Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Катлас Эдуард : " Акренор Трилогия " - читать онлайн

Сохранить .
Акренор. Трилогия. Эдуард Катлас

        Акренор. Затерянное королевство фронтира человеческого мира во времена, когда маги могли играть сущностью вещей, а воины - становиться бессмертными. Во времена, когда колдуны поднимали мертвых из могил, а древние демоны сражались на стороне живых. И каждый вздох был важен, потому что мог оказаться последним. И каждый рассвет встречали молитвами, потому что к кому-то он мог и не прийти.
        Отряд, созданный наследным принцем, попадает в самую гущу событий, влияющих на судьбы королевства и людей в нем. Их битвы проходят в тени, сражения - скрыты от чужих глаз, а победы остаются неизвестны.
        Они будут сражаться. До конца. До победы. Война для них - обыденность, а мир - всего лишь мечта.

        Эдуард Катлас
        АКРЕНОР. ТРИЛОГИЯ.

        Книга 1. Девятая крепость.

        "Так мы созданы, те двое из нас, которые еще остались. Большие грязные полотенца, колышущиеся в небе. И не бойтесь,  - человек рядом с вами,  - наш друг.
        - Но третий не был ни моим другом, ни другом всего человечества,  - сказал Максвелл.  - Он продал нас.
        - И все-таки ты сидел с ним, когда остальные не захотели прийти.
        - Да. Это долг, который следует отдавать даже злейшему врагу.
        - Значит,  - сказал баньши,  - ты способен что-то понять".
Клиффорд Саймак. Заповедник Гоблинов

        Пролог

        Стены помнили. Память - это все, что оставалось у обвалившихся руин, зараставших травой. Забвение - для живых, мертвые же стены не забывали. Обваливаясь, проигрывая в битве с травой камень за камнем, они продолжали помнить.
        Стенам была оставлена только память, и ничего больше. Память о каждом человеке из тысяч, погребенных под ними. Память о каждом ржавом мече, который лежал под слоем земли. Стены помнили эти мечи молодыми, остро отточенными и смертоносными. Они помнили кровь на этих мечах, помнили, как эти мечи сжимали живые руки. Помнили, как эти же руки, но уже холодные, по-прежнему сжимали оружие, как будто продолжая незримый бой по ту сторону вечности. Помнили, как железо превращалось в ржавчину, а живая плоть в забытый всеми прах.
        Стены, снесенные до основания, не грустили о времени, когда они гордо возвышались над лесом, когда вокруг них жили, воевали и умирали. Грусть - для живых. Стенам было разрешено только помнить. Помнить о колдовстве, вырывающем души из сотен тел и крушащем здания и башни. Помнить о храбрости, с которой умирали их защитники. Помнить ярость битвы и крики умирающих. Помнить каждую мысль и каждый вздох тех, кто ушел.
        Стены не надеялись отдать свою память потомкам. Надежда - для живых. Стены могли только хранить память. Хранить память даже о том, о чем не мог помнить никто, кроме них.
        Стены не желали менять предначертанное. Желание - для живых. Они равнодушно сдавались в поединке со временем, уходя из реальности. Трава забвения, хладнокровный воин вечности, неумолимо побеждала руины, которые уже некому было защищать.
        Стены стояли, как символ двух извечных врагов. Памяти и забвения.

        Часть первая. Сигнал Сбора

        Весна была ранняя. Ручьи журчали на посеревших холмах, понемногу смывая почву с тех мест, где через сотни лет будут пролегать глубокие овраги. Из уставшей под снегом земли там и здесь пробивалась зелень, готовая к новому витку борьбы выживание.
        Крепость стояла на одном из холмов. Она была небольшая, но высоты ее стен всегда оказывалось достаточно для отражения набегов диких кочевых племен, не обладающих навыками длительной изнуряющей осады и умением создавать осадные орудия. Да и холм был высокий, у большинства кочевников охота воевать пропадала сразу после того, как они достигали вершины.
        Если бы вся служба заключалась только в периодических выходах на стены крепости и торжественном рассматривании окрестностей, то это было бы самое спокойное место для службы регулярных королевских пехотинцев.  - Думал молодой воин, неспешно прохаживающийся по западной стене крепости.  - Но служба этим не ограничивалась, наоборот, это считалось наиболее простой ее частью. Большую часть времени каждый пехотинец проводил во внешнем патрулировании той незримой черты, которая считалась границей королевства. Эта линия давно оставалась только на картах, ведь никакого другого государства, с которым можно было бы договориться о том, где проходит граница, не было. По ту сторону были только кочевники, для которых понятие границы было пустым звуком. Как, к сожалению, и для поселенцев, с каждым годом все глубже и глубже проникающих на незащищенные территории. Поселенцы оставались бесстрашными только до первой встречи с кочевниками. Те из них, кто выживал после подобных встреч, делались испуганными надолго. Испуганными и обозленными,  - не на свою самоуверенность и глупость, и даже не на кочевников, а более
всего на королевских пехотинцев, которые не спасли их от несчастья.
        Так что большую часть службы Рем носился со своим подразделением по холмам, пытаясь перехватить новую группу всадников, решивших улучшить свое благосостояние за счет крохотных пограничных деревушек.
        За подобными размышлениями подошло к концу время вахты на стенах и, сменившись, Рем поспешил на кухню. Он уже прошел через весь крепостной двор, отделявший желаемую цель его похода от казарм, когда заметил у входа на кухню капитана, задумчиво осматривающего окрестности. Все пехотинцы, достаточно хорошо знавшие своего командира, так же хорошо знали и этот взгляд. Такой взгляд означал одно - у капитана есть неприятная работенка, которую он пока не знает, на кого скинуть. Рем мечтал немного иначе провести время, свободное от караулов, поэтому постарался резко изменить направление и избежать взгляда капитана. Но было поздно.
        - Пехотинец Рем - рявкнул капитан. Рем застыл на месте, про себя молясь всем известным ему богам, чтобы хоть на этот раз он ошибся в намерениях капитана… - Вас то я и искал, пехотинец. Судя по всему, вы направлялись в сторону кухни. Ну что же, мне тоже не грех перекусить. Давайте за мной.

* * *
        - Сегодня курьер доставил приказ. С самого верха.  - Капитан говорил отрывисто, стараясь выдать максимум сведений в промежутках между пережевыванием окорока, и заливанием внутрь эля, который благосклонно выставил на стол повар, увидев начальство.  - Теперь они решили, что нам надо помочь с подготовкой. Велено выделить не менее одного пехотинца от крепости и отправить на дополнительное обучение,  - капитан хмыкнул - маршалы решили поучить нас рукопашной. Велено выделить одного из лучших. Но опытных я не отдам, а из молодежи ты самый резвый.
        Рем медленно начал понимать, к чему клонит капитан. Ну что же, с одной стороны - ему придется на несколько месяцев оставить ставшую уже вторым домом крепость, но с другой - сегодня не нужно будет помогать конюхам, чего больше всего боялся Рем, увидев полчаса назад остановившийся на нем взгляд капитана.
        - Так что поутру и отправишься. Возьми коня, рацион, и чтобы по дороге нигде не задерживался. На подходе караван, у них есть несколько наемников в охране. Дилетанты, но все лучше, чем одному… Вот с ними и пойдешь. Доберешься до Ледера, там отрапортуешь страже, найдешь промежуточный пункт сбора. Да и вот еще что - возьмут не всех, там же будут отбирать, проверки устраивать, так что смотри, крепость не позорь…

* * *

        К середине дня караван перевалил за цепь невысоких холмов, окружающих Ледер. По меркам пограничного воина, город был слабо защищен. Невысокие стены, предназначенные скорее для того, чтобы обозначить городскую черту, нежели для удержания города во время серьезной осады, обвалившийся, почти засыпанный ров - Ледер никогда не строился как пункт обороны, скорее,  - это была удобная точка сбора податей с торговцев, развилка дорог, постепенно разросшаяся до размеров города. Если бы кочевые племена востока не находились в постоянных конфликтах друг с другом, и умели бы хотя бы иногда объединяться, тогда здесь стояла бы полноценная крепость. В отсутствие же серьезной внешней угрозы этого хватало.
        Подойдя к восточным воротам, Рем попрощался со своими временными попутчиками и пошел к стражникам. Какой была крепость, такими были и стражники. Для начала - они… сидели. Сидели, небрежно развалясь, как будто не на посту, а в казарме. «У капитана бы был удар» - подумал Рем, подходя к стражникам.
        - День добрый, служивые,  - Рем приветственно махнул рукой,
        - И тебе погранец, день добрый. Помочь чем? Небось, на сбор?
        - Точно, туда. Что, много народу собирается?  - поинтересовался Рем.
        - Да как тебе сказать… - Собирается много, у нас вот многих брали. Он вот ходил,  - махнул стражник рукой на молчащего соседа.  - Да только берут не всех. Некоторые неделю добирались, и на второй день уже в обратный путь собрались… Ну, ты иди, может удача тебе повернется. Хотя удача - нет - не скажу, всем говорят, что на обучение собирают народ, да только не больно то верится. Как бы в смертнички не попасть.
        - Тебе к казармам,  - оборвал себя стражник - по этой улице до конца и налево, там спросишь. Успеха.

* * *
        - Ну что же, посмотрим, кто из вас чего стоит.  - Грузный немолодой усач расхаживал перед строем из пяти воинов, прибывших за последние сутки.
        - Каким оружием лучше всего владеешь?  - Подошел он к крайнему, худощавому высокому блондину, явно уроженцу северных провинций,
        - Лук, сэр, длинный лук.
        - Ну, вот с тебя и начнем. Кто-нибудь еще считает, что лучше всего умеет владеть луком? Никто? Тогда ты один - вперед, мишень пятьдесят шагов, десять стрел, можешь не спешить.
        Рем всегда восхищался лучниками. Сам он луком владел неважно, иногда ему приходилось пользоваться арбалетом, и, хотя с ним многие бы могли поспорить, считал, что арбалет значительно проще в применении, чем лук.
        Лучник подошел к рубежу и одним плавным движением вытащил стрелу из колчана, наложил ее на тетиву и выпустил в цель. «Красиво» - подумал Рем. Однако стрела ушла достаточно сильно вправо и едва попала в установленную мишень, далеко от ее центра.
        - Я же сказал, можешь не спешить,  - рявкнул усач.
        Вторая стрела ушла выше мишени, зарывшись в стоящий за мишенью стог, зато третья и четвертая легли практически точно в центр мишени. С разной долей успеха выпустив все десять стрел, лучник отступил с рубежа. В мишень попало только семь стрел, и только три из них можно было считать выпущенными успешно.
        «Наш капитан за такую стрельбу заставил бы полдня чистить конюшни, а потом еще столько же тренироваться на мишенях» - усмехнулся про себя Рем. Все-таки жизнь в пограничной крепости сказывалась на подготовке.
        - Все ясно сынок, можем не продолжать - усач покачал головой - Возвращайся в свои казармы, доложишься командиру и передашь ему, чтобы он побольше занимался твоей подготовкой.
        - Ну а вы? Все считаете себя мастерами клинка?  - Вопрос был задан явно без ожидания ответа, поэтому строй из оставшихся четырех солдат промолчал.  - Тогда выбирайте из этих деревяшек то, что вам больше по вкусу.
        Усач махнул рукой в сторону оружейной полки, на которой висели множество разнообразных деревянных муляжей. Рем выбрал средней длины деревянный меч и вернулся в строй.
        - Не надо прыгать выше головы, просто покажите мне, что вы умеете. Если хотите, можете пользоваться щитами. Разбились на пары и начали.
        Рему достался противник с длинным двуручным мечом. Мечи были деревянными, поэтому Рем мог себе позволить парировать, на что вряд ли бы решился с боевым оружием. Но и у противника было значительное преимущество - деревянный меч был значительно легче, и его не так заносило. На измор не возьмешь и можно ожидать совершенно невозможных с боевым оружием движений.
        «Если он тренировался с боевым оружием - он не будет ничего выдумывать, попытается просто пробить насквозь мою оборону».  - Рему вспомнился капитан, обучавший его мечу с пятнадцати лет:
        «Помните воины, мы не в столице королевства, не на турнире и не красуемся перед девицами. Мы на границе. Мне не нужно от вас красивых движений, мне нужен от вас один удар на одного врага. В реальных столкновениях второго у вас чаще всего не бывает. Ваша цель не махать мечом - ваша цель убивать».
        Соперник Рема сделал широкий замах и провел сокрушительный удар сверху. Вместо того чтобы отступить, Рем поднырнул вперед и в сторону, подставив под двуручник щит и выбросив вперед руку с мечом. Двуручник соскользнул со щита, а соперник наткнулся животом на острие деревянного меча Рема. В реальном бою это рана была бы смертельной.

* * *
        - Достаточно,  - остановил их окрик через полчаса.
        - Вы двое - свободны, возвращайтесь к своим командирам. Вы же,  - усач взглянул на Рема и еще одного до сих пор тяжело дышащего воина - отрапортуйте начальнику гарнизона, он вас разместит и найдет чем занять, чтобы вы не дай Крухт не заскучали. Выступаем через неделю.

        Король
        - Чего вы добиваетесь ваше величество?
        - Чего я добиваюсь?  - королевская особа взорвалась в приступе гнева - чего я добиваюсь? Вы что - ничего не замечаете? Третье поколение королевство гниет. Если так пойдет и дальше, то моим внукам нечем будет править. Народ нищает, люди гибнут на границах тысячами, армия не успевает латать дыры. Пора признать, господа, что наше королевство медленно, но верно затягивает в трясину. И напоминаю, что у нас с вами существуют не только права, данные нам кровью, но и обязанности перед нашим народом.
        - Мы практически оторваны от соседних королевств. Чтобы провести караван от наших границ до крепостей Поцерона на востоке, приходится посылать сотню конных рыцарей. Купцы не ездят туда больше двух лет, несмотря на все барыши, которые им это сулит. Кочевники не идут на уговоры, с ними вообще невозможно разговаривать - они понимают только язык меча.
        - Пираты в южных морях скоро станут грабить сами себя, так много их стало. Мы потеряли бухту Туманов, город сожжен дотла при последнем рейде пиратов пять лет назад. И у нас нет ни людей, ни денег, чтобы его отстроить. Клевер остается единственным портовым городом на южном берегу, и он нищает с каждым годом, потому что купцы боятся выходить в море.
        - На западе орки вырезают всех, до кого у них дотягиваются руки. Восемь Крепостей едва выдерживают их набеги, которые стали почти ежегодными. Напомнить вам, что еще несколько поколений назад была и девятая крепость?  - король устало облокотился на стол и бросил хмурый взгляд на северное окно - и никто не может сказать, что происходит на севере.
        - Мы разделяем ваше горе, мой государь,  - осторожно начал З"Вентус, придворный волшебник. Младшая сестра короля еще до его вступления на престол была выдана за наследного принца северного королевства. При дворе с этим связывали определенные надежды по укреплению отношений с Сунарой.
        Не прошло и двух лет после свадьбы, когда перевалы завалило. За десятилетие ни один следопыт не сумел пробраться через горы, а если и сумел, то не вернулся. Никто не мог сказать, что сейчас творится в северном королевстве. Однако З"Вентус предполагал, что проблемы не ограничиваются только лишь невозможностью связи. Он неоднократно делал визиты в северные владения королевства - и одно мог сказать наверняка - заваленные перевалы явно рукотворны, и это были руки, знающие магию.
        Однако этими предположениями волшебник не спешил делиться с королем, не желая убивать у него надежду когда-нибудь увидеть сестру.
        - Мы полностью разделяем ваше горе, государь,  - повторил старик,  - и, думаю, все присутствующие согласны с вашей оценкой ситуации… Однако хотелось бы обсудить меры, которые могли бы предотвратить дальнейшее - ммм, негативное развитие событий.
        На ноги вскочил военный советник:
        - Я предлагаю, ваше величество…
        - Сядьте, Людвиг,  - почти равнодушно произнес король,  - мы отлично знаем все, что вы можете предложить. И мы отлично знаем ответ главного казначея на все ваши планы - у нас нет денег на подобное увеличение армии. Если мы еще поднимем налоги, то вся армия будет заниматься только подавлением бунтов.
        - А на что мы их тратим?  - раздался негромкий голос с конца стола. В течение всего совета средний сын короля сидел в дальнем конце стола и, казалось, дремал.
        - Мы тратим их на армию, почти все, ты отлично это знаешь, Денис. Если ты хочешь что-то сказать - говори, не играй словами.
        - Мы обсуждаем, как разом решить все наши проблемы,  - на этот раз Денис, семнадцатилетний светловолосый юноша, встал и пошел вдоль стола по направлению к трону отца.  - Мы их не решим таким образом. Мы должны обсуждать не это, мы должны думать, что мы можем сделать с минимальными затратами, дав максимум пользы королевству. Если мы не способны уничтожить наши беды все сразу, давайте разбираться с ними по очереди.
        - Денис, ты нас задерживаешь. Я по-прежнему тебя не понимаю.
        - Хорошо, приведу один маленький пример. Сколько времени необходимо каравану, чтобы добраться от столицы до Клевера?
        - Летом пять недель,  - вступил в разговор казначей - три недели на сплав и еще две, чтобы обойти Лес Чар. А зимой караваны туда и не ходят.
        - Почему мы обходим Лес Чар, по реке караваны бы добирались бы значительно быстрее?
        - Всем известно почему - лесной народ не пропускает наши караваны. И причем здесь вообще длительность пути до Клевера?
        - Если бы караваны доходили до Клевера за три недели - ответил за Дениса казначей,  - то торговля бы оживилась.
        - Но нам не хватит всей нашей армии, чтобы уничтожить народ лесов. В летописях описаны эти попытки - король забарабанил пальцами по столу - тогда целая армия огнем, мечом и топором пыталась пробиться через лес.
        - В летописях также сказано, из-за чего началась та война. Из-за недопонимания, если говорить простым языком.
        - Как это решает наши проблемы?
        - Все - никак. Но, как я уже сказал, нам пора забыть о том, что мы можем решить все наши проблемы разом. Давайте решать их одну за другой. Не пора ли для начала помириться с народом леса?
        - Хорошо бы, кто же может быть против мира с соседями? Но что мы им предложим?
        - Позвольте мне, отец. Я хотел бы этим заняться. А по поводу того, что им предложить, у меня есть пара идей, но думаю, что мы сможем обсудить это отдельно…
        - Хорошо, тогда все на сегодня. Или кому-нибудь есть, что еще сказать?  - напоследок поинтересовался король.
        - Отец, с вашего позволения,  - на этот раз встал старший сын, Грегор.  - За последний год мне пришлось много бывать в различных гарнизонах королевства. В основном на западе и юге. Уважаемый господин военный советник, как вы знаете, часто сопровождал меня в этих путешествиях, так что он сможет подтвердить мои слова…
        - Помимо упомянутой малочисленности наших армий, которая не позволяет нам…, не позволяет нам сделать практически ничего, хотелось бы также упомянуть достаточно плохое обеспечение вооружением. Война, это дорогое удовольствие, господа, чтобы вооружить и содержать одного конного рыцаря, нам приходится немало опустошать казну. Ни один пограничный барон не может себе позволить содержать больше сотни мечей. И смею вас уверить господа, что я не видел полноценно вооруженных солдат ни у одного барона границы.
        - Но несмотря на то, что все это не может не вызывать серьезного беспокойства, меня волнует также и уровень подготовки наших войск. Даже на границах значительная часть армии - бывшие ополченцы и зеленые новобранцы, едва знающие, с какого конца брать меч.
        - Я бы хотел этим заняться. При незначительных,  - принц махнул рукой в сторону казначея,  - затратах, мы могли бы поднять уровень подготовки наших солдат. Также, нам пора задуматься о создании элитных подразделений для проведения сложных операций.

        Маг
        - Ваши ученики ждут в библиотеке, высокочтимый,  - паж склонился в глубоком поклоне и упорно не хотел возвращаться в нормальное положение. Мальчишке явно кто-то недавно нашептал, что волшебники могут заколдовывать взглядом,  - почти неделю он старался не встречаться глазами с придворным магом.
        З"Вентус недовольно поморщился и тяжело поднялся с кресла. Ученики были его вечной головной болью. Чтобы сделать что-нибудь пристойное из одаренного юноши, требовались десятки лет, и лишь единицы выдерживали и не бросали обучение раньше. Но проблема была не в этом, настоящая сложность заключалась в том, что даже после обучения, которое могло занять полвека, только один из многих сотен учеников мог стать магом, а не балаганным фокусником.
        Тридцать лет назад, когда стало ясно, что количество волшебников в королевстве катастрофически уменьшается, отец нынешнего короля потребовал от магов увеличить количество учеников. Настоящий маг может жить долго, очень долго, затрачивая часть магической энергии на непрерывное омоложение, но даже настоящие маги легко умирают от ножа в спину, от ядовитого шаманства орков или по собственной вине, проводя опасные эксперименты. А в условиях непрерывной войны на границах этот вопрос встал особенно остро. Когда пала девятая крепость, вместе с ее защитниками было восемь магов, пытающихся защитить город от орочьих шаманов. Все восемь разделили судьбу крепости и ее защитников.
        Поняв, что племя магов в стране просто-напросто вырождается, король собрал тот злополучный совет, на котором убедил волшебников, что количество учеников должно быть увеличено. И сейчас вместо одного положенного ученика у З"Вентуса была целая дюжина. Но количество не означало качество.
        «Девять беременных женщин не родят ребенка за один месяц»,  - пробормотал З"Вентус, спускаясь по лестнице в библиотеку.
        Не то чтобы ему не нравились ученики, но они отнимали слишком много времени от его занятий, и знание того, что в лучшем случае один-два из них заслужат право называться магом, не прибавляло энтузиазма.
        З"Вентус оправил мантию и отворил дверь в библиотеку.
        - На последнем занятии,  - начал он, еще не войдя окончательно в библиотеку,  - мы повторяли с вами магию воздуха. Считается, что магии стихий наиболее доступны шаманам орков. Мы же достаточно ограниченно владеем подобными заклинаниями, требующими значительных затрат магической энергии в течение длительного времени.
        - Я просил у вас тщательно выполнить вашу домашнюю работу. Посмотрим, получилось ли у кого-нибудь.  - С этими словами учитель распахнул окно, прямо напротив которого рос вековой дуб. З"Вентус лично посадил маленький невзрачный росток перед своим окном столетие назад, теперь же здесь раскинулось огромное, хотя еще и молодое дерево.
        - Пожалуйста, З"Рута. Продемонстрируйте нам свое умение.
        З"Рута был единственным, кого маг мог считать удачным учеником. Его обучение подходило к концу. Лет через пять его можно будет назвать магом, хотя и было мало надежны на то, что он когда-нибудь может стать достаточно сильным, чтобы браться за действительно серьезные задачи. Несмотря на достаточно большой запас магической энергии, период его восстановления длился почти три месяца. Слишком долго, чтобы заниматься чем-то серьезным. Ему бы еще лет сто жизни, может, что-нибудь и вышло бы, но такого времени у этого ученика явно не было. У самого волшебника период полного восстановления был не намного меньше, однако он мог накапливать в десятки раз больше энергии.
        Но, по крайней мере, ученик заслужил приставку к имени, вторую родословную мага. Маленькую букву, за которую магам приходилось бороться десятилетиями. В свое время З"Вентусу, единственному ученику, понадобилось почти сорок лет, чтобы получить эту букву от своего учителя. Традиция, корни которой уходили в тысячелетия.
        З"Рута поклонился учителю и повернулся в сторону окна. Раскинул руки и замер в полной неподвижности. Ждать пришлось долго,  - вторым недостатком З"Руты можно было считать крайне медленное выполнение любых, даже достаточно простых заклинаний. Строго говоря, в академических кругах длительность заклинаний не могла считаться параметром силы волшебника, но боги,  - как же утомительно было ждать результатов.
        Прошло почти десять минут, когда З"Рута, наконец, вышел из своего оцепенелого состояния и протянул их вперед ладонями, в классическом для этого заклинания жесте отторжения. Листва на дубе зашелестела, как будто под действием легкого ветерка, но этот ветер медленно усиливался, заставляя сгибаться ветви, срывая наименее крепкие листья, пока не стал больше походить на ураган. Ученик медленно опустил руки, и ветер также медленно стих.
        - Неплохо,  - похвалил волшебник вновь склонившегося в поклоне З"Руту.  - Необходимо будет поработать над более экономным расходом энергии и контролем силы ветра. Но в целом неплохо. Какую часть своего запаса ты израсходовал?
        - Около половины, учитель. Могу я присесть, учитель?  - ученик был явно на грани истощения.
        - Конечно - конечно, присаживайся. Хочешь, чтобы я снял твою боль?
        Ученик вежливо отказался. И правильно сделал, подумал маг, надо учиться терпеть боль, которую приносит с собой волшебство.
        - Кто-нибудь еще хочет попробовать? Надеюсь, мне не надо вам говорить, что я бы предпочел увидеть удачную попытку?
        Ученики молча переминались с ноги на ногу, опустив глаза в пол. Судя по всему, предварительные попытки выполнить простейшее заклинание воздуха ни у кого не увенчались успехом. Что-то подобное З"Вентус и ожидал, хотя в глубине души и лелеял крохотную надежду, что хоть у кого-то произойдет прорыв.
        - Что же, я вижу, вам понадобиться еще время на тренировки. Если у вас есть ко мне какие-то вопросы…
        … - Простите, учитель,  - вперед выступил самый младший из его учеников, Виктор.
        Виктор был привезен волшебником в башню около десяти лет назад. Скорее из сострадания, чем из реальных надежд на то, что из него когда-нибудь вырастет настоящий маг. Во время посещения северных границ королевства в безуспешных попытках разобраться с тем, какая именно магия закрыла перевалы, З"Вентус наткнулся на пятнадцатилетнего сироту, перебивающегося случайными заработками и прислуживавшего тогда в одной из таверн северного тракта, выбранной магом для ночлега. Таких сирот по границам бродило множество, их, как могли, пристраивали, чаще всего именно из них и формировалось пополнение пограничных гарнизонов. Ведь лучшими солдатами становятся те, кто имеет к врагу личные счеты. Если выживают.
        Конечно, З"вентус не стал бы подбирать на дороге каждого бродяжку и брать его к себе в ученики. Сила у Виктора была, это маг определил, как только его увидел. Однако ее было мало, очень мало. По силе он немногим превосходил обычных людей. Если даже З"Рута был слабоват для настоящего мага, то на младшего ученика старый волшебник вообще не возлагал никаких надежд. Запасов его магической энергии хватило бы только на то, что З"Вентус как раз и называл «балаганными фокусами».
        - Конечно, Виктор. Ты хотел задать вопрос?
        - Не совсем учитель, я хотел бы попробовать это заклинание. Только… - юноша неуверенно помялся.
        - Только что? Говори, Викариус.
        - Учитель, только у меня не получается со всем деревом. Вы позволите попытаться провести демонстрацию более локально, например, на одной ветке?  - В ряду учеников пробежал веселый шепот, который еще больше смутил юношу.
        - Даже не знаю, ученик. Ну, впрочем, почему бы и нет. Если ты сумеешь продемонстрировать это на одной ветке, то это будет хорошим уроком для остальных, большинство из которых пока не в силах даже задуть свечу.  - Учитель строго оглядел веселящихся учеников и сделал приглашающий жест в сторону окна:
        - Прошу.
        Ученик подошел к окну. Постоял, глядя на дерево. Опомнившись, повернулся и неловко поклонился учителю.
        - Вы позволите начать, учитель?
        - Да, пожалуйста, сделай милость. Надеюсь, на одну ветку у тебя уйдет, эээ, несколько меньше времени, чем у З"Рутиуса на все дерево,  - не сдержался учитель. Среди учеников опять послышались смешки.
        - Благодарю вас, учитель.
        Виктор развернулся к окну, взглянул на дерево и без какой-либо остановки вытянул правую руку вперед, в несколько неканоническом для данного заклинания, но все же допустимом жесте «копье».
        - Не надо уж слишком торопиться, Вик. Я не имел в виду… - учитель замолчал.
        Толстая дубовая ветвь у основания дерева была снесена ударом воздуха, и хаотично кувыркаясь, упала локтях в пятидесяти от ствола.
        - Простите учитель. Боюсь, мне тоже требуется поработать над силой ветра. Мне очень жаль ваше дерево,  - ученик огорченно склонил голову.
        З"Вентус удивленно уставился на ученика. Подобное обращение со стихией ветра не было чем-то необычным, сам он мог бы таким же образом вырвать весь дуб вместе с корнями. Но его опыт на столетия превосходил пятилетнее обучение, которым пока что только и мог похвастаться Виктор. Но еще важнее было то, что даже ему не было под силу выполнить это заклинание с продемонстрированной только что скоростью. Более того, он не знал никого, кто мог бы этим похвастаться. Не то чтобы это было существенно, в классическом применении магии скорость очень редко ставилась на первое место. Но все же это поражало.
        - Что ж,  - пришел в себя маг.  - Очень неплохо. Я бы даже сказал хорошо. Только, пожалуйста, предупреди меня, если ты соберешься повторить то же самое со всем деревом.
        На этот раз смеха среди учеников слышно не было. Они были ошарашены не менее своего учителя.
        - Думаю, уважаемые ученики, на этом демонстрационная часть на сегодня закончена. Теперь позвольте мне вернуться к предыдущей теме. Мы с вами обсуждали возможности использования огня…

        Прием
        - Вы прибыли первые, но можете не волноваться - я не дам вам скучать,  - немолодой капитан Тригор расхаживал перед строем из почти пятидесяти отобранных на восточной границе воинов.
        - Как вы успели заметить, мы совершенно не готовы держать оборону в месте, в котором нам придется провести какое-то время - Тригор обвел рукой огромное поле, на котором они находились. За спиной у Рема кто-то прошептал,  - «Какую оборону, мы же почти в центре королевства».
        - Я хочу, чтобы до вечера у нас был готов полный периметр высотой в человеческий рост, перед ним вырыт вал такой же глубины. На сегодня, я думаю, вам, разленившимся детям пещерных троллей, будет достаточно. Однако если сержанту не понравится ваша работа, мне придется попросить вас закопать все обратно. Сержант, они в вашем распоряжении.
        - Вы слышали капитана, ленивая помесь троллей,  - привычно зарычал сержант,  - король милостиво предоставил вам лопаты для работы, так что вам не придется рыть землю руками. Пошевеливайтесь, и не забудьте поблагодарить его величество в вечерней молитве.

* * *

        Первые несколько дней Рем помнил смутно. Он с трудом мог посчитать, сколько конкретно прошло дней до того момента, как из столицы прибыла следующая партия. Зато Рем хорошо запомнил, что за эти дни ров они успели вырыть три раза и два раза закопать его обратно. Нужно было признаться, что все изрядно поднаторели в рытье ям,  - последний периметр они копали всего несколько часов, и у некоторых возникла даже надежда, что качество их работы наконец-то устроит капитана.
        За эти дни он узнал об искусстве возведения фортификаций больше, чем за всю предыдущую службу. Знания вбивались в него через пот и кровавые мозоли. Он научился вырывать замаскированные ямы-ловушки для вражеской кавалерии, зарывать в землю колья, не позволявшие всадникам с ходу ворваться в создаваемые укрепления, маскировать укрытия для лучников на вершине земляного вала, позволяющие грамотному стрелку работать луком в относительной безопасности, и многое другое. Иногда, распрямляя спину, когда сержант орал на кого-то в отдалении, Рем удивлялся,  - как много, оказывается, могут сделать всего полсотни человек за каких-то полдня.
        Пополнение, прибывшие из столицы, включало в себя больше сотни человек. Многие из них совсем не были похожи на воинов, при первом взгляде возникало ощущение, что некоторых вытащили прямо из тюрем, настолько необычно они выглядели. Ни по одежде, ни по манере себя вести.

        Суд

        Король Лакар восседал на своем троне в зале Справедливости. На нем был официальный черный камзол, по отбою расшитый пурпуром, тяжелый церемониальный меч неудобно уперся в бедро, в высокие черные сапоги были заправлены узкие черные штаны с тонкими пурпурными лампасами. Сверху на одежду был наброшен тонкий плащ, также черный снаружи и пурпурный изнутри.
        - Заключенных ведут для справедливого решения их дел, ваше величество.  - Торжественно произнес мастер церемоний.  - С дозволения вашего величества, я должен задать вопрос всем присутствующим - все ли готовы для проведения честного разбирательства? Ваши помыслы должны быть чисты, ваш язык должен быть правдив, ваша душа должна быть открыта богам. Если кто-то не может принимать решения без страсти и согласно законам королевства - скажите об этом сейчас и удалитесь. Потому что это - зал Справедливости. И Райяна, богиня справедливости и покровительница королевского суда сурово накажет любого за неверный приговор или ложь, произнесенную в этом зале.
        Среди судей прокатился шепоток, ясно показывающий, что все они считают свои помыслы кристально чистыми. Лакар со вздохом кивнул, и паж, стоявший наготове, надел корону на голову короля. Две дюжины арбалетчиков, стоявших на балконах, нацелили заряженные арбалеты на двери.
        По давно устоявшимся традициям, наиболее серьезные преступления, за которые мог быть вынесен смертный приговор, требовали присутствия в зале суда лиц королевской крови или дворян. По тем же традициям в столице эту роль должен был выполнять сам король, одними из титулов которого из поколения в поколение становились «справедливый» и «верховный судья всех подданных». В тавернах Прокриона на эту тему ходила шутка, что с королем может увидеться только самый чистокровный дворянин и самый закоренелый убийца. Так что теперь Лакар Справедливый готовился исполнять одну из своих наиболее грязных и трудных обязанностей.
        - Я по прежнему думаю, что эта затея полностью лишена смысла, Грегор - продолжая давно идущий спор, произнес король, обращаясь к стоящему за троном старшему сыну,  - Поверь мне, в этом зале я видел только насильников и душегубов. У них не хватает даже смелости, чтобы умереть достойно.
        - Знаю, отец. Из группы, которой представят твоему вниманию, я хотел бы взглянуть только на нескольких. Их дела помечены, остается только посмотреть на них в последний раз и принять решение. Если они не выдержат испытания, то значит - я ошибался. Но давай хотя бы попробуем.
        Легкое движения прошло по рядам арбалетчиков, когда тяжелые дубовые двери начали расходиться. Стражники ввели в зал три дюжины заключенных, закованных в кандалы. Король вздохнул. Предстоял тяжелый день.

* * *
        - Обвиняемые Ригорас по прозвищу «южанин», без ремесла, и Ситон по прозвищу «молчун», без ремесла. Обвиняются в ограблении и убийстве достойного горожанина купца Лайма Арморанина и двух его охранников.
        - Ригорас Южанин, признаешь ли ты себя виновным в предъявленных тебе обвинениях?  - начал официальную процедуру король.
        - Ваша милость, мы случайно оказались в том месте, мы никогда бы…,  - грабитель дрожал от страха, и чуть было не рухнул на колени, удерживаемый только стражником, стоявшим позади него.
        Капитан стражи, охранявшей заключенных, подскочил к грабителю и ударом по затылку остановил его речь.
        - Ты будешь обращаться к нашему королю - «ваше величество» и только так, ты понял, висельник?
        Грабитель мелко закивал головой:
        - Ваше величество, мы случайно оказались в том месте, мы честные горожане.
        - Мы хотим услышать от тебя, признаешь ли ты себя виновным в совершенном преступлении или нет. Только это. Мы повторяем свой вопрос - признаешь ли ты себя виновным, Ригорас Южанин, в предъявленных тебе обвинениях?
        - Нет, не признаю, ваша мил…, ваше величество. Мы случайно проходили мимо, когда…
        - Достаточно. Что скажет обвинение в доказательство их вины?
        - Проходящая мимо ночная стража поспешила на шум драки. Обвиняемые были обнаружены прямо на месте преступления. Их жертвы умирали. Оружие обвиняемых было в крови. Один из обвиняемых имел открытую рану на руке. При обвиняемых найдены предметы, принадлежащие купцу. Обвинение имеет письменные показания, снятые со стражников, захвативших обвиняемых, а также вдовы покойного купца, с описанием вещей, принадлежащих ее мужу.
        - Кто будет говорить в вашу защиту, Ригорас Южанин?
        - Я сам, я сам, ваше величество. Мы абсолютно невиновны. Мы услышали шум драки и поспешили на помощь. Грабители уже убегали, и один из них ранил меня, а мы успели ранить нескольких из них, в это время прибежала стража и приняла нас за грабителей… Мы абсолютно невиновны, ваша…, ваше высочество.
        - Какого наказания требует обвинение?
        - Смертной казни, ваше высочество.
        - Прежде чем выносить наше решение, мы хотели бы спросить вас последний раз, Ригорас Южанин и Ситон Молчун. Признаете ли вы себя виновными в предъявленных вам обвинениях? Мы хотели бы напомнить, что ложь, произнесенная в зале Справедливости, сама по себе является преступлением худшим, чем убийство невинных.
        - Нет, ваше высочество, мы абсолютно невиновны, я же рассказал, как дело было…
        Король остановил торопливую речь грабителя движением руки.
        Стоявший до этого молча, приятель Ригораса сделал шаг вперед и произнес:
        - Мы полностью признаем свою вину, ваше высочество. Мы просим вас о снисхождении, мы не хотели их убивать, но они отказались расстаться с их ценностями без шума,  - с этими словами Ситон рухнул на колени. Одновременно он дернул вниз за рукав своего напарника и заставил того встать на колени рядом с ним.
        - Твой приятель оказался мудрее тебя, Ригорас Южанин. Он только что спас тебе жизнь, хотя может и ненадолго. Цени это. Мы приговариваем вас, Ригорас Южанин и Ситон Молчун, к двадцати годам каторги. Отбывать наказание вы будете в железных рудниках Ханона. Следующее дело, пожалуйста.
        Стражники оттащили двух будущих каторжников обратно к остальным. Подобное наказание было ненамного лучше виселицы - мало кто выживал на рудниках больше пяти лет. Но все же это была не виселица.

* * *

        … - Обвиняется горожанин Неромир «Красивый», работающий слугой у купца. Он обвиняется в том, что снасильничал непорочную девицу, дочь ремесленника Криста-Кузнеца, а также в убийстве этой девицы и убийстве матери девицы, которая застала его на месте преступления.
        - Обвиняемый Неромир, признаешь ли ты себя виновным в предъявленных обвинениях?
        Красивый лощеный юнец, явно пользующийся немалой популярностью у противоположного пола, не мог произнести не слова. Он рухнул на колени и начал тихо скулить, пытаясь выдавить из себя слова:
        - Милости, ваше высочество, прошу вас о милости. Я испугался, я боялся, что ее отец меня убьет, я не хотел их убивать, меня захватили демоны, милости, прошу вас о милости.
        - Какое наказание предлагает обвинение?
        - Мнения разошлись ваше величество. Мы оставляем решение на ваше усмотрение, от десяти до двадцати лет каторги.
        - Повесить его,  - неожиданно произнес король.
        - Но ваше высочество, убиты только женщины, и это первое преступление, совершенное…
        - Я сказал повесить!  - рявкнул король, вставая с трона. Стоявший позади старший сын успокаивающе положил руку на плечо отца. Лакар с трудом сдерживал себя. Некоторым стоявшим в зале начало казаться, что сейчас король самолично приведет приговор в исполнение. Однако с видимым усилием король успокоился, сел обратно на трон и произнес ледяным тоном:
        - Мы приняли решение. Подобное преступление должно быть наказано смертной казнью. Убийство беззащитных и слабых - это то, чего не может допустить наша корона, и никакого снисхождения и оправдания за такое деяние не может быть придумано. Дело закрыто.
        - Да, ваше высочество.

* * *

        … - Обвиняемый Ким по прозвищу «молния», без ремесла. Был найден без сознания на месте драки, рядом были обнаружены трупы трех мужчин, их имена и род занятий невыяснены. До выяснения обстоятельств дела был помещен под стражу. В ходе драки в общей камере прирезал семерых заключенных стилетом, не изъятым у него при обыске.
        Стражники вытолкнули вперед молодого юношу, почти мальчика. Грязные спутанные черные волосы, плохонькая, но аккуратная одежда, которой, казалось, не повредило пребывание в казематах для заключенных, и необычная манера двигаться выдавали в нем профессионального вора или ученика вора, что было более вероятно, принимая во внимание его возраст.
        Король скосил глаза на стоявшего рядом сына, Грегор едва заметно кивнул.
        - Ким Молния, признаешь ли ты себя виновным в предъявленных тебе обвинениях?
        - Да, ваше величество.
        - Может быть, нам стоит выпустить его на волю и распустить городскую стражу. По нашему мнению, этот вор действует значительно эффективней в уничтожении преступности в этом городе, чем вы, Александр - Король обратился к не знающему, куда деться, начальнику городской стражи.
        - Виновные в том, что стилет оказался в камере, будут наказаны, ваше величество.
        - Как будто это чему-то поможет,  - пробормотал король и вновь обратился к обвиняемому:
        - Ким Молния, что ты можешь сказать в свое оправдание?
        - Я защищался, ваше высочество,  - молодой вор, казалось, абсолютно не испытывал страха перед предстоящим наказанием.  - Я защищал свою жизнь, и мне пришлось убить тех, кто хотел убить меня.
        - Мы хотели бы знать, чем ты так рассердил этих людей?
        - Я не хотел бы отвечать на этот вопрос, ваше высочество.
        Король кивнул:
        - Мы не будем настаивать. Какое наказание предлагает обвинение?
        - Обвинение просит три года каторги, ваше высочество.
        - Подтверждено.

* * *

        Через несколько часов суд завершился. На виселицу было отправлено только трое, и король мог бы считать этот день удачным. Стража начала выводить заключенных, когда вперед выступил сын короля:
        - Именем короля, оставьте в зале трех заключенных согласно этому списку,  - Грегор передал список начальнику стражи,  - и останьтесь сами, дополнительной охраны не требуется. Судьи также могут быть свободны.
        Через некоторое время из зала были удалены все лишние. Только арбалетчики на балконах все еще стояли наготове.
        - На колени,  - холодно приказал король заключенным. Подталкиваемые начальником стражи все трое встали на колени.
        С левого краю стоял здоровенный детина, осужденный на десять лет каторги за пьяную драку в кабаке, в ходе которой он задушил двоих своих собутыльников голыми руками. Настоящего имени этого головореза никто не знал, все звали его «петля», за излюбленный способ убийства. Поговаривали, что он являлся одним из телохранителей самого Дядюшки, главы преступного мира столицы.
        Посередине находился Ким Молния. И третьим был еще один вор, обвиненный за сопротивление страже и тяжелое ранение одного из стражников. Как говорил он сам, он пострадал только за длинный язык - пререкания с находящимися на службе стражниками еще никого не доводили до добра.
        - Каждый из вас нарушил законы королевства, и будет отбывать заслуженное наказание. Однако мы решили дать вам выбор - вы можете умереть за корону как мужчины, или подохнуть в рудниках как падаль,  - кивком головы король позволил сыну говорить.
        Грегор выступил вперед и развернул свиток с недавно подписанным указом короля:
        " - Именем короля. Преступникам, совершившим злодеяния против людей королевства и короны, может быть дарована амнистия в том случае, если они дадут присягу королю и поступят на воинскую службу на срок, не меньший, чем длительность их заключения.
        Нарушение этой присяги будет караться смертной казнью без суда и дополнительного разбирательства. Подобная милость может быть дарована только по решению избранных людей короля, список прилагается.
        Подписано собственноручно, король Лакар, да продлят боги его правление".
        - Позвольте мне кое-что вам объяснить, душегубы,  - Грегор подошел вплотную к заключенным и начал расхаживать за их спинами,  - если кто-то из вас думает, что сможет дать присягу королю и сбежать, то лучше вам забыть об этом. За голову каждого дезертира будет назначена награда в сто золотых монет. Подумайте, есть ли у вас хоть один знакомый, который не сдаст вас за эти деньги?
        Сумма была огромная, на такую сумму можно было купить небольшой дом и открыть собственное дело, очень многие в королевстве никогда не видели больше десяти золотых за всю свою жизнь. В глазах заключенных читался ответ на вопрос принца - таких друзей, которые бы не прирезали бы их за эти деньги, у них не водилось.
        - Кроме того, хочу, чтобы вы знали - вам не удастся отсидеться в центре королевства, снимая мзду с купцов. Тех из вас, кто даст присягу королю, ждут самые опасные задания на границе и за ее пределами. Вряд ли кто-то из вас доживет до следующего лета.  - Грегор почти шипел, наклонившись к самому уху стоявшего слева громилы.
        - Но если каким-то чудом вы выживете,  - Грегор выпрямился и вернулся обратно к трону отца,  - то все обвинения с вас будут сняты, вы получите уважение жителей королевства и чистую совесть. А также неплохую сумму денег, так как мне кажется, что для вас это лучший стимул. Ваше решение?
        - Позвольте мне отказаться,  - с ухмылкой произнес Петля,  - мне кажется, что сбежать с рудников будет легче, чем с королевской службы… ваше высочество.
        В голосе Петли почти явно слышалась насмешка.
        - Твои слова услышаны. Стража, уведите заключенного,  - Грегор наклонился к королю и прошептал,  - «хорошо, что он отказался, я думаю, что с ним я совершил ошибку. Хитрая бестия, он бы все равно сбежал при первой возможности».
        - Остальные?
        - Я согласен принести присягу,  - произнес Ким Молния.  - Иначе меня все равно скоро прирежут либо в тюрьме, либо еще где-нибудь.
        - И все же, за что на тебя объявлена охота, вор по прозвищу Молния?  - не смог удержаться от вопроса Грегор.
        - Позвольте мне вновь не ответить на этот вопрос, ваше высочество.
        Грегор кивнул и перевел взгляд на соседа Кима.
        - Я готов принести присягу, ваше высочество.

        Круг первый

        После прибытия сотни воинов из центра, на следующий день копавших оборонительные рубежи вместе с остальными, оставшиеся партии начали подходить одна за другой, и вскоре во временном лагере находились почти полтысячи воинов, представлявших самые разные части королевства.
        Ранним утром сержанты собрали всех на плацу. Рем ожидал очередного изнурительного дня, затраченного на рытье канав и создание оборонительных насыпей. То количество земли, которое он перебросал за проведенную в лагере неделю, с лихвой хватило бы для видного издалека холма. Однако его ожиданиям не суждено было сбыться.
        К строю вышел капитан Тригор, который, по всей видимости, и руководил всем обучением:
        - Воины королевства! Сегодня завершен предварительный этап подготовки - вы все собраны в одном месте.  - Торжественно начал капитан.
        - Даже эта достаточно простая задача заняла у вас непозволительно большое время,  - сбился на свою обычную манеру капитан, но тут же остановился,  - но у нас еще будет время это исправить. Сегодня - день отдыха, и с завтрашнего дня начинается ваше настоящее обучение. После обеда я хочу видеть всех вас построенными на плацу, вымытыми и в новой форме, которую вам сейчас выдадут. Каждый должен иметь с собой все оружие, начищенное и готовое для полного осмотра. Нас обещал посетить наследный принц и лично проверить качество нашей готовности к началу обучения.
        Сержант, стоящий рядом с капитаном, заорал:
        - К нам прибывает член королевской семьи. Я не слышу искренней радости из ваших уст.
        - Ура-а,  - нестройно разнеслось из рядов только недавно собранных вместе воинов, большинство из которых до сих пор даже не были знакомы.
        После получасовой тренировки в громком выражении искренней радости, которая, по мнению сержанта, должна была проявляться в слитном троекратном «ура», они были распущены.

* * *

        Строй осматривался бдительными сержантами второй час. Раз за разом сержанты находили к чему придраться и отправляли то одного, то другого солдата на исправление замечаний.
        Всех их разбили на отдельные группы по видам оружия, которое они выбрали в качестве основного. В течение всего этого времени их перестраивали, переставляли с места на место, но сержанты по-прежнему оставались чем-то недовольны. Тем не менее, особенно никто из солдат не был занят, и у Рема впервые появилась возможность оглядеться.
        Самая большая группа, в которой находился и он, была собрана из мечников. Почти две сотни бойцов были вооружены преимущественно стандартными длинными мечами, излюбленным оружием в пограничных гарнизонах, как среди пехотинцев, так и среди легкой кавалерии. Хотя кое-где виднелись и катаны, которые пользовались моряками южного моря, и огромные, волочащиеся по земле двуручники. Рем даже разглядел несколько воинов, вооруженных парными мечами, владение которыми считалось среди мечников одним из самых сложных искусств.
        Следом за ними отдельно стояло полсотни с более экзотическим оружием. Виднелись огромные боевые молоты, боевые секиры всех видов, несколько копейщиков, что было удивительно. Копье считалось хорошим оружием в боевом пешем строю, но Рем впервые увидел людей, которые выбрали его в качестве основного личного оружия.
        Дальше находились полторы сотни лучников и арбалетчиков, объединенных в одну группу. Оружие, разящее на расстоянии, поражало разнообразием. Луки самых разных видов и размеров, начиная с маленьких штурмовых и заканчивая тяжелыми длинными луками, возвышающимися почти на локоть за плечами их владельцев. Арбалетчики были не видны, но Рем дал себе обещание при случае разглядеть их получше,  - он всегда питал слабость к работе мастеров, изготовлявших опасные и смертоносные вещи. А хороший арбалет был очень сложен в изготовлении.
        Строй завершала неполная сотня, характер которой было достаточно сложно определить. Кто-то из них был вооружен только кинжалами, кто-то стоял с посохом, а у кого-то не было видно никакого оружия вообще.

* * *

        Пятьсот воинов, лишь небольшая часть из которых действительно состояла из закаленных в пограничных стычках бойцов, постепенно дурели от жары и томились в ожидании. Строй поддерживался только окриками и постоянными придирками сержантов. Наконец вдалеке послышался чистый звук горна, и сержанты забегали еще активнее, приводя строй в идеальное состояние.
        Вскоре в открытые ворота временного форта въехала кавалькада из нескольких десятков всадников.
        - Внимание, его высочество наследный принц Грегор,  - проорал капитан,
        - Ура-а-а, Ура-а-а, Ура-а-а.  - На этот раз радость действительно была искренней. По-мнению сержантов,  - благодаря предварительной тренировке, по мнению, которое Рем предпочел оставить при себе,  - в виду неподдельной радости в связи окончившимся наконец-то ожиданием.
        Молодой принц проскакал до середины строя и взмахом руки остановил свою свиту. Подъехав к капитану, он спешился и поздоровался с Тригором за руку, что было неслыханно для особ королевской крови. Многие сделали вывод, что принц знал их нынешнего капитана и раньше.
        После того, как они перебросились несколькими короткими фразами, Грегор вновь вскочил на коня и поднял руку, призывая строй к вниманию.
        - Солдаты! От имени короны я рад приветствовать вас всех. Мне выпала честь рассказать вам, для чего вы здесь собраны.
        - Все вы знаете, что нашему королевству угрожает смертельная опасность. Враги окружают наши земли со всех сторон, и нет никого, кто мог бы нам помочь в наших битвах. Мы должны надеяться только на себя, на силу наших рук и прочность нашего оружия. Я не сомневаюсь, что все вы храбрые воины, и каждый из вас, не раздумывая, пойдет на смерть, защищая родную землю.
        - Однако вы нужны короне не мертвыми, вы нужны нам живыми. Гибнуть должны наши враги. А для этого нужно не только мужество, но и мастерство. Именно для этого вас и собрали здесь, в центре королевства, лучших воинов со всех наших армий. Более того, для того, чтобы ваше обучение было успешным, мы собрали лучших мастеров по всем видам оружия, лучших учителей, которые будут передавать вам свой опыт.
        - Вашей задачей в течение ближайшего времени будет впитать все знания, которые будут вам даны, сколько бы для этого не потребовалось усилий со стороны каждого из вас. После этого вы вернетесь в свои части, и, надеюсь, сумеете передать полученные знания вашим товарищам.
        - Сам король лично одобрил создание этого лагеря, и в дальнейшем он будет существовать на постоянной основе. Хочу еще сказать - я лично очень надеюсь на каждого из вас. Может так случиться, что именно от вас будет зависеть судьба нашего королевства. Я верю, что вы меня не подведете.
        По рядам пронесся шум, многие были воодушевлены речью принца и готовы были прямо сейчас ринуться в бой под его знаменем.
        - А сейчас я вынужден вас покинуть, как бы не хотелось мне остаться с вами хоть на несколько дней. Но дела королевства не терпят отлагательств. Однако я буду внимательно следить за вашими успехами - возможно, кто-нибудь из вас будет защищать мою спину в бою. Детали вам расскажет капитан. Удачи, воины.
        И также неожиданно, как и появилась, свита во главе с принцем ускакала за ворота форта.
        - Несколько слов о том, как будет построено ваше обучение,  - начал капитан, как только последний всадник скрылся из виду.  - Первый круг вашего обучения продлится три недели. Каждому из вас будет дана возможность попробовать себя со всеми основными видами оружия. И поверьте мне, даже самые тупые и ленивые хоть чему-нибудь сумеют научиться, я об этом позабочусь. Многие из вас не раз проклянут меня за эти три недели.
        - Примерно половина из вас, которая покажет сносные результаты в ходе обучения и проверок вашей готовности, будет допущена ко второму кругу. И эти люди позавидуют тем, для кого обучение ограничится первым кругом.
        - Вы будете разбиты на взводы по полсотни человек. Сейчас сержанты зачитают списки своих взводов, и вы сможете отдохнуть, раз уж я обещал вам отдых. И лучше отдохните хорошо, потому что следующего раза вам придется ждать очень долго.

* * *

        На следующее утро сержант построил их на плацу еще затемно. Во взводе Рема было сорок пять бойцов, вооруженных преимущественно также как и он сам - длинными мечами и небольшими деревянными щитами, обитыми кожей.
        - Сегодня вам предстоит встретиться с мастером - мечником. Его звание - капитан, но вы будете звать его мастер-учитель, отродье. И постарайтесь не позорить меня - не роняйте слишком часто ваши мечи в поединках. Для каждого, кто вызовет недовольство мастера-учителя, у меня найдется вечером специальное занятие. Кто-то ведь должен наводить порядок в нужниках и стоять на часах. Думаю, за сегодняшний день я найду достаточно претендентов на эти работы. Мне достался самый отвратительный сброд, который только можно представить. Но я сделаю из вас солдат, даже если вы этого не желаете. А теперь бегом до того леса, урок будет проходить там.
        Недалеко от леса росла небольшая рощица,  - эти деревья как будто объявили свою независимость от остальной чащи и отвоевали небольшой участок земли, который был теперь превращен в классную комнату. Когда запыхавшиеся солдаты, едва успевающие за сержантом, достигли этой рощи, под ее кронами их уже поджидал их будущий наставник.
        Мастер - мечник был пожилым. Его возраст подходил к полувеку, и манера передвигаться оставляла впечатление больного суставами старика.
        - Я старый человек, юноши, и быстро устаю,  - начал капитан,  - поэтому постарайтесь запоминать все то, что я вам говорю и показываю, с первого раза. А то глядишь я не смогу повторить вам дважды. Мне хочется верить, что я сумею вас чему-то научить, но мой опыт мне подсказывает, что молодость склонна к излишней самоуверенности и переоценке собственных возможностей. Поэтому мне хотелось бы сразу разрешить это противоречие.
        - Давайте поступим так. Я готов сразиться с каждым желающим один раз. Если я проиграю поединок, то наградой победителю будет мой меч,  - наставник вытащил из ножен прекрасный клинок, явно работу великого мастера.  - Этот меч был выкован одним из самых великих кузнецов, так что это будет очень ценный приз.
        - Так что, осмелится ли кто-нибудь из вас бросить вызов мастеру?
        Среди воинов началось шевеление. Рем не считал себя достаточно сильным воином, да и любому хоть немного думающему человеку было понятно, что подобный приз выставляют на поединок только в случае, если шансы его получить ничтожны.
        Однако желающие все же нашлись. Два воина вышли перед строем и поклонились мастеру.
        Первый воин был вооружен коротким мечом и совсем небольшим круглым металлическим щитом. Подобное вооружение считалось максимально легким, поэтому предполагалось, что воин должен напирать на свою скорость и сноровку, нежели на силу.
        Как бы то ни было, показать ни то, ни другое воин не успел. Учитель уклонился от колющего удара в живот вправо и без замаха, от локтя, ударил по основанию меча противника. Через мгновение после начала поединка незадачливый воин стоял с обрубком меча в руке и острием желанного приза, прижатым к его горлу.
        - Я надеюсь, что у тебя припасено что-нибудь более существенное, молодой человек?  - наставник повернулся ко второму претенденту.
        - Нет, мастер-учитель. Ваше мастерство поражает. Позвольте мне отказаться от поединка, мастер-учитель.
        - Да, конечно, возвращайся в строй. Мудрость, хоть и запоздалая, похвальна. Кстати, я не упомянул о призе, который получу я. Так вот,  - учитель наставил палец на воина, до сих пор еще не пришедшего в себя от столь печально закончившегося поединка. Я думаю, юноша, что тебе придется быстро-быстро сбегать в лагерь и раздобыть себе новый меч. А моим призом будет то, что через полчаса ты будешь здесь, чтобы внимать моей мудрости.
        - Я обращаюсь ко всем. Только что вы получили урок, самый главный и единственно важный в искусстве владения мечом. Никогда, слышите,  - ни-ко-гда, не недооценивайте вашего противника. Это самый быстрый и легкий путь к молчаливому Лодочнику, который я знаю. Надеюсь, мне не придется повторять вам этот урок. Немногим дается шанс совершить ошибку и недооценить своего противника дважды. Обычно достаточно одного раза.
        - А теперь давайте-ка проверим, насколько вам подходят те железяки, которые вы с собой носите. Встаньте поровнее, пожалуйста. Хорошо, а теперь вытяните ваше грозное оружие вперед и поднимите до уровня глаз. Острие должно быть направлено на мои глаза, вот так. Если вы проведете линию от своих глаз к моим глазам, то ваш меч должен все время находиться на этой линии. Молодцы. Бойцы с двуручными мечами могут держать их обеими руками.
        Все вы сильные молодые люди, я же только хочу посмотреть, насколько ваша сила соразмеряется с вашими амбициями. Нет-нет, не опускайте ваше оружие, пожалуйста. Вам придется держать его, пока ваша рука не онемеет, и вы не упадете вместе с ним. Первому, кто не выдержит, придется много бегать, целых десять кругов вокруг этой рощи, второму - девять и так далее. Поэтому в ваших интересах постараться. Сержант, отмечайте, пожалуйста.
        - Держать оружие, сосунки,  - заорал сержант.  - Пришла пора показать, что вы носите ваши мечи не только для того, чтобы поражать его величиной девок. Я сказал держать оружие. Мне не хочется бегать тут с вами, поэтому первый, кто опустит свое оружие, будет стоять в карауле во вторую смену.
        Они стояли всего минуты полторы, когда не выдержал совсем молодой двадцатилетний паренек, явно недавно впервые взявший оружие в руки. Его слишком длинный и слишком тяжелый длинный меч начал медленно опускаться. Наставник сокрушенно покачал головой и кивком головы разрешил ему опустить меч.
        Через четыре минуты сдались все. Рем выдержал три минуты, но его успокаивало то, что он было далеко не в первом десятке. Дольше всех продержался единственный в их взводе боец с парными нессиметричными мечами, из тех, кого называли многорукими.
        - Сержант, я прошу вас проследить за тем, чтобы первому десятку не выдержавших испытания сегодня же вечером поменяли мечи на более подходящие.
        - Конечно, мастер-учитель.
        - Как я и обещал, первые десять могут отдохнуть и немного побегать. Если вы не заметили, то только что вы получили второй самый важный урок. Никогда не переоценивайте свои силы - не только в выборе оружия, но и в поединке. Если вы не можете удержать ваш меч несколько жалких минут, то как вы собирались биться с врагом? Или вы надеялись, что вас убьют сразу? Ну что же, тогда ваши надежды наверняка оправдаются.
        - И кстати, мы еще не раз повторим это небольшое упражнение. Так что постарайтесь научиться держать свой собственный меч хотя бы десять минут.
        - А теперь аккуратно уберите ваши и мечи и возьмите деревянные учебные по вашему вкусу. Я специально для вас приготовил очень много разнообразных замечательных деревянных мечей. Мне не хочется, чтобы вы поранили друг друга на первом же занятии. После этого разбейтесь на пары,  - я посмотрю, кто из вас чего стоит.
        Занятия с мастером-мечником продолжались до обеда.
        - Копать рвы и делать насыпи все же было легче,  - произнес к концу занятий кто-то рядом с Ремом. И многие бы с ним согласились.

* * *

        Сержант Ворг выругался. Его взвод был самым маленьким, всего тридцать два человека, но это странное сборище даже сбродом нельзя было назвать. В этот взвод были объединены все те, кто не мог быть отнесен ни к одному к другому взводу.
        Рейнджеры с западных границ королевства, гордые и независимые, привыкшие к одиночному патрулированию в лесах и не признающие никаких приказов и вооруженные чем попало - лесные луки и короткие кривые клинки, размером ненамного превосходящие ножи, экзотические дротики и другие самые разнообразные метательные снаряды. Что у них было понапрятано еще в их походных сумках, Ворг боялся даже угадывать.
        Несколько детин, явно только выпущенных из-за решетки, хотя это никем и не признавалось. Но сержант узнавал их оружие - окованные железом металлические дубины. Идеальное оружие для городского грабителя, поджидающего своих клиентов в темных переулках и не желающего пускать кровь без необходимости. Такие же палицы зачастую использовались вышибалами в тавернах, хотя Ворг и не мог сказать, не совмещали ли эти здоровяки обе эти профессии в своей предыдущей карьере.
        Дюжина воров, которых Воргу тоже было приказано считать воинами, вооруженных преимущественно всевозможными видами ножей. И Ворг уже успел убедиться, что некоторые из них умели мастерски обращаться со своим оружием.
        В первый же день Воргу пришлось останавливать две драки, едва не дошедшие до кровопускания и сейчас полдюжины его подчиненных чистили нужники, вместо того чтобы заниматься под его руководством.
        Но больше всего в этом наборе его беспокоила последняя группа - четыре мага-недоучки, приданные взводу непонятно по каким соображениям. Нет, с их прилежанием и подчинением проблем не возникало, но он просто не знал, как с ними обращаться. По традициям королевства любой маг считался особой, к которой надо относиться как к благородному дворянину. По этим же традициям любой ученик мага, даже не завершивший свое обучение, был значительно выше по положению даже капитана. Что же говорить о каком-то сержанте. Сержант даже покричать не мог вдоволь, опасаясь, что маги могут принять это на свой счет и сотворить какую-нибудь пакость. Ворг хотел бы закончить свою жизнь хотя бы в том же теле, в котором и родился.
        Все эти невеселые размышления заставили Ворга выругаться еще раз, прежде чем он направился к строю своих подопечных.
        - Итак, воины. Прежде чем мы всерьез займемся вашим обучением, вам необходимо определиться с выбором основного оружия. Напоминаю, что всем вам придется пройти обязательную подготовку по большинству видов оружия, и в конце каждый должен будет остановиться на одном виде лука или арбалета и одном виде оружия ближнего боя.
        - Для начала - выбросьте ваши корявые дубинки. Они ни на что не годятся, кроме как глушить честных купцов в темных закоулках,  - «вышибалы» заулыбались в ответ на этот достаточно прозрачный намек на их прошлую деятельность.  - Вы можете выбрать любое оружие на ваш вкус. Тем из вас, кто считает, что неплохо обращается с палицей, я бы рекомендовал выбрать боевые молоты или что-то подобное. Они, конечно, значительно тяжелее - зато вам будет легче с ними освоиться.
        - Господа, обвешанные ножами - вы можете оставить их при себе. Однако я настаиваю на чем-то немного более длинном в дополнение к вашим ножам,  - в настоящем бою вам не удастся подкрадываться к противнику сзади и втыкать ваше лезвие ему в спину. Если вы хоть немного знакомы с фехтованием на ножах, на вашем месте я бы обзавелся короткими мечами, либо катанами, либо хотя бы спиногрызами в локоть длиной.
        - Уважаемым лесовикам придется научиться получше владеть вашими спиногрызами, но я хочу, чтобы вы обратили более пристальное внимание на длинные мечи. Возможно, владение ими покажется вам ценной прибавкой к вашим богатым коллекциям.
        - Тяжелые они, сэр сержант, с ними по лесу не набегаешься,  - тихо сказал один из рейнджеров.
        - Ну, бегать я вас точно научу, и налегке, и с мечами, и даже с грузом за спиной.
        - Уважаемые господа… маги. Я не могу отобрать ваши посохи, понимая, что они у вас для того, чтобы вас не спутали с остальными разбойниками,  - начав в привычном для него тоне, сержант сразу замолчал, слегка втянув голову в плечи, с запозданием поняв, к кому он обращается. Но так никто немедленно не превратил его ни в огромного паука, ни даже в жабу, то ему пришлось продолжить:
        - Однако вам придется научиться владеть ими как оружием ближнего боя. Я не могу советовать мудрым господам, могу только сказать, что мне не хотелось бы видеть ваши посохи разрубленными надвое в первом же учебном поединке. Поэтому постарайтесь позаботиться об их крепости.
        - Кроме этого, мне очень хотелось бы, чтобы высокочтимые маги выбрали сбалансированный с посохом длинный меч на вторую руку. Стать многоруким очень сложно, но вы не поверите, чему можно научиться за сотню другую столетий, имея на то желание. Я же помогу вам начать это обучение.
        - Хотелось бы также сказать, что господа маги освобождены от уроков лука и арбалета. Мне кажется, что у высокочтимых существуют другие способы достать врага на расстоянии. Надеюсь, мне никогда не придется испробовать эти способы на себе. Хочу только добавить, что советник короля, высокочтимый З"Вентус лично намеревается посещать лагерь и давать вам задания, чтобы господа маги не заскучали в то время, когда остальные будут упражняться в стрельбе из лука.
        - Это все, взвод. Есть ли какие-нибудь вопросы? Если вопросов нет, то наш капитан просил передать от него наилучшие пожелания и предупреждение, что если в нашем взводе случится еще одна потасовка, то ее виновники будут отстранены от дальнейших занятий и закончат на этом свою воинскую службу. Как он сказал, последствия подобного приказа вы должны знать. Я только надеюсь, что они достаточно неприятные, чтобы удержать вас от необдуманных поступков.

* * *

        Мастер лука уж второй час увлеченно описывал самые разнообразные виды стрелкового оружия и показывал на примерах, достоинства и недостатки каждого. Рем успел устать следить за постоянно перемещающимся перед строем учителем, который, казалось, олицетворял собой движение.
        - Теперь давайте посмотрим на тяжелый осадный арбалет. Прекрасное оружие для ведения стрельбы с укрепленных стен. Обладает хорошей дальнобойностью, может прицельно бить на сто - сто пятьдесят шагов. На расстоянии до пятидесяти шагов болт, выпущенный из этого арбалета, пробивает насквозь даже конного рыцаря. У этого арбалета есть один единственный недостаток - он абсолютно бесполезен в открытом бою, если только вы не готовились к этому бою неделю.
        - Как вы заметили, тетива у этого оружия заменена металлической полосой из специального сплава. Такие полосы делают только подгорные гномы по личному заказу короля, спасибо им большое,  - было не совсем понятно, кому мастер говорил спасибо - королю или подгорным гномам, или же им всем одновременно.  - Хотя среди осадных арбалетов встречаются и более простые экземпляры, в них используются толстые веревки, пропитанные соками особых видов степных трав. Но ни железо, ни обычная тетива не выдерживают больше ста выстрелов. После этого арбалет необходимо подвергнуть ремонту, а чаще всего просто выбросить.
        - Опытному арбалетчику требуется минута, чтобы повторно его взвести, и я не видел ни одного человека, который мог бы выпустить из подобного оружия больше дюжины болтов и не упасть после этого без сил. Прекрасное оружие, мощное, только очень тяжелое. Если вы взглянете на его правую сторону, то вы увидите ворот, с помощью которого на этом экземпляре производится взведение. Но так как этим оружием вам не придется пользоваться, то его дальнейшее изучение не входит в нашу программу,  - казалось, учитель даже слегка жалел об этой упущенной возможности.  - В заключение хочу подчеркнуть, уважаемые мечники, что если против вас стоит арбалетчик, и Локо повернулся к нему спиной, то у вас есть около минуты, чтобы успеть пробежать те самые сто пятьдесят шагов и расправится с негодяем. Я уверен, что все вы в своих молитвах не забываете обратиться к богу удачи, но Локо редко дает второй шанс, так что старайтесь сполна воспользоваться первым.
        - Теперь посмотрим на штурмовой арбалет, значительно более легкий и скорострельный. Вы позволите воспользоваться в качестве демонстрации вашим оружием, солдат?
        - Мастер-учитель,  - воин с поклоном передал свое оружие наставнику.
        - Вы видите перед собой прекрасный образец штурмового арбалета, пригодный как для нападения, так и для защиты. Посмотрите, вместо ворота тетива взводится рычагом, что значительно сокращает время повторного взведения. Из штурмового арбалета можно выпустить от дюжины до двух дюжин болтов за минуту, в зависимости от качества оружия и мастерства его владельца. Давайте попробуем. Для каждого из вас приготовлены три дюжины болтов, которые вам необходимо отправить прямиком в мишени. Это очень просто, взводите, кладете болт на ложе, стреляете, потом снова взводите…
        Мастер лука продемонстрировал свое качество владения арбалетом с помощью полудюжины болтов, каждый из которых лег точно в центр ростовой мишени, находящейся на расстоянии пятидесяти шагов.
        - Пока вы выходите на позиции и выбираете мишени,  - кстати, можно начинать это делать,  - хочу вам напомнить, что дальность прицельной стрельбы из этого оружия, как правило, не превышает пятидесяти шагов. Все-таки это арбалет, а не лук,  - учитель сокрушенно покачал головой,  - болты слишком разносит в сторону на большем расстоянии.
        - Но зато,  - мастер восторженно поднял вверх указательный палец,  - вы можете пользоваться этим оружием даже в рукопашной, если успеете его перезарядить. А прикладом можно прекрасно бить по головам ваших соперников. Только надо, чтобы они, почему-то, оказались стоящими к вам спиной и не защищались.
        Рем подошел к рубежу и поднял непривычное для него оружие. За его спиной слышался голос мастера-учителя:
        - Если все готовы, то можете начинать. Не торопитесь, но только помните, что для последних пяти слишком медлительных ваш сержант приготовил специальные вечерние занятия,  - среди воинов прокатился недовольный, но тихий гомон.
        Первый болт Рема ушел далеко не только от центра, но и от самой мишени и застрял в ограждении из деревянных щитов, специально установленном вдалеке. Вскоре второй последовал вслед за ним.
        Из - за спины продолжал доноситься голос наставника, который, казалось, и не думал замолкать:
        - Для тех, кто пробовал стрелять из лука, имейте в виду, что болты почти не сносит ветром, поэтому если вы делаете поправку на легкий боковой ветер, если вы вообще его заметили, то она должна быть более скромной.
        К концу первой дюжины Рем приноровился и даже умудрился один раз попасть почти в центр мишени. Еще десять болтов ушли за ее пределы, а один даже попал в мишень его соседа.
        - … На дальности в пятьдесят шагов из этого оружия необходимо брать на один - два пальца выше. Больше не надо, иначе болт не пробьет доспехи противника. Арбалеты почти непригодны для навесной стрельбы…
        Из второй дюжины в мишень попало уже половина болтов, чему Рем был несказанно рад.
        - … Рычаг нужно взводить плавно, одним аккуратным движением. Очень многие слишком импульсивные арбалетчики лишаются глаза или пальца в момент, когда рвется тетива…
        Третья дюжина болтов почти вся попала в мишень. Рем мог гордиться своими достижениями. Он аккуратно опустил оружие и вернулся обратно в строй. Как ни странно, со своими тремя дюжина он расправился одним из первых.
        Когда стрельба была завершена, в дело вступил их сержант:
        - Итак, пятеро последних, а также пятеро самых кривоглазых - вечером собирают болты. Если какие улетели слишком далеко,  - можете потом сказать спасибо своим товарищам и самим себе за точность. Болты я пересчитаю, так что найти все до единого. И постарайтесь управиться побыстрее, если хотите успеть до утренней смены в карауле, которую я попрошу оставить специально для вас.

* * *

        Они наматывали вторую милю по проселочным дорогам, которыми были изрезаны окрестные леса. Эти места были безлюдными, хотя и находились в центре королевства. Вся территория выше слияния Страты и Быстрой, двух самых больших рек, текущих на севере королевства, издавна принадлежала лично королевской семье, и считалась закрытой для поселения. Территория была не очень большой, но зато располагалась в местах великолепной охоты, и королевские егеря тщательно охраняли ее границы, не позволяя ни браконьерам, ни разбойникам обосноваться в этих лесах. С «королевской» стороны рек можно было встретить только несколько деревень рыбаков да посты егерей. И теперь в самом ее центре расположились еще пять сотен бойцов первого круга подготовки.
        Ким бежал достаточно легко, уж бегать то в свое время ему приходилось немало. Он даже успевал по дороге размышлять на тему того, как непостоянные боги судьбы могут поменять жизнь такому как он, незаметному мальчишке, наверное, записанному в их книгах на самой последней странице.
        Несмотря на подозрения сержанта, Ким не был вором. Точнее, он еще не заслужил звание вора и полагающиеся к этому званию почет и уважение в определенных кругах общества. Ким был учеником вора.
        Мастер - вор по прозвищу Хромой был одним из самых искусных в своем ремесле в столице королевства, и учиться у него было очень, очень почетно. Попасть к нему в ученики было практически невозможно, он брал немногих, выбирая их по одному ему известным критериям. Киму повезло, и в семь лет он, роющийся в помойках в поисках чего-нибудь съестного, был замечен мастером. Вспоминая себя в первый год своего обучения, Ким только сейчас понимал, что вор приютил его скорее из жалости. Никакими особыми качествами, кроме присущей молодости пластичности и хваткости в обучении, он тогда не блистал.
        Можно сказать, что это были самые счастливые его годы. Ремесло было опасное, а обучение тяжелым, сопровождавшимся регулярными тычками и подзатыльниками, но зато он почти всегда ел не реже одного раза в день и был почти избавлен от нападок уличной шпаны. Его статус ученика самого мастера-вора делал его практически неприкосновенным.
        Практически. Когда Хромой повздорил с самим Дядюшкой, от неприкосновенности его ученика не осталась и следа. Причины этой ссоры Ким так и не узнал, но, не раздумывая, встал спина к спине к своему мастеру, и порезал многих громил Дядюшки, прежде чем понял, что защищать уже некого. Его мастера достали сразу несколько клинков, и подскочивший вор, телохранитель Дядюшки, лично перерезал горло падающего на пол Хромого. Ким, не напрасно носящий кличку «молния», оставил в той берлоге четверых со смертельными ранами, еще двоих он положил в переулке, когда убегал от преследования, когда и его достали. Если бы не подоспевшая стража, то не бежать ему сейчас рядом с учеником мага по этим лесным тропинкам.
        Дядюшка не прощал подобного ослушания. Весточка была кинута даже в тюрьму, где Кима пытались прикончить сокамерники. Он успел положить половину камеры, прежде чем прибыла стража и остановила драку. И вот теперь он совершенно неожиданно оказался на службе у короля, и его учителя - лучшие воины королевства.
        Занятия в этом странном лагере давались Киму легко. Ким видел, что в его взводе лучше него справлялись с заданиями только рейнджеры, остальные отставали практически везде. Конечно, если не считать магов.
        К концу первой недели один из магов исчез из лагеря после разговора с сержантом и капитаном. Причины его ухода не разглашались, но Ким понимал их и без объяснений - маг не мог сделать ничего, что требовали от подчиненных сержанты и наставники.
        Вообще - маги и причины их присутствия во взводе оставались для всех полной загадкой. Ким очень мало знал о волшебстве, но даже он понимал, что маг должен сидеть за крепостными стенами, в своей башне под защитой сотен мечей и насылать на врагов проклятия и мор. Но один маг, тем не менее, бежал рядом с ним, и его дыхание было таким же ровным, как и у самого Кима, несмотря на шестьдесят фунтов камней в заплечном мешке - сержант выполнял свои обещания.
        - К оружию,  - неожиданно заорал капитан,  - нападение слева - перестроиться. Взвод, привыкший к подобным выкрутасам капитана, резко развернулся на левый фланг. Лучники из рейнджеров отступили на несколько шагов назад, одновременно оттесняя за свои спины троих магов. Те, у кого были щиты, вышли вперед, отражая воображаемые стрелы, остальные остались посередине, приготовившись к следующим командам.
        - Очень медленно,  - произнес сержант,  - слишком медленно для живых. Поэтому все вы мертвы. Противник понес потери один к десяти. Таким образом, они потеряли троих, а вы уже все лежите и обливаетесь кровью. Ваши тела жадно обшаривают кривые руки орков в поисках поживы… - в чем-чем, а в воображении их сержанту отказать было нельзя, особенно хорошо оно у него работало при поиске новых видов наказаний, что Ворг не преминул еще раз продемонстрировать:
        - А раз вы мертвые и ограбленные, то выбрасывайте камни из заплечных мешков, выбирайте себе пару по весу и сажайте напарника на плечи. Вам придется тащить мертвого товарища у себя на плечах, пока я не скажу поменяться. Тогда ваш товарищ оживет и потащит вас. Бегом, а то останетесь без ужина, и чтобы вам не пришлось спать на голодный желудок, весь взвод пойдет в ночной караул.

* * *

        Рема учили бросать ножи. Рема второй час учили бросать вообще все, что попадалось в руки наставнику. Самый странный из всех наставников, который называл себя мастером трюков, учил их бросать самые невозможные для бросков предметы, какие можно было вообразить. Мастер трюков не только не скрывал свою профессию, но и гордился ей - он был циркачом. Циркачи были редки, и Рем, впервые за всю жизнь выбравшийся с пограничных областей королевства, никогда не видел их представлений. То, что творил с предметами мастер трюков, поражало.
        Он бросал камни и с двадцати шагов пробивал дубовые доски. Он бросал ножи парами, с обеих рук - и попадал точно в цель. Казалось, для него не существует предмета, который он не способен кинуть и нанести мишени существенный ущерб. Молот, брошенный им с тридцати шагов, разнес мишень в щепки, и этот «фокус», как назвал его мастер трюков, не смог повторить никто.
        Он потребовал, чтобы ему дали лук и вместо того, чтобы выпустить из него стрелу в мишень, он бросил в мишень лук. Тяжелый длинный лук, имеющий сверху железный наконечник, называемый лучниками «последней костью», вошел в десятишаговою мишень на несколько дюймов. Вслед за луком мастер метнул в мишень и стрелу, как будто это был дротик, и стрела также вошла в мишень, как будто выпущенная из того самого лука.
        - Вы все смотрите на меня и думаете, что это экзотика, и у вас никогда не получится повторить мои фокусы,  - мастер-учитель обернулся к взводу и одновременно бросил еще один нож через плечо. Нож вошел в мишень в тридцати шагах точно в нарисованный черный кружок.  - И я с вами полностью согласен. Я и не буду вас учить тому, чему сам учусь всю жизнь. Все, что я хочу,  - чтобы вы поняли, что в бою нет ограничений в выборе оружия и способах его применения. Тогда вы всегда сможете неприятно удивить противника, а у него не останется шансов удивить вас.
        И как бы подчеркивая свои слова, мастер зажал шесть маленьких метательных стилетом между пальцами и выбросил руки вперед, отправил их в сторону мишени. Все шесть ножей вошли в разные части мишени.
        - Теперь пробуйте. Выберите любое оружие и пробуйте. Проще всего бросать ножи, поэтому вот вам ножи. Прекрасные ножи. Главное в искусстве броска ножа - почувствовать баланс предмета, если вы сумеете это сделать, то ножу некуда будет деться, кроме как полететь прямо в цель.
        И Рем пробовал. Баланс он не почувствовал, зато ощущал себя полным идиотом. Ножи летели мимо мишени, ножи ударялись в мишень плашмя, пяткой - как угодно, но упорно не хотели лететь как надо. Рема немного успокаивало только то, что у немногих получалось лучше.
        - Возьми вот это,  - неожиданно раздался голос наставника прямо у него за спиной. Наставник протянул ему тонкий метательный стилет, рукоять которого практически сливалась с тонким лезвием,  - эта штука предназначена для прямого броска. Сначала положи на ладонь и почувствуй вес оружия. Теперь кидай.
        Стилет закувыркался в воздухе и пролетел мимо мишени.
        - Хорошо. Теперь смотри. Проще всего сделать этот фокус, бросая как бы из-за плеча. Движение должно быть быстрым, но плавным. Не дергай руку, особенно в конце,  - и мастер продемонстрировал свои слова. После этого в мишени Рема наконец-то появился первый видимый результат, как и полагается, точно в центре.  - Попробуй сделать это медленно, почувствуй движение.
        Наставник взял руку Рема и продемонстрировал ему траекторию движения.
        - Держи еще один, попробуй.
        На этот раз стилет полетел почти ровно, но ударился в дерево под небольшим углом и отскочил.
        - Очень хорошо. Держи еще один. Теперь попробуй еще раз. В конце броска не опускай руку - задержи ее на последней точке. При этом твоя рука должна быть направлена точно на центр мишени.
        Третий стилет вошел в доску рядышком с его близнецом, брошенным учителем.
        - Ну, вот видишь, какой замечательный фокус. Постарайся запомнить, это движение. Держи, это тебе для тренировки,  - наставник развернул сверток из кожи тонкой выделки, из кармашков которого торчала еще дюжина стилетов.
        И мастер - учитель пошел помогать следующему ученику.

* * *

        Подходила к концу третья неделя обучения, и капитан объявил общий сбор.
        - Послушайте меня, бойцы. Вам осталось пройти последнее испытание и на этом ваше обучение будет закончено. Каждый из вас покажет мастерство владения двумя видами оружия - одного основного и одного дополнительного. Мечники покажут мастерство владения клинком и стрельбу из лука или арбалета по выбору. Лучники - наоборот. Выбирайте оружие и расскажите о своем выборе вашим сержантам. Завтра для вас наступит последний день подготовки. Наследный принц Грегор пожелал лично проверить качество вашей подготовки, поэтому постарайтесь показать лучшее, на что вы способны.

* * *

        За три недели Ким, сам того не ожидая, увлекся происходящим. Ему нравилось учиться, и нравились окружающие его люди, хотя времени поговорить у них за эти недели практически не оставалось. Впервые в жизни он чувствовал себя в безопасности, особенно рядом с молчаливыми рейнджерами-лесниками, взявшими молчаливую опеку над самым молодым бойцом взвода. И впервые в жизни он так долго ел досыта. Даже за три недели такой сытой жизни Ким почувствовал, как наливаются силой его мускулы, как начинают забываться голодные обмороки его детства.
        Поэтому Ким был полон решимости продолжить, и вырвать свое право на обучение зубами.
        Вечером сержант собрал свой взвод у костра, чтобы рассказать о правилах завтрашнего поединка.
        - Значит так. Прежде всего, уважаемые господа маги не будут участвовать в соревнованиях. Решение о вашем переходе на второй круг обучения будет принимать лично уважаемый господин З"Вентус после разговора с каждым из вас и персональной проверки ваших возможностей. Это то, что мне велел передать капитан. Капитан также попросил намекнуть, чтобы уважаемые господа маги не вздумали колдовать, э, я хотел сказать использовать заклинания для помощи кому - нибудь из нашего взвода.
        - Господин капитан преувеличивает наши возможности,  - произнес старший из магов. После чего все замолчали и уставились на мага, как будто увидели привидение. Неожиданно Ким понял, что это были первые слова, которые он услышал от магов за три недели.
        - Вам лучше знать,  - по выражению лица сержанта было видно, что он ни на мгновение не поверил подобному принижению способностей магов.
        - Что касается остальных… Стрельба из лука пойдет общим зачетом, это понятно. Вам нужно будет выпустить ровно дюжину стрел в пятидесятишаговую мишень. Обратите внимание, что для тех, кто выбрал лук основным оружием, конкуренция будет значительно жестче и чтобы выиграть, нужно будет показать лучшее, на что вы способны. С арбалетами все точно также.
        Капитан вздохнул и продолжил:
        - За луки и арбалеты я не волнуюсь. С ними вы справитесь. Лесники родились с луком, а все остальные достаточно неплохо научились пускать стрелы и болты, чтобы пройти в зачете по неосновному оружию.
        - Я беспокоюсь за мечи и прочее. Почти у всех вас оружие слишком легкое. В лобовых схватках с тяжелыми мечами, боевыми молотами, секирами и прочим, у вас есть только одно преимущество - скорость. Постарайтесь им воспользоваться в полной мере. Но не знаю, вам будет очень тяжело. Каждому из вас придется провести по шесть поединков. Противники выбираются жребием абсолютно случайно, так что не угадаешь. Но все же больше всего шансов сойтись с длинными мечами - их больше всего. Ограничение одно, противник должен быть из другого взвода, бои между членами одного взвода запрещены, так что полная неизвестность. Даже я не успел узнать, кто чего стоит в других взводах.
        - У каждого из вас есть деревянное оружие, аналогичное вашему любимому, его и будете использовать. Судят сержанты. Бой ведется до первого критичного «ранения», так что не расслабляйтесь. И еще одно - постарайтесь не покалечить ваших соперников, реальное ранение вашего соперника - и победа будет оставлена за ним. Это правило ввели для того, чтобы остудить наиболее горячие головы и обойтись минимумом покалеченных. Это только испытание, в конце концов - против вас будут выступать те же воины королевства.
        - Так что я хочу от вас четких и безусловных обозначений смертельных ударов. Использование деревянного оружия все же дает нашему взводу небольшие преимущества.
        Ну что еще сказать. Вроде все сказал. На сегодня все освобождены от караулов, так что не засиживайтесь и ложитесь спать пораньше. Постарайтесь завтра не наедаться, будет трудный день, так что лучше быть голодными и быстрыми, а не сытыми и проигравшими.

* * *

        Принц прибыл поздно ночью и поутру его свита, на этот раз значительно более представительная, заполонила весь лагерь. Король навязал ему сотню конных рыцарей в сопровождение, и теперь они окружали временную деревянную трибуну, на которой расположился принц и придворные. Трибуна возвышалась даже над головами всадников, и позволяла принцу наблюдать за всем состязанием.
        Непривычный к виду тяжелой кавалерии, Рем с любопытством рассматривал всадников, с ног до головы закованных в сверкающие в лучах поднимающегося на востоке солнца латы. Полное вооружение каждого такого рыцаря стоило просто безумных денег, и содержать подобного рыцаря могли себе позволить только дворяне. Попасть в личную гвардию короля было большой удачей для младших отпрысков баронов, не имеющих права на наследство. Погулявшие на стороне дворяне пристраивали в гвардию своих бастардов, если желали поучаствовать в их судьбе, но при этом держать ошибки молодости подальше от семьи.
        Тяжелые рыцари считалась самой опасной и сокрушительной силой в открытых столкновениях. В сражениях ядро кавалерии пробивало самые плотные построения противника, круша все на своем пути. К сожалению, ее практически нельзя было применять нигде, кроме как на открытой местности.
        Капитан торжественным шагом подошел к трибуне принца:
        - Ваше высочество, учебный полк готов к началу состязаний. С вашего высочайшего соизволения?
        Принц молча кивнул.
        - К рубежу,  - скомандовал капитан сержантам. Под их руководством к рубежу вышли первые пятьдесят лучников.  - Покажите лучшее, на что вы способны. Стреляйте по готовности.
        Рем внимательно следил за первыми стрелами, входящими в мишени и пытался еще раз просчитать свою стрельбу. Он выбрал лук в качестве запасного оружия, но до сих пор не был уверен, что сможет показать приличный результат даже во втором списке.
        - Легкий ветер слева,  - взять на один палец левее центра,  - шептал Рем себе под нос, вспоминая уроки мастера-учителя.  - Пятьдесят шагов, малый лук, надо брать на один палец выше.
        Первая группа закончила стрельбу и отступила с рубежа. В ней были только те, кто выбрал лук в качестве основного оружия и их результаты были очень неплохи, даже принц удовлетворенно кивнул головой, посмотрев на сидевшего слева военного советника.
        - Сотню другую таких лучников в нашу крепость - и никакие орки нам не страшны,  - тихо произнес стоявший слева от Рема
        Сержанты бросились вытаскивать стрелы и подсчитывать результаты. После небольшой паузы капитан объявил:
        - Средний результат первой стрельбы - семьдесят шесть очков. Лучший результат - сто семь очков. Вторая группа - к рубежу.
        Лук - в качестве основного оружия - был выбран сотней с небольшим бойцов, арбалет выбрали еще полсотни. На пятидесятишаговых мишенях средние результаты арбалетчиков оказались значительно хуже, сказывался свойственный этому оружию достаточно сильный разброс болтов. Зато сержантам приходилось буквально выковыривать болты из мишеней, так глубоко они входили в твердое дерево.
        Абсолютное владение длинным луком показал неизвестный Рему рейнджер с длинным луком. Только одна его стрела слегка отклонилась от центра мишени, и он заработал сразу сто девятнадцать очков. В итоге Рем оказался доволен и своим собственным результатам - ни одна стрела не прошла мимо мишени, и он честно заработал шестьдесят очков, что было явно выше среднего результата по неосновному списку.

* * *

        Киму не повезло - в первом же поединке ему пришлось сойтись с многоруким, причем мастерски владеющим своим ремеслом. Будь эти мечи настоящие, Ким был бы изрублен в мелкую капусту. Прежде чем сержант остановил бой и объявил победителя, правый, немного более длинный меч соперника обозначил два смертельных рубящих удара в шею и голову, а левый - один колющий удар в живот. Ким не успел нанести ни одного удара, только пытался защищаться те недолгие мгновения, которые продолжался поединок.
        После остановки поединка многорукий слегка поклонился Киму и произнес:
        - Ты хорош, малыш,  - хорошая реакция. Только ты еще не привык к этому оружию,  - воин указал на спиногрыз в руке вора.  - Я надеюсь, мы с тобой встретимся во втором круге.
        На импровизированной арене проводилось одновременно по десять поединков, и сейчас Киму предстояло встретиться со вторым соперником - на этот раз стандартным и более привычным длинным мечом.
        - Начали,  - крикнул капитан, и соперник Кима шагнул вперед. Ким не надеялся на победу в прямом столкновении, поэтому уклонился от первого косого рубящего удара сверху и, привычным движением поднырнув под меч, «вонзил» свой короткий клинок под мышку сопернику. Тот замешкался, и Ким, сделав еще шаг вперед, обозначил удар в спину деревянным ножом, зажатым во второй руке. Напоследок он классическим воровским движением нарочито медленно провел этим же ножом движение по незащищенному горлу противника. Впрочем, это было лишним, сержант объявил остановку поединка. Теперь, чтобы прорваться во второй круг, Киму требовались еще хотя бы две победы в оставшихся трех поединках.

* * *

        Первые два поединка остались за Ремом. Ему пришлось столкнуться с такими же, как у него, длинными мечами, и если первый поединок он выиграл легко, то во втором ему попался мечник, не уступающий ему в мастерстве. Остальные девять пар уже ушли с арены, а Рем с соперником все еще кружились на освободившемся месте, обмениваясь ударами и пытаясь достать один другого. Рему помогла только опасная импровизация, на которую он решился - бросив щит под ноги противнику и заставив его на мгновение отвлечься, он нанес окончательный удар в низ живота, под приподнявшийся щит.
        Теперь же перед Ремом стоял боец с крайне опасной двухсторонней секирой. Хуже всего было то, что Рему еще никогда не приходилось сталкиваться с подобным оружием, и он совершенно не представлял, что от него можно ожидать. Деревянную секиру достаточно сложно было представить, поэтому сопернику Рема оставили его боевое оружие, нацепив на нессиметричные лезвия деревянные заглушки и обмотав их веревками.
        Соперник Рема был приземист, и повадками походил на гнома. Он не пытался наносить вертикальных ударов, вместо этого постоянно атакую ноги сбоку. В таких условиях щит становился абсолютно бесполезен, а парировать боевую секиру деревянным мечом было равносильно самоубийству. Рем скакал как кузнечик, уклоняясь от проносящихся сквозных ударов, и даже не пытался контратаковать, сосредоточившись на защите. Один раз он оказался в опасной близости от поражения, когда соперник неожиданным неуловимым движением перехватил секиру и она, описав короткую дугу, совершила повторный атакующий удар с совершенно неожиданной стороны. Рема спасла только реакция,  - он рефлекторно отступил назад, даже не успев как следует осознать опасность.
        Но через несколько минут начал сказываться вес оружия боевой секиры. Все-таки это был не гном. Атаки стали более редкими, движения секиры замедлились. Рем, воспользовавшись усталостью коротышки, активно атаковал… И неожиданно осознал, что валяется на земле с дикой болью в левом бедре.
        «Гном» подошел к юноше и подал ему руку:
        - Старая как мир уловка, секира тяжелая, руки отваливаются, соперник сдох… Не расстраивайся, каждый второй на нее поддается. Меня учили владению секирой северные гномы. Так что,  - крепыш заботливо отряхнул поднявшегося Рема,  - не ты один. Надеюсь, что второй раз тебя подобным не обманешь.

* * *

        Как только придворный волшебник и три мага-ученика уселись на невысокие стульчики в палатке капитана - самом просторном помещении во всем лагере, З"Вентус сразу перешел к делу:
        - Все вы пробыли здесь три недели. Вы знаете, что один из вас в первые же дни посчитал себя только обузой. Я задам вам простой вопрос - что вы думаете о перспективе дальнейшего пребывания вас в этом лагере?
        Воцарилось молчание. Маг внимательно посмотрел на всех троих и произнес:
        - Вы можете говорить открыто. Я разговаривал с каждым из вас перед этой авантюрой, я отлично знаю все ваши сомнения, и сейчас я хочу услышать ваше окончательное мнение по этому вопросу.
        Начал старший из них, ученик мага пятой крепости запада:
        - Мы прекрасно представляем, как важны те цели, для которых создан этот лагерь. И я готов был бы приложить все силы для того, чтобы эти цели претворились в жизнь. Но мне приходится признать, что я буду здесь бесполезен. В тех схватках, в которых предстоит побывать этим парням, мне делать нечего. Самое быстрое заклинание, какое я способен сотворить, занимает у меня почти полминуты. За это время меня нашпигуют стрелами и изрубят мечами. И мне не хочется признаваться, но это заклинание - простое зажжение свечи.  - Сорокалетний мужчина сокрушенно покачал головой и продолжил: - Я не могу бегать, как они, чтобы поддерживать их темп мне приходится тратить ману. Я с трудом понимаю, с какой стороны брать меч… Высокочтимый, я вынужден сказать, что мне надо вернуться к моему учителю, и тогда когда-нибудь я смогу вместе с ним защищать крепость от вражеской магии.
        - Я не могу сказать лучше,  - произнес второй ученик, подмастерье мага из Клевера.  - Высокочтимый, позволь нам вернуться к нашим учителям. Надо учиться владеть либо мечом, либо магией. Другого не дано людям.
        З"Вентус кивнул:
        - Благодарю вас. Будьте достойны имен ваших учителей. Я желаю вам заслужить когда-нибудь их знак. Ну а ты что скажешь, ученик?
        - Знаете, учитель,  - Виктор посмотрел на учителя с неожиданной для себя уверенностью,  - а мне здесь нравится. Нет, не подумайте, с заклинаниями у меня полная беда, получается у меня тоже не ахти. Я о том, что мне приятно находится с этими людьми, жить их жизнью, учиться не только магии, но и чему-то еще. Если вы позволите, учитель, я хотел бы продолжить обучение.
        - Так тому и быть. Я постараюсь приезжать сюда хотя бы раз в неделю и обсуждать с тобой любые вопросы, которые ты захочешь обсудить. Думаю, что тебе еще очень многое нужно узнать и в магии. Кстати, я привез с собой любопытную подборку книг, постарайся завершить их чтение к моему следующему приезду,  - от привычной и такой родной речи учителя, привыкшего гонять учеников, Виктору стало даже радостно, как будто он вновь был дома, в башне мага.
        - Ну а теперь, уважаемые ученики, мне лично не терпится еще немного поглядеть на поединки. Давайте присоединимся к зрителям.

* * *

        Соревнования завершались на закате. Последние пары сходились в поединках при свете зажженных факелов и костров. Капитан разрешил всем взводам присесть на землю прямо в строю, но многие остались стоять, чтобы увидеть финальные бои. Рем чувствовал себя победителем - в итоге он проиграл только один бой и показал неплохой результат в стрельбе из лука. Это притом, что здесь были собраны лучшие мечи королевства.
        Сидя на земле, Рем лениво размышлял над тем, что же им преподнесут на втором туре обучения. Эти три недели были самыми выматывающими за всю его службу, и он пока не мог себе представить, как может быть еще тяжелее.

* * *
        - Воины! То, что я сегодня увидел, наполнило мое сердце гордостью за наш народ и вселило в меня уверенность в будущее этой страны. Все вы достойны самых высоких похвал и почестей,  - конь принца гарцевал перед строем, освещаемом только светом факелов. Их свет создавал причудливые тени, и речь принца на этом фоне казалось особенно торжественной.
        - Вы знаете, что не все из вас оказались победителями, но даже те, кто завтра отправится домой, должны гордиться вашим пребыванием здесь - ведь мы потерпели поражение от лучших мечей королевства. Чтобы подтвердить ваш успех, король подписал указ, в котором каждый из вас повышен в звании. Я искренне надеюсь, что это поможет вам принести ваше мастерство вашим товарищам в самых далеких крепостях. Те из вас, кто не служит в королевских частях, а имеет вассальную присягу, также не должны беспокоиться,  - мы проследим за тем, чтобы ваши дворяне были оповещены о желании короля.
        - Нам с вами предстоят тяжелые времена, каждый, кто служит на границе, знает эту горькую правду. Наши враги сильны, они не ведают пощады и им не нужен мир. Но теперь я вижу, что у нас есть чем их встретить. Да будет вечным королевство, и продлят боги правление короля!
        Троекратное ура слитно пронеслось вдоль строя.
        - Ну а теперь, чтобы вам еще лучше запомнился этот вечер, позвольте мне предложить вам лучшие вина, приготовленные на лучших виноградниках королевства. Я сумел убедить короля открыть личные погреба ради такого случая. Сегодня мы пируем.
        Свита принца начала выкатывать на площадь бочки с вином, столы, сгружать с телег всевозможные угощения.
        В разгар шумного пиршества к Грегору, сидевшему во главе огромного стола, подошел придворный маг.
        - Впечатляющая речь, ваше высочество. Очень воодушевляющая, великолепный экспромт.
        - Да, я ее три дня писал. В отличие от отца, мое ораторское искусство оставляет желать лучшего.
        - Судя по сегодняшней речи, кровь его величества в вас сильна.
        - Да бросьте вы, учитель. При чем здесь кровь, вы же сами заставляли меня десятки раз переписывать наиболее известные речи моего отца, деда и прадеда, а заодно и запоминать речи послов на торжественных приемах. Только вот послов у нас теперь совсем не осталось. Не с кем практиковаться в пышности слога. Как с магами?  - Резко поменял тему принц.
        - Лучше чем могло быть, но хуже, чем хотелось бы. Остался только один.
        - Кто он?
        - Мой ученик, Виктор. Он совсем еще молод, слаб и неопытен. Но может, это ему и поможет.
        - Хоть один, значит, не все еще потеряно. Эта идея все равно была самой бредовой из всех за последнее время. Никто никогда не поверит, что маг может участвовать в открытом бою.
        - Я тоже пока не могу поверить в это.

        Лес Чар

        Денис поднял руку, давая знак остановки.
        - Расположимся здесь. Отправьте двоих подстрелить что-нибудь свежее на обед. Коней оставьте под седлами - стоянка будет недолгой.
        - Да, ваше высочество,  - и капитан, руководящий сопровождающими принца двумя десятками легкой кавалерии, начал раздавать приказы.
        - Не хотите ли пройтись, размять ноги, ваше преподобие?  - прелат монастыря Ка"Руут согласно кивнул:
        - Все такие верховая езда не мое любимое занятие, хотя за время, проведенное вместе с вами в седле, ваше высочество, мои навыки наездника существенно улучшились.
        - Да уж, этот месяц был не из легких,  - Денис шкодливо улыбнулся.
        Почти месяц их небольшая партия пробиралась по дорогам вдоль таинственного леса, за это время почти замкнув круг и вернувшись к тому месту где, как надеялся Денис, будут происходить основные события.
        - Знаете ли вы, ваше высочество, чем известно место, где мы сейчас находимся?  - Не дожидаясь ответа, прелат продолжил,  - говорят, что Крухт жил в этих местах еще до того, как стал богом. Но хотя он и был только человеком, его сила уже тогда была велика. Эти земли очень плодородны, крестьяне собирают здесь невиданные урожаи, а в лесах полно дичи. Думаю, что мы сумеем в этом убедиться, когда вернуться наши охотники.
        Денис удивленно покачал головой:
        - Бог когда-то был человеком. Верится с трудом, что человек может быть настолько силен.
        - Это всего лишь сказания, ваше высочество. Их нельзя проверить. Но эти земли действительно очень плодородны.
        - Насколько я понимаю,  - сменил тему Денис, неторопливо поднимаясь на вершину холма,  - сегодня нам предстоит общение с последним бароном?
        - Да, ваше высочество. Барон Николас Ворон, вассал герцога Муртана. Ему почти пятьдесят, у него есть сын, который наследует его титул и владения, и две юные дочери. Если принц хочет послушать мой совет, я бы пригляделся к его дочерям,  - они очень милые девушки, любая из которых может стать прекрасной женой.
        - На текущий момент я меньше всего думаю о женитьбе, ваше преподобие.
        Прелат кивнул и продолжил:
        - Сам барон будет крепким орешком. Всю свою жизнь он провел рядом с лесом Чар, так что заставить его изменить свое отношение будет очень тяжело. С раннего детства он только и делал, что выжигал окраины леса, нанимал лесорубов и лично охотился на лесной народ.
        - Мы везем с собой приказ короля и приказ герцога. Надеюсь, барон покажет не только свое упрямство, но и вассальную преданность. Если мы сумели убедить в необходимости этих мер герцога, то барон вынужден будет подчиниться.
        - Я тоже надеюсь на это, ваше высочество.
        Они добрались до вершины холма и оглядели окрестности. Граница леса Чар была перед ними. Ее нельзя было не заметить. Деревья были значительно старше и дряхлее любых, виденных Денисом в других частях королевства. Они разрослись, причудливо переплетаясь ветвями и выпирающими из земли корнями, создавая непреодолимый барьер для любого, посягающего на тайны этой чащи.
        - Это только подлесок, ваше высочество. Считается, что в этих местах окраины леса Чар наиболее молодые. Дальше в лесу начинается что-то совсем невообразимое. Столетия наши монахи записывали слова всех очевидцев, которым удавалось вернуться из этого леса. Через полмили чаща становится совсем непроходимой и наполненной множеством естественных ловушек. А дальше не проходил никто из людей. Или проходили, но не сумели вернуться.
        - Да, целый месяц смотрю на этот лес и не перестаю удивляться. Эта магия недоступна нашему пониманию.
        - Не совсем, ваше высочество. Мы не можем с ней бороться, но основные механизмы и внешние проявления этой магии тщательно изучались нашим орденом. Прежде всего, сейчас граница леса стабилизировалась. Но во время войны ветвей лесной народ отодвигал эти границы в некоторых местах на целую милю за сезон. Такая мощь поражает. Внешние границы леса защищаются обычными хищниками, подконтрольными народу леса. Полностью подконтрольными, конникам в этом лесу нечего делать, лошади либо просто пугаются волков, либо подпадают под чары леса и сбрасывают седоков.
        - А сам народ леса почти никто не видел. Слухи, догадки и домыслы,  - это все, что мы имеем. С определенной долей уверенности можно сказать только то, что в глубине леса не одна раса. Слишком разнообразное волшебство, слишком разнятся описания очевидцев. Лесной народ, скорее всего, состоит из нескольких рас, научившихся не только уживаться друг с другом, но и воевать вместе в опасные времена.
        - Никто не может сказать, как они выглядят?
        - Будем надеяться, что у нас появится возможность с ними встретиться, ваше высочество.

* * *

        Родовое поместье барона Николаса, Воронье Гнездо, стоял на берегу Страты в миле от границы Чар. Подъемный мост был опущен, ворота открыты, а сам барон встречал гостей вместе с наследником, гарцуя на прекрасном племенном жеребце черной масти.
        - Ваше высочество, я безмерно счастлив видеть вас в своих владениях. Вчера на охоте мне удалось подстрелить молодого кабанчика, я думаю, ваше высочество не откажется разделить с моей семьей скромную трапезу.  - Как и любой дворянин центральной части королевства, барон обладал прекрасными манерами.
        - Конечно, барон. Позвольте представить вам прелата храма Ка"Руут, досточтимого Ка"Гордона.
        - Я рад нашей встрече, ваше преподобие,  - барон церемонно поклонился священнику.
        - Да принесет Ка"Руут гармонию в ваши владения, мир вашим сердцам и счастье вашей семье, уважаемый барон.
        - Позвольте мне представить уважаемым гостям моего сына, Владимира Ворона. Я назвал его в честь его деда,  - барон хмыкнул,  - вот уж кто был крутым сукиным сыном, так это мой отец, прошу прощения за мой язык, ваше преподобие.
        Молодой человек, явно впервые видевший особу королевской крови, застенчиво поклонился.
        - Прошу вас, господа, за праздничный стол, мои слуги позаботятся о вашей свите,  - барон махнул рукой, отдавая распоряжения о размещении гостей, и они медленно въехали в ворота замка.  - Так я об отце. Помню, он руками завалил матерого секача, который выскочил прямо на него во время охоты. Вы представляете? А ведь ему тогда было почти шестьдесят, ваше высочество. Наш род всегда славился крепким здоровьем, король всегда мог рассчитывать нас как на сильных и верных его вассалов.
        - Мне очень приятно слышать такое, барон. Я еще слишком молод, чтобы судить о делах королевства, но все мы знаем, что королю всегда были нужны верные вассалы. В вассальной преданности таких семей, как ваша, кроется будущее королевства.  - Денис спешился и бросил узды своему оруженосцу.  - Позвольте полюбопытствовать, какую карьеру вы выбрали для своего сына? Не думал ли он попробовать себя на военной службе в королевской коннице?
        - Ваше высочество, вы же знаете,  - барон несколько заволновался,  - боги дали мне только одного сына, и я ращу его как наследника, который сможет занять мое место, когда я отплыву с лодочником. Я думаю, что королю нужны не только воины, но и золото, чтобы их содержать. И налоги, которые платит наша семья, позволяют содержать многих королевских ратников.
        - Безусловно, вы правы, барон. Единственного сына надо беречь. Короне важна стабильность и процветание в семьях верных ее слуг. Собирается ли ваш сын предстать при дворе в ближайшее время?
        - Я думал об этом, ваше высочество…,  - юноша обрадовано подхватил тему.
        - Он еще слишком молод, ваше высочество,  - барон перебил сына. Чувствовалось, что на этот предмет у них с сыном давно идут споры,  - может быть, через год-другой, когда он подрастет…
        - Конечно, конечно, барон. Я думаю, что не стоит тянуть с этим важным для вашего сына мероприятием. В конце концов, и короне, и вам стоит задумываться о внуках, а такой завидный жених вызовет фурор среди придворных фрейлин.
        - Ну, вот мы и пришли, дорогие гости,  - барону явно не везло сегодня в беседе, и он поспешил сменить тему.  - Пожалуйста, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Я покину вас ненадолго, мне надо дать указания слугам по поводу ужина.
        Глядя на торопливо удаляющегося барона, принц наклонился к прелату и тихо произнес:
        - Думаю, теперь у нас не будет никаких проблем с уважаемым бароном,
        - Я восхищен вашим искусством дипломатии, принц. Вы нашли слабое место барона, еще не успев сесть за стол.

* * *

        Принц, прелат и барон стояли на самой высокой башне замка и смотрели на лес чар в свете заходящего солнца.
        - Я знаю о вашем турне вокруг леса Чар, ваше высочество.  - Барон не выдержал и первым отказался от светской болтовни и перешел к делам.  - Насколько я могу судить, вы собираетесь возглавить войну против этого проклятья королевства. Но позвольте мне выразить свое мнение - мы не сможем победить. Конечно, мои вассалы целиком в вашем распоряжении, да только что могут сделать шесть десятков легких кавалеристов против чужой магии. В этом году я уже потерял нескольких лесорубов, которые пытались заниматься вырубкой зимой. Лучшие лесорубы, которых я смог нанять, они шли под охраной моих бойцов. Этот лес зачаровывает и пережевывает всех, кто к нему приближается и даже костей не выплевывает.
        - Вы правы, барон, ничего. Ни ваши бойцы, ни вся королевская армия не сможет сделать с этим лесом ничего.  - Денис рассеянно оглядывал окрестности.  - Только я прибыл сюда не для того, чтобы продолжать войну, я приехал ее закончить. Я хочу предложить народу леса мир.
        Барон был ошеломлен:
        - М-мир? Ваше высочество, в войну ветвей этот лес забрал половину владений Воронов. Вся земля западнее Страты принадлежала нам, а сейчас я даже не могу ступить на землю, которой владели мои предки. Этот лес сожрал моего прадеда, и деду даже нечего было положить на погребальный костер.  - Голос барона дрожал от плохо скрываемой ярости,  - какой мир может быть с монстрами лесов?
        - Пожалуйста, барон, успокойтесь. Я хочу вам напомнить, что у этой чащи тоже есть много претензий к нам с вами. Мы считаем погибших людей, для них же каждое дерево - как для нас человек. Так что потери несут обе стороны. Но если мы сумеем договориться, возможное сотрудничество в будущем сулит немало выгод королевству. Как и вам, барон, как и вам.  - Денис отвернулся от притягивающего вида леса и посмотрел на барона:
        - Представьте, какие чудесные возможности могут открыться для тех, чьи земли прилегают к этому лесу. Я могу только гадать, как их можно использовать, но представьте - великолепная строевая древесина, которая весьма ценится в верфях на юге, волшебные травы и обители целителей, к которым будут съезжаться со всего королевства… Да что я вам рассказываю, вы здесь живете, барон - и лучше меня можете представить возможности ваших соседей.
        Было видно, что принц нашел правильный подход к барону, так как следующий вопрос был задан совершенно другим тоном:
        - Но даже если мы хотим заключить мир, то с кем? Никто из живых не видел лесных жителей. Мы только догадываемся об их существовании.
        - А вот чтобы решить эту проблему, барон, мне и потребуется ваша помощь. Надеюсь, что она не покажется вам непомерной.

* * *

        Ранним утром третьего дня после памятного разговора на башне замка подводы въехали в Лес Чар. Лошади то и дело всхрапывали и норовили остановиться. Возницы опасливо оглядывались по сторонам, их не успокаивал даже вид конных воинов, сопровождавших караван. Все местные жители знали, что против колдовства леса железо бессильно.
        Конь Дениса нервно вздрагивал, и принц, успокаивающе потрепав его по холке, спешился. Отдав узды оруженосцу, он пошел дальше пешком. Судя по карте, которую они изучали вместе с бароном несколько вечером, пройти надо было немного. Сразу за относительно молодым перелеском должна была открыться гарь. Прошлое лето было засушливым, и даже магия не спасла лес от скоротечного лесного пожара. Рейнджеры, посетившие это место накануне, сказали, что гарь еще не заросла. Именно к ней и стремился выйти Денис. К небольшой, шагов в двести в поперечнике проплешине, на которую он возлагал сейчас так много надежд.
        Сзади принца догнал Ка"Гордон.
        - Вы рассчитываете на успех, принц?  - прелат до последнего момента терзался сомнениями.
        - Мы сделали все согласно плану. Все бароны вокруг леса предупреждены, вырубка леса, попытки поджогов и прочие пакости, которые мы устраивали, прекратились. Осталось тронуть последнюю струну, и, будем надеяться, что наши люди услышат песню мира.
        - Я верю вам, ваше высочество, но после столетий противостояния, даже этого может оказаться недостаточно.
        - Мы будем делать, что должны и надеяться на лучшее. Молитесь, чтобы Ка"Руут помогала нам. В конце концов, нашими действиями мы вдыхаем силу в ее алтари.
        - Это так,  - прелат задумчиво отстал, погрузившись то ли в свои мысли, то ли в молитву своей богине.

* * *

        Они вышли к гари через час. Последняя сотня шагов оказалась самой тяжелой, Денису уже казалось, что телеги придется бросить, последнюю часть пути их приходилось волочь чуть ли не на руках.
        - Быстро разгружайте телеги и разворачивайтесь,  - скомандовал принц.  - Я хочу, чтобы через полчаса вы были на обратном пути.
        Крестьян не нужно было уговаривать, они справились даже быстрее.
        - Друзья, следуйте за телегами. Вы здесь не поможете.
        - Но мой принц, мы не можем оставить вас без охраны,  - заволновался капитан.  - Король снимет нам головы, если с вами что-нибудь случиться.
        - Не волнуйтесь, капитан. Не думаю, что мне что-нибудь угрожает. Если же я ошибаюсь, вот вам мой письменный приказ. Покажете его королю, если я не вернусь.
        Капитан неуверенно потоптался на месте, глядя то на принца, то на врученный ему свиток. Наконец он резко развернулся, и, махнув рукой солдатам, приказал им следовать за собой.
        - Ну что же, пора начинать, ваше преподобие.
        - Да помогут нам боги.
        Принц взял лопату и ведро, наполнив его водой из привезенной бочки. Прелат откинул материю, скрывающую их груз.
        Первое дерево они посадили через полчаса, но потом вошли в ритм, и через еще полтора часа дюжина маленьких деревьев сиротливо ютились рядом со своими могучими родственниками.
        Денис полил только что вкопанный в землю росток, разогнулся, разминая затекшую спину, и застыл на месте. На дубе-двухлетке, который он так старательно сажал, сидел маленький человечек верхом на огромной стрекозе. Несколько мгновений принц мог только с изумлением таращиться на необыкновенного гостя. Первым молчание нарушил наездник:
        - Ш-ш-то ты делаешь, человек?
        Сзади послышался тихий возглас прелата:
        - Фэйри, это же фэйри. Глазам не верю. Легенды оживают.
        Принц, не оборачиваясь, дернул плечом, прося напарника замолчать.
        - Я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, житель леса.
        - Ты прав, я з-задал глупый вопрос. Давай я спрош-шу иначе - зачем ты сажаешь эти деревья?
        - Я сажаю их в знак мира, который я пришел предложить лесному народу.
        Фэйри взлетел с ветки от охватившего его возбуждения и, кружась вокруг Дениса, заговорил быстро и почти несвязно:
        - Мир? О каком мире ты говориш-шь? О каком? Вы жжете наш лес, вы губите наш-ш-ших братьев, вы рубите деревья, да! З-з-з. З-з-зачем нам нужен мир с убийцами?
        - Я принц королевства людей. И король приказал мне явиться сюда, чтобы обсуждать мир с вами. Ты знаешь, что сейчас никто причиняет вред вашему лесу, и это может так и остаться, если мы сумеем договориться.
        - Немыслимо! Вы предадите! Мы не поверим вам, да! Люди коварны.
        Денис пожал плечами, взял лопату и начал копать следующую яму.
        - Ш-ш-што ты делаешь, человек?
        - Для такого волшебного существа, ты задаешь на удивление много ненужных вопросов.  - Принц даже не остановился.  - Но я отвечу: я копаю яму. И отвечу сразу, что я копаю яму для того, чтобы посадить здесь еще одно дерево. И я буду сажать их до тех пор, пока ты не будешь готов говорить.
        - Мне нуш-шно многое обсудить с моими братьями.
        Принц снова пожал плечами:
        - Я не спешу, работы здесь много.
        Фэйри возмущенно фыркнул и скрылся из виду.
        - Вы только подумайте, мы с вами видели живого фэйри. А как вам его стрекоза? Она волшебная или это просто такая порода, как думаете, принц?  - Ка"Гордон не мог сдержать свое возбуждение и говорил не переставая,  - я должен немедленно это записать. Жаль, что я плохо рисую, надо бы накидать на бумаге внешний вид. Принц, а как у вас с рисованием, может, вы могли бы…

* * *

        Солнце ушло из зенита и понемногу сползало к горизонту. Денис понемногу втянулся в непривычную для него работу и даже перестал думать о цели их мероприятия. Поэтому низкий голос, раздавшийся за спиной, оказался для него полной неожиданностью.
        - Человек, я здесь, чтобы говорить с тобой.
        Денис обернулся. Фэйри был удивительным существом, но все-таки с его видом можно было хоть как-то свыкнуться. Но день чудес не закончился. Денис не сразу сообразил, из чьих уст исходит речь, тем более ничего похожего на рот у собеседника не оказалось.
        Между маленьких веточек только что посаженного дерева колыхалось темно-серое, почти черное облако, похожее на пыль и золу, взметнувшуюся от только что затушенного костра. Внутри облака с трудом угадывались какие-то очертания, больше всего похожие на только что выкорчеванный пень с развесистыми корнями. А может быть, это было причудливое волшебное искривление того, что находилось за облаком.
        Принц собрался с мыслями, выбрал место и уселся прямо на землю.
        - Позволь мне для начала представиться, я Денис, сын короля людей, живущих вокруг вас. Со мной здесь уважаемый Ка"Гордон, прелат монастыря Ка"Руут, богини гармонии. Как мне называть тебя?
        Облако заструилось вверх по деревцу и окутало его вершину.
        - У меня нет имени, как ты его понимаешь, Денис, сын короля. А то, что заменяет мне имя, ты не сможешь произнести. Зови меня старший, это будет верно.
        - Уважаемый Старший, готов ли ты разговаривать о мире на границе леса?
        - Почему ты думаешь, Денис сын короля, что нам это интересно?
        - По многим причинам. Все хроники говорят, что вы мирный народ и никогда не нападаете сами. Вы не убиваете тех, кто не входит в ваш лес. Народу леса нечего делить с людьми. Я могу назвать очень много причин.
        - Только это описание нельзя применить к людям. Вы убиваете просто из забавы. Вас гложет жадность и ненависть. И люди всегда хотят что-то отнять у народа леса.
        - Я знаю, что наше соседство было кровавым. Но считай, что мы поумнели. Я пришел завершить нашу вражду, пришел разрушить ненависть друг к другу.
        - Ненависть, воспитанную веками нельзя разрушить разговорами.
        - Тогда давай начнем с перемирия. Лучше так, чем погубленные люди и сожженные деревья. Мы многое можем получить друг от друга, если не будем воевать. И если необходимы столетия, чтобы ненависть ушла, то значит, мои правнуки все-таки дождутся.
        - Ты мудр для человека.
        - Пришло время для мудрых решений.

* * *
        - Мы пойдем в лес прямо на рассвете. Какие бы бумаги не написал принц, король не простит, если на моей земле пропадет его сын.  - Барон нервно прохаживался вдоль границы леса, пытаясь рассмотреть хоть какое-нибудь движение среди деревьев, несмотря на опустившуюся ночь. Кавалеристы барона и охрана принца спешилась и разожгла костры, пытаясь разогнать окружающую их темень.
        - Как мы могли отпустить принца одного,  - в который раз повторил барон ходящему за ним по пятам капитану охраны.
        - Принц уже большой мальчик, и может ходить один,  - раздался голос из-за деревьев. Два силуэта вышли из-за деревьев, и свет костра осветил усталое, но улыбающееся лицо Дениса.
        - Границы леса остаются неизменными. Лес не выходит за эти границы, люди и домашние животные не заходят в лес и не трогают деревья.
        - Люди не строят плотины на реке выше по течению. Люди строят плотину ниже по течению сразу за границей леса. В засушливые сезоны люди перекрывают плотину, чтобы лесу хватало воды. В обмен лес сплавляет по воде отборную строевую древесину.
        - Лес оставляет на границе лекарственные травы и коренья от разных хворей, список у прелата. Люди ищут и привозят к границе новые растения, которые лес еще не знает. Растения должны быть пригодны для посадки.
        - В-общем, полный список договоренностей у прелата. И, наконец,  - принц разулыбался еще больше,  - люди имеют возможность плыть по Страте в обе стороны без права выхода на берег. За это они платят лесу пошлину… - улыбка принца не могла быть шире,  - каждый караван должен посадить дерево на границе леса.
        - Так что значит, мир?  - неуверенно спросил барон.
        - Пока скорее перемирие. Но я надеюсь еще встретиться со Старшим и договориться еще о многом.  - Денис обернулся к своему спутнику,  - Кстати, ты так и не сказал, что за существо это было?
        - Это был баньши. А я не умею рисовать, представляете?

        Мечи и свитки
        - Весь взвод убит,  - громоподобный крик второго сержанта заставил Рема вскочить с лежанки. Вокруг была полная темень, и он не понимал, где находится. Попытавшись двинуться вперед, он наткнулся на что-то твердое. Окончательно потеряв голову, Рем рванул вперед и наконец-то, ценой полностью разрушенной палатки, оказался на открытом пространстве. Вокруг него, в слабом свете костров, метался весь его новый взвод.
        В лагере царил хаос. Рем был не единственным, кто вырвал из земли палатку. Кто-то попал в костер, и сейчас метался, пытаясь сбить с себя пламя. Ближайший от него воин вытащил меч и растерянно оглядывался по сторонам.
        - Выходи строиться,  - окрик сержанта начал приводить взвод в чувство.
        - Итак, сонные мухи. А теперь посмотрите на себя. И каждый, кто увидит красный цвет - считайте, что это ваша кровь.  - Глядя на окружающих, Рем провел рукой по горлу и посмотрел на ладонь - она была измазана красным.
        - Если я не ошибаюсь, все пять десятков тихо умерли во сне? И знаете, что меня больше всего огорчает? Меня огорчает то, что для того чтобы отправить к праотцам весь мой славный взвод, понадобилась не армия и даже не ублюдочный орочий шаман, а всего лишь два криворуких сержанта, которым почему-то не спалось этой ночью.
        - Надеюсь, урок не пропадет даром. Вы думали, что находитесь в центре королевства, в укрепленном лагере, в котором ни один караульный не спит на посту? Вы так думали и теперь вы мертвы. Вы умерли во сне и не смогли забрать с собой ни одного врага. Боюсь, ваши предки на том берегу встретят вас с недовольством. А чтобы этот урок лучше запомнился, надо его закрепить. Давайте-ка возьмем вот эти мешки, и наполним его вон теми камнями. Я хочу, чтобы вы сбегали и аккуратно сложили эти камни у большого дуба на повороте. Мы с помощником долго трудились, измазывая вас краской, легче было бы взять ножи. Поэтому сейчас мы пойдем спать, а утром проверим, насколько велика куча камней у дуба.
        Рем застонал. Злополучный дуб рос в миле от их нового лагеря.

* * *

        Виктор и придворный маг медленно прогуливались по тропинке, пробивающей себе дорогу сквозь чащу.
        - Учитель, мне кажется, что заклинания огня для меня неподвластны. Последний раз при попытке зажечь свечу я валялся без сознания больше часа. Свеча, кстати, так и не зажглась.
        - К сожалению, изучение заклинаний почти всегда связано с болью. Это одна из причин, почему так мало учеников завершают обучение. Понимаешь ли ты, в чем ты ошибаешься при выполнении заклинания?
        - Я делаю все правильно, учитель. В точности, как вы показывали. Я даже использовал ваши свитки для концентрации мыслей. Извините меня учитель, но я не совершил ни одной ошибки. Но по-прежнему стою на месте.
        - Я расскажу тебе маленькую историю. Давай присядем, мои ноги уже не те, что раньше,  - З"Вентус уселся на поваленный ствол и приглашающе похлопал по месту рядом с собой.
        - Так вот, в далекие-далекие времена я тоже был учеником мага. Тебе, наверное, сложно будет это представить, но это так. Мой учитель еще жив и сейчас, быть может, но мы давно потеряли друг друга, и где он сейчас, мне неведомо. У магов свои пути, и они редко рассказывают о них, даже своим ученикам. Итак, я был учеником у мага. Учили тогда не так, как учат сейчас. Знаний о волшебстве заклинаний почти не было и обучение скорее походило на гномий обряд совершеннолетия. Знаешь о таком? Очень интересный обряд, но я расскажу тебе о нем в другой раз.
        - Я был единственным учеником, учитель взял меня после того, как погиб его предыдущий ученик. Кстати, ученик погиб, пытаясь создать огненный шар. Он его создал, но смог им управлять, и шар сжег его в одно мгновение. Я тогда прислуживал в доме мага. Готовился стать учеником лет на десять позже. Но эти события ускорили начало моего обучения. Учили тогда просто - тебе давали задание, и если оно у тебя не получалось, маг приказывал выпороть ученика. Книг тоже почти не было, мне приходилось каждый раз экспериментировать. А ты же знаешь, как опасны наши эксперименты. Вот так и проходило обучение - то ли подохнешь от неправильно выполненного заклинания, то ли будешь валяться неделю с кровавыми полосами плетей на спине.
        - Не думай, учитель был очень хорошим человеком, просто времена были другие, порядки тоже. Никто и не знал, как можно иначе сделать мага. Нынче обучение стало более мягким, и выживают после него почти все. Но магами становятся не больше учеником, чем раньше. Может даже меньше.
        - Ну вот, начал я вспоминать и говорю совершенно не о том. Магия огня. Чтобы заставить меня овладеть магией огня, учитель запер меня в своей башне на год, не позволяя ни с кем видеться, даже еду мне проталкивали в щель под дверью. Он сказал, что я могу выйти оттуда раньше, если он увидит огненный шар над башней. А если он не увидит за год шар, то будет искать нового ученика, потому что я бесполезен. Мой учитель увидел шар через четыре месяца. Я тогда запускал их один за другим, насколько хватало маны, но учитель был занят и заметил мой успех только на вторую неделю. Но я опять не о том.
        - Когда учитель запирал меня в башне, он дал мне только один совет. Зато какой - эти слова я бы ставил в заголовок любой книги о магии. Знаешь, что он сказал? Он сказал: «не пытайся изучить заклинания и руны огня,  - изучай сам огонь». Мне кажется, что мой учитель один из первых понял одну очевидную вещь. Магия - это ремесло, пусть и странное, но ремесло. Мастер по дереву не размышляет над проблемами мироздания и не занимается самосозерцанием. Зато он знает все породы дерева, с которыми работает и знает в точности, где применить свои инструменты.
        - Я могу только повторить слова моего учителя,  - изучай субъект и объект своего волшебства, изучай досконально. Это относится ко всему. Давай-ка разожжем костер, что-то я продрог.
        Виктор быстро собрал хворост и вновь присел рядом с учителем.
        - Только вы совсем околеете, учитель, дожидаясь успешного заклинания.
        - Нет-нет, Виктор. Я не хочу сейчас проверять твои способности. У тебя же найдется, чем разжечь огонь?
        Через несколько минут учитель протянул руки к маленькому костерку и сказал:
        - Хорошо погреть старые кости. Посмотри на огонь и скажи мне, какие самые простые наблюдение ты можешь сделать? Простые вещи зачастую являются самыми важными.
        - Ну, огонь греет, даже обжигает, если быть к нему слишком близко.
        - Да это верно. Еще что?
        - Температура пламени неравномерна, Горячее всего вот здесь, на вершине пламени, хотя это и кажется странным.
        - Замечательно. Как ты об этом узнал?
        - Я просто вижу это. Вы же знаете, учитель, у меня всегда были неплохие способности в магическом зрении.
        - Да, это тебе поможет когда-нибудь. Чтобы понять, что пламя неравномерно, мне понадобились годы. Но я спрашиваю об еще более простых вещах, изначальных.
        - Боюсь, эти вещи слишком простые, чтобы я увидел их, учитель.
        - Я задам тебе другой вопрос. Если мы уберем дрова, будет ли этот костер гореть?
        - Конечно нет, это же не магический огонь.
        - Забудь о том, что существует какой-то магический огонь. Есть просто огонь и ничего больше. Самый обычный огонь. Можно, конечно, сказать наоборот,  - любой огонь это своего рода магия.
        - Я не совсем понимаю, учитель. Как же тогда огненные шары, летящие в воздухе, у них же нет пищи для горения?
        - Вот!  - учитель торжествующе поднял вверх указательный палец.  - Ты начал задавать правильные вопросы,  - я могу тебе ответить, хотя и не это сейчас главное. Воздух тоже может гореть, если знать, как его поджечь. Даже больше того, если мы уберем воздух, который окружает костер, то он погаснет, сколько бы дров мы не подкидывали. Это правило иногда используется магами в контрзаклинаниях по тушению огня, или просто при тушении пожара. Хотя лично я предпочитаю воду. Менее надежно, зато значительно проще.
        - И что из этого следует учитель?
        - Я подумал, может быть, ты сам сумеешь ответить на этот вопрос?
        - Хорошо, я попробую. Из этого следует, что заклинания огня должны быть направлены на то, что горит.
        - Неправильно. Это означает, что заклинания огня - это не вызов огня из ничего, а поднятие температуры того, что ты хочешь поджечь, до той точки, когда объект загорится сам. Вот так. Есть одна сложность, однако. Условно, гореть может все, даже вода. Но у каждого вещества в природе точка возгорания разная. Поэтому…,  - маг полез в свою сумку - проще всего начинать с зажигания вещей, у которых эта точка очень низко.
        С этими словами З"Вентус вытащил из сумки маленький пузырек, наполненный светло-серебристой, почти прозрачной жидкостью.
        - Это смесь сока огневки и пленки с поверхности горящего ручья. Ну и кое-что еще, неважно что. Для нас важно то, что точка возгорания у этой жидкости раз в пять ниже, чем даже у свечного воска, на котором ты тренировался. Погаси огонь, эта штука загорается даже от солнечных лучей. И давай-ка отойдем в сторону.
        - Вы хотите, чтобы я попробовал поджечь это?
        - Да, я буду выливать ее на вот эту сухую ветку. Учти, что жидкость моментально испаряется, так что на каждую попытку у тебя только несколько минут…

* * *

        Мастер лука прохаживался вдоль строя.
        - Лучник станет мастером тогда, когда научится предвидению. Научится предвидеть, куда шагнет его противник в попытке укрыться от стрелы, куда подует ветер в момент, когда стрела будет находиться в воздухе. Мастер промахивается только в одном случае - когда он хочет промахнуться. Ему не может помешать ни ветер, ни дерево, за которым укрылся противник, ни туман. Даже отсыревшая тетива не должна ему помешать.
        - Возьмем вот этот замечательный длинный лук. Вы видите, что передо мной три мишени. Я могу вам сказать, что одна мишень находится на сто шагов от рубежа,  - учитель выпустил стрелу, и она вошла точно в центр ближайшей мишени.
        - Вторая, вот эта - учитель выпустил вторую стрелу, которая обозначила центр второй мишени,  - находится на расстоянии в двести шагов.
        Учитель поднял лук высоко над мишенями и выпустил третью стрелу.
        - Третью мишень вы видите с трудом. Но если вы подойдете к ней, то найдете в ее центре мою третью стрелу. Теперь встаньте на рубеж и начинайте тренироваться с вашими замечательными луками. Я дам каждому из вас замечательные, прямые и тяжелые стрелы. Вы должны поразить эти чудесные мишени, все три, одну за другой. Тренируйтесь, пока вы не почувствуете полет стрелы в воздухе и то, как она входит в мишень. Есть ли у вас вопросы?
        - Мастер-учитель,  - один из мечников выступил вперед,  - как высоко надо поднимать лук, чтобы попасть в третью мишень?
        - Ответа нет, вы должны сами это почувствовать. Это зависит от вашего лука и вашей силы. Могу сказать другое. Если вы стреляете на равнине, то ваша самая дальняя стрела будет, когда вы выпустите ее точно посередине между зенитом и землей. А теперь тренируйтесь, вам пора научиться владеть вашими великолепными луками, раз уж вы их держите.

* * *

        Рем достаточно неплохо разбирался с ближайшей мишенью, но остальные две так и оставались девственно пусты. Стрелы летели куда угодно, только не в мишени.
        - Для второй мишени две ладони выше центра, попробуй,  - рядом с ним тренировался рейнджер из его предыдущего взвода, Сагран по прозвищу Рысь,  - ветер сегодня ровный, так что бери на пол-ладони левее центра.
        Рем выпустил еще несколько стрел, и последняя из них наконец-то воткнулась в край второй мишени.
        - Спасибо, теперь дело пойдет. А как с третьей?  - Рем с надеждой посмотрел на рейнджера.
        - А третья мишень не для твоего лука, стрелы не долетят. Третья мишень можно достать только из длинного лука.  - Рейнджер потряс своим оружием:
        - Такого, как у меня. Только я все равно не могу попасть. Тут нужна практика, которую в лесу не получишь. Триста шагов,  - рейнджер потряс головой,  - очень тяжело.

* * *
        - Убить врага с помощью ножа в ближнем бою - это простой фокус,  - мастер трюков весело подбрасывал остро заточенный нож и перехватывал его другой рукой.  - Чтобы фокус получился, вам нужно выучить несколько простых правил. Первое, вы должны быть близко, очень близко к вашему противнику. Вы должны быть вокруг него. Второе, пока враг наносит один удар, вы должны нанести три. Три смертельных удара. Смертельными считаются удары в горло, в глаза и так далее. Если противник в доспехах, не надо пробовать просверлить в них дырку, ищите щели и бейте в них. Если противник оставил незащищенную руку,  - порежьте ему руку. И третье,  - с ножом важна ловкость, а не сила. Давайте попробуем начать с невооруженного манекена. Вы должны нанести три быстрых удара под мой счет. Посмотрите.
        Учитель нанес три молниеносных удара, слившихся в одно движение.
        - Горло - режем, бьем в бок, бьем в сердце. Обратите внимание, что третий удар должен быть последним, потому что нож может застрять между ребер. Лучше пусть он застрянет в трупе. Нож лучше иметь неширокий, или бить им горизонтально, тогда меньше шансов для вас остаться без оружия. Если кто-то захочет провернуть нож в ране, то лучше вам забыть об этом. Вы потеряете время и, вытаскивая нож, будете облиты кровью с ног до головы. И опять же, нож может застрять.
        Одного солдата начало рвать прямо в строю. Даже Киму, с детства привыкшему к виду крови, было не по себе от красочного описания учителя.
        - Вот-вот. Можете выбирать, будете вы валяться мертвыми в собственной блевотине или научитесь не бояться думать о крови. Сержант, возьмите этого солдата, и пусть он зарежет свинью. Чисто зарежет, одним ножом. Если его снова вырвет, то пусть забьет еще одну. Пока его не перестанет тошнить.
        - Да, мастер-учитель. Он у меня перережет весь свинарник, если не научится владеть собой.
        - Вот и отлично. Мне всегда казалось это странным, но многие не бояться убивать, но боятся вида и даже мысли о крови. Я кстати тоже очень не люблю кровь. Поэтому, когда вы режете противнику горло, не забывайте отступать чуть-чуть в сторону, вот так. Тогда ваша одежда останется чистой. А теперь давайте попробуем. Для начала удары наносим под мой счет.
        Для Кима владение ножами было сродни умению дышать и умению выживать. Никто никогда не учил его владеть ножом. Нож был частью его одежды, продолжением руки, выращенным когтем.
        - Один, два, три. Остановились, отступили на исходную. Еще раз - один, два, три. После третьего удара вы должны выдернуть руку с ножом и отступить на исходную. Ваш противник может предсмертным ударом снести вам башку.
        Учитель прохаживался по рядам тренирующихся и поправлял движения то одного, то другого. Подойдя к Киму, он остановился и произнес:
        - Если ты бывший вор, то твое прозвище должно было быть «быстрый» или «шустрый».
        - «Молния», мастер-учитель, Ким «Молния».
        - Ты хорош с ножом в руке. Да, очень хорошо. Если у тебя появится немного свободного времени, найди меня, я смогу показать тебе пару более сложных фокусов.

* * *
        - Вода, некоторое ее количество, есть в воздухе всегда. Ты можешь манипулировать этой водой, как тебе хочется. Можешь заморозить ее, и на лагерь противника посыплется град. Можешь собрать воду в тучу, и на засохшее поле прольется дождь. Но тебе нужно не это,  - З"Вентус покачал головой.  - Может быть, и придет время, когда я буду учить только тому, как поливать крестьянские поля в засуху. А сейчас подумай над тем, что ты можешь сделать с противником, стоящим прямо перед тобой, с помощью воды. Отвечай.
        Виктор сделал еще одно круговое движение посохом, защищаясь от удара невидимого противника, и нанес длинный колющий удар мечом. Затем он остановился, перевел дыхание и начал перечислять:
        - Я могу попробовать создать сосульку и направить ее в слабое место противника, только сейчас моего умения на это не хватит. Могу создать туман, чтобы скрыть себя от преследователей. Что еще? Могу заставить подняться волну на море, чтобы вражеский корабль утонул.
        - Да. Я привык к другим битвам, не таким, какие предстоят тебе. Я не могу учить тебя тому, чего не знаю сам. Скажу одно, когда у тебя нет времени, когда твой враг прямо перед тобой,  - у тебя не будет времени выдумывать, поэтому пользуйся самыми простыми и надежными заклинаниями. И еще. Магия воды всегда ошибочно считалась наиболее безобидной. Не поддавайся этому заблуждению. Вода может быть очень опасной, если ее правильно применить. Это я тебе могу сказать из собственного опыта, хоть и в другой области.
        - Однажды я защищал одну маленькую крепость. Орки окружили ее со всех сторон, и осада была долгой. Орочьи шаманы постоянно колдовали, но я был силен, я был в своей башне, за годы подготовки накачанной энергией, и легко отбивал их атаки. Моя гордыня чуть не погубила тогда всех. Знаешь, что придумали орочьи шаманы? Они пролили маленький дождик на стены крепости, а потом заморозили просочившуюся сквозь камни воду. Одного раза, конечно, было недостаточно, но они делали это неоднократно, прикрываясь обычными заклинаниями. Отбиваясь от огненных шаров и прочей напасти, я слишком поздно понял их замысел. Стена крепости начала рушится и орки ворвались в крепость. Если бы не подоспевшая вскоре помощь, все защитники крепости легли бы у ее стен. Вода может быть очень опасна, помни об этом. Да, я тут принес тебе несколько свитков о различных способах применения воды при осаде и обороне крепостей. В основном это копии записей, сделанных выжившими магами. Просмотри их, может быть, найдешь что-нибудь полезное и для себя.

* * *
        - Тяжелая мишень,  - ворчливо заметил напарник Рема. Сейчас для них это было не образное выражение. Мишень, установленная на тележку, была действительно достаточно тяжела. Дело осложнялось тем, что тянуть веревку, привязанную к тележке, необходимо было плавно, чтобы дать хоть какой-то шанс последнему участнику их тройки зацепить мишень из лука. Рем успел сполна почувствовать, насколько тяжело попасть в дергающуюся, неровно двигающуюся мишень и пытался хотя бы немного облегчить мучения стреляющего.
        Тем не менее, эта работа не требовала сосредоточения, и Рем мог слегка оглядеться. Наиболее интересные события разворачивались вокруг его нового знакомого, Саграна по прозвищу Рысь. Учитель поставил мишень в ста шагах от рейнджера. Мишень была абсолютно обычной. Простейшее для рейнджера упражнение осложняло только одно обстоятельство. Учитель расположил ростовую мишень в десятке шагов позади огромной сосны. С рубежа мишень была не видна и рейнджер, которому было строго настрого запрещено сходить с места, чтобы достать мишень, полностью скрытую деревом, оказался в некотором затруднении. Дерево было утыкано стрелами, однако, насколько мог видеть Рем, мишень оставалась нетронутой. Сейчас рейнджер запускал стрелы чуть левее ствола, пытаясь воспользоваться слабым боковым ветром. Попытки оставались неудачными.
        Маг, до этого сидевший на камне и ковырявший что-то ножом, поднялся и подошел к Саграну.
        - Попробуй вот эту стрелу. Положи стрелу на тетиву синей меткой слева и возьми еще дальше от ствола.
        Удивленный рейнджер подчинился. Сначала казалось, что стрела идет значительно левее и мишени, и дерева, но затем она описала заметную дугу и в конце своего полета исчезла за деревом. Послышался характерный удар наконечника, входящего в доски мишени. Стоявший рядом сержант лично побежал осматривать мишень.
        Мастер - учитель подбежал к паре и грозно нахмурившись, заявил:
        - Это замечательно,  - голос учителя показывал, что он отнюдь не считает происходящее замечательным.  - Но с использованием магии даже младенец может попасть в мишень.
        - Прошу меня простить, мастер-учитель,  - маг с достоинством поклонился,  - но в этой стреле не было магии в том понимании, которые вы вкладываете в это слово.
        Подбежал запыхавшийся сержант и протянул учителю вытащенную стрелу.
        Мастер взял ее и начал вертеть в руках, внимательно осматривая и пытаясь увидеть примененную магию. Стрела была самой обычной, но неожиданно учитель замер. Рем, успевший за это время подойти поближе, увидел то, на что смотрел мастер - небольшую насечку на древке стрелы, сделанную ножом мага почти у самого наконечника. Она была в несколько пальцев длиной и немного изгибалась в середине.
        - Тайное искусство эльфов, метка укрытия,  - выдохнул мастер ошарашено.  - Где вы изучали метки владыки стрел, уважаемый господин?
        - Впервые о таких слышу, мастер-учитель. Я изучаю суть вещей, и только. Извините за то, что испортил ваш урок.
        - Ничего, стрелок был на правильном пути. Первый удачный порыв ветра, и он бы добился своего. Урок оказался интересней, чем можно было себе представить. Могу я поговорить с вами об этой насечке, когда вы найдете для меня время, уважаемый господин?

* * *

        Рема приметил мастер меча. Теперь Рем не знал, радоваться этому обстоятельству или нет. Как только мастер-учитель заметил, что Рем легко справляется с большинством своих оппонентов на длинных мечах, он стал ставить его в пары только с экзотическим оружием. Рему вновь пришлось противостоять секире, смотреть на мелькающие перед лицом двойные мечи многорукого. Сейчас же против него выступал еще более необычный противник. Он был вооружен чем-то вроде длинной палки с защищенной с обеих сторон рукояткой посередине. Но эта палка заканчивалась с обоих концов чем-то, более всего похожим на длинный меч. Как будто два меча сложили рукоятками и сплавили воедино.
        Чего можно ожидать от подобного оружия в руках соперника, сложно было предположить. Сейчас они тренировались с боевым оружием, с надетыми на него чехлами из толстой кожи. Оружие соперника в чехлах более всего походило на боевой шест, однако Рем знал, что сержант будет засчитывать поражение при любом серьезном ударе зачехленных лезвий. У оружия противника были все преимущества меча в дополнение к возможностям шеста. За одним исключением, соперник не мог брать свой «шест» нигде, кроме как за удлиненную рукоять.
        Рем раз за разом уклонялся от проносящихся мимо него лезвий, стараясь выгадать момент для атаки, но соперник владел экзотичным двойным мечом мастерски. Рем успел получить несколько слабых, «несмертельных» ударов. В настоящем бою он бы уже проиграл, понемногу истекая кровью, но здесь сержант пока не останавливал бой, давая им возможность потренироваться.
        Мастер меча подошел к обливающейся потом паре и обратился к сопернику Рема:
        - Заканчивайте, сержант Гедон. Я слишком стар, чтобы наблюдать за вами полдня.
        Теперь все они были сержантами, хотя никто еще не привык к этому, и новые звания редко использовалось «настоящими» сержантами, по-прежнему руководившими взводами. Вновь, в который раз за последние недели, Рем даже не успел понять происходящее. В одно мгновение двойной меч в руках Гедона распался на два длинных меча, и пока Рем осознавал этот факт, эти мечи нанесли ему несколько серьезных ударов.
        - Один из лучших длинных мечей, которые я встречал, мастер-учитель,  - после остановки боя Гедон сложным ломаным движением в мгновение соединил мечи обратно,  - Мне будет тяжело его победить во второй раз.
        - Да, юноша подает надежды,  - учитель покивал головой,  - но если он каждый раз будет разевать рот, когда увидит необычное оружие, то боюсь, этим надеждам не суждено будет оправдаться.

* * *

        Ким проснулся несколько мгновений назад, но глаз не открывал и даже слегка посапывал. По изменившемуся дыханию своих соседей по палатке он чувствовал, что не он один лежит с закрытыми глазами и слушает шорохи спящего лагеря, пытаясь понять, что заставило его проснуться посреди ночи.
        Кто - то неслышно откинул полог палатки и забрался внутрь. Ким нащупал правой рукой нож и приоткрыл глаза, пытаясь сориентироваться в кромешной темноте. Силуэт двигался в сторону лежащего рядом соседа. Легко приподнявшись, Ким мгновенно зажал одной рукой рот ночного гостя, одновременно приставив ему нож к горлу.
        Подожженная лучина осветила внутренности палатки неровным светом. В сержанта, кроме ножа Кима, уткнулось еще два клинка. Ким торопливо убрал нож и убрал левую руку.
        - Неплохо,  - шепотом произнес сержант,  - чему-то я вас все-таки научил. Не шумите и засыпайте, мне еще надо пройтись по остальным.
        Через минуту в палатке все снова спали.

* * *

        Их распустили через три недели дополнительных занятий, в самый разгар лета. Группами по дюжине человек воины оставляли лагерь, возвращаясь в свои гарнизоны, к своим бывшим командирам и товарищам по оружию.
        Ким успел познакомиться со многими за время жизни в этом лагере, и сейчас прощался с одной из последних отбывающих групп.
        - Я приписан к седьмой крепости запада, Амад, королевский гарнизон. Правда, в самой крепости нас редко можно застать,  - уходил рейнджер из первого взвода Кима.  - Но если будешь в тех краях, то пошастай по окрестным лесам. Встретишь либо орков, либо нас.
        С этими словами рейнджер рассмеялся, похлопал Кима по плечу и двинулся догонять выходящую за ворота партию, с которой собирался пройти часть пути.
        В отличие от рейнджера, Ким не был приписан ни к каким из регулярных королевских частей. Последним пунктом его пребывания была городская тюрьма. Третий день он, слоняясь по постепенно пустевшему лагерю, гадал, куда попадет.
        - Эй, Молния,  - окликнул его проходящий мимо сержант,  - капитан собирает. Бегом к его палатке.
        Около палатки собрались все оставшиеся в лагере. Капитан дождался, пока Ким, пришедший последним, усядется, и начал:
        - Итак, воины. Вы не случайно последними покидаете лагерь. Принц попросил по возможности оставить в тайне то, что я вам сейчас скажу. Целью второго круга было не только обучение лучших мечей королевства. За последние недели все учителя и сержанты выбирали лучших из двухсот воинов. Мы оставили немногих,  - капитан обвел рукой сидящих вокруг костра,  - для выполнения специальных заданий короны.
        - Не скрою, что эти задания будут связаны наверняка со смертельной опасностью. И возможно, ваша жизнь будет коротка. Ваши учителя дали вам знания, которые помогут вам выжить там, где полегли бы армии. Через неделю я ожидаю приказ принца относительно вашей дальнейшей судьбы. Пока же постарайтесь истратить это время с пользой. Вам нужно еще многому научиться.
        Люди, неожиданно ставшие одной командой, оглядывались вокруг, узнавая знакомые лица.
        - Вам придется доверять вашу жизнь друг другу. Возможно, кому-то из них вы доверите разжечь огонь на погребальном костре, когда придет ваше время. Постарайтесь узнать друг друга получше. Для меня будет честью представить ваше оружие.
        - Итак, начнем с мечей. Хаграл, длинный меч. Непредсказуем в бою, неутомим, но для живого слишком любит риск. Если вы не позволите ему свернуть себе шею, будет прекрасным бойцом. Был во второй дюжине в стрельбе из лука.
        Черноволосый воин не знал, куда деться от подобного представления и от оказанного ему внимания. В итоге он просто кивнул всем и уставился на капитана, ожидая продолжения.
        - Рем, длинный меч. Классическая техника меча. Великолепная реакция. Если противник дает ему шанс, заканчивает схватку за мгновения. Слишком медленно реагирует на неожиданности. Был во второй дюжине в стрельбе из лука. Слишком молод. Если вы не позволите ему слишком широко разевать рот при каждом сюрпризе, будет прекрасным бойцом.
        Пришла очередь Рема прятать глаза и пытаться провалиться сквозь землю.
        - Лашан, мастер длинного меча. При мне не проиграл ни одного поединка. Надеюсь, так и будет продолжаться. Если вы прикроете его спину, будет прекрасным бойцом.
        - Гедон, редкий в наших краях шест мечника. Или два длинных меча, зависит от его настроения. Пехотный арбалет, метательные ножи. Любимое занятие - бой с несколькими противниками. Слишком затягивает поединки. И слишком много болтает. Если кто-нибудь сможет укоротить его язык, будет прекрасным бойцов.
        - Мугра по прозвищу Волк, катана. Скорее морской волк, привычен к абордажным схваткам. Короткий лук, метательные стилеты. Когда вы не сможете остановить болтовню Гедона, подсаживайте к нему Мугру, еще неизвестно, кто кого заболтает. Теряется в лесу. Если найдет хорошего проводника, будет прекрасным бойцом.
        - Аль"Шаур, Многорукий. Парные клинки. Великолепная координация. Один из немногих, кто знает, что делать с обеими руками. Проигрывал только Лашану. Был в первой дюжине в стрельбе из лука. Плохо работает в команде. Если заставите его держать строй, когда надо, будет прекрасным бойцом.
        Это был тот самый многорукий боец, который победил Кима в соревнованиях.
        - Брентон по прозвищу «Гном». Двойная гномья секира. Силен, смертелен и дружелюбен. Арбалет. Предпочитает оставлять врагов живыми. Избавьте его от милосердия, и он будет прекрасным бойцом.
        - Грег Шатун. Боевой молот. Силен как бык, но слегка неповоротлив. Если понадобится вышибить какую-нибудь дверь, используйте его голову, она покрепче его молота. Если заставите его пошевеливаться, будет прекрасным бойцом.
        Шатун был единственным, кого Ким знал по городской жизни. Видимо, он, также как и вор, попался на очередном грабеже и выбрал армию короля вместо рудников или каменоломен.
        - Сагран по прозвищу Рысь, рейнджер запада. Длинный лук. Первый в стрельбе после мастера-учителя. Короткий клинок. Подержите врага недолго на расстоянии, остальное он сделает сам.
        - Даниэль по прозвищу Фантом, рейнджер запада. Длинный лук. Второй в стрельбе. Короткий клинок. Поставьте его рядом с Саграном, и ни один орк не успеет к вам приблизиться.
        - Ким по прозвищу Молния. Короткие клинки, ножи, метательные ножи и стилеты, полевой арбалет. Самый молодой среди вас. Одиночка, привык полагаться только на себя. Если он сможет вам довериться, будет хорошим бойцов.
        - Это все. Ну и конечно, уважаемый господин маг, Виктор, еще не получивший знак учителя. Когда вас сможет спасти только чудо, возможно, только он сможет его сделать. Так что постарайтесь сохранить его живым до того момента.
        - Можете называть меня Вик. Для ученика, еще не заслужившего букву учителя, Виктор - слишком длинное имя. Когда продолжатся наши тренировки?
        - Да хоть сейчас.

        Часть вторая. Тени запада.

        Приказ принца пришел на десятый день. Им надлежало явиться в столицу для «проверки готовности и получения задания короны», как было написано в свитке, доставленном гонцом.
        Сейчас группа из одиннадцати воинов и мага шла по лесному тракту, проложенному вдоль русла Страты. Капитан и сержанты попрощались с ними в лагере, так что оставленные без командования воины сами выбирали скорость передвижения.
        - За поворотом засада,  - произнес рейнджер обыденным голосом. Отряд замедлил шаг.
        - Нас ждут?  - обернулся Брентон,  - но откуда они знали, что мы будем здесь проходить?
        - Нет, не нас.  - Сагран покачал головой.  - Их около дюжины, скорее всего разбойники, поджидают караван.
        - Но откуда ты можешь это знать?  - начал спорить Гном,  - я ничего не вижу.
        - Доверься мне. Сломанные ветки, следы, лазутчик только что скрылся из виду, и сейчас предупреждает остальных. Они с луками, так что придется пошевеливаться.
        - Может, обойдем?  - Мугра оглядывался по сторонам в поисках указанных признаков засады.
        - Нет уж,  - Сагран натягивал тетиву на лук,  - мы на службе у короля. Фантом, обойди слева, я уйду направо, остальные замедлите шаг - дайте нам время приготовиться. Как только увидите разбойников, нападайте и не подставляйтесь под стрелы. Берегите мага.
        Рейнджеры исчезли среди деревьев, и слегка растерянные остатки отряда медленно двинулись дальше.
        За поворотом их действительно ждали. Место для засады было идеальным,  - тракт изгибался, ограничивая видимость, деревья подходили к самой дороге. Прямо поперек дороги было повалено дерево, которое неминуемо остановило бы караван.
        Брентон издал боевой клич, похожий на гномий и рванулся в лес. Ким еще не видел врага, но ждать больше было нельзя, и он метнул два стилета туда, откуда бы он сам выскочил, если бы был в засаде. После этого он схватился за арбалет. Остальные до сих пор медлили, пытаясь увидеть противника. Но бой уже закончился. Вскоре из леса вышли оба рейнджера.
        - Сбежали, только пятки сверкали. Кто не успел сбежать - лежит в лесу.  - Сагран посмотрел вокруг.  - Я успокоил троих. Один нарвался на стилет Молнии. Как ты угадал, что он выскочит здесь?
        Ким пожал плечами, не зная, что ответить.
        С этой стороны дороги лежит еще один,  - добавил второй рейнджер.  - Больше не было. Надо бы дерево с дороги убрать. Брентон, а ты, куда вообще рванул?
        - А чего, я их пугнуть хотел, чтобы выскочили,  - Брентон чувствовал себя неловко,  - А то стоять и ждать стрелы как-то несподручно мне.
        - Да уж, испугал ты их знатно, они убегать начали раньше, чем я их увидел,  - язвительно заметил Мугра,  - пойдем дерево оттаскивать, придется секирой поработать.
        - Может быть, у тебя проблемы с глазами. Ладно, двигай давай.  - Добродушно переругиваясь, они пошли освобождать путь.
        - Надо прикопать трупы,  - Шатун обыскивал ближайшее тело, бросив стилет Кима обратно владельцу.  - Помогите мне кто-нибудь. В полумиле отсюда тракт выходит обратно к берегу. Прекрасное место остановиться и перекусить.

* * *

        Место оказалось действительно удобным и, по всей видимости, пользовалось популярностью у проходящих по тракту караванов. Кто-то оборудовал навес и сколотил маленькую пристань, раздвигающую камыш, сплошной стеной стоявший вдоль берега.
        - Ведь это центр королевства,  - Фантом покачал головой,  - разбойники совсем обнаглели.
        - Наоборот, тракт очень спокойное место,  - Шатун лениво наблюдал за магом, которого гонял многорукий.  - Вот в столице надо будет быть осторожными. Кошельки срезают влет, а могут и горло перерезать посреди дня в тихом переулке. Поверь мне.
        - Да уж, ты наверняка специалист,  - хохотнул Мугра.
        Виктор пытался обороняться посохом и мечом от мелькающих лезвий Аль"Шаура. Получалось плохо, многорукий то и дело показывал слабые места в защите мага.
        - Эй, Вик. А почему твой посох до сих пор не перерублен,  - пока Шатун размышлял над наиболее язвительным ответом, Мугра решил быстренько увести разговор в другое русло.
        - Я трачу часть энергии на то, чтобы его укрепить,  - маг отбил еще один спаренный удар обеими мечами и тут же пропустил повторный колющий удар левой рукой.  - Пока посох у меня в руке, он крепче железа подгорных гномов.
        - Только не очень то тебе это помогает,  - Мугра был явно в настроении поболтать.
        - Сам бы попробовал,  - Виктор отразил еще один спаренный удар, уклонился от колющего повтора и получил удар правым мечом на возврате,  - и вообще не мешай, а то превращу тебя в рыбу.
        - Молчу-молчу.  - Мугра попробовал шипящее мясо,  - И вообще, закругляйтесь. Пора поесть.

* * *
        - Как думаете, в какую дыру нас засунут?  - Гедон оторвал кусок от сочащегося жиром мяса и начал задумчиво его жевать.
        - Одно знаю точно, отдыхать нам не дадут,  - Мугра разламывал лепешку и раздавал ее соседям.  - Может, пошлют в южные моря, вот кто действительно обнаглел, так это пираты. На море не пройдешь, даже рыбацкие деревни щипают. Стража Клевера только и делает, что мечется вдоль берега. А что дальше, по глухим местам творится, один морской Нел знает.
        - Могут послать разбираться с баронами Рондориума. Нас туда кидали в прошлом сезоне,  - вступил в беседу Хаграл.  - как только королевству становится не до них, они все норовят объявить себя независимыми. А так отправят нас, перережем втихую пару глоток и успокоим их на время.
        - На запад. В леса пойдем,  - Сагран тяжело вздохнул,  - восемь крепостей едва держатся. Орки практически стали хозяевами запада. Если рухнет хоть одна крепость, никто их не остановит до самых центральных провинций.
        Фантом согласно кивнул:
        - И на западе мы точно не заскучаем.
        Все замолчали, задумавшись каждый о своем.

* * *

        Городская стража пропустила вооруженную до зубов группу мгновенно, едва заметив печать короля на дорожной грамоте. За последний день они сделали длинный переход, стремясь достичь столицы до темноты, и успели зайти в город за полчаса до закрытия ворот.
        - До дворца еще немало топать, давайте остановимся переночевать. И перекусить.  - Шатун махнул рукой в сторону бокового переулка.  - Я знаю тут одно тихое и недорогое местечко. В нем даже не каждый день драки. И эль похож на выпивку больше, чем на лошадиную мочу. Пошли, отдохнем.
        - Почему бы и нет,  - согласился Брентон,  - когда еще удастся промочить горло. Обожаю хорошее пиво.
        Они ввалились в шумную общую комнату, до отказа забитую посетителями. Хозяин таверны, завидев столь представительную компанию, быстро расчистил большой стол.
        - Что-нибудь выпьете, пока на кухне готовится жаркое, уважаемые господа?
        - Да хозяин, тащи эля для всех побыстрее, и постарайся не перепутать бочки,  - Шатун похлопал бармена по плечу,  - не то мы забудем об оплате.
        Бармен кивнул и ринулся выполнять заказ. Через пару минут стол был заставлен деревянными кружками, до краев наполненными темным элем.
        - Найдете для нас место для ночлега?  - Даниэль вопросительно посмотрел на хозяина заведения.
        - Конечно, господа. Я размещу вас в двух комнатах, по одной серебряной монете за каждую.
        - Ты с ума сошел, хозяин,  - Шатун даже приподнялся из-за стола,  - одна монета за обе, и то это будет в два раза больше, чем ты бы заработал в другой день на этих вонючих закутках, которые ты называешь комнатами.
        - В городе очень много купцов, все таверны переполнены, скоро ярмарка. Вы можете поискать другое место, но вряд ли найдете где-то дешевле. Если вообще найдете, уважаемые господа. Две монеты и еще круг эля за мой счет.
        - Ладно,  - Шатун остался недоволен, но делать было нечего,  - так и быть. Хорошо, что хоть эль у тебя сносный.

* * *

        Дожевывая кусок мяса, Шатун подозвал хозяина и спросил:
        - Какие новости в городе, уважаемый?
        - Никак новостей, мой господин,  - бармен, который до этого был сама любезность, неожиданно заспешил от стола,  - в столице все спокойно. Мне надо обслужить других посетителей.
        - К нам гости,  - наклонившись к столу, чтобы слышали только его товарищи, сказал Сагран.  - Худой блондин, повадки убийцы. Не зевайте.
        Ким почувствовал на своем плече чужую руку.
        - Привет, Молния. Давненько тебя не было. Пойдем, потолкуем.
        Это был личный телохранитель Дядюшки, тот самый, кто нанес последний удар мастеру-вору, бывшему хозяину Кима. Ким начал вставать со скамьи, но сидевший рядом Мугра дернул его обратно:
        - Сиди,  - и, обернувшись к блондину, негромко и, без малейшего признака обычного для моряка юмора в голосе, произнес,  - шли бы вы отсюда, уважаемый. Не видите, пьем, кушаем, никого не трогаем. Чего и вам желаем.
        - Ты хочешь иметь проблемы с Дядюшкой, морячок?  - угрожающе наклонился убийца,  - если ты хочешь пережить эту ночь, то лучше не встревай.
        Ким посмотрел на своих новых товарищей и сказал:
        - Старые дела. Дайте мне самому с этим разобраться.
        - Твои старые дела закончились, малыш. Ты теперь на службе у короля, и никуда не пойдешь один.  - Сагран, глядя куда-то вглубь помещения, поставил кружку на стол.  - Идите, уважаемый, вам же сказали.
        - И мой дядя давно помер, так что с ним не будет никаких проблем,  - добавил Мугра.
        - Ты отправишься вслед за ним, морячок.
        Ким скорее почувствовал, нежели увидел направленное на него оружие. Инстинктивно отбив нож, он выскочил из-за стола и развернулся лицом к старому врагу. В дальних углах таверны начали подниматься люди. Пока компания ужинала, кто-то, заметивший Кима в городе, сдал его местонахождение и сейчас они оказались лицом к лицу с двумя дюжинами отборных громил Дядюшки.
        Ким выдернул с пояса два стилета и метнул их в самых резвых. Сзади него с грохотом опрокинулась лавка и вся компания, до этого вполне мирно сидевшая за столом, ощетинилась железом. Мимо Кима просвистел арбалетный болт, войдя в горло еще одного нападающего. После первой неудачной попытки заколоть его сзади, белобрысый быстро отступил за спины своей банды и сейчас командовал с безопасного расстояния:
        - Прикончите их всех,  - Замершая в нерешительности, воровская гвардия вновь качнулась вперед. Их по-прежнему было много. Ким опасался броска ножа, поэтому он ужом проскользнул плотную к врагам и, сделав выпад в сторону одного громилы, отскочил вбок, заколов второго. Не верящий в столь неудачное окончание боя, падающий грабитель схватился прямо за нож, и Киму, чтобы не свалиться вслед за ним на пол, пришлось выпустить оружие, оставшись только с одним спиногрызом.
        Взревел Брентон. От боевой секиры было мало толку в такой тесноте, но Брентону это не мешало. Прыгнув прямо со стола в гущу врагов, он несколькими взмахами разметал нападавших, оставив лежать на полу еще двоих. Его друзья ринулись в образовавшуюся брешь.
        Ким наконец-то добрался до белобрысого и заученным движением нанес ему три мгновенных удара. Глядя на падающего врага, зажимающего распоротое горло, вор наклонился к нему и прошептал:
        - Это тебе за учителя. Надеюсь, он задержался подождать тебя на том берегу и сможет продлить твои мучения.
        Схватка закончилась за мгновения. Последний из нападавших распахнул дверь, пытаясь улизнуть, но получил стрелу в спину и вывалился во двор.
        Фантом выглянул за дверь и тут же ее захлопнул.
        - Держитесь подальше от окон, снаружи ждут еще несколько с арбалетами.
        - У тебя очень много друзей в городе, как я погляжу,  - Мугра одобрительно похлопал Кима по плечу,  - какую пышную встречу тебе приготовили.
        - Дядюшка не прощает обид. Теперь это относится и к вам. Вляпались мы в дерьмо, теперь от теней придется шарахаться,  - Ким пнул ногой труп блондина,  - это личный телохранитель дядюшки. Он не забудет такой пощечины.
        - Мы всегда наготове. Может, стоит самим найти этого родственника и пощипать ему перья, а? Что будем делать с теми, кто ждет нас на улице?
        Снаружи послышался лязг оружия, и через минуту в таверну ввалилась городская стража. Из-под столов начали понемногу выбираться посетители. Хмуро оглядев развороченное помещение, начальник караула произнес:
        - Ваша работа?
        - Мы защищались, сержант.
        - Кто сами будете?
        После демонстрации свитка с королевской печатью, начальник караула хмыкнул, но продолжать расспросы не стал, приказав страже убрать из помещения трупы.
        - На улице было еще несколько, смылись, как только нас увидели. Кому-то вы серьезно насолили, ребята, раз на вас охотится так много народу.  - Не сказав больше ни слова, сержант развернулся и вышел из таверны.
        - Пошли-ка лучше переночуем в казармах, а то настроение что-то пропало,  - Гедон кинул на стойку две серебряные монеты.  - Хозяин, извини за разорение. Эль у тебя неплохой.
        Они вышли на свежий воздух.
        - Брентон, а ты чего орал? Испугался, что ли?  - Мугра вытирал катану прихваченной в таверне тряпкой.
        - Сам ты испугался. Это боевой клич. Дай лучше мне эту ветошь, чего тебе там протирать.
        Ким улыбнулся, поглядев на небо. Он выжил в еще одной жестокой драке, но в этом для него не было ничего нового. Необычным было другое. Впервые его спина была прикрыта.

* * *

        Принц вызвал их с самого утра. Впервые оказавшись во дворце, они чувствовали себя неловко. Лишь Гедон повеселел и все время крутил головой, стараясь рассмотреть как можно больше.
        - На подержи,  - Гедон всучил свой двойной меч не успевшему опомниться Мугре и приоткрыл дверь, выходящую в коридор:
        - Великолепная работа.
        Паж, провожающий их в покои принца и до этого сохранявший бесстрастное выражение лица, слегка скривился, как бы говоря «мужичье», но вслух произнес другое:
        - Поторопитесь, господа, принц не любит ждать.
        - Давай, пошевеливайся, жердина. И забери свою палку, я тебе не оруженосец за тобой вещички таскать.
        - Да что вы понимаете. Мой отец был каменщиком. Вот вернусь со службы, пойду к нему в гильдию, буду такие же дворцы строить.
        - А если ты из каменщиков, как же тебя в солдаты занесло?
        - Длинная это история…
        - Его высочество наследный принц Грегор ожидает вас,  - перебил его торжественный голос пажа, и они вошли в распахнутые двумя стражниками двери.
        - Пожалуйста, прошу вас, располагайтесь.  - Грегор поднялся и вышел к ним навстречу.  - Усаживайтесь поудобней, разговор предстоит длинный.
        - Позвольте мне представить вам преподобного Нес"Нуина,  - начал Грегор, как только все расселись,  - боевого монаха ордена Нес"Ариан, да ниспошлет он нам свою силу.
        Они уважительно взглянули на худого высокого человека, единственного гостя в комнате, кроме них самих. В орден бога силы, считавшегося покровителем воинов, попадали только лучшие ратники, отошедшие от службы. Несмотря на подчеркнутый нейтралитет ордена во всех внутренних конфликтах и его немногочисленность, это была сила, которую ставили на второе место после личных королевских войск. Некоторые даже говорили, что нес"арианам под силу свергать королей. Однако орден ограничивался тем, что короновал наследников. Считалось, что как только монахи Нес"Ариан возлагают корону на нового короля, он попадает под защиту ордена. Правда, это касалось только самого короля, нес"ариане старательно избегали любого участия в открытых столкновениях.
        - Преподобный Нес"Нуин будет вашим духовным проводником в предстоящем вам путешествии. И не только духовным. Подчиняйтесь ему так же, как подчинялись бы мне,  - продолжал тем временем принц.
        - Прошу вас взглянуть сюда,  - принц развернул на столе карту.
        - Западный рубеж,  - наметанным взглядом определил Даниэль,  - Восемь крепостей запада.
        - Совершенно верно. Я, пожалуй, передам слово вашему новому командиру. Прошу вас, преподобный, вы можете рассказать детали.
        - Благодарю вас, ваше высочество,  - монах слегка поклонился принцу и склонился над картой:
        - Восемь крепостей, прикрывающие запад, находятся под постоянным давлением. Всем понятно, что, не предпринимая решительных действий, мы не сможем бесконечно удерживать орды орков на этом рубеже. Какие это должны быть действия, говорить пока рано, но ясно одно, судьба королевства сегодня решается на западе. Туда мы с вами и отправимся. Вам необходимо сработаться, научиться быть не просто лучшими воинами, но лучшей командой. Пока не поступит другого приказа, мы будем перемещаться от крепости к крепости и разбираться с проблемами. Любыми проблемами.
        - Мы начнем с Алор, первой крепости запада. Как вы видите, первая крепость располагается на восточном берегу Хагона. Великая река, река легенд. Знаете ли вы, что наши предки считали именно эту реку последней. Именно по ней, согласно верованиям наших прадедов, лодочник переправлял их в последний путь.
        Монах примолк, собираясь с мыслями, и вернулся к карте взглядом к карте:
        - В этом месте Хагон протекает по каньону, заканчивающемуся непосредственно перед второй крепостью запада, Арном. Так что места это относительно спокойные. Крепостные стены выходят прямо на единственный мост на всем протяжении до второй крепости. Переправа большого количества орков практически невозможна. Гарнизон первой крепости невелик, ее охраняют пятьсот мечей, в задачи которых входит патрулирование вдоль всего каньона вплоть до границ второй крепости, а также охрана поселений вплоть до северных гор. Ближайший большой город находится на берегу Быстрой, в самом предгорье, так что места там глухие. Если что-то произойдет в северной крепости, то помощи им ждать неоткуда.
        - Туда отправляется пятьдесят молодых мечей в качестве пополнения. Отряд выходит через два дня, мы идем с ними. Пока же вам необходимо снаряжение. Я заберу вас после обеда, прогуляемся и посмотрим, что сможем вам подобрать.
        - Каждый получит по десять золотых на различные расходы,  - вновь заговорил принц, бросив на стол тяжелый кошель - Держите, разделите сами.
        Все зашевелились. Наверное, из всех бойцов только Ким видел столько золота разом.
        - Уважаемый господин маг, ваш хочет видеть ваш учитель, высокочтимый З"Вентус. Пожалуйста, отправляйтесь к нему прямо сейчас, и возьмите с собой нескольких ваших друзей. Последние события показывают, что ваша компания не может обойтись без неприятностей даже в столице.  - Принц ясно дал понять, что он не только в курсе вчерашнего происшествия, но и не одобряет его.  - Вчерашняя поножовщина помогла страже избавиться от нескольких головорезов, но привлекла совершенно ненужное внимание к вашей команде. Вам придется научиться вести себя незаметно, когда это необходимо.
        С Виктором увязались Мугра и Брентон. Выйдя из дворца, они направились по дворцовому парку к воротам цитадели. Традиционно, как и в других городах, имеющих собственных магов, башня З"Вентуса располагалась за пределами внутренних стен. Однако ее было видно уже из королевского парка. Башня была самым высоким зданием в городе, единственным сооружением, в вершины которого можно было наблюдать не только крепостные стены, но и окрестности столицы.
        - Почему башни волшебников такие высокие? Чтобы боги помогали?  - Тут же завязал разговор Мугра.
        - Не совсем.  - Вик быстро шагал по дорожкам парка, желая поскорее увидеть учителя.  - Скорее для того, чтобы при осаде видеть, что творится вокруг и знать, где лучше применить силу, как только представится возможность.
        - Возможность?
        - Города с защитой волшебников никогда не осаждают только с помощью стали. Нападающие тоже всегда идут с Силой. Борьба заклинаний в таких случаях превращается в карточную игру с четырьмя дворянскими колодами. Забыл, как она называется.
        - Да есть такая, у нас ее называют головоклюйкой. Всегда начинал сходить с ума еще на первом круге.
        - Вроде в столице ее называют иначе. Неважно. Ну так вот, в эту игру, только очень медленную, заклинания могут готовиться часами, иногда даже днями, переплетаться между собой, маскировать одно другое, оказываться пустышками в расчете на то, что противная сторона истратит энергию на контрзаклинание. Я не силен в этой дисциплине, она одна из последних в курсе обучения, до конца которого мне еще далеко. Знаю только основы. Главная идея в том, что если встречаются два мага, равных друг другу по силе и мастерству, то борьба идет на то, кто первый истощит свой запас энергии. До этого момента редко выдается возможность нанести серьезный ущерб собственно армии противника.
        - Да, это будет похлеще мозгоклюйки. В ней партия длится несколько часов, не больше.
        - Иногда осады длятся месяцами. В этом и есть основное предназначение башни мага. Это не просто башня, это бочка для энергии, в которой накапливают силу десятилетиями. Маг, город которого не осаждали долгое время, становится практически непобедим. Кстати, башня учителя З"Вентуса накапливает энергию почти сотню лет. Любой горожанин, который обладает хоть каплей магической энергии, может отдать ее башне в обмен на услуги мага. Хотя мой учитель и не занимается частной практикой.
        - Откуда у простого смертного возьмется сила волшебника?  - Брентон недоверчиво покачал головой.  - И вообще, иди помедленнее, а то я уже запыхался.
        - У всего живого есть сила, даже у дерева. У тебя, Брентон, ее совсем немного. Если бы ты занимался лет двести, то иногда смог бы зажигать свечи. У Мугры ее значительно больше. По прежнему мало, чтобы стать магом, но достаточно для того осветить себе путь в темную ночь, или отклонить направленный на него меч. Но здесь вступают в силу два ограничения.  - Вик решил сразу разочаровать Мугру, так и подскочившего от неожиданно открывшихся ему возможностей.
        - Первое, чтобы научиться первым простейшим заклинаниям, нужны десятилетия. Даже я еще в самом начале пути. Большинство же людей не живут достаточно долго, чтобы изучить магию настолько, чтобы продлевать свою собственную жизнь за счет собственной энергии. И второе, и главное для тебя, Волк - чтобы сотворить заклинание, отклоняющее клинок, даже опытному магу требуется несколько минут. За эти минуты тебя успеют несколько раз прирезать и еще и закопать.
        - Значит, магия бесполезна вдали от сильного войска…
        - Еще никто и никогда не опроверг этого утверждения. Но зато ты можешь отдать свою энергию башне или посоху мага, и получить за это золотой или маленькую услугу. И так раз в несколько лет. Некоторые знающие люди неплохо на этом зарабатывают.
        - Хочешь, я отдам энергию твоему посоху?
        - Моему?  - Ученик волшебника улыбнулся,  - мой посох слаб, как и его владелец. Этот посох держит одну сотую от моей силы. А моя сила ничто по сравнению с силой моего учителя.
        - Кроме того,  - продолжил Виктор после паузы,  - у меня есть одно маленькое преимущество,  - я восстанавливаюсь быстрее большинства магов, так что свой посох я могу без ущерба накачивать сам. Ну, вот мы и пришли.
        З"Вентус встретил их в библиотеке, его любимом месте времяпровождения.
        - Пожалуйста, прошу вас, присаживайтесь, юноши.  - Обращение юноши звучало странно, особенно по отношению к Брентону. Но, учитывая возраст мага, возразить было нечего. Мне нужно немного времени, чтобы поговорить с моим учеником. Если хотите, можете выбрать что-нибудь почитать. Вы ведь обучены грамоте, молодые люди?
        - Ну… - Брентон посмотрел на Волка, ища у него поддержки.
        - Мы посмотрим картинки,  - вежливо сообщил Мугра волшебнику, сохраняя серьезное, выражение лица.
        З"Вентус уже уводил ученика в свой кабинет:
        - Напрасно-напрасно. Грамота очень важна для каждого человека. Вам обязательно нужно исправить это упущение… Иначе я превращу вас в лягушек.
        Виктор не выдержал и прыснул в кулак. Дверь кабинета закрылась.

* * *
        - Ты знаешь, что пока еще слишком слаб для подобного путешествия,  - маг усадил ученика в кресло, а сам смотрел в окно на улицы город,  - уверен ли ты, что все же хочешь пойти в эти опасные места и встретить лицом к лицу все те трудности, которые вам предстоят?
        - Да учитель, это мой выбор.
        - Ну что же, тогда позволь мне дать тебе несколько советов. Возможно, ты сочтешь старика брюзгой, но мне хочется быть уверенным, что я сделал все, чтобы помочь тебе выжить. Мне очень хочется увидеть тебя снова, мой ученик,  - маг по-прежнему смотрел в окно, как будто боясь встретиться глазами с учеником.
        - Не рассчитывай на магию, научись защищаться хотя бы так, чтобы тебя не пришлось защищать твоим новым друзьям. Иначе ты станешь для них обузой, а это рано или поздно приведет к смерти кого-либо из вас.
        - Забудь все те заклинания, которые не можешь выполнить за короткое время. В лесу, там, где никто не скажет, не притаился ли враг за ближайшим деревом, они будут бесполезны. Твой удел в ближайшее время - самые простые и быстрые заклинания. Работай с воздухом, это у тебя получается.
        - И учись. Учись, пока вы будете идти на запад, учись на каждой стоянке, тренируйся перед сном и на рассвете. Используй каждое мгновение, чтобы укрепить свой разум.
        З"Вентус наконец-то отвернулся от окна и посмотрел на ученика.
        - Я приготовил тебе небольшой подарок. Надеюсь, он не окажется лишним там, куда вы идете.
        С этими словами маг прошел к шкафу в углу кабинета и вытащил из него завернутый в материю предмет.
        - Возьми, ученик. Я отдаю тебе это с чистыми помыслами.
        Встав с кресла, Вик развернул материю и рухнул на колени перед магом.
        - Учитель, посох вручается магу только тогда, когда он завершил обучение.
        - Ну что же, считай, что обучение у меня ты закончил. Всему, чему ты научишься в будущем, тебе придется учиться самому. Может быть, когда-нибудь ты вернешься ко мне, чтобы получить часть моего имени. Да, надеюсь, это время настанет. Пожалуйста, встань.
        - Этот посох помощнее твоего, и лучший, который я могу тебе дать. Когда-нибудь ты сделаешь свой собственный, и он будет сильнее этого. Ты знаешь правила,  - самый сильный посох мага это тот, который он сотворит для себя сам.
        - Но я постарался, этот посох будет хранить до пяти сотых твоей энергии. Когда-нибудь эти крохи могут оказаться решающими. Позволь мне похвастаться. Посмотри на свой посох еще раз, что ты можешь сказать о нем?
        Вик взял посох в правую руку и поставил его на каменный пол. Он слегка покачал верхней частью, одновременно внимательно осматривая. Затем немного прикрыл глаза.
        - Больше пяти сотых моей маны,  - вновь открыв глаза, он перебросил посох из одной руки в другую, потом обратно. Отойдя в центр кабинета, совершил несколько вращательных движений.
        - Еще это прекрасно сбалансированное оружие.
        Оба мага рассмеялись этой шутке. Обсуждать посох мага как меч, было абсолютно новым, непривычным для них делом. Неожиданно глаза Вика распахнулись, и он еще раз внимательно посмотрел на светлое дерево посоха.
        - Учитель, это же… Это же рунный посох.
        - Ну наконец-то. Десятилетия я изучал рунную магию. Это лучшее из моих творений в этом искусстве. Этот посох может нести в себе семь рунных камней и один камень силы. Но найти их тебе придется самому. Кстати, еще я приготовил рунный амулет, на три камня. Носи его с собой, пока не найдешь, что в него вставить.
        - А теперь иди, твои друзья заждались тебя. Не забудь навестить меня перед отъездом, мы нескоро увидимся вновь. И зайди в лавку алхимика около башни. Иногда правильно подобранный порошок полезен больше, чем мощное заклинание. Я сказал торговцу, чтобы он записал твои покупки на мой счет.
        - До встречи, учитель.
        - До встречи, ученик.

* * *
        - Ну, что сказал учитель?  - Трое вышли из дверей башни и остановились, вдыхая уличный воздух,  - он не превратил тебя в жабу?
        Мугра с искренним интересом осматривал мага, как бы пытаясь найти следы превращения. Брентон хихикнул.
        - Он сделал мне подарок, о котором я не мог даже мечтать,  - туманно ответил Вик.
        - Я гляжу, у тебя новый посох.
        - Вот именно. Пойдем, заглянем вон в ту лавку, мне надо кое-что прикупить.

* * *

        Темное помещение лавки алхимика благоухало ароматами невиданных трав. Зайдя внутрь, друзья остановились, привыкая к полутьме и необычным ароматам. Навстречу им вышел хозяин.
        - Что будет угодно молодым господам?  - судя по лицу алхимика, воины не входили в число его частых покупателей.
        - Мой учитель послал меня сделать покупки, если вы не будете против.  - Вик выступил вперед.
        Настроение лавочника изменилось, как только он увидел посох в руке юноши.
        - Конечно, молодой господин, я предупрежден о вашем приходе. Ученик высокочтимого З"Вентуса будет почетным гостем в моем скромном заведении. Прошу вас за мной, в этой комнате вы не найдете ничего интересного,  - здесь я держу только простейшие препараты.
        - Знаете, очень многие горожане, особенно женщины, которые нянчат внуков, неожиданно начинают мнить себя целительницами, ворожеями и колдуньями. На виду можно держать только слабые ингредиенты. Почти бесполезные, зато безвредные. Неожиданная смерть от неправильного использования моих товаров может очень повредить заведению.
        Они вошли в еще более темную комнату без окон, освещаемую только несколькими свечами.
        - Извините за темноту, но многие препараты портятся от солнечного света. Могу я помочь вам подобрать что-нибудь конкретное, господин…?
        - Виктор, просто Виктор. У вас очень богатый выбор, уважаемый хозяин. Жаль, что учитель не позволял мне раньше заглядывать к вам. Мне нужен полевой набор - средства для остановки крови, приводящие раненого в чувство, обезболивающие настои и травы и тому подобное. Еще хотелось бы узнать, что вы можете предложить в качестве агрессивных элементов - яды, пыльца влюбленного покойника, шипы откровения, всего понемногу.
        - Молодой господин отправляется на небольшую войну? Проходил ли он школу целительства?  - алхимик улыбнулся и бросил взгляд на секиру Брентона.
        - Только основы, так что, пожалуйста - самые простые препараты. Вы позволите мне пока оглядеться?
        - Конечно, уважаемый Виктор, будьте моим гостем.
        Вик медленно пошел вдоль стеллажей, останавливаясь то перед одним, то перед другим препаратом. Его взгляд привлекла застекленная витрина, освещаемая стоящими по углам четырьмя свечами. То, что предстало его взору, заставило его задержать дыхание.
        - Ты на что уставился?  - заскучавшие воины подошли поближе и встали позади от Виктора,  - Камень как камень, даже не драгоценный.
        - Впервые вижу рунный камень,  - как будто разговаривая сам с собой, сказал Вик.  - Видите руну, начертанную на его поверхности? Это самая известная руна, одна из немногих, которые я видел в книгах - руна магической силы. Такие камни редко появляются в наших краях. Во всем королевстве нет ни одного мастера, умеющего изготавливать рунные камни. И сам материал, из которого он изготовлен, стоит сотни драгоценных камней.
        Взгляд Вика переместился на маленькую табличку рядом с камнем.
        - Рунный камень магической силы,  - прочитал он вслух,  - одна сотая, два лотона.
        - Одна сотая чего?
        - Одна сотая от моей силы. Слабый камень, судя по всему. Но даже он стоит безумных денег.
        - Да уж, у тебя губа не дура,  - Мугра ухмыльнулся.  - Два лотона. Знаешь, когда ты будешь ухлестывать за девушками, предупреди меня - я бы хотел на это взглянуть. Судя по твоим вкусам, тебе подойдет только принцесса крови. Два лотона, тысяча золотых - подумать только. Ни разу не видел даже одного.
        Лотон был даже не деньгами, а скорее экзотикой. За один лотон давали пять сотен золотых, но брать эту монету решались только самые крупные менялы и торговцы, обязательно предварительно показав монету волшебнику во избежание мошенничества. Лотоны изготавливались единственным магом в королевстве и только по специальному королевскому указу. Маг портового Клевера вплавлял в золотую заготовку бриллиантовую пыль, закрепляя невозможное сочетание магической силой и сложнейшими заклинаниями. После этого монета становилась вечной, и могла быть переплавлена только в жерле вулкана. Кроме этого, купцы считали такие монеты амулетом удачи в торговле, личной меткой бога Локо. Но лишь немногие из самых богатых и известных купцов могли позволить себе носить такую монету в мешочке на шее. Казначейство скурпулезно следило за перемещением каждого лотона, и во всем королевстве их насчитывалось только несколько сотен.
        - Я вижу, вы дошли до гордости моей коллекции,  - послышался голос вернувшегося хозяина.  - Несколько раз я давал этот камень для исследований уважаемому З"Вентусу. Он весьма глубоко продвинулся в изучении рунной магии. Может быть, наступит время, и я буду торговать рунными камнями его собственного производства.
        Вик вздохнул и отвернулся от витрины - два лотона не мог позволить себе даже З"Вентус, тем более что практическая ценность камня была невелика.
        - Итак, взгляните. Целительство - полный полевой набор,  - алхимик развернул сверток из выкрашенной в зеленый цвет кожи.  - Простые и эффективные средства для лечения ран, включая гнойные и отравленные. Все ли травы и порошки вам знакомы, или мне нужно дать пояснения?
        - Спасибо, хозяин,  - Вик кивнул - думаю, что с этими средствами я знаком.
        - Отлично. Тогда второй набор,  - торговец со значительно большей осторожностью развернул второй сверток, красный,  - не открывайте его без нужды. Препараты хорошо упакованы, но все же обращение с ними требует аккуратности. Яды - растительные, змеиные. Сначала смертельные, потом парализующие.
        - Обратите внимание, что все они смертельны для людей, но яд болотной гадюки, вот этот,  - алхимик осторожно вытащил крошечный пузырек, наполненный белыми кристаллами,  - совершенно безвреден для орков. Другие яды тоже имеют свои ограничения. Надеюсь, вы с ними знакомы.
        Алхимик вопросительно поднял бровь. Виктор кивнул.
        - Ну и последний набор,  - развернулся желтый сверток,  - пыльца горных лилий, известная также под названием пыльцы влюбленного мертвеца, десять упаковок для разового использования. Развязывающие язык пленников шипы откровения. Люди умирают после их применения, так что я положил противоядие. На другие расы шипы не действуют. Кристаллы тумана, только на один раз. Я положил также звезду ослепления, единственную, что у меня нашлась… Ну и остального понемногу. Всего на тридцать две золотые монеты. Будете брать?
        - Учитель сказал… - начал было Вик.
        - Да, я запишу это все на счет высокочтимого З"Вентуса. Он специально предупредил, что вы можете брать товар на любую разумную сумму.
        - Что считать разумным,  - тихо крякнул сзади Брентон.
        - Напоследок позвольте сделать подарки вашим друзьям. Я не люблю, чтобы из моего магазина уходили с пустыми руками. Хочу надеяться, что они будут им полезны.
        - Зелье силы для вас,  - алхимик слегка поклонился Брентону, передавая ему небольшую коробочку.
        - И зелье ловкости для вас,  - ритуал повторился с Мугрой.
        - Просто выпейте содержимое пузырьков, когда сочтете нужным. Зелье силы повышает вашу силу, какой бы она не была, многократно. То же самое и с зельем ловкости, вы станете неуловимы для врагов. Очень вредные снадобья, однако. Действие продолжается буквально несколько минут, после чего свалитесь с ног от усталости и вам придется отдыхать около часа. И еще несколько дней вы будете чувствовать себя… не очень хорошо. Поэтому не применяйте их без крайней на то нужды.
        Воины поклонились алхимику.
        - Спасибо, хозяин. Надеюсь, нам выдастся возможность еще раз посетить ваше заведение.

* * *

        После обеда их нашел Нес"Нуин.
        - Мы отправляемся. Ваши лошади уже готовы. Пора посетить долину мастеров.
        Долина не являлась долиной как таковой, это была небольшая крепость, размещенная в холмистой местности в нескольких милях от города. Некоторые мастера считали, что для настоящей работы им необходимо уединение, и размещали свои мастерские не в квартале своей гильдии в городе, а в удалении от столицы. Постепенно поселение разрослось. Из его кузниц стали появляться лучшие мечи королевства. Отец Лакара, нынешнего короля, обнес поселок стеной и поставил в этом месте небольшой гарнизон, чтобы обезопасить поставщиков оружейных большей части королевских гарнизонов от нападения случайных разбойников.
        Всем было известно, что мастера не продавали свои изделия - они делались только по заказу короля или купцов, перепродающих затем мечи, латы и изделия из кожи по всему королевству. Мастера ценили свое уединение, и мало кому удавалось проникнуть в их убежище. Поэтому посещение долины было интересным само по себе.

* * *

        При въезде в долину их остановила стража у ворот и долго изучала дорожные документы.
        - Конюшни сразу за воротами, оставьте ваших лошадей там. Время вашего пребывания не ограничено.  - Видно было, что именно это смущает стражников больше всего.  - Однако в долине нет гостиниц. Если вы решите остаться на ночь, найдите нашего капитана, он устроит вас в казарме стражи.
        Они оставили лошадей на попечение мальчишки конюха, дав ему несколько медяков. И отправились вдоль единственной улицы поселка.
        - Нас должны ждать возле кузницы.  - Нес"Нуин махнул в сторону находившегося неподалеку приземистого одноэтажного здания.
        Их действительно ждали. Казалось, посмотреть на них собрался весь поселок. Почти две дюжины мастеров сидели на низких скамеечках, куря трубки и негромко переговариваясь.
        - Вас тринадцать,  - заметил седовласый мастер, когда они подошли, затянулся трубкой, неторопливо выдохнул, посмотрел на колечки дыма, тающие в воздухе, и только после этого продолжил - заказ был на двенадцать.
        - Совершенно верно,  - ответил монах.  - На меня заказ не распространяется. Вам нужно поработать только с ними.
        - Что же. Мерки, которые прислал принц, сделаны довольно точно,  - оглядывая воинов, так же спокойно произнес мастер.  - Думаю, мы успеем закончить работу за три дня.
        - У нас не больше двух дней, уважаемый.
        - Два так два. Тем более пора начинать. Пусть кто-нибудь из вас выйдет сюда,  - мастер указал на центр небольшого пятачка, обращаясь к воинам.
        Группа затопталась на месте.
        - Рем, давай иди, ты грамоте обучен,  - Брентон вытолкнул юношу вперед, не давая ему возможности спросить, при чем здесь грамота.
        После того, как Рем вышел в центр полянки, сонное настроение мастеров как ветром сдуло. Сразу несколько из них начали плясать вокруг воина, что-то обмеривая, заставляя его вытягивать вперед руки и чуть ли не подпрыгивать.
        - Помоги-ка мне, сынок,  - седовласый старик встал со скамеечки, опершись о руку сидящего рядом мужчины, которого тоже можно было назвать стариком. Но, судя по уважительному отношению к седовласому, это действительно был его сын.
        - Покажи мне свой меч, воин.
        Рем послушно вытянул меч из ножен и протянул старику.
        - Нет, не так, покажи мне несколько ударов.
        Рем, слегка смущенный обилием зрителей, провел несколько простых ударов, многократно отработанных на тренировках.
        - Понятно, дай-ка мне эту железку. Плохое железо. Плохая плавка. Плохая ковка. Ужасный баланс. Плохая закалка. Никуда не годное оружие.  - Старик забрал меч и передал его другому мужчине, стоявшему за ним. «Второй сынок» - подумал Рем.
        - Теперь дай взглянуть на твой кинжал.  - Рем вытащил из малых ножен кривой кинжал, в локоть длиной.
        - Хорошее оружие. Мой младшенький делал.
        - У вас есть третий сын?  - брякнул Рем.
        - Есть, но кинжал ковал мой младшенький, пятый. Талантливый мальчик, молодой только еще, только четверть века перевалило. Но это личный заказ принца, так что придется и его поменять. Длинный меч сделаем на ладонь длиннее, этот тебе коротковат, не находишь?
        - Вам лучше знать, вы же мастер.  - Рем окончательно растерялся.
        - Да, это так, мастер здесь я. А эти стилеты ты действительно бросаешь, или для красоты висят?  - старик показал на шесть стилетов, закрепленных в маленьких кармашках на бедрах Рема.
        - Бросаю, только плохо пока.
        - Ну брось один-другой. Вон туда,  - кузнец махнул в сторону чучела-мишени, установленного возле стены.
        Рем один за другим метнул два стилета. По его мнению, метнул удачно,  - оба стилета попали в чучело, хоть и не туда, куда он целил.
        - Да действительно нужно еще позаниматься. На полторы ладони, кровоточащие,  - неожиданно произнес мастер, протянув руку в сторону. Спустя мгновение в его руку лег кожаный сверток.
        - Возьми вот эти. В наборе две дюжины. Тебе будет в самый раз. Береги их, в лавках такие идут по три золотых за штуку.
        Рем развернул сверток и обнаружил в нем действительно великолепные экземпляры этого оружия, с тонкими лезвиями волнистыми лезвиями.
        - А почему кровоточащие?  - спросил Рем.
        - Видишь волну на лезвиях? Раны от этих стилетов плохо заживают. Остальное получишь, позже. Хорошо хоть, что нас предупредили, и вся черновая работа выполнена. Мастер щитов, вы не хотите поглядеть на юношу?  - С этими словами старик вернулся на свое насиженное место.
        К Рему подошел почти квадратный старик с черными волосами и черной, как смоль, бородой.
        - Защищайся,  - и без паузы чернобородый ударил его палкой, оказавшейся у него в руках.
        От первого удара Рем отскочил, сбросив из-за плеча щит, и второй принял на щит, тут же последовал набор из еще дюжины разнообразных ударов.
        - Все, можешь убирать,  - сказал юноше чернобородый. Обернувшись в сторону остальных воинов и найдя глазами Нес"Нуина, он спросил:
        - Куда они пойдут?  - заметив нерешительный взгляд наставника, он раздраженно добавил - На стены, в стражу, конные или пешие, много им придется бегать?
        - Бегать им придется много, в основном по лесам,  - наконец ответил Нес"Нуин.
        - Понятно. Я бы вообще убрал щит. Этому подойдут стальные накладки на оба предплечья, на левое потолще; тонкий «гербовый» щиток на левое плечо, стальные налокотники. Колени… - мастер щитов помотал головой,  - нет, колени оставим без прикрытия, бегать в латах то еще удовольствие.
        - Вы мастер,  - повторил Нес"Нуин слова Рема с легким поклоном.
        - С этим все, давайте следующего,  - произнес седовласый кузнец.

* * *

        К концу дня команда была измотана до предела. С них снимали всевозможные мерки, заставляли то и дело примерять то одну, то другую одежду, в основном кожаные доспехи особой тайной выделки, которые, как было объявлено, способны остановить стрелу на излете или слабый удар меча. Им приносили пояса, требовали метать стилеты от бедра, из-за плеча, чтобы правильно разместить вшитые в одежду ножны.
        Киму объявили, что даже бывшему вору негоже носить такие «жалкие подобия ножей», которые он имел при себе. Гедон впал в ступор, когда его двойной меч, соединяющийся хитрым тайным замком, был разобран за мгновения.
        - Хорошее оружие, хоть и экзотическое. Прекрасный выбор, работа мастера. Не думаю, что мы сможем сделать лучше.
        Кроме шеста мечника Гедона, не тронули только длинный меч Лашана и двойную секиру Брентона. Даже парные мечи Аль"Шаура пошли на переплавку. До этого многорукому пришлось почти полчаса показывать мастерство владения обоими руками. Под конец ему даже показалось, что мастера просто любуются его искусством, нежели определяют наилучшее для него оружие.
        Им приносили какую-то еду, которую они не успевали пережевать до того, как кто-то из мастеров снова прибегал и требовал срочной примерки. Виктор отключился, тренируя концентрацию. Только его оставили в покое, сразу определив в нем мага и, соответственно, не их клиента. Тем не менее, даже его один раз бесцеремонно выдернули из медитации, потребовав потренироваться с новым мечом.
        - Это же рунный меч,  - опешил Вик, едва взяв в руки новое оружие.
        - Конечно, рунный,  - согласно кивнул мастер.  - Какой заказ был, такой и исполняем. Мечи и прочее на две руны, кроме тех парней, которым оставили свое оружие. Луки на одну. Арбалеты тоже на две. Если вы найдете столько рунных камней, чтобы заполнить все выемки, я хочу снова на вас взглянуть. Только если это произойдет, вы уже будете, наверное, наравне с богами. Столько рун нет во всем королевстве.
        - Откуда вы владеете рунным ремеслом?
        - Ну, мы мастера, в конце концов,  - сказал кузнец и потом с неохотой добавил,  - и высокочтимый З"Вентус был тут у нас почти неделю, научил кое-чему.
        Им пришлось ночевать в общей комнате в казарме. Прямо с утра, не успев как следует позавтракать, они снова подверглись тем же мучениям, но второй день оказался куда более выматывающим.
        Раз за разом им приносили одежду, кожаные доспехи, даже дорожные сумки, и заставляли бегать в них, проверяя удобство снаряжения. Им пришлось непрерывно махать мечами, выполнять всевозможные упражнения, снова метать ножи и стилеты, стрелять из новых луков и арбалетов.
        Ким получил великолепный маленький арбалет с основанием из черного дерева, почти в два раза легче его предыдущего, с надежным, но хитрым механизмом взведения, позволяющим натягивать тетиву практически мгновенно и почти без усилий.
        Сейчас он привыкал к новому оружию, выпуская один болт за другим в мишень, установленную в пятидесяти шагах.
        Виктор, который вдоволь успел потренироваться в концентрации, и был единственным, кто откровенно скучал, нашел себе новое занятие.
        Очередной болт вошел точно в центр мишени, и Ким удовлетворенно кивнул головой. Подчеркнуто плавным движением он вновь взвел арбалет, наложил болт и прицелился. Этот болт, однако, ушел в сторону и едва задел мишень. Ким озадаченно посмотрел на оружие. Он готов был поклясться, что болт должен был лечь рядом с предыдущим. В момент спуска тетивы Ким буквально чувствовал, что болт пойдет точно в цель. Он зарядил еще один болт, и, аккуратно прицелившись,… промазал. На этот раз болт вообще улетел за пределы мишени. Ким оглянулся, думая окликнуть мастера и обвинить его в неполадках и в этот момент увидел ухмыляющееся лицо мага.
        - Так это ты?  - Молния задохнулся от возмущения.
        Маг поднял руки в знак примирения.
        - Извини меня, пожалуйста. Мне же тоже надо тренироваться,  - но довольная улыбка так и не сошла с лица Вика.
        - Иди вон…, с Брентоном потренируйся.  - Брентон в этот момент тоже выцеливал мишень из своего нового арбалета. Дело у него не ладилось, лишь несколько болтов были в центре мишени, остальные были где угодно, но только не там, где им полагалось.
        Вик кивнул и повернулся в сторону мишени Гнома, не переставая при этом улыбаться. Отклонение болта в момент полета было очевидной удачей в его обучении. Создание простого, но обычно медленного заклинания ветра, завихряющегося вокруг мишени и отбрасывающего болты в сторону от ее центра, казалось ему вершиной мастерства.

* * *

        Они попрощались с долиной вечером второго дня. В глазах мастеров чувствовалась гордость за великолепные результаты их труда. Даже им редко приходилось выполнять подобные заказы.
        Прощаясь, седой кузнец сказал им только несколько слов:
        - Не позвольте вашим врагам завладеть оружием с моим клеймом.

* * *

        Взвод пополнения выступил из столицы на следующий день. Вместе с ними уходил отряд из одиннадцати бойцов и мага-недоучки.

        Алор. Тени леса

        Глухие леса северо-запада встретили их мелким моросящим дождем. С каждой милей дорога, уводящая в глубь леса, становилась все уже, пока не превратилась просто в тропу, петляющую среди деревьев. Лошади шли шагом, многие спешились и вели их на поводу.
        - Эти места считаются безопасными,  - объявил Нес"Нуин на первой же ночевке. Однако недостаточно безопасными, чтобы вы могли позволить себе расслабиться. С завтрашнего дня оставите лошадей мне и пойдете впереди отряда, в боевом охранении. Пора вам осваиваться в лесу. Думаю, Саграну и Даниэлю стоит немного потрудиться, чтобы научить этому остальных.
        Так что второй день они шли впереди, в полумиле от основного отряда, в стороне от тропы. Если для двоих рейнджеров передвижение по лесу не было чем-то новым, то у остальной части группы оно вызывало некоторые сложности.
        Хуже всего приходилось Шатуну. В прежней жизни он привык к простому правилу: хочешь быть незаметным - не шевелись. Это правило было идеальным для его комплекции. Теперь же он раз за разом получал недовольный взгляд то одного, то другого рейнджера, давно бросивших заниматься остальными и теперь прикрывающих только его.
        - Ветку - не трогать, обойти,  - тихо шептал он себе под нос.  - Видеть двоих или троих из группы, но не подходить ближе двадцати шагов.
        Поняв, что видит только одного, он ринулся вперед, чтобы вновь высмотреть Фантома, раз за разом теряющегося из виду. Немедленно под его ногами треснул сучок, и на счет Шатуна был записан еще один укоризненный взгляд Рыси.
        - Маг идет себе рядом с тропой и в ус не дует,  - обнаружив Фантома впереди, Шатун решил пожаловаться себе на судьбу,  - а тут отдувайся.
        Виктору тоже было нелегко. Идти рядом с тропой в самой глубине группы было проще, но, также как и Шатун, он был городским, и пока совсем не чувствовал, куда можно ставить ногу, а куда не стоит. Поэтому, чтобы выглядеть достойно, он беспринципно мухлевал, окружая себя заклинанием тишины на наиболее сложных участках. Но продержаться на заклинании можно было только несколько минут, и на него приходилось отвлекаться, поэтому Виктор тут же терял из виду идущих в связке.
        Из бывших городских жителей лучше всего осваивался Молния. Легко переступив через поваленное дерево, он тут же поднырнул под одну ветку, уклонился от другой, выбрал взглядом место для следующего шага, ступил вперед и немного повернул голову влево, тут же увидев мелькнувшую за деревьями фигуру Лашана. Два шага по чистому участку, взгляд вправо, чтобы убедиться в том, что они с Мугрой не слишком разошлись. Взгляд вперед, сквозь деревья, взгляд вверх, на всякий случай. Выбор места для следующего шага… Ким начинал чувствовать, что перемещение по лесу дается ему с каждым часом все легче. Он почти бессознательно рисовал кривую линию, невидимую ниточку, петляющую среди деревьев, по которой ему придется пройти. Начинал ощущать запахи леса. Слышал, как где-то далеко впереди растрещалась птица. Птица…, растрещалась…
        Ким резко остановился. Сзади его тут же нагнал Рысь и, оглянувшись, поднял руку, делая знак остановиться.
        - Хорошо,  - кивнул он Киму,  - я уж подумал, что ты не заметишь.
        - Кто-то впереди?
        - Да, люди или зверь, не знаю. Тысяча шагов прямо по тропе. Трещотка поет уже несколько минут,  - идут в нашу сторону. Судя по карте, через несколько миль первая деревня, так что могут быть и крестьяне.
        - Фантом, назад - предупреди наших. Дойди с ними до этого места. Я уйду вперед, проверю. Остальные - держите тропу под наблюдением.
        Группа вновь рассыпалась по лесу, на ходу взводя арбалеты и готовя луки.
        Рысь вернулся быстро.
        - Свои. Легкая кавалерия, два десятка, будут через минуту. Гарнизонов здесь нет, похоже, патруль первой крепости. Далековато забрались. Я им показываться не стал, здесь встретим. Давайте, половина на дорогу, остальные за деревья, мало ли что. Мугра, отойди шагов на сто назад, придержи отряд.

* * *

        Первый всадник, заметив стоящих на тропе, резко осадил коня и поднял руку, останавливая остальных.
        - Назовите себя,  - прокричал он, держа руку на рукояти меча.
        - Мы люди короля. Сержант Брентон. Пополнение в Алор.
        - Маловато для пополнения,  - руководящий отрядом недоверчиво взглянул на пятерых воинов, стоящих на тропе.
        - Остальные сейчас будут,  - рядом с лошадьми из ниоткуда возник Сагран.

* * *

        Деревня была на семь дворов. Скорее большой хутор, а не деревня. Как и большинство деревень в округе, ее поставили ушедшие на покой служаки. Собралось несколько отставных, накупили на скопленные деньги инвентаря и продовольствия, чтобы пережить первую зиму, и начали обживаться на новом месте. Для многих ратников, особенно стражей границ, так и выглядела мечта. Выжить, не сгинуть в боях за пару десятков лет службы, скопить денег и основать свое собственное поселение.
        Отец нынешнего короля в свое время даровал эти леса младшему сыну одного из пограничных баронов востока, но тот свалился с лошади и сломал себе шею. Поговаривали, что ему помогли. Так что несколько сотен таких же, как эта, маленьких деревень находились теперь под патронажем короны, до тех пор, пока для них не найдется хозяин. Несколько баронов, чьи владения находились дальше на восток, претендовали на эти леса, но король пока тянул с решением из-за запутанных интриг, развернувшихся за владение северо-западными лесами.
        - Нас выслали навстречу пополнению,  - рассказывал сержант, руководящий встретившим их патрулем.  - Группа орков просочилась через ущелье и рыщет по окрестностям. Они сожгли несколько деревень, вырезали всех жителей. Капитан разослал несколько патрулей по окрестностям, но выследить их пока не удалось. Да и людей у нас маловато, чтобы за орками по всем этим лесам гоняться. Так что капитан послал нас, с приказом пополнению перейти под мое командование и прочесать окрестности и найти эту банду.
        - Мы ждали вас раньше, сидели в этой деревне несколько дней, и сегодня решили двинуться вперед. Это единственная дорога, так что не разминулись бы. Теперь можно поохотиться на орков.
        - Что ты можешь рассказать об этой банде?  - Вступил в разговор Нес"Нуин.
        - Вы увидите. Тут есть еще одна деревенька, в десятке миль отсюда. Была. Мы не ожидали, что эта банда заберется так далеко. Деревня сожжена дотла, убиты все. У мужчин отрезаны уши, женщин жестоко насиловали перед смертью.
        - Уши?  - переспросил Сагран.
        - Да, у каждого мужчины отрезано правое ухо. Говорят, орки делают амулеты из засушенных человеческих ушей. Это для них как боевые трофеи, признак их воинской доблести. Мы похоронили умерших. Прочесали окрестности, но никаких следов не нашли. Судя по всему, орки ушли за несколько дней до нашего прихода. Сейчас след совсем остыл, с момента нападение прошло от пяти дней до недели.
        - Это не орки,  - тихо произнес Сагран.
        - …Так что завтра отправимся… Что? Не орки? Что ты хочешь этим сказать?
        - Я хочу сказать, что это не орки,  - громче повторил Сагран.  - то, что сделано, могло быть сделано теми, кто хочет, чтобы это было похоже на нападение орков. Но при этом никогда с ними не воевал.
        - А кто же?  - сержант фыркнул, недоверчиво глядя на рейнджера.
        Нес"Нуин успокаивающе положил руку на плечо сержанта и обратился к Саграну:
        - Твои выводы на чем-то основаны?
        - Орки не насилуют человеческих женщин. Это сказки. Если они это и делают, то редко, когда это необходимо для ритуалов. Человеческих женщин они едят. Иногда,  - когда нет другой пищи.
        - Орки не носят амулеты из человеческих ушей. Это байки, которые травят в городских тавернах, когда хотят попугать собутыльников. Орки вырывают два верхних клыка у побежденных ими врагов - зверей и людей, и носят сделанные из них ожерелья. Орки считают, что забирают силу своих врагов себе, нося такие украшения. Кто бы это не сделал, это не орки.
        - Тогда кто же?
        - Не знаю, я не хочу думать, что это люди, но, судя по тому, что вы сказали, по изнасилованным женщинам… - Сагран тряхнул головой.
        - Зачем людям нужно такое?
        - Для начала надо взглянуть на ту деревню. В остальных местах было то же самое?
        - Да, все было также,  - кивнул сержант,  - сожженные дома, изнасилованные женщины, отрезанные уши. Ни одного убитого со стороны банды, хотя в некоторых деревнях, пытались защищаться. Ни одной сломанной стрелы, ни одного наконечника в трупах. Надо вернуться туда завтра и попробовать взять след. Нас сейчас немногим меньше сотни, так что справимся, главное найти эту банду.
        - Нет, сержант,  - Нес"Нуин покачал головой,  - завтра вы заберете пополнение, и мы отправимся в Алор. В лес можно отправить хоть тысячу, это не поможет. Бандой займутся мои люди.
        - Ваши люди? А разве вы не идете в составе этого отряда?
        - Мы шли вместе с отрядом до первой крепости. Но, похоже, наши пути расходятся раньше, чем мы предполагали. Сагран,  - обернулся монах к рейнджеру,  - когда вы выступите?
        - Прямо сейчас. Если поспешим, успеем засветло осмотреть место и зацепиться за след.
        - Тогда ешьте и выступайте. Оставьте лошадей и все лишнее со мной. Я буду ждать от вас вестей в Алоре. Постарайтесь найти и уничтожить эту банду. Но главное - поймите, кто стоит за этими мародерами. Если это не орки, то мне очень хочется узнать, что это за банда и что она ищет в этих краях. Для разбойников они слишком жестоки.

* * *

        Рем присел, прислонившись к дереву, и пытался отдохнуть. Непрерывный моросящий дождь скрадывал звуки. Они добрались до сгоревшей деревни вовремя - через полчаса начнет темнеть, и даже опытные рейнджеры вряд ли смогут рассмотреть что-то при свете звезд. Отряд расположился в нескольких сотнях шагов от деревни, дожидаясь возращения следопытов, ушедших осматривать деревню и окрестности.
        Как всегда, Фантом и Рысь возникли прямо рядом с ними совершенно бесшумно. Только маг поднял голову за мгновение до их появления.
        Сагран внимательно посмотрел на мага:
        - Ты нас услышал?  - удивленно произнес он.
        - Нет, вы шли бесшумно.
        - Тогда как ты узнал о нашем появлении?
        - Вы же знаете, у магов свои пути,  - улыбнулся маг,  - последние несколько дней я пробую соорудить новое заклинание. Что-то вроде невидимой паутины, окружающей окрестности. Как только кто-то ее трогает, я об этом узнаю. Удобная вещь, но мне еще нужно научиться с ней работать. Я просто пытался ее улучшить, пока мы тут мучались от безделья.
        - Ты же не говорил заклинаний, не шевелил руками.  - Мугра приподнял голову - Маги должны выкрикивать заклинания вслух и делать специальные магические жесты.
        Поучительный тон Волка заставил Виктора улыбнуться:
        - Не должны. Как-нибудь я тебе расскажу, что должны маги. Что вы нашли?  - Виктор вновь посмотрел на следопытов.
        - Все так, как и говорили солдаты. Деревня сожжена, и кто-то постарался не оставлять следов.  - Фантом присел на корточки, вытащил кусок вяленого мяса и начал его жевать.  - Мы прошлись по окрестностям. Эта банда немного наследила в полумиле отсюда, там ручей, и они не смогли пройти его чисто. След совсем холодный, дождь быстро скрывает все следы. Не меньше дюжины, вряд ли больше двух.
        - Пройдем по следу, сколько успеем до темноты. Холодная ночевка и завтра пойдем вдогонку.
        - После ночи без огня под этим дождем мы окочуримся,  - хмуро сказал Брентон.
        - Мы разведем огонь, если найдем хорошее место. Они были здесь неделю назад, и ушли далеко,  - Сагран уже поднимался, направляя отряд на север.
        - У нас небогатый выбор. Будем надеяться, что они не слишком спешили.  - Фантом поднимался вслед за ним.

* * *

        Отряд пятый день шел по следу. За эти дни даже Шатун приобрел некоторые навыки передвижения по лесу, и все реже ему приходилось ловить недовольные взгляды лесовиков. Несколько раз рейнджеры безнадежно теряли след под мелким моросящим дождем, и остальным приходилось делать остановки и за это время пытаться хоть как-то обсушиться, пока те не обшарят окрестности.
        Сейчас Фантом пропал где-то впереди, идя минут на пять раньше отряда. Периодически он дожидался основную группу, о чем-то тихо совещался с Рысью, и вновь пропадал в лесу.
        В сумраке густого леса их движение стало похоже на мелькание теней, двигающихся между деревьев. Рем, который замыкал сегодня движение, периодически ловил себя на ощущении, что он идет по лесу в полном одиночестве, а безмолвные тени, скользящие на границе видимости - это лишь игра его воображения.
        Сагран поднял руку, и отряд быстро собрался вокруг.
        - Запах гари. На картах в этом месте ничего нет. Но эти карты немного стоят в лесу.
        - Приближайтесь осторожно, я иду вперед, но не теряйте меня из виду.
        - Где Фантом? Что-то он долго не показывается,  - Мугра внимательно осматривал просветы между деревьев.
        - Впереди. Посмотри - рядом с парой сосен, десять шагов влево.
        Если бы не прямое указание, они бы никогда не признали в небольшом пятне на фоне леса силуэт человека.
        - Не теряйте меня из виду,  - повторил Сагран и ушел вперед.

* * *

        Сгоревшая деревня была копией предыдущей. За исключением того, что здесь тела крестьян никто не похоронил.
        - Не больше двух-трех дней. Не менее двадцати человек. Напали на закате, окружили дома, подожгли. Под этим дождем это было нелегко, но они поджигали сухое сено, укрытое навесами. Потом добивали выбегающих. Женщины изнасилованы, одна девчушка, совсем еще ребенок… - Сагран не закончил, и после паузы поменял тему - уши опять отрезаны, одного мужика посадили на кол, но потом, перед уходом, добили. Видимо, он их сильно разозлил, раз стали тратить время на пытки. Дальше по следу надо поискать труп или кровь. Если кого-то из банды убили, то они не могут вечность тащить на себе тело. Где-то впереди сбросят.
        - Можно мне взглянуть на деревню?  - Виктор вопросительно посмотрел на Саграна.
        - Можно, но зачем? Хоронить никого не будем, надо до темноты еще пройти по следу. Мы скоро их нагоним.
        - Есть одна мысль, хочу ее проверить.

* * *

        Виктор стоял над трупом одного из мужчин, которых они стащили в одно место, готовя погребальный костер.
        - Это он.  - Виктор попросил остальных приблизиться.
        - Кто - «он»?  - непонимающе переспросил Брентон.
        - Один из убийц. Его и достал крестьянин. Идеальный способ спрятать тело. Они его немного переодели, отрезали уши, как и остальным. Им надо было еще его сжечь в одном из домов, тогда следов бы не осталось.
        - Как ты определил?
        - Мозоли на руках от меча, а не от крестьянского труда. Свежий ножевой шрам на правом предплечье. Если только в этой деревне каждый день не тренировались с боевым оружием, то этот труп - не местный. Больше всего похоже на наемников.
        - Точно,  - подхватил Мугра.  - боевые шрамы, грязная работа, за которую бы больше никто не взялся, наемники. Или пираты. Но пираты отсюда далеко. Мы ищем вольных стрелков, небольшую группу, берущихся за самую грязную работу. Но если это не грабители, то кто их мог нанять на такое? Опять орки?
        - Догоним - спросим. Идти придется осторожней, банда может устроить засаду, так, на всякий случай,  - Сагран кинул факел на сложенный костер.  - Зато след теперь свежий, не потеряем. Никуда они от нас не денутся.
        - Надо не дать им дойти до следующей деревни,  - Фантом махнул рукой, и команда один за другим начала исчезать в лесу.  - Догоним, каждому глотку перегрызу за такое.
        Через минуту только пылающий погребальный костер выдавал недавнее присутствие отряда.

* * *

        Сагран махнул, объявляя привал. Рядом с ним тяжело повалился на землю Рем, пытаясь отдышаться. Прошло еще три дня преследования на пределе их возможностей, и Рему казалось, что погоня длится вечность.
        След перестал вилять и практически не терялся. Однако преследуемые ускорились, то ли подозревая о погоне, но, скорее всего, идя к какой-то только им известной точке глубоко в лесу. Сегодня группа практически бежала по лесу, сдерживаемая только необходимостью соблюдать осторожность и хотя бы относительную тишину.
        - Если поспешим, то вечером увидим отблески их костра. Если пойдем ночью, то достигнем их ночевки часа через три после заката.  - Фантом внимательно осматривал надломленную ветку.  - Они от нас в двух часах, но идут быстро, лишь не намного медленнее нас.
        Фантом посмотрел на Саграна и произнес:
        - Если я пойду один, то я вырежу их лагерь через час после заката. Так будет надежней.
        Сагран покачал головой:
        - Я пойду вперед, десять минут подождите и двигайте следом. Как только увижу их костер, дождусь вас. Нам нужен один из них для разговора, остальных кончим ночью.
        - Фантом, уйди подальше влево от отряда, как бы они не сделали петлю. Шагов на сто вперед и влево. Если они нас заметили и сидят в засаде, ты сумеешь предупредить.  - Сагран посмотрел на остальных, в итоге его взгляд остановился на Киме.  - Молния, то же самое, только справа и не уходи дальше пятидесяти шагов. Все, я пошел, через десять минут идите за мной.
        Молчаливый Лашан покопался в сумке и вытащил из нее веревочные часы. Это был старый трюк воинов - веревка с узелками. Перебирая узелки в руке как четки, опытный воин мог достаточно точно отмерять временные промежутки. Все молча следили, как Сагран исчез за завесой дождя.

* * *

        Сагран встретил их задолго до заката.
        - Похоже, что наша погоня завершилась раньше, чем мы рассчитывали. Они спешили к этому месту. И их здесь ждали. В лагере еще один отряд, такой же, как и тот, за которым мы шли. Так что теперь против нас больше сорока мечей, ближе в полусотне. Судя по всему, отсюда они уйдут нескоро. Придется брать их здесь.
        - Теперь понятно, почему в первой крепости их считали молниеносными. Там и подумать не могли, что действует не одна банда, а несколько.
        - Второй отряд сильно усложняет дело,  - Мугра принялся натягивать тетиву на лук.  - Хорошие луки нам дали, как будто и не под дождем шли.
        - Может так сложиться, что эти отряды не последние. Похоже на то, что здесь их оговоренное место сбора. Кого они здесь ждут и для чего, не знаю. Но завтра здесь может оказаться еще больше наемников.
        - Это все же наемники?
        - Судя по одежде и повадкам. Два разных отряда. Они могут ждать встречи с нанимателем. Мы сейчас почти у подножия гор, далеко на востоке от пограничного ущелья. Не думаю, что их наниматели орки. Это безумие оплачивает кто-то из центральных районов королевства.
        - Пока это все домыслы.
        - Пока да.  - Сагран вздохнул.  - Я могу предложить единственный план. Этой ночью вырежем весь лагерь и останемся дожидаться тех, кого ждут и они.
        - Пятьдесят мечей,  - Брентон вытащил секиру и задумчиво протирал ее лезвия,  - мы все здесь ляжем.
        - Если есть лучшие предложения, я готов их выслушать. Если нет, то действуем через час после заката.
        - Может, лучше дождаться утренних часов?
        - Это наемники, не самые плохие. Старую уловку с сонным караулом знают все. Они могут удвоить караулы под утро. Лучше не ждать. Как только они уснут, начнем действовать.

* * *

        Аль"Шаур выбрался из укрытия, перебежал к следующему дереву и снова затаился. Нащупав практически в полной темноте тело недавно сидящего здесь караульного, он прикоснулся к его перерезанному горлу, обмакнув пальцы в свежей крови. Потом провел ими по лбу и щекам, оставляя на лице кровавые полосы. Теперь воин был готов к смерти. Где-то внутри лагеря, судя по лежащему рядом караульному, действовали два рейнджера и бывший вор. План был прост - эти трое уменьшают количество врагов насколько смогут, как только их обнаружат - в дело вступают остальные.
        К нему тихо пробрался маг. Встав рядом с ним, Виктор похлопал многорукого по плечу. Аль"Шаур проскользнул к следующему дереву, последнему перед поляной. Теперь оставалось только ждать. За соседним деревом устроился маг. Стараясь обходить взглядом костер, Аль"Шаур внимательно вглядывался в темноту лагеря, силясь определить, где сейчас находятся рейнджеры. Немного колыхнулась одна из палаток и рядом с ней мелькнула тень.
        Из ближайшей к костру палатки вылез заспанный наемник. То ли он решил погреться у костра, то ли просто проснулся по нужде, но, увидев несколько валяющихся у костра тел своих товарищей, мигом забыл о своих планах. Наемник начал судорожно оглядываться. Оставались всего мгновения до того момента, как он закричит. Аль"Шаур натянул тетиву лука, но кто-то на другом конце лагеря успел раньше него. Горло наемника пронзила стрела, и вместо крика они услышали только тихое бульканье. Наемник грузно повалился вперед. Лагерь снова был неподвижен.
        Этот выстрел оттянул развязку совсем ненадолго. Одна из палаток зашаталась, оттуда послышался крик, тут же перешедший в хрип умирающего. Но дело было сделано - оставшиеся в живых наемники, а таких было больше половины, начали выскакивать из палаток, пытаясь сообразить, что происходит.
        Аль"Шаур вновь натянул тетиву лука, и на этот раз ему никто не помешал. Стрела вонзилась в грудь выскочившего наемника с такой силой, что отбросила его назад на палатку, создавая короткое замешательство среди последователей.
        Многорукий вновь натянул лук, спокойно дождался, пока из палатки не выпутается следующий наемник, выпустил стрелу и, не глядя на результат, бросился вперед, на ходу вытаскивая мечи.
        - Не высовывайся, маг,  - успел бросить он через плечо.
        Еще двоих он убил сразу, сонные и не успевавшие вытащить оружие, наемники были легкими мишенями. С третьим у него завязался короткий поединок, но дело было сделано. Численный перевес наемников исчез в первую же минуту, первые, кто успел выскочить из палаток, погибли от стрел и болтов. Бой по всему лагерю распался на несколько отдельных поединков, в которых полуголые наемники, едва успевшие взяться за оружие, не имели ни малейших шансов.
        Противник Аль"Шаура сделал непростительную ошибку, слишком сильно размахнувшись для очередного удара, и одновременно получил два страшных боковых удара. На землю он падал мертвым бесформенным кулем с боком, разрубленным до позвоночника.
        Отряд тщательно обыскал каждую палатку, вытаскивая из них убитых и добивая раненых. Одного из наемников, со слабо кровоточащей раной на руке, подтащили к костру.
        - По чьему приказу вы вырезали деревни?  - Брентон угрожающе наклонился к ничего не соображающему наемнику.
        - Вы нас с кем-то спутали,  - ужас отражался на лице пленника, всего минуту назад спокойно спящего в палатке, а теперь стоявшего одной ногой во владениях лодочника,  - мы недавно в этих лесах…
        Пленник дернулся, когда подошедший сзади Вик с размаху всадил ему шип откровения в шею чуть ниже затылка.
        - Дайте средству подействовать. Через минуту он расскажет все.
        - Еще пленные есть?  - Спросил Сагран.
        - Вроде нет, остальных мы добили.
        - Давайте быстро. Надо закопать трупы на краю леса и постараться скрыть все следы. Поправьте упавшие палатки.
        - Он готов?  - обратился Брентон к магу.
        - Можешь попробовать,  - Виктор слегка улыбнулся, но двусмысленность этого диалога не была никем замечена.
        - По чьему приказу вы выреза ли деревни?  - повторил Брентон вопрос, наклонившись к пленнику.
        - Мы…,  - чувствовалось, что пленник с трудом соображал, где он находится - Мы…, нам…, барон Фольфган заплатил нам за то, чтобы мы пошумели в этих краях.
        Все ошарашено уставились на пленника. Названное только что имя принадлежало одному из самых сильных родов северо-запада королевства.
        - Зачем барону все эти убийства?  - Брентон потряс пленника, еще недавно трясущегося от страха, а теперь практически засыпающего.
        - Барон хочет получить эти земли. Король не хотел усиления власти барона в этих краях. Земли барона восточнее, и если он получит эти леса в вассальное подчинение, барон станет одним из самых сильных властителей на всем северо-западе. Барон хотел ускорить решение короля, подстроив нападения орков на деревни. Большего я не знаю.
        - Кого вы ждали? Кого вы ждали в этом месте? Когда?  - Брентон тряс на ходу теряющего сознание допрашиваемого практически беспрерывно.
        - Мы ждали барона. Он должен был привезти плату за работу и аванс на следующий рейд.
        - Когда? Когда барон должен появиться? Сколько еще отрядов?
        - На днях. Мы ждали его со дня на день. Всего было четыре отряда, но два остальных встречались с бароном в другом месте. Где, не знаю… Дай мне поспать, гном.  - С этими словами пленник обмяк в руках у Брентона.
        - Мертв,  - Брентон поднялся и посмотрел на товарищей,  - думаю, нам стоит дождаться барона с оплатой и пустить его благородную кровь.
        - Убийство дворянина… - задумчиво протянул Шатун,  - я, конечно, за, но нас могут и повесить.
        - Если только дворянин не предал корону. Никто и ничто не сможет оправдать его. Его ждет смерть вот от этой секиры,  - Брентон потряс своим оружием.
        - Что мы скажем принцу и королю?
        - Думаю, если мы выживем, то что-нибудь придумаем.
        Дождь, шелестя по натянутым тентам палаток, выматывал душу и не оставлял других желаний, кроме как погреться у костра и обсушиться.

* * *

        Барон и дюжина его охранников появилась на второй день. Все эти дни отряд спал по очереди, постоянно следя за окрестными лесами. И вот теперь наступала развязка.
        Барон въехал в лагерь первым и спешился, махнув рукой охране, чтобы они оставались на краю лагеря и не приближались.
        Посреди лагеря, у разожженного костра, сидел Мугра и помешивал что-то кипящее на костре.
        - Где остальные, наемник? Вызови сюда своего командира!  - Чувствовалось, что барон привык повелевать и привык, что его приказы исполняются мгновенно.
        - Не знаю, господин барон. Смотря кого вы ищете. Если тех убийц, которым вы платили за смерти поданных нашего короля, то они лежат под деревьями. Кого вы ищете, барон?
        Барон отступил на шаг и обернулся к охране:
        - Это засада, убейте всех!  - закричал он, но через мгновение к его горлу был приставлен нож Мугры.
        Замешкавшиеся охранники уже окружались появившимися из леса воинами.
        - Мы - специальный отряд короля.  - Заявил Брентон вконец растерянным охранникам.  - Бросайте ваше оружие, и, если вы не замешаны в творившемся беззаконии, вы останетесь живы. Охранники все еще стояли в нерешительности, тогда из леса вылетела стрела и воткнулась в землю прямо у их ног. Охранники медленно бросили оружие.
        - Итак, барон, готовы ли вы ответить на несколько интересующих нас вопросов?  - Мугра все еще держал нож на горле Фольфгана.
        - Вы трусливые наемники орков. Но даже вы не посмеете ничего сделать вассалу короля. Вас найдут на краю света и четвертуют. Я сам сгною вас в пыточной камере.  - Барон хрипел и брызгал слюной, багровея от бешенства и прижатого к горлу лезвия.
        - Виктор?  - Мугра вопросительно посмотрел на мага.
        Вик молча подошел к барону и взглянул на его лицо.
        - Он виновен, я могу сказать это и без магии. Но нам все равно нужно узнать, кто еще был в этом замешан.
        - Это шип откровения,  - показал Вик маленькую колючку стоящим в стороне пленникам,  - Под действием этого шипа человек не может лгать.
        С этими словами маг прижал шип под ухо сопротивляющегося и пытающегося вырваться барона и надавил.
        - Зачем ты нанял людей, с которыми должен был встретиться в этом лагере?  - начал допрос Мугра, немного ослабив хватку, когда почувствовал, что барон обмяк.
        - Я их не… Я нанял их для того, чтобы они разорили несколько деревень в этих лесах.
        - Сколько деревень они сожгли?
        - Не знаю, около десятка, может, чуть больше.
        - У меня вся родня здесь живет,  - послышался шепот среди столпившихся пленников.  - Кем надо быть, чтобы посметь убивать простых крестьян?
        - Для чего ты оплачивал убийство жителей королевства?  - Мугра не останавливал допрос, уже зная, как быстро действует яд шипа.
        - Мне нужно было, чтобы король отдал эти земли мне. На севере этих лесов, в горах, есть богатые месторождения железа и серебра, я стал бы самым сильным бароном в королевстве, возможно, даже эрлом. А король тоже не вечен, его сынки изнежены. Может прийти время, когда я сам надену корону. Присоединяйтесь ко мне, и я сделаю вас богатыми.
        - Ты же сказал, что он может говорить только правду?  - удивленно обернулся к Виктору Мугра.
        - Под страхом умереть он и сам верит, что так сделает. Правда о будущем - это всегда вымысел. Шип на это не рассчитан.  - Мугра кинул, вновь вернувшись к допросу.
        - Кто из твоей семьи знал о твоих планах?
        - Никто, у меня нет сыновей, моя жена, потаскуха, была не способна родить мне сына. Она сдохла за это.  - Кто-то среди охранников барона выругался. Видимо, официальная версия смерти баронессы отличалась от только что услышанной.
        - Знали ли эти люди о том, какой заказ ты сделал наемникам?
        - Нет, этому быдлу нельзя доверять. Все переговоры я вел сам. Они дали мне вассальную присягу, но даже не попытались меня защитить. Я их убью за их предательство. Убью, и вас убью, но сначала подсыплю отраву королю, и затащу в постель его сочную племянницу, тогда можно будет прикончить сынков короля, одного за другим.  - Барон начинал бредить, поэтому Мугра остановил допрос.
        - Как казнят людей с благородной кровью?  - поинтересовался Брентон.
        - Простолюдин вешают, дворяне имеют привилегию окончить свою жизнь на плахе,  - буднично произнес маг.
        - Будем соблюдать традиции,  - с этими словами Брентон подскочил к барону, вырвал его из рук Мугры и швырнул на землю. Без малейшей паузы он занес секиру и снес Фольфгану голову. Голова подкатилась к ногам охраны барона и остановилась, ударившись о сапог впереди стоящего.
        - Зачем?  - Мугра удивленно воззрился на Брентона.  - он бы сам сдох через минуту.
        - Ну как же, он же дворянин. Все должно быть по правилам.  - Брентон меланхолично протирал свое оружие. Затем он обернулся к пленникам:
        - Вы можете поднять свое оружие. Вы должны немедленно вернуться во владения барона и рассказать обо всем, что произошло на ваших глазах, не пропустив ни одного слова. Еще две банды орудуют в этих лесах, их надо найти и уничтожить. Это понятно?
        Стоявший впереди воин, видимо, начальник охраны, хмуро кивнул.
        - Загоните ваших лошадей, но будьте на месте как можно быстрее. После того, как вы оповестите родственников барона, если такие у него имеются, вы должны взять свежих лошадей и поскакать в столицу. Все вы, все до единого. Думаю, король будет лично допрашивать каждого из вас. Если все так, как я думаю, король может отрубить ваши головы, и наши заодно. Но будьте честны с королем, расскажите ему все - это единственная ваша надежда. Пусть вы и не знали о зле, которое творил ваш хозяин, но вы не могли не догадываться, что дело нечисто. Отправляйтесь.
        - Должны ли мы взять с собой тело барона? Могут найтись те, кто потребует доказательств наших слов.
        - Его тело останется здесь, на растерзание диким зверям. Но вы можете взять его голову и привезти ее королю.
        Дюжина воинов вскочила в седла. Старший обернулся и, перед тем, как подстегнуть лошадь, спросил:
        - Как мне называть вас, когда спросит король?
        - Назови нас специальным подразделением принца Грегора. Он поймет.
        Воин вновь кивнул, оглянулся на выступивший из леса остаток отряда и произнес:
        - Я не видел ни одного из вас, пока он не захотел быть увиденным. Думаю, в этих местах вас скоро будут называть тенями. Тенями запада.
        С этими словами он поскакал вслед за своими.
        - Заметили?  - Хаграл оглядел своих товарищей.  - Дождь прекратился.
        И действительно, вода перестала литься на землю, и сквозь расходящиеся облака начало пробиваться солнце.

* * *

        Они достигли крепости Алор через две недели марша по глухим лесам северо-запада. Обходя деревни, ютившиеся ближе к крепости, отряд устремился к восточным воротам. Это уже была граница, и даже в спокойное время на стенах стояли стражники, а ворота были заперты. Но упоминание имени Нес"Нуина оказало магическое действие на стражу у ворот, и их немедленно провели во внутренний замок.

* * *
        - Надо же вам было так вляпаться!  - в который раз повторил монах, расхаживая по залу.  - Почему бы было просто не взять этого барона под стражу, пусть бы король сам с ним разбирался.
        Воины молчали, но чувствовалось, что особой вины они за собой не ощущали.
        - Хорошо. С этим будем разбираться потом. Я напишу принцу и королю обо всем, что произошло и отправлю сокола немедленно.  - Каждая пограничная крепость имела почтовую птицу, которую они могли отправить в столицу в случае нападения. Несколько таких же птиц позволяли достаточно быстро связываться с соседними крепостями. Патрули крепостей, встречаясь в дальней точке их маршрута, обменивались этими птицами регулярно. Сокол с сообщением достигал соседней крепости за день-другой. До столицы он летел чуть меньше недели. Одно то, что монах решил послать вестового сокола в столицу, говорило, насколько важным он считает происшедшее. Ведь, как правило, в редкой крепости могли похвастаться тем, что у них есть больше одной птицы для связи со столицей.
        - У вас есть пара дней на отдых. После этого,  - монах развернул на столе карту,  - вы перейдете через ущелье по мосту и углубитесь еще дальше в леса запада. Пройдете по дуге мимо второй крепости. За то время, пока вы мотались по лесам, мне удалось узнать, что в ней для нас нет работы, так что наш путь лежит дальше на юг. В третью крепость. Если вы слишком сильно заберете на запад, то упретесь в небольшую речушку, здесь ее называют Хворь. Вода в ней плохая, слегка соленая, пить не стоит. Для вас это будет знаком сворачивать восточнее. В-остальном - сами разберетесь. Я буду ждать вас в крепости Аанек через две недели. За это время подыщу вам следующее задание, На этот раз без убийства вассалов короля. Теперь отдыхайте.

* * *
        - Эти леса кишат орками даже в спокойные годы,  - Сагран прихлебнул эля из огромной глиняной кружки,  - лучше всего не попадаться им на глаза. Но если нас заметят, то надо действовать быстро. Уйдет хоть один - и скоро по нашему следу будут идти сотни. Это их охотничьи угодья, орки вцепятся в нас и не отпустят.
        - Да,  - подтвердил слова товарища Даниэль,  - я однажды попал в такую переделку. Мы тогда дошли до самых руин девятой крепости, и уже возвращались, когда нас засекли. Они гнались за нами две недели, до самых ворот Амада. Казалось, крики орков были слышны по всему лесу. Нас было семеро, все были опытными лесовиками. До Амада дошли только двое, остальные остались лежать там, среди деревьев.
        - Бегать мы теперь научились,  - Хаграл явно не хотел сегодня думать ни о чем серьезном, а хотел просто наслаждаться элем.
        Виктор взглянул на мечника, потом на его кружку. Перехвативший это взгляд Мугра начал ухмыляться. Эль в кружке вспенился, пена поднялась над краями кружки, потом поползла по ее наружным стенкам. Хаграл, осматривающий в это время помещение таверны в поисках хоть одной симпатичной служанки, не глядя попытался сделать еще один глоток. Вскоре его лицо было полностью закрыто пеной, она продолжала выпирать из кружки, как будто эль непрерывно взбалтывали.
        Сидящие за столом расхохотались. Мечник кое-как утерся и непонимающе смотрел то на пустую теперь кружку, то на своих товарищей.
        - Извини, Хаграл. Неудачное заклинание. Хотел налить тебе еще эля.  - С серьезной миной произнес Виктор.
        - А ты можешь наколдовать эль?  - тут же заинтересовался Хаграл.
        - Нет, не могу.  - Маг едва сдерживал смех,  - но надо же пробовать, вдруг когда-нибудь получится.
        Окружающие лежали на столе, содрогаясь от хохота.

