Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Калугин Алексей : " Линкор Дасоку " - читать онлайн

Сохранить .
Линкор «Дасоку» Алексей Калугин
        Нет, никогда не постичь японцу русского человека. То, что для наших мужиков - норма, самураев просто в ступор вгоняет. Ну, не улетела с «Дасоку» во время заварухи бригада техников-криогенщиков Коли Бутова, ну, придумали ребята как вытащить линкор из безнадежной ситуации да заодно и сайтенам, захватившим Империю Пяти Солнц, по титановым сусалам надавать, - что ж тут особенного? Не бросать же в космосе своих, даже если они рыбу сырой едят, а водку мало того, что неприличным словом саке обзывают, так еще и пьют теплой. А теперь уж и вовсе - куда японцам без русских? Им же и корабль надо ремонтировать, и Императора освобождать, и партизанское движение разворачивать. Да мало ли еще чего проявится… Это ж не дао с дзенами, тут понимать надо…
        Алексей Калугин
        Линкор «Дасоку»
        Глава 1
        Самурай, даже если не ел, все равно пользуется зубочисткой
        Какая печальная жизнь!
        Две торпеды ударили в щит с интервалом в три с половиной секунды. Фотонная пробила силовую защиту, плазменная вошла в брешь и саданула по левому борту линкора императорского флота «Дасоку». Корабль словно бы споткнулся, как оступившийся на полном скаку конь, и развернулся вокруг поперечной оси.
        Свет на капитанском мостике погас. В темноте что-то с грохотом ударилось о стену. Громко выругался, почему-то по-русски, штурман Такеси Исикава. Сноп разноцветных искр вырвался из-под щитка вспомогательного энергоблока. Протяжно завыла сирена, и тут же включилось аварийное освещение.
        - Некомпенсируемое повреждение главной энергосистемы, - озвучил показания приборов бортинженер правого края Оката Нори. - Эффективность щита 24 процента и продолжает падать. - Оторвавшись от скрин-диагноста, он посмотрел на капитана. - Следующая торпеда выведет из строя маршевый двигатель, после чего нас расстреляют, как мишень в тире.
        Как будто без него это было непонятно.
        Ни один мускул не дрогнул на лице нито кайса Сакамото.
        - Орудия целы? - спросил он, изучая расстановку сил противника.
        - Капитан, сайтены не пропустили ни одну из наших торпед, - ответил мастер-оружейник Каммо Ёси- тика.
        - В пределах досягаемости наших орудий находятся пять кораблей сайтенов! - Сакамото пододвинул ближе к себе виртуальный скрин-инфор, транслирующий показания внешних систем наблюдения. - Цель номер восемнадцать, Ёситика-сан! Мы ударим по щиту корабля из ионной пушки, а затем пустим в пробитую брешь торпеду!
        - Нас уничтожат прежде, чем поддастся щит корабля сайтенов, - невозмутимо возразил мастер-оружейник. - Но если это приказ…
        - Нет! - вскинул руку нито кайса Сакамото. - Нори-сан, какова эффективность щита?
        - Девятнадцать процентов, - ответил бортинженер и невесело усмехнулся. - Показания стабилизировались.
        - В таком случае, - капитан откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, - почему мы до сих пор живы? Судя по картинке на моем скрине, «Дасоку» находится в пределах огневой досягаемости по меньшей мере восьми сайтенских кораблей.
        Вопрос капитана заставил всех задуматься.
        - Я думаю, сайтены чего-то ждут, - первым высказал свое мнение помощник левого края Таго Иночи.
        - Возможно, - согласился капитан. - Но чего именно?
        - Внимание! - подался вперед мастер-оружейник Ёситика. - По левому борту два десантных бота!
        - Изображение на обзорный скрин! - скомандовал капитан.
        Большой обзорный скрин мигнул и погас.
        - Секундочку…
        Бортинженер ткнул электроотверткой в три болта на приборной панели, отодрал пластиковый щит и, зажав фонарик зубами, сунул голову под консоль. Выдернув два провода из разноцветного пучка, Нори обрезал их и соединил напрямую.
        Обзорный скрин заработал.
        Покрутив верньер настройки, помощник левого края Иночи поймал в объектив внешнего видеосенсора приближающиеся к линкору десантные боты.
        - Они сошли с ума! - не то удивленно, не то восхищаясь безумным мужеством противника, воскликнул капитан.
        Для высадки десанта на внешнюю обшивку вражеского корабля сайтены решили использовать одноразовые боты с оболочкой из плотной фольги. Такие можно использовать лишь в вакууме. И только в том случае, если есть уверенность, что противник не сможет нанести упреждающий удар.
        - Залп из двух магнитных пушек, Ёситика-сан, - отдал вполне очевидный в данной ситуации приказ капитан.
        Что бы там ни было у сайтенов на уме, Сакамото не собирался сидеть сложа руки и ждать, когда боевые юниты высадятся на обшивку его корабля.
        - Две цели по левому борту, - мастер-оружейник прижал пальцем вставленную в ухо горошину-переговорник. - Активировать магнитные пушки. - Он посмотрел на капитана. - Цели захвачены.
        - Огонь, - скомандовал нито кайса Сакамото, отдавая себе отчет в том, что это может оказаться его последним словом.
        Если в ответ на расстрел десантных ботов корабли сайтенов дадут залп по «Дасоку», - а на месте сайтенов Сакамото так бы и поступил, - то весь экипаж линкора умрет, не успев вознести последнюю молитву Будде.
        А вот, пожалуйста, оказывается, не он один так мыслит - краем глаза Сакамото увидел, как Исикава зажег три палочки благовоний и вставил их в специальные лунки на приборной консоли.
        Десантные боты на скрине одновременно вспыхнули зеленоватым пламенем и сжались, будто смятая обертка от шоколадки. Выдавленные наружу сайтены в боевых десантных скафандрах поплыли в разные стороны, похожие на уносимые ветром лепестки сакуры. Лишь нескольким удалось уцепиться за погнутые каркасы ботов.
        Капитан Сакамото в очередной раз подивился странной тактике сайтенов. Неужели они всерьез рассчитывали на то, что тридцати боевым юнитам, пусть даже очень хорошо обученным, удастся взять на абордаж линкор с командой в полторы тысячи человек, каждый из которых готов драться до последнего? За исключением разве что только судового врача Грипенфлихта, шведа по национальности, человека, умеющего спасать жизнь, но не способного отнять ее даже у сайтена.
        Капитан Сакамото коснулся кончиками пальцев висевшего рядом с пультом небольшого прямоугольного кусочка шелка с выведенным черной тушью иероглифом «му». Обладает ли собака природой Будды? Он так и не смог постичь этот коан, хотя все время видел перед собой иероглиф.
        Капитан Сакамото не спешил отдавать приказ стрелкам уничтожить вражеский десант. В этом уже не было смысла.
        Бесполезно.
        Находившиеся на капитанском мостике офицеры ждали выстрела, который должен уничтожить «Дасоку».
        Но орудия боевых кораблей сайтенов молчали.
        - Я не понимаю, - немного растерянно пробормотал помощник левого края Иночи.
        - Если не можешь понять, то прими таким, каким оно есть, - посоветовал ему более старший и мудрый штурман Исикава.
        Иночи сосредоточенно сдвинул брови, сложил руки перед грудью и наклонил голову.
        - Император мертв, - тихо, ни к кому не обращаясь, произнес нито кайса Сакамото. - Империя пала. Мы последняя ее частица… - Капитан провел пальцами по лицу. - После того как будет уничтожен «Дасоку»…
        - Господин капитан! Вызов по внешней связи!
        - Что? - Сакамото был несколько раздосадован тем, что его оторвали от мыслей о вечном.
        - Сайтены.
        - Сайтены?
        - Да, господин капитан. Сайтены хотят говорить с вами.
        - Картинку на обзорный скрин!
        Капитан Сакамото подтянулся и поправил воротник форменного песочно-коричневого кителя. На лице выражение невозмутимого спокойствия и достоинства - враг не должен видеть никаких иных чувств. Даже если бы они и были.
        Сайтен, появившийся на большом скрине, выглядел так, как и полагается сайтену, - омерзительно.
        Оплывшее лицо серого, землистого цвета, все в складках и морщинах. Раздавленный нос. Широкие, обвисшие губы, из-за которых торчат желтые кривые зубы. Редкие бесцветные волосы зачесаны назад. На левом виске, в том месте, где в мозг вводятся имплантанты, блестящая платиновая пластинка на заклепках. Ушные раковины прошиты тонкими проводками, оттянуты назад и пришпилены к коже на затылочной части головы. Ну и, конечно, зум-объектив вместо правого глаза.
        Сакамото долго не мог понять, почему у всех высших военных чинов сайтенов на месте одного глаза непременно торчит объектив. Ясное дело, второй глаз тоже был искусственный. Так почему же, спрашивается, нельзя спрятать оба объектива? В конце концов, кто-то из русских, работающих в криогенном отделении, объяснил ему, что среди сайтенов демонстрация зум-объектива на месте глаза считается особым шиком. Так они подчеркивают свое отличие от людей. Младшим же чинам делать это не позволяет устав - высокую честь выставить на всеобщее обозрение свой изуродованный орган зрения нужно еще заслужить.
        На сайтене был зеленый мундир с блестящими серебром и золотом генеральскими эполетами, двумя витыми аксельбантами с умилительными кисточками на концах, тремя рядами медалей на левой стороне груди и пятью орденами - каждый размером едва не с ладонь - на правой. В кадр попала и лежавшая на подлокотнике фуражка с огромной тульей и кокардой размером с апельсин, на которой чего только не было: щит и меч, молнии, летящий орел, кадуцей, оскаленный череп и пентаграмма. Природа патологической тяги сайтенов ко всей этой армейской мишуре до сих пор оставалась для людей загадкой.
        - Я буду говорить с капитаном! - прохрипел сайтен.
        Ни малейшего представления об этикете!
        - Капитан линкора императорского флота «Дасоку» нито кайса Рюичи Сакамото. - Японец едва заметно наклонил голову.
        Просто по привычке. К сайтену он не испытывал ни малейшего почтения. Он даже не уважал его как врага. Используя колоссальный численный перевес, сайтенский генерал поставил капитана «Дасоку» в безвыходное положение. Можно даже сказать, сайтен загнал его в угол. Но, выиграв сражение, сайтен не одержал победу. Вот такой любопытный парадокс, понятный лишь японцу.
        - Капитан, - рыкнул, будто рыгнул, сайтен. - Я могу уничтожить твой корабль одним выстрелом…
        - Секундочку, - перебил генерала Сакамото. - Во-первых, я хочу знать, с кем разговариваю.
        Изуродованное лицо генерала недовольно скривилось. И все же он ответил:
        - Генерал Контус, Верховный главнокомандующий армии сайтенов.
        - Во-вторых, я требую вежливого к себе обращения.
        Сайтен заскрежетал зубами.
        - Только на этом условии я продолжу разговор, - добавил Сакамото.
        - Идет, - коротко бросил генерал.
        - Превосходно. - Сакамото растянул губы в дежурно вежливой улыбке. - Итак, что вы хотите мне сообщить, генерал?
        Сайтен опешил от неслыханной наглости. Капитан «Дасоку» говорил с ним таким тоном, будто собирался обсудить условия капитуляции сайтенов. Генерал Контус воевал уже далеко не первый год, но с таким к себе отношением со стороны разбитого, поверженного, раздавленного, фактически уже уничтоженного врага сталкиваться ему не приходилось. Подумав, генерал решил, что кажущаяся самоуверенность капитана «Дасоку» - это на самом деле попытка замаскировать ужас, охвативший японца перед лицом смерти. Это сайтен понимал. Он сам умирал пять раз, о чем свидетельствовало число орденов на мундире, и все равно не мог сказать, что это ему нравилось. Он так и не смог привыкнуть к крайне неприятному, ни на что другое не похожему ощущению, возникающему в тот момент, когда мозг отключается, сознание начинает меркнуть и кажется, что прошлое и будущее наплывают друг на друга, соединяясь в странный коктейль с приторно-сладким и одновременно обжигающим горло вкусом.
        - Капитан Сакамото, я предлагаю вам сдаться, - вполне миролюбиво сказал генерал. - Сопротивление, как вы сами понимаете, бессмысленно. Остатки императорского флота уничтожены нами в Куанском котле. Ваш корабль - единственный, кому удалось вырваться из окружения.
        - Вы рассказываете мне то, что я и без того знаю, - позволил себе пошутить Сакамото.
        - Если вы добровольно сложите оружие, я гарантирую жизнь всему вашему экипажу.
        - Вы сохраните нам жизни только для того, чтобы сделать из нас сайтенов? - саркастически усмехнулся нито кайса Сакамото.
        Генерал Контус хлопнул ртом, как лягушка, проглотившая муху.
        - Мы доставим вас на любую планету Восточного Альянса по вашему выбору, - прохрипел, нет, на этот раз просипел генерал.
        Сайтен буквально выдавливал из себя слова, которые ему были противны, как забравшиеся в рот слизни.
        Капитан поймал на себе недоумевающий взгляд Исикавы. Примерно так же смотрел на него и Ёситика. Сакамото не видел других офицеров, но он и без того знал, что взгляды их тоже полны недоумения. Обсуждать с противником условия сдачи, в то время как его можно уничтожить, размазать, разметать по космосу несколькими выстрелами в упор, - прежде за сайтенами такого не водилось.
        Капитан «Дасоку» и сам пребывал в растерянности. Только этим можно объяснить то, что он спросил у генерала Контуса:
        - Что вы хотите взамен?
        - Ничего, - процедил сквозь зубы сайтен. - Мы не хотим продолжать бессмысленную бойню.
        Актер из генерала был никудышный. «Не верю!» - чуть было не закричал нито кайса Сакамото. Но вдруг он понял, для чего Контус послал к «Дасоку» десант в ботах из фольги - ему нужен был формальный повод для того, чтобы обратиться к капитану линкора с требованием сдачи. Он вроде как проявлял заботу о своих попавших в беду подчиненных. Да вот только поверить в это мог лишь тот, кто вообще не знает, кто такие сайтены и с чем они этот мир сожрать готовы.
        - Генерал, - Нито кайса Сакамото чуть приподнял подбородок, так, что стал заметен шрам пониже ямочки, - вы можете забрать своих… - он чуть было не сказал «людей», но вовремя одумался, - юнитов. Мы не будем открывать огонь ни по ним, ни по спасательной команде. Но на предложение сдаться мы отвечаем отказом. Долг офицеров императорского флота повелевает нам сражаться до конца. Смерть для нас предпочтительнее бесчестия. К тому же в ситуации, когда империя пала, а Император погиб…
        - Император жив, - перебил капитана сайтен.
        Заговорили все разом:
        - Что?..
        - Как?..
        - Император жив?..
        - Не может быть!..
        - Император Цутинобу жив! - еще раз повторил генерал Контус.
        - Генерал, ложь вам не к лицу. - Будто стирая морок, Сакамото провел перед собой рукой. - Три дня назад нами было получено официальное сообщение о гибели всей императорской семьи. Новость распространялась от имени тогда еще действующей императорской канцелярии и была озвучена всеми ведущими информационными агентствами.
        - Император жив! - в третий раз повторил сайтен и как следует ударил кулаком по приборной консоли. Видимо, для убедительности. - Он на моем корабле!
        - Я могу его видеть? - спокойно, очень спокойно поинтересовался Сакамото.
        - Прежде один вопрос. - Генерал подался вперед и выставил перед собой указательный палец с ногтем, похожим на коготь. - Если Император прикажет вам сдаться, вы сложите оружие?
        «И что ж это ему так хочется, чтобы мы сдались?» - подумал про себя Сакамото. А вслух сказал:
        - Моя жизнь принадлежит Императору.
        К сказанному нечего было добавить.
        Даже сайтен это понял.
        Глядя в глаза нито кайса Сакамото, генерал щелкнул пальцами и махнул рукой кому-то, находившемуся за пределами скрина.
        Сакамото почувствовал, как у него перехватило дыхание. Нестерпимо захотелось сунуть два пальца за ставший вдруг неимоверно тугим воротничок и оттянуть его. Но капитан «Дасоку» даже кончиком пальца не шевельнул. Он смотрел в глаза врагу, сохраняя на лице выражение полной безучастности. Что для него было несложно. Во-первых, в отличие от сайтена он с детства знал эту игру. Во-вторых, у генерала Контуса был только один глаз. Зум-объектив, который сайтен считал своим достоинством, человек воспринимал как уродство.
        Сакамото был почти уверен в том, что генерал Контус что-то затеял. На его корабле нет и не могло быть Императора. Император погиб. Именно известие о смерти Императора стало причиной поражения восьмой эскадры императорского флота под командованием кайсё Сюсо в так называемом Куанском котле. Генерал Контус, конечно же, приписывает всю славу себе, своему военному гению. Но на самом деле не он выиграл битву, а кайсё Сюсо проиграл ее. Узнав о том, что Император убит ворвавшимися во дворец сайтенами, кайсё связался с капитанами находящихся в его подчинении кораблей и сказал, что теперь, когда империя пала, сражение, к которому они готовились, не имеет смысла. Он сам, как верный вассал Императора, собирается последовать за своим господином. Остальные же вольны поступать так, как сочтут нужным. После этого кайсё Сюсо заперся в своей каюте и взрезал живот фамильным самурайским мечом.
        Большинство старших офицеров на кораблях эскадры поступили так же. Командование кораблями перешло к младшим офицерам, а то и к унтерам. Те же, в свою очередь, не имея права совершить ритуальное самоубийство в соответствии с кодексом чести самурая, бросали корабли в совершенно бессмысленные атаки. Они хотели не победить, а умереть, унеся с собой как можно больше вражеских жизней. Кому-то это удавалось. Но большинство гибли бессмысленно, не успев сделать ни одного прицельного удара. Это было не сражение, а бойня. Бросив взгляд на навигационный скрин, нито кайса Сакамото мог увидеть чуть ниже и левее линии сайтенских кораблей россыпь мелких черных крестиков, каждый из которых обозначал мертвый корабль. Сайтенам нельзя отказать в методичности - на каждый корабль восьмой эскадрильи, выведенный из боя, они поставили ионный маячок. Куанский котел превратился в мемориал. В памятник безумному героизму. Долго ли он просуществует? Кто знает… Сайтены ставили на подбитые корабли маяки, чтобы позже вернуться и, сняв уцелевшее вооружение и технику, корпуса пустить в переплавку.
        Как каждый офицер императорского флота, нито кайса Сакамото чтил кодекс самурая. Но он не сделал харакири, потому что в тот момент, когда взгляд его упал на укрытую пластиковым колпаком катану, что всегда была рядом с ним на капитанском мостике, Сакамото вспомнил фразу великого дзенского наставника Хакуина: «Сосредоточенная в деятельности практика в сотню, тысячу и даже миллион раз выше практики, которая совершается при отсутствии всякого действия». Да, он мог покончить с собой, дабы потомки с гордостью и уважением вспоминали его имя. Но при этом он должен был оставить свой экипаж, полторы тысячи человек, вверивших ему свои судьбы как в этой жизни, так и во всех последующих. Имел ли он право поступить так? Капитан Сакамото сделал свой выбор и сам повел линкор в бой.
        «Дасоку» оказался единственным кораблем, которому удалось вырваться из окружения. Сея разрушение и смерть, он, как горячий нож сквозь масло, прошел сквозь строй вражеских кораблей. Это был бой, о котором можно слагать легенды! Каждый на борту «Дасоку» знал, что обречен, а потому и не думал о спасении. Бой стал для каждого самой жизнью. Потому что жизнь должна была закончиться вместе с боем.
        И когда сайтенская торпеда вывела из строя энергосистему корабля, все поняли, что это конец. И все готовы были его принять.
        Так почему же медлит генерал Контус? Что за игру он затеял? Если кому-то и нужно было тянуть время, то только не ему.
        - Капитан Сакамото!
        Генерал Контус сделал весьма многозначительный знак рукой, правда непонятно, кому адресованный, и на большом обзорном скрине линкора «Дасоку» возник человек, увидев которого, Сакамото рывком расстегнул страховочные ремни, вскочил на ноги и, прижав руки к бедрам, склонился в почтительном поклоне.
        - Император!
        Все находившиеся на капитанском мостике офицеры сделали то же самое.
        - Да… - Император смущенно улыбнулся, наклонил голову и поправил белую хризантему в петлице своего пиджака.
        Он выглядел так же, как всегда. Небольшого роста, худощавый, с коротко подстриженными черными волосами и тонкой полоской усиков на губе. Взгляд внимательного и очень осторожного человека.
        - Мы, кажется, встречались с вами, офицер? - Император задумчиво посмотрел на Сакамото.
        - Да, господин Император! - Сакамото снова склонил голову в поклоне. - Два года назад, на приеме в вашем дворце по случаю годовщины подписания договора с Восточным Альянсом, - еще один поклон. - Нито кайса Рюичи Сакамото, линкор «Дасоку», восьмая эскадрилья императорского флота.
        - Да… Нито кайса Сакамото… - Император сжал указательный палец левой руки большим и указательным пальцами правой. - Восточный Альянс… Несмотря на договор о взаимопомощи, Восточный Альянс не выступил на нашей стороне в войне с сайтенами… Да… Быть может, они были правы? Как вы полагаете, нито кайса Сакамото?
        - Я полагаю, что сайтены не остановятся, уничтожив Империю Пяти Солнц. - Сакамото бросил недобрый взгляд на выглядывающего из-за спины Императора Контуса. - Рано или поздно, сайтены доберутся и до Восточного Альянса. И тогда они останутся один на один с военной машиной сайтенов.
        Генерал Контус кивнул, соглашаясь с тем, что сказал Сакамото.
        - Да… - Император тяжело вздохнул, посмотрел на Сакамото и как-то совсем уж беспомощно развел руками. - А что же мы, Сакамото-сан?
        - Наши жизни принадлежит вам, Император! Мы ждем ваших приказаний!
        - Нет. - Император едва заметно улыбнулся и провел перед собой рукой с открытой ладонью. - Я уже не имею права отдавать вам приказы…
        - Император!..
        - Я пленник сайтенов.
        - Это точно! - мерзко ухмыльнулся, выглянув из-за спины Императора, генерал Контус. - И дальнейшая его судьба зависит от вас, капитан Сакамото!
        - Император?..
        Сакамото по-прежнему смотрел только на Императора. Омерзительная рожа сайтена не интересовала капитана «Дасоку». Так же, как и то, что говорил сайтен.
        - Генерал Контус хочет, чтобы я приказал вам сдаться, - впервые за все время разговора на лице Императора появилась настоящая, живая улыбка - он умилялся наивности сайтена. - Конечно же, я не могу отдать вам такой приказ.
        - Почему? - рявкнул сайтен.
        - Потому что, получив его, нито кайса Сакамото сделает харакири, - ответил Император, даже не взглянув на сайтена.
        - Чертовы япошки! - Генерал выбросил вперед руку и сжал пальцы в кулак. - Вы самая отсталая раса во Вселенной! Никто! Никто, кроме вас, не копается с таким упоением в своем окаменевшем говне!
        - А как же русские? - напомнил сайтену Император. - Они тоже чтут традиции.
        - Русские просто сумасшедшие. - Генерал постучал пальцем по платиновой пластине на виске.
        - Мне кажется, он безнадежен, - сказал, обращаясь к Сакамото, Император.
        - Император, почему генерал Контус хочет, чтобы «Дасоку» сдался? - напрямую спросил Сакамото, надеясь, что, если не сам Император, то, может быть, сайтен даст ему ответ. Или хотя бы намекнет, в чем же тут дело.
        - Я не знаю, - покачал головой Император.
        - Мы хотим положить конец бессмысленному кровопролитию, - снова сказал свое слово генерал Контус.
        - Если бы вы действительно этого хотели, генерал, - искоса глянул на сайтена Император, - то сделали бы свое предложение раньше. Гораздо раньше. И не стали бы распространять лживую информацию о моей смерти.
        - Это был тактический ход, - гнусно усмехнулся генерал.
        - Приведший к гибели восьмой эскадры, - заметил Сакамото.
        - Ну что я могу сказать, - все с той же гаденькой усмешкой развел руками сайтен. - Нужно жить реалиями нового времени. Прошлое умерло, господа. И те, кто этого не понимает, окажутся сброшенными с корабля истории!
        Громко, пафосно и бессмысленно. Генерал, похоже, сам остался доволен тем, что сказал.
        - Господин Император, я жду вашего приказа. - Рюичи Сакамото низко наклонил голову, готовый принять свою участь.
        - Вы знаете монастырь Кубоканэ, нито кайса?
        - Да, Император. Я никогда не бывал в этом монастыре, но много слышал о нем.
        - Монастырь расположен в нейтральной зоне вблизи сектора Шенгенского союза. Настоятель Кубоканэ - великий наставник дзен Нитирэн. В тяжелые для меня дни я и сам нередко обращался к нему за помощью. Сейчас, нито кайса, вам нужен мудрый совет просветленного старца, а не приказ отстраненного от власти Императора.
        Император поднес ладони к груди, сложил вместе кончики пальцев и слегка наклонил голову. Он все сказал.
        - Я не понял! - рявкнул генерал Контус. - «Дасоку» сдается или нет?
        - В какого бога вы верите, генерал? - спросил сайтена Император.
        - Издеваетесь? - обиженно набычился Контус.
        - Нет, - качнул головой Император. - Просто спрашиваю.
        - И что?
        - Никто, кроме богов, не сможет дать ответ на ваш вопрос. Да и те могут ошибиться.
        - Какой вопрос? - озадаченно сдвинул брови генерал.
        - Насчет «Дасоку», - объяснил Император.
        - Кончайте полоскать мне мозги! - Лицо генерала Контуса из серого превратилось в синеватое. - Господин Цутинобу, прикажите вашему капитану сдаться! Прямо сейчас! - Сайтен ткнул толстым пальцем в подлокотник кресла. - Немедленно!..
        - Прощайте, нито кайса Сакамото. - Император быстро наклонил голову и сделал шаг в сторону.
        На скрине осталось изображение генерала Контуса. С выражением крайнего недоумения на, скажем прямо, не слишком-то выразительной физиономии.
        - Эй!.. - Сайтен посмотрел в ту сторону, куда удалился Император. - Куда вы, Цутинобу?.. Император?..
        Капитан Сакамото опустился в кресло.
        - Генерал, - окликнул он сайтена.
        - А?.. - в растерянности посмотрел на него тот.
        - Я получил от Императора все необходимые указания.
        - И что?
        - Я дам вам знать, когда приму решение.
        Сакамото отключил связь, положил голову на спинку кресла и закрыл глаза.
        Император не дал ему никакого прямого приказа. Но этого и не требовалось. Капитан и без того знал, что нужно делать.
        Сакамото поднялся из кресла и обвел взглядом всех находившихся на капитанском мостике.
        - Господа офицеры! - произнес он торжественно. - Для меня было честью служить с вами. Я благодарю вас за то, что в трудные минуты вы были рядом, - нито кайса Сакамото коротко поклонился. - Честь наша не запятнана, и мы можем открыто смотреть в глаза своим детям. Но я должен выполнить свой последний долг перед Императором.
        Сакамото еще раз поклонился, подошел к узкой полке на стене, отключил гравизахват, снял пластиковый колпак и с чувством, прежде ему не ведомым, взял в руки фамильный меч. В том, что Император оказался в плену, не было вины капитана «Дасоку». Но он был виноват в том, что не мог помочь своему Императору. Чтобы совершить обряд харакири, капитан мог обратиться за помощью к одному из старших офицеров. Но Сакамото хотел все сделать сам. Как истинный воин. Как самурай.
        - Капитан!
        Сакамото обернулся и глянул на мастера-оружейника.
        - Мы всегда были вместе, господин капитан, - произнес Ёситика негромко, но уверенно. - Неужели вы полагаете, что в последнее, самое удивительное путешествие мы отпустим вас одного?
        Сакамото посмотрел на других офицеров.
        У них не было времени переговорить между собой, но все они думали об одном и том же.
        Сакамото наполовину вынул меч из ножен, посмотрел, как играет свет на волнистом рисунке хада и едва заметно улыбнулся своему отражению. С сухим щелчком ударилась о ножны полукруглая гарда.
        - А остальная команда?
        - Мы все - воины Императора!
        - Да здравствует Император!!!
        - Вперед, «Дасоку»!!!
        - Да здравствует Император!!!
        Сакамото вставил меч в гравитационный зажим рядом с приборной консолью, так, чтобы легко можно было дотянуться рукой, и занял место в капитанском кресле. Чувство, наполнившее его душу, наверное, можно было назвать радостью, хотя на самом деле это было нечто иное. Нечто более всеобъемлющее и возвышенное, похожее на чувство свободного полета, которое можно испытать, лишь прыгнув с раскинутыми в стороны руками с обрыва. Таким экипажем, как у него, мог гордиться любой капитан!
        - Иночи-сан, мы атакуем сайтенский флагман.
        - Да, господин капитан!
        Пальцы помощника левого края забегали по виртуальной клавиатуре, вводя команду в центральный процессор корабля.
        - Ёситика-сан, орудия к бою.
        - Да, господин капитан!
        - Нори-сан, отключите щит. Всю энергию на двигатели.
        - Да, господин капитан!
        По пульту забегали разноцветные огни. На скрин-навигаторе высветился план предстоящей атаки. Завыл сигнал полной боевой готовности.
        - Господин капитан! - внезапно вскинул голову помощник левого края Иночи. - А как же русские?
        Сакамото с досады прикусил губу.
        - Всем командам - отбой!
        Надо же! Он совершенно забыл про русских.
        Бригада русских криогенщиков, пять человек, выполняла плановую профилактику систем охлаждения линкора, когда в составе эскадры «Дасоку» выдвинулся в направлении системы Куан. С тех пор капитан ничего не слышал о русских. Но, по всей видимости, они все еще находились на корабле. Куда им было деться? Не являясь подданными Императора, русские не обязаны были отдавать за него свою жизнь.
        - Иночи-сан, вызовите русских на мостик.
        - Да, господин капитан!
        - Еще у нас есть доктор Грипенфлихт, - напомнил капитану Исикава.
        - Доктор Грипенфлихт не ведет свой род от самураев, но он принял подданство Империи Пяти Солнц. Он вместе с нами повернет колесо сансары. А вот русские… - Сакамото с досадой цокнул языком и покачал головой. - Как же мы забыли о русских?
        Глава 2
        Смелый - не испугается, умный - не растеряется
        Капитан Сакамото окинул взглядом прибывшую на мостик команду криогенщиков.
        Русские всегда казались ему немного похожими на диких зверей, которых можно было и не бояться, но нельзя было не уважать. В каждом из них чувствовалась скрытая природная сила, даже в самом неказистом из них, маленьком и лысом, которого остальные называли Юриком. И что любопытно, никто ведь не знал, когда эта сила может вырваться наружу и что после этого произойдет. А при взгляде на бригадира криогенщиков в самом деле становилось не по себе. Ростом он был под два метра и широк в плечах. Синий комбинезон, такой же, как и у остальных криогенщиков, казался ему мал. Он был коротко подстрижен, но не брит и смотрел на мир тяжелым взглядом из-под насупленных бровей. Какие мысли бродили при этом у него в голове, оставалось только гадать. Хотя и это было совершенно бессмысленно.
        Сакамото и прежде доводилось иметь дело с русскими. Мастера они были отличные, дело свое знали превосходно. Но вот работать с ними - одно мучение. У них была какая-то своя, недоступная пониманию Сакамото логика, которой они руководствовались как в работе, так и в повседневной жизни. Порой Сакамото казалось, что русские вообще лишены чувства времени. Если на работу отводилось три дня, они два из них ничего не делали, зато за последний оставшийся день успевали сделать все, что нужно. Причем в самом лучшем виде, так, что не придерешься. Спорить каждый из них готов был по любому поводу, а то и вовсе без оного. Но при этом создавалось впечатление, что результат спора был ему совершенно безразличен - важен был сам процесс. Ну а уж тот, кто пытался давать русскому советы, как и что нужно делать, в особенности когда дело касалось выполнения его профессиональных обязанностей, рисковал нарваться на доскональный разбор всех своих человеческих, физических, духовно-моральных и, даже случалось, семейных качеств.
        Одним словом, нито кайса Сакамото давно сделал для себя вывод, что японцу русского не понять. А вот русские японцев, как ни странно, понимали очень даже неплохо, но при этом старательно делали вид, что им все, ну или почти все в японцах кажется смешным. И чай они заваривать правильно не умеют, и саке почему-то пьют подогретым, и рыбу едят сырой, и ударения в словах неверно ставят. А один русский старший офицер как-то даже пытался учить Сакамото рис варить!
        Все, дальше некуда!
        Хорошо еще, русские не пытаются учить японцев харакири делать. Хотя как раз сейчас случай был подходящий.
        - В чем проблема, капитан? - первым обратился к Сакамото бригадир криогенщиков Николай Бутов. - У нас все идет по графику! Еще три дня, и можете принимать работу!
        - Господа! - в строго официальной манере обратился к криогенщикам Сакамото. - Я не сомневаюсь, что вы отлично потрудились. Но сейчас я вынужден просить вас покинуть корабль.
        - С чего это вдруг? - удивленно вытаращил глаза черноволосый Гарик Васин.
        - Мы находимся в зоне боевых действий. - Капитан взглядом указал на обзорный скрин.
        - Чай, не впервой, - тут же ввернул Сергей Горбатов, блондин с длинными, стянутыми в хвост волосами. - С сайтенами, поди, снова схлестнулись?
        - Да, - коротко кивнул Сакамото.
        Капитан чувствовал себя неуютно, поскольку русские болтуны, не имевшие представления о том, как следует разговаривать со старшим по званию, да к тому же еще и капитаном корабля, мгновенно перехватили у него инициативу. Со стороны могло показаться, что это он, капитан «Дасоку», держит ответ перед криогенщиками.
        - И что на этот раз? - с усмешкой спросил самый молодой в бригаде Дима Ватагин.
        Сакамото решил не вдаваться в подробности. Уже хотя бы потому, что не мог поверить в то, что русские ничего не знают о войне между сайтенами и Империей Пяти Солнц, - все информационные каналы только о том и трубят. А если так, значит, русские просто хотели спровоцировать капитана «Дасоку» на не в меру откровенные высказывания. Только зачем им это нужно?.. Ох уж эти русские…
        - Сайтены захватили Императора, - сухо произнес Сакамото.
        - О, - тихо выдохнул Юрик Брик. - Примите наши соболезнования, капитан.
        - Да, капитан, - поддержал Юрика бригадир. - Мы знаем, что вы своего Императора едва ли не отцом родным считаете. Чудно, конечно, да только все равно, безвременная кончина родителя…
        - Император жив, - перебил Бутова Сакамото. - Сайтены взяли его в заложники.
        - И чего они хотят в обмен? - живо заинтересовался ситуацией Васин.
        - Они обещают оставить Императора в живых, если мы сдадим «Дасоку».
        - Да уж, - Бутов провел ладонью по заросшей темной щетиной щеке и с многозначительным видом показал всем указательный палец. - Ситуация!
        - А это, выходит, весь ваш императорский флот?
        Сакамото обернулся на голос. Он заметить не успел, как маленький, юркий Брик оказался возле скрин-инфора и перевел его в режим внешнего наблюдения.
        - «Дасоку» - последний корабль императорского флота, способный вести активные боевые действия, - признался Сакамото, хотя при этом и несколько приукрасил реальность.
        Смотреть на отмеченные маяками сайтенов мертвые остовы кораблей было невыносимо больно. Но еще больнее было знать, что ты остался последним и не в твоих силах что-либо изменить.
        - И что вы собираетесь делать? - спросил капитана Бутов.
        Спросил так, будто он был командующий, требующий от младшего по званию разъяснений по поводу случившегося в его отсутствие инцидента. Великий Будда Амидо, только русский мог позволить себе разговаривать в такой манере!
        Сакамото посмотрел на меч, стоявший у переборки.
        - Мы отдадим свои жизни за Императора.
        - Не понял, - сдвинул брови Бутов. - Вы собираетесь продолжить сражение?
        - Да, - коротко кивнул Сакамото.
        Объяснять русским то, что они были не в состоянии понять, нито кайса считал излишним.
        Прищурив глаз, Бутов посмотрел на скрин-инфор, как будто хотел убедиться в том, что расстановка сил осталась прежней.
        - Это верная смерть, - сообщил он Сакамото так, словно был уверен, что капитан об этом даже не подозревает. - К тому же Дима говорит, что и энергосистема у вас на ладан дышит.
        - На ладан? - непонимающе переспросил бортинженер правого края Нори.
        - Ни к черту не годится, - объяснил ему Ватагин.
        - Именно поэтому мы хотим, чтобы вы покинули корабль. - Сакамото обращался в первую очередь к Бутову, который был старшим среди русских. - Сайтены не ведут боевых действий против Русского сектора…
        - Попробовали бы, - усмехнулся у него за спиной Брик.
        - …Вы находитесь на борту «Дасоку» в качестве техников, приглашенных для выполнения работы, не связанной с боевыми действиями, - продолжил, не обращая внимания на замечание русского, Сакамото. - Если, воспользовавшись десантным ботом, вы покинете «Дасоку», сайтены будут обязаны препроводить вас на ближайшую нейтральную планету, откуда вы сможете вернуться домой. Иночи-сан проводит вас на третью палубу…
        - Подождите, капитан, - поднял руку Бутов. - Я смотрю, вы все решили. И исходили при этом, конечно же, из лучших побуждений. Но у нас так не принято.
        Бутов развел руки в стороны и посмотрел на свою команду.
        - Не принято… Нет… Не принято, - дружно замотали головами русские.
        - А как у вас принято? - спросил Сакамото, полагая, что речь идет о какой-то особой процедуре, связанной с отбытием. Хотя прежде ему ни с чем подобным сталкиваться не приходилось.
        - Мы не испытываем дружеских чувств к сайтенам, - сказал Бутов.
        - Рад это слышать, - наклонил голову Сакамото.
        - А вот вам, - старший криогенщик протянул руку, словно собирался коснуться Сакамото кончиками пальцев. - Вам мы симпатизируем. Хотя вы и пьете свое саке теплым.
        Сакамото едва удержался, чтобы не поморщиться. О чем бы ни начал разговаривать с японцем русский, он непременно помянет теплое саке.
        - Если вы хотите выпить на прощание саке… - начал было Сакамото.
        Бутов сделал отрицательный жест рукой.
        - Саке мы с вами, капитан, еще выпьем. Я даже соглашусь на теплое. Но лишь после того, как наподдадим как следует сайтенам под их железный зад.
        Сначала Сакамото решил, что ослышался. Потом - что неверно истолковал смысл сказанного русским. Однако, посмотрев на лица других криогенщиков, нито кайса понял, что никакой ошибки нет - русские не намерены покидать «Дасоку». Тогда Сакамото решил, что сходит с ума. В голове мелькнула мысль: интересно, а как чувствуют себя те, кому приходится постоянно общаться с русскими? И все же на всякий случай он спросил:
        - Вы остаетесь на «Дасоку»?
        - Точно, - кивнул Бутов.
        - Но вы не обязаны отдавать жизнь за Императора!
        - А кто говорит о смерти?
        Криогенщики непонимающе переглянулись.
        Сакамото растерянно посмотрел на своих подчиненных. Понимает ли хоть один из них, о чем говорят русские?
        - Для нас, подданных Империи Пяти Солнц, единственным достойным выходом из заведомо проигранного сражения является смерть в бою, - сказал первый мастер-оружейник Ёситика.
        - А смысл? - развел руками Горбатов.
        - Таким образом мы сохраним честь, и наши потомки не будут стыдиться своего имени.
        - Достойный повод вспороть себе живот, - заметил Ватагин, глядя на носки своих ботинок.
        Сказал он это настолько серьезно, будто едва сдерживается, чтобы не рассмеяться.
        - А как-то иначе это провернуть нельзя? - Бутов сначала показал капитану и его команде два указательных пальца, а затем дважды обернул один вокруг другого. - Ну так, чтобы и овец накормить, и волков перерезать?
        Использованная русским метафора показалась Сакамото невообразимо сложной для понимания. Поэтому он решил ответить просто, не вдаваясь в детали:
        - У нас разные представления о том, как следует вести себя в той или иной ситуации.
        - Не настолько разные, как вы полагаете, капитан, - покачал головой Бутов.
        И на этот раз - Сакамото готов был поклясться! - русский говорил абсолютно серьезно, не вкладывая в слова никакого потаенного смысла.
        - Так в чем проблема, Бутов-сан? - Нито кайса заложил руки за спину.
        - Будь я на вашем месте, капитан, - слова русского заставили Сакамото недовольно передернуть плечами, но криогенщик этого вроде как не заметил, - я бы попытался не уничтожить, а сохранить «Дасоку». По нескольким причинам. Первая. «Дасоку» - последний корабль боевого имперского флота, а значит, он служит символом того, что Империя Пяти Солнц еще жива. Вторая. Если Император жив и находится всего-то в плену у сайтенов, значит, его можно спасти. Третья. Сайтены во что бы то ни стало хотят заполучить «Дасоку». Зачем? Вопрос любопытный. Но, если уничтожить корабль, ответ на него, скорее всего, никогда не будет найден. Я доступно излагаю?
        Сакамото с некоторым удивлением наклонил голову к плечу.
        - Я готов согласиться со всеми приведенными вами доводами, Бутов-сан. Но их сумму перевешивает одна очень простая причина: у нас нет ни малейшего шанса остаться в живых, не отдав корабль сайтенам.
        - Это вы так решили? - едва заметно улыбнулся Бутов.
        Сакамото бросил быстрый взгляд на первого помощника, затем на штурмана, на мастера-оружейника…
        - Это наше общее мнение.
        - А если мы поможем вам спасти «Дасоку»?
        На несколько секунд на мостике воцарилась напряженная тишина - каждый японец пытался понять: русский задал чисто абстрактный вопрос или же за ним что-то кроется?
        - А мы знаем, как спасти «Дасоку»? - спросил у Бутова Васин.
        - Есть у меня одна идейка, - Бутов поморщился и похлопал себя ладонью по затылку. - Шансы небольшие, но может сработать.
        - Я когда в Инженерную академию поступал, мне вообще говорили, что шансов у меня никаких, - Горбатов показал всем пустые ладони. - А ведь ничего, поступил и выучился.
        - Не было на тебя выбраковщика, - усмехнулся Брик.
        - А на тебя - евгениста, - ловко парировал Горбатов.
        - Господа, - легонько хлопнул в ладоши Сакамото. - Мы не о том говорим.
        - А! - Брик махнул на Горбатова. - Он все время об одном и том же. Считает себя породистым жеребцом. А сам-то… - Юрик еще раз махнул рукой и сдавленно хихикнул. - Одно слово - Горбатов!
        - Я ща тебе!.. - сорвался с места Горбатов.
        - Стоять! - рявкнул Бутов. - В подсобке у себя разбираться будете! А здесь - капитанский мостик! - И, повернувшись к Сакамото: - Извините, господин капитан.
        Сакамото только руками развел, удивленно и беспомощно одновременно.
        - У вас есть план? - спросил он.
        - Не, плана у меня нет, - качнул головой Бутов. - Есть только идея, как из этой передряги выбраться. А план мы вместе разрабатывать будем. Вы ведь свой корабль лучше меня знаете.
        - Господин капитан, - штурман Исикава вскочил с кресла и низко поклонился Сакамото в знак извинения за то, что, не будучи спрошенным, решил высказать свое мнение. - Я полагаю, мы должны выслушать предложение Бутова-сана. В свое время я с немалым интересом изучал историю пятидневной войны Русского сектора с Османским картелем. Все военные историки сходятся во мнении, что успех русским принесла использованная ими совершенно неожиданная и необычная тактика. Правда, в чем именно она заключалась, никто так и не смог понять.
        - Правда в том, что во время пятидневной войны у нас вообще не было никакой тактики, - усмехнулся Бутов. - Мы просто долбили «османов», где, когда и как придется, и меньше чем через неделю они запросили мира. Но в это никто не хочет верить. Хотя вам-то, господа, - Бутов обращался сразу ко всем японцам, находившимся на мостике, - как знатокам восточной философии, должно быть известно, что самое простое решение чаще всего оказывается и самым правильным.
        - Хорошо, - едва заметным движением брови Сакамото велел Исикаве сесть. - Я готов выслушать ваше предложение, Бутов-сан. Но вначале я хочу, чтобы вы ответили мне на один вопрос. Вы сказали, что шансов выбраться живыми у нас немного. Так почему вы все же хотите принять участие в том, что сами считаете авантюрой? - Нито кайса поднял палец. - Смертельно опасной авантюрой.
        - Я по натуре авантюрист, - не задумываясь ответил Бутов.
        - Это не ответ, - качнул головой Сакамото. - Далеко не всякий авантюрист готов поставить на кон свою жизнь.
        - Я к тому же еще и оптимист, - улыбнулся криогенщик. - Я верю в то, что нам повезет.
        - Видите ли, господин капитан, - решил высказать свое мнение Гарик Васин. - Нам тоже как-то неловко пасовать перед сайтенами. Конечно, дети и жены не проклянут нас, если мы вернемся домой живыми и здоровыми. Но вот друзья засмеют. Как? - патетически вскинул руки Гарик. - Вы были на «Дасоку»? И не вломили сайтенам по первое число?
        - Ну это Гарик преувеличивает, - мягко, почти по-детски улыбнулся Ватагин. - Все дело в том, что мы не любим, когда нас выставляют дураками. Особенно, когда это делают сайтены. Понимаете?
        Сакамото кивнул, хотя и не понял ничего.
        - Сайтенов давить надо, - мрачно изрек Горбатов. - Иначе они всю Вселенную загадят. Чурки жестяные.
        - Вы нашего Горбатого не слушайте, - обратился непосредственно к капитану Юрик Брик. - Он рассуждает аполитично, неполиткорректно и, я бы даже сказал, однобоко. Если же взглянуть на проблему распространения сайтенов по Вселенной с точки зрения парадоксальной этики, основы которой, как известно, были заложены в начале двадцать первого века президентом…
        - Короче, Юрик, - перебил оратора Бутов. - Сайтены ждать не будут. Кстати, - обратился он к капитану, - сколько они вам дали времени на размышление?
        Сакамото сделал неопределенный жест рукой.
        - Понятно, - кивнул Бутов.
        - Если коротко, то криогенщик Брик в вашем распоряжении, господин капитан! - Юрик лихо отдал Сакамото честь и тут же хитро прищурился. - А меч самураю бесплатно полагается?
        - Юрик, - поманил его к себе пальцем Бутов. - Я тебе уже объяснял, что не каждый японец самурай. А ты так вовсе и не японец даже.
        - А что, и спросить нельзя? - с невинным видом развел руками Брик.
        - В роду потомственного самурая меч передается из поколения в поколение как семейная реликвия, - ответил на вопрос Юрика мастер-оружейник Ёситика. - Искусных мастеров, делающих мечи на заказ, считаные единицы. Я имею в виду настоящие боевые мечи, а не те, что используют для фехтования любители реконструкции древней истории.
        - Ах, вот оно как. - Юрик наклонил голову и задумчиво потеребил пальцами кончик носа.
        - Давайте займемся делом, господин капитан, - предложил Бутов.
        Сакамото на секунду задумался - стоит ли менять однажды принятое решение? Да и подчиненные могли счесть его трусом, пытающимся любой ценой спасти свою жизнь.
        Капитан посмотрел на помощника левого края Иночи…
        На мастера-оружейника Ёситику…
        На бортинженера правого края Нори…
        На штурмана Исикаву…
        Все они без колебаний готовы умереть за Императора. И все же каждый из них смерти предпочтет борьбу. Один, даже самый лучший корабль императорского флота не мог разбить армаду военных кораблей сайтенов. Но они могли отомстить сайтенам за вероломство и нанесенное оскорбление. А потом уже умереть, как велит кодекс самурая.
        Сакамото нажал клавишу на консоли капитанского кресла, и слева от него из пола вырос штырь с округлым набалдашником. Будто зонтик, раскрылся круглый виртуальный планшет.
        - Прошу вас, господа. - Сакамото сделал приглашающий жест рукой.
        Находившиеся на мостике офицеры поднялись из своих кресел и встали полукругом вокруг планшета. С другой стороны подошли к столу русские.
        Сакамото взял в руку пульт и включил трехмерную реконструкцию воспроизведенной на скрин-инфоре позиции. В центре находился «Дасоку». Справа и спереди его широким полукругом охватывали корабли сайтенов. Пятьдесят два боевых корабля и двенадцать кораблей технической поддержки. Слева - бесформенное нагромождение остатков японских кораблей. Позади - три глубокие воронки черных дыр, между которыми раскинулось поле астероидов. В нижней плоскости голубоватым отсветом выделялось звездное скопление Турмаран, которое делили между собой Восточный Альянс и Шенгенский союз.
        - Итак, что вы предлагаете, Бутов-сан?
        Сакамото произносил фамилии русских с ударением на последнем слоге, как это принято у японцев.
        Бутов подался вперед. Прямо перед его лицом находилось скопление виртуальных кораблей сайтенов. Криогенщик посмотрел на них и дунул, как будто думал, что от этого они разлетятся.
        - Сайтены организованны и педантичны до полного «не могу». Они считают это своей сильной стороной, в то время как именно в этом и заключается их главная слабость. Которой, - Бутов ткнул пальцем в центр планшета, - мы и должны воспользоваться, - русский повернулся к скрин-инфору. - Все уничтоженные корабли противника сайтены, как водится, пометили ионными маяками. Такова уж натура сайтенов - им непременно нужно все сосчитать и систематизировать. Мое предложение следующее - мы должны выдать «Дасоку» за один из уничтоженных сайтенами кораблей. Думаю, сделать это будет несложно…
        - Несложно? - вне себя от изумления воскликнул штурман Исикава. - Вы что, всерьез полагаете, что сайтены примут «Дасоку» за мертвый корабль, как только мы установим на обшивке ионный маяк?
        - Вы, друг мой, совершаете сразу несколько серьезных ошибок, - снисходительно посмотрел на штурмана Бутов. - Во-первых, маяк должен работать в том же режиме, что и те, которыми пользуются сайтены. Юрик, - обратился криогенщик к Брику, - сможешь определить и воспроизвести параметры сайтенских маяков?
        - Без проблем, - легко провел ладонью по воздуху Брик.
        - Во-вторых, - Бутов вновь обращался к японцам, и в первую очередь к Исикаве. - Если техник у всех на глазах вылезет на обшивку «Дасоку» и установит там маяк, то ни один, даже самый тупой сайтен не поверит в такой обман. Господа офицеры, вы что, никогда не видели, как работает профессиональный фокусник? - посмотрев на японцев, Бутов понял, что в цирке они если и бывали, то очень давно. - Фокусник готовит свой номер заранее - метит карты, прячет монетки в карманы, нанизывает на веревку платки, засовывает кроликов в цилиндр. Но для того, чтобы на глазах у всех воспользоваться заготовкой, ему нужно отвлечь внимание зрителей. Вон смотрите, галка полетела! - указал в дальний конец мостика Бутов. Все японцы машинально повернули головы в ту же сторону. - Попались? - улыбнулся русский. - А значит, и сайтены купятся на нашу уловку.
        - Как я понимаю, - озадаченно прищурился Сакамото, - вы предлагаете каким-то образом отвлечь внимание сайтенов, чтобы по их же методике пометить «Дасоку» как погибший в бою корабль?
        - Выставить маячок - маловато будет, - недовольно покачал головой Горбатов. - Нужно еще в нескольких местах разворотить обшивку, да так, чтобы убедить сайтенов в том, что это их работа, и постараться при этом не раскурочить внутренние системы корабля.
        - Это как раз ваша задача, - Бутов взглядом нашел мастера-оружейника. - Взрывы нужно подготовить так, чтобы заодно уничтожить и бортовые номера. Кто знает, вдруг сайтены обратят на них внимание.
        - Я не понимаю, о чем вы, Бутов-сан? - недовольно сдвинул брови Сакамото. - Вы полагаете, можно устроить несколько взрывов на борту корабля и установить на его обшивке маяк так, что сайтены этого не заметят?
        - Конечно, - Бутов всем своим массивным телом подался в сторону капитана. - Мы сделаем это, если, как фокусники, сумеем отвлечь внимание сайтенов.
        - И каким же образом вы собираетесь это сделать?
        - Ну во-первых, не «вы», а «мы», все вместе. А во-вторых, - Бутов наклонил голову и почесал затылок: - нужно подумать.
        - Это решительно невозможно! - дернул подбородком помощник левого края Иночи.
        - Вот когда у нас ничего не получится, - строго посмотрел на него Ватагин, - тогда и скажете, что это невозможно. А пока мы движемся в нужном направлении.
        Брик хитро улыбнулся, поднял палец и произнес только одно слово:
        - Брандер.
        - Точно! - хлестко ударил ладонью о ладонь Бутов. - Молодец, Юрик!
        Брик смущенно потупился.
        - Брандер? - переспросил первый мастер-оружейник Ёситика. - Что это такое?
        - Капитан! - обратился Бутов к Сакамото. - Как вы собирались сдавать свое судно?
        - Я не собирался сдавать «Дасоку»! - гордо вскинул подбородок Сакамото.
        - Предположим, - русский показал капитану обе раскрытые ладони. - Только предположим, что вы собираетесь сдать корабль сайтенам. Какова будет процедура?
        - Понятия не имею, - пренебрежительно дернул плечом Сакамото.
        - Хорошо, - не стал настаивать криогенщик. - Разработаем процедуру сами, - он поднес указательный палец к губам и на секунду прикрыл глаза. - Скажем так, вы связываетесь с главнокомандующим сайтенов и говорите, что готовы сдать «Дасоку». Но! - Указательный палец русского взлетел вверх. - При условии, что будут выполнены все процедуры, предусмотренные… - запнувшись, Бутов медленно повел ладонью по воздуху. - Ну же, господа офицеры!
        - Предусмотренные кодексом чести офицера императорского флота! - с гордостью выдал Исикава.
        - Отлично! - щелкнул пальцами Бутов. - Итак, кодекс офицерской чести требует от вас, господин капитан, чтобы вы в сопровождении адъютанта прибыли на флагманский корабль противника.
        - С какой целью? - спросил Сакамото.
        - Ну я не знаю, - Бутов растерянно глянул по сторонам.
        - Меч! - указал на капитанскую катану Васин. - Кодекс офицерской чести требует, чтобы в ходе капитуляции капитан передал победителю свой фамильный меч!
        - Отлично, Гарик! - снова щелкнул пальцами Бутов. - Капитан, вы отправляетесь на флагманский корабль противника для того, чтобы передать главному сайтену свой меч!
        Сакамото только молча руками развел. Русские с азартом заядлых картежников разрабатывали операцию, в которой он пока мало что понимал.
        - Зачем капитану отправляться к сайтенам? - спросил у русского Нори.
        - Капитан останется на «Дасоку». На сайтенский флагман мы отправим брандер.
        - Брандер? - вновь переспросил Ёситика.
        - Возьмем самый большой челнок, какой только есть у вас на корабле, и под завязку набьем его взрывчаткой, - объяснил мастеру-оружейнику Бутов. - Полагая, что это капитан летит к ним со своим мечом, сайтены не только пропустят челнок через силовой щит, но еще и сами перед ним шлюз откроют. А когда челнок войдет в шлюз, - Бутов поднял руки с собранными в щепоти пальцами и, издав губами звук, с которым пробка вылетает из бутылки, раскинул пальцы веером. - Бам! На флагманском корабле пожар, декомпрессия, паника. Какое-то время сайтенам будет не до нас - все будут стараться понять, что же произошло.
        - А мы в это время взрываем заложенные на «Дасоку» заряды и ставим на обшивку маяк! - азартно продолжил помощник левого края Иночи.
        - Точно, - кивнул Бутов.
        - Ничего не получится, - мрачно изрек Горбатов. - «Дасоку» останется на прежнем месте. И как только сайтены очухаются, они расстреляют нас прямой наводкой. - Криогенщик изобразил указательным пальцем пушку и трижды выстрелил: - Бах! Бах! Бах!
        - Мы можем переместить корабль ближе к остальным! - Штурман Исикава указал пальцем на скопление уничтоженных сайтенами японских кораблей.
        - Для этого придется активировать вспомогательные двигатели, что не может остаться незамеченным, - возразил бортинженер Нори. - Сайтены сразу поймут, что за игру мы затеяли.
        - Можно попытаться уйти в гиперспейс, - предложил иной вариант Исикава.
        - Не смешите меня, штурман, - скривил кислую гримасу Васин. - За нами тотчас же устремится вся сайтенская армада. И на выходе из гиперспейса «Дасоку» разнесут в клочья.
        - Есть другие предложения? - обратился ко всем присутствующим Бутов.
        - Если мы не можем незаметно переместиться в иную точку пространства, - медленно, размышляя вслух, начал нито кайса Сакамото, - значит, нужно заставить противника поверить в то, что мы пытаемся это сделать, а самим при этом остаться на месте.
        - Мудрено, - почесал затылок Горбатов.
        - Капитан, если это какая-то восточная метафора…
        - Это не метафора, - перебил Бутова Сакамото. - Это - стратигема!
        - Ах, вот как, - качнул головой криогенщик. - И что нам дает эта ваша стратигема?
        - Стратигема учит нас тому, что противника нужно заставить поверить в то, чего на самом деле нет. У нас на борту имеются автономные модули прикрытия, используемые для перехвата вражеских торпед во время движения базового корабля. Отсоединившись от корабля, модуль начинает двигаться в заданном направлении, посылая на радары вражеских торпед сигналы, идентичные опознавательным сигналам корабля. Мы установим на одном из таких модулей ХД-двигатель, который позволит ему перейти в гиперспейс. Как только произойдет взрыв на сайтенском флагмане, мы запустим свой ХД-двигатель и начнем разгон вот в этом направлении. - Сакамото указал точку в пространстве вблизи астероидного поля. - Решив, что мы хотим уйти в гиперспейс, сайтены кинутся за нами следом. Мы откроем проход в гиперспейс и запустим в него оснащенный ХД-двигателем модуль. Сами же постараемся проскочить мимо. Это непросто, но получиться может. Когда мы окажемся за проходом, он будет экранировать нас от сайтенов.
        - Проход закроется, как только в него свалится модуль, - заметил Исикава.
        - Сайтены будут держать проход открытым до тех пор, пока в него не войдут корабли преследования. Это займет три-четыре, от силы - пять минут. За это время мы должны успеть изуродовать «Дасоку» так, чтобы сайтены, оставшиеся по эту сторону прохода, приняли его за мертвый корабль.
        - Ну ломать - не строить, дело нехитрое, - усмехнулся Васин. - С нами да с нашими-то навыками и пары минут хватит.
        - Отлично. - Сакамото провел ладонью над планшетом, и трехмерное изображение погасло. - Приступаем к работе. Полагаю, сайтены скоро о себе напомнят. Иночи-сан, распределите задания между командами. Бутов-сан, у меня к вам еще один вопрос.
        Подойдя к русскому, нито кайса взял его за локоть и отвел в сторону от остальных.
        - На борту начиненного взрывчаткой челнока, который мы собираемся отправить сайтенам, должны находиться люди. По крайней мере двое. В противном случае сайтены заподозрят неладное.
        - И в чем проблема? - оказавшись рядом с мечом капитана, Бутов взял его в руки и внимательно осмотрел украшенные золотым орнаментом ножны. - Полчаса назад вы собирались взорвать весь свой корабль, а теперь не можете найти двух добровольцев? - Бутов на несколько сантиметров выдвинул лезвие меча из ножен, посмотрел, как играет свет на особым образом заточенном лезвии, и вернул оружие на место. - Оденьте их в десантные скафандры с ранцевым двигателем и внешним дистанционным контуром «оборона - атака» - у вас есть такие, я видел в оружейке, - и, если повезет, у них будет шанс остаться в живых.
        Вера в некое полумистическое «везение» была еще одной особенностью русских, которую Сакамото никак не мог понять. И как ни странно, русские сами не могли объяснить, что это такое. Для русских «везение» было все равно, что для буддистов «дао». Но при этом они вовсю пользовались этим своим «везением», так, будто это личный коммуникатор.
        Глава 3
        Прежде чем прыгнуть - смотри, но, прыгнув, - не оборачивайся
        На нижней палубе, возле ангара, где капитан Сакамото предложил собраться добровольцам, выстроилась длинная шеренга, в которой, прижав руки к бедрам, выпятив грудь и гордо вскинув подбородок, стояли все свободные от вахты члены экипажа «Дасоку». Каждый на корабле считал своим долгом проявить верность Императору и общевойсковому уставу, первый параграф которого гласил: «Смерть во имя Императора - честь для каждого».
        Облаченный в парадный мундир, перед строем стоял помощник левого края Иночи и весьма поэтично вещал что-то о «божественном ветре с гор Ямато».
        - Хорошие ребята, - шепнул Бутов Ватагину, который вместе с ним наблюдал за построением. - Все на одно лицо. Подтянутые. Смелые. Только вот хлипкие малость. На вид.
        - Это же линкор, а не десантный корабль. - Ватагин цокнул языком и покачал головой. - Проблема не в том.
        - Есть проблема? - удивился Бутов.
        - Ты посмотри на их лица. Они же все как один собрались умереть за Императора. Каждый готов подорвать себя при первой же возможности. С таким настроем нельзя идти на задание, где главное - точный расчет и согласованность действий.
        - И что ты предлагаешь?
        - Отправить с японцем одного из наших.
        - Кого?
        - Да хоть меня.
        Бутов насмешливо посмотрел на коллегу.
        - А что? - поднял брови Ватагин. - Чем я хуже этих японцев? Я тоже хочу почувствовать дуновение божественного ветра на своей щеке.
        - Зачем тебе это?
        - Так, - дернул плечом Ватагин. - Я, между прочим, в пятидневной войне участвовал.
        - В пятидневной войне кто только не участвовал, - усмехнулся Бутов. - Если подсчитать, то окажется, что весь Русский сектор, включая женщин, стариков и детей, воевал с «османами».
        - Участвовали, может быть, и все, но не каждый брал флагманский крейсер Османского картеля, на борту которого находился сам Амин-Паша.
        Бутов улыбнулся и по-отечески похлопал Ватагина по плечу.
        - Дима, я знаю около полусотни человек, каждый из которых утверждает, что участвовал в захвате «Камня Завета». Пятеро из них лично надевали наручники на Амин-Пашу. А на самом деле «Камень Завета» был атакован каботажной баркой «Лещ», на борту которой находилось тридцать пять вусмерть пьяных и злых старателей, возвращавшихся домой после неудачной попытки нарыть алмазов среди обломков планеты, разорванной гравитационными силами системы тройной звезды Розен. Подоспевшие к шапочному разбору десантники не сразу смогли объяснить мужикам, что они захватили самого Амин-Пашу.
        Ватагин наклонил голову и почесал шею.
        - А ты откуда знаешь?
        - Я сам там был.
        - Ты служил десантником? - удивился Ватагин.
        - Я работал старателем, - усмехнулся Бутов и снова похлопал коллегу по плечу.
        - Ну хорошо, - не стал настаивать на своей версии давних событий Ватагин. - Допустим, так оно и было. Но я все равно могу лететь с японцем на челноке.
        - Дима, это их корабль, их война и их Император.
        - Да, но раз уж мы в это ввязались…
        - Это не значит, что мы должны жертвовать собой.
        - О чем ты, Коля? - удивленно посмотрел на бригадира Ватагин. - Я что, похож на камикадзе? Я хочу лететь с японцем к сайтенам, потому что знаю, что смогу выбраться оттуда живым. Да и ему геройски погибнуть не дам. Я знаю этот флагман от носа до кормы.
        - Не тренди, - поморщился Бутов.
        - Точно! - Ватагин хлопнул себя ладонью по груди. - Я работал на стапелях Нового Вавилона, когда там только еще закладывали флагман «Туркменбаши». Так он тогда назывался. Потому что строили его по заказу Туркменского ханства, которое сайтены одним из первых под себя подмяли. Клянусь тебе, Коля! Я его по расположению орудийных башен узнал. Они, если сверху глянуть, сложатся в первую букву имени того самого туркменбаши, в честь которого корабль был назван.
        - А как его звали?
        Ватагин озадаченно почесал затылок.
        - Не помню.
        Бутов усмехнулся, покачал головой и направился к строю добровольцев, с упоением слушавших поэму в прозе, что вдохновенно читал им помощник левого края.
        - Иночи-сан, у нас уже есть один доброволец, - Бутов указал на Ватагина.
        Иночи непонимающе посмотрел на Ватагина.
        Криогенщик сделал Иночи ручкой.
        - В этом нет необходимости, Бутов-сан…
        - Возражения не принимаются, - отрубил русский. - Нужен еще один человек.
        - У нас две с половиной сотни добровольцев, желающих отдать жизнь за Императора.
        - А вот этого нам не надо, - погрозил пальцем Бутов. - Нам нужен тот, кто хочет остаться в живых.
        - Но, Бутов-сан…
        - Кто все эти бравые ребята? - Русский медленно двинулся вдоль строя, каждому заглядывая в глаза.
        Иночи растерянно посмотрел на своих подчиненных.
        - Они члены экипажа «Дасоку».
        - Это я понимаю, - кивнул Бутов. - По какому принципу вы их отбирали?
        - Лететь к сайтенам готов был каждый. Мы отобрали самых достойных, имеющих заслуги перед империей.
        - И каждому из них приходилось пользоваться десантным скафандром?
        - Я не думаю, что это имеет большое значение.
        - Это имеет огромное значение, Иночи-сан. Особенно для меня. Я посылаю на задание своего человека и хочу, чтобы он остался жив. - Бутов сделал короткий жест рукой в сторону добровольцев. - Вы позволите?
        Иночи с безразличным видом сделал шаг назад. Отбор добровольцев для выполнения смертельно опасного задания - дело, очень непростое и весьма деликатное. Тут нужно взвесить все «за» и «против», оценить все «да» и «нет» и, самое главное, найти достойный повод отказать претендентам. В противном случае отказ может быть воспринят как личное оскорбление. А поскольку оскорбление было нанесено старшим по званию, у юнита со временем разовьется дикий комплекс неполноценности. Все это Иночи рассказывали, когда он учился на Высших офицерских курсах, почетным куратором которых являлся сам Император. Иночи понимал, что, выбрав двух добровольцев, он глубоко ранит самолюбие всех остальных. Именно поэтому он тянул время, рассказывая выстроившимся на нижней палубе юнитам историю Тё- сё Такидзиро Ониси, в ожидании знака, который должен был помочь ему сделать выбор. Иночи никак не ожидал, что Будда явит сей знак в лице русского криогенщика. Но так случилось. И не ему было оспаривать мудрость Великого Учителя Лао-Цзы, сказавшего некогда: «Военное искусство гласит: я не смею первым начинать, я должен ожидать».
        - Кто умеет обращаться с десантным скафандром, шаг вперед! - громко произнес Бутов, обращаясь к добровольцам.
        Вперед вышли около шестидесяти человек.
        - Ну вот, - подмигнул криогенщик Иночи. - Уже проще. Кому доводилось пользоваться десантным скафандром в боевых условиях, шаг вперед!
        Вперед вышли семеро.
        - Остальных попрошу разойтись, - с улыбкой развел руками Бутов.
        - Разойдись! - скомандовал помощник левого края Иночи.
        И отвергнутые кандидаты в камикадзе медленно, то и дело оглядываясь, - а вдруг произошла ошибка и сейчас их позовут назад! - стали расходиться по своим постам.
        - А среди вас, - обратился Бутов к оставшимся, - мы разыграем суперприз.
        «Ну-ну, - подумал Иночи. - Интересно, что же теперь придумает русский?»
        - Дима! - взмахом руки Бутов подозвал Ватагина. - Ну вот, братишка, перед тобой семеро кандидатов в смертники. Кого выбираешь?
        Иночи едва рот не раскрыл от изумления. Русский легко и изящно использовал принцип небесного дао, которое, как известно, напоминает натягивание лука. Когда понижается его верхняя часть, поднимается нижняя. Оно отнимает лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Воистину дао пусто, но в применении неисчерпаемо!
        - Вот этого, - указал Ватагин, не задумываясь.
        Чем снова озадачил Иночи. Почему русский выбрал техника нито рикусо Ясухиру? По мнению помощника левого края, нито рикусо ничем среди прочих не выделялся.
        Бригадира криогенщиков, как ни странно, заинтересовал тот же вопрос.
        - Чем же он тебе глянулся? - спросил он у Ватагина.
        - А мы с ним в сугороку играли. Он меня три раза обыграл и при этом ни разу не сжульничал.
        Все! Иночи понял, что никогда ему не понять логику русских, даже с помощью дао!
        - Господа, - обратился он к криогенщикам. - Вам еще нужна моя помощь?
        - Распорядитесь, чтобы нас пустили на оружейный склад, Иночи-сан, - сказал Бутов. - Нужно подобрать скафандры для камикадзе.
        В то время как на нижней палубе шел отбор добровольцев в команду самоубийц, под началом первого мастера-оружейника Ёситики работали сразу две команды. Одна занималась подготовкой челнока, которому предстояло взорвать сайтенский флагман. Другая определяла места для закладки зарядов, которые должны были сымитировать тяжелые повреждения, полученные в результате торпедной атаки. И та, и другая работа была ответственной и требовала немалого мастерства, умения обращаться со взрывчатыми веществами и опыта, которым обладал только первый мастер-оружейник. Поэтому Ёситика почти не слезал с двухколесного мотокара, на котором перемещался с одного объекта на другой.
        Обшивку «Дасоку» решено было взорвать в трех местах. Два взрыва в районе кормы должны были вызвать у противника иллюзию полного разрушения как основного, так и вспомогательных ХД-двигателей, а заодно уничтожить бортовые номера и надписи с названием линкора на внешней стороне обшивки. Место для третьего взрыва определили в центре корабля, по левому борту, в районе оружейных складов, что также должно было порадовать сайтенов.
        Сейчас на всех трех объектах работали техники, к которым подключились двое русских криогенщиков, Васин и Горбатов. Им предстояло снять внутреннюю обшивку в местах взрывов, вывести из-под нее и пустить в обход все коммуникации. Поскольку «Дасоку» изначально строился как военный корабль, коммуникаций, проложенных между внешней и внутренней обшивками, было не так уж много, в основном дублирующие, вспомогательные и аварийные линии, причем некоторые из них можно было без особых затей временно обрубить. Подобная операция на гражданском корабле потребовала бы значительно больше времени и сил. Техникам также следовало проверить и, если потребуется, улучшить герметичность всех прилегающих к месту взрыва помещений. И наконец, отдельная команда занималась очисткой двенадцати секций оружейного склада, расположенных вблизи места предстоящего взрыва. Вопреки заверениям Ёситики, клявшегося, что подорвет обшивку корабля так аккуратно, что ни одна лишняя клепка не вылетит, на этой мере безопасности настоял капитан Сакамото.
        К удивлению Ёситики, в вопросе об оружейном складе его поддержал один из русских, ставший случайным свидетелем разговора первого мастера-оружейника с капитаном.
        - Начальство, - подмигнул ему Гарик Васин, - всегда уверено, что все знает лучше других. А не понимает того, что профессионалам нужно доверять.
        Услышав такое, Ёситика был удивлен безмерно - слова, произнесенные криогенщиком, являлись, по сути своей, не чем иным, как несколько переиначенным высказыванием Лао-Цзы: «Лучший правитель тот, о котором народ знает только то, что он существует». Первый мастер-оружейник даже и не подозревал, что русский знаком с великой книгой «Дао дэ цзин».
        Проследив, чтобы к местам взрывов были доставлены именно те заряды, которые ему требовались, Ёситика вскочил на мотокар и понесся в противоположный конец корабля, где производилась загрузка челнока.
        Челнок, скорее всего, взорвется в шлюзовом отсеке сайтенского флагмана еще до того, как будет завершена декомпрессия. Если взрыв выбьет ворота шлюза, все дальнейшее будет происходить в безвоздушном пространстве. Следовательно, нужно так расположить заряды, чтобы взрыв был направлен в глубь корабля, и использовать при этом не взрывную волну, а кумулятивный эффект.
        Мастер-оружейник находился примерно на полпути к пятому ангару, в котором стоял обреченный челнок, когда личный коммуникатор сообщил, что его вызывает нито кайса Сакамото.
        - Я только что разговаривал с генералом Контусом, - сообщил капитан. - Мы договорились о сдаче корабля. Идея русских сработала. Я сказал сайтену, что прибуду к нему на корабль, чтобы провести процедуру капитуляции по полной форме, предписанной уставом. Сославшись на необходимость подготовиться к процедуре, я выторговал у Контуса еще полчаса. Дольше водить сайтенов за нос нам не удастся. Успеете, Ёситика-сан?
        - Челнок будет готов через двадцать минут, - ответил первый мастер-оружейник. - Прочие работы потребуют чуть больше времени. К нужному моменту все будет готово. За это я вам ручаюсь, господин капитан.
        - Спасибо, Ёситика-сан, - поблагодарил оружейника нито кайса и отключил связь.
        На душе у Сакамото было неспокойно, но никто, помимо него самого, об этом не знал. Офицеры и весь экипаж «Дасоку» должны быть уверены в том, что все идет по плану и капитан уверен в успехе. Иначе просто не могло быть. Иначе Сакамото не был бы капитаном. Умеющий управлять людьми не ставит себя в низкое положение.
        Въехав в распахнутые ворота пятого ангара, мастер-оружейник остановил мотокар и поставил его у стены.
        - Ну как у вас тут? - спросил Ёситика у нито рикуя, в его отсутствие руководившего загрузкой челнока.
        - Почти закончили, - коротко поклонился первому мастеру-оружейнику нито рикуй Сирато. - Мы поместили в грузовой отсек челнока пять плазменных торпед. Их двигатели запустятся от часового механизма, который включат те, кто полетит на челноке. Первая торпеда взорвется ровно через три секунды после старта. За это время, как мы рассчитываем, она пробьет челнок насквозь и снесет внутреннюю стену шлюза. Оставшиеся торпеды будут взрываться одна за другой с интервалом в две секунды. Если все сложится удачно, каждая торпеда будет уходить все дальше в глубь корабля. Таким образом, мы добьемся максимальных разрушений. На случай, если торпеды не сработают так, как мы рассчитываем, в багажное отделение челнока загружено около ста брикетов взрывчатки СQ-12, сто пятьдесят брикетов молекулярного расширителя и сто кислородных баллонов для поддержания процесса горения на первоначальном этапе. Все имеющиеся на борту челнока взрывчатые вещества сработают от детонаторов, подключенных к тому же часовому механизму, что и торпеды.
        - Что ж, - Ёситика провел ладонью по щеке. - Полностью уничтожить сайтенский флагман мы не сможем, даже если все сработает точно в соответствии с тем, как мы это запланировали. Но в любом случае флагман будет выведен из строя. - Мастер-оружейник посмотрел на четырехколесные грузовые кары, подкатившие к челноку с очередной партией смертоносного груза. - Как русские называют этот подготовленный к взрыву челнок?
        - Брандер, - напомнил Сирато.
        - Верно, брандер, - кивнул Ёситика. - Странное название. Вы не находите?
        - Русские вообще очень странные люди, - заметил Сирато.
        - Верно, - еще раз кивнул мастер-оружейник. - Я до сих пор не пойму, почему они остались на «Дасоку»?
        Оружейники переглянулись. Лейтенант пожал плечами.
        - Но ведь должна же быть какая-то причина! - едва ли не с отчаянием всплеснул руками мастер-оружейник Ёситика.
        Ему не давала покоя мысль о том, что он не может понять мотивы тех или иных действий русских. А без такого понимания - Ёситика всецело отдавал себе в этом отчет - невозможно полноценное сотрудничество. Нет беды тяжелее, чем недооценить противника. Но отсутствие взаимопонимания с союзником может привести к не меньшей беде. Как в рухнувшем в одночасье союзническом договоре Империи Пяти Солнц и Восточного Альянса.
        - Мне кажется, сами русские не задают себе таких вопросов, - произнес негромко нито рикуй Сирато.
        - В чем же тогда заключено их дэ?
        - А оно у них есть?
        Мастер-оружейник проводил взглядом последний кар, отъехавший от челнока.
        - Я сам подключу детонаторы, - сказал он нито рикую. - И проинструктирую тех, кто полетит на этом… брандере.
        Думал Ёситика при этом о глубочайшем дэ, суть которого заключается в том, чтобы создавать, не обладая, приводить в движение, не прилагая к тому усилий, и руководить, не считая себя властелином.
        В это же самое время Юрик Брик думал о том, как с наименьшими затратами времени и сил снять с его законного места один из ХД-двигателей, а потом установить его на модуль прикрытия, которому предстояло изображать линкор. Рядом с ним находилась бригада техников в количестве двадцати пяти человек, до зубов вооруженных наилучшими из всех возможных инструментов, готовых по первому приказу броситься отвинчивать, отсоединять, перекусывать и резать, а также бортинженер правого края Окато Нори с двумя помощниками.
        О ХД-двигателях Брик знал только то, что с их помощью космический корабль может переходить в так называемый гиперспейс, являющийся, по сути, параллельным измерением, в котором ряд физических констант имеет иное значение, нежели в обычном пространстве. В частности, скорость света в гиперспейсе примерно в 25 раз превышает норму, что позволяет космическим кораблям также развивать скорости, в обычном пространстве невозможные. В обычном же пространстве ХД-двигатель позволяет кораблю перемещаться, используя антигравитационный эффект. Ничего не понимая в физике ХД-двигателя, Брик тем не менее был уверен, что лучше и, самое главное, быстрее японских специалистов сумеет справиться с поставленной задачей.
        Машинное отделение «Дасоку» представляло собой огромный, многосекционный ангар, в центре которого, накрытый армированным металлокерамическим кожухом, с виду похожим на мавзолей древнего властителя, располагался главный ХД-двигатель. По соседству находились шесть вспомогательных ХД-двигателей, которые использовались для разгона корабля и в случае выхода из строя главного ХД-двигателя на какое-то время могли взять на себя часть его нагрузки.
        С первого взгляда Брик понял, что не может быть и речи о том, чтобы установить на модуль главный ХД-двигатель - «мавзолей» был в несколько раз больше и массивнее хлипкого модуля прикрытия. Поэтому Юрик сразу обратил свой взор на один из вспомогательных ХД-двигателей.
        - Берем его, - указал он на тот, что находился в самом дальнем конце машинного отделения.
        - Мне кажется, Брик-сан, удобнее будет воспользоваться тем, что ближе к выходу, - осторожно заметил Нори. - Для того чтобы транспортировать выбранный вами двигатель, придется расчистить проход через весь машинный зал, - бортинженер правого края едва заметно улыбнулся. - Что вовсе не так просто, как может показаться.
        - Попытайтесь мыслить нетрадиционно, Нори-сан, - осклабился в ответ Юрик. - Вы всерьез полагаете, что при строительстве «Дасоку» двигатели заносили в машинное отделение через ворота?
        - Когда двигатели устанавливали на месте будущего машинного отделения, здесь не было ни крыши, ни стен, - усмехнулся в ответ Нори.
        - Вот именно! - направил на него палец Брик. - Потолок мы сносить не станем, а вот дальнюю переборку уберем. Не всю, конечно. Чтобы вырезать в ней дыру, через которую можно протащить вспомогательный ХД-двигатель, - взмахом руки, как художник кистью, Юрик наметил размеры запланированного проема, - уйдет не более двадцати минут. Верно, мужики? - глянул он на молча ожидавших команды техников.
        Мужики дружно закивали.
        Кто-то даже подал голос:
        - Да что там двадцать! За пятнадцать управимся!
        - Во! - Брик показал бортинженерам указательный палец. - Слыхали, что мужики говорят? Прорежем эту переборку и ту, что за ней, и сразу попадем на третью палубу. А модуль-то перегнать туда - это вам не полуторатонный движок по коридорам таскать.
        Бортинженеры озадаченно молчали. В том, что предлагал русский, крылась истина, которую почему-то не хотелось принимать. На уровне подсознания, где затаилась генетическая память предков. С одной стороны, слишком уж просто у него все получалось. С другой - никому из японцев и в голову бы не пришло приказать резать собственный корабль, потому что каждый из них знал, что бережливость является вторым после человеколюбия сокровищем, которым должен дорожить каждый.
        Поэтому командовать пришлось Брику.
        - Задача понятна? - обратился он к техникам. - Сами разберитесь, кто за какую переборку возьмется, но чтобы через пятнадцать минут проход на третью палубу был готов. Четырнадцать человек - в бой! Остальные - при мне! - и тут же, обращаясь к бортинженеру правого края: - Сколько нужно человек, чтобы демонтировать двигатель?
        Нори от удивления едва руками не развел - русский командовал так, будто родился и всю свою жизнь провел в машинном отделении, а оказывается, он даже не знал схему демонтажа вспомогательного ХД-двигателя!
        - В принципе для этого достаточно трех человек Но схема поэтапного демонтажа подразумевает использование двух малых кранов и в соответствии с регламентом занимает примерно полтора часа.
        - Нам это не подходит, - Юрик озадаченно наморщил лоб и лысину. - Есть другие предложения?
        - Собственно, мы рассчитывали использовать всех техников, что имелись в нашем распоряжении, - словно ища поддержки, Нори посмотрел на помощников. - Мы просчитали схему распределения труда между двадцатью пятью техниками, при которой, быть может, нам удастся демонтировать двигатель за сорок - сорок пять минут. При условии, что сбоев не будет.
        - Сорок пять минут! - ужасно вытаращил глаза Брик. - Вы что, с ума сошли? Сорок - сорок пять минут - демонтаж, пятнадцать-двадцать минут - транспортировка! Это же час с лишним! А сколько времени займет установка двигателя на модуль?.. А! - махнул рукой Юрик. - Это вы просчитать не могли, потому что никто еще не делал ничего подобного.
        - У вас есть другое предложение, Брик-сан?
        - Конечно, есть! Нужно свернуть этот хренов двигатель за пятнадцать, максимум - двадцать минут!
        Бортинженер правого края Нори прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.
        - Это решительно невозможно, Брик-сан.
        - Да? - Юрик с вызовом вскинул небритый подбородок. - А я уверен в обратном.
        - Вам уже приходилось демонтировать вспомогательные ХД-двитатели? - не без сарказма поинтересовался Нори.
        - Двигатели - нет, - честно признался Юрик. - Но в демонтаже я кое-что понимаю, - не дожидаясь дальнейших расспросов, Брик махнул рукой техникам. - За мной, мужики! - и потопал в дальний конец машинного зала, к намеченному в жертву двигателю.
        Троица бортинженеров поспешила следом за ними.
        Решительный настрой русского вовсе не внушал оптимизма бортинженеру правого края. Скорее, наоборот, у Нори вызывало опасение то, с каким энтузиазмом Брик принялся за дело. Любое техническое устройство вызывало у Нори уважение. И чем сложнее было устройство, тем больший трепет испытывал перед ним бортинженер правого края. ХД-двигатели были, пожалуй, самым сложным устройством на корабле. Поэтому порой, когда Нори один заходил в машинный зал, в полутьме двигатели казались ему священными изваяниями Будды. Одно - большое и шесть - поменьше. И хотя вслух Нори никогда бы в этом не признался, в душе он считал машинный зал храмом. И вот в этот храм ворвался русский вандал! И он уже начал командовать!
