикому.
        Федор растопыренной пятерней придавил голову Охотника.
        Охотник было дернулся, но Виола ткнула его большим пальцем в шею, и он затих.
        - Пальцы раздвинь, - велела она Федору. - Чтобы мне было видно, куда ухо прилепить.
        Федор раздвинул пальцы как можно шире.
        Виола еще раз ополоснула обрывок уха в воде и приложила его к ране на голове Охотника.
        - Так нормально? - спросила она у Юлии.
        Юлия молча кивнула. Все, что делала Виола, казалось ей мало похожим на подготовку к операции по восстановлению оторванного уха.
        Придерживая обрывок уха пальцами одной руки, другую Виола сунула в карман юбки и достала маленький, черный степлер. Прижав степлер к разорванному уху, она резко надавила на него.
        Щелкнул степлер.
        Вскрикнул Охотник.
        Довольно заурчал Федор.
        Юлия в недоумении приоткрыла рот.
        Виола переместила степлер на полсантиметра и снова нажала.
        Щелкнул степлер.
        Охотник снова вскрикнул, дернулся и выгнул плечи назад, как будто это были крылья, а он - большая, раненая птица, пытающаяся взлететь.
        Федор вновь издал довольное урчание.
        - У вас нет шовных материалов? - спросила потрясенная Юлия.
        - А зачем? - не глядя на нее, Виола еще раз переместила степлер и нажала.
        Щелкнул степлер.
        Охотник вскрикнул.
        Федор рыкнул.
        И так - семь раз подряд.
        - Ну, вот и все, - сказала Виола и спрятала степлер в карман. - Не больно же было? - спросила она Охотника.
        Тот ничего не ответил.
        - Вы думаете, ухо приживется? - с сомнением спросила Юлия.
        - Еще как приживется! - заверила ее Виола. - Будет лучше, чем прежнее!.. Можешь отпустить его, - сказала она Федору. - А ты лежи, не дергайся! - получил свой наказ Охотник.
        Ополоснув руки в воде, Виола вытерла их чистым полотенцем. Приподняв правую ладонь, она раскинула пальцы в стороны и даже выгнула их вверх от ладони. Поводив рукой над головой Охотника, как будто выбирая правильное положение, она вдруг резко опустила ее вниз, прижав ладонью изуродованное ухо. Левую руку она при этом откинула далеко назад, так же растопырив пальцы на ладони. И замерла в таком положении.
        И вместе с ней как будто все в комнате замерло.
        Люди стояли неподвижно.
        Не было слышно ни звука.
        Только тихо пощелкивали большие, круглые часы на стене, когда красная секундная стрелка перескакивала с одного деления на другое.
        Юлии вдруг неудержимо захотелось коснуться кончика пальца на левой руке Виолы. Так сильно, что она с трудом удержалась, чтобы не сделать этого. Отнесенная назад рука Виолы находилась всего в нескольких сантиметрах от груди Юлии, и ей казалось, что пальцы альтера излучают невидимый магнетизм. Свидетельством того, что это была не иллюзия, служили волоски на свитере, поднявшиеся, будто наэлектризованные, и вытянувшиеся в сторону пальцев Виолы.
        Щелк… Щелк… Щелк…
        Тихо щелкает стрелка…
        То ли обычная сонливость смеживает веки, то ли гипнотический транс…
        - Все.
        Виола откинулась назад и резко взмахнула руками, как будто воду стряхнула.
        И тут же все ожило. Люди задвигались, заговорили, зашаркали ногами, зашмыгали носами. Кто-то громко кашлянул в кулак.
        - А ты пока не двигайся! - предупредила Виола Охотника.
        В руке у нее появился маленький перочинный ножик. Открыв среднее лезвие, она принялась быстро, одну за другой, выдергивать скобки из уха Охотника.
        - Что вы делаете? - не удержавшись, воскликнула Юлия.
        То, что происходило на ее глазах, было невообразимо глупо: женщина приклепала оторванный кусок уха степлером и тут же принялась выдергивать скобки!
        Виола бросила на Юлию игривый взгляд.
        - А как ты думаешь?
        Она закрыла нож и кинула его в карман, макнула в воду салфетку и, зажав ее в кулаке, стала лить воду на раненое ухо.
        Взглянув на то, что получилось, Виола хлопнула Охотника по плечу.
        - Готово! Можешь подниматься!
        Охотник медленно принял вертикальное положение и осторожно покрутил головой. Он как будто ждал, что ухо отвалится и упадет ему на плечо. Если бы руки у него не были скованы за спиной, он принялся бы ощупывать ухо. А так оставалось только полагаться на глаза других.
        - Ну, и что там?.. - неуверенно спросил он, непонятно к кому обращаясь. - С ухом?..
        - На месте твое ухо! - заверила его Виола. - Ну-ка, повернись!
        Она дернула охотника за плечо, заставив его повернуться так, чтобы все, кто хотел, мог увидеть результат ее работы.
        Юлия не могла поверить своим глазам! Оторванное ухо мало того, что приросло на прежнее место, так еще и приросло так, что ничего не было заметно!
        - Как тебе это удалось? - только и смогла произнести она. Хотя и сама понимала, насколько глупо это звучит.
        - Я всю жизнь этим занимаюсь, - усмехнулась Виола. - Это моя способность.
        - Это потому, что ты - альтер? - спросила Юлия.
        - Разумеется, - кивнула Виола.
        - Слушайте, девушки, - обратился к ним обеим Мастер. - Если хотите пообщаться - прошу перейти в соседнюю комнату. Если мы будем так вести допрос, то и к утру не закончим.
        - А ты, Федор! - пальцем указал на дикого Димон. - Веди себя прилично! Нечего людям просто так уши отрывать!
        - Он плохо обо мне говорил, - мрачно проурчал Федор.
        - Ну, а как иначе он нам все расскажет? - развел руками Димон.
        - Тогда отцепи руку, - тряхнул прикованной к дверце холодильника рукой Федор.
        Димон бросил вопросительный взгляд на Соломона.
        Пару секунд подумав, Соломон коротко кивнул.
        - Вести себя хорошо будешь? - спросил Димон, подходя к Федору и вынимая из кармана ключи.
        - Буду, - согласился тот.
        Димон отомкнул наручники.
        Дикий потер запястье, посмотрел на Охотника и оскалил клыки.
        - Федор! - строго произнес Димон.
        - Я все помню, - отозвался тот. - Дай пожрать.
        Димон снова взглянул на Соломона.
        Тот взглядом переадресовал вопрос Мастеру.
        - Ну, я думаю, можно дать ему еще пол-литра, - сказал Мастер. - Вас ведь перед операцией не кормят? - спросил он Федора.
        - Три дня, - ответил Федор.
        Димон полез в холодильник за гемаконом.
        - Постой! - остановил его Соломон. - А ничего другого, кроме крови, ты не ешь? - спросил он дикого.
        Федор озадаченно почесал затылок.
        - А нам ничего, кроме крови, и не дают.
        - На кухне оставались котлеты с макаронами, - сказал Соломон Димону. - Пусть попробует - вдруг понравится.
        Димон скрылся за занавеской, отделявшей комнату от кухни, и вскоре вернулся, держа в руках большую миску с горкой из макарон, обложенной десятком котлет.
        - Держи, - поставил он миску перед диким.
        Федор понюхал макароны, облизнулся и схватил рукой котлету.
        - Эй! - Димон протянул ему вилку. - Давай-ка вспоминай хорошие манеры, Федор. Ты ведь теперь уже не в клетке, а среди приличных людей.
        Федор не очень умело зажал вилку в кулаке, насадил на зубья котлету и целиком затолкнул ее в рот.
        - Ну, как? - спросил Мастер.
        Федор одобрительно кивнул и довольно заурчал.
        - Не торопись, а то подавишься, - предупредил Димон. - Это тебе не кровь глотать.
        - Хотите снова сделать из него цивилизованного альтера? - криво усмехнулся Охотник и охнул от боли в распухших губах.
        Несмотря на великолепно приросшее на прежнее место ухо, вид у него был довольно жалкий. Федор как следует повозил его лицом по столу.
        - А вот это тебя не касается! - с ходу осадил его Димон. - Давай-ка продолжай рассказ про то, как вас тренировали.
        - Нас? - удивленно дернул разбитой бровью Охотник и поморщился от боли.
        - Ну, не меня же, - хмыкнул Димон.
        Охотник тоже хотел было усмехнуться, но только надсадно скрипнул зубами.
        - Слушайте, а нельзя вашу ведьму попросить, чтобы она мне и лицо подлатала?
        - А хочешь, я тебе нос откушу? - жуя свисающие изо рта макароны, предложил Федор.
        - Иди ты… - дернул плечом Охотник.
        Федор оторвал макаронину и кинул ее в Охотника. Макаронина прилипла к щеке Охотника. Тот тряхнул головой и дернулся всем телом так, будто собирался вскочить на ноги и броситься на дикого. Однако это была чистейшая игра на публику. Охотник никогда бы не поступил так, даже если бы руки у него не были скованы за спиной. Он лучше любого другого присутствующего в комнате знал, на что способен дикий альтер.
        - Федор, я тебя предупредил! - строго погрозил пальцем Димон.
        - Все, больше не буду, - взмахнул руками Федор и всерьез занялся макаронами с котлетами.
        - Говори, - кивнул Мастер.
        - Ну, в общем, работа в парах не заладилась, - уткнувшись взглядом в стол, заговорил Охотник. - Дикий только и ждал момента, чтобы наброситься на Охотника. Охотнику из-за этого приходилось постоянно быть на стреме. Какая уж тут работа? Тогда наши профессора решили, что все дело в том, что в паре с Охотником дикие ведут себя слишком агрессивно потому, что постоянно чувствуют конкуренцию. Дикий хочет стать доминантом, а потому то и дело испытывает Охотника на прочность, ищет у него слабые места… Ну, что-то вроде этого… Чтобы исправить ситуацию, они решили, что Охотник должен работать не с одним диким, а с целой стаей. Вожак, мол, будет отрываться на своих подчиненных, а те, в свою очередь, будут пытаться свергнуть вожака. Охотник же при таком раскладе окажется над всей этой разборкой. То есть вроде как вне конкуренции. Мне поначалу такая идея показалась бредом. Какая тут, на фиг, стая, если даже одного дикого заставить работать не удается! Но, как ни странно, со стаей работа пошла. Не сразу, но пошла. Как только дикие разобрались со своей иерархией внутри стаи, они начали работать как миленькие!
        Сделав паузу, охотник поймал губами соломинку, торчащую из стоявшего на углу стола стакана, и сделал глоток воды.
        - И над чем же вы там работали? - поинтересовался Соломон.
        - Мы учили их искать альтеров. Каким-то образом эти сволочи чувствуют присутствие других альтеров на довольно большом расстоянии. Профессора что-то там болтали на эту тему, но я не особенно прислушивался. Какое мне до этого дело? Я только понял, что чуют они альтеров не носом а каким-то своим особым альтерским чутьем. Ну, вроде как дельфины находят своих собратьев с помощью инфразвуков. Только у диких это не инфразвуки, в что-то совсем другое. Какая-то фигня, которую нам, нормальным людям, все равно не понять. Главное, что они могут это сделать.
        - На каком расстоянии? - спросил Димон.
        - Все зависит от внешних условий. Как я понял, присутствие рядом большого числа людей как бы засоряет среду. Работающие электростанции, всякие там приемо-передающие устройства тоже дело портят. В городе дикий может почувствовать своего на расстоянии метров в триста, максимум - пятьсот. Зато в чистой среде, вроде как здесь, их чутье бьет километров на пять.
        Димон и Соломон с сомнением переглянулись.
        - Что, думаете, вру? - Охотник хотел было усмехнуться, но вовремя вспомнил, чем это закончится, и зло сжал губы. - Спросите тогда у своего приятеля, - кивнул он на Федора.
        - Все верно, - кивнул Федор, доедая последнюю котлету. - Далеко могу альтера почувствовать. Но только если очень голодный.
        - Как далеко? - спросил Димон.
        - Не знаю, - пожал плечами Федор. - Далеко.
        - Пять километров, - подавшись вперед, с нажимом повторил Охотник. - Да только найти альтера - это даже не полдела, а только четверть, а то и того меньше. Главная задача заключалась в том, чтобы не дать этим тварям его сожрать.
        - Это кто тварь? - недобро посмотрел на Охотника Федор.
        - Федор! - уже в который раз погрозил ему Димон.
        - А пусть он не обзывается!
        Федор откинулся на спинку стула, вытянул ноги и сложил руки на груди, всем своим видом давая понять, что он обижен. Миска рядом с ним на столе была уже пуста.
        - Как тебе макароны? - спросил Соломон.
        - Очень вкусно, - с признательностью наклонил голову Федор. - Кажется, я впервые в жизни наелся.
        - Кровь нам нужна, чтобы жить, но чувства сытости она не дает, - заметил Мастер.
        Соломон взмахом руки подозвал к себе Рушана.
        - Скажи ребятам, которые диких охраняют, чтобы не кормили их одной кровью, - тихо произнес он. - Пусть дадут по гемакону. А потом что-нибудь, что от ужина осталось.
        Рушан молча кивнул и побежал выполнять поручение.
        - Как вы учили диких искать альтеров? - спросил у Охотника Мастер.
        - Как псов охотничьих натаскивали, - ответил тот. - Где-нибудь в лесочке сажали в клетку альтера. А потом выпускали диких.
        - Альтер сидел в клетке, чтобы его дикие не съели?
        - Точно. Поначалу мы их просто на цепь сажали. Так дикие двоих загрызли.
        Мастер посмотрел на Федора.
        - Что скажешь?
        - А что тут сказать? - всплеснул руками дикий. - Когда тебя сначала на кровяной диете держат, а потом дня два-три вообще жрать не дают, голова соображать перестает. Хочется только крови.
        - Но почему именно альтеры?
        - Не знаю, - пожал плечами Федор. - Вообще-то мне без разницы, чья кровь, альтера или обычного человека. На вкус - одно и то же. Просто альтеры… - дикий умолк, наклонил голову и поскреб ногтями затылок. - А, черт его знает… Может быть, все дело в том, что мы видим в них себя… Вернее, тех, кем мы могли бы быть… Я не помню ничего из того, что происходит во время охоты. Прихожу в себя, только когда крови напьюсь.
        - Схема охоты простая, - решил сказать свое слово Охотник. - Я работаю со стаей из трех диких. Четвертый - вожак, - Охотник взглядом указал на Федора. - Нас высаживают в районе, где могут находиться альтеры. Стая уходит на поиски. Вожак остается при мне и поддерживает связь со стаей.
        - Он думает, мы воем переговариваемся, - усмехнулся Федор.
        - Нам так профессора сказали, - огрызнулся Охотник.
        - Ну да, - насмешливо кивнул Федор. - Своих мозгов у тебя, разумеется, нет.
        - А на кой черт вы тогда воете? - взбеленился Охотник.
        - А ты зачем все время в носу ковыряешь? - не полез за словом в карман Федор. - Если бы на тебя наручники не надели, ты бы и сейчас палец в нос засунул!
        - Хватит! - вскинув руки, осадил обоих Мастер. - Ваши личные разборки оставьте при себе. Мне они неинтересны. Когда началась настоящая охота?
        - Пару недель назад, - ответил Охотник. - Чуть больше.
        - То есть сразу после того, как альтеры сдали свой поселок?
        - Про это я ничего не знаю, - качнул головой Охотник.
        - Постой-ка! - щелкнул пальцами Димон. - На наш передвижной донорский пункт еще раньше напала стая диких! Только это были какие-то другие дикие, слабее, чем эти, - взглядом указал он на Федора. - Наши ребята двоих уложили без всякого оружия, имея под рукой только медицинские инструменты.
        - Все верно, - с видом знатока кивнул Охотник.
        Для себя он решил, что, раз уж начал говорить, нужно говорить все, что знаешь. Чтобы альтеры оценили его готовность к сотрудничеству. Возвращаться в пансионат после провала операции Охотник не намеревался. Человек с его опытом работу всегда найдет. Не здесь, так за границей. Нужно было только выбраться из этой заварушки живым. Ради этого он скажет все, что нужно. Лишь бы только дикий не наговорил лишнего.
        - Это отдельное направление в рамках проекта «Джокер». Была идея управлять дикими дистанционно. Ну, вроде как боевыми дронами. Вывел его на цель, нажал на кнопку «пуск», и дело сделано. Тогда бы и Охотники не нужны были. В глаз каждому дикому вживлялась миниатюрная видеокамера, а в мозг - несколько электродов, с помощью которых и осуществлялось управление. Такими же крепкими, как мои дикие, их нельзя было делать. При низком пороге болевой чувствительности и почти мгновенной регенерации они запросто могли сами у себя электроды из мозгов повыдергивать. Поэтому с ними был сделан упор на силу, ловкость и сообразительность. Они были не такие тупые, как мои…
        Федор оскалил клык и недовольно заворчал.
        - Слушайте, я не могу работать в таких условиях, - нервно дернулся Охотник.
        - Что стало с этим направлением? - спросил Мастер, пропустив последние слова Охотника мимо ушей.
        - Не знаю, - ответил Охотник. - Я с ним никак не связан. У меня свои дикие - своя охота.
        - Расскажи про нее.
        - Что именно?
        - Кто и как выбирает место для охоты?
        - Я понятия не имею, куда меня посылают. Вот где мы сейчас?.. Я не знаю. Судя по тому, как тут холодно и что самолетом мы летели около часа, мы где-то на севере. Белое море?.. А, в общем, мне без разницы. Меня вместе с дикими высадили на небольшом военном аэродроме. Стая, разумеется, сидела в закрытом контейнере, чтобы людей не пугать. На аэродроме меня уже ждала специально подготовленная машина. Внедорожник с укрепленным кузовом, в который я пересадил диких. Мне вручили навигатор с указанием локации, в которой следовало провести поиск. Все. Я прибыл на место и выпустил стаю. Стая разбежалась по окрестностям, а вожак остался при мне. Так происходит всегда. Прибываем в заданную локацию и начинаем искать альтеров. Срок, отведенный на выполнение задания, три дня. Если за три дня ничего не находим, то вызываем эвакуацию, и нас возвращают в пансионат.
        - То есть те, кто вас посылают, не уверены в том, что вы найдете альтеров в указанном месте? - быстро спросил Димон.
        - Из семи охот у меня только две были удачными. - Охотник попытался усмехнуться, но лишь болезненно скривил разбитые губы. - Эту охоту я удачной не считаю.
        Димон посмотрел на Соломона.
        - Выходит, они не знают, где расположены наши убежища.
        - Но при том, что они действуют наугад, у них слишком высокий процент попадания, - заметил Соломон.
        - Охотников одиннадцать, - напомнил Мастер. - Убежищ, включая это, найдено семь.
        - Но все равно, как они их находят?
        - Тебе известно, как выбирают локации для поисков? - спросил Мастер у Охотника.
        - Вообще-то это меня не касается. Но я слышал, что для этого используют какую-то универсальную поисковую систему… - Охотник сосредоточенно сдвинул брови. - «Цезарь», что ли…
        - «Кайзер», - уточнил Мастер.
        - Точно, «Кайзер»! - обрадовался Охотник. - Профессора, они, вообще, болтливые ребята. Много говорят такого, о чем другие на их месте промолчали бы.
        - Что это за «Кайзер»? - спросил Соломон.
        - Поисково-аналитическая система, использующая данные из всех возможных источников, - ответил Мастер. - С ее помощью ловчие вскоре вычислили бы местоположение вашего поселка, если бы я сам его не сдал.
        - Как она это делает?
        - Сопоставляя множество данных, поступающих из самых разных источников, как открытых, так и засекреченных. Основной упор делается на системы внешнего наблюдения, прослушки и регистрации. Все электронные устройства, все общественные терминалы, все серверы, хранящие личные данные, находятся под постоянным, неусыпным контролем. Достаточно просто отметить заинтересовавшего тебя человека, и система сама соберет о нем всю существующую информацию, отметит все его связи, выяснит политические взгляды и литературные пристрастия. Снял ли ты деньги в банкомате, оплатил парковку, купил бутылку воды, позвонил по телефону, вошел в Интернет с планшета или даже просто активировал проездной билет в трамвае - ты оставил след, по которому «Кайзер» вычислит тебя. Любой электронный гаджет, который лежит в кармане, может быть использован как устройство слежения. Каждого из нас можно идентифицировать и подслушать даже через выключенный мобильник. Димону удается так долго водить за нос ловчих потому, что он вообще не пользуется никакими документами, ни проездными, ни идентифицирующими личность. Вместо них он демонстрирует
иллюзию, которую невозможно ни зафиксировать, ни отследить никакими техническими средствами. Там, где сегодня мы с дедом Спиридоном схлестнулись с дикими, на доме стоит спутниковая антенна. Засечь ее очень просто. А «Кайзер» подскажет, что на сотни километров вокруг нет ни одной другой спутниковой антенны; к деревне, где эта антенна работает, даже электричество не подведено; а живут в этой деревне полтора десятка стариков. Этого уже достаточно для того, чтобы заинтересоваться деревней Студельки. Спутниковое наблюдение, полагаю, тоже может дать что-нибудь интересное. Например, засечь внедорожники, которые время от времени наведываются зачем-то в деревню. «Кайзер» - это очень мощная система тотальной слежки за всеми сразу. Сейчас она работает в тестовом режиме, но результаты, как видите, уже неплохие. Когда же «Кайзер» заработает во всю свою мощь, такое понятие, как «частная жизнь» или «тайна переписки», навсегда отойдет в прошлое. Человек не будет уверен, следят ли за ним в данный момент, но он будет точно знать, что, в принципе, это вполне возможно. То есть каждый будет постоянно чувствовать себя под
колпаком. Сами можете представить, во что превратится человек, уверенный, что за ним наблюдают двадцать четыре часа в сутки.
        - В такой ситуации возможны две крайности, - сказал Соломон. - С одной стороны, параноик, который выберет жизнь затворника и постарается максимально обрубить все контакты и связи с внешним миром. С другой - невротик, который, напротив, решит, что в такой ситуации все дозволено, и пустится во все тяжкие. Между этими двумя полюсами разместятся множество промежуточных вариантов, также весьма далеких от нормальности.
        Мастер кивнул, но комментировать слова Соломона не стал. Похоже, сейчас его не особенно интересовала эта тема.
        - Вы занимались поиском альтеров в городе? - спросил он у Охотника.
        - Нет, - отрицательно мотнул головой тот. - Ни разу… Использовать диких в городе… - Он криво усмехнулся. - Как по мне, так это полнейшее безумие.
        - Был по крайней мере один случай нападения на убежище альтеров в городе. По внешним признакам это работа диких.
        - Мне об этом ничего не известно. Может, там использовали тех, других, с электродами в башке?.. - Охотник шмыгнул носом. - Слушайте, может, снимете наручники? А то руки уже затекли. Все равно ведь мне бежать некуда. Вокруг только снег да мороз… А?..
        Глава 15
        Мастер
        Приглушенно заиграла музыка Эннио Морриконе, тема из фильма «Профессионал».
        Шарков ловко выхватил телефон из внутреннего кармана пиджака.
        - Это важный звонок, - ответил он на неодобрительные взоры в свой адрес и нажал кнопку приема. - Слушаю… Секунду. - Он отнял телефон от уха и посмотрел на Мастера. - Наш пансионат атакован.
        - Включи громкую связь, - велел Мастер.
        Шарков выполнил распоряжение, и комната наполнилась звуками частой стрельбы, отдаленными криками и вроде как рычанием тяжелых моторов, доносящимся издали.
        - Это Мастер, - громко произнес альтер. - Что там у вас?
        - Капитан Синицын! - ответил громкий, уверенный голос из телефона. - Пансионат атакован превосходящими силами противника! Как минимум, рота пехоты при поддержке бронетехники! Ворота сломаны, забор повален в нескольких местах!.. - Заглушая голос капитана, громко хлопнул разорвавшийся неподалеку снаряда. - Мы отошли к главному корпусу!
        - Потери?
        - Нет!
        - Отлично. Действуйте по плану: забирайте с собой Дживза и Арчи, уходите через подземный ход и взорвите его за собой.
        - Ясно!
        - Удачи, капитан. Я скоро с вами свяжусь.
        Шарков нажал кнопку отбоя, и в комнате воцарила тишина. Не гнетущая, но настороженная. Мало кто из присутствующих понимал, что означает этот звонок. Поэтому Мастеру пришлось объяснить:
        - Как я и предполагал, воспользовавшись моим отсутствием, спин-протектор отдал команду захватить пансионат, служивший мне резиденцией. Что это ему даст, понятия не имею. Но таким образом он окончательно порвал заключенный между нами договор.
        - У тебя был договор со спин-протектором? - спросил Димон.
        Мастер поджал губы, как будто раскусил очень кислую сливу, чуть сощурился, наморщил нос, поднял руку с открытой ладонью и наклонил ее сначала в одну сторону, а затем в другую.
        - Скажем так, это было негласное соглашение. Мы оценивали возможности друг друга, демонстрировали то, на что сами способны, но не наносили фатальных ударов. Напав на пансионат, спин-протектор нарушил это соглашение. Чему я, признаться, очень рад. - Мастер обвел взглядом присутствующих. - Честное слово, я бы предпочел все решить миром. Если бы существовала такая возможность. Но со спин-протектором просто невозможно ни о чем договориться. Он нарушает любые взятые на себя обязательства, когда ему это вздумается, так легко, будто они носят односторонний характер. Нередко он ошибается в своих расчетах, как, например, и на этот раз, но даже это не делает его более покладистым. Я не знаком лично со спин-протектором, но у меня складывается впечатление, что этот человек считает ложь не просто неотъемлемой частью, а основой, несокрушимым фундаментом всей своей политики. Разумеется, все люди лгут. Но в разумных пределах. И мы прекрасно отдаем себе отчет, что поступаем плохо, даже если лжем из лучших побуждений. Для спин-протектора же правда и ложь - это две стороны одной монеты. И все зависит лишь от того,
на какую сторону монета ляжет после того, как ее подбросили. То, что сегодня было правдой, завтра становится ложью. И наоборот. Он живет в безумном, извращенном мире, который сам для себя придумал. И пусть бы себе жил. Но он и всех нас пытается туда затащить!
        После того как Мастер закончил свою короткую речь, две с половиной минуты в комнате царила тишина. Глубокая и непроницаемая, будто ночь за окном.
        - Я не понял, - первым прервал молчание Димон. - Ты собираешься начать войну со спин-протектором?
        - Войну начал он, - ответил Мастер.
        - Он имеет на это право. У него есть армия, полиция, гвардия, Комитет вечной безопасности… - Димон чуть подался вперед и развел руками. - А что есть у тебя? - Выглядело это как намеренно плохо скрытая насмешка.
        Но Мастер только улыбнулся в ответ:
        - У меня есть то, чего нет у спин-протектора.
        Снова повисла пауза.
        - И что же это? - спросил Димон, когда понял, что Мастер сам не станет об этом говорить.
        Мастер поднял руку и указательным пальцем коснулся виска.
        - Трезвый взгляд на происходящее.
        Димон усмехнулся и качнул головой.
        - Я бы не стал с таким оружием бросать вызов системе.
        - У нас нет выбора, - произнес Соломон. - Если мы будем сидеть и ждать, то в конце концов нас всех переловят. Не в этом году, так в следующем.
        - Если ловчие научились вычислять местоположения наших убежищ, нужно их ликвидировать. Разойтись поодиночке, раствориться среди людей в больших городах.
        - Ну, во?первых, далеко не у всех это получится. Особенно после того, как в полную силу заработает «Кайзер». А во?вторых… - Соломон опустил голову, коротко коснулся пальцами бороды и снова поднял взгляд. - А что потом?
        Вопрос Соломона поставил Димона в тупик. Он думал о том, как выжить сейчас, далеко идущих планов у него не было. Об этом, как он полагал, у них еще будет время подумать.
        - Соломон! - он сделал вид, что удивлен. - Ты всегда был противником активных действий.
        Соломон протестующе мотнул головой.
        - Я был противником бессмысленной конфронтации. Как писал император Ху, «если есть возможность избежать сражения, именно так и следует поступить». Но теперь нам просто не оставили выбора.
        - И… Что ты предлагаешь?
        - Я думаю, Мастер скажет нам, что следует делать.
        Взгляды, как прицелы, сошлись на Мастере.
        Мастер кашлянул, положил руку на стол и смущенно улыбнулся
        - Вы, собственно, о чем?
        - Ты сказал, что война началась, - напомнил Димон.
        - Это я образно выразился.
        - По твоему пансионату стреляют танки!
        - Да, но это наши личные дела, мои и спин-протектора. Вы не должны в них вмешиваться.
        - Почему?
        - Ну, хотя бы потому, что я сам еще не знаю, чем все это закончится.
        - Очень хорошо. - Соломон взял табурет и сел напротив мастера. - Вот давай посидим, выпьем чайку и обо всем этом подумаем.
        - О чем тут думать? - непонимающе посмотрел на него Мастер.
        - Как жить дальше? Что делать?..
        - Хватит! - вскинув руку, прервал его Мастер. - Мне не нравятся вопросы из этой серии. Их можно задавать по любому поводу. На них можно давать какие угодно ответы. А можно вообще не отвечать.
        - Согласен, - улыбнулся Соломон. - Тогда давай говорить по существу.
        - О чем? - непонимающе вскинул брови Мастер. - У нас с вами разные задачи.
        - Если бы они были настолько разными, как ты считаешь, ты бы не пришел сюда.
        Мастер закатил глаза, поднял руки и развел их в стороны.
        - Я разбирался с проектом «Джокер». Тут как раз пришел Тим и сказал, что знает, на какое убежище они собираются напасть. Не мог же я упустить такую возможность?
        Соломон улыбнулся в бороду, как добрый учитель, поймавший ученика на крошечной лжи, в которой, в общем-то, не было ничего плохого, одно лишь желание выгородить товарища, и махнул рукой.
        - Да брось ты.
        Мастер откинулся назад, забыв, что спинка стула находится перед ним, и чуть не упал.
        - Что ты хочешь этим сказать? - спросил он, с трудом сохранив равновесие.
        - А что ты пытаешься утаить? - спросил Димон.
        Он стоял по правую руку от Соломона, упершись кулаками в край стола.
        - Нет, нет, так не пойдет! - протестующе затряс указательным пальцем Мастер. - Мои дела не имеют к вам никакого отношения!
        - Что же ты тогда в наши дела лезешь? - еще больше подался вперед Димон.
        - О чем ты? - удивленно вскинул брови Мастер.
        - Что ты тут вообще делаешь?
        - Я?..
        - Хватит! - хлопнул ладонью по столу Соломон. - Что вы как дети малые!
        - Он первый начал, - кивнул на Мастера Димон.