        Аанек. Молот и наковальня

        Они перешли мост глубокой ночью и затаились неподалеку. Капитан гарнизона опасался, что орки могут следить за крепостью, и старался дать им побольше шансов на выживание. Теперь нужно было дождаться утра и убедится в отсутствии лишних глаз. И, если орки не покажутся, углубиться в западные леса.
        В этих местах они уже не могли встретить людей. Все человеческие поселения остались с другой стороны каньона. Здесь они могли полагаться только на себя. Вглядываясь в темноту между деревьев, Гедон машинально разъединял и снова соединял два меча, две половинки своего шеста.
        Его обучали владению мечами в Поцероне. Выбор этого экзотического, даже для королевства, лежащего на востоке, оружия, был обусловлен случаем. Ему не было еще и двадцати, когда он, сын каменотеса, оставил свой дом. Отец видел его судьбу в торговле, и хотел, чтобы младший сын открыл свою лавку в столице королевства. Гедон не мог рассчитывать на наследство, но отец предлагал ему оплатить расходы по открытию лавки и закупке первых товаров. Однако Гедон был совершенно не готов к жизни мелкого лавочника, из-за того, что отец отказал ему в праве продолжить его дело. И записался в гвардию священной степной империи, несмотря на волю отца. Свой шест, оружие, выкованное давно умершим мастером, он нашел рядом со скелетом в мертвой пещере.
        Полсотни гвардейцев была послана на усмирение бунта в небольшом городке на самом западе королевства. Бунта, который неожиданно для всех совпал с нападением кочевников. Город был абсолютно не готов к обороне, и, несмотря на то, что горожане, еще вчера вопящие о высоких налогах и непомерных пошлинах, встали плечом к плечу с гвардейцами, через день он уже пылал. А остатки оборонявшихся были рассеяны по степи и преследовались конными кочевниками.
        Тогда он и обнаружил ту пещеру. Пещеру, в которой лежали давно высохшие скелеты. Пещеру, в которой он провел несколько дней, прячась от снующих вокруг кочевников. Пещеру, в которой его оружие вновь обрело владельца.
        Скрываясь от кочевников, Гедон добрался до восточных крепостей Акренора. Здесь он узнал, что всевидящий владыка степей, сияющий отец степной империи, объявил оставшихся в живых гвардейцев недостойными носить знак его гвардии, и, заплатив им весьма щедрое выходное пособие, уволил со службы. Благо, что в живых осталось меньше дюжины. Их король стремился показать, что в гвардии ему нужны только победители, и гвардейцы, не сумевшие защитить его город, лишены его милости. Однако Гедон не собирался расставаться со службой так рано. Присягнув новому королю, он несколько лет охранял восточные границы королевства, за это время неплохо овладев новым для него оружием. Лишь через год тренировок к нему подошел кузнец гарнизона и спросил, знает ли он, что его шест может разбираться на два меча. После длительных манипуляций, совместными усилиями им удалось овладеть секретом тайного замка в рукояти.
        Сзади послышался шорох, отвлекший его от воспоминаний.
        - Через полчаса рассвет, готовимся выступать. Сделаем полудневный переход, если все будет спокойно - устроим привал,  - также неслышно, как и появился, Сагран исчез в листве.

* * *

        Отряд шел по чужому лесу уже неделю. Сагран, которому на этот раз выпало идти впереди, предпочитал слово «просачивался». Группа шла неправильным ромбом, неслышно скользя между деревьев, не трогая ни одного кустика, ни одной лишней ветки. Они шли, как вода протекает по малейшим щелям, не задевая ничего сверх необходимости.
        Сагран шагал в нескольких десятках шагов впереди от ближайших товарищей, скорее ощущая, чем слыша их присутствие у себя за спиной. За прошедшую неделю они ни разу еще не встретились с орками, хотя рейнджеры несколько раз встречали старые следы.
        Непонятное ощущение заставило Саграна остановиться и прислушаться. Позади него замер весь отряд, оглядываясь по сторонам и пытаясь определить, что заставило Рысь замереть на месте.
        Сагран сам бы не смог на этот вопрос. Лес был абсолютно обычен, знакомое пение птиц, абсолютно соответствующее позднему утру. Знакомые запахи леса, к которым не примешивалось ничего чужеродного, ничто не могло подсказать рейнджеру, из-за чего сработало его чутье.
        К нему неслышно подошел Фантом.
        - Что?
        - Не знаю. Может быть, ложная тревога. Не могу определить, что мне не нравится.
        Фантом прислушался к шорохам леса вместе с Рысью.
        - Ничего,  - сказал он вскоре,  - ни малейшего признака, что кто-то рядом.
        - Кто-то или что-то,  - задумчиво произнес Сагран. Я пройдусь вперед один. Осмотрюсь.
        - Не надо,  - сзади к ним подошел Виктор,  - я не знаю что впереди, но могу сказать, что впереди место, где когда-то была сосредоточена магия. Я ее чувствую. Нам надо либо уходить отсюда вообще, либо идти всем вместе. Это место, скорее всего, давно заброшено. А ты просто чувствуешь пустошь, поэтому и не можешь определить, что тебя тревожит.
        - Это место опасно?
        - Не могу сказать. Такие места всегда могут быть опасны. Все эти леса - сплошная опасность, затаившаяся за каждым кустом. Мне бы хотелось взглянуть на то, что впереди. Если мы почувствуем опасность, то сможем просто уйти, там не должно быть никого из живых.
        Сагран кивнул и махнул рукой вперед, ладонью показывая остальным направление движения.
        Вскоре лес разошелся, открыв развалины древнего здания. Обвалившиеся стены почти сравнялись с землей, и то, что здесь когда-то возвышалось строение, угадывалось только по нескольким все еще поднимающимся из земли кускам каменной кладки.
        Сагран обернулся и нашел взглядом мага. Виктор подошел поближе:
        - Окружите поляну, я пройдусь - посмотрю, что здесь было. Магия очень древняя. То ли это заброшенный алтарь орков, то ли древнее языческое капище. Не знаю.
        С этими словами Виктор вышел на открытое место и, больше не скрываясь, неторопливо пошел прямиком к остаткам строения.
        Из развалин взметнулось темное облако, струйка дыма, неожиданно превратившаяся в зыбкое подобие человеческой фигуры. Привидение, не издав ни малейшего звука, метнулось в сторону мага.
        Колышущуюся фигуру одновременно пронзили несколько стрел, вылетевших из леса, не принеся ей не малейшего вреда. Вик сделал единственное, что мог успеть - протянув руку вперед в жесте защиты, произнес заклинание встречного ветра. Ураганный ветер остановил привидение, но ненадолго. Медленнее, чем раньше, она все равно продолжала приближаться к магу.
        Еще несколько стрел, болтов и метательный нож пронзили продвигающуюся вперед тень, пройдя сквозь нее, как будто на этом месте ничего не было. Из леса с любимым рычанием выскочил Брентон, подскочил к фантому сбоку и нанес горизонтальный удар секирой. Секира прошла сквозь колышущуюся тень, а Брентон со стоном выпустил из рук оружие и мешком повалился на землю.
        Привидение развернулось и направилось в сторону лежащего на земле. Отвлекая его внимание от лежащего товарища, к тени подскочил Ким, бросил стилет практически в упор и сразу отскочил в сторону. Привидение на мгновение замешкалось, не зная, с каким из живых расправиться первым.
        Виктор судорожно пытался придумать, что он может использовать из своего скудного арсенала. Было понятно, что стрелы и сталь не наносят фантому ни малейшего вреда. Его нужно было остановить чем-то другим.
        - Огонь,  - наконец прокричал он. Попытайтесь отмахиваться от него огнем.
        Но ту же понял, что никто не успеет поджечь огонь вовремя, привидение вот-вот настигнет либо Кима, либо вспомнит о валяющемся на земле Брентоне.
        Виктор воздел руки и обрушил на привидение небольшой дождик, выглядевший довольно жалким на фоне грозного противника. Это действие возымело единственное последствие, причем никак не ожидаемое магом - привидение, наконец, определилось с выбором, и вновь, как и вначале, двинулось в сторону своей первоначальной цели. Впрочем, было видно, как капельки воды собираются на том, что когда могло быть складками одежды - вода хоть как-то действовала на фантома.
        Даниэль вытащил из колчана стрелу с красным оперением, сдернул кожаный мешочек с ее наконечника и провел по металлической накладке на предплечье. Наконечник тут же вспыхнул неестественно ярким белым пламенем. Оставляя дымный след, стрела пронзила тезку Даниэля. Фантом закрутился на месте и издал первый за все время звук. От этого воя хотелось бежать, зажав уши руками.
        - Еще!  - полувопросительно прокричал Сагран Даниэлю, но тот только покачал головой. Огненных, а вернее, сигнальных стрел у него больше не было.
        Вик протянул руки вперед и произнес заклинание, которое у него еще ни разу не получалось в течение многочасовых тренировок очень долгое время. Привидение вспыхнуло и начало метаться. Несколько воинов от пронзительного воя повалились на землю, остальные чувствовали себя не намного лучше. Затем все исчезло, и огонь, и вой, и само привидение. Только легкий дымок быстро рассеивался в воздухе.
        Отряд постепенно приходил в себя. Вик присел в изнеможении,  - последнее заклинание потребовало у него почти всей магической энергии, которая у него была.
        - Ты где такую стрелу взял?  - спросил Мугра, хлеща по щекам до сих пор не пришедшего в сознание Брентона.
        - Так, завалялась,  - пожал плечами Даниэль.  - это сигнальная стрела. Обычно ее выпускают вверх, чтобы подать сигнал в крепость или другому отряду.
        - Ну и как тебе твой тезка? Силен, да?  - прозвище Фантома неожиданно приобрело совершенно новый смысл в отряде.
        - Да уж, знал бы, выбрал бы другое прозвище,  - Даниэль всматривался в развалины, продолжая ожидать оттуда любой пакости. Потом он обернулся к магу:
        - А ты чего так долго тянул?
        - Это первый раз, когда у меня вышло заклинание огня. До этого я даже свечку толком зажечь не мог. И, не знаю как ты, но я первый раз встречаю привидение.
        Виктор поднялся и вновь пошел в сторону развалин.
        - Я больше не чувствую магии,  - произнес он,  - теперь это место очищено.
        - Но что он охранял?  - произнес Лашан вдогонку Виктору.
        - Мы скоро это узнаем, возможно, что ничего. Я могу судить только по книгам, В них говориться, что привидения обычно привязаны к одному месту,  - месту их смерти и рождения одновременно. Привидение - это душа существа, заключенная в магическую оболочку с помощью специального и очень сложного обряда.
        Виктор приподнял валун, посмотрел под него, и бросил на место.
        - Порядок этого обряда неизвестен, и никто уже столетия не видел ни одного привидения. Многие маги вообще считали их выдумкой, не веря в их реальность. Но…
        Виктор приподнял еще один валун и откатил его от остатков стены.
        - … Но теперь мы видим, что они ошибались. Здесь лаз, я посмотрю. Ждите меня снаружи.
        Он влез в маленькую нору, спрятанную за валуном.
        - Мне кажется, что чем дальше мы уйдем в глушь этих лесов, тем больше легенд может оказаться реальными,  - голос Вика звучал глухо из подземелья.
        - Слишком реальными, чем нам того бы хотелось.
        Голова мага вновь показалась на поверхности. Он выкарабкался из скрытого ранее лаза и начал отряхиваться.
        - Там маленькая комната с древним алтарем неизвестного бога. Пустая. Здесь кто-то побывал, очень давно, столетия назад и разграбил это место. Оставили только это,  - Вик бросил под ноги товарищей пустую котомку из темно-серой кожи.
        - Негусто. Боги могли оценить нашу битву с привидением и по более высокой цене,  - Мугра небрежно пнул старый мешок.
        - Постойте.  - Сагран подошел и поднял котомку, внимательно ее разглядывая,  - если эта штука пролежала в земле столько лет, то почему она до сих пор выглядит как новая? Может оказаться, что она ценнее, чем мы думаем.
        - Все возможно,  - Виктор забрал котомку у рейнджера и аккуратно ее сложил.  - Посмотрю, нет ли здесь какой-нибудь магии. Потом, на привале. Пора уходить, мы слишком нашумели.
        Отряд растворился в зарослях.

* * *

        Свет небольшого костра, разведенного в небольшой яме, разгонял темноту только на десяток шагов вокруг. Случись охотничьему отряду орков проходить мимо, они не заметили бы костер и со ста шагов. Уходя, рейнджеры накроют место кострища заранее вырезанным и отложенным дерном, и даже тот, кто пройдет прямо по этой крошечной полянке в глубине леса, вряд ли сможет понять, что еще недавно оно использовалось в качестве стоянки.
        - Что ты делаешь?
        Фантом обернулся и увидел Виктора, стоящего у него за спиной.
        - Да вот, новые стрелы. Сломал несколько, пока мы дрались с моим тезкой. Ударились о камни. Не люблю, когда колчан неполный. Никогда не знаешь,  - может быть завтра именно этих стрел и не хватит в бою.  - Помолчав, Даниэль вновь посмотрел на мага:
        - Разобрался с котомкой?
        - Нет пока,  - Виктор покачал головой,  - обычный пустой мешок. Только слишком легкий. Никакой магии в нем не чувствуется… Слишком легкий…
        Вик задумался:
        - Что-то крутится у меня в голове, что-то из давно прочитанных книг, но вспомнить не могу. Ты позволишь мне посмотреть на твою стрелу?
        - Держи. Зачем тебе?
        - Драка на развалинах навела меня на одну полезную мысль. Ты всегда делаешь такое оперение?
        - Да, прямое. Такие стрелы летят далеко и точно.
        - Далеко и точно,  - задумчиво повторил маг.  - Можно я испорчу одну твою стрелу, ты ведь сможешь сделать еще?
        Даниэль заколебался. Стрелы для рейнджера были самым дорогим в лесу. Но, поколебавшись, он кивнул.
        Маг взял нож и начал вырезать на стреле маленькую, едва заметную канавку. Вскоре эта канавка, как змея, оплела все древко. После этого он аккуратно снял оперение со стрелы и, проделав несколько непонятных манипуляций, насадил его снова.
        - Держи. Мне кажется, такая стрела будет стрелять еще точнее. Только она будет слабее обычных стрел и не полетит так далеко, как обычная прямая.
        - Почему? Это опять те тайные метки стрел, о которых говорил мастер-лучник?
        - Как я сказал тогда,  - мне незнакомо тайное искусство эльфов. Просто эта стрела будет вращаться в воздухе, очень быстро. Поэтому будет лететь очень точно, даже порывы ветра ей почти не помеха. Но из-за этого вращения на излете она не пробьет латы. Кстати, о латах. Эту стрелу ты сможешь попробовать потом, покрась ее оперение, чтобы не перепутать. А теперь я хочу испортить еще одну твою драгоценность. Позволишь?
        Даниэль со вздохом передал магу еще одну стрелу:
        - Если так пойдет и дальше, я скоро останусь без обычных стрел.
        - Зато у тебя будут необычные.  - Маг положил стрелу на колени, накрыв ее наконечник ладонью, и надолго застыл, тихо что-то шепча.
        - Разобрались с мешком?  - подошел Сагран.
        - Нет еще, портим мои стрелы, смотри.  - Фантом передал товарищу только что изуродованную стрелу.
        - Интересно,  - Рысь ощупывал стрелу и вглядывался в расположение оперения.  - Очень умно, это будет очень точная стрела, только далеко не полетит.
        - Вы что, заранее сговорились?  - Фантом подозрительно поглядел на мага и рейнджера.
        - Сговорились? С кем?  - Сагран недоуменно посмотрел на него, потом на до сих пор сидящего неподвижно мага. Потом медленно начал осознавать происходящее - Значит, я прав. Маг сказал то же самое? Надо будет попросить его сделать мне пару таких же.
        Виктор зашевелился и протянул вторую стрелу обратно Даниэлю:
        - Можешь ли ты пробить такой стрелой латы из твоего лука?
        - Да,  - Даниэль торопливо убрал колчан подальше, чтобы снова не ввести в искушение мага и оставить себе хоть немного не исковерканных стрел,  - я пробивал латы с двадцати шагов при удачном выстреле. Но не больше. Стрелы соскальзывают с хороших лат.
        - Если я все сделал правильно, то эта стрела пробьет латы шагов с пятидесяти.
        - И что, опять никакой магии?
        - Нет, на этот раз без магии не обошлось. Но совсем чуть-чуть. Сложное заклинание, но магии в нем немного. Когда наконечник ударится в латы, он не соскользнет, вот и все. Он пробьет латы там, где обычная стрела бы просто срикошетила.
        - Ну, если это действительно так, то я должен сказать тебе спасибо.  - Фантом взял из рук Вик несколько крохотных мешочков с растительной краской и начал трудиться над цветом оперения.
        - Не за что. Никогда не мог подумать, что возиться с предметами будет так интересно. Узнаешь много полезного.  - Маг встал.  - Кстати, я вспомнил, что написано в книгах.
        Виктор огляделся и подобрал тяжелый булыжник:
        - Так, посмотрим,  - булыжник отправился в котомку.  - Держи.
        Фантом машинально схватил котомку и недоуменно посмотрел на мага:
        - Ну и что?
        - Подними ее, тебе не кажется, что с булыжником она слишком легкая?
        Фантом приподнял котомку, оценивая ее вес. Потом засунул руку внутрь и вытащил булыжник, взвешивая его в руке. Вновь забросил его в котомку и снова взвесил.
        - Эта штука съедает вес предметов! Великое волшебство! А если мы положим в нее щит, или меч?
        - Не думаю, что щит в нее влезет. Горлышко слишком маленькое. Однако туда вполне можно запихать стрелы, ножи, болты для арбалетов и кучу всяких мелких вещей. Особенно еду, а то я устал таскать на плечах недельные рационы. Кстати, надо будет проверить, но книги говорят, что котомка на самом деле не имеет не только веса, но и размера. Ты можешь класть туда столько вещей, сколько тебе заблагорассудиться. В определенных пределах, разумеется. Хотел бы я когда-нибудь научиться делать подобное.
        - Великая магия,  - выдохнул Даниэль.
        - Да. Это - Мешок Путника, легендарный артефакт. Считается, что эта вещь была случайно обронена Крухтом во время его последнего появления среди людей.
        Вскоре вокруг котомки собрался весь отряд. Каждый считал своим долгом что-то положить в него и потом вытащить. Игрушка стала весьма популярной и весь вечер переходила из рук в руки, пока, наконец, не выяснили пределы ее возможностей. Как оказалось, мешок не такой уж и безразмерный - пришлось вытаскивать из него несколько десятков булыжников, палок и прочего хлама, который засовывали с самого начала. И не такой уж и невесомый,  - мешок скрадывал вес в несколько раз, но все-таки понемногу тяжелел.

* * *

        До крепости Аанек оставалось еще не менее недели пути, когда активность орков заметно возросла.
        - Странно,  - Сагран присел на звериной тропе и рассматривал следы орков,  - это мало похоже на охотничью партию орков. Здесь прошел отряд где-то в сотню орков. Это целый клан, а не разгуливающие по лесам охотники. И почему их так много и так близко от границы? Это уже третий отряд, след которого мы видим.
        - Этому может быть только одно объяснение,  - хмуро произнес Фантом.
        - Какое?  - Брентон присел рядом с Саграном и начал деловито рассматривать следы. Чувствовалось, что получается у него плохо, но Гном не оставлял сосредоточенного выражения на лице.
        - Отряды орков, идущие в сторону третьей крепости. Они не просто охотятся, они все движутся в одном направлении. До крепости еще неделя пути, а мы успели увидеть следы небольшой армии, прошедшей здесь не больше двух недель назад.
        - И что это значит?  - Брентон по-прежнему не понимал, какие выводы он должен сделать.
        - Крепость в осаде. Нам нужно спешить,  - Сагран встал и махнул рукой, указывая направление.

* * *
        - Впереди орки,  - тихо произнес Сагран,  - еще один отряд, спешащий на подкрепление.
        - С этим отрядом идут несколько шаманов,  - добавил подошедший Виктор,  - сильных шаманов, куда сильнее меня. Я чувствую силу, которая распространяется вокруг них.
        - Уходите левее, я посмотрю на них поближе и догоню вас. Шаманы и почти без охраны - это редкая удача. Хорошо бы их остановить, раз уж нам выпала возможность.
        - Они испепелят тебя взглядом, ты даже не сумеешь к ним подойти, чтобы ударить,  - Мугра опасливо озирался вокруг.
        - Я объясню вам, как справиться с шаманами, по дороге,  - Вик обернулся к Фантому,  - мы будем ждать тебе левее на тысячу шагов, около тропы, по которой они идут.

* * *
        - Отряд небольшой, пять десятков орков, три повозки. Я видел двух шаманов, но третий может быть в одной из повозок. Если считать, что повозки специально для удобства шаманов, то их должно быть трое. Будут здесь через пару минут.
        Сагран показал Фантому на ствол могучего дерева, и провел рукой вверх, шевеля пальцами, как будто карабкаясь по дереву. Фантом понимающе кивнул и метнулся занимать позицию.
        - На каждую повозку - по одному лучнику,  - прошептал Виктор,  - после первого выстрела на каждую повозку по луку. Если там прячется еще один шаман, нельзя позволить ему колдовать. Я буду жечь повозки, пока вы разбираетесь с остальными.
        Сагран кивнул и начал подавать сигналы Киму, который был ближе всех. Из-за изгиба тропы показались первые орки.
        Вражеский отряд шел по тропе кучно. Чувствовалось, что они уже считают себя хозяевами этих мест. Если третья крепость была в осаде, то орки были недалеко от правды. Как бы то ни было, они не отправили впереди отряда скаутов, боевое охранение не шло по лесу параллельно тропе, не видно было и замыкающего отряд тылового охранения.
        - Чувствуют себя, как дома,  - зло прошептал Фантом и положил стрелу на тетиву, выбирая первую цель. Сагран нашел ему идеальное место для лучника. Усевшись в переплетении ветвей, Даниэль видел практически весь отряд орков, полностью втянувшийся в ловушку. Два шамана шли в самой середине каравана. Они были ниже остальных орков, и так не отличавшихся ростом, и со стороны казалось, что шаманы одеты в какое-то хламье вместо одежды. Из множества не то карманов, не то дырок в их одеяниях высовывались странные пучки трав, сухих веточек растений и маленькие косточки животных. Хотя могло оказаться, что эти кости принадлежат не только животным.
        Раздался негромкий хлопок, и тент у повозки, идущей посередине, заполыхал. Фантом выпустил первую стрелу и сразу потянулся за второй. Оба шамана получили по несколько стрел, и Даниэль надеялся, что этого им будет достаточно. Фантом был самым быстрым стрелком, разве что после Саграна, поэтому орки еще только начали поворачиваться, пытаясь осознать происходящее, в то время как его вторая стрела пронзила орка, идущего в конце колонны и одного из немногих, лук которого был натянут.
        Моментально сгоревший тент средней повозки показал, что внутри нее были только припасы и никого живого. Стрела Саграна прошила насквозь первую повозку, не задев ничего и никого внутри. Болт Кима проделал аналогичное с третьей повозкой, с тем же результатом.
        Третья стрела Фантома отбросила орка, который первым вытащил меч и судорожно оглядывался, выискивая в лесу противника. Раздался еще один хлопок, и запылал тент у первой повозки, быстро открывая сидящую в ней фигуру. Несколько стрел тут же полетело в ее сторону, но ударилось о невидимую защиту, которой шаман успел окружить себя. Сейчас он раскачивался и громко выкрикивал заклинание.
        - Убивайте остальных,  - крикнул Виктор,  - шамана оставьте мне.
        Теперь уже все оставшиеся орки вытащили оружие. Следующая стрела Фантома сразила ближайшего противника, до сих пор находящегося к нему спиной. Три шага, на которые орк был ближе к людям - это одна лишняя выпущенная стрела.
        Наконец опомнившись, орки ринулись в направлении деревьев, за которыми скрывалась команда Даниэля. Еще полдюжины не сумело добежать даже до первых деревьев. Но больше двух дюжин противников до сих пор были на ногах и уже вбегали в лес. Выкрики шамана были все громче и громче, несмотря на горящее вокруг его защиты пламя.
        Проигнорировав приказ Виктора, Фантом вытащил стрелу с синим оперением, ту, которая, по словам мага, должна была пробивать латы, и выпустил ее в сторону шамана. Эта стрела все же пробила защиту шамана и ударила его в голову. Существенного ущерба она не принесла, но все же отвлекла трясущегося в трансе орка. Он испуганно закрутил головой и начал выкрикивать непонятные слова заново.
        Из леса навстречу толпе орков выпрыгнул Брентон, с его любимым боевым ревом, вслед за ним на тропу выскочили Гедон и Лашан. Большая часть орков, обрадовавшись наконец-то видимому врагу, тут же атаковала. Секира Брентона, пройдя по широкой дуге, перерубила ногу орку, не успевшему вовремя отступить.
        На Кима наступало сразу несколько орков, и было понятно, что он катастрофически не успевает снова взвести арбалет. Молния бросил его на землю, и один за другим метнул в приближающихся врагов два стилета. Отступив в сторону, чтобы его не снес уже мертвый орк со стилетом в горле, он выхватил короткие боевые клинки, приготовившись к рукопашной.
        Фантом выпустил еще одну стрелу, опрокинув на землю орка, который пытался заступить за спину Гедону. Гедон непрерывно вращал шест, пытаясь скорее затянуть время, чем принести оркам реальный ущерб. Вокруг него прыгало пятеро противников, пытаясь найти лазейку среди мелькающих лезвий шеста.
        Виктор судорожно пытался скомбинировать что-нибудь подходящее из своего скудного арсенала. Защита шамана была для него полной неожиданностью. Стрела рейнджера отвлекла шамана от почти завершенного заклинания, заставив его начать его заново. Но это была только отсрочка. Если Виктор ничего не сможет придумать раньше, чем орк закончит свои выкрики, баланс сил может измениться кардинально. Виктор решил использовать огонь иначе и метнул в сторону орка пылающую стрелу. Стрела ударилась о защиту шамана и рассыпалась сотнями бесполезных искр. Время уходило.
        Отскочив в сторону, Ким пропустил мимо нападающего на него орка и прыгнул на него сзади, вонзая спиногрыз ему в спину, а вторым клинком мгновенно перерезая орку горло. Два одновременных движения практически скомпенсировали друг друга, и орк продолжал движение по инерции, но уже с хлещущей из горла кровью. Ким отпрыгнул в сторону, не успевая вытащить клинок из спины.
        Стрелы, летящие из леса, практически уравняли шансы. Против Лашана осталось два противника, вооруженных кривыми орочьими ятаганами. Короткими экономными движениями меча отбив оба ятагана в стороны, Лашан ворвался прямо между врагами, и подрезал сухожилие левого, оказавшись у них за спиной.
        Виктор плюнул от злости и выхватил свой меч. До шамана орков было не больше двух десятков шагов, и он преодолел их практически мгновенно. Вспрыгнув на повозку, маг выкрикнул заклинание и что есть силы ударил вспыхнувшим голубым сиянием клинком. Меч пробил защиту шамана, перерубил ему плечо и застрял глубоко в теле. Умирая, шаман непонимающе смотрел на сверкающее маленькими молниями оружие, торчащее у него из живота.
        Орки побежали, падая один за другим от стрел, продолжавших сыпаться из леса. До другой стороны тропы не добежал ни один.
        - Собрать все, что может пригодиться. Помогите магу осмотреть мешки шаманов,  - Сагран уже отдавал приказы, одновременно перерезая горло пытающемуся отползти орку.  - Надо уходить отсюда как можно быстрее. По дороге скоро может пройти еще кто-нибудь. Фантом - сто шагов на запад по тропе, Ким - на восток. Следите.
        Брентон подтащил все, что нашел на теле у шамана, к сидевшему с прикрытыми глазами Виктору.
        - Что, Гном, есть что-нибудь полезное? У меня нет сил даже для того, чтобы поднять руку. Я опять почти пуст.
        - Не знаю, маг. Всякие разные травки, золотые самородки, мелкие. О, вот это тебя наверняка обрадует.  - Брентон высыпал из кожаного мешочка небольшую кучку неказистых камней.
        - Да? И что же это?  - тихо произнес маг, с трудом открывая глаза. После того, как он увидел, что лежало на руке у Брентона, его глаза открылись полностью.  - Рунные камни, пять, нет - целых шесть штук. Великое богатство. Ради этого стоило убить еще десяток шаманов.
        - А я что говорил. Я помню, как ты смотрел на тот камушек в лавке. А эти, наверное, посильнее будут. Посохи с бубенчиками брать?
        - С какими бубенчиками?
        - Не знаю, у шаманов к их палкам всякие штуки привязаны, кости, травы, камни разные…
        - Обдери с посохов камни, потом разберемся. Сами посохи не нужны. Совершенно чужая магия, не разберусь. Хотя постой… Разломай их, чтобы этими штуками больше никто не воспользовался.
        - Уходим,  - прокричал Сагран.  - Даниэль - веди отряд. Идите строго на юг, я подожду здесь полчаса, и последую за вами. Нам надо знать, сколько времени у нас есть. Через час остановитесь и дождитесь меня, я догоню вас, как только смогу.  - Сагран принялся подыскивать укрытие.

* * *

        Они остановились в небольшой лощине между двумя холмами. Прошло немало времени, прежде чем они сумели отдышаться.
        - Я похожу по окрестностям,  - Фантом глубоко вздохнул и поднялся. Как бы Сагран не проскочил мимо нас.
        - Я с тобой.  - Несмотря на очевидную усталость, Хаграл тоже поднялся.
        - Не надо, отдыхай. Думаю, что если Сагран не слишком отклонится от нужного направления, то я его встречу. Если же он пройдет стороной, то мы все равно разминемся, даже если все будет бегать и кричать. Но Сагран уйдет в сторону, только если сам этого захочет.
        Уходя, Даниэль произнес:
        - Ждем его час. Если он не появится, идем дальше одни.  - Не говоря больше ни слова, рейнджер исчез в лесу.
        - Как мы их,  - ухмыльнулся Брентон.  - Завалить сразу трех шаманов… Нам никто не поверит. Надо было все же взять те посохи как доказательство. А ты чего не весел, Рем?
        - Да весел я. Только дюжину стрел там оставил. В спешке не все собрал. Придется у рейнджеров просить, может новых сделают. Колчан у меня не волшебный, а что-то мне подсказывает, что орков мы еще много повстречаем в ближайшее время.
        - Наконечники то есть?
        Да, наконечники еще есть. Я тут еще с орочьих стрел успел полсотни наломать. Плохие наконечники, но хоть такие. Виктор,  - Рем обернулся к магу,  - можно я их в твою котомку пока ссыплю, а то у меня больше пихать некуда.
        - Да-да, кидай,  - рассеянно отозвался маг. Он вертел в руках рунные камни. Одни откладывал, другие брал в руки и ощупывал со всех сторон.
        - Ну что, хороши камешки?  - Брентон взял один из камней в руку, повертел и положил на место.
        - Да, камни, наверное, сильные. Но я никогда не занимался рунной магией. Из шести камней мне известно назначение только двух. Этот,  - маг поднял один из камней,  - самый простой для определения. Камень магической силы. Мне прибавит не менее одной десятой. Надо будет его к посоху привязать. Только даже этот камень я не смогу слить с посохом по всем правилам. Для того чтобы камень отдавал его настоящую силу, необходим очень сложный ритуал, деталей которого я не знаю. И энергии нужно немало. Без ритуала камень не отдаст и половины своих возможностей. Я слышал, что волшебник, живущий в четвертой крепости специалист по рунной магии. Он нам поможет, если мы когда-нибудь до нее доберемся.
        - Этот камень,  - Виктор поднял второй камень, руна на котором слегка отдавала зеленым,  - камень стрелка. Могу только сказать, что стрелы из лука, на котором находится такой камень, летят дальше и жалят больнее. Как точно он действует, мне неизвестно.
        - Ну, тогда припрячь остальные до лучших времен, а второй отдай рейнджерам. Они его к луку присобачат.  - Брентон толкнул локтем Мугру.  - А ты видел, сколько я золотишка у шаманов насобирал? Сами ходили в лохмотьях, а в котомках самородки. Золотых на полсотни будет.
        - Найти бы еще таверну поблизости, а то в горле пересохло.  - Шатун оценивающе поглаживал тетиву своего арбалета, казавшегося крохотным в его лапищах.  - А то все у нас так, то таверна есть, а карманы пустые. Теперь вот золота навалом, только где ж таверну искать будем?
        Все тихо рассмеялись.

* * *

        Сагран повалился на землю и судорожно переводил дыхание.
        - Собирайтесь. Надо уходить.  - Рейнджер все еще тяжело дышал, но постепенно стал способен говорить:
        - Вскоре после вашего ухода на место вышел еще один отряд. Шел целый клан, три, может четыре сотни мечей. И там был их то ли вождь, то ли… Судя по целому ожерелью из клыков и латам, сделанным людьми - большая шишка.
        - Он был взъярен, когда увидел тела шаманов. Они нас ищут. Все. Пока на след еще не напали, но у нас не больше часа, чтобы оторваться. И не думаю, что они легко сдадутся, мы их сильно разозлили,  - рейнджер ухмыльнулся,  - будут гнать нас, как диких зверей.
        - Пойдем на юг в обход третьей крепости. Если она в осаде, то к ней соваться не стоит. Обойдем ее стороной и выйдем на тракт к четвертой. Не оставляйте ничего. Уходим.

* * *

        Бег по лесу вымотал всех до предела. Но они не могли остановиться. То позади них, то с боков, пока еще далеко, то и дело были слышны звуки охотничьих рожков орков. Пока отряду удавалось избегать столкновений, петляя по лесу и оставляя ложный след, но теперь это было только вопросом времени. Они бежали второй день, бежали всю ночь, делая лишь короткие остановки, чтобы передохнуть. Но им по-прежнему не удавалось стряхнуть с себя преследователей.
        Рожок погони послышался совсем близко.
        - Стойте,  - выкрикнул Сагран и остановился сам.  - Передовая партия нас почти нагнала. Они позади, не больше пяти минут. Надо с ними разобраться, иначе нам не уйти. Их не может быть много, может десяток или около того. Делаем все быстро и чисто, после этого уходим. Остальные станут осторожней и замедлят преследование - им придется ожидать засады за каждым кустом.
        Воины рассыпались по лесу, занимая позиции. Место для засады было неплохое. Они укрылись в густом подлеске, тогда как преследователи должны были выскочить на открытое пространство, на котором росли огромные сосны, не позволяющие разрастись кустарнику под ними.
        - Подпускаем их как можно ближе. Только после моей стрелы… - Сагран замолк.
        Орки вырвались на открытое пространство, и, как охотничьи собаки, нюхая воздух и петляя по следу, приближались. Большинство из них даже не смотрело вперед, навстречу близкой смерти,  - они смотрели под ноги, стараясь увидеть следы.
        Первый орк из семерых, составляющих передовую команду, был не больше чем в десятке шагов, когда стрела Саграна вонзилась в последнего из преследователей.
        Сразу после этого в орков разрядили оружие все остальные. В полной тишине, сопровождаемой только свистом стрел и болтов, орки валились на землю. Ближайший получил сразу несколько стрел и закувыркался по земле, остановившись только у ног выступившего из-за дерева Кима. Вор перевернул тело, аккуратно перерезал орку, глаза которого уже стекленели, горло, и начал деловито выдергивать из его тела стрелы.
        - Соберите стрелы, Фантом - со мной. Надо как-то задержать остальных.
        Вместе рейнджеры приподняли тело одного из убитых и переложили его на корни ближайшего дерева. Выдрав из пальцев одного из орков маленький кривой лук, Сагран закрепил его между корней, перебросил вокруг дерева тоненькую веревочку, привязав один ее конец к телу орка. Лук взвели, закрепив тетиву палкой, тоже укрепленной между корней. Телом орка рейнджеры накрыли лук с наложенной на него стрелой, после чего Сагран аккуратно привязал веревку к удерживающей тетиву палке.
        - Если все будет удачно, один из следующей команды получит стрелу,  - Сагран оглядел получившуюся ловушку, и для полноты картины подложил мешок орка под его тело, стараясь не сильно его трогать.  - Теперь этот труп они точно не обойдут, захотят пошариться в мешке. Уходим.

* * *
        - Это немыслимо,  - король Лакар в ярости ударил кулаком по столу,  - вот до чего довели твои эксперименты.
        - Они уничтожили предателя, нарушившего данную вам вассальную присягу, отец.  - Грегор спокойно смотрел на правителя.  - Когда барон давал эту присягу при вашей коронации, он, как и все, должен был произносить эти слова…
        Принц прикрыл глаза и наизусть продекламировал:
        «…Клянусь защищать моего короля, также как мой король будет защищать меня. Клянусь защищать моих вассалов, также как и они будут защищать меня. Клянусь защищать людей королевства и своих подданных так, как своих собственных детей. И если я нарушу мое слово, то пусть мой господин покарает меня самой страшной карой…».
        - Вот именно!  - вскричал король,  - Покарать моего вассала могу только я сам! Только я и никто другой могу судить его и приказать отрубить ему голову за его преступления! Я, а не толпа диких простолюдинов, шастающая по лесам.
        - Но, мой король, можно посмотреть на это дело с другой стороны…
        - С какой другой стороны!? Ты что, не понимаешь? Если я прощу этих бойцов, вершащих самосуд, то завтра каждый крестьянин будет готов перерезать своему барону горло за малейшую обиду. Наше королевство стоит на вассальной преданности. Если убрать ее, то что останется?
        Король начал успокаиваться.
        - Ну и как прикажешь мне поступить?
        - Отец, предательство Фольгана не вызывает у нас сомнений? Оно подтверждено десятком его собственных вассалов. Оно подтверждено учеником мага, монах не мог солгать в письме. Что вы бы сделали с бароном за такое преступление?
        - Отрубил бы ему голову, без сомнений.
        - Что мешает вам подписать приказ о наказании сейчас?
        - Барон мертв, кому нужен такой приказ? Что за игры ты затеял?
        - Все просто. Вы подписываете приказ о казни барона за преступления против короны. Приказ приведен в исполнение. Два этих события находятся не совсем в том порядке, как следовало бы, но и только. То, что мои люди выполнили ваш указ, отец, несколько раньше его появления, достойно не только порицания, но, возможно, и награды за проницательность в выполнении вашей воли.
        - Н-да,  - после непродолжительного раздумья король кивнул,  - Ты становишься мастером интриг, сын. Мы можем так поступить. Это во многом решает проблему и избавляет меня от необходимости повесить весь твой отряд. Но придержи этих жеребцов,  - если они будут и дальше резать моих баронов, то я сам их повешу, лично.
        - Думаю, необходимость в этом не возникнет, ваше величество. Что мы будет делать с вассальными землями Фольгана? У него не осталось наследников.
        - А вот это уже твои проблемы, сын. Сегодня я подпишу указ, отдающий тебе все западные провинции королевства в вассальное подчинение. Ты достаточно вырос, а я не могу управлять всем государством только из столицы. Будь моей правой рукой на западе до моей смерти. После этого ты взойдешь на престол Акренора. Сейчас же я называю тебя принцем Запада, и каждый мой вассал западнее Быстрой и низовьев Страты будет подчиняться тебе. Тебе придется укрепить западные границы и заставить орков отступить от них как можно дальше. Справишься с этим - справишься и с королевством, когда придет мое время.
        - Твоя резиденция будет в Рамангаре, ближе к пограничным крепостям. Там стоит гарнизон из десяти тысяч мечей. Я отправлю с тобой тысячу личной королевской гвардии. Это все резервы, которые у нас есть на западе, так что береги их.
        Грегор встал на одно колено и поклонился.
        - Спасибо за доверие, отец. Я выступлю завтра же.
        - Надеюсь, ты не подведешь меня, сын,  - голос короля потух.  - Трудные времена настают, очень трудные. Вели позвать Дениса и мага, нам многое нужно обсудить вместе.
        - И еще,  - король остановил сына,  - выслушай то, что я скажу, очень внимательно. Возможно, это единственный раз за всю мою жизнь, когда я скажу тебе то, что ты услышишь сейчас.
        - Ты идешь защищать не корону, не короля и не престол. Ты идешь не за этим. Ты будешь повелевать западом не для того, чтобы возвыситься и не для того, чтобы написать еще одну гордую главу в историю нашего королевства. Ты будешь там не для этого. Ты не идешь просто защищать западную границу и укреплять мощь восьми крепостей. Для этого ты не нужен на троне Рамангара. У тебя одна цель, единственная важная цель в этой жизни - защищать наш народ. Каждый миг, каждый день, при каждом твоем решении ты должен помнить об этой цели, и ничто не должно ее затмить. Ты должен помнить об этом долге, который тебе придется оплачивать всю твою жизнь - о долге крови.

* * *

        Третий день без сна давал о себе знать. Рожки погони затихли где-то далеко позади, орки не сумели выдержать взятого темпа, но и отряд валился с ног. Шатун упал уже в третий раз, запнувшись о корень дерева. Поднявшись, он сделал еще несколько шагов вперед и, вместе с остальным отрядом, вышел на берег крохотной, немногим больше ручья, лесной речушки.
        - Пройдем по ручью, чтобы скрыть след?  - Мугра вопросительно посмотрел на Саграна, присевшего рядом.
        - Бесполезно. Дно мягкое, камней почти нет. Вода не успеет смыть наши следы, только потеряем время.
        - Можем немного пройти по руслу,  - вступил в обсуждение Фантом,  - до первого каменистого участка, и на нем спрыгнуть. Это их задержит.
        Сагран устало кивнул, соглашаясь. Они цепочкой, почти шаг в шаг, побрели по воде, стараясь выбирать участки потверже и оставлять как можно меньше следов на дне.
        За вторым изгибом ручей разлился вширь. Воды было всего по щиколотку, но на каменистом дне вода разошлась на полсотни шагов. А еще за изгибом реки, навстречу им, подходил отряд орков.
        Они столкнулись практически вплотную. Внимание рейнджеров ослабло от усталости и недосыпания, а отряд орков совершенно не ожидал встретить в этих местах никого из людей. Это не были орки из погони. Скорее всего, эти двенадцать орков патрулировали окрестности третьей крепости, или же были отправлены на охоту.
        От орков до людей было не больше десятка шагов. Все застыли от неожиданности. Несколько мгновений, пока каждая сторона осознавала, что перед ними враг, казались вечностью, наполненной полной тишиной.
        Удивительно, но первым среагировал Виктор.
        - Вспышка!  - выкрикнул он, поднимая над головой посох. В то же мгновение за спиной у него, стоящего на шаг позади остальных, вспыхнуло маленькое белое солнце, накрывая окрестности мертвенно-белым светом. Орки были ослеплены, хотя и в глазах отряда тоже замелькали зайчики.
        Маг ринулся вперед. Следом за ним, по бокам, кинулись Шатун и Ким. Для них, не раз участвовавших в потасовках в городе, именно такие схватки - без подготовки, без предупреждения, и были наиболее привычными. Схватки в темных переулках, когда противник появляется из-за угла, схватки в тавернах, когда сосед по столу неожиданно выхватывает нож.
        Виктор в длинном выпаде пронзил грудь орка, с опозданием поднявшего руки к глазам и пытавшегося их прикрыть. Шатун опустил молот на голову соседнего, обрушивая его на землю. Ким, еще не добежав до врага, начал метать стилеты. На предпоследнем шаге он выхватил клинки, на последнем прыгнул, ударил орка с торчащим из груди стилетом ногой и, оттолкнувшись от падающего тела, сверху упал на второго. До сих пор ослепленный орк начал заваливаться вместе с Молнией. Раньше, чем он упал, Ким несколько раз вонзил в него ножи и отпрыгнул в сторону.
        Сзади с опозданием послышался боевой рык Брентона.
        Все было кончено через мгновения. Немногие из орков успели отойти от ослепления, прежде чем были убиты. Однако Хаграл держался за рану на левой руке, и из-под пальцев медленно просачивалась кровь.
        - Держи, прижми это к ране,  - Виктор протягивал Хагралу пучок трав.  - Дай мне замотать. На привале я постараюсь обработать рану получше. Кстати, для всех - когда я в следующий раз крикну «вспышка», постарайтесь вовремя прикрыть глаза. Не всегда противник располагается так удачно, как в этот раз.
        - Уходим,  - привычно произнес Сагран.
        - Еще день такого бега без сна, и в следующий раз нас возьмут голыми руками,  - хмуро произнес Брентон.
        - Гном, ты что, недоволен тем, что не успел вовремя зарычать?  - Мугра сел прямо в воду рядом с трупом орка и обшаривал его мешок.
        - Нет, я недоволен тем, что я не успел до них даже добежать. Вы отобрали работу у моей секиры.
        Отряд беззвучно смеялся. Это был смех людей, измученных непрерывным бегом, схватками с врагами и бессонницей, но все еще живых.

* * *

        Они оторвались от погони несколько дней назад, и все больше забирали на восток, стараясь как можно быстрее выйти на тракт, соединяющий третью и четвертую крепость. На лес уже опускались сумерки, когда отряд остановился.
        - Впереди кто-то есть,  - произнес Сагран.
        - Дым костра, небольшой отряд расположился на ночевку,  - добавил Фантом.
        - Не больше полумили,  - выступил вперед Ким,  - мы дойдем до них затемно.
        - Опять орки?  - Мугра сдернул лук со спины и начал прилаживать тетиву.
        - Скоро выясним…

* * *

        На небольшой поляне весело потрескивал небольшой костер, разгоняя окружающую мглу. Вокруг костра еще сидело несколько рейнджеров, тихо переговариваясь, остальные начинали укладываться, чтобы успеть отхватить несколько часов сна до своей смены караула. Один из рейнджеров пристроился у деревьев, на границе света и тени, и, сидя спиной к костру, переносил взгляд от одного места к другому.
        За ближайшими деревьями треснула ветка, и чуть в стороне от караульного на свет вышел человек. Подняв руки в приветственном жесте и одновременно показывая, что в них оружия, человек негромко произнес:
        - Доброй ночи, люди.
        Засыпающие рейнджеры вскочили на ноги вместе с теми, кто сидел у костра.
        - Как…,  - начал один из них, но остановился и задал другой вопрос,  - Кто ты?
        - Я Сагран, рейнджер запада. Из специального отряда принца Грегора. Скажите мне, кто вы и что занесло вас в эти края?
        - Тот же самый вопрос мы можем задать и тебе. Мы патрулируем окрестности в авангарде мечников Азгара.
        - Что делают мечники четвертой крепости так далеко от родных стен?
        - Не делай вид, что не знаешь. Третья крепость в осаде. Мы идем на помощь. Четыре тысячи мечей в полудневном переходе от нас. Мы - самый дальний патруль, если встретим орков, то должны предупредить основные силы, чтобы они успели приготовиться.
        - Подойди к костру и обогрейся,  - сказал другой рейнджер, присаживаясь обратно на камень, с которого он только что вскочил.  - И расскажи нам теперь, что занесло в эти края тебя. Я Риттон, эти лесовики в моем подчинении.
        - С удовольствием, Риттон. Могу я пригласить к этому костру своих друзей?
        - Каких друзей, ты не один?
        - Я же сказал, что из отряда. Так они могут выйти?
        - Выйти?  - Риттон завертел головой,  - а где они?
        Сагран тихонько свистнул, и через мгновение со всех сторон поляны из леса выступил его отряд. Рядом с сидящим у кромки леса рейнджером из-за дерева вышел Шатун, сохраняя неестественно серьезное выражение лица. Проходя мимо, он не сдержался и покровительственно похлопал молодого рейнджера, на лице которого была написана полная растерянность, по плечу:
        - Ничего - ничего, сынок. Побегай с мое по лесу - тоже научишься…,  - Шатун сделал неопределенное движение пальцами,  -…всяким фокусам.
        С неестественно прямой и закаменевшей спиной, судорожно сдерживая смех, он торжественно прошествовал к костру.
        - Вы собирались заночевать здесь?  - спросил Сагран.
        - Да, завтра нам надо вернуться немного назад, встретиться с ближними патрулями, обменятся новостями, и после этого двигаться дальше.
        - Если вы позволите, мы тоже поспим, сильно вымотались за последние дни. Я расскажу вам много нового, но рассказ будет длинным. Многие из нас валятся с ног.
        И, не дожидаясь разрешения, Сагран обернулся и негромко скомандовал:
        - Фантом, Лашан - сто шагов,  - двое молча исчезли в лесу.  - Мугра - со мной на поляне. Мы разбудим следующую смену после полуночи. Виктор?
        - Да, Рысь?
        - Раскинешь паутину со ста шагов до двухсот? Сможешь поддерживать ее во сне?
        - Да, конечно.
        - Риттон, скажи своим, чтобы не заходили далеко в лес до рассвета. А то маг перебудит весь лагерь из-за того, что кто-то пойдет до ветра.
        - Маг? Это маг? Здесь, в орочьем лесу?
        - Долго рассказывать,  - махнул рукой Сагран,  - просто предупреди.
        Старший рейнджер кивнул.
        - Теперь давай поговорим. Вы знаете, какие силы осаждают Аанек?
        - В этой крепости полторы тысячи мечей. Я думаю, что это обычный орочий набег, две, может три тысячи вышли из леса и решили разорить слабо защищенную крепость.
        - Эта крепость почти идеальна для защиты, ее можно взять только при соотношении четыре к одному, если все, что я о ней слышал, правда.
        - Орки часто совершают необдуманные поступки.
        - Но не на этот раз. Мы обошли Аанек западнее, прошли весь путь от первой крепости. Все, что мы видели, говорит, что орков на этот раз значительно больше. К крепости шли шаманы, которые не участвуют в маленьких набегах, множество следов в лесу. Патрули орков, рыщущие даже в двухдневном расстоянии от границы. Пять сотен орков я видел сам, спешащих к крепости, и это явно был не основной отряд. Крепость осаждают не менее десяти тысяч, с шаманами, с вождями кланов, со всеми, кого они сумели собрать в округе.
        - Но,  - Риттон заволновался,  - план генерала был ударить с ходу и отогнать орков от крепости. У нас недостаточно мечей, чтобы сражаться с десятью тысячами.
        - Именно поэтому завтра мы с вами пойдем обратно к основной группе. Надо передать эти новости вашему генералу, пока его маленькая армия не увязла посреди тысяч орочьих ятаганов.
        - Как вы смогли подобраться так тихо?  - спросил рейнджер,  - вы были как тени, вышедшие из леса.
        - Да,  - сказал Мугра, сидевший рядом,  - нам кто-то уже говорил.

* * *

        «…Особое подразделение королевской гвардии принца Грегора. Прямое подчинение принцу. Оказывать возможное содействие, необходимое для выполнения заданий».  - Генерал вслух перечитывал свиток, врученный ему стоявшим навытяжку Саграном,  - что вы об этом скажете, Орн"Филлип?
        - У меня еще похлеще,  - маг четвертой крепости, казалось, и не заметил излишне фамильярного обращения генерала. Они были вместе больше десяти лет, и за это время прошли не одну битву, защищая друг друга,  - насчет этого юноши.
        Маг махнул рукой в сторону Виктора, стоявшего чуть позади Саграна:
        - От самого великого З"Вентуса - «Прошу вас оказать любую посильную помощь моему ученику, находящемуся с отрядом. Я надеюсь на вашу помощь, великий Орн»Филлип". Как ученика мага могло занести в боевой отряд, рыщущий по лесам?
        - Откуда уважаемый З"Вентус мог знать, что вы встретитесь с его учеником?
        - В каком смысле? Он не знал. Письмо предназначено любому магу королевства, которого может встретить его ученик… Ах, это… Не обращайте внимания. Небольшой трюк магов - как только я прикоснулся к свитку, в нем появилось мое имя. Если бы я не был в круге людей, для которого предназначено это письмо, то я бы вообще не смог ничего прочитать. По-крайней мере, этим людям можно верить. Свиток не мог хранить никто, кроме «Виктора, ученика мага». Эти люди говорят правду.
        - Но… От десяти до двенадцати тысяч орков, осаждающих Аанек? Откуда столько орков?
        - Не знаю. Вы - генерал, вам и разбираться. Если позволите, я заберу у вас этого юношу. Нам нужно многое обсудить.
        - Конечно, уважаемый маг,  - рассеянно произнес генерал, глядя на карту,  - рейнджер, подойди-ка к карте и покажи еще раз, где вы видели те полтысячи орков… Остается надеяться, что армия Запада вышла из Рамангана и спешит на помощь. Самим нам не справиться.

* * *
        - Посмотрите на это, высокочтимый,  - Виктор высыпал из мешочка шесть рунных камней, до сих пор не пристроенных к делу.
        Маг застыл на месте, потом осторожно, как будто боясь разбить величайшую драгоценность, прикоснулся к камням.
        - Это же рунные камни. Целых полдюжины. Величайшая ценность - никогда не видел ничего подобного. Я и не знал, что у З"Вентуса есть нечто подобное, иначе давно выпросил бы для исследований.
        - Эти камни никогда не принадлежали моему учителю, высокочтимый. Мы взяли их у орочьих шаманов по пути сюда.
        - Взяли? А что заставило их отдать целое состояние?
        - Их скоропостижная смерть.
        - Вы умудрились убить шаманов? Это же почти невозможно.
        - Это оказалось достаточно легко.
        - Ты обязательно должен мне поведать об этой великой битве. Позже. Я хочу сначала внимательно изучить эти камни. Насколько ты разбираешься в рунной магии?
        - Совсем немного. Вот это - руна магической силы,  - Виктор поднял знакомый камень,  - достаточно сильная.
        - Да-да, такой я уже держал в руках. Они редко, но встречаются. Дай свой посох.
        Виктор передал магу посох.
        - Учитель делал?  - Виктор кивнул,  - очень неплохая работа, очень. И есть место для этого камня.
        Маг вставил камень в нишу, оставив руну на внешней его стороне, и примотал его к посоху.
        - Дай мне десять минут. И следи за моей магией. Такому молодому ученику, как ты, будет полезно немного поучиться у старика.
        Камень постепенно нагревался, пока не раскалился добела. Руна при этом вспыхнула рубиновым цветом, и как будто отделилась от камня, вися в воздухе.
        - Не дай своему посоху загореться,  - прошептал маг,  - я не могу следить сразу за всем.
        Вскоре камень начал остывать, хотя руна так и сохранила красноватый оттенок.
        - Отлично,  - произнес маг,  - твой посох стал немножко сильнее. Я заметил, что у тебя очень мало энергии, так что для тебя это окажется особенно полезным. Что ты вообще можешь сделать с таким объемом манны?
        - Зато я быстро восстанавливаюсь,  - начал оправдываться Виктор.
        - Да-да, и научился убивать шаманов. Во всех нападениях на нашу крепость мне удалось уничтожить только одного. Что ты знаешь об оставшихся камнях,  - маг сменил тему разговора.
        - Я знаю, что это камень лучника, тоже достаточно сильный.  - Виктор поднял второй камень.  - Он должен усиливать удар стрелы и ее дальность.
        - Да-да, конечно, камень лучника,  - маг выхватил руну из рук юноши,  - надо будет познакомить тебя с моими учениками. Старшему более полусотни лет, а он до сих пор не смог бы сказать мне даже этого. Пусть бы посмотрели, как надо учиться и сколько книг нужно прочесть, чтобы стать культурным и образованным человеком, а не фокусником на ярмарке.
        - У моего учителя очень хорошая библиотека…
        - Да-да, мы регулярно обмениваемся книгами. Действительно, очень хорошая. Вынужден тебя немного разочаровать, однако. Этот камень не увеличивает дальность стрел. Зато стрелы, выпущенные из лука с этой руной, будут пробивать насквозь башенные щиты и латы, но только с близкого расстояния. Великолепный экземпляр,  - маг продолжал поглаживать камень, опустив веки,  - пробить башенный щит нелегко, проще снести латника вместе с таким щитом, чем пробить и то и другое насквозь.
        Маг начал оглядываться вокруг, ища что-то в развернутом походном шатре.
        - Надо попробовать, какой-нибудь лук…
        - Высокочтимый, позволь мне принести лук, достойный этого камня. Нельзя истратить силу камня просто так.
        Маг, казалось, только сейчас опомнился от теоретических изысканий и спустился на землю. Ударив себя по лбу тыльной стороной ладони, он вскричал:
        - Да-да, какой же я глупый. Чуть не испортил такую чудную вещь. Конечно, надо найти лук, достойный подобного камня. Говоришь, у тебя есть один на примете?
        - Да, старший. У меня есть лук, который прекрасно подойдет этому камню. Позволь мне позже принести его, но сначала - может быть, вы взгляните на остальные камни. О них я ничего не узнал.
        - Да-да, абсолютно верно, юноша. Надо действовать по порядку, рассудительно, как и следует образованным людям. Третий камень - это камень арбалета. Никогда не видел такой, но много читал. Говорят, что только люди могут сделать такой камень. Но в нашем королевстве мастеров рун нет. Камень пришел издалека. Так вот, этот камень позволяет взводить тетиву арбалета без усилий, представляете, юноша? Просто взводите арбалет безо всяких усилий. Представляете себе арбалетчика, выпускающего болты со скоростью хорошего лучника?
        - Да, мне приходилось такое видеть.
        - Да-да, для вашего возраста вам необычайно многое приходилось видеть,  - маг уже брал следующий камень.  - Это… Послушайте юноша, а у вас есть своя башня?
        - Нет, старший, я же еще только ученик.
        - Да-да, глупо было спрашивать. Этот камень - камень башни. Даже поставленный на очень молодую башню, он может многократно усилить ее мощь. И в дополнение к этому еще и заряжать башню мага энергией богов. Я бы очень хотел когда-нибудь найти такой.
        - Может быть, вы позволите преподнести вам его в качестве подарка?
        - Нет-нет, об этом и речи быть не может. Юноша, я не приму от вас подобную ценность. Даже ваш учитель не примет, хотя подобный камень великолепно бы украсил центральную башню королевства. Этот камень - ваш и только ваш, пока вы не умрете или не вставите его в вашу собственную башню.
        - Ну и последние два,  - маг почти небрежно махнул рукой на лежавшие камни,  - камни мечей. Один для скорости. Опытный мечник может управлять своим мечом, в нужный момент неожиданно придавая ему необычайную скорость удара. Второй - камень прочности. Меч с подобным камнем невозможно сломать обычным оружием. Только переплавить. И он почти не будет затупляться, на нем никогда не появятся зазубрины.
        - Вы обещали принести мне достойное этих камней оружие, юноша. Поспешите, мне не терпится попробовать.
        Друзья Виктора были ошарашены его неожиданным появлением. Он ворвался в их круг, спросил, не вернулся ли еще Сагран, отобрал лук у Фантома, арбалет у Кима, и буквально вырвал из рук товарищей несколько мечей. После чего торопливо убежал, на все вопросы торопливо отвечая - «Позже».

* * *

        Сагран вернулся к тому времени, когда они вдоволь наигрались с возвращенным оружием. Успели даже разозлить одного латника, не только блистающего башенным щитом с пробоиной у самого края, но и проигравшего целую серебряную монету в споре, что его щит невозможно пробить из обычного лука, тем более с двадцати шагов.
        - Выступаем в конце ночи вместе с отрядом рейнджеров. Пойдем в дальний дозор, потом отделимся и попытаемся проникнуть в крепость и предупредить их о подходе мечников из четвертой. Вместе они что-нибудь придумают. Если там встретим монаха, то он скажет, что делать дальше. Надеюсь, он успел добраться до крепости раньше орков. С вами что, элем поделились? Чего вы такие веселые?

* * *

        Команда пробиралась между покрытых лесом холмов, сопровождаемая группой рейнджеров из Азгара.
        Они почти поднялись на очередной холм, когда Сагран приостановился, и указал остальным на дым, поднимающийся вдалеке.
        - Стояночные костры, больше десятка. Это значит, больше сотни орков.
        - Вернемся за подкреплением?  - Глядя вдаль, спросил подошедший Риттон.
        - Сначала разведаем. Даниэль, пошли. Отдыхайте пока, мы быстро.
        Виктор уселся на поваленное дерево и попытался сконцентрироваться на посохе, к которому он еще не привык. Камень как бы изменил симметрию сил мага, сместил баланс, и теперь ему приходилось тратить время, чтобы освоится в новом положении.
        Рядом присел Мугра.
        - Слушай, Виктор, ты обещал рассказать по поводу магических жестов, помнишь?
        - Что, прямо сейчас?  - Виктор с сожалением взглянул на посох, как малыш, которого оторвали от новой игрушки.
        - А когда? Мы неделями молчим. Я уже и старые байки забывать стал. Вот помню в кабаках Клевера…
        - Хорошо-хорошо,  - Виктор остановил Волка, готового начать одну из его историй.  - Что ты хочешь узнать?
        - Ну, то и хочу - зачем маги произносят заклинания, делают жесты, если ты говоришь, что они не нужны?
        - Я не говорил, что жесты и слова не нужны. Я сказал, что они не обязательны.
        - Ну да, так ты и сказал. А как же ты тогда произносишь заклинания? Про себя, молча?
        - Заклинание, это не набор слов или жестов. Заклинание, это использование магической энергии, которая у тебя есть, сплетение из нее определенного, нужного… узора, что ли. Я не знаю, как лучше сказать - я ведь только ученик.
        - Проблема с этим… узором заключается в том, что даже самый простой внешне трюк требует учета множества кусочком, отдельных нитей, которые нужно сплести воедино. Это требует огромной концентрации. Мастерство настоящего мага заключается не только в его силе, но и в умении одновременно держать в голове все элементы сложной картины. Для этого и используются слова и жесты. Они помогают магу «вспомнить» нужное заклинание. Когда учитель учит своего ученика, как учили меня, он заставляет повторять одни и те же картинки тысячи раз, сопровождая их одними и теми же словами и жестами. Постепенно те заклинания, которые получаются, исполняются настоящим магом без раздумий, картинка инициируется и рисуется в его голове жестами и словами. Все просто.
        - Все просто. Хотел бы я выучить хоть одно заклинание.
        - Это просто, только требует много времени и упорства. Научись чему-нибудь совсем простому, например, холодному свету. Свет, который не обжигает, но освещает помещение. Закрой глаза и загляни в себя. Найди…
        - Две сотни орков с ятаганами,  - голос Саграна раздался тихо, но так неожиданно, что Мугра свалился с дерева и недоуменно открыл глаза.
        - В другой раз,  - прошептал маг.
        - И у них нет ни одного лука, представляете? Лесные орки без луков. Только ятаганы. На этом можно поиграть, что думаете?
        - Не понял?  - Риттон недоуменно посмотрел на Рысь,  - ты же не собираешься атаковать две сотни орков? Я понимаю, жизнь на границе - вещь опасная. Но одно дело умереть в честном бою, и совсем другое - самоубийство. Самоубийц даже лодочник отказывается перевозить.
        - А мы и не будем атаковать. Мы будем от них убегать,  - они впервые видели Саграна таким возбужденным. Смотрите - Мы подходим к ним на расстояние стрелы и выпускаем первый залп. Что сделает две сотни орков? Две сотни орков выхватывают свои ятаганы, раз луков у них нет, и мчатся изрубить на куски дюжину наглецов, посмевших на них напасть. Мы выпускаем еще несколько стрел и убегаем. Убегаем не просто так, а убегаем организованно. В этом самая сложная часть плана - отступать нужно четко по команде. Твоя группа, Риттон, ждет нас в сотне шагов позади. Понимаешь? Вы начинаете стрелять, когда будете уверены в точности выстрела, так, чтобы не задеть нас. В то мгновение, как мы пробежим мимо, вы стреляете и снимаете самых быстроногих орков. Думаю, что вы успеет выпустить по две-три стрелы. Лучше меньше, главное, не подпустить их слишком близко. Потом вы дружно снимаетесь с места, мы же тем временем занимаем позицию где-то в сотне шагов от вас, может, чуть меньше. Так что вы бежите и повторяете наш маневр. Главное, начинать убегать вовремя, остальное - просто. Ну, как, вы с нами?
        - Это безумие,  - Риттон покачал головой,  - Но Ка"Руут восхитится красотой твоего плана, а Нес"Ариан оценит его смелость. Думаю, вместе они сумеют уговорить Локо дать нам еще немного удачи.
        Брентон начал бормотать что-то, пытаясь сложить только что сказанное Риттоном на одну полку. В конце концов, он тихо сказал, толкнув под локоть Многорукого: «Вроде все складывается. Очень красивое ругательство, надо будет запомнить и повторять в храмах».
        - Помни Риттон, как только ближайший орк оказывается в двадцати шагах и без стрелы в груди - время убегать. Лучше побольше побегать, чем быть мертвым.

* * *

        Они видели врага, две сотни орков, спокойно расположившихся в долине. Охранение было одной видимостью,  - дюжина караульных просто сидели чуть в отдалении, периодически возвращаясь к кострам, чтобы схватить лишний кусок мяса.
        - По моей команде,  - негромко произнес Сагран и натянул лук,  - когда я крикну бежать, первыми убегают Гном, Шатун и маг. Остальные с задержкой в последнюю стрелу.
        - Будь сегодня справедливой к врагам, стрела,  - прошептал Фантом и на краткое мгновение прижался щекой к древку.
        - Локо, подари мне удачу. Мне и моему арбалету,  - шептал рядом Ким.
        - Выстрел,  - крикнул Сагран, и первая волна смерти унеслась вперед. Впервые за все это время Сагран вспомнил сержанта Ворга и мастера лука. Уроки, данные ему в лагере, все же не прошли даром. Первая стрела вонзилась в горло ближайшего орка, тогда как вторая уже свистела в воздухе, а третья была наложена на тетиву.
        Смерть накрыла орков. Два десятка были задеты стрелами и болтами еще до того, как первые из них начали понимать, что что-то происходит. Еще полдюжины легло, когда орки еще только искали направление, из которого пришла опасность. Крик ярости вырвался одновременно из сотни глоток, и, наконец, они перестали метаться и дружно ринулись в сторону отряда. Ближайших отбросило назад еще несколькими стрелами, на бегущих следом за ними, что создало дополнительную сумятицу. Но лавина бойцов, ослепленных яростью, уже приобрела скорость и накатывала на отряд.
        До орков оставалось около сорока шагов и на них продолжали сыпаться стрелы. За следующие десять шагов они потеряли еще дюжину.
        - Уходим,  - крикнул Сагран и наложил на тетиву следующую стрелу. Первые трое начали отступать. Выпустив приготовленную стрелу в ближайшего орка, он развернулся и изо всех сил бросился бежать, уже не видя, как орка отбрасывает стрелой назад.
        Через пятьдесят шагов мимо него, достаточно близко, свистнула первая стрела отряда рейнджеров. Орки, уже думавшие, что они настигли своих обидчиков, взвыли за их спинами. Достигнув строя рейнджеров, Сагран встал прямо за их спинами и сделал дополнительный выстрел, только после этого рванув вслед за товарищами. Насколько он мог судить по короткому взгляду через плечо, второй отряд сумел остановить еще полторы дюжины орков до того, как бросился бежать.
        Они едва успели встать на позицию и развернуться, когда орки оказались на расстоянии уверенного выстрела. Стрелы полетели между убегающих рейнджеров. Расстояние стремительно сокращалось. Группа рейнджеров опережала ближайших преследователей не больше, чем на пару десятков шагов.
        Сагран аккуратно выбрал следующую цель и вышиб из погони еще одного орка, затем еще одного. Мимо них промчались рейнджеры. С одной стороны, отряд сумел отбросить первую волну нападавших, но их еще было по-прежнему много, и, что было самым опасным, они начали обходить оборонительный рубеж с флангов.
        Когда отряд начал отступать, орков оставалось еще около сотни. Это было слишком много для рукопашной, и они бежали что есть сил, чтобы дать возможность группе рейнджеров сделать хотя бы пару выстрелов. Расстояние между кучкой авантюристов и преследователями сокращалось с каждой перебежкой.
        Их спасло то, что первоначальная ярость орков быстро пошла на убыль. Потеряв больше половины и при этом до сих пор даже не приблизившись для удара ни к одному из нападавших, орки начали проявлять осторожность. Осторожность, которая полезна для одиночного воина, но она же могла стать губительной для успешной атаки. Орки начали прятаться, не ломится напропалую через лес, а перебегать от дерева к дереву. Возможно, это несколько снизило эффективность их стрел, но это также сильно уменьшило скорость приближения орков.
        Отряд встал на еще одну условную линию, судя по всему, последнюю. Рейнджеры уже отступали и были всего в тридцати шагах, по пятам преследуемые орками. И вновь тех, кто был ближе всего, остановили стрелы.
        - Следите за флангами,  - прокричал Сагран и выпустил еще одну стрелу. Стрелу во фланг обороны, попадание в цель которой было практически невозможным. Движущаяся цель этой стрелы находилась в полусотне шагов, пытаясь зайти в тыл отряду. Эту цель практически не было видно из-за деревьев, только силуэт, который мелькал, то и дело скрываясь за стволами. Стрела летела в точку, в которой еще никого не было, когда она была вытолкнута в воздух тетивой. И только тогда, когда она приблизилась к этой точке, цель выскочила из-за дерева и встретилась со своей смертью. Со своей стрелой.
        Сагран выкриком остановил пробегающих мимо рейнджеров, и каждый из них успел еще один раз спустить тетиву. Первым отбросил лук Аль"Шаур, бросившись с разведенными в стороны мечами туда, где орки приближались плотным строем. Фланги замкнулись за отрядом, и теперь схватка переходила в рукопашную, балансируя на грани победы или поражения.
        Аль"Шаур свел клинки, сметя ятаган орка, и как ножницами отрубил ему голову. Это был страшный удар, который еще никому из них не приходилось видеть. Два соседних с ним орка приостановились, пытаясь перегруппироваться и повернуться в сторону противника, оказавшегося ближе, чем они ожидали. И умерли в одно мгновение.
        - Вспышка!  - крик мага заставил Аль"Шаура прикрыть глаза, продолжая оборонительный танец мечей. За мгновение ослепительного белого света, пробивающегося даже сквозь веки, многорукий достал еще одного противника, действуя скорее на инстинктах, чем реально видя орка.
        Орки, большая часть которых была ослеплена, заметались. Через минуту все было кончено.
        - Все целы?  - Сагран осмотрелся.
        - У многих царапины, три моих человека ранены. Один из них умирает,  - Риттон осматривался вокруг и подбирал стрелы.
        - Не умрет,  - Виктор уже склонился над раненым, зажимающим рану в животе и дрожащим, как от холода.  - Ничего серьезного не задето, сейчас прочищу рану и зашью, и будет как новенький.
        - Пройти обратно до того места, с которого мы начали. Добить всех, кто еще жив. Думаю, дюжина-другая успела под шумок сбежать, но часть из них мы догоним. Но далеко не отходить,  - пусть бегут. Свое дело мы сделали.
        - Этот свет всех ослепил, маг,  - один из рейнджеров Риттона хмуро посмотрел на Виктора.
        - Надо было вовремя закрыть глаза,  - пожал плечами Виктор,  - где бы ты был, промедли я хоть еще одно мгновение на то, чтобы объяснить тебе, что делать. Пришлось выбирать.
        - Брентон, а ты почему не орал в этот раз? Я как-то даже начал привыкать,  - Мугра пихнул товарища в бок.
        - Да за меня маг хорошо покричал,  - проворчал Брентон,  - как крикнет, как шарахнет светом, у меня язык к зубам примерз.

* * *

        Они потратили почти час, собирая свои стрелы и добивая уцелевших. Быстрая смерть принималась орками как подарок. Все знали, почему. Именно по той же причине, по которой рейнджеры никогда не оставляли раненых, уходя от погони. Каждому раненному рейнджеру в таких случаях смерть дарил близкий друг. То, что делали орки с пленниками, заставляло быструю смерть становиться равносильной милосердию. Очень давно Сагран видел захваченного в плен воина. Когда отряд, с которым шел Сагран, согнал орков со стоянки, пленник был еще жив. Он молил о милосердии. И тогда рейнджер, видя, что сотворили с юным еще пареньком, не колеблясь, дал ему то, что он просил - быструю смерть. И с того момента он не колебался больше ни разу.
        - Оставляем раненых здесь. Риттон, оставь с ними пару своих бойцов. Через пару часов на них выйдут наши передовые отряды. А нам пора уходить дальше. Мы и так задержались.

* * *
        - Впереди орки,  - будничным голосом произнес Сагран, остановившись.
        - Опять? А если там полтысячи мечей, вы все равно полезете в бой?  - После предыдущей схватки Риттон, казалось, поверил одновременно в их неуязвимость и безрассудство.
        - Осмотримся сначала.
        - Впереди шаман,  - подошедший Виктор, судя по всему, не слышал начала разговора,  - и шаман колдует. Что-то очень сильное, связанное с магией земли. Надо осмотреться.
        Риттон поглядел на обоих и зашагал вперед.
        Орки расположились прямо на тракте. Шаман, окруженный охраной из пятидесяти воинов, прыгал вокруг маленького костра, обложенного камнями, периодически что-то выкрикивал и бросал в огонь содержимое множества своих карманов-дырок.
        - Что он делает?  - обернулся Сагран к лежащему рядом магу.
        - Пытаюсь понять.  - Виктор лег на землю и сквозь прикрытые веки смотрел на шамана.  - Точнее понял, но не могу объяснить, зачем он это делает. Он делает болото, трясину.
        - Зачем?
        - Ты мне скажи,  - маг посмотрел на правую часть тракта, за которой начиналась небольшая скальная гряда,  - эти скалы далеко уходят?
        - Нет, за день - другой можно обойти.
        - А слева от дороги что?
        - В каком смысле «что»? Слева от дороги,  - Сагран выхватил из мешка свиток,  - судя по карте, слева здесь начинается болото, тоже на пару дней в обход.
        - Понятно.
        - Да, понятно. Они хотят задержать продвижение подмоги. Как долго продлится действие заклинания.
        - Судя по тому, сколько энергии он в него вкачивает, пару дней, не больше. Смотри, земля уже становится странной.
        И действительно, земля, на которой они лежали, казалось слишком податливой, и медленно продавливалась под телами.
        - Надо спешить. Он почти закончил,  - маг тихо перевернулся на спину и начал делать знаки остальным.  - Ты с рейнджерами прикрываешь нас отсюда. Я убиваю шамана, со мной - Брентон и Гедон, распугивать охрану. Справа от тракта - Лашан. Слева - Шатун.
        - Погоди, а может мы сначала просто выпустим в шамана стрелу?
        - Да, что-то я перемудрил,  - Виктор сконфуженно поерзал.  - Тогда мой план будет запасным. После того шамана я что-то совсем не надеюсь на стрелы.
        Фантом вышел из-за дерева и прицелился. До шамана было больше ста шагов, и это был непростой выстрел. Он почувствовал опасность за мгновение до того, как готов был спустить тетиву. Мгновенно крутанувшись, Даниэль укрылся за деревом и, не останавливаясь, выскользнул с другой его стороны. После этого он выпустил стрелу в изначальную цель, игнорируя лучника, чья стрела только что просвистела рядом с его щекой.
        Сагран выпустил несколько стрел подряд, изрешетив стрелу дерева, на котором прятался зоркий лучник. С дерева, треща ветками, повалилось тело орка. Вдалеке шаман, пронзенный стрелой в грудь, закончил пляску и начал заваливаться на костер.
        - Брентон, Гедон,  - держитесь прямо за мной по бокам. Я прикрою нас ветром.  - И маг ринулся вперед, прямо в гущу орков. Вокруг троицы засвистел ветер, отклоняя движение направленных на них стрел. Этот маневр был опасным, но эффективным. За мгновение Сагран, Фантом и рейнджеры Риттона определили скрытые позиции лучников и начали останавливать их одного за другим.
        Гедон разомкнул мечи, защищая мага. Брентон перерубил ноги двоим оркам, действуя почти под ногами у мечника. Виктор выкрикнул заклинание и направил острие меча на ближайшего к нему противника,  - в воздухе вспыхнула короткая молния, заставляя орка судорожно трястись даже после того, как он умер.
        - Вспышка,  - крикнул маг. На этот раз зажмурились даже рейнджеры Риттона.
        Лашан встретился со своим противником справа от тракта. Он прошел уже пятьдесят шагов, оставив позади дюжину трупов орков, обошел скальный выступ и увидел высокого, почти с него ростом, орка, закованного в легкие латы. По всей видимости, это был вождь клана, который охранял колдующего шамана.
        Ятаган орка был опущен, так что его острие практически касалось земли. Вместо щита в левой руке был зажат короткий кривой кинжал. На локтях и коленях вождя красовались короткие, на два пальца, шипы - внешне непритязательные, но являвшиеся страшным оружием ближнего боя. Ожерелье из клыков пораженных им врагов, надетое поверх доспехов, состояло из трех нитей, каждая из которых была заполнена.
        Орк поднял ятаган и сделал шаг вперед, и, замерев в стойке вызова, посмотрел на мечника. Взгляд орка обдал Лашана холодом, но одновременно он показывал, что перед мечником стоит боец, обладающей мудростью боя, закаленной в сотнях смертельных схваток.
        Лашан принял вызов, также сделав шаг и встав в стойку готовности - рука, державшая меч, немного вытянута вперед, острие меча немного приподнято, вторая рука откинута назад, зажатый в ней прямой клинок длиной с локоть направлен острием в землю.
        Несколько орков, еще только что бежавшие в его направлении, сразу потеряли интерес к Лашану и переключились на другие цели. То ли они не сомневались в успехе своего лидера, то ли таковы были традиции орков - не вмешиваться в поединок сильнейшего воина клана. Так или иначе, они были теперь один на один.
        Восемь шагов, разделявшие их до сих пор, исчезли в одно мгновение. Ятаган орка был огромен, просто великан по сравнению с его собратьями. Первый же удар, удар силы, заставил мечника встряхнуть руку, держащую меч, чтобы избавится от онемения. Хотя и орку пришлось сделать то же самое. Их обоюдные движения не укрылись от внимания противников. Орк слегка кивнул, и после этого меч и ятаган начали мелькать в воздухе с невообразимой для такого оружия скоростью.
        Лашан проводил удары и оборонялся в классическом стиле, ни на шаг не отступая от канонов, стараясь вкладывать в меч столько силы и скорости, чтобы только сдерживать натиск орка. Впрочем, и орк делал то же самое. Для них это была еще разминка, нежели настоящий бой. Но с каждым ударом темп схватки увеличивался, каждый из них включал в узор боя все новые и новые приемы, которые они собирали всю жизнь.
        Лашан провел косой удар сверху вниз, развернул кисть и повторил удар, но в обратном направлении. Орк сумел защититься и от первого удара, и от второго, после чего резко контратаковал. Отбив ятаган, мечник немедленно провел колющий удар мечом, но орка отступил в сторону. Лашан не надеялся пробить броню орка простым колющим ударом. Но он надеялся провести сложную связку, начинающуюся с этого удара. Связка погибла в зародыше.
        Орк сделал слишком сильный замах, которым так и хотелось воспользоваться, чтобы закончить поединок. Но, не втянувшись в ловушку, Лашан сделал шаг вперед и встретил ятаган орка встречным ударом почти у основания оружия врага. После чего резко отступил, ожидая подвоха. Подвох действительно был, орк воспользовался инерцией сшибки ятагана с мечом и за счет нее развернулся вокруг и провел горизонтальный удар на линии груди. Ятаган, двигающийся с огромной силой и скоростью за счет энергии, выброшенной из всего тела орка в момент скрутки его вокруг своей оси, мелькнул в опасной близости от мечника. Это был страшный «пружинный» удар, позволяющий вложить в оружие силу каждого мускула тела, и выпустить ее, как из сжатой пружины. Но он становился страшным для врага только тогда, когда достигал цели. Сейчас же он стал опасным для орка, которого слегка, совсем чуть-чуть, занесло после промаха. Лашан мгновенно этим воспользовался, оставив легкий порез на правом запястье орка и глубокую вмятину на доспехах на его левом предплечье. Так или иначе, но первая кровь была пролита.
        Бой, окружавший их, заканчивался. Орки, сначала выбитые из колеи мгновенной смертью шамана, которого они были призваны защищать, затем испуганные появлением мага на поле битвы, что доселе было невиданно, и моментально потерявшие всех укрывавшихся на деревьях лучников, бесполезно выпустивших свои первые и последние стрелы, погибли. Погибли все, лишь несколько из них пытались бежать, но их догнали стрелы рейнджеров.
        Фантом поднял лук, пытаясь уловить момент чистого выстрела в вождя, кружащегося в танце с Лашаном. Стоявший рядом Аль"Шаур покачал головой:
        - Не вмешивайся. Когда так поют мечи, вмешиваться нельзя. Это их бой.  - Он отвернулся и присел рядом с умирающим врагом, чтобы оборвать его мучения. Потом буднично добавил: - Тем более что орк проиграл. Он еще этого не почувствовал, но он проиграл. Это не тот бой, где есть место случайностям.
        Орк оставил глубокий порез на левой руке Лашана, получив в ответ рану еще и левого запястья, не позволявшую ему больше держать нож. Орк сумел достаточно сильно задеть бедро мечника, и сейчас по левой ноге Лашана текла кровь, заставляя его слегка прихрамывать. Но лоб орка пересекла глубокая рана, кровь из которой заливала его глаза и мешала ориентироваться.
        Вождь выкрикнул короткую непонятную фразу и провел опасную связку из пяти ударов. Опасную и рискованную для них обоих. Орк наконец понял, что проигрывает схватку, и решил повысить ставки и положиться на случай. Итогом ее стал еще один глубокий порез на плече Лашана и меч, глубоко вонзившийся в щель между нагрудников и плечевой защитой. Орк рухнул на колени и медленно повалился набок.
        - Мы хорошо сражались, тонкокожий,  - неожиданно произнес орк на языке королевства.  - Ты оказал мне честь, сражаясь и победив меня в поединке. Прежде чем ты покончишь со мной, я хочу поблагодарить тебя за этот бой.
        Непослушной левой рукой, которой он мог хотя бы шевелить, вождь вытащил из-под доспехов амулет и сорвал его с шеи.
        - Это амулет силы. Пусть он поможет тебе на твоем пути. Я не хочу, чтобы воин, победивший меня пал от руки слабаков и опозорил свое имя, а значит и мое. Принеси мне славу, убив еще много своих врагов. Тогда я буду гордиться тем, что был побежден в схватке с великим воином.
        Орк протянул амулет, и тот упал на руку Лашана, маленький камень, как будто светящийся изнутри иссиня-черным светом.
        - А теперь окажи мне последнюю услугу,  - видя, как Лашан перехватил левый клинок, орк сказал - Нет. Мечом. Я хочу умереть от меча.
        Лашан медленно кивнул и вытянул свой меч из плеча орка. Встав на колени, он поднял свой меч обеими руками и вонзил его в горло орка.
        - Пусть будут благосклонны к тебе твои боги. Ты достоин этого,  - тихо произнес Лашан вслед уходящему противнику.

* * *

        Генерал шел по лесу, сопровождаемый неизменным Орн"Филлипом. Генерал занимался непривычным для него делом,  - он пересчитывал трупы орков.
        - Я насчитал чуть менее двух сотен, Филлип. А у вас как?
        - У меня то же самое, мой друг.
        Когда генералу пришло донесение, что передовой дозор на марше уничтожил группу из двух сотен орков. Он рассмеялся. Но, поскольку вестовой был предельно серьезен, генерал решил проверить все лично. Теперь он видел все своими собственными глазами, но все еще не верил.
        - Скажите мне, уважаемый маг,  - наверное, этот ученик мага околдовал всех этих орков?
        - Ну что вы, мой друг. На такое не способен даже я. Если здесь и была использована магия, то совсем чуть-чуть.
        - То есть две дюжины луков уничтожили две сотни орков, а потом спокойно двинулись дальше? И ни одного убитого?
        - Только трое раненых,  - подтвердил идущий следом рейнджер,  - один был плох, но даже он выкарабкается.
        - Невозможно,  - генерал покачал головой.
        - Судя по трупам, это был хороший трюк. Они убегали от орков до тех пор, пока орков не осталось. Тот, кто придумал эту хитрость, достоин находиться среди дворян и вести войска на бой, а не красться в лесу.
        - Да,  - подтвердил генерал,  - достоин. Но у каждого из нас свой долг и своя судьба.

* * *

        Третья крепость, Аанек, была идеальным сооружением для обороны. Фактически она перекрывала перешеек между двух скальных массивом. Севернее скалы тянулись почти до самой второй крепости и северного каньона. Скалы южнее требовали почти недели для того, чтобы их обойти. И южные оконечности этих скал активно патрулировались из четвертой крепости.
        Западная стена была поднята на высоту около тридцати локтей, что делало ее практически неприступной для лобовых атак. Ров глубиной в человеческий рост, сейчас заполненный водой и трупами, создавал дополнительное препятствие, особенно при начале осады. Боковые стены и восточная часть крепости были значительно ниже, но они никогда не предназначались для прямых атак. Во всяком случае, не со стороны орков. Расстояние от крепостных стен до скал было перекрыто невысокими дополнительными стенами, не более пятнадцати локтей вышиной, но чтобы достичь их, врагу приходилось пройти несколько сотен шагов, пройти под градом стрел и камней с боковых стен. Дополнительные стены, «уши» - как их называли защитники крепости, были снабжены проходными воротами, сейчас закрытыми тяжелыми коваными решетками, опущенными, как только началась осада. Их называли южными и северными воротами, что было не совсем правильно, но, с учетом того, что южные и северные ворота в стенах самой крепости отсутствовали, путаницы не возникало.
        Атакующие с запада орки, могли, безусловно, пробираться малыми группами по тропам, которым были изрезаны окрестные скалы, но им понадобилось бы слишком много времени, чтобы собрать у восточных стен заметные силы. А возможные набеги на такие отряды из восточных ворот крепости делали это занятие бессмысленным.
        С учетом того, что крепость всегда, с момента ее строительства, существовала исключительно как военный гарнизон, гражданских в ней практически не было. Значительную часть внутреннего пространства крепости занимали неподвижно закрепленные баллисты и катапульты, готовые не подпустить осадные сооружения орков на расстояние, необходимое для обрушения стен.
        По расчетам, крепость могла сдерживать силы, пятикратно превышающие количество обороняющихся. Великолепное соотношение, из-за которого серьезных нападений на Аанек не предпринималось уже много лет. И в этом сейчас и заключалась основная слабость защитников. Их просто было мало. Никто не ожидал столь массированного удара орков.
        Из пятнадцати сотен защитников только десять еще могли защищать крепость через полторы недели осады. Остальные были либо мертвы, либо тяжело ранены.
        Одна тысяча защитников против почти десяти тысяч орков, стоявших у стен - такое соотношение совершенно меняло ситуацию.
        Сейчас баронет Владимир Вайю, имевший чин генерала королевской армии и должность командира гарнизона, стоял в верхнем зале цитадели, глядя в огромное западное окно на начало очередной атаки орков. Он был окружен офицерами гарнизона и посыльными, готовыми по первому его движению убежать с новым приказом. Хотя приказ мог быть только один - удерживать позиции.
        Вчера орки дважды за один день прорывались на стены и завязывали рукопашные схватки. Во второй раз баронет лично вел в бой резерв, чтобы стряхнуть врага со стены. Еще немного, и орки сумели бы закрепиться на стене, и тогда битва была бы проиграна.
        Вчера орки дважды были сброшены со стен. Но каждый новый прорыв неуклонно уменьшал количество защитников и делал линию обороны все тоньше и тоньше.
        Надежда баронета была только на то, что подмога уже на подходе. День, максимум два - больше защитникам было не удержаться.
        Маг крепости, в спокойное время стоявший бы рядом с ним, отсутствовал с начала осады. С того самого момента, когда шаманы орков попытались с ходу проломить защитные заклинания города, наложенные волшебником. За полторы недели он ни разу не видел мага, не высовывающего носа из своей башни. Только иногда они обменивались короткими записками, узнавая друг от друга невеселые новости. И это было еще одной проблемой, о которой командир гарнизона предпочитал не думать, так как не имел никакого влияния на ситуацию. Магические атаки колдунов орков были необычайно массированными. Волшебник предрекал, что он сможет сдерживать шаманство орков считанные дни. И его силы, и резервы башни мага были на исходе. Сколь бы не велико было искусство мага крепости, но оно не могло долго противостоять грубой силе шаманского колдовства.
        Вместо мага позади баронета стоял монах храма Нес"Ариан, назвавшийся Нес"Нуином. Монах пришел к восточным воротам через два дня после начала осады орков и до сих пор ждал какого-то особого отряда принца Грегора.
        К генералу подбежал посыльный и тихо передал сообщение. Баронет наконец отвернулся от картины надвигающейся на город первой волны орков и обратился к монаху:
        - Уважаемый Нес"Нуин. Похоже, что отряд, который вы ждете, наконец-то прибыл. Я не могу сейчас поговорить с ними, но прошу вас, поговорите с ними немедленно вместе с одним из моих офицеров и проследите, чтобы их хорошо разместили. Если принесенные ими новости окажутся важными, я хочу их услышать немедленно. Вечером, после заката, я встречусь с вами и вашим отрядом. У меня есть для них поручение, важное поручение. Так что до вечера,  - и баронет тихо добавил сам себе,  - конечно, если крепость устоит до этого вечера.

* * *
        - … Это очень неплохой камень,  - Вик вертел в руке амулет, доставшийся Лашану в последнем бою, не забывая при этой другой рукой запихивать в рот куски мяса,  - никаких подвохов. Это честное наследство. Магия странная, это ведь даже не рунный камень, а естественный самоцвет. К силе этого камня приложила руку сама природа. Если ты будешь носить его на шее, то на очень короткие моменты ты сможешь увеличивать свою силу. Получать голую силу, и ничего больше. И, не ожидающий подвоха, противник получит удар такой мощи, что может быть мгновенно поражен. Насколько я могу судить…
        Маг сделал паузу, чтобы запить мясо водой из кружки. Паузой воспользовался Мугра:
        - Носи на здоровье. Если уж тебе не суждено вырывать клыки у соперников, то это очень хороший талисман. Хотя я бы предпочел его клыки. Видел, какие они здоровые?
        Маг поставил кружку и продолжил, как будто не заметив слов Мугры:
        - Насколько я могу судить, ты сможешь воспользоваться этой силой один - может два раза в день. Только такая частота использования станет возможна после длительного ношения этого амулета. Может, через год-другой. Найди хорошую цепочку для него и носи…
        В комнату, где им накрыли стол, быстрым шагом вошел начальник гарнизона в сопровождении Нес"Нуина и нескольких офицеров.
        - Рассказывайте,  - коротко бросил он отряду,  - можете не вставать и продолжать вашу трапезу. Я даже к вам присоединюсь.
        Сагран положил на стол лепешку, поглядев на нее с небольшим сожалением, и произнес:
        - Четыре тысячи мечей из Азгара в полудневном переходе. Сейчас их передовые отряды, я думаю, завязывают бои с дозорными группами орков. Думаю, что сегодня оркам придется оттянуть от крепости часть сил, чтобы не получить удар с незащищенного юга.
        - Гарнизона Азгара будет недостаточно, чтобы оттеснить орков от крепости.
        - Недостаточно. Но они свяжут силы орков до прихода армии запада. Когда-то ведь она придет, это лишь вопрос времени.
        - Мне нужно ваше содействие в этом,  - барон отпил из кружки и удивленно посмотрел на нее, но тут же забыл о своем удивлении и продолжил:
        - Мне нужно, чтобы вы как можно быстрее встретились с армией, идущей из Рамангара, и передали мою просьбу как можно быстрее прибыть к крепости. Битва вступает в решающий этап, и сейчас каждый час становится критичным.
        Баронет снова отхлебнул из кружки.
        - Почему вы пьете воду?  - и, не дожидаясь ответа, продолжил.  - К сожалению, за восточными стенами по лесам рыщут небольшие группы орков, и ни один вестовой, посланный на восток, не вернулся. А я не могу снять со стен даже полсотни мечей, чтобы очистить эти леса от орков. Это не просто несколько отдельных групп. Они действуют грамотно и координируют свои усилия. И их там больше сотни, может даже две. Они не подходят к восточным стенам, но не пропускают через этот лес никого. Мы как в западне здесь, и даже не знаем, когда прибудет армия Запада.
        - Поэтому,  - баронет стукнул кулаком в кожаной перчатке по столу,  - передохните пару часов и отправляйтесь. Все, что я о вас слышал, позволяет мне верить, что вы пройдете там, где не смогли другие.
        Так же быстро, как и пришел, баронет удалился.
        - А я думал хоть одну ночь поспать в теплой постели,  - сокрушенно сказал Мугра.

* * *

        Они вышли из крепости ближе к вечеру и быстро преодолели открытое пространство перед стенами, очищенное от деревьев.
        Чем глубже отряд уходил в лес, тем больше они встречали следов недавно прошедших орков. Сагран то и дело менял направление, стараясь провести группу между банд орков, рыщущих в округе. Иногда они даже слышали крики орков, перемещающихся по лесу невдалеке. Сагран вновь менял направление, и на время эти крики затихали.
        Но их удача не могла длиться вечно. Когда отряд пытался проскользнуть между двух групп орков, третья неожиданно показалась впереди. Они заметили только силуэты в вечернем лесу, но и орки одновременно заметили их.
        Не говоря ни слова, отряд рванулся навстречу оркам, пытаясь предупредить свое обнаружение. Орки явно имели специальные приказы на подобный случай. Одновременно с полетевшими с обеих сторон стрелами, прозвучал орочий рожок, показывая всему лесу их присутствие. Эту группу орков отряд буквально смел, даже не останавливаясь. Они уже бежали дальше, оставив за спиной дюжину трупов орков. Но дело было сделано. Со всех сторон леса зазвучали рожки, отмечая начало погони. Орки действовали слаженно, чувствовалось, что на этот раз им противостоят стаи, специально тренированные для лесных погонь за людьми.
        Несколько рожков зазвучало впереди, отмечая, что отряд окружен со всех сторон.
        - Семь рожков,  - выкрикнул Фантом на бегу.  - Под сотню орков вокруг.
        - Правее,  - коротко бросил Сагран и повел отряд, пытаясь пройти в еще не закрывшиеся щели между стаями орков.
        Они проскользнули между двумя приближающимися группами орков, уже не заботясь о скрытности. Стаи повернули вслед за ними, но все-таки группе удалось оторваться, получив сотню шагов между ними и ближайшими преследователями.
        Фантом на мгновение приостановился и выпустил назад стрелу, доставшую выскочившего между деревьев орка. Справа и слева от них снова зазвучали рожки, орки брали людей в полукольцо, которое вновь начинало сжиматься.
        Сагран выпустил стрелу во фланг, заставляя покатиться по земле еще одного орка - силуэт в лесу, бежавший параллельно с ними. Ответные стрелы начали мелькать в воздухе.
        - Влево, выбьем крайнюю стаю,  - отряд резко ушел влево. В лесу мелькали силуэты уже пары дюжин орков.
        Они сшиблись с левой стаей орков на полной скорости, успев выпустить только несколько стрел до рукопашной.
        - Не останавливаться,  - крикнул Сагран.
        Рем не останавливался. Выпустив стрелу, от которой орк уклонился, спрятавшись за деревом, он одним движением перебросил лук за спину и выхватил меч. Орк, избежавший его стрелы, не сумел избежать его меча. Он только подался обратно из-за дерева, когда Рем на бегу снес ему голову. Отбив атаку приближающегося сбоку орка, он, снова не останавливаясь, пробежал вперед, резко развернулся и метнул стилет в спину еще не повернувшегося орка. И снова побежал.
        Отряд снова уходил вперед, оставив на землю еще полдюжины орков. Рожки снова звучали, постепенно замыкая кольцо.
        Стрела пробила плечо Лашана, оставив сердце лишь немного в стороне. Страшная, стрела орков, с зазубренным наконечником, вытащить которую было очень тяжело. Лашан замедлил бег и упал сначала на колени, а потом на грудь.
        Виктор подбежал к нему мгновенно, и начал разрезать кожаный доспех на плече сзади.
        - Выживет?  - спросил остановившийся Сагран, выпустив еще одну стрелу.
        - Если я не помогу ему немедленно, то нет.  - Виктор повернул Лашана на бок, и резким движением протолкнул стрелу вперед, пока наконечник не показался с другой стороны.
        - Мы примем бой здесь,  - крикнул Сагран, подряд выпуская еще две стрелы и уклоняясь от стрелы орка.
        - Мне тоже надоело бегать,  - пробормотал Брентон, перехватывая секиру поудобнее.
        Их окружили три десятка орков. Еще столько же приближалось, их рожки звучали не более чем в минуте бега.
        Сагран выпустил еще три стрелы, прежде чем ему пришлось отбросить лук и взяться за меч. Вокруг Кима быстро собралась небольшая куча тел орков, не успевающих добежать до него за то время, пока он вытаскивал стилеты. Но стилеты заканчивались. Орк был в двух шагах, когда в его горло вонзился последний стилет. Увернувшись от падающего тела, Ким выхватил клинки.
        Виктор всыпал в рану Лашана красноватый порошок, от чего кровь, толчками выходящая из плеча, зашипела. После этого он зажал рану рукой, другой нашаривая в сумке нужную траву и бандаж.
        Хаграл, окруженный тремя орками, сделал длинный выпад и покончил с первым. Неожиданная боль в ноге заставила его упасть на одно колено. Четвертый орк, неожиданно оказавшийся сзади, перерезал ему сухожилие. Крутанув мечом, в ярости Хаграл перерубил нападавшему ногу, и захлеставшая из артерии кровь ослепила мечника. В последний момент, пытаясь выиграть время, Хаграл упал на землю и подкатился под ноги двоих орков, образовав кучу, в которой мечи и ятаганы стали бесполезны. Хаграл вслепую тыкал ножом в поваленные на него тела.
        Еще два десятка орков выбежали на место схватки. Сагран, получил сильный удар ятаганом и на мгновение отскочил от своего противника, пытаясь перегруппироваться. Две стрелы из второй волны орков глубоко вошли в его грудь, и сделавший шаг вперед замахнулся в последнем ударе.
        - Не-е-т!  - Закричал Виктор, завязывающий бинт на теле раненого. Выпустив тело, он протянул руку в отталкивающем жесте и выкрикнул два слова.
        Орк нанес удар, глубоко разрубив плечо падающего рейнджера. Одновременно с этим кровь орка вскипела. Она разорвала его легкие, и красный фонтан вырвался из его рта, орошая все вокруг.
        Виктор повалился рядом с Лашаном, потеряв ниточку, связывающую его с реальностью.
        Оставшиеся орки сначала остановились, не веря увиденному, а затем побежали. Как они умерли, не смог потом вспомнить никто. Они вообще не помнили ничего, что происходило в следующие минуты. Но когда отряд пришел в себя, трупы последних орков были изрублены на куски.

* * *

        Маршал запада Тукан «Филин», седовласый воин, не имевший дворянства, но имевший память о десятках битв, в которые он вел армии запада, и шрамы, обезобразившие его лицо, неспешно скакал вдоль колонны движущихся пехотинцев. Жеребец шел легкой рысью, маршал же думал о том, каким образом и откуда орки сумели собрать такую внушительную силу у стен крепости Аанек. В силу своей должности маршал постоянно следил за донесениями, сообщающими о миграциях орков вдоль западных границ, но последнее нападение переворачивало представления о возможностях орков. Не из-за количества нападавших, по сообщению больше шести тысяч, но, прежде всего из-за той скрытности и скорости, с которыми они сумели осадить крепость. Единственный сокол, прилетевший из третьей крепости, нес донесение о примерно шести тысячах орков, неожиданно осадивших ее стены, и предположения о том, что эта цифра может оказаться не окончательно. Ввиду этого глубоко уважаемый маршалом баронет Владимир просил подкрепление.
        Маршал, чутье которого не раз помогало удержать западные границы, решил вывести из города практически весь гарнизон, застоявшийся, как он считал, без дела. И сейчас он скакал мимо колонны, составлявшей более семи тысяч пехотинцев, к которым нужно было добавить еще почти тысячу легкой кавалерии и пять сотен тяжелых конных рыцарей. Закованных в латы рыцарей маршал взял скорее из необходимости размять их застоявшихся лошадей, чем из реальной веры в то, что они могут быть полезны на границе, сплошь заросшей лесами. В таких местах тяжелая кавалерия была легко уязвима. Значительно больше он полагался на возможности легкой кавалерии, которую на западе называли «пешими кавалеристами», за их умение мгновенно спешиваться и организовывать глухую оборону, ощетинившись железом.
        Заметив пыль от лошади вестового далеко впереди, Филин пришпорил коня. Свое прозвище, практически превратившееся в родовое имя, он получил за мудрость и необычайную зоркость, как считал он сам. И за любимую привычку неподвижно сидеть часами на советах, лишь иногда поворачивая голову, как добавляли злые языки.
        Вестовой вздыбил лошадь, заставив жеребца Тукана отшатнуться. Не заметив этого, юноша, явно младший отпрыск дворянского рода, начал докладывать:
        - Мой командир, передовые отряды столкнулись с группой людей в миле отсюда. Похоже это рейнджеры из третьей крепости, шедшие навстречу нам. Похоже, они пробирались всю ночь. Они все в крови, большая часть ранена, и… - вестовой заколебался, не зная, как лучше выразить свою мысль - и, похоже, слегка невменяемы. Они несли на себе трех раненых и одного мертвого. Уже остывшее тело. Они ни с кем не хотят говорить, требуют немедленного разговора с вами и еще…
        Вестовой сглотнул, пытаясь перебороть страх перед магом, который очень редко выходил из своей башни в Рамангаре, но сейчас скакал рядом с маршалом, что вносило сумятицу в умы младших офицеров, никогда не видевших возможностей магии, но боявшихся их.
        - И еще они требуют к себе волшебника. Немедленно… - последнее слово юноша произнес, склонившись в поклоне, чтобы скрыть ужас, которым блестели его глаза.
        Маг ухмыльнулся,
        - Немедленно говоришь. Что же, господин маршал… Не следует ли нам посмотреть на этих людей? Немедленно.  - Улыбка мага стала еще шире.
        Маршал пришпорил коня и перешел в галоп.

* * *

        Они подскакали к восьми воинам, сидящим вокруг костра. Окружающие их легкие пехотинцы маршала встали, отдавая приветствие командиру, но восемь воинов продолжали сидеть, лишь один невысокий юноша, еще совсем мальчик, встал и направился в сторону маршала.
        Один из офицеров кинулся было призвать к порядку незнакомых воинов, но был остановлен повелительным жестом спешивающегося маршала.
        - Пусть сидят. Им сейчас не до субординации.
        Юноша прошел мимо маршала и схватился за узды лошади мага:
        - Уважаемый волшебник, вы должны посмотреть на нашего товарища. Он не приходит в сознание и едва дышит.
        - Почему ты считаешь, что на него должен посмотреть я, а не лекари?  - Спросил Т"Асмерин, потомственный маг Рамангара.
        - Потому что он тоже волшебник, вот почему. Он потерял сознание во время последнего заклинания вчера вечером. Просто упал и больше не шевелился. Лекари только разводят руками.
        - Откуда взяться магу среди маленькой группы рейнджеров?
        - Ну, он не совсем маг, он ученик мага. Ученик волшебника З"Вентуса из Прокриона. А мы не рейнджеры, мы отряд принца Грегора,  - ответил Ким, махнув рукой в сторону своих товарищей.  - Так вы посмотрите?
        - Конечно, юноша, я посмотрю,  - маг направился в сторону развернутой палатки лекарей.
        - Странные дела творятся, с каких пор ученики магов бегают по лесам, без армии и без учителя,  - бормотал на ходу волшебник,  - Я так и знал, что З"Вентус когда-нибудь свихнется после одного из своих экспериментов.
        - Прошу меня простить,  - развернулся Ким в сторону терпеливо молчащего маршала,  - мы шли вам навстречу с сообщением из третьей крепости. Командир гарнизона передает, что почти десять тысяч орков осаждает его крепость, и, несмотря на подкрепление, прибывшее из Азгара, каждый день на счету. Он не уверен, что крепость выстоит даже сегодняшний день, маршал.  - Ким поклонился.
        Маршал кивнул, положил руку на плечо юноши и сказал:
        - Я скорблю вместе с тобой о твоих товарищах. Ты будешь хорошим воином, и твоя скорбь сделает тебя сильнее.
        Развернувшись к офицерам, он произнес: - Вестовых ко мне. Пора показать оркам нашу силу.

* * *

        К сидящему рядом с Виктором волшебнику подошел Мугра.
        Маг положил руку на лоб ученика и взглянул на присевшего рядом воина:
        - Он плох. Я помог ему, чем смог, но сейчас его судьба в руках богов, а не моих. По вашим описаниям, он выбросил заклинание, на которое у него не было ни энергии, ни знаний. Я вообще плохо представляю, как такое возможно - зажечь кровь в живом теле. Я бы очень хотел поговорить с ним об этом. Мне такие заклинания недоступны.
        - Что может ему помочь?
        - Сейчас ему может помочь только Локо, и никто больше. Маг, находящийся в состоянии сильного потрясения, или ярости, может разбить все барьеры, ограничивающие его и произнести заклинание, недоступное ему в нормальном состоянии. После этого маг умирает, почти всегда. Известны лишь несколько случаев, когда маги сумели выжить после такого. Если он выживет, то либо потеряет свою силу, либо она значительно увеличится. Но повлиять на исход мы не может. Он все еще может умереть.
        - Он не умрет,  - тихо, но уверенно произнес Мугра.
        - Я буду молиться об этом,  - кивнул маг,  - идете ли вы с нами обратно на запад?
        - Нет, мы останемся. Мы будем хоронить друга. Как только прибудет монах.
        Первый осенний лист, неслышно планируя, упал на землю

* * *

        Заря освещала осенний лес, превращая его в сказочный лес эльфов. Заря освещала погребальный костер, на котором неподвижно покоилось тело воина.
        Заря освещала орду орков, идущих в наступление на стены. Вожди решили взять крепость сегодня, бросив на нее все силы. Они не могли больше стоять у стен и одновременно сдерживать постоянные нападения на юге. Пришло время решающего удара.
        Даниэль положил на тело воина лук, молча поклонился мертвому и отошел в сторону.
        Волна орков нахлынула на крепость.
        Мугра разжал непослушные пальцы и положил в ладонь мертвеца медную монетку. С усилием закрыв ладонь рейнджера в кулак, он сжал ее в своей руке:
        - Пусть лодочник не заставляет тебя ждать, друг. Пусть лодка плывет плавно и быстро. Пусть на том берегу тебя встретит сам Нес"Ариан и склонится перед настоящим воином.
        Орки бежали от стен, встретив неожиданно яростное сопротивление защитников, усиленное прибывшим подкреплением.
        Хаграл, сидевший в двадцати шагах от костра, приподнялся, стараясь не задевать поврежденную ногу, и встал на одно колено. Вытащив из ножен меч, он вонзил его в землю перед собой, склонив голову.
        Генерал крепости Азгар закричал, бросая тысячи мечей с юга вперед, на оборонительный строй врага.
        На другом краю поляны Аль"Шаур преклонил колено, и в землю вонзились спаренные мечи.
        Подъемный мост крепости упал, открывая дорогу набиравшим скорость тяжелым конникам.
        Молот Шатуна лег на землю перед склонившимся Грэгом.
        Тяжелые рыцари врезались в отступающих орков, снося все на своем пути.
        Гедон преклонил колено, разделил свои мечи и вбил их в землю, склонив голову.
        Тысячи пехотинцев выливались из северных и южных проходов вокруг крепости, обгоняемые легкой кавалерией.
        Рем ударил мечом, загоняя его в землю.
        Орки бежали по осеннему лесу и падали от догоняющих их стрел.
        Стоя на одном колене, Ким наклонился вперед, и его клинки вгрызлись в землю. Даниэль положил лук перед собой, накрыв его стрелой из колчана.
        Потомственный маг Т"Асмерин выкрикивал заклинание, стоя на башне рядом со своим собратом по ремеслу.
        Секира Брентона прочертила молнию в воздухе и вонзилась в землю, разметая яркие осенние листья. Рядом с ней вертикально встала катана Мугры.
        Монах склонил голову и запел погребальную молитву.
        Солнце поднялось из-за деревьев, освещая окружавшее погребальный костер кольцо воинов, преклонивших колени. Костер вспыхнул, мгновенно взметнув языки пламени высоко в небо и опаляя жаром круг склонившихся воинов.
        Солнце поднялось из-за деревьев, освещая шаманов, валившихся на землю один за другим, сраженных неожиданной атакой из крепости.
        Виктор судорожно вздохнул, открыл глаза и повернул голову, встретившись с взглядом Лашана, лежащего рядом.
        - Добро пожаловать обратно, друг,  - раздался хриплый шепот мечника.

* * *

        Маршал запада поднялся в верхний зал цитадели и оттуда руководил событиями.
        Позади крепости, за восточной стеной, загорались погребальные костры, сжигая тела павших в битве воинов. Больше четырех сотен погибло за один день, но это было ничто по сравнению с потерями орков.
        По самым приблизительным оценкам, отступая, потеряли не менее семи тысяч клинков, а также всех шаманов. Это было крупнейшее поражение орков, которое маршал видел за всю свою карьеру.
        Костров на западе крепости, сжигающих трупы орков, было значительно больше.
        - К вечеру завтрашнего дня мне нужно знать точное количество собранного железа,  - Филин инструктировал одного из своих офицеров.  - Все ятаганы, щиты и прочий железный хлам орков сложить и приготовить для отправки в Рамангар. Я отправлю караваны с усиленной охраной из Рамангара, как только смогу. Они должны вернуться до первого снега. Это железо понравится гильдии кузнецов. Они сделают нам за него много мечей.
        - Сколько людей преследуют орков в лесах?  - спросил маршал другого офицера.
        - Полторы тысячи, мой маршал.
        - Передать общий приказ - продолжить преследование до вечера. После этого возвращаться. Преследовать орков в лесу - не лучшее занятие для королевской пехоты. Как только орки опомнятся, они вырежут наши отряды. Отправьте нескольких конных вестовых. До вечера они должны встретить и вернуть все слишком увлекшиеся погоней отряды.
        - Да, мой командир.
        - Генерал,  - обернулся он к начальнику гарнизона,  - отправились ли лекари к западным воротам?
        - Да, мой командир. Несколько лекарей начали засыпать ров своими порошками. Надеюсь, мы сумеем избежать мора из-за такого количества трупов, неделями гниющих на солнце.
        - Мой командир,  - вошел один из офицеров и распахнул за собой дверь.  - Мой командир, прибыла команда принца.
        - Да, хорошо, запусти их всех,  - маршал вновь повернулся к генералу и продолжил,  - сколько каменщиков тебе прислать для восстановления стен?
        - Нескольких хватит, мой командир. Пока лежит снег, они успеют сделать свою работу. Я также хотел бы попросить прислать мастеров по катапультам и баллистам. Некоторые из них повреждены вражеским огнем и шаманами.
        - Да, конечно. До моего отбытия подготовьте полный список необходимого крепости. Я сделаю все, что будет в моих силах.
        - Благодарю вас, маршал,  - генерал с легким поклоном отошел в сторону. Маршал развернулся к вошедшим воинам.
        - То, что я слышал о ваших подвигах на западе, повергает меня в изумление,  - произнес маршал.  - Лично убить четырех шаманов, уничтожить двести орков в одном бою,  - не каждый способен на такое. Сделать все это и выжить - это делает вас персонажами легенд, которые будут рассказывать воины долгими зимними вечерами в каждой крепости вдоль границы. И поднимать кружки в вашу честь.
        - Но вернемся к делам. Я получил сообщение с востока. Принц Грегор сел на престол Рамангара, и отныне он будет управлять всеми западными провинциями королевства. В своем послании мне он упомянул вас. В нем сказано, что если ваша команда появится у меня на виду, то я должен немедленно отправить вас в Рамангар. Возьмите лошадей и отправляйтесь прямо с утра. Не будем заставлять принца ждать.
        - Мы еще не раз встретимся с вами в Рамангаре. А теперь отдыхайте, отдых вам необходим. Не думаю, что принц вызывает вас только для разговора.

        Часть третья. Политика Короны

        Политика короны

        Осенью Лес Чар был великолепен. Принц Денис не спеша пробирался по нему, где только можно пиная сапогом опавшую сухую листву.
        «Прямо как мальчишка,  - подумал Ка»Гордон,  - хотя почему «как». Он и есть мальчишка. Мальчишка, на которого судьба навалила заботы, с которыми справиться не всякий взрослый".
        Они шли к тому памятному месту, где впервые встретились с представителями народа леса. Сначала принц хотел идти один, но Ка"Гордон увязался следом, буквально вымолив у принца разрешение сопровождать его. Прелат не мог позволить себе пропустить встречу с народом леса. За прошедшее с предыдущего посещения Леса Чар время он написал целый трактат, в корне меняющий представление ученых мужей ордена о жителях леса и их возможностях. Одно то, что они владели языком людей, ранее неоднократно подвергалось сомнению. Так что сочинение Ка"Гордона моментально получило статус «важнейшего» внутри ордена, и сейчас десятки писцов аккуратно его переписывали, отсылая копии во все библиотеки ордена, разбросанные по стране. Сохранение знаний любой ценой - это правило неукоснительно выполнялось орденом.
        - Не забудьте поинтересоваться у них, знают ли они что-нибудь о местоположении эльфов,  - Ка"Гордон вновь начал инструктировать принца. Если в первый раз орден был совершенно не готов к встрече с хозяевами леса чар, то сейчас Ка"Гордон, похоже, впадал в другую крайность.
        - Если у них есть подобные сведения, то они очень бы нам помогли, вы понимаете. Это великий народ, обладающий огромным запасом знаний. Надо смотреть в будущее, принц.
        - Вот сами и спросите, прелат,  - рассеянно произнес принц.
        - Но вы же помните, Денис, в прошлый раз только вы говорили с ними. Мне показалось даже, что у вас с ними наладился некий контакт, которым необходимо воспользоваться. И еще, принц, обязательно намекните им, что нам были бы очень полезны сведения о том, как они управляют ростом деревьев.
        Они уже выходили на поляну, заросшую молодыми, посаженными ранним летом, деревьями и прелат заторопился:
        - Принц, также вам надо обязательно договориться с ними о посещении делегацией уважаемых представителей нашего ордена их леса для…
        - Не увлекайтесь, прелат,  - Денис все также рассеянно оборвал Ка"Гордона.  - Нам бы договориться хотя бы о том, ради чего мы пришли. Я больше думаю о том, как бы нас не выперли из леса сразу после того, как только мы заговорим на подобные темы.

* * *
        - Мне нужны деньги. Много денег.  - Принц Грегор сидел во главе стола, в окружении советников и высших чинов Рамангара.
        - Ваше высочество, мне казалось, что текущих поступлений вполне достаточно на обеспечение всех нужд короны. Как военных, так и всех остальных. Конечно, сейчас трудные времена, и пограничные бароны практически освобождены от вассальной повинности, но…
        Грегор не дал казначею закончить:
        - Мне нужны деньги на дополнительные расходы. Как можно больше.
        - Осмелюсь поинтересоваться, ваше высочество, какие дополнительные расходы предполагаются? Я, как старший казначей Рамангара и помощник казначея короля, совершенно не осведомлен ни о каких грядущих тратах. О какой сумме вообще идет речь?
        - О самой большой, которую вы сможете собрать. Я не готов сейчас обсуждать детали.
        Казначей начал медленно багроветь - принц, не успев сесть на трон Рамангара, уже начал влезать в то, что он считал исконно своей вотчиной и не допускал в нее никого.
        - Пожалуйста, уважаемый Эрегон, успокойтесь. Я очень ценю вашу службу на благо короны и вашу компетентность в данных вопросах.  - Принц как будто прочитал мысли казначея, собиравшегося высказаться в духе «я готов подать в отставку, если корона не считает меня достойным…»
        - Скажем так, обстоятельства и требования короны таковы, что до конца предстоящей зимы мне необходимы крупные средства на одно новое предприятие. Давайте посмотрим, на чем мы можем сэкономить и где можно добыть дополнительные средства.
        - Да, конечно, ваше высочество, я подготовлю детальный доклад обо всех доходах и расходах, которые мне подотчетны,  - казначей сделал еще одну попытку отложить неожиданно возникшую тему и получить время подготовиться. Как опытный счетовод, он не любил высказываться без подготовки и всех цифр на руках.
        - Конечно, Эрегон, конечно. Но сейчас мне хотелось бы оценить общую картину и наметить план необходимых мероприятий, так сказать.  - Грегор легко обошел казначея в его жалкой попытке увильнуть от темы, демонстрируя неожиданную для его возраста подкованность в придворных речах.
        - Наши основные поступления, безусловно, идут от баронов,  - казначей сдался.  - Каждый барон, в соответствии с размерами его вотчины, ее месторасположения и других факторов, ежегодно приносит в казну определенную сумму. Золотом, разумеется, хотя некоторые бароны поставляют фураж нашим войскам, что может уменьшить их выплаты в деньгах.
        - Но,  - казначей повысил голос, сразу отметая возможные обвинения в мздоимстве,  - только с разрешения короны. Мы не можем потребовать от баронов разом увеличить эти выплаты. Насколько я понимаю в таких вещах, бароны либо взбунтуются, либо начнут повышать оброк с крестьян и торговцев. Что опять же может привести к бунту. Вассальная преданность имеет свои границы, знаете ли.
        - Преданность не может иметь границ, уважаемый казначей, она либо есть, либо ее нет. Но это не относится к нашей теме, пожалуйста, прошу вас, продолжайте.
        Казначей вновь начал багроветь, но неожиданно понял, что с принцем придется считаться. Как ни хорошо и спокойно ему жилось до его появления, но теперь такая жизнь подходила к концу.
        - Либо, что может оказаться еще страшнее, крестьяне начнут мигрировать на восток, на территории более лояльных к своим подданным баронов. Так или иначе, мы не получим реального увеличения поступлений в казну, только больше проблем.
        - Как насчет территорий, находящихся под временным,  - принц подчеркнул это слово,  - временным патронажем короны?
        После этих слов казначей осознал, что от принца можно ожидать не только неприятностей, но и использовать его для достижения своих целей. Несколько лет подряд он слал доклады верховному казначею, в которых указывал, что ситуация с отсутствием в ряде западных провинций вассалов, отвечающих за эти территории, никоим образом не идет на пользу казне. Патронаж короны - весьма неэффективный метод управления крестьянами, в этом казначей не раз убеждался за свою долгую карьеру. Но подковерные дворцовые интриги полностью тормозили решение острых вопросов.
        - Да, мой принц, безусловно. Решение этой проблемы существенно поможет нам, но несколько в отдаленной перспективе. Я хотел бы особо отметить, что отсутствие верных короне вассалов в некоторых областях плачевно сказывается на поступлениях в казну. Прежде всего, речь идет о северо-западе, провинции Вайю, располагающейся…
        - Спасибо, уважаемый Эрегон, я знаю географию королевства,  - принц улыбнулся.
        - Да, провинция Вайю,  - казначея, севшего на любимого конька, нелегко было сбить с мысли.  - Сотни деревень в лесу, сбор податей с которых превратился в фарс. Отсутствие в провинции торгового центра, что не способствует развитию торговли и ремесел. Возможности этих земель сильно недооценены.
        - Я прекрасно представляю себе возможности этих лесов, уважаемый казначей. Могу сказать, что этот вопрос решен. Провинция давно перестала быть пустой пограничной территорией. Король выбрал вассала на владение этими землями. Более того, он сейчас находится в этом зале.
        За столом прошла волна оживления. Это была не просто неожиданная новость, эта новость, завершающая целый ворох интриг при дворе короля и даже в Рамангаре, была сногсшибательной. Некоторые из присутствовавших сами были активными участниками в борьбе за эти земли, и сейчас подались вперед, в вожделении услышать желаемое имя.
        Однако принц поразил всех еще раз:
        - Уважаемый маршал Тукан, поднимитесь, пожалуйста,  - не осознающий происходящего медленно поднялся, оглядываясь вокруг.
        - Уважаемый маршал, за преданную службу короне на протяжении многих лет, за блестящий разгром врага у стен крепости Аанек, а также за неоднократно доказанную личную доблесть король своим указом дарует вам провинцию Вайю в наследное пользование. Садитесь, эрл Тукан вон Вайю, детали мы обсудим с вами позже.
        - Эрл?  - по залу пронесся шепот придворных,  - даровать графство даже не дворянину?
        - Надеюсь,  - сказал Грегор, пресекая разговоры. Голос принца приобрел неожиданную для его возраста жесткость,  - надеюсь, никто не хочет усомниться в мудрости решений, принимаемых королем?
        Сидящие за столом мгновенно затихли.
        Маршал был на грани обморока. Сидящие по обе стороны от него два его сына привстали, желая помочь маршалу сесть. Однако маршал все же решился задать один вопрос:
        - Но мой принц, я не могу так быстро оставить армии запада. Вы же знаете, как…
        - Конечно, маршал. Я также не смогу отпустить вас на покой в ваши новые владения так скоро, даже если бы вы этого и желали. Ваша служба еще нужна короне. Мы обсудим это с вами позже, я не хотел бы слишком задерживать присутствующих.
        - Однако,  - продолжил принц прерванную тему,  - однако, уважаемый казначей, это не решает поставленную мной задачу. Деньги мне нужны значительно раньше и в больших количествах.
        - С пошлинами на торговлю в городах под постоянным патронажем короны, с патентами на работу гильдий и прочим ситуация очень похожая, мой принц,  - поклонился казначей. Авторитет юного принца рос для Эрегона прямо на глазах.  - Если мы их повысим, мы рискуем получить бунты горожан и бойкоты гильдий, ваше высочество.
        - Остается…,  - казначей уже сам увлекся решением сложной головоломки, которую ему подкинул принц,  - остается только поднимать нужные суммы с помощью ростовщиков.
        Казначей на мгновение задумался, потом кивнул головой:
        - Да, это единственный выход, мой принц. Любые другие варианты требуют значительно большего времени на реализацию. Однако, взяв крупные суммы взаймы, мы ставим казну запада в очень плачевное положение в будущем. Как я уже говорил…
        - Да, уважаемый Эрегон, я отлично вас понимаю. И рад, что мы с вами пришли к одним и тем же выводам. Пожалуйста, подготовьте мне до утра список десяти крупнейших купцов, ведущих операции в Рамангаре, из тех, кто может давать деньги в рост.
        - Будет исполнено, ваше высочество,  - казначей поклонился и сел. С него градом лился пот, несмотря на достаточно прохладный осенний день. Принц оказался неожиданно тяжелым собеседником.

* * *
        - Уважаемый архитектор, боюсь, вы совершенно не поняли широты моего замысла,  - тучный купец недовольно хмурился, возвышаясь надо столом, заваленным чертежами.  - Никто не может отрицать, что вы проделали неплохую работу, однако она не стоит запрашиваемых вами десяти золотых монет. Пять, и то только при условии, если вы лично проследите за строительством до его завершения.
        «Так он торгуется - поскучнел Урцил,  - всего лишь торгуется».
        Торговаться Урцил не умел. И ненавидел то, чем ему приходилось заниматься. Но ему нужны были деньги, скоро дети начнут плакать от голода, возможно, даже придется продавать дом, который он построил в значительно лучшие времена своей карьеры.
        - Могу ли я попросить небольшой аванс в счет моей платы, уважаемый господин?  - архитектор поклонился, значительно ниже, чем следовало бы уважающему себя архитектору.
        - Хорошо,  - купцу нравилось быть добрым.  - Ты получишь один золотой, но тогда твоя общая плата составит четыре золотых.
        Четыре золотых за месяц трудов над чертежами? И еще и за то, что Урцилу придется регулярно мотаться на стройку и следить за выполнением работ? Четыре золотых, чтобы кормить трех детей в течение длительного времени, которое пройдет в поисках следующего заказа?
        Урцил готов был плюнуть купцу в лицо. И он, и купец отлично знали, что сделанная им работа стоит больше, значительно больше даже тех десяти монет, которые он запрашивал сначала. Однако золотые времена строительства новых городов прошли. И оставшиеся у дела архитекторы готовы были продавать свой труд за бесценок. А ничего другого Урцил не умел. Более того, он никогда даже не задумывался о том, чтобы бросить любимую профессию.
        «Как жаль, что у нас нет своей гильдии» - подумал Урцил, но вслух произнес другое:
        - Не могли бы вы немного прибавить, уважаемый господин? Эта работа уже отняла у меня очень много времени.
        Купец, для которого переговоры с полным профаном в торговле архитектором были замечательной забавой, еще долго издевался над унижающимся Урцилом. В итоге они сошлись на четырех с половиной монетах, а еще Урцил уносил от купца целый золотой.
        Он помчался домой, желая поскорее поделиться с женой. Жена всегда радовалась его успехам, как маленьким, так и большим. И никогда не жаловалась, когда Урцил месяцами не мог найти нового заказа. Никогда не упрекала его, молча сводя концы с концами. Иногда Урцилу казалось, что если бы не жена, то его жизнь можно было бы давно считать оконченной, такой беспросветной она ему казалась.
        Их пара знала лучшие времена. А теперь они больше всего ждали момента, когда подрастет старший сын, и сможет не только бегать на подхвате у отца, но и зарабатывать собственные деньги. Но старшему было еще только пятнадцать, и никто не будет платить за работу мальчишки.
        Урцил не был мечтателем. Он жил повседневной жизнью и ежедневными заботами. Урцил просто очень любил свою работу. Даже простейший заказ на двухэтажный дом купца он превращал в произведение архитектуры. Не по вычурности, нет. Но по прочности стен, по продуманности перекрытий и стоков воды, по защищенности дома от грабителей.
        Защищенность строений была его коньком. С того самого времени, когда он, еще юношей, участвовал в перестройке крепости Альшан, седьмой крепости запада. Древние стены поразили юношу, поехавшего на заработки. Они определили его дальнейшую судьбу, его профессию и его личную жизнь. Вернувшись с хорошими деньгами, он смог предложить свою руку юной девушке, о свадьбе с которой до этого только мечтал. Девушке, ставшей его женой, родившей ему трех сыновей и делившей с ним вот уже два десятка лет радость и горе.
        Порой заказчики смеялись над ним. Порой он терял заказы из-за того, что вместо заказанных пышных домов он чертил, по мнению купцов и дворян, крошечные крепости. Но с этим Урцил не мог ничего поделать. Как только он начинал думать над новым строением, прежде всего он думал о том, как его защитить. Это происходило помимо его воли и сознания.
        Мастер вздохнул, вновь задумавшись о том, где найти еще один заказ. Но потом улыбнулся, предвкушая встречу с семьей.

* * *
        - Ну что же, эрл,  - Грегор улыбнулся, глядя на маршала и двух его сыновей,  - хочу вас поздравить со столь серьезным признанием ваших заслуг.
        - Благодарю вас, ваше высочество. Признаюсь, что никак не ожидал…
        - Хорошо, хорошо. Как вы понимаете, я оставил вас не для того, чтобы обмениваться любезностями. Нам надо решить, как мы поступим с вашим графством, эрл вон Вайю. Прежде всего, короне требуется ваша служба, как минимум, еще лет пять я не смогу отпустить вас на покой. Поэтому вам придется отправить заниматься этими лесами одного из ваших сыновей. Кого вы выберете?
        - У меня есть время подумать, мой принц?
        - Нет, маршал. Вы не умеете лукавить, я же вижу, что вы уже выбрали.
        - Вы правы принц,  - маршал наконец-то улыбнулся, в первый раз с того момента, как было объявлено о даровании ему дворянства.  - Думаю, правильным будет послать заниматься хозяйством моего старшего, Валентина. Он капитан королевских войск.
        - Он успел сделать прекрасную карьеру,  - кивнул принц.
        - Да, он недавно женился, так что это будет справедливо, если я пошлю его с молодой женой разбираться с моими землями,  - слово «моими» маршал произнес, как будто пробуя его на языке.
        - Хорошо.  - Принц поднялся и начал медленно расхаживать вдоль стола. Это становилось его дурной привычкой, прохаживаться во время разговора.  - Тогда остановимся на нескольких крайне важных для вас моментов. Валентин, вас это теперь касается самым непосредственным образом.
        - Прежде всего, вам нужен замок, ваше родовое гнездо, вокруг которого в будущем должен возникнуть город. Это желание короны. Пора осваивать эти земли. Пока на них не придут землепашцы и мастера, корона не может считать эти земли своими.
        - Денег на постройку вашего родового имения, как вы понимаете, я вам дать не смогу. Однако у меня есть кое-что получше. У меня есть сведения, что на севере ваших новых владений найдены железный и серебряный рудники. Отыщите их. Корона освобождает вас на два года от выплаты трех четвертин, определяемых владельцам серебряных рудников и золотых приисков. Но при одном условии - вы должны, как можно скорее, развернуть добычу на железном руднике и бесплатно поставлять все железо сюда, в Рамангар, на нужды армии. Думаю, подобная договоренность вас более чем удовлетворит.
        Маршал посмотрел на сына, и тот кивнул, уже что-то прикидывая.
        - Корона также освобождает вас от вассальных выплат на пять лет. За это время вы должны поднять на ноги эту провинцию, и превратить ее из забытой окраины королевства в процветающие земли. Как эрл, вы можете даровать дворянство, однако кандидатуры должны быть предварительно утверждены королем. Думаю,  - принц подошел к окну, глядя на тренирующихся во внутреннем дворе воинов,  - шесть-семь грамотных и мужественных ветеранов битв на западных границах вполне заслуживают быть баронами и вашими вассалами.
        Маршал сразу оживился:
        - Конечно, мой принц. Я прямо сейчас могу назвать воинов, которые более чем достойны…
        - Не торопитесь,  - остановил эрла Грегор,  - мне кажется, что у вас есть еще несколько лет, чтобы подумать над этим и принять решение. Есть ли у вас вопросы, капитан?
        - Нет, ваше высочество,  - Валентин и его брат начали подниматься со своих мест.
        - Отлично, завтра вы должны отправиться в дорогу. Вам еще придется найти крышу над головой, чтобы пережить первую зиму. Маршал, я разрешаю вам передать вашему сыну две дюжины воинов гарнизона, но надеюсь, что в скором времени вы найдете людей, готовых дать вам вассальную присягу.
        Кивнув, сыновья эрла покинули зал. Принц и маршал остались наедине.
        - Маршал, как бы мне не хотелось продолжить наверняка столь интересную для вас тему, но насущные дела не терпят отлагательств.
        - Я слушаю вас, ваше высочество,  - маршал начал подниматься со стула.
        - Вы можете сидеть маршал,  - махнул принц рукой.
        - Если вы позволите, я постою, разомну ноги. Мне всегда нравилось наблюдать за тренировками бойцов. Это внушает некое подобие уверенности даже в самые тяжелые времена.
        - Возможно,  - принц задумчиво взглянул на старого вояку,  - Маршал, мне нужны тысяча дополнительных мечей до конца осени.
        - Дополнительных?
        - Да, дополнительных. Можно больше, если получиться,  - принц задумался, и добавил после паузы: - Я собираюсь восстановить девятую крепость.
        Обыденность, с какой принц произнес эти слова, почти обманула маршала. Он стоял почти минуту, осознавая услышанное. Потом он еще долго думал, что можно ответить на такое неожиданное заявление. «Этот день принес мне больше неожиданностей, чем вся предыдущая жизнь» - подумал старый воин.
        Принц стоял молча, наблюдая за реакцией маршала.
        - Мой принц, по всем нашим данным, крепость разрушена до основания.
        - Вы не поняли меня, маршал. Я не говорю, что девятая крепость будет на том же месте. Скорее, речь идет о том, чтобы восстановить наш контроль на этих территориях. Отогнать орков как можно дальше. Восстановить затерянную где-то в западных лесах гордость нашего королевства. Показать нашему народу, что утраченную честь можно вернуть.
        - И, кроме того,  - произнес принц уже будничным тоном,  - после разгрома орков у третьей у нас возникла великолепная возможность, которую необходимо использовать. Если мы протянем хоть несколько лет, орки вновь соберут силы.
        - Вы упомянули о тысяче воинов, ваше высочество. Но такая горстка не выживет в тех краях, где в свое время погибло во много раз больше.
        - Да, я понимаю вас, маршал. Однако у нас еще будет возможность обсудить все связанные с этим детали. Давайте решать наши проблемы по порядку. У вас есть мысли, где мы можем взять тысячу дополнительных мечей?
        - Это должны быть опытные воины, мой принц?
        - Не думаю, что мы можем себе это позволить. Сейчас меня устроят даже новобранцы.
        Принц глубоко задумался. Вновь взглянув на тренирующихся во дворе, он спросил:
        - Скажите, маршал, сколько новобранцев ежегодно приходит в королевские войска на западе?
        - В обычные годы от одной до трех тысяч, ваше высочество. Это сильно зависит различных причин. Мы можем, конечно, использовать часть этой молодежи… Однако вы должны понимать, мой принц, что так же ежегодно армию покидает почти тысяча ветеранов, закончивших службу. Из тех, кто доживает до конца службы…
        Маршал замолчал, охваченный неожиданно нахлынувшими воспоминаниями. Он отдал короне три десятка лет, и сейчас перед его глазами проносились сотни лиц его друзей, оказавшихся не столь удачливыми, как он. Сожженных на погребальных кострах вдоль западных крепостей.
        - Да, из тех, кто доживает,  - повторил маршал, вновь собираясь с мыслями.  - Кроме того, в этом году мы потеряли более полутора тысяч воинов в сражениях у крепости Аанек. И, по моим данным, около пятисот во множестве стычек вдоль границы. По моим оценкам, наша армия уменьшится до конца осени, когда последние отслужившие ветераны сдадут оружие, не менее чем на три тысячи мечей. Если мы не покроем эти потери новобранцами, то через несколько лет столкнемся с серьезными проблемами.
        - Очень хорошо, что вы объяснили мне это, маршал. Как насчет того, чтобы потрясти отряды дворянства?
        - То же самое, мой принц. То же самое. Эрлы и бароны, чьи владения находятся достаточно далеко от границы, имеют скорее разряженных простофиль, вооруженных чуть ли не церемониальным оружием. Лишь немногие отряды дворян ближе к центральным провинциям имеют хотя бы пятьдесят мечей. У большинства баронов вообще только дюжина охранников, годных только на то, чтобы разгонять недовольных крестьян.
        - Если же мы тронем пограничных баронов,  - продолжил маршал после паузы,  - то оголим границу. У них служат хорошие воины, но им приходиться весь сезон гоняться за мелкими бандами орков, охотящимися во владениях баронов. Ослабление отрядов баронов грозит нам целыми деревнями, вырезанными орками вдоль границы.
        - Понятно, маршал. Я сожалею, что мои учителя дали мне недостаточно знаний в этой области, и благодарю вас за разъяснения. Оказывается, что поддержание боеспособной армии очень похоже на работу купца.
        Маршал улыбнулся, услышав эту аналогию.
        - Знаете, принц, когда мне довелось стать генералом, то еще тогда мне пришла в голову одна очень странная мысль,  - что результаты войны очень часто решаются деньгами, а не только мужеством и стойкостью воинов.
        - Я знаю, что делать маршал. Вопрос с деньгами мы решим. Соберите завтра полсотни лучших сержантов, которых найдете в гарнизоне. Там я и расскажу о наших действиях.
        - Да, мой принц.
        - Маршал, и окажите мне личную услугу. Пришлите мне хорошего мастера, я хотел бы продолжить свое обучение мечу, пока у меня еще есть на это время.
        - Конечно, мой принц. У меня есть очень хорошие мастера меча. Хотя мне кажется, что лучшие из них находятся у вас под личным командованием.
        - Да, это хорошие воины, принц улыбнулся, вспоминая о необычном отряде,  - Они очень многое сделали для короны в этом сезоне. К сожалению, им придется сделать еще больше.

* * *

        После короткой встречи с принцем, на которой он только поблагодарил их за службу и выдал им деньги на расходы, «которых должно хватить на то время, пока их не призовут снова», они поселились в достаточно дорогой таверне, находившейся ближе всего к цитадели.
        На этот раз принц не заставил их селиться в казармах стражи и не отправил их на зимние квартиры армии. «Надеюсь, этих денег вам хватит, чтобы отдохнуть и поселиться где-нибудь поближе. Пошлите записку начальнику стражи, чтобы вас быстро смогли найти».
        И вот уже вторую неделю они жили в одной из самых дорогих таверн города, где, кроме них, останавливались только благородные и купцы. Гуляли по улицам Рамангара, осматриваясь в новом для них городе.
        Они предпочли бы остановиться в гостинице поскромнее, если бы не приказ принца. Денег у них было теперь достаточно, но разряженные дворяне, с изрядной долей презрения смотревшие на них в таверне, часто портили им аппетит.
        Один раз заселявшийся в гостиницу дворянин даже обратился к хозяину на предмет того, почему это он, голубая кровь, должен есть в одном помещении с простолюдинами, тем более с какими-то головорезами.
        Хозяин долго смотрел на него, после чего бросил короткую фразу - Это люди принца, уважаемый,  - после чего невозмутимо вернулся к протиранию кружек.
        - Одного никак не пойму,  - Брентон грохнул кружкой об стол и осмотрел товарищей,  - что имел в виду принц, когда поблагодарил нас за «проявленную инициативу в исполнении воли короля»?
        - Это просто,  - Мугра лениво развалился на скамейке, уткнувшись носом в кружку.  - Я тут поговорил с офицером, которые прибыли в Рамангар вместе с принцем. Представляете, он сам ко мне подошел и завязал беседу. Благородный, младший сын барона, сам подходит ко мне и начинает разговаривать о погоде и ценах на хлеб. Сказал, что был бы счастлив служить в нашем отряде.
        Мугра ухмыльнулся:
        - Под моим командованием он бы побегал. Когда еще такое веселье найдешь, погонять благородного. Так вот, как только король узнал, за что мы прикончили Фольфгана, он издал указ, в котором приказал его казнить за измену. Шуму при дворе было… Так что мы теперь вроде как исполняли приказ короля. Только раньше, чем тот был написан. Это принц и назвал инициативой.
        Воины расхохотались. Виктор, вытирая слезу, произнес:
        - Да, эта шутка мне нравиться. В моем вкусе.
        - Так что нам не грозит повешение,  - продолжил Мугра,  - хотя, думаю то, что нам предстоит, окажется не намного полезней для нашего здоровья. Даже тот барончик не знает планов принца. Но он сказал, что в следующем сезоне будет большая компания. Принц подгребает под себя все мечи и все деньги, до которых может дотянуться.
        - Ты то как,  - обернулся Брентон к Хагралу,  - что думаешь дальше делать?
        - Не знаю пока,  - нога воина была сильно покалечена. Он ходил, сильно хромая и пользуясь посохом. О дальнейшей беготне по лесам и участиях в сражениях не могло быть и речи.  - Дождусь, пока вы не получите новое задание. Может, меня возьмет Тригор, чтобы муштровать новобранцев. Но вряд ли, там тоже бегать и прыгать приходится немало, даже сержантам. Не знаю. Мне понравились леса на севере. Туда подамся, в деревеньке какой поселюсь. Раньше конечно, чем думалось, но зато живой. Знаете, что старик маршал стал эрлом Вайю?
        - Да, мы живые,  - тихо произнес Лашан, рана которого понемногу заживала, но он пока еще был очень слаб,  - странно раскрылась для нас книга судеб, кто-то жив, а кого-то уже нет.
        И они встали, чтобы выпить за ушедших. За то, чтобы Саграна встретили достойно на том берегу.

* * *
        - Это неф-фо-ссмош-но!  - когда фэйри начинал волноваться, его слова становилось трудно разобрать.  - Фы предлагаете не немыс-слимое.
        Баньши шевельнулся между веток деревца, и фэйри моментально замолчал.
        - Люди,  - произнес баньши,  - вы не знаете, чего просите. Конечно, ваше предложение очень интересно для нас, но вы не знаете, как мало нас осталось. Мы не хотим рисковать, слишком опасен предлагаемый вами путь.
        - Мы готовы охранять вас, уважаемый,  - принц общался с народом леса второй час, но пока даже не приблизился к желаемым результатам.  - Пока лес не разрастется, мы будем беречь его от всех возможных опасностей.
        - Я верю, что ты исполнишь свое обещание,  - баньши говорил, как будто ветер гулял между деревьев,  - но даже вы не можете пообещать, что вы будете живы, чтобы охранять лес. Мертвые не могут соблюдать обещания.
        - Что еще я могу сделать, чтобы убедить вас?
        - Ничего, человек. Дай нам время подумать до весны, может быть, мы сумеем убедить себя сами. Ранней весной, с первыми ручьями, приходи к нам, и мы дадим тебе ответ.
        - Чтобы вы не уходили разочарованными,  - продолжил баньши,  - я сделаю вам маленький подарок. Я чувствую множество вопросов, которые хочет нам задать твой спутник. Я даю ему право спрашивать. Хотя я не могу дать обещание, что отвечу на его вопросы.
        Глаза прелата заблестели.

* * *

        Башня потомственного мага Рамангара понравилась Виктору. Она не была такой величественной, как центральная магическая башня королевства, принадлежавшая его учителю. Однако в этой башне сразу чувствовалось, что за ней следит уже третье поколение волшебников.
        Т"Асмерин выделялся среди небольшого сообщества магов королевства. Он был единственным волшебником, чей отец тоже был волшебником, и отец его отца. Т"Асмерин был волшебником в третьем поколении, что не было совсем уж неслыханным, но встречалось крайне редко. Волшебники вообще редко заводили семью, слишком углубленные в свои исследования и в свою магию. Но даже если у волшебника и рождались дети, то они очень редко наследовали возможности родителя. Рождались обычные дети, не отягощенные никакими особыми талантами.
        Род Т"Асмерина владел башней Рамангара уже несколько столетий, с момента ее возведения. В этой башне до сих пор должен был заправлять его отец, но он погиб, как и многие другие, пытаясь прорваться с войсками на помощь защитникам девятой крепости. И теперь в библиотеке башни сидел его сын, продолжавший охранять западные рубежи королевства вместо отца.
        - Это великолепное заклинание, юноша,  - произнес маг,  - просто великолепное. К сожалению, это заклинание не для меня. Вот подогреть воду в реке так, что она вскипит и сварит заживо нападающих,  - это для меня. Хотя такие заклинания почти всегда нейтрализуются противником.
        - Это заклинание почти убило меня, старший,  - произнес Виктор,  - у меня было чувство, что я разговариваю с богами все то время, пока я валялся без сознания.
        - Возможно, так оно и было, юноша? Кто может знать пути богов? Что же, ты слышал старую поговорку магов - все, что нас не убивает, делает нас сильнее. Это более чем правильно в твоем случае. Теперь ты сможешь выполнять это заклинание спокойно.
        - Не знаю,  - Виктор с сомнением покачал головой,  - пока что у меня не получается его повторить.
        - Получиться, уж это я тебе могу сказать наверняка. Если ты сумел выполнить его один раз, то рано или поздно ты сможешь его использовать осознанно. Подготовил ли ты описание этого заклинания для своего учителя и его библиотеки?
        - Да, старший, подготовил и уже отправил в столицу.
        - Замечательно. Теперь я позволю тебе дать несколько советов. Вот посмотри на то, как выглядит тело, допустим, орка.  - Маг выхватил один из свитков, во множестве валявшихся у него на столе, и развернул его.
        - Когда ты произнес заклинание, я позволил себе назвать его «кипящая кровь», то ты разом подогрел всю кровь орка, всю, что была в его теле. Я потом нашел это тело и препарировал его, так что знаю, о чем говорю. Это показало твою силу и твой талант, юноша. Я не знаю, как это делается, скорость твоих заклинаний меня самого поражает. Но это не было работой мастера. На это ушло очень много энергии. Даже сейчас, когда твоя сила возросла почти вполовину, ты не сможешь позволить себе многого, если так будешь транжирить ману. Может, двоих-троих ты положишь, но после этого к тебе подойдут и прикончат.
        - А теперь взгляни на то, как выглядит тело орка. Его сердце расположено там же, где и людей. Мозг несколько меньше, остальные части тела тоже выглядят слегка иначе, но те же самые. Так вот - если ты сумеешь настроиться и зажечь кровь орка только в его сердце - то ты потратить намного меньше энергии, чем в прошлый раз. Но с тем же результатом - мгновенная смерть врага. Подобное заклинание, безусловно, потребует от тебя длительных тренировок и хорошего мастерства, но оно того стоит. Я не буду фантазировать сейчас… - Маг поколебался… - ладно, все-таки скажу одну мысль. При твоих способностях ты можешь таким заклинанием убить сразу несколько врагов, они умрут со сваренными сердцами. Как это сделать, я не знаю, но мне неведомо многое, что еще не значит, что это неведомое невозможно.
        - Да, если враг находится в движении, «поймать» не просто его, но только его сердце, требует мастерства.
        - Зима долгая, у тебя будет время поупражняться. Если твой учитель не призовет тебя, и ты останешься в Рамангаре, заходи ко мне - тебе еще многому надо научиться.
        - Благодарю вас, старший, за столь щедрое предложение.

* * *

        Уважаемый купец Кристофер Каменный был взволнован. Приглашения ко двору, пусть даже и принца, не получают каждый день. Быстрый ум торговца, уже в который раз, перебирал возможные варианты тем, о которых может пойти речь. Если отбросить невероятную возможность того, что принц узнал об его «невинных» махинациях при выплате податей в Рамангаре, оставалось только одно - принц захочет от него денег. И лицо купца невольно расплывалось в улыбке при мысли о том, какой рост он сможет предложить принцу за необходимые ему суммы.
        - Его высочество наследный принц короны Грегор, эрл Рамангара, властелин западных провинций,  - торжественно произнес паж, раскрывая двери.
        Ожидавшие принца встали.
        Принц, одетый в одежды официальных цветов короны - темно-синий и белый, вошел в зал и решительным шагом прошел к трону. Присутствовавший казначей впервые видел Грегора в официальном одеянии, и порадовался тому, как уверенно выглядит принц в темно-синем камзоле с белыми нашивками. А также тому, какое впечатление это произвело на приглашенных.
        Сев на трон, принц знаком позволил стоявшим в глубоком поклоне садиться.
        - Здравствуйте, уважаемый купец Кристофер. Я рад, что нам наконец-то удалось с вами встретиться лично. Прошу извинить меня, что эта встреча не могла произойти раньше. Государственные дела отнимают очень много моего времени.
        - Благодарю за столь добрые слова обо мне, ваше высочество,  - отвечая достаточно формально, одновременно купец пытался нейтрализовать смысл, заложенный в первой фразе принца. Грегор пытался повернуть дело так, что это он, купец Кристофер, чуть ли не годами желал получить аудиенцию. И вот она, наконец, получена.
        Начало разговора сразу показало всю позицию на доске. Оба собеседника немедленно поняли, что каждый из них достаточно подкован как в дворцовой политике, так и в умении вести переговоры. Но следующий шаг был за принцем, и купцу было очень любопытно, каков он будет.
        Принц широко улыбнулся, встал и сошел с трона. Подойдя к скамеечке, на которой сидел купец, он махнул рукой пажам, и через минуту они сервировали небольшой обед на двоих.
        - Вы не против, если мы проведем нашу беседу за столом, уважаемый Кристофер? Я, знаете ли, еще не успел отобедать.
        - Конечно, ваше высочество, с радостью,  - с чувством собственного достоинства произнес купец.
        - Как идет ваша торговля, господин купец? Есть ли какие-нибудь жалобы на городскую стражу или разбойников?
        «Я не дам тебе повода снизить мой доход,  - с усмешкой подумал Кристофер,  - со стражей, регулярно получающий монеты из моих рук, у меня проблем быть не может, а с разбойниками моя охрана разбирается куда лучше королевской гвардии». Но вслух он сказал другое:
        - Ну что вы, ваше высочество. У меня не может быть никаких проблем со стражей. Королевская стража великолепно выполняет свои задачи. А что до шаек на дорогах, их набег легко отразить, имея обученную охрану караванов.
        - Я рад, что ваши дела идут хорошо, дорогой Кристофер,  - принц глотнул вина и добавил, неожиданно поменяв тон,  - это означает, что вы сможете ссудить короне крупную сумму денег.
        - Какие условия хочет предложить корона для подобной сделки?  - торговец уже потирал руки в предчувствии поживы и радовался, что переиграл принца.
        - Какую сумму вы можете ссудить, уважаемый купец? Мне нужно от вас десять тысяч золотых монет.
        Купец чуть не упал со стула, на котором он теперь сидел.
        - Но, ваше высочество, я боюсь, что у меня нет никакой возможности собрать подобную сумму. Если бы речь шла о двух тысячах, может быть даже трех, то при благоприятных условиях мне удалось бы что-нибудь сделать. Я очень хочу оказать помощь короне, если она в ней нуждается. Но десять тысяч! Мне придется свернуть половину моих операций, чтобы получить подобные деньги.
        Принц побарабанил пальцами по столу:
        - Видимо, меня неправильно проинформировали о ваших финансовых возможностях,  - Грегор произнес эти слова таким тоном, как будто соболезновал почти нищему, как оказалось, купцу.
        - Конечно, принц, если бы вы дали мне некоторое время, чтобы собрать деньги, я мог бы собрать и немного больше,  - купец попался на удочку, задели его профессиональную гордость.  - Но, если вы позволите, я задам свой вопрос снова,  - о каких условиях мы говорим, какой рост вы можете предложить этим деньгам?
        Принц так удивленно поднял брови, что купец почти поверил, что он говорит правду:
        - Позвольте, уважаемый Кристофер, о каком росте вы говорите, я ожидал получить от такого уважаемого и лояльного короне гражданина деньги без всякого роста.
        Кристоферу стало дурно.
        - Вам нездоровится, господин купец? Эй, откройте кто-нибудь окно, в этом зале действительно немного душно.
        - Нет-нет, ваше высочество, все в порядке. Теперь я понимаю, что вы хотите меня разорить.
        - Отнюдь, уважаемый купец, я хочу сделать вас богатым и процветающим торговцем. Именно такие нужны королевству. В обмен на бессрочную ссуду, скажем, в шесть тысяч золотых корона готова освободить вас от всех пошлин на всей территории королевства. До того момента, пока корона не вернет вам последний медяк, вы сможете торговать, не платя дани.
        Для Кристофера это вновь стало похоже на переговоры, а не на выкручивание рук. Торговля без пошлины - мечта любого купца - была у него в руках.
        - Этот патент будет наследоваться, мой принц?
        - Да, конечно. Хотя я надеюсь расплатиться с вами значительно раньше, чем подобный неприятный пункт нашей договоренности может понадобиться.
        - И все же принц, сумма крайне велика для меня. Может быть, мы остановимся на четырех тысячах?
        - На шести, уважаемый Кристофер, на шести. Кстати, тогда корона сможет забыть наконец о ваших мелких прегрешениях при выплате городских пошлин и провозе товара в Рамангар через места, у которых не стоят сборщики податей. Право, Кристофер для купца вашей величины как-то даже стыдно заниматься подобным.
        Кристофер понял, что проиграл. Хотя у него возникла пара идей, как заработать на предоставленной возможности значительно больше денег, чем он думал вначале.
        - Хорошо, я соберу шесть тысяч к весне. С вами приятно иметь дело, ваше высочество.
        - Замечательно, но три мне нужны прямо сейчас. К началу весны я хочу получить вторую часть. Казначей проследит, чтобы наши договоренности были зафиксированы должным образом.
        Уходя, торговец думал о том, что принц очень сильный оппонент в переговорах, но все-таки мало смыслит в торговле.
        - Да, вот еще, Кристофер.  - догнал купца голос принца.  - Не забывайте, что патент выдан только вам, а не всем вашим партнерам и друзьям, как сегодняшним, так и завтрашним. Мы будем внимательно следить за тем, чтобы у вас не возникло желание обмануть корону, ради вашей же пользы. С вами тоже приятно иметь дело. И я хочу, чтобы так и продолжалось в дальнейшем. У нас с вами будет еще много возможностей для выгодного сотрудничества.
        Когда двери за ним закрылись, Кристофер уже поменял свое только что сложившееся мнение о незнании принцем правил торговли.
        Внутри же шел другой разговор.
        - Я поражен, принц. Я не верил, что даже под высокие проценты он даст нам больше трех тысяч.  - Казначей чуть не прыгал от удовольствия.  - Но без роста, только за отмену пошлин! Он их все равно почти не платил, находил все лазейки, какие только мог.
        - Зато к тому времени, когда мы вернем ему долг, он привыкнет быть послушен законам королевства. Так что возможно, что мы выиграли и здесь,  - принц улыбнулся,  - но все равно этого мало. Когда придет ответ от казначея короля? И кто у нас следующий?

* * *

        Пятьдесят сержантов и целая группа офицеров, многие их которых никогда не видели принца, возбужденно переговаривались между собой. Но разговор моментально затих, когда строю, стоявшему на внутренней площадке цитадели, вышел принц.
        - Солдаты, у меня есть для вас поручение,  - без предисловия начал принц,  - но прежде чем рассказать вам о нем, я хочу спросить, кто из вас был когда-нибудь в вассальном подчинении у баронов?
        По строю прошло шевеление, и поднялось несколько рук.
        - Хорошо,  - кивнул принц,  - я задам еще один вопрос. Кто из вас, будучи молодым, хотел попасть в рыцари вашего барона, но был отвергнут по различным причинам?
        Из строя послышался голос:
        - Барон хотел меня взять, но у него не было денег, чтобы содержать еще даже десяток воинов. Он разрешил мне уйти на королевскую службу.
        В строю поднялось около дюжины рук.
        - Замечательно,  - принц подошел почти вплотную к строю,  - так вот ваше задание. Вы получите из рук офицеров карты тех мест, по которым должны будете проехать. За каждым из вас закреплены владения трех или больше баронов. Каждый из вас должен будет вернуться обратно до зимы, привезя мне не менее двадцати новобранцев в королевскую армию, чем больше, тем лучше. Найдите тех, кто не хочет служить у барона, но хочет стать воином. Найдите тех, кого барон не берет в свои воины, несмотря на то, что они хотят взять оружие в руки. Берите даже тех, кто не попал в войско барона, потому что считается слишком слабым. Конечно, не нужно брать калек и юношей младше пятнадцати.
        - Деньги и провизия в дорогу для вас уже приготовлены. И, кстати, надеюсь, мне не нужно вам говорить, что бароны должны быть уведомлены о ваших действиях? Я также рассчитываю, что вы, прежде всего, пообщаетесь с ними, это даст вам возможность сэкономить много своего времени.
        Принц улыбнулся и спросил:
        - Ясен ли мой приказ, солдаты?
        - Так точно, сэр.
        - Тогда отправляйтесь. Берите лошадей и скачите прямо сегодня.

* * *

        После почти двухнедельного шатания по городу, которое отряду начинало надоедать, их, наконец, вызвал принц.
        - Хаграл, как ваша нога?  - это был первый вопрос, который принц задал.
        - Зажила, ваше высочество. Бегать я, конечно, не смогу, но ходить с хорошей палкой - вполне.
        - Хорошо. Что думаете делать дальше?
        - Думаю попрощаться с друзьями и поехать построить небольшой домик в лесах Вайю.
        - Замечательное решение, просто замечательное. Вы наверняка знаете, что сын маршала, капитан Валентин, сейчас занимается его делами. Если вы выедете немедленно, то успеете добраться до Вайю до первого снега. Я напишу письмо капитану, возможно, он поможет вам поначалу.
        - Благодарю вас, ваше высочество, вы очень щедры.
        - Кстати, о щедрости. Есть ли у вас деньги для того, чтобы обосноваться?
        - Да, ваше высочество, у меня есть кое-какие сбережения.
        - Что же, это хорошо. Держите, здесь двадцать золотых,  - принц бросил Хагралу кошель,  - думаю, они не покажутся вам лишними.
        - Благодарю вас, мой принц.
        - Итак, воины. Вы успели изрядно пошуметь на западе. Пора вам заняться более серьезными делами. Задание очень простое. В пяти милях южнее города разбит зимний лагерь на тысячу воинов. Через несколько дней туда начнут прибывать новобранцы. К концу зимы вы должны сделать из них лучшую армию в королевстве.
        У них неоднократно была возможность убедиться, что принц умеет удивлять людей. Но такого не ожидали даже они. Отряд зашевелился.
        - Но, ваше высочество,  - общее мнение за всех решил высказать Лашан,  - мы воины, а не командиры. Мы никогда этим не занимались.
        - Тем не менее, вам придется этим заняться,  - жестко сказал принц, потом его голос стал мягче.  - Все когда-то бывает в первый раз. И потом, я пригласил капитана Тригора и несколько известных вам сержантов, чтобы они помогли вам в этом деле. Они должны прибыть из столицы со дня на день.
        - Занимайте гарнизон, принимайте оружие, большую часть из которого привезут завтра, и начинайте выполнять задание. Если вам придется обучать новобранцев в глубоком снегу в самые лютые морозы - то делайте это. Лучше пусть обморозятся, но переживут следующий сезон.
        - Что нам предстоит ваше высочество? На какое дело мы будем их готовить?  - осторожно поинтересовался Лашан.
        - Вы все узнаете в свое время,  - чувствовалось, что глубокие раздумья терзают принца.  - Готовьте их как легкую пехоту. Для вас и этой тысячи следующий сезон будет очень тяжелым. Позаботьтесь, чтобы этой молодежи он оказался по силам.

* * *
        - Когда отправишься, Хаграл?  - спросил Брентон, когда они уже шли в сторону конюшен.
        - Куплю хорошую лошадь, переночую в нашей великолепной гостинице, да и отправлюсь.
        - На, держи,  - Брентон вложил в руку воина мешочек. Мы можем тебе помочь не хуже принца.
        - Золотые самородки! Но мы же собирались разделить их на всех,  - ужаснулся Хаграл, заглянув в кошель.
        - Мы тут поговорили, и решили, что тебе они будут нужнее. Да и потом, мертвым они точно не нужны, а еще неизвестно, как все сложится… - Брентон неопределенно махнул рукой в сторону запада,  - там.
        - Благодарю вас друзья,  - Хаграл оглядел окружавший его отряд.  - Вы всегда будете желанными гостями в моем будущем доме. Если милостивы будут боги судеб, найдите меня.
        - Если они смилостивятся, то обязательно найдем,  - захохотав, Шатун поднял мечника за пояс, так что его ноги начали болтаться в воздухе.  - Не волнуйся друг, мы еще посетим тебя и все вместе разорим твой винный погреб. Приготовь его для нас.

* * *
        - Я и подумать не мог, что оба моих сына одновременно сойдут с ума,  - король нервничал, и из-за этого начинал притопывать ногой.
        - Причем здесь Грегор, отец?  - принц заинтересованно посмотрел на короля.
        - Как же, он просит меня опустошить казну ради вашей затеи! Он хочет получить двадцать тысяч золотых до следующего года, как будто я эти деньги отливаю.
        - Осмелюсь напомнить, ваше величество, что это так и есть. Вы отливаете эти деньги.
        Король раздраженно отмахнулся:
        - Брось, у меня все равно нет столько золота, а если бы и было, то я не могу выбросить всю казну ради достаточно рискованной затеи.
        - Да, золото,  - принц задумался. Затем его лицо посветлело, и он сказал,  - а зачем нам золото, отец? Не пора ли вспомнить о маге Клевера. Он уже, наверное, засиделся в своей башне на морском утесе.
        Король с лету понял идею своего сына. Что-то прикидывая в уме, он ответил:
        - Да, мы не выпускали монеты мага почти десятилетие. По данным казначея, в королевстве сейчас находятся чуть больше двух сотен лотонов. Если мы выпустим еще сорок монет, и очень тихо распространим их в разных частях королевства, то их цена даже не упадет. Я в любом случае собирался это делать, но следующим летом. Казначей заявляет, что Лотоны покупают уже за пятьсот сорок золотых, что не очень хорошо. Не знаю, почему, но так он сказал.
        - Пятьдесят монет, ваше высочество,  - мягко перебил короля сын.
        - Пятьдесят? А, ты опять со своей дурацкой затеей. Забудь, я не буду ради нее подрывать авторитет казначея. Для тебя я сумею найти пять тысяч обычного золота.
        - Десять, ваше высочество. За меньшее я не сумею уговорить гномов помочь нам.
        - А ты постарайся. Шесть.
        Мнение придворных о королевской семье сильно упало бы, если бы они слышали, как ее члены торгуются, как лавочники на рыночной площади.
        Принц ушел, уговорив отца на семь с половиной тысяч. Когда он начинал встречу, он не рассчитывал и на пять.

* * *
        - Это ты называешь мечом!  - Брентон брызгал слюной и топал от ярости. Никто в команде никогда не замечал за Брентоном особых познаний в оружии, кроме владения секирой. Рем подозревал, что Брентон скорее использует свои навыки в области торговли, и поделился этой мыслью с Мугрой. Мугра заговорщически улыбнулся.
        - Посмотри, это же не закалка - это издевательство. И где ты видел, чтобы мечи ковали так, чтобы они становились кривыми?
        - Это хороший меч, не знаю, господин сержант, почему вы решили, что он кривой. Гильдия кузнецов поручила передать их вам. Не забывайте, что за это оружие армия не заплатила ни одной медной монеты.
        - А ты не забывай, сын лиса, что армия предоставила вам за них столько железа, что из него можно выковать в три раза больше оружия, настоящего оружия, не чета этому.
        - Это хорошее оружие, упрямо повторил торговец.
        - Хорошо,  - Брентон хитро улыбнулся,  - если я перерублю этот меч, ты поменяешь любое оружие, на которое я тебе укажу.
        - Чем? Секирой?  - купец покачал головой.  - Даже хороший меч не выдержит вашей секиры, господин сержант.
        - Ты, старый лис, сейчас мы проверим, выдержит ли эту секиру твоя голова,  - Брентон был близок к тому, чтобы исполнить свою угрозу.
        - Подожди, Гном,  - вперед вышел Лашан,  - это честно, меч на меч. Купец, даже ты не сможешь назвать это нечестным. Дай этот меч одному из твоих охранников, и мы проверим, чего он стоит.
        Лашан вытащил свое оружие. Торговцу нечего было возразить, и он отдал меч одному из стоявших поблизости охранников.
        Охранник вытянул меч вперед, и Лашан резко ударил. В руке у охранника остался обломок меча, перерубленный у самой рукояти.
        Присмотревшись к мечу Лашана, торговец сказал:
        - Вы все-таки обманули меня. Тот меч, что вы держите в руке, может перерубить все, что угодно. Однако мне расхотелось спорить с воинами, которые завоевали право носить подобное оружие. Я согласен поменять любой меч, щит и все остальное, на что вы укажете. Я также лично прослежу за тем, чтобы в следующий раз мне не было стыдно представлять вам новую партию. Гильдия кузнецов на этот раз переборщила.

* * *

        Денис с небольшим отрядом охраны пробирался по ущелью уже второй день. Выше в горах лежали снега, которые не таяли никогда, но со дня на день белые мушки появятся и здесь, так что он торопился, как мог.
        На подступах к долине их перехватил отряд гномов, патрулирующих окрестности их домов. Гномы всегда были хмурым народом, не любившим болтать, особенно с людьми. И не любившим, когда люди появляются в тех местах, которые они считали принадлежавшими только гномам.
        Тем не менее, дюжина все время молчавших представителей подземного народа проводила Дениса в город гномов, великолепный Рокдэйл. Никто не знал величины этого города, известно было лишь то, что только небольшая часть его находилась на поверхности, в спрятанной в горах долине. Бо льшая, и, как говорили, наиболее впечатляющая часть была пробита в горах. Никто не мог сравниться с гномами в мастерстве работы с камнем. Именно это мастерство и нужно было сейчас Денису.
        Денис, впервые оказавшийся в городе, сотворенном гномами, непрерывно крутил головой. Нельзя сказать, что дома гномов были изысканными творениями архитектуры или поражали убранством. Но над этими домами, казалось, витало одно слово - прочность. Глядя на такой дом, Денис мог с абсолютной уверенностью сказать, что он простоит столетия и сможет быть разрушен только тяжелыми осадными таранами. Время было не властно над строениями гномов.
        Гномы постепенно оставляли их, поодиночке уходя в стороны, пока не оказалось, что путь им указывает только один представитель этого народа.
        Дома в самой долине были невысокими, только некоторые имели три этажа, большинство же домов оставались одноэтажными. Однако Денис предполагал, что это только небольшая, видимая часть каждого дома. Скорее всего, даже у самого маленького из них подвалы уходили на много десятков шагов под землю, образуя еще несколько этажей, невидимых с поверхности долины.
        - Сюда,  - буркнул сопровождавший их гном, указывая на одноэтажный плоский дом,  - вас встретят.
        Когда охрана последовала за Денисом, гном буркнул еще раз:
        - Только двое. Остальных я покормлю,  - последние слова гном сказал с такой неохотой, как будто делал одолжение всему роду людскому.
        Денис кивнул охране и вместе с неразлучным с ним прелатом - еще бы, не использовать возможность изучения подгорного народа - вошел в дверь.
        Их ждали. Кто-то из гномов, ушедших ранее, успел предупредить своего короля об их прибытии. Теперь он величественно сидел на невысоком троне, усыпанном драгоценными камнями, разодетый в великолепные одежды, правда, сшитые людьми. Гномы не питали особой любви к ткацкому ремеслу и всему, что с ним связано.
        - Приветствую принца людей в моих владениях,  - произнес Бохут IV, король подгорья, любимый своим народом и чтимый врагами. А также официально признаваемый людьми. Король Лакар иногда тихо добавлял - «потому что он один из немногих, с кем можно хоть о чем-то договориться».
        - Мы счастливы видеть вас в добром здравии, ваше высочество,  - Денис отвесил глубокий поклон, заодно наклонив вперед и прелата, как раз разглядывающего стилизованный знак земного элементаля, висевший над троном. А также шепотом пересчитывающий количество входов в лабиринте, который изображал этот знак.
        - Да-да, ваше высочество,  - опомнившись, добавил Ка"Гордон,  - мы счастливы встретиться с вами, и пусть наша следующая встреча будет такой же счастливой, и пусть пройдет она в глубине горы, и будем мы с кирками в руках, и земляной лабири… и земляной элементаль пусть танцует для нас, когда найдем мы жилу волшебного железа.
        Король посмотрел на своих подданных, один из которых начал доставать боевой молот, а несколько других застыли, словно окаменев. Принц понял, что на этот раз прелат ляпнул явно что-то не то.
        Произошло неожиданное. Король, откинувшись на троне, громко расхохотался. Вскоре к нему присоединились его подданные.
        - Мне еще рано умирать, святоша. И тебе тоже.  - Король снова расхохотался, не сумев сдержаться, и сквозь выступившие слезы, объяснил: - Ты только что произнес ритуальную фразу прощания с умершим гномом, с гномом - другом.
        Отсмеявшись, король соскочил с трона, оказавшись ненамного ниже невысокого прелата, и широким жестом предложил гостям расположиться у стола.
        - Давно я так не смеялся, очень давно,  - очень ловкий ход, расположить к себе гнома, похоронив его,  - этому теперь учат при дворе короля людей? Это новое слово в политике, надо будет использовать,  - и гном расхохотался вновь, расплескивая эль из кружки.
        - Прошу простить, ваше высочество, за такое плохое знание ваших обычаев,  - смущенно произнес прелат, сгорающий от стыда и до сих пор не прикоснувшийся к блюдам на столе.
        - Да полно тебе, святоша. Когда еще получится так посмеяться.
        После достаточно продолжительного разговора о ценах на железо и оружие в королевстве, заменявшее для гномов разговоры о погоде, принц решил перейти к делу.
        - Мы посетили вас с предложением, ваше высочество,  - произнес принц.
        - Да уж конечно, не просто так, решили прогуляться по горам перед снегом,  - улыбнулся гном. По всей видимости, его веселое настроение было сегодня ничем не испортить.
        - Нам нужна помощь ваших мастеров в затеянном нами мероприятии, ваше высочество.
        - Мастеров? А я думал, что вы хотите пригласить нас погоняться за орками в западных лесах,  - подгорный король улыбнулся еще шире,  - вы их славно побили этим летом.
        Для короля народа, предпочитающего замкнутый и нелюдимый образ жизни, Бохут IV обладал очень хорошими знаниями о том, что происходит на западных границах.
        - Не совсем, ваше высочество,  - улыбнулся в ответ Денис,  - нам нужны именно ваши мастера.
        - Скажи мне для чего, сын короля,  - гном, наконец, посерьезнел.
        - Мы хотим проложить дорогу на запад, хорошую дорогу. С мостами через реки, которой нипочем будут весенние ручьи, летние дожди и осеннее ненастье. Слишком долго купцы добираются до западных городов. И,  - принц усилил голос, подчеркивая важность своих слов,  - слишком долго армия короля будет спешить на помощь к границе, если возникнет такая нужда.
        - Хорошее дело, хорошее,  - покивал гном,  - люблю, когда строят то, на что даже потомки будут смотреть с завистью. Каменный тракт почти через половину королевства. Король людей, да продлят ваши боги его годы, очень прозорлив и думает о будущем своих внуков. Редкое качество для коротко живущих. Дорога, я полагаю, должна вести от столицы королевства до Рамангара?
        - Не совсем, ваше высочество,  - повторил принц.  - Мы предполагаем дотянуть ее до девятой крепости.
        Гном привстал со скамьи:
        - Но девятая крепость разрушена. Давно разрушена. Гномы скорбят вместе с людьми об этой потере…
        - Девятая крепость будет восстановлена, ваше высочество. Мой старший брат занимается этим.
        - Великое дело, великое,  - гном сел обратно и поднял кружку,  - Вышвырнуть этих злобных орков подальше. Работа на десятилетия, широкий замысел, как у гномов. Надеюсь, у людей найдется столько же терпения, как у моего народа, чтобы этот замысел реализовать.
        - Я разрешу моим мастерам поговорить с вами,  - продолжил король,  - я даже попрошу их умерить свои аппетиты. Если король не просто вызвал мастеров, но прислал своего сына для переговоров, денег у вас маловато, чтобы просто нанять достойных. А недостойных среди гномов нет. Но договариваться вам придется самим, и будьте готовы к нелегкому разговору.
        - Благодарю тебя, Бохут, сын Бохута.

* * *

        Первые новобранцы прибыли на второй день их пребывания в зимнем лагере. Сержант, приведший две дюжины мальчишек, соскочил с коня и подошел к стоявшему у ворот Рему.
        - Вам, что ли, эти зеленые яблоки сдавать? Принимайте, по списку ровно две дюжины.
        - Это что?  - ошарашено спросил Рем, оглянувшись назад. Но все его друзья были далеко и занимались своими делами.
        - Новобранцы, сержант, новобранцы. Как приказано. У меня у самого слезы на глазах на них глядючи. Вы того, поаккуратней с ними, совсем дохленькие. Я их откормил слегка в дороге, но все равно, в тело еще не вошли. Только двоим двадцать стукнуло, остальным еще бы титьку сосать, а не девкам под юбки заглядывать да мечом махать.
        - Держи список, писарь для вас написал, тут имена, род и все про них написано. Читать-то кто умеет у вас?
        - Найдем.
        - А ну строиться, выродки троллей,  - неожиданно заорал сержант на молодежь. Быстро строиться.
        - Здравствуйте, воины,  - с легкой дрожью в голосе произнес Рем,
        В ответ донеслось разноголосье: - «здасьте», «добрый день», один даже во весь голос заорал «Здравия желаю».
        Рем кивнул, похлопав особо ретивого по плечу, и обернулся к сержанту:
        - Ладно, принял. Останешься на день или как?
        - Да нет, поеду, взвод ждет. Удачи вам.
        - И тебе, служивый удачи.
        Сержант вспрыгнул на коня и ускакал.
        - Идите вон в ту казарму,  - Рем показал рукой на одно из длинных одноэтажных бревенчатых зданий, из которых состояло все их поселение.  - Бросайте ваши вещи, выбирайте койки и возвращайтесь. Через четверть часа жду вас построенными на площади.
        Молодежь медленно побрела в указанную сторону.
        - Бегом!  - раздался позади Рема рык Брентона. Новобранцы, испуганно озираясь, потрусили в сторону казармы.
        - Что, совсем плохо?  - спросил Брентон, глядя на безнадежное выражение, появившееся на лице Рема.
        - Даже хуже. Большинство из них меча издалека не видело. Да что говорить, у них еще даже мясо на костях не отросло.
        - Ладно, вспомни, каким сам был в их годы. А мясо,  - Гном ухмыльнулся,  - мясо мы им нарастим.

* * *
        - Ну что, орлики, есть хотите?  - Брентон прохаживался вдоль неровного строя молодежи.
        Со стороны новобранцев раздался одобрительный гомон.
        - Когда вас спрашивает старший по званию, надо отвечать «так точно, сэр»,  - нравоучительным тоном произнес сержант.  - Еще раз спрашиваю, есть хотите?
        - Так точно, сэр,  - вразнобой ответил строй.
        - Тогда быстро за столы. И побыстрее набивайте животы, рассиживаться нам несподручно.
        Принц прислал несколько немолодых женщин, которые должны были заниматься стряпней для нового полка. Сейчас они с жалостливым выражением лица раздавали бывшим крестьянам еду, буханки только что испеченного хлеба, все время приговаривая:
        - Кушайте, кушайте мальчики. Кто ж таких молоденьких на службу то взял. А этот, посмотри, совсем еще соплячок.
        «Соплячок» вскинул голову и гордо прошел к столу. Но, только усевшись, он, как и все остальные, набросился на еду.
        - Пятнадцати нет,  - прошептал Рем,  - годков добавил, когда брали. Куда сержант смотрел?
        - Тяжело им жилось,  - произнес Брентон,  - туда сержант и смотрел. Лучше уж здесь, чем подыхать от голодухи.
        - Думаю, что здесь большинство сироты,  - произнес Фантом,  - как и многие из нас. Хвори, голод, орки. Два года назад засуха была страшная. На западе весь урожай полег. У некоторых баронов на их землях и половины крестьян не осталось.
        - Да, для этих ребят подставлять голову под мечи - как благословение. Хоть поесть досыта,  - подошел Лашан.  - Но жалеть их не надо. Будем их жалеть, все лягут следующим летом. И они, и мы.

* * *

        Урцила выдернули прямо со стройки. Он как раз ругался с купцом, вернее, купец что-то в очередной раз ему выговаривал, когда к поднятому до второго этажа дому подошла дюжина стражников.
        - Архитектор Урцил?  - вежливо осведомился сержант стражи.
        - Да, это я,  - удивленно воззрился Урцил на стражников. Он не знал за собой никаких грехов, которые могли привлечь внимание городской стражи.
        - Проследуйте с нами, дело короны.
        Урцил беспомощно оглядел недостроенный дом и шагнул вслед стражникам.
        - Но позвольте, уважаемые, этот архитектор должен достроить мой дом,  - кинулся было вслед купец.
        - Вы хотите обсудить вопрос приоритетов с эрлом Рамангара, принцем Грегором?  - казалось, сержант почти хочет, чтобы именно так и было.
        - Нет, нет, что вы, я совсем не имел в виду… Если это нужно короне, то дом достроят без участия уважаемого архитектора.
        Сержант удовлетворенно кивнул и зашагал прочь, вместе с семенящим за ним Урцилом.

* * *
        - Двадцать пять золотых, архитектор,  - еще раз напомнил казначей Урцилу. Спор продолжался довольно долго.  - И вы начнете завтра же.
        - Уважаемый, я могу начать хоть сегодня. И меня вполне устраивают деньги. Но начинать стройку перед самой зимой - немыслимо. Мне нужно несколько месяцев, чтобы все прикинуть, накидать чертежи. Никто не будет рыть мерзлую землю и раствор не ляжет как надо. Давайте начнем стройку весной.
        - Уважаемый Урцил, я вижу, вы меня не поняли. Никаких чертежей, никакой подготовки. У вас есть месяц, чтобы поднять дозорную башню на высоту в шестьдесят локтей. И ни днем больше. Если вы сделаете все вовремя, я выплачу вам дополнительную премию в пять золотых.
        Урцил в отчаянии вновь посмотрел на карту, с очерченным на ней кругом на западе от города. Ему предложили построить дозорную башню в двух милях от Рамангара, на дороге, ведущей на запад. Ему также предложили огромные для него сейчас деньги, которые позволят вернуть в семью хоть каплю той беззаботности, которая была у них раньше. Но условия, на которых настаивал казначей, были немыслимы.
        - Зачем вам вообще понадобилась эта башня?  - спросил Урцил, тяня время.
        - А вот это, уважаемый архитектор, не ваше дело,  - тотчас же ответил казначей. Он и сам не совсем еще понимал, зачем принц тратит деньги на бессмысленное возведение дюжины смотровых башен вокруг города.
        - Могу я хотя бы выбрать место для строительства?  - спросил Урцил, уже сдаваясь.
        - Конечно, мастер. Вы можете выбрать все, что хотите, начиная от места и заканчивая материалами для стройки. Все будет вам немедленно предоставляться специально прикрепленным к вам сержантом королевской армии. Только сделайте работу в срок.
        - Хорошо, я возьмусь. Завтра с утра я готов отправиться на место.
        - В добрый путь. Не забудьте теплые вещи. Зима будет холодная.

* * *

        Дюжина хмурых гномов безмолвно смотрела на принца. Было ясно, что разговор предстоит тяжелый и долгий, несмотря на протекцию Бохута.
        - На дорогу, которую вы хотите построить, потребуются десятилетия - Недовольно произнес старший мастер.  - Вы забросите стройку, еще не успев начать, я знаю людскую породу,  - вы меняете свои решения быстрее, чем мыши роют норы.
        - Мы готовы выплатить уважаемым гномам крупный аванс,  - вежливо произнес Денис.
        Гном раздраженно отмахнулся:
        - Брось, принц,  - у вас нет денег даже на то, чтобы нанять одного из нас на такой срок.
        - И, если честно, я рассчитывал закончить этот тракт за пять лет, а не за десять. Конечно, я мог переоценить мастерство уважаемых гномов,  - Денис говорил вкрадчиво, пытаясь давить на гордость и самолюбие, характерное для народа подгорья.
        - Я сказал десятилетия, а не десять,  - не поддался на уловку гном,  - если работать быстро, то дорога будет завершена к твоей старости, юноша. Может быть, ты еще успеешь проехать ее от начала до конца перед своей смертью.
        - Пять лет, большего мы не можем себе позволить, уважаемые гномы,  - принц встал и развернул карту. Посмотрите, если мы начнем с моста через Быструю, то вдоль нашего пути есть несколько каменоломен, от которых можно будет быстро доставлять…
        - Плохая карта,  - неожиданно перебил его другой гном,  - плохая, не мы рисовали, ничего толком не разобрать, и все перепутано. Эй, малыш!
        Из - за дверей в комнату вошел еще один гном. Названный малышом, он ничуть не отличался от «более старших», даже борода его уже начинала седеть.
        - Малыш, принеси-ка мне карту королевства людей. Бегом давай.  - Гном обернулся и спросил:
        - Сын короля, ты же хочешь привлечь людей к нам на помощь? Сколько людей будут совать нос в наши дела и путаться у нас под ногами?
        - Мы можем набрать вам несколько сотен подмастерьев. И вдоль дороги местные бароны будут оплачивать своим крестьянам их помощь в строительстве. В хорошие времена на дороге будут больше тысячи.
        Гномы, сидящие поодаль, начали удовлетворенно кивать. Масштаб затеи им явно нравился. Недовольно оглянувшись на соседей, главный произнес:
        - И какую сумму ты хочешь нам предложить, принц?
        - Три тысячи золотых монет за первые два года работы сразу.
        Гном хмыкнул. Чувствовалось, что после разговора со своим королем он ожидал худшего.
        - А дальше?
        - По тысяче золотых за третий, четвертый и пятый год работы. И по пятьсот за каждый следующий год, если вы не успеете в срок.
        - Хорошо, сын короля людей. Мы возьмемся, все двенадцать мастеров. Я давно хотел создать что-то, о чем будут с гордостью говорить мои потомки. Ждите нас ранней весной у цитадели людей Дассан. Мы придем.

        Тропинки на снегу

        Первый снег пошел ночью. Белые хлопья падали на землю, мгновенно занося поля и пастбища, пряча дороги, придавливая ветви деревьев к земле своей тяжестью. К утру двери в казармы пришлось откапывать, чтобы выпустить из них сонных новобранцев.
        - А ну-ка быстро взяли лопаты,  - рыкнул Брентон на вывалившихся из первой казармы бойцов. Расчистить подходы ко всем казармам, убрать снег с площади. Разогревайтесь, через час общее построение,  - и клиенты лодочника вам не позавидуют, если я недосчитаюсь хоть одного.
        Первый снег уже пошел, но еще не все новобранцы были на месте. Только чуть больше девяти сотен построились через час на плацу, и отряд до сих пор ожидал прибытия еще почти дюжины сержантов, приводящих добровольцев. Капитана, которого они ждали больше всего, на которого возлагали столько надежд, не зная, что толком делать с новобранцами, тоже до сих пор не было. И сейчас стало понятно, что после такого снега Тригор может появиться еще нескоро. Зимнее путешествие по дорогам королевства было предприятием почти безнадежным.
        Так или иначе, через час новобранцы, одетые в зимнее обмундирование, построились на плацу.
        - Первый и второй взвод пойдет со мной,  - ухмыльнувшись, сказал Брентон. Среди неудачливых взводов пронесся тихий стон. За прошедшие дни Брентон успел заработать себе славу главного зверя среди командиров. Не то чтобы остальные сильно от него отставали, однако Гном оказался наиболее изворотливым в придумывании новых видов издевательств над новобранцами.
        - За мной бегом, по пять человек в ряду,  - пора потоптать свежий снег и согреться,  - Брентон обернулся, нашел глазами Виктора и спросил уже тихим голосом: - присоединишься, маг?
        - С удовольствием,  - улыбнулся волшебник.
        Под топот сотни ног, остальные начали разбирать оставшиеся взводы и придумывать им занятия на утро.
        Они бежали между деревьев по занесенному за ночь почти по колено снегом лесу. Низкорослому Брентону, прокладывающему дорогу, было особенно тяжело. Однако недостаточную длину своих ног Гном с легкостью заменял выносливостью и упорством. Воины, бежавшие вслед за ним, начинали валиться с ног, а Брентон все также спокойно бежал то впереди, то сбоку от колонны, не забывая иногда перебрасывать бегущих последними в начало колонны.
        - Шевелите ногами, неуклюжие тролли. Не отставать,  - то и дело покрикивал Брентон.  - А ты чего остановился, как будто тебя пыльным мешком по голове ударили? Ах, ты устал? А ну-ка вперед колонны, прокладывать дорогу, быстро я сказал!
        - Пыльным мешком по голове,  - великолепно,  - пыльным мешком по голове,  - маг, бегущий сразу вслед за Гномом, почти заплясал на месте.
        - Ты чего так развеселился,  - недоуменно обернулся Брентон,  - что я сказал такого?
        - Ты гениален, Гном, это просто гениально,  - маг улыбался во весь рот,  - ты объяснил мне, как построить заклинание, о котором я давно мечтал.
        - Да? Ну, я рад за тебя. И что же это за великое заклинание пыльного мешка?  - Брентон посмотрел на мага и тут же отвлекся,  - Сто-ой. Всем стоять! А ну-ка видите вот эти бревна? Я их специально для вас припас. Взялись по десять человек на бревно. Нам обязательно надо притащить их в лагерь. А не то завтра другим нечего будет таскать.
        Новобранцы взвыли уже в открытую.

* * *

        Капитан Тригор прибыл сразу после последнего пополнения. Одиннадцать сотен новобранцев тренировались под наблюдением девяти воинов и мага, которому тоже пришлось тянуть лямку, как заправскому сержанту.
        В ворота лагеря по утоптанному снегу въехало пять лошадей, вместе с Тригором прибыло четыре знакомых сержантов, в одном из которых Ким и Фантом немедленно узнали их бывшего командира Ворга.
        Тригор спрыгнул с коня и обнял оказавшегося ближе всех Лашана:
        - Вижу, жив. Это хорошо. Это главное, что вы живы. Я, честно, даже не надеялся.
        - После вашей школы, капитан, трудно умереть,  - капитан улыбнулся и похлопал Лашана по плечу,  - оглянувшись на взвод, который под контролем Лашана проводил учебные поединки на мечах, он спросил:
        - С остальными все также плохо?
        - Уж не лучше, это точно,  - вздохнул Лашан,  - совсем зеленые. Гоняй их не гоняй, но если они ни разу не видели врага в бою, они остаются необученными.
        - Ничего,  - капитан кивнул, как будто убеждая себя самого в не полной безнадежности всей затеи,  - зима долгая, кое-чему мы их научим. Пока покажи мне расписание занятий.
        - Расписание, мой капитан?  - чувствовалось, что Лашана застали врасплох,  - но, сэр, у нас нет никакого расписания.
        - А как же вы ведете занятия, сержант?  - капитан покачал головой.  - Ладно, этим займемся вечером. Давай пока пройдемся, посмотрим на остальных и поздороваемся с твоими друзьями. Сержант Ворг, займитесь этим взводом. Почему-то мне кажется, что они недостаточно усердны в учебных поединках.

* * *

        Урцил был в отчаянии. До первого снега он едва успел найти место для башни. Хорошее место, на холме, обрывавшемся в глубокий овраг с западной стороны. Если поставить здесь башню, то она даже может продержаться несколько часов, подавая сигналы в город, прежде чем враг сможет в нее ворваться. Непонятно откуда взявшийся враг, но об этом Урцил перестал думать, увлекшись мероприятием.
        Он успел только найти место для башни и вырыть с помощью рабочих яму в десяток локтей глубины. А на утро и холм, и овраг, и яма оказались засыпаны снегом.
        Поборов, наконец, свое унылое настроение, он оглядел стоявших вокруг в растерянности рабочих и сказал:
        - Выбросить весь снег из ямы. Сбрасывайте в овраг. Мне нужно побольше дров, тащите все, что сможете найти. Сержант,  - он повернулся к прикрепленному к нему воину,  - когда я могу рассчитывать получить камни для строительства, каменщиков и плотников?
        - Сегодня, уважаемый архитектор. Сегодня до вечера все, что вам требуется, будет на этом холме.
        Архитектор кивнул. У него появилось несколько идей, как обойти возникшие проблемы.

* * *

        В бревенчатой казарме, в той части, что была оставлена за командирами и имела отдельный вход, собрались старые друзья. Капитан Тригор, четыре сержанта из первого лагеря в королевских землях и отряд из десяти человек, прошедший за лето половину запада.
        - Принц так и держит в тайне, что нам предстоит следующим летом,  - говорил капитан,  - думаю, что раньше весны мы об этом не узнаем. Однако я могу кое-что предположить.
        - Прежде всего,  - капитан откинулся на спинку стула,  - тысячу воинов не посылают для скрытного бега по лесам и небольших локальных поединков с орками. Тысячу воинов посылают для вполне серьезных сражений, где им придется воевать плечом к плечу. Из этого следует, что нам нужно обратить внимание на их работу в строю, а не только на одиночное владение оружием.
        - Второе предположение, которое я сделаю,  - продолжил капитан,  - это то, что тысяча воинов - сила недостаточная, чтобы атаковать укрепленные позиции или выходить на сражения на открытом месте. Следовательно, их нужно также обучить защите из-за укрытий. С временных укреплений, скорее всего, с частоколов и однодневных рвов. Научить их цепляться за любую складку на местности и оборонять ее до издыхания.
        - Третье предположение, которое я сделаю, заключается вот в чем - у нас нет времени, чтобы обучать их владению всевозможным оружием. Большинству мы дадим длинные мечи и короткие луки. Через месяц подготовки каждый из вас скажет мне, кому из них поменять оружие. После этого переформируем взводы, таким образом, как они должны будут работать следующим летом. Что я упустил, господа?
        - Вы сказали даже больше, чем мы могли придумать,  - произнес Мугра,  - но благодаря каким богам мы успеем их обучить всему этому?
        - Зима будет долгая,  - невозмутимо произнес капитан,  - долгая и снежная. А эта не первая тысяча, которую я готовлю. Давайте прикинем расписание занятий на следующую неделю.

* * *
        - Больше лейте, не жалейте этой дряни,  - командовал Урцил. Рабочие заливали раствор в прорытые в самой яме отверстия где-то в человеческий рост. Залив пару ведер, принесенных из поставленного прямо на холме временного сруба, они сыпали прямо в раствор щебенку, приготовленную каменщиками. Пять отверстий, выбить которые под непрекращающимся снегом оказалось отдельной проблемой, были заполнены почти до краев. Засыпав последние ведра со щебенкой в ямы, рабочие отошли и стали выбираться из ямы.
        - А теперь давайте дрова,  - крикнул Урцил стоявшей наготове дюжине крестьян из окрестных деревень.  - Я хочу, чтобы вы поддерживали огонь до неба весь день и всю ночь. Раствор в скважинах должен застыть, а не замерзнуть. Крестьяне засуетились.
        Для крестьян эта неожиданная хорошо оплачиваемая работа зимой была благословенной. Заработать несколько лишних медяков зимой было очень трудно, даже несмотря на близость большого города. Так что они были готовы выполнять и более безумные приказы, чем те, которыми их заваливал Урцил, за один золотой, который был обещан каждому за месяц работы.
        - Вроде бы я учел все,  - сказал архитектор, как будто обращаясь к сержанту. На самом деле, он просто размышлял вслух.  - Башня будет достаточно далеко от обрыва, оползни ей не страшны. Столбы из камня вперемешку с раствором, да еще фундамент в десять локтей глубиной и вдвое шире самого строения - башня будет стоять устойчиво. Если бы работа делалась летом, то я бы сказал, что это будет лучшее сооружение в округе. Но зимой…
        - Земля еще не промерзла глубоко, господин,  - неожиданно высказался сержант,  - весной строение не даст сильной осадки.
        Урцил заинтересованно посмотрел на воина.
        - Для солдата вы на удивление быстро схватываете особенности архитектуры.
        - Мне пришлось многое повидать за время, проведенное в армии,  - уклончиво ответил сержант.

* * *

        Фантом выругался. Потом посмотрел на двадцатишаговые мишени и выругался еще раз, еще более заковыристо. Стоявший неподалеку Мугра удивленно обернулся. Он впервые слышал, чтобы рейнджер ругался. Но повод был.
        Из дюжины стрел, которые должен был выпустить каждый новобранец, только у некоторых хотя бы половина попала в мишень. И лишь один из бывших крестьян положил их в центр совсем близко стоявшей мишени.
        - Нам с вами придется попотеть, неуклюжие гномы,  - крикнул Даниэль,  - а ну-ка быстро - собрать стрелы и вернуться на исходную.
        У Мугры нашлись свои проблемы. Даже самые легкие мечи были слишком тяжелы для большей части молодежи. Они выдыхались мгновенно, через пять минут легких упражнений большинство не могло поднять руку, державшую оружие. Мугре все время приходилось останавливаться, чтобы дать взводу отдохнуть. А чтобы новобранцы не замерзли под продолжающим падать снегом, он заставлял их бегать. Через час занятий взвод валился с ног от усталости, но улучшений в их владении оружием практически не было.
        Капитан прохаживался вдоль тренирующихся взводов, сопровождаемый магом.
        - Двенадцать обморожений за последние сутки. Хорошо хоть принц догадался прислать лекаря. С такой скоростью через неделю половина будет лежать в лазарете.
        - Может быть, нам стоит сделать небольшой навес,  - задумчиво произнес маг,  - вбить столбы, натянуть сверху веревки и закидать их ветками. Это хоть немного спасет их от ветра и падающего снега, капитан.
        - Хорошая мысль,  - кивнул капитан.
        - Брентон!  - крикнул он через минуту,  - сержант Брентон, подойдите ко мне.
        Подбежал запыхавшийся Брентон.
        - Сержант Брентон,  - почти шепотом произнес капитан,  - вы что, их угробить хотите?
        - Капитан, вы же сами сказали,  - не жалеть, тренировать их, пока не упадут.
        - Сержант, я сказал тренировать, а не размахивать вашей секирой, пока какой-нибудь обормот случайно не окажется у нее на пути. Вам не нужно показывать им ваше мастерство, вам нужно научить их владеть мечами.
        Брентон неохотно кивнул и шагнул обратно к взводу.

* * *

        Месяц заканчивался. Урцил стоял у основания холма и любовался своим творением.
        Несмотря на необходимость жечь костры практически после каждого уложенного камня, чтобы не давать раствору замерзнуть, башня была закончена даже раньше срока. Это притом, что Урцил отверг предложение плотников ограничиться деревянными перекрытиями и лестницами. Башня была сложена из камня вся, сверху донизу, включая каменные лестницы, каменные полы на трех ее этажах, узкие каменные бойницы, размещенные на втором и третьем этаже и верхние зубцы, выполненные каменотесами с особенной тщательностью. Из дерева был сложен только навес на самой вершине башни, защищающий дрова сложенного сигнального костра и постовых в карауле, которых на башне еще не было, от возможной непогоды.
        Впервые за долгие годы Урцил откровенно гордился своей работой.
        - Великолепное творение,  - сказал стоявший рядом сержант.  - Восемь бойниц на втором этаже, шесть на третьем. При желании пара дюжин стрелков может удерживать здесь неприятеля значительно больше времени, чем потребуется подкреплению. Не хотите ли подняться наверх еще раз, господин, прежде чем мы вернемся в столицу?
        - С удовольствием, сержант.
        Они вскарабкались на вершину башни и осмотрели окрестности. За счет дополнительной высоты холма из башни открывался отличный вид.
        - Отсюда видны западные ворота Рамангара, архитектор,  - сержант указал на восток, потом на север - дорога на Дассан, в предгорье, видна до первого перекрестка. Хорошо, что снег закончился, иначе бы мы не увидели этого великолепия. Дорога на запад видна почти на пять миль вдаль. Никакой противник теперь не пройдет незамеченным.
        - Да, противник. Сержант, о каком противнике может идти речь в центре запада?
        - Не знаю, господин. Думаю, что мы все узнаем в свое время. Пора отправляться в столицу и сдавать вашу работу.
        Они спустились с башни и протоптанной тропинке зашагали к ближайшей деревне, где остались их лошади.

* * *
        - Так что там у тебя случилось с мешком на голове?  - неожиданно спросил Брентон.
        Они сидели все вместе, и потягивали эль, весьма мудро купленный Мугрой при последней поездке в Рамангар. Купленный и запрятанный подальше, так что даже капитан не знал, чем они забавляются по вечерам. Хотя Брентон ворчал, что одна кружка эля за вечер, это скорее издевательство над его пересохшим горлом, чем польза для здоровья. Ворчал и старался растянуть эту кружку на все время, которое мог. Половина из них уже собиралась укладываться спать, но нескольким вскоре еще предстояла проверка ночных караулов.
        Виктор повернулся к Брентону, потом взглянул на придвинувшегося поближе Мугру, ожидавшего интересного рассказа от мага, и сказал:
        - Да ничего особенного по большому счету. Той фразой ты навел меня на одну блестящую мысль. «Пыльным мешком по голове» - повторил Виктор запомнившуюся ему фразу.  - Понимаете, мне совершенно недоступна магия иллюзий и все прочее. Вообще, очень немногие волшебники могут похвастаться тем, что умеют создавать иллюзии. Выполнение подобных заклинаний требует не силы, но огромных знаний. Знаний того, как человек думает, каким он видит окружающее, и многого другого. По этим же причинам у меня нет для вас заклинаний, чтобы сделать вас сильнее или быстрее. Требуются другие знания, но не меньшие.
        Виктор отпил глоток из своей кружки и продолжил:
        - Я очень давно старался что-нибудь придумать, что обошло бы это препятствие - заклинания, которые бы пугали врагом, или вводили их в заблуждение, или хотя бы дезориентировали.
        - Вспышка очень хорошо их отвлекает,  - вставил Мугра.
        - Да,  - кивнул Виктор - это был мой первый маленький успех. Но вы не раз на собственной шкуре почувствовали, что это заклинание имеет свои ограничения.
        - Ну и причем здесь все-таки пыльный мешок?  - Брентону явно не было так интересно, как Волку.
        - Этими словами ты навел меня на мысль. Очень простую, на самом деле. Если я не могу управлять головой врага, то я очень хорошо могу его отвлечь. Я ударю его потоком пыльного воздуха - «мешком». Это заставит любого потерять ориентацию, и тогда…
        - … Продолжение мы знаем. Проходили не раз,  - хохотнул Брентон.  - Ты становишься мудрее с каждым днем. Скоро мы будем кланяться тебе, проходя мимо.
        - Ты тоже становишься мудрее и опытней, Гном,  - ответствовал волшебник,  - может быть, ты сам этого не замечаешь, но твоя сила и умение растет день ото дня.
        - Главное, чтобы нашего мастерства оказалось достаточно следующей весной,  - произнес Лашан.  - Придумай побольше новых заклинаний, маг. Почему-то у меня не возникает ни малейшего сомнения, что они все нам пригодятся в том деле, что задумал для нас принц.

* * *
        - Помните, солдаты, у вас всего одна минута, чтобы справиться. Количество стрел не ограничено. Начали,  - крикнул Фантом и взялся за одолженную у Лашана веревочку с узелками. Пока веревка проходила свой круг между пальцами рейнджера, одновременно с ней проходила минута.
        Прямо в снег было воткнуто около сотни мишеней, все на разных расстояниях, от тридцати до сотни шагов. Взвод начал выпускать стрелы одну за другой, торопясь поразить как можно больше мишеней до истечения времени.
        Однако минута минула, а до многих из дальних мишеней так и не долетела ни одна стрела. Даже несколько ближних, находящихся на расстоянии всего в тридцать шагов, оказались девственно чисты. Всего Ким, стоящий рядом с Фантомом, насчитал шестнадцать пустых мишеней.
        - Хорошо,  - неожиданно произнес Даниэль,  - очень неплохо.
        Солдаты удивленно посмотрели на рейнджера. Они чуть ли не впервые услышали похвальбу из уст сержанта.
        - Вы совершили только четыре ошибки,  - голос Даниэля стал жестче,  - четыре ошибки, которые в настоящем бою стоили бы вам жизни. Первая,  - надо было, прежде всего, уничтожить всех ближайших противников. Потому что мгновением позже они бы были в ваших рядах и рубили бы вас на куски. Это понятно?
        - Так точно, сэр,  - гаркнул взвод.
        - Вторая ваша ошибка заключается в том,  - что вы оставили больше дюжины врагов живыми. Эта дюжина сейчас в ваших рядах, сносит головы наиболее неповоротливым из вас, пока вы достаете свои мечи.
        - Третья ошибка заключается в том, что вы выпускаете стрелы, не думая, куда они должны попасть. Для ближайших мишеней это не так важно, куда бы вы ни попали, с такого расстояния стрелы пробьют любую защиту, кроме тяжелых щитов и лат. Но дальние стрелы должны лететь в стыки между лат, в шею противника, в плохо защищенные ноги, куда угодно, только не прямо в доспехи. Ваши луки не пробьют даже кольчугу на таком расстоянии. Так что живых врагов даже больше, по моим прикидкам, почти три дюжины. И все они опять же среди вас, с ятага…, с мечами наголо, рубят вас в мелкую требуху для свиней. Это тоже понятно?
        - Так точно, сэр,  - взвод, казалось, был поражен необходимостью не просто попадать в дальние мишени, но еще и думать о том, в какую их часть должна угодить стрела.
        - И последнее. Даже самый тупой и медлительный враг пробежит сто шагов за время, в пять раз меньшее, чем я вам дал. Это означает, что сейчас вы все мертвы, а над вашими телами измываются вся сотня, которую вы не остановили.
        Сделав паузу, чтобы подчеркнуть свое утверждение, Фантом спокойным голосом произнес:
        - Быстро собрать стрелы. Будем повторять. Мы закончим, когда через минуту в каждой мишени будет торчать по пять ваших стрел. Тогда я буду доволен.
        В этот день взводу так и не удалось сделать сержанта довольным. Лучшее что у них вышло, это закрыть все мишени хотя бы одной стрелой.
        - Тетива их луков никуда не годиться,  - тихо произнес Фантом, наклонившись к Киму,  - Она отсыревает, потом замерзает на воздухе. Я заставляю каждого из них ухаживать за луками, но на таком морозе их трудно содержать в нормальном состоянии.

* * *

        Скользкий сидел за столом в таверне на окраине Рамангара и широко улыбался. Только что он проиграл в карты еще пять медяков. Всего же за этот вечер он потерял серебряную монету из своего кошелька, проигрывая ее в карты и проставляя выпивку всем, кто сидел за его столом. Все его не интересовали - его интересовали только стражники, зашедшие сюда выпить после караула и перекинуться разок-другой в картишки.
        Скользкий улыбался не очередной монете, ушедшей из его кошелька. Таких монет он истратил уже много с начала наступившей зимы. Скользкий улыбался, чтобы вызвать доверие окружающих, особенно у сидевших рядом с ним стражников.
        В глубине его мыслей не было места улыбке, а было только раздражение. С начала осени он пытался выяснить, что произойдет следующим летом. Он чувствовал, что назревает что-то крупное, очень крупное, но не находил ни одного подтверждения этому.
        Целыми днями он крутился у цитадели города, у всех выходов из дворца, то изображая просящего милостыню, то достаточно правдиво играя вора. Даже срезал пару толстых кошельков, хотя и наполненных только серебром и медью. Но ничего необычного, никаких интересных слухов не выходило из дворца. Какие-то мелочи, непонятные причуды принца. Ему уже было известно, что принц берет в долг огромные суммы, просто огромные, но для чего? Какая-то странная активность была развернута в строительстве - зачем ставить дозорные башни вокруг Рамангара, причем с наступлением зимы? Стражники рассказали, как они собирали архитекторов по всему городу. От кого принц собирается оборонять город? Прибытия каких вражеских войск он ждет весной, раз башни возводились, несмотря на падающий снег? В таких условиях, что половина из них так и осталась недостроенной? Уж точно не орков, уж это Скользкий знал наверняка.
        Обычные башни, некоторые получше, некоторые ужасные, не стоило и затевать этой суматохи. Сколький облазил окрестности каждой из них, но так и не понял, с какой стороны и от кого принц ждет нападения.
        Он облазил и тот зимний лагерь, стараясь изображать местного крестьянина, пытающегося заработать. После того, как его третий раз отогнала стража, на удивление молчаливая и не желающая постоять и поболтать с дружелюбным крестьянским парнем с бутылкой эля за пазухой, он решил, что бродить вокруг лагеря становится опасным. Да он и так увидел все, что хотел. Тысяча молодых мечей, новобранцы, тренируются под руководством опытных вояк. Действительно опытных, это наметанный взгляд Скользкого определил с ходу. Но тысяча новобранцев не делает никакой погоды на западных границах. А ничего необычного в основном гарнизоне он так и не заметил.
        Скользкий всерьез подумывал, не пора ли завязывать с орками. Уйти на восток, предложить свои услуги кочевникам, или стать совсем благородным и начать работать на восточную империю. У тех и денег побольше, и задачи попроще.
        Но вождь пообещал ему две сотни золотых, если он принесет ему новости из столицы ранней весной. Вождь будет ждать в условленном месте с двумя сотнями монет, а Скользкому нечего будет ему рассказать. За это вождь клана орков может решить оставить его в лесу, особенно если кто-то другой принесет ему больше вестей, чем Скользкий. А что другие были, Скользкий не сомневался. Слишком уж уверенным и знающим выглядел орк, пятый сезон встречающий шпиона в лесах у границы.
        Зима была в самом разгаре, и жизнь в Рамангаре и вокруг него почти замерла под слоем снега. Если какие-то приготовления к весенней кампании и были, то они давно закончились. А Скользкий так и не узнал ничего стоящего.
        Поэтому он улыбался. Когда оказываешься в безвыходной ситуации, надо улыбаться, это правило Скользкий выучил одним из первых.

* * *
        - Шаг вперед, выпад. Отступили. Шаг назад, защита от удара сверху. Шаг вперед, круговой удар справа. Опустили оружие,  - Лашан покачал головой.  - Смотрите еще раз. Отбив удар сверху, вы должны воспользоваться силой удара противника, крутануть меч над головой и, пока противник не опомнился, снести ему шею. Самое главное из того, что я сказал,  - не дать противнику отступить, пока он еще не перенес вес обратно и не ушел от вашей атаки. Если вы будете делать этот удар коряво и медленно, то сами окажетесь без головы.
        - Подойди ко мне,  - махнул он рукой ближе всех стоящему новобранцу.  - Нанеси удар сверху, как я тебя учил. Отбив приближающийся меч солдата, Лашан продемонстрировал правильное движение - меч юноши еще даже не вернулся на исходную, когда к его шее прижался клинок мастера-мечника.
        - Это один из самых базовых приемов. В настоящем бою любой опытный мечник без труда уйдет от вашей контратаки. Но вы должны стараться сделать ее быстрой и смертоносной. Тогда у вас появиться шанс дать ошибиться противнику и нанести удар, который может стать смертельным.
        - Подняли мечи в первую позицию,  - вновь скомандовал Лашан. Шаг вперед, выпад, защита щитом от удара слева. Отступили. Теперь чуть сложнее, защищайтесь щитом от удара сверху, одновременно приседаете и подрубаете противнику ноги. Примерно вот так. Увидели?
        - Так точно, сэр!
        - Начали. Шаг назад…

* * *

        Что же, я посетил вашу башню, уважаемый архитектор.  - Урцил был почти в обмороке. С ним говорил сам наследный принц, в котором текла кровь королей! С ним, неизвестным никому ремесленником!
        - Должен сказать, это лучшая башня из всех построенных. Лучшая, и единственная, которая была поднята в обозначенный срок,  - принц по своей любимой привычке стоял у окна, вполоборота повернувшись к архитектору.
        - Да вы садитесь, уважаемый Урцил, думаю, вас следует присесть. Эй, принесите моему гостю чего-нибудь выпить!
        Урцил благодарно кивнул пажу, подавшему ему большую кружку, наполненную пенистым элем, и от волнения сделал большой глоток. Взглянув на наблюдающего за ним принца, он поперхнулся и, откашливаясь, произнес:
        - Благодарю… Благодарю вас, ваше высочество, за столь высокую оценку моего скромного таланта.
        - Не недооценивайте себя, мастер. Ваш талант один из лучших во всем королевстве, вам пора это признать. Именно такой талант, как я искал. Весной в этой башне мы поставим дозор, который будет дополнительным гарантом безопасности окрестных селений, и не позволит разбойникам шнырять под самым носом у короны.
        - Еще раз благодарю за столь лестные слова, ваше высочество.
        - Я хочу предложить вам работу, Урцил,  - принц присел рядом с архитектором, отпуская пажа и стражу у дверей взмахом руки.  - Работу, которая принесет вам деньги и славу. Работу, которой вы сможете гордиться всю оставшуюся жизнь.
        Сделав паузу, принц добавил:
        - К сожалению, также это мероприятие крайне опасно, и я не хочу заставлять вас принять мое предложение. Вы можете погибнуть, выполняя свою работу. Выбор за вами. Могу только пообещать, что если боги судьбы не окажут нам свою милость, и вы не сумеете вернуться в свой дом, то я лично позабочусь о том, чтобы ваша жена и дети ни в чем не нуждались. Не нуждались до конца их дней.
        - Могу я узнать, что за работа мне предстоит, ваше высочество?  - внутренне Урцил уже согласился. Он согласился бы на все после разговора с принцем. Скорее, ему было просто интересно, что это за великое мероприятие, в котором ему придется участвовать. Мероприятие, в которое его приглашает сам наследник престола.
        - Вы все узнаете в свое время, Урцил,  - принц улыбнулся. С первыми ручьями каждый, кто пойдет с вами, узнает о том, что ему придется совершить. Так вы согласны, уважаемый архитектор?
        - Конечно, я согласен, ваше высочество. Ни один мастер не сможет отказаться от дела, которое позволит увековечить его труд.
        - Вы правы, Урцил, если только он настоящий мастер.

* * *

        Принц приехал в лагерь в третий месяц зимы. Запретил капитану объявлять общий сбор, сказав, что хочет просто посмотреть, как проходят занятия.
        Фантом выстраивал очередной взвод. На этот раз упражнение было еще сложнее. По подсказке мага Даниэль сделал падающие мишени. Стоявшие на снегу, они держались под порывами ветра. Но если в них ударялась стрела, обладающая достаточно силой, чтобы пробить хотя бы кожаные доспехи, они опрокидывались назад, на снег. И таких мишеней было почти три сотни, ближайшие на расстоянии тридцати шагов, самые дальние были отнесены на сто пятьдесят. Три сотни врагов, бегущих на ощетинившийся стрелами взвод новобранцев. Только новобранцы не видели врагов, они видели мишени, в которые им надо попасть. Это была проблема, с которой Фантом сейчас и боролся.
        - Забудьте, что перед вами мишени, воины. Представьте, что на вас наступает вражеская армия. И только вы способны ее остановить. Остановить каждого, начиная с ближайших и заканчивая самыми дальними. Каждый противник, который прорвется к вашему строю - это несколько ваших убитых товарищей. Не позвольте ни одному из них достичь вашего строя, убейте их всех. Готовы? Я спрашиваю, готовы ли вы остановить врага?
        - Так точно, сэр!  - рявкнул взвод.
        - Тогда начали. Минута пошла.
        Первая волна стрел моментально снесла все мишени на расстоянии от тридцати до пятидесяти шагов. К окончанию назначенной минуты весь взвод уже выцеливал самые дальние мишени, пытаясь справиться с дальностью полета стрелы и легким боковым ветром. Минута прошла. Только шесть мишеней стояли вдали. В некоторых из них даже торчали стрелы, но их силы оказалось недостаточно, чтобы уронить мишень.
        Гедон посмотрел на два взвода стоявших один напротив другого и произнес:
        - И помните, что те, кто проиграет по результатам трех поединков, будет таскать бревна до глубокой ночи. В бой!
        Два взвода сошлись, обмениваясь ударами деревянными мечами. Гедон и Ворг то и дело выкрикивали имена «убитых». Некоторые сами выходили из образовавшейся тут же давки, когда удар противника был бесспорным. Левый взвод одержал победу через минуту, окружив единственного оставшегося «в живых» плотным кольцом. «Живой» был вооружен двумя мечами, врученными ему Аль"Шауром, но и он продержался недолго.
        - Построиться на исходной.  - Крикнул Гедон,  - теперь вы видите, как мало стоит ваше мастерство, когда перед вами сплоченный враг. Вы должны не просто махать мечом, но также чувствовать товарища рядом с вами, помогать ему, как он должен помогать вам. Каждый из вас, кто отступит,  - убьет своего соседа. Каждый из вас, кто рванет вперед в одиночку, будет убит сам и убьет ваших товарищей, оставшихся без защиты. Вы должны видеть не только врага перед вами, но и все то, что происходит рядом. Иначе вы умрете, и оставленные вами товарищи отправятся вслед за вами. Это понятно, солдаты?
        - Так точно, сэр!
        - Повторяем. В бой!
        Ким показывал своему взводу, к чему приводит медлительность в бою. Он вызывал одного за другим, приказывал им нападать и, с двумя ножами против вооруженного деревянным мечом и щитом противника, «убивал» их одного за другим. Проскальзывал сквозь их защиту, «втыкал» нож в сердце, перерезал горло, подрезал ноги. Обозначал ранения запястий, мгновенно делавшие воинов безоружными. Весь взвод стоял в синяках от тупых деревянных ножей Молнии.
        - Вы очень, очень медленные и тупые. Если вы будете такими же медленными в бою, то вам не поможет ни щит, ни тяжелый меч, ни то, скольких девок вы успели завалить на сеновале в молодости. Ни-че-го. Вы будете лежать и захлебываться кровью. Кто-нибудь еще хочет попробовать? С одним мне будет скучно, поэтому давайте по трое. Я покажу вам, что один быстрый воин намного лучше трех медлительных медведей.
        С тремя он расправился так же быстро, как и с одиночками. Через мгновение все трое, неуклюжие в их зимних одеяниях, ощутили «смертельные» удары.
        - Я думаю, что вы поняли мой урок. Скорость ваших движений, скорость ваших ударов, и, самое главное, скорость вашей мысли является самым важным, когда вы встречаетесь с противником. Если, конечно, вы хотите его победить. Поэтому мы будем тренироваться не просто размахивать мечом, но делать это быстро. Как будто у вас в руках не железо, а пушинка. Как будто вы знаете каждое движение противника. Вы должны быть быстрее противника, зачастую это все, что вам нужно, чтобы его одолеть.
        - Это важный урок. Теперь вы получите, еще один. Первые два десятка слева, шаг вперед. Приготовились?  - Ким отступил на несколько шагов назад,  - Нападайте!
        Слегка обозленные тем, что никто из целого взвода еще ни разу не сумел достать сержанта, два десятка новобранцев рванули в его сторону, подняв деревянные мечи.
        Ким обернулся и коротко кивнул стоявшему неподалеку Виктору.
        - Вспышка,  - крикнул маг.
        Ким закрыл глаза. Потом он открыл их, и быстро расправился со всеми нападавшими, в беспорядке толкающимися, пытавшимися протереть ослепленные глаза, видящими перед собой только смутные тени.
        Когда эффект от заклинания сошел на нет, каждый из них получил безжалостный удар от деревянных ножей Молнии.
        - Встать в строй. Итак, как я и обещал, урок второй. Никогда не думайте, что вы сильнее противника, даже если вас значительно больше. Если вы думаете, что лучше противника, что ваш противник слаб, начинаете расслабляться, то подумайте еще раз. Воины, которые не готовы к сюрпризам, приготовленным для них врагом, не умеющие быстро реагировать на необычное, умирают первыми.
        - Но что мы могли сделать против магии?  - хмуро спросил один из «убитых».
        - Не знаю. Думайте сами. Вы могли вовремя отвернуться от света. Вы могли, даже ослепленные, отбежать в сторону и дождаться, пока эффект не пройдет. Вы могли защищаться вслепую, пока ваше зрение не восстановится. Завтра мы будем тренироваться бою с повязками на глазах, если вы не знаете других способов.
        С этими словами Ким распустил взвод.
        - Что ж, капитан, они неплохо подготовлены, я был готов увидеть и худшее.
        - Да, неплохо,  - кивнул капитан,  - неплохо. Только этого может оказаться недостаточно. Скажите, ваше высочество, вы еще не готовы рассказать мне о предстоящей миссии?
        - Нет, пока еще не готов. В последний месяц зимы устройте финальную проверку. Я лично хочу проверить их готовность. Сколько у вас сейчас новобранцев?
        - Чуть меньше одиннадцати сотен, ваше высочество. Пятерых, сильно обмороженных, нам пришлось отправить в казармы армии, в лазарет. Один сломал ногу, несколько серьезно поранились в учебных поединках. Сейчас в лагере десять сотен и восемь десятков новобранцев.
        Принц кивнул:
        - После проверки вы оставите ровно тысячу. Остальных отправим продолжать обучение с регулярной армией. Каждый слабый воин может утащить к лодочнику нескольких достойных. Все равно, лишняя сотня ничего не будет решать. На днях к вам подойдет две сотни лучших бойцов из гарнизона Рамангара. Большинство из них участвовало в сражении при третьей. Примите их под свое командование и распределите по взводам, чтобы в каждом было хотя бы несколько опытных воинов.
        - Хорошо, ваше высочество.
        - Есть ли у вас какие-либо просьбы?
        - Да, мой принц. Нам необходима тетива, сделанная мастерами долины. Иначе луки могут оказаться бесполезными в нужный момент. Аль"Шаур выбрал четверых, кого он хочет сделать многорукими, он просит для них хорошие пары мечей. Каждому из тысячи нужны короткие клинки на левую руку. Ну и много чего по мелочи, я передам список перед вашим отъездом.
        - Хорошо,  - кивнул принц,  - все будет вам предоставлено на этой неделе. Кроме тетивы. Я пошлю птицу, но при таких сугробах заказ доставят только к самой весне.

        Дороги запада

        Весна еще не началась. Но ее приближение уже ощущалось в воздухе. Весна подавала знаки стаями птиц, летящими откуда-то из-за южных морей. Солнцем, отказывающимся уходить с горизонта, веселым щебетом пичужек, прячущихся в ветках деревьев.
        Весна еще не началась, но капитан уже получил приказ. Сейчас перед ним стояло двадцать взводов, по шесть десятков человек в каждом. Пятьдесят новобранцев, и позади каждого взвода еще десяток опытных воинов, присланных принцем.
        - Пока у нас простое задание,  - громко произнес Тригор,  - мы снимаемся в течение часа, сворачиваем лагерь и идем маршем на запад, в крепость Акалак, пятую крепость запада.
        Капитан сделал паузу.
        - Мы должны прибыть туда то того, как стает последний снег. Дорога предстоит нелегкая, но вы возмужали за эту зиму, так что справитесь. Кроме того,  - Тригор позволил себе улыбнуться,  - становится теплее, так что обморожение вам, всю зиму бегавшим по снежному лесу, не грозит.
        Через час двенадцать сотен воинов оставили разом опустевший лагерь.

* * *

        Снег в лесу Чар слегка подтаивал, сдаваясь под лучами настырного солнца. Но сугробы, которые навалило за зиму, были почти по пояс. Никто бы не поверил, что двое пробиравшихся через них почти ползком людей были младшим сыном короля и одним из высокопоставленных прелатов ордена Ка"Руут.
        Им пришлось добираться до заветной поляны несколько часов, оставляя за собой глубокий след в снегу. Но на поляне их уже ждали. У прелата расширились глаза, когда он увидел народ леса. Ему подумалось, что все они собрались здесь,  - несколько баньши, десятки фэйри, порхающие с одной заснеженной ветки на другую, небольшое корявое существо, похожее на засохший куст, и еще многие, у которых не было имен на языке людей.
        - Приняли вы решение, народ леса?  - спросил Денис, выбираясь на ровное место и отряхиваясь.
        - Мы приняли решение, принц людей,  - торжественно ответил баньши.
        - Можем мы узнать его?  - спросил Денис.
        - Да, вы можете узнать наше решение,  - ответствовал баньши и вновь замолчал.
        Щека у принца начала подергиваться. Наверное, от холода.
        - Какое же оно будет, ваше решение?  - наконец спросил Денис.
        - Впервые за тысячелетие лес выпустит свое семя наружу, выпустит молодым и незащищенным. Берегите его, как только сможете. Вот семя, которое прорастет с первыми ручьями. До конца лета оно должно быть посажено, иначе в горшке оно погибнет. Его надо беречь все лето и зиму, до следующей весны, чтобы оно набрало силу и смогло защищать и себя и вас. Возьмите этот горшок.
        - Возьмите сосуд, наполненный священной водой леса. Полейте росток после того, как он коснется поверхности, и он будет расти быстрее.
        - Возьмите нашего друга с собой в дорогу. Он поможет вам не сбиться с пути и ухаживать за будущим деревом. Он призовет старших, когда лес окрепнет. Берегите его, ибо только он не даст ростку захиреть без заботы народа леса.
        - Для меня чес-сть с-сопровошдать людей в их пути,  - вспорхнул с ветки фэйри, старый знакомый двоих людей.
        - Берите все это и отправляйтесь в путь. Надеюсь, вы будете на западе до того, как просохнет земля.
        Принц кивнул:
        - Мы будем там вовремя. Лучшие лошади стоят в ожидании. На всем пути нас уже ждут смены. Другим не придется нас ждать в крепости Акалак.

* * *

        В монастыре было тихо. Нес"Ариан, бог силы и храбрости, никогда не любил шума в повседневной жизни. Не любили шуметь и монахи, отдавшие себя служению богу. Поэтому нес"ариане прощались с уходящим молча. Каждый положил руку ему на плечо и сказал пару тихих слов на прощание. Несколько дюжин монахов стояли молча, пока оставляющий их брат подтягивал подпругу и вскакивал в седло. Они молчали, когда он выехал за ворота монастыря и пришпорил свою лошадь.
        Нес"Нуин спешил на запад, в крепость Акалак, на место сбора.

* * *

        Скользкий уходил на восток. Долго взвешивая, стоит ли рисковать своей головой ради еще пары сотен золотых, он решил, что денег ему достаточно. С теми сведениями, которые он набрал, было опасно представать перед вождем клана. Скользкий любил риск только тогда, когда он мог его контролировать. Поэтому вождь орков прождет напрасно у поворота реки, в том месте, где он встречал своего шпиона каждую весну. Возле одной из небольших речушек запада, неподалеку от крепости Акалак.

* * *

        Урцил поцеловал жену. Она плакала всю ночь, прося его остаться. Она говорила, что ей не нужны деньги, которые дал принц, лишь бы Урцил не уходил.
        Сейчас жена успокоилась и старалась выглядеть мужественной перед сыновьями. Урцил пожал руку старшему, похлопал по плечу среднего и подбросил в воздух младшего, радостно рассмеявшегося от развлечения. Урцил вышел за порог и пошел не оглядываясь, щурясь от весеннего солнца и обходя только начавшие таять сугробы.
        Он не оглядывался, но знал, что все четверо стоят на пороге, и будут стоять и глядеть ему вслед, пока он не исчезнет за поворотом, направляясь к ожидавшему его во дворце принцу. Сегодня они уходили в крепость Акалак.

* * *

        Сержант с взводом королевской легкой кавалерии прибыл к цитадели давно. Третью неделю они несли караул, тщетно вглядываясь в занесенное снегом ущелье. Но приказ короля был прост,  - ждать сколько потребуется.
        Щурясь от яркого весеннего солнца, сержант смотрел на яркий снег лежащий на горах, пока в его глазах не запрыгали зайчики. Поэтому он решил протереть глаза, чтобы убедиться, что ему не померещилась вереница коротышек, медленно спускающихся вниз по ущелью.
        Они приближались. Сержант, никогда не видевший ни одного представителя подгорного народа, тем не менее - не мог ошибиться. Дюжина гномов приближалась к цитадели Дассан.
        - Запрягайте коней и готовьте повозки,  - приказал он стоявшему сзади кавалеристу. Как только уважаемые гномы отдохнут, мы отправимся в путь. Время не ждет.

        Часть четвертая
        - Наша молодежь слегка окрепла за зиму,  - Ким смотрел на размещавшихся в казармах новобранцев.
        - Ты на себя погляди,  - когда ты попал ко мне, на тебя смотреть было жалко,  - сержант Ворг улыбнулся, повернувшись к Киму.  - А теперь - красавец, вымахал выше меня, девчата за тобой бегали бы стайками, будь они здесь.
        Ким вздохнул. С недавних пор он стал неравнодушно смотреть на противоположный пол, однако тут возникала одна небольшая сложность. Привлекательных девушек в крепости Акалак не наблюдалось.
        Ким вздохнул снова и произнес:
        - Думается мне, что скоро нам всем будет не до подобных забав. Говорят, что все уже собрались, принц приехал еще до нас. Оба принца, я видел их у цитадели. Так что скоро мы узнаем, что нам приготовлено.
        Подошел капитан.
        - Сегодня вечером построение. Всех. Ходят слухи, что с нами пойдут мастера. Каменщики, каменотесы, мастера по глине, дровосеки и плотники. Множество рабочих,  - видел их в казармах, они прибыли раньше нас. Я перестаю понимать, что за задание приготовила нам корона. Такую смесь мастеров не собирают просто так.
        - Может быть, это просто совпадение, и они идут куда-то еще?
        - Непохоже, их снаряжают почти так же, как и нас. Трехнедельные рационы, одежда для леса, прочие мелочи. Но если они затеяли стройку, то зачем им наша тысяча?
        - Охранять строительство,  - хмуро произнес Ким.  - И я начинаю догадываться, что мы будем строить.
        - Что?  - капитан явно не верил прозорливости Кима.
        - Не буду я говорить, до вечера осталось недолго. Вы пока сами подумайте, капитан, что можно строить в более чем двух неделях на запад от этой крепости. Вариантов немного.
        Ни слова больше не говоря, Ким ушел искать хоть одну особу женского пола. Не могло же в крепости не быть совсем ни одной девушки.

* * *

        На внутренней площади Акалак, пятой крепости запада собиралась толпа. Именно толпа, потому что только подчиненные капитана Тригора еще сохраняли некоторое подобие строя. Но они оказались на площади чуть ли не в меньшинстве.
        К отряду пробился Нес"Нуин, и тепло поздоровался с каждым.
        - Тоже с нами?  - Лашан сначала хотел пожать руку суровому монаху, но потом не выдержал и обнял его, чуть не оторвав от земли.
        - Куда ж вы без меня. Кто вам подскажет, направит на правильный путь. Никто, кроме меня,  - улыбнулся монах.
        - Никто, кроме вас,  - кивнул Лашан,  - рад видеть тебя с нами, Нес"Нуин.
        - Брентон, смотри, твоя родня,  - Мугра толкнул приятеля под локоть и указал глазами в сторону деревянного помоста, на который уже поднялись принцы.
        На постаменте величаво, гордо приподняв подбородок, стоял гном и разговаривал с младшим принцем. Впрочем, издали их беседа больше походила на перебранку.
        Если бы друзья слышали спор гнома с особой королевской крови, то он наверняка бы их позабавил.
        " - Уважаемый гном, мы совершенно не рассчитывали на ваше присутствие…
        - Денис, сын короля, ты еще совсем ребенок. Неужели ты думаешь, что гномы смогут пропустить величайшее строительство? И потом, мы не возьмем за это денег. Мое присутствие в экспедиции включено в стоимость.
        - Но уважаемый гном…
        - Зови меня Бодор.
        - Уважаемый господин… Бодор, путь будет полон опасностей, орки наводнили эти леса,  - принц утер пот со лба,  - экспедиции придется пройти сотни миль по враждебным для людей землям.
        - Денис, я мастер, а не воин. Если вы боитесь, что я перебью за вас всех орков, то можете не волноваться. Я оставлю их всех вам. Но я хочу участвовать в строительстве. Дело, которые вы затеяли, не пройдет мимо меня, и даже не просите меня остаться. Не то я обижусь. А с обиженным гномом лучше не связываться, уж вы-то знаете".
        Денис не знал. Он понятия не имел, чем грозит общение с обиженным гномом, но начинал понимать, что означает спорить с гномом упертым. Он сдался.
        Тем более что его старший брат уже поднял руку, призывая к тишине.
        - Воины!  - начал Грегор,  - воины и граждане королевства! Те, кто знают меня, знают также и то, что я умею хорошо произносить речи.
        Среди толпы раздался легкий смех, кое-кто действительно успел послушать речи принца.
        - Однако сегодня не вечер для речей. Сегодня последний мирный вечер, и такого у вас не будет еще очень долго. У некоторых, быть может, никогда.
        Принц сделал паузу. Мастеровым явно не очень понравилось начало речи принца.
        - Все вы предупреждены о важности того, что вам предстоит. Все вы также предупреждены об опасности этого похода. Каждый из вас знает, что впереди будет лежать множество трудностей. Однако никто не говорил вам, ради чего вы собраны здесь. Поэтому,  - принц обвел глазами стоявших на площади людей,  - после того, как я произнесу последнее слово, и до завтрашнего утра, каждый из вас, даже солдаты королевской армии, имеет право отказаться от участия в экспедиции. И никто, ни я, ни один из моих людей, не упрекнет вас в этом. Но если вы решите остаться, то вам придется отдать все, при необходимости даже ваши жизни, для успеха этого похода.
        Принц обвел глазами площадь и сказал совсем негромко, так, что его едва услышали в последних рядах.
        - Друзья мои, вы идете поднимать флаг над девятой крепостью запада.
        В толпе разлилась гробовая тишина. Она длилась несколько мгновений, которые показались принцу вечностью. Молчание людей оборвалось неожиданно, разом, и громовой рев сотен глоток разнесся далеко за пределы Акалак. Люди хлопали по плечам соседей, топали ногами. Новобранцы потрясали в воздухе мечами.
        Принц ждал почти минуту, пока все успокоятся. Потом он поднял руку, но ему пришлось простоять еще долго, прежде чем народ на площади постепенно затих. Во вновь воцарившейся тишине принц сказал свои последние слова:
        - Вы выступаете завтра, до восхода. Путь предстоит тяжелый, поэтому не напивайтесь слишком сильно сегодня вечером. Командиры и представители гильдий ко мне, остальные свободны, для вас накрыты столы и открыты бочки.
        Уже сходя с помоста, Грегор шепотом спросил брата:
        - Как думаешь, многих мы не досчитаемся к утру?
        - После того, что я видел и слышал? Думаю, выступят все.  - Денис улыбнулся,  - ты всегда умел подбирать людей. Эти мастеровые - не воины и не любят опасностей, но никто из них не сможет отказаться от участия в самом великом творении за всю их жизнь.
        - Хотел бы я отправиться с ними,  - вздохнул старший брат.
        - Я тоже,  - эхом ответил младший.  - Но ты помнишь, что не раз говорил нам отец. Мужество королей не в том, чтобы умирать в бою, а в том, чтобы их подданным не пришлось этого делать.
        - Порой я начинаю жалеть о том, кем я родился,  - Грегор задумчиво оглянулся в сторону народа, начавшего разливать эль из бочек.
        - Подожди того момента, когда папа решит, что тебе пора женится. Вот тогда начнешь жалеть,  - не по годам глубокомысленно высказался младший.
        Они понимающе улыбнулись друг другу и отправились на совет.

* * *

        Ким оглядел помещение. В зал набилось достаточно много народу, здесь был весь его отряд, капитан Тригор, сержанты всех двадцати взводов, большая часть из которых была произведена в звание из новобранцев, мастеровые, гном, оба принца, Нес"Нуин и еще один незнакомый служитель храма, судя по всему, поклоняющийся богине гармонии.
        Виктор толкнул Кима и кивнул головой на сидевшего рядом с принцами Т"Асмерина:
        - Он сошел с ума, если собрался с нами. Наследный маг, хранитель башни Рамангара, идет искать судьбу в лесах запада,  - Вик покачал головой.
        - Может, он просто сопровождает Грегора,  - пожал плечами Ким.
        - Почему-то мне так не кажется. Посмотрим.
        Все, наконец, расселись, и гомон постепенно затих.
        - Посмотрите на карту запада,  - принц указал головой на огромную карту, выбитую прямо на камнях зала крепости.  - Это очень старая карта, и на ней указана девятая крепость. Никаких более подробных карт данной местности не сохранилось. Но ваша миссия ясна и без того.
        - Вы найдете идеальное место для новой крепости и возведете ее. Мне нужна крепость десять к одному, не меньше. Если понадобится, сметете всех орков в округе. У вас будет с собой пять соколов Рамангара и еще несколько соколов из четвертой и пятой крепости запада. Так что я ожидаю от вас регулярных известий. Поздней осенью, перед первыми снегами, вы пошлете последнего сокола. Если вы добьетесь успеха, то следующей весной я пришлю в построенную крепость постоянный гарнизон, соберу людей со всех крепостей и пошлю к вам шесть-семь тысяч воинов.
        - Но для этого,  - принц обвел взглядом сидящих в зале,  - вам придется поднять стены крепости на достаточную высоту и выжить в течение лета, защищая вашу постройку от набегов орков.
        Принц поднялся со стула и подошел к карте.
        - Если вы найдете место для крепости где-то в этом районе,  - принц положил ладонь на карту, разом накрывая территорию на десяток миль во все стороны,  - то севернее крепости останутся труднопроходимые скалы, тянущиеся до каньона реки Хагон. Там не пройти большим армиям, нигде. И весь север окажется в безопасности.
        - На юге устье реки разливается, и вплоть до самого моря леса на сотни миль вытеснены непроходимыми болотами. Таким образом, крепость встанет на севере узкого перешейка не более чем в полсотни миль шириной. Она станет основной защитой от угрозы с запада, сегодня и на все времена. Есть ли у вас вопросы, господа?
        Поднялся капитан:
        - Мой принц, прошу меня простить, но не кажется ли вам, что полусотни миль вполне достаточно, чтобы армия орков любой величины прошла мимо крепости и прошла дальше на восток. Сэр.
        - У нас есть средство, чтобы не допустить этого,  - принц улыбнулся и повернулся в сторону младшего брата. Денис тоже улыбнулся и посмотрел в сторону окна. Неожиданно оторвавшись от камня, незаметное до этого существо похожее на стрекозу взлетело в воздух и уселось на стол между принцами.
        - Народ лес-са помошет с-сакрыть эту бреш-ш, люди,  - раздался голос фэйри.  - Если вы сдерш-шите свое обеш-шание, то мы с-сдерш-шим свое. Наш лес с-сакроет дорогу оркам от болот до ваш-ших баш-шен ис-с камня.
        - Если кто не понял,  - весело добавил младший принц,  - то повторю: новый лес чар разрастется за несколько лет, его рост начнется в нескольких милях от девятой крепости, и завершится у самых болот. Впрочем, король даровал народу леса также и болота, если они сумеют и захотят ими воспользоваться.
        - И тогда,  - продолжил старший брат,  - любой армии, проходящей в такой близости от девятой крепости, придется либо сначала осадить ее, либо весь путь на восток ожидать удара в спину.
        Тригор сел, недоверчиво косясь в сторону фэйри.
        - Кстати, капитан, Грегор холодно посмотрел на Тригора,  - защита фэйри и двух предметов, отправляющихся с ним, будет для вас не менее важной задачей, чем все остальные. Мы поклялись кровью королей, что они достигнут места назначения.
        - Меня не надо сашишать,  - пискнул фэйри,  - я сам себя сашишю. Главное, сохраните семя.
        Тригор кивнул и сел на место.
        - Но вернемся к нашим делам,  - продолжил принц.  - Капитан Тригор возглавляет больше тысячи воинов, целью которых будет охранять вас.
        Если он скажет бежать,  - принц посмотрел на мастеровых,  - то вы побежите, не задавая вопросов. Если он скажет падать,  - то вы упадете даже в грязь. Его люди будут единственными, кто будет стоять между вами и орками. Это понятно, уважаемые мастера?
        Утвердительные, хотя и недовольные возгласы со стороны представителей гильдий не оставили сомнения в их понимании.
        - Я не буду представлять всех вас, у вас еще будет время познакомиться. Но представлю нескольких, ибо своим мастерством и своими творениями они заслужили право быть представленными.
        - Уважаемый архитектор Урцил. Мастер стен. Именно он выберет место для крепости. Именно под его руководством вы будете возводить ее стены. Выполняйте его указания в точности, какими бы безумными вам они не казались. Он доказал свое мастерство.
        - Уважаемый каменщик Лорен. Мастер стен. Будет отвечать за укладку камня. С ним идет еще сотня каменщиков, молодых и здоровых, которых мы выбирали всю зиму.
        - Уважаемый каменотес Фукорай. Мастер шахт. Будет готовить камень для стен и, если возникнет нужда, пробивать тоннели. С ним идет сотня лучших каменотесов запада.
        - И, наконец, уважаемый гончар Кирилл. Мастер глины, мастер черепицы и мастер кирпича. Вы все видели красоту и прочность стен из обожженной глины, возможно, кое-где она заменит вам камень.
        Каменщик высокомерно фыркнул. Но он сделал это тихо, и принц решил не обращать внимания на извечный спор гильдий.
        - С мастером идет полсотни гончаров и строителей, возводивших кирпичные стены во многих городах запада.
        - Кроме этого, с вами идет сотня молодых и здоровых ребят, которых вы будете использовать везде, где не будет нужно мастерство. Завтра из крепости выйдет чуть более пятнадцати сотен людей, от которых, быть может, будет зависеть судьба всего запада.
        Грегор задумался, покачал головой каким-то своим мыслям, после чего произнес с весельем в голосе:
        - Те из вас, кто не хочет присоединиться к своим товарищам за праздничным столом, могут задавать вопросы.