        - Так! Резать начнем здесь и здесь! После этого снимем кожух - так проще будет ворочать, - и выдерем из пола вместе со станиной. Станина, пожалуй что, тяжелей самого движка будет. - Брик озабоченно цокнул языком. - Но тут уж выбирать не приходится, - ежели срубить не сможем, так придется вместе со станиной тащить. Все ясно, мужики? - хлопок в ладоши. - Погнали!
        - Остановитесь, Брик-сан! - грудью вперед, как на пулемет, кинулся к русскому Нори. - Вы хотя бы понимаете, что делаете?
        - Понимаю. - Невозмутимое спокойствие русского остановило японца, как бетонная стена. - Если мы не сумеем демонтировать двигатель за двадцать минут, можете отдать меня сайтенам.
        «А неплохая мысль? - подумал бортинженер правого края. - Если позволить русскому развить такую же бурную деятельность на одном из сайтенских кораблей, он разнесет его за пару часов».
        - Брик-сан, - стараясь сохранять спокойствие, начал Нори. - У меня имеется целый ряд возражений против предложенной вами схемы. Первое…
        - Одну секунду, - прервал Нори Брик. После чего скомандовал техникам: - За дело, ребята, - и снова обратился к бортинженеру: - Пусть работают, пока мы болтаем.
        Техники, как хищные муравьи-пустынники с девятой планеты Но, - именно такое сравнение пришло в голову Окато Нори! - набросились на беззащитный ХД-двигатель. Раздался треск, лязг, скрежет, шипение плавящегося металла…
        - Прекратить! - не выдержав, крикнул инженер правого края.
        Тишина.
        Только негромко жужжат плазеры в руках растерянных техников.
        - Хорошо, - с демонстративным безразличием Брик засунул руки в карманы комбинезона. Едва ли не по локоть. - В конце концов, это ваш корабль.
        И отошел на шаг в сторону, уступая Нори оперативный простор.
        - Русский прав, господин бортинженер правого края, - сказал один из техников. - Только так, ломая, а не разбирая, мы сможем управиться в срок.
        - Верно, - кивнул другой техник.
        - Точно, - повторил за ним третий.
        - Господин бортинженер правого края, - негромко произнес стоявший справа от Нори нито рикуй.
        Нори поднял руку с открытой ладонью - он никого не хотел слушать. Принимая самостоятельное решение, он полностью брал на себя всю ответственность.
        - Продолжайте, - кивнул он техникам и взглядом попросил Брика отойти с ним в сторону.
        - Не расстраивайтесь, господин бортинженер правого края, - произнес негромко Юрик, когда они остались наедине. - В том, что вы не можете видеть ситуацию так, как вижу ее я, нет вашей вины. После того, как мы пару месяцев поработаем рука об руку…
        - Пару месяцев? - удивленно, а может быть и испуганно, воскликнул Нори.
        - Ну а как вы думали? - непонимающе развел руками Брик. - Мы находимся на территории, контролируемой сайтенами. И если только попытаемся запустить ХД-двигатель, они тут же нас накроют. Придется очень тихо, осторожно уходить в нейтральную зону на маневровых твердотопливных двигателях. А это чистых два месяца. А то и больше.
        Бортинженер правого края почувствовал, что от перспективы, открытой Бриком, голова у него пошла кругом. Самую малость, но все же симптом нехороший.
        - Вы хотели что-то сказать, Нори-сан, - деликатно напомнил Брик.
        - Да. - Бортинженер правого края снял полевую фуражку с мягким козырьком и провел ладонью по лбу. - Во-первых, если мы разломаем станину, на которой укреплен двигатель, то для того, чтобы заменить его новым, придется проводить серьезный ремонт.
        - Да бросьте вы, Нори-сан, - пренебрежительно скривился Юрик. - Нам бы сначала живыми отсюда выбраться. К тому же, - он посмотрел в сторону, где вовсю орудовали плазерами техники, - обсуждать эту тему бессмысленно, поскольку станина все равно уже раскурочена.
        - При демонтаже, проводимом без соблюдения установленных правил, можно серьезно повредить сам двигатель, что приведет к его отказу или преждевременному выходу из строя.
        - Нори-сан, нам нужно, чтобы этот двигатель проработал всего десять секунд. Десять! - Брик показал японцу две растопыренные пятерни. - После того как модуль уйдет в гиперспейс, пусть себе взрывается на здоровье! Надеюсь, вы не собирались отправиться на его поиски?
        Бортинженер правого края сосредоточенно сдвинул брови к переносице, пытаясь понять, задан ли последний вопрос серьезно или с определенной долей сарказма? Юрик смотрел на него голубыми, невинными, как у младенца, глазами, но почему-то японцу казалось, что доверять криогенщику нельзя. Во всяком случае, не во всем. Дабы разрядить обстановку, Нори наклонил голову и кашлянул в кулак.
        - Не захворали, часом, Нори-сан? - тут же поинтересовался Брик.
        - Нет, - качнул головой Нори.
        Со страшным скрежетом из стены выломался полутораметровый лист переборки и повис, слегка покачиваясь, на тросе.
        - Глядите-ка! - радостно улыбнулся Брик. - Бригада ломающих стены работает с опережением графика! Замечательные у вас люди в команде, господин бортинженер правого края!
        - Да, - немного растерянно кивнул Нори и натянул на голову фуражку, - замечательные.
        Он заложил руки за спину и посмотрел по сторонам.
        Определенно бортинженер правого края Окато Нори не понимал, что он тут делает.
        Глава 4
        На маленького рачка ловится большая рыба
        Челнок медленно вышел из шлюза, медленно, с неподражаемой грацией, присущей только очень крупным объектам, развернулся и, всего разок пыхнув выхлопами маршевых двигателей, медленно, на инерционном ходу поплыл в направлении флагмана сайтенской эскадры, некогда носившего славное имя «Туркменбаши».
        Ватагин покосился на расположившегося в соседнем кресле японца. Лицо у брата-камикадзе было сосредоточенное, но не напряженное. Губы нито рикусо не закусывал, пальцы не ломал.
        - Ну как? - спросил Ватагин.
        - Нормально, - немного натянуто улыбнулся Ясухира.
        - У тебя семья есть?
        - Жена и двое детей. Девочки, семь и три года. Мы жили неподалеку от моих родителей, на Сагами. Сайтены захватили планету одной из первых, у них там сейчас тыловая база.
        - И никаких вестей от родных?
        - Нет, - качнул головой Ясухира. - У меня есть их снимки. - Японец улыбнулся и ладонью, затянутой в армированную перчатку, похлопал себя по защищенной бронекирасой груди. Ватагин понял, чего ему стоила эта улыбка. - Как выберемся из скафандров, я тебе чип-альбом покажу.
        - Непременно, - кивнул Ватагин.
        Похоже, он сделал правильный выбор - японец не имел намерения геройски распроститься с жизнью.
        - А у тебя есть жена? - спросил, в свою очередь, Ясухира.
        - Была, - усмехнулся Ватагин. - Мы с ней три года как в разводе. Детей нет.
        - Плохо, - покачал головой японец. - У мужчины должна быть семья.
        - Кто бы спорил, - согласился Ватагин. - Да только, по мне, так лучше разбежаться в разные стороны, чем продолжать жить вместе просто по привычке.
        - Ты перестал любить жену?
        - Не знаю, - пожал плечами Ватагин. - Вроде бы нет… А может быть… Не знаю, - русский хлопнул рукой по подлокотнику. - Я редко бывал дома, много времени отдавал работе… Она считала, что я уделяю ей недостаточно внимания. В результате каждая наша встреча оборачивалась скандалом…
        Ватагин хотел еще что-то сказать - он и сам не понимал, с чего вдруг так разоткровенничался с малознакомым японцем, - но его перебил зуммер вызова, вполне сносно и почти без фальши пропевший арию Риголетто из одноименной оперы. Дублируя зуммер, на приборной консоли замигал индикатор.
        Знаком велев японцу сохранять молчание, Ватагин наклеил на горло мембрану с микрофоном, подключенным к голосовому синтезатору, и нажал кнопку приема.
        - Капитан Сакамото!!! - заполнил, казалось, всю кабину челнока возмущенный рык генерала Контуса. - Какого дьявола вы тащитесь, как мертвые?
        - Генерал Контус, - произнес одними губами Ватагин. Синтезатор повторил следом за ним голосом капитана «Дасоку»: - Генерал Контус.
        - Да! Я - генерал Контус! И что дальше?
        Ватагин повернулся к Ясухире и показал большой палец - работает!
        - Генерал Контус, мы должны следовать процедуре сдачи корабля противнику.
        - Кончайте морочить мне голову! Процедура требует, чтобы вы двигались на инерционном ходу?
        - Именно так, - с невозмутимым спокойствием ответил Ватагин.
        - Бред!!! - взревел генерал Контус.
        - Проявите выдержку, генерал. Еще несколько минут, и «Дасоку» станет вашим.
        - Он и так мой!
        - Ну так пойдите и возьмите его.
        Тишина.
        - Не пытайтесь играть со мной, Сакамото.
        Генерал Контус произнес фразу тихо, но все равно чувствовалось, что в нем кипит негодование и злость. Сайтены выходят из себя, когда не могут что-то понять или дать логическое объяснение какому-то явлению. Генерал Контус не мог понять, почему капитан «Дасоку» не желает просто, без затей и закавык сдать свой корабль. Почему для того, чтобы подтвердить уже свершившийся факт, нужно прибегать к архаичной процедуре, оговоренной воинским уставом государства, которого фактически уже не существовало? Пытаясь понять это, генерал выходил из себя.
        Ватагин же, слушая ругань генерала Контуса, впервые всерьез задумался над тем, почему для Верховного главнокомандующего сайтенской армии так важно, чтобы «Дасоку» сдался, хотя он мог несколькими залпами уничтожить беззащитный корабль? О каком-то воинском тщеславии, о желании официально оформить свой триумф, приняв капитуляцию от капитана последнего корабля императорского флота, не могло быть и речи - это совершенно не в духе всегда прагматичных и донельзя расчетливых сайтенов. Сам корабль также не мог представлять интереса - это обычный, серийный линкор. Если только на нем не было установлено какое-то сверхновое оборудование. Или секретное оружие?.. Да нет, это совсем уж глупо. Если бы на самом деле было так, то Сакамото, ни секунды не колеблясь, уничтожил бы «Дасоку» - он ведь японец, потомственный самурай. В таком случае, что нужно сайтену? Какой-то груз, находящийся на борту «Дасоку»? Кто-то из членов команды? А может быть, на борту имеется пассажир, о котором мало кому известно?.. Хорошие сюжетные находки для авантюрных романов, но для реальной жизни совсем не типичные.
        - Ждите, генерал, - произнес Ватагин голосом Сакамото и выключил связь. - Сайтены будут ждать, сколько потребуется, - сказал он Ясухире.
        - Мы уже на подходе, - японец взглядом указал на скрин-навигатор.
        Наводящая ужас и вселяющая трепет громадина сайтенского флагмана, вблизи выглядевшая почему-то несуразно, нескладно и отчасти нелепо, занимала без малого две трети скрина и настойчиво лезла в лобовой иллюминатор.
        - Ты ведь техник? - посмотрел на японца Ватагин.
        - Младший, - уточнил тот.
        - Вот и объясни мне, почему, сканируя челнок, сайтены могут определить, сколько человек находится на борту, но при этом не знают, что челнок под завязку набит взрывчаткой?
        - Что-то ты поздно об этом задумался, - улыбнулся Ясухира.
        - Лучше поздно, чем никогда, - удачно вспомнил подходящее, хотя и на редкость затасканное высказывание Ватагин.
        - Современный биосканер использует двадцать два различных показателя, позволяющих определить наличие живых существ. Чтобы создать надежную защиту от биосканера, обшивка корабля должна иметь порядка сорока слоев изоляции.
        - Зачем так много?
        - Некоторые материалы эффективны только при определенных физических показателях окружающей среды.
        - Выходит, создать надежную защиту от биосканера практически невозможно.
        - Точно. А тратить средства на создание защиты, надежность которой вызывает серьезные сомнения, совершенно бессмысленно. С простыми же химическими веществами дела обстоят намного проще. Мы даже не пытаемся скрыть содержимое корабля от сканеров противника, а забиваем их потоком бессмысленной информации. Только что сканер показывал, что на борту корабля несколько тонн взрывчатки CQ-12, а через минуту - сто тонн шоколада.
        - Здорово придумали, - одобрительно кивнул Ватагин.
        - Так это ж не мы, - лукаво улыбнулся Ясухира. - Это русские придумали глушить таким образом сканеры противника. Как это у вас говорится - дешево и сердито.
        - На счет сердито - это точно, - согласился Ватагин.
        Подняв руки, русский щелкнул крепежами перчаток скафандра и включил систему тестирования боевой системы.
        - Пора.
        Ясухира запустил тест-программу своего скафандра.
        Немного о том, что представляет собой боевой десантный скафандр.
        Легкий боевой лазер на левом плече. Пулемет - на правом. Полторы тысячи патронов в ранце за спиной. На правом предплечье - полсотни крошечных дротиков с ампулами, заполненными синтез-кислотой. Если хотя бы один такой дротик вонзится в скафандр противника, то менее чем через десять секунд произойдет разгерметизация. На правом - два остро заточенных штыря, вылетающих из гнезд с такой силой, что с расстояния в несколько метров способны пробить пятимиллиметровый стальной лист. Всем этим хозяйством десантник управляет, легко касаясь кончиками пальцев расположенных в перчатках сенсоров. Дело это не простое и требует специальной подготовки.
        Далее.
        На бедрах - два пистолета со сменными обоймами, широкий десантный нож и небольшой топорик. За спиной, помимо патронов для наплечного пулемета, два особо прочных кислородных баллона, тридцать метров тонкого эластичного каната с автоматической катушкой и магнитным захватом на конце, ранцевый реактивный двигатель и маневровый пистолет. Внутри скафандра - небольшой запас питьевой воды.
        Скафандр рассчитан на три часа автономной жизни в боевых условиях. Этого времени достаточно для выполнения поставленной задачи, после чего десантник либо возвращается на свой корабль, либо оказывается на вражеском. На самый крайний случай в скафандре имелась ампула с препаратом, способным погрузить человека в состояние глубокого анабиоза, при котором расход кислорода сокращался в несколько раз. Вернуться в норму самостоятельно человек уже не мог, поэтому оставалось лишь надеяться, что помощь придет вовремя. Слабая, честно говоря, надежда, учитывая то, в каких условиях обычно приходится действовать космодесантникам.
        На выданных им с Ясухирой скафандрах Ватагин попросил установить по два дополнительных кислородных баллона. Скафандр от этого сделался менее маневренным, но зато камикадзе получили лишние три часа жизни. А умелые японские техники устроили крепежи так, чтобы пустые баллоны легко можно было скинуть.
        Ватагин надел шлем, защелкнул забрало и включил систему герметизации скафандра. Послышалось негромкое шипение. На полупрозрачном дисплее на внутренней стороне забрала появилось сообщение «Герметизация прошла успешно».
        Ватагин наклонился к Ясухире и прижался своим шлемом к забралу японца. Теперь они могли разговаривать только так, прижавшись шлемами.
        Лицо японца находилось в десяти сантиметрах от лица русского. И снова, глядя Ясухире в глаза, Ватагин понял, что сделал правильный выбор.
        - Главное - слаженность действий, - сказал Ватагин. - Запнемся на секунду - и от нас ничего не останется.
        Ясухира молча кивнул.
        Ватагин хлопнул японца по плечу, повернулся к скрин-навигатору, щелкнул переключателем связи и включил заранее записанный голос нито кайса Сакамото.
        - Мы прибыли, генерал.
        - Наконец-то, - злорадно прошипел голос сайтена. - Запомните, капитан, можно оттянуть неизбежное, но избежать его невозможно!
        Ясухира болезненно поморщился, услышав выданный сайтеном афоризм, который он не иначе как сам придумал.
        Ватагин снова включил запись.
        - До встречи, генерал, - сухо произнес голос нито кайса Сакамото.
        Тяжелая бронированная плита с нарисованной на ней цифрой «5» поползла в сторону.
        Ватагин отдал команду разгерметизировать кабину челнока.
        Нос челнока пересек рельс, по которому двигались створки ворот шлюза.
        - Приехали!
        Ватагин кулаком толкнул Ясухиру в плечо и дернул аварийный рычаг. Над головами камикадзе открылся прямоугольный проем, предназначенный для аварийного катапультирования. Однако система, которая должна была выбросить астронавтов из кабины, была предусмотрительно отключена. Расстегнув страховочные ремни, Ватагин оттолкнулся от подлокотников и воспарил к потолку. Ухватившись за край проема, он выбрался на внешнюю обшивку челнока.
        Ясухира припечатал к приборной консоли детонатор с часовым механизмом, нажал клавишу пуска, дождался, когда на дисплее загорелись и стали сменяться цифры, и последовал за Ватагиным.
        Теперь счет шел на секунды. Камикадзе должны покинуть шлюз одновременно с первым взрывом - только так сайтены будут уверены в том, что прибывших в челноке людей разнесло.
        Челнок уже почти на треть корпуса вошел в шлюз. Ватагин пробежал несколько шагов по обшивке корабля, чтобы оказаться на уровне открытого створа ворот. Криогенщик давно не практиковался в беге в невесомости, когда точкой опоры является только магнитная подошва башмака, прилипшая к обшивке. Тело раскачивалось из стороны в сторону, будто тонкий стебелек цветка с тяжелым бутоном на ветру. И при этом еще нужно было контролировать каждый свой шаг - случись так, что обе подошвы хотя бы на секунду утратят контакт с обшивкой, и движимое инерционной силой тело в скафандре воспарит над кораблем, беспомощное, как окорок в синтетической оболочке.
        Добежав до створа ворот, Ватагин закинул наверх, на внешнюю обшивку флагмана, трос с магнитным захватом и включил подмотку. Трос натянулся - захват держался надежно. Ватагин схватил Ясухиру за руку и, шевельнув мизинцем, включил систему внешнего скелета, фиксирующую пальцы перчатки в заданном положении. Русский с японцем оказались связаны, как сиамские близнецы.
        Краем глаза Ватагин глянул на шлемовый дисплей. Две секунды до детонации первой торпеды…
        Если взрыв активирует систему аварийной герметизации отсеков, то ворота шлюза захлопнутся, отрубив хвостовую часть челнока и отрезав единственный путь к спасению.
        Одна…
        Едва почувствовав, как содрогнулся под ногами корпус челнока, - первая торпеда пошла! - Ватагин подпрыгнул, оттолкнувшись обеими ногами, и сразу на максимальные обороты запустил наматывающую трос катушку. Он еще успел заметить, как раскололся на несколько частей нос челнока до того, как серая, вся в заклепках и мелких кавернах от попадания метеоров стена закрыла ему обзор. А вот висевший у него на руке Ясухира увидел и то, как на носу ударившей в переборку торпеды вспыхнул ослепительно белый шар, после чего сигарообразное тело прошло сквозь стену, чтобы взорваться уже в чреве корабля.
        Подтянувшись на канате, Ватагин уперся мгновенно прилипшими к обшивке ступнями в верхний край шлюзовых ворот. Выпрямившись, он вытянул Ясухиру и помог ему встать на ноги.
        Движение мизинца - и фиксатор ослабил мертвую хватку перчатки.
        Отсоединив магнитный захват, Ватагин сунул трос в карман ранца - кто знает, вдруг еще пригодится.
        Ворота шлюза почему-то до сих пор оставались открытыми. Быть может, первая торпеда ненароком вывела из строя систему аварийной герметизации?
        Ватагин почувствовал, как вздрогнул сайтенский флагман. Ему даже показалось, что корабль качнулся из стороны в сторону. Можно было представить себе, какой чудовищной силы взрыв сотряс экс-«Туркменбаши» изнутри, если отголосок его ощущался даже снаружи.
        - Бежим! - по привычке крикнул Ватагин и махнул рукой. - Нужно уходить!
        Младший техник понимал ситуацию не хуже криогенщика. Взрывать - весело, погибать - грустно. То, что им удалось выбраться из шлюза, еще не означало, что они спаслись. Пока лишь фотонные торпеды курочили внутренности сайтенского флагмана - самое забавное начнется, когда в челноке сдетонирует основной заряд. Ударная волна может сорвать часть обшивки над шлюзом и, как соринки, смести уцепившихся за нее людей.
        - Туда!
        Ватагин указал на расположенные треугольником башни сдвоенных пушек. Между ними должно находиться небольшое чашеобразное углубление, в котором можно укрыться на время, пока все не уляжется.
        Беззвучно хлопая широкими магнитными подошвами по обшивке, русский и японец бежали по то и дело вздрагивающему, будто в лихорадочном ознобе, корпусу сайтенского флагмана, а позади них из обшивки вылетали клепки и из образовавшихся трещин били вверх белесые струи теплого воздуха, тут же оседавшие инеем по краям разрыва.
        По монтажным скобам Ватагин вскарабкался на ближайшую пушечную башню и по внутренней ее стороне сполз в неглубокую воронку. Следом, толкнув его ногами в бок, съехал в воронку Ясухира.
        Ватагин обхватил шлем японца обеими руками и прижался к нему своим забралом.
        - Живы, и слава богу! - радостно прокричал он.
        Японец закивал в ответ и, видно, в боевом запале что-то крикнул на старояпонском.
        Ватагин лег на спину, согнул ноги в коленях и прилепил подошвы ботинок к обшивке.
        - Здесь броня вдвое толще, чем на корпусе, - Дмитрий постучал ладонью по обшивке. - Снизу не прошибет.
        - Хорошо, - кивнул Ясухира. - Что дальше делать будем?
        - Ну ты спросил! - усмехнулся Ватагин. - Мы свое дело сделали. Кислорода у нас почти на шесть часов. Давай подождем, посмотрим, что другие станут делать.
        А происходило между тем следующее.
        Удар, нанесенный брандером, оказался для сайтенов полной неожиданностью. Атака на флагманский корабль представлялась им лишенной какого бы то ни было смысла, поэтому они даже не предполагали такой возможности. Когда из гостеприимно распахнутых шлюзовых ворот флагмана вырвался похожий на гигантское соцветие удивительного растения клуб пламени, по краям отливавший синевой и вдруг вспыхнувший по центру ярко-оранжевым всплеском, среди кораблей прикрытия и линейных кораблей началась подлинная неразбериха. Почти одновременно вся сайтенская армада пришла в движение. Одни перемещались ближе к флагману, чтобы прикрыть его от новой атаки, другие разворачивались боевым строем, дабы лицом встретить врага, третьи, верно оценив ситуацию, брали на прицел «Дасоку». Кто-то даже выпустил длинную очередь - не целясь, в пустоту.
        Однако бессмысленная суета была не в духе сайтенов.
        Вскоре все командиры кораблей получили сообщение от верховного главнокомандующего. Флагману нанесены серьезные повреждения, ряд силовых установок и систем жизнеобеспечения выведен из строя, примерно треть отсеков разгерметизирована, пострадало… Количество пострадавших не имело значения - каждый сайтен, получивший несовместимые с жизнью повреждения, будет отправлен на перерождение. А вот флагману необходим серьезный ремонт. Корабль может двигаться самостоятельно, но только в нормальном пространстве. А значит, потерявший часть защитных полей, лишившийся главных орудий флагман нуждался в конвое.
        В боевом построении эскадры сайтенов восстановился порядок. Семь кораблей, окружив флагман, заняли оборонительные позиции.
        Но это было еще не все, что хотел сказать своим подчиненным генерал Контус. Боевая задача остается прежней - захватить «Дасоку». Захватить, а не уничтожить! Всех, кто на борту, - выбросить в космос. Но корабль не должен пострадать! Ни при каких обстоятельствах! Даже если японцы сами попытаются его взорвать, этому следует помешать! Как? Да как угодно! Верховный главнокомандующий не обязан думать за своих подчиненных, он должен лишь ставить перед ними боевые задачи! А после награждать отличившихся и карать нерадивых.
        Капитаны двадцати трех сайтенских кораблей переориентировали внимание с пострадавшего флагмана на беззащитный «Дасоку».
        А «Дасоку» между тем уже двигался, набирая скорость, прочь от места основных событий, в сторону скопления мертвых японских кораблей.
        Между капитанами сайтенских «охотников» произошел быстрый обмен информацией.
        - На «Дасоку» запущен ХД-двигатель.
        - Команда «Дасоку» собирается открыть проход.
        - «Дасоку» намеревается уйти в гиперспейс.
        - У них есть шанс уйти в гиперспейс?
        - Если при переходе их корабль не развалится на куски.
        - Почему он должен развалиться?
        - У них серьезно повреждена главная энергосистема.
        - Почему же тогда они идут в гиперспейс?
        - Они хотят попытаться уйти от нас.
        - Так, значит, у них все же есть шанс уйти?
        Разговор тупой, вполне типичный для сайтенов. Со стороны могло показаться, что капитаны валяют дурака, но они на самом деле не могли взять в толк, почему «Дасоку» пытается уйти, когда элементарный вероятностный подсчет шансов на успех дает на выходе цифру, стремительно соскальзывающую к нулю? Аналитический разум сайтенов не позволял им совершать нелогичные действия. Тем не менее они знали, что другие расы на это способны. И все равно всякий раз, столкнувшись с чем-то, что не укладывалось в прокрустово ложе жесткого прагматизма, сайтены приходили в замешательство. Отсюда и тема для обсуждения технических возможностей «Дасоку», конец которому положил полузвериный рев генерала Контуса:
        - Какого черта вы языки чешете! Остановить линкор!
        - Но если «Дасоку» войдет в гиперспейс… - начал было развивать уже знакомую тему один из капитанов.
        - Вы войдете в проход следом за ним! - рявкнул генерал.
        - …он, по всей видимости, развалится на куски, - закончил все же капитан.
        - Тогда вы соберете все обломки «Дасоку»! До единого! Вперед, объедки человеческие!
        Более страшного оскорбления для сайтена не существовало. Капитаны поняли, что дело нешуточное, и двадцать два корабля одновременно сорвались с мест. Последний немного замешкался на старте. Генерал Контус взял его бортовой номер на заметку, - когда корабль вернется, капитан будет разжалован в техника. У сайтенов не существовало незаменимых. Командовать боевым кораблем мог каждый, получивший чип с соответствующей нейропрограммой, а вот для того, чтобы, не задумываясь, выполнять приказы, требовалась четко структурированная организация базовой нервной системы.
        «Дасоку» между тем уже открыл проход в гиперспейс и шел, нацелившись на него, как стрела, летящая в центр мишени. «Охотники» сайтенов, двигавшиеся быстрее, все же не успевали перехватить линкор.
        - Предупредительный выстрел прямо по курсу! - скомандовал генерал Контус.
        Два сайтенских крейсера, летевшие впереди других, сделали предупредительный залп.
        «Дасоку» шел к проходу, не снижая скорости.
        - Держать проход! - заорал генерал Контус так, что даже привычные ко всему капитаны поморщились. - Если упустите линкор!.. Череп ржавый! Я даже не знаю, что я тогда с вами сделаю!
        Генерал готов был выть от бессилия. Если бы только корабль, на котором он находился, не был выведен из строя! Уж он бы сумел остановить «Дасоку»! Черт возьми! Один точный выстрел, почти не повредив корабль, мог сбить его с курса перед самым входом с гиперспейс! Но разве можно доверять кому-то из этих олухов в погонах?.. Ну уж нет! Пусть лучше идут за «Дасоку» в гиперспейс и прищучат его на выходе в нормальное пространство!..
        И в этот момент взрыв разворотил левую часть «Дасоку» в области хвостовых стабилизаторов. Взрыв был такой чудовищной силы, что вырвавшийся из пробоины в борту огненный язык едва не обернулся кольцом вокруг корпуса корабля.
        - Кто стрелял? - заорал генерал Контус.
        - Генерал, мы не открывали огонь, - ответил один из капитанов.
        - Должно быть, на «Дасоку» взорвались силовые установки, - добавил другой. - Не выдержали перегрузки.
        - «Дасоку» уходит в гиперспейс! - генерал ткнул корявым пальцем в скрин-инфор.
        - Это безнадежно, - попытался возразить кто-то из капитанов.
        - За ним!
        - С разрушенными силовыми установками линкор обречен.
        - А я говорю, вы идете за ним в гиперспейс! Все! Все до одного!
        Тишина в эфире.
        Сигнал ХД-двигателя «Дасоку» исчез со скрин-инфора.
        - Держать проход, - с убийственным спокойствием произнес генерал Контус.
        И спокойствие это было страшнее рева, с которым нейтронная звезда проваливается в черную дыру.
        Тишина в эфире.
        Корабли боевой эскадры сайтенов один за другим ныряли в проход и исчезали в гиперспейсе.
        Еще минута, другая - и проход закрылся.
        С флагманом, пострадавшим в результате атаки брандера, которую сайтены уже окрестили варварской, осталось семь кораблей конвоя.
        Генерал вынул из кармана ярко-красный велюровый платок, аккуратно сложил вчетверо и протер запотевший зум-объектив на месте правого глаза.
        - Возвращаемся на базу, - скомандовал генерал Контус.
        Время в гиперспейсе течет иначе, чем в нормальном пространстве. Если, вопреки прогнозам капитанов, «Дасоку» уцелел и пытается уйти от преследователей, погоня может продолжаться очень долго. И все равно шансов уйти у имперского корабля не было.
        Генерал Контус оскалил в усмешке крупные, с серым металлическим налетом зубы.
        Ни единого!
        Глава 5
        Съел ложку отравы - ешь всю тарелку
        Тишина.
        Только где-то в перекрытиях трещит замкнувшая проводка.
        И очень медленно, капля за каплей, стекает на пол какая-то жидкость.
        Нито кайса Сакамото приподнялся в кресле.
        Бледно-оранжевое аварийное освещение…
        Сакамото наклонился вперед, тряхнул гудящей после удара головой и попытался подняться на ноги.
        - Не двигайтесь, капитан.
        Чей это голос?
        Как долго он был в забытьи?
        - Ситуация…
        Голос скрежещет, точно ржавая пружина.
        Сдавив ладонью виски, Сакамото закашлялся.
        - Где мы?
        - Там же, где и были.
        - Это хорошо или плохо?
        - Хорошо.
        Сакамото вспомнил, кому принадлежит отвечающий ему голос - бригадиру русских криогенщиков.
        - Что произошло?
        - Во время последнего маневра корабль крепко тряхнуло. Нас едва не затянуло в гиперспейс вместе с модулем.
        - Да, это я помню, - кивнул Сакамото и, зашипев от боли, обхватил голову руками. - Что потом?
        - Пришлось на полном ходу глушить основной ХД-двигатель, - ответил бортинженер правого края Нори. - В результате вся система ХД-двигателей оказалась выведеной из строя. Боюсь, собственными силами нам ее не восстановить.
        - К черту ХД-двигатели, - высказал свое квалифицированное мнение Бутов. - Будем уходить на маневровых, иначе сайтены засекут нас.
        Сакамото поморщился - скорее, от боли, чем от перспективы тащиться, как раненая черепаха, до нейтральной зоны, - и осторожно потер ладонью висок.
        - Вас ударила по голове сорвавшаяся консоль, - указал на потолок Иночи.
        Сакамото глянул наверх. Над его головой с потолка свешивался клубок кабелей и мерно покачивались металлопластиковые держатели.
        Сакамото еще раз потрогал висок. Посмотрел на ладонь. Крови вроде не было.
        - Остальные целы?
        - Да, капитан. Только вам не повезло. Я вызову доктора…
        - Нет! - оборвал Иночи русский. - Для сайтенов мы все умерли, значит, должны изображать мертвых. А мертвые, как вам, должно быть, известно, Иночи-сан, по кораблю не бегают. Если, конечно, этот корабль не «Вечный жид».
        - Зачем сайтенам сканировать мертвый корабль?
        - Не знаю. Но, если это вдруг придет им в голову, все, что мы сделали, окажется напрасным.
        - Бутов-сан прав, - капитан жестом руки остановил собравшегося подняться из кресла Иночи. - Со мной все в порядке… Только голова болит… Так, значит, нам удалось обмануть сайтенов?
        - Да, господин капитан! - радостно сообщил штурман Исикава. - Почти вся эскадра сайтенов ушла в гиперспейс, преследуя модуль. Остался только флагман и семь кораблей прикрытия.
        - Интересно, что они собираются делать? - Исикава задал вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь, просто размышляя слух.
        - Уйдут на базу, - уверенно заявил мастер-оружейник Ёситика. - Флагману крепко досталось, без ремонта в атмосферных доках не обойтись.
        - В каком состоянии наш корабль, Нори-сан? - спросил Сакамото.
        - Пока трудно сказать, - ответил бортинженер правого края. - Большинство тестерных контуров сгорели. Придется вручную проверять все системы. Но, по крайней мере, непредвиденной разгерметизации отсеков не произошло.
        - Что-нибудь известно о Ватагине с Ясухирой?
        На этот вопрос капитана никто ответить не смог.
        - Даже, если они успели выбраться на внешнюю обшивку флагмана… - не закончив начатую фразу, помощник левого края Иночи с сомнением покачал головой.
        - Если они успели выбраться из шлюза, значит, они живы, - высказал свое мнение Бутов.
        - Все равно мы не можем им помочь.
        - Они это знают и сами позаботятся о себе.
        - Каким образом? У них кислорода на шесть часов.
        - Достаточно, чтобы что-нибудь придумать.
        - Не понимаю, - поджал губы Нори. - Что можно придумать, находясь на внешней обшивке вражеского корабля? Разве что только сдаться?
        - Нори-сан, - с укоризной посмотрел на бортинженера правого края Бутов.
        - А что еще? - развел руками Нори.
        - Ну например, добраться до системы жизнеобеспечения корабля.
        - Нереально, - покачал головой Иночи.
        - Для того, кто сидит в кресле на мостике корабля. Когда же у тебя в баллонах заканчивается кислород, все видится в ином свете, время будто спрессовывается и даже невозможное становится возможным.
        - Вы говорите это так уверенно…
        - Потому что я сам видел, как человек голыми руками выдирает клепки из обшивки корабля!
        Нори фыркнул негромко и отвернулся, сделав вид, что его заинтересовали показатели климатических условий на камбузе. Он не верил Бутову, но не хотел с ним спорить, потому что считал любой спор бессмысленным, ни к чему не ведущим занятием.
        - Сайтенский флагман начинает движение! - сообщил наблюдавший за скрин-инфором Исикава.
        Все находившиеся на мостике повернулись в его сторону.
        - Куда?
        - Курс Z-12-25.
        - Он уходит!
        - Похоже на то.
        На мостике воцарилась атмосфера радостного оживления. Все разом загомонили, поздравляя друг друга, хлопали по плечам тех, до кого могли дотянуться.
        - Поздравляю, Бутов-сан! - обратился к русскому нито кайса Сакамото. - Должен признаться, я до конца не верил, что ваш план сработает!
        - Думаете, я в это верил? - саркастически усмехнулся Бутов.
        Тишина повисла в оранжевом свете.
        - Как? - тихо произнес помощник левого края. - Вы предлагали нам план, в возможность осуществления которого сами не верили?
        - Ну я бы так не сказал. - Русский медленно провел ладонью по лицу и поднялся из кресла. - Полагаю, господа, больше нет нужды изображать покойников - на ходу невозможно провести корректное биосканирование.
        Бутов потянулся, глянул по сторонам и, опершись о приборную консоль, запрыгнул на кресло. Поворошив рукой свисающие с потолка кабели, он достал из поясной сумки кусачки, перерезал два провода и заново соединил их. На мостике загорелся свет.
        - Я все же вызову доктора Грипенфлихта, - сказал, отстегивая страховочные ремни, помощник левого края Иночи.
        - Не стоит, - недовольно поморщился Сакамото. - Я нормально себя чувствую.
        - И все же…
        - Да пусть зовет, Сакамото-сан, - Бутов спрыгнул с кресла и отряхнул руки. - Все равно ведь не угомонится.
        - Хорошо, - согласился капитан.
        Иночи включил бортовой коммуникатор.
        - Медицинский отсек.
        - Слушаю, - ответил ему чуть хрипловатый голос из динамика.
        - Доктор Грипенфлихт, немедленно пройдите на мостик!
        - У вас пострадавшие?
        - Капитан получил серьезную травму головы.
        - Насколько серьезную?
        - Он потерял сознание.
        - И до сих пор в беспамятстве?
        - Грипенфлихт-сан! - включил личный коммуникатор Сакамото. - Я всего лишь ушиб голову. В вашем личном присутствии нет необходимости, просто передайте мне с кем-нибудь лекарство от головной боли.
        - Я сейчас буду, - ответил доктор и отключил коммуникатор.
        - Я получил отчеты с оружейных палуб, - обратился к капитану мастер-оружейник Ёситика. - Все орудия готовы к бою.
        - Очень хорошо, Ёситика-сан, - поклонился мастеру-оружейнику капитан.
        - Надеюсь, нам не придется принимать бой. - Бутов потуже подтянул ремень, фиксирующий на поясе сумку с инструментами.
        - Почему, Бутов-сан? - несколько удивленно посмотрел на него Сакамото.
        - Силовая защита на нуле. - Бутов постучал согнутым пальцем по датчику на приборной консоли.
        - Вы уже показали нам, как можно сражаться без силовой защиты, - сказал капитан.
        - И без шансов на успех, - добавил Иночи. - И все же, Бутов-сан, вы в самом деле не верили в то, что ваш план сработает?
        - Дело в том, Иночи-сан, - Бутов взял пульт управления виртуальным планшетом и включил трехмерное изображение, - что в ситуации, в которой мы оказались, такие понятия, как «веришь» или «не веришь», теряют свой первоначальный смысл. Предложенный мною план был единственно возможным. Вот и все.
        Бутов подкорректировал изображение, сделав координатную сетку более темной.
        - Я вас не понимаю, Бутов-сан.
        - Что именно вам не понятно, Иночи-сан?
        - Зачем вы ввязались в эту историю?
        - Это моя работа.
        - Ваша работа - криогенные установки.
        Бутов поднял тяжелый взгляд на помощника левого края.
        - Это вы так решили, Иночи-сан?
        - Это сказано в регламенте несения службы на борту линкора.
        - Ну тогда послушайте, что я вам скажу, Иночи-сан. Я не приписан к «Дасоку», и ваш бортовой регламент меня никаким боком не касается. И то, что входит в сферу моих обязанностей, я определяю сам.
        - Вы на военном корабле, Бутов-сан!
        - Я знаю, - криогенщик не спеша обошел виртуальный планшет, внимательно глядя на россыпь звезд и планет внутри трехмерного контура. - Мне также известно то, что державы, которой вы служите, больше не существует.
        - Позвольте внести уточнение, Бутов-сан, - взял-таки слово капитан, все это время с интересом следивший за разговором помощника левого края с бригадиром криогенщиков. - Империя Пяти Солнц существует до тех пор, пока жив Император.
        - Не смею возражать, Сакамото-сан, - на японский манер слегка поклонился капитану Бутов. - Но смею заметить, что в настоящий момент «Дасоку» - это все, что осталось от империи. - Русский поклонился еще раз. - Извините мне мою прямолинейность, господин капитан.
        - У кого что болит?!
        На мостик вбежал небольшого роста человечек в желтой медицинской униформе, с плоским кейсом в руке. Руки и ноги его двигались, будто на шарнирах, что делало его похожим на забавную куклу-марионетку, находящуюся в руках искусного кукловода. У доктора Грипенфлихта было живое, очень подвижное лицо с длинным носом, тонкими губами, выступающими скулами и большими, выразительными карими глазами. Завершали картину черные гладкие волосы, расчесанные на прямой пробор, узкая, аккуратно подстриженная корсиканская бородка и черные напомаженные усы с подкрученными вверх кончиками.
        - Питер Шаллерус, - с тоской затянул нито кайса Сакамото. - Честное слово, со мной все в порядке.
        Доктор Грипенфлихт выставил перед собой руку с открытой ладонью, которой на расстоянии будто припечатал капитана к спинке кресла.
        - Сидите, больной!
        Подбежав к капитану, доктор Грипенфлихт поставил кейс на пол, одной рукой взял Сакамото за запястье, чтобы проверить пульс, а другой оттянул веко, чтобы взглянуть на склеру.
        - Питер Шаллерус…
        - А ну-ка, больной, покажите язычок!
        - Питер…
        Воспользовавшись моментом, доктор Грипенфлихт засунул капитану в рот допотопный пластмассовый шпатель.
        Бутов, наклонив голову, с интересом наблюдал за действиями врача.
        Остальные находившиеся на мостике члены команды «Дасоку» вели себя тихо и старательно отводили глаза в стороны. Должно быть, боялись, что доктор и за них примется.
        - Ну что ж, мне все ясно! - доктор Грипенфлихт спрятал шпатель в нагрудный карман. - У вас, Сакамото-сан, хроническое переутомление.
        - У меня - голова, - робко заметил нито кайса.
        - Понимаю, - размашисто кивнул Грипенфлихт. - Когда голова есть - это хорошо! Когда нет - плохо! - Он вдруг выхватил из кармана шпатель и указал им на Бутова: - Вы со мной согласны, уважаемый?
        - Целиком и полностью, - заверил доктора русский. - Только у капитана мало того, что голова на месте, так она еще и болит.
        - С чего бы вдруг? - недовольно сдвинул брови доктор Грипенфлихт. - Не вижу к тому никаких причин!
        - Эта причина вас устроит, - Бутов указал на свисающий с потолка держатель.
        Доктор вознес взгляд к потолку, задумчиво потеребил бородку.
        - Очень весомая причина, - сказал он.
        - К тому же еще металлопластиковая, - добавил Бутов.
        - А вы что же молчите! - набросился доктор на капитана. - Вам по голове железякой треснуло, а вы делаете вид, будто ничего не произошло! - Грипенфлихт с досадой всплеснул руками. - Ну прямо как мальчик! А ну-ка! - махнул он кистью руки у капитана перед носом. - Живо показывайте, куда вас ударило!
        - Сюда, - указал на правый висок Сакамото.
        Доктор Грипенфлихт потрогал пальцем капитанский висок.
        - Болит?
        - Не очень, - поморщился капитан.
        - Хватит мне врать! - недовольно взмахнул рукой Грипенфлихт.
        - Болит, - опустив взгляд, сознался Сакамото. - И в затылок отдает.
        - А голова не кружится?
        - Нет.
        - Точно? Не врете?
        - Нет, - энергично затряс больной головой Сакамото.
        - Ну тогда мы это враз исправим, - сменил гнев на милость Грипенфлихт.
        Он поднял с пола кейс, положил его на колени Сакамото, щелкнул двумя серебристыми замочками и откинул крышку.
        Не рискуя подойти ближе, Бутов вытянул шею - ему было интересно, что там у доктора в чемодане. Судя по тому, как Грипенфлихт ставит диагноз, в его врачебный арсенал непременно должны входить клистирная трубка и шприцы с иголками.
        Но Бутов ошибся. В кейсе у доктора Грипенфлихта было аккуратно разложено новенькое медицинское оборудование.
        Внимание, проявленное криогенщиком, не осталось незамеченным.
        - Хотите помочь? - Грипенфлихт скосил на Бутова неприязненный взгляд.
        - Я? - удивился русский.
        - Ага, - кивнул, как ни в чем не бывало, доктор. - Мы с вами прежде не встречались, но, как я понимаю, вы ведь русский криогенщик?
        - Точно, - кивнул Бутов.
        - Ну так вперед! - Грипенфлихт указал на раскрытый кейс. - Действуйте! Господин?..
        - Бутов, - подсказал русский. - Николай Бутов.
        - Ну так что же вас смущает, господин Бутов?
        - Я, как вы верно заметили, криогенщик, а не врач.
        - Ах, вот оно что! - Грипенфлихт взялся двумя пальцами за кончик левого уса и слегка подкрутил его. - А я-то думал, каждый русский разбирается абсолютно во всем!
        - Вам приходилось работать с русскими? - спросил нито кайса Сакамото, полагая, что пора разрядить обстановку.
        - Нет, - тряхнул головой доктор Грипенфлихт. - Мне приходилось их лечить. И представьте себе, каждый! - Доктор едва не задохнулся от возмущения, поэтому ему пришлось сделать паузу, чтобы глотнуть побольше воздуха. - Абсолютно каждый русский считал своим долгом объяснить мне, как нужно это делать!
        - И где, позвольте спросить, вы лечили русских? - поинтересовался Бутов.
        - На военной базе «Виссарион», - ответил доктор. - Во время пятидневной войны… Не двигайтесь!
        Последняя фраза была обращена к капитану.
        Достав из кейса пятикубовую пластиковую пробирку с закручивающейся крышкой, доктор Грипенфлихт открыл ее, достал тонкую серебряную иглу и очень осторожно покручивая, начал вводить острие в переносицу Сакамото.
        - Вы участвовали в пятидневной войне? - Бутов был искренне удивлен.
        - Нет, - Грипенфлихт взял двумя пальцами вторую иголку и начал вводить ее в надбровную дугу капитана. - Но я работал в гуманитарном корпусе «Врачи Галактики». И мне так повезло, - доктор криво усмехнулся, - что меня направили в Русский сектор.
        Третья игла вонзилась в скулу нито кайса Сакамото. Четвертая - в мочку уха.
        - Вот так! - доктор Грипенфлихт закрыл пробирку с иглами и уложил ее в кейс. - Ну, капитан, как теперь ваша голова?
        - Спасибо, Питер Шаллерус, значительно лучше.
        Сакамото попытался привстать, чтобы поклониться доктору, но тот ладонью уперся капитану в грудь.
        - Сидите, больной! Еще пару минут, и все пройдет! - доктор Грипенфлихт почему-то насмешливо глянул на Бутова. - А вы говорили - таблетку! - Как будто это криогенщик предлагал накормить капитана таблетками от головной боли.
        - Питер Шаллерус, на корабле есть раненые? - спросил Сакамото.
        - Я как раз собираю информацию о пострадавших, - доктор Грипенфлихт достал из кармана персональный коммуникатор и, вооружившись световым пером, взмахнул им так, будто собирался написать сонет. - Так! - он сделал отметку на дисплее коммуникатора. - И - вот так - еще одна загогулина. - И в итоге мы имеем, - доктор прищурился и прикусил губу, как будто что-то прикидывал в уме, - ушибы, вывихи, ссадины и легкие приступы паники. - Питер Шаллерус спрятал коммуникатор в карман. - Пока не поступала информация из машинного и кухонного отделений. Надо полагать, люди там заняты настолько, что им некогда считать синяки и шишки. Как это ни смешно звучит, но вы, господин капитан, самый тяжелый больной на борту «Дасоку».
        - Я рад, - улыбнулся Сакамото.
        - Все! - работая обеими руками, как фокусник, доктор Грипенфлихт быстро освободил лицо капитана от иголок, кинул их в миниатюрный переносной стерилизатор и захлопнул кейс. - Надеюсь, в моих услугах больше никто не нуждается? - Тишина. - Тогда позвольте откланяться!
        Коротко кивнув, доктор Грипенфлихт подхватил свой кейс и побежал к выходу.
        - Займемся делом, господа, - капитан поднялся из кресла.
        - Где вы отыскали этого комика? - негромко спросил Бутов у оказавшегося рядом с ним возле виртуального планшета Исикавы.
        - Вы имеете в виду доктора Грипенфлихта? - уточнил штурман.
        - Ну да, - кивнул Бутов. - Странный тип.
        - Манеры поведения доктора Грипенфлихта несколько экстравагантны, - согласился Исикава. - Но врач он замечательный.
        - Он тоже отказался покинуть «Дасоку», когда вы собрались взорвать корабль?
        - Доктор Грипенфлихт является подданным Империи Пяти Солнц.
        - Серьезно? - удивленно поднял бровь Бутов. - И давно?
        - Около года.
        - А прежде?
        - Что - прежде?
        - Какое гражданство было у доктора прежде?
        - Он работал в корпусе «Врачи Галактики», - подумав, ответил Исикава.
        - Это я слышал, - кивнул Бутов. - Но «Врачи Галактики» - это международная организация, в которую входят представители разных секторов и союзов. Какое гражданство было у Грипенфлихта? И почему он от него отказался?
        - Не знаю, - качнул головой Исикава. - А почему вас это интересует?
        - Люблю сопоставлять и анализировать ничего не значащие факты, - ответил Бутов. - К тому же, как вы слышали, доктор Грипенфлихт работал на территории Русского сектора во время Войны Тринити. Выходит, мы с ним почти земляки.
        - Ах, вот оно что, - многозначительно кивнул Исикава, сделав вид, что понял, о чем говорит русский.
        - Итак, господа офицеры. - Нито кайса Сакамото присоединился к тем, кто уже стоял возле виртуального планшета. - Ситуация, в которой мы оказались, имеет как свои минусы, так и плюсы. Нам удалось обмануть сайтенов, которые сейчас ищут «Дасоку» в гиперспейсе. Но мы не можем использовать ХД-двигатели, не рискуя привлечь внимание противника. Также мы не можем воспользоваться дальней связью, чтобы попытаться договориться с кем-то из возможных союзников или заручиться поддержкой Международного совета планетарных союзов.
        - После того как вас кинул Восточный Альянс, союзников у нас больше нет, - внес необходимое уточнение Бутов. - А Международный совет планетарных союзов - это сборище ни на что более не способных аксакалов и молодых да рьяных карьеристов, у которых две недели уходит на дебаты по вопросу о том, можно ли кошкам пить обезжиренное молоко. Сайтены прихлопнут «Дасоку» прежде, чем МСПС примет какое-то решение по нашему запросу. А после они уже и не вспомнят, по какому поводу собирались.
        - Я хотел обрисовать ситуацию в целом, - посмотрел на криогенщика Сакамото.
        Бутов мило улыбнулся и поднял руки с открытыми ладонями - все, молчу.
        - Таким образом, - продолжил капитан, - мы можем использовать только маршевые двигатели. Запас ти-топлива на корабле невелик, - никто не предполагал, что придется задействовать маршевые двигатели для дальних перелетов, - но мы можем пополнить его на других кораблях восьмой эскадры. Тем более что мы все равно должны отдать последний долг воинам, погибшим во славу Империи Пяти Солнц.
        - По-моему, вы сильно приукрашиваете случившееся, господин капитан, - снова встрял в речь Сакамото русский. - Лично я не вижу ничего славного в том, как бездарно погибла восьмая эскадра.
        - Господин Бутов! - схватился за меч бортинженер правого края Нори. - Я не позволю вам оскорблять честь воинов империи!
        - Как хотите, - безразлично махнул рукой криогенщик. - Только ответьте мне, - Бутов по очереди взглянул в глаза каждому из японцев, - чего ради тогда было кашу заваривать? Взорвали бы, к чертовой матери, «Дасоку», да и дело с концом! Вы, Нори-сан, знаете, как долго сайтены будут преследовать в гиперспейсе модуль, полагая, что это «Дасоку»?.. А может быть, это известно вам, господин капитан?.. Увы! - Бутов с прискорбием развел руками. - Я тоже этого не знаю. Но я точно знаю, что сайтены вернутся, как только поймут, что их провели. Поэтому чем раньше мы отсюда уберемся, тем лучше! - Бутов пронзил пальцем трехмерное изображение звездного скопления Торнхилл.
        Японцы еще какое-то время смотрели на русского, ожидая продолжения. Затем взгляды присутствующих обратились на капитана.
        - Я согласен с Бутовым-саном, - выдавил сквозь стиснутые зубы Сакамото. - Это противоречит нашим традициям, но, если мы начнем воздавать почести мертвым, то можем потерять живых. Как верно заметил все тот же Бутов-сан, «Дасоку» сейчас - это все, что осталось от Империя Пяти Солнц. Это все, во что мы верим. Если Императора и империю еще можно спасти, то сделать это способны только мы - и никто другой. Все! - Сакамото взмахнул рукой, как будто хотел поймать в кулак пятое солнце Фафнира. - Больше этот вопрос не обсуждаем. Нори-сан, займитесь подготовкой грузовых модулей для доставки на «Дасоку» ти-топлива с погибших кораблей.
        - Да, господин капитан.
        Покорно склонив голову, бортинженер правого края так и остался стоять, как будто подставляя шею под удар меча.
        - В чем дело, Нори-сан? - сурово сдвинул брови Сакамото.
        - Ваш приказ относится и к флагману восьмого флота? - не поднимая головы, спросил бортинженер правого края.
        - Ко всем кораблям, - подтвердил капитан.
        - Но на борту флагмана находятся останки кайсё Сюсо.
        - Они там и останутся.
        - Но, господин капитан, кайсё Сюсо принадлежал к роду…
        - Кайсё Сюсо останется вместе со своими подчиненными, - слегка повысил голос нито кайса Сакамото. - Если Всемилостивый Будда Амидо пожелает, он сделает так, что останки кайсё Сюсо со временем будут погребены со всеми полагающимися почестями. А в данный момент нас интересует только ти-топливо. Я ясно выразился, Нори-сан?
        - Да, господин капитан.
        Не поднимая головы, Нори развернулся на пятках и направился к выходу, рукой придерживая у пояса меч.
        - Когда это Нори успел надеть меч? - тихо спросил Исикава у Ёситики.
        Мастер-оружейник молча пожал плечами. После чего так же тихо сказал:
        - Насколько мне известно, он не принадлежит к самурайскому роду.
        - Господа, - обратился к офицерам Сакамото. - Нам предстоит принять весьма ответственное решение. Куда вести «Дасоку»? Не думаю, что нам будут рады в Шенгенском союзе. Они, конечно, не выдадут нас сайтенам, но и не позволят вновь выйти в космос на «Дасоку». На любой из планет Шенгенского союза мы будем жить, как почетные пленники. Немногим дальше Шенгенского союза находятся Османский картель и Туркменское ханство, - капитан указал местоположение названных государств на трехмерной карте. - Туркменское ханство поддерживает тесные контакты с предавшим империю Восточным Альянсом. Поэтому не исключено, что нас туда и переправят. А из Восточного Альянса у нас прямая дорога к сайтенам. Османский картель… - Капитан наклонил голову и задумчиво почесал то место на переносице, куда доктор Грипенфлихт вонзал иголку. - Что такое Османский картель, вы и сами прекрасно представляете. На «османов» нельзя ни в чем полагаться, они не признают никаких договоров и думают только о своей выгоде. И тем не менее из трех возможных вариантов я выбираю Османский картель. Какие будут мнения?
        - Ничего лучше придумать не удастся, - глядя на карту, с досадой цокнул языком штурман Исикава. - На маршевых двигателях мы далеко не уйдем. До границ того же Османского картеля тащиться месяца два, а то и больше. - Исикава покачал головой. - Я не вижу других вариантов.
        - Господин Ёситика? - Капитан посмотрел на мастера-оружейника.
        - Османский картель. - Мастер-оружейник тяжело вздохнул. - Честно признаться, мне совсем не нравится эта идея. «Османы» не знают, что такое честь, и не умеют вести себя достойно. Они легко продают вчерашних союзников тем, кто больше заплатит. Но, - Ёситика слегка развел руками, - приходится признать, что другого выхода у нас нет.
        - Значит, идем к границам Османского картеля, - подвел черту нито кайса Сакамото.
        - Можно мне сказать, господин капитан? - поднял руку русский.
        - Конечно, Бутов-сан, - слегка поклонился криогенщику Сакамото.
        - Есть у меня одна идейка, - Бутов положил пальцы на виртуальный джойстик и стал перемещать объекты на карте. - Не знаю, насколько она вам понравится, - он укрупнил один из секторов. - Вот.
        Головы японских офицеров склонились над трехмерной картой. Взгляд каждого был полон сомнения, которое почему-то никто не решался высказать вслух.
        Мастер-оружейник Ёситика засунул обе руки в карманы форменных брюк. Капитан Сакамото сдавил двумя пальцами подбородок и искоса глянул на штурмана. Исикава выпрямился, посмотрел на развороченный потолок, кашлянул в кулак.
        - Исикава-сан, - обратился к штурману капитан. - Что вы думаете по поводу предложения Бутова-сана?
        Исикава снова посмотрел на потолок. Затем перевел взгляд на карту.
        - Бутов-сан, - штурман коснулся двумя пальцами виртуального джойстика на своей стороне планшета и тонкими зелеными линиями выделил обозначенный криогенщиком квадрат, - если я правильно вас понял, речь идет об этом квадрате?
        - Совершенно верно, - кивнул Бутов. - До него не дальше, чем до границы Османского картеля.
        - Простите, Бутов-сан, - с сожалением развел руками Исикава. - Но в указанном вами квадрате нет ничего, кроме погасшей звезды и хилого метеоритного потока.
        - По моим прикидкам, если мы не станем тянуть с отправкой, то как раз в этом секторе пересечемся со Старой Одессой.
        - Со Старой Одессой? - Штурман еще раз внимательно осмотрел обозначенный русским сектор. Да нет, ничего он не пропустил! - Что такое Старая Одесса?
        - Вы не слышали про Старую Одессу? - изумленно воскликнул Бутов.
        Исикава посмотрел на Ёситику. Мастер-оружейник отрицательно качнул головой.
        - А вы, капитан? - Бутов протянул руку к Сакамото так, будто взывал к его совести. - Вы тоже не знаете Старую Одессу?
        - Мне кажется, я где-то слышал это название, - сосредоточенно наморщил лоб Сакамото.
        - Так, - многозначительно кивнул Бутов.
        - Но где именно?.. - капитан двумя пальцами потер лоб, стараясь разгладить складки. - Нет, - он развел руками. - Не могу припомнить.
        - Замечательно! - хлопнул в ладоши русский. - Если никто из старших офицеров боевого флота Империи Пяти Солнц ничего не знает о Старой Одессе, значит, и сайтенам не придет в голову искать «Дасоку» в пустом, как верно заметил Исикава-сан, секторе.
        Нито кайса Сакамото заложил руки за спину.
        - Так, может быть, господин Бутов, вы все же расскажете нам, что такое Старая Одесса?
        - Само собой, - кивнул русский. - Старая Одесса - это одна из первых колонизированных планет в зоне, которую сейчас называют Русским сектором. В то время процесс террареформирования еще не был поставлен на широкую ногу, поэтому для колонизации выбирали планеты, условия на которых более или менее соответствовали тем, которые мог выдержать человек. Планета, впоследствии получившая название Старая Одесса, была хороша во всех отношениях. Кроме одного - она входила в отличавшуюся крайней нестабильностью систему трех солнц. Астрофизики предупреждали колонистов, что самое позднее лет через сто две из трех звезд Старой Одессы непременно столкнутся, и тогда всей системе придет абсолютный кирдык. Тем не менее Старую Одессу начали обживать в расчете на то, что со временем колония будет перенесена на другую, подготовленную террареформаторами планету. Однако, когда пришла пора покидать насиженное место, большинство обитателей Старой Одессы не захотели этого делать. Вместо того чтобы покинуть планету, ставшую для них родной, одесситы взялись за ее переустройство. К тому моменту, когда два солнца системы Старой
Одессы устремились навстречу друг другу, явно намереваясь выяснить, кто из них круче, одесситы превратили свою планету в гигантскую космическую станцию. Большинство строений было перенесено под землю, а те, что остались на поверхности, были надежно укрыты специально для этой цели разработанными куполами. Более того, в определенных точках на поверхности планеты одесситы установили новейшие по тому времени, мощные ХД-двигатели третьего поколения. Такой массивный объект, как планета, понятное дело, не мог перейти в гиперспейс, но ХД-двигатели позволяли одесситам направлять движение планеты в нужную им сторону. Они очень вовремя покинули свою трехсолнечную систему - за пару недель до катастрофы. С тех пор Старая Одесса стала блуждающей планетой. Поскольку формально она относится к Русскому сектору, одесситы стараются не удаляться от его границ. Но фактически живут по своим законам. Которые, впрочем, не входят ни в какие противоречия с общечеловеческими принципами. Для одесситов имеет значение лишь то, что их планета является свободной экономической зоной. Это они сами так ее называют. А по сути, это
огромная барахолка, на которой можно продать, купить или выменять все, что угодно. Я предлагаю идти прямым курсом на встречу со Старой Одессой, загнать «Дасоку» в ее доки, залатать все дырки, навести на корабль глянец, а заодно и подумать, как дальше быть. - Бутов обвел взглядом удивленно вытянувшиеся лица японцев. - Ну как вам такое предложение?
        Первым нарушил молчание штурман Исикава:
        - А что, есть еще и Новая Одесса?
        - Есть, - кивнул Бутов. - Есть еще и Самая Новая Одесса. Но обе они не чета Старой. Самые обычные террареформированные планеты в Русском секторе.
        - У меня только один вопрос, - произнес негромко Сакамото. - Бутов-сан, вы уверены, что здесь, - капитан погрузил палец в трехмерную пустоту, - мы найдем эту вашу Старую Одессу?
        - Если бы у нас на хвосте не сидели сайтены, мы бы могли договориться о месте рандеву. Но, поскольку такая возможность исключена, приходится надеяться на удачу. До сих пор она нас не подводила.
        Сакамото вопросительно посмотрел на мастера-оружейника.
        - Я согласен, - кивнул Ёситика. - Если на Старой Одессе нам отремонтируют корабль, а заодно загрузят на борт провиант и боеприпасы, я думаю, есть смысл рискнуть.
        - Риска никакого, - уверенно махнул рукой Бутов. - Рано или поздно мы эту планету отыщем. Но есть небольшая проблема, - криогенщик сделал паузу и поднял указательный палец. - На Старой Одессе нам и корабль отремонтируют, и всем необходимым обеспечат. Но делать это задаром никто не станет. А в свете последних событий, я думаю, кредитные карточки, чеки и электронные банковские поручительства Империи Пяти Солнц утратили свою платежеспособность. Вопрос - чем рассчитываться будем?
        - Бутов-сан, если вы задаете этот вопрос, то, надо полагать, и ответ на него знаете?
        Сделав шаг назад, Бутов указал на вставленный в гравитационный зажим меч капитана.
        - Вы позволите?
        Сакамото сделал приглашающий жест рукой.
        Бутов вынул меч из зажима и наполовину извлек клинок из ножен. Повернув меч, он посмотрел, как играет свет на волнистом хада.
        - Это очень хорошее оружие, - сказал русский.
        - Верно, - согласился Сакамото. - Этот меч принадлежал восемнадцати поколениям моих предков.
        - И стоит он, должно быть, недешево? - прищурился криогенщик.
        - Этот меч бесценен, - Сакамото понял, куда клонит русский. - Я, Бутов-сан, не продам его ни при каких обстоятельствах. А потому и не могу требовать того же от моих подчиненных.
        - Да и не нужно, - Бутов небрежно сунул меч в гравитационный зажим. - Мечи, наверное, есть и на других кораблях. Поскольку вы все равно собираетесь послать команду за ти-топливом…
        - Бутов-сан! - медленно, почти не разжимая губ, процедил Сакамото. - Вы не понимаете, что говорите.
        - Почему же, - удивился или только сделал вид, что удивился, криогенщик. - Очень даже хорошо понимаю. Нам хватит сотни мечей такого же качества, как ваш, чтобы оплатить ремонт «Дасоку».
        - Если мы заберем мечи павших в бою офицеров, то должны будем передать их детям или другим родственникам погибших, - объяснил русскому Ёситика.
        - А если мы бросим их здесь, то мечи достанутся сайтенам, - возразил мастеру-оружейнику Бутов. - Я же не предлагаю вам продать мечи и спрятать деньги в карман. По сути, они пойдут на укрепление боевой мощи императорского флота. Вы это считаете недостойным? Хорошо! - Криогенщик сделал шаг назад и широко раскинул руки в стороны. - Предлагайте свои варианты.
        - Господин капитан, - поклонился Сакамото мастер-оружейник. - Я поддерживаю предложение Бутова-сана.
        - Я тоже, - поклонился штурман Исикава. - Мы обязаны спасти «Дасоку».
        - Согласен, - наклонил голову помощник левого края Иночи. - Хотя это и похоже на воровство, иного выхода у нас нет.
        - Господа офицеры! - сразу же заулыбался Бутов. - На Старой Одессе я сведу вас с одним отличным малым. Он возьмет у нас мечи как залог под ссуду денег. А через годик мы у него все выкупим!
        - Вы, Бутов-сан, как я погляжу, оптимист, - совсем невесело улыбнулся Сакамото.
        - Сакамото-сан! Да с такой командой, как ваша, можно черные дыры насквозь пролетать! Расскажи кому, что мы сегодня сотворили, так ведь не поверят же!
        - У меня есть видеозапись, - сказал Исикава.
        - Серьезно? - восторженно округлил глаза и подался вперед Бутов. - Слушай, брат! - Криогенщик хлопнул себя ладонью по груди. - Сделай копию для моего семейного архива!
        Глава 6
        Даже плохой стрелок поразит цель, если выстрелит в нее сто раз
        Ватагин подбросил вверх пустой кислородный баллон. Превратившись в искусственный спутник сайтенского флагмана, серебристый цилиндр с округлыми торцами медленно, вращаясь вокруг поперечной оси, поплыл в сторону раскрытого, подобно цветку с семью лепестками, локатора станции слежения. Обычно во время движения локатор складывается и прячется в ячейку, поскольку в развернутом состоянии он становится похожим на сачок, который ловит звездную пыль, мелкие метеориты и прочий космический мусор. По всей видимости, взрыв брандера повредил системы станции слежения и сайтенам не удалось убрать локатор.
        - Ну вот, половина отпущенного нам срока вышла, - сказал Ватагин, провожая взглядом уплывающий вдаль кислородный баллон.
        Ясухира его не слышал, но, видно, понял, что имел в виду криогенщик. Японец медленно качнул головой и левой рукой ударил по обшивке сайтенского флагмана.
        Укрытием камикадзе, как и прежде, служила ниша меж башнями сдвоенных пушек. Но продолжать прятаться было так же бессмысленно, как пытаться играть в гольф в невесомости.
        Ватагин наклонился, чтобы прижать забрало своего шлема к шлему японца.
        - Что делать будем?
        Ясухира попытался пожать плечами, но сделать это в десантном скафандре оказалось совсем непросто.
        - Что, никаких идей? - уточнил на всякий случай Ватагин.
        - Кто действует, сильно желая завладеть вселенной, тот никогда не достигнет желаемого, потому что вселенная есть божественное орудие и распоряжаться ее судьбой никто не вправе.
        - Хорошо сказано, - согласился Ватагин. - Вот только не вижу, как нам это может помочь?
        - Беда всего мира происходит от мелочи, как великое дело - из мелких.
        - Ты решил процитировать все афоризмы, какие знаешь?
        - Это «Тао-те-кинг», или «Трактат о нравственности».
        - С нравственностью у нас порядок. Разве нет?
        - Зато у сайтенов с этим большие проблемы, - загадочно улыбнулся японец.
        - И что с того? - не понял Ватагин. - Можно, конечно, попробовать постучаться к ним в дверь и представиться бродячими проповедниками, случайно оказавшимися на внешней обшивке корабля. Вот только, боюсь, наши десантные скафандры вызовут у хозяев вполне обоснованные подозрения.
        - Туда смотри, - Ясухира указал на развернутый локатор станции слежения.
        - Это я уже видел, - махнул рукой Ватагин. - Приятно, конечно, что удалось сделать сайтенам гадость…
        Японец кончиками пальцев стукнул его по шлему, призывая к вниманию.
        - Сайтены не убрали локатор станции слежения. Наверное, из-за механических повреждений. А если так, то в этом месте нас от внутреннего пространства корабля отделяет только лепестковая диафрагма. Если удастся отжать или сломать хотя бы один из лепестков, то мы сможем снять блокировку с остальных, выломать стойку локатора и пролезть в отсек.
        Ватагин оценивающе посмотрел на локатор.
        - Хорошая мысль. Даже сайтены не могут работать в разгерметизированном отсеке, значит, нас никто не заметит.
        - Датчики движения, - напомнил Ясухира.
        - Скорее всего отключены. А если нет, мы это сделаем. Корабль идет в док, и сайтены не полезут в поврежденный отсек, чтобы разобраться с неисправностью… Хорошо, допустим, мы сумеем туда забраться, только там все равно нет воздуха.
        - Мы воспользуемся системой внутренних коммуникаций, чтобы добраться до отсеков, где есть воздух.
        - У меня только два замечания. Во-первых, там, где воздух, там и сайтены. Во-вторых, в десантных скафандрах мы не влезем ни в одну коммуникационную систему.
        - Знаешь, в критической ситуации, когда на карту поставлена жизнь, человек способен сделать невозможное.
        - Слышал о таком, - кивнул Ватагин. - Но самому видеть не доводилось.
        - Давай не будем спорить. Для начала попытаемся проникнуть в разгерметизированный отсек. Ну а там посмотрим.
        - Хорошая мысль, - согласился Ватагин. - В конце концов, если ничего не получится, мы можем просто сдаться сайтенам.
        - Нет, - решительно отказался Ясухира - Я готов погибнуть, но не могу сдаться врагу.
        - Ты знаешь, что чувствует человек, когда у него в баллоне кончается кислород? - как бы между прочим поинтересовался Ватагин.
        - Я проходил специальную психологическую подготовку и знаю, что такое удушье. Инструкторы советовали нам: в случае, если окажешься в подобной ситуации, лучше открой забрало шлема.
        - Ни черта твои инструкторы в этом не смыслят, - криво усмехнулся Ватагин. - При мне как-то у одного монтажника раскололось забрало. Зрелище, я тебе скажу, было то еще. - Криогенщик поморщился и передернул плечами. - Нет, лучше уж задохнуться.
        - Если выбирать, какой смертью умереть, то я бы выбрал…
        - Слушай, давай оставим эту тему, - перебил товарища Ватагин. - Почему-то она не вселяет в мою душу оптимизма и уверенности.
        - Самурай должен каждый день думать о смерти.
        - Ты - самурай?
        - Нет.
        - Я - тоже нет. Все. С этой минуты говорим только о хорошем.
        - О чем, например?
        - О диафрагме, которую нам предстоит сломать.
        Ватагин поднялся на ноги, потопал, чтобы почувствовать, как магнитные подошвы прилипают к обшивке и, протянув руку, помог встать Ясухире.
        Добравшись до развернутого локатора, камикадзе занялись его изучением.
        Люк, через который выводился локатор, был открыт. Иначе и быть не могло - захлопнувшись, крышка люка непременно срубила бы стойку. Ватагин лег и опустил в колодец руку с фонариком. На глубине около пятидесяти сантиметров круглую металлическую стойку плотно облегали двенадцать лепестков диафрагмы. Ватагин на всякий случай поковырял лепестки пальцами, хотя и без того было ясно, что затея бессмысленная, тут даже усилитель внешнего скелета не поможет. Освободив из захвата на поясе плазер, криогенщик прижал жало к основанию одного из лепестков и до предела вдавил клавишу мощности.
        На то, чтобы прорезать щель длиной в двадцать три сантиметра, ушло сорок четыре минуты. После этого Ватагин уступил место Ясухире, который, вооружившись кусачками, принялся выдирать отрезанный лепесток диафрагмы.
        Глядя на то, как течет пот по лбу Ясухиры и быстро-быстро шевелятся губы, Ватагин пытался представить, как матерится японец. А может быть, он и не матерится вовсе, а молится своему Будде?.. Ватагин наклонил голову и внимательно вгляделся в лицо Ясухиры… Нет, все же матерится! По-японски, но от души!
        Ясухира оперся рукой о край колодца, поднялся и продемонстрировал Ватагину лепесток диафрагмы.
        Ватагин показал напарнику большой палец.
        Еще около получаса ушло у камикадзе на то, чтобы последовательно, один за другим отсоединить крепежи оставшихся одиннадцати лепестков диафрагмы, и чуть меньше, чтобы сложить локатор и вместе со стойкой протолкнуть его вниз.
        - Как думаешь, сайтены не заметят, что локатор пропал? - спросил японец.
        - Не знаю, - Ватагин задумчиво посмотрел по сторонам. - А впрочем, мне-то что за дело? - махнул он рукой и полез в колодец. - Должны сами за своим барахлом следить.
        Ватагин старался спускаться вниз осторожно, чтобы, не приведи случай, не зацепиться за что-нибудь. Но, как только ноги его оказались в отсеке, сработала действующая на корабле искусственная гравитация, и криогенщик шлепнулся на пол. Грохотом падение не сопровождалось только потому, что все происходило в вакууме.
        Ватагин отошел в сторону от дырки в потолке, в которую уже протискивался Ясухира, и посветил по сторонам фонариком.
        Отсек имел почти квадратный периметр. Было в нем все, чему и полагалось быть на станции слежения, - два пересекающих комнату длинных, открытых стеллажа с жестко закрепленными на полках приборами, две консоли с контрольными скринами и системами настроек, три кресла, в двух из которых развалились мертвые сайтены. Из отсека вели две двери. Обе были закрыты тяжелыми плитами с пересекающими их крест-накрест предупреждающими надписями: «Полная герметизация». Хотя сайтенам, находившимся в отсеке, это уже было безразлично.
        - Если бы удалось эту дырку закрыть… - указал на лаз в потолке Ватагин.
        - Даже и не думай, - махнул рукой Ясухира. - Не успеем. У меня кислорода осталось, - японец скосил взгляд на дисплей, - на тридцать четыре минуты.
        - У меня - на двадцать девять, - сообщил Ватагин.
        - Нужно искать кислород, - сделал заключение японец.
        С этим трудно было не согласиться.
        Ясухира и Ватагин разошлись в разные стороны, внимательно осматривая стены, потолок, приборы, да и вообще все, что попадалось на пути. За исключением окоченевших трупов сайтенов, которые, даже мертвые, выглядели ненамного краше живых. Камикадзе и сами не знали, что надеялись найти, но вообще ничего не делать было бы и вовсе глупо. Им удалось сделать главное - пробраться внутрь сайтенского флагмана. Должно быть, именно поэтому создавалось впечатление, быть может обманчивое, что до спасения остался всего лишь шаг, который только нужно сделать в правильном направлении.
        - Ну что? - спросил Ватагин, встретившись с Ясухирой возле заблокированной двери.
        Ясухира молча развел руками, в одной из которых у него был фонарик. Луч скользнул по полу, затем по стеллажам, уперся в потолок.
        Ватагин глянул на дисплей. Кислорода оставалось на двенадцать минут. Самое время что-то предпринять.
        - Есть идеи? - спросил криогенщик.
        Вместо ответа Ясухира подошел к одной из консолей и постучал пальцем по сетевой клавише. Скрин остался серым, ни один индикатор даже не мигнул.
        - Забавляешься? - спросил, подойдя к японцу, Ватагин.
        - Если бы на консоль удалось подать питание, мы бы могли попробовать разблокировать дверь.
        Ясухира снова ткнул пальцем в сетевую клавишу.
        - И что нам это даст?
        - Мы окажемся в соседнем отсеке, где можно будет снять скафандры.
        - Не хочу напоминать тебе о том, что в соседнем отсеке могут оказаться и сайтены.
        - И не надо. Будем надеяться, что сайтенов там нет. Или их мало. Один-два… Ну максимум три.
        - Если даже мы сможем убедить автоматику в том, что отсек не разгерметизирован и двери можно открыть, у нас будет всего несколько секунд, после чего вновь сработает автоматическая блокировка.
        - Это лучше, чем вообще ничего.
        По тому, как скосил взгляд японец, Ватагин понял, что он смотрит на свой дисплей. Должно быть, хочет узнать, сколько кислорода осталось. А вот Ватагин уже не хотел это знать.
        - Хорошо, - сказал русский. - Давай попробуем.
        И с размаху засадил кулаком в скрин, разлетевшийся мелкими стеклянными брызгами. Ухватив всей пятерней, Ватагин вытянул из глубин приборного щитка ворох разноцветных проводов. Прижав перепутанные провода ладонью к пульту, криогенщик одной рукой отсоединил от ранца скафандра гелиевый элемент питания. Мигнув, погас дисплей на внутренней поверхности забрала. Ватагин даже не успел заметить, сколько еще минут жизни было отведено ему счетчиком кислорода. Да, собственно, ему это было безразлично. И вовсе не потому, что он свыкся с ролью камикадзе, - просто Дмитрий Сергеевич Ватагин не собирался умирать. Не в его это было правилах.
        Положив батарею рядом с проводами, Ватагин закрепил фонарик на левом предплечье и занялся изучением маркировок на разъемах. Для того чтобы оживить всю приборную консоль, одного гелиевого элемента было недостаточно, поэтому напряжение нужно было подать на один-единственный датчик, фиксирующий давление воздуха в отсеке, а затем изменить его показания.
        Разобраться с маркировкой было несложно, - сайтены использовали стандартные буквенно-цифровые коды, - но работать стоя было неудобно: при каждом движении луч света убегал в сторону. Чтобы облегчить себе задачу, Ватагин выкинул из кресла окоченевший труп сайтена и занял его место.
        Найдя контакт, показавшийся ему подходящим, Ватагин выдрал его из клеммы и подключил к батарее. Приборная панель и не подумала весело подмигнуть в ответ индикатором. Ватагин выругался и принялся заново перебирать провода.
        Ясухира подхватил мертвого сайтена под мышки, усадил в пустующее кресло и стал методично обшаривать его карманы. Закончив обыск, он начал срывать имевшиеся на теле сайтена щитки, под которыми находились электронные имплантанты, светить внутрь фонариком, а в некоторые полости даже пытался засунуть пальцы.
        Ватагин попробовал новое соединение, и снова безрезультатно.
        Машинально подняв руку, русский попытался вытереть пот со лба.
        Ч-черт возьми!
        Ему это только кажется или на самом деле стало тяжелее дышать?
        Ватагин снова принялся перебирать разноцветные провода и клеммы. По всей видимости, осталась последняя попытка. Если он и на этот раз ошибется…
        Ясухира подошел к Ватагину и прижался шлемом к краю его забрала.
        - У меня кислорода на семь минут.
        - Мог бы и не говорить, - не глядя на японца, недовольно буркнул Ватагин.
        - Пошли, - потянул его за руку Ясухира.
        - Куда?
        - На выход.
        Ватагин непонимающе посмотрел на японца.
        Японец показал ему палец сайтена.
        - Ты будешь смеяться, но это универсальный ключ, с помощью которого сайтен может открывать на корабле все двери, к которым имеет доступ в соответствии с занимаемой должностью.
        - И ты полагаешь, мы сможем открыть им дверь?
        - Мы можем попробовать, - немного уклончиво ответил Ясухира. - Если, конечно, тем самым мы не нарушим твоих планов.
        - Я уже закончил. - Ватагин схватил батарею и сунул ее в карман ранца. В уголке забрала снова загорелся дисплей, но Дмитрий даже не взглянул на него. - Какая дверь?
        - Выбирай, - предложил Ясухира.
        - Эта! - указал на ту, что ближе, Ватагин.
        И они побежали к двери.
        На бегу Ватагин высвободил стальной штырь на правом предплечье и закрепил на нем конец троса, намотанного на катушку с электроприводом.
        - Давай!
        Ясухира сунул палец сайтена в отверстие на щитке рядом с дверью и замер в напряженном ожидании.
        Секунды стучали в висках.
        Одна… Другая… Третья…
        Управляющий внутренними системами флагмана искусственный интеллект решал непростую задачу, кому поверить: показаниям датчика, утверждающего, что давление внутри отсека равно нулю, или же ключу, свидетельствующему о том, что в отсеке находился, по крайней мере, один живой сайтен?
        Четыре… Пять…
        Ватагин не услышал, а почувствовал, как заскрежетал механизм дверного привода.
        Стальная плита отлетела в сторону. Ударила в стопор.
        Ватагин дернул ручку дверного запора.
        Распахнувшаяся внутрь дверь едва не сбила его с ног, в соседнем отсеке был воздух!
        И свет! За дверью горел свет!
        Ватагин выставил правую руку вперед и активировал сенсор. Вылетевший из гнезда на предплечье штырь пробил два стеллажа с каким-то оборудованием и вошел в переборку на другом конце отсека. Ватагин схватил Ясухиру за петлю на поясе и включил рулетку.
        Канат дернуло с такой силой, что даже внешний скелет боевого скафандра не до конца самортизировал рывок. Ватагин упал на пол, и его потащило в дверной проем. Думал он при этом только об одном - не потерять бы Ясухиру!
        Все это заняло не более пяти секунд.
        Позади громыхнула стальная плита, вновь плотно закупорившая разгерметизированный отсек.
        Ватагин врезался шлемом в стеллаж, обрушив несколько полок, пролетел его насквозь, ткнулся во второй и только после этого догадался выключить рулетку.
        Он попытался подняться, но сверху на него посыпались какие-то пакеты и коробки, а забрало шлема залил белесый мелкодисперсный раствор.
        Чувствуя, что задыхается, Ватагин расстегнул зажим на шлеме, поднял забрало и глотнул воздуха.
        Воздух в помещении был. Хотя и несвежий. Воняло чем-то отвратительно-кислым.
        Заметив движение слева от себя, Ватагин развернулся и увидел бегущего на него сайтена в засаленной форме с нашивками капрала на груди. Подняв левую руку, Ватагин выпустил в сайтена пару дротиков. Сайтен остановился, будто налетел на невидимую стену, и удивленно посмотрел на свою грудь. Сначала расползлась армейская куртка, затем лопнула искусственная кожа. Сайтен сдавленно зарычал, потом взвыл и принялся рвать грудь руками.
        Такой реакции на кислотные дротики Ватагин не ожидал. Он думал, кислота быстро разъест электронику, которой нашпиговано тело сайтена, и тот упадет бездыханным. Из кармана на бедре Ватагин достал пистолет и выстрелил сайтену в голову. Вой оборвался. Из простреленной головы сайтена брызнула белесая жидкость. Сайтен упал на спину, конвульсивно дернул конечностями и затих.
        - Вот так! - Ватагин дунул в дуло пистолета. - Старое оружие - верное оружие.
        Наклонившись, Ватагин разгреб засыпавшие тело Ясухиры коробки и помог японцу подняться на ноги. Ясухира снял шлем, глубоко вздохнул и блаженно зажмурился.
        - Что с тобой? - непонимающе посмотрел на партнера Ватагин. - Здесь же воняет, как… - Он задумался, но так и не нашел, с чем сравнить заполнявший отсек смрад. - Ну в общем, воняет, - закончил он.
        - Зато здесь можно дышать, - улыбнулся Ясухира.
        - А-а…
        Ватагин выбрался из завала и, чтобы осмотреться, вышел на открытое место.
        - Похоже на склад, - сказал он.
        - Медицинский, - Ясухира поднял один из пластиковых пакетов емкостью литра в полтора и кинул его русскому.
        Ватагин поймал пакет. Внутри плескалась мутно-белая суспензия. Та самая, что залила ему забрало.
        - Это кровезаменитель сайтенов, - сказал Ясухира.