        - Я? - возмущенно вскинулся Мастер.
        - А кто про войну разговор завел?
        - Я выразился образно.
        - Это как же понимать?
        - Если я говорю, что у меня с кем-то война, это вовсе не означает, что мы стреляем друг в друга из автоматов. Это значит, что у нас с ним очень плохие отношения, только и всего.
        - Только и всего?
        - Ну да.
        - А как же танки?
        - Какие еще танки?
        - Те, что стреляют по твоему пансионату!
        - Это тебя не касается!
        - Иди ты… знаешь куда?
        - Хватит! - снова ударил ладонью по столу Соломон. - В общем, так, - сказал он, когда все послушно умолкли. - Мне лично кажется, что выбор у нас невелик. Либо, как предлагает Димон, мы разбегаемся по одному, в разные стороны, пытаемся залечь на дно, раствориться среди людей и ждем, - пальцы Соломоновы выбили резкую, короткую дробь на крышке стола. - Ждем неизвестно сколько и непонятно чего. - Еще одна короткая дробь. - Либо ты, - теперь Соломон обращался конкретно к Мастеру, - рассказываешь о своих планах, и мы рассматриваем возможность присоединиться к ним. С твоего согласия, разумеется.
        На лице Мастера, быстро сменяя одно другое, промелькнуло несколько самых разных выражений. Смущение, радость, недоумение, растерянность, гордость, сомнение, азарт… Они пролетали настолько быстро, что можно было заметить лишь легкие их тени. Да и то, если следить очень внимательно. В целом же получилось, будто Мастер состроил некую гримасу, смысл которой понять было решительно невозможно.
        - Дело в том, - сказал он, глядя прямо в глаза Соломону, - что у меня нет вообще никакого плана.
        - Но ты сказал своим людям в пансионате: «Действуйте по плану», - живо напомнил Димон.
        - На самом деле это всего лишь маленький кусочек плана. Очень маленький, - почти сведя вместе большой и указательный пальцы, Мастер показал, насколько незначительно то, о чем он говорит. - Я предполагал, что во время моего отсутствия спин-протектор попытается захватить пансионат, потому что, когда я там, он это сделать не может. На всякий случай я оставил охранникам краткую инструкцию, как действовать в такой ситуации. Подземный ход был вырыт очень давно, примерно в те же годы, когда был построен особняк. Я лишь велел расчистить и укрепить его.
        - И заминировать, - вставил Димон.
        - И заминировать, разумеется, - не стал отрицать очевидного Мастер. - Так поступил бы на моем месте любой разумный человек. А вообще, я предпочитаю не строить планы на будущее, а импровизировать. Если не верите, спросите у них, - Мастер повернулся к тихо сидящим у стены Шаркову и Карцеву.
        Оба с готовностью кивнули.
        - Очень хорошо, - спокойно произнес Соломон. - Мы поможем тебе конкретизировать планы.
        - Нет, - как будто с испугом отшатнулся назад Мастер.
        - Я понимаю, что тебя пугает, - все тем же ровным, спокойным голосом продолжил Соломон.
        - Серьезно? - приподнял левую бровь Мастер.
        - Я был на твоем месте.
        - Не может быть.
        - Разумеется, у меня не было твоих возможностей. Но ситуация была очень похожая. Когда я задумал создать поселок для вольных альтеров, меня тоже мучили сомнения: могу ли я взять на себя ответственность за всех этих людей?
        - И чем же все закончилось?
        - Люди начали приходить, пошла работа, и мне стало некогда задавать себе подобные вопросы.
        Мастер улыбнулся.
        - В своем роде это тоже импровизация.
        - Возможно, - согласился Соломон. - Я не задумывался.
        - Только это импровизация на заданную тему.
        - У тебя тоже должна быть тема. Ее просто не может не быть.
        - Я собирался наведаться в пансионат, где ведутся работы над проектом «Джокер».
        - Почему тебя это интересует?
        - Я ищу слабые места системы. И проект «Джокер» может оказаться одним из них.
        - Отлично. Давай отправимся туда вместе.
        - Ты и я? - удивился Мастер.
        - Ты, я, твои друзья, Димон, может быть, кто-то еще из воплощенных. Ты ищешь слабые места системы - это и для нас представляет первостепенный интерес. Так почему нам не действовать вместе? Вместе нам будет проще навести там порядок - в том, что это необходимо, ты, полагаю, уже убедился. А этот, - кивнул Соломон на Охотника, - расскажет нам о системе охраны пансионата.
        Мастер поскреб ногтем ямочку на подбородке.
        - Мне почему-то кажется, что ты не все сказал, - внимательно посмотрел он на Соломона.
        - Точно, - лукаво прищурился Соломон. - Есть у меня еще одно соображение. Боюсь, что даже после того, как мы разгромим пансионат, сюда нагрянут ловчие. Не Охотники с дикими, а самые обыкновенные ловчие. Чтобы выяснить, что тут произошло, навести порядок, если потребуется, и, может быть, убрать ненужных свидетелей. Верно я говорю? - посмотрел он на Охотника.
        - После нас всегда работают чистильщики, - ответил тот.
        - То есть нам нужно куда-то перевезти людей из этого убежища, - продолжил, обращаясь к Мастеру, Соломон. - Можно, конечно, раскидать их по другим убежищам, но там и без того тесно. Вот я и подумал: а почему бы не воспользоваться пансионатом?
        - Ты хочешь поселить всех альтеров из этого убежища в подмосковном пансионате? - Мастер не смог, да и не хотел скрывать свое удивление.
        - А почему бы и нет? - чуть повернув голову, искоса посмотрел на Мастера Соломон. - Мы выставим из пансионата местный персонал, поставим свою охрану…
        - Сколько у вас здесь человек? - перебил Мастер.
        - С детьми - сорок три.
        Мастер провел ладонью по щеке, как будто стирая прилипшую паутину. Заселить принадлежащий «Вечности» пансионат вольными альтерами - в этом, несомненно, что-то было. Можно было не сомневаться, что спин-протектор, когда узнает об этом, от ярости съест свои тапки.
        - Но это может быть опасно, - предупредил Мастер.
        - Полагаю, не опаснее, чем оставаться здесь. Или в любом другом убежище, которое в любой момент может быть раскрыто.
        - Мы можем сделать официальное заявление о том, что в пансионате номер тридцать два располагается штаб-квартира вольных альтеров, - сказала Юлия. - Тогда спин-протектор не сможет двинуть на него танки, как на сорок пятый.
        - Спин-протектор все может, - усмехнулся Мастер. - Если с кем-то о чем-то и договариваться, то только не с ним самим, а с какими-то людьми из его окружения.
        - Вы строите далеко идущие планы, - улыбнулся Соломон. - Для начала давайте захватим пансионат.
        - У нас есть самолет, - сказал Мастер. - Нужно только найти аэродром, ближайший к тридцать второму пансионата. И еще - до отъезда я хотел бы переговорить с парнишкой, предсказавшим, что сегодня ночью дикие будут здесь.
        - Для чего? - насторожился Соломон.
        - Хочу оценить его возможности.
        Три секунды Соломон раздумывал. После чего благосклонно наклонил голову.
        - Конечно.
        Мастер поднялся на ноги.
        - Федор! - окликнул он дикого. - Как себя чувствуешь?
        Довольно осклабившись, Федор показал большой палец.
        - Слышал, что мы тут задумали?
        Федор молча кивнул.
        - Хочешь с нами?
        - Вернуться в пансионат?
        - Чтобы навести там порядок.
        - С превеликим удовольствием, - оскалился Федор.
        - На твоих людей можно положиться?
        - На людей? - непонимающе повторил Федор.
        - Тех, кого Охотник называет стаей.
        - Не проблема, - мотнул головой Федор. - Им я все объясню.
        - Ну, тогда держи, - Мастер кинул Федору пищалку, которую вытащил из кармана охотничьего бушлата.
        Больше она ему была не нужна.
        - Меня с собой возьмете? - спросил Охотник.
        - Зачем? - удивленно посмотрел на него Мастер.
        - Я буду на вашей стороне.
        - Тебе вообще все равно, на чьей стороне быть?
        - Я предпочитаю быть на стороне тех, кто побеждает, - признался Охотник.
        - Оставайся лучше здесь, - сказал Мастер. - Здесь от тебя, по крайней мере, вреда не будет.
        - Но у меня руки затекли, - пожаловался Охотник.
        - Ага, - кивнул Мастер. - А еще Федор тебе ухо оторвал. Не забыл еще?
        Охотник втянул голову в плечи и притих.
        Глава 16
        Наутилин
        Чипизубов влетел в бункер спин-протектора так, будто следом за ним по коридору катился огненный шквал взрывной волны. Или неслась толпа обезумевших зомби, жаждущих сожрать его мозги. Следом за референтом, споткнувшись о высокий порожек и едва не упав, в кабинет ввалился командир подразделения «Ф» генерал Наутилин.
        Генералу было около шестидесяти. Он был высок и грузен, но отнюдь не неуклюж. Его широкая грудь словно самой природой была создана для того, чтобы вешать на нее ордена. А крепкий, как орех, зад - для того, чтобы плотно сидеть в начальственных креслах. Генерал был не в военной форме, а в темно-синем цивильном костюме с маленьким золотым значком «Вечности» на левом лацкане. Лицо у генерала было одутловатое, с обвисшими щеками, большим ртом и широкими, потрескавшимися губами. Свернутый на левую сторону нос служил вечным напоминанием о юношеском увлечении боксом. Коротко подстриженные, торчащие вверх серые волосы с седыми пятнами на правом виске и на затылке были похожи на мелкие, слипшиеся перышки. Неделю назад парикмахер порекомендовал Павлу Ивановичу Наутилину пользоваться фиксирующим гелем для волос. И оказался прав - новая прическа придавала генералу моложавый вид, ничуть не умаляя при этом мужественности. Кроме того, она действительно шла ему.
        Генерал Наутилин был одним из немногих - их всех можно было пересчитать по пальцам одной руки, - кто мог беспрепятственно входить в кабинет спин-протектора, находись он в любой из своих резиденций или даже в бункере, как сейчас.
        - Господин спин-протектор! - прямо с порога гневно рыкнул Наутилин.
        Чипизубов сделал предупреждающий знак - нельзя первым обращаться к спин-протектору, тем более в такой форме! Но генерал решительно отмахнулся от старшего референта и еще более решительно, широкими шагами направился к столу, за которым сидел спин-протектор.
        Сегодня, по какой-то своей прихоти, спин-протектор был облачен в красно-черно-зеленый клетчатый килт, а на голове у него красовался малиновый берет с огромным фазаньим пером, закрепленным большой, круглой серебряной брошью. Охранники из спецподразделения «Руслан» были облачены в красную форму и высокие медвежьи шапки шотландских гвардейцев.
        Услыхав крик Наутилина, спин-протектор подпрыгнул в кресле и выпустил из руки мышку, с помощью которой управлял курсором на экране стоявшего перед ним на столе монитора.
        - Что? - по-петушиному воскликнул он.
        Без ложного подобострастия, столь свойственного чиновникам вроде Чипизубова, генерал подошел к столу, уперся в него здоровенными кулачищами бывшего боксера и вперил тяжелый взгляд в узкую переносицу спин-протектора. Чипизубов следовал за ним, прячась за широкой генеральской спиной, за которой запросто могли бы спрятаться трое таких, как он. Генерал же смотрел на спин-протектора таким взглядом, будто точно вознамерился его съесть, оприходовать, так сказать, в сыром, натуральном виде, вот только еще не решил, с какой части тела начать.
        Впрочем, это был не внезапно сорвавшийся с цепи кошмар, а обычная манера общения генерала Наутилина. Поэтому и спин-протектор, разобравшись, наконец, кто перед ним, облегченно улыбнулся.
        - Мать твою, Павел Иванович, - произнес он игриво. - Ну и напугал же, зараза. Пользуешься тем, что тебе можно сюда без стука… А Чипизубова зачем приволок? Он мне уже надоел своей трескотней… Точно, Чипизубов! - спин-протектор радостно подпрыгнул на месте. - Я все думал, кого же ты мне напоминаешь? А ты похож на удода!
        Спин-протектор хлопнул в ладоши, выбросил руку в направлении выглядывающего из-за широкой генеральской спины референта и, захохотав, откинулся на спинку кресла.
        Наутилин повернул голову и посмотрел на Чипизубова. Словно хотел выяснить, в самом ли деле тот похож на удода или же спин-протектор дуркует, как это за ним водится.
        - Господин спин-протектор, - медленно, с нарастающим грудным рыком процедил сквозь зубы генерал.
        Спин-протектор принял сидячее положение и попытался придать лицу серьезное выражение. Но его маленькие глазки озорно бегали по сторонам, а тоненькие губки то и дело надувались, стараясь сдержать смех. Такое не в меру игривое настроение нападало на спин-протектора после очередной инъекции М-сыворотки. В такие моменты, которые в последние годы случались все чаще и чаще, говорить с ним о чем-то серьезном было все равно что объяснять теорию относительности кабану. Генерал это знал, но у него не было выбора - ситуация не терпела отлагательства.
        - Что вы делаете, господин спин-протектор? - гневно пророкотал Наутилин.
        - Играю в танчики. - Спин-протектор переключил стоявший перед ним плоский монитор на двусторонний обзор.
        Взору генерала предстало перепаханное гусеницами поле и березовая роща вдали, на фоне которой чадили два подбитых танка.
        - А вот - моя машинка!
        Зажав в ладони многофункциональную мышку, спин-протектор вывел из-за дымящихся развалин танк, доведенный апгрейдом до поистине чудовищного вида. Это была не просто машина убийства, а доведенный до безумного совершенства стальной монстр, готовый уничтожить все, что окажется у него на пути. Даже генералу при взгляде на него сделалось как-то не по себе, а в голове мелькнула мысль: «Слава богу, что это только игра».
        - Знаешь, сколько я заплатил за его прокачку? - прищурившись, посмотрел на Наутилина спин-протектор. - Ты не поверишь! - Спин-протектор хлопнул свободной ладонью по подлокотнику. - За те деньги, что получил работавший на меня читер, можно настоящую машину купить!
        - И на кой черт вам это нужно? - медленно произнес Наутилин.
        Спин-протектор ничуть не обиделся. Он знал, что это обычная манера общения генерала Наутилина.
        - Ты, Павел Иванович, даже не представляешь, насколько это увлекательно! Нет, правда! Тебе непременно следует попробовать! Хочешь, прямо сейчас!
        Спин-протектор вскочил на ноги, собираясь поменяться с генералом местами.
        Наутилин жестом попросил спин-протектора остаться на своем месте.
        - У меня к вам серьезный разговор, господин спин-протектор, - прорычал генерал.
        - О! Тогда нам следует заказать кофе! Чипизубов!..
        - Не надо кофе! - стукнул рукой по столу Наутилин.
        - Чипизубов, не надо кофе, - сказал спин-протектор, снова усаживаясь в свое кресло. - Так, в чем проблема, Павел Иванович?
        Генерал подался вперед так, будто собирался лечь грудью на стол. И только монитор мешал ему сделать это.
        - Какого черта вы приказали войскам атаковать сорок пятый пансионат?
        - Ну, мне показалось это интересным, - спин-протектор наклонил голову к плечу.
        - Что именно?
        - Захватить пансионат, пока там нет Мастера. Представляешь, - глупо улыбнулся спин-протектор, - он вернется, а в пансионате - наши солдаты!
        Генерал бросил взгляд на монитор, на котором чудовищный танк замер, словно древнее божество.
        - Вы придумали это после того, как в танчики поиграли?
        - Как ты догадался? - Улыбка спин-протектора сделалась еще шире и еще глупее.
        - Да, уж как-то получилось, - скривил презрительную гримасу генерал. - Наверное, потому, что вы приказали танкам расстрелять особняк.
        - Да, это было здорово, - мечтательно закатил глаза спин-протектор. - Я наблюдал за всем происходящем в онлайн-режиме. Хочешь посмотреть запись?
        - Нет, - отказался Наутилин. - Я хочу знать, почему вы приказали армии атаковать пансионат, а не обратились ко мне? Это ведь я! - генерал ткнул себя пальцем в грудь. - Я возглавляю подразделение спецопераций!
        - Потому, что ты отказался бы это сделать, - просто ответил спин-протектор.
        - Разумеется! - по-медвежьи раскинув руки в стороны, взревел Наутилин. - Нужно быть идиотом, чтобы послать роту солдат и… сколько там у вас было танков?
        - Пять.
        - И пять танков для того, чтобы взять штурмом пансионат, который защищал взвод охранников!
        - Сун-Цзы пишет, что вступать в сражение следует, только имея значительный перевес в военной силе.
        - Сун-Цзы писал о войне! А захват пансионата, в котором нет никого, кроме десятка охранников, - это спецоперация! Понимаете разницу?
        - Разумеется, - взгляд спин-протектора сделался удивленным. - И не надо так кричать. - Он решительно не понимал, что вывело из себя генерала Наутилина.
        Генерал приоткрыл рот, словно для того, чтобы выпустить пар.
        - Вы использовали регулярную армию, фактически в черте города, в то время как в этом не было никакой необходимости, - генерал Наутилин уже не кричал, а увещевал. Он хотел, чтобы спин-протектор понял, наконец, свою ошибку. - Вы представляете хотя бы, сколько человек слышали стрельбу и артиллерийские залпы? Сколько человек видели войска, когда они выходили на позиции? Сколько записей об этом уже появилось в соцсетях?
        - Для этого у нас есть подразделение «Т».
        - Да никакое подразделение информационной безопасности не справится с таким потоком фактов и домыслов!
        - Ну и что? - с безразличным видом спин-протектор закинул ногу на ногу и положил ладонь на голую коленку. - Кому какое дело?
        - Все можно было сделать по-тихому.
        - По-тихому у тебя не получилось! - Чувство собственного превосходства так и распирало спин-протектора. - У тебя не получилось, а я это сделал! - Казалось, вот сейчас он покажет генералу язык. - Вот так!
        - У нас не получилось убить Мастера. Готов признать, этот парень хитрее и изворотливее, чем мы думали. Но мы бы смогли захватить пансионат в его отсутствие без шума и стрельбы.
        - Ты всегда говоришь, что планирование и подготовка спецоперации требует не один день, - напоминал спин-протектор.
        - Ну да, - не стал отказываться от своих слов генерал.
        - Во-от! - указал на него пальцем спин-протектор, так, будто уличил Наутилина в том, что он не моет руки после туалета. - А у меня не было на это времени. Все нужно было сделать быстро, до возвращения альтера.
        Генерал сделал шаг от стола, едва не сбив при этом прячущегося у него за спиной Чипизубова, и взмахнул руками, будто мельница крыльями. Спин-протектору даже показалось, что на него ветром повеяло.
        - И чего вы добились, захватив пансионат?
        - Ну, теперь альтер понял, что со мной шутки плохи. - Спин-протектор сделался похожим на надутого индюка.
        - А мне кажется, что вы только разворошили осиное гнездо, - возразил генерал.
        - В каком смысле? - Спин-протектор поставил локоть на стол и положил на ладонь подбородок, всем своим видом давая понять, что хочет услышать максимально развернутый и хорошо аргументированный ответ.
        - Мастер сидел в своем пансионате и никого не трогал, - начал генерал.
        - Да? - вскочив с кресла, тут же перебил его спин-протектор. - А это тогда что такое? - он указал на висевшее на стене слева от кресла светло-голубое пластиковое сиденье для унитаза.
        - Это стало ответом на вашу, господин спин-протектор, неудачную попытку взять в осаду пансионат, - Наутилин говорил медленно, как будто подчеркивая каждое слово, что выпадало из его рта.
        - Это было покушением на мою жизнь! - вскричал спин-протектор.
        - Не покушением, а предупреждением, - уточнил Наутилин. - Покушением это было бы в том случае, если бы на вашу машину упало не сиденье, а сам унитаз.
        - Сиденье могло угодить мне в голову!
        - Именно, что могло. И непременно угодило бы, если бы Мастер захотел.
        Левая щека спин-протектора дернулась и поползла вверх, придавая всему лицу схожесть с оплывающей на огне пластиковой маской. Спин-протектор прижал щеку ладонью и потянул вниз, желая и надеясь вернуть на место.
        - По-твоему, Павел Иванович, я напрасно перебрался в бункер? - спросил он, с трудом ворочая языком, как будто во рту у него находился комок горячей пшенной каши.
        - Вам виднее, господин спин-протектор, - впервые за все время разговора генерал проявил некий намек на дипломатичность. - Как мне докладывали, Мастер не строит никаких козней. Во всяком случае, в данный момент его интересует только то, что сам он считает радостями жизни: вкусная еда, интересные книги, кино, музыка, живопись и информация обо всем, что происходит в мире. Он превращался в сибарита, - генерал любил необычные словечки, у него даже был специальный блокнот, в который он записывал те, что ему особенно нравились, - а вы изо всех сил старались ему в этом помешать. В довершение всего, вы уничтожили дом, в котором он жил.
        - Я делал и делаю то, что считаю нужным.
        - Вы провоцируете Мастера на ответные действия.
        Генерал взглядом указал на сиденье для унитаза.
        Спин-протектор медленно поднялся на ноги, выпятил грудь и медленно, с очень важным видом, прошелся вдоль стола. Глядя на то, как он прижимает ладонью щеку, можно было решить, что у него ноет зуб. Подойдя к стойке с китайской вазой с изображением танцующих журавлей, он задумчиво ковырнул ногтем глазурь.
        - Павел Иванович, ты, вообще-то, понимаешь, о чем идет речь? - спросил он, не глядя на генерала.
        Вопрос не просто обескуражил Наутилина, но сбил генерала с толку.
        - Я говорил о вашем приказе взять сорок пятый пансионат силами армейских подразделений, - сказал он, будучи почти уверен, что вовсе не этих слов ждет от него спин-протектор.
        И он оказался прав.
        - Нет, Павел Иванович, - спин-протектор помахал над плечом рукой, которую он наконец-то отнял от щеки. - Я не это имел в виду.
        Чем окончательно поверг генерала в замешательство.
        Генерал посмотрел на Чипизубова. Референт попытался что-то сказать ему одними губами. Но в этот момент спин-протектор обернулся.
        - Мы говорим об альтерах, - медленно произнес он.
        - Ну да, - с видимым облегчением согласился Наутилин. Такой вариант вполне его устраивал. Он даже попытался пошутить: - Такая уж у нас работа: о чем бы мы ни говорили, все время говорим об альтерах.
        - И что же ты мне предлагаешь, Павел Иванович?
        Левая бровь спин-протектора взлетела едва ли не к середине лба и встала вертикально. Но он, похоже, этого не заметил.
        - В каком смысле? - озадаченно сдвинул брови Наутилин.
        Чипизубов за его спиной молитвенно закатил глаза. Генерал Наутилин был далеко не глупым человеком, но порой просто чертовски недогадливым.
        - Ты начал с того, что подверг критике мое решение атаковать сорок пятый пансионат. Мне даже показалось, что ты назвал мои действия непрофессиональными.
        - Это не так, господин спин-протектор! - решительно возразил Наутилин. - Я назвал их чрезмерными.
        - Чрезмерными, - задумчиво кивнул спин-протектор. - Ну, что ж, хорошо, пусть будет так. А что бы ты сделал на моем месте?
        - Я не могу даже представить себя на вашем месте, господин спин-протектор! - почти искренне возмутился такой постановкой вопроса Наутилин. Чипизубов за спиной генерала одобрительно кивнул. - Я не обладаю даже десятой долей той мудрости и той дальновидности, которой наделила вас природа! Я всего лишь солдат! Ваш солдат, господин спин-протектор! Солдат, готовый выполнить любой ваш приказ! Готовый пойти за вас в огонь и в воду! Готовый умереть за вас!..
        - Ну, хватит, хватит, Павел Иванович! - состроив умильную гримаску, замахал руками спин-протектор. По всему было видно, что льстивые речи генерала Наутилина доставили ему ни с чем не сравнимое удовольствие. - Скажи просто, как, по-твоему, я должен был поступить?
        - В идеале, господин спин-протектор, следовало бы оставить все как есть.
        Вторая бровь спин-протектора взлетела высоко вверх.
        - То есть?..
        - Кому мешал этот альтер?..
        - Мне.
        - Простите?
        - Этот альтер, как вы выразились, мешал мне выполнять мои обязанности спин-протектора.
        Генерал растерялся.
        - Простите, господин спин-протектор, но мне не совсем понятно…
        - Разумеется, - усмехнулся спин-протектор. - У тебя ведь нет моей мудрости и дальновидности.
        - Конечно, господин спин-протектор, - с готовностью согласился генерал. - Но все же, чем вам мешал Мастер?
        - Самим фактом своего существования. - Спин-протектор вернулся к столу и снова упал в кресло. Брови его вернулись на отведенное им место, но уши начали топорщиться, а нос повело в левую сторону. - Этот Мастер, как всем нам прекрасно известно, всего лишь обычный альтер. Альтер должен находиться в пансионате, это верно. Но под присмотром врачей! - спин-протектор саданул кулаком по столу так, что золотой письменный прибор подпрыгнул и звякнул. - И ни один поганый альтер не смеет диктовать мне свои условия!
        Спин-протектор старательно пытался изобразить гнев. Но, с учетом костюма, в который он непонятно с чего вдруг обрядился, выглядело это скорее комично.
        Из-за спины генерала выглянул Чипизубов.
        - Смею заметить, господин спин-протектор, что в данном случае мы имеем дело не с самым обыкновенным альтером. Мастер обладает колоссальными возможностями. И нам было бы выгодно иметь его в качестве союзника, а не врага.
        - Вы, господин спин-протектор, можно сказать, выставили Мастера за дверь, - продолжил речь референта Наутилин. - И что он теперь предпримет?
        - Да, что он теперь предпримет? - спин-протектор сложил руки перед собой на столе и подался вперед. - Ну, скажите мне, наконец!
        - Мы этого не знаем, - развел руками генерал.
        - Не знаем, - подтвердил Чипизубов.
        - А раз не знаете, так и молчите, - махнул на обоих сразу рукой спин-протектор. - И послушайте, что я вам скажу. Армия и танки останутся в сорок пятом пансионате. И когда альтер туда вернется, они прихлопнут его! - Демонстрируя, как именно это произойдет, спин-протектор хлопнул ладонью по столу. - Вот так, примерно.
        Генерал с Чипизубовым переглянулись.
        - Позвольте спросить, господин спин-протектор, почему вы думаете, что Мастер вернется в пансионат?
        - А куда ему еще податься? - с чувством собственного интеллектуального превосходства усмехнулся спин-протектор. - К тому же, он ведь не знает, что пансионат захвачен.
        Референт и Наутилин снова переглянулись.
        - Во время боя с территории пансионата был совершен звонок на телефон Мастера, - сообщил генерал. - Мастер в курсе того, что вы захватили пансионат.
        - Что ж, отлично, - довольно улыбнулся спин-протектор. - Я сделал сильный ход. Посмотрим, что он на это ответит. Дождем из тухлой рыбы меня здесь не пронять.
        - Господин спин-протектор, - с несвойственной для него осторожностью и вкрадчивостью начал Наутилин, - мне кажется, что еще не поздно отыграть назад.
        - Что ты имеешь в виду? - вполне искренне заинтересовался таким поворотом дела спин-протектор.
        - Мы можем связаться с Мастером и объяснить ему, что… произошло недоразумение.
        - О чем ты, Павел Иванович? - непонимающе сдвинул брови спин-протектор.
        - О захвате пансионата, - все так же вкрадчиво объяснил Наутилин. - Предложим ему другую резиденцию. Принесем извинения…
        - Извинения могу принести я, - вставил Чипизубов.
        - Да, извинения может принести Чипизубов, - согласился генерал. Договоримся…
        - Эй, Павел Иванович! - вскинув руки над головой, захлопал в ладоши спин-протектор. - Ты, вообще, понимаешь, что говоришь?
        - Простите, господин спин-протектор?..
        - Сколько тебе лет?
        - Мне?
        - Да, тебе! Сколько мне лет, я-то знаю. Хотя… - спин-протектор приложил палец к срезанному подбородку и закатил вверх глаза. - Хотя… - снова повторил он задумчиво. И махнул рукой. - А, ладно! Так сколько тебе лет, Павел Иванович?
        - Шестьдесят два, господин спин-протектор.
        - В принципе, не так уж и много, - спин-протектор оценивающе посмотрел на генерала. - Хотя, конечно, выжить из ума можно и в твоем возрасте.
        - Я не понимаю, господин спин-протектор, какое это имеет отношение…
        - Самое прямое, - снова перебил его спин-протектор. - Круглый дурак не может возглавлять подразделение спецопераций, даже если он в генеральском звании.
        Лицо генерала Наутилина побагровело. Губы сжались и побелели. Глаза превратились в узкие щелки бойниц. По всему было видно, что Наутилин с трудом сдерживает кипящую в нем ярость.
        - Господин спин-протектор, - медленно произнес он, - позвольте я кратко, очень кратко изложу свои аргументы.
        - Ну, валяй, излагай, - спин-протектор откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и кинул ноги на стол.
        - Альтер, именующий себя Мастером, обладает уникальными сверхспособностями. Мы еще не знаем всего, на что он способен. Но даже то, что нам о нем известно, свидетельствует о том, что Мастер может представлять собой серьезную угрозу для «Вечности».
        - Вот, - благосклонно наклонил голову спин-протектор. - Теперь ты говоришь правильные вещи.
        - Мы не имеем возможности контролировать его, - продолжил Наутилин. - И уничтожить его тоже проблематично. Поэтому самым правильным в данной ситуации было бы стараться поддерживать с ним добрые отношения. Он ведь не требует от нас ничего сверхъестественного. Зато, пока он жил в пансионате, мы всегда знали, где он находится и чем занимается. Даже если он куда-то направлялся, он заказывал машину в нашем гараже…
        - Альтер пользуется гаражом «Вечности»! - язвительно заметил спин-протектор и вскинул обе руки вверх. - Феноменально!
        - Это необычный альтер, господин спин-протектор.
        - А мне плевать! - спин-протектор вскочил на ноги. - Слышал, Наутилин? Мне - плевать! Я не стану ни о чем договариваться с альтером! И мне, черт возьми, надоело прятаться в бункере! - Спин-протектор вскинул вверх руки, сжатые в кулаки, как будто вознамерился прошибить потолок. - Если этот альтер не сдастся сам, я его прикончу! Намотаю его кишки на гусеницы танков! Мало окажется шести - пошлю двадцать! Бомбить буду гаденыша! Ракетами! Ракетами!..
        Спин-протектор сорвал с головы берет с фазаньим пером, кинул его на пол и принялся топтать ногами. На губах его пенилась слюна. А изо рта вылетали только нечленораздельные, гортанные звуки.