        Дорога воинов
        - Скорее бы просохло,  - хмуро сказал Шатун, в очередной раз вытаскивая ногу из грязи.
        - За зиму подзабыл, как ходить по лесу?  - Фантом шел рядом и легко выбирал сухие места на земле.
        - Подзабыл, ага.
        Он шли впереди колонны. В самом ее центре мастеровые и рабочие вели на поводу сотню навьюченных лошадей, везущих инструменты мастеров, провизию, запасные стрелы и прочие мелочи, которые могли понадобиться им в пути.
        Несмотря на легкое сопротивление, мастеровых вооружили коротким мечом, небольшим обитым кожей деревянным щитом и малым пехотным арбалетом. Особой пользы при возможных стычках с орками от них, конечно, никто не ждал, однако несколько сотен арбалетных болтов, выпущенных в сторону неприятеля, могли существенно изменить картину боя.
        Шел третий день их продвижения по лесу. Пока это были еще практически родные земли, нейтральные территории, истоптанные ногами рейнджеров и регулярными патрулями из крепостей. Орков, особенно ранней весной, не предвиделось. Тем более что в дальнем охранении сейчас шли отряды рейнджеров, стянутые с трех ближайших крепостей.
        Со всех сторон от мастеровых шли взводы капитана Тригора, рассеянные на расстоянии видимости один от другого. Каждый взвод имел постоянное боевое охранение из нескольких воинов, выдвинутых еще глубже во фланги.
        Таким порядком эта маленькая армия продвигалась вглубь западных лесов.
        Сержанты все время перемещались вдоль колонны, иногда сопровождаемые Даниэлем или капитаном, заставляя снова и снова подтягивать ремни, убирать любые бряцающие предметы подальше, прерывая разговоры мастеровых между собой. Последнее было особенно тяжело, однако на третий день даже самые болтливые затихли, подавленные тишиной леса.
        Фантом увидел поджидающих их рейнджеров и прибавил шаг. О чем-то негромко переговорив с командиром группы, он вернулся к отряду. Рейнджеры так же тихо, как и появились, исчезли в лесу.
        - Они понемногу уходят в стороны,  - шепнул Фантом капитану,  - к вечеру мы останемся одни. С нами пойдут только молодые луки из пятой, полдюжины. У них это что-то вроде посвящения в лесовики - когда их считают готовыми, рейнджеры уходят в глубокий рейд до самых развалин девятой крепости. Я сам в молодости побывал в таком походе. Немногие тогда вернулись.
        - Значит, вам пора выступать,  - сказал Тригор.
        - Да, мы пойдем в полумиле от вас, чуть правее колоны. Слева будут идти рейнджеры. Усильте ближние дозоры и следите за лесом. Теперь мы одни. Наш поход начинается. И будем надеяться, что мы не встретим здешних обитателей как можно дольше.
        Махнув рукой отряду, Фантом исчез в лесу.

* * *

        Надежде Даниэля не суждено было сбыться. Первых орков они встретили на пятый день пути. Шестеро новобранцев, идущих в глубоком охранении на левом фланге, почти в пяти сотнях шагов от своего взвода, нос к носу столкнулись с охотничьей партией орков такого же количества, идущей наперерез колонне. Схватка была настолько короткой, что когда к месту событий подоспели основные силы, все уже было кончено. Четверо орков были убиты, но двое исчезли в лесу, воспользовавшись замешательством оставшихся в живых солдат. Из шестерых дозорных двое были мертвы. Третий, с очень плохой раной на плече, истекал кровью.
        Подбежавший капитан быстро осмотрел место событий:
        - Раненого - на лошадь, пусть его осмотрят и перевяжут. Один взвод - попробуйте догнать орков, но не уходите далеко, углубитесь по следу на полмили и догоняйте нас. Преследование орков не входит в наши планы.
        - Что делать с убитыми, сэр?
        - Снимите с них оружие и оставьте. Звери позаботятся об их похоронах.
        - Но… наши товарищи, мой капитан!  - вышел вперед один из юношей, участвовавших в стычке.
        - Привыкай, мальчик. Еще многих нам придется оставить в этих лесах, на поживу падальщикам.  - Капитан глубоко вдохнул весенний воздух.  - Привыкай. У нас нет и не будет времени для достойных похорон.
        - Сегодня идем еще час после заката,  - скомандовал он и пошел в начало колонны.
        Взвод, посланный в погоню, вернулся ни с чем.
        Отряд узнал о происшествии только через несколько часов, когда они остановились, чтобы дать возможность их нагнать и уточнить направление. По следу отправили рейнджеров, однако время было упущено.
        Рейнджеры вернулись поздно ночью, выйдя на колонну, остановившуюся на ночевку. Новости были неутешительными. Один из орков был ранен и не убежал далеко, его труп нашли в миле от стычки. Однако второй донес весть о находящихся в лесу людях до более крупного отряда, не менее двух десятков орков. Дальше следы расходились в разные стороны, и преследование становилось бессмысленным.
        - Итак, орки теперь знают о нашем присутствии,  - произнес капитан, глядя на карту,  - а мы еще только в самом начале пути.
        - Впереди холмы, может, нам удастся стряхнуть их со следа?  - произнес один из сержантов.
        Фантом покачал головой:
        - Пятнадцать сотен людей, лошади,  - такой след не скроешь.
        - Что мы можем от них ожидать?  - вопросительно взглянул на рейнджера Тригор.
        - В ближайшие дни, возможно - ничего. Ранней весной здесь могут быть только небольшие охотничьи партии орков, скауты, следящие за крепостями людей. Во всей округе их не наберется и сотни. Самое большее, на что они решаться - это легкие укусы исподтишка: стрела, выпущенная из укрытия, нападение на заснувшего караульного… Но они будут идти за нами, следить, и чем глубже мы будем уходить на запад, тем больше их будет, пока они не соберут достаточные силы для прямого столкновения.
        Капитан кивнул.
        - Выберите лучших, пусть отстанут от колоны и устроят засаду.
        - Не стоит, капитан,  - возразил Фантом,  - мы только дадим им возможность расправиться с нами поодиночке. Я соберу дюжину смекалистых парней и научу их ставить ловушки. Будут оставлять сюрпризы за колонной. Это не стряхнет орков со следа, но слегка задержит. Может, дальше нам представится шанс обмануть их.
        - А мы завтра пойдем поохотимся,  - Шатун выступил вперед,  - только нас и рейнджеров можно отпускать в одиночку в этих лесах. Если не подстрелим орка, то найдем оленя. Наши припасы не бесконечны.
        - Так и сделаем. Сержанты, я хочу иметь по три полных взвода в каждой смене караула. Не уходить далеко от лагеря, посты по пять человек. Кто заснет на посту - я лично прибью гвоздями к ближайшему дереву, если раньше этого не сделают орки. Остальных загоните спать немедленно, мы выступаем завтра за час до рассвета.

* * *

        Грег лежал между корнями дерева, вглядываясь в утренний туман, поднимающийся почти до пояса. Отряд вышел из лагеря значительно раньше, чем колонна вновь двинулась в путь, прошел почти полмили вперед по направлению ее движения, затем, сделав большую петлю, затаился.
        Солнце как раз всходило, когда мимо них прошла колонна. Дальнее охранение на фланге прошло менее чем в полусотне шагов, но они ничем не выдали своего присутствия. Они наблюдали, как натасканные Фантомом новобранцы спешно закидывают ветками и листвой яму с вбитыми в дно кольями, пытаясь сделать ее малозаметной. Эти ребята начали рыть яму, уйдя вперед основных сил, и заканчивали ее, уже глядя в спины уходящей вперед колонны. Затем и они скрылись, догоняя остальных. Лес затих, встревоженный перемещением такого большого количества людей.
        Прошло около получаса, когда Фантом, забравшийся на дерево, начал подавать знаки. Взглянув на него, Шатун увидел два растопыренных пальца и посмотрел в направлении, указанном рейнджером. Орки шли прямо на них, предусмотрительно идя немного в стороне от следа колонны. Их подпустили на расстояние в тридцать шагов. Свистнула стрела Фантома, разрядился арбалет Шатуна. Выпустил стрелу Рем, находящийся где-то справа. Орки упали, разом исчезнув в еще не разошедшемся тумане.
        Шатун начал подниматься из-за корней, но вовремя заметил предупреждающий жест Фантома, ладонью придавливающего его обратно к земле.
        Грег лег обратно и начал осторожно взводить арбалет. Молния, скользящий у самой земли, подполз к оркам. Вскоре он вернулся. Пробравшись мимо Грега, он сунул ему окровавленный болт и тихо шепнул:
        - Мертвы.
        После чего вновь скрылся в своем убежище. В лесу запела утренняя птица, решившая, что опасностей на сегодня для нее больше не предвидится.
        Они ждали.
        Еще через полчаса туман начал постепенно рассеиваться, разгоняемый лучами поднимающегося все выше солнца. По следу колонны пробиралась основная группа скаутов, еще пятеро орков. Эти шли прямо там, где недавно прошли люди. Остановившись за несколько шагов до ловушки, они начали тихо переговариваться между собой. Один из орков подошел к краю ямы, и ногой отбросил листья с ловушки. Из его горла раздалось что-то, отдаленно похожее на смех.
        Наблюдая за орками, Шатун даже не заметил, как Даниэль спустился с дерева. Махнув рукой в направлении орков, рейнджер открыто пошел в их сторону, держа наготове лук. Остальные поднялись вслед за ним. Луки на расстоянии почти в сто шагов были практически бесполезны, орков было едва видно из-за стволов деревьев.
        Эти пятеро были опытными воинами. Отряд не успел сделать и десяти шагов, как они развернулись в их сторону и натянули луки.
        Стрелы полетели навстречу друг другу. Промахнулись все,  - стрела Фантома была ближе всего к цели, но орк вовремя укрылся за деревом.
        Оба отряда выхватили оружие и ринулись в рукопашную. Шатун единственный, кто не сделал бессмысленный выстрел, и сейчас он бежал с арбалетом наперевес. Когда до орков оставались не более двух десятков шагов, он почти в упор всадил болт в ближайшего, только после этого отбросив арбалет в сторону и выхватив молот. Из-за его плеча беззвучно полыхнула белая молния мага, остановив еще одного орка. Подбежав к пораженному врагу, Шатун с разбегу разнес ему голову.
        - Когда ветераны рассказывают о многочасовых сражениях, я всегда удивляюсь,  - произнес Лашан, вытирая меч об одежду орка. На открытой местности, если ты не победил в течение минуты, то ты проиграл.
        - Уходим,  - произнес Фантом, и всем сразу вспомнился их погибший товарищ, так знакомо прозвучало это слово.  - Если кто еще и идет по следу, то нам их не дождаться. Поправьте ловушку и положите с другой ее стороны один из трупов. Пару часов мы отыграли.
        Фантом сорвал наиболее богатое клыками ожерелье с шеи одного из орков и бросил его на листву прямо в центр ловушки. Собрав стрелы, отряд скрылся в лесу, догоняя ушедшую далеко вперед колонну.

* * *
        - А что вы скажете, уважаемый мастер Кирилл, о красоте и величии стен Альшан, шестой крепости запада? Я был у этих стен, мы меняли вывалившиеся камни. Эта крепость стоит несколько столетий, а ведь камни были сложены даже без раствора! Кирпичные стены никогда не простоят так долго!
        Мастер Лорен поерзал, устраиваясь поудобнее у костра, и готовясь насладиться позором оппонента.
        - Стены Альшан великолепны, уважаемый мастер Лорен,  - Кирилл степенно кивнул,  - но только почему, когда королю потребовалась новая цитадель в Ледере, он приказал поднять ее стены из кирпича? Великолепные стены получились, прочнее каменных. Этой кладкой будут гордиться наши потомки.
        - Но кирпич очень долго изготавливать! Несколько недель приходится ждать, чтобы получить первый кирпич.
        - Несколько недель приходится ждать только первой партии. Зато потом, даже в этих лесах, я могу выделывать по тысяче кирпичей в неделю! А если у меня будут лишние руки, чтобы соорудить дополнительные печи, и достаточно глины неподалеку, то я могу делать столько кирпичей, сколько понадобится. А вот камни действительно долго добывать. Даже если они валяются под ногами, их еще приходится обрабатывать.
        - Не скажите, уважаемый Лорен.  - вступил в беседу каменотес Фукорай,  - мои мастера могут за день отделить от скалы столько камней, что вам и за неделю не сделать в ваших печах.
        - А если вы видели цитадель крепости Аграшы, целиком возведенную из огромных каменных глыб,  - вновь встрял Лорен,  - то вы бы поняли, что такие творения невозможно создать из слабой обожженной глины. Только гранит и базальт способны…
        Проходящий мимо капитан хмуро заметил:
        - Ложились бы вы спать, уважаемые мастера. Завтра мы выйдем за час до рассвета. И я не позволю, как сегодня, уважаемому Фукорайю полдня провести на лошади. Отдыхайте. У вас еще будет возможность показать, на что способен камень и кирпич.
        Капитан прошел вперед, направляясь к дозору на холме. Настроение у него было хуже некуда. Как только колонна вошла в холмистую местность, их продвижение вперед резко замедлилось. Приходилось постоянно останавливаться и посылать разведчиков в разные стороны, чтобы выбрать дальнейший путь. Овраги были еще наполнены весенней талой водой, и местами непроходимы. Днем одна лошадь сломала ногу при попытке перебраться через лощину между холмами.
        «Зато сегодня многие ели конину, а не сухие дорожные рационы»,  - утешил себя капитан и пошел проверять правильность размещения дозорных.

* * *

        Мугра сидел с закрытыми глазами и концентрировался. Уже который месяц он требовательно отнимал время у Виктора, заставляя его учить себя «магии». За это время Виктор не раз успел пожалеть о поспешно данном обещании, но теперь его приходилось выполнять.
        - Вытяни руку вперед и произнеси слова,  - приказал маг.
        Волк протянул руку ладонью вперед и шепнул два слова. К удивлению Вика, на ладони моряка засиял слабый свет. Маг осторожно выдохнул воздух из груди и тихо сказал:
        - А теперь открой глаза, медленно. И посмотри.
        Мугра приоткрыл один глаз и увидел свое творение. Он дернулся и широко распахнул оба глаза, уставившись на свою ладонь. Свет мгновенно померк.
        - Ты видел? Вик, ты видел? У меня получилось!  - Мугра начал оглядываться вокруг, ища других свидетелей его торжества.
        Маг кивнул:
        - Теперь, когда у тебя получилось один раз, то получится и во второй. Занимайся больше, и скоро ты сумеешь осветить себе дорогу во тьме.

* * *
        - Орки,  - крикнул новобранец, первым выбравшийся на холм слева от шедшей вперед колонны.
        Рем поднялся вслед за отрядом и посмотрел в направлении, указанном бойцом. Орков было не больше дюжины, они стояли на обнаженной вершине далекого холма. Некоторые оседлали животных, похожих на очень крупных волков.
        - Наблюдают,  - Фантом оглядывал остальные холмы, в поисках каких-либо признаков движения среди деревьев. Почки на ветках раскрылись, и все холмы покрывала молодая, светло-зеленая листва, но еще недостаточно густая, чтобы за ней можно было скрыться.
        - Перехватим?  - спросил Рем у рейнджера.
        - Нет, бесполезно.  - Даниэль покачал головой,  - они нас видят и не подпустят близко. Мы уже глубоко на их территории, мне никогда не доводилось видеть орков верхом. Странные животные, они опасны сами по себе, даже без всадников.
        - Что будем делать?
        - Идти вперед,  - неожиданно Даниэль натянул лук, и выпустил стрелу высоко вверх.
        - Попал?  - Рем наблюдал за местом на склоне холма, куда угодила стрела.
        - Куда? Я только показал им, что ближе подходить не стоит. Может, это охладит их пыл и сохранит несколько жизней наших солдат. Эта стрела отчаяния.
        - Ничего, мы что-нибудь придумаем,  - произнес Виктор.

* * *

        Отряд сидел у костра рядом с Нес"Нуином, ведя неспешную беседу.
        - Что мы будем делать, когда выйдем на равнину?  - Лашан хмуро смотрел на языки пламени.  - Сколько орков придет за головой каждого новобранца?
        - Мы сильно потрепали их прошлым летом,  - произнес Нес"Нуин,  - наша надежда на то, что они обескровлены и не смогут выставить против нас достаточное количество ятаганов.
        - Им не нужно выставлять много. Нескольких сотен будет достаточно, чтобы мы забыли о строительстве крепости. Мастера не смогут работать, если вокруг будут шнырять орки.
        - Ты недооцениваешь храбрость мастеров.
        - Храбрость не поможет, если у строителя будет торчать стрела из груди.
        - Будем надеяться на лучшее,  - тихо произнес Нес"Нуин.
        - У нас, возможно, будет время, чтобы сделать временные укрепления,  - Фантом, по привычке, сидел полубоком к огню, стараясь, чтобы глаза не ослепляло пламя.  - Орочьи кланы не так сплочены, как вы думаете. Они будут договариваться между собой, вожди орков будут драться за лидерство, шаманы - требовать много сильных воинов для охраны. Особенно после прошлого лета.
        - Почему мы, названные лучшими мечами в королевстве, не можем ничего изменить?  - Лашан был явно не в духе и продолжал видеть только черное.  - Какого учителя нам еще надо найти, чтобы стать еще лучше и справиться с любой опасностью, ждущей нас впереди? Где его искать, учителя, который сделает нас совершенными?
        Нес"Нуин поднял голову и выпрямился:
        - Ты не там ищешь, мастер меча. Время учителей для вас прошло. Отныне единственным, и самым лучшим, вашим учителем станет ваш враг. Учитесь у него. Не просто убивайте его, но забирайте его душу. Забирайте его лучшие приемы, которые он использовал перед смертью. Забирайте его трусость, помогающую ему прожить лишние мгновения, его храбрость, прибавляющую ему силы перед смертью. Когда живой умирает, будь он человек или орк, он ничего не скроет от вас. Он использует лучшее, что имеет, чтобы выжить. Забирайте это лучшее по праву победителя и идите дальше, к следующему врагу. Это путь воина, единственный из всех возможных. Как далеко вы пройдете по этому пути, зависит только от вас.

* * *

        Холмы заканчивались, постепенно переходя в густой равнинный лес. Орков теперь видели каждый день, их тени мелькали на дальних холмах со всех сторон.
        - Их шныряет вокруг уже более сотни,  - произнес Лашан, поднявшись с отрядом на очередной холм.  - Скоро они решатся на открытое столкновение.
        Они ушли в сторону от колонны. Сейчас полторы тысячи людей проходили мимо, скрытые за холмами, невидимые с того места, где расположился отряд.
        Пока что орки избегали любых стычек, немедленно отступая при приближении людей. За те дни, пока колонна перебиралась через холмы, только дальнее охранение несколько раз обменивалось бесполезными дальними стрелами со скаутами орков, не нанося потерь ни одной из сторон.
        - Как там раненый?  - спросил Лашан, оглядывая ставшие более плоскими холмы.
        - Вчера умер.  - Виктор склонил голову,  - Если бы ему не пришлось трястись на спине у лошади, мог бы выжить.
        - Мы не можем останавливаться,  - Лашан присел, увидев несколько теней на дальнем холме,  - неизвестно, сколько орков ждет нас на равнине. По крайней мере, он получил свой костер.
        - Да, получил,  - кивнул Виктор.
        - А куда подевалась стрекоза из леса чар?  - Ким лег на землю рядом с мечником,  - ее не видно с самого начала пути.
        - Фэйри сказало… сказал капитану, что появится, когда настанет время. Ты слышал когда-нибудь смех фэйри?  - Лашан немного повернул голову в сторону вора,  - я теперь слышал. Он рассмеялся, когда капитан сказал, что мы должны его охранять. Сказал беречь семя и не волноваться за него.
        - Да уж, ловить лесной народ среди деревьев, все равно, что охотиться на троллей в их пещерах. Занятия одинаково бесполезные,  - Фантом улыбнулся и вытащил стрелу с темно-красным оперением.
        Обернувшись к магу, он спросил:
        - Ты уверен?
        - Никто не мешает нам попробовать,  - пожал плечами Виктор,  - только выпусти сразу все три, иначе они успеют сообразить. И не сильно рассчитывай на магию. Даже она не отклонит стрелу больше, чем на несколько шагов.
        Фантом кивнул и воткнул в землю еще две стрелы.
        - Что вы опять задумали?  - Мугра, не пропускающий ничего, что творил маг, на этот раз оказался не в курсе дела.
        - Это дальние стрелы,  - погладил Даниэль древко стрелы, наложенной на лук.
        - А еще в наконечниках этих стрел особая магия,  - продолжил Виктор,  - эти наконечники должны лететь на тепло, орка или зверя. Они почувствуют живое с пятидесяти шагов и сменят направление, чтобы не пролететь мимо. Это было очень сложно для меня. Пришлось многое учесть, даже то, что мишень может двигаться в момент полета стрелы, что мишень может оказаться за деревом, много разного. Я сумел сделать всего три стрелы, на каждую ушел почти день.
        - Сейчас проверим, не потратил ли ты силу напрасно,  - тихо произнес Фантом.  - Орки только что проскочили за тем холмом.
        Даниэль указал на далекий холм в стороне от движения колонны, даже еще дальше, чем находились они
        - Мы увидим их, им придется проскочить лощину между этим холмом и следующим.
        - Три сотни шагов,  - Рем недоверчиво покачал головой.  - Стрела еще не долетит, а они уже скроются.
        - Для этого мы и пришли сюда с этими стрелами, попробуем достать их прямо за холмом.
        - Это несильное заклинание, но очень сложное. Самое сложное, которое я когда-либо пробовал,  - произнес Вик.
        - Скоро мы узнаем его результаты,  - Фантом поднял ладонь, призывая к молчанию.
        Отряд разошелся в стороны, укрывшись, и осматривая все открытые участки вокруг.
        Они ждали недолго. Пять теней, не останавливаясь, скользнуло через лощину. Последняя из них еще не скрылась за следующим холмом, когда Фантом выпускал третью стрелу, в невидимую точку впереди, где она должна была решить чью-то судьбу.
        Третья стрела еще была в воздухе, а отряд уже бежал вперед, стараясь достигнуть орков раньше, чем они опомнились.
        Но скауты решили не рисковать, испугавшись стрел, появившихся неизвестно откуда. Все стрелы нашли свои цели. Двое орков умерли мгновенно, третий еще был жив, пытаясь уползти от набегающих воинов.
        - Хорошие стрелы, жаль, что одноразовые,  - Фантом окончил мучения орка и выдернул стрелу из его бедра.
        - Я не могу сделать эту магию постоянной. Мне придется повторять все заново после каждого выстрела. Сожалею. Догоним оставшихся двоих?
        - Нет,  - Фантом оглядел окрестности,  - они уже далеко, а гоняться за двумя скаутами по местным холмам опасно. Их еще немало идет по следу. Неизвестно, кто кому попадет в засаду.

* * *
        - Засада!  - еще издалека крикнул бегущий навстречу рейнджер.
        - Засада,  - повторил он и свалился под ноги Лашану, пытаясь отдышаться.  - Через два холма. Несколько десятков орков. Два моих товарища убиты, еще трое отступают. Нас накрыли сразу с двух сторон, мы не успели выйти из-под стрел.
        - Где они сейчас?  - Фантом присел рядом с уставшим рейнджером.
        - Там, за этим холмом,  - уже спокойнее указал направление лесовик.  - Парни поднимутся на следующий холм, но дальше они отойти не смогут. Им придется дать бой прямо на холме. Если они спустятся, то их накроют стрелами сверху.
        - Сообщи капитану, пусть вышлет туда один взвод. Пусть атакуют левее этого холма. Пошли.  - Фантом указал направление, правее, в обход ближайшего холма.
        Они обогнули холм и увидели на вершине следующего обороняющихся рейнджеров. Пока все трое были живы, но, судя по тому, в каких направлениях они выпускали стрелы, их обходили со всех сторон. Счет шел на минуты.
        Фантом на бегу выпустил первую стрелу в мелькнувшего среди деревьев орка. До следующего было больше сотни шагов, но орк еще не заметил опасности, приближающейся сбоку, увлеченный атакой на рейнджеров. Он натягивал лук, и, судя всему, его стрела могла оказаться роковой для одного из лесовиков на холме.
        Виктор остановился и поднял посох. Прозвучали слова силы. Орк завертелся на месте, его стрела сорвалась с лука и вонзилась в ближайшее дерево.
        - Мой пыльный мешок,  - Брентон не преминул застолбить свое участие в магии перед бегущим рядом Мугрой. Следующая стрела Фантома оборвала жизнь так ничего и не понявшего орка.
        Они по кругу обошли почти весь холм, по одному расправляясь с нападавшими, пока орки не осознали, что находятся в ловушке и не начали спасаться бегством. Но на этот раз они подошли слишком близко. Никто из стаи не успел уйти.
        - С каждым днем их становится все больше,  - произнес рейнджер, один из тех, кто оборонялся на холме.  - Они смелеют, скоро такие стычки станут ежедневными. Орки будут сковывать наше передвижение, пока не накопят силы для последнего удара.
        - Так не пойдет,  - покачал головой Фантом,  - вас осталось всего четверо и никто не знает, что еще предстоит. На ночном привале обойдите лагерь и выберите самые легкие ноги из новобранцев. Возьмите каждый четверых - пятерых и начинайте учить их ходить. Иначе скоро у нас не останется дальнего охранения.
        Рейнджер устало кивнул.
        - Это были хорошие воины,  - произнес он,  - острые глаза, легкие ноги. Мы попались в ловушку очень глупо.
        - Так всегда бывает. Идемте, надо собрать стрелы.

* * *

        Фантом остановился, вглядываясь куда-то влево. Холмы закончились почти неделю назад, и отряд вновь шел по глухому лесу, впереди основной колонны.
        - Что?  - шепнул подошедший сзади Ким
        - Не знаю,  - тихо ответил Даниэль и махнул туда, куда был направлен его взор,  - кто-то вспугнул птиц. Меньше мили от нас, близко к колонне.
        Ким посмотрел в указанном направлении и увидел еще одну стаю лесных голубей, поднявшихся над деревьями.
        - Быстро, обратно к колонне.  - Фантом посмотрел на идущего с ними рейнджера,  - вы идите дальше, мы возвращаемся.
        Рейнджер кивнул и повел своих учеников на запад.
        - Орки на юго-востоке, много. Идут прямо на колонну,  - произнес Даниэль уже на бегу,  - надо спешить.
        Они не успели.
        Сотня орков ударила почти в конец колонны, с ходу навалившись на идущий предпоследним взвод. Не все новобранцы успели выпустить даже по одной стреле, когда завязалась рукопашная.
        Неизвестно, на что рассчитывали орки, идя на отрытый бой таким малым числом. Подоспевшие с флангов взводы, направляемые железной рукой сержантов, вырезали их всех. Однако маленькая армия капитана Тригора понесла самые серьезные потери с начала похода.
        От взвода, принявшего на себя первый удар, осталась в живых едва половина.
        - Сорок человек из трех взводов мертвы. Трое серьезно ранены, ночь они не переживут. Еще пятерым неделю залечивать раны,  - хмуро говорил капитан Фантому, осматривающему трупы орков.  - Что на них нашло? Они же шли на верную смерть.
        - Это молодежь,  - Фантом поднялся с корточек, сорвав ожерелье с шеи одного из орков.  - Смотрите, здесь только клыки зверей. Они шли, чтобы заработать первые клыки настоящего врага и доказать свою силу. Надо спешить.
        - Почему?  - капитан посмотрел на юг, как будто высматривая еще одну банду орков, которая вот-вот вырвется из леса.
        - Эти орки были молодые и глупые. Но не настолько, чтобы сражаться с нами в одиночку. Они просто забежали вперед основной стаи. Час, может быть два, и здесь будет значительно больше орков, чем нам бы хотелось.
        Капитан кивнул и приказал ускорить шаг.
        - Надо забирать севернее, капитан, иначе нам не уйти.
        - Но нам еще почти неделю идти на запад, забрав севернее, мы рискуем упереться в скалы.
        - Мы рискуем умереть, попав в самую гущу воинов орочьих кланов. Эта сотня не одна шла из родных мест, остальные на подходе. И сейчас они идут с юга и юго-запада. Значит, нам придется идти севернее, только так у нас есть какой-то шанс оторваться.
        Капитан снова кивнул и повернулся к сержанту, во взводе которого осталось немногим больше тридцати мечников.
        - Набери новобранцев из других взводов, еще два десятка. После этой схватки твоих новобранцами уже считать нельзя. Прибавить шаг.

* * *

        Ким проснулся от легкого толчка.
        - Сработала паутина мага,  - шепнул Лашан.  - За тыловым охранением. Несколько десятков. Двести шагов. Надо спешить.
        Отряд подошел к дальнему караулу практически одновременно с орками. Они столкнулись в кромешной темноте, три десятка орков и полдюжины новобранцев, через мгновение получивших неожиданную помощь.
        Место ночной битвы освещали только звезды, мерцающие сквозь листву. В этой схватке слишком легко было получить неожиданный удар в спину. Это была схватка Молнии, такая же, как и многие похожие на нее на темных улицах столицы. Те схватки, в которых он учился выживать. Искусство поединка было мгновенно забыто, воины бились на одних рефлексах.
        Не ожидавший серьезного отпора орочий молодняк, решивший вырезать ночной караул и заслужить тем самым дополнение к своим ожерельям, дрогнул. Но бежать им было некуда, смерть могла быть с любой стороны, поджидать их за любым деревом. Потерявшие надежду спастись, орки бились отчаянно.
        Обогнув дерево, Ким вонзил клинок в спину орка, отбивающегося от атаки Рема, развернулся, одновременно выдергивая первый клинок обратно и пробивая бок орка вторым. Орк начал оседать, сползая со спиногрыза, в то время как Молния, стоя к нему спиной, уже высматривал следующую жертву. «Жертв» оказалось много.
        На него навалились сразу трое, и Ким только успел заметить, что четвертого взял на себя Рем. Ким уклонился от первого удара, но не успел полностью нейтрализовать второй. Лезвие скользнуло по руке, и плечо начало намокать. Пока эта рана была неопасна, но через несколько минут он бы начал слабеть и ему пришлось бы выпустить правый клинок.
        Ким решил не ждать, метнув спиногрыз в задевшего его орка. Одним врагом стало меньше, и у вора освободилась рука, чем Молния моментально воспользовался, за мгновения метнув шесть стилетов с правого бедра, с единственного места, до которого он еще мог добраться слабеющей рукой.
        Оглядевшись, Ким понял, что бой закончен. Три десятка орков так и остались без желанной добычи. Только сейчас он понял, что весь бой так и прошел в полной тишине. У каждой стороны были свои причины не шуметь, но в итоге в лагере так и не подняли тревогу.
        - Дай я перевяжу тебе руку,  - сказал подошедший Виктор.
        - Сколько?  - Ким сбросил куртку, помогая волшебнику.
        - Один караульный серьезно ранен, но жить будет. Три десятка орков. Новобранцы хорошо себя показали. Они слишком поздно заметили орков, но все же заметили и успели приготовиться. Каждый из них открыл свой счет этой ночью.
        - Больше никого? Может, эта группа расчищала дорогу для ночной атаки?
        - Никто не идет, не волнуйся. Фантом проверяет окрестности, но все спокойно. Это опять была инициатива юнцов. Вождь забавляется, отпуская их на охоту. Он думает, что нам никуда от него не деться.
        - Возможно, что он не так уж и не прав. Думаешь, за нами идет только один клан?
        - Фантом так думает. По одежде, по лицам. У каждого клана, оказывается, есть своя метка, которую они наносят на лицо перед боем. Ты знал об этом? У каждого клана - своя. И у той сотни, и у этих она одна и та же.
        - Это должен быть очень большой клан, если у них столько молодняка.
        - Да, поэтому завтра придется выходить рано, они уже наступают нам на пятки. Тем более что мы не знаем, сколько других кланов уже идут в нашу сторону.
        - Ты спас новобранцев сегодня.
        Маг покачал головой:
        - Хотел бы я, чтобы всегда все складывалось так удачно. Пойдем, разбудим капитана.
        - Только подберу оружие.

* * *

        Капитан шел впереди колонны, что-то втолковывая двум сержантам.
        - Вам надо с-спешшить люди, надо с-спешить. Ваш-ши враги блис-ско.
        Фэйри появился впервые за все время их путешествия.
        - Сколько?  - быстро справившись с изумлением, спросил капитан.
        - Почти с-столько, с-сколько васс. С-спешшите. Иначе они догонят вас-с еще до с-саката с-солнца.
        Тригора начал выкрикивать команды. Колонна побежала вперед.

* * *
        - Урцил!  - архитектора, бегущего, держась за лошадь, догонял капитан,  - мастер Урцил!
        Архитектор остановился.
        - Идите, не стоит останавливаться, потом не нагоните.  - Капитан слегка подтолкнул архитектора вперед,  - просто давайте пойдем помедленнее, надо поговорить.
        - Я вас слушаю, капитан.
        - Что вы думаете об окружающей вас местности, мастер?
        - В каком смысле? Ничего особенного не думаю. Леса как леса.
        - Сегодня мы вошли в район девятой крепости. Первоначально я предполагал обойти развалины значительно южнее, но нас постепенно выдавливают на север. Мы дойдем до того места, где стояла девятая крепость, еще до заката. Возможно, там и остановимся на ночлег.
        Урцил новыми глазами оглядел окрестности. До сказанных капитаном слов это был обычный лес, хвойные и лиственные деревья, столетия сбрасывающие листья на землю. И все изменилось. Окружавшая их местность разом превратилась для архитектора местом великих битв, местом легенд и сказаний людей. Тех сказаний, которые рассказывают отцы подрастающим сыновьям, а ветераны границ своим приятелям в тавернах.
        - Так как?
        - Что как?  - Архитектор не сразу сумел оторваться от своих мыслей.
        - Послушайте, Урцил. За нами идут орки. Очень много орков. Даже если мы справимся с ними, придут другие. Я не оракул и не возьмусь предсказывать завтрашний день. Но как воин я могу сказать, что наша затея почти провалена. Понимаете?
        Урцил кивнул.
        - Даже если вы найдете место для крепости, мы не сможем начать ее строительство этим летом. Скоро сюда подойдут кланы запада. И если весной здесь, на их охотничьих угодьях, куда они забредают только время от времени, нашлось больше тысячи этих ублюдков, то вы можете представить, сколько их соберется, когда подойдут основные силы. Понимаете?
        Урцил снова кивнул, понимая, о чем говорит капитан, не до сих пор не улавливая, какой смысл он вкладывает в свои слова.
        - Я провалил задание, которое мне поручил принц. Но если хоть кто-нибудь из нас выживет и сумеет вернуться обратно, то мы должны принести людям знание, ваше знание. Знание, где должна стоять девятая крепость запада. Вы понимаете, архитектор?
        Урцил посмотрел на капитана и спросил:
        - Чего вы хотите от меня?
        - Урцил, я хочу, чтобы вы открыли глаза. Мы довели вас до нужного района. Ищите место. Смотрите вокруг и ищите. Не в этом году, так в следующем, если не мы, то те, кто придет вслед за нами, должны построить ее. Не дайте оказаться всем смертям напрасными. Ваша работа началась, я хотел сказать вам только это.
        Мастер кивнул:
        - Теперь я понял вас, капитан.
        - Бегите вперед, мастер. Скоро мы увидим легенду.

* * *

        Они чуть не прошли мимо. Все знали, что от крепости остались только развалины, но каждый неосознанно ожидал увидеть над лесом высокие стены и башни.
        Колонна спешила. Но как бы они не торопились, на пустошь, оставшуюся от девятой крепости вышли все. И простояли долго, отдавая дань уважения погибшим воинам и разрушенным стенам. Каждый видел что-то свое. Воины смотрели на заросшие травой груды костей. Мастера разглядывали остатки древней каменной кладки. От величия девятой не осталось и следа. Только пустошь. Только развалины. Только легенда.

* * *
        - Надо уходить дальше,  - наконец произнес капитан.  - До заката у нас есть еще несколько часов. В любом случае, это не то место, где можно останавливаться на ночлег. Никто не уснет на костях.
        - Почему крепость стояла здесь?  - задумчиво произнес Урцил, в последний раз оглядываясь на развалины.  - Это не самое лучшее место для строительства.
        - Рукописи говорят,  - неожиданно раздался голос за его спиной,  - что первые стены этой крепости существовали еще до людей. Люди просто пришли в пустой дом и перестроили его. А потом и они ушли.
        Урцил обернулся и увидел бесстрастное лицо прелата Ка"Гордона.

* * *
        - С завтрашнего дня идем строго на север. Если нам удастся хоть немного оторваться, то свернем на восток, и будем прорываться к Азгар,  - капитан окончательно утвердился в провале их миссии.
        Эта стоянка была короткой. Они остановились только через два часа после заката. Большинство тут же заснуло, стараясь подготовиться к завтрашнему дню. Сейчас во всем лагере не спали только караульные и пара десятков человек, собравшихся вокруг костра в центре небольшой поляны.
        - Фэйри говорит, что еще пять сотен орков идут с востока к нам наперерез,  - Фантом хмуро жевал мясо птицы, подстреленной одним из рейнджеров,  - через пару дней они присоединятся к остальным.
        - Пока мы по-прежнему опережаем ту группу, что идет вслед за нами, на полдня. Но люди вымотаны, мастеровые не смогут идти вперед круглые сутки, спать по несколько часов и постоянно ждать стрелы в спину. Орки нагонят нас от силы через несколько дней. Они идут налегке, среди них есть лесные всадники, и это опытные воины, а не та молодежь, которую мы положили.
        Капитан посмотрел на юг, как будто пытаясь разглядеть сквозь лес вождя орков.
        - Они отстали только потому, что нас предупредил фэйри. Мы быстро ушли вперед, а они не торопились, думая, что мы уже недалеко.
        - Надо начинать ставить кордоны,  - со вздохом заключил Лашан.
        - Да, возможно через пару дней. Я не хочу терять людей понапрасну. Если увидим хорошее место для засады, которое можно удержать хотя бы пару часов, то оставим взвод, чтобы выиграть время.
        - Мы тоже останемся,  - сказал Мугра.
        Капитан не ответил.

* * *

        Место нашлось через несколько дней.
        Колонна застопорилась перед топью, сменившей лес. Рейнджеры ушли в обе стороны, в обход болота, пытаясь определить его границы или найти проход. До их возращения капитан объявил привал.
        Вдали стали слышны звуки охотничьих рожков орков.
        - Час, от силы два, и передовые отряды выйдут на нас,  - Фантом стоял рядом с капитаном и осматривал неожиданно появившееся болото.
        - Напрямик не пройдем?  - Тригор пытался найти хотя бы какое-нибудь, пусть самое бредовое, решение.
        - Не пройдем. Немногие смогут перебраться через эти болота.
        - Тогда ждем возращения рейнджеров. Я дал им полчаса, чтобы найти обход. Если его не отыщется, пойдем на восток, вдоль болот. Откуда здесь эта топь? Ее нет ни на одной карте.
        - Карты этих мест оставляют желать лучшего, капитан. Может быть, стоит встретить орков здесь? Срубим передовые отряды и попытаемся вновь оторваться.
        - Мы не оторвемся. Как только мы ввяжемся в бой, нам уже не уйти. И орки будут прибывать на это место быстрее, чем мы будем их убивать. За нами сейчас идет двадцать сотен.
        К ним бежал рейнджер, и Тригор зашагал ему на встречу.
        - Мой капитан, топь уходит дальше, группа идет вдоль ее границы. Но через полмили есть скальный перешеек, идущий прямо на север. Колонна сможет по нему пройти, там вместо болота камень, шагов в пятьдесят шириной. До другого края топи не больше тысячи шагов.
        Капитан начал поднимать колонну.

* * *

        Каменное основание разрезало болото, скрытое лишь тонким слоем маслянистой болотной воды.
        - Нам повезло,  - произнес капитан, глядя, как последние взводы выходят на сухое место.  - Если бы не этот проход, к вечеру мы бы столкнулись с орками.
        - Нам повезло дважды,  - Фантом указал на небольшой скальный выступ, высотой не больше человеческого роста.  - Оставляйте взвод с длинными луками, капитан, пришло время. Здесь мы их задержим, пока они не обойдут болото.
        - Они могут навалиться и проломить вашу оборону.
        - Но лучшего места у нас может не быть.
        Капитан уже командовал:
        - Сержант Конрад. Вы остаетесь. Возьмите дополнительные стрелы из обоза.
        - Да, сэр.  - Сержант принялся разворачивать взвод.
        - Две группы разведчиков,  - вправо и влево вдоль болота. Определите, сколько времени им понадобится, чтобы пройти в обход. Отойдете на час, пошлете одного назад, и так до конца болот. Увидите орков - возвращайтесь и постарайтесь предупредить заслон.
        Молодые воины, возглавляемые рейнджерами, молча отправились вдоль топи.
        - Конрад, еда у вас есть?
        - На сутки хватит, мой командир.
        - Большего и не потребуется. Сержант, я хочу, чтобы вы не строили из себя героев. Задержите их немного, но как только они вас обойдут или навалятся основными силами, уходите на север, вслед за нами. Мне нужны живые мечи, а не мертвые герои.
        - Да, сэр. Сдадим позицию по ситуации.
        - Отлично. Удачи вам, воины.
        На юге, уже громче, прозвучал рог.
        - Меньше часа,  - тихо сказал Фантом.
        К капитану подошел маг Рамангара:
        - Оставьте мне лошадь, капитан. Я попробую увеличить шансы заслона. Приготовлю какой-нибудь сюрприз и догоню вас через полчаса.
        Капитан обернулся и прокричал:
        - Лошадь магу и десяток лучших бойцов в охранение. Кстати, снимите поклажу с пары лошадей и оставьте их заслону. При отступлении они могут пригодиться.
        Маг встал перед камнями и осмотрел болото. Заметив подошедшего Виктора, он сказал:
        - Хитрая задачка. С преследователями нет шаманов, но я не успею ничего серьезного за это время. Разрушить скальное основание? У меня не хватит на это сил.
        - Может, мошкара, старший? Собрать мошкару на этом проходе?
        Маг покачал головой:
        - Никогда не умел управлять живым. Это мне тоже не под силу. Ты остаешься в заслоне?
        Виктор кивнул.
        - Ладно, тогда я знаю, что можно сделать.  - С этими словами маг прикрыл глаза и начал тихо шептать слова заклинаний, подняв с земли небольшой камень.
        Его взгляд прояснился через десять минут.
        - Держи это камень, Виктор, и запоминай заклинание. Как только ты его произнесешь, у вас будет всего несколько минут, чтобы отойти. Пока водный элементаль не войдет в силу и не начнет охотиться. Он привязан к этому камню, будет охранять его, и убивать любого, кто подойдет к камню ближе пятидесяти шагов. Это достаточно слабое существо, но здесь рядом вода, которая сделает его сильнее.
        - Слабое?  - Вик с сомнением посмотрел на мага,  - что может быть сильнее элементаля?
        - Относительно слабое. Любой шаман уничтожит его мгновенно, без всякой подготовки. Воины тоже смогут это сделать, в конце концов. Но у вас будет время, пока они сообразят, как к нему подступиться. Водный элементаль не любит огонь, и быстро исчезнет, если они закидают его факелами или обстреляют зажигательными стрелами. Водные элементали встречаются редко, будем надеяться, что оркам не приходилось раньше с ними сталкиваться.
        - Сколько времени у нас будет?
        - Не больше часа. Даже у воды элементаль не продержится дольше без внешней подпитки.
        - Часа нам будет достаточно.

* * *

        Взвод прятался за небольшой скалой, воины старались не высовываться без нужды. Скала едва укрывала шесть десятков лучников и отряд Рема, однако лучшего укрытия у них не было. Даже это укрытие давало им преимущество перед орками, которые вынуждены будут идти по проходу, не защищенные ничем.
        - У них нет башенных щитов, но они сделают деревянные ростовые щиты, как только поймут, что к чему,  - произнес Лашан.
        Сержант взвода кивнул и обернулся к своим бойцам:
        - Шестеро в лес, наберите сухой травы, сделайте зарубки на хвойных деревьях и соберите смолу. Мы подожжем их деревянные щиты.
        - Это пройдет только первый раз, потом они обольют их водой.
        Сержант пожал плечами:
        - Это все равно их задержит. А мы прикончим больше орков.
        К Виктору подполз Мугра:
        - Сделай нам огненные стрелы. Ты можешь?
        - Сделаю, но я успею подготовить только несколько. И они ничуть не лучше, чем те, которые соорудит сержант. Их будет сложнее погасить, вот и все.
        - Все равно сделай.
        Рожок орков прозвучал совсем близко.
        - Они уже у болота,  - сказал Фантом,  - скоро найдут проход.
        - По шесть человек - направо и налево от позиции. Отойдете на сто шагов и патрулируйте вдоль болота. Кому-то из орков может посчастливиться перебраться прямо через топь. Не давайте им выйти. Тысяча шагов туда и обратно. И следите за флангами.
        - Вечереет. Может, орки решат остановиться на той стороне этой ночью?  - Гедон смотрел на заходящее солнце.
        - Может. Они могут уже разбивать лагерь на ночь. Но их патрули будут здесь уже скоро. Они будут искать проходы всю ночь.

* * *

        Первый патруль появился в проходе через полчаса. Закат освещал дюжину быстро приближающихся орков.
        - Ни одной стрелы без команды,  - прошипел сержант.  - Пусть подойдут к нам вплотную.
        Орки пересекли болото, и до позиций взвода им оставалось не более пятидесяти шагов.
        Сержант показал три пальца, потом убрал один, помедлил, убрал второй, и через еще одно мгновение сжал руку в кулак. Орки умерли молча, на каждого пришлось не менее трех стрел.
        - Быстро. Собрать стрелы. Оттащить трупы за укрытие. Может,  - сержант с надеждой посмотрел на проход,  - может, Локо смилостивится и нам повезет еще раз.
        - Будет лунная ночь,  - Фантом взглянул на солнце, почти ушедшее за кромку леса. Хорошая ночь для охоты.
        Через полчаса вернулись первые посыльные разведчиков с обеих сторон.
        - Проходов нет,  - удовлетворенно произнес сержант - час туда и час обратно. Мы останемся здесь на ночь. По шесть человек на каждую сторону, сменить патрули. Каждый второй - постарайтесь поспать. Эта ночь будет долгой.
        Однако ночью их никто так и не потревожил. Основные силы орков, остановившиеся лагерем невдалеке от болота, не хватились потерянных скаутов до утра.

* * *
        - Туман,  - Фантом поморщился,  - у нас будут проблемы, если он не исчезнет.
        - Исчезнет,  - спокойно заметил Вик, передавая рейнджеру еще одну стрелу,  - он рассеивается даже сейчас. Проход стало видно на сто шагов. Еще час, и от тумана не останется и следа.
        Даниэль кивнул. К середине ночи вернулся посыльный от группы, ушедшей на правый фланг. Они так и не дошли до окончания топи. Рейнджеры передали, что подождут до утра и начнут обратный путь. Сейчас сержант ждали вестей от второй группы, чтобы иметь полную картину.
        - Справа им нас не обойти. Им понадобится не меньше дня, чтобы пройти вдоль болота и вернуться,  - сержант размышлял вслух,  - а может и неделя. Но не меньше дня, а больше нам и не нужно.
        - Надо перебросить людей на левый фланг, вестей от второй группы нет по-прежнему, скоро нам станет не до того.
        Сержант кивнул:
        - Смена патрулей,  - негромко скомандовал он,  - четверо направо, и смотрите в оба. Налево десяток, уходите дальше, на две-три тысячи шагов и следите внимательно. Если увидите крупную банду, постарайтесь нас предупредить. Отправьте одного вперед. Пусть найдет место получше и следит за левым флангом в получасе ходьбы.
        Вторая группа орочьих скаутов появилась, когда туман еще не рассеялся. Их было значительно больше, это шли уже не разведчики, а передовой отряд. Несмотря на туман, звуки по воде расходились далеко, и их приближение взвод услышал сразу, как только орки ступили на перешеек и зашлепали по неглубокой воде.
        - Три дюжины,  - Фантом выглянул за камень и мгновенно спрятался обратно,  - но идут правильно, растянулись почти на пятьдесят шагов.
        Фантом показал сержанту раскрытую пятерню, давая знак приготовиться.
        - Надо выбивать последних. Если они уйдут, то через полчаса здесь начнется бойня.
        - Она все равно начнется,  - подал голос Брентон,  - стоит ли так из-за этого волноваться.
        - Колонна уходит с каждым часом все дальше, так что стоит. Сейчас нам важна каждая минута.
        Фантом убрал один палец. Никто не выглядывал из-за укрытия, чтобы не вспугнуть приближающихся орков, но по звукам было понятно, что первые из них были на расстоянии ста шагов.
        Ближайший к рейнджеру воин зашептал беззвучную молитву.
        Фантом убрал второй палец. Восемьдесят шагов. Грег и Ким, оказавшиеся рядом друг с другом, приподняли арбалеты. Шатун подмигнул юноше и прошептал:
        - Покинув улицы столицы, мы сделали нашу жизнь очень… занимательной.  - Последнее слово явно только недавно вошло в обиход бывшего грабителя,  - он выговорил его старательно, смакуя неизвестное сочетание звуков на языке.
        Фантом прислушался и убрал еще один палец. Затем, чуть помедлив, вслед за ним к ладони прижался четвертый. Сейчас только указательный сдерживал стрелы и болты, сдерживал напряженных, готовых взорваться стрелами воинов. Только один небольшой, вымазанный грязью и копотью костров палец отделял ближайших орков от встречи с их богами.
        Теперь плеск воды казался оглушительным. Казалось, что вражеские воины вот-вот вспрыгнут на камни и обрушатся на взвод сверху.
        Даниэль не стал убирать последний палец. Вместо этого он махнул рукой, и палец оказался направленным на орков, подобно карающему мечу силы Нес"Нуина.
        Ким и Шатун выскочили из-за камня одновременно, одновременно выпустили болты с ближайших противников. Первый десяток, находившийся на расстоянии двадцати шагов, был нашпигован стрелами в одно мгновение.
        Однако теперь против спрятавшегося взвода выступали опытные воины. Пока вторые стрелы ложились на тетиву луков, орки уже бежали обратно, громко выкрикивая предупреждения. Из-за того, что они растянулись, ближайшие закрывали своими телами видимость, и мешали лучникам целиться в дальних, не дошедших до камней семидесяти шагов. Только Многорукий и Фантом смогли их достать, выпуская стрелы чуть выше голов тех, кто бежал позади. Орки падали один за другим, продолжая кричать. Уйдут они или нет, было неважно, эффект внезапности был исчерпан.
        Оставшиеся в живых скрывались в тумане. По крайней мере, шестерым оркам удалось избежать верной смерти. Туман отступал, но видимость была еще ограничена парой сотней шагов. Фантом единственный, кто продолжал выпускать стрелы одну за другой, несмотря на то, что они просто терялись в тумане. Вдалеке послышался плеск падающего в воду тела. Фантом удовлетворенно кивнул и снял последнюю стрелу с тетивы.
        - Несколько все же ушло,  - произнес Даниэль, втыкая стрелу в землю. Он произнес это так, как будто для остальных это было отнюдь не очевидно.  - Двое или трое.
        - Шестеро,  - поправил его Лашан,  - может, пятеро.
        Фантом покачал головой:
        - Теперь уже двое или трое. Ладно, неважно. Дело сделано. Теперь начнется.
        Сержант прокричал команду, приказывая добить нескольких еще шевелящихся орков и собрать оружие и стрелы.
        Молния пошел за своими болтами. Вблизи от него двое новобранцев подошли к еще живому орку со стрелой в груди и остановились в нерешительности.
        - Прекратите его мучения,  - тихо сказал Ким.
        - Может, мы сбросим его в болото?  - почти умоляющим голосом произнес один из бойцов.
        Ким отрицательно мотнул головой:
        - Утонуть в болоте - это не смерть для воина. А перед вами воин. Пусть он и враг, но он воин, сражавшийся достойно. И умереть он должен тоже достойно, как воин,  - от стали.
        Ким выдернул глубоко засевший болт и спихнул труп орка в болото. Потом будничным тоном добавил:
        - Перережьте ему горло. И побыстрее. У вас не осталось времени на раздумья.
        Один из юных бойцов склонился над умирающим, приготовив нож.

* * *

        Вести с левого фланга обрадовали сержанта. Усталый боец, который теперь назывался рейнджером, торопливо шептал:
        - Мы дошли до небольшой речушки, впадающей в болото. Там каменистое дно и по нему можно перебраться через болото. Мы вышли на нее после заката и ждали до утра. Орков не было. Командир сказал, что будет следить до обеда, если орки так и не появятся, то группа начнет возвращаться сюда. Попросил дождаться,  - рейнджер изобразил нечто, слегка похожее на улыбку.  - Я ушел еще до рассвета, чтобы предупредить. Пять часов, если быстрым ходом.
        Сержант кивнул:
        - Спасибо, боец. Поспи, если сможешь. С минуты на минуту орки начнут наступление.
        После этого сержант подсел к Фантому:
        - Пять часов туда, пять обратно. У нас минимум десять часов, пока нас обойдут. Совсем неплохо, да?
        Рейнджер кивнул:
        - Если только в болотах нет тропок, которые мы пропустили. Пошли несколько человек в обоих направлениях. Пусть идут до встречи с рейнджерами и осматривают берега еще раз. Им надо быть очень осторожными. По этим лесам могут бродить и другие кланы, еще даже не знающие о нас. Двоих назад, к нам в тыл, на двести шагов. Пусть следят за лесом.
        Фантом глотнул воды из врученного ему бурдюка, передал его дальше - сержанту, и продолжил:
        - Я уйду влево на пятьдесят шагов. Вон за то дерево. Отправь нескольких лучших направо, на такое же расстояние. Будем отстреливать орков сбоку, когда они сообразят укрыться за ростовыми щитами.
        Конрад кивнул и начал отправлять людей. Фантом тронул его за плечо и добавил:
        - Сержант, и не жалейте стрел. Стреляйте много и быстро. Иначе они могут просто задавить нас количеством. В любом случае, этот день закончится раньше, чем стрелы.

* * *

        Первая атака показала, что вождь клана все еще недооценивает противостоящий ему взвод. Две сотни орков попытались прорваться к укреплению с ходу, на это раз вооруженные маленькими круглыми щитами из дерева,  - единственными щитами, которые они использовали в лесных походах.
        Первым, не дожидаясь команды, начал Фантом. Туман окончательно рассеялся, и видимость была великолепная, из-за скалы было видно даже как орки, постепенно увеличивая скорость, бегут в их направлении. Один из воинов клана, переоценив ширину болотной дорожки, свалился в болото и теперь пытался зацепиться за скальное основание и выкарабкаться обратно на твердое место.
        Первая отвесная стрела Фантома встретила свою цель на расстоянии почти в триста шагов. Еще две уже были в воздухе.
        Сержант не был столь уверен в точности своего взвода. Он скомандовал первый залп только тогда, когда первый ряд нападающих приблизился на расстояние ста пятидесяти шагов. К этому моменту Фантом уже сбросил первый колчан и во врагов летели стрелы из второго.
        Залп взвода остановил две дюжины орков. Часть стрел ушла мимо, от части орки успели закрыться щитами.
        - Стрелять по готовности,  - крикнул сержант,  - шевелитесь, заснувшие тролли!
        Вторая волна стрел, менее организованная, чем предыдущая, встретила орков на расстоянии в сто шагов. Усилиями Фантома их уже оставалось меньше полутора сотен. На этом расстоянии тяжелые наконечники стрел, выпускаемые из длинных луков, пробивали даже обитое кожей дерево, и отметку в сто шагов преодолело немногим больше сотни. Но сто шагов - это несколько коротких мгновений для разогнавшегося врага, ситуация мгновенно превращалась в критичную. Орки приближались, перепрыгивая через падающих под стрелами родственников. Когда первые из неполной сотни вышли на окраину болота, и до скалы им оставалось не более полусотни шагов, в дело вступил Виктор.
        - Вспышка,  - крикнул маг, и бывшие новобранцы, наученные горьким опытом зимних истязаний, мгновенно зажмурились. Некоторые даже укрылись за скалой, стараясь спрятаться от эффекта заклинания. Маленькое белое солнце разорвалось прямо перед мордами передних атакующих.
        Несколько ослепленных светом орков решили, что горят, и спрыгнули в воду, сразу уйдя в нее с головой. Большинство из остальных, как и ожидалось, остановилось и закрутилось на месте. Только с дюжину, то ли избежавших результатов заклинания, то ли вслепую, продолжили движение вперед. И умерли первыми.
        Прежде чем ослепление прошло, от орков осталось не больше десятка. Они побежали, но уже в обратную сторону. На этот раз не ушел никто, слишком близко они подошли к взводу. Наблюдавшие с другой стороны болота за событиями товарищи погибших яростно взвыли, потрясая ятаганами.
        - Дайте мне еще стрел.  - Даниэль подбежал стремительно и уселся, упершись спиной в камень. Если так пойдет, то мне не хватит моих.
        Сержант протянул рейнджеру три набитых колчана.
        - Здесь девять дюжин. Если все равно не хватит, заходи еще,  - улыбнулся Конрад.  - Мы только что положили две сотни орков и ни одного раненого у нас. Это лучший день в моей жизни.
        - Он станет еще лучше очень скоро. Игры кончились, сейчас они пойдут под щитами, готовьтесь. И, сержант, в следующий раз начинайте раньше, хотя бы с двухсот шагов. Не время экономить стрелы. Если бы не маг, мы бы уже дрались в рукопашной.
        Скучающий Брентон, оказавшийся почти не у дел, проворчал:
        - Может, это было бы к лучшему. Иначе вы положите весь клан без участия моей секиры.

* * *

        Следующей атаки они прождали больше часа. На той стороне топи слышался стук топоров. Наконец, орки восприняли взвод всерьез.
        Теперь против них вышло около трех сотен. Вышло в столь нелюбимом орками строю. Первый ряд орков держал высокие деревянные щиты. Хотя назвать эти грубо сколоченные, перевязанные веревками груды дерева щитами было достаточно сложно. Несколько из них были просто выдолблены или выжжены из цельного дерева. Но, несмотря на неуклюжий вид, эта защита полностью скрыла орков от стрел. Следующие ряды держали над головами обычные маленькие щиты. На это раз почти треть орков, около сотни, шли с короткими луками.
        Несмотря на незначительное увеличение в численности атакующих, эти три сотни имели намного больше шансов прорваться на другой берег и завязать ближний бой.
        - Начинайте с максимальной дальности, не ждите,  - крикнул слева Фантом. До орков было больше пятисот шагов, но Даниэль уже выпустил первую - «дальнюю» стрелу, отмечая максимальную дальность удара его лука. Стрела ушла в воду где-то в трех с половиной сотнях шагов.
        Единственной слабостью новой атаки орков стала их скорость. Непривычные к правильному строю, вынужденные тащить перед собой щиты, полностью закрывающие обзор, орки шли медленно. Во много раз медленнее, чем в предыдущем нападении.
        - Если бы они пустили еще сотен пять уродов, размахивающих ятаганами, а не выдумывали такие сложности со щитами, они бы нас смели,  - сказал Шатун, положив арбалет на камень и примериваясь. Для арбалета расстояние было еще слишком велико.
        - Вождь боится магии. Он не знает, на что способен маг с этой стороны, а шаманов у него по-прежнему нет,  - громко ответил Виктор, находившийся в другом конце линии обороны. Он выглянул из-за камня, посмотрел на приближавшихся орков и снова присел за скалу.
        - А на что способен маг по эту сторону?  - сразу спросил Мугра.
        - Посмотрим, пока лучше рассчитывайте на себя,  - туманно откликнулся волшебник.
        Четыреста шагов.
        - Первая стрела - навесом,  - крикнул сержант,  - по моей команде. Каждый третий,  - вместо этого поджигайте смолу на стрелах. Ваши стрелы должны достать их, когда они приблизятся на сто пятьдесят шагов. Поджигайте щиты. Стрелять только по команде.
        - Я одного не пойму, где их верховые скауты?  - пробормотал Ким,  - не видно ни одного, даже на той стороне.
        - Молись, чтобы они так и не появились, только этих наездников на чудовищах нам не хватало. Они проскочат полет стрелы за мгновение.  - Шатун недовольно посмотрел на друга, поднявшего неприятную тему.
        - Ну и что, их не может быть много, а на одну стрелу времени у нас всегда хватит.
        - Может, поэтому их и не видно. Идут в обход.
        - В обход? Это неприятно. Надо сказать сержанту.
        - Позже. Смотри.
        Первая стрела Фантома ушла в небо. Рейнджер не пытался выбить первый ряд, пока что он клал стрелы в глубь строя орков. И судя по шевелению внутри, некоторые из них проскальзывали мимо поднятых щитов и достигали цели.
        Орки прошли отметку в триста шагов. Один из лучников не выдержал напряжения и выпустил стрелу. Не долетев пятидесяти шагов, она обессилено упала. С луком Даниэля, уже откинувшего первый опустевший колчан, не мог сравниться никто.
        - Ждать команды,  - крикнул сержант.
        Дойдя до упавшей стрелы слишком торопливого бойца, орки потеряли не больше двух дюжин. И это стоило Фантому второго почти опустошенного колчана.
        Прежде чем крикнуть команду, сержант похлопал по плечу стоявшего рядом с ним новобранца:
        - Возьми еще несколько колчанов и бегом к рейнджеру. Похоже, я недооценил его скорость. Будь с ним.
        Вновь обернувшись к приближающемуся строю, Конрад скомандовал:
        - Приготовились! На локоть выше!  - еще раз оглянувшись и осмотрев напряженных лучников, он выкрикнул: - Залп!
        Стрелы упали в третий и следующие ряды противника.
        - Каждый третий! Поджигай! Остальные - приготовились! Залп!
        Еще одна волна стрел ушла еще глубже в построение врага. Некоторые из них находили щели между защитой орков, но их было слишком мало, чтобы их остановить. В лучшем случае, из пяти стрел лишь одна останавливала орка, и каждый залп уменьшал количество наступающих меньше, чем на дюжину.
        - Пол-локтя выше! Стрелять по готовности!  - сержант оглянулся и проверил смотрящих на него лучников с зажженными стрелами и опустил руку ладонью вниз, приказывая им ждать.
        Когда орки подошли на двести шагов, Фантом сумел достать первого щитоносца, того, что шел с самого краю и оставил неприкрытый бок. Орк свалился в воду, утянув за собой щит, который медленно поплыл над топью, пока не уперся в кочку. Фантом моментально выпустил в образовавшуюся брешь еще дюжину стрел, некоторые из лучников на левом фланге попытались воспользоваться его примером. Пока орки перегруппировались, сузив строй и выдвинув два щита на левый фланг, чтобы прикрыться от стрел рейнджера, они разом потеряли две дюжины.
        Строй орков заколебался, но через мгновение опять двинулся вперед. До скалы оставалось полторы сотни шагов, когда со стороны атакующих полетели первые стрелы. Один из воинов, стоявший радом с Кимом, схватился за грудь и медленно сполз за камень. Стрелы орков летели еще неточно, лучники были хорошо укрыты за скалой, но некоторые из них все же достигали цели. Еще двое бойцов упали.
        - Поджигайте щиты! Залп!  - полторы дюжины горящих стрел ушли по команде сержанта. Деревянные щиты мгновенно загорелись, но это не дало того эффекта, который ожидали обороняющиеся. Только один из орков выронил щит, тут же поплатившись за ошибку своей жизнью и жизнью нескольких идущих следом. Остальные либо просто держали горящие щиты и шли вперед, либо быстро опустили щиты в воду, погасив пламя. Зажженные стрелы лишь ненадолго задержали продвижение орков. Они вновь шагнули вперед.
        Напор стрел становился все сильнее. На расстоянии в сто шагов исчезло преимущество длинных луков взвода перед короткими орков. Люди были укрыты скалой, но лучники орков тоже прятались за щитами. Бой пошел на равных. Один за другим начали падать новобранцы.
        Фантом разом выпустил три «огненные» стрелы, которые для него приготовил маг. Они дали несколько больший эффект, чем обычный огонь. Пламя охватило щиты. Однако у орков, идущих впереди был выбор - бросить щит и моментально умереть под градом стрел или немножко потерпеть жар. Они сделали правильный выбор, и даже магия Виктора не могла моментально сжечь толстые деревянные щиты. Орки приближались, огрызаясь стрелами.
        Фантом перестал пытаться выбить щиты, быстро прореживая дальние, незащищенные ряды противника. С другого фланга трое лучников делали то же самое, с немного меньшим успехом.
        Орки почти вышли из топи, до защищающих их щитов оставалось чуть более пятидесяти шагов. Ким высунулся из-за укрытия, выбрал щит, показавшийся ему наиболее хлипким, и выпустил болт. Болт пробил дерево, но не достал несущего его орка. Строй приблизился еще на шаг.
        И все - таки орки сделали ошибку. Возможно, они уже забыли о маге. Возможно, они просто побоялись высунуться из-за своей иллюзорной защиты. Но вместо того, чтобы бросить щиты и за мгновения преодолеть оставшееся до скалы расстояние, орки продолжали медленно шагать вперед.
        - Сколько до них?  - спросил сидящий за скалой Виктор у Волка.
        -  - Сорок - сорок пять шагов.  - Мугра выпустил стрелу, вошедшую в щель между щитами и уронившую еще одного орка.
        Виктор кивнул и, одновременно поднимаясь и разворачиваясь, начал шептать заклинание.
        Маг поднял руки надо головой, и быстро опустил их, как будто ударив молотом по приближающимся оркам. И грянул гром. Молния ударила в центрального щитоносца, буквально вколотив его в землю. Но действие заклинания на этом не закончилось, маленькие, более слабые разряды полукругом разбежались по строю орков, моментально умертвив пятерых ближайших и заставив еще дюжину задергаться от пробивающего их заклинания.
        В центре строя образовалась широкая брешь, открывшая почти половину орков. В нее, как стервятники, полетели стрелы.
        Орки еще могли победить, если бы побежали вперед. Но их охватило то состояние, возникновения которого у своих подчиненных больше всего боится любой командир. Паника. Пораженные не столько результатами, сколько эффектностью заклинания, они побежали.
        Те две сотни шагов, которые отделяли их от спасения, сумели преодолеть не больше трех дюжин. Остальные остались лежать на камне, наполовину скрытые водой.
        Сержант уже раздавал приказы:
        - Перевязать раненых. Оттащить в лес убитых. Трое, кто считает себя в силах, на левый фланг, на смену дозору. Еще трое на правый.
        После этого, он подошел к магу, сидевшему за скалой с закрытыми глазами.
        - Как он?  - обратился сержант к Мугре.
        - Выживу.  - Виктор устало приоткрыл один глаз и попытался поднять руку, чтобы помахать ей и показать, что еще жив.  - Но большего от меня сегодня не ждите. Я пуст.
        - Один взвод положил за сутки пять сотен орков,  - Конрад тряхнул головой, как будто отгоняя наваждение.  - Напомните мне, когда мы будем проходить мимо,  - я оставлю свое годовое жалованье в храме Локо.
        - Лучше поставь на него нам выпивку,  - буркнул Брентон.
        Те, кто мог смеяться,  - смеялись. Солнце преодолело зенит и начинало медленно клониться к горизонту.

* * *
        - Шестнадцать убитых, еще двое вот-вот уйдут. Почти все легко ранены. Троих придется нести,  - сержант сделал длинную паузу,  - если мы успеем уйти.
        - Что орки придумают дальше?  - спросил Брентон.
        - Сегодня, скорее всего, ничего.  - Фантом оглядывал топь.  - Клан потерял четверть воинов. За один день. Их вождь должен быть очень упертым, чтобы атаковать еще раз сегодня. Мы уйдем после заката. Если повезет, орки только к утру поймут, что их оставили ни с чем.
        Сзади них, в лесу, разгорался погребальный костер. Посмотрев на него, Фантом сказал:
        - По крайней мере, эти воины похоронены с почестями. Оглянувшись на проход, отмеченный телами орков, он хотел сказать что-то еще, но промолчал.
        - У нас осталось не так много стрел. По два колчана на оставшихся в живых,  - продолжил сержант.  - В любом случае, завтрашний день нам не выстоять. Маг нам больше не поможет, пусть даже орки и не знают об этом.
        Фантом кивнул:
        - Значит, уходим с закатом.
        Прошло пара часов с момента последней атаки орков, когда они заметили бегущего с правого фланга патрульного.
        - Орки!  - юноша начал кричать, еще не добежав до сержанта,  - шестеро орков проползли через топь, в тысяче шагов отсюда. Мы заметили их слишком поздно, они уже выбрались на сухое место. Только я остался жив.
        Последние слова воин договаривал шепотом.
        - Скольких ты убил?  - сурово спросил сержант.
        - Троих. И последний чуть не убил меня. Они устали, пока перебирались через топь. Их было бы больше, но далеко не все сумели пробраться. Я видел еще двоих далеко от берега, трясина почти засосала их.
        Сержант кивнул:
        - Значит, твои товарищи отомщены.
        Развернувшись, он отдал приказ:
        - Шестеро на правый фланг, разбиться на две группы и следить за болотом. Шестеро на левый, смените патруль. Не дайте пробраться больше никому. Еще двое,  - похороните павших… Пока мы можем это себе позволить,  - добавил он тихо.
        - Как только солнце уйдет, сразу возвращайтесь. Будем уходить.
        - Двадцать,  - произнес Фантом.
        - Двадцать один,  - поправил его сержант,  - умер еще один из раненых.

* * *

        До заката осталось не больше часа, когда вернулись четверо рейнджеров из дальнего патруля с правого, западного фланга. Так и не дождавшись орков, в полдень они отступили и быстро достигли заслона.
        - Ни одного орка вдоль болота?  - сержант был готов ко всему.
        - Ни одного,  - подтвердил командир группы,  - ни вдоль болота, ни глубже на север. Мы шли чуть в стороне. Все тихо.
        - Хорошо. Постарайтесь отдохнуть, нам придется идти всю ночь.

* * *

        Фантом первым увидел в лучах заходящего солнца бегущих с востока. Сначала он подумал, что это возвращается левый патруль, но они бежали со всех ног, и их было семеро.
        Только когда они подбежали ближе, Даниэль понял, что седьмым был молодой рейнджер из дальнего дозора. Совсем молодой, тот самый, кого кухарка когда-то назвала «соплячком».
        - По реке пошли орки, около полусотни,  - рассказывал солдат.  - И с ними было несколько наездников на этих огромных волках. Мы их остановили, но один волк успел добежать. Разорвал моего друга буквально в клочья, прежде чем упал.
        - Рейнджер сказал мне бежать к вам, предупредить. Сказал, что задержит их немного, чтобы дать мне возможность уйти,  - юноша начал всхлипывать. Сержант похлопал его по плечу, успокаивая.
        - Пока мы ждали, командир учил нас ставить ловушки, мы их сотни наставили, самых разных. Теперь там, на выходе из болота, вся местность - одна сплошная ловушка. Он сказал, чтобы его не ждали. Сказал, что уйдет, если сможет,  - голос бойца задрожал, он судорожно выдохнул и закончил: - Еще он сказал, что у вас не больше часа, потом они будут здесь. Я бежал быстро, так быстро, как мог. Я знал дорогу, а орки пойдут медленнее. Может, я выиграл еще полчаса. Он ведь уже мертв, да?
        - Держись, сынок. Если он и мертв, то никто не сможет сказать, что он погиб напрасно. Ты сделал его смерть не напрасной. Будь сильным и за него тоже.
        Сержант помолчал и отдал приказ:
        - Уходим тихо. Отползайте до леса и бегите. Раненых на лошадей. Кто-нибудь - найдите левый патруль и догоняйте. Маг,  - Конрад нашел глазами Виктора,  - пришло время для твоей ловушки. Двое - помогите волшебнику отойти, когда он закончит. Если орки решатся на ночную вылазку, их будет ждать сюрприз.
        Взвод пришел в движение. Дождавшись, когда большинство уйдет на относительно безопасное расстояние, Виктор произнес простое заклинание и бросил камень элементаля к самой кромке воды, прямо в центр выхода из болота. Тихо всплеснув, камень остался лежать на скальном основании, лишь немного выступающий из болотной жижи.
        Двое воинов подхватили вконец ослабевшего мага под руки и потащили его к лесу.
        Но когда они уже были среди деревьев, маг вырвался из их рук и обернулся. Обернулся, чтобы увидеть водного элементаля, освещаемого только узкой полоской заката, и казавшегося от этого не голубым, а бледно-розовым.
        От болота уходили пятьдесят восемь бойцов, и еще двоих тяжелораненых везли лошади. В темноте их лиц было не видно, но Даниэль знал, что думает каждый из них. Знал, потому что думал о том же. О тех, кто остался позади. Прошел всего день, но после него никого из уходящих на север нельзя было назвать новобранцем.

* * *

        Взвод догонял колонну третий день. Они шли днем, и продолжали идти ночью, останавливаясь лишь на короткие двухчасовые привалы, во время которых люди, казалось, лишь успевали закрыть глаза, как их уже будили и заставляли идти дальше.
        Взвод был измотан до предела. Даже отряд принца, идущий с ними, перенес этот марш достаточно тяжело.
        Им повезло. За эти дни они ни разу не встретили орков. Клан, преследующий колонну, остался далеко позади, а охотничьи отряды орков были либо распуганы прошедшей перед ними колонной, либо ушли вслед за ней.
        На второй день умер еще один из раненных, но оставшийся начал оживать, и за его выздоровление можно было не беспокоиться.
        Утром третьего дня они обнаружили следы короткой стычки колонны с небольшим патрулем орков. В лесу валялись трупы дюжины орков и еще десяток тел солдат короля. По следам, которые успевал осматривать Фантом, стало понятно, что колонну перехватили охотничьи банды другого клана, и люди Тригора опять шли под постоянным наблюдением орков.
        - Вокруг них опять не меньше сотни, может больше,  - сказал Даниэль, присев на корточки и осматривая сломанные папоротники, по которым неосторожно прошли орочьи скауты.  - Все повторяется. Мы только оттянули развязку.
        - Надо догонять колонну,  - Лашан двинулся вперед,  - у них осталось совсем мало опытных рейнджеров. Без нас им совсем тяжело.
        К вечеру случилось самое радостное событие за три дня их беспрерывного марша на север. Их догнал рейнджер, которого уже закончил оплакивать «соплячок».
        - Так и думал, что перехвачу вас где-то в этом районе,  - улыбаясь, говорил лесовик,  - похлопывая юношу по плечу,  - а он молодец, справился. Отличный будет рейнджер. Легкие ноги, хорошая память.
        Обратившись к своему ученику, он сказал:
        - В одну из твоих ловушек угодило сразу два орка. Отличная ловушка получилась.
        - Яма?  - спросил Фантом,  - яма с кольями?
        - Да, и не только. Мы сделали двойную ловушку. Сначала яма с кольями, но они ее обошли. Но сразу за ней насторожили веревку, которая отпускала бревно. Их буквально снесло обратно в яму. Даже не скажу, умерли они от удара бревна или уже от кольев. Это он сам придумал, оставить там запасной сюрприз. Молодец, Арви.
        «Соплячок» по имени Арви разулыбался и подвинулся ближе к учителю. Теперь он его просто боготворил.
        - Я держал их час,  - рейнджер вновь продолжил рассказ.  - Среди той путаницы ловушек, которую мы там наворотили, это было легко. Положил полдюжины стрелами, еще столько же попали в ловушки прямо при мне. Ушел тогда, когда они бросили гоняться за мной по лесу, и отправили половину вдоль болота в вашу сторону. Думаю, теперь они далеко позади. Вы взяли такой темп, с которым даже охотники орков вряд ли справятся. Думаю, у нас минимум полдня в запасе. Пока они дошли до заслона, пока разобрались, что к чему…
        - Может и больше,  - произнес Фантом,  - уходя, маг оставил им неприятный сюрприз.
        - Может и больше,  - согласился рейнджер, пребывающий в благодушном настроении от встречи с взводом и своим учеником.  - Но полдня наверняка. Далеко еще до колонны?
        - К утру должны нагнать. Сложно сказать, мы не знаем, когда они остановятся на ночь. Пока они, по-прежнему, идут прямо на север. И по-прежнему орки следят и накапливаются вокруг.

* * *

        К утру взвод действительно вышел на место ночной стоянки колонны, но к этому времени она вновь ушла вперед.
        - Стоянка оставлена не меньше часа назад,  - Фантом осматривал окрестности.  - Мы можем нагнать их к полудню.
        Рейнджер протер глаза, ставшие красными и опухшими от недосыпания и накопившейся усталости.
        - Но прямо за колонной идут охотники. Несколько дюжин. Следят. По сторонам от нее тоже орки. Думаю, что вокруг колонны собралось сотни две. Придется прорываться.
        - Это не дело,  - командир взвода покачал головой,  - в нашем теперешнем состоянии мы все ляжем в первой же стычке.
        - Да,  - Фантом кивнул и задумался.
        - Поступим иначе,  - наконец сказал он,  - идите со скоростью колонны. Я уйду вперед, просочусь через дозоры орков и мы устроим оркам ловушку. Когда услышите звук рога капитана, ждите орков, вставайте и ждите орков, бегущих вам навстречу. Спрячьтесь получше, мы погоним их прямо на вас. Потеряем час, но положим весь тыловой отряд.
        - Проберешься один? Может, возьмешь кого-нибудь еще?
        Рейнджер покачал головой:
        - Одному даже легче. Не надо никого прикрывать. Я легко их обойду в одиночку. Ждите сигнала рога через несколько часов.

* * *

        Сигнал действительно прозвучал. Через полтора часа прозвучал сигнал королевского рога, который невозможно было спутать с иногда раздававшимися звуками, издаваемыми охотничьими рожками орков.
        - Не больше четверти часа,  - сказал сержант. От его усталости моментально не осталось и следа:
        - Рассыпаться цепью, приготовить луки. По десять человек на фланги. Убивайте всех.
        Конрад обернулся к отряду принца и то ли спросил, то ли приказал:
        - Встанете в центре?
        Орки бежали, легко уходя от контрнаступления двух взводов, которые капитан повел лично. Но задачей людей и не было догнать банду с тыла, они только старались не давать уходить им в стороны, гоня их прямо в ловушку. Три десятка орков вышли прямо на приготовившийся взвод.
        Как только полетели первые стрелы, половина орков побежала в стороны, пытаясь выбраться из капкана раньше, чем он окончательно захлопнется. В дело вступили лучники, специально для этого оставленные на флангах.
        Несколько орков успели добежать до рассыпавшейся цепи, и ударили прямо в ее центр, туда, где навстречу им вышел Брентон. Его секира наконец-то закончила свое ожидание.
        Не ушел никто. Подойдя к сержанту, капитан произнес:
        - Мы уже почти не надеялись увидеть вас живыми. Пятый день пошел. Сколько?
        - Треть осталась у болота, мой капитан. Остальные здесь. Мы хорошо потрепали орков, очень хорошо. Даже не знаю, поверите ли вы, если я скажу, сколько орков осталось лежать на болотах.
        - Далеко они?
        - Об этом клане можно пока забыть. Они отстали безнадежно, к тому же я вижу, что у вас здесь появились более насущные проблемы?  - сержант вопросительно посмотрел на командира.
        Капитан кивнул:
        - Нас опять предупредил фэйри. С запада идет еще один клан, больше тысячи клинков. Скоро они выйдут на наш след. Но это еще не самое плохое… Давайте двигаться, время не ждет, мы и так потеряли почти час на эту банду.
        Взвод пошел вперед, навстречу вставшей на привал колонны. После этого, не сбавляя шаг, капитан продолжил:
        - Справа к нам подходят еще пять сотен. Откуда они взялись на востоке и почему не перехватили нас раньше, я не знаю. Но они настигнут нас через несколько часов. Мы в ловушке, нам остается только продолжать двигаться на север в надежде, что у нас еще появится возможность выйти к скалам хоть немного восточнее. Тогда мы еще сможем уйти.
        - Архитектор нашел что-нибудь интересное? Мы хотя бы не зря проделали весь этот путь по лесам запада?  - спросил подошедший Лашан.
        Тригор неопределенно пожал плечами:
        - Урцил говорит, что несколько мест пригодны для строительства, но будь его воля, он бы продолжил поиски.
        Хоть что - то,  -заключил Лашан.

* * *
        - Сколько орков может быть в этих лесах?  - в который раз спрашивал Мугра.  - Они потеряли больше десяти тысяч только прошлым летом. А здесь мы опять насчитали не меньше сорока сотен. Откуда они берутся?
        - Трудно сказать,  - ответил Нес"Нуин, вновь шагающий рядом с отрядом,  - леса на западе бескрайни, мы можем только гадать. На сколько сотен миль уходят эти леса, не знает никто. Мы сейчас идем по тем местам, где не проходило и дюжины людей до нас.
        - Я могу предположить… - Вежливо произнес прелат храма гармонии.  - Я могу сделать предположения, основанные на записях, сохраненных благодаря воле Ка"Руут, которая завещала нам хранить все знания, которые мы добываем…
        - Ну?  - недовольно поторопил его Нес"Нуин. Легкие стычки на почве теологии случались у них неоднократно. Однако надо отдать должное,  - идущие сейчас по лесу земные представители обоих богов хорошо себя сдерживали, в отличие от их братьев в самом королевстве.
        Медлительность прелата легко объяснялась. Он задыхался от быстрого шага. Из всех идущих в колонне он был чуть ли не самым старшим, и абсолютно не привык к подобным переходам.
        - Так вот, у Ка"Руут…
        - Это мы поняли,  - прервал прелата Мугра,  - что по поводу орков?
        - у Ка"Руут есть ее летописи,  - упрямо продолжал гнуть свое прелат,  - это, конечно, не ее личные записи, просто в нашем храме так называют любые свитки и книги, которым больше столетия - летописи Ка"Руут.
        Окружающие поскучнели, почувствовав, что коротким ответом дело не обойдется
        - В этих летописях сказано, что мы воевали с орками всегда. Несколько сотен лет назад, когда наше королевство еще не было королевством, а просто фронтиром людей, идущих с востока, в те далекие времена весь нынешний запад принадлежал оркам. Эта война идет столетия.
        И…?  - Мугра еще раз попытался вернуть прелата к изначальному вопросу.
        - Ну и вот. В летописях Ка"Руут сказано, что владения орков на западе безбрежны. Королевство спасает только то, что у них единого государства, как такового. Каждый клан владеет определенной территорией, охотничьими угодьями, так сказать. Люди еще ни разу не встречали клан, в котором было бы больше пяти тысяч клинков. Иногда кланы воюют между собой, иногда объединяются. Прошлым летом у третьей было несколько восточных кланов.
        - Ну? К чему это все?
        - К тому,  - наконец раскипятился спокойный до этого прелат,  - к тому, что мы имеем дело с совсем другими кланами, не теми, кого потрепали прошлым летом. Слабые кланы здесь не выживают. Как только они потеряли большинство воинов, они были моментально сожраны кланами с дальнего запада, добившими ослабевших и занявших их охотничьи угодья. Мы имеем дело со свежими силами орков, пришедшими с запада, вот что это значит.
        - Звучит похоже на правду,  - задумчиво произнес Мугра,  - это объясняет и их количество, и то, что они знают местные леса не намного лучше нас. Вспомните, сколько времени они искали проходы через болото.
        - И то,  - добавил Фантом,  - почему так много дичи в лесах. Если бы не бежали все время, то могли бы легко набить здесь еды на месяцы вперед.
        - Вот-вот,  - кивнул прелат,  - никогда не недооценивайте знания, и тогда Ка"Руут подарит вам долгую и гармоничную жизнь.
        - Ка"Руут следовало подсказать тебе, что надо сообщить обо всем этом принцу до того, как мы оставили крепость Акалак,  - Мугра явно не разделял оптимизма прелата.
        Ка"Гордон посмотрел на Нес"Нуина:
        - Принц знал. Но мы надеялись на то, что орки не успеют переместиться так быстро.
        Нес"Нуин с вздохом кивнул: - Мы действительно надеялись на это.

* * *
        - Орки!  - этот крик раздался уже третий раз за день. Еще одна короткая стычка на фланге, и еще полдюжины бойцов остались лежать позади колонны. Люди почти бежали, но ловушка быстро захлопывалась.
        Фланговое охранение перестало не реагировать на орков, мелькающих в лесу. По-крайней мере до тех пор, пока они не приближались на расстояние полета стрелы.
        - Около двух тысяч с обеих сторон и сзади,  - капитан подозвал к себе сержантов на короткий совет,  - еще до заката нам придется остановиться и дать бой, если мы не найдем укрытие.
        - Впереди гряда, еще пара десятков миль, и мы можем постараться укрыться в скалах.
        - Нам не дадут до них дойти, это ясно. Вчера мы потеряли семерых, сегодня уже двадцать, а солнце еще не ушло с зенита. Основные силы орков догоняют нас сзади. У нас не больше часа,  - потом останавливаемся и готовим укрепления. Так мы хотя бы продадим свои жизни дороже. Иначе они перебьют нас всех как зверей. Будут гнать нас, пока мы не упадем, и добивать ослабевших.
        - Передовые рейнджеры возвращаются, мой капитан,  - сказал один из сержантов, указывая на север.
        - Посмотрим, что они нам скажут.
        Командир группы подбежал и без предисловий начал докладывать:
        - Впереди небольшая долина, окруженная скалами, четверть часа.
        - Мы не ожидали выйти на гряду так скоро, ты уверен?  - спросил капитан.
        Рейнджер помотал головой:
        - Это еще не гряда, но гряду видно далеко впереди. Это просто отдельно стоящие скалы. Мы не подходили слишком близко, там стоит орочий заслон, но, судя по всему, скалы окружают долину.
        - Орочий заслон?  - переспросил капитан.
        Рейнджер кивнул:
        - Вход в долину перекрыт. Простой заслон или поселение орков. Забор из бревен почти в два роста. Одностворчатые ворота, тоже из бревен. Мы видели дозорных орков на стенах и не стали подходить ближе.
        - Обойдем?  - спросил один из сержантов.
        - Если идти в обход, то это не меньше получаса в сторону. И слева вдоль скал течет небольшая речка. Если только справа,  - произнес рейнджер.
        - Орки нагонят нас за это время,  - почти обреченно сказал капитан.
        - Надо пробиваться через заслон,  - Лашан уже прибавил шаг,  - пробиваться и давать бой хотя бы за этими стенами. Мы пойдем вперед.
        Отряд побежал вслед за товарищем.
        - Скалы около заслона пологие,  - крикнул им вдогонку рейнджер,  - можно постараться обойти.
        - Атакуйте с ходу,  - прокричал в ответ Лашан,  - как только приблизитесь, сразу атакуйте стены. Если мы прорвемся с ходу и успеем закрепиться, то у нас есть шанс.

* * *
        - Там лесной тролль,  - прошептал Фантом, отползая обратно.  - На стене дюжина. Еще полсотни в лагере, двести шагов от стены. Дрессируют тролля, почти все собрались посмотреть.
        Они обошли заслон справа и сейчас укрылись между камней, тихо совещаясь.
        - Колонна вот-вот появится,  - Мугра приготовил лук.  - Нужно решать.
        - Ничего не делаем,  - сказал Фантом.  - Как только взводы пойдут в атаку, выбьем орков со стены и постараемся остановить остальных, пока наши будут перелезать через стены и открывать ворота. Давайте подберемся поближе, чтобы бить наверняка.
        - А тролль?  - Спросил Рем.
        Фантом пожал плечами.
        - А что тролль? Тролль тоже не бессмертен.
        Виктор фыркнул,  - он явно не был так уверен в последнем утверждении. И пополз вслед за остальными.
        Один из орков чуть не свалился со стены, увидев выходящие из леса взводы Тригора.
        Отряд дал первый залп. Большая часть орков начала валиться со стены, но дальних не достали. Ближе всех подобрался Фантом, но и он выпускал стрелы с расстояния в сто пятьдесят шагов. Оставшиеся в живых дозорные закричали, призывая помощь.
        Орки разом бросили свои забавы с троллем и побежали к заслону, на ходу выхватывая луки и ятаганы. Лишь несколько из них задержались, понукая тролля следовать за ними. Лесные тролли, полуразумные животные, обитающие в глухих лесах, использовались орками в качестве боевых таранов. Но никто из отряда, кроме Фантома, не видел живого тролля. Для людей увидеть тролля, чаще всего означало быстро умереть. В пограничных крепостях так иногда и говорили о пропавших в лесу патрулях - «увидели тролля». Это означало, что ждать патруль уже перестали.
        С другой стороны стены разгонялись взводы Тригора. К стене и те, и другие прибыли практически одновременно. В торопящихся на стены орков полетели стрелы и болты отряда. Впрочем, эффект давали только стрелы, болты доставали только ближайших.
        Еще дюжина орков умерла, так и не добравшись до стен. Это дало наступающим дополнительные мгновения, за которые воины успели перестроиться, вскарабкаться один на другого. Орки, находившиеся ближе всех к отряду, по-прежнему обстреливающему их из-за камней, так и не успели забраться на стены. Бой с оставшимися двумя дюжинами развернулся только на дальнем конце стены.
        - Тролль!  - крикнул Фантом,  - обстреливайте тролля, пока он не наделал бед.
        Стрелы полетели в медленно бредущего лесного гиганта. Говорили, что пещерные тролли еще опасней. Возможно, что так и было, но и этот оказался грозным противником. Стрелы отскакивали от его шкуры, не принося ощутимого вреда. Оставшись без ведущих его на поводу орков, тролль сначала остановился, поводя головой из стороны в сторону, и пытаясь найти тех, кто портит его шкуру. Он так и не обнаружил отряд, но его взгляд остановился на нескольких воинах, в этот момент пытающихся распахнуть ворота. Взревев, тролль кинулся в атаку.
        По троллю открыли огонь со стен, несколько стрел даже застряли в его шкуре. Тролль мчался к воротам с неожиданной для такой громадины прыткостью. Он в несколько прыжков преодолел оставшееся расстояние и взмахом руки разметал пытающихся укрыться солдат.
        Последний орк на стене умер, и теперь в тролля одновременно летели десятки стрел. Воины на стене были в относительной безопасности, но с другой стороны к полуоткрытым воротам приближалась основная часть колонны. Попади она под яростный натиск тролля, результаты могли бы быть плачевными.
        - Его надо или рубить, или жечь. Стрелы бесполезны,  - Фантом вскочил и помчался вперед, прыгая по камням. Остальные последовали за ним.
        - Огонь!  - крикнул рейнджер тем, кто находился на стенах,  - подожгите его!
        Вновь, как и в случае с призраком в лесу, стало моментально понятно, что пока кто-нибудь сумеет добыть огонь, пройдет непозволительно много времени.
        - Брентон!  - крикнул Шатун, отбрасывая арбалет и выхватывая молот,  - пошли. Покажем этому выродку, что такое бой на равных.
        Они плечом к плечу выскочили на открытый участок и помчались к троллю.
        Из - за спин отряда донеслись слова магии, и по троллю заплясали слабые огоньки магии. Тролль взвыл, свалился на землю и начал кататься, сбивая пламя.
        - Я пуст,  - тихо сказал Виктор,  - заклинание вышло слишком слабое, я еще не пришел в себя после болота.
        Огонь мага так и не принес троллю ощутимого вреда. Чудовище вновь вскочило и рванулось на встречу Гному и Шатуну.
        Брентон зарычал, с ходу опуская лезвие секиры на плечо тролля.
        - Ох уж мне эти крики,  - сказал Мугра, пытаясь прицелиться из лука в голову тролля, возвышающуюся над двумя людьми, сходящимися с ним в рукопашной.
        Тролль попытался подмять под себя Гнома, но тот выдернул секиру и проскочил дальше. На плече тролля появилась первая отметина. Даже секира едва пробила шкуру тролля, оставив скорее порез, чем опасную рану. Воспользовавшись тем, что оказался у врага за спиной, Брентон попытался подрезать троллю ногу. Второй удар секиры был не менее силен, но и он оставил только еще один неглубокий порез.
        Тролль начал разворачиваться, чтобы одним ударом добить назойливого человека, и тут же получил страшный удар в спину от подбежавшего следом Шатуна. Даже тролль не устоял, от силы удара ему пришлось сделать два шага вперед, чтобы не упасть. Гигант снова взревел и развернулся к Грегу.
        Фантом выпустил стрелу мгновенно, дождавшись, пока тролль развернется. С расстояния в пятьдесят шагов тяжелая стрела из длинного лука не просто выбила глаз троллю, она глубоко вошла в его голову. Но даже это не убило тролля сразу. Он снова взревел и повалился на колени. На его голову тут же обрушился молот Шатуна, а спину вонзилась секира Брентона. Тролль умер.
        В распахнутые ворота крепости уже вливалась колонна, а капитан отдавал приказы.
        - Сержант Ворг! Возьмите свой взвод и прочешите все скалы. Может, с другой стороны есть проход. Лошадей и мастеров отвести на пятьсот шагов, разбить лагерь. По взводу с длинными луками на фланги, не дайте оркам нас обойти. Два взвода - на стену. Держите наготове мечи, если орки прорвутся, вам придется остановить их на стенах. Еще два взвода - на пятьдесят шагов от стены, построиться и приготовить луки. Остальные - на двести шагов от стены, отдыхать, но быть наготове. Закрыть и укрепить ворота, быстро! Орки на подходе, у нас не больше часа, чтобы подготовиться.
        Капитан оглядел возвышающиеся вокруг скалы. С внутренней стороны, от долины, они выглядели довольно пологими, но все, что Тригор видел снаружи, подсказывало ему, что с другой стороны скалы обрываются почти отвесно. Если то место, где стоял бревенчатый заслон, было плоским и не поднималось выше двух десятков локтей над окружающими землями, то дальше скалы постепенно поднимались все выше. Дальняя, северная часть возвышалась над окрестностями на сотню локтей.
        - Ловушка.  - Тихо произнес Тригор,  - если не случится чудо и Ворг не найдет проход, то мы все здесь ляжем. Это неплохое место для обороны, но, рано или поздно, орки нас раздавят. Остается только подороже продать наши жизни.
        Капитан увидел рядом Урцила, так же, как и он, осматривающего окрестности. Не удержавшись, он с горечью сказал:
        - Ну что, архитектор, судьба оказалась к нам неблагосклонна - мы так и не разыскали место для девятой крепости.
        Мастер повернул к капитану лицо и Тригор увидел его блестящие от возбуждения глаза.
        - Почему же, капитан,  - произнес он - мы только что его нашли.

        Дорога мастеров

        Капитан окинул новым взглядом долину и окружавшие ее скалы.
        - Но…, но не хватит и десятков тысяч воинов, чтобы удержать такую огромную территорию,  - произнес он, колеблясь.
        Архитектор пожал плечами.
        - А что здесь удерживать. Северные «стены»,  - Урцил уже думал об окружающих скалах, как о крепости,  - удержит даже ребенок. Если поставить хорошую стену здесь, то крепость станет неприступной. Принц говорил, чтобы я построил крепость, держащую врагов десять к одному. Еще не начиная работу, я могу сказать, что это место удержит любого врага, если его не будет в пять раз больше. Дайте мне это лето, и крепость станет неприступной.
        - Мы не продержимся здесь лето. У нас слишком мало воинов, а орки будут только прибывать. Остатков еды не хватит и на неделю.
        - Капитан, я уверен, что вы сумеете что-нибудь придумать на этот счет. Мы начнем подготовку к строительству прямо с завтрашнего утра.
        С этими словами архитектор пошел в сторону разбивающих лагерь мастеров, непрерывно оглядываясь и рассматривая отдельные детали естественного укрепления. Чувствовалось, что в его голове уже чертились планы будущей крепости.

* * *

        Ближайшие деревья отстояли от бревенчатой стены на двести пятьдесят шагов. Дальше вдоль скал он начинали подходить все ближе, и в некоторых местах лес стоял прямо под скалами. Однако капитан ожидал, что первый удар орки нанесут по заслону, поэтому сейчас забрался на стену и осматривал недалекий лес.
        Застава тянулась на двести шагов в длину, полностью перекрывая вход в долину. Но и этих двухсот шагов могло оказаться много, учитывая небольшое количество обороняющихся.
        - Всех свободных сержантов ко мне,  - негромко приказал он вестовому,  - и как только появятся известия от Ворга, сразу сообщить.
        Капитан взглянул на быстро собравшихся сержантов и произнес:
        - Ну, что думаете?
        - Неплохое место, чтобы потрепать орков,  - заметил один из сержантов,  - они не пройдут, пока их не будет раза в три больше. Ворота хлипковаты, надо укреплять.
        Капитан кивнул:
        - Сегодня мы можем ожидать одной атаки с ходу, с этим мы справимся. Завтра будет тяжелее, как только орки приготовят хоть какие-то подобия осадных орудий, они снесут эту стену за минуту.
        - Надо укреплять ворота,  - высказался еще один сержант,  - что тут думать. Но только мы можем укрепить ворота, вообще завалить их, но мы не сможем укрепить всю стену. В конце концов, они прорвутся и пробьют стену. Это укрепление не рассчитано на серьезную осаду.
        - Сделаем, что можем. Сержант, возьмите свой взвод, возьмите рабочих из лагеря. Срубите несколько ближайших деревьев и укрепите ворота. Через час они не должны даже шелохнуться, если орки попробуют их протаранить.
        - Найдите рейнджеров,  - обернулся капитан к вестовому,  - пусть возьмут веревки, найдут места, где скалы пониже и переберутся на ту сторону. Пусть поохотятся, отправьте по двое солдат с каждой группой, чтобы подняли их на веревках, когда они вернутся. Без дополнительных припасов через неделю нам придется есть конину.
        - Эту неделю нам еще надо выжить,  - хмуро заметил один из сержантов.
        - Выживем,  - уверил его капитан,  - не зря же мы вели сюда мастеров. А от свежего мяса еще никому не становилось хуже. Кстати, о лошадях. Вестовой, передай в лагерь - я хочу, чтобы их разгрузили и отвели на север долины. Пусть рабочие начнут делать для них временный загон. И не подпускайте их к озеру, это единственная вода, которая у нас пока есть, она должна остаться чистой.
        - Разведка возвращается, сэр,  - заметил один из солдат, увидев поднимающегося на стену Ворга.
        - Один момент, сержант. Вода, что-то я хотел сказать по поводу воды,  - капитан задумался, посмотрев на видневшееся озеро. Это была скорее большая лужа, чем озеро, наполненная дождевой водой лужа.
        - Да,  - заговорил, наконец, капитан,  - поднимите воду на стены. Пусть мастера сотворят хоть какие-то подобия ведер. Поднимайте воду в бурдюках. Я не хочу, чтобы орки сожгли нашу единственную защиту. Что еще?
        Капитан вопросительно осмотрел свой совет.
        - Камни на стену, сэр. Булыжники побольше, чтобы сбрасывать их на нападающих, если они дойдут до стены.
        Капитан кивнул:
        - Да, сделайте это, снимите еще взвод с отдыха и всех незанятых рабочих и подмастерьев. Быстро поднимите по дюжине булыжников на каждого из сотни на стене, и оставьте побольше у ворот. И соорудите полсотни рогатин,  - на случай, если орки пойдут с лестницами.
        - Сержант?  - Капитан, наконец, повернулся к Воргу.
        - Проходов нет, мой капитан. Есть несколько мест, где скалы более пологие и с помощью веревок можно попробовать спуститься. Но лошадей придется бросить, и спуск такого количества людей займет часы, или половина сломает там шеи.
        - Это хорошо,  - удовлетворенно сказал капитан к полной неожиданности для Ворга, который был еще не в курсе мнения архитектора.  - Сержант, возвращайтесь к взводу. Я хочу, чтобы в эту долину не проник ни один слишком ловкий орк. Поставьте на опасных участках по полудюжине бойцов. Поставьте в любых местах, где есть хоть какой-то шанс подняться на скалы, еще по двое. Если останутся свободные люди, разместите их по одному вдоль скал,  - лучше, чтобы они видели друг друга. И пусть не спят, я не смогу их сменить до полуночи. Потом отдохнут. Все ясно, сержант?
        - Так точно, мой капитан,  - Ворг уже начал уходить.
        - Погодите, сержант, вот еще что. Лично найдите на этих скалах самое высокое и удобное для наблюдения место. Поставьте там дозорных следить за окрестностями. При малейших признаках перемещения больших групп орков - немедленно докладывать. Идите.
        Сержант кивнул и побежал к своему взводу.
        В лесу мелькнул первый силуэт.
        - Пока все. Меньше получаса до атаки. Они постараются взять стену с ходу, так же, как только что поступили мы. Еще четыре взвода с луками ближе к стене. Построить все шесть в две линии и быть готовыми. И дайте команду на фланги, пусть пока держат орков на расстоянии.
        Команду на фланги давать не пришлось. Как только один из зарвавшихся орков выскочил из-за деревьев, несколько стрел полетело с левого фланга, где расположился взвод Конрада. Орк упал.
        - У нас не так много стрел, капитан,  - произнес один из сержантов,  - если орки примутся за нас всерьез, то нам и на несколько дней не хватит.
        - Так сделайте еще. Попросите мастеров, пусть готовят вам древки.
        - Но наконечников тоже не очень много, теперь их будет невозможно подбирать.
        - Наконечники возьмете у молодого мага.
        - Откуда у мага возьмется столько наконечников для стрел?
        Капитан пожал плечами:
        - Вот его спросите. Я не силен в магии.

* * *
        - Ну что? Поднимемся на стену?  - после драки с троллем Брентону не терпелось получить продолжение.
        - Поднимись, ты там будешь полезен,  - сказал Фантом с улыбкой.  - Я, пожалуй, останусь командовать лучниками.
        - Как знаешь. Кто со мной на стену?  - за Брентоном пошли все, стараясь занять места на стене ближе к воротам.
        - Ким, подожди,  - окликнул Молнию Даниэль,  - ты должен мне помочь.
        Ким остановился и вопросительно посмотрел на рейнджера.
        - Встанешь на стену с краю. Будешь подсказывать мне, куда направлять стрелы. Возьми две эти тряпки,  - Фантом порылся в сумке и передал Киму два лоскутка, темно-голубой и зеленый.
        За стеной, в лесу послышались удары топоров орков. Один из сержантов, стоящих рядом с Фантомом, ругнулся:
        - Эти твари не решились атаковать с ходу. Наверняка готовят тараны. Этот вечер будет жарким.
        Фантом кивнул:
        - Скажите капитану, чтобы поднял еще два взвода и прислал ко мне.
        Затем рейнджер вновь обернулся к Киму:
        - Зеленая тряпка - первая линия, в ней будет два или три взвода. Стоит в пятидесяти шагах от стены. Если ты помашешь ей мне надо головой, я дам команду выпустить стрелы на максимальную дальность. Прикинь сам, шагов двести пятьдесят с короткими луками, значит, где-то двести шагов от стены. Это чуть дальше середины между стеной и лесом. Отметь там для себя какой-нибудь камушек и ориентируйся по нему. Рука с тряпкой на уровне груди - я выпускаю стрелы, которые накроют орков где-то в сотне с половиной шагов от стены. Ну и если помашешь тряпкой снизу, я скомандую залп прямо над вашими головами, так что не забывайте их пригибать. Стрелы будут падать в сотне шагов от стены, может, чуть ближе. Можно, конечно попробовать…
        Рейнджер высоко задрал голову, поглядел в небо, затем обернулся и посмотрел на сидевших солдат. Потом он покачал головой:
        - Нет, не получится. Можем накрыть наших на стенах. Для этого нужны специально обученные лучники. В-общем, если орки окажутся под стенами, оставь их Брентону и остальным, кто наверху, и наводи нас на следующих. Дальше - если твоя рука отведена в сторону, стрелы летят по всему фронту, если рука расположена вдоль тела в любой из позиций, я свожу стрелы к центру. Все понятно?
        - А голубая…?
        - Конечно для второй линии. Все то же самое, только на двадцать шагов ближе к заслону. Теперь беги, а я возьму по одному лучнику из линии, чтобы ты потренировался и лучше вымерял расстояния.
        Ким побежал к заставе.
        - Еще одно,  - крикнул ему вдогонку Фантом,  - старайся не использовать две линии одновременно, это повысит наши шансы. Если орки пойдут с поднятыми щитами, выгадывай удобные моменты. Помни, что каждое твое ошибочное движение - это полторы сотни стрел, выпущенных впустую.
        - Ничего не скажешь, хорошее напутствие,  - пробормотал Ким, взлетая по лестнице на стену.

* * *

        Орки дали Киму возможность тренироваться еще целый час. Каждый из пары лучников успел несколько раз смениться, и в землю за стеной вонзилось сотни две «впустую» истраченных стрел.
        Ким достаточно хорошо оценил возможности луков обеих линий. А Брентон успел образно сравнить одного из лучников с только что убитым им лесным троллем, когда одна из стрел просвистела всего в локте надо его головой. Вообще-то Брентон хотел спуститься со стены и объяснить более подробно «этому недоноску, рядом с которым тролли - самые ловкие животные на свете» как надо стрелять из лука, однако друзья его отговорили, сославшись на то, что орки вот-вот нападут, и тогда без Гнома им никуда.
        И орки напали. Напали тогда, когда люди на стенах начали надеяться, что получили отсрочку на день. Сначала они наводнили лес, прячась за деревьями. Два взвода во флангах начали лупить из луков, не дожидаясь команды. Но это не дало особого эффекта, некоторые орки валились, но таких было немного. Нападавшие прикрывались деревянными ростовыми щитами, которые они успели соорудить за это время. Возможно, что они уже были наслышаны о возможностях луков идущей в лесу колонны, а может, этот вождь оказался прозорливей и осторожней предыдущего.
        Тем не менее, то один, то другой орк получал стрелу, проникшую в щели между щитами. Было понятно, что орки не будут долго тянуть с нападением, ведь каждую минуту они теряли нескольких лишних воинов.
        До самого последнего момента около стены кипела бурная деятельность. Кто-то поднимал на стену воду и булыжники, дюжина солдат при помощи мастеров укрепляла дополнительными бревнами ворота. На стены передавали наспех приготовленные рогатины. Эта деятельность замерла только тогда, когда капитан, вновь поднявшийся наверх, дал команду отходить.
        Лидер орков был значительно опытней, чем все, кого они встречали до этого. И этот северный клан вообще казался более организованным. Из леса прозвучала пронзительная команда, сопровождаемая звуком рога, и защищенные деревянными щитами орки двинулись вперед. Вслед за линией щитов и под ее прикрытием шли лучники.
        Еще одна команда, и строй орков остановился в двух десятках шагов от линии, которую прочертил для себя Ким. После короткой паузы лучники орков выпустили первый ворох стрел. Большая часть из них вонзилась в стену, но некоторые прошли выше и засвистели среди защитников. Один из людей на стене упал, остальные постарались спрятаться.
        - Четыре пальца выше,  - услышал Ким крик сержанта, стоявшего на стене слева от ворот, в центре своего взвода,  - Залп!
        Больше полусотни стрел накрыло лучников орков. Сержант в полной мере воспользовался тем, что его взвод был более чем на семь локтей выше нападавших. Стрелы прошли выше щитов, и многие из них нашли свои цели. Слева от Кима, со скал, непрерывно выпускали стрелы длинные луки, разместившиеся на фланге. Что-то подобное происходило и с другой стороны от ворот.
        Дуэль лучников явно шла не в пользу орков. Однако, как оказалось, они на нее и не рассчитывали. По рядам орков прошло движение. Сержант среагировал мгновенно, только увидев первый дымок:
        - Готовьте воду, олухи! Они собираются поджечь стены.
        Еще один резкий приказ из леса, еще один рожок, и подожженные стрелы дюжинами начали вонзаться в бревна. Теперь Ким смог понять ценность той суеты, которая царила под стенами перед атакой. Вода была наготове, и не успевшие разгореться и поджечь стену стрелы были быстро потушены.
        Так же организованно, как и до этого, орки по команде отступили под защиту деревьев. Стоявший рядом с Кимом солдат, один из тех, кого он совсем недавно тренировал, шевеля губами, пересчитывал оставшиеся на открытом месте тела.
        - Двадцать семь!  - возбужденно воскликнул он,  - хорошее начало.
        - Вот именно, только начало,  - Ким решил охладить его пыл.
        Как будто подтверждая слова Кима, из леса послышалась еще одна команда.
        Щиты вновь выдвинулись вперед, но на этот раз остановились еще дальше, почти недосягаемые короткими луками со стен. Только взвод Конрада постоянно выпускал стрелы с фланга, заставляя то одного, то другого орка падать.
        Ким увидел, как прищуривается сержант, глядя на шевеление в дальних рядах орков. Неожиданно он заорал:
        - Два пальца выше! Приготовиться!
        Сержант оказался прав. В одно мгновение щиты разошлись, открывая дорогу пяти сотням орков, ринувшихся на стену. Ким увидел почти десяток коротких лестниц, которые они тащили с собой.
        Он почти забыл о стоявших в ожидании его подсказки лучниках. Только крик сержанта - «Залп!», вывел Кима из ступора.
        Полсотни стрел с левого фланга остановили первые ряды бегущих орков в ста пятидесяти шагах от стены. Ким поднял зеленый лоскуток и замахал им. Чувствуя, что он безнадежно запаздывает, он тут же поднял и голубой и замахал ими обоими, широко разведя руки.
        Сзади послышался крик Фантома:
        - Первая линия! Залп! Вторая линия! Залп!
        Стрелы, по полторы сотни в каждом залпе, все же пошли с опозданием. Они не остановили ближайших врагов, которые уже подбегали к стенам. Тем не менее, больше полусотни орков, бегущих следом, были остановлены двумя слитными залпами.
        Ким опустил флажки вниз и начал отчаянно ими махать. Более трех сотен орков атаковали стену, еще сотня стояла в ста шагах от стены и прикрывала атаку из луков.
        Паренек рядом с ним, еще недавно увлеченно пересчитывающий трупы на поле, сползал вниз со стрелой в горле. В нескольких местах, где не успели вовремя откинуть от стены лестницы, начались отдельные дуэли на стенах.
        - Первая, вторая! Залп!  - раздался сзади крик рейнджера.
        Почти четверть прикрывающих атаку орочьих лучников упало.
        - На стену!  - раздалась новая команда рейнджера. Фантом решил, что сейчас важнее удержать стену, нежели расстреливать орков на расстоянии. Подбегая к стене, Даниэль выпустил стрелу в орка, уже сражающегося на платформе. От удара тяжелой стрелы тело орка отбросило на бревна, труп тяжело перевалился и упал вниз, зацепив еще нескольких поднимающихся по лестнице.
        Полсотни еще оставшихся в живых орочьих лучников начали отступать, не выдержав града стрел длинных луков с флангов. В любом случае, свое дело они сделали, и сейчас вести стрельбу по стенам, на которые один за другим взбирались орки, стало бессмысленно. Стрелы гнали их до конца, оставив в живых только нескольких, успевших отойти под защиту щитов.
        Лестницы отбрасывались и вновь приставлялись к стене. Один за другим со стены валились ее защитники, убитые прорывающимися орками. Вместо них на стену взбегали лучники Фантома, заменяя павших. Но дощатый проход на стене был нешироким, и большинству из них пришлось стоять у стен, ожидая очереди и наблюдая, как гибнут их товарищи. Битва балансировала на грани.
        - Молния!  - крикнул Фантом,  - следи!
        Рейнджер побежал обратно и начал выстраивать оставшиеся взводы, за это время подошедших на помощь из лагеря. Теперь команды Кима ожидали уже пять сотен луков.
        Ким оторвал взгляд от стены и сразу понял, о чем думает Фантом. За щитами все еще стоявшими недалеко от границы леса, собиралась новая атакующая волна.
        На стене в это время возникло хрупкое равновесие. Правый и левый край стены, примыкавшие к скалам, почти не подвергались атаке, здесь нападающие даже не дошли до стен, остановленные стрелами с флангов. В центре тоже царило относительное спокойствие, сержанты расставили там людей более густо, опасаясь атаки на ворота. Орки раз за разом прорывались в пяти десятках шагов от Кима, посередине между ним и воротами. Та же картина была и с другой стороны от ворот.
        Но прорывы орков быстро останавливались. Как только нескольким оркам удавалось закрепиться на стене и оттеснить ее защитников, в них, становившихся легкими мишенями, тут же летели стрелы из-под стены.
        Ким увидел, как к нему навстречу вдоль стены идет Брентон, не просто отталкивая, но круша приставленные лестницы своей секирой. Орки, остающиеся прямо под стенами без возможности быстро на них забраться, заметались. Как только у защитников на стенах появилась возможность, они вновь взялись за луки, и орки становились их легкой добычей. Число нападающих быстро уменьшалось, менее двух сотен продолжали атаковать стену.
        Во второй раз Ким успел вовремя. Он поднял зеленый флажок сразу, как только увидел раздвигающиеся щиты. Немного помедлил, слыша команду рейнджера:
        - Первая! Залп!
        Только после этого поднял голубой, увидев ринувшуюся вперед вторую волну орков.
        - Вторая! Залп!
        Два последовательных залпа, по четверти тысяч стрел в каждом, нанесли оркам сокрушительный удар. И первый, и второй залп накрыли передовые линии атакующих. Из пяти сотен идущих на стены орков, в одно мгновение осталось на ногах меньше половины. Они еще бежали к стенам, сопровождаемые стрелами фланговых лучников, но исход сегодняшнего дня, по мнению Кима, был предрешен. Он взялся за арбалет, не думая, что его флажки сегодня понадобятся снова.
        Видимо, вождь клана думал так же. По сигналу рога орки начали отступать от стены, стараясь как можно быстрее достичь спасительных щитов и деревьев. Двум сотням это удалось.

* * *
        - Лашан,  - крикнул капитан, спускаясь со стены, организуй усиленные караулы. На всякий случай. Договорись о сменах. Я пойду разговаривать с мастерами. Думаю, у нас появилась пара дней после того, как вождь только что потерял почти половину воинов. До подхода других нам надо укрепить оборону.
        Лашан кивнул:
        - Тяжелый был денек, сэр.
        - Будут деньки и потяжелее, если мастера не напрягутся и не сделают невозможное,  - капитан еще раз осмотрел стену и двинулся в сторону лагеря.
        Лашан подозвал сержантов:
        - Через полчаса мне нужны потери каждого взвода. Оставить на стене один взвод, из тех, что были в тылу. Первая смена в полночь. Снимите длинные луки с флангов, скоро стемнеет, и они станут бесполезны. Пусть оставят по полдюжины солдат до полуночи, потом их сменят. Раненых - в лагерь, к лекарям. Перенесите убитых подальше и готовьте погребальный костер. Кто остается не у дел - есть и спать. Завтра не будет атаки на стены, но день будет тяжелый.
        К Лашану подбежал воин из взвода, который стоял с правой части стены.
        - Сэр, наш сержант только что умер. Ятаган, рана была смертельной.
        - Сколько человек осталось во взводе?
        - Не знаю, сэр,  - юноша оглянулся и посмотрел на своих товарищей, помогающих раненым у стены,  - способных держать оружие около дюжины, не больше.
        - Пересчитай убитых, раненых и живых за своего сержанта. Сообщи мне, потом я скажу, что делать дальше.

* * *

        Капитан уже подходил к временному лагерю, когда увидел сидевшего неподалеку мага Рамангара. Рядом с ним пристроился Виктор. Оба сидели молча.
        Капитан сделал крюк и подошел к волшебникам.
        - Шаманов по-прежнему нет?  - в который раз капитан задавал этот вопрос и, к его облегчению, вновь услышал желаемый ответ:
        - Нет, шаманов пока нет,  - ответил Виктор.
        - Может быть, уважаемый Т"Асмерин поможет отбить следующую атаку орков, раз так? Несколько сильных заклинаний наследного мага могли бы сильно помочь защитникам стены.
        Маг приоткрыл глаза и посмотрел на капитана.
        - Нет, капитан, вам придется справляться самим. Я не буду тратить свою энергию на атаки. Иначе очень скоро придет время, когда никто не защитит вас от шаманов.
        - Но шаманов ведь нет, может быть, их и не будет.
        - О-о-о, они придут, это я могу сказать наверняка. И когда они придут, мне понадобиться вся моя энергия, чтобы защитить вас от них. Если бы у меня была башня, до краев наполненная энергией, то я бы еще мог рискнуть. Но где вы видите здесь башню мага, капитан?  - Т"Асмерин покачал головой и повторил: - Вам придется справляться самим.
        - Поговорите с Виктором, капитан. Он сможет немного вам помочь,  - укол здесь, укол там. Его магия не очень сильна, но зато ни один шаман не сможет защитить от нее своих воинов.
        - А теперь не мешайте мне,  - маг вновь закрыл глаза,  - до прихода шаманов мне нужно еще очень много сделать.
        Капитан молча поклонился волшебнику и отправился дальше. Когда Тригор отошел, Виктор негромко сказал, глядя ему в спину:
        - Капитан, похоже, обиделся, старший.
        - Да. Но риск слишком велик. Возможно, я и спас бы сотню воинов, но как только придут шаманы, от которых нечем будет защищаться,  - они убьют всех. Риск слишком велик.
        Маг снова открыл глаза.
        - Все,  - о москитах и прочих насекомых можно пока не волноваться, шаманам придется долго пробивать эту защиту. Дай-ка мне вот этот свиток. Теперь займемся защитой от молний.
        - Надеюсь, фэйри не попадет под действие заклинаний от насекомых, старший?  - озабоченно спросил Виктор.
        - Не беспокойся,  - с легкой улыбкой сказал маг,  - не попадет.

* * *

        Еще только подходя к лагерю, Тригор понял, что Урцилу приходится нелегко. Все сгрудившиеся вокруг костра старшие мастера оказались на удивление единодушны и общим фронтом выступали против идеи архитектора.
        - … Это будет не крепость, это будет издевательство над богами,  - пламенная речь каменщика Лорена была в самом разгаре, остальные мастера только согласно кивали,  - Ка"Руут будет смеяться над нами с небес. Чтобы обнести эти скалы стенами, потребуются столетия. Эта долина больше столицы королевства.
        Урцил только морщился. Чувствовалось, что спор продолжается уже долго, и архитектор исчерпал все имеющиеся у него аргументы. Тригор вмешался немедленно, не став даже садиться:
        - Остановитесь, уважаемые. Я хочу кое-что пояснить, если вы сами этого еще не поняли.
        Каменщик, оборванный на полуслове, рассерженно засопел.
        - Так вот, уважаемые. Я не знаю, как для вас, но для меня приказ принца - закон. Напоминаю вам, что принц приказал следовать любым указаниям уважаемого архитектора, какими бы бредовыми они не казались.
        - Но то, что он предлагает…,  - встрял каменотес.
        - Бред,  - закончил за него капитан. Теперь пришла очередь Фукорая сердито замолчать.  - Во всяком случае, это выглядит как бред. Но именно этого бреда и касались слова принца. Это первое. Теперь второе…
        Капитан все же сел, поерзал немного, и взял в руки бурдюк с водой.
        - Второе,  - продолжил он.  - Даже если бы архитектор и не предлагал ничего, для нас это мало что меняет. Мы не сможем уйти с этого места.
        - Скалы вокруг,  - капитан обвел рукой, держащей бурдюк, окрестности,  - это наше спасение и наша ловушка одновременно. Мы заперты здесь. Возможно, небольшая группа и сумела бы выбраться, но не мы. Поэтому, либо вы как можно быстрее придумываете, как максимально укрепить наше… нашу крепость, либо мы все умираем здесь, надеюсь, с мечами в руках.
        - Последнее. Мастер Лорен, похоже, недооценивает короля и его столицу. Эта долина не более шестисот шагов в самом широком месте, а в длину около двух тысяч. Все-таки главный город королевства несколько побольше. Насколько мне не изменяет память, крепостная стена Прокриона более семи с половиной тысяч шагов. Я не могу сильно ошибаться, ведь я истоптал ее всю, пока стоял в караулах еще простым солдатом.
        Капитан сделал паузу и жадно сделал несколько глотков.
        - Теперь, если у вас больше не осталось вопросов, начните думать не над тем, почему здесь нельзя ставить крепость, а над тем, как ее здесь возвести…
        - Мой капитан!  - прервал Тригора подошедший вестовой.
        - Говори, солдат.
        - Сообщение от сержанта Лашана. Сто восемь мертвы. Еще пятеро не доживут до рассвета. Пятьдесят три тяжело ранены, многие из них тоже могут умереть. Сержант Хатрус мертв. Мастер Лашан предлагает расформировать его взвод, он понес наибольшие потери. В строю осталось только четырнадцать мечей.
        - Не надо. Перебросить в этот взвод людей из других подразделений. И пусть повысит лучшего из оставшихся в звании. До сержанта,  - приказал капитан,  - смены караулов назначены?
        - Да, мой капитан. Но сержант Ворг говорит, что одного взвода мало для охраны скал. Слишком много мест, где орки могут забраться наверх. Ночью за ними не уследить. Мастер Лашан назначил смены по три взвода,  - два на скалы и один на стену. Длинные луки на флангах будут сменяться отдельно.
        - Хорошо. Что-нибудь еще?
        - Да, мой капитан. Сержант Лашан просит, чтобы мастера подумали над лестницами на высокие части скал. На некоторые из них сменам караулов придется добираться почти час. Если орки решат штурмовать скалы, подкрепление не успеет подойти. Это все, мой капитан.
        Тригор взмахом руки отпустил вестового и вновь обернулся к мастерам:
        - Итак, уважаемые, после сегодняшнего дня вас защищают менее десяти сотен из двенадцати, отправившихся в путь. Вся надежда на вас. Как только орки соберут воинов со всех окрестных лесов, они ударят со всей силы. Мы не выстоим за теми укреплениями, которые есть у нас сейчас.
        - Сколько у нас времени?  - этот вопрос был задан уже деловым тоном, в котором не осталось и следа от недавнего бурного спора.
        - До следующей атаки два-три дня. Может и больше, но я бы на это не рассчитывал. За это время необходимо максимально укрепить оборону при входе в долину.
        - Что мы должны сделать?  - Лорен уже подзывал нескольких мастеров-каменщиков.
        - Основные работы я бы отложил на более поздний срок,  - приступил капитан,  - пока присмотритесь, где и что лучше ставить. Сейчас мне нужно расширить настил на стене, чтобы я мог поставить больше защитников прямо наверх. И все остальное, что вы только сможете придумать, вы же мастера. Пришло время показать, на что вы способны.
        - Кто-нибудь сможет сделать катапульты и баллисты?  - продолжил капитан.
        - Да, капитан,  - кивнул один из незнакомых мастеров. У меня есть несколько людей, с которыми я сделаю вам катапульты через пару недель.
        - Мне они нужны через два дня, хотя бы несколько,  - с нажимом сказал Тригор.
        - Но,  - мастер заволновался,  - за такой срок не сделать настоящих катапульт. Они не будут стрелять на хорошее расстояние, и вообще развалятся через пару дюжин залпов.
        - Сделайте хотя бы такие. Пара дюжин залпов может помочь нам выжить. Наши жизни теперь в ваших руках, уважаемые мастера. А теперь прошу меня извинить, мне нужно проверить караулы и подготовить сообщение принцу. Пора отослать второго ястреба.

* * *
        - Что будем делать с трупами орков, мой капитан?  - наклонился Конрад к уху Тригора, глядя на разгорающийся погребальный костер. Более тысячи человек собрались вокруг огромного пламени, призванного помочь воинам быстрее пройти их последний путь и добраться до лодочника без забот в дороге. Не пришли только те, кто был в караулах.
        - Через час соберите добровольцев,  - тихо ответил капитан,  - два-три десятка. Поставьте взвод с луками наверх и как можно тише переправьте добровольцев через стену. Пусть соберут оружие, стрелы, если смогут, оттащат орков шагов на пятьдесят и оставят там. Если орки не заботятся о своих мертвых, то это должно быть их проблемой, а не нашей. Пусть идут в следующую атаку по трупам сородичей. Когда трупы начнут смердеть, забросаем их смолой и подожжем. При малейшем признаке, что их обнаружили, немедленно поднимайте команду обратно на стену под прикрытием луков.
        На фоне погребального костра вырисовывались фигуры двух служителей разных богов, почти в унисон певших молитвы.

* * *
        - Дорогу!  - Лашан отскочил в сторону, чтобы не попасть под тележку с мелкими камнями, которую торопливо толкали две рабочих.
        - Не отвлекайтесь, сержант,  - сердито сказал Лорен,  - для кого я рассказываю?
        - Извините, мастер,  - вежливо ответил мечник.
        - Так вот, нам нужно расчистить эти две площадки на флангах, каменотесы уже работают, выравнивая их, но нам не хватает носильщиков, чтобы оттаскивать камни.
        - У меня больше нет людей,  - в который раз за день повторил Лашан,  - все свободных вы же и изъяли. Остались только смены караулов, но им нужно хотя бы немного поспать.
        - Найдите,  - отрезал мастер,  - вы же не ходите, чтобы мы опоздали?
        - Зачем вообще нужно делать эти площадки?  - попытался отбиться Лашан.
        - Как зачем?!  - задохнулся от возмущения Лорен,  - вы что, совсем слепой? Как только мы выровняем эти площадки и хотя бы немного прикроем их от стрел снаружи, это будет великолепная позиция для лучников! Двадцать локтей в высоту! На каждой можно поставить хоть взвод с луками. Да с этих позиций они могут безопасно простреливать все пространство перед стеной. А когда у нас появится время, на этих площадках мы поднимем две башни, еще на двадцать локтей. С бойницами, как полагается. С башен можно будет вообще держать под контролем близлежащий лес на пять сотен шагов от стен! Даже если враг прорвется на стену, ему еще придется завладеть этими башнями под стрелами и камнями.
        Мастеру не хватило воздуху, чтобы продолжить. Не было сомнений, что в ином случае он продолжал бы еще долго. Несколько раз глубоко выдохнув, он хитро прищурился и использовал последний аргумент:
        - Так как, вы дадите мне две дюжины солдат или мне обратиться к капитану?
        Это был удар ниже пояса.
        - Хорошо, мастер. Не надо будить капитана, он и так не спал больше суток. Я сниму десяток со стены и направлю к вам.
        - Два десятка, сержант.
        - Хорошо, полтора.

* * *
        - А если они попробуют огненные заклинания? Поджечь лес в долине, например?  - Виктор вопросительно посмотрел на мага.
        - О, тут я превзошел сам себя,  - Т"Асмерин горделиво улыбнулся,  - если они попробуют любую магию огня на долине или ее защитниках, и не удосужатся проверить мою защиту, то их магия обернется против них самих. К сожалению, это может сработать только с не очень опытным шаманом. Опытный шаман вообще не будет использовать магию огня, ведь известно, что это может быть одинаково опасно для обеих сторон.
        - Очень красивая ловушка,  - она сработает, даже если они увидят мою защиту. Сначала я поставил простую защиту от огня в виде дождя. Увидев ее, они решат, что здесь сидит молодой и неопытный маг вроде тебя,  - Т"Асмерин одобряюще похлопал Виктора по плечу,  - который хочет заливать огонь водой.
        - Но за этой защитой спрятана ловушка,  - дождь, конечно, польется, тут все честно, только он прольется на зеленые деревья, потому что огонь будет бушевать вокруг шамана. Почти такой же силы, какой он и вызывал.
        - Завтра,  - маг подтянул к себе книгу с заклинаниями,  - я начну ставить тройные защиты, с двойными я почти закончил. Мне нужно только почитать кое-что ночью, вспомнить многие мелочи. В любом случае, теперь эта долина продержится против нескольких шаманов денек-другой и без моего участия.
        К Виктору подбежал солдат.
        - Уважаемый маг, нам сказали, что вы можете наколдовать, то есть, призвать… В-общем, сотворить нам наконечники для стрел.
        Виктор рассеянно подтянул к себе Мешок Путника и произнес, не глядя на солдата:
        - Сумку давай.
        Взяв протянутую котомку, он начал горстями пересыпать в нее наконечники из выглядевшего полупустым мешка. Глаза солдата почти вылезли из орбит. Через минуту он отдал сумку обратно и спросил:
        - Хватит пока или еще насыпать?
        - Хватит, высокочтимый, конечно, хватит,  - солдат низко поклонился и поспешил удалиться.
        Т"Асмерин, с улыбкой наблюдавший представление, вдруг насупился и сказал:
        - О боги, как мне не хватает моей башни. Я по ней уже скучаю.

* * *

        Бодор и Фукорай стояли рядом и смотрели на северную сторону долины.
        - Веревочных лестниц будет пока достаточно, мастер гном,  - пытаясь быть вежливым, сказал каменотес.
        - Я не привык строить времянки, человек. Если я за что-то берусь, то это творения, которыми должны восхищаться потомки. Эти веревочные лестницы помогают солдатам подниматься на стены, да. Теперь я хочу сделать Лестницу.
        Гном величаво протянул руку, указывая раскрытой пятерней на северные скалы:
        - Лестницу от долины до вершины, вырубленную прямо в камне. В двадцать, нет, в тридцать шагов шириной. А всю вершину я вырублю, и по ней будут гордо ходить караулы. Мы поставим на вершине дозорную башню, и это будет самая высокая дозорная башня, которая когда-либо была у людей.
        Фукорай только хмыкнул, когда гнома понесло. Но тот, как оказывается, еще не завершил своих фантазий.
        - Эх, если бы мне дюжину подмастерьев, то я прорубил бы подземный проход отсюда до самых северных скал. Вот это было бы мое лучшее творение.
        - Для такого великого дела я мог бы найти вам дюжину мастеров, уважаемый гном,  - с трудом скрывая насмешку, произнес каменотес.
        Гном только фыркнул в ответ:
        - Я сказал - подмастерьев, уважаемый каменотес, наших подмастерьев. Вы, люди, слишком мало знаете о камне, чтобы сделать хороших проход. Впрочем, если у вас появятся свободные руки, присылайте их ко мне, будут помогать оттаскивать камни. Может, заодно чему-нибудь и научатся.
        Бодор подхватил мешок с инструментами и, не прощаясь, направился к северной оконечности долины. Фукорай слышал бормотание уходящего гнома:
        - Какая великолепная это будет лестница. Лестница богов.

* * *
        - Крепите подушку ближе. Еще ближе. Если только вы не хотите, чтобы камни полетели в наших людей на стенах.
        Слонявшийся по лагерю без дела Гедон был перехвачен одним из мастеров, собирающих осадные машины. Его буквально за шкирку привели на стройку. Теперь он с еще несколькими солдатами и рабочими заканчивали собирать свою первую катапульту. Гедону было даже интересно, хотя мастер практически непрерывно находил, к чему придраться.
        - Мне нужно, чтобы камни летели хотя бы на триста шагов. Через час я проведу испытание и поставлю всех вас на двести шагов перед крошкой. Если вы напортачили, то поплатитесь головами.
        Мастер обернулся и спросил у проходящих мимо рабочих:
        - Кто-нибудь мне скажет, когда кузнецы, наконец, сделают мне шестеренки?
        Один из рабочих откликнулся:
        - Кузнецы говорят, что пока у них не будет нормального угля, на обычных дровах они даже ржавого гвоздя толком выковать не смогут. А новую партию углежоги обещают только к вечеру.
        - И они хотят катапульту! Да это не катапульта будет, а издевательство над моим трудом. Придется ее чинить после каждого залпа,  - без паузы мастер скомандовал рабочим - Разворачивайте крошку и вбивайте колья, чтобы она даже не шелохнулась после удара. Готовьте камни, фунтов по пятьдесят, не больше. Через час будем пробовать. Не забудьте смазать ворот и поменять веревку. Я пока пойду к кузнецам и расскажу, что думаю по поводу их работы.

* * *

        Фантом стоял на скале и старался уловить малейшее движение в окружающем лесу. Рядом с ним находились еще дюжина длинных луков. Под ними, с наружной стороны скал, неутомимо работали лесорубы. Несмотря на достаточное количество деревьев внутри самой долины, капитан приказал вырубать деревья на восточных подходах к скалам.
        «Мастерам понадобиться много дерева. На стены, на дома, на дрова и на уголь. На лестницы и тележки. Кроме того, им понадобятся хорошие стволы для катапульт и баллист. Пока орки еще не расставили лучников вдоль всех стен, надо этим пользоваться. Заодно хоть немного отодвинем лес от скал и улучшим обзор» - напутствие капитана не оставляло повода сомневаться в оправданности риска.
        Две дюжины лесорубов работали с самой зари, но орков не было видно. Еще несколько десятков рабочих стояли по бокам от лучников, в перерывах между поднятием бревен и хвороста с опаской оглядывая окрестности с судорожно сжатыми в руках арбалетами.
        За несколько часов они вырубили несколько десятков деревьев, отодвинув лес от скалы всего на десяток шагов. Этого было мало, но даже такое пространство слегка облегчит караульным их работу, не позволит оркам приблизиться в этом месте к скалам незамеченными.
        Неожиданно Даниэль заметил движение в лесу. Даже не движение, просто на короткий миг что-то мелькнуло среди деревьев в нескольких сотнях шагов.
        - Бросайте работу!  - заорал он,  - быстро поднять всех на стены.
        Лесорубам не нужно было повторять дважды. Они бросились к стене и принялись карабкаться, держась за веревки, которые сверху тянули рабочие. Когда они были на середине подъема, из леса выскочил патруль, состоящий из шести-семи орков. Первого Фантом убил сразу, как только тот, не сразу сообразив, что происходит, выскочил на открытое место. Остальные укрылись за деревьями и выпустили первые стрелы.
        - Прикрыть!  - крикнул Фантом лучникам,  - да поднимайте вы быстрее, сейчас их накроют.
        Последнее относилось уже к рабочим, итак тянущим веревки из-за всех сил.
        Еще один орк повалился из-за дерева, и в этот момент стрела вонзилась в плечо одного из поднимающихся лесорубов.
        - Держись, мы тебя вытащим,  - крикнул один из рабочих. Подъем, где находился лесоруб, был уже достаточно пологим, и рабочий выпустил веревку, принявшись спускаться на помощь.
        - Уберите орков,  - вновь закричал Фантом. Но даже он видел, что это почти невозможно.
        Большая часть лесорубов и рабочих уже попрятались за камнями. Только четверо тянули веревку, за которую, несмотря на раненое плечо, продолжал держаться неудачливый лесоруб.
        Рабочие от спешки дернули веревку слишком сильно, лесоруб, державшийся за нее практически одной рукой, неудачно повернулся и ударился пробитым плечом о камень. Видимо, рана была серьезной, потому что от удара он начал терять сознание, выпуская веревку из здоровой руки и заваливаясь назад. Только подоспевший на помощь парень удержал его от падения с высоты в пятнадцать локтей.
        Фантом, наконец, достал еще одного орка, высунувшего на мгновение из-за дерева, чтобы выпустить еще одну стрелу. Его оставшиеся в живых сородичи начали отступать, тем более что мишеней для них не осталось.
        - Как он?  - спросил рейнджер, подойдя к укрытому за камнями лесорубу, до сих пор бывшему без сознания.
        - Сейчас оттащим его в лагерь,  - ответил рабочий, спасший лесоруба от смерти - Пока он не пришел в себя, ему быстро вырежут стрелу. Жить будет, стрела не вошла глубоко, ударилась в кость. Но полгода ему придется обходиться с одной рукой.
        - Ты молодец. Не растерялся,  - произнес Фантом,  - ты спас ему жизнь. Могу я узнать твое имя?
        - Катук, рейнджер. Но все зовут меня Свитком.
        - Свитком? Странное прозвище. Откуда оно?
        - Просто я умею читать и писать,  - улыбнулся рабочий.
        - Неплохие умения. Еще поговорим, Катук,  - рейнджер повернулся к остальным,  - Уходим. Возьмите те бревна, которые сможете унести сразу, остальные заберут потом. Перекусим и продолжим на новом месте. Здесь нам больше не дадут развернуться.
        Оставив двоих караульных, бригада начала медленный спуск со скалы.

* * *

        Брентон был в ярости. Только взгляды на Мугру, который выглядел не лучше чем он, заставляли его сдерживаться. Они оба, вместе с еще полусотней мастеров и подмастерьев, занимавшихся подготовкой печей, были с ног до головы перемазаны в глине.
        Мастер, проверявший их работу, поцокал языком и сказал:
        - Замечательно. Теперь кладите еще слой, пока глина не начала подсыхать. И постарайтесь побыстрее, через полчаса надо начать обжигать стены.
        - Зачем такие сложности,  - проворчал Брентон, беря новый комок глины. Вымещать свое настроение на мастере он не решался, Гном всегда почти боготворил людей, которые умели делать невероятные, по его меркам, вещи.
        - Ну как же, воин, как же. Нам нужен достаточно толстый слой глины, чтобы он держал жар. Когда глина будет хорошо обожжена, только тогда из нее будут выходить хорошие голубые кирпичи. Мы сложим сырые заготовки вдоль стен ямы, разведем в центре большой огонь, закроем ее сверху, и всего через неделю у нас будут отличные кирпичи.
        - Но сначала еще неделю вы будете обжигать стенки,  - не удержавшись, съязвил Брентон,  - глядишь, с такой скоростью первый кирпич у вас появиться к осени.
        Мастер улыбнулся.
        - Не волнуйтесь, воин. Четыре печи через месяц будут давать столько кирпичей, что их будет больше, чем надо. Нам повезло, что мы нашли неплохую глину прямо в долине. Иначе о кирпичных стенах пришлось бы забыть. А на вашем месте я бы учился этому мастерству. Вы не всегда будете воином, а мастера, умеющие изготавливать настоящий кирпич, скоро будут в королевстве нарасхват. Я даже могу составить вам протекцию при поступлении в гильдию.
        - До этого еще нужно дожить,  - хмуро бросил Брентон, возвращаясь к работе. Его текущее настроение было очень тяжело изменить даже жизнерадостному мастеру.

* * *

        Наступил третий день после последней атаки орков. Собравшиеся вокруг капитана сержанты докладывали состояние дел.
        - Кто следил за лесом?  - спросил Тригор,  - есть какие-нибудь новости?
        - Есть, мой капитан,  - поднялся Конрад,  - несколько часов назад с юга подошло несколько тысяч. Похоже, наши старые знакомые, которых мы задержали у болот.
        - Они не торопились,  - с сарказмом произнес капитан,  - сколько их, точнее?
        - Трудно сказать, за деревьями невозможно разглядеть детали. Если к ним никто не присоединился по дороге, то это те же полторы тысячи, что шли вслед за нами. Но это не все.
        - Да? Как хорошо,  - язвительности капитана сегодня не было предела. Он опять не спал почти всю ночь, проверяя посты и наблюдая за окрестностями.  - Что же еще?
        - С запада подошло еще несколько тысяч. Либо еще один клан, либо свежие воины из того же. Для нас это неважно.
        - Несколько - это сколько?
        - Могу только сказать, что от одной до четырех. Точнее сказать…
        - … невозможно, потому что за деревьями ничего не видно. Надеюсь, теперь все?
        - Нет, капитан, не все,  - бросил с места Виктор,  - первый шаман уже здесь.
        - Та-ак. Еще веселей. Что говорит маг? Может он прикончить его, пока он один?
        - Может, но тогда он будет опустошен. Нет, капитан, Т"Асмерин будет только защищаться, не нападать. Это единственный способ сдержать шаманство орков.
        - Сделать вылазку и прикончить шамана сталью?
        - Вряд ли это получится, капитан. Шамана наверняка хорошо охраняют, особенно, если они знают, как мы расправились с несколькими из них прошлым летом.
        Капитан покивал и оглядел присутствующих.
        - Еще новости есть? Катапульты готовы?
        - Да,  - кивнул один из сержантов,  - врыты на позициях. Четыре. Но мастера не обещают больше четырех залпов в час. А если орки пойдут на стены, то все будет решаться за минуты, так что мы можем рассчитывать только на один залп, и то, если он будет удачным. Это мало что решает.
        - Посмотрим,  - капитан задумался.
        - Кто-нибудь догадывается, с чем придут орки на этот раз?
        - С лестницами и таранами,  - высказался молчавший до сих пор Лашан,  - им не нужно придумывать ничего экзотического. Много лестниц и несколько таранов. Топоры орков не умолкают все эти дни.
        - Когда они нападут, сегодня?
        - Не думаю, мой капитан. Их подкрепление прибыло совсем недавно. Если они не слишком торопятся, то они начнут завтра, прямо с рассвета. Мы можем также ожидать ночных вылазок, как у стены, так и по всей протяженности скал. Ничего нельзя сказать наверняка.
        - Что говорят мастера? У них все готово?
        - Мастера сделали все, что смогли за столь короткий срок,  - поднялся Урцил,  - надо ставить каменную стену в тридцати шагах позади заслона. Только это может поменять ситуацию всерьез.
        - Сейчас же,  - Урцил развел руками,  - они сделали много улучшений. Две площадки для лучников, на которые можно поставить по одному взводу. Платформа на стене разместит до четырех взводов. За крепость стен я не беспокоюсь, они выдержат любые ручные тараны, с этой стороны стены закопаны и завалены, ворота не пробить. Но высота стены - это главная наша слабость. С этим мы ничего не можем поделать. Даже с короткими лестницами орки могут оказаться на ней в мгновение ока.
        Капитан кивнул:
        - Спасибо, архитектор. Начинайте возводить стену. Что бы то ни было, но даже если мы отобьемся завтра, в следующий раз к оркам подойдет столько соседей, что без хорошей высокой стены нам не выстоять.
        - Хорошо,  - вздохнул Тригор,  - усилить ночные караулы, чтобы на скалы ни одна мышь не проскочила. Четыре взвода, которые завтра будут стоять на стенах - час тренировки по отбрасыванию лестниц, пускай научаться пользоваться рогатинами хоть с закрытыми глазами.
        - Мы собираемся сделать ночную вылазку и оставить оркам несколько сюрпризов перед стенами,  - сказал Ворг,  - им они должны понравиться.
        - Давайте,  - снова кивнул капитан,  - только берегите головы.
        Заканчивался первый месяц лета.

* * *

        Когда солнце осветило пустошь перед заслоном, Ким уже стоял на левой площадке для лучников, выискивая признаки подготовки орков к атаке. Мастеровые успели не только расчистить и выровнять площадки, но и заложить их фронт двумя рядами обработанных камней по локтю в высоту. Так что теперь передний ряд лучников был неплохо укрыт от возможных ответных стрел. За спиной Кима расположился взвод Конрада с длинными луками. Ширина площадки позволяла всем оставшимся лучникам сержанта стрелять прямо из-за укрытия, но большую их часть Конрад отвел немного назад, рассчитывая на этот раз вести залповый огонь. У ограждения сидели две дюжины арбалетчиков из подмастерьев, которых Конрад сейчас тихо учил быстро перезаряжать оружие.
        - Стреляйте без команд, стреляйте, когда хотите и так быстро, как сможете. Орков будет так много, что вам трудно будет промазать. Лучше всего направляйте болты между трупами и кольями. Можно чуть дальше, но ближе не надо,  - можете задеть своих на стенах.
        В пятидесяти шагах перед стеной лежали обгоревшие трупы орков, являющие слабой, но все же преградой, которая неминуемо задержит нападающих. Трупы пытались сжечь несколько раз, когда вонь от них становилась невыносимой даже на стене, но без дров они так и не сгорели до конца, а капитан не хотел рисковать людьми ради полагающегося обращения с умершими врагами.
        Прямо перед стеной, в десяти шагах, за ночь врыли короткие колья, наклоненные в сторону атакующих. Хилая защита,  - но и она должна была ненадолго задержать атакующих прямо перед луками на стене.
        У стены сейчас был весь лагерь. Не более полусотни мастеров остались на своих местах, там, где они были нужнее. Кроме углежогов, кузнецов, нескольких десятков каменотесов, остальные пришли, вытащив арбалеты, которыми до этого ни разу не пользовались. Сейчас с ними возился один из сержантов, выстраивая в несколько линий позади лучников. Последняя линия обороны, если орки прорвутся через защитников на стенах. Даже не оборона, а только средство подороже продать свои жизни.
        В - остальном, защита долины осталась без изменений. Только на расширенной платформе стены теперь расположилось четыре взвода вместо двух, а каждая из двух линий лучников, выстроенных за стенами, состояла из пяти взводов. Три взвода стояли прямо под стеной, готовясь подняться на нее и сменить павших. Последний нес караулы на дальних скалах.
        Всю ночь отдельные группы орков пытались просочиться в долину через любые щели в скалах, но раз за разом отбрасывались усиленными караулами. Теперь у них оставался только один вход в долину.
        Пять сотен луков должны были стрелять по отмашкам Молнии. Он покрепче сжал два лоскутка, теперь прикрепленные к палкам и превратившиеся в настоящие флажки. На правой платформе с похожим красным флажком находился Мугра. После его команды должны были выстрелить катапульты.
        Боевые машины разместили по центру, в ста шагах от ворот. Если повезет, как говорил мастер катапульт, то один залп остановит десяток-другой орков. Сейчас вокруг них возились несколько дюжин подмастерьев, готовясь, при первом же признаке атаки, сгибать тяжелые обработанные стволы специально выбранного мастером дерева. Тяжелая «дремучая» ива, предпочитаемая охотниками и некоторыми рейнджерами как лучшее дерево для их луков, теперь должна была метать камни.
        Ким заметил, как зашевелился Брентон с Лашаном в центре и перебросил взгляд на лес. В нем замелькали первые орки, подбирающиеся поближе с ростовыми щитами, чтобы укрыть от стрел первую волну нападения. Против горстки людей готовились выступить от трех до шести тысяч орков.

* * *

        Мастер - гном задумчиво посмотрел на юг, где на стене готовились к битве люди. Помахав своей киркой, как будто сражаясь с невидимым врагом, он неожиданно остановился, и, напоследок с сожалением еще раз поглядев на юг, вновь вернулся к своей работе, проворчав себе под нос:
        - Сами справятся. Я же обещал принцу не лезть и не убивать за них орков. А мне надо работать, эта только седьмая ступень из сотен. Надеюсь, этот каменотес не забудет прислать мне подмастерьев, а то мне надоело самому таскать камни.

* * *

        На площадку взбежал вестовой.
        - Капитан приказал быть наготове. Скоро пойдут. Еще он сказал, чтобы вы не обстреливали орков в лесу, ждали их основного наступления. Разрешил только выбрать нескольких лучших лучников - пусть используют только чистые выстрелы.
        Конрад кивнул и указал Киму на лес:
        - Они идут, будь наготове.
        Тактика орков не отличалась оригинальностью. Они вновь выдвинули вперед ростовые щиты, встав на небольшом удалении от леса, недосягаемые для стрел со стены.
        Конрад натянул лук и выпустил стрелу, увидев щель между еще не сдвинутыми щитами.
        - Просто и эффективно,  - сказал сержант,  - они подойдут как можно ближе, потом все разом побегут вперед. Чуть больше двухсот шагов они преодолеют очень быстро, и через минуту бой будет идти на стенах.
        - Посмотрим,  - процедил Ким, сжимая флажки.
        - Они тащат два тарана в центре,  - сержант вгляделся в строящихся перед атакой орков и неожиданно спросил: - Откуда, скажи на милость, они раздобыли латы? В первых рядах почти сотня панцирников.
        Ким посмотрел и убедился, что Конрад прав. Некоторые из орков были закованы в тяжелые латы.
        - Это они напрасно,  - произнес Ким,  - только замедлят себя и остальных. И пока будут бежать, и пока будут взбираться на стены. Если уж раздобыли латы, то надо было ставить панцирников во вторую волну.
        - Надеюсь, что так. Пропусти их к заслону, дай лучникам надежные цели.
        - Сделаем, не волнуйся. Лишь бы на стене продержались.
        Ким оглянулся, увидев последние приготовления в лагере. Катапульты были взведены, согнутое дерево тонко скрипело от нагрузки. Обслуга катапульт как раз взваливала на каждую по пятидесятифунтовому булыжнику.
        Он перевел взгляд на Волка, застывшего в ожидании с флажком в руке. Затем вновь посмотрел на орков. Щиты раздвинулись.

* * *
        - Залп,  - крикнул Конрад, и три десятка стрел с левого фланга ушли в сторону орков. Ким промедлил всего мгновение, давая возможность первым рядам нападавших с мелькающими между ними панцирниками проскочить вперед. Затем он одновременно поднял оба флажка. Фантом немного изменил тактику, теперь до следующего знака от Молнии ряды лучников должны были сделать три последовательных залпа на три разные дистанции, увеличивая количество стрел, которые они успеют выпустить до подхода противника к стенам.
        - Первая, залп! Вторая, залп,  - крикнул внизу Фантом.
        Расчет Кима оказался верен. Первые ряды орков избежали удара лучников, но следующих, пытающихся на бегу укрыться под маленькими щитами, накрыло. Пять сотен стрел из-за стены сразу остановило почти сотню орков. Но их было значительно больше. По прикидке Кима, в первой волне на стену шли не менее двух тысяч.
        Ким не заметил отмашки Мугры, увидел только, как четыре булыжника сминают центр нападавших, сбивая на землю почти дюжину орков. Слишком мало, чтобы это как-то повлияло на события. Единственным утешением могло служить то, что один из таранов был свален на землю.
        - Стрелять по готовности,  - крикнул Конрад лучникам,  - арбалеты, залп!
        Болты полетели вниз, остановив еще полдюжины орков.
        - От края!  - приказал сержант арбалетчикам,  - Взвести арбалеты.
        Затем он обернулся к своим и гаркнул:
        - Приблизиться, стелющиеся стрелы по готовности!
        Второй залп тыловых линий оставил лежать сотню орков.
        Когда нападающая волна была от стены меньше, чем в ста шагах, стрелы от одновременных залпов со стены и из задних линий смешались между собой. Первые ряды орков оказались сметены, следующие остановлены валящимися перед ними телами.
        Ким яростно замахал опущенными вниз флажками, обозначая дальность следующих залпов.
        Последние ряды орков начали останавливаться, ошарашенные гибелью сразу двух сотен сородичей прямо перед ними. Вперед, под укрытие стен, проскочили немногие. Остальные какое-то мгновение мешкали, потом, подгоняемые стрелами двух взводов с флангов, кинулись бежать.
        Несколько сотен, оказавшихся под стенами почти без лестниц, которые несли следующие ряды, и без прикрытия лучников, заметались. Уйти от стен обратно под прикрытие леса удалось немногим.
        Не верящие такой удаче воины на стене, ликуя, закричали. Только что они готовились к кровавой схватке на стенах, и, совершенно неожиданно для них, все закончилось.
        - Вот это я понимаю. Хорошо мы их!  - удовлетворенно воскликнул Конрад,  - они оставили на поле полтысячи воинов и даже не успели подняться на стены!
        - Да,  - Ким посмотрел на лес впереди,  - думаю, что сегодня вожди отрубят много голов своих воинов за трусость.
        - Будет еще атака сегодня?
        - Не знаю,  - покачал головой Ким,  - ты мне скажи. Могут попробовать, но на месте вождей после такого позора я бы отдохнул денек. Отлично сработано, когда мы отдохнувшие, с нами сложно справиться.

* * *
        - Теперь я понимаю Урцила. Архитектор выбрал великолепное место для крепости,  - удовлетворенно говорил капитан стоявшему рядом Воргу. Территория действительно огромная, но действенную атаку можно совершить только в этом месте, а по ширине этот проход всего двести шагов. Когда здесь будет стена…
        - Уважаемый Тригор, отойдите и заодно отодвиньте своих людей, раз уж вы здесь стоите.  - Раздался за спиной капитана голос Лорена.  - Вы мне мешаете.
        Капитан обернулся. Каменщик величественно стоял, уже к нему спиной, следя за разворачивающейся в тридцати шагах от заслона кипучей деятельностью.
        - Что вы делаете, мастер?  - удивленно спросил Тригор.
        - Как это что? Начинаю возводить стену, конечно.
        - Какую стену? Орки в любой момент могут пойти на штурм.
        - Бросьте, Тригор. Они будут неделю отходить от своего сегодняшнего позора и собирать потерянные остатки мужества.
        - А если вы неправы? Если они все же решатся на повторную атаку?
        - Капитан.  - Лорен наконец повернулся к Тригору и внушительно произнес: - Я не могу ждать, пока орки на что-то будут решаться. Мне нужно поставить здесь крепостную стену. С орками рядом или без них, я это сделаю. А теперь не мешайте, на этом месте еще придется долго копать, чтобы достичь каменной плиты под нами.
        - Зачем?
        - Капитан, еще раз повторяю, уберите людей, они путаются у меня под ногами. И не лезьте туда, где вы ничего не понимаете, как я не лезу в ваши дела. Я не собираюсь ставить основание крепости на землю, если у меня есть возможность поставить его прямо на скалу.
        Капитан крикнул лучникам отойти на пятьдесят шагов назад, но быть наготове. Множество рабочих, мастеров, подмастерьев и даже затянутые общим круговоротом солдаты уже выкидывали землю в стоящие наготове тележки, закатывали булыжники побольше на волокуши, в которые были запряжены лошади, увозили землю от быстро углубляющегося рва.
        Капитан отступил к стене крепости, махнув на Лорена рукой и бормоча - «Я думал, что это я свихнулся, когда соглашался на этот рейд. Оказывается, у меня была целая колонна сумасшедших мастеров».
        - Копайте шире, над центральными воротами будет стоять башня. Здесь вам придется углубиться на десяток локтей, чтобы докопаться до скал, так что яма должна быть шире.  - Раздавался за его спиной голос мастера,  - еще шире, вы что думаете, что я собираюсь класть стену в один камень толщиной? И все равно перед стеной надо будет рыть ров, так что шире, хуже не будет.

* * *

        Кузнец выпрямился и вытер с лица пот. Каменная наковальня дышала жаром, но он этого почти не замечал. Ему нужно было выковать решетку для ворот. Ему нужно было подготовить железные полосы, которыми архитектор собирался обшить ворота. Ему нужно было отдать мастерам катапульт шестеренки, что вообще было для него не кузнечным мастерством, а ювелирным искусством.
        Кузнец обернулся и подогнал подмастерьев. Еще нужно было сделать так много, а древесный уголь опять заканчивался. Одно его радовало - железа вокруг наковальни валялось столько, что дома ему бы хватило на годы работы. И после сегодняшнего штурма его будет еще больше.
        Ятаганы орков один за другим отправлялись на переплавку.

* * *
        - Шаман еще не пытался атаковать?  - спросил Виктор, подходя к магу.
        - Он делает это непрерывно,  - устало произнес Т"Асмерин, приоткрывая глаза,  - одна из причин, почему орки так быстро отступили, в том, что они рассчитывали на помощь шамана. Он собирался использовать ветер, чтобы скинуть защитников со стены. Что-то вроде того. У него не получилось, так что у меня нет способа узнать, задумывал ли он именно это или что-то более хитрое.
        - Как сейчас?
        - Сейчас он пытается отравить нашу пищу. Очень опытный шаман. Не очень сильный, но очень опытный. От огня он отказался, как только прощупал мою защиту. С ходу определил ловушку. Попробовал устроить небольшой обвал у стены. Норовил испугать животных, создав иллюзию хищника. Очень много новых для меня приемов, а ведь он пока только разминается. Достойный противник, но я справлюсь. Извини меня, мне нужно немного отдохнуть, а за тобой, похоже, идут.
        Виктор обернулся,  - к ним приближался Гедон.
        - Что-нибудь случилось?
        Гедон отрицательно покачал головой.
        - Капитан приказал выступать, пока орки окончательно не заполонили окрестности. Пора исполнить обещание, данное принцем народу леса.

* * *
        - Я нас-шел мес-сто для дерева, люди. Очень хорос-шее мес-сто. Вам понравится, потому что оно неприметное.  - Речь фэйри, уже долго общающегося с людьми, становилась лучше день ото дня.
        - В миле от этого мес-ста течет река. Но мы не пос-садим с-семя там. Мы поднимемс-ся по впадающ-щему в эту реку ручью и пос-садим с-семя в очень тихом месте, где даже с-звери не ходят. Там с-семя никто не найдет, и оно смож-шет вырас-сти в сильное дерево…
        - Когда выходим?  - деловито спросил Брентон.
        - Этой ночью, сразу после заката. Спуститесь с одного из трех выбранных мест. Вечером, после того, как сменятся караульные, мы определим его окончательно. Надо знать, где бродит меньше орков. До нужного вам… ручья придется идти день на юг. Если все пойдет удачно, то к вечеру прибудете. Посадите семя и останетесь там на ночь. Мы ждем вас на рассвете третьего дня.
        - Если вы не вернетесь до четвертого рассвета, и от вас не будет известий, я пошлю два взвода по вашим следам. Мне ничего не останется,  - капитан вздохнул,  - нельзя нарушать обещание, данное лесному народу. Тем более, лично принцем. Так что сделайте, что должны и вернитесь вовремя. Этим вы окажете мне очень большую услугу.
        - Во всех трех местах вас будут ждать. Выберите, где вы вернетесь, сами. Я не могу предугадать, сколько орков будет шататься по окрестностям через два дня, так что это хоть как-то повысит ваши шансы пробраться в крепость. Теперь поспите несколько часов, вам придется идти всю ночь.

* * *

        Брентон обошел показавшийся ему ненадежным участок между деревьями, заваленный сухими сучьями и поймал взглядом спину Кима, шагающего в двадцати шагах. С сомнением посмотрел на мох, расстилающийся впереди, оценил, как ловко Ким выбрал места, свободные от этой напасти и решил не рисковать. До ловкости Молнии ему было далеко. Он не стал выдумывать и пошел в сторону, обходя заросшее место стороной. Нельзя, даже случайно, наступить на неправильное место. След на разрушенном ногой мхе останется очень надолго. А следы оставлять нельзя.
        Они шли налегке, не взяв с собой ничего лишнего. Только у Шатуна за спиной была бережно привязана сумка с горшком, укрывавшим семя. А Брентон нес сосуд с водой, которая должна была ускорить рост будущего дерева и будущего леса. Будущего непреодолимого барьера, призванного защитить людей от нападений орков.
        Ночью они сумели незаметно выбраться из территории, занятой осаждающими. Конечно, в темноте они оставили следы в лесу. Но там и без того было много следов, вся земля была истоптана ногами орков. Сейчас же нужно было быть крайне осторожными. И чем ближе они подходили к заветному, выбранному фэйри месту, тем более осмотрительными им приходилось быть. Ничто не должно привести случайный отряд врага к растущему дереву, пока оно будет беззащитным.
        Фэйри порхал вокруг, то улетая далеко вперед, чтобы выбрать лучшую дорогу для отряда, то появляясь откуда-то сбоку и сообщая, что поблизости нет никого, кроме людей. Пока все шло на удивление легко, и Гном надеялся, что так пройдет все их путешествие. Слишком важно было их задание, чтобы разменивать его успешность на несколько лишних убитых орков.
        Близился вечер и до места, по словам фэйри, оставалось совсем немного. Показался ручей, и вновь подлетевший к отряду волшебный житель леса предложил подняться по его каменистому дну на несколько сотен шагов. Они почти пришли.
        Место, выбранное фэйри, действительно было удачным. Несколько невысоких лесных холмов загораживали ручей со всех сторон. Небольшое, в несколько десятков шагов, пространство было полностью скрыто от чужих глаз обрывом, внизу которого и протекал ручей. Попасть на этот пятачок было, в общем-то, несложно, но для этого надо было специально идти именно сюда. Любое существо, бродящее по лесу, почти наверняка выберет другую, более удобную дорогу, если будет просто пробираться мимо. Это была идеальная маскировка, один из хитрых приемов, в которых мало понимали даже рейнджеры, но в совершенстве отработанный народом леса. То, что люди считали волшебством, когда не видели ни одного представителя народа леса в течение веков, было, как оказалось, всего лишь великолепным трюком.
        Брентон посмотрел на Фантома, оглядывающего окрестности, и понял, что Фантом не забудет этот урок. Подобное умение прятаться было важным, но, к сожалению, почти недоступным людям искусством. Чтобы пользоваться таким «волшебством», требовалось очень много знать о лесе.
        - Я говорил,  - идеальное мес-сто. Его не видно, оно как будто отпугивает любого, кто идет мимо. Я провел с-здесь много времени. С-смотрел, думал. Думал, как деревья будут рас-сти до ос-сени, куда будут падать лис-стья. Какой ветер будет дуть до зимы. Это хорош-шее мес-сто, лучш-шего не найти. В этом лес-су есть много хороших мес-ст, но это - лучш-шее. Выкопайте яму с-здесь.
        Фэйри опустился на траву, указывая место для посадки. Ким и Мугра ножами выкопали неглубокую, в полтора локтя яму и остановились, глядя на фэйри.
        - Можно начинать, приятель?  - спросил Мугра.
        - Да, ос-сторожно пос-ставьте горшок в яму, потом рас-збейте его и вытащ-щите черепки. Лучш-ше не тревожить рос-сток, он уже начал рас-сти и ждет только свящ-щенной воды.
        Через полчаса возни с черепками, нижние из которых приходилось вытаскивать на ощупь, они засыпали оставшиеся щели землей.
        - Поливайте, а потом полош-жите с-сверху несколько прелых лис-стьев. Остатки горш-шка унес-сите с с-собой.
        Брентон достал сосуд и осторожно вылил все его содержимое на клочок взрыхленной земли. Его друзья тут же накидали сверху листьев.
        - А теперь лош-житесь и с-спите. Я пос-стерегу.
        - Мы можем постоять в карауле. Негоже спать в чужом лесу, не имея охраны.  - Хмуро бросил Брентон.
        - Я, я не буду с-спать с-за вас! Я не буду с-спать теперь оч-шень долго, пока дерево не окрепнет. А утром я рас-збужу вас-с и покаж-шу росток! Не меш-шайте мне!
        Отойдя на край поляны и быстро перекусив, они принялись укладываться, напоследок посмотрев на фэйри, порхающего над будущим деревом.
        - Вик, раскинь-ка паутину шагов на пятьсот. Гном, я толкну тебя через пару часов, не шевелись, не открывай глаза и лежи тихо, но не спи. Потом разбудишь следующего. Если фэйри не хочет, чтобы мы следили за его работой, то так тому и быть. Но никто не может нам запретить следить за самими собой.

* * *

        Кто - то из них все же заснул на посту. Бодрствовать посреди ночи, лежа с закрытыми глазами, оказалось слишком тяжело. Или фэйри, заметив подвох, использовал свою магию и усыпил караульного. Как бы то ни было, но утром их всех разбудил фэйри.
        - С-смотрите. Новый лес начал рас-сти. Не подходите блис-зко, смотрите отс-сюда.
        Друзья протирали глаза и поднимались на ноги. За ночь из спрятанного в земле семени вырос росток. Такой маленький и хрупкий, что не верилось, что из этого небольшого растения, всего в локоть высотой, когда-то разрастется могучий лес. Не верилось, если не думать о том, что это деревце выросло всего за ночь.
        - Это чудо!  - фэйри порхал над своим детищем,  - вы первые из людей, которые видят подобное. И я единственный из ныне ж-шивущих, кто дал рош-ждение новому лесу.
        - Тогда нам пора идти,  - произнес Фантом,  - если что-то пойдет не так, то прилетай, и мы придем на помощь. Если все будет хорошо, то мы ждем тебя ранней осенью. Прилетай к нам друг, мы будем молить наших богов, чтобы все было хорошо, и остановимся только тогда, когда ты сообщишь нам о своем успехе.
        - Я прилечу, люди. С-спасибо вам. Дерево пус-стит корни, и от них вырас-сут новые деревья. Дерево разбросает семена вокруг, и от них тож-ше вырас-сут новые деревья. Лес начнется на милю к северу и закончится в болотах. С-следующей вес-сной его будет не ос-становить. Через пять лет он полностью перекроет оркам дорогу.
        Отряд ушел так же, как и пришел,  - по дну ручья.
        - Почему не разбудил,  - спросил Брентон рейнджера, перед тем, как выйти из воды и вновь углубиться в лес.
        - Не поверишь. Я заснул. Наверное, фэйри наколдовал.
        - Все было спокойно,  - встрял маг,  - паутина не была потревожена. Фэйри знает, как выбирать места. Странно…
        - Что?  - обернулся рейнджер,  - давайте выйдем из ручья. Нам надо обсохнуть, чтобы не наследить в лесу. Что странного, Вик?
        - Посмотрите назад. Видите, вот течет ручей. Потом он виден снова через сотню шагов.
        - Да, это так. Ну и что?
        - Если бы ты, по какой-либо причине, хотел идти вдоль ручья, то - как бы ты пошел?
        Рейнджер еще раз посмотрел на блестевшее невдалеке течение и кивнул:
        - Я бы решил, что ручей немного изгибается, и решил бы срезать путь. Фэйри продумал все. Кто бы и как бы ни шел по этим местам, он всегда пройдет мимо заветного клочка, на котором растет дерево. Дерево, которое выросло на пол-локтя всего за ночь.
        - Когда я общаюсь с фэйри,  - маг задумался, глядя на обсыхающую обувь,  - меня все время не покидает ощущение великого волшебства, которое за ним стоит. Волшебства, в котором люди не понимают ничего и вряд ли когда-нибудь поймут. Как будто я оказываюсь в мире иллюзий, в котором властвует условность.
        - О чем ты?  - Мугра стряхивал с сапог последние капли и готовился шагать дальше,  - при чем здесь условность?
        - А ты задай себе простой вопрос. Это росток вырос за ночь или мы спали месяц, околдованные фэйри? И то, и другое принесло бы одинаковые результаты для нас - мы увидели выросшее дерево.
        - Это ты загнул,  - Лашан начал углубляться в лес,  - твоей паутины бы уже не было, если бы мы проспали дольше первого рассвета.
        - Да,  - кивнул маг,  - только мы же не знаем всех способностей фэйри. Может, он умеет продлять жизнь чужой паутине?
        - Все равно, вряд ли это так.
        - Да, я знаю. Знаю, что мы действительно проспали всего ночь. Но это ощущение все равно не покидает меня. Творить волшебство из ничего - это искусство, которому я хотел бы когда-нибудь научиться.

* * *
        - То же самое,  - прошептал Фантом на ухо Брентону,  - не хуже и не лучше, чем в остальных местах.
        Брентон сквозь зубы прошептал ругательство.
        - Раз то же самое, то пойдем здесь,  - ответил он рейнджеру,  - скоро рассвет, а я не хочу шататься под носом у орков до следующей ночи.
        Подойдя к крепости, они обнаружили, что орки так и не атаковали за прошедшие два дня. Вместо этого они решили взять защитников измором. Везде вокруг скал горели костры, не менее тысячи осаждающих стояли в караулах вдоль скал.
        - Хотят заставить нас умереть от голода,  - рейнджер внимательно осматривал расположение костров, что-то прикидывая в уме.  - Правильный расчет.
        Брентон покачал головой:
        - Орки не любят длительных осад. А рейнджеры славно поохотились в этих лесах в последние дни, на несколько недель припасов нам хватит. Воины ловят рыбу из реки прямо со скал, и оркам придется еще перегородить эту речушку. А потом мы можем перейти на конину, хотя и немного жалко лошадей, которые прошли с нами столько. Оркам надоест, надоест значительно раньше, чем мы действительно начнем голодать.
        - Орков стало больше, в лесу много следов, к ним подходят все новые кланы, более мелкие, но их много. Когда они пойдут на штурм, не стоит рассчитывать на удачу, которая была в прошлый раз. Даже Локо не всесилен.
        - Сейчас нам нужно думать о том, как пробраться обратно. Ты уже придумал план?
        Рейнджер кивнул:
        - Конечно. Бежим вперед, убиваем всех, кто встанет у нас на пути, и забираемся на скалу.
        - Хороший план,  - согласился Гном.
        Первые трое, оказавшиеся у них на пути, умерли мгновенно, так и не поднявшись от костра. Фантом решил не обходить его стороной и иметь за отрядом горячих преследователей, а вместо этого снести маленький караул и прорваться к скале, пока с флангов будут бежать другие орки.
        Они были в ста шагах от скалы, когда из-за деревьев выскочило еще несколько орков. На бегу замахнувшись секирой над головой, Брентон сделал свирепое лицо, но тут же понял, что в темноте его гримасу все равно никто не оценит. Тогда он издал свой любимый боевой клич, наполовину для того, чтобы испугать противника, наполовину для более важной цели. Нужно было предупредить воинов, ждущих их на стене, что пора спускать веревки.
        Орк поднял щит, защищаясь от удара секиры. Но удара не было. Гном изменил движение оружия, обвел щит слева и попытался подрубить бедро врага. Орк опустил ятаган, прикрывая ногу. Но Брентон оказался хитрее. Вместо удара он резко подтянул секиру на себя, перехватив древко почти у основания и, подскочив к орку вплотную, как ножом, резанул врага лезвием по отрывшемуся горлу. Орк еще падал, когда Брентон уже хватался за веревку. И первый, и второй удар стали бы смертельными для орка, но у них был один недостаток - они бы заставили Брентона остановиться. Чего ему не хотелось.
        - С возвращением,  - воин, тащащий его веревку, протянул ему руку и помог преодолеть оставшиеся шаги. Отряд был в безопасности, за пределами досягаемости стрел орков, все равно бесполезных в практически полной темноте.

* * *
        - Рад, что у вас все прошло, как задумано,  - капитан поднялся от костра, чтобы встретить отряд.  - Орки взяли нас в плотное кольцо, и я опасался за ваше возвращение. Хоть одна хорошая новость.
        - К ним прибывает подкрепление. Каждый день подходят новые отряды. Сколько бы мы не убили орков под стенами в последний раз, сейчас их все равно больше, чем было.
        - Как стена?  - Лашан посмотрел на южную часть долины, пытаясь рассмотреть там происходящее в свете множества костров.
        - Работают.  - Капитан повернулся вслед за мечником.  - Никогда не видел, чтобы строили так быстро. Каменщики уже подняли ее на уровень земли. Представляете? За несколько дней поднять стену шириной в десять локтей на уровень земли. Если орки протянут еще несколько дней, то нам у нас будет вторая линия, к которой мы сможем отступить от заслона. Если у нас будет хотя бы пара недель, то даже десять тысяч под стеной будут нам не так страшны.
        - Да,  - вступил в разговор Фантом,  - но только я бы не надеялся на то, что их будет всего десять тысяч. Готовьтесь к худшему.

* * *
        - Какие цепи, мастер Урцил?  - кузнец оторвался от наковальни и посмотрел на архитектора. Во взгляде его отсутствовало дружелюбие. Вкупе с тяжелым молотом, который он держал в руке, это обстоятельство заставило Урцила отступить на шаг назад. На всякий случай.
        - Ну как же, мастер. Цепи для подъемного моста.
        - Впервые слышу. И вообще, мне сейчас не до этого. Мне еще нужно завершить решетку.
        - Как?  - Урцил так удивился, что забыл о молоте в руке кузнеца и подступил к нему почти вплотную.  - Вы еще не закончили решетку? Но без нее мы не сможем продолжать строить центральную башню!
        - Это почему же?  - кузнец явно не любил, когда его торопили.
        - Как же! Решетка должна быть внутри камня, понимаете? Чтобы ее не смогли выбить. Сначала надо опустить в пазы решетку, а потом продолжать строить. И для ее подъема тоже нужны цепи, не забудьте.
        - Хорошо,  - кузнец тяжело кивнул,  - сегодня закончу с решеткой, и начну делать цепи. Вы только скажите углежогам, что если они еще раз не подвезут вовремя уголь, то я за себя не отвечаю.
        Но архитектор уже думал о другом. Перехватив одного из камнетесов, он спросил:
        - А где я могу найти уважаемого мастера Фукорая?
        Каменотес махнул рукой, и архитектор увидел мастера, возящегося с еще несколькими людьми вокруг камня, который они пытались расколоть.
        - Глубже, глубже забивай. Иначе клин выскочит, как только он разбухнет от воды.
        - Мастер Фукорай,  - прервал работу каменотеса архитектор,  - мастер Фукорай, а почему гном работает один над его лестницей?
        - А зачем она нам нужна? У нас есть заботы поважнее.
        - Мастер, может, она и не нужна нам сейчас, но, поверьте мне, она окажется очень полезной в дальнейшем. И потом, мастер. У ваших людей есть уникальная возможность поработать вместе с гномом. Может быть, даже чему-нибудь научиться.
        Фукорай фыркнул.
        - Мы и сами кое-что умеем. Хорошо, я пошлю гному полдюжины подмастерьев.

* * *
        - Их уже трое,  - Т"Асмерин устало прикрыл глаза,  - каждый день они придумывают что-нибудь новенькое. Мои силы постепенно тают. Я перестал быть уверен, что моих сил хватит до зимы. Конечно, на защиту уходит меньше энергии, чем на нападение, но все равно она уходит.
        За последние дни лицо мага осунулось и постарело. Он почти не двигался, все время сидя в своей палатке. Даже еду ему приносили прямо сюда.
        - Мне пришлось возобновлять две защиты, которые они почти прорвали. Им удалось обойти меня и создать иллюзию. Несколько воинов в карауле свалились со стены, борясь с несуществующим монстром. Тяжело бороться с шаманами без башни. Без башни и без подготовки. Если бы у меня было хотя бы полгода, чтобы создать вшитые в местность предохранительные заклинания, то разговор с шаманами был бы совсем другой.
        - Могу я чем-нибудь помочь?  - Виктор озабоченно смотрел на изможденного мага.
        - Не знаю. Возьми вот эти свитки. Прочитай и попробуй. Я успеваю только прикрыть основные направления ударов, а до мелочей руки не доходят.
        - Что это? Защита от жары и засухи, и защита от наводнения? Но они не могут использовать оба направления, они же нейтрализуют друг друга.
        - Правильно, нейтрализуют. Я вообще не думаю, что они будут заниматься такими мелочами, но лучше все же обезопасить себя. И если они все же возьмутся играть с этим, то я также не знаю, что они используют. Поэтому придется ставить защиты и от того, и от другого. Сделаешь?
        - Не знаю, если мне хватит сил. От наводнения точно сделаю, это легко, хотя подобное нападение все равно бессмысленно. А от засухи - не знаю. Надо попробовать.
        - Пробуй,  - кивнул маг.  - Вот опять. Теперь они снова пытаются испортить еду. Извини меня, мне надо работать.

* * *
        - Новости от Урцила, капитан,  - вестовой нашел капитана на северной скале, для чего ему пришлось полчаса взбираться сначала по полусотне ступеней Бодора, затем по деревянным и веревочным лестницам, размещенным в наиболее сложных участках подъема.
        - Говори,  - капитан отвлекся от обсуждения с дозорным последних перемещений орков по району.
        - Мастер говорит, что к вечеру стена будет поднята до высоты заслона. Завтра орки могут заметить наше строительство.
        - Спускаемся,  - кивнул капитан,  - надо поговорить с архитектором.

* * *

        В последние дни капитан практически ежедневно менял план обороны. Три дня назад, когда каменная стена поднялась на высоту человеческого роста, он планировал разместить на ней мастеров с арбалетами. Вчера стена была уже полтора роста вышиной, и капитан предполагал отступить к ней сразу же, после первого прорыва переднего заслона, укрывшись пусть за низкой, зато широкой и прочной каменной кладкой. Сегодня план приходилось менять снова.
        - Когда орки увидят вашу работу из-за заслона?  - капитан стоял на правой площадке, постепенно превращаемой во фланговую башню. Две таких башни во флангах, крепостная стена между ними, центральная, более приземистая башня, защищающая ворота - крепость с каждым днем приобретала все более явные очертания.
        - Думаю, что они знают, что мы что-то делаем здесь. Не могут же они быть совсем глухими.
        - Одно дело знать, а другое дело увидеть собственными глазами. Это может заставить их атаковать вновь.
        - Заслон и стена очень недалеко друг от друга, меньше сорока шагов. Как только мы подымем стену на локоть другой выше бревен, дозорные орков это заметят.
        - Сделаем так. Когда стена сравняется по высоте с заслоном, остановите работу. Перебросьте всех, кого удастся, на подготовку и переноску камней. Соберите как можно больше готового материала. Вы продолжите возведение стены завтрашним вечером, и будете работать всю ночь, только при свете факелов из-за стены.
        - И что нам это даст?
        - Если повезет, то орки только утром заметят нашу стройку. Пока они будут размышлять, и собираться, у нас будет еще день. На следующую ночь мы сожжем заслон, оттащив всю набросанную за ним землю и камни назад, в крепость, и выкопав ров сразу за ним. И тогда утром, если орки решат атаковать, им придется пройти до новой стены почти три сотни шагов под градом наших стрел. А потом еще взобраться на нее. Надеюсь, за лишний день вы поднимите ее до десятка локтей.
        - Поднимем,  - кивнул Урцил,  - надо кое-что еще прикинуть, чтобы защитникам не пришлось стоять на голой стене, но поднимем. Тем более что дальше пойдет быстрее, с высоты в два роста мы начинаем оставлять полости в стене. Атакующие не смогут использовать тараны на такой высоте.
        - Хорошо. Когда будут готовы площадки для катапульт на скалах?
        - Я до сих пор выбираю места. Несколько расчищаются, завтра туда поднимут катапульты и начнут их устанавливать. Это очень удачные места, мастера были довольны. Мастер катапульт говорит, что с этих площадок камни будут долетать до самого леса.
        - До леса… Видели просеку, которую прорубили орки?
        - Видел,  - вновь кивнул архитектор,  - это может означать только одно. Они готовятся вывести по ней тяжелые осадные машины, которые строят где-то в глубине леса.
        - Точно. Поэтому я хочу, чтобы катапульты были направлены именно на выход из этой просеки. Будем использовать медлительные метатели против медлительных таранов. И еще, мастер. Посмотрите на остальные скалы. На них есть, по крайней мере, три места, оборонять которые скоро будет сложнее, чем поднимающуюся стену. Орки могут не ограничиться простыми вылазками, а решиться на настоящую атаку прямо на скалы. Особенно, когда увидят, как мы защитили вход в долину. С этим нужно что-то сделать, я не могу держать оборону в нескольких неприспособленных для этого местах одновременно.
        Урцил молча наклонил голову в знак согласия.

* * *

        Брентону пришлось долго успокаивать расстроенного мастера. Две трети кирпичей, вынутых из печи, оказались «никуда не годными».
        - Да эти кирпичи даже для домов использовать стыдно! Не то что для крепостных стен.  - Мастер подошел к еще одному штабелю и выхватил очередной кирпич,  - они же крошатся прямо в руках. Как же я мог так ошибиться! Неделя работы пошла насмарку.
        - Подумайте, мастер, что было сделано неправильно,  - в очередной раз сказал Брентон,  - это поможет нам не допустить повторения ошибки.
        - Не знаю я, все было выдержано по канонам,  - мастер обреченно качал головой,  - мы поторопились только в одном - не дали кирпичам просохнуть сначала на солнце. Все эта спешка. Теперь многие из них слиплись и их вообще нельзя использовать.
        - Думаю, мастер, что вы сможете придумать изменение канонов, подходящее под нашу ситуацию. Нам нужно сделать вторую закладку сегодня.
        - Что толку! Если следующая партия будет такая же, как и эта, то наша работа бесполезна.
        - Может, положить что-нибудь между заготовками, чтобы они не слипались?
        Лицо мастера просветлело:
        - Точно! Как я не подумал об этом. Мы будем класть каждый кирпич на подставки! Но на что? Что положить между кирпичами, чтобы оно не сгорело и не расплавилось в жаре печи? Если мы положим камни, то они будут вплавлены в глину и испортят изделия.
        - Не испортят, если мы сделаем все аккуратно. Маленькие плоские камушки по углы каждой заготовки. Когда мы вынем кирпичи из печи, то мы легко их отобьем. А качество будет даже лучше, ведь жар будет проникать к кирпичу со всех сторон.
        Мастер обернулся и подозвал подмастерьев. Вскоре они занимались удивительной работой, забавляя остальных мастеров - ходили вдоль скал и собирали маленькие камни.
        - А из этой партии мы построим первый настоящий дом в долине. Зимовать ведь тоже где-то надо,  - Брентон взял в руки кирпич и еще раз посмотрел на него. Для воина этот кирпич был так же хорош, как и все остальные. Что не устраивало мастера, он так и не понял.

* * *

        Денис сидел за столом вместе с маршалом запада вон Вайю и в третий раз перечитывал письмо.
        - Ну и что будем делать?  - наконец поднял глаза от бумаги принц,  - наши ожидания во многом не оправдались. Орков оказалось значительно больше, чем даже в наших худших представлениях.
        Маршал тяжело кивнул:
        - Зато отряд нашел очень хорошее место для крепости, как я понял из письма. Если все так, как описывает капитан, эту крепость орки не возьмут никогда, как только в ней появится настоящий гарнизон.
        - Но там нет гарнизона! Там десять сотен новобранцев против тысяч орков. Один маг без башни против всех шаманов запада. И даже если они выстоят, то к осени у них начнутся проблемы с провизией. А весной орки опять будут под стенами новой девятой крепости, и даже если мы пошлем туда людей, как только стает снег, мы все равно будем на месте значительно позже.
        - Но если мы пошлем туда армию сейчас,  - маршал задумчиво теребил подбородок, то ослабим западную границу. А в Рамангаре даже башня мага пустует.
        - Нам придется это сделать. Если все орки собираются этим летом вокруг девятой крепости, то нам не стоит ожидать их атак на остальные восемь крепостей. Пришло время повышать ставки в игре, иначе скоро настанет время, когда нам не на что будет ставить. Завтра выдвинете к Азгар пять тысяч пехотинцев. За две недели они дойдут. Крепости с третьей по пятую должны собрать еще пять сотен воинов. От четвертой крепости до отряда Тригора три недели пути, теперь, когда мы знаем дорогу. От Азгар они пойдут пешком, налегке, пусть возьмут с собой только тягловых лошадей с провизией. Ранней осенью они будут на месте. И пошлите с ними мага четвертой крепости.
        - Могу я лично возглавить эти силы, принц?
        - Нет, эрл, вы не можете. Но вы можете послать своего сына, если он достаточно опытен для такого похода. И поторопите его, время не ждет.

* * *

        Подмастерье подбежал к Т"Асмерину и о чем-то его спросил. Маг покачал головой и указал на Виктора. Подмастерье подошел к нему и повторил вопрос. Вопрос, который так ошарашил Виктора, что он не сразу вник в его смысл.
        - Прости, ты не мог бы повторить?
        - Конечно, уважаемый маг. Мой мастер, каменщик Лорен, спрашивает, где закладывать вашу башню?
        Воцарилось молчание, Виктору просто нечего было сказать, настолько он ошеломлен. Подмастерье переминался с ноги на ногу, не решаясь прервать «размышления» мага. Но, так и не дождавшись ответа, он решил рискнуть:
        - Высокочтимый? Вы сможете показать нам место для вашей башни?
        Виктор встряхнул головой и повернулся к магу Рамангара:
        - Старший, но я не могу иметь башню, я еще ученик, да и нет у меня достаточно сил, чтобы защищать целую крепость.
        - А у меня уже есть башня. Как бы то ни было, я не вижу здесь других магов, кроме нас двоих. Немножко рановато для тебя, я знаю, но придется тебе заселить башню девятой крепости.
        В тот день место для башни так и осталось невыбранным. Молодой маг попросил время на раздумья.

* * *
        - Что, можно поинтересоваться, вы делаете?  - Урцил, наконец, добрался до скал на востоке, где возводили одно из небольших укреплений на наиболее пологом участке.
        - Стену, мастер, пять локтей вышиной, как заказывали,  - один из каменщиков удивленно посмотрел на архитектора.
        - Я понимаю, что стену, но что вот это такое?
        - Как, мастер архитектор, это желоб для стока воды со стены.
        - Мастер, я понимаю, что это водосток. Я хочу вас спросить, почему он выведен наружу? Вы хотите поливать деревья за скалой, чтобы они хорошо росли и лучше прикрывали атакующих? Переделайте - все водостоки должны отводить воду в сторону долины,  - ни капли лишней воды не будет у наружных стен крепости.

* * *

        Заслон, с которым воины успели сродниться, пылал. Бревна, защитившие их жизни и давшие им, окруженным врагом, возможность выжить, трещали, поднимая в ночное небо тысячи искр. Искры поднимались высоко и перемешивались со звездами, сверкающими в небе.
        Взводы стояли на стене, которая возвышалась над землей на три полных роста. А если считать еще и ров, вырытый перед крепостью, то и на большую высоту. Каждый воин по-своему прощался с горящими бревнами. С иллюзорной линией обороны, защищая которую, погибло так много их друзей. Этот огонь можно было сравнить с погребальным. Только в нем сгорали не мертвые. В этом огне сгорали воспоминания о тяжелых днях и битвах, которые им довелось пережить.
        - Они атакуют на рассвете,  - капитан стоял в ряду воинов рядом с Ремом,  - теперь они увидят, как ошибочно было промедление и к чему может привести дальнейшая нерешительность. Они ударят на рассвете, бросив на стену все, что смогут.
        - Почему они просто не уйдут?  - глядя на огонь, Рем становился задумчив,  - почему они так ненавидят нас, что заставляет их нападать снова и снова? Неужели они так мечтают истребить людей?
        - Они защищаются,  - капитан, также как и Рем, не отрываясь, смотрел на пламя,  - нам кажется, что они нападают, но они всего лишь защищаются. Вся территория нашего нынешнего королевства когда-то, давным-давно, была их землей. Они отступали под натиском людей год за годом, столетие за столетием. Сейчас мы снова угрожаем им, отбирая их земли. Они будут сражаться за них, или умрут. Ведь им некуда отступать. Никто не примет в клан орка без охотничьих угодий.
        - Вы действительно так думаете, капитан?  - Рем удивленно посмотрел на Тригора. Подобное взгляд на войну он встретил впервые.
        - Неважно, как я действительно думаю. Я показываю тебе, каково их отношение к действительности. Мы можем считать их кровожадными, но мы не знаем, каким бы было их существование без людей. Мы считаем их злобными и трусливыми, но они отдают свои жизни в битвах охотней и храбрее, чем многие представители нашего рода. Я лишь хочу показать тебе, что не надо недооценивать своего врага. И не надо его презирать. Хотя бы потому, что это самый быстрый путь к лодочнику. Враг заслуживает твоего уважения, ведь он имеет мужество сражаться.
        Капитан наклонил голову, как будто решая, стоит ли ему продолжать. Но Рем все же услышал от него еще несколько фраз, до того, как капитан замолчал окончательно:
        Много ли ты знаешь людей, готовых без раздумий сражаться за свою землю? Я не беру в расчет воинов в этой долине. Простых крестьян, купцов, баронов? Много ли ты найдешь среди них тех, кто возьмется за оружие и пойдет защищать свое поле или свой лес? Так вот - каждый орк такой. Каждый орк - воин, готовый умереть в любой день.
        - Я хочу, чтобы ты понял, Рем. Это не битва добра и зла, как представляется молодым отпрыскам богатых баронов в центральных провинциях. Это война двух рас, которые не смогли ужиться между собой. Этим она и страшна. Даже добро и зло могут заключать временные перемирия. Две расы, ненавистные друг другу - никогда. Наша битва будет идти столетия, пока не умрет последний представитель одной из рас. Но это не мешает воинам уважать своего врага. Это наш кодекс чести, то немногое, что останется у тебя в душе после стольких смертей.

* * *

        Орки атаковали.
        Первая волна в тысячу орков была просто послана на смерть. У них не было никаких шансов даже подняться на стену, им дали только те лестницы, которые были предназначены для преодоления заслона, слишком короткие, чтобы подняться на каменную стену. Слитные залпы лучников заставили треть из них остановиться, так и не добежав до рва.
        Но первая волна сделала то, для чего была предназначена. Хрупкая защита из кольев, вбитых перед рвом, была снесена, а перед воротами ров почти завален ветками и бревнами, вперемежку с трупами орков. Под спасительное прикрытие леса вернулись немногие, не более двух сотен. Можно было праздновать очередную победу, если не знать, как много еще орков окружают крепость.
        - Капитан, орки нападают везде, где можно,  - вестовой поднялся на центральную башню. Называть это место башней было еще рановато, но капитан выбрал именно ее в качестве наблюдательного пункта. По крайней мере, стены башни были на несколько локтей выше остальных.
        - Где?
        - В трех местах атаковали сразу по несколько сотен. В одном орки прорвались, мы едва сумели сбросить их обратно. Пятеро убиты. Сержант Ворг просит прислать подкрепление. Иначе в следующий раз они сумеют закрепиться.
        - Хорошо, я сниму один взвод со стен и переброшу на скалы. Пусть ждут.
        Капитан обернулся к стоявшему рядом Рему:
        - Они растягивают нашу оборону. Одно дело - защищать только эти двести шагов стены, совсем другое - оборонять долину со всех сторон. У нас просто может не хватить людей.
        - Пока это только два взвода, которые легко отобьют любые попытки взобраться на скалы, заметил Рем.
        - Да, если забыть, что у нас их всего двадцать. Каждый человек, снятый со стен, увеличивает их шансы при следующей атаке… Что они творят?
        - Кто?  - Рем недоуменно проследил направление взгляда капитана и увидел каменщиков, отпихивающих в стороны солдат, стоящих на фланге стены. Не прошло и четверти часа после первой атаки, но каменщики уже вновь решили взяться за строительство. На веревках спешно поднимали новые блоки, а мастера обмазывали раствором предыдущий уровень. Смесь извести и глины, со специальными добавками, являвшимися величайшим секретом гильдии каменщиков, расходовалась каменщиками нещадно, так, что даже не успевшие отойти солдаты оказались заляпанными.
        - Думаю, капитан, что они делают свою работу.  - Рем обернулся и увидел аналогичную картину на другом фланге.
        - Но вторая волна орков пойдет в любую минуту!
        - Орки будут нападать непрерывно, так что мастерам придется использовать любой момент, чтобы положить на стену лишний камень. Каждый из таких камней может спасти жизнь кому-нибудь из солдат.
        - Раствор все равно будет отвердевать не меньше суток, Рем. Любой точно выпущенный из катапульты камень выбьет эти блоки из стены.
        Рем кивнул:
        - Это так, капитан. Но есть несколько но. Первое, мы не видим катапульт. Им придется вывести их из леса, если даже орки вообще их построили. Вывести, установить, пристреляться. И все это будет происходить перед нашими стенами. Орки использовали лес перед стеной, чтобы он скрывал их передвижения. Но теперь это играет против них. Пока они сами не вырубят лес, чтобы установить катапульты вне досягаемости наших стрел, пройдет время. Второе но - даже если выстрел из катапульты будет удачным, то он сможет вышибить один - два камня с вершины стены. Посмотрите, мастера успеют уложить их несколько десятков, даже если орки пойдут в атаку через четверть часа.
        - Значит, пока мы выигрываем в этой гонке,  - капитан осматривал башню на левом фланге, куда тоже начали подтаскивать строительные блоки.
        - Пока да. Если бы у нас была лишняя тысяча мечей, то я бы сказал, что мы победили.
        Капитан уже думал о другом. Он подозвал вестового и начал отдавать приказы:
        - Оставить на стене десять взводов. По одному на башнях. Остальные шесть - отправить назад, пусть отдыхают и набираются сил. Они им понадобятся.

* * *

        Вторая волна орков готовилась к атаке.
        Через прорубленную просеку медленно выкатывалось странное сооружение из бревен и досок, высотой в шесть-семь локтей. За ним виднелись еще несколько таких же. На первом ярусе этой боевой машины на веревках было подвешено тяжелое бревно с обитым железом острием, второй ярус с трех сторон закрывали толстые деревянные щиты.
        - Таран будет бесполезен, хоть они этого еще и не знают. Но за щитами укроется дюжина другая орков, и та лестница сзади позволит остальным беспрепятственно подниматься на стены. Дай команду первым двум катапультам, как только первый монстр вылезет под удар.
        Рем подождал, и как только сооружение окончательно вылезло из леса, махнул первым флажком. Два булыжника с установленных на внутренней стороне скал катапульт, полетели к цели. Первый ударился в десятке шагов от передвижной постройки. Второй попал в цель, но только сбил с ног нескольких орков, которые ее тащили, оставив само сооружение неповрежденным. Монстр продолжал двигаться вперед.
        - Следующие, все сразу,  - сказал капитан, одновременно отдавая приказ лучникам на флангах.
        Еще четыре камня из оставшихся катапульт взлетело в воздух. Только один из них дал хоть какой-то эффект. Ударившись в деревянный щит на втором ярусе, камень проломил несколько досок, оставив небольшую брешь.
        Из леса выходили орки.
        - Не меньше двух тысяч,  - быстро прикинул капитан.
        - Уберите мастеров со стен,  - крикнул он,  - каждый третий, готовьтесь поджигать стрелы. Остальные - залп по команде.
        Он подозвал солдата, стоявшего рядом с ним и дал еще одну команду:
        - Возьми полдюжины из своего взвода. Бегите и приготовьте факелы. Как только эта колымага приблизиться, закидывайте ее жидкой смолой и факелами. Надо сжечь этих монстров, если они дойдут, то откроют прямую дорогу остальным на стены.
        Орки двинулись вперед, медленно обгоняя первый двухъярусный таран. На этот раз задние ряды тоже держали над головами огромные сбитые из дерева щиты. Армада была практически недосягаема для стрел.
        - Ищите щели между щитами. Залп только по команде. Пока пусть стреляют с башен.  - Команды капитана немедленно передавались на фланги.
        Даже стрелы с башен мало помогали. Некоторые орки падали, но таких было слишком мало, чтобы всерьез повлиять на ситуацию. Расстояние от второй волны до стены медленно сокращалось. Второй монстр вываливался из леса.
        - Тролли,  - сказал капитан, указывая на второе сооружение.  - Следующие телеги тащат тролли. Только этого нам не хватало.
        - Остановим их под стенами, тролли все равно на них не заберутся. А тараны бесполезны, мастера заложили проем кладкой, за ней решетка, и только потом ворота. Им не пробить эти стены.
        - Не пробить, но и мы не сможем стрелами остановить эти лестницы. Катапульты бесполезны. Надо готовиться к бою на стене.

* * *
        - Посмотрим, кто из нас опытней,  - шептал Т"Асмерин,  - за мной наследие двух поколений моего рода.
        Шаманы вновь атаковали, на этот раз с двух направлений сразу. Один из них медленно подтачивал защиту от магии воды, достаточно поверхностную и поставленную магом еще в самом начале. Ее целью не было остановка любых вражеских заклинаний, а только некоторое их ослабление. Такое, что сбивающий с ног ливень превратился бы в легкий дождик. Этот шаман был пока неопасен. Чтобы полностью нейтрализовать подобную защиту, ему понадобиться несколько дней. Опасней были два других.
        Один работал тараном, вскрывая защиту каменной стены от магических разрушений. Простейшая защита, которую Т"Асмерин устанавливал на все возводимые стены крепости, требовала огромной энергии на ее устранение. Но энергии шаман не жалел. Второй же, прикрываясь работой первого, осторожно готовился к прямой атаке. Маг видел эту работу, хоть она и тщательно скрывалась, но поделать ничего не мог. Сейчас все его силы уходили на нейтрализацию «тарана» и восстановления защиты стены. Это было более важным.
        - Виктор, для тебя есть работа.
        Младший молча подошел к магу и вопросительно на него посмотрел.
        - Иди на стену. Скоро, вероятнее всего, во время следующих атак, шаман будет атаковать тех, кто на стене, огнем. Не знаю, какие будут заклинания, но огнем. Он близок к возможности его использовать. Обошел все ловушки и почти сломал защиту, пока я занимаюсь другим. Постарайся что-нибудь придумать.
        - Что, мастер?
        - Пофантазируй. Используй эффект неожиданности. Твоя сила настолько слаба, что шаманы даже не подозревают о твоем присутствии. Этим можно воспользоваться. Как - думай сам. У меня на это уже нет времени.
        Чего мне следует ожидать прежде всего?  - решился еще на один вопрос Виктор.
        - Не знаю. Ничего серьезного. Огненные шары, огонь демонов, воздух пустыни, что-то подобное. Это все не так опасно, но может убить нескольких воинов на стенах и испугать остальных. Иди, мне надо работать.
        Виктор поклонился и зашагал к стене.

* * *

        На этот раз капитан дал атакующим подойти поближе и скомандовал залп только тогда, когда от них до стены оставалось не более ста шагов. Больше четырех сотен стрел, выпущенных со стены, убили не больше двух дюжин орков. Остальные вонзились в щиты, не принеся никакого вреда.
        - Стрелять по готовности,  - крикнул капитан,  - ищите щели, выбивайте всех, кого сможете. Начавшаяся беспорядочная стрельба со стен давала мало эффекта. То один, то другой орк падал, но это мало меняло ситуацию. Вслед за атакующей волной орков вперед пошли четыре осадные машины, сгрудившиеся ближе к центру.
        - Факелы готовы,  - крикнул прибежавший солдат.
        Капитан задумчиво взглянул на находившиеся еще далеко осадные машины, потом быстро высунулся из-за укрытия и посмотрел вниз, на подножье стены.
        - Я передумал,  - сказал он солдату,  - раз уж орки столь любезно сложили нам дрова для костра, то стоит этим воспользоваться. Поджигайте те бревна и ветки внизу, которыми они заложили ров. Пусть им будет немного жарко, когда они попытаются взобраться на башню.
        Рядом неслышно возник Виктор.
        - Что новенького?  - спросил капитан у мага.
        Виктор молча покачал головой, отошел чуть назад и начал осматриваться, что-то прикидывая.
        Под стеной заполыхали бревна, вскоре языки пламени почти доходили до вершины башни, опаляя жаром ее защитников.
        - Хорошо, в этом месте они пока не пройдут,  - удовлетворенно произнес капитан,  - Поджигайте стрелы, огонь по готовности!
        Полсотни стрел вонзились в деревянные щиты и начали медленно разгораться. История повторялась. Никто из орков не бросил защищавшие их щиты, продолжая упорно идти вперед. До атакующей волны оставалось не более пятидесяти шагов, первые из орков начинали наступать на головешки, оставшиеся от сгоревшего заслона.
        На этом расстоянии, стрелы, выпускаемые защитниками, начинали приносить серьезный урон. Любая брешь между щитами мгновенно использовалась. Как только падал хоть один щит, в образовавшуюся дыру мгновенно влетало еще дюжина стрел, увеличивая потери атакующих. Но щиты смыкались вновь, несмотря ни на что, орки были у самого рва, не потеряв и сотни воинов по дороге.
        - Камни!  - крикнул капитан,  - отложите луки и кидайте камни!
        Камни, брошенные с такой высоты, наносили немного больший урон, но не настолько, чтобы серьезно изменить ситуацию. Первые лестницы упали на стену. На этот раз они были снабжены огромными металлическими крюками, и, при удачной установке лестницы, крюки от удара перекидывались через стену и зацеплялись за камни.
        Как и раньше, наибольшая опасность возникала на двух участках посередине правой и левой части стены. Центральная башня пока что была защищена пылающим огнем, а фланговые части стены были подняты немного выше, и лестницы атакующих оказывались коротковаты.
        Длинные луки перенесли огонь с башен на тех орков, которые поднимались по лестницам. Даже те, кто пытался подниматься, загораживаясь щитом от стрел и камней сверху, были беззащитны перед стрелами с флангов.
        Брентон метался на правой части стены, перерубая устанавливаемые лестницы там, где мог до них достать. Гедон спокойно стоял у него за спиной, готовясь мгновенно вышибить обратно со стены любого орка, сумевшего на нее взобраться. Аналогичным делом слева занимались Шатун с Лашаном.
        Без команды выстрелила одна из катапульт, обслуга которой успела вновь ее взвести. Камень ударился о землю и, покатившись, сшиб нескольких орков.
        - Стрелы на фланги,  - прокричал капитан двум взводам, стоявшим вместе с ним на башне, сбивайте орков с лестниц.
        Щиты в пятидесяти шагах распахнулись, и сотни орочьих стрел прорезали воздух. Щиты мгновенно сомкнулись вновь. Упало несколько солдат из тех, кто находился на башне.
        - Выдюжим,  - сквозь зубы произнес капитан,  - им придется придумать что-нибудь еще, чтобы взять нашу крепость.
        - Или просто повторять такие атаки по несколько раз в день, до тех пор, пока ее некому будет защищать,  - пробормотал Рем, сбивая еще одного взбирающегося по лестнице орка.
        - В стороны!  - крикнул Вик, о котором уже все забыли. Маг выдвинулся вперед, оттолкнув капитана и Рема, и выставил руке в жесте защиты. Из-за леса с огромной скоростью несся огненный шар.

* * *

        Дюжина воинов обстреливала орков, пытающихся взобраться на скалу с востока. Это было то самое место, где когда-то Фантом с лесорубами вырубили несколько дюжин деревьев, отодвинув лес от скалы на десяток шагов.
        Наставник неожиданно ударил «соплячка» сзади в бедро, отчего его нога подогнулась, и он свалился на колени. По волосам ученика шаркнула орочья стрела.
        - Не подставляйся, Арви,  - сердито сказал рейнджер.  - Когда не стреляешь, не высовывайся.
        Стрелы орков, пытающихся прикрыть наступление, то и дело вылетали из леса. Но эта была пока самой удачной. Если бы не помощь наставника, юноша уже лежал бы со стрелой в груди. Только один из солдат получил стрелу в левую руку. Почти на излете, стрела едва пробила куртку воина и застряла, войдя в тело на половину наконечника. Воин зло выдернул стрелу вместе с куском кожи, и его сосед быстро наложил повязку. Раненый отложил лук, и теперь сбрасывал на поднимающихся камни. Иногда, даже весьма удачно.
        Небольшой штурм шел без особых потерь с обеих сторон. Тем не менее, под скалой валялось дюжина особо невезучих орков.
        Рейнджер приподнялся и выпустил стрелу в лес, с удовлетворением отметив, что она достигла цели, и один из скрывающихся за деревьями лучников упал.
        - Даром тратят время,  - сказал рейнджер.  - Здесь им не пройти. Скала слишком высокая. И, даже если они на нее взберутся, то им еще надо преодолеть нашу стену.
        Арви улыбнулся и с обожанием посмотрел на учителя. Высунувшись из-за укрытия, он пробил стрелой голову еще одного орка, на мгновение опустившего щит.
        Дюжина воинов продолжала отбиваться, укрывшись за небольшой каменной кладкой, не поднимавшейся от скалы и на полтора роста.

* * *

        Шар огня был больше, чем те, которые когда-либо видел Вик.
        Быстро приближаясь к центральной башне, он, казалось, продолжал расти. Виктор бросил всю свою волю на то, чтобы сконцентрироваться на защите. Это заклинание практически не требовало энергии, но зато оно требовало мастерства и опыта. Ни первого, ни второго ему не хватало, по собственному мнению молодого мага.
        Виктор сделал шаг в сторону, чтобы оказаться точно на пути шара.
        Шар ударился в защиту, созданную Виктором, с такой силой, что мага отбросило назад, на руки поддержавших его солдат.
        Однако и шар, ударившись в защиту, срикошетил именно так, как и планировал Вик. Уйдя вниз и влево, он врезался в ряды нападающих. Ударившись о поднятые деревянные щиты, шар взорвался, разметав полсотни орки. Даже у тех, кто находился в некотором отдалении от взрыва, воспламенились щиты и одежда.
        Орки побежали. Сначала побежал весь левый фланг, в ужасе от того, что натворила магия в их рядах. Правый фланг также начал отступать, хотя и сохранив некое подобие строя и продолжая укрываться за щитами.
        Слева орки потеряли большую часть атакующих.
        - Хороший ход,  - заметил Рем, выпуская напоследок еще одну стрелу вверх. Она ударила навесом в спину убегающему орку.
        - Да,  - согласился маг,  - удачный. Не забудь мне напомнить обсудить с Т"Асмерином его отношение к силе заклинаний.
        - «Ничего серьезного»,  - передразнил Виктор наследного мага.  - Да этот шар просто снес бы верхушку башни со всеми, кто на ней был.
        - Можно такое повторить?  - спросил шагнувший к стене капитан. Его глаза шарили по пространству перед стеной, оценивая потери врага.
        - Нет, нельзя. Шаманы не идиоты. Больше они не будут пробовать лобовые атаки, теперь, когда они знают, что у нас есть еще один маг. Этот огненный шар - самое тупое заклинание, которое можно было придумать. Огромная сила, но очень мало искусства. Больше они так не ошибутся.
        - Ну что же. По крайней мере, я думаю, что на сегодня это последний их штурм. Они продолжат завтра. Подготовить веревки с крюками,  - крикнул Тригор солдатам,  - затащите все лестницы, которые сможете, наверх. Не будем облегчать оркам работу.
        Капитан жестом подозвал вестового:
        - Если мастерам еще не расхотелось продолжить таскать из огня угли, то они могут продолжить строительство.
        Вестовой поклонился и бросился передавать сообщение. Капитан увидел улыбающееся лицо Рема и вопросительно поднял бровь.
        Рем указал рукой на стену слева. Не прошло и нескольких минут после отступления орков, но мастера уже были на стенах и, ругаясь, распихивали солдат. Некоторым из воинов, недостаточно проворным, чтобы успеть скрыться, пришлось помогать поднимать на стену новые блоки.

* * *
        - За день мы положили около семи сотен орков.  - капитан заинтересованно пошарил ложкой по деревянной миске и, разочарованно вздохнув, отставил пустую посуду в сторону.  - Но и у нас три десятка убитых и раненые. За день мы потеряли почти взвод.
        - Будем надеяться, что они не придумают ничего более существенного. Мастера обещают за ночь положить еще несколько рядов камней.  - Рем начал подниматься,  - пойду, погляжу, как у них двигается.
        На стене работа не прекращалась ни на минуту. Как только стемнело, мастера зажгли факелы и продолжали укладывать камни один за другим.
        Со стороны орков тоже слышался звук топоров.
        - Что они делают?  - спросил Рем у мастера.
        - Да мне какое дело?  - мастер пожал плечами,  - своих забот хватает. Думаю, вырубают лес, чтобы очистить себе место для разворачивания таранов и катапульт. Или еще для чего.
        - Какие же заботы у вас?  - вежливо спросил Рем.
        - Движется очень медленно,  - пожаловался Лорен,  - с каждым новым слоем нам приходится тратить все больше времени на подъем камней.
        - Может, стоит использовать кирпичи?  - предложил Рем,  - поднимать наверх их будет легче.
        Мастер фыркнул:
        - Я не позволю положить эту глину на мою стену. Если мастер Кирилл хочет, то пусть займется фланговыми башнями. На их штурм все равно никогда и никто не полезет. Не верю я в эти кирпичи. Хочет забавляться - пусть забавляется там, где это не принесет вреда.
        Рем кивнул. По-крайней мере, теперь он мог обрадовать Брентона, которому давно не терпелось заняться кладкой кирпичей вместе с мастером. Похоже, он всерьез воспринял предложение мастера поступить в его гильдию после службы.

* * *
        - Орки на северных скалах,  - капитан вскочил от крика, и, не успев как следует открыть глаза, выскочил из палатки. В ночном лагере царил легкий беспорядок. Молодые солдаты начали метаться, готовые встретить орков чуть ли не в самом лагере.
        Капитан нашел воина, продолжающего выкрикивать эту новость с широко распахнутыми глазами. Увидев подошедшего капитана, юноша схватил его за рукав и начал возбужденно говорить:
        - Орки на севере, их сотни, они взбираются на скалы в темноте…
        Капитан остановил бессвязную речь солдата, хлестнув его по щеке. Юноша запнулся и замолчал, вытаращившись на Тригора.
        - Докладывай,  - приказал капитан.
        - Орки взбираются по северной стене. Нас там только трое. Мы их случайно заметили, камни посыпались и мы поняли, что что-то не так. Не меньше сотни, пытаются добраться до вершины.
        - Сколько у нас есть времени?
        - Может, полчаса или чуть меньше.
        - Тогда почему ты прибегаешь и будишь весь лагерь, солдат? Достаточно было сообщить об этом мне или твоему сержанту.
        - Я… Я испугался, сэр. Их так много, и полная темнота. А они ползут…
        - Передай сержанту, чтобы завтра поставил тебя на стену. Если ты переживешь дневную атаку орков, то забудешь слово страх.
        Уже забыв о незадачливом юноше, капитан отдал приказ:
        - Поднять один взвод на северные скалы. Если орки сумеют добраться ближе к вершине, убивайте их. Еще один взвод на усиление караулов на западе и востоке. Остальным спать.

* * *
        - Спать хочу,  - тихо пожаловался капитан Рему,  - орки всю ночь пробовали нашу защиту на скалах. Сегодня половина воинов на стенах не спала толком. Мальчишки едва стоят на ногах. Они берут нас на измор.
        Они стояли на башне, которая поднялась еще выше за прошедшую ночь, и наблюдали за тем, как орки начинают строиться около удалившейся почти на сотню шагов кромки леса.
        - Лучники с башен достанут?  - спросил капитан.
        - Достанут,  - согласился Рем, но стрелы будут на излете. И все, чего мы добьемся, так это того, что они вырубят еще немного леса и отойдут подальше.
        - И то хорошо,  - кивнул капитан,  - этот лес все равно потом придется вырубать еще шагов на триста, чтобы избавиться от неожиданных атак. Пусть поработают на нас.
        Капитан подал знак, и с башен по флангам взмыла в воздух почти сотня стрел. Только две или три действительно достигли цели. Остальные либо не долетели, либо ударились в поднявшиеся щиты орков.
        - Тяжелый будет денек,  - произнес капитан, оглядывая то, что натворили за ночь мастера. Стена поднималась в небо почти на пятнадцать локтей.
        - Через неделю они закончат со стеной,  - сказал Тригор,  - еще десяток локтей, и стена упрется в основания башен во флангах. Как сказал Лорен, выше они поднимать ее не будут. Я тоже думаю, что двадцати пяти локтей вполне достаточно, чтобы остановить любую армию.
        - Если только на стене достаточно защитников,  - не преминул напомнить Рем.
        - Все время мне кто-то напоминает о плохом. Как будто я сам не знаю. Вообще, я не выспался. И мне нужно еще думать, что делать с их атаками со всех сторон. Сегодня ты командуешь защитой этой стены. У тебя два взвода на центральной башне, по взводу на флангах, и шесть взводов на стене. Почти пятьсот воинов. Если орки придумают что-нибудь свеженькое, вызывай подкрепление. Остальных я вывожу в резерв. Надо усилить оборону со всех сторон, и людям надо отдыхать.
        - Готовимся к длительной осаде?
        - Нам ничего не остается. Если мы не изменим тактику, то рано или поздно они возьмут нас измором. Сегодня тебе следует ожидать не менее трех атак на стены. Если будет совсем плохо, вызывай меня.

* * *

        Первую атаку Рем отбил легко. Орки шли под сплошным прикрытием щитов, но на стены не лезли, пытаясь только окончательно забросать землей и камнями ров перед стеной. Ценою жизни еще двух сотен, им это удалось. От рва осталось только легкое воспоминание. Дорога для тяжелых осадных машин была окончательно открыта.
        - Около десятка троллей,  - произнес стоявший рядом с мечником Вик,  - как ты с ними будешь разбираться?
        Рем пожал плечами и показал на стоявший рядом с ним крепостной арбалет. За прошедшие дни, как только кузнец хоть немного освободился от более насущных проблем и выковал тонкие стальные полосы, мастера поставили на стену десять тяжелых арбалетов, способных пробивать навылет даже латы.
        - Надеюсь, что это нам поможет,  - сказал Рем.  - И катапульт добавилось.
        Рем обернулся на четыре дополнительных катапульты, установленных в пятидесяти шагах позади стены. Они были тяжелее и больше, чем их предшественницы.
        - Мастера сказали, что эти катапульты мощнее. Долго объясняли, что эти используют для метания конский волос, вперемежку с жилами животных и какими-то специально приготовленными и вываренными растениями. Ничего не понял, но обещают снести все, что подойдет к старой линии леса.
        Виктор кивнул:
        - С удовольствием понаблюдаю.
        - Сам то не хочешь поучаствовать? Достал бы тролля другого?
        - Ты же знаешь, Рем, если…
        - Да знаю, знаю. Конечно, знаю. Если ты израсходуешь силу на атаку, то у тебя не останется ее на защиту. Ты сильно изменился за последнее время, Вик. Стал похож на настоящего мага.
        - Все мы изменились, Рем. Посмотри на себя. Мог ли ты в начале прошлого лета предположить, что окажешься в глубине лесов запада, окруженный тысячами троллей, и лично будешь руководить обороной настоящей крепости.
        - Пока только одной стены.
        - Пока…

* * *

        Т"Асмерин устало откинулся на деревянном стуле, который сколотили для него мастера. После внезапного выхода на сцену ученика, шаманы, казалось, потеряли свое воодушевление. Они продолжали пробиваться через окружающие долину защиты, но без прежнего рвения. Опасаясь подвоха, маг только расширил свою деятельность.
        Защиты множились и переплетались между собой. Уже за каждой стояли ловушки, некоторые из которых могли сработать совершенно неожиданным для врага образом. Рано или поздно, кто-то из шаманов ошибется и попадет в одну из них.
        Но все же маг беспокоился. Несмотря на свою силу и опыт, ему не хватало практики реальных схваток с орками. Наследная башня Рамангара очень редко за всю его долгую жизнь подвергалась атакам. Сейчас маг больше размышлял, чем произносил новые заклинания. Вспоминал рапорты от пограничных магов восьми крепостей, сообщавших о новых хитростях орков, перелистывал в уме рукописи своей библиотеки, пытаясь определить, где он мог что-то пропустить. Вспоминая что-то новое, он немедленно ставил дополнительные защиты.
        Спать приходилось урывками, по полчаса - часу. Специально приставленный к нему охранник будил его, как он и требовал, как только песочные часы отмеряли положенный срок. Подобный сон отнюдь не способствовал ясности сознания, и маг все больше боялся совершить какую-нибудь ошибку, забыть что-то важное, что позволит шаманам прорвать его защиту. Он не мог такого позволить, поэтому вновь и вновь проверял старые защиты и устанавливал новые.

* * *

        Рем оглянулся.
        - Кстати, посмотри,  - показал он Вику на катапульты,  - мастера специально немного отодвинули их от центра, как они сказали, чтобы не задеть будущую башню. Но чтобы бить только по тем, кто идет в атаку на ворота, они немного повернули их, совсем чуть-чуть. Как ты думаешь, они не переборщили? Я не хочу, чтобы первый же их булыжник ударил меня по затылку.
        Маг оглянулся, и некоторое время разглядывал катапульты.
        - Нет, нормально,  - наконец сказал он,  - камни будут падать точно по линии против ворот. Если я понял их замысел правильно, то они должны падать на расстоянии в десять шагов один от другого. Первый чуть правее, на шаг - два, второй чуть левее, и так далее. Трудно сказать точно, пока я не увижу их первый выстрел.
        - Скоро увидишь,  - пообещал Рем,  - они наступают.
        Щиты орков медленно двинулись вперед. На этот раз на стену шли около четырех тысяч мечей, против менее пятисот ее защитников. Среди нападающих катились четыре осадных машины, толкаемых троллями. Теперь орки закрыли толстыми шкурами и первый ярус, так что даже те, кто двигал машины изнутри, оказались укрытыми от стрел. Только тролли, которые пихали двухъярусных монстров сзади, были незащищены. Орки справедливо полагали, что им и не требуется защиты.
        - Смола и кипяток готовы?  - спросил Рем у стоящего рядом солдата.
        - Кипят на кострах, сержант,  - кивнул солдат.
        - Поджечь стрелы. Дать один залп по щитам. Не будем делать их передвижение уж совсем безопасным.
        Сотня горящих стрел вонзилась в щиты. Но только некоторые из них действительно загорелись. Орки использовали какую-то мазь, защищавшую дерево от воспламенения.
        - Пусть башни стреляют по готовности,  - дал Рем еще одну команду.
        Длинные луки на флангах научились за эти дни находить малейшие щели между щитами орков. То в одном, то в другом месте орки падали, но этого было слишком мало, чтобы их остановить.
        - Хорошо у них получается,  - заметил Вик, внимательно наблюдавший за развитием событий.
        - У кого?
        - У луков на башнях. Смотри, что они делают,  - Вик кивком головы указал налево.
        Рем долго всматривался, пытаясь определить, что такого нашел маг в стрельбе левой башни. Наконец он увидел. Лучники стали работать группами. Один из них, видимо, лучший, находил щель в обороне орков. Как только убитый орк падал вместе со своим поднятым над головой щитом, на короткое время в сплошной стене из дерева возникала брешь. В эту брешь сразу летела дюжина стрел, вышибая оставшихся беззащитными орков. Один раз орки настолько замешкались, что потеряли больше двух десятков, прежде чем полынья в щитах была вновь затянута.
        Рем подозвал вестового:
        - Видишь? Хорошая тактика. Передай на правую башню, чтобы использовали.
        Вестовой убежал. Орки приблизились на двести шагов.
        - Центральные катапульты, залп,  - приказал Рем, как только осадная башня вышла в нужную точку.
        Четыре семидесятифутовых булыжника врезались в щиты орков. Только один из них задел осадную машину, сорвав покров из шкур и покалечив нескольких орков внутри. Тем не менее, результат был впечатляющим, на этот раз камни разом остановили три дюжины орков.
        - Дальний залп в брешь,  - скомандовал Рем.
        - Три ладони! Залп!  - повторил его команду сержант на башне.
        Сотня стрел оставила лежать еще две дюжины орков.
        - Начинаем неплохо,  - обернулся Рем к другу.
        Вик молча кивнул.

* * *
        - Сколько?  - спросил капитан подбежавшего вестового.
        - На стены идут четыре тысячи, мой капитан.
        - Четыре? Я думал, что их будет меньше. Придется идти самому,  - Тригор начал тяжело подниматься.
        - Сержант Рем пока неплохо справляется,  - вежливо произнес солдат.
        - Да? Ну, тогда ладно, останусь. Четыре тысячи на юге, еще не менее двух пытаются штурмовать скалы. Сколько же орков в этих лесах?
        - Главное, чтобы их оказалось меньше, чем наших стрел, мой капитан.
        - Да, стрелы. Этой ночью мы подняли еще несколько сотен ятаганов из-под стены. Думаю, в наконечниках у нас проблем не будет.
        - Прорыв на восточных скалах, капитан,  - подбежал еще один вестовой.  - Скоро начнется рукопашная.
        - Один взвод, бегом за мной,  - капитан поднялся и побежал на восток вместе с четырьмя десятками солдат на восток.

* * *
        - Сто семь,  - удовлетворенно произнес Бодор, кладя кирку на камни. Оглянувшись назад, он с гордостью посмотрел на ступени лестницы, поднимающиеся до середины скалы. Последняя из них оказалась особенно тяжелой, он натолкнулся на твердую, крепчайшую породу камня, и потратил на одну единственную ступень несколько часов.
        Бодор повернулся и посмотрел наверх. Его лицо слегка омрачилось. До вершины скалы оставалось еще очень далеко. Порой гному начинало казаться, что он переоценил свои силы. Но шестеро подмастерьев, глядящие на него после нескольких проведенных вместе дней как на бога, не позволяли ему сдаться. Нельзя показать людям, что гномы могут уставать.
        - Передохните полчаса, и продолжим. Скажите каменщикам, что могут пока носить блоки для башен. Они не будут нам мешать.

* * *

        На северном склоне скалы, на тридцать локтей выше сидящего гнома, мастера укладывали первые камни на очищенную площадку. Основание башни мага должно было быть скрыто от посторонних глаз за северной скалой. Но ее вершина должна подняться еще выше нее. Башня должна была возвышаться на сорок локтей, и уступать по высоте только дозорной, расположенной на самой вершине. Да и то ненамного. Эта крепость будет красива. Мастера уже видели это. Ничего не сравнится с ней по величию. Для этого надо было только выжить. Продержаться до зимы.

* * *

        Брентон стоял за спиной у Даниэля и пытался подсказывать. Фантом натянул лук и водил им из стороны в сторону, выискивая бреши между щитами. Шестеро лучников стояли рядом с ним и ждали его выстрела, чтобы воспользоваться его результатами.
        - Вон, вон туда, видишь, там щель,  - в очередной раз высунулся Брентон.
        - Гном, не говори под руку. Ты мне мешаешь,  - прошипел рейнджер.
        - Настоящему мастеру ничего не может помешать,  - с пафосом произнес Брентон.
        - Что ты вообще здесь делаешь? Твое место на стене. Тут твоя секира заскучает.
        - Тебе помогаю. А когда атака закончится, буду помогать мастерам класть кирпич. Они обещали меня научить.
        - Ага,  - многозначительно произнес рейнджер.
        - Что ага?  - тут же разошелся Гном,  - еще скажи…
        Стрела тихо тренькнула, найдя цель. Очередной щит упал, и лучники тут же послали в брешь свои стрелы. Не останавливаясь, Фантом успел выпустить еще несколько стрел, сильно затормозив восстановление наступающего строя.
        Орки подходили к стене. Начали подниматься первые лестницы.
        - Все, наигрались,  - решил Фантом,  - все стрелы на поднимающихся.

* * *
        - Приготовить арбалеты,  - Рем поднял арбалет, стоявший рядом, положил его на камень и прицелился.  - Попробуем.
        Тяжелый арбалетный болт пробил шкуру тролля и вошел в него на несколько пальцев. Тролль разом бросил осадную башню, которую он уже почти подтащил к стене, и взвыл от боли, по дороге зашибив одного из орков. Только яростный крик дрессировщика заставил его вернуться к работе. Рана была болезненной, но неопасной.
        - Ну, не знаю,  - Рем покачал головой.  - Без магии с этими троллями не справиться.
        Башня докатилась до стены и остановилась. Снизу послышался первый удар тарана. Таранить монолитную стену такой толщины было по меньше мере глупо, поэтому все взгляды с башни были прикованы ко второму ярусу осадной машины.
        Передний щит откинулся, упав на стену крепости.

* * *

        Передний щит откинулся. Ким и Мугра, стоящие бок о бок, выпустили болт и стрелу в открывшийся проем. Вкупе с несколькими стрелами стоявших рядом воинов, они остановили первый ряд нападавших и заставили следующих замешкаться, перебираясь через падающие тела.
        Стрела вонзилась в стоявшего рядом лучника. Орки тоже не собирались стоять и умирать.
        Ким отбросил арбалет и кинулся вперед, в самую гущу врагов. Брошенные стилеты остановили еще двух нападавших. Выхватив ножи, Молния вплотную столкнулся с орками. Справа от него Мугра уж парировал катаной первый удар ятагана.
        Ким ушел от удара стоящего впереди орка и несколько раз ударил его ножами. В бок, в горло, в живот, куда успел. После этого он отскочил на шаг назад, и изо всех сил ударил плечом по еще только оседающему на доски мертвецу.
        У Кима был недостаточно большой вес, чтобы проделать этот трюк. Но он с лихвой был компенсирован эффектом неожиданности. Орки стояли достаточно плотно, стараясь укрыться за щитами и первыми оказаться на стене крепости. В маленькой башенке осадной машины их было не меньше двух дюжин. Теперь количество сыграло против них. От удара орки, находившиеся сзади, посыпались вниз. Не меньше троих сорвались с незащищенной ограждением задней части площадки и свалились под стену с высоты в пятнадцать локтей.
        Ким подхватил труп и, пользуясь им, как щитом, отступил на шаг и ударил еще раз. Второй раз этот фокус не прошел. Никто не упал, и ятаган опасно просвистел рядом с Молнией. Он бросил труп на ближайших врагов и, пока они пытались от него избавиться, упал на колени и нанес несколько молниеносных ударов по незащищенным ногам орков и быстро отступил.
        Рядом с ним Мугра изящным движением катаны отвел ятаган орка, перехватил левой рукой его за запястье, и, пользуясь скоростью ятагана, вонзил его в бок другому наступающему. Только после этого убив первого, все еще пытающегося вытащить ятаган из тела собственного товарища.
        Пользуясь образовавшейся перед ним свалкой из орков с ранеными ногами, Ким метнул еще шесть стилетов, снова взялся за ножи и сделал еще шаг вперед. Один из нескольких оставшихся на платформе орков испуганно отшагнул назад. И полетел вниз, вслед за предыдущими сорвавшимися.
        Они быстро добили остатки нападающих на платформе.
        - Смолу, масло сюда,  - крикнул Мугра,  - не дайте остальным забраться по лестнице. Они сами подогнали нам эту башню, чтобы ее удобней было сжечь. Быстро.
        - Ким, пошли. Сейчас здесь все будет гореть,  - Мугра за шкирку поднял друга,  - чего ты потерял?
        - Один стилет не могу найти. Жалко. Может ночью, под стеной найдут.
        - Это вряд ли. К вечеру под стеной будет столько трупов, что среди них никто не сможет найти в темноте маленький ножик.
        Башня запылала как раз тогда, когда первый поднимающийся по ее лестнице орк высунул голову. Отшатнувшись от жара, он отпустил ступеньку и полетел вниз, к остальным.

* * *

        Шатуна свалили. До этого он достаточно успешно расколачивал головы орков, появляющиеся из-за стены, но последний противник оказался проворней, чем предыдущие. Пока молот Грега опускался на кожаный шлем очередного нападающего, с соседней лестницы, без паузы и подготовки, спрыгнул еще один орк, ударом плеча скинув со стены пытавшегося его остановить солдата. Грег едва успел подставить щиток на предплечье, чтобы защититься от удара ятагана. Вслед за первым орком на стену уже выпрыгивал следующий.
        Ударом молота Шатун отправил излишне прыткого врага со стены, вслед за упавшим солдатом, но в тот же момент его свалили. Следующий орк прыгнул на него прямо со стены.
        Теперь они возились в проходе, чудом с него не падая - о заднем парапете мастера пока не задумывались. А вокруг разгоралась схватка, орки один за другим взбирались на оставшийся незащищенным участок. Шатун понимал, что сейчас ему лучше и не подниматься, пока образовавшуюся брешь не закроют и орков не скинут обратно. Иначе он оказывался в самом центре полудюжины размахивающих ятаганами сородичей того, с кем сейчас боролся.
        Шатун лежал на спине, прикрываемый сверху своим врагом. Он увидел в глазах орка ужас,  - тот, наконец, понял, насколько сильный противник ему попался. Грег резко развернул орка к себе спиной, и рукой, внутренней стороной локтя, захватил его шею в удушающую петлю. Воин все сильнее сжимал руку, чувствуя, как жизнь, капля за каплей, медленно оставляет врага. Наконец орк застыл в неподвижности.
        Рядом с ним топтались нападавшие, и Грег решил не вставать. Прямо из лежачего положения он толкнул прикрывающее его тело под ноги одному, потом схватился за ногу другого и резко дернул. Орки повалились рядом с ним. Нащупав лежащий рядом молот, Шатун начал раздавать удары направо и налево из «неудобной» позы.
        Прорыв был остановлен. Сбежавшиеся с соседних участков воины отбросили орков обратно за стену и вытянули наверх лестницы.
        - Лучше уж молотом,  - прошептал Шатун, только что ощутивший, как из-за его рук угасает жизнь,  - иначе оказываешься так близко к богам, что начинаешь ощущать на себе их дыхание.

* * *

        Одна из осадных башен опасно накренилась. Даже тролль не мог ее протолкать через гору трупов. Одна горела. Еще две безнадежно отставали. Но эти две были направлены на центр крепости и их строители слегка недооценили возможности мастеров. Даже если бы они дошли до ворот, то верхние ярусы машин оказались бы ниже центральной башни. Настолько ниже, что делали их бесполезными.
        Прозвучал рожок. Орки отступали, оставив под стеной еще пять сотен трупов.
        - Стоит ожидать еще одной атаки сегодня.
        - Возможно,  - согласился маг с Ремом.  - А пока надо позвать мастеров. Пара часов у них есть.

* * *

        За три дня, которые Рем руководил обороной входа в долину, стена поднялась на необходимую высоту. Теперь любые осадные машины орков становились бесполезны. Сделать осадную башню высотой в четверть сотни локтей и суметь протащить ее под градом камней из катапульт по заваленному трупами пространству было практически невозможно.
        Казалось, что орки нападают только потому, что должны. Им оставалось пользоваться только лестницами, но стрелы с трех башен, выступающих перед стеной, давали возможность только очень немногим врагам подняться наверх и вступить врукопашную.
        Каждый день орки теряли сотни воинов. Защитники теряли десятки. Сегодня они не потеряли ни одного, только несколько получили ранения от орочьих стрел.
        Рема попросили с его любимого наблюдательного пункта на центральной башне, и сейчас он стоял на стене, наблюдая за работой мастеров. Центральная башня, по задумке архитектора, должна была подняться выше стены на десяток локтей, и сейчас все каменщики работали на ней. Будучи завершенной, она позволила бы лучникам полностью контролировать пространство перед стеной. В дополнение, в случае прорыва на стенах защитники могли укрыться в трех башнях и вести оборону оттуда, практически недосягаемые даже со стен. Проход под башней вдоль стены мгновенно запирался двумя толстыми решетками.
        Фланговые башни были отданы на откуп мастерам Кирилла. Сейчас на левой башне работал Брентон, увлеченно перенимающий секреты их профессии. По мнению Рема, голубовато-красные башни выглядели слегка странно на фоне тяжелого монолита стены и скал вокруг. Но надо было отдать должное - они поднимались вверх еще быстрее, чем центральная башня и были почти завершены. С тремя рядами окон для лучников и бойницами сверху, эти башни стали грозным элементом обороны. С вершины башен, поднимающихся над скалами на сорок локтей, а над пространством перед стеной более чем на шестьдесят, лучники способны были доставать своими стрелами очень далекие цели. Рем мог поместить в каждую из них полторы сотни луков, если бы они у него были.
        Если бы они у него были. Единственным слабым местом крепости оставалось количество ее защитников. В каждом взводе сегодняшним утром были не более сорока бойцов, а в некоторых и того меньше.
        Рем наклонился к расширяющейся наружу бойнице и посмотрел на темнеющий в сумерках лес, на множество горящих костров орков. Прошлым летом орки потеряли более десяти тысяч воинов при осаде крепости Аанек. Количество погибших под стенами девятой крепости стремительно приближалось к этому числу. И, тем не менее, орки продолжали атаковать.

* * *

        Бодор спускался. Двести три ступени. Теперь, когда лестница была готова, она казалась ему маленькой. Каких-то несколько минут, и ты уже внизу. Это раньше, когда дозорным приходилось по полчаса подниматься на скалу по веревкам и перекладинам, лестница казалась огромной. Раньше, когда каждая ступень высекалась из камня, гному казалось, что она бесконечна. Теперь же он так не считал. Обычная лестница, каких много у них в горах.
        Спустившись в долину и отойдя на полсотни шагов, он осмотрел свое творение. Лестница уходила ввысь, и, по мнению гнома, была великолепной. Рядом с ее верхними ступенями высилась еще недостроенная дозорная башня.
        Гном отошел на несколько шагов в сторону и посмотрел еще раз, проверяя отсутствие кривизны в линиях. Он удовлетворенно кивнул и сказал:
        - Что же, по-моему, вышло неплохо.
        - Великолепно, мастер,  - сказал один из стоявших за его спиной помощников,  - это действительно лестница, по которой могут ходить боги.
        - Боги, люди… - проворчал гном,  - главное, красиво.
        У мастера-гнома было своеобразное понятие о красоте. Лестница была прочной, такая простоит столетия. А значит - она была красивой.
        - Пойду, отдохну пару дней. А вы пока,  - обернулся Бодор к подмастерьям,  - идите и сделайте еще четыре таких же. По две на востоке и западе. А то капитан устал скакать по этим скалам со своими парнями, отгоняя орков.
        Подмастерья начали переминаться. Конечно, боковые скалы были не в пример ниже, но четыре лестницы, без помощи мастера…
        - Можете приходить и спрашивать, если возникнут трудности,  - милостиво разрешил гном.  - А когда закончите, я найду для нас новую работу. Для людей вы достаточно умелые. Может, все-таки стоит взяться за подгорный проход к скалам на севере. Вот это был бы великий проход. Он бы увековечил мое имя…

* * *

        Один из шаманов, наконец, ошибся. Расчистив место для удара от нескольких ловушек, он начал готовить маленькое землетрясение в долине. Маленькое, но способное погубить многих воинов на стенах, возможно, даже обрушить некоторые из башен. Тут же, как только шаман начал творить заклинание, сработала еще одна ловушка. Т"Асмерин замаскировал ее в самом скальном камне, в глубине породы, и не было бы никакой возможности ее найти, до тех пор, пока не тронуть этот камень магией.
        Шаман остался жив, насколько мог судить маг, но силы сработавшей ловушки хватило, чтобы на месяцы, если не на годы, лишить его сил.
        - Теперь будет полегче,  - маг поднялся со стула и решил прогуляться, пока шаманы оправляются от полученной пощечины. А заодно найти младшего и похвастаться перед ним успехом. А то, как бы он не начал зазнаваться после того, как отбил элементарный файербол.

* * *

        Капитан стоял на вершине центральной башни и держал совет с сержантами.
        - Теперь, когда все скалы покрыты лестницами, каменными или деревянными, мы можем быстро перебрасывать людей в те места, где орки идут с силой. Нет нужды держать так много людей на скалах.
        - Люди измотаны,  - кивнул Ворг,  - они неделями спят по несколько часов. Думаю, нам достаточно держать два взвода в караулах на скалах, и вызывать подкрепление только тогда, когда есть опасность прорыва. На самые сложные участки подкрепление прибудет меньше, чем за четверть часа. Если иметь это ввиду, то мы всегда будем опережать орков.
        - А что делать с этой стеной?  - спросил Рем,  - каждый день они нападают два, иногда три раза. Держать меньше четырех сотен воинов, против сорока сотен наступающих орков опасно. Если им удастся хоть раз закрепиться на стене, то мы потеряем много бойцов, чтобы закрыть брешь.
        - Да,  - кивнул капитан,  - это проблема. Здесь по-прежнему надо держать десять взводов. Вернее то, что от них осталось.
        Тригор перегнулся через парапет башни и посмотрел вниз, где солдаты и рабочие разбирали завал из тел орков, камней и земли. Под прикрытием лучников они находились в относительной безопасности. Временная кладка на воротах, так и не разрушенная орками, была разобрана самими защитниками и рабочие могли быстро отступить за стену.
        Через несколько часов перед воротами опять появится ров, и оркам вновь придется зарывать его под стрелами защитников.
        Капитан обернулся и сделал несколько шагов назад и посмотрел на десяток катапульт, выстроившихся в два ряда перпендикулярно стене. Катапульты до сих пор были взведены, и рядом с ними возилась обслуга. Если орки решатся на быстрый рейд в сторону копошащихся под стеной людей и открытых ворот, то катапульты тоже серьезно охладят их пыл. Только когда решетка опустится и ворота закроются, мастера катапульт снимут камни, ослабят скрученные жгуты и оставят катапульты стоять безвредными до следующего утра.
        - С едой начинаются проблемы,  - осторожно отвлек капитана сержант Конрад,  - орки перекрыли сетями речушку на западе, мы не можем больше выловить в ней рыбы, все припасы на исходе.
        - Прикажите с завтрашнего дня забивать по несколько лошадей, самых слабых - равнодушно произнес капитан,  - жалко животных, которые столько с нами прошли, но ничего не поделаешь. Основные тяжести для мастеров они перетаскали. У нас все равно нет никаких запасов, без сена зимой лошади долго не протянут. Как только трава скроется под снегом, они начнут голодать.
        Взгляд капитана, блуждающий по сумеркам перед стеной в ожидании возможной атаки, застыл. Из сумерек медленно выступила фигура, сделала несколько шагов вперед и остановилась.
        - Орк? Это атака?  - спросил один из сержантов.
        - Орк,  - кивнул капитан,  - но он один. На атаку это мало похоже. Всех немедленно за ворота, приготовиться их закрыть.
        Бросая недоделанную работу, рабочие быстро исчезали в башне.
        - Стоит,  - задумчиво сказал капитан,  - судя по росту и одежде, это вождь. Что он делает? Решил лично осмотреть укрепления?
        - Это парламентер,  - тихо сказал Рем.
        Капитан недоверчиво взглянул на мечника и вновь посмотрел на неподвижно стоявшего орка.
        - Быть готовыми закрыть ворота мгновенно,  - наконец решился он,  - схожу, узнаю, чего он хочет. Если что, закрывайте ворота и вытягивайте меня на веревке.
        - Послать с вами нескольких бойцов, капитан?
        - Он один,  - Тригор пожал плечами,  - значит, я тоже пойду один.