        Ватагин раздавил пакет в руке, бросил на пол и вытер перчатку о стоявшую на полке коробку.
        - Тут полно запчастей. - Ясухира показал напарнику механический шарообразный сустав.
        - Только сайтенам могло прийти в голову устроить склад рядом со станцией слежения! - Ватагин смахнул с полки штуки три коробки.
        - Зачем ты это делаешь? - спросил Ясухира.
        - А что? - не понял Ватагин.
        - Если мы устроим здесь беспорядок, сайтены сразу заподозрят неладное.
        - Здесь и так беспорядок, - махнул руками по сторонам Ватагин. - К тому же и труп имеется.
        Ясухира посмотрел на мертвого сайтена и озабоченно покачал головой.
        Ватагин подошел к единственной двери, которой можно было воспользоваться для того, чтобы попасть в помещения, минуя открытый космос, и вручную заблокировал ее.
        - Думаешь, мы сможем отсидеться здесь до конца полета?
        - Маловероятно, - с сомнением поджал губы Ясухира. - Тут нет ни еды, ни воды.
        - Мы еще не искали.
        - Кому придет в голову хранить еду на складе медицинских запчастей?
        - Сайтенам, - не задумываясь ответил Ватагин.
        - В любой момент на склад может кто-то наведаться, - привел следующий довод японец.
        - А мы не откроем дверь, - лукаво прищурился Ватагин.
        - Ну а если станут искать убитого тобой сайтена?
        - А что я мог сделать? - обиженно развел руками Ватагин. - Он первый на меня кинулся!
        - Надо отсюда убираться, - сказал японец и принялся стаскивать с себя скафандр.
        - Ты хочешь бросить скафандры?
        - Возьмем только необходимое.
        - Мне нужен весь скафандр, - Ватагин повел плечами. - В нем я чувствую себя комфортно.
        - Тебе не кажется, что человек, разгуливающий по кораблю в десантном скафандре, будет слишком бросаться в глаза?
        - Это верно, - согласился Ватагин и тоже начал щелкать застежками.
        Оставшись в черном облегающем трико, Ватагин окинул себя придирчивым взглядом.
        - Полагаешь, в таком виде я буду привлекать к себе меньше внимания?
        - Мне так удобнее, - ответил японец.
        - А мне - нет, - Ватагин глянул по сторонам, ища, что бы на себя накинуть.
        Взгляд его упал на труп сайтена, и Дмитрий понял, что это все же выход из положения, хотя и не самый лучший.
        Конечно, грабить покойника - дело неблагородное. Ватагин успокаивал себя тем, что, поскольку любой мертвый сайтен подлежит ремонту и восстановлению, того, что он раздевал, тоже нельзя было причислить к покойникам. Лучше назвать его так - временно успокоившийся. А когда он снова оживет и встанет в строй, ему выдадут новую форму. Не в пример лучше той, что на нем сейчас. Ватагин понюхал край куртки и брезгливо поморщился - такое впечатление, что ее ни разу не стирали. Затем просунул руку в дырку на груди, проеденную кислотным дротиком. Вид, конечно, не самый презентабельный, но все лучше, чем трико, в котором чувствуешь себя все равно что голым.
        Натянув затасканную до дыр форму сайтена, перепоясавшись его же ремнем и сунув в кобуру пистолет, Ватагин подошел к Ясухире. В дальнем конце склада японец отыскал стационарный коммуникатор и теперь пытался вытянуть из корабельной сети нужную ему информацию.
        - Я нашел план корабля. - Ясухира нажал кнопку распечатки, и из принтера выполз длинный целлулоидный листок.
        Подхватив его, Ватагин расстелил план на столе.
        - Мы сейчас находимся здесь, на четвертой палубе. - Ясухира указал точку на плане. - Как мы и предполагали, это склад медицинского инвентаря. Дверь со склада ведет в коридор. Рядом находятся криогенная камера, склад военной амуниции и ангар истребителей.
        - Смотри-ка, - Ватагин указал на сгруппированные ближе к центру корпуса флагмана зеленые отметины - разгерметезированные отсеки. - А мы неплохо по нему врезали!
        - Нам нужно решить, где спрятаться, - напомнил Ясухира.
        - А зачем прятаться? - удивился Ватагин. - Давай угоним истребитель.
        - Даже если нам и удастся угнать истребитель, в чем, честно говоря, я сильно сомневаюсь, нас тотчас же собьют, - с невозмутимым спокойствием заметил Ясухира.
        Ватагин уже не первый раз порадовался тому, какого славного напарника он себе выбрал, - другой бы на месте Ясухиры сразу бы хай поднял. Ты что! С ума сошел!.. В таком духе.
        - Если повезет, то, может, и не собьют, - сказал Ватагин.
        - У истребителя запас топлива на полтора часа полета, - вновь внес трезвую струю в обсуждение плана бегства Ясухира. - Куда мы долетим за это время?.. - Японец помолчал и добавил: - Если нас не собьют.
        Не растерявшись, Ватагин задал встречный вопрос:
        - А куда мы долетим, оставаясь на флагмане?
        - Флагман не может совершить переход в гиперспейс, следовательно, он будет идти на антигравитационной тяге к ближайшей станции с доком, способной принять такой корабль. Ближе других к нам орбитальная станция-док «Сагами-22». - Ясухира вывел на скрин коммуникатора карту звездного неба и указал названное место. - На антигравитационной тяге до системы Сагами две недели пути.
        - Постой! - вспомнил вдруг Ватагин. - Ты же говорил, что Сагами - твоя родная планета!
        - Верно, - кивнул Ясухира.
        - То есть если нам удастся добраться до Сагами…
        Ватагин умолк, наклонил голову и задумчиво почесал затылок. Перспектива вырисовывалась любопытная.
        - Станцию «Сагами-22», скорее всего, обслуживают местные техники, - сказал Ясухира. - Вряд ли сайтены станут использовать на технических работах своих юнитов. Значит, уже на станции мы сможем получить помощь. Но сначала нужно туда долететь.
        - Всего-то две недели, - пренебрежительно дернул плечом Ватагин.
        И, словно в ответ ему, замигал индикатор вызова стационарного коммуникатора.
        - Может быть, не станем отвечать? - предложил Ватагин.
        Глава 7
        Когда враг кичится, будь скромен
        На вызов коммуникатора можно было не отвечать. Но спустя несколько минут раздался стук в дверь. Сначала - деликатный, затем - настойчивый.
        - Что будем делать?
        Ватагин и сам понимал, что вопрос очень непростой, но все же надеялся получить на него ответ. Потому что у него самого никаких вразумительных идей не было.
        Японец почесал согнутым пальцем переносицу.
        - Ты у меня спрашиваешь?
        - А у кого же еще? - Ватагин посмотрел по сторонам, как будто хотел убедиться, что, кроме них двоих, в отсеке больше никого нет. - Ты же мой напарник!
        - Нужно сматываться.
        - Об этом надо было раньше думать. Хотя… - Ватагин задумчиво посмотрел на дверь, в которую снова настойчиво застучали. - Если сайтенов за дверью не больше десяти…
        - Нет, - Ясухира сразу сообразил, что собирается предложить русский. - Даже если мы и уйдем, нас начнут искать по всему кораблю.
        - Нас и так станут искать, - усмехнулся Ватагин. - Мы разгромили склад, да и труп… - Ватагин сделал шаг назад, чтобы взглянуть на подстреленного сайтена. - Бывает, они поднимаются в самый неподходящий момент.
        - А что, если попытаться представить все, как самоубийство? - предложил Ясухира.
        - Ничего не выйдет, - мотнул головой Ватагин. - В отличие от высококультурных самураев сайтены не кончают жизнь самоубийством.
        - А как насчет несчастного случая? - уже без всякой надежды спросил Ясухира.
        - Тоже непроходной вариант. Кто-нибудь да непременно догадается вытащить из башки сайтена чип памяти и посмотреть, как все оно было на самом деле. Да и барахлишко наше, - Ватагин подцепил носком брошенный на пол скафандр, - тоже наводит на определенные мысли.
        Стук в дверь прекратился.
        - За подмогой пошли, - произнес полушепотом Ясухира.
        - Нет, - не согласился Ватагин. - За универсальным ключом.
        - Так! - Японец решительно выдернул из рук криогенщика целлулоидный лист с планом флагмана и припечатал его к столу. - Вон там, - он указал пальцем в угол, - должен быть вход в вентиляционную шахту.
        - И что? - пожал плечами Ватагин.
        - Иди и открой.
        - Куда мы по ней доберемся?
        - Понятия не имею, - японец сложил лист вчетверо и сунул за пазуху. - А я пока спрячу скафандры.
        - Куда?
        - Займись вентиляцией.
        Ватагин хмыкнул насмешливо и направился в угол, где находился вход в вентиляционную шахту.
        Решетка была на месте, но оказалась запертой.
        Стукнув пару раз ногой - на всякий случай, чтобы убедиться в том, что сама по себе решетка не откроется, - Ватагин тяжело вздохнул, сел на корточки и взялся за плазер.
        Сидя на полу, Ясухира быстро и умело разбирал скафандры на части. Судя по его уверенным движениям, он мог так же быстро снова собрать их из сваленных в кучу деталей.
        Замок с решетки Ватагин срезал аккуратно, так, чтобы можно было приварить на место. Закончив работу, криогенщик обернулся. Ясухира стоял у него за спиной, довольно потирая руки.
        - Спрятал?
        - Спрятал.
        Ватагин встал на четвереньки и заглянул под стол и стеллажи, решив, что именно туда и затолкал японец отдельные части скафандров. На полу не было ничего, кроме мусора, - сайтены не славились чистоплотностью.
        - Куда ты их засунул? - подозрительно посмотрел на японца Ватагин.
        - Сам догадайся.
        Жестом попросив криогенщика посторониться, японец встал на колени и заглянул в вентиляционную шахту.
        Судя по всему, увиденное ему понравилось.
        - Нормально, - пригнувшись пониже, Ясухира заполз в шахту.
        - Эй, постой! - Ватагин сунул голову в шахту.
        Он увидел только пятки и худой зад ползущего на карачках японца.
        - Ползи за мной, - отразившись несколько раз от стен, голос Ясухиры прозвучал почти зловеще.
        Делать было нечего. Ватагин забрался в шахту, приварил на место срезанный замок и пополз следом за японцем.
        Шахта имела квадратное сечение. Периметр - как раз такой, чтобы человек на карачках прополз. Чуть меньше - и пришлось бы ползти по-пластунски, чуть уже - и можно застрять.
        Они преодолели не более ста метров, когда ползший впереди японец вдруг остановился.
        - Что там у тебя? - сдавленно прошептал Ватагин.
        - Надо разобраться, куда мы ползем. - Ясухира зашуршал целлулоидом.
        - Слушай, мы не можем здесь долго оставаться. Как только кому-нибудь придет в голову проверить вентиляционную систему, нас тут же засекут.
        - Понятное дело, - отозвался японец.
        - И что?
        - Я думаю.
        - Раньше не мог?
        - Раньше не было времени.
        Тут Ясухира был прав. Сидя на обшивке сайтенского флагмана, камикадзе даже и не помышляли о том, что им предстоит в течение двух недель играть в прятки с сайтенами на их же корабле. Тогда они думали только о том, что им нужно дышать, забыв о еде, питье и прочих естественных физиологических потребностях.
        - Нам нужно место, где много народу, - задумчиво изрек японец.
        - Ты в своем уме? - Ватагин дернулся возмущенно, да так, что ударился затылком о потолок.
        - Тише, ты! - шикнул на него японец.
        - Понял, - Ватагин потер ладонью ушибленное место.
        - Как только сайтены извлекут из головы мнимого самоубийцы чип памяти и увидят, что произошло, на нас начнут охоту. Если мы станем прятаться по углам, нас вычислят за три-четыре часа. Но если нам удастся найти укрытие в многолюдном месте, это даст нам шанс остаться незамеченными. Понял?
        - Нет, - покачал головой Ватагин.
        - Биосканер не может отличить человека от сайтена.
        - А-а…
        - Нам нужно отыскать такое место, где никому не придет в голову контролировать число присутствующих.
        - А на корабле есть такое место? - с сомнением спросил Ватагин.
        - Если мы его не найдем - нам крышка.
        С таким аргументом трудно было поспорить. Тут уж, что называется, или - или, третьего варианта не существует.
        - Но ведь тогда и по прибытии в док нас будут искать. А нам это надо?
        - Верно, - согласился японец. - Мы должны сделать так, чтобы сайтены поверили в нашу гибель.
        - Легко сказать… - хмыкнул Ватагин.
        - Поползли назад, - Ясухира так торопился, что едва не заехал Ватагину пяткой в нос.
        - А оно того стоит?
        - Мы должны вернуться, пока сайтены не нашли наши скафандры.
        - Но их там, на складе, сейчас… - Ватагин прикинул, сколько сайтенов могло заявиться на склад.
        - Сколько бы ни было. - Ясухира снова дернул ногой. - Назад!
        Развернуться в узкой шахте было совершенно невозможно. А ползти задом - неудобно. Ватагин полз, сбивая колени и проклиная неугомонного японца. Хотя бы сказал, зачем ему понадобились скафандры?
        Добравшись до решетки, Ватагин прополз еще немного назад, лег на живот и, прижавшись ухом и щекой к холодной жести, попытался сквозь вентиляционные щели рассмотреть, что происходит на складе. То, что он увидел, вовсе не придало ему оптимизма - сайтенов на складе было как минимум пять. И это при том, что со своей точки наблюдения криогенщик видел не более трети помещения.
        Ватагин показал японцу растопыренную пятерню.
        Ясухира уверенно кивнул и ногой указал на решетку.
        Ну что ж… Не лежала у Ватагина душа устраивать перестрелку с сайтенами, но, ежели Ясухира полагал, что иначе никак, значит, так тому и быть.
        Русский достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя и положил рядом с собой. Затем, перевернувшись на бок, включил плазер и, молясь всем японским богам, чтобы сайтены этого не заметили, начал по новой резать замок.
        По счастью, сайтенов интересовало то, что находилось в стороне от вентиляционной решетки.
        Закончив работу, Ватагин сменил плазер на пистолет и еще раз на всякий случай взглянул на японца.
        Ясухира кивнул более уверенно, чем в первый раз.
        Ватагин сгруппировался, подтянув колени к груди, и, размахнувшись, насколько это было возможно в узкой шахте, кулаком высадил вентиляционную решетку. Решетка слетела с петель и с лязгом ударила о стену. Ватагин, что твой колобок, выкатился из вентиляционной шахты, перевернувшись через голову, присел, выставив левую ногу вперед, выбросил руки с пистолетом перед собой и сразу, поймав в прицел ближайшую мишень, открыл огонь.
        Первый сайтен рухнул, не успев понять, что произошло. Второй повернулся к Ватагину лицом и тут же схлопотал пулю промеж глаз. Третий успел схватиться за оружие, но две пули оторвали ему кисть руки вместе с зажатым в ней пистолетом. Сайтен попятился назад, уперся спиной в стеллаж, получил еще две пули, в живот и грудь, и медленно, раскинув ноги в стороны, осел на пол.
        Еще двух сайтенов, бросившихся приятелям на помощь, уложил, высунувшись по пояс из лаза, Ясухира.
        - Все? - спросил Ватагин, не опуская пистолета и ловя взглядом любое движение.
        - Вроде бы…
        Ясухира выполз из шахты и начал подниматься на ноги.
        Пуля пробила переборку справа от его головы. Ясухира упал на пол и пополз к стене.
        Ватагин, заметивший, откуда прозвучал выстрел, прыгнул вперед и навалился плечом на стеллаж. Скрипнув, стеллаж накренился. С открытых полок посыпались коробки и пакеты.
        Прятавшийся за стеллажом сайтен вскочил на ноги и побежал к двери. И ведь бежать-то было всего ничего - пять, ну самое большее шесть шагов. А ведь все равно не добежал. Упал, раскинув руки, с пулей в спине.
        - Проверь покойников, - велел Ватагину японец, а сам побежал к выходу.
        Ватагин подошел к лежавшему на полу сайтену и ногой перевернул тело на спину. Лицо безжизненное, взгляд пустой - нормальное состояние для сайтена-юнита, будь он живой или мертвый.
        Ватагин тяжело вздохнул и достал из кармана нож с выкидным лезвием. Страшно не хотелось возиться с этой нечистью, но выбора не было. Если сайтена не «отключить», то убитый в любую минуту может прийти в себя и начать действовать в меру сохранившихся функций.
        Засунув ладонь мертвому, ну, или, по крайней мере, обездвиженному сайтену под затылок, Ватагин приподнял его голову. Сухо щелкнула пружина в ноже. Ватагин сделал глубокий вдох и с силой вогнал лезвие под основание черепа сайтена - туда, где находился двигательный центр. Тело дернулось и затихло. Теперь уже до капитального ремонта.
        Ватагин выдернул нож и брезгливо тряхнул рукой, залитой белесым кровезаменителем.
        - Ты долго еще будешь возиться? - спросил, подойдя сзади, японец.
        Он уже достал из тайника детали скафандров, собрал их и привел в рабочее состояние.
        - Лучше не болтай, а помоги, - сказал, поднимаясь на ноги, Ватагин. - И переоделся бы, - добавил он, указав ножом на очередного сайтена.
        После чего прикончил его так же, как и первого.
        Ясухира скорчил недовольную гримасу. Подойдя к обездвиженному сайтену, он стянул с него куртку и штаны. И только после этого добил юнита.
        - Слушай, может быть, захватим корабль? - предложил Ватагин, переходя к следующему сайтену. - Смотри, как здорово у нас получается.
        Не успел он это сказать, как сайтен почти без замаха ударил его сбоку в челюсть. Ватагин упал на бок. Сайтен по-медвежьи навалился на него сверху, обхватил руками голову, сдавил ее так, что у Ватагина в глазах потемнело, и ударил виском об пол.
        Оказавшийся позади сайтена Ясухира спокойно, по-деловому вонзил ему в шею нож.
        - Сволочь какая! - вне себя от возмущения закричал Ватагин, скидывая с себя сайтена. - Прикинулся, понимаешь, мертвым!
        Ясухира вытер лезвие, закрыл нож и спрятал в карман.
        - Захватывать корабль мы не станем, - покачал головой японец.
        - Согласен, - кивнул Ватагин. - Ну так что? - Криогенщик хлопнул в ладоши и посмотрел по сторонам. - Какие у тебя были планы?
        - Мы натянем скафандры на двух мертвых сайтенов и снова разгерметизируем отсек.
        - И что нам это даст?
        - Мы установим плазменные флэш-патроны на телах в скафандрах и взорвем их, как только отойдем на безопасное расстояние. Сайтены решат, что мы сами себя взорвали, когда в отсек ворвались юниты. Они знают, что такое камикадзе. Я даже активирую зрительную систему одного из мертвых сайтенов для того, чтобы все желающие могли воочию убедиться в том, что нас разнесло на кусочки. Сайтены не станут торопиться с опознанием тел. Они оставят это до того, как корабль встанет в док. Во всяком случае, я бы на их месте так и поступил.
        - Почему?
        - Потому что покончившие с собой смертники могли установить в отсеке ловушки. Сомневаюсь, что генералу Контусу нужны новые взрывы на корабле. К тому же мы разгерметизируем отсек.
        Ватагин озадаченно потер подбородок.
        - Как мы это сделаем? Мы ведь сами без скафандров.
        - Друг мой, - ласково улыбнулся Ясухира. - Нам было трудно проникнуть в корабль извне, потому что тогда мы были чужими. Теперь мы свои, - японец оттянул рукав и показал ПДА с гибким горизонтальным дисплеем, обернутый вокруг предплечья. - Я скачал из коммуникационной системы флагмана все доступные для общего пользования пароли и коды. Так что теперь я могу открыть нужную дверь с любого расстояния.
        - Любую дверь? - уточнил Ватагин.
        - Нет, - улыбнулся японец. - Но ту, что нам нужно, я открою. К тому времени, когда сайтены поймут, что мы все еще живы, мы будем уже кушать моти с медом на Сагами.
        - Мне бы твой оптимизм, - с сомнением покачал головой Ватагин.
        - Тебе бы такую жену, как у меня, - загадочно улыбнулся Ясухира.
        - В каком это смысле? - не понял Ватагин.
        - Увидишь - сам поймешь.
        - Ладно, - хлопнул в ладоши Ватагин, которому в данный момент совсем не хотелось думать о чьей бы то ни было жене. - Давай займемся делом.
        Засунуть в десантный скафандр безжизненное тело - занятие не самое простое. Проявив немалое усердие и изобретательность, Ясухира с Ватагиным затолкали-таки в скафандры пару мертвых сайтенов. Прежде чем закрыть забрала шлемов, японец в каждый бросил по плазменному флэш-патрону. Срабатывая, флэш-патрон выбрасывает с десяток плазменных протуберанцев, которые в клочья раздирают все, чего коснутся. Обычно флэш-патроны используют для уничтожения живой силы противника вне корабля, потому что в закрытом пространстве игра с ними становится похожей на русскую рулетку, - невозможно предсказать, в какую сторону окажутся направлены плазменные выбросы. То, что собирался сделать Ясухира, должно было убедить командование сайтенов в том, что пробравшиеся на корабль камикадзе точно слетели с катушек и запросто могли оставить в уничтоженном отсеке еще несколько активированных флэш-патронов. Постаравшись, можно себе представить, что произойдет, когда плазменные смерчи пойдут гулять по переходам и отсекам флагмана. А после тот, кто жив останется, может сколько влезет твердить, что камикадзе использовали оружие,
запрещенное Межпланетной конвенцией, регламентирующей правила ведения боевых действий. Что с них возьмешь - от них только замороженный фарш остался.
        Закончив наряжать мертвецов, Ватагин с Ясухирой аккуратно сложили всех покойников возле двери, за которой находилась станция слежения.
        - Вперед, - Ясухира взглядом указал на темную дыру на месте вентиляционной решетки.
        - Зачем же нам снова в шахту лезть? - недовольно посмотрел на японца Ватагин. - Ты же говорил, что знаешь все коды.
        - Даже в этой драной форме разве что только слабоумный примет нас с тобой за сайтенов.
        Ватагин обреченно вздохнул, опустился на колени и полез в шахту.
        - Значит, мы ищем отсек, в котором много сайтенов, но где, несмотря на это, мы можем оставаться незамеченными?
        - Так точно, - подтвердил ползущий следом японец.
        - Мне ничего не приходит в голову.
        - Мне тоже. Но мы не можем вечно оставаться в вентиляционной трубе.
        - Две недели - для тебя это вечность?
        - Что-то близкое к тому.
        - Не пойму я вас, японцев. То у вас день длится вечность, то вечность превращается в миг.
        - А для тебя каждый новый день является повторением прошедшего?
        - Я этого не говорил.
        - Тогда что ты не можешь понять?
        - Много чего.
        - Ну например?
        - Почему у дао нет зримого облика?
        - Потому что тогда это уже будет не дао.
        - Вот так вы всегда, - с укоризной произнес Ватагин. Он бы еще и пальцем японцу погрозил, если бы руки не были заняты. - Задаешь вам прямой, конкретный вопрос, а вы только и ищете, как бы уйти от ответа.
        - Если ты услышал в ответ не то, что хотел, значит, ты неверно сформулировал вопрос… Стоп!
        Ватагин привалился плечом к стенке шахты.
        - Что еще?
        - Мы миновали разделитель отсеков.
        Ясухира оттянул рукав и быстро пробежался пальцами по гибкому дисплею.
        - Раз! - сказал он.
        Невдалеке что-то протяжно ухнуло, так что эхом отдалось в вентиляционной шахте.
        - Два!
        Раздался истошный вой аварийной сирены.
        - Три!
        В двух метрах позади них упала перегородка, отделившая аварийный отсек от основного массива корабельных помещений.
        - Как говаривал один слепой, дело сделано.
        Глава 8
        Кто не любит попа, тот не любит и рясу
        Прошла неделя.
        Всего неделя, тяжело вздыхали одни.
        Как, уже неделя? - удивленно переспрашивали другие.
        Бортинженер правого края Окато Нори не относился ни к первым, ни ко вторым. Он знал, что ресурсов маневровых двигателей и запасов ти-топлива достаточно для того, чтобы вовремя выйти к точке встречи со Старой Одессой, знал, что «Дасоку» невозможно заставить двигаться быстрее, а потому и не видел смысла считать дни. Все, что должно случиться, произойдет в установленное время - не раньше и не позже. Забот у бортинженера правого края и без того было больше, чем у всех остальных офицеров. Чтобы исправить повреждения, полученные линкором в бою и умышленно причиненные собственным экипажем, корабль нужно было ставить в атмосферный док. Но что-то можно было отремонтировать на ходу. И шесть бригад техников трудились не покладая рук.
        И все бы ничего, да только русские криогенщики принялись активно помогать техникам. Как словом, так и делом.
        Русские доводили Нори до белого каления, и только приобретенное с годами умение сдерживать эмоции не позволяло бортинженеру сорваться и сначала наорать на русских, а затем доложить капитану, что в таких условиях он работать отказывается! Русские очень быстро освоились на корабле настолько, что стали считать «Дасоку» своим. Должно быть, потому что они не были военными, русские не признавали субординации. Вели они себя всегда предельно вежливо, но при этом считали возможным и даже необходимым обсуждать с любым старшим офицером все отдаваемые им команды. А в ходе дальнейшей беседы выплывала впитанная с молоком матери уверенность русских в том, что они знают все обо всем, причем во многих деталях разбираются лучше любого специалиста. Нори готов был об заклад биться, если только предложить русским соответствующую тему для разговора, они без тени сомнения начнут рассуждать о внешней форме дао или излагать собственную теорию сложения хокку.
        Больше всех прочих досаждал бортинженеру правого края Нори вездесущий коротышка Юрик Брик. Куда бы ни пошел Нори, он повсюду натыкался на Брика. Последнее время Нори, даже заходя в туалет, с опаской озирался, а если рядом никого не было, то еще и заглядывал в соседние кабинки, чтобы убедиться, что там не прячется русский. Казалось, Юрику удалось клонировать самого себя, причем не один раз.
        Все началось с того, что во время одного из выходов в космос, когда Нори наблюдал за тем, как техники заводят пластырь, который собирались наложить на пробоину в борту, кто-то подкрался к нему сзади и толкнул в спину. Не понимая, что происходит, Нори взмахнул руками, отчаянно стараясь сохранить вертикальное положение по отношению к внешней обшивке линкора. Левая стопа его при этом отлепилась от обшивки и начала задираться вверх, в результате чего бортинженер правого края на глазах у двух десятков подчиненных занял позицию начинающего гимнаста, старательно и неумело выполняющего упражнение «ласточка». То, что Нори был облачен в монтажный скафандр с гидравлическими усилителями суставов внешнего скелета, делало его экзерсис еще более забавным для сторонних наблюдателей.
        Взмахнув обеими руками одновременно, Нори попытался выправить положение. Работать в условиях невесомости ему было не впервой, и у него бы это получилось, непременно бы получилось!.. Но тот, кто незадолго до этого толкнул бортинженера в спину, поймал его за ногу, развернул на сорок пять градусов и прилепил подошву башмака к обшивке. Для офицера императорского флота это было унижение, равное которому трудно было придумать. Делать после этого харакири, конечно, не стоило - мелковат повод, - но разобраться с наглецом следовало непременно. С выражением ярости древнего героя Бэнкэя на лице Нори повернулся к обидчику. И увидел улыбающуюся физиономию Юрика Брика.
        - Па-де-де из балета «Лебединое озеро». - Русский попытался изобразить книксен. - Вы любите Чайковского, Нори-сан?
        И - все!
        Нори стоял с широко распахнутыми глазами и не знал, что сказать! Манера русских разговаривать была их самым действенным оружием. Любую фразу, которую можно было расценить, как утонченную издевку, они произносили так, что невозможно было не поверить в ее искренность.
        - Вы бы мощности на пятки добавили, Нори-сан, - посоветовал Брик. - А то ведь, не ровен час, улетите в космос. Что мы без вас делать будем?
        И это слышат все находящиеся вне корабля, а еще диспетчер внутренней связи, который, кстати, может переключить разговор на стационарные бортовые коммуникаторы.
        - Что вам здесь нужно, Брик-сан? - Голос Нори звучит строго официально и сухо, как опавший осиновый лист.
        - То же, что и всем! - радостно улыбнулся Юрик. - Одно общее дело делаем!
        Нори включил дисплей заднего вида, чтобы убедиться, что работа по наложению пластыря на пробоину идет по плану. Оказалось, что нет. Пластырная заплата висит на растяжках, техники стоят и чего-то ждут.
        - В чем дело, господа? - обратился Нори к техникам. - Почему работа стоит?
        - Это я им велел погодить, - как ни в чем не бывало заявил Брик.
        - Вы? - Первый бортинженер подался в сторону Брика так резко, что едва не стукнулся забралом о шлем русского. - Какое вы имеете право отдавать распоряжения моим подчиненным?
        - Право человека, неравнодушного к тому, что происходит, - пафосно изрек Юрик. - Да вы посудите сами, Нори-сан, для чего переводить столько материала? Нам ведь только до Старой Одессы дотянуть. А вы ставите такой пластырь, будто завтра в бой. Сейчас достаточно какой-нибудь временной залепухой дырку прихлопнуть, а уж на Старой Одессе нас залатают по высшему разряду.
        - Брик-сан, я не нуждаюсь в ваших советах, - бортинженер правого края с трудом сдерживался, чтобы не повысить голос.
        - Понимаю, - Юрик хотел кивнуть, но шлем помешал.
        - Да будет вам известно, Брик-сан, вы вообще не имеете права покидать корабль без особого на то распоряжения капитана или вахтенного офицера.
        - На этот счет не беспокойтесь, Нори-сан, - беспечно махнул рукой Юрик. - С вахтенным я договорился.
        - Договорился? - непонимающе сдвинул брови Нори.
        - Ну да, - снова попытался кивнуть Брик. - Сегодня старший вахтенный офицер Ёситика, мировой мужик.
        - И Ёситика-сан дал вам разрешение выйти из корабля? - еще раз, не веря своим ушам, переспросил бортинженер правого края.
        - Хотите, я сейчас с ним свяжусь? - предложил Юрик.
        - Не стоит, - отказался Нори.
        У него были подозрения, что русский блефует. То есть Нори, конечно, не сомневался в том, что Ёситика действительно дал русскому разрешение на выход из корабля. Вот только мотивировать это свое желание покинуть корабль Брик мог весьма своеобразно, оставив за кадром основную причину, каковой, по твердому убеждению Нори, являлось намерение русского в очередной раз покрасоваться перед экипажем. Русского, конечно, можно было вывести на чистую воду, но затевать мелкую склоку на глазах у подчиненных не хотелось.
        - А что касается моих советов, Нори-сан, - невинным голосом добавил Брик, - так я ж за них денег не прошу.
        Ноздри у бортинженера правого края раздулись, губы побелели. Если бы у него имелись усы, то, встав дыбом, они бы непременно прободели забрало шлема.
        - Ну так что? - с невинным видом поинтересовался Юрик. - Ставим другой пластырь?
        - Брик-сан, - медленно процедил сквозь зубы бортинженер правого края. - Я вынужден доложить о вашем самоуправстве капитану.
        - Капитану? - страшно удивился Юрик. - Капитану Сакамото? Так я ему сам уже все рассказал! Он мою идею поддержал и одобрил, нечего, говорит, попусту материал разбазаривать.
        Бортинженер правого края Нори был сражен наповал! Любой нормальный японец первым делом сообщил бы о том, что распоряжение поставить на пробоину временную заплату вместо надежного пластыря исходит фактически от капитана корабля. Русский же приберег эту новость напоследок! Поистине в том крылась какая-то извращенная логика!
        На следующий день, когда Нори решил лично осмотреть машинное отделение, в котором полным ходом шли восстановительные работы, он снова встретил там русского! Правда, это был не Юрик Брик, а Гарик Васин. Но и этот не менее уверенно командовал работавшими в машинном отделении техниками!
        Помня о состоявшемся накануне разговоре с Бриком, бортинженер правого края на этот раз решил действовать более осмотрительно.
        - Простите, Васин-сан, - обратился он к криогенщику. - Вы здесь находитесь по приказу капитана Сакамото?
        - Сакамото? - Гарик удивленно уставился на Нори, как будто вообще впервые услышал имя капитана «Дасоку». - Нет, Сакамото меня сюда не посылал, - Васин усмехнулся и добавил: - Япона мать!
        - Простите, что? - не понял Нори.
        - Не, ничего, это я так, - махнул перемазанной машинным маслом рукой криогенщик.
        - А вахтенный офицер знает о том, что вы работаете в машинном отделении? - задал следующий вопрос Нори.
        - А кто у нас сегодня вахтенный? - сдвинул мохнатые брови Васин.
        - Штурман Исикава.
        - А, - широко улыбнулся Васин. - С Исикавой я сегодня за завтраком виделся.
        - И что он сказал?
        Васин прикусил верхнюю губу и закатил глаза под веки - задумался.
        Нори терпеливо ждал ответа.
        - Что-то про музыку говорил. - Русский вытер руку о штанину и поскреб пальцами затылок, будто выковыривая оттуда воспоминания. - Еще о японских шашках мне рассказывал.
        - Японских шашек не существует, - машинально заметил Нори.
        - А Исикава говорил мне, что есть, - Васин пожал плечами. - Вот же, япона мать.
        - А насчет работы в машинном отделении вы с Исикавой-саном случайно не говорили? - задал коварнейший вопрос бортинженер правого края.
        - Не, - русский усмехнулся. - Исикава ведь штурман - что он в двигателях понимает?
        Собеседник, конечно, должен был сделать из сказанного вывод, что сам Васин знает о двигателях абсолютно все. Но бортинженер правого края Нори на это не купился.
        - В таком случае, ответьте мне, Васин-сан, - по-змеиному прошипел он, - что вы делаете в машинном отделении?
        - А, вот вы о чем, - радостно улыбнулся Гарик. - Видите ли, Нори-сан…
        Нори почувствовал резь в желудке, как будто он живьем проглотил краба. Если русский начинал фразу со слов «видите ли» или «дело в следующем», то это означало, что произнесенная им речь будет настолько витиеватой и длинной, что к концу ее он сам забудет, с чего начал.
        - Васин-сан, - проявив характер, прервал русского Нори. - Я задал вам один очень простой вопрос: что вы делаете в машинном отделении? И хочу получить на него такой же простой и конкретный ответ.
        - Работаю, - конкретно ответил Васин.
        Так… Нори судорожно сглотнул. Похоже, сегодня за завтраком съел что-то несвежее.
        - Кто вас на это уполномочил?
        - Да никто, - развел руками Васин. - Случайно здесь оказался. Шел мимо, смотрю, ребята горбатятся, - кивок в сторону занятых профилактикой остановленных ХД-двигателей техников. - Ну и решил присоединиться.
        - А мимо пройти вы не могли? - поинтересовался на всякий случай Нори.
        - Не, - покачал головой Васин. - Поступить так мне не позволяет совесть разумного человека.
        - Разумного, значит? - задумчиво посмотрел на русского Нори.
        - Точно так, - с улыбкой не просто разумного, но еще и вполне довольного собой человека подтвердил Васин.
        - И чем же, позвольте узнать, вы тут занимаетесь? - спросил Нори, заранее зная, что то, что он услышит, ему совсем не понравится.
        - Я решил изменить конфигурацию ХД-двигателей, - радостно сообщил Васин.
        - Что? - Нори показалось, что он ослышался.
        Любому бортинженеру… Да какое там бортинженеру! Любому наладчику известно, что конфигурация ХД-двигателей - это святая святых машинного отделения. Это то, касаться чего нельзя никогда, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах! Любое, самое незначительное изменение конфигурации может повлечь за собой необратимые последствия. Взрыв в машинном отделении покажется вам простым ха-ха в маковом дыму по сравнению с тем, что произойдет в результате разбалансировки конфигурации ХД-двигателей. Выставлять конфигурацию имеют право только квалифицированные специалисты и только в условиях атмосферного дока, оснащенного соответствующей техникой.
        Вы когда-нибудь слышали, чтобы изменение конфигурации ХД-двигателей производилось вручную, что называется, «на глаз», во время движения корабля, да еще и при отсутствии одного из вспомогательных двигателей? Первый бортинженер Нори готов был поспорить на что угодно, что никто не сможет дать положительный ответ на этот вопрос. Правда, было это до того, как он познакомился с командой русских криогенщиков.
        - Вы использовали устаревшую конфигурацию «три-два-один». Сейчас все работают на «три-один-два». Но, поскольку одного вспомогательного двигателя у нас не хватает, я использовал комбинацию «два-один-два».
        Не успев выйти из ступора, в который повергло его заявление русского, Нори еще раз повторил:
        - Что?
        - Да я понимаю, что, ежели мы сейчас запустим ХД-двигатели, сайтены нас тут же засекут и прихлопнут, как блоху неподкованную. Но все же подумал, пускай будет. На всякий случай. Ну, мало ли чего, - Гарик весьма многозначительно помахал в воздухе растопыренной пятерней. - Как говорил один мой приятель - космос большой, и дерьма в нем много, - Васин смущенно улыбнулся. - Я, конечно, извиняюсь за грубое словцо, Нори-сан, но без него вся соль пропадает.
        - Да, я понимаю, - рассеянно кивнул Нори, уже плохо понимавший, что вообще происходит вокруг.
        - Если бы «Дасоку» действительно попытался уйти от сайтенов в гиперспейс при конфигурации ХД-двигателей «три-два-один», они догнали бы нас в два счета. А вот комбинация «три-один-два» позволяет закрыть проход сразу, как только корабль в него ныряет.
        - Кто вы по специальности, Васин-сан? - устало спросил Нори.
        - Знамо кто, - гордо выпятил грудь русский. - Криогенщики мы!
        - Скажите, пожалуйста, Васин-сан, для чего русских криогенщиков учат выставлять конфигурацию ХД-двигателей?
        - Да бог с вами, Нори-сан, - смущенно улыбнулся Васин. - При чем тут учение? Я эту технику сам освоил.
        - Сам? - не смог скрыть удивления Нори. Хотя и понимал, насколько бессмысленно чему-либо удивляться, имея дело с русскими. - То есть просто вот так? - Бортинженер правого края помахал перед собой руками. - Просто взяли и научились?
        - Ну да, - Васин ответил Нори не менее удивленным взглядом. - А в чем проблема-то?
        - Проблема в том, что я, - Нори ткнул пальцем себя в грудь, - бортинженер правого края линкора императорского флота, понятия не имею, как выставлять конфигурацию ХД-двигателей. А вы, - указал он на Васина, - криогенщик, можете сделать это…
        Нори щелкнул пальцами, подыскивая нужное слово.
        - С полпинка, - подсказал ему Гарик.
        - Верно! - еще раз щелкнул пальцами Нори. - Именно что с полпинка!
        - Это не проблема, - беспечно махнул рукой русский. - Если хотите, я вас тоже научу. Тут больших-то мозгов иметь не надо… Простите, я вовсе не вас имел в виду, Нори-сан.
        - Понимаю, - рассеянно кивнул бортинженер правого края и, подумав, добавил: - Япона мать!
        - Эт-точно, - радостно улыбнулся Васин. - У вас, Нори-сан, непременно получится. Потому что у вас кураж есть. А без куража в нашем деле, - Гарик развел руками, - никак!
        Нори ничего не ответил русскому, но про себя решил, что это конец, последняя черта, переступить через которую истинный самурай уже не может. Не имеет права!
        Но и это ему удалось пережить. Правда, никому, кроме него самого, не известно, какой ценой.
        Апофеоз наступил, когда в один прекрасный день, придя в столовую, бортинженер правого края Нори сел за отдельный столик вахтенного офицера, каковым он в тот день являлся, снял теплоизоляционный колпак, прикрывавший оставленный для него обед, и увидел тарелку с густым варевом малинового цвета.
        В растерянности Нори посмотрел на виртуальный дисплей ПДА, высвеченный поверх рукава форменной офицерской куртки. Он сам утверждал меню на сегодняшний день и не помнил, чтобы в нем значилось незнакомое ему блюдо. Так и не выяснив, как называется то, что было подано на первое, Нори нажал кнопку вызова дежурного повара.
        Каково же было его удивление, когда, одетый в белую куртку и брюки, которые носят на флоте повара, в высоком белом колпаке, натянутом на голову, с каким-то странным механизмом, напоминающим допотопную кофемолку, в руках, в обеденном зале появился русский криогенщик. Нори не видел Сергея Горбатова с того самого дня, как «Дасоку» благополучно ушел из Куанского котла. И это была главная причина, по которой бортинженер правого края считал Горбатова лучшим из всей оставшейся на борту линкора команды криогенщиков. И вот же, на тебе!..
        - Добрый день, Нори-сан! - радостно приветствовал вахтенного офицера русский.
        У Нори настроение было отнюдь не радостное.
        - Что вы тут делаете, господин Горбатов?
        - Как это что? - крайне удивился русский. - Работаю!
        Нори сделал отчаянную попытку найти выход из охватывающего его безумия.
        - На кухне сломался холодильник?
        - Нет! - Горбатов рассмеялся так, будто вахтенный офицер сказал нечто чрезвычайно забавное. - Я тут кухарю понемножку.
        - Что вы тут делаете? - переспросил Нори.
        - Кухарю, - Горбатов показал бортинженеру правого края похожий на кофемолку механизм.
        - Что это? - недоумевающе посмотрел на коробку с длинной изогнутой ручкой первый бортинженер.
        - Шкварница, - ответил Горбатов.
        - Простите? - непонимающе наклонил голову Нори.
        Бортинженер правого края вообще ничего не понимал, а потому чувствовал себя неуверенно. Почему русский находится в офицерской столовой, да еще в поварской форме? Что за странный агрегат у него в руках? Что означает странное слово «шкварница»? Что за странное варево подали вахтенному офицеру в качестве первого блюда на обед? Каждый из этих вопросов сам по себе был не так уж странен. Более того, постаравшись и как следует пораскинув мозгами, можно было даже попытаться найти на него ответ. Но вместе они превращались в некий странный конгломерат, обволакивающий первого бортинженера Нори со всех сторон и заставляющий его чувствовать себя мухой, увязшей в меду.
        - Это - шкварница, - Горбатов поставил механизм с ручкой на стол, рядом с тарелкой, в которой Нори рассчитывал обнаружить суп, а нашел… Он пока еще и сам не знал, что было налито в тарелку. - Полумеханический столовый комбайн для быстрого приготовления шкварок. Редкая, между прочим, вещица. Шкварницы только на Старой Одессе производят полукустарным способом. Работает от ручного привода и крошечной плутониевой батарейки, рассчитанной на двадцать три года бесперебойной службы.
        Русский достал из кармана завернутый в вощеную бумагу кусок белого свиного жира, освободил его от упаковки, открыл дверцу в торце шкварницы, сунул туда жир и трижды крутанул ручку.
        - Готово!
        Горбатов поднял шкварницу над тарелкой вахтенного офицера и как следует встряхнул. В ярко-красное варево посыпалось что-то, похожее на обуглившиеся древесные стружки.
        - Какой же борщ без шкварок, - русский заговорщицки подмигнул бортинженеру правого края - мол, мы-то с вами в этом деле толк понимаем, - взял со стола соусник и добавил в суп со шкварками изрядное количество сметаны. - Вот теперь то, что надо! - Он взял ложку и протянул ее Нори. - Приятного аппетита, господин вахтенный офицер!
        Нори автоматически принял у русского ложку. Растерянно посмотрел на блестящий столовый прибор, на шкварницу с плутониевой батарейкой внутри, на красный суп, украшенный россыпью шкварок и горкой сметаны. Он пытался собрать вместе разбегающиеся мысли, но это у него плохо получалось.
        - А?.. - начал было он.
        - А на второе гурьевская каша и бефстроганов с грибами, - подсказал Горбатов. - На выбор. Впрочем, лично для вас я могу организовать и то, и другое.
        Тут Нори наконец понял, что он должен выяснить в первую очередь.
        - Кто распорядился внести изменение в утвержденное вахтенным офицером меню?
        - Я, - ответил уверенный в своей компетентности русский.
        - Вы выполняли чье-то распоряжение?
        - Нет. Мне просто показалось, что меню у вас несколько однообразно, и я решил оживить его. Ребятам понравилось.
        - Ребятам?
        - Членам экипажа «Дасоку».
        Бортинженер правого края Нори с сомнением посмотрел на тарелку со странным красно-белым месивом. В его представлении это вообще нельзя было есть.
        - Горбатов-сан, вы знаете, что меню утверждает вахтенный офицер?
        - Конечно.
        - Вы знаете, кто сегодня вахтенный офицер?
        - Вы, Нори-сан.
        - Я считаю лишним напоминать вам, Горбатов-сан, что в ваши обязанности не входит внесение изменений в меню, утвержденное вахтенным офицером. - Нори полагал, что, несмотря на всю свою толстокожесть, русский должен был почувствовать заключенный в этой фразе сарказм. - Но, если вам вдруг по какой-то причине захотелось это сделать, почему вы не обратились ко мне, как к вахтенному офицеру?
        - Не хотел беспокоить вас по пустякам, - как ни в чем не бывало, ответил Горбатов. - У вас, как у вахтенного офицера, дел и без того, должно быть, выше крыши.
        - Вы считаете, что питание личного состава боевого корабля императорского флота - это пустяк?
        - Нет, я так не считаю. Поэтому и предложил внести изменения в меню.
        Нори задумался. Как следует задумался. В том, что говорил русский, по всей видимости, крылась какая-то своя, в меру извращенная логика. Но бортинженер правого края «Дасоку» не мог ее постичь. Не мог, как ни старался. Это был коан, доступный только русскому.
        - Кто это приготовил? - взглядом указал на тарелку с остывающим борщом Нори.
        - Я, - ответил Горбатов.
        - Вы лично?
        - Нет, конечно. Я всего лишь помог старшему повару Хатиро составить программу для кухонного автомата и подобрать соответствующие продукты.
        - Понятно, - Нори обратил внимание на то, что до сих пор держит в руке ложку, которую вручил ему русский, и сунул ее в тарелку с борщом. Красивая горка сметаны в центре красноватого озерца начала оплывать. - У вас есть сертификат повара, господин Горбатов?
        - Нет.
        - В таком случае какое право вы имеете готовить пищу для личного состава боевого корабля императорского флота?
        - Я умею готовить, - ничуть не смутился русский.
        - Этого недостаточно, - с укоризной покачал головой Нори.
        - Разве? - искренне удивился Горбатов.
        - Если вы любите готовить, господин Горбатов, вы можете угощать своей стряпней родных и друзей. Но для того, чтобы готовить пищу…
        - …для личного состава корабля императорского флота, - продолжил русский.
        - Совершенно верно, - кивнул Нори. - Для этого нужно иметь сертификат дипломированного повара.
        - Ну если вас только это смущает, господин Нори, то никаких проблем, - улыбнулся Горбатов. - Как прилетим на Старую Одессу, я предоставлю вам сертификат.
        При чем тут Старая Одесса, хотел было спросить Нори. Но вместо этого задал другой вопрос:
        - Так у вас все же есть сертификат?
        - Нет, - Горбатов взял со стола шкварницу и покрутил ручку, чтобы убедиться, что шкварок внутри не осталось. - Но на Старой Одессе у меня есть приятель, который за пару часов любой сертификат нарисует так, что от настоящего не отличишь.
        Смысл сказанного не сразу дошел до Нори. А вот когда дошел, тогда Нори и взорвался:
        - Да вы сами-то понимаете, что говорите, Горбатов-сан?! Вы собираетесь воспользоваться поддельным документом да еще и меня хотите сделать соучастником преступления!
        - Не вижу состава преступления, - невинно удивился русский.
        - Любая допущенная вами ошибка могла бы стать причиной тяжелейшего отравления всего экипажа!
        - Отравиться борщом? - Горбатов озадаченно почесал затылок. - Нет, ну я еще понимаю, грибами там или рыбой несвежей… Но - борщом?
        - Горбатов-сан! - Вахтенный офицер Нори поднялся, одернул куртку и поправил на поясе меч. - Я обязан доложить о вашем самоуправстве капитану.
        - Капитану Сакамото? - Лицо Горбатова расплылось в улыбке. - Так он уже обедал. Борща две тарелки съел. Понравилось. Сказал, что на Старой Одессе непременно себе шкварницу купит.
        - Все ясно, - мрачно изрек Нори и развернулся на каблуках в направлении выхода.
        - Господин вахтенный офицер! - окликнул его русский.
        Нори обернулся.
        - А как же борщ? - Горбатов указал на нетронутую тарелку. - Вы ж даже не попробовали!
        - Спасибо, Горбатов-сан, я не голоден, - сухо ответил бортинженер правого края.
        Голода он, и в самом деле, не чувствовал. Должно быть, голод нейтрализовала злость.
        - Так это ж только звери едят, когда голодные, - произнес у него за спиной выдававший себя за повара русский. - А мы ж с вами люди разумные. Или как, господин вахтенный офицер?..
        Нори вылетел коридор и впервые в жизни пожалел, что дверью сёдзи нельзя хлопнуть, иначе бы он сделал это с превеликим удовольствием.
        Нори был недоволен. Крайне недоволен тем, что происходило на «Дасоку». Нори был возмущен… Да что там! Бортинженер правого края Окато Нори был взбешен! Как никогда в жизни! И все из-за того, что он никак не мог понять, как, каким образом четверо русских криогенщиков всего за неделю внесли полный разлад в четко отлаженную, работающую, как часовой механизм, систему несения службы на линкоре императорского флота?
        Ответить на этот вопрос вахтенный офицер Нори не мог, но он был обязан обозначить проблему. Поэтому, восстановив дыхание и приведя мысли в относительный порядок, Нори включил персональный коммуникатор.
        - Господин капитан, мне необходимо срочно с вами переговорить. Дело крайней важности и не терпит отлагательства.
        - Вы уверены в этом, Нори-сан? - Явное сомнение в голосе Сакамото.
        - Да, господин капитан! Вопрос касается нашей безопасности.
        - Ну, что ж… Я у себя в каюте, заходите.
        - Да, господин капитан.
        Нори выключил коммуникатор и не пошел, а побежал к лифту - так ему не терпелось выложить перед капитаном все, что накипело.
        Только на подходе к каюте капитана Нори замедлил шаг - негоже являться на глаза старшему по званию офицеру запыхавшимся.
        Возле двери капитанской каюты Нори сделал глубокий вдох, медленно сосчитал до десяти и нажал кнопку зуммера.
        Дверь беззвучно откатилась в сторону.
        Нито кайса Сакамото не имел привычки допускать сослуживцев в свой внутренний мир, поэтому мало кто из офицеров «Дасоку» мог похвастаться тем, что бывал у него в гостях. Бортинженеру правого края Нори по служебной необходимости доводилось дважды заходить в каюту капитана. И всякий раз он восхищался аскетизмом и гармонией того маленького мира, что создал для себя в каюте Сакамото. Свернутая кровать в углу, рядом - портативный домашний коммуникатор и стопка информационных чипов. Нори не знал, что на них записано, но полагал, что это любимые книги капитана, среди которых непременно должны быть Ямамото и Кавабата. Чуть в стороне - низкий восьмиугольный столик, на котором можно и чай попить, и партию в сугороку оставить недоигранной, в дальнем углу - контрольный пульт, воспроизводящий показания наиболее значимых приборов из установленных на мостике. Из украшений - узкая полочка с прямоугольным кашпо, в котором зеленеет сосна-бонсай, рядом - старинный свиток с выписанным искусным каллиграфом иероглифом «кан» со слегка размазанными концами вертикальных линий.
        Так было прежде. Но на сей раз, едва ступив на порог капитанской каюты, Нори почувствовал, как на лбу у него выступает холодный пот, а язык прилипает к внезапно сделавшемуся сухим небу. Бортинженер правого края увидел в каюте капитана то, что никогда не думал здесь увидеть. У него даже мысли не возникало, что подобное возможно. Нори понял, что это катастрофа. Мир потерял опору и катился в пропасть.
        - Вам плохо, Нори-сан? - с тревогой посмотрел на вахтенного офицера Сакамото.
        Поднявшись с пола, нито кайса поправил рукава темно-коричневого кимоно с символом клана, вышитым на левой стороне груди.
        - Да заходите же. - Он взял бортинженера за локоть, помог ему войти в каюту и попытался усадить.
        Нори выдернул локоть из рук нито кайса и протестующе тряхнул головой.
        - Сакамото-сан, - прижав руки к бедрам, бортинженер правого края поклонился капитану. - Прошу извинить меня за то, что я побеспокоил вас в час отдыха.
        - Нори-сан, - слегка наклонил голову в ответ Сакамото. - Я не сомневаюсь, что у вас на то имелась веская причина.
        - Да, Сакамото-сан, - снова поклонился Нори.
        - Уверен в том, - кивнул в ответ Сакамото.
        По мнению Николая Бутова, сидевшего на полу возле столика с расстеленным на нем полимерным экраном, японцы были похожи на танцующих журавлей.
        - Итак? - вопросительно посмотрел на вахтенного офицера Сакамото.
        - Господин капитан, - Нори бросил весьма выразительный взгляд на русского, одетого в ярко-красный - ну точно, как борщ, которым другой русский пытался накормить вахтенного офицера в столовой, - расшитый золотыми драконами, шелковый китайский халат. - Вопрос касается безопасности, поэтому я хотел бы переговорить с вами наедине.
        - Я пошел, - поднялся на ноги Бутов.
        - Нет! - жестом остановил его Сакамото. - Нори-сан, я полагаю, что все вопросы, имеющие отношение к «Дасоку», мы можем обсуждать в присутствии Бутова-сана. Он такой же член экипажа, как и мы с вами.
        - При всем моем уважении, - бортинженер правого края отвесил криогенщику быстрый поклон, больше похожий на кивок, - Бутов-сан не является подданным Императора.
        - Бутов-сан оказал империи неоценимую услугу.
        - При всем моем уважении…
        - При всем моем уважении к вам, Нори-сан, - перебил вахтенного офицера капитан. - Я хочу услышать не ваши извинения, а причину, приведшую вас ко мне.
        Нори плотно сжал губы так, что уголки побелели.
        - Может, я все же пойду, - подал голос Бутов.
        - Бутов-сан, - посмотрел на него Сакамото. - Мы с вами еще не закончили. Поэтому я прошу вас остаться.
        - Ну что ж…
        Бутов улыбнулся, развел руками, сел на пятки возле стола, поерзал, устраиваясь поудобнее, и затих.
        - Нори-сан?
        - Господин капитан! - резко выдохнул вахтенный офицер. - Я должен довести до вашего сведения, что действия русских ставят под угрозу безопасность вверенного нашим заботам корабля!
        - Да? - удивленно поднял бровь Сакамото. - Что же такого ужасного делают русские?
        - Они считают своим долгом влезть в любую работу, выполняемую на корабле…
        - Так, - наклонил голову нито кайса.
        - Они во все привносят хаос…
        - Так.
        - Они все превращают в балаган!
        - Это все? - Сакамото расправил плечи и заложил руки за спину.
        - Сегодня в утвержденное мною меню без моего ведома были внесены изменения! Горбатов-сан, самовольно занявший место повара, пытался накормить меня борщом!
        - Вы попробовали?
        - Конечно, нет!
        - Напрасно, борщ был вкусный.
        - Сакамото-сан!.. - Вахтенный офицер едва не задохнулся от возмущения.
        - Впрочем, я вас не заставляю его есть, Нори-сан.
        - Сакамото-сан! Я, как старший офицер и патриот, должен поставить вас в известность, что, если русские будут, как и прежде, делать на корабле все, что им вздумается, это может закончиться катастрофой!
        - Я буду иметь это в виду, Нори-сан, - коротко кивнул Сакамото.
        - И вы… - бортинженер правого края неуверенно повел рукой в сторону. Он как будто хотел вначале указать на Бутова, но затем передумал, ладонь его сложилась лодочкой, покачивающейся, будто на волнах. - Вы не предпримете никаких действий?
        - Не вижу причин что-то предпринимать, Нори-сан. Во-первых, русские на корабле не самовольничают. Любые свои действия они согласовывают со мной либо с кем-то из старших офицеров. Во-вторых… Нори-сан, вы представляете, что сейчас чувствуют ваши подчиненные?
        - Сейчас? - растерянно переспросил вахтенный офицер. - В этот самый момент?
        - Да нет же, - едва заметно поморщился Сакамото. - Вообще. Что чувствуют люди из экипажа последнего оставшегося в живых корабля императорского флота, зная, что Император находится в плену, а их родные планеты захвачены сайтенами? Что вы сами чувствуете, Нори-сан?
        Первый бортинженер приосанился, ладонью прижал рукоятку меча к поясу и щелкнул каблуками.
        - Я, как старший офицер императорского флота и патриот, испытываю небывалую гордость за империю и высочайшую ответственность за порученное мне дело!
        - Понятно, - махнул рукой нито кайса. - Во-вторых не будет. Я принял к сведению ваш доклад, Нори-сан, и больше вас не задерживаю.
        - А как быть с русскими?
        - Никак.
        - То есть?
        - Предоставьте их самим себе.
        - Но, если мне снова покажется, что безопасность корабля находится под угрозой?
        - Обращайтесь к Бутову-сану, - указал на русского Сакамото. - Надеюсь, он не откажется помочь вам разобраться в ситуации.
        - Всегда к вашим услугам, Нори-сан! - рукой отсалютовал вахтенному офицеру Бутов.
        - Вам все ясно, Нори-сан?
        - Да, господин капитан, - вахтенный офицер поклонился. - Мне все понятно, господин капитан, - он сделал шаг назад и снова поклонился. - Извините, что отнял ваше драгоценное время, господин капитан, - еще шаг назад и еще один поклон. - Я возвращаюсь к исполнению своих обязанностей, господин капитан, - сделав еще шаг назад, Нори спиной уперся в дверь, поэтому и очередной поклон получился смазанным.
        - Замечательно, Нори-сан.
        Нито кайса открыл дверь, подождал, пока вахтенный офицер, пятясь, вышел в коридор, и щелкнул пальцем по кнопке замка.
        - А может быть, он в чем-то прав? - взглядом указал на дверь Бутов. - Может быть, мы действительно раздражаем, мешаем работать… Это, понятное дело, не саботаж, но все же…
        - А, - подобрав полы кимоно, Сакамото сел на пол напротив Бутова. - Проблема не в вас, а в самом Нори. Вы видели, чтобы кто-то еще из офицеров носил меч?
        - Нет, - покачал головой Бутов.
        - Все дело в том, что Окато Нори, в отличие от других старших офицеров, дзосики, то есть «разноцветный».
        - Какой? - удивленно сдвинул брови Футов.
        - В Древней Японии цвета одежды самураев были строго определены регламентом. Низшие же слуги носили одежды любых цветов, потому их и называли «разноцветными». Окато Нори не принадлежит к самурайскому роду. Но он тщательно скрывает это и старается вести себя, как, в его представлении, положено самураю. Он делает то, что делают самураи в исторических романах и фильмах.
        - В Империи Пяти Солнц стать боевым офицером может только потомственный самурай?
        - Ну что за бред! - недовольно взмахнул рукой Сакамото. - А как бы тогда Нори стал офицером? Мы чтим традиции предков, но при этом мы люди своего времени. Клановая система давно уже не играет никакой роли в выборе человеком жизненного пути. Она сохраняется только как дань традиции.
        - Но, Сакамото-сан, вы сами сказали, что, за исключением Нори, все остальные офицеры «Дасоку» принадлежат к самурайским родам.
        - Это тоже результат следования традиции. Так уж принято, что в самурайских родах сыновья идут по военной линии. Вы хотите убедить меня, Бутов-сан, что у русских нет потомственных военных?
        - Есть, - кивнул Бутов.
        - А слепо следовать традициям пытаются именно те, кто мало что об этом знает. Они уверены, что Древняя Япония была центром мировой цивилизации… Да-да, не смейтесь, Бутов-сан, есть псевдоисторики - одного из них, весьма популярного среди невежд, зовут Футори Ино, - которые на полном серьезе доказывают, что первыми истинными людьми, появившимися на земле, были японцы. И вовсе не эволюция к этому привела, а божественное провидение. Ну а потом, в результате смешения японцев с неандертальцами, на свет появились другие расы и нации.
        - Вы будете смеяться, Сакамото-сан, но примерно то же самое я слышал и про русских.
        - Выходит, у каждой нации есть свои Футори Ино, - улыбнулся Сакамото.
        - Давайте вернемся к нашему вопросу, Сакамото-сан, - Бутов положил ладонь поверх расстеленного на столике полимерного экрана. - Я внимательно просмотрел всю документацию, что вы мне предоставили, и, признаться, я в недоумении. «Дасоку» - серийный линкор одиннадцатого поколения, модификация «К». Я не нашел никаких принципиальных отличий от других кораблей той же серии ни в ходовой части, ни в системе защиты, ни в вооружении. Почему в таком случае сайтены так хотят заполучить его целым и по возможности невредимым? Настолько, что даже во время нашего бегства они стреляли не по кораблю, а по курсу, пытаясь остановить нас.
        - Быть может, последний оставшийся в бою корабль имперского боевого флота важен для сайтенов как символ? - предположил капитан «Дасоку».
        - Ну что вы, Сакамото-сан! Символы, как и сантименты, не интересуют сайтенов ни в коей мере. Им нужен кто-то или что-то, что находится на вашем корабле.
        - Понятия не имею, что бы это могло быть, - пожал плечами Сакамото.
        Бутов посмотрел капитану «Дасоку» в глаза. Нет, Сакамото не пытался водить его за нос. Он действительно не знал, для чего сайтенам нужен его корабль. А понять это было необходимо.
        - Надо бы с этим разобраться.
        Глава 9
        Когда же враг унижен, будь с ним кичлив
        Скрестив ноги, Ватагин сидел на длинном металлическом столе и грыз полоску вяленого мяса. Рядом с ним лежал брикет прессованного мяса килограмма на четыре, от которого она и была отрезана. Мясо было невообразимо сухое и совершенно несоленое. По вкусу оно больше всего напоминало старый, затасканный, пропахший потом ремень.
        Проглотив очередной крошечный кусочек мяса, Ватагин запил его двумя большими глотками воды из пластиковой бутыли и с тоской посмотрел на потолок, где так же тоскливо светила одна-единственная неоновая лампочка в простом, похожем на армейский гроб, жестяном колпаке.
        - Слушай, Ясухира, у тебя жена готовить умеет?
        Японец, сидевший чуть ниже, на сложенных стопкой листах теплоизоляции, пытался размочить мясо в миске с водой. Он старательно мял его большим пальцем, мясо расползалось на волокна, но при этом не становилось мягче.
        - В каком смысле? - спросил, не прерывая своего занятия, Ясухира.
        - Ну в смысле, варить что-нибудь или жарить…
        Ватагин с отвращением посмотрел на мясо и кинул его на стол.
        - Что именно? - уточнил японец.
        - Да что угодно! Что-нибудь повкуснее этого проклятущего мяса! - Ватагин в сердцах оттолкнул от себя завернутый в пластик брикет. - Смотреть на него больше не могу!
        Ясухира двумя пальцами поймал в миске расплывшиеся мясные волокна, кинул в рот, пожевал и удовлетворенно кивнул.
        - Умеет. У меня жена очень вкусно готовит.
        - Это хорошо, - блаженно зажмурился Ватагин. - А что у нее лучше всего получается?
        - Пельмени.
        - Какие еще пельмени? - недоверчиво посмотрел на японца Ватагин.
        - Самые обыкновенные. С мясной начинкой.
        - Разве японцы едят пельмени?
        - А почему бы и нет?
        - Ну не знаю… Странно как-то.
        - В таком случае русские должны перестать есть рис… Кстати, ты знаешь, сколько замечательных блюд можно приготовить из риса?..
        - Из риса можно приготовить много-много суши. Суши можно заказать в сушитории на любой пересадочной станции.
        - Начнем с того, что не «суши», а «суси».
        - Все говорят «суши».
        - Японцы говорят «суси».
        - Ладно, убедил, - кивнул Ватагин. - Что дальше?
        - На пересадочных станциях не умеют правильно готовить суси.
        - Ладно, - снова не стал спорить Ватагин. - Какое еще блюдо с рисом готовит твоя жена?
        - Например, ика-меши. Это кальмары, фаршированные рисом, приправленным красной икрой, кусочками водорослей нори, грибами или морковью. Фаршированные тушки кальмаров тушатся в смеси соевого соуса, саке, имбиря и сахара.
        - Должно быть, вкусно, - сладострастно сглотнул слюну Ватагин.
        - К пиву ничего лучше не придумаешь. Но лично мне больше всего нравится киноко но таманеги.
        - Это еще что такое?
        - Большие луковицы, фаршированные грибами, обжаренными с мелко нарезанным луком и смешанными с молотым свиным мясом, яйцом, соевым соусом и вином.
        - Вкусно?
        Ясухира закатил глаза.
        - Фантастика! Нафаршированный лук варят в соусе из бульона и соевого соуса. Потом туда же добавляют зеленые стручки фасоли, - японец мечтательно вздохнул. - Готовый лук поливают загустевшим соусом и подают на стол.
        - А как насчет мясных блюд?
        - Рекомендую сукияки. - Ясухира вошел во вкус. Живописание всех прелестей национальных блюд он сопровождал активной жестикуляцией и мимикой. - На стол перед тобой ставится электрическая плитка, а на нее - большая чугунная сковорода. Стенки и дно сковороды натираются жиром, отрезанным от края говяжьей вырезки. Отдельно на фарфоровом блюде разложены лук, грибы, картошка, баклажаны. Все порезано на тонкие кружочки. Тут же, на блюде, - лапша. Рядом, в небольшой миске, смесь соевого соуса и саке. Мясо нарезается тонкими кусочками, два миллиметра, не больше. Часть соуса выливают на сковороду, доводят до кипения и кладут в него по очереди мясо и овощи. Каждый обжаренный кусочек ты обмакиваешь в стоящую перед тобой миску с сырым желтком, после чего отправляешь в рот. А затем заедаешь лапшой.
        Ясухира закрыл глаза, сложил пальцы так, будто держал палочки, и сделал движение, каким еда кладется в рот.
        Ватагин снова сглотнул набежавшую под язык слюну.
        Шел одиннадцатый день путешествия двух камикадзе на сайтенском флагмане.
        Есть хотелось невообразимо.
        В смысле, не глотать все что ни попадя, а пожевать со вкусом. Шашлычок бараний, телятинку под грибным соусом, картошечку отварную с укропчиком да с сальцем, нарезанным тоненькими, почти прозрачными ломтиками. На худой конец, хотя бы селедку под шубой с картошкой-фри. Ах, мечты, мечты…
        К удивлению Ватагина, план Ясухиры, самому японцу, как он потом признался, представлявшийся чистейшим безумием, сработал. После взрыва и разгерметизации складского отсека на корабле поднялась тревога. Выла сирена, мигали разноцветные сигнальные огни, доносились голоса, выкрикивающие приказания. Пару раз Ватагину показалось даже, что он слышит выстрелы. Ясухира разочаровал его, сказав, что это хлопают противопожарные пакеты. Одним словом, переполох они устроили неслабый.
        Но часа через три с половиной все улеглось. Видно, сайтены действительно решили, что парочка камикадзе совершила последний гиперпатриотический акт, взорвав себя вместе с врагами.
        Все это время Ватагин и Ясухира сидели в вентиляционной шахте, прижавшись к холодной стальной перегородке. За три с лишним часа японец с русским как следует обдумали ситуацию, в которой оказались отчасти по велению судьбы, отчасти по собственной воле, и даже наметили примерный план действий, в соответствии с которым первым делом нужно было выбраться из вентиляционной системы. Желательно там, где их никто не заметит. Затем - найти отхожее место или что-то вроде того - обоим давно уже было невмоготу. Далее - запастись едой и водой, затаиться и дождаться прибытия корабля в док Сагами-22.
        Все, казалось бы, просто. Но то, что просто в теории, далеко не всегда легко реализуемо на практике.
        Изучив план корабля и разобравшись с кодами доступа в отсеки, Ясухира принял ответственное решение.
        - Мы спрячемся в морге, - сказал японец, пряча карту за пазуху.
        - Ты собрался провести две недели среди мертвецов? - недоумевающе уставился на него Ватагин.
        - Мертвый сайтен - это не мертвый человек. Это, скорее, вышедший из строя биоавтомат.
        - Мне не нравится приставка «био». «Био» подразумевает гниение и вонь.
        - Морг на корабле сайтенов должен быть похож на склад запасных частей. - Ясухира подумал, почесал согнутым пальцем переносицу и добавил: - Я так думаю.
        - Он так думает! - Ватагин попытался патетически всплеснуть руками, но размеры шахты не позволили ему продемонстрировать всю глубину своего недовольства. - А что, если это самый обыкновенный морг?
        - Надо посмотреть, - рассудительно заметил японец. - После атаки брандера в морге должно быть столько вышедших из строя юнитов, что двоим живым не составит труда среди них затеряться.
        - Я почти уверен, что мне там не понравится, - покачал головой Ватагин. - Поэтому предпочел бы сразу подобрать альтернативный вариант.
        - Что бы тебя устроило?
        - К примеру, камбуз. Или оранжерея.
        - Оранжереи на корабле нет.
        - Сойдет и теплица. Помидорчики, лучок, морковка на грядках…
        Ватагин мечтательно закатил глаза.
        - Теплицы тоже нет.
        Ватагин посмотрел на Ясухиру так, будто это японец был виноват в том, что на корабле сайтенов нет теплицы.
        Ясухира улыбнулся и с сожалением развел руками.
        - А камбуз? - с надеждой спросил Ватагин.
        - Камбуз нам не подходит.
        - Почему?
        - Придуриваешься? - с грустью посмотрел на русского Ясухира.
        - А что еще остается делать? - Ватагин тяжело вздохнул. - Тоска-а…
        - Поползли в морг, - скомандовал Ясухира и первым двинулся по вентиляционной шахте.
        - А что мы там есть будем? - спросил Ватагин.
        Ясухира ничего не ответил.
        Ватагин встал на четвереньки и пополз следом за японцем, который так ловко передвигался в характерном для малолетних детей положении, что можно было и отстать.
        Метров через двести Ясухира свернул в левое ответвление шахты. Ватагин - за ним.
        Еще сто метров - и поворот направо. За поворотом - колодец.
        Ватагин взял Ясухиру за руку и помог ему осторожно, без шума спуститься на уровень ниже. Сделать то же самое самому оказалось сложнее. Упершись каблуками и ладонями в гладкие стенки колодца, Ватагин рассчитывал плавно съехать до нужного уровня. Но, едва только он разжал руку, которой держался за выступ на краю колодца, как с шумом полетел вниз и в результате оказался на уровень ниже Ясухиры. Японец посмотрел на него сверху вниз, укоризненно покачал головой и кинул конец фала.
        - Где мы сейчас? - шепотом спросил Ватагин, выбравшись из колодца.
        Ясухира уперся спиной и ступнями в стенки шахты и вытащил из-за пазухи карту.
        - Неподалеку от командного отсека.
        - Серьезно? - Ватагин подался вперед, чтобы самому взглянуть на карту. Японец не ошибся - до командного отсека было не более сорока метров. - Слушай, да мы с тобой самые настоящие диверсанты! - радостно улыбнулся криогенщик. - Может быть, устроим сайтенам еще какую-нибудь пакость?
        - Не прежде чем доберемся до места. - Ясухира сложил карту.
        - До морга то есть? - уточнил на всякий случай Ватагин.
        - Точно, до морга. - Ясухира встал на четвереньки.
        - Ну что ж, если доктор сказал - в морг…
        Они проползли не так много, когда Ясухира внезапно остановился и лег на живот.
        - Чего там? - дернул его за штанину Ватагин.
        Японец не оборачивась, махнул рукой - молчи, мол!
        Что ж, Ватагин лег на живот и приготовился ждать. Он уже имел возможность убедиться в том, что его напарник ничего не делает просто так, без достаточного на то основания. И он доверял японцу. Настолько, что готов был уснуть прямо тут, в вентиляционной шахте, уверенный в том, что в случае опасности Ясухира его разбудит.
        Но Ватагин даже задремать не успел. Обернувшись, Ясухира снова сделал ему знак сохранять тишину, затем указал пальцем вниз, на вентиляционную решетку, и прополз чуть дальше, освобождая место.
        Ватагин перебрался на место, которое прежде занимал японец. Прямо под ним находилась вентиляционная решетка, через которую в помещение, расположенное ниже, подавался свежий воздух. Прижавшись щекой к холодной облицовке вентиляционной шахты, Ватагин одним глазом заглянул в прорезь решетки.
        Прямо под собой он увидел огромную блестящую лысину. Присмотревшись, Ватагин понял, что это и не лысина вовсе, а металлическая, с двумя рядами заклепок, голова сайтена. Металлический череп оторачивали редкие, торчащие в стороны пучки волос. Хотя, конечно, и они могли оказаться искусственными. Уши были плотно прижаты, будто приклеены к черепу. Ватагин не сразу понял, почему плечи сайтена кажутся непропорционально широкими. Оказалось, что дело в украшавших их огромных, расшитых золотыми галунами и серебряными нитками эполетах. Три золотых орла на каждом эполете, размахивая крыльями, казалось, кричали о том, что плечи, на которых они возлежали, и блестящий, металлический череп, устроившийся промеж них, принадлежали верховному главнокомандующему единой армии сайтенов.
        - Генерал Контус! - посмотрев на Ясухиру, одними губами произнес Ватагин.
        Японец улыбнулся и молча кивнул.
        Ватагин растопыренной пятерней взъерошил волосы на голове.
        - Дыры черно-белые!!! - опять-таки беззвучно выругался он.
        И снова припал к вентиляционной решетке.
        Генерал Контус кушал. Ракурс, в котором наблюдал за ним Ватагин, позволял увидеть алюминиевую миску на столе, наполненную каким-то жидким варевом темно-коричневого цвета. Ровными, размеренными движениями правой руки генерал опускал в миску ложку, подносил ее ко рту и с хлюпаньем втягивал в себя содержимое. В быту сайтены были аскетичны до полного самоуничижения. Чем богаче был у сайтена мундир, чем больше орденов и галунов его украшали, тем старательнее он подчеркивал свою неприхотливость - ел всякую дрянь, спал на голых досках и принимал душ не чаще одного раза в месяц.
        Вволю налюбовавшись блестящим металлическим черепом генерала Контуса - кому расскажи, так не поверят же, что был совсем рядом с самим верховным главнокомандующим, ладонью мог по затылку похлопать, если бы Ясухира за ноги придержал! - Ватагин крепко обхватил японца за шею, притянул к себе и горячо зашептал прямо в ухо напарнику:
        - Слушай, Ясухира, давай возьмем генерала в заложники!
        - Зачем? - не понял японец.
        - Потребуем, чтобы сайтены развернули корабль и доставили нас в Русский сектор.
        - С чего бы вдруг они стали это делать?
        - Иначе мы убьем Контуса.
        - Ну и что?
        - Он верховный главнокомандующий и духовный лидер всех сайтенов!
        - Он сайтен. Сайтены считают себя бессмертными, поскольку могут восстанавливать свои тела и перезаписывать память.
        - Тогда грохнем Контуса, вытащим из его железной башки мемори-чип и пригрозим уничтожить его, если наши требования не будут выполнены.
        - Не сработает, - покачал головой Ясухира. - Когда старший офицер находится на борту корабля, его память каждые полчаса автоматически перезаписывается в резервный файл бортового компьютера. Так что, если уничтожить мемори-чип с памятью генерала Контуса, он потеряет не больше получаса жизни.
        - Вот же непруха. - Ватагин вновь посмотрел на блестящий череп генерала Контуса, по которому так и хотелось врезать чем-нибудь тяжелым. - Ну давай тогда просто его грохнем. У меня еще остались флэш-патроны.
        - Нас сразу схватят.
        - Ну, может быть, и не сразу.
        - Но все равно схватят.
        Череп генерала Контуса нестерпимо возбуждал воображение Ватагина. Но при этом криогенщик понимал, что Ясухира прав - совершив дерзкий террористический акт в каюте верховного главнокомандующего, они ничего не добьются, но выдадут себя с головой.
        - Ладно, - Ватагин легонько толкнул японца в плечо. - Поползли дальше. Далеко еще до твоего морга?
        - Почему это до моего? - обиделся Ясухира. - Морг не мой, а сайтенский.
        - Ну извини, сказал не подумав.
        - Думай в следующий раз, - Ясухира встал на четвереньки и пополз, бормоча себе под нос: - Не мой это морг… Не мой.
        Тем самым японец пытался разорвать дурное психоэнергетическое кольцо, появившееся в результате необдуманного замечания русского. Он-то, в отличие от криогенщика, не видел, но чувствовал, как кольцо начало сжиматься вокруг них.
        Путь, которым они двигались к намеченной цели, не был прямым - Ясухира выбирал маршрут в обход установок, гнавших воздух по вентиляционным шахтам. Им еще раз пришлось спуститься на уровень ниже, а затем подняться на два уровня вверх. Они ползли так долго, что Ватагин уже начал было думать, что это никогда не кончится. Может быть, Ясухира заблудился и боится в этом признаться? Или, может быть, из этого лабиринта вообще не существует выхода? Поэтому сайтены и не ищут их - знают, что все попавшие в вентиляционную систему будут ползать по ней до тех пор, пока не превратятся в крыс… Да… Кстати, а где же крысы? Ватагин пока еще ни одной не видел… Ну конечно! Сайтены травят их, запуская в вентиляционную систему ядовитый газ, а после варят и едят. Генерал Контус очень любит супчик из свежеотравленных крыс…
        - Ты что там бормочешь? - обернувшись, спросил Ясухира.
        - Это я так, - тряхнул головой, прогоняя шальные мысли, Ватагин. - Сам с собой… Дурею помаленьку.
        - Прибыли.
        Ясухира лег на бок и повернулся, чтобы заглянуть в вентиляционную решетку.
        - Ну что там? - прошептал Ватагин.
        - Морг, - ответил Ясухира.
        - Понятное дело, морг. А конкретно?
        Ясухира оторвался от решетки и непонимающе посмотрел на русского.
        - Морг. Что может быть конкретнее?
        - Конкретику дают детали.
        - Сам посмотри.
        Ватагин подполз поближе к вентиляционной решетке и, вытянув шею, заглянул в щелку. Он увидел угол металлического стола и дверцу шкафа с номером «22», выкрашенную в грязно-зеленый цвет.
        - Ни черта не видно, - Ватагин повертелся, стараясь заглянуть в глубь помещения. - Бесполезно.
        Он откинулся на спину и снял с пояса плазер.
        - Резать собираешься? - спросил Ясухира.
        - А что еще делать?
        Ватагин нацелил жало с голубой искоркой на край вентиляционной решетки.
        Ясухира снял с предохранителя пистолет.
        Ватагин срезал шляпки с четырех клепок, удерживающих вентиляционную решетку, и, размахнувшись, насколько это было возможно, ударил по ней кулаком. Решетка с грохотом полетела вниз.
        - Давай!
        Следом за решеткой прыгнул вниз Ясухира.
        - Чисто!
        Русский высунул голову в отверстие, посмотрел по сторонам, хмыкнул недовольно и не спеша, осторожно спустился вниз.
        Вот так камикадзе оказались в корабельном морге.
        Морг представлял собой длинное помещение, по центру которого стояли три металлических стола. Как в анатомичке. С тем лишь отличием, что к каждому столу было подведено питание и подключен ряд приборов, снимающих показатели биомеханической активности. Или же отсутствия таковой. Нашелся и шкафчик с инструментами, как хирургическими, так и слесарными. И здоровенный ларь, в котором были свалены запасные части тел сайтенов. Руки, ноги, носы, уши, пальцы, кости, сухожилия - все вперемешку. Рядом стоял закрытый пластиковым кожухом барабан с намотанным на него кожзаменителем. Судя по тому, в каком беспорядке пребывал весь этот инвентарь, на флагмане не практиковалось оказание квалифицированной медицинско-технической помощи серьезно пострадавшим юнитам, безжизненные, но отнюдь не мертвые тела которых занимали два ряда узких вертикальных шкафов вдоль стен.
        Впервые открыв один из таких шкафов, Ватагин схватился за пистолет - находившийся в шкафу сайтен выглядел, как живой. Даже глаза у него были открыты. Только смотрели они не на Ватагина, а куда-то вдаль. Специальные захваты на плечах и бедрах удерживали тело в вертикальном положении. Через три прозрачные пластиковые трубки, введенные в живот чуть повыше пупка, в горло и с правой стороны груди, в тело поступали какие-то растворы. Над головой сайтена располагалась узкая панель с тремя датчиками. Что уж они там показывали, Ватагин разбираться не стал - чертыхнулся и захлопнул дверцу. Всего в морге имелось сто пятьдесят два пронумерованных шкафчика. С первого по пятьдесят второй были заняты телами. Остальные - пусты.
        - Здесь можно спрятаться, если кто-то заглянет в морг, - сказал, заглянув в один из пустых шкафчиков, Ясухира.
        Японцу определенно нравилось место, в котором они оказались. С чисто практической точки зрения. Умом Ватагин тоже понимал, что это удобное место, в котором можно отсидеться до прибытия корабля в док. Но ему так и не удалось стереть с лица недовольно-брезгливую гримасу, как у человека, зашедшего по делу в очень серьезную контору, в которой по дикому стечению обстоятельств именно в этот день прорвало канализацию…
        Ватагин достал нож и отрезал от мясного брикета тонкую, полупрозрачную полоску.
        - Интересно, чье это мясо? - Он посмотрел полоску на просвет. - Точно не свинина. И на курицу тоже вроде не похоже.
        - Лучше не спрашивай.
        Ясухира подцепил тремя пальцами размокшие волокна мяса, отправил в рот и принялся жевать. Старательно, но без удовольствия.
        - Почему? - с подозрением посмотрел на японца Ватагин.
        - Потому что сайтены до омерзения всеядны.
        Ватагин понюхал кусочек мяса, что держал в руках. Никакого запаха.
        - У тебя есть предположения?
        - Нет, - покачал головой японец. - Я даже не хочу об этом думать.
        Ватагин в задумчивости прикусил губу и уставился на мясной брикет. Утащили они его с камбуза. Следовательно, мясо предназначалось для приготовления еды. Но, если принять во внимание то, что из всего найденного на камбузе мясо оказалось единственным продуктом, признанным годным для употребления в пищу… Ясухира прав, лучше об этом не думать.
        Ватагин быстро засунул полоску мяса в рот и принялся старательно жевать…
        О том, как и где добывать еду, камикадзе задумались вскоре после того, как осмотрелись на новом месте. По самым оптимистичным оценкам, полет поврежденного флагмана до доков станции «Сагами-22» должен был занять две недели. Прожить четырнадцать дней без еды человек в принципе в состоянии. Но есть почему-то хотелось прямо сейчас.