        Чипизубов тронул генерала за локоть и быстро попятился назад, к выходу из бункера.
        Когда они оказались в коридоре и тяжелая стальная дверь запечатала вход в бункер спин-протектора, Чипизубов тихо спросил генерала:
        - Ну, что вы теперь скажете, Павел Иванович?
        - Вы были правы, Савелий Григорьевич, - так же тихо ответил Наутилин. - С этим пора кончать.
        Глава 17
        Дикие
        Человек бежал по снежной целине так, будто вообще не касался ступнями поверхности снега, а скользил по нему, не оставляя следов. На нем была легкая темно-синяя толстовка с накинутым на голову капюшоном, завязки которого были туго затянуты на шее, узкие, облегающие ноги, черные штаны и вроде бы высокие ботинки на толстой, рифленой подошве. Он бежал, как конькобежец, низко согнувшись в поясе, широко размахивая руками и далеко выбрасывая колени вперед.
        - Что это за идиот? - спросил первый охранник, стоявший возле высоких, решетчатых ворот, закрывающих вход на территорию пансионата.
        От второго его отличали две косые нашивки на левом рукаве бушлата.
        - Да по фигу, - отозвался другой, сдергивая с плеча автомат и щелкая затвором.
        - Может, не стоит так сразу?.. - с сомнением посмотрел на напарника первый.
        - У меня приказ: стрелять в каждого, кто приблизится к воротам пансионата, если предварительно не будет звонка. Ты слышал звонок?
        - Нет, - мотнул головой первый.
        - Ну, вот и ладно.
        Второй пошире расставил ноги, поднял автомат и аккуратно, по-деловому поймал бегущего в створ прицела. Палец его лег на изгиб спускового крючка, плотно прижался к рифленой поверхности.
        В этот момент бегущий остановился, выпрямился в полный рост и… исчез.
        - Ч-черт! - второй охранник резко опустил ствол автомата. - Что это было?
        Первый молча пожал плечами.
        - Но ты видел? - вытянув руку, второй указал на то место, где исчез бегун. - Ты видел его?..
        - Видел, - растерянно кивнул первый.
        - И куда он делся?
        - Не знаю, - охранник с двумя нашивками снова пожал плечами. И с очень озадаченным видом произнес: - Странно это как-то.
        - Странно? - насмешливо посмотрел на него второй. - Нет, приятель, это не странно. Это полная, стать твою, хрень!
        - А я-то тут при чем? - обиделся первый.
        - Не знаю, - честно признался второй. - Но, согласись, так ведь не бывает?
        - Что не бывает? - спросил первый.
        - Человек, стать его, не может просто так взять и исчезнуть!
        Первый скривил губы и пожал плечами.
        - И что это значит? - непонимающе уставился на него второй.
        - Я тоже видел, суть твою! И что?..
        - Наверное, следует доложить, - не очень уверенно сказал первый.
        - И что ты собираешься доложить? - криво усмехнулся второй. - Что на наших глазах исчез человек?
        Первый снова пожал плечами.
        Ситуация, и в самом деле, была на редкость противоречивая. Определенно нужно было что-то сделать. Вот только, что именно?
        - Давай спросим Губарева, - предложил первый. - Он старший смены, вот пусть и скажет, что делать.
        Второму такая идея определенно понравилась.
        - Давай, - кивнул он. - Только ты сразу не говори про то, что, мол, человек бежал по снегу, а потом вдруг - раз! - и пропал. И про то, что я в него целился, тоже не говори, - второй поставил автомат на предохранитель и закинул его на плечо. - Сначала просто спросим, что следует делать в нестандартной ситуации. Ага?
        - Ну, это как-то очень уж неопределенно, - с сомнением поджал губы первый.
        - Сначала поговорим неопределенно, а потом перейдем к сути, - второй схватил напарника за локоть и толкнул его в сторону дежурки, расположенной справа от ворот.
        И в этот момент человек в синей толстовке вновь появился на том же месте, где некоторое время назад исчез.
        - Вот же напасть! - второй охранник дернул автомат с плеча.
        Но не успел он перехватить его за рукоятку, как рядом с ним возник старик в клетчатой рубашке и джинсовом полукомбинезоне.
        - Никогда не хватайся за оружие, сынок, если не уверен, что сможешь им воспользоваться, - назидательным тоном произнес старик.
        После чего нанес только один короткий, резкий удар в корпус. После чего охранник пластом упал на спину.
        Старик тут же развернулся к другому охраннику, который глядел на него, буквально разинув рот и вытаращив глаза, как будто он был карп и его собирались жарить на сковороде, на которой уже вовсю скворчало масло.
        - Извини, сынок, - сказал дед Спиридон и ткнул охранника пальцем под угол нижней челюсти.
        Поймав обмякшее тело охранника под мышки, он аккуратно уложил его на снег.
        А к воротам уже бежала группа вооруженных автоматами альтеров и четверо диких, которые, словно гончие псы, то и дело вскидывали головы и дергали носами из стороны в сторону.
        - Дежурка заперта изнутри, - сообщил дед Спиридон подбежавшим к нему альтерам.
        - Мне эта система знакома, - улыбнувшись, подмигнул ему Мастер. - А ну-ка, отойдите в сторону, - скомандовал он тем, что стояли у него за спиной.
        Подойдя к стальной двери, Мастер приложил к ней голые ладони. На секунду лицо его приобрело сосредоточенное выражение. Затем он резко дернул руками на себя. Дверь, будто прикипевшая к ладоням Мастера, с грохотом слетела с петель. Мастер пронес ее над головой и кинул за спину.
        В открывшийся проем, из которого пахнуло теплом и запахом кофе, тут же ворвались Димон, Блок и Шарков.
        - Оружие на пол! Живо! - прокричал Димон и дал длинную очередь в потолок.
        Трое охранников, расплескав кофе, который пили, упали на пол.
        - Слушай, ты же не банк грабишь, - с укоризной посмотрел на Димона Шарков.
        - А, что не так? - непонимающе посмотрел на него Димон.
        - Совсем не обязательно было палить в потолок и класть их на пол, - объяснил Шарков. - Можно было просто вежливо попросить сдать оружие и надеть наручники.
        - Я, между прочим, две камеры наблюдения снес, - указал на пустые кронштейны по углам комнаты Димон. - Мне-то без разницы, я их все равно заджемил, а вот ты мог бы стать героем дня.
        Шарков посмотрел на осколки камер на полу.
        - Да, наверное, уже и мне без разницы, - сказал он. - Мы все влезли в это дело по самое «не могу».
        - Ладно, давайте приковывайте себя к батарее, - скомандовал Димон. - Наручники есть?
        Охранники занялись делом.
        - Ну-ка, посторонитесь!
        Прижав альтеров и Шаркова к перегородке, в дежурку влетела группа диких.
        - Федор! - вскинув руку, окликнул одного из них следовавший сзади Мастер. - Ваша задача - зачистить парк. Только не надо никого жрать. Без особой на то необходимости.
        - Ясно, - рыкнул Федор.
        - Я ко всем обращаюсь!
        - Не жрать, - не особо довольно, но дружно прорычали остальные.
        - И имейте в виду, - добавил Мастер, - против вас могут выпустить диких, что находятся в пансионате. Я постараюсь их удержать. Но все же… Справитесь?
        - Без проблем, - рыкнул Федор.
        - Тогда - вперед! - скомандовал Мастер.
        Федор ударом руки распахнул дверь и выбежал в парк. Следом за ним - остальные трое. Быстро глянув по сторонам, чтобы оценить ситуацию, они разбежались в разные стороны и исчезли среди заснеженных кустов. Словно их и не было.
        - Ну, вот и посмотрим, насколько они способны себя контролировать, - сказал Мастер.
        - Может, все же стоило оставить пищалку себе? - спросил Блок. - Так, на всякий случай.
        - Да я их и без пищалки на раз уложу, - усмехнулся Мастер.
        - А ты не мог и этим приказать, чтобы они дверь открыли? - стволом автомата Димон указал на прикованных к батарее охранников.
        - Мог, конечно, - ответил Мастер.
        Глядел он при этом в сторону парка, пытаясь отыскать взглядом вышедших на охоту диких. Но только раз ему удалось заметить, как осыпался снег с задетой кем-то ветки.
        - Зачем же тогда дверь вырвал?
        Мастер удивленно посмотрел на Димона.
        - Так, красиво получилось-то, - сказал он. - Да и тебе покрасоваться с автоматом довелось.
        С этим Димон готов был согласиться.
        - Ладно, вперед, - скомандовал Мастер. - Идем по правой аллее и выходим к парадной лестнице.
        - А можно я сразу туда телепортируюсь? - спросил дед Спиридон.
        - Нет, - сказал, как отрубил, Мастер.
        - Почему? - недовольно буркнул дед.
        - Потому, что, если каждый будет делать, что захочет, на фиг нам тогда нужен план? - вопросом на вопрос ответил Мастер.
        И это был правильный ответ. Потому никто больше ничего спрашивать не стал.
        - Четверо человек останутся возле ворот, - сказал Мастер Димону. - Пусть наведут тут порядок и за пленными присмотрят. И чтобы не зевали - вдруг подкрепление подкатит.
        - Ну, и на фига ты дверь выломал? - с тоской посмотрел на зияющий пустотой дверной проем Димон.
        - Далась тебе эта дверь! - недовольно наморщил нос Мастер. - Двигаемся!
        Четверо человек, на которых указал Димон, остались в дежурке. Остальные двенадцать, вытянувшись в цепочку, побежали по боковой аллее, тянущейся вдоль забора. Примерно на полпути они увидели, как из заснеженных кустов высоко вверх выпрыгнул дикий. Рядом раздался одиночный выстрел, а потом, когда дикий упал и снова сделался невидимым - пронзительный крик, тут же захлебнувшийся, как будто кричавшему зажали рот.
        - Надеюсь, он его не сожрал, - сказал на бегу Шарков.
        - Все в порядке, - ответил бежавший впереди Мастер. - Федор держит своих ребят под контролем.
        Как только они выбежали на дорожку, ведущую к парадному крыльцу, на лестнице заработал станковый пулемет. Все тут же бросились в стороны от дорожки и с головами зарылись в снег. Серьезно никто не пострадал - одна из пуль лишь задела плечо бежавшего впереди человека.
        - Ну, теперь-то мне можно? - с надеждой спросил дед Спиридон.
        - Давай, - коротко махнул рукой Мастер.
        Ловко поддернув ноги, дед Спиридон оказался стоящим на корточках, кулаками упираясь в снег. А в следующую секунду - исчез. Чтобы тут же появиться позади пары залегших за большой каменной вазой охранников.
        - Ребятки, вам мамы не говорили, что лежать на холодных камнях опасно для здоровья? - с искренним сочувствием в голосе спросил он. - Вы же все что угодно можете себе застудить?
        Первым обернулся тот, что держал в руках коробки с патронной лентой. Он тут же получил ногой в челюсть и опал, не издав ни звука. Второй, бросив пулемет, попытался схватить лежавший рядом автомат, но дед Спиридон вырубил его, как и первого, с одного удара.
        - И чему вас только в вашей охранной школе учат? - недовольно буркнул дед Спиридон.
        После чего выглянул из-за вазы и помахал рукой.
        Не успел он это сделать, как двери, ведущие в дом, широко распахнулись, и на крыльцо выбежали семеро диких, злобных и голодных как черти. Один из них бросился было на деда Спиридона, но тот исчез прямо у него из-под носа.
        Видя, что происходит, люди и альтеры приготовились открыть огонь. Но прежде, чем они начали стрелять, перед лестницей оказались Федор и его команда диких.
        Федор первым кинулся на противника. Два получеловека-полузверя сшиблись в прыжке, вцепились друг в друга, упали в снег и превратились в огромный, крутящийся на одном месте, клубок. Следом за Федором ринулись в драку и остальные. Несмотря на то, что противник численно превосходил их почти вдвое, стая Федора и не думала отступать.
        - Не стрелять! - скомандовал Мастер.
        Но и без того никто не собирался этого делать. Схватка у лестницы превратилась в ожесточенное побоище, когда уже невозможно было отличить своих от врагов.
        - Местных диких больше, - с тревогой произнес Димон. - Если мы не вмешаемся, они разорвут Федора и его парней.
        - Что ты собираешься предпринять? - спросил Мастер.
        - Не знаю, - честно признался Димон. - Но нельзя же просто стоять тут и смотреть!
        - Я полагаю, Федор знает, что делать, - сказал Мастер и демонстративно засунул руки в карманы верблюжьего пальто, которое он даже не подумал сменить на что-то более подходящее для боя. Так же, как и шляпу. На фоне остальных, имеющих более или менее боевой вид, он смотрелся по крайней мере странно. Как будто случайно здесь оказался. И сейчас же, отряхнув снег с пальто, пойдет своей дорогой.
        Схватка у крыльца явно затягивалась. И, хотя трудно было определить, на чьей стороне перевес, ждать ее окончания казалось бессмысленным. Всем, но только не Мастеру. Который, казалось, с искренним интересом наблюдал за дикой рукопашной схваткой, похожей на гладиаторский поединок, победить в котором должен сильнейший.
        Внезапно он вскинул вверх руку с раскрытой ладонью. В тот же миг все дикие упали на утоптанный снег и задергались в конвульсиях.
        - Ну, что я говорил? - улыбнувшись, Мастер посмотрел на Димона.
        - А что ты сделал? - спросил тот.
        - Ничего. Это - Федор.
        Широкой походкой Мастер направился к месту боя, в котором поверженными оказались все.
        - Хочешь сказать, Федор использовал пищалку? - догнал его Димон.
        - Именно, - кивнул Мастер. - Следите за дверьми и окнами! - Он на ходу указал рукой на здание. - В доме наверняка еще есть охранники и Охотники!
        Переступая через корчащиеся в судорогах тела диких, Мастер отыскал Федора.
        - Но почему он не сделал это сразу? - спросил Димон.
        - Ждал, не появится ли подкрепление. У него был только один шанс, и нужно было вырубить всех сразу.
        - Но ты ведь и сам мог…
        - Мог, - перебил, не дослушав, Мастер. - Но тогда бы Федор не чувствовал себя героем.
        Мастер наклонился и прижал ладони к ушам Федора. Тот сразу перестал дергаться и открыл глаза.
        - Мы победили? - спросил он.
        - Ну, пока еще не совсем, - ответил Мастер. - Но местных диких ты уделал.
        Федор довольно оскалился и легко, одним прыжком поднялся на ноги.
        - Мне нужно избавиться от клыков, - заявил он неожиданно.
        - Правильное решение, - одобрительно кивнул Мастер, - но только не прямо сейчас. - Мастер быстро привел в чувство троих диких из стаи Федора. - Пока займитесь-ка делом, - он кинул Федору связку пластиковых ремешков-стяжек. - Упакуйте как следует своих оппонентов, так, чтобы, придя в себя, они снова не ринулись в бой.
        - Потом мы их сожрем? - спросил один из диких.
        - Дурак! - Федор влепил ему крепкую затрещину.
        И, ожидая одобрения, посмотрел на Мастера.
        - Все верно, - кивнул Мастер. - Мы постараемся привести их в чувство.
        Тем временем шестеро альтеров вошли в дом. В большой, ярко освещенной прихожей они наткнулись на двух Охотников, выпустивших на лестницу диких, и троих вооруженных охранников. Охранники, отстреливаясь, скрылись в коридорах. А Охотники, недолго думая, подняли руки вверх. Как всякие хорошие наемники, они не видели смысла сражаться за дело, которое уже казалось проигранным. Им все время твердили, что пансионат охраняется надежнее, чем Первый государственный банк, а тут - на тебе, пожалуйста, вооруженные люди вошли в главный корпус, умудрившись положить при этом две стаи диких, которых Охотники считали своим главным оружием. Такой расклад Охотникам не нравился. Да, собственно, они по-любому ничего не собирались делать. Это была не их война, и они всего лишь надеялись остаться в живых. Проще всего это было сделать, подняв руки вверх.
        Подойдя к умело отключенным дедом Спиридоном пулеметчикам, Шарков окинул их изучающим взглядом. Затем перевернул одного из них на спину и, присев на корточки, расстегнул на нем бушлат.
        - Что, мародерствуешь? - усмехнулся у него за спиной Димон.
        Шарков не обратил внимания на насмешку.
        - Для охраны пансионатов заключают договоры с частными охранными предприятиями, - сказал он. - Но это не частные охранники.
        - Кто же тогда? - спросил Димон.
        Шарков достал из кармана пулеметчика удостоверение в малиновых корках и протянул его Димону.
        - «Подразделение «Ф», - открыв удостоверение, прочитал Димон. - Что это такое?
        - Отдел спецопераций, - сказал подошедший к ним Мастер. - И это подтверждает наши догадки о том, что проект «Джокер» работает под прикрытием самого спин-протектора.
        - Кроме того, это означает, что нам теперь есть с кем вести переговоры, - добавил Шарков. - Подразделение «Ф» возглавляет генерал Наутилин. Сам я с ним дел, разумеется, не имел, но слышал хорошие отзывы о нем.
        - Хорошие - в каком смысле? - решил все же уточнить Димон.
        - Говорят, что он вполне вменяемый и здравомыслящий человек, - сказал Шарков. - Отвечающий за однажды произнесенные слова и не обещающий то, чего он не может сделать.
        - Очень хорошо, - довольно улыбнулся Мастер. - Идемте в дом, а то там все без нас закончится.
        - Надо бы убрать этих обормотов с мороза, - кивнул на бесчувственных специалистов по спецоперациям Димон.
        - Ну, разумеется. - Мастер ухватил их за воротники, легко приподнял и потащил следом за собой по скользким плитам крыльца.
        В прихожей он уложил бесчувственные тела охранников на пол и подошел к Охотникам, которые со связанными руками и ногами сидели на нижних ступенях лестницы, ведущей на второй этаж.
        - Сколько еще Охотников в корпусе? - спросил он.
        - Только мы двое, - ответил здоровяк с гладко выбритой головой.
        На правом виске у него была татуировка в виде щита и меча.
        - Сколько охранников в здании?
        - Да черт их знает, - пожал плечами Охотник. - Тут, куда ни пойдешь, непременно на них натыкаешься.
        - Я думаю, где-то около дюжины, - сказал другой Охотник, с длинными, зачесанными назад волосами и выбритыми висками.
        У него было лицо с удлиненными чертами. Если его приодеть, как полагается, то запросто можно было принять за художника или поэта. В общем, за кого-то из богемы.
        - Не считая тех, что снаружи? - уточнил Мастер.
        - Дюжина только в доме, - кивнул Охотник. - Здесь почти каждый коридор под охраной.
        - Где лаборатория?
        - В левом крыле, - взглядом указал «художник».
        - Все ученые там?
        - Не обязательно. Кто-то может находиться на втором этаже - там у них жилые комнаты… Впрочем, я не знаю, какой у них приказ на случай чрезвычайной ситуации.
        - У нас ведь сейчас чрезвычайная ситуация? - лишь обозначив усмешку, посмотрел на Мастера лысый.
        - У вас - да, - ответил Мастер.
        - Мы готовы к сотрудничеству, - напрямик заявил «художник».
        - Не сомневаюсь, - кивнул Мастер.
        - К тому, что здесь происходит, мы не имеем никакого отношения. Мы занимались дрессировкой диких. Это только работа.
        - Скажите им об этом, - указал на распахнувшиеся двери Мастер.
        Увидев входящих в двери диких, которые шли сами по себе, без присмотра, Охотники изменились в лицах. Лицо лысого вытянулось и побледнело, он быстро, беззвучно шевелил губами, как будто молитву читал. Отходную, наверное. А у «художника» глаза будто полезли из орбит, а щеки начали раздуваться и краснеть.
        - Нет, нет, нет, нет, нет, нет… - бормотал он так быстро, что слова сливались в одно бесконечно длинное: - Нетнетнетнетнетнет…
        Приблизившись к ним, Федор не отказал себе в удовольствии показать клыки, от которых собирался избавиться.
        - Знаешь их? - кивнул на Охотников Мастер.
        - Третий и Восьмой, - процедил сквозь зубы Федор.
        - У тебя есть к ним личные претензии?
        Оба Охотника подтянули согнутые колени к груди, прижали локти к бокам и опустили головы. Как будто хотели сделаться маленькими и незаметными.
        - Не больше, чем к остальным, - ответил Федор. - Мы закончили?
        - Нужно зачистить здание. Тут, как мы думаем, по коридорам бродят с десяток вооруженных охранников. Управитесь?
        - Без проблем.
        Федор коротко свистнул. Двое из его команды тут же побежали вверх по лестнице. Третий скрылся в коридоре, ведущем в правое крыло. Федор же, еще раз показав Охотникам клыки, побежал налево.
        Охотники медленно подняли головы и переглянулись. Они будто сами еще не верили в то, что остались живы.
        - Что это было? - ошарашенно спросил лысый.
        - Те, кого вы называете дикими, - ответил Мастер.
        - Но они… Они же… - Охотник попытался что-то изобразить руками, но, поскольку запястья были стянуты пластиковым ремешком, у него ничего не получилось.
        - Хочешь сказать, что ими можно управлять только с помощью голода и страха? - помог ему Мастер.
        - Ну, что-то вроде того, - кивнул Охотник.
        Мастер наклонился и, доверительно понизив голос, произнес:
        - Все эти годы ваш шеф дурачил голову спин-протектору. Чуете, чем это пахнет?
        - Так вы?.. - связанными руками «художник» указал на Мастера и умолк, не смея произнести самое главное.
        - Мы пришли, чтобы навести здесь порядок, - честно ответил Мастер.
        - Тогда мы на вашей стороне! - приободрился лысый. - С местной профессурой давно пора разобраться! Я вам много что могу про них рассказать!..
        - Тс-с! - приложил палец к губам Мастер. - Всему свое время. Сейчас меня интересует только, где я могу найти доктора Иволгина?
        - Или в лаборатории, - кивнул налево Охотник. - Или у себя в кабинете, - взглядом указал он наверх. - На третьем этаже!
        - Спасибо, - Мастер коснулся пальцем полей шляпы и отошел в сторону. - Где Карцев?
        - Виктору стало плохо, и его отвели в туалет, - Шарков указал в закуток под лестницей.
        - Что с ним?
        - Ну, может, съел чего? - предположил Димон.
        - Чего ради я его сюда притащил? - с недовольным видом Мастер откинул полы пальто и сцепил руки за спиной. - Чтобы он в туалете отсиживался?
        - Зачем он тебе?
        - Хочу, чтобы он вместе со мной осмотрел лабораторию. Он, как-никак, специалист. У меня появилось подозрение, что весь проект «Джокер» - это большой мыльный пузырь.
        - А как же дикие? - удивленно вскинул брови Димон.
        - Диким я и тебя сделать могу, если сначала кровь давать не стану, а потом насильно переведу на кровяную диету. - Мастер криво усмехнулся. - Видел, как Федор на макароны с котлетами накинулся? - Димон молча кивнул. - Вот то-то и оно. Похоже, что все ноу-хау доктора Иволгина сводится к тому, что он вставляет диким зубные имплантаты, имитирующие клыки… Ладно, - Мастер решительно надвинул шляпу на глаза, - пойду вытащу Карцева из сортира.
        - Я тоже хочу взглянуть на лабораторию! - жестом остановил его Димон.
        - Налево по коридору, - указал направление Мастер. - Задержи там всех, кого увидишь. Я скоро к тебе присоединюсь. Да, и возьми с собой кого-нибудь. А то тут по коридорам все еще бродят вооруженные охранники.
        - А остальным что делать? - указал на бесцельно бродящих по прихожей людей Димон.
        - Ну, пусть осматриваются, что ли… Нам ведь теперь тут жить. Да и другие подъехать должны… Только скажи, чтобы тоже осторожны были. Главная наша задача сейчас - держать все подходы к зданию под наблюдением. Если что - я вмешаюсь.
        Мастер подвигал шляпу на голове, убедился, что вопросов больше не будет, и пошел в туалет, спасать застрявшего там Виктора.
        - Пойдешь в лабораторию? - спросил Димон у Шаркова.
        - Я? - удивленно переспросил Игорь.
        Он все еще не мог свыкнуться с мыслью о том, что Димон - это тот самый альтер, что последние полтора года не давал спокойно жить всему подразделению «О».
        Димон в ответ пожал плечами - мол, не хочешь, так и не ходи.
        - Я пойду! - быстро сказал Шарков. - Мне тоже хочется посмотреть.
        - Я быстро, - сказал Димон. - Только поставлю перед парнями задачу.
        На все про все у Димона ушло не более двух минут. Получив указания, люди начали быстро расходиться в разные сторон. Если бы не мусор и талый снег, что нанесли они на ногах в прихожую, то можно было бы решить, что ничего и не произошло. Даже пленные куда-то исчезли - Димон распорядился, чтобы для них подыскали подходящее помещение.
        Шарков ждал его у входа в коридор, положив руку на приклад автомата.
        - Идем! - кивнул, подбежав к нему, Димон.
        - Любишь пистолеты? - спросил Шарков, обратив внимание на то, что оружия в руках у альтера не было, зато на поясе висели две кобуры с «кольтами».
        - Я вообще не люблю оружие, - ответил Димон. - Но пользоваться им порой приходится, поскольку люди, особенно военные, реагируют на вид оружия почти автоматически.
        - Это точно, - согласился Шарков.
        Они шли по длинному, узкому, плохо освещенному коридору. В пансионате, где жил Мастер, такого не было. Потолок нависал над самой головой и будто давил на затылок. Время от времени то слева, то справа попадались низенькие, обитые черным дерматином дверцы без ручек. Что за ними находилось - неизвестно. Шарков, не останавливаясь, толкнул пару дверей, но они оказались запертыми.
        В коридоре пахло какой-то органикой. Запах был не очень резкий, но неприятный. Однако его почти перебивал более сильный запах то ли сырого песка, то ли еще не схватившегося бетона.
        Идти рядом по коридору было неудобно, плечи попеременно цепляли то стену, то соседское плечо. Поэтому Игорь шел чуть впереди, а Димон на полшага позади него. При этом Игорь вовсе не чувствовал себя ведущим - просто так получилось.
        Они пяти метров не дошли до конца коридора, когда слева открылся проход. Такой же узкий, как и тот, по которому они шли, проход через три метра снова поворачивал в правую сторону. А в самом конце основного коридора имелся другой проход, ведущий направо.
        - Не пансионат, а лабиринт какой-то, - недовольно буркнул Димон, заглянув в левый проход.
        - Должно быть, здание основательно перестроили внутри, - заметил Шарков. - В усадьбе, где жила семья какого-нибудь богатого дворянина, нужны были обеденные и бальные залы, комнаты для игры в карты и курительные, а вовсе не узкие переходы и таинственные, запертые комнаты.
        - Если только в этом доме жил не граф Дракула, - сказал Димон.
        Поймав на себе задумчивый взгляд Игоря, он удивленно вскинул брови.
        - Что ты на меня так смотришь?
        Игорь смутился.
        - Ну, ты сам упомянул Дракулу.
        - И что с того?
        Игорь натянуто улыбнулся.
        - Ты вроде как в родстве с ним.
        - А, вот ты о чем, - Димон усмехнулся, намеренно оскалив зубы.
        - Граф Дракула приезжал в Россию? Или здесь были свои знаменитости?
        - Ты издеваешься, да? - всплеснул руками Димон. - Вся история альтеров зарыта в архивах «Вечности»! Если только документы не были вовсе уничтожены. Спроси своего приятеля! Если у него действительно есть ключи от архивов «Вечности», он знает об этом больше, чем я!
        - Извини, - вконец смутился Шарков. - Я не думал, что эта тема столь болезненна для тебя.
        Игорь чувствовал себя неловко из-за того, что никак не мог выработать правильную линию поведения в общении с альтером. С Мастером поначалу тоже было непросто. Но Мастер… Мастер - это Мастер. Он был не таким, как все, - это было ясно если не с первого взгляда, то с первых же произнесенных им слов. А Димон был похож на ребят из взвода ловчих, которым столь недолго командовал Шарков. Поэтому Игорь постоянно напоминал себе, что рядом с ним не человек, а альтер… Может, в этом и заключалась ошибка?..
        - Если бы я болезненно реагировал на все дурацкие замечания, то давно бы уже свихнулся, - довольно резко ответил на извинения Игоря Димон. - Да кто ты такой, чтобы я вообще хоть как-то реагировал на твои слова?
        - Я только хотел… - начал было Шарков.
        - Ты хотел услышать историю о русском Дракуле, - перебил его Димон. - Извини, но из меня плохой рассказчик.
        Говоря все это, Димон даже не смотрел на Игоря. Взгляд его был устремлен в конец бокового прохода.
        - Ну, ладно, - с показным безразличием Игорь кинул автомат за спину и сунул руки в карманы. - Ты осмотри этот проход, а я загляну в следующий.
        - Ага, - по-прежнему не глядя в его сторону, кивнул Димон. - Давай. Загляни.
        Игорь развернулся и пошел дальше по коридору.
        А Димон двинулся по боковому ответвлению.
        Дверей в стенах тут не было. Но запах органики сделался насыщеннее. Он определенно был знаком Димону. Вот только где он его впервые почувствовал, Димон вспомнить не мог. Запах вроде бы вызывал ассоциации с медициной. Но в больницах и в поликлиниках пахло иначе.
        Димон дошел до средины прохода, когда в конце его возникла тень. Кто-то стоял за поворотом. Димон выхватил пистолет. Сухо щелкнул взведенный курок.
        - Эй, спрячь оружие, - раздался знакомый голос из-за угла. - Это я, Федор.
        Димон задействовал «дальний взгляд». Точно, за углом стоял Федор. Ноги его были полусогнуты, руки разведены в стороны, плечи и голова наклонены вперед - дикий будто готовился к броску.
        - Ты чего прячешься? - не опуская пистолета, спросил Димон.
        - Привычка.
        Федор сделал шаг вперед. Громоздкое тело дикого занимало почти весь проход.
        - Ты чего там делал? - спросил Димон, все еще настороженно.
        - Мастер послал нас зачистить здание.
        - Ну, и как?
        - Там, - Федор махнул рукой в сторону, откуда пришел, - зачищать нечего. Там одни мертвецы.
        Точно! В коридоре пахло формалином!
        - Много?
        - Десятка полтора. Может, два. Я не считал. - Федор недовольно наморщил нос. - Я не люблю мертвецов.
        - Странно от тебя это слышать, - усмехнулся Димон и наконец-то сунул пистолет в кобуру. - С чего бы вдруг?
        Федор пожал плечами.
        - Просто не люблю.
        - А что там дальше по коридору? - спросил Димон, указав в ту сторону, куда ушел Игорь.
        - Там я еще не был, - ответил Федор.