* * *
        - Я говорю от имени всех восточных кланов, от южной воды до северных скал. От чьего имени будешь говорить ты, человек?
        Орк был стар для вождя. Он еще не был стариком, и был одним из самых сильных и высоких орочьих воинов, каких доводилось видеть капитану. Другие не пробиваются в вожди. Но этот был уже в годах, и было видно, что его лидерство подходит к концу. Одно то, что он так долго сумел продержаться у власти, говорило многое об его силе в бою и мудрости. Или хитрости, если смотреть с другой стороны.
        - От своего. И от имени всех людей,  - капитан запнулся,  - может быть, не совсем уж всех. Но всех тех, с кем ты успеешь встретиться на твоем веку.
        Орк кивнул:
        - Этого мне будет достаточно. Я могу говорить с тобой.
        - О чем? О чем мы можем говорить с тобой, враг?
        - Мы будем говорить о мире. Насколько он возможен. Наши кланы обескровлены. Если мы не отступим от скал, в которые вы вгрызлись вашими на удивление острыми клыками, сейчас, то уже следующей весной будем снесены другими кланами с запада. Для вас все начнется снова, человек.
        - И что ты можешь нам предложить?
        - Мы уйдем. И не придем больше ни этим летом, ни следующим. Орки не придут до тех пор, пока живы наши кланы и в них остаются те же вожди. Мой клан охотится севернее, и я не ожидал, что переживу следующее лето. Но все претенденты на власть, наиболее горячие из них, умерли у этих скал. Возможно, я буду править еще несколько сезонов, если не повезет, даже умру на охоте, а не в бою со следующим вождем.
        - Чего же ты хочешь от нас, вождь? Для того чтобы отступить, тебе не требуется наше согласие.
        - Мы обескровлены. Следующий сезон мы будем воевать с кланами запада. Я предлагаю тебе, человек, все леса к востоку от этой крепости. После прошлого лета, у нас достаточно охотничьих угодий. В обмен люди не охотятся на западе. Нашим кланам нужно защищать то, что мы имеем, от наших сородичей, не тронутых войной. Мы не сможем сражаться со всеми сразу.
        - Мы не охотимся западнее крепости, ваши отряды не появляются на востоке,  - задумчиво повторил капитан.  - Хорошо. Люди принимают эти условия. До тех пор, пока одна из рас не нарушит мир, мы не воюем. Но учти, вождь, если с дозорной башни мы увидим хоть одного орка, решившего поохотиться в здешних лесах за головами людей, то он будет убит.
        - Любой слишком далеко зашедший… лесовик… тоже будет убит,  - ответил орк,  - если мы сумеем его поймать. Это не будет нарушением мира. Ни я, ни ты, не можем уследить за всеми.
        - Договорились.  - Сказал капитан.
        Орк кивнул и поднялся. Уже уходя, он обернулся и сказал через плечо:
        - У меня есть для тебя хорошая новость. Через неделю к тебе прибудут гости. Сорок пять сотен воинов идут к тебе на помощь. Так что приготовься к встрече.
        Орк зашагал к лесу.
        - Зараза,  - прошипел капитан,  - надул, зараза. Так бы они и отступились, если бы не подкрепление. Ничего, у нас тоже еще не все карты на столе.
        Вернувшись на башню, он рассказал о разговоре с вождем.
        Когда радостные сержанты начали разбегаться, чтобы сообщить известие своим людям, капитан наклонился к Рему и тихо произнес ему на ухо:
        - Я оказался неправ. Даже с орками возможен мир. Раньше мы просто плохо старались.

* * *

        Фэйри порхал вокруг Гедона, иногда присаживаясь на острие его шеста. Но сидеть на лезвии ему было неудобно, поэтому, в конце концов, он облюбовал плечо мечника.
        - Лес пророс-с. С ним еш-ще мож-шно бороться, но его уж-ше нельзя уничтож-шить. Корни уходят глубоко под землю и новые ростки поднимаются. Не пройдет и пяти с-сезонов, и мы выполним свое обещ-шание, как люди выполнили свое.
        Отряд сидел у костра и наблюдал за порханием их странного друга, старающегося не подлетать близко к огню.
        - Прощ-шайте, храбрые люди. Мне надо следить за моим лесом. Мож-шет быть, мы ещ-ше встретимся.
        - Обязательно встретимся, друг,  - произнес Гедон.
        Отряд долго смотрел, как фэйри порхал, улетая на юг.
        - Что дальше?  - Мугра подвинулся поближе к огню.
        - Уверен, что принц не оставит нас в покое. Что-нибудь придумает. У короны еще много врагов,  - весело высказался Рем.
        - Да, а тебе стоит ждать повышения до капитана,  - весело сказал Брентон,  - ты хорошо себя показал, командуя защитой стены.
        - Думаю, что у принца для нас с вами есть другие планы. Сейчас ему нужны мечи, а не командиры.
        Десять друзей замолчали, глядя на огонь. Что бы ни придумал для них принц, это будет еще нескоро. Пока они могли отдохнуть, не думать об опасности и насладиться относительным спокойствием, окружающем девятую крепость запада.

* * *

        Воины вливались в ворота сотня за сотней. На их лицах до сих пор читалось изумление. Изумление оттого, что они, готовившиеся к жестокой битве у стен крепости, чтобы пробиться за ее стены, не встретили ни одного врага.
        У тех же, кто проходил ворота, изумление медленно сменялось восторгом. Долина, окруженная стенами и скалами, стала неприступной крепостью. Девятой крепостью запада.

* * *

        Урцил стоял на дозорной башне на северных скалах и осматривал свое творение. Величие исполнения замысла архитектора поражало его самого.
        - Что же, теперь никто не сможет сказать, что я прожил жизнь даром,  - прошептал про себя архитектор,  - даже я сам не смогу сказать такого. Жена будет гордиться своим мужем, а сыновья будут хвастаться своим отцом перед друзьями.
        Одинокая слеза скатилась по щеке немолодого мастера. Испугавшись своей сентиментальности, он заспешил вниз по ступеням. Встреча с женой произойдет еще нескоро. А сейчас еще надо обложить камнями ров, чтобы он не начал оседать и осыпаться под дождями и снегом. Нужно вырубить весь лес вдоль скал, чтобы враги не смогли подойти незамеченными. А самое главное - нужно заложить основание цитадели. Какая же крепость может обойтись без цитадели, даже самая неприступная. Мастер уже знал, где она будет стоять. Он спешил,  - времени было так мало, а работы так много.

* * *
        - Тот капитан, как его имя?  - спросил король.
        - Тригор, капитан Тригор, отец.
        - Наверное, ему пора стать генералом. Генералом и командиром крепости. Он блестяще справился с задачей и принес нам даже больше, чем мы могли ожидать.
        - Я думал об этом, отец, и разделяю ваше мнение.
        - Ты рисковал очень многим, сын,  - король смотрел из окна цитадели Рамангара на запад, туда, где в лесной глуши теперь возвышался новый оплот людей.
        - Риск оказался оправданным, отец,  - слегка наклонил голову Грегор.  - Девятая крепость стоит на западе. Скала и камень, неприступные для врага.
        Король покачал головой и обернулся к сыну.
        - Ты еще не понимаешь всего, Грегор.  - Он положил ладонь на грудь принца.  - Девятая крепость - это не скалы и мертвый камень. Девятая крепость вот здесь.
        Король сжал ладонь в кулак и легонько ударил сына в левую часть груди:
        - Она здесь, в сердце каждого воина, который отправился в этот поход. В их мужестве и храбрости. У нас с тобой нет и не будет крепости мощнее, чем эта.
        Король замолчал. После паузы, он заговорил уже о другом.
        - Тебе пора жениться, сын.
        - Как скажете, отец,  - слегка поклонился принц, слегка ошарашенный столь неожиданной сменой темы.
        - Я уже немолод, и хочу, чтобы у тебя появились наследники до того, как ты взойдешь на престол. Это позволит династии избежать многих проблем.
        - Да, отец. Вы правы.
        - А еще я хочу увидеть, наконец, внуков!  - слегка раздражаясь, добавил Лакар.  - Я пришлю тебе прелата храма Крухта до первого снега. Он отлично разбирается в родословных всех дворянских домов.
        - Надеюсь, у меня будет выбор, мой король?  - вновь поклонился принц.
        - Выбор, выбор,  - королю явно не нравилась поднятая им же самим тема, и от этого он бесился,  - будет тебе выбор. Сейчас мы можем себе это позволить. Я попрошу прелата подобрать тебе побольше кандидатур. Надеюсь, это несколько сгладит тяжесть расставания с юношескими мечтами о любви и прочей ерунде. Любовь - не для нас. Если твой брак позволит удержать в узде баронов и сохранит несколько тысяч жизней наших подданных, не ввязавшихся в очередную междоусобицу, то оно того стоит.
        - Да, мой повелитель, я понимаю,  - принц поклонился еще раз,  - до весны я найду себе пару и представлю ее вам. Мы назначим свадьбу на праздник весны?
        - Сначала найди себе невесту, глупец!  - взъярился король,  - она еще может не согласиться. Назначим свадьбу тогда, когда придет время.
        Король выскочил из зала, отодвинув пажа и лично хлопнув дверью.
        Грегор улыбнулся. Отцовская любовь иногда приобретала очень странные формы.

* * *

        Виктор завершил заклинание и обернулся на стоявшего рядом Т"Асмерина.
        Маг кивнул.
        Виктор осторожно вставил рунный камень в углубление в невысоком столбе, вырубленном из монолита и стоявшем теперь в центре зала на вершине башни мага.
        Камень загорелся ровным синим сиянием, а руна заполыхала белым огнем.
        - Эта руна будет гореть, пока ты будешь жив, и пока будет стоять твоя башня,  - произнес старший маг.
        Они подошли к окну и посмотрели на окружавший девятую крепость лес.
        Два мага стояли молча, освещаемые сзади синим пламенем рунного камня.
        Этот вид, с высоты башни Виктора, завораживал. Многие мили леса, без деревень, без людей и без дорог. Только одинокая долина, в которой они сражались этим летом. Долина и окружавшие ее скалы. Девятая крепость.

* * *

        Рейнджеры пробирались сквозь лес. Шаг, незаметная пауза, выбор места для следующего шага.
        Юноша шел тяжело, тяжело для рейнджера. Ведь на его спине лежала туша молодого оленя, которого он убил сегодня.
        Арви улыбнулся. Это был хороший выстрел. Стрела попала оленю в глаз, убив его мгновенно, и животное умерло без мучений. Он сделал все так, как учил его наставник.
        Молодой воин поднял глаза и улыбнулся вновь. Над верхушками деревьев уже были видны скалы крепости. Скоро они вернутся, и вернутся с добычей. Осталось идти уже совсем недолго.
        Арви бесшумно шел по лесу вслед за своим учителем, не переставая улыбаться. Шаг, незаметная пауза, еще шаг. Молодой рейнджер девятой крепости возвращался домой. Другого дома он не знал.

        Книга 2. Честь твоего врага.

        Выражаю огромную признательность за советы, за мечания и помощь Клавдии Вербицкой (Буривух), Дарине Silver, Олег(-y)ZK, Павлу Рязанову, Алексею Глушакову и, безусловно, Юрию Медведеву. Их содействие помогло сделать книгу лучше.
        Эдуард Катлас

        ПРОЛОГ

        Виктор работал соло.
        Нижний зал башни мага, облюбованный отрядом для занятий в течение долгой зимы, сейчас пустовал. Фантом увел всех на зимнюю охоту.
        Зал был без единого окна, в огромном камине бушевало пламя, но, несмотря на это, в помещении было прохладно. Зимы на западе всегда были суровыми.
        Только пламя камина и огоньки свечей освещали вертикально поставленные бревна, заменяющие манекены во время тренировок.
        Посох и меч прочертили две ровные линии, идя синхронно по горизонтали, потом разошлись. Меч ударил бревно с левого бока, а посох прошел выше, описал короткую дугу и обрушился сверху вниз на нижнюю часть мишени справа, почти у самого каменного пола.
        Две тоненькие полоски дыма, черная от меча и молочно-белая от посоха, медленно растворялись в воздухе. Слишком медленно для обычного дыма, выдавая свое магическое происхождение.
        Меч и посох, посох и меч. Черная и белая полоски смешивались, пересекались друг с другом, разбегались в разные стороны и сходились вновь. Вокруг крохотного пятачка образовался сплошной кокон из черно-белого дыма.
        В собственной башне юный маг мог позволить себе вольности с расходованием силы. Башня была еще совсем слаба, но рунный камень, сияющий синим светом на вершине, уже наполнил ее энергией, во много раз превышающей возможности ученика.
        Виктор удовлетворенно посмотрел на сплетающиеся линии, оставленные его оружием, и атаковал вновь.
        На этот раз меч нанес колющий удар, почти на ладонь не доставший до манекена. Между мечом и бревном проскочила маленькая белая молния, оставив ожог на поверхности дерева. Посох упал сверху и классическим прямым ударом обрушился на манекен, только перед самым соприкосновением разряжаясь сеткой белых ломаных линий. Дюжина крохотных искр обуглила бревно дочерна.
        Ученик мага крутанулся на месте, подрубая мечом «ноги» следующего манекена, и упал на одно колено, низко наклоняя голову. Посох оказался у него за спиной, отражая возможный удар сверху.
        Глаза закрылись, а губы шевельнулись, произнося короткое неслышное слово, и над учеником вспыхнуло маленькое белое солнце, заставившее потускнеть пламя камина.
        Вакханалия меча и посоха, танец молний закончились. Полоски дыма на мгновение застыли, а затем начали стремительно рассеиваться.
        За короткое занятие он потратил намного больше энергии, чем позволяли его собственные запасы. Потратил, чтобы стать сильнее. Чтобы лучше владеть своим телом и своим оружием. Лучше быть готовым к тому, что преподнесет будущее.

        Часть первая
        КРОВНОЕ РОДСТВО
        - Прошу вас, принц.
        - Я сделаю все что смогу, прелат.
        - Ваше высочество, мне не нужно, чтобы вы делали, что могли. Мне нужно, чтобы вы были сама вежливость.
        Карета въезжала в ворота замка, так что у Грегора теплилась надежда, что этот разговор скоро закончится. Обмен подобными репликами, почти слово в слово, происходил уже в третий раз после того неприятного инцидента во владениях эрла вон Умут.
        И надо же было принцу не сдержаться! Он не раз успел пожалеть об излишне резких словах, которые позволил себе в разговоре со старшей дочерью эрла. Даже не слова, скорее тон, которым эти слова были произнесены, оскорбил девушку.
        - Вы же знаете, уважаемый Цишил, это была не моя вина.  - Принц с интересом осматривал укрепления замка барона, отодвинув шторку на небольшом окошке, которым была снабжена дверца кареты.
        - Я также знаю, что принц крови не может себе позволить вступать в пререкания с девушкой, тем более оскорблять ее, как бы вызывающе она себя ни вела.
        - Вы преувеличиваете, прелат. Об оскорблении не было и речи. Даже ее отец был вынужден признать это. Эта стервозная... эта взбалмошная девица так и нарывалась на скандал.
        - Вот именно, принц. Вот именно. Неужели вы думаете, что она всерьез надеялась заинтриговать вас своим поведением? До такой степени заинтриговать, что вы бы упали у ее ног? Отнюдь. Поверьте старому своднику, эта девица значительно умнее, чем вам показалось. И она своего добилась. Она добилась известности. Теперь во всех домах королевства будут говорить, что Изабелла вон Умут общалась с принцем и сумела так задеть его чувства, что он в волнении начал говорить лишнее.
        - И что? Для чего ей все это нужно?
        - Изабелла умная девочка, я вас предупреждал. Она отлично понимала, что зацепить вас ей не под силу. Зато теперь, уверяю, у эрла вон Умут не будет проблем с горячими молодыми людьми, пытающимися добиться руки столь знаменитой девушки. Она получила то, чего и хотела,  - известность.
        - Рад за нее,  - хмуро произнес принц.  - Посмотрите, прелат, какие замечательные башни у цитадели этого замка. Если на них расположить лучников...
        - Ваше высочество, не заговаривайте мне зубы. Я старый и очень мудрый человек. А вы еще молоды и совершенно не умеете хитрить. Прошу вас снова, сдерживайте ваши чувства. Барон Виктор может оказаться не столь понимающим, как эрл. А насколько я успел изучить его девочку, она крайне опасна в роли врага.
        - Зачем же вы вообще включили ее в список?
        - Как же! Если ей будет оказана честь стать вашей женой, если вы добьетесь ее дружбы, то она окажется опасна для ваших врагов, а не для вас. Она может быть как серьезным противником, так и очень удачным союзником. Конечно, я преувеличиваю. Пока это всего лишь молодая девушка, остальное - мои домыслы. Но тут вам придется положиться на мой опыт.
        - Это все?  - рассеянно спросил принц. В этот момент он как раз пытался разглядеть необычную кладку бойниц на одной из угловых башен цитадели.
        - Конечно нет!  - фыркнул прелат.  - В королевстве немало девушек, обладающих подобными талантами. Анна попала в список, потому что род Клото очень древен, он сравним по древности с вашим. В Клото никогда не было королей, но сейчас в нем эрл и десяток баронов. К сожалению, сейчас этот род может нам предложить только одну незамужнюю девушку, дочь барона Виктора. Чтобы дождаться следующей, вам пришлось бы отложить ваше сватовство на десяток лет. Малютке Элизабет нет и трех лет. Хорошенькая, знаете ли, растет девочка. Даже сейчас можно сказать, что она будет красавицей.
        - Жените на ней моего брата,  - ехидно предложил Грегор.
        - Возможно, это была бы великолепная партия. Однако, если ваш брат столь же привередлив, как и вы, это будет нелегко.
        - Уважаемый Цишил, я говорил вам, что готов жениться на любой, на которую вы мне укажете.  - Ворота цитадели распахивались, и принц надеялся, что неприятный разговор подходит к концу.
        - Чтобы потом вы плодили бастардов? Увольте меня от этого, ваше высочество. Я привык делать свою работу хорошо. Я наблюдал за вами, я наблюдал за девушками, с которыми вы успели встретиться. Пока вам не понравился никто. А я не хочу, чтобы мой орден обвинили в поверхностном отношении к делу лет через десять, когда среди дворян начнутся сплетни о том, какую новую любовницу завел король и кто греет постель королевы. Как бы вы ни были сейчас полны решимости положить свое личное счастье на благо короны, когда-нибудь вы не сдержитесь.
        - Я не могу полюбить по заказу, прелат.
        - Я знаю. Поэтому и спрашивал вас о ваших предпочтениях. Если бы я хотя бы знал, какую грудь у девушек вы предпочитаете, это значительно сэкономило бы нам время. Вы не можете полюбить по заказу, но я могу по заказу подобрать вам девушку, которую вы полюбите.
        Грегор отвернулся, пытаясь скрыть появившийся румянец. Несмотря на то что провел с прелатом уже не один месяц, принц так и не привык к некоторым особенностям языка приверженца Крухта. Прелат между тем продолжал:
        - Единственное, что мне удалось из вас выбить, это достаточно туманные разговоры о душе и милом характере, которые никоим образом не помогают делу. Да еще то, чтобы девушка была не выше вас ростом. Но это я могу понять и без вашей помощи, во-первых. А во-вторых, под это описание подходят две трети девиц нужного возраста.
        - Завтра доскачем до Невода. Есть там такой городок у переправы, жителей всего несколько сотен, но много купцов и прочих мимо ходит. Переправимся и, даст Локо, догоним принца через пару дней.  - Лашан аккуратно повернул на костре тушу кабанчика и срезал толстый ломоть прожаренного мяса.
        - Значит, принц решил жениться?  - Брентон попытался незаметно утянуть только что отрезанный кусок, но был остановлен неодобрительным взглядом мечника.
        - Он решил или за него решили. Нам о таких вещах никто не скажет.
        - Слышь, Ким. А ты бы время зря не терял. Пока принц королеву ищет, самое время по служанкам...  - Гедон понадеялся на то, что внимание Лашана целиком сосредоточено на жарке и отпугивании Гнома, и попытался добраться до куска посочнее с другой стороны. Но опять был остановлен.
        - Да, Ким, ты уж не теряйся.  - Мугра не выдержал и открыл глаза. Крохотный огонек на его ладони моментально погас.
        - На сегодня хватит,  - тут же воспользовался ситуацией Виктор.  - Я вижу, ты устал и не можешь как следует сосредоточиться. Продолжим в другой раз.  - Маг развернулся, посмотрев на друзей, которые окружили горку жареного мяса и теперь изобретали все новые приемы, чтобы до него добраться.  - Лучше бы подумали вот о чем - зачем мы на этот раз понадобились принцу? Не для того же, чтобы помочь ему советом при выборе невесты.
        Виктора эта тема волновала гораздо больше, чем остальных. Ведь в .отличие от воинов у него в крепости кое-что осталось. Башня. Конечно, это хорошо, что высокочтимый З'Вентус любезно прислал своего старшего ученика, З'Руту, последить за ней во время отсутствия хозяина. Но маг все равно тревожился.
        Каждый раз, когда Вик вспоминал о своей башне, он тут же начинал думать, как много придется сделать для ее благоустройства. Библиотека мага была пуста. Охранные заклинания, наложенные на башню и крепость с помощью Т'Асмерина, необходимо было проверять, обновлять и совершенствовать. Пакт, заключенный с орками, не внушал магу ни малейшего доверия, и он не хотел оказаться вдалеке от девятой крепости в тот момент, когда ее начнут атаковать орочьи шаманы.
        Но все это были только поверхностные объяснения его беспокойства. На самом деле за зиму он успел сродниться со своим новым владением. Привыкнуть к башне мага, вверенной в руки волшебника-недоучки, которого до сих пор никто не перевел из статуса ученика. Так что сейчас он боялся признаться даже себе самому в одном - его неудержимо тянуло обратно, в свою башню. Только теперь он начал понимать, почему большинство волшебников десятилетиями не выезжали из городов и крепостей, где были расположены их владения. Обладание подобной башней было сродни курению травы забвения. Одна затяжка - и все.
        - Догоним его, он сам нам все и расскажет,  - равнодушно пожал плечами Лашан, одновременно пресекая все учащающиеся посягательства на ужин.  - Ладно, надоели. Разбирайте мясо, а то остынет. Последний раз готовлю, ничего не даете сделать как полагается.
        - Как дела у гномов?
        - Их дела идут замечательно, ваше величество,  - с поклоном произнес казначей.  - Гномы надеются, что к концу этого лета дорога дойдет до столицы.
        - Нас больше интересует, когда она дойдет до Рамангара.  - Король обвел собравшихся внимательным взглядом. Совет продолжался уже третий час, и некоторые из сидящих явно перевели свои мысли на то, что не было никак связано с делами королевства.
        - Об этом пока рано говорить, ваше величество. Гномы работают очень быстро, но и наше королевство нельзя назвать маленьким. Строительство в сторону Рамангара приостановлено в миле от моста через Быструю. Прекрасный мост, все-таки работой подгорных мастеров можно только восхищаться.
        - Да-да. Передайте мастерам нашу личную благодарность и просьбу немедленно сообщать о любых затруднениях. Сейчас же,  - король повернулся к военному советнику,  - нам хотелось бы услышать о состоянии дел на юге. Судя по тем слухам, которые доходят до столицы, восточнее Клевера не осталось ни одной деревни, в которой бы не побывали бандиты.
        Военный советник тяжело вздохнул:
        - Это так, ваше величество. Пираты грабят все деревни вдоль берега, до которых у них дотягиваются руки. И ускользают раньше, чем наши патрули успевают прибыть на место. Но есть и утешительные вести, мой король. Эрл вон Менкер, уважаемый Сладж из рода Лотан, прислал известие. В письме говорится, что эрл сумел собрать под своим знаменем три сотни легких кавалеристов. Он обещает, что за лето вычистит от пиратов все прибрежные районы вплоть до Бухты Туманов.
        - Род Лотан всегда был уважаем в нашем королевстве,  - кивнул король,  - и эрл Сладж никогда не давал повода усомниться в данных им обещаниях. Нам даже немного жаль, что мы с ним виделись всего один раз, на моей коронации. Тогда провинцией Менкер владел его отец, верный вассал и прекрасный воин. Когда же мы увидим молодого эрла?
        - Уважаемый Сладж Лотан пишет, что постоянная война с пиратами не позволяет ему оставить свои владения даже на один сезон.
        - Нехорошо,  - покачал головой король,  - но мы можем дать эрл у какое-то время, если обстоятельства того требуют. Сообщите ему, что мы хотели бы его видеть в столице поздней осенью с вестями о победах над пиратами и готовностью принести нам присягу. Также узнайте у него, какая помощь от короны ему требуется. После победы на западе мы можем бросить к побережью около тысячи воинов.
        Советник кашлянул:
        - Я отправлю письмо сегодня же. Однако в своем последнем письме эрл вон Менкер сообщает, что надеется справиться с бандитами собственными силами. Как он пишет, пираты малочисленны и разрозненны, и теперь, когда в его руках сосредоточены несколько сотен хороших бойцов, он с легкостью решит все проблемы на побережье.
        - Что же,  - король уже думал о другом,  - мы можем позволить эрлу самостоятельно разобраться в ситуации. Однако все же повторите наше предложение. И мы хотим получить от него хорошие вести как можно быстрее.
        - Конечно, ваше величество. Правда, тут есть небольшая проблема. В столице не осталось соколов Менкера, так что мне придется отправить вестового.
        - Так отправьте.  - Король начал раздражаться.  - Заодно поинтересуйтесь, как могло случиться, что мы не можем послать срочное сообщение в одну из провинций королевства. Разберитесь с этим.
        - Да, ваше величество,  - поклонился советник.
        - Как обстоят дела на востоке? Удалось ли каравану достигнуть Поцерона?
        - Да, ваше величество,  - вновь поднялся казначей,  - птица прилетела вчера. Караван благополучно достиг границы Поцерона и сейчас движется к столице. В дороге на них трижды нападали кочевники, но отправленная с купцами сотня кавалеристов справилась с охраной груза. Мы можем послать следующий караван уже в этом сезоне. Но для того чтобы торговый путь стал постоянным, нам нужны крепости вдоль тех мест, где будут проходить караваны.
        - Неужели мы слышим это из уст казначея? Вам должно быть хорошо известно, что у короны нет сейчас подобных средств.
        - Тогда хотя бы дозорные башни, мой король,  - почти умоляюще произнес казначей.  - Торговля с восточным соседом принесла бы купцам отличные доходы. Пошлины, взимаемые с их караванов на границе, могли бы существенно пополнить казну.
        - Добро пожаловать в мои скромные владения, ваше высочество.  - Барон Виктор слегка поклонился.  - Надеюсь, ваш путь был приятен и вы сумели сберечь силы для хорошего вина из моих старых запасов. Прелат,  - вновь поклонился барон, -я рад видеть последователя нашего бога у меня в гостях. Вера в Крухта очень сильна в этих краях. Когда-то он ходил по этой земле, и здесь его сила особенно велика.
        - Я также рад видеть столь ярого сторонника нашего храма,  - поклонился Цишил,  - пусть Крухт даст хорошие урожаи вашим землям.
        - Пусть будет так,  - барон улыбнулся,  - если вы способны передвигаться после езды в этой колымаге, то прошу в мой дом.
        - Честно говоря, я пересел в карету только для того, чтобы торжественно въехать в ваши владения, уважаемый барон,  - улыбнулся принц в ответ.  - Мой провожатый настаивает, чтобы я путешествовал, как подобает члену королевской семьи. Всю дорогу я провел верхом.
        Барон сразу расположил к себе принца. Было видно, что это бывалый воин, хотя его вассальные земли и находились в самом центре королевства.
        - Вы служили, уважаемый барон?
        - Да, мой принц,  - кивнул Виктор,  - я провел пятнадцать лет в восточных гарнизонах. Если бы не преждевременная кончина моего старшего брата, то я бы служил до сих пор. Я имел чин капитана, когда мне пришлось вернуться сюда, чтобы принять на себя заботу о моих подданных.
        В голосе барона чувствовались нотки сожаления о том, что ему пришлось рано оставить службу.
        - Как умер ваш брат?
        - Он сильно простудился, мой принц. Лучшие лекари, которых успели найти той зимой, не смогли его спасти. Он угас быстрее чем за неделю. Зимой к нам очень сложно пробраться - может, он и выжил бы при хорошем лечении. У нас в округе нет настоящих лекарей, обладающих магией.
        - Соболезную, барон.
        - Не стоит, ваше высочество,  - на лице барона вновь заиграла улыбка,  - это было давно, и моему брату должно быть сейчас хорошо на том берегу.
        Принц не нашел слов. Принц наклонился, чтобы поправить сапог. Как заметил прелат, принц делал все, чтобы скрыть красные пятна, появившиеся на его лице.
        Наконец-то, подумал Цишил, я начал бояться, что этого никогда не произойдет.
        У входа во внутренний замок цитадели стояли встречающие.
        - Позвольте мне представить вам мою семью,  - начал барон, когда принц наконец разогнулся.  - Моя супруга, баронесса Элизабет.
        - Мне очень приятно, ваше высочество, что вы нашли время посетить наш дом,  - поклонилась баронесса,  - надеюсь, вам понравится в этих краях.
        - Моя старшая дочь Анна,  - продолжил барон. Девушка слегка поклонилась, стараясь не разбудить ребенка, которого она держала на руках. Поклон тем не менее был выполнен по всем светским канонам. За одним исключением - взгляд Анны так и не опустился в землю, как полагалось при приветствии особ королевской крови. Он остался прикованным к лицу принца.
        - И мой младший сын, будущий барон и, смею вас уверить, преданный слуга короны.  - Барон нежно погладил спящего малыша по голове.  - К сожалению, он пока слишком мал, чтобы приветствовать вас лично, мой принц.
        - Надеюсь, что у него еще будет такая возможность.  - Принц улыбнулся и уставился на малыша. Во многом для того, чтобы не встретиться взглядом с дочерью барона.
        - Прошу вас проходить,  - произнесла баронесса,  - стол накрыт, и вы сможете поговорить за обедом. Слуги покажут вам комнаты, я жду мужчин в обеденном зале, как только вы освежитесь с дороги.

        Возможно, жителей в Неводе и было немного, однако выглядел он как полноценное поселение. Город был прекрасной перевалочной базой для купцов и жил, в основном обслуживая проезжающие и проплывающие мимо караваны.
        В Неводе стоял небольшой гарнизон, охраняющий сборщиков податей эрла вон Умут. По поручению короны эрл собирал королевскую дань с караванов, проходящих по мосту в обе стороны. Стражники также проверяли сплавляющиеся по реке баржи с товарами купцов, выискивая тех из них, кто обошел предыдущие посты сбора дорожных пошлин. А такое бывало нередко, купцы любили по возможности проскользнуть мимо сборщиков, надеясь на то, что никто дальше по реке не спросит их о «камне казначея», метке, выдаваемой купцам в обмен на отданные короне деньги.
        Так что город бурлил. В сезон в нем редко можно было насчитать менее двух-трех караванов, владельцы которых решали отдохнуть в нормальных условияхлеред длительным перегоном.
        Кроме стражников в городе постоянно появлялись небольшие группы вольных бойцов, ждущих прибытия своего нанимателя или надеявшихся продать свои мечи купцу, который решит усилить охрану перед продолжением пути. Многие караваны уходили дальше на юг, к Клеверу, или на юго-восток, к Менкеру. Эти места уже многие годы были наводнены грабителями, так что купцы нередко предпочитали добавить к охране несколько воинов, перед тем как углубляться в опасные территории.
        Вошедший в городок отряд больше всего напоминал как раз такую группу наемников, и на них никто не обратил особого внимания.
        - Ужин и эль, хозяин,  - потребовал Брентон, еще не усевшись как следует за стол.
        - Конечно, воины, конечно.  - Трактирщик дал знак миловидной служанке и вновь обернулся к новым посетителям.  - Мясо будет готово с минуты на минуту. Осмелюсь спросить уважаемых воинов, надолго ли они в наши края?
        - Нет, хозяин,  - Гном отрицательно покачал головой,  - переночуем и снова в путь. У тебя ведь найдется несколько комнат для гостей?
        - Конечно, уважаемые, конечно, найдется. Осмелюсь предложить вам две комнаты за одну серебряную монету. Это хорошие комнаты, лучшие из тех, которые у меня есть. И единственные, что свободны.
        - Вероятно, сейчас ты скажешь, что все остальные гостиницы переполнены купцами, если ты позволяешь себе заламывать такие цены за одну ночь?
        - Это истинная правда, уважаемый. Истинно так. Сейчас сезон, и очень много караванов останавливается у нас перед тем, как идти дальше. На день, а некоторые и на несколько. Кто ждет погоды, кто компаньонов. Сейчас опасно углубляться на юг, не имея хорошей охраны, и купцы предпочитают сплавляться к Клеверу вместе. Осмелюсь спросить, не хотят ли уважаемые воины предложить свои мечи кому-нибудь из купцов? За небольшую долю я мог бы вам помочь, свести вас с нужными людьми...
        - Уставшие с дороги воины мечтают об эле, хозяин.  - Ехидно улыбнувшись, Мугра разом избавил трактирщика от надежд заработать несколько легких монет.  - Мы не наемники, ты ошибся, уважаемый.
        - А вот и то, чего мы вожделели последние дни.  - Брентон увидел подходившую с кружками служанку. Поняв, что сказал нечто двусмысленное, гном решил развить тему. Легонько хлопнув девушку ниже поясницы, он обернулся к Молнии: - Ким, а ты присмотрись. Мне так кажется, что ты в последние дни мечтал не только об эле.
        Мугра и Грег тут же подхватили хохот Гнома. Лашан же, наоборот, нахмурился.
        - Вечно ты, Гном, не дашь спокойно поесть. Иди теперь, разбирайся, -Лашан глазами указал на поднимающегося за спиной Брентона посетителя,  - только секиру оставь, нечего устраивать поножовщину с мирными жителями.
        Брентон развернулся. Из-за соседнего стола поднимался огромный «мирный житель», судя по одежде, из местных.
        - Да я тебя, коротышка, в землю втопчу. Как ты посмел дотронуться до моей невесты?  - Парень кинулся на Брентона.
        - Кто коротышка, я?!  - Брентон сбросил на лавку пояс с ножами и ринулся навстречу.
        - Опять развлечение нашли,  - буркнул Фантом, сдувая пену с напитка и усаживаясь поудобнее, чтобы не пропустить ни малейшей части начинающегося представления.
        Замах детины был страшен. Однако Брентон не стал уклоняться и честно, согласно правилам, принял удар.
        - Быстро закончилось,  - вздохнул Мугра и... ошибся. Брентон только потряс головой, но остался стоять на ногах. Ответный удар Гнома отбросил местного через половину общей комнаты. Его компания успела только поджать ноги, чтобы не мешать полету приятеля.
        - Это ты меня коротышкой назвал?! А ну вставай, мы еще не закончили.  - Брентон решительным шагом двинулся в сторону медленно поднимающегося соперника.
        - А ну, отстань от брата!  - Встревание в кулачный бой нового участника оказалось для Брентона совершенно неожиданным. Как и для его друзей, которые уже разобрали кружки с элем.
        Молодой паренек, судя по всему младший брат жениха служанки, бросился на спину Гному. В его руке блеснул нож.
        - Стоять,  - крикнул Виктор, вскакивая с лавки. По всему помещению разлился неестественно белый магический свет.
        Но Виктор опоздал, нож вошел в спину Брентона. Удар оказался не смертельным только потому, что в последний момент Гном успел среагировать и немного повернуться навстречу новому противнику. Но из левого плеча Гнома все равно хлынула кровь, как только юноша, как и все, ошеломленный проявлением магии, отдернул руку вместе с ножом.
        Первым к раненому подоспел все тот же Виктор. До пацана же раньше всех добрался его брат.
        - Тебя кто просил, малолетка?!  - Ударом кулака по макушке он отправил младшенького на пол, подтверждая тем самым, что его угроза вогнать предыдущего соперника в землю не была лишена оснований.
        - Лежи, Брентон, лежи,  - шептал в это время маг Гному, придавливая его одной рукой к доскам, а другой - нашаривая в своей сумке сверток с травами.
        Толчками выходящая из раны кровь зашипела, смешиваясь с порошком.
        - Да подержите вы его,  - обратился Виктор к окружающим, с трудом удерживая брыкающегося и проклинающего всех богов Гнома. На раненого тут же навалились его недавний соперник и Грег.
        - Лежи, Брентон. Рана неопасна. Дай мне сделать свое дело,  - продолжал уговаривать Гнома Виктор, одновременно выдергивая зубами пробку из крошечного пузырька и выливая все его содержимое на рану. Только что шипевшая кровь перестала течь, на глазах запекаясь вокруг раны.
        - Хозяин! Воды и чистое сукно!  - скомандовал маг. Вода появилась мгновенно, доставленная той самой служанкой, что стала причиной ссоры.
        - Все, друг, теперь больно не будет. Сейчас мы перевяжем рану, полежишь пару дней - и будешь как новенький.
        - Мы не можем оставаться здесь пару дней,  - произнес Лашан, сидевший на дергающихся ногах Брентона. И тут же прикрикнул на раненого: - Да хватит прыгать, Гном. Тебе же сказали, что больно не будет.
        После того как Гном немного угомонился, Лашан продолжил свою мысль:
        - Мы должны нагнать принца, иначе нам будет сложно объяснить его высочеству нашу задержку.
        Парень, затеявший потасовку, прикрыл глаза от ужаса. Не прошло и минуты, как он увидел, что его противник путешествует с магом. Теперь же оказывалось, что незнакомец направлялся на встречу с представителем королевского рода.
        - Я прошу пощадить моего младшего брата, высокочтимый маг. Он молод и глуп, но я примерно его накажу. Он у меня будет неделю валяться после розги, которой ему придется отведать. Пожалуйста, высокочтимый, не надо ни во что превращать моего брата, он еще слишком молод.
        Голова детины, до сих пор стоявшего на коленях и придерживающего Гнома, наклонилась так низко, что он ударился лбом о половые доски.
        Снизу послышался глухой голос окончательно придавленного к полу Гнома:
        - Ничего, ничего. Молодой - это даже хорошо. Молодых легче заколдовывать.  - Казалось, что брат обвиняемого сейчас свалится от страха рядом с Гномом.
        Виктор, похоже, даже не заметил мольбы о пощаде.
        - Значит, нам придется завтра уходить без него,  - сказал маг, отвечая Лашану.  - После такой раны ему нужно лежать не меньше двух дней, прежде чем он сможет хоть несколько часов просидеть на лошади. Да лежи ты! -прикрикнул он на Брентона, который после последних слов вновь начал дергаться.  - Сам напоролся, теперь будешь нас догонять в одиночку. Через недельку снова встретимся. А если будешь прыгать, то я не смогу нормально обработать рану и принц отправит тебя строить домик рядом с Хагралом. Ты уже хочешь на покой, Гном?
        Последняя угроза наконец возымела действие, и Брентон послушно затих. На покой он явно пока не собирался.
        - Значит, вы с осени занимаетесь только тем, что ищете свою будущую жену?  - неожиданно изменила тему Анна. Принц, стоявший подле девушки и вместе с ней осматривающий окрестности с вершины цитадели, поперхнулся.
        - Вы весьма... прямолинейны, уважаемая Анна рода Клото,  - наконец сумел выговорить он.
        - Всегда была такой,  - пожала плечами девушка,  - я не знаю, что вам успели наговорить обо мне, но я не очень привыкла ко всем этим придворным расшаркиваниям и закулисным сплетням. Прямой вопрос, прямой ответ. Впрочем, ответ на свой вопрос я и так знаю. Об этом знает все королевство.
        - О чем, уважаемая Анна?
        - Просто Анна, если принцу будет это удобно. О том, что король велел своему сыну жениться. Разумное решение для короля. И, как говорит моя мама, у вас очень хороший помощник в этом деле. Позвольте мне задать другой нескромный вопрос, мой принц. Какая же я по счету в списке прелата?
        - Прелат не говорит мне о своих предпочтениях,  - сконфуженно ответил Грегор.  - Могу только сказать, что вы уже двадцать седьмая девушка, которую мне пришлось... прошу меня извинить, которую я имел честь посетить с начала осени. Выбор невесты оказался очень сложным занятием.
        - Думаю, так всегда бывает с принцами. А я еще сердилась на отца, когда он представлял меня... «выгодным женихам»,  - передразнила барона его дочь,  - теперь я понимаю, что нахожусь не в самом худшем положении. Меня, по крайней мере, пока никто не торопит.
        - Меня тоже, Анна. Однако желания нашего короля должны выполняться. Мой отец мудрый человек, и все, о чем он думает,  - это на благо нашей страны.
        - И он готов пожертвовать личным счастьем своего сына ради этого,  - кивнула Анна, продолжая мысль принца.  - Мне это знакомо. Мой отец много рассказывал о своей службе. О долге воина, о чести, о выборе. Моя мать искренне его любит, мне же остается только мечтать, чтобы мне встретился такой же хороший человек, как и маме.
        - Вы знаете, Анна, я впервые за весь этот год встретил человека, с которым мне так легко говорить. Не воспринимайте это как комплимент... Вы удивительная девушка, Анна.
        - Хорошо, не буду, мой принц. Тем более вы достаточно неуклюжи, чтобы говорить комплименты.
        Молодые люди рассмеялись, глядя друг на друга.
        Неожиданно их смех был прерван самым бесцеремонным образом. В дверь громко заколотили, и, не дожидаясь разрешения, в зал ворвался прелат.
        - Мой принц, прибыл гонец с неприятным известием. Я вынужден прервать вашу беседу. Барон ждет нас в своем кабинете.
        Принц огорченно посмотрел на девушку. Показалось ему или нет, но он увидел отблеск похожего огорчения в ее глазах.
        - Три дня назад умерла дочь эрла Людвига вон Заквиэль.  - Видя, что Грегор до сих пор не совсем понимает, о чем идет речь, прелат добавил: - Инга Лотан, семнадцатилетняя девушка, дочь эрла Людвига. Род Лотанов один из самых могущественных в королевстве, они владеют многими землями на юге. Сейчас в роду два эрла, из разных ветвей рода. Людвиг вон Заквиэль и Сладж вон Менкер,
        - Мне жаль, прелат,  - принц по-прежнему не понимал, почему эта новость так взбудоражила Цишила,  - мне искренне жаль эту молодую девушку. Но как это связано с нами?
        - Я планировал посетить эрла Людвига, как только мы распрощаемся с бароном.  - Прелат поклонился стоявшему рядом Виктору.  - Все еще не понимаете? Очнитесь, мой принц. Три дня назад умерла одна из возможных будущих королев этой страны.
        Принц наконец понял, о чем идет речь.
        - От чего? Как она умерла?
        - Слишком быстро, чтобы с уверенностью сказать, что ее смерть была естественной. И если это убийство, то оно равнозначно пощечине короне. Все знали, что она - одна из возможных претенденток. Я бы даже сказал, одна из самых привлекательных по силе ее рода, да простит меня барон за прямоту.
        - Я понимаю,  - Виктор тяжело вздохнул,  - жаль, что ваш визит был таким коротким.
        - Но...  - принц переводил взгляд с барона на прелата и обратно,  - но разве мы уезжаем?
        - Конечно, принц. Мы должны на месте разобраться в том, что произошло. Если худшие из моих опасений подтвердятся и кто-то помог девушке отправиться к Лодочнику, то это очень плохо. Очень, очень плохо.
        Грегор кивнул.
        - Тогда мы отправляемся немедленно. Уважаемый барон,  - принц обернулся к Виктору,  - мне жаль, что так сложилось, и мы вынуждены прервать наш визит. Я надеюсь, что мне удастся посетить вас снова в ближайшее время. Через несколько дней сюда должна прибыть группа моих людей. Я попрошу вас отправить их вслед за мной, в земли Заквиэль. И прикажите им торопиться. Собирайте людей, прелат,  - принц поклонился барону и пошел к дверям, нам предстоит долгий путь. Боюсь, нам придется оставить карету здесь и пересадить вас на лошадь.

        Мечи Аль'Шаура пели. Мечи окутывали атакуемого мага проблесками лезвий, освещаемых только закатом и огнем костра. Наверное, свист мечей вкупе с танцующими лезвиями оказывал гипнотическое воздействие на врагов.
        Виктор встретил левый меч многорукого своим, отвел его в сторону, одновременно перехватывая посох в правой руке. Вместо встречного рубящего удара посохом волшебник резко выбросил правую руку вперед, ткнув деревянным набалдашником в грудь мечника. Удар был жесток, Аль'Шаур пошатнулся и быстро отступил на пару шагов назад, чтобы восстановить равновесие.
        - Очень хорошо,  - кивнул многорукий, возвращая мечи в ножны.
        - Очень плохо,  - покачал головой маг,  - ты начал недооценивать врага. Если бы я добавил силу в этот удар, то он бы стал последним.
        - Я мог достать тебя дюжину раз,  - усмехнулся мечник.
        - Я видел,  - согласился Вик,  - я и не говорю, что мое мастерство превзошло твое. Я только сказал, что ты пропустил удар, потому что недооценил противника. Это плохо. Кстати, а ты знаешь, что ты используешь магию в поединке?
        - Какую магию? Это просто мечи и просто тренировка.
        - Используешь, уж можешь мне поверить. Ты используешь крохи своей силы для того, чтобы мечи двигались быстрее. Иногда, в ключевых движениях. Впервые вижу такое. Надо будет присмотреться повнимательнее, это может быть интересным.
        - Присмотрись,  - согласился Аль'Шаур,  - а теперь пойдем к костру. Надо поесть и ложиться. Завтра к обеду мы должны быть на месте. А тебе еще с Волком заниматься, он ведь не слезет.
        - Не слезу,  - подтвердил от костра Мугра,  - а то зачем мне этот свет, если я его удержать не могу. Только фокусы показывать. А мне надо дорогу там осветить, знак подать, врага ослепить.
        - А ты не отвлекайся,  - посоветовал ему Шатун,  - ты же чуть что, сразу все бросаешь и кидаешься выяснять, в чем дело. А магия - это штука такая, магия внимания требует, уж можешь мне поверить.
        Последние слова были произнесены тоном истинного знатока, слегка напоминающим интонации Вика. Друзья, сидевшие у костра, обернулись и начали внимательно рассматривать Грега. Однако воину достаточно долго удавалось сохранять невозмутимый вид.
        Наконец Шатун не выдержал и ухмыльнулся. Отряд привык не шуметь, иначе их хохот разнесся бы далеко по окрестностям.
        - И все же, прелат, объясните мне, почему выяснение причин смерти девушки так важно для нас?  - Всадники в очередной раз спешились и перешли на шаг, давая лошадям отдохнуть и заодно разминая затекшие ноги. Два десятка воинов из личной стражи приотстали, оставляя принца говорить с прелатом наедине.
        - Дело в том, мой принц, что мы не можем продолжать наше путешествие, пока не разберемся в этом деле. Если девушка была убита, то это означает, что кто-то начал свою игру. Вы не сможете жениться, пока мы не проясним ситуацию.
        - Не понимаю, Цишил, как это может быть связано.  - Принц начал нервничать, что бывало с ним всегда, когда он осознавал, что не владеет ситуацией.
        - Ваше высочество, вы всю жизнь были при дворе. Я удивлен, что вы не понимаете очевидных вещей. Если смерть девушки была насильственной, то это бросает тень на остальных «невест». Если какой-то из дворянских родов затеял грязную игру, надеясь на приближение к короне, то мы не можем рисковать.
        - У кого могли быть причины сделать такое?
        - О чем вы спрашиваете, ваше высочество? Желание породниться с королевским родом есть почти у всех. Другой вопрос, для кого шансы действительно увеличиваются после смерти единственной девушки на выданье из рода Лотан. Есть всего четыре рода, кровное родство с которыми было бы наиболее желательно для короны. Исключая род Лотанов, который сейчас выбыл из состязаний...  - Прелат на мгновение задумался.  - Прежде всего род Клото, с которым вы уже успели познакомиться.
        - Я не верю, что барон...
        - Я тоже не верю, что барон способен на такое,  - прервал его прелат,  - но это может быть любой из его родственников, не обязательно сам барон. Весь род выигрывает от подобного союза, не только отец девушки. Вы должны это понимать. Кроме того, верите вы или не верите в честность барона, это мало что меняет. Тень будет брошена на всех, если мы не разберемся и не найдем истинных виновников. А если бы мы отбрасывали наши чувства и личные пристрастия, то я бы сказал, что род Клото по привлекательности чуть ли не первый в списке четырех родов, с которыми короне стоило бы породниться. И кстати, есть еще одна причина, по которой подозрение падает прежде всего на род Клото.
        - Какая?  - с безнадежностью в голосе спросил принц.
        - Только род Клото и род Лотанов никогда не пересекались с королевским. Остальные пересекались с вашим хотя бы по малым ветвям. Итак, род Клото первый в списке. Второй род, попадающий под подозрение, это род Хокон. Род достаточно молодой, но набирающий силу. Эрл Хатар владеет землями на северо-востоке от столицы, давшими имя его роду всего два столетия назад. И у него есть дочь, которую вы пока не видели, но которую мы должны были посетить этим летом. А в малых ветвях рода есть еще несколько миловидных девиц на выданье, так что по количеству невест они обгоняют всех остальных. По крайней мере, так мог думать тот, кто замыслил этот план. И третий род - это уже знакомая вам Изабелла, род Умут. После того скандала ей не на что было рассчитывать. Однако кто-то из ее рода мог думать иначе. |
        - Тогда все просто,  - облегченно произнес принц,  - я думаю, что мы сумеем в этом разобраться, ведь немногие попадают под подозрение.
        - Вы не понимаете, принц. Под подозрение попадают все. Я рассказал вам только о том, что лежит на поверхности. К сожалению, все значительно сложнее. Это мог быть отец Изабеллы, эрл вон Умут. Он мог только сделать вид, что не затаил на вас обиду. Возможно, он решил, что раз его дочь недостойна вашей руки, то и никакая другая девушка ее не получит. Мы можем вообще ошибаться в мотивах. Убийство Инги вон Заквиэль не только увеличивает шансы остальных, оно также существенно осложняет возможность вашей женитьбы в ближайшее время. Это могли быть бароны Рондориума, веками лелеющие мечту об отделении. Земли эрла Хатара вплотную прилегают к Рондориуму, и они совершенно не заинтересованы в том, чтобы с ними соседствовал род, породнившийся с короной. Это поставило бы крест на их радужных надеждах. А за несколько лет, пока пыль не уляжется и корона не сможет снова заговорить о свадьбе принца, многое может измениться.
        - Слишком сложный ход для мятежных баронов, вы не находите, прелат?
        - Возможно. Однако я не могу исключать ничего, в том числе и того, что причины происшедшего кроются глубже.
        - Вы также не должны исключать, прелат, что смерть девушки была естественной.
        - Да принц, это так. Но я бы не надеялся на такую удачу. Инга была здоровой молодой девушкой. Это один из критериев, по которым я выбирал кандидаток. Королевскому роду нужны вливания сильной крови, здоровой и не обремененной проблемами. Так что вы скажете об Анне, мой принц?
        Переход был настолько неожиданным, что принц споткнулся.
        - Что вы имеете в виду, уважаемый Цишил?
        - Оставьте, принц. Я занимаюсь своим делом слишком долго. Я ведь видел, как вы на нее смотрели.
        - Да, эта девушка заворожила меня,  - вынужденно признался принц.  - Если это возможно, я хотел бы прекратить дальнейшие поиски невесты. Мне кажется, что я нашел свою королеву. Правда, я не знаю, как она отнесется к моим ухаживаниям...
        - Благосклонно принц, уж поверьте старому своднику. Вы просто созданы друг для друга. Прекрасная девушка. Великолепные русые волосы, стройна, ниже вас, но всего на пару ладоней. Великолепная грудь, не слишком большая - такие уже не в моде, но и не маленькая - ведь ей придется кормить этой грудью будущих принцев...
        - Прелат...  - застонал Грегор,  - прекратите немедленно. Вы похожи на коневода, продающего племенную кобылу. Мы не на осенней ярмарке, а вы не купец в своей лавке. Я даже не говорю о том, что подобные высказывания по поводу молодой девушки можно счесть вызывающими.
        - А я и есть коневод, в некотором роде, мой принц. Я купец, который должен выгодно свести покупателя и продавца. Но я умолкаю, эта девушка действительно не нуждается в дополнительных восхвалениях. А какой острый ум и...
        - Прелат!  - угрожающе повторил принц.
        - Да-да, конечно, принц. Так вы точно не хотите продолжить ваше путешествие? Кто знает, может, вы встретите более великолепную девушку, чем Анна?
        - Думаю, прелат, что это не будет верным решением. Анна мне нравится, и лучше я потрачу время, чтобы убедить ее в том, что я достоин ее руки. Дальнейшие поиски не дадут мне ничего нового. Я же не выбираю товар у торговца, я ищу свою будущую спутницу.
        - Вы мудры не по годам, мой принц. Я знавал многих молодых людей, которые никак не могли остановить свой выбор на одной девушке. Они перебирали, привередничали, раскладывали по полочкам достоинства и недостатки каждой из своих невест, продолжали добавлять к списку все новых. В какой-то момент оказывалось, что они давно забыли о своей цели, им начинал нравиться сам процесс выбора.
        - К сожалению, у принцев крови выбор не так богат,  - улыбнулся Грегор.
        - К счастью, ваше высочество, я вас уверяю, что это к счастью. Слишком большая власть должна быть чем-то ограничена. В нашем с вами случае она ограничена нуждами короны. Иначе ваш поиск мог бы стать бесконечным, как у тех юношей.

        Фургон подпрыгнул, выбираясь из очередной ямы, и Брентон болезненно сморщился. Когда он уговаривал купца взять его в караван, он и подумать не мог, что езда на телеге с раненым плечом окажется настолько болезненной. Хорошо еще, что он не решился продолжать путь верхом в одиночку. Теперь Гном понимал, что свалился бы с лошади в первый же день пути.
        Брентон провалялся в таверне только сутки, вместо положенных двух-трех дней, как настаивал маг. Уже на следующее утро после отбытия отряда он прикупил вторую лошадь, чтобы скакать на подменах, когда плечо заживет получше, и упросил купца взять его с собой. Брентон справедливо считал, что лучше понемногу двигаться в сторону друзей, нежели без толку валяться в таверне Невода.
        Если бы не плечо, то купец бы еще и приплатил за лишнего воина, путешествующего с караваном. Однако ранение стоило Брентону двух серебряных монет. Именно столько пришлось отдать хитрому торговцу, сразу почувствовавшему желание Брентона побыстрее отправиться в путь и толщину его кошелька.
        Незадачливый соперник посетил его на следующий день, приведя очухавшегося младшего брата. Долго кланялись, старший заставил брата чуть ли не встать на колени, выпрашивая прощение.
        Ничего парень, рассеянно думал Брентон, молод, конечно, горяч, доказывает всем окружающим свою смелость. Из-за этого гонора многие такие пацаны не доживают до совершеннолетия. Осторожность для настоящего воина - первое дело.
        Разговорившись с братьями, он узнал, что старший идет по стопам отца и будет пекарем. Младший же явно собирался податься на службу - либо к местному барону, либо сразу к королю. Он этого не говорил, но было видно, что не пройдет и года, как пацан сбежит из дому и запишется в пехотинцы. А может, родители его и отпустят.
        В процесс извинений перед заезжим воином оказалась вовлечена вся семья. Отец прислал с сыновьями каравай свежего, еще горячего белого хлеба, какой было не сыскать в тавернах этого городка. Такой хлеб почти весь шел на столы к дворянам и купцам. Мать же выкинула совсем странное. Гном даже не сразу понял, о чем идет речь.
        - Мать просила передать вашему спутнику вот это,  - произнес детина, протягивая растрепанную старую книгу в кожаном переплете.  - Она сказала, что это реликвия ее семьи, которая передавалась по женской линии. А теперь дочерей у нее нет, прочитать эту книгу она не может. Мать надеется, что эта книга пригодится магу.
        - О чем она?
        - Никто не знает, уважаемый воин, мать только сказала, что это должно загладить вину нашей семьи перед колдуном. Мы не хотим проклятий, нависших над нашим родом...
        Брентон усмехнулся, вспоминая судорожно вздрогнувшего юнца. Тот до сих пор думал, что едва избежал своего превращения в крысу. Но усмешка тут же превратилась в гримасу, когда колесо вновь провалилось в яму. Этого юношу он будет вспоминать долго, пока не заживет плечо.
        Гном подтянул поближе котомку, в которой лежала книга, и посмотрел вперед. Караван медленно останавливался.
        - Привал?  - спросил воин у купца, сидевшего рядом.
        - Да вроде рановато. -Купец спрыгнул с повозки, пытаясь высмотреть, что происходит впереди.
        Брентон переложил поудобней свою секиру и, зажимая между ногами древко, взвел арбалет. Он действовал не раздумывая, повинуясь привычке, воспитанной годами службы.
        - Кажись, дерево повалено, так что на полчаса застрянем,  - произнес купец.
        - Может, засада?
        - Да какие же разбойники нападут на такой караван? У нас две дюжины наемников, да и мы...  - спутник отдернул дерюгу, открывая дорагой пехотный арбалет, явно выполненный под руку купца, по частному заказу,  - тоже кусаемся. Кто же рискнет связываться с пятью десятками вооруженных людей?
        Как будто опровергая его слова, из леса посыпались стрелы. Брентон опрокинулся на спину, скрываясь внутри фургона.
        - А ты его взведи, уважаемый,  - крикнул он торговцу,  - а то сейчас окажется, что ты даром выкинул столько денег.
        Купец, мимо которого только что свистнула стрела, схватился за оружие. Охранники ринулись в лес, стремясь нейтрализовать бандитов, скрывающихся за деревьями, прежде чем они успеют сделать еще один выстрел.
        Первые стрелы задели дюжину человек, и Гном быстро прикинул, что в лесу прячется не меньше нескольких десятков разбойников.
        - Большая банда,  - пробормотал он, быстро выглядывая из-за полога и скрываясь обратно. С бесполезной левой рукой он не решался кинуться в гущу драки. В одной руке секиру долго не удержишь.
        Купец со второй попытки сумел взвести арбалет и теперь оглядывался из стороны в сторону, пытаясь определить, в кого разрядить свое оружие.
        Случай ему представился очень скоро. Немногие из оставшихся в живых наемники отступали обратно к повозкам, отбиваясь от наседающих на них врагов. Один из стражников упал, пронзенный катаной. Торговец тут же выплюнул болт в открывшегося разбойника, но промахнулся.
        Разъяренный разбойник, чуть не отправившийся к Лодочнику, взвыл и ринулся в сторону купца. Тот понял, что арбалет ему не перезарядить, отбросил его в сторону и схватился за длинный нож, висевший на поясе.
        Брентон выпустил болт только тогда, когда бандит был в нескольких шагах от своей добычи. Он никогда не считал себя хорошим стрелком. Вой превратился в бульканье, вырывающееся из пробитой насквозь груди. Ждать дольше становилось бесполезно и опасно, и Гном выпрыгнул навстречу наступающим. Из охранявших караван наемников в живых оставалось не больше полудюжины, но и разбойников изрядно покосили стрелы и болты купцов.
        Бой по-прежнему складывался далеко не в пользу караванщиков. Против двух дюжин бандитов выступали Брентон, шестеро наемных охранников и две дюжины схватившихся за короткие мечи и ножи купцов, которые не стоили в ближнем бою и одного хорошего воина. И неизвестно, сколько стрел было нацелено на них из леса. Могло оказаться, что не все разбойники показали себя. Предположение тут же подтвердилось, когда рядом с бегущим к разбойникам Гномом свалился охранник, пронзенный стрелой, вылетевшей из листвы.
        Отступление оставшихся наемников начало превращаться в панический бег. Их останавливало только то, что они боялись повернуться спиной к преследовавшим их вплотную бандитам.
        Секира была тяжела для одной руки, и Брентон перехватил ее обратным хватом и выдвинул руку вперед, так, что лезвия болтались сейчас около самой земли. Его первый противник, похоже, так и не успел понять, что на него бежит не купец с дубинкой. Выбросив локоть вперед и вверх, Гном разрубил пах разбойника. Решив не дожидаться новой стрелы из леса, воин отпрыгнул к другому нападавшему, оставляя его в роли живого щита. Обратный хват секиры был хорош, чтобы устраивать противникам сюрпризы, но крайне неудобен для того, чтобы отбиваться от легкой и юркой катаны. Эту истину Брентон немедленно проверил на себе, едва успевая отбивать древком оружия сыплющиеся на него удары. Однако он все же улучил момент и подрубил ноги разбойнику, пробегавшему мимо в сторону каравана. После чего перешел в наступление. Защищаться с одной здоровой рукой и тяжелым оружием было очень тяжело, и Гном понимал, что долго он так не продержится. Шаг за шагом он оттеснял противника к лесу, под спасительную защиту стволов. Нужно было разобраться с лучниками.
        За его спиной полторы дюжины разбойников гонялись за торговцами. Купцы оказались умнее, чем можно было ожидать. Они не вступали с грабителями в ближний бой, но и не убегали в лес. Вместо этого они отскакивали в сторону при приближении врага и пытались воспользоваться численным превосходством, чтобы окружить каждого из противников. Несколько разбойников попали в подобную ловушку и теперь валялись, заколотые в спину.
        Разбойники наконец поняли грозившую им опасность и стали действовать сообща, загоняя то одного, то другого купца между повозок. Защитники падали один за другим, в лобовых столкновениях ножи торговцев были почти бесполезны.
        Брентон «довел» своего противника до леса, отступил на шаг, крутанулся на месте, выбрасывая от себя лезвие секиры и раскручивая его, как пращу, и практически разрубил грабителя пополам. С трудом выдернув оружие из падающего тела, он юркнул за ближайшее дерево, лишь на мгновение опередив вонзившуюся рядом стрелу. Лучник был неподалеку, и последняя стрела выдала его убежище.
        Брентон осознал, что секира становится бесполезной. Лучник сидел в развилке ветвей, выше чем на полтора роста над землей. С раненой рукой до него было не Добраться.
        Брентон взревел, заставив стрелка вздрогнуть и выронить еще одну стрелу, которую он уже накладывал на тетиву. Одновременно Гном бросил секиру и выхватил короткий нож. Это был жест отчаяния, Брентон знал, что он, наверное, худший из отряда в обращении с метательными инструментами. Однако на этот раз Локо оказался на стороне воина. Нож аккуратно вошел лучнику в горло, и тот обмяк. Ветви удержали мертвое тело от падения, и труп так и остался висеть в последней ловушке.
        Гном упал на колено и вновь подхватил секиру. Бой был еще не завершен. Не поднимаясь, Гном огляделся по сторонам, выискивая оставшихся лучников и одновременно пытаясь припомнить, с какой частотой стрелы вылетали из леса. Судя по всему, этот лучник был единственным.
        Вновь издав боевой клич, воин ринулся обратно на дорогу, где дюжина разбойников гонялась за оставшимися в живых купцами.
        Двоих, неудачно повернувшихся к нему спиной, он свалил сразу, одним длинным низким ударом перерубая им ноги. Остальные, только что считавшие свою победу почти решенным делом, заколебались. Это колебание стоило одному из разбойников жизни - спрятавшийся купец выпустил из полумрака, царившего под пологом фургона, арбалетный болт.
        Качнувшись, разбойники все же решились и дружно бросились на Брентона. Это был тот бой, которого он ждал. Без опасных стрел, на короткой дистанции, в сутолоке, в которой враги считают обоюдоострую секиру бесполезной и недооценивают ее опасность.
        Гном взревел. Первый косой удар поднимающейся справа налево секиры снес полчерепа ближайшему противнику и по инерции достал второго, перерубив ему руку.
        Брентон крутанулся на месте, разгоняя лезвием секиры слишком приблизившихся врагов, неожиданно повернулся к отскочившим разбойникам спиной и ударил секирой назад, как копьем. Верхнее острие одного из лезвий вонзилось в горло очередного нападавшего. Брентону начинал нравиться обратный хват, которым ему пришлось пользоваться. Столько новых и неожиданных для соперника приемов он давно уже не пробовал.
        Оставшиеся шестеро грабителей попятились и побежали. Этот факт заставил очнуться купцов, зачарованно наблюдавших за финальным поединком. До леса бандиты добежать не успели.
        - Я зря взял с тебя деньги,  - произнес подошедший купец, который согласился взять его с собой.  - Если бы не ты, всем бы нам здесь валяться.
        - А, живой,  - пробормотал Брентон,  - это хорошо. Сделай доброе дело, там на дереве один висит, с ножом в глотке. Мне нужен этот нож.
        - Лезть на дерево за каким-то ножом? Хочешь, я тебе дам денег на новый?
        - Хорошо,  - кивнул Брентон, оглядывая левое плечо. Рана снова начала кровоточить,  - можно и деньгами. В долине мастеров говорили, что такие ножи идут за десяток золотых штука.
        - Я лучше достану твой,  - резко пошел на попятный купец,  - если это нож из самой долины, то ради него я готов залезть и на дерево.

        Они добрались до замка барона Виктора только к вечеру следующего дня. Дюжина оставшихся невредимыми торговцев, один из наемников и Брентон с трудом довели караван до крохотной крепости. В фургонах находился десяток раненых, двое умерли в дороге. Это был печальный переход для торговцев. Многие возлагали на сезон большие надежды, теперь же даже для тех, кто остался в живых, дальнейший путь оставался под вопросом. Вечером, у костра, они решили остановиться в поселении, раскинувшемся вокруг замка барона, и дожидаться следующего каравана.
        - Так, может, перекинешься ко мне?  - продолжал уговаривать Брентона купец, идя рядом с фургоном.  - Будешь возглавлять охрану моих караванов. Я давно подумываю о том, чтобы набрать дюжину хороших бойцов и обеспечить их постоянным жалованьем. На наемников,  - торговец горько усмехнулся,  - надежды мало, как видишь. Напрасно я так долго тянул с этим делом. Я потерял двух партнеров, мне придется осенью принести горькую весть их семьям. Так как?
        - Хэнк, я на службе у принца, так что не могу. Ты делаешь очень щедрое предложение, но у меня другой путь. Вон уже у замок виден, доведу вас до мечников барона и пойду дальше со своим отрядом.
        - Тогда я приглашаю тебя вместе с твоими друзьями. Ставлю выпивку для всех. Наше чудесное спасение необходимо отметить.
        - Отметим, Хэнк, от кружечки хорошего эля я не откажусь. Вот найду своих парней, и выпьем.

        Барон примчался лично, как только узнал, что караван подвергся нападению практически на его землях.
        - Три дюжины разбойников,  - покачал головой хозяин замка,  - целое войско ходит по моим землям и нападает на вольных торговцев. А у меня только два десятка мечников. Да они могли сразу напасть на мой замок, а не тратить силы на торговцев. Откуда они только взялись? Это неслыханно, такое количество бандитов безнаказанно бродит по королевству.
        - Больше не бродит, уважаемый барон.  - Хэнк приосанился в присутствии дворянина и теперь имел вид важного столичного купца, а не только что спасшегося от смерти беженца.  - Больше не бродит во многом благодаря моему другу, уважаемому воину Брентону, принадлежащему к личной гвардии короля.
        Купец явно набивал себе цену.
        - Принца, ваше высочество,  - поправил торговца Гном. А, вы похожи на воина, для которого у меня есть сообщение. Ваш отряд последовал вслед за принцем в земли эрла вон Заквиэль. Они сказали сообщить вам об этом, если вы появитесь у меня в ближайшее время.
        Брентон ругнулся.
        - Когда они ушли, ваше высочество?
        - Больше двух дней назад. Думаю, вы найдете их в замке эрла, вместе с принцем.
        - Может быть, уважаемый барон хочет осмотреть наши товары, раз уж мы добрались до вашего чудесного замка,  - встрял купец.
        - Конечно,  - рассеянно отозвался барон и вновь обернулся к Брентону.  - Как же вы путешествуете с раненой рукой? Как видите, эти места стали опасны даже для воинов и крупных караванов.
        - О, мой друг прекрасно справляется со всеми дорожными неурядицами,  - вновь влез в разговор Хэнк,  - я даже предложил ему стать начальником моей охраны.
        - Пробираемся потихоньку,  - пробормотал Брентон и добавил себе под нос: - Мне что теперь, по всему королевству за этими парнями гоняться придется? Не могли подождать?
        Из короткого рассказа барона он понял, что его друзья действительно не могли ждать ни дня.

        Эрл Людвиг Лотан вон Заквиэль, встречающий принца со свитой, был в траурных одеяниях. Черный, отливающий синевой плащ, явно недавно вынутый из сундука, слегка жал ему в плечах.
        - Мне прискорбно приветствовать ваше высочество в столь трагическое для нашей семьи время.
        - Мы скорбим вместе с вами, дорогой Людвиг,  - откликнулся принц.
        - Я похоронил ее три дня назад. Вот уж не думал, что мне придется поджигать погребальный костер для моей собственной дочери. Единственной, кто мог бы дать продолжение моему роду. Я так надеялся, что она вскоре выйдет замуж и у меня появится зять, который сможет взять бразды правления в свои руки...  - Эрл безнадежно опустил голову.
        - Дорогой Людвиг,  - вмешался прелат,  - у вас еще все впереди. Я знавал мужчин, которые давали жизнь своим детям, будучи даже старше вас.
        - Нет,  - эрл горестно вздохнул,  - не в моем случае. Мой принц, когда-нибудь вы станете королем, так что вам все равно нужно это знать. Мое семя не способно больше давать урожаи. Мне пришлось даже, с разрешения жены, разумеется...
        Эрл неопределенно пошевелил пальцами, но продолжать свое откровение не стал.
        - Поверьте мне, уважаемый принц, у меня не будет наследников. Земли Заквиэль после моей смерти отойдут к дальним родственникам. Мне горестно об этом говорить, но со смертью моей любимой дочери умерла и моя последняя надежда. Мой род угаснет вместе со мной.
        - Я знаю, что это тяжело, дорогой Людвиг. Но мы вынуждены задать этот вопрос. Как умерла ваша дочь?
        - Сложно сказать, мой принц. Она была абсолютно здорова, но семь дней назад неожиданно слегла. Больше всего ее болезнь была похожа на болотную лихорадку, но поблизости нет никаких болот. Да я бы и не отпустил свою единственную дочь ни на какие болота.
        - Может ли речь идти об отравлении?  - спросил Ци-шил.
        - Боюсь, что да. Об этом может идти речь.  - Эрл наконец стряхнул оцепенение и, развернувшись, пригласил гостей внутрь.  - Идемте, лекарь ждет нас. Возможно, что он сможет рассказать о причинах болезни Инги лучше меня.
        Оставив свою охрану на попечение местных стражников, принц вместе с прелатом последовал за Людвигом в фамильный замок рода Лотан.
        - Я не могу сказать это с уверенностью, мой принц,  - кланяясь, повторил лекарь.  - У меня нет прямых доказательств, что девушка была отравлена. Если это был яд, то очень редкий, никаких явных его признаков я не обнаружил. Но очень много странностей связано со смертью девочки. За несколько дней до смерти она была абсолютно здорова, я клянусь. Ее болезнь была похожа на болотную лихорадку, но от нее редко умирают, тем более так быстро. Я прочитал все книги, которые сумел найти. Самый тяжелый случай, который в них описывается, это смерть маленького ребенка, но и там болезнь длилась больше недели.
        - Значит, отравление,  - тяжело произнес принц.
        - Очень похоже на это, ваше высочество.
        - Вы проверили ваших слуг, эрл?  - спросил прелат.
        - Нет, я был слишком потрясен ее неожиданной смертью.  - Эрл выкрикнул команду, и через несколько минут прибежал немолодой мужчина, видимо, управляющий семьи.
        - Заквар, скажи мне,  - произнес эрл,  - все ли слуги в замке ведут себя как обычно? Не заметил ли ты чего-нибудь странного в последние дни?
        - Мой эрл, все потрясены смертью вашей дочери.  - Управляющий тянул время и обдумывал ответ. В итоге он только покачал головой.  - Я не могу сказать, что заметил что-нибудь необычное.
        - Это точно, Заквар?  - нахмурил брови хозяин замка.  - Сейчас мне важна каждая мелочь. Постарайся вспомнить все, что происходило на кухне и во дворе со дня смерти моей дочери.
        - Вы знаете, ваше высочество, я не заметил ничего странного. Но я очень расстроен, так что мог что-нибудь и упустить.  - Управляющий задумался и добавил: - Только одно, мой эрл. Вчера пропал один из слуг, как в воду канул. Он не объявился до сих пор. Это молодой юноша, он был нанят только в прошлом году.
        - Чем он занимался в последние дни, перед исчезновением?
        - Как обычно, мой эрл. Помогал на кухне, несколько дней назад я даже позволил ему прислуживать за столом дорогой Инги...
        Глаза управляющего широко распахнулись.
        - Не может быть. Очень спокойный и тихий молодой человек. Услужливый, никогда не вызывал ни малейших нареканий...
        Эрл поднялся со своего кресла:
        - Солдат во все окрестные деревни, быстро! Узнать, в какую сторону он мог уйти. Перевернуть весь замок, закрыть ворота и никого не выпускать без моего позволения. Отправить гонцов в город с описанием этого человека!
        На этом силы Людвига иссякли, и он тяжело опустился обратно в кресло.
        - Найдите этого гада. Я заклинаю вас памятью моей дочери, найдите его, живым или мертвым.

        Замок эрла встретил их закрытыми воротами и угрюмой стражей. Только после длительного совещания собравшихся кружком стражников ворота немного приоткрыли и впустили отряд внутрь.
        Принц не дал сказать им ни слова.
        - Вы должны знать, что убита дочь эрла вон Заквиэль. Позавчера стражники, разосланные по округе, выяснили, что убийца ушел по восточной дороге, в сторону Ледера. Мы не знаем этого наверняка, но его поведение говорит само за себя. Так или иначе, этого человека нужно найти, и найти живым. Мне нужно имя его нанимателя. Не поверю, что за этим отравлением никто не стоит.
        - Так вот,  - принц встал и начал прохаживаться по комнате,  - молодой парень, лет двадцати пяти, черные волосы, безбородый. Заметный шрам на верхней губе и родинка на щеке, на правой. В общем, не ошибетесь. За ним послали два десятка людей эрла с местным следопытом, бывшим рейнджером запада. Но на них у меня нет надежды. Какое бы ни было задание, которое я для вас приготовил, теперь его придется отложить. Найдите мне этого парня и вытрясите из него имя того, кто ему заплатил.
        Грегор остановился перед отрядом, до сих пор стоявшим почти у дверей, и поинтересовался:
        - Есть вопросы?
        - След холодный?  - выступил вперед Фантом.
        - След? А, след. Боюсь, что о поиске по следам речь не пойдет. Он ушел больше двух дней назад, ушел по восточному тракту, а не по лесу. Нельзя сказать, что этот тракт очень оживлен, но все-таки по нему ежедневно проходят десятки людей. Вам придется больше полагаться на язык. Спрашивайте о нем в деревнях, в кабаках, везде, где увидите людей. Он не рейнджер, у него не может быть много еды, так что где-нибудь кто-нибудь его обязательно запомнит. Да, еще. Судя по всему, он купил лошадь в ближайшей деревне, так что вам потребуется скорость, чтобы его догнать. Возьмете подмену лошадей и скачите на восток. Если нагоните отряд эрла, объедините ваши усилия.
        - Мы выступим немедленно,  - произнес Лашан.  - Где вас искать, мой принц, когда мы закончим?
        - Пока не знаю. Если у вас появятся новости, доставляйте их сюда. Либо я буду здесь, либо эрл будет знать, куда переправить ваши весточки. Деньги нужны?
        - Нет, мой принц,  - думаю, что денег на дорогу нам хватит.
        - Хорошо,  - кивнул Грегор,  - я надеюсь на вас, парни. Очень много грязи связано со смертью этой девушки. И за этим событием стоит враг, очень опасный враг. Опасный вдвойне, потому что мы даже не знаем его имени. Ведущий свою игру, убивающий невинных. Честь для таких людей - ничто. Принесите мне его имя, и тогда он станет не страшен.
        - Ну что, хозяин, какие новости?  - Мугра первым взял со стола кружку темного пива и с напускной веселостью посмотрел на бармена.
        - Да какие новости в нашей дыре. Корова сдохла да свинья опоросилась, вот и все новости.
        - Кого видел в последние дни на тракте? Может, какой балаган проезжал или еще кто?
        - Вы, уважаемый, не крутите. Вы говорите, что надо, за серебряную монету я вам все расскажу.
        - Неплохо устроился, хозяин.  - Лашан потянулся и достал из котомки свиток с печатью принца.  - Может, это сойдет вместо серебра?
        - А я читать не умею, воины,  - хитро прищурился бармен,  - а всяких печатей в ближайшем городке у писаря и сам нашлепать могу. Серебро - оно, знаете, надежней будет.
        Лашан кивнул и молча бросил на стол серебряную монету. Хозяин трактира шагнул в ее сторону, но мечник тут же накрыл белый кругляшок ладонью.
        - Первый вопрос. Люди эрла. Когда они у тебя были?
        - Два десятка бойцов? Прошлым утром проскакали, тоже заходили, спрашивали...
        - Расскажи то, что рассказал им.
        - Уважаемые не хотят положить еще одну маленькую монетку на стол? Мне бы стало легче вспоминать.
        - Я могу убрать обратно и эту. Рассказывай.
        - Парень, за которым они гнались, прошел здесь два дня назад, в середине дня. Заходил ко мне, хотел купить свежую лошадь, в обмен на свою. Но пожадничал, да и нет у нас в селе лошадей под седло. Так что он скачет в двух днях пути от вас. Думаю, что если дальше он не нашел подмену, то ваши кавалеристы его уже нагнали.
        - Точно тот парень был? Опиши его.
        - Чернявый, молодой, по повадкам - служил у дворянина. Родинка еще такая на щеке и губу ему кто-то в детстве разбил до зубов.
        - Забирай!  - Лашан убрал руку с монеты и кинул на стол вторую.  - Переночевать есть где?
        - У меня есть две комнаты, но они совсем маленькие. Ночуйте уж здесь, в общей. Под столами ляжете, зато посвободней вам будет.
        - Пираты так далеко от моря? Впервые слышу подобное.  - Эрл сильно сдал за последние дни. Казалось, что только ожидание известий от его солдат, отправленных в погоню за убийцей, поддерживает его интерес к жизни.
        - Такое оружие обычно используют пираты.  - Принц по привычке мерил шагами кабинет Людвига.  - Мой человек достаточно точно их описал.
        - Такое оружие используют многие, кто живет на побережье. Пираты, моряки, даже в гарнизоне Клевера многие ходят с катанами. Зато пираты плохо обращаются с луками. Но вы правы, мой принц. Это все равно выглядит странно. Люди с побережья, забравшиеся так далеко на север, чтобы грабить караваны... Это странно.
        - Они также не были похожи на обычных разбойников. Для разбойников их было слишком много, такой банде долго не спрятаться. И они слишком хорошо владели оружием для бывших крестьян.
        - Может, наемники, решившие по-легкому заработать не на охране, а с другой стороны?
        - Это больше похоже на правду. Наемники с побережья. Большая группа. Пошуровать на тракте один сезон и уйти обратно. Да, похоже. Или все же пираты, оставшиеся без судна.
        - Они далеко забрались. Проще было грабить баржи, идущие к Клеверу. И ближе, и места там более глухие. К сожалению, до нас доходят только скудные слухи с юго-востока Никто не знает, что творится в окрестностях Бухты Туманов. Мой двоюродный племянник, эрл Менкера, прислал мне весной весточку. Его земли рядом с моими, так что мы стараемся поддерживать связь. К сожалению, после смерти его отца у меня не было возможности посетить его лично. Так вот, он пишет, что собрал неплохую маленькую армию и обещает расправиться с пиратами уже этим летом.
        - Как он собирается это сделать без флота?
        - Сладж считает, что если скинуть пиратов с побережья, где у них наверняка есть укрытия и тайные бухты для отдыха и ремонта кораблей, то они заметно поубавят свой пыл.
        - Будем надеяться, что он прав. Королевство не может больше терпеть этих бандитов. Тем более что они стали подбираться даже к центральным провинциям.
        - Ваш человек так и ускакал, несмотря на раненую руку?
        - Да,  - кивнул принц,  - он ускакал ранним утром. Он сильно отстает от своего отряда.

        Кузница стояла у дороги. Не просто где-то в деревне, так чтобы трактирщик мог легко показать посетителям, где можно найти кузнеца. Эта стояла прямо на тракте. Наковальня, расположенная под небольшим навесом, была установлена так, что работающий мастер мог при желании оглядывать путников, проходящих по тракту. Еще один навес перед домом, укрывающий инструменты мастера от дождя, защищал его также и от солнца.
        По всей видимости, в этот день желания следить за прохожими у кузнеца не возникало. Он поднял голову только тогда, когда отряд подскакал к нему вплотную и воины начали спешиваться.
        Кузнец спокойно оглядел незнакомцев, утер пот со лба и только после этого произнес приветствие:
        - Хорошего дня и легкой дороги, уважаемые.
        - И тебе, мастер, хорошего дня,  - ответил за всех Мугра.  - Нам бы пару подков поправить.
        На фоне неторопливой речи кузнеца казалось, что Мугра говорит скороговоркой. Однако мастеровой ответил все так же медленно:
        - Поправим, почему нет. Идите пока в таверну, посидите, отдохните.
        Мугра нетерпеливо помотал головой.
        - Торопимся мы. Видел здесь людей эрла?
        - Видел, гнались за парнем. Думаю, что уже нагнали. У парня совсем лошадь плохая была.
        - Давно были?
        Кузнец посмотрел на солнце, медленно уходившее из зенита, и произнес;
        - Да может, часа три как прошло. Недавно. У них тоже лошади взмыленные, ваши посвежее будут.
        - Давай, мастер, поправь подковы, да поедем мы.
        Кузнец молча взялся за работу, лишь иногда поглядывая на оружие, висевшее на поясах у отряда. Только завершив, он, не выдержав, произнес:
        - Хорошее у вас оружие. Из долины мастеров по виду. Откуда у простых воинов такие дорогие вещи?
        - Считай, что мы не простые воины, мастер. Спасибо за работу, пора нам.
        Мугра пересыпал в ладонь кузнеца несколько медных монет и вскочил на лошадь.
        Кузнец не сразу вернулся к своей наковальне. Он еще долго стоял и смотрел, как всадники скрываются за горизонтом и как оседает пыль на дороге.
        - Удачи вам, воины,  - пробормотал мастер перед тем, как вернуться к работе.  - Мне бы не хотелось, чтобы ваше оружие оказалось в руках не у тех людей.

        Брентон придержал лошадей, увидев расположившихся рядом с дорогой путников. Негромко потрескивал костер, и трое, сидящие вокруг него, о чем-то тихо говорили.
        Заметив Гнома, один из мужчин помахал рукой, приглашая его присоединиться. Брентон спрыгнул с лошади и подошел к обедающим.
        - День добрый, путники,  - кивнул незнакомцам Брентон, останавливаясь неподалеку.
        - И тебе хорошего дня, странник,  - обезоруживающей улыбкой приветствовал его тот, кто подозвал к костру.  - Только не путники мы. Мы...  - мужчина весело оглядел своих товарищей,  - считай, что мы сборщики дорожной пошлины.
        - И какова подать?  - невозмутимо спросил Гном, переминаясь и перенося вес тела на левую ногу. Большие пальцы рук он засунул за оружейный пояс, стараясь не провоцировать незнакомцев.
        - Кошель свой скинь, лошадь одну оставь, а еду твою по-честному поделим. На четыре части. Да и иди себе с миром,  - хохотнул товарищ разговорчивого,  - мы же не звери какие и не королевские сборщики податей. Мы тебя до нитки раздевать не станем.
        - Да, веселые вы ребята,  - протянул Гном, разворачиваясь обратно к лошадям и хватаясь за седло. За то седло, к которому была приторочена его секира.  - Поболтал бы с вами подольше, да ехать мне пора.
        Он скорее почувствовал, чем услышал движение сзади. Выдернув секиру, он развернулся. Секира сделала широкий круг, отгоняя нападавших, которые надеялись взять его с ходу.
        - Что же вы, разбойнички, на мирных путников, да с мечами!  - Брентон кивнул, указывая на короткие мечи и ножи, уже находившиеся в руках незнакомцев. Разбойники обошли его с обеих сторон, окружив полукольцом.
        - Ты-то мирный?  - ехидно спросил первый из бандитов.  - Был бы мирный, скинул бы кошель да шел бы себе дальше. На куски ведь изрежем, однорукий. Ты что, совсем смерти не боишься?
        Эти разбойники оказались на удивление наблюдательными. И очень хорошо держали свои пусть и короткие мечи.
        - Жаль мне вас, ребята,  - покачал головой Брентон, одновременно коротко отмахнувшись секирой от бандита, подбиравшегося справа,  - молодые такие, веселые. Ляжете ведь все. Может, все-таки по-мирному разойдемся?
        - Конечно, разойдемся,  - весело оскалился стоявший перед ним,  - только теперь к пошлине твою секиру придется добавить, а то как бы ты не поранился.
        Он еще не закончил говорить, когда Брентон рванулся вперед. Секира ударила плашмя по руке, держащей меч. Брентон знал, что происходит после такого удара. В самом безобидном случае рука не будет ничего чувствовать несколько часов, а может оказаться и сломана. Но у него не было ни сил, ни желания затягивать этот разговор. Он прекрасно понимал, что с секирой в одной руке он долго не выстоит против трех бойцов. Причем, судя по всему, не самых плохих бойцов.
        - Ах ты, выродок!  - зашипел от боли нападавший, падая на колени.
        Брентон не стал дослушивать, что он хотел сказать. Шагнув навстречу другому бандиту, опять наступающему справа, он уклонился от рубящего удара меча и ударил по голове древком. После таких ударов на ногах остаются нечасто.
        Резко развернувшись, Брентон увидел, что оставшийся разбойник застыл в нерешительности.
        - Ножик брось,  - миролюбиво посоветовал Брентон, одновременно пиная в голову заводилу, качающего отбитую руку.
        Меч зазвенел, ударившись при падении о камень.
        - Ну и что мне с вами делать?  - задумчиво произнес Гном, оглядывая два валяющихся тела и останавливая свой взгляд на неподвижно стоящем третьем.
        - Отпустить, с этим... с миром?  - вопросительно предложил единственный, кто был способен говорить.
        - А шалить больше не будете?  - ехидно произнес Брентон, носком сапога отпинывая нож, валяющийся у руки правого нападавшего.
        - Не будем, не будем. Клянусь именем отца!  - горячо воскликнул парень.
        - А он у тебя был, ублюдок?  - проявляя искреннюю заинтересованность, спросил Брентон.  - Веселые вы все-таки ребята, как я погляжу. Откуда такие берутся, не подскажешь?
        - Да с побережья мы, там сейчас не побалуешь. Решили к столице пробираться, в наемники податься или еще чего.  - Неопределенность в голосе парня наводила на достаточно конкретные мысли о том, чем они собирались заняться.
        - А чего, говоришь, на побережье не сиделось?
        - Да худо там, ни мастеровых не осталось, ни купцов, не побалуешь, я ж говорю. Кого ни встретишь, так или пират, или разбойничек, или патруль с Клевера. Скоро пираты сами себя грабить начнут.
        - Да, невесело,  - кивнул Брентон.  - Ты вот что. Когда твои очнутся, советую к эрлу Людвигу податься. Там у него гостит... гостят люди, которые могут неплохо заплатить за подробный рассказ, что да как на побережье. Усек?
        - А эрл нас того... не вздернет?  - неуверенно произнес парень.
        - А вы скажете, что вас Брентон прислал. Встретились, мол, по дороге, разговорились.  - Гном широким жестом указал на валявшееся кругом оружие.  - Я и присоветовал к эрлу идти. Покажете себя хорошо - может, эрл и примет вашу вассальную присягу, ему несколько мечей сейчас лишними не будут. Хотя я бы на его месте поостерегся. Но времена сейчас лихие, и люди в эти времена тоже нужны такие же.
        Брентон вскочил на лошадь и хлестнул поводьями.
        - Я сказал, а вы уж сами смотрите. Но если узнаю, что вы на этой дороге кого тронули, то не обижайтесь. У моей секиры не только обух есть.

        Цишил следил глазами за принцем, нервно расхаживающим по залу.
        - Мы так и будем здесь сидеть и ждать непонятно чего?  - Принц на мгновение остановился, посмотрел на прелата, после чего вновь продолжил движение.
        - Вам, как наследнику престола, нужно научиться терпению, мой принц. Иногда бездействие - это самое лучшее, что может сделать владыка. Метаться по королевству и будоражить дворянские семьи -занятие не только бесполезное, но даже вредное для дела.
        - Мне все же кажется, что тут замешаны Хоконы. Остальные версии как-то уж очень натянуты.
        - Это все домыслы, мой принц. Сплошные догадки. У вас нет никаких доказательств, только желание того, чтобы это не оказался род Клото.
        Вспомнив про Анну, принц опять остановился.
        - Может, нам стоит вновь посетить барона Виктора? Поговорить, узнать его мнение?
        - Принц!  - Прелат тяжело вздохнул и начал говорить тоном родителя, убеждающего маленького ребенка в необходимости ложиться спать: - Мой принц. Кроме того, что ваша свадьба откладывается на неопределенное время, до того момента, пока мы не найдем людей, стоящих за убийством бедной Инги, есть еще кое-что, что вам нужно принимать во внимание. Может так сложиться, что это убийство окажется не последним. Может быть, кто-то хочет исключить саму вероятность вашей женитьбы. Или сделать так, чтобы у вас не было ни одного варианта, кроме нужных ему. Вы действительно хотите подвергнуть Анну такой опасности? Как только слухи о том, кого вы надеетесь увидеть на своем ложе, просочатся...
        При этих словах принц снова начал расхаживать по залу, пытаясь скрыть румянец. После встречи с Анной он стал на удивление застенчив.
        - Как только они просочатся, убийца может сделать следующий ход. Так что я не думаю, что это хорошая мысль, мой принц.
        Принц, не останавливаясь, кивнул.
        - Давайте посмотрим на все это снова,  - сосредоточенно произнес он.
        Прелат устало прикрыл глаза. Этот разговор повторялся несколько дней подряд, не принося практически ничего нового.
        - У нас есть четыре рода, три из которых получают преимущество в случае смерти единственной девицы нужного возраста из рода Лотанов. Так?  - Принц взглянул на Цишила. Тот неохотно кивнул.
        - У нас есть бароны Рондориума, абсолютно не желающие, чтобы королевская кровь слилась с родом Хокон. Но, как мы говорили, убийство Инги им мало в этом помогает, даже скорее мешает, если не брать в расчет время. Этим они бы только отложили мою свадьбу, но одновременно увеличили вероятность того, что будет выбрана девушка из рода Хоконов. Значительно увеличили. Так?
        - Не все так просто, принц.  - Прелат чуть качнул головой.  - Но в целом верно.
        - Кого мы упускаем из виду?
        - Любого, кто вообще надеется прервать королевскую линию. Не позволить вам жениться.
        - Но я слишком молод, чтобы всерьез надеяться на такой исход, разве нет? И к тому же у меня есть брат, за которым им тоже вскоре придется следить. Это звучит даже более натянуто, чем наша версия про баронов Рондориума.
        - Возможно, но мы не должны исключать ничего.
        - Могут быть какие-либо частные мотивы?
        - Не понимаю вас, принц?
        - Где этот начальник стражи, в конце концов? Ждем его второй час!  - раздраженно произнес принц. Вновь вернувшись к теме разговора, он объяснил: - Может быть, этот слуга был давно и тайно влюблен в дочь эрла и решил, что лучше пусть она не достанется никому. Может, его подговорил какой-нибудь местный юнец из дворян, которому Инга отказала во взаимности. Я веду к тому, что может так сложиться, что это убийство никак не связано со мной.
        Двери распахнулись, и вошел эрл Людвиг, сопровождаемый начальником стражи.
        - Прилетел сокол из столицы, мой принц,  - подходя к столу, произнес эрл.
        - Что в сообщении?  - спросил Грегор.
        - Я не успел посмотреть, мне его только что принесли. Принц кивнул и обернулся к начальнику стражи.
        - Пока эрл Людвиг открывает письмо, вы можете мне рассказать, что узнали ваши люди?
        - Да, мой принц. Но боюсь, что они не узнали почти ничего нового. Точно можно сказать, что этот слуга подсыпал яд не из личных побуждений. Он не так часто сталкивался с погибшей...
        Стражник замолчал, увидев, как вздрогнул при последнем слове его господин. Поколебавшись, он сделал шаг вперед и продолжил, тщательно подбирая слова:
        - Никто не смог нам рассказать ничего значительного. Парень мало общался с незнакомцами - по крайней мере, слуги этого не заметили. Он не тратил много денег. Ничего, что дало бы вам повод для размышлений, ваше высочество.
        - Это письмо от вашего отца, ваше высочество,  - прервал стражника эрл.  - Боюсь, с очень плохими новостями. Бароны Рондориума восстали. Пять баронов набрали почти тысячу мечей и осадили замок эрла, который отказался к ним присоединиться. Они объявили Рондориум независимым королевством и короновали одного из баронов. В стычках уже погибли многие верные королю вассалы. Королю известно о четырех баронах, которым отрубили головы за то, что они встали на сторону короны.
        - Как можно назвать подобное?!  - воскликнул прелат.  - Люди идут на людей, одни вассалы короля на других. Ради чего?
        - Только этого нам и не хватало,  - застыл на месте принц.  - Прелат, если вам нужно название, то королевство в состоянии гражданской войны.
        - Король выступил с пятью тысячами мечей и высокочтимым З'Вентусом на место событий. До конца сезона его армия сокрушит этих выскочек. К сожалению, они где-то нашли нескольких неизвестных магов, так что битва предстоит нелегкая. Король требует, чтобы вы немедленно прибыли в Прокрион и возглавили Королевский совет во время его отсутствия. В ваше подчинение временно передаются тринадцать с половиной тысяч мечей, расположенных около столицы. Король опасается, что кто-то может воспользоваться ситуацией и поднять бунт в центре королевства.
        Эрл протянул принцу послание.
        - Я выезжаю немедленно,  - кивнул принц, пробегая по бумаге взглядом.
        - Это не все, ваше высочество. Полторы недели назад с башни цитадели упала дочь эрла вон Хокона. Это сочли бы случайной смертью, но все родственники знали, что она с детства ужасно боится высоты и никогда бы сама не поднялась на башню. Кроме того, один из слуг эрла был найден убитым неподалеку от замка.
        - Значит, это все же были бароны,  - сделал вывод принц.
        - Наоборот, мой принц,  - сказал Цишил,  - при таком раскладе бароны точно отпадают. Если они решились на восстание сейчас, то им не было никакого смысла убивать невинных девушек. Это ничего бы им не дало.
        - Нам ничего не остается, как только скакать в столицу,  - со вздохом произнес принц.  - Будьте осторожны, эрл. Будем надеяться, что ваш родственник сумеет удержать в узде пиратов, однако они могут двинуться в центр королевства, пока наши взоры направлены на северо-восток. Немедленно передавайте мне любые новости, особенно от моего отряда. Надеюсь, у вас найдется достаточно соколов. Как только я прибуду в столицу, то пришлю вам новых.
        - Что-то не так,  - произнес Фантом, придерживая лошадь.
        - Засада? Думаешь, разбойники?  - спросил Лашан, останавливаясь рядом с ним.
        - Не знаю.  - Фантом качнул головой и спрыгнул с лошади.  - Давайте-ка вспомним, как надо ходить. Шатун, останься, последи за лошадьми.
        Они вышли на место недавнего боя шагов через триста. Трупы валялись повсюду вдоль дороги, никем не убранные.
        - Бой был недавно,  - прошептал Фантом, осматривая дорогу.  - Я выйду, посмотрю. Вы пока не высовывайтесь.
        Даниэль выбрался на тракт, прошел несколько десятков шагов и присел у ближайшего трупа, что-то рассматривая. Посмотрел на валявшуюся рядом лошадь и перешел чуть дальше, наклонившись у останков следующего человека.
        Неожиданно он упал, потянув на себя мертвое тело. Труп, который Фантом навалил на себя, с глухим звуком вонзилась стрела. Отбросив от себя импровизированный щит, Даниэль выхватил лук и выпустил ответную стрелу куда-то в лес дальше по дороге.
        Лашан махнул рукой, и отряд неслышно помчался вдоль тракта, стараясь обойти тех, кто находился в засаде. Однако, когда они прибыли на место событий, только два мертвеца, убитых стрелами Фантома, валялись между деревьев.
        - Это люди эрла,  - сказал рейнджер, когда отряд вышел к нему из леса,  - здесь все, кого он посылал в погоню. Попали в засаду, больше половины убиты стрелами. Больше половины, но не все. Была рукопашная. Надо осмотреть окрестности.
        Фантом поднялся и двинулся в северную сторону от тракта, противоположную той, где лежали два трупа с его стрелами.
        - Следы слишком запутанны, чтобы что-то говорить с определенностью,  - покачал головой рейнджер.
        - И все же?  - Лашан, пользуясь ножом, вытащил наконечник обломившейся стрелы из мертвого тела мечника эрла и кинул его Фантому.
        - Это больше мои догадки, но если постараться восстанавливать события, то было так. Отряд эрла нагнал нашу цель и уже возвращался. Это видно по тому, как лежат первые, убитые стрелами, и лошади. Они попали в засаду, кто-то поджидал их. Поджидал не для того, чтобы ограбить, у мертвых не взято ничего, хотя у некоторых были какие-то деньги. В засаде было не меньше трех десятков, иначе еще неизвестно, как бы повернулось дело. Больше половины людей эрла умерли от стрел. Потом завязалась рукопашная. Те шесть тел, которые мы нашли в лесу, говорят о том, что воины дорого продали свои жизни. Это простая часть. Людей эрла перебили, но для чего?
        - Дальше - хуже. Похоже, что наш парень либо сбежал во время драки, либо... не знаю. Будем считать, что ему удалось сбежать. Как только рукопашная закончилась, победившие последовали за ним, наспех укрыв трупы своих приятелей и оставив двоих в засаде. Все произошло не больше часа назад.
        - Пойдем в преследование? Но что будем делать с лошадьми? По этому лесу мы на них далеко не уедем.
        - Лошадей оставим здесь. Стреножим, и пусть гуляют. Тракт не очень многолюден, возможно, мы сумеем за ними вернуться, если обернемся быстро.
        - Что на севере? Куда они направляются?
        - На севере отсюда, судя по картам, есть несколько хуторов. Но наш парень вряд ли об этом знает. И он, и его преследователи могут просто пройти мимо.
        - Тогда выходим. Время не ждет. Если они нагонят его раньше нас, то мы потеряем последнюю ниточку.
        - Вопрос только в том, кто эти «они»?  - Лашан уже сбрасывал с лошади седельные сумки.
        - Догоним, спросим.  - Мугра в несколько движений опутал ноги лошади.

        Отряд шел неправильным клином. Два сезона, проведенные в западных лесах, заставили каждого из них отработать это передвижение до уровня рефлексов. Они шли молча, не оставляя своих следов и внимательно выискивая чужие.
        Фантом вел друзей между деревьев, как обычно, беря на себя неофициальное лидерство в лесу. После того как погиб его старший товарищ, эта роль, роль ведущего отряд по лесу, с молчаливого согласия остальных перешла к нему.
        Даниэль часто думал о Саргане, хотя редко вспоминал о нем вслух. Прошло больше двух лет с тех пор, как Рейнджер запада был зарублен в схватке со скаутами орков, но Фантому казалось, что это произошло совсем недавно. Каждый раз, вспоминая тот бой в лесу у крепости Акалак, рейнджер вспоминал каждое движение каждого бойца отряда. Воспроизводил в памяти малейшие нюансы схватки.
        Она намертво запечатлелась у него в памяти. Набор движений и смертей, звуков и крови врагов.
        Перепрыгнуть через полусгнивший ствол, остановиться, прислушаться. Посмотреть назад и увидеть две тени, Лашана и Мугры, тихо перемещающиеся в тридцати шагах позади. Пробежать полсотни шагов, избегая наиболее заросших папоротником участков, выбрать обход вокруг зарослей колючего лесного кустарника.
        Каждое из этих действий давно делалось без участия сознания рейнджера. Сам он думал совсем о других вещах. О том, о чем рано или поздно задумывается почти каждый воин. Почему умирают лучшие, почему начинает казаться, что стычки с врагами выстроились с длинную цепочку, у которой нет ни начала, ни конца. О том, встретят ли его друзья. На том берегу, когда Лодочник причалит и выпустит его со своей посудины.
        Фантом остановился и дождался приближения Лашана, оглядывая оставленные преследуемыми следы.
        - Они идут в получасе. Мы их догоняем, но слишком медленно,  - произнес он тихо, когда мечник подошел.  - Надо прибавить, потому что они почти нагнали убийцу.
        Лашан незаметно кивнул, отпуская рейнджера вперед и дожидаясь следующих, чтобы передать новости.
        Они вновь бежали по лесу. Это был третий сезон, проведенный отрядом вместе. Третий сезон, проведенный под сенью деревьев. Фантому чудилось, что эта беготня станет роком всей его жизни.

        Отряд вышел на таинственных противников с ходу, нагоняя последних бегущих. Фантом увидел мелькающий между деревьями силуэт и приготовил лук. Их разделяли не более ста шагов, однако неизвестные убийцы пока были в неведении относительно того, что они не только идут по следу, но и сами, в свою очередь, стали дичью.
        Затем рейнджер увидел впереди еще нескольких. Расстояние сокращалось, и в пятидесяти шагах, которые оставались между противниками, враги могли услышать их бег у себя за спиной в любое мгновение.
        Даниэль выпустил стрелу. Она сбила с ног последнего бегущего, давая немного дополнительного времени до того, как их обнаружат. Рейнджер чувствовал, как маг уходит за его спину, а Шатун и Молния, не снижая скорости, расходятся в стороны, постепенно заходя во фланги врагу.
        Им противостояли опытные воины. Это выяснилось через несколько шагов. Последние практически мгновенно поняли, что замыкающий уже не бежит вслед за ними. В лесу прозвучало несколько коротких криков, похожих на условные команды, и десяток врагов начали разворачиваться, на ходу вытаскивая луки. Остальные же только ускорили свой бег.
        - С ходу,  - крикнул Фантом, выпуская следующую стрелу. Второй противник упал.  - Иначе они достанут парня раньше нас.
        Фантом забросил лук за спину и выхватил меч, преодолевая последний десяток шагов. Просвистели первые торопливые стрелы защищающихся. Слишком торопливые, чтобы найти свои цели. Даниэль скорее услышал, чем увидел, как разрядился арбалет Кима, и в этот момент столкнулся с противником, как раз отбрасывающим в сторону лук.
        Фантом не стал ничего выдумывать, и с ходу нанес колющий удар острием клинка, обходя неизвестного бойца слева, разворачивая тело врага застрявшим в животе мечом. Рейнджер вытаскивал меч, даже не глядя на падающего за спиной врага, вновь вырываясь вперед и выискивая вторую, убегающую часть группы.
        Еще не все из противостоящих им мгновения назад противников упали на землю, еще не все из них испустили последний вздох, а отряд вновь бежал вперед, нагоняя оставшиеся полтора десятка врагов. Расстояние опять сокращалось, но на этот раз медленнее. Преследуемые бежали не намного хуже и, в отличие от предыдущих, совсем не горели желанием остановиться и встретить врагов лицом к лицу.
        Фантом выхватил лук, увидев мелькающую далеко впереди фигуру слуги. Теперь все решали мгновения. Было видно, что слуга бежит из последних сил. Если он хоть раз упадет, то группа неизвестных воинов нагонит его раньше, чем отряд Даниэля успеет с ними расправиться. Судя по целеустремленности противников, Фантом не сомневался, что их единственная цель - убить незадачливого отравителя и скрыться.
        Слуга упал. Фантом выпустил стрелу, сшибая с ног противника, который с ходу занес меч над пытающимся подняться парнем. Вторая пролетела мимо цели, но все же на миг заставила еще одного противника остановиться. После этого рейнджеру пришлось выпустить лук из рук и вновь вытащить меч, сшибаясь с очередным врагом. Этот оказался опытным мечником. Мгновенно отбив атаку Фантома, он перешел в агрессивное наступление, заставив рейнджера попятиться и все же войти в обмен ударами, вместо того чтобы с ходу прорваться к слуге. Схватка была решена не мастерством противников, а Кимом, пробегавшим слева. Брошенный им нож вошел глубоко в руку врага, державшую меч. Остальное доделал Даниэль. Он с ходу рубанул по горлу выпустившего меч противника и помчался вперед, уже понимая, что никто из них не успеет вовремя.
        Поднявшемуся слуге сначала подрезали ноги, а затем ударили мечом в спину. Один из немногих оставшихся в живых убийц занес меч над головой, чтобы ударить последний раз и наверняка отправить отравителя к Лодочнику.
        В этот момент произошло то, чего Фантом никак не ждал. Что-то тяжело пролетело мимо него, и в спину убийцы вонзилось лезвие секиры, сбивая того с ног и отправляя к Лодочнику раньше его жертвы. Лезвие тяжелой двухсторонней «гномьей» секиры. Секиры, которую сложно было перепутать с любой другой. Секиры, которую отказались менять на другое оружие даже в долине мастеров, признав мастерство ее неизвестного создателя.
        - Ты как никогда вовремя, Гном,  - тихо произнес Фантом, не оборачиваясь и быстро подходя к стонущему от боли слуге.
        - Я так и знал, что без меня вы не справитесь,  - услышал он необычно тихий голос Брентона у себя за спиной,  - бежал за вами сломя голову.

        Принц поднял руку, приказывая остановиться.
        - Надо дать отдых лошадям,  - сказал он подскакавшему начальнику охраны,  - расположимся здесь, но предупредите людей, что через час нам предстоит двинуться дальше.
        Капитан стражи молча кивнул и кинулся раздавать приказы. Грегор же вновь вернулся к теме, которую не оставлял много дней.
        - Итак, после смерти дочери Хокона этот род тоже можно избавить от подозрений,  - произнес принц, помогая немолодому прелату слезть с лошади.
        - Я бы сказал, мой принц, что род Хоконов можно пока отложить в сторону. В том безумстве, которое творится сейчас в королевстве, я бы не исключал ничего.  - Цишил, кряхтя, спустился на землю и добавил: - Все-таки по роду моей деятельности я больше привык к каретам, а не к верховой езде. Вы оказались одним из самых трудных моих клиентов, знаете ли.
        - Это не я, прелат. Просто таковы оказались обстоятельства.  - Принц присел рядом со служителем бога.  - Под самым большим подозрением остаются дворяне из родов Анны и Изабеллы.
        - Это так,  - кивнул прелат,  - хотя думаю, что мы многое упускаем. Эти две смерти бессмысленны. Если бы кто-то хотел направить ваш выбор невесты по нужному руслу, то сейчас он достиг прямо противоположной цели. При всем том, что произошло за последние недели, ваша женитьба в ближайший год становится невозможной. Я мог бы предложить десяток более простых и эффективных способов направить ваши глаза на нужную девушку.
        Заметив недоумевающее выражение лица принца, Цишил с неохотой продолжил:
        - О любой из девушек можно было распространить ложные слухи. Это сделало бы ваше общение очень затрудненным. Вы же принц, и ваша жена должна быть кристально чиста в глазах дворянства и народа. Любой из этих девушек можно было бы подсунуть красивого отпрыска какого-нибудь рода, который бы отбил ее у вас еще до того, как вы ее увидели. Я не говорю, что эти методы дают полную гарантию успеха. Но ведь ничего такого с девушками не происходило. Убийство можно было бы счесть...  - прелат заколебался, выбирая подходящее слово,  - разумным, если до этого были использованы не такие крайние меры. Я бы сказал, что цель того, кто стоит за смертями двух девушек, другая.
        - Какая?  - Принц задумчиво наблюдал за тем, как его охрана разводит костер и начинает готовить еду.
        - Не знаю принц, не знаю. Я не королевский дознаватель, я сводник. И боюсь, что события ушли далеко за те рамки, которые можно было бы объяснить желанием или нежеланием кого бы то ни было вступить с вами в родство.
        - Если целью было посеять общую смуту в королевстве?
        - Возможно, мой принц. Но остается все тот же вопрос - зачем? Смуту могли затевать для чего-то. Это не купцы, пытающиеся под шумок провести свой товар мимо постов сборов дани. За всем этим кроется что-то более серьезное. Сейчас, после второго убийства, мы можем подозревать любой дворянский род, ведущий свою игру. Вы же не будете утверждать, что эти убийства никак не связаны между собой?
        - Да, главный вопрос все тот же - зачем? Кому выгодна смута в королевстве именно сейчас, причем организованная таким странным образом? Два убийства дочерей сильных родов, восстание баронов, заранее обреченное на провал. На что могут надеяться бароны, выступая против сильной как никогда королевской армии? После победы у девятой крепости и перемирия с орками армия короля становится сильнее день ото дня.
        - Может, бароны как раз и боялись упустить последнюю возможность? Ведь через пару лет у них бы уже не было ни малейшего шанса.
        - Как будто сейчас у них этот шанс есть,  - саркастически произнес Грегор.  - Их раздавят, и на этот раз король не будет так милостив. Убийство дворян, измена короне - все это верный путь на плаху.
        - Нам не хватает сведений, чтобы делать хоть какие-то выводы,  - печально заключил прелат.
        Принц обернулся в ту сторону, где в лесах искал убийцу его отряд, и мысленно пожелал им удачи. Но вслух он произнес другое:
        - Надо быстрее добраться до столицы. Только там мы сможем узнать хоть что-то новое.

        Мугра посмотрел на Виктора, но тот только покачал головой, прошептав:
        - Ему осталось немного.
        Волк кивнул и наклонился над умирающим слугой.
        - Расскажи нам, кто приказал тебе убить дочь эрла.
        - Как... как больно. Спасите меня, благородные воины... Спасите.
        - Мы не пошевелим и пальцем, если ты не скажешь, по чьему приказу ты пошел на отравление, убийца. Ты понял?  - Мугра встряхнул начинающего терять сознание парня.
        - Я не знаю, чей это был приказ. Мне дали десять золотых и пообещали пятьдесят после того, как я выполню задание.
        - Кто? Кто пообещал? Кто разговаривал с тобой?
        - Он называл себя Скользящим. Иногда, когда забывался, Скользким. Я испугался и не решился прийти за деньгами. Решил, что десять золотых и жизнь лучше, чем шестьдесят и нож в спине. Это страшный человек, он все время улыбался, но это улыбка змеи.
        - Чьи это были деньги? Где этого Скользкого можно найти? Как он выглядел?
        Светлый такой, худой. Больно, очень больно...
        Мугра снова начал трясти безвольно мотающееся тело и остановился только тогда, когда на его плечо легла рука мага.
        - Поздно. Он мертв,  - произнес Вик,  - давай займемся остальными. Этот все равно рассказал не намного меньше, чем знал.
        Единственный пока живой воин из команды убийц зажимал обеими руками ногу, отрубленную чуть выше колена. Подняв глаза на подошедших, он тихо произнес:
        - Я вижу, вы хорошие воины.  - Мугру поразил странный, неизвестный ему акцент, который явственно слышался в голосе раненого. -А раз так, то вам знакомо понятие чести. Прошу вас, убейте меня быстро и закончите мои мучения. Эта боль невыносима.
        Из обрубка, несмотря на все-попытки раненого зажать рану, ручьем текла кровь.
        - Скажи нам, кто тебя послал, и ты умрешь быстро,  - предложил Мугра.
        Незнакомец покачал головой.
        - Я и так сказал вам слишком много, уже только потому, что вообще заговорил. Большего я не скажу. Мы выполнили то, за чем были посланы. К сожалению, не до конца, эта падаль все же успела раскрыть свой рот перед смертью.
        Воин оторвал обе руки от раны, и ручеек крови моментально превратился в фонтанирующую струю. Незнакомец начал заваливаться на бок, закрывая глаза. С усилием он вновь их открыл и посмотрел прямо в лицо подскочившего к нему вплотную Мугры.
        - Добей меня, воин. Я все равно ничего больше не скажу.
        Мугра еле заметно кивнул и точным экономным движением перерезал ему горло.
        - Вся эта гонка не дала нам ничего,  - хмуро высказался подошедший Лашан.  - Много трупов, но ничего, что бы помогло принцу разгадать эту головоломку.
        - Что это был за акцент?  - задумчиво произнес Мугра.  - Никогда не слышал такого. А ведь я наслушался говора всех, кого только можно.
        - Его уже не спросишь,  - кивнул Лашан на мертвого воина.  - Нельзя сказать, что они были мастерами мечей, но умирать они умели. Даже не думали сбежать, выполнили свое задание, хоть и все полегли.
        - Что это за воины, что это за акцент, откуда воины таким странным акцентом так далеко от границ?  - перечислил Мугра множество только что появившихся вопросов.
        - И где нам искать скользкого худого блондина?  - Добавил Виктор.
        - И есть ли у вас что-нибудь пожрать?  - решил не останавливаться Брентон.  - А то я все свои припасы оставил на лошадях, боялся, что вы опять от меня сбежите.
        - Тут рядом хутор,  - ответил ему Фантом.  - Надо его найти, предупредить жителей об этих трупах в лесу. Пусть их похоронят, как положено. Думаю, такое количество оружия сполна оплатит их труд. Там нас и покормят.
        - Тогда быстрее,  - согласился Лашан,  - время не ждет.

        Эскадрон королевской легкой кавалерии перехватил принца на дороге, в двух днях пути от столицы.
        - Я счастлив видеть ваше высочество в добром здравии,  - поклонился командир отряда,  - однако у меня для вас плохие новости. Потому военный советник короля послал нас к вам навстречу.
        Капитан сделал паузу, не зная, как сообщить принцу новые неприятные известия.
        - Говори,  - нетерпеливо скомандовал Грегор. Капитан кивнул и, набрав в грудь воздуха, начал рассказывать:
        - Погибла дочь барона Туглы из рода Хоконов, его земля находится на северо-западе от столицы. Барон с дочерью в это время были в столице...
        - Как? Тоже отравление или падение с башни, на этот раз королевской цитадели?
        - Нет, ваше высочество. Она выходила из лавки купца, где покупала драгоценности. Выходила со служанкой и охранником. Все произошло очень быстро. Убийца вроде как толкнул ее, даже извинился и быстро скрылся. Только тогда, когда он исчез в толпе, охранник понял, что в девушку вонзили нож. Она упала не сразу.
        - Убийцу нашли?
        Нет, ваше высочество, не нашли. Никто даже не запомнил его лица, и он скрылся раньше, чем охранник поднял тревогу.
        Грегор выругался. Потом задумался. Посмотрев на стоящего рядом прелата, принц произнес:
        - Капитан, мне нужна ваша помощь.
        - Мой меч в вашем распоряжении, ваше высочество.  - Капитан умудрился сделать элегантный поклон прямо на лошади. Впрочем, при дворе можно было научиться и не такому.
        - Сейчас я напишу письмо барону Виктору из рода Клото. Вы знаете, где располагается его имение?
        - Примерно, ваше высочество. Но мне не составит труда узнать это поточнее.
        - Отлично. В письме я приглашу его дочь Анну, по желанию с матерью и маленьким братом, погостить при дворе. Мне очень не нравится, что кто-то убивает моих возможных невест одну за другой. Вы объясните барону ситуацию. Думаю, он поймет, что это наилучший выход. Во дворце я смогу хоть как-то проследить за безопасностью его дочери. У вашего эскадрона достаточно провианта и денег, чтобы совершить этот переход?
        - Не думаю, что это станет проблемой, ваше высочество. Но вы хотите послать весь эскадрон за единственной девушкой?
        - Да, я не хочу давать тайному убийце ни малейшего шанса. Отправляйтесь немедленно, как только я закончу письмо.
        - Ну как?  - Мугра был последним, кто выдержал казавшееся бесконечным молчание Виктора, углубившегося в чтение рукописи. Даже Брентон, долго ходивший вокруг сосредоточенно изучающего книгу мага, не стерпел и отправился спать.
        Где-то в тени, в стороне от дороги, прятался Фантом, вызвавшийся первым стоять в карауле. Остальные заснули.
        Наконец Вик оторвал глаза от старой книги и как-то отреагировал на очередной вопрос Волка.
        - Книга очень старая,  - произнес он, выхватывая кусок холодного мяса из рук товарища.
        - Что, никак не прочесть?
        - Да нет, прочесть можно легко, в ней вообще не так много слов. Очень интересная концепция, это какая-то забытая ветвь магии, древнее колдовство.
        - Использовать можно?  - Мугра склонился над книгой, пытаясь понять незнакомые ему знаки.
        - Да, можно. Я бы даже сказал, что использовать описанный в книге прием очень просто, при наличии простых ингредиентов. Сложно понять, как он действует. А без этого понимания заклинания могут быть опасны. Хотя...  - маг отобрал у Мугры бурдюк с водой и запил ею жесткое мясо,  - хотя по всем признакам заклинание должно работать как надо. Но что удивительно - я понимаю, что это будет работать, но не могу понять как. Очень странная книга.
        - Так что это за заклинание?  - Мугра начал чуть ли не подпрыгивать от нетерпения.
        - О, вот тут начинается самое интересное. «Заклинание» - не совсем верное слово. Это скорее небольшой ритуал. Нужны определенные травы, специальные иглы, самые дорогие составляющие - это змеиные яды, но они у меня как раз есть. Вообще-то понадобятся разные травы, яды и прочее для разных людей...
        - Вик,  - остановил его Мугра,  - что это заклинание делает?
        - Ритуал,  - вновь поправил его маг.  - Этот ритуал можно провести с любым человеком, у которого есть хоть капля магической энергии. От нее будут зависеть только результаты, но сам ритуал можно провести и с тобой, и с любым из отряда. Самое сложное, что необходимо магу,  - это сделать правильный выбор...
        - Высокочтимый Виктор, ученик мага,  - не сдержался Волк,  - вы не могли бы перейти поближе к делу?
        - Конечно, Мугра. Как бы объяснить... В общем, я выбираю для тебя твой... тотем, твоего зверя. Провожу ритуал, нанося специальную татуировку этого зверя тебе на тело. В книге описано несколько сотен возможных тотемов и рассказывается, как создавать новые. Так вот - самое интересное происходит после этого. Часть твоей невеликой магической силы начинает вливаться в тотем. Когда энергии становится достаточно, ты можешь вызвать своего зверя, чтобы он защищал тебя, нападал на твоих врагов, да для чего угодно. Но ненадолго. Ты второй по магической силе в отряде после Рема. Через месяц ты сможешь вызвать своего зверя на минуту-другую, не больше. Это также зависит от того, какой силы твой зверь, и от того, как хорошо он подобран.
        - И каков мой зверь? Волк, надо полагать?
        - Мне надо проверить, но, скорее всего, ты прав. Либо волк, либо маленькая неядовитая змея. Они одинаково хорошо тебе подходят. Думаю, что полезней будет волк.
        - Но что успеет сделать любой, даже самый сильный зверь за несколько минут?
        - А вот тут есть одна интересная деталь. Если ты будешь вызывать своего зверя регулярно, хотя бы несколько раз в год, то произойдут две вещи. Во-первых, твоя магическая энергия будет понемногу расти, так всегда происходит при активном использовании силы. Сила, даже магическая, нуждается в тренировке для ее увеличения. Во-вторых, твой зверь как бы привыкает к тебе. И за счет этого может дольше продержаться рядом с тобой.
        - Откуда эти звери будут приходить? От богов, из Реальности мертвых?
        - Я, наверное, неправильно выразился. Зверь - это вторая часть тебя. Он не уходит и не приходит, он всегда будет с тобой. Только появляться в реальности он сможет редко.
        Маг дожевал мясо и огляделся. Увидев наполовину съеденный кусок хлеба, он подобрал его и запихнул в рот, запивая водой все из того же бурдюка.
        - Я не договорил. Если ты будешь вызывать своего зверя время от времени, то через несколько десятков лет он сможет быть с тобой и чаще, и дольше. Почти час, если я прав.
        - Несколько десятков лет еще нужно суметь прожить,  - разочарованно сказал Мугра.
        - Это очень интересно. Я, пожалуй, кое-что попробую, все-таки мне хочется поглубже разобраться в возможностях этой магии.
        - С кого начнем?  - потирая руки, сказал Мугра. Было похоже, что он сам готов провести все необходимые действия.
        - Думаю, что с самого простого,  - ответил маг,  - с Лашана или Гедона. У них меньше всего энергии. Хотя это я решу позже.

        Войско короля Лакара вступало в земли рода Хокон. Пять сотен закованных в латы рыцарей, молчаливо окружающие личную охрану его величества, почти полностью перекрывали окружающий вид, что немало раздражало короля.
        Однако на его намеки насчет желательности удаления конных рыцарей подальше баронет Канград, руководивший рыцарской конницей его величества больше десятка лет, невозмутимо отвечал: «Ваша безопасность дороже неудобств, мой король. Все сведения от разведчиков все равно немедленно передаются прямо к вам. Я не могу подвергнуть жизнь короля опасности из-за его желания полюбоваться окрестностями».
        Ответ был грубоватый, с учетом того, с кем разговаривал баронет. За что король его и любил, младшего отпрыска известной дворянской семьи, с юношества севшего на огромного рыцарского коня. Он вел эскадроны рыцарей на битву еще до того, как Лакар был коронован. И с его советами стоило считаться. За это король любил и уважал Канграда - за то, что он позволял себе противоречить даже королю, если видел в этом необходимость.
        - Насколько опасны их маги, высокочтимый?  - обратился король к придворному волшебнику.
        - Не могу вам сказать, ваше величество,  - учтиво ответил З'Вентус - Мне неизвестны имена, которые были упомянуты в сообщении эрла. Эти маги не из нашего королевства. Я вообще удивлен, что существуют маги, которые решились вот так принять участие в откровенной авантюре. Но, судя по тому, что они успели натворить,  - продолжил маг,  - это достаточно слабые волшебники. Ведь у эрла в замке нет своего мага и нет башни. При таких условиях я бы снес защиту замка за несколько дней.
        - Понятно,  - кивнул король,  - нашли где-то шарлатанов, назвали их магами нового королевства и теперь ходят и пугают ими народ. Вот после таких случаев простой люд и начинает до смерти бояться всех волшебников, даже тех, которые состоят на службе у короля.
        З'Вентус промолчал. Он знал, что сказанное королем не соответствует действительности. Слухи о злобности волшебников, о том, что каждый маг подвержен импульсивным вспышкам гнева, особенно если кто-то покушается на его уединение, распускали сами волшебники. Столетиями, то там, то здесь. То сплетню о том, что маг превратил мальчишку, толкнувшего его на улице, в лягушку сроком на шесть лет. То страшную сказку о недобром волшебнике, который забирает непослушных детей к себе в башню и держит их в заточении, пока они не станут хорошими. Родители, по очевидным причинам, с удовольствием подхватывали такие истории, чтобы рассказывать их детям перед сном. Волшебникам же это позволяло избегать кучи мелких неприятностей. Не все в этом мире можно решить с помощью силы. Иногда правильная история, которая вбивается детям с рождения, приносит больше результатов. Ореол могущества, распространяемый магом на всех окружающих, зачастую важнее самого могущества. Об этом знал каждый маг, хотя в открытую подобные вещи никогда между ними не обсуждались. Но этими сведениями придворный маг не спешил делиться с королем.
        - Нам идти до замка эрла вон Рондор две недели,  - прервал размышления мага король.  - И как бы мне ни хотелось надеяться на лучшее, я не верю, что две сотни защитников замка сумеют выстоять против тысячи мечей мятежных баронов. Я боюсь найти на месте замка руины и трупы его защитников.
        - Даже в Рондориуме немало верных вам подданных, ваше величество,  - парировал маг,  - не думаю, что осада замка проходит так уж легко, как может показаться.
        - Это все только наши предположения,  - глухо произнес король.
        - Да, ваше величество,  - согласился маг,  - и пока мы можем выбирать из них те, которые нравятся нам больше.

        Эрл Людвиг вон Заквиэль молчал. Он молчал уже долго, переваривая рассказанное ему Лашаном. Эрл неподвижно стоял у окна, уставившись куда-то вдаль, и было непонятно, обдумывает ли он услышанное или просто отключился и заново переживает смерть дочери, к которой теперь добавилась гибель двух десятков его бойцов.
        - Эрл,  - наконец не выдержал Лашан,  - будут ли у вас еще какие-нибудь вопросы?
        Людвиг отрицательно покачал головой, не отрывая глаз от далекой точки где-то на линии горизонта.
        - Что вы собираетесь делать дальше, воины?  - наконец произнес он.  - Отправитесь в столицу?
        - Вообще-то,  - не очень решительно начал Лашан,  - у нас не было приказа от принца по этому поводу. Поэтому мы бы предпочли остаться в городе, если вы позволите. Походим по кабакам, поспрашиваем. Может, кто-то видел этого блондина. Может, кто-нибудь знает, куда он направился отсюда.
        - За ним кто-то стоит. Вчера я получил новую птицу из столицы. Сообщают, что убита еще одна дочь дворянина, уже третья. Подробностей нет, но они и не нужны. Кто-то развернул игру по всему королевству, а мы даже не знаем, каковы ставки.
        - Тем более мы должны продолжить наши поиски,  - слегка поклонился мечник.
        - Да, конечно, воины. Вы люди принца и вольны делать все что пожелаете. Вы можете остаться в замке, для вас приготовят комнаты.
        - Мы бы предпочли поселиться в гостинице, ваше высочество. Так мы больше услышим.
        - Как хотите,  - равнодушно произнес эрл,  - у меня осталось только четыре дюжины мечей. Мой род угас, мои люди убиты. И я даже не знаю, кого винить во всем этом и что мне делать дальше.
        - Если ваше высочество позволит,  - тихо произнес Лашан,  - то я бы посоветовал призвать под свои знамена новых воинов. Может оказаться, что они вам пригодятся уже этим летом.
        Людвиг вон Заквиэль безучастно кивнул. Он понимал, что так и сделает. Но желания действовать у него почти не осталось. После смерти дочери он стал похож на мертвеца, выдернутого из могилы темным обрядом.

        Принц со свитой наконец пробрался по извилистым Улочкам Прокриона к резиденции короля. Входя в зал для совещаний, где собрались все советники, не отбывшие с войском в Рондориум, принц с напускной веселостью произнес:
        - На улице страшная жара, уважаемые. Вам крайне повезло, что вы сейчас находитесь в этом зале.
        Шутку не оценили. Среди вельмож витало скрытое напряжение. Только присутствовавший в зале мастер церемоний осмелился сказать:
        - Может быть, вам стоит сначала принять ванну с дороги, ваше высочество? Советники могут подождать, пока вы освежитесь.
        - Советники могут, но, боюсь, обстоятельства ждать не будут. Есть ли какие-нибудь новые известия?
        - Нет, ваше высочество,  - встав из-за стола и поклонившись, произнес военный советник, оставленный королем помогать принцу.  - Никаких сведений о новых волнениях. Никаких новых убийств, о которых мы бы знали. Во всех частях королевства, кроме Рондора, все спокойно.
        Принц кивком головы посадил советника на место.
        - Насколько я понимаю,  - проговорил он,  - вокруг столицы собрано более тринадцати тысяч мечей?
        Военный советник вновь начал вставать, но, остановленный рукой принца, заговорил с места:
        - Семь тысяч легких пехотинцев, тысяча пеших латников, две тысячи лучников, три тысячи легкой кавалерии. Также вокруг дворца в казармах находятся восемь эскадронов тяжелых конных рыцарей, всего около четырех сотен, ваше высочество. Вся эта армия передана в полное ваше распоряжение по личному приказу короля.
        - Когда последний раз приходили новости из Рамангара?
        - Несколько дней назад, ваше высочество,  - произнес сидящий в углу соколиный мастер,  - на западе все спокойно, орков не видно ни у одной из девяти крепостей.
        - Из Ледера?  - продолжил свой допрос принц.
        - Легкие набеги кочевников, но ничего необычного. Наш караван успешно вернулся из Поцерона, доверху нагруженный товарами,  - произнес военный советник.
        - Купцы передают, что такую выручку они не получили бы и за пять лет торговли, -добавил казначей.  - Они благодарят короля и гарантируют, что не забудут о казне, когда доберутся до столицы и продадут товар. По приказу короля строители заложили первые четыре дозорные башни на караванной тропе. Через несколько лет мы сможем...
        - Достаточно,  - прервал казначея принц.  - Это терпит. Сейчас я хочу, чтобы завтра, прямо с утра, тысяча пехотинцев выдвинулась на запад и разбила лагерь около нового моста через Быструю, на дороге гномов. Они должны пробыть там до глубокой осени, если не поступит других указаний. Понятно, маршал?
        - Да, мой принц,  - кивнул военный советник.  - Могу я узнать, мой принц, чем вызвано это перемещение войск?
        - Считайте, что перемещения войск вызваны моим предчувствием. Достаточно ли будет присутствующим предчувствия того, в чьих жилах течет королевская кровь, для решительных действий?  - Принц вопросительно осмотрел молчащих советников и кивнул.  - Так я и думал. Но это не все. Две тысячи пехотинцев и несколько сотен легкой кавалерии необходимо перебросить на юг. Расположите их восточнее Леса Чар, на границе владений эрла вон Заквиэль. Приказ тот же.
        Маршал молча кивнул.
        - И две тысячи с поддержкой легкой кавалерии отправить на восток. Как называется город, расположенный между столицей и Ледером?
        - Возможно, вы имеете в виду Пиларт, ваше высочество?  - произнес казначей.  - Но это совсем маленький городок...
        - Да, верно, Пиларт,  - прервал его принц,  - пусть остановятся неподалеку от него и ждут приказов. Снабдить каждую группу провиантом и деньгами, чтобы хватило до осени. Тысячу на востоке привлечь к строительству дороги гномов, чтобы не разленились. Пообещайте солдатам по два дополнительных золотых до конца сезона за помощь мастерам, если казначей будет не против.
        - Это прекрасная мысль, ваше высочество,  - обрадованно кивнул казначей,  - рабочие обходятся нам за такие же деньги, но в сезон трудно найти столько свободных рук.
        - Хорошо, хорошо.  - Сегодня явно был не день казначея.  - Если ни у кого нет вопросов, то начинайте снаряжать людей. Не забудьте снабдить отряды птицами и прочим необходимым. Я ожидаю, что любые новости будут приноситься ко мне немедленно, даже посреди ночи.
        Когда вельможи разошлись, принц повернулся к неразлучному с ним прелату и произнес:
        - Наши фигуры почти расставлены на доске, Цишил. Осталось только дождаться, когда противник двинет свои. Пока он до сих пор их прячет.
        - Думаете, это произойдет, ваше высочество?
        - Не сомневаюсь,  - уверенно сказал Грегор,  - ничуть не сомневаюсь. Не напрасно же устроен весь этот спектакль.
        Помолчав, принц добавил:
        - У меня к вам просьба, прелат. Возьмите несколько дюжин кавалеристов и отправляйтесь навстречу Анне. Будем надеяться, что ничто не задержит их в пути.

        Часть вторая
        ЮЖНЫЕ ТУМАНЫ

        Мугра лениво потягивал эль, следя за магом, аккуратно раздвинувшим кружки и тарелки на столе, чтобы положить книгу. Лашан отошел к стойке и сейчас о чем-то тихо разговаривал с хозяином заведения.
        - Так когда начнем?  - Волк толкнул Виктора локтем. Маг вздрогнул и отвлекся от чтения.
        - Что за привычка отвлекать занятых делом людей.  - Маг тряхнул головой, возвращаясь в реальность и отбрасывая запутанные мысли, в которые только что был погружен.  - Еще раз так сделаешь - превращу тебя в лягушку.
        - Я убегу раньше,  - усмехнулся Мугра.
        - Не сбежишь. Повешу заклинание на рефлекс, потом скажу, что не хотел. Что ты просто попал под горячую руку, когда неожиданно оторвал меня от дела.
        Мугра недоверчиво взглянул на друга и на всякий случай слегка отодвинулся. Но все же спросил снова:
        - Когда начнем наносить татуировки?
        - Не знаю. Я не хочу рисковать и использовать ритуал, который до конца не понимаю. Хотя у меня появилась одна идея.
        - Насчет чего?
        - Насчет того, как мне разобраться с этим ритуалом. Мне надо отправиться в Лес Чар, к родственникам нашего приятеля.
        - Да,  - Мугра неосознанно повернул взгляд на запад, словно пытаясь разглядеть растущий около девятой крепости новый лес,  - фэйри обещал, что поможет нам, когда придет время. Думаю, что и народ Леса не откажет в помощи. Но что ты хочешь у них узнать? Виктор пожал плечами.
        - Пока не знаю. Но они лучше нас с тобой разбираются в волшебстве, связанном с природой. Растения, деревья, птицы и звери - во всем этом народ Леса силен. Пойду, спрошу совета. Может быть, они сумеют прояснить для меня, как все же действует этот ритуал.
        - Когда отправишься?
        - Да с утра и поеду. Думаю, что за неделю обернусь. Лес Чар здесь совсем близко, только я не знаю, сколько мне придется прождать там. Их же не найдешь, пока они сами этого не захотят.
        - Поеду-ка я с тобой,  - предложил Мугра Вику, оглядываясь на заканчивающего беседу Лашана.  - Времена сейчас такие, что и не угадаешь, кого на дороге встретишь. Любой может бандитом оказаться.
        - Не стоит. С твоим умением болтать здесь ты будешь полезнее. Лучше я возьму Гедона или многорукого.
        Мугра фыркнул:
        - Странный все же народ эти маги. Сказал пару слов, а я теперь думай, то ли ты меня оскорбил, то ли Гедона с Аль'Шауром. То ли всех вместе. Возьми обоих. Все равно молчат все время. Толку от них здесь...
        - Ничего,  - произнес подошедший Лашан,  - «не видел, не замечал, не знаю» - как обычно. Здесь не было ни слуги, ни блондина. Надо искать дальше.

        Королевский сад, по которому прогуливались братья, благоухал. Принцы медленно вышагивали по дорожке, засыпанной мелкой красноватой щебенкой, добываемой в единственном месте королевства специально для парков дворян. Невысокие деревья, за которыми непрестанно ухаживали садовники, росли ровными рядами, и пространство сада просматривалось далеко вокруг. На вкус Грегора, забота садовников, возможно, была полезна для деревьев, но лишала сад очарования, которое имели его более запущенные собратья. Слишком все было аккуратно, чтобы чувствовать себя в этом месте уютно.
        - Плоды уже завязались,  - неожиданно заметил Денис.
        - Да, красиво. А запах какой! Хорошо вот так прогуляться, ни о чем не думать.  - После встречи с Анной в речах Грегора время от времени стали проскальзывать романтические нотки.
        - Я к тому,  - охладил пыл брата Денис,  - что время играет не на нашей стороне. Уже вторая половина лета, а мы по-прежнему находимся в полной неизвестности. Раз враг скрывается, значит, у него есть для этого веские причины...
        - Либо накапливает силы, либо он и не планировал открывать свое лицо,  - кивнул Грегор.  - Если второе, то время здесь ни при чем. В первом же случае ты прав. Только где? И для чего?
        - Не на севере, это точно,  - высказался младший принц.  - Я провел там все начало лета. Если не вспоминать про Рондориум, то на севере все тихо. Провинция Вайю, конечно, достаточно глухая, но старший сын маршала серьезно занялся обустройством новых владений отца. Заговором руководят не оттуда.
        - И не на западе, вокруг Рамангара и девяти крепостей тоже спокойно. Оттуда мне присылают вести постоянно, да и слишком много там королевских войск - только безумец может что-то затеять в таких условиях.
        - И не на северо-востоке. Там сейчас междоусобица, но паук сидит не там. Он дернул паутинку, поймал муху, бароны взбунтовались. Но Рондориум не выглядит основной целью.
        - Значит, либо юг, либо восток,  - заключил Грегор.
        - Либо мы ошибаемся и смотрим совершенно не туда, куда следует. Мотивы врага могут быть другими.
        - Пока что будем исходить из наших предположений. Нам просто ничего больше не остается. Я отправлю дополнительную тысячу на юг, на усиление гарнизона Клевера. Пройдут по реке, через три недели будут там. Это лучше, чем сидеть и гадать, что делать.
        - Не опасно оттягивать все больше сил от столицы?  - Денис положил ладонь на ствол дерева и погладил шершавую кору.
        - Столица неприступна. Вокруг нее по-прежнему останется достаточно много войск, чтобы отразить любое нападение. Тем более что вражеских армий в центре королевства не наблюдается.
        - А мне что делать?
        Грегор слегка обнял младшего брата за плечи и посоветовал:
        - Если тебе стало скучно в столице, возьми сотню и отправляйся в Ледер. Посмотри, что к чему на востоке. Особенное внимание обрати на беженцев от границы и с юга.
        - Удачи тебе при встрече невесты,  - усмехнулся Денис,  - не забудь одеться, как подобает наследнику престола.
        - Еще один,  - проворчал Грегор,  - как будто мне Цишила не хватает с его поучениями. Лучше ты мне скажи, а с чего это отец лично ринулся в Рондориум? Не он ли нас учил, что задача правителя не...
        - ...умирать на поле боя, а делать так, чтобы этого не произошло с его народом,  - закончил за него Денис.  - Как он сказал, когда решил возглавить поход, король не должен все время сидеть в безопасности и отправлять своих воинов, на смерть. Заявил, что его чувства притупились и он боится за себя. Боится стать бездушным властителем чужих судеб.
        - Звучит убедительно,  - задумался старший брат,  - однако эта мысль как-то расходится с тем, что он же вбивал в нас с детства.
        - На то он и король. Может играть истиной, подстраивая ее под ситуацию. Нам в этом до отца далеко.
        - Эй, уважаемые, а ну-ка постойте,  - остановил отряд неожиданный оклик. После того как трое их друзей отправились в Лес Чар, они успели обойти все заведения в городе, опросить всех лавочников и стражников. Ответ был прежний - никто ничего не видел. Никто не мог вспомнить таинственного блондина, никто не видел, откуда он пришел и куда ушел.
        Они обернулись. По безлюдной улочке к ним спешил невысокий мужчина, одетый в неприметную серую рубаху, заправленную в такого же цвета штаны. Ни оружия, ни инструментов, выдающих его профессию.
        - Вор,  - шепнул Ким, безошибочно определяя человека из бывшей своей касты.
        - Чем мы можем помочь, уважаемый?  - недружелюбно буркнул Гном. Его рана почти зажила, но непрерывно зудела. Из-за этого настроение Гнома в последние дни было ужасным. Из-за этого, а также из-за полного отсутствия результатов в их поисках.
        - Может быть, это я смогу вам помочь, негромко проговорил вор, подходя поближе.  - Вы ведь ищете одного светленького парня, не так ли?
        - А чего это вдруг воровская гильдия нам кинулась помогать?  - Гном выпятил грудь и вызывающе посмотрел на незнакомца.
        - Скажем так. Нам не нравится, когда кто-то ведет здесь дела, не спрашивая у нас на то разрешения,  - ответил вор, даже не пытаясь отнекиваться по поводу своей принадлежности.  - Особенно когда эти дела приводят к убийству дворян и расследованиям, из-за которых честные воры не могут спокойно работать.
        - Что ты можешь нам сказать по поводу Скользкого?  - выступил вперед Мугра.
        - Блондин, который вам нужен, действительно был в этом городе. Приехал с деньгами, но монетами не сорил. И сразу нашел кров и еду в одном из домов, куда не пускают обычных посетителей, поэтому вы никогда не найдете его след в гостиницах.
        - Что это за место такое, куда обычным посетителям нельзя?
        - Бывают и такие,  - туманно ответил незнакомец.  - Вы хотите узнать про вашего парня или как?
        - Рассказывай дальше,  - кивнул Мугра.
        - Он как появился, все крутился вокруг замка. Выспрашивал тихонько, встречал слуг эрла, смотрел на них издали. Но делал это незаметно, так что вряд ли кто-то из них сумел его запомнить.
        - Никто и не запомнил,  - буркнул Брентон,  - и вообще, ты-то откуда об этом знаешь?
        - У нас свои глаза и уши повсюду,  - вновь загадочно ответил незнакомец.  - Вы будете слушать или нет?
        Ему не ответили, и вор продолжил:
        - Всего пробыл в городе не больше двух недель. Потом исчез так же внезапно, как и появился. Но...  - вор сделал многозначительную паузу,  - но, как бы ни скрывался человек, ему все равно приходится что-то рассказывать, особенно если он сам хочет что-то узнать. Так вот, об этом блондине известно, что он долго промышлял на западе, чем - не знаю. Сейчас, как он хвастался, у него нашелся хозяин в этих краях, который отсыпает ему хорошие деньги за исполнение разных поручений.
        - В «этих краях» - это где?
        - Как вы понимаете, он не говорил,  - холодно ответил вор,  - все, что могу сказать, что этим летом он бывал на побережье, бывал в Клевере и боги знают где еще. Так что есть вероятность, что его хозяин где-то на юге. Большего не скажу. Исчез он так же тихо, как и появился, вроде как ушел на восток, хотя это, опять же, могло быть сделано для отвода глаз. Он пропал через два дня после смерти дочери эрла.
        - Это все?  - шагнул вперед Ким.
        - Это все,  - подтвердил вор,  - большего вы здесь не узнаете, как ни старайтесь. Мы кинули весточку, и каждый, кто его вспомнил, все выложил. Вам придется поискать сведения где-то в другом месте.
        - Что мы должны тебе за услугу?  - спросил Ким.
        - Ничего. Только успокойте стражников эрла. Вы все равно не добьетесь ничего большего, как бы ни старались.
        Ким кивнул:
        - Спасибо за сведения, мастер-вор. Надеюсь, что мы больше не встретимся.
        Вор ухмыльнулся:
        - Я тоже очень на это надеюсь.

        Конь упал.
        Они слишком спешили. Слишком расслабились, считая, что находятся в центральных провинциях королевства, где быстро передвигающейся группе не будет грозить серьезная опасность.
        Да и место для засады было выбрано такое, что никто из них никогда бы не подумал, что здесь можно устроить ловушку для путников, Слишком открытое - деревья только начинали вновь сходиться к дороге. Последний час они скакали мимо засеянных зерновыми полей и видели всего нескольких крестьян, копошащихся в земле вдалеке. Даже не стали останавливаться, чтобы перекинуться парой слов, торопясь побыстрее добраться до места.
        На том месте, где свалили коня, деревья росли редко, и только несколько из них стояли у дороги ближе полусотни шагов. Ужасное место для засады. Ни хорошего прикрытия, ни возможности безопасно отступить в случае чего. Однако конь, пронзенный тяжелой стрелой, упал, ясно показывая, как иногда случайности могут сыграть злую шутку с теми, кто слишком полагается только на мастерство, забывая молиться Локо.
        Передние ноги коня подломились, и Виктор кубарем полетел вперед, едва успевая вытащить ноги из стремян. Гедон увидел, как Аль'Шаур спрыгнул с лошади, на ходу вытаскивая свои парные мечи. Выдернув прикрепленный к седлу шест, Гедон последовал его примеру, разворачивая лошадь в сторону ближайших деревьев. Лошадь моментально донесла его до первого дерева, и когда он оказался на земле, то был уже рядом с одним из нападавших.
        Вернее, под ним. Лучник сидел на дереве и натягивал тетиву. Сидел невысоко, прячась за стволом на ветке, растущей на высоте человеческого роста. Это было слишком низко, чтобы остановить шест мечника. Лучник не успел даже перевести взгляд на противника, неожиданно оказавшегося внизу, когда в его бок вонзилось острие двойного меча.
        - Вспышка!  - послышался голос мага. Ожил, подумал Гедон, зажмуривая глаза и приседая под деревом, ожил и работает без фантазий. Как только свет, проходящий даже сквозь веки, угас, он распахнул их вновь, замечая, как с соседнего дерева валится еще один лучник, не удержавшийся на своем месте от неожиданности. Мечник шагнул вперед.
        Виктор видел, что из расположенного впереди леса в его сторону бегут больше дюжины разбойников. Но они были достаточно далеко, а стрела могла достать его или друзей в любой момент. Поэтому он постарался сначала хотя бы на мгновения вывести из игры лучников, давая время мечам Гедона и Аль'Шаура.
        После вспышки внимание мага вновь вернулось к кучке разбойников, тоже ослепших от невыносимо яркого света и сейчас крутящихся на месте в безуспешных попытках вернуть зрение.
        - Избавьтесь от лучников,  - крикнул маг, не оборачиваясь,  - этих оставьте мне.
        Не дожидаясь, пока нападающие придут в себя, маг произнес следующее заклинание из его скудной коллекции. «Молот Небес», как он его называл. Вытянув посох вертикально вверх, он тут же опустил его в сторону врагов, как будто ударяя группу молотом. Беззвучная молния сорвалась с неба и вошла прямо в центр группы. Четверо в ее центре уже были мертвы, когда по ушам ударил на миг запоздавший гром. Молния рассыпалась на более мелкие, перебегающие от одного разбойника к другому и заставляющие их падать на землю в судорогах. Только несколько из нападавших избежали эффекта от заклинания.
        Виктор скривился от боли. Два заклинания подряд даже для него, единственного из известных магов, кто мог выбрасывать свою энергию практически мгновенно, было слишком. Тем более он не был даже магом, всего лишь учеником. Учеником без приставки, без маленькой буквы в начале имени, переданной ему учителем. Учеником с очень маленьким запасом маны.
        Вик нашарил в сумке сверток, полученный два сезона назад. На ощупь выдернул из него небольшой, аккуратно упакованный пакетик. После чего произнес самое простое заклинание, которое знал, из набора воздуха. Использование ветра всегда было его коньком, с той самой поры, как он по неосторожности сорвал ветку с любимого дуба Учителя, не рассчитав силу волшебства и создав ураганный порыв.
        Но сейчас ему требовался совсем небольшой ветерок. Это было сложно, но он не зря тренировался всю последнюю зиму. Легкий воздушный поток задул в сторону постепенно приходящих в себя разбойников.
        Одним движением разорвав упаковку, Виктор пустил по ветру невесомую пыльцу горных лилий, растертую в пыль опытным алхимиком. Как только первые пылинки достигли оставшихся в живых врагов, на их лицах заиграли блаженные улыбки. Даже не улыбки, а гримасы экстаза. Предсмертного экстаза. Не зря сбор горных лилий был известен также под именем пыльцы влюбленного мертвеца.
        Теперь оставалось одно - поддерживать слабый ветерок, чтобы ни одна пылинка не смогла случайно долететь обратно.
        - Семь лучников прятались за деревьями. И твои,  - произнес неслышно подошедший сзади Аль'Шаур,  - почти два десятка разбойников. Опять катаны, ножи, луки, насколько я вижу.
        - Не слишком ли много разбойников бродит по землям эрла вон Заквиэль?  - спросил слева Гедон.  - Мы не пробыли здесь и месяца, а это уже третий случай, включая нападение на караван Гнома.
        - Придет время, и всему найдется объяснение,  - философски высказался маг.  - Кого-нибудь оставили в живых?
        - Если только у тебя кто-нибудь выжил,  - откликнулся многорукий,  - мы торопились, боялись, что они успеют прийти в себя.
        - Нет,  - покачал головой маг,  - у меня точно одни трупы. После пыльцы не выживают.
        - Почему же ты раньше ее не использовал?  - Гедон аккуратно обтирал о траву так и не разомкнутые мечи.
        - Повода не было. Ее сложно использовать так, чтобы она попала только на врага. Малейшая ошибка, и можно положить своих.
        - Ну что, едем дальше?
        - Погодите,  - остановил направившихся к лошадям мечников Виктор,  - по дороге нам нельзя. Пыльца будет опасна больше часа. А этот час мне понадобится, чтобы лрийти в себя. Нападение было очень неожиданным, и эти три заклинания выжали меня. Силы еще есть, но я измотан. Дайте мне часок передохнуть, и хорошо бы что-нибудь перекусить. Потом обыщем всех мертвецов. Может, найдем что-нибудь интересное.

        Ничего интересного они не нашли. Мелкие монеты, оружие, не экзотическое, но редко используемое так далеко от побережья. Мертвецы при жизни были обычными людьми, которых ни за что было не отличить от любого воина королевства. Ни по одежде, ни по лицам, ни по вооружению.
        - И все же очень это похоже на тот отряд, который убил отравителя дочери эрла,  - задумчиво произнес Виктор.  - Манера вести бой похожа. Группа опять слишком большая для обычных разбойников. И тоже чуть ли не желание умереть, при том что воины из них были не ахти.
        - Да уж,  - согласился Гедон,  - из семи лучников только один попал, да и то в невинную скотину.
        - Пора отправляться.  - Аль'Шаур вскочил на лошадь и приглашающим жестом протянул руку магу.  - Давай, забирайся позади. До Леса Чар осталось недалеко.
        Со стороны земель Заквиэль Лес Чар не был окружен полями или полосой выжженной земли, которую в свое время создавали бароны в безуспешной войне с народом Леса. Просто дорога неожиданно кончалась. Обычный, Достаточно сильно прореженный дровосеками лес резко превращался в глухую чащобу, сплошной завал из густо стоящих деревьев, поваленных стволов и выпирающих из земли корней. Все это месиво было опутано цепляющимися за одежду вьюнами, что делало продвижение по Лесу Чар практически невозможным.
        - Оставим лошадей здесь,  - вздохнул Гедон,  - никуда они отсюда не денутся.
        - Нет,  - покачал головой маг,  - дальше я пойду один. Народ Леса не любит гостей, и чем меньше людей войдет в чащу, тем легче будет дождаться хозяев.
        Мечники промолчали. Им не хотелось оставлять мага одного, но в его словах была доля истины, тем более они справедливо относили к магии все то, что происходит в сказочном лесу. Соответственно, к епархии единственного мага в отряде.
        Виктор сбросил меч вместе с ножнами на перевязи и взобрался на первый гниющий ствол, сразу же по щиколотку провалившись в трухлявое дерево. Обернувшись, он посмотрел напоследок на наблюдающих за ним друзей и углубился в Лес Чар.
        На то, чтобы пробраться через внешний защитный пояс родины лесного народа, ему понадобилось больше часа. Каких-то триста шагов. Прыжки со ствола на ствол, попытки пробраться по узким лазам, образованным между завалами, сопровождаемые необходимостью постоянно отдирать от одежды вьюны. Несколько раз Виктору казалось, что он застрял окончательно, зажатый между поваленными стволами и опутанный цепкими вьюнами. Когда он вышел на относительно свободный пятачок, большая часть его крепкой верхней одежды оказалась разорванной в клочья. Только легкие кожаные доспехи, сработанные в долине мастеров, выдержали испытание. Лишь одно успокаивало мага, только выглядящего уверенным перед своими друзьями, но ни разу не бывавшего до этого в Лесу Чар. Защитная полоса закончилась, и дальше идти стало несколько легче. Это все еще была труднопроходимая чаща, но ее нельзя было сравнить с той преградой, которую он только что одолел. Он зашагал вперед, выбирая просветы между деревьями и стараясь обходить подальше незнакомые растения. Виктор начинал жалеть, что поторопился. Но он не мог и предположить, что переход по
внешнему поясу леса окажется настолько трудным и займет столько времени. Начинало темнеть, и ученик мага с трудом представлял, какой окажется ночь, проведенная в Лесу Чар.
        Виктор остановился только тогда, когда идти вперед стало просто опасно из-за сгустившейся темноты. Он мог, конечно, осветить себе путь и пробираться глубже, но почему-то это казалось ему неправильным. Неправильным, не подходящим для этого леса и для этого тихого вечера в глуши.
        Поэтому он сделал то, что было самым простым. Чем больше он изучал магию, чем сильнее становился, тем больше замечал в себе склонность к простым вещам. К простой еде, к простым, не обремененным глубоким смыслом разговорам и репликам между друзьями. К простым отношениям, где все было понятно и естественно: по эту сторону твоего меча - твои друзья, по другую - враги. И ничего больше. Либо ты должен защитить стоящего рядом, либо убить.
        К его сожалению, последние события совершенно выпадали из такой картины мира.
        Но это не помешало Виктору этим вечером сделать самое простое, что можно было придумать. Собрать хворост, разжечь костер, наскоро перекусить и улечься спать поближе к огню. Он не стал даже настораживать паутину, понимая, что никто, кроме хозяев леса, не сможет его потревожить. А если народ Леса решит до него добраться, то паутина ему все равно не поможет.

        Армия вышла к дымящимся руинам замка эрла вон Рондор на закате. Но уже днем король знал, что опоздал. Разведчики непрерывно возвращались с донесениями, и вести были одна хуже другой. Защитники замка погибли, судя по всему, все до единого. Мятежные бароны даже не сожгли трупы, и теперь окружившие развалины замка солдаты стаскивали их в одно место, готовя погребальный костер.
        - Мы нашли эрла, ваше величество,  - подошел капитан одного из отрядов, направленных в развалины.
        Король кивнул.
        - Дайте мне попрощаться с ним и положите его вместе со своими воинами. Они сражались вместе и умерли вместе. Они достойны того, чтобы все вместе вступить на борт лодки. Как они разрушили стены замка?  - обернулся король к З'Вентусу.  - Магия?
        - Не думаю, ваше величество. Магии я не чувствую. Когда они захватили замок, то просто разбили все, что смогли, таранами. Разрушили каждое здание, все, что успели, и ушли.
        - Мой король,  - подскакал другой капитан,  - мы насчитали более полутора сотен тел защитников, около сотни трупов осаждавших. Судя по количеству погребальных костров, которые были обнаружены, сколько-то были сожжены. Но не более двух сотен. Это странно - замок, конечно, не чета пограничной крепости, но все же за его стенами можно было сделать большее. Почти один к одному...  - Капитан покачал головой и добавил: - Что-то здесь не так. Наверное, это маги пробили дорогу внутрь крепости.
        - Что еще?  - нетерпеливо спросил король.
        - Осада закончилась два дня назад, мой король. Бароны ушли на восток, ближе к границе.
        - Ночуем здесь и завтра выходим вдогонку. Передовые отряды, сотню конников послать вперед. Догнать, связать их передвижение и дожидаться нашего подхода. Обо всех новостях сообщать немедленно. Это все.
        Капитан кивнул и бросился раздавать приказы.
        - Если не магия,  - тихо сказал король магу,  - значит, предательство. Кто-то помог баронам изнутри замка. Я начинаю жалеть о недалеком прошлом. Все же сражаться орками и кочевниками значительно проще. У воинов не возникает лишних вопросов. И у королей тоже.

        Пробуждение было странным, необычным. Не внезапным и тревожным, но каким-то сказочным. Как будто один сон сменился другим. Как будто кошмар сновидения был разорван чем-то более сильным и сменился тихой полуночной сказкой.
        Перед магом порхал фэйри.
        - Ш-што ты делаеш-шь в наш-шем лес-су, волш-шеб-ник?
        - Мне нужен ваш совет.  - Виктор был до сих пор не вполне уверен, что проснулся. Переход от сна к яви был настолько странным, что он не удивился, если бы оказалось, что до сих пор крепко спит.
        - Поч-чему ты думаеш-шь, что лес-сной народ будет тебе помогать?  - Фэйри мгновенно приблизился к лицу мага, произнося эти слова. И так же мгновенно, прежде чем Виктор успел хотя бы вздрогнуть, упорхнул обратно, держась на расстоянии вытянутой руки.
        - Потому что я был среди тех, кто видел зарождение нового леса на западе, близ девятой крепости,  - уверенно произнес маг.  - Потому что мой друг из твоего народа. А также потому, что мы - ваши друзья.
        Фэйри резко вспорхнул вверх, на этот раз оставив на том месте, где только что находился, прозрачное серебристое облачко, быстро растворившееся в воздухе. Затем он успокоился и медленно сел на плечо Виктора.
        - Ты говориш-шь правду, волш-шебник. Хотел бы я быть на твоем мес-сте, когда пророс-стал первый рос-сток. Чем мы мош-жем тебе помочь, друг?
        Виктор вытащил из котомки рукопись в кожаном переплете.
        - Я нашел одно заклинание, вернее, ритуал. Достаточно интересный, чтобы его использовать. Но также достаточно сложный, чтобы его понять. Не хочу пользоваться тем, что может оказаться опасным.
        - Я не з-знаю этот яз-зык, друг. То, что не мош-жет говорить, мне не подвлас-стно. Тебе придетс-ся раз-ска-зать мне, что говорит тебе эта мертвая вещ-щь.
        Виктор кивнул:
        - Я лучше покажу.
        Волшебник начал выстраивать перед собой образ ритуала, который нужно было провести. Сплетать крошечные, почти незаметные даже магическому взору линии энергии прямо в воздухе.
        - И все это будет налож-жено на человека?  - спросил фэйри.  - С помош-щью въедаюш-щейся в кож-жу краски?
        - Именно это предлагается сделать в рукописи. Но я не знаю, как этот ритуал работает. Не могу понять. Именно за этим я и пришел. Чтобы понять.
        - Ты не поймеш-шь.  - Фэйри вновь вспорхнул в воздух и облетел возникшее в воздухе переплетение множества разноцветных полупрозрачных линий.  - Не с-сей-час. Тебе слиш-шком много придетс-ся уз-знать, чтобы понять эту магию. Я даж-ше не з-знаю, как люди могли прийти к пониманию этого. Только с-случайно. Ты поймеш-шь с-смысл только через-з столетия из-зучения.
        - Многое в этом мире происходит по воле случая,  - пожал плечами маг.  - Значит, мне не удастся использовать этот ритуал?
        - Для этого тебе не обяз-зательно понимать. Ты мож-шешь использ-зовать это з-знание, пусть оно и не твое. Только этот ритуал не для волш-шебников. Ты не мош-жешь применить его к с-себе. Ос-стальное -правда. Очень, очень из-зящное реш-шение. Внешне простое, но з-за ним кроется великое з-знание. Реш-шение, достойное народа Лес-са.
        - Я понимаю, о чем ты говоришь,  - кивнул Виктор.  - Народ Леса иначе видит мир и иначе использует волшебство. Такое владение магией природы никогда не будет мне доступно.
        - Это наш-ш путь, но не путь людей. Вот и все.  - фэйри облетел мага вокруг, словно желая получше его рассмотреть.  - А теперь спи, а утром воз-звращ-шайся к друз-зьям. Мы освободим тебе дорогу. Помни, что ты и твои друз-зья всегда будете ш-желанными гостями в этом лес-су.
        Виктор утвердительно качнул головой, проваливаясь в сон.
        - Вы и представить себе не можете, как я рад, что наконец вы в безопасности,  - тихо произнес принц.  - Я волновался за вас, Анна.
        - Мой принц, мне кажется, что вы преувеличиваете степень опасности, которая мне грозила.
        - Я опасаюсь, что по-прежнему ее недооцениваю.  - Грегор взял Анну за руку.  - Уже три девушки из известных фамилий погибли. И две из них умерли в замках своих семей. Я не уверен даже в том, что королевский дворец окажется достаточно безопасным местом для вас, Анна. Поэтому, пожалуйста, будьте осторожны. Никто не. знает, кого убийцы выберут в качестве следующей жертвы.
        - Как прикажет ваше высочество,  - присела в полупоклоне девушка.
        - Анна, разрешите ли вы предложить вам прогуляться по королевскому парку сегодня вечером?
        - Конечно, ваше высочество, я с удовольствием приму это предложение.
        - Вы оказываете мне честь, Анна.
        - Не преувеличивайте, мой принц. Это честь для меня, гулять по парку с принцем нашего королевства.
        Она вновь поклонилась, после чего ушла, оставив принца размышлять о том, почудились ему или нет лукавые нотки в ее голосе.
        - Мышь?  - изумился Молния.  - Ты предлагаешь чтобы моим тотемом стала мышь?
        - А почему бы и нет?  - В голосе мага явно слышались успокаивающие нотки.  - Мышь тоже может быть полезна. Я понимаю, что ты бы хотел видеть в качестве защитника дракона, но тебе не подходит никто, кроме мыши. Я все перепробовал. Проверял множество раз -ты сможешь использовать только грызунов.
        - Н-да,  - только и смог сказать Ким. После длительной паузы он произнес: - Так может, оставим меня совсем без животного? Зачем мне мышь в качестве помощника? Чтобы научить ее есть с руки и выступать в представлениях циркачей?
        - Не знаю.  - Маг откинулся на спинку кровати и прикрыл глаза.  - Это тебе решать, как ты будешь использовать свое животное. По мне - так мышь тоже хорошо. Мне вот, оказывается, вообще нельзя иметь тотем.
        - А она будет меня слушаться во всем?  - пошел на попятную Ким.  - Будет выполнять любые мои приказы?
        - Не совсем так. Животное, которое ты вызываешь - это как бы часть тебя. Тебе же не приходится слушаться самого себя? Ты будешь видеть ее глазами, руководить ее действиями. Не совсем так, конечно,  - тебе не придется двигать за нее лапками, она это сделает сама...
        - Иногда мне приходится уговаривать себя что-нибудь сделать,  - заметил Ким,  - например, сейчас. Мне нужно убедить самого себя в том, что подобный тотем может пригодиться.
        - Ну так как? Решай,  - вмешался в разговор Лашан,  - завтра нам выступать, и в пути до Клевера у мага может и не появиться возможности провести ритуал.
        - Давайте,  - обреченно сказал вор, кладя левую руку на стол,  - надеюсь, это будет не очень больно.
        - Больно будет только от уколов иглы, наносящей краску на кожу. А так ты ничего не почувствуешь. Где тебе ее нарисовать?
        - Рисуй на запястье. Хоть спрячу в случае чего, чтобы не позориться.

        Они вновь скакали по глухой лесной дороге. Возможно, первые в этом сезоне, кто ею воспользовался. Дорога заросла травой, порой им приходилось спешиваться и пробираться сквозь кустарник, пышно разросшийся прямо на пути.
        - Пешком было бы надежней,  - пробормотал Фантом, оглядывая местность,  - я совсем не чувствую леса, когда не иду по нему своими ногами.
        - Пешком мы добрались бы до Клевера только к зиме,  - возразил Лашан,  - у нас нет столько времени. Мы и так не скоро вернемся обратно. И до сих пор не напали на четкий след.
        - Мы можем также ничего не найти и в Клевере.
        - Да,  - согласился Лашан,  - но это единственное место, где мы можем узнать хоть что-то новое о Скользком.
        - Вик, а Киму не пора?  - прервал спор Мугра. Последние несколько дней он только и делал, что интересовался, не может ли Ким впервые использовать свой тотем.
        Маг с сомнением посмотрел на Молнию.
        - Давайте сделаем привал, и я посмотрю.
        - Сделаем, конечно,  - тут же воспользовался идеей Брентон,  - нам давно пора перекусить. К тому же от этой скачки я скоро превращусь в студень.
        Гном явно преувеличивал. Большую часть пути лошадей приходилось вести шагом - дорога слишком заросла, чтобы по ней можно было скакать.
        Пока остальные разводили костер и доставали припасы, Виктор внимательно осматривал запястье Кима. Чуть ли не принюхивался к татуировке темно-серого цвета на внутренней стороне руки. Краснота кожи прошла, и мышка выглядела даже привлекательно.
        - Кстати, Ким,  - Брентон похлопал друга по плечу,  - очень хороший метод заманивать молоденьких девиц Обещай им показать такое, чего они ни разу в своей жизни не видели. Тебе даже врать не придется, действительно будет что показать.
        Киму было не до шуток. Он почти с испугом смотрел на свое запястье, ожидая приговора волшебника. С того самого момента, как татуировка легла на его кожу, он чувствовал себя необычно. Для посторонних это был обычный рисунок, но только не для Молнии. Ему сложно было передать свои ощущения словами, но он чувствовал, что в этой татуировке скрыта магия.
        - Да, можно попробовать,  - вынес свой вердикт Вик,  - только мышь продержится в реальности не больше минуты. Чтобы увидеть, что из этого получилось, этого хватит. Но сделать ничего полезного за это время она не успеет.
        - Полезного?  - Брентон усмехнулся.  - Что полезного может сделать крохотная полевая мышь?
        - Не скажи,  - ответил маг,  - иногда мышь может оказаться значительно полезней дракона. Если только знать, как ее использовать, и если у нее окажется хороший хозяин. Думаю, что именно поэтому судьба Кима связана с мышью. Потому что он сумеет правильно воспользоваться своим тотемом. Давай, Молния, попробуй.
        - Как?  - неуверенно спросил Ким, продолжая глядеть на свое запястье.  - Я не умею.
        - Просто представь, что мышка отрывается от твоей руки и оживает. А потом заставь ее что-нибудь сделать. Например...  - маг огляделся,  - например, добежать до дерева и вернуться к тебе на руку. И принести тебе орешек.
        - Откуда здесь орехи?  - спросил сидящий рядом .Мугра, не пропускавший ни одного слова.
        Маг порылся в своем легендарном мешке, в Котомке Путника, и вытащил откуда-то из его глубин крохотный лесной орех.
        - Завалялся,  - смущенно объяснил он уставившимся на него друзьям и бросил орех к корням дерева.
        - Много у тебя, наверное, в мешке всякой всячины завалялось,  - предположил Брентон.
        - Да нет, не очень,  - признался Виктор,  - все берегу место, стараюсь крупные вещи не складывать. Но в нем до сих пор наконечников несколько сотен. С похода на запад так и лежат.
        - Давай, начинай,  - поторопил Кима Волк.
        Ким вгляделся в татуировку и представил, как она оживает. Сделать это оказалось на удивление легко. Мышь была так хорошо нанесена на кожу, что казалась живой. Маленький серый пушистый комочек, обернутый слегка коротковатым для этого вида хвостиком. Когда Ким шевелил пальцами, то казалось, что хвостик шевелится и серые бусинки глаз смотрят прямо на него.
        Рядом с ним ахнул Брентон. Мышь соскользнула с руки Кима и юркнула в траву, махнув хвостом. Только блестящие бусинки глаз выглядывали из-под крупного зеленого листа.
        - Получилось!  - завопил Мугра. Мышь вздрогнула и зарылась глубже в траву.
        - Тихо ты,  - прошипел Брентон,  - испугаешь животинку.
        - Ким, давай, за орехом,  - напомнил Виктор.
        Ким кивнул и посмотрел на дерево, потом перевел взгляд обратно на мышь, осваиваясь с некоторой раздвоенностью, которая возникла у него в голове, как только мышь спрыгнула с руки.
        Мышь начала перебирать лапками, направляясь в сторону дерева.
        Принести орех она не успела. Тотем Кима растворился в воздухе, когда вор уже подставил ладонь, чтобы получить принесенную добычу. Орешек неслышно упал на землю в шаге от его пальцев. Киму показалось, как что-то кольнуло его запястье. Странные ощущения исчезли, сменившись чувством, что кто-то пригрелся на его руке и тихо поглядывает на мир из этого необычного укрытия Ким дотянулся до ореха и кинул его в рот, пытаясь разгрызть.
        - На первый раз неплохо,  - похвалил маг.  - Жаль, но теперь ты не сможешь ее вызвать очень долго. Думаю, что в следующий раз можно будет попробовать месяца через два.
        - Ты бы зубы не портил,  - проворчал с другой стороны костра Брентон.  - Заболят - тебе и маг не поможет.

        Армии встретились на холмистой местности, в двух днях пути от безымянной пограничной крепости, самой северной на восточной границе.
        Армия мятежных баронов Рондориума прошла четверть провинции, по дороге сжигая крошечные замки баронов, отказавшихся перейти под их знамена. И, к сожалению, приобретая новых сторонников. Против короля выступали сейчас больше двадцати пяти сотен воинов, в основном пехотинцев. Бароны собрали всех кого смогли. Наемников, которых немало бродило по полудиким землям северо-запада, особенно вблизи границы. Вассалов мелких баронов, дружины которых заматерели в междоусобицах. Среди конников мелькал даже небольшой отряд кочевников, непонятно каким образом оказавшийся под знаменами мятежников.
        Конь короля гарцевал на холме, с которого было видно все поле предстоящего сражения.
        Поняв, что им не удастся дотянуть до границы, завязнув в мелких стычках с передовыми отрядами королевских кавалеристов, бароны приготовились к последнему сражению. Их войско расположилось на склоне огромного пологого холма, выгнутой подковой охватывая его вершину. До сих пор было непонятно, на что они рассчитывали. Даже увеличившаяся армия баронов была почти в два раза меньше королевской.
        - Послать сотню кавалеристов в обход,  - негромко приказал Лакар.  - Остановить любого, кто попытается убежать. Я не хочу, чтобы зачинщикам мятежа удалось скрыться, оставив умирать своих воинов.
        Взводы пехотинцев с выставленными вперед ростовыми щитами, обитыми кожей и железом, медленно шагали вперед, неумолимо приближаясь к передовой линии врага.
        - Когда они подойдут на сто шагов, пускайте с холма рыцарей,  - отдал следующий приказ король.  - Пусть они прорвут их жалкую оборону.
        Враг закрылся щитами и ощетинился редким слоем копий. За то короткое время, которое у них было для организации обороны, мятежники не успели создать оборонительные позиции, и сейчас им предстояло встретить нападающих в открытом поле, пользуясь только преимуществом небольшого возвышения.
        - Луки!
        Король махнул рукой, и по сигналу горна почти тысяча стрел полетела в сторону оборонявшихся, лишь на мгновения опередив ответный залп с той стороны.
        - Сержантам лучников. Продолжать стрелять повзводно, по готовности и без дальнейших команд,  - приказал король.  - Рыцари, вперед!
        Неожиданно для свиты король бросил своего коня вперед, лично возглавив волну из пяти сотен тяжелых рьщарей. После небольшого замешательства за своим королем ринулась сотня его личной охраны. Молоденький знаменосец, явно отпрыск дворянской семьи, заметался, не зная, что ему делать. Он посмотрел на мага, наблюдающего за неожиданным развитием событий, как будто прося у него совета. Маг невозмутимо пожал плечами, предлагая знаменосцу самому разбираться в возникшей у него дилемме. Наконец мальчишка пришпорил коня и тоже помчался вслед за королем.
        Сражение было проиграно мятежниками, даже как следует не начавшись. Увидев приближающийся кулак тяжелых конных рыцарей, разогнавшихся на склоне соседнего холма, первые ряды оборонявшихся дрогнули и начали паническое отступление. В разваливающийся на глазах строй врезалась волна дворян с длинными пиками, снося все на своем пути. Рыцари откидывали разлетающиеся в щепки от ударов в тяжелые щиты пики и выхватывали тяжелые длинные мечи. Закрытые броней с ног до головы, держащие большие квадратные щиты и сидящие на таких же, закованных в броню, конях, рыцари были практически недосягаемы для мечей обороняющихся. Наступающие пехотинцы перешли с шага на бег, и вскоре они уже довершали начатое кавалерией.
        Короля, ожесточенно раздающего удары направо и налево, мгновенно окружила его охрана, оставив фамильный меч не у дел.
        - Щадить тех, кто сдается!  - крикнул король, но вряд ли кто-нибудь сумел передать его команду в гуще сражения. И вряд ли кто-нибудь сумел бы ее исполнить в яростной рубке, царившей вокруг.
        Дольше всего держались несколько сотен, занявших круговую оборону на вершине холма, недоступной для тяжелой кавалерии. Но и они не выстояли и пяти минут.
        - Это не маги, мой король. Это балаганные шуты.  - З'Вентус презрительно фыркнул, глядя на двух избитых мужчин, выдававших себя за магов мятежников.
        - Это не делает их невиновными,  - хмуро высказался король.  - Если бы не они, выдающие себя за великих магов, многие побоялись бы присоединиться к мятежу не защищенному магией. Я окажу им честь и казню их как дворян. Они пойдут на плаху вместе с остальными.
        Король повернулся к самозванцам.
        - Не хотите очистить свою совесть перед смертью? Скажите мне, кто надоумил вас на это безумство?
        - Ты умрешь раньше нас,  - прошипел первый из пары, выбрасывая вперед руку с зажатым в ней амулетом.
        Сразу полдюжины тяжелых арбалетных болтов пронзили его тело, заставив замолчать навечно. Хуже было то, что охрана короля перестаралась. Несколько болтов вонзились и во второго мага, так и не сделавшего ни шага. В таких случаях охрана предпочитала не рисковать. Обычно это было оправданно, но сейчас король лишился одного из немногих живых свидетелей.
        Король вскочил, намереваясь накричать на излишне ретивую стражу, но затем махнул рукой и сел на место.
        - Кто-нибудь еще из верхушки остался жив?  - устало спросил король, смотря, как из палатки вытаскивают трупы неудачливых магов-самозванцев.
        - Да, повелитель,  - капитан охраны махнул рукой, давая знак вводить следующего пленного,  - барон Батурин, объявивший себя королем Рондора.
        - Передайте мой приказ,  - проговорил король, дожидаясь главу мятежников.  - Найти место и разместить постоянный гарнизон в две тысячи мечей. Я не хочу повторения этого мятежа в ближайшее время. Остальная часть армии завтра с утра должна начать обратный марш к столице. Ранней осенью я ожидаю увидеть всех в своих казармах. Я отправлюсь сегодня, со своей стражей. У меня нет времени следовать вместе с пехотой.
        Король перевел взгляд на вновь отдернутый полог палатки.
        - Мне жаль, барон, что вы оказались настолько глупы, -тихо выговорил Лакар, обращаясь к вошедшему раключенному.  - Скажите мне, барон, скажите перед своей смертью - на что вы надеялись?
        - Нам обещали восстания по всему королевству,  - тупo бросил барон.  - Если бы это обещание было выполнено, то тебе, свинья, было бы не до нас. Если бы нас не предали, то Рондор стал бы свободен.
        - Свободен от чего, барон?
        - От твоей жадности, боров,  - вызывающе ответил барон.  - Мой народ не пух бы с голоду из-за того, что все уходит на развлечения жирных дворян в столице.
        - Слова, барон, только слова. Слова, которые сильно расходятся с вашими делами.  - Король встал и шагнул к оппоненту.  - Ответьте мне на последний вопрос, Батурин,  - кто дал вам подобные обещания? Кто обманул вас?
        - Я не скажу тебе, свинья.  - Похоже, барон наслаждался возможностью оскорблять самого короля.  - Придет время, и он отомстит за мою смерть, сам того не желая. Пусть он и предал меня, но это не делает меня таким же. Я не предатель.
        - А если я прикажу тебя пытать?
        Барон не стал отвечать на этот вопрос. Вместо этого он неожиданно вырвался из рук державших его стражников и ринулся в сторону короля. Несколько болтов пронзили его грудь, однако умирающий барон успел сделать несколько шагов, упав на руки Дакара.
        - Капитан,  - тихо обратился король к начальнику своей стражи, отступая в сторону и отпуская тело на землю,  - еще один такой случай, и я начну сомневаться в вашей способности руководить моей стражей. За очень короткое время ваши подчиненные умудрились уничтожить всех, кто мог нам рассказать хоть что-нибудь.
        С этими словами король с побелевшим от ярости лицом вышел из палатки.
        - Значит, люди принца, да?  - Начальник гарнизона Клевера задумчиво смотрел на стоявший перед ним отряд.  - Для людей принца вы выглядите несколько странно. Вы выглядите, как настоящие воины.
        - Я надеюсь, уважаемый Ракан, что мы и есть настоящие воины,  - тихо высказался Лашан.  - Последние неолько сезонов мы провели на западной границе.
        - В каких крепостях вы несли службу?  - сразу же заинтересовался худощавый генерал. Это выглядело как проверка, что было странно, учитывая практическую невозможность подделки королевской печати на их бумагах.
        - В девятой, уважаемый генерал,  - невозмутимо ответил Лашан.
        Генерал вскочил.
        - Вы бывали в девятой крепости? Какова она? Говорят, это лучшее творение мастеров королевства за последние века.
        - Знаем,  - подтвердил Лашан,  - мы помогали ее строить.
        - Вы были с генералом Тригором при защите девятой крепости?  - Казалось, что начальника гарнизона сейчас разорвет от возбуждения.  - Вы обязательно должны рассказать мне об этом. Об этом подвиге сложили легенды.
        - Мы обязательно расскажем вам эту историю,  - успокаивающе махнул рукой Лашан,  - но сейчас у нас с вами есть дела, которые не позволяют нам медлить.
        - Да, я вас слушаю. Сделаю все, что смогу, чтобы вам помочь. Подождите-ка,  - офицер остановился,  - специальный отряд принца, который вел тысячу мечников вместе с генералом Тригором на запад, который строил и защищал девятую крепость. Тогда...
        Лашан молчал, не совсем понимая, к чему клонит генерал.
        - Тогда получается, что вы и есть «тени запада»? Группа, которая в одиночку сразила в лесах несколько тысяч орков?
        - Боюсь, что легенды преувеличивают наши возможности, генерал,  - усмехнулся Лашан.  - И не в одиночку, и не несколько тысяч.
        - Генерал,  - выступил вперед Виктор,  - нам нужно отправить сокола в столицу, немедленно. Принцу нужна та информация, которую мы собрали.
        - Конечно, я распоряжусь подготовить птицу немедленно. Слава богам, из столицы присылают достаточно птиц, чтобы мы могли постоянно держать их в курсе дел на побережье. Значительно хуже с вестями из столицы. По моим подсчетам, у них осталось только два сокола для нас. Вверх по реке птиц поднять значительно сложнее.
        - И еще, генерал. Мы ищем любые сведения о некоем человеке, светловолосом, худом, называющим себя Скользким или Скользящим. По всей видимости, воре или профессиональном убийце. Если вы сможете нам в этом помочь, то окажете неоценимую услугу короне.
        - Конечно, я немедленно отдам приказ,  - кивнул генерал,  - в такой клоаке, которой является этот город, мне волей-неволей приходится иметь осведомителей. Даже сейчас в нем сотни моряков, купцов, наемников и прочих беспокойных людей. Если бы мне своевременно не нашептывали последние новости, здесь все давно превратилось бы в хаос, несмотря на две тысячи мечей, расположенных в гарнизоне.
        - Но говорят, что морская торговля совершенно остановилась из-за пиратов?  - удивился Брентон.
        - Она почти остановилась.  - Генерал сделал ударение на «почти».  - Количество судов действительно не сравнить с былыми временами. Но даже сейчас в порту стоят полдюжины шхун, принадлежащих наиболее безбашенным купцам. Чем меньше кораблей добирается до южных королевств, тем больше выгода каждого, кому это все-таки удается.
        - Хорошо, уважаемый Ракан. Соберите все сведения, какие можно будет найти. Мы тоже пройдемся по портовым кабачкам и попробуем что-нибудь разузнать.
        - Если вам не дороги ваши шеи, то можете так и делать,  - неодобрительно посмотрел на них генерал,  - моряки народ горячий, и они очень не любят, когда вокруг них начинают виться незнакомцы и что-нибудь вынюхивать. Половина моряков здесь - бывшие пираты или контрабандисты, разница небольшая. В силу этого они чрезвычайно скрытны.
        - Мы постараемся быть осторожны,  - весело заметил Мугра,  - уж кому, как не мне, знать, как разговаривать с просоленными морем бродягами.
        Лашан остановил Волка и произнес:
        - Да, мой генерал, мы будем осторожны. Но у нас небогатый выбор. Нам нужны эти сведения. Расскажите лучше, как обстоят дела вдоль побережья?
        - На западе все спокойно, как всегда,  - тут же начал генерал,  - Западное побережье непригодно для судов - слишком быстрые течения, множество рифов у берега. Да и берег… До самых западных болот нет ни одного хорошего места, где мог бы пристать корабль. Скалы, камни... Весь берег изрезан так, что ни один лоцман в здравом уме не будет даже пытаться к нему подойти. Я отправляю туда небольшие патрули, неглубоко, миль на двадцать вдоль побережья. Но там даже разбойников не встретишь. Рыбаков тоже. У берега почти пусто, большинство селится севернее, где начинаются владения Умут.
        - Много шаек развелось выше по течению Страты,  - сделав паузу, продолжил генерал.  - Мои дальние патрули Доходят до самого Невода. Я трижды за лето посылаю туда полсотни конников. Последний патруль даже иногда зимует прямо в Неводе и отправляется обратно только в следующем сезоне. Но разбойники предпочитают прятаться, нам редко удается выманить их на открытые столкновения. Они шастают вдоль берегов Страты, выжидают и нападают только на слабые караваны. Иногда обстреливают даже сильные караваны в тех местах, где берега реки сходятся. В общем, спокойным судоходством на Страте и не пахнет. Я могу держать под контролем несколько десятков миль от города, не больше. Патрули проходят там ежедневно, и близко к Клеверу разбойники не суются. Если купцам удается достичь этих мест, то они считают себя в безопасности.
        - Восток?  - полувопросительно произнес Лашан.
        - Да, восток. Восток - это моя головная боль. На восточном побережье идет война, уважаемые. По моим меркам, иначе это назвать нельзя. Гарнизон контролирует только ближайшие десять миль вдоль берега. Дальше я отправляю конников только сотнями, и очень редко. Раньше на пути моих патрулей, миль пятьдесят вдаль берега, было десяток рыбацких деревушек. Они отправляли вяленую рыбу даже в столицу, купцы охотно ее скупали, чтобы не возвращаться обратно пустыми. Сейчас там нет ни одной. Последняя рыбацкая деревня сохранилась в девяти милях от Клевера, и то только потому, что в ней постоянно находится полсотни моих мечников. Я держу там маленький гарнизон, построил бревенчатую заставу. В этом сезоне ее атаковали уже дважды. Пока мы успевали прислать помощь из города, но вечно это не продлится. Рыбаки из остальных деревень либо мертвы, либо перебрались ближе к городу, под защиту гарнизона, либо исчезли бесследно.
        - Если патруль уходит дальше этой деревни,  - продолжил генерал,  - то ему не миновать столкновений. У меня возникает ощущение, что там собрался сброд со всего королевства. Сошедшие на берег пираты, безработные наемники, воры, убийцы. У меня нет никаких вестей от двух патрулей, которые я послал вдоль берега этим летом. Хотя первый из них давно должен был вернуться. Но я не могу отправлять людей в неизвестность и дальше.
        Генерал побарабанил пальцами по столу.
        - Вот так,  - вздохнул он.  - У меня здесь сильный гарнизон, но и его недостаточно, чтобы держать под контролем все побережье. Менкер находится севернее от берега, границы владений эрла Сладжа не доходят до побережья миль пятьдесят. Ближе к морю сейчас - зона полного безвластия, где правят преступники. А что творится ближе к Бухте Туманов, я боюсь даже представить. Королю давно пора...
        Генерал прервал себя:
        - Впрочем, не мне судить, что должен и что не должен делать король. Так вы действительно хотите лично походить по портовым кабакам? Может, мне стоит послать с вами стражу? Несколько десятков мечей охладили бы головы любого забияки.
        - Спасибо, уважаемый Ракан,  - Лашан начал подниматься с места, видя, что аудиенция закончена,  - но мы не хотели бы привлекать к себе внимание раньше времени. Мы остановимся в какой-нибудь гостинице недалеко от казарм. Пожалуйста, дайте нам знать, если сумеете что-нибудь выяснить.
        - Конечно,  - кивнул начальник гарнизона.  - Начните с кабачков у самого порта. Конечно, в них легко получить нож под ребро, но если где и есть сведения о вашем убийце, то их следует искать именно там.

        Очертания маленького черного орла становились с каждой минутой все явственней. Фантом изредка морщился от боли, когда маг вонзал иглу слишком глубоко в тыльную сторону ладони.
        - Где ты научился так здорово рисовать?  - прошептал Мугра, неотрывно наблюдающий за работой мага.
        - Рисовать я не умею,  - буркнул Виктор,  - совсем не умею. Меня ведет ритуал. Я только втыкаю иголку туда, куда требуется. Не мешай.
        Рисунок был почти завершен. Черный орел, гордо раскинувший крылья на руке Фантома, чуть ли не начинал махать крыльями, если рейнджер хоть немного двигал пальцами. Настолько живым он казался.
        - Значит, птица, -задумчиво произнес Даниэль,  - странный у меня будет тотем.
        - Хороший выбор для рейнджера. Сможет летать высоко и осматривать за тебя окрестности,  - тихо шепнул маг и, отвлекшись, ткнул иголкой слишком сильно.
        Рейнджер зашипел, но его рука тем не менее осталась лежать неподвижной на столе.
        - Пробовать будем?  - как обычно, поинтересовался Мугра.
        - Думаю, не стоит,  - ответил за мага Фантом.  - Как действует тотем, мы знаем и так. Орел не успеет даже подняться на хорошую высоту, если вызвать его прямо сейчас. И потом, зачем нам орел в городе, в этой тесной комнате?

        Гедон подтянул поближе свой арбалет, не вытаскивая его из-под стола. Мугра пытался в чем-то убедить бармена, но тот только яростно спорил, брызжа слюной и привлекая все больше внимания посетителей.
        - Тот еще сброд,  - произнес Гедон, оглядываясь по сторонам.  - Боюсь даже подумать, кто бродит по восточному побережью, если они вызывают беспокойство у генерала. А эти...  - продолжил Гедон свою мысль, глазами показав на местную публику,  - не вызывают.
        Все были вооружены. В каждом столе торчало по несколько тяжелых ножей, ясно давая понять, что произойдет с сумасшедшим, осмелившимся помешать развлечению разношерстных компаний. Кое-где виднелись взведенные арбалеты - их даже не пытались скрывать. Любой, кто выходил за дверь, чтобы облегчиться после огромного количества выпитого пива, вооружался так, как будто готовился к сражению. И эти предосторожности не были излишними. За те полчаса, которые отряд просидел в этой клоаке, вспыхнуло две драки, только чудом не завершившиеся чьими-то смертями. После одной из них бармену пришлось выпроваживать компанию с двумя тяжелоранеными матросами.
        - Ты не дергайся,  - неожиданно шепнул Ким,  - я прикрою Волка сам. Если мы ввяжемся здесь в крупную драку, то нам придется заколоть здесь всех, чтобы успокоить. Тебя никто и слушать не станет. Это не те люди, которые чего-либо боятся. У них у каждого шрамов больше, чем у меня ножей.
        Ким приподнялся, взял пустую кружку и медленной, будто гуляющей походкой двинулся в сторону Мугры.
        - Куда это он?  - тревожно спросил Брентон.  - Не боятся они ничего, ха. Даже я много чего боюсь.
        - Так то ты, а то они,  - глубокомысленно заметил Шатун, вытягивая из ножен длинный нож и поигрывая им левой рукой.  - Ким, конечно, прав...
        Шатун жестом остановил готового ответить Гнома.
        - Но приготовьтесь. Может, нам придется положить здесь всех, если что пойдет не так. Вик, ты там давай, устрой им что-нибудь для начала, а то начнется давка, в ней с вашими мечами много не навоюешь.
        Виктор кивнул. Заклинание ослепления уже давно готово было сорваться у него с языка.
        Маршрут Кима стал понятен, когда он почти подошел к Мугре, лишь на шаг отставая от громилы, который направлялся в ту же сторону.
        - Ты чего моего друга беспоко...  - Моряк остановил фразу прямо на середине, почувствовав острие ножа Кима у своего бока.
        - Будешь вякать,  - прошипел Ким, сбросив кружку на стойку и дружески приобняв его за плечи,  - тут и останешься.
        В подтверждение своих слов Молния надавил на нож чуть сильнее. Только тонкая кожаная куртка, надетая на моряка, не давала спиногрызу проколоть кожу. Но даже в таком состоянии прижатый нож начинал приносить ощутимое беспокойство.
        - Хозяин!  - весело выкрикнул Ким.  - Кружку пива моему другу! Я плачу.
        «Друг» молча взял кружку и выдул ее одним залпом.
        - Так чего? Пошел я, что ль?
        - Давай,  - милостиво разрешил Ким, отстраняя нож,  - если что, подходи, мы тебе еще нальем.
        Громила махнул своим друзьям, уже начинавшим вставать из-за стола.
        - Свои парни,  - успокоил он приятелей,  - понимают, как у нас дела делаются. И уважают настоящих моряков.
        Под настоящим моряком громила явно имел в виду себя. Ким слегка приподнял плечи, ошарашенный подобной оценкой своих действий. Как только моряк отошел, он, сверкнув глазами, наклонился к бармену.
        - Ты, дохлая кляча, если не хочешь, чтобы из твоего кабака этим вечером выносили горы трупов и остатки мебели, то быстро расскажешь нам все, что мы хотим. Понял?
        Гонор кабатчика, надеявшегося в случае чего получить помощь от резвых посетителей, резко пошел на убыль. Потеряв моральную поддержку, он мелко закивал и начал говорить.
        - Я узнал не больше, чем вы.  - Генерал качнул головой, развеивая надежды отряда.  - Такой человек был в городе. Ради чего, никто не знает, но лучшее предположение, которое можно сделать,  - он искал наемных убийц. Был в самом начале лета и ушел на север. Хотя тут уверенности нет, я больше полагаюсь на то, что вы рассказали. Если в середине лета его видели в провинции Заквиэль, значит, он ушел на север или северо-восток. Еще моим слухачам удалось узнать, что пришел он с востока. Что неудивительно.
        - С побережья?  - спросил Мугра.
        - Да, с побережья. Я посылал гонца. Этого белобрысого видели в той деревне, где стоит моя застава. Там мало появляется новых лиц, так что его запомнили. Он рассказал старую сказку, что бежит от рук бандитов, что рыбак и его деревня сожжена. Они слышали много таких историй, так что никто не обращает на них внимания. Хотя местные в один голос говорят, что рыбаком он назвался зря. Но вел он себя тихо и на следующий день ушел в Клевер, так что никто не стал ловить его на лжи. У каждого могут быть свои тайны.
        - Значит, нам придется идти на восток. Надо послать нового сокола в столицу, чтобы сообщить принцу о последних новостях.  - Лашан передернул плечами, как будто от мысли о том, что ему вновь придется бегать по лесам.
        - Вы знаете, сколько трудов стоит содержать каждую птицу?  - начал было генерал, но потом махнул рукой.  - Завтра пошлем. На днях я собирался отправить последний патруль вдоль побережья. У них задание пройти хотя бы миль тридцать и попробовать отыскать следы предыдущих отрядов. Сначала пойдете с ними, а дальше уж как получится.
        - Договорились,  - кивнул Лашан.  - Спасибо вам, генерал. Вы нам очень помогли.
        - Я служу в Клевере больше десяти лет.  - Сержант Арук, ведущий сотню, считал своим долгом развлекать присоединившихся к патрулю легендарных воинов. Хотя начал он с того, что долго выпытывал подробности прошлогодней кампании. Уточнял всевозможные мелочи, вплоть до количества луков, у которых порвалась тетива.
        Друзья отвечали не то чтобы неохотно, но их явно смущала роль героев королевства, поэтому после короткого привала сержант начал рассказывать о себе:
        - И могу вам сказать, что десять лет назад здесь была тишь да гладь. Нет, работы мечам хватало всегда, но все же можно было спокойно путешествовать по побережью. Купцы сами ездили по рыбацким деревням, покупая обработанную рыбу. Порт Клевера был забит шхунами заморских торговцев. Да и у наших было кораблей не в пример больше, не то что сейчас.
        Сержант вздохнул и после минутной паузы продолжил:
        - Все наши беды начались года через три после начала моей службы. Тогда пираты неожиданно напали на порт в Бухте Туманов и сожгли его дотла. Но мы узнали об этом только в следующем сезоне, когда туда отправился патруль. Тогда вдоль моря шла неплохая дорога, и по ней от Клевера до бухты можно было добраться за месяц с небольшим. Имея хорошую лошадь, конечно,  - уточнил сержант.
        - Как пиратам удалось овладеть Бухтой Туманов? Говорят, в ней стоял сильный гарнизон,  - произнес молчавший до этого Лашан.
        - Никто не знает,  - ответил за Лашана Мугра.  - Я был там. Гарнизон был не то чтобы большой, но больше пяти сотен мечей набиралось.
        - Был?  - Друзья в изумлении посмотрели на Волка.  - Когда?
        - Я тоже начинал службу в то время, совсем мальчишкой. Мне тогда не было и пятнадцати, еще меньше, чем сейчас Киму. Я провел в крепости Бухты Туманов первые два года службы. Потом ушел с дальним патрулем на север, по тракту в сторону Ледера. Мы поздно вышли, и первый снег застал нас в пути на север. Перезимовали в Ледере, а следующей весной отправились обратно
        Мугра замолчал. Молчал он долго, пока не выдержавший Брентон не поторопил его:
        - И? Что вы нашли?
        - Ничего. Мы не нашли никого живого. Даже трупов не было, их, наверное, сбросили в море. Только разрушенная крепость, разрушенный порт. И ни одной живой души на мили, в округе.
        - Да,  - подтвердил сержант,  - выглядит как моряцкая байка, но так оно и было. Если бы король тогда заново отстроил крепость, может быть, наша теперешняя жизнь текла бы по-другому. Дорога постепенно зарастает, прибрежные леса наводнили бандиты. Несколько лет никто не посещал Бухту Туманов. Чтобы до нее добраться, теперь нужна целая армия, а не жалкая сотня в моем патруле.
        Сержант отвлекся, глядя вперед.
        - Через час-другой мы прибудем на место,  - сообщил он после осмотра местности. И вновь вернулся к старой теме: - В прошлом году мой патруль напоролся на засаду. Треть погибла, прежде чем мы сумели отбиться. Разбойники обнаглели до того, что нападают на конные патрули. Полторы дюжины молодых мечей закончили свой поход в двух десятках миль отсюда. С тех пор генерал посылает дальше заставы только сотни, как сейчас.
        - Говорят, что от предыдущих двух патрулей так и нет никаких вестей?..  - полувопросительно произнес Мугра.
        Сержант промолчал. Так и не ответив, он заговорил о другом:
        - Когда был жив старый эрл вон Менкер, он иногда посылал своих ребят на юг и помогал держать разбойников в узде. Но у него тоже было только полсотни бойцов, он едва успевал прикрывать свои деревни от излишне обнаглевших бандитов. О его сыне я пока ничего не слышал, но в последнюю пару лет дела пошли совсем плохо.
        - Сладж Лотан обещает, что расправится с пиратами на побережье уже этим летом,  - успокаивающе произнес Лашан,  - он собрал три сотни мечей и намеревается серьезно остудить пыл бандитов.
        - Дай Локо ему удачи,  - тихо сказал сержант,  - только что-то не верится мне, что с тремя сотнями воинов он сумеет изменить ситуацию. Разбойники не идут на открытый бой и всегда нападают исподтишка. И их много, значительно больше трех сотен. Хотя никто их и не считал, я бы сказал, что на побережье разгуливают несколько тысяч в разрозненных бандах. Еще несколько лет, и один достаточно хитрый вожак, который сумеет объединить их всех под единым флагом... Если все пойдет так же, как идет и сейчас, то скоро они могут настолько обнаглеть, что подступят к стенам Клевера.

        К деревне они подошли ближе к вечеру, на закате. Опытный сержант точно рассчитал скорость передвижения отряда. Они вовремя вышли из крепости, скакали с необходимой скоростью, даже дневной привал был спланирован сержантом так, чтобы их переход занял ровно один день.
        Поселение встретило их настороженным молчанием и наглухо закрытыми воротами заставы. Только когда отряд полностью вывалился из-за ограничивающей обзор скалы и на пике одного из кавалеристов блеснул королевский флажок, ворота начали открываться.
        Деревня была довольно большая. Самая большая из тех, что они увидели за день. Почти пять десятков рыбацких хижин, из которых тут же начали выбегать дети рыбаков, сопровождаемые прикрикивающими на них матерями и самими рыбаками, пытающимися соблюсти приличия и выходящими степенно.
        Встречать их вышли почти все. Было видно, что патрулю здесь рады. Королевские кавалеристы оставались единственной защитой рыбаков от насилия, идущего с востока.
        - Как здесь у вас?  - спросил спешивающийся Арук подошедшего воина, видимо, командующего крошечным гарнизоном.
        - Да вроде тихо,  - пожал плечами воин,  - этим летом вообще не нападали ни разу. И разбойники поблизости не шастают. Достаточно спокойно, не то что в прошлом сезоне.
        - Слышно что-нибудь с востока?
        Воин сразу понял, о чем его спрашивают.
        - Нет, патрули до сих пор не вернулись. Никаких вестей, ни одного посыльного. Хотя второй патруль уже с неделю как должен был пройти обратно.
        Воин обернулся и посмотрел на восток. Но так же, как и Арук, продолжать тему не стал, заговорив о другом:
        - Несколько дней назад мы видели пиратскую шхуну на горизонте. Плыла на восток. Может, вы сумеете их перехватить, если они сглупили и бросили якорь у Клыка Нэла.
        - До него два дневных перехода,  - покачал головой патрульный.  - Не думаю, что они стали бы задерживаться там так долго, даже если и решили причалить.
        - Кто знает,  - ответил стражник,  - эти разбойники настолько обнаглели, что вполне могли решить отдохнуть прямо у нас под носом.
        - Посмотрим. Мы привезли вам еды, наконечников для стрел и железо для кузницы. Генерал приказал, чтобы на обратном пути половина уходила с нами в Клевер, на зимовку. Две дюжины останутся здесь, на случай, если какая-нибудь банда набредет на деревню глубокой осенью.
        Его собеседник кивнул:
        - Как обычно. Так и сделаем. Ребятам даже жребий бросать не придется. Многие хотят остаться здесь, иначе им всю зиму придется разнимать пьяные драки в кабаках.
        - Как ловля в этом сезоне?  - обратился сержант к неторопливо подходящим рыбакам.
        Старший степенно кивнул:
        - Спасибо, Арук, хорошо. Морской Нэл не оставляет наши семьи без еды. Мы запасли много рыбы, ждем караван из Клевера со дня на день. Купцы обещали очень хорошие деньги за рыбу.
        - Еще бы,  - фыркнул сержант,  - у них почти не осталось тех, у кого они могли бы ее купить.
        - Дай посмотлеть секилу,  - требовательно произнес малыш, проползший под ногами у родителей. Брентон очумело взглянул на мальчишку, не больше четырех лет от роду, и ответил:
        - Откуда ты знаешь, что это секира? Может, это топор?
        - Сам ты топол,  - безапелляционно высказался малыш,  - это секила, я знаю. Дай.
        - Пусто,  - сообщил дозорный, первым из отосланных вперед подскакавший к сержанту. Похоже, шхуна, о которой говорили на заставе, прошла мимо. Кострища есть, этим летом в бухте останавливались. Но, думаю, что это были наши патрули.
        - Посмотрим,  - нейтрально отозвался сержант,  - пришпоривая лошадь.
        Бухта действительно была пуста. Фантом, бродивший вместе с сержантом по месту, использованному кем-то под стоянку, вернулся к своим.
        - Этим летом здесь стояли дважды. Дозорный был прав, это были патрули из Клевера, второй патруль жег костры прямо поверх старых кострищ. Судя по тому, что осталось, оба патруля дошли до Клыка благополучно, но обратно не возвращались. Это было давно, так что больше ничего не скажешь.
        - Что говорит сержант? Идем дальше?  - спросил Мугра.
        - Сержант говорит,  - послышался голос незаметно подошедшего Арука,  - что мы заночуем здесь. Это самое безопасное место. Дальше дорога углубляется в лес, до следующей бухты, где могут причалить пираты, четыре десятка миль. Но дорога будет плохой, так что мы доберемся до нее дня через три-четыре, не раньше. Обычно патрули забираются глубже, но генерал приказал нам ограничиться Приютом - так называется следующая бухта. Постоим там денек, осмотримся в округе и пойдем обратно.
        Движение патруля вновь застопорилось, и Даниэль вытянул шею, высматривая, что явилось этому причиной.
        - Это третье поваленное дерево за сегодняшний день.  - Сержант придержал лошадь, осторожно направляя ее в сторону, в обход огромного перегораживающего дорогу ствола.
        - Я посмотрю.  - Фантом спрыгнул, бросив уздечку Брентону, и направился в сторону того места, где раньше рос этот гигант.
        - Вроде сильных бурь не было в последнее время,  - глубокомысленно заметил Арук,  - похоже, что кто-то сознательно портит дорогу, чтобы ею перестали пользоваться окончательно. На обратном пути нам придется взяться за топоры, освободить проход от этих бревен. Иначе следующим летом тут будет вообще не пробраться.
        - Рубили,  - коротко бросил Даниэль, возвращаясь,  - Слегка замазали место сруба землей, но все равно видно, что дерево специально повалили. Недавно, не больше недели назад. Судя по следам, предыдущие патрули прошли здесь по еще свободной дороге.
        - Дозорные давно не возвращаются,  - нейтрально заметил Гедон,  - надо бы пошевеливаться.
        - Нужен хоть один живой,  - добавил Ким,  - нам необходима информация.

        Тела шести отправленных вперед дозорных, нашпигованные стрелами, они обнаружили в полумиле.
        - Много,  - прошипел сержант, спрыгивая с коня. Фантом последовал за ним, тут же исчезая в лесу и осматривая землю под ногами.
        - Хватило одного залпа,  - согласился Ким,  - смотрите, по две-три стрелы в каждом, у этого целых пять. Несколько десятков лучников, не меньше.
        - Их уже нет,  - произнес Фантом, выходя из леса.  - Ушли сразу, как только дозор попал в их ловушку. Человек двадцать, пешком. Забрали трех живых лошадей и скрылись.
        - Надо догнать.  - Лашан стиснул рукоять меча так, что костяшки его пальцев побелели.
        Сержант покачал головой.
        - По лесу? Они нас могут водить по нему часами, пока не выберут время для новой засады. Тем более что придется разделяться и бросать лошадей прямо здесь с охраной. По лесу верхом не пройдешь.
        Лашан снял руку с меча и оглядел своих друзей.
        - Мы пойдем. Сами. Нагоним вас у Приюта, дожидайтесь нас там.
        - Их вдвое больше, чем вас,  - неодобрительно заметил сержант,  - и они знают эти места, а вы - нет.
        - Арук, вспомни, кто мы. Нам не привыкать.  - С этими словами Лашан спрыгнул с лошади.
        - Мы отстаем на полчаса,  - деловито говорил Фантом, пока остальные передавали лошадей и снимали притороченное снаряжение.  - Они наверняка торопятся поскорее уйти, возможно также, что устроят ловушку по пути. Идти придется осторожно, но все равно к вечеру мы должны их нагнать.

        Неслышные тени скользили по лесу, над которым сгущались сумерки. Приморский лес был редким и светлым, поэтому видно в нем было далеко, окрестности просматривались на несколько сотен шагов. Этот лес сильно отличался от глухих чащоб запада. В нем преобладали высокие корабельные сосны, лишь изредка вытесняемые светлыми зарослями березняка или темными пятнами елей.
        Лашан вспоминал своих учителей. Начиная с первого, отставного сержанта, осевшего в деревне, где родился мечник. В крошечной деревушке в окрестностях Пиларта, одной из тех, в которых любили селиться отставные военные, желающие провести остаток дней в тишине и покое.
        Старый сержант несколько лет ходил вокруг матери мальчишки, овдовевшей вскоре после его рождения. Он и вложил в руки Лашана, которому тогда не исполнилось еще и дюжины лет, деревянный меч. Показал первые приемы. Показал, как держать оружие. Но главное, что сделал немолодой сержант,  - это научил Лашана держать дистанцию. Научил чувствовать, на каком расстоянии нужно удерживать противника. Как разрывать расстояние до соперника, уходя назад или в сторону, чтобы любая опасная атака пропала бесполезно. Научил неожиданно выходить вперед именно в тот момент, когда аналогичный финт не сможет сделать противник. Научил видеть, на какую ногу оперся соперник, с тем, чтобы связывать его движения и нападать именно тогда, когда он не сможет отступить. Научил видеть, какое движение сделает враг по тому, куда он переносит свой вес.
        Большего он не успел. Все познания отставника в воинском искусстве не помогли ему справиться с бубонной чумой, охватившей половину королевства. Умерда мать, умер сержант, так и не успев добиться ее взаимности Из всей деревушки выжили лишь один сошедший с ума старик да мальчишка четырнадцати лет от роду.
        Но заложенные в мальчишку знания не раз с тех пор спасали ему жизнь. Как и у многих других, у него было не так много путей для выбора. Либо начинать бродяжничать и воровать, либо записаться на службу. Для службы он был слишком мал, но его взяли. Взяли в гарнизон наполовину вымершего Пиларта, только отходящего от последствий чумы. Несколько лет помогал сначала конюхам, потом поварам. Время от времени ему даже позволяли потренироваться со старшими в искусстве владения мечом. Как только обнаружилось, что он, владеющий лишь несколькими базовыми приемами, тем не менее оказывается очень непростым соперником, его начали учить всерьез.
        А через несколько лет половину гарнизона перебросили на восток, где он провел много лет в непрерывных стычках с кочевниками и ловле разбойников на дорогах. За эти годы Лашан конным и пешим прошел всю восточную границу, успев послужить в нескольких крепостях, пока его не отправили в столицу.
        Лашан вспомнил и иных учителей, встретившихся ему на пути, и непроизвольно погладил амулет силы, висевший на шее. Учителей, которые умерли от его меча.
        - Уходим левее,  - негромко, но отчетливо произнес Фантом.
        - Следы ведут прямо,  - возразил идущий невдалеке от Лашана Ким.
        Фантом остановился и подозвал друзей, указывая вперед.
        - Смотрите, впереди холм, заросший кустарником. Холм невысокий, но зато заросли на нем значительно гуще. Теперь обратите внимание на то, что последние десять минут разбойники начали сильно забирать влево.
        Они явно специально выходили к этому холму. Догадываетесь, зачем?
        У:троить засаду, -буркнул Брентон.
        Фантом кивнул:
        - Думаю, они обогнули холм справа, обошли его кругом и теперь затаились где-нибудь впереди, у самого подножия холма. Затаились и ждут. Любой, кто пойдет прямо по их следам, окажется прямиком в ловушке. Прождут до ночи, если никто не появится, то отойдут на другую сторону холма и устроят ночевку.
        - Не слишком ли все это сложно?  - высказался Ким.  - Зачем такая путаница, когда они могли просто уйти?
        - Они могли просто не нападать на дозорных,  - заметил Фантом.  - По-любому, если даже я не прав и никакой засады впереди нет, то за холмом мы снова вернемся на их след. Не будем рисковать, пойдем левее. Тихо-тихо.
        - Обмануть обманщиков...  - ухмыльнулся Мугра,  - это по мне.
        Лашан остановился, заметив, как застыл на месте Фантом. После того как Даниэль неслышно прилег за деревом, весь отряд последовал его примеру.
        Фантом вглядывался в заросли, растущие на холме, и практически не шевелился. В лесу становилось темнее с каждой минутой, и Лашан не понимал, что Фантом сможет разглядеть в призрачном свете уже зашедшего солнца. Только последние лучи, которые оно бросало на облака высоко в небе, слегка освещали окрестности.
        «Обмануть обманщиков» было, конечно, правильной мыслью, однако Лашан склонен был считать, что сейчас их действия скорее напоминали другое - «перетерпеть терпеливых». Это была игра на то, у кого окажутся крепче нервы. Лашан был более чем уверен, что разбойники, если они действительно прятались в кустах, не догадываются об их присутствии и ждут появления патрульной сотни значительно правее. Однако и в отряде никто не мог с уверенностью сказать, что они не тратят времени даром, дожидаясь ошибки несуществующего врага, а разбойники сейчас не уходят спокойно дальше на север.
        Эта игра была ему знакома. Такая же игра, только в значительно более быстром темпе, наблюдалась в любом поединке. Игра на терпение, игра, в которой проигрывает первый, кто не выдержит и сорвется, пытаясь рискованной атакой разом завершить бой. И такой риск очень редко оправдывал себя, особенно в том случае, когда противником выступал опытный воин.
        Лашан заметил, как рейнджер слегка шевельнул головой, и прищурился. В неверном свете заката кусты на холме зашевелились, и из них начали один за другим выбираться люди. Лашан насчитал полторы дюжины, прежде чем увидел, как Фантом натягивает лук. Разбойники направлялись прямо в их сторону, обходя холм слева, чтобы, по всей видимости, вернуться на расположенную где-то с другой стороны холма стоянку.
        Игра на терпение завершилась. Увертюра предстоящего боя закончилась в пользу отряда принца, разом давая огромное преимущество. Собственно говоря, бой был выигран, не начавшись. Так опытный боец видит сражение на несколько ударов вперед и предугадывает, иногда до того, как вынул меч из ножен, чем оно закончится.
        Однако это было пока только видение, которое теперь предстояло превратить в свершившуюся реальность.
        Последний бандит вышел из кустов, осторожничая и по-прежнему глядя на юго-восток, откуда шайка ожидала появления патруля. Он практически пятился в их сторону, поэтому стрела Фантома вонзилась ему в спину, навылет пробив легкие кожаные доспехи.
        Гедон, оказавшийся на левом фланге, выстрелил вторым, опередив даже Кима. Не отрывая взгляда от ближайшего противника, в которого он целился, мечник аккуратно положил арбалет на землю и поднялся. Первым ударом отряд разом сравнял счет, теперь в живых оставалось только десять бандитов.
        Гедон шагнул вперед, держа шест одной рукой вертикально у себя за спиной. Лезвие, оказавшееся сверху, на локоть выступало у него строго над головой, и в сумерках мечник был похож на ожившую статую Нес'Ариана.
        Его противник выхватил слегка изогнутую катану, самую тяжелую, которую когда-либо видел мечник. Обычно такие катаны не пользовались популярностью в прибрежных землях. И моряки, и стража, и разбойники предпочитали более легкие варианты этого оружия. Бандит молча бросился вперед. Для группы обычных грабителей эти слишком быстро оправились от шока неожиданного нападения.
        Гедон вытянул руку, держащую шест мечника, вправо, продолжая держать оружие вертикально, при этом тыльная сторона его сжатой ладони была направлена на врага. Разбойник остановился в паре шагов от мечника, не решаясь атаковать с ходу и желая оценить возможности необычного оружия. Перед мечником стоял опытный воин, не поддавшийся на очевидную ловушку, коей являлась внешне не защищенная грудь Гедона.
        Наконец бандит сделал первый осторожный выпад. Гедон отступил на шаг и встал в классическую стойку, теперь удерживая шест двумя руками. Катана была лишь немного короче лезвий шеста, и бой мог бы пойти на равных, если бы они столкнулись один на один. Но разбойника торопило разворачивающееся слева от него сражение. Его приятели падали один за другим, и он осознавал, что небольшое промедление оставит его одного против целого отряда, внезапно появившегося на их пути.
        Бандит атаковал, проводя длинную связку, разом выдававшую в нем очень опытного бойца. Короткие, практически без замаха, рубящие и колющие удары были очень необычны для достаточно тяжелой катаны. Но только на первый взгляд. Этот стиль движений был крайне неэкономным - действовать катаной, используя только кистевые удары, долго невозможно. Но было понятно что это сражение и не будет долгим, поэтому подобная тактика оправдывала себя, особенно против тяжелого шеста. Гедон отступал шаг за шагом, с трудом успевая парировать и выжидая момент, когда можно будет контратаковать.
        Момент вскоре настал. Бандит слишком сильно шагнул вперед и при ударе слегка провалился, ожидая встретить парирующее лезвие, но вместо этого встретив только пустоту. Гедон сначала отступил, избегая столкновения, а потом сделал два коротких шага вперед. С первым шагом он нанес колющий удар передним лезвием и, встретив шестом катану, запоздало вернувшуюся для блока, коротко отбросил ее в сторону. Пока противник восстанавливал равновесие, Гедон сделал второй шаг и обеими руками крутанул шест, находящийся совсем близко от противника. В действие вступило второе лезвие. Гедон отступил в сторону, стараясь не попасть под фонтан крови, хлещущий из перерубленной шеи врага. Голова разбойника глухо упала на труп. К облегчению мечника, лицом вниз.
        - Это был последний,  - послышался хмурый голос Брентона позади.  - Конечно, очень эффектно, но у нас опять нет никого, с кем можно было бы побеседовать по душам.
        - Надо было науськивать на них Вика, а не начинать с ходу рукопашную,  - пожал плечами Гедон.
        - Несколько должны охранять лагерь,  - заметил отошедший в сторону Фантом, ногой упираясь в труп первого убитого и выдергивая свою стрелу.  - Поспешим, они могли услышать шум боя.
        - Двое,  - шепнул Даниэль, глядя на крохотный костер, разожженный бандитами.
        - Гном прав, оставьте их мне,  - тихо ответил маг,  - хватайте их сразу после того, как я их оглушу. Хватайте и вяжите, пока они будут соображать, что к чему.
        Виктор ненадолго задумался, выбирая наиболее подходящее для данного случая заклинание. Потом незаметно кивнул сам себе и вышел из-за дерева, неслышно направляясь в сторону двух сидящих у костра фигур.
        Его заметили только тогда, когда он почти дошел до костра. Первый бандит начал подниматься с места, подтягивая к себе короткий меч, валявшийся рядом. Маг поднял руки и произнес заклинание.
        От костра вертикально вверх поднялся столб пепла и дыма, неожиданно разделился на два потока, резко сжался над головами бандитов. Два плотных сгустка воздуха, смешанного с пеплом, ударили по головам не ожидавших такого оборота людей.
        Только что поднявшийся разбойник повалился обратно и упал прямо на костер. Раздался резкий :рик боли, и человек, на котором начала тлеть одежда, с воплями закатался по земле. Второй просто повалился на бок, судорожно тряся головой и хватаясь руками за уши.
        Их связали мгновенно.
        - Они скоро придут в себя, подумайте, как их разговорить,  - хмуро бросил Виктор.
        - Опять мой пыльный мешок?  - хитро прищурился Брентон, намекая на только что исполненное заклинание.
        - Ага,  - беззаботно откликнулся маг,  - только в новом варианте. Но принцип все тот же.
        Тут же посерьезнев, он добавил:
        - Имейте в виду, что у меня остался только шип, так что постарайтесь справиться сами.
        Брентон уже хлестал по щекам первого разбойника. Как только его глаза начали смотреть осмысленно, Гном вплотную придвинулся к лицу, обезображенному кривым, плохо зажившим шрамом, и прошипел:
        - Либо ты говоришь правду и остаешься жить, либо умираешь медленно и в мучениях.
        - Конечно, я расскажу все, что знаю.  - Бандит дернулся, пытаясь отдалиться от Брентона, у которого неожиданно проявились недюжинные актерские способности. Бешенство, которое он изобразил на своем лице, было легко спутать с настоящим.
        - Тогда говори. Кто вас послал?
        - Нам дали денег и сказали щипать любых, кто будет проходить по тракту.
        - Кто?
        - Я не знаю имени. Слышал, что парня называли Скользким. Но договаривался атаман.  - Разбойник посмотрел на юг, в ту сторону, где за холмом недавно произошла стычка. Неожиданно на его лице проявился короткий проблеск надежды, который он постарался тут же скрыть.
        - И не надейся,  - с угрозой в голосе произнес Брентон,  - мы вырезали всех, кто устроил засаду по ту сторону холма. Сколько вас было?
        - Два десятка,  - не задумываясь, ответил разбойник.
        - Значит, считай, что Локо обратил на вас свой взор, когда вы остались охранять стоянку. Потому что из двух десятков только вы остались живы. Где атаман договаривался со Скользким?
        - Дальше по тракту на восток. Там маленькое поселение, которым владеет банда Лютика. Они там зимовали, потом остались на лето. Мы заходили к ним в начале лета, чтобы пропустить по кружке и продать... продать.
        - Награбленное,  - подсказал ему Гном.  - Где это поселение, точнее?
        - В паре десятков миль к востоку от Приюта. Потом милю на юг, в сторону моря. Этим летом они обосновались там прочно. Не знаю, откуда у Лютика деньги, но он собрал вокруг себя хорошую шайку и щедро сыплет денег всем, кто соглашается отправиться выполнять его поручения.
        - Какие поручения?
        - Я не знаю, но туда приходят многие, кто не прочь заработать лишний золотой на темных делишках. Мы сами узнали о поселении от таких же лихих, когда встретили их на побережье. Они сказали, что Лютик дает неплохо заработать, а времена сейчас трудные, и мы сразу снялись с места.
        - О чем ты умолчал? Говори, если жизнь тебе дорога.
        - Я все сказал, все, клянусь.  - Бандит заелозил по земле, пытаясь высвободить руки.  - Хоть Хугу спросите, он подтвердит.
        Хуга только мычал, до сих пор не в силах прийти в себя. Брентон обернулся, посмотрел на второго бандита и вытащил нож.
        - Даже не знаю, кого из вас прикончить. Тебя убить мне будет легче, ты хоть немного очистил свою совесть перед смертью.
        - Я все скажу, вы только спрашивайте!  - воскликнул разбойник.  - Я отвечаю честно.
        - Как с вами связываются? Как вы отчитываетесь в том, что натворили?
        - Атаман сказал, что мы должны вернуться к заставе осенью, нам дадут еще денег и позволят провести там зиму, если захотим. Обещали даже найти к зиме девочек, чтобы нам было веселее.
        - Сколько людей у Лютика?
        - Когда мы были там поздней весной, в поселении было несколько сотен. Сейчас не знаю, люди постоянно приходят и уходят. В последнее время на востоке очень много лихих ребят. Да еще заморские пираты стали появляться.
        - Заморские пираты?  - подошел к допрашиваемому Мугра.  - Откуда они?
        - Никто не знает, но у них странный выговор. А если кто их спрашивает, они обычно отмалчиваются. Сами дел не делают, но и нам не мешают. Так что мы к ним стараемся не лезть. Тем более что их банды больше обычных.
        - Кладем обоих на лошадей и уходим к Приюту. К утру будем там. Надеюсь, что сержант нас дождется.
        Сержант отнесся к охране стоянки весьма серьезно. Первого дозорного Фантом обнаружил за несколько сотен шагов от бухты. Но у Даниэля не было ни сил, ни желания устраивать очередное представление, поэтому он просто подошел к воину и легонько толкнул его в плечо. Задремавший в лучах утреннего солнца стражник захлопал глазами.
        - Это мог оказаться нож. Ты действительно разменяешь свою жизнь на несколько лишних минут сна?  - Сказав это, Фантом молча двинулся дальше.
        - Как дела, сержант?  - спросил подошедший к проснувшемуся Аруку Лашан.  - Видели пиратов?
        Сержант покачал головой.
        - Нет, они прошли мимо. Здесь были оба предыдущих патруля. Последний жег погребальный костер. Наверное, с десяток воинов не дошли до Приюта. Больше ничего, все тихо.
        - Мы вам двух душегубов привезли. Вам придется доставить их к генералу. Пусть их подробно допросят и немедленно отправят птицу к принцу с новостями. Дальше по тракту разбойники поставили заслон в лесу. И их стало слишком много, чтобы смотреть на них сквозь пальцы. Доешьте и выступайте к Клеверу. Чем быстрее вы вернетесь, тем лучше.
        - Может, нам стоит навестить бандитов в их логове?
        - Судя по всему, их там несколько сотен. Вам не справиться с такой бандой. Нет, сержант, дальше мы пойдем одни.
        - В одиночку вы не справитесь тем более.
        - Не волнуйтесь, Арук. Мы что-нибудь придумаем.  - Лашан вместе с остальными присел у костра и взялся за еду.
        - Привал,  - объявил Фантом,  - место здесь хорошее, прикрытое со всех сторон. Передохнем и двинем дальше.
        - Так какие у нас идеи?  - поинтересовался Мугра.  - Как обычно, постучимся в ворота, убьем несколько сотен разбойников и пойдем обратно?  - В голосе Волка отчетливо слышался сарказм.
        - А зачем убивать?  - растягивая слова, медленно и с ленцой заявил Шатун.  - Есть мысль получше.
        - Какая?  - Мугра недоверчиво посмотрел на Грега.
        - Волк,  - позвал его Виктор,  - хватит болтать. Иди сюда, пришла твоя очередь.
        - Очередь?  - непонимающе переспросил мага Мугра.
        - Тотем, -коротко ответил Виктор. -Какого волка предпочтешь, серого лесного или черного горного?
        - А что, у нас на лицах написано, что мы в королевской армии?  - продолжал убеждать Мугру Шатун.
        - У некоторых - да.  - Волк выразительно посмотрел на Лашана и вновь почесал тыльную сторону ладони.
        - Прекрати чесаться,  - строго сказал Виктор,  - занесешь какую-нибудь заразу. Потерпи, скоро зуд пройдет.
        - Лашан пройдет, только если будет помалкивать,  - высказался Шатун.  - Вообще, пусть лучше говорить буду я или Ким. Тогда нас ни в чем не заподозрят.
        - Я не боюсь того, что нас в чем-нибудь заподозрят когда мы будем говорить. Я боюсь, что нам не дадут сказать ни слова. Прикончат, и дело с концом. Им-то что.
        - Судя по тому, что мы узнали, они собирают все мечи в округе. Не думаю, что они просто расправятся с новым, только что появившимся отрядом, даже не поговорив.
        - Мы рискуем,  - начал сдаваться Волк.
        - Не больше, чем обычно.  - Грег понял, что этот спор он выиграл.  - В крайнем случае поступим по-твоему.
        - Это как?
        - Убьем всех.

        По дороге шли только Фантом и Грег. Остальные скользили чуть позади, не выходя из леса, но и не теряя товарищей из виду.
        Неожиданно Фантом остановился, глядя вперед. На дороге рядом с ним тут же появился Лашан.
        - Что? Я ничего не слышал.
        - Ничего. Просто впереди прекрасное место для засады. Смотри.  - Фантом указал вперед, туда, где дорога выходила к морю,  - Справа крутой обрыв, слева скалы, и так на протяжении пары сотен шагов. Любой, кто проходит это место, оказывается в ловушке. Десяток лучников, спрятавшихся между камней, и деться будет просто некуда.
        - Пойдем в обход?
        - Да,  - Фантом кивнул,  - вы идите в обход, а мы пойдем по дороге. Мы же хотим с ними встретиться рано или поздно. Только позови Вика, пусть он нам поможет.
        Лашан кивнул и снова исчез в лесу. Вскоре на дорогу Бышел Виктор.
        - Ушли?
        - Да, они посмотрят, есть ли засада на скалах, но не будут ничего делать, пока не возникнет прямой опасности.
        - Хорошо,  - кивнул Фантом,  - слушай, сделай ветерок, а? Долго ты его продержишь?
        - От стрел?  - уточнил маг.
        - Ага, точно, от стрел.
        - Нам хватит. Только держитесь ко мне поближе и учтите - ветер будет дуть в лицо, так что, если полетят стрелы, бегите вперед.
        - Как скажешь, ты волшебник,  - пожал плечами Фантом.
        - Говорить буду я,  - хмуро произнес Грег,  - поверьте мне, у меня это выйдет лучше.
        - Мы тебе верим,  - Фантом вновь зашагал вперед, навстречу легкому ветру,  - только я думаю, что здесь никого нет. Я бы почувствовал.
        - Зачем же тогда такие предосторожности?
        - И я могу ошибаться.
        - Никого,  - объявил спустившийся со скал Ким,  - но засаду здесь действительно устраивали, и не раз. Мы нашли несколько мест, где прятались лучники. Камни передвинуты, оставлены всякие мелочи. Лашан даже нашел сломанную стрелу и порванную тетиву. Они не очень заботились о том, чтобы скрыть свои следы.
        - Да, не очень,  - подтвердил Фантом, выискивая следы на каменистой дороге, лишь кое-где заросшей травой.  - Могу сказать, что они поймали здесь по крайней один из патрулей. Тела, наверное, сбросили в море. Но кое-что упустили.
        Фантом указал не несколько высохших на солнце бурых пятен, расплывшихся на камнях.
        - Кровь?  - спросил Шатун.
        - Скорее всего.  - Фантом двинулся дальше и подобрал обломок ножа, потом запутавшееся в невысокой траве оперение стрелы. Подойдя к обрыву, он наклонился и посмотрел вниз.
        - Что-нибудь видно?  - поинтересовался Шатун, побаивающийся подходить так близко к обрыву.
        - Нет, ничего. Если там и были тела воинов из Клевера, их давно унесло море.
        - Но почему засады нет сейчас?  - спросил спустившийся вслед за Кимом Лашан. Они же не могли знать, что третий патруль развернется у Приюта.
        - Они могли вообще не знать, что будет третий патруль. Или в Клевере у них есть осведомители, весьма хорошие. Или они просто решили сделать перерыв. Мы этого не узнаем, пока не спросим их самих.
        - Тогда идем дальше,  - подытожил Лашан.
        - Да, здесь нам больше делать нечего,  - согласился Фантом.  - Вику скажите, чтобы посох где-нибудь в лесу припрятал и место запомнил. Мы и так на разбойников едва похожи. А разбойники с магом в шайке - это дело вообще неслыханное.
        Дорога петляла, огибая одиночные скалы. Берег вновь остался правее, и дорога опять шла между деревьев. Фантом и Шатун достаточно спокойно шли вперед, лишь иногда обмениваясь репликами и стараясь не оглядываться на своих скрывающихся в лесу товарищей.
        - Не расчесывай,  - вновь одернул Грега рейнджер,  - Виктор же сказал, что нужно терпеть.
        Шатун отдернул руку от шеи, где под левым ухом красовалась его новая татуировка - вставший на дыбы черный медведь.
        - Хотелось бы мне посмотреть на свой тотем вживую,  - пробормотал Шатун,  - настоящие медведи выше людей, если встают на задние лапы. Или мой медведь будет меньше? Он же вроде как магический.
        - До этого все звери получались у Виктора в натуральную величину,  - заметил Фантом.
        - Но пока мы видели только волка и мышь.  - Шатун вглядывался вперед, где дорога, изгибаясь, плавно уходила влево. Чем ближе они подходили, тем заметней становился завал из деревьев, перегораживающий их путь.
        - На этот раз тебе удастся поговорить,  - шепнул Фантом.  - Будь наготове, они вот-вот нас заметят. Придется обходиться без прикрытия мага.
        Шатун лишь чуть-чуть дернул подбородком в знак согласия и поудобнее перехватил молот, забросив его на плечо.
        Они остановились за несколько шагов до поворота, осматривая заваленную бревнами дорогу.
        - Знатно поработали,  - тихо отметил Фантом,  - любому коннику пришлось бы здесь остановиться и искать объезд.
        - Эй,  - не слушая его, крикнул Грег,  - эй, там, в лесу! Смотрите, не пульните в нас по глупости. А то подойду и отобью чего-нибудь.
        Грег сбросил с плеча молот и угрожающе им потряс в сторону леса. Наклонившись к Фантому, он шепнул ему на ухо:
        - Как думаешь, наши готовы?
        Фантом коротко кивнул, оглядывая близлежащие деревья.
        - А кто такие будете?  - неожиданно послышался голос из глубины леса.
        - Да говорят, тут можно деньгами поживиться за непыльную работенку,  - ответил невидимому собеседнику Шатун.  - Вот и решили проверить, что да как.
        - А если мы вас двоих сейчас положим и поживимся лучше в ваших карманах?  - усмехнулся голос из леса.  - Как тебе такой оборот?
        - Да как тебе сказать,  - начал тянуть время Шатун,  - можно, конечно, и так. Да только загвоздка одна...
        Из леса послышалась возня и вскоре, подгоняемые остальной частью отряда, на дорогу вывалились полдюжины разбойников.
        - Загвоздка, говорю,  - повторил Шатун в лицо тому, что надсмехался над ним из леса. После этого он обернулся к состроившему угрожающее лицо Лашану и спросил: - Слышь, Лашан, а может, кончим их здесь? Наверняка у них тоже денежки имеются. Зачем нам лишняя морока?
        Бандит тут же кинулся оправдываться:
        - Да мы только шутковали, чего вы? Все же свои люди, а монет у нас все равно нет, зачем они нам в лесу? Вы к Лютику идите, он лихих собирает и платит всем хорошо. Мы за это лето по два десятка золотых загребли.
        - Куда идти?  - подошел поближе к говорившему Лашан.
        - Я же сказал, к Лютику. Сходите сейчас с дороги и к побережью милю пройдете. Там наша берлога. Лютик вас встретит, напоит-накормит, да и дело предложит. Прибыльное дело, я вам обещаю.
        - И сколько у Лютика людей?  - насмешливо откликнулся Шатун.  - А то, может, мы сами ему чего предложим?
        - Вы того...  - забеспокоился разбойник,  - вы с Лютиком поосторожнее. Он вас всех уделает, если что. Да и мечей он набрал немало. Сейчас в поселке сотни три наберется, а к осени и другие подойдут. Многие сейчас на севере гуляют. Вы сами-то откуда?
        - На западе мы промышляли,  - ответил Ким,  - иногда в Умут заглядывали, а так все больше ближе к границе. Но там поживы никакой. С крестьянской телеги много не снимешь. Как прослышали, что здесь хорошие деньги можно сделать, так и двинулись.
        - Как сюда добирались?
        - В Неводе были, там нам и шепнули, что к чему. Потом по реке до Клевера, ну и сюда,  - невозмутимо соврал Ким.
        - По дороге встречали кого?  - вопросы явно задавались с целью уличить незнакомцев во лжи.
        - Патруль туда и обратно проскочил. Конный, обратно уже меньше. Но мы их вовремя заметили, в лес отошли.  - Пока Молния отвечал достаточно складно.
        - Насколько меньше?
        - Не считали мы,  - пожал плечами Ким,  - в лесу прятались, я же говорю. Может, дюжину на тракте оставили, может, и больше.
        - А наши вас встретили?
        - Так я же вам говорю,  - начал изображать раздражение Ким,  - патруль по дороге проходил. Наверное, ваши там рядом с трактом и валялись. Два десятка, стражники их в рядок положили да прикопали слегка.
        - Всех?
        - Всех не всех, это вам лучше знать. Лежало десятка два. И хватит с вопросами, а то ведь у Шатуна норов тяжелый, может тебе башку проломить. Не любит он любопытных.
        - Ладно, ладно,  - миролюбиво поднял руки разбойник.  - Меня Шустрым кличут. Вижу, вы ребята свои, просто одежка на вас больно складная для тех, кто на дорогах промышляет.
        - Это как промышлять,  - многозначительно заметил Шатун.  - Ладно, хватит болтать, пойдем мы.
        - Мы с вами,  - тут же сказал Шустрый.  - Раз патруль обратно развернулся да дорога пустая, то больше нам тут делать нечего. Вряд ли кто по осени здесь пойдет. А в лагере хоть выпивка есть.
        - Только не болтайте много,  - предупредил Шатун новых попутчиков,  - не люблю.

        Несколько дюжин наведенных на друзей луков заставили каждого из них усомниться в правильности того Рискованного шага, на который они решились.
        Вперед вышел высокий разбойник в пышных шелковых одеждах, выглядевших по крайней мере нелепо в глухом лесу вдали от человеческих поселений.
        - Шпионы прибыли?  - почти дружелюбно спросил он. Нетрудно было догадаться, что это и был местный заводила.
        - Вот и я говорю, одежка больно ладная, да и оружие тоже не для лихих,  - тут же поддакнул Шустрый, на всякий случай спрятавшись за спиной атамана.  - И наглые донельзя. Мы их специально к тебе привели, чтобы ты уж разобрался.
        - Сам ты шпион,  - лениво заметил Шатун,  - будь мы стражниками, то положили бы твоих людей на дороге, да и пришли бы сюда с несколькими сотнями. Люди нам шепнули, что монет можно заработать, вот мы и пришли.
        - Какие люди, кто конкретно?
        - Да знаешь, в таких делах обычно как-то без имен обходится.  - Шатун начал откровенно блефовать.  - В Неводе наемнички нам шепнули, а откуда уж они слышали, это у них надо спрашивать.
        Лютик явно колебался, не желая доверять совершенно незнакомому отряду, выглядевшему слишком хорошо вооруженным для простых разбойников.
        - Под замок вас, что ли, посадить,  - размышлял он вслух,  - или сразу прибить, чтобы потом не жалеть.
        Совершенно неожиданно со стороны разбойников, стоявших в отдалении, послышался выкрик:
        - Шатун, ты что ли? Мужики, это же Шатун, башер известный. Мы с ним еще в столице купцов щипали. Ты когда это дубину на кувалду променял?
        - Да пришлось,  - притворно вздохнул Шатун.  - Здорово, Кривой. Гляжу, что красивее ты за это время не стал.
        - Ты его знаешь?  - обернулся атаман к разбойнику.  - Ничего не путаешь?
        - Да я что, слепой, что ли? Шатун это, говорю. Под Дядюшкой ходил.
        - Так бы сразу и говорили.  - Лютик сделал знак, и направленные на них луки опустились.  - За деньгами, значит, пришли?
        - Надеюсь, не зря?  - ответил вопросом Грег.
        - Ну пойдем, потолкуем,  - кивнул атаман,  - может, и найдется для вас работенка.
        - В Заквиэле бывали?  - с ходу спросил Лютик, как только осушил первую кружку.
        - Мы вообще западнее промышляли.  - Шатун выстроил стройную легенду, от которой не отступал.  - Так что не все. Я бывал, может, и кто другой...
        Шатун изобразил неуверенный вид и обернулся на товарищей.
        - Мы вместе только третий сезон,  - объяснил он свою показную нерешительность.  - Кто где был, что делал, умные обычно помалкивают. Себе дороже.
        - Вот туда и пойдете.  - Атаман схватился за вторую кружку.  - По пять золотых каждому сейчас и по десять сверху, когда вернетесь. Дойдете до Заквиэля, пошумите, купцов пощипайте, вассалам баронов глотки порежьте, если складется. Все, что сами напромышляете, вашим и останется. А я к тому еще полторы сотни золотых на всех добавлю. Выгодное дельце.
        - Чего-то я не пойму,  - изображая глубокие размышления, протянул Шатун,  - а твой-то какой интерес?
        - А тебе и не надо понимать,  - лениво ответил Лютик.  - Твое дело - глоток побольше порезать и пошуметь посильнее.
        Атаман наклонился вперед и, красуясь перед самим собой, произнес:
        - Хватит всяким баронам кровь у простого люда пить. По весне подгребайте ко мне поближе, сами дворянами станете, если поведете себя по-умному. Мне хорошие бойцы понадобятся. Понятно?  - Лютик обвел «разбойников» грозным взглядом.
        - Понятно,  - кивнул Шатун.  - Только того, давай-ка десять золотых сейчас, и по весне десять. А то как-то опасно в тех местах лихими делами заниматься, да еще и с баронами связываться. У них, знаешь, тоже мечи есть.
        - Можно и по десять,  - милостиво кивнул атаман. Он явно чувствовал себя уже чуть ли не эрлом и пытался изображать из себя дворянина.  - Завтра все обсудим, да и пойдете, а то время к осени идет. А пока будьте моими гостями, ешьте, пейте, я угощаю.