        Вариант с продовольственным складом сразу отпал. Передвигаться незаметно по вражескому кораблю можно было, только используя вентиляционные шахты, да и то Ясухира опасался, что их могут обнаружить при плановой проверке вентиляционной системы, случайно совпавшей по времени с вылазкой камикадзе. Холодильные камеры с запасами продуктов питания не имели вентиляционных выходов. То, что хранилось на обычном складе, - крупы, приправы и концентраты, - могло оказаться непригодным для еды в сыром виде. Рисковать не хотелось, поэтому было решено позаимствовать еду на камбузе.
        Разобравшись с планом корабля, Ясухира выяснил, что камбуз расположен на том же уровне, что и морг, только по левому борту. С учетом того, что придется огибать шесть нагнетателей воздуха, путь получался не близкий. Из этого следовал вывод - нужно постараться запастись едой основательно, по возможности на все время пути.
        Прогулка до камбуза заняла без малого два часа. Ясухира держался молодцом - сказывалась армейская закалка, - а Ватагину настолько надоело ползать по шахтам, что он, дабы как-то поддержать давший слабину дух, едва не начал в полный голос распевать патриотические песни. Но то, что увидели бравые камикадзе в конце пути, повергло обоих в состояние оторопи, близкой к шоку.
        Кухня выглядела как мусорный контейнер, про который забыли лет двадцать назад. Помещение, рассчитанное на то, чтобы в нем одновременно работало двадцать поваров и десять стюардов, было завалено всевозможнейшим хламом - ножками и спинками от стульев, мятыми кастрюлями, чайниками с отбитыми носиками, использованной, а может быть, и нет, одноразовой посудой, - среди которого преобладали мятые и рваные упаковки от сублимированных продуктов. Крысы по помещению не бегали - видно, борьба с грызунами была поставлена на флагмане надлежащим образом, - зато плесени было предостаточно. Вонь на камбузе стояла соответствующая - Ясухира и Ватагин почувствовали ее уже на подходе.
        - Это не камбуз, - уверенно заявил Ватагин.
        - По плану - камбуз, - возразил Ясухира.
        - К черту план! - решительно взмахнул рукой Ватагин. - Возможно, раньше здесь был камбуз, но его перенесли в другой отсек, а здесь устроили мусоросборник.
        - Камбуз - здесь, - уперто стоял на своем Ясухира.
        - Если бы на корабле, на котором я летал во время пятидневной войны, камбуз был доведен до состояния, хотя бы наполовину похожего на то, что мы здесь наблюдаем, капитан лично бы расстрелял старшего повара, - сказал русский.
        - Если бы камбуз «Дасоку» хотя бы на десятую часть оказался похож на этот, все повара сами сделали бы себе харакири, - сказал японец.
        - Шутишь? - недоверчиво прищурился Ватагин.
        - Конечно, - улыбнулся Ясухира. - Невозможно даже представить, чтобы камбуз на японском корабле был доведен до такого состояния.
        Сделав глубокий вдох и задержав дыхание, Ватагин припал к вентиляционной решетке.
        Из всего оборудования, которому полагается быть на камбузе, он увидел только допотопный универкух, работающий на сое и синтетических белках. Если бы автомат оказался выключен, это только подтвердило бы теорию Ватагина о переносе кухни в другой отсек. Но, как ни странно, универкух работал.
        - Думаешь, мы найдем здесь что-то съестное? - с сомнением посмотрел на напарника Ватагин.
        - Ну, если сайтены готовят здесь еду…
        Ясухира умолк, не закончив фразу.
        В помещение, которое все же служило камбузом, но больше походило на свалку, вошли четверо сайтенов в одежде под стать интерьеру. Когда-то это была армейская форма, но в результате то ли длительной эксплуатации в исключительно агрессивной среде, то ли полнейшего невнимания к ней со стороны владельцев она превратилась в обноски, которые постеснялся бы надеть на себя последний звездный бродяга. А уж во что одеваются эти… Впрочем, не о звездных бродягах сейчас речь.
        Двое сайтенов катили перед собой большую четырехколесную тележку - жуткий архаизм, для перемещения грузов на кораблях давно уже используют антигравы, которые в условиях пониженной силы тяжести оказываются выгодными во всех отношениях, как экономически, так и с точки зрения маневренности. Тележка, что толкали сайтены, была загружена картонными ящиками без маркировки и огромными пластиковыми пакетами, в каких обычно на фермы доставляют комбикорм. Двое других тащили за ручки штук пять здоровенных баков, литров на пятьдесят каждый, вставленных один в другой.
        Возле универкуха сайтены остановились.
        Те, что были при тележке, принялись разгружать ее, сваливая содержимое на красующуюся неподалеку кучу зловонного мусора. Двое других разобрали стопку бачков и выстроили их у лицевой панели универкуха, покрытой засохшими потеками буро-зеленой массы. Бачки, надо сказать, тоже были не первой свежести. Если их и мыли когда, то так давно, что никто об этом уже не помнил. Один из сайтенов перекинул пару тумблеров на пульте управления универкухом, постучал пальцем по датчику со стрелкой и удовлетворенно кивнул. Его напарник открыл дверцу на стенке универкуха, вытянул из нее толстый прорезиненный шланг и кинул конец в ближайший бачок.
        Из шланга потекла густая, темно-коричневая масса, похожая на кофе с молоком, в который зачем-то добавили желатин.
        - Только не говори мне, что это они жрачку для себя приготовили, - прошептал на ухо Ясухире Ватагин.
        - Я и не говорю, - так же тихо отозвался японец.
        - Но ты так думаешь?
        - А ты думаешь иначе?
        Первый бак наполнился до краев. Сайтен перекинул шланг в другой бак и с помощью товарища переставил полный на тележку.
        - Идиоты, - беззвучно усмехнулся Ватагин.
        - Почему? - поинтересовался Ясухира.
        - Надо было сначала поставить баки на тележку, а потом уж заполнять их.
        - Для сайтенов, с их мышечными имплантантами, поднять пятидесятилитровый бачок не проблема.
        - Все равно умные люди так не поступают.
        - Так то ж люди…
        Сайтены начали наполнять третий бак.
        Двое других тоже времени зря не теряли. Один вскрывал ножом привезенные пакеты и коробки и передавал их приятелю. Тот пересыпал содержимое в приемное устройство универкуха. Если вдруг контейнер приемного устройства переполнялся, сайтен брал стоявшую рядом палку и пробивал засор.
        - У меня появляется нехорошее предчувствие, - задумчиво произнес Ясухира.
        - Насчет чего?
        - Сможем ли мы найти себе пропитание на этом корабле?
        - Но ведь сайтены что-то едят.
        - Боюсь, я умру голодной смертью прежде, чем решусь попробовать то, что едят сайтены.
        - Не будь привередой, - укорил японца Ватагин.
        - Я реально оцениваю ситуацию.
        - Тебе не приходилось есть консервированный собачий корм?
        - Нет, - Ясухира удивленно посмотрел на русского. - Хочешь сказать, что ты его пробовал?
        - Однажды, - признался Ватагин. - Ради интереса.
        - Ну и как?
        - Съедобно.
        Японец обреченно вздохнул.
        Наполнив мерзким варевом все пять бачков, двое сайтенов удалились, толкая перед собой нагруженную тележку. Двое других завершили загрузку универкуха, пощелкали тумблерами, должно быть, подтверждая прежнюю программу, и тоже покинули камбуз.
        В двери лязгнул замок.
        Ватагин плазером вскрыл вентиляционную решетку и спрыгнул вниз - черт бы побрал этих сайтенов! - точно на кучу мусора. Выбравшись на узкую кафельную дорожку, которая и оставлена-то была только для того, чтобы по ней можно было тележку протолкнуть, Ватагин принялся счищать налипший на одежду мусор. Спустившийся более удачно Ясухира занялся изучением универкуха.
        - Ты будешь смеяться, - сообщил японец спустя пару минут. - Но то, что готовят здесь сайтены, является универсальным диетическим блюдом с оптимальным соотношением белков, жиров, углеводов, витаминов и минеральных солей.
        - Ага, - наморщил нос Ватагин. - Только воняет здесь омерзительно. Хуже, чем у нас в морге.
        - Полезная еда не всегда приятно пахнет, - заметил Ясухира.
        - Не пахнет, а гадко смердит, - уточнил Ватагин. - Представляю, какая она на вкус.
        - Меня больше беспокоит несоблюдение элементарной гигиены.
        - У сайтенов усиленная иммунная система, им микробы не страшны.
        - Я не о сайтенах беспокоюсь, а о нас с тобой.
        - Ты что, серьезно, собрался есть эту дрянь? - с недоверием посмотрел на японца Ватагин. - Ты же говорил, что лучше помрешь!
        - Это была метафора, - смущенно улыбнулся Ясухира. - Если речь идет о выживании…
        - Даже не думай об этом! - погрозил напарнику пальцем Ватагин, когда тот потянулся к дверце, из которой сайтен вытягивал шланг.
        - Что ты предлагаешь? Бродить по кораблю в поисках еды?
        - Может быть, посмотрим в меню, что у сайтенов на ужин?
        - Я уже смотрел.
        - И что?
        - Сайтены не знают, что такое меню, - Ясухира с тревогой посмотрел на дверь, через которую удалились сайтены. - Надо что-то решать, Дима. Мы не можем оставаться здесь вечно.
        Ватагин глянул по сторонам. Он не верил в Спасителя, но верил в то, что спасение может прийти неожиданно, с той стороны, откуда не ждешь. Так и вышло - взгляд его упал на кучу мусора - сайтены оставили там несколько ящиков и пакеты из тех, что притащили с собой. Первым делом криогенщик надпорол пластиковый пакет, запустил в него руку и вытащил горсть пористых коричневых шариков, размером с горох. Ватагин понюхал добычу, пожал плечами и протянул Ясухире. Японец взял один шарик двумя пальцами, тоже понюхал, затем лизнул.
        - Какой-то концентрат. А на упаковке что написано?
        Ватагин перевернул пакет.
        - Смесь номер семь, - прочитал он надпись на пакете. - Изготовлено в колонии Триест-пять.
        Ясухира сдавил пальцами шарик смеси номер семь, и он рассыпался в пыль.
        - Ну что, можно есть? - спросил Ватагин.
        - Вероятно, - весьма неопределенно ответил японец.
        - Ладно, посмотрим, что в коробках.
        Отодвинув пакет, Ватагин подтянул к себе большой картонный ящик и провел ножом по обандероливающей ленте. В коробке ровненьким рядком лежали упакованные в пластик брикеты. Надрезав упаковку одного из брикетов, Ватагин радостно улыбнулся.
        - Мясо.
        - Сырое?
        - Вяленое.
        - Отлично! - Ясухира в очередной раз бросил настороженный взгляд в сторону двери. - Забираем и уходим!
        Ватагин тоже был рад, что удалось-таки отыскать что-то съестное. Рад настолько, что даже не подумал в тот момент, чье это мясо? Ну вроде как мясо оно мясо и есть. А уж какого оно происхождения - дело десятое. Однако, когда ближе узнаешь сайтенов, в голову начинают приходить самые странные мысли.
        Как бы там ни было, прихватив четыре мясных брикета, Ясухира и Ватагин благополучно вернулись в морг.
        И потекли скучные, похожие один на другой дни.
        За все время полета в морг так никто и не заглянул. Что, конечно, было хорошо. Плохо было другое - в морге нечем было заняться. Ясухира развлекался тем, что изучал информацию, которую удавалось найти в общедоступной коммуникационной сети флагмана. Развлечение, видно, было то еще - в конце концов, японец признался Ватагину, что ничего интересного в общедоступной сети нет, а лезть в закрытые базы данных с тем оборудованием, что у него при себе, рискованно. Ясухира продолжал работать с коммуникатором только для того, чтобы руки и голова были при деле.
        Ватагин тоже пытался придумать себе занятие. Сначала он тренировался в поднятии тяжестей. Вскоре ему это надоело, и он стал тренироваться в задерживании дыхания. Прогресс был малозаметный, поэтому на третий день Ватагин начал всерьез подумывать над тем, не заняться ли препарированием сайтенов, благо инструменты и объекты исследования находились под рукой. Кто знает, а вдруг удастся обнаружить что-нибудь интересное?
        Его отговорил Ясухира. Японец сказал, что схема, используемая сайтенами для модернизации биологических тел, хорошо известна. Для создания новых протезов и имплантантов сайтены используют чужие разработки, потому что сами, превращаясь в киборгов, утрачивают способность к творческому мышлению. Так что на открытие рассчитывать не приходилось. А копаться в телах сайтенов просто так, чисто в познавательных целях, Ватагин не собирался.
        То, что полет затягивается, стало плохой новостью. Но одновременно и порадовало камикадзе - они ударили по сайтенскому флагману больнее, чем рассчитывали.
        На исходе семнадцатого дня полета, давясь обрыдшим мясом неизвестного происхождения, Ясухира спросил у Ватагина:
        - Что мы станем делать, когда прилетим на Сагами?
        Ватагина удивил такой вопрос. Потому что ответ для него был очевиден.
        - Свяжемся с нашими на «Дасоку». Узнаем, какие у них планы.
        - Какие могут быть планы? - Плечи Ясухиры безнадежно опустились. - Империи больше нет.
        Прежде чем ответить, Ватагин придал лицу глубокомысленное выражение.
        - Если кто-нибудь силой пытается овладеть страной, то, вижу я, он не достигает своей цели. Страна подобна таинственному сосуду, к которому нельзя прикоснуться. Если кто-нибудь тронет его, то потерпит неудачу. Если кто-нибудь схватит его, то его потеряет.
        Ясухира от удивления рот разинул.
        - Что, впервые слышишь? - усмехнулся русский.
        - Откуда ты это знаешь?
        - Не настолько уж мы разные. - Ватагин ободряюще похлопал Ясухиру по плечу. - Воевать и с одним кораблем можно. А если воевать с умом, то и побеждать можно.
        - Ты думаешь, кто-то будет продолжать войну?
        - Конечно. - Ватагин энергично дернул головой, пытаясь зубами оторвать кусок мяса, в результате чего утверждение его прозвучало с такой уверенностью, которую он в него даже и не думал вкладывать.
        - Кто?
        - Ну, например, мы с тобой. Куда нам теперь деваться, раз уже ввязались.
        - Ты собираешься продолжать войну с сайтенами? - Японец смотрел на русского так, будто готов был предъявить ему обвинение во лжи.
        - До победного конца! - Ватагин отсалютовал пластиковым стаканчиком с водой.
        - Ты гражданин Русского сектора.
        - И что с того?
        - Сайтены напали на Империю Пяти Солнц. У нас с вами нет договора о взаимопомощи.
        - Ты думаешь, все в этой жизни решается на уровне официальных договоров? - усмехнулся Ватагин.
        - Нет, - смутился Ясухира. - Я просто не могу понять, какой в этом смысл лично для тебя?
        - Ты, видно, плохо знаешь русских криогенщиков, раз задаешь такой вопрос.
        - И все же?
        Ватагин устало посмотрел на японца, как будто хотел сказать: ну что пристал?
        - Твоя жена готовит якитори?
        - А что? - растерялся Ясухира.
        - Хочу попробовать настоящий якитори с соусом тарэ. А то ведь, наверное, в якиториях на пересадочных станциях тоже не тем кормят.
        - Дома я сам готовлю якитори.
        - Ну вот и отличненько! Сразу после победы с тебя якитори и пиво! Или ты хочешь мне сказать, что оно того не стоит?
        Глава 10
        Только дети и дураки говорят чистую правду
        Шестая орудийная палуба «Дасоку» серьезно пострадала во время атаки сайтенов. Поэтому, как только техники заделали бортовые пробоины и восстановили герметичность отсека, старший мастер-оружейник Ёситика явился туда с инспекцией. После двухчасового осмотра Ёситика пришел к выводу, что стоит заняться восстановлением боеспособности шестой палубы - поврежденные орудия можно попытаться отремонтировать, используя имеющиеся на складе детали.
        На второй день к работе на шестой орудийной палубе подключился бригадир криогенщиков Бутов. Русский подошел к старшему мастеру-оружейнику, вежливо поклонился и спросил, не может ли он быть чем-то полезен. В принципе Ёситика не имел ничего против присутствия Бутова на орудийной палубе, но он не понимал, как знания и опыт криогенщика можно использовать при ремонте боевой техники. Но, как оказалось, Бутов отлично разбирался в современном оружии. Настолько хорошо, что Ёситика даже позволил себе спросить у русского, не был ли он оружейником до того, как начал осваивать криогенику.
        - Оружие - мое хобби, - ответил Бутов.
        - Вы коллекционируете оружие? - предположил японец.
        - Я его изучаю. - Бутов постучал отверткой по корпусу нейтронной пушки, во внутренней схеме которой он копался до и на протяжении разговора с мастером-оружейником. - Есть предложение, Ёситика-сан, переключить главный импульс с третьего контура на второй.
        - И что это даст?
        - Скорострельность пушки увеличится с одной сорока двух до одной двадцати пяти, и примерно на треть возрастет дальность эффективного поражения.
        Наклонившись, Ёситика заглянул в распахнутое нутро пушки. Затем посмотрел на схему, приведенную на внутренней стороне крышки.
        - Вы правы, Бутов-сан. Но посмотрите сюда и сюда. - Мастер-оружейник указал на схеме два ключевых узла. - Предложенное вами изменение приведет также и к ускоренному износу оборудования. Примерно на…
        Ёситика закусил губу, что-то прикидывая в уме.
        - Примерно на тринадцать процентов, - сказал Бутов.
        - Совершенно верно, - согласился мастер-оружейник.
        - Ёситика-сан, - улыбнулся Бутов. - Ну что значат какие-то тринадцать процентов износа в бою, когда у вас каждый метр и каждая десятая доля секунды на счету? К тому же, как подсказывает опыт, оружие устаревает, и его приходится менять на новые модели быстрее, чем оно само выходит из строя.
        - У вас богатый опыт, Бутов-сан, - заметил мастер-оружейник.
        - Киньте в меня камень, если я не прав.
        - Сделаем так, как вы предлагаете, - кивнул Ёситика.
        - Бутов! - раздался крик с другого конца орудийной палубы. - Коль, ты здесь?
        - Еще один криогенщик, для которого оружие только хобби? - лукаво посмотрел на русского Ёситика.
        - Вот его-то как раз я вам подпускать к оружию не советую. Юрик любит стрелять из чего попало, но при этом совершенно не умеет целиться. Как-то раз был случай…
        - Здорово! - точно чертик из табакерки, выскочил из-за орудийной станины Брик. - Я тебя, понимаешь, по всему кораблю ищу…
        Заметив мастера-оружейника, Брик оборвал реплику на полуслове, перепрыгнул через опору, выпрямился, прижал руки к бедрам и отвесил настоящий японский поклон.
        - Мое почтение, Ёситика-сан.
        - Брик-сан, - поклонился в ответ мастер-оружейник.
        - Со всем моим уважением, Бутов-сан, - поклонился Юрик бригадиру.
        Бутов недовольно поморщился. Ему нравился мастер-оружейник, поэтому он хотел лишь одного - чтобы Ёситика не понял, что Брик валяет дурака. А Юрик потом свое получит.
        - Чего по кораблю бегал-то? - буркнул недовольно Бутов. - Тренируешься?
        - У меня дело строго конфиденциальное, - опершись рукой о заказник пушки, Брик наклонился к Бутову и понизил голос до заговорщицкого шепота: - И особой секретности.
        - Не иначе как Юрику удалось раздобыть меню на послезавтра, - для Ёситики прокомментировал сделанное Юриком заявление Бутов.
        Мастер-оружейник с пониманием улыбнулся. Шутка русских не показалась ему смешной, но он проявил уважение.
        - Ага, угадал, - скривил презрительную гримасу Брик. - Между прочим, дело действительно серьезное.
        - Настолько, что о нем нельзя говорить по коммуникатору?
        - Точно.
        - Ну хорошо, говори так.
        Бутов выжидающе смотрел на Брика.
        Юрик, как будто в сомнении, бросил беглый взгляд на Ёситику.
        - Простите, но я должен уйти, у меня масса дел, - верно истолковал взгляд русского мастер-оружейник.
        - Прошу вас, Ёситика-сан, задержитесь на несколько минут, - вскочил на ноги и быстро поклонился мастеру-оружейнику Бутов. - Я сожалею, что приходится отрывать вас от дел, но для меня очень важно услышать ваше мнение о том, что скажет Юрик.
        Брик насмешливо хмыкнул.
        Ёситика призадумался. Ему не хотелось вмешиваться в дела русских, но после строго официального обращения Бутова он не мог отказать ему без достаточной на то причины.
        - Ну хорошо, Бутов-сан. - Мастер-оружейник сделал движение рукой, как будто выбросил стреляную гильзу. - Если вы настаиваете…
        - Благодарю вас, Ёситика-сан, - еще раз поклонился Бутов. - Ну давай, - обратился он к Юрику. - Выкладывай.
        - Я получил сообщение через сервер Свинг-Лондона.
        - Ты выходил в Сеть?
        - Не держи меня за идиота! Я не отправлял никаких сообщений! Только почту глянул!
        - На каком хосте?
        - «Канабис».
        - Ну это чистый хост, - успокоился Бутов. - Что за сообщение?
        - Димка дал о себе знать.
        - Ватагин! - воскликнул радостно Бутов.
        - Тот самый Ватагин? - повторил следом за ним Ёситика.
        - Тот самый, - кивнул как ни в чем не бывало Брик.
        И умолк. Юрику льстило то, что он оказался в центре внимания, и он хотел сполна насладиться этим приятным чувством.
        - Ну?
        - Что «ну»?
        - Долго будешь молчать?
        - А что? Я вроде все сказал.
        - Что с Димкой? Где он?
        - Ясухира с ним?
        - Ясухира с ним, - первым делом ответил на вопрос мастера-оружейника Брик. Затем перешел к следующим. - Они оба на Сагами. В безопасности. Долетели туда на сайтенском флагмане. Они так здорово по нему врезали, что флагману пришлось тащиться в док на антиграве. Димка передает всем привет и спрашивает, какие у нас дальнейшие планы.
        - А Император? - спросил Ёситика.
        - Императора сайтены держат на одной из орбитальных станций Сагами.
        - Все?
        - Все.
        - Нужно немедленно доложить капитану!
        - Секундочку! - поднял руку Брик. - Это еще не все. Ёситика-сан, - Юрик прищурился, как Клинт Иствуд. - Сдается мне, на корабле у нас стукачок.
        - В каком смысле? - озадаченно сдвинул брови мастер-оружейник.
        - В смысле - крот, - объяснил как мог Брик.
        Но и это не помогло.
        - Сколько человек на борту «Дасоку», Ёситика-сан? - спросил Бутов.
        - Около полутора тысяч, - ответил мастер-оружейник.
        - И вы можете поручиться за каждого?
        - Поручиться - в чем? - растерянно переспросил Ёситика.
        - Вы уверены, что среди них нет шпиона?
        - Шпиона? - Брови мастера-оружейника поползли вверх.
        - Именно так, Ёситика-сан, - медленно, многозначительно, с угрозой кивнул Брик.
        - О чем вы говорите, господа?
        - Да, о чем ты? - посмотрел на Юрика Бутов.
        - Не «о чем», а «о ком», - поправил его Брик. - Я говорю о судовом враче Питере Шаллерусе Грипенфлихте.
        - Вам кажется подозрительным то, что он не японец?
        - Если бы я так думал, то в первую очередь взял под подозрение себя и Бутова. Хотя, признаюсь честно, изначально мне показалось странным, что на японском боевом корабле служит швед.
        - Доктор Грипенфлихт является подданным Империи Пяти Солнц.
        - Так даже, - Брик цокнул языком и поскреб ногтями щеку. - Однако как у вас все запущено-то… И как давно это случилось? Ну в смысле, когда Грипенфлихт получил японское гражданство?
        - Точно не знаю, - пожал плечами Ёситика. - Но на «Дасоку» он уже около года.
        - Как он попал на корабль?
        - Его к нам направило Военное ведомство… Но, Брик-сан, я все же не понимаю, на каком основании и в чем именно вы подозреваете доктора Грипенфлихта?
        - Помнится, этот доктор упоминал, что во время пятидневной войны работал в гуманитарной миссии Русского сектора. Ну вот я и решил проверить эту информацию. Просто так, на всякий случай.
        - Снова в архив Спецслужбы РС забрался? - недобро прищурился Бутов.
        - А что такого? - беспечно дернул плечом Брик. - Я не виноват, что они никак не заделали дыру, которой я уже целый год пользуюсь. Самое смешное, - начал объяснять он Ёситике, - что информация о дырке в защите архива СРС уже несколько лет как в сети болтается. А им вроде как и дела нет.
        - Потому что никакая это не дырка, а ловушка для дураков. В этой дырке та же информация, которую можно в открытом доступе найти. А СРС сидит себе и скрупулезно фиксирует, что за придурки к ним в архив залезть пытаются и какой информацией интересуются. Так что ты, Юрик, давно уже у них под колпаком.
        - Э, Коля, кончай, - скривился Брик. - Так уже давно никто не работает. Дураки перевелись.
        - Глядя на тебя, не скажешь. Ну какого лешего ты в архив СРС с черного хода полез, когда можно сделать официальный запрос по интересующему тебя вопросу?
        - Во-первых, сейчас мы не имеем возможности отправить официальный запрос не только в СРС, но даже в Службу доставки молока для котят. Во-вторых, в ответ на такие запросы обычно приходят формальные отписки. «К глубокому нашему сожалению, никакой информацией по интересующему вас вопросу Спецслужба Русского сектора не располагает», - что-нибудь вроде этого. В-третьих, если бы я не забрался в архив СРС, мы бы так и не узнали, кто такой на самом деле доктор Грипенфлихт. И в-четвертых, ежели вам все это неинтересно, я могу просто уйти. У меня и без Грипенфлихта дел полно.
        - Нет-нет, Брик-сан, нам очень интересно, что вам удалось разузнать, - поспешил заверить Юрика в своей лояльности Ёситика.
        На него глядючи, и Бутов сменил гнев на милость.
        - Ладно, выкладывай, что там у тебя.
        Лицо Юрика расплылось в довольной улыбке.
        - Питер Шаллерус Грипенфлихт действительно работал в миссии Международного гуманитарного корпуса «Врачи Галактики», обосновавшейся в Русском секторе. Миссия занималась оказанием гуманитарной помощи колонии Нового Иерусалима. У них там, если помните, случилась экологическая катастрофа. Трансгенные водоросли, обосновавшиеся после террареформирования в пресных водоемах Нового Иерусалима, вдруг начали со страшной силой разрастаться и выползать на сушу, превращаясь в некое подобие лишайника. Одним словом, планете полный кирдык - нужно заново террареформировать. А население, понятное дело, надо спасать. Вот тут-то эти миссионеры и подсуетились. Прикрываясь международным статусом, они всегда лезут туда, куда их не зовут. Вот таким образом хорошо нам известный доктор Питер Шаллерус Грипенфлихт оказался в Русском секторе. Прибыл он туда без малого за год до пятидневной войны. Через полгода он обратился в Правительственный совет Русского сектора с просьбой предоставить ему русское гражданство. Мотивировал он свою просьбу беспредельной любовью ко всему русскому, особенно к кислым щам, игре на шестиструнной
балалайке и великой русской литературе. Документы благополучно прошли все необходимые инстанции, и в один прекрасный день швед Грипенфлихт запросто мог бы стать русским, но за неделю до начала пятидневной войны он был обвинен в шпионаже и выдворен из Русского сектора. Вот так! - Брик звонко щелкнул пальцами. - На этом похождения Питера Шаллеруса Грипенфлихта в Русском секторе заканчиваются.
        - Вы уверены, что оба этих Грипенфлихта - одно и то же лицо? - спросил осторожный японец. - Знаете, бывают такие совпадения…
        Юрик достал из кармана коммуникатор и показал мастеру-оружейнику украшавшую дисплей фотографию.
        - За несколько лет он не так уж сильно изменился.
        Ёситика молча кивнул.
        - Известно, на кого работал Грипенфлихт? - спросил Бутов.
        - В свое время РСР обвинила его в шпионаже в пользу Шенгенского союза. Но, если Грипенфлихт принадлежит к Гильдии свободных шпионов, то сейчас он может работать на кого угодно. Хоть на тех же сайтенов.
        - Нет, - покачал головой мастер-оружейник. - Если бы он работал на сайтенов, нас давно бы уже нашли.
        - Верно, - согласился Бутов.
        Ёситика озадаченно потер пальцами гладко выбритый подбородок.
        - Понять не могу, как такое могло случиться?
        - Хошь не хошь, а нужно рассказать об этом капитану, - посмотрел на японца Брик.
        - Да, - быстро кивнул мастер-оружейник. - Непременно.
        Не откладывая дело в долгий ящик, Ёситика связался с Сакамото по личному коммуникатору. Не вдаваясь в детали, он дал понять, что дело, по которому он и двое русских хотят конфиденциально переговорить с нито кайса, не терпит отлагательств, и спустя десять минут все трое уже стояли на пороге офицерской комнаты релаксации, куда пригласил их Сакамото. Еще через пятнадцать минут капитан был поставлен в известность как о сообщении, полученном от пары камикадзе, на борту сайтенского флагмана совершивших незапланированное путешествие в систему Сагами, так и о подозрениях Брика в отношении доктора Грипенфлихта.
        Новость о том, что Ватагин и Ясухира не только живы, но и находятся в безопасности, обрадовала Сакамото больше, чем можно было ожидать. Обычно сдержанный японец тут же предложил выпить по такому случаю саке из своего персонального запаса. То, что в результате отвлекающего маневра сайтенский флагман оказался выведен из строя, а оба героя остались живы, должно было для всех стать примером того, что с сайтенами можно, а следовательно, и нужно драться. Но, как ни хотелось нито кайса поскорее донести радостную весть до каждого члена экипажа «Дасоку», скрепя сердце Сакамото решил повременить. Для начала следовало разобраться с доктором Грипенфлихтом.
        Пока посланный Сакамото вахтенный бегал в каюту нито кайса за саке, Брик еще раз рассказал все, что ему удалось разузнать о Грипенфлихте. Доводы, приведенные русским, были вескими, но, вопреки здравому смыслу, капитану страшно не хотелось им верить. Доктор Грипенфлихт был членом команды «Дасоку». А команда «Дасоку» была его семьей. Единой, сплоченной, построенной на принципе абсолютного доверия друг к другу семьей. И ничего не менял даже тот факт, что Грипенфлихт был иностранцем. В конце концов, русские ведь тоже не были японцами. Однако даже бортинженер правого края Нори в конце концов начал относиться к ним, как к своим. И надо сказать, он нашел правильное решение, как перевести русских в категорию «своих» и при этом не потерять самоуважения, - в японской традиции культ почитания убогих занимает важное место.
        - Даже одна крошечная червоточина, проникшая в спелое яблоко, способна превратить его в комок гнили, - по-восточному витиевато, но в целом ясно высказал свое мнение мастер-оружейник.
        - Сакамото-сан, вы знали Грипенфлихта до того, как он начал служить на «Дасоку»? - спросил Бутов.
        - Нет, - покачал головой нито кайса. - Примерно год назад его прислало к нам Военное ведомство.
        Сакамото щелкнул пальцами, и на крышке стола перед ним возникла виртуальная клавиатура базового инфора. Нито кайса ввел код доступа. Тихо свистнул принтер. Ёситика подхватил упавшие в приемную ячейку странички, запечатанные в прозрачную целлулоидную пленку, и передал нито кайса.
        - Военное ведомство тщательно проверяет тех, кого направляет на службу, - Сакамото разорвал тонкую упаковку. - У Грипенфлихта отличный послужной список, включающий опыт работы на военных базах. - Нито кайса протянул документ Бутову. - Подробная биография. - Еще один лист. - Справка о состоянии здоровья и биометрические данные. - Два листа. - Документы о получении гражданства Империи Пяти Солнц и рекомендация от Ведомства натурализации с предложением использовать Питера Грипенфлихта в качестве вольнонаемного врача на линейном корабле императорского флота…
        Короткая трель дверного звонка прервала перечисление заслуг доктора Грипенфлихта.
        Вернувшийся вахтенный поставил на стол фарфоровый кувшинчик с изображением сидящего на цветущей сливовой ветке дрозда и четыре маленькие чашечки.
        Отпустив вахтенного, Сакамото наполнил чашечки саке, взял свою двумя руками и поднял до уровня подбородка.
        - Герои живут вечно. - Нито кайса наклонил голову, прижав подбородок к груди, а затем одним глотком осушил чашечку.
        - В биографии Грипенфлихта нет ни слова о том, что он хотел получить русское гражданство и был выдворен из Русского сектора как шенгенский шпион, - заметил Брик, возвращая нито кайса документы доктора.
        - Я бы удивился, окажись наоборот, - усмехнулся Бутов. - Интересно, как он обосновал свое желание получить японское гражданство?
        - Этого в имеющемся у меня досье нет, - покачал головой Сакамото.
        - Наверное, сказал, что жить не может без саке, суши и васаби, а на досуге сочиняет манги, - усмехнулся Брик.
        - Танки, - поправил его Бутов.
        - При чем тут танки? - не понял Юрик.
        - Ладно, проехали, - махнул рукой Бутов. - Пусть будет хайку.
        - Пускай, - согласился Юрик.
        - Сакамото-сан, кто был врачом на «Дасоку» до Грипенфлихта? - спросил Бутов.
        - Окира-сан, весьма достойный человек. Он служил на «Дасоку» с того дня, как я принял командование кораблем…
        - Когда это случилось?
        - Три года тому назад.
        - Кто был капитаном до вас?
        - Итто кайса Ёсидзава Кацухиро. Он ушел в отставку по возрасту и состоянию здоровья.
        - А что случилось с Окирой?
        Прежде чем ответить, Сакамото вновь наполнил чашечки саке. Подняв свою чашечку, он задумчиво посмотрел в нее, будто надеялся прочитать на дне решение классического коана «Может ли собака обладать сущностью Будды?».
        - В свете того, что мне стало известно сейчас, история с Окирой-саном начинает казаться… несколько странной.
        Нито кайса посмотрел на мастера-оружейника. Ёситика молча наклонил голову.
        - Вы, конечно, помните эту загадочную историю с вторжением двенадцати невесть откуда прилетевших инопланетных кораблей, на борту которых находились только боевые машины, готовые уничтожать все живое. Бед они наделали немало, все боялись нового вторжения, поэтому пограничные сектора находились под постоянным наблюдением. «Дасоку» проводил плановое патрулирование Шахтакского предела. Пользуясь тем, что ситуация на границе была спокойная, я решил предоставить нескольким членам экипажа очередной отпуск. Четырнадцать отпускников, среди которых находился и Окира-сан, челноком перебросили на пересадочную станцию Кендза буро-2. Оттуда Окира-сан должен был рейсовым звездолетом лететь к себе домой, на Сётан-два. С тех пор его никто не видел. Совместное расследование этого случая проводила Военная полиция и Имперская служба специальных расследований. Им удалось выяснить только то, что Окира-сан, действительно, купил билет до Сётана-два и поднялся на борт рейсового пассажирского транспорта. Но среди прибывших на место пассажиров его не было. И это при том, что транспорт не совершал никаких промежуточных
остановок.
        - И сразу после этого на борту «Дасоку» появился доктор Грипенфлихт?
        - Когда стало ясно, что на возвращение Окиры-сана рассчитывать не приходится, я подал рапорт в Военное ведомство, предлагая назначить на должность старшего медика «Дасоку» врача, исполнявшего эту обязанность в отсутствие Окиры-сана. Но мое ходатайство не было удовлетворено. Вместо этого прибыл доктор Грипенфлихт с документами, подтверждающими его назначение на должность старшего медика.
        - Трудно поверить в то, что все это было спланировано, - задумчиво покачал головой Ёситика.
        - Вас интересует, как мог пропасть человек из летящего звездолета? - спросил Ватагин.
        - Нет. Меня в большей степени интересует, каким образом доктор Грипенфлихт, если он действительно шпион, сумел пройти контроль Ведомства натурализации, а затем и Военного ведомства. Там людей проверяют по всем возможным каналам.
        - Если, как мы предполагаем, Питер Грипенфлихт принадлежит к Гильдии свободных шпионов, то ему могли организовать любую легенду, подтвержденную всеми необходимыми документами, причем не фальшивыми, а настоящими, заверенными в тех ведомствах, в которых и положено, с размещением дубликатов в закрытых базах данных секретных служб. Вы уж меня извините, господа японцы, но по сравнению с ребятами из Гильдии свободных шпионов ваши ниндзя - детишки в подгузниках.
        - Клана ниндзя давно уже не существует, - улыбнулся мастер-оружейник.
        - Ну это вы кому другому расскажите, - заговорщицки подмигнул японцу Брик. - Этот ваш Ясухира, что с Димкой полетел сайтенский флагман таранить, кто, если не ниндзя?
        - Младший техник, - сказал Ёситика.
        - Нито рикусо, - добавил Сакамото.
        - Ага, - насмешливо кивнул Брик. - Младший техник, нито рикусо, смог незаметно проникнуть на борт вражеского флагмана, отсидеться там незамеченным в течение двадцати дней, чтобы в итоге найти убежище на захваченной сайтенами планете.
        Мастер-оружейник и капитан озадаченно переглянулись.
        - Честно говоря, я полагал, что это ваш Ватагин…
        - Да при чем тут Ватагин? - очень невежливо перебил Ёситику Бутов. - Ватагин - простой криогенщик! Он даже военного звания не имеет! Димка выжил только благодаря Ясухире!
        - Мы отклонились от темы.
        Сакамото взял фарфоровый кувшинчик и вновь разлил саке. Капитан «Дасоку» слышал, что именно таким образом, через совместное распитие спиртного, русские кладут конец любым спорам. Чего он не знал, так это того, что количество спиртного, потребляемого в таких случаях русскими, в несколько раз превосходит летальную дозу японца.
        Выпили.
        После третьей чашечки Бутов наконец распробовал вкус саке, и, как ни странно, ему понравилось.
        - За то время что Грипенфлихт служит на «Дасоку», у меня не было к нему никаких претензий. - Сакамото поставил пустую чашечку на стол. - Он немного странноват, конечно… В чем-то даже эксцентричен. Но это никак не сказывается на выполнении им профессиональных обязанностей.
        - За год он был в отпуске? - спросил Бутов.
        - Один раз, примерно два месяца назад.
        - Куда он летал?
        - В увольнительном рапорте было указано, что он летит на Хокурокуду. Там великолепный горный курорт Усуи.
        - Он действительно там был?
        - У меня не было необходимости связываться с ним во время отпуска.
        - Выходит, он мог быть где угодно.
        - Да брось ты, - махнул на Бутова рукой Брик. - Конечно же, он был на Хокурокуду. И целыми днями торчал у всех на глазах. Это профессиональный шпион, Коля! А на дворе нынче не двадцать первый век - для того, чтобы передать информацию, не нужно кассету под камень прятать.
        - Но какова его цель пребывания на «Дасоку»? - непонимающе пожал плечами мастер-оружейник.
        - Подумайте хорошенько, - Бутов обращался одновременно к Ёситике и Сакамото. - Для того чтобы прижать этого Грипенфлихта, мы должны хотя бы примерно себе представить, что именно ему нужно. Иначе он уйдет в глухую несознанку.
        - А что, если это самый обыкновенный шпионаж? - высказал предположение мастер-оружейник.
        - Что значит «обыкновенный шпионаж»? - непонимающе наморщил лоб Брик.
        - Все секторы тем или иным образом собирают информацию друг о друге. - Ёситика сделал жест рукой, как будто хотел извиниться за то, что ему пришлось это сказать.
        - Ёситика-сан, вы верите в совпадения? - спросил Бутов.
        - О чем вы, Бутов-сан?
        - О том, что, как оказывается, «Дасоку» интересует не только сайтенов, но и кого-то еще, кто не пожалел денег, чтобы нанять профессионала из Гильдии свободных шпионов.
        - Вы верите в существование Гильдии, Бутов-сан? - едва заметно улыбнулся Сакамото.
        - У меня нет причин не верить этому.
        - Мне кажется, Гильдия свободных шпионов - такая же легенда, как и «Вечный жид».
        - Давайте не будем спорить об этом, Сакамото-сан. Все равно мы ничего не сможем друг другу доказать, и в результате каждый останется при своем мнении. Давайте-ка лучше пригласим доктора Грипенфлихта и побеседуем с ним.
        - Только беседовать нужно серьезно, - сурово сдвинул брови Юрик.
        - Конечно, - Сакамото раскрыл левую ладонь, на которой тотчас же возникла виртуальная клавиатура персонального коммуникатора.
        - И не говорите ему, что мы здесь, - на всякий случай шепотом добавил Бутов.
        Сакамото кивнул и коснулся пальцем кнопки вызова.
        - Питер Грипенфлихт, - произнес он громко и отчетливо.
        Доктор ответил незамедлительно:
        - Да!
        - Простите, что отрываю вас от работы, доктор…
        - А, это вы, Сакамото-сан! - бесцеремонно перебил нито кайса Грипенфлихт. - Конечно, отрываете! Я пытаюсь выделить… А впрочем, вам все равно это не понять!
        - Еще раз извиняюсь, Грипенфлихт-сан…
        - Да ладно, что там у вас?
        - Я хочу, чтобы вы зашли в офицерскую комнату релаксации.
        - Прямо сейчас?
        - Да.
        - А через час?
        - Я жду вас, доктор.
        - Что за проблема?
        - Поговорим, когда встретимся.
        - Но я занимаюсь выделением…
        - Доктор, вы хотите, чтобы я прислал за вами корабельный патруль?
        - Патруль?.. Что, дело настолько серьезно?
        - Да.
        - Хорошо. Сейчас буду.
        Сжав ладонь в кулак, Сакамото прервал связь.
        - У меня есть одна мысль, - Ёситика в нерешительности прикусил губу и постучал пальцами по столу. - Насчет «Дасоку».
        Мастер-оружейник посмотрел на капитана, как будто испрашивал у него разрешение продолжить.
        - Вы говорите о рейде в Темную зону? - спросил Сакамото.
        - Да, - в поклоне наклонил голову мастер-оружейник.
        - Не знаю, - пожал плечами Сакамото. - Честное слово, не знаю, насколько это важно.
        - Если я правильно понимаю, речь идет о той самой пятилетней давности экспедиции в Темную зону, из которой вернулся только один корабль? - спросил Бутов.
        - Я мало что об этом знаю, - покачал головой Сакамото. - В то время «Дасоку» находился под командованием итто кайса Кацухиро. И назывался он тогда «Аравасу». В состав экспедиции входили четыре корабля - базовый экспедиционный лайнер и три боевых корабля сопровождения.
        - Почему в Темную зону были отправлены боевые корабли?
        - Наверное, потому что никто не знал, с чем там можно столкнуться.
        - Для чего была нужна эта экспедиция?
        - А для чего вообще люди постоянно стремятся расширить границы своих знаний?
        - То есть никаких иных целей, помимо исследовательских?
        - Насколько мне известно - нет.
        - Почему же тогда Исследовательский центр Империи Пяти Солнц, под эгидой которого проводилась экспедиция в Темную зону, засекретил все результаты?
        Сакамото ответил не сразу. Сначала он снова взял кувшинчик и наполнил чашечки саке. Затем поднял свою чашечку и внимательно посмотрел на криогенщиков.
        - Брик-сан, - отсалютовал он чашечкой Юрику. - Бутов-сан, - салют бригадиру. - Я полагаю, что после того, через что мы вместе прошли, мы можем доверять друг другу.
        - Доктору Грипенфлихту вы тоже доверяли, - не удержался от ехидного замечания Юрик.
        - Не до такой степени, как вам, Брик-сан, - улыбнулся Сакамото.
        Не ожидавший такого ответа Юрик смутился.
        - Ну… Я понимаю, - забормотал он, потупив взгляд. - Я хоть сейчас… Всецело…
        - Спасибо. - Нито кайса наклонил голову и едва заметно улыбнулся. - Все результаты экспедиции в Темную зону были засекречены, потому что никаких результатов не было. Экспедиция, о подготовке которой так много говорилось, закончилась полным провалом. Из четырех кораблей, направленных в Темную зону, назад вернулся только один - «Аравасу». Никто из членов экипажа не мог внятно объяснить, что же произошло. Люди находились в здравом уме, и память их не была стерта. Проблема заключалась в том, что они не поняли, что же произошло, или не могли найти слов для описания того, свидетелями чего стали. Исследовательский центр империи не захотел выставлять себя в глупом виде перед всем галактическим сообществом, поэтому и засекретил все данные по Темной зоне. Линкор «Аравасу» переименовали в «Дасоку» и сменили на нем весь экипаж. Из тех, кто сейчас служит на линкоре, только мне и Ёситике-сану известно то, что «Дасоку» прежде назывался «Аравасу» и участвовал в рейде в Темную зону. В противном случае пошли бы разговоры о дурной энергетике корабля, о том, что он приносит несчастья… Кому это нужно?
        Бутов наклонил голову, почесал затылок и исподлобья глянул на нито кайса.
        - Так все же, что произошло в Темной зоне?
        - Неизвестно, - развел руками Сакамото.
        - Так не бывает, - с сомнением покачал головой Бутов. - Чтобы из полутора тысяч человек, находившихся во время рейда на борту корабля, ни один не смог рассказать ничего внятного? - Бутов снова покачал головой. - С трудом в это верится.
        - Я рассказал только то, что известно мне из официальных источников, - ответил Сакамото. - Сам я никогда не предпринимал попыток разузнать что-то большее о рейде в Темную зону.
        - Почему? - удивленно вскинул брови Юрик.
        - А зачем? - не менее удивленно посмотрел на него нито кайса.
        - Верно, - улыбнувшись, кивнул Брик. - Нормальная японская логика.
        - Вы хотите сказать, что на моем месте поступили бы иначе?
        - Непременно.
        Сакамото недоумевающе пожал плечами.
        - Хорошо, - провел рукой, будто подводя черту под разговором, Бутов. - Поскольку других идей все равно нет, будем исходить из того, что интерес, проявленный к «Дасоку» сайтенами и неизвестными хозяевами Грипенфлихта, связан с рейдом корабля в Темную зону. Никого из старой команды на корабле не осталось? Это точно?
        - Абсолютно, - подтвердил Сакамото.
        - Какие-то рабочие или технические материалы, имеющие отношение к рейду в Темную зону?
        - Все автоматические системы корабля были демонтированы и заменены на новые. Программное обеспечение полностью переустановлено.
        - Сайтенам стало известно о том, что «Дасоку» - это бывший «Аравасу», когда они получили доступ к материалам Исследовательского центра империи. Но один лишь этот факт не мог их заинтересовать. Они знают, что, уничтожив корабль, потеряют вместе с ним нечто, что представляет для них определенный интерес? - Бутов сосредоточенно потер пальцами виски. - Что это может быть?
        - А если кто-то из экипажа «Аравасу» что-то спрятал на борту корабля? - предположил Брик.
        - Если бы Грипенфлихт точно знал, что и где искать, он не стал бы летать с нами год, - возразил ему мастер-оружейник.
        Как сверчок, запел дверной зуммер.
        Сакамото поднял палец, призывая всех присутствующих сосредоточиться и собраться с мыслями.
        Бутов показал Юрику кулак.
        - Чтоб молчал у меня.
        Брик ахнул от обиды.
        - Так это ж я все разузнал!
        Бутов поднял кулак повыше.
        Юрик улыбнулся и умолк.
        - Входите! - громко произнес Сакамото.
        Дверь-сёдзи отъехала в сторону. Часто и мелко перебирая ножками, в комнату вкатился доктор Грипенфлихт.
        - Ну что такое? - начал он прямо с порога. - Я занят, страшно занят! Меня нельзя отрывать от дел…
        Внезапно Грипенфлихт умолк. Окинул взглядом присутствующих.
        - Здесь у вас что, консилиум? - спросил доктор.
        - Можно и так сказать. - Нито кайса указал рукой на свободное кресло. - Присаживайтесь, Грипенфлихт-сан.
        Глядя на доктора, Бутов подумал, что трудно даже приблизительно определить его возраст. Лицо почти без морщин, только мелкие сеточки в уголках глаз. Аккуратно подстриженные бородка и усы без проседи. Губы пухлые, чувственные. Должно быть, на подбородке ямочка имеется. А глаза холодные, взгляд - колючий. От тридцати до семидесяти пяти - если не принимать во внимание возможность использования омолаживающих процедур генетической и гормональной терапии.
        - Спасибо, постою, - доктор с недовольным видом сложил руки на груди. - Компанию вам я составить не смогу, - неодобрительный взгляд на кувшинчик с саке.
        - Я хочу задать вам несколько вопросов, Грипенфлихт-сан.
        - А вы уверены, что я смогу на них ответить? - прищурился доктор.
        - Надеюсь, Питер Шаллерус, потому что это в ваших интересах.
        Левая бровь Грипенфлихта слегка приподнялась.
        - Слушаю.
        - Вы говорили, что во время пятидневной войны работали в Русском секторе в составе Международного гуманитарного корпуса «Врачи Галактики».
        - Совершенно верно, - кивнул доктор.
        - Когда вы покинули Русский сектор?
        - На третий день после завершения боевых действий. Большую часть нашего отделения перевели в независимый сектор Сальвадор. Претендовавший на него Османский картель организовал блокаду трех пересадочных станций, через которые в сектор Сальвадор шел основной грузопоток. В секторе Сальвадор складывалась ситуация, близкая к гуманитарной катастрофе.
        - Это была единственная причина, по которой вы покинули Русский сектор?
        - Конечно. - Грипенфлихт удивленно шевельнул бровями. - А в чем, собственно, дело?
        - У нас имеется другая информация, Грипенфлихт-сан. - Сакамото сложил руки на коленях. - Думаю, будет лучше, если вы сами расскажете нам правду.
        - Правду? - Доктор бросил взгляд в сторону русских и презрительно фыркнул: - Что еще наплели вам эти гипербореи?
        - От гиперборея слышу! - не смог снести обиду Юрик.
        Доктор Грипенфлихт проигнорировал его реплику.
        - Вы проводите собеседование с каждым членом экипажа, Сакамото-сан? - прищурившись и слегка наклонив голову, посмотрел он на нито кайса.
        - Сейчас мы беседуем с вами, Грипенфлихт-сан.
        - Ах, вот оно что! - медленно поднял и снова опустил испанскую бородку доктор. - Мне оказана особая честь. Должно быть, потому что я не родился японцем.
        - Напрасно стараетесь, Грипенфлихт-сан. - Едва заметная ирония и одновременно нотки превосходства в голосе капитана. - Империя Пяти Солнц не поддерживает доктрину политкорректности. Несмотря на свою национальность, вы такой же подданный Императора, как и я.
        - А они? - бородкой указал на русских Грипенфлихт.
        - Кончайте эту байду, - недовольно поморщился Бутов. - Питер Шаллерус Грипенфлихт, на кого вы работаете?
        - Я должен отвечать на вопрос? - спросил доктор у нито кайса.
        Вопрос явно подразумевал отрицательный ответ.
        Можно было только позавидовать самообладанию доктора и тому, насколько хладнокровно и выверенно ведет он свою игру.
        - Отвечайте, - кивнул Сакамото.
        - Я служу Императору.
        - Красиво, но не точно, - ехидно усмехнулся Бутов. - Я спросил, не кому вы служите, а на кого работаете?
        - Я не понимаю ваш вопрос, - не глядя на русского, ответил Грипенфлихт.
        Бутов оперся руками о колени, медленно поднялся на ноги и сделал шаг вперед. Он стоял позади Грипенфлихта, так близко, что доктор должен был ощущать дыхание русского у себя на макушке.
        - Питер Шаллерус Грипенфлихт, вы покинули Русский сектор не после пятидневной войны, а до ее начала. И не по собственной воле - вы были обвинены в шпионаже и высланы Спецслужбой Русского сектора.
        В комнате повисла тишина. Грипенфлихт, опустив голову, молча смотрел на носки своих темно-синих тапочек. Капитан Сакамото и мастер-оружейник Ёситика ждали ответа. Бутов наблюдал за реакцией Сакамото. А Брик следил за доктором - Юрик был почти уверен в том, что изобличенный шпион попытается оказать сопротивление и скрыться. И его, Брика, задача заключалась в том, чтобы не позволить Грипенфлихту сделать это. Хотя, если подумать, куда ему бежать?
        - Мы ждем вашего ответа, Грипенфлихт-сан, - первым нарушил молчание нито кайса.
        - Я не слышал вопроса. - Доктор посмотрел на Сакамото и улыбнулся открыто и непринужденно, как ребенок, который улыбается просто потому, что у него хорошее настроение, на небе светит солнце, во рту - вкусная конфета, а рядом - милые и добрые люди.
        - Бутов-сан предъявил вам обвинение в шпионаже.
        - Эка невидаль! - непринужденно дернул плечом Грипенфлихт. - Я тоже могу обвинить его в чем угодно. Например, в том, что он ворует морковку на камбузе. И что с того? Что значит голословное обвинение?
        Сакамото показал доктору коммуникатор с его фотографией на дисплее.
        - Мы располагаем документами из архива Спецслужбы Русского сектора.
        - Серьезно? - Грипенфлихт сделал вид, что сражен наповал. - И кто же вам предоставил эти документы?
        - Это не имеет значения.
        - Имеет, Сакамото-сан! - Грипенфлихт вскинул подбородок и показал нито кайса указательный палец. - Это имеет огромное значение. Документы, конечно же, передали вам русские. Ну так поинтересуйтесь, как им удалось их раздобыть?
        Ёситика бросил взгляд на Брика.
        Пользуясь тем, что другие на него не смотрят, Юрик показал мастеру-оружейнику язык.
        - Это уж наше дело, как мы получили документы, - стоявший за спиной Грипенфлихта Бутов положил руку доктору на плечо. - Вы признаете то, что были высланы из Русского сектора еще до начала пятидневной войны?
        Нервно дернув плечом, Грипенфлихт скинул руку криогенщика.
        - Вы, русские, страдаете шпиономанией, - произнес он с откровенной неприязнью.
        - Это можно расценивать как признание?
        - Да как хотите! - Питер Шаллерус театрально всплеснул руками. - Сакамото-сан, неужели вы верите этим русским и не доверяете Военному ведомству империи, в котором мне, между прочим, подобных вопросов не задавали!
        - Я вынужден повторить вопрос Бутова-сана, - устало вздохнул Сакамото. - Когда и при каких обстоятельствах вы покинули Русский сектор?
        - Если вам так угодно, - Питер Шаллерус слегка развел руки в стороны и отвесил нито кайса галантный поклон в лучшем стиле европейского Средневековья. - Да, я был выслан из Русского сектора за несколько дней до начала пятидневной войны. Да, русские обвинили меня в шпионаже в пользу Шенгенского союза. Но Межпланетный арбитражный суд, рассмотрев это дело, признал приведенные русскими доказательства недостаточными и снял с меня все обвинения. В самом деле смешно, господа, - Грипенфлихт усмехнулся, - неужели вы думаете, что, будь я шпионом, я бы продолжал работать под тем же самым именем, прикрываясь старой легендой о работе в гуманитарном корпусе?
        Брик заметил, как Ёситика озадаченно поджал губы - последнее замечание доктора показалось японцу веским.
        - А почему бы и нет? - развеял сомнения Бутов. - Небольшие шероховатости только придают легенде достоверность. А вот то, что из твоей, доктор, биографии полностью пропал эпизод с высылкой из Русского сектора, очень меня настораживает.
        - А вы, простите, кто? - искоса глянул на Бутова Грипенфлихт. - Часом, не представитель ли Имперской службы специальных расследований? Или вы из Военного ведомства? А, вспомнил! - Питер Шаллерус легонько хлопнул себя по лбу кончиками пальцев. - Вы же русский криогенщик! - Низкорослый доктор повернулся лицом к Бутову, весь подтянулся, приподнялся на носках, так что стал почти одного с ним роста. - Так какого же дьявола вы тут командуете!
        - Грипенфлихт-сан, - негромко окликнул не на шутку разошедшегося доктора Сакамото. - Вас пригласил я.
        Доктор повернулся к нито кайса.
        - Я слушаю вас, Сакамото-сан, - на губах нарочито подобострастная улыбка.
        - Вы не ответили ни на один из заданных вам вопросов.
        - Разве? - с деланым удивлением вскинул брови Питер Шаллерус. - Хорошо. - Доктор хлопнул в ладоши. - Что именно вы хотите услышать? То, что я шпион? Пожалуйста! Да, я шпион! Я работаю на сайтенов, которые заплатили мне энную сумму в международных купонах за то, чтобы я в нужный момент вывел из строя все орудия «Дасоку». Достаточно? Или, может быть, мне еще нужно признаться в том, что я собирался отравить капитана и всех старших офицеров, чтобы затем поднять на корабле мятеж? Боже мой! - Грипенфлихт сначала картинно заломил руки, а затем схватился за голову. - Это ж просто цирк какой-то!
        - Доктор Питер Шаллерус Грипенфлихт, - строго официальным тоном произнес нито кайса Сакамото. - Поскольку вы не желаете рассеять наши сомнения, я вынужден взять вас под арест.
        - Славно! - Доктор Грипенфлихт воодушевленно потер руки. - Славненько! И как долго вы собираетесь держать меня взаперти?
        - До тех пор пока ситуация не прояснится.
        - Боюсь, она не прояснится никогда. Вы, должно быть, забыли, Сакамото-сан, Военного ведомства империи более не существует. Так же как и Ведомства натурализации. Так что вам негде навести обо мне справки.
        - Слушай, не гунди, - решился-таки осадить доктора Юрик Брик. - Мы уже навели о тебе справки где надо.
        - Вот именно! - Питер Шаллерус с многозначительным видом поднял палец. И еще раз повторил: - Вот именно!
        Сакамото включил персональный коммуникатор:
        - Вахтенный, пришлите конвой в офицерскую комнату релаксации… Да, вооруженный… Нет, ничего не происходит.
        - Совсем ничего! - вторя капитану, всплеснул руками Грипенфлихт. - Ничего, кроме того, что «Дасоку» захватили русские!
        - Помолчите, доктор, - недовольно поморщился Ёситика.
        - Простите, Ёситика-сан, но позвольте мне, прежде чем отправиться в заточение, использовать последние минуты общения с людьми. Поверьте, мне есть что сказать!
        - Все, что вы говорите, доктор, не имеет отношения к делу.
        - Это вы так считаете!
        - А, - Ёситика махнул рукой и отвернулся.
        В комнату вошли двое вооруженных итто кайси.
        - Доставьте доктора Грипенфлихта в его каюту. Не выпускать ни под каким предлогом. Связь заблокировать.
        - Я должен руководить вверенным мне отделом, - вставил Грипенфлихт.
        - Вы отстранены от должности, доктор.
        - Хорошо. - Грипенфлихт заложил руки за спину и направился к выходу.
        Конвоиры последовали за ним.
        Уже на пороге доктор обернулся:
        - А вы все же поинтересуйтесь у русских, как им удалось достать информацию из закрытого архива?
        Грипенфлихт подмигнул нито кайса и вышел за дверь.
        Сакамото подошел к столику, поднял за горлышко фарфоровый кувшинчик и слегка тряхнул его.
        - Есть? - с надеждой спросил Бутов.
        Капитан отрицательно качнул головой.
        - А он хорошо держался, - сказал, имея в виду Грипенфлихта, Брик. - Ни одного лишнего слова - настоящий шпион.
        - А вы не думаете, что мы можем ошибаться? - спросил у всех присутствующих Сакамото.
        - Нет, - уверенно заявил Бутов. - Если до беседы с Грипенфлихтом еще могли быть какие-то сомнения, то теперь - нет. Он явно не ожидал такого поворота событий и потому не успел приготовить никаких внятных объяснений. Подождите, дня не пройдет, как он предоставит вам ясную и непротиворечивую версию случившегося.
        - Я согласен с Бутовым-саном, - коротко кивнул Ёситика. - Доктор ничего не смог сказать в свою защиту.
        - Но мы так и не узнали, на кого работает доктор Грипенфлихт и какова его цель, - Сакамото сокрушенно покачал головой. - Все идет не так.
        - Это как же «не так»? - удивился Брик.
        - Мы, как и прежде, многого не знаем. А потому не можем составить полную картину происходящего.
        - Зато мы сумели поймать черную кошку в темной комнате! - Брик посмотрел на Сакамото. На Ёситику. На Бутова. И почему-то не увидел радости на их лицах. - Я сказал что-то не то?
        Глава 11
        Люди высшей нравственности, находясь в бездеятельности, не делают ничего
        - Хочешь еще окооми-яки?
        - Нет.
        - А киноко на таманеги?
        - Нет, спасибо.
        - Тогда, может быть, немного тофу?
        - Нет.
        - Лапши с креветками и васаби?
        - Спасибо, я уже сыт.
        - Ну фугусаши я тебе даже не предлагаю…
        - И правильно делаешь.
        - Может быть, чаю? - с надеждой посмотрел на приятеля Ясухира.
        - Хорошо, - сдался наконец Ватагин. - Чаю выпить, пожалуй, можно.
        Японец тут же принял попытку закрепиться на позициях.
        - С дораяки.
        - Нет, - решительно отказался Ватагин. - Дораяки я сегодня уже ел.
        - Ну какой же чай без дораяки? - умело изобразил удивление Ясухира. - Если ты, конечно, хочешь обидеть хозяев этого дома…
        Японец тяжело вздохнул.
        - Ладно, - вынужден был согласиться Ватагин. - Давай свои дораяки.
        - Сей момент.
        Ясухира проворно вскочил на ноги, подхватил со стола поднос с использованной посудой и скрылся за сёдзи.
        Ватагин нежно погладил себя по заметно увеличившемуся в размерах животу.
        Вторую неделю гостил он в доме Исэ Ясухиры на планете Сагами. И все это время он ничего не делал. Только ел и спал. Ел вкусно, спал сладко. Ну иногда еще читал книги, скачанные из Сети, или слушал новости. В новостях о «Дасоку» не было ни слова. Ответа на сообщение, которое он кинул в почтовый ящик Брика через сервер Свинг-Лондона, тоже не было. Да и не время еще. Оставшиеся на «Дасоку» ребята смогут подать о себе весточку не прежде, чем покинут контролируемый сайтенами сектор.
        Хлебосольство Ясухиры начало угнетать Ватагина уже на третий день пребывания на Сагами. Японец так старался накормить гостя всем, что готовила его жена - а судя по обилию и разнообразию блюд, бедная супруга Ясухиры ни днем, ни ночью не отходила от кухонного стола, - что порой Ватагин начинал подозревать приятеля-камикадзе в том, что он вознамерился закормить его если и не до смерти, то уж точно до состояния, когда Ватагин завалится на бок, прижмет руки к своему необъятному животу и больше не сможет подняться. Наверное, только после этого Ясухира сочтет, что выполнил долг гостеприимства. Хотя, кто их, японцев, знает. У них одни борцы сумо чего стоят. Ну где вы еще таких борцов увидите?
        За время полета до Сагами устроившихся в морге друзей-камикадзе никто не беспокоил. Единственным, но весьма существенным моментом неудобства этого случайного путешествия являлось однообразное меню - странникам приходилось довольствоваться вяленым мясом неизвестного происхождения, которое с каждым новым днем становилось все жестче и противнее на вкус.
        Когда флагман начал заходить в космический док Сагами-22, встал вопрос: как незаметно покинуть корабль? Ясухира предлагал внаглую двинуться по коридорам к выходу - японец делал ставку на то, что в суете, возникающей на корабле сразу после посадки, их не совсем характерная для сайтенов внешность никому не бросится в глаза. Ватагин же полагал, что им лучше удастся сыграть роль мертвых сайтенов, прикинувшись которыми они смогут дождаться, когда их заодно с подлежащими ремонту юнитами вынесут с корабля.
        Ватагин с Ясухирой все еще продолжали спорить, когда в предбаннике послышались шаги и голоса. Так и не придя к единому мнению, камикадзе спрятались в свободные шкафчики.
        Через вентиляционную щелку Ватагин видел, как в морг вошли четверо сайтенов. Каждый катил перед собой тележку, на которой стоял штабель длинных пластиковых ящиков, годящихся для транспортировки оружия и мертвецов. Сгрузив ящики на пол, сайтены взялись перекладывать в них тела юнитов из шкафчиков. Загрузив с десяток ящиков, сайтены уложили их на тележки и укатили.
        Не успела отбыть первая команда, как следом за ней явилась вторая, тоже с ящиками-гробами.
        После того как и эти ушли, в морге осталось еще десятка полтора пустых ящиков.
        Приоткрыв дверцу, Ватагин быстро глянул по сторонам, убедился, что в морге никого нет и выбрался из шкафчика.
        - Вылезай, - стукнул он в дверь соседнего шкафчика.
        - Чего? - выглянул из него японец.
        - Кареты поданы, - указал Ватагин на пустые ящики.
        Ясухира скроил недовольную гримасу.
        - Что тебе не нравится? - не понял Ватагин.
        - Эти ящики здорово на гробы смахивают.
        - Боишься, что нас в них похоронят?
        - Боюсь, что кому-то придет в голову посмотреть, что там внутри.
        - Организуем прикрытие, - пообещал Ватагин.
        Они уложили в ящики остававшиеся в шкафах тела сайтенов, не забыв и для себя оставить парочку, в которые и улеглись, покончив с делами, как добропорядочные вампиры, напившиеся кровушки.
        Надо сказать, ящики для транспортировки тел настолько же не соответствовали представлениям людей о гигиене, с которой должна быть напрямую связана медицина, насколько не был похож на камбуз отсек, где они раздобыли мясо. Стенки и дно ящика были покрыты какой-то липкой слизью. А воняло в нем так, что каждый раз, делая вдох, Ватагин думал о том, что смерть от удушья в скафандре, наверное, не так страшна, как представлялось им с Ясухирой.
        Хорошо еще, что ждать пришлось недолго.
        Сначала Ватагин услышал шаги. Затем приглушенные голоса. Совсем рядом хлопнула крышка ящика.
        - Какого черта? - прохрипел сайтен.
        - Здесь кто-то уже поработал, - вторил ему другой.
        - Команда Скипа?
        - Какого черта!
        Еще раз хлопнула крышка ящика.
        Ватагин поджал губы и крепче стиснул рукоятку пистолета, который держал, прижав к груди. Если сайтены откроют и его ящик, выстрелить он успеет первым. Ну а дальше - будь что будет.
        - Какого черта!
        Похоже, в языке сайтенов это была универсальная фраза, в силу краткости близкая к гениальности, способная выразить все многообразие чувств. На этот раз она выражала удивление, смешанное с удовольствием.
        - Команда Скипа?
        - Какого черта?
        Хлопнула крышка ящика.
        Ватагин решил, что беседа сайтенов замкнулась в кольцо и теперь будет повторяться снова и снова до тех пор, пока они не осмотрят все ящики.
        - Ладно. Грузи.
        Вот это было уже дельное предложение!
        - А что скажет Скип?
        - Черта лысого Скипу! Грузи!
        Ватагин почувствовал почти что экстатический восторг, когда сайтены подняли и понесли ящик, в котором он лежал. Олухи с жестяными черепами даже и не подозревали, что несут на руках того, кто не так давно подорвал их корабль! Если бы только не вонь…
        Ящик грохнулся на тележку. Поверх него упал еще один. Затем - еще.
        - Все! Хорош! Поехали!
        Тележка дернулась и покатила вперед.
        Пару раз ящики вздрагивали, когда колесики тележки натыкались на низкие порожки. Но в целом путешествие прошло без происшествий. Ватагин тревожился только об одном - как бы их с Ясухирой не развезли в разные стороны. А то, кто их знает, сайтенов этих, как они сортируют своих живых мертвецов?
        Тележка остановилась. Загромыхали сгружаемые ящики.
        - Сколько? - раздался голос, похожий на человеческий.
        - Тебе надо, ты и считай, - прохрипел в ответ сайтен.
        - Я спрашиваю, сколько еще осталось?
        - Не знаю… Штук тридцать.
        - Ну тогда следующую партию везите к двенадцатым воротам.
        - С какого?..
        - С такого! Мы больше не принимаем! У нас и так вашего добра, - удар ногой по стенке ящика. Ватагин от неожиданности чуть не нажал на курок, - столько, что за раз не загрузим. А груз у вас скоропортящийся.
        Последняя фраза была произнесена с откровенной иронией.
        - Так куда остальных? - спросил сайтен после паузы, потребовавшейся, чтобы переварить информацию.
        - Я же сказал - к двенадцатым воротам. Там нынче пусто.
        - Ладно, подписывай накладные.
        - Давай… Все. Будь здоров!
        - Я еще вернусь.
        - Ну и черт с тобой, чугунка.
        Голоса и шаги стихли.
        Судя по разговору, ящики покинули корабли и сейчас находились на временном складе орбитальной станции Сагами-22. Куда их отправят потом, не имело значения - Ватагин не собирался продолжать путешествие в компании временно мертвых сайтенов. Сейчас был самый подходящий момент для того, чтобы незаметно выбраться из ящика, найти Ясухиру и по-тихому смотаться.
        Подождав какое-то время, Ватагин попытался поднять крышку ящика. Ничего не получилось - по-видимому, его ящик оказался в самом низу штабеля.
        Ватагин задумался.
        Собственно, выбор у него был невелик - либо лежать и ждать, либо звать на помощь.
        Приняв решение, Ватагин негромко, очень интеллигентно постучал рукояткой пистолета по стенке ящика. Ответа не последовало. Ватагин стукнул еще несколько раз, посильнее.
        - Чего надо? - послышался недовольный голос снаружи.
        - Простите, вы бы не могли помочь мне выбраться? - вежливо попросил невидимого собеседника Ватагин.
        - Вот еще! - презрительно фыркнул тот. - Мне что, больше делать нечего!
        Судя по используемым речевым оборотам, это был не сайтен.
        Ватагин малость приободрился.
        - Видите ли, уважаемый, я оказался в этом ящике не по собственной воле… Вернее, я сам сюда забрался, но к этому меня вынудили обстоятельства.
        - Ясное дело, обстоятельства, - ехидный смех. - Получил промеж глаз, чугунка?
        - Как вы сказали? - не понял последнего оборота Ватагин.
        - Я говорю, раз лег в гроб, так и лежи в нем.
        - Мне кажется, вы измените свое мнение, если узнаете, кто я такой.
        - Не думаю.
        - Я не сайтен.
        - А я не японец.
        - Нет, честное слово, я не сайтен.
        - Кто ж ты такой?
        - Я русский. Криогенщик.
        - Видно, у тебя мозги замкнуло.
        - А в одном из других ящиков находится японец. С Сагами родом.
        - Имя?
        - Дмитрий Ватагин.
        - Это не японское имя.
        - Это мое имя. Японца зовут Исэ Ясухира.
        - Не врешь?
        - Да нет же! - Ватагин в раздражении ударил кулаком в стенку ящика. - Точно тебе говорю!
        - А что вы делали на сайтенском флагмане?
        - Прятались.
        - От кого?
        - От сайтенов, естественно! От кого же еще?
        - Не врешь?
        - Нет! - Ватагин еще раз ударил кулаком в стенку. - Выпусти же меня, наконец! А то сайтены явятся…
        - Не, - уверенно возразил неизвестный. - Сайтены сюда уже не придут. Они груз сбросили, остальное - наша работа.
        - Ну так выпусти меня!
        - Не могу. Вот так сразу - не могу.
        - Почему?
        - Со старшими товарищами посоветоваться надо.
        - Пока ты советоваться будешь, я тут окочурюсь.
        - С чего бы вдруг?
        - Воняет.
        - Что, здорово воняет?
        - Попробуй сам залезь.
        - Не, не хочу.
        - Открой ящик, зараза! - Ватагин со злостью уже саданул рукояткой пистолета по стенке ящика.
        - Не обзывайся.
        - Сам напросился.
        - Ладно… Как, говоришь, второго зовут?
        - Ясухира.
        - Ясно. Эй, Ясухира-сан! - громко позвал неизвестный. - Ясухира-сан! Ты меня слышишь? Где ты?
        - Я здесь, - послышался издалека приглушенный голос Ясухиры.
        - Надо же, - удивленно произнес незнакомец. - А не тот ли ты самый Ясухира, семья которого живет неподалеку от Развилки Шести Дорог?
        - Тот самый.
        - Быть того не может!
        - Может, Сёсюн-сан, может. Выпусти лучше нас поскорее.
        - Великий Гонгэн! Неужто ты действительно Исэ Ясухира?!
        - Открой ящик, сам увидишь.
        - Сейчас, уважаемый, сей момент…
        Послышались сначала удаляющиеся шаги, затем грохот, крик - да что ж ты будешь делать! - снова грохот.
        - Ясухира-сан! Какими судьбами?
        - Здравствуй, здравствуй, Сёсюн-сан…
        - А жена-то твоя, Ясухира-сан, жена твоя все глаза выплакала! Мы ж слыхали, что вся восьмая эскадра погибла в неравном бою с сайтенами!
        - «Дасоку» цел.
        - «Дасоку» цел? Хвала великому Гонгэну! Не погибла еще империя!..
        - Эй! - требовательно застучал в стенку ящика Ватагин. - Кончайте трепаться! Выпустите меня отсюда! Я уже злой, и у меня есть пистолет!
        - Он говорит, что русский, - сказал тот, кого Ясухира называл Сёсюном, явно имея в виду Ватагина.
        - Все верно, он действительно русский, - ответил Ясухира. - И он действительно очень злой. Давай поскорее освободим его… Дима, ты где? - Ясухира постучал по ящику, находящемуся сверху.
        - Здесь. - Ватагин стукнул кулаком в стенку.
        - Цел?
        - В порядке.
        - Сейчас мы тебя достанем… А ну-ка взяли!..
        Ватагин невольно зажмурился, когда крышка ящика открылась и в глаза ударил яркий свет. А от свежего воздуха голова у него закружилась, как от двух бокалов старого вина.
        Ясухира помог ему вылезти из ящика.
        Рядом стоял невысокий японец лет тридцати, с выступающими, как у кролика, резцами, одетый в темно-синий рабочий комбинезон.
        - Я тобой недоволен, - ткнул японца пальцем в грудь Ватагин.
        - Это несправедливо. - Японец обиделся, но все равно поклонился Ватагину. - Я в первый раз принимаю сайтенские гробы. Откуда мне знать, что в них партизаны прячутся?
        - Не партизаны, а камикадзе, - поправил Сёсюна Ватагин.
        - Камикадзе! - Глаза маленького японца округлились. Прижав ладони к бедрам, он быстро поклонился сначала Ватагину, затем Ясухире. - Круто!
        - И не говори. - Ватагин наклонил голову, почесал шею и посмотрел по сторонам.
        Они находились в ангаре, предназначенном для приема грузовых челноков. Неподалеку располагались ворота шлюза, на которых белой краской было написано число «13». Рядом стоял большой желтый автопогрузчик, похожий на допотопного робота с могучими ручищами-клешнями. Остальной интерьер составляли короба и ящики всевозможных форм и размеров, составленные штабелями и разбросанные как попало.
        - Мы на станции «Сагами-22»? - спросил у Сёсюна Ясухира.
        - «Сагами-22», - кивнул тот. - Час назад сайтенский флагман вошел в атмосферный док номер три. Еле вписался. У нас-то таких здоровых кораблей не было.
        - Куда пойдет этот груз? - кивнул на ящики с телами Ватагин.
        - На «Сагами-11». Там сайтены лазарет организовали.
        Все верно - сайтены не любят обжитые планеты, природная среда которых кажется им слишком агрессивной. Движение облаков, порхание птиц, рябь на водной глади, едва заметное трепетание листьев на легком ветерке - все отвлекает внимание. В то время как каждый юнит всегда и везде должен быть нацелен только на выполнение поставленной перед ним задачи.
        - А на «Сагами-18» у них что-то вроде правительственной резиденции. У них тут такой переполох поднялся, когда узнали, что к нам флагман идет. У моего соседа, Сайдо Куродо, жена на «Сагами-18» работает. Так она говорит, там сам генерал Контус обоснуется.
        - Значит, и Императора дальше «Сагами-18» не повезут. - Ватагин засунул руки глубоко в карманы и посмотрел на потолочные перекрытия и с укоризной покачал головой. - А опоры-то у вас тут слабенькие, прямой удар ионной пушки не выдержат.
        - Императора? - подавшись вперед, вытаращил глаза Сёсюн. - Император жив?
        - Император на флагмане, - небрежно кивнул куда-то в сторону Ватагин.
        - Император на нашей станции?
        - Император в плену у сайтенов. Но с ним все в порядке. Он прекрасно себя чувствует и бодр духом.
        Ватагину показалось, что маленький японец прямо сейчас от переизбытка чувств хлопнется в обморок. Но Сёсюн совладал с эмоциями. Только лоб его покрылся испариной.
        - Уф, - тяжело выдохнул он и ладонью вытер пот со лба. - Это самая радостная новость за последние три недели!
        - Как моя семья? - спросил Ясухира.
        - Все в порядке, - коротко кивнул Сёсюн. - И жена твоя, и мать, и отец, и дети - все живы и здоровы. Да и вообще у нас все нормально, - улыбнулся рабочий. - Можно сказать, все по-прежнему. После того как пришли сайтены, жизнь на Сагами почти не изменилась. Сайтены только орбитальные станции взяли под свой контроль.
        - Как нам попасть на Сагами?
        - Нет ничего проще, - улыбнулся Сёсюн и посмотрел на часы. - Через пять часов на станцию прибудет новая смена рабочих. А вы сядете в лифт с теми, кто отправляется домой.
        - Как мы пройдем контроль? - спросил Ватагин.
        - Никакого контроля, - покачал головой Сё- сюн. - Мы только отмечаем свои служебные карточки на рабочем месте.
        На первый взгляд, подобная безалаберность со стороны оккупационных войск могла показаться странной. Но тем, кому доводилось близко общаться с сайтенами, хорошо известна их самоуверенность, основанная лишь на том, что себя они считают существами высшего порядка, а всех остальных - недочеловеками. Сайтены были уверены в том, что Империя Пяти Солнц рухнула к их ногам. Они знали, что силой своего оружия легко смогут подавить любую попытку мятежа. Поэтому даже сама мысль о возможном неповиновении или нарушении установленных порядков казалась им безумной. Жизнь на Сагами продолжала течь своим чередом, только на орбитальных станциях рабочие обслуживали теперь не имперские, а сайтенские корабли. Но на Сагами все знали, что продлится такая благодать недолго. Как только сайтены ввяжутся в очередной военный конфликт, им потребуются новые юниты. Тогда людей начнут отправлять на перерождение - так называли эту процедуру сами сайтены.
        Но такова уж природа человека - пока есть возможность жить, он будет стараться получить от жизни все. Рабочие со станции «Сагами-22» посмеивались над сайтенами и делали вид, что они, как и прежде, являются хозяевами положения. Впрочем, дальше внешней фронды дело не шло. Ватагин поначалу был удивлен, узнав, что ни на одной из двадцати восьми орбитальных станций Сагами не был осуществлен пусть даже чисто символический акт саботажа, хотя и ежику понятно, что на оккупированной территории у захватчиков должна земля под ногами гореть.
        - Мы готовы воевать с сайтенами, но нам нужна внешняя поддержка, - объяснил Ватагину один из складских рабочих с «Сагами-22». - Мы можем блокировать сайтенские корабли на всех двадцати восьми станциях, но мы должны быть уверены, что одновременно кто-то нанесет удар по кораблям, находящимся на внешнем рейде.
        С этим трудно было не согласиться. Без поддержки боевого флота начинать войну с сайтенами было так же бессмысленно и глупо, как, стоя на холме, плевать против ветра. Именно поэтому известие о том, что Император жив, а линкор «Дасоку» по-прежнему готов сражаться с врагом, вызвало фантастический взрыв энтузиазма и восторга у рабочих станции «Сагами-22», к которым привел Ватагина и Ясухиру Като Сёсюн. Камикадзе сидели в подсобном помещении, ели лепешки моти и рисовые колобки с рыбой и креветками, запивали чаем и снова, и снова то и дело подходил кто-то новый, непременно хотевший слышать всю историю с самого начала, да и остальные были не прочь послушать ее еще раз, - рассказывали о гибели восьмой эскадры в Куанском котле, о том, как линкору «Дасоку» удалось уйти от сайтенов и, конечно же, о безрассудно смелой атаке превращенного в брандер челнока на сайтенский флагман. Вскоре появились и живые свидетели этой истории. Трое рабочих, пришедшие из третьего атмосферного блока, рассказали, что флагман действительно получил серьезные повреждения - торпеды, запущенные с брандера, едва не прошили его
насквозь. Они же поведали и о том, что генерал Контус в сопровождении свиты и охраны, а вместе с ним и некий таинственный пленник отбыли на «Сагами-18».
        Пять часов пролетели незаметно.
        Переодевшись в синие комбинезоны, Ватагин и Ясухира вместе с группой рабочих, закончивших смену, беспрепятственно вошли в кабину орбитального лифта. Трое сайтенов, охранявшие лифтовую площадку, даже не посмотрели в их сторону, когда они проходили мимо. Все внимание юнитов было приковано к косо прилепленному к стене пленочному скрину, транслировавшему матч по орбитальному футболу.
        - Не думал, что сайтены увлекаются спортом, - сказал Ватагин, сев в лифт.
        - Может быть, командная спортивная игра видится им имитацией боевых действий? - предположил Ясухира.
        - Нет, - покачал головой сидевший напротив них рабочий. - Они просто тупо пялятся в экран. Я наблюдал за ними. С таким же интересом, как и матч по орбитальному футболу, они смотрят детские мультики или танцевальные шоу. А вот ток-шоу или трехмерный светоиллюзион их не интересуют.
        - Сайтенов завораживает быстрое перемещение фигурок по экрану, - добавил другой рабочий.
        С сухим щелчком сработала автоматическая блокировка двери.
        - Внимание! Через минуту лифт отправляется на планету Сагами! Пожалуйста, не забудьте пристегнуть ремни!
        Обратный отсчет.
        Сидевший напротив Ватагина рабочий кинул в рот прямоугольную пастилку и смущенно улыбнулся. Ничего необычного в этом не было - многие плохо переносили поездки в орбитальном лифте. В особенности спуск, когда кажется, что желудок подпирает горло.
        О-о-опп!..
        Лифт будто в пропасть ухнул.
        Ватагин невольно ухватился за подлокотники.
        Лицо японца, сидевшего напротив, побледнело и вытянулось.
        Лифт летел вниз, к поверхности планеты, скользя по мономолекулярному углеродному канату.
        - Никогда не думал, что так вернусь домой, - произнес задумчиво Ясухира.
        - Как это «так»? - непонимающе сдвинул брови Ватагин.
        - На «Дасоку» служит семьдесят два человека с Сагами. А возвращаюсь я один.
        - Ну и что? - Ватагин снова не понял, куда клонит японец.
        - Это нехорошо, - покачал головой Ясухира.
        - Что нехорошо? - вконец запутался Ватагин.
        - То, что я возвращаюсь один. Одетый в чужую форму. - Ясухира тяжело вздохнул. - Я похож на дезертира.