        - Ну, пойдем посмотрим, - Димон подтянул пояс и с показной озабоченностью добавил: - Знаю я этих ловчих. Единственное, что у них хорошо получается, так это дрова ломать.
        Тем временем Шарков дошел до конца коридора и остановился в начале прохода, сворачивающего направо. Длину прохода определить было невозможно, поскольку освещения в нем не было. Свет же, попадающий из главного прохода, проникал всего на два метра, а дальше растворялся в темноте.
        Ни фонарика, ни зажигалки у Игоря с собой не было. В такой ситуации, если действовать по уму, следовало бы повернуть назад. Чтобы вернуться со светом и помощью. Бегать по темным коридорам в незнакомом доме - занятие самое что ни на есть дурацкое. Которое запросто может закончиться тем, что тебе дадут по башке или выстрелят в живот. И то, и другое по-своему неприятно.
        Шарков уже было собрался повернуть назад, но мысль о том, каким насмешливым взглядом встретит его альтер, будто приклеила подошвы его ботинок к полу.
        - Ладно, - тихо сказал самому себе Игорь. - В конце концов, это ведь, действительно, не дом Дракулы. Просто кто-то проявил заботу и, уходя, погасил за собой свет.
        Он посмотрел на стены, но выключателя не увидел.
        Перекинув автомат на грудь, он снял его с предохранителя и передернул затвор. Держа правую руку на рукоятке автомат, опущенного стволом вниз, левую руку Игорь вытянул в сторону и прижал ладонь к стене.
        Сделав два-три шага вперед, Шарков погрузился в темноту.
        Он медленно шел вперед, осторожно переставляя ноги и шаря рукой по стене, в надежде найти выключатель. А может быть, дверь в комнате, за которой горел бы свет. Через каждые пять шагов он останавливался и прислушивался. Но не было слышно ни звука. И от этого темнота как будто становилась еще более насыщенной и плотной.
        Между тем пол приобретал все более заметный уклон вниз. В очередной раз оглянувшись назад, Шарков отметил, что и пятно света в той стороне, откуда он пришел, сместилось вверх. Коридор, по которому он шел вместе с Димоном, тянулся вдоль фасадной стены здания. Он повернул в сторону фасада. С учетом того, сколько он прошел, он должен был уже оказаться на улице. Выходит, этот проход ведет в подземелье?..
        Не успел Шарков об этом подумать, как по всему периметру вокруг него вспыхнул яркий, белый свет. Такой яркий, что в первый момент Игорю показалось, что он ослеп. В следующий момент кто-то схватил его в охапку, развернул на месте и принялся валить на пол. Шарков дернулся всем телом, пытаясь вырваться, но его держали крепко.
        - Куда полез, дурак! - раздался над самым ухом злой голос Димона.
        В конца коридора отрывисто рявкнул автомат.
        Шарков почувствовал, как в спину прикрывшего его собой Димона ударили пули. И будто только этого толчка и не хватало для того, чтобы они вместе упали на пол.
        Падая, Шарков увидел, как над ними пронеслось растянувшееся в прыжке огромное тело не то зверя, не то человека.
        Из темноты снова раздалась автоматная очередь. А затем - отчаянный крик, быстро захлебнувшийся и навсегда умолкший.
        Глава 18
        Шарков
        Следующим, что услышал Шарков, были слова, произнесенные недовольным голосом Мастера:
        - Вас что, и на десять минут нельзя одних оставить?
        Тут же в коридоре загорелся свет.
        - Ты как? - Игорь локтем осторожно тронул лежащего на нем Димона.
        - Нормально, - прохрипел тот.
        - Что нормально? - все так же недовольно продолжил отчитывать их Мастер. - У тебя вся спина в крови. Это, по-твоему, нормально?
        - У меня высокая степень регенерации, - будто оправдываясь, ответил Димон.
        - Ага, поэтому ты даже на ноги подняться не можешь, - насмешливо заметил Мастер.
        - Сейчас поднимусь…
        - Не дергайся, - Мастер посмотрел на Шаркова. - Ну, ты хотя бы выползи из-под него, что ли.
        Игорь так и поступил.
        Выбравшись из-под придавившего его к полу тела альтера, он встал на ноги и первым делом осмотрелся.
        Проход, в котором они находились, имел квадратное сечение, что, надо сказать, смотрелось несколько странно. Стены, пол и потолок были покрыты пленкой непонятного вещества палевого цвета. Не было видно ни стыков, ни швов - пленка будто заливала все плоскости, сглаживая углы. Ламп или каких-либо других светильников в коридоре не было. Источником света служила белая, светящаяся полоса, тянущаяся по потолку от начала до конца, где проход был будто запечатан плитой тьмы, недвижимой, тяжелой и вечной, как само Мироздание. Еще одной странностью этого места, на которое сразу же обратил внимание Шарков, было то, что здесь ничем не пахло. Абсолютно ничем. Не было даже намеков на запахи, которые витают в любом, самом чистом и проветриваемом помещении.
        Рядом с Шарковым, улыбаясь самым дурацким образом, стоял Карцев. Когда Шарков посмотрел на него, Виктор помахал ему рукой. Как будто давно не виделись.
        Внизу, на границе света и тьмы, уткнувшись лбом в пол, неподвижно лежал человек в форме охранника. Снизу вверх, по наклонному полу, медленно поднимался Федор.
        - Извини, Мастер! - громко произнес он, разведя руки в стороны так, что ногти его заскребли по стенам. - Я убил его!
        - Не переживай, - успокоил Федора Мастер. - Это была самооборона.
        - Точно, - подумав, кивнул Федор. - Он первый начал… Но я все равно не хотел его убивать. Он какой-то хлипкий оказался. Я только взял его за шею, - выбросив руки вперед, Федор изобразил, как он это сделал. - А она - хрясть! - и сломалась.
        Федор снова развел руки в стороны, словно недоумевая, как такое могло произойти.
        Мастер присел на корточки, откинул в стороны полы пальто, подтянул рукава вверх и быстро провел руками над мокрой от крови спиной Димона.
        - Две пули прошли навылет, пробив правое легкое. Одна при этом еще сломала ребро. Сильного кровотечения нет - и это хорошо.
        - Кровотечение само остановится, - сказал Димон, - У меня высокая степень регенерации…
        - Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, - недовольно перебил его Мастер. - Еще одна пуля застряла у основания шеи, - Мастер пальцем указал место. - И последняя, четвертая, застряла в кости, раздробив правую лопатку.
        - Чтобы осколки кости собрать, нужна Виола, - скорбно произнес Димон.
        - Попробуем без нее разобраться, - Мастер двумя пальцами оттянул воротник Димоновой куртки, чтобы взглянуть на рану на шее. - У кого-нибудь нож с собой есть?
        Шарков достал из внутреннего кармана куртки складной армейский нож, открыл его и рукояткой вперед протянул Мастеру.
        - На твоем месте я бы поблагодарил Димона, - сказал Мастер, принимая нож. - Полагаю, у тебя степень регенерации не такая высокая, как у него. Если бы эти четыре пули достались тебе, ты, скорее всего, был бы уже мертв. А оживлять мертвецов я не умею.
        - Не умеешь или не пробовал? - спросил Димон.
        Чем спас Шаркова, который после произнесенной Мастером речи чувствовал себя крайне неловко. Он и сам, слава богу, не дурак, понимал, что обязан Димону жизнью. Но он не знал, какими словами выразить свою признательность. Особенно в присутствии других людей.
        Мастер одним движением разрезал воротники куртки и рубашки на Димоне и завернул края разреза внутрь, чтобы оказалось открыто входное пулевое отверстие.
        - Щекотки боишься? - спросил он у Димона.
        - Что? - непонимающе приподнял голову тот.
        - Не шевелись! - строго приказал ему Мастер. - Дернешься, велю Федору тебя держать.
        - Понял, - обреченно вздохнул Димон.
        Судя по голосу, приготовился он к самому худшему. Хотя, казалось бы, что еще могло быть хуже, чем пуля в шее?
        Рукой, в которой он держал нож, Мастер оперся на пол. Раскрытой ладонью другой руки он сначала сделал круговое движение над открытой раной, после чего отвел ее в сторону и чуть согнул пальцы, как будто готовясь поймать брошенный ему мяч.
        - Считай до десяти, - велел он Димону.
        - Один, два, три…
        Шарков глазам своим не поверил! Пулевое отверстие на шее Димона само собой вдруг раскрылось, и оттуда вылетела немного деформированная пуля!
        Взмахнув рукой, Мастер, словно муху, поймал ее на лету.
        - Довольно, - сказал он Димону.
        И кинул пулю Шаркову.
        Прижав к кровоточащей ране ватно-марлевую прокладку из индивидуального перевязочного пакета, что нашелся в сумке у Карцева, Мастер занялся второй раной. Пулю из нее он извлек тем же способом, что и из раны на шее. Но на то, чтобы собрать раздробленную лопаточную кость, у него ушло около десяти минут. Со стороны могло показаться, что он вообще ничего не делал. Мастер сидел на корточках и только время от времени быстро проводил над раной на спине Димона рукой, совершая при этом быстрые, кажущиеся хаотичными, движения всеми пятью пальцам одновременно, как будто пальцы его запутались в липких, тянущихся нитях, от которых он старался избавиться.
        Рядом с ним на корточки присел Федор. Положив большие руки длинными, широкими кистями на колени, Федор с любопытством наблюдал за манипуляциями Мастера.
        - Что там, в конце? - спросил Мастер.
        - Темнота, - негромко ответил Федор. И, чуть помедлив, добавил: - Мрак.
        - Ты не заглядывал в Темноту? - спросило Мастер.
        Федор отрицательно мотнул головой.
        - Разве альтеры не могут видеть в темноте? - удивился Карцев.
        - Это другая Темнота, - ответил Федор.
        - Что значит «другая темнота»? - непонимающе пожал плечами Виктор.
        - Не та, которая наступает, когда гасят свет, - объяснил Федор.
        Виктор недовольно поджал губы. Ответ Федора не устраивал его, но он не знал, как объяснить альтеру, что он от него хочет.
        - В саамском языке существует более ста восьмидесяти слов, относящихся к снегу и льду, - сказал Мастер, в очередной раз проведя шевелящимися пальцами над раной Димона. - Саамы живут среди снега и льда, поэтому правильное определение того и другого может оказаться для них жизненно важным. Мы привыкли жить при свете дня или при электрическом освещении. Мы гасим свет, только когда ложимся спать. Поэтому разница в оттенках тьмы для нас несущественна. Хотя на самом деле тьма бывает разная. В ту Тьму, что внизу, даже я не могу заглянуть. Это не просто темнота, а, если можно так выразиться, идеальный мрак.
        - И откуда он здесь взялся? - спросил Виктор. И, словно пробуя слова на вкус, медленно повторил: - Идеальный мрак.
        - Интересный вопрос, - едва заметно улыбнулся Мастер. - Но ответа на него у меня нет.
        В очередной раз проведя рукой над раной, Мастер вдруг резко встряхнул кистью, как будто хотел избавиться от остатков прилипшей к кончикам пальцев паутины.
        - Вставай, - сказал он Димону.
        И сам легко поднялся на ноги.
        Димон встал. Подвигал плечами. Наклонил голову сначала к одному плечу, затем к другому. И, заведя правую руку за спину, поскреб пальцами между лопаток.
        - Порядок, - сообщил он всем и в первую очередь Мастеру. - Вроде все на своих местах.
        - Отлично, - довольно улыбнулся Мастер.
        Посмотрев на перепачканную кровью руку, Димон вытер ее о штаны.
        - Мне бы переодеться, - сказал он. - А то рубашка к спине липнет.
        И выразительно посмотрел вниз по коридору, где возле стены непроглядного мрака лежал мертвый охранник.
        - Давай, - коротко кивнул Мастер. - Только быстро.
        - Пять секунд!
        Димон побежал вниз по коридору, на бегу расстегивая куртку и рубашку.
        - Туда, где темнота, мы не пойдем? - с надеждой спросил Карцев.
        - Не сейчас, - ответил Мастер.
        - А из прохода, что сворачивает налево, несет формалином, - продолжил Виктор.
        - Там мертвецы, - сказал Федор. - Много мертвецов. Я был там.
        - Где же тогда лаборатория? - непонимающе развел руками Карцев.
        - Прямо по коридору, - ответил Мастер.
        - То есть за стеной? - уточнил Виктор.
        - Ага, - кивнул Мастер.
        - Значит, нам нужно обойти эту стену, - нарисовав пальцем полукруг, Карцев таким образом изобразил обходной маневр, который следовало совершить.
        - Нужно убрать стену, - предложил иной вариант Мастер.
        - Сломать? - удивился Карцев.
        - Убрать, - еще раз повторил Мастер.
        - Ясно, - сказал Карцев.
        И задумался. Потому, что на самом деле так и не понял, что хотел сказать Мастер.
        Вернулся Димон, поправляя на себе одежду охранника.
        - Почти впору, - довольно улыбаясь, сообщил он.
        - Идемте, - сказал Мастер и первым зашагал прочь из странного коридора, в конце которого притаился неизъяснимый Мрак, не похожий на обыкновенную тьму.
        Димон прошел мимо Шаркова с таким видом, будто ничего не произошло. Даже не взглянул в его сторону.
        - Постой, - поймал его за локоть Шарков.
        Димон остановился и обернулся.
        Шарков отвел взгляд в сторону.
        Черт возьми, в этом проклятущем коридоре взгляду не за что было зацепиться! Одинаково ровные палевые стены, пол, потолок. Если вдруг коридор начнет вращаться вокруг своей оси, то только светящаяся полоска подскажет, где изначально находился потолок. Хотя если свет погаснет, а коридор несколько раз повернется, то после того, как свет снова загорится, кто сможет уверенно сказать, что он горит на потолке? Такие же светящиеся полосы могут находиться и в стенах, и в полу…
        - Ну, что? - прервал размышления Игоря Димон.
        Игорь быстро взглянул на Димона и снова отвел взгляд в сторону.
        - Слушай… Я на самом деле очень тебе признателен за то, что ты сделал. - Он произнес эту стандартную фразу очень быстро, лепя одно слово к другому, и умолк, не зная, как продолжить. - В общем, я хотел сказать…
        - Да ладно, не парься, - усмехнувшись, хлопнул его по плечу Димон. - Главное, все живы. Верно? - Игорь молча кивнул. И только после этого подумал, что выглядело это, должно быть, невообразимо глупо. - По большому счету, нам обоим нужно Федора благодарить. Если бы он автоматчика не завалил… Я так думаю, он больше, чем я, пуль словил. Так ведь, Федор?
        - Я не считал, - ответил тот и толкнул их обоих в спины, чтобы не стояли попусту на месте и не задерживали движение.
        - Спасибо, - оглянувшись, сказал Шарков.
        Федор оскалился и молча рукой махнул.
        - Почему вы просто не окликнули меня? - спросил Игорь.
        - Потому, что мы с Федором видели автоматчика в конце коридора. Если бы мы тебя окликнули, он бы сразу принялся стрелять в темноту. И ты бы у нас превратился в один из главных сакральных символов поклонников Летающего Макаронного Монстра.
        - Во что? - не понял Федор.
        - В дуршлаг, - уточнил Димон. - Честно говоря, я не ожидал, что загорится свет. Думал незаметно догнать тебя в темноте и повалить на пол. Чтобы потом уже с охранником разобраться. Но, видно, тут у них что-то вроде ловушки было. Когда свет вспыхнул, я и подумать толком не успел. Все на автомате сделал.
        - Что он вообще здесь делал? - спросил Шарков. - Я имею в виду охранника.
        - Наверное, просто прятался, - предположил Димон. - Должно быть, это Федор его напугал.
        - Он собирался спрятаться в темноте?
        Шедший сзади Федор отрывисто хохотнул, будто гавкнул.
        - Что смешного? - посмотрел на него Шарков.
        - Даже я туда не пошел бы, - ответил Федор.
        - Почему?
        - Страшно.
        - Ты боишься темноты?
        - Не темноты. А того, что в ней. Или - за ней.
        - Федор прав, - сказал Димон. - Я, когда охранника раздевал, только и думал, как бы поскорее оттуда убраться. Страх так и царапал по коже холодными, острыми коготками.
        Димон дважды согнул и разогнул пальцы на руках.
        - И что это было? - спросил Шарков. - Что тебя напугало?
        - Не напугало, а… - Димон провел пальцами по лбу. - Черт, я даже не знаю, как объяснить… Это был какой-то совершенно необъяснимый, беспричинный страх… Как будто ты вдруг почувствовал, что у тебя внутри пустота. И от этого… Нет, не так!
        - Возле этой стены мрака я вдруг понял, что когда-нибудь непременно умру, - сказал Федор. - Я будто бы увидел этот мир не через себя, а без себя. И мне стало невыносимо себя жалко.
        - Точно! - щелкнул пальцами Димон. - Страх небытия! И жалость к самому себе! Я тоже это почувствовал!
        - А как же охранник? Он стоял там один. В темноте.
        - Должно быть, в тот момент Федор внушал ему больший страх, чем то, что таится во мраке.
        - Ты говоришь так, будто точно знаешь, что там что-то есть.
        - Прости, ловчий, но ты этого не поймешь, - покачал головой Димон.
        - Не поймешь, - вторя ему, добавил Федор.
        - Хочешь сказать, что я слишком глуп для этого?
        - Ты слишком не-альтер, - усмехнулся Димон. - Ты воспринимаешь мир не так, как мы.
        Шарков не успел решить, стоит ли ему обидеться на эти слов или нет, а они уже дошли до конца прохода.
        Мастер с Карцевым стояли возле глухой стены, за которой, по словам Мастера должна была находиться лаборатория. Карцев постучал по стене согнутым пальцем.
        - Там глухая стена, - убежденно завил он.
        - Там стальная плита, - возразил ему Мастер. - Дверь, как в банковском хранилище.
        - Кому нужно закрывать вход в лабораторию стальной дверью? - недоумевающе пожал плечами Карцев.
        - Ну, может быть, она здесь всегда была? - предположил Мастер. - Еще когда лаборатории не было?
        - У этого здания вообще очень необычная планировка, - заметил Шарков.
        - Необычная - это еще мягко сказано, - добавил Димон. - Я бы сказал, что внутренней планировкой здания занимался какой-то безумный архитектор.
        - Я предлагаю поискать обходной путь! - уверенно завил Карцев.
        Не успел он это сказать, как стена плавно откатилась в сторону.
        Глава 19
        Доктор Иволгин
        В открывшемся проеме стоял очень высокий и чрезвычайно худой мужчина лет шестидесяти. Его узкое лицо было покрыто частой сетью неглубоких, но четко прочерченных морщин. С первого взгляда могло даже показаться, что это театральный грим, не очень удачно наложенный на лицо актера, которого намеренно пытались состарить. Однако сухие, бледные, плотно сжатые, будто склеившиеся губы не оставляли сомнения в том, что мужчине именно столько лет, сколько кажется. На орлином носу с ярко выраженной горбинкой сидели большие очки с очень толстыми линзами в роговой оправе. Даже увеличенные линзами, бледно-голубые глаза незнакомца казались слишком маленькими, но взгляд их был жестким и колючим. Совершенно седые, но все еще густые волосы были зачесаны назад, оставляя открытыми глубокие залысины на висках. Незнакомец был облачен в белый медицинском халате, выглядевший столь идеально, будто он его только что надел. Из-под обрезов черных, прямых брюк были видны красные носки и странного вида туфли, изумрудно-зеленые, с вышитыми золотом узорами и загнутыми вверх носками. Руки его были спрятаны за спину. А острый
подбородок был вскинут так высоко, слово это был нос корабля, готового отправиться в плавание.
        - Добрый день, господа, - сухим, надтреснутым голосом произнес человек в белом халате.
        Он хотел продолжить речь, но взгляд его, внимательно изучавший лица гостей, упал на стоявшего позади всех Федора.
        - Вынужден спросить, вы осознаете опасность, которую представляют собой дикие альтеры? - голос его при этом даже не дрогнул, и внешне он никак не проявил свою тревогу.
        - Вполне, - ответил Мастер.
        - Ну, что ж, - сказано это было таким едким тоном, что прозвучало, как: «Пеняйте на себя». - Как я понимаю, вы представляете новую временную администрацию пансионата?
        Услышав такое, Димон ухмыльнулся.
        - Можно и так сказать, - согласился с предложенным определением Мастер.
        - Смею заверить, мы ничего не собираемся скрывать. Дверь была закрыта потому, что мы редко пользуемся этим входом. Меня зовут Иван Ильич Иволгин. Я являюсь директором и научным руководителем данной лаборатории.
        - Вы возглавляете проект «Джокер», - уточнил Мастер.
        - Да, - едва заметно наклонил голову Иволгин.
        - А там у вас что? - Шарков указал в сторону прохода, в конце которого таился Мрак.
        - Темнота, - коротко ответил доктор Иволгин.
        - Какое отношение имеет эта Темнота к вашей работе? - спросил Шарков.
        - Весьма опосредованное, - ответил Иволгин.
        - Так, давайте не будем забегать вперед, - строго глянул на Шаркова Мастер. - Иван Ильич… Или мне лучше называть вас доктор Иволгин?
        - Как вам будет угодно.
        - Вы не пригласите нас в вашу лабораторию, Иван Ильич?
        - Для начала я бы хотел увидеть документы, подтверждающие ваши полномочия.
        - Можно я с ним поговорю? - сделал шаг вперед Димон.
        Мастер жестом предложил ему действовать по собственному усмотрению.
        Димон достал из кармана сложенный вчетверо обрывок газетной страницы, развернул его и протянул Иволгину.
        - Вот письмо, подписанное самим спин-протектором.
        Иволгин взял газетный обрывок в руки, глаза его забегали из стороны в сторону, будто он и правда читал то, что было на нем написано.
        «Вот так он обводил вокруг пальца все наши патрули», - подумал про Димона Шарков.
        Иволгин аккуратно сложил газетный обрывок по сгибам и вернул его Димону.
        - Не думал, что для того, чтобы сменить администрацию, нужно врываться в пансионат с оружием, - как и прежде, сухо произнес он.
        - Ситуация того требовала, - глубокомысленно изрек Димон.
        - Понимаю, - сказал Иволгин. И, судя по выражению его лица, он действительно это понимал! - Итак, с чего вы хотите начать?
        - Прежде всего, я хочу знать, есть ли в лаборатории кто-то из прежней охраны? - спросил Мастер.
        - Мы постоянно пользуемся двумя входами в лабораторию, - ответил Иволгин. - Возле каждого дежурит охранник.
        - Попросите кого-нибудь показать, где находятся входы.
        - Виктор! - громко позвал Иволгин.
        Карцев недоумевающе вскинул брови.
        Но Иволгин обращался не к нему. Секунду спустя рядом с ним появился совсем молодой парнишка, лет восемнадцати. Халат, что он носил, выглядел далеко не столь идеально, как тот, в который был облачен директор лаборатории.
        - Это наш лаборант Виктор Крюков, - представил парнишку Иволгин.
        Мастер жестом велел Димону следовать за лаборантом.
        - Пойдем, поможешь, - кивнул Димон Шаркову.
        И они отправились решать вопрос с охраной.
        - Если вы все сделаете два шага вперед, я закрою дверь, - сказал Иволгин.
        - Не надо ее закрывать, - ответил Мастер.
        - Но правила безопасности… - начал Иволгин.
        - Правила поменялись, - перебил его Мастер.
        Доктор Иволгин возражать не стал, только еще плотнее сжал губы. Лицо его, как и прежде, оставалось бесстрастным. Но и без того нетрудно был понять, что новая администрация не очень-то ему нравится. А может быть, и совсем не нравится.
        - У нас есть прекрасно оборудованные, безопасные вольеры.
        Иволгин произнес это так, будто именно с рассказа о вольерах решил начать знакомить гостей с лабораторией. Однако при этом он бросил весьма многозначительный взгляд на Федора. Предоставленный самому себе дикий внушал Ивану Ильичу не просто беспокойство, а страх, поскольку доктор Иволгин очень хорошо знал, на что способны дикие. Он не хотел, чтобы гости это заметили, но, вместе с тем, предпочел бы избавиться от дикого, в котором он, разумеется, распознал творение рук своих.
        - Федор, хочешь взглянуть на вольеры? - не оборачиваясь на того, к кому обращался, спросил Мастер.
        Ему не нужно было видеть Федора, чтобы догадаться, какой будет реакция на его слова.
        Федор пригнулся, поднял руки к груди, развел локти в стороны, оскалил зубы и тихо, утробно зарычал.
        Самообладание Иволгина наконец-то дало трещину. Чего, собственно, и ждал Мастер.
        - Уберите его! - отпрянув назад, воскликнул Иван Ильич.
        А Мастер тем временем, просочившись незаметно сквозь трещинку страха, скользнул в его разум. С первого же взгляда на Иволгина Мастер понял, что вытягивать из него информацию будет непросто, поэтому решил воспользоваться первоисточником.
        К тому моменту, как Иван Ильич снова взял себя в руки, а потребовалось ему на это всего восемь секунд, Мастер уже знал все, что ему было нужно. Ну, разве что, за исключением некоторых деталей. Которые, по задумке Мастера, Иволгин сам должен был им поведать. Так ведь было интереснее.
        - Иван Ильич! - с укоризной, наклонив голову, посмотрел на заведующего лабораторией Мастер. - Поверить не могу! Вы столько лет проработали с дикими, и они все еще внушают вам страх?
        Иволгин плотно сжал губы. При этом подбородок его совершенно непостижимым образом дернулся в сторону. Вряд ли это было проявлением нервозности, скорее, привычное движение, помогающее сосредоточиться и собраться с мыслями.
        - Почему дикий с вами? - спросил Иволгин. - Где Охотник-Девять?
        Мастер поднял руки и соединил пальцы чуть ниже подбородка.
        - Скажем так, он подал в отставку.
        - А где остальные дикие из девятой стаи?
        - Бегают где-то по пансионату, - с нарочитой небрежностью взмахнул рукой Мастер.
        Увидев выражение, появившееся на лице Иволгина при этих словах, Карцев не смог сдержать усмешку. А Федор активно засопел.
        - Вы это серьезно?
        - Абсолютно.
        - То есть диких никто не контролирует?
        - А зачем?
        Иволгин возмущенно затряс головой, быстро и часто.
        - Вы представляете, насколько это опасно?
        - Да, - абсолютно спокойно ответствовал Мастер.
        Двумя пальцами взявшись за оправу, Иволгин поправил очки и внимательно посмотрел на Федора. Затем изучающе посмотрел на Карцева. И вновь обратил свой взор на Мастера.
        - Теперь вы его Охотник?
        - У Федора больше нет Охотника.
        - У всякого дикого должен быть свой Охотник, - на слове «должен» Иволгин сделал особый акцент. - Иначе…
        - Где мы можем раздеться, Иван Ильич? - демонстративно перебил Иволгина Мастер.
        На силу характера Иволгин никогда не жаловался. Он умел общаться с людьми, знал, как угодить одним и как подчинить себе других. И, что самое главное, он легко, едва ли не с первого взгляда мог отличить первых от вторых. Однако человек, что стоял сейчас перед ним, представлял собой загадку, которую Иволгин не мог решить. Но он уже успел понять, что мериться с Мастером харизмой не имеет смысла.
        Иван Ильич сделал шаг в сторону и откатил дверцу встроенного в стену шкафа.
        Когда Мастер и Карцев сняли верхнюю одежду и повесили ее в шкаф, Иволгин достал с верхней полки накрахмаленный и аккуратно сложенный халат.
        - Прошу вас, - протянул он благоухающий лавандой халат Мастеру. - Пусть ваш дикий хотя бы халат наденет. Так он, по крайней мере, не будет бросаться в глаза персоналу.
        - Он прав, - Мастер кинул халат Федору. - Мы же не хотим, чтобы здесь началась паника.
        Федор понюхал халат и оглушительно чихнул.
        - Сильно пахнет, - сказал он, проведя под носом пальцем.
        - Это хорошо, - ободряюще похлопал его по плечу Карцев. - От хорошего человека должно хорошо пахнуть.
        Мастер посмотрел на Виктора и невольно улыбнулся, вспомнив, как после его возвращения в пансионат доктор Карцев сидел взаперти в своей провонявшей сигаретным дымом комнате, похожий на дикаря, понятия не имеющего, как пользоваться туалетными принадлежностями, и знать не знающего, зачем вообще нужно хотя бы изредка менять одежду.
        - Так с чего вы хотите начать осмотр? - осведомился доктор Иволгин.
        Тем самым он давал понять, что готов выполнить каждое желание, даже любую прихоть новой администрации пансионата, за которую он принимал Мастера и его друзей, но сам никаких инициатив проявлять не собирается.
        Мастер прекрасно понял сигнал, что посылал ему завлаб. Но ему не было до этого дела. Он знал, что все равно получит свое.
        - Для начала, Иван Ильич, покажите нам операционную.
        Доктор Иволгин попытался, но не смог скрыть удивление и растерянность.
        - Операционную? - Иволгин растянул уголки тонких губ в стороны, имитируя улыбку. - Простите, но это научная лаборатория, а не больница. - Вроде как с сожалением Иван Ильич слегка развел руки в стороны и показал Мастеру открытые ладони. - Мы здесь не проводим никаких операций.
        - Как же тогда вы называете помещение, в котором превращаете людей в животных? - Мастер взглядом указал на Федора.
        Иволгин также взглянул на облачившегося в белый халат альтера - присутствие дикого, как и прежде, внушало ему опасение, от которого он не мог избавиться. Весь его опыт общения с этими существами говорил, что дикие чертовски опасны и могут напасть в любой момент, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Та беспечность, с какой относился Мастер к присутствию рядом с ним дикого, по мнению Иволгина, могла свидетельствовать о присущих главе новой администрации скрытых суицидальных наклонностях. Иволгину доводилось сталкиваться с подобным - двое кандидатов в Охотники поплатились за это жизнями. Хотя, похоже, они к этому и стремились всю свою жизнь. Вот только никак не могли выбрать достойный способ умереть.
        - Я не понимаю, о чем вы говорите, - сухим, надменным голосом произнес Иволгин.
        - Все вы прекрасно понимаете, Иван Ильич, - недовольно вздохнул Мастер.
        Взяв завлаба под локоть, он решительно направился вперед.
        - Постойте!.. - возмущенно воскликнул Иволгин. - Я не понимаю!.. Что вы делаете?..
        - Идемте, Иван Ильич, я покажу вам, где тут у вас операционная, - ответствовал на это Мастер.
        Завлаб пытался упираться, но с учетом разницы в силе, выглядело это откровенно глупо. Иволгину хватило ума это понять. И когда они вышли в коридор, по обеим сторонам которого тянулись застекленные лабораторные комнаты, откуда в их сторону были устремлены любопытные взгляды персонала, Иволгин бодро зашагал в ногу с Мастером, старательно делая вид, что это он ведет дорогого гостя.