        Отряд изображал загул, постоянно требуя нового пива, разговаривая на повышенных тонах и гогоча по каждому ерундовому поводу. То один, то другой из них время от времени улучал момент, чтобы сделать круг по помещению, якобы познакомиться с новыми друзьями. Они по кусочкам собирали нужные им сведения, а заодно расплескивали большую часть только что налитого пива.
        - Скользкого здесь нет,  - тихо шепнул Ким.  - Как я понял, он недавно ушел, куда-то дальше на восток. Судя по всему, имени нанимателя здесь никто не знает, даже Лютик. Только бычится и пыль пускает, но все деньги и приказы через Скользкого шли. Атаман так, людей набирает да шумит. Тут половина его в грош не ставит.
        - Давно ушел?  - тихо спросил в ответ Лашан.
        - Давно, похоже,  - кивнул Ким,  - неделю, может, и того больше. Боюсь, опять его упустили.
        - Эй, Шатун!  - окликнул Грега его старый знакомый.  - Пойдем потолкуем, дело есть.
        - Какое дело?  - недоуменно спросил Грег.  - Ты присаживайся, Кривой. Выпьем, поговорим, обо всех делах расскажешь.
        - Да лучше наедине,  - заупрямился разбойник. -
        Пойдем, не пожалеешь.
        - Пошли, раз так. Пива только возьму.
        Они вышли под покрытое крохотными искорками звезд небо. Строения стояли в поселке очень кучно, почти впритык друг к другу. Никаких дворов, обычных для крестьянских деревень огородов на задах. Ничего, только голые, наспех поднятые одноэтажные избы.
        Кривой завел бывшего грабителя в узкий тупик между срубами и обернулся.
        - Слушай, Шатун, я тут вот чего подумал,  - начал разбойник,  - слухи разные ходили по городу, когда ты пропал...
        Шатун промолчал, не реагируя на паузу. Кривой, по всей видимости, ожидал, что его бывший приятель тут же бросится в объяснения, но, так их и не дождавшись, продолжил:
        - Говорили, будто бы ты в королевскую армию подался. Перекинулся в стражники, когда тебе нож к горлу приставили.
        - Брехня,  - коротко ответил Шатун, в уме судорожно прикидывая варианты, которые у него были.  - Мне каторгу присудили, шесть лет. По дороге на север я сбежал, потом решил, что в столицу возвращаться опасно, вот и нашел новых приятелей.
        - Брехня-то, может, и брехня,  - покачал головой Кривой,  - да только не слышал я, чтобы с этапа кому сбежать Удавалось. Там стражники лютые, они лучше лишний десяток сгноят в дороге, но сбежать никому не дадут.
        - Я же здесь,  - справедливо заметил Шатун, настаивая на своем,  - значит, удалось. Ты кому веришь, разным слухам или мне?
        - Да я-то, может, тебе и верю,  - продолжал гнуть свое Кривой,  - да поверит ли Лютик, если я ему все выложу?
        - Чего ты хочешь, не пойму,  - медленно произнес Грег, слегка поворачиваясь, чтобы разбойник не видел его левую руку, которая легла на рукоять кинжала.
        - Мое молчание будет тебе стоить пять золотых монет,  - осклабившись, предложил Кривой.  - Всего пять монет, и ты уйдешь отсюда живой.
        Грег думал. Пять монет были не такими уж и большими деньгами за жизнь. Вот только он не верил, что Кривой действительно будет молчать. Вполне возможно, что он уже рассказал атаману свою историю. Или только и ждет, что Шатун заплатит откупные, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях и выложить их Лютику. Это могло быть правдой, Кривой никогда не отличался особым умом, да и знал он Шатуна еще в то время, когда вполне мог побороться с ним на равных. Он не знал одного - как много битв с той поры пришлось пройти Грегу. И в отличие от того башера Шатуна, который, как и большинство мелких грабителей в столице, не любил пускать кровь, сейчас Грег научился, если надо, убивать не задумываясь.
        Он принял решение. Кинжал неслышно выскользнул из ножен и устремился к сердцу бывшего приятеля Грега. В последний момент Кривой почуял неладное и перехватил руку с ножом. Пытаясь ускользнуть от лезвия, разбойник повалился на землю. Грег тут же навалился сверху, правой рукой зажимая рот Кривого, а левой продолжая давить на кинжал.
        Острие проткнуло ткань плотной рубахи разбойника и медленно, дюйм за дюймом, начало входить в человеческую плоть. Сквозь прижатую к его рту ладонь Шатуна, Кривой пытался говорить:
        - Шатун, ты чего, я пошутил. Не дури, Шатун, никому я ни звука, ты же меня знаешь.
        Кривой хрипел, одной рукой стараясь оторвать зажимающую его рот руку, а второй удерживая рукоять кинжала. К сожалению, проблема была именно в том, что Шатун действительно знал Кривого. Знал слишком хорошо, чтобы хоть на мгновение усомниться в том, что он немедленно его сдаст, если останется жив. И Грег надавил сильнее.
        Воин почувствовал, как лезвие кинжала скользнуло, слегка зацепившись, по ребру разбойника и проскочило глубже. Эти мгновения, за которые кинжал прошел короткий путь до сердца бывшего приятеля, показались Грегу вечностью. Наконец Кривой перестал сопротивляться и выдохнул последний раз.
        - Ненавижу,  - пробормотал Грег, отодвигаясь в сторону и только после этого выдергивая кинжал. Сердце врага остановилось, и крови было немного.  - Твой последний выдох на мне,  - шепнул Грег в ухо трупа.  - Ты сам в этом виновен, но мне тебя жаль, Кривой. Передай Лодочнику, что я его просил быть с тобой повежливее.
        Шатун откатил тело ближе к стене, проверил свою одежду и поднялся. События начинали разворачиваться совершенно не так, как они планировали.
        - Надо уходить,  - шепнул Грег настороженно смотрящим на него товарищам.  - Кривой что-то заподозрил, и мне пришлось его успокоить. Но есть шанс, что он разболтал все атаману. Даже если нет, то утром найдут его труп, и многие видели, как мы с ним выходили.
        Мугра, исподлобья наблюдавший за пьянствующими разбойниками, процедил сквозь зубы:
        - Я смотрел. На воротах дюжина караульных. Даже если мы прорвемся, шума не избежать. Через минуту за нами будет мчаться несколько сотен взбешенных людей Лютика.
        - Надо отвлечь их от ворот,  - сказал Лашан, оборачиваясь к магу,  - выходим отсюда понемногу, Вик подожжет какую-нибудь хибару с другого конца поселка. Пока они будут бегать, мы уйдем.
        - Спешите куда-нибудь?  - весело спросил Лютик встречая их у самого выхода.
        - Да спать хотели залечь пораньше, чтобы завтра с самого утра и двинуть,  - в тон ему ответил Ким,  - Осень не за горами, а путь до Заквиэля не близок.
        - Нет, я вас так не отпущу,  - прищурился атаман, оглядывая помещение, как будто ища кого-то,  - пойдемте, выпьете со мной.
        Ким почти нежно взял атамана под руку, и тот почувствовал упершийся ему в бок кинжал. Продолжая улыбаться, Ким произнес:
        - Пойдем на свежем воздухе побеседуем. Только не шуми, я тебя прошу.
        Отряд выскользнул в ночь. Оглянувшись вокруг, Шатун быстро подкатил стоявшую рядом пустую бочку и подпер ею дверь.
        - Это их немного задержит. Вик, давай, время не ждет.
        Маг начал оглядываться в поисках наиболее подходящего для их плана здания.
        - Вон, там сейчас половина гадов дрыхнет, в том доме,  - указал Лашан на стоявший неподалеку продолговатый сруб.
        Вик кивнул и прикрыл глаза.
        - Да вас же на куски сейчас порвут,  - начал было поднимать голос опомнившийся Лютик, но тут же захрипел, проткнутый ножом Кима. Молния аккуратно опустил разом ослабевшее тело атамана на землю и для надежности резанул по горлу.
        У входа в казарму разбойников с грохотом взорвался огненный шар, снося двери с петель и поджигая пересохшие без дождей бревна. Через мгновение здание пылало.
        - Уходим. К воротам и в лес - Фантом отступил в тень, стараясь стать невидимым.
        - Ага,  - неожиданно Шатун ухмыльнулся и крикнул во весь голос: - Пожар!
        Ворота они прошли почти незамеченными, тихо обезвредив двух оставшихся охранников, не кинувшихся, как остальные, на тушение огня. Вскоре десять силуэтов растворились в ночном лесу.
        - Я получила письмо от отца, мой принц,  - тихо произнесла Анна. На ее лицо как будто набежало легкое облачко, и Грегор, достаточно хорошо научившийся разбираться в настроениях своей возлюбленной, так же негромко спросил:
        - Плохие новости?
        - Ничего определенного,  - пожала плечами Анна,  - но отец пишет, что разбойники заполонили его земли. Все лето он только и делает, что мечется с отрядом по своим землям и пытается защитить караваны и крестьян от набегов. Но разбойники неохотно идут на открытый бой., а у отца слишком мало людей, чтобы обезопасить все дороги.
        - Настают тяжелые времена, дорогая Анна.  - Принц тяжело вздохнул.  - Мне не хватает отца. Может быть, он и сумел бы разобраться в этом тумане неизвестности, которым окутаны все последние события. Я вынужден признаться, что неспособен понять, что замышляет наш тайный враг.
        - Могу я просить разговора с вашим высочеством.  - В распахнувшиеся двери, поклонившись, вошел королевский казначей.
        - Конечно, Зультон, входите. Какое дело привело вас ко мне?
        - Видите ли, ваше высочество...  - замялся казначей.  - Ничего определенного. Я даже думал, что, может быть, лучше дождаться вашего отца, тем более гонцы передают, что король со свитой на подходе. Но все же...
        - Говорите, уважаемый казначей. Я вас внимательно слушаю.
        - Видите ли,  - наконец перешел к делу старик,  - весь последний месяц творится что-то странное...
        - Это мы заметили,  - фыркнул принц,  - странного у нас творится немало.
        - Я не о том,  - как только казначей решился, остановить его было уже трудно,  - я регулярно получаю сведения от эрлов, их казначеев, от купцов в столице относительно многих вещей, входящих в область моих интересов. Так вот...
        Казначей сделал паузу, откашлялся и продолжил:
        - Творится нечто непонятное. Цены на железо поднялись, не то чтобы намного, но настолько, что это нельзя объяснить обычными причинами. Более того, поднимаются, хоть и меньше, цены на продукты да практически на любые товары, которые можно найти на рынках. Я долго считал, пытаясь хоть как-то истолковать хотя бы для самого себя эту странность. Получается, что откуда-то в королевстве появилось лишнее золото.
        - Что значит лишнее?  - недоуменно поднял брови Грегор.  - Рудники на севере работают постоянно, да и старатели моют немало золота в горных речушках.
        - Все это я, безусловно, учел,  - слегка надменно сказал казначей, задетый недоверием к его словам в том деле, в котором он разбирался лучше всего.  - Этим нельзя объяснить то, что происходит. Лотоны вновь покупают в королевстве за пять сотен и десять монет. Доходит до парадоксов - менялы стали давать за десять золотых девяносто семь серебряных монет, хотя раньше они никогда не брали больше половины серебряного за подобный обмен. По моим подсчетам, за это лето в королевстве появилось до десяти тысяч «лишних» золотых. Мы такое количество не чеканили, это точно. Кто-то другой чеканит эти монеты. Кто-то, обладающий огромными запасами золота.
        - Н-да,  - озадаченно произнес принц,  - ну и что, уважаемый Зультон? Никому еще не становилось хуже от лишнего золота. Возможно, кто-нибудь нашел древний клад или новую золотую жилу, которую умело скрыл от сборщиков податей. Это, конечно, не очень хорошо, но у нас хватает проблем и посерьезней.
        - Нет,  - покачал головой казначей,  - это не клад. Посмотрите вот на это.
        Казначей высыпал на стол несколько золотых королевской чеканки. Принц взял один из них и поднес к глазам.
        - Подделка,  - резюмировал он через короткое время,  - хорошая, но подделка. Однако золото настоящее, не фальшивое. Эти монеты возьмет даже меняла, хоть и заметит, что они чеканились без дозволения короля.
        - Могу сказать только одно, мой принц. Эти монеты идут откуда-то из южных провинций. В которых никогда не было золотых приисков. Никто и никогда не находил там золота. И цены на товары сильнее всего растут именно там. Не очень сильно, чтобы это нанесло какой-нибудь вред торговцам, но достаточно, чтобы это стало заметным.
        - Другими словами,  - неожиданно вступила в разговор Анна,  - лишнее золото прибывает в наше королевство откуда-то из-за его границ.
        - Я как-то не подумал о такой возможности,  - удивленно заметил казначей,  - но как только вы об этом сказали, уважаемая Анна... Да, похоже, что вы правы. Если исключить чудеса, то золото имеет иноземное происхождение.
        - Но откуда? Не из Поцерона же? Наши купцы начали торговать с восточным соседом, но все они, отправившиеся караваном на восток, заработали не больше нескольких сотен этим летом.
        - Страны за южным морем,  - вновь высказалась Анна.
        - С ними никогда не было устойчивых отношений.  - Казначей размышлял вслух.  - Мы даже не знаем, что происходит сейчас у берегов южного моря. Но даже если это золото приходит из какой-то другой страны на юге то опять остается тот же вопрос - зачем?
        - Я знаю зачем,  - начал вышагивать по залу принц,  - все сходится воедино. Разбойники, которые беснуются в южных провинциях,  - им кто-то платит. Пираты со странным незнакомым акцентом, о которых сообщали мне мои люди, бродят по южному побережью. Золото иноземного происхождения появилось именно поэтому. Кто-то оплачивает услуги душегубов, и оплачивает щедро.
        - Зачем?  - повторил казначей свой вопрос.
        - Когда же вернется отец?  - обреченно произнес Грегор.
        - Идет подготовка к вторжению,  - ответила за принца Анна.  - Иначе это не объяснить.

        Часть третья
        ИЛЛЮЗИОНИСТЫ

        Мир - это тайна. И то, что ты видишь перед собой в данный момент,  - еще далеко не все, что здесь есть... Попытки что-то для себя прояснить - это на самом деле всего лишь попытки сделать какой-то аспект мира чем-то знакомым, привычным...
К. Кастанеда. Путешествие в Икстлан

        Все, что видим мы,  - видимость только одна.
        Далеко от поверхности мира до дна.
        Полагай несущественным явное в мире,
        Ибо тайная сущность вещей - не видна.
Омар Хайям

        Девятнадцатилетний юноша из королевского рода въезжал в город без особой помпезности. Его маленькая свита, которую вернее было бы назвать охраной, состояла их трех дюжин мечников. Некоторые из них, самые старшие, охраняли принца еще тогда, когда он только делал первые самостоятельные шаги. Некоторые из них учили принца говорить, что не раз выводило из себя тогда еще живую мать Дениса. Особенно, когда он делился своими новыми познаниями с родителями, выдавая с детской непосредственностью такие обороты, которые нечасто услышишь даже в трактирах столицы. Королева не раз пыталась оградить сына от «дурного влияния простолюдинов». Но король был непреклонен: его сын должен был воспитываться мужчинами.
        Некоторые из них учили принца держать меч, и результатам этого обучения не раз радовался король, наблюдавший за учебными поединками своих сыновей. Уже сейчас Денис считался одним из лучших мечников королевства, сравниться с которым в учебных поединках могли бы очень и очень немногие. Однако, ни разу не побывав в реальном сражении, принц достаточно скептически относился к своему мастерству. «Реальный бой так далек от учебного, как небо от земли,  - как-то заметил ему отец,  - помни об этом, когда наступит время».
        Последний переход занял у них больше недели. Перед тем как покинуть Пиларт, принц провел два дня во временном гарнизоне королевской армии, высланной его братом в попытке предугадать направление скрытой угрозы. По приказу Грегора две тысячи пехотинцев готовились к зимовке на новом месте.
        Последние летние дни отступали в прошлое, сдаваясь под натиском сухой, теплой осени. Дожди обходили восток королевства стороной, разжалобленные молитвами, возносимыми богу плодородия. Этот сезон был хорошим для крестьян, собравших богатый урожай и предвкушающих великолепный праздник Крухта, проводящийся в середине осени. Сухая погода не позволяла падающим с деревьев листьям загнивать, и они так и лежали толстым ковром, который сейчас вздымали копыта лошадей.
        Денис оглянулся назад, чтобы посмотреть на желто-красный шлейф взметнувшейся листвы, оседающий за отрядом.
        - Выслать гонца в город, мой принц?  - по-своему понял его начальник охраны, скачущий за ним.  - Они не знают точного времени нашего прибытия и могли не успеть подготовиться.
        Принц отрицательно мотнул головой.
        - Нам не до формальностей. Мы едем не с официальной миссией. Поэтому чем меньше поднимем шуму, тем лучше.
        - Все равно завтра весь город будет знать, что их посетил представитель королевской семьи.
        - Пусть знают.  - Денис ободряюще улыбнулся, показывая капитану, что он совершенно не должен волноваться по этому поводу.
        Стража у ворот, заприметив солидную компанию вооруженных людей, засуетилась. Кто-то из стражников прищурился, пытаясь на фоне клонившегося к горизонту солнца получше рассмотреть приближающихся всадников, кто-то схватился за оружие. Один наиболее ретивый даже кинулся закрывать ворота, но, не поддержанный товарищами, быстро оставил это занятие.
        Мечник на фланге подхлестнул коня и вырвался вперед, подскакав к стражникам первым. Спрыгнув с не остановившегося до конца животного, он повернулся к стражникам левым плечом и выразительно постучал костяшками пальцев по гербовому щитку, закрепленному у него на плече. После чего убрал руку, давая охране города возможность рассмотреть личный герб королевского дома - вздымающегося на дыбы единорога. Щиток был выкован из железа с небольшой примесью серебра. Будучи начищенным, этот сплав приобретал необычный, как будто светящийся, белый цвет, но быстро тускнел, если не подвергался постоянному уходу. Этим и пользовались личные гвардейцы короля и принцев, единственные, кто имел право носить на плече символ королевского рода.
        Единорог на щитках был слегка выпуклым. Существующая несколько поколений неписаная традиция гвардейцев основывалась именно на этом. Гвардейцы короля не начищали свои щитки никогда. Вместо этого они время от времени проводили рукавом своих кожаных курток по металлу, стараясь не нажимать слишком сильно. У наиболее опытных получалось так, что единорог как будто сиял внутренним светом на фоне остававшегося тусклым Щитка. Сияющий единорог стал не только символом королевского рода, но и знаком королевской гвардии. Особый металл, величайшее искусство мастеров, и ко всему этому прибавлялись традиции гвардейцев. В результате королевский гербовый щиток почти невозможно было подделать. Более того, знающие люди могли по щитку определить его владельца. Ведь каждый единорог, создаваемый мастерами, был по-своему уникален. Он погибал вместе с владельцем или передавался по наследству молодому пополнению.
        Единорог блеснул на солнце, когда мечник повернулся, перехватывая своего коня и отводя его в сторону чтобы дать возможность принцу беспрепятственно проехать через ворота. После этого он кивнул до сих пор ошарашенным стражникам, коротко бросив:
        - Его высочество Денис. Младший сын короля.
        Вскочив на коня, мечник последовал за своим отрядом.
        - Барон Хольм, рад видеть вас в добром здравии.  - Принц счел необходимым даже немного поклониться, что считалось не просто необязательным, но даже несколько противоречащим придворному этикету.  - Сколько мы не виделись, барон?
        Старик улыбнулся:
        - Очень долго, мой принц. Вы приезжали тогда с вашим отцом и старшим братом, лето было очень засушливым, в тот год мы едва остановили бунт.  - Барон на мгновение задумался, потом кивнул сам себе.  - Да, это было семь лет назад. Вы возмужали за это время, ваше высочество.
        - Как ваши сыновья, барон?
        - Спасибо, мой принц, спасибо. Мои сыновья здоровы, а это главное. Я сожалею, что они не смогли вас встретить. Мы не были вовремя предупреждены...
        - Я знаю, барон. Я здесь не с официальным визитом. Скорее я собираю информацию. Надеюсь, что вы наслышаны о том, что в королевстве неспокойно. Но мы до сих пор не знаем, кто стоит за множеством последних событий.
        Старик тяжело вздохнул:
        - Да, мой принц. Как ни прискорбно это признавать, но многие не хотят просто жить спокойно в мире и согласии. Неужели для того, чтобы полюбить жизнь, нужно прожить ее почти до конца. Я не жалею о прожитом, не жалею ни об одном своем дне, отпущенном мне в книге судеб. Но сейчас я перестал понимать людей, которые готовы убивать и рисковать быть убитыми ради золота или власти. Разве это стоит хоть одной жизни?
        Принц промолчал, не совсем понимая, что он может ответить.
        - Я понимаю, мой принц. Не слушайте старого ворчуна, которому давно пора отправиться к Лодочнику и освободить место своим сыновьям. Просто мне жаль, что мудрость дается только вместе со старостью.
        - Вы еще достаточно крепки, уважаемый Хольм. Не прибедняйтесь.  - Принц озорно улыбнулся.  - Кроме того, вы должны радоваться тому, что мудрость пришла к вам хотя бы сейчас. Почему-то мне кажется, что многим недоступно даже это.
        - Так ради чего вы приехали, ваше высочество?  - Старик первым решил перейти к делу.
        - Сведения,  - ответил принц.  - Расскажите мне, как обстоят дела на границе. Что слышно с юга? Мне важны любые мелочи.
        - Мои сыновья сейчас как раз размещают полсотни крестьян с юга. С тех пор как король попросил меня следить за землями Ледера, как будто я какой-нибудь эрл, а не обычный барон, отдыхать мне не приходится. Южнее наших земель власть короны почти утеряна. С того времени как пираты разрушили порт в Бухте Туманов, южные земли год за годом приходят в запустение. Вы ведь встретитесь с королем, ваше высочество?
        - Когда-нибудь встречусь,  - одними губами улыбнулся принц.
        - Пожалуйста, передайте ему мою просьбу еще раз. Я много раз писал королю, что землям Ледера нужен эрл. Бароны уважают меня, но все же я не эрл, и подчиняться мне они не обязаны. Они платят полагающиеся королю подати, но больше этого я не способен от них требовать.
        - Передам, уважаемый Хольм, обязательно передам Но расскажите мне, какие вести принесли крестьяне?
        - Они пришли с юга,  - повторил барон.  - С земель южнее нашей провинции. Они рассказывают ужасные вещи. После падения Бухты Туманов весь юг заполонили разбойничьи шайки. Мирным людям стало невозможно там жить. Их выбор был небогат: либо они рано или поздно погибнут от рук бандитов, либо останутся без своей земли. Эти немногие решили, что жизнь дороже. Правильно решили, если вы спросите меня. Они маленькие люди и не видят общей картины. Но то, что они рассказывают, ужасно. Если бы у меня было хотя бы несколько сотен воинов, я бы не задумываясь двинулся на юг, расчищать земли вокруг Бухты Туманов от этой нечисти.
        - Много ли крестьян находятся вне защиты короны?
        - Сложно сказать, мой принц. Дюжину лет назад я бы сказал, что в провинции Туманов десятки тысяч крестьян. Она всегда была слабо заселена, климат там не очень здоровый, да болота у самого побережья. Сейчас же у меня нет никаких сведений. Но мне кажется, что там наберется тысяча-другая крестьян, которые остались без помощи и поддержки короны.
        - А на границе? Как дела в пограничных крепостях?
        - Ничего необычного, насколько я знаю. Маршал востока должен прибыть сюда со дня на день, думаю, он лучше вам расскажет, как вели себя кочевники в этом сезоне. Как мне известно, этим летом не произошло ничего серьезного.
        - Хорошо.  - Денис нерешительно огляделся, не совсем понимая, что ему делать дальше.  - Я привез несколько соколов из столицы, пусть мастер птиц примет их. Нам надо сегодня же отправить в столицу сообщение. Также я хочу лично поговорить с этими крестьянами, получить сведения из первых рук. И разошлите гонцов, на фестиваль Крухта необходимо собрать в Ледере всех баронов. Думаю, нам будет о чем с ними поговорить.

        Генерал Ракан еще раз перечитал сообщение из столицы и поерзал на стуле. Затем он встал и, не глядя на собравшихся вокруг стола и молча слушавших столичные новости капитанов, подошел к окну.
        Совещание проводили в верхнем зале цитадели Клевера, и с этой высоты генерал мог видеть далекий кусочек моря, тихо переливающегося под лучами заходящего солнца. Осенний сезон был на редкость спокойным, и в другое время это бы радовало командира гарнизона. В спокойный сезон купцы чаще доплывали до порта, и генералу очень редко приходилось отправлять конные разъезды на места крушения неудачливых мореплавателей.
        - Прикажите зажечь свечи,  - негромко произнес генерал, оборачиваясь к собравшимся.  - Думаю, что нам придется задержаться и обсудить все это. Хотя мне и кажется это странным, но принц пришел к тем же выводам, что и уважаемые воины, побывавшие в разбойничьем логове.  - Генерал слегка наклонил голову в сторону Лашана и Виктора, сидевших за столом вместе с капитанами.  - Судя по всему, следующим летом нам следует ожидать нападения с востока, со стороны Бухты Туманов. Принц считает, что сейчас там накапливается чужая армия, и мы ничего не можем с этим поделать. Зима начнется совсем скоро, и войска не успеют подойти к побережью, чтобы сбросить противника обратно в море.
        - Но и они не смогут ничего сделать зимой,  - тихо заметил Лашан.
        - Неверно.  - Генерал мотнул головой.  - Наше море теплое. Конечно, зимой не каждый рискнет далеко отходить от берега, но пираты и наиболее отчаянные купцы ходят по этим водам круглый год. Так что время на стороне противника. Если они не глупы, а все, что происходило до этого, показывает, что они отнюдь не глупы. Так вот, если они не глупы, то будут перебрасывать морем войска всю зиму. А поздней весной пойдут вперед.
        - Пойдут куда? На Клевер или в сторону центральных провинций?  - Виктор как будто размышлял вслух.
        - Не знаю.  - Генерал раздраженно поднял голову и прикрикнул: - Я сказал, прикажите зажечь свечи! Мои приказы всегда будут выполняться так медленно?
        В зал торопливо забежал мальчишка-слуга и начал испуганно возиться со свечами. Он исчез так же бесшумно, как и появился, видимо опасаясь услышать что-нибудь лишнее.
        - Что бы ни было на уме у врага, нам надо готовиться к осаде. Думаю, что они будут здесь еще до начала лета.
        - Что делать с купцами, мой генерал?  - спросил один из капитанов.  - Сейчас в порту находится пять шхун, и три из них готовятся к отплытию.
        Генерал обвел тяжелым взглядом своих подчиненных.
        - Властью, данной мне королем, я объявляю в городе военное положение. Ни одно судно не должно выйти из порта. Всех, кто приходит в город по суше, тщательно проверять и допрашивать. Если кто-то решит оставить город без прямого приказа, допрашивать еще пристрастней. Из города выпускать только с моего разрешения.
        Капитаны зашевелились. Хотя последние годы они и жили как в осаде, однако до закрытия ворот города ни разу не доходило.
        - Если сведения верны,  - продолжил между тем Ракан,  - то сейчас в городе наверняка находится не один десяток лазутчиков врага. Усилить патрули, заключать под стражу каждого подозрительного. Объявить купцам, что все суда реквизируются для нужд короны. Они могут снять с них свои товары, а в дальнейшем подать прошение королю на возмещение ущерба.
        - Стоит ли действовать настолько резко?  - осторожно спросил один из капитанов.  - Недовольные купцы, сотни моряков, которые будут заперты в городе. Может дойти до бунта. Кроме гарнизона в городе больше пяти тысяч жителей, и если они взбунтуются...
        - Нет выбора,  - жестко ответил Ракан.  - Нам его не оставили. Что касается бунта, то скоро к нашим пятнадцати сотням мечей подойдет дополнительная тысяча из столицы. Всех моряков допросить, тех из них, кто внушает доверие, временно привлечь на воинскую службу. У нас всего два патрульных корабля, так что все равно нам понадобятся команды на те шхуны, которые мы изымем у купцов. Я хочу, чтобы их снарядили для патрулирования немедленно.
        - Куда они пойдут?
        - Пока не знаю,  - устало произнес генерал.  - На восток, но пока я не знаю, как далеко их стоит отправлять. Судя по всему, нам не стоит надеяться на морские победы. Наш флот, вернее его отсутствие, не позволяет нам ввязываться в серьезные стычки на воде. Думаю, шхунам придется осторожно разведать ситуацию на востоке, избегая любых прямых столкновений. Это все, мои капитаны. Выполняйте. Усилить патрули на улицах немедленно.
        Пять капитанов молча оставили зал цитадели.
        - Что думаете делать дальше?  - обратился Ракан к оставшимся сидеть Лашану и Виктору.
        - Приказ принца для нас очень прост,  - криво усмехнулся Лашак,  - мы пойдем на восток.
        - Зима застанет вас в пути,  - предостерег генерал.  - На побережье зимы малоснежные и теплые, не такие, как ближе к северным горам, но зато здесь у нас всю зиму дует ветер от моря. Неподготовленного путника он может заморозить за час.
        - Нам не привыкать,  - пожал плечами мечник.  - На отряд маленький, добрые люди по дороге и оденут, и накормят. Разберемся.
        - Хорошо,  - кивнул генерал.  - Я бы дал вам птицу, но без мастера и соответствующего ухода она у вас не выживет. Так что постарайтесь принести новости, как только они у вас появятся. Никто так и не сумел объяснить, зачем заговорщикам понадобилось убивать дворянских дочерей.
        - Пока мы не найдем нашего блондина, мы не сумеем ответить на этот вопрос,  - сказал Лашан.  - Но сейчас главное успеть предупредить пограничных баронов. Хоть как-то подготовиться к следующей весне.
        - Да, я уже этим занимаюсь,  - кивнул генерал,  - только боюсь, что зима слишком близко. Поэтому многие бароны на востоке узнают новость слишком поздно, чтобы успеть что-либо сделать.
        - Оставьте это нам,  - произнес Лашан.

        Орел парил. Затаив дыхание, друзья наблюдали за птицей, превратившейся в небольшую точку в небе. Хотя этот орел и был волшебным, он обладал теми же повадками, что и настоящий. И сейчас он парил, высматривая добычу.
        Птица сделала несколько взмахов и, поймав восходящий поток воздуха, поднялась выше. Круги, которые делал орел, ясно обозначали ту область, где воздух поднимался от разогретой за день земли.
        - Что ты видишь?  - тихо спросил Мугра у Даниэля, который вместе со всеми наблюдал за своим тотемом. Но делал он это как-то отстраненно, как будто находясь одновременно где-то в другом месте.
        - Только ради этого стоило испортить себе руку,  - зачарованно произнес рейнджер.  - С высоты открывается такой вид! Надо будет попросить богов судьбы, чтобы ли мне тело птицы в моей следующей жизни. Я даже не знаю, как это описать. У него зрение, отличающееся от нашего. Даже с такой высоты я могу разглядеть мельчайшие детали на мили вокруг, если захочу. Лашан у меня за спиной опять чешет татуировку.
        Рейнджер обернулся, успев заметить, как мечник одергивает руку от щиколотки, вокруг которой недавно обернулась рысь.
        - Больше не буду,  - хмуро заметил Лашан,  - второй день уже, но все зудит и зудит.
        Он был пятым, получившим тотем. Мышь у Кима, волк у Мугры, медведь у Грега, орел у Даниэля. Теперь к ним добавилась рысь, которую Лашан не раздумывая выбрал из предложенных ему зверей. Выбрал, вспомнив погибшего товарища и желая увековечить память о нем в своем тотеме.
        - Исчез,  - заметил маг, по-прежнему не отрывающий взгляд от неба, пока остальные смотрели на Лашана.  - Около пяти минут. Совсем неплохо. В случае чего, за это время можно успеть осмотреть окрестности.
        - Да,  - кивнул Даниэль, глядя на свое запястье.  - И осмотр показывает, что впереди около дороги отряд. Три мили, разбили лагерь. Думаю, это дозор, оставленный на всякий случай. Вряд ли они всерьез боятся осеннего наступления.
        - Сколько?  - тут же спросил Лашан.
        - Два десятка.
        - Пойдем, навестим.  - Мечник начал подниматься с места.
        - Мечи или магия?  - тихо спросил Лашан, подобравшись поближе к Виктору. Тот не сразу осознал, о чем его спрашивает мечник, и недоуменно посмотрел на соратника.
        Два десятка разбойников, которые сейчас стали не просто лихими людьми, промышляющими на дорогах, но представителями неизвестной враждебной силы, расположились на отдых неподалеку от того места, где прятался отряд. Впрочем, изменение статуса разбойников мало что меняло. В лесу, без армии позади и обозов прикрытия, которые могли охранять сдававшихся в плен... Судьба врагов была предрешена.
        - Лучше мечи,  - наконец сообразил маг,  - если что, я помогу.
        Лашан кивнул и выступил из тени, одновременно давая знак остальным. Большинство из бандитов даже не успело подняться со своих мест. Лишь немногие успели вытащить оружие. Ни один не сумел им воспользоваться.
        - Банда,  - почти осуждающе произнес Фантом, вырезая застрявшую в трупе стрелу,  - Может, они теперь и во вражеской армии, но повадки обычных разбойников. О том, чтобы выставить караул, они даже и не подумали.
        - Они не предполагали, что мы окажемся здесь в это время года.  - Ким не собирался защищать опытность мертвых врагов, но. его слова прозвучали именно как оправдание.
        - Если не предполагали, то нечего было здесь топтаться,  - парировал рейнджер,  - нечего было таскать с собой оружие и изображать из себя воинов. Сидели бы в теплом кабаке и пили бы эль. Но если они вышли в лес, вышли с оружием, то должны были предполагать все что угодно. В том числе и возможное нападение. Я же говорю, разбойники. Умеют только мирных купцов щипать.
        - Они мертвы,  - коротко откликнулся Шатун,  - возможно, что ты прав. Но они мертвы и не стоит порочить их в глазах Лодочника. Плохая примета, он может отказаться взять их с собой, и их души вечно будут скитаться на этом берегу. Думаю, такой участи нельзя желать никому.
        Фантом промолчал, не вступая в спор, а затем тихо предложил:
        - Давайте погребем их как положено. У нас для этого пока есть время.
        Костер уже полыхал, когда Мугра заметил задумчивый взгляд мага, направленный куда-то в сторону леса.
        - Ты чего?  - толкнул Мугра друга.
        Виктор вздрогнул и отвлекся от своих мыслей.
        - Опять?! -угрожающе посмотрел он на Волка.  - В кого тебя превратить?
        - Да ладно тебе,  - миролюбиво заметил Мугра,  - интересно же. О чем задумался?
        - Посмотри вон туда, чуть левее двух берез, растущих рядом.  - Виктор указал на какую-то точку среди деревьев.
        - Посмотрел,  - через мгновение откликнулся Волк,  - посмотрел, и что дальше?
        - Видишь те кусты? Одна ветка оттопырилась, как будто рука, согнутая в локте, а листья наверху куста начали желтеть и похожи на седую голову.
        - Ну-у,  - неуверенно произнес Мугра,  - очень отдаленно. Немного напоминает человека, спрятавшегося в кустах. Но спутать невозможно. Что тебя в этом так привлекло?
        - Первый раз я взглянул на это место мельком. Просто глаза скользнули мимо. Я не вглядывался, поэтому не видел деталей. Но тут же посмотрел туда снова, потому что мне почудилось именно то, о чем ты сказал,  - человек, прячущийся в кустах. Я сразу понял свою ошибку. А теперь вот думаю...
        Маг замолчал надолго, снова осматривая злополучный куст и как будто что-то прикидывая.
        - Эй, волшебник!  - Второй раз Мугра толкнуть мага в бок не решился.  - Мы вроде разговаривали, нет?
        - Да-да,  - вновь очнулся Виктор.  - Так вот, теперь я думаю, как этим можно воспользоваться.
        - «Этим» - это чем?  - не понял Мугра.
        - Иллюзией,  - откликнулся маг.  - Это куст как куст Если внимательно к нему присмотреться, то совершенно обычный куст. Но если поглядеть на него мельком или в сумерках, то некоторые детали заставляют тебя увидеть вместо куста человека. Твое воображение само дорисовывает все остальное. Понимаешь?
        - Понимаю,  - кивнул Мугра,  - понимаю, что иногда можно вот так обознаться. Но не понимаю, как ты можешь это использовать.
        - Как же!  - Маг возбужденно потер руки и схватился за посох, словно готовясь к заклинанию.  - Магия иллюзий! Совершенно иной тип магии, полностью отличающийся от всех остальных. И полностью не доступный мне, потому что требует неимоверного количества знаний. Но при этом очень привлекательный из-за того, что для заклинаний иллюзий почти не нужна энергия.
        - И чем тебе помогает этот куст?
        - Я начинаю понимать, как можно без особых трудов создавать простые иллюзии. Смотри, природа сделала все за меня, я только добавлю несколько штрихов...
        Виктор раскрыл ладонь и протянул ее в сторону куста. Ветка-«рука» слегка зашевелилась, и в ее иллюзорной ладони что-то блеснуло, что Мугра легко мог принять за оружие. Листья, изображавшие волосы, немного прижались друг к другу, делая сходство с покрытой сединой головой более сильным. Мугра сморгнул, и все возвратилось на прежнее место.
        - Да-а...  - протянул Волк,  - если бы было немного темнее... Через полчаса, перед самым наступлением темноты, я бы поднял тревогу, решив, что кто-то готовится на нас напасть.
        Виктор кивнул.
        - Этим надо будет позаниматься,  - сказал он задумчиво, глядя на куст и слегка шевеля пальцами, как будто переделывая его в человеческую фигуру.

        Вечнозеленые сосны почти не гнулись под напором не дружелюбного южного ветра. Моряки называли этот ветер «харрай», причем это имя южный ветер мог носить только глубокой осенью, когда он приобретал особый, склочный и порывистый норов. В такие дни, как этот, ни один капитан не стал бы выводить судно из южных портов - слишком высок был шанс, что команда не справится с управлением и судно разобьется о прибрежные скалы.
        Однако могучий строевой лес хорошо защищал от непогоды, и в лесу, под деревьями, было относительно спокойно. Только птицы замолкли, и обычные лесные звуки приобрели какой-то странный, отчужденный от действительности привкус. Скрип поваленного дерева, застрявшего между ветвей своих более удачливых соседей, превращался в предсмертный хрип животного, умирающего после схватки с хищником. Плеск воды в незаметных лесных ручьях - в шепот затаившихся в засаде врагов. Треск ветки, на которую случайно наступила нога человека,  - в звук разряжающегося арбалета. Некоторые звуки становились глуше и не разносились и на сотню шагов, другие, наоборот, можно было услышать за милю.
        Среди гладких светло-коричневых стволов мелькали тени.
        Отряд шел походным порядком, постепенно все больше забирая на север и отдаляясь от побережья. Они надеялись выйти к людям еще вчера, однако до сих пор не смогли найти не только поселений, но даже ни одной заросшей проселочной дороги.
        Шагая по ковру из сухих сосновых иголок и мелких веток, они не издавали почти ни звука. Был слышен лищь легкий треск ломающихся под ногами пародий на листья, которые сосны выпросили у богов в начале времен, получив в награду возможность вечно оставаться зелеными. Но и этот звук глох в нескольких шагах, словно окруженный могучими заклинаниями тишины.
        Фантом, идущий впереди, поднял руку и указал на небольшую поляну в низине около лесного ручья.
        - Остановимся здесь,  - негромко произнес он, но и этот тихий голос прозвучал странно в заколдованном ветром лесу. С одной стороны, он был тихим, но при этом каждое слово было слышно отчетливо, несмотря на то что отряд растянулся по лесу на полсотни шагов.
        - Мы что, заблудились?  - отрешенно спросил Лашан, наклонившись над дровами и пытаясь высечь искру.
        - Вроде пока нет,  - одними глазами улыбнулся Фантом.  - Только карт этой местности у нас нет. Если бы шли от Клевера сразу на север, то могли бы пройти по старым дорогам, а сейчас приходится шагать наугад. Эти места заброшены много лет, и ни королевские сборщики податей, ни южные бароны толком не знают, живет ли здесь хоть кто-нибудь.
        - Не понимаю, почему так?  - Рем загородил телом крохотный разгорающийся огонек, давая возможность Лашану подбросить в него сухих иголок. Костер медленно начал разгораться.  - На востоке крестьяне буквально лезут под орды кочевников, чтобы отвоевать новые участки земли. А здесь, в относительной безопасности, почти нет поселений.
        - У побережья слишком каменистая земля. Ее очень трудно обрабатывать. Поэтому раньше тут жили преимущественно рыбаки, да местами можно было встретить поселения лесорубов. Но и они стараются селиться ближе к рекам, чтобы можно было сплавлять бревна. Все легче, чем на телегах. Так что здесь всегда пустовало. Говорят, в этих лесах даже видели гоблинов.
        Лашан наконец откинулся от заполыхавшего огня и протянул к нему озябшие руки.
        - Холодает,  - заметил он,  - нам нужно искать что-нибудь потеплее, чем мы имеем. Генерал был прав, в этой одежде зиму мы не протянем.
        - Для этого сначала надо найти людей.  - Вернувшийся на поляну Фантом сбросил рядом с костром пару нагулявших за лето жир куропаток.
        - Никуда они от нас не денутся.  - Около костра Лашан моментально расслабился, и жизнь для него вновь начала приобретать краски.
        Внезапно язык пламени взметнулся над костром и лизнул руки мечника, едва успевшего инстинктивно их отдернуть. Он даже не сразу осознал, что пламя не обожгло его, а скорее бережно прикоснулось к его ладоням. А язычок пламени тем временем вернулся к своим собратьям, но, вместо того чтобы раствориться среди них, заплясал между собратьями, превратившись в крошечного огненного человечка.
        - Огненный элементаль,  - ошарашенно произнес Лашан, переводя взгляд с красной пляшущей фигурки на свои руки и обратно.
        - Да вроде не похож,  - недоверчиво возразил Мугра,  - где это видано, чтобы они были такими крохами.
        А человечек тем временем, кривлялся, помахивая огоньками-ручками и приплясывая на ножках, ступни которых терялись в пламени костра. На его красной головке даже можно было рассмотреть две темные точечки-глазки.
        Когда маленькое чудо сделало сальто через спину, Мугра разочарованно вздохнул и обернулся проверить, чем занимается маг.
        - А я-то думал, настоящий.  - Голос Мугры звучал как у ребенка, у которого только что отобрали игрушку.
        Маг улыбался во весь рот, слегка шевеля пальцами и неотрывно глядя на свое произведение. Наконец человечек отвернулся, обиженно махнул ручкой и шагнул к своим собратьям в глубину костра, мгновенно растворившись в пламени.
        - Он и так почти настоящий,  - гордо произнес Виктор,  - немного огня, немного ветра, а все остальное - ваша фантазия. Вы сами дорисовали себе остальные детали. Самым сложным было сделать глаза, пока я не вспомнил, что говорил мне учитель. Мне пришлось немного охладить пламя в двух точках, оно стало темнее и выглядело, как глаза.

        Король слушал сына молча.
        - Таким образом, единственное, что мы можем сделать,  - это за зиму поднатаскать наших солдат. Для этого воспользуемся опытом, накопленным нами в лагере капитана Тригора... Генерала Тригора,  - поправился Грегор, вспомнив об изменении звания нынешнего командира гарнизона девятой крепости.
        Король вновь оставил слова сына без ответа, и Грегор занервничал. За последние дни, проведенные в ожидании отца, он и так извелся, проверяя и перепроверяя противоречивые слухи, доходящие от южных дворян. Каждый новый шаг на следующий день казался ему ошибкой. Но всякий раз, когда он решал не делать ничего, он жалел о своем бездействии даже больше.
        Как будто угадав его мысли, король наконец пошевелился и произнес:
        - Лучше раскаиваться, чем жалеть.  - Оставив сына осознавать эту короткую фразу, Лакар поднялся с трона и подошел к окну, открывающему вид на королевский парк, и задумчиво уставился на освобождавшиеся от листьев деревья.
        Короткий порыв ветра заставил содрогнуться даже мощный дуб-патриарх, который, по преданию, посадил еще прадед нынешнего короля. Когда дерево вновь замерло, то его ветви недосчитались многих листьев, красными сполохами планирующих на землю. Непродолжительный локальный листопад на миг заставил Лакара отвлечься от насущных проблем и затаить дыхание, наблюдая за осенним чудом. Только когда последний, самый медлительный лист неохотно коснулся выцветшей травы, король осознал, что его легкие уже начинают болеть, и сделал глубокий вдох.
        - Ты сделал все верно, мой сын,  - обернулся он к Грегору.  - Я назначил совет на завтра, и на нем мы обсудим все в деталях, но все, что ты сделал, было правильным. Ты действовал, а не ждал, а это главное. Думаю, что надо было послать даже больше войск на юг, но здесь нам остается только гадать. Слишком все странно, слишком противоречиво. Этим летом у меня не раз возникало ощущение, что мы не видим каких-то очень важных фактов даже не потому, что они хорошо спрятаны, а из-за того, что мы не хотим их видеть.
        - Кого ты оставил править в Рондориуме, отец?  - спросил Грегор, пытаясь перейти на более понятные для него темы.
        - Я еще не решил, но, думаю, что это может подождать до следующего лета.  - Король вернулся на свой трон и неожиданно сменил тему.  - Значит, ты остановил свой выбор на юной Анне рода Клото?
        - Я не могу быть уверен,  - заколебался принц,  - мы с Анной пока не обсуждали эту тему... Но если она даст свое согласие, то это была бы честь для меня... Если, конечно, мой отец не будет возражать...
        Король широко улыбнулся, впервые за последние месяцы.
        - Отец полностью поддерживает твое решение. Надеюсь, мне не придется за тебя делать девушке предложение? Думаю, тебе стоит поговорить с ней о вашем возможном союзе как можно скорее.
        - Как сказал прелат, наша свадьба вряд ли возможна из-за последних событий...
        - Брось,  - король лениво взмахнул рукой,  - нет таких правил, которые нельзя бы было нарушить. И, думается мне, что до вашей свадьбы все встанет на свои места, так или иначе.
        - Так или иначе,  - эхом откликнулся принц.  - Не забывай, отец, что она еще не дала своего согласия.
        - Ты его еще и не просил,  - резонно возразил король.  - Не жди, поговори с ней сейчас. Чтобы потом не пришлось жалеть о том, что ты этого не сделал.

        Они вышли к первому поселению только на пятый день пути на север от побережья. Эти люди считали себя живущими уже в провинции Гатан, простирающейся от левого берега Страты до границ Менкера. Земли Гатана были одними из самых малонаселенных в королевстве, большая часть землевладельцев и крестьян поселились вдоль берегов Страты, ближе к реке располагался и центральный город провинции, резиденция эрла.
        Крестьяне жили в глуши, извлекая из этого своеобразную выгоду. Даже их барон не каждый год добирался до небольшой деревеньки за данью, поэтому люди жили уединенной жизнью, иногда по нескольку лет не видя ни одного нового лица.
        Сначала на пути отряда возникло несколько небольших, расчищенных от деревьев и зарослей полей, урожай с которых был недавно собран. Крестьяне использовали и расширяли любую лесную полянку, чтобы превратить ее в новое поле. От этих угодий вели извилистые следы телег, недавно вывозивших скудный урожай.
        Перед самой деревней отряд обошел небольшую пасеку, не встретив никого. Было слишком холодно, и бережно укрытые, но пока не снятые ульи охраняли покой трудившихся все лето пчел.
        Деревня была окружена невысоким частоколом, предназначенным скорее для того, чтобы дикие звери не пробрались ночью к домам, чем для обороны от лихих людей. Несколько десятков крестьянских домов, единственная улица с колодцем посередине, и больше ничего.
        - Не уверен, что они знают даже имя нынешнего короля.  - Мугра обводил взглядом дома, непроизвольно прикидывая возможную опасность, места, где могли бы спрятаться лучники, возможные укрытия от стрел.
        - Мы защищаем и их.  - Лашан зашагал вперед, в сторону настежь раскрытых ворот поселения.
        - Только они могут думать иначе.  - Видно было, что Волк не питает приязни к спрятавшимся в глуши людям.  - Живут здесь, куркули. Да в королевстве хоть десять раз власть может смениться - им будет все равно! Лишь бы сборщики налогов к ним не заглядывали.
        - Возможно, что это не такой уж и плохой подход,  - буркнул Брентон,  - сборщиков не любит никто. Эти крестьяне честно трудятся, добывая себе и своим семьям пропитание. Они никого ни о чем не просят и не любят, когда просят у них.
        Для простых крестьян эти люди были достаточно хорошо организованы. Все мужчины селения собрались у ворот. Кто-то держал в руках вилы, кто-то тяжелые топоры, у одного в руках оказался даже старый меч, неизвестно какими путями попавший в глухую деревню.
        Отряд остановился. Лишь Лашан сделал два шага вперед, немного отведя руки от тела и показывая тем самым, что не собирается пользоваться оружием. Крестьяне приняли своеобразное приглашение к разговору, и один из них, хмурый невысокий крепыш, выступил вперед, не выпуская из рук топор.
        - Кто будете?  - недружелюбно спросил мужчина.
        - Мы воины короля,  - коротко ответил Лашан, сохраняя нейтральный тон.
        - Что занесло воинов короля в нашу глушь?  - Было видно, что крестьянин не собирается брать на веру слова Мечника.
        - Война,  - все так же односложно ответил Лашан,  - Что иначе мы бы здесь делали?
        - Не слышали ни о какой войне,  - хмуро произнес крепыш,  - и слышать не хотим. Мы люди мирные, никого не трогаем. И нас не трогают.
        - Иногда война не обходит стороной даже тихие лесные деревушки.  - Лашан не собирался разубеждать крестьянина, но не мог промолчать.  - Следующим летом грядет нашествие с юга, от моря. Вражеские войска могут пройти и здесь. Мы идем, чтобы предупредить баронов.
        - Ну так идите и предупреждайте.  - Крепыш не собирался сдаваться.  - А нас предупреждать не надо. Мы никому не нужны, кроме нас самих, и довольны этим.
        - Хорошо.  - Лашан склонил голову.  - Мы хотели бы купить у вас теплую одежду и заночевать в деревне, если можно...
        - Мы не можем вас пустить,  - тут же перебил его крестьянин, -и у нас нечего вам продать. Нам самим нужна теплая одежда, зима не за горами.
        Мугра не выдержал и сделал шаг вслед за Лашаном, хватаясь за рукоять катаны. Крестьяне тут же подняли свое импровизированное оружие.
        - Подожди, Волк,  - окликнул его Виктор,  - они не правы, но это их дело. Время рассудит. Нам нужно уходить.
        Лашан кивнул и отступил назад, утягивая за собой Мугру.
        - Неблагодарные твари,  - прошипел Мугра,  - когда всю их деревню вырежут, они будут обвинять короля и баронов в том, что они их не защитили. Если останется хоть кто-то, кто сможет произнести проклятия.
        - Не будут.  - Виктор уже отступал назад, вместе со всеми. Они отвернулись от крестьян, только отойдя на приличное расстояние.  - Не будут, эти люди живут такой жизнью всегда. Они привыкли надеяться только на себя, и это хорошо. Плохо то, что они также не позволяют никому надеяться на них. Даже если вся эта деревня сгорит в огне следующим летом, никто этого даже не заметит. Таков удел тех, кто живет только ради себя.
        - Но мы защищаем и их тоже.  - Мугра никак не мог успокоиться.
        - Да. Мы защищаем и их. Поэтому лучше мы уйдем, чем устроим здесь бойню. Здесь мы все равно никому ничего не докажем.
        - Бароны собираются, ваше высочество.  - Старик с интересом смотрел на стеклянный шар, внутри которого по лабиринту перекрещивающихся каналов каталась маленькая черная жемчужина.  - Думаю, что мы соберем всех через несколько дней.
        - Это хорошо,  - кивнул Денис - Если честно, уважаемый барон, я нервничаю. Мне все время кажется, что мы делаем все очень медленно. Особенно если вспомнить, что наш враг в это время может накапливать силы и готовиться к будущим сражениям.
        - Иногда, мой принц, остается только ждать,  - спокойно заметил Хольм.  - Лучше посмотрите, ваше высочество, какой чудесный подарок сделала мне моя младшенькая. Разве не чудо?
        Барон встряхнул творение неизвестного мастера, и жемчужина прокатилась по нескольким каналам, пока вновь не уперлась в очередной тупик.
        - Мастер стеклодув, наверное, потратил годы, чтобы сделать подобное.
        - Наверняка,  - подтвердил принц.  - Думаю даже, что он купил помощь какого-нибудь мага, чтобы закончить свое творение. Не верится, что подобное можно создать без магии.
        - Истинное мастерство всегда магия,  - поправил принца барон.  - Я только удивляюсь, как такая вещь вообще оказалась проданной. Он мог сотворить такое только для своих любимых, для своей дочки, быть может.
        - Думаю, он давно умер, и потомки решили продать игрушку, не видя ее истинной ценности,  - пожал плечами принц.
        - Хотел бы я знать, кто сумел сделать такое чудо,  - вздохнул барон.  - Найти его, поговорить с ним или с его потомками. Записать историю этого мастера. Найти тех, кто сумел бы перенять его мастерство. Вместо этого я учу молодых солдат правильно убивать.
        Барон вновь вздохнул и отложил игрушку.
        - Мой принц, сегодня начинается ярмарка. Открывая ее, я обычно произношу маленькую речь перед горожанами. Мне бы очень хотелось, чтобы на этот раз это были вы. Ничего хитрого не надо - просто скажете пару слов. Поблагодарите их за их труд и поздравите с праздником. Это возможно, ваше высочество?
        - А почему вы не хотите сделать это сами, барон?  - Принц удивленно приподнял бровь.
        - Не в этом дело. Все горожане знают, что в городе принц. Им будет приятно, если представитель королевского дома поздравит их. Это полезно для короны и для лояльности горожан. Ведь праздник Крухта - самый важный из всех, что празднуют на востоке. Люди трудились все лето и теперь празднуют завершение сезона.
        - Конечно, барон. Если надо, то я скажу что-нибудь.

        На самом деле ярмарка уже началась. Шатры купцов были развернуты, над узкими столами, во множестве разбросанными по рыночной площади, торговцы крепили разноцветные навесы. Кто-то что-то продавал и покупал, однако пока люди скорее приценивались. Все ждали речи принца, перед тем как начать празднование и делать серьезные покупки.
        На открытой части площади готовились к состязаниям. Они обещали быть интересными - ведь каждый участник хотел получить приз из рук представителя королевского дома.
        Толпа, собравшаяся перед сколоченным из досок помостом, уже ждала. Поэтому, когда Денис появился перед народом, сопровождаемый бароном Хольмом, из сотен ртов раздался приветственный крик.
        - Желаю вам здравствовать, жители славного Ледера!  - выкрикнул принц, подходя к краю помоста.
        Толпа вновь взревела.
        - Надеюсь, что этот сезон был удачным для всех вас!  - уже тише произнес Денис - Надеюсь также, что кое-что от вашей удачи перепадет и короне.
        Принц улыбнулся, ясно давая понять, что пытается шутить. Толпа шутку оценила и люди расхохотались. Большинство из них впервые увидели принца и вообще кого-либо из королевского рода. Пока что увиденное им нравилось.
        - Я поздравляю вас с началом праздника урожая и желаю всем хорошо повеселиться в ближайшие дни. Мой отец всегда говорил мне, что именно на таких трудолюбивых людях, как вы, стоит величие нашего королевства. А чтобы работалось лучше, иногда полезно хорошо повеселиться.
        Выкрики одобрения, раздавшиеся с площади, ясно показывали, что большинство полностью поддерживает подобный подход.
        - Что бы ни готовили нам следующие годы, на этом празднике мы покажем всем, что умеем не только много работать, но и хорошо отдыхать. Позвольте мне объявить праздник открытым. И пусть достойнейшие покажут, на что они способны!
        Толпа взревела и теперь не замолкала до тех пор, пока принц не отступил назад и не уселся на заранее приготовленное на помосте кресло. Первый день всегда был днем соревнований. Самых разных, начиная с состязаний в мастерстве использования лука и заканчивая выбором самого большого кочана капусты, выращенного в сезоне. И если первое приносило победителю славу, то обладатель лучшего кочана получал приток покупателей к своему месту на рыночной площади.
        Барон Хольм приготовил разнообразные призы, которые раздавались победителям. Это был единственный день, когда охотник из лесной деревни мог посостязаться в мастерстве с лучшими лучниками из отрядов баронов или королевской армии. В первый день ярмарки многие купцы и крестьяне, прибывшие продавать свои товары, предпочитали закрыть торговлю и насладиться предлагаемыми зрелищами. Хотя, возможно, они поступали так потому, что многие их покупатели тоже глазели на представления. Настоящая торговля должна была начаться завтра. Сегодня же было время состязаний.
        Соревнования лучников были открытыми. По правилам в них мог участвовать любой, имеющий свой лук и стрелы. На практике мало кто из доморощенных стрелков выходил хотя бы во второй тур. Что не мешало им пробовать себя. Вот и сейчас перед простыми мишенями, размещенными в тридцати шагах от начерченной на мостовой черты, выстроилось полсотни людей. Больше половины из них не были профессиональными лучниками. Крестьяне, решившие попытать счастья в получении приза, мальчишки, только-только достигшие необходимого возраста, чтобы отцы позволили им испытать себя. Клоун из прибывшего на ярмарку цирка, держащий лук, очень похожий на бутафорский. Его лук был размалеван всеми цветами радуги, каждая стрела, выглядывающая из слишком большого, гротескно огромного колчана, имела свой цвет.
        Клоун был преувеличенно серьезен. Его действо уже началось. Вполне возможно, что хозяин циркачей специально послал его на соревнования, чтобы привлечь на представления побольше посетителей.
        Шут отодвинул свой колпак на затылок, излишне размашистым и медленным движением утер пот со лба, активно работая на публику. После этого он вновь подтянул к себе огромный колчан и потащил его к линии. Мальчишки показывали на него пальцами и смеялись. Чем бы ни закончились для циркача соревнования, своей цели он достиг. Ближе к вечеру множество детей будет умолять своих родителей выдать им несколько медяков, чтобы отправиться на представление. И родители, зараженные общей радостью праздника, почти с удовольствием расстанутся со своими деньгами, чтобы доставить радость малышне. А вполне возможно, даже решат присоединиться к детям, чтобы «не оставлять их одних».
        Один из мечников барона, руководящий состязанием, вопросительно посмотрел на трибуну.
        - Могут ли они начинать, ваше высочество?  - Барон чуть наклонился к принцу.
        - Конечно, Хольм, конечно. Пусть состязание будет честным.
        - Первый тур состязания в стрельбе из лука!  - провозгласил глашатай.  - Каждый из участников выпустит по шесть стрел в мишени, расположенные в тридцати шагах. Два десятка победителей получат по одной серебряной монете от барона и будут иметь возможность соревноваться в следующем туре.
        Мечник отогнал обратно нескольких из лучников, переступивших через черту, обозначающую рубеж. После этого он нарочито медленно вернулся на свой пост и поднял руку. Толпа затихла, ожидая зрелища. Мечник придержал руку, дополнительно подогревая нетерпение зрителей, и только тогда, когда на площади разлилась звенящая тишина, резко ее опустил.
        Первые стрелы полетели в мишени. Сейчас на рубеже стояли как опытные воины баронов, так и те, кто взял в руки лук чуть ли не первый раз в жизни. Поэтому Результаты у всех получались совершенно разные. Народ в толпе вовсю громко комментировал происходящее, надсмехаясь над неудачниками, давая советы и подбадривая своих знакомых. Все было почти как обычно, но в этот раз большая часть внимания была отдана клоуну, который, в то время как остальные уже выпустили по одной, а то и по две стрелы, все пытался вытащить из колчана первую. В конце концов он наступил на колчан ногой, схватился за стрелу и начал изо всех сил ее тянуть. В итоге ему это удалось, но, когда стрела вышла из колчана, шут не удержал равновесия и повалился назад, кувыркнувшись через голову. Вся эта пантомима была встречена дружным одобрением зрителей.
        Ничуть не смущаясь своей неуклюжести, клоун поднялся с земли и принялся деловито отряхиваться. Наконец он вновь взялся за лук и наложил стрелу, измазанную в ярко-зеленой краске, на тетиву. В этот момент кто-то подбодрил клоуна из толпы, и он тут же обернулся на выкрик. Стрела сорвалась с тетивы и полетела к мишеням. Толпа вновь начала смеяться над неуклюжестью клоуна, не сразу осознав, что выпущенная без прицеливания стрела вонзилась точно в центр мишени.
        Вторая, ярко-красная стрела улетела прямо в зенит, когда клоун «засмотрелся» на якобы пролетающую в небе птицу. Третья вновь поразила мишень, задев самый ее краешек. Причем именно к этому выстрелу клоун готовился дольше всего, несколько раз ослабляя тетиву и прищуривая то один, то другой глаз. Клоун разочарованно покачал головой и жестами показал, что во всем виноват боковой ветер.
        Послюнявив большой палец, он поднял его высоко в воздух, водя им, как будто определяя направление ветра. Разочарованное лицо клоуна показывало, что результаты его отнюдь не радуют. Покопавшись внутри одного из своих огромных накладных карманов, он вытащил белый флажок и вытянул его вверх, подпрыгнув несколько раз, как будто пытаясь определить тот ветер, который дует выше. Результат его все равно не устроил, и циркач придержал материю флажка рукой, показывая ветру, в какую сторону ему следует дуть. После чего выпустил четвертую стрелу. Вновь точно в центр мишени.
        Гордо выпятив грудь, клоун выдернул из колчана следующую стрелу, на этот раз выкрашенную белым, натянул лук, но потом остановился и проверил, на месте ли стрела, показывая, что он якобы ее не видит. Стрела действительно была видна плохо. Так повторилось несколько раз. Наконец веселый лучник все-таки выпустил и свою пятую стрелу, пролетевшую далеко от его мишени.
        - Он тянет время,  - заметил принц.  - Не хочет показать слишком хороший результат, поэтому тянет время, чтобы увидеть, как стреляют остальные.
        - А на самом деле это великолепный лучник,  - подтвердил Хольм.  - Видели, ваше высочество, как он выпустил стрелу, не глядя на мишень?
        Тем временем первый тур завершился. Клоун оказался почти на последнем месте в первой двадцатке, но тем не менее прошел во второй круг.
        Теперь двадцать мишеней уволокли на расстояние в сто шагов. Недостаточно далеко, чтобы лучникам пришлось использовать навесную стрельбу, но достаточно, чтобы избежать случайной победы. Двадцати лучникам предстояло выпустить по дюжине стрел, только на этот раз стрелять можно было только после команды. После каждой стрелы каждый участник мог оценить, кто его основные соперники и как далеко он находится от победы.
        Клоун уложил первую стрелу точно в центр, наравне с еще шестью претендентами. У остальных получилось хуже.
        - Какой приз приготовлен для победителя?  - спросил принц барона.
        - Две золотых монеты, а самое главное - лук работы Мастера из Долины. Длинный лук, который стоит пятьдесят золотых. Несколько моих лучников серьезно рассчитывали его получить. Я думал, что между ними и развернется настоящая борьба, но сейчас вижу, что этот лук может получить и клоун.
        - Не думаю, что он решит взять главный приз,  - улыбнулся Денис,  - ведь это будет не смешно, а он пришел сюда, чтобы прежде всего повеселить народ.
        Как будто подтверждая его слова, клоун запнулся о свой колчан, валявшийся у него под ногами, и театрально упал на землю, не забыв при этом по пути выпустить вторую стрелу. Она вонзилась недалеко от центра его мишени. Но все же не в центре.
        Публика не знала, что делать. С одной стороны, всем хотелось следить за соревнованием лучников, но глаза каждого зрителя все время возвращались к пантомиме, устраиваемой шутом. Народ смеялся до слез, когда клоун встал и начал потирать «ушибленный» бок. Затем циркач достал из накладного кармана непонятно как туда поместившуюся колбу с ядовито-красной жидкостью и начал щедро поливать «лекарством» свою одежду. На лице клоуна явственно разлилось удовольствие. Закончил он тем, что принял остатки жидкости внутрь. Теперь удовольствие на его рожице превратилось в экстаз. Одновременно циркач выдергивал третью стрелу, ожидая команду. При всей своей активности, все ужимки делались после того, как большинство лучников выпускали стрелы. Так что, несмотря на веселье толпы, самим соревнующимся он не мешал.
        Экстаз на лице клоуна в момент сменился ужасом, и толпа замерла в предвкушении нового зрелища. Клоун выпустил третью стрелу, не дожидаясь команды мечника.
        - В чем шутка?..  - недоуменно начал принц. Стрела клоуна улетела значительно выше мишеней и вообще в сторону от них. В этот момент перед принцем встал один из его охранников, прикрыв Дениса башенным щитом. Щитом, который согласно этикету всегда стоял рядом с лицами королевской крови во время публичных мероприятий.
        Мгновение спустя произошли еще два события. Во-первых, в щит, у самой земли, вонзилась стрела. Во-вторых, с крыши здания, находившегося в паре сотен шагов от трибуны, повалился скрывавшийся там лучник, пронзенный стрелой клоуна.
        Начальник охраны выкрикивал команды, засуетились стражники барона.
        - Проверить все крыши!  - скомандовал по-прежнему стоявший рядом барон. Брать каждого, кто вызывает подозрения, разбираться будем потом.
        - И приведите ко мне клоуна,  - добавил начавший приходить в себя от неожиданности принц.

        Клоун, оказавшийся немолодым мужчиной, стирал грим с лица куском материи, нашедшимся в одном из необъятных карманов его костюма. Было достаточно непривычно видеть серьезного, неулыбающегося шута. Шута, который не играл на публику.
        - Как ты его заметил?  - спросил принц.
        - Не знаю, ваше высочество.  - Клоун все же позволил себе немного улыбнуться.  - Вообще-то это моя работа. Все замечать. Следить за зрителями и замечать, как они относятся к твоему представлению. Я случайно увидел этого парня, когда он пошевелился, натягивая лук. Времени думать не оставалось, так что...
        Клоун закончил с лицом, и теперь усилия перекинулись на руки.
        - Хорошо,  - решительно произнес принц.  - Я благодарю тебя за помощь короне. Такие поступки нельзя оставлять без награды. Однако, ввиду того что ты предотвратил покушение на жизнь особы королевского дома, награду ты можешь получить только из рук самого короля. Я дам тебе в сопровождение несколько мечников, и ты отправишься в столицу. Наш король щедро отблагодарит тебя за твою услугу, можешь мне верить.
        - Спасибо, ваше высочество,  - поклонился шут,  - я только сделал то, что был должен.
        - И за это будешь награжден,  - сказал принц голосом, не допускающим возражений.  - Иди, отдыхай. Вы отправитесь в столицу завтра.
        - Позвольте мне поучаствовать в представлении труппы сегодня, ваше высочество,  - попросил шут,  - они надеялись на меня, и не хочется их подводить... Конечно, если его не отменят после произошедшего.
        - Не отменят. Я об этом позабочусь.
        Как только шут удалился, принц повернулся к барону Хольму.
        - Ну и что вы думаете по поводу всего этого?
        - Я думаю, ваше высочество, что праздник испорчен,  - горестно высказался барон.  - Не может быть и речи о том, чтобы продолжать празднования после такого происшествия.
        - Напротив, мой барон, напротив.  - Принц откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.  - Вы должны объявить, что праздник будет продолжаться. Если вы не поняли, то целью убийц не было достать меня. Если бы убили, то хорошо, но это не было их основным желанием. Попасть с более чем двухсот шагов в человека, окруженного охраной, очень тяжело. И даже если бы убийца и попал, он не мог не догадываться, что на мне лучшая кольчуга из существующих в королевстве. Шансов меня убить у него практически не было.
        - Что же тогда? Для чего это нападение?
        - Для того же, для чего и все остальное,  - ответил принц.  - Для того чтобы посеять в королевстве панику и разброд. Все складывается воедино, и все эти убийства, нападения на дворян и теперь на меня, шайки разбойников на юге - все делается для одного. Враг хочет запугать нас и наш народ, а следующим летом взять нас голыми руками.
        Принц обернулся на вошедшего командира гвардейцев и бросил вопросительный взгляд.
        - Ничего,  - помотал головой капитан,  - на наемнике не нашли ничего, что бы могло дать нам зацепиться. Никаких следов сообщников - похоже, это был одиночка. Хотя, может, сообщники в это время были в толпе и издали наблюдали за происходящим. Я бы все-таки...
        - Нет, капитан,  - прервал своего охранника принц.  - Мы не будем отменять праздник и закрывать ворота. Именно этого и добиваются те, кто стоит за нападением. Даже наоборот, в честь моего чудесного спасения я бы попросил вас, барон...
        Принц вновь обратил свой взор на Хольма и продолжил:
        - Я бы попросил вас, барон, выкатить для народа дополнительные бочки с пивом сегодня вечером. Пусть отпразднуют мое чудесное спасение, корона все оплатит.
        - Конечно, мой принц. Это хорошая мысль.  - Барон поклонился.  - Люди напуганы, и их настроение испорчено. Это поможет им прийти в себя. Вы поворачиваете события в свою пользу, принц. Очень мудро.
        - Когда прибудут оставшиеся бароны?  - Денис думал уже о другом.
        - Мне кажется, что завтра мы сможем провести совет. Не все прибыли, но больше ждать нельзя.
        - Хорошо,  - согласился принц.  - Тогда сегодня нам следует посетить представление циркачей. Наше присутствие на людях поможет народу успокоиться. К тому же я хотел бы посмотреть на выступление моего сегодняшнего спасителя. Да и вообще...
        Принц сделал паузу и неожиданно улыбнулся:
        - Да и вообще, я не был на цирковых представлениях много лет. Даже в столице не каждый год встретишь Циркачей. Вам повезло, барон.
        - У моего рода даже нет замка, он никогда не был нужен.  - Барон продолжал свое нытье уже долго.  - у меня всего два десятка вассалов. Скажите, что я с двумя десятками мечей смогу противопоставить наступающей армии? Король должен прислать нам помощь, иначе я не смогу защитить себя.
        Беседа продолжалась больше часа, и барон начал повторяться. Замка у него действительно не было - это первое, что отметил Рем, когда они подъехали к селению. Большой каменный дом, единственный дом из камня во всей округе, нельзя было назвать замком при всем желании. Дом барона был обнесен невысоким ограждением из бревен, кое-где уже обвалившимся. Ров перед этим ограждением никто не восстанавливал десятилетия. В некоторых местах, причем именно в тех, где в ограждении сияли прорехи, ров был засыпан почти полностью. Эти неофициальные проходы к дому явно использовались прислугой для того, чтобы срезать путь при выполнении их ежедневных обязанностей. Рем успел подумать, что с несколькими десятками человек он за неделю поднял бы более внушительные укрепления, чем имелись у барона. В тот же момент его мысль озвучил Лашан:
        - Так создайте достойные укрепления, барон.  - Мечник с трудом сдерживал негодование.  - Армии королевства, безусловно, придут на помощь. Но если противник разошлет мелкие отряды, то они могут нападать где угодно и на кого угодно. Вам надо быть готовыми ко всему. Конечно, если враг двинет именно в вашу сторону основные силы, то вам не останется ничего другого, как отступить. Но если на вас выйдет какая-нибудь шайка разбойников, то даже за этими бревнами вы могли бы их сдержать.
        - Неужели ничего нельзя сделать?  - с тоской произнес барон. Его явно не прельщала перспектива ведения самостоятельных военных действий.
        - Можно.  - Лашан не собирался сдаваться.  - Но делать это придется вам, барон. Король не сможет поспеть вo все места одновременно. И никто пока не знает, куда пойдет вражеская армия весной. Мы даже не знаем ее размеров. Мы останемся с вами на пару дней, посмотрим, на что способны ваши мечи, подскажем, как улучшить укрепления, за которыми смогут укрыться крестьяне. Пока не выпал первый снег, даже эту стену можно привести в нормальный вид. По крайней мере, сделать так, чтобы вас не смогли перебить с ходу. Вы также сможете кое-что успеть ранней весной, врагу понадобится какое-то время, чтобы добраться до этих мест.
        Барон вздрогнул, и Лашан поспешил его слегка успокоить:
        - Конечно, если он вообще решит идти этим путем. Я посоветовал бы вам нанять дополнительных мечников и хотя бы немного позаниматься с ними. Сколько у вас есть луков в арсенале?
        - У меня?  - удивленно переспросил барон.  - Не знаю, никогда не спрашивал. Может быть, полдюжины.
        - Но у многих крестьян в глухих деревнях есть охотничьи луки. Постарайтесь объездить все ваши деревни, посчитать имеющиеся луки. Предложите вашим подданным бежать сюда, если они почувствуют приближение врага. Несколько десятков даже необученных лучников могли бы вам сильно помочь, если придется держать оборону.
        Услышав слово «оборона», барон вздрогнул вновь.
        - Эрл передал, чтобы я отступал к нему в замок, если появится вражеская армия. Мне стоит перевезти туда семью и самому отправиться под защиту эрла.
        - Конечно, если перед вами будет армия, то это единственный способ,  - согласился Лашан.  - Но, как я сказал, возможно также, что весной вместо армии здесь будут гулять банды мародеров. Если все бароны провинции соберутся у эрла, то кто защитит от бандитов крестьян?
        - Это бесполезно,  - хмуро высказался Мугра, когда они отошли.  - Мы не можем объехать баронов всех этих провинций и обучить их дружины тому, чему они не хотят учиться. Этот барон боится даже собственной тени. Сколько с ним ни разговаривай, он сбежит при первых же признаках опасности. Его мечники годятся только на то, чтобы припугнуть крестьян, не слишком торопящихся платить дань, и больше ни на что.
        - Что предлагаешь?  - спокойно спросил Лашан.
        - Надо идти к Бухте Туманов и оглядеться там. Мы принесем значительно больше пользы, если сумеем выяснить, с чем предстоит встретиться королю в следующем сезоне.
        - Зимой? Отправляться в такой переход, когда со дня на день может пойти первый снег?
        - Нам не привыкать,  - ухмыльнулся Мугра.  - Возьмем одежду и припасы. Как-нибудь доберемся.
        Лашан оглядел остальных, читая на их лицах согласие с предложенным планом.
        - Хорошо,  - вздохнул он,  - передадим через барона весточку эрлу, а он перебросит ее принцу. Подготовимся, отдохнем здесь несколько дней и отправимся на побережье.

        Два с половиной десятка баронов Ледера говорили одновременно. Многоголосое выступление сводилось к нескольким вновь и вновь повторяемым утверждениям:
        - Наших сил недостаточно, чтобы сдержать наступающую армию.  - Толстый барон Литон, один из тех, чьи владения непосредственно примыкали к пограничным крепостям, произнес эту фразу несколько раз и явно не собирался на этом останавливаться. Он сидел ближе всех к Денису и теперь встал, невысокий толстенький пограничный барон, которому не раз приходилось лично встречать у своих деревень банды кочевников, слишком глубоко проникших на территорию королевства.  - У меня три десятка всадников. Это хорошие воины, но что могут даже несколько сотен таких воинов против регулярного войска?
        - Где королевская армия?  - спрашивали многие.  - Чтобы остановить наступление с юга, нам нужна вся королевская армия! Иначе нас растопчут и даже не заметят.
        Многие возмущались тем, как можно было допустить накопление вражеских солдат на территориях, формально принадлежащих королевству.
        Принц дал баронам выговориться и просидел несколько минут молча. Поняв, что никто из присутствующих не собирается обсуждать что-нибудь более полезное, чем жалобы на жизнь, он негромко похлопал по столу ладонью. Бароны немедленно замолкли, как будто только и ожидали, когда их гомон прервут.
        - Уважаемые бароны!  - Денис поднялся со своего места во главе стола.  - Мы ни к чему не придем, если будем обсуждать, .как такое могло случиться. Сейчас нам надо решить, как следует действовать. Что бы ни случилось раньше, мы не сумеем это изменить. Ближайший гарнизон королевской армии расположен по приказу наследного принца Грегора в Пиларте. Это вся помощь, на которую мы сможем надеяться, особенно ранней весной. Две тысячи воинов около Пиларта и солдаты пограничных крепостей.
        - Пограничникам и так хватает забот каждой весной,  - хмуро заметил барон Литон. Хмуро, но уже более спокойно.  - Кочевники вылезут изо всех нор, как только хоть немного потеплеет.
        - Большего у нас нет,  - повторил принц. К сожалению, мы знаем только то, что враг прячется где-то на юге, скорее всего, в провинции Туманов. Мы не знаем, ни сколько противостоит нам мечей, ни куда они двинутся весной. Королевская армия не может встать около Ледера, ведь может оказаться, что враг двинется в сторону Клевера или в сторону Менкера и Заквиэля. Поэтому...
        Принц оглядел собравшихся баронов и сел на свое место, готовясь к более обстоятельному и предметному разговору.
        - Поэтому я готов выслушать любые мнения и предложения, только если они будут полезны.
        - У нас всех вместе взятых не более пяти сотен воинов. Столько же смогут прибыть на помощь от ближайших пограничных крепостей, если возникнет нужда.  - Тон барона Литона изменился, приобретя неожиданно деловой характер.  - Нечего и думать воевать с наступающей армией такими силами. Значит....
        Барон непроизвольно надул щеки, глубоко задумавшись. При этом его лицо стало похоже на мордочку хомяка, вдоволь покопавшегося в закромах богатого крестьянина. На лицах знающих его соседей заиграли улыбки.
        Барон с шумом выпустил воздух из-за щек и продолжил:
        - Значит, мы можем только вовремя обнаружить врага и придержать его передовые отряды, надеясь, что помощь от короля подойдет вовремя. Нам нужно отправлять скаутов на юг, как только спадет снег, и укреплять замки.
        - У меня нет замка,  - хмуро произнес один из баронов.
        - Приглашаю тебя в свой,  - весело отозвался Литон.  - Приходи со своими людьми прямо ранней весной. Вдвоем будет веселее.
        Принц заинтересованно посмотрел на Литона, который обнаружил новые для Дениса качества, и поддержал его мысль:
        - Нам стоит об этом подумать. Также думаю, что нужно выбрать от пяти до десяти замков, которые будут нашими опорными пунктами следующей весной. Мы не сможем оборонять все территории Ледера, но если сгруппироваться в определенных местах и действовать оттуда.
        - Но наши запасы, мой принц!  - вскричал один из баронов, сидевших в отдалении. Явно из тех, кто не мог рассчитывать на прочность стен своего убежища.  - Мы не можем оставить запасы зерна на разграбление разбойникам.
        - Правильно,  - ответил за него Хольм,  - и не нужно. Надо выбрать наиболее укрепленные замки и перевезти все продовольствие в них. Если весной враг двинется в нашу сторону, то мы не оставим ему ничего, чем он сможет поживиться.
        - Как быть с Ледером?  - спросил сидевший рядом с Хольмом барон.
        - Мы не сможем оборонять город, он слишком велик для этого.  - Принц покачал головой.  - Будем отбиваться до того момента, пока враг не осадит стены всерьез. После этого придется отступить в цитадель. Город можно отстроить заново. Если мы сумеем защитить цитадель и спрятать в ней все припасы, то враг не получит ничего.
        - Четыре,  - неожиданно произнес Литон. За разговором никто не заметил, как он вновь надул щеки. И теперь выдал очередной результат своих мысленных усилий.  - Четыре замка и цитадель Ледера. Это все, на что мы можем рассчитывать. Мой замок на юго-востоке. Замок Керона на западе. Замок Харро на северо-востоке, он самый укрепленный, я бы сказал, что этот замок вообще невозможно взять. Только измором...
        Барон, сидевший в середине стола, горделиво поднял подбородок и важно кивнул.
        - И замок Алгона на юге. Если враг пойдет в нашу сторону, то это будет первый замок, на который они нападут. И это хорошо, потому что из этого замка есть тайный ход на север.
        Другой барон, судя по всему тот самый Алгон, начал возмущенно вставать, собираясь сказать что-то резкое.
        - Брось, сосед,  - миролюбиво остановил его Литон,  - твой секрет знают все, кроме, может быть, твоей жены. Впрочем, даже в этом я сомневаюсь. Слишком много детишек в окрестных деревнях подозрительно похожи на тебя.
        Бароны вокруг дружно расхохотались, подтверждая слова Литона.
        - Тогда мы сможем оценить их силы и оставить замок, если поймем, что удержать его невозможно,  - закончил Литон.
        - Хорошо,  - согласился принц. Если ни у кого нет других идей, то так и поступим.  - Ополчение?
        - Какие воины из крестьян,  - снисходительно произнес сосед Литона.
        - С луком на стенах даже крестьянин сможет заставить осаждающих . понервничать,  - не согласился Денис - Как бы то ни было, нам придется использовать все возможности. Я прошу вас, бароны, объехать до зимы ваши владения и переписать всех, кто готов будет пойти в ополчение следующей весной. Думаю, что вы сумеете набрать дополнительную тысячу из крестьян. Подготовьте план их сбора, когда придет время.
        - У нас нет столько оружия,  - тускло возразил сосед Литона, до сих пор не уверившийся в удачности затеи с ополчением.
        - Так сделайте!  - не допускающим возражения тоном произнес принц.  - Закупите новые луки у торговцев. Оплатите работу местных мастеров. Если необходимо, я готов дать королевские гарантии на оплату всех дополнительных расходов, как только у нас появится возможность.
        Принц поднялся со своего места и наклонился над столом, опершись на него руками. Юноша, которому сейчас приходилось командовать баронами, не привыкшими слушаться ничьих распоряжений, кроме указов короля.
        - И помните, уважаемые бароны Ледера. Следующей весной вы будете сражаться за свои земли и за жизни ваших людей. Игры кончились. Если враг ступит на земли Ледера, то это будут не кочевники, которые быстро появляются, но так же быстро и исчезают. Это будут те, кто собирается поспорить с короной и всеми ее вассалами за власть над этими землями. То, как они действовали до сих пор, показывает, что чужаков меньше всего заботит благо живущих здесь людей. Не обольщайтесь, беда не пройдет стороной. Если надо, то мы с вами выступим на помощь соседям, но враг не должен будет пройти. Вспомните о вассальной клятве, которую вы давали. Потому что пришло время ее исполнить.

        Циркачи давали представление на открытом воздухе, благо вечер выдался теплым. Зрители были повсюду - сидели на наспех сколоченных трибунах, теснились прямо перед ограждением, отделявшим импровизированную арену. Многие забрались на крыши соседних домов, что-бы оттуда наблюдать за представлением.
        Толпа расхохоталась над очередной ужимкой клоуна, заполнявшего паузу, пока на арену выносили предметы для следующего номера. Принц, который всегда обожал выступления циркачей, смеялся вместе со всеми. Рядом с ним за происходившим следили многие бароны, специально оставшиеся на лишний день в Ледере, чтобы не пропустить это зрелище.
        Наклонившись к Хольму, принц поделился тем, что его волновало:
        - Как вы думаете, барон, не напрасно ли мы отправляем его в столицу? Мне было бы жаль, если после полученного вознаграждения мой спаситель оставит то, к чему у него явно есть призвание.
        - Не думаю, мой принц,  - после паузы ответил барон.  - Этот клоун настолько хорош, что ничто не заставит его бросить выступать перед публикой. Разве что король дарует ему земли и титул. Тогда ему поневоле придется заниматься другими делами... Было бы жаль...
        - Да, было бы жаль,  - согласился принц и посмотрел на следующего циркача, вышедшего на арену. Циркач был с ног до головы одет в черное, лишь кое-где на его плаще сверкали золотые искры.
        - Знаменитый Моррей! Мастер перевоплощения и властелин стихий! Его иллюзии поражают всех, кому удается увидеть его мастерство!
        - Фокусник?  - спросил принц.
        - Скорее иллюзионист,  - шепнул в ответ барон.  - Я слышал, что многие маги звали его в свои ученики. Но он предпочел стать циркачом, хотя и знаком со многими из наших волшебников, а с некоторыми даже переписывается. К его мнению прислушивается даже знаменитый властелин иллюзий, маг восьмой крепости запада.
        - Посмотрим, так ли он хорош,  - с улыбкой заявил Денис, прищуриваясь. В годы обучения ему приходилось читать трактаты о магии иллюзий, и он считал, что способен противодействовать простым чарам, которые мог наложить на толпу иллюзионист.
        Циркач раскланялся и подошел к ящику, заботливо выставленному для него на арене. Выхватив из него небольшой шарик, он высоко подкинул его в воздух. Шар ярко вспыхнул высоко над ареной, на мгновение ослепляя зрителей, рефлекторно следивших за его движением.
        - Старый трюк,  - прошептал принц, не отрывая взгляд от иллюзиониста. Денис был один из немногих, кто сумел заметить, как мастер иллюзий бросил второй маленький темный шар, покатившийся по арене и остановившийся, только ударившись в ограждение.
        Принц проследил за этим шариком, посчитав, что фокус будет разворачиваться вокруг него. И ошибся. Шарик так и остался неподвижно лежать на насыпанных опилках. Взгляд метнулся обратно к иллюзионисту, и тут Денис понял, что первый тур он проиграл. За короткие мгновения циркач непостижимым образом успел полностью сменить свое одеяние и теперь стоял, полностью облаченный в белое. На белом плаще по-прежнему сверкали узоры, расшитые золотом.
        - Великолепно!  - прокомментировал принц.  - Двойной отвлекающий маневр. Но как он успел так быстро переодеться?
        Помахав в воздухе рукой, иллюзионист раскрыл ладонь - и публика увидела сидящего на ней крошечного желтого цыпленка. Представление иллюзиониста началось...
        - Странные места. Глухие, как будто людей здесь не было никогда.  - Фантом оглядывал склоны оврага, перед которым они остановились.
        - Зато зверья здесь полно,  - утешил его Гедон,  - даже зимой мы не останемся без еды, а это главное.
        Ветер срывал последние листья с кустов, которыми зарос овраг, и сбрасывал их на самое его дно. В некоторых местах, где листьям удавалось за что-нибудь зацепиться, их собралось так много, что в шуршащее море можно было погрузиться с головой. Осень по-прежнему радовала отсутствием дождей, и последние несколько ночей они так и спали - на лиственных подстилках, надолго заменивших им нормальные постели.
        Маленький вихрь закрутился по оврагу, играя в этом разноцветном море, поднимая в воздух то один, то другой листок, как будто любуясь каждым из них. Потом он отпускал их, словно неудовлетворенный представленной красотой, и бросался на поиски новых претендентов на утоление его взыскательного вкуса. Вихрь метался от одной кучи листьев к другой, приходя в неистовство от бесконечности своих поисков совершенства, поднимался к вершинам кустов, срывая одиночек, которые еще дер. жались на ветках, и отбрасывая сторону, к их собратьям не оправдавшим его ожиданий.
        Один из лиственных холмов зашевелился и вздыбился. Даниэль выпустил первую стрелу раньше, чем остальные поняли, что это не очередные проделки расшалившегося ветра. Отряхиваясь от укрывавшей его листвы, по склону в их сторону направлялся лесной тролль. Стрела Фантома ударилась ему в лоб чуть выше правого глаза, не причинив особого вреда.
        - Вот тебе и зверье!  - крикнул Гном, скидывая меховую накидку и берясь за секиру.  - Шатун, присоединишься?
        - Пляски с троллями скоро войдут у нас в привычку,  - ответил Шатун, делая шаг вперед и выставляя перед собой молот.
        - Смотрите не привыкните.  - Ким пытался прицелиться в единственное слабое место тролля - его глаза, но пока не решался спустить тетиву.
        В отличие от арбалета Кима, лук Даниеля выпускал одну стрелу за другой. Тролль пошатывался, как будто спросонья, и его движение в сторону отряда было очень неровным. Поэтому только третья стрела, выпущенная из лука рейнджера, угодила в правый глаз лесного чудовища.
        - Есть!  - воскликнул Шатун и двинулся вперед.
        - Стой!  - прервал его движение голос Виктора.  - Моя очередь. Вы с ним будете слишком долго развлекаться, вспомните прошлый раз.
        - Как скажешь.  - В голосе Шатуна послышалось чуть ли не разочарование.
        Вперед выступил маг, что не помешало Фантому продолжать выпускать стрелы. Рейнджер не считал, что со слепым троллем будет справиться труднее, чем со зрячим.
        Болт выпустил Ким. Оставив левый глаз тролля на попечение рейнджера, он нашел себе другую цель. Болт глубоко вошел между оскаленных зубов тролля, причинив ему сильную боль.
        Виктор произнес заклинание. Заклинание, которое он готовил давно, но ни разу еще ему не доводилось попробовать его на практике. Заклинание тройного удара. Первый удар был направлен в голову и должен был мгновенно превратить все, что могло оказаться под черепом у тролля, в лед. Второй удар предназначался для сердца, которое, по его предположениям, располагалось где-то посередине груди тролля. По замыслу мага, кровь вокруг должна была вскипеть и моментально сварить сердце противника. И заключительная часть - молния. Ударив по врагу, она остановила бы его на несколько мгновений, чтобы не дать возможность умирающему троллю достать никого из отряда.
        Едва завершив заклинание, вытянув руку с посохом вперед, Виктор сразу же понял, что сработала только вторая часть, и совсем не с той силой, на которую рассчитывал маг. Тролль оказался существом, имеющим природные механизмы защиты от магии. Может быть, его мозги и превратились в лед, но это никак не сказалось на его действиях. Молния рассыпалась на его задубевшей коже и тихо исчезла, не принеся ощутимого вреда.
        Однако тролль схватился обеими руками за свою грудь и заревел от боли. Его сердце было сильно повреждено. Сильно, но не настолько, чтобы он умер мгновенно. Тролль сделал следующий шаг вперед.
        - Он не один!  - крикнул Брентон, вновь ступая навстречу лесному чудовищу.  - Их тут целый выводок!
        Друзья тут же увидели, о чем толковал Гном. Две другие кучи листьев зашевелились, обнажая просыпающихся троллей, ринувшихся на помощь собрату.
        Каждый член отряда выбирал позицию поудобней, благо, находясь на вершине склона, они могли легко получить за счет этого небольшое, но все-таки преимущество.
        Виктор на мгновение задумался, осмысливая неудавшийся эксперимент с новым заклинанием, и немного изменил тактику.
        - Ударь,  - коротко бросил он Брентону, уперев руку в ближайший ствол корявой сосны, растущей на склоне оврага. Видя, что Гном не понимает, что от него хотят, он глазами указал в основание сосны. Брентон кивнул и ударил более тяжелым лезвием секиры по дереву. Одновременно с его ударом маг произнес заклинание. Лезвие неглубоко вошло в твердое дерево, но неожиданно в том месте, где секира соприкоснулась с древесиной, вспыхнула дуга огня, чехлом окружившая лезвие и превратившая секиру в волшебное оружие. Вспыхнула и погасла, прорезав всю толщину дерева.
        Виктор навалился на дерево плечом, и оно повалилось вперед, прямо на стоявшего на месте и пытающегося отойти от удара тролля. Ствол ударился о склон рядом с тварью, кривые ветки долго росшей на открытом месте сосны накрыли тролля с головой и потащили его вниз. Это движение продолжалось недолго, ветки сосны тут же завязли в кустах, но тролль оказался погребенным между ними.
        - Этого можете оставить подыхать, долго он не протянет,  - крикнул маг остальным.
        Два сородича запутавшегося в сосновых ветках тролля двинулись в сторону людей. Виктор огляделся, успев заметить, как Ким выпускает следующий болт. Кроме него только Фантом продолжал стрелять из лука, раз за разом его стрелы оказывались в опасной близости от глаз того тролля, который был покрупнее. Но сделать точный выстрел ему пока не удавалось - шаг тролля был неровным, он ревел и непрерывно мотал головой, делая попадание практически невозможным.
        - Кинь нож, Ким,  - попросил Виктор после того, как Ким разрядил арбалет.  - Кинь нож в тролля.
        Ким не понял смысла этой просьбы, но, не споря, выхватил нож и метнул его в глаз более мелкого тролля, находившегося на расстоянии в тридцать шагов ниже по склону.
        Отпуская оружие в полет, Молния почувствовал, как нагревается металл. Рука мага, как привязанная, последовала за летящим орудием. Киму показалось, что в последний момент острие ножа немного вильнуло вслед за качнувшейся головой тролля, и оружие вонзилось глубоко в глаз противника.
        Не дожидаясь реакции тролля, Виктор произнес несколько слов, и железо в глазу тролля раскалилось добела. Тролль закрутился на месте, воя от боли. Но долго это не продлилось. Не обращая внимания на жар, тварь огромной лапой схватила высовывающуюся рукоять и выдернула железную занозу из своего глаза.
        Рев ярости раздался глубже в овраге. Второй тролль тоже остался без глаза.
        - Повторим?  - с надеждой спросил Ким, выхватывая второй нож.
        - Все. Дальше только это,  - качнул головой маг, выхватывая свой меч.  - Я почти пуст.
        Тем не менее Ким использовал и нож в руке, уловив короткое мгновение, когда тролль замер на месте. Оставшись без обоих глаз, тролль затрясся от ярости, делая шаг то в одну, то в другую сторону и загребая огромными лапами окружающее пространство.
        Брентон прыгнул ногами вперед на самого крупного противника из троицы, приблизившегося уже вплотную. Сапоги Гнома ударили в грудь тролля. Однако надежда воина на то, что ему удастся откинуть противника обратно на дно оврага, не оправдалась. Тролль только покачнулся от внезапного удара, но устоял на месте. Брентон же опрокинулся прямо под ноги наступающей твари. .
        Тролль взревел и поднял ногу, намереваясь раздавить своей ступней наглого человека. Вслед за Гномом прыгнул Шатун, замахиваясь в воздухе молотом. Полет Грега был даже более впечатляющ, чем предыдущий прыжок его товарища. Пользуясь тем, что находился на возвышенности, Грег ударил тролля тяжелым молотом прямо в лоб и упал на землю рядом с Брентоном. Тролль, так и не успевший опустить высоко поднятую ногу, пошатнулся и опрокинулся назад, покатившись вниз по склону.
        - Луки, арбалеты!  - крикнул Фантом, загоняя еще одну стрелу в глаз мечущегося, ослепшего тролля.  - Надо их добить.
        Им пришлось истратить не один десяток стрел, прежде чем последний из трех троллей неподвижно замер на земле.
        - Почему ты их не почувствовал?  - спросил Виктор рейнджера, осторожно подходя к неподвижному трупу.
        - Не знаю, похоже, что они впали в спячку. Если бы я не разболтался, то мы могли бы пройти мимо и так ничего и не увидеть.  - Фантом был более решительным. Подойдя к трупу, он начал выдергивать стрелы из его глаз.  - Половина стрел испорчена, наконечники всех, что не попали в глаза или в рот, придется выбрасывать. Мне бы такую шкуру.
        - Эта шкура делает тварей медлительными, так что не завидуй,  - усмехнулся маг.  - Говорят, что существуют тролли, которые быстрее, чем человек. Огненные тролли, существа магические и таинственные. Но, скорее всего...
        - ...это просто легенда,  - закончил за него Фантом.  - Где-то я это уже слышал. Знаешь, начинаю верить в легенды.
        - Люция, дорогая, это ненадолго.  - Эрл Людвиг вон Заквиэль продолжал успокаивать жену.  - Если позволит погода, то я вернусь через несколько недель.
        Эрл никогда не был особенно близок с женой, почти всю свою совместную жизнь они соблюдали дистанцию, странную для супружеской пары. Нельзя сказать, что эрл не любил свою жену или она не любила его, однако так их воспитывали семьи, такие характеры достались им по наследству. Каждый из супругов уважал другого, но внешние проявления близости никогда не были им свойственны. Можно сказать, что они охладели друг к другу окончательно после того, как Люция не смогла принести эрлу наследника мужского рода. Это было не совсем верно, но их отношения действительно изменились в ту пору. Однако именно Люция предложила эрлу завести любовницу, опасаясь, что ее бесплодие не позволяет Людвигу продолжить род. Она ничем не выдавала свои страдания, хотя эрл, проживший с ней целую жизнь, видел, как тяжело ей далось вытерпеть походы мужа на сторону. Когда и это не помогло, их совместная жизнь, казалось, превратилась в череду ритуалов, на которых они вынуждены были присутствовать совместно. Семейные обеды, прием гостей, выход к народу во время праздников. Все остальное время они проводили порознь, стараясь не встречаться
больше необходимого и проводя время каждый за своими делами. И Люция никогда не осмеливалась влезать в дела мужа.
        Они неожиданно сблизились вновь после смерти дочери. Двое немолодых людей, у которых не осталось в жизни никого, кроме друг друга. И теперь впервые за много лет жена эрла вон Заквиэль просила супруга изменить свое решение. И впервые за много лет эрл, вместо того чтобы нахмуриться и отправиться по своим делам, терпеливо уговаривал жену не волноваться.
        - Я должен ехать, ты же знаешь.
        Эрл вздохнул. Он неожиданно почувствовал, что действительно должен ехать. Но впервые ему не хотелось оставлять жену. На миг его охватил страх, что он видит ее в последний раз. Отогнав подобные мысли, эрл улыбнулся.
        - Ты же знаешь, дорогая, что должен. Мне нужно посетить эрла вон Менкер до зимы. Обсудить планы по отражению угрозы с юга. В столице не осталось ни одной птицы из Менкера, и эрл, возможно, до сих пор не знает о надвигающейся опасности.
        Жена кивнула, пытаясь сохранить бесстрастное лицо.
        - Тогда выполни мою просьбу, Людвиг. Возьми с собой всех воинов, которых сможешь, а не только ту дюжину, которую собираешься,  - Неожиданная осведомленность Люции о планах мужа на миг заставила его замереть. Про себя он подумал, что, прожив с этой женщиной всю жизнь, он до сих пор практически ее не знал. А она пристально следила за делами мужа, знала о каждом его действии, но никогда не вмешивалась.
        - Возьми, я прошу тебя. На дорогах рыщут разбойники. Наступают опасные времена. Я не хочу, чтобы хоть что-нибудь задержало тебя в пути.
        - Но кто будет охранять замок?  - сдаваясь, спросил эрл.
        - Не волнуйся за нас,  - произнесла Люция.  - Королевский гарнизон стоит не так далеко, чтобы кто-то решился совершить что-нибудь безумное.
        - Хорошо,  - мягко произнес Людвиг,  - я возьму с собой четыре десятка мечников. И оставлю в замке два десятка новобранцев. Думаю, что с мелкими проблемами они справятся.

        Снег начал падать ночью. Рем, отошедший от места ночлега отряда на полсотни шагов и занявший свой пост в небольшом углублении между корнями деревьев, подставил ладонь под медленно опускающиеся снежинки.
        В темном лесу, освещаемом только огнем почти угасшего костра, стало как будто светлее. Снежинки падали одна за другой, лениво и неторопливо. И в этой неторопливости чувствовалась уверенность, что сражение все равно останется за ними. Одна за другой они ложились на землю, на ветки деревьев, на немногочисленные, из последних сил державшиеся на своих местах листья. Падали, чтобы терпеливо дождаться своих подруг, неспешно следующих за ними.
        Ладонь Рема моментально стала мокрой, и он машинально вытер ее об отворот мехового плаща, Наступала зима.
        - Одним из наиболее интересных умений иллюзионистов является мастерство делаться невидимыми.  - Виктор говорил, как будто читал лекцию перед учениками.  - Я плохо представляю, как они это делают, но в книгах описаны случаи, когда иллюзионист исчезал из поля зрения людей практически мгновенно, не оставляя никаких следов.
        - Это как раз легко,  - небрежно заметил Ким,  - этому меня научили прежде всего.
        - Чему?  - непонимающе обернулся Вик.
        - Быть невидимым. Это очень просто. Либо тебе надо находиться там, куда никто не смотрит, либо сделать так, чтобы тебя не замечали, глядя в упор. А как, ты думаешь, можно что-то украсть, если ты слишком заметен?
        - Покажи,  - тут же заинтересовался маг.
        - Покажу как-нибудь. Чтобы быть незаметным, надо, чтобы на тебя не обращали внимания. А ты будешь сейчас смотреть только на меня. Покажу, когда выдастся случай.
        - Мы в паре десятков миль от побережья,  - произнес тихо подошедший Фантом.  - Думаю, что Клык Нэла и Приют остались западнее. Надо решать, будем ли продолжать идти по лесу или выйдем ближе к морю.
        Фантом отряхнул снег с меховой куртки и протянул руки к костру. Снег лежал тонким слоем, хотя настоящих морозов не было. Всем хотелось верить, что их и не будет так близко от моря, согревающего воздух теплыми течениями.
        - Может, пойдем севернее, выйдем на деревни Менкера?  - Лашан подбросил последние ветки в костер. Они собирались выходить сразу же, как только вернется Фантом. Теперь все зашевелились, понемногу собираясь и стараясь ухватить хотя бы немного тепла от огня.
        - Бессмысленно,  - возразил,Даниэль.  - Вряд ли крестьяне расскажут нам что-нибудь интересное. Тем более, если мы и дальше пойдем вдоль берега, не приближаясь к нему, то можем выйти на деревни и так. Должны же здесь быть хоть какие-то люди.
        - Согласен, мы только потеряем время,  - кивнул Ге-дон,  - надо идти дальше. Лучше по лесу, здесь хоть ветра нет. Выйдем к берегу за несколько дневных переходов до Бухты Туманов.
        - Тогда двинулись,  - кивнул Лашан, засыпая костер снегом.

        Фантом, идущий впереди, неожиданно остановился. В оголенном холодом лесу окрестности просматривались на сотни шагов вокруг, поэтому Фантом шел на большем, чем обычно, расстоянии. Они все разошлись по лесу на значительное расстояние, оставляя при этом только три цепочки следов. Снег покрывал землю на одну ступню, кое-где, под елями или на возвышениях, его не было совсем.
        В отсутствие снегопадов отряд достаточно быстро продвигался вперед, пользуясь хорошей погодой.
        Когда остальные подобрались к рейнджеру поближе, он смотрел назад, в том направлении, откуда они шли. Постояв молча некоторое время, прислушиваясь к редким звукам зимнего леса, Фантом произнес:.
        - Кто-то встал на наш след.
        - Далеко?  - тут же спросил Мугра.
        - Далеко, очень далеко. Я долго думал, что это мне мерещится. Но это так. Кто-то идет по следу. Я услышал посторонние звуки еще с утра, но это могло быть случайностью. Теперь я уверен, что идут именно следом за нами.
        - Выпускай птицу,  - решил Виктор.  - Нам надо знать, сколько их и кто это может быть.
        - Парящий орел в этих местах, зимой? Будет выглядеть несколько странно...
        - Ничего. Не думаю, что преследующие слишком часто смотрят вверх.
        Фантом кивнул и поднял руку. Татуировка на тыльной стороне ладони рейнджера приобрела объем. Показалось, что воздух около его руки заструился, как будто поднимаемый жаром от костра. Через мгновение ввысь, тяжело взмахивая крыльями, начал подниматься орел.
        - Ну что там?  - первым не выдержал Мугра, прерывая минутное, молчание.
        - Погоди,  - тронул его за плечо маг,  - орел долго не продержится. Пусть Фантом успеет увидеть как можно больше.
        В этот момент слегка остекленевшие глаза рейнджера вновь приобрели осмысленность, а татуировка на его руке - прежние краски.
        - Все, исчез,  - почти с сожалением сказал Фантом.  - Даже не успел подняться на хорошую высоту.
        - Что-нибудь смог увидеть?  - вновь спросил Мугра.
        - Да, успел увидеть практически все. Два десятка идут по нашему следу. Отстают на полдня. Луки, мечи - это не охотники. Может, они и вышли охотиться, но сейчас они преследуют нас. Где-то мы пропустили вдоль пути их зимнее убежище.
        .  - Думаешь, это опять разбойники?
        - Разбойники или враги из-за моря - неважно. Это точно не королевские воины и не воины какого-нибудь барона. Это враг.
        Можем их стряхнуть?  - спросил Лашан.
        Фантом вновь посмотрел на небо, сияющее синевой. Затем помотал головой.
        - В ближайшие дни снега не будет. А этого,  - рейнджер пнул ногой снег под ногами,  - вполне достаточно, чтобы мы не сумели скрыть наши следы. Надо уходить вперед и искать место, где нет снега... Или место, где можно устроить засаду. В этом лесу они увидят нас ненамного позже, чем мы их. Сложно спрятаться за голыми стволами.
        - Сложно, но если постараться...  - протянул Ким.
        - Я знаю,  - прервал его рейнджер,  - но давайте сначала поищем место получше. Время есть.
        - Тогда ускорим шаг,  - заключил Лашан.  - Вымотаем их погоней. Может, они вообще отстанут.

        Они уходили от преследователей второй день. На этот раз первым остановился Ким, протянув руку вперед.
        - Дым,  - шепнул он догнавшему его Фантому.  - Далеко, несколько часов ходу. Дым от костра или от очага в доме.
        Присмотревшись, рейнджер кивнул.
        - Похоже, что впереди селение.
        - Или застава,  - хмуро произнес подошедший Виктор.
        - Застава?  - удивленно переспросил Даниэль.  - Чья застава? Здесь не может быть королевских войск.
        - Зато могут быть передовые заставы врага.  - Виктор разглядывал едва видневшийся дымок, как будто пытаясь угадать по нему, кто разжег этот огонь - друг или враг.
        - Мы очень далеко от Бухты Туманов. Откуда здесь их передовые заставы?
        - Возможно, что их больше, чем в наших самых худших ожиданиях. Возможно, что это разведчики, которых отправили зимовать ближе к освоенным землям, чтобы они доставили новости ранней весной. Кто знает. Нам придется подойти ближе, чтобы это выяснить.
        - За нами погоня,  - напомнил рейнджер.  - Они не приблизились за эти дни, но и не отстали. Если мы задержимся, то будем иметь дело не только с теми, кто позади, но и теми, кто перед нами. Если ты прав, конечно.
        - Выбора нет.
        - Есть.  - Лашан тяжело привалился к дереву и понемногу выравнивал дыхание после быстрой ходьбы. Нам придется встретить тех, кто идет следом. Уже вечереет, думаю, что скоро они расположатся на ночлег. Возьмем их ночью.
        - Все, как обычно. Ничего оригинального,  - усмехнулся Ким.
        - Да, не будем ничего выдумывать,  - подтвердил Лашан, -просто перережем их ночью, и дело с концом.
        - Надо взять постового живьем,  - шепнул Лашан, наклонившись к самому уху Кима.  - Нам надо убедиться, что это действительно враги, а не отряд какого-нибудь барона, решивший поохотиться на разбойников.
        Ким молча кивнул и скользнул между деревьями, туда, где под низкими ветками ели прятался караульный. Хорошо прятался, Ким мог его и не заметить, если бы не видел, как он устраивался на своем посту.
        Преследователи были на удивление неплохо подготовлены. Мало того, что они сумели не отстать, когда отряд заметил погоню. Они также, как оказалось, умели нести караульную службу. Ким был поражен, когда понял, что постовой не только не спит, но даже не дремлет и внимательно оглядывает окружающее пространство. К счастью, бывший вор был достаточно осторожен, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Это было относительно легко сделать в окружавшей темноте, да к тому же используя наработанную годами сноровку.
        Второй такой же постовой находился на другом конце поляны, которую облюбовали преследователи, так что действовать приходилось максимально тихо.
        Ким подбирался к противнику со стороны левой руки. Слева от него было видно пламя ночного костра, вокруг которого вповалку спали на нарубленных ветках ельника два десятка человек, будить которых ему совсем не хотелось. Впрочем, спали не все, несколько человек сидели у костра, о чем-то тихо переговариваясь.
        Ким замер за очередным деревом. До постового оставался один длинный рывок, но сделать его незаметно было практически невозможно. Густые ветки ели убили всю растительность вокруг нее, и открытое место хорошо просматривалось караульным.
        Ким помешкал, пытаясь сообразить, как действовать дальше. В этот момент с противоположной от постового стороны тихо скрипнул снег. Настолько тихо, что ни Ким, ни его противник не могли быть полностью уверены, что этот звук им не послышался.
        Часовой дернул головой в сторону послышавшегося звука, пытаясь высмотреть в темноте его источник. Молния больше не раздумывал. На одном вдохе преодолев оставшееся расстояние, он зажал рот незнакомца рукой, одновременно приставляя острие ножа к его горлу. Постовой дернулся, и прижатый к его горлу нож проткнул его кожу. По лезвию на руку Кима начала медленно струиться кровь.
        Прижав губы к самому уху плененного, Ким беззвучно прошептал:
        - Я воин королевства. Сейчас я немного отпущу руку, и, если хочешь жить, ты тихо скажешь, кто вы и откуда взялись. Понял?
        Пленник слегка кивнул головой. Ким отнял левую руку от его рта, и в то же мгновение караульный заорал:
        - Нападение...  - Его крик мгновенно перешел в хрип, когда нож Кима пронзил его шею. Но дело было сделано.
        Сидевшие у костра вскочили со своих мест, вытаскивая мечи. Спящие вокруг них тоже начали подниматься.
        Свистнула первая стрела, пронзив грудь одного из наиболее резвых. Фантом не давал врагу ни мгновения, чтобы прийти в себя и найти укрытие. Вслед за ней, с разных сторон поляны в мечущихся людей полетели стрелы и арбалетные болты. Ни один выстрел не прошел мимо цели, и количество противников резко, почти вдвое уменьшилось.
        На краю поляны показался Брентон и, взрыкнув, махнул секирой. Однако он не спешил вступать в бой, оставаясь на границе света и тени. Первый же ринувшийся в его сторону противник тут же получил стрелу от Фантома, скрывающегося в лесу прямо за Гномом.
        В лагере началось смятение. Люди, не проснувшиеся окончательно, видели, как один за другим падают на землю их соседи. Лишь несколько из них успели добежать до деревьев, только для того чтобы встретить свою смерть в темноте. Очередной бандит вырвался из круга огня и вбежал под укрытие деревьев. Оглядываясь во все стороны, выставив перед собой меч, он медленно отступал в глубь леса. Сзади него мелькнула тень, и меч Лашана пронзил его спину. Последний противник, не издав ни звука, повалился на землю.
        - Все,  - устало произнес Фантом, выходя к костру.  - Надо бы их обшарить, но у меня нет ни сил, ни желания этим заниматься.
        - Я видел другую полянку неподалеку,  - предложил Ким.  - Устроимся там, а с остальным будем разбираться утром.
        Фантом кивнул, наклонившись и одним ударом отправляя к Лодочнику хрипящего под его ногами человека.
        - Как обычно, мы перестарались.  - Лашан осматривал лежащих на земле.  - Никого, кто смог бы нам что-нибудь рассказать. Надо будет поучиться оставлять противников в живых.
        - Только не сегодня,  - откликнулся Фантом, направляясь в сторону ночлега.
        - Это были охотники,  - высказался Фантом, закончив обыскивать очередной окоченевший за ночь труп.  - Еды с собой мало. Зато стрел больше, чем обычно. Охотничья партия, а это значит...
        - Это значит, что мы пропустили крупную заставу где-то позади нас. И, скорее всего, прежде чем встать на наш след, они послали гонца с предупреждением.
        - Да, скорее всего,  - согласился Фантом,  - но это теперь не наши проблемы. Вряд ли они послали за нами кого-то еще. А даже если и послали, то они отстают слишком сильно. После первого же снегопада наши следы будут надежно укрыты.
        - Нам предстоит разобраться с тем поселением на востоке.  - Гедон меланхолично рассматривал наконечник стрелы, вынутой из колчана одного из убитых.  - Странные стрелы, впервые вижу такие наконечники.
        Гедон перебросил стрелу Фантому, и тот начал внимательно ее разглядывать.
        - Да, странные,  - согласился он наконец.  - Я бы даже сказал, что. эти наконечники сделаны не у нас. Слишком узкие, и острие выковано, как игла. Есть преимущества в использовании таких стрел, но есть и недостатки. Не знаю, может быть, мастера на юге и делают такие, я никогда не присматривался к работе здешних кузнецов. Но даже если это и работа мастеров из-за моря, то мы не узнали ничего нового. Меня больше волнует, что их передовые заставы так далеко в глубине королевских земель. Может все же оказаться, что нам противостоит армия большая, чем нам бы того хотелось.
        - Узнаем,  - подытожил Лашан.  - Пора отправляться дальше.
        - Лучше бы мы шли по безлюдной местности,  - шепнул Мугра, вместе с остальными рассматривающий заставу с окраины леса.
        Большинство с ним бы согласилось. Перед ними раскинулось целое военное поселение, организованное по всем правилам армейского искусства. Невысокие деревянные строения окружал бревенчатый забор высотой в два роста, прерываемый только четырьмя дозорными вышками и двумя воротами, расположенными с противоположных сторон поселения.
        - По двое постовых на каждой вышке даже днем,  - отмечал вслух Лашан.  - Ворота на запад и ворота на восток, чтобы быстро отступить или, наоборот, перейти в контратаку. Бревна вбиты в землю на совесть, с ходу их не проломить. Лес вырублен на двести шагов вокруг стены, незаметно не подобраться. Хорошее место для зимовки они себе организовали,
        Сделав заключение, Лашан замолчал. Вместо него продолжил Аль'Шаур:
        - Поселение на четыре-пять сотен воинов. Но их там может быть и больше. Сколько же войск скопилось у Бухты Туманов, если в их передовых отрядах по полтысячи народу?
        Ближайшие к отряду ворота начали отворяться, обнажая внутренности поселения и выпуская группу из дюжины человек. Глаза Лашана и всех остальных заскользили по вновь открывшемуся виду, пытаясь оценить то, что творилось внутри.
        Как только ворота закрылись, Лашан подвел итог:
        - Я насчитал на воздухе не меньше полусотни. Но большинство наверняка не вылезает из казарм. Так что их там много.
        - Это пошла охотничья партия,  - добавил Фантом.  - Судя по следам вокруг зимовки, таких групп за последние Дни выходило пять-шесть. Если они хоть немного умеют охотиться... то да, не меньше четырех сотен.
        - Что будем делать?  - спросил Брентон.
        - Можем перехватывать их охотничьи партии одну за другой, пока они не начнут выходить слишком большими отрядами. Потом придумаем что-нибудь получше,  - тут же поступило предложение от Шатуна.
        - Завтра будет снег, много снега.  - Фантом посмотрел на. небо.  - Поэтому можем пошуметь прямо в их лагере и уйти. Они не смогут долго нас преследовать, следы заметет.
        - Думаю,  - тяжело произнес Лашан,  - мы просто уйдем. Нам нужно добраться до Бухты Туманов, понять, с чем предстоит столкнуться армиям короля следующей весной. Даже если мы перережем все это поселение, это мало что изменит. Информация для принца сейчас важнее. Кто знает, сколько еще таких застав в округе? Как только мы обнаружим себя, у нас на хвосте может оказаться вся армия.
        Фантом безразлично пожал плечами.
        - Или так. Только уходить придется аккуратно, чтобы их охотники не наткнулись на наши следы до снегопада.
        - Тогда уходим.

        Снег шел второй день. Тяжелые хлопья непрерывно падали сверху, мгновенно покрывая каждый след, пригибая к земле ветки елей, захватывая в снежный плен каждое не сдавшееся под зимним натиском дерево.
        - Не видно ничего,  - с трудом выговорил Фантом, пряча лицо от вертикально падающего снега,  - и не слышно тоже. При таком снегопаде мы заметим что-нибудь только тогда, когда упремся лбами.
        - Придется идти все равно.  - Ноги Брентона начали вязнуть в сугробах, поэтому он предусмотрительно пристроился в хвост к Фантому и теперь шел по его следам.  - Этот снегопад надолго, может быть, даже на недели. Мы не можем столько ждать.
        - Не можем,  - угрюмо согласился Фантом и неожиданно остановился.
        Практически мгновенно остановились и следующие за ним друзья, пока не видя опасности, но на всякий случай рассыпаясь в стороны и ощетиниваясь клинками.
        Они стояли молча, пока Даниэль пристально вглядывался в окружающую пелену.
        - Что?  - наконец не выдержав, спросил Брентон.
        Короткий вопрос как будто заставил события двигаться дальше. Белые фигуры зашевелились вокруг отряда, быстро приближаясь.
        - Йети!  - крикнул Виктор, разглядев приблизившееся на расстояние в десяток шагов мохнатое существо. Огромное, с белым мехом, сливающимся с падающим снегом, и плохо различимое даже сейчас, когда оно приблизилось почти вплотную. Более или менее отчетливо можно было увидеть лишь черные бусинки глаз и черный, почти круглый крошечный нос, выглядевший достаточно нелепо на лице чудовища, ростом на две головы выше даже Лашана.
        Времени для обсуждений не оставалось. Как только «снежный человек», как иногда называли его в легендах, сделал следующий шаг навстречу магу, угрожающе замахиваясь лапой, Виктор рванулся ему навстречу.
        Он успел заметить не менее десятка чудовищ, выступивших из снежной пелены. Но сколько их оставалось невидимыми, было неизвестно.
        Йети наступали, не издавая ни звука. Казалось, что они могли подойти вплотную к людям и задушить их в своих объятиях раньше, чем их жертвы осознали бы, что происходит. Полная тишина начинающегося сражения прервалась только коротким боевым кличем Гнома.
        Йети широко замахнулся, пытаясь зацепить мага своей лапой с первого же удара. Виктор не стал парировать, вместо этого ударив со всей силы мечом по отведенной руке. Он рассчитывал перерубить руку напрочь, но вместо этого его меч завяз в густой шерсти животного, нанеся лишь легкую рану. Жесткая, закручивающаяся в колечки шерсть йети оказалась не намного уступающей по прочности хорошей кольчуге.
        Внешне медлительное чудовище неожиданно резво ударило второй, до сих пор опущенной вдоль тела рукой снизу вверх. Лишь в последний момент подставленный посох спас Вика от серьезной раны. Маг быстро сделал два шага назад, восстанавливая равновесие и пытаясь сообразить, как лучше справиться с необычным противником.
        Йети пауз не делал, последовав за магом практически вплотную и замахиваясь для очередного удара. Маг видел, что все его друзья завязли в рукопашной и на помощь ему рассчитывать не придется.
        Виктор ткнул посохом в грудь твари, стараясь удержать его на дистанции. Рефлексы сработали раньше его сознания, и в грудь йети одновременно с ударом торца посоха вонзилась молния. Молния такой силы, что могла бы убить человека. Йети же лишь задрожал и издал тихий урчащий рык. Но Виктору, моментально вспомнившему свои длительные тренировки долгими зимними ночами в башне мага девятой крепости, хватило и небольшой остановки противника. Он резко развернулся вокруг себя, с ходу вынося меч в рубящий удар. Шкура йети была прочна, но не настолько, чтобы остановить и этот удар. Меч завяз глубоко в горле твари, перерубив шею почти наполовину.
        Йети начал медленно оседать на снег, утягивая за собой оружие Виктора. Маг с усилием потянул меч на себя, с трудом выдергивая его из залитой кровью шеи. Судя по всему, это была первая кровь, пролитая в этом бою. У мага появилась возможность быстро осмотреться, и результаты увиденного вокруг не радовали. Первая волна йети полностью связала весь отряд, постепенно прижимая их к центру. Единственным, кто вышел за сужающийся круг зимних тварей, был Аль'Шаур, моментально проскользнувший между двумя своими противниками и сейчас бьющийся на открытом пространстве. Его мечи мелькали не переставая, полосуя головы и руки йети, но результат был практически не заметен.
        Все завязли в слишком тесном рукопашном бою, принимаемые друг к другу наступающими и машущими руками тварями, и Виктор был единственным, кто заметил, как вторая дюжина йети появилась из-за снежной пелены, стремясь побыстрее присоединиться к своим соплеменникам. Бой грозил превратиться в свалку, в которой все преимущества оставались на стороне сильных и почти не чувствующих боли тварей.
        Виктор шагнул вперед.
        Виктор шагнул вперед, понимая, что никто, кроме него, не успеет остановить вторую волну нападающих.
        Виктор шагнул вперед, вытягивая посох в сторону ближайшего йети. Справедливо полагая, что против порождений зимы лучшим оружием будет огонь, он ударил пламенем. Длинная струя огня вырвалась из посоха и накрыла ближайшего из второй волны наступающих. Шерсть йети загорелась, а сам он был отброшен назад мощной струей пламени. Неожиданное выведение из строя соплеменника заставило ближайших наступающих остановиться, но ненадолго. Теперь они считали мага опасным и дружно двинулись в его сторону. Последнее заклинание разом ополовинило запасы энергии Виктора, но это не заставило его остановиться.
        Вместо того чтобы отступить от приближающейся волны врагов, он шагнул вперед, на ходу закручивая меч для следующего удара.
        Брентон наконец сумел расчистить место, для того чтобы как следует замахнуться своей секирой, и разом перерубил своего противника. Против тяжелого удара секиры не смогла противостоять даже шерсть с волшебными свойствами. Можно было сказать, что ситуация начала улучшаться, если бы против отряда по-прежнему не выступало слишком много тварей. Только три йети лежали на снегу, и почти два десятка стояли на ногах.
        Виктор закружился в длинном слитном движении которое часами отрабатывал в зале своей башни.
        Виктор закружился, переставая видеть перед собой отдельных врагов, но только мишени, освещаемые слабым огнем из камина. Линия, на которую ступали его ноги была прочерчена еще до того, как он сделал первый шаг. Извилистая черта, обходящая противников с разных сторон. Он почти увидел черную и белую полосы, по которым, не отклоняясь, будут следовать его меч и его посох.
        Виктор закружился, отодвигая сознание куда-то вглубь и отдавая свои движения на откуп наработанным комбинациям, навсегда запечатлевшимся в памяти его тела.
        Почти упав на землю, он подсек мечом ноги очередного йети и, не останавливаясь, ткнул посохом в морду падающей наземь твари. Искра пробила небольшое расстояние между посохом и черепом, и йети задергался в предсмертных судорогах.
        Отступив назад, маг проследил, как перед ним промелькнула рука другого белошерстого, и вонзил меч в его незащищенное горло. Как бы ни был быстр удар меча, но обратное движение оказалось даже резче - меч вышел из шеи врага, открывая путь потоку крови. Йети еще стоял, прижимая лапы к горлу, а Виктор уже двигался дальше.
        За магом, в фарватере его движения, пристроился Ким, орудующий двумя спиногрызами, и Виктор прекратил тратить время на добивание врагов, оставляя это вору.
        Йети побежали, когда в живых их осталось полдюжины.
        - Откуда?  - в который раз спросил Фантом.  - Откуда здесь эти существа? Они бы не выжили здесь летом.
        - Не знаю.  - Вика до сих пор трясло, несмотря на разведенный костер, рядом с которым сушились разделанные шкуры йети.  - В книгах говорится, что йети можно встретить только в горных ущельях, там, где снег лежит круглый год. И йети - одиночки. Что могло объединить их в стаю? Не знаю, откуда они взялись. И почему напали, тоже не знаю. Нельзя сказать, что это миролюбивые существа, но они достаточно пугливы, по крайней мере так их описывают в книгах. Пугливы и редко нападают на сильных противников. Вообще, питаются преимущественно падалью. У меня только одна мысль. Их могли привезти на кораблях наши враги. Может быть, это какой-нибудь специальный дрессированный вид.
        - Тогда они используют их как гончих собак?  - развил мысль мага Фантом.  - Идеальные ищейки для такой зимы.
        Виктор кивнул, пытаясь сдержать дрожь, и добавил:
        - Если такая свора гуляет без присмотра, то что еще могли привезти на кораблях с юга? Каких чудовищ мы встретим следующим летом? А самое главное, с какими тварями придется столкнуться армии?
        - Озноб никак не проходит?  - Подошедший Лашан сбросил с себя меховую накидку и накрыл Виктора сверху. Она стала третьей, и Виктора начало пригибать к земле под тяжестью вороха одежды, который на него набросали.
        - Не проходит,  - подтвердил маг,  - это не от холода. Я выжал из себя всю энергию, до последней капли. Даже немного больше, чем у меня было. Надо просто отдохнуть. С этим ничего не поделаешь, пока сила не вернется.
        - Осторожней бы надо,  - заботливо пробормотал Брентон,  - мы бы справились и так. Я не хочу опять таскать тебя по лесу, как пришлось у Аанек.
        Осознав, что события у третьей крепости запада не совсем те, которые хотелось бы вспоминать, Брентон резко сменил тему:
        - Вот интересно, эти шкуры влезут в Котомку Путника?
        - Должны,  - Виктор попытался пожать плечами, однако под грудой накидок движение плеч выглядело так как будто он пытается поудобнее устроиться в берлоге из материи, меха и шкур.  - Если не будут проходить, порежем на куски. А в самой котомке места много.
        - Переночуем здесь,  - решил Лашан,  - все равно скоро стемнеет. А завтра, глядишь, и снегопад прекратится.
        - Тогда мне нужно два бревна, одно на другое, крест-накрест.  - Фантом присоединил свою накидку к предыдущим трем, окончательно похоронив Виктора под свалкой из меха.  - Несмотря на снегопад, холодает, нам нужно как-то согреваться в течение ночи.

        Снег продолжал идти и утром. Бесценные шкуры йети влезли в котомку без труда, позволяя друзьям надеяться, что никто из них не замерзнет во сне, какие бы морозы ни наступили.
        - Погодите,  - окликнул друзей Виктор.
        Снегопад продолжался, и Фантому пришлось сделать для каждого снегоступы из веток ивы, найденной на берегу замерзшего ручья. Идти стало легче, хотя Лашан высказался в том духе, что он с удовольствием понаблюдал бы схватку в снегоступах, особенно когда вокруг сугробы по пояс.
        Тяжелее всего приходилось Брентону и Грегу. Они никак не могли привыкнуть к необычной обуви и время от времени проваливались. Невысокий Брентон при этом один раз ушел в сугроб с головой, и его пришлось откапывать.
        Фантом, идущий впереди, выискивал небольшие возвышенности, где снега было поменьше, но скорость их передвижения все равно заметно уменьшилась.
        - Стойте,  - повторил Виктор.  - Фантом, тебе не кажется, что что-то не так.
        Фантом встряхнул головой и ответил:
        - Кажется. Не пойму, странное чувство... Знакомое, но не могу вспомнить, где у меня были такие же ощущения.
        - Я тебе напомню,  - усмехнулся маг.  - Фэйри, зарождение волшебного леса на западе.
        - Точно!  - воскликнул Даниэль. Это было, наверное, первое громкое слово, сказанное им за последние дни.  - Только откуда здесь лесной народ?
        - Лесного народа здесь, может, и нет.  - Виктор подобрался к идущему впереди Фантому поближе, осторожно ступая по сугробам и стараясь не провалиться, сойдя с проложенной остальными тропы.  - Но ощущения те же. Ты заметил, что забираешь слишком сильно вправо?
        Фантом кивнул:
        - Я сделал это специально. Не хотел взбираться на тот холм.  - Рейнджер мотнул головой налево. Деревья растут очень густо, снега на нем очень много. Боялся, что мы можем застрять при подъеме.
        - А теперь посмотри.  - Виктор указал чуть дальше.  - Если мы решим пойти влево, то...
        - То, опять же, перед нами несколько поваленных деревьев и неприятные заросли кустарника, проламываясь сквозь которые, мы изорвем всю одежду. И очень удобный путь обхода, который любой выберет, не задумываясь.
        - Летом мы ничего бы и не заметили,  - добавил маг.  - Но сейчас зима, и эта защита действует хуже. Навестим хозяина?
        Фантом молча кивнул, решительно сворачивая влево и выбирая место, где бы можно было проскочить сквозь кустарник с минимумом ущерба.
        Они увидели хижину через несколько сотен шагов Обычную хижину, глядя на которую, никто не смог бы сказать, что ее хозяин является мастером в искусстве которое было подвластно только народу леса.
        Из трубы даже вился легкий дымок, и Фантому снова пришлось удивиться. Как они могли не заметить дым, он не понимал.
        - Пойду один,  - тихо сказал маг, приглядываясь и указывая на одинокую цепочку следов, прочертивших путь от двери до поленницы и обратно.  - Будьте наготове.
        Виктор подошел поближе к избушке и остановился в десятке шагов от дверей. Заходить внутрь он не стал, неожиданно для остальных выкрикнув:
        - Эй, хозяин! Гостей принимаешь?
        Дверь распахнулась практически мгновенно, обнаружив немолодую женщину, изумленно глядящую на мага.
        - Как вы здесь оказались?  - раздался ее хриплый голос, выдавая недавно залеченную простуду.
        - Шли мимо, решили заглянуть,  - нейтрально отозвался Виктор.  - Так как, позволишь войти?
        - Сколько вас?  - спросила женщина, оглядывая подступающий лес, где, почти не скрываясь, стоял остальной отряд.
        - Немного, как-нибудь поместимся,  - улыбнулся маг.
        - Проходите,  - коротко бросила женщина, распахивая дверь пошире и исчезая в глубине строения.
        - Не хозяин, а хозяйка,  - пораженно пробормотал себе под нос Виктор, не дожидаясь остальных и входя в дом.
        - И все-таки я повторю свой вопрос: как вы обнаружили это место?  - Хозяйка напряженно смотрела на мага, усаживающегося на лавку у стены.
        - Нам приходилось сталкиваться с народом леса,  - серьезно ответил мат.  - И мы немного понимаем в магии, которая использована для того, чтобы укрыть это место. Меня зовут Виктор. Позволь мне узнать твое имя?
        - Когда-то меня звали Фриланой, а сейчас надобность в имени для меня исчезла. Слишком давно я в последний раз видела людей. А обращаться по имени к самой себе как-то глупо.
        В единственную комнату в доме ввалились остальные. В помещении разом стало тесно, оно никак не было рассчитано на такое количество людей.
        - Дверь захлопните!  - прикрикнула хозяйка.  - Если вы не заметили, то за порогом зима.
        Брентон, вошедший последним, торопливо прикрыл дверь и церемонно поклонился женщине.  - Брентон, воин короля, прекрасная незнакомка. Будем ли мы иметь счастье услышать твое имя, лучезарная?
        Фрилана лишь презрительно усмехнулась в ответ, и Виктор представил ее своим друзьям. В ответ свои имена назвали остальные.
        - Что привело вас в эти края в такое время года?  - продолжила свой допрос женщина.  - Ищете смерти? Поиски будут нетрудными, при таком холоде.и таком количестве ваших врагов.
        - Врагов?  - тут же переспросил Виктор.  - Что за враги? Мы ищем не свою смерть, у нас нет столь глобальных планов. Мы всего лишь собираем информацию о том, что творится ближе к Бухте Туманов.
        - Подождите, а что вы сделали с рысью?  - неожиданно спросила Фрилана, как будто не услышав последней фразы.  - Рысь бы вас не пропустила. Вы убили мою Маленькую девочку?
        Хозяйка начала подниматься с места, в ее глазах разгорался гнев. Виктор заметил, как ее рука потянулась к горшку, стоявшему на краю стола. Маг перевел взгляд Иа Аль'Шаура, находившегося к столу ближе всего. Мгновенно оценив ситуацию, Аль'Шаур почти нежно накрыл руку женщины своей, не давая при этом ей коснуться посуды, наполненной неизвестной жидкостью.
        - Мы не видели твое животное, поверь нам, пожалуйста,  - стараясь говорить убедительно, ответил маг.  - Наверное, рысь гуляла где-то в других местах, пока мы шли сюда.
        Фрилана слегка расслабилась и, выдернув руку из-под ладони воина, вернула ее на свои колени.
        - Лучше будет, если ты говоришь правду,  - более спокойно сказала она.
        - Что в горшке?
        - Ничего особенного,  - пожала плечами женщина.  - Брызги этого варева заставили бы вас чувствовать боль, и ничего больше.
        - А тебя?
        - А меня - нет,  - лаконично отозвалась хозяйка.
        - Так ты расскажешь нам о врагах, о которых упомянула?
        - Почему я должна вам помогать? Только потому, что вы проникли в мой дом и вас много против одной старой женщины?
        - Потому что наши враги - это враги королевства?  - предположил Виктор.
        - Мне плевать на королевство, плевать на короля и вообще плевать на всех людей. Если бы это было не так, то я не искала бы уединения в этом месте.
        - Что же заставило тебя оставить людей?  - удивленно спросил Виктор.  - Очень немногие способны жить одни, совсем без общения. Что с тобой произошло, если ты решилась на такой шаг?
        - Долгая история,  - коротко бросила Фрилана.  - И вас она совершенно не касается.
        - Можем ли мы помочь тебе, хозяйка?  - влез в разговор Брентон.  - Одинокой женщине трудно выжить в этом лесу, даже с твоими способностями.
        - Спасибо, обойдусь,  - резко ответила Фрилана. Чувствовалось, что Гном тронул ее больное место.
        - Как хочешь,  - пожал плечами Брентон,  - раз ты все равно молчишь, то пойду-ка я во двор. Видел там поленья, их неплохо было бы превратить в дрова. Эта зима будет долгой, и дрова тебе понадобятся. А мне надо размяться.
        Проводив удивленным взглядом спину Гнома, Фрилана произнесла:
        - Вы ведь все равно не отвяжетесь, да? Я брожу по окрестным лесам, собираю травы, ягоды, слежу за некоторыми деревьями, которые мне нравятся. Этой осенью в этих лесах слишком людно. Много следов, очень много. Сотни людей проходили поблизости, а ведь я не люблю уходить далеко от дома. На севере, в дневном переходе, они устроили зимовку. Там не меньше пяти сотен воинов, и что-то мне подсказывает, что это не люди короля.
        Фрилана поднялась и направилась к печи.
        - Если вы хотите есть, то советую вам помочь мне с ужином. У меня не так много запасов, чтобы накормить такую толпу. Так вот...  - Женщина помешала что-то, бурлящее в котле, и продолжила: - Думаю, что на западе, в двух-трех днях пути, если бы я заходила так далеко, я нашла бы еще две подобных зимовки. Все леса вокруг наполнены вашими врагами. Не знаю, как вы до сих пор не попались им на глаза.
        - Это все, что ты знаешь? Три поселения на севере и на западе?
        - Я же говорю, что этими воинами наполнены все окрестности. Такие же заставы вы обнаружите и на востоке, и на юге, ближе к морю. Они разошлись на зимовку, чтобы охотиться.
        - Ты не бывала ближе к Бухте Туманов? Не знаешь, что творится там?  - Спрашивая, Лашан вытаскивал из Котомки куски вяленого мяса и укладывал их на столе.
        - Бухта Туманов в неделе ходьбы. Я не была там много лет,  - покачала головой Фрилана.  - Мне нечего там делать.

        Они оставляли странную женщину утром, впервые за последнее время переночевав в тепле. За это время поленница около дома почти удвоилась, снег был отброшен от порога, утоптанная тропинка уходила до самых деревьев.
        - Мы хотели бы сделать тебе подарок за твое гостеприимство, Фрилана,  - сказал Виктор напоследок, развязывая свою волшебную котомку.  - Не знаю, оценишь ли ты его, но этот мех достался нам с большим трудом, уж можешь мне поверить.
        Маг нащупал в котомке шкуры йети и, одну за другой, вытащил три из них и положил на руки женщине.
        - Мех снежных чудовищ,  - безошибочно определила Фрилана,  - вот не думала, что когда-нибудь буду владеть такой ценностью. Вы удивляете меня все больше и больше. Воины, сумевшие распознать волшебство леса и сумевшие справиться с тремя йети...
        - С двумя десятками,  - хохотнул Брентон,  - это будет вернее. Правда, нескольким удалось сбежать.
        - Я приму твой подарок, маг.  - Фрилана впервые показала, что знает о возможностях Виктора.  - Но тебе придется принять и мой. Не люблю оставаться в долгу.
        Исчезнув за дверью, лесная колдунья загрохотала внутри дома. Когда она вернулась обратно, в ее руках оказался маленький кожаный кошель.
        - Возьми вот это. Не смотри сейчас, посмотришь потом. Кто знает, может, содержимое мешочка тебе и пригодится. Мне оно точно ни к чему.  - Фрилана как будто оправдывала себя.
        - Спасибо,  - поклонился Виктор, принимая подарок.  - Надеюсь, что мы когда-нибудь встретимся, хозяйка.
        - Я не могу сказать, что хочу того же. Но что-то мне подсказывает, что мы действительно еще встретимся с вами. Идите, я не могу удерживать мою девочку на расстоянии вечно.
        Друзья исчезали в лесу один за другим, уходив одной растянутой цепочкой, стараясь ступать на следы идущего впереди Фантома. Пурга наконец закончилась, и заваленные снегом деревья тихо поскрипывали в окружавшем отряд безмолвии.
        Где-то далеко заклекотала птица, преждевременно обрадовавшись зимнему солнцу.

        Эрл Сладж вон Менкер встречал родственника с распростертыми объятиями. Радостная улыбка играла на его лице. Весь вид дворянина, вышедшего в центр зала для того, чтобы приветствовать эрла Людвига, говорил о том, насколько он счастлив видеть своего дядю.
        - Я уже не ждал вас, эрл,  - оживленно произнес Сладж,  - подходя к Людвигу.  - Снег идет не переставая, и добраться до моих владений почти невозможно.
        Людвиг шагнул навстречу, протягивая руки в приветствии. Следом за ним синхронно шагнули два его офицера, держась на положенном этикетом расстоянии.
        - Я тоже рад вас видеть,  - слегка улыбнулся Людвиг.  - После всего что произошло в последнее время, очень приятно вновь увидеть лицо родственника, ведь у меня их почти не осталось.
        - Знаю!  - Сладж горестно опустил голову, скорбя вместе с дядей.  - Это огромное горе для меня, так же как и для вас. Но пойдемте к столу: как только я узнал о вашем прибытии, то заставил слуг побегать. Обед обещает быть великолепным.
        Людвиг кивнул, оглядываясь. Церемониальная охрана у дверей стояла навытяжку, уставившись в пустоту перед собой. Четверо вассалов эрла, которых, видимо, подобрали для чести быть во внутреннем карауле за огромный рост.
        - Успел заметить, что вы набрали много новых мечей на службу?  - полувопросительно заметил Людвиг, усаживаясь за стол.
        - Приходится,  - кивнул Сладж,  - времена нынче неспокойные. Разбойники на дорогах так и рыщут.
        - Да, это так,  - кивнул Людвиг,  - дошли ли до вас вести из столицы о возможном нападении с юга следующим летом?
        Эрл вон Менкер слегка напрягся, задумчиво глядя на своего родственника.
        - Нападение с юга? Впервые слышу. О каком нападении идет речь? На юге одни разбойники, и никого больше.
        - Королю удалось узнать, что не только разбойники. Вражеская армия высадилась в Бухте Туманов и готовится к вторжению в глубь королевских земель. За этим я и приехал, чтобы предупредить вас об опасности. Весьма возможно, что они пойдут прямо через Менкер ранней весной.
        - Откуда у короля подобные сведения?
        - Не берусь ответить на ваш вопрос, эрл. Мне казалось, что вы первый, кто должен был заподозрить неладное. Ведь ваши владения достаточно близки к побережью.
        - Да-да,  - рассеяно пробормотал хозяин,  - оглядывая воинов, присутствовавших при их трапезе.  - Я хотел бы поговорить с вами, Людвиг, об одном деле. Думал сделать это вечером, но раз уж...  - Сладж поднялся и предложил: - Не хотите ли уединиться в библиотеке? У меня есть прекрасное вино, которое сделает нашу беседу приятной.
        - Конечно, уважаемый эрл, с удовольствием.  - Людвиг тоже поднялся с места и последовал вслед за соседом.
        - У меня есть к вам очень интересное предложение, эрл,  - медлительно начал Сладж, потягивая вино,  - но даже не знаю, как начать.
        - Начните с сути,  - посоветовал Людвиг.
        - Позвольте задать вам один вопрос, уважаемый эрл. Нравится ли вам то, что творится в нашем королевстве?  - Хозяин откинулся на спинку кресла и опустил веки. Вся его поза показывала абсолютную расслабленность и довольство.
        - О чем вы, эрл?
        - О том, что королевство прогнило насквозь. А королевская династия более всего. Нас душат налогами и не могут защитить даже от простых разбойников. Король озабочен только вечной войной с орками и безумными прожектами, вроде постройки дороги через полкоролевства. А в это время я не могу позволить себе даже содержать более или менее достойную гвардию.
        Сладж наклонился вперед и пристально посмотрел на Людвига.
        - Что вы думаете обо всем этом? Дошло до того, что дочерей дворян режут одну за другой, и король палец о палец не ударил, чтобы их уберечь.
        - Дочерей?  - Людвиг удивленно поднял брови.  - Откуда вы знаете, что погибли другие девушки, ведь вы не получали новостей из столицы. Что происходит, Сладж?
        Хозяин нетерпеливо махнул рукой.
        - Неважно, мой уважаемый дядя, это совершенно неважно. Важно то, что пора брать ситуацию в свои руки. И я хочу, чтобы вы были со мной...
        - Что ты предлагаешь мне, Сладж? Бунт против короны?  - Людвиг поднялся из кресла, отставляя полупустой бокал на столик. Бокал закачался и упал на край стола, разливая вино под ноги собеседникам, но никто из них не обратил на это внимание.
        - Я бы выразился иначе.  - Сладж встал напротив эрда вон Заквиэль и взглянул ему прямо в глаза.  - Я предлагаю тебе власть. Много власти нашему роду. Мы будем править этим государством, и, поверь мне, у нас это получится значительно лучше.
        - На чьих плечах ты хочешь прийти к власти? И почему ты думаешь, что тебе достанется хотя бы малая ее часть?
        - Брось, Людвиг. На что бы ни рассчитывал властитель Хутвар, но его солдаты тоже люди. Я уже наладил .отношения со многими военачальниками прибывающей армии. Думаю, что из них выйдут хорошие полководцы, особенно если я предложу им земли и титулы в новом королевстве. А Хутвар останется ни с чем. Подумай, Людвиг. Ты нужен мне, ты же моего рода. Я отдам тебе все земли запада или любую другую часть королевства, какую ты захочешь.
        - Не слишком ли рано ты начал делить то, что еще не завоевал?  - угрюмо спросил Людвиг.
        - Ты все.никак не понимаешь? На юге находится армия, которая сокрушит все на своем пути. У нас небольшой выбор: воспользоваться появившейся возможностью для своей пользы или умереть бессмысленной и никому не нужной смертью. Ты же не собираешься сражаться за короля, который все равно обречен?
        - Когда ты вступил с ними в сговор?
        - Давно, значительно раньше, чем ты можешь себе представить. Отец еще правил этими землями, а я уже планировал будущее нашего рода. Сейчас у меня под началом почти тысяча воинов, с этими людьми и с помощью армий Хутвара я завоюю себе трон и величие нашему роду. Присоединяйся ко мне, пока не поздно.
        - Не ты ли помог отцу побыстрее освободить для тебя место?  - Людвиг отпнул свое кресло и выхватил меч.  - Я убью тебя лично, предатель!
        - Жаль, что ты настолько глуп, старик!  - воскликнул Сладж, отпрыгивая в сторону и опрокидывая столик. Бутылка великолепного вина из винограда, выращенного на склонах северных гор, разбилась, ударившись о пол. Бесценный напиток разлился по камню, который не мог оценить его вкус.  - Жаль,  - повторил Сладж, выхватывая меч,  - мне пришлось предпринять столько усилий, чтобы ты оказался на моей стороне.
        Сладж отбил первый удар Людвига и перешел в мгновенную контратаку. Его оружие скользнуло в опасной близости от глаз эрла, и в тот же момент руку эрла, державшую меч, пронзила боль. Короткий клинок, который Сладж держал во второй руке, оставил глубокую рану на запястье Людвига.
        Людвиг вновь атаковал, на этот раз осторожней. Три его излюбленных удара. Рубящий справа, сверху вниз. Вслед за ним, без остановки, рубящий снизу вверх слева, на возвратном движении. И наконец, колющий удар в грудь. Половина его противников в учебных поединках пропускала хотя бы один из трех. Сладж не пропустил ни одного. Вторая половина сдавалась на четвертом. Людвиг неожиданно развернулся вокруг себя, но вместо бокового удара резко выбросил меч вперед, нанося колющий удар в грудь. Сладж сумел парировать и четвертый удар, что до него удавалось очень немногим. Но не полностью, и на его груди начало расползаться пятно крови.
        - Я помог отправиться к Лодочнику не только своему отцу, но и твоей дочери,  - прошипел Сладж, отступая.  - Ты умрешь, и я буду тем, кто не только убьет тебя, но и покроет пылью забвения весь твой род.
        - Мою дочь?  - Людвиг остановился, не использовав великолепную возможность для продолжения атаки. Чего, видимо, и добивался Сладж последними словами.  - Но зачем?!
        - Чтобы не позволить тебе породниться с королевским родом, идиот! Никто из рода Лотанов не должен был встать на сторону короля! А если бы Инге удалось охмурить принца, то мне нечего было и думать о том чтобы привлечь тебя на свою сторону.
        - А другие девушки? За что были убиты они?
        - Для того чтобы никто не думал, что целью была только Инга,  - прошипел Сладж, прижимая кулак с клинком к груди и пытаясь остановить кровь.  - Это также было хорошей возможностью посеять панику в королевстве. Паника очень полезна, она делает солдат слабыми, а их командиров глупыми.
        Его речь прервали распахнувшиеся двери. В библиотеку ворвались стражники замка вперемежку с двумя телохранителями Людвига.
        - Убейте их всех!  - тут же крикнул Сладж вон Менкер.  - Всех до единого! Никто не должен уйти.
        Команда была осознана людьми Людвига в тот же момент, что и стражниками Сладжа. Но силы были неравными, и один из воинов Людвига тут же упал с перерубленным горлом.
        Людвиг с сожалением посмотрел на своего племянника, и произнес:
        - Мы еще встретимся, и в следующий раз эта встреча будет означать для тебя смерть.
        Мгновенно развернувшись к выходу, он с ходу вывел из строя двоих стражников. Воинское искусство потомственного дворянина было выше возможностей простых солдат.
        - Бежим,  - приказал он своему вассалу,  - бежим, нам надо добраться до остальных.

        Снег шел непрерывно, и шестерка всадников передвигалась практически вслепую. Лошади то и дело вязли в сугробах, и отряд Людвига двигался слишком медленно, чтобы чувствовать себя в безопасности. Людвиг и пятеро его людей - все, кто сумел выжить, прорываясь из оказавшегося западней замка эрла вон Менкер.
        Они прорвались чудом. Только потому, что боги решили встать на этот раз на сторону справедливости. Только потому, что жена Людвига убедила его взять с собой лишних бойцов. Прорвались сквозь не ожидавшую подобного стражу. Видимо, Сладж всерьез рассчитывал на согласие своего родственника, настолько, что даже не подумал о возможности перекрыть ему пути отступления.
        Они прорвались, чтобы исчезнуть в снежной пурге.
        Снегопад давал и надежду. Надежду на то, что посланные по следу отряды эрла Сладжа собьются со следа.
        - Как я не мог понять все это раньше? Все же происходило практически на моих глазах. Как все могли упустить такую змею? Просто никто не хотел увидеть очевидное, потому что привыкли видеть только то, что ожидают. Легко обмануть тех, кто хочет быть обманутым.
        Эрл бормотал подобное целый день, почти полностью уйдя в себя.
        Людвиг не знал, сумеет ли хоть кто-нибудь из них добраться до поселений Заквиэля. Но зато он знал, что если боги, которым он сейчас молился непрерывно, будут к нему милостивы и ему удастся вернуться, то у него появится очень хорошая цель на оставшуюся жизнь.
        Месть. Неплохой смысл существования, за неимением Других.
        - Куда выводит этот проход?  - спросил принц, оглядывая окрестности.
        - На север, ваше высочество. За следующий холм.  - Барон Алгон полдня с гордостью показывал принцу и свите свои владения. Сейчас же они поднялись в верхний зал цитадели и осматривали все то, что успели посмотреть задень, сверху.  - Там овраг, заросший дикой ивой. Выход невозможно найти, если точно не знать, где он находится.
        Только предательство не позволит защитникам уйти. Все остальное продумано. Как только воины выходят из прохода, они перемещаются по оврагу, невидимые, несколько миль, а после этого могут двигаться спокойно.
        - Можно ли где-нибудь оставить лошадей, чтобы ваши люди смогли быстро переместиться к следующему замку?
        - Думаю, что это можно устроить. Севернее холмов есть лес, в котором даже армию можно спрятать.
        - Если бы она у нас была,  - горько сказал Денис.  - Что думаете, Литон? Достойное место для того, чтобы поубавить пыл наступающих?
        - Более чем, мой принц. Замок маленький, несколько сотен воинов будут удерживать его до тех пор, пока осаждающие не сумеют подкатить осадные машины и разрушить стены. Несколько дней у нас будет.
        - Хорошо,  - кивнул принц,  - соберите здесь три сотни воинов, всех баронов из округи. Как только появятся первые признаки наступающей армии, они должны быть здесь. Сколько ополченцев вы набрали, Алгон?
        - Несколько десятков, ваше высочество,  - недовольно ответил барон.  - Но я по-прежнему считаю это пустой затеей.
        - Ров надо начать углублять, как только стает снег.  - Принц явно не собирался обсуждать свои приказы.  - Не медлите, каждый лишний локоть в глубину может дать дополнительный день обороняющимся.
        - Конечно, ваше высочество.
        - Что же, здесь, судя по всему, все.  - Принц напоследок оглядел заснеженные холмы. Белизна вокруг лишь изредка разрывалась дымом из труб крестьянских домов. Вид был настолько спокойным, что Денису не верилось, что весной в таком тихом месте может развернуться битва.

        Берег выглядел запустелым и унылым. Но сам его вид был встречен с радостью. Цель их похода была перед ними. Позади остались недели борьбы со снегом, изматывающий переход по заброшенной местности и чувство, что холод уже не снаружи, а где-то внутри каждого из них. Казалось, что, чтобы отогреться, нужно залезть прямо в костер и сгореть вместе с дровами. Перёд ними открылась Бухта Туманов.
        - Хорошее место для порта,  - задумчиво сказал Мугра, оглядывая залив.
        - Двадцать тысяч, не меньше,  - навскидку определил Лашан, пробегая взглядом по множеству костров, временных домишек, палаток и застав, открывшихся с вершины скалы.
        - Скорее уж тридцать,  - поправил его молчаливый Аль'Шаур,  - а если добавить тех, кто разбросан по заставам вокруг, то и все сорок.
        - Королевская армия не сможет победить эту орду,  - обреченно сказал Виктор.
        - Дождемся весны,  - коротко бросил Фантом,  - мы с вами бывали и не в таких переделках. Дождемся весны.
        Они долго лежали неподвижно, пересчитывая копошащихся вдалеке людей, отмечая количество лошадей, рассматривая несколько сотен странных созданий, более всего похожих на троллей, хотя и не таких крупных.
        - Уходим,  - голос Фантома резанул всех своей кажущейся пустотой и отстраненностью,  - обратный путь будет долгим.
        Скала опустела. Как будто никогда и не было на ней горстки людей, завернутых в меховые накидки. Только тонкая цепочка следов выдавала, что кто-то был на этом месте, среди кривых прибрежных сосен, упрямо доказывающих зимним морским ветрам свое право на существование.

        Часть четвертая
        ПЛЯСКА ТЕНЕЙ

        Храм Нес'Ариана, покровителя воинов, стоял в нескольких милях от столицы. Поблизости не было ни одного дома, ни одного вспаханного поля, только извилистая дорожка, вымощенная булыжниками, поднималась на холм. Туда, где окруженный невысокой, но мощной стеной стоял храм.
        Дорожка прихотливо извивалась по крутому склону холма, так что королю пришлось оставить коня и подниматься пешком. В храм, совмещенный с монастырем, допускались все желающие помолиться, но монахи ордена сделали все от них зависящее, чтобы до этого места смогли добраться только те, кто действительно в этом нуждался.
        Храм лишь ненамного возвышался над монастырскими стенами, и его купол был едва виден с тропинки, ведущей к воротам.
        Аскетизм храма не просто подчеркивался, он буквально культивировался монахами. Ни одного украшения, ни одной расписанной стены. Только голые камни строения, простоявшего на этом холме несколько веков. В этих камнях не было даже креплений для факелов - факелы и свечи внутри храма были запрещены. Только восемь стрельчатых окон, расположенных по розе ветров, позволяли свету проникать внутрь, и иногда лучи солнца падали на скульптуру человека, установленную в центре круглого зала. Не человека - бога. Статуя Нес'Ариана была отлита из черного железа, железа неба. Того металла, что падает со звезд и меняется на золото по весу. Только никто уже столетия не находил камней неба, поэтому даже эта цена могла оказаться заниженной.
        Король стоял перед скульптурой воина, опустившись на колено и склонив голову. Глаза Лакара были опущены так, что он едва мог видеть носки железных сапог, в которые древний скульптор облачил бога. Эта статуя, по словам монахов, была лучшей из всех созданных. Были и другие, но немногие мастера осмеливались изобразить бога, ведущего воинов на битвы, без меча и щита в руках, не закованного в латы с ног до головы. Немногие мастера настолько верили в свой талант, чтобы решиться изобразить бога Силы без атрибутов войны.
        Немногие, а может быть, вообще только один. Эта статуя была единственной из известных, где Нес'Ариан изображался без единого внешнего намека на свою сущность. Бог выглядел как человек. Обычный путник, остановившийся и взглянувший навстречу восходящему солнцу, чтобы поприветствовать его. Поприветствовать как равного. Руки статуи были опущены вдоль тела, ладони слегка повернуты вперед, как будто в попытке впитать в себя тепло солнца. Или силу молитвы.
        Но, несмотря на кажущуюся обыденность этого изображения бога, именно оно считалось монахами ордена лучшим. Потому что мастер, казалось, превзошел возможности человеческого искусства. Потому что бог, не имеющий ни одного явного признака своей силы, тем не менее лучился ею. Потому что любой, впервые увидевший эту статую, безошибочно сказал бы, что это - изображение Нес'Ариана, и никого больше. Не одинокого путника на дороге, не воина границы, не барона - бога, и только его. Возможно, внутренняя сила бога сквозила в чертах его лица или в осанке, выдающей опытного воина. Возможно, в чем-то, менее уловимом взглядом смертного. Возможно, боги помогали мастеру творить эту скульптуру, и в ней была частичка их магии.
        Но это был бог, и не мог быть никто другой. Нес'Ариан.
        Негромкий голос короля - единственное, что тревожило стены пустого храма. Король был наедине с богом. Король молился. Текст этой молитвы был почти ритуальным, именно тем, какой произносили короли задолго до Лакара перед предстоящими битвами. Тем, что выкликали воины, идя на смерть.
        Молитва размеренно звучала под куполом храма. Король не торопился, но и не прерывался ни на мгновение.

        Я стою перед тобой,
        И мой отец стоит позади меня,
        И отец моего отца,
        Мой прадед и деды моих дедов,
        Весь мой род встал позади меня.
        Я вижу их, я помню их всех...

        Гномы начали работать, как только стаял снег. Строительство приближалось к Рамангару, и они всерьез надеялись к началу лета соединить его со столицей королевства. Гномы привыкли делать свою работу на совесть и выполнять обещания.
        Бодор оторвался от созерцания кучи камней, приготовленных подмастерьями-людьми, и вознамерился устроить очередной разнос по поводу качества их работы. Но другое привлекло его внимание.
        Очередной участок дороги, которым он сейчас занимался, находился на небольшой возвышенности, хорошем месте для того, чтобы наблюдать за окрестностями. Гном думал даже о том, не стоит ли поставить на том пятачке, куда рабочие свалили камни, небольшую сторожевую башню. Бодор представлял себе, как скачущие вдоль дороги конные королевские разъезды будут останавливаться у этой башни, подниматься на самый ее верх и осматривать дорогу на несколько миль в обе стороны.
        А может быть, они даже будут останавливаться в тени башни, чтобы задать корма лошадям и перекусить самим, Прежде чем двигаться дальше.
        Но не это отвлекло его сейчас, а вид тысяч пехотинцев, идущих вдалеке, у самого горизонта. Армии запада выступили на войну. Бодор знал, что этот момент придет, но предполагал, что увидит воинов на марше позже, недели через две. Однако принц решил поспешить и уводил свои десять тысяч мечей сейчас, оставив в Рамангаре только несколько сотен стражников. Если падет восток, то защищать запад смысла не оставалось.
        Пехота двигалась тяжело. Идущие не в первых рядах утопали в грязи, с трудом вытаскивая сапоги из болота, в которое моментально превратились проселочные дороги, разбитые сотнями ног. Телеги обоза то и дело приходилось выталкивать из ям. Лишь конница продвигалась вперед относительно свободно, скача в стороне от пехотинцев и прикрывая фланги даже здесь, рядом со столицей запада. Идущие вперед воины и их командиры слишком долго сражались у пограничных крепостей, чтобы полагаться на простое везение.
        Они двигались тяжело, но все же шли вперед. Грегор вел армии запада южнее, в сторону Леса Чар.

        ...Я беру оружие,
        И мой отец надевает на меня доспехи,
        И отец моего отца подает мне щит,
        И прадед подводит мне коня,
        Я вижу их, я помню их всех...

        Обрамленная синим сиянием камня, руна горела ровным белым светом, подтверждая, что хозяин башни жив, хотя и находится сейчас далеко от своего владения. Рунный камень продолжал наполнять башню мага энергией, понемногу, капля за каплей, собирая ее отовсюду, из любого источника, до которого могла дотянуться его сила.
        Камень был похож на кочевника далеких восточных пу стынь, бережно выжимающего утреннюю росу из растянутой над землей на ночь материи. Энергия маленькими ручейками стекалась в башню. От сока дерева, побежавшего вверх от корней, чтобы наполнить жизнью набухающие почки. От ветра, бушующего высоко в небе и азартно гоняющего облака по темно-синему весеннему небу. От земли и скал, в которые вросла башня.
        Башня, с вершины которой просматривались все укрепления девятой крепости и леса на много миль вокруг, терпеливо ждала своего хозяина, постепенно набирая силу. Девятая была достроена. Завершена в том виде, в каком представляли ее создатели. Лестница Бодора, высеченная в камне, спускалась с северных скал крепости, проходила мимо башни мага и уходила глубоко вниз, в долину. За последний год от лестницы до самой цитадели положили каменную дорожку, позволяющую быстро перемещать воинов от северных скал к южной стене.
        Цитадель, поднявшаяся на южной стороне, была последним творением мастера-архитектора. Сейчас он жил где-то со своей семьей, раз за разом отказываясь от нахлынувших заказов купцов. После девятой крепости Урцил приобрел бешеную популярность и стал считаться лучшим архитектором королевства, но предпочитал уделять свое внимание детям. Только раз он согласился принять заказ, и то от самого короля, на перестройку северной крепости Дассан.
        В верхнем зале цитадели девятой стоял генерал. Стоял в одиночестве, задумчиво глядя на юг, как будто пытаясь высмотреть вдалеке деревья, выращиваемые народом Леса. Мысленно же генерал был далеко на востоке, там, где этим летом должна была решаться судьба королевства. Мысленно он был там, где вскоре окажутся многие из его друзей. Но он был воином и подданным короля. А приказы короны не принято обсуждать даже легендарным генералам. Тригор знал, что принц Грегор был прав, оставляя его здесь, на западном рубеже королевства. Сейчас на западе оставалось так мало войск, как никогда. И если орки неожиданно решат нарушить перемирие, то только люди генерала в девятой крепости смогут остановить их наступление.
        Только они, они и зачарованный лес на юге, быстро расширяющий свои границы.

        ...Я силен,
        И отец отдает мне свою силу из-за Хагона,
        И весь мой род,
        Я вижу их, я помню их всех...

        Эрл Людвиг вон Заквиэль осматривал ряды королевских воинов, идя вдоль строя вместе с их командиром. Формально он не руководил этими людьми, но он был эрлом, и командир королевского отряда во многом полагался на его мнение. Тем более что никто из дворян лучше Людвига не знал окрестности провинций Заквиэль, Гатан и Менкер. Тех мест, где небольшой, немногим более двадцати сотен мечей, отряд, должен был противостоять врагу, который мог бросить в эти районы десятки тысяч.
        И опыт подсказывал эрлу, что так и будет.

        ...Мои вассалы сильны,
        Как сильны были их отцы,
        И отцы их отцов,
        И все рода родов,
        Мы видим, мы помним их всех...

        Генерал Ракан и два его капитана смотрели на море. Они отъехали от Клевера на несколько миль и взобрались на утес, давно используемый патрулями для того, чтобы следить за приближающимися шхунами и вовремя предупреждать о них портовую стражу. Этот утес был самым высоким в округе и единственным, на который можно было взобраться, не рискуя сломать себе шею.
        Теперь все трое взирали на море, храня молчание. Ни одного паруса не было видно до самого горизонта, но прибытие новых кораблей, купеческих или вражеских, их не очень интересовало. Они смотрели на само море.
        - Думаете, эта погода продержится?  - Генерал наконец начал говорить, и в его голосе проступали нотки плохо скрываемой надежды.  - Как долго?
        Один из капитанов, тот, что был постарше, кивнул:
        - Продержится. Помните, то же самое было лет десять назад. Тогда ни один корабль не мог пристать вдоль всего берега. Нигде, ни в Клевере, ни в Бухте Туманов, ни в одной из мелких бухт контрабандистов. Все признаки, как тогда. Затяжной весенний шторм, северный ветер... Я проверял, течения действительно поменяли направление. Если мы выпустим хоть одну шхуну из порта, вернуться обратно она не сумеет. Похоже, боги после долгих раздумий решили нам помочь.
        Капитан поднял седую голову и уставился куда-то за горизонт.
        - Будем надеяться, что милость богов продлится хотя бы этот сезон,  - пробормотал второй капитан, помоложе.
        .  - Будем надеяться,  - кивнул Ракан,  - и если наши надежды оправдаются, то враг останется без подкреплений и продовольствия на весь сезон.
        - Тем яростнее они будут сражаться,  - пожал плечами седовласый.  - Как только они подступят к Клеверу, нам останется только умереть за его стенами.
        - Думаю, у нас есть пара недель, прежде чем придется окончательно закрыть ворота,  - подытожил генерал, разворачиваясь в сторону тропинки, вьющейся вниз, туда, где они оставили лошадей.

        ...Мы готовы уйти за Хагон,
        Как ушли наши отцы,
        И отцы наших отцов,
        И весь наш род,
        Мы помним их, мы увидим их всех...
        - Тысячи короля не будут вступать в бой здесь.
        - Но почему, мой принц?  - Хозяин замка нервно переминался, не решаясь спорить в открытую.
        - Потому что этот замок окажется ловушкой, если мы поставим на его защиту слишком много людей. Вы и сами должны это понимать, уважаемый Алгон. Нет, замок будет защищаться тремя сотнями вассалов баронов, и это все. Как только поймете, что оборона рушится, сразу уходите.
        - Да, мой принц.  - Барон склонился перед Денисом.
        - Не волнуйтесь, барон,  - Денис ободряюще улыбнулся Алгону,  - королевские мечи не будут отсиживаться за вашими щитами. Но нам противостоит армия, слишком большая, чтобы просто сделать шаг им навстречу и победить. Мы должны использовать не только мужество солдат, но и все военные хитрости, какие только сможем придумать. В конце концов, мы на своей земле.
        - Мы на своей земле,  - эхом отозвался барон.

        ...Но помоги нам,
        Тем, кто стоит перед тобой,
        Как стояли наши отцы,
        И отцы наших отцов,
        И весь наш род,
        Ты видел, ты помнишь их всех...

        Лагерь за спинами тысячи оставался пустым. Впервые за последние годы, после того как здесь, в закрытых королевских угодьях, появились воины со всех концов королевства.
        Сержант - нет, теперь уже капитан - Ворг обернулся в последний раз, чтобы взглянуть на разом опустевшие укрепления, где он руководил подготовкой воинов весь последний год.
        Тысяча, возможно, лучших мечей и луков королевства шла на восток от Леса Чар. И капитан Ворг был уверен, что им понадобятся все приобретенные ими умения, чтобы хотя бы выжить. Не победить, просто выжить. Он был уверен, что его тысяча окажется в самом пекле.

        ...Дай нам победу,
        Тем, кто стоит перед тобой,
        Как стояли наши отцы,
        И отцы наших отцов,
        И весь наш род,
        Ты видел, ты помнишь их всех...

        Король закончил молитву почти шепотом. Помолчал, давая успокоиться глухо бьющемуся сердцу, затем медленно поднялся с колена, по-стариковски отряхнув пыль со штанины. Слегка поклонился статуе бога, которая была не выше его, и напоследок взглянул прямо в железные глаза Нес'Ариана. Слегка вздохнул и повернулся к выходу. С каждым шагом в сторону полузакрытых створок, его поступь становилась тверже и жестче, а на лице проступала решимость. Снаружи короля ждали его воины, и он по-прежнему был их господином. Никто из них не должен увидеть и тени неуверенности ни на его лице, ни в его походке.

        Земля подсохла. Только под жадными ветвями елей, не пропускающих ни одного прямого луча солнца к своим корням, она по-прежнему оставалась сырой и обнаженной. Трава благоразумно не росла под их кронами, предпочитая более солнечные места. Такие, как маленькие лесные холмики, которые поздним летом покроются россыпями красных ягод.
        Битва за выживание началась. Деревья торопливо выбрасывали листки навстречу щедрым лучам солнца, стараясь не допустить к свету соперников. Всю зиму прикидывающиеся мертвыми вьюны воскресали, пытаясь перехватить как можно больше света и соков земли.
        Высоко в небе парил черный орел, высматривая не слишком осторожную мышь, напрасно уверившуюся в своей безопасности и слишком далеко отошедшую от норы. Вот он дернулся вниз, увидев добычу, и его планирование превратилось в падение камня. Но неожиданно прекратилось, и недовольный хищник вновь начал набирать высоту, ища поток восходящего от нагревающейся земли воздуха. Подняться он не успел. Черная точка высоко в небе просто исчезла, заставляя сомневаться в том, что орел не был всего лишь наваждением.
        - Тихо,  - резюмировал Фантом, опуская руку с вновь налившейся красками татуировкой.  - Только наши отряды, справа и слева. Мы слишком ушли вперед, так что можем переждать и отдохнуть, пока они не выровняются с нами.
        - Нет,  - Лашан придирчиво оглядел лезвие ножа, которым только что занимался, и вернул его в ножны,  - пойдем вперед. Нет времени поджидать их каждый раз.
        Они углублялись в леса к югу от Ледера, начав свой поход от крепости барона Алгона. Они и еще десяток небольших отрядов разведчиков, идущих один от другого на расстоянии не больше нескольких миль. Единственной задачей этих отрядов было войти в контакт с наступающей армией врага, если она двинется на север, и отступить, чтобы своевременно предупредить сотню кавалеристов, которую Денис выдвинул вперед. Ничего большего от них не требовалось. Увидеть врага и предупредить своих. Проблема заключалась в том, что и противник мог двинуть вперед летучие отряды, и тогда простая разведка моментально бы превратилась в череду стычек на нейтральной полосе между двумя армиями. Фантом пожал плечами и молча двинулся вперед, занимая место во главе отряда. Битва за выживание началась.
        - Мы должны выбить эту сволочь из его владений, не дать ему дождаться подкрепления с юга.  - Людвиг продолжал убеждать капитана, командующего двумя тысячами королевских пехотинцев.
        - Мы можем не успеть,  - с сомнением покачал головой командир,  - и тогда окажемся в ловушке. Нам ни за что не удастся отступить обратно к вашим владениям, ваше высочество. Нас свяжут стычками в лесах Менкера и разобьют.
        - Мы успеем,  - убежденно сказал эрл,  - успеем. С ходу снесем тысячу моего поганого родственничка, сожжем весь провиант, до которого у нас дотянутся руки, и заставим крестьян уходить на север. Когда оголодавшие после зимы и недостатка продовольствия армии Хутвара подойдут к замку Сладжа, надеясь на отдых и хорошую еду, им придется поискать этих удовольствий где-нибудь в другом месте. Решайтесь, капитан.
        - Не знаю.  - Капитан продолжал колебаться.  - Я вижу вашу правоту, но без прямого приказа я не могу выдвинуть своих солдат. Вы должны меня понять, уважаемый эрл.
        - Вы же понимаете, капитан, что, пока приказ от короля придет, будет уже слишком поздно. Если действовать, то действовать сейчас.
        Капитан хотел сказать что-то еще, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату ввалился один из стражников эрла.
        - Передовые отряды Сладжа жгут наши южные деревни!  - с ходу воскликнул он.  - Крестьянин добрался до нас на лошади. Загнал скотину, но доскакал. Несколько деревень сожжены, люди бегут. Вассалы Сладжа требуют от крестьян приносить присягу эрлу Сладжу как новому королю и вешают каждого, кто задумывается! Они...
        .  - Спокойно, воин, спокойно.  - Людвиг неторопливо подошел к стражнику и поправил сбившуюся во время бега перевязь меча.  - Ты же все-таки служишь у меня, поэтому веди себя достойно. А сейчас приведи нам этого крестьянина. Мы бы очень хотели побеседовать с ним.

        Конь был выдрессирован на славу. Несмотря на мечущихся вокруг людей, он стоял как вкопанный и только иногда тихо всхрапывал, с тоской наблюдая, как его сородичи жадно поглощают налитую для них воду.
        - Моему родственничку не терпится объявить себя новым королем,  - задумчиво говорил эрл, глядя, как его воины и солдаты королевской армии подгоняют сваливающих на телеги свой скудный скарб крестьян.  - Это хорошо.
        - Что ж хорошего-то?!  - Капитан явно не разделял оптимизма собеседника.  - Они жгут ваши деревни, убивают ваших подданных.
        - Я понимаю,  - кивнул Людвиг,  - и не говорю, что смерть моих крестьян радует меня. Но нетерпеливостью Сладжа можно воспользоваться. Похоже, он до сих пор не догадывается, насколько близко от него королевские пехотинцы. Иначе он не стал бы выдвигаться вперед, не дождавшись подкрепления из Бухты Туманов. А это подкрепление в лучшем случае подойдет только через несколько недель.
        - Самого Сладжа нет в Заквиэле,  - вновь возразил капитан.  - Он послал несколько сотен своих псов, чтобы грабить и убивать. А сам сидит в безопасности своего замка. Он не будет рисковать своей шкурой и не пойдет вперед, не имея за спиной действительно мощной силы.
        - Правильно,  - кивнул Людвиг,  - и не надо. Это хорошо. Завтра мы столкнемся с его бандитами, и их надо уничтожить, всех до одного. После этого нам останется только сделать бросок в Менкер и добить эту змею в ее логове. Он отослал около трети своих солдат в Заквиэль. Возможно, он отослал часть в другие провинции. Мы возьмем его в замке тепленьким и оставим армию врага без базы, без провианта, без местных проводников. Теперь вы должны согласиться со мной, капитан,  - план идеален. Даже король, если бы он был здесь, одобрил бы его не задумываясь.
        - Но короля здесь нет,  - обреченно, уже сдаваясь, пробормотал капитан. Затем он добавил себе под нос, так, чтобы не услышал эрл: - Кто бы мне сказал, о чем вы думаете сейчас больше, эрл Людвиг, о благе короны или о личной мести?..
        Эрл действительно его не услышал. Забыв о манерах дворянина, он начал орать на трех дюжих крестьян - по всей видимости, отца и двух его взрослых сыновей:
        - Да забудьте вы о вашем плуге!  - Людвиг соскочил со своего коня и бросился к своим подданным, пытающимся взгромоздить на телегу тяжеленные железные части инвентаря.  - Ничего с ним не случится. Вычищайте закрома. Не оставляйте ни зернышка, ничего! Мы засеем поля заново, когда придет время. Но сейчас нельзя оставлять врагу ни крошки. Вы должны забрать весь провиант. Все, что оставите, я прикажу сжечь!
        Оставшийся без присмотра конь тоже решил пренебречь манерами и осторожно двинулся в сторону поилки.

        Они увидели дым издалека, и полсотни конников подхлестнули лошадей, стараясь не отстать от капитана и эрла.
        - Дневной переход от границы провинций,  - крикнул эрл, оборачиваясь.  - Далеко забрались мародеры Сладжа.
        - Нам стоит дождаться пехоты, эрл.  - Капитан по-прежнему осторожничал, не желая подвергать опасности вассала короля.
        - Нет времени,  - откликнулся Людвиг,  - их все равно не может быть много. Небольшая банда, возьмем их с ходу.
        Через полчаса они столкнулись с небольшой группой крестьян, спешащих на север. Было видно, что крестьяне торопливо закидали на пару телег все, что успели, и ушли из деревни в спешке.
        - Сколько их?  - крикнул эрл, как только добрался до остановившихся телег.
        - Три десятка, мой эрл,  - ответил старший.  - Разбойники требуют присягнуть новому повелителю. Мы ушли у них из-под носа, но в деревне осталось полсотни душ. Поспешите, мой эрл, эти бандиты как звери. Убивают даже за косой взгляд.
        Людвиг молча кивнул и пришпорил коня.

        Полсотни «пешей» кавалерии короля и дюжина воинов эрла ворвались в полыхающую деревню. Их не ждали. Солдаты Сладжа разбрелись по всему поселению. Большинство шныряло в поисках провизии и спрятавшихся крестьян.
        Первый увиденный кавалерией мародер пытался поджечь опустевший дом на окраине деревни. Хороший дом - тяжелый бревенчатый сруб, крыша покрыта новенькой черепицей, какую пока даже у столицы нечасто можно было встретить на домах простолюдинов. Бревна для постройки готовили по всем правилам, несколько месяцев регулярно пропитывая специальным составом, не позволяющим дереву растрескаться и делающим его плохо поддающимся огню. Очевидно, первые попытки поджигателя не увенчались успехом, и теперь он развел в дверях костер и стаскивал к нему все, что попадалось под руку. Костер медленно разгорался, предрешая судьбу совсем нового строения.
        Разбойник так увлекся своим занятием, что обернулся в сторону приближающихся кавалеристов только тогда, когда они были менее чем в сотне шагов.
        Людвиг пустил коня в галоп, выхватывая меч. Вслед за ним ринулась его охрана, но они не успели. Так же, как не успел ничего сделать и мародер, только распрямившийся навстречу приближающейся смерти.
        С невероятным для его возраста проворством эрл бросил коня чуть левее, а сам отклонился в седле вправо, почти сравнявшись глазами с мародером, с ужасом глядящим на приближающуюся волну всадников. Удар меча был коротким и экономным, но меч застрял так глубоко в разрубленном плече врага, что эрла едва не выдернуло из седла, когда конь понес его дальше.
        Людвиг не оглядывался. Не оценивал результаты своего удара. Не проверял, успевают ли за ним остальные. Он мчался вперед.
        У ярости есть странное, опасное свойство влиять на зрение. Как будто боги дают воину другие глаза, позволяя ему видеть только частички общей картины, забывая об остальном. Но видеть эти частички в мельчайших деталях, недоступных обычному смертному. Поле боя исчезает, как будто покрываясь дымкой, зато на фоне этой дымки он видит дрожание жилы на шее у стоящего против него, малейшие движения мускулов на лице, видит глаза своего врага. Видит выражение этих глаз: ужас или боль, страх и неуверенность или ответную решимость и ненависть.
        В этом состоянии можно увидеть даже капельки пота, выступающие на висках противника, увидеть, как каждая капля набухает, короткие мгновения удерживаемая на месте только шероховатостью кожи и углублениями пор, а затем наконец срывается вниз, оставляя мокрые полоски на щеках и скулах.
        Неопытный воин может в ярости не заметить смертельного удара. Он не сумеет его остановить, но не заметит и его результатов. Или, что тоже не редкость, не захочет останавливать убийственное движение меча, предпочтя защите еще одну атаку, смерть еще одного врага.
        За свою долгую жизнь Людвигу приходилось видеть, как воины, охваченные этим чувством, продолжали сражаться несмотря на смертельные раны. Минуты, иногда больше - пока из жил не уходила последняя кровь. Людвиг видел воинов, сражавшихся уже мертвыми. Воинов, которые падали только тогда, когда даже кровь уже не шла из их ран, и, казалось, тело можно было сжечь без дров погребального костра, настолько сухим и ломким оно становилось. Как будто воин закладывал свою душу, свою уже мертвую плоть в обмен .на возможность уничтожить врага.
        Слева, из-за домов, послышался полный муки женский крик. Эрл не раздумывая бросил коня на звук, в то время как основной отряд, набравший скорость, промчался мимо, к центру деревни.
        Вокруг валявшейся на земле девушки столпились трое гогочущих и подзадоривающих друг друга мародеров, еще один взгромоздился на нее сверху. Их забава началась давно, и молоденькая крестьянка могла кричать только тогда, когда сверху на нее наваливалось новое тело. Остальное время она только глухо стонала, но в своем состоянии эрл слышал и этот хрип.
        Как ни странно, первой всадника увидела именно девушка, а не бандиты. Отчаяние в ее глазах на мгновение сменилось надеждой, но затем глаза снова потускнели. Она была истерзана настолько, что сил на надежду у нее не оставалось.
        Коню как будто передалось настроение хозяина. Ближайшего разбойника он сшиб и растоптал до того, как остальные начали оборачиваться. Второму эрл с ходу раскроил череп, после чего спрыгнул с коня и двинулся к единственному оставшемуся на ногах противнику.
        Стоявший с расширенными от ужаса глазами мародер застыл, как изваяние. Страх сковал его, насильник хотел что-то сказать, шевельнуть рукой, но не мог. Страх тек в его теле вместе с кровью, превращая человека в ящерицу, неподвижно застывающую на месте в надежде, что взгляд хищника скользнет мимо.
        - Возьми меч, ублюдок,  - тихо бросил Людвиг,  - возьми меч и постарайся умереть как мужчина, если не смог как мужчина жить.
        Слова эрла сыграли роль сигнала для его врага. Словно именно они заставили его окаменевшие мышцы работать и отодвинули страх куда-то назад. Но не слишком далеко, недостаточно глубоко, чтобы что-то поменять.
        Наемник судорожно схватился за меч и отступил на шаг, вытягивая его перед собой.
        Эрл сделал еще шаг вперед. На этот раз он не медлил и косым ударом снес меч мародера, перерубив ему руку. После чего обернулся к последнему бандиту, только встающему на ноги, с болтающимися на щиколотках штанами, но держащему в руках нож.
        Внезапно бандит схватил находящуюся в полубессознательном состоянии крестьянку за волосы и резко дернул, выставляя ее перед собой в качестве живого щита.  - Не подходи, а то я прикончу эту стерву,  - прохрипел разбойник, приставляя острие ножа к горлу девушки,  - все равно она уже попробовала лучшего мужчину в своей жизни. Мне будет ее не жаль.
        В глазах девушки полыхнуло отчаяние и, неожиданно для противников, она резко дернула головой, разом вонзая приставленный к ее шее нож себе в горло. Людвиг прыгнул в сторону врага, все еще держащего обмякшее тело, и насквозь пробил живот умирающей, глубоко, до рукояти, вонзая свой меч. Юное тело оказалось плохим щитом. Людвигу пришлось отпустить рукоять меча, объединившего насильника и его жертву в момент их последнего вздоха.
        - За один день эта девушка узнала слишком много,  - пробормотал кто-то из подошедших сзади солдат.  - И мужчину, и смерть. Слишком много. Пусть хотя бы Лодочник будет к ней снисходителен и быстро переправит ее на тот берег.
        - Да будет так,  - согласился эрл.
        - Мы выловили девять банд,  - капитан неотрывно смотрел на просвет дороги впереди, ожидая возвращения разведчиков,  - чуть меньше трех сотен мечей. Если вы правы, уважаемый эрл, то сейчас в замке предателя не больше семи сотен. То же говорят и захваченные пленные.
        - Но если они успеют занять оборону, то и этого будет достаточно, чтобы удержать нас под стенами до подхода войск от долины Туманов.  - Людвиг размышлял вслух.  - Сколько им идти? Даже пешими, по южным лесам, даже без проводников - они все равно будут здесь не позже чем через месяц. Думаю, что даже раньше. Передовые отряды врага можно ожидать уже недели через две.
        - Поэтому, так или иначе, нас здесь через две недели быть не должно.
        - Да, не должно,  - рассеянно отозвался эрл.  - Крестьяне уходят?
        - Да, эрл, мы рассылаем гонцов в ближайшие деревни по нашему пути. Приказ для всех один - уходить за Лес Чар, ближе к столице.
        - Но все не уйдут.  - Эрл даже не спрашивал, а скорее утверждал.
        - Не уйдут,  - кивнул капитан,  - скоро засевать поля. Многие спрячутся, но не уйдут. Если поля не засеять вовремя, им нечем будет кормить свои семьи уже осенью.
        Людвиг вновь рассеянно кивнул.
        - Все равно,  - произнес он после паузы.  - Мертвые не соберут урожай.
        - Дозор возвращается,  - облегченно выдохнул капитан.

        Ворота замка мятежного эрла так и остались открытыми, когда всадники короля с ходу прорвались через мост. Стражники на воротах были изрублены на куски раньше, чем начали закрывать створки.
        Однако это была лишь временная победа. Несколько слишком увлекшихся конников были встречены в глубине замка группами охранников и завязли, погибая один за другим на глазах своих товарищей.
        Кавалеристы спешились прямо у ворот, сомкнули ряды во внутреннем дворе и сейчас готовились встретить сбегающихся со всех сторон людей Сладжа. Шесть десятков мечников против нескольких сотен, которые оправились от первоначального шока и сейчас спешно готовились выбить дерзких нападавших обратно.
        Им надо было выстоять совсем немного - до того момента, когда подоспеют основные силы. Две тысячи пехотинцев уже вливались в городок и бежали к замку. Но эти минуты могли оказаться для них самыми долгими в жизни, а может быть, и последними.
        Обитатели замка стояли, не решаясь атаковать. Каждое мгновение их промедления давало людям, которых Людвиг пов.ел в отчаянный прорыв, дополнительный шанс выжить и выстоять.
        Со стен полетели первые стрелы. Толку от них в возникшей суете было мало, но мечники короля начали падать один за другим, плохо прикрытые маленькими круглыми щитами. Если бы люди Сладжа решили расстрелять их с безопасного расстояния, то весь отряд так и лег бы у ворот, не убив больше ни одного врага. Но это также потребовало бы времени, и, скорее всего, этой задержки оказалось бы достаточно, чтобы дать пехотинцам возможность добраться до пока еще открытых ворот.
        В окне наверху цитадели появилась фигура Сладжа. Мгновенно оценив опасность, он выкрикнул приказ. Сгрудившиеся в отдалении защитники замка двинулись вперед, на нестройный ряд ощетинившегося мечами передового отряда.
        Людвиг разом забыл все планы, которые они обсуждали с капитаном. Он увидел своего врага, человека, навсегда прервавшего его род. Сейчас между ними находились сотни вражеских мечей, и со всех концов замка к ним присоединялись все новые. Но, казалось, если бы Людвиг не был зажат плечами его вассалов и стоящими перед ним солдатами короля, он бы двинулся вперед, в атаку, и прорвался бы через любое количество врагов, только чтобы добраться до своего родственника.
        Ни о каком искусстве владения мечом не было и речи. Их просто задавили, задавили тяжестью нескольких сотен навалившихся на них тел. В достаточно узком проходе, открывающемся сразу за воротами, противники в один миг оказались прижатыми друг к другу так плотно, что многие из воинов бросили мечи и схватились за ножи. Задним рядам отряда Людвига оставалось только плечами толкать впереди стоящих, не давая выдавить себя обратно на мост, и дожидаться своей очереди умереть.
        Этот момент настал значительно быстрее, чем они надеялись. Два десятка людей Людвига остались лежать в воротах замка вместе с примерно таким же количеством трупов врагов. Оставшихся в живых медленно, но верно выжимали назад. Через несколько коротких минут их осталось не больше двух дюжин, стоящих на мосту и отбивающих яростные атаки. В давке главным оружием стали ножи и локти. Люди пинались, толкали друг друга, Падающие оказывались мгновенно затоптанными. Положение усугублялось брошенными лошадьми, которые обезумели от запаха крови и становились на дыбы, спрыгивали с моста в неглубокий ров, ломая ноги.
        Когда Людвиг оказался в первом ряду, в его отряде оставалось меньше двух десятков воинов. Их оттеснили слишком далеко, чтобы они смогли не допустить закрытия створок, но этому помешало другое - возникшая в проеме груда из полусотни мертвых тел.
        Людвиг знал, что свое дело они сделали. Что бы то ни было, но быстро растащить такое количество мертвецов защитники замка не успевали. Тем более что почти никто даже не начал этим заниматься. Пока что только десяток людей пытались судорожно закрыть ворота, бездумно толкая створки, которые все больше заклинивались грудой трупов. А позади уже были слышны рожки бегущих на выручку пехотинцев. Слышны достаточно близко, давая надежду на успех их отчаянной вылазки. Рядом с Людвигом упал один из его людей, до этого все время прикрывавший его, и через мгновение в бок эрла, в стык между пластинами легкой брони, вонзился нож. В том состоянии, в котором сейчас находился, он едва заметил этот удар, перерезая горло следующему нападавшему. Бросив мимолетный взгляд на торчащую из щели доспехов рукоять ножа, эрл шагнул вперед.
        Как будто испугавшись его неожиданной атаки, враги начали отступать. На другой стороне моста появились первые пехотинцы, на ходу выхватывающие мечи и устремляющиеся к полуоткрытым створкам ворот. Из группы кавалеристов, которых Людвиг повел на удержание моста, в живых осталось не больше десятка. Они посторонились, пропуская вперед волну пехотинцев, и эрл оказался единственным на острие удара. Единственным из оставшихся, чья битва еще не была завершена. Безжалостно ударив в спину отступающему, слишком опрометчиво отвернувшемуся от него, он двинулся в сторону ворот. Люди Сладжа пытались организовать оборону прямо за ними, во внутреннем дворе, но встречная атака застала их врасплох. До последнего момента защитники замка надеялись, что им удастся закрыть ворота. Многие до сих пор находились на стенах, многие только отступали с моста, затягивая в сети паники находившихся во внутреннем дворе.
        Позади, из-за домов, вышла еще одна колонна королевских пехотинцев, отстающая от тех, кто вбежал на мост, не более чем на минуту. Так и не организованная до конца защита у ворот дрогнула. Первым в гущу схватки ворвался Людвиг, снес щит ближайшего противника и прыгнул на него, ударив ножом в шею.
        В тот же момент он получил еще один страшный удар сбоку, от которого его спасла только пластина брони на плече. Молча развернувшись в сторону атаковавшего, он ударил в ответ, достав незащищенное место под слишком высоко поднятой для замаха рукой врага.
        На короткие мгновения эрл остался один в гуще врагов. Второй нож вонзился сзади, под лопатку, совсем немного ниже сердца, но даже это не остановила эрла. Покачнувшись, он повернулся, увидев побелевшие от ужаса глаза нападавшего. Людвиг замахнулся, чтобы нанести еще один удар, но в это мгновение первая волна королевских пехотинцев достигла ворот, моментально снеся всех оборонявшихся и выдавливая их во внутренний двор замка.
        Большинство врагов побежало. Однако Людвиг оказался быстрее отступающих и одним из первых ворвался в так и не закрытые двери цитадели.

        Зал цитадели был роскошен. Сладж, втайне ото всех водрузивший на себя корону Акренора, перестроил его наподобие тронного зала, переплюнув по богатству убранства даже настоящий тронный зал в столице. Вдоль тяжелых каменных колонн, задрапированных синим шелком, до самого трона был растянут ковер с длинным ворсом, глушащий звук шагов.
        Как только Людвиг вступил на коричневый ворс ковра и двинулся в сторону пустого трона, из-за колонн выступили трое охранников самозваного короля.
        К лязгу мечей, доносящемуся со двора, добавились топот и крики на лестнице. Пехота сражалась уже внутри цитадели, лишь ненамного отставая от эрла. Людвиг на короткий миг задержался, как будто решая, вступать ли в поединок с тремя телохранителями в одиночку или дождаться подкрепления. Но в этот момент из-за колонны выступил его враг, эрл Сладж Лотан вон Менкер.
        У ярости есть странное свойство влиять на зрение. Воин смотрит на своего врага как на любовницу после сладострастных утех в постели. Окружающий мир для него исчезает, все мироздание сужается до партнера, его лица, его шеи, его рук. Он видит легкое дрожание губ, таящих невысказанные слова. Видит биение жилки, вырывающейся из плена кожи на шее в такт с ударами сердца. Видит, как сужаются зрачки, когда на них попадает поток света, льющийся из окна.
        Воин влюблен в своего врага - ведь чем это отличается от влюбленности, когда не думаешь больше ни о ком, кроме единственного человека на свете? Его глаза видят только стоящего перед ним, улавливают малейшие изменения в чертах лица, неясные, несформировавшиеся жесты, которые никогда не будут сделаны. Но каждый такой зарождающийся жест говорит воину о многом.
        Сердце бьется с силой, наполняющей мышцы невиданной мощью от прилива крови. Кровь начинает литься из ран, подталкиваемая сходящим с ума пульсом. Она начинает сочиться даже из старых, плохо заживших шрамов. Но ничего этого воин не замечает, сосредоточенный на своем враге, на своей ярости, на своей мести.
        В таком состоянии он на миг уподобляется богу. Становится бессмертным, несокрушимым, всесильным символом ярости. Таким, остановить которого невозможно. Таким, остановить которого может только смерть врага.
        Движения, краски и звуки внешнего мира исчезают, становятся ненужными декорациями в завершающейся драме. Только лицо врага, только меч в руке, только несколько шагов, которые нужно успеть пройти до последней цели.
        Чтобы добраться до Сладжа, Людвигу понадобилось сделать десять шагов и три удара. Телохранители предателя были неплохими мечниками, но они рассчитывали на противника, ведущего бой по правилам. Правилам, предполагающим, что противник хочет выжить. Последний представитель рода выжить не хотел - он хотел только победить.
        Людвиг пропустил ровно три удара, по одному смертельному удару от каждого охранника. Он не собирался защищаться, он и не думал выживать, единственной его целью в сузившемся до крохотного пространства мире была месть. И у него было преимущество - в этот миг и в этом маленьком мире он сравнялся с богами.
        Людвиг нанес ровно три удара, по одному смертельному взмаху меча на каждого, кто стоял между ним и его врагом. Когда он подошел к Сладжу, за Людвигом падали на пол три мертвых тела, из его шеи хлестала кровь, орошая все вокруг, а один из мечей, пронзивших его, так и застрял глубоко в его животе, пробив легкие доспехи.
        Сладж не успел ничего. Не успел сказать последних слов, не успел уклониться от удара. На последнем шаге Людвиг занес меч и наискосок разрубил плечо убийцы своей дочери. Не дожидаясь, когда умирающий Сладж упадет, эрл вон Заквиэль толкнул его плечом и рухнул на колено рядом с безвольно повалившимся телом. Кровь двух эрлов смешалась, быстро превращаясь в небольшое красное озеро вокруг них.
        Последним движением Людвиг занес свой клинок в ритуальном жесте и вонзил острие в сердце врага, по всем правилам развернув лезвие так, чтобы оно беспрепятственно прошло между ребер. Затем одной рукой перехватил меч прямо за лезвие, безучастный к глубоким порезам на пальцах и ладони, и провернул меч, раздвигая ребра и превращая в месиво остатки сердца.
        После чего умер, так и не упав на каменный пол, стоя на колене и навалившись на рукоять фамильного меча.
        - Найдите лошадей под седло. Десять патрулей по всем окрестным деревням с приказом уходить на север. Уходить всем, не оставлять ничего из провианта. Будем сжигать все, что останется.  - Капитан раздавал приказы быстрее, чем посыльные успевали подбегать к нему, но, казалось, не замечал этого.  - Собрать в городе все телеги, найти возчиков, вывезти из закромов замка все зерно, весь фураж, который успеем. Остальное будем сжигать. Послезавтра в городе не должно остаться никакой еды для захватчиков. И нас к тому времени здесь тоже не должно быть.
        - Погребальный костер готов, мой капитан,  - донесся голос очередного посыльного.
        Воин тяжело кивнул и посмотрел на закатывающееся солнце. Две сотни его воинов и эрл готовились к встрече с Лодочником. И капитан знал, что этим летом ему придется поджечь еще много погребальных костров.
        - Что говорит А'Натрэт?  - Ракан жевал давно приевшуюся ему рыбу, почти не обращая внимания на вкус.
        - Как обычно, мой генерал.  - Один из капитанов немного приподнялся и, взмахнув рукой с зажатым в ней куском хлеба, процитировал: - «Спасибо, что сообщаете мне новости, а теперь больше мне не мешайте... Нет, я не собираюсь присоединиться к военному совету этим вечером, не хватало мне еще тратить время...  - капитан помялся,  - на общение с вояками... Можете не волноваться, магическая защита Клевера неуязвима...» И дальше в том же духе,  - закончил капитан и засунул недоеденный кусок себе в рот.
        - Хорошо,  - кивнул генерал,  - позже я сам поднимусь в башню. Несколько лет не видел нашего волшебника. Надо хотя бы разок лично убедиться, что он в здравом уме. Донесения от патрулей?
        - От сотни у Приюта сообщение пришло утром. Ничего нового, тишь да гладь, как в полный штиль. Никого на дороге. Но посыльный потратил шесть дней, чтобы добраться до гарнизона. Что там сейчас, никто не знает. Он сменил лошадь на нашем посту у Клыка Нэла. Говорит, что ребята там скучают. Может, вернуть их в гарнизон?
        - Пусть скучают,  - мотнул головой генерал, разливая по кружкам светлое вино из пузатой глиняной бутыли.  - Когда придет время, парням придется отходить от Приюта очень быстро. Промежуточный пост со свежими лошадьми и провиантом позволит им двигаться шустрее. И нельзя исключать, что хуты пошлют передовые отряды в обход поста у Приюта.
        «Хуты» - это было новое слово в лексиконе солдат гарнизона. Малоизвестное южное королевство, решившееся послать армию через море, чтобы захватить себе кусок жирной земли на незнакомом для них севере. Королевство Хутвар, королевство хутов. Видимо, по традиции король брал себе имя государства. Это было практически все, что знали солдаты, и генерал знал ненамного больше этого. Он мог только сказать, что в Клевер никогда не заходили купцы родом из тех земель, хотя в тавернах моряки иногда и хвастались, что бывали в портах Хутвара.
        - Что со стрелами? С болтами?  - Ракан отодвинул от себя тарелку.
        - Хватит, чтобы держать оборону хоть десятилетие,  - отозвался другой капитан. -Во всех самых важных точках на стенах, на крышах домов и в цитадели я приказал разместить запасные колчаны. Даже если ополчению придется отступать, они смогут выпустить стрелу-другую.
        - Кстати, об ополчении. Сколько записалось?
        - Не так чтобы много,  - качнул головой капитан.  - Несколько сотен, но я не рассчитывал и на это. Многие записались только потому, что в городе сейчас все равно нечем заняться.
        - Рыбаки?
        - Предупреждены,  - кивнул головой первый, столь красочно описавший свой разговор с магом.  - Все припасы из деревень переправлены внутрь Клевера. Они снимутся с места и уйдут в город сразу же, как только мы кинем весть.
        - Хорошо.  - Генерал поднялся из-за стола, махнув рукой остальным, чтобы не вставали.  - Теперь просто подождем. Эти стены не самые высокие и не самые крепкие, но это наши стены. Хутам придется попотеть, чтобы взять город.
        - Мы ушли достаточно далеко. До крепости Алгона возвращаться не меньше недели.  - Командир соседнего отряда, с которым они пересеклись перед закатом, сидел у костра и сосредоточенно смотрел на огонь. -Думаю, что пора остановиться и походить по окрестностям, прикинуть, что мы можем тут сделать.
        - Да, так вам и стоит поступить,  - кивнул Фантом.
        - Нам? Вы не останетесь?
        - Нет.  - Фантом качнул головой и отложил в сторону древко очередной стрелы.  - Мы прогуляемся чуть дальше.
        - А вы,  - в разговор вступил Рем,  - пошныряйте здесь. Сколько бы их ни пошло в сторону Ледера, у них не будет другого пути. На западе и востоке болота, хоть и небольшие, но армию через них провести сложно. Если они решат забрать дальше на восток, то попадут на территории кочевников, да и путь будет неблизким. Если пойдут западнее, то это будут уже не наши заботы. Думаю, там будет, кому их встретить.
        - Поэтому крутитесь здесь,  - продолжил Фантом.  - В дневном переходе на запад и на восток. Ищите все дороги, все тропинки в лесу. Валите деревья, ставьте ловушки. Делайте все, что поможет их задержать хоть ненадолго.
        - Хуты должны появиться здесь через неделю максимум,  - подхватил Рем.  - Если, конечно, они вообще пойдут на Ледер. Мы еще несколько дней будем идти на юг, до встречи с их скаутами. Оценим, что да как, и вернемся к вам. Будьте готовы и не расслабляйтесь.
        - Чего мы добьемся, даже если и задержим их на несколько дней?  - Разведчик наконец отвернулся от огня и посмотрел на Рема.
        - У них должны начаться проблемы с припасами. В таких условиях каждый лишний день нам на руку.

        Огонек на ладони Мугры дрожал, но не мерк. Мугра улыбался, и Виктор улыбался вместе с ним. Волк слегка поводил рукой, освещая разные части поляны, и поднял ладонь с маленьким шариком света высоко над головой.
        - А теперь потуши,  - скомандовал Виктор.  - Потуши сам, научись управлять и этой стороной магии. Нельзя, чтобы он гас у тебя все время сам по себе.
        Мугра с сожалением вздохнул и опустил руку. Потушить огонь на ладони оказалось не так легко. Сам он гас по малейшей причине, но не по приказу его создателя. Огонек мерцал, то почти исчезая, то появляясь вновь, пока наконец не исчез окончательно.
        - Хорошо вышло, -заключил Мугра.
        - Да, хорошо,  - подтвердил Виктор.  - Твой тотем волка помогает тебе и в этом. Твои навыки улучшаются Теперь можешь заниматься и сам. Пробуй. Пробуй держать его дольше, пробуй делать огонь ярче или, наоборот, почти незаметным. Никогда не знаешь, что конкретно может пригодиться.
        - Сделаем,  - кивнул Мугра.
        - Хорошо.  - Виктор откинулся на камень, вросший в землю за его спиной, и открыл свой дневник.
        - Мы можем остановить их тихо,  - шепнул Мугра.
        Они были в трех днях пути южнее тех мест, где оставили разведчиков. Сейчас по берегу лесного ручья шел небольшой отряд вражеских скаутов. Девять человек длинной цепочкой растянулись около воды, неторопливо вышагивая вперед.
        - Идут правильно, держатся настороже, оружие наготове,  - одними губами произнес Фантом.  - Это может оказаться не так уж и легко. Одно хорошо -судя по всему, это дальняя разведка. Идут далеко впереди от основных сил. Но в этом надо убедиться. Идите за ними около часа. Сам останусь здесь, посмотрю, не крадется ли кто следом. Если я вас не нагоню к тому времени, когда они остановятся на привал, то берите их. Только тихо, очень тихо. Если идут они, то идет и кто-то за ними следом. Не оставляйте следов, пусть этот отряд исчезнет.
        Мугра молча кивнул и махнул рукой остальным, показывая направление.
        Фантом ошибся - скауты остановились на отдых уже через полчаса. Отошли от ручья, вдоль берега которого так и шагали все это время, и начали разжигать костер в небольшом овражке, прикрытом со всех сторон тяжелыми ветвями елей.
        Мугра шевельнулся, сделал несколько быстрых стелющихся шагов и укрылся за следующим деревом, готовя свой короткий лук. Рем, уже выбравший себе место, смотрел на усевшихся около костра врагов. Они только обустраивались, и ни один до сих пор не поднялся, чтобы встать в дозор. Чем друзья и собирались воспользоваться. Напасть в тот короткий промежуток времени, когда их противники уже начали отдыхать, но еще не позаботились о безопасности этого отдыха.
        Один из скаутов непринужденно произнес короткую фразу на незнакомом языке и рассмеялся. Сбросив с плеча колчан, он достал лук и, как будто играясь, наложил на него одну из стрел.
        Заметив, как сидящий на противоположной стороне от костра воин начал повторять тот же самый маневр, Рем больше не ждал. Его стрела пронзила шею противника с натянутым луком в руках.
        С небольшой задержкой, не позволившей сидящим у костра хотя бы дернуться на месте, с разных сторон полетели стрелы и болты его товарищей. Нападение теперь все же нельзя было считать внезапным, и трое хутов сумели увернуться от стрел.
        Рем выхватил меч и молча рванулся вперед. Надо было завершить начатое как можно быстрее и как можно тише. Он разделял опасения Фантома, что это может быть не единственный передовой отряд наступающей армии. Поблизости могли быть и другие, и Рему совершенно не хотелось собирать их всех в одном месте.
        Отклонив встречный выпад первого скаута, он упал на колени у самого костра, приземлившись между двумя воинами, вставшими неподалеку друг от друга. Это был опасный ход, но Рем надеялся на свою выучку и скорость. Рубанув мечом по ногам правого, он едва успел закрыться от удара слева, отклонившись немного в сторону, втянув голову в плечи и подставив под меч гербовый щиток. На щитке появилась первая вмятина с того момента, как его выковали в долине мастеров, а левое плечо заныло, и рука почти онемела.
        Стрела пронзила третьего скаута, разворачивающегося на другой стороне костерка по направлению к Рему.
        Мечник откинулся назад, упав на спину, и подсек ноги последнего врага, заносящего оружие для нового удара. Голова Рема угодила под струю крови, хлещущей из перерубленной ноги его первой жертвы, и он на мгновение ослеп. Противник пошатнулся от удара, но устоял, снова занося меч.
        Рык Брентона, скатившегося с пригорка, на этот раз прозвучал глухо. Он тоже осторожничал, стараясь не шуметь, но все же не сумел сдержать свой боевой клич. В сторону Гнома последний скаут развернуться не успел.
        - Чего ты дернулся раньше времени?  - хмуро спросил Брентон, помогая Рему подняться.
        - Они нас услышали.  - Рем оторвал кусок ткани от рубахи одного из мертвецов, валявшихся вокруг костра, и теперь пытался протереть глаза.  - Еще бы немного, и нам бы пришлось идти на открытое столкновение. Много шума, мало толку.
        - Услышали?  - удивленно переспросил Брентон.  - Хотя да, похоже, что так. Хорошие воины. Сориентировались в миг. Нам повезло, могло бы сложиться и хуже. Идем, надо прикопать трупы, чтобы их даже крысы не нашли.
        - Видели когда-нибудь ссузгунок?  - спросил Фантом, когда отряд вернулся к тому месту, где они впервые столкнулись со скаутами хутов. Даниэль так и сидел все за тем же деревом, как будто не сходил с места полдня. Начинало смеркаться, но окружающий лес по-прежнему был пустынен и тих. Кто бы ни шел вслед за передовыми скаутами, они отставали больше, чем можно было предположить.
        - Ссузгунки? Магические змеи, плюющиеся ядом и умеющие взглядом завораживать свою жертву?  - уточнил Виктор, присаживаясь рядом.  - Пора останавливаться где-нибудь на ночлег, а то еще и не то может почудиться в темноте.
        - Уйдем чуть южнее и остановимся там. Тут их целый выводок, в получасе на восток. Здоровые такие, локтя в три длиной. Не знаю насчет магического взгляда, но ядом они плюются, это точно. Шагов на двадцать плюются. Я по молодости нарвался на одну в западных лесах. Яд был на излете и попал на кожаный доспех, прожег его насквозь, едва успел скинуть. Страшные твари, я насчитал полдюжины, но уточнять не стал. Одному Крухту известно, как с ними справиться. С одной-то встречаться опасно, а тут целый выводок. Сонные, грелись на солнце.
        - Надо будет сходить посмотреть,  - заинтересованно откликнулся маг.
        - Может, и посмотрим, если сложится.
        - Чего только не заведется в лесах, если из них уходят люди,  - хмуро вступил в беседу Брентон,  - так и драконов скоро увидим.
        Фантом не отозвался, о чем-то задумавшись, и разговор сошел на нет.

        Единственную дорогу, ведущую от северных провинций к Бухте Туманов, назвать дорогой можно было только в пьяном бреду. Она петляла, временами совсем исчезая из виду. Стоя прямо на ней, незнающий путник не смог бы сказать, что стоит на дороге. Запущенный тракт густо зарос подлеском, был завален упавшими деревьями, заболочен. Однако эта дорога была одна, и если небольшому отряду значительно проще было передвигаться по лесу, то для передвижения армии был доступен только этот путь.
        И тем, кого когда-то в лесах Вайю прозвали тенями запада, приходилось сейчас скользить вдоль дороги, наличие которой выдавали только слегка раздавшиеся в стороны деревья. Передовые скауты, с которыми они столкнулись накануне, слишком сильно оторвались от основных сил. Фантом вел отряд на юг все утро, но они до сих пор не замечали никаких следов надвигающейся армии. Друзья начинали задумываться, а не были ли вчерашние хуты единственными, кто шел на север. Не отправилась ли вражеская армия на запад, в сторону Клевера, или не двинулась ли она прямиком в центр королевства, что было значительно вероятней.
        Фантом поднял руку, и все замерли на месте. Рем, идущий вслед за Даниэлем, сделал несколько шагов в его сторону, прислушиваясь к звукам окружающего леса. Но не услышал ничего необычного, в очередной раз убеждаясь, что до искусства рейнджера ему пока далеко.
        - Что?  - шепотом спросил юноша.
        - Три отряда, небольших. Один на дороге, будет здесь через четверть часа. Два по обе стороны, идут густо.
        - Обойдем стороной?
        - Не получится, времени мало. Да и неизвестно, как далеко они растянули дозоры. Думаю, что это ближнее охранение. А значит, за ним идет армия.
        - Будем возвращаться?
        Ответ на этот вопрос потребовал у Фантома больше времени на обдумывание. Наконец он опять мотнул головой и шепнул:
        - Нам надо знать, сколько идет в сторону Ледера. Только после этого мы сможем вернуться.
        Сзади подобрался маг.
        - У меня плохие новости,  - буркнул он.  - Не знаю, что ты услышал, но могу сказать, что с юга движется маг. Не самый сильный, но все же. И если он не идиот, то это означает, что он идет в центре армии.
        - Посмотрим,  - ответил Фантом и двинулся вперед, разыскивая место для удобной засады.
        - Как низко ты себя ценишь,  - шепнул Рем магу и улыбнулся одними губами.
        - Опасно,  - пробормотал Виктор, устраиваясь рядом с Ремом.
        - О чем ты?  - Рем смотрел на Фантома, тихо пробирающегося вперед. Фантом никак не мог выбрать место, в котором они могли бы остаться незамеченными и просочиться сквозь передовое охранение.
        - Маг,  - пояснил Виктор. Мои запасы энергии по-прежнему невелики, но все же они побольше, чем были раньше. Если их маг держится настороже, он может меня почуять.
        - Чем сильнее маг, тем больше он на виду,  - пожал плечами Рем,  - тебе придется с этим мириться. Что касается мага, то не думаю, что он что-нибудь заметит. Вокруг него идет целая армия, у каждого есть хоть сколько-то магии внутри. Ты же сам объяснял. Они тебя скроют. Твоего учителя не скрыли бы, а тебя скроют.
        - З'Вентус...  - Лицо Виктора прояснилось.  - Мне его не хватает. Не с кем обсудить мои находки, посоветоваться. Приходится до всего доходить самому.
        - Королевство на грани гибели, ваше величество.  - Придворный маг, властелин башни столицы и учитель Виктора чувствовал себя слегка неуютно в седле, и это сказывалось на его настроении.
        - Можете мне об этом не напоминать,  - хмыкнул король.  - Когда против нас выступает армия в сорок с лишним тысяч мечей, мне совершенно не нужны способности к магии, чтобы сказать, что наши дела хуже некуда.
        - Вы абсолютно правы, ваше величество,  - вежливо откликнулся З'Вентус,  - но я сейчас говорил немного не о том. Я все же надеюсь, что вы придумаете, как победить в этой войне, какой бы безнадежной сейчас ни казалась ситуация. Но что дальше?
        - Дальше...  - Лакар думал недолго.  - Я скажу вам, что будет дальше. Голод в юго-восточных провинциях, который дойдет до Ледера и Гатана. Обескровленная армия, неспособная защитить королевство даже от слабого врага. Дворянские рода, оставшиеся без наследников, погибших на войне. Вы ведь об этом, высокочтимый? Я знаю, о чем вы беспокоитесь, но только позвольте мне сказать вам вот что...
        Король придержал коня и повернулся к магу лицом.
        - Сейчас, этим летом, все неважно. Неважно, что будет зимой и что нас ждет через несколько лет. Этим летом нам важно только одно - победить. Только тогда мы сможем думать о проблемах, которые наступят потом. Решать их, исправлять ситуацию. Сейчас же, хотим мы этого или нет, у нас есть заботы поважнее. И если мы не справимся с этой трудностью, то все остальное будет совершенно несущественно.
        - Но король должен думать о завтрашнем дне,  - задумчиво произнес маг.
        - Но не в ущерб дню сегодняшнему,  - откликнулся король, пришпоривая коня.

        Фантом вернулся быстро.
        - Отступаем,  - кинул рейнджер,  - отступаем быстро. Нам не проскользнуть, через пять минут они будут здесь.
        Уже на бегу он продолжил:
        - Цепь передовых дозоров шире и гуще. В первой волне идут дюжинами, отряд на дороге, и по два отряда с каждой стороны. Или больше, это только то, что можно сказать наверняка. За ними вторая волна. Не проскользнуть. Придется что-то выдумать. Быстрее, тот луг впереди, который мы недавно пересекли... Надо успеть проскочить его, прежде чем на него выйдут скауты. И следите за тем, куда ставите ноги. Не хватало еще в спешке наследить.
        Замыкающий отряд Лашан скрылся с опушки за несколько минут до того, как на нее вышли первые скауты хутов. Фантом погнал отряд дальше, оставшись у первых деревьев, чтобы посмотреть на передовых дозорных.
        Дюжина разведчиков вскоре вышла на окраину луга и замялась, решая, что делать дальше. Луки, у некоторых были короткие мечи, но большинство было вооружено катанами. Легкая кожаная броня.
        Наконец, посовещавшись, дозор двинулся вперед, пересекая луг почти в том месте, где только что прошел королевский отряд. Их разделяла лишь пара сотен шагов, и Фантом с трудом сдерживал желание взяться за лук. На открытом пространстве никто из дюжины не сумел бы скрыться, но, к сожалению рейнджера, это никак не помогало их цели. Завершив осмотр, рейнджер отступил глубже в лес и бесшумно побежал, нагоняя своих друзей.

        На коротком привале они пытались подвести итоги. Хотя результатов было слишком мало и говорил один Фантом:
        - С луга было видно немного лучше. Основные силы идут в получасе от передовых дозоров. Идут достаточно широко, судя по вспугнутым птицам. Пока могу сказать, что не меньше тысячи.
        - Больше, значительно больше,  - хмуро добавил Лашан,  - если у них только в головных дозорах сотня воинов... Тысячи три, а то и все пять.  - Он заколебался, как будто вспоминая старые армейские уроки, затем кивнул.  - Да, где-то так. От трех до шести тысяч.
        - И что будем делать?  - Мугра лежал прямо на земле, прикрыв глаза и сквозь ресницы рассматривая облака, медленно плывущие в небе.
        - Пока отступаем. Через несколько часов мы опять пройдем рядом со змеями. Думаю, можно кинуть одному из передовых отрядов ложный след. Пусть повоюют с ссузгунками. Нам это не поможет, но лишним тоже не будет. И никто не догадается, что не только змеи помогли их смерти.
        - Ссузгунками армию не остановить,  - угрюмо заметил Брентон.
        - Да,  - лениво поддержал его Мугра.  - Тролли плохо видят, но при их весе это становится несущественным.
        Они беззвучно смеялись, даже когда вновь исчезли между деревьями.

        Отряд обошел лежбище ссузгунок по широкому полукругу и замер, наблюдая за редкими и опасными существами холодной крови. Змеи согрелись на солнце и переползали с места на место, иногда шипя друг на друга. Одна из них только что сбила ядовитым плевком крупную птицу прямо на лету и теперь валялась раздувшаяся, глубоко погрузившись в многодневный процесс переваривания добычи. Однако остальные были голодны и очень опасны.
        Виктор знал о повадках ссузгунок только по книгам. Но даже его книжный опыт был значительно больше, чем у остальных. Маг отвел отряд глубоко в лес, на пару сотен шагов от поляны, облюбованной магическими змеями. Не самая удобная точка для наблюдения, зато безопасная.
        Фантом появился тихо и так же бесшумно примостился за деревом, не глядя на поляну.
        - Идут. Скоро будут. Они бы прошли чуть левее, так что пришлось их чуть-чуть направить. Сломал ветку на видном месте, оставил след в эту сторону. Если они хоть немного понимают в чтении следов, то выйдут прямо на поляну.
        Никто не ответил. Отряд молчал, дожидаясь развязки.
        Дюжина скаутов вышла на поляну через несколько минут. Они шли торопливо, почти бежали, пытаясь не упустить человека, оставившего свежий след. Именно это их и погубило. Хуты, увлеченные погоней и высматривающие преследуемого среди деревьев, заметили змей слишком поздно. Шипение на поляне заметно усилилось, и вскоре к нему прибавились крики людей.
        Передовой скаут упал и задергался на земле, получив отравленный плевок прямо в глаза. Возможно, ссузгунки и не были разумными, но их инстинктов с лихвой хватало для борьбы даже с крупными хищниками. Они не отступали, не пытались уползти от крупных «животных», вместо этого сразу перейдя в яростную атаку на людей, посмевших ступить на их территорию.
        Остальные скауты затормозили, громко перекрикиваясь. Выхватив оружие, большинство замерло в нерешительности, и лишь несколько бросилось вперед, намереваясь расправиться с тварями, только что убившими их товарища. Только одному из них удалось подбежать настолько близко, чтобы замахнуться и попытаться атаковать. Однако и ссузгунка не дожидалась удара. Молниеносный бросок, и ее отравленные зубы впились в горло нападавшего. Быстро слабеющей рукой скаут отрубил большую часть тела змеи и начал падать вместе с обрубком ее тела, судорожно стегающим по его груди, но так и не разжавшим зубы.
        Остальные побежали, оставив валяться на поляне пятерых умирающих. Ссузгунки их не преследовали, с шипением ползая по краю поляны.
        - Быстро очухались. Ладно, хватит, повеселились.  - Фантом поднялся и шагнул от поляны.  - Пора уходить, скоро здесь будет столпотворение. Если повезет, то еще несколько неосторожных попадет под плевки, прежде чем им удастся успокоить змей.
        - А след?  - спросил Мугра.  - Ты же оставил след. Теперь они расскажут, что в лесу кто-то есть.
        - Один след, ведущий в логово смертоносных змей, и затем таинственный путник исчезает. Много мистики и мало фактов. Пусть рассказывают страшные истории у ночных костров. Пусть боятся этого леса. Это нам только на руку.
        - Плотно прикрывают,  - устало пробормотал Фантом.  - Очень плотно. С флангов тоже идут скауты. Не так густо, но все равно ближе не пробраться. Все, что увидел, только подтверждает, что мы и так знаем. Их больше трех тысяч, но вряд ли больше шести. Одна армия. Если вторая и идет следом, то с сильным отставанием, не меньше чем на день. Дня у нас сейчас нет, чтобы проверить. Надо быстро возвращаться к нашим у перешейка. Хорошо хотя бы то, что больше дальних дозоров хуты не высылают.
        - Или плохо,  - заметил Рем, бросая рейнджеру кусок вяленого мяса,  - так бы могли взять пленного, хоть что-нибудь узнать.
        Отряды разведчиков впервые за последние дни собрались в одном месте. Шесть десятков воинов, большая часть групп формировалась из легких королевских пехотинцев, хоть немного соображающих, как надо вести себя в лесу. Хотя два отряда целиком состояли из степных рейнджеров востока, переброшенных от пограничных крепостей, но даже они чувствовали себя не так уж и уверенно в глухом лесу, окруженном болотами.
        - Мы обогнали их на полдня,  - продолжал свой рассказ Фантом,  - поэтому время не терпит. Один отряд, самые быстрые ноги, должен сейчас же уйти на север. Дойдете до кавалеристов, расскажете все, что мы знаем. Думаю, что кавалерия может изрядно потрепать их после тяжелого перехода.
        - Мы пойдем,  - махнул рукой один из сержантов.  - Но кавалеристов всего несколько сотен. Не думаю, что они сумеют их задержать.
        - Пусть пробуют.  - Фантом, как всегда, говорил абсолютно спокойно.  - Хотя это решать их командиру. По крайней мере, они смогут отослать гонцов в южную крепость и Ледер. Принц сможет еще раз подумать о своих планах.
        - Мы остаемся?  - вопросительно поднял брови другой сержант.
        - Мы остаемся,  - кивнул Фантом.  - Вы тут изрядно повозились, будет неправильно, если этим не воспользоваться. Выбьем их скаутов, приостановим армию, пока они будут разбираться с завалами и ловушками. В общем, повеселимся. Пусть нервничают, а кавалеристы потом им добавят. Затем уйдем, держась вплотную перед ними. Если начнут слишком торопиться, то повторим. Готовьтесь, полдня у нас есть, а потом начнется.
        - Парни раскиданы зигзагом,  - торопливо говорил Мугра, неотрывно наблюдая за дорогой.  - Один отряд чуть впереди, второй на пару сотен шагов позади и сбоку. Передние отряды стоят у тех мест, где скауты хутов выйдут на нас скорее всего.
        Фантом кивнул.
        - Скауты или попадут в ловушки, или заметят их...
        - Получат шесть стрел,  - подхватил Мугра,  - и если они достаточно глупы, то начнут преследовать передовой отряд, улепетывающий назад. Углубятся между двумя тыловыми отрядами и попадут в клещи.
        - Эта игра одноразовая.  - Гедон потрогал пальцем тетиву взведенного арбалета и наложил на него болт.  - Если они пустят по следам разведчиков побольше народу, то нашим парням придется туго.
        - Эта игра все равно только до заката,  - уточнил Фантом,  - в миле на север болотца заканчиваются, и нас легко будет обойти с флангов. Повеселимся до вечера, может, устроим какую пакость ночью. Потом надо будет держаться от них подальше и сдерживать только слишком торопливых.
        - Как ловушки? Сработают?  - Брентон положил секиру на землю и прислонился спиной к стволу дерева, оставшись единственным, кто не наблюдал за дорогой.
        - Где-то да,  - ответил рейнджер,  - где-то они могут их заметить. Это зависит от того, насколько опытны их скауты. Нельзя сказать, я еще не видел их в деле. Чтобы они заметили ловушки на дороге, понадобится чудо. Сработано на совесть.
        - Что мы будем...  - начал было Брентон, но в этот момент Фантом поднял руку, призывая к тишине.
        - Идут.
        Мгновением позже группу увидели и остальные. По дороге шли только двое из скаутов, остальные развернулись поперек дороги и передвигались рядом, то и дело исчезая из виду. Друзья прятались в пятидесяти шагах от ловушек, заготовленных за это время разведчиками, и это давало им шанс быстро расправиться с дозором. Но при условии, что наступающие втянутся глубже в приготовленный им капкан.
        Где-то неподалеку запела трещотка, предупреждая окружающий лес о приближении крупных хищников. Та самая трещотка, которая никак не отреагировала на спрятавшийся в лесу отряд. Это было хорошим знаком, показывающим, что в этом лесу хуты были слабее, видели меньше и шумели сильнее.
        Волчья яма оказалась замаскирована великолепно. Первый скаут на дороге так и не понял, что стало причиной его смерти, закончив свой поход по чужому королевству. Из ямы донесся только тихий всхлип, когда он, провалившись, напоролся на тонкие колья, врытые в глубокое дно.
        Его товарищ, идущий следом, резко остановился, не дойдя до сработавшей ловушки буквально пары шагов, и начал озираться. Щелкнул арбалет Кима, и болт отбросил второго врага назад с пробитой грудью.
        Десяток идущих по обе стороны от дороги сначала замер, выхватывая луки и озираясь в поисках неизвестных нападавших, а затем осторожно двинулся вперед, выискивая врага.
        Может быть, эти люди и не чувствовали себя уверенно в чужом лесу, но в выучке им отказать было нельзя. В то время как большинство двигалось вперед, один из скаутов развернулся и побежал в обратную сторону, выкрикивая предупреждения соседним отрядам. Он не успел сделать и десятка шагов, когда его достала стрела Фантома. Расстояния были слишком невелики, чтобы промахнуться.
        Выстрел рейнджера выдал его положение, и противники побежали, стараясь как можно быстрее обезвредить лесного лучника. Это стало второй ошибкой. Ловушки были не только на дороге, но и повсюду между деревьями. Но чтобы понять это, скаутам пришлось заплатить дорогую цену. Один зацепился за натянутую веревку и попал под выстрел самострела. Через мгновение на второго, не заметившего приготовленного капкана, тяжелым молотом рухнуло бревно, подвешенное высоко в густых ветвях ясеня.
        Семеро еще живых остановились, боясь сделать хоть один лишний шаг, чтобы не повторить участь своих товарищей. Один из них вслепую выпустил стрелу, пролетевшую далеко в стороне от рейнджера, а затем они начали медленно пятиться назад, не решаясь продолжать атаку. В это время вдогонку им полетели стрелы всего отряда.
        Лишь одному удалось вовремя спрятаться за деревом, и он, петляя и укрываясь за стволами деревьев, понесся назад. Расстояние стремительно увеличивалось, и несколько стрел, полетевших ему вслед, не достигли цели. С каждым мгновением между последним скаутом и стрелами отряда становилось все больше препятствий.
        - Уйдет,  - буркнул Брентон, хмуро наблюдавший за происходящим, когда скаут отбежал уже на сотню шагов.
        - Не уйдет,  - уверенно ответил Фантом, не глядя выдергивая из колчана стрелу с темно-красным оперением. Дальнюю стрелу, сестры которой впервые были опробованы среди холмов на западных рубежах. Стрелу, которая чувствовала тепло врага.
        Брентон зачарованно проследил, как красная «птица» улетела вдаль, вильнула перед преградой, в последний момент дернулась в сторону, как будто от внезапного порыва ветра, и сбила убегающего скаута с ног.
        - Все, теперь поспешим,  - бросил Фантом, разворачиваясь на север. Скоро здесь будет слишком тесно от хутов.
        На юге, совсем невдалеке, захлебывалась криком стая трещоток, ополоумевшая от нашествия слишком большого, по их мнению, количества опасных хищников.
        - Мы разделались еще с двумя отрядами, прежде чем нас накрыли,  - торопливо говорил командир одной из групп разведчиков.  - Двоих ребят все же достали, когда мы уже уходили. Хорошие были парни, достойные погребального костра. Достойны больше, чем многие. Но кто же мог предположить, что у них все еще остались лошади...
        - Знаю.  - Лашан кивнул и похлопал воина по плечу.  - Поверь, мне жаль их не меньше, чем тебе. Но это только начало. Немногие доживут до конца лета, как бы ни распорядились боги.
        В лесу было темно и тихо. Отряды разведчиков расположились на холодную ночевку недалеко друг от друга. Хотя никто и не верил, что за ними пошлют серьезную погоню, костров не разводили, и четверть воинов постоянно стояла в караулах.
        - Они идут медленнее нас,  - помолчав, вернулся к насущным проблемам Лашан. -Думаю, что они сейчас идут даже медленнее, чем раньше, после того как мы показали, что в этом лесу они теперь не одни.
        - Все равно они отстают на несколько часов, не больше. И сейчас уже греются у огня, в отличие от нас. До южной крепости еще дней шесть пути, скоро люди начнут уставать...
        - Правильно,  - неожиданно прервал его Лашан,  - греются у огня. Недалеко, на юге. Надо пересчитать костры, это позволит нам поточнее прикинуть, что-надвигается. Сиди, я разбужу Фантома.
        - С утра расходимся и идем впереди них.  - Фантом укладывался обратно на развернутую прямо на земле тонкую ткань своей походной постели. -До нашей кавалерии осталось еще несколько дней пути, и следить за ними дальше станет проще.
        - Сколько их? Теперь-то вы знаете?  - спросил командир одного из отрядов.
        Фантом лишь пожал плечами.
        - Могу только сказать, что их скорее шесть тысяч, чем три. Слишком много костров, и я не думаю, что они сильно мерзли этой ночью. Пять, шесть, может, даже семь тысяч. Точнее не скажешь.
        - Не вступайте в драку без необходимости,  - добавил Лашан,  - дальше много крестьянских полей, лугов, и уйти будет тяжелее, чем раньше. Держитесь всегда впереди и уходите после первой стрелы.
        - Думаю, с этим мы справимся,  - кивнул разведчик.  - Вечером снова встретимся?
        - Нет,  - пробормотал Даниэль, засыпая.  - Это становится опасным. Не надо нам больше собираться в одном месте, слишком легко нас будет накрыть. Не расслабляйтесь, они все еще могут пустить по нашим следам группу побольше.
        - Скачите как можно быстрее. Не останавливайтесь, даже если на вас нападут. Не останавливайтесь, даже если кто-то из вас окажется ранен или убит. Как доберетесь до Клыка, пусть они сразу же отправляют гонцов в Клевер.
        Сержант Арук инструктировал трех воинов, все время оглядываясь на восток. Но ничего не видел на темной лесной дороге.
        На них напали пару часов назад. Напали со всех сторон, перед самым закатом, когда дальние посты уже были подтянуты ближе к их временной стоянке и охрану несли только ночные караульные. Кто-то в лагере укладывался спать, кто-то ужинал, лошади были стреножены и пущены щипать свежую весеннюю траву на окраине леса.
        В первые же минуты, пока сержант не сумел организовать оборону и приказать отступать, почти половина его солдат погибла. Пока они прорубали себе дорогу к лошадям, пока торопливо их седлали, непрерывно отбиваясь от атакующих, Аруку пришлось увидеть, как его воины падают один за другим. Его успокаивало только одно - каждый из оставшихся лежать у Приюта дорого продал свою жизнь. Несмотря на неожиданность атаки, они положили около сотни нападавших.
        Это не была регулярная армия. Повадки и одежда выдавали в атаковавших разбойников. Тех самых, что грабили побережье последние годы. Только на этот раз их было значительно больше. По предположениям сержанта, на лагерь напало не менее пяти сотен.
        Из окружения вырвалось не меньше трех десятков всадников, но сейчас с ним было только чуть больше двадцати. Поэтому Арук после двух часов скачки остановился и теперь с надеждой смотрел на восток, мечтая увидеть еще хотя бы одну тень всадника, скачущего за друзьями.
        Дорога по-прежнему была пуста.
        Тихо, про себя вздохнув, Арук приказал:
        - Скачите. Пусть нас ждут у Клыка. Мы пойдем медленнее и будем сдерживать излишне зарвавшихся. Пока мы видели только четыре сотни разбойников, но за ними должна идти армия. Через полторы-две недели они будут под стенами Клевера. Пусть готовятся.

        Рем покачнулся, зацепившись за незаметный под травой корень дерева, и торопливо сделал следующий шаг, неловко наступив на сухую ветку. Треск дерева показался ему оглушительным. Поймав недовольный взгляд идущего неподалеку Лашана, он виновато пожал плечами и постарался сосредоточиться.
        Несколько дней тихой войны со скаутами давали себя знать. Все устали. И, хотя пока им удавалось вовремя уходить от преследователей, устраивая чехарду из перебежек по лесу, моментально организуемых засад, неожиданных ловушек и одиночных стрел, достающих то одного, то другого хута, каждый день давался им все тяжелее. Хуты могли меняться, высылать вперед свежие отряды, рыскать по окружающему армию лесу днем и ночью. Разведчиков же заменить было некому, и недостаток сна быстро начинал сказываться.
        Рем сделал еще несколько рассчитанных до дюйма шагов, и в этот момент слева раздался звук королевского рожка.
        - Тысяча шагов.  - Фантом, идущий впереди, остановился и прислушался.  - Нарвались все-таки. Быстрее!
        Они услышали звон мечей, когда были в паре сотен шагов от места, к которому спешили. А вскоре увидели место событий. Отряд разведчиков не сумел вовремя отойти, и их тут же втянули в бой между деревьями.
        Надвигающаяся с юга лавина не позволяла медлить, и Рем выпустил всего одну стрелу, сбив с ног ближайшего хута, обходившего нескольких еще оставшихся в живых разведчиков с фланга. Выхватив меч, Рем помчался навстречу разворачивающимся к нему врагам.
        Три десятка хутов против трех разведчиков. Без помощи они не продержались бы и минуты. Но помощь все же подошла, пусть и поздно. Рем увидел, как с другой стороны к месту схватки спешат шестеро разведчиков соседнего отряда. Хуты, которые только что готовились праздновать победу, неожиданно для самих себя оказались в клещах.
        В сторону Рема бежало трое, с уже занесенными мечами. В последний момент он уклонился от столкновения. Схватившись левой рукой за ствол дерева, он крутанулся вокруг него, пропуская мимо не успевших остановиться врагов. И ударил последнего, неожиданно оказавшись за его спиной.
        Поднырнув под полуслепой удар следующего хута, еще не успевшего как следует развернуться в его сторону, Рем не глядя полоснул его по бедру и скрестил меч, отражая удар сверху. После чего отскочил обратно, выхватил нож и вбил его в затылок упавшего на колено врага с раненой ногой.
        Третий хут, никак не ожидавший такого резкого изменения в соотношении сил, заколебался и сделал шаг назад. Затем вздрогнул, услышав невдалеке боевой рев Брентона, наконец сумевшего добраться до рукопашной.
        Рем шагнул навстречу окончательно растерявшемуся врагу. Ему противостоял неплохой мечник. Сильный и быстрый. Но недостаточно. Противник успел подставить меч под удар, нанесенный сверху, отбить мгновенное продолжение справа, перебросить лезвие меча налево и встретить оружие Рема еще раз. Но после этого Рем, нарушая логику поединка, сделал повтор последнего удара. Такой удар, наносимый без замаха и без подготовки, не мог быть сильным. У большинства воинов такой удар не вызвал бы ничего, кроме улыбки, так как походил на манеру крестьянина, тупо долбящего мотыгой в одно и то же место. Однако удар Рема снес защиту хута и меч оставил глубокую рану в плече противника.
        Хут попытался отступить, держа свой меч в обеих руках. Рем не стал медлить - шагнув вплотную к врагу, он ударил его рукоятью в лоб, отступил и тут же нанес последний удар сверху вниз, разбивая голову теряющего сознание противника.
        - Ко мне!  - Крик мага раздался неожиданно, но отряду пришлось пройти вместе слишком много, чтобы хоть кто-то из них начал колебаться. Рем обернулся и помчался в сторону Виктора, выпрямившегося во весь рост с поднятыми высоко над головой посохом и мечом.
        Он успел, как успели и все его друзья, а вместе с ними еще пара разведчиков из отряда, спешившего на помощь с другой стороны. С неба на весь участок, где только что происходила стычка, посыпались крупные капли воды. Еще не долетая до земли, они превращались в огромные острые сосульки, с неестественно высокой скоростью летящие вниз. Сосульки рвали листья, ломали ветви деревьев, вонзались в поверхность, почти полностью исчезая под землей.
        Несколько не успевших добежать до мага разведчиков, которые так и не поняли, что происходит и зачем куда-то бежать, были иссечены насмерть в короткие мгновения. Вместе с ними погибли, и все еще остававшиеся в живых хуты.
        Лишь над Виктором воздух как будто сгустился, образуя голубоватый купол. Воины сгрудились у ног мага, следя за тем, как сосульки, ударяясь о защиту, вязнут прямо в воздухе и бессильно тают. Это могло бы быть даже красивым, если бы не было смертоносным. Непрерывный поток льда, появляющегося прямо над лесом и падающего на молодую светло-зеленую растительность. И голубая сфера, встречающая льдинки своими объятиями.
        Град из сосулек закончился так же неожиданно, как и начался. И только быстро тающий лед обозначал круг, который подвергся магическому удару.
        - Уходим, быстро,  - крикнул маг, опуская руки.
        - Опасный маг, очень.  - Виктор осматривал неглубокую рану на руке одного из разведчиков, одновременно разговаривая с Мугрой.
        - Ты же сказал, что он не очень сильный,  - удивленно воззрился на него Волк.
        - Силы у меня тоже мало,  - возразил Виктор,  - ну и что. Очень быстрый. Я не знаю, как он определил место схватки. Возможно, какой-то амулет у одного из хутов. Но он очень быстро сумел сплести заклинание. До сих пор я не видел ни одного волшебника, который мог бы действовать столь молниеносно.
        - Кроме тебя самого,  - поправил его Волк.
        - Кроме меня самого,  - согласился Виктор.  - Я, надеюсь, все же быстрее. Но и силы у меня значительно меньше. Магам пограничных крепостей придется трудно. Среди них нет ни одного действительно сильного, никого, кто бы смог сравнится по скорости заклинаний с этим. Надеюсь, что он хотя бы использовал заранее приготовленное волшебство. Потому что если это не так, то его скорость даже выше моей.
        - Завтра мы дойдем до королевских всадников. Можно будет послать весточку.  - Мугра пожал плечами, считая, что разговор закончен.  - Большего не придумаешь.
        - Да, это так.  - Виктор закрепил повязку и похлопал раненого воина по плечу, показывая, что лечение закончено.  - Но как он точно накрыл место схватки! Ты заметил? Эти сосульки падали точно там, где мы были. Даже если он наводился по амулету, такая точность может только поражать...

        Кавалеристы ждали их именно там, где и было оговорено. Густой запущенный лес постепенно сменялся более обжитыми районами. В провинции Ледер, славящейся своей плодородной землей, жило много крестьян.
        Вокруг лагеря кавалерии, разбитого в небольшой роще у подножия холма, раскинулись луга и крестьянские поля. Выход вражеской армии из леса, видневшегося на юге, должен был одновременно означать то, что она пересекла незримую границу провинции.
        - Мы уходим,  - сказал Лашан капитану кавалеристов, стоявшему вместе с ним на вершине холма и оглядывавшему окрестности.  - Они появятся здесь самое позднее к вечеру. Хотим до этого времени углубиться обратно в лес.
        - Куда направитесь?
        - Пока не знаем точно,  - качнул головой Лашан,  - ближе к центральным провинциям. Может, пойдем в Менкер. Туда, где мы сможем принести больше пользы. Не приближайтесь к ним слишком близко, держитесь поодаль. Их маг может быть опасен. Лучше с ним не связываться, пока ваши спины не прикроют маги пограничных крепостей.
        Кавалерист молча кивнул, и Лашан начал спуск с холма, шагая к своему отряду.

        Они редко спорили. За все эти годы у них не было ни поводов, ни желания спорить между собой. Решения принимались быстро, и пусть не всегда они оказывались самыми удачными, самыми безопасными, но зато они были действенными за счет скорости их принятия. Как-то раз Мугра бросил фразу, которая в отряде негласно была принята за правило, которому следовали все, даже не размышляя.
        «В нашем деле лучше принять десять решений быстро - и пусть потом одно или два из них окажутся неверными,  - чем долго думать и принять только одно, но тогда, когда пользы от этого замечательно продуманного решения не будет никакой».
        Они не спорили и сейчас. Но все же Брентон был недоволен и продолжал ворчать:
        - Сколько можно мотаться по лесам? Скоро моя секира совсем забудет, что такое битва! Не успеешь как следует замахнуться, а мы уже опять исчезаем в лесу и бежим куда-то сломя голову. Пошли бы в крепость, скидывали бы врагов со стен... У меня мышцы затекли. Скоро забуду, как правильно держать оружие-Фантом поднял руку, и Гном разом замолчал.
        - Идут,  - произнес рейнджер, глазами указывая на окраину леса.
        Отряд успел отойти в сторону и теперь прятался среди крайних деревьев в тысяче шагов от того места, где, как ожидалось, должна была выйти вражеская армия. Сейчас, в неверном свете закатывающегося солнца, они видели, как первые воины вражеской армии вышли из леса и остановились, оглядывая окрестности.
        Вскоре выходящие из леса колонны запрудили все пространство на краю луга. Наступающая армия не решилась двигаться дальше в темноте, и отряд увидел, как дротивник начал разбивать лагерь, готовясь к ночлегу,
        - Считаешь?  - тихо спросил Брентон у Фантома. Фантом кивнул.
        - Ты тоже считай. Но из леса вышли не все. Большинство разжигают костры между деревьями. Грамотно действуют, разослали дозоры по окрестностям, без шума не подберешься.
        - Маг дальше,  - неожиданно сказал Виктор.  - Глубже в лесу, не меньше полумили.
        - Почему не с армией?  - обернулся к нему Фантом.
        - А кто его знает.  - Виктор прикрыл глаза и водил посохом, как будто искал воду в земле, как делают это степные кочевники.
        Брентон посмотрел на Фантома и спросил:
        - Ты думаешь о том же, о чем и я?
        - Нам его не взять,  - шепнул Фантом, вернувшись к остальным.  - Я не знаю, что заставило мага отделиться от остальной части армии. Может, просто решил, что слишком устал, и расположился отдохнуть раньше остальных. Но их командир не дурак. Мага охраняют несколько сотен. И такое ощущение, что они оставлены только для этого. Половина спит, вторая половина - сплошные караулы. Караулы у шатра мага - глухое кольцо из воинов. Караулы по краю стоянки. Дозоры по всему лесу. Тихо не пройти. Если начнем шуметь, то против нас разом окажется сотни три мечей.
        - Мага можно обезвредить и другими способами,  - задумчиво проговорил Виктор, глядя на отсветы костров, едва заметные среди деревьев.
        - Как?  - Мугра, до этого дремавший, приоткрыл °Дин глаз и уставился на товарища.
        - Можно лишить его силы, к примеру. Если этот маг не какой-то особенный, то, чтобы восстановить накопленную энергию, ему понадобится несколько месяцев Если мы сумеем сделать так, что он потратит волшебство на бесполезные заклинания, то он ничем не сможет помочь своей армии до конца сезона. К тому времени его помощь не будет никому нужна.
        - Да, хорошо.  - Мугра опять прикрыл глаза и лениво произнес: - Сейчас чуть-чуть посплю и пойду попрошу его сотворить пару-другую заклинаний и истратить всю энергию.
        - Сколько отсюда до их армии?  - неожиданно спросил Рем.  - Если в этом лагере поднимется тревога, то сколько солдаты от края леса будут сюда добираться? Десять, двадцать минут?
        - Что-то около того,  - кивнул Фантом,  - может, даже чуть больше. В темноте по лесу сильно не побегаешь. А что?
        - Есть план.