        - Исэ, ты в своем уме! В доке «Сагами-22» стоит подбитый тобой сайтенский флагман! Благодаря тебе, твоему мужеству «Дасоку» удалось уйти от сайтенов! Что еще? - Ватагин задумался. - Да! Ты едва не прикончил генерала Контуса!
        - Когда это? - удивленно посмотрел на русского Ясухира.
        - Когда мы смотрели на его блестящий череп через вентиляционные щели, - напомнил Ватагин. - У тебя ведь был шанс всадить ему пулю в голову. Согласись - был!
        - Был, - согласился японец.
        - Ну вот. - Ватагин успокоился, сложил руки на коленях. - Не забудь рассказать об этом жене и детям.
        - Внимание! Лифт входит в зону торможения!
        Ватагин откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. Интересно, подумал он, как долго нужно общаться с японцами, чтобы научиться понимать их? Ватагин скосил взгляд на Ясухиру. А насколько хорошо японцы понимают русских?
        Антигравитационные захваты поймали кабину лифта, затормозили ее падение и аккуратно опустили на платформу.
        Рядом с лифтовой площадкой находилась остановка трубчатого монорельса. Не успели рабочие выйти на платформу, как подкатил поезд, состоящий из пяти длинных, узких, будто сдавленных с боков, вагонов. Издалека поезд был похож на нож, пронзающий антигравитационные кольца.
        Ясухира с Ватагиным вошли в третий вагон.
        Сев в кресло, Ясухира отметил на виртуальном табло нужную остановку.
        Поезд отошел от станции и, быстро набрав скорость, полетел над кронами деревьев, ныряя из одного антигравитационного кольца в другое.
        - Красиво у вас, - сказал, глядя в окно, Ватагин. - Зеленая планета. Давно ее террареформировали?
        - Около тридцати лет назад, - ответил Ясухира. - На Сагами нет никаких промышленных предприятий. Только сельскохозяйственные фермы, животноводческие хозяйства и небольшие кустарные производства. Все остальное вынесено за пределы планеты, в космос.
        - Поэтому сайтенам здесь не нравится, - сделал вывод Ватагин.
        Поезд скользнул над голубой лентой реки, миновал посадку фруктовых деревьев и полетел над желтыми квадратами полей.
        - Когда все закончится, перееду жить на Сагами, - сказал Ватагин не то в шутку, не то всерьез. - Здесь можно поселиться, если ты не подданный Императора?
        - Ты говоришь о том времени, когда здесь не будет сайтенов? - осторожно, как будто опасаясь подвоха, поинтересовался Ясухира.
        - Ну да, - кивнул, не отрывая взгляда от пейзажа за окном, Ватагин.
        Ясухира ничего не ответил.
        Удивленный молчанием японца, Ватагин повернулся и посмотрел на него.
        Ясухира сидел, закусив губы. В глазах у японца стояли слезы.
        - В чем дело, дорогой? - удивился Ватагин. - Я тебя чем-то обидел?
        - Ты это серьезно? - с трудом выдавил через горловой спазм Ясухира.
        - Что? - не понял Ватагин.
        - Ты серьезно считаешь, что сайтенов можно победить?
        - Ну снова здорово. - Криогенщик усмехнулся и похлопал японца по руке, лежащей на подлокотнике. - Сколько раз можно об одном и том же? Да ты посмотри вокруг! - указал он за окно. - Разве такую планету можно отдать сайтенам?.. А если совсем уж серьезно, то сайтенов нужно гнать отовсюду. Иначе эта чума все пожрет.
        - Почему же никто не борется с ними?
        - Ну поначалу, когда сайтены подбирали под себя мелкие княжества, ханства и картели, от которых у всех одна только головная боль, многим казалось, что это даже неплохо. Сайтены - это все же какое-никакое организующее начало. Когда же стало ясно, что аппетиты сайтенов не имеют границ, немногие уже могли рискнуть конфликтовать с ними. Собрав тысячи рассыпанных песчинок, сайтены переплавили их в мощный таран, способный прошибить любую стену. Они показали, на что способны, меньше чем за неделю захватив Империю Пяти Солнц. И тот, кто думает, что на этом они остановятся, подписывает себе смертный приговор с отсрочкой исполнения.
        - Ты думаешь, в ближайшее время ситуация может измениться?
        - За всех отвечать не могу, но Русский сектор ждет только повода для того, чтобы начать с сайтенами войну. Именно для этого нам и нужен «Дасоку». Если хотя бы один боевой корабль империи будет продолжать сражаться, это будет означать, что Империя Пяти Солнц еще жива. А раз так, апеллируя к Основополагающему межпланетному праву и Конвенции о сопредельных территориях мы сможем обратиться к Русскому сектору за помощью.
        - Мы? - не то удивленно, не то растерянно повторил следом за Ватагиным Ясухиру.
        - Конечно, лучше будет, если это сделает капитан Сакамото.
        - Ты недавно сказал, что не являешься подданным императора.
        - Сказал. Ну и что?
        Не зная, что сказать, Ясухира молча развел руками.
        - Откуда ты все это знаешь? - немного помолчав, наконец спросил он.
        - Что именно?
        - То, что Русский сектор готов объявить сайтенам войну.
        - А как же иначе? - удивленно поднял бровь Ватагин. - Я же русский криогенщик.
        Ясухира ничего не понял. Но решил пока больше ни о чем русского не спрашивать. Чтобы окончательно не запутаться. Тем более что на виртуальном табло уже появилось сообщение, что поезд подъезжает к отмеченной им остановке.
        Кроме Ясухиры и Ватагина, на платформу вышли еще четверо рабочих. Помахав друг другу руками и вежливо раскланявшись, они разошлись в разные стороны.
        - Ну а мы куда? - спросил Ватагин у Ясухиры.
        Японец ничего не ответил. Он смотрел в конец платформы, где под оранжевым навесом стояла женщина в изумрудно-зеленом кимоно, с волосами, уложенными в причудливую, похожую на крылья экзотической бабочки, традиционную японскую прическу. Одной рукой она прижимала к себе девочку лет семи, в шортах и светло-голубой, расшитой бисером майке. Обхватив женщину за ногу, из-за ее спины выглядывала девочка помладше.
        - Твои? - тихо спросил Ватагин.
        - Мои, - кивнул Ясухира. - Должно быть, кто-то с «Сагами-22» уже дал им знать.
        - Ну и чего ж ты стоишь? - улыбнулся Ватагин.
        - Не знаю, - растерянно пожал плечами Ясухира.
        - Папа!
        Сорвавшись с места, старшая из девочек бросилась к отцу. Подбежав к нему, она раскинула руки в стороны и подпрыгнула. Ясухира поймал девочку и прижал к себе.
        - Здравствуй, здравствуй, Таэни-тян.
        - А это кто? - с удивлением и немного с опаской посмотрела девочка на криогенщика.
        - Это мой товарищ, Ватагин-сан, - объяснил дочери Ясухира.
        - Он не похож на японца, - сказала девочка с очень серьезным выражением лица и покачала головой.
        - Конечно, не похож, - улыбнулся Ясухира. - Потому что он русский.
        - Ру-у-усский? - удивленно протянула маленькая Осуни. - Я никогда прежде не видела русских, - сообщила она Ватагину.
        - А что ты слышала о русских? - спросил Ватагин.
        - О русских? - Девчушка с серьезным видом наморщила лоб. - То, что они сначала делают, а потом только думают.
        - Ну это еще не самое плохое, что о нас говорят, - улыбнулся криогенщик.
        - Ватагин-сан вместе со мной сражался с сайтенами, - сообщил девочке Ясухира.
        - Правда? - глаза Таэни сделались большими-пребольшими.
        - Ну я только немного помогал твоему папе, - смущенно улыбнулся Ватагин.
        - Пойдем я познакомлю тебя с остальными, - кивнул Ватагину Ясухира.
        Жену Ясухиры звали Наори. Младшую дочь - Осуни.
        Признаться, Ватагина удивило то спокойствие, с каким встречала Ясухиру жена. После сообщения о гибели восьмой эскадры она, наверное, уже и не надеялась на возвращение мужа. Если кто и уцелел в устроенной сайтенами бойне, так тот все равно уже не человек - известно, как сайтены поступают с пленными. Русская на месте Наори, едва завидев мужа, расплакалась бы и крик подняла такой, что все соседи сбежались бы. А Наори стояла, потупив взгляд, и ждала, что скажет муж.
        О своих боевых подвигах Ясухира распространяться не стал. И Ватагину не позволил, когда тот попытался рассказать Наори об атаке на сайтенский флагман.
        - Идемте-ка домой, - сказал Ясухира. - Там обо всем и поговорим.
        Они прошли мимо стоянки смарт-такси. Дом Ясухиры находился в десяти минутах ходьбы от станции. В хорошую, солнечную погоду пройтись по туевой аллее - одно удовольствие. Особенно, если перед этим полгода болтался в космосе, от одной пересадочной станции к другой.
        Невысокий домик с плоской крышей и раздвижными стенами из стекла с односторонней светопроводимостью стоял на взгорке. Рядом росли три сливы с густыми кронами, которые ни разу не обрезали. Глядя на них, оставалось только пожалеть, что сейчас не пора цветения. Слева от входа возвышались два темно-серых скальных обломка неровной пирамидальной формы. Местность вокруг была равнинная, а значит, камни специально привезли издалека. А может быть, и вовсе с другой планеты. С японцев станется.
        Внутри дом был оборудован по последнему слову техники. Интерактивная кухня, информационный экран во всю стену, который одним нажатием клавиши на пульте можно было превратить в окно, детская спортивная комната, легко трансформирующаяся в учебный класс, автономные мини-уборщики, прячущиеся по углам. И вместе с этим - старомодная раздвижная ширма из пожелтевшего бамбука; полочка у окна с прямоугольным керамическим кашпо, в котором среди сине-зеленого мха раскинуло похожие на искусно вытканные кружева ветви миниатюрное папоротниковое дерево с планеты Орлок, превращенное японцами в бонсай; плоский настенный аквариум с причудливыми экзотическими рыбками, не виртуальными и не микропроцессорными, как принято в современных домах, а живыми; неглубокие ниши в стенах, в одной - маленькая бронзовая статуэтка сидящего Будды, в другой - круглая подставка для ароматических палочек, в третьей - клочок красного шелка, чуть обгоревший снизу, с выписанным черной тушью иероглифом. Дом не только сохранял неповторимый японский колорит, но и оставался живым. Это было не типичное для жителей современных мегаполисов строго
функциональное место, где человек спит, иногда ест и изредка проводит остающееся не занятым прочими делами время, а то, что в старину принято было называть семейным очагом. Кстати, очаг в доме тоже имелся - накрытая сверху решеткой полукруглая чугунная жаровня на трех расставленных в стороны ножках.
        Дома их уже ждали родители Ясухиры.
        Ширмы были раздвинуты так, что в центре дома образовалось большое открытое пространство, что-то вроде гостиной, только без традиционного стола и стульев.
        Ясухира вежливо улыбался, пока родители обнимали его за плечи и похлопывали по спине. Затем он представил родителям Ватагина, который тоже получил свою долю поздравлений и шлепков. Но, как только было сказано, что пора, мол, и стол накрыть, - отец Ясухиры при этом весьма выразительно посмотрел на невестку, которая, по его мнению, непозволительно долго затягивала начало трапезы, - Исэ тут же заявил, что сначала должен принять душ и переодеться в домашнюю одежду. Вспомнив, что они, мало того, что уже три недели не мылись, так еще и провели почти все это время в сайтенском морге, Ватагин целиком и полностью поддержал друга.
        Одевшись после душа в приготовленное для него темно-коричневое домашнее кимоно с золотом вышитой на спине стилизованной хризантемой, Ясухира был почти на голову ниже Ватагина и заметно уже его в плечах, но одежда, как ни странно, пришлась впору, должно быть Наори попросила ее у кого-то из соседей, - русский криогенщик вышел к японскому столу, вокруг которого на полу уже расселась вся семья Ясухиры.
        После первой чашечки саке матушка Ясухиры принялась потчевать русского друга своего сына сашими, которое она сама приготовила по старинному семейному рецепту. Вообще-то Ватагин был не любитель сырой рыбы, но под саке она пошла отлично. После второй чашечки отец Ясухиры вспомнил о том, что сам когда-то служил на боевой космической станции «Фукаси». После третьей пришла очередь истории двух молодых камикадзе.
        Рассказ об атаке на сайтенский флагман произвел на всех такое сильное впечатление, что его пришлось повторить. При этом отец Ясухиры, на радостях принявший саке чуть больше своей обычной нормы, то и дело задавал уточняющие технические вопросы, а получив ответ, с очень серьезным видом качал головой. Под конец же он поднял тост за скорейшее возвращение божественного ветра с гор Ямато. Ватагин смысл тоста не понял, но выпил за него с удовольствием. Саке казалось русскому довольно странным напитком и по вкусу, и по алкогольному наполнению. Но под традиционную японскую закуску не искушенный в особенностях национальной кухни Ватагин считал закуской то, что для хозяев являлось полноценной едой, - саке шло на ура. Почти, как горилка под сало.
        На следующий день на историю о линкоре «Дасоку», вырвавшемся из Куанского котла благодаря личной храбрости и самоотверженности нито рикусо Исэ Ясухиры и его русского друга, были приглашены четверо соседей, пришедшие с женами, родителями и взрослыми детьми.
        Еще через день послушать Ясухиру с Ватагиным собралась новая компания.
        Внимание местного населения, поначалу льстившее Ватагину, быстро набило оскомину. Настолько, что Ватагин предложил Ясухире записать в очередной раз всю историю на видео, чтобы потом показывать ее всем желающим. А может быть, даже распространять по подписке.
        Тем все и закончилось.
        С тех пор Ватагин проводил время, гуляя по живописным окрестностям и время от времени раскланиваясь с соседями, плавая в искусственном озере, формой и прозрачностью воды своей напоминавшем огромную слезу, читал книги, взятые из электронной библиотеки, иногда, когда на улице лил дождь и делать было совсем уж нечего, смотрел «Межпланетные новости», которые сайтены и не думали блокировать. Да и зачем? В новостях всего-то раз, да и то как бы между прочим сообщали о том, что сайтены заявили о своих претензиях на сектор Империи Пяти Солнц и вопрос этот сейчас рассматривается Высшей правовой инстанцией мирового сообщества. Услышав такое, Ватагин усмехнулся только. Ну-ну, пока мировое сообщество будет мусолить этот вопрос, сайтены их всех проглотят. Поздно пить боржом, когда почки отвалились.
        А еще Ватагин очень много ел. Потому что жена Ясухиры действительно очень вкусно готовила, а сам хозяин дома почему-то полагал, что его гость вечно голоден. Как только Ватагин попадался Ясухире на глаза, тот немедля предлагал ему перекусить, подзаправиться, заморить червячка или, совсем уж по-простому, попробовать какое-нибудь новое блюдо. При этом, само собой, шли ссылки на жену, которая старалась, готовила, всю душу в еду вложила и потому, конечно же, будет очень расстроена, если гость даже попробовать откажется. А учитывая, как много блюд имелось в японской кухне, пробовать можно было без конца. Правда, к исходу третьей недели пребывания на Сагами у Ватагина появилось смутное подозрение, что Ясухира начинает называть разными именами одни и те же блюда. Вот только поймать хлебосольного хозяина за руку ему так ни разу и не удалось.
        - А вот и дорояки! - радостно возвестил Ясухира, вернувшись с подносом, на котором стоял расписанный фазанами чайник, две кажущиеся прозрачными фарфоровые чашечки и блюдо с приготовленным к чаю угощением.
        - Это дорояки? - с ужасом воззрился Ватагин на то, чем собирался накормить его приятель.
        - Конечно, - Ясухира взял чайник и наполнил обе чашки. - Угощайся!
        - Нет, - протестующе замахал обеими руками Ватагин. - Я знаю, что такое дорояки! Лепешки должны быть размером в пол-ладони. А ты что принес?
        - А что я принес? - Ясухира прикинулся, что не понимает, о чем идет речь. - Дорояки.
        - Сам готовил? - догадался Ватагин.
        - Да, - вынужден был признаться не любивший врать Ясухира.
        - Твои дорояки размером со сковородку!
        Ясухира оценивающе посмотрел на слепленные по две бисквитные лепешки.
        - Нет, - покачал он головой. - Не со сковороду.
        - Ну с блюдо, - уточнил Ватагин.
        - Может быть, - не очень решительно согласился с очевидным японец. - Но мне показалось, что так будет лучше.
        - С чего бы вдруг?
        - Большому куску рот радуется.
        - Где ты это вычитал?
        - На сайте «Русские пословицы и поговорки».
        - Забудь об этом.
        - Разве русские так не говорят?
        - Это образное выражение. - Ватагин сложил ладони, как будто собирался сделать из них дорояки. - Метафора. Понимаешь?
        Ясухира наклонил голову и озадаченно почесал шею.
        - Понимаешь? - повторил вопрос Ватагин.
        - Понимаю, - уныло кивнул японец.
        - Дорояки, что ты приготовил, нужно, как пирог, на куски резать.
        - Ну так давай порежем! - обрадовался Ясухира.
        - Все равно я больше одного крошечного кусочка не съем.
        Ясухира тоскливо вздохнул.
        - Режь, - обреченно махнул рукой Ватагин.
        Пока Ясухира бегал на кухню за ножом, Ватагин достал из внутреннего кармана кимоно личный коммуникатор и заглянул в почтовый ящик на хосте «Канабис». Информационная система сообщила, что после отсева спама объемом 2,456 мегабайта, в почтовом ящике осталось одно непрочитанное сообщение. Отправитель - «Мертвяк».
        - «Дасоку» добрался до Старой Одессы, - сообщил Ватагин Ясухире, когда тот вернулся.
        Глава 12
        Знание гармонии называется постоянством
        Что такое Старая Одесса?
        Вы никогда не бывали на Старой Одессе?
        Нет?
        В таком случае вы, скорее всего, ничего не поймете.
        О Старой Одессе невозможно рассказать ни в двух словах, ни в двадцати двух томах. Потому что Старая Одесса - это не просто планета, сорвавшаяся со своей оси и отправившаяся в свободный полет сквозь космическое пространство. Старая Одесса - это общественный уклад, который вы больше нигде не встретите. Старая Одесса - это особый, ни с чем не сравнимый образ жизни. Старая Одесса - это, если хотите, своеобразная философия. Вам, должно быть, доводилось слышать про так называемое «искусство жить на Старой Одессе»? Так вот имейте в виду, это не образное выражение, а реальное отражение действительности. Без искусства на Старой Одессе - никуда. Каждый одессит - это артист как минимум оригинального жанра. Поэтому, если вы владеете языком и даже знаете, что разговариваете прозой, этого еще недостаточно для того, чтобы наладить взаимовыгодный обмен информацией с кем-то из местных жителей.
        Большая часть населения Старой Одессы - мелкие ремесленники, изготавливающие в своих маленьких мастерских удивительнейшие вещи, которые вы не найдете больше нигде во Вселенной. Поэтому в повседневной жизни Старая Одесса руководствуется законами и правилами производственных цехов и гильдий, существовавших в незапамятные времена еще на Старой Земле. Кроме того, Старая Одесса - это еще и атмосферные доки, оборудованные по последнему слову техники, в которых можно произвести ремонт, апгрейд и тюнинг любого - я повторяю, любого! - космического аппарата, за исключением шаттлов «Каламбиа», произведенных в начале XXI века. Механики со Старой Одессы уверены, что у этих челноков плохая карма, и если один из них хотя бы просто загнать в док, то после в нем ни один корабль не удастся как следует отремонтировать. А еще Старая Одесса - это грандиозный - не громадный, а именно грандиозный! - рынок, на котором можно продать или купить, а не купить, так выменять все, что угодно, от винтов под торцевой ключ, стандартизированный только в секторе Юго-Восточный Мин-Ши-Хо, до заявок на разработку полезных ископаемых на
еще не террареформированных планетах.
        Одним словом, если вы еще ни разу не бывали на Старой Одессе, вам непременно следует там побывать. Хотя бы для того, чтобы потом взахлеб рассказывать об этом всем своим знакомым, коллегам и попутчикам, старательно имитируя при этом одесский выговор и то и дело пафосно восклицая «Как?! Вы никогда не бывали на Старой Одессе?!» - так, чтобы слушатель действительно поверил в то, что упустил что-то очень важное в этой жизни.
        «Дасоку» встретился со Старой Одессой в той самой точке, что выбрал для рандеву Николай Бутов.
        Как только на радарах линкора появилась неспешно плывущая сквозь космическую пустоту закованная в рукотворную броню планета, находившийся на мостике вместе со старшими офицерами криогенщик включил дальнюю связь и категорическим тоном потребовал, чтобы его немедленно соединили со старшим мастером гильдии ремонтников. В ответ ему очень вежливо предложили переговорить для начала со сменным мастером. Но Бутов стоял на своем: подавайте мне старшего мастера - и все тут! Хорошо, все так же спокойно ответили русскому, но имейте в виду, что ежели старший мастер останется недоволен беседой с вами, а скорее всего, именно так и случится, то вашему кораблю будет закрыт вход в ремонтные доки Старой Одессы, а судя по состоянию обшивки вашего линкора… Довольно, оборвал Бутов разговорчивого одессита, подавайте-ка мне старшего мастера. Одессит ответил «Извольте», и спустя всего пару минут на контакт-скрине появилось лицо мужчины лет пятидесяти пяти, вытянутое, с широкими губами, слегка оплывшими щеками, украшенное обвисшими усами и большой родинкой на левой щеке. Волос на голове старшего мастера гильдии ремонтников
было немного - лишь узкий венчик окружал широченную проплешину. Одессит с экрана окинул Бутова усталым взглядом, тяжело вздохнул и покачал головой, как врач у постели безнадежно больного. Японцы поняли, что дока на Старой Одессе «Дасоку» не видать, как отправленного в гиперспейс ХД-двигателя.
        - Привет, Лева! - радостно улыбнулся Бутов. - Как жизнь?
        - Нормально, - ответил негромко старший мастер.
        - Нормально? - недоверчиво прищурился русский. - И это все, что ты можешь мне сказать?
        Одессит тяжко вздохнул.
        - А что ты хочешь от меня услышать?
        - Ну хотя бы то, что ты рад меня видеть.
        - Я рад тебя видеть, - послушно повторил одессит.
        Бутов наморщил лоб и прижал указательный палец к щеке.
        - Нет, - покачал головой он. - Не верю!
        - Послушай, Бутов, что ты от меня хочешь? - развел руками одессит. - Заявился нежданно-негаданно на боевом японском корабле с пробитыми бортами… - Старший мастер наклонил голову и провел пальцами по усам. - Ты хочешь сказать, за этим нет никакого криминала?
        - За кого ты меня принимаешь, Лева? - обиделся, а может быть, только сделал вид, что обиделся, Бутов. - Я тебя когда-нибудь втягивал в криминальные дела?
        - Нет, - не стал восставать против истины одессит. - Но, видишь ли, Коля, все когда-нибудь бывает в первый раз… Что ты делаешь на японском линкоре?
        - Ты не поверишь…
        - Конечно, не поверю.
        - Но я здесь работаю…
        - Работаешь?
        - Криогенщиком.
        - Криогенщиком… - задумчиво повторил Лева уже без вопросительных интонаций, но так, что ясно было, он не поверил ни единому слову Бутова. - Когда мы с тобой виделись в последний раз, ты говорил, что у тебя контракт на прокладку линии метро на… - пытаясь вспомнить название, одессит закатил глаза под морщинистые веки.
        - На Малой Боливии, - подсказал Бутов.
        - Верно, - кивнул Лева. - Так что же случилось на Малой Боливии?
        - Боливийцы решили, что метрополитен им не нужен.
        - После того как ты им его построил?
        - Нет, после того как у них снова началась гражданская война.
        - Снова из-за апельсинов?
        - Не знаю, - пожал плечами Бутов. - Я не понимаю, Лева, в чем проблема?
        - В том, что иногда я слушаю новости, Коля, - ответил одессит. - Поэтому я таки знаю, что вся восьмая эскадра императорского флота, к которому приписан и линкор «Дасоку», месяц назад погибла в Куанском котле.
        - «Дасоку» уцелел.
        - Я не слепой, Коля, - наклонил плешивую голову одессит. - Но каким образом ты его заполучил?
        - Я…
        - Пойми меня правильно, Коля, - поднял руку старший мастер гильдии ремонтников. - Я не спорю с тем, что каждый вправе обделывать свои дела так, как считает нужным. Но лично я не хочу испортить свою репутацию честного человека и профессионального ремонтника, которому каждый готов доверить свой корабль.
        - Я со своей бригадой занимался настройкой криогенных аппаратов на «Дасоку», когда линкор был послан в бой.
        - А, так ты там не один.
        - Конечно, не один!
        - Ну-ну. - Одессит приосанился, в глазах его появился интерес, как будто он надеялся услышать увлекательную историю.
        - Мы хотим поставить «Дасоку» в атмосферный док, чтобы произвести полный ремонт и балансировку двигателей. Кстати, у нас не хватает одного вспомогательного ХД-двигателя.
        - Продал?
        - Нет, подарил, - уже по-настоящему огрызнулся Бутов. - В какой док нам ставить корабль?
        - Вам - это тебе и твоей бригаде?
        - Нам - это капитану и команде «Дасоку».
        - Ты взял их в плен?
        - Ну что ты несешь, Лева! - в отчаянии схватился за голову Бутов. - Что после этого обо мне станут думать люди?
        - Какие люди?
        - Капитан и команда «Дасоку»!
        - Капитан, говоришь? - Одессит задумчиво почесал щеку. - А я могу поговорить с этим капитаном?
        - Пожалуйста, Сакамото-сан, - Бутов сделал приглашающий жест капитану «Дасоку».
        Сакамото нажал кнопку, переключая разговор на свой контакт-скрин.
        - Здравствуйте, Лева-сан. Я капитан линкора «Дасоку» нито кайса Рюичи Сакамото. Поверьте, Бутов-сан не взял нас в плен. Напротив, он помог нам спастись от сайтенов.
        - Прекрасно, Сакамото-сан, прекрасно, - кивнул с показным энтузиазмом одессит. - А могу я взглянуть на вашу служебную карточку?
        - Конечно, - капитан «Дасоку» достал из кармана карточку и вставил ее в прорезь контроллера.
        Лева-одессит скосил взгляд на соседний скрин.
        - Да… Действительно, Рюичи Сакамото, - он бросил взгляд на капитана, чтобы сравнить его с фотографией. - Капитан линкора «Дасоку»… Ну что ж, добро пожаловать на Старую Одессу, Сакамото-сан. Ваш док - «восемнадцать-эм».
        Сказал - и отключился.
        Не оборачиваясь, Бутов знал, что все находящиеся на мостике офицеры смотрят сейчас на него.
        - Все в порядке! - сделал успокаивающий жест рукой криогенщик. - Уверяю вас, Лева Стотник - милейший человек.
        - А мне показалось, что нам здесь не рады, - высказал свое мнение штурман Исикава.
        - Вам, действительно, показалось, Исикава-сан, - согласился с ним Бутов. - Старая Одесса - это место, где всегда рады старым друзьям.
        Вахтенный пилот вопросительно посмотрел на капитана.
        - Заводите корабль в док, Тацу-сан, - распорядился Сакамото.
        Бортинженер правого края Нори неодобрительно покачал головой. Но, поскольку он находился позади капитанского кресла, Сакамото это не увидел.
        Следуя указателям, выведенным на маневровый скрин-навигатор, пилот провел «Дасоку» между причальными фермами к указанному доку. Ворота дока «18-М» были уже раскрыты. Переключившись на самую малую тягу, линкор медленно вплыл в док. Створки ворот сошлись позади него. Послышался лязг прилипших к внешней обшивке корабля захватов.
        Две минуты интенсивной продувки, и давление воздуха в доке установилось на уровне нормы.
        - Сакамото-сан, - обратился к капитану Бутов. - Я совсем забыл вам сказать. На Старой Одессе существует неписаное правило, в соответствии с которым экипаж вставшего в док корабля должен устроить небольшой банкет для старших мастеров ведущих гильдий.
        - Я распоряжусь, чтобы Хатиро-сан позаботился об этом, - ответил нито кайса.
        - Если вы не против, Сакамото-сан, давайте определим ему в помощники Сережу Горбатова. Он знает вкусы одесситов, да и сам готовить любит, так что сможет подсказать повару, на что следует обратить внимание.
        - Я не против, - улыбнулся Сакамото.
        Бортинженер правого края Нори, сдерживая готовый вырваться стон, скрипнул зубами.
        - А вот и хозяева пожаловали! - радостно улыбнулся Бутов, когда снаружи по обшивке трижды саданули здоровенной кувалдой.
        На встречу с хозяевами дока «восемнадцать-эм» вышли нито кайса Сакамото - потому что он был капитаном «Дасоку»; Николай Бутов - поскольку он был лично знаком со старшим мастером гильдии ремонтников, в ведении которого находился занятый «Дасоку» док, и бортинженер правого края Окато Нори - в силу служебного положения.
        Бортинженер правого края сразу честно признался капитану, что не ожидает ничего хорошего от встречи с местными ремонтниками, хотя и не смог точно определить причину, заставлявшую его так думать. Нори понял, что его ожидания оправдываются, причем в самом драматичном варианте, когда в открывшихся шлюзовых воротах возникли силуэты четверых здоровенных мужиков с мускулистыми торсами, накачанными ручищами и с волосами, остриженными под короткий бобрик, из-за чего головы их казались квадратными. Из одежды на них были только короткие шорты. Груды гипертрофированной мускулатуры опоясывали широкие полосы из кожзама с многочисленными карманчиками, петельками, карабинами и пистонами, каждый из которых был отведен под определенный инструмент или прибор.
        Но не успели делегации и словом обмолвиться, как, растолкав здоровяков, на передний план выдвинулся сам Лева Стотник.
        - Всем привет! - радостно улыбнулся он и сделал ручкой.
        И куда только подевался мрачный, подозрительный тип, которого Сакамото видел перед собой на контакт-скрине?
        - Лева! - широко раскинул руки в стороны Бутов.
        - Коля! - повторил его жест Стотник.
        После чего русский и одессит крепко обнялись и смачно расцеловали друг друга.
        Подумав о том, что ему грозит такая же встреча, Окато Нори незаметно попятился назад.
        Однако с японцами Стотник вел себя исключительно деликатно и корректно. Более того, старший мастер гильдии ремонтников Старой Одессы продемонстрировал прекрасное знание японских традиций.
        - Сакамото-сан, - прижав ладони к бедрам, поклонился он капитану «Дасоку».
        При этом Лёва согнул спину ровно настолько, чтобы продемонстрировать уважение, но не уронить достоинства. Свидетельствуя свое почтение бортинженеру правого края, Стотник ограничился лишь вежливым кивком.
        - Господа, - обратился старший мастер гильдии ремонтников сразу ко всем присутствующим. - Дабы не тратить время попусту, я не стану спрашивать, что привело вас на Старую Одессу. Это и без того понятно. И если вы не против, Сакамото-сан, - теперь уже только легкий наклон головы в сторону капитана, - мои специалисты немедля приступят к оценке ущерба, нанесенного вашему кораблю. После чего они составят список всех необходимых работ и прикинут примерную смету.
        - Конечно, Стотник-сан, - поклонился в ответ нито кайса. - Наш корабль в полном вашем распоряжении.
        В ответ на такую беспечность, бортинженер правого края досадливо цокнул языком - специалисты Стотника не вызывали у него доверия; впрочем, так же, как и сам Стотник. Должно быть, не учтя того, что все они находятся в замкнутом пространстве, цокнул Нори слишком звонко и настолько сочно, что тотчас же оказался в центре всеобщего внимания.
        - Вы что-то хотели сказать, Нори-сан?
        - Только то, что я уже говорил вам, господин капитан. - Бортинженер правого края порывисто поклонился Скамото. - Я полагаю, что при наличии необходимых материалов и техники мы способны самостоятельно выполнить ремонт.
        - Это что за умник? - поинтересовался у Бутова одессит.
        - А, - безнадежно махнул русский. - Бортинженер правого края.
        Стотник окинул Нори оценивающим взглядом и презрительно скривил полные губы.
        - Да я не против. Можете сами пойти на рынок и купить все, что нужно. Заплатите только за время стоянки и аренду техники. Годится?
        Одессит посмотрел на Сакамото.
        Капитан бросил вопросительный взгляд на Бутова.
        Русский едва заметно отрицательно качнул головой.
        - Стотник-сан, мы полностью доверяем опыту ваших специалистов.
        - Вот это, я понимаю, разговор, - удовлетворенно улыбнулся старший мастер гильдии ремонтников. - Благодарю вас, Сакамото-сан, - вежливый поклон. - Только огромная просьба, этого, - Стотник откровенным взглядом указал на бортинженера правого края, - уберите от моих ребят подальше. - Одессит звучно хлопнул себя по груди. - Ведь, не ровен час, сорвутся! Ни вам, господин капитан, ни уж тем более мне жертвы не нужны! Вы меня понимаете?
        Сакамото посмотрел на бортинженера правого края Нори так, будто видел его впервые, - изучающе и одновременно с некоторой грустью.
        - Господин капитан! - подбородок Нори клюнул грудь. - Если вы считаете, что мое участие в предстоящем ремонте корабля не требуется, я готов на время нахождения «Дасоку» в доке сложить с себя обязанности бортинженера правого края!
        Произнесено было с вызовом! Так, будто Нори был уверен, что капитан не посмеет отстранить его от должности. При этом ладонь его левой руки как бы самопроизвольно, совершенно невзначай легла на рукоятку меча.
        - Я рад, что вы сами это предложили, Нори-сан, - кивнул в ответ Сакамото. - С настоящего момента и до особого распоряжения вы выполняете обязанности только вахтенного офицера.
        Скулы Нори побелели. Лоб покрылся испариной. А глаза едва не лопнули от сдерживаемого напряжения. И все же бортинженер правого края нашел в себе силы с почтением поклониться капитану и быстро, не беря на себя никаких обязательств, кивнуть одесситу и русскому. После чего Нори развернулся на каблуках, чеканя шаг, промаршировал по палубе шлюзовой камеры и исчез в глубинах «Дасоку».
        Глядя ему вслед, Стотник с восхищением покачал головой. Впрочем, как вскоре выяснилось, одессит восторгался вовсе не стойкостью и самообладанием бортинженера правого края.
        - Если у вас весь экипаж такой, то я снимаю перед вами шляпу. - Одессит сделал жест рукой, будто стянул с головы невидимый головной убор, и, изобразив нечто похожее на реверанс, пару раз махнул им по полу. - Поделитесь секретом, Сакамото-сан, как вам удалось их так вышколить?
        - В этом нет моей заслуги, - смущенно потупился капитан «Дасоку». Хотя ему, несомненно, было приятно слышать подобный комплимент. - Все дело в особенностях строевой службы на кораблях императорского флота.
        - Я вам одно скажу, Сакамото-сан. - Чуть подавшись вперед, Стотник показал японцу указательный палец и заговорщицки понизил голос: - Если хотите сохранить прежние порядки на вверенном вам корабле, близко не подпускайте к своим подчиненным Бутова с его парнями.
        - Боюсь, Стотник-сан, ваше предупреждение несколько запоздало. - Сакамото едва заметно улыбнулся и искоса глянул на Бутова.
        - Да при чем тут я? - недоумевающе пожал плечами криогенщик.
        - Вот только не надо строить из себя невинного барашка! - направил палец на Бутова одессит. - Сакамото-сан, непременно напомните мне при случае, чтобы я рассказал вам историю о том…
        - Нет! - протестующе вскинул руку Бутов.
        - …как этот самый тип…
        - Лева! Я прошу тебя!..
        - …устроился работать на четвертый энергоблок!..
        - Будь осмотрителен, Лева! Мне тоже есть что о тебе рассказать!
        Стотник умолк на полуслове. Озадаченно прикусил губу. И щелкнул пальцами.
        - Ты прав, Коля. Будем соблюдать пакт о ненападении.
        - Как всегда, прав! - уточнил Бутов.
        Подумав, Стотник согласился:
        - Как всегда!
        И русский с одесситом вновь заключили друг друга в объятия. Глядевший на них японец уже не в первый раз подумал о том, что чего-то он в этой жизни не понимает.
        - Ну а вы чего стоите! - высвободившись из объятий Бутова, Стотник махнул рукой подручным. - Не знаете, что делать? За работу!
        Здоровяки в шортах молча проследовали мимо капитана «Дасоку».
        - А почему они голые? - только и нашел что спросить у старшего мастера гильдии ремонтников нито кайса.
        - Они в шортах, - уточнил Стотник.
        - Ну все равно, как-то… - Сакамото сделал некий в высшей степени неопределенный жест рукой.
        - Как? - снова не понял или на этот раз только сделал вид, что не понял, одессит.
        - Как-то слишком уж фривольно, - нашел верное определение Сакамото.
        - А-а, - улыбнувшись, кивнул Стотник. - Вот вы о чем, Сакамото-сан, - и игриво погрозил капитану пальцем. - Все дело в том, что, когда Старая Одесса начинает выполнять маневр, случается, возникают проблемы с вентиляцией. Особенно это чувствуется у нас, на окраинах. Жарко и душно становится так, что даже шорты хочется с себя стянуть. А все равно нужно работать. Вы не думайте, Сакамото-сан, у нас тут дисциплина не хуже, чем у вас на линкоре!
        - Не сомневаюсь, - улыбнулся в ответ Сакамото.
        - Отличненько! - вдохновенно потер ладони Лева Стотник. - Часика через три-четыре мои ребята предоставят нам полную калькуляцию по ремонту вашей посудины. А пока я хотел бы услышать подробную и желательно правдивую историю того, как вам удалось вырваться из Куанского котла. И конечно, - одессит кинул хитрый, насмешливый взгляд на своего русского приятеля, - какую роль во всем этом сыграл Николай Бутов со своей бригадой криогенщиков. Ну а заодно, - он вновь потер ладони, - можно бы и перекусить.
        Намек был более чем прозрачен. А посему нито кайса Сакамото сделал предложение незамедлительно проследовать в офицерскую столовую, каковое и было принято со сдержанным одобрением.
        Глава 13
        Знание постоянства называется очевидностью
        Банкет удался на славу. И в том была несомненная заслуга как старшего повара «Дасоку» Маруи Хатиро, руководствовавшегося основополагающим правилом японских кулинаров «не сотвори, но найди и открой», а потому сумевшего из самых простых имевшихся на борту продуктов соорудить стол, совершенно фантастический по разнообразию и эстетическому наполнению, так и криогенщика Сергея Горбатова, успевшего смотаться на ближайший рынок и, бог знает на что, выменять достаточное количество спиртного, без которого, понятное дело, разговор за столом не идет, а если и идет, то вовсе не тот, что нужен.
        Как известно, за японским столом не существует такой традиции, как перемена блюд; на стол подается одновременно великое множество яств, которые дегустируются в строго определенной, освященной веками последовательности. Отдельные блюда могут готовиться прямо тут же, за столом, на установленной рядом жаровенке, но и это не нарушает общего ритуала. Поэтому, когда процессом руководит опытный мастер - а как раз таковым и являлся Хатиро-сан, - беседа за столом течет плавно, неторопливо и почти непрерывно, а темы незаметно переливаются одна в другую.
        За время дегустации двенадцати сортов суши - на изготовление которых пошли одни и те же продукты, о чем знал, разумеется, только Хатиро-сан, - сопровождавшейся распитием отнюдь не традиционного саке, а закупленных Горбатовым исконно староодесских напитков, старший мастер гильдии ремонтников выслушал правдивую и трагическую историю о гибели восьмой эскадры императорского флота, о чудесном спасении линкора «Дасоку» и героическом рейде пары камикадзе на брандере, в результате которого был выведен из строя сайтенский флагман, ныне безымянный, а некогда носивший гордое имя «Туркменбаши».
        После того как Хатиро-сан установил на столе электрическую плитку, водрузил на нее огромную чугунную сковороду, натертую говяжьим жиром, влил в сковороду смесь соевого соуса и саке, поставил перед каждым миску с вареным рисом и яичным желтком и занялся приготовлением сукияки, одессит Лева Стотник, старший мастер гильдии ремонтников и владелец дока «восемнадцать-эм», обратился к капитану «Дасоку» с ответной речью. Отдав должное героизму и мужеству японцев, а также не забыв упомянуть о находчивости и предприимчивости - при чем тут это, никто не понял - русских криогенщиков, Стотник сказал следующее:
        - Дорогой Рюичи, - он успел перейти на «ты» с нито кайса, - ни одна нога сайтена - тут он явно допустил стилистическую неточность - не ступала на землю Старой Одессы. И я уверен, - Лева гр-р-рохнул кулаком по столу, так что Хатиро-сан едва успел поймать за ручку подпрыгнувшую сковородку, - никогда и не ступит. Ну не люблю я их, - Лева поморщился и зажал рубаху на груди в кулак. - Противные они… Понимаешь?
        - Да-да, конечно, понимаю, - поспешил согласиться Сакамото.
        - Так вот, друг мой Рюичи, - Стотник возложил руку японцу на плечо. - Поскольку ты решил продолжать бить сайтенов, я для тебя все сделаю. Все! - Одессит широко махнул рукой, едва не снеся со стола мисочки с рисом и приправами. - Корабль твой будет как новенький! - Старший мастер гильдии ремонтников наклонился к Сакамото и произнес полушепотом: - И все по минимальным расценкам. Только об этом… - Лева дернул нито кайса за плечо и, когда тот повернулся к нему, приложил палец к губам. - Шшшш! Никому! Все только между мной и тобой. Понятно?
        - Понятно, - кивнул Сакамото.
        Стотник наклонился над столом, подцепил на вилку пару ломтиков говядины, что жарил на раскаленной сковороде Хатиро-сан, обмакнул их сначала в желток, затем в рис, после чего отправил в рот. И тут же, не успев прожевать, опрокинул туда же чашечку горилки.
        Довольно крякнув, Лева провел согнутым пальцем по усам и подмигнул повару. Хатиро растерянно улыбнулся в ответ.
        - Слушай, Рюичи, - снова обратился одессит к нито кайса. - Отдай мне своего повара!
        - Как это «отдай»? - не понял Сакамото.
        - Да очень просто! - хлопнул в ладоши Стотник. - Ты мне уступаешь своего повара, а я тебе скидку делаю.
        Сакамото посмотрел на повара.
        Хатиро в ответ испуганно затряс головой и кинул очередной ломтик говядины мимо сковородки.
        - Да ты не волнуйся, - успокаивающе улыбнулся Стотник. - Ему у нас понравится. На Старой Одессе уважают профессионалов. Твой повар такие штуки готовит… - Стотник подцепил со сковородки кусочек мяса и показал его Хатиро. - Как, ты говорил, это называется?
        - Сукияки, - робко произнес повар.
        - Точно! - Одессит зубами стянул мясо с вилки. - У нас на Старой Одессе таких сукияк никто не пробовал. Я ресторан у себя в доке открою, буду людей сукияками кормить… Что, красавец? - снова подмигнул он повару. - Пойдешь ко мне на работу? Хорошо платить буду, не пожалеешь. Внеочередное вступление в гильдию поваров организую, хочешь?
        - Дорогой Лева-сан, - кончиками пальцев Сакамото коснулся локтя одессита. - Я думаю, Хатиро-сан с восторгом принял бы твое предложение, - при этих словах повар побледнел и вместо того, чтобы кинуть очередной ломтик сырой говядины на сковородку, сунул его себе в рот. - В любое другое время, но не сейчас, - закончил нито кайса.
        - Почему? - удивился Лева.
        - Потому что война, Лева, - мягко улыбнулся Сакамото.
        - Понимаю, - Стотник грустно качнул головой, глянул на Хатиро, тяжело вздохнул, повторил: - Понимаю, - и беспомощно развел руками.
        Дабы тема грусти не получила дальнейшего развития и полный мрак и беспросветность не воцарились за столом, Бутов поспешил наполнить горилкой чашечки тех, кто успел их опорожнить.
        Выпив и закусив кусочком обжаренного тофу, густо намазанным васаби, старший мастер гильдии ремонтников заметно приободрился и повеселел.
        - Ты хотя бы рецепты для наших местных поваров запиши, - попросил он Хатиро.
        На что старший повар «Дасоку» с готовностью согласился.
        - Вот еще какая проблема существует, - Лева провел пальцами по усам, снимая крошки. - Видишь ли, друг мой Рюичи, банковские карточки, чеки и кредитные поручительства Империи Пяти Солнц уже признаны недействительными, хотя наличную валюту в обменках пока еще берут. Устранение только внешних повреждений твоего линкора, тех, что я видел, уже обойдется в кругленькую сумму. А ведь еще, говорят, вам новый ХД-двигатель нужен? - Сакамото утвердительно кивнул. - Ну вот… - Стотник вроде как смущенно постучал пальцами по краю стола. - В общем, чтобы в дальнейшем у нас не возникло непонимания, хочу спросить тебя, друг Рюичи, как расплачиваться будешь?
        - Антиквариатом.
        Бутов достал из-под стола заранее припасенную катану и одним движением выдернул меч из ножен. Серебристая сталь с тихим свистом рассекла воздух и упала на стол.
        Стотник взял в руки половинки разрубленной надвое фарфоровой чашки, внимательно осмотрел ровные, будто плазером срезанные, но при этом не оплавленные края и удовлетворенно кивнул.
        - Достойная вещь. Сколько их у вас?
        - А сколько такой меч стоит? - задал встречный вопрос Бутов.
        - Ну Коля, - Лева развел руками, в каждой из которых было по половинке разрубленной чашки. - Мы все здесь, как я понимаю, серьезные люди. Так о чем мы говорим?
        Пауза.
        - О чем? - непонимающе сдвинул брови Сакамото.
        - Вот видишь, - указав на нито кайса, с укоризной посмотрел на Бутова одессит. - Рюичи сразу понял, что к чему.
        Брови Сакамото удивленно взлетели вверх.
        - Не финти, Лева, - погрозил одесситу пальцем Бутов. - Все равно тебе не удастся нажиться на этой сделке.
        Лицо старшего мастера гильдии ремонтников обиженно вытянулось.
        - Это почему же?
        - Потому что мы не продаем мечи.
        - Заклад, - понимающе кивнул Лева.
        - Точно, - подтвердил Бутов. - Максимум на год.
        - А если через год не выкупите?
        - Выкупим.
        Стотник осторожно взял из рук русского катану. Повернул. Посмотрел, как играет свет, перетекая с синоги-дзи на хада. Вздохнул с тоскою.
        - Один. Лично для меня. Можно?
        - Зачем тебе меч? - удивился Бутов.
        - Чтобы был, - огрызнулся Лева.
        - Нет, а серьезно?
        - А у тебя меч есть? - спросил одессит у Сакамото.
        - Конечно, - ответил нито кайса.
        - А зачем он тебе?
        - Это реликвия, передающаяся в нашем роду из поколения в поколение.
        - И еще что?
        - Меч напоминает мне о предках.
        - И все?
        - Он служит свидетельством моего общественного положения.
        - И только ради этого ты постоянно возишь его с собой?
        Сакамото задумался. Он не понимал, чего добивается от него Стотник. У нито кайса имелся ответ на вопрос, заданный старшим мастером гильдии ремонтников, но он сомневался, поймет ли его одессит. И вовсе не потому сомневался Сакамото, что был низкого мнения об умственных способностях одессита, как раз наоборот, за время застолья японец успел отметить присущие Стотнику острый ум и практическую сметку. Но ответ, что имелся у Сакамото, был… Как бы это правильно сказать?.. Слишком японский, так что ли?.. Да, наверное, иначе и не скажешь. Японец, да и то не каждый, а лишь тот, кто способен ощутить духовную связь с далекой, оставшейся на Старой Земле прародиной, мог понять то, о чем думал Сакамото. Говорить об этом с русским или одесситом - попусту сотрясать воздух. Так, во всяком случае, казалось Сакамото. Но, поскольку Лева настойчиво требовал ответа, а нито кайса выпил чуть больше саке, чем позволял себе обычно, он решил сказать.
        - В минуты сомнений, когда я понимаю, что от сделанного мною выбора будут зависеть многие жизни, и не только моих подчиненных, я сажусь на пол, кладу на колени катану, сжимаю пальцами рукоятку, - Сакамото чуть приподнял и развел в стороны руки, а правую сжал в кулак, наглядно демонстрируя действия, о которых говорил, - на четыре пальца извлекаю лезвие из ножен и большим пальцем провожу по мунэ-мачи. Проходит секунда… Другая… Третья… И вдруг я понимаю, что уже не один. Что меня окружают тени предков, некогда державших в руках этот меч… - Нито кайса сделал резкое движение, как будто убрал меч в ножны. - Я не знаю, - он улыбнулся и покачал головой, - кто в таких случаях принимает решение, я или те, кто стоит за мной.
        - Вот, - посмотрев на Бутова, указал на японца пальцем старший мастер гильдии ремонтников. - Вот о чем я говорю!
        - Об этом говорит Сакамото-сан, - усмехнулся русский.
        - А! - махнул на него рукой Стотник. - Ты просто не способен это понять!
        - То, что мне надо, я понимаю. - Криогенщик сделал успокаивающий жест кистью руки. - Я не понимаю, зачем ТЕБЕ, Лева, нужен японский меч? Чтобы советоваться по финансовым вопросам с предками погибшего самурая?
        - А почему бы и нет? - ничуть не смутился Стотник. - Плохого они, надо думать, не посоветуют.
        - Ты же не знаешь старояпонского!
        - Ну и что?
        - Вы не поймете друг друга!
        - Ну да! - с многозначительной усмешкой кивнул Лева. - Еще как поймем! Они ж призраки. Понимаешь? Им все равно, на каком языке говорить! Они - граждане Вселенной!
        - Точно! - азартно щелкнул пальцами Бутов. - О чем гражданам Вселенной говорить с делягой из дока «восемнадцать-эм»?
        - А кем они сами были при жизни? - обиженно насупился Лева.
        - Самураями!
        - Подумаешь… Зато я за всю свою жизнь даже кошки не убил.
        - При чем тут это?
        - При том, что при жизни следует осуществлять недеяние, соблюдать спокойствие и вкушать безвкусное! Вот так!
        Сказал - и отправил в рот сразу два поджаренных ломтика говядины, предварительно обмакнув их в соус из яичного желтка.
        Сакамото в полнейшем недоумении слушал спор русского с одесситом. Переводя взгляд с одного на другого, капитан никак не мог понять, чем так задела их тема, которая, по глубокому убеждению японца, что русскому, что одесситу должна быть совершенно безразлична? Он привел образное сравнение, а эти двое тут же принялись обсуждать его так, будто в самом деле верили, что, взяв в руки старинную катану, можно посоветоваться с духами предков. Вроде как по коммуникатору вызов сделать. А приведенная Стотником цитата из классического канона дао так и вовсе повергла Сакамото в полнейшую прострацию. Дао-то им зачем? И очень захотелось узнать, что вкладывает в понятие «недеяние» ну, к примеру, тот же Бутов?
        - Короче, - пробубнил с набитым ртом старший мастер гильдии ремонтников. - Сможете лично для меня организовать один меч, сведу вас с Соломоном Трищенко.
        - Трищенко я и без тебя знаю, - пренебрежительно махнул рукой Бутов.
        - Соломон - личность известная, - усмехнулся Стотник. - Да вот только договориться с ним вам без меня не удастся.
        - Это почему же?
        - Соломон подозрителен.
        - Мы предлагаем честную сделку.
        - Именно это и вызовет у него подозрение. Ну посуди сам. Прилетают ребята на корабле, который вообще-то, по официальным сводкам, уничтожен сайтенами, привозят с собой кучу антикварных мечей и просят дать им под этот залог кредит на год. - Стотник многозначительно развел руками. - Любой нормальный делец сразу подвох заподозрит. Вот тут-то как раз и потребуется поручительство человека, которого Трищенко не просто знает, а которому он всецело доверяет.
        - И давно ты ходишь у Соломона в доверенных лицах? - саркастически усмехнулся Бутов.
        - Ваше дело. - Лева с безразличным видом взял со стола чашечку с горилкой и одним махом заглотнул ее содержимое. Крякнул, утерся, провел пальцами по усам и подмигнул Сакамото.
        - Я думаю, мы сможем подарить Леве один меч, - не очень уверенно произнес нито кайса и вопросительно глянул на Бутова.
        Он не особенно понимал, в чем суть возникшей проблемы, но тем не менее полагал, что можно пожертвовать одним мечом для того, чтобы решить ее. Тут уж ничего не поделаешь - с русскими всегда так. То, что для других проблема, - для них сущий пустяк, а то и хуже того - объект для насмешек. Но при этом русские способны до бесконечности тянуть с решением самого простого вопроса, все время обнаруживая какие-то подводные камни, скрытые течения и притопленные части айсбергов.
        - Вы уверены, что у нас есть лишний меч? - очень проникновенно посмотрел на Сакамото криогенщик.
        Чем, надо сказать, сильно озадачил японца.
        - Ну да, - не очень уверенно кивнул нито кайса. И быстро глянул на Леву. - Найдем мы ему меч.
        - Ну вот и славненько! - Стотник поднял заново наполненную чашечку, дождался, когда Сакамото поднимет свою, звонко чокнулся с нито кайса и вкусно выпил. - Значит, так, - уже совершенно иным тоном, по-деловому, заговорил он, закусив кусочком тофу: - Мои ребята скоро закончат осмотр корабля и составят калькуляцию. Сегодня же… - Лева посмотрел на часы. - Нет, наверное, лучше завтра, я отведу вас к Соломону. Обменяете свои мечи на твердую валюту. А ремонт можно начать безотлагательно. Я своим друзьям доверяю! - Чтобы продемонстрировать, кто у него тут первейший друг, старший мастер гильдии ремонтников хлопнул нито кайса Сакамото по плечу. - Вот так!
        Глава 14
        Когда в народе много искусных мастеров, то увеличивается число чудовищных вещей
        На следующий день…
        Да, тут нужно сказать, что понятие «день» на Новой Одессе, по понятным причинам, носит весьма условный характер. Условные сутки Новой Одессы делятся на тридцать два часа. Улицы освещаются круглосуточно. Так что каждый может сам выбрать для себя оптимальный режим сна и отдыха.
        Итак, на следующий день после банкета, устроенного на «Дасоку» в честь прибытия на борт старшего мастера гильдии ремонтников, Бутов, Сакамото и Ёситика явились в Левин офис, расположенный неподалеку от дока «восемнадцать-эм».
        По дороге Сакамото поинтересовался у Бутова, почему он был против того, чтобы подарить Стотнику меч.
        - Вы не знаете одесситов, Сакамото-сан, - скорбно покачал головой криогенщик. - Лева мгновенно растрендит повсюду, что за особые заслуги японцы наградили его антикварным мечом, которому цены нет. Это еще полбеды, если, обнаружив среди своих отдаленных предков потомственных самураев, Лева лично объявит сайтенам войну. Гораздо хуже то, что, узнав о подарке, каждый одессит, с которым нам придется иметь дело, станет требовать для себя такой же.
        - На каком основании? - поинтересовался мастер-оружейник.
        - На том, что он не хуже Стотника. - Заметив, как удивленно поползла вверх бровь Ёситики, Бутов сделал жест, предупреждающий очевидный вопрос. - Это - особенность одесситов, которую невозможно ни понять, ни объяснить, поэтому давайте будем просто относиться к ней как к должному.
        Офис Стотника располагался в небольшом трехэтажном корпусе, зажатом между двумя подпирающими искусственные небеса высотками. На первом этаже здания располагался платный зал для тренировок - не иначе, как здесь накачивают мускулатуру Левины подручные, подумал Бутов, на втором - некое странное заведение, напоминающее курильню опиума; на расстеленных по полу цветастых коврах возлежали люди неопределенного возраста, еще более неопределенной национальности, да к тому же кажущиеся бесполыми, и томно тянули дым из стоявших рядом кальянов; чуть в стороне группа таких же андрогинов распивала кофе - о том, что это был именно кофе, а не что-то еще, свидетельствовал витающий в воздухе божественный аромат, - четверо играли в триктрак; офис старшего мастера гильдии ремонтников располагался на самом верху. И, надо сказать, представлял он собой зрелище, ничуть не менее странное, чем кофейня этажом ниже.
        Поднявшись на третий этаж, русский и японцы попали в просторное помещение без окон - кому нужны окна, если на улице все равно искусственное освещение, - забитое людьми едва ли не до предела. Примерно половина собравшихся были одеты в комбинезоны с эмблемами гильдии ремонтников на рукавах и номерами доков на спинах, другая половина отдавала предпочтение тем же легкомысленным костюмам, которые были на Левиных экспертах, явившихся накануне на «Дасоку». Все одновременно что-то говорили, размахивали руками, показывали друг другу какие-то документы, и при этом каждый пытался как можно ближе притиснуться к одному из шести полукруглых столиков. Что происходило возле столов, понять было решительно невозможно.
        - Что здесь творится? - растерянно посмотрел на Бутова Ёситика.
        - Не знаю, - пожал плечами криогенщик, как ни странно, не проявлявший ни малейшего беспокойства.
        Умело раздвигая плечом толпу спорящих о чем-то своем ремонтников, Бутов протиснулся к ближайшему столику и решительно постучал согнутыми пальцами по столешнице, дабы привлечь к себе внимание сидевшей за столом миниатюрной девушки с коротко подстриженными волосами зеленоватого оттенка. Знаком велев умолкнуть ремонтнику в комбинезоне с эмблемой «Сварка. Клепка. Зачистка», с которым она вела активный диалог на повышенных тонах, зеленовласая окинула быстрым, профессиональным взглядом склонившегося над столом Бутова и, видимо, пришла к заключению, что с ним стоит обменяться хотя бы парой фраз.
        - Вы из какого дока? - спросила девушка.
        - «Восемнадцать-эм», - ответил Бутов.
        Зеленовласая пробежалась пальчиками по клавишам высвеченной на столе виртуальной клавиатуры.
        - «Восемнадцать-эм» занят, - коротко бросила она.
        - Верно, - согласился Бутов. - Там стоит наш корабль.
        - Название?
        - «Дасоку».
        - Порт приписки?
        - Мы в свободном плавании.
        Зеленовласая подняла на криогенщика вопросительный взгляд.
        - «Дасоку» не имеет порта приписки.
        - Даже временного? - уточнила девушка.
        - Даже временного, - подтвердил Бутов.
        - Так не бывает.
        - Бывает.
        - Объясните.
        - Послушай, дорогая… - начал было недовольным голосом «Сварка. Клепка. Зачистка».
        Зеленовласая только показала ему пальчик с длинным, наманикюренным ногтем апельсинового цвета, и ремонтник умолк, проглотив окончание фразы, вкус которой ему явно не понравился.
        Бутов наклонился через стол к девушке и таинственным полушепотом произнес:
        - Мы пираты.
        - Пиратов не бывает, - игриво улыбнулась зеленовласая.
        - Бывает, - уверенно наклонил голову Бутов. - Вам говорят, что нас нет, только для того, чтобы вы не боялись летать. На самом деле мы берем на абордаж каждый третий грузовой корабль и каждый пятый пассажирский. Впрочем, - недовольно поморщился криогенщик, - от пассажирских рейсов мы, по всей видимости, в ближайшее время откажемся.
        - А что так?
        - Слишком много хлопот с пассажирами, которых после завершения операции нужно еще и по домам развозить.
        Зеленовласая прыснула в кулачок.
        - Дорогая, - простонал «Сварка. Клепка. Зачистка». - Я не могу больше ждать.
        - Все ждут, и вы подождете, - не глядя на него, как лезвием Оккама, отсекла зеленовласая.
        - Но у меня же заказ! - взвыл ремонтник.
        - У всех заказы! - быстро повернув головку, девушка опалила недовольного ремонтника взглядом, да так, что, несмотря на плотно прижавшую его к столу толпу, тот отшатнулся. - У него, думаете, нет заказа? - указала зеленовласая на Бутова. - Однако ж человек спокойно стоит и скандалов не закатывает!
        - Да кто скандалит-то, - попытался реабилитироваться «Сварка. Клепка. Зачистка». - Я ж только спросить хотел, принимать заказ или нет.
        - А я откуда знаю? - недоумевающе вытаращила глаза зеленовласая.
        - Так кто ж тогда? - вконец растерялся «Сварка. Клепка. Зачистка».
        - Ваш заказ, вы и решайте!
        - Да как же… - беспомощно развел руками «Сварка. Клепка. Зачистка». - Ведь, ежели что не так, меня ж тогда из гильдии попрут.
        - Непременно попрут, - с готовностью подтвердила зеленовласая.
        - Так как же?..
        - Не хотите сами решать - ждите!
        - Да сколько ж можно ждать!..
        - Не знаю! - отрубила зеленовласая и, в момент забыв о ремонтнике, вновь любезно улыбнулась криогенщику.
        - Если не секрет, - прошептал ей на ушко Бутов, - что тут у вас происходит?
        - Забастовка, - все так же мило улыбаясь, ответила зеленовласая.
        - Что? - удивленно переспросил Бутов.
        - Забастовка, - повторил для него «Сварка. Клепка. Зачистка».
        Бутов растерянно почесал затылок. Он и забыл, когда последний раз слышал это слово. Да уж, с чем только не встретишься на Старой Одессе! Вот даже настоящую забастовку увидеть можно.
        - И док «восемнадцать-эм» тоже бастует? - поинтересовался у зеленовласой Бутов.
        - А то как же! - сверкнула глазками та. - Все ремонтники бастуют.
        - А причина?
        - Что? - не поняла зеленовласая.
        - Какая причина забастовки?
        Склонив к плечу милую головку, девушка посмотрела на криогенщика так, будто подозревала его в измене. Хотя Бутов ей еще ничего не обещал.
        - А что, для забастовки нужна какая-то причина?
        - А как же иначе? - растерялся Бутов.
        - Это плановая забастовка, - объяснила зелено-власая. - Проводится примерно раз в квартал. Точное время и сроки забастовки назначает старший мастер гильдии ремонтников.
        - Лева? - уточнил на всякий случай Бутов.
        - Лев Спиридонович, - подтвердила девушка.
        - И на фига это нужно? - Криогенщик развел руками и непонимающе посмотрел на ремонтника в комбинезоне с жизнеутверждающим лозунгом «Сварка. Клепка. Зачистка», емкости и лаконизму которого мог позавидовать сам Кубертен. - Зачем бастовать, если вы все равно ничего не требуете?
        - Для того чтобы поддерживать дух солидарности и единства в рабочих массах! - Ремонтник показал Бутову кулак, которым, наверное, легко мог проломить столешницу столика, за которым восседала зеленовласая.
        - А-а, - понимающе кивнул Бутов. - И что, другие гильдии тоже проводят такие вот плановые забастовки?
        - Нет, - мотнул головой единый в трех лицах «Сварка. Клепка. Зачистка». - Старшие мастера других гильдий не такие прогрессивные, как наш.
        - А, так, значит, это все Левка придумал?
        - Лев Спиридонович, - деликатно поправил Бутова триединый ремонтник.
        - А как бы мне со Львом Спиридоновичем увидеться? - поинтересовался Бутов у зеленовласой.
        Девушка на всякий случай коснулась пальчиком изящной клипсы-коммуникатора на левом ухе, но все же не стала ее включать.
        - Лев Спиридонович сейчас занят.
        - Чем же он занят, ежели у вас забастовка, да к тому же еще и плановая?
        - Лев Спиридонович должен определить сроки окончания забастовки.
        - Вот что, дорогая! - Бутов щелкнул пальцами перед носом зеленовласой. - Сообщи Леве…
        - Льву Спиридоновичу, - поправила девушка.
        - Сообщи Леве, - повторил Бутов, - что пришел его друг Рюичи и принес ему подарок, который он с нетерпением ждет.
        Зеленовласая задумчиво посмотрела на криогенщика.
        Бутов ободряюще подмигнул девушке - решайся!
        Зеленовласая коснулась пальчиком клипсы, и та тотчас же засияла перламутровым светом.
        - Лев Спиридонович…
        Едва услыхав о том, что прибыли люди с «Дасоку», Стотник велел немедленно проводить их в свой кабинет. Для того чтобы осуществить это на практике, пришлось выслать группу накачанных парней, которые, как ледоколы сквозь торосы, проложили гостям путь среди вовсю бастующих ремонтников.
        Вход в кабинет Льва Спиридоновича находился в дальнем конце холла, и чем ближе продвигались гости к заветной двери, тем выше становился градус напряжения бурлящих рабочих масс. Трудно сказать, чем это было обусловлено. Быть может, каждый представитель дока рассчитывал, что, сидя в своем кабинете и обдумывая судьбу забастовки, старший мастер гильдии услышит среди общего гвалта именно его голос. А может быть, близкое присутствие руководства само по себе действовало на людей возбуждающе.
        Раскрывшиеся зеркальные створки пропустили в кабинет старшего мастера визитеров с «Дасоку», следом за которыми влетел вихрь возбужденных голосов сгрудившихся в холле ремонтников. Но едва только створки, мягко прошипев, сомкнулись, как все осталось позади - и шум, и гвалт, и духота, и ощущение напряженного ожидания.
        Лева сидел за огромным круглым столом со стеклянной столешницей и щурил глазки под дуновением легкого, ароматизированного морскими солями ветерка из кондиционера. Рядом с ним на столе стояла запотевшая бутылка минеральный воды и высокий пятигранный стакан. И больше ничего. Глядя на вальяжно развалившегося в кресле Леву, как-то с трудом верилось в то, что все его думы были посвящены рабочему движению.
        - Слушай, что ты там устроил? - указал пальцем за спину Бутов.
        - Плановая забастовка, - довольно, как кот, объевшийся сметаны, улыбнулся Стотник.
        - Это я уже слышал, - Бутов сел в кресло и жестом предложил присесть японцам. - На фиг тебе это нужно?
        Лева выпрямил спину, провел пальцами по усам и сложил руки перед собой на столе.
        - Ты, друг мой, похоже, ничего не знаешь про историю рабочего движения.
        - Не гони пургу, - кисло поморщился Бутов.
        Стотник будто и не услышал его замечание.
        - А я тут случайно нашел в гала-Сети один сайт, «Все путем» называется.
        - Ну и названьице, - криво усмехнулся Бутов. - На каком домене?
        - «Кирдык-офф».
        - Ну тогда понятно.
        - Ничего тебе не понятно! - махнул рукой Лева. - Дельный сайт! Там вся история рабочего движения с картинками и документами.
        - И что тебе больше понравилось, картинки или документы?
        - Мне больше всего про призраков понравилось, которые по Европе бродят.
        - По Европе-Ру или по Европе-Ас?
        Лева с грустью посмотрел на Бутова и многозначительно постучал двумя пальцами по лбу.
        - Речь идет о старой Европе, о той, что в Солнечной системе осталась. Спутник Сатурна - слыхал о таком?
        - Эк куда тебя занесло, - с сочувствием покачал головой Бутов. - И что ж ты там про призраков вычитал?
        - Там много чего интересного, - уклонился от прямого ответа Стотник. - А главное, - он поднял указательный палец, - сказано там, что без забастовок рабочим массам никак нельзя!
        - Так то ж рабочим массам, - Бутов протянул руки, взял стоявшие перед Стотником стакан и бутылку. - Это давно было, - криогенщик наполнил стакан холодной пузырящейся минералкой, - во времена седой древности. - Он сделал два небольших глотка и блаженно зажмурился. - Ныне времена другие.
        - А в чем разница? - лукаво прищурился Лева.
        Бутов допил воду, поставил стакан на стол и честно признался:
        - Не знаю.
        - Вот то-то и оно! - хлопнул кулаком по столу старший мастер гильдии ремонтников.
        - Чего ты своими плановыми забастовками добиться хочешь? - насмешливо поинтересовался Бутов.
        - Пока еще не знаю. - Лева запрокинул голову и задумчиво почесал шею. - Но, думаю, что по мере нарастания забастовочного движения придет и понимание сути происходящего процесса.
        - Здорово сказал! - хлопнул ладонью по столу Бутов.
        - Серьезно? - недоверчиво глянул на него Стотник.
        - Лучше и не скажешь! - заверил его Бутов. - А теперь скажи-ка нам, друг любезный, когда твоя забастовка заканчивается?
        С озабоченным видом Лева посмотрел на часы.
        - Пока еще не знаю, - покачал головой старший мастер гильдии ремонтников. - По-моему, мы еще не достигли пика.
        - Какого еще пика? - недовольно скривился Бутов.
        - Пика активности рабочих масс, - объяснил Стотник.
        - Да ты выйди из кабинета! - обеими руками указал на дверь криогенщик. - Там такая активность! Так и брызжет во все стороны!
        - Серьезно? - вновь недоверчиво переспросил старший мастер гильдии ремонтников.
        - Выйди и посмотри!
        - Не могу, - Лева забрал у Бутова стакан и бутылку, налил себе минералки, выпил и еще раз, с чувством повторил: - Не могу!
        - Понимаю, - с серьезным видом кивнул Бутов. - Ждешь, когда рабочие массы, высадив двери, к тебе в кабинет ворвутся?
        - Да, бог с тобой, Коля, - не то смутился, не то обиделся Стотник. - У меня все под контролем.
        - В таком случае, - елейно улыбнулся Бутов, - будь добр, скажи господам офицерам, - кивнул он на притихших японцев, - когда начнется ремонт корабля?
        Японцы не проронили ни слова с того момента, как вошли в офис старшего мастера гильдии ремонтников, они лишь время от времени обменивались многозначительными взглядами. Сказать, что японцы не понимали, что происходит, все равно, что ничего не сказать. Поначалу им казалось, что они попали в очень странный сумасшедший дом, в котором врачей и санитаров невозможно отличить от пациентов, а потому нельзя понять, кто из них нес околесицу от чистого сердца, а кто лишь притворялся, дабы не вывести нервного больного из состояния неустойчивого психического равновесия. Затем, спустя какое-то время, каждого независимо друг от друга посетила одна и та же мысль - а что, если это я спятил? В самом деле, не могло же быть так, что сумасшедший старший мастер управлял целой гильдией сбрендивших ремонтников и никто этого не замечал? Следующим этапом осознания бытия стала для японцев попытка вникнуть в смысл того, о чем говорили окружавшие их люди. Слова, которые они произносили, были понятны, и даже в отдельных фразах присутствовал определенный смысл. Но как только начинался обмен репликами, смысл мгновенно
улетучивался - бедным японцам казалось, что они слушают беседу людей, разговаривающих на разных языках, но при этом старательно делающих вид, будто они понимают друг друга. В результате Сакамото пришел к выводу, что представители гильдии ремонтников говорят на некоем тайном языке, смысл которого мог понять только посвященный. Ёситика, в свою очередь, решил, что язык обитателей Старой Одессы настолько метафоричен, что каждое слово в нем несет в себе несколько смыслов, зачастую диаметрально противоположных друг другу, поэтому для того, чтобы понять истинный смысл произносимых одесситами фраз, нужно либо выстроить ключевые слова в ассоциативную цепочку и проанализировать смысловое наполнение каждого ее сочленения, либо полагаться на интуитивное восприятие смысла, заложенного в бессмысленных на первый взгляд фразах. Так, например, выходя на арену, парочка клоунов обменивается стандартными репликами: «Здравствуй, Бим!», «Здравствуй, Бом!» - ну что, казалось бы, в них особенного, а зрители уже покатываются со смеха, потому что знают, их пришли смешить.
        И все равно японцы чувствовали себя неуютно - как глухонемые среди толпы людей, активно обменивающихся мнениями после премьеры оперы. Хорошо еще, что Бутов успел предупредить их, что речи одесситов понять не так-то просто, и, ежели сразу не получается, так лучше и не стараться, все равно толку не будет, только мозги перегреются.
        - Господа! - Стотник посмотрел на японцев так, будто только что увидел - руки изумленно вскинул, а улыбку едва не до ушей растянул. - Как я рад вас видеть! Могу ли я предложить вам какое-нибудь легкое угощение? - Сакамото натянуто улыбнулся и сделал отрицательный жест рукой. - Быть может, напитки? - Стотник перевел взгляд с капитана «Дасоку» на мастера-оружейника. - Чай! Вы любите чай, Ёситика-сан?
        - Да, чай я люблю, - не видя никакого подвоха, согласился Ёситика.
        - Коля, - по-прежнему улыбаясь, обратился к криогенщику Стотник. - Там, в шкафчике, - Лева махнул рукой себе за спину, - чайник стоит. Будь добр, включи и раздай гостям чашки.
        - Я, между прочим, тоже гость, - недовольно насупился Бутов.
        - Побойся бога, Николай, - с укоризной покачал головой Лева. - Ну какой ты гость? Мы ж с тобой не первый год знакомы.
        - Это еще не значит, что меня можно использовать в качестве буфетчика. У тебя что, секретарши нет?
        - Секретарша есть, - уверенно кивнул Стотник. - Но сейчас она занята очень важным делом - ведет переговоры с представителями бастующих рабочих.
        - Это та, что с зелеными волосами? - кивнул в сторону двери Бутов.
        - С зелеными волосами - это моя дочь, - объяснил Лева. - Она будущий психолог, и я пригласил ее в связи с кризисной ситуацией.
        - Которую сам же и создал.
        - Не уходи от темы, - Лева строго погрозил Бутову пальцем. - Я попросил тебя заварить чай.
        - А, - безнадежно махнул рукой Бутов, поднялся из кресла и пошел за чайником.
        - Итак, господа, перейдем к делу.
        Лева ткнул пальцем в виртуальную клавиатуру на столе. На прозрачной столешнице высветилась распечатка. Лева толкнул первый экземпляр Сакамото, второй - Ёситике, третий - пододвинул себе.
        - Это калькуляция, составленная моими экспертами на основании тщательнейшего осмотра вашего корабля. Не буду перечислять все детали, - красноречивым жестом Стотник сверху вниз провел пальцем по списку. - Вы и сами знаете, линкор в плачевном состоянии…
        - Простите, - деликатно перебил Леву Сакамото. - До одиннадцатого пункта я со всем согласен. Но под номером двенадцать значится «Смена верхнего синтетического слоя покрытия во всех коридорах и помещениях общего пользования».
        Нито кайса прижал пальцем озвученный пункт калькуляции и вопросительно посмотрел на старшего мастера гильдии ремонтников.
        - Все верно, - уверенно кивнул Стотник. - Половое покрытие у вас на корабле ни к черту.
        - Половое покрытие не новое, но пока я не вижу необходимости его менять, - возразил Сакамото.
        - И совершенно напрасно. Через полтора, максимум - через два года вам все равно придется этим заняться.
        - Но не сейчас.
        - Почему? - изобразил почти искреннее удивление Лева. - Все равно же ремонт.
        Сакамото взглядом переадресовал вопрос Ёситике.
        - Как вам известно, Лёва-сан, в данный момент мы несколько ограничены в средствах.
        - Нет проблем! - легко, как от комара, отмахнулся от замечания мастера-оружейника старший мастер гильдии ремонтников. - Материал мой, все сделаем за полцены!
        - И все же, Лева-сан…
        - Хорошо! - Стотник припечатал ладонь к виртуальному листку калькуляции. - Уломали! - Еще раз - хлоп! - Только для тебя, друг Рюичи! Скидка в полцены и рассрочка на год. Как прилетите мечи выкупать, так и со мной рассчитаетесь. Ну что, идет?
        - Левка! - рявкнул Бутов. - Кончай людям мозги пудрить! Лучше скажи, где у тебя чай?
        - Там же, рядом с чайником, - небрежно махнул рукой Стотник.
        - Здесь только пакетики.
        - А в пакетиках что, не чай?
        - Ты в своем уме, Лева? Японцев чаем из пакетиков угощать!
        - А что? - обернувшись, Стотник удивленно посмотрел на Бутова. - Чем не чай?
        - Все! - Бутов демонстративно кинул пакетики с чаем на пол. - Чай отменяется.
        У основания стены открылась крошечная ячейка, из которой вылетели десятка полтора крошечных роботов-уборщиков. Вцепившись в пакетики с чаем, они в момент разодрали их на мелкие кусочки, заглотали и исчезли, будто их и не было.
        Бутов подошел к Ёситике и через плечо мастера-оружейника глянул на составленную Левой калькуляцию.
        - Короче, так. - Криогенщик пальцем отметил восемь пунктов из двадцати четырех и через стол пустил исправленную калькуляцию Стотнику. - Все остальное - труха.
        - Нет, так дело не пойдет. - Стотник даже не взглянул на исправленный Бутовым список. - У нас, дорогой мой, гильдия! - патетически возвестил Лева и вознес указательный палец к потолку. - Гильдия, а не частная лавочка, понимаешь!
        - Лева, - наклонив голову, Бутов с умилением посмотрел на старшего мастера гильдии ремонтников. - Я знаю, что у тебя гильдия. Но я не собираюсь принимать на «Дасоку» коронованных особ. Мне не нужна отделка из натурального дерева и будуар с шелковыми занавесями. Мне нужен исправный боевой корабль с хорошо сбалансированными двигателями и обшивкой, которая не даст течь после первой же торпеды.
        - Я тебя понимаю, Коля, но ничем помочь не могу, - с показным сожалением Стотник развел руками. - Пункты калькуляции, от которых ты хочешь отказаться, входят в стандартный пакет предлагаемых услуг. Если мы просто залатаем обшивку вашего линкора и поставим новый ХД-двигатель, представляешь, какая слава пойдет после этого о нас по всей Галактике? Это они, - станут тыкать в нас пальцами, - они выпустили из своего дока «восемнадцать-эм» корабль, на который больно смотреть! - Стотник склонил голову к плечу и с неизбывной тоской посмотрел на криогенщика. - Скажи честно, Коля, ты хочешь лишить меня клиентуры?
        - А, иди ты! - махнул рукой Бутов.
        - Мои потенциальные клиенты должны быть уверены в том, что, зайдя в док «восемнадцать-эм», корабль выйдет из него, не просто сверкая новой обшивкой, но, - Стотник собрал пальцы в щепоть, поднес к носу, понюхал, а затем медленно разжал, как будто бабочку отпустил, - дыша духами и туманами!
        - Красиво излагаешь, - усмехнулся Бутов. - Но капитану Сакамото не нужно, чтобы его корабль опрыскивали дезодорантом.
        - Я выразился образно.
        - А я тебе сажу прямо и конкретно - мы переводим «Дасоку» в другой док!
        - Если вы не будете соблюдать установленные правила, с вами не станет работать ни одна бригада ремонтников, входящая в гильдию!
        - Ничего, найдем частную лавочку, - Бутов махнул японцам рукой и повернулся к двери. - Пошли отсюда!
        Капитан «Дасоку» и мастер-оружейник дружно поднялись и поклонились старшему мастеру гильдии ремонтников.
        Быстро смекнув, что Бутов не блефует, Стотник вскочил на ноги и призывно протянул руки вслед уходящим гостям:
        - Рюичи! Друг!.. Ёситика-сан!.. Колька, балбес!.. Да постойте ж, что б вас!.. Давайте поговорим!
        - А у нас есть тема для разговора? - спросил, обернувшись от самой двери, Бутов.
        - Найдется, - кивнул Стотник и тяжело опустился в кресло.
        Гости заняли прежние места.
        После тяжелых переговоров, длившихся более часа, за время которого Стотник успел заказать через рассылку настоящий чай, напоить им японцев, а заодно и объявить конец плановой забастовки, что вызвало неимоверную радость всех собравшихся в холле трудящихся, было достигнуто соглашение, в соответствии с которым ремонтники дока «восемнадцать-эм» выполняют на «Дасоку» только ту работу, которую требуют от них владельцы линкора, в ответ на что нито кайса Сакамото обязуется раз в год - Лева настаивал на полугодичном сроке, но Бутов сказал, что и года хватит, - приводить «Дасоку» в док «восемнадцать-эм» на профилактику, а спустя три года со дня подписания настоящего соглашения капитан «Дасоку» обязуется произвести полную модернизацию интерьера внутреннего пространства корабля в соответствии с требованиями гильдии ремонтников Старой Одессы.
        - Мне кажется, вы заключили не очень удачный договор, Лева-сан, - как честный человек, признался нито кайса Сакамото после того, как поставил свою электронную подпись на виртуальном документе.
        - А по-моему, так очень даже ничего, - довольно улыбнулся Стотник, пряча документ в особую папку органайзера.
        - Мы находимся в состоянии войны с сайтенами, - напомнил Сакамото. - И мы ремонтируем корабль не для того, чтобы сидеть в тылу.
        - Да, конечно, я понимаю, - перебирая документы, рассеянно кивнул Лева. - Сайтены - отвратительные типы. И крайне ненадежные партнеры, - старший мастер гильдии ремонтников поднял взгляд на нито кайса. - Я бы тоже начал с ними войну. Но не могу же я все бросить, - Стотник с сожалением развел руками. - Сами видели, что у нас здесь творится.
        - Вы верите в то, что через три года «Дасоку» вернется в ваш док? - не удержался от вопроса Ёситика.
        - А как же иначе? - удивленно посмотрел на него Стотник. - Документ подписан, - он нежно погладил виртуальную папку. - Так что придется вам, как честным людям - а я полагаю, что имею дело с честными люди, - выполнять взятые на себя обязательства.
        Ёситика и Сакамото непонимающе переглянулись.
        Никогда японцу не понять русского. А уж одессита - и подавно.
        Глава 15
        Святой муж делает много, но не хвалится сделанным
        Стотник обещал сделать ремонт за одиннадцать дней, и, судя по тому, как закипела работа в доке «восемнадцать-эм», отказываться от данного слова он не собирался. Задействовав все имевшиеся у него рычаги управления, старший мастер гильдии ремонтников собрал в доке всю необходимую для ремонта технику, а уж мастеров призвал столько, что кому-то даже нечем было заняться. Но и те, кто не имел возможности заколачивать клепки в обшивку «Дасоку», не слонялись без дела. Японцы давно уже приметили, что отличительной особенностью русских было умение находить себе работу. Теперь же они узнали, что одесситы в этом деле тоже были доками. Множество незнакомых людей слонялись по кораблю, выискивая, где бы приложить свое умение. И ведь находили же! Смотришь, один уже непонятно зачем и по чьему приказу перебирает дверные замки, другой меняет магнитные нашлепки на ножках стульев, третий устанавливает новые пылесборники. Много желающих находилось пособить поварам на камбузе, причем каждый уверял, что владеет секретом фирменного семейного блюда, равного которому нет во всей Галактике. Но тут уж Хатиро-сан занял жесткую
позицию - ремонтникам на камбузе делать нечего!
        Чтобы не создавать лишней сутолоки, нито кайса Сакамото отпустил большую часть экипажа в увольнение. Чем японцы были несказанно обрадованы. Все старались не думать о том, что ждет их после окончания ремонта, но каждый понимал, что следующий рейд «Дасоку» может оказаться последним как для корабля, так и для экипажа. А раз так, значит, нужно успеть оторваться на полную катушку! Самураю положено каждый день думать о смерти, но кто говорит, что при этом нельзя пить саке.