        Основной лабораторный блок был спланирован в виде планетарной системы. В центре располагался большой, похожий на круглый аквариум, зал, разбитый на несколько секторов. Вокруг него поясом тянулся коридор, по другую сторону которого также располагались лабораторные помещения. Интерьеры за прозрачными стенами были будто скопированы с глянцевых страниц каталога фирмы, предлагающей своим клиентам самый современный и модный дизайн научных лабораторий. Поглядывая то в одну, то в другую сторону, Виктор Карцев не мог отделаться от впечатления, что он находится не в научном учреждении, а на выставке. Посуда на полках стеклянных шкафов была идеально чистая и расставлена так, как рачительная хозяйка расставляет в серванте дорогой и красивый чайный сервиз, который выставляет на стол раз в десять лет, строго на юбилей. Банки с реактивами на стеллажах выглядели так, будто их ни разу не открывали, на многих даже контрольные бирки были не сорваны. На панелях большинства приборов, способных вызвать зависть любого понимающего в этом толк научного работника, горели только красные сетевые клавиши. Если же какие и
работали, то исключительно в тестовом режиме. Виктору дважды попались на глаза работающие коллекторы, в которые не собирались никакие образцы. А в холодильных шкафах с прозрачными стенками он мог видеть ионообменные колонки, заполненные разноцветными смолами, замкнутые сами на себя. Смотрелось все это необычайно красиво, однако совершенно безжизненно. Ни в одной научной лаборатории нельзя увидеть идеальный порядок. Разве что только в той, где никто не работает. Но там все покрыто пылью.
        Люди в белых халатах за стеклянными стенами были заняты, в основном, канцелярской работой. Одни что-то печатали, другие - ксерили какие-то документы, третьи - листали журналы и большими ножницами вырезали фрагменты текста.
        - Хорошо у вас тут работа поставлена, Иван Ильич, - заметил на ходу Мастер.
        Сказал он это таким голосом, что даже Виктор не смог понять, была ли это ирония или искреннее одобрение.
        - Мы стараемся организовать процесс так, чтобы получать максимальный результат, - многозначительно изрек в ответ на это Иволгин.
        - А семинары вы проводите? - спросил вдруг Карцев.
        - У нас закрытая лаборатория, молодой человек, - строго глянул на него доктор Иволгин. - С высочайшим уровнем секретности.
        - Да ладно вам, Иван Ильич, - улыбнувшись, по-дружески прижал к себе локоть завлаба Мастер. - Кто же не знает о проекте «Джокер»!
        Не зная, что на это ответить, Иволгин лишь издал некий странный звук, похожий на скрежет редуктора, меж зубьев которого попал песок.
        Они прошли примерно четверть круга, когда из бокового прохода навстречу им вышли Димон с Игорем.
        - Ну, как? - спросил Мастер.
        - Охрану сняли, заменили на моих парней, - ответил Димон.
        - А про ребят Федора что-нибудь слышно?
        - Они отловили большую часть охранников, но все еще рыскают по корпусу, проверяя потайные места.
        - Тебе два раза звонили, - Шарков протянул Мастеру телефон. - Не понимаю, почему ты сам не пользуешься телефоном?
        - Просто не привык, - ответил Мастер, даже не взглянув на протянутую трубку. - Кто звонил?
        - Из администрации спин-протектора.
        - Давно пора. В следующий раз скажи, что я буду говорить только с генералом Наутилиным.
        - Слушайте, мне одному кажется, что эта лаборатория похожа на паноптикум? - разведя руками, спросил Димон.
        - Это называется рациональная организация исследовательского процесса, - сказал Мастер. И, наклонившись к Иволгину, негромко спросил: - Я правильно излагаю, Иван Ильич?
        Губы завлаба затряслись, подбородок дернулся из стороны в сторону, и он издал звук, как будто лопнул крошечный шарик, надутый из обрывка большого воздушного шара. Доктор Иволгин решительно не понимал, что происходит в его лаборатории. Кто эти люди?.. Ну, да, это новая администрация пансионата, назначенная спин-протектором, - он сам, своими глазами видел соответствующий документ… Но только ведут они себя в высшей степени странно!.. Доктор Иволгин на своем долгом научном веку повидал много разных администраторов. Некоторые были с причудами. Но таких, как эти!..
        Покрепче ухватив завлаба за локоть, Мастер свернул в очередной боковой проход.
        На смену стеклянным пришли капитальные стены, выложенные кафельной плиткой цвета кофе, очень сильно разбавленного молоком.
        Остановившись возле блестящей металлической двери, Мастер отпустил локоть завлаба и жестом попросил его открыть дверь.
        Иволгин втянул губы так, что на месте рта образовалась тонкая-тонкая линия, будто прорезанная остро отточенным лезвием. Поколебавшись несколько секунд, он достал из кармана магнитный ключ и приложил его к считывателю.
        Сухо щелкнул открывшийся замок.
        Мастер толкнул дверь и опять же жестом пригласил завлаба первым войти.
        Переступив порог, Иволгин протянул руку в сторону и щелкнул выключателем на стене. На высоком белом потолке загорелся ряд ярких светильников.
        Они находились в небольшом предбаннике с рядом шкафчиков для одежды. На полках стояли круглые биксы со стерильным операционным бельем.
        В следующей комнате находились три умывальника с блестящими локтевыми смесителями, зеркало в полный рост и - вот уж чего никто не ожидал увидеть, - портрет спин-протектора на стене.
        За стеклянной стеной с раздвижными дверцами находилась операционная. В отличие от лабораторных помещений, не производившая впечатления образцово-показательной.
        Войдя в операционную, Мастер закинул руки за голову, сцепил пальцы на шее и посмотрел по сторонам так, будто оказался в месте, которое было ему смутно знакомо. Которое он видел во сне. Или в прошлой жизни.
        - По-моему, это называется операционной, - сказал он, обращаясь к завлабу. - Или у вас на сей счет иное мнение? А, Иван Ильич?
        Доктор Иволгин с таким отчаянием жевал свои губы, словно только это могло помочь ему найти - угадать! - правильную линию поведения. Но единственной мыслью, что буравила сейчас мозг ученого, была мысль о том, что новая администрация явилась в пансионат для того, чтобы снять его с должности. С учетом того, что представлял собой проект «Джокер», выражение «снять с должности» было эвфемизмом, означавшим примерно следующее: «все люди смертны». Если же перевести это с поэтического языка на язык спецслужб… А, впрочем, кому это надо! И без того все было ясно…
        Повернувшись к Мастеру, доктор Иволгин медленно разлепил свои тонкие, вялые, бледные губы. Для чего ему, как могло показаться, потребовалось приложить немалое усилие. Хотя, быть может, так оно и было.
        - Давайте начистоту, - голос его скрежетал, как драчовый напильник о неровный край железного листа.
        - С удовольствием, - улыбнулся в ответ Мастер.
        - Что вам нужно?
        - Это здание.
        Голова доктора Иволгина резко склонилась к правому плечу, почти упала на него, так, что можно было подумать, будто у завлаба внезапно отнялась вся шейная мускулатура.
        - Простите? - тихо, вкрадчиво произнес он. - Я вас правильно понял?..
        - Уверен, что так. - Мастер взял из лотка какой-то блестящий, причудливо изогнутый инструмент и принялся вертеть в руках, будто примеряясь, как его сподручнее использовать. - Я надеюсь, вы быстро и ясно донесете эту мысль до своих сотрудников. Я хочу, чтобы сегодня к вечеру, скажем, к десяти тридцати, здесь никого не осталось.
        Инструмент, что держал в руках Мастер, с лязгом упал назад в лоток.
        Худое, морщинистое лицо доктора Иволгина болезненно сжалось. На самом деле эта гримаса должна была изображать презрительную усмешку. Но что уж получилось, то и получилось.
        - Вы не понимаете, что говорите, - сказал он.
        - Правда? - удивленно вскинул брови Мастер.
        - Проект «Джокер» находится под личным контролем спин-протектора. И только он может указывать мне…
        - А спин-протектор в курсе, что все эти годы вы водили его за нос?
        Доктор Иволгин широко раскрыл рот, словно собираясь от души выругаться и таким образом дать выход своему возмущению. Но прошла секунда, другая, третья - и, не издав ни звука, рот снова захлопнулся. Иван Ильич хлопнул глазами и недовольно поморщился, как будто получил внезапный щелчок по носу.
        - Я не понимаю, о чем вы говорите, - медленно произнес он.
        Так, будто слова были тяжелыми гирями и ему приходилось прилагать немало усилий для того, чтоб брать их одно за другим, поднимать и выставлять в определенном порядке на столе перед Мастером. Чтобы тот имел возможность оценить их вес и объем.
        Но Мастер будто и не заметил конструкцию, что выстроил Иволгин.
        - Да, все вы прекрасно понимаете, Иван Ильич, - презрительно усмехнулся он. - Вы же умный человек. Так зачем же выставлять себя дураком?
        - Да как вы смеете! - вскинул острый подбородок завлаб.
        - Смею, Иван Ильич, - Мастер оперся руками о хирургический стол и резко, всем корпусом подался вперед. - Еще как смею. А вы что же, думали, что о ваших художествах никто никогда не узнает?
        Использовав всю оставшуюся у него силу воли, доктор Иволгин выпрямился, расправил плечи, отвел их назад и заложил руки за спину. Надо сказать, вид у него был внушительный. Кого другого один только этот вид и ледяной, колючий взгляд сквозь толстые линзы очков мог повергнуть в смущение и замешательство. Только не Мастера. Однако, не понимая этого, Иволгин продолжил играть свою роль.
        - Я требую, чтобы вы немедленно покинули пансионат! - произнес он высоким, скрипучим голосом, который и правда звучал требовательно. - Вы не имеете права говорить со мной в подобном тоне! И ваши полномочия, насколько бы велики он ни были, не позволяют вам вмешиваться в ход научного процесса!..
        Он хотел сказать еще что-то, но Мастер, в своей обычной манере, легко и непринужденно перебил его, вставив свою реплику так, словно здесь ей было самое место.
        - Простите, что вы называете наукой?
        Иволгин осекся, понимая, что ему снова готовится какой-то подвох. Но, не сумев понять, в чем именно заключается каверза, он продолжил в прежнем духе:
        - Я не собираюсь отвечать на вопросы, не имеющие никакого отношения к обсуждаемой теме!
        - Скрупулезно подмечено! - щелкнул пальцами Мастер. - Наука, и в самом деле, даже не ночевала в вашей лаборатории! Слушайте, - понизив голос, Мастер добавил в него доверительных интонаций, - а вы тут здорово устроились.
        Если бы кто имел возможность заглянуть в этот момент в голову доктора Иволгина, он был бы поражен тем, какой кавардак там творился! Перебирая все возможные варианты, Иван Ильич отчаянно пытался понять, что же замышляет этот странный человек, называющий себя Мастером? Несомненно, он был в курсе многого из того, что происходило в пансионате. Откуда? Очень интересный вопрос. Доктор Иволгин прилагал максимум усилий для того, чтобы предотвратить утечку информации. Охрана была вне подозрения - она вообще не интересовалась тем, что происходит за дверями, которые для них были закрыты. Лабораторный персонал, в большинстве своем, также был не в курсе истинного положения дел. Они выполняли возложенные на них обязанности и радовались тому, что за совсем несложную работу получают совсем неплохую зарплату. Остальное было не их ума дело, и это они отлично понимали. Хорошую работу с приличной зарплатой в нынешние времена найти совсем не просто. Так что надо еще поискать дурака, который сам, добровольно от всего этого откажется. Те же, кто был в курсе происходящего и принимал в нем непосредственное участие,
получали за это более чем щедрое вознаграждение. Что также гарантировало их молчание. Нет, Иван Ильич был абсолютно уверен, что все его кадры, как партизаны, будут молчать даже при допросе с пристрастием. Кроме того, завлаб сам позаботился о том, чтобы никому, кроме него, не была понятна ситуация в целом. Поэтому для того, чтобы вникнуть в суть происходящего под вывеской проекта «Джокер», господину Мастеру пришлось бы расколоть по меньшей мере семь-восемь человек, владеющих разными фрагментами информации, чтобы попытаться сложить из них осмысленную картину. Само по себе это казалось невероятным. А значит, оставался единственный вариант - Охотники.
        Охотники всегда казались Иволгину наиболее слабым звеном в его проекте. Но обойтись без них было невозможно. Поэтому приходилось мириться с этими наемниками, которые все время лезли, куда их не просят, и совали свои носы, куда не следовало. Они были если и не умнее, то, несомненно, хитрее охранников. При этом умело прикидывались валенками, которым вообще ни до чего нет дела, кроме денег, жратвы и баб. О, на самом деле они были совсем не такими. Они все видели, все замечали, умели складывать, умножать и делать выводы. И все же Иволгин не думал, что Охотники могут представлять собой угрозу безопасности. Во всяком случае, до тех пор, пока они получали то, что хотели. Но, видимо, кто-то из них решил сыграть в другую игру. Быть может, тот самый Охотник-Девять, стая которого сейчас рыскает по пансионату?..
        Так, ладно. Охотник-Девять переметнулся, слил Мастеру имеющуюся у него информацию… Кстати, а на кого работает сам Мастер? Он, вернее, один из его служащих, предъявил письмо, подписанное спин-протектором… Вот только что было в этом письме, Иволгин, хоть убей, не мог вспомнить!..
        - Иван Ильич, - протянув руку, Мастер щелкнул пальцами перед носом завлаба. - Вы, часом, не уснули?
        - Нет, - Иволгин взмахнул рукой, словно прогоняя навязчивую муху, так и норовящую сесть на нос или на губу. - На чем мы остановились?
        Мастер снисходительно улыбнулся. Хотя в его улыбке присутствовала и некоторая доля сарказма, она была почти незаметна.
        - Мы пытаемся понять, чем вы тут занимаетесь, Иван Ильич.
        - Я полагал, что вы в курсе…
        - Мы в курсе. Но все же объясните своими словами, как для полных профанов, в чем суть проекта «Джокер»?
        Доктор Иволгин наклонил голову и кашлянул в кулак. Более наглядной демонстрации охвативших его растерянности и замешательства просто невозможно было придумать! Иван Ильич терял контроль над собой, над своими жестами, над своим выражением лица. Он по всем параметрам проигрывал своему гостю. Хотя и сам этого пока не понимал. Вернее, не хотел в это верить.
        Сделав шаг в сторону, доктор Иволгин оказался рядом со столиком на колесиках, застеленным белой салфеткой. Приподняв двумя пальцами салфетку, он заглянул под нее. И ничего там не увидел.
        - Проект «Джокер» включает в себя ряд научных исследований в области биологии, физиологии и нейробиологии альтеров, конечной целью которых является создание уникальных живых существ, являющихся безупречными защитниками и исполнителями. - Сказав это, Иван Ильич отпустил салфетку и посмотрел на Мастера. - Что вы еще хотите от меня услышать? - произнес он с насмешкой, которую и не собирался скрывать. - Для того, чтобы понять суть моей работы, необходимо обладать соответствующими знаниями. Каковые, полагаю, вы получить не успели.
        - А результат? - спросил Мастер, не обратив никакого внимания на колкости завлаба.
        - Он перед вами, - точным, отточенным годами практики жестом конферансье доктор Иволгин указал на Федора.
        - Не морочьте нам головы, Иван Ильич, - презрительно скривился Мастер. - Федор - самый обыкновенный альтер, которого вы, нет, не вы лично, а хирурги, работающие под вашим руководством, изуродовали в этой самой операционной! - Мастер звучно хлопнул ладонью по операционному столу. - После чего вы довели его до психоза, посадив на диету из одной крови, чередующуюся с продолжительными периодами гематокриза! И все это вы старательно и, следует признать, довольно умело выдаете за результаты своей научной деятельности! Вам повезло в том, что никого из ваших ученых коллег даже близко не подпускают к вашим, так называемым, исследованиям. Иначе бы вас давно уже вывели на чистую воду. Ну, а задурить голову спин-протектору, при том, что у него в голове и без того полный бедлам, ничего не стоит. Нужно только показывать ему то, что он желает увидеть.
        - Какого черта? - произнес доктор Иволгин, скорее жалобно, нежели возмущенно.
        - Вы хотите что-то возразить? - вежливо осведомился Мастер. - Может быть, я что-то неверно излагаю?
        Быстро обойдя стол, Мастер схватил за руку Федора.
        - Смотрите! Приплюснутый нос, вытянутые челюсти, клыки, заостренные кончики ушей! Что из этого появилось не хирургическим путем? Что вы еще сделали с его телом, чтобы превратить человека в подобие зверя? - Мастер сдернул с Федора халат. - Добавили искусственные сухожилия? Укрепили суставы? Удлинили конечности?.. Протезы, имплантаты - что еще? Чем еще вы можете удивить нас, Иван Ильич?.. А может быть, пригласим сюда хирургов, которые занимались этим непосредственно? Пусть они расскажут нам все в деталях!..
        - Довольно! - взмахнул руками доктор Иволгин. И тут же закрыл лицо ладонями. - Вы не понимаете… Вы ничего не понимаете… - сдавленно забубнил он.
        - Чего мы не понимаем?
        Иволгин отнял руки от лица. И неожиданно зло посмотрел на Мастера. Глаза его, вопреки ожиданию, были абсолютно сухи.
        - Вы понять не можете, чего мне все это стоило, - процедил он сквозь плотно сжатые губы. - Все это! - Иволгин широко взмахнул рукой. - Пансионат… Лаборатория… Свой проект, курируемый на самом верху… Ради этого я пожертвовал всем, что у меня было.
        - А что у вас было? - спросил Мастер. - Может быть, талант? Научный гений?
        - Я отдал этому проекту всю свою жизнь!
        - А оно того стоило?
        - Вы никогда не хотели вписать свое имя в историю?
        Мастер на секунду задумался, после чего уверенно качнул головой.
        - Нет.
        - Это странно, - устало и немного с тоской произнес Иволгин.
        Посмотрев по сторонам, он отыскал взглядом круглый табурет с вращающимся сиденьем. Завлаб подошел к нему и устало присел.
        - Я всегда был верен своему долгу. - Иван Ильич говорил, глядя меж разведенных в стороны коленей на коричнево-красные плитки пола. - Я работал во славу спин-протектора. - Трудно было понять, обращался ли он к присутствующим, ко всем, кто мог его слышать, или же разговаривал сам с собой. - И я достиг успеха. - Он сначала развел руки в стороны, а затем положил их на колени. - Дикие охотятся на вольных альтеров. И у них это неплохо получается. Результативность гораздо выше, чем у тех же ловчих. - Иволгин поднял голову и бросил взгляд на Мастера. - Или вы не уважаете спин-протектора? Не любите нашу страну? - спросил он с вызовом.
        - Я не знаком со спин-протектором, поэтому не испытываю в отношении него вообще никаких чувств, - сказал Мастер. - И я плохо представляю, как можно любить всю страну разом.
        - Вы - не патриот, - с прискорбием качнул седой головой доктор Иволгин.
        - Вы хотя бы осознаете, какой мерзостью вы здесь занимались? - спросил Димон.
        - Попрошу вас выбирать слова, молодой человек! - высокомерно и холодно посмотрел на Димона Иволгин. - Что бы вы там ни думали о моей работе, что бы ни говорили, я отвечу одно: вы ни черта в этом не понимаете! - Иван Ильич будто выплюнул последние слова. - Я делал и буду продолжать делать то, что от меня требуется! Отдавая все свои силы, весь свои опыт и знания ради того…
        Тут Иван Ильич запнулся. Взгляд его укрыла туманная поволока. Иван Ильич сосредоточился. Иван Ильич задумался. Иван Ильич пытался вспомнить, ради чего он готов отдать все свои силы, весь свой опыт и знания. В былые годы он бы, не задумываясь, ответил на этот вопрос, даже если бы его разбудили в три часа ночи. Почему же сейчас он испытывает замешательство? Только потому, что давно не практиковался? Но это ведь означает, что он никогда не знал, ради чего готов все отдать. Он лишь использовал заученную фразу. Которая вовсе не отражала суть его реальных стремлений и мечтаний.
        А была ли у него когда-то мечта? Да, в этом Иван Ильич не сомневался, была! Он мечтал прославиться. Любой ценой и на любом поприще. Ради этого он занялся наукой - полагал, что у ученого шансов стать знаменитым ничуть не меньше, чем у какого-нибудь сладкоголосого певуна. Нужно только не упустить свой шанс и правильно им воспользоваться. К тому же слава ученого куда как долговечнее славы поп-звезды. И он делал все ради того, чтобы воплотить свою мечту в жизнь. Его потенциал исследователя оказался не столь уж велик, чтобы можно было как следует на него опереться. Иван Ильич понял это, когда менять выбранную стезю было уже поздно. Поэтому он стал думать не о том, как облагодетельствовать мир своим открытием, а о том, чтобы выбрать правильную точку приложения усилий. Как известно, огромная плотина может рухнуть, если в ней появится всего лишь одна, крошечная дырочка, сквозь которую начнет пробиваться струйка воды не толще иголки. И в этой игре он оказался виртуозом.
        Когда, только начав работать с профессором Левченко, Иван Ильич впервые увидел испытывающего гематокриз альтера, он сразу понял, какой огромный потенциал в этом кроется. Левченко разрабатывал препараты, способные поднять уровень М-сыворотки в крови депрессивных альтеров, а Иволгин лошадиными дозами скармливал их воплощенным альтерам, которых он посадил на кровяную диету. В результате воплощенные приобретали фантастическую силу и ловкость, а скорость регенерации делала их практически неубиваемыми. При этом в состоянии гематокриза они готовы были на все ради глотка крови, а после не помнили ничего из того, что с ними происходило. Это был отличный продукт, который можно было выставлять на продажу. Нужно было только создать для него красивую коммерческую упаковку. Альтер в состоянии гематокриза был похож на больного наркомана, но никак не на супербойца. Чтобы придать им пугающий вид, пришлось прибегнуть к хирургической пластике. Ну, и что с того? Игра стоила свеч! Иван Ильич был уверен, что поступил правильно. Дикий альтер должен и выглядеть, как дикий представитель своего рода! Уже одним своим видом
он должен внушать ужас! Доведись Ивану Ильичу снова принимать то же решение, он поступил бы так же.
        - Я поступал правильно! - уверенно провозгласил доктор Иволгин.
        Сказав это, он посмотрел на всех присутствующих, словно предлагая каждому, кто сомневался в его правоте, бросить ему перчатку!
        - У кого-нибудь есть вопросы к Ивану Ильичу? - спросил Мастер.
        - Да о чем с ним говорить? - презрительно взмахнул рукой Димон - как будто небрежно желудь через плечо бросил. - Он же просто фашист!
        Федор одобрительно рыкнул.
        - Выходит, вам не удалось добиться никаких анатомических или физиологических изменений в организмах альтеров? - спросил Карцев.
        - Ну, как же не удалось, а это, по-вашему, что? - доктор Иволгин вытянул руку в направлении Федора.
        Карцев быстро взглянул на дикого альтера.
        - Я имею в виду естественные изменения, - уточнил свой вопрос Карцев.
        - Передо мной не стояло такой задачи, - гордо вскинул подбородок Иволгин.
        - А чем занимаются люди в этих… - отставленным большим пальцем Карцев указал куда-то себе за спину. - Ну, в стеклянных лабораториях.
        - Каждый занимается выполнением поставленной перед ним задачи, - ответил Иволгин.
        - А можно узнать, в чем конкретно заключаются эти задачи? Хотя бы, парочку, для примера.
        Доктор Иволгин внимательно посмотрел на Карцева.
        - Я вижу, в отличие от остальных, у вас имеется опыт работы в научной лаборатории.
        - Совершенно верно, - польщенно улыбнулся Карцев.
        - В таком случае вы не должны задавать подобных вопросов! - резко отрубил Иволгин.
        Карцев обиженно развел руками, давая понять, что других вопросов у него нет.
        - Тогда переходим ко второму пункту повестки дня! - объявил Мастер. - Проводите нас в бестиарий, Иван Ильич.
        Глава 20
        Доктор Иволгин
        - Хочу заметить, что «бестиарий» - это иллюстрированная книга о животных, - сказал Карцев.
        - Я знаю, - кивнул Мастер. - Но Иван Ильич называет этим словом нечто совсем иное. Не так ли, Иван Ильич?
        - Ну и что? - пренебрежительно дернул плечом доктор Иволгин. - Я тоже знаю, что такое «бестиарий». Мне просто нравится слово.
        Сказав это, он поднялся с табурета и направился к выходу из операционной, небрежно бросив на ходу:
        - Идемте.
        В кармане у Шаркова запел телефон.
        - Это снова тебя, - взглянув на экран, сказал он Мастеру.
        - Из администрации?
        - Да.
        - Скажи, что я занят. Пусть перезвонят минут через сорок.
        Следуя за доктором Иволгиным, они снова вышли в коридор, огибающий круглый «аквариум».
        Должно быть, весть о том, что в пансионате объявилась новая администрация, уже разнеслась по лаборатории - люди за стеклянными стенами уже не делали вид, что чем-то заняты, они во все глаза смотрели на гостей и о чем-то неслышно переговаривались.
        - А что у нас будет здесь, когда они уберутся? - спросил, кивнув на «аквариум», Димон.
        - Столовая, - уверенно заявил Федор.
        - Почему столовая? - удивился Димон.
        - Чтобы всем было видно, кто что ест, - объяснил Федор.
        - Не думаю, что это хорошая идея, - сказал Шарков.
        - Почему? - посмотрел на него Федор.
        - Далеко не всем людям нравится, когда на них смотрят во время еды.
        - Мне нравится, - сказал Федор. - Может быть, ты просто не умеешь правильно есть? - с интересом посмотрел он на Шаркова.
        Вопрос альтера поставил Игоря в тупик.
        - Правильно - это как?
        - Так, чтобы другим было интересно на это смотреть, - объяснил Федор.
        Чем поверг Игоря в еще большее замешательство.
        - Ты давно знал, что проект «Джокер» - это фикция? - спросил у Мастера Карцев.
        - Не знал, пока мы его не встретили, - Мастер взглядом указал на шагающего с гордым видом впереди завлаба. - Следует отдать вам должное, Иван Ильич, вы умеете хранить секреты.
        - А для вас, как я понимаю, секретов не существует, - не оборачиваясь, ответил доктор Иволгин.
        - Скорее, я люблю разгадывать секреты, - улыбнулся Мастер.
        - Поэтому вас сюда и прислали?
        - Я сам давно искал встречи с вами.
        - Надеюсь, я вас не разочаровал?
        - Да как вам сказать…
        - Если не знаете, как сказать, говорите прямо!
        - Вы очень интересный человек, Иван Ильич.
        - Благодарю.
        - Но при этом я бы не хотел иметь с вами никаких общих дело.
        - Почему же?
        - Потому, что ваши моральные принципы не соответствуют тем, которыми руководствуюсь я.
        - У тебя есть моральные принципы? - удивленно посмотрел на Мастера Карцев.
        - Я вообще не приемлю такого понятия, как «мораль», - сказал доктор Иволгин. - Мораль - это всего лишь измышление псевдофилософов эпохи так называемого Возрождения.
        - Еще древние греки писали о морали.
        - Под моралью они подразумевали совсем не то, что вкладываете в это понятие вы. Для них мораль была чистой абстракцией. Тем, чего не существует и никогда не может существовать в действительности. Они использовали ее для своих умозрительных философских конструкций. Примерно так, как математики используют отрицательные величины.
        - Вы в самом деле очень интересный человек, Иван Ильич, - сказал Мастер.
        - Очень, - поддержал его Карцев. - Мне, в кои-то веки, захотелось снова натянуть на голову свою шапочку из фольги.
        Обернувшись на ходу, Иволгин удивленно посмотрел на Карцева. Завлаб не понял, что хотел сказать Виктор. И это насторожило его. Но никаких вопросов он задавать не стал. Вместо этого он раздвинул тонкие губы в язвительной полуусмешке. Чтобы Карцев решил, что он понял смысл сказанных им слов, но ему это безразлично.
        - Вас не утомляет такой образ жизни? - спросил Мастер.
        - О чем вы? - непонимающе дернул подбородком Иволгин.
        - Вы же всех вокруг считаете врагами. У вас нет ни одного настоящего друга.
        - У гения не может быть друзей, - высокомерно изрек доктор Иволгин.
        - Да что вы говорите? - удивленно вскинул бровь Мастер. - Серьезно? И почему же, позвольте спросить?
        - Боюсь, вы этого не поймете.
        И тут Карцев начал смеяться. Да так, что его повело в сторону и он ударился плечом о стеклянную стенку «аквариума».
        - Что с вашим сотрудником? - непонимающе посмотрел на Мастера Иволгин.
        - Не обращайте внимания, - серьезно ответил Мастер. - С ним такое случается.
        Завлаб свернул в очередной радиальный проход.
        Черная плитка покрывала стены, шоколадная ложилась под ноги, потолок был выкрашен в кремовый цвет. Светильники на потолке имели форму вытянутых ромбов. Коридор был такой длинный, что, казалось, пронзал здание насквозь и уходил куда-то в другое измерение. Странный декор совершенно не соответствовал представлению гостей о том, как должна выглядеть научная лаборатория. Коридор, по которому они шли, мог вести, например, на кухню дорогого и вычурно оформленного ресторана - каждый, кто попадал сюда, должен был сразу понять, что второго, подобного этому, места не было, нет и не будет.
        - Скажите, а что здесь было до вас? - спросил у завлаба Шарков.
        - Ничего не было, - не оборачиваясь, ответил Иволгин.
        - Зданию лет триста, если не больше, - заметил Карцев.
        - До того, как в него въехал профессор Левченко со своими сотрудниками, особняк пустовал, - сказал Иволгин.
        - Не совсем так, - решил уточнить Мастер. - Он был заперт, опечатан и находился под охраной.
        - Почему? - спросил Димон.
        - Это - собственность «Вечности», - ответил завлаб.
        - И почему этой собственностью нельзя было пользоваться?
        Оглянувшись, Иволгин бросил на Димона оценивающий взгляд. И, судя по всему, оценка, которую он ему дал, оказалась не очень высокой.
        - У вас какой уровень допуска? - спросил Иван Ильич.
        - Безлимитный, - не задумываясь, ответил Димон.
        - Я не знаю, что это значит.
        - А вам и не положено это знать.
        - Я не собираюсь вести диалог в такой манере, - заявил доктор Иволгин.
        Чувствуя свое моральное превосходство, Димон, тем не менее, не оставил слова завлаба без ответа.
        - Потому как вам и сказать-то нечего, - решил дожать он оппонента. - Вы, Иван Ильич, даже не представляете, насколько далеки вы от народа!