        Аль'Шаур был слегка озадачен. Трое стоявших в сотне шагов от лагеря охранников были убиты его стрелами, но никто так до сих пор и не поднял тревоги. Многорукий начал жалеть, что слишком поторопился выпустить все три стрелы. Даже третий из дозора так и не заметил опасности, когда в него вонзилась последняя стрела.
        «Сначала,  - некоторое время назад торопливо излагал свою идею Рем,  - надо пошуметь. Снять один из дальних дозоров, чтобы они отправили кого-нибудь разбираться, и хоть немного отвлечь их внимание. Они не погонятся за нами по лесу, ведь охраняют мага. Но хотя и будут настороже, их внимание отодвинется в ту часть леса, где нас к тому времени уже не будет».
        Аль'Шаур вопросительно посмотрел на расположившегося рядом Брентона. Но Гном лишь пожал плечами.
        - Переберемся к следующим. Кто-то из них, надеюсь, окажется более расторопен. А если нет, то нам же лучше.
        Со второй группой охранников им повезло больше или меньше - с какой стороны посмотреть. Аль'Шаур, за которым по пятам следовал Брентон, подбирался на расстояние уверенного выстрела больше получаса, но сама его атака длилась мгновения. Когда стрела пронзила горло второго из группы, оставшийся в одиночестве патрульный наконец поднял тревогу. Многорукий промедлил мгновение, позволив охраннику закончить орать, после чего выпустил третью стрелу.
        - Пять десятков шагов вглубь, и подождем.  - Аль'Шаур тут же последовал за Брентоном. Пляска началась.
        Фантом высоко поднял лук, нацеливаясь в заранее выбранный просвет между ветвями деревьев. Из лагеря хутов на севере уже слышался шум, однако Ким, пробравшийся ближе к передовому охранению, показал, что основные силы остались на месте. Как они и предполагали, хуты решили, что охрана мага важнее, чем поиски диверсантов в темном ночном лесу.
        - Давай,  - шепнул Виктор, и рейнджер выпустил стрелу. Триста пятьдесят шагов, почти максимальное расстояние для лука Даниэля.
        Только Ким, подобравшийся к лагерю ближе всех остальных, видел, как стрела разорвала материю палатки, в которой должен был находиться маг. До сих пор он так и не оставил своего убежища, но эта стрела должна была побудить его к более активным действиям.
        Палатка мгновенно вспыхнула, сначала огонь загорелся где-то внутри, но быстро перекинулся на материю. Магическая стрела в момент удара воспламенилась, и сейчас внутри лагеря разгорался еще один костер. Сначала кто-то предложил использовать стрелу поиска, реагирующую на тепло живого тела. Но Виктор заявил, что в таком скоплении людей подобная магия приведет стрелу куда угодно, только не в нужное место.
        Ким увидел, как из палатки выскочила высокая фигура человека в черном плаще. Слишком далеко даже для его арбалета. Тем более что мага со всех сторон тут же окружили охранники с высокими ростовыми щитами, укрыв его от возможной атаки.
        Молния взглянул на находящихся шагах в пятидесяти охранников. Несмотря на шум, они не двинулись с места. Только один время от времени оглядывался, следя за происходящим в лагере. Двое других шарили глазами по темному лесу, выискивая малейшие признаки движения.
        - Не реагирует,  - пробормотал Виктор, прислушиваясь к происходящему в лагере.  - Давай еще.
        «Потом,  - объяснял свою идею Рем,  - надо расшевелить мага. Заставить его принять нас всерьез. Заставить его нервничать. Заставить его сорваться и творить заклинания. Пусть кидается ими вслепую. Пусть тратит свою энергию, а мы поиграем с ним в прятки».
        Фантом вытащил стрелу, на этот раз обычную, и выпустил ее во все тот же разрыв между ветками. Затем посмотрел в сторону Кима. В темноте бывшего вора было практически не видно, но все же он сумел уловить слабое движение рукой. Судя по знакам, которые подавал Ким, стрела ушла слишком далеко. Рейнджер достал следующую.
        В лагере отреагировали только на четвертую стрелу, вонзившуюся прямо в ростовой щит из кольца, прикрывающего мага. Послышались новые команды на незнакомом языке, и в сторону спрятавшихся в лесу Даниэля, Виктора и Кима побежали несколько дюжин воинов.
        Ким удовлетворенно кивнул и принялся отползать подальше. Он почти достиг того места, где располагались рейнджер с Виктором, когда волшебник неприятеля, укрывшийся в центре лагеря, наконец не выдержал. Из кольца щитов вырвался огненный шар и по кривой дуге, дочти повторяющей недавний полет стрел, полетел в сторону леса.
        - Отходите,  - уже не скрываясь, крикнул Виктор. Сам он, вместо того чтобы последовать за товарищами, сделал шаг из-за дерева. Первые отправленные в лес хуты были в сотне шагов, и через несколько мгновений почти в то место, где находился маг, должен был удариться огромный огненный шар. Не раздумывая, Виктор сделал еще несколько быстрых шагов вперед, встав прямо под место падения фаербола, и выставил вперед посох.
        Ударившись о невидимую защиту, огненный шар, вместо того чтобы взорваться, отскочил в обратном направлении, врезавшись в первые ряды набегающих хутов. И только тогда взорвался, разметав в стороны с десяток врагов и попутно свернув несколько молодых дубков.
        Все пространство вокруг на миг осветилось, открывая взору десятки бегущих вперед хутов и одинокую фигуру противостоящего им мага. В следующий момент Виктор отступил в тень дерева. И исчез, оставляя видевших его только догадываться, не померещилось ли им.
        Наискосок от центра лагеря, восточнее, в глубине леса Аль'Шаур и Брентон остановились. Где-то рядом, невидимые среди деревьев, должны были стоять Гедон и Латан. Но где именно, им оставалось только догадываться. И надеяться, что они правильно вышли на нужное место.
        Позади них, шагах в пятидесяти, слышался топот десятка хутов, отправленных в погоню. Преследователи не торопились, не желая слишком далеко уходить в темноту леса, где стрела могла вылететь из-за каждого дерева. Освещая дорогу наспех зажженными факелами, они тихо переговаривались и шли почти рядом друг с другом. Возможно, это были неплохие воины. Но даже хороший воин чего-нибудь боится. А большинство людей очень сильно боятся темноты, в которой могут прятаться воображаемые чудовища. Тем более что пусть и не чудовища, но где-то в этом лесу находились отнюдь не воображаемые противники, возможно, именно в этот момент натягивающие тетиву.
        Аль'Шаур взглянул на Брентона, поудобнее перехватившего секиру и устроившегося за соседним деревом. И натянул тетиву. Брентон беззвучно выругался и прислонил секиру к дереву, приготовив ненавистный ему арбалет. Гном был почти единственным в отряде, кто не любил и принципиально почти не пользовался стрелами и болтами. Доверял только холодному железу секиры. Но на этот раз Аль'Шаур не оставил ему выбора. Осторожно наложив болт на ложе, Брентон проверил, насколько быстро он сможет закрепить оружие обратно на поясе. Одновременно он подумал о том, что, может быть, и не стоит его закреплять. А стоит случайно обронить оружие посреди боя, чтобы больше никто к нему не привязывался. Но арбалет был сработан в долине мастеров, и отдавать подобное оружие врагам было по меньшей мере жалко.
        Аль'Шаур стоял, прижавшись спиной к толстому стволу пихты, полностью скрывающей его от приближающихся врагов. Тетива его лука была натянута, но сам лук опущен, и острие стрелы смотрело в сторону, противоположную хутам. Немногие могли бы удерживать длинный лук во взведенном состоянии так долго. Многорукий немного повернул голову и кивнул Брентону.
        Они выскочили из-за деревьев одновременно, в тот момент, когда ближайшие хуты были не больше чем в десятке шагов. Стрела и болт, выпущенные почти не глядя, тем не менее достигли цели. Им не повезло только в одном - оба выбрали одного и того же хута в качестве мишени. Стрела пробила ему горло, а тяжелый арбалетный болт вошел в грудь неудачливого воина, пробив кожаный доспех и отбросив его назад, на идущих за ним.
        Брентон спокойно смотрел в глаза остановившихся хутов, на ощупь закрепляя арбалет на поясе. В тот момент, когда первый из них двинулся вперед, Гном закончил с лрбалетом и протянул руку за дерево, все так же, на ощупь, схватив свое более привычное оружие.
        Сбоку, совершенно неожиданно для девяти ошарашенных врагов, из-за дерева метнулась еще одна тень, с ходу врезаясь в группу и двумя короткими ударами выводя из игры ближайших. Лашан появился как никогда вовремя.
        С небольшим запозданием сверху, с дерева, свалился Гедон. Извернувшись в воздухе, ой выставил вперед шест, и именно его лезвия первыми врезались в плечи двух хутов.
        Аль'Шаур ступил навстречу врагам, блеснув двумя полосками смертоносной стали.
        - Ну уж нет. На этот раз вам не удастся лишить мою секиру законной добычи,  - пробормотал Брентон и бросился вперед, на этот раз не пытаясь выкрикнуть свое приветствие врагам.
        Через минуту между деревьями остались только десять трупов. И гаснущие факелы, затоптанные в короткой схватке.
        - Что-то не торопится твой маг,  - тихо бросил Фантом.
        - Погоди, время еще есть,  - успокоил его Виктор. Только что мимо них прошла еще одна группа хутов, тщетно пытающихся разглядеть неизвестных нападавших между деревьями. Лес, окружавший лагерь, постепенно наводнили наспех организованные патрули. Около сотни хутов бродили вокруг, тыкая факелами в каждую тень и тщетно пытаясь обнаружить скрывающихся врагов.
        «Для этого надо создать хаос среди его охранников. Заставить мага поверить, что в лесу прячутся серьезные силы. Заставить его подумать, что использование магии оправданно и принесет пользу. Или заставить его защищать себя из опасения быть убитым».
        Теперь шум раздался в паре сотен шагов на западе. Там начала свой танец оставшаяся троица.
        Молот появился как будто из ниоткуда. Хуты держались кучно, стараясь не отходить друг от друга и ощетинившись во все стороны сталью и огнем факелов. Молот Грега вылетел из-за дерева и, описав короткую дугу, проломил грудь идущего впереди патрульного. Только вслед за этим остальные увидели руки, только что державшие это страшное оружие, и наконец из-за дерева выскользнул сам его хозяин. Не дожидаясь, пока патруль опомнится, Грег оттянул молот назад, повернулся вокруг себя и ударил с другой стороны, разбивая скулу второго хута. Все развивалось намного быстрее, чем патруль, считавший, что основные события происходят с другой стороны лагеря, мог предположить.
        Как только мечники сумели перестроиться и двинуться в сторону незнакомца с молотом, на них напали с флангов. Юркая катана и длинный меч, ненамного отстающий от нее по скорости, разом довершили начатое молотом. Еще шестеро излишне далеко отошедших от лагеря остались безмолвно лежать в темноте.
        - Теперь подойдем ближе.  - Рем затоптал последний факел и двинулся вперед.  - Готовьтесь.
        Они подобрались к лагерю еще на полсотни шагов и замерли, слушая перекликавшихся солдат, бродивших вокруг.
        - Вот-вот найдут трупы,  - шепнул Мугра,  - надо начинать.
        Рем кивнул и приготовил лук. По краю поляны, через равные промежутки, стояли часовые с факелами. За каждым факельщиком, чуть позади, расположились еще по два воина - один с луком и один с катаной. Усиленная защита лагеря была практически идеальной. В любой момент они были готовы отразить прорыв к магу, укрытому за сотнями мечей.
        - Сначала лучников,  - снова шепнул Мугра. В ответ Рем кивнул, а Грег лишь равнодушно пожал плечами, как будто показывая, что болтам его арбалета совершенно Бсе равно, куда лететь.
        Когда трое лучников в заграждении начали валиться на землю, остальные стоявшие на краю поляны не сразу поверили, что атакованы. Мугра и Рем успели воспользоваться их замешательством. Волк достал четвертого лучника. Рем решил рискнуть и выпустил вторую стрелу вслепую, в центр лагеря, туда, где за сплошной стеной щитов прятался маг.
        После этого они оба отступили обратно, догоняя отходящего назад Грега, даже не пытавшегося заново взвести арбалет за слишком малое время, что у них оставалось. Позади них в стволы деревьев вонзилось несколько вслепую выпущенных из лагеря стрел. Но в лесу было слишком темно, и даже свет факелов не рассеивал мглу вдали от поляны, там, где бесшумно двигались друзья.
        Они отошли от поляны немного дальше и резко свернули на север, обходя ее по широкой дуге. Таким образом троица надеялась сбить со следа посланных вдогонку охранников, а заодно избежать возможного удара мага.
        Однако было похоже, что у мага закончились заранее заготовленные заклинания. Ответного удара не последовало, лишь мечники перекрикивались где-то позади, безуспешно пытаясь найти хоть какие-то следы призраков, убивающих их со всех сторон.
        Трое друзей были почти на севере от поляны, когда высоко над ней взметнулся светло-голубой шар. Поднялся и завис, освещая окрестности. Маг пытался хоть как-то облегчить работу своей охраны, бездарно мечущейся вокруг.
        На юге от поляны Виктор качнул головой.
        - Слишком мало. У нас осталось не больше четверти часа, а он не истратил и десятой части своей энергии.
        «Если этого окажется недостаточно, тогда придется показать ему, что против него выступает маг. Маг не менее сильный, чем он. Тут придется поработать Вику. Не знаю как, но надо заставить его тратить энергию не раздумывая».
        Виктор шагнул вперед.
        - Держитесь позади,  - шепнул он,  - и сделайте так, чтобы мне не мешали.
        Он не услышал ответа, да и не рассчитывал на ответ. Короткими шажками ученик мага приближался к поляне. Два-три шага, замереть, прислушаться к шорохам вокруг, затем снова несколько шагов до тени следующего дерева. Передвигаться в лесу, освещаемом магическим шаром, стало сложнее, но патрули проходили по этому месту за последние минуты уже несколько раз, и никто из них не предполагал, что все это время их противники прятались прямо у них под носом.
        Наконец Виктор достиг той точки, с которой видел большую часть поляны в просветы между деревьями. Этого ему было достаточно.
        Он взглянул на шар, по-прежнему висящий над поляной. Медленно, как будто запоминая, оглядел горящие костры, палатки, стражников по краю поляны. Построенные в разных местах лагеря ряды стоящих наготове воинов. Тени, отбрасываемые деревьями на краю поляны, тени от палаток и от людей.
        Тени перемешивались, пересекались, путались. Магический шар давал слишком слабый свет и висел почти над головами врагов, поэтому каждый предмет или человек на поляне все равно отбрасывал множество теней, только слегка приглушенных голубоватым светом шара. Тени от костров и от факелов - они двигались, сплетая и расплетая сложнейшие узоры, каждый из которых пытался запомнить маг.
        То, что было неподвластно зрению и памяти обычного человека, Виктору было доступно. Но даже для него это было очень тяжело. В этом и проявлялось мастерство мага, не его данная от природы сила, но то, что он сумел заработать сам, долгими годами тренировок.
        Наконец Виктор прикрыл глаза, но через секунду открыл их вновь, как будто сверяя движущуюся в его голове картину с тем, что реально происходило на поляне.
        Удовлетворенно кивнув, он вытянул вперед руку.
        Слишком самоуверенный хут, решивший самостоятельно вернуться на поляну, а заодно еще раз пройтись по тому месту, где чуть раньше ему послышался шорох, заметил фигуру мага за мгновение до своей смерти. Своего убийцу он даже не увидел.
        Ким подскочил к неожиданному гостю сбоку, вонзив кинжал между ребер и мгновенно выдернув его обратно, лишая врага возможности поднять тревогу. Хут перестал дышать от боли, поэтому не издал ни звука, когда пляшущий вокруг него вор полоснул вторым кинжалом по его горлу и нанес последний удар в сердце. По всем правилам, которые ему пришлось довести до уровня инстинктов.
        Боковым зрением заметив подходящего поближе Фантома, он сделал движение кинжалом, будто соскребая грязь со стола, и исчез за деревьями. Даниэль запоздало кивнул. Оглядевшись и выбрав место поукромнее, он принялся оттаскивать туда труп - так, чтобы его нашли не сразу.
        Виктор слегка неуверенно пробормотал слова. Этим словам его никто не учил, для подобной магии он долгими вечерами выдумывал свои собственные. И хотя знал, что слова абсолютно не важны для мага, важно только, какие силы выбрасываются в тот момент, когда они произносятся, он немного колебался.
        На поляне, где только что находились две сотни воинов, неожиданно, из ниоткуда, появились силуэты еще Полусотни. Высоких, мощных воинов в темной броне, вооруженных темными, дымчатыми клинками. Рядом с хутами, позади них, между ними. Каждый из этих воинов замахивался для удара, готовясь сразить врага.
        Все живое в лагере замерло. Затем, через мгновение, свистнуло несколько стрел, и в рядах хутов начался хаос. Воины отмахивались от привидений, задевая друг друга. Стрелы выпускались практически вслепую, не принося никакого вреда таинственным врагам, зато то и дело заставляя падать то одного, то другого хута с пробитой грудью.
        С небольшим запозданием на поляне поднялся крик. Казалось, кричали все, в ужасе мечась между сумрачными воинами. Кто-то пытался убежать в лес, другие продолжали сражаться с фантомами, равнодушно пропускающими сквозь себя любые удары. Только движения воинства теней стали резче и рваней. Их мечи мелькали в воздухе еще быстрее, чем клинки хутов.
        Виктор внимательно следил за тем, что происходило по воле его мысли. Вот один факел погас, затоптанный ногами мечущихся врагов, и тут же несколько фантомов исчезло, для того чтобы неожиданно появиться в другом месте.
        Только центральный частокол из щитов так и остался неподвижен, наглухо скрывая вражеского мага от нападения. Но наконец и маг не выдержал. Одна за другой в фантомов начали бить голубые молнии. Некоторые из них от таких ударов просто исчезали, другие на миг рассеивались, чтобы тут же появиться вновь. Продолжая сыпаться с неба все чаще и чаще, молнии вместо фантомов нередко попадали в охранников, только добавляя паники.
        - Сейчас мы можем взять их тепленькими. Всех.  - Брентон встал за спиной Виктора и с детским восхище-нием принялся наблюдать за происходящим в лагере.  - Если только они раньше сами себя не перебьют.
        - Нет, надо уходить,  - послышался голос Лашана, и мечник встал рядом с Брентоном.  - Слышите звуки рога? Подмога из основного лагеря примчалась даже раньше, чем мы рассчитывали. Закругляйся, Вик.
        Виктор глубоко вздохнул и опустил руку с посохом. Тени воинов на поляне начали медленно рассеиваться, но паника продолжалась, теперь самостоятельно подогреваемая находящимися на поляне. Продолжали бить молнии, продолжали падать убитые своими товарищами или магом хуты.
        - Лихо,  - заметил Мугра через десять минут бега по лесу. Одним заклинанием ты уложил больше сотни. Скоро я начну бояться говорить тебе что-нибудь под руку.
        - Я сам не ожидал,  - признался Виктор,  - думал, что они немного засуетятся, вот и все.
        - У каждого народа свои легенды,  - глубокомысленно заметил Фантом.  - У этого, похоже, есть очень страшные легенды про воинов-призраков. На поляне их убивал собственный страх.
        - Пойдем в Менкер, прямо к замку Сладжа,  - обрисовывал свой план Фантом.  - Основные силы хутов не здесь. Большая часть армии движется куда-то еще. И нетрудно догадаться, что если они не пошли на север, то им только одна дорога - к центру королевства. Осаждать Клевер десятками тысяч воинов бессмысленно - они только потеряют время, потеряют весь сезон, а что получат взамен? Хороший порт да средней руки крепость. И останутся еще на одну зимовку в королевстве, давая нам шанс собрать все силы. Нет, они идут к центру, к столице, чтобы разом решить все свои проблемы. Разгромить королевскую армию, пока их солдаты еще боеспособны, найти провиант для такой кучи людей.
        - Но чтобы дойти до столицы, им придется проделать Длинный путь,  - продолжил за Фантома Лашан, одновременно вручая ему кусок мяса, только что снятый с вертела.  - Им придется пройти через Менкер, где их ожидает эта свинья Сладж с ренегатами и продовольствием. А затем двинуться к столице, видимо, восточнее Леса Чар. Через заколдованный лес они не пройдут. Значит битва будет севернее Заквиэля, у восточной границы леса. Там их будет встречать король со всем гарнизоном Прокриона.
        - Столичный гарнизон силен,  - пробормотал Брентон,  - но их все равно слишком мало, чтобы остановить хутов. Сколько их идет? Тридцать тысяч, может, и больше. И это против десятка тысяч королевских мечников? Их просто снесут.
        - Если Грегор с армиями запада не успеет на помощь,  - добавил Мугра.
        - Даже если успеет,  - раскипятился Брентон,  - и что? Еще десять тысяч, больше ему не собрать.
        - Рано загадывать.  - Фантом проглотил кусок, чтобы высказаться.  - Нам приходилось попадать и не в такие переделки. Если хуты не получат подкрепления этим летом, то королевские армии смогут их разбить, я уверен.
        - Если только против них действительно будут выступать только тридцать тысяч,  - заупрямился Брентон.  - А если больше? Кто знает, сколько их прибыло еще после нашего посещения Бухты Туманов.
        Фантом закашлялся, и Брентон ласково похлопал его по спине. После этого дружеского жеста рейнджер закашлялся еще больше и в дополнение чуть было не грохнулся лицом прямо в костер. От паленых бровей его спас все тот же Гном, вовремя ухвативший Даниэля за воротник куртки.
        - Идем в Менкер. Встаем на след армии. Пересчитываем, сколько их идет и куда. После этого, если повезет, обойдем ее с востока и сообщим королю точные сведения. Это сейчас самое важное.  - Лашан отодвинулся от костра и принялся укладываться спать, показывая, что споры закончены.
        Брентон был не прочь поговорить еще, тем более что его караул был первым. Но все его собеседники быстро улеглись спать, и Гному вскоре пришлось замолчать.
        - Деревня пустая. Совсем.  - В голосе Фантома слышалось удивление. Они устроились на окраине леса и сейчас искали хоть какие-то признаки движения.
        - И что?  - отозвался Брентон.  - Жители сбежали перед наступающей армией. Что тут странного? Топают сейчас куда-нибудь поближе к столице или прячутся в укромном месте в лесу.
        - Я бы не удивился, если бы это была деревня в глуши,  - ответил Даниэль.  - Но это поселение всего в нескольких милях от резиденции Сладжа. Не думаю, что он позволил бы крестьянам уйти. Они ему нужны, а припасы крестьян необходимы армии хутов. Вы же видели, сколько их прошло в эту сторону? Такую ораву не так просто прокормить. А здесь нет ничего - ни людей, ни скотины. Забрали все, и это не похоже на солдатский грабеж. Хуты прошли западнее, здесь их не было.
        - Нечего гадать.  - Брентон поднялся и начал отходить в глубину леса.  - До города недалеко. Подберемся поближе, посмотрим на крепость, и все станет ясно.

        Но ситуация не прояснилась и тогда, когда они добрались до Менкера. Город был пуст - судя по всему, наступающие оставили в столице провинции только небольшой гарнизон.
        Взобравшись на холм, возвышающийся в полумиле от городка, отряд с удивлением воззрился на открывшийся вид.
        - Крепость разрушена,  - вслух отмечал Фантом.  - Сожжено все, что можно было сжечь, башни разбиты. Только голые стены, ни ворот, ни ограждения на стенах. Разрушали старательно, но второпях. Чтобы эта крепость снова стала серьезным укреплением, понадобится с месяц работы минимум.
        - Хуты шныряют по городу, от дома к дому,  - продолжил за него Мугра,  - похоже, что ищут провизию или ценности. Нет, все же провизию, телеги стоят наготове. Только, похоже, им мало что перепадет. Жителей не видно.
        - Армия ушла отсюда не больше двух суток назад,  - добавил рейнджер,  - они бы не успели обчистить город до конца. Кто-то постарался до них. А если прибавить сюда разрушенную крепость, то получается...
        - Что король добрался до Сладжа ранней весной и пообрывал уши этому ублюдку!  - восторженно воскликнул Брентон, приподнимаясь на локтях. Но тут же наткнулся на взгляд Фантома и прижался обратно к земле.
        - Король бы не успел.  - Взгляд Лашана перебегал от одной улицы к другой, пересчитывая снующих между домами солдат.  - Это Людвиг. Он все же достал убийцу своей дочери. Месть свершилась.
        - И очень вовремя.  - Фантом на одних локтях начал отползать обратно с вершины холма.  - Наступающие остались без запасов провианта. И они нигде теперь не смогут их пополнить, пока не разобьют королевские армии. Заканчивайте, нам надо идти дальше.
        - Это не тридцать тысяч.  - Фантом сел прямо на землю, отказываясь идти дальше. Только что он закончил осматривать следы прошедшей армии. Они занимались этим третий день, постепенно забирая на северо-запад.  - Думаю, это была крайняя колонна. Но даже в ней шло не меньше пяти тысяч. Итого получается... Получается очень много, не тридцать и даже не сорок тысяч. Скорее уж ближе к пятидесяти.
        - Пятьдесят против двух десятков.  - Брентон присел рядом, привалившись спиной к спине Фантома.  - Худо. Совсем худо.
        - Они должны быть очень голодны,  - попытался успокоить друзей Рем.  - Такая орава, без запасов провизии, без подмоги. Им придется вступать в сражение с марша, голодными и прошедшими до этого половину королевства.
        - Но пятьдесят тысяч...  - тихо повторил Фантом.  - Такой армии Акренор еще не видел.
        - Что?  - Капитан сотни кавалеристов давно ожидал возвращения своих всадников, отправленных в дозор. Все остальные вернулись еще час назад, и только этот, последний патруль запаздывал. Но вместо десятка кавалеристов к нему подскакали только двое.
        - Пришлось столкнуться с их. передовым охранением,  - хмуро доложил сержант.  - Не успели уйти. Кавалеристы, два десятка. Столкнулись лоб в лоб, поздно заметили друг друга. Мы положили половину, но и сами... Только мы ушли, остальные полегли.
        - Они идут?
        - Да, это мы успели заметить. С той стороны около тысячи, но скоро они вновь сольются с основной колонной. Надо уходить, не думаю, что осталось больше часа.
        Капитан кивнул и крикнул, приказывая уставшим и валявшимся вповалку прямо рядом с лошадьми кавалеристам подниматься.
        Сотня постепенно отступала перед надвигающейся армией, не единожды завязывая короткие стычки с вражескими дозорами. Хотя от былой сотни за неделю осталось едва больше половины.
        - Обоз,  - подытожил свой осмотр Брентон. Несколько минут назад Фантом остановил отряд неподалеку от Дороги. Теперь они наблюдали, как мимо них, трясясь на ухабах и скрипя, проезжали телеги.
        - Наверное, все, что они сумели собрать в Менкере. Охраняет шесть дюжин.  - Фантом посмотрел в конец колонны.  - Семь. Семь дюжин, еще одна идет в тыловом охранении.
        - Придется их брать,  - заявил Брентон.  - Не надо позволять подкармливать вражескую армию.
        - Не надо,  - согласился Виктор.  - Но семь десятков,.. Как?

        Впереди обоза, в сотне шагов, по дороге шагала дюжина пехотинцев, возглавляемая одним-единственным всадником. Всадник умер первым, грузно повалившись с лошади.
        После первого залпа в живых осталось только трое. Лашан оставался единственным в отряде, кто не использовал ни лука, ни арбалета. Именно он и выступил из-за укрытия, довершая начатое стрелами. Ближайший хут был повержен раньше, чем успел выхватить оружие, второй и третий оружие достать успели, но помогло им это мало.
        Лашан постоял, покачиваясь с пятки на носок, пока не увидел первую телегу. Перед ней шла вторая дюжина охранников, уже услышавших шум впереди и пытавшихся разглядеть, что происходит.
        Как только мечник понял, что его заметили, он спокойно повернулся и пошел прочь от обоза, держась рядом с дорогой. Периодически он делал шаг чуть в сторону, то скрываясь, то вновь появляясь из-за стволов деревьев.
        Стражники остановились в полусотне шагов от своих мертвых сослуживцев, почувствовав себя неуверенно от спокойствия незнакомца. А незнакомец тем временем все так же неторопливо удалялся.
        Телеги остановились. Лашан вновь вышел на дорогу вдалеке и остановился, развернувшись к обозу и отсалютовав мечом. Хуты не спешили бежать к нему, опасаясь подвоха. Наконец, когда у первой телеги собралось почти три десятка, они медленно двинулись вперед, оглядываясь во все стороны в поисках засады.
        Когда до Лашана им оставалось шагов пятьдесят, некоторые начали натягивать луки, опасаясь вступать в бой с незнакомцем, только что уничтожившим передовой дозор. По крайней мере других они не видели.
        Они заметили второго неизвестного только тогда, когда в Лашана были готовы полететь первые стрелы. За спиной мечника встал Виктор. Хуты заколебались, не зная, чего ожидать от неизвестного, даже не вытащившего меч. Достаточно молодого, но опирающегося на посох. Не простую палку для помощи старику при ходьбе, но искусно вырезанный из дерева посох, украшенный камнем у самого верха. Им нечасто приходилось видеть магов, и этот юноша мало на него походил - был слишком молод и одет скорее как лесной разведчик, чем как маг. Но от него веяло спокойной уверенностью, и посох был слишком необычным для лесного жителя.
        - Ветер,  - тихо, но твердо промолвил Виктор, еще плотнее подходя к Лашану.
        Хуты услышали, как незнакомец что-то произнес, и увидели, как он шагнул вперед. Нервы лучников не выдержали, и полдюжины стрел полетели в сторону неизвестных врагов. Но ни одна из них, выпущенных практически в упор, не попала в спокойно стоявших на дороге противников. Стрелы таинственным образом разошлись в стороны, вонзаясь в деревья на обочинах дороги, улетая в лес.
        Одновременно с этим хуты услышали шум и крики позади, где-то за последними телегами обоза. Это оказалось последней каплей. Большая часть из них ринулась в лес, думая только о том, чтобы побыстрее исчезнуть с глаз долой, желая, чтобы мистика, только что убившая передовое охранение, побыстрее закончилась.
        Лишь несколько хутов осталось стоять на месте. Но и они побежали, как только Лашан и Виктор синхронно сделали первый шаг вперед.
        - Как ты догадался, что они испугаются?  - тихо спросил Виктор, следуя за Лашаном и поддерживая заклинание ветра, столь эффектно отклонившее от них стрелы. Кто-нибудь из хутов мог все же затаиться за ближайшими деревьями с луком, и Виктор не собирался рисковать.
        - Ни в одной армии в обозах не оставляют настоящих воинов. В них всегда попадают те, кто предпочтет избежать схватки, если будет возможность. Мы всего лишь дали им эту возможность. Что-то я начал уставать от этой резни. Одно дело воевать с орками, совсем другое - убивать тех, с кем в другой ситуации мог бы пить в трактире.
        - Сами пришли,  - рассеянно отозвался маг.  - А что тебе мешает пить в трактире с орками?
        - Они не знают, что такое трактир,  - буркнул в ответ Лашан.
        Остаток отряда, только что уничтоживший тыловое охранение и сейчас двигавшийся им навстречу с конца обоза, долго пытался понять, над чем смеются двое их товарищей.
        - Виктор!
        - Учитель!
        З'Вентус и его ученик наконец-то встретились. Судьба не сводила их вместе уже несколько лет. И даже обстоятельства их встречи не могли омрачить радость обоих.
        - Смотрю, ты возмужал за эти годы.  - Старик приобнял юношу и только после этого сел обратно на грубо сколоченный стул, стоящий в центре его шатра.
        - К вам трудно пробраться, высокочтимый,  - улыбнулся его ученик.
        З'Вентус поморщился:
        - Да, это все король. Сказал, что я главное достояние этой армии. И что он не хочет, чтобы какая-нибудь случайная стрела лишила армию этого достояния.
        - Он в чем-то прав,  - кивнул Виктор,  - могу подтвердить это собственным опытом. Мы тут недавно встретились с одним магом хутов...
        - Потом расскажешь,  - перебил его З'Вентус - Сейчас у меня к тебе есть дело поважнее. А то опять исчезнешь, и его придется отложить еще на несколько лет.
        - Я заинтригован, высокочтимый,  - вновь улыбнулся Виктор.
        - На колени, юноша.  - С этими словами маг слегка ударил ученика посохом по плечу.
        Недоумевающий Виктор опустился на колени перед сидящим З'Вентусом.
        - Итак, юноша, пора ученичества для тебя закончилась. Все равно как учитель я тебе больше ничего не дам. Если тебе когда-нибудь понадобится совет, я всегда к твоим услугам. Но для всех ты перестаешь быть учеником и становишься магом. Со всеми полагающимися к этому званию почестями, правами и обязанностями тоже. Допустим, теперь тебе придется присутствовать на советах магов, и у тебя должны быть достаточно веские причины, чтобы их пропустить.
        З'Вентус нахмурился, но затем его лицо вновь прояснилось.
        - Благо, что событие это нечастое. Как маг, принадлежащий короне, ты вправе требовать у любого вассала короля все, что тебе потребуется. Хотя волшебники редко пользуются этой привилегией. Может быть, именно поэтому она до сих пор и существует.  - Маг хитро улыбнулся.  - Помнишь, чему я тебя учил? Баланс важен везде, не только в магии. Становясь признанным короной магом, ты одновременно вступаешь и в политические игры и интриги, с этим связанные. Но это ты еще успеешь понять. У тебя появится приставка перед именем...
        - З'Виктор?  - с радостью спросил Виктор, наконец начавший приходить в себя от неожиданной новости.
        З'Вентус пошевелил губами, как будто пробуя это имя на языке. Потом заявил:
        - К моему сожалению, нет, юноша. Для меня была бы огромная честь, если бы ты носил в имени приставку моей ветви магов. Но твоя магия кардинально отличается и от моей, и от любой мне известной. Поэтому я тут посоветовался с теми, с кем удалось... В общем, мы решили дать тебе право основать новую ветвь. Поэтому, мой дорогой ученик... бывший ученик, тебе дано право самому выбрать приставку к твоему имени. В древних свитках говорится, что в таких случая принято добавлять - «и пусть у тебя будет много учеников, и твои знания пройдут сквозь века». Это все, можешь встать.
        Виктор поднялся с колен и обнял мага.
        - Спасибо вам, учитель. Спасибо за все.
        - Значит, вы и есть те, кто прошумел на западе так, что о вас при жизни слагают легенды? Мы рады наконец увидеть вас лично.  - Король смотрел на десяток склонившихся перед ним воинов, сидя за походным столом. Стол был завален свернутыми и наполовину раскрытыми картами местности. Но даже в походной обстановке король продолжал оставаться королем.  - Однако боюсь, что время отдавать вам почести наступит чуть позднее. У короны есть новое задание для вас.
        - Мы готовы, ваше величество.  - Лашан лишь слегка поднял голову, чтобы ответить королю.
        - Не сомневаюсь, воин. Так вот. Нам здесь предстоит нелегкая битва, но все, что мы знаем о вашем отряде, говорит нам, что вы будете полезней в другом месте. Вам предстоит вновь вернуться в Бухту Туманов.
        - Наша цель?  - Лашан позволил себе поднять голову и посмотреть на короля.
        - От вас требуется, чтобы ни один вражеский корабль больше не смог пристать у того берега. Какой бы гарнизон ни оставил враг в бухте. Как бы тяжело вам ни пришлось и как бы опасно это ни было. Если мы разобьем врага здесь, то мы не хотим, чтобы следующей весной все повторилось вновь. Выходите, как только отдохнете и разберетесь с припасами.
        Посыльный вбежал в шатер короля в тот момент, когда отряд выходил.
        - Они на подходе, ваше величество. Дозоры сообщают, что к утру их передовые отряды выйдут на позиции.

        Барон Алгон с ужасом смотрел на армию, появляющуюся на горизонте. Тысячи пехотинцев наступали на его фамильное гнездо, которое готовились защищать несколько сотен воинов.
        - Сегодня они окружат нас. Первого штурма стен следует ждать завтра, прямо на рассвете.  - Стоявший рядом с ним капитан щурился, чтобы успеть разглядеть побольше до того, как зайдет солнце.
        - Они все-таки решились разделить силы и направить часть в обход.  - Грегор, расположившийся на временной вышке вместе со своими офицерами, смотрел на вываливающиеся из леса вражеские сотни на другом берегу Страты.
        - Это неудивительно, ваше высочество,  - заявил генерал, стоявший рядом.  - Если у них проблемы с продовольствием, то с их стороны разумно распределить свои армии по возможно большей территории.
        Грегор молча кивнул.
        - Однако,  - продолжил генерал,  - разведка докладывает, что к нам приближается только несколько тысяч врагов.
        Грегор вновь промолчал, хотя у него и вертелось на языке несколько язвительных высказываний по поводу слова «только».
        - Идут, мой генерал,  - крикнул стражник на стене, привлекая внимание Ракана к тому, что он видел и сам. По восточной дороге вдоль побережья медленно надвигалась колонна вражеских пехотинцев, сопровождаемая немногочисленными всадниками.

        Рем шагал по лесу, скорее чувствуя, чем видя, как по сторонам идут его товарищи. Им пришлось сделать огромный крюк, но сейчас их путь вновь лежал по безлюдному лесу. Они шли молча, широким лесным клином, обшаривая взглядом каждый подозрительный участок и прислушиваясь к звукам леса. Путь предстоял долгий, и их шаги были легки и стремительны.

        Часть пятая
        ЗАДАНИЕ КОРОНЫ

        ...Кто выиграл и кто проиграл - будет аб солютно не важно. Между нами не будет раз ницы. Мы равны. Нет победителей и побеж денных. Есть лишь те, кто сражается, и те, кто приходит пировать на поле боя после сраже ния.
Луис Ривера. Есть только те, кто сражается

        Шала была скорее большим ручьем, чем рекой. Но у этого ручья было название, поэтому река значилась на всех картах королевства. Уникальность Шалы заключалась в том, что она - одна из немногих рек, текущих не с севера на юг, а с запада на восток. Исток Шалы надежно прятался где-то в дремучих зарослях Леса Чар, потом, через несколько десятков миль, русло достигало небольших болот, где и терялось ее устье.
        Все последние дни северный берег Шалы превращали в сплошную линию укреплений. Небольшой замок, мимо южной стены которого протекала речушка, нельзя было назвать серьезным оборонительным сооружением, однако именно вокруг него король разместил свою армию. Сейчас по замку местного барона бегали десятки офицеров и посыльных, разнося все новые приказы из королевской ставки, разместившейся на центральной башне замка.
        В десять локтей высотой, южная стена укрепления раньше уходила прямо в воду. Ров углубили и расширили, и сейчас вода плескалась немного ниже каменной кладки, хотя река постепенно заполняла новое пространство.
        - Вбить колья по краям рва,  - вполголоса инструктировал король офицера, занимавшегося рвом перед стеной.  - Так, чтобы они не высовывались из-под воды. Несколько рядов у южного края и еще ряд у самой стены. Хоть нанемного, но и это их задержит.
        Офицер отсалютовал и удалился, придерживая висящий на поясе меч. Для ставки десятитысячной армии в зале было на удивление тихо. Подданные считали, что король должен размышлять в тишине, и старались не шуметь. В глубине зала переговаривались несколько генералов, обсуждая план обороны, остальные же хранили полное молчание. Тишина прерывалась лишь возгласами и руганью солдат за окнами, завершающих строительство укреплений.
        Углублять Шалу начали от замка, постепенно расходясь на запад и восток, так что сейчас речушка, которую прежде во многих местах можно было перейти вброд, грозила скрыть пешего с головой. Реку последовательно перегораживали то в одном месте, то в другом и отбрасывали рыжую грязь со дна на ее северный берег, затем вгоняли в дно и образовавшийся на берегу защитный вал колья. Работы начались еще до прибытия основных королевских сил и продолжались непрерывно до текущего дня.
        - Высокочтимый З'Вентус?  - вопросительным тоном произнес король.
        - Да, ваше величество,  - кивнул маг.  - Народ Леса согласился выбросить свои ростки до обозначенной нами точки. Лес расширится на время и перекроет оставшийся проход. Любой, кто попытается пройти там, погибнет. Однако лесной народ предупреждает, что это относится ко всем, так что мы также не сможем воспользоваться этим проходом. Они не очень разбираются в воинских знаках различия, и их животные будут вылавливать всех, кто зайдет в чащу.
        - Значит, с западного фланга хутам нас не обойти,  - удовлетворенно кивнул король.
        - Меня по-прежнему беспокоит восточный,  - выступил вперед один из генералов.
        - Значит, вы им и займетесь,  - резко ответил король.  - Соберите отряд. Легкая кавалерия, легкие пехотинцы, лучники. Мне нужны постоянные патрули вдоль берега до самых болот. Если хуты попробуют обойти нас с фланга, их надо рассеять. Если их будет слишком много, емедленно сообщайте. Не забудьте о глубоких патрулях в тылу, на тот случай, если они пустят свои отряды в обход болот.
        Король помолчал, а затем добавил:
        - Хотя я так не думаю. Думаю, что они будут чрезвычайно рады наконец-то увидеть нас в открытом поле и в первый же день попытаются отбросить нас от берега, забыв про все остальное. Что с полевыми вышками?
        - Два десятка стоят на позициях. Лучники поднимутся на них, как только мы увидим врага,  - негромко произнес один из капитанов королевских лучников.  - Еще десяток будет готов к утру. Это по-прежнему мало на три мили обороны, но это лучше, чем ничего.
        - Воду приготовили? Я не хочу, чтобы их сожгли в первый же день.
        - Да, ваше величество,  - кивнул капитан.  - Приготовили и подняли на башни.
        Король кивнул. Подойдя ближе к окну, он посмотрел вдоль реки и приказал:
        - Переместите больше башен на фланги. Думаю, что после первого же лобового удара враг постарается перейти реку по краю. И...  - король обернулся к генералам,  - перебросьте еще тысячу с западного фланга на восток. Ту самую тысячу, тысячу капитана Ворга. Если народ Леса выполнит обещание, то за запад я относительно спокоен. На востоке придется хуже всего. Поэтому выделите людей. Пусть начнут готовить оборонительный вал от реки и на север в полумиле от замка. Надо, чтобы солдатам было куда отступать, когда придет время.
        После долгого молчания король негромко добавил:
        - Только бы воины выдержали первый удар. Первый удар будет самым тяжелым.
        - Сколько людей на том берегу?  - Грегор смотрел с вышки на сотни врага, начинающие вброд перебираться через Страту.
        - Около двух тысяч с обоих флангов, ваше высочество,  - ответил стоявший рядом капитан.  - Они укрыты надежно, их не заметят, пока не станет слишком поздно.
        Грегор кивнул и посмотрел назад, где за холмами скрывалась основная часть его армии.
        У берега оставалось только пять сотен пехотинцев и несколько сот местных жителей, вооруженных чем попало. Толку от них не было никакого, но в придуманном Грегором плане и они должны были сыграть свою роль.
        Пехотинцы и ополченцы выстроились в сотне шагов от переправы, демонстрируя противнику полную бездарность командиров обороны. И это тоже было частью плана. Грегор надеялся, что противник, не имеющий серьезной разведки в этой местности, поверит, что переправу охраняют лишь немногочисленные силы, и с ходу кинется на прорыв. Основные силы принца не должны были показываться вплоть до того момента, когда хуты полностью втянутся в ловушку.
        В сторону реки полетели первые стрелы обороняющихся. Сотня лучников, стоявших в заграждении, стреляла без команды, по своему собственному усмотрению, еще раз показывая врагу, как плохо поставлена оборона переправы.
        Но, несмотря на то что стрелы летели вразнобой, то одна, то другая из них достигали выходящих на берег хутов. Часть стрел улетала дальше и доставала воинов, еще находящихся в воде. Большинство убитых на реке опускались на дно, увлекаемые тяжестью оружия и доспехов. Попадались и те, кто был вооружен слишком легко, чтобы сразу уйти под воду. По Страте поплыли первые тела, сносимые течением на юг.
        - Жителям придется долго вылавливать трупы, чтобы воду из реки снова можно было использовать,  - тихо заметил стоявший рядом с принцем капитан.
        - Это наименьшая из наших проблем,  - так же вполголоса ответил Грегор.
        Выскакивающие на берег хуты пока не решались атаковать. Выставив вперед щиты, они укрывались от редких стрел и выстраивали свои ряды прямо на берегу, постепенно придвигаясь к небольшому отряду защитников.
        Однако количество выбирающихся из воды росло, и, когда на берегу скопилось больше пятисот воинов, неровный строй, быстро разгоняясь, начал двигаться в сторону обороняющихся.
        Лучники отступили назад, за строй пехотинцев, ощетинившийся короткими копьями. Местами между копьями были видны вилы ополченцев, подрагивающие в руках непривычных к виду наступающей армии горожан.
        Копья помогли мало. Большинство хутов просто проскользнуло между ними, взламывая скорлупу тяжелых щитов, прорываясь к нежной плоти моллюска, которую представляла собой горстка обороняющихся, начиная рвать ее мечами. Копья и ростовые щиты были быстро отброшены. Строй смешался, схватка превратилась во множество отдельных дуэлей воинов короля и наступающих хутов.
        Служившим на западе бойцам приходилось сражаться с орками почти каждую весну, и их трудно было испугать, трудно заставить отступить, какой бы безнадежной ни казалась ситуация. Первая волна нападающих была остановлена, и солдаты принца по привычке даже шагнули вперед, гоня хутов обратно к реке, стараясь воспользоваться своей маленькой победой. Но за первой волной последовала вторая. Через реку переправлялись все новые и новые враги. Вскоре людям Грегора пришлось отступать перед быстро накапливающим силы противником.
        Первыми не выдержали ополченцы. Те из них, кто еще оставался в живых, бросали свое оружие и поворачивались спиной к врагу. Горожане побежали, оставляя пехотинцев наедине с врагом. Ряды обороняющихся начали быстро таять. Но было видно, что они помнили данный им приказ - шаг за шагом отступали все дальше от реки, но никто из них не побежал.
        Большая часть хутов перебралась через реку или как раз переправлялась через нее. Грегор кивнул горнисту.
        - Первый сигнал.
        По окрестностям разлился звук королевского рога, и со всех сторон, из укрытий, выступили основные части армии запада. На этом берегу находились почти две тысячи хутов, и все они неожиданно для себя оказались в западне. Следовало отдать им должное - мало кто из них побежал. За то короткое время, пока королевские солдаты приближались к врагу, хуты даже попытались отступить к реке и перестроиться, чтобы встретить удар и оставить за собой возможность перебраться обратно на свой берег.
        - Второй сигнал, лучники,  - отчетливо сказал Грегор, когда между армиями оставалось не более трех десятков шагов. Войско Грегора остановилось.
        В уплотнившихся до предела шеренгах солдат началось шевеление, ряды мечников раздвигались, пропуская вперед две тысячи лучников и арбалетчиков. Глядя на перестроение, принц произнес, как будто пропел строчку песни:
        - Третий сигнал.
        Рожок запел в третий раз в тот самый момент, когда туча стрел сорвалась с луков. Эффект от этого удара был ужасающий. Стрелы, выпущенные практически в упор, выпущенные во врага, не имеющего возможности защититься, выпущенные на ровном месте, где укрыться было невозможно, снесли сотни хутов, сгрудившихся на крохотном пятачке у берега. Хуты побежали, стараясь успеть перебраться обратно через реку, пока лучники вновь не натянут тетиву.
        Но третий сигнал рожка давал команду не лучникам. Третий сигнал рожка вводил в бой две тысячи воинов Грегора, до поры скрывавшихся на другом берегу. Менее тысячи солдат врага, так и не переправившихся к Неводу, были загнаны в реку раньше, чем осознали, что мышеловка захлопнулась окончательно.
        Кто-то из хутов пытался уплыть по реке, но ниже по течению их встречал взвод лучников, специально отряженный Грегором на этот случай.
        - Высокочтимый?  - вопросительно произнес принц.
        - С ними нет магов, ни одного,  - раздался тихий голос за спин командиров.
        - Четвертый сигнал,  - приказал принц.
        - Вы уверены, ваше высочество? Мы могли бы...  - начал было генерал.
        - Четвертый сигнал!  - оборвал его Грегор. И когда рожок снова запел, Грегор, уже мягче, добавил: - Мне нужен каждый лишний меч. Мне понадобится каждый живой воин, и не здесь, а в другом месте.
        К тем хутам, что еще пытались держать строй, выступил один из капитанов, находившихся в первых рядах замкнувшегося кольца.
        - Мы предлагаем вам сдаться. Каждому, кто сложит оружие, будет дарована жизнь.
        - У нас четыре сотни убитых и раненых. У них - больше двух тысяч. И больше семи сотен пленных. Что мы будем с ними делать, ваше высочество?
        - Оставьте полсотни воинов, пусть организуют горожан и держат пленных под охраной до окончания войны. Их судьбу решит король, когда придет время. Пока нам не до этого. Пусть их накормят, им явно не помешает хорошая кормежка. Привели мне их командира?  - Задавая вопрос, Грегор не отрывал взгляд от расстеленной на столе карты.
        - Ваше высочество, мы не нашли их командира среди живых. Только нескольких начальников, в званиях, равных нашему капитанскому.
        - Приведите.
        - Они здесь, ваше высочество.
        Грегор оторвался от созерцания карты и повернулся. Оглядев двух командиров вражеской армии с ног до головы, он произнес достаточно нейтральным голосом:
        - Ответьте мне только на один вопрос, во имя Райяны. Что вам понадобилось в нашем королевстве?  - Несмотря на то что вопрос был задан едва слышно, даже стоявшие рядом гвардейцы принца поежились от металла, сквозившего в голосе принца.
        - Мы всего лишь солдаты, и мы делаем то, что нам приказывают,  - пожав плечами, медленно, с сильным акцентом произнес один из пленных.  - Нам обещали славу и почет. А в случае победы Великий обещал каждому земли в этих краях и много рабов. Всем, кто отправился через море.
        - Рабов?  - насмешливо переспросил Грегор.  - Иногда я начинаю сожалеть, что мы не приемлем рабства. Некоторым из вас оно явно пошло бы на пользу. Как будто у людей не хватает других проблем, кроме как воевать между собой за почет и славу. .
        Принц помолчал, затем тряхнул головой, и его речь приняла обычный деловой характер:
        - Как я и обещал, всем вам будет дарована жизнь. Не пытайтесь бежать, и суд короля над вами будет справедлив. Если вы командиры для своих солдат, то оставайтесь ими даже в плену. Вам придется много сделать, чтобы помочь этим людям предотвратить голод, который грозит им этой зимой по вине вашего... Великого. Организуйте подчиненных и похороните ваших мертвых по тем обычаям, что у вас приняты. Это все.
        Грегор вновь вернулся к карте, не глядя, как стражники уводят пленных.
        - Погребальный костер вечером. Выходим с раннего утра. Мы и так слишком задержались,  - добавил он, мысленно еще раз прикидывая маршрут до Шалы.  - Как бы мы ни спешили, нам понадобится дней десять, чтобы прийти на помощь королевской армии.
        - Они начнут штурм прямо на рассвете.  - Ракан медленно пробирался по крепостной стене, обходя наваленные колчаны со стрелами, рогатины и кучи булыжников. Вслед за ним шагал капитан, отвечающий за ночной караул.  - Они должны быть голодны, они устали от длинного перехода, и их командирам не терпится размять кости. Так что прямо на рассвете.
        - Рассвет наступит не более чем через час,  - заметил идущий за генералом капитан.
        - Да, капитан, рассвет скоро.  - Ракан повернул лицо в сторону спрятавшегося за стенами и зданиями моря.  - Прекрасное зрелище -рассвет .на море. Восходящее солнце подсвечивает волны, и от этого вода приобретает неестественные краски. Неестественно красивые - розовые, красные, бордовые. Знаете, капитан, когда мне представилась возможность, я специально попросился служить в Клевер. Специально, чтобы иметь возможность видеть эти рассветы. С тех пор я не пропускаю почти ни одного ясного утра.
        - А это утро будет ясным,  - встрял в монолог генерала его подчиненный.
        Генерал замолчал, как будто устыдившись своего откровения, и дальнейший путь они продолжали в полном молчании.
        За стенами крепости, совсем недалеко от них, горели сотни костров, обозначая позиции армии, осадившей крепость. Генерал заговорил вновь лишь через полчаса, посмотрев на быстро светлеющий горизонт:
        - Решетки проверили?
        - Да, мой генерал, -тут же откликнулся капитан,  - Решетки опущены, по реке не проберется никто.
        - Все же поставьте взвод у реки, мало ли что они придумают. Первый день будет самым тяжелым. Если мы продержимся сегодня, то дальше будет полегче. Судя по кострам, их не так уж и много - могло бы быть и хуже.

        Здесь, на юге, у самого моря, рассветало быстро. Еще полчаса назад была кромешная тьма, сейчас же генерал, поднявшийся на вершину цитадели, легко мог рассмотреть выстраивающиеся вдали, за пределами досягаемости стрел, шеренги вражеского войска.
        - Лестницы, веревки, багры...  - перечислял стоявший рядом сержант Арук,  - все, что они могли смастерить за столь короткое время. Если бы у нас был хоть небольшой ров, с этим они даже не подошли бы к стенам.
        - Какой ров в скалах?!  - ответил генерал.  - Зато мы можем не опасаться подкопов. Отправляйтесь к восточной стене, сержант. Она опускается ниже всего, и там нам следует ожидать самого тяжелого удара. Отправляйтесь и не дайте ни одному из них к вам подняться.
        Арук кивнул и бегом кинулся выполнять приказ.
        - Семь тысяч, мой генерал,  - доложил капитан, только что беззвучно шевеливший губами при подсчете шеренг противника. Из них около тысячи ренегатов, их сразу видно - слишком разношерстно одеты и вооружены. Думаю, они пустят их первыми.
        - Это неважно. Семь тысяч осаждающих - это немного больше, чем мне бы хотелось. Но меньше, чем могло бы быть. Что говорит А'Натрэт?
        - Маг молчит, мой генерал,  - приблизился посыльный.  - Он выдворил меня, сказав, чтобы не мешали ему заниматься делом. Сказал только, что о вражеских магах будет беспокоиться он сам. И наши вопросы ничем ему не помогут. Еще сказал, что справиться с магами хутов ему будет даже легче, чем выплавить еще сотню лотонов.
        - Наоборот, наш маг необычайно болтлив сегодня,  - пробормотал под нос капитан, только что закончивший подсчет.  - И я никогда не думал, что создать хоть один лотон очень легко...
        Ракан улыбнулся одними губами, но в тот же момент его лицо превратилось в каменную маску. Генерал крепко сжал зубы и прищурил глаза. За стенами крепости послышались звуки вражеских рожков, которые могли означать только одно - штурм начался.
        Капитан оказался прав. Первыми атакующие вытолкнули к стене ренегатов. Около тысячи мародеров и разбойников, собранных у побережья еще прошлым летом, побежали к восточной части стены.
        Генерал внимательно оглядывал окружающую их армию. Защита стен сейчас была не его заботой - на стене находилось достаточно опытных командиров, которые могли справиться с командованием и без его участия.
        - Они бросят все, что имеют, на восточную часть крепости,  - уверенно заявил он наконец.  - Все остальные построились только для отвода глаз. Пошлите туда весь резерв, всех, кого соберете. Нам нельзя дать им шанс закрепиться наверху.
        - Но, мой генерал, резерв нам может еще понадобиться,  - возразил капитан.
        - Если мы не выдержим первый удар, то резерв нам уже не поможет. Посылайте. Несколько сотен лишних мечей на стене могут в корне изменить ситуацию, особенно сейчас. Эта осада не будет затяжной. У них слишком мало припасов и неоткуда их взять, чтобы затягивать штурм. Либо они возьмут крепость сегодня, либо не возьмут ее никогда.
        - Это так, если не думать о магах.  - Капитан мог этого и не говорить, но в ходе обсуждения он увлекся возражениями начальству.
        - Как нам правильно указал высокочтимый А'Натрэт, это только его забота, и при всем желании мы ничем не сможем ему помочь.

        Была глубокая ночь, и крохотная комната на вершине башни А'Натрэта освещалась только огнем из камина. Маг сидел в огромном кресле, занимавшем значительную часть помещения.
        Этому деревянному креслу-качалке было ненамного меньше лет, чем самому старику, но он упорно не желал менять его на новое. Впрочем, кресло только недавно вновь отремонтировали по требованию мага, и сейчас оно лишь слегка поскрипывало в такт размеренным движениям мага.
        Сверху на спинку кресла была наброшена бурая шкура северного длинношерстного медведя. Хотя точную принадлежность этой шкуры определить было невозможно - подобный зверь никогда не водился в королевстве, А'Натрэт за всю его долгую и полную странствий жизнь никогда его не встречал. Шкура была привезена давным-давно иностранными купцами, да так и осела среди немногих вещей мага, которые он полюбил, хранил, оберегал. Иногда он даже использовал магию для их сохранения.
        Шерсть на шкуре действительно была достаточно длинной, и худощавое старое тело тонуло в ней, оставляя на виду только морщинистое, осунувшееся лицо. На этом лице присутствовали признаки усталости, но тем не менее сейчас на нем играла легкая усмешка. Это выражение можно было даже назвать издевательской ухмылкой, если только не знать характер мага. Сейчас он пока еще был достаточно расслаблен и спокоен.
        Битва воинов должна была начаться завтра, скорее всего, с утра. Битва магов уже началась. Пока только прощупывалась защита крепости, делались пробные попытки оценить силу запертого в ней мага, на которые А'Натрэт пока мог смотреть свысока. Что и делал, стараясь не волноваться по пустякам и сберечь побольше сил для настоящего сражения.
        Несмотря на показное высокомерие, за свою долгую и полную всевозможных событий жизнь он давно научился реально оценивать свои возможности. И сейчас соотношение сил его беспокоило. Беспокоило и одновременно слегка тешило его почти атрофировавшееся чувство самолюбия. Он не ожидал, что против него выступят настолько серьезные противники. И что их будет так много.
        На его стороне были его башня, под завязку набитая энергией, и запутанный узор магических защит и ловушек, который он десятилетиями плел вокруг Клевера. Против него - четыре мага с объединенной мощью, намного превышающей его личную волшебную силу. О мастерстве же его соперников судить было пока рано. Пока они действовали размеренно и аккуратно, в полном согласии с базовыми правилами осады. Но большего А'Натрэт пока сказать не мог.
        Маг слегка прищуривался, когда чувствовал очередное - легкое касание основных защит, наложенных на крепость, но никаких ответных действий пока не предпринимал. Заклинания-разведчики никак не угрожали ни крепости, ни ее защитникам, а демонстрировать свои возможности и свой стиль он собирался только тогда, когда это будет действительно необходимо.
        На стороне его противников и так было крупное преимущество - информация. О нападающей четверке А'Натрэт не знал ничего. Ни кто они, ни откуда, ни кто был их учителем и в каких битвах они участвовали прежде. Ничего. Соперники же, если они не были глупцами, могли узнать о нем достаточно много. Маг Клевера был личностью известной, и при некотором желании и большом количестве поддерживающих это желание денег узнать о нем можно было многое. Предпочитаемые стихии. Запас энергии, который находился в его распоряжении. Последние выигранные битвы, какие приемы и уловки он в них использовал. Многое.
        А'Натрэт слегка нахмурился, когда вновь вспомнил о последнем манускрипте, который он написал меньше десятилетия назад и копии которого можно было найти в библиотеках многих магов королевства. И Нэл знает, где еще. Имея под рукой толстый кошель, подручные выступающих магов давно могли заполучить этот трактат в свое распоряжение.
        Волшебник вздохнул. Это была извечная дилемма для многих магов, которых он знал. С одной стороны - желание увековечить свои знания и передать их ученикам и потомкам, с другой -повышенная уязвимость мага, слишком охотно раскрывающего секреты своего ремесла.
        - А вот это уже интересно.  - А'Натрэт чуть подался вперед, почувствовав действие очередного заклинания. Слишком поспешного, по его мнению. Подобный удар он мог бы ожидать от опытного мага не раньше чем через несколько дней осады, тогда, когда противник достаточно глубоко изучит структуру защиты крепости и хотя бы основные взаимосвязи между различными уровнями магической обороны.
        Удар был поспешен, но магу не верилось, что эта поспешность обусловлена неопытностью противника. Первую мысль, возникшую у него в голове, он отбросил сразу. Было маловероятно, практически невозможно, что кто-то из противников успел досконально изучить защиту крепости раньше. А'Натрэт покидал пределы Клевера в последний раз больше чем три года назад и знал по именам каждого мага, который посетил город в этот период. Предположить же, что подготовка к вторжению началась еще раньше, было просто безумием.
        Мысли галопом проносились в голове мага. Обдумывая вариант за вариантом, он отбрасывал невозможные, оставляя невероятные. Наконец где-то через минуту после начала атаки старик расслабился и вновь откинул голову на подголовник кресла.
        Из всех возможных причин столь поспешной атаки он выбрал десяток, которые имели для него практическую ценность. Из этого десятка - только одну, согласно которой будут построены его ответные действия. И эта причина - вернее, предположение о том, что могло подтолкнуть соперников к подобному шагу,  - была, вполне возможно, очень далека от реальности. Но, базируясь на этом предположении, можно было выстраивать защиту. А'Натрэт начал действовать исходя из того, что его противники просто проверяют его реакцию на нестандартные ситуации. Хотят узнать, что он будет делать, если их схватка пойдет «не по учебникам».
        Удар был слабый и заранее обреченный на неудачу. Устроить небольшое землетрясение под крепостью, стоящей на скальном основании у самого берега моря,  - само по себе это могло бы быть неплохой идеей. Но только при ряде дополнительных условий. Сила заклинания, которое могло бы реально встряхнуть землю, должна была быть на порядок больше. Даже без учета вшитых в скальную породу защит, эта атака могла бы в лучшем случае чуть-чуть встряхнуть стены крепости, настолько слабо, что большинство людей даже не заметили бы ничего необычного.
        Вторым условием успешности магии земли в такой близости от моря, в идеале, должно было быть вплетение в заклинание элементов магии воды. В любых комбинациях. При успешно подобранной пропорции опытный маг мог во много раз увеличить эффект от заклинания, даже не очень сильного. В теории. На практике в Клевере и в его окрестностях на повышенную результативность заклинаний,, комбинирующих силы стихий, мог рассчитывать только сам А'Натрэт. Маг крепости, десятилетиями подбирающий идеальные пропорции между стихи-
        317
        ями, имеющий возможность не просто использовать знания местности, но в нужный момент ударить по строго определенному месту за стенами крепости с максимальным эффектом.
        Третьим фактором могла послужить неосторожность защищающего крепость мага. Удар был не подготовлен, а за пассивной защитой от магии земли могли скрываться ловушки. Они и скрывались, но в ходе многолетнего создания узора магической защиты крепости А'Натрэт не позаботился поставить ловушку на подобное, абсолютно бесполезное по своей сути, нападение. Хотя подобная «брешь», обнаруживающаяся в реальной магической схватке при осаде крепости, как раз редкостью не была. Учесть все было невозможно, слишком много возможных вариантов атак, конфигураций сил могло вступить в игру в каждом отдельном случае.
        Последнее, кстати, еще раз убеждало старика, что против него выступают не такие уж новички. В этой части расчет был верным - риск попасться в ловушку при подобном ударе был действительно минимален.
        Маг Клевера прикрыл глаза, еще раз проверяя логичность и стройность своих рассуждений. В теории - у него был богатый выбор из возможных ответных шагов. На практике - использовать он мог только несколько. Он мог не делать ничего, и это было наиболее логичным и самоочевидным решением. Сама по себе атака прямой угрозы не несла, и ее можно было пропустить. Вторым по логичности возможным ответом была бы пробная встречная атака осаждающей крепость армии.
        Но А'Натрэту не нравилась самоочевидность этих шагов. Поколебавшись, он все же выбрал третий вариант - тоже достаточно безопасный и простой, но менее ожидаемый. В тот момент, когда заклинание должно было удариться о защиту от магии земли, сама защита изменилась.
        Вместо того чтобы погасить силу заклинания, низвести его эффект, защита слегка «спружинила» и развернула удар в, обратную сторону. Маг не стал сильно увеличивать силу возвращаемого заклинания. Вместо этого он произнес несколько слов и сделал замысловатое движение рукой. А'Натрэту всегда нравились красивые замысловатые движения, и многие простые заклинания из его богатого арсенала были подвешены именно на такие изысканные движения руками. Заклинание вплело в отражаемый удар именно то, чего ему не хватало изначально,  - магию воды.
        Закончив, маг встал с кресла и потянулся за колокольчиком, чтобы вызвать слугу. У него появилось с десяток минут, чтобы передохнуть и выпить чего-нибудь освежающего. Он ни на мгновение не сомневался, что его ответная атака будет отбита. Вопрос заключался только в том, как именно это будет сделано. Как именно и какими силами.
        За окном начинало быстро светать, и маг подумал, что надо будет попросить своего слугу потушить огонь в камине.

        Первый штурм был организован настолько незатейливо, что Ракан гадал, а не спрятаны ли у хутов в глубине леса огромные резервы, которые они собираются пустить в ход позже. На восточную стену крепости простым строем, слабо защищенным щитами, бросили тысячу ренегатов, как и предполагал генерал несколькими часами ранее.
        Удар пришелся как раз на ту часть стены, где расположились пятнадцать сотен мечей и луков. Из-за рельефа на востоке крепости стена была значительно ниже, чем остальные укрепления, и из-за этого становилась очевидным местом для штурма. Очевидным для обеих сторон, как осаждающей, так и защищающей город.
        Скальное основание в этом месте было изрезано множеством расщелин и мелких трещин, рельеф постоянно менялся и там, где стена поднималась от поверхности на три-четыре роста, могло оказаться, что соседний холм скрадывает эту высоту наполовину.
        В свое время, когда генерал только принимал крепость и порт под командование, он много думал о том, как наилучшим образом оборонять этот рубеж. К этим размышлениям ему пришлось вернуться в последний год, когда впервые вероятность осады Клевера стала реальностью. Но все его мысли сводились к тому, что при подобном раскладе регулярные стычки на стенах во время штурма неизбежны, а их количество и успешность будут зависеть только от сообразительности нападающих. Вероятность же отбросить противника от восточной стены целиком базировалась на количестве и мужестве обороняющихся.
        На остальных стенах оставались еще десять сотен королевских гвардейцев и ополченцы. Но основные силы защитников были собраны генералом здесь, на извивающейся, неровной, меняющей высоту восточной стене.
        У крепостных стен Клевера было одно маленькое, но достаточно важное преимущество. Толщина этих невысоких стен превосходила все ожидания. Наверху, за бойницами, нападающих могли разом встретить значительные силы, практически неограниченные в возможности разместиться на широкой полосе.
        Ренегаты не торопились. Со стены было видно, с каким нежеланием они идут вперед - первая атакующая волна могла лечь вся, если не получит своевременный сигнал об отступлении или подмогу. Бандиты и лесные разбойники не были привычны к открытому бою, и генералу было интересно, что же такое им могли пообещать, чтобы заставить их идти на штурм. Или чем припугнуть.
        Не то чтобы Ракана сильно заботила судьба ренегатов, но сам факт того, что хуты смогли собрать такое их количество под своими знаменами, заставлял задуматься. На эту кампанию заморский король, по всей видимости, бросил неимоверное количество денег - никак иначе нельзя было объяснить такое желание воевать у собранных по всему королевству бандитов. Ради тяжелого кошеля с золотом они могли ринуться и на стены крепости, как бы удивительно это ни выглядело.
        Первые стрелы прореживали ряды наступающих, заставляя их ускорить шаг и поднять щиты выше, прикрывая от падающих сверху стрел как можно большую часть тела. Генерал видел, что потери от стрел не смогут их остановить - количество падающих разбойников было невелико, и при самом удачном раскладе лучникам удастся остановить сотню, не больше.
        Основной бой предстоял под стенами.
        - Все стрелы на передние линии,  - негромко произнес Ракан, отдавая команду посыльным. Двое посыльных из молодых новобранцев рванули в разные стороны вдоль крепостной стены, выкриками повторяя приказ командира гарнизона.
        Атакующие побежали вперед, когда до стены оставалось полсотни шагов, моментально съедая последним броском оставшееся расстояние. Через мгновения они были уже под стенами, задержанные лишь в нескольких местах, где сама местность препятствовала их продвижению. Изрезанные расщелинами скалы - не лучшее место для бега, и полдюжины приспешников хутов быстро осознали это ценой переломанных конечностей.
        Ракан был уверен, что первая волна не сумеет даже подняться на стену - не то что закрепиться на ней, поэтому обратил свой взор вдаль, на построенные рядами основные силы хутов. По всем правилам штурма они должны были двинуть второй вал прямо сейчас, пока ренегаты еще не оказались перемолотыми у стены и существовала возможность проскочить ближе к стенам практически без потерь.
        Видимо, у командиров осаждающих было схожее с Раканом понимание базовых приемов осады - одновременно с тем, как генерал поднял глаза, еще две тысячи хутов быстрым шагом, сохраняя строй и держа перед собой небольшие прямоугольные щиты, двинулись вперед.

        Звук трубы, приказывающий хутам отступать, прозвучал через четыре часа после первой атаки. Это не было бегством, а именно отступлением - организованным и четко исполненным. Последние ряды отступающих хутов даже умудрялись прикрывать тыл щитами, позволяя лишь немногим из стрел, выпускаемых вдогонку со стен, достичь цели.
        - Доложить мне потери.  - Ракан неотрывно смотрел вдаль, где почти в тысяче шагов раскинулся основной лагерь осаждающих. Его внимание было сосредоточено на невысокой походной вышке, на которой, как нетрудно было догадаться, находилось командование хутов. Ему очень хотелось бы знать, о чем думают сейчас люди, находящиеся на той вышке, и какие сюрпризы они готовят.
        Было очевидно, что повторный лобовой штурм не мог иметь никакого смысла - у нападающих просто было слишком мало людей, чтобы взять укрепления Клевера с ходу, даже с восточной стороны.
        - Пока что дела идут неплохо,  - тихо встал за спиной генерала Арук, только что руководивший обороной той части стены, что ближе к морю.
        Ракан обернулся, увидел кровь на рукаве сержанта, хотел было спросить, не ранен ли тот. Но вовремя сообразил, что такие брызги могут попасть на одежду только со стороны.
        - Посчитали уже?  - Решив, что Арук оценивает количество убитых и раненых, генерал задал более актуальный сейчас вопрос.
        Сержант отрицательно помотал головой.
        - Это займет некоторое время. Но выводы можно сделать из того, что видно и так. Мы потеряли около четырех сотен людей, у них под стенами осталось больше полутора тысяч. Если я правильно оцениваю количество окружающих нас хутов, то до начала первой атаки их было под семь тысяч вместе с ренегатами. При таких потерях им нас не взять.
        - Это только первый день, первый штурм,  - сдержанно заметил генерал, продолжая смотреть на ставку вражеского командования.  - Кто знает, сколько их еще может быть на подходе и что вообще они могут придумать завтра. Разведчики еще не давали о себе знать?
        - Нет, мой генерал.  - Арук наконец избавился от беззаботного настроения, и его голос вновь приобрел деловитый оттенок, свойственный младшему командиру.  - Они зажгут костры ближе к вечеру, как договаривались. Если хуты ожидают подкрепления, то мы узнаем о его приближении еще раньше них.
        - Мой генерал!  - Один из дозорных указал рукой на вражеский лагерь.
        Ракан присмотрелся и увидел несколько отрядов хутов, медленно идущих к стенам крепости.
        - Если не думать о том, зачем им вообще эта война, эти иноземцы мне нравятся. Давно не приходилось воевать по правилам,  - пробормотал почти неслышно Ракан. Вслух же он скомандовал: - Не трогать их! Они идут собирать раненых и убитых. Пусть делают свое дело и хоронят своих мертвых согласно их обычаям. У нас будет одной заботой меньше.
        Обернувшись к сержанту, командир гарнизона заключил:
        - Значит, эта атака останется на сегодня единственной.
        Арук молча кивнул.

        В тихих лесных озерах рыба обычно непуганая и заглатывает наживку сразу. Но если такое озеро находится неподалеку от людских поселений, то крестьяне часто наведываются к нему с удочками, а нередко и с небольшими самодельными сетями. Пошарив уводы, где-нибудь в самых густых зарослях, можно найти легкую берестовую лодку, сработанную прямо на месте, а то и рыболовные снасти, оставленные беззаботным рыбаком, чтобы не носить их туда-обратно.
        Для простого люда это хорошее развлечение, которым больше всего увлекаются мальчишки. Для них рыбалка становится возможностью сбежать от множества поручений, которыми в ином случае завалили бы их родители, посидеть тихо на берегу, порезвиться с товарищами. Вряд ли в столь юном возрасте они могут оценить красоту ровной, неподвижной глади воды, прелесть ив, склонившихся над зеленоватым зеркалом, тишину окружающего леса, поутру допускающего до озера молочно-белый туман. Лес и туман скрывают озеро от окружающего, возможно, враждебного мира, стараясь сохранить свою драгоценность от лишних глаз.
        Нет, для мальчишек все проще. В случае удачи они притащат домой неплохую добавку к обеденному столу, а за это родители сквозь пальцы посмотрят на их отсутствие в горячую летнюю пору.
        Так вот, в таких озерах рыба становится осторожней. Не потому, что она умнеет и чему-то учится. Все банальней - неосторожную рыбу в таких озерах вылавливают в первую очередь. И целый год, пока снующие между озерами птицы не принесут на своих лапах икру, пока беззаботные мальки не вырастут в больших и глупых рыб, бездумно хватающих самую бесхитростную наживку, во весь этот год рыбакам приходится вспоминать все тонкости рыбной ловли.
        Сейчас А'Натрэт чувствовал себя рыбаком, до мелочей освоившим секреты своего увлечения. Однако это не спасало его от той ситуации, когда раз за разом стайки легко пугающихся мальков понемногу объедают наживку, постепенно оголяя крючок, заставляя вытаскивать его из воды и насаживать новую.
        Вражеские маги были искусны, это он уже понял. Ни одной серьезной ошибки, величайшая осторожность при проверке всех защит крепости. Они были как стая мальков, мгновенно исчезающих на глубине при первом признаке опасности, оставляющих за собой только серебристые проблески чешуи.
        Четыре мага - это было многовато. А'Натрэт пока не опасался их объединенной мощи - он был на своей территории, с башней, готовой отдать ему всю накопленную за годы энергию, на земле, насквозь пронизанной защитами и ловушками, создаваемыми и поддерживаемыми им десятилетиями.
        Значительно больше волшебник боялся другого - не поспеть за четырьмя врагами, если они решат разделиться и нападать по отдельности. Четыре разных мага, каждый из которых наверняка работает в своем собственном уникальном стиле, имеет в запасе свои приемы и хитрости. А'Натрэт мог просто не успеть проследить за заклинаниями, творимыми каждым из них. В отличие от орочьих шаманов человеческие маги предпочитали работать в одиночку, и это могло самым неприятным образом пошатнуть защиту крепости, которую оборонял единственный маг.
        В человеческой магии существовала еще одна неприятная особенность, которая сейчас могла сыграть защитнику Клевера плохую службу,  - не видя, как маг творит заклинание, почти нельзя было догадаться, каким будет его эффект. Орочья магия предсказуема - еще в тот момент, когда шаман начинает плести заклинание, опытный волшебник уже может сказать, на что нацелена творимая магия. Понять это, анализируя изменения в окружающем мире, легкие колебания эфира, приводящие в момент завершения заклинания к сокрушительным результатам. Магия же людей практически незаметна, противник может только сказать, что заклинание готовится, примерно определить, когда оно будет завершено, но не предугадать его результаты.
        Так или иначе, основные надежды А'Натрэт возлагал на установленные защиты, которые должны были создать необходимый ему временной буфер и позволить отражать любые удары.
        - Пора,  - вслух сказал старик самому себе и, закряхтев, начал подниматься из кресла.
        Временное затишье в активности его противников могло означать только одно - они готовились к следующей фазе магической осады. По издревле принятым и сотни раз апробированным правилам нападения на хорошо укрепленные на уровне магии города существовало два стиля исполнения этой фазы. Первый - длительное и изнурительное для обеих сторон давление на большую часть защит крепости, совмещаемое с регулярными попытками найти бреши в этих защитах, обойти их и нанести удар исподтишка, в самом неожиданном месте.
        Однако, учитывая количество нападающих и множество других факторов - таких, например, как банальная нехватка съестного у осаждающей армии,  - А'Натрэт предполагал, что противостоящие ему маги изберут более агрессивный стиль. Начнут прямую лобовую атаку в расчете на то, что он просто не будет успевать ставить защиты от множества ударов, которые могли быть нанесены с совершенно разных сторон.
        Так что теперь ему пришлось оставить свое любимое кресло, выбраться из успокаивающего тепла медвежьего меха и отправляться на крышу своей башни, туда, где он мог наблюдать за нападением воочию и своевременно предпринимать защитные меры.
        Выше комнаты с камином, которую он сейчас с сожалением покидал, была только крыша. Крохотный пятачок, со всех сторон открытый ветрам, на котором не уместилось бы и двое человек. Абсолютно не защищенный ни от дождя, ни от грозы, ни от магических атак со стороны противников. Единственное место в Клевере, которое сознательно было оставлено А'Натрэтом открытым для вражеской магии. Всегда существовала небольшая вероятность того, что неопытный или рассерженный враг решит напасть на него напрямую. А'Натрэт тем самым вызывал вражеских магов на прямой поединок, вызывал их огонь на себя. Однако вероятность, что на эту уловку попадутся те, кто противостоял ему сейчас, была ничтожна. Четверка его противников показала себя достаточно опытной. Не из тех, кто мог всерьез рассчитывать на успех прямого нападения на одного из сильнейших магов, тем более находящегося на вершине своей собственной башни.
        Сорок три. Сорок три ступени каменной винтовой лестницы отделяли комнату от вершины башни. В последние годы старик начал почти ненавидеть эти ступени, эту лестницу и это число. Все-таки он прожил много лет, слишком много даже для мага, и эти ступени невольно напоминали ему об этом. Если раньше он проскакивал, почти пробегал по винтовой лестнице, даже не замечая ее, то сейчас он ступал по ней медленно, тяжело поднимая ноги, стараясь не задирать колени слишком высоко, чтобы не тратить лишних сил. Но даже эти смехотворные уловки не помогали, и через каждые четыре ступени он останавливался и делал несколько глубоких вдохов-выдохов, прежде чем продолжить путь. Сорок три ступени, десять остановок и короткий рывок длиной в три ступени в конце. Последние десять лет он преодолевал эту лестницу только в этом порядке.
        Сейчас порядок был нарушен, что пагубным образом сказалось на дыхании волшебника. Выйдя на крышу, он долго пытался отдышаться, повернув лицо к ветру, дующему в сторону моря. Физическая немощь сильнейшего мага, десятилетия защищавшего Клевер, едва не стала причиной поражения крепости.
        Скалы вздыбились вдалеке, как будто земляной червь пополз под их поверхностью. Выбрасывая на десятки шагов вверх небольшие булыжники и раздвигая камни покрупнее, взламывая скальную породу и оставляя за собой вал искореженных, перекрученных камней, «червь» двинулся в сторону восточной крепостной стены.
        Заклинание было сработано грубо, но оказалось при этом достаточно мощным и совершенно неожиданным для мага-защитника. Старик ожидал, что вражеский маг применит волшебную силу несколько позже, а также рассчитывал на что-то более хитроумное, вроде камнепада. Но сидя в своем кресле, он смог определить только то, что в дело будет пущена магия земли, сейчас же воочию убедился, что эту стихию можно использовать совершенно по-разному.
        «Червь» ударился в скалы, защищенные магией, и резко замедлил ход. Замедлил, но не остановился. Защита была не способна остановить действие заклинания, локализованного на узком участке. Защита трещала, сдерживая «червя», но ему понадобилось бы всего несколько минут, чтобы преодолеть пару сотен шагов, остающихся до крепостной стены.
        Неожиданное нападение подстегнуло фантазию А'Натрэта, и его ответ оказался весьма необычен.
        За слишком короткое время, которое у него было, он не успел бы сотворить серьезное контрзаклинание, зато он вполне успевал воспользоваться существующими защитами. Бережно поправляя структуру вшитой в скалы магии, через полторы минуты он добился того эффекта, на который надеялся.
        Изрядно ослабевший «червь», которому оставалось не больше полусотни шагов до стены, неожиданно начал все больше забирать вправо, пока не изменил направление своего движения на противоположное. Двигаться прочь от стены и города для него оказалось значительно легче, и вся оставшаяся мощь заклинания направилась на лагерь хутов.
        Для достижения подобного эффекта А'Натрэту пришлось сделать самую малость - аккуратно, слегка ослабить защиту в нужных местах, чтобы «червь» как бы скатывался в нужную ему сторону из-за неравномерности магического сопротивления в скалах. И отпустить его на волю, как только он оказался повернутым в нужную сторону.
        Лагеря хутов «червь» все же не достиг, своевременно уничтоженный собственным создателем. Но по дороге, перед самым исчезновением, успел зацепить патруль из полудюжины мечников, бредущих в отдалении от лагеря. Пятеро из них мгновенно превратились в изломанные куски мяса вперемежку с осколками костей, шестому повезло ненамного больше - он оказался выброшенным вверх вместе с небольшими камнями, и его тело осталось практически целым. Можно предположить, что ему это было все равно - его дух отправился за пятеркой приятелей в долгую дорогу к Лодочнику несколькими мгновениями позже.
        Всего этого А'Натрэт не видел, глядя совсем в другую сторону, где очень скоро ожидал завершения еще одного вражеского заклинания. Насколько он мог судить, на этот раз в ход шла стихия огня.
        Заклинание было произнесено, но старик не увидел его результатов до того момента, пока воины на северной стене крепости не начали махать руками, судорожными движениями хвататься за горло и пытаться прикрыть лицо. На небольшом участке стены, протяженностью всего в полсотни шагов, становилось жарко, как в пекле. И А'Натрэт знал, что если бы не установленная общая защита от магии, использующей огонь, то полтора десятка людей, попавших под действие заклинания, сгорели бы заживо.
        Впрочем, утешение было слабым - воинам и сейчас приходилось несладко. Один из них, видимо окончательно одуревший от невыносимо горячего воздуха, потерял сознание, грузно перевалился через ограждение и полетел вниз со стены. Стена была, возможно, недостаточно высокой для серьезной обороны, но и этой высоты хватало с запасом, чтобы маг не сомневался в участи упавшего.
        Через минуту судорожных попыток спрятаться от обжигающего воздуха, половина воинов сумела выйти за пределы действия заклинания. А вторая половина осталась лежать на стене, потеряв сознание. А'Натрэт вызвал легкий ветерок, постепенно отогнавший нагретый магией воздух прочь от стены. В месте, где действовала магия, было настолько жарко, что струящееся марево было видно без всяких заклинаний. Поэтому, как только область жара отплыла от стены, на помощь потерявшим сознание товарищам тут же бросились воины.
        Маг же вновь отвернулся, вскользь посмотрел на запад и вновь обратил свой взор на восток. За его спиной творилось заклинание, но он чувствовал, что с этим пока можно подождать. А вот на востоке время было на исходе.
        Старик начал действовать раньше, чем увидел результаты вражеского заклинания. Это был риск, но сейчас у него не оставалось времени для маневра и приходилось полагаться на интуицию. А'Натрэт просто использовал заранее приготовленную и годами поддерживаемую защиту, активизировав мощный воздушный щит прямо перед стеной. Он опередил вражеского мага буквально на мгновения. Там, где, по предположениям А'Натрэта, находился один из его соперников, воздух над землей сгустился, прямо на глазах превращаясь в плотный сгусток огня. Однако на этот раз атакующее заклинание фаербола было сотворено более хитроумно.
        Бушующий на месте огненный смерч распался на три огненных шара, которые, быстро набирая скорость, рванулись в сторону стены. Желто-красные шары врезались в щит с такой силой, что воздух вздрогнул. Несмотря на то что поставленный магом щит поглотил удар, в том месте, где в него врезался центральный шар, сотрясение воздуха было таким сильным, что ударной волной со стены буквально снесло нескольких защитников.
        Однако погибших могло бы быть больше, значительно больше, если бы шары достигли стены. Три огненных шара, встретивших неожиданное сопротивление, вспыхнули еще ярче и схлопнулись внутрь, затягивая на неожиданно освободившееся пространство потоки воздуха. Теперь ураганный ветер рванулся от крепости. На сей раз всем воинам удалось удержаться, хотя некоторых буквально швырнуло на амбразуры.
        Но поединок А'Натрэта еще не закончился. Он не успел обернуться, когда почувствовал следующую атаку. Теперь заклинание было направлено прямо на него. Издалека в вершину башни летела огненная стрела, выглядящая как небольшая красная точка с того места, где он находился.
        В этой точке, однако, был изъян. Она приближалась достаточно быстро, но все же старик успел заметить небольшой хвостик сверху от острия стрелы. Вражеский маг был, возможно, весьма искусен в волшебстве, но ему не хватило точности - стрела летела чуть ниже, чем нужно, на десяток локтей не дотягивая до вершины башни. Туда, где стояли надежные защиты, которые в любом случае не позволили бы подобному простому заклинанию огня нанести ни малейшего вреда древним камням.
        Пришла пора переходить в наступление. Момент, как оценил его старик, был идеальный - второй раз подобной ошибки вражеский маг мог и не совершить. Навстречу огненной стреле от вершины башни рванулась вытянутая струя воды, на ходу превращаясь в подобие стрелы. Но эта стрела летела чуть выше, летела точно в цель. Несколько подобных заклинаний А'Натрэт заготовил заранее, и ему оставалось только использовать их. С вершины своей башни он мог выпускать их практически мгновенно. Слабенькие заклинания - стрела воды считалась одним из самых бесполезных заклинаний, скорее баловством. Это заклинание часто использовали ученики магов в своих играх, обливая соперников с ног до головы ледяной жидкостью. На большой скорости подобное количество воды могло снести человека с ног, оставить пару синяков на теле - но и только.
        Даже если бы и мог, вражеский маг вряд ли стал бы защищаться от столь безобидной магии. Однако, пролетев две трети пути, вода неожиданно начала охлаждаться, быстро превращаясь в лед. Вступала в действие вторая часть заклинания, и стрела воды мгновенно превратилась в стрелу льда, с тем чтобы где-то вдалеке, в невидимой точке, пробить навылет незащищенное тело мага, разворотить ему грудь и протащить еще несколько десятков локтей по земле мертвое тело. Затем лед начал исчезать, и талая вода мгновенно окрасилась кровью первого выведенного из игры мага.
        Его смерть почувствовал не только А'Натрэт, но и три оставшихся соратника погибшего. Старик удовлетворенно кивнул, ожидая, что атака на этом закончится. Любой опытный маг после такого провала взял бы перерыв, чтобы переработать свои планы и продумать следующее нападение более тщательно.
        Защитник Клевера начал было поворачиваться в сторону лестницы, предвкушая уют своего теплого кресла, когда понял, что ошибся.
        После короткой заминки его противники продолжили атаку. Видимо, обстоятельства требовали от них завершить начатое. Может быть, угроза голода в армии, может, что-то еще, но три мага вновь атаковали. Это было крайне неразумно, и А'Натрэт собирался воспользоваться второй ошибкой врагов.
        Из ниоткуда, как будто видение, к стене крепости, с внутренней стороны, приклеилось огромное осиное гнездо. Еще ни одна оса не вылетела из него, но А'Натрэт уже представил размер этих насекомых. Такие насекомые могли не просто ужалить воинов, находящихся на стене, но и запросто искусать их до смерти.
        К этому неожиданному ходу со стороны врагов маг крепости совершенно не был готов. Поэтому он действовал скорее по наитию, не думал, а просто запускал в ход инстинкты, отточенные многовековым опытом.
        Невдалеке, в том районе, где располагались ближайшие сторожевые посты хутов, в воздухе разлился неимоверно сладкий аромат медового клевера.
        Осы действительно оказались огромными - раз в пять крупнее своих сестер естественного происхождения. Но, несмотря на магическую природу, обладали теми же инстинктами, что и настоящие. Большинство из них, покинув гнездо, ринулось на запах. От оставшихся отмахивались мечами, их били щитами, и вскоре даже эта небольшая часть еще крутящихся на стене ос отправилась вслед за остальными обитателями гнезда - в сторону хутов.
        На сторожевых постах ситуация сложилась значительно хуже. Хуты валились на землю, пытаясь избежать смертоносных укусов. Некоторые катались по земле - то ли от боли, то ли в безуспешных попытках смести с себя обезумевших от запаха и суматохи ос. Сторожевой пост хутов численностью в несколько десятков человек был полностью выведен из строя.
        Стоя на башне, маг почти равнодушно наблюдал за последствиями столкновения заклинаний. Его практически не интересовали результаты - этот раунд был сыгран, и все мысли А'Натрэта сейчас крутились вокруг следующего хода. Вражеское заклинание завершалось, он это чувствовал, так же как чувствовал и то, что остановить его практически невозможно... Да и не нужно, наконец решил А'Натрэт, и начал плести новое заклинание, стараясь успеть с его использованием к точно определенному моменту.
        Его работа была почти закончена, когда удар вражеского мага накрыл защитников на стене. На этот раз заклинание было направлено не на людей, но на их оружие. Мечи, которые они держали в руках, неожиданно начали меняться. За короткие мгновения около сотни воинов внезапно поняли, что вместо тяжелых боевых мечей держат в руках бесполезные деревянные муляжи. Превращение стали в дерево - магия, требующая большого искусства, но в текущий момент оказавшаяся практически бесполезной.
        Если бы подобное заклинание было совершено в момент атаки на стену, то ее защитникам пришлось бы худо. Сейчас же этот удар оказался совершенно безобидным, несмотря на то что оставил людей на целом участке стены без боевого оружия. Дело в этом месте закончилось тем, что после короткого периода растерянности капитан приказал срочно поменять всю сотню, а тех, кто остался с деревяшками в руках, отправил в арсенал за новыми клинками.
        Однако все произошедшее на стене миновало сознание мага на башне, оставив только легкий отпечаток, отмечающий, что нужное ему событие наконец произошло. Враг ударил, и теперь враг оставался на какое-то время беззащитен. А заклинание А'Натрэта как раз завершалось.
        За спиной у обессиленного последним заклинанием неприятельского мага, не способного защищаться и ослабленного, возник столб воды. Переливаясь и быстро меняя формы, водный элементаль за короткие мгновения успел покрасоваться собой, ощутить, что находится совершенно не в том месте, где ему хотелось бы быть, и вылить моментальную ярость на окружающих. Сам маг и дюжина стоявших неподалеку от него охранников были разорваны на части, перерублены радужными водяными щупальцами. Вражеский маг даже не успел увидеть чудовище, которое положило конец его длинной жизни. А элементаль, перемещаясь кругами, постепенно стал приближаться к следующей группе хутов, которые только начали оправляться от ужаса и разбегались теперь во все стороны.
        Впрочем, элементаль слишком быстро терял энергию и вскоре осел на землю, напоследок плеснув водой о камни.
        Четыре мага проиграли. Они были обмануты, побеждены, двое из них умерли, чего совершенно невозможно было ожидать. Даже А'Натрэт не мог рассчитывать на такую безусловную победу, совершенно невозможную при обычной осаде. Это были, конечно, не первые маги, которых он убил за свою долгую жизнь, но никогда еще такое не происходило столь быстро, столь эффектно. Обычно убить мага, нападающего на крепость, можно было только путем длинных, многодневных поединков, в ходе которых заклинания сплетались десятками и зачастую только опыт и предвидение помогали одолеть противника. Хотя и на этот раз опыт старого мага сыграл важную роль, но решающим стала торопливость магов, попытавшихся одолеть защитника крепости с ходу. Старик еще раз задумался над тем, чем же была вызвана столь сильная поспешность.
        Потом встряхнул головой и вновь сосредоточился. Битва была выиграна, но еще не закончена.
        Вражеские маги затаились, не решаясь продолжать поединок вдвоем. Скорее всего, сейчас они должны были попытаться уйти в глухую оборону, чтобы накопить силы и постараться все же найти бреши в обороне крепости. А'Натрэт не собирался им этого позволить.
        Какое-то время спустя на третьего мага, еще недавно баловавшегося с вызовом насекомых, обрушился град мелких камней. Небольшие, с кулак величиной, булыжники отрывались от окрестных скал, поднимались высоко в воздух и отвесно летели прямо на голову мага. Он успел защититься, подняв над собой крохотный воздушный щит, что мало помогло окружавшей его охране. Большая часть из них - те, кто не успел уйти из-под удара,  - вскоре валялись на земле, и их тела вздрагивали от все продолжающих падать из зенита камней.
        Воздушный щит прикрыл мага, но это было теперь неважно. Несмотря на то что на поддержание камнепада требовалось немало энергии, ее у А'Натрэта теперь было в избытке. Битва завершалась, а энергии в башне мага оставалось еще достаточно. У его врага ситуация было несколько иная. Пройдет некоторое время, и он будет вынужден израсходовать всю свою энергию на воздушный щит, прежде чем сумеет спрятаться от камнепада в каком-нибудь укрытии.
        А'Натрэт, продолжая поддерживать ливень камней в одной точке, одновременно обратил свой взор на другую. Последний маг бездействовал, и старик хотел, чтобы его бездействие продлилось как можно дольше.
        Для этого у него был припрятан еще один козырь, который до сих пор он даже не думал использовать - слишком большую начальную энергию пришлось бы затратить, чтобы ввести в реальность мана-дрэйера, ужас и кошмар любого мага. Существо, столь чуждое этой земле и этому миру, что для того, чтобы хоть ненадолго удержаться в чужой реальности, ему приходилось высасывать магическую энергию из всего окружающего с чудовищной скоростью. Как правило, после этого оно все равно моментально погибало или возвращалось в свой родной мир - наверняка этого не могли сказать даже самые опытные маги.
        И теперь это существо, страшным энергетическим ударом выдернутое на эту грань мира, возникло прямо у плеча последнего мага. Практически невидимое, заметное только по колебаниям воздуха на небольшом участке, это чудовище тем не менее сеяло ужас вокруг себя, одновременно высасывая остатки энергии у моментально поникшего и неспособного сопротивляться мага. Мана-дрэйер исчез через мгновения, но при этом оставил последнего из четверки магов практически опустошенным.
        Теперь битва была действительно закончена. А'Натрэт перевел дух. Как бы далеко ни был мана-дрэйер, всегда существовала опасность, что он сумеет задержаться в реальности, и тогда последствия могли бы стать плачевными и для того, кто вызвал чудовище.
        Без интереса отметив для себя, что третий маг сумел все-таки укрыться от камнепада в какой-то небольшой пещере, старик закончил действие последнего заклинания и, теперь уже без тени сомнения, повернулся и начал свой долгий спуск по лестнице.
        Сорок три ступени до его любимого кресла. Хотя сейчас старик чувствовал себя как никогда бодрым и помолодевшим. А'Натрэт даже решил, что он попробует спуститься по лестнице без остановок.

        Они подошли к воротам крепости прямо на рассвете. Всего несколько врагов, несколько хутов, чья одежда и осанка выдавали в них представителей командования осаждающей армии.
        - Что-то рановато для переговоров,  - задумчиво произнес Ракан, пристально вглядываясь в приближающиеся фигуры.  - Осада не длилась еще и пары дней.
        - Что будем делать, сэр?  - спросил стоявший рядом солдат.
        - Откройте малую калитку на воротах, я сам выйду поговорить с ними. Мне очень интересно, что они хотят нам сообщить.
        Глядя на удаляющуюся спину командира крепости, сержант Арук тихо, сам для себя, произнес:
        - Кажется, я знаю, что они хотят сообщить. Они сдаются. Самая быстрая победа на моем веку. И впервые, когда осаждающие сдаются осажденным.

        Рем шагал по лесу, скорее чувствуя, чем видя, как поблизости так же тихо, как и он, пробираются его товарищи. Их путь лежал к Бухте Туманов, и путь этот был отнюдь не коротким.
        Сейчас они проходили близ восточной границы злополучной провинции Менкер, уже долгое время не встречая людей. Провинции юга вымерли. За все время они прошли через несколько деревень, и было видно, что те либо своевременно оставлены жителями, либо разорены поисковыми отрядами наступающей армии.
        Сейчас где-то у Шалы шло сражение. Еще одно сражение, в котором им не доведется участвовать. Рем не мог сказать, что жалеет об этом. За последние годы он успел свыкнуться с мыслью, что его служба будет проходить совершенно иначе, чем он представлял в своих скромных юношеских мечтах, тогда, когда попал в королевскую армию.
        Судьба предопределила ему другой путь. Путь воина-одиночки, воина, чьи битвы проходили в тени, чьи сражения были скрыты от чужих глаз и победы чаще всего оставались никому неизвестны. Однако у Леса Чар сейчас бились и умирали тысячи таких же, как он, и это вселяло в его душу странные ощущения...
        Чуть не наступив на опасно сухую ветвь, Рем вовремя успел поставить ногу чуть дальше и не потревожить тишину леса даже небольшим треском. Он отвлекся от своих мыслей и быстро вернулся к более насущным вопросам. Идти по пустому лесу, соблюдая тишину. Идти так, как будто лес наводнен врагами. Быть готовым к тому, что засада ждет за деревьями. Быть неслышным и невидимым до самой схватки.

        Барон еще раз посмотрел в сторону севера, туда, где по дорогам, скрытым кронами деревьев, двигались небольшие караваны с семьями жителей замка. Этими караванами уходила вся прислуга, семьи нескольких десятков его вассалов... Где-то там же, в одном из этих караванов, сейчас ехала и его семья.
        Несмотря на достаточно регулярные похождения барона по деревенским девкам, он обожал свою жену и своих детей. Просто не мог сдержать себя, увидев еще одну молоденькую крестьянку, заинтересованно стреляющую глазами в сторону важного господина. Для таких девушек статный барон казался привлекательным и таинственным, человеком из другой жизни, из другого мира, существом, вылепленным из другой материи. И до недавнего времени он беззастенчиво этим пользовался.
        Но он любил жену, какой бы странной ни казалась эта любовь со стороны и как бы нравы барона и его отношение к семейной жизни ни расходились с общепринятой моралью.
        Старался никогда не отлучаться надолго из дому, проводил очень много времени с семьей, что было очень необычно для его положения. Боготворил ум и красоту своей законной супруги, хотя все его соседи, перешептывающиеся у него за спиной, не находили в этой женщине ничего необычного и всегда удивлялись, что такого нашел и находит до сих пор в ней барон.
        В последние несколько лет Алгон охладел к романтическим похождениям, объясняя это себе тем, что просто все попробовал и новые женщины стали ему неинтересны. Но, скорее всего, он просто постарел. Так или иначе, пару лет он жил только семьей, женой и парой детишек, лишь по необходимости отвлекаясь на хозяйственные дела.
        Через несколько лет старшая дочь станет невестой, и даже сейчас барон где-то в глубине сознания не переставал перебирать варианты наиболее выгодных и подходящих для нее женихов. А младший, наследник, уже начал брать в руки деревянный меч и даже иногда, под присмотром конюхов, садиться на самого спокойного мерина в конюшне, делая пару кругов по импровизированному манежу.
        Сейчас этот манеж, в обыденной жизни представлявший собой внутренний двор замка, был завален запасными колчанами со стрелами. Между грудами колчанов, неуверенно столпившись в одну кучу, стояли несколько десятков добровольцев из окрестных деревень. Как бы вассалы барона ни пытались вбить в их головы основы военной науки, крестьяне оставались всего лишь крестьянами, а не воинами. Барон даже не стал ставить их на стены, надеясь, что если они не увидят врага вживую и только выпустят несколько стрел через стены замка, то это не даст им возможности испугаться, запаниковать и помешать настоящим воинам заниматься делом.
        В этом вопросе Алгон был полностью не согласен с принцем, который буквально заставил баронов собрать ополчение. Он надеялся только на настоящих бойцов - тех, что стояли сейчас на стенах, сурово и мужественно, пусть и немного напряженно, глядящих на юг. Туда, откуда вскоре должен был появиться враг.
        Принц просил их удерживать замок два-три дня, а затем уходить через тайный ход. Он повелел уходить даже раньше, если врагов будет слишком много и они возьмутся за защитников слишком рьяно. Алгон верил в стены своего замка и намеревался показать принцу, что бароны Ледера и их вассалы кое-чего стоят. Втайне он надеялся, что ему удастся вообще не сдать замок, хотя он не признавался даже сам себе в этих мыслях.
        В закромах замка оставалось продуктов не больше чем на четыре-пять дней. Но барон посчитал, что воинов на стенах с каждым днем осады будет оставаться все меньше и скудный паек Можно будет растянуть на несколько недель. Самой заветной мечтой барона была легенда. Легенда об обороне замка доблестного Алгона, о защитниках, которые сдержали злобную армию захватчиков, остановили ее и уберегли весь север от нашествия иноземцев. О храбрости защитников, об их отважном командире. Легенда, которую будут рассказывать его внуки, которую положат.на струны барды... Но мысль об этом барон тоже никогда бы не решился произнести вслух.
        - Идут,  - не сказал, а скорее прохрипел стоящий рядом воин, один из самых старых и верных его вассалов.
        Из леса вдалеке волной хлынули враги. Сначала группы всадников, быстро заходящие на фланги и скачущие вокруг замка по широким дугам. Затем пехотинцы, неторопливо вываливающиеся из-за деревьев, перестраивающиеся в походный строй и направляющиеся поближе к стенам замка.
        Вскоре их стало много. Так много, что Алгон начал заново оценивать свои возможности, высоту стен своего дома и достаточность количества людей на стенах. Почему-то он оглянулся на добровольцев на внутреннем дворе, как будто три десятка крестьян как-то коренным образом могли изменить ситуацию.
        Несколько тысяч хутов, точнее считать не было ни малейшего смысла - здесь была вся наступающая на север армия, тысячи мечей против невысоких стен, двух сотен королевских пехотинцев, трех дюжин вассалов барона и трех десятков жавшихся к центру двора крестьян.
        Собрав остатки своего духа, голосом, который он считал исполненным мужества, барон выкрикнул приказ:
        - К оружию! Поднять флаг короны и вымпел замка! Покажем им, что мы чего-то стоим, воины!
        Почти полностью окружив замок, построившись и подтянув ближе к первым рядам лестницы, захватчики пошли на штурм. Не было никакой длительной подготовки, залпов лучников, множества ночных костров, призванных окончательно запугать защитников замка.
        Просто со всех сторон, быстро разгоняясь, выкрикивая угрозы и воинственные фразы на непонятном языке, к замку ринулись тысячи воинов.
        Спустя несколько минут они бились уже на стенах. Спустя, казалось, мгновения барон и его люди захлопнули ворота цитадели, отбиваясь от наступающих на пятки хутов, и едва успели положить на железные скобы тяжелый, обитый металлом деревянный брус.
        Алгон огляделся, пытаясь посчитать количество выживших. Не больше пяти десятков, половину из которых составляли крестьяне-добровольцы. Не крестьяне, мысленно поправил себя барон, как будто только что вспомнив что-то,  - охотники из окрестных деревень. Некоторых из них я даже знаю, они участвовали в осенних загонах.
        Вслух он произнес совсем другое:
        - Уходите. Уходите все, за десять минут вы пройдете по лазу и окажетесь в безопасности.
        - А вы? Вы, мой барон?  - спросил все еще живой, похоже единственный выживший из его людей, самый старый и самый преданный вассал. Почти такой же старый, как и сам барон.
        - Иди. Покажешь путь. Я останусь. Им понадобится не больше получаса, чтобы выбить ворота. Кто-то должен сжечь все припасы. Принц приказал не оставлять ни зернышка врагу. Я намерен выполнить хотя бы один из приказов принца.
        Все поняли главную мысль барона - он не собирался оставаться в живых после такого позора. Снаружи от цитадели валялись мертвыми две сотни людей, которые только что были под его командованием. И едва ли полсотни врагов.
        Люди молча, один за другим, уходили к тайному ходу, ведомые его подчиненным. Барон не смотрел на них, поджигая все, что могло гореть, сваливая скромные припасы поближе к огню, мечась между разгорающимися языками пламени.
        Неожиданно он осознал, что всю жизнь представлял свою смерть в постели, с сидящими рядом безутешной супругой и скорбящими детьми. Но из оставшихся доступными вариантов он меньше всего хотел бы изжариться живьем или задохнуться, так что теперь, натужно кашляя от попавшего в грудь дыма, молил только о том, чтобы враги побыстрее справились с воротами. Смерть в бою, от меча противника, никогда не виделась ему чем-то желанным. Никогда - до сегодняшнего дня.
        Пять десятков воинов не успели еще полностью выбраться из лаза в глубине заросшего кустарником оврага, как поняли, что окружены со всех сторон. Хуты скатывались вниз по склонам, а наверху гарцевал отряд конников. Спасения не было нигде, и никого из них уже не интересовало, знал ли враг об этом тайном лазе заранее или их обнаружили случайно разосланные во все стороны дозоры.
        Ворота наконец-то взломали, и барон с радостью зарубил первого ворвавшегося в зал врага, который так и не увидел его за клубами дыма. Потом Алгон отступил к лестнице, с предсмертной яростью отражая нападения наседающих противников. Лестница была достаточно узкой, и барон мог рассчитывать на честный поединок, а не предательский удар в спину. Поднимаясь, ступенька за ступенькой, наверх, он успел ранить еще нескольких. Его последнее желание не сбылось - он не умер от меча. Удачная стрела, выпущенная со стены замка высматривающим добычу лучником, вошла точно в бойницу и пронзила шею барона, когда он добрался почти до вершины своей цитадели. Этот же лучник успел выпустить еще несколько стрел в ту же бойницу, положив рядом с бароном, захлебывающимся кровью и медленно умирающим, двоих следовавших за ним врагов. Только потом меткий лучник осознал, что у цитадели был только один защитник. Но решил никому не говорить о своей ошибке, понадеявшись, что пожар скроет ее следы.
        Два охотника, единственные, кому удалось ускользнуть от погони, знающие каждое дерево в окрестных лесах, успели достичь прячущихся на лесной дороге королевских всадников немногим раньше, чем на ту же дорогу вышли передовые отряды хутов. Это позволило Денису не потерять еще больше людей и не дало хутам развить свой первый успех.
        В конце концов одна мечта барона сбылась. Об обороне замка Алгона действительно сложили легенды. О пылающем замке, захваченном врагом. О бароне, который поджег цитадель и сгорел в ней вместе с сотнями осаждающих. О мужестве полусотни вассалов барона, которые, окровавленные и пронзенные стрелами, не умирали и продолжали свою битву. О предательстве, которое погубило храбрых воинов. О доблести защитников, об их отважном командире. Об охотниках, которые спасли жизнь принца. В разных частях королевства и на разных пирах барды складывали и пели разные песни, так что порой только по имени барона можно было понять, что они рассказывают одну и ту же историю. Но что возьмешь с бардов - они всегда любят приукрашивать. Их легко простить, ведь они единственные высекают зарубки памяти на скалах времени.

        Фантом не останавливался, лишь замедлил шаг. Деревня оказалась на их пути в середине утреннего перехода, и в их планы не входили дополнительные задержки, даже в случае если они встретят людей в этих глухих лесах.
        Тем более что никто из них не верил, что в этой деревне мог остаться кто-нибудь живой. Жители давно должны были либо сбежать, либо угодить под один из фуражных отрядов недавно проходившей здесь армии. А как друзья успели убедиться, после встречи с голодными воинами, рыскающими в поисках припасов и, возможно, развлечений, очень мало людей оставалось в живых.
        Крестьяне, даже в таких глухих деревнях, боятся всего и ни за что не будут воевать с вооруженными солдатами. За исключением единственного случая - когда у них отбирают последнее, что позволит им выжить предстоящей зимой.
        Они обходили деревню по широкой дуге, по кромке леса, но даже из-за деревьев, среди которых пробирался отряд, было видно, что она безлюдна. Половина домов была сожжена дотла, оставшиеся тоже были опалены огнем, как будто поджигателям просто было лень довести свою работу до конца - что сгорело, то сгорело, а что нет, то можно было оставить времени и непогоде. Без людей и присмотра эти крестьянские избушки не простоят долго, и через несколько лет пожарище зарастет молодыми побегами. Не сменится даже поколение, и проходящий мимо путник сможет понять, что здесь была деревня, только по одичавшим фруктовым деревьям, которые раньше росли под окнами домов.
        - Стервятники кружатся,  - шепнул Гном, подобравшись поближе к Рему.  - Им было чем здесь поживиться, до сих пор не могут оставить место своего пиршества.
        Рем кивнул.
        - Эта деревня очень похожа на ту... ты помнишь.
        - Да, ту, из которой нас прогнали. Думаю, что та деревня сейчас ничем не отличается от этой. Лучше бы они тогда послушались нас и ушли. Но люди в этих лесных деревнях другие. Они привыкли слушать только себя. Иногда это оказывается неправильным.
        - Иногда да,  - кивнул Рем напоследок, ускоряя шаг и разрывая дистанцию между ним и Гномом. Их поход продолжался, и привычка не позволяла ему расслабиться. Быть неслышным, невидимым. Быть тенью леса. Тем более все, что можно, было уже сказано. А то, что было сказано, можно было и не говорить.

        Капитан вел своих всадников по узким тропинкам в нескольких милях севернее Шалы. Большую часть времени они шли спешившись. Лишь изредка, когда дорога хоть немного расширялась, им удавалось подняться на лошадей и продвинуться вперед на несколько сотен шагов.
        Позади растянулось полсотни его людей. Тех, с кем он провел не один год вместе. Тех самых, кого недавно он бросил на безумный, как тогда казалось, штурм крепости Менкер.
        Лесные дороги были слишком узкие, и ему пришлось разделить свой отряд, чтобы охватить территорию побольше и не пропустить даже малейшего признака врага. Еще несколько его сержантов вели такие же отряды по тропам неподалеку, лишь изредка давая о себе знать сигналами королевских рожков.
        Где-то на юго-западе второй день звенели мечи. Но здесь, в глуши леса, пока было спокойно. Хотя почему-то капитан чувствовал, что этому спокойствию не продлиться слишком долго.
        После Менкера капитан не раз вспоминал смерть эрла. Что-то изменилось в его душе, что-то поменяло его взгляд на мир. Несмотря на то что ему не раз приходилось сталкиваться со смертью, он никогда до этого не видел у воинов почти осязаемого желания умереть. Умереть, утащив к Лодочнику своего врага.
        Конечно, он слышал много легенд и баллад о героях, о мести и доблести, но до встречи с эрлом это были всего лишь легенды, не более. И неожиданно эти сказки бардов стали для него осязаемыми, реальными.
        Сейчас он молча слушал сбивчивую речь только что догнавшего их связного. Всадник закончил передавать последние распоряжения короля и теперь просто рассказывал, что творится у Шалы.
        - ...На второй день они начали атаку еще до рассвета. Опять пошли всей толпой, без подготовки, с ходу, прямо на наши укрепления. Безумие, говорю я вам, просто безумие. Прорыв за прорывом, наши едва успевали отбрасывать их обратно за этот ручей, который нельзя назвать даже речкой. Он не задерживает пехоту и на одну лишнюю стрелу. И вся Шала уже забита их трупами, а они все наступают и наступают. Но наш король - великий полководец, говорю я вам, и никто с этим не сможет поспорить. Он так распоряжается теми скудными резервами, что у нас есть, что враг раз за разом вновь оказывается за рекой. Да, это все же река, раз они так и не смогли взять наш берег. Мы сделали ее рекой, и после этой битвы никто и никогда не назовет Шалу ручьем.
        Капитан машинально кивнул - скорее тому, что мысли солдата неожиданно перекликнулись с его собственными. И тем самым подлил масла в огонь. Парень продолжил повествование с удвоенной силой:
        - Справа Лес Чар преградил им путь, вы знаете? Я говорю вам, это было чудо, мне самому удалось это увидеть. Деревья поднимались прямо на глазах, прямо вдоль ручья, то есть реки. Там теперь такая чаща, что даже на четвереньках не проползти. Хуты пытались. Говорят, что наши видели, как несколько сотен зашли в лес и больше оттуда не вышли. Колдовство народа Леса - страшная штука, говорю я вам, и нам повезло, что народ Леса за нас...
        - Тихо,  - перебил его капитан,  - помолчи, воин. Капитан поднял руку и прислушался. Потом молча, не говоря ни слова, потянул меч из ножен. Он не обернулся, ему было достаточно услышать лязг вынимаемых его воинами мечей.
        - Кажется, пришло и наше время,  - пробормотал он. Немного повернув голову в сторону вестового, он тихо приказал: - Возвращайся. Доложи, что хуты нашли обход.
        - Вы уверены, что это хуты, мой командир?  - спросил парень, напряженно глядя вперед. Его медлительность стоила ему жизни. Стрела вонзилась чуть выше ключицы, как раз над легкой открытой кольчугой, которую надел вестовой, не думавший, что может оказаться где-то поблизости от врага.
        - Вперед!  - рявкнул капитан, пытаясь прикрыться от летящих стрел своим небольшим щитом.
        Одна стрела задела его ногу, но всего лишь слегка. Капитан только досадливо поморщился, почувствовав, как из глубокой царапины полилась кровь и быстро начала намокать штанина.
        Стрела заставила его замешкаться, и в это время десяток воинов успел проскользнуть вперед, обогнав его и прикрыв щитом из живых тел.
        Враг оказался неподалеку. Хуты тоже не слишком ожидали этой встречи на лесной дороге и лишь на какие-то мгновения опередили патруль. Стрелы были выпущены, и теперь все решали мечи.
        Позади прозвучал тревожный звук рожка, созывающий соседние отряды к месту схватки. Но было понятно, что все решится быстрее, чем та четверть часа, за которую любой из ближайших отрядов сумеет пробраться сквозь лес к ним на помощь.
        Бой развернулся прямо на узкой дорожке и рядом с ней, между деревьями. Полсотни королевских воинов против, как прикинул капитан, по крайней мере двух сотен хутов, посланных в обход.
        На стороне хутов оказалась и внезапность. Но они плохо сумели ею воспользоваться. Как успел заметить капитан, кроме вестового от их стрел погибли еще двое его подчиненных. И хуты были вымотаны длинным переходом вокруг болот.
        Воин крепче сжал меч и встретил первого врага резким ударом сверху. Красивым, страшным, «показушным» ударом, который почти никогда не использовался в реальных поединках, всегда оставаясь лишь одним из приемов тренировочного арсенала. Ударом, которого никак не ожидал первый враг, погибший сегодня от руки капитана.

        Когда первый из соседних отрядов подоспел на помощь, капитан умирал. И почему-то он радовался, что умирал красиво. Не как последний павший от его меча хут, визжавший от боли, с ужасом глядевший на обрубок руки, из которого потоком хлестала кровь. Не как ближайший из его товарищей, до последнего мгновения пытавшийся зажать обеими руками распоротый до середины живота бок.
        Капитан умирал красиво - в его груди, прямо под сердцем, глубоко застряла катана, которую так и не успел вытащить лежавший рядом с ним, теперь уже мертвый, враг.
        Наверное, именно так он и хотел умереть. Наверное, именно поэтому он, опытный воин, все же пропустил этот удар, хотя ранее сумел отразить сотни других. Его желание, неосознанное, которое он никогда не произнес бы вслух, а если бы произнес, то стал бы смеяться над самим собой,  - его желание умереть красиво в конце концов сыграло с ним злую шутку. Воин промедлил лишнее мгновение, представляя катану в своей груди. Он представил себе свою мечту слишком сильно, и она стала реальностью.
        Каждый воин думает о смерти. Каждый воин представляет ее, хотя и по-разному. Некоторые представляют себя умирающим в постели в окружении сыновей и внуков, и единственной их мечтой становится пережить эту битву, это сражение, эту войну, чтобы успеть уйти на покой до следующей. Некоторые грезят о смерти героя, в зените славы, о такой смерти, о которой потом будут слагать легенды. Хотя такие грезы больше свойственны новобранцам. Мечты других - таких, как капитан,  - не такие громкие. Просто лежать красиво, на поле своей победы, еще не состарившимся, лежать и чувствовать красоту своей смерти.
        Как бы то ни было, он позволил своему желанию осуществиться только тогда, когда исполнил долг. Враг не прошел здесь, две сотни хутов были остановлены маленьким патрулем, и только несколько десятков успели отступить в лес, услышав приближение подмоги.
        Капитан умирал, вспоминая эрла Людвига. Почему-то он надеялся, что эрл удостоит его чести и подождет его у пристани, чтобы они смогли разделить плату за переправу на двоих. Время ведь не должно быть так же важно для мертвых, как и для живых. Эрл подождет его.
        - Давай свою крысу,  - пробурчал Гном, обращаясь к Фантому.
        Фантом, успевший во время дневного перехода подстрелить лесного кролика, молча выудил тщательно завернутую тушку из котомки и отдал Брентону.
        - Как пойдем дальше?  - спросил Рем, не обращаясь ни к кому конкретно.
        - Желательно быстро,  - съязвил Гном. Он явно был не в духе, хотя никаких внешних причин для этого вроде не было.
        Последние дни каждый вечер они обсуждали, каким образом могут справиться с наверняка немалым гарнизоном, оставшимся в Бухте Туманов. И каждый раз ни к чему не приходили. Большинству из них казалось, что на этот раз корона поставила перед ними действительно невыполнимое задание.
        Мугра, сидевший по другую сторону костра, казалось, излучал спокойствие. На его ладони тихо помаргивал огонек, то разгораясь, то почти исчезая, прячась между пальцами.
        То, что Волк был целиком поглощен своей новой забавой, позволило Виктору спокойно заняться своим делом. Он аккуратно раскрыл кожаный кошель и еще раз взглянул на его содержимое. Он сознавал, что колдунья сделала ему поистине королевский подарок, но до сих пор не до конца понимал, как правильно им пользоваться.
        Глядя на зеленоватый камешек, находящийся внутри, маг сплетал и расплетал заклинания, иногда по привычке шевеля губами. Изучение камня продолжалось не одну неделю, но он так и не был до конца уверен в том, что сумеет воспользоваться им правильно.
        Через какое-то время он вздохнул и вновь затянул ремешок, скрыв камень от своего взора. Поднял голову и тихо окликнул многорукого:
        - Аль, подходи. Пора разобраться с твоим тотемом.
        - Решили?  - так же тихо спросил воин, бесшумно поднимаясь с места.
        - Да,  - кивнул маг,  - пусть будет кобра.

        Лакар хмуро смотрел на происходящее, но не вмешивался, скользя взглядом по полю битвы и время от времени оглядываясь на стоящих позади ординарцев. Как будто пытаясь убедиться, что они действительно наготове и ждут его приказаний.
        К полудню хуты навалились на оборонительный рубеж его армии с яростью обреченных. Сразу в нескольких местах рубеж на Шале был прорван, и сейчас схватки завязались в глубине линий защитников. Но Лакар ждал.
        В одном месте врагу ненадолго удалось закрепиться, разметав защитников и создав крохотный плацдарм, в который тут же ринулись новые нападающие с другого берега. Через мгновение несколько сотен хутов сражались в глубине защитной линии и ситуация грозила стать необратимой. Лакар ждал.
        Из-за небольшого леска в нескольких сотнях шагов от берега, медленно разгоняясь, в сторону прорвавшегося врага устремилась полусотня тяжелых конных рыцарей. Они использовали старый прием, который Лакар еще несколько дней назад приказал применять без дополнительных команд с его стороны.
        Хуты, не ожидавшие встретить конников, были сметены и отброшены обратно за реку. Рыцари же, посчитав свою миссию исполненной, тяжело развернули лошадей и отправились в укрытие.
        Прорыв был ликвидирован в считанные мгновения. Лишь несколько всадников, не сумевших остановиться, влетели в реку и были накрыты стрелами с противоположного берега. Две лошади остались лежать в воде, и, насколько Лакар успел заметить, одного из его рыцарей оттащили обратно в укрытие уже мертвым. Этот рейд тяжелой кавалерии оказался удачным - они не только сбросили хутов с этого берега, но и уничтожили несколько сотен врагов, сами потеряв лишь немногих.
        Но тем не менее каждый такой прорыв уменьшал количество защитников. Как только хутам удавалось вступить в рукопашную, бой начинался на равных, и обе стороны несли приблизительно одинаковые потери, что никак не устраивало короля при почти трехкратном перевесе сил у нападающих.
        Оборона держалась третий день. Необычайно долго в условиях битвы почти на открытой местности. Но слишком скоротечно для того, чтобы коренным образом поменять расстановку сил. Хуты все больше и больше растягивались к востоку, прорывы на дальних рубежах с той стороны становились почти ежечасными. Только тысяче легкой кавалерии, мечущейся вдоль берега, удавалось помогать пехотинцам раз за разом отбрасывать наступающих. Король был готов в любой момент отдать приказ об отступлении на запасные рубежи. Но он все же ждал.
        Растянутая линия обороны пока отвечала его замыслам. Нападающие, почти не имеющие кавалерии, ограниченные в возможности быстро перемещаться вдоль берега, волей-неволей сами попали в западню, нападая вдоль всего берега. И в этих условиях возможность быстро собрать в одном месте мощный кулак из легких кавалеристов и тяжелых конных рыцарей оказывалась крайне полезной.
        Но Лакар не думал, что так продлится слишком долго. Либо хуты обойдут их еще дальше с востока, либо они наконец-то вновь соберут все свои силы в единый кулак и бросят их на прорыв в одном месте, несмотря на громадные потери, которые они понесут при таком нападении. Самым тяжелым был первый день, когда именно так они и сделали. Но в первый день его воины стояли насмерть, множество ловушек заставило хутов завязнуть у реки, и прорыв не удался. Теперь же берег был почти голым, лишь трупы врагов, до сих пор во множестве валявшиеся у самой реки, обозначали места наиболее тяжелых боев.
        Вечерние похоронные отряды не справлялись. Слишком большие потери, слишком много убитых хутов глубоко завязло в ямах-ловушках, будучи крепко насаженными на спрятанные под водой колья, валялось на оборонительном валу королевской армии. Воду из Шалы теперь нельзя будет пить несколько лет, пока питающееся падалью зверье не сумеет переварить богатое угощение. Пока останки человеческих тел не будут поглощены раками, прячущимися под камнями.
        Стервятники уже сейчас сотнями кружились над тихим течением Шалы, но пока не решались начать пиршество - живые отгоняли их от мертвых.
        Король ждал. Он не верил, что враг не заготовил сюрпризов. Лакар ждал, когда хуты бросят на стол основные козыри, чтобы накрыть их своими.

        Замок барона Литона на востоке пал. Замок барона Керона на востоке пал. Защитники этих замков сделали все, что смогли, Керон даже сумел продержаться почти два дня и перед самым поражением открыть ворота и вырваться из осады с парой десятков оставшихся в живых вассалов.
        Денис оценивал оставшиеся у врага силы в четыре тысячи пехотинцев. Но и его люди понесли потери во множестве мелких стычек на проселочных дорогах, во внезапных схватках посреди полей.
        Сейчас маршал востока и барон Хольм заперлись в цитадели Ледера с семью сотнями воинов и всем ополчением, которое они сумели собрать. Еще шесть сотен должны были оборонять замок Харро - по расчетам Дениса, хуты либо уже обложили и его, либо должны были сделать это в ближайшие дни.
        Остальных своих воинов, около пяти сотен конников, собранных из остатков королевской кавалерии и конных вассалов барона, Денис объединил в один отряд, который сейчас метался под его командованием по провинции.
        Принц оценивал, что в провинции находится почти сорок пять сотен вражеских пехотинцев. Около двух тысяч осаждали Ледер, еще полторы тысячи, по данным разведчиков, ушли к замку барона Харро, как только стало понятно, что цитадель Ледера с ходу им взять не удастся. Остальные растянулись по провинции, пытаясь найти продовольствие, грабя оставшихся в деревнях крестьян.
        Провинция была слишком густо заселена, и, несмотря на поток беженцев, устремившихся на север и на запад, к центральным районам королевства, слишком много крестьян остались в своих домах. Слишком много зерна было припрятано, слишком много скотины оставалось в стойлах. И если принцу не удалось уморить вторгшуюся армию голодной смертью, он тем не менее собирался сделать так, чтобы каждый кусок еды застревал у врагов в глотке.
        Сначала за продовольствием хуты отправлялись небольшими отрядами, по несколько десятков человек. Однако после того как почти половина таких отрядов не только не привезла желанную еду, но и не вернулась вообще, хутам пришлось их укрупнить. Денис предполагал, что сейчас около десятка отрядов по сотне хутов в каждом рыскали в окрестностях Ледера в поисках еды. А так как в ближайших от столицы провинции деревнях продовольствия не было и в помине - об этом принц позаботился прежде всего - то хутам приходилось в поисках забираться все дальше и дальше.
        За этими отрядами Денис сейчас и охотился. Единственным желанием принца было как можно больше измотать противника к тому моменту, когда они поймут, что цитадель Ледера с ходу им взять не удастся, запрут в ней людей Хольма небольшим отрядом, а сами всерьез возьмутся за грабеж и мародерство в провинции.
        Хотя и на этот случай у принца была припасена пара задумок. Он понимал, как понимали и командиры врага, что, как только основная часть армии разбредется по провинции в поисках еды, она станет неуправляемой. Перестанет быть армией, если быть точным, и превратится в разрозненные кучки мародеров. Денис догадывался, что только поэтому лидеры вторжения держат людей под стенами цитадели. Только это позволяло им сохранять армию боеспособной.
        Всадники несколько раз видели дезертиров, оставивших осаду и рыщущих в поисках еды. Принц понимал, что без нормальной еды и новых побед таких в ближайшее время может стать больше, значительно больше.
        - Мы нашли их, мой принц. Пеший отряд, девять десятков. Если поспешим, то нагоним их через полчаса, они не успеют дойти до ближайшей деревни.  - Один из разведчиков осадил лошадь прямо рядом с принцем.
        - В деревне кто-то остался?
        - Так не скажешь, мой принц. Выглядит пустой, но кто-то может прятаться в домах. Скотины нигде не видно, но в закромах и схронах, возможно, осталось зерно.
        Принц кивнул.
        - Выступаем.

        Войска с восточных рубежей отступили на запасную линию, повернутую от реки на север, под покровом ночи. Растягивать линию обороны, пытаясь сдержать хутов, не имело смысла - они все равно были повсюду. Вечером последнего дня отряд из почти пяти сотен хутов зашел в тыл восточного фланга. Потери оказались ужасающими. Ситуацию опять спасла конница, разметав нападавших, но поражение королевских войск на прежних рубежах теперь становилось только делом времени.
        Время - оно решало все. Каждый день превосходяще» их в численности, но оголодавшая и уставшая армия врага теряла силы. Каждый новый день повышал шанс того, что Грегор сумеет пробиться и привести за собой армии запада. Каждый следующий день оставлял меньше времени до осенних дождей и зимней стужи, которые сломили бы врага, не укрепившегося на зимних квартирах, окончательно. Впрочем, до зимы дней оставалось еще слишком много, чтобы всерьез на это рассчитывать.
        Хотя король продумывал и подобный исход. Очевидно, он не мог даже мечтать задержать хутов у Шалы до прихода зимы. Но он мог отступить, заставить врага преследовать его, осаждать крепости, заставить чужеземцев играть в чехарду на чужой земле. И даже проиграв, он не дал бы выиграть и врагу. А зима расставила бы все по своим местам. Чужеземцы бы исчезли, но и королевство после такой войны осталось бы только пятном на карте, в разрухе, обнищавшее, с опустошенными центральными провинциями. Поэтому королевские войска стояли у Шалы, истекая кровью солдат.
        Сейчас, по докладам его советников, под началом Лакара оставалось около десяти тысяч воинов. А против них по-прежнему выступала армия, слишком большая, чтобы у короля была возможность ее одолеть, даже используя все известные ему военные хитрости. Единственное, что Лакару пока удавалось сделать,  - это оставлять неизменным соотношение сил. За каждого своего воина он брал жизни не менее трех врагов. Но почти тридцать тысяч нападающих - это было слишком много.
        - Ваше величество!  - воскликнул один из наблюдателей, стоявших неподалеку. Король немедленно повернулся в ту сторону, куда указывал молодой помощник. Слов не требовалось. Лакар увидел все сам. Хуты не выдержали и ввели в игру один из своих главных козырей Король знал, что это когда-нибудь произойдет, его разведчики предупреждали, что бестии идут вместе с армией врага. Король ждал именно этого момента, который должен был стать во многом решающим.
        К берегу, к позициям его армии, неумолимо катилась новая сила. Четверть тысячи хугунов. Тварей, которых редко можно было встретить даже в старых книгах в библиотках магов. Ни одной из которых столетиями не видели в границах королевства А сейчас на его воинов шли две с половиной сотни таких чудовищ, подгоняемых погонщиками. Или дрессировщиками - Лакар не щчень хорошо понимал, как такое стадо вообще можно было приручить, да у него и не было ни времени, ни желания в этом разбираться.
        Хугунов можно было назвать ближайшими родственниками лесных троллей. Младшими братьями. Чуть поменьше в росте, слабее, но при этом значительно более проворные - в таком количестве они могли снести линию обороны в считанные минуты. Не помогли бы ни кавалерия, ни полуразрушенные укрепления.
        Король видел, как заколыхались шеренги его солдат у берега. Казалось, что только усталость, апатия и почти равнодушие к крови и смерти держали воинов на месте, не давали им побежать от столь чудовищной атаки.
        - Сигнал основному резерву, быстро,  - негромко, но отчетливо произнес король.
        Оставалось только надеяться, что элитная тысяча капитана Ворга, которая до сих пор даже не появлялась на передней линии, успеет на место событий вовремя. И что обучение в лагере действительно стоило тех усилий, которые были затрачены. До сих пор король мог судить об этом обучении только по действиям одного небольшого отряда. Их мастерство поражало, но это был крохотный отряд, лучшие из лучших.
        - Сигнал центру фланга отступить на две сотни шагов. Быть готовыми вернуться на позиции.
        Позади хугунов, на безопасном расстоянии, шли несколько тысяч хутов. Расчет врага был прост: бестии прорывают оборону, заставляют защитников отступить, а после этого разгром довершают основные силы. Но даже хуты опасались приближаться к тварям слишком близко, и, по возможности, король хотел этим воспользоваться.
        Люди Ворга подошли к укреплениям почти одновременно с тварями.

        Его тысяча была в сотне шагов от частокола, когда через него начали проламываться первые хугуны. Ворг махнул рукой в сторону насыпи, и бегущие рядом с ним воины выплюнули вперед волну стрел и болтов. Не все, только несколько сотен, те, кто лучше остальных владел луками и арбалетами.
        Подобную контратаку они отрабатывали еще в лагере.
        Яростный удар по наступающему противнику, заставляющий, по задумке, внести хаос в ряды атакующих и принуждающий их побежать. Только сейчас против них выступали не люди, и капитан совершенно не был уверен, что этим тварям вообще известно такое чувство, как страх.
        Когда король несколько дней назад коротко обрисовал ему ситуацию и свои опасения, Ворг заставил свою тысячу повторять этот маневр десятки раз, пока движения воинов не стали согласованными, инстинктивными, пока в них не появилась некая красота и естественность, выдающая мастерство, заработанное тяжелым трудом. Сейчас лучники и арбалетчики отстали, продолжая выпускать стрелы в сторону перепрыгивающих через насыпь тварей. От частокола мало что осталось, но бегущий в передовой волне Ворг с удовольствием отметил, что стрелы достают хугунов весьма неплохо. По крайней мере пара дюжин осталась лежать на насыпи, дергающиеся тела хугунов застряли между бревен, там, где они слегка замедляли бег, поднявшись на вершину заграждения. И как только хоть кто-то из них останавливался, в малоподвижную мишень во все уязвимые места сразу летели десятки стрел. Удачно выпущенная стрела, попавшая в глаз чудовища, как правило, его останавливала. Ворг видел, что почти голая, мало защищенная шея тварей тоже оказывалась лакомой добычей для жалящих стрел и болтов.
        Но хугуны наклоняли головы вперед, выставляя в сторону стрел тяжелую костяную пластину на лбу. Капитан сомневался, что ее можно пробить не то что стрелой, но даже и кувалдой. У многих хугунов на наиболее уязвимом для удара месте, на шее, виднелись металлические ошейники, останавливающие любые стрелы. Твари рвались вперед.
        Больше сотни хугунов уже переправились на этот берег. Пятьдесят шагов.
        Справа Ворга обогнал вор. Капитан так и не сумел запомнить имена всех своих солдат за всего одно лето, поэтому некоторых из них он так и называл про себя по их бывшим занятиям. И хотя воров в этом наборе было значительно меньше, но все же они были.
        Находясь в резерве, солдаты соорудили что-то, отдаленно напоминающее чучела хугунов, и долго тренировались доставать их слабые, незащищенные места на теле, специально выкрашенные красной краской.
        Вор, держащий в каждой руке по короткому мечу, или, скорее, по излишне большому ножу, столкнулся с хугунами первым. Поднырнул в небольшой разрыв между идущими плечом к плечу монстрами и полоснул спиногрызами по их ногам сзади, чуть ниже колен. Несмотря на то что этот удар был не очень сильным, он оказался достаточным, чтобы свалить пару хугунов с ног.
        Два монстра с перерезанными сухожилиями повалились прямо перед Воргом, но он не стал тратить на них время, только мимоходом вонзив меч в подвернувшийся затылок одной из тварей. Все-таки хугуны не были троллями. Несмотря на свою подвижность, они имели такое количество уязвимых мест, что капитану оставалось только удивляться, как этот вид вообще сумел выжить. На ум приходило только одно объяснение - этих тварей разводили специально, как средство устрашения в битвах.
        Два отряда столкнулись. Вор ускользнул в сторону, двигаясь за спинами первой волны хугунов и, когда появлялась возможность, жаля своими кинжалами. Капитан перехватил свой меч обеими руками и схлестнулся с ближайшим хугуном.
        Твари не были вооружены, не были защищены ничем, кроме как своей непробиваемой даже лучшими мечами шкурой. Но они были почти такими же быстрыми, как люди, и значительно тяжелее. Первый удар хугунов был сокрушающим. Ворг видел, как монстры грудью сбивали с ног не успевавших увернуться воинов и тут же их затаптывали. Люди сновали между ними, пытаясь избежать ударов могучих лап, но это удавалось не всегда.
        Ворг встретил мечом замахнувшуюся на него лапу, отрубив ее у самого запястья, и в тот же момент вонзил меч в шею своего врага, когда тот дернул головой от боли. С трудом сумев выдернуть оружие, капитан отскочил назад, давая мертвому телу упасть и одновременно стараясь не попасть под таран следующего сбегающего с насыпи монстра.
        Лучники остались позади и продолжали прореживать перебирающихся через реку монстров. Тем не менее капитан видел, что, несмотря на все тренировки, этот бой стремительно уменьшает ряды его элитного отряда.
        - Назад,  - крикнул он и начал отступать. Его приказ повторили, и воины постепенно стали откатываться обратно, непрерывно сдерживая бросающихся на них хугунов.
        На небольшом пятачке, сразу за насыпью, остались сотни тел. Последние хугуны перепрыгивали через них, путались в месиве мертвых и умирающих, и все это происходило под непрерывным обстрелом.
        Ворг догадывался, что сейчас король пошлет обратно свою гвардию, чтобы успеть остановить врагов-людей, которые попытаются прорваться в образовавшуюся брешь. Времени не оставалось, с хугунами пора было заканчивать.
        Лучники отбросили свое оружие, подняв с земли лежавшие рядом с каждым пики. Почти синхронно вонзили их в землю. Отступившие назад мечники схватились за пики вместе со своими товарищами и встретили оставшуюся сотню тварей ощетинившимся рядом острых наконечников.
        Казалось, что большинство хугунов даже не заметили препятствия. Пики ломались, трещали, и твари вновь оказались в самой гуще отряда Ворга. На самом деле почти четверть из них была остановлена на этой линии.
        Мимо Ворга опять тенью скользнул вор, вонзив свой кинжал под мышку одному из хугунов. Этот кинжал ему пришлось оставить и остаться только с одним спиногрызом - вонзенное оружие застряло глубоко в теле твари, которая тут же закружилась на месте, пытаясь достать своего мучителя.
        Стоявший рядом лучник успел достать меч и нанести удар приблизившемуся хугуну, но его противник оказался неожиданно резвым. Перехватив руку лучника у локтя, тварь дернула так сильно, что.рука оторвалась и осталась в мощных лапах, а лучник, еще живой, с хлещущим из плеча потоком крови, только недоуменно взирал на свою собственную часть тела, неожиданно отделенную от него самого.
        Удача твари длилась совсем недолго. Ворг не стал ждать - подскочив к хугуну, размахивающему окровавленной, оторванной у лучника рукой, он повторил маневр вора и вонзил острие меча под мышку врага.
        И неожиданно хугунов не осталось. Они так и не побежали от воинов, даже не остановились, хотя в последние мгновения в крошечных мозгах некоторых из них, наверное, возникли подобия мыслей о том, что эта забава будет для них последней. Твари умерли все до последней.
        - Луки!  - закричал Ворг.  - Луки навесом через реку!
        Приказ повторять не пришлось. Все его воины, сумевшие сохранить луки, начали навесную стрельбу.
        На насыпь уже карабкались ее защитники, стекаясь со всех сторон, не останавливаясь, даже чтобы окинуть коротким взглядом место кровавой бойни.
        Вторая волна нападающих была на подходе. Вторая волна должна была быть остановлена. Иначе вся эта битва могла оказаться напрасной.
        Но вторая волна состояла всего лишь из людей. Она была остановлена.
        За спиной у гвардейцев короля, в сотне шагов от насыпи, стоял отряд капитана Ворга, готовый отбросить назад прорвавшихся наступающих.
        Сто шагов между насыпью и линией его отряда были усеяны телами. За одну-две минуты боя капитан потерял половину своего лагеря. Но этот берег по-прежнему остался королевским.

        Даниэль растопырил пальцы, показывая количество хутов,  - около двух десятков. Рем осторожно потянулся за луком, но Фантом качнул головой и ладонью с сомкнутыми пальцами показал направление движения. Рем лишь слегка дернул плечом - спорить с рейнджером было бессмысленно.
        Они бесшумно прошли несколько сотен шагов по лесу, почти у самого носа охотничьего отряда, забравшегося слишком далеко от бухты. Только после этого Фантом объяснил свои намерения:
        - Если этот отряд не вернется из леса, в бухте поймут, что что-то случилось. Они усилят караулы, станут патрулировать окрестности. Пока нам этого не нужно, сначала необходимо понять, как к ним подступиться. Пока мы еще вообще не знаем, как выполнить приказ короля. Вряд ли в бухте оставили небольшой отряд. Если в этой партии два десятка «охотников»...
        Фантом слегка скривил губы, показывая, какого мнения он об охотничьих навыках хутов.
        - Если только в ней два десятка,  - повторил Даниэль,  - а вряд ли это единственная партия, то Бухту Туманов могут охранять сотни хутов. У нас в запасе только их незнание о нашем существовании и больше ничего.
        - Что дальше?  - хмуро спросил Брентон.
        - Пока оглядимся. До бухты еще почти дневной переход. Подберемся поближе - там и оценим, с чем нам предстоит иметь дело и как будем выкручиваться, чтобы удовлетворить корону.

        Семь тысяч королевских воинов стояли теперь почти в полном окружении. Восток был весь в распоряжении хутов, и король предполагал, что отряды врага рыщут по дальним деревням в поисках еды.
        Еды они не найдут, по крайней мере не найдут ее столько, чтобы прокормить армию. Об этом король позаботился заранее. Крестьяне со всех деревень на много миль вокруг были отправлены на север вместе со всем добром и припасами, которые они смогли забрать с собой. Лакар приказал сжечь все ближайшие деревни, чтобы не дать возможность прорвавшемуся врагу раздобыть съестное.
        Обе армии были измотаны, даже атаки хутов в последние два дня стали не такими яростными, как раньше Но их оставалось больше двадцати тысяч - по-прежнему почти в три раза больше чем воинов у короля
        Лакар смотрел на костры, которые вражеская армия разожгла теперь не только на южном берегу Шалы, но и на востоке, шагах в пятистах от замка. Северные проходы пока оставались открытыми, королевские коннию непрерывно рассеивали отряды хутов, постепенно o6ходившие армию Лакара с севера. Король предполагай, что кольцо замкнется завтра, и ему придется отозвать конников назад, чтобы не потерять их понапрасну и сберечь для последних ударов.
        Рассвет приближался, и Лакар был уверен, что к вечеру этого дня его армия окажется в полном окружении. Замок был слишком мал, чтобы уместить всех. Но если хуты решат закончть с ними здесь и сейчас, чтобы не оставлять в тылу по-прежнему боеспособную apмию, то через несколько дней остатки ее боевых частей вполне смогут разместиться и за этими стенами.
        По крайней мере, людям короля еды хватало. По крайней мере, они умирали на своей земле - героями, а не захватчиками. Король смотрел на светлеющее небо на востоке и пытался найти себе еще хоть одно утешение.
        - На скале наблюдательный пункт.  - Фантом, вернувшийся из разведки, тихо рассказывал об увиденном.  - Так что мы не сможем следить за бухтой так комфортно, как в прошлый раз. Две сотни прямо у причала. Около трех сотен в ближних патрулях. Дальних они не высылают, дальше пары тысяч шагов от бухты нет никого, кроме охотничьих отрядов.
        - Считай, в этих отрядах еще сотня, не меньше,  - бросил Мугра.
        Фантом кивнул.
        - И еще сколько-то отдыхает. Ну не меньше двух-трех сотен, но может статься, что и все шесть...
        - Тысяча.  - Заключил Брентон.  - На каждого из нас по сотне. Прелесть, а не задание.
        - С нами маг,  - буркнул Мугра, и весь отряд посмотрел в сторону Виктора.
        Виктор лишь пожал плечами.
        - Моей магии не хватит на такую ораву. Посмотрим - что-нибудь, конечно, придумаем. Одно радует - в округе нет ни одного мага. Так что развлекаться можно будет без дополнительных забот.
        Мугра многозначительно, как будто находясь на совете магов, покивал.
        - Конечно, будем что-нибудь придумывать.  - Он явно собирался активно участвовать в этих размышлениях хотя бы на правах советчика.
        - Еще одно - Фантом решил добить своих друзей окончательно.  - Погода меняется. Надо полагать, что через несколько дней - максимум через неделю - в бухте смогут швартоваться корабли. И я видел их корабли. Стоят в дальнем рейде, не решаясь подойти к берегу. Как только это станет возможным - в тот же день здесь станет весьма людно.
        - Сколько кораблей?  - спросил Лашан.
        - Не много, но нам хватит. Если они сумеют пришвартоваться, то о контроле бухты можно забыть.
        - Значит, не стоит им этого позволять.  - Гном оказался, похоже, единственным, кого порадовало количество врагов.

        Люди шли тяжело. Переход от Невода дался нелегко каждому из них - и командирам, и подчиненным. Колонна воинов, чуть правее которой ехал Грегор, шла молча. Ни разговоров, ни шуток, столь привычных в длинных переходах и позволяющих скрасить однообразие похода.
        Грегор выжал из своих солдат все, что смог. Пробираясь узкими лесными дорогами, колонны его армии шли на соединение с армией короля, начиная дневные переходы с раннего рассвета, делая лишь короткие привалы в полдень и останавливаясь только тогда, когда идти дальше становилось невозможно из-за полной темноты.
        Армия была измотана, и принц прекрасно это сознавал. Сейчас они были уже недалеко от Шалы - от того места, где Грегор по-прежнему надеялся воссоединить свою армию с королевской. Но он опасался, что в случае если воинам, идущим сейчас слева от него, придется вступить в бой, то они заплатят ужасную цену за бросок, который им пришлось сделать. Сейчас в колоннах по лесу продвигалось немногим более девяти тысяч солдат. Почти шесть сотен отстали в дороге, неспособные идти дальше с нужной принцу скоростью. После каждого ночного привала на месте их лагеря оставалась группа солдат - иногда десяток, а иногда и полсотни. Скорее всего, они сейчас постепенно, все больше отставая от основной армии, под руководством сержантов все же двигаются вслед за ними. Но вряд ли успеют к основным событиям. А Грегор резонно предполагал, что, с появлением на берегах Шалы его людей, события будут развиваться весьма быстро, чем бы они ни закончились.
        Грегор слегка пришпорил коня, как только увидел впереди быстро скачущего к нему гонца из передовых дозоров.
        - Мой принц,  - гонец начал говорить, как только приблизился настолько, чтобы быть услышанным,  - передовые отряды отступают. Вступили в бой с тыловым охранением хутов. Их сомнут с минуты на минуту - там несколько сотен хутов, не меньше.
        Принц кивнул.
        - Началось,  - пробормотал ближайший сержант, идущий сбоку от колонны и услышавший донесение. Как ни странно, в его голосе Грегору почудились нотки удовлетворения.
        - Началось,  - кивнул принц.
        - Передовую тысячу - вперед!  - приказал он. Один из его вестовых двинулся передавать слова командира, последние из которых неслись ему уже вдогонку: - Пусть сомнут охранение, но не увлекаются. Мы должны ударить по врагу сразу всеми силами, это наш единственный шанс.

        Армия принца выходила к Шале пятью колоннами. Днем ранее Грегор, предполагая скорое столкновение с врагом, изменил походный порядок. Проходя по дорогам Заквиэля, воины шли то одной колонной или, когда лесные дороги становились совсем уж узкими, расходились на несколько. Сейчас же пять колонн практически одновременно выбирались из густого леса в истоптанный сотнями ног подлесок с юга от Шалы.
        Битва, можно сказать, началась. То здесь, то там передовые отряды завязывали короткие схватки с тыловыми силами врага. Схватки, которые длились недолго - до того момента, как постепенно набирающие скорость колонны добирались до места событий и сносили хутов всей массой идущих в атаку воинов.
        Вокруг Грегора сгрудилась сотня его охраны. Тяжелые конные рыцари казались ему помехой, но он уже привык действовать по правилам. А правила, с детства вбиваемые в его голову отцом, были просты. Командир никогда не должен оставлять своих солдат. Смерть командира в данном случае не считалась извинением.
        Лес становился все реже, а количество встречающихся врагов - все больше. Колонны принца начали разворачиваться, постепенно смыкаясь друг с другом и гоня перед собой толпу в панике бегущих хутов, явно представляющих собой преимущественно тыловых крыс.
        За последними деревьями Грегор увидел лагерь хутов, сейчас практически пустой. Лагерь как таковой принца не интересовал, но дозорная вышка, стоявшая на его северной стороне, сразу привлекла его внимание.
        - К вышке. Захватить весь лагерь. Остановиться для перестроения. Всем быть наготове. Мы пойдем в атаку, как только поймем, что происходит.
        Над головами охранников, достаточно далеко от принца, свистнула стрела. Но даже этого слепого выстрела оказалось достаточно, чтобы латники еще плотнее сдвинули щиты вокруг своего командира, образовав непроницаемое кольцо из железа, дерева и плоти.

        Взобравшись на вышку, Грегор быстро оценил ситуацию. Правда, периодически для этого ему приходилось чуть ли не силой раздвигать ростовые щиты охранников, прикрывающих его со всех сторон.
        До берега - почти тысяча шагов. Армия запада заканчивала построение, готовясь перейти в наступление. Вокруг цитадели на том берегу кипела битва, и дела обороняющихся шли плохо. Большая часть армии короля стояла под стенами, прикрываемая сверху лучниками. Но, несмотря на явно выигрышную позицию, которую занял король, силы были слишком неравны.
        Грегор даже не был уверен, что с его приходом они сравнялись. Врагов было слишком много. На том берегу уже началась суета, вызванная появлением неожиданных гостей. Хуты отступали от цитадели и пытались перестроиться, чтобы быть готовыми встретить неожиданно возникшую угрозу. Грегору не хотелось давать им такую возможность.
        - В бой!  - крикнул он.  - Наступление на оба фланга от цитадели. Не дайте им опомниться. Не дайте им уйти. Все закончится здесь и сейчас.
        Его люди преодолели оставшееся расстояние за считанные минуты. Переправы через речку, сооруженные хутами, позволили воинам из Рамангара не задерживаться. Захватчики успели частично перестроиться, но этого было недостаточно, чтобы остановить волну воинов запада, по большей части опытных и закаленных в схватках с орками бойцов.
        Первые мечники врезались в так до конца и не развернутые ряды хутов. Сотня бойцов, самых резвых, раньше всех добежавших до врага, действующих практически поодиночке, не соблюдающих никакие правила строя. Именно они так и не позволили врагу построиться окончательно, разорвали еще непрочную оборону, завязали поединки в глубине, смешав первые ряды обороны и разом завершив все попытки создать эффективную защиту.
        Эта сотня погибла почти вся. Принц видел, как мечники падали один за другим, просто задавленные массой врагов, зачастую уже через мгновения не способные поднять меч - так плотно вокруг них сгрудились хуты. Один из мечников, с тяжелым двуручным мечом, продержался дольше всех и, похоже, даже выжил. Когда он вонзился в строй врага, его меч двигался с неимоверной скоростью, не останавливаясь ни на секунду, выписывая круги, какие-то сложные петли и непрерывно меняя очевидные, казалось бы, направления движения. Один этот меч уложил несколько десятков хутов. Принц понимал, что с подобной скоростью невозможно орудовать настолько тяжелым мечом долго. Но долго и не требовалось. Позади первых мечников на хутов наваливались все прибывающие основные силы армии запада, сотня за сотней перебирающиеся через речку. Потом вращающийся меч исчез в хаосе завязавшегося сражения, и принц подумал про себя, что надо будет не забыть узнать имя того воина, узнать, остался ли он жив.
        Хуты начали медленно отступать. Их отступление превратилось в бегство, когда из открывшихся ворот цитадели вырвалась королевская конница. Тяжелые рыцари острым клином врезались в гущу хутов, которые переставали понимать, с какой стороны ожидать нападения. Сразу за конниками в наступление пошли пехотинцы короля, стоявшие под стенами.
        Численное преимущество хутов быстро перестало играть свою роль. Они побежали, догоняемые стрелами наступающих, падая и оказываясь затоптанными толпой.
        Кое-где отдельные группы хутов пытались занять оборону, но, как только большая часть вражеской армии побежала, исход битвы стал предрешен. Островки обороняющихся хутов быстро окружались, мечи и стрелы королевских воинов не давали им ни малейшего шанса выстоять.

        Ким выскользнул из кустов сразу после того, как стрела Фантома вонзилась в последнего из трех идущих по тропе солдат.
        Ближний дозор возвращался в бухту. Хотел вернуться. Планы этих троих сильно, самым кардинальным образом только что изменились. Хотя осознание подобного изменения к ним так и не пришло.
        Ким выскользнул из кустов точно между первым и вторым солдатом. Врагов было мало, и ему не приходилось волноваться о том, чтобы его оружие оставалось у него в руках. Поэтому левой рукой он ударил в спину переднего, оставив свой спиногрыз глубоко под его лопаткой. Не останавливаясь, он развернулся и коротким экономным движением рубанул по горлу того, что шел посередине.
        Три тела осели на тропинку почти одновременно. Теперь начиналось самое трудное. Из-за деревьев появились все остальные. Тела надо было спрятать. Спрятать так, чтобы даже звери не смогли сразу их найти. Специально для этого Фантом нашел небольшую нору между корней огромного, уже умершего дерева. Возможно, что слишком неосторожный хозяин норы и был причиной гибели этого дерева, а может быть, этому дереву просто пришла пора умирать. О причинах некоторых событий, особенно тех, что произошли не прямо на глазах, порой сложно догадаться. Теперь и нора была заброшена. И дерево, и нора меж его корней распространяли вокруг себя ауру забвения.
        Даже три мертвых тела, которые отряд сейчас перетаскивал к заранее расширенной и углубленной норе,  - даже о гибели этих солдат из-за моря нельзя было говорить однозначно. Что стало настоящей причиной их смерти? Стрела Фантома и ножи Кима? Приказ их командира, не вовремя отправивший их в дозор? Жадность иноземцев, пошедших в поход за опасной славой и богатством, или прихоть заморского короля, решившего, что жизни его солдат можно отдать, чтобы присоединить новый кусок земли к своим владениям?
        К счастью для Кима, о таких вещах он не задумывался. Результат все равно был один, какими бы ни были причины: сейчас они тащили тела троих своих врагов, чтобы упрятать их поглубже. Упрятать так, чтобы никто не смог их найти до того момента, когда в Бухте Туманов не останется ни одного захватчика.

        Отряд, посланный на поиски пропавших охотников, был небольшой. Три дюжины хутов двигались меж деревьев, как им казалось, очень тихо. Незнакомый лес, в котором пропали их сослуживцы, требовал от солдат осторожности.
        Однако для Фантома их продвижение казалось оглушительным, и один раз он даже поморщился, когда воин, идущий впереди, зацепился курткой за кусты и выдернул рукав с таким треском, что рядом взлетела испуганная стая лесных пичужек. Заодно недотепа умудрился сломать несколько веток. Может быть, хуты были и неплохими воинами, но ходить по лесу они не умели.
        Виктор развернул красный сверток, до сих пор достаточно хорошо набитый всевозможными ядами, и задумчиво разглядывал его содержимое. Брентон, стоящий сбоку и сейчас играющий роль охранника мага, покосился на предмет размышлений Вика и бормотнул:
        - Красный сейчас никак. Поройся в желтом.
        - Желтый почти пустой. Разве что звезду...  - все так же задумчиво ответил Вик, со вздохом сворачивая сверток с ядами.
        - Ну ослепить их тоже будет неплохо. Хоть сэкономишь на своей мане. Да и не вечно же эту звезду с собой таскать - все равно когда-нибудь стоит ею воспользоваться.
        Виктор кивнул, прикидывая, хотя бы примерно, порядок своих действий, и начал быстро разворачивать желтый сверток.
        Им пришлось действовать быстро. Слишком не хотелось упускать этот отряд. Слишком хорошая появилась возможность исключить из рассмотрения хотя бы несколько десятков врагов, о которых можно будет потом вообще не думать, когда дело дойдет до боя в самой бухте. А то, что этому бою рано или поздно придется произойти они почти не сомневались. Хотя до сих пор никто из отряда даже приблизительно не понимал, как можно подступиться к такому количеству врагов и при этом победить.
        Звезда ослепления на короткое мгновение сверкнула, вынутая из кожаного мешочка, в который была спрятана, и тут же скрылась в сжатой ладони мага.
        - Быстро нагревается,  - шепнул он.
        - Скоро,  - почти беззвучно ответил рейнджер, вглядываясь в просветы между листвой.  - Я выстрелю, одна или две стрелы, чтобы привлечь их внимание в эту сторону. Потом ослепление, пока все они смотрят в нашу сторону потом - как пойдет.
        - Остальные сообразят?  - Брентон перехватил секиру поудобнее и выступил вперед, наполовину прикрывая Виктора.
        - Как обычно,  - Виктор сделал шаг чуть в сторону, чтобы хоть что-то видегь из-за спины Гнома,  - я крикну. Думаю, что они достаточно часто слышали этот крик, чтобы его не забыть.
        Гном кивнул
        - Пора - Фантом натянул лук, как только увидел первого из хутов, пробирающегося по узкой тропе.
        Только третья стрела, выпущенная чуть ли не специально с небольшим запозданием, заставила большинство хутов повернуться в нужную сторону. Первую они не заметили, вторая вошла в тело хута, идущей» почти в центре отряда, когда первый еще только оседал на землю. Последняя была выпущена напоказ, пронзила глаз третьего хута, и только после этого остальные обернулись в сторону рейнджера и находящегося рядом мага.
        - Вспышка!  - крикнул Вик что есть мочи и выбросил звезду вперед, одновременно активизируя спящую в ней магию с помощью простенького заклинания.
        Как ни странно, вспышка звезды оказалась не такой сильной, как если бы это было чистое заклинание ослепления. Но и этого хватило. Через мгновение в ослепленных хутов полетели стрелы с флангов. Бой еще даже не начался как следует, а треть поисковой группы уже валялась на земле.
        Первым до рукопашной добрался Гедон. Обычно его обгонял кто-нибудь другой. Но, по всей видимости, на этот раз он оказался ближе остальных, и это позволило лезвиям его шеста попробовать кровь.
        Приблизившись, он нанес резкий боковой удар, почти перерубив шею одного из хутов, и, вырвав лезвие из умирающего, тут же повторил этот удар другим концом шеста.
        Шест поднялся почти вертикально, и следующий хут свалился от удара сверху. Продолжая двигаться вперед, Гедон оказался почти в центре вражеского отряда. Хуты начали приходить в себя, и на воина со всех сторон посыпались удары.
        Лезвия шеста разомкнулись. Два прямых меча завертелись вокруг Гедона, отражая удары. При этом воин не прекратил нападать, и к тому моменту, когда в бой вступили его друзья, он успел достать еще троих.

        Они начали собирать стрелы и стаскивать трупы поближе друг к другу, когда Фантом неожиданно обернулся в ту сторону, откуда только что пришли враги.
        - Еще двое были сзади.  - Фантом уже побежал назад по тропинке.  - Убегают, надо догнать.
        - Далеко ушли?  - спросил Рем.
        - Достаточно далеко.  - Фантом ругнулся.  - Рем, Ким, давайте со мной. Остальные разберитесь здесь.
        Через десяток минут бега они наконец увидели мелькающие среди деревьев далеко впереди тени.
        - В любой момент можем столкнуться с другими разведчиками,  - на бегу бросил Ким.  - Достань их, Фантом.
        Фантом остановился, отпуская друзей вперед, и взялся за лук. Две стрелы полетели в цели почти одновременно. Но в последний момент один из убегающих вильнул в сторону, и стрела лишь слегка оцарапала его куртку. Это только прибавило ему прыти, и он рванулся вперед с еще большей скоростью.
        Оставшийся беглец был почти на пределе дальности для обычных стрел. Мешали деревья, кусты, ветки, он лишь иногда появлялся в зоне видимости рейнджера. Даниэль выхватил давно приготовленную Виктором «дальнюю» стрелу. Глубоко вдохнул. В его голове сейчас шли почти невозможные подсчеты того, где, в каком просвете между деревьями его цель окажется. Где и когда. Фантом не сомневался, что попадет куда угодно в пределах дальности полета стрелы. Но сейчас нужно было еще, чтобы стрела оказалась в нужном месте в одно неуловимое, но строго определенное мгновение.
        Фантом выстрелил. Стрела прошла между несколькими почти сомкнувшимися между собой ветками, пролетела на крохотный просвет на листьях высокого кустарника, засыпанного красными осенними ягодами. Почти задела ствол толстого, заросшего мхом дуба и вошла в спину последнего беглеца.

        Чтобы почуять неладное, начальникам охраны бухты понадобилось несколько долгих и томительных для отряда дней. За эти дни ни одна охотничья партия не вернулась с добычей в лагерь. То здесь, то там начали пропадать небольшие патрули, более того - многие, кто отправился на их поиски, также не вернулись.
        Утром, как только морской туман призрачными рукавами растаял между кривых прибрежных сосен, Фантом уже прятался в своем наблюдательном пункте и почти с удовольствием следил, как зашевелился лагерь.
        Первым и самым банальным действием врага было усиление патрулей. Полуразрушенный поселок в Бухте Туманов не был защищен со стороны суши, поэтому патрули разместились прямо за последними бараками. Их расставили неплохо - в течение дня каждый патруль мог, хоть и издали, все время видеть два соседних. Сейчас в каждом патруле было по дюжине воинов, и Фантом видел, что на этот раз от их былой расслабленности, присущей караульным, долго несущим службу в захолустье, не осталось и следа.
        Одно дело, когда раз за разом заступаешь на пост только для того, чтобы с первой же минуты ждать, когда закончится твоя смена, мечтая только о теплом костре, еде и возможности поспать где-нибудь в укромном уголке, где твой командир не сразу тебя обнаружит. Совсем другое - знать, что где-то невдалеке, возможно, затаился враг. Знать, что если ты отвернешься, задремлешь или слишком заговоришься с товарищами, то беззвучная стрела из ниоткуда может оказаться в твоей груди.
        Опытные воины, те, кто бывал во многих походах и успел постоять в сотнях караулов, обычно так и подогревают свое внимание. Пугают сами себя, все время, как мальчишки в детстве, пытаясь представить, что где-то в глубине леса спрятался враг. Что этот враг только и ждет, когда твое внимание ослабнет, чтобы нанести удар исподтишка. Что любая тень может в мгновение превратиться в убийцу с кинжалом, а сквозь листву на тебя уже смотрят как на место, куда сейчас полетит тяжелая . стрела.
        Такие игры изматывают, и далеко не каждый способен все время держать себя в состоянии стресса, однако среди выживших значительно больше тех, кто способен.
        Сейчас караульным не надо было играть на своих нервах, будить свою фантазию. Реальность пугала сама по себе. За несколько дней где-то в лесу бесследно пропало больше полусотни их товарищей. И ни один отряд, посланный на поиски исчезнувших соратников или незримого врага, не нашел ничего.
        Лагерь взбудоражился. Несколько расслабившиеся в глубоком тылу хуты теперь были испуганы, затравлены неизвестностью, тайной, которая покрывала исчезновение сослуживцев. Но остались по-прежнему слишком многочисленны, чтобы надеяться одолеть этих вооруженных солдат, полагаясь лишь на их испуг.
        Пусть даже их меньше тысячи. У Фантома было время посчитать охранявших бухту более внимательно. У него и у его друзей имелась возможность подсократить начальное количество.
        Но все же больше шести сотен хутов! А ведь за спиной отряда не было армии, способной выдворить захватчиков вон из королевства. Были только они. И тем не менее наступало время следующей части их плана.
        - Я все же вытянул бы сотню-другую из лагеря,  - задумчиво проговорил Даниэль, присев у корней тяжелой старой ели, под развесистыми лапами которой сейчас прятался отряд.  - Пусть побегают по лесам, поищут шайку разбойников, которая расправляется с их дозорами и охотниками.
        - Нельзя,  - качнул головой Виктор.  - Ты пойми, нам нельзя показываться им на глаза. Нам нельзя нападать ни на один их отряд, который сейчас шарит по лесу, если мы не можем быть полностью уверены, что все останутся лежать здесь. Если хоть один уйдет, хоть один из них доберется до лагеря, то мы проиграли. В последний раз мы едва не упустили нескольких. Нам нельзя показываться им на глаза, даже если это позволило бы оттянуть еще часть их сил прочь от бухты. Сейчас мы - никто. Нас не существует, не существует врага, с которым можно драться. Сейчас они борются только с самими собой и с собственными страхами. Как только они увидят живого врага, живого человека, каким бы сильным и несокрушимым он им ни показался, то для них это станет обычным боем. В котором можно умереть, да. Но этот страх им знаком. Я хочу, чтобы они боролись с неизвестным. К тому же это должно помочь моей магии.
        - Когда начнем?  - не продолжая больше спор, спросил Даниэль.
        - Ближе к вечеру. Мне нужны тени, много теней. Тени в последнее время стали нашим самым лучшим союзником.

        Когда в отсвете костров между дозорными, палатками и бараками поднялись сумеречные воины, в стане врагов начался хаос. К сожалению, он длился недолго и не принес того эффекта, на который рассчитывал Виктор.
        Хуты заметались, в разные стороны было выпущено несколько стрел, но этим дело и кончилось. Через несколько минут дозорные, усмиренные окриками командиров, замерли на своих местах, стараясь не смотреть на страшные тени. Некоторые из них втягивали голову в плечи и отворачивались, когда созданные Виком иллюзии подбирались к ним слишком близко.
        - Они знают,  - шепнул Гном почти обиженно.
        - Да.  - Виктор махнул рукой, показывая, что пора отходить, и одновременно снимая бесполезный морок.  - Они знают. Видимо, северный отряд посылал гонцов обратно в бухту. Они предупреждены, по крайней мере - их командиры. А магия иллюзий непрочна и плохо действует на тех, кто не боится. Я могу усилить страх перед мглой у тех, у кого он уже есть, но не могу создать его у тех, у кого его нет.
        - Ничего,  - ответил Гном, тихо отступая в глубь леса вместе с остальными,  - придумаешь что-нибудь еще.
        - Моих сил не хватит, чтобы справиться с таким количеством воинов. Если бы у меня было немного больше времени...  - Виктор глубоко задумался.
        - Когда продолжим?  - спросил Рем, обходя очередные кусты и на всякий случай указывая магу на спрятавшуюся под листвой ветку. В своих раздумьях Виктор мог ее и не заметить, а лишний шум им сейчас был ни к чему - они были еще слишком близко от врага.
        Маг кивнул - то ли своим мыслям, то ли подтверждая, что видит, куда не надо ступать.
        - Через час,  - ответил он Рему.  - Раз у меня все равно нет времени, то не стоит тянуть. Камень колдуньи, мне будет жаль потерять его. Но придется им пожертвовать. Я еще слишком плохо разобрался в его магии, чтобы сохранить камень после первого использования. Почти наверняка его можно будет потом выбросить. Но у нас нет другого шанса и нет больше ни дня, чтобы рисковать. Погода поменяется в любой момент. Раз нам ничего больше не остается, то будем идти напролом.
        - Я пойду по правому флангу,  - негромко произнес Мугра, копаясь в котомке.
        - А я по левому,  - подхватил Брентон, занимавшийся в этот момент тем же самым.
        Пузырьки с подозрительно выглядевшим содержимым они нашли и достали одновременно. Мугра скорчил комичную рожу, изображая напившегося вдрызг моряка из портовой таверны, и шутливо чокнулся своим пузырьком с пузырьком Гнома. Хотя зелья выглядели почти одинаковыми, в тот момент, когда пузырьки оказались рядом, различия все же стали заметны. Зелье ловкости в руках Мугры переливалось почти неуловимыми оттенками желтого, а зелье силы у Гнома проблескивало зеленым.
        - Только помни,  - сурово повторил Брентон,  - используй в самый последний момент. Только если не останется другого шанса. Держи под рукой, но не выпивай содержимое, пока совсем не припрет. Несколько минут - и ты выйдешь из игры, тебя можно будет брать тепленьким.
        - Это пятый раз, Гном.  - Настроение Мугры не могли испортить даже мысли о предстоящем бое. Казалось, что наоборот: эти мысли его согревали и добавляли ему энтузиазма.
        - Ладно, я пошел,  - буркнул Гном.
        Выступаем только по команде мага,  - все так же дурачась, сказал Мугра.
        - Это ты говоришь уже в шестой раз,  - вернул упрек Гном, исчезая в тенях.

        Командир гарнизона Бухты Туманов размышлял. Он вообще любил раздумья. Размышления и принятие взвешенных решений.
        При .этом он не любил воевать. На первый взгляд это было не самым лучшим качеством для того, кто должен вести в бой людей, но ему так не казалось, Когда-то давно едва выжив после одной из маленьких победоносных войн, устроенных императором, он решил себя раз и навсегда, что битвы - это не его призвание.
        При этом, однако, он жил в государстве, которое про цветало зa счет своей армии. И в котором воины считались самой почетной, элитной кастой. Командир был прагматиком, поэтому у него и мысли не возникло, чтобы оставить военную службу. Вместо этого он стал одним из лучших, когда дело доходило до придумывания причин, почему он не может как раз в данный момент быть на передней линии атаки.
        Но он был также и достаточно умен, чтобы не ограничиться только этим. Таких солдат начальники не любят. Таких солдат рано или поздно выставляют в самые первые ряды, делают смертниками, потому что их совершенно не жаль потерять. Командир гарнизона был слишком непрост, чтобы позволить случиться с ним чему-либо подобному. Поэтому постепенно он научился не просто уходить от участия в открытых столкновениях, но и делать в тылу настолько полезную работу, что его начальникам становилось выгодней оставлять его позади наступающих армий. Здесь и проявился его блестящий талант в организации тыловых служб, в создании тыловых укреплений и в снабжении. Так он и рос по службе, занимая все более и более высокие посты, в то время как его сослуживцы один за другим гибли в боях за чуждые идеалы, за то, чтобы удовлетворить неуемную жажду императора к новым землям и власти.
        Возможно, что стоящие над ним видели его отношение к войне, граничащее с трусостью. Однако им было выгодно скинуть на кого-нибудь всю ту сложную организационную работу, которая всегда незаметно происходит в тылу каждой крупной армии. И которая зачастую важна для победы значительно больше, чем доблесть и мастерство воинов. Так что иногда командир чувствовал себя почти героем, тихо и незаметно кующим победы империи.
        Однако сейчас он размышлял не об этом. Сейчас он размышлял о той ситуации, в которую попал. Когда необходимо было назначить гарнизонного начальника, который в глубоком тылу наступающих армий должен был организовать охрану Бухты Туманов, обеспечить спокойное прибытие кораблей с пополнением и провиантом, ни у кого не было ни малейших сомнений, кто им будет.
        Включая самого командира. Однако сомнения появились у него сейчас. Сомнения в том, достаточно ли спокойный пост он занял, чтобы выжить на этой враждебной, незнакомой земле.
        Он знал, что небольшая кучка местных варваров бродит где-то по окрестным лесам. Вряд ли их было много, едва ли даже сотня - иначе они давно бы хоть как-то проявили себя. Более того, он вообще думал, что в лесу прячется не больше полусотни мечей. Но у них имелось преимущество - они были местными и легко скрывались в родных для них лесах. А его воины один за другим пропадали в этих же лесах, причем пропадали так, что он начинал беспокоиться за силу духа своих подчиненных.
        Для него самого не существовало никакой мистики в происходящем. Просто кучка бандитов, достаточно умных, чтобы не нападать в открытую, и достаточно ловких, чтобы уметь скрываться в лесу, крутилась вокруг бухты. Да, среди них, возможно, находился слабенький маг, но командир был предупрежден о его возможностях в создании иллюзий, а потому подобное колдовство его не слишком пугало. Однако он не мог объяснить это каждому из своих солдат. А у солдат были свои мысли на этот счет. По лагерю ползли слухи. В лагере, как доносили ему верные люди, поговаривали о том, что духи местных лесов хотят изгнать чужеземцев с этой земли. Его солдаты боялись, а он был достаточно опытным, чтобы понимать, что с дрожащим от страха солдатом трудно иметь дело даже в глубоком тылу.
        Это бесило его, но он не мог ничего поделать. Успокаивало одно - погода должна была измениться со дня на день, и, как только первые корабли сумеют причалить в бухте, никакие, даже самые умные варвары не сумеют ничего сделать.
        Командир стоял на вышке и, сам того не замечая, оглядывал окрестный лес, пытаясь высмотреть своего врага между деревьями. Наверное, он был одним из первых в лагере, кому наконец удалось увидеть своего врага. И сначала, в первое мгновение, он даже обрадовался. Обрадовался тому, что неизвестность наконец закончилась и пришло время обычного боя. Какой бы странной и кощунственной ни казалась ему эта радость. Какой бы необычной она ни была для него, для того, кто избегал участия в открытых столкновениях годами.
        Но первое мгновение прошло, а вместо него пришел ужас. Чем ближе приближалась смутная тень, тем более угрожающе она выглядела. Это была не полусотня варваров, которую ожидал командир, нет.
        Из леса выходило, даже скорее вываливалось, чудовище. Чудовище, по неуловимым признакам принадлежащее этому самому лесу. Как только отсветы дальних костров дозорных смогли пасть на приближающийся воплощенный ужас, командиру удалось рассмотреть его внимательней. Высотой в три человеческих роста, с неопределенным количеством «ног», похожих на корни деревьев, но зато с двумя явно выраженными руками. Хотя и это было некими условностями, попытками сознания привести увиденное в соответствие с привычными образами и понятиями. «Ноги» двигались иногда равномерно, иногда же казалось, что их движение полностью беспорядочно. Когда люди начинали вглядываться в их перемещение, то начинала кружиться голова от невозможности осознать хаос перемещения переплетающихся ног-корней.
        Рук было две, это несомненно. Более того, одна рука зажимала грубое подобие исполинского меча, а другая - огромную, размером со ствол молодого дерева, дубину. Однако помимо двух явно выраженных рук на туловище чудовища извивалось множество мелких отростков, на концах некоторых из которых можно было заметить небольшие, в пару ладоней длиной, каменные ножи.
        Поверх древесного тела чудовища был натянут кожаный доспех, сшитый или сотворенный из шкуры неведомого огромного зверя.
        Все это в совокупности создавало удивительную смесь дикости и проблесков цивилизации. Голова отсутствовала, однако на верхушку туловища-ствола был надет глухой металлический шлем размером с навес небольшой дозорной башни. Было непонятно, чем этот морок смотрит на окружающий мир, однако уверенность его перемещений явно показывала, что каким-то образом это не являлось для него проблемой.
        Заключала картину легкая дымка, окружавшая чудище и придававшая ему окончательно нереалистичный вид, вид морока, вид ужаса из кошмарного сна. Дымка была больше всего похожа на морской туман, который каждое утро поднимался в бухте, но ее границы были четко очерчены в десятке шагов вокруг морока.
        Ближайшие к чудовищу дозорные, как только сумели избавиться от паралича, побежали. В воздух взвилась только одна стрела, которая отскочила от кожаного доспеха, даже его не поцарапав.
        Командир был в шоке, да. Но он был опытным, умеющим быстро думать и принимать мгновенные решения.
        - Огонь!  - проорал он.  - Забрасывайте его огнем. Поджигайте стрелы, смолу к кострам, подожгите чудовище, если хотите жить!
        Несмотря на воцаряющуюся панику, его приказ был услышан. Хуты, привыкшие к почти непрерывной военной жизни, настолько научились повиноваться приказам командиров, что даже увиденный ужас не смог отвлечь их от выполнения приказа.
        Чудовище тем временем добралось до первых постов. Воспользовавшись дубиной, как будто это была коса, оно смело полдюжины не успевших укрыться хутов и, не останавливаясь, двинулось в глубь лагеря.
        Командир понимал, что, если враг доберется до основной массы его солдат, последствия станут непоправимыми. Подобному монстру явно все равно - сражаться с одним воином или сотней, разница будет только в количестве жертв, павших от его оружия.
        - Держитесь от него подальше!  - прокричал командир следующий приказ.  - Забрасывайте его огнем, но близко не приближайтесь. Огонь! Мне нужно, чтобы вы сделали из этого пугала факел!
        В сторону порождения леса полетели первые зажженные стрелы, пылающие поленья, кувшины с маслом.
        Поначалу это не давало заметных результатов, и чудовище успело добраться до самого центра лагеря, до того места, где хутов было больше всего и из-за своей скученности они просто не успевали уворачиваться от меча и дубины.
        Командир был в отчаянии. Каждое мгновение его воины гибли десятками, и все, что он мог,  - это наблюдать за страшной бойней. Он заметил, как один из его подчиненных, державший в руках кувшин с маслом, низко согнулся и за счет этого сумел уклониться от пронесшегося над ним огромного меча. Воин подпрыгнул еще ближе к ногам врага и что есть силы бросил в чудовище кувшин. Черепки от посудины разлетелись во все стороны, а по кожаному доспеху вниз потекло тягучее масло.
        Воин умер мгновением позже, когда неожиданно резвый отросток метнулся в его сторону и горло хута пронзил тупой каменный нож. Ни материал, из которого был сделан нож, ни состояние его заточки не повлияли на итог. Итог был предопределен силой врага. Командир гарнизона не мог с того места, на котором находился, разглядеть детали и с уверенностью сказать - было ли действительно горло его солдата пробито ножом или просто сломано от удара.

        Виктор стоял на окраине леса, укрытый деревьями, и с болью смотрел, как пылало создание, которое он бросил на врагов. Это была не только жалость, но и чисто физическая боль. Зеленоватый камень, который он держал в руке, ощутимо разогрелся, и жар становился таким сильным, что маг с трудом удерживал его в ладони. Волдыри на руке ему были обеспечены, но он продолжал снискивать камень - ведь от того, сколько сумеет продержаться вызванное им из камня творение, во многом зависел исход ночного боя.
        Дух леса, в отличие от Виктора, не чувствовал боли. Он продолжал сметать одного за другим бегающих от него по лагерю хутов. Солдаты не могли сдержать его натиск, они могли только пытаться удрать да иногда кидаться в сторону сокрушителя всем, что могло гореть.
        Но создание не было бессмертным. И, даже несмотря на нечувствительность к боли, оно гибло. Маг увидел, как упал на землю один из каменных ножей - упал тогда, когда какая-то из веток перегорела полностью и просто отвалилась вместе с оружием. Толстые основные руки, туловище и ноги еще держались, но существо было уже полностью охвачено пламенем, и оставалось только считать мгновения до того момента, когда оно рухнет на землю грудой бесформенных горящих бревен и веток.
        Даже медленная гибель существа играла свою роль. Во-первых, весь лагерь хутов был охвачен огнем. Горели палатки, разбросанные вещи солдат, заготовленные поленницы с дровами - горело все, что могло гореть. Во-вторых, хуты были окончательно сломлены. Если раньше солдаты видели перед собой просто лесной кошмар, то сейчас по лагерю метался, убивая людей, демон. Демон, охваченный пламенем, и одну за другой забирающий их души. Солдаты бежали во все стороны, и далеко не все из них просто уклонялись от столкновения с лесным созданием, некоторые бежали дальше, стараясь спастись где-нибудь далеко за пределами лагеря, за пределами Бухты Туманов и вдали от тех обязанностей, которые были на них возложены.
        Фантом, стоявший позади мага, выпустил еще одну стрелу, убив хута, который оказался слишком удачлив, подобрался слишком близко к лесному духу и теперь пытался разбить о его ствол еще один кувшин с маслом.
        - От пары сотен мы избавились. Еще полсотни просто сбежало.  - Фантом вновь натягивал лук, стараясь по максимуму пользоваться хаосом и суматохой в лагере.
        - Нашему парню осталось недолго. Жаль, что я не могу одновременно управлять им и творить заклинания. Думаю, легкий дождик сейчас бы не помешал, -сказал Виктор.  - Не видишь наших?
        - Нет, не вижу. Но это значит только то, что они достаточно хорошо скрываются.

        Ким незамеченным пробрался к причалам. Бухта Туманов была великолепным портом, но даже у нее имелись недостатки. Первый - то, что одновременно в саму бухту могло войти не больше двух крупных судов. Второй - то, что без построенных здесь причалов, как только суда попадали в бухту, они не могли пристать к берегу. Слишком отвесными были скалы, слишком крутыми берега.
        Минусы бухты являлись одновременно и ее плюсами. С одной стороны, она представляла собой прекрасное тихое место для стоянки - внутри бухты любое судно было полностью укрыто от любых штормов. С другой подобная роскошь достигалась за счет очень узкого входа во внутреннее пространство. Даже легкое волнение на море - и в бухту невозможно войти. С одной стороны, глубины у самого берега достаточно для причаливания самых крупных судов. С другой - эта глубина достигалась за счет крутых, почти отвесных берегов.
        Охраны у причалов не оказалось. Если она и была, то солдаты давно разбежались, может быть - просто сбежали с постов, а может - кинулись помогать товарищам в лагере. Каковы бы ни были их намерения, результат оказался один. Причалы остались незащищенными.
        Ким готовился недолго. Собрав все, что могло гореть, он поджег причалы и так же тихо, как и появился, скрылся в тенях.

        Ситуация была просто убийственной. Командир гарнизона только-только перевел дух, заметив, как чудовище наконец начало пошатываться. От порождения дебрей начали отваливаться целые ветки, рука с дубиной висела как плеть, и только меч продолжал свои смертельные движения, иногда цепляя то одного, то другого солдата. Но было ясно, что колдовскому созданию осталось недолго. И все же свое дело оно сделало - почти половина всех солдат лежали по всему лагерю мертвыми или покалеченными.
        И в этот момент командир заметил разгорающееся зарево со стороны причалов. Шепча проклятия, он начал отдавать новые приказы:
        - Три десятка - к причалам! Потушить пожар немедленно, иначе вы останетесь гнить в этих лесах на всю оставшуюся жизнь. Еще полсотни - добивайте эту корягу. Остальные - в охранное кольцо, варвары где-то рядом, не дайте им обмануть себя. Держитесь настороже.

        Болт из арбалета Кима пронзил горло первого из приблизившихся к причалам хутов, заставив остальных остановиться. Хуты завертели головами, пытаясь увидеть в тенях врага. Но Молния уже спрятался за крупным валуном и теперь осторожно из-за него выглядывал, пытаясь выгадать еще немного времени. Причалы разгорались, и через несколько минут тушить их стало бы уже бесполезно.
        Хуты перебросились парой фраз, половина из них продолжила свое движение в сторону причалов, остальные же двинулись в ту сторону, откуда прилетел болт, туда, где сейчас прятался Ким. Он мог уйти от столкновения, но боялся, что хуты успеют потушить разгорающийся пожар, сделав его усилия бесплодными. Пришло время открытого столкновения.
        Его враги были вооружены только катанами, среди наступающих он не увидел ни одного с луком, поэтому мог не опасаться коварного выстрела издалека. Выскочив из-за камня, Ким выбросил вперед обе руки, и два метательных кинжала остановили ближайших из той команды, которая направлялась в его сторону. Но его задачей не было драться с этой группой - наоборот, как раз от нее он хотел бы ускользнуть.
        Ким резко сместился ближе к берегу и синхронно бросил еще два ножа, на этот раз поваливших на землю двоих из тех, кто спешил к причалам. И все же хуты были хорошими воинами, с армейской закалкой и умением выполнять приказы. Только один из них слегка повернулся, чтобы посмотреть на нападающего, и никто другой не остановился, чтобы принять бой. Их задание - остановить пожар на причалах, и они продолжали двигаться в сторону бухты, даже несмотря на смерть сослуживцев.
        Ким все же метнул следующий нож, на этот раз не очень точно. Расстояние было больше, и нож лишь оцарапал шею одного из тех, кто находился ближе всех к берегу. После этого ему пришлось развернуться и встретить набегающих на него врагов.

        Время существа, призванного на этот берег, в эту ночь, в эту битву чудодейственным камнем, закончилось. Лесной страж погиб иначе, чем предполагал маг: он не обвалился на землю грудой горящих веток, а просто исчез с легким хлопком. В предыдущее мгновение пылающий факел еще метался по лагерю, безоружный, но по-прежнему опасный, догоняющий хутов и просто растаптывающий их своим весом, поджигающий все вокруг себя А в следующий миг - только взметнувшееся облако искр осталось на том месте, где бесновалось лесное чудище. Виктор со стояом выронил из ладони камень и прикрыл глаза, вытянув руку немного вбок и подставив ладонь под разгулявшийся ветер. К нему тут же подскочил Фантом и плеснул на руку водой из бурдюка. Нельзя сказать, что это помогло унять боль от ожога, но по крайней мере встряхнуло мага и заставило его сосредоточиться.
        - Пора,  - сказал Виктор, открывая глаза.  - Пора заканчивать.
        Из теней за его спиной выступили Аль'Шаур и Гедон, встав по бокам чуть впереди мага. Фантом, наоборот, отступил назад и встал рядом с прикрывающим их сзади Лашаном.
        - Вспышка!  - что есть силы крикнул Виктор, и его голос, усиленный магией, разнесся настолько далеко, что мог быть услышан далеко за пределами Бухты Туманов. Аль'Шаур шагнул вперед первым, одновременно прикрывая веки и для уверенности закрывая глаза еще пока свободной рукой.
        - Вспышка!  - Крик мага был не только предупреждением для своих, этот крик был одновременно командой к действию. Брентон перехватил секиру поудобней, зажмурился и как можно ниже наклонил голову. Сейчас он стоял за деревом, которое должно было укрыть от магического света, но рисковать ему не хотелось.
        Свет ударил по глазам даже сквозь закрытые веки. Выждав для уверенности еще немного, Гном выпрямился, открыл глаза и шагнул вперед, часто-часто моргая, чтобы как можно скорее восстановить остроту зрения.
        Надежды на световой удар мага было мало. Слишком большие расстояния, и, как бы Брентон ни торопился, к тому моменту, когда он достигнет места, где врагов сейчас больше всего, их зрение восстановится. Однако трое ближайших, которые перед вспышкой внимательно осматривали лес, не единожды скользя взглядом мимо того дерева, за которым прятался Гном, были обречены.
        Световой удар позволил Брентону не думать о другой опасности - лучниках хутов. И теперь его первой и основной задачей было начать рукопашный бой раньше, чем в него полетят стрелы. Не медля больше, воин рванулся в сторону хутов. С того момента, как он сделал свой первый шаг, троим хутам из внешнего охранения оставалось прожить лишь несколько мгновений.
        - Вспышка!  - Далекий голос мага прозвучал как раскат грома. Далекий, но достаточно отчетливый, чтобы Ким хоть немного усомнился в том, что произойдет дальше. Он продолжил скользящее движение, которое начал, лишь немного изменив его траекторию. Тело скрутилось жгутом, чтобы его лицо в момент вспышки оказалось повернутым в сторону моря. Тот удар, от которого Ким хотел уклониться, пришлось встретить кинжалом. Это не создавало бы никакой проблемы, если бы Молния не приберегал его для моментального встречного удара чуть позже. Однако Киму не впервой было изменять свои планы. Лучше менять планы самому, чем дожидаться, когда их изменят обстоятельства. Или враг.
        Тем более что он рассчитывал, что и планы врага поменяются разительно через мгновения. Успев взглянуть на темноту моря, он зажмурился, не останавливая начатых движений.
        Яркий, мертвенно-белый свет, заливший все пространство над лагерем, мог дать отряду только одно - возможность подойти к врагу на расстояние удара меча. Лучники не смогут стрелять вслепую, а когда смогут - то не решатся стрелять, опасаясь задеть своих. А когда решатся - будет слишком поздно.
        Шаги Аль'Шаура превратились в бег, остальные устремились за ним, и их крохотный отряд из семерых бойцов достиг ближайших хутов, незадолго до этого пытавшихся восстановить наружное охранение, в считанные мгновения.
        Аль'Шаур, пробежал сквозь небольшой отряд хутов, не задерживаясь ни на миг. Четверо из ослепленных врагов тем не менее успели испробовать смертоносность его клинков. Аль'Шаур уже бежал дальше. Его примеру следовали и остальные.
        Отряд стремился попасть в самую гущу врагов, туда, где они смогут быстрее всего нанести максимальный урон, пока охранники бухты не успели опомниться и организовать хоть какое-то подобие обороны. Хотя слово «оборона» могло звучать достаточно странно - ведь хутам противостоял только десяток воинов, однако по сути своей оно оставалось верным - раз девять воинов и маг нападали, то можно было считать, что нескольким сотням хутов оставалось только «обороняться».
        Позади отряда, не остановившегося ни на одно лишнее мгновение, осталась лежать дюжина трупов солдат дальнего охранения. Наверное, самая легкая победа в этой отчаянной атаке.
        Виктор приостановился, увидев, как движения хутов, оставшихся в лагере, начали приобретать осмысленность. Тут же, чуть впереди него, остановились и Фантом вместе с Ремом. Их задачей было прикрывать мага, не дать возможности никому помешать заклинаниям.
        Ветвистая молния ударила с неба в то место, где хуты стояли относительно кучно. Еще перед боем Виктор решил для себя, что в предстоящей схватке, по возможности, будет пользоваться только старыми и проверенными заклинаниями. Слишком быстро могла меняться ситуация, слишком быстро надо было принимать решения и реагировать на действия врага. В старых, привычных заклинаниях для мага имелось одно существенное преимущество - он мог творить их практически не думая, успевая следить за обстановкой.
        Молния вывела из игры еще дюжину хутов. Практически наверняка навсегда. И еще дюжина осталась стоять, но оказалась явно не способна к активным действиям в ближайшее время. Враги, еще недавно разбегавшиеся от лесного стражника, по-прежнему стояли слишком далеко друг от друга, чтобы подобным заклинанием можно было добиться чего-то большего. Но оно не было последним.
        Следующие противники Аль'Шаура уже пытались защищаться, но пока еще слабо, неуверенно, недостаточно для того, чтобы иметь хоть какую-нибудь надежду остаться в живых.

        Ким из собственного опыта знал, что ослепление будет действовать почти минуту, но не стал тратить время на то, чтобы перебить окружающих его врагов. Только один из них сумел избежать действия заклинания, то ли успев зажмуриться, то ли прикрыв чем-то глаза в момент вспышки. Ким выбросил вперед обе руки, одновременно одним кинжалом пронзая оголенную шею врага, а другим точно входя в не защищенный кожаным доспехом бок хута. Не дожидаясь результатов, он развернулся, пнул ногой стоящего на дороге хута, судорожно протирающего глаза, и кинулся в сторону моря.
        Вторую группу хутов вспышка настигла почти у самых причалов. Все они в это время стояли спиной к магическому свету, и на них заклинание не повлияло. Но заставило их тем не менее остановиться, попытаться понять, что происходит, постараться избавиться от ряби в глазах.
        Молния был среди этой дюжины еще до того, как они возобновили движение. Причалы разгорались, и для того, кто мог бы наблюдать за боем одинокого воина с дюжиной врагов, вся схватка была бы похожа на бой теней на фоне сполохов пожара.
        Ким был на расстоянии удара раньше, чем первые хуты успели обернуться. Да и большинство из них не собиралось оборачиваться - бег Молнии был бесшумен. Только самые любопытные начали поворачивать головы, чтобы найти источник ослепительного сияния. Глупое любопытство. По двум причинам. Вспышка могла и повториться, это - во-первых. Вторая же причина для двух из хутов стала фатальной - именно тех, кто начал поворачиваться, Ким выбрал своими первыми жертвами.
        Подбегая, он начал метать ножи, на этот раз не одновременно, а один за другим - то с правой руки, то с левой. Когда он приблизился вплотную, четверо из дюжины валились на землю, пятому повезло чуть больше - то ли он успел среагировать, то ли случайно отклонился в сторону, но кинжал лишь отскочил от его наплечной металлической накладки.
        Пятый стал первым, на кого направились спиногрызы Молнии. Все-таки, решил про себя Ким, его уклонение от брошенного ножа не было случайным - этот противник был опытным. Он сумел отбить оба первых удара Кима, и тот, чтобы не терять времени, отскочил в сторону, наклонился и круговым движением махнул кинжалами, подрезая сухожилия еще двоих, пока только наблюдавших за схваткой. После этого удара их участие в поединке закончилось.
        Чтобы не попасть в свалку и не быть случайно схваченным за ноги кем-нибудь из этих двоих, наверняка желающих в качестве отмщения за увечья во что бы то ни стало задержать виновника, Ким вновь отскочил, только на этот раз высоко подпрыгнув вверх.
        Он был невысоким, но хуты тоже не отличались ростом. Поэтому удар его колена пришелся как раз в лицо восьмому хуту. Страшный удар, в основание носа, вгоняющий самые слабые кости на лице в глубь мозга, оставляющий человека если не трупом, то уж точно калекой.
        От этого удара Молнию слегка развернуло, но приземлился он уже на обе ноги, рядом с девятым, до сих пор не опомнившимся хутом. Вновь ударив сразу двумя кинжалами, прибавив к силе удара инерцию своего непрерывного движения, Ким пробил легкие кожаные доспехи. И тут же понял, что это было ошибкой. Четверо оставшихся приближались, наконец подстроившись под динамику поединка, а удар оказался слишком сильным. Оба кинжала оказались в ловушке костей, плоти и доспехов, и вытащить их быстро не было никакой возможности.
        Выхватив из ослабевающих пальцев своей последней жертвы катану, он подставил ее под первый рубящий удар ближайшего из нападавших. Опять тот самый пятый, которого Ким выделил как самого опасного из всей группы. Под второй удар Киму пришлось подставить плечевой щиток, едва успевая прикрыть шею. По скорости пятый хут ненамного уступал Киму и при этом был значительно сильнее.
        Отпрыгивая назад, Ким метнул еще один нож - благо теперь одна рука у него была свободна, хоть и достаточно сильно болела от удара катаны по плечу. Он не стал рисковать - бросок был направлен не в главного противника, а в хута, который был чуть дальше. Но это остановило и главного тоже, заставило того уклониться - слишком близко мимо его головы пролетел нож.
        Теперь против Кима оставалось трое, и это заставило хутов действовать осторожнее. Быстрота, с которой он разделался с большей частью этой группы, любого заставила бы если не испугаться, то уж точно задуматься об осторожности. Но была еще и другая группа хутов, которые наконец отошли от ослепления и теперь тоже двигались в сторону Молнии. Врагов снова становилось многовато.
        Ким краем глаза взглянул назад - туда, где начинали рушиться в огне причалы. Во всем можно было найти свои плюсы - ему тоже можно было не спешить, устроить неторопливый поединок, стараясь не сильно подставляться. Остановить пожар на причалах стало теперь невозможно, свою задачу он выполнил, так что теперь можно и подождать, пока его товарищи завершат свою.
        Он был один, а врагов по-прежнему много. Он отбивался от непрерывно сыплющихся ударов, иногда все же доставая то одного, то другого противника своим слишком коротким для такого боя клинком. На его куртке появилась кровь от мелких ран - не каждый выпад ему удавалось остановить полностью. Он начал уставать, с трудом выдерживая темп движения сверкающих вокруг него лезвий вражеского оружия.
        В лагере вновь громыхнуло. Молния, стелющаяся почти у самой земли, на короткое мгновение осветила окрестности. Уклоняясь от ударов, Ким яростно танцевал в этом неестественном свете, как будто это был его последний танец.

        Аль'Шаур и Гедон разделились, действуя по отдельности. Постепенно к ним сбегались все хуты, которые приходили в себя и решались продолжить оборону. Оборону непонятно чего, потому что лагерь в Бухте Туманов был сожжен почти полностью, и, судя по зареву на берегу, о причалах заботиться также уже не стоило. Ким справился со своей частью задачи, и одно это можно было считать решающим результатом.
        Вокруг каждого из двух бойцов собралось по нескольку десятков хутов. Мало кто пытался прорваться дальше, к пятерке с магом посередине, и только самым удачливым везло достаточно, чтобы хотя бы суметь вступить в рукопашную. Большинство застревало впереди, там, где плясали мечи Аль'Шаура и посох Гедона. Те, кто все же прорывались, останавливались Фантомом, быстро опустошающим колчан.
        Хуже было другое - начали приходить в себя лучники. Немногие из них были на позициях прямого выстрела, но в какой-то момент и Виктор, и Фантом одновременно увидели трех вражеских лучников, натягивающих тетивы луков.
        Не сговариваясь, они разделили свои усилия. Фантом выпустил свою стрелу в самого дальнего, лишь на мгновение опередив готового выстрелить хута. Виктор бросил в центрального первое заклинание, которое имело хоть какой-то шанс сработать быстро. Молния, стелющаяся у самой земли, прорезала пропитанный дымом пожаров воздух и не просто убила лучника, но и отшвырнула его на несколько шагов назад, на еще нескольких хутов, готовящихся натянуть луки.
        Стрела третьего из этих вражеских лучников успела сорваться с тетивы и навылет пробила плечо Рема. Сначала он оступился, но быстро восстановил равновесие и сделал несколько быстрых шагов назад, коротко бросив остальным:
        - Жить буду.
        На его место тут же встал Грег, до того момента стоявший рядом с магом. За время этих быстрых перемещений Фантом успел выпустить еще две стрелы, заканчивая поединок лучников. Больше ни одного натянутого лука в ближайших окрестностях не наблюдалось.

        Гном медленно, но упорно продвигался по флангу, иногда собирая вокруг себя по дюжине хутов. Но те из них, которые находились здесь, на окраине лагеря, в большинстве своем предпочитали уклоняться от драки, нежели горели желанием сражаться. Только время от времени, когда их собиралось достаточно много в каком-то одном месте, они решались напасть всей гурьбой. Как правило, веселье продолжалось недолго - секира оставляла на земле двоих-троих, а остальные тут же старались быстро ретироваться. Что особенно радовало Гнома - большинство убегало еще дальше от лагеря - туда, откуда то и дело доносились раскаты грома. Брентон успел заметить по крайней мере несколько десятков, исчезнувших в лесу. Их участие в сражении можно было считать законченным.
        Гном сшиб грудью на землю еще одного хута, так и не успевшего решить, бежать ему или принимать бой. Демонстративно вонзив в грудь лежащего острие секиры, он заставил принять окончательное решение еще двух таких же нерешительных. Они побежали.
        Брентон огляделся. В ближайших окрестностях врагов не наблюдалось, что его не устраивало. Первоначальный план - обойти лагерь по периметру, уничтожая внешнее охранение, можно было считать либо завершенным, либо невыполненным. Внешнего кольца охранников больше не существовало.
        Гном двинулся ближе к центру лагеря, туда, где еще оставались враги.

        Виктор, практически единственный, кто мог наблюдать за картиной боя в целом, неожиданно понял, что они упускают инициативу. Хуты окончательно пришли в себя. Те, кто был недостаточно храбр, уже сбежали. Те, кто был недостаточно проворен, уже погибли. Но в поле его зрения оставалась еще почти сотня, которая сумела организоваться и перешла в наступление. Колчан Фантома опустел, и сейчас он защищался от троих наседающих на него врагов коротким клинком.
        Надо было переломить ситуацию в свою пользу, и делать это быстро. Ему помог случай.
        С одной из немногих оставшихся в сохранности вышек прозвучала отчетливая команда. Слова были Виктору непонятны, зато хуты восприняли приказ однозначно. Большая часть тех, кто окружил Аль'Шаура и Гедона, перенесла свое внимание на группу королевских воинов, взявших в кольцо мага. Несколько десятков одновременно рванулись в их сторону, и с таким количеством они могли и не справиться.
        Решение Виктора было мгновенным. Огненный шар вырвался из его рук, прочертил почти прямую линию и врезался в вышку, прямо в то место, где находился командир хутов. Взорвавшись при ударе о дерево, шар наделал столько шума, что заставил многих из хутов остановиться и понаблюдать, как их командир, охваченный пламенем, валится со своего поста.
        Грег, к которому одновременно подбегала сразу дюжина хутов, сделал шаг им навстречу. Следующий шаг он делал уже не один. В нескольких локтях от него вместе с ним шагнул вставший на задние лапы огромный черный медведь.
        Рев тотема Грега заглушил даже эхо взрыва на вышке. Медведь упал на передние лапы и ринулся в сторону хутов.
        В полусотне шагов раздался еще один крик, весьма похожий на рев медведя. В сторону окружавших Аль'Шаура солдат бежал Брентон. Виктор представлял себе силу друга, но сейчас было похоже, что Гном получил благословение самого Нес'Ариана.
        Раскрученная секира Брентона просто снесла четверых попавшихся под ее удар хутов. Первый попытался прикрыться маленьким щитом, остальные же вообще не смогли противопоставить что-либо удару такой скорости и силы. Секира Брентона снесла щит, перерубила первого пополам и собрала еще троих в одну кучу плоти и переломанных костей. Хуты, видевшие это, побежали.
        Хуты, на которых с ревом устремился медведь, тотем Грега, побежали.
        Хуты, оставшиеся без командира, побежали.
        Бой еще продолжался, но большинство из тех, кто не побежал, начали бросать оружие на землю и падать на колени, ошеломленные и желающие, чтобы творящийся ужас побыстрее завершился.
        На рассвете отряд думал уже о том, как решить новую проблему: как вдесятером можно держать в пленниках почти сотню сдавшихся врагов.
        - Все?  - спросил Гедон, вопреки правилам ухода за оружием вонзивший одно острие своего шеста в тонкий слой почвы. Земля была нанесена на скалу ветром, и теперь чахлая трава судорожно пыталась ее удержать, чтобы выжить и закрепиться даже здесь, на обдуваемом всеми ветрами мысу. Гедон даже оперся на свое оружие, что в другое время вызвало бы недоуменные взгляды его товарищей. Но они слишком устали, чтобы сейчас обращать внимание на мелочи.
        Девять человек стояли на высоком мысу, на самом берегу моря, и смотрели на паруса, сейчас едва видные на горизонте. К завтрашнему утру они должны были скрыться из виду окончательно, завершая, как надеялись стоявшие на скале, череду битв, смертей, это нашествие и эту войну.
        - На этот раз да.  - Фантом неотрывно следил взглядом за кораблями, как будто не хотел их отпускать.  - Но нам хватит забот и без хутов на нашей земле. Мы избавились от новоявленного врага, но у нас полным-полно старых.
        - Возвращаемся в девятую?  - с почти нескрываемой надеждой в голосе спросил Виктор. Башня звала его, манила почти так же, как любимая женщина может манить своего мужчину.
        - Только дождемся подкрепления, смены. Думаю, что нам не придется ждать их долго.  - Лашан приподнял подбородок, подставляя лицо ветру. Глаза его, в отличие от всех остальных, были прикрыты. Битва кончилась, и отступающий враг его больше не интересовал.  - Еще придется пройти через столицу. Принц наверняка захочет нас увидеть.
        - Тогда давайте пройдем через леса Вайю.  - Обычно Брентон с тяжелой секирой за спиной старался не дергаться, но на этот раз он достаточно быстро повернулся в сторону Лашана.  - Круг небольшой, зато если повезет, то сможем погостить у Хаграла. Мы ему обещали, в конце концов, а когда еще будет шанс...
        Рем тоже посмотрел на Лашана, но тот лишь пожал плечами.
        - Как будто я за вас решаю. Будет возможность - можно попробовать. Только как мы его найдем?
        - Найдем, обязательно найдем,  - тихо проговорил Аль'Шаур,  - На земле слишком мало места, чтобы мы могли не найти друга.
        Мугра, обычно самый разговорчивый из всех, на этот раз молчал. Потом он улыбнулся, глядя в сторону леса, туда, где вдалеке показался Ким, тащивший добычу с охоты. Рука Мугры дернулась, как будто он собирался помахать приближающемуся товарищу, но в последний момент сдержался.
        - У нас будет знатный ужин сегодня,  - пробормотал Волк себе под нос, как бы оправдываясь перед самим собой за столь неожиданные и новые для него чувства. В его возрасте друзья не возникают так легко. Но если появляются, то уже навсегда.

        Эпилог

        Тихо стучал в закрытые ставни холодный осенний дождь, негромко потрескивал огонь в камине, неторопливо, сплетая и расплетая узлы множества самых разнообразных тем, шла беседа.
        - ...В последнее время мне все больше кажется, что я узнаю слишком мало нового. Когда-то, в те времена, когда я проводил годы на нижних этажах вашей башни, мне думалось, что я учусь слишком медленно. Что слишком медленно читаю, что слишком много сплю, что у меня нет таланта к изучению магии. Но сейчас, когда я вспоминаю то время и сравниваю его с нынешним, у меня возникает ощущение, что я стою на месте. Как будто попал в липкую патоку и не могу из нее выбраться.
        З'Вентус задумчиво кивнул, передавая своему ученику заново наполненный бокал с бренди. Это был настоящий хрусталь, обработанный гномами, что делало посуду, которую маги держали в руках, почти бесценной. Под стать уникальному напитку, который старый маг поднял из погреба башни. Но повод для этого был, и повод был существенно более значим, чем хрусталь подгорных гномов и годами выдерживаемый напиток, в котором смешались ароматы виноградников самых разных королевств. Королевство выжило и победило, и можно было позволить себе настоящий праздник. Вне зависимости от того, какое еще испытание придумают боги в будущем.
        - Понимаю тебя, Виктор. Но ты не прав. Разница лишь в том, что все, что ты узнал ранее, было лишь знаниями. Сейчас же ты учишься применять их в жизни. Пользоваться той магией, что была прочитана тобой в книгах. И по этому пути тебе придется пройти еще очень далеко.
        - Но что дальше? Я буду копить силу и набираться опыта - и это все? Магия этого мира начинает казаться мне всего лишь ремеслом... Прошу простить меня, учитель.
        - Тебе не за что просить прощения, мой бывший ученик.  - З'Вентус слегка улыбнулся и сделал очередной глоток бренди.  - В чем-то ты, возможно, и прав, хотя надеюсь, что тебе не настолько опостылело заниматься нашим «ремеслом», как ты сейчас пытаешься показать. Вопрос только в том, куда ты пойдешь потом, через сотни лет, пусть дадут боги судеб тебе эти годы. И пусть сейчас этот вопрос ничего не значит, но он самый важный на твоем пути, потому что когда-нибудь это окажется более важным, чем все твои нынешние знания, мастерство, все твои победы и поражения.
        - Я...  - Виктор тоже сделал глоток из своего бокала и с сомнением посмотрел на напиток, как будто оценивая, не перебрал ли он,  - я перестаю вас понимать, учитель.
        - Ты поймешь, пусть и нескоро. То, что я скажу тебе сейчас, обычно маги узнают сами, через столетия. Но ты ведь не совсем обычный маг.  - З'Вентус вновь улыбнулся. Его праздничное настроение не исчезало, несмотря на серьезность темы.  - Точнее, ты сам это почувствуешь, но еще очень не скоро. Сейчас же я только могу описать тебе то, что ждет тебя в далеком будущем.
        Виктор еще раз посмотрел на бренди, взболтнул его в бокале, но, вместо того чтобы сделать очередной глоток, поставил хрусталь на столик. Его учитель тем временем продолжил:
        - Ты был прав, когда говорил, что наша магия - всего лишь ремесло.  - З'Вентус отрицательно покачал головой, прося дать ему закончить.  - Да, да, не только та боевая магия, которую используешь ты, сражаясь с врагами лицом к лицу, но даже и та, которую все мы применяем при защите городов и крепостей, сидя в своих башнях, пользуясь огромными запасами накопленной в них энергии. Все это лишь вопрос масштаба. Видишь ли, маги, немногие - единицы из ныне живущих, но все они в какой-то момент подходят к горизонту. Сейчас ты идешь и идешь по дороге, и тебе кажется, что горизонт будет вечно отодвигаться от тебя, вечно манить тебя неизведанным, вечно обманывать тебя и в последний момент теряться в дымке утренних туманов. Но теперь представь себе, что ты дошел до края нашего мира, дошел туда, где горизонту придется остановиться и встретить тебя, его преследователя.
        Теперь Виктор взглянул на бокал, который держал в руке учитель. На расслабленном от выпитого лице ученика сейчас читалось новое подозрение - не слишком ли пьян его учитель.
        - Слушай меня внимательно, ученик. Слушай и не думай, что это бредни старика. Задай себе вопрос, что ты увидишь там, за краем земли? Там что-то будет, поверь мне. Не бывает пустоты, которая не заполнена ничем. Даже воздух - это не пустота, хоть тебе и казалось так в детстве. Этим воздухом мы дышим, из этого воздуха природа и мы творим ветер, иногда даже ураган, способный вырывать с корнем деревья и поднимать бури на море. Это не пустота, и все то, что может показаться тебе пустотой, на деле всегда оказывается тем, о чем ты просто слишком плохо знаешь.
        Старик помолчал, как будто усилием воли возвращая себя обратно к теме. На сей раз он решил уйти от аллегорий, словно боясь окончательно в них запутаться.
        - Есть магия за пределами того, что мы сейчас используем. За пределами того, что ты найдешь в книгах. Та магия, которой тебя не научит ни один учитель. Потому что те, кто решается вступить за край земли, уже не интересуются делами живущих. Я неверно выразился: это даже не магия, это магии. Разные, совершенно разные пути в бесконечности. Из того, что сейчас ты можешь хотя бы понять, представить, пусть и не поверить, приведу несколько примеров... Магия мертвых, когда маг решает встать выше смерти. Когда он может по своей воле не только уходить за Хагон, но и возвращаться обратно, плюя на Лодочника. Приводя с собой из-за реки мертвых, чтобы они служили ему.
        - Но зомби не существуют, это всего лишь сказки, которые придумывают, чтобы попугать на ночь малышей. Вы сами говорили мне это,  - слабо попытался возразить Виктор, вновь берясь за бокал. Сейчас он уже желал напиться посильнее, чтобы не воспринимать слова учителя серьезно.
        - Зомби не существуют только потому, что ни один маг за последние столетия не становился на этот путь. А те, кто становился, были уничтожены, быстро и беспощадно. Есть особый зов магов, знак, который посылается только тем, кто остановился у горизонта и не решился идти дальше. Это противоречит всему, что я требовал от тебя до этого, но когда-нибудь тебе придется остановиться, иначе тебя остановят. И когда ты остановишься, то тоже поймешь, почему дальше идти нельзя. Не только нельзя идти самому, но нельзя и пускать за горизонт никого, даже своих друзей. Тогда и ты будешь знать этот знак и без раздумий сокрушать любого, кто на это решится.
        Существует магия звезд, когда маг одним мановением руки может сносить с лица земли целые города и даже королевства. Не спрашивай меня, я понятия не имею, как это возможно и откуда маг возьмет энергию. Ведь я же остановился у края пропасти... Но я знаю, что это возможно, вот и все. Потому что я стою на этом краю, не делая шаг в бездну, но это не мешает мне наблюдать за ней. Наблюдать и делать выводы.
        Существует магия снов, позволяющая сделать сон тысяч людей настолько реальным, что все их ночные кошмары выходят на поверхность и начинают уничтожать все в нашей реальности. И эта внешне безобидная магия может привести таких чудовищ в этот мир, которых хотя бы только увидеть не заслуживает даже самый отъявленный негодяй. Это тот путь, на который чуть было не ступил я, когда подошел к краю. Ведь сны бывают и хорошие, и мне очень хотелось, чтобы некоторые из них стали реальностью.
        Существует и другая магия снов, которая позволяет магу управлять сном людей, делать так, что человек не может отличить сон от яви, дает возможность убивать прямо во сне, насылая на человека кошмары, лечить, навевая спокойные сны во время полуденной дремы. Я даже не уверен, что некоторые выбравшие этот путь не живут где-то рядом с нами, настолько тонкое это искусство и настолько трудно это заметить. Но оно так же крайне опасно, потому что рвет грань нашей реальности. А последствия этого непредсказуемы. Маг же всегда должен думать не только о действии и его явных результатах, но и о возможных последствиях, пусть даже они никак внешне не связаны с самим действием.
        Все эти вещи существуют так же, как и многое, многое другое. Порой мне кажется, что дорога наша только и начинается, когда мы подходим к этой бездне. Что там? За ней, в дымке есть развилка без указателей и дорожных камней, за которой такое множество путей, что, будь даже каждый человек на этой земле великим магом, все равно, как только мы пойдем туда, то никогда больше не встретимся.
        - И что же мне делать, учитель? Что мне делать с этим знанием?
        - Пока - ничего.  - З'Вентус расслабился и откинулся на спинку кресла. Улыбка вновь вернулась на его лицо.  - Пока у тебя еще столетия впереди, прежде чем ты выйдешь к этой развилке. Живи, учись радоваться тому, что дает тебе эта жизнь. Победам, поражениям. Радуйся тому, что твои друзья живы, радуйся тому, что ты не разучился чувствовать боль их потери. Тому, что ты смотришь на женщину, а не сквозь нее. Тому, что этот напиток все еще имеет для тебя вкус.
        Старик приподнял свой бокал в последний раз и разом допил его содержимое.

        Скользкий уходил на восток. Он оставил своих нанимателей в тот самый момент, когда понял, что их поражение - только вопрос времени. Осада Ледера пока еще не была снята, но голодные и потерявшие боевой дух хуты, осаждающие цитадель города, были сейчас в значительно худшей ситуации, чем ее защитники.
        Младший принц крутился со своим отрядом где-то неподалеку, не давая захватчикам почувствовать себя в безопасности нигде. Дезертиров с каждым днем становилось все больше.
        До провинции уже доносились слухи, что при Шале король полностью разгромил основную армию иноземцев. И Скользкому было нетрудно догадаться, куда теперь будут направлены взгляд монарха и мечи его гвардейцев.
        Что же, он глубоко сожалел, что очередная великолепная возможность разрушить королевство не была использована в полной мере. Хотя после этого лета королю еще хватит забот на много лет вперед - весь юго-восток обезлюдел и лежал в руинах.
        Скользкий вдоволь позабавился за последние годы, и теперь ему хотелось побыть от границ этого королевства подальше - на всякий случай. Очень уж много дворянских семей имело к нему личные счеты.
        Пока он думал пробраться в Поцерон, незаметна проскочив мимо кочевников, а потом, по его замыслам, двигаться в сторону таинственных северных территорий.
        Замыслы могли и поменяться - это целиком зависело от того, кто окажется его новым нанимателем и насколько интересную работу он предложит. Интересную для Скользкого.

        Не так далеко от башни, в которой накачивали себя бренди два мага, в одной из комнат королевских покоев горела одинокая свеча. Грегор, неспособный справиться со своими мыслями, смотрел на подрагивающее пламя. На пламя, которое должно было успокаивать, глушить воспоминания, отвлекать от повседневных забот и заставлять чувства скользить по поверхности, не задевая глубины сознания. Но сегодня не справлялось со своим предназначением.
        - Люблю тебя, Анна,  - шепнул он, думая, что его единственная давно спит.
        Она действительно спала. Однако звук голоса принца заставил девушку пошевелиться, перевернуться на другой бок и прижаться к его руке.
        - Чудесный сон... Всегда буду с тобой, любимый,  - пробормотала она, так и не проснувшись.

        Мастер Урцил думал в одиночестве.
        Стоя на самой высокой скале Бухты Туманов, он медленно оглядывал окрестности, переводя взгляд с одного места на другое, с прибрежных скал на окружающий бухту лес, с узкого входа в бухту на обгорелые остатки того, что недавно было причалом.
        Просьба короля, которую скорее надлежало расценивать как приказ, была проста - восстановить порт и одновременно несокрушимый форт на месте когда-то потерянной для королевства бухты. Чтобы купцы могли с прибылью и без опасения за свои товары использовать ее как базу для морской торговли.
        Мастер Урцил разглядывал окрестности, но видел их не такими, как их увидел бы обычный человек. Если бы кто-нибудь смог посмотреть на Бухту Туманов взглядом архитектора, он бы решил, что это магия.
        В мыслях мастера вокруг бухты уже высились башни и стены несокрушимого форта, одинаково хорошо защищенного как с моря, так и с суши. В бухту заходили большие торговые шхуны, за которыми внимательно наблюдали глаза стражников с расположенных на башнях сторожевых постов.
        Это и была магия, как думал архитектор. С каждым годом приближаясь к старости, он все больше убеждался в том, что его ремесло - магия всех магий. Ремесло, превращающее смутные образы, возникающие в его голове, в творения из твердого камня. Творения, которые, в отличие от эфемерных созданий магов, не распыляются под дуновением ветерка и не исчезают под песками времени.
        Вдоль берега уже ходили мастера, делающие предварительные замеры и пытающиеся прикинуть, сколько камня и глины им понадобится, чтобы воплотить в жизнь задумки Урцила.
        Сам мастер продолжал представлять себе будущий форт. Наконец он понял, чего не хватает на картине, уже сложившейся в его голове. И на магическом образе, который был виден ему одному, над всеми стенами и башнями форта поднялась еще одна башня. Башня всех башен. Маяк Бухты Туманов.

        Книга 3. Право на поражение.

        Пролог

        Осень в лесах запада бесподобна. В лиственных - тем более. Если погода стоит сухая, то это великолепие превращается в чудо, сотворенное без участия магии.
        Или это чудо и есть магия. Магия красоты, очарования, совершенства. Магия народа леса, недоступная для понимания простых смертных. Да и не обязательно понимать то, чем можно просто наслаждаться.
        Наоборот, иногда понимание уничтожает всю прелесть обожания.
        Скорее всего, народ леса здесь был абсолютно ни при чем. Конечно, путники были недалеко от владений фэйри, но все же границу не пересекали. Негласный закон действовал неукоснительно. Для того чтобы зайти в волшебный лес, нужны такие сложные обряды очищения и уведомления, что для обычной вылазки это было бы слишком.
        Да и нельзя обвинять народ леса в любой красоте, существующей в мире.
        Так что почти наверняка не фэйри раскрашивали листья в желтые, красные, багровые тона. Не лепреконы пропускали холодноватые солнечные лучи сквозь призмы прореженных крон кленов.
        Не баньши поднимали обратно с пожухлой травы стайки листьев и гнали их между стволами.
        Это была просто осень.
        Очередная стайка разбилась о Кима. Желтые листья попытались выскользнуть в сторону, закрутились под действием завихрений воздуха, но не успели и распались, постепенно опускаясь на землю.
        Ускользнуть от Молнии действительно было сложно. Он двигался слишком быстро для неторопливых листьев, которые всего лишь использовали воздушные течения, чтобы кружиться между деревьями.
        На только что разрушенное совершенство он внимания не обратил. Не до того. Очередная попытка вновь закончилась провалом.
        - Уже лучше,  - вопреки очевидному произнес стоявший неподалеку Рем.  - Почти получилось.
        Ким угрюмо взглянул на мечника, но во взгляде Рема увидел серьезность, честность и искреннее желание помочь. И ни капли иронии не было в этих глазах.
        Так что Ким только буркнул:
        - Сильнее надо отталкиваться. И разбегусь я слегка, для начала.
        Идея у него была простая. Ему нужно было разбежаться, двумя ногами оттолкнуться от дерева, сделав будто бы два шага, совершить кувырок в воздухе и приземлиться обратно на ноги. Потом он собирался сделать еще пару движений с ножами, прямо там же, в воздухе. Но пока не получалось и первой части.
        Точнее, получалось, но весьма неуклюже. Ни о каком контролируемом кувырке речи не шло, и помочь ему явно никто не собирался.
        Хотя нет, почему?
        - Хочешь, я тебя слегка придержу для начала?  - задал вопрос Виктор. Он сидел на стволе поваленного дерева вместе с Лашаном, и его глаза были подозрительно похожи по степени невинности на глаза Рема.  - Я могу. Заодно тоже потренируюсь.
        Ким буркнул что-то, что совсем невозможно было разобрать, и все решили - поддерживать вора нет никакой нужды.
        Следующая попытка оказалась более удачной. Одна нога, вторая - отталкивается от дерева, кувырок - и Ким уже на ногах.
        Должен был оказаться на ногах. У него почти получилось. В последний момент камешек, легко ударивший его в затылок, сорвал маневр, и Ким, не удержавшись, повалился на землю.
        Лашан спрятал руки за спину и выражением лица постарался превзойти по степени невинности и Рема, и мага. Но, видимо, природным даром он не обладал, поэтому Ким посмотрел на него совсем уж нехорошо.
        - Хотел тебе показать, что ребячество все это,  - произнес Лашан.  - Ты не контролируешь себя в воздухе, ты уязвим, весьма.
        - Вы благородны, мастер-мечник.  - Ким почти рычал.  - Вы даже представить себе не можете, как я благодарен вам за урок, который вы мне только что преподали. Но если вы еще раз вмешаетесь в столь чувствительный процесс, как мои упражнения, я подберу камень побольше вашего и начну давать встречные уроки.
        Лашан пожал плечами и снова попытался сделать невиннейшее выражение лица из всех, что можно было наблюдать в ближайших окрестностях.
        Ветер закружил вокруг Кима охапку листьев, почти окутав его желтым коконом. Затем листья слегка отдалились, организовавшись в стройную ленту, желтую в центре и с вкраплениями красного и розового по краям.
        Теперь Ким посмотрел на Вика.
        - Сговорились?  - мрачно произнес он и неожиданно рванулся с места.
        На этот раз упражнение было выполнено идеально. Шаг, удар ногой о ствол - образ врага, толчок второй ногой, кувырок, приземление на ноги. И три метательных ножа, вонзившихся в деревья неподалеку.
        Ким приподнял подбородок, желая продемонстрировать свое превосходство.
        Вихрь из желтых листьев совершил петлю, почти полностью повторившую движения Кима, и, задержавшись лишь на миг, крутанулся вокруг его тела, по спирали уходя вверх.
        - Надо шлифовать,  - с чувством глубокого участия произнес Рем.  - Пока тебя даже листья обгоняют.
        На мгновение просветлевшее лицо вора снова помрачнело.
        Ворох листьев, смешавшись, уходил все выше, поднимаемый воздухом, согретым теплой землей.

        Ворох не успевших загореться листьев поднимался все выше, поддерживаемый горячим воздухом, идущим от костра.
        Костер горел высоко на холме. Только храм Нес’Ариан возвышался над пламенем. И только храм бога, а может, и сам бог, был рядом с уходящим в его последнем путешествии.
        Не будет ни памятников, ни урн с прахом. Ветер развеет пепел. Трава накроет ожог от костра - не пройдет и пары лет.
        Никого не было рядом с костром. Он был подожжен одинокой дальней стрелой, не так давно прочертившей сумерки. Стрела была пущена от основания холма, из темноты.
        Когда огонь только разгорался, он осветил тело лежащего на возвышении, жесткие, осунувшиеся черты лица, меч и положенные на его рукоятку руки. Но сейчас гудящее пламя скрыло все.
        Костер, храм и пустота вокруг. На этот холм и в хорошие времена редко кто забирался, но сейчас он был пуст абсолютно.
        Казалось, что путника никто не провожает. Путник должен идти к Лодочнику один. А такой путник должен не просто идти один - он не должен оглядываться. Такой путник должен подойти к Лодочнику гордо, высоко подняв подбородок, без малейших колебаний. Его никто не должен тянуть назад.
        Сокол, вылетевший на вечернюю охоту, заинтересовался происходящим на холме и сделал широкий круг в высоте. Пламя неимоверно огромного костра, поднимающееся так высоко, что почти сравнялось с куполом храма. Храм, который был почти скрыт в темноте, освещался сейчас лишь пламенем погребального костра.
        Огромный пустой холм.
        И море огней факелов у его подножия. Горящие факелы, множество, почти ничего не освещали и казались лишь слабыми точками по сравнению с пламенем костра. За этими огоньками люди, их державшие, скорее угадывались, чем были видны. Но их были тысячи и тысячи.
        Огромный холм мог показаться маленьким по сравнению с морем огней вокруг него.
        Путник должен был идти к Лодочнику в одиночку. Его никто не должен отвлекать. Но никто не мог запретить провожающим стоять в отдалении. Если только они стоят молча. А они молчали, стояли в отдалении. Никто из них не собирался мешать уходящему.
        Ведь уходил король. Менялась эпоха. Наступала осень.
        Огни факелов дрожали. Сокол, вдоволь насытившись видом, бросил последний взгляд на этих далеких светлячков и коротко вскрикнул.
        Крик сокола оказался единственным звуком, прозвучавшим в сгущавшейся темноте, кроме треска костра.
        Далекие огни факелов мало волновали сокола, и он сморгнул, чтобы прояснить свой взгляд и найти что-нибудь более съедобное.
        Огоньки факелов дрожали. Особенно если смотреть на них сквозь потоки жаркого воздуха, поднимающегося от костра. Холм был окружен этими дрожащими точками, тысячами маленьких светлячков, шевелящихся у подножия холма.

        Огоньки дрожали. Деревушка у подножия гор была маленькая. И огоньки лучин и свечей дрожали. Во многих домах готовились ко сну, и огоньки гасли один за другим. Самым ярким из них был костер, разожженный мальчишками-пастухами, которые повели крохотный табун лошадей в ночное.
        Табун был действительно небольшой, собственно - и не табун вовсе, а лишь две кобылы и совсем еще молодой жеребец. Но мальчишек набралось много - прекрасный повод провести ночь у костра, а не в душной избе, и многие постарались им воспользоваться.
        Костер горел, стреноженные кобылы с жеребцом переминались неподалеку, пощипывая траву, все дела были переделаны, так что наступило самое время для страшных историй. Их было рассказано уже немало за последний час. Эти страшилки, и темная ночь, становящаяся лишь темнее от света костра, и отсутствие взрослых поблизости - все заставляло мальчишек жаться ближе друг другу, все плотнее окружать костер.
        Но истории все равно не останавливались, и каждый новый рассказчик старался переплюнуть предыдущих.
        Всем было страшно, поэтому каждый обращал внимание на любую мелочь. Крик ночной птицы заставил младшего вздрогнуть - и это тут же стало поводом для шуток остальных.
        Однако когда заволновались лошади, насторожились уже все мальчишки. Они знали, что лошади просто так дергаться не будут, и опасность, на которую животные могли среагировать, носит вещественный характер.
        Жеребенок тоже поднял голову и уставился в темноту. Волей-неволей взгляды всех мальчишек обратились в ту же сторону.
        Из темноты начали выходить люди. Худые, обросшие, грязные до черноты. Первым порывом мальчишек было дать деру, но страх парализовал их на мгновения, а потом они поняли - эти бредущие люди не могут представлять ни малейшей опасности. Слишком они слабы. Чем ближе незнакомцы подходили к костру, тем понятней становилось, что они меньше всего похожи на порождения ночных кошмаров и страшных историй, рассказанных у костра.
        Наступала осень. Перемены ждали многих в Акреноре. Перемены ждали королей и нищих, воинов и крестьян.

        Часть первая
        Осень

        Подгорные владения Бохута IV
        Бодор приостановился в задумчивости. Ему очень хотелось продолжить путь, но он отлично осознавал, насколько это может быть опасным. Знал он такие места, не в первый раз. Когда завалы встречаются все чаще и чаще, основной проблемой является не то, что их приходится растаскивать, иногда даже пробиваясь сквозь камни, как впервые. Проблема была в другом - такие завалы просто так не появляются. Это значит, что весь коридор небезопасен.
        Но Бодор чуял жилу. Он нашел один чудесный камень, как только набрел на этот коридор. Недавно, с полчаса назад, нашел еще один. Все его инстинкты истинного гнома говорили о том, что еще чуть-чуть, и он обнаружит лучшую жилу в своей жизни. Не короткой жизни, кстати сказать.
        О такой жиле можно рассказывать и внукам, и правнукам. Рассказывать, как нашел, по каким признакам понял, что богатство близко. Как раскалывал камни и находил в них драгоценности. Эти рассказы будут греть его долгими вечерами. Эти рассказы кладутся в основу рода. Какие-то, не очень важные, не очень интересные, о событиях, произошедших много-много поколений назад, забываются. У сильных родов рассказов слишком много, чтобы их можно было пересказать все. Поэтому забываются.
        А род Бодора был сильным. И гном знал, что положил не один рассказ в его кладовые. Легенды такого уровня, что не будут забыты и через десять поколений. Возведение монумента Основателям в зале Ночной реки. Золотая жила северного прохода. Тысяча ступеней Девятой крепости. Его имя род будет помнить до конца времен только за уже свершенное.
        Но Бодор не отказался бы еще от одной маленькой красивой легенды о том, как он нашел гнездо драгоценных камней в старых, полуразвалившихся штреках. Как он пробирался сквозь завалы по коридорам, по которым даже гномы побаивались ходить. И как нашел много-много камней в сокровищницу рода. Это красивое дополнение в коллекцию, хотя бы потому, что драгоценные камни всегда можно показать. Запустить руку поглубже в сундук с разноцветными камнями, выудить камень покрупнее и начать рассказ: «А вот этот камешек я помню хорошо… Помню, как-то раз…»
        Бодор тихо вздохнул и поудобнее перехватил кирку. Отступать, когда гнездо было так близко, совсем не хотелось. Если он аккуратно вынет вот этот камень из завала, то сможет пробраться дальше. Ему и надо-то всего ничего - продвинуться дальше шагов на двести в глубь штольни.
        Бодор чувствовал камень. Он чувствовал и всю гору, под толщей которой проходила эта штольня, по одному удару о породу стены мог примерно прикинуть, где в толще скалы проходили соседние штольни. Стоило ли двигаться дальше по этому коридору, или он не вел ни к чему интересному. Это было не магией, просто мастерством гномов. Гномы вообще магию любили не очень, маги из гномов были никакими. Хотя шаманы иногда рождались, те, кому подчинялась гора. Кто одним ударом посоха мог пробить тоннель на тысячи шагов.
        Бодор и сам так мог. Хоть и не был шаманом. На тысячи, не на тысячи, но он-то получше многих знал, как правильно ударить по камню, чтобы добиться от него нужного ответа. Сила силой, но всего времени рода не хватит, чтобы пробить настоящий тоннель в толще скал, если переться напролом.
        Он ударил. Чуть ниже небольшого выступа у булыжника. Острый конец кирки вонзился в твердую породу лишь ненамного. Но Бодор и не собирался пробиваться. Булыжник треснул. Меньший кусок под давлением породы сверху выскочил из завала, и весь завал разом пожух, превратился из кажущейся почти монолитом стены во всего лишь кучу камней, которые легко было растащить.
        Потратив еще немного времени на завал, гном снял с выступа на камне свечу - единственный источник света для него в этих подземельях, прикрыл пламя рукой и двинулся вперед.
        Дальше коридор раздваивался, буквально через полсотни шагов. Оба ответвления шли одно рядом с другим. Может быть, они даже сходились где-то впереди. Бодор слегка замешкался, вытягивая руку со свечой в сторону то одного, то другого коридора. Они казались совершенно одинаковыми.
        Но проблема была в том, что они не нравились гному оба. Дело было не в камне, это он знал. Если бы была угроза обрушения, нового завала или чего-нибудь наподобие этого, он бы смог это для себя объяснить. Но его нынешние сомнения никак не ложились в стройные выводы.
        Он мысленно представил свое местоположение. Это был как вздох горы - сначала то место, где гном находился, резко удалилось, картинка задержалась на мгновение и приблизилась вновь.
        Невысокий, крепкий гном стоял в темном коридоре, освещаемом лишь пламенем свечи, поставленной в железную кружку. Позади него была темнота и много тысяч шагов по путаным коридорам до ближайшего сородича, до ближайших поселений гномов подгорья. Впереди - два расходящихся коридора, оба - не вызывающие ни малейшего доверия.
        Бодор был гном в возрасте, вполне взрослый, чтобы давно забыть детские страшилки о Мертвых Духах Недр, о Призрачном Гноме или Господине Крушителе Проходов. И, как и любой нормальный гном, он никогда не боялся находиться в этих коридорах один. Он же был гном.
        Но сейчас что-то заставило его сделать небольшой шаг назад и поставить подсвечник на выступающий камень. Бодор слегка наклонился вперед и опустил голову, как будто набычившись. Иногда, когда в коридорах подгорья играют лишь призрачные тени, удобнее смотреть вглубь из-под бровей. Иногда это позволяет увидеть невидимое и понять неочевидное.
        Бодор перехватил кирку, а другой рукой потянулся к молоту. Со времен строительства и защиты Девятой он всегда таскал с собой оружие, хотя большинство гномов обходилось в своих собственных подземельях только орудиями труда. Кирка - тоже оружие. Бодор говорил насмешникам, что молот - тоже орудие труда. В случае необходимости демонстрировал, как можно орудовать молотом.
        Кирка была с укороченной рукоятью, для узких гномьих штреков. Молот был настоящий, боевой, но тоже с короткой рукоятью - чтобы не мешался в длинных подземных переходах от дома до шахт.
        Еще один вздох горы. Гном, наклонившийся вперед, освещаемый лишь крохотным огоньком свечи за его спиной, выставивший вперед кирку и молот, наедине с темнотой подземелий.
        Бодор выглядывал опасность, стараясь, чтобы тени не мешали его взору. Поэтому он не сразу понял, что тени и были опасностью.
        Эти существа были полупрозрачными или настолько хорошо подстраивались под окружающее, что казались такими.
        Гном сделал еще шаг назад, так, чтобы свеча полностью осветила тех, кто наступал на него. Они наступали, в этом не было сомнений. Ловушка им не удалась, и теперь они наступали, чтобы забрать свое. Эту легенду Бодор тоже знал.
        Тени узников. Гномы говорили, что если люди умирали в подземельях, то их можно было поднять вновь. Злой магией. Где-то когда-то в катакомбах умерли эти люди, кто-то когда-то призвал их обратно к жизни для своих черных дел. И теперь они скитались по подземельям, возможно, вечность.
        Бодор всего лишь открыл им дорогу к городам гномов. Даже эти тени, слоняющиеся годами по подземным коридорам, не могли проходить сквозь камень.
        Конечно, Бодор считал тени узников всего лишь легендой. Но она для того и существовала, для того и передавалась из поколения в поколение, чтобы, помня о ней, какой-нибудь гном избежал опасности, если легенда окажется правдой.
        Бодор перевел дух. Легенда говорила, что эти твари смертны. Или, правильней, их можно упокоить, как и обычных смертных. Пусть это и тяжело - во второй раз они будут цепляться за жизнь до последнего,  - но возможно.
        Два узника начали наступать, прижимаясь к стенкам коридора. Напрасное занятие, этот коридор был недостаточно широк, чтобы обойти гнома с разных сторон. Им придется либо нападать вместе, толкаясь, либо по одному.
        Они попробовали вместе. Кирка вонзилась в грудь правого, под необычным углом - снизу вверх. Бодор чуть присел на левую ногу, чтобы удар молота сверху вниз не был остановлен низким потолком. Голова призрака раскололась, на миг вспыхнув зеленым магическим светом. И сразу запахло гнилью. Трупный запах почти не давал дышать, и Бодор отступил еще на пару шагов, успев выдернуть кирку из груди первого. Больше ему отходить пока не хотелось - не хотелось оставлять свечу, единственный источник света, который позволял ему видеть тени.
        Гном развел и свел плечи, напрягая и тут же расслабляя все мускулы. Не на того напали. Основной силой теней был страх их жертв, а Бодор был уже взрослым гномом, иногда он даже считал себя старым, хоть и крепким. Он не испугается. А магический ужас, который сопровождает тени узников, был ему вообще нипочем. На любую магию, направленную на него, он плевал с высокой скалы.
        Еще одна тень метнулась вперед, загребая просвечивающей рукой в попытке дотянуться до Бодора. Он использовал молот как таран, чтобы отбросить ее обратно. Тварь не подохла, но и не могла встать, мешая остальным двигаться вперед.
        Бодор заглянул в коридоры. Сейчас, когда тени проявили себя и он понял, на что смотреть, можно было прикинуть количество врагов.
        Он подпустил еще одного нападающего поближе, встретился с ним почти грудь в грудь и вбил острый конец кирки тени чуть ниже горла, потом отступил и пнул тварь ногой, так что она тоже отлетела назад, останавливая идущих следом за ней.
        Твари были слабы по сравнению с Бодором, но он только сейчас понял, насколько их много. Тенями были забиты оба коридора. По всей вероятности, немало их было и дальше.
        Бодор выбрал нужный ему камень и несильно ударил по нему молотом. Этот камень звенел, что сейчас и нужно было гному. Звон пошел по коридору, возвращая разные звуки. Громкие, тихие, глухие или чистые. Судя по звукам, коридор дальше снова соединялся в один. Судя по звукам, на тысячи шагов коридор был заполонен тенями узников.
        Сильная черная магия, о которой гномы не слышали века, подняла из подгорных могил целые пласты умерших. Наверное, целую шахту, в которой в древние времена трудились тысячи заключенных. Трудились и умирали. И хоронили их прямо там, под камнями.
        Возможно, они уже сотни лет бродили во тьме подземелий, но Бодор в это не верил. Эти коридоры были не центральными, но и не совсем уж заброшенными. С этими порождениями кто-нибудь из рудокопов встретился бы раньше.
        Бодор быстро зацепил кирку за пояс. Перехватил молот в правую руку и схватил левой свечу. Теперь он мог, хоть и с одним только молотом, но постепенно отступать, не оказавшись в темноте.
        Гном отступил на несколько мелких шажков назад, заставляя двух новых нападавших провалиться вперед, теряя равновесие. Сильно мешало то, что тени были как прозрачные, за счет той же магии, что подняла их из могил. Бодор не всегда успевал уследить за началом новой атаки. Одна тень повалилась на колени, вторая зацепилась призрачной рукой за стену коридора, чтобы не упасть. Бодор помог ей прижаться к стене еще сильнее. Удар молота был очень коротким - в таком узком коридоре особо не развернуться, но это все равно был удар гнома - он вдавил тень в камни, после чего тварь начала сползать по стене вниз, упокоенная окончательно.
        Не давая второму узнику подняться, Бодор наступил на его голову и добил ударом молота сверху.
        Без толку. Он упокоил полдюжины, но впереди коридор был запружен желающими добраться до гнома.
        Твари не ели, не пили. Не имели желаний и цели. Твари только убивали. Все живое, все, что ходило или ползало. Согласно легендам, иногда, лишь иногда, некоторым из них черный маг мог оставлять душу - и теням с душой давалось задание. Количество врагов, которых они должны были отправить на тот свет, прежде чем найдут покой.
        Бодор отступил за злополучный завал, который разобрал незадолго до этого. Теперь он знал, что делать дальше.
        Проход через завал оставался нешироким. Первой же твари, полезшей за ним, Бодор размозжил череп, заперев остальных за завалом, после чего огляделся. Он искал камни, те камни, которые помогли бы ему. Он не был магом, но был гномом и мог заставить воевать за себя гору.
        Сначала преследователи пытались протолкнуться вперед, но Бодор остановил еще одну тень, окончательно завалив проход гниющими останками. Хорошая идея, только эти трупы были так стары, что, как только лишались магической подпитки, расползались прямо на глазах. Превращались в жижу, утекающую сквозь камни. Каждая остановленная тень позволяла загородить проход на десять-двадцать вздохов, не больше.
        Работа его ждала ювелирная, если он хотел сделать ее правильно, поэтому гном не торопился. Еще четыре тени истаяли в проходе, прежде чем он ударил по стене коридора в выбранном месте. Чуть приостановился и ударил еще, на этот раз послабее. После чего отступил назад, сразу на десяток шагов, давая теням возможность тут же заполонить оставшееся пространство.
        Он отступал, убивая призраков одного за другим, только тех из них, которые слишком уж сильно рвались вперед. Время от времени находил нужные ему места и ударял по ним молотом.
        Большинство призраков были выше гнома. Но в какой-то момент в относительно длинной и прямой части коридора он оказался на небольшом пригорке. Это позволило ему глянуть вперед, рассмотреть своих преследователей чуть сверху. Коридор был запружен. Он видел сотни теней, пытающихся до него добраться. Он должен был ощутить ужас, но вместо этого почувствовал гордость. Представил себя, когда легенда об этом дне будет рассказываться кем-то из его родичей, а он будет сидеть, молчаливый и солидный, лишь иногда кивая и говоря: «Да, так и было». Именно таким он запомнил своего прадеда, ныне покойного, когда рассказывалась легенда о Семи Волшебных Самоцветах. Так и надо будет рассказывать. Высокий гном на пригорке, выставивший свой боевой молот навстречу тысячам тварей, мечтающим добраться до поселений его рода, его клана, его короля.
        Три твари дернулись вперед одновременно. Одна из них споткнулась, повалившись на пол, однако это не остановило остальных. Они просто использовали своего подельника в качестве настила и кинулись на гнома. Бодор успел остановить одну резким тычком молота.
        Ему пришлось выставить руку со свечой, чтобы не позволить второй тени взгромоздиться на него. Огонек свечи ткнулся в клочья одежды тени и потух. Бодор тут же отступил еще на несколько шагов назад. Он помнил место, тот кусок гранита на стене, который был его следующей целью. Поэтому он вслепую ударил молотом по стене, почувствовал по звуку, что попал, и только после этого отступил еще дальше.
        Нащупал на поясе кирку и взял ее, на сей раз в левую руку.
        Подогнул колени и набычился, теперь в полной темноте. Он не пытался что-то увидеть, но пытался услышать. Малейший шорох помог бы ему при отсутствии света.
        Ему нельзя было больше отступать. Ему придется стоять здесь и ждать. Это место было самым удобным для схватки, так что ему повезло.
        Заслышав шорох, он вслепую махнул киркой. Он не стремился достать до врага. Кирка ударила в тот кусок стены, у которого он специально остановился, выбив из него сноп ярких искр. В короткой вспышке Бодор увидел ближайшие тени и пошел вперед. Сделал три коротких удара и снова отступил на несколько шагов назад, как маятник.
        Вновь ударил по стене, оценил обстановку в короткой вспышке и снова качнулся вперед.
        Ему пришлось повторить этот маневр несколько раз, прежде чем из глубин горы, от того места, где он в первый раз ударил по стене, донесся звук.
        Гора вздохнула, на этот раз всерьез.
        Обвал начался ровно там, где Бодор его и планировал. Он не мог это видеть, но он чувствовал камень, чувствовал родную гору и ощущал, что обвал начался там, у завала.
        Он специально как можно больше растянул расстояние от первого обвала до того места, где сейчас стоял. Надеялся, что в его подгорной ловушке останутся все тени узников. Негоже им разгуливать по владениям его короля.
        Первый обвал породил второй. Второй только ждал дополнительного толчка. Потом третий, четвертый, пятый.
        Бодор ударил киркой по стене и во вспышке искр отметил, как замерли тени, грохот заставил испугаться даже неживых.
        Обвал превратился в непрерывную волну, неумолимо приближающуюся к гному. Опасный момент, но Бодор знал, что не ошибся. Ему нельзя было отступать. Последние тени должны быть остановлены именно здесь.
        Еще сноп искр. Тени бежали, бежали на него всей лавиной, подгоняемые сзади оседающим потолком, падающими камнями и грохотом. Одна за другой исчезали под завалами. Магических тварей с каждым мгновением становилось все меньше.
        Его достал самый кончик этой лавины, последняя дюжина теней. Падение камней остановилось лишь в нескольких шагах от него, но гном оказался погребенным под копошащимися телами немертвых. И тогда ему впервые подумалось, что этот бой может оказаться его последним.
        Он колотил руками, ногами, бил коленями и локтями, обливался трупной жижей упокоенных теней, захлебывался от зловония.
        Прошла вечность, прежде чем он сумел выбраться из-под последних трупов и зажечь запасную свечу. Его битва закончилась, его легенда дописана.
        В принципе размен получился неплохой. Название легенды сменилось с «Как Бодор, строитель лестницы тысячи ступеней, нашел гнездо с драгоценными камнями» на «Как Бодор, строитель лестницы стражей Девятой крепости, обрушил гору на мертвецов». Или по-простому: «Бодор - запиратель чудовищ»?