        От зоны ремонтных доков было рукой подать до Дюкограда - столицы Старой Одессы. А в Дюкограде было где разгуляться. Здесь можно было найти любой вид развлечения - в оговоренных законом рамках, разумеется. Закон на Старой Одессе уважали и ценили превыше всего. Лишь строгое соблюдение закона позволяло существовать столь странному общественному образованию, каковым являлась Старая Одесса. Во Вселенной, наверное, не было такой вещи, которую нельзя было купить или выменять на Старой Одессе. На рынках и в небольших ларьках, какими обычно пользовались торговцы и менялы, можно было купить ваучер на пользование астероидом со стабильной орбитой в системе Ливанского Кедра, лицензию на добычу лекарственных трав в системе Суринам или разрешение на модернизацию собственного организма путем имплантирования мышечных усилителей и расширителей памяти. Кстати, провести операцию по модернизации можно было здесь же, в Медицинском центре Дюкограда. Можно было достать орден Героя пятидневной войны, с орденской карточкой, заверенной всеми необходимыми цифровыми кодами. Можно было купить стимулятор, сделанный из главного
рога, который, как известно, и не рог вовсе, сторогого хрыча, обитающего в непроходимых Муромских болотах, натуральный, между прочим, препарат, а не синтетический его аналог. Можно было купить и самого сторогого хрыча, если, конечно, вам вдруг придет в голову бредовая идея, вернее, не одна даже, а целые две разом: первая - вы вдруг поймете, что всю свою жизнь мечтали иметь в качестве домашнего любимца зверя отвратительнейшей наружности, не поддающегося дрессуре, способного за раз откусить ногу слону, плюющегося ядовитой слюной, да при этом еще и отвратительно воняющего; второе - вам будет не жалко выложить за него сумму, достаточную для того, чтобы развязать и выиграть еще одну пятидневную войну.
        Соломон Трищенко, с которым свел японцев Стотник, по достоинству оценил предложенный ими товар и всего за полсотни мечей согласился ссудить капитану «Дасоку» сумму, обозначенную Левой в последнем варианте калькуляции, с правом выкупить заклад в течение года. Еще двадцать мечей пришлось заложить все тому же Трищенко с тем, чтобы получить наличность для пополнений запасов ти-топлива и соответствующего наполнения продовольственных и оружейных складов.
        Через три дня в машинном отделении «Дасоку» уже был установлен с виду новенький, но на самом деле восстановленный и как следует разогнанный, вспомогательный ХД-двигатель. Стотник, как человек чести, не стал скрывать, что двигатель уже был в употреблении, но при этом готов был подписать гарантийное обязательство сроком на два года. И Бутов не сомневался в том, что в течение оговоренного срока двигатель будет работать бесперебойно. Лева Стотник, хотя и балабол изрядный, дело свое знает и своим добрым именем дорожит.
        После завершения работ по установке ХД-двигателя внутри корабля были восстановлены все разрушенные и поврежденные переборки, и ремонтники перебрались на обшивку «Дасоку». Им предстояло не только залатать две здоровенные дыры в борту линкора, но и проложить заново уничтоженные коммуникационные линии, а затем установить и протестировать стандартный набор сенсоров и датчиков, без которых корабль все равно, что человек с дефектами всех пяти органов чувств - каждый работает сам по себе, так что не знаешь, какому из них доверять.
        Одним словом, все шло своим чередом.
        Тем временем нито кайса Сакамото со старшими офицерами думали, что делать, когда «Дасоку» покинет док. Бортинженер правого края Окато Нори предлагал ворваться в контролируемый сайтенами сектор, прежде принадлежавший Империи Пяти Солнц, и начать крушить там все направо и налево, дабы показать ненавистному врагу, что империя жива и война не закончена. Патетики в его словах было много, смысла - никакого.
        Старший мастер-оружейник Ёситика высказал мнение, что они могли бы атаковать одиночные сайтенские корабли. На это имелось сразу несколько возражений. Первое: жертву пришлось бы очень долго выискивать, потому что даже в пределах своего сектора сайтены перемещались только в сопровождении военного эскорта. Второе: даже при условии, что им будет сопутствовать удача, рано или поздно сайтены выследят и уничтожат «Дасоку». Третье: кораблю-призраку, нападающему на сайтенов, необходимо иметь базу для ремонта и пополнения ресурсов. Четвертое: предложенная тактика здорово смахивала на пиратство, что плохо вязалось с понятием о воинской чести. Пятое: в конце концов возникал все тот же вопрос - какой в этом смысл?
        Приглашенный на офицерский совет Бутов долгое время внимательно слушал, о чем говорят японцы, и, только когда убедился в том, что конструктивных идей у них нет, решил высказать собственное мнение:
        - Нужно освободить Императора и где-нибудь в нейтральной зоне создать правительство в изгнании. Это предоставит нам возможность обратиться в Межпланетный арбитражный суд с требованием дать правовую оценку действиям сайтенов. Сайтенам, конечно, плевать с орбитальной станции на решение Межпланетного арбитражного суда, но это, во-первых, привлечет к нам внимание общественности, и общественное мнение, я уверен, будет на нашей стороне, а во-вторых, позволит официально обратиться за помощью к ведущим галактическим секторам.
        - И после этого Русский сектор объявит сайтенам войну? - спросил помощник левого края Иночи.
        - Я не могу вам это гарантировать, - улыбнувшись, развел руками Бутов. - Я всего лишь бригадир команды криогенщиков. Но, судя по настроениям, господствующим в Русском секторе, могу предположить, что нам нужен только повод для того, чтобы прищучить наконец сайтенов.
        - Прищучить? - непонимающе сдвинул брови Сакамото.
        - Дать им по заду и указать на их место, чтобы сидели в своей норе и не высовывались.
        Японцы заулыбались - им понравилось объяснение криогенщика.
        - Прищучить… Прищучить… - казалось, каждый хотел попробовать новое слово на язык.
        - Мы знаем, что сайтены держат Императора на орбитальной станции «Сагами-18». Там же расположена и ставка Верховного главнокомандующего сайтенской армии генерала Контуса. Если сайтены переведут Императора в другое место, нам сразу сообщат об этом наши агенты Ватагин и Ясухира, работающие в глубоком подполье на планете Сагами…
        Насчет «глубокого подполья» Бутов несколько преувеличил. И пожалуй, даже не преувеличил, а здорово приврал. Ему хотелось драматизировать ситуацию с тем, чтобы показать, в каких непростых условиях приходится работать бывшим камикадзе, а ныне тайным агентам. На самом же деле Ватагин, с которым Бутов последние несколько дней регулярно обменивался сообщениями, жаловался лишь на то, что заняться ему на Сагами совершенно нечем, а Ясухира, видно, задумал закормить его до смерти.
        Дни Ватагина на Сагами протекали среди зеленых лугов, цветущих азалий и плывущих по небу, похожих на лебяжий пух облаков. Он купался в бассейне с Ясухирой, играл в мяч с его детьми, катался на велосипеде по извивающимся, точно угорь, тропинкам, посыпанным гравием, мелким, камешек к камешку, как будто его сквозь сито просевали. Хотя, быть может, так оно и было на самом деле, - Ватагин не спрашивал Ясухиру о гравии, боясь услышать утвердительный ответ.
        Поначалу Ватагину казалось очень забавным гулять в тени деревьев, подставив лицо легкому, освежающему ветерку, и время от времени раскланиваться с идущими навстречу соседями.
        - Здравствуйте, Ватагин-сан!
        - Добрый день, Умо-сан!
        Но очень скоро ему это наскучило. Если Ясухира сполна наслаждался домашним покоем и семейной теплотой - как человек военный, он понимал, что долго это не продлится, а потому дорожил каждой минутой, проведенной с женой и детьми, - то деятельная натура криогенщика требовала активных действий. Пусть не геройских подвигов, но и не игры в го.
        И тогда Ватагин решил создать подпольную террористическую группу.
        Когда он поделился своими соображениями с Ясухирой, японец с сомнением поджал губы.
        - Видишь ли, Дима, наши соседи - люди, сугубо гражданские. А сражаться с неприятелем должны военные.
        - Но они ведь ненавидят сайтенов?
        - Конечно. Но наши традиции все сводят к тому, что наилучшего результата в любом начинании можно достичь только в том случае, если каждый будет заниматься своим делом.
        - А если я предложу им освободить Императора?
        - Ты это серьезно?
        - Почему нет? Твои соседи работают на орбитальных станциях, знают все о доставке грузов и перемещении сайтенов, могут отследить распорядок внутренней службы. Собрав всю возможную информацию, мы сможем разработать план действий.
        Ясухира озадаченно почесал висок. Сказать по чести, ему с трудом верилось в то, что Ватагину удастся осуществить задуманное - слишком хорошо он знал своих соседей, людей традиционного уклада. С другой стороны, Ясухира уже имел возможность убедиться в том, что ежели русскому что втемяшется в голову, то лучше с ним не спорить - разубедить все равно не удастся. Да, если и существует для русского что-то невозможное, так оно уходит вообще за пределы понимания других, нормальных, не русских то есть людей.
        Исходя из примерно таких вот соображений, Ясухира решил организовать встречу Ватагина с соседями.
        На первую встречу пришли четверо мужчин, работающих на орбитальных станциях. Ватагин произнес перед ними пламенную речь о необходимости оказывать противнику любое возможное сопротивление, после чего расспросил каждого о том, чем конкретно он занимается и какую пользу может принести общему делу свержения сайтенского ига. На следующую встречу явились двенадцать человек. Ватагин объявил о создании подпольной террористической организации, по совету Ясухиры получившей название «Татэ-но кай», или, по-русски, «Общество щита». Третью встречу пришлось проводить на открытом воздухе, поскольку гостиная в доме Ясухиры не смогла вместить всех пожелавших на ней присутствовать. Ватагин провозгласил, что задачей первостепенной важности, которую ставит перед собой «Татэ-но кай», является освобождение Императора из сайтенского плена, а окончательной целью - свержение сайтенского ига, восстановление Империи Пяти Солнц в довоенных границах и полное уничтожение сайтенов как вида.
        С тех пор собрания организации «Татэ-но кай» стали проводиться каждые три дня. Многие приходили на них с женами и детьми, приносили с собой саке и картонные коробочки с разнообразной едой. Со стороны могло показаться, что на лужайке собрался обычный пикник. Что в общем-то было не далеко от истины. Но, переходя от группы к группе, а то и намеренно собирая вместе нескольких человек, Ватагин узнавал, оценивал и сопоставлял самую разнообразную информацию. Кто-то занимался разгрузкой прибывшего накануне транспорта, кто-то видел, как перевозили вышедших из строя юнитов, кто-то успел пересчитать ящики с туалетной бумагой, предназначенные для «Сагами-18». Вскоре один из членов «Татэ-но кай» представил Ватагину свою двоюродную сестру, которая работала на станции, где сайтены прятали Императора. Девушка всего лишь контролировала работу роботов-уборщиков, всю смену сидела в небольшой комнатке, оснащенной пятью скринами, а потому мало что могла рассказать. Но Ватагин все равно был доволен - созданная им террористическая организация «Татэ-но кай» добралась до Цитадели Зла - ставки генерала Контуса, которого,
кстати сказать, они с Ясухирой имели шанс прикончить еще на борту «Туркменбаши».
        - …Скоро мы будем знать точный численный состав войск сайтенов, дислоцирующихся в системе Сагами, - продолжал между тем Бутов. - Ватагину уже известно расписание смены караулов на «Сагами-18» и коды доступов в ряд отсеков станции, - тут русский не стал уточнять, что речь шла главным образом о подсобных помещениях. - Как я уже докладывал Сакамото-сану, Ватагин и Ясухира создали и возглавили террористическую организацию «Татэ-но кай», в которую входит большая часть мужского населения Сагами. Наши доблестные камикадзе считают, что вскоре смогут собственными силами освободить Императора, - тут Бутов снова несколько приукрасил факты. - Нам же останется только обеспечить им поддержку и прикрытие.
        Выступление русского произвело сильное впечатление на офицерский состав «Дасоку».
        - Нам предстоит воевать в одиночку против всего сайтенского флота? - спросил помощник левого края Иночи.
        - По всей видимости, да, - ответил Бутов. - Если, конечно, у вас не припрятано где-то еще десятка два боевых кораблей.
        Иночи изобразил улыбку.
        - «Дасоку» - очень хороший корабль, - мастер-оружейник Ёситика медленно провел ногтем по подлокотнику кресла. - У нас опытный командир и прекрасно подготовленный экипаж…
        Ёситика умолк, не закончив фразу. Зачем, если и без того всем было ясно, что он хотел сказать? Ведь битых три часа только это и обсуждали - что может противопоставить один корабль всему боевому флоту сайтенов? Без ответа на этот вопрос бессмысленным становилось все, что уже было сделано, а планы на будущее превращались в труху.
        - Я понимаю ваши сомнения, Ёситика-сан, - Бутов подошел к столу и налил себе в чашку зеленого высокогорного чаю. - Но дело в том, что «Дасоку» не просто хороший корабль, - он сделал глоток из чашки. Никогда прежде ему не нравился зеленый чай. Вернее, он никогда прежде не пробовал такого чая, какой пьют японцы. - Это замечательный корабль. Удивительный корабль, - Бутов говорил, постепенно повышая голос. - Необыкновенный, единственный в своем роде! - Пауза. Бутов сделал еще глоток чаю. - Мы пока еще сами не знаем всех его возможностей, - закончил он вполне будничным тоном. - Но, думаю, вскоре узнаем.
        - Можно спросить, на чем основана ваша уверенность, Бутов-сан? - поинтересовался Нори.
        - Конечно, - Бутов допил чай и поставил чашку на стол. - Как я уже говорил, не может быть тупым совпадением то, что особый интерес к «Дасоку» проявляют как сайтены, так и неизвестный работодатель всем нам хорошо знакомого доктора Грипенфлихта.
        - Но мы не знаем причины этого интереса, - заметил нито кайса Сакамото.
        - Пока не знаем, - поправил его Бутов.
        Определенно, русский что-то замышлял. Но, поскольку нито кайса Сакамото не стал задавать ему никаких вопросов, остальные тоже промолчали, сделав вид, что просто приняли к сведению предоставленную информацию. И это при том, что всем было жутко любопытно, что же на этот раз придумал русский?
        Глава 16
        Большая дорога совершенно ровна, но народ любит тропинки
        Когда нито кайса Сакамото увидел, с кем заявился на борт «Дасоку» Николай Бутов, он испытал целую гамму самых разнообразных чувств, сильных и ярких настолько, что даже забыл то, ради чего, собственно, искал с самого утра криогенщика, который, ни слова никому не сказав, отключил личный коммуникатор и умотал в Дюкоград. Да и что было говорить, если рядом с Бутовым стоял сайтен. Самый настоящий сайтен! Разве что только вместо военной формы на нем были надеты продранные на коленях джинсы - когда-то такие, говорят, были в моде, - и майка без рукавов с синими горизонтальными полосками - русские такие тельняшками называют. А в остальном - чистой воды сайтен. Зум-объектив вместо правого глаза, левое ухо пластиковое и шрам через всю щеку, сквозь дырку на джинсах поблескивает сталь коленного сустава, на левом предплечье два точечных выхода для подзарядки экзоимплантантов.
        - Сакамото-сан, позвольте представить вам моего старинного друга Василия Ивановича Уиллисова. Для друзей - просто Васю-киборга.
        - Рад познакомиться, Сакамото-сан. - Вася-киборг попытался улыбнуться, но стягивающий щеку шрам превратил улыбку в уродливую гримасу. - Премного про вас наслышан.
        Нито кайса поджал губы и с сомнением посмотрел на протянутую для рукопожатия руку, на которой три пальца из пяти были искусственными. Спрятав руки за спину, Сакамото бросил вопросительный взгляд на Бутова.
        - Нет-нет, вы все не так поняли, - подбежав к нито кайса, всполошенно замахал руками Бутов. - Василий Иванович - не сайтен. Киборгом мы его в шутку называем - железа и пластика в нем действительно не меньше, чем мяса и костей. А так он нормальный мужик. Наш, русский, с Урала-пять.
        - Четыре, - поправил криогенщика Вася-киборг. - С Урала-четыре.
        - А, какая разница! - махнул рукой Бутов. - Главное, что из нашего, Русского сектора. Фокус в том, - вновь обратился к Сакамото русский, - что семья Васи принадлежит к религиозной секте неотолстовцев. От толстовцев традиционного толка они отличаются тем, что отказались от принципа непротивления злу. Прежде толстовцы считали, что ежели какой козел ударил тебя по одной щеке, то нужно улыбнуться, подобрать сопли и подставить придурку другую.
        - Раньше толстовцам нельзя было даже незаряженное оружие в руки брать, - добавил Вася-киборг.
        - Ну вот, а неотолстовцы решили: какого лешего! Ежели кто прет на тебя с ножом - ткни ему в нос ствол.
        - Не совсем так, - снова перебил Бутова Вася-киборг. - Неотолстовцы считают, что со злом во всех его проявлениях не только можно, но и нужно бороться всеми доступными способами.
        - И в полном соответствии с семейными традициями Василий Иванович, как только ему стукнуло шестнадцать, не пропускал ни одного локального конфликта, не говоря уж о серьезных войнах. При этом он, естественно, всегда выступал на правой стороне, нещадно искореняя зло во всех его проявлениях.
        - Сайтены - это абсолютное зло, - сказал Вася и снова протянул руку капитану «Дасоку».
        На этот раз Сакамото руку пожал.
        - Прошу извинить меня, Уиллисов-сан…
        - Просто Вася, - быстро поправил капитана Вася-киборг.
        - Прошу извинить меня, Вася-сан, но я, действительно, принял вас за сайтена, - Сакамото смущенно улыбнулся. - Надеюсь, вы понимаете мое отношение к представителям этой расы.
        - Отлично понимаю, - кивнул Вася-киборг. - Я воевал с сайтенами, когда они вторглись в Туркменское ханство. Мне не приходилось встречать более неблагородных противников. И признаюсь честно, мне ни разу не захотелось сохранить сайтену жизнь, когда я мог это сделать.
        - Вы… э-э-э… наемник? - поинтересовался Сакамото.
        - Можно и так сказать, - кивнул Вася.
        - Солдат удачи! - усмехнувшись, хлопнул Василия Ивановича по плечу Бутов. - Пес войны!
        - В таком случае позвольте спросить… Впрочем, если мой вопрос покажется вам неуместным…
        - Давайте, давайте, - подбодрил капитана Василий Иванович. - В разговоре между честными и благородными людьми уместны любые вопросы.
        - Неотолстовцы всегда говорят только правду, - сообщил японцу Бутов.
        - Почему вы пользуетесь искусственными протезами? Это ведь и дороже, чем вырастить новый орган, да и внешний вид у вас, извините…
        - Все дело в том, что я неотолстовец, - вновь попытался улыбнуться Вася-киборг, и снова не очень удачно. - А неотолстовцам категорически запрещается говорить неправду, есть мясо, пить алкоголь и пересаживать себе чужие органы.
        - Но ведь органы, выращенные из ваших клеток, фактически являются вашими, они содержат ваш генетический материал.
        - Нет, - сделал отрицающий жест искусственной кистью руки Вася-киборг. - Если сказано нельзя, значит, нельзя. А любые попытки найти обходные пути - от лукавого.
        - Собственно, я потому и пригласил Василия Ивановича, что он здорово на сайтена смахивает, - сказал Бутов.
        - Ну я бы так не сказал, - попытался исправить допущенную ошибку Сакамото. - Стоит чуть поближе познакомиться с Васей-саном, и сразу ясно, что имеешь дело с человеком.
        - Но, скажите честно, Сакамото-сан, - испытующе посмотрел на нито кайса Бутов, - при желании он же может выдать себя за сайтена?
        - Ну при желании… Конечно, - вынужден был согласиться Сакамото. Он вдруг вспомнил, зачем искал Бутова и, дабы свернуть никчемный в общем-то разговор, быстро затараторил: - Я был очень рад с вами познакомиться, Вася-сан, но жесткий регламент ремонтных работ… Вы, конечно, заметили, что мы сейчас заняты ремонтом?..
        - Постойте, Сакамото-сан. - Криогенщик показал капитану пустую ладонь так, будто на ней был нарисован некий тайный знак, видеть который мог только посвященный. - Я привел Василия Ивановича вовсе не для того, чтобы он рассказал вам о неотолстовцах. Мы должны взять его с собой.
        - Куда? - удивленно посмотрел на русского Сакамото.
        - Мы собираемся спасать Императора или как?
        - Ну… да, - кивнул Сакамото, все еще не понимая, при чем тут Вася-киборг.
        - А раз так, значит, без Василия Ивановича нам не обойтись! - уверенно заявил Бутов.
        Японец внимательно посмотрел на Васю-киборга. Да нет, вроде бы он не упустил ничего важного.
        - Я, конечно, понимаю, что у Васи-сана богатый опыт…
        - Сакамото-сан! - с досадой всплеснул руками Бутов. - Император находится в плену у сайтенов. Вася, - криогенщик ткнул пальцем в грудь своего приятеля, - как вы сами признали, запросто может выдать себя за сайтена. А это значит, что мы можем использовать его как лазутчика.
        После этих слов русского Сакамото по-новому посмотрел на Васю-киборга. В самом деле, если переодеть Василия Ивановича в соответствующую форму, он запросто сойдет за сайтена. А поскольку на Сагами у них есть свои люди, наверное, удастся перебросить Васю-киборга на орбитальную станцию, где сайтены держат Императора.
        - Идея замечательная, - согласился Сакамото. - Вот только, - он посмотрел на Бутова, - сможем ли мы оплатить услуги Васи-сана, которые, как я понимаю, стоят недешево.
        - Да будет вам, Сакамото-сан, - смущенно и на этот раз вполне естественно улыбнулся Вася-киборг. - Мне Колька, - кивок в сторону криогенщика, - о ваших проблемах рассказал. Так что я это, можно сказать, просто так, из любви к искусству. Да и давненько что-то приличной войны не было. А боевой опыт терять нельзя.
        И все-таки у Сакамото еще оставались сомнения.
        - Вася-сан, вы сказали, что неотолстовцам нельзя лгать.
        - Точно, - кивнул Вася-киборг.
        - Но, чтобы выдать себя за сайтена, вам придется это делать.
        - Без проблем, - усмехнулся Василий Иванович. - Со злом следует бороться всеми доступными способами. И если для этого нужно лгать - я буду лгать, нужно пить - напьюсь, как свинья…
        - Ну этого от вас, надеюсь, не потребуется, - поспешил успокоить неотолстовца Сакамото.
        - Это я образно выразился, - объяснил Василий Иванович.
        - Ну если так, добро пожаловать на борт «Дасоку». - Сакамото поклонился новому члену экипажа.
        - Спасибочко, - неловко поклонился в ответ Василий Иванович.
        - Ну я пойду, помогу Васе на новом месте устроиться. - Бутов приобнял Василия Ивановича за плечо и повернулся к выходу.
        - Одну секунду, Бутов-сан! - окликнул его Сакамото. - У нас на корабле… - нито кайса слегка прикусил губу, не зная, как правильно назвать случившееся, - чрезвычайное происшествие, - да, наверно, так.
        - Что такое?
        Ожидая самого худшего, Бутов весь подобрался, как приготовившийся к прыжку волк.
        - Исчез доктор Грипенфлихт.
        - Ах, вот вы о чем, - криогенщик расслабился и улыбнулся даже. - Это я знаю.
        - Откуда?
        - Так я же сам его отпустил.
        - Отпустил? - только и смог повторить растерянно Сакамото.
        - Ну не то чтобы прямо взял и отпустил, но сделал так, чтобы Грипенфлихт смог сбежать и при этом был уверен, что без чужой помощи.
        Нито кайса Сакамото был настолько растерян и сбит с толку, что неожиданно для себя самого произнес:
        - Какого черта, Коля?
        Бутов довольно улыбнулся - то ли доволен был своим поступком, то ли понравилось, как к нему обращался нито кайса.
        - Нам же нужно выяснить, что искал Грипенфлихт на «Дасоку».
        - И поэтому ты позволил ему сбежать?
        - Да.
        - Я ничего не понимаю. - Сакамото развел руками и, ища сочувствия, посмотрел на Васю-киборга.
        - Колька знает, что делает, - солидно изрек Василий Иванович.
        Сакамото искоса глянул на криогенщика и с сомнением качнул головой.
        - Да никуда ваш Грипенфлихт не денется, Сакамото-сан.
        - Рюичи, - поправил Бутова капитан «Дасоку».
        Поскольку он сам допустил оплошность, обратившись к криогенщику по имени, то, в соответствии с правилами этикета, должен был просить его так же обращаться к себе без соблюдения субординации, по крайней мере в неофициальной обстановке.
        - Если бы Грипенфлихт имел представление, что такое Старая Одесса, он бы сидел в своей каюте даже с распахнутой настежь дверью. У него нет приглашения, гостевой визы он не оформлял, а это значит, что, будь он хоть трижды шпион, со Старой Одессы ему не улететь. Ни один корабль ни за какие деньги не возьмет на борт нелегала.
        - Грипенфлихт может попытаться угнать корабль, - заметил Сакамото.
        - Именно на это я и рассчитываю, - кивнул Бутов. - Доктора непременно схватят при попытке угнать корабль.
        - Ты в этом уверен?
        - Конечно! Это же Старая Одесса, - усмехнулся русский. - Обман, воровство, подлог и лжесвидетельствование считаются здесь особо тяжкими преступлениями. И караются соответственно. За попытку угона корабля можно схлопотать пожизненный срок. На Старой Одессе нет тюрем. Преступления здесь совершают только приезжие, по глупости или из самоуверенности. Осужденные на Старой Одессе преступники отбывают наказание на одном из астероидов в Поясе Щапова, промышленной разработкой которых занимается Османский картель. Что такое Османский картель и что такое Пояс Щапова, я полагаю, объяснять не надо. Когда нам сообщат о поимке Грипенфлихта, мы предложим ему сделку - он рассказывает нам, что искал на «Дасоку», в ответ на что мы даем ему возможность убраться со Старой Одессы. В конце концов, не таскать же его повсюду с собой. Лишний рот, того и гляди, какую-нибудь пакость выкинет, да и Гильдия свободных шпионов может начать действовать, когда узнает, что одного из ее членов разоблачили.
        - Все это хорошо, - кивнул Сакамото. - Но я все же не разделяю твоей уверенности насчет того, что Грипенфлихта непременно схватят.
        - Схватят? - Бутов вопросительно посмотрел на Васю-киборга.
        - Схватят, - уверенно кивнул тот.
        - Ну а предположим, Грипенфлихту удастся уйти, - стоял на своем Сакамото. - Что тогда?
        - Если к вечеру мы не получим сообщения о том, что Грипенфлихт задержан при попытке угнать транспортное средство, я отдам обе свои почки Василию Ивановичу. Годится? - предложил Бутов.
        - Нет, - напрочь отказался Вася-киборг. - Мне твои почки ни к чему.
        - Хорошо, тогда мы продадим их на рынке, а деньги пропьем, - предложил иной вариант Бутов.
        - Нет, - снова отказался Вася-киборг. - Мне пить нельзя.
        - Ладно, я все пропью один.
        - Вот это другой разговор, - согласился Василий Иванович. - Правда, я не понимаю, как ты будешь пить без почек, но это уже детали.
        - Может быть, обойдемся без экстрима? - робко предложил Сакамото.
        Так, на всякий случай. Он же понимал, что русские без экстрима не могут даже гвоздь в стену вбить.
        - Сакамото-сан, - церемонно поклонился Бутов.
        - Рюичи, - поправил Сакамото.
        - Рюичи, друг, - еще раз поклонился криогенщик. - Мои почки в твоих руках.
        - В моих? - удивился сверх всякой меры Сакамото, никак не ожидавший подобного поворота. - При чем тут я?
        - При том, что доктор Питер Шаллерус Грипенфлихт - член твоего экипажа.
        Сакамото подумал как следует и не нашел, что возразить.
        Он искренне надеялся, что известия о Грипенфлихте придут вовремя и Бутову не придется продавать свои почки. Он даже воскурил три палочки благовоний перед каменной фигуркой Алмазного Царя Дзао-Гонгэна, стоявшей на магнитной полочке у него в каюте. И грозный защитник буддизма не подкачал - в одиннадцать двадцать пять по времени Старой Одессы с капитаном «Дасоку» связался дежурный офицер из полицейского управления «Привоз-22».
        - Час назад мы задержали человека, пытавшегося угнать со стоянки новенький двухместный «Глейзер-212». Это очень нехороший поступок. Корабль принадлежит людям, прибывшим на Старую Одессу, чтобы приятно провести время, сделать покупки или заключить серьезный договор. Представляете, каково было бы их мнение о нашей планете, если бы, собравшись возвращаться домой, они не обнаружили на стоянке свой корабль?
        Дежурный офицер умолк, явно ожидая, что ответит на это собеседник.
        - Представляю, - коротко кивнул Сакамото.
        - Мы дорожим своей репутацией, господин Сакамото, - строго произнес офицер.
        - Конечно, - снова кивнул нито кайса. - Я все понимаю.
        Никогда еще Сакамото не чувствовал себя столь глупо. В душе он уже проклинал Бутова, выпустившего Грипенфлихта, за которого ему теперь приходилось оправдываться перед полицейским. Хотя нельзя было не признать - ловушка русского сработала.
        - Судя по остаточным данным микрочипа, вживленного в мочку левого уха задержанного, он пытался уничтожить микрочип, но мы частично восстановили информацию: злоумышленник является членом экипажа находящегося под вашим командованием линкора «Дасоку». Вы узнаете его?
        На контакт-скрине появилось изображение доктора Грипенфлихта.
        - Да, - кивнул Сакамото. - Это Питер Шаллерус Грипенфлихт, наш судовой врач.
        - Господин Сакамото, - строго посмотрел на нито кайса полицейский. - Сей прискорбный факт ставит нас в весьма щекотливое положение. Мы не хотим придавать случившееся огласке, поскольку это дурно скажется на нашей репутации. Дело можно решить во внесудебном порядке, поскольку злоумышленник не успел причинить никакого материального вреда. Но мы не можем позволить, чтобы он оставался на Старой Одессе. Какие у вас будут предложения, господин Сакамото?
        У нито кайса имелось только одно предложение.
        - Я пришлю к вам свое доверенное лицо, с которым, я надеюсь, вы сможете решить все вопросы.
        Наверное, не стоит уточнять, что под эвфемизмом «доверенное лицо» подразумевался не кто иной, как Николай Бутов. И надо сказать, он отлично справился с порученным ему делом. Как уж Бутову удалось договориться с полицейским, Сакамото не знал, да, честно говоря, и не особенно хотел знать, но не прошло и часа, а русский и доктор Грипенфлихт уже стояли на пороге каюты капитана «Дасоку». Руки доктора были скованы за спиной силовыми наручниками. Вид у него был несколько помятый и исключительно мрачный. Судя по всему, шпион понял, что его глупо, совершенно по-детски провели, ему было до соплей обидно и стыдно, а на почве таких переживаний могла и язва открыться.
        Лжедоктору было предложено самому сделать выбор - либо суд на Старой Одессе и шахта на астероиде в Поясе Щапова, либо домашний арест на «Дасоку» до конца ремонта и билет до ближайшей пересадочной станции. Поскольку третьего варианта предложено не было, Грипенфлихт не стал изображать оскобленную невинность.
        - Сразу предупреждаю, существует ряд вопросов, отвечать на которые мне не позволяет профессиональная этика.
        Грипенфлихт присел на низкий табурет, поерзал, стараясь устроиться поудобнее, но ему мешали наручники. Питер Шаллерус многозначительно посмотрел на Бутова, но криогенщик сделал вид, что все нормально.
        - Что именно вы не можете нам рассказать? - Сакамото подошел к полочке, на которой стояла фигурка Алмазного Царя Дзао-Гонгэна, и провел пальцем по ее краю. На Грипенфлихта он демонстративно не глядел.
        - Я не могу назвать заказчика. Не могу рассказать, каким образом и с чьей помощью создавалась легенда…
        - Нас интересует только цель твоего пребывания на «Дасоку», - перебил шпиона Бутов. - Если эта тема также является закрытой, можешь начинать продумывать линию защиты в суде. Защищаться придется самому, потому что ни один адвокат на Старой Одессе не возьмется за дело угонщика.
        - Это все, что вы хотите узнать? - Грипенфлихт обращался к стоявшему к нему спиной нито кайса.
        - Да, - не оборачиваясь, ответил Сакамото.
        - Но подробно и в деталях, - добавил Бутов.
        - Сними наручники.
        Это была не просьба и не требование. Это были всего лишь два слова, произнесенные ровным, спокойным голосом.
        Бутов подошел к Грипенфлихту и снял с его рук пластиковый ремешок наручников. Лжедоктор поднял руки и растер запястья.
        - Я полагаю, господин капитан, вам известно, что прежде линкор «Дасоку» назывался «Аравасу»? - Сакамото молча кивнул. - И то, что под командованием итто кайса Ёсидзавы Кацухиро «Аравасу» участвовал в рейде в Темную зону, вы тоже знаете? - Сакамото кивнул еще раз. - Ну тогда мне вам вообще нечего рассказывать, - усмехнулся Грипенфлихт. - Капитан линкора «Аравасу», единственного корабля, вернувшегося из рейда в Темную зону, поначалу рассказывал какие-то странные истории, утверждал, что корабль его после возвращения приобрел некие феноменальные свойства. В дальнейшем капитан Кацухиро от своих показаний отказался. Самое тщательное изучение корабля не дало никаких результатов - линкор ничем не отличался от других кораблей той же серии. «Аравасу» был переименован в «Дасоку» и с новым экипажем и командиром включен в состав восьмой эскадры императорского флота. Это все, что известно мне. Моему заказчику, по всей видимости, было известно больше. Он был уверен, что странные рассказы Кацухиро являются не результатом психического отклонения, наблюдавшегося у многих других членов экипажа «Аравасу». Он полагал,
что итто кайса заставили замолчать - кстати, позднее он вообще пропал бесследно, нам так и не удалось его отыскать, - а результаты исследования корабля были фальсифицированы. Сделано это было с единственной целью - скрыть правду о тайном оружии, находящемся на борту корабля, который теперь называется «Дасоку». Во всяком случае, мой работодатель был в этом уверен. Вам что-нибудь известно об этом таинственном оружии, господин капитан? - Сакамото ничего не ответил. - Я тоже его не нашел, - усмехнулся Грипенфлихт. - А после Куанского котла окончательно убедился, что все разговоры о тайне линкора «Дасоку» - полный бред. Я сделал все, что мог, и при первой же возможности собирался отбыть восвояси. Право слово, господин капитан, у меня к вам нет никаких претензий.
        - Претензии? - Сакамото развернулся на каблуках. - Какие у вас могут быть ко мне претензии?
        - Наверное, я не так высказался, - ехидно улыбнулся Грипенфлихт. - Пусть будет так - я рад был служить под вашим началом.
        - Так, значит, ты ничего не нашел? - Бутов обошел табурет, на котором сидел лжедоктор, чтобы видеть его лицо.
        - Ничего, - едва заметно качнул головой Грипенфлихт.
        - Совсем ничего?
        - Абсолютно, - Грипенфлихт улыбнулся. - Никаких намеков.
        - Однако сайтенов тоже интересует «Дасоку».
        - Не вижу в этом ничего странного, - пожал плечами Грипенфлихт. - Мой работодатель, скорее всего, получил секретную информацию о рейде в Темную зону из Научного центра Империи Пяти Солнц. Теперь он находится в ведении сайтенов, которые, по всей видимости, попались на ту же удочку. Я думаю, всех подкупило то, что информация о рейде в Темную зону была строго засекречена. А между тем гриф секретности могли поставить на папку с документами сразу, как только началось расследование по факту исчезновения экспедиции, а после его просто забыли снять. Большинство отчетов о рейде публиковалось открыто, правда в узкоспециализированных журналах, которые мало кто читает. Отсюда и ореол тайны вокруг всей этой экспедиции и единственного вернувшегося назад корабля.
        - Что-то тут не вяжется, - озадаченно потер подбородок Бутов. - Кому может прийти в голову выкладывать кучу денег только ради того, чтобы проверить пустые слухи?
        - Я сказал, что не стану называть имя своего работодателя, - напомнил Грипенфлихт.
        - Я не о том, - Бутов взмахнул рукой. - Я в принципе не могу представить себе такого человека.
        - В том, что слухи были пустыми, я убедился только после того, как «Дасоку» никак себя не проявил во время битвы с сайтенами, - заметил Грипенфлихт. - А что касается источников финансирования операции… Во-первых, с чего ты взял, что это было частное лицо? Я этого не говорил, хотя не утверждаю и обратное. Во-вторых, в Галактике много людей, имеющих возможность удовлетворить любую свою прихоть. Ты знаешь, сколько денег просадил в свое время Говард Чиаво, пытаясь обнаружить и поймать мифический «космический парус»?
        - Почему же мифический? Я сам как-то раз его видел.
        - Не тренди.
        - Видел!
        - Ага.
        - Хорошо, не видел, - не стал продолжать спор Бутов. - Но я знаю человека, который своими глазами видел «космический парус».
        - А ему рассказал об этом еще один очень честный и достойный человек. А тому - еще кто-то… Собственно, так и рождаются мифы. Космос по-прежнему остается чуждым человеку пространством, он пугает нас так же, как когда-то пугал наших предков лес. Поэтому наше мифологическое сознание населяет его диковинными существами и приписывает сверхъестественные свойства самому обычному линкору.
        - Эк куда тебя занесло, - усмехнулся Бутов.
        - Я давно работаю над этой темой, - ответил Грипенфлихт. - Одно время собирался написать монографию. Но сейчас склоняюсь к мнению, что лучше написать популярную книгу для широкого круга читателей, - лжедоктор перевел взгляд с криогенщика на нито кайса. - У вас еще имеются ко мне вопросы, Сакамото-сан?
        Сакамото отрицательно качнул головой. Он услышал все, что ему было нужно. Однако, в отличие от Грипенфлихта, Сакамото далеко не был уверен в том, что «Дасоку» стал объектом мифологизации. Сакамото не был близко знаком с бывшим капитаном «Дасоку», называвшегося тогда «Аравасу», но даже то немногое, что было ему известно о Ёсидзаве Кацухиро, заставляло усомниться в том, что итто кайса Кацухиро мог наплести какую-то чушь о рейде в Темную зону, а после легко отказаться от своих показаний. Капитан Кацухиро происходил из древнего самурайского рода, он был вторым сыном Сато Сёдзи с Санобу-2, более двадцати лет пребывавшего в должности первого министра при прежнем императоре Коидзуми. В том, что рассказывал Ёсидзава Кацухиро следственной комиссии, несомненно, был какой-то смысл. Пусть даже сам он его не видел. В этом у Сакамото не было ни малейших сомнений. Вопрос заключался в том, как докопаться до истины.
        А Грипенфлихт… Нито кайса с грустью посмотрел на лжедоктора. Грипенфлихт, хотя и принял подданство Империи Пяти Солнц, так и не научился мыслить по-японски.
        Грипенфлихт истолковал взгляд Сакамото по-своему:
        - Я могу быть свободен, господин капитан?
        - Свободен? - недоумевающе поднял бровь Сакамото. - Мы говорили о домашнем аресте.
        - Я выразился образно, - улыбнулся Питер Шаллерус.
        - А я тебе говорю вполне конкретно, - Бутов поймал Грипенфлихта за запястья, свел их вместе и быстро обернул вокруг пластиковый ремешок силовых наручников. - До конца ремонта ты будешь сидеть в своей каюте.
        - Совершенно излишняя предосторожность, - сказал, обращаясь к нито кайса, Грипенфлихт. - Мы заключили договор, и я не собираюсь его нарушать.
        - А я тебе не верю! - пальцем указал на кончик носа лжедоктора Бутов.
        - Верить или не верить можно в бога, - спокойно возразил ему Грипенфлихт. - Сейчас же речь идет об элементарном здравом смысле. Зачем мне куда-то бежать, если вы обещали доставить меня на пересадочную станцию?
        - Не знаю, - дернув за ремешок наручников, Бутов заставил Грипенфлихта подняться на ноги. - Зато я знаю, что враг должен сидеть под замком.
        - Кто сказал, что мы враги? Господа, я ведь не сайтен. Я просто выполнял свою работу.
        - А я выполню свою, - Бутов схватил Грипенфлихта за локоть и вытолкнул его в коридор.
        - Постой, я вызову охрану! - крикнул вслед ему Сакамото.
        - Сам справлюсь, - ответил Бутов.
        Дверь каюты капитана захлопнулась.
        Бутов толкнул Грипенфлихта в сторону и прижал спиной к стене.
        - Теперь расскажи мне, чем ты занимался в Русском секторе перед пятидневной войной? - тихо произнес он.
        - Эта информация в условия договора не входит, - ответил Грипенфлихт.
        И улыбнулся.
        Нагло улыбнулся. Противно.
        Бутову очень не понравилась улыбка Грипенфлихта. Да и сам лжедоктор был ему малосимпатичен. Однако в данной ситуации он ничего не мог поделать. Разве что только двинуть Грипенфлихту по уху. Что Бутов и сделал. С превеликим удовольствием.
        Глава 17
        Покой есть главное в движении
        До самого последнего момента Сакамото не мог прийти к окончательному решению. Он замечал взгляды, которыми провожали его старшие офицеры - они имели право и хотели знать, куда отправится «Дасоку», покинув док «восемнадцать-эм». Но что мог ответить им капитан, который и сам пока этого не знал? Пожалуй, впервые в жизни Сакамото думал о том, что лежащая на нем ответственность слишком тяжела и он может не справиться с ношей. И ведь не он выбрал Путь, по которому должен пройти, - Путь развернулся перед ним, не оставляя выбора. Рюичи Сакамото всегда хотел только командовать боевым кораблем. Ничего более. Он даже не задумывался над тем, чем будет заниматься, когда уйдет в отставку. Не строил планов на счет штабной работы или преподавания в Военной академии, хотя многие кадровые офицеры именно так завершали свою карьеру. И вот теперь от его решения зависела, быть может, судьба империи.
        «Быть может» Сакамото добавлял только для себя самого. Остальные, не спросив капитана «Дасоку», уже решили, что именно он представляет теперь Империю Пяти Солнц. Сакамото подозревал, что к этому приложили руку Бутов и его криогенщики, но никаких доказательств у него не было. Однако как иначе объяснить то, что за два дня до окончания ремонта на «Дасоку» с официальным визитом явился сам генерал-губернатор Старой Одессы? Бойкий лысый старичок в зеленом френче и красной феске с золотой кисточкой по-деловому осмотрелся, пробежался по главной палубе «Дасоку», посмотрел, как идут ремонтные работы, поинтересовался у помощника левого края Иночи, нет ли претензий к ремонтникам, после чего объявился в каюте ничего не подозревавшего, а потому одетого в темно-красное домашнее кимоно с перевернутыми лилиями нито кайса Сакамото. Между прочим, в сопровождении не кого-нибудь, а Николая Бутова, к которому на правах старого знакомого обращался по имени и на «ты». Представившись Сакамото, генерал-губернатор заявил, что целиком и полностью поддерживает борьбу милых его сердцу - он так и сказал, «милых моему сердцу», -
японцев с новыми варварами, явившимися в образе сайтенов. Известие о том, что в одном из ремонтных доков Старой Одессы стоит легендарный - он так и сказал, «легендарный» - линкор «Дасоку», вырвавшийся из Куанского котла и совершивший героический рейд через захваченный врагом сектор, потрясло его до глубины души. После этого он был обязан посетить док «восемнадцать-эм», чтобы засвидетельствовать нито кайса Сакамото свое глубочайшее почтение и сказать, что для всех граждан Старой Одессы линкор «Дасоку» является символом свободной Империи Пяти Солнц.
        Сакамото выслушал все это в полнейшей растерянности, после чего скомканно и довольно нелепо поблагодарил генерал-губернатора. От торжественного обеда в резиденции генерал-губернатора Сакамото удалось отказаться, сославшись на то, что полным ходом идет подготовка корабля к полету. Генерал-губернатор принял это объяснение с пониманием. Прощаясь, он сказал, что «Дасоку» всегда может рассчитывать на свободный док Старой Одессы. Кроме того, генерал-губернатор готов был выделить капитану Сакамото бессрочный кредит на закупку всего необходимого для нового рейда в тыл врага. Услышав такое, Сакамото подумал было о мечах, заложенных у Трищенко, но решил, что говорить на эту тему с генерал-губернатором не совсем удобно.
        Тепло распрощавшись с Сакамото, генерал-губернатор покинул каюту капитана, но через минуту вернулся.
        - Совсем забыл! - сказал он, хлопнув двумя пальцами себя по лбу. - Я выкупил у Соломона Трищенко ваш залог. Можете забрать его, когда пожелаете.
        Генерал-губернатор подмигнул и отбыл, оставив капитана героического корабля в полнейшем недоумении и растерянности.
        Не успел Сакамото прийти в себя, как по внутренней связи ему доложили, что на борт «Дасоку» желает подняться представитель Британского Королевского сектора. К приходу британца Сакамото, по крайней мере, успел переодеться.
        Британский дипломат сказал, что находится на Старой Одессе как частное лицо, но тем не менее он уверен, что выразит мнение всего Британского Королевского сектора, заявив о восхищении народа Британии мужеством экипажа «Дасоку» и о поддержке героической борьбы японского народа с сайтенскими захватчиками. И если бы только «Дасоку» мог задержаться на Старой Одессе хотя бы на неделю, он непременно организовал бы встречу нито кайса Сакамото с официальными представителями Британского Королевского сектора. Заверения Сакамото в том, что он всего лишь военный и не уполномочен вести официальные переговоры с представителями иностранных секторов, не возымели на британца ни малейшего действия.
        - Мы говорим: «Британия там, где развивается «Юнион Джек»! - гордо вскинул подбородок британец. - А это значит, что Империя Пяти Солнц сегодня находится на борту «Дасоку»!
        Не успел британец откланяться, как вахтенный офицер сообщил Сакамото, что его дожидается представитель Великого Гуцульского княжества.
        Гуцул оказался торговцем козьим сыром, прибывшим на Старую Одессу во главе каравана кораблей с товаром. Выразив восторг героическим рейдом «Дасоку» - к восторгам Сакамото уже начал привыкать, - торговец сказал, что дарит экипажу контейнер с самым лучшим сыром, от которого, по его словам, у воина глаз становится острее, рука - сильнее, а на груди начинают виться волосы. Волосы на груди совсем не прельщали Сакамото, но тем не менее он поблагодарил радушного гуцула.
        После гуцула представители иностранных секторов, желающие засвидетельствовать свое почтение капитану «Дасоку», пошли косяком. Сакамото пришлось распорядиться, чтобы вахтенный офицер, ссылаясь на то, что в данный момент капитана нет на борту, перенаправлял часть гостей, тех, что рангом пониже, к помощнику левого края Иночи.
        Паломничество продолжалось до тех пор, пока Лева Стотник не приказал запереть двери дока под предлогом того, что ремонтникам необходимо провести вакуумные испытания. За что, надо сказать, Сакамото был ему крайне признателен. Не привыкший играть роль официального лица, нито кайса считал свалившуюся на него миссию проклятием мононокэ - духов умерших, страдающих от какой-то неутоленной обиды. Вот только когда и как он мог их обидеть? Сакамото подозревал, что всему виной мечи погибших в бою самураев, которые он отдал в залог. Но теперь-то мечи находились на корабле и проклятию должен был наступить конец.
        Ан нет! Снова стать капитаном своего корабля, и только, Сакамото смог, лишь когда «Дасоку» плавно выплыл из дока «восемнадцать-эм», развернулся, дав задний ход, и нацелился носом на звездное скопление Гидры.
        - Так куда летим, капитан? - спросил Бутов.
        Присутствие криогенщика на капитанском мостике уже никого не удивляло и не раздражало. Разве что только бортинженера правого края Нори. Да и то лишь самую малость.
        Сложив руки на груди, Рюичи Сакамото смотрел на усеянный звездами обзорный скрин так, будто это была шарада, которую ему предстояло разгадать.
        - Исикава-сан, - обратился нито кайса к штурману. - Курс - на Шенгенский сектор.
        Решение капитана удивило всех, но вслух высказать свое недоумение позволил себе только Бутов. Может быть, именно для этого он и находился на мостике?
        - Шенгенский сектор? Что мы там забыли?
        - Во время нашего последнего разговора Император, находясь на борту сайтенского флагмана, спросил меня, знаю ли я монастырь Кубоканэ, и посоветовал поговорить с его настоятелем, учителем Нитирэном.
        - И что? - не понял Бутов.
        - Монастырь находится в нейтральной зоне, на границе с Шенгенским сектором.
        - Мы летим в монастырь? - уточнил на всякий случай Бутов.
        - Да, - коротко кивнул Сакамото.
        - Чтобы поговорить с настоятелем?
        - Именно так, - подтвердил Сакамото.
        Бутов молча развел руками, демонстрируя настолько глубокое недоумение, что бездна мирового космоса по сравнению с ним могла показаться лужей.
        - Император велел мне спросить совет у наставника Нитирэна, - повторил Сакамото.
        - Должно быть, в тот момент ему не пришло в голову ничего лучшего, - прокомментировал слова капитана Бутов.
        - Император отдавал себе отчет в том, что происходит. И если он посоветовал посетить монастырь Кубоканэ, значит, в этом есть смысл.
        - Смысл есть во всем. Абсолютно во всем. Муравей ползет по ветке дерева - и в этом заложен какой-то глубокий смысл. Нужно только суметь его отыскать.
        - Совершенно верно, Бутов-сан. За этим мы и летим в Кубоканэ.
        - В поисках смысла?
        - Можете называть это так.
        Бутов молча, но с явным неодобрением покачал головой. По его мнению, они попусту теряли время.
        - Исикава-сан? - посмотрел нито кайса на штурмана.
        - Есть, - ответил штурман.
        - Иночи-сан?
        - Есть.
        - Нори-сан?
        - Есть.
        - Старт.
        Помощник левого края Иночи откинул прозрачную пластиковую крышку и перевел красный рычажок стартера в положение готовности. То же самое проделал за своей консолью капитан. Большим пальцем Иночи вытолкнул вперед движок, и вместе с ним поползли вверх диаграммы мощности на скрин-контроллере.
        - Двигатели в порядке, - сообщил бортинженер правого края.
        - Даю максимальную мощность.
        Иночи перевел движок в крайнее положение.
        - Норма, - сказал Нори. - Даю импульс на маневровые двигатели.
        Корпус «Дасоку» едва ощутимо дернулся. Медленно поплыла в сторону серая, изъязвленная астероидами и опаленная плазменными вспышками крыша над Старой Одессой.
        Отведя корабль на безопасное расстояние и удостоверившись, что все буксирные катера вернулись в док, Иночи начал разгон вспомогательных ХД-двигателей.
        - А что с Грипенфлихтом? - вспомнил вдруг Сакамото.
        - О докторе можете забыть. Я сунул ему в зубы билет до пересадочной станции «Баумгартен-4» и выставил из дока. Пусть дальше сам разбирается.
        Сакамото молча покачал головой.
        С какой поразительной легкостью Бутов сказал «можете забыть». Как там русские говорят? С глаз долой - из сердца вон? Сакамото так не умел. Прежде чем убрать воспоминания о докторе Грипенфлихте в дальний уголок своей памяти - о том, чтобы забыть, не могло быть и речи! - нито кайса нужно было во многом разобраться. Ему хотелось понять, чем живет такой человек, как Питер Шаллерус Грипенфлихт? Шпионаж был и остается неотъемлемой частью межгосударственных взаимоотношений. Каждой из договаривающихся о чем бы то ни было сторон всегда кажется, что другая сторона что-то от нее утаила. Государственные мужи мило улыбаются друг другу и пожимают руки на торжественных приемах, а за их спинами уже вовсю действуют шпионы. Сакамото мог понять, почему тот или иной человек становится шпионом на государственной службе. Но человек без родины, готовый заниматься любой грязной работой - хотя сами они, скорее всего, считают это искусством, - для того, кто больше заплатит, оставался для Сакамото загадкой. Как можно жить среди людей, смеяться вместе с ними, есть с ними за одним столом и при этом все время помнить о том,
что ты не тот, за кого себя выдаешь? Может быть, это особенность психики, присущая лишь немногим? Или - болезнь? Что-то вроде раздвоения личности?
        - Выходим на заданный режим.
        - Параметры входа в гиперспейс введены.
        - Запуск основного ХД-двигателя через тридцать секунд.
        Бутов ухватился руками за подлокотники кресла и плотно сжал губы. Странное дело, если находишься в кубрике, трюме, столовой - да где угодно, лишь бы рядом не было обзорного скрина, - то вход в гиперспейс можно и вовсе не заметить. Ну пробежит легкая дрожь по переборкам. На мгновение, не больше, может показаться, что очертания находящихся рядом с тобой предметов становятся нерезкими, расплываются, как акварельный рисунок на мокром листе бумаги. И не более того.
        - Запуск основного ХД-двигателя через двадцать секунд.
        Но когда прямо перед тобой, на огромном обзорном скрине разверзается бездонная воронка перехода, в которую ныряет корабль, кажется, что весь мир не просто переворачивается с ног на голову, но и выворачивается при этом наизнанку. И ты заодно с ним превращаешься в бесформенный комок плоти, из которого в разные стороны торчат кишки и кости. Кошмарное ощущение.
        - Десять секунд.
        И самое ужасное, что, сколько ни пытался Бутов разговорить других людей, никто так и не признавался в том, что ему тоже было плохо при входе в гиперспейс. Что же получается, только он один страдает гиперспейсофобией? Или остальные просто не хотят сказать правду?
        - Две… Одна… Пуск.
        Обзорный скрин вспыхнул разноцветными огнями, как новогодняя елка.
        Это продолжалось всего лишь миг. Затем огни разлетелись в стороны, образовав едва заметно сужающийся, светящийся туннель, ведущий в бесконечность.
        - Переход открыт.
        Корабль продолжал двигаться с прежним ускорением, но Бутову показалось, что чудовищная сила вдавила его в кресло. Криогенщик стиснул зубы и изо всех сил вцепился в подлокотники.
        - Бутов-сан?..
        - Все в порядке.
        Самое ужасное, что он не мог заставить себя закрыть глаза.
        Корабль нырнул в светящуюся воронку и провалился в одиннадцатое измерение.
        - Есть переход!
        - Сколько до цели?
        - Сорок две минуты.
        В одиннадцатом измерении скорость света в 11,29 раза превосходит ту, что зафиксирована природной константой, при этом наблюдался еще и эффект сжатия пространства, что позволяло кораблю за считаные минуты преодолевать огромные расстояния. Путь до границы Шенгенского сектора занял бы около месяца в обычном пространстве. В гиперспейсе штурман Исикава обещал доставить корабль до места менее чем за час.
        Первый корабль с тогда еще очень примитивным двигателем Хайма - Дрёшера вошел в гиперспейс и благополучно вернулся назад более трехсот лет назад. Именно с этого исторического события начиналась история завоевания людьми Галактики. Хотя это только так говорится - завоевание, - на самом деле воевать ни с кем не пришлось. В космосе свободных планет более чем достаточно, и большинство из них не так уж сложно террареформировать. Слишком холодную планету можно перетащить на орбиту, расположенную поближе к светилу, слишком горячую - отодвинуть подальше. А создать на планете земную атмосферу, укоренить земную фауну и развести зверье, так и вовсе дело техники. Главное - найти толкового специалиста по планетарному дизайну, чтобы все сделал как надо - недорого, красиво и функционально. И вот, завоевав, фигурально выражаясь, космос, люди вновь принялись воевать друг с другом. Почему? Да кто ж их разберет! Быть может, стремление к самоуничтожению есть не самая привлекательная, но, увы, неотъемлемая сторона человеческой натуры? Если так, то она и не самая сильная - будь иначе, о людях давно бы уже осталось одно
только воспоминание. У них ведь был хороший шанс уничтожить себя еще на матушке-Земле. Хлоп одним ударом - и нет планеты! И нет людишек, копошившихся на ней, но так и не успевших выпрыгнуть за планетарную орбиту.
        Теперь, когда люди расселились едва ли не по всей Вселенной, сделать это не так просто, хотя желающие все еще находятся. Выходит, главная заслуга в том, что человечество живо, принадлежит все тем же Брукхарду Хайму и Вальтеру Дрёшеру, придумавшим двигатель, благодаря которому люди освоили гиперспейс с его двадцатью двумя измерениями.
        Освоить-то они его освоили, да только так и не поняли, что же представляет собой гиперспейс. Даже у ученых были лишь самые общие соображения на счет физики внутреннего пространства гиперспейса. Что уж говорить о капитанах космических кораблей, буравивших гиперспейс, как жуки-древоточцы старую сосну. Кстати, сравнение с жуками-древоточцами родилось не случайно - ряд ученых утверждали, что, пронзая кораблями гиперспейс, люди тем самым разрушают некую первичную материю Вселенной, что в конечном счете приведет к ее гибели. Суждение было интересное, но ничем не подтвержденное, а потому, несмотря на раздающиеся время от времени угрозы, космические корабли как летали через гиперспейс, так и продолжали летать. И дело было даже не в полном равнодушии и безразличии людей, а в том, что они уже не могли жить без больших скоростей. Сегодня даже война ведется на скорости, совершенно немыслимой лет пятьдесят назад.
        А гиперспейс как был, так и оставался загадкой. Правда это или нет, но говорят, что, когда корабль ныряет в переход, капитан молится лишь о том, чтобы ХД-двигатель не заглох и корабль не завис в гиперспейсе. Потому что никто не знал, к чему это могло привести. Бывали случаи, когда корабли исчезали в гиперспейсе. Почти всегда это списывалось на неисправность главного ХД-двигателя. Хотя кто мог это подтвердить или опровергнуть? Корабля-то уже нет! Но были и три-четыре совершенно загадочных случая, когда новенькие, с иголочки корабли, только что сошедшие со стапелей, ныряли в гиперспейс и пропадали навеки. Корабль, не вышедший из гиперспейса в расчетное время, уже никогда не вернется - правило не железное даже, а стальное, с легированием и закалкой.
        Гиперспейс можно было созерцать только со стороны. Хотя та свистопляска меняющихся с калейдоскопической быстротой безумных цветов и уродливых форм, что отображалась сейчас на большом обзорном скрине, вряд ли адекватно передавала то, что действительно происходило за бортом корабля. Это была всего лишь попытка базовой информационной системы корабля запечатлеть образы одиннадцатого измерения посредством трехмерной графики - заранее обреченный на провал способ создания мыслеформы безумия в одиннадцатой степени.
        - Бутов-сан, - подойдя сзади, нито кайса положил руку криогенщику на плечо.
        В личном общении Сакамото и Бутов перешли на «ты», но на мостике, в служебной обстановке, как и прежде, обращались друг к другу строго официально.
        - Да? - не отрывая взгляда от скрина, отозвался Бутов.
        - Вы впервые видите гиперспейс изнутри?
        - Нет.
        - Почему же тогда вас так завораживает эта картина?
        - Понятия не имею.
        Сакамото внимательно посмотрел на скрин, по которому плыли, перетекая друг в друга, разноцветные пятна неправильных форм. Порой то там, то здесь мелькали яркие вспышки. Ничего особенного.
        - Бутов-сан, - Сакамото потрепал русского за плечо. - Посмотрите на меня.
        - Ну? - с недовольным видом, словно его оторвали от очень важного занятия, повернулся к нито кайса Бутов.
        - Вы не хотите отдохнуть?
        - С чего бы вдруг? - дернул плечом криогенщик.
        - У нас сорок минут до прибытия на место. Какой смысл оставаться на мостике?
        - Я посижу. - Бутов вновь вперил взгляд в скрин.
        - Мне кажется, ваш интерес к картинам гиперспейса носит болезненный характер, - как можно мягче заметил нито кайса.
        - Нет, - коротко бросил в ответ Бутов.
        Сакамото никогда прежде не видел подобной реакции на гиперспейс, и странное, можно даже сказать необъяснимое, поведение Бутова начинало серьезно его беспокоить.
        - Хотите партию в сугороку?
        - Не сейчас.
        - Сейчас вы ничем не заняты.
        - Я отдыхаю.
        - Вы крайне напряжены.
        - Не вам судить.
        Сочтя дальнейший спор бессмысленным, Сакамото подошел к приборной консоли и выключил обзорный скрин.
        - Что вы делаете? - едва не подскочил на месте Бутов.
        - По-моему, я здесь капитан, - холодно посмотрел на криогенщика Сакамото.
        Сообразив, что совершил промашку, Бутов досадливо скрипнул зубами и опустился в кресло.
        Странное состояние, похожее не похмелье, длилось не более минуты, после чего Бутов почувствовал себя будто вновь родившимся.
        - Ну так что, господа офицеры, - весело посмотрел он на присутствующих. - Кто скажет мне, сколько миль отсюда до Грейслэнда?
        Дежурная шутка. Но японцы ее, похоже, не поняли. Офицеры переглядывались, странно косясь на русского, и ни один из них даже не попытался дать вполне очевидный ответ.
        - Бутов-сан, - осторожно, как врач, делающий операцию на мозге, обратился к нему помощник левого края Иночи. - Мы в гиперспейсе.
        - Понятно! - не теряя жизнелюбия, хлопнул в ладоши Бутов. - Что ж, вернемся к нашим сайтенам! Есть отличная идея. Честно признаюсь - не моя. Предложил ее всем вам хорошо известный Юрик Брик. Ёситика-сан, - обратился он к мастеру-оружейнику, - объясните, пожалуйста, каким образом корабельным орудиям удается стрелять сквозь окружающее корабль защитное поле?
        Мастер-оружейник настороженно сдвинул брови и сложил руки на груди. То, о чем спрашивал русский, было известно каждому на корабле, вплоть до поваров и интендантов. Следовательно, в вопросе крылся какой-то подвох.
        - К чему это, Бутов-сан?
        - Я прошу вас, расскажите.
        Ёситика кашлянул в кулак.
        - Стрельба сквозь защитное поле была бы невозможна, если бы не системы прерывателей, установленные на каждом орудии.
        - Как действует прерыватель?
        - В момент выстрела в защитном поле образуется отверстие, достаточное для того, чтобы пропустить снаряд или импульс.
        - А что, если прерыватель окажется выведенным из строя?
        - Система безопасности заблокирует орудие.
        - Это в том случае, если система поймет, что произошел сбой, - Бутов лукаво улыбнулся. - Но ведь она может и не узнать об этом. И что тогда?
        Ёситика недоуменно выгнул губы - подобное ему даже в голову не приходило.
        - Снаряды, выпущенные из орудия с вышедшим из строя прерывателем, станут взрываться при контакте с защитным полем.
        - В непосредственной близости от корабля.
        - Я бы даже сказал, в опасной близости, - уточнил Ёситика. - В подобной ситуации корпус корабля непременно будет поврежден. Серьезно поврежден.
        - Спасибо, Ёситика-сан.
        Бутов поднялся из кресла, заложил руки за спину и, не будучи совсем уж чужд театральным эффектам, опустив взгляд, медленно прошелся вдоль главного пульта.
        - Я не понял, что вы предлагаете, Бутов-сан? - первым подал голос Исикава.
        Русский остановился и поднял голову.
        - Не я, а Брик-сан, - уточнил он. - Юрик предлагает вывести из строя прерыватели на кораблях сайтенов, дислоцирующихся вблизи Сагами. Это позволит нам практически без боя взять орбитальную станцию «Сагами-18», где находится Император.
        - Это невозможно, - уверенно заявил мастер-оружейник.
        - Почему?
        - Система орудийных прерывателей контролируется базовой информационной системой корабля. Если вы хотите вывести прерыватели из строя, да еще так, чтобы не сработала система безопасности, вам придется внести изменения в программу на каждом сайтенском корабле. Как вы собираетесь это осуществить?
        - Нет-нет, Ёситика-сан, - улыбнувшись, помахал пальцем Бутов. - Мы пойдем другим путем. Незаметно изменить программу на каждом корабле действительно невозможно. Но можно через командную систему запустить вирус, который и внесет все необходимые изменения. Как вам такой вариант?
        Ёситика задумчиво потер ладонью подбородок.
        - Чисто теоретически такое могло бы сработать. Но, во-первых, нужно создать вирус…
        - Юрик уже работает над этим.
        - Он знаком с операционной системой боевых кораблей сайтенов? - не смог, да и не старался скрыть удивление помощник левого края Иночи.
        - Нам переслал ее Ватагин. - Русский поднял согнутую в локте руку со сжатыми в кулак пальцами. - «Татэ-но кай», господа офицеры! «Общество щита»!
        - Они смогли раздобыть операционную систему сайтенов? - переспросил Сакамото.
        - Легко, - улыбнулся Бутов. - Вы будете смеяться, но это сделала девушка, присматривающая за роботами-уборщиками на «Сагами-18».
        В самом деле, все было до безобразия просто. Девушка по имени Санако, приходившаяся двоюродной сестрой одному из наиболее активных членов подпольной террористической организации «Татэ-но кай», два раза в неделю бывала на «Сагами-18». Она сидела в маленькой комнатке с тремя скрин-контроллерами и следила за работой крошечных роботов-уборщиков. Используя внутренние коммуникации, роботы-уборщики могли проникнуть в любое помещение на борту станции. Ясухира нашел среди знакомых мастера-умельца, который, повозившись пару дней, соорудил компактный пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было управлять роботом-уборщиком, как игрушечной машинкой. Три смены ушло у Санако на то, чтобы научиться пользоваться пультом. Когда же девушка поняла, что может заставить робота с серийным номером 131624040407 делать все, что пожелает, она сначала вызвала его в свою комнатку. Не прошло и двух минут, как похожий на паучка робот выскользнул из открывшегося в стене крошечного отверстия, пробежал по полу, вскарабкался по ножке стола и замер, преданно помигивая фиолетовым индикатором. Санако открыла крышку
на спинке робота и подсоединила к его базовой плате чип расширения памяти. После этой нехитрой операции робот по приказу Санако отправился в штабную комнату, тихонечко подсоединился там к базовому компьютеру и принялся скачивать незащищенные файлы. Когда его расширенная память заполнилась до предела, робот вернулся к Санако. Девушка заменила использованный чип расширения памяти на новый и отправила робота докачивать оставшиеся файлы. Так повторялось пять раз. К концу рабочего дня под служебным шевроном на форменной малиновой курточке Санако лежали пять чипов расширения памяти.
        Все, что удалось скопировать с компьютера Верховного главнокомандующего сайтенской армии, представляло огромный интерес для борцов за освобождение Сагами. Но особенно порадовал Ватагина дневник генерала Контуса. Оказывается, генерал был не лишен сентиментальности! Каждую запись он начинал примерно так: «Милый дневник! Спешу поделиться с тобой радостной новостью!» Или: «Дорогой дневник! Сегодня я провел ужасный день. Быть может, самый ужасный день в моей жизни».
        Ну а главное - Санако раздобыла операционную систему, которую сайтены использовали на своих боевых кораблях.
        - Все равно остается еще как минимум одна проблема. - Сакамото прошелся по мостику и остановился напротив Бутова, прислонившись к вспомогательной консоли видеоконтроля. - Вирус, который создаст Брик-сан, нужно запустить в командную информационную систему сайтенов. Сомневаюсь, что это можно сделать через гала-Сеть.
        - Тут нужно работать напрямую, - заметил Иночи. - Через базовый компьютер системы.
        - Который находится на «Сагами-18», - добавил Бутов.
        - Вирус не удастся ввести с помощью роботов-уборщиков, - скептически поджал губы Нори. - Базовый компьютер не примет информацию с постороннего мемори-чипа. Вирус нужно вводить вручную. Не говоря уж о том, что базовый компьютер защищен как минимум дактилоскопическим паролем.
        - Дактилоскопическим и генетическим, - уточнил Бутов.
        Нори молча развел руками - сами видите, пустая затея.
        - Но это решаемая проблема, - закончил Бутов.
        - И как же вы предполагаете ее решить?
        - С помощью Васи-киборга. Мы отправим Василия Ивановича на «Сагами-18», после чего нам останется только дождаться, когда он на месте разберется с кодами доступа.
        - Это не так просто, как вам кажется.
        - А мне ничего не кажется, - усмехнулся Бутов. - Я точно знаю, что, выдав себя за сайтена, Вася сможет обойти любой код.
        - Как вы предполагаете доставить Василия Ивановича на «Сагами-18»? - поинтересовался Сакамото.
        - Ну это уже совсем просто. - Бутов вроде как с осуждением даже покачал головой. - Мы выбросим Васю на Сагами в спасательном пузыре. Там его подберут наши ребята из «Татэ-но кай». Они обеспечат Василия Ивановича формой сайтена, всеми необходимыми документами и помогут ему добраться до «Сагами-18».
        - Для того чтобы незаметно сбросить спасательный пузырь на поверхность Сагами, нужно пройти по границе стратосферы планеты. Это значит, нам придется дважды миновать сайтенский кордон.
        - Можно использовать челнок.
        - Да, но для этого снова потребуются камикадзе. К тому же нет никакой гарантии, что сайтены не собьют челнок прежде, чем он доберется до Сагами. Но, даже если Василию Ивановичу удастся живым и невредимым спуститься на поверхность планеты, появление вражеского летательного аппарата в зоне, которую сайтены теперь уже считают тыловой, вызовет усиление мер безопасности, что серьезно осложнит работу нашим агентам.
        - Да, тут есть еще над чем подумать, - согласился Бутов. - Но, полагаю, и этот вопрос решаем. Зато, если наш план сработает, мы выведем из строя все боевые корабли сайтенов, базирующиеся в районе Сагами.
        - На какое-то время, - уточнил Иночи. - Скорее всего весьма непродолжительное.
        - Если действовать согласованно, нам хватит нескольких минут. В тот момент, когда начнется заваруха, ребята из «Татэ-но кай», заблаговременно перебравшиеся на «Сагами-18», освободят Императора.
        - Но это же гражданские люди! - возмущенно всплеснул руками Нори.
        - Это члены подпольной террористической организации, - уточнил Бутов. - И я надеюсь, Ватагин с Ясухирой сумеют подготовить их должным образом.
        - Толпа гражданских под командованием криогенщика и младшего техника! - снова повторил свой жест бортинженер правого края.
        - Если сайтены думают так же, как вы, Нори-сан, это только сыграет нам на руку. Кроме того, не забывайте, что все внимание сайтенов будет сосредоточено на том, что происходит на орбите. Они будут ожидать удара извне, а мы нанесем его изнутри. Ребята из «Татэ-но кай» сделают свою работу, после чего нам останется только забрать их и убраться восвояси.
        - Если к этому времени сайтены успеют восстановить работу прерывателей… - начал было мастер-оружейник.
        - Давайте не думать о плохом, Ёситика-сан, - прервал его криогенщик.
        - Ничего не имею против, - пожал плечами Ёситика.
        - Одна минута до выхода из гиперспейса, - сообщил Иночи.
        - Я полагаю, нужно как следует обдумать то, что предлагает Бутов-сан, - подвел итог разговору нито кайса Сакамото. - Предложение, несомненно, рискованное.
        - Это - самоубийство! - куда более конкретно высказался Нори.
        - Возможно, - не стал спорить нито кайса. - Но других я не слышал.
        - Десять секунд до выхода из гиперспейса!
        - А Василий Иванович знает о том, что ему предстоит? - Сакамото включил обзорный скрин.
        - Пять секунд до выхода из гиперспейса!
        - Василий Иванович сам вызвался.
        - Выход!
        Яркая многоцветная вспышка на обзорном скрине. Все цвета будто подсвечены изнутри, блестят и переливаются. До тех пор пока их не стирает космическая тьма, такая привычная и почти родная.
        - Прибыли! Космическая станция «Кубоканэ»!
        Глава 18
        Совершенномудрый подобен тому, кто одевается в грубые ткани, а при себе держит яшму
        Никогда прежде не случалось Бутову заглядывать в космический монастырь. Он точно не мог сказать, что именно ожидал увидеть, но то, что предстало его взору, вовсе не вызывало душевного трепета. На обзорном скрине появилась похожая на грушу, опутанная сетью причальных ферм космическая станция устаревшей и давно уже снятой с производства серии «Гранат». На внешнюю обшивку станции была нанесена буддистская символика. Но похожие на головастиков черно-белые значки «инь» и «янь» и причудливые иероглифы, по мнению русского, здорово смахивающие на засушенных паучков со скрюченными лапками, не произвели на Бутова большого впечатления. А может быть, все дело было в том, что он с самого начала не понимал, зачем нужно лететь в монастырь? Что мог посоветовать капитану великий наставник Дзен, человек уважаемый и мудрый, но сугубо штатский? Поскольку ответов на эти вопросы не было и, как полагал Бутов, в принципе быть не могло, оставалось списать все на присущую японцам верность традициям - самурай без церемонного поклона даже голову врагу не снесет.
        Уважающий чужие традиции, но все же не склонный придавать им чрезмерно большого значения, Бутов поначалу вообще не собирался покидать корабль, но в последний момент любопытство все же взяло верх, и русский криогенщик в сопровождении десяти старших офицеров и капитана «Дасоку» отправился в монастырь Кубоканэ.
        В тамбуре гостей встретили четверо монахов, облаченных в долгополые ярко-желтые с красной окантовкой одежды. Церемонно раскланявшись, монахи поинтересовались, что привело военных в монастырь. На что нито кайса Сакамото ответил, что офицеры «Дасоку» хотят вместе с монахами вознести молитву Будде Амитабе, а ему самому необходимо встретиться с настоятелем монастыря Нитирэном. Монахи сказали, что братья готовы помолиться вместе с офицерами, но вот встретиться с наставником Нитирэном нито кайса вряд ли удастся, в последнее время настоятель монастыря плохо себя чувствует и редко, очень редко выходит из своей кельи. Сакамото продолжал стоять на том, что ему необходимо увидеться с Нитирэном, он даже обмолвился о том, что отправиться к наставнику ему велел сам Император, волю которого не могут нарушать даже святые. Последний аргумент произвел на братьев-монахов впечатление. Ничего не обещая заранее, они сказали, что сообщат настоятелю о желании капитана «Дасоку» повидаться с ним. А пока они предложили гостям пройти в комнату для чаепитий.
        Бутова поразило то, что монахи ни словом не обмолвились ни о нападении сайтенов, ни о пленении Императора и падении Империи Пяти Солнц. Быть может, они вообще не знали о том, что происходит в мире? Ни к чему им это? Да не может такого быть, чтобы люди жили в полной изоляции! Ту же еду и воду кто-то им доставляет на станцию! А значит, и новости должны прилетать.
        Стены комнаты для чаепитий, куда проводили гостей монахи, были задрапированы легкими, светло-зелеными портьерами. В центре стоял большой полукруглый стол на низких ножках. Единственным украшением комнаты служила большая статуя сидящего в позе лотоса Будды, вырезанного, как определил на глаз Бутов, из цельного куска темно-пурпурного, кажущегося полупрозрачным, с серебристой блесткой довернита - совсем недешевого поделочного камня, добываемого на Доверне-9. А с учетом того, что размеры самородных довернитов, как правило, не превышают нескольких сантиметров, статуя Будды из комнаты для чаепитий могла стоить целое состояние.
        Встретившие гостей монахи незаметно удалились. Сменившие их трое других проворно расставили на столе чашечки для чая, принесли глиняные чайнички с черными иероглифами и блюдечки из тоненького фарфора со сладостями, приготовленными не иначе, как здесь же, в Кубоканэ. Во всяком случае, Бутов ничего подобного прежде не пробовал. Особенно ему понравился миндаль в меде - монахам приходилось то и дело подкладывать русскому на блюдечко новую порцию.
        Вскоре явился один из монахов, отправившихся известить наставника Нитирэна о желании капитана «Дасоку» повидаться с ним. Опустившись на колени позади Сакамото, монах что-то зашептал нито кайса на ухо. При этом взгляд его то и дело косил в сторону Бутова. Криогенщик подумал даже, а не жалуется ли монах Сакамото на то, что русский слишком много ест?
        Но дело, как оказалось, было не в том. Поставив недопитую чашечку чаю на стол, Сакамото поднялся на ноги и знаком попросил Бутова подойти. Быстро собрав ложечкой и отправив в рот остававшийся на блюдечке миндаль, криогенщик глотнул чая и подошел к капитану.
        - Наставник Нитирэн согласился встретиться со мной. - Сакамото смотрел на Бутова так, будто пытался прочитать его мысли. - Но он изъявил желание, чтобы и ты присутствовал на встрече.
        - При чем тут я? - искренне удивился Бутов. - Я вообще в первый раз слышу об этом вашем Нитирэне.
        - Достаточно того, что он тебя знает.
        - Откуда он может меня знать?
        - Понятия не имею. - Сакамото посмотрел на монаха, как бы переадресовывая ему вопрос русского.
        - Наставник Нитирэн не называл вас по имени, - тихо зашептал монах. - Но он сказал, что с капитаном «Дасоку» в его келью должен явиться русский, который вошел в ворота монастыря вместе с остальными гостями. Как я понимаю, другого русского среди вас нет.
        - Верно понимаете, - кивнул Бутов. - Но как Нитирэн мог узнать о том, что я здесь? Он что, ясновидящий?
        - Наставник Нитирэн обладает многими способностями, недоступными простому смертному, но для того, чтобы узнать о вас, ему не нужно было прибегать к ясновидению. - Монах едва заметно улыбнулся. - Он видел вас на контакт-скрине, когда вы переступали порог монастыря.
        - А, ну это все объясняет, - удовлетворенно кивнул Бутов.
        - Ошибаешься, - возразил Сакамото.
        Бутов не успел спросить нито кайса, в чем именно заключается его ошибка.
        - Прошу, следуйте за мной, - сказал монах и, приподняв закрывавшую дверь портьеру, вышел из комнаты для чаепитий.
        Следуя за монахом, Сакамото и Бутов прошли по длинному коридору, пересекли просторный, тускло освещенный дзэндо с полом, застланным плетеными циновками, и, воспользовавшись гравитационным лифтом с открытой кабиной, поднялись на четыре яруса вверх.
        - Прошу за мной, - снова сказал монах, сворачивая в узкий боковой проход.
        Пройдя всего десять шагов, они оказались в тупике с низкой дверкой. Монах приоткрыл дверь и, низко согнувшись в поясе, скользнул в помещение.
        - Наставник Нитирэн… - послышался из-за двери голос монаха.
        - Я все знаю, - перебил его тихий, чуть хрипловатый, старческий голос. - Впусти их, Исо.
        Пропустив гостей в келью, монах тут же вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.
        Вопреки ожиданиям Бутова, келья оказалась не крошечной, тускло освещенной комнатушкой с низкими, сводчатыми потолками, а обычной одноместной каютой. На откидном пристенном столике стояла подставка с пятью зажженными палочками с благовониями, источающими странный, чуть сладковатый, ни на что не похожий аромат, не дурманящий голову, а как будто, наоборот, прочищающий мозги и делающий сознание ясным и прозрачным, как кварцевое стекло. Рядом с ней - две простенькие колонки музыкального чип-плеера. На узкой койке укрытый стеганым одеялом лежал не старик даже, а всего лишь пожилой человек. Седые волосы были собраны на затылке в пучок. Жидкие усы свисали по краям рта с тонкими, сухими губами. Темные глаза внимательно смотрели на вошедших из-под полуприкрытых век. Человек казался не изможденным болезнью, а просто очень уставшим.
        Наставник Нитирэн достал из-под одеяла левую руку, пошевелил пальцами и положил ее поверх одеяла.
        Сакамото утратил душевное равновесие, увидев наконец легендарного наставника Дзен. Он даже забыл, войдя, поклониться. И только спустя минуту нито кайса вдруг вспомнил о правилах вежливости.
        - Наставник Нитирэн! - приложив ладони к бедрам, низко поклонился капитан «Дасоку». - Для меня огромная честь видеть вас! Прошу извинить меня за то, что я нарушил ваш покой! Я бы никогда не посмел надоедать вам, сэнсэй, если бы не чрезвычайные обстоятельства!
        Наставник Нитирэн кивнул Сакамото и перевел взгляд на Бутова. Русский поклонился пожилому человеку уважительно, но без самоуничижения. Губы Нитирэна тронула тень улыбки. Наставник кивнул Бутову.
        - И что же произошло в мире? - тихо произнес Нитирэн. - Что заставило вас совершить неблизкий путь в нашу скромную обитель?
        - Мне повелел посетить вас Император, - ответил Сакамото.
        - Император? - Нитирэн удивленно приподнял бровь. Бутову показалось, что наставник играет, изображая удивление. Сакамото же не мог ничего видеть, поскольку так и стоял, наклонив голову и вперив взор в пол. - Когда-то я встречался с Императором. Но мы ни разу не разговаривали с той поры, как я занял место настоятеля Кубоканэ. - Нитирэн поднял руку и медленно провел пальцами по усам. - Как здоровье Императора?
        - Я не могу ответить на этот вопрос, сэнсэй, - покачал головой Сакамото. - Император пленен сайтенами.
        - Ах, вот как! - По тому, как произнес эти слова Нитирэн, невозможно было понять, явилось ли известие сие для него новостью, удивился ли он и опечалился ли хотя бы самую малость, узнав о постигшей Императора злой участи.
        - Сайтены нанесли удар по Империи Пяти Солнц, - сказал, не глядя на наставника, Сакамото. - Императорский флот уничтожен.
        - Полностью? - спросил Нитирэн.
        - Остался только линкор, на котором мы прилетели.
        - «Дасоку»?
        - «Дасоку».
        - Как это случилось? Вы не участвовали в битве?
        - «Дасоку» участвовал в битве при Куане в составе восьмой эскадры императорского флота. Корабль получил серьезные повреждения, но нам удалось уйти.
        - Конечно. - Нитирэн как будто и не ожидал услышать ничего иного. - Где вы восстанавливали корабль?
        - На Старой Одессе.
        - Там хорошие ремонтники, - одобрительно наклонил голову Нитирэн. И вдруг спросил: - Империя пала?
        Сакамото молчал, не зная, что ответить.
        Наставник посмотрел на Бутова.
        - У нас еще есть «Дасоку», а значит, мы можем и будем сражаться, - ответил на вопрос Нитирэна русский.
        - Достойный ответ, - одобрительно наклонил голову наставник Кубоканэ. - Но ввязаться в драку еще не значит победить.
        - Если не рассчитываешь на победу, так нечего и в драку лезть, - усмехнулся Бутов.
        Нитирэн протянул руку, взял со столика две палочки с благовониями, зажег их и воткнул в подставку.
        - Так что вы хотите от меня?
        - Не знаю, - Бутов решил, что вопрос адресован ему. - Это Сакамото-сан решил с вами повидаться.
        - Отправиться к вам, сэнсэй, мне повелел Император, - не поднимая головы, произнес Сакамото. - Полагаю, у него имелись на то причины.