        Мастер удивленно посмотрел на Димона.
        В ответ на что альтер довольно улыбнулся.
        Наконец они дошли до конца кажущегося бесконечным коридора.
        Чтобы открыть расположенную там дверь, доктор Иволгин сначала использовал магнитный ключ, затем ввел семизначный код и под конец приложил ладонь к дактилоскопическому сканеру.
        Дверь плавно отъехала в сторону.
        Внутри уже горел неяркий, приглушенный свет. Не столько освещающий, сколько, наоборот, скрывающий отдельные детали интерьера. Как на выставке, где экспонаты подсвечиваются особым образом, дабы зритель не упустил самого интересного. Или как в комнате страха, где полумрак требуется для создания особых визуальных эффектов, которые должны вызвать у посетителей чувство, что он не зря сюда зашел. Однако дорога назад уже отрезана тихо закрывшейся дверью.
        - Добро пожаловать в мой Бестиарий, - торжественно, негромко провозгласил доктор Иволгин и щелкнул переключателем на стене.
        Если кто ожидал, что после этого свет станет ярче, то в своих ожиданиях он обманулся. В помещении не стало светлее. Включилось не общее освещение, а внутренняя подсветка расположенных вдоль стен больших, в человеческий рост, прозрачных цилиндров. Их было больше дюжины. Сверху и снизу каждый был закрыт выпуклыми металлическими крышками, от которых тянулись разноцветные провода и трубки различных диаметров, прячущиеся в пластиковые короба, тянущиеся по полу и потолку.
        Цилиндры были заполнены жидкостью бледно-голубого цвета. И в каждом из них находилось тело. Будто прибывающие в состоянии невесомости, тела неподвижно висели в жидкости, не касаясь конечностями ни пола, ни стенок цилиндров. Казалось, они, словно марионетки, подвешены на сложной системе подключенных к ним трубок и проводов.
        - Да будь я проклят! - шепотом произнес Димон.
        Словно в ответ на его слова, Федор издал приглушенный, явно негодующий рык.
        Остановившись напротив одного из цилиндров, Мастер скрестил руки на груди. Затем резко вскинул правую руку и обхватил пальцами подбородок.
        - Да уж, - произнес он странным, будто чужим, голосом, услышав который можно было решить, что кто-то крепко держит Мастера за шею. - Признаться, такого даже я не ожидал.
        Иволгин довольно улыбнулся, но ничего не сказал. Завлаб решил дать возможность новому администратору как следует изучить его коллекцию. Заявление Мастера о том, что к половине одиннадцатого весь персонал должен покинуть пансионат, он не воспринял всерьез. Подобные решения с кондачка не принимаются. Но Мастер или же, что скорее всего, тот, кто его сюда прислал, определенно был недоволен тем, что отчеты по проекту «Джокер» не соответствовали реальному положению дел. Что ж, доктор Иволгин вполне мог это понять. И даже готов был покаяться. И внести необходимые коррективы в работу лаборатории. В конце концов, ему ведь удалось создать диких. Пусть и не совсем таких, как изначально планировалось. Жизнь всегда вносит свои коррективы даже в самые тщательно продуманные планы. Но Бестиарий - это был козырь в рукаве, - и не просто козырь, а козырной туз! - который Иван Ильич придерживал именно для такого случая. Он ведь был вовсе не глупец, уверенный, что все всегда будет сходить ему с рук. И не самовлюбленный нарцисс, полагающий, что лучше его нет никого вокруг. Увы, были и лучше, и талантливее, и умнее.
Иван Ильич знал это, а потому заранее готовился к дню, когда, невзирая на время года, грянет гром и жареный петух, потеряв страх и совесть, клюнет в задницу.
        Сделав два шага назад, Иван Ильич отошел в тень, предоставляя возможность гостям самим смотреть, удивляться и строить догадки. Он свое слово скажет потом. Когда придет время.
        Тусклое освещение и расположение цилиндров с телами, плавающими в голубой жидкости, создавали иллюзию, будто помещение имеет форму круга, хотя на самом деле это было не так. Люди медленно двигались вдоль этого воображаемого круга, переходя от одного цилиндра к другому и удивленно рассматривая то, что находилось внутри них.
        Все находящиеся в цилиндрах тела имели антропоморфную структуру. Однако ни одно из них не было похоже на другое. Так же, как не были похожи они вообще ни на что живое. Подобных существ можно увидеть разве что только на полотнах средневековых художников, умевших вдохновенно живописать картины геенны огненной, чьи двери всегда широко распахнуты перед еретиками, грешниками и иноверцами. Конечности этих удивительных существ были чудовищным образом изломаны, как будто в них имелось по меньшей мере четыре или пять суставных сочленений, обеспечивающих подвижность в самых разных плоскостях. Черепа у одних были сплющены, как у рыб, у других - вытянуты вперед за счет чудовищно увеличенных челюстей, третьи имели на голове бесформенные выросты, делавшие их похожими не то на губку, не то на гриб сморчок.
        У одного из существ вдоль грудины тянулся роговой или кожистый вырост, напоминающий пилу с огромными, неровными зубьями, а из бедер торчали костяные выросты, по пять-шесть с каждой стороны; такие же выросты тянулись и по плечам; пальцы его были вдвое длиннее обычных и заканчивались острыми, загнутыми когтями; лицо было покрыто то ли крупной чешуей, то ли кожистыми складками, так, что ни носа, ни рта, ни глаз на нем не было видно.
        Другое удивительное существо, надолго приковавшее к себе взгляд Виктора Карцева, было похоже на уродливую помесь человека и летучей мыши. Нижние конечности у него были очень короткие и тонкие, настолько, что трудно было представить, что он мог использовать их для ходьбы. Зато передние были настолько длинными, что, даже будучи скрещены на груди, они вытягивались выше головы своего хозяина. За спиной у него широкими, неровными складками висели большие, кожистые крылья, тянущиеся от плеч до середины локтей. Скорее всего, летать это существо не умело. Даже спрыгнув с высоты и раскинув руки-крылья, оно, скорее всего, не спланировало бы, а камнем упало на землю и разбилось. Природа никогда бы не решилась создать подобного нежизнеспособного урода. Следовательно, это существо могло являть собой только творение человеческих рук. Потому как человеку в голову могло прийти все, что угодно. Даже такое, о чем и подумать страшно.
        Димон внимательно рассматривал существо, с ног до головы покрытое крупной, красно-коричневой чешуей. Вместо волос голова его была утыкана изогнутыми спицами, похожими на иглы дикобраза. Они спускались по шее и расползались по плечам и лопаткам. Спереди, на уровне груди, у существа имелось три выроста, похожие на рога носорога. А чуть ниже солнечного сплетения в животе у него имелось отверстие, размером с кулак, закрытое плотно сжатым мускулистым сфинктером.
        Шарков остановился возле цилиндра, в котором плавало существо, будто созданное для того, чтобы жить в воде. У него была гладкая, словно лаком покрытая кожа, перепонки между длинными пальцами на руках, а широкие, расплющенные стопы были похожи на ласты. Большие, круглые глаза были по-рыбьи вытаращены и закрыты сросшимися прозрачными веками. Большой, безгубый рот тянулся от одного закрытого перепонкой ушного отверстия до другого. Никакой растительности на голове не было, только небольшой гребешок, как у тритона, тянулся от середины лба к основанию черепа. Несмотря на все эти плавательные приспособления, существо выглядело настолько нелепо, что невозможно было представить его в естественной среде обитания.
        Закончив осмотр очередного цилиндра, Мастер перешел к следующему, в котором было заключено существо, пожалуй, самое причудливое из всех, что он уже успел повидать. Оно напоминало гигантского жука-палочника, поднявшегося на задние лапы, чтобы напугать противника. Длинное тело этого существа имело цилиндрическую форму. Все оно было покрыто крюкообразными выростами размерами с два сустава указательного пальца. Все, как один, выросты были загнуты вверх. Тонкие и невообразимо длинные нижние конечности были разной длины. На левой Мастер насчитал пять суставов, на правой - шесть. Передние конечности были похожи на складные метры, которые не разложили полностью, а лишь как следует встряхнули, так, что все их сочленения раздвинулись в разные стороны, создав бесформенные и абсолютно бессмысленные пространственные образования. Вместо пальцев на концах передних конечностей человека-палочника имелись изогнутые захваты, напоминающие кусачки. Но самой уродливой частью его тела была голова. Вернее, это была не голова даже, а некий вырост на верхней части туловища, там, где обычно располагается голова. Этот вырост
имел многолучевую звездчатую структуры. Причем, каждый луч головы-звезды, судя по всему, был подвижным. В какой-то момент звезда могла собрать все свои лучи вместе, и тогда голова сделалась бы похожей на сжатый кулак. Когда же лучи оказывались раскинуты в разные стороны, как сейчас, то голова становилась похожа на неровно растекшийся блин, на котором пальцем нарисованы рот, нос и глаза.
        Внезапно веки, закрывавшие глаза человека-палочника, раскрылись, будто створки диафрагмы. Из темных отверстий выскользнули толстые стебельки, на концах которых сидели большие, круглые глаза. Метнувшись из стороны в сторону, глаза устремили свой взгляд на человека по другую сторону стекла. Рот существа приоткрылся, как будто оно хотело что-то сказать. Руки и ноги судорожно дернулись. Разжались и снова сжались захваты на концах рук.
        Не ожидавший такого, Мастер невольно сделал шаг назад. Он был уверен, что существа в цилиндрах мертвы! Они ведь были настолько чудовищно уродливы, что просто не могли оказаться живыми! Не могли!..
        - Стать твою! - не удержавшись, воскликнул Мастер.
        - Все в порядке.
        Неслышно выскользнувший из-за спины Мастера Иволгин быстро нажал несколько кнопок на основании цилиндра.
        Конечности человека-палочника безжизненно опали. Рот замкнулся. Черенки, на которых сидели глаза, скользнули в глазные отверстия, которые тотчас же закрылись. Существо не подавало ни малейших признаков жизни.
        - Такое порой случается, - подобострастно улыбнулся завлаб. - Чисто рефлекторная реакция.
        - Так они все живы? - Димон указал рукой на цилиндр, рядом с которым стоял.
        - Ну, разумеется, - ответил Иволгин. - Иначе какой бы в этом был смысл?
        - Что это за существа? - спросил Карцев. - Откуда они взялись!
        - А! - вскинул руку с выставленным указательным пальцем завлаб. - Очень хороший вопрос! - Гости заинтересовались его Бестиарием! - Уверяю вас, они не были созданы в операционной, подобно диким альтерам! Но и естественным их появление так же, как вы понимаете, не назовешь, - Иволгин усмехнулся, довольный заранее заготовленной шуткой. - Господа! - он сделал короткую паузу, дабы гости приготовились осознать всю значимость того, что им предстояло услышать. - Этих существ мы создали в нашей лаборатории!
        - В каком смысле создали? - непонимающе сдвинул брови Карцев. - Если вы их не сшили из фрагментов разных живых существ, тогда как? Вывели из крокодиловых яиц, которые как следует потрясли и обработали мутагенами?
        Давая понять, что оценил шутку, доктор Иволгин растянул губы в неестественно тонкой улыбке.
        - Мы разработали собственную методику, позволяющую трансформировать тело живого существа. Это, так сказать, наше ноу-хау.
        - Вы можете создать организм с любыми, заранее выбранными физическими параметрами? - Карцев был захвачен открывшейся перспективой. - Сколько времени занимает весь процесс?
        В уме он, должно быть, уже прикидывал, в каком направлении следует двигать работу. Поскольку доктор Иволгин покидает пансионат, единственным ученым здесь остается он… Да еще Юлия Левченко. Двоим им не справиться. Потребуется еще минимум семь лаборантов и десять-двенадцать научных сотрудников… Может быть, есть смысл оставить кого-то из тех, с кем работал Иволгин?..
        - Сам процесс занимает совсем немного времени. От нескольких минут до двух часов. Чем дольше организм подвергается воздействию совокупности ряда внешних факторов, тем более глубокая трансформация происходит с его телом. Но есть одна серьезная проблема, которую мы пока не сумели решить! - Доктор Иволгин взмахнул указательным пальцем, как будто подчеркнул сказанные слова. - Мы не можем задавать параметры трансформации. То есть мы понятия не имеем, что получим в том или ином случае. Тем не менее, как вы сами можете убедиться, результаты зачастую превосходят самые смелые ожидания. Таким образом…
        - Хватит нести чушь! - резко, почти грубо оборвал завлаба Мастер.
        - Простите? - вскинув брови, непонимающе посмотрел на него Иволгин.
        - У вас нет никаких ноу-хау! Нет никаких новых технологий! Этих монстров вы получили, используя Темноту!
        Осведомленность Мастера настолько поразила Ивана Ильича, что нижняя его челюсть отвалилась вниз.
        - Ту самую Темноту? - спросил Димон.
        - Ту самую, - кивнул Мастер.
        С минуту все молчали. Новость была настолько ошеломляющая, что ее требовалось осмыслить,
        - Так что же она собой представляет? - спросил Карцев. - Темнота эта?
        - Ты меня спрашиваешь или его? - Мастер сначала ткнул пальцем себя в грудь, затем указал на Иволгина. - А, все равно! - махнул он рукой. - Ни он, ни я понятия не имеем, что это такое.
        - Неужели есть что-то, чего ты не знаешь? - с сомнением посмотрел на Мастера Шарков. - Ну, то есть ты можешь не знать всего, но можешь узнать все, что захочешь. - Шарков сделал паузу. И добавил: - Я так думал.
        - Я тоже так думал, - ответил Мастер. - Но эта Темнота в подвале… - Он чуть приподнял руки и снова уронил их. - Это нечто запредельное. Об этом феномене нигде нет никаких упоминаний.
        - Тут ты ошибаешься, - авторитетно заметил Димон. - Тьма, таящая в себе необъяснимый ужас, неоднократно упоминается в произведениях Лавкрафта.
        - Это художественные произведения, - возразил Мастер. - Скорее всего, просто плод фантазии автора.
        - А как же «Улисс»? - прищурился Димон. - Тоже не документальная хроника. Но у тебя ведь от этого романа крышу снесло.
        - Не совсем так! - Мастер вскинул руку с открытой ладонью. - Крышу мне не снесло. А то, что я стал другим… Ну, да, в этом есть определенная заслуга «Улисса». Однако он не был для меня прямым руководством к действию. Скорее, роман задавал определенную парадигму, которой мне хотелось следовать.
        - «Улисс»? - спросил Карцев, не скрывая недоверия.
        - Да, - сказал Мастер.
        - А чем Лавкрафт плох?
        Мастер всплеснул руками.
        - Мы не о литературе говорим!
        - Ладно, - не стал спорить Карцев. - Тогда откуда взялась эта Темнота, о которой никто ничего не знает?
        Мастер жестом переадресовал вопрос Иволгину.
        - Смею предположить, Темнота существовала здесь всегда. - Голос Ивана Ильича был, как всегда, трескучий, но при этом звучал уверенно и громко, как будто он находился на кафедре перед большой аудиторией. Иван Ильич понимал, что Темнота - это его последний шанс выйти из этой истории с минимальными потерями. А значит, подать информацию следовало наилучшим образом. - Именно поэтому бывшие владельцы особняка сделали так, чтобы найти ее было невозможно. Проход, ведущий к Темноте, был замурован. Стеною в три кирпича. - Разведя руки в стороны, Иван Ильич изобразил, какой толщины была стена. - Мы обнаружили проход два года тому назад. Случайно, когда затеяли серьезную реконструкцию в этом крыле здания. Планировщики предложили убрать обнаруженную под облицовкой каменную кладку, предположив, что ею был заложен некогда существовавший проход, ведущий в центральное фойе. Рабочие, которым было поручено сломать стену, прокляли все на свете. Не знаю, что за секрет был у древних каменщиков, но наши рабочие ломами и кирками ковыряли сделанную ими кладку три дня! Когда же последние кирпичи были сбиты, мы увидели
вовсе не фойе, а проход, ведущий вниз и за пределы здания. А в конце прохода - стену Тьмы. Находясь рядом с этой Темнотой, люди испытывали необъяснимый, подсознательный страх, причину которого никто не мог понять. Страх буквально сковывал человека по рукам и ногам, не позволял двигаться. А, если кто дольше оставался возле Темноты, то и разум у него начинал мутиться. Кто-то начинал говорить на никому не известном языке. Кто-то впадал в детство и заливался горючими слезами, требуя, чтобы его отвели к маме. Некоторые впадали в бешенство, царапались и кусались, будто дикие звери. По счастью, спустя некоторое время они снова становились сами собой и даже не помнили, что с ними происходило. Но ни один из использованных нами приборов не зафиксировал ничего, что можно было бы посчитать причиной столь странных изменений. Более того, мы вообще не зафиксировали никаких изменений физических, химических или бактериологических показателей вблизи зоны Темноты. Все было как обычно.
        - А в самой Темноте? - спросил Карцев. - Вы не пробовали вводить в нее зонды?
        Иван Ильич покачал головой и снисходительно улыбнулся, прощая своему молодому коллеге проявленную наивность.
        - Все приборы, входившие в контакт с Темнотой, моментально, не успев передать никаких данных, выходили из строя. Когда мы только обнаружили Темноту, один из рабочих сунул в нее лом. Примерно наполовину. Он тут же закричал от боли и выронил лом из рук. С ладоней у него слезли кожа и мышцы, до самых костей. И это были не ожоги, как мы поначалу подумали, а обморожение. Когда же, воспользовавшись захватом, мы вытащили брошенный им лом, конец его, который побывал в Темноте, был похож на штопор.
        - И вы от всех утаили свое открытие? - снова перебил его Карцев.
        Иван Ильич усмехнулся.
        - А как бы вы поступили на моем месте, молодой человек?
        - Не знаю, - не ожидавший такого вопроса, Карцев растерянно пожал плечами. - Наверное, пригласил бы специалистов.
        - Каких специалистов? Понимающих толк в сверхъестественной Тьме?
        - Ну, не знаю, - вновь пожал плечами, да еще и руками развел Виктор. - Я бы собрал консилиум из специалистов в самых разных областях. Кто-нибудь непременно сумел бы найти требуемый подход к решению проблемы.
        - Да? - Иван Ильич поднял руку и двумя пальцами медленно провел от уголков рта к концу острого подбородка. - И что бы досталось вам?
        - В смысле? - не понял вопрос Карцев.
        - Что бы досталось вам после того, как куча специалистов набросилась бы на ваше открытие? - повторил свой вопрос Иволгин. И сам же на него ответил: - В лучшем случае вас бы упоминали в статьях как человека, первым обнаружившего удивительное явление, но так и не сумевшего в нем разобраться. Иными словами, неудачник, упустивший свой шанс.
        Карцев непонимающе пожал плечами.
        - Вы ведь все равно ничего не смогли добиться.
        - Как? - удивленно каркнул Иволгин. - А это, по-вашему, что?
        Взмахом руки он указал на закупоренные в цилиндры тела.
        - Вы использовали Тьму для того, чтобы получить этих?.. - Виктор запнулся, не зная, как назвать то, что он видел. - Это…
        - Мы называем их биоформами.
        - Пусть будет так, - не стал спорить Карцев. - Но вы можете рассказать, что именно вы делали? Что послужило исходным материалом для создания биоформ? - Виктор бросил взгляд на ближайший к нему цилиндр, в котором находилось существо, похожее на рептилию, решившую прикинуться человеком. - Какие-то живые существа?
        - Разумеется, - загадочно улыбнулся Иван Ильич. - Живые существа.
        Он тянул время, наслаждаясь каждой секундой.
        На лице Мастера появилось мученическое выражение, как будто он сидел в приемной у стоматолога, зная, что ему сейчас будут рвать зуб без наркоза.
        - Разумеется, это были не хомячки и не морские свинки! - резко и громко произнес он.
        - Именно с них мы начинали, - повернулся к Мастеру Иван Ильич. - Но потерпели неудачу. Тьма оказывала слишком активное воздействие на животных небольшого размера. От мышей и хомяков оставались только кровавые пятна, как будто по ним прокатился каток. Морские свинки… Тоже выглядели не лучшим образом. Собаки возвращались назад будто выпотрошенными и вывернутыми наизнанку. Неплохие результаты давали опыты со свиньями. С большими, взрослыми кабанами. После воздействия на них Тьмы свиньи изменяли форму, приобретая отдельные черты иных видов. Но, к сожалению, биоформы, созданные на основе свиней, оказывались нежизнеспособными. Несмотря на мощную поддерживающую терапию, ни один из них не прожил более двух часов.
        - Простите! - Виктор быстро провел перед собой ладонями с растопыренными пальцами. - Я что-то не очень понял. Вы что же, просто погружали живых существ во Тьму?
        - А какие еще могли быть варианты? - непонимающе посмотрел на Карцева Иван Ильич.
        Виктор, казалось, отказывался верить услышанному.
        - Вы засовывали животных неизвестно куда, понятия не имея, что и как будет там на них воздействовать, и даже не представляя, что получите в результате?
        - Именно так, - благосклонно склонил седую голову Иван Ильич. - Мы ставили опыты, отмечали условия их проведения и фиксировали результаты. Все тщательно задокументировано. И, если хотите…
        - Постойте! - снова взмахнул руками Карцев. - Я не понимаю, что вы рассчитывали получить в результате своих опытов?
        - Послушайте, молодой человек, - криво усмехнулся Иволгин. - Если мы понятия не имеем, что и как воздействует на подопытное животное, как мы можем строить предположение о том, что получим в итоге?
        - Но в таком случае какой смысл в вашей работе?
        - Мы собирали данные, - терпеливо, как первокурснику, впервые зашедшему в лабораторию, принялся объяснять Иволгин. - Прежде чем составлять план научной работы, мы должны были получить хотя бы самое общее представление о том, с чем имеем дело.
        - Вам что, больше нечего было туда засунуть, кроме как живых собак и свиней? - напрямую спросил Димон. - Сам же сказал, что лом, засунутый в Темноту, скрутило, как штопор!
        - К нашему удивлению, органические структуры оказались гораздо более устойчивыми к воздействию Темноты, - ответил Иволгин.
        - Ты это понял после того, как мышей расплющило?
        - Нет, гораздо позже…
        - Так чего ты сам туда руку не сунул?
        - Простите?..
        - Чтобы посмотреть, что произойдет?
        Иван Ильич натянуто усмехнулся и посмотрел на Мастера, будто ища у него поддержки. Мастер демонстративно отвернулся.
        - Мне не понятен ваш сарказм! - вскинув подбородок, громко произнес Иван Ильич.
        - Ну, и ладно, - махнул рукой Димон. - Проехали. Рассказывай, что там дальше, после свиней было?
        - После свиней мы стали использовать в качестве подопытных людей. - Иволгин оживился, поскольку подошел к самому интересному месту своего рассказа. Настолько, что не обратил внимание на то, какое впечатление произвели его слова на остальных присутствующих. - И вот тут-то мы начали получать поистине феноменальные результаты! Тела людей не разрывались на части и не выворачивались наизнанку. В их внешней форме явственно проявлялись признаки других существ, как правило, одного, в редких случаях двух или трех, стоящих на более низких ступенях эволюционной лестницы.
        - Вы проводили опыты на трупах? - с надеждой спросил Карцев, хотя и сам не верил в то, что получит тот ответ, на который рассчитывал.
        - Поначалу, разумеется, мы использовали трупы, - ответил Иван Ильич. - Свежие тела, даже без начальных признаков разложения. Но, поскольку нам необходимо было оценить степень жизнеспособности полученных таким образом биоформ, со временем нам пришлось переходить на живых.
        Иволгин сделал театральную паузу. Дабы эффект от того, что он собирался сказать дальше, оказался наивысшим.
        Все остальные тоже молчали. Мастер - потому, что все это уже было ему известно. Другие - потому, что не могли в это поверить.
        - Где вы брали людей для опытов? - спросил Шарков.
        - Мы работаем на «Вечность», - многозначительно улыбнулся Иван Ильич. - А для «Вечности» нет ничего невозможного.
        - Есть, уважаемый! Есть! - довольно резко ответил ему Мастер.
        - Ну, может быть, - не стал спорить Иволгин. - Однако я ни разу, ни в чем не получал отказа.
        - Кто были эти люди? - спросил Шарков.
        - Понятия не имею, - Иволгин вскинул брови, недоумевая, прочему обратившийся к нему человек считает, что его интересуют подобные вопросы.
        - Сколько их было всего?
        Иван Ильич поджал губы и покрутил в воздухе рукой, как будто лампочку ввернул.
        - Не так чтобы очень уж много… У нас все задокументировано. Если хотите знать точно…
        - Это они? - указал на тела в цилиндрах Димон.
        - Увы, нет, - с показным прискорбием развел руками Иволгин. - Люди также оказались недостаточно сильны для того, чтобы перенести трансформацию.
        - Так кто же выжил?
        - Альтеры. Только воплощенные альтеры оказались достаточно сильны, чтобы выжить после трансформации. Однако и для них нам пришлось создавать особые условия…
        Закончить Иван Ильич не успел. Димон метнулся к нему, схватил за грудки белого, хрусткого халата и дернул вверх так, что подошвы ботинок завлаба оторвались от плиток пола.
        - Оставь! - Мастер отшвырнул Димона в сторону. - Что ты хочешь с ним сделать?
        - Не знаю, - честно признался Димон. - Я вам говорил, что он фашист!
        Мастер повернулся к завлабу и направил ему в переносицу указательный палец.
        - Чтобы к половине одиннадцатого никого из работников лаборатории здесь не было!
        - А… - Иван Ильич провел ладонью по горлу, которое у него вдруг перехватило. - А как же я?..
        - Не мое дело, - мотнул головой Мастер.
        - А?..
        - Пошел вон! - рявкнул Мастер.
        Втянув голову в плечи, Иван Ильич медленно, осторожно, стараясь ни к кому не поворачиваться спиной, попятился к выходу.
        Как только доктор Иволгин вышел за дверь, в том же направлении двинулся и Федор. Он шел по-деловому, уверенно переставляя ноги и широко размахивая руками.
        - Ты куда? - спросил его Димон.
        - Пойду, присмотрю за этим доктором, - мотнул головой Федор. - Как бы парни его не сожрали.
        - Добро! - хлопнул его по спине Димон.
        Запел телефон в кармане у Шаркова.
        - Держи! - Шарков кинул трубку Мастеру.
        - Слушаю, - устало произнес Мастер, прижав телефон к уху.
        - До вас не дозвонишься, - ответил ему голос из трубки.
        - Дел полно, - устало буркнул Мастер.
        - Да, понимаю, - с легкой иронией произнес собеседник. - Вы захватили новый пансионат.
        - Не я это начал! - повысил голос Мастер.
        - Я вас не осуждаю.
        - Лучше даже не суйтесь сюда. Даю слово, я больше не стану шутить. Никакой более чесотки и дизентерии. Те, кто попытаются проникнуть на территорию пансионата, живыми не уйдут.
        - Я вас понимаю.
        - Серьезно?
        - Абсолютно серьезно. В меру своих возможностей, я пытался убедить спин-протектора в том, что конфликт с вами не соответствует нашим интересам.
        - Кто вы, собственно, такой?
        - Старший референт Савелий Чипизубов.
        - Спин-протектор просил вас принести мне свои извинения?
        - Не совсем так… С вами желает встретиться глава подразделения «Ф» генерал Наутилин.
        - Вот как? И какова тема встречи?
        - Мы хотим предложить вам заморозить ситуацию в ее нынешнем виде. И поговорить о принципах мирного сосуществования.
        - Для начала неплохо. Спин-протектор будет участвовать в переговорах?
        - Спин-протектору нынче нездоровится. Кроме того, - Чипизубов понизил голос до шепота, - вы же понимаете, что без него мы гораздо быстрее придем к соглашениям по любым вопросам.
        - А будут ли эти соглашения утверждены спин-протектором?
        - Вне всяких сомнений.
        - Я слышал, что, когда дело касается спин-протектора, нельзя быть ни в чем уверенным.
        - Именно поэтому этим вопросом занимается лично генерал Наутилин.
        - Я слышал много лестных слов о генерале Наутилине. Но все же, при всем моем уважении, глава подразделения «Ф» это не спин-протектор.
        - Слово генерала порой может оказаться весомее.
        По интонациям голоса Чипизубова Мастер понял, что референт хотел сказать нечто совсем иное, чего нельзя было говорить по телефону. Даже если это был телефон, подключенный к полностью защищенной линии администрации спин-протектора.
        Мастер посмотрел на чудовищное существо в цилиндре, не то беспробудно спящее, не то пялящее на него свои глаза, подвешенные на длинных, мясистых выростах, похожих на тот, к которому у рыбы-удильщика прицеплен бутафорский фонарик. Выросты плавно покачивались из стороны в сторону. И глаза, казалось, взирали на Мастера с укоризной.
        - Хорошо, я готов встретиться. Когда и где?
        - Чем раньше - тем лучше. Я думаю, нам не стоит затягивать с решением ряда вопросов…
        - Завтра, в семь утра.
        - В восемь.
        - Отлично. Где?
        - Я бы хотел предложить встретиться в городской резиденции спин-протектора.
        - Она уже не воняет рыбой? - Мастер улыбнулся, вспомнив о проделке.
        - Нет. Со свой стороны мы гарантируем вам полную безопасность…
        - Это лишнее. Я сам смогу о себе позаботиться.
        - Не сомневаюсь.
        - Кто будет присутствовать на встрече?
        - Генерал Наутилин и я. - Пауза. - Спин-протектор, если почувствует себя лучше, ненадолго к нам заглянет.
        Пауза.
        Мастер внимательно следит взглядом за движением глаз странного существа, порожденного Тьмой.
        Влево… Вправо… Влево… Вправо…
        - Хорошо. Присылайте машину. Без шофера. Я поведу сам.
        Глава 21
        Спин-протектор
        - Как вы все мне надоели! - кричал спин-протектор. - Надоели! - Кричал почти в истерике, почти со слезами на глазах. - Надоели! - Кричал и рвал в клочья попадавшиеся под руки бумаги. Рвал в мелкие клочья и, вскинув руки вверх, раскидывал их в стороны.
        Клочки бумаги кружили, будто белые мотыльки. Кружили и садились. На плечи спин-протектора, украшенные золотыми эполетами, на его маленькую, плешивую головку, на спинку кресла, на стол, на лежащую на столе красную папку, на золотой письменный прибор, на мраморное пресс-папье с изображением государственного герба.
        Генерал Наутилин и Савелий Чипизубов стояли, один по левую руку от спин-протекторского стола, другой - по правую, и молча наблюдали за происходящим.