        Окрестности бухты Туманов. Одномачтовая
        рыбацкая шхуна «Перышко»
        Мугра радовался, что наконец-то сумел выбраться в открытое море. Много времени прошло, прежде чем ему удалось вообще вновь добраться до южного берега. Да и в предыдущий раз было не до морских прогулок. Все как-то ограничилось шнырянием по прибрежным лесам.
        Поэтому, когда в этом сезоне Локо повернулся к нему лицом и его послали с инспекцией в крепость бухты Туманов, Мугра действительно обрадовался. Давно он не был на море, очень давно.
        В итоге, прибыв сюда ранней весной, воин Мугра по кличке Волк неожиданно понял, что на море он попадет не скоро. Не то чтобы крепость была в запустении. Однако, по мнению воина, прошедшего несколько серьезных осад, участвовавшего во всех сражениях королевства от западных до восточных его границ,  - да, оборона крепости нуждалась в серьезном улучшении.
        За лето он успел поработать с каменщиками. Полностью перекроить верхушки двух башен - тех, что смотрели на море. Башни строили уже без присмотра мастера Урцилла, и это сразу чувствовалось.
        Успел полностью перетрясти подвалы замка, сильно изменив содержимое запасов продовольствия, которые там находились. С ним пытались спорить, но спорить с личным посланником короля было сложно. Тем более на предмет того, что важнее хранить в «военных» погребах - вино или зерно и муку. Чувствовалось, что люди, занимающиеся заготовкой, ни разу не находились в осажденной крепости. Не в тот момент, когда начинала заканчиваться еда и казалось, что осаждающие могут брать оголодавших защитников голыми руками.
        Дел было по горло. Но в какой-то момент стало понятно, что со дня на день придется возвращаться. Ему дали только один сезон, чтобы разобраться с обороной бухты Туманов. Не больше. Именно тогда он и решил все же выйти в море, хоть на денек. Боевых кораблей в бухте не было, только торговые начали заходить, пока еще с опаской, в новый порт.
        Но торговцы, если уж отчаливают от пристани, то уходят далеко, так что ему это не подходило.
        Вместо этого Мугра вышел в море с рыбаками. Хоть ненадолго - всего на день, но он хотел почувствовать качающуюся палубу под своими ногами и увидеть, как ветер надувает парус над ним.
        Рыбацкая шлюпка была та еще развалина. На ней умещалась дюжина рыбаков, но и это был перебор. Лодка скрипела, раскачивалась, и даже Мугре, привыкшему к морю, все время казалось, что она вот-вот начнет разваливаться прямо под ними. «Перышко» было то еще. Ведь надо же было придумать название для такой развалины.
        Они вышли в море затемно. Улов был так себе, Мугра видел, что рыбаки не очень довольны, но и не расстроены. Средний улов. И не похвастаешься особо, но и жаловаться вроде как не на что - вполне достаточно рыбы, чтобы не стыдно было возвращаться.
        Один раз они видели хороший косяк, рыба выпрыгивала из воды - так много ее было. Но косяк шел с подветренной стороны, да и ветер был не ахти. Поэтому, пока они делали галс за галсом, рыба ушла.
        Теперь они возвращались. Берег еще только намечался на горизонте, в дымке ничего было не разглядеть, да и начинало постепенно темнеть. Но рыбаки были спокойны. Шлюпка медленно приближалась к берегу, рыбаки как будто ждали чего-то.
        - Сейчас зажгут маяк,  - пояснил капитан Волку.  - Они его всегда зажигают, как только темнеет. Идти будет проще. Где-то там.
        Старик показал на одному ему ведомую точку берега, где, как он был уверен, скоро должен был проявить себя маяк.
        Шлюпку закачало.
        Мугра удивленно огляделся. Волны слабо бились о шлюпку. Да и не наблюдалось больших волн, наступило вечернее затишье.
        Казалось, что в шлюпку ударилась большая аморфная рыба, недостаточно твердая, чтобы развалить посудину на части, но достаточно большая, чтобы серьезно ее встряхнуть.
        Капитан озирался вместе с ним, из чего легко было сделать вывод, что старик тоже ничего не понимает.
        Шлюпку качнуло снова, на этот раз резче. После повторения стало понятно, что ничего общего с волнами эти качки не имеют. Что-то схватило их снизу, схватило и трясло.
        Рыбаки озирались по сторонам. Кто-то схватился за багор, кто-то разворачивал парус резче к ветру, чтобы разогнать суденышко.
        Капитан лишь крепче схватился за штурвал.
        - Зацепились за водоросли?  - чуть ли не с надеждой спросил он.
        И в этот момент шлюпку дернуло по-настоящему сильно. Несколько рыбаков вылетело за борт. Кто-то кинулся на помощь. В воду полетели спасательные круги.
        Мугра осматривался, не участвуя в суматохе. Именно поэтому он первым заметил щупальце, лишь ненамного высунувшееся из воды. И тут же рыбак, барахтающийся среди волн, беззвучно ушел под воду. Он даже не успел вскрикнуть - настолько быстрым был рывок.
        - Это спрут!  - крикнул Мугра остальным.  - Или осьминог. Какая-то огромная тварь под нами. Быстрее из воды!
        Рыбаки, и в лодке, и в воде, засуетились еще сильнее. Но их старания пропали даром - шлюпку всколыхнуло еще раз, почти так же сильно, как и в предыдущий. За борт полетели еще несколько людей - теперь почти половина оказалась в воде. Мачта подломилась и начала заваливаться набок, еще больше раскачивая шлюпку.
        - Течь в трюме!  - крикнул один из рыбаков.
        Только сейчас, когда лодка начала тонуть, чудовище показалось на поверхности. Из воды на несколько мгновений вынырнул глаз, находящийся на длинном змеином теле. Хуже того, вокруг этого глаза, расположенного, похоже, прямо около рта подводной твари, шевелилось множество щупалец. Достаточно больших, чтобы утащить человека под воду - поближе к жадному рту.
        Исходя из размеров глаза, можно было только догадываться, какой длины была эта тварь. Но, в любом случае, достаточной, чтобы внушать ужас.
        - Зрячий Глубинник,  - отрешенно сказал старик.  - Тот самый, кого Нелимидиус, наш покровитель, убил однажды в самой глубокой морской пучине.
        - Если Нэл его убил, то что эта тварь делает здесь?  - зло спросил Мугра.
        Шлюпка тонула все быстрее. Чудовище то и дело выныривало из воды, но только для того, чтобы схватить щупальцами еще одного рыбака и подтащить его поближе ко рту. При этом оно как будто смаковало свою еду - каждый рыбак удостаивался долгого внимательного взгляда огромного глаза, прежде чем быть отправленным в пасть.
        - Боги бессмертны,  - бесстрастно сказал капитан.  - И их враги тоже. Их можно лишь выкинуть из нашего мира на какое-то время.
        - Посмотрим,  - хмуро ответил Мугра.
        Он был единственным, у кого было настоящее оружие на тонущем судне, и наступило время об этом вспомнить.
        Последний моряк, оказавшийся у пасти чудовища, все еще пытался сопротивляться. В его руке сверкнул большой рыбацкий нож. Щупальце, которое только что подтаскивало парня на рассмотрение глазу, оказалось почти полностью перерубленным. В какой-то момент рыбак оказался в воздухе, свободным.
        Но храбреца это не спасло. Он даже не успел коснуться воды, как его перехватили два других отростка. На этот раз чудовище не растягивало удовольствие - щупальца разорвали парня пополам, глаз лишь бегло посмотрел на каждую оставшуюся часть - и остатки рыбака отправились туда же, куда и все предыдущие,  - в жадную разинутую пасть.
        Судно тонуло. Пятеро рыбаков, удержавшихся на борту, даже не пытались что-либо сделать. Капитан и Волк по-прежнему стояли у штурвала.
        - Хорошее было суденышко. Долго кормило семью.  - Старик ласково погладил штурвал.  - Уходи, воин. Сейчас мы уйдем под воду, и посудина потянет за собой всех, кто окажется поблизости.
        - А ты?  - машинально спросил Мугра.
        - А я капитан. Да и не уйти мне. Возраст не тот. Даже до берега не дотяну, хотя до него и рукой подать. Уходи, я сказал.
        Мугра лишь кивнул, тронул ладонью штурвал тонущего судна и рванулся вперед. Слегка, насколько позволила палуба, разбежался и прыгнул.
        Глубинник не торопился. Судя по всему, чудовище решило дождаться, когда судно утонет само, чтобы затем неторопливо, смакуя, доесть свою добычу.
        Мугра, резко загребая, поплыл к берегу. Еще пара рыбаков последовали за ним, оставив судно. Шлюпке оставалась минута-другая - не больше, и надо было скорее убираться от нее подальше.
        Чудовище то и дело на короткое время выныривало на поверхность, чтобы проверить, как обстоят дела с его добычей. Поэтому попытка побега была замечена моментально. К сожалению, в планы Одноглазого не входило кого-либо отпускать.
        Судя по всему, Глубинник поднырнул посильнее, разогнался и лишь после этого напал. Одного из рыбаков подбросило высоко в воздух. Упал он сразу в широко разинутую пасть. Зрячий, по всей видимости, не любил однообразия при поглощении пищи. Этого рыбака он сожрал даже без помощи своих щупалец.
        Мугра приготовился. Их было всего двое - он и последний плывущий рядом рыбак, так что шансы, что ему придется оказаться следующим, были велики.
        Глубинник потерял скорость, поэтому заглотить следующий кусок столь же эффектно, как предыдущий, у него не получилось. Он зацепил Волка щупальцем и немного приподнял над водой.
        Это было ошибкой. Возможно, глаз Зрячего лучше видел в воздухе, чем в воде, что было странно. Но почему-то он предпочитал рассматривать жертв именно над водой. Кто знает, о чем думали боги, создавая это чудовище.
        Хотя возможно, даже боги здесь были ни при чем. Таких отвратительных существ не стали бы создавать наши боги, Мугра был уверен. Наоборот, боги могли на них только охотиться.
        Тем не менее поднять воина надо водой было ошибкой. В воздухе тут же свистнула катана, и змея лишилась еще одного щупальца. Трюк с перехватом не прошел. В тот самый миг, когда оказался в воздухе, Мугра успел метнуть два стилета прямо в надвигающийся огромный глаз.
        Промахнуться было трудно.
        Впервые, возможно за сотни лет, кто-то сделал Глубиннику больно. Казалось, море вспенилось вокруг места схватки, и чудовище впервые показало если не себя целиком, то большую часть своего змеиного тела.
        Змея была локтей полсотни длиной. Это тело явно не было рассчитано на то, чтобы просто нападать на моряков. Тварь привыкла к схваткам на глубине с огромными морскими рыбами, существующими только в пучине, и, скорее всего, просто душила их в своих объятиях. А щупальца использовала только для того, чтобы иногда закусывать рыбешкой помельче. Или рыбаками.
        Но Глубиннику место на глубине, и что он делал на поверхности, да еще и неподалеку от берега, оставалось неясным. И не то чтобы Волк собирался прямо сейчас начать над этим размышлять.
        Глаз был цел, хотя из ран, оставленных стилетами, что-то вытекало. Но чудовище могло отлично видеть своего обидчика. В сумерках Мугра успел разглядеть несколько колец, которые скрутило под водой - кольцо за кольцом, глубже и глубже.
        Кольца медленно сжались и, как пружина, моментально разошлись. Образовавшийся водоворот тут же утянул Мугру на глубину. Он успел сделать только глоток воздуха, прежде чем вода поглотила его.
        Волку совсем не хотелось оказаться на глубине в поле зрения глаза Глубинника, в зоне досягаемости его щупалец. Поэтому он попробовал зацепиться за тело змеи, как можно ближе к «голове». Рука тут же соскользнула, удержаться было не за что.
        Вторую попытку воин сделал уже с кинжалом в руке. На этот раз уцепиться удалось. Причем, судя по отсутствию малейших изменений в поведении Глубинника, укол кинжалом тот даже не почувствовал.
        Но чудовище кругами уходило вглубь, так что маленькая победа Мугры казалась весьма сомнительной.
        Волк перехватил катану обратным хватом и вонзил ее в скользкое тело змеи. Оружие вошло ненамного глубже кинжала - шкура была не только толстой, но и прочной. Чуть повернул, качнул вперед-назад, чтобы расширить рану, и снова надавил, отыграв еще пару ладоней. Повторил. С третьей попытки его усилия увенчались некоторым успехом - катана провалилась внутрь Глубинника после нажима по самую рукоятку.
        Чудовище наконец заметило, что происходит что-то не входящее в его планы. «Голова» извернулась в попытке достать воина, одно из щупалец почти дотянулось до головы Мугры, остановившись лишь в паре локтей. Тело змеи было гибким, но не настолько, чтобы сворачиваться в такие маленькие кольца.
        Мугра сделал несколько движений, как будто пытался распилить пробитую шкуру. Получалось плохо - катана явно не была предназначена для такой работы. Но все же рана расширялась, из нее начало вытекать что-то, отдаленно напоминающее кровь, и быстро развеиваться в воде, делая окружающий подводный мир еще темнее. Глубинник по-прежнему устремлялся к себе домой, в пучину, и видимость с каждым мгновением становилась все хуже и хуже.
        Мугра выдернул сначала катану, а затем кинжал, успев засунуть катану в ножны. Кое-как оттолкнулся от скользящего в воде змеиного тела и устремился наверх.
        Грудь сдавливало все сильнее. Все больше хотелось вдохнуть, хотя бы воды. В воде ведь тоже должно быть немного воздуха. Или, по крайней мере, она заполнит легкие, и они перестанут так болеть, так требовать воздуха.
        Он успел подняться лишь на дюжину локтей. Чудовище отнюдь не собиралось так скоро отпускать своего обидчика.
        Наконец-то Мугра увидел хвост Глубинника. Почему-то он и предполагал, что тот будет раздвоенным, с острыми шипами на конце каждого ответвления.
        Этим хвостом Зрячий попытался ударить Мугру. Тому удалось увернуться и ударить кинжалом в ответ. Так, что кинжал прочно застрял в самом кончике хвоста, всего в локте от выглядящих устрашающе шипов.
        Хвост начал мотаться из стороны в сторону - чудовище пыталось сбросить с себя противника. Скорее всего, хвост был чувствительным местом, поэтому Глубинник действовал инстинктивно, дергаясь всем телом, не пытаясь использовать щупальца на голове.
        Хвост мотался, резко меняя направление, выбивая остатки воздуха из легких Мугры. Но он не мог просто так сдаться - у него не было времени на еще одну попытку. Выдернув катану, без замаха, бесполезного в воде, воин перерубил самый кончик одного хвоста, оставив Глубинника с единственным шипом.
        Что-то действительно было на хвосте у Зрячего. Что-то, даже более болезненное и чувствительное, чем глаз. Тело змеи начало сжиматься и разжиматься, хвост начал мотаться с такой скоростью, что удержаться на нем стало невозможно.
        Мугре лишь удалось уловить момент, когда хвост мотнулся в нужную ему сторону - к поверхности, и отпустить кинжал. Этот бой пока не забрал его жизнь, но и так дорого ему стоил - стилетов, кинжала. А ведь он еще не был закончен.
        Мугра постарался воспользоваться помощью и что есть силы поплыл наверх. Легкие не просто горели, они разрывались от боли. Наступало самое время для того, чтобы умереть. Как раз тот смутный, трудно ощутимый баланс между жизнью и смертью, находясь на котором воин может оценить, насколько он хочет продолжать жить и сражаться. Потому что сейчас уже проще было умереть. Проще, легче, красивее и быстрее.
        Но Мугра держался. Наверное, его воля к жизни пока что оказывалась слегка сильнее, чтобы сломить ее простым недостатком воздуха.
        Он вынырнул на поверхность лишь для того, чтобы глотнуть воздуха. Вокруг все больше темнело. Но в целом практически ничего не изменилось. Даже судно, чуть в стороне, еще не затонуло полностью, начиная уходить вниз и разгоняясь только сейчас.
        Весь бой в пучине длился не более нескольких минут, но недостаток воздуха сделал его самым длинным в жизни Мугры.
        Он дышал, оглядываясь. Как только в его легкие начал попадать воздух, к нему слегка вернулась ясность мыслей. Бой еще не был закончен. Ему надо было на глубину. Догнать врага Нэла и добить. Конечно, грешно оставлять богов без работы, но воин не думал, что покровитель моряков обидится.
        Мугра еще раз посмотрел на быстро тонущее судно.
        - Воронка, говорите?  - задумчиво шепнул он.
        Он подплыл как раз вовремя. Судно с чмокающим звуком ушло под воду. Мугра предпочел пока не думать о судьбе капитана. Образовавшаяся воронка быстро загребала на глубину все, что оказывалось поблизости.
        Первые два круга Мугра прокатился относительно спокойно, опустившись всего на три-четыре локтя ниже уровня моря и успев дополнительно прокачать легкие свежим воздухом. Потом воронка показала свою мощь во всей красе.
        Его крутило так, что он не раз успел пожалеть, что решился оседлать порождение стихии. В тот момент, когда сила водоворота начала ослабевать, Мугра дернулся в сторону, вырываясь из стихии.
        Водоворот «подбросил» его локтей на сорок в глубину, сэкономив ему силы, время, а значит, и воздух.
        И этого оказалось достаточно, потому что Глубинник тоже не собирался сдаваться. Мугра успел разглядеть смутную тень, устремившуюся ему навстречу. Глубинник, справившись с болью, возвращался на поверхность, за ним.
        Этот бой был скоротечен, и его результат был неожиданным для обеих сторон.
        Глубинник получил еще десяток неглубоких ран в своей шкуре, лишился еще полудюжины щупалец. Мугра несколько раз оказывался прямо у разинутого рта чудовища, но раз за разом ему удавалось ускользнуть.
        Они сражались в кромешной тьме, хотя было непонятно - ночь ли наступила наверху, или вода так потемнела от крови Глубинника.
        Но бой закончился не этим. Мугре пришлось бы исполосовать Зрячего вдоль и поперек, а потом еще и подождать денек-другой, чтобы дождаться смерти морского врага. Скорее всего, Мугра погиб бы раньше.
        Но он увидел - увидел даже в сгущающемся мраке - серебристые тела, хищно приближающиеся к месту схватки. Наверное, он был первым моряком, обрадовавшимся появлению акул рядом с собой. Привлеченные запахом крови, акулы потеряли голову. И для них неважны были размеры добычи. Они готовы были вырывать куски плоти хоть у глубинных чудовищ, хоть у врагов самих богов, когда кровь растворялась в воде.
        Все, что оставалось Мугре,  - это не попасть на пиршество в качестве блюда. Он вынырнул, а акулы еще рвали тело его врага, а потом и менее удачливых сородичей, которых Глубинник успел достать своими щупальцами. Воин не видел этого, но чувствовал.
        Вокруг стало достаточно темно, и звезды одна за другой появлялись на небе.
        Трое рыбаков вдалеке изо всех сил спешили к столь близкому и желанному берегу.
        Мугра видел их очень хорошо, ведь они плыли прямо в дорожке света, идущей от зажженного маяка бухты Туманов.

        Правила найма
        Рем прибыл в королевские владения у слияния Быстрой и Страты ближе к вечеру. За те несколько лет, прошедших с момента, когда он и его друзья были в этих местах в последний раз, поменялось почти все.
        Здесь выстроили целый городок. На месте лагеря, где когда-то муштровали Рема, теперь располагался комплекс бараков, отлично оборудованных арен со зрительскими местами, стрельбищ для лучников, чучел для упражнений с мечом.
        - Не слишком ли здесь…  - Рем помялся, пытаясь сообразить, какое слово лучше употребить, чтобы никого не обидеть.  - …комфортно.
        Его собеседник громко расхохотался:
        - Помню, помню, как вы таскали бревна для каждого упражнения. Но, мастер-мечник, здесь теперь проходят только краткие курсы. Присылают бойцов с границ, лишь на одну зиму, они прибывают ранней осенью и уходят отсюда поздней весной, после финальных испытаний. Мы же не хотим обескровить заставы на границах и пограничных баронов. Все равно зимой для ратников работы мало. Даже если кто-нибудь и захотел бы, неважно - серьезную заварушку зимой не устроить.
        Мы не формируем из них элиту. Просто отправляем обратно в надежде, что хоть чему-то они научились. А здесь - на лето здесь остаются только лучшие. Те, кто прошел весенний фестиваль. Как всегда - пара-тройка человек на сотню. И вот они готовятся к службе в личной гвардии короля.
        Поэтому пусть прибывающим сюда каждую осень не нужно будет заново строить бараки. Не для них. Нам бы и так хоть чему-нибудь их толком научить за несколько месяцев.
        - А гвардейцы?  - Рем стоял на невысокой, в рост, трибуне и осматривал каждую деталь того места, которое в свое время стало его пристанищем и местом учебы.
        - А что гвардейцы? Будущие гвардейцы остаются здесь на жаркий период. Понимают за лето, что все еще только начинается, в чем им активно помогают сержанты, после этого, со следующей осени, переходят в подчинение королевской гвардии, где и несут дальнейшую службу. Там им тоже нелегко приходится, но этот лагерь они вспоминают с содроганием.
        - И есть еще один отбор…  - подсказал продолжение Рем.
        - Есть, мастер-мечник, конечно, есть. Та группа, которая выбирается среди гвардейцев на осеннем фестивале, и приходит к вам, под стены Девятой, чтобы нести службу на отдаленной границе и попасть под наставничество лучших мечей королевства.
        - Ну не лучших…  - скромно поправил Рем.
        - Хорошо, одних из самых лучших. Только чтобы не спорить с вами, мастер-мечник.
        - Когда будет готова следующая группа? Я готов вернуться за ними, как только они будут готовы выдвигаться.
        - Конечно, мастер Рем.  - Сержант слегка поклонился.  - Я вполне допускаю, что у вас есть значительно более важные дела, чем находиться в нашем скромном лагере. Однако… если мастер-мечник позволит, завтра у нас очень интересный день…
        Рем поощряюще приподнял одну бровь, и сержант продолжил:
        - Почти все новобранцы прибыли, и завтра, до обеда, первичный отбор. Он не жесткий, мы снизили планку, вы же помните, что наша задача - повысить общий уровень мастерства, а не сформировать элиту. Но все же первичный отбор проходят только две трети. Во второй половине дня начинается кое-что поинтересней. Будущие гвардейцы будут соревноваться за право отправиться на финальное обучение в Девятую крепость. Я понимаю, конечно, что мастеру-мечнику могут показаться неинтересными наши мелкие соревнования, но ваша группа… вы сможете сами увидеть, кто в нее попадет.
        - Бросьте, Рейнольд. Я вам не какой-нибудь вельможа. Так что не обращайтесь ко мне так. Разумеется, мне очень интересно будет на все это взглянуть. И я вполне могу потратить лишний день на то, чтобы насладиться этими зрелищами.

        Первая половина дня показалась Рему несколько скучноватой. Он успешно боролся с зевотой, но рутина оставалась рутиной. Самая важная составляющая воинской службы, рутина, главенствовала всю первую половину дня. Сержанты были великолепны в этом отношении. Уж что-что, а раз за разом повторять одни и те же упражнения, проверять сотни и сотни вновь прибывших, одного за другим, по одним и тем же параметрам - для этого необходим определенный склад характера, который был только у кадровых сержантов.
        Дюжина стрел в мишень. Учебный бой на мечах. Дюжина стрел в мишень, учебный бой на мечах. Раз за разом, группа за группой, одно и то же.
        С другой стороны, сержанты лагеря перелопатили за полдня больше двух тысяч прибывших и, надо отдать должное, сделали это качественно.
        - Скажете что-нибудь тем, кого мы оставили?  - спросил Рейнольд, когда двенадцать сотен бойцов выстроились на плацу.
        Первичный отбор, как и раньше, проводили в провинциях, но все равно - сержанты в лагере последние пару лет предпочитали дополнительные тесты и повторный отсев, чтобы не тратить зимний сезон понапрасну и не бросать зерна в неблагодатную почву.
        Тем более что обучение в лагере стало крайне популярным. И не только среди вояк на границах. Эрлы и бароны все чаще пытались запихнуть на зимний сезон воинов из своих отрядов. Даже те эрлы, владения которых лежали очень далеко от границ королевства.
        А когда прошел слух, что сержантов, осуществляющих отбор на местах, начали активно подкупать, лишь бы провести в лагерь своих людей, дополнительная проверка стала необходимостью.
        - Нет,  - мотнул головой Рем,  - попробую отсидеться, если вы позволите.
        - Да конечно, мастер-мечник,  - покладисто согласился сержант.
        Он произнес короткую приветственную речь новой смене лагеря. Все ждали главного события. В другое время на этот осенний отбор мог прибыть принц. На нем часто присутствовали эрлы. На нем почти всегда, как и сегодня, бывали представители пограничных крепостей. По одной простой причине - победителей, которые отправятся с Ремом, будет всего два десятка. А достойных воинов, лишь немного отстающих от них по умениям, значительно больше. Многие, особенно те, кому приходилось регулярно вступать в пограничные стычки, всеми правдами и неправдами пытались заполучить этих воинов.
        Хотя это и противоречило правилам. Воины должны были возвращаться в те гарнизоны, откуда прибыли. Прошедшие летний лагерь - в гвардию. Так чаще всего и было. Но не всегда.
        Самое популярное событие осени.
        Но на этот раз принца Грегора на церемонии не было. Принц готовился к коронации. Не было ни принца, ни знати. Вся знать сейчас собиралась в столице, чтобы присягнуть на верность новому королю.
        Но все равно зрителей хватало. Почти две тысячи воинов, только что проходивших проверки. Почти все, даже те, кто их не прошел, остались, чтобы посмотреть на представление второй части дня. Несколько сотен нанимателей из различных частей королевства. Некоторые прибыли в лагерь только для того, чтобы насладиться зрелищем учебного ристалища. Сейчас осенние состязания в лагере считались самым интересным «представлением» если не всего года, то уж осени - точно.
        - Мастер-мечник не хочет слегка перекусить?  - Сержант был сама любезность.  - Подготовка плаца, стрельбищ и арен займет некоторое время.
        - Конечно, мастер. С удовольствием, если вы составите мне компанию.

        На первое место поставили стрельбу.
        Один из сержантов, взявший на себя роль глашатая, громко выкрикивал правила, в основном создавая антураж для мелкой знати, которой было немало среди зрителей. Правила были достаточно просты, и, наверное, любой воин в королевстве знал их наизусть.
        Любой, кто хоть сколько-нибудь интересовался воинским ремеслом.
        Сначала выпустить дюжину стрел из обычного длинного лука. Двести шагов. Из двух сотен, проведших в лагере это лето, по результатам два десятка будут отброшены сразу. С последними, худшими очками. Остальные возьмутся за арбалеты.
        Выпустить дюжину болтов. Сто шагов. Результаты вновь посчитают - и еще два десятка останутся в гвардии. Исключение последней десятины - так назвали это правило. Они знали требование Девятой крепости - как бы ты ни был хорош с мечом (или с чем бы то ни было, что ты считаешь своим главным оружием), но ты всегда должен уметь стрелять со стен в случае осады.
        И после этого главное зрелище - состязания мечников. Они будут идти долго, оставшиеся сто шестьдесят воинов разделят на случайные десятки - и только пятеро из десяти пройдут во второй круг. Успев провести десять поединков или меньше, если одержат пять побед.
        Оставшихся вновь поделят - теперь на восемь групп, и вновь в следующий круг пройдет только половина из них.
        Последние сорок займут внимание зрителей, проведя финальную часть турнира. Двадцать два поражения - и ты носишь гордое имя гвардейца. Меньше - и идешь простым воином под стены Девятой. Полторы дюжины, восемнадцать бойцов, уйдут на запад вместе с мастером-мечником.
        «Было бы за что биться,  - слегка лукавя, подумал про себя Рем.  - Скука, леса и орки».
        Но воины королевства в последнее время почему-то считали, что биться есть за что. И что служба в Девятой крепости даже почетнее службы в гвардии короля. По крайней мере, так считали те, кто умел держать в руке меч, а у остальных шансов служить в Девятой все равно было немного.
        Мишеней для лука установили прилично, сразу полсотни. Так что первой части мероприятия опасность быть растянутой не грозила.
        Когда первая четверть вышла на рубеж, гомон среди зрителей начал затихать. Соревнование начиналось. Рем посмотрел на будущую королевскую гвардию и удивился, насколько далеко он ушел вперед в воинском мастерстве. Он думал не о том, что сильнее, чем любой из соревнующихся, нет. Он просто посмотрел на молодых парней и увидел, кто чего стоит. Умение, которого раньше он за собой не замечал.
        Кто-то излишне неуклюже держал лук. Кто-то неаккуратно упаковал колчан - стрелы будет неудобно доставать и есть шанс замешкаться. Другой чуть сгорбился, и видно, что его стрелам будет недоставать силы, потому что они будут запущены на одних лишь мышцах. Рем знал, что лучник сам должен быть такой же, как и его лук - тело, которое можно сжать и распрямить, высвободив огромную таящуюся в нем силу. Ту силу, которая не в мышцах, ту - которую подарили боги. И мышцы тут оказывались совершенно ни при чем.
        Вот тот, третий слева на рубеже, чуть повернул голову и приподнял подбородок. Увидев это, Рем неожиданно осознал, что только что сделал такое же движение. Подставил щеку легкому ветру слева, пытаясь точнее уловить его силу, оценить, насколько ровно он будет дуть.
        Хороший лучник. Начинал тренироваться совершенно точно не в лагере. Возможно, вообще не выпускал лук с детства. На рейнджера не похож, слишком загорелое лицо - такой загар не получишь за один сезон, а рейнджеры редко подставляют голову солнцу. Скорее, с восточных окраин, оттуда, где когда-то служил Рем.
        И так, одного за другим, мечник оценил всех, вышедших на рубеж. Если бы кто-то принял у него ставки - дилер бы разорился.
        - Вы разобрались с тотализатором, Рейнольд?
        - Да как вам сказать, мастер-мечник,  - с неуверенностью в голосе ответил сержант.  - Наиболее очевидных дилеров мы прикрыли. Любого, кого поймаем, будет ждать или крупный штраф, или тюрьма, если не захочет платить. Но…
        - Но что?
        - Но я вижу иногда странное движение на трибунах знати. Там, где не устроишь повальную облаву. Или вижу здесь лица столичных вельмож, которых сложно упрекнуть в любви к ратному мастерству. А они раз за разом приезжают на фестиваль. Или вот еще: в последнее время у нас под самыми разными предлогами выясняют имена всех соревнующихся. Конечно, это могут быть лишь мои пустые домыслы, но думается, что кто-то все же принимает ставки.
        - Ну и ладно,  - успокоил его Рем.  - Это не самое худшее из того, с чем нам приходится иметь дело.
        - Меня беспокоит, что кто-то из ратников может сдать бой по заказу. Заработать деньжат, а мы не увидим настоящего победителя.
        - Пусть это точно вас не беспокоит, уважаемый сержант,  - ответил ему Рем.  - Если ратник будет готов за деньги проиграть бой, то он точно не лучший и точно не нужен в Девятой.
        Сержант согласно наклонил голову. Внизу на рубеже выкрикнули команду.
        У каждого лучника была дюжина стрел и две минуты. Огромные песочные часы, которые по такому случаю вынесли на стрельбище и поставили рядом с гонгом, только что перевернули. Песок посыпался, и первые стрелы улетели в мишени.
        - Не многовато времени?  - спросил Рем к концу первой минуты, когда увидел, что многие лучники выпустили большую часть стрел.
        - Мы их не торопим,  - пожал плечами сержант.  - Лишь бы кто-то совсем не стал медлить. Медлительные обычно все равно самые худшие стрелки. Так что если он не успел к концу второй минуты выпустить все стрелы, то подсчет идет только по тем, что он выпустил. Но даже если этого не учитывать, я еще не видел ни одного, у которого и средний результат был бы лучше.
        За яблочко на этих мишенях давали двенадцать очков. За внутренний круг - десять, и так далее. Идеальный лучник, таким образом, мог набрать сто сорок четыре очка, дюжину дюжин. Идеальных в первой группе не оказалось, лучшим стал тот самый ловец ветра с левого фланга, выбивший сто шестнадцать.
        А кое-кто с наихудшими результатами уже понуро отходил в сторону. Они еще не проиграли, надо было дождаться результатов остальных групп. Но надежды на то, что в них стрелки окажутся еще хуже, было немного.
        - Назовите мне имя победителя, сержант.
        - Да, мастер Рем. Его зовут Роан, имя отца неизвестно. Сирота, как всегда, приютился в одной из восточных крепостей. Последние годы служил на охране торговых маршрутов в степях.
        Рем молча кивнул. Парня стоило приметить, хотя делать выводы было еще рано.
        - Слабый средний результат, не находите, мастер-сержант?
        - Нормальный,  - не согласился Рейнольд.  - Не забывайте, мастер-мечник, что мы собираем новых людей теперь каждый год. Никого не берем дважды. Вы были сливками, которые наш принц, а теперь уже король, снял один раз. Королевство у нас, знаете ли, не переполнено одаренными стрелками и воинами от рождения.
        Рем поднял ладони, защищаясь:
        - Извините, мастер-сержант, я отнюдь не хотел вас обидеть, отнюдь. Вы абсолютно правы, тем более и этот результат очень неплох.
        - Я и не обиделся, мой мастер.  - Рейнольд слегка поклонился.  - Я и сам бы хотел видеть здесь сплошных юных дарований. Но мы имеем то, что имеем.
        - Это так,  - согласился Рем.
        Вторая волна тем временем заканчивала стрельбу. Лучший результат в ней оказался хуже на несколько очков. Зато средний - чуть выше.
        Третья и четвертая мало чем отличалась от предыдущих. В конце сержанты быстро подвели итог. Двадцать «неудачников» оказались зачисленными первыми в гвардию короля.
        Как правило, новые гвардейцы начинали с пехотинцев, но говорят, что Грегор приказал награждать лучших из них полной амуницией для конного рыцаря. О подобной карьере - встать в строй рядом с сыновьями дворянских родов - мало кто из мечников позволил бы себе даже мечтать.
        Пришло время болтов. Для состязания очевидным выбором стали пехотные арбалеты. И снова четыре группы, на сей раз по сорок пять стрелков.
        Из арбалетов все стреляли на удивление ровно. Лучшие результаты, как и средние, были даже чуть выше, и, главное, самые низкие не так уж и отставали от самых лучших. Даже худший стрелок выбил больше ста десяти очков.
        - Хороший мастер их учил, я вижу?
        - Да, мастер-мечник. Очень хороший. К сожалению, он смог потратить с нами всего сезон. Возвращается обратно на восточную границу. Но результаты его обучения вы видите.
        - Вижу,  - кивнул Рем.
        Сержанты внизу о чем-то спорили, никак не приходя к общему решению при подсчете результатов.
        - Что там?  - спросил Рем.
        Рейнольд молча махнул рукой, подзывая одного из сержантов к трибуне.
        Сержант, продолжая что-то говорить остальным, пошел в их сторону.
        - Не знаю,  - с ходу начал сержант.  - У худшего - сто двенадцать. Еще человек десять от ста тринадцати до ста двадцати. Проблема в том, что потом все выбили так кучно, что их уже сложно отсеивать. Сразу трое оказались на грани - сто двадцать четыре очка. И кого из них отправлять в гвардию, а кого на турнир мечников, правилами не оговорено.
        - Может быть, мастер-мечник примет решение?  - улыбнулся Рейнольд.
        - Да вы из меня еще и судью здесь собираетесь сделать?  - усмехнулся в ответ Рем.  - Допустите до соревнований всех троих… Нет, лучше допустите до соревнований всю десятку. Пусть соревнуются сто семьдесят. Все они умеют пользоваться арбалетами, а остальное неважно.
        - Как угодно мастеру,  - поклонился сержант с поля и пошел объявлять результаты.
        К боям с холодным оружием оказались допущены сто семьдесят воинов, что внесло некоторую сумятицу в давно разработанную сержантами систему. Но они что-то поменяли, и бои начались.
        - Мечи по-прежнему деревянные,  - просветил Рема Рейнольд.  - Но еще прошлой осенью нам привезли некоторое количество очень хорошего дерева, которое на востоке зовут каменным. Оно очень прочное и достаточно тяжелое. Так что неплохо заменяет на тренировках настоящее оружие. Настолько неплохо, что за лето у нас было немало травм.
        - Настоящее оружие не даете?
        - Нет. Если честно, мастер-мечник, я не считаю никого из этого набора достаточно готовым, чтобы давать ему настоящее оружие на турнире. В пылу любой может увлечься, а воинов, умеющих контролировать свои удары столь хорошо, чтобы и победить, и не поранить соперника, среди них единицы.
        - Пока можно не рисковать, лучше не рисковать,  - согласился Рем.
        - Первые четыре десятки, мастер-мечник,  - показал сержант на арену.
        За каждой десяткой следили сразу несколько сержантов. Условный укол, условный порез жизненно важных частей тела - и ты проигрывал бой. Условный порез руки - и ты должен был продолжать бой только со «здоровой» рукой, если мог.
        Двадцать одновременных боев - этого было более чем достаточно для зрителей. На трибунах начался гвалт. Кто-то поддерживал своих знакомых, кто-то воинов из своей провинции. Кто-то просто кричал в экстазе, когда соревнующимся удавалось провести сложный прием или неожиданно закончить поединок.
        Арена опустела через минуту после первого гонга. Бои на мечах, даже на деревянных, даже всего лишь на соревновании - короткие. Особенно если это бои тренированных воинов. Одна промашка - и ты проиграл. Противник сильнее тебя по мастерству, тебе даже кажется, что ты не совершил ни одной ошибки,  - но ты опять уже проиграл. Ты решил ринуться в бой, поставив все лишь на одну успешную атаку, и ты снова - либо проиграл, либо победил. Ты попробовал поосторожничать, уйти в глухую оборону, не атаковать, чтобы не совершать ошибок,  - и тут же получил несколько серьезных порезов руки, обычно у запястья, что опять же делало тебя проигравшим.
        Три пары продолжали бой. Одна - потому что оба воина были излишне осторожны и не слишком опытны. Хотя оказались достаточно опытны для гвардии, но тут все познается в сравнении. В Девятой таких Рем гонял бы с утра до ночи, опасаясь иметь среди защитников слишком слабых бойцов.
        Для королевской гвардии же их умений было вполне достаточно, по крайней мере для начала службы. Сейчас под личным знаменем короля было около пяти тысяч пехотинцев, а при таком количестве важнее были не индивидуальные навыки боя, а умение держать строй. То умение, которым этим воинам еще придется овладеть.
        Рему было очевидно, что оба воина не выйдут даже из первого круга. Слишком много ошибок они совершали и слишком большим количеством чужих ошибок не могли воспользоваться.
        Вторая пара была интересней. Один воин был со стандартным длинным мечом, второй - с копьем, скорее, даже шестом с лезвием на конце. Шест вначале оказался не по зубам длинному мечу. Вначале. Потом оказалось, что все же воин со стандартным оружием значительно опытней, и он с каждым шагом был все ближе и ближе к победе. Просто первую минуту он потратил на то, чтобы привыкнуть к незнакомому оружию противника.
        Третья пара оказалась как раз тем редким случаем, на который действительно стоило взглянуть. Два длинных меча, и оба воина очень неплохо владели своим основным оружием. Настолько неплохо, что Рем с удовольствием бы сам с ними потренировался. Ничего нового он пока не увидел, но и то, как они использовали базовые приемы, смотрелось впечатляюще.
        На бои давались те же две минуты. Что будет, если противники не успеют закончить, Рем не знал, но две минуты заканчивались.
        Длинный меч достал воина с шестом в тот момент, когда до удара в гонг оставалось мгновение. Деревянный молот почти коснулся железного круга. Достал красиво, сделав два коротких шага вперед, спиралью обведя мечом шест и тем самым не позволяя противнику отступить. Укол подмышки руки, державшей шест,  - и удар гонга. Победа была засчитана.
        Сержант, который играл роль главного судьи, вышел на середину арены и после короткого совещания объявил результаты. Двум неопытным влепили поражение - обоим. Поединок опытных мечников принес им ничью. Рем посчитал решение справедливым, хотя и слабо понимал, что такое ничья в реальном бою. С другой стороны, он не сомневался, что оба длинных меча с легкостью пройдут во второй круг. Им повезло - в первом же бое встретиться с достойным соперником.
        Так все и продолжалось. Достаточно долго - определение вышедших во второй круг у первых двух групп заняло более получаса. Примечательным было лишь то, что в него попали и двое с ничьей в начале, и мечник, победивший шест, и сам владелец шеста.
        К концу второго часа были определены все восемьдесят пять, кто продолжит состязания.
        К концу третьего - сорок три (одного «лишнего» взяли из последней группы - чехарда из-за дополнительных десяти арбалетчиков вылилась в одного нечетного и троих дополнительных воинов, вошедших в третий круг).
        Затем сержант-судья объявил получасовой перерыв. Приближались финальные схватки, некоторым бойцам придется провести почти без остановки больше двадцати поединков. Инструктора хотели дать соревнующимся время для небольшого отдыха. А заодно и зрителям, явно подуставшим драть глотки, подбадривая воинов.

        Они начали одновременно, четыре ряда по пять пар, плюс еще одна пара чуть в стороне.
        Один запасной воин ждал своей очереди. В следующих поединках кому-то другому повезет чуть больше отдохнуть.
        Теперь это была элита войск королевства. Сорок три лучших меча этого года. Так что было на что посмотреть.
        Даже на этом уровне схватки были короткие. Тем более что лучшие бойцы лагеря в основе своей успели узнать друг друга за лето. Сильные стороны, слабости. Некоторые бои заканчивались, едва начавшись. Одним рывком, единственным уколом, одним взмахом меча. Щиты в таких случаях не спасали.
        Кто-то, как и всегда, смог воспользоваться преимуществом деревянного оружия. Скорость тренировочных мечей была выше, даже таких - из тяжелого и крепкого каменного дерева. Дерево оставалось деревом.
        Этих трюков Рем не одобрял, но знал, что совсем уж несправедливыми такие победы не были - умение применять любые особенности того, что у тебя в руке,  - тоже немаловажная черта хорошего воина.
        В третьем бое один из мечников получил серьезную травму - удар деревянного меча был настолько силен, что сломал воину ключицу. Виновнику, не рассчитавшему силы, как всегда, засчитали в этой схватке поражение, но бойцов на арене все равно осталось сорок два.
        В шестом поединке опять схлестнулись два мечника, никак не способные определиться с первенством между собой. И на этот раз тоже - они так и продолжали спарринг до самого гонга. И опять оба получили ничью. Насколько успел уловить Рем, до этого оба шли вообще без поражений, так что даже эта ничья была для них неприятна.
        Бои шли быстро, через полчаса сержант уже объявил двадцатый бой. Первые проигравшие должны были определяться, начиная с восемнадцатого боя. Первые победители - начиная с двадцать второго. Из-за трех дополнительных воинов (теперь двух) в соревнованиях первым досрочным победителям придется провести минимум двадцать четыре боя без единого поражения.
        Но пока результаты еще были неочевидны. Двадцатый бой начали все сорок два бойца. Воины просто сдвигались вправо или влево, в зависимости от того, в каком ряду стояли, и следующий поединок проводили с соседом своего предыдущего противника. Конечно, во время боя никакого порядка не наблюдалось, более того, где-то в середине Рем, как и все остальные зрители, развлекался наблюдением за парочкой, которая, увлекшись, начала кружить вокруг остальных. Иногда прячась за спинами соседей, иногда даже подставляя чужие мечи или щиты для парирования атак противника. Воины в этой паре были неплохие, поэтому пользоваться окружающей местностью у них получалось весьма хорошо. Даже попав в гвардию, они станут достойными бойцами - ощущать пространство вокруг и уметь им пользоваться - неплохой навык для того, кому придется участвовать в баталиях, а не в одиночных боях.
        «Какие баталии, какие сражения,  - одернул себя Рем.  - В королевстве несколько лет царит хоть и относительный, но мир».
        И все хотели, чтобы так и продолжалось как можно дольше. И Рем, и король. Наверное, именно поэтому Грегор, как и его отец до него, вкладывал столько усилий в этот лагерь. Соседи королевства видели, как хорошо подготовлена королевская гвардия. Это видели бароны, что не давало развернуться сепаратистам. Об этом слышали крестьяне и с большей охотой шли жаловаться королевским наместникам на разбойников, незаконные поборы или набеги соседей.
        Каждый в королевстве чуть больше стал верить в короля. В мир. В возможность работать так, чтобы оставить что-нибудь своим детям, а не до первого набега орков. Чуть-чуть, но даже это того стоило.
        Первый проигравший восемнадцать боев определился только после двадцать пятого боя. Он остался - выходить с арены можно было только по двое, чтобы не нарушать парность остающихся. В следующем бое определились еще трое проигравших. В двадцать седьмом - еще четыре проигравших и сразу два бойца в западный обоз Рема - никто не удивился, но это оказались те самые двое, что никак не могли решить, кто из них лучше на арене.
        Дальше воины выходили один за другим, все больше и больше с каждым боем. Кто-то - в гвардию короля, другие - в долгий путь на запад, по дороге гномов, до самой Девятой.
        После тридцатого боя в группе Девятой сидела уже дюжина бойцов. Они как-то неосознанно приблизились к Рему, рассевшись прямо под той трибуной, откуда он наблюдал за поединками. Словно боялись, что он куда-нибудь исчезнет в последний момент, оставив их без честно заслуженной победы.
        Оставалось определиться еще с шестью.
        Двое добавились после тридцать первого боя. Сюда вошел и один из пары попрыгунчиков, что гоняли друг друга по всей арене.
        Еще один после тридцать второго. Воин с шестом-лезвием. С немалым трудом, но он все же проскользнул в гарнизон Девятой. Сыграла свою роль необычность оружия - Рем не думал, что у парня были хоть какие-то шансы, используй он обычный меч.
        Еще двое - после тридцать третьего. Как и предполагалось, все сорок один или сорок два боя проводить не пришлось.
        На арене оставалась лишь одна пара - оба были всего в одном поединке от победы или поражения. И одним из них оказался тот самый лучник с востока, что так чутко ловил ветер.
        - Если позволите, сержант,  - обратился Рем к Рейнольду,  - я заберу обоих. Гвардия ведь не обеднеет, если у нее будет на одного бойца меньше?
        - Можно узнать, мастер-мечник, что привело вас к такому решению?
        - Конечно, мастер-сержант. На арене стоит очень хороший лук. Я хочу его взять на запад. И не хочу, чтобы он чувствовал себя на особом положении. Если он проиграет, так и произойдет. Пусть лучше со мной по камням дороги гномов отправятся оба.
        Сержант кивнул. Бой завершился, так и не начавшись. Девятнадцать воинов были зачислены в гарнизон Девятой крепости. Сто восемьдесят один - в гвардию короля.

        Дорога гномов
        Купцы, быстро привыкающие ко всему хорошему, осмеливались жаловаться, что булыжники дороги быстро приводят в негодность оси их повозок и разбивают колеса. Что по дороге невозможно ездить, потому что за несколько суток пути место, которым сидят, превращается в одну большую ссадину.
        Только они добирались от столицы до Рамангара вдвое, если не втрое быстрей.
        А на западных окраинах королевства преимущество этой грубой дороги чувствовали еще сильнее.
        Конный гонец из крепости Азгар добирался до Рамангара на перекладных за три дня. До столицы - за неделю.
        Как гномы и обещали, их дорога действительно дошла до Девятой крепости, превратив западные леса из глухой окраины в достаточно людные места. По крайней мере, поблизости от дороги.
        Бароны, в свое время поставлявшие гномам материал из окрестных каменоломен, отыграли свой вклад сторицей. К ним шли крестьяне - всегда приятно возделывать землю там, откуда потом можно легко вывезти урожай.
        Мимо них косяками шли купцы. И хотя дорожные пошлины были разрешены только эрлам и только в городе, где находилась их резиденция,  - бароны дороги процветали.
        Их действительно стали часто так называть при дворе - бароны дороги. Слишком разительно отличалось их благосостояние от достатка других вассалов короля.
        Наиболее горячие головы даже предлагали обложить их дополнительным придорожным налогом, но баронам, не без помощи эрла, пока удавалось отбрыкиваться.
        Зато им вменили другие обязанности. Каждый должен был держать на своей земле хоть один постоялый двор - по личному приказу бывшего, теперь уже бывшего, эрла и нынешнего короля.
        На самом деле многие держали и не по одному. Или сами, или пускали на места вдоль дороги трактирщиков. Не задаром, конечно.
        Дорога гномов как будто распространяла легендарную деловую хватку подгорного народа на все окрестности.

        Они вышли из Рамангара затемно. Рем торопился. Никто не обеспечит лошадьми простых пехотинцев, пусть и пополнение гордой Девятой, оплота королевства на западе.
        Так что конь был только у него. И на весь отряд приходилась еще телега с лошадью, которую ему удавалось иногда менять в постоялых дворах.
        На телегу девятнадцать победителей свалили свои скромные пожитки, а сами шли не по дороге, а рядом. По крайней мере, в сухую погоду. Так идти было легче - путники не запинались о камни. В чем-то купцы правы - дорога была не слишком удобна.
        Комфортом гномы, как всегда, пренебрегли в пользу долговечности и прочности.
        Иногда Рем заставлял пополнение переходить на бег, оправдывая себя тем, что воинам нужно тренироваться. А чтобы свести угрызения совести к минимуму, сам бежал рядом.
        Они шли и так достаточно споро. За неделю добрались от лагеря до Рамангара - все-таки дорога сделала расстояния короче, а королевство - словно меньше.
        Тишина. Покой. Улыбчивые купцы, возвращающиеся в Рамангар или в столицу. Раз в день конный патруль обгонял их, уходя дальше на запад. И один такой же каждый день скакал мимо них в обратную сторону.
        Ближе к границе стали встречаться и дружинники баронов.
        С этими Рем предпочитал общаться поменьше. Пограничные дружины всегда отличались суровым и весьма своевольным нравом. Для них и грамоты короля, и знаки гарнизона Девятой, и даже имя одного из Теней Запада далеко не всегда что-либо значили.
        Впрочем, пограничные дружины редко кого-то задирали. Люди в них служили справедливые. Другой вопрос, что справедливость у них была своя, и никакие регалии не заставили бы их поверить вооруженным воинам. До тех пор, пока они не увидят этих воинов в деле. Граница накладывала свой отпечаток на этих людей, и он не мог стереться за несколько лет относительно мирного существования.
        Граница накладывала свой отпечаток на все вокруг. Придорожные деревни все чаще щетинились частоколами. Рем не раз видел проплешины пожарищ. Когда-то сожженные и так и не отстроенные деревни, уничтоженные набегами орков хутора.
        Еще несколько лет назад это была граница на военном положении. И никто не мог чувствовать себя здесь в безопасности. Сейчас безопасность вроде бы появилась. Но это чувство, к которому крестьяне границы не смогли бы привыкнуть быстро.
        Может, оно и к лучшему.

        Им навстречу как раз шел небольшой обоз. Пара телег, доверху наваленных репой, да еще одна с яблоками. Сбор урожая заканчивался, и крестьяне торопились с плодами своего труда на рынок.
        Рем вежливо кивнул старику, сидевшему на первой телеге, и почти поравнялся со второй.
        Он так и не понял, откуда появился этот выводок. Лишь истошный крик крестьянки, сидевшей рядом с мужем и смотревшей куда-то за спину Рему и его новобранцам, заставил всех действовать.
        Мечник развернулся. Сначала в его глазах лишь мелькали бледно-желтые пятна, приближающиеся из леса. Глаза и разум просто отказывались настолько быстро расшифровывать увиденное. Это были пауки.
        Огромные пауки. Первый экземпляр, ведущий выводок в нападение, мог бы посмотреть лошади Рема глаза в глаза. Мечник и раньше видел паучков, плетущих паутину между деревьями, опутывающих липкими нитями кустарник и лениво ожидающих свою добычу. Они были с ноготь величиной. Один раз, в степях на востоке, Рем видел паука почти с его ладонь. Черного и, как ему сказали тогда, чрезвычайно ядовитого.
        Эти были выше человека. И точно не водились в той местности, которую они сейчас проходили. Более того, Рему не доводилось слышать о подобных созданиях вообще. Хотя его товарищи любили при случае потравить байки о разных тварях, обитающих на окраинах королевства.
        Но о таких созданиях Рему не приходилось слышать даже от наиболее отъявленных врунов в тавернах.
        Инстинкты Рема начали работать несколько раньше разума. Глаза непроизвольно фокусировались на отдельных «картинках», пытаясь оценить нового врага еще до того, как Рем понял, что это враг.
        Ноги в верхнем сочленении возвышались над туловищем и были накрыты прочной хитиновой оболочкой. Тело выглядело достаточно незащищенным, но до него еще надо было добраться. Головы почти не видно, лишь легкий выступ прямо из туловища, с парой круглых злобных глазок и жвалами, сочащимися слюной.
        «Ядом,  - поправил себя Рем,  - слюной дело не обошлось».
        Первый паук как раз добежал до дороги. Выводок бежал чуть наискосок, и удар встретил мечник из пополнения Рема, шедший последним.
        Парень не успел даже как следует развернуться, не то что обнажить меч. Ноги паука в нижнем сочленении оказались еще и оружием - спереди хитин был наточен и походил на зазубренное лезвие, в наружную сторону оттопыривалось несколько шипов, разбросанных по каждой ноге в произвольном порядке. Вся нога представляла собой чудовищную палку-саблю-булаву и разительно отличалась от мягких лапок тех пауков, которых Рему приходилось видеть доселе.
        Вожак быстро-быстро зашевелил передними лапами, поднявшись для этого как будто на дыбы, и через мгновение мечник уже валился на землю у дороги, исполосованный в дюжине мест. Один из шипов явно разорвал горло, потому что прямо на глаза и жвала вожака выплеснулась кровь.
        Прежде чем ввязаться в драку, Рем глянул дальше, пытаясь оценить размер выводка. Не смог - пауки все еще выбирались из леса. На открытом пространстве их было больше трех дюжин, но это были не все.
        Вожак, вместо того чтобы сразу развить успех и в полной мере воспользоваться неожиданностью нападения, остановился. Наклонился над своей добычей, и откуда-то из-под его жвал потянулась липкая тугая паучья нить.
        Стоявший рядом мечник не выдержал и бросился на защиту своего уже мертвого товарища. Дальше Рем уже не следил, потому что накатила волна.
        Сразу несколько пауков набросились на лошадь крестьянина. Один вспрыгнул на самый верх воза, дернулся было в сторону возницы, но замешкался, слегка потеряв равновесие. Яблоки выскальзывали из-под его лап, и паук быстро-быстро ими перебирал, стараясь удержаться на месте. Это дало крестьянину несколько мгновений, и он на удивление шустро юркнул под телегу.
        Еще один паук перебрался через своих сородичей, копошащихся над трупом лошади, и устремился к Рему. Даже с обнаженным мечом воин пока не понимал, как справиться с чудовищем, сидя на лошади. Поэтому сделал единственное, что пришло в голову: так сильно дернул уздечку одной рукой, что лошадь от боли просто развернулась на месте.
        Подгадал хорошо. Паук не успел остановиться и попал как раз под круп лошади, развернувшейся вокруг своей оси. Вряд ли этот удар его убил, но Рем отчетливо услышал хруст. Хоть на немного, одно из чудовищ было выведено из строя.
        Паук на яблоках так и не смог удержать равновесие и повалился в сторону Рема. Воин поднял лошадь на дыбы. Опускаясь назад, лошадь ударила копытами по телу чудовища, только-только начинавшего подниматься после падения с яблок.
        Ближайший к Рему мечник остановил удар ноги паука щитом, второй удар отпарировал мечом, отступил. Он явно надеялся перерубить ногу паука, но на твердом хитине едва лишь осталась царапина, и желтое чудище даже не почувствовало боли.
        - Доставайте до сочленений,  - крикнул Рем, одновременно левой рукой показывая Роану, лучшему лучнику в его группе, за свою спину.
        Если что и могло повредить восьминогим исчадиям, то метко выпущенная стрела.
        Парень успел, буквально выскользнув из-под удара ноги очередного паука. Чтобы дать лучнику уйти, Рем бросил свою лошадь прямо на его преследователя, надеясь на то, что просто собьет паука с ног.
        Паук оказался резвее. Он лишь слегка присел на задних ногах, выставив передние две прямо перед собой. У этой твари прямо над сочленениями оказались длинные шипы - продолжения ног. Лошадь грудью налетела на них, как на копья. Задние ноги паука не выдержали удара и согнулись под тяжестью лошади. Нападающий тут же оказался подмятым телом животного, бьющегося в агонии.
        Рем спрыгнул на мгновение раньше и на всякий случай пару раз ткнул мечом куда-то в глубину паучьего тела, оказавшегося неожиданно близким. Пока что бой складывался явно не в пользу людей.
        Краем глаза заметил парня, которому прочил тяжелое начало службы. Того самого - шестовика с коротким мечом на конце. Это оружие оказалось как нельзя кстати в подобной переделке. Около парня бились в агонии пара смертельно раненных пауков, а он тем временем достаточно успешно отбивался еще от двух.
        Рем увидел, как слегка шевельнулся тот паук, что погиб под копытами его лошади, столь неудачно до этого запрыгнувший на воз.
        Подбежал к нему, на всякий случай ткнув прямо в уже закрывшийся глаз. Но не это было его целью.
        - Вылезай сюда, живо,  - крикнул он крестьянину под телегой и, не проверяя выполнение приказа, рубанул по оси, потом пнул колесо ногой, выбивая его наружу.
        Тут же отскочил к задней оси, заметив нездоровый интерес одного из пауков, увлеченно пеленающих труп лошади из упряжки. И повторил те же самые действия с задним колесом.
        Телега начала оседать, яблоки посыпались вокруг, превращая на время твердую поверхность дороги в зыбкую почву, по которой ступать можно только очень медленно и осторожно. Именно то, чего он и хотел добиться.
        Через завалившуюся телегу начал перебираться еще один паук, и на этот раз Рем впервые встретился взглядом с чудовищем. Такие же бледно-желтые, как и все тело, глаза без белков, с расширенными и постоянно меняющими размер зрачками, как будто паук никак не мог понять, на чем ему лучше сфокусировать свое внимание.
        В этих глазах читалось чуть ли не понимание. Мудрость читалась в этих глазах, безжалостность. Голод. В них можно было прочитать все что угодно, но только не милосердие.
        Рем на мгновение замер, завороженный этим взглядом. Возможно, пауки обладали какой-то формой примитивного гипноза, потому что мечник даже не мог точно сказать, почему он так внимательно пытался вглядеться в самую глубину желтых зрачков.
        От наваждения его избавила стрела, глубоко, чуть ли не на половину древка ушедшая в левый глаз чудовища. Твердыми у пауков оказались только ноги, а вот тело, наоборот, было совершенно незащищенным.
        Рем скосил взгляд. Роан позади него уже натягивал следующую стрелу. Рем кивнул и выдернул один из своих стилетов. Он бы сейчас тоже предпочел добраться до своего арбалета, но отлично понимал, что не успевает.
        Целый воз яблок, рассыпанных по дороге, дал ему возможность хоть немного оглядеться. Рем выдохнул. Большинство пауков пока старались обходить место, где они могли потерять равновесие.
        Как только кто-то из выводка убивал свою жертву, он переставал атаковать, это Рем уже понял. До поры до времени переставал. На поле боя было больше дюжины пауков, абсолютно безучастных к окружающей схватке, занятых лишь опутыванием трупов липкой нитью. Рем вдохнул.
        Все крестьяне, кроме того, что ползал на четвереньках позади него, стараясь казаться незаметным среди рассыпанных яблок, были мертвы. Все лошади и конь Рема были мертвы. Мечник выдохнул, сильно, до боли сжимая легкие, выдирая из них остатки забитого схваткой воздуха.
        Судя по всему, половину мечников из его отряда уже тоже опутывали паутиной. Он видел не больше десятка, включая Роана сзади, кто еще продолжал сражаться.
        Выводок полностью выбрался из леса. И навскидку воин мог бы предположить, что на ногах оставалось не меньше тех самых трех дюжин. Выводок оказался не намного больше, чем виделся вначале. Что, впрочем, вдохновляло слабо. И из этих трех дюжин почти половина занималась плетением паутины.
        «Жаль, что они не каннибалы,  - подумал он.  - Было бы значительно легче». Рем вздохнул.
        Один из тех пауков, что еще не плели коконы, решился на прорыв через яблочное поле. Три лакомых кусочка внутри, по его мнению, того стоили.
        Лучник выстрелил как раз в тот момент, когда паук поскользнулся на яблоках. Все восемь лап судорожно задергались, пытаясь обрести равновесие для всего тела и еще больше его теряя. Стрела вошла куда-то в туловище паука, явно причинив ему лишь минимальный вред.
        Паук замер, чтобы восстановить равновесие. Именно этого момента ждал Рем и в то же мгновение бросил стилет в неподвижную мишень. Все-таки тела пауков были на удивление мягкие. Стилет ушел так глубоко в глаз паука, что полностью исчез из вида. В левый глаз. Рем не собирался рисковать - мало ли, могло оказаться, что ранение в правый глаз отнюдь не так же смертельно, как и в левый. Левый глаз был уже проверен.
        Рем обернулся, подумывая о том, что этого паука придется потрошить, чтобы достать свой стилет обратно.
        Шестовик сообразил, что к чему, и отступил к самой границе «яблочной» зоны. Теперь у него хоть немного был прикрыт тыл. Количество стоящих на ногах мечников уменьшилось еще на двоих, а количество пауков, обрабатывающих свою добычу, увеличилось на аналогичное число.
        - Выбей одного, разгрузи парня,  - махнул Рем лучнику в сторону воина с шестом.
        Вокруг того сгрудились уже трое пауков, да и тех, кого он подрезал, нельзя было списывать со счетов.
        Рем шагнул вперед, аккуратно отбрасывая яблоки мыском сапога. Без лука в центре образовавшейся поляны делать было нечего.
        Как только он приблизился к краю, на него сразу обратили внимание пара пауков, практически последние оставшиеся не у дел. Остальные либо наседали на мечников, либо обрабатывали трупы.
        Воин успел отпарировать два удара первого, прежде чем подоспел второй. Стилет бесполезно застрял где-то около глаза паука, так несвоевременно дернувшегося в момент броска. Рем упал, ускользая от очередного удара, и подкатился прямо под брюхо желтого чудовища. И тут же вскочил, вонзая меч в его тело снизу вверх, по самую рукоятку.
        С одной стороны, он надеялся, что паук сдохнет, с другой - что не сразу. Ему хотелось бы еще успеть выдернуть меч обратно и выкатиться. Желтый дернулся всем телом, почти заставив Рема отпустить меч. Потом еще раз. И еще. Рем понял, что долго так не продержится, и, повиснув на рукоятке, изо всех сил дернул ее вниз.
        Меч вышел, а Рем тут же оказался залит внутренностями паука, оказавшимися такого же бледно-желтого цвета, каким были эти чудовища и снаружи.
        Его агонизирующий противник каким-то чудом извернулся и, перед тем как упасть, плюнул в него ядом. Рем откинулся назад, чтобы не попасть под тушу падающего паука и увернуться от яда. Увернуться ему не удалось.
        Похоже, его спасли только те самые внутренности, обрызгавшие его с ног до головы. Но даже ослабленного удара ядом оказалось достаточно, чтобы он почувствовал жгучую боль на ладони, которой пытался прикрыться. Отряхиваясь, одновременно вытирая ладонь, пытаясь другой рукой хоть как-то очистить глаза, Рем закатился обратно на яблочную полянку.
        Второй паук уже потерял к нему интерес, повторил ошибку своего предшественника и кинулся на крестьянина с лучником. Но Роан на этот раз оказался на высоте. Выждал ровно то время, которое требовалось, дождался, когда паук замер, и влепил ему стрелу прямо в глаз.
        Ладонь Рема покраснела, ее жгло все сильнее. Он сдернул с пояса походную фляжку с водой и выдавил всю воду, которую смог, на руку, пытаясь смыть яд. Особых ран на ладони вроде не наблюдалось, поэтому воин надеялся на лучшее. Да и вообще - погибнуть от яда ему было бы более чем обидно.
        Мечники, дважды встретившиеся на арене несколькими днями ранее, теперь дрались спина к спине. У каждого в руках был меч, был щит. Большим они похвастаться не могли. Но большего им и не требовалось. Судя по следу, который тянулся за ними, бывшие соперники умудрились оставить подыхать трех пауков, и они были первыми, кто перешел в наступление.
        Паук медленно отступал, то и дело чуть привставая на задних ногах и пытаясь быстрыми сериями ударов пробить оборону пары. Мечники приноровились. Каждый удар паука тут же встречался щитом, а иногда, когда тот слишком увлекался, то и мечом. Возможно, заостренный панцирь на лапах паука и был прочен, но когда по одному и тому же месту на лапе ударили мечом в третий раз, паук начал прихрамывать.
        Мечники наступали на паука чуть боком, каждый успевал еще следить за тем, что происходит с его стороны. Иногда то один, то другой косились назад, чтобы не пропустить атаку сзади.
        «Этих звать на безопасное место бессмысленно,  - подумал Рем,  - они и сами справятся».
        Лучник выбил еще одного паука, оставив воина с шестом наедине с последним его противником.
        - Стрелы кончаются,  - обернулся он к Рему.
        - Доберись до моей лошади. Осторожней. Там есть арбалет.  - Рем выдернул еще один стилет и двинулся в сторону пауков, копошившихся у лошади.
        Ему очень не хотелось, чтобы они успели закончить свои приготовления и вновь обратили внимание на еще живых. Рем предпочитал разобраться с ними чуть раньше.
        В упряжке были две лошади, и теперь над ними склонились сразу два паука. Поваленная телега, которую не дотащили до места назначения эти бедные животные, послужила Рему трамплином.
        Но перед этим он подошел к тому пауку, попавшему под копыта его лошади, и вонзил меч глубоко между жвал. Вонзил, провернул, сколько смог, и после этого с трудом выдернул обратно. Одна из ног паука судорожно дернулась, и он затих окончательно.
        Коротко разбежавшись, Рем вскочил на телегу и прямо с нее прыгнул на пауков. Он не слишком надеялся на бросок стилета, поэтому решил не распыляться и добить сначала одного. Стилет полетел в паука еще в тот момент, когда воин начал прыжок. Рем отвел правую руку чуть назад, и в момент падения его меч смотрел точно в глаз паука, который только начал поднимать свое туловище навстречу новой опасности. Ничего, кроме глаза, в котором Рем прочитал чуть ли не недоумение, паук поднять не успел. В левый глаз вошел стилет, точно вошел, зря Рем волновался. И туда же воин вонзил меч. На этот раз проворачивать не пришлось, меч ушел так глубоко, что единственное, что волновало Рема, это как успеть его вытащить.
        Наученный опытом, юноша тут же качнулся вбок, чтобы не попасть под очередной плевок ядом. Качнулся, поворачивая за собой и все туловище уже сдыхающего паука, уперся плечом в мягкую плоть, выдернул меч и в самый последний момент отпрыгнул в сторону, чтобы не оказаться задавленным падающим трупом.
        Второй паук, казалось, практически не обратил внимания на смерть товарища, продолжая окутывать труп кобылы своей паутиной. Рем достал еще один стилет.

        Через неделю мастер-мечник привел к крепости пополнение. Роана-лучника. Шестовика, доказавшего, что правильно выбранное оружие иногда важнее, чем мастерство. Двух мечников, которые, как казалось потом многим, были братьями, так оба были сильны в работе с мечом. И еще троих. Дорогу гномов осилили семеро из девятнадцати лучших мечей королевства.

        Гнезда выводка они так и не нашли. Никаких следов. Казалось, что выводок из пяти десятков взрослых особей просто упал с неба. Все пауки были самцами - ни одной самки. Рем думал об этой странности всю неделю, пока не рассказал о пауках Вику. Но даже их маг лишь развел руками.
        - Сокол прилетел, Рем,  - вместо этого сказал он.  - Нас призывают в столицу. Всех. Немедленно.

        Часть вторая
        Под горой

        Король
        Каждый охотник желает оказаться в лесах запада золотой осенью. Желательно в большой компании, чтобы не попасть в лапы орков. Дело тут не в добыче, а в самом лесе. Такой лес притягивает к себе, заставляет снова и снова делать шаг в глубину, снова и снова вдыхать прелый воздух.
        В такое время невозможно поверить, что предки отправляли души умерших за реку Хагон. Эти места просто пронизаны жизнью, желанием двигаться, шагать, дышать, жить. Ягоды можно снимать прямо с кустов, и, если переждать ночные заморозки, они будут достаточно остужены, чтобы не слишком кислить. Листья такие податливые, что если захочешь, то можешь хрустеть ими, переступая с ноги на ногу. А если нет, то по ним можно идти настолько бесшумно, что перестаешь слышать даже сам себя.
        Даниэль по прозвищу Фантом вздохнул. Он был далеко от лесов запада. Слишком далеко. Да, вокруг него по-прежнему были друзья. Да, он вступал в столицу своего королевства, в которой тоже было на что посмотреть. Но сердце его осталось там, в лесах вокруг Девятой крепости.
        В последнее время он прочно занял статус мастера-охотника, хотя никто этого звания ему не давал. Да и не могло быть такого звания в военной крепости, мастера охоты были только у дворян, в их родовых замках.
        Но только Даниэль занимался обучением новобранцев, лесной его частью. Только он отбирал новых рейнджеров и обучал их, начиная с самых азов. Вокруг крепости были леса, нечего было и думать выстоять просто за каменной кладкой, слоями кирпича и скалами. Для аванпоста важна была разведка, лесная дичь позволяла не думать о недостатке еды. А мелкие трения, даже не стычки, с орками позволяли держать солдат гарнизона в тонусе. Орки чтили договор, равно как и люди. Пока чтили.
        Фантом вздохнул снова, но теперь по другой причине. Рамангар приближался, и рейнджер, выполняя наказ мага, решил немного потренироваться. Вдох, выдох, короткое помутнение в глазах, и Даниэль выбросил руку вверх, указывая пальцем в несуществующую точку где-то в небе.
        В то же мгновение в той самой, одному ему видной точке клекотнул орел. А зрение Фантома раздвоилось. Он видел стены Рамангара, крепостные ворота вдалеке, людей, медленно двигающихся по пыльной дороге в сторону города. И в то же время он видел весь город, набросанный в его сознании смутными, смазанными, серыми мазками. Он видел дома, улицы, башню мага и цитадель Рамангара. Ту цитадель, куда им следовало явиться незамедлительно по прибытии, как гласил текст приказа.
        Особенно четко был виден народ, идущий по улицам. Его орел всегда легко фокусировался на любом движении. Мышь, выглянувшая с чердака, неожиданно стала видна так ясно, что Фантом с трудом сумел повернуть взгляд орла в другую сторону. Это они с его тотемом уже проходили, причем неоднократно. Небольшая потеря контроля, и тотем начинает охоту. Обычно не заканчивает - потому что времени на это у орла не оставалось.
        Вот и сейчас казалось, что последние силы тотема (или Даниэля?) были потрачены на борьбу за власть над взглядом. Орел, на этот раз бесшумно, растворился. Зрение Фантома снова стало обычным. Орел у Фантома был совсем слабым, да и вызывать его удавалось нечасто. Вик говорил, что тренировки помогают. Но сила тотема все равно росла очень медленно.

        Грегор постарел. Никто не мог сказать, что он справлялся со своим наследием хуже, чем отец. Даже наоборот, Грегору повезло - он принял корону в одно из наилучших для королевства времен. Почти что золотой век.
        Но забот хватало. С похорон Лакара прошло совсем немного времени, а государственные дела утянули его наследника с головой. Анна родила первенца, но говорили, что Грегору почти не оставалось времени заниматься с младенцем.
        Этот самый младенец зашелся криком, как только они вошли в зал. То ли сквозняк, то ли принца просто испугали незнакомцы. Анна, сидящая на троне королевы по левую руку от Грегора, взмахом руки отпустила няньку, и та засеменила в сторону королевских покоев, не оставляя попыток утихомирить ребенка.
        - Наш король,  - оправдываясь, начала Анна,  - так редко видит своего сына, что я пытаюсь держать его неподалеку даже во время приемов. Иначе младенцу только и остается, что ползать по отцу, пока тот спит.
        - Что он с удовольствием и делает,  - улыбнулся король.  - И тем самым отнимает у меня те немногие часы сна, что мне достаются. Мы рады приветствовать вас в наших покоях, мои Тени Запада.
        Отряд поклонился. Они были здесь все. Собрались с разных концов королевства. Обычно они все равно собирались к этому времени в Девятой крепости. До зимы оставалось всего ничего, а все последние зимовки отряд предпочитал проводить вместе. Пока в королевстве было спокойно, они могли себе позволить ненадолго расстаться на лето, выполняя задания в разных концах страны.
        - Как ни рады мы увидеть своих самых надежных вассалов, не праздное желание потребовало вашего прибытия в столицу. Сложилось так, что вы предстаете перед нашими очами тогда, когда есть работа, которую некому больше поручить.
        - Оставлю вас,  - встала с трона Анна.  - Хотела только посмотреть на наших героев, а теперь могу пойти помогать няням.
        Грегор встал, чтобы помочь супруге спуститься по ступенькам. Все ждали, пока он провожал Анну взглядом.
        - Несколько человек вышли из пещер в предгорьях, чуть западнее истоков Быстрой. Прошли все горы, какими-то тайными пещерами, глубоко под землей. Вы сами с ними поговорите, дошло их мало, и не все в рассудке, но что-то они помнят. Как они шли и как сумели преодолеть такой путь, не нам рассказывать, лучше вы это услышите из первых уст. Нам важно другое. Может быть, они плохо помнят дорогу, но они помнят, откуда они ушли. И почему.
        Король жестом пригласил их присесть, но сам не стал садиться на трон, вместо этого начав прохаживаться вдоль лавки, куда усадил воинов.
        - Зло поглотило Сунару, когда-то красивое и дружелюбное королевство. С тех пор как завалило перевалы, умер старый король. Муж сестры моего отца, принцессы Хелены, должен был стать королем, но этому, похоже, не суждено было случиться. Сунару захватил некромант.
        - Некромант, ваше величество?  - Вик привстал со скамьи.
        - Да, дорогой мой ученик,  - послышался голос из тени колонн.  - Похоже, что так.
        З’Вентус вышел на свет и улыбнулся.
        Вик улыбнулся в ответ:
        - Рад вас видеть, мой мастер. Думал, что вы в башне, надеялся попозже туда заглянуть.
        Старый маг кивнул.
        - Некромант,  - повторил король.  - Тот, что подымает своих мертвых рабов из могил, и они делают его рабами еще живых. А тех, кто не хочет становиться рабами, он делает мертвыми и вновь - своими рабами. Это угроза, угроза всему миру, что мы знаем.
        - Но перевалы надежно завалены снегом,  - вступил в разговор Лашан.  - Больше десятилетия никому не удавалось их преодолеть. Ни с одной стороны.
        Ему ответил З’Вентус:
        - Теперь мне кажется, что перевалы занесло не просто так. Зло на севере хотело подготовиться, накопить силы, достаточно большие, чтобы не опасаться никого. Но суть зла неизменна - если правда то, что я слышу, то оно никогда не остановится. Как только сил будет достаточно, некромант продолжит расширять свои владения.
        - А сила зла,  - подхватил король,  - становится заметной даже здесь. Что-то странное происходит в предгорьях. Что-то странное происходит по всему королевству. Вы и сами, как мы слышали, встретились с тем, с чем не должны были.
        - Как это связано?  - спросил Вик.
        - Я объясню тебе позже,  - улыбнулся З’Вентус,  - когда ты все же посетишь меня в башне.
        - У нас появился шанс узнать, что на самом деле творится на севере.  - Грегор вновь сел на трон.  - Это и будет вашим заданием. Пройти тем путем, что прошли крестьяне. Выйти с той стороны гор. Осмотреться, разведать, узнать, что правда, а что ложь. И вернуться в нашу столицу, чтобы мы знали, как действовать дальше и к чему готовиться. Нельзя встречать зло безоружными.

        Предгорье
        - Пещеры?  - рассеянно переспросил Фантом.  - Откуда здесь пещеры?
        - Они всегда здесь были!  - слегка повысил голос староста, будто почувствовав, что рейнджер слушает его вполуха.
        Фантом поднялся вслед за старостой на очередной валун и опустился на одно колено.
        К горам, настоящим горам, он не привык, поэтому каждый раз, как только староста выводил его на новую площадку, с которой открывался очередной вид на пропасти впереди, Фантом тут же старался присесть.
        Сейчас он просто укрепился на одном колене и чуть наклонился вперед, чтобы определить, насколько глубоко ущелье перед ним.
        - Каждый мужчина в нашей деревне когда-то замуровал одну из пещер. Это входит в обряд посвящения. Нужно найти пещеру и потратить столько времени, сколько понадобится, чтобы закрыть вход. Или, скорее, выход.
        - Хм…  - поддержал беседу Даниэль. Он все еще переводил дух после того, как увидел дно ущелья. Увидел слишком далеко внизу.
        - Я искал свою пещеру с двенадцати лет. Никому не говорил о найденном входе больше года. И в пятнадцатое лето своей жизни потратил три недели, таская камни и заваливая вход. Эта была самая большая пещера из найденных в те годы.
        - Зачем?  - нейтрально спросил Фантом.  - Зачем вам замуровывать пещеры?
        - Традиция,  - пожал плечами староста.  - Традиции - это спрессованная мудрость поколений перед нами, которую не надо объяснять, потому что само наше существование доказывает их необходимость. Разное говорят. Разное происходит. Даже за то время, пока я староста, произошло немало странного. Люди исчезают неподалеку от гор. Животные, если отобьются от стада где-то здесь, тоже часто пропадают. Что-то есть в глубине гор. Что-то древнее и ненасытное. Людям туда нельзя, а исчадьям глубин нельзя наверх. Поэтому мы замуровываем каждый выход, какой найдем. Много поколений.
        - Днем еще ничего,  - продолжил староста,  - но что оттуда может выползти ночью… не должно гулять по нашим полям.
        - Как же они прошли?  - задал Фантом главный вопрос.
        - Незамурованные пещеры все же остались,  - ответил староста.  - Конечно, юношам все сложнее их искать, приходится уходить все глубже, но они есть. Многие ищут в тех местах, где недавно произошло что-то плохое. И почти всегда находят.
        - Как они прошли под горой?  - перебив старосту, уточнил свой вопрос Фантом.
        - А видел ли ты их, лесовик, когда они вышли? Я - видел. Двух слов не могли связать. А некоторые до сих пор не оправились, как я слышал. И даже не помнят почти ничего. Даже те, к кому вообще вернулся рассудок. Если бы у вас был выбор, я бы очень не советовал туда соваться. Даже гномы не живут в западных горах, а уж это кое-что да значит.
        - Но выбора у нас нет,  - ответил Фантом.
        Староста лишь кивнул.
        - Я говорил с каждым, кто способен говорить.  - Вик встал со стула в обеденном зале и прохаживался за спинами товарищей.  - Говорил вместе с учителем. Мы цеплялись за каждую деталь. За каждую мелочь. Мы слушали их всех сразу. Вызывали по одному. То, что помнит один, пересказывали другим, заставляя вспоминать новые подробности. Они все равно помнят слишком мало. Шли под землей. Шли в полной темноте уже со второго дня. Вы не представляете, как человек мало запоминает, если ничего не видит вокруг.
        Долго шли, не могут даже примерно сказать дни, но не меньше двух недель. Плутали. Кто-то терялся. Кто-то исчезал. Кто-то из отставших кричал в темноте, перед тем как исчезнуть. Жутко кричал. Некоторые не выдерживали и сходили с ума. Некоторые от ужаса сами бросались в подземные пропасти.
        А ведь снялась целая деревня, говорят, что их было больше сотни, когда они начали спускаться в пещеру с той стороны гор. Были женщины, дети. Ни одной женщины и ни одного ребенка не вышло с этой стороны, все сгинули. Младшему из восьми выживших пятнадцать. Каждый из них согласен положить голову на плаху, но никто не пойдет проводником. Да и толку от таких проводников. Один на пару дней онемел, когда ему предложили вновь спуститься в пещеры.
        - По следам пойдем,  - флегматично заметил Фантом.
        - Когда шла сотня, может, следов было и много. А в глубине? Эти последние восемь вообще не помнят, как нашли выход. И сколько они плутали.
        - Мы с Ремом тут немного побродили недалеко от входа, пока ты разговаривал с людьми Сунары. Дня четыре они плутали прямо здесь. Давно бы вышли, если бы не местные традиции. Они прошли, самое малое, два замурованных входа.
        - Но вот что странно,  - добавил Рем.  - По воспоминаниям выживших, за последние дни их блужданий несколько из идущих умерли. Просто от голода умерли. Мы обошли здесь все, но никаких трупов так и не нашли. Даже костей нет. Может, легенды местных не так уж и глупы, а традиции не так уж и наивны?
        Фантом смастерил небольшую карту, что было на него совсем не похоже. Рейнджеров специально обучали идти по лесу без карт, запоминать местность с первого раза, ориентироваться на ней моментально.
        Но тут был совсем не лес. А горы, тем более подземелья, Фантома слегка пугали.
        Странная была карта. Рукой Даниэля на ней тут и там были нарисованы какие-то черточки, стрелочки, попытки обозначить возвышения и пропасти - все то, что никак не ложилось на плоскую поверхность плотной белой материи.
        Эту карту Фантом и развернул, пытаясь объяснить маршрут.
        - Что-то есть в этих горах, что-то такое, из-за чего нам не следует в них задерживаться. Крестьяне пробрались сквозь них недели за две-три и почти все остались в пещерах. Мы знаем, как спрямить начало нашей дороги. За эти дни я изучил ближайшие пещеры вдоль и поперек. Но дальше придется искать следы.
        - Если повезет, проскочим дня за три. Припасов возьмем на пять. Вышедшие говорят, что вода в пещерах есть, так что с этим проще.
        - От гномов бы нам кого,  - вновь повторил Рем.
        - Я тебе чем не нравлюсь?  - хмыкнул Брентон.
        - Ты Гном, но не настоящий,  - усмехнулся в ответ Рем.
        - Гномы отказались. У них тоже традиции. И верования. В эту часть гор они не лезут совсем. Один сказал, что пойдет, но одного мы не сможем отправить обратно. А у нас дела на той стороне. Гном будет слишком заметен.
        - Бодор?  - уточнил Грег.
        - Ага. Мне пришлось ему отказать. Да и у них во владениях тоже сейчас неспокойно, так что ему есть чем заняться. Что-то ползет то ли из-под земли, то ли с севера, из Сунары. Что-то такое, что не могут остановить даже горы.

        Дно мира
        - Они не решились перебраться через эту пропасть.  - Фантом стоял у края слегка светящейся расщелины.  - Она бездонная, и откуда-то снизу идет жар и свет. Лава, но очень глубоко. Они повернули и потеряли где-то сутки на обход.
        Света расщелины было достаточно, чтобы можно было разглядеть стены пещеры. В этом месте она слегка расходилась вверх и в стороны, так что высокий Даниэль чуть ли не впервые за день сумел полностью разогнуться.
        Вик потушил было огонек на своем посохе, но Фантом попросил зажечь его снова.
        - Мы вбили костыль на той стороне. Не видно, свет неверный. Нам перебираться здесь. Переберемся, еще несколько часов ходу, и дойдем до грота с водой. Первая ночевка. Дальше придется идти по следам.

        Весь день, всё время с момента, когда свет от проема у них за спинами окончательно исчез и маг зажег огонек на посохе, они шли без единой остановки. Что-то жевали на ходу. Молчали. Все время молчали. Как будто пробирались не по пустой пещере, разрезающей горы, а шли в глубине охотничьих угодий орков. Как будто враг был где-то совсем рядом, спереди, сзади, вокруг.
        По оценке Фантома, грот был где-то на трети пути крестьян под горой.
        Проход все еще уходил вниз. Хотя тут казалось, что даже верх и низ становятся условностями. Даже экзотическая карта Даниэля не отражала всех тех поворотов, подъемов и спусков, которые им пришлось пройти. Иногда они взбирались на сотни локтей вверх, вопреки логике. Но все-таки в целом отряд уходил все глубже под землю. А горы над ними становились все выше.
        Эта толща камня давила, подавляла волю, заставляла мысли путаться. Только гномы могли подолгу находиться в таких пещерах, жить в них.
        Но, как правильно заметил староста, даже они здесь не жили. Последние поселения гномов были на многие десятки миль восточнее. Западные горы пустовали. Или не совсем пустовали, но жили здесь не гномы и не люди.
        Грот оказался красив, когда его осветил магический огонь Вика. Вряд ли ночевавшие здесь крестьяне видели эту красоту. Вряд ли в тот момент, когда они добрались до этого места, им вообще было до красоты, умирающим от голода в полной темноте.
        Вик поводил посохом из стороны в сторону и кивнул сам себе.
        Грот был действительно красив. Сталактитов, которые встречались им несколько раз до этого, здесь не было, но стены поблескивали, мерцали серебристыми точками, и иногда это мерцание как будто дрожало из-за потока теплого воздуха, идущего откуда-то из глубин.
        Небольшой родник бил из трещины в стене, наполняя естественно возникшую чашу водой, которая затем стекала дальше, утекая ручьем в боковой проход, слишком узкий, чтобы проверять, не превратится ли он потом в подземную реку.
        Из грота было всего два проходимых выхода. Один - тот, по которому они сюда добрались. Другой - которым они должны были уйти после ночлега. Но существовало еще много мелких щелей, непонятно как далеко идущих.
        Вику было тяжело. Тяжелее, чем друзьям. Он не верил в силу стали в этих пещерах, поэтому проверял магическими щупальцами каждый боковой проход, каждую хоть сколько-нибудь глубокую трещину. За прошедший день он не обнаружил ничего. По крайней мере, ничего магического, ничего опасного. Но что-то ему подсказывало, что ниже, где-то впереди, в темноте, их что-то ждет.
        А может быть, на него просто давила толща гор, так же как и на всех остальных. Или даже сильнее.
        Магия приобретала странный привкус на этой глубине. Становилась глуше, невнятней, любое простое заклинание как будто блекло и размывалось. Порой Виктору казалось, что даже огонь на его посохе начинает терять яркость, и маг протирал глаза, чтобы избавиться от наваждения.
        - Вы располагайтесь,  - нарушил молчание Фантом,  - а я хоть немного разведаю, что там дальше.
        - Не один,  - почти приказал Вик,  - возьми с собой кого-нибудь.
        Фантом пожал плечами:
        - Ладно. Ким, составишь компанию?
        В тот момент, когда рейнджер и вор уходили глубже в пещеру, их догнал голос мага:
        - И будете возвращаться, постарайтесь идти по тому же пути. Я начну расставлять сторожевую сеть.
        Виктор присел, бросил плащ на камень покрупнее и прикрыл глаза. В течение всего перехода у него не было возможности прислушаться к себе, понять, что именно меняется в окружающем пространстве. Но сейчас ему необходимо было хотя бы приблизиться к осознанию того, что именно так сильно его гнетет.
        Понемногу он начал ощупывать, ощущать окружающее его пространство. Осознавать небольшую сферу вокруг себя, всего на сотню, может, на пару сотен шагов. Чувствовать плотность камня, слабину породы, полости и пустоты вблизи.
        После сотен упражнений набрасывание сторожевой сети вокруг стоянки стало для него почти бездумным занятием, но только не в этот раз. На глубине, внутри гор, Вику приходилось принимать во внимание совершенно новые факторы, оценивать не плоскость, а все пространство сферы вокруг.
        Маг оценивал щель за щелью, прикидывал вероятности, оценивал угрозы, ставил ловушки, раскидывал сторожевые нити, иногда по несколько подряд для пущей уверенности.
        Действовал он монотонно, даже несмотря на необычность обстановки. Оценка места, подбор наилучшей ловушки, подбор запасных ловушек, запирание ловушек контрольными ловушками. Задача изначально была проста - чтобы даже то существо, которое каким-либо чудесным образом знает или догадывается о наличии сторожевой сети, не смогло ее обойти.
        А для этого не нужно было силы - скорее мастерство. Пара дюжин вариантов ловушек, не требующих большого расхода энергии и способных легко продержаться одну ночь. И практически неограниченный набор их комбинаций.
        Камешек, неустойчиво лежащий на земле, накрывался волшебным колокольчиком, который подавал Вику сигнал, как только камень шевелился. Капли воды, монотонно капающие с потолка глухого грота неподалеку, начинали падать в волшебную чашу внизу с той же монотонностью, но если бы хоть одна капля не упала вовремя, Вик был бы разбужен. Невидимая нить в почти непролазном боковом проходе зацепилась за осколок булыжника, который удачно заклинивал булыжник побольше. Нить, может, и была невидимой, безвоздушной, волшебной, но если кто-то ее заденет этой ночью, то выдернет клин и устроит небольшой обвал. Если и не убьется, то уж точно поднимет шум. А если в воздухе будет медленно и хаотично плавать такой же невидимый шарик, реагирующий на прикосновение всего живого, то и этот проход никто не сможет проскочить незаметно.
        Это упражнение было не быстрым, хотя обычно Виктор не тратил на раскидывание сети и получаса.
        Тут все оказалось сложнее.

        Конечно, полагаться только на магию было бы неразумно, особенно в таких местах, поэтому все равно при неверном свете факела кому-то из них придется сидеть и прислушиваться к тишине пещер в то время, пока остальные будут спать.
        Это была рутина, которая даже не обсуждалась. Все знали, кто и когда дежурит. Все знали, что магу стоять на дежурстве не положено, и Вик это тоже знал. Когда-то он еще пытался сопротивляться, но максимум, чего сумел добиться,  - это права посидеть вместе с первой сменой. Хотя сейчас не планировал пользоваться и им.
        За монотонностью его работы сейчас скрывалось что-то еще. Вплетая свою магию в толщу камня, Вик, как ему казалось, начинал нащупывать, понимать суть земли, ту самую уверенную медлительность гор, неожиданно поражающих лавинами. Неторопливость ледников, что могли, когда приходит пора, выплескивать всю свою энергию в буйство горных рек.
        Это тоже было магией, и Виктор даже знал нескольких ее адептов. Но до этого момента совершенно не осознавал всю глубину пропасти, отделяющей школу земли от остальных, более распространенных.
        Поэтому сейчас Вик буквально пил новые знания, которые вообще никак не мог получить на поверхности. Только здесь, отрезанный от суеты всего живого, он проникся возможностями этой школы.

        Фантом шел по следу.
        Ким решил, что одного Фантома вполне достаточно, чтобы высматривать признаки прошедших здесь крестьян, поэтому предпочел сосредоточиться на праздном разглядывании окрестностей. Закрепив за собой две немудреные обязанности: вертеть головой, следя, чтобы из темноты не выскочило какое-нибудь подземное чудовище, и держать факел, стараясь вовремя освещать те места, которые начинали особенно интересовать рейнджера.
        Хотя пока что следы не так давно прошедшей здесь толпы народа видел даже он. Времени прошло немного, а если взять в расчет еще и то, что в этих подземельях даже ветерок был редким гостем, можно сказать и совсем ничего.
        - Их было больше тогда,  - тихо сказал Фантом, в очередной раз разглядывающий скальное основание пещеры.  - Полторы дюжины дошли до грота, не меньше.
        - Похоже на то,  - так же негромко отозвался вор.  - Но боги, включая Локо, шепчут мне, что мы можем не опасаться наткнуться на труп.
        - Да,  - кивнул Фантом, и от этого движения по всей пещере заметались тени, потому что Ким в очередной раз решил помочь рейнджеру освещением, приблизив факел к самой его голове.  - Следы есть, трупов нет, и видится мне, и не будет. Для нас это означает, что спать спокойно нам не придется. Как всегда.
        - Как всегда,  - эхом отозвался Ким.
        В отличие от крестьян, Фантом, не очень уверенно, по его меркам, ориентирующийся под землей, почти безошибочно находил дорогу. Следы петляли в подземном лабиринте, рейнджер видел, как крестьяне ошибались, уходили не туда и возвращались, кружились на одном и том же месте, попадая в кольцевые коридоры и ходя кругами. Рейнджер не сбился с пути ни разу.
        У Даниэля не было ни времени, ни желания проходить полный путь, как его прошли крестьяне. Проверять все тупики, в которых они успели побывать и где, возможно, оставили своих мертвых. Даже если они там и были, в чем рейнджер сильно сомневался, возможности повторить путь проб и ошибок у него не было. Нужно было разведать дорогу и еще успеть поспать. От ночного бдения на посту его избавят, но все равно его силы, как и силы Кима, не были безграничны.
        Фантом приостановился, и Ким вытянул факел вперед. Пещера уходила резко вниз, наклон был такой, что крестьяне могли здесь подняться только ползком.
        - Ничего о таком они не говорили,  - заметил вор из-за спины Даниэля.
        - Да они почти все упустили,  - откликнулся Фантом.  - Да если бы и не забыли они всех своих блужданий, то нам бы легче не стало. Лучше идти по следам, чем ориентироваться на слова крестьян, которые шли здесь, находясь на грани безумия.
        - Вон след,  - качнул факелом Ким.
        - Вижу,  - кивнул рейнджер.
        Клочок материи от штанов одного из крестьян трудно было не заметить. Да и других примет хватало. Крестьяне точно поднялись здесь.
        - Поворачивать пора,  - решил Фантом.  - Туда мы сейчас не полезем. Три раза подряд по этой круче таскаться совсем не хочется.
        - Ну пошли,  - повернулся Ким и прижался к стене, пропуская рейнджера вперед.  - Как думаешь, про некроманта - это правда? Так бывает?
        - Вика спроси.  - Фантом двинулся вперед, думая о том, не лучше ли прикрепить веревки завтра, когда они начнут спускаться. Неизвестно, как долго будет длиться этот склон и насколько глубоко под землю им придется залезть.  - Я в этих штучках не очень.
        Впереди в пещере что-то зашуршало. Даниэль выхватил нож раньше, чем осознал источник этого звука. Не меч, именно нож, мечи в этих пещерах были почти бесполезны.
        Сзади хихикнул Ким. У самого края пятна света, что отбрасывал факел, мелькнула мышь. Появилась лишь на мгновение и тут же юркнула в темноту подземелья.
        - Знаешь, а она видит в темноте,  - заметил Молния, как бы извиняясь, пока Фантом засовывал нож обратно.  - И я вижу, отчетливо вижу, что впереди. Она бы нам пригодилась в этих пещерах, если бы я мог пользоваться своим тотемом хоть чуточку чаще.
        - Тренируйся больше,  - буркнул Фантом. Только сейчас он понял, как был напряжен все то время, пока они находились под землей. Всего лишь какой-то шорох мыши заставил его сердце колотиться в бешеном ритме.  - Ты бы лучше ее вниз отправил, посмотрел бы, далеко ли тянется спуск.
        - Поздно,  - вздохнул Ким.  - Уже рассеялась.

        Спуск оказался короче, чем опасался Фантом. Собственно, он закончился лишь немногим дальше того места, до которого дотягивался свет факела. Когда отряд подошел ближе, то рейнджер поступил просто - он швырнул подожженный факел вниз, вдоль коридора. В паре десятков шагов их дорога вновь выравнивалась, так что Фантом решил спускаться без страховки.
        Как и всегда в таких случаях, бойцы держали Виктора в середине цепочки, прикрывая и от неизвестных опасностей, которые могли встретить их впереди, так и от угроз, способных нагнать сзади. Сейчас это было на руку магу, потому что позволяло сосредоточиться на новом упражнении, которое он выдумал на привале, пока расставлял сторожевую сеть.
        Камень был неоднородным. Внутри скал всегда струились прожилки разных пород, смешивались, спрессовывались между собой. Кое-где это, как ни странно, приводило к пустотам, по одной из которых они шли. Где-то эти пустоты были лишь крохотными трещинами в скале, где-то были заполнены водой. В других местах они превращались в коридоры поменьше, в боковые ответвления от того пути, которым следовал отряд.
        Виктор начал свое занятие в тот момент, когда они двинулись вперед от места их ночевки. Он представлял, как будто от него во все стороны расходятся магические щупальца, проникают через все возможные щели, иногда просто следуют вдоль жил металлов, иногда опутывают гранит. Вокруг него образовалась огромная сфера, почти в сотню шагов в разные стороны, и эта сфера, клубок невидимых нитей, двигалась вместе с ним.
        Передние нити-разведчики пробивались во все пустоты, непрерывно исследуя пространство перед двигающимся отрядом. Задние - медленно втягивались, рассеивались, ослаблялись, до последнего прикрывая тыл. Сила магии здесь была не нужна. Точнее, нужна, но не грубая сила энергии, которую мог сконцентрировать маг, а скорее его умение контролировать свое творение.
        Поначалу Виктор постоянно путался в раскинутых щупальцах, и они то исчезали пачками, оголяя одну из частей шара, то начинали целым ворохом пробиваться сквозь плотные участки бальзамических пород, вместо того чтобы плавно их обойти. Но постепенно это движение стало красивым. Шар двигался внутри скал - плавно, как будто маг с ним и родился, бесшумно, незаметно.
        И, что самое главное, теперь Виктор вновь контролировал ситуацию, даже под землей. На вторые сутки пути он начал чувствовать эти скалы. Жить их неторопливым ритмом. Возможно, он был другой - не такой, как у шумящей листвы на деревьях или речного потока, но он тоже был - медлительный, неторопливый, уверенный.
        К сожалению, этот контроль не облегчил внутреннего состояния мага. Что-то таилось в глубине, что-то неощутимое и злобное, какая-то сущность, которая вроде и не мешала их передвижению, но и не позволяла никому расслабиться. В особенности магу, потому что он значительно лучше чувствовал те невидимые потоки силы, которые были сконцентрированы вокруг.
        - Мы по-прежнему спускаемся.  - Мугра сказал эту фразу почти шепотом, но в той тишине, что царила вокруг, она прозвучала на удивление отчетливо.
        Все в отряде привыкли крайне мало говорить во время любых рейдов. Особенно на вражеской территории. И все неосознанно приравняли свой подземный поход именно к этому уровню - как будто они идут в глубоком тылу вражеской армии. Поэтому молчание было полным, хотя вроде бы и совершенно не обязательным.
        - Да,  - подтвердил идущий впереди Фантом,  - пока еще спускаемся. Я надеюсь, что мы достигнем нижней точки сегодня к вечеру.
        Кто-то, вроде как Ким, хмыкнул. Все тут же поняли эту непроизнесенную усмешку. Понятия «день», «ночь», «вечер» сейчас оказались для них чистыми условностями, некими символами, не подтвержденными никакими внешними признаками. Но развивать эту тему не стали.
        - Мне не хотелось бы устраивать ночлег на самом дне мира.  - Вик как раз нашел очень интересную жилу, вроде даже золотую, но все-таки отвлекся на разговор.
        С каждым шагом он чувствовал усиление давления древнего подземного ужаса. И что-то ему подсказывало, что хуже всего им, или уж точно ему, будет на самой глубине.
        Фантом остановился на очередной развилке. Наиболее широкий тоннель уходил влево, еще один шел вперед и резко вверх, хотя, судя по всему, затем снова спускался. Третий путь шел вправо и вниз, но это был уже не тоннель, не полноценная пещера, а скорее щель в скале.
        Фантом наклонился, чтобы рассмотреть, что дальше в этой щели, и Виктор сразу усилил сияние шарика на своем посохе, помогая ему заглянуть подальше.
        Проблема, похоже, заключалась в том, что следы крестьян были во всех трех направлениях. Здесь они в очередной раз начали плутать, и понять, не исследовав все проходы, где настоящий путь, а где ложный, становилось непросто.
        Вик словно наклонился вперед вслед за рейнджером. Только его движение было невидимым - магические щупы сзади него сжались, уменьшились, чтобы не отвлекать внимание мага, зато дополнительные, удлиненные нити-разведчики, поползли вперед, во все три прохода. Хотя в первый момент ему показалось, что это не поможет.
        Виктору хотелось бы сделать ставку на средний проход. Он был и шире, и вел вроде как в том же направлении, в каком они двигались раньше. Судя по тому, что он смог определить с помощью своего нового навыка, через короткое расстояние этот проход раздваивался, потом сходился обратно и дальше горизонтально уходил на север. По крайней мере, он не заканчивался тупиком на том расстоянии, на которое дотягивались щупальца магии Виктора.
        Похоже, к среднему тоннелю склонялся и рейнджер.
        Но тут, чуть ли не впервые за весь их поход под землей, высказался Грег. Легонько ударив молотом по стене, послушав отзвук этого удара в камне и удовлетворенно хмыкнув, он произнес простую мысль:
        - К сожалению, нам в щель. Если бы они пришли не из нее, то это было бы последнее место, куда бы они полезли. Следы есть везде - значит, они сначала вылезли из щели, а потом блуждали здесь, пытаясь найти дорогу дальше.
        Даниэль обернулся и задумчиво посмотрел на мага. Вик в ответ лишь пожал плечами:
        - Логика в этом есть.
        - Тогда я сначала спущусь, проверю.
        - Нет,  - коротко бросил маг в тот момент, когда Фантом почти скрылся в щели.
        Вик застыл, шевелились только его губы, но слова все равно звучали отчетливо:
        - Вылезай. Все в левый проход. Быстро.
        Чего-чего, а слаженности их команде хватало, так же как и умения не задавать вопросы в момент, когда они были нежелательны.
        Ким и Брентон буквально выдернули Фантома из трещины, а Лашан в этот момент уже уходил влево, выставив вперед кинжал. Никто не понимал, что подвигло мага к действию, поэтому каждый пока ожидал чего угодно и с какой угодно стороны.
        Но Виктор все равно не выдержал и добавил значительно громче:
        - Быстрее!  - И сам начал отступать вслед за Лашаном, держась, как всегда, где-то в середине отряда.
        Теперь заспешили все. Виктор мог ничего и не говорить, потому что вибрацию пола и стен трудно было не ощутить.
        Они очутились в центре землетрясения, глубоко под землей, рискуя быть заваленными толщей породы.
        Отряду помог новый навык Виктора, хотя и удивительным образом. Он старался не пропустить приближение врага, расставляя сеть из своих нитей. Вместо этого маг вовремя ощутил приближающееся землетрясение. Что более важно, он мог с высокой долей успеха предугадать, что именно левый тоннель наиболее безопасный - по характеру породы вокруг, по пустотам и даже по количеству трещин и щелей в каждом проходе.
        Последним отступал Грег. Потолок уже начал трескаться, и из него сыпались сначала мелкие камешки, затем начали падать камни покрупнее. Едва Грег шагнул глубже в тоннель, огромный валун свалился прямо за ним, полностью завалив проход. Грег слегка толкнул идущего перед ним Гедона, стараясь успеть выскочить из-под завала.
        Но тряска прекратилась. Трясло вообще недолго - считаные мгновения, и все закончилось.
        А они остались в глухом проходе, скорее всего, в тупике.

        Все молчали. Огонек мага слегка подрагивал, выдавая его состояние. И дрожащего света хватало, чтобы увидеть, что проход закупорен наглухо и вернуться к основному маршруту нет никакой возможности. В магическом свете медленно кружились и оседали пылинки, моментально заполнившие весь коридор. Грег чихнул.
        Фантом отодвинул в сторону Лашана и Кима - единственных, кто оказался в коридоре еще дальше него:
        - Вы пока передохните, отдышитесь. Я посмотрю, как там дальше.
        - Один не ходи,  - нейтрально заметил Вик.
        - Я с ним,  - тут же отозвался Ким.
        - Следов много,  - прокомментировал Фантом ситуацию.  - Досюда дошли многие, может, почти половина. Только толку-то…
        Рейнджер и вор стояли на еще одной развилке. Вновь в разные стороны уходили три тоннеля, и, судя по всему, следы были в каждом.
        - Надо возвращаться,  - вздохнул Фантом.  - Приведем наших сюда, потом, может, пойду разведаю чуть глубже. Хорошо, что пещеры здесь сильно разветвляются. Значит, есть хороший шанс найти пути обхода.
        Ким сглотнул и вытянул факел вперед. Фантом, повинуясь его движению, посмотрел туда же, куда уставился вор,  - в средний проход.
        Оттуда надвигалось что-то черное, неосязаемое и оттого еще более ужасное. Рейнджер начал отступать назад, пока не уткнулся в Кима.
        - Беги,  - шепнул он через плечо. Ким отрицательно помотал головой, но тоже начал отступать.
        Медленно, шаг за шагом. Оба боялись повернуться к неизвестному, невидимому зверю спиной, поэтому лишь пятились.
        Киму стало дурно. Тошнота подступала наплывами, он чувствовал, что еще немного - и его начнет рвать от ужаса. Начали дрожать колени, и каждый следующий шаг отступления давался все с большим трудом. Но он все же шел на быстро слабеющих ногах. Лишь когда стало совсем плохо, вор не выдержал и схватился за спину Фантома.
        Так они и отступали назад - медленно, шаг за шагом, не оборачиваясь, чтобы разглядеть дорогу, потому что боялись, что именно в тот момент, когда они обернутся, нечто ужасное вырвется из подземных коридоров и нападет. Нападет немедленно, раздавит, задушит, заставит пожалеть, что они вторглись в подземные владения, что оказались слишком близко от последней реки, что обратили на себя внимание Лодочника.
        На Кима накатило в очередной раз, и он едва удержал содержимое желудка. Фантома вырвало. Вырвало коротко. Фантом, как только его начало рвать, перестал сопротивляться и выплеснул все небогатое содержимое желудка прямо на стену.
        Как ни странно, это помогло. Помогло прежде всего Киму. Он наконец-то решился отвернуться, показать опасности спину. Бежать ему по-прежнему не хотелось, почему-то он чувствовал, что, начав убегать, он не сможет остановиться. Но он развернулся, прижался спиной к спине рейнджера и буквально потащил его за собой вперед - или назад - к остальной группе.
        Привести хищника к остальному отряду - вариант был не из самых веселых, но альтернатив просто не было. Ким не хотел умирать вдали от своих, не успев помочь, не предупредив, не дав им возможности подготовиться, пока чудовище пожирает их двоих.
        Поэтому он шагал по коридору, отступая все глубже и глубже. Фантом не сопротивлялся, только дрожал всем телом, но шел, практически не запинаясь и подстраивая свои шаги под шаги ведущего.
        В момент очередного наплыва рука Кима дрогнула, и факел выпал. После этого свет шел только из-за спины и медленно удалялся. На краю сознания билось желание спросить рейнджера, что он видит, не приближается ли чудовище, не пора ли обнажить оружие, чтобы хотя бы выставить его, ощетиниться сталью - не для того, чтобы победить, но хотя бы для того, чтобы заставить хищника поперхнуться, захлебнуться черной кровью, застрять у него в глотке, не дать ему расправиться с товарищами так же, как и с ними.
        Но Ким не мог. Рот не слушался, слова оказывались неспособны быть произнесенными. Слова тоже боялись находиться здесь, в этой пещере, в такой близости от чудовища.
        Друзьям казалось, что они бредут бесконечно долго. Но одновременно Ким понимал, что это не так, что они не прошли и десятой части до завала, где по-прежнему, ничего не подозревая, ждет отряд. Ким понимал, что им не дойти, что вот-вот придется развернуться и дать бой. Даже не вступить в схватку, тут же напоминал он себе, а просто постараться застрять в глотке чудовища, чтобы заставить его забыть о продолжении трапезы, хотя бы на какое-то время.
        Им не дойти, потому что темнело. Ким не понимал, или это чудовище навалилось на факел где-то за его спиной, закрыло его своей тушей, или же это они отошли уже достаточно, чтобы свет начал тускнеть. Ему хотелось верить во второе, но ужас заставлял его верить в худшее.
        Коридор изогнулся, и свет позади перестал давать даже тот минимум, который позволял видеть дорогу. Ким замедлил шаг. Фантом, несмотря на свое состояние, тут же среагировал и тоже приостановился. Теперь Киму приходилось шагать на ощупь, он ставил ступню, немного двигал пяткой, чтобы убедиться в прочности поверхности, на которую встал, и только после этого переносил вес тела вперед.
        Все казалось ему безнадежным. Та скорость, с которой он шел, не давала ни малейшего шанса убежать от чудовища. Ким сгорбился, каждое мгновение ожидая, что огромная, размером во всю пещеру пасть поглотит сразу и самого Кима, и его друга. Но все же вор делал еще один шаг вперед, а потом еще один, и еще, и еще.
        Впереди забрезжил слабый свет. Ким попытался сосредоточиться, но, по его подсчетам, никак не выходило, чтобы они прошли так медленно и такое большое расстояние. Никак. Может быть, они прошли треть всего пути, в это он еще мог поверить. Ну, может быть, с большой натяжкой - половину. Но они еще никак не могли видеть свет магического огня, горящего на посохе Вика.
        Сначала Ким испугался еще больше. Так как это не мог быть свет мага, то, значит, впереди была какая-то ловушка, которую устроило чудовище. Ким даже остановился, подумав, не повернуть ли обратно и не принять бой, пока еще не поздно. Но Фантом упорно отступал, толкая Молнию в спину, и вор делал шаг за шагом навстречу свету.
        Хотя свет приближался быстрее, чем двигался Ким. Значительно быстрее. Свет бежал им навстречу, или бежал тот, кто держал источник этого света в руках.
        Тот, кто держал в руках посох, с магическим огоньком на его навершии.
        - Закройте глаза!  - еще издали крикнул Вик.  - Все закройте глаза. Закройте глаза и ложитесь на пол.
        Даже тот уровень доверия, который существовал внутри отряда, не помог Киму сразу подчиниться подобному приказу. В подземелье, когда сзади тебя нагоняет чудовище, приказать воину закрыть глаза и лечь было сродни безумию. Вся его тренировка, весь опыт бойца сопротивлялись этому. Наоборот - надо развернуться, вытащить ножи, принять неравный бой.
        Но Вик был умнее, самый умный в их команде. И Ким знал Вика не первый год. И они выживали вместе в разных местах. Делили тепло очага зимними ночами и черствый хлеб в глухом лесу, в окружении орков. Если Ким кому и мог поверить, то только своему магу.
        Вор лег на дно пещеры, потянув за собой ничего не соображающего Фантома, и закрыл глаза.

        Вик сразу почувствовал, что подземное зло, присутствие которого давило на его сознание последние сутки, вырвалось на волю. Это было знание, которое невозможно доказать, но в реальности которого он не сомневался. Больше всего это было похоже на то, как будто за глухой ширмой в комнате затушили свечку. Нельзя увидеть, что свечку действительно затушили, но результат очевиден - комната погружается во тьму, и нет никаких шансов на то, что свет вернется в помещение сам по себе.
        Поэтому Вик двинул отряд вперед. Жестами и короткими репликами:
        - За мной! Держитесь на расстоянии. Парни в беде. Но мечи тут не помогут. Поэтому держитесь за мной, держитесь подальше.
        Он повторил это еще несколько раз, пока они бежали по пещере в поисках Фантома и Молнии, потому что это было единственное, что его товарищи могли не осознать. То, что этот бой - не их.
        - Не приближаться. Просто держите меня в поле зрения, и чтобы я вас тоже видел. Ни в коем случае не пытайтесь меня защитить.
        Он повторял эти фразы, как молитву. Еще не было боя, в котором маг команды выступал бы без прикрытия мечей. Ему вообще раньше не приходилось идти первым, он всегда шел за спинами товарищей. А тут он стал единственно возможным щитом для всего отряда.
        Когда он увидел впереди свет от факела и две медленно бредущие им навстречу фигуры, он обернулся, чтобы посмотреть, как чувствуют себя остальные. Лашана била судорога, мечник валялся на полу, и, казалось, судороги вот-вот перейдут в конвульсии. Гедона непрерывно рвало, хотя он так и не выпустил свой разобранный шест мечника из рук. Опираясь обоими мечами о землю, Гедон просто повис на их рукоятках, наклонился вперед и выворачивал наружу содержимое желудка.
        Единственный, кто достаточно сносно переносил влияние зла, разлившегося вокруг, был Рем. Мечник даже подобрался поближе к Вику, несмотря на все предостережения, чтобы прикрыть его от врага. Только от того врага, с которым они столкнулись, невозможно было прикрыть сталью или щитом.
        Судя по Рему, происходящее влияло слабее на тех, кто обладал какой-либо магической силой. Вик вообще не ощущал физического дискомфорта от присутствия чуждой силы, хотя почти что кожей чувствовал само зло.
        Маг осторожно переступил через Кима. Фантом так же, как и Лашан, начал судорожно биться на земле, но Виктор переступил и через него. Теперь между ним и злом не оставалось никого из отряда. Теперь он становился щитом всех бойцов.
        Поэтому он сразу создал впереди себя нечто неосязаемое, плотное, что-то вроде пробки из воздуха и магии, закупорившей проход. Закупорившей для стихийной магии, но не для движения. Да и некого было останавливать.
        Не было никаких чудовищ и подземных змей, что стремились бы поглотить заблудившихся под землей людей. По крайней мере, сейчас еще не было. Против мага выступало стихийное зло в чистом виде. Настолько стихийное и настолько рафинированное, что его даже сложно было назвать злом.
        У этой сущности не было целей по порабощению мира, не было желания убивать. Но само ее присутствие губило. Люди вторглись во владения древнего духа и привлекли его внимание. Случайно привлекли, потому что он не находился в этой реальности - только частично.
        Вик чувствовал, что этот дух даже не совсем живой. Кто-то когда-то давно уже убил чудовище. Очень давно, когда людей еще не существовало нигде на этой земле. Но первичную стихийную сущность нельзя убить, нельзя просто уничтожить. Она - он - оно просто медленно начало выветриваться из этой реальности, уходить куда-то на другие уровни сознания. Десятки тысячелетий диффузии из одного мира в другой.
        Только здесь, на глубине, где под тяжестью камня и скал законы мироздания слегка искажались и приобретали новые очертания, сущность еще могла хоть как-то проявлять себя на этом уровне реальности. Что она и делала. Без злобы, без цели, просто повинуясь древнему инстинкту, заложенному в нее еще при зарождении.
        - Встаем, идем за мной.  - Вик не оборачивался, но надеялся, что все будут повиноваться беспрекословно.
        У него не было возможности объяснять свои ощущения. И времени на это тоже не было. Это зло нельзя было убить, поэтому оставалось только разойтись с ним, постараться сделать так, чтобы все остались в живых.
        Пробка, которую он создал перед собой и теперь начал двигать вперед, не была идеальной. Совсем даже не была. Эманации зла проникали и сквозь нее. Они проникали сквозь скалы вокруг, хотя далеко не так ощутимо, как в коридорах.
        Хуже всего для Вика было то, что центр этой сущности не был статичен. Может, просто отряду не повезло, но маг был склонен предполагать, что зло само ищет пищу для своих развлечений, повинуясь все тем же древним инстинктам. Центр, ядро этого древнего демона, все еще находился где-то впереди, и Вик ощущал, что этот центр медленно дрейфует в их сторону.
        Виктору не оставалось сейчас ничего другого, кроме как двигаться навстречу умозрительному центру. Тому нашлось множество причин. Не на последнем месте стояла жажда - даже в условиях, когда само по себе действие мало что решало. Кроме этого, маг вообще не был уверен, что его друзья сумеют долго выдерживать давление. И что он сможет долго заглушать те наплывы, которые шли от ядра все сильнее и сильнее. Конечно, теперь им придется встретиться с ядром еще раньше, чем многим из них хотелось бы, но и время пребывания в этом кошмаре должно было бы уменьшиться. В теории. Вик точно знал одно - если они остановятся, то каждый из отряда попадет в непривычную для них обстановку пассивной защиты, и их шансы уменьшатся.
        Действие, даже такое простое, как медленные шаги вперед по коридору, отвлекало. Давало некую точку, вокруг которой можно было заново собрать свое собственное тело. Свои мысли. Свой дух, который нещадно терзал демон.
        Вик делал вперед шаг за шагом. Ощущал, как отряд переставляет ноги, держась за ним. Напряжение сгустилось настолько, что магический огонь на его посохе начал мигать в такт его шагам, в такт его дыханию.
        Древнее зло бездумно начало подстраиваться под своего неожиданно сильного противника. Простое физическое давление не помогло? Тактика изменилась.
        Теперь на Виктора вместо простой волны ужаса одна за другой хлынули зрительные галлюцинации. Он шел уже не по подземной пещере, а по огромным королевским палатам, зарастающим ядовито-зелеными лианами. Зарастающим прямо у него на глазах, с такой огромной скоростью, что в палатах начинало темнеть - потому что окна быстро скрывались за зарослями. Бессознательно маг усилил яркость огня на посохе и тут же понял, что в этой галлюцинации у него нет посоха. Это и позволило ему чуть-чуть, хоть немного вернуть контроль, если не над своими глазами, то хотя бы над оценкой действительности. Где-то там, в пещере, свет стал бить в окружающие камни сильнее - это он ощущал. Но впереди перед ним была не поверхность скального основания, а лежали мраморные плиты залов, тоже на глазах прячущиеся под лианами.
        Сознание Вика раздвоилось. Его магия последовала за сознанием. Теперь существовало два мага. Один медленно делал шаг за шагом вперед по коридору пещеры, второй, смешно задирая повыше колени, осторожно опуская ступню на абсолютно ровный пол фантомного королевского дворца, шел вперед к выходу из залы. И так каждый шаг - его шаг существовал одновременно в двух реальностях, и ни в одной он не мог позволить себе оступиться.
        Магия Виктора освещала пещеру ярким светом шара, держащегося над его посохом, и почти наглухо обороняла бойцов отряда от давления на их головы. Вторая, отделившаяся часть магии, начала свое существование в королевском дворце с того, что подожгла лианы. Даже не подожгла - высушила их силой молнии. Разряд небесного огня пронзил всю зелень впереди него, до самого выхода из зала, и даже эта фантомная растительность не смогла сопротивляться силе удара. Лианы засыхали, рассыпались в пепел и труху. Проход на какое-то время оказался открыт.
        В реальности подземелья маг не видел ничего. Его зрение было полностью под контролем демона и существовало только в королевском замке. Он вслепую переставлял ноги, смутно помня, что до ближайшего поворота еще далеко и пока ему всего лишь надо вести отряд прямо.
        В реальности заброшенного дворца Виктор обернулся и убедился, что здесь, в этой фантазии, он находится один. Нет ни его друзей, ни видимых, пусть и фантомных, врагов. Он дошел до выхода из залы под шорох своих шагов в первой реальности и треск рассыпающихся в труху лиан во второй.
        На огромном гобелене, свисающем в следующей зале прямо с потолка, была изображена битва демонов. Настоящих демонов во плоти, не знающих ограничений собственной свободы и понятия не имеющих о том, что на свете существуют какие-то букашки вроде людей. В настоящей реальности все это невозможно было передать на гобелене. Но в реальности, созданной подземным умирающим чудищем, возможно было многое. В той реальности гобелен мог передавать запахи, ощущения, мысли и звуки.
        Да и не было уже королевских залов. Было огромное поле, готовое к уборке урожая. Тяжелая рожь колыхалась на ветру - от горизонта до горизонта. Никого, кроме двух древних, и непонятно было, кто и когда засеял этого поле и у кого хватило сил, чтобы взрастить урожай на таком огромном пространстве.
        Эта рожь нещадно выжигалась огненной плетью одного из демонов. И не менее жестоко уничтожалась ледяным дыханием второго. Там, где проходила битва, от ржи моментально не оставалось и следа - только черные выгоревшие проплешины. Но места было достаточно, пространство было огромно и не ограничено никакими барьерами. Демоны постоянно находились в движении, как будто их эстетические требования не позволяли им сражаться на выжженной земле - только среди созревших, клонящихся к земле под тяжестью зерен колосьев.
        В настоящей реальности кто-то вскрикнул от ужаса - волна галлюцинаций пробилась сквозь волнорез, тщательно поддерживаемый Виком.
        Маг понял, что бороться с грубой мощью демона в лобовой схватке бессмысленно, и ударил оружием самого демона. На те галлюцинации, которые создал демон, он накинул свои - поверх. Просто коридор подземной пещеры. Такой, каким он его помнил. Он затер своим воспоминанием настоящей реальности ту фантазию, в которую увлек его демон.
        Еще вчера Виктор вообще не владел магией иллюзии. Да и сейчас он не смог бы объяснить даже самому себе, как он творит заклинания школы, о которой знал только понаслышке. Самое близкое, что он мог наблюдать воочию, это была магия детей леса - но она по самой сути своей не поддавалась повторению людьми.
        В базовой реальности он сделал ход, но отстал на шаг в той фантазии, в которой жили его глаза. Маг попал на поле, прямо рядом с демонами, ведущими свою битву, возможно, уже не первое столетие. Возможно, эта битва была не фантазией, а лишь воспоминанием подземного фантома о чем-то далеком, произошедшем тысячелетия назад. Это было не так и важно. Разница между воспоминанием, пробившим такую толщу времени, и обычной, только что возникшей выдумкой становится практически незаметна.
        Возможно, он, этот умирающий демон, был когда-то одним из бьющихся в поле демонов или выдумал себя таким. Возможно, его враг на этом поле был его братом, или единственной любовью, или вообще это были последние два демона в той реальности бесконечного поля, в которую попал маг. Но теперь оба демона обратили взор на него. Их мысли, настолько сильные, обладающие властью над окружающим и громкостью, что были слышны даже магу, показали, что теперь он тоже участник этой битвы.
        Демоны не считали нужным скрывать свое сознание от внешнего мира. От своих друзей, врагов, спарринг-партнеров. Только это и помогло Вику выдержать первые удары. Сначала шла мысль - предупреждение, и лишь потом - сам удар.
        Ленивый бой, размеренный. Где на каждый выпад можно заранее выставить щит. Уклониться (чего демоны не делали, но Виктор этим не гнушался). Понятно было, почему демоны с таким энтузиазмом приняли нового игрока в свое состязание. Скука. И теперь у них появилось хоть что-то, что было способно эту скуку развеять.
        Но маг не собирался оставаться в этой реальности навечно. Не хотел погибнуть в ней, постепенно слабея под ударами древних. И тем более не хотел навсегда стать третьим в этой игре, достигнув силы и мощи своих соперников, как услужливо рисовала ему несуществующая фантазия.
        Белый столб чистого света опустился прямо с небес, настолько яркий, завораживающий и чуждый миру однообразия, что его появление отвлекло одного из демонов. Только для того, чтобы дать возможность Вику заглянуть в глаза второго. Глубоко-глубоко. В ту глубину, в которую боялся заглядывать даже сам демон и в которую никогда не решились бы опуститься его враги.
        Там пряталось безумие, но этого можно было ожидать. Там были тысячелетия бездумной жизни - еще до зарождения ясного сознания людей, но все же немногим позже бессмысленности одинокого существования стихий. Там бились уничтоженные миры, съеденные враги, покоренные знания. И еще там была пещера, глубоко под землей, по которой шел маг со светящимся шаром на посохе и за которым, запинаясь, шли его друзья.
        Виктор обернулся. Его отряд шел, держась друг за друга и почти вплотную приблизившись к нему, несмотря на его требования держаться поодаль.
        Галлюцинация отступила, хотя ее осколки еще бились в глазах его спутников, отражались на камнях, пытались выползти из темноты коридора вдали.
        Ее осколок навсегда засел в сознании Виктора, осколок демона, медленно гибнущего в течение тысячелетий на дне мира. Все было не просто так. Демон не просто так продолжал поиски существ, способных к осмыслению окружающего мира. Пусть не таких сильных, как он, для древнего сила давно перестала быть определяющим фактором. Демон, даже умирая, хотел что-то оставить в этом мире. Частичку знаний, осколки истории.
        Пусть хоть одно легкое чувство, его эмоции, которые были тогда, на этом бесконечном поле, в этой битве двух друзей-врагов-любовников-братьев. За тысячелетия демон наверняка погубил множество существ, возможно даже - людей, испытывая их, заставляя поглотить хотя бы частичку его самого, его мыслей эпохи хаоса, которые сами были похожи на бред. Но, наверное, впервые он сумел найти сосуд, который оказался способен принять.
        Виктора стошнило. Древнее зло отступало, пряталось где-то, уходило в другую реальность, в реальность смерти созданий хаоса. Уходило вслед за остальными, уходило, пожалуй, последним, заваливая проход между мирами после себя. Демон окончательно покидал мир Виктора.
        Хаос оставался, прятался глубоко в сознании мага, прятался в виде чувства восторга, прятался в виде бесконечного пшеничного поля, бесконечного синего неба, бесконечно далекого горизонта. Чувства полной власти над окружающим миром, чувства того, что окружающий мир - это всего лишь декорация для забав мыслящих, и не более.
        Вместе с этим чувством, под его прикрытием, пришли какие-то осколки знаний, несвязные, отрывочные, но это были обрывки таких фундаментальных знаний об окружающем мире, что даже они несли в себе великие открытия для мага.
        Все это переполняло Вика, и его желудок пытался избавиться от лишнего, хотя маг осознавал, что так просто ему не отделаться. Сила чистых, незамутненных и простых эмоций демона была настолько велика, что человеческой оболочке оказывалось физически невозможно удерживать их в себе.
        Виктора тошнило до тех пор, пока он не свалился на землю прямо рядом со своей рвотой и не свернулся в позе эмбриона. Друзья оттащили его в сторону, положили на все мягкие вещи, которые сумели найти, и накрыли своими плащами, чтобы хоть как-то согреть.
        Виктор не спал. Его глаза были открыты. Он лежал, укрытый грудой одежды, свернувшись калачиком, и непрерывно дрожал.
        Они выставили усиленный дозор и спали по очереди. Кто-то нашел рядом ручей, и несколько раз его поили. Вечность проходила за вечностью, а маг все лежал, смотрел на стену, почти не моргая, и дрожал.

        Фантом вернулся. Пятый маршрут, и все с тем же успехом. Тупики, завалы, коридоры, уводящие в сторону, противоположную от нужной. Факелов было немного, никто не думал, что им понадобятся факелы. Пока Даниэль исследовал пещеры, они жгли лучины, щепку за щепкой. Сидели бы вообще в темноте, но все боялись упустить хотя бы малейшее изменение в состоянии мага, поэтому кто-то постоянно сидел с лучиной и смотрел за Виктором.
        Но Виктор не приходил в себя. Дрожь постепенно прошла, и одно это было хорошо, потому что в какой-то момент эта дрожь стала переходить в конвульсии. Теперь хотя бы по одному поводу можно было не беспокоиться.
        Но Виктор не заснул. Он все еще находился под действием чар подземного чудовища. Само чудовище исчезло, но ущерб, нанесенный им магу, нет.
        Вик даже не моргал, и в какой-то момент его глаза перестали блестеть - настолько они пересохли. Тогда Рему пришлось насильно закрыть ему веки. А потом открыть и снова закрыть, чтобы хоть как-то смочить их слезой. Рем, который сидел рядом с Виктором дольше всех остальных, уже начал думать, не придется ли поливать глаза мага водой, чтобы они не высохли окончательно. Он уже вливал несколько раз воду в горло друга - благо глотательные движения Виктор все-таки совершал. Но не моргал. Казалось, маг увидел где-то там, в своих кошмарах, что-то настолько удивительное и ужасное, что просто не мог больше моргнуть ни разу.
        - Есть три завала, которые можно попробовать разобрать.  - Фантом потушил факел, с которым ходил исследовать окрестности, и весь отряд вновь освещала только одна лучина.  - Камни выглядят так, что разобрать их можно. Но непонятно, то ли это небольшой завал, то ли впереди все обрушилось на сотни шагов. То ли там вообще тупик, и, растащив булыжники, мы всего лишь упремся в скалу.
        - Без Вика нам это не проверить.  - Гному явно наскучило сидение на месте, и он был склонен действовать прямо сейчас - Давайте разбирать каждый, пока не выясним.
        - А пути в обход?  - Лашан положил руку на плечо Брентона, пытаясь его успокоить.
        - Не знаю,  - ответил рейнджер.  - Есть еще несколько пещер, уходящих совсем не в ту сторону, мы можем бродить тут вечно, слишком много вариантов. Я их проверил немного, углубился и сразу пошел обратно. Ни одна из них не разворачивается быстро.
        - Покажи мне те завалы, которые выглядят самыми обнадеживающими.  - Ким привстал, и от неожиданного резкого движения вора огонек на лучине затрепетал и почти погас.
        - У тебя есть мысли?  - встал вслед за ним Фантом.

        Это был второй завал. Ким знал, что третий ему не потянуть. Он слишком много сил потратил на первый, увлекся и не совсем вовремя отозвал тотем. Можно было развеять своего фамильяра намного раньше, сразу, как только стало понятно, что такой завал им никогда не разобрать, но вор чересчур сосредоточился на поиске лазеек между камней.
        Сейчас он хотя бы знал, что сумеет вызвать мышь, но не думал, что надолго. И понимал, что в третий раз ему не удастся ее даже вызвать. Слишком много усилий, его тотем был слаб, чтобы вызывать его так часто и давать такие сложные задания, пусть даже и для мыши, которая по природе своей должна была справиться с ними лучше всех.
        На этот раз Ким не стал вызывать ее в отдалении, заставляя бежать по коридору до завала, это было расточительство - тратить бесценные мгновения жизни мыши на бесполезную беготню по пещере. Вместо этого он выбрал наиболее перспективную щель и прижал рядом с ней руку к камню.
        Почти бездумно оживил мышь, которая соскользнула с его запястья и сразу исчезла между камнями. Закрыл глаза. Мышь была слаба, и ему необходимо было полностью сосредоточиться, чтобы не только управлять ею, но и умудриться удержать своего фамильяра как можно дольше.
        Темноты не было. Глаза мыши ловили минимальные отблески факела, светившего сзади, да и не нужен ей был свет, чтобы ориентироваться в своей стихии. На этот раз Ким не стал совершать прежней ошибки, пытаясь сделать мышь полностью подконтрольной. Он лишь задал желаемое направление, и она, пользуясь всеми доступными ей чувствами и инстинктами, начала пробираться вперед.
        Ни одного тупика. Ни одного ошибочного поворота. Тотем целеустремленно двигался вперед, петляя между камнями. Кое-где пробираясь в такие щели, о которых Ким бы никогда и не подумал, что туда может пробраться даже его крошечный тотем.
        Но продвижение все равно было медленным, и очень скоро, слишком скоро Ким почувствовал, что тотем слабеет. Вор много раз вызывал своего фамильяра с момента нанесения татуировки. Но только сейчас, в темноте и тишине подземелья, в ситуации, близкой к безвыходной, он почувствовал что-то новое в той связи, что существовала между ним и его тотемом. Как будто взял в руки пуповину, которую мог перерезать прямо сейчас, но мог и задержать это движение, качнуть через эту жизненную нить еще несколько пульсирующих капель своей энергии и тем самым задержать свой тотем на этом уровне реальности. В ущерб себе.
        Он сделал это, сделал неосознанно, и мышь продолжала карабкаться среди камней, вместо того чтобы моментально растаять.
        Сознание Кима затуманилось, и он понял, что еще чуть-чуть - и он будет лежать рядом с магом, такой же безучастный ко всему окружающему. И это в лучшем случае. Поэтому в последний момент, когда мышь выбралась из-под камней завала и ее крохотный носик чуть сморщился, почувствовав пустоту впереди и даже легкий-легкий ветер, идущий откуда-то из пещер, он разорвал связь. Вернул мышь обратно в плоскую реальность на своей щиколотке, в которой она проводила большую часть времени. И уже падая, теряя сознание, успел сказать Фантому:
        - Здесь.

        Рем приостановился и оперся о скальную стенку левым плечом. Левым, потому что на правом безвольным мешком висел маг. Вик дышал, и это радовало, но всем пришлось по очереди его тащить, и нельзя сказать, что на третьи сутки этот груз оставался незаметным.
        Сзади тут же остановился Мугра, который следил, чтобы голова мага ни обо что не ударилась во время движения. Такое у них сегодня было распределение обязанностей.
        - Может, привал?  - тихо спросил Волк, в это же время стирая испарину со лба Вика.
        Когда эта испарина появилась впервые, все обрадовались, так как это было хоть какое-то изменение в состоянии мага, но пошли уже вторые сутки, и больше никаких заметных улучшений не произошло.
        - Когда Фантом скажет,  - так же тихо ответил Рем.
        И Мугра, и Рем знали, что идущий впереди рейнджер объявит привал еще нескоро, поэтому воин оттолкнулся плечом от скалы и двинулся вперед, догонять остальных.
        Им всем еще повезло, что Ким пришел в себя достаточно быстро, даже быстрее, чем они успели разобрать завал. Хотя и сейчас его периодически приходилось поддерживать, но все-таки вор двигался вперед преимущественно сам.
        Куда они брели, мог догадываться только Фантом. Только вера в умение рейнджера ориентироваться толкала их вперед, безропотно вела их вслед за Даниэлем. Хотя, с другой стороны, даже если Даниэль вел их неправильно - что им сейчас оставалось? Следы крестьян исчезли вместе с обвалами. Выйти на них Фантому явно не удалось. И все, что оставалось отряду,  - это упрямо двигаться вперед, повинуясь чутью и стараясь экономить те немногие продукты, что у них еще оставались.
        - Да быть того не может,  - впереди них громко произнес рейнджер.
        Они шли уже не первый час, и территория, исследованная рейнджером за время предыдущей стоянки, давно была пройдена, так что Даниэль сейчас просто шел впереди, лишь иногда оставляя их на развилках, чтобы они могли отдохнуть, пока он выбирает маршрут.
        Пару раз этот выбор оказывался неправильным, и через долгие часы переходов им приходилось возвращаться обратно - к той самой развилке, от которой они так упорно отдалялись. Но надо отдать должное навыкам лесовика - такое бывало редко. Рем чувствовал, что они идут в правильном направлении. Порой ему казалось, конечно, что он выдает желаемое за действительное и давно уже должен был потерять последнее понимание того, где они находятся сейчас и в какую сторону света идут. Но, как ни странно, ощущение, что рейнджер ведет их правильно, у мечника не проходило. В конце концов он тоже немало побродил по лесам запада, чтобы очень и очень неплохо уметь ориентироваться на любой местности.
        Никто из них не видел, что так удивило Даниэля,  - тот стоял как раз у резкого поворота коридора. Поэтому все они, один за другим, подходили к рейнджеру и останавливались рядом, чтобы увидеть то, на что уставился их проводник.
        Рем и Ким подошли последними.
        Весь отряд смотрел на подземный город. Огромный заброшенный город, вырастающий прямо из скал.
        Возможно, по меркам людей с поверхности, этот город был не очень и большой, на сотню семей, но здесь, под толщей камня, в самой глубине гор, найти подобное поселение казалось чудом.
        Город стоял, освещаемый множеством зеленоватых светящихся грибов, которые когда-то кто-то здесь рассадил специально, чтобы освещать подземный грот даже без факелов и фонарей. Кое-где жилища были высечены прямо в скалах, так, где пещера была повыше, каменные дома высились на два-три этажа вверх, иногда подпирая свод.
        - Не гномы,  - предвосхищая мысли друзей, сказал Брентон.  - Я, конечно, не их расы, но кличка заставляет немного разбираться. Не их работа, гномы так не строят. Не строят таких больших домов, и вообще, если строят что-то, то совсем иначе. Крепче, основательнее.
        - Ну, тут тоже все выглядит достаточно крепким,  - неуверенно произнес Фантом.
        - Выглядит, но дома кое-где уже рушатся.  - Гном протянул руку и показал на одно из строений, стена которого обвалилась.  - Для гнома такая постройка была бы позором. И дело тут не в стиле строительства, а в самой их природе. Гном не построил бы такого.
        - Ну ладно.  - Ким чуть раздвинул товарищей, чтобы протиснуться вперед и разглядеть все получше.  - Тогда кто?
        - Эльфы?!  - полушутя предположил Мугра.
        - Тем более нет,  - откликнулся Брентон.  - Эльфы не забрались бы так глубоко под землю, не стали бы строить из камня, не стали бы возводить такие тяжелые дома. Хотя что мы знаем об эльфах, если их никто никогда не видел…
        - Пошли.  - Ким окончательно протиснулся вперед и обошел Фантома, зашагав к ближайшим домам.  - Это место так давно покинуто, что даже духи должны были сгнить или пойти искать какие-нибудь более приятные места для ночных завываний.

        Город действительно был совсем пустой. Ни людей, ни чудовищ, ни духов, охраняющих покой забытого убежища. Даже скелетов не было. Ни одного, чтобы определить, кому принадлежал город.
        - Значит, все-таки когда-то здесь жили люди,  - высказал вслух Фантом свои предположения.  - Больше всего то, что я вижу, похоже на людей. Только разве что непонятно, что люди могли делать на такой глубине и как смогли выжить, тем более построить такой вот город.
        - Нужда могла заставить?  - Брентон почти нагнал Кима, который стремительно шел к центру селения.
        Его, этот центр, было легко определить - все улицы, так или иначе, сходились в одну точку посреди пещеры, где стояло нечто, издали напоминающее алтарь.
        - Дома давно пустуют.  - Лашан ударил кулаком в одну из дверей, и прогнившие, скорее, даже истлевшие доски рассыпались в труху.
        Взвесь из сухих остатков дерева поднялась в воздух и почти что застыла - настолько невесомыми были останки двери. Наверное, эта пыль должна была быть коричневой или серой, но сейчас она была зеленоватой в свете фосфоресцирующих грибов и теряла свой цвет только тогда, когда опадала на землю. Или на мечника.
        Лашан отошел назад, отряхнулся, дождался, пока пыль хоть немного уляжется, и снова подошел к теперь уже пустому дверному проему.
        - Может, не стоит туда заходить?  - Гедон стоял прямо у него за спиной, зачем-то сжимая свой двухмечный шест.  - Или хотя бы сначала ударь кулаком по кладке. У тебя хорошо получается.
        Лашан ухмыльнулся и сделал еще один шаг вперед. Аль’Шаур, держащий единственный на отряд зажженный факел, подошел поближе. Пылинки из трухи дерева засверкали, превращаясь из зеленоватых в яркие и блестящие. Впрочем, они были настолько мелкие, что сгорали моментально. И их было недостаточно много, чтобы вызвать большой огонь. Просто много-много искр возникло в какой-то миг вокруг Лашана, но все они быстро исчезли.
        Лашан сделал еще несколько аккуратных шагов и остановился в дверном проеме, не решаясь двинуться внутрь. Протянул руку назад, и Аль’Шаур безмолвно передал ему факел. Мечник сунул факел вперед, в глубь дома.
        Судя по тому, как это строение выглядело снаружи, это был очень простой дом - с одной комнатой, не больше. Возможно, именно поэтому мечник выбрал для осмотра именно его - чтобы сразу представить, что здесь было, избегая необходимости внимательно осматривать большой дом, находиться в котором могло быть опасно.
        - Ничего,  - сообщил мечник, водя факелом из стороны в сторону.  - Если что-то здесь когда и было, то все это либо растащили, либо сожгли, либо… либо здесь никогда ничего и не было.
        Аль’Шаур подошел и недоверчиво заглянул через плечо мечника. Пожал плечами:
        - Может, это вообще был склад какой? Зерно хранили или еще что? Не могли они все вынести. Давай посмотрим другие.
        Но осмотр еще нескольких домов показал то же самое - абсолютно пустые помещения, в которых если когда что-то и находилось, то все это было давным-давно вынесено или сгнило до такой степени, что, в отличие от двери, разрушилось под собственным весом.

        Ким подошел к возвышению в центре селения первым. Пока все остальные развлекались, исследуя дома и пытаясь отыскать хоть какие-то следы людей, когда-то здесь живших, Ким шел вперед. Он будто забыл о своей слабости. О том, что еще недавно балансировал на грани жизни и смерти. Сейчас вор чувствовал прилив сил - и с каждым шагом, приближающим его к алтарю, он ощущал, что этих сил у него становится все больше и больше.
        Возвышение - алтарь - целиком состояло из монолитного черного камня, блестящего даже в слабом свете фосфоресцирующих грибов. И на камне не было ни пылинки. Он как будто отталкивал от себя грязь, пыль, чуть ли не сам воздух. Но не оттолкнул Кима.
        Наоборот, Кима он, казалось, притягивал. Манил ближе, придавая сил идти, почти бежать к нему.
        - Молния!  - окликнул его Брентон, пытаясь понять, что не так с вором.
        Ким приостановился. Его рассудок был ясен как никогда. Он слышал опасение в оклике друга, более того, даже понимал, из-за чего оно появилось. Но не разделял этого страха. Что-то родственное было в этом камне прямо перед ним, что-то, что билось в унисон с его сердцем. Или заставляло его сердце биться в такт с силой черного алтаря.
        - Дальше я один,  - поднял руку Ким.  - Просто следите.
        И вор шагнул к черному постаменту.
        Монолит был невысокий, чуть выше обычного обеденного стола, и Ким легко на него оперся обеими руками, наклонился вперед, как будто вглядываясь в глубину сверкающего камня. Сзади подходил Лашан с факелом, и теперь камень блестел не только зеленоватым, но и бледно-серебристым цветом, отдавая обратно чуть ли не больше света, чем вбирал в себя.
        Но Киму было не до красот. Он все внимательней вглядывался в камень, пытался рассмотреть что-то в черной глубине, что-то такое, что могло быть доступно только ему.
        А потом сморгнул и вернулся из глубины камня на самую его поверхность. Чуть повернул голову, чтобы воспользоваться старым воровским приемом и посмотреть на вещь искоса. Такой взгляд помогает человеку заметить то, что невозможно увидеть, сколько бы ты ни пялил глаза.
        Наконец Ким нашел то, что так его манило. Оторвал правую ладонь от камня, протянул ее куда-то почти к самому центру алтаря и выдернул, казалось, из воздуха или прямо из камня дымчато-черный нож.
        Простой внешне нож, абсолютно прямой, обоюдоострый, с неброской рукояткой и почти совсем без защиты. Но даже выдернутый из своего ложа, нож оставался практически невидимым, лишь слегка поблескивал в свете факела, не больше.
        - Что такого в этом оружии, что ради него держали целый алтарь?  - Вопрос задал Аль’Шаур, первый, кто подошел к алтарю вслед за Кимом.
        Вокруг собирался весь отряд.
        - В нем сила,  - тихо ответил Ким.  - И я ее чувствую. Даже издали. Алтарь - ничто. Алтарь был создан этим ножом. За тысячелетия, просто для того, чтобы спокойно ждать хозяина.
        - И теперь ты его новый хозяин?
        - У него всегда один и тот же хозяин. Так он считает.  - Ким улыбнулся.  - Только не сочтите меня за идиота, разговаривающего с железками. Но этот нож не смотрит на внешность. А внутри - я его хозяин и всегда им был. Это нож убийцы. Нож вора. А я вор и убийца.
        - Ну, ты еще неплохо готовишь,  - постарался утешить друга Брентон.  - Если ты не собираешься больше пялиться на эту плиту, то пошли дальше. Если собираешься, то выдерни мне из нее секиру, черный цвет мне идет.

        Они оставили древнее поселение быстро, не проверив больше ни одного дома. Кто и когда здесь жил, осталось тайной, похороненной под обломками столетий. Какая напасть заставила этих людей бросить свои дома, оставив своим дальним потомкам только один зачарованный нож,  - тоже.
        Сейчас для всего отряда главным оказалось то, что на другом краю селения, в конце огромного грота, обнаружился еще один выход, которым они незамедлительно воспользовались. Никто не хотел оставаться в мертвом городе больше необходимого.
        Ким из-за отсутствия ножен держал нож в руке. И тот как будто разговаривал с ним. Учил. Показывал новому перерождению хозяина, как много он может.

        Первым дневной свет увидел Лашан. И именно мечник первым вышел на поверхность, прямо под яркие лучи полуденного солнца, поначалу ослепившего весь отряд.

        Часть третья
        Север

        Чужеземцы
        Этот выход не был спрятан, в отличие от того, по ту сторону скал, в другом королевстве, в другом, как им сейчас казалось, мире. Стены плавно расходились, пещера переходила в ущелье, сначала совсем узкое, но затем быстро расширяющееся.
        Отвесные скалы справа и слева, конечно, создавали ощущение того, что путники так никуда и не вышли. Но все меняло небо наверху. И солнце, освещающее грязных и усталых воинов.
        В ущелье было тихо и безветренно. Каждый шаг Лашана, по-прежнему идущего впереди, громким и отчетливым эхом отражался от скал.
        - Теперь надо бы потише,  - бормотнул Брентон, топчась на месте.
        Тащить мага, все еще находящегося в бессознательном состоянии, выпало ему. Рем положил Виктора на землю, и Гном никак не мог понять, как ему ухватиться поудобнее, чтобы не сделать Виктору больно. От остальных помощи в эти мгновения ждать не стоило - все были увлечены небом, солнцем, воздухом, пахнущим хоть чем-то, кроме пыли подземелий.
        Маг открыл глаза.
        - Нет,  - прохрипел он, схватив Гнома за руку.
        Виктор выдавил из себя это слово, словно ни его рот, ни его горло, ни его легкие не позволяли ему говорить, сопротивлялись, но маг все же говорил - как кукла, за которую говорит кукловод.
        От неожиданности Гном подскочил, но Виктор уцепился за руку воина с такой силой, что его потащило вслед за ним.
        - Нет,  - повторил маг.  - Останови.
        Взгляд Вика метнулся от глаз Брентона вперед, туда, где шли передовые бойцы отряда. Лашан, сразу за ним Грег и чуть поодаль Гедон.
        Шаг Лашана замедлился, как будто он услышал тихий, почти неслышный хрип мага. Брентон, смотрящий теперь в ту же сторону, что и маг, лишь почувствовал, а не увидел, как бессильно разжались пальцы мага и тот рухнул обратно на землю.
        - Стойте!  - крикнул Гном, пытаясь исполнить волю мага.
        Первым из тройки остановился Гедон. Потом встал Грег, встал и обернулся на крик. Тревожные нотки в крике Брентона заставили весь отряд насторожиться и взяться за оружие. Все стояли неподвижно и смотрели в разные стороны, выискивая опасность в этом пустом ущелье.
        Не остановился лишь Лашан. Хоть и пошел медленнее, словно натолкнувшись на препятствие. Но не остановился. Движения воина стали чуть более угловатыми, чуть более резкими, чем обычно. С отчетливым лязгом железа Лашан зачем-то вытащил меч из ножен. Развернулся в сторону Грега, который все еще смотрел назад, на кричащего Гнома. И занес меч для удара.
        - Лашан!  - теперь уже кричал не один Брентон, а весь отряд.
        Глаза мечника стали стеклянными, неживыми. Ни одной мысли, ни одной эмоции не отражалось на лице их друга. И никаких раздумий ему не понадобилось, чтобы ударить Шатуна, который еще только начал поворачиваться обратно, чтобы понять, почему все начали выкрикивать имя Лашана.
        Грег, по прозвищу Шатун, умер мгновенно, разрубленный наискосок от плеча почти до живота.
        Гедон разомкнул клинки. Он еще не понимал, что происходит, но тут действовали инстинкты. Он был следующим в передовой тройке и сейчас стал ближайшим к потерявшему рассудок другу.
        Лашан бесстрастно перешагнул через труп Шатуна, постаравшись не испачкать в крови сапоги. Каким бы безумным он ни был, но все видели, что навыки лучшего мечника в их отряде оставались при нем. Устойчивость во время схватки всегда важна, поэтому одно из немногих знаний, которое каждый из них получил в реальных схватках и мог получить только в них,  - не стоит измазывать в крови врагов сапоги, ладони и глаза. Устойчивость, способность крепко держать в руках меч и ясный взор.
        Навыки мечника не затронуло безумие. Все это видели, и Гедон тоже. Все, на что он мог рассчитывать,  - это затянуть поединок. Может быть, Лашан придет в себя. Может быть, наваждение спадет. Может быть, все это лишь наваждение его самого, Гедона, и это он бредит, так и не выйдя из пещер. Поверить в это было намного легче, чем в то, что он увидел мгновениями раньше.
        Лашан сделал еще один шаг вперед и оказался на расстоянии атаки.
        Так же, как и первый, этот удар был рассчитан на моментальное убийство - короткий, эффективный и беспощадный. И это показало Гедону, что рассчитывать на то, что безумие вот-вот рассеется, не приходится. Гедон кое-как уклонился, отбил один за другим несколько коротких яростных выпадов, с каждым парированием отступая все ближе к друзьям.
        Лашан не потерял ничего из своих навыков. Он видел и использовал даже то, что Гедон старался только обороняться, пытаясь не причинить вред другу, все еще веря, что наваждение пройдет. Даже это пошло в ход, и Лашан бросился в очередную атаку, практически полностью пренебрегая защитой, как будто понимая, что последнее, на что решится Гедон,  - это убийство своего соратника.
        В какой-то момент обороняющийся все же потерял ритм атаки, что было неудивительно. Несмотря на то что два длинных меча в руках Гедона были невероятно грозным оружием, Лашан оставался лучшим мечником в отряде. Гедон пропустил скользящий удар по левой руке, внешне не очень страшный, но рука тут же опустилась как плеть, и все увидели, что левый меч больше не будет участвовать в схватке. И тут же, пока Гедон осознавал боль чуть выше локтя, Лашан нанес глубокий удар по бедру левой ноги, лишь слегка остановленный ослабленным мечом. Нога Гедона оказалась почти перерублена, и меч безумца ударил в кость.
        Ким выдернул стилеты. Как бы то ни было, но что-то нужно было предпринимать и делать это как можно быстрее. Надежда на то, что Лашан придет в себя, таяла с каждым его новым ударом.
        Гедон сумел отступить еще на шаг и уйти за спину Мугры. Лишь после этого его левая нога подвернулась, и воин свалился на землю.
        У Мугры был хоть какой-то шанс поиграть с Лашаном, затянуть схватку. Он был одним из самых юрких в отряде, отставая по скорости, быть может, лишь от Молнии. Но ему не пришлось воспользоваться своей скоростью.
        Лашан сделал еще один шаг, приближаясь к новому противнику. В какой-то момент, на долю мгновения, в его глазах мелькнул проблеск разума. Совсем ненадолго, но даже этого мгновения хватило воину, чтобы успеть.
        Лашан перехватил свой меч прямо за лезвие, крепко сжал его в руке, так крепко, что между пальцами начала сочиться кровь. Приставил острие меча к груди и, подпрыгнув, бросился на собственный меч. Когда рукоять меча ударилась о скальное основание ущелья, меч смотрел практически в зенит.
        Великолепные легкие доспехи из долины мастеров слегка сдержали удар, но и меч ковался там же, поэтому, прежде чем окончательно застрять в доспехах, острие оружия пронзило сердце Лашана и вышло, совсем ненамного, со спины.
        Воин завалился набок, всего в трех шагах от убитого им же друга, и умер, почти моментально, закрыв глаза, что-то шепча на прощание и не отпуская лезвие своего меча, как будто стараясь еще глубже вонзить его в свое собственное сердце.
        Следующим звуком, который лишь через несколько мгновений услышали все, стал хрип Виктора, переходящий в подвывание. Маг уже снова терял сознание, но даже в бессознательном состоянии он продолжал хрипеть, произнося что-то совсем неразборчивое, как будто в унисон погибшему, словно передавая весточку из потустороннего мира от погибших оставшимся в живых, воя заупокойную уходящим, что совсем недолго наслаждались солнцем. Скорбя о том, что всем им, и мертвым, и живым, еще предстоит пройти. Молясь, чтобы им всем не пришлось еще завидовать быстрой смерти Грега.

        Рем сидел, прислонившись к отвесной стене ущелья.
        Весь отряд суетился вокруг Гедона, останавливая кровь из огромной раны на ноге, пытаясь хоть как-то перевязать разрубленную и сломанную руку.
        Покойники остались на Реме. Тело Лашана лежало справа, кто-то, воин не успел заметить кто, накрыл его голову курткой и положил рядом тот самый меч, который только что унес жизни двух членов их отряда и искалечил еще одного.
        Слева лежал Грег. Его тоже накрыли и тоже положили рядом оружие, но руки его остались лежать вдоль разрубленного тела, поэтому сейчас Рем смотрел на раскрытую ладонь мертвого друга.
        Только что все они были безумно рады, что наконец-то, через столько дней, проведенных в темноте, вновь увидели солнце. Этой радости суждено было длиться так недолго, что сейчас Рем был готов отдать многое, чтобы не выходить из этих пещер. Остаться там, бродить в темноте, но не сидеть при этом между двумя мертвыми друзьями.
        Рем потянулся и взял Грега за руку. За еще теплую руку, ничем не отличающуюся от живой, вот только совершенно безвольную, уже неспособную пожать ладонь друга в ответ.
        Он потянулся в другую сторону, снял руку с груди Лашана и тоже крепко сжал ее.
        Рем сидел так еще долго, пока суета не улеглась и не подошли все остальные. Сидел, сжимая ладони двух мертвых товарищей, под палящим из зенита солнцем, в полной безмятежности ущелья, которую не сумела развеять даже только что случившаяся беда.

        Маг пришел в себя через два часа. Жизнь Гедона за это время оказалась вне опасности, кровь остановили. Но всем было совершенно ясно, что Гедону пора, как и многим до него, искать уютную деревню в провинции Вайю, возможно даже, где-то неподалеку от старых друзей, и подбирать себе жену. Увечья были не из тех, с которыми можно продолжать исполнять личные поручения короля.
        Проблема была только в том, что до Вайю еще надо было добраться. Отправлять его в обратный путь под гору было бы неразумно, но и брать с собой, в глубь Сунары, тоже не было выходом.
        Сейчас вообще никто не понимал, что делать дальше, потому что двигаться вперед - туда, где друзей превращают во врагов за мгновение, было нельзя. Возвращаться и искать другой выход на поверхность тоже казалось безумием - никто не мог сказать, не ждут ли их сюрпризы в любом месте. Никто не мог сказать, выдержат ли они еще один подземный переход.
        Поэтому то, что Виктор очнулся, для всех стало просто благословением. Наконец-то они могли отвечать за сталь, оставив проблемы, против которых оружие было бессильным, тому, кто хоть что-то в них смыслил.
        Вик присел и молча сглотнул. Ким тут же дал ему фляжку с водой, даже не дал, а напоил с трудом приходящего в себя мага из своих рук.
        Виктор пил долго, пока не поперхнулся вливаемой в горло водой. Откашлявшись, он огляделся. Увидел два накрытых тела, осмотрел остальных, все еще не вставая. И снова ничего не сказал, хотя было видно, что он понял, чьих лиц не видит.
        Говорить он начал лишь через несколько долгих минут.
        - Это была ловушка,  - тихо начал он, как будто оправдываясь.  - Такая грязная и ужасная ловушка, такая черная магия, что мне стало плохо даже в моем бреду. Человек, попадая в нее, теряет контроль и начинает атаковать всех подряд. Всех вокруг, не разделяя их на врагов и друзей. Нам просто сильно повезло, что в нее попал только один, иначе бы мы тут друг друга поубивали, так и не придя в себя.
        - Ловушка,  - продолжил Вик,  - не такая уж и сильная. Чары держатся четверть часа, не больше. Но вы понимаете, что и этого достаточно.
        - Как она здесь оказалась?  - вяло спросил Брентон. Он тоже говорил тихо, словно неохотно, как будто не желая рассуждать на тему того, что только что исключило из их отряда троих бойцов.
        - Ну, можно только догадываться. То ли у них сотни некромантов, которые разбрасывают ловушки по всей стране. То ли нынешний король лично прибыл сюда, чтобы закупорить потенциальный проход под горами, как он сделал с перешейками, завалив их снегом. Но я лично думаю, что его здесь не было. Мне так кажется, даже сказал бы, мне так чувствуется. Мне кажется, что он просто приказал привезти сюда нечто вроде зародыша ловушки, зерна, такого же, как активировал я тогда, на болотах, когда мы держали орков у прохода. И все. Может, это единственная ловушка в месте, где у них сбежала целая деревня, чтобы потом несколько человек из нее появились на нашей стороне. А может быть, такие ловушки разбросаны по всей границе.
        - Скоро мы это узнаем, хотя я бы предпочел первое,  - ответил Брентон.  - Лучше бы нам оказаться вне слишком пристального внимания человека, общающегося со столь черной магией.
        - Лишь два вопроса.  - Мугра встал со своего места и начал ходить поперек ущелья, от одной стены к другой.  - Первый: работает ли еще эта ловушка? И второй: сумеешь ли ты справиться со столь сильным магом, Вик?
        - «Нет» на оба,  - не думая, ответил Виктор.  - Ловушка одноразовая, так что пока мы можем идти. Я не знаю, что подземный демон оставил внутри меня, уходя из нашего мира, но это я чувствую наверняка. Раньше, возможно, и не почувствовал бы, теперь - точно. Хотя может оказаться, что эта ловушка была не единственной. Но скоро мы это узнаем. Я почувствую ее заранее, не волнуйтесь.
        - А-а-а?..
        - Нет, в драке один на один, магия на магию, с некромантом я не справлюсь. Да и не подпустит он меня к себе даже близко. Вы же видите - обращение живых, взятие под контроль воинов врага, наверняка охрана из мертвецов. У него не может быть много боевых заклинаний, как и у любого мага. Не быстрых. Поэтому, как и нормальный маг, он будет вылавливать опасность на подходах.
        - И что нам делать?  - спросил Мугра, развернувшись у одной стены и зашагав к другой, благо, что расстояние между ними было невелико.
        - Ну, мы же не собираемся брать его с наскоку. Да и не было у нас задания убить некроманта. Мы должны были разведать ситуацию, понять, что здесь происходит, доложить королю…
        - Теперь есть,  - обрезал Мугра.
        Маг лишь молча кивнул.

        Они несли мертвых друзей на себе. Это было тяжело, потому что в голом ущелье не было ни одной ветки, чтобы сделать носилки, и приходилось тащить мертвые тела, обхватывая вокруг туловища и ног. С Гедоном было проще, он прыгал сам на одной ноге и мог двигаться вперед, обхватив за шею кого-нибудь из отряда. Если было бы из чего сделать костыль, то, наверное, он смог бы передвигаться и сам.
        Им нужно было найти хворост. Достаточно хвороста для большого костра, такого, чтобы не оставить ни одного куска своих товарищей на растерзание стервятникам и падальщикам. О церемониальном обряде речи не шло, но минимальную дань уважения своим друзьям они обязаны были отдать.
        Никто из них не думал об этом как об обязательстве. Ни у кого из них даже не возникло вопроса, стоит ли тащить трупы, не бросить ли их прямо там, у входа в пещеру. Там, в миле позади.
        Ущелье расширялось, но очень медленно. Они все еще были в горах, и до равнины предстояло дойти. Отряду просто повезло выйти на это ущелье, в противном случае они могли плутать в подземельях недели.
        Фантом шел чуть впереди, не выходя из зоны видимости остальных. Сразу за ним, что было внове для отряда, шел маг. Времена менялись, и могло оказаться, что всего чутья рейнджера окажется недостаточно, чтобы не попасть в ту ловушку, какую могли оставить на их пути. Это была война, к которой они не привыкли. В этом месте и в этой стране, возможно, сталь не решала почти ничего.
        Поэтому сразу за рейнджером шел маг.
        Остальные несли тела Лашана и Грега, и кто-то по очереди помогал Гедону. Казалось, сейчас их можно было брать голыми руками. Они были подавлены потерями, голодны, расстроены, да еще и находились в чужой стране на чужой территории, где правила игры устанавливал враг.
        Но это было не так.
        Ущелье чуть уходило влево, совсем немного, видимость сокращалась до пары сотен локтей. Поэтому когда Фантом резко остановился, прильнул к левой стене, а потом начал плавно отступать, отпихивая назад Виктора, остальная часть отряда еще ничего не видела впереди.
        Но это не помешало им аккуратно положить тела и взять луки и арбалеты на изготовку. Всем, включая Гедона.
        Видимо, Фантому не удалось укрыться, потому что он перестал прятаться, развернулся и побежал назад, к остальным, по-прежнему подталкивая перед собой мага.
        Появившийся из-за изгиба ущелья враг только подтвердил их опасения в том, что воевать на севере им придется по совершенно новым правилам. На них выскочили не люди, а скелеты.
        Это не было ни видением, ни иллюзией. В полутора-двух сотнях локтей было видно достаточно хорошо, что можно было сразу понять, что это настоящие скелеты живших когда-то людей. Которые почему-то, по чьей-то злой воле, вновь встали на ноги и взяли в мертвые пальцы оружие.
        Два десятка выкопанных из могил, судя по слишком темным костям, поднятых к действию мертвецов. На некоторых плоть еще не до конца сгнила и отслоилась, и ошметки от нее так и развевались на бегу, создавая какое-то ужасающее подобие одежды. Но большинство уже были абсолютно чистые, умершие слишком давно, чтобы иметь что-то общее с этим миром, даже в виде гниющей плоти.
        Не долженствующие находиться в этом мире, но тем не менее бегущие прямо на отряд, с поднятыми мечами и секирами, даже с каким-то оскалом на лицевой части черепов, очень похожим на гнев, злость и ярость. Эмоциями, которые невозможно изобразить, когда нет лица.
        Команды не было. Они разрядили оружие все одновременно, и никто не промахнулся. Три стрелы и три арбалетных болта, каждая и каждый нашли свою цель. Больше всего повезло стреле Рема - она воткнулась в деревянный щит, которым размахивал один из скелетов, и была единственной, что оставила хоть какой-то заметный след на волне нападавших.
        И вновь это не смутило отряд. Луки и арбалеты были тут же отброшены, и воины взялись за мечи. Рем посмотрел на Брентона, на его двойную гномью секиру, перевел взгляд на набегающую волну скелетов и вытащил вместо меча молот погибшего Грега. Пусть это оружие и было для него непривычным, но сейчас оно казалось значительно лучшим вариантом, чем меч.
        Большая часть скелетов двигались относительно медленно. И хотя движения каждого в отдельности были резки, но как-то нескоординированны, неуклюжи. Поэтому Даниэль и Виктор вполне могли бы успеть добежать до своих друзей. Но среди нападавших выделялся один - выше всех остальных, почти в полном доспехе, с металлическим щитом и огромным мечом. На шлеме у него даже развевалось какое-то красное перо, видимо, означающее, что это командир патруля из скелетов. И двигался он значительно быстрее остальных, несмотря на вес железа и стали, что ему приходилось нести.
        Он вырвался вперед так сильно, что умудрился почти догнать Даниэля и Виктора. В какой-то момент маг, уловивший слишком близкое движение позади, остановился, позволяя Даниэлю пробежать мимо. Остановился, развернулся к лидеру скелетов и протянул вперед сведенные вместе меч и посох, произнося короткое заклинание. Между деревом и сталью проскочила белая искра, вырвалась искрящимся снопом из острия меча и ударила по скелету.
        Даниэль остановился сразу за магом и уже готовился принять удар лидера на себя, в последний момент оттолкнув мага в сторону. Но делать этого не пришлось. Искра сожгла приближающегося врага в одно мгновение. Полностью, без остатка, только серый прах медленно закружился в воздухе, в том месте, где только что на них надвигался скелет, и на землю повалились доспехи и оружие, оставшиеся нетронутыми магией.
        Прах долетел до мага и рейнджера, и Даниэль чихнул.
        - Теперь назад,  - приказал маг и снова побежал.
        Они оказались под прикрытием остального отряда через мгновения.
        Скелеты, оставшиеся без предводителя, вроде как потеряли инициативу и двигались уже не так уверенно, как раньше. Но они были слишком близко. Видимо, при пробуждении в них была заложена тяга к убийству, действующая всегда, вне зависимости, есть у них команда убивать или нет. Но только лидер обладал чем-то вроде разума, позволяющего ему командовать остальными и принимать решения, как лучше исполнить волю их господина, какой бы она ни была.
        Быстрее всего разделываться со скелетами получилось у Брентона и Рема. Грег мог бы использовать свой молот лучше, но он был мертв и лежал совсем недалеко от места схватки, так что Рем старался, как мог. Молот крушил, дробя кости мертвых, разламывал черепа, вминал сухие, совсем непрочные ребра до самого позвоночника. Скелеты были неуклюжи, действовали каждый по отдельности, и главное было не попасть под случайный шальной взмах их оружия.
        Отрубленная мечом рука «умирала», но сам скелет продолжал нападать. То же самое было и с ногами. Раздробленная грудная клетка, похоже, слегка замедляла ее обладателя, но он продолжал двигаться. Оставшись без всех конечностей, скелеты превращались в нечто бесполезное, но все еще двигающееся, клацающее челюстями, пугающее.
        После того как отряд достаточно быстро передробил почти десяток скелетов на мелкие кости, стал понятен наилучший способ их окончательного упокоения. Разбитый череп или перерубленный позвоночник полностью отправляли то, что управляло скелетами, обратно из этого мира.
        Поэтому со вторым десятком справились еще быстрее. Рем в основном крушил черепа. Остальные, не размениваясь на мелочи типа рук и ног, сразу добирались до позвоночника или шеи. Все было кончено через считаные мгновения. Лишь в последний момент, когда Рем занес молот, чтобы добить скелета, у которого не была отрублена одна нога и который все еще пытался на нее встать, Виктор сказал:
        - Погоди.
        После скорой расправы с лидером маг лишь стоял позади отряда и ждал, когда все закончится. Серьезной опасности скелеты не представляли, по крайней мере, в таком количестве, да и он мало что мог сейчас сделать, слегка ошеломленный импульсивно использованным заклинанием. Наверное, он мог бы скомбинировать его и сам. Постепенно, долго и упорно подбирая компоненты, размышляя на высоте своей башни над увеличением эффективности слабой, случайно проскочившей в ходе экспериментов искры.
        Как делал бы любой другой маг. Как всегда делал и он сам.
        Виктор был единственным боевым магом, способным действовать в полевых условиях. Все остальные - все, кого он знал или о ком слышал, могли только защищать города, нападать на города или армии, действуя где-то в глубине, под защитой крепостей, воинов, подготавливая заклинания минуты, часы, иногда и недели. Он один мог использовать заклинание практически моментально, хоть и обладал небольшой, по сравнению с уровнем «настоящих» магов, силой.
        Но и он, как и все остальные, изучал заклинания годами. Копался в древних фолиантах, чтобы обнаружить что-то новое. Проводил опыты, иногда отнюдь не безопасные, чтобы создать заклинание, нужное для определенных целей.
        Лидера скелетов он уничтожил заклинанием, которое создал в один момент. Он не знал его раньше, он никогда не читал о нем в книгах, демон не передал ему знаний об этом заклинании, по крайней мере осмысленных. Тем не менее Виктор среагировал, быстро создав новую комбинацию, идеально подошедшую к текущему моменту, и успешно применив ее в действии.
        Поэтому да, он был слегка ошарашен.
        - Погоди,  - повторил маг, хотя Рем уже и так остановился.  - Отрубите ему ногу.
        Стоявший рядом с Ремом Брентон коротким движением кисти двинул секирой, и последняя конечность скелета была отделена от тела. Скелет еще двигался, шевелил шеей, барахтаясь на камнях, но представлял собой столь жалкое зрелище, что единственное, чего хотелось всем,  - добить его и покончить с проблемой.
        Маг подошел поближе и поднес посох к черепу скелета.
        - Потерпите,  - сказал он остальным.  - Скоро все закончится. Без нужных знаний двигаться дальше будет тяжело.
        Маг произнес шепотом несколько слов и слегка ударил посохом по черепу. Ничего не произошло. Скелет все так же извивался на камнях, то ли агонизируя, то ли пытаясь хоть как-то добраться до своих врагов.
        Виктор нахмурился. Ударил по черепу снова, теперь уже молча. Потом еще раз. Он комбинировал заклинания на ходу, пробуя то одни, то другие, но ничего не происходило.
        - Постарайтесь пока избавиться от следов схватки,  - попросил он.  - Мне нужно еще время. Я могу убить это творение в любой момент, но никак не могу подобраться к той нити, которая держит его в этом мире. Никогда не изучал некромагию, негде было, не на чем, да и не дал бы мне никто.
        Они растащили кости, разбросав их по ущелью, кое-где запинав их в щели между камнями, где-то просто прижав к стенам. Так же раскидали мечи и ржавые доспехи. Полностью спрятать кучу скелетов было негде, но они постарались изобразить из костей нечто случайное, как будто бой проходил здесь давным-давно и не имел ничего общего с современностью.
        Маг продолжал работать.
        Воины присели у стены, в тени, и тихо ждали, когда он закончит. Скелет продолжал извиваться, маг продолжал творить заклинания, по большей части внешне не видимые.
        - Все,  - в конце концов устало произнес он.  - Разобрался. На первое время достаточно.
        Маг громко, в этот раз громко, произнес два коротких, ничего не значащих слова, которые напомнили всему отряду того демона, вогнавшего их в ужас в подземельях. И ударил посохом не о череп, а о камень под своими ногами. Белый свет кольцом разошелся от места удара. И как только это кольцо накрыло извивающиеся остатки скелета, подобие жизни окончательно покинуло мертвые кости.
        - Пока так,  - удовлетворенно произнес Виктор.
        - Что?  - спросил Мугра.
        - Я порвал связь скелета с этой реальностью. Уничтожил то, что заставляло его двигаться и выполнять приказы хозяина. Хотя проще было просто его прибить, и значительно экономнее.
        - И что нам это дает?  - спросил Мугра, вставая и отряхиваясь.
        - Как всегда - знания. Если я могу действовать на поле некроманта, значит, он не так всесилен.
        - Отлично,  - заключил Мугра.
        - Хотя все равно он намного сильнее любого мага, которого я встречал,  - тут же успокоил его Виктор.  - Раскидайте и эти кости. Пора идти.

        Они нашли сухой валежник на окраине леса.
        Здесь, на севере, осень уже поглотила лес полностью, сорвав с деревьев почти все листья без остатка, положив их ровным слоем у корней, накрыв быстро сохнущую и тускнеющую траву хоть чем-то ярким, будто пытаясь приукрасить свои деяния, оправдать их, закончить свое правление с помпой.
        Листья были сухие, в основном желтые и красные, и отчетливо хрустели под ногами, рассыпаясь в труху. Чувствовалось, что в этих местах давно не было дождей, столь обычных для осени. Поэтому лес был яркий - внизу. И пустой, словно выжженный, вверху, там, где еще недавно росли листья, что рассыпались сейчас под подошвами сапог.
        Под этими листьями путники и собирали валежник, даже не заходя в глубь леса. Лес был незнакомый, осенний, просвечивающийся насквозь, не дававший желанного укрытия, поэтому пока они предпочли решить самую важную для себя задачу, прежде чем двигаться дальше.
        Осенний голый лес подступал почти вплотную к тому месту, где закончилось ущелье. Они вышли из него неожиданно. Фантом просто остановился и махнул рукой, предлагая остальным присоединиться. Друзья подошли, увидели осенний лес, и на этом та часть пути, которую они прошли под скалами и среди скал, закончилась. Закончились горы. Они по-прежнему возвышались позади, неприступные, огромные, преодоленные отрядом честно, без подвохов, от начала и до конца.
        Когда валежника оказалось достаточно, костер был разожжен. На этот раз не было ни церемоний, ни слов. Они просто стояли, все восемь оставшихся в живых, большим - огромным кругом вокруг пылающего огня, в котором горела плоть их товарищей. Губы Кима шевелились, но какую молитву он читал, не было слышно.
        Рем положил меч на грудь Лашана и молот - рядом с Грегом. Затем отступил от костра последним, когда огонь уже запылал, поэтому, так же как и Ким, потирал сейчас опаленные брови. Он мог бы отступить раньше, но до последнего смотрел на лица двух своих друзей, пытаясь запомнить их, продлить мгновения, оставить с ними какую-то связь, которая удержала бы их в этом мире.
        Двое, что прошли с ними все западные леса, основали Девятую крепость, разбили хутов близ бухты Туманов, теперь сгорали в погребальном костре. Волей-неволей, каждый из оставшихся восьмерых думал о том, как долго Локо позволит играть со смертью остальным.
        Но кроме их мыслей оставалась еще работа. Задание короля. Они сильно рисковали, разжигая огромный костер в глубине территории, которую должны были считать вражеской. Поэтому каждый смотрел скорее не на костер, а по сторонам, готовый в любое мгновение дать сигнал тревоги и встретить сталью любого, кто решит примчаться проверить подозрительный дым на горизонте.
        Именно поэтому, как только костер достиг апогея и огонь начал медленно успокаиваться, они снялись с места, быстро уходя в глубь леса. Костер еще горел, возможно, он будет тлеть еще не один час, но им нельзя было задерживаться. Потенциальные преследователи не найдут в золе ничего, разве что оплавленный меч и молот. Пусть. Пусть догадываются, понимают, что это было прощание с воинами, делают предположения и выводы. Отряд уже уходил дальше, в глубь редкого, прозрачного, недружелюбного осеннего леса.
        В какой-то момент они все остановились, чтобы оглянуться и постараться разглядеть в просвете между деревьями столб дыма, поднимающийся почти вертикально вверх. Каждый подумал о чем-то своем, но все они еще раз попрощались со своими друзьями и, возможно, с тем прошлым, в котором Лашан и Грег были живы.
        Наверное, лишь Вику показалось, что столб дыма, прежде чем окончательно растаять в небе, принимает причудливые формы то головы медведя, то оскала рыси. В его голове еще не было полной ясности после пережитого в подземелье, так что почудиться ему могло что угодно.
        - Людям Сунары очень не повезло с верованиями.  - Виктор говорил в воздух, ни для кого конкретно и одновременно для всех, как будто просто размышляя вслух.  - Очень не повезло. Может быть, некромант поэтому и выбрал эту страну. Они закапывают своих умерших - роют могилы, кладут в них мертвых и забрасывают землей, чтобы до них не добрались хищники. Или кладут богатых в каменные гроты, где до них не доберется ни один зверь, и таких мест, где похоронены их предки, очень много по всей стране. Я вспомнил, я читал об этом в книгах. Мелочь, я бы ее и не запомнил, но сейчас она стала очень важна.
        - Некромант.  - Мугра уже понял.  - Он может поднять целую армию скелетов, поколения и поколения, сотни тысяч.
        - Сотни тысяч он, конечно, не поднимет,  - задумчиво продолжил Виктор.  - Кости тоже не вечны. Да и силы колдуна не безмерны. Но материала у него предостаточно, вопрос в том, насколько хватит его умения и мощи.
        - Скелеты не так уж и опасны,  - заметил Брентон.  - Как он смог захватить всю страну с такими слабыми воинами?
        - Скелетов может быть очень много,  - ответил Виктор.  - Да и мне кажется, что скелеты - это так, разменная монета. Думаю, у него припасено кое-что похлеще. Если этот маг умудрился завалить снегом все перевалы на много лет, то, уверен, у него хватит и сил, и умения придумать кое-что посерьезнее кучи едва шевелящихся костей.

        Даже в относительно благополучных королевствах крестьянин, нормальный крестьянин, нелюдим и скрытен. Маленькие деревни или хутора - очень мало новых лиц вокруг, ты знаешь всех, с кем видишься ежедневно, и порой месяцами не увидишь ни одного нового лица. Так что крестьяне, попадая в город, становятся замкнутыми, стараются держать свои товары поближе к себе и не вступать в ненужные разговоры. Да и правильно, город для крестьянина - лишь скопище изнеженных дворян и воров.
        В деревне - то же самое. Чужаков крестьяне не любят. Кто знает, кто идет по дороге к твоему дому? Сборщик податей, рекрутер эрла или лихой человек, отважившийся на открытый грабеж? От незнакомого можно ждать чего угодно, любых сюрпризов, кроме приятных.
        Завидев чужака у своего двора, крестьянин приглядывается, берет посподручней колун или подтягивает стоящие у сарая вилы. Так, на случай. Дров наколоть, сено поправить.
        Общаться с хозяином отправили Рема. Такой выбор обсуждался долго, никто из них после подземелий не выглядел достаточно респектабельно, чтобы внушать доверие.
        Ким, несмотря на воинское облачение, даже по прошествии стольких лет продолжал выглядеть как вор. А Мугра - как пират. Хотя этот крестьянин вряд ли когда-либо видел пиратов, но бандитская ухмылка Волка ну никак не внушала доверия. Брентона можно было отнести к той же категории. Гном - слишком сильный, слишком низкорослый, издали от него веяло силой, а значит, угрозой. Маг - он и есть маг. Высокородный. Крестьянин замкнется, будет вежлив, но слова лишнего не скажет. И даже глаз от земли не поднимет. Виктор тоже не подходил.
        Аль’Шаура подвела слегка иноземная внешность. Все-таки были у него предки из земель, что далеко за Поцероном, точно были. Даже глядя на многорукого издали, можно было сказать, что не из этих он краев. Сунарцы мало чем отличались от акренорцев, разве что были чуть пониже, и Аль’Шаур не был похож ни на тех, ни на других.
        Гедон отпал из-за ранения, так что дольше всего обсуждали две кандидатуры - Рема и Фантома. Но Даниэль, как и все рейнджеры, был молчалив, и умение разболтать собеседника явно было не первым в списке его достоинств.
        Так что сейчас по дороге к крайнему двору шел Рем.
        Его долго настраивали, каждый пытался что-то посоветовать, но от этого ему было только труднее. Он пытался слегка улыбаться («но ни в коем случае не скалиться»), идти неспешно («но не изображать из себя праздного гуляку, работящий люд этого не любит») и одновременно думать о том, что, собственно, он скажет первому живому человеку, которого видит по эту сторону гор.
        Получалось все это плохо. Как в совокупности, так и по отдельности. На лице Рема блуждал странный оскал, который иногда переходил в судороги. Шел он то слишком медленно, то, понимая, что почти стоит, начинал чуть ли не бежать.
        И ощущал себя при этом последним дикарем, неожиданно оказавшимся в большом городе. При всем при этом он так и не придумал, с чего начать разговор.
        Остальные замерли. Половина из них были достаточно близко, чтобы услышать беседу. А Фантом вообще оказался почти за спиной у крестьянина, который уставился на Рема и даже не заметил, что практически окружен еще несколькими воинами.
        А вот Рем показался издалека, чтобы не испугать местного. В то время как остальные пробрались почти до самого дома и теперь ждали кульминации.
        У этого крестьянина под рукой оказалась мотыга. Не лучшее оружие, особенно против длинного меча в ножнах, которые небрежно придерживал Рем. Но крестьянин все же перехватил ее поудобнее, как ему казалось, незаметно.
        - Ты здешний?  - Не лучшее начало разговора, глупейший вопрос, глупейший, глупее не придумаешь. Но не молчать же.
        Местный молча кивнул и еще больше насторожился.
        - Рем меня зовут,  - представился мечник и сделал паузу, ожидая услышать имя собеседника.
        Но крестьянин молчал, видимо, не слишком желая вступать в разговор.
        - Заночевать не пустите?  - продолжил Рем, так и не дождавшись ответа.  - Хоть в сарае, мне много не надо.
        - Занят сарай,  - неохотно и коротко буркнул крестьянин, сильно недовольный тем, что его все-таки вынудили открыть рот.
        - Ну а вообще как дела?  - тут же развил мысль Рем, потому что испугался, что крестьянин успеет снова закрыть рот и сделает это теперь уже надолго.
        - Какие?  - переспросил крестьянин.  - Вы бы, господин, шли бы к старосте, а я бы тогда с огородом засветло успел закончить.
        - А где староста живет?
        Крестьянин махнул рукой на один из домов в деревне, стоящий чуть в стороне от остальных, и склонился над грядкой, всем своим видом показывая, что у него больше нет ни одного мгновения, чтобы общаться с чужаком.
        - Спасибо и на том.  - Рем пожал плечами и двинулся к дому старосты.
        Он знал, чувствовал, что Фантом движется где-то рядом, даже догадывался, что рейнджер пользуется шаткой, заросшей вьюном изгородью в качестве прикрытия. Мог предположить, что и Ким движется где-то чуть в стороне. Остальные держались в отдалении - прикрыть стрелами отход в случае необходимости или вовремя предупредить о приближающейся опасности. Чужая деревня, незнакомая страна, едва войдя в которую они жестко и навсегда убедились, что предосторожностей никогда не бывает много.

        Староста, к облегчению Рема, был дома.
        - Наемник?  - хмуро поинтересовался он, даже не дожидаясь, пока Рем подойдет поближе.
        Хмуро, но без вызова, удерживая ту грань, за которой воин мог бы высказать свое недовольство невежливостью крестьянина.
        - Почему сразу наемник?  - искренне удивился Рем.
        Ему проще было показать дилетантство, чтобы хоть немного сориентироваться, начать узнавать о творящемся в Сунаре.
        - Потому что с мечами здесь бывают только наемники или бандиты. Или его слуги. Это если из живых. Но ты не в форме - значит, еще не слуга.
        - Может, разбойник?  - подсказал Рем.
        - Может, и разбойник,  - кивнул староста,  - но только все разбойники считают себя наемниками, представляются наемниками и, к нашей радости, в деревне ведут себя как наемники. Если спросить меня, то что наемники, что разбойники - разницы нет.
        - Патруль из мертвецов встретил,  - «плавно» перевел тему Рем.  - Недалеко тут.
        Староста лишь пожал плечами:
        - С тех пор как белозерцы сбежали, они тут всюду шныряют. А ты хорошо прячешься, раз еще живой.
        Рем не стал разубеждать крестьянина.
        - Издали иду,  - туманно намекнул он на готовность послушать подробности.
        Староста нарочито медленно оглядел воина с ног до головы.
        - Это заметно,  - в конце концов заключил он.  - Только если ты очень издали, то об этом лучше не трепаться. Иначе очень скоро будешь общаться с его слугами. Живыми. Другие, как знаешь, говорить еще не научились.
        - И что мне делать?  - невинно спросил Рем.  - Не подскажешь? Не хочу лишний раз толковать со стражей. Не люблю, знаешь ли, внимания.
        - Кто любит?!  - согласился староста. И неожиданно подобрел: - Пить будешь?

        Старосте по прозвищу Волчатник что-то было нужно. Можно пропустить поход к гадалке, настолько это очевидно.
        Не бывает крестьян в глухих деревнях, столь приветливых к незнакомцам.
        Не поят они чужаков самогоном, тем более задарма, да еще и (совсем неслыханно) щедро накладывая закуску.
        Но староста был осторожен. Просто подливал и присматривался. Задавал вопросы. Рему никто не давал задание играть простака, поэтому мечник отвечал очень туманно.
        - Откуда?
        - Не из этих мест.
        - Где взял такое хорошее снаряжение?
        - Нажил нелегким трудом.
        - Куда направляешься дальше?
        - Куда дорога выведет.
        Но, казалось, что чем туманнее были ответы, тем они больше устраивали Волчатника.
        И к делу он приступил только после пятой чарки:
        - Сколько вас?  - По тому, как был задан вопрос, как староста наклонился вперед и уставился прямо на Рема, становилось очевидно, что он перешел к сути.
        - Кого это «нас»?  - переспросил Рем, выгадывая время и лихорадочно размышляя, где их могли засечь.
        Ничто в деревне не указывало на то, что ее жители обладают какими-то особыми способностями. Своя земля, конечно, иногда помогает, но Рем был уверен, что они были достаточно осторожны на подходах. А Молния мог лежать на чердаке избы вечно. Даже Рем бы его не заметил, если бы в самом начале Ким не подал сигнал.
        Мечник угадывал, где может находиться Фантом: глядя в темнеющее окно, это несложно было предположить. Опять же, только предположить, что Фантом захочет держать в поле зрения и старосту, и Рема, но прежде всего старосту как потенциальную цель. Поэтому место было одно, но сколько бы Рем ни смотрел прямо на нужные кусты, не увидел бы ни малейшего движения.
        - Брось!  - Староста даже приподнялся.  - Лихие люди в одиночку не работают.
        - Я наемник,  - напомнил Рем.
        - Ну да. Хорошо, пусть вы наемники, так даже лучше. Наемники, кстати, тоже по одному не ходят, не по этим местам. Хочу вас нанять тогда, но один ты не справишься.
        - Нанять? Что может понадобиться честному старосте от наемников? Поубивать жуков на полях?
        - Есть у меня дело,  - медленно проговорил староста.  - Очень важное для меня. Сын у меня умер, двух дней не прошло.
        Староста замолчал. Молча налил самогон себе в стакан, на этот раз не подливая мечнику, и махом опрокинул его до дна. Выпрямился и посмотрел Рему прямо в глаза:
        - Мне теперь терять нечего, но и подыхать без пользы не хочется. Так поможете?
        - Убили его? Хочешь отомстить?
        Староста лишь мотнул головой:
        - Нет, своей смертью умер. Застудился недавно сильно, и не уберегли. Говорил - женись, а он все выглядывал да высматривал. Жена бы и закутала, и уберегла бы. Так нет, так и промерз - сам не заметил, и на ногах ходил, пока не свалился. Но спрятать его не успел, видишь как.
        Рем молчал. Чем дольше говорил староста, тем меньше мечник понимал, что происходит и к чему идет этот разговор.
        - И сжечь не успел, видишь. После того как белозерцы исчезли, тут патрулей слишком много стало. Узнали, увидели, или продал кто, не знаю. А при них сжигать уже нельзя стало - за это сейчас сразу повесят… снимут и туда же, вслед за остальными.
        - У вас же вроде хоронят? В могилу кладут?
        - Хоронили,  - кивнул Волчатник.  - Я сам старшего схоронил, когда его волк загрыз.
        Староста кивнул на голову волка над входной дверью. Судя по всему, зверь был огромный, прежде чем стать чучелом.
        - Этот вот и загрыз. Я его на ремни потом порезал. Но толку-то. А теперь вот второй. И так я бобылем стал, а теперь еще и всех детей раньше себя к Лодочнику отправляю. Хоронили, хоронить не запрещают, раскопать могилу легко. Видишь как, в наши времена и до Лодочника еще добраться надо. Вот как стало. Так поможете?
        - Смогу если, то помогу. Только все в толк не возьму, какая помощь тебе требуется?
        - Тело сына у сборщиков отбить, конечно. Отбить и сжечь. Вчерашним днем увезли, не ушли далеко. Я бы и сам, чего мне терять-то, да только не справлюсь, и себя положу, и сыну не помогу. А если у тебя хотя бы несколько дюжин в ватаге, то вы справитесь. Пошумите, из засады живых положите, ну а мертвых покромсаете.
        - А зачем?  - брякнул Рем и тут же пожалел о заданном вопросе.
        - Ты, видать, совсем издали идешь, чужак. Или у вас там такие традиции, что позволяют родных на вечные муки обрекать. Но мы тут не такие. Мы родным стараемся помочь. Чем можем. Уж до Лодочника-то надо его отвести, как же иначе? А если тело не сжечь, или в земле не упокоить, или, как на севере делали, в кислотных озерах не растворить, то не дойдет он до рубежа, будет здесь скитаться. Мне чихать на Него было, и на Него, и на слуг Его. Но моего сына хотят на вечные скитания обречь, тут я не согласен. Тут меня сначала спросите. Вот так. Так что, беретесь? Все отдам, только помогите сыну.
        - А зачем… ему трупы?
        Староста вздрогнул, услышал последнее слово, но сдержался.
        - Армия, наверное. Для настоящей армии скелеты-то не очень, если ты их видел. Иногда один-другой отобьются, забредут в поля или в деревню, так мы их тут вилами и топорами в два счета. Слабые они, нерасторопные. В них много сил ни один некромант не закачает. Другое дело - свежий труп, чтобы все мышцы на месте. Сколько лет уже, как он на трон сел, собирают всех умерших. Даже не знаю, куда он их посылает, на какую войну, но армия, должно быть, огроменная. Страшная армия. И мертвеца зачарованного подрезать можно, мы тут однажды…  - Староста чуть задумался.  - Ну ладно, что было, то было. Но сложнее. Поэтому все только что умершие законом объявлены собственностью короля.
        - Некромант королем стал?
        - Считает себя. Мы - нет. Но кто нас спрашивает? Им только и надо, чтобы повесить. Поговаривают, что в северных провинциях сборщики совсем лютуют. С каждой деревни, где им трупов достаточно не дадут, живых уже требуют. Тут же вешают, снимают и добавляют к податям.
        - Это какая ж должна быть армия?  - задумчиво проговорил Рем.
        - Знаешь, чужак, мне уже все равно. Мне бы только сына освободить, а? Все, что попросите, сделаю, что смогу - отдам.
        Рем пожал плечами:
        - Подробно все расскажи. Много просить не будем. Нашего тут одного покалечили, у тебя останется. Будешь прятать, прикрывать. Не убережешь от патрулей - я лично вернусь и тебя… на подати покрошу. Они частями берут?

        Гедон разомкнул клинки. И снова сомкнул, удерживая в руках симметричный обоюдоострый шест мечника. Уникальным хитрым и неуловимым движением снова разомкнул шест, разделив его на два длинных меча, один из которых остался в правой руке, удерживаемый в ладони прямым обычным хватом, а второй - в левой - обратным.
        - Не волнуйся,  - еще раз повторил Ким.  - Все будет хорошо. Мы все вернемся, я об этом позабочусь.
        Гедон кивнул и снова сомкнул клинки.
        - Ну не до старости же воевать,  - присоединился к утешениям Гном.  - Отдохни, подлечи ногу…
        Шест крутанулся в воздухе и вновь распался на два меча, которые тоже очертили круги - каждый свой. Выглядело угрожающе, но Гном упрямо продолжил:
        - У Хаграла в Вайю наверняка найдется место неподалеку, где вполне можно обустроить неплохой хутор. Все там и соберемся, кто раньше, кто позже.
        Мечи сделали еще по два круга, причем двигаясь в разных плоскостях и с разной скоростью. Соединились, и шест закончил движение, вонзившись одним концом в землю у стопы Гедона:
        - Идите уже. Пока я тут кое-кого не поранил… на дорогу.
        Они прощались на окраине. Волчатника не было. Он так и не увидел весь отряд - познакомился только с Гедоном, которого обещал прятать в амбаре хоть до прихода сыновей Лодочника за задержавшимися.
        Гном кивнул и последним обнял Гедона, отвернулся, уходя за остальными, уже исчезающими в лесу.
        Они направлялись в лес, теперь всего лишь всемером. Хотя Вику казалось, что где-то между деревьями мелькала тень рыси, да вдалеке, на грани восприятия, глухо взрыкивал медведь.
        - Как они довозят мертвецов до столицы?  - вновь пробубнил Мугра.
        Этот вопрос интересовал его в последнее время больше всего, но Вик упорно отмалчивался. Он вообще молчал в последнее время слишком много, как будто стал настоящим магом - мудрым и недоступным для простых смертных.
        Однако Волка этот образ никак не устраивал, поэтому он беспардонно дернул мудреющего мага за плащ и повторил вопрос:
        - Как они довозят мертвецов до некроманта? Они же протухнут, а ему нужен свежий материал?
        - Скоро увидим,  - попытался было отделаться односложным ответом Вик, но неожиданно понял, что на этот раз Мугра так и не отпустил его плащ. Виктор запнулся и, не поворачиваясь, зашипел: - Сейчас превращу в…
        Фантом, вновь идущий впереди, поднял руку, и Виктор моментально замолчал. Впрочем, и Мугра так же быстро выпустил временный трофей из рук.
        Ким уже уходил вправо, прикрывая фланг, Аль’Шаур - влево, оба быстро расширяли область обзора отряда на случай непредвиденных осложнений.
        Виктор, как всегда, пристроился за спиной Даниэля и призвал ветер. Не ветер - легкий ветерок, лишь слегка дующий в спину, огибая и его, и Фантома. Пока слишком легкий, чтобы защитить от стрелы, но достаточный, чтобы моментально превратиться в ураган. Если и не совсем моментально, то все равно быстрее, чем стрела пролетит нужное расстояние.
        Они стояли на окраине опушки. Не такой уж большой, но и не настолько маленькой, чтобы можно было ее пересечь, не опасаясь быть замеченными. На другой стороне пространства, у самой кромки леса, разместилась деревушка. Так, скорее даже разросшийся хутор, чем настоящая деревня. Изб было штук пять-шесть, не больше. И, насколько с другого края поля мог судить Виктор, не все из них были сейчас обжиты. На одном доме Виктор точно видел заколоченные окна.
        В эту деревушку втягивался караван. То, что это были сборщики, становилось понятно с первого взгляда.
        - У них пожар, что ли?  - прошептал Виктор, встав за спиной у Фантома.
        - Да не похоже,  - слегка качнул головой рейнджер.  - Больше похоже на большой костер. Я бы сказал, что похоже на погребальный костер, если бы не здешние обычаи…
        Фантом повернулся и задумчиво посмотрел на мага.
        Виктор лишь кивнул:
        - Видимо, местные решили избавить своих родственников от незавидной участи. Но чуть-чуть не рассчитали по времени.
        - И сейчас незавидная участь ждет их самих,  - заметил Фантом.  - В обозе должно быть не меньше двух дюжин бойцов. У крестьян нет шансов, даже если они решат защищаться.
        - Тогда двигаем быстрее.
        Это был тот редкий случай, когда они нападали вот так бесшабашно, открыто, не пытаясь скрытно подобраться к врагу поближе. Но время было дорого, и поэтому отряд бежал прямо по открытому полю, пропустив мага чуть вперед, чтобы в случае чего он сумел прикрыть от стрел.
        Единственное, что они могли сделать,  - это бежать тихо. Не было ни воинственных кличей, целью которых было бы подбодрить себя да запугать врагов, ни лязга оружия. Ничего. Они бежали в полной тишине, благо земля на опушке сплошь была покрыта пожухлой травой, которая дополнительно глушила топот их ног.
        Виктор чувствовал странную отстраненность этого бега. Он вдыхал осенний воздух, который был уже достаточно холоден, чтобы обжигать легкие при слишком глубоком вдохе. Чувствовал запахи лесной опушки совершенно отчетливо. Но при этом шум разгорающейся где-то впереди, в деревне, бойни словно находился на другой полке его сознания, которая сейчас его не интересовала. Или интересовала значительно меньше, чем вкус морозного воздуха, который кололся у него в груди. От самого леса, почти до самого обоза, маг оказался в каком-то временном провале, позволяющем ему отстраниться от действительности и даже в мгновения перед самой схваткой насладиться тем, что сервировали на этот стол его чувства.
        Потом звуки, относящиеся к действию, а не к созерцанию, вернулись к нему снова. И как только они приблизились к повозкам, маг слегка замедлился, чтобы воины вновь оказались впереди него.
        Сборщики податей, по всей видимости, пришли к тем же выводам, что и Виктор, еще на окраине. Они оказались быстрыми и решительными, что их и подвело. Весь обоз был брошен на краю деревни - сборщики кинулись ловить и наказывать крестьян, нарушивших главный закон их короля-некроманта.
        Шесть телег так и стояли, на них сидели лишь возницы, странно спокойные и равнодушные к происходящему.
        - И здесь,  - на бегу воскликнул Фантом.
        Неподвижность сидящих на возах фигур он понял абсолютно правильно - среди возниц не было живых. Поэтому лук, который приготовил рейнджер, был практически бесполезен.
        Для него это неожиданное нападение вообще было полно открытий. Казалось, что наиболее разумным будет прикончить всех мертвецов, пока они не заметили гостей и не успели каким-нибудь своим особым, мертвым языком предупредить остальных о новой опасности.
        Поэтому Даниэль забежал сзади, прямо в тыл последней телеги, и с разбегу вспрыгнул на нее, лишь в последний момент осознав, увидев, по какому грузу ему придется добираться до возницы.
        Каким-то чудом он извернулся и сумел пробежать не по трупам, которыми была завалена телега, а по ее кромке.
        Возница лишился головы мгновенно и тихо, так что даже лошади не всхрапнули. Впрочем, лошади, приученные возить такой груз, да еще и управляемые такими тварями, вряд ли были пугливы.
        Краем глаза рейнджер заметил, что друзья обходят телеги справа и слева, оставляя его одного на линии атаки. Он проскользнул совсем рядом с лошадьми, которые стояли понуро и спокойно, так спокойно, что Фантом на мгновение приостановился - убедиться, что из их ноздрей идет пар. Но лошади были живые - всего лишь усталые и равнодушные ко всему окружающему. Почти как крестьяне в окрестных деревнях.
        На вторую телегу Фантом вскочил уже ближе к переднему краю - почти у самого возницы. Мертвец еще не начал поворачиваться, когда его голова слетела с плеч. Механически рейнджер отметил хорошее состояние трупа - это был не скелет и не вырытый из могилы. Этого запретная магия превратила в слугу практически сразу после смерти - и не просто вернула если не к жизни, то к действию, но и каким-то образом остановила разложение.
        Зато он не видел то, что замечал бегущий позади маг: трупы, из которых уходила держащая их в этом мире сила, расползались буквально на глазах. Плоть первого возницы начинала отходить от костей, расплываться, гнить, и Виктор сразу забыл о вкусе осеннего воздуха - такой смрад распространялся от повторно умерших. От возниц, но, как ни странно, не от телег, набитых свежими трупами.
        Виктор сказал себе, что исследованием податей, введенных в Сунаре, он займется позже. Сборщики податей в любом королевстве всегда были достаточно отчаянными людьми - ненавидимыми и оттого еще более опасными. А сборщики, что собирали дань, наваленную на этих шести телегах, должны представлять реальную угрозу. И для крестьян, и для отряда. Нужно было держаться начеку, а исследования могли и подождать.
        Фантом справился с четвертым, когда неожиданно понял, что первый возница начал оборачиваться назад. Несложно было догадаться, что хоть одного из приглядывающих за лошадьми оставят из живых - мертвецы явно не отличались сообразительностью, чтобы самостоятельно вести караван, разве что понукать лошадь, волочась по колее за передней телегой.
        Рем перестал обращать внимание на действия Фантома. Мечник тоже видел движение первого возницы и трактовал его так же, как и рейнджер, но он видел и другое.
        Местные разожгли погребальный костер на другой окраине деревни, на самой кромке леса. Не то чтобы деревня была большая, но их отряд явно запаздывал к основным событиям - сборщикам дани до крестьян оставалась пара сотен шагов, а Рему, вырвавшемуся вперед, до костра нужно было пробежать не меньше пяти сотен.
        И, что хуже, крестьяне еще толком и не опомнились, хотя и заметили сборщиков. Никто не бежал, а некоторые даже взялись за вилы, что только подчеркивало их растерянность. Драться со сборщиками, специально натасканными на подавление бунтов, мог только деревенский дурачок, но никак не рассудительный крестьянин.
        Поэтому Рем прибавил еще, начиная медленно, но верно обгонять всех остальных.

        Фантом на ходу выдернул лук и выпустил стрелу еще до того момента, как добежал до пятого возницы. И только потом, в пятый раз, повторил маневр, вспрыгнув на телегу и отрубив голову очередному мертвецу. Стрела вонзилась в глаз живого возницы, который как раз обернулся.
        - Не стоило,  - на ходу бормотнул Виктор, но его никто не услышал.
        Фантом уже устремился вслед за Ремом, и так отставая от всех остальных. Вик оказался последним, поэтому единственным, кто мог видеть, что стало с убитым стрелой.
        Вполне возможно, что и он бы успел пробежать мимо, но маг догадывался, ощущал какую-то неправильность, которая заставила его приостановиться. Эта неправильность и была выражена в его реплике. Не стоило оставлять так сборщика некромантов - всего лишь с одной стрелой в глазу.
        Виктор оказался прав. Только что умерший возница вновь зашевелился и начал приподниматься из проема между лошадьми и телегой, куда он упал, запутавшись в вожжах.
        - Печать некроманта,  - вслух сказал Виктор.  - Кто же знал, что они дойдут и до этого - до отметок на еще живых. И сколько таких еще?
        Возница наконец выпутался и огляделся. Единственный глаз неестественно вращался, как будто мертвец пользовался им скорее по привычке, чем глядя с его помощью на мир. Скелеты и мертвецы могли обходиться без глаз, чтобы ориентироваться в пространстве и находить своих врагов.
        В только что перерожденного явно была заложена какая-то простая инструкция. Потому что как только он почувствовал мага, то сразу потянулся за мечом на поясе.
        Вику снова пришлось прекратить не слишком своевременные исследования. Маг ступил еще на шаг в сторону и негромко цокнул. Лошади заволновались, и та, что была ближе всего к мертвецу, взбрыкнула. Сделала она это крайне удачно, разбив своему недавнему хозяину голову. После такого даже мертвецы вынуждены отправляться на тот свет повторно, но маг на всякий случай все же подошел и отрубил вознице и так уже размозженную голову.
        Рисковать ему не хотелось.

        Крестьяне видели то, что пока не видели сборщики,  - второй отряд воинов, бегущий вслед за первым. Да только они не знали, как воспринимать это явление, и, надо полагать, большая часть из стоящих широким кругом у костра воспринимала семерых бегущих позади просто как охранников, слегка отставших от самих сборщиков.
        Но крестьяне все равно не разбегались. Кто-то перехватил поудобней вилы - а с расстояния, на котором находился Рем, их движения были хорошо видны, кто-то просто сгрудился за костром, пытаясь отгородиться от опасности погребальным огнем. Они и не пытались бежать, просто испуганно стояли, предполагая, что их участь уже решена. Разница для каждого из них заключалась лишь в том, умрут они тихо и пассивно или сделают это с вилами в руках.
        Рем чуть нагнал - три сотни шагов до крестьян, две с половиной - сборщиков. Он мог их пересчитать. Их оказалось всего-то пара десятков, даже меньше, чем можно было предположить. Староста говорил о трех-четырех дюжинах, но то ли обоз разделился, то ли Волчатник так боялся подданных высочайшего некроманта, что преувеличил их количество.
        Все сборщики были живые, что, как казалось Рему, облегчало дело - он пока еще не привык воевать с мертвецами, хотя мог предположить, что это умение у отряда разовьется достаточно быстро.
        Бегущий сзади Вик думал иначе. Он полагал, что количество живых сборщиков нужно удвоить, и тогда это будет честное количество врагов, с которыми им придется столкнуться. Если только не удастся поменять сам подход к схватке.
        К сожалению, воскрешение возницы видел только он. Остальные пока мыслили по меркам Акренора, где враги - что люди, что орки - умирают, когда их убивают. И больше не встают.
        Сборщики чуть замедлились. У них явно не было цели порубить крестьян на куски. Убить - возможно. Но собранную ими подать считали особенным образом, и чем целее и свежее был труп, тем лучше было для этих падальщиков.
        Однако полдюжины крестьян, ощетинившихся вилами, явно не входили в разряд тех, чью шкуру слуги узурпатора собирались беречь. И именно их хотелось спасти больше всего.
        Поэтому Виктор не удивился, когда увидел, что Даниэль на ходу натягивает тетиву лука. Он понимал, что рейнджер хочет отвлечь внимание, выбить для начала хотя бы одного из врагов. Но он не знал того, что произошло позади него с последним возницей.
        Времени на раздумья было немного. Фантом еще не до конца прицелился, а Вик уже произносил короткие слова заклинания. Стрела полетела, уходя в обычную воздушную горку, вполне как и должна обычная стрела.
        Но как только она достигла пика траектории и начала свой нисходящий путь в сторону, как мог предположить Вик, первого сборщика, ближе всех подбежавшего к крестьянам и костру, стрела начала меняться. Наконечник краснел и словно разбухал, наливаясь багрянцем и постепенно распространяя вокруг себя алое сияние.
        Капля за каплей в него вливалась сила.
        Фантом был точен. Стрела вонзилась в спину сборщика, и в этот момент в ход пошло заклинание мага. Небольшой, относительно небольшой взрыв чистой энергии буквально разнес мишень на куски, делая полностью невозможным и бессмысленным повторное воскрешение в виде мертвого воина.
        Что было даже важнее, основная цель Фантома - отвлечь внимание сборщиков - была полностью достигнута. Остальным бегущим было бы крайне трудно не заметить, как их приятель разлетелся в разные стороны мелкими ошметками.
        - Они восстанут!  - крикнул Вик, пытаясь предупредить друзей.  - Убивайте всех до конца!
        Он не знал, насколько его услышали и насколько поняли.
        Сборщики остановились и развернулись, тем самым значительно приближая начало рукопашной. Стало совсем уж не до объяснений.

        Рем прыгнул. Прыгнул, почти повторяя полет стрелы - так, чтобы упасть на развернувшихся врагов сверху. В этом был риск - свободный полет предсказуем, и легко можно оценить, где будет прыгун и как его лучше встретить. Но это также зависело и от скорости и от готовности к этой оценке со стороны тех, на кого он сейчас летел.
        Скорость у него была более чем достаточная, а вот как раз о готовности обозников говорить особо не приходилось. Они не были совсем уж никчемными, но и не были воинами как таковыми - вероятно, могли справиться с неорганизованными и необученными крестьянами в открытом бою, но не больше.
        Длинный меч ударил сверху вниз, к нему добавилась вся накопленная энергия летящего воина. Сборщик был обречен и даже не успел подставить под удар свое оружие. Стоящий чуть позади него избежал мгновенной смерти. Еще не полностью остановившийся Рем ударил его со всего размаху левым плечом, закованным в гербовый щиток, прямо в лицо. У воина не было времени проверять, сломал ли он нос обознику или нет, но он был твердо уверен, что на лице врага должна была остаться вмятина, точно повторяющая очертания королевского герба Акренора.
        Рем не остановился, чтобы добить,  - друзья подбегали сзади, и заклейменного воина можно было оставить им. Он рванулся дальше, стараясь, не теряя скорости, внести окончательную сумятицу в толпу сборщиков.
        Тем более что двое из них так и не остановились - то ли не слышали взрыва, то ли предпочли сначала разобраться с крестьянами. Местные ощетинились вилами и сгрудились еще плотнее, стараясь не подпустить к себе набегающих палачей.

        Помятый сборщик достался Киму. Скорость у Молнии была не такая большая, но он все же умудрился оказаться следующим за Ремом, вошедшим в схватку. Остальные обходили сборщиков по краям, тогда как Ким скользнул прямо в гущу врагов, сразу вслед за мечником.
        Короткий удар кинжала перерезал мятому горло, и Ким тут же сместился вперед, одновременно уходя от нападения одного из сборщиков и доставая брошенным стилетом другого, который развернулся, чтобы кинуть копье в Рема. Стилет вошел под затылок, в обнаженное место на шее, и мгновенно остановил жизнь сборщика. Молния крутанулся, отбивая еще один удар и ускользая от второго, прыгнул ногами вперед, прямо на оседающего сборщика со стилетом в затылке, ускоряя его падение. Умудрился выдернуть стилет и отпрыгнуть в сторону от потока крови, хлынувшего из шеи.
        И только после этого понял, что так и не добил помятого. Тот вновь вставал, несмотря на то что Ким никак не мог промазать. Но размышлять на эту тему сейчас ему было некогда - на него набегали еще двое.

        Брентон, в отличие от Кима, отлично слышал крик мага. В последнее время он вообще стал значительно внимательнее относиться к тому, что говорит Вик. Особенно если он кричит. А еще он видел, как из сборщика практически выбил дух Рем, потом видел фонтан крови, хлынувшей из горла после удара Кима. И после этого - как кровь резко остановилась, сборщик вновь открыл уже начинавшие закатываться глаза и подобрал выроненный меч.
        Поэтому Брентон не рисковал. Легко отбив меч своего первого врага, он рубанул по его груди. Удар был смертелен, но на этом Гном не успокоился. У него, судя по всему, было лишь несколько мгновений до того, как сборщик превратится в неживого воина, поэтому Брентон со всего размаху рубанул по шее падающего обозника, отделяя голову от остальной части тела. А затем на всякий случай наступил ногой на спину трупа и ударил лезвием по позвоночнику, мысленно попросив богов, чтобы хоть этого хватило.

        Как только выяснились дополнительные сложности, Мугра пристроился за спиной у Аль’Шаура.
        Первого Аль’Шаур просто сбил с ног. Обозник счел, что успеет замахнуться своим топором посильнее, и ошибся. Топор еще пошел на замах в момент, когда многорукий поднажал и неожиданно сократил расстояние до врага. Настолько неожиданно, что обозник, даже видя, что не успевает нанести удар, уже ничего не успел сделать - движение топора было не остановить так быстро.
        Аль’Шаур двинул ему плечом в грудь, опрокинул на спину и вонзил оба меча в область сердца. Провернул.
        - Оставь его мне на разделку,  - подсказал подбегающий Мугра.
        Многорукий послушался и двинулся дальше. Мугра тоже не задержался надолго, сполна воспользовавшись остающимися мгновениями до перерождения обозника.
        На Аль’Шаура набежали двое. Аккуратно скользнув в сторону, он оставил одного на линии, закрывшись им от другого как щитом, провел быструю высокую атаку, бросил ее, не доведя до конца, и, пока сборщик продолжал по инерции защищать шею, голову и грудь, подрубил ему ноги. Многорукому не хотелось получить возрожденного противника до того, как он расправится со вторым.
        Напоследок пнув первого обозника в грудь и свалив его на землю, Аль’Шаур начал наступать на второго.
        Уловка не сработала, чего Аль’Шаур не видел. Зато видел Мугра, подбегающий для зачистки. Сначала вроде все шло как надо: обозник упал, скованный болью, не способный пошевелиться с одной покалеченной ногой и имеющий на второй глубокую рану, задевшую артерию. Такие раны часто оказывались смертельными, но раненый умирал не сразу - несколько минут у многорукого и Волка должны были быть.
        Их украли, эти минуты. Кровь, хлещущая из ран обозника, мгновенно остановилась, раненый моргнул - и теперь это был мертвец. Возрожденного слегка замедляла отрубленная нога, но он все равно попытался приподняться, опершись на одну руку и поднимая меч второй.
        Их этому учили - каждого, еще на заре их становления как отряда - сосредотачиваться на непосредственном враге, полностью и без остатка. Следить за каждым его движением, гримасой, непроизвольным сокращением мышц или тем, куда враг ставит ступню, готовясь к следующей атаке. Но еще их учили, пускай и пассивно, наблюдать за всем полем боя. Как за ближайшими врагами - хотя бы для того, чтобы не быть внезапно атакованным со стороны, так и за всей территорией, на которой идет бой, будь то летучая стычка в лесу или сражение двух армий.
        Поэтому Мугра вскинул голову и безошибочно посмотрел именно туда, где стоял некромант. Тот не сделал ничего особенного, лишь слегка поднял руки, возможно, посмотрел в их сторону, но шестое чувство, собранное из первых пяти, позволило Волку моментально понять источник угрозы. Того, кто убивает своих же на расстоянии, превращая их в бездушные куклы.
        Некромант не сильно выделялся среди остальных обозников - видимо, сознательно. На нем единственном был плащ - это да, но даже он был такого же серого цвета, как и одежда остальных сборщиков. Мугра окинул взглядом остающихся на ногах врагов, но некромант среди них был только один.
        Тогда он скосил глаза вбок и убедился в том, что Виктор теперь тоже смотрел в сторону своего соперника. У Волка же были более насущные проблемы.
        Мертвец пытался дотянуться до Аль’Шаура, который все еще не видел его воскрешения, целиком поглощенный схваткой со вторым обозником. С целью отвлечь возрожденного от своего товарища, Мугра вогнал ему катану сзади, в спину, совсем рядом с позвоночником, и попытался чуть нажать, чтобы если не перерубить, то хотя бы значительно повредить позвоночник. Занятие было почти бесполезное, более того, Волк понял, что не успеет выдернуть оружие до того, как противник нанесет ему удар. Мертвец развернулся с такой силой, что катана так и осталась у него в спине. А Мугра оказался безоружным перед врагом.
        У Волка было множество способов защититься, но он выбрал самый неожиданный для себя. Он протянул вперед руку и положил ладонь на лоб возрожденного, вспомнил огонек, который зажигал у себя на ладони, наверное, уже тысячи раз, и заставил его превратиться в нечто похожее на пламя мифических драконов, пусть и более локальное и неосязаемое. Со стороны казалось, что не происходит ничего, но воин чувствовал, как пламя пробивает себе путь сквозь мозг, выжигая все внутри черепа. Затем оно острым клином пронзило позвоночник, достигнув такой температуры, что хребет мертвеца просто рассыпался на отдельные обожженные позвонки.
        Мугра отнял ладонь, давая дважды умершему спокойно упасть, и увидел, что на лбу сборщика осталась черная выжженная метка, чем-то напоминающая разинутую пасть волка.
        Его удивило, что он даже ничего не почувствовал. Когда он воспламенял огонек у себя на ладони и если ему удавалось продержать пламя достаточно долго, обычно затем приходило легкое опустошение, накатывала некая внутренняя, нефизическая усталость. Но не в этот раз - сейчас кровь бурлила в его жилах, и Мугре казалось, что он может оставить, если придется, еще не одно клеймо на лбах недостаточно умерших.

        Виктор пристроился за Брентоном, который сегодня понимал его лучше остальных. Поэтому магу даже не пришлось ничего кричать - почти все из отряда увидели вражеского мага одновременно. Но если остальные решили добить обозников, то Гном с Виктором устремились прямиком к некромагу.
        Первое, что почувствовал Брентон, оказавшись чуть ближе к главе обоза,  - это ужас, возрастающий с каждым мгновением. Безотчетный, парализующий волю и замедляющий движения. Но все же куда более слабый, чем тот, что наступал на них в подгорных проходах. Слишком слабый, чтобы сломить рефлексы воина.
        Гном отодвинул ужас в сторону, лишь ускорив бег, надеясь на то, что маг сзади не слишком отстанет. Как-то не было у него уверенности, что он сумеет справиться с тем, кто умеет ставить на ноги мертвецов. Поэтому Брентон считал себя лишь тараном для мага, позволяющим ему быстро приблизиться к некроманту.
        У обоза были какие-то свои, внутренние правила. Как только появилась малейшая угроза для некроманта, почти все кто мог бросились останавливать дуэт воина и мага.
        Брентон трезво рассудил, что на этот раз важнее быстро разделаться с главным противником - мало ли как он может напакостить на расстоянии, поэтому ему пришлось пренебречь окончательным упокоением врагов. Первому преградившему ему путь досталось самым кончиком секиры по горлу - может, и не слишком классический удар, но сразу отправивший обозника на возрождение.
        Со вторым он поступил хитрее. Краем глаза заметив, как сосредотачивается на нем взгляд некроманта, он прибавил ему работенки - не убив следующего врага, а лишь ударив его обухом секиры и оглушив, давая повод некроманту отвлечься на умерщвление и возрождение следующего обозника.
        Виктор позади него все же приостановился и упокоил первого обозника - того, с перерезанным горлом. Уже начинающего подниматься вновь. Это было странное заклинание. Причудливая комбинация воспоминаний о бескрайнем поле пшеницы на поле битвы демонов; запахов прелой травы с той опушки, которую они только что преодолели; ненависти старосты к тем, кто не дает уйти к Лодочнику его сыну, и физической памяти живого тела об уколах холода в груди; озлобленность загнанных в угол крестьян, ощетинившихся вилами в паре сотен шагов, и смирение, разливающееся вокруг холма с погребальным костром. Все это и еще многое, собранное во всех походах, во всех сражениях и праздниках, сплелось в одном заклинании. Которое не было заклинанием - это и было упокоением. Не требующим ни энергии, ни силы. Лишь определенного настроя, желания помочь заблудившейся душе найти тропинку, ведущую к лодке.

        Брентон рассчитал верно: некромант действительно на мгновение отвлекся от несущегося на него воина и добил оглушенного. Только для того, чтобы тут же возродить его к бою.
        Но эти усилия были потрачены вдвойне напрасно - вражеский маг так и не остановил Брентона, а Виктор лишь слегка поднял руку, и только что возрожденный, душа которого еще не успела слишком сильно заблудиться в потемках потустороннего мира, окончательно упал на землю. Его душа нашла дорогу - если не к свету, то хотя бы к Лодочнику. Лучше уж плохое место для охоты на том берегу, чем вечное блуждание перед переправой.
        Похоже, со второго раза некромант осознал опасность. У него, в отличие от двигающихся мертвецов, кое-какие чувства еще оставались - он был живым, пусть и некромагом. Он бросился наутек, оставляя немногих живых обозников прикрывать его бегство.
        Его догнала стрела Фантома. Некроманту снова не повезло вдвойне - сильнейший маг не просто оказался поверженным банальной стрелой, так еще и упал совсем неподалеку от крестьян. Крестьян, вооруженных вилами и топорами. Вот тут и сказалась деловитость сельских жителей - они разделывали труп некроманта на куски с такой тщательностью, что могло показаться, они боятся возрождения не только всего тела, но даже отдельного пальца.
        И все же остановившийся Виктор покачал головой:
        - Теперь он слишком скоро узнает о нашем появлении. Можно валить обозников пачками, но это его отродье, и эту утрату он очень скоро почувствует.

        Наемники
        Крестьянин стонал, с ужасом поглядывая на свою руку, а сгрудившиеся вокруг него соседи или сородичи просто молча ждали чего-то. Порез вроде казался совсем неглубоким и лишь слегка задел мышцы чуть ниже локтя, не тронув артерии, но ужас, охвативший крестьян, был непомерно велик.
        Ким не мог поверить, что крестьяне до этого никогда не видели собственную кровь, поэтому не понимал всех этих волнений. Один из местных подкатил валявшийся неподалеку чурбан, и руку положили на него. Сначала Ким подумал, что для того, чтобы было удобно перевязывать, но когда рядом оказался доброволец с топором наготове, Молния переосмыслил происходящее.
        Рукав рубахи был разодран до самого плеча, и все стоявшие вокруг, как и скулящий крестьянин, словно зачарованные, смотрели на рану. Так внимательно, что Ким даже и не сильно удивился, когда увидел, как кожа вокруг раны начала чернеть. Палач замахнулся, чтобы отрубить руку почти у локтя,  - местные были очень педантичны и ничего не оставляли на волю случая.
        - Дайте мне минуту,  - негромко произнес подошедший Вик.  - У вас еще будет время, чтобы решить вопрос по-своему.
        - У тебя нет минуты,  - сказал палач, но топор опустил.
        Виктор кивнул и поднес ладонь к ране. Стоны крестьянина превратились в крик, из раны толчками пошла кровь, теперь почти черная, кожа и мышцы вокруг раны начали пузыриться, как будто их держали на сильном огне. Но кровь при этом не успевала запекаться - она шла и шла, постепенно светлея, пока не потекла совсем уже алая, лишь немного темнее артериальной. В этот момент и сама рана зашипела, стягиваясь и моментально свертывая кровь.
        Крестьянин потерял сознание, но маг придержал его от падения. Теперь уже и он, как до этого остальные, внимательно смотрел на руку раненого, только выше раны и ожога от лечения. Смотрел долго вместе со всеми. Палач так и держал в руке топор, готовый по первой команде все же исполнить приговор. Дюжина крестьян, сгрудившихся вокруг, тоже стояли тихо и даже не моргали, как будто состязаясь в том, кто из них первым заметит зловещие изменения.
        - Жить будет,  - в конце концов заключил Виктор.
        Кожа выше раны не чернела, только побледнела, как и лицо крестьянина,  - от боли и потери крови.
        Все выдохнули одновременно.
        Виктор похлопал излеченного по щекам, но добился лишь слабого мычания. Пожал плечами:
        - Как придет в себя, накормите от пуза. А то я из него треть крови выдавил. Вы знаете, что бы с ним было? Кто-нибудь может мне рассказать? Кто-нибудь уже это видел?
        - Было раз,  - сказал палач, теперь уже в отставке.  - Малец тут один повздорил с этими…  - Крестьянин махнул в сторону лежащих вповалку обозников, и продолжил: - А у них ножички такие есть, злодейские. Так вот они чирк его этим ножичком и просто придавили к земле. Подождали всего ничего, а он уже весь почернел, стал темно-серым, умер и тут же к ним и прибавился. Минуты не прошло, а ему уже и меч выдали, и за собой повели. Его потом подрезали, конечно, добрые люди, не дали душе грешной вечно маяться. И тех тоже подрезали…  - Глаза бывшего палача блаженно зажмурились. Не оставалось сомнений, что сокращение численности обозников, как живых, так и мертвых, прошло не без его участия.  - Тут либо сразу конечность рубить, либо потом мертвеца на куски разделывать. Они, как только перерождаются, вообще никаких команд им не надо - сразу драться лезут. На всех, кто без клейма и живой.
        - Клейма?  - переспросил Вик.
        - Ну вы же видели, уважаемые,  - снова махнул крестьянин в сторону валяющихся по всему полю трупов.  - Они же не просто так снова встают. Есть три способа. Либо ножичек, отравленный некрозом, либо чтобы некромант рядом сильный был, а таких вообще-то мало, либо клеймо. Тогда они сразу после смерти снова и встают. Или даже слабый некромант их может моментально обратить - если с клеймом, они их сразу из живых да в мертвые. Они, бедолаги, все с клеймом ходят. Тоже жизнь та еще. Чуть что не по-евонному - и нет человека, один мертвец.
        - А вы откуда, такие незнающие?  - полюбопытствовал один из крестьян, самый старший и, судя по всему, главный в этом поселении.  - А то мы тоже туда хотим, где о вещах таких и слыхать не слышно. У нас, вишь, тоже вроде было и получше времечко. Вроде и недавно, а вроде и век прошел.
        - С обозом надо разобраться,  - лишь ответил Вик.
        - Ты понял, что теперь даже ранения опасны? Только и делай, что уворачивайся.  - Мугра бросил вопрос за спину, к другому концу бревна.
        Другой конец тащил Брентон, но ответить он не успел. Вместо него сказал Виктор:
        - Не волнуйтесь. Мне надо еще кое-что прикинуть, и к вечеру будет противоядие. Некроз вам будет не страшен.
        - Ну да, и без него есть о чем заботиться,  - согласился Брентон.
        Вместе с Мугрой они одновременно сбросили бревно к остальным.
        Они готовили самый большой погребальный костер, который когда-либо видела Сунара. Должно быть, чемпион среди костров по эту сторону гор. Всем хотелось поговорить, но пока это удавалось сделать лишь урывками, таская дрова, хворост, бревна - все, что горело, к тому месту, где крестьяне сгрудили вместе шесть телег да стащили туда же валяющиеся на поле трупы обозников.
        Виктор насчитал в телегах больше сотни тел, и он торопил всех, так как не до конца понимал, на что способна некромагия, как она действует и не начнет ли через мгновения вся собранная обозниками подать вставать с телег и кидаться на живых.
        Трупы были в каком-то странном стасисе. Они не разлагались, не пахли, просто лежали, странно одеревеневшие, как будто замороженные - но не холодом, а чем-то другим, что позволяло сохранить их для церемонии воскрешения. От которой теперь Виктор надеялся их избавить.
        Виктор с удовольствием еще повозился бы с наваленными на телеги трупами, изучая это странное заклинание, позволяющее так долго сохранять неизменной мертвую плоть, но его подгонял страх. Поэтому он лишь попросил оттащить один труп в сторону и внимательно за ним приглядывать, пока не будут сожжены остальные.
        Первый погребальный костер, из-за которого началась эта стычка у деревни, уже догорел, когда они наконец подожгли новый. Он был огромен - деревенские даже развалили пару сараев, чтобы быстро добыть топливо, но Виктор по-прежнему опасался, что и его будет недостаточно для того количества мертвечины, которое им предстояло сжечь.
        Лошадей распрягли и отогнали подальше от повозок. Костер был сложен не слишком аккуратно, но это было неважно - они сейчас больше думали не о красоте церемонии, а скорее о быстром избавлении от потенциальной проблемы. Крестьяне щедро поливали бревна, повозки и трупы дегтем, чтобы добавить жару огню и заставить его разгореться еще быстрей. В конце концов Виктор кивнул, и кто-то из местных первым бросил в центр костра факел. Вслед за первым полетели еще несколько, разжигая пламя с разных сторон.
        Уже через минуту всем пришлось отходить назад, настолько сильно начал разгораться огонь.
        - Куда вы теперь?  - спросил Виктор местного старосту, одновременно притрагиваясь к мертвому телу - последнему, оставленному специально для мага.
        - Подальше отсюда. Раз до ваших краев нам не добраться, значит, просто подальше, пойдем на запад, насколько сможем, пока уж совсем в болота не упремся. Будем есть лягушек, если придется, все лучше, чем оставаться. Думаете, вы первые обоз перехватываете? В том-то и дело, что нет. Но если мертвецов подрезать еще позволяют - то ли глаза закрывают, то ли руки у них до всего не доходят, то обоз еще ни разу не прощали. Всех в округе через ворота пропустят, еще живыми, чтобы все перед смертью почувствовали. А некроманта вообще еще никто не успокаивал до вас, так что тоже…
        - Через ворота?  - переспросил Виктор.
        - Вы действительно издалека,  - кивнул староста.  - Нет, я больше не спрашиваю, если нельзя вам этого говорить, то и не надо, тем более что вы нас спасли сегодня. Ворота есть в столице. Главные ворота некроманта. На арку больше смахивают, чем на ворота. Те, кто под ними проходят, превращаются в нежить. Медленно. С болью. Говорят, кричат до одури. Так сильно иногда кричат, что у живых из ушей кровь идет. И такая, говорят, боль, что они даже уже мертвыми кричать продолжают, не могут остановиться. Гвардия нынешнего короля.  - Староста презрительно сплюнул.  - Так их и делают. Им сразу после превращения прямо к плоти доспехи прибивают, на голову, на плечи, на позвоночник. Ни пробить, ни убить. Хуже, может, только избранные - некрорыцари, но тех хоть мало.
        - А это кто? Их, наверное, еще после умерщвления расплавленным оловом заливают?  - встрял в разговор Брентон.
        - Нет, хуже. Это вообще добровольцы. Те, кто победил на арене. Лучшие воины со всей страны. Обладают правом жить, обладают правом просить умерщвления. И умерщвление им дарует лично он. Говорят, они после смерти, в отличие от остальных, становятся еще быстрее, еще сильнее, ну конечно - ни убить, ни пробить, ни заставить отступить.
        - Арена?  - задумчиво спросил Брентон.
        - Ага. Состязания идут все время. Больше у столицы, конечно, но даже на окраинах арены построили, и они не пустуют. Как ни странно, дураки находятся, и немало. Иногда и рабов на них гонят, они вроде как и не добровольцы, но куда им деваться. Я ж ни разу не видел, но в городе говорили, что он каждый сезон с десяток новых рыцарей «посвящает». А они же бессмертные совсем, вот и считайте. Еще дюжина лет, и совсем туго будет. Пока-то, я ж говорю, кто их видел, этих рыцарей. Даже гвардия только в столице стоит, короля охраняет. Но с каждым годом их все больше, а нам все хуже. Уходить надо, на болота уходить, раз больше некуда.
        - Все, этого в костер.  - Виктор поднялся от мертвого тела.
        Некоторые крестьяне копались вилами в золе, пытаясь убедиться, что после погребения не осталось несгоревших трупов. Остальные уже вовсю собирали пожитки. Эта деревня казалась странно слаженной, шустрой и боевитой. Или, возможно, она просто стала такой под правлением некроманта. Похожие поселения Виктор видел на западной границе, у берегов Хагона. Те крестьяне тоже были такими - хмурыми, сосредоточенными и быстрыми на сборы. Орки научили их быть такими на несколько поколений вперед.
        Староста махнул рукой, подзывая своих родичей, и несколько крестьян утащили последний труп на уже подготовленное ложе из дров.
        - Ну а вы куда дальше?  - спросил старик.
        - Пока не знаем,  - качнул головой Виктор.  - В столицу бы нам, конечно, посмотреть самим, что да как. Только вот непонятно пока как. Там живые хоть остались, в столице, или только скелеты да мертвецы?
        - Остались, конечно. И много еще осталось. Слышал - некоторым там даже по нраву новая власть пришлась. На арену зрителей приходит - не протолкнуться. Только вот все больше людей метки себе ставят. Им за это даже платят, вишь. Вот и получается, что скоро никто спокойно к Лодочнику уходить не будет - сначала к некроманту в услужение.
        - Ну, давайте. Мы уходим. Вы тоже не задерживайтесь. Костер был большой, мало ли кто на огонек спешит. Удачи вам и побольше хороших рецептов блюд из лягушек.
        - Ну и вам удачи. Чую я, не простые вы наемники, таких только самые богачи нанять могут. Думаю, непростое дело вам дали. А по тому, как вы мертвечину не любите, желаю, чтобы оно удалось вам все выполнить.

        Магу снился сон. То самое бескрайнее поле, только теперь на нем не было демона и его врага. Без их громадных туш поле казалось пустым и еще более бесконечным. Без звона мечей вместо них начинала звенеть тишина.
        В этом сне, внутри него, маг грезил. Дуб, ветвь которого он сломал когда-то в детстве, пытаясь добиться благосклонности учителя, то появлялся, то исчезал на горизонте. Так далеко, что маг не мог его видеть. А если и мог, то никогда не смог бы определить, греза это или реальность, удаленная настолько, что может быть приравнена к грезе.
        Круг некромантов появлялся у него за спиной. Они стояли молча, уставившись в самый центр своего миража. Какое-то заклинание, из тех, что можно сделать только вместе, плелось там в абсолютной тишине.
        Но это было за спиной, и маг не мог сказать, стоят ли его враги-друзья-помощники, утаптывая пшеницу, или ему это только кажется. Как отделить грезу от реальности, если ты не можешь повернуться? Можно сделать любимых тобою людей бессмертными - для этого надо только уйти от них, оставить их навечно. И пока ты не увидишь их могилу, они будут жить вечно - ведь ты не видел их мертвыми.
        Некроманты пели немую песню, пытаясь ему помочь. Как могли его враги стать друзьями? Чей коварный замысел они исполняли, втираясь к нему в доверие? Что хотели ему объяснить те, кого не было за спиной? Какое желание мага собирались исполнить?
        Каждый осколок первозданного хаоса дрожал, меняя картины грез, зовущих мага. Его зрение туманилось, и порой ему казалось, как через осколки, лишь слегка приминая колосья, мчится тень рыси. Но не было самой рыси, поэтому это тоже был только бред. Как тень могла мчаться без того, что загораживает путь свету? И, если уж на то пошло, откуда могла взяться тень, если на всем бесконечном синем небе этого мира, до самого горизонта, уходящего даже за пределы этой бесконечности, не было солнца?
        Как тишина могла звенеть настолько сильно, что болели уши? И как в эту тишину мог вплетаться рев медведя? Откуда в мире колосьев взяться медведю? И его рыку в полной тишине? Откуда взялась эта греза?
        И почему фокус глаз мага все время плыл, как будто он находился в чужом теле, к которому никак не мог приспособиться?
        И не главная ли эта греза - отсутствие демона? Как он мог отсутствовать, если этот мир - всего лишь его часть? И может быть, демон здесь, никуда не делся, но маг просто не видит его, потому что сложно разглядеть самого себя?
        Хаос оставался, он никуда не исчез, просто уютно устроился глубоко в сознании мага. Восторгом, колосьями пшеницы, далеким горизонтом хаос лишь напоминал о себе. Давал власть над тем, что не дозволено простым смертным. Подарок демона или проклятие, но оно было с ним, с магом. Частью демона и был маг. Может быть, он был рожден только для того, чтобы стать хранителем частички древней силы. Или демон возник, вырос, жил и сражался, а потом ждал несколько вечностей подряд - только для того, чтобы маг что-то понял.
        И тень рыси шепнула сквозь тишину: «Я с тобой».
        И в рыке медведя послышалось отчетливое: «Мы рядом».
        И маг знал, что это единственное, чему можно верить. Потому что это было единственным, во что он хотел поверить.