        - Ну без причины даже лист с дерева по осени не слетит, - усмехнулся Нитирэн. - Но, прежде чем отправляться в путь, тебе бы следовало понять, что имел в виду Император.
        - Я много думал об этом… - начал Сакамото.
        - Мы считаем, что «Дасоку» - особенный корабль, - уверенно перебил его Бутов. - Не такой, как все.
        - Да? - с интересом посмотрел на русского Нитирэн. - И что же в нем особенного?
        - Загадка! - театрально всплеснул руками Бутов. - Но есть в нем что-то такое, от чего то восторг нахлынет, то озноб по спине пробегает!
        Не поднимая головы, Сакамото искоса глянул на Бутова - ему русский о своих ощущениях не рассказывал. Или это он только сейчас придумал? Голову Нитирэну заморочить хочет? Если так, то зря старается.
        - Да уж, это ты верно подметил, - кивнул Нитирэн.
        Сакамото исподлобья посмотрел на наставника: что он имеет в виду? И вдруг его будто молния ударила!
        - Кацухиро-сан!
        - Узнал-таки, наконец, - усмехнулся Нитирэн.
        - Кацухиро-сан! - Сакамото принялся кланяться, как заведенный. - Я знал! Я знал, что Император не просто так послал меня к вам!
        - Ну может быть… - чтобы отвести взгляд в сторону, Нитирэн принялся поправлять свесившийся с кровати край одеяла. - Все может быть в этом самом странном из миров.
        - Так вы знакомы? - Бутов указал пальцем сначала на Сакамото, затем - на настоятеля Кубоканэ.
        - Встречались пару раз, - ответил Нитирэн.
        - Это хорошо или плохо? - глубже копнул русский.
        - Ну это как посмотреть, - ушел от прямого ответа Нитирэн.
        - Кацухиро-сан! - в тридцать первый раз поклонился Сакамото.
        - Будет тебе, будет, - махнул на него рукой наставник. - Теперь я Нитирэн, настоятель монастыря Кубоканэ.
        - А прежде вы кем были? - деликатно поинтересовался Бутов.
        - Прежде я был капитаном линкора «Аравасу», - ответил Нитирэн.
        - Точно! - звонко хлопнул в ладоши Бутов. - То-то я чувствую, имя знакомое! Мне про вас Рюичи рассказывал! «Аравасу» - это же прежнее название «Дасоку»!
        - Именно так, - слегка наклонил голову настоятель Кубоканэ.
        - Но что могло заставить боевого офицера податься в монахи?
        Сакамото неодобрительно глянул на Бутова - по незнанию русский задавал вопросы, которые не принято было задавать даже очень близким людям. Бутов его взгляда не заметил, и Сакамото не стал ничего говорить - потому что ему и самому было интересно, что ответит бывший капитан «Аравасу».
        - Темная зона, - сказал Нитирэн. - Темная зона меняет человека. Заставляет его по-новому взглянуть на мир, чтобы попытаться понять свое место в нем… Или - свое предназначение?.. Не знаю, - Нитирэн пожал плечами. - Честное слово, не знаю… После Темной зоны я почувствовал себя будто заново родившимся… - Настоятель усмехнулся невесело. - Избитое сравнение. К тому же совершенно неправильно отражающее суть того, что действительно случилось, - он махнул рукой. - Я не родился, а воскрес из мертвых. И не потому, что кто-то решил предоставить мне второй шанс, а потому, что не выполнил еще свою миссию… Люди ведь, по сути своей, это комочки жизни, разбросанные по просторам Вселенной. Что представляет собой каждый из нас? Да ничего! Ровным счетом ничего! Это мы сами можем тешить себя иллюзиями собственного величия, твердить, что человек - это звучит гордо… А что пингвин - не гордо звучит? Чем он хуже человека?
        Нитирэн сделал паузу, как будто хотел знать, что ответят гости на поставленный им вопрос.
        - Пингвин ничего не знает о своем предназначении, - сделал попытку отгадать загадку Бутов.
        - А что ты знаешь о своем предназначении? - хитро прищурился Нитирэн.
        - Ну я хотя бы знаю то, что человек - это звучит гордо, - нашелся-таки что ответить Бутов.
        - Молодец, - похвалил его наставник. - Только знание это ровным счетом ничего тебе не дает.
        - Я могу выбирать свой Путь, - предложил свой вариант ответа Сакамото.
        - Это такая же иллюзия, как и все остальное в жизни, - грустно покачал головой Нитирэн.
        - Вы считаете, что Путь каждого человека прочерчен от начала и до конца?
        - Если бы я знал ответ на этот вопрос, то был бы самым великим философом со времен обезьяны, первой решившей, что сидеть всю жизнь на дереве невыносимо скучно. Но я точно знаю, что у каждого из нас есть своя крошечная миссия, которую необходимо выполнить. Зачем? - Бутов кивнул - Нитирэн угадал вопрос, щипавший его за кончик языка. - Снова не ко мне вопрос. Я не знаю, кто все это придумал и кто следит за тем, как протекает процесс. Но у меня есть серьезные подозрения, что карма и реинкарнация - это не воздаяние за грехи и неправедную жизнь, а второй заход, если в первой своей жизни человек не смог выполнить отведенную ему миссию.
        - Ну хорошо, - не удержался-таки Бутов. - Допустим, выполнил я свою миссию. А дальше что?
        - Для тебя лично - ничего. Выполнив свою миссию, ты уходишь в небытие.
        - Какой тогда в этом смысл? - разочарованно пожал плечами Бутов.
        - Миллионы, десятки миллионов крошечных миссий складываются одна к другой, как гигантский паззл. Что получится в итоге, лично я не могу себе даже вообразить. Да, честно говоря, и не хочу об этом думать. Потому что есть истины, постичь которые в принципе невозможно. Однако вся история человечества - это, по сути, процесс сборки некой гигантской конструкции, за которой, когда она будет готова, не станет видно Вселенной.
        Бутов задумался, пытаясь осмыслить то, что сказал наставник Нитирэн. Крепко задумался. И все равно ничего не понял. Делать умное лицо, с серьезным видом сдвигать брови и многозначительно кивать, ощущая при этом в голове субстанцию, по плотности близкую к космическому вакууму, Бутов никогда не умел. Поэтому он решил оставить в стороне проблему вселенского паззла, в который, если верить Нитирэну, он тоже должен был вложить свой кусочек, и вернуться к более понятной и интересной для него теме.
        - Ну хорошо, а при чем тут Темная зона?
        - Темная зона, - тихо произнес Нитирэн и обеими руками принялся разглаживать складки на одеяле, - Темная зона показала мне, насколько мы пока еще далеки от понимания Вселенной и осознания своего места в ней.
        - Поэтому вы ушли в монастырь? Чтобы попытаться понять?
        Понять?..
        Нитирэн сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, задержал дыхание и сосредоточился на точке, расположенной чуть ниже пупка. Глаза настоятеля Кубоканэ оставались открытыми, поэтому со стороны могло показаться, что Нитирэн просто глубоко задумался. На самом же деле он вернулся в прошлое, в те времена, когда наставник Нитирэн был капитаном «Аравасу» Ёсидзавой Кацухиро.
        …Никакого дурного предчувствия у Кацухиро не было. К приказу сопровождать экспедицию в Темную зону он отнесся, как к самому обыкновенному заданию. В роли конвоира капитану «Аравасу» приходилось выступать не раз - обычное дело в мирное время, когда кругом враги. О Темной зоне ходило много слухов, один другого чуднее, но что она представляет собой на самом деле, никто не знал и объяснить не мог. Что ж, будет шанс самому взглянуть на это чудо. Можно сказать, что Кацухиро был даже рад - задание несложное, но интересное.
        Помимо «Аравасу», базовый лайнер со странным названием «Цурануки» сопровождали еще два боевых корабля - «Китасиракава» и «Юдзухира». С капитаном «Юдзухиры» Сирато Мануэмасой Кацухиро был знаком еще с академии. Сирато был старше его на год, но курсанты быстро сдружились и даже после окончания академии продолжали поддерживать добрые отношения, что случается, прямо скажем, не часто. С Котаро Синэфусе, капитаном «Китасиракавы», Кацухиро встречался всего несколько раз на официальных приемах, поэтому ему трудно было судить, что это за человек. Но, исходя из того, что Кацухиро доводилось слышать о капитане Синэфусе от других офицеров, он был настоящим военным, не только преданным своему делу, но еще и любящим его. Капитан «Аравасу» придерживался мнения, что чем лучше офицеры знают друг друга, тем слаженнее они действуют в боевых условиях, да и вообще, в любой экстремальной ситуации, поэтому Кацухиро искренне надеялся, что за время совместной экспедиции у них с нито кайса Синэфусе сложатся более близкие отношения.
        Ни с одним человеком из экипажа базового лайнера «Цурануки» Кацухиро знаком не был. Ученые, исследователи и техники - все гражданские лица. Даже команда, которой предстояло вести «Цурануки», состояла из гражданских специалистов. Нет, Кацухиро вовсе не относился к ним с пренебрежением - каждый человек достоин уважения, если, конечно, он истинный мастер своего дела, - у него просто не было возможности свести знакомство с гражданскими пилотами - они были подданными одной империи, но при этом существовали как бы в различных ее плоскостях, редко пересекающихся друг с другом.
        Экспедиция в Темную зону оказалась одним из тех редких случаев, когда военным и гражданским предстояло действовать вместе. Более того - согласованно. Итто кайса Кацухиро ничего не имел против этого. У него вызывало непонимание лишь то, что командование экспедицией было доверено сугубо гражданскому лицу - профессору Таданобу. При всем уважении к ученым заслугам профессора Кацухиро сомневался в том, что Таданобу сможет быстро, почти не задумываясь, полагаясь в большей степени не на разум, а на интуицию, принимать ответственные решения в кризисной ситуации. Однако итто кайса Кацухиро не имел привычки обсуждать с кем бы то ни было приказы командования. Капитаны других кораблей сопровождения также знали, что такое субординация и воинская дисциплина. Поэтому оставалось надеяться лишь на то, что все пройдет гладко и неожиданности, с которыми непременно должна была встретиться экспедиция, будут только интересными и увлекательными. Странно, но почему-то никто не подумал о том, почему экспедицию, которую возглавлял признанный специалист в области физики вакуума, должны сопровождать три боевых корабля.
        Границы Темной зоны как таковой не существует. На навигационных картах отмечена лишь условная черта, заходить за которую кораблям не рекомендуется. А какая может быть необходимость? Космос - это ведь не хайвэй, где для того, чтобы не столкнуться с вылетевшей на встречную полосу машиной нужно на обочину выруливать. Быть может, в тот момент, когда корабли пересекли черту, за которой, как было принято считать, начиналась Темная зона, ученые с «Цурануки» зафиксировали изменения в показаниях каких-то своих приборов, а итто кайса Кацухиро только сделал соответствующую отметку в судовом журнале.
        Они двигались вперед на предельной скорости. Впереди шел «Цурануки». Чуть поотстав, лайнер прикрывали с двух сторон «Китасиракава» и «Юдзухира». «Аравасу» замыкал процессию. Столь необычное построение выбрал профессор Таданобу. Объяснить, какой в этом смысл, он не счел нужным. Кацухиро подозревал, что никакого смысла не было и в помине, - просто штатский начальник экспедиции не придумал ничего более интересного.
        Два часа итто кайса Кацухиро и вахтенные офицеры «Аравасу» внимательно следили за показаниями бортовых приборов и внешних сенсоров. Все отклонения, которые им удалось зафиксировать, находились в пределах нормы. Кто-то высказался на счет того, что Темная зона - это еще один миф, родившийся, по сути, из ничего, а в основе своей имеющий склонность людей объяснять все, что не поддается скорому осмыслению, проявлением потусторонних сил. Для того чтобы развеять сие заблуждение, всего-то и требовалось, что насквозь пройти Темную зону, которая на самом-то деле не темнее остального космоса, и вернуться назад с насмешливой ухмылкой.
        Вокруг ничего не происходило.
        Кацухиро откровенно скучал. С наступлением часа Обезьяны он передал управление кораблем первому помощнику и удалился в свою каюту. Там он прилег на кровать и, раскрыв на повисшем перед ним в воздухе виртуальном скрине файл с «Сутрой Лотоса Таинственного Закона», погрузился в древнюю, знакомую почти наизусть, но остающуюся все так же интересной, историю о подвигах Будды Амиды-Нёрай.
        Примерно через полчаса его оторвал от чтения вызов вахтенного офицера.
        - Извините за беспокойство, господин капитан, но обстоятельства требуют вашего присутствия на мостике.
        Голос вахтенного показался Кацухиро странным. Не то офицер испуган, не то чем-то расстроен. А может быть, и то, и другое сразу.
        - В чем дело? - Кацухиро поднялся с кровати, одернул и застегнул френч.
        - Не могу точно сказать… - Вахтенный точно испуган. Как маленький мальчик, потерявший маму в огромном магазине. - Что-то происходит… Что-то странное.
        - Что именно? - Кацухиро уже бежал по коридору.
        - Ничего нет… Все вдруг исчезло…
        Кацухиро толкнул дверь-сёдзи в сторону и вбежал на мостик.
        Первым, что он увидел, был черный обзорный скрин. Не выключенный - тогда он имеет сероватый оттенок, будто мелкой пылью присыпан, - а именно черный. Скрин фиксировал тьму, абсолютную, беззвездную тьму, в которую провалился «Аравасу».
        - Когда это случилось?
        Кацухиро посмотрел на другие скрины - на всех только чернота.
        - Несколько минут назад. - Вахтенный низко наклонил голову, словно подставляя шею под удар меча - как будто в случившемся была его вина. - Я сразу же связался с вами, господин капитан.
        Не работал ни один датчик, ни один индикатор не фиксировал показания. Однако, судя по тому, что горел свет, скрины были включены, и искусственная гравитация работала, энергосистема была в порядке.
        - Что с остальными кораблями?
        - Внешняя связь выведена из строя.
        Итто кайса Кацухиро невольно обратил внимание на оборот, использованный первым помощником. Выведена из строя - как будто речь шла о противнике.
        Кацухиро подошел к консоли аварийного управления. Пытаясь перевести основные системы корабля на дублирующие схемы, дернул один переключатель, другой. Глупо, конечно, - находившийся на мостике бортинженер правого края наверняка уже предпринял все необходимые действия. И, если уж у него ничего не вышло… Значит, дело - дрянь.
        Кацухиро обхватил пальцами подбородок.
        - Есть какие-нибудь соображения?
        Так, на всякий случай спросил. Не особо надеясь на ответ.
        - Это Темная зона, - произнес негромко старший мастер-оружейник.
        - Что? - удивленно посмотрел на него итто кайса.
        - Темная зона. - Лицо у мастера-оружейника бледное, как зимняя луна, руки в кулаки сжаты. - Мы утонули в ней. Как в болоте. И нам не выбраться. - Он отчаянно, как будто стряхивая воду с волос, затряс головой. - Никогда. Это Темная зона… - Пальцы мастера-оружейника принялись теребить полы френча, взгляд уперся в темный скрин. - Никогда… Темная зона… Никогда, - повторял он снова и снова.
        - Вызовите доктора, - велел итто кайса Кацухиро помощнику левого края. - Корабль продолжает двигаться намеченным курсом? - спросил он у штурмана.
        Тот в ответ только молча развел руками.
        Итто кайса Кацухиро недовольно поморщился - в самом деле, глупый вопрос - и быстро провел двумя пальцами по лбу.
        Так… Нужно собраться с мыслями. Ситуация нештатная. Настолько нештатная, что можно забыть про советы из официально утвержденного командованием «Руководства по нештатным ситуациям для старшего офицерского состава кораблей императорского флота». Что следует сделать в первую очередь, когда вообще не знаешь, что нужно делать?..
        Стоп!
        Есть!
        Кацухиро нашел взглядом бортинженера правого края.
        - «Аравасу» находится в движении?
        - По всей видимости… - совершенно потерянно промямлил тот. - Мы шли на шести вспомогательных двигателях… Их никто не глушил… Во всяком случае, я не отдавал такой команды…
        Великий Хатиман-дайбосацу! Никогда еще Кацухиро не видел этого офицера, с которым вместе летал на «Аравасу» уже четвертый год, таким подавленным. Что происходит? Почему людей пугает темнота? Только потому, что они боятся не найти в ней дорогу назад? Как это глупо!
        - Свяжитесь с машинным отделением и узнайте, работают ли двигатели.
        Самое простое решение вопроса почему-то не приходило в голову бортинженеру правого края.
        - Да, господин капитан! - быстро поклонился он итто кайса и схватился за коммуникатор. - Датчики ничего не показывают, - сообщил он через минуту. - Но, судя по характерным звукам и вибрации, двигатели работают.
        - Отлично! - Итто кайса Кацухиро поднял руки над головой и хлопнул в ладоши. - Господа…
        На мостик влетел врач.
        - Что у вас тут происходит? Кто пострадал?
        - Со мной все в порядке! Уже все в порядке! - замахал руками мастер-оружейник. - Благодарю вас, Ону-сан, - учтиво поклонился он доктору. - Но ваша помощь мне не нужна.
        Доктор недовольно поджал губы.
        - Извините, Ону-сан, - слегка кивнул ему итто кайса. - Не смею более вас задерживать.
        Недовольно ворча что-то себе под нос, доктор покинул мостик. Гулко стукнули сомкнувшиеся за его спиной створки двери.
        - Господа офицеры! - вновь обратился Кацухиро к присутствующим. - Мы потеряли контакт с остальными кораблями экспедиции и не знаем, где мы находимся. В сложившейся ситуации мы не имеем возможности выполнять возложенную на нас миссию. Продолжая двигаться вперед, мы все дальше уходим от места, где Темная зона граничит с обычным пространством. И мы понятия не имеем, где можем оказаться в итоге. Может быть, в ином времени или измерении, а может быть, и в другой Вселенной. Поэтому я принял решение возвращаться назад. Вопрос в том, как выполнить это технически? Я готов выслушать любое, пусть даже самое фантастическое предложение.
        - Нам всего-то и нужно, что развернуть корабль и лечь на обратный курс, - сказал штурман.
        - Да, но как выполнить маневр с отключенными навигационными приборами?
        - И не имея возможности управлять кораблем.
        - Остается надеяться на интуицию.
        - Интуиция может далеко завести.
        - Есть другие предложения?
        Капитан обвел взглядом присутствующих на мостике офицеров.
        - Если что-то делать, то нужно торопиться. - Помощник левого края взглядом указал на обзорный скрин.
        Присмотревшись, можно было заметить, что абсолютно черный прежде скрин начал наливаться изнутри темно-фиолетовым, флуоресцирующим свечением. То же самое происходило и с другими скринами. А на уголках скрин-навигатора мерцали синеватые отсветы, похожие на искры электрических разрядов.
        - Великий Будда Амидо, что это такое?
        Мастер-оружейник прошептал эти слова одними губами, но его услышали все.
        - Не знаю, - покачал головой Кацухиро. - Но, думаю, ничего хорошего…
        С сухим хлопком взорвался индикатор давления.
        - Норотоми-сан, - обратился итто кайса к бортинженеру правого края. - Вы можете вручную просчитать, как перераспределить нагрузку на двигатели, чтобы развернуть корабль на сто восемьдесят градусов?
        - Для начала следует сбросить скорость хотя бы…
        - Нет, мы будем разворачиваться на полном ходу и по минимальной дуге!
        - Это безумие!
        - Знаю!
        - Корабль может развалиться!
        - Не преувеличивайте, Норотоми-сан.
        Одновременно с десяток клавиш с главной консоли управления выстрелили, точно пули. Одна из них угодила капитану в скулу. Кацухиро поморщился и потер ушибленное место.
        - У нас нет времени на обсуждение этого вопроса, Норотоми-сан, - произнес он с убийственным спокойствием человека, знающего, когда и как он должен умереть.
        - Да, господин капитан. - Бортинженер правого края коротко поклонился капитану, сел в кресло и выдернул из нагрудного кармана элнот.
        Кацухиро заметил, как дрожали пальцы бортинженера, когда он брал в руку световое перо.
        Собираясь сесть, итто кайса повернулся и взялся рукой за спинку кресла. Кисть руки прошла сквозь спинку, не встретив сопротивления. Кацухиро недоуменно уставился на кресло. Что происходит? Изменяется физическая природа вещей или рассудок покидает его?
        Кацухиро незаметно посмотрел на офицеров. Никто из них как будто не заметил того, что произошло с итто кайса. Но не заметить того, что меняется вся окружающая реальность, было невозможно. Стены покрылись мелкой рябью и, будто восковые, начали оплывать, пол местами вздулся пузырями, а где-то зиял черными, бездонными дырами, и, что было в этих провалах, знать отчего-то совсем не хотелось.
        Реальность менялась на глазах - плыла, растекалась, вскипала, вот-вот готовая взорваться.
        Свет сначала сделался оранжевым. Затем померк, приобрел бирюзовый оттенок. Разноцветные пятна света вспыхивали и гасли прямо в воздухе. Мастер-оружейник пытался ловить их, как ребенок мыльные пузыри, хлопая в ладоши. Когда он старался подпрыгнуть на месте, чтобы дотянуться вытянутыми вверх руками до очередного цветного шарика, к подошвам его ботинок прилипали клейкие нити расплывающегося пола.
        - Норотоми-сан! - крикнул Кацухиро, не в силах найти взглядом пропавшего невесть куда вместе с креслом бортинженера правого края.
        - Уже закончил, господин капитан! - прозвучало в ответ из пустоты.
        Голос бортинженера плыл на низких нотах, как звук при сильно замедленном воспроизведении.
        Из-под главной консоли пульта управления кораблем выскользнуло толстое сине-зеленое щупальце, покрытое малиновыми волдырями и похожими на когти чешуйками.
        - Кацухиро-сан!
        Итто кайса выхватил из щупальца элнот с расчетами и едва успел отпрыгнуть в сторону, когда сверху на него рухнул потолок. Споткнувшись о что-то твердое, Кацухиро упал. Руки его по локоть провалились в розоватую, вязкую субстанцию, источающую приторный мускусный аромат. Ухватившись за подлокотник кресла, который, как ни странно, оказался вполне реальным, Кацухиро поднялся на ноги.
        - Норотоми-сан!
        - Я здесь, господин капитан.
        Рядом с левым плечом капитана нарисовалось нечто, отдаленно напоминающее человеческое лицо - присмотревшись, можно было разглядеть отдельные фрагменты, ни один из которых не находился на предназначенном ему природой месте. Кацухиро пришла на память история о мастере дзен До Хуне, который однажды расстелил перед своими учениками платок, высыпал на него тысячи мельчайших осколков разноцветного стекла и предложил сложить то, что они собой представляли изначально. Наверное, если бы ученикам До Хуна удалось выполнить это задание, у них получилось бы именно то, что видел сейчас перед собой Кацухиро.
        - Норотоми-сан? - с опаской спросил капитан «Аравасу».
        - Я тоже не сразу вас узнал, господин капитан, - ответил ему низкий, плывущий голос.
        - Вы передали результаты расчетов в машинное отделение?
        - Я потерял коммуникатор.
        Кацухиро отдернул рукав френча. На запястье красовалась очень искусно выполненная татуировка в виде коммуникатора. На всякий случай Кацухиро все же попробовал понажимать на кнопки, но безрезультатно.
        - Идемте, Норотоми-сан, - Кацухиро поймал щупальце, вяло извивающееся в сгустившемся, как застывающее желе, воздухе и потащил бортинженера за собой. - Мы должны добраться до машинного отделения.
        - Ничего не выйдет, - ответило ему неправильное лицо. - Мы даже не сможем найти выход с мостика.
        - Идем! - упрямо повторил итто кайса Кацухиро и, с трудом вытягивая ноги из липкой, вонючей смолы, на добрых десять сантиметров затопившей пол, пошел вперед.
        Они и в самом деле не сумели найти выход. Или Кацухиро забыл о том. Он помнил странные волны, то и дело накатывающие спереди и выбивающие воздух из груди. После каждого такого удара Кацухиро минуту, а то и две стоял, отчаянно хватая ртом воздух. Временами дикий скрежет впивался в уши раскаленной докрасна иглой. Кацухиро снова разевал рот и орал в ответ что есть мочи. Он помнил, как кто-то пытался схватить его, а он уклонялся от захвата или наносил упреждающий удар мечом, который непонятно каким образом оказался у него в руке. Он уже не понимал, куда и зачем он идет, но знал, что останавливаться нельзя. Остановиться - значит умереть.
        А может быть, он и в самом деле умер?..
        - Вам удалось добраться до машинного отделения? - спросил у Нитирэна Бутов.
        - Не знаю, - едва заметно качнул головой настоятель Кубоканэ.
        - Но ведь «Аравасу» вышел из Темной зоны.
        - Может быть, и так, - кивнул Нитирэн. - А может быть, я по-прежнему нахожусь в Темной зоне, на борту «Аравасу», и все, что со мной происходит, - это только сон. Или галлюцинации, порожденные умирающим разумом.
        - Ну я-то точно не галлюцинация, - усмехнулся Бутов.
        - Вы в этом уверены? - хитро прищурился Нитирэн.
        - Конечно.
        - И можете это доказать?
        - Запросто.
        - Каким образом?
        - Хотите я вас ущипну?
        - И что же это докажет?
        - Если вы почувствуете боль, значит, щипок был настоящий. А если так, то и я не видение.
        - Да будет вам! - Нитирэн посмотрел на русского, как учитель на любимого ученика, который непонятно с чего вдруг начал ошибаться в ответах на простейшие вопросы. - Вы разве никогда не слышали о фантомных болях? Или о том, что инвалиды порой жалуются на то, как у них болят ампутированные конечности?
        - Хорошо, - не стал спорить Бутов. - Назовите то, что не может быть иллюзией.
        - Дао.
        - А… - криогенщик задумался. - И все?
        - И все.
        - Это нечестно.
        - Согласен. Но не я придумывал правила.
        Бутов взглядом попросил помощи у Сакамото.
        Капитан сделал вид, что не понял.
        - Но если все же исходить из предположения, что «Аравасу» удалось выбраться из Темной зоны, как вы можете объяснить то, что с вами там произошло?
        - У меня нет объяснений.
        - Как я понимаю, корабль оказался цел и невредим?
        - Абсолютно.
        - Следовательно, все, что вы видели, было бредом?
        - Не уверен.
        - Почему?
        - Потому что это видел не я один.
        - Понятное дело, весь экипаж оказался под воздействием некоего неизвестного фактора, вызвавшего временные изменения психики. Вам удалось развернуть «Аравасу», и это спасло вам жизнь. Остальные экспедиционные корабли потерялись в Темной зоне, потому что их экипажи полностью утратили контроль над реальностью.
        Нитирэн тяжело вздохнул и взглядом указал на небольшой комодик, на верхней крышке которого сидели два вырезанных из дерева, скалящихся друг на друга дракона. Комодик стоял на низком столике, прислоненный задней стенкой к переборке.
        - Нижний левый ящичек.
        Присев на корточки, Сакамото выдвинул указанный ящичек и достал из него элнот карманного формата.
        - Включи, - кивнул Нитирэн.
        Сакамото надавил большим пальцем утопленную в узком торце маленькую пластиковую кнопку.
        - Это расчет конфигурации вспомогательных ХД-двигателей, произведенный Норотоми-саном, бортинженером правого края линкора «Аравасу». Что скажешь, нито кайса?
        - В этом нет никакого смысла. - Сакамото быстро глянул на устало прикрывшего глаза наставника Нитирэна. - Я неверно выразился…
        - Все верно, нито кайса. - Нитирэн чуть приподнял кисть правой руки и снова уронил ее поверх одеяла.
        Бутов протянул руку, и Сакамото передал ему элнот.
        - Чудная конфигурация, - криогенщик прикусил губу и наморщил лоб. - Маневр с разворотом при таком раскладе совершить не удастся, зато суммарная мощность двигателей вырастет примерно на пять процентов, - прищурившись, Бутов что-то прикинул в уме. - Ага, - кивнул он. - И расход топлива увеличится как минимум втрое, - русский посмотрел на настоятеля Кубоканэ. - В чем подвох?
        - Ну во-первых, использовав данную конфигурацию двигателей, мы сумели вырваться из Темной зоны.
        Нитирэн сделал паузу. Протянув руку, он взял со стола пластиковую бутылочку с холодным фруктовым чаем, щелкнул крышкой и сделал глоток.
        - Вы все же успели внести изменения? - спросил Сакамото.
        - Может быть, я, может быть, кто-то другой, - Нитирэн защелкнул пробку и поставил бутылочку на стол. - Я этого не помню. И никто не помнит. Мы пришли в себя, когда корабль уже покинул Темную зону. Но элнот с расчетами Норотоми остался у меня.
        - Вы не спрашивали бортинженера, почему он сделал такой странный расчет?
        - Конечно, спрашивал. Норотоми и сам несказанно удивился, когда увидел собственные записи. По его словам, он старался в точности выполнить полученное задание - рассчитать конфигурацию двигателей для разворота корабля на сто восемьдесят градусов по самой короткой дуге и с минимальной потерей скорости - и, более того, был уверен, что сделал верный расчет.
        - Временное помутнение сознания, - поставил диагноз Бутов. - Он думал, что рассчитывает разворот, а на самом деле…
        - Что, Бутов-сан? - с интересом посмотрел на русского Нитирэн. - Что же произошло на самом деле?
        - Я не знаю, - злясь на себя самого, Бутов отвел взгляд в сторону.
        Вот так всегда, поторопишься, брякнешь что-нибудь, не подумав, а потом чувствуешь себя полным идиотом.
        - Я тоже этого не знаю, Бутов-сан, - улыбнулся снисходительно Нитирэн. - Поэтому нам с вами остается лишь возрадоваться тому, что незнание не является пороком, хотя в разряд добродетелей его нельзя возводить так же, как и лень.
        - Вы сказали «во-первых», когда начали рассказывать об этой конфигурации, - напомнил Бутов. - А это значит, есть еще, по крайней мере «во-вторых».
        - Есть, - не стал спорить с очевидным Нитирэн. - Когда «Аравасу» покинул Темную зону, мы не стали сразу же менять конфигурацию двигателей. Поначалу мы вообще плохо понимали, что происходит. Половина команды не могла подняться на ноги из-за мучительных головных болей. Другая половина страдала от приступов головокружения, сопровождавшихся тошнотой и удушьем. У многих продолжались галлюциногенные видения, случались приступы беспричинного страха и прочие расстройства психики. Что, в общем, было вполне объяснимо после того, что нам пришлось пережить. Нам с трудом удалось набрать вахтенную команду из тех, кто хотя бы мог держаться на ногах. Решили, дойдем до базы, там и разберемся со всем. В отличие от людей, все бортовые приборы «Аравасу» работали, как ни в чем не бывало. Для корабля пребывание в Темной зоне прошло без последствий, - Нитирэн снова протянул руку за бутылочкой с чаем. - Так нам казалось вначале, - настоятель глотнул чаю и поставил бутылочку на место. - Странности начались, когда вахтенный пилот попытался определить местоположение «Аравасу» с помощью реперных гравитационных точек. Метод,
как вам известно, чрезвычайно прост. Достаточно иметь под рукой самый примитивный гравиметр и навигационную карту с обозначением гравитационных реперов. Так вот бортовой гравиметр «Аравасу» ловил все реперные точки, но при этом не фиксировал местоположение самого корабля.
        - Показания были нестабильными или «плыло» изображение? - задал уточняющий вопрос Сакамото.
        - Если бы, - усмехнулся Нитирэн. - Судя по показаниям гравиметра, «Аравасу» вообще не существовало. То есть линкор не имел собственной гравитационной массы. Вы можете себе такое представить?
        - Я могу предположить, что прибор все-таки был неисправен, - сказал Бутов.
        - Я тоже так решил, - кивнул Нитирэн. - Но вскоре выяснилось, что не только гравиметр, но вообще ни один прибор из имеющихся на борту «Аравасу» не реагирует на линкор. Мы даже запустили разведзонд, чтобы попытаться взглянуть на себя со стороны. И ничего не увидели. Абсолютно ничего. Ни одним из имевшихся в нашем распоряжении средств наблюдений, включая визуальное, нам не удалось себя обнаружить. Точно так же не увидели нас и системы наблюдения базы «Этидзэн», к которой мы направлялись. Даже когда мы вышли с ней на связь, наблюдатели утверждали, что не видят нас ни на радарах, ни на сканерах. «Этидзэн» увидела нас только тогда, когда «Аравасу» начал торможение.
        - И что это значит? - непонимающе развел руками Сакамото.
        - А то и значит, что Темная зона изменила все, что в ней побывало. У людей изменилась психика. Более половины экипажа «Аравасу» были признаны негодными к дальнейшему прохождению службы и отправлены на пенсию. В течение последующего года уволились еще полсотни. Более трехсот человек были направлены в специализированные клиники для прохождения дальнейшего лечения. Сто двадцать три человека умерли, причем половина из них покончили с собой. И это были не сеппуку, а банальные самоубийства - один выбросился в окно, другой на ночь съел три упаковки антидепрессанта, третий вскрыл себе вены. Я не знаю, сколько человек из экипажа «Аравасу» живы в настоящее время. Мне известна судьба девяти из них, все они являются послушниками обители Кубоканэ. Линкор же приобрел способность становиться невидимым.
        - Постойте-ка! - замахал руками Бутов. - «Аравасу» - это тот же «Дасоку»? Я все верно понял?
        - Да, - кивнул Нитирэн.
        - Сакамото-сан, вы в курсе, что командуете невидимым кораблем?
        Капитан «Дасоку» только руками развел.
        - Вы не поняли, - покачал головой Нитирэн. - «Аравасу», он же «Дасоку», становится невидимым только при определенных условиях - скорость и конфигурация вспомогательных ХД-двигателей.
        - Та самая конфигурация, использовать которую не придет в голову ни одному нормальному человеку! - догадался Бутов.
        - Именно так, - подтвердил Нитирэн.
        - Так вот что искал на «Дасоку» Грипенфлихт! - Бутов потряс зажатым в кулаке элнотом.
        - Потому и сайтены хотели захватить «Дасоку», - добавил Сакамото. - Они были уверены, что на борту корабля имеется какое-то секретное оружие.
        - Вся информация о необычных свойствах «Аравасу» была удалена из архивов Исследовательского центра. Но людей, изучавших нас и корабль после возвращения из Темной зоны, было великое множество. Число же документов, протоколов и статей, написанных на эту тему, вообще не поддается исчислению. По-видимому, какая-то обрывочная информация все же просочилась.
        - Чтобы сохранить все в тайне, вас заставили изменить показания?
        - Нет, я сам решил так поступить после разговора с Императором. Он не собирался делать из «Аравасу» секретное оружие - в противном случае линкор не отправили бы снова в строй под другим именем. Он сказал мне буквально следующее: «Темная зона - это то, что пока находится за границами понимания человека. Мы не должны брать ничего из того, что она нам предлагает до тех пор, пока не будем уверены в том, что это никому не причинит зла. Или пока это не станет необходимо».
        - Так можно сделать невидимым любой корабль?
        - Не думаю, - покачал головой Нитирэн. - Мы пробовали выставлять ту же самую конфигурацию двигателей на кораблях различных моделей и конструкций, и ни один из них даже на миг не исчез со скринов наблюдения. Невидимым может становиться только корабль, вернувшийся из Темной зоны.
        - Значит, о том, как сделать «Дасоку» невидимым, до нынешнего дня знали только два человека - вы и Император?
        - В исследованиях принимало участие большое число людей, но мало кто из них имел представление о реальной цели проводимых испытаний. Тем не менее, сопоставив факты, кто-то мог понять, что происходит на самом деле.
        - А элнот с записями? - снова помахал элнотом Бутов. - Как он оказался у вас?
        - Когда Император узнал, что я собираюсь стать послушником монастыря Кубоканэ, он повелел мне взять элнот и хранить его до особой необходимости. До тех пор, пока он лично не прикажет мне вернуть его. Слова Императора, которые вы передали мне, Сакамото-сан, я расцениваю как прямой приказ передать элнот вам.
        Сакамото посмотрел на Бутова, в руках у которого находился элнот. Бутов посмотрел на элнот - задумчиво, как неопытный грибник, решающий, что за гриб у него в руке, съедобный или поганка.
        - И что нам теперь с этим делать? - спросил Сакамото, непонятно к кому обращаясь.
        - Я не знаю. - Нитирэн приподнял с одеяла худые руки. - Я только сделал то, что должен был.
        - Зато я знаю, - уверенно заявил Бутов и сунул элнот в нагрудный карман.
        Нитирэн довольно улыбнулся. Он понял, что не зря пригласил русского на эту встречу.
        Глава 19
        Умеющий шагать не оставляет следов
        Получив толчок в нужном направлении, события начали развиваться с такой невероятной быстротой, что мало кто мог уследить одновременно за всеми.
        Бортинженер правого края Нори был возмущен до глубины души, когда, вернувшись на корабль, капитан предложил ему произвести перенастройку всей системы вспомогательных ХД-двигателей, на отладку и доводку которой Нори еще на Старой Одессе потратил уйму времени. Когда же бортинженер увидел конфигурацию, в соответствии с которой капитан предлагал произвести перенастройку, он пришел в ужас. У него даже появилась мысль, что близкое общение с русскими крайне негативно сказалось на нито кайса Сакамото. Очень деликатно, приводя самые веские и неоспоримые, как ему самому казалось, доводы, Нори попытался отговорить капитана от безумной затеи. Но Сакамото был непреклонен. В конце концов, видя, что бортинженер упорствует, нито кайса пригрозил, что если Нори сам не произведет перенастройку, то он попросит об этом русских криогенщиков. Нори сдался и принялся за дело.
        Во время испытаний Сакамото, как ему и положено, находился на капитанском мостике. Бутов наблюдал за происходящим из командного отсека космической станции «Кубоканэ», где к нему присоединился и наставник Нитирэн, чувствовавший себя уже значительно лучше, чем в день их первой встречи. Как и предсказывал бывший капитан «Аравасу», едва набрав крейсерскую скорость, линкор пропал со всех скрин-контроллеров. Нитирэн остался доволен. Бутов так и вовсе был в восторге - невидимость «Дасоку» снимала массу проблем.
        Спустя три дня линкор «Дасоку» легко миновал сторожевые посты сайтенов и, никем не замеченный, вышел на орбиту Сагами. В условленном месте с борта «Дасоку» был сброшен спасательный пузырь, внутри которого находился Василий Иванович Уиллисов, известный также под псевдонимом Вася-киборг. Ничем не выдав себя, «Дасоку» покинул систему Сагами и занял позицию вблизи монастыря Кубоканэ. Теперь все зависело от того, насколько быстро и четко сработает Вася-киборг и его партнеры из «Татэ-но кай».
        Поначалу у Василия Ивановича Уиллисова возникли непредвиденные проблемы. Встречавшие Васю-киборга японцы оказались поставлены в известность лишь о том, что гость их будет русским. О том, что его внешний вид не вполне соответствует общепринятым стандартам, встречающих предупредить забыли. Борцы за свободу империи решили, что сайтены перехватили агента с «Дасоку» и прислали вместо него своего карателя, в результате чего Василию Ивановичу пришлось кулаками и нецензурной бранью отстаивать свое право оставаться русским даже с механическими протезами и нашпигованным имплантантами телом. Конфликт был полностью улажен после того, как Ватагин признал в Василии Ивановиче своего старинного приятеля, и обе стороны принесли друг другу самые искренние извинения и заверения в вечной дружбе.
        Следующим этапом операции стала доставка Василия Ивановича на «Сагами-18». С этим как раз больших проблем не возникло. Кто-то из складских рабочих с «Сагами-12» стащил новенькую офицерскую форму с погонами старшего лейтенанта, пришедшуюся Василию Ивановичу впору. Служебное удостоверение и воинскую карточку для новоиспеченного старлея местные умельцы сделали легко, использовав образцы, снятые со штабного компьютера. Благодаря все тому же источнику информации старший лейтенант Пузиль, идентификационный номер 007154АК043, получил доступ во все служебные и подсобные помещения орбитальной станции «Сагами-18», включая личную туалетную комнату генерала Контуса.
        Вместе с очередной сменой рабочих Василий Иванович поднялся на станцию «Сагами-8», где сел на челнок, курсирующий между орбитальными станциями Сагами. Выйдя на станции «Сагами-18», Василий Иванович коротко взмахнул рукой, отвечая на знак внимания дежурных юнитов из комендантской роты, провел краем служебного удостоверения по контрольной щели, миновал раскрывшуюся перед ним прозрачную двустворчатую дверь и сделал первый шаг к намеченной цели. Целью же Василия Ивановича Уиллисова была маленькая комнатка в конце правого крыла служебного коридора, в которой его ждала милая девушка Санако, присматривающая за роботами-уборщиками.
        Санако была предупреждена, что гость, которого она ждала, будет выглядеть, как настоящий сайтен, поэтому явление Васи-киборга не произвело на нее слишком уж сильное впечатление. Хотя зум-объектив на месте левого глаза ее все же заинтересовал.
        - Это накладка? - поинтересовалась Санако. - Вы через него что-нибудь видите?
        - Это мой глаз, - ответил Василий Иванович. - И я вижу им все, что мне нужно.
        Девушка прикусила губу и решила от дальнейших вопросов воздержаться.
        - Да не волнуйтесь вы так, - улыбнулся обезображенным ртом Вася-киборг. - Я привык к тому, что на меня на улице оглядываются. И вот что, называй меня просто Вася.
        Санако зарделась и потупила взгляд - кривой оскал Васи-киборга показался ей самой милой улыбкой из всех, что она видела. Должно быть, причина этого крылась в том, что человек, с которым разговаривала девушка, был самым необычным из всех, кого она встречала. Во всех отношениях. Мало того, что отчаянный смельчак, так еще и русский.
        Санако быстро ввела Василия Ивановича в курс дел на «Сагами-18». План станции уже хранился в расширенной памяти Васи-киборга, а вот информация о недавних изменениях в распорядке караульной службы оказалась весьма кстати.
        Внимательно осмотрев помещения, которые смогла показать ему на скрин-контроллерах Санако, Василий Иванович призадумался. Добраться до главного штабного компьютера, что находился в кабинете генерала Контуса, не составляло труда. Если переть напролом, то всего-то три-четыре шеи свернуть придется. Но в том-то и крендель, что вирус нужно подсадить в компьютер незаметно, да при этом еще позаботиться о том, чтобы сработал он точно в назначенное время, не раньше и не позже, причем времени этого пока еще никто - именно так, никто! - не знал. Василий Иванович усмехнулся и потер пальцем выступающую из-под кожи на подбородке клепку - неслабая задачка получается.
        Для начала Василий Иванович решил прогуляться по станции - чтобы почувствовать атмосферу. Поскольку Вася-киборг всегда планировал свои операции только в самом общем виде, в деталях рассчитывая, главным образом, на интуицию, закомство с местом проведения операции имело для него первостепенное значение.
        Атмосфера на станции оказалась удушающей. В буквальном смысле. Сайтенам органы обоняния меняли на искусственные анализаторы запахов, после чего они могли легко, не поморщившись, описать молекулярный состав любой вони, от которой обычный человек в обморок бы хлопнулся. Прибыв на «Сагами-18», генерал Контус первым же своим приказом запретил использовать воздухоочистители, а мощность вентиляционной системы понизить для начала на тридцать процентов - нечего попусту энергию разбазаривать. Коридоры станции были заполнены родными для сайтенов запахами, вернее сказать, плотной, застоявшейся вонью давно немытых тел, нестираной одежды и испортившихся продуктов. И чем дальше от шлюза, где в силу необходимости все же приходилось гонять воздух по вентиляционной системе, тем насыщеннее и отвратительнее становилась вонь. А Василий Иванович поначалу не понял даже, зачем это Санако дала ему коробочку с фильтрами для ноздрей. Пригодились, однако, фильтры - если бы не они, то Василий Иванович, человек железной воли и несгибаемого характера, наверное все же, повернул бы назад.
        Сделав круг по главному коридору первого уровня, где находились по большей части служебные и вспомогательные помещения, Василий Иванович, чиркнув уголком служебного удостоверения по контрольной щели, перебрался на второй уровень. Ничего нового для себя он там не увидел - все та же бестолковая суета и вездесущая вонь. Из стороны в сторону по коридору сновали группы сайтенов с офицерскими погонами на плечах. О чем-то негромко переговариваясь, сайтены подозрительно косились на тех, кто попадался навстречу. Порой вдруг с треском разлетались в стороны створки одной из дверей-сёдзи, в коридор вылетал юнит с капральскими нашивками и красной папкой под мышкой и, ловко лавируя между офицерами, летел куда-то как ошпаренный. В целом все это производило довольно странное впечатление. С одной стороны, совершенно непонятно было, что все эти сайтены здесь делают. Это ведь штабной комплекс, а не санаторий для старшего офицерского состава с нестабильной психикой. С другой стороны, эти офицеры находились здесь явно не зря. Но, глядя на них, можно было подумать, что они только имитируют какую-то деятельность.
        Неожиданно Василия Ивановича подхватил под локоть и повлек за собой высокий сайтен в полевой форме с капитанскими погонами и двумя серебряными аксельбантами, намеренно покрытыми пятнами сажи, дабы было ясно, что они вместе с хозяином побывали в бою, а то и не в одном.
        - Прости мою бесцеремонность, - голос капитана был настолько хрипл и неразборчив, что он достал из нагрудного кармашка маленькую отвертку, вставил конец в отверстие под левым ухом и подрегулировал настройку голосового аппарата. - Так лучше, - капитан спрятал отвертку в карман. - Я заметил, что ты один, а потому счел возможным поговорить с тобой.
        - Не возражаю, - кивнул Василий Иванович.
        - Капитан Друбель, - представился сайтен. - Третий отдельный корпус моторизированной пехоты.
        - Старший лейтенант Пузиль, - отрекомендовался, в свою очередь, Василий Иванович. - Особый диверсионный Отряд-22.
        - Операция на Бельтаре?
        - Первая волна.
        - Мы обеспечивали вам огневое прикрытие.
        - Сработали грамотно.
        - Я сразу понял, что ты не из штабных, - довольно оскалился капитан. - Сюда, - снова ухватив Василия Ивановича за локоть, сайтен увлек его в боковой коридор.
        Здесь народу было меньше.
        - Не пойдет, - недовольно нахмурился капитан. - Лучше вернемся назад.
        Они снова вышли в главный коридор, кольцом опоясывающий второй ярус станции.
        Василий Иванович не спешил отделаться от навязчивого капитана - торопиться ему было некуда, а живое, непосредственное общение, пусть даже с сайтеном, об умственных способностях которых Вася-киборг был весьма невысокого мнения, давало возможность лучше вжиться в образ.
        - Я, надеюсь, ты не из «голубей»? - прижав поплотнее локоть Василия Ивановича, тихо осведомился капитан Друбель.
        - Не-е-ет! - Василий Иванович сделал такое лицо, будто высказанное сайтеном предположение само по себе являлось для него оскорбительным.
        - Я так и знал! - Капитан ободряюще похлопал Василия Ивановича по запястью. - Так и понял, как только тебя увидел, - из наших! - Сайтен, не касаясь, провел пальцем вдоль уродливого шрама, пересекающего лицо Василия Ивановича. - Сразу видно, настоящий шрам, боевой. Не то что у этих штабных крыс, - капитан Друбель презрительно кивнул куда-то в сторону, - которые платят техврачам за то, чтобы они им шрамы наносили. - Сайтен сверкнул на Василия Ивановича зум-объективом. - Ты ведь недавно прибыл?
        - На днях, - уклончиво ответил Вася-киборг.
        - Вопрос передислокации?
        - И пополнения. Во время высадки на Хокуродо мы потеряли половину численного состава.
        Василий Иванович не фантазировал - информация о боевом пути Особого диверсионного Отряда-22, скачанная с главного штабного компьютера, хранилась у него в расширенной памяти.
        - Да, я слышал, туго вам там пришлось, - сочувственно мигнул зум-объективом капитан Друбель.
        - Не то слово, - помрачнел от нахлынувших воспоминаний старший лейтенант Пузиль. - Япошки дрались, как черти. И знали ведь, что это совершенно бессмысленно.
        - Точно, - кивнул сайтен. - Скажу тебе по секрету, япошки - хорошие вояки. Не такие, как мы, - капитан гордо вскинул подбородок, - но для людей они дерутся неплохо.
        - Их подводит прямолинейная тактика, - заметил Василий Иванович.
        - Точно! - хлопнул его по плечу капитан Друбель. - Сайтен, да мы с тобой друг друга с полуслова понимаем!
        - Точно, - кивнул Василий Иванович и скорчил самую уродливую рожу, на какую только был способен.
        Капитан заржал, как от хорошей шутки.
        Василий Иванович озадаченно почесал клепку на скуле, - и над чем, спрашивается, смеется? Нет, человеку сайтена не понять. А сайтену человека - и подавно.
        - Вот что, старлей, - капитан понизил голос до конфиденциального полушепота. - Я, надеюсь, вы там у себя в отряде представляете, что за ситуация у нас тут складывается?
        Сайтен многозначительно прикрыл и снова открыл диафрагму зум-объектива.
        - Естественно, - тем же макаром ответил ему Василий Иванович. - Не зря же я здесь.
        - Отлично, старлей, отлично! - похлопал его по плечу капитан Друбель.
        - Но, прежде чем сделать окончательный вывод, я хотел бы узнать подробности. Сам понимаешь, капитан, информация доходит до нас в усеченном виде. К тому же даже у нас водятся «голуби».
        - Понимаю, - многозначительно кивнул сайтен. - Эти твари сейчас повсюду, - он сделал резкое движение сжатой в кулак рукой. - Душить их надо, душить!
        - Мы готовы, - заверил капитана Василий Иванович. - Но… - Он щелкнул пальцами и сделал многозначительный жест рукой, давая понять, что не хочет лишний раз говорить об очевидном.
        - Конечно, - согласился капитан Друбель. - Ты один представляешь свой отряд или с тобой прибыл еще кто-то из офицеров? Я спрашиваю, потому что мы могли бы вместе все обсудить.
        - Я прибыл раньше основной команды. В качестве неофициального наблюдателя. Поскольку Отряд-22 напрямую подчиняется Верховному главнокомандующему, мне поручено ознакомиться с ситуацией и дать свою оценку.
        «Знать бы еще, о чем идет речь?» - подумал Василий Иванович, закончив свою весьма многозначительную и в высшей степени бессмысленную тираду.
        Но капитан Друбель, похоже, так не считал. К заявлению, сделанному старшим лейтенантом Пузелем, сайтен отнесся в высшей степени серьезно.
        - Каков расклад голосов в вашем отряде? - спросил он.
        - Два к одному, - ответил Василий Иванович. - Мнения некоторых офицеров могут измениться в зависимости от того, как я оценю ситуацию.
        - Хорошо, старлей, будем говорить начистоту, - капитан заложил руки за спину и замедлил шаг. - В результате последней перестановки в генштабе партия «голубей» получила большинство. Оно и понятно, мы, «ястребы», не имеем тех способностей к интригам, что путем направленной генетической селекции выработали в себе эти штабные крысы. Но в результате одержанной «голубями» победы мы частично утратили влияние на генерала Контуса. Предложенный нами план продолжения активных наступательных действий и нанесения упреждающих ударов по пограничным планетам Великого Гуцульского княжества и Тройственного Союза с одновременным предъявлением ультиматума Восточному Альянсу легло под сукно. «Голуби» считают, что прежде следует навести порядок в Империи Пяти Солнц. Скажи мне, старлей, что нам тут еще делать?
        - Понятия не имею, - со всей искренностью ответил сайтену Василий Иванович.
        - Ну вот ответ настоящего бойца! А эти крысы предлагают провести тотальную зачистку всех планет империи и модифицировать основную часть коренного населения, дабы не оставлять у себя в тылу возможные очаги сопротивления… Ты видел эти очаги, старлей? Мы уничтожили весь боевой флот япошек! О каком сопротивлении может идти речь?
        - Мятеж на Хокуродо, - напомнил старший лейтенант Пузиль.
        - Всего лишь незначительный эксцесс, - поморщившись, махнул рукой капитан Друбель. - Ни о каком организованном сопротивлении не может быть и речи. Сначала японцы были раздавлены дезинформацией о гибели Императора. Теперь, когда мы сообщили, что захватили Императора живым, они и вовсе впали в ступор. Ты видел эти рожи из обслуживающего персонала станции? Полагаешь, они еще на что-то способны, кроме как выполнять самые примитивные задания?
        - Нельзя недооценивать противника, - заметил Василий Иванович.
        - Конечно, - согласился капитан Друбель. - Когда япошки были нашими противниками, я относился к ним со всем уважением. Теперь же они больше не воины - просто подчиненная раса. Они проиграли войну, а потому не заслуживают даже снисхождения. Я бы еще подумал, стоит ли модифицировать их до сайтенов. С брачком может получиться продукт-то, - сайтен усмехнулся. - Одним словом, ни о каком сопротивлении в тылу не может быть и речи, - сказал - как отрубил. Да, собственно, Василий Иванович и не собирался с ним спорить. - Так вот вместо того, чтобы продолжать войну, «голуби» предлагают заняться модернизацией вооружения. А? Как тебе это нравится?
        Василий Иванович хотел ответить, что предложение разумное, но понял, что не таких слов ждет от него сайтен.
        - У нас самое лучшее вооружение в Галактике, - пафосно заявил он. - И что самое главное, лучшие бойцы. Дайте нам в руки меч, и вы от этого меча погибнете.
        - Отлично сказано, старлей! - Капитан одобрительно хлопнул Василия Ивановича ладонью по спине. - Надо бы запомнить эти слова!
        - Так что с «голубями»? - вернулся к теме Василий Иванович.
        - «Голубям», похоже, удалось склонить на свою сторону генерала Контуса. На неделе должен состояться военный совет, на котором генерал объявит свое окончательное решение. И боюсь, решение это будет не в нашу пользу. Поэтому среди «ястребов» созрела идея заговора.
        Оп-па!
        Василий Иванович едва не споткнулся на ровном месте. Вот только заговора и не хватало! Хотя, ежели подумать, может быть, оно и к лучшему? Если сайтены решили выяснить между собой отношения, почему не попытаться извлечь из этого пользу?
        - Отличная мысль, - азартно кивнул Василий Иванович. - Давненько не было у нас военных переворотов. Эдак мы скоро в гражданских выродимся.
        - Я знал, что могу на тебя рассчитывать, старлей! - Капитан еще раз припечатал ладонь к спине Василия Ивановича. - Особый диверсионный! Такие люди, как ты, старлей, нам позарез нужны!
        Вася-киборг с опаской глянул по сторонам. Вокруг было полно народу, а капитан Друбель едва ли не в полный голос орал о заговоре. Может быть, это провокация?.. Хотя с чего бы вдруг? Он только сегодня прибыл на станцию, его никто не знает, он никому не интересен. Он вообще здесь чужой. И имя ему - Никто-Из-Ниоткуда… Тогда получается, что о заговоре знают все? Какой же это заговор?
        - Каков план действий? - по-деловому поинтересовался Василий Иванович.
        - Схема обычная, - спокойно, по-будничному начал расписывать капитан Друбель. - Во время военного совета мы обвиняем генерала Контуса в предательстве. Скорее всего от нашего имени выступит полковник Штудель, он уже дал согласие. Но вчера вечером на «Сагами-11» прибыл адмирал Кристус, также собирающийся принять участие в заседании военного совета. Адмирал готов присоединиться к заговору, но лишь в том случае, если право сделать заявление о предательстве генерала Контуса будет предоставлено ему. В общем, вопрос этот пока обсуждается. Но, как бы там ни было, кому бы ни выпала честь сделать решающее заявление, генерал Контус будет взят под арест и отправлен на перерождение. С представителями клики «голубей» мы поступим более жестко - все они после перерождения будут разжалованы в рядовые и направлены в особый корпус золотарей.
        Василий Иванович мгновенно запустил поисковую систему в своей расширенной памяти. Ни единого упоминания особого корпуса золотарей обнаружить не удалось.
        Недоуменное выражение, появившееся на лице Василия Ивановича, не осталось незамеченным.
        - Это мое ноу-хау, - довольно улыбнулся капитан Друбель. - Особый корпус золотарей будет создан для перевоспитания предателей и недоумков сразу после утверждения в должности нового главнокомандующего. В конце концов, пора нам и в сортирах навести порядок! А то ведь все в дерьме, - с обидой то ли за себя, то ли за неухоженные уборные сайтен покачал головой и еще раз, во всеуслышание повторил: - Все в дерьме!
        Кое-кто из проходивших мимо офицеров покосились на капитана Друбеля, но никто не сказал ни слова - судя по заполняющему коридор зловонию, ситуация в комментариях не нуждалась.
        - Ага, - многозначительно протянул Василий Иванович. - В чем будет заключаться моя задача?
        - Сможешь обеспечить прикрытие?
        Где, с кем и от кого - неважно!
        - Всегда, - уверенно ответил Вася-киборг.
        Капитан Друбель остановился, положил вытянутую руку Василию Ивановичу на плечо и со слезой в голосе произнес:
        - Родина тебя не забудет, старлей! - Сайтен достал из кармана электронную визитку и протяну ее Васе-киборгу. - Держи со мной связь, старлей. Не пройдет и недели, как ты станешь капитаном!
        Надо же, как все просто и глупо получается, подумал Василий Иванович. С военными всегда так - любой заговор сводится либо к удару канделябром по затылку, либо к портфелю с бомбой под столом. Затылок у генерала Контуса был титановый - выходит, надежнее использовать бомбу.
        Глава 20
        Предсказатели и собственной судьбы не знают
        Нырнув нежданно-негаданно едва ли не в самый центр военного заговора, Василий Иванович Уиллисов вскоре оказался посвящен во все планы заговорщиков. И немудрено - как оказалось, на «Сагами-18» о заговоре знал едва ли не каждый сайтен, включая юнитов-посыльных и самого генерала Контуса. Разговоры о возможном перевороте велись повсюду - в коридорах, рабочих кабинетах, столовых и сортирах, которые, по мнению «ястребов», давно было пора вычистить, - при этом соблюдались только чисто условные правила конспирации. Судя по всему, заговор являлся обычным для сайтенов способом смены власти. Вполне демократичный, надо признать, способ. «Голуби» и «ястребы» вели пропаганду и агитацию среди прибывающих на военный совет представителей различных родов войск и воинских подразделений. «Голуби» делали ставку на штабных офицеров, «ястребы» - на ветеранов боевых действий. И те, и другие активно вербовали сторонников среди колеблющихся.
        Правильно оценив ситуацию, Василий Иванович поступил в высшей степени мудро - от имени Особого диверсионного Отряда-22 заключил союз и с теми, и с другими. В результате он был в курсе абсолютно всего, что происходило на «Сагами-18», и даже оказался представлен лидером фракции «голубей» самому генералу Контусу.
        Поскольку встреча с Верховным главнокомандующим происходила в расположенном за залом военного совета кабинете генерала Контуса, Василий Иванович, помигивая диафрагмой зум-объектива, сделал шестнадцать высококачественных снимков системного блока главного штабного компьютера, во всех возможных ракурсах и доступных режимах. Изучив фотографии в комнатке у Санако, Василий Иванович остался доволен - теперь для того, чтобы ввести вирус в генеральский компьютер, ему достаточно было всего лишь пройти рядом, не пряча руки в карманы.
        Военный совет, призванный решить судьбу сайтенской демократии, был назначен на пятницу, ровно в полдень.
        С самого утра станция «Сагами-18» напоминала собой облитый бензином муравейник. Как обезумевшие букашки, метались по коридорам станции офицеры, хватали друг друга за руки, на бегу обменивались короткими фразами, призывно смотрели в глаза и снова куда-то бежали, как будто весь смысл жизни для них в этот момент заключался в движении. «Голуби» были одеты в светло-серые парадные мундиры, украшенные блестящими эполетами и переливающимися орденами. «Ястребы» демонстративно облачились в полевую форму, заношенную, подранную, местами прожженную.
        Василий Иванович надел новенькую, со стрелочками полевую форму с буро-зелеными разводами. Над клапаном левого кармана куртки он прикрепил орден «Высшая доблесть» и медаль «За подавление бунта». На голове - лихо заломленный берет с кокардой Отряда-22. Красиво потупив взгляд, Санако сказала, что военная форма ему к лицу. Василий Иванович смущенно кашлянул в кулак, после чего наклонился и неловко ткнулся сухими губами в мягкую щеку девушки. Не получив тотчас же пощечину, Василий Иванович счел это за добрый знак, улыбнулся и, браво козырнув, выбежал за дверь.
        Приятелей из фракции «голубей» Василий Иванович предупредил, что наденет полевую форму, дабы слиться с рядами противников. Капитану Друбелю из фракции «ястребов» Вася-киборг сказал, что наденет новенькую форму, чтобы не бросаться в глаза «голубям». Таким образом он получил возможность маневрировать меж двумя встречными потоками и делать потихоньку свое дело.
        У входа в зал военного совета толпились сайтены. Двери были открыты, но никто почему-то не спешил, а может быть, не решался переступить порог. Сайтены негромко переговаривались - обменивались свежей информацией, приводили решающие доводы, в последний раз взвешивали все «за» и «против», решительно расставляли все точки над «ё».
        Пробираясь через толпу, Василий Иванович неожиданно нос к носу столкнулся с капитаном Друбелем.
        - Все в силе. - Капитан многозначительно подмигнул Василию Ивановичу диафрагмой зум-объектива и моментально растворился в толпе.
        Продвинувшись еще на несколько шагов вперед, Василий Иванович повстречался с майором Родделем, представляющим фракцию «голубей».
        - Сегодня или никогда, - шепнул на ухо Василию Иванович майор, и в руке у Васи-киборга оказалась рукоятка кинжала с энергоусилителем лезвия.
        Василий Иванович быстро спрятал клинок под куртку.
        - Господа офицеры! Господа! - замахал руками над головой выбежавший в коридор ординарец. - Прошу всех пройти в зал! Заседание военного совета начнется ровно через пять минут! Занимайте места, согласно расставленным на столах карточкам!
        Василий Иванович не зря так старательно пробирался поближе к дверям. Его имени в списке приглашенных, понятное дело, не было, а следовательно, нужно было успеть занять чье-то место за столом. Причем не просто усесться где попало, а выбрать стратегически выгодную позицию.
        Войдя в зал одним из первых, бок о бок с парой бравых полковников-«ястребов», Василий Иванович уверенным шагом прошествовал к началу длинного стола в форме буквы «П» и уселся на табурет - знаменитый сайтенский аскетизм! - всего в двух шагах от места, которое предстояло занять генералу Контусу. Карточку, стоявшую перед ним на столе, Василий Иванович сунул в карман, даже не полюбопытствовав, чей табурет занял, а вместо нее поставил другую, утром врученную ему Санако, - «Старший лейтенант Пузиль. Особый диверсионный Отряд-22». Все. Точка. Теперь это было его законное место. Василий Иванович повернулся и подмигнул усевшемуся рядом с ним майору в темно-синей полевой форме военно-космических сил.
        Рассаживание за столом заняло не пять минут, как рассчитывал ординарец, а без малого полчаса. Должно быть, не один Василий Иванович занял не предназначенное ему место, потому что даже после того, как все табуреты оказались заняты, десятка два офицеров продолжали бегать по залу, что-то возмущенно крича и просматривая карточки на столах. В конце концов их усадили на расставленные вдоль стен табуреты. Офицеры были недовольны, но спорить не стали, поскольку в противном случае им пришлось бы покинуть зал военного совета. После этого начались разборки следующего уровня - объявились недовольные тем, что их усадили слишком далеко от стола главнокомандующего. Они недовольно стучали кулаками и возмущенно требовали, чтобы их немедля пересадили на более почетные места. Естественно, добровольно никто им место уступать не хотел, поэтому дело едва не дошло до рукоприкладства. Конец сваре положил все тот же ординарец, громко провозгласивший:
        - Господа офицеры! Верховный главнокомандующий объединенной армии сайтенов генерал Контус!
        В зале не сказать, чтобы воцарилось молчание, но все же стало потише. Заскрипели ножки табуретов - офицеры поднялись со своих мест.
        Генерал Контус явил свой блистательный лик взглядам членов военного совета. На Верховном главнокомандующем был надет самый что ни на есть роскошный парадный мундир, сшитый на заказ и не относящийся ни к одному из родов войск, украшенный эполетами, аксельбантами, орденами с алмазами, золотыми пуговицами, позументами, лампасами, вензелями и прочей блестящей мишурой. На голове - фуражка с тульей в две ладони высотой, огромной, сверкающей кокардой, в которой переплелись с два десятка различных символов, и широченным козырьком, блестящим, словно его салом натерли.
        Остановившись в шаге от единственного оставшегося незанятым табурета, генерал Контус заложил руки за спину, вскинул голову и голубоватым взглядом просветленной линзы новенького зум-объектива обвел присутствующих. На губах его появилась ухмылка - не то снисходительная, не то насмешливая.
        - Садитесь, господа офицеры, - проскрежетал Верховный главнокомандующий и первым занял место за столом.
        Снова задвигались табуреты.
        - Не следовало ему надевать парадный мундир, - услышал Василий Иванович недовольный шепот сидящего по правую руку от него майора. - Что он хочет этим показать?
        - То, что он Верховный главнокомандующий, - тихо высказал предположение Василий Иванович.
        - Главнокомандующие приходят и уходят, - усмехнулся в ответ майор. - Армия пребывает в веках.
        Покопавшись в памяти, Василий Иванович выяснил, что это были слова старого сайтенского гимна.
        Генерал снял фуражку, положил ее на стол слева от себя и провел затянутой в лайковую перчатку рукой по титановому черепу.
        - Сайтены, я собрал вас для того, чтобы решить вопрос государственной важности, - торжественно начал Верховный главнокомандующий. - Мы одержали очередную победу, на этот раз над Империей Пяти Солнц. В наше пользование перешло восемнадцать планетарных систем с тридцатью двумя террареформированными планетами. Общая численность населения…
        Генерал начал сыпать цифрами, зачитывая длинный список, который медленно полз по внутреннему экрану его зум-объектива. Лицо Верховного главнокомандующего приобрело отрешенно-сосредоточенное выражение - он боялся пропустить запятую или озвучить лишний ноль, чтобы не дать тем самым повода для критики своим недоброжелателям.
        - Не хочу перегружать вас цифрами, но все же не могу не сказать, что…
        Василий Иванович внимательно наблюдал за лицами присутствующих. «Голуби» слушали генерала с показным вниманием, старательно борясь со сном. Каждый второй «ястреб» с демонстративным пренебрежением сидел, подперев щеку кулаком. Каждый первый перешептывался о чем-то со своим соседом, косясь время от времени на докладчика.
        - В итоге я хотел бы сказать…
        - Как же он надоел! - отчетливо и громко произнес кто-то с дальнего конца стола.
        Генерал Контус вскинул голову.
        Тишина.
        - В итоге я хотел бы сказать…
        Оттянув рукав, Василий Иванович глянул на часы. Однако он не ожидал, что доклад так затянется. Если через десять минут генерал Контус не закончит свою занудную речь, придется самому начинать действовать.
        - Вот вкратце то, что я хотел вам сказать по этому поводу. - Верховный главнокомандующий чуть приподнял и снова опустил на стол левую ладонь, будто что-то спрятал под ней. - Какие будут мнения?
        - Генерал! - на противоположном конце стола поднялся во весь рост высокий и худой, как щепка, полковник авиации стратегического назначения, судя по полевой форме, - «ястреб». - Довольно словоблудия! Давай переходи к делу!
        Офицеры за столами зашумели, «ястребы» - ободрительно, «голуби» - недовольно.
        - Что ты имеешь в виду, полковник Штудель? - нахмурился генерал Контус.
        Ага, обрадовался Василий Иванович, дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Это тот самый Штудель, который должен сделать заявление от имени «ястребов».
        - Я хочу сказать!.. - начал было Штудель.
        Но его перебил вскочивший на ноги широкоплечий коротышка в черной форме военно-космических сил, с адмиральскими, между прочим, погонами.
        - Полковник Штудель! Кто дал тебе право делать подобные заявления на военном совете?
        - Я еще не сделал никакого заявления, - возразил Штудель.
        - Но ты собирался его сделать! - рявкнул коротышка-адмирал.
        - Какое, вдрызг вас разнеси, заявление? - прорычал Верховный главнокомандующий.
        - Предлагаю лишить права голоса полковника Штуделя и адмирала Кристуса! - выкрикнул со своего места какой-то майор-«голубь».
        - Молчать! - рыкнул на него Кристус.
        Ну пошло-поехало, обрадовался Василий Иванович.
        За столом все начали кричать одновременно, вскакивая на ноги и размахивая руками. Зная вздорный характер сайтенов, можно было предположить, что скоро дело дойдет до рукоприкладства.
        В кармане у Василия Ивановича завибрировал коммуникатор. Это был сигнал от группы «Татэ-но кай», прибывшей на «Сагами-18». Сунув руку в карман, Вася-киборг нажал кнопку ответного сообщения - порядок, все идет по плану.
        Получив от Василия Ивановича подтверждение, Ватагин дал команду к началу операции.
        Четверо сайтенов, несших караул возле грузового шлюза «Сагами-18», были несколько озадачены, когда из гибкого стыковочного рукава прибывшего точно по расписанию грузового челнока с «Сагами-8» вместо контейнеров с продуктами питания посыпались вооруженные люди. Зная, что в плен сайтены не сдаются, Ватагин не стал даже предлагать им это - все четверо были убиты на месте. А двадцать три человека из группы «Татэ-но кай», возглавляемые Ватагиным и Ясухирой, перебрались в складской зал. Рабочие из местных с готовностью объяснили диверсантам, как быстрее добраться до пятого крыла третьего уровня станции, где, по имевшимся у Ватагина сведениям, сайтены прятали Императора.
        Все оказалось проще, чем можно было ожидать. Военный совет нарушил привычный ритм жизни станции. В ожидании очередного эпохального решения обычно собранные и организованные сайтены не находили себе места. Большинству из них было абсолютно безразлично, какая из фракций военного совета одержит верх, но всем им, без исключения, требовалась определенность. В силу особенностей своего крайне рационального мышления сайтен не способен сколько-нибудь продолжительное время находиться в ситуации, подобной той, в какой оказался один античный осел, узревший две одинаковые копны сена. У сайтена, как и у осла, быстро развивается невроз, переходящий в депрессию, сопровождающуюся общей апатией и отсутствием аппетита.
        Первый уровень Ватагин и компания прошли без особых проблем. Стрелять им пришлось только дважды - чтобы вскрыть двери, не пожелавшие открываться по мановению поддельного электронного ключа. Сайтенов в коридорах почти не было. А те, что встречались, лишь с интересом провожали затуманенными взглядами группу вооруженных людей. То ли мысли их были настолько заняты государственными делами, что сознание выключало из своей системы восприятия слишком сложные образы, то ли сайтены просто не могли поверить в то, что на станцию проникла группа террористов, - проще было решить, что, если люди бегут куда-то с оружием в руках, значит, на то есть веская причина. Ватагин думал, что придется переть напролом, а оказалось, что путь свободен. Группа «Татэ-но кай» обходила стороной только небольшие открытые площадки с пленочными настенными скринами, в режиме реального времени транслирующими то, что происходило в зале военного совета. Сгрудившиеся у скринов офицеры из тех, кому не хватило места в зале, с живейшим интересом, как за спортивным состязанием, наблюдали за тем, как творится история.
        Ватагину и его ребятам было не до того, но вообще-то посмотреть было на что. Показ шел с нескольких видеокамер с системами искусственного интеллекта, умеющими выбирать самые интересные моменты и наиболее удачные ракурсы. Поскольку главным центром событий, помимо выступающих, являлся Верховный главнокомандующий, камеры чаше всего поворачивались в сторону его стола, и на скринах, транслирующих репортаж с места событий, периодически возникало сосредоточенное лицо Василия Ивановича Уиллисова.
        Вася-киборг пытался прогнозировать ситуацию и при этом понимал, что затея эта пустая - военный совет протекал по схеме, которую не мог предусмотреть ни один сценарий. Ясно было, что примерно половина присутствующих явились в зал для того, чтобы устроить переворот. Иными словами, устранить нынешнего Верховного главнокомандующего и посадить на его место своего человека. Другая половина присутствующих об этом знали и, наверное, должны были бы заблаговременно предпринять соответствующие меры безопасности. Так нет же, практически все присутствующие были при оружии, а некоторые так просто демонстративно выставляли его на показ.
        И это было еще не самым странным.
        Не успел полковник Штудель, представляющий фракцию «ястребов», выступить с гневной критикой генерала Контуса, как на него самого набросился другой «ястреб», адмирал Кристус. Капитан Друбель поставил Василия Ивановича в известность о том, что каждый их них хотел первым озвучить те претензии, что имели к генералу Контусу «ястребы», но он же и уверял, что вопрос этот будет согласован еще до начала военного совета. На деле же выходило, что либо предварительные переговоры проведены не были, либо они не принесли никаких результатов, отчего два высокопоставленных представителя фракции «ястребов» вдохновенно грызлись друг с другом, позабыв о своем главном противнике, который с интересом, как и все прочие, наблюдал за склокой. И тянуться эта словесная перепалка могла, судя по всему, до бесконечности, как детская игра - тот, кто первый не найдет, что ответить оппоненту, не повторяя уже приведенные доводы, тот, выходит, и дурак.
        В кармане у Василия Ивановича вновь завибрировал коммуникатор - Ватагин давал знать, что вышел на цель. Ждать дальше было нельзя.
        - Господа офицеры! - заорал, вскочив на ноги, Василий Иванович. - Я требую немедленно положить этому конец!
        На несколько секунд в зале повисла напряженная тишина. Все взгляды были устремлены на мало кому знакомого старшего лейтенанта, позволившего себе вмешаться в привычный в общем-то ход военного совета.
        - Чему ты хочешь положить конец, старлей? - проскрипел в тишине голос генерала Контуса.
        - Я требую, чтобы все, кто не согласен с новой доктриной временного военного комитета, немедленно покинули зал!
        - О чем ты, старлей? - непонимающе выпятил железную челюсть капитан Друбель.
        - Я уполномочен вести переговоры только с Верховным главнокомандующим! - Василий Иванович взмахнул рукой над столом. - Время не ждет! Либо мы начинаем переговоры с генералом Контусом, либо с тем, кто должен занять его место!
        Понятное дело, Василий Иванович сознательно пошел на провокацию - ему было необходимо, чтобы медленно, слишком медленно накаляющаяся ситуация наконец-то достигла точки кипения. Но он, признаться, не рассчитывал на то, что после его слов сдавленная с обоих концов пружина лопнет. Видно, после импровизированного заявления старлея из Особого диверсионного Отряда-22 и «ястребы», и «голуби» решили, что их собралась обойти какая-то третья, никому не ведомая сила, таившаяся до сего момента в тени. На мысль об этом наводило и то, что Василий Иванович был в звании всего-то старшего лейтенанта - младший офицерский состав, уставший ждать продвижений по службе, решил взять власть в свои руки! - и то, что на его куртке был шеврон Отряда-22 - бойцы из особых диверсионных отрядов - это натасканные убийцы с шизоидным типом личности, они хороши в бою, но штабная работа не для них; поэтому, когда делились звания и должности, о них обычно не вспоминали.
        Василий Иванович ничего этого не знал, но понял, что сымпровизированная тирада угодила в цель, когда его левая рука, напрямую связанная синтетической нейронной цепью с анализатором фотоэлемента, поймала нож, брошенный, несомненно, умелым бойцом. Таким же рефлекторным движением Вася-киборг подкинул нож, поймал его за рукоятку и, продолжая начатое движение, почти без замаха, послал обратно. Василий Иванович не собирался убивать противника, а потому нож вонзился в левое плечо капитана Друбеля. Вскрикнув, капитан завалился на бок, уперся локтем в стол и сунул правую руку за пазуху. Сидевший рядом с ним майор в кителе песочного цвета - мобильная пехота, «голубь», - схватил капитана за плечи и, развернув, кинул спиной на стол. Одной рукой прижав Друбеля к столу, другой майор рванул полу капитанской куртки и выдернул из спрятанной под ней кобуры капсульный пистолет.
        - Объедки человечества! - заорал находившийся неподалеку подполковник-«ястреб» из военно-морских сил.
        Сорвавшись с места, он кинулся на обезоружившего Друбеля майора. Майор поднял пистолет Друбеля и нажал на спусковой крючок. Две разрывные капсулы вошли в живот и грудь моряка. Капсульный пистолет - страшное оружие, запрещенное Галактической конвенцией о гуманных способах ведения войны. Капсула взрывается, когда входит в живую плоть, оставляя глубокие, кровоточащие раны. Даже если жизненно важные органы остаются неповрежденными, болевой шок и массированная кровопотеря убивают человека за несколько минут. Грудь и живот подполковника будто взорвались изнутри. Если бы на его месте был живой человек, зрелище было бы шокирующим. Но из зияющих ран брызнула белая мутноватая жидкость синтетического кровезаменителя. Продолжая по инерции двигаться вперед, подполковник прижал одну руку к ране на груди, а другой как-то очень уж по-театральному взмахнул, не то прося у всех прощения, не то зовя следом за собой. Сделав три шага, он споткнулся и упал головой вниз. Металлический череп гулко ударился об пол.
        На несколько секунд время будто замерло. Никто не двигался, не произносил ни слова. И вдруг все как будто взорвалось. Вооружены были все находившиеся в зале военного совета. И все одновременно решили, что пора заговорить оружию.
        Начинавшийся, как фарс, военный совет превратился в кровавую вакханалию, с той лишь разницей, что полились потоки синтетического кровезаменителя. Это была самая настоящая резня. Быть может, в ней и присутствовала какая-то своя внутренняя логика, но со стороны казалось, что сайтены бросаются друг на друга, уже не разбираясь, кто к какому лагерю принадлежит.
        Василий Иванович, признаться, даже и не ожидал такого. Он-то рассчитывал затеять всего лишь небольшую свару, которая дала бы повод генералу Контусу удалиться в свой кабинет, а уж Вася-киборг нашел бы причину, чтобы юркнуть туда следом за Верховным главнокомандующим. Но, что сделано - то сделано, время назад не открутишь, и Василий Иванович начал действовать, адаптируясь к новым условиям.
        Василий Иванович локтем ударил в бок громко оравшего рядом с ним о славе новой расы сайтенов полковника в черном кителе отдела военной полиции, выбил у него из руки игломет и полоснул по груди ножом, подаренным майором Родделем, - не сильно, в расчете на внешний эффект. Полковник подавился патриотическим лозунгом, вытаращил оба глаза - зум-объектива у него, как ни странно, не оказалось - и отшатнулся от стола. Что, собственно, Василию Ивановичу и требовалось. Получив оперативный простор, Вася-киборг запрыгнул на стол, ногой ударил в челюсть попытавшегося схватить его за ноги майора-десантника и прыгнул на генерала Контуса - единственного, кто все еще сидел на своем табурете.
        То, что в зале военного совета были не кресла, а табуреты, сыграло Василию Ивановичу на руку. Увидев летящее на него тело, генерал откинулся назад. Василий Иванович обхватил его за плечи и повалил на пол.
        - Череп ржавый… - сдавленно захрипел Верховный главнокомандующий.
        - Все в порядке, генерал. - Василий Иванович перекатился на спину и носком ноги ударил под коленку сайтена, погоны которого ему снизу было не разглядеть.
        Прыжком поднявшись на ноги, Василий Иванович дважды - слева, справа - ударил оказавшегося рядом капитана в челюсть. Челюсть у капитана была титановая, да только кулаки у Василия Ивановича тоже не из картона. Что-то хрустнуло в черепном скелете, и челюсть сайтена съехала набок. Капитан ухватился за нее обеими руками, пытаясь поставить на место. Василий Иванович ткнул его ножом под грудину, нажал большим пальцем на рукоятку, включая силовую подкачку, и протянул лезвие вверх, до самого горла, раздирая внутреннюю конструкцию металлопластикового скелета.
        Развернувшись, он схватил генерала за эполет и рывком поставил на ноги.
        - Ты кто? - уставился на него Контус.
        - Я здесь, чтобы спасти тебя, - ответил Василий Иванович и толкнул генерала к двери в кабинет.
        Генерал Контус приложил ладонь к пластине дактилоскопического замка и начал набирать цифровой код.
        Прикрывая спину Верховного главнокомандующего, Василий Иванович отбил атаку двух насевших на него сайтенов, один из которых был «ястребом», другой - «голубем». Почему оба непременно хотели добраться до генерала - непонятно. Но, видно, были у них на то причины.
        Едва на замке зажегся зеленый индикатор, Василий Иванович втолкнул генерала в кабинет, ввалился следом за ним, захлопнул дверь и привалился к ней спиной.
        В кабинете находились двое полковников в форме военной полиции. Увидев Василия Ивановича, оба схватились за оружие.
        - Все в порядке! - поднял руку генерал Контус.
        Обогнув стол, он тяжело опустился в кресло. Да, в кабинете у Верховного главнокомандующего стояло кресло - простенькое, с узкой спинкой и пластиковыми подлокотниками, но все же не табурет.
        - Почему вы покинули зал военного совета? - спросил у генерала один из полковников.
        - Он меня увел. - Контус ткнул пальцем в Василия Ивановича и усмехнулся при этом как-то странно.
        - Генерал, твоя жизнь была под угрозой, - вытянулся в струнку Вася-киборг.
        - Это не первый мой военный совет, - прохрипел Контус.
        - Генерал. - Василий Иванович сделал шаг к столу.
        Полковник поднял руку, предупреждая, что дальше идти не следует.
        - Кто ты такой? - наклонив голову к плечу, с интересом посмотрел на Василия Ивановича Контус.
        - Старший лейтенант Пузиль, Особый диверсионный Отряд-22. Меня представили тебе два дня назад.
        - Помню, - махнул рукой Контус. - И что теперь?
        Василий Иванович озадаченно сдвинул брови.
        - Я не понимаю твой вопрос.
        Контус оперся обеими руками о край столешницы и слегка подался вперед.
        - Какого хрена ты делаешь в моем кабинете? Теперь понятно?
        Оба полковника одновременно двинулись в сторону Василия Ивановича, но Контус остановил их взмахом руки.
        Вопрос Верховного главнокомандующего озадачил Василия Ивановича, - он-то сам полагал, что находится в генеральском кабинете на вполне законных основаниях, - но внешне это никак не проявилось.
        - Если ты приказываешь, я уйду.
        - Нет, - покачал толстым, коротким, будто обрубленным, пальцем генерал. - Теперь я хочу знать, кто ты и зачем пришел?
        - Ты полагаешь, правильнее было бы остаться в зале?
        - Я, по крайней мере, уходить не собирался, - покачал головой генерал Контус. - Там только-только что-то начало происходить.
        - В зале началась резня, - уточнил Василий Иванович, уже чувствуя, что говорит что-то не то.
        - Так это обычное дело на военном совете, - хмыкнул генерал.
        Василий Иванович не понял, шутит он или говорит серьезно.
        Генерал прикрыл диафрагму зум-объектива.