        Истерика была для спин-протектора обычным способом выплескивания негативных эмоций. Спин-протектор, когда успокаивался, утверждал, что этому приему его научил личный психотерапевт. Повышенная концентрация негативных эмоций может привести к несварению, язве желудка, а то и к болезни Крона. Так говорил психотерапевт. Однако мало кому из приближенных лиц не было известно, что человек, называющий себя личным психотерапевтом спин-протектора, на самом деле не окончил даже кожгалантерейного техникума, откуда был с позором изгнан после третьего семестра.
        - Надоело! - еще раз проорал спин-протектор и плюхнулся в кресло.
        - Нельзя надолго запирать себя в бункере, господин спин-протектор, - мягко, почти ласково произнес Чипизубов.
        - Почему? - недовольно посмотрел на него спин-протектор. - Мне здесь нравится! Я только здесь чувствую себя в безопасности!
        - Поверьте, господин спин-протектор, вам ничто не угрожает, - авторитетно заявил генерал Наутилин.
        - Кроме того, господин спин-протектор, - вкрадчиво произнес Чипизубов, - мир ждет от вас великих дел.
        - Подождет! - небрежно взмахнул рукой спин-протектор.
        Чипизубов бросил на Наутилина полный отчаяния взгляд. Генерал в ответ едва заметно пожал плечами.
        Спин-протектор откинулся на спинку кресла и сцепил руки на выступающем животике.
        - Как тебе китель, Павел Иванович?
        Генерал окинул взглядом ярко-малиновый китель, в который был облачен спин-протектор, с кажущимися невообразимо тяжелыми эполетами и обшитыми золотом обшлагами, с длинными полами и глубоким разрезом сзади. На рукавах - широкие отвороты, так же шитые золотом. На груди - по три вертикальных галуна с каждой стороны и по ряду больших, круглых пуговиц. Китель был не застегнут. Под ним белела шелковая майка на узких лямочках со спин-протекторским вензелем по центру.
        - Это боевой трофей? - полюбопытствовал Наутилин, не то в шутку, не то всерьез. - Или подарок посла одной из дружественных африканских территорий?
        Прижав подбородок к груди, спин-протектор придирчиво осмотрел мундир. Сначала левую его сторону, затем - правую.
        - А что тебе не нравится, Павел Иванович?
        - Я не сказал, что мне не нравится. Я только спросил…
        - Спросил таким тоном, что сразу ясно стало, что не нравится.
        - Слишком много золота.
        - Ну, так это же парадный мундир!
        - Ну, если так…
        - Это образец новой формы для моей личной гвардии! Разработана, между прочим, не кем-нибудь, а Всеславом Рубашкиным!
        - Тем самым Рубашкиным? - восхищенно пропел слева от спин-протектора Чипизубов.
        - Разумеется, тем самым, - не глядя на референта, ответил спин-протектор. - Каким же еще?
        - Ах! - восхищенно выдохнул Чипизубов.
        - Ну, что теперь скажешь, Павел Иванович? - одернув левый манжет, довольно ухмыльнулся спин-протектор.
        - Если этот ваш Рубашкин шьет кальсоны для кордебалета, то это еще не значит, что он понимает, как должна выглядеть военная форма, - конкретно и четко сформулировал Наутилин.
        - О-па! - изумленно вскинул брови спин-протектор. - Так все-таки тебе не нравится!
        - Для маскарада - то, что надо, господин спин-протектор, - ответствовал генерал.
        - Ты меня обижаешь, Павел Иванович, - недовольно нахмурился спин-протектор.
        - Я не хотел этого, господин спин-протектор, - ответил Наутилин. - Я так понял, что вам этот китель тоже не по душе, и вы просто решили меня проверить.
        - С чего ты так решил?
        - Если бы китель вам понравился, вы бы застегнули его на все пуговицы, господин спин-протектор.
        Снова опустив голову, спин-протектор посмотрел на вензель у себя на майке. Его губы дрогнули и начали медленно растягиваться в улыбке.
        - Ах ты, шельмец! - погрозил он генералу пальцем. - Раскусил меня! - Спин-протектор сорвал с себя китель, скомкал и швырнул его через стол на пол. - В самом деле, дрянь! - Он повернулся к Чипизубову. - Запиши! - Референт с готовностью выдернул из кармана авторучку. - Рубашкина больше на порог не пускать!
        Сказав это, спин-протектор сунул большие пальцы за лямки майки и гордо вскинул подбородок. Как будто принял очень важное и ответственное государственное решение. На лице его появилось вдохновенно-мечтательное выражение. Как у поэта, в чьей голове в этот миг рифмы сплетаются в неповторимый венок.
        У спин-протектора была такая особенность - мечтать ни о чем. Или лучше назвать это способностью? Поскольку далеко не каждый на подобное способен. А вот у спин-протектора это выходило само собой, легко и просто. Все потому, что ему не о чем было мечтать - он имел все, что только мог пожелать. Вот он и мечтал ни о чем. И процесс этот доставлял ему такое же удовольствие, как и любому другому мечтателю. Он мечтал ни о чем, как голодный мечтает о бутерброде с колбасой; как истомленный жаждой - о бутылке холодной воды; как бездомный - о крыше над головой; как некрасивая девушка - о прекрасном принце; как генерал - о выигранном сражении; как грязный - о бане; как вшивый - о дихлофосе…
        - Господин спин-протектор!
        Вздрогнув от неожиданности, спин-протектор злобно воззрился на столь бесцеремонно прервавшего его пустопорожние грезы генерала Наутилина.
        - Чего тебе?
        - Вы должны вернуться в свою городскую резиденцию, господин спин-протектор.
        - Не говори мне, что я должен делать! - вскочив на ноги, ткнул пальцем в генерала спин-протектор. - Ты даже представить себе не можешь всего, что я должен сделать! Никто не может! А я - могу! Я могу такое себе представить!.. Такое!.. Что всем вам, к дребеням, тошно станет!
        Спин-протектор широко взмахнул рукой и, будто вложив в этот жест все свои силы, обессиленно упал в кресло.
        - Я вынужден настаивать, господин спин-протектор, - медленно и тяжело, будто выжимая штангу, повторил генерал Наутилин.
        Спин-протектор удивленно вскинул брови.
        - Да ну? И как же ты собираешься это делать?
        Генерал набычился, широкие ладони его сами собой сжались в кулаки.
        - Павел Иванович хотел сказать, господин спин-протектор, что вам необходимо быть завтра утром в своей городской резиденции, - пришел на помощь генералу Чипизубов.
        - И что же это за необходимость такая? - криво усмехнувшись, покосился на референта спин-протектор. - Нам тут что, свет за неуплату отключают?
        - Завтра, господин спин-протектор, в восемь утра, у вас назначена очень важная встреча.
        - Ничего об этом не знаю, - мотнул головой спин-протектор.
        - Это потому, господин спин-протектор, что вы об этом, действительно, еще не знаете.
        - Не смей мне говорить, чего я не знаю! - саданул кулаком по столу спин-протектор. - Я знаю такое, чего ты никогда не узнаешь, проживи ты хоть девять жизней! Усек?
        - Так точно, усек, господин спин-протектор, - референт как можно ниже склонил повинную голову.
        - Так, что там за встреча? - сменил гнев на милость спин-протектор.
        - Очень важная, господин спин-протектор, - быстро заговорил Чипизубов. - Я бы даже сказал, судьбоносная.
        Спин-протектор озадаченно вскинул брови и выгнул губы дугой.
        - Ты меня заинтриговал, Чипизубов. Ну же, говори, не тяни!
        Савелий Чипизубов кашлянул в кулак и на всякий случай сделал шаг назад.
        - Господин спин-протектор, завтра, в восемь утра, у вас встреча с Мастером.
        - С каким таким мастером? - не понял спин-протектор. - В чем именно он мастерит? - Он раскинул руки в стороны. - Говори же, Чипизубов!
        - Во всем, господин спин-протектор, - едва слышно произнес референт.
        - Я ни фига не понял, - недовольно поморщился спин-протектор.
        - Это альтер, господин спин-протектор, - со всей своей последней прямотой рявкнул генерал Наутилин. - Тот самый альтер, который жил в сорок пятом пансионате. В том самом пансионате, который по вашему приказу был расстрелян танками.
        - Да, это я помню, - кивнул спин-протектор. - И - что?
        - Теперь нам просто необходимо договориться с Мастером о принципах мирного сосуществования.
        - Нам - это кому? - уточнил спин-протектор.
        - Всем нам, господин спин-протектор, - ответил референт.
        - А почему нам это необходимо сделать?
        - Потому что сегодня Мастер захватил другой пансионат, - объяснил Наутилин. - Тридцать второй.
        - Тот самый, где у меня дикие?
        - Тот самый.
        - Ну, так пошлите туда танки! - в гневе ударил кулаком по столу спин-протектор.
        - Танки не помогут.
        - Пошлите авиацию! - кулак спин-протектора снова ударил о стол. - Нанесите, на фиг, ракетный удар!.. Удар, на фиг!.. Ракетный!.. Все в прах!.. Все в руины!.. В пепел!.. В пепел, подлецы!..
        Заметив, что взгляд спин-протектора начал бесцельно блуждать по сторонам, Чипизубов протянул руку и трижды щелкнул пальцами у него перед носом.
        - А? - вздрогнул спин-протектор.
        Чипизубов протянул руку и указал на висевшее на стене сиденье для унитаза.
        - Нам нужно с ним договориться, господин спин-протектор, - медленно произнес референт.
        - С сиденьем для унитаза? - удивленно вытаращил глаза спин-протектор.
        - С Мастером! - не выдержав, крикнул генерал.
        - Не пугай меня! - стремительно развернулся в его сторону спин-протектор. - Слышишь? Не пугай! У меня пистолет в столе!.. В курсе? А?
        Подавшись вперед, генерал Наутилин оперся руками о край стола. Он изо всех сил старался держать себя в руках. Но получалось это у него из рук вон плохо.
        - Господин спин-протектор, - сквозь зубы процедил генерал. - У нас, быть может, последняя возможность решить все основные вопросы с Мастером мирным путем. Вы разнесли его пансионат…
        - Это был мой пансионат! - выкрикнул спин-протектор.
        - К черту! - в сердцах стукнул кулаком по столу генерал. - Вы уничтожили пансионат, который он считал своим! Так годится?
        - Ладно, - подумав, кивнул спин-протектор. - С такой формулировкой я могу согласиться.
        - Второй раз он подобную выходку вам не простит.
        - А что он может?
        - Все!
        Спин-протектор скривил губы и почесал ногтями подбородок.
        - Как-то это очень уж абстрактно звучит, - философским жестом он откинул руку в сторону. - Что значит «все»?
        - Это значит, - с угрозой произнес генерал, - что он может разнести к чертям собачьим этот ваш гребаный бункер!
        - Сомневаюсь, - ответил спин-протектор. - Если бы он это мог, то давно бы уже сделал.
        Генерал Наутилин сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
        - Знаете, в чем ваша проблема, господин спин-протектор? Вы абсолютно ко всем подходите со своей собственной меркой.
        - Вот только не надо говорить мне о моих проблемах! - подскочил на месте спин-протектор. - Потому, что никто ничего не знает о моих проблемах! Мои проблемы - это только мои проблемы! И проживи ты хоть триста лет, ты ничего, никогда и ничего о них не узнаешь! Усек, пень с ушами?..
        Судя по тому, как дрожал у него подбородок и тряслись кончики пальцев, спин-протектор вновь был близок к истерике.
        - Короче, - устало произнес генерал Наутилин, - ты прямо сейчас собираешь свои манатки и отправляешься в городскую резиденцию. Усек, ондатр плешивый?
        Спин-протектор широко раскрыл рот, будто захлебнулся вдохом. Он никак не ожидал подобной наглости от своего любимого генерала, а потому и сказать ему было нечего. Дернув на себя ящик письменного стола, спин-протектор сунул в него руку и сцепил пальцы на перламутровой рукоятке пистолета. Двенадцать патронов в магазине - значит, в теле генерала Наутилина будет двенадцать дырок. Спин-протектор был неважный стрелок, но трудно промахнуться, стреляя в упор. Нужно только не забыть снять пистолет с предохранителя…
        Спин-протектор взвыл от боли, когда его руку с пистолетом придавил ящик стола, по которому ударил коленом генерал Наутилин. Не отпуская ящик, генерал выхватил из кармана белый шелковый платок, взял его за два конца, быстро крутанул несколько раз в воздухе и обернул вокруг шеи спин-протектора. Бросив слабо сопротивляющегося спин-протектора на стол, Наутилин изо всех сил потянул концы платка в разные стороны. Спин-протектор захрипел и свободной рукой принялся царапать горло, пытаясь сорвать удавку.
        Два охранника у двери неподвижно стояли на месте, вперив взгляды в пустоту. Словно ничего не происходило. Охранник, прячущийся за спинкой кресла спин-протектора, также не двинулся с места. Спин-протектор был уверен в преданности «русланов», потому как их командир Руслан Самоцветов всем в этой жизни был обязан ему. Спин-протектору даже в голову не приходило, что именно за это Самоцветов ненавидит его больше, чем кого-либо еще. Наутилин был прав - не стоило бы спин-протектору мерить всех по своему аршину. Да только что теперь об этом говорить?
        Глаза спин-протектора вылезли из орбит. Посиневший язык вывалился изо рта. Судорожно дернувшись в последний раз, тело спин-протектора неподвижно замерло на столе.
        Еще какое-то время подержав платок затянутым на шее спин-протектора, Наутилин наконец ослабил хватку, выдернул платок, скомкал и сунул в карман
        - Готов? - почему-то шепотом спросил Чипизубов.
        - Нет, он очень сильно устал, - нервно усмехнулся генерал.
        Чипизубов осторожно сделал шаг вперед и не менее осторожно склонился над телом спин-протектора. Дыхания слышно не было. Но надо было убедиться, что и сердце спин-протектора больше не бьется.
        - Можно услышать сердцебиение, если прижать ладонь к спине? - спросил Чипизубов у генерала.
        Наутилин пожал плечами.
        Чипизубов посмотрел на тощую спину спин-протектора, прикрытую только белой майкой на тоненьких лямках. «Как нелепо, - подумал он. - Минуту назад был живой человек. А теперь - незнамо что». Ему очень не хотелось касаться мертвого тела. Будь это кто-то другой, а не спин-протектор, он бы, не колеблясь, прижал ладонь к спине в том месте, где, как ему казалось, должно было прослушиваться биение сердца. Но от одной только мысли о том, что ему нужно коснуться почти обнаженного тела спин-протектора, Чипизубов испытывал чувство гадливости. Как будто на столе лежал не человек, а мерзкого вида, покрытое липкой слизью существо внеземного происхождения, прикоснувшись к которому можно было запросто остаться без руки.
        Но начатое следовало довести до конца. Зажав под мышкой папку, с которой он никогда не расставался, референт стиснул зубы и протянул руку. И в тот момент, когда пальцы его уже почти коснулись белой шелковой майки, спин-протектор внезапно вскинул голову и с хрипом, взахлеб глотнул воздух.
        Взвизгнув, Чипизубов выронил папку. Схватив подвернувшуюся под руку золотую шкатулку с эмалевой инкрустацией, Савелий с размаха ударил ею спин-протектора по затылку. Спин-протектор ткнулся носом в стол. А Чипизубов размахнулся и снова ударил его шкатулкой. Шкатулка раскрылась, и на голову спин-протектора посыпался какой-то белый порошок. Не обращая на это внимания, Чипизубов еще раз ударил спин-протектора по голове. Белый порошок на голове спин-протектора, смешавшись с кровью, превратился в грязно-коричневую массу, склеившую редкие, тонкие волосы, среди которых затерялись выпавшие разноцветные кусочки эмали. С выдохом Чипизубов нанес еще один удар, точно в центр грязно-коричневого пятна. Вдохнул. И снова занес руку для удара.
        - Хватит! - схватил его за запястье Наутилин.
        Вырвав из сведенных судорогой пальцев Чипизубова шкатулку, генерал кинул ее на стол.
        - Он мертв? - всхлипнув, спросил референт.
        - Мертвее не бывает, - ответил генерал.
        - Ты и в прошлый раз так говорил, - не то с обидой, не то с укоризной посмотрел на генерала Чипизубов.
        - Не-а, - довольно усмехнувшись, качнул головой Наутилин. - Такого я не говорил.
        «Точно, не говорил», - мысленно согласился Чипизубов.
        Усмешка Наутилина была красноречивее любых слов. Он намеренно не стал душить спин-протектора до конца. Генерал хотел, чтобы руки Чипизубова тоже были в крови. Что ж, весьма предусмотрительно. Теперь, куда бы ни увел их избранный путь, они пойдут по нему вместе. До самого конца. Плечом к плечу. Держась за руки… Или это уже лишнее?
        - Прошу внимания, господа! - обращаясь к охранникам, громким, хорошо поставленным, генеральским голосом произнес Наутилин. - Спин-протектору стало дурно. Должно быть, всему виной мясо морских ежей, которое он ел на завтрак. Впустите врача - он ждет за дверью.
        Один из верных «русланов» открыл дверь, и в кабинет вбежал врач.
        То, что это был именно врач, а не, допустим, сантехник или официант, было понятно по тому, что на нем был белый халат, а через шею перекинут стетоскоп. В руке врач держал очень хороший, светло-коричневый саквояж из свиной кожи. На вид врачу было лет тридцать с небольшим, он был небольшого роста, светловолосый, коротко подстриженный. Единственным изъяном на его лице с правильными, в целом, чертами был нос, основательно косивший налево.
        - Где больной? - с порога осведомился врач.
        Наутилин указал на распростертое на столе тело.
        - Отличненько! - улыбнулся врач и быстренько побежал вперед.
        Оказавшись возле больного, он поставил саквояж на стол, сунул пластиковые оливы стетоскопа в уши, а головку с мембраной сунул в нагрудный карман халата. Затем он открыл саквояж, достал из него резиновый молоточек и положил его больному на спину. Следом за молоточком из саквояжа появилась наполовину съеденная шаурма. Откусив от нее изрядный кусок, доктор кинул шаурму в саквояж. Наконец, запустив по локоть руку в саквояж и пошарив там как следует, доктор извлек на свет божий круглые очки в тонкой металлической оправе, как у Джона Леннона, которые и водрузил с довольным видом себе на нос.
        - Ну-с, больной, на что жалуемся? - спросил он, непонятно к кому обращаясь.
        - По всей видимости, острые кишечные колики, - сообщил ему генерал Наутилин.
        - Понятненько.
        Доктор схватил лежавший на спине больного молоточек, подкинул его вверх, ловко поймал за рукоятку и стукнул им пациента сначала по одному плечу, затем - по другому.
        - А это что? - указал он молоточком на коричневое месиво, растекшееся по затылку спин-протектора.
        На этот вопрос ответа у Наутилина не было.
        - Выделения? - не очень уверенно предположил Чипизубов.
        - Очень может быть, - задумчиво произнес врач.
        Обслюнявив как следует палец, он повозил им по рассыпавшемуся по столу белому порошку и сунул в рот.
        - М! - восторженно вскинул он брови. - В самом деле, выделения! Да еще какие!
        Он снова провел пальцем по столу и сунул его в рот.
        - Доктор, мы ждем от вас диагноз, - с нескрываемой угрозой произнес генерал.
        - Разумеется.
        Врач сунул молоточек в карман, двумя пальцами взял больного за запястье и поднял его руку над столом.
        - А почему он другую руку в стол засунул?
        - Ему так удобно.
        Врач показал генералу указательный палец, требуя соблюдать тишину. Закатив глаза, он прислушался к чему-то, что не слышал никто другой.
        Спустя пять секунд врач разжал пальцы, и рука больного со стуком упала на стол.
        - В самом деле, кишечные колики, - радостно улыбаясь, сообщил врач. После чего быстро провел пальцем по столу и сунул его в рот. - Причем, очень, ну, просто очень острые.
        - Насколько острые? - спросил Чипизубов.
        Врач на секунду задумался, после чего сообщил:
        - Примерно, как халапеньо.
        - И каков ваш прогноз?
        - Ну, я думаю, метели сегодня не будет, но снегопад весьма вероятен.
        - Меня интересуют шансы больного на выздоровление, - уточнил Чипизубов.
        Врач провел пальцем по столу, сунул палец в рот и непонимающе воззрился на генерала.
        - Пятьдесят на пятьдесят, - сказал Наутилин.
        - Отличная ставка! - чуть согнув ноги в коленях, врач выбросил руки вперед и направил на генерала сразу два указательных пальца.
        Откинувшись назад, генерал Наутилин сунул руки в карманы брюк.
        - В таком случае, доктор, вам придется остаться с больным.
        Врач бросил взгляд на проломленную голову спин-протектора.
        - Надолго?
        - До полного его выздоровления. Или пока он не умрет. Как вы сами видите, ситуация в высшей степени неопределенная.
        - С этими? - взглядом указал на охранников врач.
        - Разумеется.
        - Ну, да…
        Врач в очередной раз провел пальцем по столу и облизал его.
        - Скажите, а здесь больше нет таких же выделений?
        Наутилин толкнул к нему по столу шкатулку с эмалевой инкрустацией, на углу которой запеклась кровь спин-протектора.
        Приоткрыв шкатулку, врач счастливо улыбнулся.
        - Да это просто праздник какой-то!
        - Рад за вас.
        Кивнув референту, генерал направился к выходу.
        - Где вы нашли этого идиота? - шепотом спросил Наутилин, когда Чипизубов догнал его.
        - Для свой роли он хорош, - сказал Чипизубов. - Очень хорош.
        - И чем же он так хорош?
        - Во-первых, он сам верит в то, что он врач. А все необходимые документы я ему сделаю. Ну, а во?вторых, вы думаете, умный согласился бы на эту роль?
        Генерал ничего не ответил.
        Глава 22
        Вера
        Вера сидела на берегу реки, в густой, высокой траве. Вода плескалась у самых ее ног. Сквозь зеленовато-голубую, прозрачную, как чисто вымытое стекло, воду был виден каждый камешек, каждая песчинка на дне. Трава блестела на солнце так ярко, что, казалось, сама светилась изнутри изумрудным огнем. Огромное дерево с развесистой кроной и стволом, покрытым грубой, морщинистой корой, стелило на землю тень, в которой можно было укрыться от солнца. Быть может, это был дуб. А может быть, и нет. Как бы там ни было, под ним можно было лежать, прикусив зубами травинку, положив под голову руки и глядя, как скользят меж листвой лучики света.
        Вокруг царила умиротворяющая тишина. Слышно было, как едва слышно что-то шепчет у самого берега вода да над цветами жужжат большие, кажущиеся ужасно неуклюжими шмели. Еще бы им не жужжать! Цветы с огромными бутонами синего, красного, желтого, оранжевого цветов источали ароматы, от которых голова шла кругом.
        Вера никогда не любила лето. Летом было слишком жарко. Даже самая легкая одежда вечно липла к влажному от пота телу. Воздух был наполнен пылью, пухом и всяческой мошкарой. Лето было постоянной темой для пустопорожних разговоров о том, кто куда собирается поехать. Причем, слушая их, можно было подумать, что люди и в самом деле с нетерпением этого ждут. Лето было порой традиционных обманов и самообманов, абсолютно безвкусных и безыскусных.
        Но сейчас Вера была счастлива. Ей нравилось место, где она находилась. И она не хотела его покидать. Со временем ей, наверное, станет скучно здесь одной. Вот тогда она и подумает, что делать дальше.
        - Вера, - негромко позвал ее кто-то.
        Вера оглянулась.
        Позади нее, в двух шагах, стоял Андрейка. В легких брючках до щиколоток василькового цвета и желтой майке с огромным, красным, улыбающимся смайликом на груди. На голове - сложенная из газетного листа треуголка с вставленным за отворот длинным, загнутым на конце петушиным пером. На краю треуголки можно было прочитать фрагмент набранного большим, жирным шрифтом заголовка: «КАФКА … ВСЮДУ … АМИ». Рядом была фотография - полный, глупо улыбающийся человек в модном костюме, с цветастым галстуком, стоял в обнимку с гигантской морской звездой, одетой в одни трусы.
        - Здравствуй, сестра. - Андрейка присел на корточки.
        Вера легла на спину и посмотрела на перевернутого вверх ногами Андрейку. Затем она сама перевернулась на живот. Только сейчас она обратила внимание, что на ней надето легкое платье с частым узором из черно-бело-коричневых, похожих на перья куропатки, пятен.
        - Здравствуй, братишка. - Вера подперла голову руками и улыбнулась.
        - Тебе здесь нравится? - спросил Андрейка.
        - Очень, - ответила Вера. - Как ты нашел это место?
        - Я его сам придумал.
        Вера улыбнулась - Андрейка всегда был выдумщиком.
        Раздалось короткое, отрывистое мяуканье. И из травы выглянула небольшая серая кошка. Подозрительно взглянув на людей, она еще раз отрывисто мявкнула.
        - Гертруда! - обрадовалась Вера. - Иди сюда!
        Кошка подошла, и Вера погладила ее. Кошка блаженно зажмурила глаза и громко замурлыкала.
        - Мы давно здесь? - спросила Вера, продолжая гладить кошку.
        Андрейка молча пожал плечами.
        - Как мы здесь оказались?
        - А это имеет значение?
        Вера улыбнулась.
        - Я думаю, все имеет значение.
        - Это - сон, - сказал Андрейка.
        Вера, прищурившись, посмотрела на солнце. Щекой она чувствовала его тепло. И кошкина шерсть, линяя, липла к ладони. Во сне так не бывает.
        - Неправда, - улыбнулась Вера.
        - Это сон, сестра, - серьезно произнес Андрейка. - Я создал его, чтобы поговорить с тобой.
        - Мы можем говорить только во сне?
        - В реальности ты давно уже ни с кем не разговариваешь.
        С показной серьезностью Вера сдвинула брови, между которыми образовались две морщинки, одна - глубокая и длинная, другая - поменьше и покороче.
        - Почему?
        - Наверное потому, что ты на всех обижена. Ты замкнулась в себе, поскольку считаешь, что чужие слова могут заставить тебя изменить свое мнение. А ты очень этого не хочешь. Поэтому предпочитаешь оставаться наедине с собой. Для того, чтобы вернуться, тебе нужно всего лишь принять реальность такой, как она есть. Даже если она не соответствует твоим ожиданиям. Так говорит Соломон. И доктор Снайдеров с ним согласен.
        Вера сильнее сдвинула брови. И на этот раз она не играла.
        Соломон… Доктор Снайдеров…
        Имена казались ей знакомыми… Определенно, она встречалась с этими людьми. Только где и когда?..
        Воспоминания были где-то совсем рядом. Нужно было только найти к ним путь. Требовалась какая-то зацепка, сущая мелочь, которая позволила бы выпустить память на простор.
        - Что произошло? - спросила она брата.
        Андрейка опустил взгляд. Как будто ему было неловко.
        - Я стал альтером.
        Фув!
        Память Веры, словно гигантская петарда, стремительно вознеслась к небесам и там с громким хлопком взорвалась, разбросав во все стороны море сияющих огней.
        Дым от петарды превратился в серую тучу, начавшую было наползать на солнце. Но Андрейка тут же ее отогнал.
        Альтеры!
        Вот в чем было дело!
        Альтеры отобрали у нее брата!
        - Все не так, - грустно произнес Андрейка. - Никто меня у тебя не отбирал. Ты же видишь, я с тобой!
        - Это только сон.
        Вера поджала ноги и села.
        Кошка, которую она перестала гладить, недовольно посмотрела на нее.
        - А как иначе нам с тобой поговорить? - развел руками Андрейка.
        - О чем?
        - О том, чего ты не желаешь слышать! - Андрейка обиженно вскочил на ноги. - Я твой брат! А ты знать меня не желаешь!
        - Это не так.
        - Все потому, что я альтер?
        - Нет! Разумеется, нет!
        Вера протянула руку, словно желая коснуться плеча Андрейки. Но, так и не сделав этого, уронила руку в траву.
        - Ты даже во сне не можешь это сделать, - с укоризной сказал Андрейка.
        - Прости, - едва слышно произнесла Вера.
        - Ты меня боишься?
        - Нет.
        - Я тебе противен?
        - Нет.
        - Тогда в чем же дело?
        Вера низко опустила голову. Она знала причину своего состояния. Но она не знала, как объяснить это Андрейке. Она не боялась своего брата и не презирала его. Она ему завидовала. У них были одни и те же родители. Следовательно, шансы родиться альтером для них были равны. Так почему же альтером стал Андрейка, а не она? Она ведь была старшей… Если бы только можно было повернуть время назад. Чтобы все стало как прежде. Они бы снова жили в своей квартире, а не скитались по каким-то убежищам. Жили, как обычные люди. В конце концов, можно ведь жить и как все. Если тебя окружают такие же обычные, простые, серые, усталые люди. Которые работают целый день и ломают головы над тем, как прожить до зарплаты? Которые проводят вечера, глядя в телевизор. Которые ни на что уже не надеются и ничего почти не хотят.
        Все возможно.
        Почему нет?
        Главное - забыть навсегда о том, что существует и совсем другой мир. Настолько непохожий на то, что люди привыкли видеть вокруг, что его невозможно описать словами. Обычные слова не годятся, потому что там можно трогать звуки, вдыхать цвета и слышать образы. Дети там играют с измерениями, как с пирамидками. А взрослые могут выворачивать пространство, как носок. Но для того, чтобы оказаться в этом необыкновенном мире, нужно родиться альтером. Другого пути не существует.
        Андрейка взял сестру за руку.
        - Ты ошибаешься, - сказал он. - Люди и альтеры живут в одном и том же мире. И то, как мы его воспринимаем, зависит вовсе не от присущих нам способностей, а от нас самих. От того, что спрятано в нас так глубоко, что мы даже точно не знаем, где именно следует это искать, может даже возникнуть искушение сказать, что ничего этого вообще нет. Но что-то ведь заставляет нас выбирать те дороги, по которым мы идем.
        Тыльной стороной ладони Вера смахнула набежавшую на ресницы слезу.
        - Димон говорил, что достаточно однажды увидеть мир таким, как видят его альтеры, для того, чтобы никогда больше не пожалеть о том, что ты не остался обычным человеком.
        Андрейка озадаченно наморщил нос.
        - Помнишь, мы с тобой любили рассматривать картины Моне в Цветаевском музее?
        - Да, конечно, - Вера улыбнулась. - С разного расстояния, под разными углами… Тебе нравились импрессионисты.
        - Они мне и сейчас нравятся. И знаешь почему?
        - Почему?
        - Потому что, даже став альтером, я не могу сам увидеть мир таким, каким видел его Моне. Или - Сезанн. Или - Брак…
        - Брак - кубист.
        - Да какая разница, кубист, фовист или супрематист! Филонов, Малевич или Пикассо! Суть в том, что каждый из них видел мир по-своему. Так, как не видел его никто другой. Кафка, Бродский, Баркер, Довлатов - все они жили в одном и том же мире, но каждый рассказывал о нем так, что возникает искушение предположить, что все они были пришельцами. Что особенно любопытно, - Андрейка подался вперед и загадочно улыбнулся, - ни один из тех, о ком мы говорим, не был альтером.
        - Серьезно? - удивленно вскинула брови Вера.
        Прежде ей никогда не приходило в голову искать альтеров среди художников, писателей или музыкантов. Но, когда Андрейка начал перечислять известных людей, она была почти уверена, что каждый из них непременно должен оказаться альтером.
        - Абсолютно, - заверил ее Андрейка. - Так же, как не был альтером Джеймс Джойс, чья книга буквально взорвала сознание будущего Мастера. Соломон говорит, что, не прочитав ее, он, быть может, и не стал бы никогда Мастером. Более того, скажу тебе по секрету, альтеры вообще не способны к творчеству. Проблема именно в наших сверхспособностях. Если я, к примеру, захочу написать роман, то мне достаточно будет положить на бумагу первую строчку для того, чтобы вся книга уже сложилась у меня в голове. После этого мне останется только сесть и тупо записать готовый текст. А это все равно что переписывать чужую книгу. Поскольку не вызывает никаких эмоций. В то время как творчество только и живет эмоциями. То же самое произойдет, если я попытаюсь написать картину или сыграть роль в спектакле. Так что творчество - это прерогатива людей. Альтерам же остается наука, техника и общественная деятельность.
        - Чем же ты тогда собираешься заниматься? - спросила Вера.
        - Я пока еще не решил, - Андрейка беспечно тряхнул головой, так, что закачался конец петушиного пера на его газетной треуголке.
        - Я слышала, у тебя просто удивительные способности.
        - Да, это так, - без ложной скромности ответил Андрейка. - Даже не став еще воплощенным альтером, я обрел способности, какие другие развивают в себе путем долгих и усердных тренировок. Я могу почти все, что могут другие, и даже немного больше. Но, как говорит Соломон, это не повод для того, чтобы на все забить. Нужно продолжать работать над собой. С того, кому многое дано, многое и спросится.
        Вера невольно улыбнулась, услыхав столь серьезные речи от брата. Она привыкла считать его ребенком, и ей было непросто сменить свою точку зрения. Хотя сделать это все равно придется.
        - Может быть, ты тоже будущий Мастер? - спросила Вера.
        - Нет, - с серьезным видом покачал головой Андрейка. - Мастер должен пройти через страдания, как физические, так и нравственные. А у меня в жизни были только радости, - Андрейка лукаво улыбнулся. - Все благодаря тебе, дорогая сестрица.
        - А, так ты хочешь сказать, что это из-за меня ты не сможешь стать Мастером? - рассмеялась Вера.
        - Я как-нибудь и без этого проживу, - ответил Андрейка. - А вот что ты собираешься делать?
        - Когда? - не поняла Вера.
        - Вообще.
        - Не знаю, - честно призналась девушка.
        - Для начала помирись с Димоном, - сказал Андрейка. - А то он жуть как переживает из-за того, что ты его считаешь во всем виноватым.
        - Серьезно? - Вера сделал вид, что удивлена.
        - Абсолютно, - Андрейка притворился, что поверил ей.
        На траву легла легкая тень. В небе громыхнул и раскатился в разные стороны гром. Самый первый гром, служащий предвестником большой грозы. Тяжелые, но пока еще редкие капли дождя застучали по листьям дерева, похожего на дуб, но в то же время дубом не являющегося. Одна из капель угодила кошке на нос. Кошка подпрыгнула от неожиданности и недовольно фыркнула.
        - Кажется, нам пора возвращаться.
        Андрейка наклонился и взял кошку на руки.
        - Как мы это сделаем?
        Вера тоже поднялась на ноги.
        - Ты просто проснешься, - сказал Андрейка.
        - А ты?
        - Я буду рядом.
        Вера открыла глаза.
        Она лежала на кровати в небольшой, чистой, аккуратно прибранной комнате. Из большого, сводчатого окна лился прозрачный свет морозного, зимнего дня. С улицы доносились голоса людей. Их было много, и они что-то очень оживленно обсуждали. Отчетливо Вера смогла расслышать только два слова: «Новый год».
        На краю кровати сидел Андрейка. На коленях у него сидела серая кошка.
        Увидев, что Вера проснулась, он улыбнулся и сказал:
        - Здравствуй, сестра.
        Вера посмотрела по сторонам. Интерьер комнаты был ей незнаком. Более того, он не имел ничего общего с тем убежищем, где они скрывались последнее время.
        - Где мы? - спросила она.
        - Теперь это наш дом, - ответил Андрейка.
        Эпилог
        Мастер
        Ну, вот и все.
        Хотя нет, конечно.
        До конца еще далеко. Так далеко, что его еще и не видно. Но все же дело сдвинулось с мертвой точки. Совсем чуть-чуть. Но - пошло.
        И, самое главное, нам удалось обойтись без большой драки. А значит, и без потерь. Пока, по крайней мере.
        Соломон меня в этом поддерживает. Димон - тоже. Хотя и делает вид, что не прочь подраться. В этом он очень схож с дедом Спиридоном.
        На следующий день после того, как мы захватили пансионат номер тридцать два, я отправился на встречу с генералом Наутилиным.
        Из администрации спин-протектора за мной, как и было обещано, прислали машину. Я сам сел за руль. В последний момент мне почему-то вдруг стало жаль пригнавшего машину шофера, который стоял у задней дверцы и зябко прятал ладони под мышками. Лет двадцать пять - совсем еще мальчишка. Привык целый день баранку крутить или в теплом гараже с другими водилами анекдоты травить. Даже перчатки взять не догадался. Я посмотрел на него в боковое зеркальце, кивнул и велел садиться сзади. Машина все равно ведь пустая. Велел только молчать. И он добросовестно за всю дорогу не проронил ни звука.
        В общем, добрались без происшествий.
        На КПП у въезда в городскую резиденцию спин-протектора меня уже встречал старший референт Савелий Чипизубов. Худой, со сгорбленной спиной, в сером, помятом костюме, с красной папкой под мышкой. Классический тип канцелярской крысы. Весь абсолютно серый и невзрачный. Однако характер у него был сильный. И влиянием он, судя по всему, обладал немалым. Резиденция спин-протектора - это золотая мечта параноика. Здесь за каждым следят везде и всюду. Здесь нельзя и шагу ступить, чтобы тебя не остановили для проверки документов. Нас с Чипизубовым не остановили ни разу. И никаких моих заслуг в этом не было. Мы беспрепятственно вошли в главный корпус, пересекли огромный холл, свернули направо, коридором прошли в правое крыло, на лифте поднялись на третий этаж, миновали два пустых зала, в которых запросто можно было устраивать балы человек эдак на двести, и остановились перед дверцей, по местным меркам выглядящей весьма скромно. Ну, то есть на ней не было резьбы, позолоты, инкрустаций и прочей безвкусицы, до краев наполняющей резиденцию.
        Да, а запах тухлой рыбы из нее действительно уже выветрился!
        Чипизубов приоткрыл дверь и жестом предложил мне войти.
        Не чувствуя никакой опасности, я спокойно шагнул вперед.
        За дверью находилась просторная комната с книжными шкафами вдоль стен и двумя большими окнами, закрытыми плотными портьерами. В центре комнаты стоял круглый стол с зеленым покрытием. На столе расставлены бутылки с различными напитками, вазы с фруктами и сладостями, блюда с легкими закусками. Вокруг стола - несколько мягких кресел в старинном стиле, с витыми ножками и резными подлокотниками. Над столом - большая люстра с двенадцатью плафонами из матового стекла на причудливо переплетенной арматуре.
        Возле стола, касаясь его кончиками пальцев левой руки, стоял высокий, крепко сбитый человек в аккуратном, хорошо на нем сидящем темно-синем костюме. Вне всяких сомнений, это и был генерал Наутилин. Что тут же подтвердил Чипизубов, представивший нас другу другу.
        Павел Иванович Наутилин производил весьма неплохое впечатление. По всем параметрам. Он был спокоен, уверен в себе, но вовсе не самоуверен, говорил четко, ясно, понятно и исключительно по делу. Что мне особенно в нем понравилось, генерал был не из тех, кто перекладывает ответственность на других. Если он что-то говорил, то полностью отвечал за свои слова. И если он что-то брался делать, то, будьте уверены, он доведет начатое до конца. Я не лез к нему в голову, покуда в том не было необходимости.
        Едва мы расселись вокруг стола, на расстоянии примерно вытянутой руки друг от друга, как Чипизубов снова вскочил на ноги.
        - Господин Мастер, - обратился он ко мне.
        - Мастер, - поправил я его. - Просто - Мастер.
        - Мастер, - произнес он, будто пробуя слово на вкус. Похоже, ему было непривычно обращаться к кому бы то ни было подобным упрощенным образом. - Мастер, - снова повторил он. - Я с радостью хочу сообщить вам, что господину спин-протектору стало лучше. Значительно лучше. А посему он решил лично принять участие в начале нашей встрече, чтобы сказать несколько приветственных слов. Надеюсь, вы ничего не имеете против?
        Я высоко вскинул брови, старательно изображая удивление и восторг.
        - Как я могу возражать?
        - В таком случае я сейчас приглашу господина спин-протектора.
        Оставив папку на столе, Чипизубов вышел через дверцу, спрятанную между книжными шкафами.
        Я посмотрел на Наутилина.
        Генерал натянуто улыбнулся.
        - Надеюсь, вы быстро до нас добрались?
        Черт возьми! Он, что, собирается вести тут светские беседы?
        - Благодарю, - учтиво ответил я. - Машина шла превосходно, и бензина в ней было достаточно.
        Генерал постучал пальцами по столу. Он явно нервничал. Хотя с чего бы вдруг?
        Снова открылась секретная дверь, и в комнату вошли двое - Чипизубов и спин-протектор.
        Спин-протектор уверенно подошел к столу и сел напротив меня.
        - Встреча у нас неформальная, поэтому давайте без церемоний, - с крайне неприятной улыбкой, похожей на оскал, произнес спин-протектор. - Вы, как я понимаю, тот самый альтер, что называет себя Мастером?
        - Очень похож, - сказал я, обращаясь к Чипизубову. - Кого-нибудь другого вы проведете без проблем. Но я, к вашему сведению, Мастер. И это не просто прозвище.
        - Извините.
        Чипизубов схватил двойника спин-протектора за локоть и быстро вывел его из комнаты.
        - Зачем это было нужно? - спросил я у Наутилина.
        - Мы подумали… Кхм! - Генерал принужденно кашлянул в кулак. - Что присутствие на встрече спин-протектора придаст ей дополнительный вес.
        - Он бы ни во что не стал лезть, - заверил меня Чипизубов. - Просто принес бы официальные извинения за инцидент в пансионате номер сорок пять. А потом, сославшись на не очень хорошее самочувствие, удалился бы.
        - Это обычная практика, - добавил Наутилин. - Спин-протектор не любит посещать официальные мероприятия и встречи, на которых требуется решать какие-то серьезные вопросы. Как правило, его заменяет двойник, который произносит официальную приветственную речь, после чего под каким-нибудь предлогом покидает почетное собрание.
        - Надо же, а у меня есть знакомый, который до сих пор вспоминает, как во время выпуска из академии спин-протектор лично вручал дипломы ему и его товарищам.
        - Что за академия? - поинтересовался Чипизубов.
        - Академия силовых структур.
        - Тогда это вполне мог быть сам спин-протектор. Он любит посещать мероприятия, на которых можно…
        Чипизубов мелко затряс кончиками пальцев, пытаясь подобрать нужное слово, не очень резкое, но в то же время верно передающее суть того, что он хотел сказать.
        - Покрасоваться, - подсказал Наутилин.
        - Да, - быстро перевернув кисть руки, Чипизубов опустил ладонь на стол, как будто муху прихлопнул. - Именно так. Он любит покрасоваться на публике! Правда, и там приходится внимательно следить, чтобы он не сморозил какую-нибудь глупость.
        - Как вы узнали, что это не спин-протектор? - спросил Наутилин, кивнув на кресло, в котором не так давно восседал двойник.
        - Аура не та, - ответил я, не вдаваясь в подробности.
        Генерал многозначительно шевельнул бровями.
        Я налил себе минеральной воды в высокий стакан, откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу.
        - Ну, а как здоровье настоящего спин-протектора? - осведомился я.
        - Не очень, - уклончиво ответил Чипизубов.
        - В чем проблема?
        - Сильная простуда и мигрень.
        - А еще платок и табакерка, - добавил я и сделал глоток воды из стакана.
        Пузырьки газа приятно защипали кончик языка.
        Наутилин и Чипизубов посмотрели друг на друга. Ну прямо два жулика, которых застали на месте кражи; они еще надеются выкрутиться, но понимают, что действовать и говорить при этом надо согласованно.
        - Что вам известно? - подозрительно посмотрел на меня Наутилин.
        - О чем именно? - невинно осведомился я.
        - О… болезни спин-протектора.
        - Практически все. - Я снова глотнул воды.
        Не потому, что хотелось пить, а потому, что сам процесс - поднял руку, не спеша сделал глоток, улыбнулся довольно, опустил руку, - казался мне весьма уместным в данной ситуации.
        Генерал и референт снова переглянулись
        - Не беспокойтесь, господа, - сказал я. - Я не собираюсь лезть в ваши дела. Если, конечно, вы не станете мешать мне заниматься моими. А насчет спин-протектора… Вы правы, без него мы гораздо быстрее решим все вопросы.
        Таким образом были заложены основы доверия и взаимопонимания. И дальнейшее обсуждение волнующих всех нас вопросов проходило, как это принято говорить, в деловой, дружеской обстановке. Тем не менее заняло оно восемь с половиной часов. Так что вскоре мы потянулись к фруктам и закускам. А после полудня Чипизубов заказал для нас обед в местной столовой.
        Обед, надо сказать, был превосходный. Я даже искренне пожалел, что прежде мне не приходило в голову сделать заказ в столовой резиденции спин-протектора. Как сообщил Чипизубов, в столовой резиденции работает знаменитый французский повар Ален Дюкасс, особенностями стиля которого являются простота и утонченность. Если желаете понять, что сие означает, прогуглите имя в Интернете, и вам сразу все станет ясно.
        Итак, генерал Наутилин и старший референт Чипизубов намеревались подобрать всю власть в отечественном секторе «Вечности» к своим рукам. Разумеется, в число заговорщиков входил и ряд других высокопоставленных офицеров и чиновников. Но все нити заговора стягивались к Наутилину и Чипизубову. Собственно, они вдвоем сделали самый первый и самый главный шаг на этом пути - убрали спин-протектора. (Замечу, что я не испытывал к спин-протектору абсолютно никаких добрых чувств. Все, что мне удалось о нем узнать, свидетельствовало о том, что это крайне неуравновешенный, взбалмошный, самовлюбленный, высокомерный, психически неуравновешенный, а потому и плохо управляемый тип. Я опасался, что рано или поздно мне все же придется принять один из вызовов, которые он мне без конца бросал. Поэтому я был безмерно рад, что со спин-протектором покончили без моего участия.) Поскольку о смерти спин-протектора мало кому было известно, Наутилин и Чипизубов рассчитывали использовать двойника для проведения чистки. По их расчетам, «Вечность» должны были покинуть те, кто пытались вести свою игру либо тупо стояли на стороне
спин-протектора, которой, по сути-то, и не было. Спин-протектор давно уже не исполнял своих прямых обязанностей. Всю работу за него выполнял аппарат. Он же, в силу своей непредсказуемости, представлял собой не просто балласт, а мину замедленного действия, которая могла взорваться в любой момент. И тогда… Вот этого самого «и тогда…» Наутилин с Чипизубовым ждать не желали.
        Что делать после того, они еще точно не знали. Можно было продолжать работать, прикрываясь двойником спин-протектора. Однако образ спин-протектора давно уже воспринимался не самым лучшим образом, как внутри страны, так и за рубежом. Последнее было особенно важно, поскольку отечественный сектор «Вечности» являлся частью организации, охватывающей весь мир. То, что в последнее время спин-протектор предпринимал откровенные попытки дистанцироваться от своих зарубежных коллег, с тем чтобы вести свою собственную игру в отечественном секторе «Вечности», разумеется, мало кому нравилось. Поэтому Чипизубов старался убедить коллегу в том, что со временем, когда чистка будет закончена, нужно будет все же объявить о внезапной и безвременной кончине, наступившей после долгой и продолжительной болезни, дорогого, всеми любимого спин-протектора. После чего должность спин-протектора следует упразднить и ввести вместо него коллегиальное правление. Что-то вроде Совета директоров. С обязательной ежегодной ротацией.
        Таков был план Наутилина и Чипизубова. В самом общем виде.
        Какая роль в этом плане отводилась мне?
        Основной задачей «Вечности» являлось вовсе не поддержание порядка во вверенной ей стране. Порядок нужен был только для того, чтобы обеспечивать бесперебойную добычу и поставку на внутренний рынок «Вечности» М-сыворотки. Если бы для выполнения этой задачи потребовалась бы война - «Вечность» развязала бы войну. Ни секунды не колеблясь. Где угодно, с кем угодно, по любому поводу. М-сыворотка превыше всего!
        Наутилин с Чипизубовым старательно пытались убедить спин-протектора заключить со мной мирное соглашение, потому как понимали, что ежели ему удастся втянуть меня в войну, то, вместо того, чтобы броситься в лобовую атаку, я стану наносить точечные удары по самым болезненным местам. Каковыми являлись спецпансионаты. Если вверенный заботам спин-протектора сектор резко снизит, а может быть, и вовсе прекратит поставки М-сыворотки, это, несомненно, вызовет сначала удивление, а затем и недовольство Первого круга. Если спин-протектор не сумеет исправить ситуацию, а теми методами, какими он собирался действовать, он, разумеется, ничего не добьется, это приведет к тому, что Первый круг отрешит спин-протектора от должности. Использовав для этого все имеющиеся у него средства.
        Подобный ход событий не устраивал Наутилина с Чипизубовым по двум, довольно очевидным причинам. Во-первых, к тому моменту, когда Первый круг вплотную займется спин-протектором, система добычи М-сывортки будет почти полностью разрушена, и восстановить ее будет совсем непросто. Во-вторых, при таком раскладе Первый круг сам назначит нового спин-протектора, который будет подконтролен только ему, а вовсе не Наутилину с Чипизубовым.
        Таким образом, основной задачей генерала и референта являлось обеспечение бесперебойных поставок М-сыворотки. Я же старательно изображал бескомпромиссного борца за права альтеров. Нас объединяло только то, что все вместе мы не хотели войны. Нам было абсолютно не нужно то, к чему так стремился спин-протектор. И в результате чего он закончил свои дни, получив шкатулкой по затылку. Впрочем, не он первый.
        После многочасовых обсуждений мы пришли к следующим соглашениям.
        Первое. Пансионат номер тридцать два становится моей личной резиденцией. Все находящиеся в нем люди и альтеры находятся под моим покровительством и пользуются иммунитетом. Не дипломатическим, но средневековым. То есть на территории пансионата я был полновластным властелином, имеющим право карать и миловать всякого, кто там оказался, по своей воле или нет. Со своей стороны, администрация спин-протектора обещала, как и прежде, снабжать наш пансионат всем необходимым. Естественно, было оговорено, что, если число обитателей пансионата пойдет на десятки, а то и на сотни, администрация не сможет гарантировать доставку заказанных блюд из ресторанов. Поэтому нам придется довольствоваться более простым меню. Как вариант, мы могли организовать в пансионате собственную кухню, чтобы самим готовить еду из продуктов, которые нам будут поставлять. Донорская кровь также будет поставляться в пансионат в требуемых количествах.
        Второе. Действующие на данный момент спецпансионаты продолжают работать в штатном режиме. Однако администрация спин-протектора берет на себя обязательства улучшить условия проживания содержащихся в них альтеров. Для начала будут отменены транквилизаторы и витаминизированный напиток. Альтеры будут переведены из подвальных камер в жилые комнаты с окнами и получат возможность свободно перемещаться по пансионату и прилегающему к нему парку. Также они будут иметь возможность общаться друг с другом и получать новости из окружающего мира. Родственникам и друзьям альтеров, ежели такие обнаружатся, будет позволено навещать их в пансионатах. То есть с режимом строгой изоляции будет покончено. Однако альтеры, как и прежде, будут обязаны сдавать кровь для получения из нее М-сыворотки.
        Третье. Люди и альтеры из моей команды получат возможность беспрепятственно инспектировать пансионаты, когда и какие сочтут нужным. Все выявленные ими недочеты будут приняты во внимание.
        Четвертое. Охота на альтеров прекращается. Выявленные потенциальные альтеры должны будут лишь пройти регистрацию, после чего могут оставаться в своей семье. Специально подготовленные волонтеры должны будут рассказать родственникам о том, как проходит процесс обращения и как к нему лучше подготовиться. Для истинных и воплощенных альтеров будут открыты специальные пункты выдачи крови. В обмен на которую альтеры должны будут сдавать свою.
        Пятое. Администрация спин-протектора считает целесообразным положить конец лживой пропаганде, убеждающей людей в том, что альтеры являются носителями смертельно опасной болезни и представляют собой угрозу для человечества. Люди должны получать достоверную информацию о том, что собой представляют альтеры. Моя команда для начала получала официальную, свободную от любой цензуры площадку в Интернете, используя которую мы бы могли информировать людей о том, что считаем нужным и важным. Естественно, при этом мы брали на себя обязательства не нести пургу, не публиковать заведомые вымыслы, не призывать всех альтеров к восстанию, ну, и тому подобное. Особо оговаривалось то, что не подлежит оглашению любая информация, имеющая отношения к М-сыворотке и ее свойствам. Точно так же нигде и никогда не должен упоминаться проект «Вечность».
        Шестой раздел являлся своего рода заделом на будущее. Это была скорее декларация о намерениях. Суть которой сводилась к тому, что все мы будем стремиться к тому, чтобы со временем альтеры получили равные с людьми права и стали полноценными членами общества, пансионаты были окончательно закрыты, а альтеры могли бы сдавать кровь добровольно.
        В седьмом разделе речь шла о тех обязательствах, которые брал на себя Мастер. То бишь я. Прежде всего, я брал на себя полную ответственность за всех альтеров, которым собирался предоставить место в своем пансионате. Я гарантировал, что они не станут принимать участие ни в каких противоправных действиях. Главным образом это касалось, разумеется, работы пансионатов. Никаких налетов на пансионаты, никаких попыток освобождения содержащихся в них альтеров быть не должно. Все контакты с пансионатами строго в рамках оговоренных правил. Также я брал на себя обязательства по работе с иными группами вольных альтеров, ежели таковые будут выявлены. Моя задача заключалась в том, чтобы вступить с ними в контакт и убедить их в том, что им следует перейти на легальное положение. Если группа вольных альтеров окажется большой по численности, администрация готова была даже выделить место, где они могли бы поселиться, в ответ на обязательство не заниматься никакой нелегальной деятельностью.
        За восемь с лишним часов общения с Наутилиным и Чипизубовым, даже не забираясь к ним в головы и не вороша их память, я понял всю их подноготную. Разумеется, они не все мне говорили. Разумеется, в чем-то они лукавили. Само собой, они брали на себя часть обязательств, будучи уверены, что им не придется их выполнять. Но ведь все это нормально для переговорного процесса. Так ведь? Главное, я понял, что ко мне они относились в высшей степени серьезно. Я нужен был им именно как союзник, а не в качестве разменной фигуры, которой, особо не задумываясь, можно пожертвовать. По крайней мере, для осуществления их ближайших планов им нужно было, чтобы я был на их стороне. А это означало, что у меня тоже было время для того, чтобы привести в порядок собственные дела.
        - Да, а что насчет проекта «Джокер»? - спросил уже в самом конце разговора Наутилин. - Видите ли, я являюсь одним из его кураторов.
        - Мы его закрыли, - ответил я. - Доктор Иволгин все это время дурачил вас, выдавая фиктивную информацию о своих якобы исследованиях.
        Левая бровь генерал удивленно изогнулась.
        - Это точно?
        - Абсолютно.
        - Ну, значит, придется разобраться с теми, кто визировал его отчеты. А что с дикими?
        - Они больше не дикие.
        И тут я осторожно ковырнул память Наутилина. Как я и ожидал, ему ничего не было известно о Темноте в подвале пансионата номер тридцать два.
        Никаких документов по итогам встречи мы подписывать не стали. Крепче любых подписей нас связывало общее знание о судьбе спин-протектора.
        Расставались мы почти как старые друзья. Долго жали друг другу руки, улыбались и говорили, что в ближайшее время нужно непременно снова встретиться, чтобы продолжить и развить взаимовыгодные контакты.
        В целом я остался доволен результатами встречи. Это была не окончательная и безоговорочная победа над силами зла, к которой я, собственно, и не стремился, но, тем не менее, шаг, а может быть, и два в нужном направлении.
        Соломон тоже со мной согласился, когда я ему обо всем рассказал. Когда я вернулся, он уже был в пансионате. Вместе с ним прибыла группа из убежища в Студельках.
        Нужно было доставить в пансионат еще несколько групп, которые пока даже не знали о том, что произошло. Этим должны были заняться Димон и его команда воплощенных.
        В пансионате работа шла полным ходом. Люди обживали новую территорию. Распределяли спальни. Выбирали помещения для общего пользования: столовая, учебные классы, лекторий, ну и, конечно же, библиотека. По первому времени все вокруг казалось им непривычным. Самое главное, они все еще не могли поверить в то, что здесь они ни от кого не прячутся, а просто живут. Здесь на них никто не станет охотиться.
        Прибыли охранники из сорок пятого пансионата. Вопреки подозрениям Шаркова, я не промывал им мозги и не делал никаких установок. Они сами сделали свой выбор - решили остаться с нами. А вместе с ними объявились Дживз и Арчи. Чему я был просто несказанно рад. Без этих двух по-английски незаменимых помощников я чувствовал себя как без одной руки. Они уже позаботились о том, чтобы выбрать для меня подходящее жилье, похожее на то, что было в сорок пятом пансионате, и, благо вкусы мои были им хорошо известны, занялись его обустройством.
        Я вошел в свой новый кабинет и сел за письменный стол. На столе уже стоял компьютер. Должно быть, бывшие спецагенты притащили его из лаборатории.
        За окном сияло солнце и серебрился снег. Группа людей стояла возле высокой голубой ели, росшей неподалеку от главного входа. Возбужденно размахивая руками, люди что-то оживленно обсуждали. Я услышал только два слова: «Новый год».
        В самом деле, скоро Новый год. И новые обитатели пансионата уже думали о том, как мы его будем встречать.
        Я невольно улыбнулся, представив хоровод вокруг заснеженной елки. Я понятия не имел, как встречают Новый год. Хоровод вокруг елки - это было все, что я помнил об этом празднике. Для меня ведь это тоже был первый Новый год на свободе.
        Я включил компьютер. И пока по экрану бежала информация о процессе загрузки, я подумал о том, чего никому не сказал. Ни Наутилину, Ни Чипизубову, ни Шаркову, ни Соломону. И, наверное, никогда никому не скажу. Мне известно, почему спин-протектор развернул беспрецедентную в наше время охоту на альтеров. Дело в том, что он сам был альтером.
        Да, да, да - звучит дико. Но, тем не менее, так оно и есть. Он был альтером, абсолютно лишенным каких бы то ни было способностей. В его крови даже не вырабатывалась М-сыворотка, поэтому ни о каком присущем альтерам долголетии не могло быть и речи. Игра генов. Такое крайне редко, но все же случается.
        Будущий спин-протектор в детстве был слабым, болезненным, крайне неуверенным в себе ребенком. Что же в таком случае делало его альтером? Жажда крови, периодически начинавшая сжигать его изнутри.
        Подростком он не имел друзей, поскольку боялся, что они могут заподозрить в нем альтера. Он боялся собак, потому что они могли облаять его. Он боялся врачей, потому что они могли опознать его по результатам анализов. Он боялся всего и вся. Всю жизнь. До тех пор, пока однажды не понял, что для того, чтобы перестать бояться, нужно заставить других бояться себя.
        С этого все началось. Карабкаясь вверх по карьерной лестнице, будущий спин-протектор не гнушался никакой работы. Он старался всячески услужить своим хозяевам. Оказалось, что у него все же была одна потрясающая способность, хотя и не связанная с генами альтера, - он умел понимать, что хочет от него начальник. И с готовностью бросался исполнять любую его прихоть. Когда это требовалось, он льстил, лебезил, лгал, оговаривал, пресмыкался. И не испытывал при этом ни малейших зазрений совести.
        Будущего спин-протектора не любили. Да и за что его было любить? За подхалимаж и наушничество? Над ним смеялись. Его презирали. Но, вопреки всему, он продолжал подниматься вверх по карьерной лестнице. Не за счет своих личных способностей, а за счет того, что, как рыба-прилипала, цеплялся за своего хозяина, пока он уверенно шел в гору. Но, как только фортуна его покидала, будущий спин-протектор тут же находил себе другого. Дохлая акула - это уже не зубастый ужас, а шведский стол для придонной мелюзги.
        Вот так.
        Случай сделал его спин-протектором. Он же вцепился в свою должность мертвой хваткой, как бульдог. Раскидав в стороны тех, кто помог ему возвыситься, он взялся за главное дело своей жизни. Спин-протектор начал мстить за все те унижения, через которые ему пришлось пройти. И основным объектом его мести стали альтеры, которых он ненавидел за то, что не мог быть таким же, как они.
        Получив неограниченный доступ к М-сыворотке, спин-протектор, как наркоман, сел на иглу. Он полагал, что М-сыворотка поможет ему обрести способности альтера. Но все надежды оказались тщетными. Как и обычным людям, М-сыворотка дала ему физическое здоровье и долголетие. Но, взамен этого, стала забирать у него разум. Было ли причиной этого то, что спин-протектор потреблял М-сыворотку в чудовищных количествах? Или в том, что он сам был альтером? Это я точно не знаю. Но, как бы там ни было, в результате мы получили убогого, ни на что не способного альтера, сходящего с ума из-за ненависти к тем, кем он сам хотел, но так и не смог стать.
        Итог нам известен.
        Не знаю, может быть, я не прав, но мне кажется, что рассказывать эту историю никому не стоит. В ней нет ничего поучительного. А сам по себе образ спин-протектора настолько невыразителен, сер и неинтересен, что через несколько лет, когда, я надеюсь, все встанет на свои места, о нем вообще вряд ли кто вспомнит. И тот факт, что он был рожден альтером, не делает его лучше или хуже. Потому, что он вообще никто и имя ему никак. Тень, скользнувшая по асфальту в солнечный день. И ничего более.
        Всё.
        Теперь уже точно всё.