        - И с каких это пор на военные советы стали старлеев присылать?
        Ситуация не просто выходила из-под контроля, а шла вразнос.
        - Я уполномочен войсковым собранием Особого диверсионного Отряда-22, - четко отчеканил Василий Иванович.
        - Ну тогда все понятно, - насмешливо всплеснул руками генерал. - А мы сейчас это проверим.
        Контус чуть приподнял виртуальную клавиатуру и неуклюжими пальцами простучал короткую дробь по зависшим в воздухе клавишам, снимая одновременно дактилоскопическую и генетическую защиту с процессора.
        - Ага, - кивнул он, глянув на скрин. - Есть у нас такой старший лейтенант Пузиль в Отряде-22, - Верховный главнокомандующий перевел взгляд на Василия Ивановича. - Только старший лейтенант Пузиль находится сейчас в расположении своей части.
        - Должно быть, это какая-то ошибка, - никак не выказал своего волнения Вася-киборг.
        - Точно, - кивнул Контус. - А ошибки нужно устранять. Поскольку в данный момент ошибкой являешься ты…
        - Генерал! - Василий Иванович двумя пальцами вынул из нагрудного кармана служебное удостоверение. - Давай проверим.
        - А что ж, давай, - усмехнулся сайтен. - Только ножик оставь. Уж больно ловко ты с ним управляешься.
        Василий Иванович вытянул руку - нож острием вниз - и разжал пальцы. Нож воткнулся в пол.
        - Давай, - махнул двумя пальцами генерал Контус.
        Перед генералом стоял сайтен, действия которого были ему непонятны. Это раздражало и одновременно интриговало Верховного главнокомандующего. Чтобы вернуть обычное спокойствие, нужно было во всем разобраться. И уж после, со спокойной душой, отправить нестандартного старлея на перерождение.
        Василий Иванович подошел к генеральскому столу. Одновременно с ним с двух разных сторон к столу приблизились полковники из личной гвардии Верховного главнокомандующего, внимательно следившие за каждым движением непонятного сайтена.
        Опершись свободной рукой о край стола, Василий Иванович наклонился и медленно провел активным углом удостоверения по считывающей ячейке. Неловкое движение - и карточка выскользнула из пальцев.
        - Ах, ты…
        Лазерный луч считывающей ячейки скользнул по ногтю большого пальца Васи-киборга с нанесенным на него точечным микрочипом. Момент - и вирус, которому Юрик Брик дал красивое имя «Саботажник», пошел гулять по схемам и процессорам генеральского компьютера, ища выходы на все доступные командные пункты.
        Довольный тем, что удалось красиво выполнить работу, Василий Иванович двумя пальцами подхватил удостоверение со стола и снова провел им по контрольной ячейке.
        - Ну как?
        - Фальшивка, - покачал головой генерал Контус. - Красиво сделанная, но все равно фальшивка.
        - Я так и знал! - с досадой щелкнул пальцами Василий Иванович.
        И, выхватив пластиковую карточку удостоверения из контрольной щели, полоснул ею по горлу стоявшего справа от него полковника.
        Перерезать горло пластиковой карточкой - задача невыполнимая. Если, конечно, это самая обычная карточка. Та же, что держал в руке Василий Иванович, имела выскальзывающее нанолезвие. Разрез получился настолько тонким, что полковник почти ничего не почувствовал, а влажные ткани тут же склеились, закупорив рану. Чтобы добиться желаемого эффекта, Василий Иванович локтем ударил полковника снизу в подбородок. Голова сайтена дернулась назад, и из открывшейся раны - от уха и до уха - хлынул белесый кровезаменитель.
        Другой полковник уже держал в руке капсульный пистолет.
        Василий Иванович ничком бросился на пол, выдернул из кармана игломет и, перевернувшись на спину, нажал на спусковую клавишу. Вася-киборг надеялся на то, что кажущееся детской игрушкой оружие заряжено иглами, которыми можно завалить сайтена - полковник, у которого он отобрал игломет, должен был понимать в этом толк. Но две дюжины игл, сделавшие живот сайтена похожим на издохшего ежика, даже заметного неудобства охраннику генерала не причинили. Дело плохо, понял Василий Иванович и, бросив игломет, покатился по полу. Рядом гулко стучали по синтетическому ковровому покрытию разрывные капсулы. В обойме полковничьего пистолета пятьдесят две капсулы, и всего одной достаточно для того, чтобы пришел конец отличному парню, которого все друзья звали Васей-киборгом.
        Есть!
        Василий Иванович выдернул из пола нож, задействовав голеностопные и бедренные мышечные имплантанты, кинул тело вперед и, в прыжке дотянувшись до полковника, воткнул лезвие ему в коленный сустав. Большой палец надавил на рукоятку, включая силовую подкачку, и полковник лишился правой голени. Без одной ноги он был уже не боец. Василий Иванович повалил охранника на пол, придавил ногой руку с капсульным пистолетом и, стараясь не замарать одежду и руки кровезаменителем, аккуратно прикончил полковника.
        - Впечатляет, - услышал он у себя за спиной хриплый голос генерала Контуса.
        Василий Иванович вынул из пальцев полковника капсульный пистолет и посмотрел на индикатор - оставалось двадцать три заряда.
        - Так кто же ты такой, паршивец?
        Произнесено это было едва ли не с одобрением.
        Василий Иванович посмотрел на генерала Контуса. Верховный главнокомандующий объединенной сайтенской армии, по совместительству являющийся еще и духовным лидером всей их могучей державы, с невозмутимым видом сидел, откинувшись на спинку кресла. Либо он действительно не боялся того, что мог с ним сделать тот, кто только что прикончил двух его охранников, либо генерал умело скрывал свой страх. Василий Иванович готов был поверить в то, что Контус не лукавил.
        - Я - русский. - Василий Иванович наклонился и вытер нож о черную куртку полковника.
        - А, ну тогда понятно, - кивнул генерал Контус. - Если кто и способен на подобное безумство, так только русский. И что же ты хочешь, русский?
        Василий Иванович усмехнулся и наклонил голову, как будто хотел убедиться, что не запачкал ботинки.
        - В старых земных фильмах герои в ответ на такой вопрос… Ты любишь старые фильмы?
        - Я вообще не смотрю кино.
        - А когда был человеком?
        Короткая, очень короткая заминка, не больше секунды.
        - Я - сайтен.
        - Не хочешь вспоминать, - с пониманием качнул головой Василий Иванович.
        Кулак генерала бухнул по столу.
        - Не уходи от темы!
        - Хорошо. В старых земных фильмах в подобной ситуации герой говорил: «Я здесь для того, чтобы надрать тебе задницу».
        - Мне?
        Василий Иванович готов был поклясться, что удивление Верховного главнокомандующего было совершенно искренним.
        - Это образное выражение.
        - Ах, вот как, - генерал озадаченно постучал пальцем по голому титановому черепу. - Русские начинают войну против сайтенов? Так следует понимать твое появление?
        - Я не представляю здесь Русский сектор, - усмехнулся Васили Иванович.
        - Кого же тогда?
        - Скажем так, частного заказчика.
        - А, так ты наемник?
        - Наемник получает плату за работу, я же занялся этим делом чисто из любви к искусству.
        - И какова же цель твоего визита?
        Василий Иванович глянул на часы.
        - Очень скоро ты это узнаешь. Обещаю.
        Верховный главнокомандующий постучал пальцами по столу скорее задумчиво, чем нервно.
        В кармане у Василия Ивановича в очередной раз зажужжал коммуникатор. На этот раз Вася-киборг ответил на вызов.
        - Слушаю.
        - Как там у тебя? - спросил Ватагин.
        - Порядок.
        - Жертв много?
        Василий Иванович посмотрел на двух сочащихся кровезаменителем полковников.
        - По минимуму. Что у вас?
        - Мы взяли Императора. В смысле освободили его. Мы заблокировались в восточном секторе на третьем ярусе. Сайтены пытаются пробиться к нам, но как-то вяло.
        - Сами выбраться сможете?
        - В любой момент.
        - Отлично. Я на втором ярусе, в кабинете Верховного главнокомандующего, прямо за залом военного совета.
        - Один?
        - Нет. Генерал Контус составил мне компанию.
        - Ну и как он? - поинтересовался Ватагин, вспомнив минуту, когда у него была возможность продырявить генералу череп.
        - Нормальный мужик, - вполне серьезно ответил Василий Иванович.
        Отбой.
        - Как вы собираетесь выбираться отсюда? - спросил генерал Контус. - Я имею в виду не только тебя, но и твоих приятелей. Полагаю, все шлюзовые камеры «Сагами-18» уже заблокированы и взяты под усиленную охрану. У вас есть какой-то план?
        - Тебе это интересно? - искоса глянул на генерала Василий Иванович.
        - Я же военный, - ответил Контус. - Мне интересно, насколько хорошо и тщательно вы подготовили эту операцию? Или же вы полагаетесь на импровизацию и волю случая?
        - Мы полагаемся на «Дасоку».
        - «Дасоку»?
        - Ага. Слыхал про такой?
        Рука Контуса невольно потянулась к клавиатуре штабной связи. И замерла в сантиметре над виртуальным табло. Сайтен посмотрел на русского.
        - Давай, давай, - подбодрил генерала Василий Иванович. - Сделай втык своим командирам, чтобы на посту не спали.
        Контус двумя пальцами набрал код общего вызова.
        - Внимание, всем постам…
        Василий Иванович довольно улыбнулся - дело сделано, «Саботажник» пошел гулять по оперативной сети сайтенов. Можно было уходить.
        Глава 21
        Очень сильный не умирает естественной смертью
        Первым приближающийся корабль заметил вахтенный пилот мобильной боевой станции «База-33». Не отвечая на запросы, корабль двигался на крейсерской скорости по направлению к системе Сагами. Внешнее сканирование показало, что чужак является кораблем типа «линкор», стоявшим прежде на вооружении боевого флота Империи Пяти Солнц. Вахтенный знал, что группу имперских кораблей из тех, что были уничтожены в Куанском котле, которым можно было найти какое-то применение, буксировали в ремонтные доки системы Шер-Пак. Линкор же, что вахтенный уже видел на обзорном скрине, направлялся к системе Сагами, мало того, что шел своим ходом, так еще и без сопровождения. Сделав новый запрос и вновь не получив ответа, вахтенный доложил о происшествии командиру станции. Командир запросил связь со штабом. Дежурный по штабу ответил, что в данный момент все офицеры находятся на заседании военного совета. Ни о каком имперском линкоре, направляющемся в систему Сагами, дежурный по штабу не знал. А в ответ на вопрос командира «Базы-33», что же ему делать, посоветовал действовать по обстоятельствам.
        Подобный ответ вовсе не удивил командира «Базы-33» - для сайтенской армии это был общепринятый стиль руководства. Старший офицер становился у руля войсковой операции, только если имел твердое намерение покрыть себя неувядаемой славой выдающегося полководца и гениального стратега, а заодно и получить очередное повышение по службе. В иных же случаях младшим командирам полагалось действовать по собственному усмотрению. Иначе говоря, на свой страх и риск. В случае удачи - честь тебе и хвала, в случае поражения - разжалование в рядовые, а то и шаттл до ближайшей станции перерождения. И как ни странно, система работала довольно эффективно, в первую очередь потому, что каждый знал, что может и должен принимать решения.
        Получив от дежурного по штабу ответ, ничего не меняющий в его первоначальных планах, командир «Базы-33» приказал готовить орудия к бою.
        - Минутная готовность, - уверенно произнес командир «Базы-33», наблюдая за приближающимся к линии атаки линкором.
        Орудийные команды ясно видели неизвестный корабль на арм-скринах и только ждали приказа открыть огонь.
        - Тридцать секунд, - сказал командир и сосредоточенно прикусил губу.
        Какие могут быть сомнения - он поступает в строгом соответствии с уставом. И если какие-то идиоты решили перегнать трофейный корабль, не позаботившись установить на нем систему опознания «свой - чужой», то это уже их проблемы.
        - Десять секунд.
        Оружейники переключили контрольные клавиши.
        - Пять секунд.
        На командирском пульте загорелся красный индикатор. Главный оружейник переключил дублирующую клавишу, позволяющую оружейникам на палубах открыть огонь. Индикатор замигал зеленым.
        - Три секунды…
        Пальцы оружейников застыли над пусковыми кнопками.
        - Две…
        - Одна…
        Удивленные оружейники ждали команды «Пуск», которая должна была прозвучать следом.
        Ничего не понимающий командир тупо таращился на скрин.
        Линкор, секунду назад занимавший едва ли не треть большого, очень большого обзорного скрина, внезапно исчез. Растворился в космическом мраке. Как будто его и не было. Будь это система псевдоневидимости, на скрине остался бы темный силуэт корабля, закрывающий находящиеся за ним звезды. Но со звездами все было в порядке. Кроме того, пропали отметки о приближающемся корабле на всех скрин-контроллерах и сканерах.
        Осторожно, искоса, командир «Базы-33» посмотрел на вахтенного юнита.
        Юнит, разинув рот, пялился на обзорный скрин.
        - Ты видел корабль? - осторожно спросил юнита командир.
        - Да, - тупо, будто заводная кукла, кивнул юнит.
        - А сейчас? - вкрадчиво поинтересовался командир.
        - Нет, - отрицательно мотнул головой вахтенный.
        Командир перевел вопросительный взгляд на навигатора.
        - Аналогично, - ответил тот, не дожидаясь вопросов.
        Главный оружейник молча перевел дублирующую клавишу в положение «Ожидание».
        - Цель пропала.
        - Так, - командир с озадаченным видом постучал пальцами по краю приборной консоли. - И что, по-вашему, это значит?
        - Давайте посмотрим запись, - предложил штурман.
        Идея была отличная.
        Контрольную запись вернули на несколько минут назад, и офицерская команда «Базы-33» вновь увидела на обзорном скрине имперский линкор. От носа до кормы это был самый настоящий корабль. Дав увеличение, можно было рассмотреть клепки, сварные швы и свежую заплату на правом борту. Призрачный «Вечный жид», странствующий, если верить легендам, по просторам Вселенной и не находящий пристанища ни в одном порту, в представлении капитана «Базы-33» должен был выглядеть иначе - весь в пробоинах и покрытый ржавчиной. К тому же на борту линкора был ясно виден опознавательный знак императорского флота.
        - Вот, сейчас, - предупредил командир.
        Р-раз!
        Линкор исчез!
        - Давайте еще раз.
        Запись пустили в обратную сторону в режиме замедленного воспроизведения.
        Линкор появился так, будто умелый монтажер соединил две разные записи.
        Запись снова пустили вперед в режиме посекундного воспроизведения.
        Вот - он есть. И вот - его нет.
        Как ни старался командир, как ни ухищрялся, воспроизводя запись с разной скоростью и со всеми доступными световыми фильтрами, ему так и не удалось поймать момент исчезновения таинственного корабля. Контуры линкора не расплывались, не становились блеклыми, он просто исчезал, как будто над записью поработал мастер визуальных спецэффектов.
        Признавая свое бессилие, командир сложил руки на груди и чуть прикрыл мембрану левого зум-объектива. Команда смотрела на него, ожидая приказов. А он, хотя и сохранял внешнюю невозмутимость, пребывал в полнейшей растерянности. С одной стороны, таинственный корабль просто исчез, а значит, формального нарушения границы сектора, охраняемой «Базой-33», не было. Если он составит донесение в штаб, в котором укажет, что неопознанный корабль, который он собирался атаковать, исчез, его сначала поднимут на смех, а затем отправят на контрольное тестирование. Значит, делать это не стоит. С другой стороны, если вдруг имперский линкор объявится в системе Сагами, вблизи станции «Сагами-18», служащей временной ставкой Верховного главнокомандующего - а другой ставки, кроме временной, у верховного и быть не могло, поскольку сайтены постоянно вели наступательную войну, останавливаясь на время, чтобы подтянуть резервы и перегруппировать основные силы, - история о корабле-призраке вряд ли спасет командира пограничной «Базы-33» от перерождения. Остальные - командир окинул взглядом команду, может быть, и отделаются
понижением по службе, а ему точно вычистят память и заменят базовую программу на более примитивную, с ограниченным числом степеней свободы - юнит должен не думать, а выполнять команды. Задумался - потерял две секунды и схлопотал пулю в лоб. Хорошо, если лоб титановый, а пуля не кумулятивная, - шутка, с которой идет в бой сайтенская пехота, не так уж и глупа, если подумать.
        И в тот момент, когда командир пограничной «Базы-33» уже принял решение и готов был придавить пальцем клавишу удаления записи, демонстрирующей трюк, что проделал призрачный корабль, автоматически включилась связь с командованием. Изображения на контакт-скрине не было, но исключительный слух сайтена, позволяющий анализировать тончайшие обертоны, безошибочно определил голос Верховного главнокомандующего генерала Контуса:
        - Внимание всем постам. По имеющейся у нас информации, к системе Сагами направляется линкор «Дасоку», приписанный к бывшему императорскому флоту. О любых случаях попытки нарушения границы докладывать немедленно.
        Командир «Базы-33» метнулся к пульту связи и, не дожидаясь, когда всплывет виртуальная панель, застучал пальцем по кнопке аварийного вызова.
        - Генерал, мы наблюдали имперский линкор несколько минут назад!
        Одновременно с «Базой-33» отозвались «База-12», «База-8», «База-31» и крейсер «ZZ-TOP», также наблюдавшие вражеский линкор.
        Генерал Контус искоса глянул на Василия Ивановича.
        - Так ты работаешь на япошек?
        - Я работаю из любви к искусству, - улыбнулся Василий Иванович.
        - Я это уже слышал, - пренебрежительно махнул рукой генерал.
        - Не веришь?
        - Не вижу смысла.
        - Это своего рода головоломка. Мы с тобой находимся в запертой комнате без окон, со стенами из бронепластика. Единственная дверь ведет в зал военного совета, где полным-полно злых, вооруженных сайтенов… Кстати, чем закончился военный совет?
        Генерал Контус пробежался пальцами по виртуальной клавиатуре.
        - Со счетом двадцать три к восемнадцати победили «ястребы».
        - Это значит, что ты низложен?
        - Это значит только то, что поменяется состав штабных офицеров.
        - И так каждый раз?
        - После каждой победы. Лавров победителей на всех не хватает. Боевым офицерам кажется, что штабные пытаются украсть их заслуги. Нормальная система ротации кадров.
        - Нормальная?
        - Конечно. Как только штабные начинают обрастать жиром, становиться ленивыми и плохо соображать, им на смену приходят фронтовики.
        - А ты не участвуешь в этом процессе?
        - Я этим процессом руковожу.
        - Так что сейчас происходит в зале военного совета?
        - Полагаю, что основное действо закончилось. Победители надавали пинков побежденным, выставили их взашей и сейчас распределяют между собой должности. Пострадавших в ходе совета, в зависимости от тяжести полученных повреждений, отправили на восстановление и перерождение. В зале уборщики наводят порядок.
        - Уборщики… - Василий Иванович достал из кармана коммуникатор. - Тебе не интересно, как там с «Дасоку»? - ожидая соединения, спросил он у генерала.
        - Честно говоря, я не понял, в чем смысл этого представления с линкором? - пожал плечами Контус. - Поскольку огонь не был открыт, могу предположить, что «Дасоку» помаячил перед нашими мобильными базами на границе, да и убрался восвояси.
        - А ты все же поинтересуйся, - с улыбкой посоветовал Василий Иванович. - Санако! Это Вася…
        - Внимание, запрос отрядам, наблюдавшим имперский линкор…
        - Ты уже занимаешься наведением порядка в зале военного совета?.. Уже почти все убрала?..
        - Где сейчас линкор?.. Вне зоны наблюдения?..
        - Молодец. Хотя сайтенам это теперь вряд ли понадобится.
        - Что значит, «вне зоны наблюдения»?..
        - Собирайся и побыстрее.
        - Исчез?.. Как это, исчез? Ушел в гиперспейс?.. Просто исчез?..
        - Найди наших и уходи…
        - Что за бред вы несете!.. Как на глазах у всех может исчезнуть целый корабль?..
        - Встретимся, где договаривались…
        - Под трибунал!..
        - Конечно, приду…
        - Принудительная модернизация!..
        - Все, целую.
        - Отбой, придурки!.. Придурки, говорю!
        - Ну как? - Василий Иванович спрятал коммуникатор в карман.
        - Что это значит? - недобро посмотрел на него сайтен.
        - А сам-то что думаешь? - спросил русский насмешливо.
        Генерал Контус оскалил верхний ряд зубов.
        - Точно, - кивнул Василий Иванович. - Если не знаешь, что сказать, лучше молчи.
        - Один линкор, пусть даже исчезающий у всех на глазах, ничего не значит, - процедил сквозь зубы генерал Контус. - Япошки хотят освободить Императора. - Генерал саркастически усмехнулся. - Они помешаны на традициях.
        - Традиции следует уважать, - назидательно произнес Василий Иванович.
        - В этом мире уважают только силу! - Генерал Контус звучно стукнул кулаком по столу. - Силу и решительность!
        Василий Иванович посмотрел на генерала не с сожалением даже, а с грустью и тоской, как на тяжелобольного человека.
        - Ты знаешь, что такое дао?
        Генерал сделал пренебрежительный жест рукой - не знаю, мол, и знать не хочу.
        - Человек при своем рождении нежен и слаб, а при наступлении смерти тверд и крепок. Все существа и растения при своем рождении нежные и слабые, а при гибели - сухие и гнилые. Твердое и крепкое - это то, что погибает, а нежное и слабое - это то, что начинает жить. Поэтому могущественное войско не побеждает и крепкое дерево гибнет. Сильное и могущественное не имеет того преимущества, какое имеют нежное и слабое.
        - Слова, слова, слова, - усмехнулся Контус.
        - В этих словах заключена мудрость тысячелетий, - возразил Василий Иванович.
        - Во многой мудрости много печали, - легко и красиво парировал Контус.
        - Я бы поспорил с тобой, но сейчас у меня нет времени.
        - И аргументов, похоже, маловато.
        - Давай не будем ссориться.
        - Почему?
        - Нам еще выбираться отсюда.
        - Нам?
        - Думаешь, я тебя одного оставлю?
        Василий Иванович подошел к двери. Изнутри она закрывалась на обычный кодовый замок. Код Вася-киборг запомнил, когда его набирал генерал Контус. Чуть приоткрыв дверь, Василий Иванович осторожно выглянул из кабинета. Зал военного совета был пуст.
        - Генерал, нам пора, - Василий Иванович сделал приглашающий жест.
        Верховный главнокомандующий сидел за столом, похожий на памятник самому себе. Голова гордо вскинута, плечи расправлены, грудь - вперед, руки лежат на столе, точно лапы сфинкса.
        - Генерал, - повторил свой жест Василий Иванович.
        - Я никуда не пойду, - сухо, будто робот, произнес Контус.
        - Как это? - удивленно наклонил голову Василий Иванович. - По-моему, сейчас приказы отдаю я.
        - Приказы можно отдавать лишь тем, кто готов их выполнять.
        - Генерал, я не хочу угрожать, но, обрати внимание, у меня в руке пистолет.
        - У меня тоже кое-что есть.
        Генерал, с отчаянием как будто, рванул куртку на груди. Щелкнула по скрину отлетевшая пуговица. Кожа у сайтена была бледно-серая, как у мертвеца. На левой стороне генеральской груди металлически поблескивал клапан с петелькой-открывашкой, вроде тех, что на банках с сидром. Генерал вставил палец в петлю.
        - Это япошки, как дикари, режут себе животы, когда хотят свести счеты с жизнью. Сайтены делают это красиво.
        Генерал Контус, Верховный главнокомандующий и духовный лидер сайтенов, стиснул зубы так, что скрип их услышал даже русский, и, дернув за петлю, вырвал клапан из груди. Из отверстия брызнул мутный, будто растворенная в воде известка, кровезаменитель. Верховный главнокомандующий упал на стол. Судорожно дернулись короткие пальцы на свесившейся с края стола левой руке. Генерал Контус умер в шестой раз.
        Конечно, это была не настоящая смерть. Для сайтена смерть означает только временное прерывание жизненного процесса. После перерождения в его память загрузят последние воспоминания, сохранившиеся в мемори-чипе. Обычно, если сайтен не приговорен к принудительной модернизации, стираются только воспоминания о самом моменте смерти - считается, что они могут травмировать психику. Но генерал Контус всегда просил сохранить свои воспоминания в полном объеме. Он помнил пять своих предыдущих смертей, запомнит и шестую. И непременно запомнит русского, на глазах у которого он вырвал клапан из груди. Потому что последняя мысль Контуса была именно о нем, об этом странном русском, так похожем на сайтена, рискующем собственной жизнью из любви к искусству. Странно… Сайтену очень хотелось это понять.
        Глядя на обхватившего руками стол Верховного главнокомандующего, Василий Иванович подумал о том, что, наверное, так оно даже лучше. Генерал Контус был врагом, но при этом он был еще и солдатом, заслуживающим уважения. И прежде чем покинуть кабинет, Вася-киборг отдал честь мертвому генералу.
        Расшвыривая ногами мельтешащих повсюду крошечных роботов-уборщиков, сбежавшихся в зал военного совета, должно быть со всей станции, Василий Иванович добрался до дверей и выглянул в коридор. Мимо него пробежали трое вооруженных трассерами юнитов в сопровождении капитана внутренней охраны. Капитан только мельком глянул на Васю-киборга, но не сказал ни слова. Пришлось Василию Ивановичу догнать группу сайтенов и пристроиться у них в хвосте.
        - Где мятежники? - на бегу спросил он у капитана.
        - Прорвались на второй уровень. Мы заблокировали их возле главного шлюза.
        Получив необходимую информацию, Василий Иванович свернул в боковой коридор. Это хорошо, что сайтены думают, будто им удалось загнать мятежников в угол, в то время как складское помещение возле главного шлюза как раз и было целью группы Ватагина.
        Василий Иванович на бегу достал коммуникатор.
        - Ватагин, Санако с тобой?
        - Да. Как ты?
        - До вас мне не добраться.
        - Знаю, сайтены обложили нас со всех сторон. Что собираешься делать?
        - Буду выбираться сам.
        - Как?
        - Есть у меня план.
        Василий Иванович соврал - никакого плана у него не было. Но то была слишком незначительная причина для того, чтобы подвергать опасности жизни других людей. В особенности Санако. Что бы ни случилось с ним, девушка должна была выбраться со станции живой и невредимой.
        Тем временем группа «Татэ-но кай» держала оборону в складском комплексе при главном шлюзе, где к ним присоединились семеро складских рабочих из местных и выполнившая свою миссию Санако. Император Цутинобу был несколько растерян, поскольку не рассчитывал на столь скорое освобождение из плена, но в целом держался молодцом. Он даже потребовал, чтобы Ясухира дал ему трассер, сказав, что регулярно упражнялся в стрельбе. Понятное дело, отказать Императору Ясухира не смог, хотя Ватагину это не понравилось. Русский полагал, что во время спец-операции каждый должен выполнять свою задачу: спасатели - спасать, освобожденные пленники - радоваться вновь обретенной свободе, враги - в бессильной злобе скрежетать зубами, а зрители - восторженно хлопать в ладоши - и никак иначе. Тем более что спасенный был Императором, который теперь так и норовил сунуться под пули со своим трассером. А что, если его подстрелят невзначай? Кому нужен мертвый Император? Получится, что зря старались. Пока что ни один человек из «Татэ-но кай» даже не был ранен. Что тоже настораживало Ватагина - такое везение не могло длиться вечно.
        Положение группы осложнялось тем, что в складском комплексе имелось множество дверей и ворот. Конотори, техник, работавший на складе, смог заблокировать все входы. Но закрытые двери были лишь иллюзией. Любую из них можно было выбить одним выстрелом из гранатомета. Или, того проще, срезать замок плазером. Но сайтены не торопились штурмовать помещение, в котором заперлись мятежники, - то ли основательно готовились к захвату, то ли были уверены, что рано или поздно люди и сами сдадутся, поскольку деваться им некуда.
        В то время как Ясухира приступил к минированию дверей, Ватагин занялся осмотром подготовленных к отправке пустых контейнеров. Вскоре он нашел то, что искал, - десятитонный контейнер для транспортировки свежих продуктов растительного происхождения. Поскольку трюмы грузовых кораблей, как правило, не оснащались системами поддержания микроклимата - во время перелетов температура и состав атмосферы там немногим отличались от забортных, - контейнер был оборудован собственным экзопериметром рециркуляции воздуха. Готовя контейнер к отправке, сайтены, как у них было принято, забили его каким-то хламом. Ватагин велел складским рабочим подогнать автопогрузчики и очистить контейнер от груза. Японцы непонимающе переглянулись, но спорить благоразумно не стали.
        Контейнер был уже пуст, и рабочие занимались проверкой экзопериметра, когда сайтены снесли двенадцатые ворота, расположенные прямо по центру складского комплекса. Не мудрствуя лукаво, они выбили похожую на занавес дверь, собранную из широких продольных металлопластиковых полос, каждая из которых убиралась в свой паз в стене, направив на ворота автопогрузчик, доставленный с другого склада. Робот проломил дверь и тут же был разорван на части взорвавшейся миной. Но в образовавшийся пролом уже ломились сайтены.
        Шквальным трассерным огнем людям удалось отбросить назад бросившихся в проем сайтенов. Но, отступив в коридор, сайтены принялись забрасывать ожесточенно отстреливающихся людей нелетальными гранатами. Взрыв одной плазменной гранаты мог бы выжечь все помещение, две вакуумные мины вывернули бы находившихся в ней людей наизнанку, кассетные гранаты, нашпигованные сотнями стальных игл с моноуглеродной огранкой, способными пробить двухдюймовый лист железа, не оставили бы никого в живых, но сайтены не использовали оружие, более мощное, чем дымовые, световые и клеевые гранаты, опасаясь повредить внешние стены складского комплекса - при том, что автоматика дверей была нарушена, а одни из ворот так и вовсе взорваны, малейшее отверстие во внешней обшивке станции могло привести к разгерметизации целого крыла. Не слишком мудреная тактика сайтенов тем не менее возымела определенный успех - четверо бойцов были ослеплены взрывами световых гранат, а один из складских работников оказался с головы до пояса облеплен липкой пленкой. Ватагин приказал отступать к подготовленному контейнеру.
        Клубы едкого дыма быстро заполняли помещение складского комплекса, и сайтены, высадив еще одни ворота и пару дверей, кинулись на приступ.
        - В контейнер! Все в контейнер! - закричал Ватагин.
        У контейнерной двери Ясухира считал людей.
        - Все? - спросил подбежав к нему, Ватагин.
        - Все, - кивнул Ясухира.
        Обернувшись, Ватагин, не целясь, от пояса выпустил очередь по наступающим сайтенам, забежал в контейнер и скомандовал:
        - Запирай!
        Гулко ухнула захлопнувшаяся дверь. Лязгнул стальной замок. Чмокнул залепивший все щели герметик.
        Снаружи не было слышно ни звука.
        И голос Ватагина из темноты:
        - Что, никто не догадался фонарик взять?
        Тишина в ответ.
        - Замечательно… Скажи мне Исэ-сан, почему обо всем должен думать только я один? - Узкий лучик света прорезал темноту. - Ну что, Исэ-сан, может быть, теперь споем?
        Собственно, ничего другого им уже не оставалось.
        А вот Василию Ивановичу было не до песен.
        На третьем ярусе станции «Сагами-18», куда так стремился Василий Иванович, царили тишина и покой. Разве что изредка встречающиеся в коридорах юниты с повязками внутренней охраны на плечах напоминали о том, что недавно здесь бесчинствовали мятежники. Патрульные вышагивали непременно по двое, заложив большие пальцы за ремни, и подозрительно посматривали на всех, кто встречался им на пути. Один раз Василия Ивановича даже очень вежливо попросили предъявить служебное удостоверение. Бдительность здесь была ни при чем - истомившимся без дела патрульным требовалось общение. Но в целом было ясно - эпицентр событий переместился на второй ярус.
        Свернув в боковой коридор, Василий Иванович вскоре нашел то, что ему было нужно, - аварийный шлюз. Возле него даже охраны не было - видимо, сайтены полагали, что достаточно заблокировать и опечатать дверь. Василий Иванович с подобной постановкой дел был категорически не согласен и принялся за дело. Как только он сорвал голографическую печать, над дверью замигал сигнал тревоги. Одновременно должна была сработать контрольная система в центральной диспетчерской, и не было никаких причин к тому, чтобы этого не случилось.
        Василий Иванович рассчитывал, что успеет управиться до прибытия сайтенов, но он еще ковырялся с кодовым замком, когда в коридор вбежали двое патрульных. Развернувшись вполоборота, Василий Иванович картинно, как дуэлянт, вскинул руку с капсульным пистолетом и дважды выстрелил. После чего убрал пистолет и снова принялся за дело.
        Через сорок две секунды дверь перед Василием Ивановичем приветливо распахнулась.
        Довольно улыбнувшись - не потерял еще навыка, - Василий Иванович спрятал в потайной кармашек электронную отмычку, вошел в тамбур и запер за собой дверь. Перед самым носом прибывшей по экстренному вызову группы захвата.
        Пока дилетанты ковыряли дверной замок, Василий Иванович облачился в легкий спасательный скафандр, рассчитанный всего на пятнадцать минут пребывания в открытом космосе, вышел в шлюз и включил систему экстренной декомпрессии. Теперь сайтены уже не могли достать Василия Ивановичем - единственным врагом становилось время.
        Полоска красных индикаторов сползла вниз и уперлась в желтую светящуюся ячейку с надписью «Давление 0». Василий Иванович ткнул в надпись пальцем, внешняя дверь шлюза откатилась в сторону, и перед ним открылась изумительнейшая картина - две веретенообразные космические станции, по внешней обшивке которых скользили отсветы центрального светила системы Сагами на фоне черного, беззвездного неба. Не хватало только музыки Штрауса. Василий Иванович пристегнул к поясу страховочный фал, подошел к открытому проему и, ухватившись за поручень, посмотрел вниз. Тьма и звезды под ногами. Провал, падать в который можно бесконечно. Красиво и жутко.
        Василий Иванович задумался о том, что чувствовали люди прежде, когда могли смотреть на звезды только снизу вверх, стоя ногами на земле и запрокинув голову. Наверное, именно поэтому он пропустил момент, когда в непосредственной близости от «Сагами-18» материализовался «Дасоку». Линкор возник из ниоткуда, как рыба с блестящим боком, выпрыгнувшая из воды только для того, чтобы вновь в нее нырнуть. И если уж на Василия Ивановича явление «Дасоку» произвело настолько сильное впечатление, что он едва не выпустил поручень, за который держался, то можно себе представить, что почувствовали сайтены, увидев за бортом станции невесть откуда появившуюся здоровенную махину - линкор императорского флота. С открытой оружейной палубой, между прочим.
        «Дасоку» развернулся к станции боком и сделал залп двумя фотонными торпедами. Пронзив космический мрак, сияющие свечи ударились в борт станции на уровне второго яруса и растеклись по обшивке призрачным, синеватым пламенем. Василию Ивановичу не было видно, что происходит внизу, но он знал, что сейчас обшивка станции плавится, подобно ледяной пластинке, к которой поднесли язычок пламени, бронепластик испаряется, а края отверстия расползаются в стороны. Вскоре сквозь прорехи в стене, увлекаемые вырывающимся наружу воздухом, полетел мелкий мусор и плохо закрепленные ящики из складского комплекса. Чуть погодя полетели и сайтены. Раскинув в стороны руки и ноги, они кружили в пустоте, будто влекомые странным танцем, в сопровождении музыки, которую не слышал никто, кроме них.
        На второй палубе «Дасоку» открылись ворота грузового шлюза, и из него выполз толстый, гибкий рукав с электромагнитным захватом на конце. Поблескивая плотной металлической чешуей, рукав забрался в дыру и принялся шарить в складском помещении, выискивая то, что ему было нужно.
        Василий Иванович посмотрел на часы. Кислорода у него оставалось на семь с половиной минут. Отпустив поручень, Василий Иванович ухватился обеими руками за тонкий страховочный фал и, потихоньку стравливая его, стал спускаться вниз, скользя прорезиненными подошвами башмаков по внешней обшивке станции. Должно быть, тот, кто разрабатывал модель спасательного скафандра, посчитал магнитные ботинки непозволительной роскошью.
        Ничего, мысленно подбадривал себя Василий Иванович, ничего, успею. У меня еще куча времени. На худой конец, он мог примерно вдвое уменьшить потребление кислорода, но при этом снизилась бы и двигательная активность тела.
        Металлический рукав пополз обратно, в брюхо «Дасоку». Василий Иванович занервничал и начал быстрее перебирать руками. Он то и дело соскальзывал вниз, при этом тело его относило в сторону. После этого приходилось медленно, цепляясь руками за фал и упираясь ногами в обшивку, возвращаться в исходное положение. Василий Иванович не знал, да и знать не хотел, сколько кислорода у него осталось, - если он не успеет спуститься до второго яруса станции прежде, чем рукав втащит в грузовой шлюз контейнер с группой Ватагина, это уже не будет иметь ровным счетом никакого значения. Если бы дело происходило на планете, можно было бы просто прыгнуть вниз, пусть даже рискуя свернуть себе шею. При нулевой гравитации нужно было упорно и старательно ползти вниз, как паук по паутинке.
        Василию Ивановичу оставалось преодолеть совсем немного, чуть больше восьми метров, когда из пробоины в стене показался контейнер - сначала один его край, потом другой. Контейнер плыл, следуя за плавно изгибающимся рукавом, слегка покачиваясь, будто корабль на волнах. Выругавшись от души, чтобы успокоить нервы, Василий Иванович на глаз прикинул расстояние до контейнера и примерную скорость его движения. Затем он уперся ногами в обшивку станции, выбрал нужный угол, отцепил от пояса фал, сделал глубокий вдох и вырвал шланг подачи кислорода. Струя газа, мгновенно превращающегося в ледяную дымку, ударила в стену. Получив инерционный толчок, тело Василия Ивановича полетело в противоположном направлении. Извернувшись угрем, Василий Иванович вытянул руки и ухватился за строповую петлю на углу контейнера. В ушах у Василия Ивановича нежно пели колокольчики, вроде тех, что висели над входной дверью в доме у принимавшего его на Сагами толстого, как боров, вечно смеющегося японца по имени Бэнкэй, во рту пересохло, перед глазами медленно вращались огромные стеклянные шестерни, внутри которых прыгали радужные
солнечные зайчики, в стопах и кончиках пальцев рук ощущалось острое покалывание. Последним волевым усилием Василий Иванович зафиксировал в положении максимальной нагрузки кистевой мышечный имплантант. Теперь его правую руку было проще отрубить, чем оторвать от строповой петли. Что ж, пусть так оно и будет, успел еще подумать Василий Иванович, прежде чем сознание его отключилось, перейдя в режим ожидания.
        Глава 22
        Как ни ряди, а во сне жизнь веселее
        - Ложимся на обратный курс! - скомандовал нито кайса Сакамото, как только на скрин-контроллер поступил сигнал о том, что груз доставлен и ворота грузового шлюза закрыты.
        Проткнув пальцами несколько клавиш на виртуальной панели управления, вахтенный пилот ввел команду в базовый процессор корабля.
        - Але ж кумедно! Тут так кумедно! - подтвердил получение команды базовый процессор.
        Сакамото недовольно нахмурился и строго посмотрел на первого помощника. Иночи беспомощно развел руками. Сию странную фразу базовый процессор «Дасоку» подхватил на Старой Одессе. Как, никто не мог понять - ремонтников Левы Стотника к компьютерным системам даже близко не подпускали. Прежде базовый процессор подтверждал корректность полученной программы мелодичным звуковым сигналом, похожим на пение синей журанской канарейки, теперь же, после непродолжительного пребывания в доке Старой Одессы, он выдавал странную фразу, смысла которой никто не понимал и которая, по счастью, никак не влияла на его дальнейшую работу.
        Сайтены не собирались атаковать «Дасоку» вблизи орбитальной космической станции. Мало того, что сайтены считали ее своей - каждый командир знал, что на «Сагами-18» находится временная ставка Верховного главнокомандующего и духовного лидера сайтенов генерала Контуса. А вот весть о героической гибели Верховного главнокомандующего еще не успела разлететься по подразделениям. Да и на «Сагами-18» о ней пока мало кто знал. С точки зрения классической тактики космического боя сайтены поступили грамотно - перестроив линию обороны, они ждали, когда «Дасоку» выйдет за пределы околопланетных орбит, на которых были подвешены двадцать восемь станций Сагами. Даже если имперский корабль попытается уклониться от боя - а при том перевесе сил, которым располагали сайтены, именно так должен был поступить всякий здравомыслящий капитан, - линкор будет превращен в решето прежде, чем успеет разогнаться до скорости, необходимой, чтобы войти в гиперспейс.
        Кое-кто из капитанов кораблей и командиров боевых станций слышал краем уха о том, что имперский линкор таинственным образом пропал на подходе к первой линии обороны сектора, а затем столь же необъяснимо материализовался в непосредственной близости от станции «Сагами-18». Но кто же верит подобным слухам? Какой-то раздолбай, заснув на посту, прозевал линкор, а после, чтобы как-то отмазаться, сочинил историю о корабле-призраке. У сайтенов с фантазией вообще-то не очень, поэтому и история получилась глупая. Одним словом - брехня.
        - Ну что? - посмотрел на Бутова Сакамото.
        Корабль уже набрал скорость, необходимую для того, чтобы перейти в режим невидимости, и, сказать по чести, Сакамото не хотел рисковать. Если затея русских с вирусом, который должен дестабилизировать работу системы прерывателей на всех сайтенских кораблях и боевых станциях, не сработает, то, что так здорово началось, может плачевно закончиться.
        - Сработает, - кивнул русский.
        - Мне бы твою уверенность, - произнес едва слышно Сакамото.
        - Слушай, а что ты тогда вообще в это ввязался? - с деланым удивлением посмотрел на нито кайса Бутов. - Я же предлагал, давай мне корабль…
        - Ага, - перебил, не дослушав, Сакамото. - Тебе только дай.
        - А что?
        - Да ничего. Просто корабль жалко.
        - Мы же с тобой уже сто раз все обговорили.
        - Четыре.
        - Что?
        - Не сто, а только четыре раза.
        - Да какая разница!
        - Четыре и сто - большая разница.
        - Ты, Рюичи, меня не путай, - помахал рукой Бутов. - Мы для чего сюда притащились?
        - Чтобы освободить Императора.
        - Ну да, - вынужден был согласиться Бутов. - И это тоже. А еще для того, чтобы преподать сайтенам урок - воевать, если с умом, так и с одним кораблем можно.
        - Можно? - все еще с некоторым сомнением прищурился Сакамото.
        - Да конечно же! - всплеснул руками Бутов. - Мы ща здесь такое лазерное шоу устроим! Потом всю жизнь вспоминать будем и внукам рассказывать!
        - Хорошо, - кивнул Сакамото. - Господа! - громко обратился он ко всем присутствующим. - Мы начинаем наше шоу.
        Мастер-оружейник Ёситика улыбнулся - забавно, посмотрим.
        Бортинженер правого края Нори неодобрительно покачал головой - где это видано, чтобы капитан перед боем обращался к офицерам с такими словами? Такое мог позволить себе разве что русский.
        - А как же Император? - спросил Исикава.
        - А что Император? - опередил нито кайса Бутов. - Императору ничто не угрожает, он сидит себе в контейнере.
        - Я именно об этом и говорю, - кивнул штурман. - Контейнер - неподобающее место для Императора.
        - Война же, Исикава-сан, - с некоторой укоризной даже посмотрел на штурмана Бутов.
        - Я понимаю… Но все же… - Исикава смущенно отвел взгляд в сторону.
        - Разберемся с Императором, когда уйдем в гиперспейс, - поставил точку Бутов.
        - Выходим на линию огня! - сообщил вахтенный пилот.
        - Давай-ка чуть-чуть подкорректируем курс, - перегнувшись через плечо пилота, Бутов ткнул пальцем в висевший перед ним в воздухе трехмерный виртуальный скрин-навигатор, в самую гущу сайтенских кораблей и боевых станций. - Вот сюда!
        Пилот вопросительно посмотрел на капитана.
        Сакамото коротко кивнул.
        Пилот ввел необходимые коррективы. В ответ на что бортовой процессор «Дасоку» выдал свое обычное:
        - Але ж кумедно! Тут так кумедно!
        Интересно, что подумали сайтены, увидев, как линкор меняет курс с явным намерением пройти там, где скопление вражеских кораблей и боевых станций было максимальным? Быть может, вспомнили о камикадзе?
        Первое правило Кодекса Бусидо: двум смертям не бывать, а одной не миновать. Русские в таких случаях говорят… Сакамото сосредоточенно нахмурил лоб - Бутов ведь точно говорил ему что-то на эту тему… А впрочем, какая разница - русские все по жизни камикадзе, для них ветер с гор Ямато дует постоянно, привыкли жить на сквозняке.
        Сайтены ждали, держа пальцы на пусковых кнопках. Кое-кто из командиров помнил, как этот самый линкор ушел из Куанского котла, и был только рад наконец поквитаться. А поскольку генерал Контус временно выбыл из числа живых представителей высшего командного состава, отдать приказ о деликатном обращении с «Дасоку» было некому.
        «Дасоку» уверенно шел вперед, не прибавляя скорости и не пытаясь уклониться от встречи с противником. Но, что должно бы было показаться странным, его орудийные палубы были закрыты. Остается вопрос, обратили ли внимание на сей странный момент сайтены, а если обратили, то чем они это объяснили? Как бы там ни было, едва «Дасоку» пересек линию атаки, сайтены открыли по линкору огонь.
        Зрелище было фантастическое. Завораживающее. Феерическое. Не сравнимое ни с чем другим. Оно потрясающе смотрелось даже на обзорном скрине, а уж для стороннего наблюдателя должно было стать и вовсе не забываемым.
        Первой ударила по «Дасоку» боевая станция «База-13». Удар выпущенных залпом пяти фотонных торпед должен был вызвать ощутимый перепад напряжения в защитном поле линкора. Но торпеды взорвались, столкнувшись с защитным полем станции, которое в надлежащий момент не было отключено прерывателем. В космосе будто огромный бледно-голубой цветок расцвел. Фотонная вспышка, отброшенная силовым полем назад, растеклась по внешней обшивке «Базы-13», которая начала плавиться и оплывать, будто сделанная из масла. Не сообразив, что произошло - да и кому, скажите на милость, в подобной ситуации могло бы прийти в голову, что из строя вышла система прерывателя, когда приборы показывали, что все в полном порядке? - командир «Базы-13» решил, что станция атакована. Кем именно - подумать об этом он не успел. Он даже не успел задать себе этот вопрос, потому что не медля ни секунды отдал приказ открыть ответный огонь из всех бортовых орудий. А бойцы поспешили выполнить приказ командира. Это стало концом боевой станции «База-13».
        Похожая ситуация сложилась на крейсере «Командарм-12». В расчете на то, что «База-13» пробьет силовое поле «Дасоку», капитан сайтенского крейсера отдал приказ открыть по линкору огонь плазменными торпедами. Взрыв первых двух торпед, сдетонировавших в непосредственной близости от крейсера, смел несколько пусковых установок и вызвал пожар на третьей орудийной палубе. Капитан «Командарма-12» отдал приказ добить противника.
        «Дасоку», не особенно торопясь, шел сквозь строй сайтенских кораблей и боевых станций, а вокруг него все взрывалось, лопалось и горело. Да-да, горело, поскольку силовое поле создает вокруг корабля кокон, не позволяющий тут же рассыпаться на молекулы и раствориться в вакууме вылетающему из пробоин в обшивке кислороду. Позднее было подсчитано, что в этом бою, не сделав ни единого выстрела, «Дасоку» полностью уничтожил двенадцать вражеских кораблей и четыре боевые станции. Еще двадцать два корабля и восемь боевых станций, получив серьезные повреждения, были вынуждены выйти из боя. Из них три и одна не дотянули до доков. Экипажи, покинувшие гибнущие корабли и станции в спасательных ботах, в полном составе были отправлены на принудительную модернизацию.
        Последним ударом по уже и без того основательно расшатанной психике сайтенских командиров стало то, что, пройдя под шквальным огнем вражеской армады и не получив при этом ни единой царапины, «Дасоку» вдруг исчез. Растворился в космической пустоте. Как будто и не имперский линкор это вовсе был, а легендарный «Вечный жид», странствующий по Галактике, от одной планеты к другой, нигде не находящий себе пристанища и повсюду, где он вдруг выплывает из мрака, сеющий смерть и ужас. Ужас и смерть.
        - Але ж кумедно! Тут так кумедно!
        - Можно сделать для меня копию записи? - спросил Бутов у завороженно таращащегося на обзорный скрин вахтенного пилота.
        Пилот посмотрел на русского, захлопнул рот и молча кивнул. Он, хотя и знал, что должно было произойти, оказался ошеломленным случившимся.
        Бутов улыбнулся по-доброму и ободряюще похлопал вахтенного по плечу.
        - Ничего, сынок, у нас впереди еще и не такое.
        Пилот годился Бутову в младшие братья, но никак не в сыновья. Тем не менее он отнесся к словам криогенщика с пониманием. Быстро сделав копию записи боя, пилот торжественно вручил мемори-чип Бутову.
        Криогенщик сунул мемори-чип в нагрудный карман и глянул по сторонам. У всех, кто находились на мостике, выражение лица было таким же, как и у вахтенного пилота.
        - В чем дело, господа офицеры? - удивленно поднял бровь Бутов.
        Отстегнув страховочные ремни, из своего кресла поднялся бортинженер правого края Окато Нори. Придержав рукой меч, с которым он в последнее время не расставался, японец церемонно поклонился русскому.
        - Бутов-сан, я приношу вам свои глубочайшие извинения.
        Нори поклонился еще раз.
        Бутов согнул спину в ответ.
        - За что?
        - За все те замечания, что я делал в ваш адрес.
        Поклон.
        - Какие еще замечания?
        Поклон.
        - Я считал, что ваше пребывание на «Дасоку»… дурно сказывается на боеготовности экипажа. Теперь я вижу, что был не прав.
        Поклон.
        - Ну возможно, вы были не так уж и не правы, Нори-сан.
        Поклон.
        - Я еще раз прошу у вас прощения, Бутов-сан.
        Поклон.
        - Да сколько угодно, Нори-сан. Я на вас не в обиде.
        Поклон.
        - Нет проблем, Нори-сан.
        Поклон.
        - Благодарю вас, Бутов-сан.
        Поклон.
        Поклон.
        Поклон.
        - Достаточно, - решил все же вмешаться Сакамото. - Нас ждет Император.
        Напоминание об Императоре подействовало на всех отрезвляюще. Нори схватился за расческу, чтобы пригладить растрепавшиеся волосы, Ёситика - за меч, который собирался прицепить к поясу, Иночи кинул в рот мятную пастилку.
        - Готовы?
        Сакамото окинул придирчивым взглядом офицеров, посмотрел на Бутова и в целом остался доволен.
        Перед тем как покинуть мостик, капитан отдал последнее распоряжение вахтенному пилоту:
        - Входим в гиперспейс. Курс на монастырь Кубоканэ.
        - Зачем нам монастырь? - спросил у капитана Бутов, когда они все разместились в мотокаре. - Мы же собирались доставить Императора на Старую Одессу.
        - Я полагаю, Император захочет сначала узнать мнение учителя Нитирэна, - ответил Сакамото.
        - О чем?
        - О ситуации в целом.
        Бутов непонимающе пожал плечами.
        Ворота грузовой секции второй палубы охраняли четверо вооруженных солдат под командованием итто кайи.
        - Господин капитан! За время моего дежурства никаких происшествий не было.
        - Вольно, итто кайи.
        Сакамото набрал код замка.
        - Так что ж, выходит, Император до сих пор сидит в грузовом отсеке? - шепотом спросил у Ёситики Бутов.
        - Конечно, - так же тихо ответил мастер-оружейник.
        - А почему его нельзя было проводить в более подходящее помещение?
        - Это может сделать только капитан.
        - Почему?
        Ёситика посмотрел на русского так, будто подозревал, что тот его дурачит. Но у Бутова и в мыслях такого не было, поэтому и взгляд у него был чистый и невинный.
        - Когда Император ступает на борт имперского корабля, первым его должен встретить капитан.
        - Почему? - снова спросил Бутов.
        - Такова традиция.
        - А если капитан не может?
        - Что значит «не может»? - не понял Ёситика.
        - Допустим, он заболел.
        - Болезнь - не причина для того, чтобы забыть о своих обязанностях.
        - Ну а если он не может на ноги подняться?
        - Ему помогут.
        - А если он при смерти?
        - Не имеет значения.
        - Ну а что, если он уже умер?
        - Значит, на корабле уже другой капитан.
        - А если капитан умер за секунду до того, как Император ступил на корабль?
        Ёситика тяжело вздохнул и с тоской посмотрел на русского.
        - Что ты от меня хочешь, Коля?
        - Типично русский ответ, - усмехнулся Бутов.
        - С кем поведешься, - обреченно развел руками мастер-оружейник.
        - И все же, - вернулся к интересующей его теме Бутов. - Что, если по какой-либо причине капитан не сможет лично встретить Императора?
        - Я уже сказал, такого не может быть.
        - Давай рассмотрим вопрос теоретически.
        - Теоретически, - Ёситика задумчиво закатил глаза. - Возможно, в таком случае, Император не взойдет на корабль… Да, - уже уверенно кивнул он. - Думаю, именно так.
        - Но Император уже на корабле.
        - Формально нет. Он все еще находится в контейнере, а следовательно, пока не ступил на палубу «Дасоку».
        - Ты хочешь сказать, что Император даже из контейнера еще не выбрался? - удивленно указал на складские ворота Бутов.
        И, будто в ответ на его вопрос, створки ворот поползли в стороны, открывая широкий обзор в глубь склада.
        - Привет! Привет! - радостно замахал рукой сидевший на крыше контейнера Василий Иванович.
        - Уиллисов-сан! - встав красиво, как на параде, поклонился нито кайса Сакамото.
        Следом за ним то же самое сделали другие офицеры.
        - Ага, это я! - Вася-киборг спрыгнул на пол. - Вы не поверите, я чуть не помер, пока до вас добрался!
        - А где остальные? - растерянно глянул по сторонам Бутов.
        - В контейнере! - стукнул кулаком по металлопластиковой стенке Василий Иванович. Контейнер отозвался утробным гулом, как будто у людоеда в животе заурчало. - Представляешь, они все там заперлись и говорят, что не выйдут, пока не придет капитан!
        - Это, понимаешь ли, традиция, - солидно объяснил приятелю Бутов. - Император не может ступить на палубу корабля, если его самолично капитан не встречает.
        - Да ну? - удивился Василий Иванович. - А остальные что ж?
        - А остальные не могут идти впереди Императора, - быстро нашел, что ответить Бутов.
        Сказав это, он все же на всякий случай посмотрел на Ёситику.
        Мастер-оружейник едва заметно кивнул - все верно.
        Бутов довольно улыбнулся - знай наших!
        - А как же ты из контейнера выбрался? - спросил он у Васи-киборга.
        - Так я с самого начала был снаружи, - оскалился в улыбке Василий Иванович.
        - Это как же? - удивился криогенщик.
        - А, дурная история, - махнул рукой Василий Иванович. - Все из-за генерала Контуса. Он, представляешь, у меня на глазах с собой покончил…
        Сакамото тем временем подошел к контейнеру и осторожно стукнул в дверь.
        - Господин Император!
        - У Димки Ватагина коммуникатор есть. - Василий Иванович протянул капитану свой коммуникатор.
        Сакамото сделал отрицательный жест рукой и снова постучал.
        - Господин Император!
        - Тоже традиция? - спросил у Ёситики Вася-киборг.
        - Обращаться к Императору посредством коммуникатора - это неуважение, - объяснил мастер-оружейник.
        - Так я ж Димке предлагаю звякнуть. - Василий Иванович усмехнулся, дивясь непонятливости японцев, и нажал на коммуникаторе кнопку вызова. - Алло! Ватагин?.. Ну и долго вы там еще сидеть собираетесь?.. Капитан?.. Здесь капитан!.. Да нет же, какие шутки! Вон он в дверь к вам стучится!.. Ну давай выпускай уже. - Вася-киборг выключил коммуникатор. - Ща будет вам Император.
        В двери щелкнул замок.
        Сакамото быстро и легко, почти на цыпочках, как балетный танцор, отбежал на несколько шагов назад, сорвал с головы фуражку, положил ее на сгиб локтя и замер, вытянувшись в струнку. Офицеры «Дасоку» выстроились за спиной капитана.
        Бутов и Василий Иванович переглянулись. Бутов усмехнулся. Василий Иванович непонимающе покачал головой.
        Гладкий металлопластиковый лист откатился в сторону, и в дверном проеме появился Император. Был он маленького роста, коренастый, с большой круглой головой. Серые, с заметной проседью волосы коротко подстрижены. Уши смешно торчат в стороны. На верхней губе узкая полоска усов. Одет Император был совершенно неподобающе - кроссовки и мятый спортивный костюм ядовито-зеленого цвета. Должно быть, именно по этой причине чувствовал он себя не совсем уверенно. А может быть, это только так казалось, потому что, выйдя из темного контейнера, Император поморщился от яркого света.
        - Император на палубе! - громко крикнул Сакамото.
        Офицеры подтянулись еще, хотя дальше, казалось, уже некуда.
        Парадно выкидывая ноги, чеканя шаг, Сакамото продефилировал к Императору.
        - Господин Император! Имею честь приветствовать вас на борту линкора императорского флота «Дасоку»! Капитан нито кайса Рюичи Сакамото!
        - Вольно, нито кайса, - мягко, как-то очень по-домашнему улыбнулся Император и сделал шаг в сторону. - Я тут не один, так что принимайте гостей.
        Из тьмы на свет вышел Ватагин, картинно положив трассер на плечо и довольно улыбаясь.
        - В общем, врезали мы сайтенам по первое число! - радостно сообщил он всем присутствующим.
        Следом за ним появился Ясухира, который поклонился сначала Императору, затем нито кайса.
        - Господин капитан, сержант Ясухира из служебной командировки прибыл. Готов к дальнейшему выполнению своих непосредственных обязанностей.
        - Благодарю за службу, Ясухира-сан, - поклонился в ответ нито кайса.
        Ясухира собрался было еще раз вежливо поклониться, но его уже толкали в спину заговорщики из группы «Татэ-но кай».
        - Есть хочешь? - спросил у Василия Ивановича Бутов.
        - Можно, - кивнул Вася-киборг.
        - Пойдем, Хатиро-сан мне проспорил шашлык по-японски и бутылку водки.
        - А водка у него откуда?
        - Прикупил на Старой Одессе.
        Василий Иванович в совершенно непонятной для Бутова нерешительности смотрел на выходивших из контейнера людей.
        - Ну что, идешь? - Бутову надоело ждать.
        - На что спорили-то? - спросил Василий Иванович.
        Спросил так, что ясно было, ему это нисколько не интересно, он просто тянет время.
        - А тебе не все равно?
        - Ну все же…
        - Хатиро-сан не верил, что у нас все получится.
        - А зачем тогда водку покупал?
        - В каком смысле «зачем»? - не понял Бутов.
        - Зачем он покупал водку, если думал, что нам все равно кирдык?
        - Интересный вопрос, - Бутов озадаченно поскреб затылок. - В самом деле зачем?.. Эй, ты куда?
        Не говоря ни слова, Василий Иванович сорвался с места и побежал к контейнеру, по пути едва не сбив с ног чудом успевшего отскочить в сторону Императора.
        - Чего это с Васькой? - спросил Бутов у подошедшего к нему Ватагина.
        - С Васькой? - Ватагин усмехнулся, глянул вслед Василию Ивановичу и поправил на плече трассер. - Пассия у него там.
        - Где? - удивленно растопырил глаза Бутов.
        - В контейнере, - махнул головой Ватагин.
        - Откуда?
        - С «Сагами-18». Симпатичная, скажу я тебе, деваха.
        - У Васьки-киборга? - все еще отказываясь верить услышанному, снова спросил Бутов. - Девушка?..
        И тут он сам все увидел. Из контейнера вышла миловидная японочка, Василий Иванович - Васька-киборг! - подошел к ней, осторожно взял за руку и что-то нежно зашептал на ушко.
        - Ну не знаю! - разведя руками, недоуменно покачал головой Бутов. - Чтобы Васька-киборг… - Он настороженно посмотрел на Ватагина. - Ты-то себе на Сагами, часом, никого не нашел?
        - Нет еще, - улыбнулся Ватагин. - Но ты знаешь, мне там понравилось… Да, - кивнул он. - Сначала как-то непривычно казалось. А потом ничего, привык. Хочу вернуться на Сагами, когда все закончится.
        - Все? - удивленно и малость растерянно при этом переспросил Бутов.
        - Ага, - Ватагин снял с плеча трассер и поставил его у ноги, прикладом на пол. - Хочешь подержать?
        - Что? - не понял Бутов.
        - Трассер, - Ватагин поднял за ствол оружие и протянул его бригадиру.
        - Зачем? - непроизвольно подался назад Бутов, не любивший огнестрельное оружие.
        - Так просто, - ответил Ватагин.
        - Не хочу, - уверенно отказался Бутов.
        - Как знаешь, - Ватагин поставил трассер к стене.
        - Так что должно закончиться? - снова спросил Бутов.
        - Когда? - удивленно глянул на него Ватагин.
        - Ты сказал, что вернешься на Сагами, когда все закончится.
        - А, ну в смысле, когда сайтенов выбьем.
        - Так, понятненько, - Бутов потер ладони, как будто пытался стереть написанное на одной из них слово, которое никто не должен был узнать. - А тебе не приходило в голову, что это не наша война?
        - Теперь - наша, - коротко и конкретно ответил Ватагин.
        - Ясно, - Бутов улыбнулся и хлопнул Ватагина по плечу. - Ты ведь, Дима, у нас теперь особа, приближенная к Императору!
        - Да ну, - смущенно потупился Ватагин.
        - Нечего отпираться - в одном контейнере сидели!
        - Ладно тебе… - вконец стушевался Ватагин.
        - Вот сразу вижу, - погрозил ему пальцем Бутов, - скрываешь что-то.
        - Да ничего я не скрываю, - болезненно поморщился Ватагин.
        - Скрываешь! - уперто стоял на своем Бутов. - О чем вы с Императором говорили, когда в контейнере сидели?
        - Там, кроме нас, полно народу было…
        - О чем?
        - Ну Император сказал, что признателен мне за службу…
        - Так.
        - Спросил, чем я занимаюсь в свободное от диверсий время.
        - А ты что?
        - Сказал, что криогенщик я.
        - А Император?
        - Удивился…
        - И?
        - Предложил мне работу.
        - Какую?
        - В службе безопасности.
        - То есть стать его личным телохранителем?
        - Нет, Император предложил мне возглавить службу безопасности.
        - Так у тебя ж даже звания военного нет.
        - Император сказал, что это не важно. Главное, что у меня дух самурайский.
        - Вот оно как выходит. - Бутов в задумчивости зажал подбородок ладонью.
        - На Сагами я решил вернуться еще до того, как Император сделал мне предложение, - уточнил на всякий случай Ватагин.
        - Да я не о том, - дернул щекой Бутов.
        - О чем же тогда?
        - Вот что, - Бутов взял приятеля под локоток и тихонько, но настойчиво, потянул к выходу. - Идем-ка, съедим по шашлычку, водочки выпьем чуток… А после все обмозгуем. Согласен?
        - Согласен, - кивнул Ватагин.
        Хотя, что тут было думать-то? Он для себя уже все решил.
        Глава 23
        Завтра будет завтрашний ветер
        Наставник Нитирэн принимал гостей в специально отведенном для этого помещении, расположенном на пятом, самом верхнем уровне монастыря Кубоканэ. Если в комнате притушить свет, то через прозрачный купол крыши можно было любоваться причудливыми очертаниями созвездий, которые кажутся сказочно прекрасными, если не задумываться о том, что каждая звезда - это солнце, вокруг которого могут вращаться планеты, на одной из которых после террареформирования вполне могли жить люди, которым даже Вселенной оказалось мало для того, чтобы обретаться в мире и покое, думая и мечтая лишь о духовном самосовершенствовании.
        Помимо настоятеля Кубоканэ на встрече присутствовали трое монахов, некогда служивших вместе с ним на «Аравасу». Гости и хозяева сидели на полу вокруг низкого восьмигранного столика, на котором теснились блюда с традиционными японскими яствами, каждое из которых так и просилось в рот, но при этом было настолько красивым, что есть его было жалко. В центре стола стояла подставка с одиннадцатью дымящимися ароматическими палочками. Когда одна из них догорала, совсем еще молодой, но очень серьезный монах, строго следивший за тем, чтобы число палочек всегда оставалось одним и тем же, тут же зажигал новую. Почему-то для Нитирэна было очень важно, чтобы дымящихся палочек всегда было ровно одиннадцать.
        Палочек же для еды было в изобилии. И подцепить ими, при желании и определенной ловкости, можно было шитаке, чука-нигири, дзаикура джуси, тако, эби, тобико акагай, магуро дзуки, хамачи и томаго-яки; а также ясай маки, эби мкаки, унаги-кьюри, унага киньши, унаги дон и сяке кунсей; а при желании еще гюнику татаки, хамати, эби, хоккигай, амаэбиячай хотате, кайсе сорада и ика сансмай. Пробуя все, что попадалось под палочки, Юрик Брик думал, что даже сами японцы не помнят названия всех блюд, что представлены на столе, а если и помнят, то регулярно путают. Что, в общем, не имело большого значения, поскольку не важно, что как называется, главное, чтобы все было вкусно.
        - Я могу узнать ваши дальнейшие планы? - спросил наставник Нитирэн, накладывая себе в миску гюнику татаки.
        Кому адресован вопрос, было совершенно непонятно, потому что взгляд настоятеля при этом был сконцентрирован на кончиках палочек, удерживающих кусочек мраморной говядины.
        - Я хочу собой заняться, - сказал вдруг Василий Иванович. - Хочу нормальное человеческое тело, без железа, синтетики и имплантантов.
        Наставник Нитирэн одобрительно наклонил голову.
        - Это на тебя так общение с генералом Контусом подействовало? - поинтересовался Ватагин.
        - А как же ты домой после этого вернешься, Васька? - удивленно вытаращился на Васю-киборга Юрик Брик. - Тебя ж мать родная на порог не пустит! Да и сам ты… Кто ты там у нас, масон или мормон?
        - Я неотолстовец, - уточнил Василий Иванович. - А толстовство, как объяснил мне сэнсэй Нитирэн, есть не что иное, как ответвление буддизма, адаптированное к условиям России начала двадцатого века. А поскольку между множеством независимо существующих направлений буддизма нет никаких принципиальных противоречий, можно сказать, что я своего рода буддист, просто раньше я об этом не знал. Буддизм же, как сказал сэнсэй Нитирэн, не видит ничего предосудительного в том, чтобы использовать для трансплантации органы, выращенные из твоих же клеток.
        - Поэтому ты и решил стать буддистом? - спросил Горбатов.
        Смотрел криогенщик при этом не на Васю-киборга, который вдруг возжелал стать обычным человеком, а на стол, старательно выискивая, что бы еще положить себе на тарелку. Попробовать хотелось все.
        - А это что? - спросил он, указав палочками на асахи макки.
        - Лосось, тунец, авокадо и икра кальмаров, - объяснил монах, следивший за ароматическими палочками.
        - А это? - указал Горбатов на хамати.
        - Лакедра желтохвостая, - объяснил монах.
        - Желтохвостая, говоришь… - Горбатов озадаченно почесал висок.
        - А мамка твоя как же? - продолжал между тем пытать новоявленного буддиста Юрик Брик. - Думаешь, ей понравится, что ее младшенький стал буддистом?
        - Я всю жизнь был буддистом, - возразил Василий Иванович.
        - Ага, - с энтузиазмом кивнул Брик. - Только ни ты сам, ни мамка твоя об этом не знали! Вы знаете Васькину мамку? - обратился Юрик к наставнику Нитирэну.
        - Нет, - улыбнувшись, качнул головой настоятель Кубоканэ.
        - А-а, - протянул с укоризной Брик. - А мы с Васькой росли по соседству. У его мамки, Катерины Сергеевны, не забалуешься, - весьма многозначительно Юрик показал кулак. - Мы его отца не так боялись, как мамки. Я иногда думаю, может, оттого Васька и сбежал в наемники?
        - Не сбежал, а ушел, - уточнил Василий Иванович.
        - Я тебе одно скажу, - повернулся к Васе-киборгу Брик. - Мамка твоя, ежели ты что не по ее сделаешь, метлой тебя с порога погонит.
        - Мамка мне давно говорит: «Женись, Васька».
        - И что?
        - Ну вот я и решил.
        - Что?
        - Жениться.
        - Это ты когда же успел?
        - На днях, - недовольно буркнул в ответ Василий Иванович.
        Брик удивленно обвел взглядом присутствующих - за столом сидели только мужики.
        - И на ком же, если не секрет?
        - На хорошей девушке, - честно, но уклончиво ответил Василий Иванович.
        - На Санако, - раскрыл карты Ватагин.
        - Правда, что ли? - удивленно уставился на Васю-киборга Юрик.
        - Ну… Вроде того, - смущенно улыбнулся Василий Иванович.
        - Не знаю, что и сказать, - озадаченно покачал головой Брик. - А как же мамка твоя?
        - Ей я уже послал фотографию Санако.
        - И что она?
        - Пока молчит.
        - Это хороший знак, - кивнул Юрик. - Если бы девушка ей не понравилась, Катерина Сергеевна сразу сказала бы все, что думает о тебе, о ней и в целом о ситуации в мире.
        - Раньше на Сагами была хорошая клиника трансплантологии, - сказал помощник левого края Иночи.
        - А сейчас? - чуть искоса глянул на него наставник Нитирэн.
        - Сейчас, наверное, тоже есть.
        - Наверняка есть, - подтвердил Ватагин. - Сайтены не то что не бомбили Сагами, они даже не высаживались на планету, только орбитальные станции захватили.
        - Но Сагами-то теперь не наша, - грустно заметил Иночи.
        - А кто так решил? - спросил Нитирэн.
        Иночи поднял палочки для еды и озадаченно прикусил губу - настоятель Кубоканэ не просто так задал вопрос, в нем крылся какой-то подвох.
        Наставник Нитирэн посмотрел на капитана Сакамото. На Николая Бутова. На Императора Цутинобу, наконец. Кто-то ведь должен был ответить на его вопрос. Или?..
        - Имеющий может потерять, - изрек негромко Император. - Разве не так?
        - Так, - кивнул Нитирэн. - Ты что-то потерял?
        - Нет, - отрицательно качнул головой Император.
        - Разве? - шепотом спросил у сидевшего рядом с ним Ёситики Юрик Брик.
        Мастер-оружейник жестом велел ему молчать.
        - Так о ком же ты говоришь? - снова спросил Императора Нитирэн.
        - Сайтены? - ответ Императора, прозвучал, как вопрос.
        - Почему?
        Император молчал.
        - Потому что не следует пытаться схватить больше, чем можешь удержать в руках, - ответил на вопрос настоятеля Горбатов.
        - Имеющий избыток потерпит потерю, - тихо, почти неслышно прошептал Сакамото.
        - Всякая вещь носит на себе инь и заключает в себе янь, - поднял указательный палец наставник Нитирэн. - А потому потеря есть начало размножения, в то время как множество - начало потери.
        Палочки в руке Бутова замерли, не донеся до рта аппетитнейший кусочек хоккигай - криогенщик вдруг понял, что имел в виду наставник. И понимание это было подобно яркой вспышке света, ослепившей глаза, подобно удару огромного колокола, разорвавшего барабанные перепонки, подобно пятидюймовому гвоздю, вбитому в середину лба… Нет, последнее, пожалуй, было уже слишком. Скажем так, Николай Бутов испытал просветление, к которому многие безуспешно стремятся всю свою жизнь, вот только сам он так и не понял, что произошло. А хоккигай, который он все-таки съел, оказался вкусным.
        Пока Бутов дожевывал свой хоккигай, с вопросом к настоятелю Кубоканэ обратился Сакамото.
        - Сэнсэй Нитирэн, - коротко поклонился он настоятелю. - Скажите, как мы теперь должны поступить с «Дасоку»?
        И вновь Нитирэн не стал торопиться с ответом.
        - Почему ты спрашиваешь об этом меня? - задал он встречный вопрос капитану «Дасоку».
        - Потому что вы рассказали нам, на что способен линкор, - ответил Сакамото.
        - А Император, - Нитирэн кивнул на Цутинобу, - указал вам дорогу ко мне.
        Сакамото бросил взгляд на Императора.
        Тот улыбнулся и немного смущенно пожал плечами.
        - Ну в тот момент мне казалось, что пришло время… Что это единственный выход…
        - Нужно создать комиссию и заняться изучением эффекта «Дасоку», - авторитетно заявил Юрик Брик.
        Судя по тому, какое серьезное лицо было у него при этом, криогенщик уже видел себя во главе названной комиссии, состоящей из светил мировой науки.
        - Отличная идея, - одобрительно наклонил голову Нитирэн.
        - Шутите? - ужаснулся Бутов.
        - Шучу, - с серьезным видом ответил наставник Кубоканэ.
        - А что смешного? - не понял Брик.
        - За секретом «Дасоку» уже охотятся, - объяснил ему Сакамото. - Сайтены и неизвестный нам заказчик, на которого работал Грипенфлихт.
        - По счастью, они до сих пор не знали, что именно ищут, - заметил Император. - Хотя после сегодняшнего рейда «Дасоку» догадаться, полагаю, будет несложно.
        - Все равно они будут думать, что нужно искать какой-то прибор, устройство на борту линкора, - сказал Бутов. - Никому и в голову не придет, что чудо - это сам «Дасоку».
        - Хорошо сказано, - кивнул Нитирэн. - Действительно, у вас в руках чудо, с которым вы не знаете, как поступить.
        - Но если этим вопросом займется мировая общественность… - вновь попытался свернуть на свою линию Брик.
        Но ему не дали закончить.
        - Если мировая общественность узнает о «Дасоку», это станет известно и сайтенам, - сказал Ватагин.
        - В Темную зону ринутся все кому не лень, - добавил Исикава. - Не столько исследователи, сколько авантюристы, мечтающие «зарядить» свой корабль так же, как «Дасоку».
        - И что в этом плохого? - не понял Брик.
        - То, что большинство из них оттуда не вернутся, - ответил ему Нитирэн. - И неизвестно еще, что притащат с собой те, кому удастся выбраться из Темной зоны.
        - И самое главное, у нас отберут «Дасоку».
        Последний довод, приведенный капитаном Сакамото, оказался наиболее веским. Все сразу замолчали и задумались. Один только наставник Нитирэн, который, похоже, уже знал ответы на все вопросы, улыбаясь лукаво посматривал на остальных из-под седых бровей.
        - «Дасоку» - это последняя свободная зона Империи Пяти Солнц, - сказал Император.
        - А монастырь? - Горбатов положил себе в миску понравившийся ему салат кайсо сарада.
        - Монастырь не является государственной территорией, - покачал головой настоятель Кубоканэ.
        - Война еще не закончена, - сказал Сакамото. - Теперь, когда мы знаем, на что способен «Дасоку», мы сможем наносить удары по сайтенам там, где они меньше всего этого ожидают.
        - И займемся организацией групп сопротивления на местах, - добавил Ватагин. - Движение «Татэ-но кай» должно распространиться по всем планетам империи.
        - Кто займется этим? - хитро прищурившись, спросил у криогенщика Нитирэн.
        - Я сам, Ясухира, команда, которую мы подготовили на Сагами.
        - Вы - гражданин Русского сектора, - деликатно напомнил Ватагину Император.
        - Вас это не устраивает, Цутинобу-сан? - с вызовом вскинул подбородок Ватагин.
        - Только тем, что я не смогу в должной мере отблагодарить вас как своего подданного, - улыбнулся в ответ Император.
        Ватагин сразу успокоился и обмяк.
        - Да ладно, сочтемся как-нибудь, - он подцепил палочками камо нигири. - Есть у меня одна идейка, Цутинобу-сан. Хочу со временем на Сагами перебраться.
        - Вы уже говорили об этом, Ватагин-сан, когда мы сидели в контейнере, - кивнул Император.
        - А, ну тогда ладно. - Ватагин окунул в соус кусочек маринованной куриной грудки с рисовой подложкой.
        - Временную резиденцию Императора нужно открыть на Старой Одессе, - продолжил развивать начатую тему Бутов. - Там сайтены до него не доберутся.
        - Разумно, - согласился Нитирэн.
        - А я… - начал было Брик, но задумался, лихорадочно соображая, какую бы должность при дворе Императора он мог занять.
        Лицо его при этом выражало такую мучительно-безрезультатную работу мысли, что не только русские, но даже японцы поняли, в какую сторону был направлен полет Юриковой души.
        - Церемониймейстер! - подняв зажатые в руке палочки для еды, провозгласил Горбатов.
        - Может быть, мажордом? - предположил Ватагин.
        - Виночерпий, - высказал оригинальную идею молчавший до этого Гарик Васин.
        - Окстись, Юрик, - грустно вздохнул Бутов. - При всех твоих достоинствах ну какой из тебя, на фиг, придворный?
        - Попробовать-то можно, - смущенно потупил взгляд Брик. - Может быть, я просто пока еще не нашел себя в жизни.
        - А как же ваш вирус, Брик-сан! - напомнил Юрику Император. - Ваш «Саботажник»!
        - Да баловство все это, - махнул рукой Юрик. - А душа настоящего дела требует.
        - Оставайтесь у нас в монастыре, Брик-сан, - предложил настоятель Кубоканэ.
        - Ага, - саркастически усмехнулся Юрик. - Придворный, значит, из меня не получится, а монах - запросто.
        - Я не предлагаю вам становиться послушником, - возразил Нитирэн. - Но даже краткое пребывание в монастыре поможет вам лучше понять себя и свой Путь. Не отказывайтесь сразу, Брик-сан, подумайте.
        - Ладно, подумаю, - согласился Юрик.
        - Бутов-сан, - обратился к бригадиру криогенщиков Нитирэн. - Вы не против того, что происходит с вашей бригадой?
        - А что с ней происходит? - С невозмутимым видом Николай Бутов отпил зеленого чая из чашечки, наполненной услужливым монахом.
        - Вы выполнили стоявшую перед вами задачу.
        - Разве? - Бутов бросил взгляд на ребят из своей команды.
        Хорошие ребята. А команда - так просто отличная. Каждый точно знает, что ему нужно делать.
        - Я вчера осматривал главный охладитель, - выдал необходимую информацию Васин. - Давление нестабильно. Напряжение на контуре скачет. В случае работы в форсированном режиме возможны проблемы с нагнетателем.
        - Вот видите, - посмотрел на настоятеля Кубоканэ Бутов. - Разве мы можем оставить корабль в таком состоянии?
        Нитирэн улыбнулся и молча похлопал в ладоши.
        Бутов приложил руку к груди и поклонился, как вызванный на «бис» актер.
        - Кроме того, лицами, которые в настоящий момент могли бы представлять заказчика, является Сакамото-сан, - поклон в сторону капитана «Дасоку», - и Цутинобу-сан, - поклон в сторону Императора. - Ни тот, ни другой, как я понимаю, не в состоянии с нами расплатиться, поскольку банковские реквизиты Империи Пяти Солнц временно, до разрешения конфликта с сайтенами, признаны недействительными.
        - И что же вы предлагаете, Бутов-сан? - спросил Император.
        - Мы никуда не уйдем с «Дасоку» до тех пор, пока не закончим ремонт охладительных систем, после чего с нами должны будут рассчитаться по полной.
        - Я слышал, на Старой Одессе вы рассчитались с ремонтниками, заложив мечи, - обратился Император к Сакамото.
        - Да, господин Император, - сидя поклонился нито кайса. - Но генерал-губернатор Старой Одессы выкупил мечи и вернул их нам.
        - Принесите мечи, Сакамото-сан.
        По тому как улыбнулся в ответ капитан «Дасоку», было ясно, что это была не импровизация.
        - Принесите мечи, - повторил Сакамото в коммуникатор.
        - Снова бартер, - тяжело вздохнул Гарик Васин и приналег на унали-кьюри.
        Дверь-сёдзи откатилась в сторону. Ступив через порог, санто кайси из команды «Дасоку» уважительно поклонился всем присутствующим и передал принесенные катаны поднявшемуся на ноги нито кайса.
        Сакамото так же с поклоном вручил мечи Императору.
        Положив мечи на пол, Император взял в руки один из них, внимательно осмотрел ножны и рукоять, затем извлек наполовину лезвие. Удовлетворенно кивнув, император вставил клинок в ножны.
        - Прошу вас, Бутов-сан, подойдите.
        Криогенщик поднялся на ноги и приблизился к Императору.
        Император двумя руками протянул меч русскому.
        - Я не знаю, кому прежде принадлежал этот меч, но уверен, это был достойнейший самурай. Точно так же я не сомневаюсь и в том, что вы, Бутов-сан, не посрамите славу этого меча. Хотя вы и не принадлежите к самурайскому роду, в душе вы истинный самурай.
        Бутов двумя руками принял меч. Для него это было полной неожиданностью, а потому он не сразу нашелся, что ответить.
        - И… И что это значит? - растерянно посмотрел на Императора криогенщик.
        - Только то, что вы всегда можете рассчитывать на мое расположение и покровительство. - Император повернулся к столу, за которым, замерев в ожидании, сидели другие русские. - Прошу вас, господа, каждый самурай должен получить свой меч.
        Вначале возникла некоторая заминка. Затем сутолока, когда все сразу начали подниматься из-за стола. После, когда все снова расселись, наставник Нитирэн, знавший русские традиции не хуже японских, попросил прислуживавшего за столом монаха принести саке. Вернувшись с подносом, на котором стояло с десяток небольших фарфоровых кувшинчиков, монах первым делом заменил догоревшие благовонные палочки.
        - Почему он так внимательно следит за числом горящих палочек? - покосившись на монаха, тихо спросил у Нитирэна Бутов.
        - Потому что к делам великой важности следует относиться легко, в то время как к делам малой важности относиться следует предельно серьезно. - Нитирэн изобразил на лице удивление. - Разве ты этого не знал?
        - Да, знал, конечно, - рассеянно кивнул Бутов, думавший в этот момент уже о другом.
        Слова настоятеля Кубоканэ наконец-то сделали для него ясным то, что до сих пор еще вызывало сомнение. Теперь русский знал, что он делает в компании японцев. Он знал, был уверен, что сейчас его место именно здесь. При этом он даже не пытался понять почему. И, если бы кто-то вдруг - кто-то совершенно посторонний, поскольку ни одному из присутствующих такое никогда бы не пришло в голову, - спросил его об этом, Бутов ничего бы не стал говорить.
        Потому что верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не доказывает. Доказывающий не знает.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к