        Они шли открыто по дороге, ни от кого не таясь. Все пятеро. Брентон лишь слегка прикрывал мага, идя на пару шагов впереди, а остальные, наоборот, шли сзади, чтобы иметь возможность быстро защитить тыл или рассредоточиться по краям дороги, пока пустынной.
        Встречные не увидели бы лишь Фантома и Молнию, прикрывающих фланги. Сейчас им приходилось пробираться меж деревьев, но им обоим было не привыкать. Возможно, конечно, Даниэлю было все же чуть легче, ведь он всегда был рейнджером, а Ким начал учиться двигаться по лесу лишь в западных чащах, вместе со всеми.
        Пока дорога оставалась пустой, Виктор тихо подводил итоги:
        - Тут все запущено значительно сильнее, чем думалось нашему королю. Грегор сказал, чтобы мы лишь разведали - и мы разведали. Но если возвращаться сейчас, то это бесполезная разведка.
        - Больше через ту пещеру не попрусь,  - хмуро заявил Мугра.
        - Вот-вот. Обратно еще надо дойти. А там зима. Да и что после зимы? Перевалы как были завалены, так и остаются. По подземным пещерам войско не проведешь. А если проведешь, то какое должно быть войско, чтобы тут что-то сделать? А некромант, тот, в столице, растет в силе. Пауки на наших дорогах, твари в море - чем больше я смотрю, что происходит здесь, тем больше думаю, что это все - лишь отголоски его силы. Он бы и рад ее спрятать до поры до времени, но не может, так насосался. И данью этой он обложил Сунару не просто так, как пить дать.
        - Войско собирает,  - подтвердил Брентон.  - А тут только и воевать, что разморозить перевалы - и на юг. Если с ходу возьмут Дассан, а там сейчас и гарнизон-то всего ничего, то расползутся по всему королевству. Будут ножичками народ травить, каждый новый убитый к ним может встать.
        - Ты прав и не прав. Некромант, любой, тоже ограничен. Тот, кого мы здесь успокоили, вообще слабенький был - только и мог, что печати сдергивать и живых в мертвецов превращать. Тот, что в столице, может армию создать. Но не бесконечно большую. На это и сила нужна, и время. Поэтому он тут и прячется. И перевалы завалил. Силы накопить. Чем больше через его руки смертей прошло, тем больше у него силы. Это я догадываюсь, но чувствую, что догадки мои верны.
        - Так и что делаем?  - спросил Рем.  - Судя по всему, нам одно остается - лично нового короля Сунары окончательно упокоить, если он уже мертвый, или сначала еще и убить, если нет.
        - Ну да,  - кивнул Брентон.  - Думаю, что так.
        - И личный должок к нему есть,  - добавил Мугра.

        По улицам гулял ветер, но дождь прекратился, уступая место редким, сухим и жестким снежинкам. Зима приближалась, была где-то совсем близко от порога, но пока его не переступала. Возникло какое-то странное состояние неустойчивого баланса - когда осень вовсю пытается сдать пост и уйти отдыхать, считая, что все дела сделаны: листья раскрашены и сброшены на землю, почва закалена промозглыми и нудными дождями, воздух выстужен неспокойными ветрами и ждет теперь только мороза. Но зима еще ленится, иногда открывая глаза и бросая вниз снежинку-другую, подмораживая лужи то здесь, то там, но все никак не проснется окончательно, чтобы заняться своими прямыми обязанностями.
        Они заскочили в таверну как раз до дождя и сейчас сидели, забившись в угол, неторопливо ожидая еду и тихонько прислушиваясь к разговорам вокруг. Хозяин еще с порога предупредил, что комнат у него нет - все занял высокородный, решивший остановиться на ночлег, пока не стемнело. Но они могут спать в общей - прямо под столом и на лавках, где найдут место. И дорого с них не возьмут, все ж времена неспокойные, и лишняя пара мечей не повредит.
        Хозяин так и не уточнил, что же может беспокоить уважаемого трактирщика в центре королевства. Просто принял заказ и принес еще эля, чтобы им было чем позабавиться, пока готовится мясо.
        Народу в таверне было немного. Несколько местных, забредших влить в себя кружку-другую, пара путников, сидящих каждый сам по себе и ни с кем не общающихся, да тот самый высокородный, занявший самый лучший стол.
        Его свита была невелика, всего несколько человек, и, что было даже более странно, среди них можно было легко определить лишь двух воинов, скорее всего - телохранителей. Либо высокородный был слишком уверен в спокойствии местных дорог, либо он явно переоценивал возможности двух своих бойцов.
        Как вскоре выяснилось, оба предположения были ложными.
        Телохранители высокородного то и дело нервно озирались по сторонам, косились на дверь. А так как единственная серьезная угроза, которую они могли найти в таверне, исходила как раз из угла, где сидел отряд, то друзья получили излишнее внимание, хотя именно этого пытались сейчас избежать.
        Но оружие и доспехи, пусть даже легкие, не скроешь от глаз. От них за версту разило силой, и единственная надежда была на то, что их опять примут за наемников - просто потому, что у большинства местных в голове не укладывались менее стандартные варианты.
        Поэтому сейчас они сидели тихо, стараясь не высовываться. Ким краем глаза наблюдал за наемниками и высокородным, остальные же вообще уткнулись носами в кружки, чтобы чем-нибудь не выдать свое инородное происхождение.
        Отряд мог перебить всех в этой темной таверне. Но они не могли всю дорогу до столицы устлать трупами, им надо было научиться вести себя как местные и вызывать поменьше любопытства и ненужных вопросов.
        Ким видел, как телохранитель что-то прошептал своему господину, указывая на их угол. Похоже, тихий вечер мог так и не удаться. Высокородный кивнул и отдал негромкий приказ сидящему рядом слуге.
        - Ты говори,  - шепнул Мугре вор.  - Сойдешь за атамана.
        Мугра не сразу сообразил, в чем дело, но слуга уже подошел к их столу.
        - Если мечи глубокоуважаемых господ продаются, на что мы очень надеемся,  - напыщенно начал слуга,  - то в этом заведении найдется тот, кто готов заплатить за них честную цену.
        - Честную цену вы на рынке поищите,  - экспромтом буркнул быстро входящий в роль Волк.  - А наши мечи стоят бесчестно дорого.
        - Как мне представить лидера уважаемых господ за столом моего хозяина, чтобы вы могли спокойно обсудить и дела, и цену и вкусить все скромные прелести кухни, которые способен предоставить этот приют?
        - Моряком кличут.  - Мугра вошел во вкус.  - Обсудить могу, обещать ничего не обещаю.
        Слуга степенно кивнул. Манеры его навевали воспоминания о сплетнях насчет излишеств, которые позволяли себе северные дворяне. Но рядом с высокородным сидела женщина, весьма красивая и, несмотря на дорожные одежды, ухоженная. Так что было непонятно, что в свите делает подобный слуга.
        - Мой господин хотел бы пригласить уважаемого… Моряка за свой стол,  - слуга повел рукой, окончательно вогнав Мугру в ступор,  - и сделать ему предложение, которое заинтересует ваш отряд. А чтобы остальные тем временем не скучали, мой хозяин сейчас же прикажет принести за ваш стол кувшин лучшего эля, который может предложить эта скромная обитель.
        - Ну пусть принесут,  - кивнул Мугра, вставая из-за стола.
        Торговаться он любил, так что его ожидало развлечение, омраченное только тем, что постоянно приходилось помнить, кто он, и стараться себя не выдать.

        Моряку освободили место рядом с дворянином, слуга сначала отправился давать новые распоряжения трактирщику, а потом пересел на другой край стола.
        - Мои телохранители, те из них, кто остались живы, обратили мое внимание на ваш отряд,  - тихо и спокойно начал высокородный.  - Могу я задать вам несколько вопросов о вас и ваших людях, прежде чем перейти к сути?
        - Ну задавайте, уважаемый, почему бы и не задать,  - степенно, подстраиваясь под неспешность собеседника, ответил Мугра.
        - Позвольте прежде всего узнать, продаете ли вы свои услуги и не связаны какими-либо обязательствами, которые не дают вам возможность брать на себя новые?
        - Да вроде нет,  - стараясь выглядеть уверенно, ответил Мугра,  - не помню ничего такого.
        - Тогда позвольте представиться,  - кивнул высокородный.  - Мое имя Сингар, мое небольшое поместье расположено слегка к востоку от столицы и дает мне весьма неплохой доход.
        - Рад, что имею дело с состоятельным клиентом,  - не преминул вставить Мугра.  - Мои ребята привыкли зарабатывать много своими услугами. А я не люблю их разочаровывать.
        - Я не буду спрашивать, кто вы и откуда,  - продолжил Сингар.  - Тем более что ваша деятельность зачастую бросает вас с одного конца королевства в другой, а иногда и за его пределы. Выглядите вы необычно, но я сейчас не в той ситуации, чтобы привередничать. Главное, что на первый взгляд вам можно верить, а ваше наверняка темное прошлое меня волнует мало.
        - Да уж, пусть лучше вас волнует ваше светлое будущее, уважаемый Сингар.
        - Вот-вот, прямо в точку,  - тут же ответил дворянин.  - Мое будущее сейчас зависит от того, насколько спокойно я смогу добраться до столицы. Дней десять пути, но дороги нынче такие неспокойные, вы знаете. Я вышел в дорогу с дюжиной отличных бойцов, но упыри уже начали вылезать даже на дороги, пусть хранят боги нашего короля и пусть он здравствует еще долго. Половину моей свиты пришлось проводить к праотцам, а вместе с ними и почти всех хранителей моего тела. И вы первые хорошие мечи,  - продолжил Сингар,  - которые я увидел с тех пор. Поэтому мое предложение: пять серебряных в день, а если случится так, что кто-то из вас семерых перейдет в армию нашего короля, дай ему боги здоровья, ползолотого остальным.
        - Каждому,  - ответил Мугра.
        - Что каждому?  - не сразу понял барон.
        - Пять серебряков каждому за день пути. А умирать мы не собираемся, так что ползолотого можете оставить себе.
        Сингар кивнул:
        - Но до столицы вам придется довольствоваться пятью на всех. Я не вожу с собой столько монет.
        Краем глаза заметив, как шевельнулся один из телохранителей, Мугра ответил:
        - Ну мы же вам доверяем, так что это ничего, заплатите остальное по прибытии. И ту же цену двум вашим людям. Хотя бы за то, что они выжили.
        - Справедливо,  - кивнул Сингар.  - Хотя они и так получали неплохо.
        - Ну, тогда договорились,  - улыбнулся Мугра.  - Кстати, я надеюсь, что расходы в пути вы галантно берете на себя, начиная с этого момента?
        Сингар лишь вздохнул.
        Уже когда они начали подниматься из-за стола, Мугра как бы невзначай задал тот вопрос, который был единственным, на самом деле имеющим для него значение. И даже не сам вопрос, а лишь его тень, ниточку, за которую он смог бы потянуть, не вызывая у высокородного еще больше подозрений:
        - Так, говорите, упыри стали появляться на дорогах? Как странно…
        - Да странного ничего нет. Чем больше мертвяков, одетых в королевские мундиры, извините за мою прямоту, патрулируют страну и пытаются унять беспорядки, тем больше шансов, что где-то что-то в этой магии не сработает.  - Сингар захмелел, пока они обсуждали детали перехода до столицы.  - Слухи ходят, что каждый двадцатый из возрожденных выходит из-под контроля. Но большую их часть вылавливают сразу после возрождения. А все, кого не вылавливают, сбиваются в стаи и ищут, кого бы разодрать. Хорошо хоть, что они не заразные. Ну вот и сложите одно с другим: чем больше армия, которую король рассылает по всем провинциям, тем больше этих… так сказать… дезертиров. Чем больше дезертиров, тем больше королю нужно рассылать отрядов на их поиски и уничтожение. Замкнутый круг. А живых в армии все меньше, да и те в основном к сборщикам нашей замечательной подати прикреплены.
        Сингар встал и, слегка пошатываясь, пошел к лестнице, ведущей к комнатам наверху:
        - Забудьте. Не ваша работа - слушать бредни пьяного дворянина. Для этого у короля есть соглядатаи. Что государство, что поместье - ими управлять нужно. Тут одной магией не обойдешься. Это я так, без имен.
        Мугре осталось лишь пожелать высокородному спокойной ночи и попросить оставить ему телохранителей «для обсуждения наилучших способов уберечь благородного Сингара от опасностей пути».

        А уж за общим столом, когда двое телохранителей остались вместе с семерыми наемниками, выудить из них детали не составило труда.
        - Нет, ну вот вы мне скажите,  - Мугра наклонился почти к самому лицу наемника постарше по имени Дормуд,  - как вы упырей-то прошляпили?
        Выдавать себя за абсолютно пьяного у него выходило совсем неплохо. Хотя они и понимали, что спаивать двух бойцов - не самый правильный путь к укреплению обороноспособности отряда в пути, но сейчас им важнее были сведения.
        Брентон, оставивший себе прежнее прозвище, сидел в обнимку со вторым телохранителем по имени Вар и раскачивался в такт песне. Пел, в общем-то, только Вар, Брентон лишь бормотал что-то, иногда переходя на подвывание, так как ни единого слова из песни он, очевидно, не знал. Но получалось у них двоих тем не менее хорошо. Пели они что-то весьма героическое, хотя слов было не разобрать. Скорее всего, Вар их знал, но он напирал на громкость, а заодно еще и на пиво с крупными кусками мяса, и это сочетание не добавляло тексту разборчивости.
        Трактирщик хмурился, но они оставались чуть ли не единственными посетителями, да еще и за столом, который был щедро оплачен. И не собирались рано укладываться спать.
        - Да ты их видел?!  - вскинулся Дормуд.  - Ты, Моряк, конечно, правильный воин, и я тебя уважаю, но ты аккуратней. Эти упыри стали такими шустрыми, и башка почти как у живых работает. Так что-то в столице придумывают, что-то колдуют… Я вот недавно впервые мертвяка увидел, который говорить умеет. А раньше они внятно и мечом махать не умели. Больше страху, чем опасности. Затворник их все умнее делает. И те, что сбегают, тоже умнее, конечно. Они нас вообще голыми руками взяли. Они же - что сбежавшие, что нет - выглядят одинаково. До последнего думали, что навстречу патруль их мертвячий идет. А когда мы посторонились, чтобы дать им дорогу, тут они и напали. И что теперь? А что нам делать-то - каждый патруль клинками встречать? Так за это быстро в штабель уложат, к остальным, до возрождения.
        - И что, они настолько шустрые, что десятерых враз вальнули?  - изобразил удивление Мугра.
        К песне, во время уже в пятый раз повторяющегося припева, присоединился Рем. И теперь они раскачивались уже втроем. Магу то и дело приходилось отодвигать свою кружку все дальше и дальше, потому что, казалось, движение было неотъемлемой частью героического эпоса.
        - Да у нас половина до мечей не дотянулась, как они уже налетели. Ну - его милость-то живы? И мы живы. Их там тоже с дюжину было, так мы всем бошки сняли в конце концов. И знаешь что? Я тебе не хвастаться, но только ты никому.  - Дормуд наклонился к самому уху Мугры и горячим шепотом продолжил: - Наш все-таки настоящий благородный. Все трупы приказал сжечь. Хотя все знают, что за это сейчас бывает. Но только ты никому, он с нас обещание взял. Я бы тебе ни в жизнь не сказал, но тебе завтра его на дороге от беды беречь, так что тебе говорю. Ты не смотри, что ему постель то жена, то любовник греет, это ж за закрытой дверью происходит. Главное, что когда до дела дойдет, он нас не бросит. Ты это помни, это важно. Потому что хороший ты воин, правильный, и ватага у вас хорошая, таких сейчас вообще не сыскать. Если дойдем, вы меня потом не забывайте. Может, и я вам сгожусь.
        Этот вечер закончился только тогда, когда песня Вара медленно превратилась в храп, хотя он продолжал качаться из стороны в сторону, поддерживаемый Гномом и Ремом. Дормуд к тому моменту уже уронил голову на стол, опрокинув кружку с остатками эля.

        Лошадей у Сингара было недостаточно, так что они продолжали двигаться пешком. Запряженная четверка везла дорожную карету, в которой ехали сам Сингар, его жена и, если Дормуд спьяну не выдумал, любовник.
        Еще двое слуг и Вар тоже были верхом. Дормуд шел справа от телеги, пытаясь сделать вид, что болтает с возничим, но на самом деле всего лишь пытаясь придумать, как пристроиться рядом. Судя по его виду, выпитое вчера до сих пор давало о себе знать.
        За полдня пути они не встретили ни одного живого и столкнулись с одним патрулем, состоящим сплошь из возрожденных. Трупы не обратили на путников никакого внимания, лишь самый рослый из мертвецов, с уже привычным красным пером, прикрепленным к голове, проводил отряд равнодушным взглядом единственного невытекшего глаза.
        Фантом и Ким, как всегда, шли где-то, скрытые деревьями, незаметные с дороги. Брентон двигался впереди всех остальных, на десяток-другой шагов опережая запряженных лошадей. Больше всего им мешали слуги, которые постоянно то отставали, то пытались пришпорить лошадей и ускакать вперед.
        Виктор старался идти позади кареты и не высовываться. Магию применять нельзя было ни в коем случае: судя по всему, обычных магов в Сунаре не осталось вовсе - либо были обращены в новую веру, либо уничтожены. Хотя насчет уничтожения он не был так уверен. Вернее, очень хотел бы, чтобы живущие здесь когда-то маги были просто уничтожены. Но боялся худшего.
        Он мог полагаться только на меч или на те заклинания, которые простой смертный даже не увидит.
        Первую проблему, с которой им пришлось столкнуться, они разрешили достаточно быстро. Это был упырь-одиночка, то ли отбившийся от своей стаи, то ли так ее и не нашедший. Он вылетел на дорогу прямиком на Брентона. К тому моменту Гном был предупрежден. Конечно, Фантом очень хорошо изображал пение трещотки, но за годы, проведенные вместе, Брентон легко отличал настоящую трещотку от имитации. И даже мог определить, кто именно из отряда изображает пение птицы. Сейчас это был Фантом.
        Брентон чуть отступил в сторону, пропустил несущегося во весь опор мертвеца мимо себя и наискосок ударил секирой, перерубив упырю позвоночник. Потом подошел и на всякий случай отрубил у мгновенно переставшего шевелиться трупа голову.
        - Останавливаться будем?  - буднично спросил Мугра у высунувшегося было из кареты Сингара.
        - Нет,  - решил дворянин,  - не будем. Только сбросьте труп в кусты, чтобы уж совсем на виду не валялся.  - И, уже прячась обратно в карету, добавил: - К слову, я рад, что не ошибся в своем решении.

        К концу третьего дня пути они увидели дым на горизонте. Сингар, как раз решивший размять ноги, покачал головой:
        - Я собирался остановиться в городке в часе пути. Но что-то мне подсказывает, что нам с вами придется искать новое место для ночлега, а то и вовсе ночевать в лесу.
        - Я умею делать прекрасные шалаши, ваша милость,  - откликнулся Мугра.
        С полчаса они шли в полном молчании, пока наконец не наткнулись на очередной патруль. Два десятка скелетов, ведомых единственным живым воином, стояли на развилке дорог, перегородив путь к городу.
        - Что случилось, благородный гвардеец?  - Сингар сразу взял инициативу в свои руки.
        «Гвардеец» жизнерадостно улыбнулся:
        - Да тут местные, ваш мил, взбунтовались.  - Мечник настолько коверкал обращение к дворянину, как будто специально вызывал в нем раздражение. Судя по всему, к дворянам у подданных некроманта не оставалось ни капли уважения.  - Они тут налоги спрятали, ну все как обычно. Уничтожили ценности, принадлежащие его величеству. Ну что ж, дело житейское, сборщики, как всегда, выбрали полсотни живых, раз такое дело. Городок-то немаленький был, ваш мил. Ну а дальше - больше. Странные людишки, не понравилось им, что живых забирают, взбунтовались. А чего бунтовать? Не надо было мертвых тогда прятать, правда ведь, ваш мил?
        Стражник внимательно и чрезвычайно доброжелательно взглянул в глаза высокородного. Так доброжелательно, что Сингар отвел взгляд:
        - Конечно, гвардеец, конечно. Подать - это святое. Я вот всегда плачу ее вовремя, сборщики еще ни разу не жаловались.
        - Это вы молодец, ваш мил.  - Казалось, что простой стражник сейчас покровительственно похлопает по плечу дворянина. Но тот сделал другое.  - А то ведь знаете, как бывает. Сначала подать прячут, потом бунтуют, потом мои скелетики приходят.  - Стражник неожиданно выдернул меч из ножен и тряхнул им высоко над головой.
        Все скелеты, как один, тут же подняли оружие и сделали шаг в сторону отряда.
        Сингара просто отнесло назад от испуга, прямо за спину Мугры. Но стражник уже поднял другую руку с открытой ладонью, останавливая свое воинство. И снова разулыбался:
        - Они у меня ребята послушные, но резвые. Знаете, сколько я с ними бунтов видел? Наверное, кто-то из тех бунтовщиков сейчас в городе, остатки живых вылавливают.
        - И что с городом?  - из-за спины Мугры спросил дворянин.
        - А,  - беспечно махнул рукой стражник, заодно отправляя скелетов обратно на пост.  - Как всегда. Всех, кого возьмут живьем,  - так живьем через ворота и прогонят. Остальных - в штабеля, до поры до времени. Хорошие времена настают! Скоро моих скелетиков обратно в могилы положат, пожалуй. Вы бы видели высоту штабелей вокруг дворца! Скелетики - ребята хорошие, а мои еще и сделаны добротно, но все же неповоротливые они. А вот дадут мне нормальную мертвечинку, вот тогда другое дело.
        Мугра видел, что рвение к службе со стороны стражника вызывает все более яркие багровые пятна на шее у Брентона, поэтому быстро перевел разговор в другую плоскость:
        - А нам как же? Мы там переночевать собирались.
        - Переночуете в Залесках. Они поменьше, но тоже с трактиром. Я всех туда отправляю. Хотя что я говорю - вы же первые, кого я сегодня вижу.
        Стражник осклабился.
        Сингар после пережитого поспешил забраться в карету. Но как только они двинулись в путь, гвардеец снова махнул рукой, и скелеты снова шагнули вперед.
        - А грамоту дорожную не покажете? Куда это вы так спешите?
        Сингар высунулся из окна, выпучив глаза:
        - Какую грамоту? Опять новый закон?
        - Да,  - важно кивнул стражник.  - Надыть и вышел. Как же вы без грамоты, а еще высокородный?  - И сокрушенно покачал головой: - Даже и не знаю, что же с вами делать. Люди вы вроде законопослушные, а тут такое…
        Сингар вздохнул и махнул рукой слуге. Слуга тут же спешился, отцепил от пояса кошель и, заботливо взяв стражника под руку, начал что-то ему втолковывать. Судя по всему, и брать, и давать мзду в Сунаре умели виртуозно.
        Они отошли в сторону Залесков на полтысячи шагов, и стражник со своими скелетами уже скрылся за поворотом, когда Брентон приостановился:
        - Мне тут задержаться надо ненадолго. Я вас догоню.
        - Да,  - кивнул Виктор,  - я тоже с тобой задержусь. Чтобы ты побыстрее все дела решил.
        Мугра обернулся и прошипел так, чтобы слышали только свои:
        - Сдурели? За нами и так след от самых гор. Вы хотите, чтобы на нас всех собак спустили? Таких идиотов здесь толпы, со всеми не поквитаетесь.
        - Тоже верно,  - вздохнул Брентон.  - Я бы, конечно, под ограбление все подвел, но лучше не рисковать.
        Виктор вздохнул вместе с Гномом.

        Залески не встретили их ничем примечательным, кроме глашатая. Первого глашатая, которого они увидели в Сунаре.
        Сам глашатай не представлял из себя ничего особенного, но вот то, что именно он озвучивал, не могло не вызвать интереса у отряда.
        Пока мальчишка, присланный трактирщиком, распрягал лошадей и уводил их в стойло, они стояли на небольшой площади городка и слушали новые приказы короля-затворника.
        Слушали они не с начала, но потеряли от этого немного - похоже, глашатай надрывался по кругу. Наверное, поэтому они оказались чуть ли не единственными слушателями на окутываемой сумерками площади. Судя по всему, жители успели вдоволь насладиться сведениями о нововведениях в королевстве.
        - …несанкционированные дуэли, драки с холодным оружием и другие подобные схватки между жителями запрещены. Все участники дуэли будут наказаны проходом через ворота, включая всех свидетелей, не доложивших страже о нарушении. Санкционированные дуэли должны проходить в присутствии стражи и только после того, как дуэлянты получат печать бессмертия…
        - …арена ждет настоящих героев! За первый выигранный бой вы получаете десять серебряных! За второй - двадцать! После пяти боев вы получаете по золотому за каждый следующий бой и можете претендовать на место в личной гвардии короля - и станете бессмертным героем нашего королевства!
        - …смутьяны и недовольные мешают процветанию нашего королевства! Хотя на дорогах стало спокойней и верные подданные живут в процветании и довольстве, не всем нравится то, как жизнь в королевстве меняется к лучшему. Мы вынуждены незначительно повысить подати. К ряду текущих требований, простых и справедливых, добавляется подать живыми. Мы рекомендуем выбирать преступников или людей, от которых поселение хочет избавиться. Живые попадут в элитные отряды короля и смогут обеспечивать еще большую безопасность наших граждан…
        - Чего?!
        Восклицание Сингара прозвучало на пустынной площади так громко, что глашатай слегка вздрогнул и на мгновение запнулся. Но лишь на мгновение. Похоже, он привык к некоторому неудовольствию населения и к не совсем спокойной реакции на отдельные части провозглашаемых им приказов. Поэтому считал, что его дело - читать бумагу, а другие, например стражники, сумеют разобраться и учесть все пожелания подданных к государю.
        - …текущая подать живыми установлена в одну душу на сто подданных, по весне и после сбора урожая.
        - Да вы представляете, что тут скоро будет?  - Сингар говорил уже тише, а слуги понемногу утягивали его внутрь трактира, чтобы не привлекать дополнительного внимания.
        Сингар повернулся к Моряку, единственному, кто сейчас прислушивался к тому, что говорил дворянин. Остальные были больше озабочены тем, как поскорее уйти с улицы.
        - Вы вот представляете? Я два года удерживаю крестьян от бунта, да и то только потому, что сам не шибко верю во всяких там богов, вечный покой для душ на том берегу и подобную чушь. Уважаю, но не верю. Подданных я уговорил, что лучше отдавать тела мертвых, чем расплачиваться множеством новых смертей. А сейчас? Что я им скажу сейчас? Их же не на службу забирают! Двух в год из сотни! Да мне весной понадобится сразу двадцать душ на плаху положить!
        В этот момент слуга поднес ему бутылку вина, видимо, самого дорогого, что нашлось в заведении, и бокал. Сингар отпихнул бокал в сторону и схватился за бутылку. В последний момент слуга успел избавить бокал от падения, а высокородный уже пил прямо из бутылки, захлебываясь, глоток за глотком, и не успокоился, пока не осушил ее почти полностью.
        - Поесть готово?  - уже спокойнее спросил он.  - Давай, хозяин, сильно не выдумывай, тащи что есть, с твоей изысканной кухней мы позже разберемся.
        Сингар сел, подперев щеки ладонями, и уставился на Моряка. Немного помолчав, спросил:
        - Как думаешь, наемник, что мне делать? Бросить все это, пока меня самого через ворота не повели? Или лобызать сапоги мертвых властителей,  - Сингар опустил голос до шепота,  - лишь бы самому жить припеваючи. Но тут, видишь, это же мои подданные. Я за них перед старым королем клятву давал. А новый никаких клятв и не брал, кстати. Так и не сподобился дворян собрать, чтобы присягнули на верность. Не нужна ему, видать, наша верность.
        - А что вы сами думаете, уважаемый?  - Мугре не слишком хотелось подталкивать дворянина на тот путь, который для себя самого он считал единственно правильным. Потому что правильный путь в текущей ситуации почти наверняка привел бы Сингара к смерти.  - Что сейчас лучше и для вас, и для ваших подданных?
        - Да ничего! Провалиться сквозь землю и не высовываться оттуда лет сто, пока не сдохнет… кто-нибудь. Не знаю я, что делать. Остается только осесть где-нибудь на границе, а подданным негласно разрешить уходить.
        - Куда уходить? На запад в болота?
        - Ну или на восток, в степи. Среди кочевников, кажется, им сейчас будет спокойней, чем на собственной земле.
        Сингар на глазах хмелел, выпитое вино быстро ударило ему в голову. Опьянение, как ни странно, заставило его замолчать. Весь оставшийся вечер он так и просидел, жуя все, что приносили служанки, и продолжая щедро разбавлять съеденное следующей бутылкой вина. На этот раз он пил уже из бокала. Только в конце вечера, уходя в приготовленную для него постель, Сингар спросил, как будто и не прерывал разговор:
        - Да вот только сколько из них дойдет до сабель кочевников? Когда скелеты на каждом перекрестке?

        Им оставалось два дня пути, когда они встретили патруль. Вообще, чем ближе подходили к столице, тем больше солдат встречали, и мертвых, и еще живых. Но все предыдущие патрули велись либо красноперыми, либо обычными людьми. И все они не шибко обращали внимание на путников, двигающихся в сторону столицы. Похоже, что основной задачей патрулей стало даже не обеспечение безопасности дорог или предотвращение проникновения лазутчиков, которым неоткуда было взяться, а как раз наоборот - удержание населения от миграции куда-нибудь подальше от столицы.
        Пару раз они видели горящие деревни. Показательных казней не было нигде - в этом смысле король берег и ценил своих подданных. Если смутьянов можно было захватить живыми, то их брали живыми, если они умирали, то и в этом случае они по-прежнему были ценны для своего правителя.
        Но этот патруль был другой. Его вел некромант. Виктор спрятался за каретой, что он, впрочем, делал всегда при приближении встречных, и постарался заглушить все мысли. Если некромант слаб или недостаточно опытен, то он мог и пропустить искру магии, находящуюся неподалеку.
        Как вообще Затворник набрал последователей и обучил их, магу пока было непонятно, но в любом случае он не думал, что за некромантом пошли опытные маги. Скорее всего, он нахватал всех, кто обладал хоть каким-то даром, и обратил в свою веру. Как ни прискорбно было думать об этом, но после невольного изучения некромагии Виктор мог сказать, что обучить новичков азам в ней значительно легче, чем в тех дисциплинах, в которых развивались обычные маги.
        Более того, на базовом уровне это даже не требовало магических сил, а заклинания не требовали маны - лишь правильного соблюдения зловещих ритуалов. Зачем Затворнику было выпускать такое зло наружу, оставалось только догадываться. Виктор подозревал, что одно неотделимо от другого: как только Затворник начал заниматься запрещенной магией, она потребовала от него кое-что взамен.
        Но насущной проблемой оставался некромант. Виктор почувствовал его присутствие, но не мог точно определить силу соперника. В любом случае она была на грани - невозможно было сказать, сможет ли тот вычислить Виктора или нет, это зависело уже от опыта некроманта.
        Увидев, как ведет себя Виктор, Мугра отступил чуть назад и пошел вровень с магом, прикрывая его с левой стороны. С правой тот же самый маневр повторил Рем, отстав от Дормуда, с которым болтал до этого. Впереди Брентон замедлился, правда, по своим соображениям, и пошел слева от первой из лошадей, запряженных в карету. Первым патруль должен был встретить Вар, на лошади, как и полагалось представительному телохранителю высокородного. В случае если патруль вели живые, иногда приходилось подключать слугу Сингара вместе с его кошелем, чтобы на месте разобраться с претензиями стражников.
        К этому моменту Фантом и Ким должны были зайти к патрулю в тыл, чтобы при необходимости атаковать сзади.
        Аль’Шаур чуть поотстал и шел в десятке шагов позади кареты, так, чтобы иметь пространство для перемещения в любую сторону.
        Некромант насторожился, еще даже не дойдя до телеги, что сделало шансы на мирный исход ничтожными. Вар начал что-то говорить, но одетый в серый плащ с капюшоном глава патруля не ответил, пройдя мимо охранника. Тогда Вар чуть возвысил голос, пытаясь привлечь внимание некроманта. Тот лишь сделал неопределенный жест, и один из живых патрульных ткнул Вара тупым концом копья. От неожиданности охранник вылетел из седла и свалился на землю, но некромант и на это не обратил ровно никакого внимания, медленно обходя карету.
        На лице серого плаща читалось легкое удивление. Видимо, ему нечасто приходилось чувствовать рядом обладателя магии. Брентон прикинул количество патрульных - некромант, трое живых, с две дюжины мертвецов. Столица была близко, и мертвецы выглядели свеженькими. Свеженькими и одетыми в неплохие доспехи. Не просто неплохие, но и правильные - значительно укрепленный позвоночник (похоже, что доспех прибивали прямо к телу, вшивали стальными скобами), стальное кольцо на шее. Шлемов не было - для устрашения, но это стальное кольцо объединялось с широкой полоской на затылке каждого из мертвых. Все ключевые места на мертвецах были прикрыты - их невозможно было быстро упокоить.
        Брентон прикидывал и так, и эдак, но по всему получалось, что мертвое воинство придется сначала калечить, а уж потом добивать до полного упокоения.
        По поведению некроманта всему отряду было ясно, что просто так с этим патрулем они не разойдутся. Но все медлили, ожидая команды Виктора. Надеялись на то, что в последний момент некромант решит, что ему почудилось, и пройдет мимо. На то, что обойдется очередной горстью монет. Поэтому Брентон лишь посторонился, чтобы дать некроманту пройти и не получить при этом зуботычину. К тому же Брентону было на руку попасть сразу в гущу врагов, в особенности если часть мертвецов окажется к нему спиной.
        Двое живых пристроились сразу за командиром, прикрывая его и отрезая от Гнома. С живыми было легче - Брентон скосил глаз и прикинул незащищенное шлемом место на шее у патрульного, которое прекрасно подходило для того, чтобы отправить его к праотцам, одновременно упокоив от возвращения.
        Виктор накинул капюшон, Мугра придвинулся к нему чуть ближе.
        Некромант обошел телегу и уперся взглядом в Волка. Потом повел рукой, как бы отодвигая его в сторону. Мугра подчинился, но отошел так, чтобы оказаться за спинами некроманта и его охранников.
        Некромант смотрел на Виктора, но тот упорно прятал глаза под капюшоном, не поднимая головы. Из кареты выглянул Сингар, посмотрел на поднимающегося с земли Вара, на мертвецов, медленно окружающих их крохотный караван, и, не произнеся ни слова, скрылся опять. Где-то внутри сидела его жена и доверенный слуга, но они даже не показались.
        Некромант остановился. Чувствовалось, что он никогда не сталкивался с реальной опасностью, настолько властно и уверенно себя вел.
        - Ты,  - проскрипел некромант, обвиняюще ткнув пальцем в Виктора.  - Кто ты такой?
        Лишь тогда маг поднял голову, одновременно с этим отбросив капюшон, и посмотрел прямо в глаза некроманта.
        - Убить!  - без раздумий сказал некромант через мгновение. И, возвысив голос, добавил: - Убить всех!
        Виктор ударил посохом о землю, левой рукой выхватывая меч. Но фланги сработали быстрее - в шею некроманта вонзилась стрела Даниэля, а глаз пробил болт из полевого арбалета Кима. Казалось, эти двое только и ждали, чтобы начать заварушку.
        Мугра полоснул мечом по ноге ближайшего живого патрульного, ударил его сапогом по икре, заставляя упасть на колени, и после этого перерубил шею. Брентон хакнул и сделал то же самое со вторым, обойдясь одним ударом.
        Некромант начал вставать. Виктор приблизился к нему двумя короткими шажками и с силой вонзил меч рядом с сердцем, пригвоздив тело к земле. Крутанул посох, так, чтобы навершие оказалась внизу, и упер его в лоб пытающегося произнести какие-то слова некроманта. Магу не хотелось, чтобы некромант успел хоть что-то сказать. Заклинание Виктора было коротким, но таким, что вокруг двух магов содрогнулась земля, а череп некроманта взорвался.
        Последний живой патрульный отступил в гущу мертвецов. Те же, в свою очередь, начали наступать на отряд. К этому моменту Вар только-только успел подняться, и ему пришлось быстро отходить назад, пока он не оказался за спинами Рема и Дормуда. Именно они первыми схлестнулись с мертвецами.
        Особых идей у Рема не возникло, поэтому он просто начал отрубать мертвецам конечности, стараясь хоть немного поубавить их пыл. Дормуд успевал только защищаться, но даже то, что он оттянул на себя пару неживых, было уже хорошо.
        Слева от кареты хлынувшую волну разом приостановил Гном, махнув секирой по широкому кругу и умудрившись при этом подсечь пару ног.
        После этого ему пришлось начать медленно отступать, стараясь, чтобы его не обошли с флангов.
        Живой патрульный напрасно почувствовал себя в безопасности за спинами мертвых сослуживцев. Ким подобрался к нему сзади и вонзил короткий клинок в основание черепа, разрубая соединение позвонков и делая невозможным обещанное патрульному возвращение.
        Брентон отступил еще на шаг, оказавшись сзади кареты. В это время дверь распахнулась, отбросив в сторону одного из мертвецов, и из кареты выскочил слуга, а вслед за ним и хозяин - Сингар. Они были вооружены и, похоже, решили присоединиться к рубке.
        Это слегка изменило планы Гнома, и он отступил ближе к окраине леса, чтобы освободить себе пространство.
        Сингар больше бестолково махал мечом, но вот слуга оказался не таким уж и бесполезным. Держа в руках два коротких кинжала, при приближении первого врага он упал на колени и перерубил сухожилия у мертвеца, после чего тут же крутанулся и отпрыгнул в сторону. Уходя от удара второго патрульного, он отклонился назад, почти как акробат, и снова полоснул по руке с мечом обоими кинжалами, почти ее перерубив.
        Виктор послал огненный шар в скопление мертвецов. Разорвавшись, фаербол разнес на куски сразу троих, надежно их упокоив. Но это были первые трое, упокоенные окончательно. Вокруг телеги еще ползали несколько калек, и еще несколько бестолково ходили, оставшись без оружия и без рук, его державших. Остальные до сих пор были в строю, да и калек не стоило списывать со счетов раньше времени.
        Сингар отступил слишком далеко от кареты, отмахиваясь от двух наседающих на него врагов. Он даже умудрился зацепить одного из них, но не настолько, чтобы тот выпустил меч. Освободившееся у кареты место тут же заполнилось другими патрульными, и сразу двое из них полезли в карету.
        - Нет!  - воскликнул Сингар, рванувшись вперед.
        Ему удалось оттолкнуть одного мертвеца и еще раз ударить мечом второго, но этого было недостаточно. Третий, тут же оказавшийся рядом, почти достал дворянина. От верной смерти его спас Аль’Шаур, как раз подоспевший к месту схватки.
        Мечи многорукого сверкали, выписывая замысловатые узоры. Третий мертвец слегка зазевался, сосредоточившись на Сингаре, и тут же поплатился кистью, все еще сжимающей меч.
        Этот патруль казался обученным. То ли в него попали умершие воины, то ли Затворник умел обучать уже мертвых бойцов. Так или иначе, бой становился вязким, замедлялся и с каждым мгновением был все более опасным.
        Увидев движение господина, к карете ринулся слуга. Он увернулся от одного меча, полоснул по руке второго мертвеца, оставил один из клинков в глазу третьего. Четвертый мертвец ударил его щитом, опрокинув на землю. Чувствуя юркость врага, сразу двое мертвецов, которых слуга серьезно покалечил, просто повалились на него, обездвижив. Дальше стало видно только барахтанье тел, взмахи мечей, и, все реже, кинжал слуги, пытающийся найти лазейки к плоти мертвецов.
        Сингар заорал и снова ринулся вперед, практически на мечи патруля. Лишь в последний момент Аль’Шаур успел двинуть плечом, ударив дворянина в висок щитком, закрепленным на предплечье.
        Наверное, то, что Сингар оказался без сознания, было милосердием богов. Потому что ему не пришлось видеть, как с другой стороны кареты распахнулась дверь и из нее вывалилась его умирающая жена, а за ней - двое мертвецов, продолжающих остервенело колоть ее мечами.
        Эту пляску смерти остановил лишь Рем, ударив в сочленение между доспехом и ошейником мертвеца, попав в узенькую щель и умудрившись перерубить позвоночник. Второй патрульный моментально отвлекся от женщины и кинулся на мечника.
        Виктор попробовал использовать упокоение. Но заклинание не сработало - этих мертвецов возрождали на совесть, все они остались на ногах. Хотя совсем уж бесполезным действие Виктора назвать было нельзя, многие из патрульных, особенно те, что, на свою беду, оказались ближе всего к магу, сильно замедлились, будто устали и потеряли ориентацию.
        Брентон махнул секирой так, что отсек у своего ближайшего противника сразу обе ноги. Не останавливаясь, он начал бить по упавшему мертвецу, словно по куску железа в кузне. Поддавшись грубой силе, доспех мертвеца вогнулся, начал сплющиваться, пока что-то не хрустнуло внутри. Мертвец разом замер.
        Вар слегка отошел от растерянности и прижался спиной к Дормуду. Вдвоем им весьма неплохо удавалось отбиваться от наседающих врагов. Иногда - даже оставляя кого-нибудь из патрульных без конечности или куска тела.
        Эта давало возможность Рему действовать без оглядки на своих не слишком расторопных приятелей. Второго убийцу жены дворянина мечник достал ненамного позже, чем первого. Мертвец разинул рот в немом крике - и Рем, неожиданно для себя самого, вонзил меч прямо между его зубов, глубоко, достав через горло до позвоночника. Пнув упокоенного в грудь, он успел выдернуть меч из оставшегося разинутым рта, чтобы отбить атаку следующего набежавшего мертвеца.
        Ким кружился в задних рядах патруля, не давая никому из мертвецов подобраться к нему слишком быстро. Фантом оказался почти не у дел, лишь изредка отвлекая на себя внимание мертвых, когда ему казалось, что Ким увлекается. Молния никак не мог приноровиться и упокоить хоть кого-нибудь, поэтому все это время он лишь кромсал относительно незащищенные места врагов, надеясь покалечить их достаточно, чтобы вывести из боя, или найти хоть какую-то лазейку в защите, позволяющую упокоить врагов. Это привело к тому, что вокруг него собралось полдюжины мертвецов, которые уже не могли встать на ноги, настолько они были изуродованы, а вор все продолжал кружиться, нанося и нанося удары.
        Виктор ударил молнией в гущу врагов, туда, где в какой-то момент не оказалось никого из своих. Его цель затряслась, маленькие молнии посыпались на всех соседей. Но, кроме небольшого замедления, это заклинание опять же не принесло ощутимого урона.
        Маг в сердцах сплюнул и двинулся вперед. Что-то особо оригинальное на ум больше не приходило, но мечом он владел ненамного хуже других.
        Мугре удалось в какой-то момент подкосить одного из своих врагов и схватить его рукой за голову. Ощущение было не из приятных - у этого мертвого на голове еще оставались волосы, и скальп вместе с ними начал слезать от прикосновения воина. Но Волк сосредоточился и вызвал огонь, мгновенно выжегший внутренности черепа и перекаливший позвоночник мертвеца до полного разрушения. Оттолкнув упокоенного от себя, Мугра вновь увидел силуэт волка, выжженный на лбу трупа.
        Больше половины участников патруля оказались мертвы или довольно серьезно покалечены, чтобы не представлять серьезной угрозы.
        Брентон оттащил в сторону и сплющил еще одного.
        Виктор шоркнул посохом о меч, как будто затачивая лезвие. На мгновение в сталь меча влилась магическая сила, чего не мог знать патрульный, бросившийся на мага. Виктор уклонился и ударил врага мечом по спине. Силы, добавленной мечу, оказалось достаточно, чтобы разрубить тяжелые доспехи, как тонкую жесть, и оставить мертвеца падать с перерубленным позвоночником.
        Виктор шоркнул посохом по лезвию меча еще раз…
        Мугра встряхнул рукой и, несмотря на некоторую опустошенность, почувствовал, что сможет повторить фокус снова, но уже не с такой силой. Хотя он начал приноравливаться и понял, что даже более слабый огонь сможет упокоить любого мертвеца.
        Рем попал в сочленение лат очередного врага между доспехом и наручными пластинами, да так удачно, что достал до позвоночника, но на этот раз меч выдернуть не сумел. Выдернув у упокоенного его оружие, он позволил ему свободно упасть на землю. Чужой меч непривычно лежал в руке, да и казался просто гнусным после меча долины мастеров, но закончить бой можно было и с ним.
        Вар и Дормуд, на которых теперь остался только один мертвец, приноровились и поотрубали ему сначала руки, потом ноги и теперь кромсали его на куски, пытаясь добраться до позвоночника или довести неживого до такого состояния, когда он перестанет двигаться. Удалось им только второе. В какой-то момент труп, порубленный на дюжину кусков, перестал шевелиться.
        Постепенно, незаметно бой перешел в стадию добивания. Ни одного мертвеца, способного оказать значительное сопротивление, не оставалось. Зато почти половина еще шевелились: кто обездвиженный, но с мечом, кто способный ходить, но без пальцев, способных удержать оружие.

        Карету пришлось сжечь. Кто-то из патруля успел покалечить лошадей, и она стала бесполезной. Вообще, при первой возможности они перестали следовать по дороге, уйдя в глухой лес.
        Мертвецов же на этот раз пришлось бросить. Следующий патруль мог появиться всего через полчаса и появился бы еще быстрее, завидев дым. Слишком близко к столице, чтобы спокойно оставаться на месте преступления и заметать следы. Путники тащили на себе только своих - и чтобы отдать им последний долг, и чтобы хоть на какое-то время запутать возможных ищеек, не слишком быстро навести их на Сингара.
        Это сначала сбило с толку Сингара, когда он очнулся на спине у Брентона. Увидев, что другие несут его жену и слугу, дворянин сразу рванулся к ним, думая, что они выжили и всего лишь нуждаются в помощи.
        Сейчас его оставили одного у костра, на котором догорали останки его жены и любовника. Спустилась ночь, путники развели огонь в ложбине, так, чтобы его нельзя было разглядеть издалека, а дым в темноте не было видно. Только если приглядеться, можно было различить, что звезды мерцают чуть сильнее в том месте, где вверх поднимался столб жара от костра.
        Все они сидели и разглядывали звезды, пока Сингар прощался с умершими. Молчали, лишь изредка кто-то передавал друг другу еду из припасов. Этим вечером они довольствовались старыми запасами, ни у кого не было желания разжигать еще один костер, чтобы приготовить пищу, а ближайшие деревни и таверны лучше было до поры до времени обходить стороной.
        Сингар вернулся к остальным только под утро. Аль’Шаур, стоящий на часах, молча следил за его приближением. Было очень холодно, но огонь они так и не разожгли. Поэтому все спали рядом друг с другом, чтобы не замерзнуть.
        Сингар подошел к спящим, огляделся, увидел часового и произнес в воздух свое решение:
        - Заберу крестьян и буду пробираться в степи. Больше меня здесь ничего не держит. У меня остался только долг перед подданными.
        Аль’Шаур кивнул и добавил:
        - А еще лучше подожди до весны. Потерпи. Глядишь, многое изменится. Все равно зимой семьи не смогут одолеть этот путь.

        Гладиаторы
        Снег падал второй день почти не переставая. Каретам на дорогах стало нечего делать, но и пешие пробирались с трудом. Снег укрывал деревья, скрывал следы. Был даже слабый шанс, что он накрыл и уничтоженный патруль, хотя надеяться на это особо не стоило.
        Как ни странно, но наступление зимы не принесло немедленных морозов. Воздух остыл, но лишь настолько, чтобы снег перестал таять. Зима решила все-таки заступить на пост, но спросонья делала свою работу с ленцой, без старания.
        Впереди шагал Вар, которого убедили, что участи важнее, чем протаптывать остальным дорогу, просто не существует. Все остальные трамбовали тропинку, достаточно плотную, чтобы идущий замыкающим Фантом чувствовал себя просто на прогулке.
        Так они и шли, пока вновь не добрались до тракта - теперь уже в прямой видимости от столицы.
        - Вокруг Сунары множество мелких городков и деревень,  - произнес Сингар.  - На вашем месте я бы попытал счастья там. В столицу вас могут и не пустить, даже с золотом, слишком грозно вы выглядите. Если хотите посмотреть, хоть издали, на королевский замок, то обойдите столицу с юга, он всегда был вынесен за пределы города. Да и нечего вам делать в столице, можете мне поверить. Мертвый город. Скоро живыми там останутся только его слуги да присягнувшие ему дворяне, выменявшие собственную жизнь на целые деревни своих подданных.
        - Как нам можно… увидеть Затворника?  - с некоторой заминкой спросил Виктор.
        - Вам - никак. Я видел, что ты делал в том бою, маг. Тебя он и его шавки почуют за тысячи шагов. А остальные просто не пройдут. Никто не смеет приблизиться к Затворнику, кроме его самых верных подданных. Да вы сходите, посмотрите издали на замок, сами все поймете. Мне кажется, теперь я знаю, зачем вы здесь, но помочь мне нечем. Только одним - не путаться у вас под ногами. Пойду сделаю свои дела в столице. Я и мои парни будем молчать до последнего, это я могу обещать. И еще - я подожду до весны. Действительно подожду. Как ни силен Затворник, что-то мне все равно кажется, что недавно он перестал быть всесильным.

        Сингар отсыпал им золота значительно больше, чем обещал, но это сейчас не играло роли, всего лишь позволяло не думать о мелочах.
        Когда они расстались, отряд решил удариться в загул.
        Получалось у них неплохо. Для того чтобы лучше изображать вдрызг напившихся наемников, им пришлось действительно изрядно выпить, хотя и совсем не столько, сколько могло показаться по их поведению.
        Они перебирались из таверны в таверну - благо вокруг города их было достаточно. Пили, слушали сплетни, иногда пели песни, старательно их запоминая. Выходили и брели к следующей таверне, вовсю горланя только что выученную песню. Теперь их никто не мог принять за чужеземцев.
        Окрестности столицы как будто отмечали свой самый последний праздник. Таверны были переполнены. Купцы, не решающиеся зайти в столицу и пытающиеся торговать в округе,  - им это не очень удавалось, и они заливали неудачу элем. Вояки всех мастей. Но временами становилось слишком много патрульных из живых, отдыхающих от службы,  - такие таверны отряд старался пропускать. Иногда дворяне с прислугой, держащиеся в стороне, но волей-неволей тоже участвующие в общей вакханалии. Разговоры, слухи, сплетни. Речи, которые никто бы не решился произносить на трезвую голову. И странные личности в черных капюшонах, ничего не пьющие, но внимательно следящие за каждым, кто начинал говорить слишком громко.
        Несколько раз воины замечали, как самые громогласные забияки замолкали, почувствовав внимание доносчиков.
        Когда они в очередной раз шли от одной таверны к другой, Виктор произнес:
        - Итого, замок на горе. Скоро взглянем сами.
        Брентон и Мугра продолжали горланить песню, полностью войдя в роль, но и они прислушивались к тому, что говорил маг.
        - Сама крепость и замок практически неприступны, как и полагается, и очень хорошо охраняются.
        - Затворника никто не видел уже лет десять. Народ его видел в последний раз еще при дворе последнего короля. Как только он залез на трон, сразу исчез за шеренгами своих мертвецов и учеников,  - продолжил рассказ Аль’Шаур.  - Вокруг замка - хранилища трупов, тех самых, что они собирают по всему королевству…
        - …и с каждым годом их становится все больше и больше,  - подхватил Ким.  - Большая часть свежих трупов попадает не в патрули или в армию, а прямо на эти «ледники», где он зачем-то их собирает с огромным усердием.
        - Единственный проход после ворот замка превращен в дорогу смерти,  - сказал Фантом,  - пройти которую могут только те, кого специально тренируют и кому дают доступ к знаниям, как идти по этому пути. Смертельные ловушки на каждом шагу, а шагов нужно сделать не менее полутысячи.
        - И по этому проходу ходят сейчас только его ученики, возможно личная гвардия - некрорыцари, да и всё.  - Это остановил свою песню Брентон, чтобы тоже внести свою лепту в беседу.
        - Не всё. Затворник лично посвящает победителей с арены в некрорыцари. К нему идут еще живые, а выходят избранные гвардейцы. Это наш шанс.
        - И шепчут, что мертвые рыцари из личной гвардии даже говорят как живые. Что они непобедимы. Их не побеждали ни разу, и даже умирают они по собственной воле, превращаясь в рыцарей некроманта лично от его рук,  - вставил Рем, решив не оставаться в стороне от беседы.
        Даниэль решил промолчать. Потом, с запозданием, пожал плечами. Все восприняли этот жест однозначно. «Доберемся и до непобедимых»,  - выразительно показал он.

        На юге от столицы и пивных и поселений было значительно меньше. А патрулей - гораздо больше. Многие патрули сопровождали некроманты, в основном совсем слабые ученики. Но Виктор, наученный горьким опытом, обходил их настолько далеко, насколько мог.
        Временами они все равно что-то чувствовали - Фантом, подбирающийся ближе всех к патрулям, видел, как серые капюшоны начинали вертеть головой, выискивая источник непонятной им силы. Но вокруг было довольно много других некромантов, тоже возмущающих тонкие материи. Да и живых людей сновало немало, а каждый из них, так или иначе, обладал хоть небольшой, но магией. Этот фон не давал некромантам точно сориентироваться, поэтому Виктор был в относительной безопасности.
        Отряд рассредоточился. Каждый из них (иногда по двое, но не больше) то шел беспечно, как простой подвыпивший вояка, то скрывался в тенях, проходя незамеченным мимо очередного патруля. Они сходились, расходились, иногда собирались в каком-нибудь укромном месте, чтобы обсудить, как пробираться дальше.
        Несмотря на все рассказы, им нужно было посмотреть на замок самим. Понять, с чем придется иметь дело.
        В конце концов им удалось обнаружить заброшенный сарай, стоявший на пригорке, с прекрасным видом на нужную им гору. Далековато, конечно, но глупо было предполагать, что найдется что-то ближе, столь же уединенное и с хорошим обзором.
        Они выбрались наверх и через прореху в крыше принялись рассматривать замок. Лишь Фантом ушел дальше, он был единственный, кто смог бы подобраться безболезненно еще ближе к замку. Рисковать не хотелось, а за навыки рейнджера ни у кого опасений не было.
        Может быть, на восприятие влиял вечерний сумрак и низкая облачность, но выглядел замок мрачно. Нельзя было сказать, что Затворник что-то сильно переделал снаружи - те же стены, те же ворота, тот же откидной мост, который опускали, видимо, очень нечасто. Лишь вокруг стен замка, спускаясь с холма, стояли какие-то прямоугольные строения, похожие на стеллажи. Рассмотреть отсюда в деталях их было невозможно, но все и так догадались, что это могло быть.
        - Вот здесь он и собирает мертвецов со всего королевства,  - буркнул Гном.  - Сколько их здесь? Тысячи?
        - Десятки тысяч,  - поправил его Рем.  - Фантом скажет точнее, но и отсюда видно. Судя по размеру каждого, в нем лежит не меньше двадцати. Они все одинаковы. Их очень много, не пересчитаешь, но я взял кусок между дорожками и пересчитал эти стога в нем. Посчитал количество таких кусков. Думаю, здесь не меньше тысячи стеллажей, только в той зоне, что мы видим. Наверное, еще почти столько же с той стороны от замка. В этой мертвой армии не меньше сорока тысяч воинов, которых кому-то очень скоро придется убивать повторно.
        - А если подумать о том,  - включился Виктор,  - что за щитами мертвецов пойдут некроманты и каждый падший защитник станет в их ряды, то хочется перестать считать.

        Фантом двигался неторопливо. Небольшие патрули сновали во все стороны практически непрерывно - Затворник явно уделил своей личной безопасности максимум внимания. Что неудивительно, если вспомнить о том, сколько людей в королевстве мечтали от него избавиться.
        Замок на холме, сооружения, которые он мысленно обозвал поленницами, хотя сразу понял, что к складированию дров они имеют очень отдаленное отношение. Ему пришлось остановиться, когда местность стала совсем уж открытой и перед ним в полусотне шагов выстроилась цепь из мертвецов.
        Они стояли не более чем в десятке шагов друг от друга, спиной к замку, и наблюдали за окрестностями. Эти мертвецы были отборными - стальные доспехи, глухие шлемы с усилением на затылке, полностью закрытая шея. Таких можно было брать только измором, медленно упокаивая их прямо в броне. Или же воспользовавшись какими-то более сложными приемами, которые невозможно было придумать заранее, которые возникали неожиданно, в пылу схватки.
        Цепь растянулась, похоже, вокруг всего замка, вокруг поленниц. Трупы в них лежали в несколько ярусов. Даниэль прикинул количество плотно сложенных тел в одной поленнице и лишь покачал головой.
        Рейнджер, при всех его качествах, понимал, что незамеченным к замку не подобраться. Можно было, конечно, попробовать найти лазейку, слабое место в цепи. Отвлечь внимание, проскочить. Но все это казалось весьма и весьма умозрительным. Тем более что потом придется пробираться между горами трупов, пусть и не воняющих, к крепостной стене, на которой наверняка дежурит еще множество таких же закованных в латы покойников, а то и что-то похлеще.
        Фантом огляделся и увидел в отдалении несколько поленниц, заполненных не до конца и выступающих чуть дальше от общей массы. Видимо, на этом месте закладывался новый круг, ведь мертвецы свозились со всей Сунары ежедневно, и Затворник постоянно расширял свою армию.
        Когда Фантом подобрался поближе, он увидел, что так и есть. Несколько поленниц стояли почти пустые, несколько были наполнены лишь наполовину. Видимо, днем сюда подтащат новые стеллажи, усилив меры безопасности, но сейчас цепь мертвецов чуть выступала, чтобы оставить под охраной этот флюс. Мертвецы стояли значительно ближе к настилам, и если пробраться быстро, то можно было успеть спрятаться.
        Фантом решил рискнуть. Мертвецы не смотрели глазами, но то, с помощью чего они видели мир, очень сильно напоминало зрение. Они не могли просто учуять его - Фантом уже успел это проверить. Они слышали шум - хоть и не ушами, видели - хотя не у всех были глаза. Но никаких других возможностей его почувствовать Даниэль у них не обнаружил.
        Стало совсем темно, и этим можно было воспользоваться. Фантом знал, что сумеет пробраться между двумя мертвыми латниками, для этого ему достаточно было и десятка шагов, что их разделяли.
        Теперь он полз, полз медленно, шаг за шагом пробираясь к точке посередине двух возрожденных, которые стояли ненамного - на пару шагов, но подальше друг от друга, чем остальные.
        Его остановило шевеление, возникшее на поленнице. Он присмотрелся и увидел, что в какой-то момент с нее встал новый воин, вооруженный мечом и щитом, хотя и в легких доспехах, и двинулся в сторону Даниэля. От ужаса Фантом замер на месте, но покойник лишь подошел к цепи и занял в ней место, уплотнив кольцо. Это было чуть в стороне от той дыры, в которую пытался пробраться Даниэль, поэтому, переждав какое-то время, рейнджер вновь пополз вперед.
        На этот раз, не прополз он еще и пары шагов, с поленниц встало сразу трое. Разношерстно вооруженные, они молча подошли к цепи охраны и заняли в ней места, закупорив при этом и проход, в который целился рейнджер.
        Это было какое-то дополнительное охранное заклинание. Теперь Фантом был уверен, что, подойди он к стеллажу вплотную, с него встанет половина, если не все из лежащих в ожидании призыва.
        Магия смерти была для него непостижима, да он и не пытался ее постичь, оставляя подобные забавы Вику, поэтому Даниэль начал медленно сдавать назад, пытаясь не потревожить ни латников в цепи, ни новых добровольцев со стеллажей.
        - Что у нас получается,  - высказался Виктор,  - получается, что есть только один способ пробраться в замок. Записаться в добровольцы. Возжелать стать некрорыцарями, умертвленными лично королем. Печать некроманта на вас не подействует, это я обеспечил. Но как разобраться со всем остальным, не очень понятно.
        - А как ты?  - задал первый вопрос Рем.
        - Вот, это первая загвоздка,  - кивнул маг.  - Мне на арену соваться бесполезно. Может, с мечом я как-нибудь и управлюсь, но в центре внимания от некромантов скрыть силу не смогу. Поэтому я не иду. Мне придется искать другой путь в замок. Или же ждать, когда этот путь откроете мне вы.
        - Так нельзя. Совсем одному,  - возразил Рем.
        - Думаю,  - поддержал Фантом,  - что тебе в любом случае понадобится помощь. Я останусь с тобой.
        - Тогда на арену идут пятеро,  - не стал спорить Виктор.  - Насколько я понял, вокруг города есть шестнадцать арен. И отборочные бои в самом разгаре. К тем, кто приходит на арену, вопросов не возникает - все равно они сразу получают печать, а это высшая степень доверия. Здесь все считают, что печать некроманта обмануть нельзя. Любой, даже самый слабый ученик некроманта может ей воспользоваться. И носитель печати в полной их власти. Ну, пусть так и считают пока. Это позволит избежать ненужных расспросов и проверок. Нет в этой печати ничего особенного, ее легко нарушить, просто никто до сих пор не пробовал. Потому что некому было пробовать. Затворник прежде всего уничтожил всех магов, обманом и подлогом, ядом и кинжалами убийц. И лишь потом пришел к власти.
        Сейчас самый конец отбора, судя по всему,  - продолжил маг,  - но мы успеваем. И через месяц-другой выберут победителей. Их набирают до двух дюжин, так что есть хороший шанс, что вы не встретитесь на арене, особенно если мы тщательно подберем начальные арены для каждого. Но если вы все-таки встретитесь, делайте так…

        Ким совершенно не походил на тех бойцов, что стояли в очереди к некроманту. Он был ниже ростом. У него не было щита. Доспехи - самые легкие из всех, что можно было увидеть. Хотя он сильно сомневался, что хоть у кого-то из ожидающих печати они были прочнее, чем творение мастеров из долины.
        Очередь не была длинной, всего лишь десяток воинов, очень разношерстных. Тут принимали каждого - «печать вечности», как ее называл жрец, стоящий на небольшом возвышении, всех уравнивала.
        Ким слегка растерялся поначалу, увидев жреца. Полностью в черном одеянии, тот вещал непрерывно со своего постамента, обещая вечную жизнь храбрым воинам. Вернее, не жизнь, а, как он выразился, бессмертие.
        Жрец, не прерываясь, говорил о службе священному королю, о том, что Сунара наконец-то полностью победила смерть, что никто не уходит больше за Хагон, потому что все продолжают существовать в королевстве. И о том, насколько это хорошо и как скоро для всех наступит процветание. И для тех, кто уже нашел просветление, и для остальных, кто живет в его ожидании. Что осталось совсем немного, и доблестная армия священного короля завоюет весь мир, принесет соседним королевствам вечный мир и покой. Что каждый должен внести свой вклад в эту сложную работу. И о том, что воины, которых он видит перед собой, как никогда близки к тому, чтобы слиться воедино со своим королем.
        Некромант-подмастерье поставил на Кима печать. Ритуал выглядел как выжигание клейма каленым железом, хотя железо было холодным и лишь слегка пощекотало Киму шею. Тем не менее он повел себя так же, как и все до него,  - сделал вид, что его шея моментально задеревенела, и вздрогнул. Особых актерских качеств при этом не требовалось, никто за ним не следил - никто и подумать не мог, что печать окажется пустышкой.
        - Еще один встал на путь просветления!  - воскликнул жрец, почему-то решивший обратить на Кима особое внимание.  - И пусть невелик он ростом и не силен в битве, но священный король примет и его. Сделает его сильнее, выше и прочнее. Сделает его непобедимым воином!
        Оратор явно импровизировал. Ким был уверен, что мог убить всех, кто стоял перед ним и за ним, причем в бою один против остальных. Заодно убить жреца, и это сделать ему хотелось очень сильно. Так что импровизация, может, и удалась, но слова были очень далеки от действительности. Жрец просто решил еще раз подчеркнуть, что Затворник позволяет умирать на арене всем, кому вздумается.
        Стражник, принимающий бойцов со свежей печатью, недовольно поманил замешкавшегося Кима.
        - Десять золотых,  - передал он Киму кошель с деньгами.  - Последний день гуляешь, завтра с утра явишься на арену. Неявка приравнивается к измене, печать сработает. Все ясно?
        Ким кивнул, размышляя о том, сколько простофиль попали в эту ловушку, надеясь сбежать с деньгами. Наверное, решил он, отходя в сторону, не так уж много, и то лишь поначалу. Теперь печать должна была держать каждого из них, не позволяя ни сбежать, ни укрыться. Кто-то приходил сюда, чтобы просто отдать деньги семье за свою собственную жизнь. И таких Киму было жалко, особенно когда он осознавал, что завтра, возможно, кого-то из них придется убить лично ему. Кто-то приходил сюда, чтобы получить деньги, которые он не видел никогда в жизни, потратить их за одну ночь на удовольствия, которые в ином случае ему бы никогда было не попробовать, и умереть. Таких Киму тоже было жалко.
        Но здесь были и те, кто играл по-крупному. Кто действительно хотел бессмертия, хотел быть приближенным к королю, хотел помогать ему править этим миром. И с такими Ким надеялся встретиться на арене, и не раз.
        Два первых поединка, отборочных, проходили без зрителей. Но в остальном правила были те же - убить противника или умереть, вступив в армию короля максимально коротким путем. Никакой пощады, никаких остановок и передышек, никакой возможности сдаться или объявить противников равными. Наказание за нарушение одно - ворота некроманта. Здесь их называли воротами очищения.
        Брентон видел, что его противник слаб. Более того, противник Гнома тоже чувствовал, что ему никогда не одолеть столь серьезного соперника. Но правила оставались неизменными, и Брентон, успокаивая себя тем, что его враг сам выбрал свой путь, начал наступать.
        Отбив пару вялых атак, в какой-то момент Гном зацепил меч соперника, немного помог бедолаге развернуться и нанес единственный смертельный удар. Голова сунарца покатилась по арене. Неподалеку взревел некромант, являющийся и судьей, и наблюдателем на турнире одновременно:
        - Так нельзя!!!
        Брентон смущенно пожал плечами:
        - Тогда почему не сказали?
        - Ты закрыл ему путь к возрождению, тупица!
        - А-а,  - понятливо протянул Гном, не озвучивая, что чего-то такого он и добивался.
        - Персонально для тебя новое правило: не отрубать головы. И я прослежу, чтобы наказание за его нарушение было немедленным.

        Виктор упокоил патруль. Они следили за мертвецами долго и не начали действовать, пока окончательно не убедились, что место достаточно глухое, чтобы никто не вмешался в планы мага.
        Этот патруль был без некроманта - лишь с одним живым, которого уложил стрелой Фантом ровно в тот момент, когда остальные патрульные стали валиться на землю. Потом Фантом подбежал и раньше, чем возрождение закончилось, добил помеченного смертью. Вынул стрелу.
        Жертву они выбирали тщательно. Виктор хотел понять, как действует упокоение, усилить его, но для этого магу требовалась тренировка. До сего момента ему удалось упокоить лишь забредшего в переулок мертвеца - даже не дезертира, а, по всей видимости, просто отставшего от отряда мертвого латника.
        И то магу пришлось провозиться некоторое время, благо, что в тот раз им удалось устроиться в безопасности и экспериментировать без спешки.
        Этот патруль был новой вехой в обучении. Дюжина мертвецов легла сразу, и Виктор даже удивился, как легко все произошло после небольшой тренировки. Ему казалось, что он наконец нащупал нужные составляющие заклинания и нужные его пропорции.
        Фантом деловито рубил шеи и позвоночники, заметая следы. Виктор не мешал, лишь проверяя после рейнджера, окончательно ли упокоились патрульные. Место было глухое, сюда и за целый год мог никто не явиться. Но если их жертв все же обнаружат, лучше было подвести произошедшее под обычное нападение, нежели объявить в Сунаре о появлении пришлого мага, способного к упокоению возрожденных.

        После того как Аль’Шаур в первые же мгновения боя воткнул оба меча в сердце и живот противника, его сняли с отборочного тура. Не заметив, кстати, движение нижнего меча, которое воин сделал, вынимая его из живота погибшего. Многорукий слегка провернул лезвие, ломая жертве позвоночник и делая еще один труп просто трупом. Ему было крайне тяжело оставлять своих противников на этом берегу Хагона. Он и без того чувствовал вину за подобный поединок с абсолютно непрофессиональным мечником.
        На его арене, к северу от города, сегодня должно было состояться почти полсотни боев. Около восьми десятков гладиаторов загнали в не очень большую казарму, где они и мерзли, так как об отоплении как-то никто не позаботился. Вообще, чувствовалось, что стражники относятся к ним как к предметам - ценным, дорогим, но уже переставшим быть одушевленными. Никто за ними не следил, никто не предлагал им перекусить или выпить воды. С раннего утра, когда их накормили чем-то непонятным и лишь весьма условно съедобным, во рту больше не было ни крошки.
        Привели в казарму их значительно раньше, чем на арене начали собираться зрители. Просто привели и посадили - и теперь почти сотня смертников сидела и мерзла, ожидая непонятно чего. С одной стороны, большинству здесь сидящих торопиться было не с руки. Хотя все знали, на что шли, вряд ли у кого-либо в нормальных обстоятельствах возникло желание ускорить события. С другой стороны, сидеть и тихо мерзнуть тоже было тяжело.
        Между собой поначалу не разговаривали - как-то глупо говорить со своим будущим потенциальным убийцей. Но прошел час, затем другой. Кто-то начал негромко шептаться. Кто-то вынул припрятанный хлеб. Сидящий рядом с Аль’Шауром достал спрятанную бутылку, и, не предложив никому, начал молча ее допивать.
        - Что, трупешник, расселся,  - послышался громкий голос из центра.  - Места мало?
        Скандалисту что-то негромко ответили, отчего он разъярился еще больше. Каждый убивал время по-своему - этот вояка решил ускорить события.
        - Да ты у меня даже до арены не дойдешь, дохляк!
        Большинство окружающих не вмешивались. Многие даже желали, чтобы на их глазах началась потасовка - хоть какое-то развлечение. Кто там был прав, кто виноват, всех волновало меньше всего. Все равно к вечеру в живых должна была остаться только четверть, так почему бы и не ускорить события?
        Мечи были тут же вынуты из ножен, но раньше, чем пролилась кровь, стражники распахнули ворота. Похоже, им не впервой было успокаивать скучающих. Более того, они отлично знали, что терять сидящим в казарме нечего, поэтому кричали грозно, но ввязываться-разнимать не спешили. У них был единственный аргумент, перед которым пасовали практически все смертники.
        - А ну, уселись на лавки, дуболомы!  - крикнул стражник.  - Каждый, кто прольет кровь раньше времени, отправится на очищение к воротам! Прямо сейчас. Лучше не злите меня, нашему королю абсолютно все равно, каким путем вы очиститесь и возвыситесь над своим нетерпеливым духом!
        Это сработало. Надо полагать, что это срабатывало почти всегда. О воротах некроманта ходили слухи настолько ужасные, что большинство предпочитало умереть тихо и спокойно, даже самому подставить шею под удар, но только не быть протащенным через ворота.
        Благо, что очень скоро их вывели из казармы и повели на арену. Похоже, стражники понимали, что даже смертников нельзя вечно держать в холодной казарме, поэтому их выводили ближе к арене, чтобы бойцы, как и остальные зрители, тоже могли наблюдать за поединками, пусть и не со столь удобных мест.
        От арены их теперь отделяла только решетка. Помещение - загон - было прямоугольное, но располагалось к арене короткой стороной, так что желающие наблюдать за боями были вынуждены толпиться у железных прутьев.
        Когда вызвали первую пару, многие именно так и сделали, оставив большую часть сидений пустыми. Аль’Шаур, как и несколько других воинов, остался на месте. Вот к тем, что были сейчас рядом с ним, стоило присмотреться. Равнодушие и нежелание следить за чужими поединками могли говорить и о страхе, и о покорности, и о том, что этим людям уже было абсолютно все равно, что и когда с ними произойдет. Но могло быть и так, что они, так же как и многорукий, просто навидались достаточно смертей, чтобы наблюдать еще несколько. И они не верили, что чему-то научатся в последний момент. Потому как знали, что эти, начальные, бои для них вообще не помеха и что противников среди стоящей у решетки толпы у них просто нет.
        Многорукий запомнил оставшихся сидеть, чтобы потом проверить свое предположение.
        В отборочных боях живыми выходили лишь один из трех, если только стражник не решал, что воин достоин сразу перейти на арену, как произошло с многоруким. Сегодня, после второго тура, живыми с арены должны были уйти только два десятка. Получалось, что только на самом старте к армии мертвецов должно было добавиться больше двух сотен мечей, и это только с одной арены. Учитывая, что с момента, когда ему поставили печать, до сегодняшнего дня прошла всего пара недель, Аль’Шаур думал, что Затворник собирал очень неплохой урожай на этих аренах. Несколько тысяч мечей по разу, а то и по два за сезон - Аль’Шаура просто ужасал размер армии, которая сейчас была подчинена некроманту.
        Их вызывали парами достаточно быстро. Долгих боев на арене, похоже, не было. Трусов и пытающихся избежать схватки, удержаться в обороне отсеяли на отборочном туре. Хорошо или плохо дрались оставшиеся - но они не тянули с финалом.
        Наконец вызвали Аль’Шаура, а вместе с ним одного из тех, кто прижался к решетке, следя за боями.
        Для быстроты их подводили к арене заранее, пока предыдущая пара еще сражалась. Правда, бой уже закончился - похоже, он оказался совсем коротким. И труп нового солдата короля оттаскивали с арены, тогда как победитель уходил с нее сам.
        Аль’Шаур подумал, что, по всей видимости, в активных патрулях стало достаточно мечей, потому что оживления не произошло. Значит, труп предназначался для еще одного стеллажа у замка короля, где он будет ожидать будущих великих сражений армии мертвецов.
        Перед поединком воинов разводили по разные стороны от арены, просто для эффектности. Проходя свои четверть круга, Аль’Шаур успел взглянуть на зрителей. Их оказалось не так уж много, трибуны были заполнены едва ли наполовину. Видимо, начальные туры не пользовались особой популярностью - кроме множества смертей, красивых боев ждали только самые отчаянные оптимисты.
        Аль’Шаур подумал было, каким извращенным умом надо обладать, чтобы получать удовольствие от посещения подобных мероприятий. Но тут же понял, что в королевстве, где люди добровольно записываются на смерть, размышлять о здравом уме зрителей не стоило. Надо было начать с мыслей о тех, кто остался за решеткой и ждал сейчас своей участи.
        Они вышли на арену. Судья заметно скучал, лишь жрец, стоящий в отдалении, прокричал что-то довольно бодро, хоть и очень коротко.
        Аль’Шаур не слушал, потому что наблюдал за противником. Воин был вооружен коротким мечом и круглым щитом, достаточно большим, чтобы присесть и укрыться за ним полностью. Доспехи из дубленой кожи были плохонькие, но если противник окажется быстр, то качество доспехов не будет играть существенной роли.
        Все это было неважно. Аль’Шаур знал, что все умения воина, стоящего сейчас напротив него, никогда ему больше не понадобятся. Ни до смерти, которая настигнет его очень скоро. Ни после, потому что многорукий не собирался добавлять бойцов в армию Затворника. А так как он только что убедился, что побежденных не воскрешают прямо после боя, то оставался шанс, что его проделки так и останутся незамеченными.
        Они сошлись. Мечник из противника был никакой, хотя он неплохо справлялся с щитом, быстро уходя в глухую оборону, из которой в любой момент могла последовать контратака. Многорукий сразу понял, как именно противник умудрился проскочить отборочный тур. Он просто выжидал, когда соперник ошибется, и тут же наносил опасные закрытые удары из-за щита.
        Аль’Шаур ждал, кружась вокруг соперника и почти не шевеля мечами. Оба были опущены так, что острия почти касались земли. Со стороны казалось, что мечник полностью открыт, но он защищался дистанцией - длина меча противника просто не позволяла ему нанести удар. А все попытки воина со щитом осторожно приблизиться так же осторожно гасились многоруким - он просто слегка отступал или уходил в сторону.
        После непродолжительного кружения держащий щит повел себя более агрессивно, чего и добивался многорукий. Противник решил воспользоваться своим главным преимуществом - большим щитом, и просто смять Аль’Шаура. Несколько коротких шагов, почти бегом, и удар щитом - классическая комбинация, которую многорукий мог бы порекомендовать и сам, только не в этой ситуации. Удар щитом хорош, когда противник прет на тебя и уже не может остановиться. Но не когда он способен ускользнуть в любой момент, заставить тебя провалиться в пустоту и после этого ударить сзади, в то время когда ты еще даже не осознаешь, что происходит.
        Аль’Шаур даже не смотрел, как падало тело. Он уже уходил с арены. Судья объявил победу, зрители недружно хлопали, хотя и чуть более активно, чем после предыдущих поединков. Жрец провозгласил счастливый приход в армию короля еще одного верного солдата и приближение Аль’Шаура к божественному состоянию.
        Жрец был неправ во всем, но особенно он был неправ относительно того, что армия короля увеличилась. Когда многорукий ударил, он сознательно ударил самым кончиком меча, но при этом точно между двумя позвонками. Удар вторым мечом, который и вызвал поток крови, наносился уже по мертвому телу и был призван только замаскировать результаты первого.
        Воин спокойно мог отправляться к реке Хагон искать Лодочника. А вот пустит ли тот в свою лодку душу, настолько сильно отягощенную злом, от Аль’Шаура уже не зависело - он свое дело сделал.

        Их загон быстро пустел. К полудню первый тур боев закончился, и тут же, без перерыва, их начали вызывать на повторные поединки. К тому моменту их оставалось не сорок, а на двоих меньше - кто-то получил серьезные травмы и даже после победы был снят с состязаний. Их дальнейшая судьба была неизвестна - то ли их отправляли подлечиться и продолжить позже, то ли ускоряли их попадание на стеллажи самым простым способом. Второе казалось больше похожим на правду.
        Мелкие раны были у многих - порезы, ушибы, растяжения. Бои на смерть не могли быть легкими, особенно если противники попадались хотя бы относительно равные. Аль’Шаур быстро прикинул, кто в загоне оказался ни разу не задетым, как и он сам. И из присутствующих, кто не был ранен, выбрал тех, кто не подходил к решетке в начале поединков. Вчерне он мог выделить троих воинов, которые хоть что-то стоили с оружием в руках. Они были спокойны, не дали себя даже ранить и могли представлять опасность. Опасность достаточную, чтобы приглядеться к ним повнимательнее. Аль’Шаур не собирался совершать ошибок, от которых мастера отучали его еще в лагере.
        Распорядитель соревнований решил поразвлечь зрителей и в пару к Аль’Шауру на второй поединок подобрал бойца с двумя мечами. Вернее, с одним мечом и кинжалом в левой руке - и это была первая ошибка. Распорядитель просто не понимал разницы между многоруким, умеющим не просто пользоваться мечами в обеих руках с одинаковой ловкостью, но, что было важнее, умеющим ими пользоваться одновременно. Сплетать и расплетать узоры, которые просто не успевали улавливать соперники. Между многоруким и парнем, который просто держал во второй руке кинжал, чтобы при случае постараться им воспользоваться.
        Тем более что кольчуга противника была порезана после первого поединка, и у того была явно ушиблена ключица. Аль’Шаур отрезал ему обе кисти еще до того, как парень начал бой. Судья и жрец попытались было возмутиться порче материала для королевской армии, но зрители аплодировали, а правила не запрещали калечить противника - иначе какой же бой до смерти.
        Судя по всему, такие случаи были не редкость, и жрец старался не сильно акцентировать на этом внимание. Как и на том, что труп псевдомногорукого оттащили совсем в другую сторону, нежели остальные. Оживлять его явно не собирались.
        Когда они уходили из загона, уже смеркалось. Все трое, которых приметил Аль’Шаур раньше, тоже уходили живыми. Назвать всех выживших победителями у воина не поворачивался язык.
        С того момента, как Киму поставили печать, он убил семерых. Два отборочных боя. Потом еще два поединка, потом еще. Седьмым был громила, который пытался придушить его ночью в казарме. Сегодня был третий день поединков на арене, пятый бой на публику.
        Он видел слишком много смертей за последние недели. Когда отряд распределялся по аренам, судьба в очередной раз сыграла с ним злую шутку. Он попал на арену, где за право стать некрорыцарями сражались преступники, как настоящие, так и брошенные на бойню ни за что. Ему относительно повезло - против него на арену выходили только настоящие убийцы. Этот тип он знал. Знал, что они из себя представляют. Знал, как они дерутся. Знал все их уловки и подлые приемчики. Они были одинаковы в любом королевстве.
        Ким начал скучать по друзьям. Бывало, они расставались и на более долгий срок - задания зачастую разбрасывали их по разным сторонам Акренора. Но тогда вокруг были, как правило, дружелюбные люди, относительно мирная страна и никакой необходимости в убийствах под свист и аплодисменты зрителей. Это угнетало.
        Ким умел убивать в тишине подворотен. В конце концов именно так он и учился убивать. Он умел убивать в поединках, умел идти в середине строя в сражениях, когда навстречу накатывала волна врагов. Но для него оказалось неожиданно тяжело убивать кому-то на потеху. Если бы он не знал, для чего все делает, то не смог бы пройти через это. Тем более что ни одного воина, который мог бы оказать вору достойное сопротивление, до сих пор не попалось.
        Все, абсолютно все считали его щуплым юнцом, которого следует немедленно задавить силой и быстро расправиться. Даже шестой бой, когда последнему идиоту должно было быть ясно, что противник, столь легко вооруженный, не мог просто так выиграть пять поединков без малейших увечий, прошел ровно так же. Видимо, идиоты еще не перевелись, в том числе среди относительно опытных воинов.
        Сегодня ему предстоял всего один бой. Их перевезли - похоже, противников на третьем круге (или пятом, если считать по количеству боев на арене) у них оставалось не так уж и много. Выступать предстояло на другой арене. Судя по тому, что он видел из зарешеченной телеги, уже в пределах столицы.
        Когда Молния увидел, что въезжает в город, на мгновение он обрадовался, подумав, что может встретить здесь товарищей. Но тут же понял, что лучше будет, если это произойдет как можно позже. Выйти на арену против кого-то из своих ему совершенно не хотелось, хотя и такой случай Виктор вроде бы предусмотрел.
        После второго дня на арене ему выдали еще десять золотых и на целые сутки отпустили на волю с тем же условием - не опаздывать. Он слышал, что, несмотря на все угрозы, кто-то не вернулся в казармы, и считал, что это был самый разумный человек из всех сумасшедших, собравшихся вокруг него. Не то чтобы и он был слишком разумен, этот беглец, но, по крайней мере, попытался одуматься, просто слишком поздно.
        К подобной увольнительной Молния и его друзья не были готовы и не договаривались о встрече. Ким не знал, куда ему пойти, что делать, и от этого ему становилось еще хуже. Все время на свободе он провел, перемещаясь из таверны в таверну, делая вид, что медленно напивается, но так и не встретил товарищей, на что втайне надеялся. Поэтому в какой-то момент он просто завалился спать, а утром вернулся в казарму, отдав все монеты какой-то нищенке с ребенком на руках.
        На новой арене, где ему предстояло сражаться, сегодня должно было пройти только пять боев. Но каждый, кто собирался выйти на эту арену, оставил за собой где-то полсотни убитых. Пускай и не лично, но все равно - либо им, либо побежденными им же соперниками.
        Так что к делу стоило начать относиться серьезно. Если до сегодняшнего момента Киму, можно сказать, просто везло, то это не могло продолжаться вечно. Не мог выбранный в смертельных поединках из полусотни воинов быть совсем уж никчемным. Конечно, ему не равняться с тем, кто входил в десятку сильнейших бойцов целого королевства, пусть и чужого. Но Ким не обольщался - его личные качества были ничто без его отряда, без того, что кто-то прикрывает его спину, а чаще - идет впереди, пока вор охраняет тылы.
        Он скучал по друзьям.

        Всего пять поединков, но трибуны были полны. Даже, можно сказать, переполнены. Люди стояли в проходах, толпились у самой арены, там, где это не мешало наслаждаться зрелищем аристократам. Это было какое-то варварство - наблюдать за убийствами на сцене, но, видимо, за годы правления некроманта устои Сунары окончательно разрушились.
        Противник Кима выступил с другого конца арены, медленно и осторожно, так же как и вор, присматриваясь к врагу. То, что воин был опытен, вор мог сказать уже по одной его манере двигаться. Носки сапог как будто щупали поверхность арены, прежде чем вся ступня окончательно вставала на землю. Воин не доверял ничему - даже своему собственному зрению, предпочитая проверять поверхность на ощупь. Такой не запнется и не даст возможности противнику воспользоваться подобной глупой ошибкой.
        Такой не будет торопиться, пытаться взять противника напором, чтобы быстро закончить поединок. Этот воин был не из тех, которые способны вложить свою жизнь в один необдуманный удар, успех или провал которого разом решит исход поединка.
        Ким и его враг ходили по арене кругами, рассматривая друг друга и постепенно сходясь к центру. Со стороны зрителей это должно было выглядеть красиво. И зрители их не торопили - они выступали вторыми, и первый поединок, судя по всему, завершился крайне быстро. Одно дело - первый круг, когда толпа имела возможность сполна насладиться видом крови, целый день следя за убийствами, уставая от вида и победителей, и побежденных.
        Пять поединков, победители которых попадут в финал,  - это совсем другое. В какой-то момент жрец упомянул, что король призовет к себе шестнадцать победителей. Это означало, что в королевстве сейчас было шесть десятков или немногим больше воинов, которые считали себя лучшими. Шестая часть из них должна была сойтись на этой арене сегодня, и только половина уйдет с нее самостоятельно.
        Формально на трибуны должны были пускать всех, доступ был бесплатный. Но Ким знал законы воров и громил любого крупного города - наверняка места на эти состязания покупались и продавались, причем за немалые деньги. И зрители хотели зрелищ за свои деньги. Максимум удовольствия, максимум крови, максимум красивых сражений между бойцами, равных которым было трудно найти среди живых.
        Среди живых, потому что жрецы кричали во весь голос, что сильнее воинов, выступающих на этой арене сегодня, могут быть только мертвые. Те, кто уже вкусил дар бессмертия, стояли на другой ступени, с ними не мог сравниться никто.
        Ким прикинул, что бои должны были пройти еще на пяти аренах, а может, и на этой же, но в другой день. Но ему в очередной раз повезло - никого из своих он так и не увидел. Хотя Виктор считал, что все предусмотрел, Киму не хотелось театрально умирать на сцене. А ему пришлось бы это сделать почти в любом случае, разве что встреча с Мугрой исключена.
        Такой был их список, первым в нем стоял Волк (тянули соломинку), следующим не посчастливилось быть Киму, и лишь потом располагались все остальные. Это значило, что при встрече с Брентоном, или Ремом, или Аль’Шауром Киму пришлось бы умереть.
        Противник сделал несколько маленьких шажков к центру арены, мгновенно сокращая расстояние. Это была первая проверка и не более. Воин даже не пытался атаковать, невзирая на то, что Ким довольно равнодушно отнесся к действиям соперника.
        Ким уже видел недостатки врага. Несмотря на осторожность, что можно было причислить к плюсам, тот был слишком медлителен и не особо внимателен. Если бы Киму можно было пользоваться метательными ножами, то противник был бы уже мертв. Но ни луки, ни арбалеты, ни пращи, в общем, ничего такого использовать на арене не разрешалось. Вор мог кинуть и тот кинжал, что покороче, который держал в левой руке, с тем же успехом, но ему пока не хотелось проверять строгость судей. Тем более что он все равно собирался слегка нарушить правила, только совсем в другом.
        Противник слегка приподнял свой меч, обычный классический длинный меч, что, по мнению Кима, опять же говорило в его пользу. Это движение стало для Кима сигналом. Соперник готовился атаковать, а Ким с длинным кинжалом - почти коротким мечом - в правой руке и спиногрызом в левой никак не мог пропускать такие моменты. Его единственным стилем обороны могло быть уклонение. Все остальное было бы недопустимым безумием либо явно показало окружающим, насколько его подготовка превосходит все, что они видели до этого. Даже левым кинжалом он мог выдернуть меч из рук медлительного врага, но совершенно не собирался демонстрировать свои способности на публике.
        Внимательность противника Молния проверил несколько раз, делая незатейливые маленькие перемещения по арене, которые, будь его противник поопытней, однозначно должны были спровоцировать ответную реакцию. Ничего особенного - легкий отвод кончика кинжала чуть внутрь, что у действительно опытного мечника вызвало бы моментальную защитную стойку от возможного удара обратным ходом. Разворот ступни чуть больше, чем следовало, что выводило Кима в условно неустойчивое положение. И внимательный мечник этим мог бы воспользоваться и атаковать. А очень опытный - не стал бы, потому что это могло быть ловушкой, чем на самом деле движение Кима и являлось. Сам Ким в этом случае все же атаковал бы, но с совершенно другой линии и другим способом, нежели мог рассчитывать ловец на живца, тем самым хитря еще больше, чем противник.
        Здесь же все было проще - кружащийся с ним в танце воин даже не замечал его псевдоошибок. Противник видел лишь внешнюю сторону боя, наиболее очевидные движения и не пытался разглядеть в этой дымке что-то действительно важное. Скорее всего, неплохой боец от природы, но которому не хватало опыта, да и реакции тоже.
        Ким легко ушел от пары выпадов, тем более что противник не старался быстро вывести бой на обострение. Каждый раз Молния оказывался чуть левее, со стороны щита, заставляя противника разворачиваться вслед за ним, а заодно и опускать щит пониже, чтобы видеть движения вора. Это было как раз то, что нужно. В третий раз Ким вновь уклонился, после чего резким броском змеи сократил дистанцию, придерживая меч противника кинжалом в правой руке и воткнув спиногрыз в левый глаз врага.
        Он понял, что острие немного не дошло до места, на которое нацеливался,  - оно чуть расширялось и в какой-то момент становилось шире, чем глазница. Поэтому раньше, чем его противник начал падать, Ким чуть отклонился назад и навалился на спиногрыз всем своим весом. Что-то хрустнуло, и кончик лезвия достиг нужной вору точки где-то у затылка жертвы. Ким выпустил оружие из рук, позволяя противнику упасть.
        Трибуны с запозданием взревели. Только тогда, когда труп его врага уже валялся на земле. Люди просто не могли воспринять ту скорость, с которой все произошло, и кричали и аплодировали скорее воспоминаниям, отпечатку боя, который запечатлелся у них в голове.
        Ким, стараясь оставаться спокойным, сделал то, что сделал бы любой другой воин на его месте - начал вытаскивать свое оружие из тела врага. А так как оружие слегка застряло, ему пришлось немного пошатать кинжал, прежде чем его вытащить. Кинжал поддался и выскользнул из глазницы. А труп, валяющийся на арене, в тот же момент стал неподвластным чарам некроманта - верхний позвонок был разрушен.
        Под аплодисменты зрителей Ким ушел с арены, не глядя на трибуны. Остальные бои он смотреть не стал, с него хватило крови и одного человека на сегодня.
        Не стал на них смотреть и Виктор.
        Магу было достаточно знать, что никому из его друзей не пришлось встретиться друг с другом на арене. Оставалось совсем немного, и они были как никогда близки к замку Затворника.
        Надежно укрытый аурами множества людей, а еще лучше защищенный тем, что следящие за зрителями некроманты были откровенно слабы, Виктор ушел с трибун. У него были и свои дела, и они не терпели отлагательств. Все нити должны были сплестись в узор одновременно.

        Виктор никогда не был любителем светских бесед. Тем более светских бесед с демонами, умершими тысячелетия назад, с теми, кого даже после смерти приходилось опасаться и выдавливать как можно дальше от обычного мира.
        Но вот он сидел в шикарном кресле-качалке с наброшенной сверху шкурой древнего животного, убить которое было вызовом даже для демона. Задачей настолько сложной, что даже демону было не жалко ни времени, ни усилий для того, чтобы ее выполнить.
        Чтобы потом можно было вот так, небрежно, бросить шкуру на кресло гостя, показывая тем самым ему благорасположение.
        Сам демон сидел прямо на пшенице, почесывался и ерзал. Было видно, что сидеть ему не вполне удобно, но вместе с тем было видно, что демону это нравится. Нравится чувствовать легкое неудобство, даже создавать его самому себе. Наверное, это обостряло вкус к жизни. А это была самая главная вещь, которой так не хватало демону.
        - Я ухожу все дальше,  - спокойно сообщил он.  - И как раз сейчас я достиг той грани, когда то, что осталось в этом мире от меня, может с тобой общаться. Понимать и надеяться быть понятым. Мне это важно. Мне важно, чтобы ты понял, что происходит и насколько это влияет не только на ваше королевство и ваш мир, но даже на настроение древних богов.
        Виктор откинулся на спинку кресла, почти полностью исчезнув в светло-сером мехе, и сказал:
        - Ну так говори, древний. Кто я такой, чтобы отказываться от понимания.
        - Этот некромант… Тут все намного сложнее, чем ты думаешь. Звезды тысячелетиями выстраивались так, чтобы он появился в этом мире. Целые миры вскипали и уничтожались, чтобы предотвратить его приход. Он лишь кукла в чужой игре и, хотя об этом догадывается, уже давно ничего не может сделать. С тропы, к которой тебя готовили тысячелетиями, скрещивая одних и разлучая других, невозможно сойти.
        - Я тоже? Тоже кукла?
        - Конечно. Мы стоим на развилке путей, по которым может пойти эта вселенная. Все-все звезды, что ты видишь на небе. Не сейчас, но за сотни тысяч лет она будет меняться. И как это будет происходить, зависит от этого некроманта. И от тебя.
        - Его нельзя убить?
        - Это тебе лучше знать. Можно или нельзя - это не те понятия, которыми я умею мыслить. Мне можно все. Запретов нет. Можно или нельзя тебе - это твой вопрос. Зато я знаю другое: даже окончательно умерший, он сыграет свою роль до конца. Потому что все уже давно предопределено.
        - Все?
        - Да, тут ты прав, убийца моей тени. Я скажу иначе: все пути предопределены давным-давно, еще до рождения твоего, до рождения некроманта. И лишь немногим позже, чем я осознал себя. Только пути. Но в какое-то мгновение кто-то сильно скучающий решил, что надо оставить кое-что на волю таким существам, как ты. Как некромант. Сделать ставки и ждать, кто победит. Я не знаю ставок, но они даже больше, чем судьба вашей крохотной вселенной.
        - Этот кто-то имеет имя?
        - Конечно.  - Демон расхохотался так, что откуда-то из пшеничной бесконечности вернулось эхо, которого просто не могло существовать.  - Конечно, только я не знаю этого имени. Ты не знаешь пути богов. Ты не знаешь пути даже такой мелочовки, как я. Разница между тобой и мной ничтожна по сравнению с той пропастью, что лежит между мной и богами. Я - букашка, которая считает, что ей все дозволено и что она всесильна. Всего-то. За что я в свое время и поплатился изгнанием из этого мира.
        - Но кто? Кто тебя изгнал?
        - Я же говорю, ты не поймешь. Не пытайся. Если хочешь услышать ответ, то наиболее правдивым будет такой - я сам себя изгнал.
        - Хорошо,  - кивнул маг, качнувшись в кресле.  - Я понял, как важно то, что сейчас происходит. Это все? Ты просто говоришь мне, что все, что я делаю, будет иметь последствия на тысячелетия вперед? Мне надо поблагодарить тебя и проснуться?
        - Ты же знаешь, что ты не проснешься. Ты только что заснул.
        - Только что?
        - Мгновение или полмгновения назад. Ты даже еще не заснул как следует. Я ждал тебя, именно этого момента, когда я уйду далеко, а ты будешь только-только засыпать, но еще не уснешь окончательно. В твою голову крайне трудно пробраться, вы вообще странная раса. У нас с тобой есть возможность раз-другой посидеть вот так, поговорить. Так что не спеши.
        - Ты не ответил.
        - Я ответил. Или ты не задал вопрос.
        - Хорошо,  - кивнул маг снова, качнулся в кресле и задал вопрос: - За кого ты, демон? Чьей победы ты хочешь?
        - Это очень плохой и нечеткий вопрос,  - качнул рогатой головой собеседник.  - Вот подумай над моей загадкой-вопросом-ответом. Звучит она так: за кого я, если те некроманты, которых ты выбросил из своей реальности, были присланы к тебе мной? За них или за тебя? Или я сделал ставки на ту звезду, что горит у тебя прямо над головой в полночь, и то только четыре раза в году? У тебя есть ответ?
        - Некроманты были угрозой,  - медленно начал маг.  - И если бы они победили, хаос некроса накрыл бы наш мир просто потому, что их некому было бы больше остановить. Но они не победили, а победили мы, и я получил новые знания, которые, возможно, помогут мне в грядущих битвах. Значит, если бы ты разместил именно этих некромантов на нашем пути, то ты бы хотел нам помочь.
        - Ты смотришь на мир настолько упрощенно, что это меня забавляет,  - ответил демон.  - Действительно забавляет. Могу поспорить, что твои упрощения заставляют тебя видеть рога на моей голове.
        - А у тебя их нет?
        - Собеседник, не забывай, что это прежде всего твой сон. Есть ли у меня рога? Конечно, есть - ты же их видишь. Во сне. Ты видишь во сне рога существа, которое давно не принадлежит вашей реальности и могло наводить любой морок еще тогда, когда оно было к ней ближе. Да и не просто морок - могло выращивать и отбрасывать… ну пусть рога - в зависимости от настроения. Я повторю - во сне. Несуществующий демон, настолько всемогущий, что может внушить тебе все что угодно. Ты все еще хочешь, чтобы я ответил, есть ли у меня рога?
        - Ответа просто нет?
        - Ответов бесконечность. Тебе только нужно выбрать тот, что по душе.
        - Мне по душе думать, что ты помогаешь мне.
        - Тогда, только чтобы этот сон не был кошмаром и воспоминания о нем были приятны, я скажу тебе кое-что. Правда или ложь это будет - зависит от того, сумеешь ли ты воспользоваться моими словами. Так вот, слушай: тень рыси - не твой бред. Слушай еще: рев медведя - не ошибка твоих ушей. Если ты сумеешь меня услышать, то, может быть, это единственное, что качнет весы туда, куда ты захочешь. А я даже не уверен, хочешь ли ты для своей вселенной того же пути, что хотел бы для нее я. Так что это твой путь, путь, по которому пойдешь ты. И все звезды вслед за тобой.
        - Я не понял.
        - Ясность и не была тебе обещана. Я обещал слова. И даже не говорю, что эти слова - правда. Потому что, станут ли они правдой, будет зависеть только от тебя. А я только посветил факелом в глубокую, темную и сырую пещеру и показал тебе, что проход есть. Может быть, это не проход, а всего лишь пара шагов в глубь горы. Может быть, это путь в погибель. Может быть, это тоннель к твоей ближней звезде.
        - Но если я не пойду, то никогда не узнаю,  - подсказал маг.
        - Узнаешь. Очень скоро ты уверуешь, что этот путь был тупиком. И все будет хорошо в твоем простом и понятном мире. Боги - странные существа, знаешь. Они порой сами не понимают, что творят. Ты считаешь, что кто-то собирался давать таким козявкам, как вы, свободу воли? Я мог бы похихикать, но ты сидишь на моем трофее, поэтому я буду тебя уважать. Ваша свобода воли - это просто отсутствие одного пути у богов, у бога, как угодно. Слишком много возможностей, и, пусть боги способны на все, но это тот закон, который над богами. Возможностей - бесконечность бесконечностей. Так что спи.
        Демон исчез разом, без прощальных слов и расставания. Просто испарился. А на том месте, где он только что сидел, медленно расплывались в воздухе два облачка, чем-то напоминающие сплетенных между собой рысь и медведя.

        Они стали элитой. И, будучи элитой, пользовались почестями.
        Произошло это мгновенно, как только они перевалили через полуфинальные поединки. Чуть менее трех десятков воинов, и каждый выбран из сотни претендентов. Армия мертвых пополнилась на три тысячи тел, лежащих сейчас, наверное, на стеллажах и ожидающих последнего великого похода.
        «Ну или чуть меньше,  - подумал Мугра.  - Из своих противников на поживу некромантам я не оставил никого».
        Первый ряд у арены был полностью освобожден. Тридцать два огромных кресла, почти что трона, были равномерно расставлены вокруг арены. Кресла были действительно огромные - это были сиденья для воинов, для победителей. И если бы не людские кости, из которых они были сделаны, то Мугра мог бы даже сказать, что они удобны. Вокруг каждого из кресел было достаточно места, чтобы набросать ковры, положить наложниц, обнимающих ноги сидящего воина, поставить сзади мальчика, держащего кувшин с водой. Мугра мог утолить жажду в любой момент, съесть фрукты с подноса, что держал еще один слуга. В общей сложности рядом с каждым из претендентов крутилось больше дюжины слуг и красавиц.
        Затворник сделал все, чтобы показать тем, что бесновались сейчас на трибунах, насколько хорошо живется его элите. Насколько хорошо живется мертвым.
        По мнению Мугры, это была самая дорогая ширма для обряда самоубийства. Впрочем, от женщины, массирующей ему сейчас плечи, он отказываться не стал.
        Волк открыто усмехнулся, когда увидел в одном из кресел, почти напротив себя, Кима. Вор был настолько меньше своего трона, что выглядел просто нелепо. Мугра заметил, что это смешит не его одного. Другие претенденты тоже посматривали на кресло Кима. Хотя его друзья предпочитали изображать равнодушие.
        Они все были здесь, все до одного. Пять воинов Акренора прошли в финал. Они делали вид, что не знают друг друга, но Мугра видел взгляды, которые они бросали, и знал, что первая часть их пути сквозь турнир некроманта практически завершена. А значит, они на шаг приблизились к самому Затворнику.
        Четыре кресла пустовали. Мугра знал почему. При нем в полуфинале один из претендентов получил серьезную рану, хоть и победил. Но он истекал кровью. Мугра считал, что рана отнюдь не смертельная, но у находившихся рядом некроманта и жреца были свои резоны. Претендент не смог бы участвовать в финале, это точно, а значит, он уже проиграл.
        Тогда некромант лишь сделал пасс руками, ломая печать и мгновенно умерщвляя победителя. Отправляя его на стеллаж вокруг замка чуть раньше, чем он бы того хотел. Почти милосердие.
        Итак, четверых не хватало. Это означало, что кто-то из двадцати восьми, сидящих сейчас вокруг арены, даже не будет драться. Так Мугре шепнул слуга, стоящий позади. Свита просто боготворила Мугру. Делилась с ним всеми секретами. Старались угодить, подготовить, старались, чтобы на арену он вышел в наилучшей форме. Мугра знал, что в случае поражения претендента вся свита отправляется вслед за ним. На стеллажи. А в случае победы претендент может сам выбрать ее участь. На что и надеялись слуги.
        Да только Мугра знал, что выбор победители будут делать после посвящения. Выбор будет сделан уже мертвым некрорыцарем. Так что надеяться слугам было не на что. Вернее, надеяться надо было совсем на другое. Но этого Мугра им не говорил.
        Пошел снег. Казалось, что театральность финального представления предполагала это. Что Затворник научился магии управления погодой и использует свои знания для того, чтобы подчеркнуть величие происходящего.
        Сначала вышли жрецы. Двенадцать жрецов. Еще живые представители короля-некроманта. Мугра все время размышлял над тем, искренне ли они преданы своей вере или верещат на публику, только чтобы подольше избегать того самого «рая послесмертия», который обещают остальным.
        Жрецы оделись в багрово-красные одеяния с редкими прожилками черного.
        Затем вышли некроманты. Шестеро учеников запрещенной школы магии. В серых плащах с капюшонами, как всегда. Только на этот раз тонкие черные линии венчали их рукава и подолы плащей. А капюшоны были оторочены красным.
        Багровый круг выстроился на арене, лицом к бойцам и публике, с надетыми капюшонами, головы жрецов были опущены так, что не было видно лиц - их скрывала тень капюшонов.
        Второй круг, серый, встал почти в центре арены, внутри багрового. Некроманты стояли почти так же, как и жрецы, только плотнее друг к другу.
        На жрецов и магов медленно, в полной тишине, падали крупные снежинки. Мугра равнодушно смотрел на это действо, понимая, что рассчитано оно прежде всего на публику. Зато он внимательно следил за снежинками. Еще полчаса - и противники начнут поскальзываться на арене, и это надо было принять во внимание.
        Как и всем воинам Акренора, Мугре нечасто приходилось вступать в реальный бой зимой. Все же война была делом летним. А зимой - в лучшем случае потасовки да тренировочные бои.
        Волк поерзал на шкурах, которыми были накрыты кости. Ему не сиделось, но все вросли в кресла и не шевелились, видимо осознавая торжественность и важность момента. Он же не понимал, почему все замерли. Единственное, чем он отдал дань действу, происходящему на арене,  - ерзать постарался незаметно.
        Судя по тому, что творилось на арене, по тому построению, которое устроили маги и жрецы, ожидался кто-то еще. Даже Мугра замер, неожиданно подумав, что явится сам король. Эта надежда казалась несбыточной, но настолько бы ускорила избавление измученной страны, что Волку хотелось верить. Он даже подтянул поближе меч и начал прикидывать, как будет прорываться через внешний круг рыхлых жрецов, успеет полоснуть по дороге одного некроманта и, пока все будут в замешательстве, ударит в самое сердце - сердце Затворника, сердце магии мертвых, сердце гниющего королевства.
        Конечно, его надежде не удалось просуществовать и мгновений.
        Вместо короля на арену вышел некрорыцарь. Первый, которого увидели друзья. У Затворника их было так мало, что он не посылал их в патрули, не отправлял защищать сборщиков дани. Даже в городе Мугре ни разу не удалось встретить некрорыцаря, хотя слухи об их редких появлениях все же ходили.
        Казалось, что некромант держит их всех возле себя, доверяя только им и только им позволяя охранять его самого.
        Мугра прикинул, что если это так, то сейчас в замке должно было скопиться несколько сотен отборных мертвецов.
        Рыцарь был закован в черное. На этот раз именно закован без всякой возможности расковаться. Латы закрывали все тело, с ног до головы, а на спине - от самой макушки до поясницы - был добавлен гребень из того же черного металла. Эти латы были не хуже, чем у отборного патруля, который им пришлось кромсать недавно. Но наверняка они были крепче. И тяжелее.
        Однако надежда на медлительность некрорыцаря тоже оказалась призрачной. Какие бы тяжелые доспехи он ни носил, на арену вышел легко, как будто был одет в легкий хлопок. И еще он говорил.
        - Ваш король…  - обратился рыцарь к трибунам. Слухи не лгали, он не просто говорил, но делал это громко и отчетливо. Хотя и чувствовалось, что этот голос принадлежит мертвецу.  - Ваш король приветствует своих подданных. Скоро прямо здесь, на этой арене я обрету братьев! Скоро мощь нашего королевства еще усилится и наша правда может быть разнесена вокруг, сумеет накрыть весь этот мир, гниющий в грязи.
        А сейчас,  - рыцарь опустил голову, глядя ниже, на претендентов,  - мне предстоит выбрать пары для финальных поединков. Эту честь мне доверил король. И мне предстоит сказать, кто может присоединиться к нам даже без финального боя.
        За все это время мертвец так и не поднял забрало. Более того, Мугре казалось, что оно вообще не поднимается. Да и вообще, он даже не был уверен, что мелкие дырочки в области глаз были нужны рыцарю, чтобы смотреть. Возможно, они были сделаны только для того, чтобы рыцарь хотя бы внешне походил на живого.
        Но он говорил, и становилось понятно, что сила и умение породившего его некроманта даже больше, чем можно было предположить.
        Рыцарь поднял руку, закованную в стальную перчатку. Цепь, закрепленная на запястье, тихо звякнула. Это тоже было оружие, цепь всего в пару локтей длиной, оканчивающаяся небольшим шипастым ядром, стилизованным под череп. Движение такой штуки было очень трудно предсказать, особенно учитывая то, что она не была основным оружием, а должна была мотаться во время боя вслед за рукой с мечом.
        Один палец на руке разогнулся, и некрорыцарь указал на претендента, сидящего в трех креслах от Мугры:
        - Ты готов. Твой приз - перерождение из рук нашего короля.
        Претендент был самым крупным из всех, так что сразу стало понятно, по каким принципам рыцарь выбирает себе соратников. Впрочем, Мугра не обольщался - если такой громила дошел до финальных поединков, то и со скоростью, и с реакцией у него тоже должно быть все в порядке.
        - И ты готов.  - Рыцарь указал на второго сидящего у арены, лишь немногим отставшего по размерам от первого.  - Твоим поводырем при перерождении будет наш король. Я также хочу обрадовать всех вас. Как тех, кто уже избран, так и тех, кого от встречи с нашим королем отделяет лишь один поединок. Король, милостью своей, разрешает вам просить о перерождении уже завтра. Близятся тяжелые времена, и ему нужен каждый из вас.
        Эта новость заставила претендентов зашевелиться. Если до этого Затворник не допускал к себе финалистов раньше чем через несколько недель, а иногда и месяцев, то сейчас все ускорилось. Пятеро из сидящих думали про себя, что это существенно облегчит им задачу. Зато большинство остальных попали в ловушку. Почти все из них надеялись погулять напоследок, прежде чем окончательно расстаться с земными радостями. И когда-то это право им давалось. В течение месяцев они жили, имея возможность попробовать все удовольствия бренного мира.
        Необходимо было понимать, что «разрешение» короля фактически означало приказ: завтра всех тех, кто переживет день сегодняшний, поведут на финальную церемонию, на смерть.
        Так что теперь финалисты должны были бороться за право отсрочить неизбежное всего лишь на один день. Их только что лишили того приза, ради которого многие из них, осознанно или неосознанно, шли на эти состязания.
        Затворник спешил. Видимо, он собирался перейти к открытым действиям за пределами Сунары уже весной, и ему нужны были все силы, которые он мог собрать.
        «Что ж,  - подумал Мугра,  - некроманта ждет много сюрпризов значительно раньше».
        Двадцать шесть оставшихся претендентов. Тринадцать боев.
        Для пятерых из них главное сейчас было - не встретиться друг с другом. Драться в смертельном поединке с тем, с кем провел плечом к плечу годы,  - это испытание могло оказаться непосильным.

        Мугра заметил, как попытался привстать один из претендентов. Только попытался и бессильно сел на место. Бежать было некуда. Многие соперники, с которыми члены отряда должны были встретиться на арене, только что потеряли надежду и цель, ради которой шли до самого финала. Это давало любому из отряда дополнительное преимущество - они-то и не рассчитывали отдыхать, пользуясь всеми благами королевской щедрости.
        Хотя наверняка были и такие, кто шли на арену именно за тем, чтобы встать рядом с рыцарем, возвышающимся сейчас на арене. Те, которые сознательно выбрали свой путь, где у них сожрут душу. Может быть, некоторые давно уже хотели избавиться от души?
        Некрорыцарь выбрал двух первых поединщиков. Потом, после того как с арены унесли труп и победитель сел обратно на свое место, еще пару.
        Мугра видел, что бойцы финала действительно были опасны. Возможно, не самые сильные из всех соперников, с которыми ему приходилось встречаться в своей жизни, но и отнюдь не из последних. Бой с такими запомнится, будет вертеться в памяти еще долгие годы, и эти воспоминания пригодятся в будущих сражениях. Бои с такими соперниками иногда даже обсуждают вслух, рассказывая друзьям о непростых приемах, которые можно применить, слушая советы, как можно было поступить иначе. Воины, выжившие в подобных боях, получают реальный опыт, который позволяет им понять что-то большее, научиться убивать врагов еще лучше, еще быстрее. Выжив, научиться выживать и дальше.
        В третьем поединке на арену попал Ким. Некрорыцарю явно не нравились тщедушные и маленькие финалисты. Против вора он выставил очень опасного бойца. Большого, тяжелого, но при этом не закованного в броню с ног до головы, а защищенного лишь кольчугой. Маленький круглый щит с выступающим посередине шипом. Не слишком длинный меч. Враг был огромен, но достаточно подвижен, чтобы не оказаться заколотым в спину.
        Некрорыцарь тоже был опытным и видел, какими качествами может воспользоваться маленький юркий боец с коротким мечом и кинжалом в руках.
        И все же Мугра вздохнул с облегчением. Ким стоял первым в списке. Единственным перед ним. Так что теперь ему точно не придется убивать никого из друзей на арене. Худшее, что могло произойти,  - убить могли его.
        Подвижность противника не помогла ему против юркости вора. Ким и не стал использовать свою подвижность, чего от него все ждали, включая того самого противника. Не стал ускользать, пытаться кружить по арене и доставать врага мелкими порезами, пока не придет время и он не откроется.
        Молния поступил иначе, сыграв на эффекте неожиданности. Он просто пошел вперед, наступая на соперника. Отбил кинжалом неподготовленную атаку врага, лишь отведя его меч в сторону. Крутанулся, рубанул мечом прямо по щиту, с такой силой, что рука противника начала опускаться, парализованная ударом.
        И после этого ударил. Наискосок, распарывая кольчугу ближе к шее - чуть ниже металлического кольца, которое служило противнику воротником. Никто так и не понял, как маленький воин умудрился коротким мечом разрубить врага почти надвое, но это ему удалось. Что немедленно отметили все четверо его друзей, теперь достаточно опытные в этих вопросах,  - позвоночник тоже был рассечен, как раз чуть ниже металлического воротника. Еще один бесполезный труп для армии короля.
        Когда его противник уже падал на опилки арены, Ким сделал короткое кистевое движение левой рукой. Кончик дымчато-черного кинжала очертил ровный круг, как будто ставя росчерк прямо в воздухе. На один прищур глаз Волку показалось, что этот росчерк еще провисел какое-то время, прежде чем исчезнуть.
        Взрывная энергия этого боя поразила даже друзей Молнии. Хотя ничего не давалось даром - до своего кресла тот едва дошел, поддерживаемый слугами. И вряд ли он притворялся - вор открыл что-то новое в себе, только что. Новое и отнюдь не безопасное. Этот скоротечный бой отнял у него сил больше, чем все предыдущие. Но он мог рискнуть - они были не в лесу и не на поле сражения, где через мгновения нужно быть готовым встретиться со следующим врагом. Здесь можно было выложиться сразу.

        Некрорыцарь был мертв. И к тому же закован в броню с ног до головы. Даже шлем вряд ли вообще можно было снять с его головы. Ни лица, ни глаз не было видно сквозь отверстия на шлеме, сделанные для обзора. Хотя Волку все больше казалось, что они сделаны лишь для виду.
        И тем не менее, несмотря на все это, Мугре показалось, что мертвец недоволен. Может быть, он всего лишь шевельнул рукой или еще что, но Мугра понял: ставленнику Затворника не понравилось, что в бою победил маленький вор, а не тот соперник, которого он против него выставил.
        Еще один бой незнакомых претендентов.
        Бой Аль’Шаура с единственным из претендентов бойцом с булавой. С заранее известным результатом. Многорукий просто был быстрее. Намного.
        Некрорыцарь показал на Рема. Некрорыцарь показал на Мугру. То, чего все они так хотели избежать, случилось. И погибать на арене придется Мугре.
        Но и погибнуть надо было красиво, чтобы победа Рема была чистой.
        Волк закричал, вырываясь на арену, и содрал с себя дубленую кожу доспехов, обнажая торс. Все равно умирать, а ему не хотелось портить хорошее снаряжение из долины мастеров.
        Они бились на арене, кружась от бортика к бортику. Мугра кричал, наседая на Рема, но каждый раз ему приходилось отскакивать, получая царапины то на груди, то на животе.
        Рем давно мог нанести смертельный удар, но все медлил, как будто не мог решиться убить своего товарища.
        Тело Мугры было в крови уже полностью - она сочилась из ран, пусть и неглубоких. Рем же легко уходил от яростных атак Волка, все время оказываясь где-то чуть сбоку и нанося новый скользящий удар.
        Мугра обессилел, его движения начали замедляться. Он не мог с той же скоростью нападать, да еще и успевать обороняться от контратак мечника.
        И только тогда Рем пошел в наступление. Удар за ударом он оттеснял Мугру к краю арены, пока тот не запнулся.
        Рем замахнулся и ударил мечом по голове противника, целясь в висок. Мугра успел защититься, меч Рема слегка развернуло, и удар получился плашмя, к тому же скорее по затылку. Но и этого хватило, чтобы отправить Мугру в блаженное бессознательное состояние, где он мог уже не думать о том, что погибает от рук товарища.
        Мугра упал. Рем, не дожидаясь подсказок судей, нанес своему противнику удар под сердце. Кровь начала выходить из раны толчками, но быстро остановилась. Его друг умер и теперь должен был отправиться на стеллажи вокруг королевского замка.
        Виктор, сидящий на самых дальних рядах трибун, слегка кивнул.
        Брентон победил своего противника чуть позже.

        Часть четвертая
        Под горой и выше

        Сердце Бодора будто кольнула игла. Не первая в последнее время. В начале зимы такое уже было. Когда он, может, в десятый раз рассказывал о своем приключении и о том, как гнусно воняет жижа, остающаяся от уничтоженных теней. Через неделю-другую после того, как его друзья ушли в неизвестность по западному проходу, о котором гномы даже и не знали.
        Хотя несложно было догадаться, что пещеры есть и на западе. Ведь пещеры есть везде.
        Только туда, на запад, местные гномы предпочитали не соваться. Их ветвь жила здесь давно, очень давно. Когда-то предки их нынешнего короля привели сюда относительно небольшой отряд, всего несколько родов, чтобы основать новое королевство. Под этими горами.
        Легенды до сих пор рассказывают об этом, хотя сейчас уже непонятно, что правда, а что вымысел. То ли король, прапрапрадедушка Бохута IV, решил избежать кровавой междоусобицы и ушел сам со своими сподвижниками. То ли его свергли с трона. В наименее канонических вариантах горы, под которыми жили гномы, вообще были разрушены богами за то, что народ перестал их слушаться. Выжили только наиболее благочестивые гномы, они-то и основали новое королевство вдали от прежнего.
        В одном все легенды сходились: нынешние владения гномов были так далеко от исторической родины, что никто и никогда ее не сможет найти. Рассказывали о годах скитаний по поверхности, прежде чем гномы нашли себе новую родину.
        В эту часть Бодор верил меньше всего. В отличие от большинства своих сородичей, он провел наверху много времени при постройке Девятой крепости - целых несколько сезонов. И лучше других знал, насколько это тяжело - быть оторванным от родных скал.
        Так вот, за то время, что гномы жили в этих горах, они давно уже обросли собственными легендами и преданиями. И собственной памятью рода. Эта память говорила гномам, что чем дальше уходишь на запад, по пещерам и штольням горной гряды, тем опасней становится. Без объяснений, без легенд. Просто не все гномы возвращаются из походов. И чем больше гномов не возвращается, тем опасней направление. С запада возвращались крайне редко. С того запада, где под горами должны были пройти создатели и хранители Девятой.
        Сейчас кольнуло снова. Почти как тогда, хоть и всего один раз и вроде бы не так сильно.
        Бодор был недостаточно стар. И не мог поверить, что его сердце начало сдавать. Но он жил уже достаточно долго и знал себя. Магов среди гномов не бывало, но зато у них были другие качества. Например, Бодор мог чувствовать, когда что-то происходит, пусть даже очень далеко. Лишь бы было за что зацепиться - вещь, которую он когда-то держал в руках, человек, с которым он когда-либо был знаком. И Бодор знал, что где-то опять случилась беда. Может быть, кто-то умер, или кому-то очень плохо и некому помочь.
        В таких случаях, очень редких, Бодор всегда шел на этот неясный зов. И иногда ему даже удавалось помочь своим друзьям или родственникам. Но на этот раз он знал, что событие произошло слишком далеко, чтобы он хоть как-то мог повлиять на последствия.
        Тем более что ему было чем заняться и здесь.
        Гоблины. Извечные враги гномов, по некоторым преданиям - дальние выродившиеся родственники орков, наседали со всех сторон. Никто не знал, откуда они взялись, ведь никогда до этого они не появлялись в этих горах. Только память крови и древние предания помогли гномам при первых нападениях.
        Бодор, как и остальные гномы, мог только гадать, откуда берутся гоблины. Но зато он знал причину их появления. Она была той же самой - темнота, расходящаяся с севера, начинала поглощать все вокруг, вызывать из могил старых чудовищ. Так сейчас происходило в Акреноре, то же самое начиналось и под горами.
        Гном рассеянно ударил киркой по камню под ногами и прикрыл глаза. Горы вздохнули.
        Где-то далеко сзади стояла неприступная цитадель их правителя, Бохута IV. Она была неприступна вдвойне - это был замок внутри огромной пещеры, в которую вели всего лишь несколько крупных входов. Замок, высеченный в скалах, и свод пещеры уходил на сотни локтей выше самого высокого здания в цитадели, обеспечивая безопасность от тайного проникновения, которое так любили гоблины. Разве что подкоп в сплошном скальном камне, который лежал в основании замка. Но и для этого у владыки были наблюдатели, не позволяющие сделать такой тоннель незаметно.
        Проблема заключалась в том, что гномьи рода разрослись за последние века. Разрослись достаточно, чтобы выйти за пределы нескольких главных чертогов, которые так легко оборонять. Кланы селились в отдалении, ведя независимое хозяйство. Уходили от цитадели короля все дальше и дальше. Так было удобнее в мирное время. Но это и создавало основную проблему сейчас.
        Конечно, гномы и все их рода помнили каноны. Вся сфера поселений гномов отсекалась, перекрывалась от нападения в сорока двух местах. В каждом из этих мест всегда стояли заслоны и всегда, даже в самые тихие времена, дежурили часовые.
        Собственно, Бодор сейчас и находился на одном из этих внешних заслонов. Они только-только отбили очередную атаку гоблинов и наслаждались небольшой передышкой - следующую атаку следовало ожидать довольно скоро.
        Если бы можно было просто удержать внешние заслоны, задача обороны поселений гномов оказалась бы несложной. Но гоблины просачивались. Подгорье - это не лес, но и не сплошной камень. Всегда есть пещеры, пещерки и трещины в скале. А гоблины в этом плане сильно походили на мышей-полевок. Бодор видел как-то раз, как мышь пробралась в щель между бревнами, в которую он не смог просунуть даже палец.
        Гномы не страдали боязнью быть запертыми в подземных трещинах, но ни один порядочный и рассудительный гном не полезет в щель, в которой он не сможет даже поднять кирку,  - это может оказаться самоубийством. А гоблины лезли. И находили такие щели, об использовании которых в качестве проходов гномы и подумать не могли. Они были скользкие, как угри подземных рек. Умели сжиматься, как мыши, и проталкивать себя в щели в пару ладоней шириной. Умели плыть подземными реками и выныривать прямо в центре поселений гномов.
        Конечно, таких отчаянных разведчиков даже среди гоблинов было немного. И они далеко не всегда были успешны. Бодор был на отдыхе - их только сменили с заслона, когда подземная река принесла сразу несколько дюжин снулых лазутчиков, не мертвых, но очумевших от недостатка воздуха и неспособных сражаться. Их всех покрошили на месте, не дожидаясь, пока они придут в себя. Вход в подземную реку пришлось дополнительно перекрывать решеткой, да еще ставить часового - на всякий случай.
        Но начинали пропадать дети, и теперь им просто запретили выходить за территории поселений. В коротких яростных стычках глубоко в тылу то и дело гибли гномы, а не только гоблины. Это растягивало их оборону, заставляло гномов быть настороже даже в собственной постели, в своем чертоге.
        Бодор сам стал замечать, что стучит киркой по стенам в несколько раз чаще, чем раньше, проверяя, нет ли где поблизости щели, из которой могут посыпаться враги.
        Гномы были окружены и, что хуже, в любой момент опасались нападения со спины.
        Клан Киркуна с неделю назад был отрезан. Именно так - несколько нападений с тыла, блокирование заставы, и теперь ни одной весточки с той стороны. Гномы успели занять запасную заставу и перенести оборону поселений туда, но полсотни их родичей оставались одни. Скорее всего, они еще сражались - захватить чертог гномов почти невозможно, пока жив хоть один из рода.
        Но и несколько прорывов в попытке воссоединиться с собратьями успеха не принесли - все отвоеванное пространство гоблины держали намертво, пока проходы не оказывались заваленными трупами с обеих сторон под самый свод.
        В итоге Бохут IV приказал завалить два вспомогательных коридора и оставил лишь один, с наиболее прочной заставой, чтобы хоть как-то восстановить нарушенную сферу. Так что сейчас они опять сдерживали гоблинов на сорока двух заставах. Только у них было на один клан меньше.
        Бодор даже не задумывался о том, откуда взялось столько нечисти. Память рода гласила, что, когда приходят гоблины, они всегда приходят нескончаемой толпой. Более того, еще никогда гоблины не были побеждены потому, что были убиты все. Они всегда отступали - по одним им ведомым причинам. Уходили в никуда, туда же, откуда пришли. Или оставались победителями в чертогах гномов, веками пиная их кости. Такое, говорили легенды, тоже бывало.
        Бодор устал, хотя не признавался в этом самому себе. Больше всего его замучили эти кривые стрелы с гарпуньими наконечниками из костей подземных рыб. Стрелы были слабые, летели недалеко и неточно, но когда нападающие выпускали их перед атакой, то точность была и неважна. Из Бодора выковыряли уже два таких рыбьих гарпуна, и одна из ран уже в течение нескольких дней упорно пыталась загноиться, несмотря на постоянные втирания мази из огнекамня. Похоже, эти твари не шибко чистили кости, из которых готовили наконечники, а рыбий трупный яд неприятен даже для гномов, привыкших ко всякому.
        И, что самое главное, от этих же стрел приходилось прятаться. Скрываться за башенными щитами, что специально для этого стояли у заслона, и стараться не выглядывать из-за валуна, за которым они проводили сейчас большую часть времени. Гоблины были где-то там, в темноте штольни, и у некоторых из них луки были получше, а стрелы попрямее. Стоило зазеваться, и из темноты прилетала такая отборная, по меркам гоблинов, стрела, зацепляя защитника.
        Бойцов на заставе было немного, так что ранение или смерть каждого могли обойтись очень дорого. Дюжина гномов, и только-то. На то она и гномья застава, чтобы ее могли удерживать несколько воинов. Штольня в этом месте сужалась. Стены чуть сходились справа и слева, пол поднимался вверх. Свод, наоборот, уходил выше. Получалось, что вроде бы гном всегда мог пройти по этому коридору, но приходилось преодолеть небольшой выступ, да еще потолкаться - между стенами в узком месте не разминулись бы и двое. Это в мирное время, когда валуны, перекрывающие сейчас проход, были аккуратно разложены вдоль стен.
        Сейчас эти камни были навалены на взгорке: те, что помассивнее, наверху, а те, что помельче, впереди. Это заставляло гоблинов сначала спотыкаться при атаке, затем упираться в валуны покрупнее, ну и, в конце концов, натыкаться на секиры, молоты и кирки гномов.
        Теперь проход был закупорен еще больше - трупами гоблинов. В подземных штольнях было прохладно, но недостаточно сухо, поэтому раз в день гномы обливали наваленные трупы смолой из запасов и поджигали, отступая на время назад, чтобы переждать жар и гарь.
        Бодор дежурил на одной и той же заставе с первого дня осады. Пережил десятки, если не сотню атак. Их дюжина почти и не менялась за это время. Трое новичков, и только. Племянника Бодора убили в свалке в самом начале, ему на смену пришел другой племянник - род был разветвленный. Рана от стрелы у одного из стариков начала гноиться слишком сильно, и его заменил совсем молодой гном, вроде как приходящийся Бодору внуком, хотя и не прямым. Одного из защитников подстерегли гоблины во время отдыха в чертогах - он и отошел-то совсем недалеко, но нашли только его труп да десяток остывающих гоблинов вокруг.
        Их смена началась три дня назад, оставалось еще два дня. Коридор впереди хрустел от пережженных костей. Коридор можно было не освещать и не выставлять часовых - подойти к заставе тихо было невозможно. Находясь здесь, они больше опасались не очередной лобовой атаки, а прихода врага сзади, от поселений. Это бы означало, что гоблины нашли где-то очередную брешь. В таких случаях целые кланы выходили в пещеры и шахты на охоту. Нельзя было дать гоблинам закрепиться, потому что это могло привести только к одному - пришлось бы сдать еще несколько коридоров, пещер и чертогов.
        Среди дюжины воинов, прикрытый с обеих сторон телами и доспехами сородичей, сидел Хранитель. До сих пор его силу ни разу не использовали, и все надеялись, что и не придется. Хранитель мог многое, но здесь был с единственной целью - завалить проход, если придется совсем туго.
        Нельзя было отрезать заставу от врага без крайней необходимости - гномы не только оборонялись, но и атаковали, как только выдавалась возможность. Личная гвардия Бохута перемещалась от одной заставы к другой, слушая, выжидая, проверяя гоблинов на прочность. Воины атаковали быстро, моментально зачищали целые коридоры, прорываясь вперед на сотни локтей. Но, насколько знал Бодор, пока еще не наткнулись на достаточно слабую группу гоблинов, чтобы действительно осуществить прорыв. Гоблины гибли охапками, но сзади все время подходили новые, и гвардейцы отступали.
        Завалить заставу означало сдаться. Замуровать себя и ждать, не имея возможности контратаковать, когда гоблины сами найдут дорогу к чертогам и просочатся через щели.
        Бодор знал, что, если ничего не изменится, им не выстоять. Они могут продержаться неделю, может, даже не одну, но рано или поздно им придется оставить чертоги и запереться в цитадели. Всем, кто будет к тому времени жив.
        Он понимал, что его судьба, судьба его рода и всех подгорных владений решается не здесь.

        Рем давно ощущал себя середнячком. Он прекрасно владел мечом, прекрасно ориентировался в бою, великолепно стрелял из лука. Но в его команде все умели делать то же самое, а многие - даже больше.
        Как ни странно, при этом он не чувствовал себя ущербным. Его друзья заменяли все, чего ему не хватало. Восполняли все его недостатки. И все эти годы главным для него было прикрыть спину друзей. Не подвести. Научиться чему-то новому, потому что иначе где-нибудь когда-нибудь он может оказаться недостаточно проворным, чтобы держать свое место.
        Справа от него шел некромант. Слева - жрец, проповедник культа смерти. Таким же образом сопровождали и остальных четырнадцать финалистов.
        Некрорыцарь вел процессию, окруженный дюжиной отборных мертвецов.
        Деваться было некуда. Победителям не дали даже ночи отдыха, уводя ближе к замку Затворника сразу после церемонии награждения. Да и та не продлилась долго - почести кандидатам в мертвецы были ни к чему.
        Где-то там, позади, небрежно брошенное на телегу вместе с остальными, тело Мугры везли другим маршрутом к тому же замку - только не в сам замок, а в его окрестности. На стеллажи, где мертвецы будут ждать грядущих грандиозных битв. На мече Рема запеклась кровь друга, которую он не успел стереть.
        Как бы хорошо ни понимал его разум, что путь, который они избрали, был единственный, но руки все равно продолжали дрожать. Это было нелегко - хранить на своем мече запекшуюся кровь друга.
        Рыцарь, как нарочно, вел их самыми злачными районами города.
        Они проходили мимо ворот некроманта - нескольких черных арок, расположенных одна за другой. Кого-то казнили - этого не было видно, но Рем и не думал, что хотел бы увидеть казнь,  - достаточно было ее слышать. Крик не прекращался, хотя чувствовалось, что сил издавать звуки у жертвы не оставалось. Что связки сорваны, но человек даже не чувствует боль в горле, потому что поглощен другой безумной болью. Иногда крик затихал, совсем ненадолго, и почему-то Рем был уверен, что жертва захлебывается кровью, выходящей из горла вместе с криком.
        Они шли мимо арок бесконечно долго, но этот крик все не прекращался. В одном можно было не сомневаться - после этой боли новый воин Затворника действительно ничего на свете больше не будет бояться.

        Крик не смолкал. Гоблины перли на заслон, вереща что-то неразборчивое, умирая, подбадривая тех, кто был в первых рядах. После первой полной вахты на посту Бодор сменил доспехи - теперь на локтях у него были прикованы небольшие шипы, такие же, как и на коленях, и совсем маленькие - на запястьях.
        Порой, когда начиналась полная свалка, эти доспехи оставались единственным оружием гнома, которым еще можно было пользоваться. Но сейчас бойцы пока сдерживали атакующих. Бодор был в первом ряду. Держа в левой руке башенный щит, надежно прикрывающий его от ножей гоблинов, он успевал время от времени высовываться через верх и лупить молотом по головам врагов, пытающихся перебраться через заслон.
        Гоблины давили друг друга. Бодор даже не пытался представить, сколько своих сородичей они просто затоптали перед заслоном. Но они все равно продолжали переть вперед, сейчас уже забираясь на трупы первой волны атакующих.
        Два башенных щита в самом узком месте заслона, Бодор слева то и дело откидывал гоблинов назад молотом. Его брат, держащий правый щит, предпочитал пользоваться киркой, считая, что родной инструмент сподручнее в любом деле. Остальным приходилось орудовать пиками, места, чтобы развернуться, просто не было.
        Щиты были специально оббиты сталью, но в конце концов кому-то из нападающих удалось пробить даже сталь, и брата Бодора больно укололо в левый бок, которым он упирался, удерживая щит.
        Мгновения ослабления внимания гоблинам оказалось более чем достаточно, и они прорвались. Такие прорывы случались через раз на третий, и все к ним привыкли, но именно в эти моменты у нападающих появлялся шанс достать гномов, просто задавить их количеством. До сих пор это им не удавалось, но до сих пор гоблинам не удавалось и пробить башенный щит.
        Правый щит выдавили на гномов, и брат Бодора едва успел отступить, чтобы не оказаться накрытым этим самым щитом. С левым дело обстояло иначе: понимая, что долго ему не удержаться с брешью справа, Бодор сам обострил ситуацию. Резко отодвинув низ щита на себя, он что есть силы навалился на верхнюю кромку, а потом и вовсе забрался на нее ногами. Сзади помог кто-то из родственников, и вместе они похоронили прямо под щитом еще несколько гоблинов.
        Молот был бесполезен. Ножей Бодор не любил, поэтому у него оставались только руки да шипы. Несколько гоблинов, проталкивающихся вперед, опрокинули его на спину, но ближайшему Бодор успел заехать коленом в живот, ощутив, как шип погрузился в плоть.
        Защищаясь телом противника, гном схватил направленный на него нож, вывернул его и заставил второго гоблина воткнуть собственное оружие себе в грудь. Попытался отползти чуть назад, чтобы не оказаться заваленным трупами гоблинов. Почувствовал, как по его доспехам скребется нож еще одного гоблина, и вслепую ткнул шипом, спрятанным на запястье. Для этого требовалось выгнуть ладонь - опасно в такой давке, но, по крайней мере, нож по его доспехам больше не скребся.
        Как только он выбрался из-под трупов, вслед за ним полезли гоблины. Бодор пнул сапогом первого прямо в лицо, расплющивая тому и без того плоский нос и вгоняя сломанные кости глубоко в мозг.
        Самая узкая часть заслона оказалась заваленной трупами по самый потолок. Но нападающие начали оттаскивать тела назад, чтобы освободить дорогу новой волне. Такое тоже бывало, хоть и нечасто. Обычно гоблины, ошарашенные количеством погибших сородичей, откатывались назад, чтобы зализать раны и набраться храбрости для следующей атаки. Но в этот раз, похоже, их решимости хватило на большее.
        Бодор подхватил свой молот, который выпустил в давке, и отступил еще на шаг назад, по ходу выбивая дух из подвернувшегося под руку гоблина, пытавшегося подняться. Им пора было контратаковать, а это легче было сделать хотя бы с небольшого разбега.

        Прежде чем подойти к замку, процессии пришлось двигаться мимо полей замороженной армии Затворника. На этот раз, ведомые некрорыцарем, они легко прошли через внешнюю цепочку охраны - никто из мертвых часовых даже не пошевелился, не отреагировал на то, что мимо них проходят еще живые. Наверное, у некрорыцаря или у некромантов был особый предмет или еще что-то, позволяющее мертвым опознавать подданных короля.
        Все прошедшие испытание члены отряда еще раз ужаснулись количеству армии, замершей на стеллажах. Некромант практически уничтожил всю Сунару, чтобы собрать вокруг своего замка это войско, которое, без сомнения, призвано было завоевать для него весь мир.
        А мир уже менялся, готовясь подчиниться новому владыке. Все это знали и чувствовали. Рем вспоминал пауков на гномьем тракте и сумрак, покрывший весь север.
        Пространство вокруг стеллажей не было полностью безлюдным. Время от времени проходили некроманты, что-то проверяя, пересчитывая, осматривая. Какие-то странные твари, когда-то бывшие людьми, но теперь умершие и возрожденные ходить на четвереньках, прыгали вокруг стеллажей.
        Один из идущих рядом с Ремом служителей культа пояснил ему, увидев, что финалист заинтересовался тварями:
        - Нюхачи, господин.  - Теперь, когда Рем был в одном шаге от посвящения в некрорыцари, багровые капюшоны стали его уважать, как и остальных финалистов. Еще бы, они вот-вот встретятся с полубогом, что жрецам, похоже, не разрешалось. Или только избранным из них.  - Как ни прискорбно, но на стеллажах бывает, что спящие воины портятся. Тогда нюхачи их находят, и этих воинов сразу снимают со стеллажей и отправляют в регулярную армию.
        Судя по тому, что нюхачей было немало, у Затворника были серьезные проблемы с содержанием собственного войска. Не так уж и безупречна была эта спящая армия, в конце концов.
        - А еще они распознают живых. Если те все-таки сумеют пробраться так далеко. Конечно, мы в безопасности, у избранных некромантов есть жетоны, выданные им лично королем.
        Рем кивнул. Пока жрец болтал, он все пытался пересчитать стеллажи, но каждый раз сбивался со счета. Их было слишком много, так много, что количество переставало иметь значение.

        Гномы молчали. Все было сказано давным-давно, все базовые комбинации подземных сражений некоторые из них отрабатывали столетия. Тем более что все они были из одного клана.
        Воины просто отступили назад, добивая тех гоблинов по эту сторону затора, что остались в живых, и приготовились. В контратаку собирались не все, трое оставались сзади - оберегать Хранителя и стеречь тыл. Восемь гномов, четыре шеренги по двое в каждом. Место раненого брата сменил племянник, из тех, что постарше. Бодор и он стояли в первом ряду.
        Второй ряд сейчас стоял по бокам и почти сравнялся с первым. Проход здесь был пошире, и они готовы были либо принять удар, если гоблины окажутся излишне резвы, либо тут же отступить за спину Бодора и его племянника, чтобы атаковать, не задерживаясь в самой узкой части.
        Главное было не упасть. Давным-давно в одной такой стычке Бодор упал. Молодой еще был. Выжил, гнома не так легко затоптать, но валялся несколько месяцев, прежде чем встал на ноги.
        Особенно важно не упасть тем, кто в первом ряду. Нельзя надеяться на то, что враг схлынет. Что у него кончатся силы. Можно только надеяться, что у него сдадут нервы, это даст заставе еще несколько часов передышки до очередной атаки.
        Гоблины оттаскивали трупы назад, скорее всего, передавали их через собственные головы. Как только появилась первая щель, сквозь нее тут же свистнула стрела, безвредно ударившись в потолок пещеры. Сзади Бодору передали щит, но он отдал его племяннику, а сам поднял труп гоблина и прикрылся им. Занимать руку надолго не хотелось, а от шальных стрел такая защита была более чем достаточной.
        В какой-то момент щель расширилась настолько, что наиболее безрассудный гоблин полез через нее. Стоящий слева от Бодора гном чуть выступил вперед и ткнул атакующего секирой, прямо верхней частью лезвия. Проход оказался снова закупорен.
        Так повторялось несколько раз, до тех пор, пока гоблины не осознали, что проталкиваться вперед поодиночке бессмысленно. Или же в передних рядах у них не осталось ни одного достаточно смелого, чтобы рискнуть и последовать примеру своих неудачливых сородичей.
        После этого защитники только наблюдали, как трупы врагов один за другим исчезают в глубине коридора. Время от времени гоблины стреляли из луков, но, даже выпущенные почти в упор, их стрелы не достигали цели. Хотя смотря какой цели - несколько рыбьих гарпунов застряло в трупе гоблина, что держал Бодор.
        Щель увеличивалась, проход расширялся, пока не приобрел достаточный размер для новой атаки гоблинов.
        Только на этот раз атаковали гномы.
        Бегущим впереди важно было не упасть, иначе это могло заставить захлебнуться всю контратаку. Бодор разогнался быстро, всего за несколько шагов, и первым проскочил сужение коридора. Увидел плотную толпу гоблинов, еще только готовящихся к атаке, и швырнул прямо в нее труп врага, который использовал вместо щита.
        Гоблины не были готовы обороняться, потому что сами собирались атаковать. Очередная вылазка гномов оказалась для осаждающих совершенной неожиданностью. Пусть коридор в этом месте, всего на десяток шагов от заставы, и расширялся, но был достаточно узким, чтобы здесь можно было выстроить непробиваемую оборону. Прижавшись друг к другу вплотную, не разошлись бы и четыре гнома. Гоблинов влезло бы побольше, все же гномы не зря гордились шириной своих плеч.
        Гоблины просто не были готовы. Труп сородича, влетевший в их ряды, опрокинул сразу нескольких, и Бодор воспользовался образовавшимся проходом, чтобы вклиниться еще глубже в гущу врагов. Он знал, что и справа и слева с тварями будут разбираться его родные, так что совершенно не заботился о том, чтобы прикрыть бока.
        Скорость решала все - гоблины, которых он отбрасывал к стенам, просто не успевали нападать с боков и сзади, а через мгновения им становилось уже не до этого. Еще семь гномов вслед за Бодором, набравшим скорость в атаке… в общем, гоблинам, остающимся у него за спиной, было чем заняться.
        Гном повалил еще одного врага, оказавшегося к нему спиной, и ударил молотом следующего. Можно было считать, что он продвинулся на два ряда, хотя понятие ряда в той давке, что устроили здесь гоблины, было весьма условным.
        Следующий враг задержал его на несколько мгновений, отбив первый удар молота. Повторно замахиваться времени не было, и Бодор просто толкнул противника плечом, опрокидывая еще дальше, в глубину коридора, на ничего не соображающих врагов, распространяя среди них смятение.
        В какой-то момент давка закончилась, и Бодор почти что провалился в глубину коридора. Гоблинов в атакующих рядах оказалось не так и много, самое большое с полсотни. Остальные растянулись и сновали по проходам. Неизвестно, сколько гоблинов было в глубине, да Бодор и не собирался их считать. Справа и слева до него добрались родичи и сомкнули перед ним небольшие щиты. Бодор отступил на шаг назад, чтобы в случае чего помогать передней линии из-за их спин.
        Им необходимо было дать остальным бойцам несколько минут, чтобы те забрали у гоблинов мало-мальски ценное оружие и отступили к заставе. Только там можно было защищаться спокойно. Но несколько минут можно было простоять и здесь. Тем более что растерявшиеся гоблины, похоже, и не собирались атаковать.
        Они лишь начинали скапливаться в конце коридора.
        Бодор смотрел между щитами товарищей. Вдоль стен валялись несколько горящих факелов, освещая штабеля трупов, которые гоблины только что выложили у стен. Пол был весь измазан кровью. Некоторые трупы гоблины специально не оттащили в сторону, чтобы использовать их в качестве настила.
        Сколь ни привык гном к смерти и крови, при виде такого зрелища его начало подташнивать. Ходить по трупам сородичей - это было слишком даже для гоблинов. Он еще раз осознал, насколько чужды гномам эти создания. Они переплюнули своих наземных кузенов - орков. Те хотя бы до какой-то степени чтили своих мертвых.
        Эти мысли быстро исчезли, как только он услышал шум боя сзади.
        Сначала ему показалось, что это кто-то из недобитых гоблинов у заставы решил пробиться обратно к своим, но шум нарастал и приближался.
        - Они просочились от клана!  - крикнул кто-то из-за его спины.  - Их слишком много! Нам их не сдержать с той стороны!
        Решение в голове Бодора созрело мгновенно. Он понимал, что двоих воинов и Хранителя выдавят от заставы. А даже если нет, группа гномов окажется в ловушке, окруженная гоблинами с обеих сторон. Если гоблины прорвались сзади, то застава потеряна. Все, что мог сделать заслон из десятка гномов в этой ситуации, это выжить.
        - Вперед!  - крикнул Бодор прежде всего гномам, заслоняющим его щитами.  - Прорываемся в верхний коридор!
        - Тут,  - сказал некрорыцарь и остановился.  - Вам придется потратить несколько дней на тренировки, прежде чем вы сможете отправиться дальше.
        Они были на внешнем дворе замка, прошли наружную стену, но так и не вошли в ворота, ведущие непосредственно в замок.
        - У нашего любимого…  - Рыцарь говорил очень медленно, но даже при этом паузы, которые он делал после некоторых слов, заставляли задуматься, не иронизирует ли он сам над своими речами.  - …короля огромное количество врагов. Когда он только-только присягнул на верность своему народу и надел корону, на него было совершено много покушений. Поэтому король вынужден хранить себя не как живое существо - ибо все живое слишком бренно, чтобы его хранить,  - но как символ своего народа.
        Король вынужден редко видеться со своими живыми подданными, потому что не может быть уверен, что среди них не окажется предатель. Но вы будете иметь такой шанс - увидеть нашего короля перед перерождением, принять перерождение от него лично.
        Но, чтобы войти в замок, нужно быть готовыми. Последний рубеж перед встречей с нашим королем - это лестница испытаний. Ее могут пройти только тренированные поданные. И враг, соответственно, не пройдет ее никогда. Вас будут учить. Когда вы окажетесь готовы, я приду снова.

        Сзади грохнуло - убегая вслед за наступающими гномами, Хранитель успел обрушить потолок. Заставы не стало. Весь коридор на сотни шагов медленно обваливался, оставляя под собой, как надеялся Бодор, большую часть просочившихся в тыл гоблинов. Он надеялся только на это. От заставы до чертогов клана вел прямой коридор, и в ином случае семьям придется туго.
        Скорее всего, его клан не окажется замурованным сразу, как случилось с первым. Но защитников там немного, а проходов во все стороны - немало. Клан просто вынужден будет рушить один коридор за другим, чтобы хоть как-то защитить семьи.
        Поэтому Бодору хотелось, чтобы живых гоблинов с той стороны от обрушившейся заставы осталось поменьше. Поодиночке их могли бы найти и уничтожить гномьи патрули. Король мог прислать подмогу. Но если чертоги клана обложат, то оставшиеся там семьи и их защитники будут в трудном положении.
        Хранитель был хорош. Даже среди Хранителей немногие могли вот так, на бегу, в середине схватки, найти слабые места камня, использовать их, ударить в нужные точки, с нужной силой и с нужным интервалом, чтобы вызвать неминуемое обрушение коридора.
        Их Хранитель был мастером. Но слишком старым, чтобы бегать за воинами по темным коридорам.
        От места, где контратака гномов превратилась в прорыв из окружения, до нужной им развилки было недалеко - пять сотен шагов, не больше. Но для Хранителя даже они могли оказаться слишком длинным путем к свободе. Поэтому два гнома подхватили его под локти и почти что несли вперед, идя последними - благо тыл, спасибо тому же старику, охранять теперь не приходилось.
        Пробившийся вперед гном из задних рядов негромко буркнул:
        - Торум остался там. Гоблины его сразу и накрыли. Мы даже щиты не успели выставить, сразу пришлось уходить. Едва выдернули Хранителя.
        Они бежали. Тащили Хранителя и бежали, все разговоры происходили на бегу. Даже короткие стычки с гоблинами, не успевающими перегруппироваться, не заставляли их замедлиться.
        Бодор по-прежнему служил для ватаги тараном, зачастую просто отбрасывая гоблинов к стенам и оставляя разбираться с ними тех, кто бежал сзади.
        Верхний коридор он выбрал не случайно, и это понимали все. Нижний вел в глубину гор и почти не разветвлялся. Слишком мало возможностей для маневра. А гномы, несмотря на подземный образ жизни, отнюдь не любили оказываться в ловушке. Тем более будучи на тропе войны.
        Эта тропа стала для Бодора слишком фигуральной. Помимо почти сотни трупов гоблинов и одного погибшего гнома их путь к свободе продолжали устилать убитые враги. Бодор слышал, как через равные интервалы времени Хранитель бил своей киркой по камню, несмотря на то что под руку лезла молодежь. Вернее, тащила его вперед.
        Они с ходу проскочили небольшое ответвление, которое вело в тупик через сотню шагов. На развилке гоблинов было побольше, но это не остановило гномов. Их ватага набрала настолько большую скорость, что они просто подминали гоблинов, даже не замедляясь.
        Хотя позади они оставили всего лишь тупик, два гнома отстали, чтобы прикрыть их отход и спину Хранителя. Отстали ненамного, шагов на десять, и теперь бежали в отдалении, готовые в любой момент отразить нападение, если каким-то чудом гоблины сумеют их догнать.
        Им повезло. Первое серьезное сопротивление они встретили как раз у нужной им развилки. В этом месте у гоблинов, по всей видимости, был разбит походный лагерь, а это означало, что от внезапного нападения лагерь худо-бедно защищен.
        Все-таки гоблины, как бы близко к животным они ни стояли, тоже были на войне. И самые элементарные, базовые правила поведения, скорее на уровне рефлексов выживания, у них имелись.
        Поэтому два булыжника перегораживали проход, оставляя место посередине коридора лишь для одного гнома или же для пары гоблинов. Сверху обустраивающие лагерь натянули шкуру непонятного животного. Она висела так низко, что Бодору пришлось наклониться, чтобы пробраться вперед.
        На шкуре были нарисованы какие-то значки, но разглядывать их гном не стал - скорее всего, это были символы клана-стаи, который расположился в этом месте. Важно было другое: прямо за проходом стояли два гоблина со спиногрызами, ощетинившимися в сторону гномов, а дальше гоблины заполонили всю пещеру. Они спали, дремали сидя, что-то ели, раздирая сырое мясо голыми руками. Это была стоянка, и большая стоянка. Может, просто перевалочный лагерь, а может, эти гоблины никогда и не нападали на заставу гномов, лишь защищая развилку от возможного наступления со стороны осажденных.
        Бодор вздохнул и перехватил покрепче молот.

        Им показали лестницу. Всем стало быстро понятно, что мертвый рыцарь говорил правду - пройти последние двести шагов до Затворника неподготовленному человеку было практически невозможно.
        Сначала это действительно была просто лестница - выложенные цветными плитами ступени постепенно уходили вверх. Затем лестница сменялась сплошным кошмаром - прямо из стен выскакивали лезвия, прорезая все пространство широкого коридора, с потолка вертикально падали бревна, чтобы потом, повинуясь силе какого-то неведомого, спрятанного внутри замка механизма, медленно подниматься обратно. Из пола выскакивали колья, как будто на пружинах, и так же медленно, как и бревна, втягивались обратно.
        Ловушек было множество, и те полсотни шагов, которые предстояло пройти будущим некрорыцарям Затворника, действительно оказались не преодолимой с ходу преградой. Но было заметно, что все движения ловушек подчиняются какому-то очень сложному ритму, который просто трудно воспринять и осознать сразу.
        Они не заметили, как их оставили все живые, кроме двух, видимо, наиболее приближенных к Затворнику некромантов.
        Один из них откинул капюшон и поднял руку, указывая на цветные плиты лестницы. Рукав серого плаща немного задрался, обнажая кисть с черными взбугрившимися венами.
        - Начнем с простого. Здесь пять цветов: черный, синий, красный, желтый и зеленый. Вы можете наступать на любую плиту, но только в определенном порядке цветов. Сначала красный, вторая панель - синяя, третья - желтая. Последовательность состоит из двадцати одного цвета, но их надо не просто запомнить, а надо идти и не оступиться. Здесь есть полная копия лестницы к нашему королю, только безопасная для учеников. Вы начнете с нее, начнете с простого - мозаики. Двадцать шесть шагов.

        Первые двое, охранники лагеря, были сразу отброшены к стене коротким махом молота. Убивать гоблинов было бесполезно - всех не перебить, поэтому гномы готовы были просто идти по головам спящих. А если эти головы не выдержат тяжелой поступи подземных владык, то что поделать.
        Бодор прыгнул прямо на гоблина, спящего на камнях. Под сапогом что-то хрустнуло, и гном предположил, что с этим гоблином больше проблем не будет. Раскроил голову еще одному, слишком резво поднимающемуся на ноги, и снова сделал шаг.
        Как и раньше, Бодор не оборачивался. Его клан был сзади, следовал за ним, прикрывал его спину. Для всех главным сейчас было не замедлиться, не увязнуть прямо посреди этого лагеря, чтобы в конце концов не оказаться похороненными под трупами гоблинов.
        Поэтому они не ждали, не оборачивались, не останавливались, чтобы добить просыпающихся врагов. В какой-то момент Бодор понял, что он вообще не понимает, кто находится рядом с ним. Ему на миг показалось, что справа у плеча движется кто-то из его клана, и он приостановил движение молота, уже готового обрушиться на врага. А это и был враг - просто игра теней, да гоблин оказался чуть более крепким, чем другие. Бок у гнома начало жечь - гоблин воспользовался мгновением задержки и попал кинжалом точно в сочленение лат.
        Но Бодор не остановился даже для того, чтобы расправиться с обидчиком. Тот слишком увлекся лидером и не понимал, что прямо сейчас окажется сметенным остальными гномами. Из гоблинов, что были в лагере, шанс выжить после прокатившейся волны гномов был только у тех, кто так еще и не проснулся и лежал ближе к стенам. Остальные, особенно пытавшиеся вступить в схватку и остановить движение клана, уничтожались.
        Главным безумцем в этом безумии выглядел Хранитель. Во всяком случае, так казалось двум гномам, которые по-прежнему волокли его вперед. Они даже не могли как следует защищаться, скованные драгоценным грузом. Но зато они могли видеть, как один за другим сзади остаются их погибающие товарищи.
        Сколь ни неожиданным было нападение, но гоблинов было слишком много. И каждый гном понимал, что, упав, он останется в этом лагере навечно. Когда упал первый, он сразу оказался как в капкане, облепленный врагами со всех сторон. Темп терялся лишь на мгновение, но этого оказывалось достаточно, чтобы еще полусонные твари прилеплялись к рукам, ногам, сковывали движение и кололи, вслепую ища щели в броне.
        А Хранитель крутил головой и, когда удавалось, дотягивался посохом до стен и ударял по ним. Иногда он проделывал то же самое с потолком, иногда, когда находил хотя бы небольшую проплешину в месиве тел, по которым они бежали,  - по каменному полу коридора.
        И при этом Хранитель начал слегка хихикать, чего его охранники вообще никогда в жизни не слышали. Хранитель всегда был наиболее уважаемым и солидным гномом в каждом клане. Гномом, даже родовое древо которого было таким старым и ветвистым, что в его корнях разобраться не мог никто. Ни один из гномов не мог похвастаться тем, что знал Хранителя ребенком, потому что он был самым старшим в клане, но при этом никогда не участвовал в Советах. Держался в стороне. Никогда не высказывал мнение по злободневным, как считали гномы, вопросам жизни клана, когда другие спорили до хрипоты. А если и высказывал, то это мнение всегда оказывалось решающим.
        Чаще всего он даже не являлся на собрания. Или сидел тихонько в тени, слушал и слегка кивал, скорее не сказанному, а своим мыслям. Тихо постукивал посохом по полу. Детям, когда они спрашивали, говорили, что Хранитель бережет чертог, бережет клан, бережет своды от обрушения. Никто не знал, правда ли это или просто старческое постукивание, которое Хранитель не мог остановить. Но так говорили детям, чтобы их успокоить, потому что взрослым, говорящим это, рассказывали то же самое, когда они сами были детьми.
        Сейчас самый уважаемый гном в клане хихикал, и это не могло не волновать остальных.
        В конце концов Бодор увяз. До нужного им ответвления оставалось каких-то два десятка шагов, но дальше пройти было невозможно. Гоблины опомнились, сгрудились и махали кинжалами, скорее отпугивая гномов, чем пытаясь нападать.
        Бодор досадливо ударил молотом по голове гоблина, на котором сейчас стоял, заставляя его перестать шевелиться. Правый бок болел, но рана была не настолько глубокой, чтобы парализовать руку. Просто порез, который нужно будет потом обязательно обработать, зная «любовь» гоблинов к чистоте. Если такие мелочи, как нагноение, его еще будут волновать в ближайшем будущем.
        Левой рукой гном перехватил кисть излишне увлекшегося гоблина, неумело, но рьяно размахивающего ножом, вытянул его из вражеской шеренги на себя, ударил коленом в шею, с удовольствием почувствовав, как хрустят ломающиеся позвонки, и бросил труп обратно, надеясь пробить брешь в стене машущих железом врагов.
        Не получилось. То ли Бодор уже слишком устал, то ли гоблинов сзади стояло слишком много и им просто некуда было падать от удара. Бодор вздохнул и шагнул вперед. Он знал, что ему придется сделать, хотя ему очень не хотелось умирать. Но единственный способ пробиться - устроить живой таран. Он должен был быть на острие и оказаться первым, кого гоблины поднимут на спиногрызы.
        Тогда появлялся хоть какой-то шанс пробиться сквозь эту толпу. В конце концов он мог оказаться достаточно изворотлив, чтобы выжить. В конце концов в чертогах клана рассказывают столько легенд о Бодоре, что ему можно и умереть за то, чтобы сохранилось место, где легенды о нем продолжат рассказывать, и за то, чтобы их было кому слагать.

        Они прыгали по муляжу лестницы, со ступеньки на ступеньку. Для большинства претендентов это оказалось невероятно сложно - запомнить двадцать один цвет, в строгом порядке, без единой возможности ошибиться.
        Все-таки большинство достигли финала отнюдь не за счет умения запоминать длинные последовательности цветов. Вообще, казалось, что все, кто хорошо умели проделывать такие трюки, были достаточно умны, чтобы, в первую очередь, вообще не участвовать в подобных состязаниях. А здесь, на полигоне, оказались как раз те, кто умели только махать мечом.
        Наверное, это не относилось к Аль’Шауру и его друзьям. Ведь они шли на состязания по своим причинам. Многорукий вообще думал, что прошел бы лестницу и без подготовки. Мозаика была легкая, и можно было не знать комбинации вообще. Достаточно было внимательно посмотреть на отверстия в стенах - и был шанс проскочить. А дальше природное чувство баланса Аль’Шаура, отточенное годами тренировки с двумя мечами, позволило бы ему почувствовать ритм ловушек и пройти их. Не наверняка, но вероятность была, и немалая.
        Кстати о мозаике. Некромант врал. И бутафорская лестница врала. Аль’Шаур помнил оригинал и расположение всех плит мозаики. Да и никто не запрещал сходить посмотреть еще раз. Плиты совпадали, не совпадали отверстия в стенах. В паре мест они выглядели иначе. Пока мечник не понимал, зачем это серой робе, но взял на заметку неточности. Даже предположил, какие плиты и какие цвета были бы более правильными для безопасного прохождения первого участка.
        Но, как бы Аль’Шаур ни верил в свои способности, он понимал, что команда сделала единственно правильный выбор. Иначе как этим путем, через состязания, к Затворнику было не подобраться. На каждой башне стоял часовой из перерожденных, с арбалетом, который никто из них даже не опускал. Они не менялись, просто стояли и равнодушно пялились вперед, не меняя позы, не шевелясь, не переминаясь с ноги на ногу. Снаружи от стены каждые десять минут проходил патруль из двух дюжин мертвецов, просто для того, чтобы проверить, не прячется ли кто под стеной из неприглашенных гостей. Пока они тренировались на бутафорской лестнице, их окружали почти полсотни мертвецов, безразлично наблюдающих за этим развлечением.
        В лоб отряд бы не прошел. Ведь это было еще снаружи замка. Что там было внутри - Аль’Шаур предпочитал об этом пока не думать.
        На тренировочной лестнице стрелы были с железными шариками вместо наконечников. Но даже они били больно, когда кто-то оступался или недостаточно хорошо заучивал цвет. На настоящей лестнице вместо этих стрел должны были вылетать настоящие, причем, как понимал Аль’Шаур, сразу пачками.
        Шарики ударялись, оставляя заметные следы. От синяков спасали только доспехи. Чтобы не выделяться среди остальных, ему приходилось делать вид, что он тоже путает цвета, хоть он и позволил себе оступаться пореже остальных.
        - Все это чушь собачья,  - буркнул стоящий рядом с ним воин.
        Очередной бедолага в этот момент спутал цвет, оступился, получил тупой стрелой в руку, от боли отшатнулся еще раз и тут же заработал еще один шарик. Потерял контроль над собой и побежал, собирая по пути почти все стрелы, какие могли вылететь из стен. В итоге он так и не добежал до стартовой черты, повалившись на землю от боли. Потом медленно отполз. Все стрелы пролетали выше, и Аль’Шаур подумал, что это тоже способ преодолеть мозаику.
        - Что?  - равнодушно спросил многорукий.
        - Все,  - откликнулся финалист.  - Сдохнуть бы побыстрее, так нет - даже это еще надо заслужить. Цвета, ритм, счет. Ладно, теперь хоть семья обеспечена. Как бы еще исхитриться и сломать себе самому шею раньше, чем они сорвут печать?
        Аль’Шаур лишь пожал плечами, впервые действительно не зная, что ответить. Конечно, это мог быть провокатор, но смысла в такой провокации было до непонятного мало. Поэтому многорукий не стал заострять внимание на этом разговоре, стараясь сосредоточиться на главном. Запоздалое раскаяние семьянина, положившего на арене множество людей, чтобы обеспечить родных, его не особо трогало.

        Гора вздохнула, на этот раз по-настоящему. У гоблинов была лишь одна общая черта с гномами - они тоже жили под горами и отлично представляли себе, что такое встретить землетрясение в подземных пещерах. Никто из них не сталкивался с этим раньше - такое мало кому удается пережить, но знание об этом было в крови.
        Весь лагерь заметался, а казавшиеся только что непробиваемыми шеренги гоблинов раскололись. Бодор, только что сделавший шаг навстречу своему финальному бою, использовал ситуацию. Сердце гнома сейчас не кололо - оно колотилось так, что не заметило бы никаких уколов. Память расы действовала и на него, и эта память говорила ему, что смерть неминуема, и на этот раз смерть для всех, а не только для него. Но в то же время возможная смерть еще никогда не останавливала ни одного гнома от необходимости исполнять свой долг.
        Злополучный лагерь был не в штольне, а в пещере, и потолок здесь поднимался значительно выше. Пользуясь этим, Бодор прыгнул и практически рухнул ногами на гоблинов сверху, разом подминая их под себя, размахивая молотом направо и налево, пробивая так необходимый клану проход в двадцать последних шагов.
        Гоблины, в отличие от своих врагов, никогда не отличались храбростью. И возможное землетрясение их парализовало. Тряхнуло всего один раз, но и этого хватило, чтобы половина ножей оказались на земле, потому что ослабевшие лапы не могли их удержать.
        Второй толчок заставил гоблинов побежать. Это было бесполезно под землей, и гномы отлично об этом знали. Некоторые, кому все же довелось испытать землетрясения на своей собственной шкуре и выжить, говорили, что единственное, что может спасти,  - это найти вертикальную жилу минеральной породы и попытаться укрыться возле нее. Все гномы знали, как падают целые глыбы породы - «шкафы», это бывало и не только во время землетрясений. Гномы сами подчас вызывали обвалы, как бы нежно они ни обращались с горой. И они понимали, что бежать бесполезно. Разве что надо знать, куда бежать.
        Но Бодор двигался вперед, вслед за толпой разбегающихся гоблинов. Потому что знал, что всем тем из них, кому удастся пережить землетрясение, лучше оказаться подальше от толпы гоблинов. И сейчас был наилучший шанс не только пробиться сквозь лагерь, но и оторваться от преследования.
        Иначе сразу после землетрясения их бы все равно затравили, как крыс. Гоблины были везде, и не нужно было слишком долго размышлять, чтобы понять, что маленькому отряду гномов не справиться с ними в неподготовленных коридорах.
        Прошло несколько минут, прежде чем Бодор понял, что толчки больше не повторяются. К этому времени они поднялись в верхний коридор, успели свернуть на одной из развилок, с ходу пробежать по горному ручью, чтобы хоть немного сбить след - гоблины могли чуять запах, как ищейки. Сейчас Бодор приостановился, чтобы дать возможность всем сделать пару глубоких выдохов и подумать. Был вариант прыгнуть в колодец в три роста и уйти нижними штреками. Или же продолжать путь прочь от владений гномов, сделать очень большую петлю, чтобы вернуться к другой заставе, если к ней удастся пробиться.
        Именно в этот момент размышлений гном и осознал, что землетрясение, которое в его мыслях уже убивало все и вся вокруг, так и не началось. Вместо этого позади хихикает Хранитель.
        - Мой лучший танец с горой,  - хихикнул тот, произнеся первые слова, возможно, за целую неделю.  - Если даже вы поверили в землетрясение, то танец вышел красивый. В следующий раз расскажите какой-нибудь статной гномихе, как я могу, может быть, она согласится станцевать со мной.
        И, без перехода, Хранитель неожиданно стал абсолютно серьезен, как будто не он хихикал последние минуты:
        - Гоблины пугаются так же быстро, как и звереют. Надо бежать быстрее, пока они не опомнились и не снарядили погоню. Прыгайте в колодец, этот путь сегодня лучше.
        В темноту прыгнули семь гномов и Хранитель, который прыгал третьим с конца. От помощи он отказался.
        Они брели в полной темноте, и даже Бодор не всегда помнил те штольни, по которым им приходилось идти. Пару раз им пришлось просто придушить одиноких гоблинов, слоняющихся даже здесь, но в целом вокруг было тихо.
        Несмотря на маленькую победу, Бодор понимал, что дела и у его отряда, и у всего подгорного королевства обстоят хуже некуда.
        Он также понимал, что на этот раз их судьбы решаются не здесь, под горой, и не гномами. Как бы он ни хотел самостоятельно отвечать за будущее своих легенд.
        С другой стороны, его чуть успокаивало то, что за его судьбу отвечали одни из немногих людей, которым он мог ее доверить.
        Гора вздохнула, оставляя крошечных гномов глубоко под своими хребтами вместе с их мелкими заботами и перенося центр внимания куда-то далеко на север, к столице государства, полностью поглощенного тьмой.

        Часть пятая
        Мгла

        Стеллажи
        - Он там,  - кивнул головой Фантом.
        В месте, на которое указывал рейнджер, стояли отдельно от других несколько стеллажей. Армия некроманта постоянно расширялась, а вместе с ней расширялось и пространство, на котором хранили мертвых.
        - Уверен?  - спросил Виктор.  - Нам будет сложно рассчитывать на вторую попытку.
        - Видел, как сгружали,  - пожал плечами Фантом.  - Сложно спутать Волка с кем-то еще. Крайний стеллаж, вторая полка, с внутренней стороны. Отсюда не видно, но он там.
        - Тогда на заре пойдем,  - согласился маг.
        - Не будет зари,  - вздохнул Фантом.
        Это было правдой. Они не видели солнца ни разу с тех пор, как спустились под гору. Ни разу на этой стороне хребта не было ясной погоды. То туман, то изморось. Сейчас темные тучи просто висели низко в небе. Снега не было, но не было и солнца.
        - С утра,  - поправился Вик.
        - А у тебя как?  - спросил рейнджер.
        - Да хорошо,  - кивнул маг.  - Я его проследил до самого дома. Неплохо живет слуга Затворника, надо сказать. Если мы все рассчитали верно, то завтра прямо отсюда двинемся к нему. Проверим, насколько жрецы сами верят в свою религию.

        Цепь мертвых охранников стояла неподвижно. Здесь, где располагались новые стеллажи и поля мертвецов вспучились флюсом, охранники стояли даже плотнее, чем в других местах.
        Солнца действительно не было, да и утро оказалось настолько сумрачным, что походило на ночь где-нибудь около светящегося гнилушками болота. Но время было на исходе. Исходя из того, что они знали, времени у них оставалось всего ничего. Даже сумрачное небо не могло позволить им изменить планы.
        Вик и Фантом пропустили один патруль, неторопливо бредущий вдоль цепи охраны, потом второй… Только после третьего Вик кивнул - пора.
        Встал и просто пошел вперед, прямо на цепь из мертвых сторожей. Интервал между патрулями не составлял и четверти часа, тайным их набег все равно не останется. Будет шум, и мага, тайком проникшего в самое логово Затворника, разоблачат. Но тело Мугры надо было вызволять, и время уже на исходе. И те, другие, более долгие часы тоже теряли последние песчинки.
        Звезды выстраивались в одну линию и требовали действий.
        А значит, возможность разоблачения теперь не имела значения. Действие становилось важнее скрытности.
        Они почти подошли к той черте, возле которой возрожденные охранники начинали реагировать на живых. Через несколько мгновений Виктор должен был в деле попробовать все те навыки, которые он развивал, пока его друзья развлекались на аренах столицы.
        Но в этот момент вдалеке показался патруль. Не из тех, что медленно брели вдоль цепи сторожей. Другой, внеплановый. Друзья видели такие патрули и раньше, они были редки, ходили нерегулярно, и предсказать их появление было невозможно. Но этот специальный патруль появился именно сейчас, когда никакой возможности укрыться у мага с рейнджером уже не оставалось.
        Фантом отступил назад, и Виктор тоже сделал пару шагов вспять, только для того чтобы разделить две задачи - общение с патрулем и сторожами. Чем дальше они находились от сторожей, тем меньше вероятности, что те вступят в схватку. Справиться бы с патрулем.
        Патрульные заметили чужаков в то же время, что и они их. Мертвецы ускорились, перейдя на бег, если можно было назвать бегом эти чудовищные движения мертвых тел, лишь пародирующие живые. Впрочем, мертвецами в патруле оказались не все.
        - Знакомая рожа,  - буркнул Фантом.
        Виктор кивнул.
        - Ба, мил-человек,  - ухмыльнулся начальник патруля.  - А ведь мы с вами встречались! Что же я тогда в вас возмутителей-то не распознал, а? Что здесь забыли? Специально пришли, чтобы на моих новых солдатиков посмотреть?
        Стражник, тот самый, который довел до белого каления отряд еще по дороге к столице, горделиво похлопал по плечу стоящего рядом с ним закованного в латы с ног до головы мертвеца. Действительно великолепная карьера - сначала водить по деревням скелетов, а теперь почти что свежие трупы.
        - О такой карьере, как у тебя,  - выразил вслух свои мысли Вик,  - при нынешнем короле можно только мечтать.
        Стражник, как будто и не почувствовав издевки, важно кивнул:
        - Вот почему всегда важно служить честно, верой и правдой. Тогда тебя завсегда оценят, мил-человек. Ну а здесь разговор простой - приговор на месте. Если хотите красивыми возродиться, то не дергайтесь, тогда мои солдатики ваши шкуры не сильно попортят.
        Стражник чуть шевельнул плечом, и мертвецы двинулись вперед.
        Поднявшаяся навстречу ладонь мага сначала, казалось, лишь чуть приостановила их. Затем весь патруль начал валиться на землю, умерщвленный теперь уже окончательно. Они падали, как будто кто-то перерезал нитки, соединяющие их с кукловодом. Вповалку, без попыток удержаться на ногах, зацепиться хоть на мгновение за свое послесмертие.
        Фантом натянул лук, но Виктор резко крикнул:
        - Нет! Этот пригодится.
        - Это как же так, мил-человек? Вы зачем моих ребяток положили? Как же я теперь? Мне же не простят!
        - Переживи сначала этот день, солдатик,  - ответил Виктор.  - Потом будешь заботиться о карьере.
        Фантом понимающе кивнул, и через мгновение его нож был приставлен к горлу стражника.
        - Пойдем, солдатик, с нами. Нам недалеко,  - произнес Виктор и двинулся к нужному стеллажу. Напрямик.
        Сторожа даже не шелохнулись, когда они проходили мимо них. Видимо, метки на особо доверенных слугах Затворника позволяли проходить мимо стражи и им самим, и живым, идущим рядом. На это и рассчитывал Виктор, когда шел прямо на охрану. Конечно, всегда оставалась возможность ошибиться, но в этот раз все складывалось даже лучше, чем надеялся маг.
        Все-таки упокоить две дюжины патрульных было легче, чем множество сторожей. Да еще и думать о том, сколько мертвецов спустится со стеллажей, чтобы уплотнить цепь.
        - Куда, мил-человек? Зачем?  - Стражник на глазах терял остатки мужества.
        Впрочем, нельзя сказать, чтобы он когда-то вообще мог им похвастаться.
        - Пришли, солдатик, не бойся. Пришли,  - успокоил его Виктор.  - Тебе выпала честь. Заменишь на стеллажах воина, который недостоин того, чтобы быть в армии твоего великого короля. Мы считаем, что ты достоин гораздо больше, чем он. Поэтому придется вам поменяться.
        Виктор поднял руку и провел ладонью над лицом лежащего неподвижно Мугры. Покачал головой и сказал, на этот раз обращаясь к Фантому:
        - Не здесь. Слишком много мертвых вокруг. Как бы тут бардак не начался.
        И, чтобы не отвлекать рейнджера от пленника, сам взвалил тело мечника себе на плечо.
        - Нам нужно пару минут, чтобы отойти от цепи,  - сказал он Фантому. И затем, обращаясь к стражнику, добавил: - Забирайся на полку, солдатик. Пора тебе стать поближе к своему королю.
        Фантом, не давая скулящему стражнику опомниться, затолкал его на стеллаж и ударил рукояткой ножа по затылку. Выровнял обмякшее тело, нашел вену на руке и провел вдоль нее острием ножа, вспарывая кожу. Давление крови было недостаточно сильным, и она просто начала быстро вытекать из раны.
        Но рейнджер знал, что стражник больше не придет в себя и покинет этот мир раньше, чем успеет очнуться. Если ему повезет, то подмену заменят не сразу и у него еще будет шанс добраться до Лодочника. Хотя кто знает, может, именно служить Затворнику после смерти он и хотел? Тогда у него был шанс и на это.
        Хотя Фантом так не думал.
        Он побежал, догнал Виктора, перехватил одну руку окоченевшего тела Мугры и потащил его сквозь охранников.
        На этот раз мертвецы слегка заволновались, но живой, пока еще живой, стражник был достаточно близко, и двум похитителям удалось уйти.
        Им предстояло еще столько дел, что они предпочли не задерживаться. Дом приближенного к Затворнику жреца охранялся почти так же, как и стеллажи мертвой армии. Но Виктор в последнее время перестал считать возрожденных серьезным препятствием на пути.

        Мугра шел по мелководью.
        Шел медленно и аккуратно, внимательно глядя под ноги. Ступни почему-то были босые, а ему не хотелось наступить на какой-нибудь камень или, того хуже, морского ежа и корчиться потом от боли в раздувшейся ноге.
        Это море было незнакомым, и Волк знал, что незнакомых берегов надо опасаться… уважать, наверное, более верное слово - уважать. Не зная опасностей, которые прячутся не только в глубинах, но даже здесь, где воды едва-едва по колено, не стоит пренебрежительно относиться к незнакомой воде. К незнакомому берегу.
        Хотя нет, «берег» было неправильное слово. Потому что мелководье раскинулось во все стороны без конца и края. Берега не было, куда ни глянь.
        Поэтому Волк перестал смотреть по сторонам и смотрел только под ноги. Это было важнее. Солнце на небе без единого облачка стояло, как мертвое. Не шевелилось, удобно устроившись где-то между зенитом и закатом. Или рассветом. Непонятно. Но Мугра решил идти от него, так что сейчас оно все время светило ему точно в затылок, а тень, которую отбрасывало его тело на воду, позволяла ему не жмуриться от бликов.
        Он не имел ни малейшего понятия, куда идет, но почему-то знал, что должен идти.
        Он не понимал, где находится, но почему-то думал, что это совершенно неважно.
        Иногда ему казалось, что теперь не важны ни смысл, ни место, ни цель. Но пока ему удавалось отгонять от себя эти мысли.
        Неподвижное солнце не позволяло ему оценить, сколько длилось это путешествие, но количество шагов, сделанных им, предполагало, что он движется уже больше суток. Возможно, не этого мира, а того, в котором его убили.
        Мысли путались, как только он задумывался о своей смерти. Как только он задумывался о времени. Как только он пытался вспомнить, что предшествовало его появлению здесь. Поэтому он перестал думать о столь сложных материях.
        Сейчас можно было сосредоточиться на более насущных и важных вещах. Обойти обломок коралла, вокруг которого резвились подозрительно яркие рыбки. Не зацепиться за водоросли, некоторые из которых могли жалить, в чем он успел убедиться. Удачно наступить на пятачок чистого песка и дать ступне на мгновения насладиться его мягкостью.
        Он не чувствовал ни жажды, ни зноя. Вернее, ощущал, что жажда существует где-то в его теле и затылок припекает путеводное солнце. Но эти ощущения были как-то далеко, не касались его и сейчас уже не мешали ему двигаться. Он не уставал. Или, наоборот, усталость пропитала его тело настолько, что это перестало быть важным, потому что ничего не меняло. Устал или нет - он должен идти, и это был единственный императив, который пронизывал его сознание.
        «Не здесь»,  - донеслось до него из-за горизонта. Но призрачный голос не сказал больше ничего, и Мугра шел дальше, отложив надежду на то, что звуки повторятся, куда-то в дальний уголок сознания.
        Тысячи шагов спустя эта надежда осуществилась. Тот же знакомый голос сказал откуда-то издалека, оттуда, где существовало что-то, кроме мелководья:
        - Просыпайся, друг мой! Очнись!
        Мугра продолжал идти, но теперь на его лице заиграла улыбка. Хоть что-то новое в этом мире, в котором любое изменение могло быть только к лучшему.
        Голос тревожно повторил:
        - Очнись!
        Волк улыбался. Он не понимал, что хочет от него голос, но радовался тому, что этот звук существует. Приходит ниоткуда и остается звоном в его ушах. Это стоило того, чтобы пройти еще не одну тысячу шагов. Может быть, тогда этот голос скажет что-нибудь еще.
        - Очнись, Волк, ты нам нужен!
        Мугра продолжал шагать. Но теперь к его радости добавилось сомнение. Возможно, он идет не туда? Голос был им недоволен, это чувствовалось. Но Мугра не знал, куда идти. Это направление казалось ему наиболее правильным, чтобы прийти к цели, какой бы она ни была. Любое другое было хуже.
        Волк сгорбился, но продолжал идти.
        - Очнись!
        Щека загорелась болью, и еще один цветок боли расцвел в груди, прямо около сердца. Голод, усталость, жар в затылке неожиданно приблизились, словно прорвав некую тонкую перепонку, разделяющую их с сознанием воина.
        Он радовался этому наплыву настоящих ощущений, о которых начал забывать на мелководье.
        Боль ударила по второй щеке, и ощущения стали настолько сильны, что Мугра остановился. Впервые за время своего похода по чужому морю. Его ноги подогнулись, и он упал на колени, уперся руками в песок, чтобы устоять. Левая рука неудачно загребла водоросли, но ему сейчас было не до этого, к тому же вроде как раз эти водоросли были не опасными.
        Он воспринял просьбу Виктора. Ему нужно было очнуться, это слово, оказывается, что-то значило, кроме звука в его ушах.
        Он очнулся.
        - Ну наконец-то,  - сказал маг, склонившись над Мугрой.
        Рядом улыбался Фантом.
        - Пить,  - шепотом попросил Волк.
        К его сухим губам тут же поднесли фляжку. Он начал жадно глотать воду, но в конце все-таки поперхнулся. Ему пришлось подняться на локти, чтобы откашляться.
        - Это было очень долго,  - пожаловался он друзьям.
        К нему постепенно возвращались чувства. Боль в груди под повязкой. Саднящий затылок и дикая головная боль. Ноющее ощущение от ран по всему телу. И что-то скользкое и мокрое в левой руке.
        Волк поднял руку и открыл ладонь. Они долго смотрели на темно-зеленый пучок морских водорослей, с которого капала соленая вода. Маг лишь пожал плечами и сказал:
        - Сохрани на память. Может, пригодится.

        Лестница
        Они стояли прямо возле ступенек. Пришло время по ним подняться.
        Весь период обучения многорукий слушал, что говорят остальные одиннадцать финалистов, не входившие в их отряд. Тот короткий разговор с недовольным семьянином натолкнул его на мысль, которую он старался хоть как-то материализовать.
        Но финалисты разговаривали мало. А когда начинали, на них тут же неодобрительно косились некроманты, и разговор невольно прекращался. За все время Аль’Шаур успел бросить лишь короткую фразу Киму и теперь надеялся, что его план сработает.
        Мечник старался узнать оставшихся финалистов. Каждого из них. Но сейчас его не интересовало, хорошие они или плохие, убийцы или почти что праведники. Его не волновало, насколько уверенно они владеют мечом и сумеют ли пробраться через ловушки. Ему важно было знать другое - верят ли они в возрождение после смерти или предпочтут сдохнуть каким угодно образом, лишь бы честно отправиться к Лодочнику.
        Каждый из них хотел жить, почти наверняка. У большинства это чувство было притуплено, конечно, иначе бы они не оказались на арене. Но вот вопрос - кто из них готов был умереть прямо сейчас? И не просто умереть, а оказаться навечно между жизнью и смертью, ведомый чужой волей, не имеющий ничего общего с реальной жизнью.
        Пока у Аль’Шаура получалось плохо. Выходило, что он мог рассчитывать лишь на пару финалистов помимо своего отряда. Остальные верили чуть ли не в бессмертие, которое им обеспечит Затворник. И говорящий некрорыцарь, приведший их сюда, серьезно укрепил их убежденность в собственной правоте. Он думал, мыслил, говорил. Какая разница тогда, что он был мертв?
        Их разум был слишком прост, чтобы уловить эту разницу. Поэтому надежд у Аль’Шаура было мало.
        Но действие началось. И чтобы разыграть свою игру, хотя бы попробовать что-то сделать, ему нужно было отправиться на ту сторону первым. А еще лучше, если бы он отправился туда не один. Чтобы сразу вслед за ним успел пройти кто-то еще из отряда.
        Их даже не лишили оружия перед встречей с Затворником - настолько все были уверены, что внутри замка любой бунтарь бессилен. Что печать надежно сдерживает любого от нападения на некроманта и тем более на короля.
        Некрорыцарь появился перед прохождением, но оставаться не стал, сообщив, что ждет их всех возле трона. Аль’Шаур надеялся, что не пустого.
        Их заставили сесть спиной к лестнице, ибо, как сказал один из некромантов, восхождение к королю - слишком личная вещь, чтобы на посвящаемого кто-то мог смотреть со стороны. Первым ушел некромант.
        Прошло несколько минут в тишине, не нарушаемой никакими лишними звуками, кроме скрипа качающихся секир дальше на лестнице.
        - Я скажу каждому несколько слов, перед тем как вы уйдете по лестнице. Надеюсь, они вам помогут. Мне когда-то помогли. Надеюсь, что, когда вы встанете рядом с королем, вы вспомните, кто сказал вам эти слова. От них зависит, насколько вы будете сильны, как вы будете мыслить после этой жизни. Будете ли говорить, в конце концов. Хочет ли кто-нибудь начать?
        Аль’Шаур, до сей поры старавшийся не высовываться и не выделяться среди остальных финалистов, как и его друзья, поднялся.
        - Я хочу,  - просто сказал он.
        Некромант кивнул и подошел к многорукому близко-близко. Наклонил голову и почти что прижался своими бесцветными губами к уху бойца:
        - Последнее напутствие: не верь никому из живых, кроме себя. Каждый может обмануть. Не лгут только мертвые.
        Аль’Шаур кивнул и повернулся к лестнице. Кажется, он знал, о чем идет речь. Похоже, даже здесь, совсем рядом с Затворником, до него добираются далеко не все. Воин был рад, что успел поделиться с друзьями своими наблюдениями о несоответствиях в учебной лестнице и настоящей.
        Красная панель, синяя, желтая. Квадрат за квадратом, он шел по мозаичной лестнице, безошибочно ступая в нужные места. В какой-то момент приостановился, именно там, где его наблюдения расходились с тем, что им вдалбливали в последовательности цветов. Но потом, так же уверенно, как и раньше, ступил на панель, на которой, согласно обучению, его ждала верная смерть. В конце концов обучающий их некромант тоже был живым, хоть и последователем магии мертвых. Зачем же было ему верить?
        Аль’Шаур прошел три квадрата, которых не было в официальном обучении, и наклонился, чтобы пропустить качающееся бревно. Дальше все было и проще, и сложнее одновременно. Он перепрыгивал через ловушки. Наклонялся, прислонялся к стенам, чтобы пропустить очередное качающееся лезвие, пробегал места, которые нужно было пройти быстро, и стоял там, где необходимо было переждать.
        Еще в одном месте пика из стены выскакивала не в том ритме, как это было на обучающей лестнице, и Аль’Шаур чуть не попался - сказалась механистичность, до которой были отработаны движения на тренажере. Но как раз в этом месте не нужно было спешить, поэтому ему удалось вовремя заметить отличие от того, чему их обучали. Похоже, Затворник все же хотел увидеть хоть кого-нибудь рядом со своим троном в живом виде, а не только возрождать к войне погибших чемпионов. Но также было очевидно, что таких ему надо было совсем немного.
        Через пару минут Аль’Шаур оказался на другой стороне, где его ждал только некромант, ушедший первым, и больше никого.
        - А где остальные?  - с удивлением, которое ему не надо было изображать, спросил многорукий.
        - Кто тебе нужен еще, избранный?  - спросил некромант.  - Поздравляю тебя, ты успешно обошел последнюю ловушку.
        Некромант замолчал на мгновение, а затем решил ответить на вопрос воина более развернуто:
        - Внутри замка вообще мало людей и совсем нет живых, кроме особо приближенных к королю. Таких, как я. А для того, чтобы провести вас в тронный зал, достаточно и меня.
        Аль’Шаур понимающе кивнул, шагнул к некроманту и вонзил ему в горло вертикально повернутое лезвие ножа. Не давая магу даже захрипеть, провернул и еще надавил на рукоятку сбоку, разрывая горло и кадык умирающего. Аккуратно отпустил тело некроманта на землю и оттащил к стене.
        Лишь после этого повернулся, чтобы посмотреть, как будет проходить следующий. Отсюда, из тени, были прекрасно видны сидящие спиной претенденты. Мешали только качающиеся ловушки, но нельзя сказать, что они совсем загораживали вид. Сам же многорукий оставался невидимым, стоя сверху, в тени уходящего в глубь замка коридора.
        Следующим оказался Ким. Второй некромант как раз шептал ему на ухо свою заученную речь.
        Киму не нужно было смотреть, чтобы знать, как проходит препятствия Аль’Шаур. Чувствовать спиной, что происходит сзади, его научила еще жизнь оборванца в трущобах Акренора. А потом судьба подмастерья вора. Он слышал, как многорукий наступал совсем не на те куски мозаики, на которые следовало бы согласно зазубренной наизусть последовательности цветов. Слышал и то, как задержался многорукий на мгновение, а потом сделал несколько «неправильных» шагов, не в том ритме и не с той скоростью.
        Так что Киму даже не нужна была подсказка некроманта, чтобы понять, что на обучении им рассказали не все или рассказали кое-что, не совсем соответствующее действительности. Слова некроманта лишь подтвердили его знания.
        Наверное, он разочаровал некроманта тем, с какой легкостью прошел все препятствия. Вряд ли Ким мог считаться достойным кандидатом на то, чтобы предстать пред троном Затворника. Слишком маленький, щуплый, он совершенно не подходил для того, чтобы вступить в гвардию короля.
        Но правила есть правила. И Ким победил всех, включая более крупных соперников, на арене. Он шел вперед, к встрече с центром зла этого королевства, как бы ни хотелось многим на его пути, чтобы он был остановлен где-нибудь по дороге.
        Через пару минут он взобрался к Аль’Шауру. Сморгнул, чтобы глаза быстрее привыкли к сумраку, взглянул на прислоненный к стене труп, кивнул и вместе с Аль’Шауром повернулся к лестнице, смотреть, кто пойдет следующим.
        Теперь они могли поговорить.
        - Из всех я могу выделить только четверых, с которыми стоило бы рисковать,  - поделился своими наблюдениями Ким.  - Твоего семьянина, еще одного пройдоху, который явно хотел отдохнуть за счет короля, а затем смыться. Возможно, нас он оценит как еще один шанс выкрутиться из ситуации.
        - Все они перейдут на сторону врага, как только встретят первого же некроманта, который сорвет с них печать.
        - Значит, надо как можно дольше не позволять таким встречам случаться. Третьим я бы предложил вот того, что пойдет сейчас.  - Ким кивнул на вставшего претендента, который успел вызваться раньше, чем это сделали Брентон или Рем.  - У меня такое ощущение, что у него зуб на некромантов, зуб на мертвецов армии короля, зуб на Затворника. Как-то уж очень недобро он относится ко многим вещам, которые они говорят. Я сначала было подумал, что он просто зол на всех и вся. Но знаешь, перебросился с ним парой слов - нет, это не так. Ко всему, что не относится к Затворнику, он просто равнодушен. Озлобленности не чувствуется. Она направлена на короля. Короче, у него наверняка есть своя история, которая за всем этим скрывается, поэтому стоит попробовать.
        - И четвертый?  - поторопил его Аль’Шаур.
        Претендент успешно преодолел первую обманку на мозаике и начал скакать между лезвиями, бревнами, шипами, пиками и прочими сложностями второй половины лестницы.
        - Не поверишь. Самый крупный из претендентов. Идеальный кандидат в гвардию Затворника. Но что-то я смотрю, как он скисает с каждым часом, и есть у меня чувство, что он совершенно не верит в жизнь после возрождения.
        - Только верит ли он в то, что сумеет прорубить себе право на жизнь до смерти своим мечом?
        - Это вопрос,  - согласился Ким.
        Претендент успешно прошел вторую обманку, хотя явно не ожидал ее. Успел среагировать буквально в последний момент, чуть не оступился на следующей ловушке, но сумел выровняться и закончить путь.
        Друзья отступили на пару шагов назад, давая возможность третьему финалисту вступить в коридор.
        Аль’Шаур был краток.
        - Мы здесь, чтобы убить Затворника,  - бросил он в лицо претенденту.  - Ты с нами или предпочтешь стать марионеткой, медленно сгнивающей под властью самозванца?
        Претендент среагировал мгновенно:
        - Зовут Коэм. С вами. Даже и не мечтал о таком подарке. Но только как вы обойдете печать?
        - А кто тебе сказал, что ты выживешь в конце этого боя? Я лишь обещаю тебе, что он будет. Держись подальше от любых некромантов, чтобы тебя не перекроили на свой лад, остальное наша забота.
        Их неожиданный новый товарищ кивнул.
        Четвертым добровольцем на преодоление лестницы стал Брентон.

        Брентон чувствовал подвох. О том, что игра даже здесь идет нечестно, его предупредил Аль’Шаур, но он и сам каким-то образом знал, что лестница, прохождение которой отточено до механического повторения каждого движения, таит в себе сюрпризы.
        Поэтому он поднимался по ступеням осторожно. И медленно, там, где это было позволено.
        Ступил на панели правильного цвета на полу, пользуясь подсказкой многорукого. С пикой же ему помогла как раз его неторопливость. Как раз в этом месте можно было безопасно постоять, и это дало ему возможность заметить, что ритм выскакивающей из стены пики не совсем соответствует тому, что был на учебной лестнице.
        Так что Гном, пусть и медленнее остальных, с успехом преодолел весь путь наверх, кивнул друзьям, как и все, невозмутимо посмотрел на труп некроманта и представился чужому мечнику:
        - Брентон, можешь звать Гном.
        - Коэм,  - кивнул воин.  - А сколько же вас всего?
        - Скоро посчитаешь,  - хмыкнул Брентон.
        Рем решил не спешить. Он понимал, что наверху нужно создать ударный кулак, но трое из его отряда уже были там, и этого должно было быть достаточно. А внизу могло что-то поменяться, и воин посчитал, что может пропустить вперед двоих-троих претендентов, чтобы иметь возможность контролировать ситуацию снизу.
        Рем не вызвался, когда некромант выкликнул следующего добровольца.
        Наверх пошел другой. А он сидел спиной к лестнице и мог лишь пытаться слушать, что на ней происходит.

        Как только пятый претендент начал двигаться вперед, Ким повернулся к Коэму:
        - Если он пройдет лестницу, тебе придется его убить.
        Коэм лишь пожал плечами:
        - Надо так понимать, что он не из ваших?
        - И не из твоих, что важнее. Понимаешь, о чем я?  - Голос Молнии звучал на удивление ровно.
        - Конечно. Из тех, кто мечтают послужить Черному, пусть даже в состоянии ходячего трупа.
        - Да. И даже если мы ошибаемся, время, когда мы могли рисковать, прошло.
        Коэм кивнул.
        Претендент завалился на пике. Что было странно, так как он вовремя сообразил о путанице с цветами. Но в конце слегка поторопился, почти бездумно двигаясь в ритме, который был отточен на тренировках. Именно этот ритм и привел его ровно под пику, несвоевременно для него выскочившую из стены. Она была остро заточена, без малейших зазубрин, и пробила тело финалиста насквозь, а после этого так же мгновенно, как и появилась, снова исчезла в стене.
        Короткий вскрик неудачника наверняка был услышан остальными претендентами внизу. Что ж, теперь десять оставшихся точно будут знать, что финал на арене не является последним препятствием на пути к Затворнику.
        Пика была настолько гладкой, что воин на лестнице не был ни отброшен к противоположной стене в момент удара, ни подтянут назад на противоходе. Он вскрикнул и так и остался стоять, еще живой, со сквозной раной от левого бока до правого.
        Коэм отступил назад, произнеся:
        - Теперь ему точно конец.
        И действительно, как только он это сказал, пика выскочила снова, подчиняясь своему ритму, уже хорошо изученному теми, кто стоял наверху.
        Она снова пробила тело раненого, почти в том же месте, что и в первый раз. На этот раз воин не кричал, а попытался двинуться, чтобы уйти из-под пики. Но жизнь уже покидала его тело. Не сделав и пары шагов, он оступился и тут же попал под бревно, рухнувшее сверху из ниши на потолке. Претендент умер мгновенно, а бревно, словно издеваясь над своей жертвой, наоборот, начало медленно втягиваться обратно в свою нишу.
        Внизу некромант прикрикнул на оставшихся, когда кто-то из них попытался обернуться и посмотреть на лестницу. Подошел к стене и проделал какие-то манипуляции. Вся ступень лестницы, на которой лежал мертвый воин, рухнула вниз, но моментально вернулась, уже пустая.
        «Впрочем,  - подумал Ким,  - любой из следующих претендентов, имея хоть немного наблюдательности, может определить место гибели предшественника по пятнам свежей крови на нескольких ступенях подряд. Поэтому вполне возможно, что шансы оставшихся десяти пройти это препятствие существенно повысились».
        И словно в насмешку над его мыслями, сверху, почти у вора под ногами, открылись пазы, из которых хлынула вода, бурлящим потоком устремившаяся вниз и смывающая все следы, которые могли остаться от умерщвленного на лестнице кандидата.
        Шансы у всех снова стали равны. Хотя вряд ли Ким хотел такого равенства.
        - А может быть, мы просто отправим их обратно?  - спросил Брентон.  - Если кто и не захочет присоединиться к нам, то рассказать он ничего не успеет. Развязка слишком близка.
        - Все, кто откажется нам помочь, либо трусы, либо искренне верят Черному,  - неожиданно за всех ответил Коэм.  - Могу предположить, что трусов среди людей, прошедших в финал турнира короля, быть не должно. Значит все они должны быть уничтожены. Либо вы оставите врага за спиной.
        Трое из Акренора повернулись и посмотрели на своего нового попутчика.
        - Это явно что-то личное,  - сказал Аль’Шаур.
        - Да, думаю, он нам расскажет, когда все закончится,  - согласился Ким, говоря так же, как и многорукий,  - как будто предмета их обсуждения тут просто не было.
        - Если выживет,  - в том же духе хмуро резюмировал Брентон.  - Ну, не хотите - как знаете.
        И все трое повернулись обратно, посмотреть, кто пойдет следующим. Ответа от Коэма никто из них не ждал.

        Следующий был более удачлив, если говорить о том, как он прошел лестницу. Но наверху его встретил Коэм. Улыбаясь, он без раздумий, без малейшего предупреждения или вызова вонзил свой меч в грудь претендента. Видимо, сразу пробил легкое, потому что закричать жертва не смогла, а слабый хрип сопровождался кровяной пеной на губах, но так и не перешел в крик.
        - Будь милостив, избавь его от возрождения,  - подсказал Брентон.
        Коэму не надо было повторять дважды, он выдернул меч, опрокинул хрипящую жертву на пол и перерубил сзади шею. Брентон помог ему оттащить убитого к трупу некроманта. Гвардия короля лишилась еще одного новобранца. Навсегда.
        - Надеюсь, Вик не опоздает,  - тихо сказал Аль’Шаур, обращаясь к Киму, пока остальные разбирались, как лучше уложить трупы.  - Времени осталось немного, а мой камень холодный.
        - Мой тоже,  - так же тихо ответил Молния.  - Но я думаю, что он рядом. Просто не спешит приближаться к замку до поры до времени.

        Мага не было рядом. Он, Фантом и Волк безнадежно опаздывали. По всем расчетам, они должны были достичь ворот на сутки раньше и с помощью финалистов пройти внутрь.
        Но сначала долго не хотел приходить в себя Мугра. Потом выбранного ими жреца вызвали на какой-то молебен, с которого тот вернулся совершенно невменяемым. Точнее, его вернули - просто притащили и сдали слуге у дверей дома.
        Виктор хотел было взять его прямо таким, тепленьким, но потом понял, что толку от жреца в этом состоянии не будет никакого. Пришлось ждать. Все это время четверка победителей арены тренировалась проходить лестницу, так что эти задержки хоть как-то компенсировались.
        Мугра повесил пучок слегка подсохших водорослей себе на шею. А Виктор волей-неволей все время размышлял о том, в какой мир он отправил друга. И если этот мир был реален, то как ему это удалось? Ведь он не знал, не понимал и не умел проделывать такие вещи. Да и никто из известных ему магов тоже. А если этот мир был выдуман, являлся бредом находящегося под давлением нескольких противодействующих заклинаний Волка, то как можно из выдуманного мира притащить с собой вполне реальный предмет?
        И то и другое казалось невозможным, хотя сейчас Вик все же склонялся к тому, что второе было менее невозможно, чем первое.
        Праздные размышления. Маг знал, что до уровня, когда он смог бы перебросить человека в другое место или у него получилось бы вынуть что-либо из воображаемой реальности, как из своего мешка, до этого уровня ему развиваться всю жизнь. И то он очень сомневался, что когда-нибудь освоит подобные трюки.
        Потом они запугали страдающего с похмелья жреца. Тот оказался совершенно не подверженным догмам собственной веры и почему-то совершенно не был готов умереть во имя своего короля.
        Сейчас жрец вел их между стеллажами к центральным воротам замка. Внешняя цепь охранников сильно взволновалась, когда один живой, хоть и с пропуском, вбитым куда-то в его душу, провел мимо нее еще троих незаклейменных. Виктор почувствовал, как чаша весов в их пользу перевесила из-за Мугры, которого даже мертвые сейчас признавали своим. Возможно, у них были на то некоторые основания, хотя магу это и не нравилось.
        Так или иначе, но охранники не напали, хотя отряду с трудом удалось удержать жреца в сознании, настолько тот испугался.
        Зато одного из нюхачей обмануть оказалось сложнее. Казалось бы, в его задачу и не входило следить за живыми - наоборот, он должен был выискивать испортившихся мертвых. Но нет - этот оказался излишне инициативным, наверное, был таким и при жизни, и увязался за ними, скуля и пытаясь привлечь внимание. Когда маг увидел, что у ползающего на четвереньках существа это начинает получаться, он его упокоил. Стоящий невдалеке второй нюхач, который последовал было за процессией вслед за первым, быстро потерял к ней интерес и вернулся к своей основной работе.
        Само их движение по полю, на котором разместили больше трупов, чем, пожалуй, Виктор видел живых людей за всю свою жизнь, навевало на него смешанные чувства. Но преобладала все же постепенно закипающая ярость, направленная на тех, кто задумал и создал все это. Кто прятался теперь за высокими стенами замка и готовил планы дальнейшего увеличения своей армии.
        Они проходили ряд за рядом, стеллаж за стеллажом. Большинства лежащих в стасисе Виктор не видел, но иногда ему удавалось различить выражение лица умершего человека.
        Не все из них умерли своей смертью, это он мог сказать однозначно. На многих из этих лиц застыла маска предсмертного ужаса, муки, страдания. Многие трупы были обожжены, некоторые искалечены, были и явно выкопанные из земли, причем далеко не сразу после погребения. Похоже, король собирал свою армию изо всех источников, из которых мог.
        Ряд за рядом, стеллаж за стеллажом, они шли по полю мертвых. Жрец не оглядывался, как раз для него это зрелище не представляло ничего интересного или необычного. Но Виктор не мог заставить себя сосредоточиться и продолжал вглядываться в лица людей, которые ему удавалось рассмотреть.
        Кто-то лежал слишком далеко от их пути, чьи-то тела были заметены снегом, кого-то вообще бросили на стеллаж лицом вниз… но и тех лиц, которые успевал заметить маг, ему было достаточно.
        Он понимал, что это неправильно, отвлекает от предстоящей битвы, расшатывает его сознание, что недопустимо для мага. Но ничего не мог с собой поделать. Каждое лицо, увиденное им, скорее всего, отнимало у него шанс выжить внутри замка, но взамен давало что-то другое. Наверное, решимость в том, что он должен был сделать, веру в тот путь, который он выбрал.
        Они приближались к воротам замка, и Виктор снял чехольчик, скрывающий навершие его посоха. Рунные камни тускло блеснули на свету. Скрываться дальше не было смысла, и он надеялся лишь на то, что не слишком сильно опоздал.
        Насущной проблемой стали мертвые арбалетчики на стенах замка. Как раз они могли и не пропустить четверых живых к воротам, хотя один из них и был чем-то вроде пропуска. Но маг решил, что лучники не действуют самостоятельно, а если и действуют, то все равно не будут поднимать тревогу, а только стрелять.
        Стрелы же его не волновали. Идя сразу следом за жрецом, Виктор чуть повернул посох, и все его спутники почувствовали обдувающий их легкий ветерок.
        До ворот замка не оставалось и сотни шагов.

        Аль’Шаур встал на то место, где стоял убитый им некромант, и внимательно осмотрел стену. Фокус с исчезающей ступенью навел его на одну мысль, которую он хотел проверить.
        Так и есть, теперь уже мертвый некромант прятал за своей спиной нишу, в которой находился большой рычаг. Его предназначение могло быть только одно - отключать ловушки на лестнице. Проверять это сейчас Аль’Шаур не стал, но подумал, что время, когда ему придется узнать, прав он или нет, придет достаточно скоро.
        Как раз в этот момент очередной поднимающийся по лестнице совершенно наивно ступил на тот цвет, который заучивал на обучении, и тут же оказался пронзенным дюжиной стрел. На этот раз он упал молча, и, похоже, никто из оставшихся внизу даже не почувствовал неладное за своей спиной. Процедура избавления от трупа повторилась, и лестница тут же оказалась готова принять свою следующую жертву.

        Погиб семьянин, так и не получив предложения от отряда наверху. Тоже попался на обманку с пикой. Коэм убил еще двоих, без раздумий и сожалений. Наверх поднялся Рем, легко обойдя все препятствия. И сразу за ним пошел пройдоха.
        На этот раз Коэма отодвинули в сторону. Оставлять непонятного для них воина в живых было значительно опаснее, чем мгновенно убить. Им пока не хотелось, чтобы стоящий внизу некромант хоть что-то заподозрил. По крайней мере, до того момента, пока он не окажется на расстоянии удара ножа.
        На этот раз Аль’Шаур схватил собеседника за горло и прикрыл его рот ладонью. К тому же в бок пройдохи уперлось острие кинжала Кима. Аль’Шаур шептал пленному на ухо:
        - Поможешь нам убить короля или предпочтешь подохнуть? Неважно, моя рука отправит тебя к Лодочнику или некромант сделает своей куклой, ты сдохнешь. Что ты выберешь?
        Ответить словами на столь убедительно сделанное предложение было сложно. Претендент лишь закивал, всем своим видом давая понять, что он не против принять такой щедрый подарок.
        Когда руку с его рта медленно убрали, он заговорил:
        - Это же надо! То есть у меня снова есть шанс? А я уж думал только о том, как бы сделать так, чтобы все побыстрее закончилось. Чуть тут под секиру не запрыгнул, лишь бы больше не бояться. Но как вы обойдете печать?
        Так как этот вопрос оказался не нов, то отвечать на него поручили Коэму.

        Настоящей находкой для них стал великан. Самый большой из финалистов. После того как еще один претендент получил порцию стрел и еще одного встретили наверху - правда, на этот раз Коэм не был достаточно расторопен и получил пару царапин. Но ему тут же помогли, и внизу остались только двое. А наверху - только те, кто явно не собирался присягать на верность владельцу замка.
        Тогда-то по лестнице и пошел великан. Видимо, до последнего оттягивал радость встречи со своим будущим полновластным повелителем.
        Он прошел все ловушки на удивление легко. Даже не задержался около обманчивой пики, как будто знал, что ритм у нее другой. Но - не знал. Аль’Шаур видел, что воин просто воспользовался противоходом - он преодолел опасный участок сразу же именно в тот момент, когда пика только начала уходить обратно в стену. Как бы быстро это ни происходило, для достаточно юркого человека этого времени было достаточно, чтобы рискнуть.
        Но, пройдя все ловушки, верзила замедлился, сделал паузу, потом оглянулся назад. Аль’Шауру несложно было догадаться, что он смотрит на некроманта. Тот в данный момент как раз отвернулся, убедившись, что претендент прошел лестницу, и уже поднимал последнего кандидата, чтобы отправить его наверх.
        Верзила вытащил из ножен меч и осторожно сделал шаг вперед. То, что он не стал поднимать тревогу и звать некроманта, внушало надежду, но его невероятное чутье опасности смутило даже многорукого.
        Через мгновение Аль’Шаур осознал, что это было чутье в прямом смысле этого слова - великан просто почувствовал запах свежей крови. Когда воин принюхался, то и сам почувствовал легкий аромат, который невозможно было спутать ни с чем. Пролитая в этом коридоре кровь пахла, и надо было отдать должное звериным повадкам великана, который оказался не только чувствителен, но и хладнокровен. Почувствовать запах, оценить обстановку, решить провести самостоятельную проверку вместо того, чтобы поднимать тревогу, и все это - сразу после прохождения лестницы, на которой только что умирали лучшие из лучших воинов Сунары. Если великан будет разумен, то это станет находкой для маленького отряда.
        Аль’Шаур отступил назад на шаг, чтобы дать возможность великану углубиться в проход и при этом выйти из зоны видимости некроманта, если тот захочет поглазеть наверх. За мельтешащими орудиями охраны Затворника и так мало что было видно, но ему не хотелось рисковать.
        Великан вошел в полутемный коридор неохотно, но все-таки вошел.
        - Меня зовут Аль’Шаур,  - сказал многорукий.
        - Я видел тебя, воин,  - ответил великан.  - Ты был хорош на арене.
        Но имени своего не назвал, продолжая стоять в боевой стойке и держа свой меч между собой и остальными, кто скопился в коридоре.
        - Мы решили, что не хотим перерождаться,  - замял вопрос с именами Аль’Шаур.  - Ты хочешь рискнуть и убить Затворника или предпочтешь смерть, в какую бы красивую обертку ни заворачивал ее Черный?
        - Мы не сможем его убить,  - вяло откликнулся воин.  - Его невозможно убить.
        - Это не ответ,  - спокойно парировал Аль’Шаур.  - Вопрос в другом. Ты будешь сражаться за свою жизнь или ты уже мертв?
        - Почему бы и не развлечься напоследок,  - пожал плечами Великан.  - Но первый же некромант просто сорвет с нас печати. Что вы будете делать с этим?

        Последний претендент прошел. Только для того, чтобы быть убитым наверху, на этот раз Пройдохой. Дополнение к их отряду оказалось внушительным: Коэм, Пройдоха и Великан. Три финалиста арены, стоящие многих воинов каждый.
        - Камень,  - неожиданно сказал Брентон.
        - Да,  - кивнул Аль’Шаур.  - У меня тоже. Становится теплым. Виктор идет. Время на исходе, у всех.
        Оставшийся в одиночестве некромант внизу помахал рукой, и Аль’Шаур по наитию дернул рычаг. Это казалось ему разумным - если рычаг останавливал действие ловушек, то он мог располагаться только здесь, с этой стороны от лестницы. А второй некромант, скорее всего, просто ленился проходить их по-настоящему. Или боялся, что тоже было весьма вероятно.
        Лестница действительно замерла без движения, и некромант двинулся наверх.
        - Сейчас не суйтесь к нему,  - предупредил Ким новичков.  - Любой некромант - наша забота, пока вам не сказали иного.

        Некромант умер так же быстро, как и большинство претендентов, а также его напарник. И оказался в той же куче трупов, не подлежащих возрождению.
        - Кого ты возьмешь с собой?  - спросил Рем Кима.
        - Давай тебя,  - ответил вор.  - Только не высовывайся. Поднимем шум раньше времени - соберем вокруг себя всех скелетов округи.
        Ким оглянулся и посмотрел на Брентона и Аль’Шаура. Кивнул. После чего легко, будто рыба в горном ручье, побежал вниз по лестнице. Легко и неслышно, стараясь сразу войти в нужный ритм.
        У Рема этот фокус так же грациозно не получился. Но он достойно справился с задачей не поднимать лишнего шума.
        Брентон развернулся к новобранцам:
        - Держим оборону здесь. Ждем, когда наши вернутся. Как только вернутся, прорываемся в самое логово и убиваем главного некроманта. Понятно?
        Коэм широко улыбнулся. Пройдоха, глядя на Коэма, тоже попытался повторить улыбку, но у него вышла скорее ухмылка. Великан изобразил на лице полную невозмутимость. Уточнять этот набросанный достаточно крупными мазками план действий никто не стал. Наверное, никто из них всерьез так и не верил в осуществимость подобных задач.
        - Погодите,  - прервал инструктаж Аль’Шаур.  - Я спущусь. Запустите ловушки обратно. Я пока погляжу, что за рычаги там дергал наш последний гость. Когда махну рукой, сбросьте на лестницу все трупы. Постараемся от них избавиться, воспользовавшись той же методикой, что и хозяева. А то мало ли кто будет проходить мимо и какие они будут задавать вопросы. Штабель трупов доверия к нам не прибавит, так ведь?

        Ким ступал легко. Непринужденно переходил на бег, когда был уверен, что это безопасно, и не менее раскованно возвращался к тихому шелестящему шагу, который не услышал бы никто. Им надо было дойти до ворот как можно тише, чтобы не собрать всех мертвецов, охраняющих замок.
        Такова была договоренность. Они проникают внутрь и обеспечивают возможность войти магу, когда тот сумеет пробраться поближе к замку. Только они не рассчитывали, что будет еще лестница с ловушками и почти два дня обучения перед тем, как идти дальше.
        Ким размышлял, насколько сильно усложнилась ситуация.
        Изначально они планировали войти в ворота, почувствовать нагревание камней, которые маг сделал и выдал им специально для этого. Когда маг близко, камень теплеет. Когда маг совсем рядом, камень становится горячим. Действовала эта штука недолго, но им и не нужен был постоянный контроль над тем, где находится Виктор, нужен был только сигнал, что пора открывать ворота.
        «Заодно было приятно чувствовать тепло этого камня, выигрывая финальную схватку на арене»,  - подумал Ким.
        Так вот, маг должен был подобраться к воротам, они - их открыть. И дальше - прямая дорога к Затворнику. Прямая, да не очень. Лестница. Она спутала им все планы, хотя в итоге позволила магу все-таки успеть вовремя.
        Патрулировали коридоры отборные представители гвардии, из тех, кто попал на службу некроманта, минуя кладбища. Все опасные участки их тел были, как всегда, полностью прикрыты, но задача у Кима и Рема оставалась прежней - если они хотели пробраться тихо, то в случае стычки с патрулем необходимо было уничтожить латников как можно быстрее.
        Если они завязнут в схватке, если поднимется тревога и подтянется помощь, то сколько бы мертвецов они ни упокоили, всех им не одолеть.
        Поэтому все то время, которое Ким находился в замке, он наблюдал за движением мертвецов и старался нарисовать примерную карту их маршрутов. Патрулей было много, да помимо патрулей в ключевых местах стояли часовые. Но для подмастерья вора, пусть и бывшего, несложно было составить маршрут, позволяющий избежать ненужных встреч как с движущимися патрулями, так и с постами на пересечениях ключевых коридоров.
        Только вот не все патрули двигались по изначально определенному маршруту. В движении части из них наблюдался некий заданный хаос, не позволяющий полностью рассчитать, будет тот или иной проход пуст в нужное время или как раз в нем они и увидят шагающих навстречу мертвецов.

        Ким легким стелющимся шагом пробежал до конца короткого прохода, соединяющего два больших коридора, и прижался спиной к стене. Рем двигался медленней, не стараясь полностью повторять манеру движения Молнии, вместо этого он перемещался не в такт, как камешек на резинке, привязанной к Киму. Когда вор убегал вперед, Рем слегка отставал, медленно разгоняясь, когда ведущий останавливался, Рем приближался к нему почти вплотную.
        Вор прижал лопатки к стене, повернул голову, приготовившись выглянуть из-за угла. Но услышал мерную поступь патруля. Слишком близко, чтобы успеть вернуться назад и изменить маршрут. Ким поднял ладонь в сторону друга, а затем махнул ей в сторону стены, показывая, что Рему надо прижаться к стене вслед за Кимом.
        Первый патрульный, из стандартной четверки, которая составляла местные патрули, вышел из-за угла. Прошел в полушаге от Кима, но не обратил на него ровно никакого внимания. Ким прятался в тени и был невидим. Почти невидим. Невидим для того, кто не знает, куда смотреть.
        Живых, полагающихся на зрение, на слух, на понятные Киму органы чувств, он бы обманул.
        Но мертвые полагались не только на глаза, тем более что не у всех они были в наличии. Мертвых, особенно гвардию, некромант наделил каким-то особым чувством, позволяющим им ощущать присутствие поблизости живых, точно знать, где те находятся, как будто видеть их, хоть и не глазами.
        Поэтому остальные патрульные остановились и уставились черными бездонными глазницами шлемов прямо на Кима. Первый тоже начал разворачиваться обратно, запоздало среагировав, словно только поняв, что прошел мимо чего-то, на что надо обратить внимание.
        Действовать сейчас следовало быстро. Это были обычные гвардейцы, не говорящие избранные, но и с ними справиться было крайне тяжело. Ким прыгнул вперед.
        Первому он сунул острие кинжала прямо в ту самую глазницу, пробив легкую железную сеточку, призванную защищать глаза, или что там было на этом месте у мертвого патрульного. Добрался острием до затылка, провернул.
        Когда делаешь что-то не в первый раз и даже не во второй, начинает получаться все лучше и лучше. Удар Кима был идеален. Кинжал не застрял, и мертвец был успешно упокоен в одно мгновение.
        Ким решил не обращать внимания на первого патрульного, похоже, самого медлительного из всех, и шагнул в сторону замыкающей двойки. Рему, подобравшемуся к месту действия, ничего не оставалось, как сосредоточиться на оставшемся.
        Вор сделал еще шаг, уменьшая дистанцию между собой и мертвецами до такой, на которой длинные мечи, которыми были вооружены патрульные, становились почти бесполезны. Металлическая лента, прикрывающая позвоночник гвардейцев, мешала ему подобраться к почти единственному уязвимому месту, но Ким решил и эту проблему. Стелющимся шагом ступив еще ближе, он обошел мертвеца чуть сбоку и, пока тот еще только пытался развернуться в сторону юркого нарушителя, вонзил лезвие точно в узкую щель между шлемом и доспехом. Скорее всего, Ким пробил шею мертвеца насквозь и сделал это как раз ближе к шейным позвонкам. Он ступил еще на шаг вперед и дожал кинжал, перерубая позвонки, пока лезвие не встретилось с металлической накладкой. Она так и осталась неповрежденной, но превратилась из защиты в абсолютно бесполезную полоску металла - патрульный падал, наконец-то отпущенный из этого мира.
        Ким, правой рукой выдергивая кинжал, начал разворачиваться и в последний момент успел перехватить уже замахивающуюся руку мертвеца с мечом у самого запястья. Дернул и попытался вывернуть, но сразу же понял, что тягаться силой с возрожденным бесполезно. Так же, как бесполезно пытаться сделать ему больно.
        Мертвец надавил. Ким как раз выдернул кинжал, неимоверным усилием слегка отогнул ладонь патрульного в латной рукавице, расширяя щель между ней и наручами. Вонзил кинжал прямо в щель и с силой крутанул.
        Полностью отрезать руку ему не удалось, зато он почти перерубил кость. Мертвецу не хватило оставшейся части, чтобы удержать меч, перчатка просто повисла на остатках мышц и сухожилий. Меч при этом так и остался зажат в мертвых пальцах.
        Патрульный схватил Кима левой рукой за плечо и сжал. Вор сразу почувствовал, что еще немного - и большой палец сломает ему ключицу. Согнув руку с кинжалом, Ким из последних сил, почти вслепую, вогнал острие в щель между перчаткой теперь и левой руки мертвеца. Качнул вправо-влево и сразу почувствовал, как ослаб нажим пальцев врага. Качнул еще раз, и вторая рука у мертвеца безнадежно повисла.
        Патрульный застыл в недоумении. В магию, что подняла мертвеца и заставила его двигаться, явно не входили такие понятия, как пнуть врага, ударить его лбом или прочие приемчики, коими изобиловал арсенал Кима.
        Поэтому после заминки мертвец просто попер на Кима, пытаясь навалиться на него грудью. Ким легко ускользнул в сторону, выдернул спиногрыз, перехватил его обратным хватом и вонзил кончик в глаз патрульного, прямо из-за спины. До затылка он не достал, но это и не было целью. Воспользовавшись мечом как рычагом, он нажал вниз, заставляя голову мертвеца наклониться вперед, и тут же вогнал кинжал в образовавшуюся щель на затылке врага. Как и в предыдущий раз, защита позвоночника не помешала ему добить своего последнего врага.
        Рем вложил меч в ножны. Он честно расправился с медлительным патрульным, пока Ким прыгал вокруг остальных. Правда, при этом существенно ухудшил качество брони своего противника.
        - Оттаскиваем прямо за угол, в проход, и бросаем,  - сказал Рем.  - Нет времени.
        Ким выдернул спиногрыз и кинжал из многострадальной головы теперь дважды и окончательно мертвого противника, с легким шелестом вбросил их в ножны и успел подхватить тело, прежде чем оно упало.
        - Схватки в тесных переулках - моя стихия,  - скромно признался Ким.  - В тесноте, с ножом… даже немного взгрустнулось.
        - Да, я заметил, что твоя. Надеюсь, взгрустнулось тебе только немного, а не то ты окончательно загрустишь к концу сегодняшнего дня.
        Ким кивнул. Поводов для ностальгии у него, скорее всего, будет еще достаточно. Дальше прятать тела патрульных они продолжали молча.
        В этом занятии они оказались равны - каждый утащил по два трупа упокоенных.

        Арбалетчики не реагировали. Складывалось ощущение, что они и не предназначались для отстрела отдельно взятых живых, подходящих к воротам. Возможно, они стояли на стенах только на случай массированной осады. Или вообще лишь для устрашения.
        Виктор, Мугра и Даниэль, ведомые жрецом, подошли к самым воротам. Двое часовых снаружи тупо смотрели вперед и даже не повернули головы при приближении процессии - видимо, и на них действовал пропуск жреца. Но только это не решало их проблему.
        Жрец остановился и глухо произнес:
        - Все. Как я и говорил, ворота мне не откроют. Не сейчас, и время не то, и приглашения не было, и вообще, чтобы попасть в замок, нужно заслужить.
        - Мы что-нибудь придумаем. Может, постучишься?  - ответил за всех Мугра.
        - Бесполезно! Вы только поднимете тревогу. Вы же обещали меня отпустить!
        - Отпустим, всему свое время. Ты стучись, стучись.

        Ким и Рем выглядывали и осматривали внутренний двор у ворот замка.
        Дело было совсем плохо. Восемь гвардейцев у самых ворот. Арбалетчики на высоких балконах, не меньше десятка, но Ким полагал, что их больше - скорее всего, еще один балкон был прямо над тем местом, с которого они смотрели на двор. И один избранный, что было, наверное, хуже всего. Не тот, что привел их в замок, но они научились различать доспехи и оружие мертвецов - и этот явно превосходил по качеству брони остальных гвардейцев.
        И нужно было открыть ворота. До того, как сюда сбежится весь замок. Что будет после того, как их откроют, Ким как-то даже не думал, с последствиями он предпочел бы оставить разбираться магу.
        В их текущем положении все-таки были и плюсы. Рутинная охрана ворот была направлена на предотвращение внешнего вторжения и в значительно меньшей степени предполагала нападение сзади.
        Рем посмотрел на Молнию и вопросительно дернул подбородком.
        Ким пожал плечами, как бы отвечая: «А я знаю?» - и совершенно неожиданно для мечника достал арбалет. Они совсем не использовали луки и арбалеты в Сунаре, с того самого момента, как поняли, что мертвецы и скелеты совершенно равнодушны к их стрелам.
        Потом показал пальцем на ворота, изобразил рукой, как будто зачерпывает горсть воды или, скорее, песка, и начал медленно высыпать ее из сжатой ладони. Ждем, понял Рем.
        Они отступили назад, глубже в тень коридора. Им повезло - они вышли к воротам не по основным проходам, а по одному из подсобных, по которому мертвые явно почти не ходили. Но все равно времени было в обрез, в любой момент могли обнаружить отряд над лестницей-проверкой, или найти маленькую кладовку с трупами патрульных, что они устроили неподалеку, или просто хватиться этого самого патруля. Да и Затворник, надо полагать, уже скоро должен был поинтересоваться, где же новые избранные, которые должны предстать перед ним.
        Но делать было нечего. Если на той стороне ворот не было мага, то нечего было и думать о том, чтобы их открыть,  - это было бы самоубийством и, что самое главное, абсолютно бесполезным.
        Они ждали. Ким выдернул несколько болтов - более коротких и толстых, чем обычные, для использования на совсем близких дистанциях - и начал сдергивать с них наконечники. Рему было интересно, что делает его товарищ, но он молчал, лишь присматривался. Ким тем временем вытащил из сумки несколько новых наконечников, чем-то напоминающих охотничьи срезни, но значительно меньшего размера - лунообразная ударная часть была шириной не более полдюйма.
        Ким шепнул:
        - Попробовал переделать из обычных охотничьих. Специально для этих.  - Вор кивнул на двор.  - Может, перебьет позвоночник? Если нет, то хотя бы отбросит. Тяжелые.
        Он взвесил на ладони первый собранный болт и взял его в зубы. Второй наложил на тетиву. Третий - опять в зубы, и Рем подумал, что на следующий болт рот друга уже не раскроется. Но Ким выкрутился - четвертый болт он сунул в кармашек, в котором обычно размещались его метательные ножи. Сейчас все они были сняты и спрятаны в укромном месте под городом - Виктор не хотел привлекать к отряду лишнее внимание, да и бесполезны они были против мертвецов.
        Ким заканчивал с пятым, когда в ворота забарабанили.
        Избранный поднял глаза на арбалетчика на башне у ворот, но тот продолжал равнодушно стоять и смотреть на горизонт. Видимо, это о чем-то говорило, потому что латник двинулся к воротам. Подойдя, он открыл крошечное зарешеченное окошечко в воротах, глянул в него и без эмоций произнес:
        - Ты ошибся, жрец. Сегодня ты не можешь войти в замок. Тебя не приглашали.
        С той стороны что-то ответили, но Ким уже не слушал.
        - По команде,  - повернулся он к Рему.  - Возьми на себя избранного. А я возьму на себя ворота. К остальным не пристаем.
        Ким прицелился и выпустил первый болт в сторону балкона, который был виден с того места, где они прятались. Поднялся, сделал шаг вперед, взводя арбалет и стреляя по второму арбалетчику наверху.
        - Пора,  - сказал он после этого.  - Берегись балконов.
        Две маленькие заостренные луны одна за другой достигли своей цели. Арбалетчики были практически не защищены доспехами. Первый наконечник ударил в шею мертвеца чуть сбоку, удачно попал между позвонками и моментально упокоил одного балконника. Второй болт ушел чуть ниже, чем надо, вошел в шею другого арбалетчика повыше ключицы и застрял. Но, видимо, все же достал до позвонков. Мертвец шевелился, но выпустил арбалет из рук. Движения его стали бессмысленными и хаотичными.
        Ким сделал еще шаг вперед. Посмотрел на балконы, после чего шагнул снова. Третий болт уже был на изготовку. Арбалетчиков было явно больше, чем у вора болтов, так что ему нужно было истратить свои самоделки с толком - выбить с балконов наиболее рьяных или наиболее шустрых стрелков.
        Выделить их из остальных было легко - Рем как раз выбежал на открытое пространство, насквозь простреливаемое с балконов. Арбалетчики не реагировали. Все же скорость осознания опасности у мертвецов была ниже, значительно ниже. Если только ими кто-нибудь не командовал.
        Из до сих пор открытого окошечка в воротах неожиданно полыхнуло. Пламя оказалось настолько сильным, что избранный, слишком приблизивший к нему свой шлем, был отброшен назад на пару шагов, туда, где сзади на него набегал Рем.
        Рычаг, удерживающий противовесы ворот, был чуть в стороне от входа, охраняемый двумя гвардейцами, но двигаться туда было рано.
        - К оружию!  - крикнул избранный.
        И сразу после крика Рем рубанул мечом по его шее, сзади и чуть сбоку.
        Этого оказалось недостаточно. К тому же мертвец в последний момент чуть ссутулился, предчувствуя удар, и меч Рема почти бесполезно скользнул по шлему. Это был самый опасный противник, которого Рем встречал в жизни. Воин понял его опыт сразу, по тому как тот почувствовал врага сзади после взрыва огня и сумел уклониться от удара, которого даже не видел.
        Арбалетчики зашевелились, что и нужно было Киму. Первый из них, перенацелившийся от ворот на Рема, получил болт, глубоко застрявший в шее. Судя по тому, что он начал падать, выстрел был удачным.
        Ким использовал оставшиеся два болта с максимальной скоростью, но это было уже неважно. Больше десятка болтов было выпущено в Рема, все арбалеты спущены. Не атаковали лишь стрелки с башен, которые даже не глянули в сторону внутреннего двора, продолжая тупо смотреть вдаль.
        В последний момент Рем поменял позицию, оказавшись спиной к воротам и заставив избранного невольно стать его щитом от большинства болтов. Несколько, что долетели до Рема, отскочили от брони.
        Ким надеялся, что запасных и уже взведенных арбалетов у стрелков не припасено, и в тот же миг, как закончился дождь из болтов, рванул вперед.

        С другой стороны ворот Виктор стоял и напряженно смотрел в окошечко, пока Мугра и Фантом расправлялись с гвардейцами. Пока у него не было никаких мыслей, как помочь тем, кто внутри.
        Чуть скосив взгляд, он увидел дрожащего от страха жреца. Похоже, тот окончательно протрезвел.
        - А вот теперь… можешь идти. И пора тебе задуматься о выборе новой религии. К вечеру от твоей не останется и следа.
        Жрец побежал.
        Но как раз на этот счет, по всей вероятности, у стрелков на стенах были определенные приказы. После того как избранный объявил тревогу, видимо, становилось неважно, есть у тебя пропуск или нет. Жрец не успел пробежать и десятка шагов, когда его нагнал болт с башни.
        Ким проскользнул за спины гвардейцев, между мечами, направленными на него, и рванул рычаг. Противовес начал медленно опускаться, ворота чуть приоткрылись внутрь, но застряли на засове. Молния пожал плечами и привычным движением вонзил кинжал в глазницу гвардейца. Так же привычно провернул рукоять, качнул, выдернул кинжал и отступил от удара второго охранника уже сданного рубежа.

        Виктор видел, как приоткрылись ворота, и сразу понял, в чем загвоздка - ворота разошлись достаточно, чтобы он увидел засов. Тут он мог помочь. Маг выдернул меч и рубанул сверху вниз, прямо по щели между створками. В последний момент к силе удара он добавил посох, опустившийся на меч, и неразборчиво произнес очень короткое заклинание.
        Ворота вздрогнули от удара. Засов, обитый железом, разлетелся в щепки, а железо оказалось просто разорванным на мгновение заговоренным мечом.
        Ворота замка распахнулись.

        Тень рыси, рык медведя
        Виктор шагнул вперед, в глубь замка, но тут же с обеих сторон, прикрывая, его обогнали Мугра и Фантом.
        Избранный изловчился и заехал латной перчаткой Рему по скуле. Рем не упал, но, чтобы удержать равновесие, был вынужден сделать несколько мелких шагов назад, отступив почти на край двора. Лишь после этого он встряхнул гудящей головой и снова шагнул вперед.
        Но мертвец забыл о нем. Он повернулся в сторону ворот и уставился на Виктора.
        - Ненавижу магов,  - буркнул избранный.
        - А как же тогда твой хозяин? Он же тоже маг.  - Казалось, Виктор ничуть не удивился прямому обращению мертвеца к себе.
        - Его я ненавижу больше всего. Ненавижу вас, ненавижу, как вы прячетесь за спиной у воинов, трусливые подлые твари.
        Виктор принял вызов, подумав при этом, что для мертвого этот избранный удивительно эмоционален.
        Маг раздвинул Мугру и Фантома и кивнул им в сторону остальных гвардейцев. Поднял взгляд на балконы, где оставшиеся стрелки завершали перезарядку арбалетов. Прикрыл глаза и поднял посох. На этот раз это была вспышка света, прошедшая поверху двора, заставившая всех лучников разом обмякнуть. Несколько опрокинулись назад, еще несколько повалились на перила балкона, а еще один, в этот момент неудачно наклонившийся вперед, перевалился через балкон и упал во двор, чуть не накрыв Рема.
        Лучники были упокоены. Свалившийся рядом с Ремом, видимо, оказался призванным к Затворнику, будучи не первой свежести, потому что воин видел, как развалилось тело мертвеца. Только благодаря доспехам, удержавшим разлагающийся труп в одном месте, его части не разлетелись по всему двору.
        Виктор не был уверен, что сумеет разом точно так же расправиться и с гвардейцами во дворе, поэтому решил приберечь силы.
        Они шагнули навстречу друг другу, маг и перерожденный мертвец.

        Пройдоха не выдержал ожидания и начал забрасывать Гнома и Аль’Шаура вопросами:
        - Откуда вы вообще, вояки? Когда вы успели договориться, сразу четверо? Это же невозможно было сделать на арене.
        Брентон пожал плечами:
        - Зачем тебе это знать? Ты стоишь здесь, с печатью некромантов, и не пройдет и часа, как ты либо наскочишь на чернокнижника и тот сдернет эту печать, не раздумывая, либо нарвешься на меч мертвого гвардейца, в которого хотят превратить и тебя. Зачем тебе сейчас знать подобные мелочи?
        - Какие вы… мрачные.  - Пройдоха был явно не из тех, кто любит грустить, он верил во все хорошее до последнего.  - Если все так, то вы-то что сюда сунулись? В самое гнездо змей. Считаете, что сами бессмертные? Не боитесь?
        - Мы не боимся,  - кивнул многорукий.  - Не боимся.
        - Все боятся смерти,  - не поверил Пройдоха.
        - Я не про смерть. Наверное, ее боятся все. Мы не боимся встречи с ней, не боимся смотреть ей в лицо.
        - Почему?
        Аль’Шаур бесстрастно ответил:
        - Просто не боимся. Не боимся, и все.
        Любопытный финалист открыл было рот, но вопрос так и остался незаданным. Повисла пауза, которую прервал лишь звук шагов латного воина из коридора.
        - Говорить буду я,  - тихо и спокойно сказал Брентон.
        Аль’Шаур кивнул:
        - Если дойдет до разговоров.
        Из-за изгиба коридора на них вышел избранный.
        Он шел один, видимо, чувствуя себя полным хозяином в этих покоях. Ни патруля, никого рядом. Избранный был не тот, что привел их в замок, хотя внешне мало чем отличался от предыдущего, разве что был чуть пониже ростом. В остальном все тот же мертвец, закованный в металл с ног до головы. Закованный в буквальном смысле слова.
        Избранный остановился в нескольких шагах от пятерки.
        - Разве испытание еще не закончено?  - глухо и медленно спросил он.  - И где ученик, что должен следить за вами?
        - Испытание закончено, господин,  - так же медленно ответил Брентон.  - Оба ученика Великого спустились вниз, там какие-то проблемы с рычагами лестницы.
        - Что, на этот раз только пятеро?  - уточнил мертвец.  - Король будет недоволен излишней ретивостью учеников.
        Брентон благоразумно промолчал. Согласись он с мнением рыцаря, он бы тем самым влез в обсуждение действий некромантов, пока что находящихся выше его по негласной табели о рангах. Не согласись - еще хуже. Да и к тому же его сейчас меньше всего интересовало мнение мертвеца, которого он собирался в ближайшем будущем отправить наконец к праотцам, о некромантах, которые уже находились на пути к Лодочнику. Его лишь волновало, подойдет ли рыцарь поближе, чтобы они смогли напасть на него одновременно с разных сторон, или нет.
        Похоже, главной ошибкой всех находящихся на службе короля Сунары была твердая уверенность в том, что человек с печатью не может представлять угрозы. Никто из некромантов, жрецов или мертвых гвардейцев не мог подумать, что печать может не сработать. Или что воин, даже с печатью, пойдет до конца, взбунтуется и повернет оружие против тех, кто ему эту печать поставил.
        Избранный шагнул вперед, несмотря на то что перед ним было целых пять исключений, которые заставляли задуматься, насколько верно само правило. К тому же он явно не считал стоящих перед ним воинов ровней себе. Он был мертв, и его невозможно было убить снова. Он был сильней, бесстрашней и даже при жизни считал себя лучшим из лучших.
        - Странно ведут себя ученики,  - проскрипел мертвец.  - Почти уничтожили новый набор, бросили чужих без присмотра. Что там вообще могло сломаться?
        С этими словами он полностью вошел в ловушку. Пятеро мятежных воинов расположились от него со всех сторон.
        Брентон спросил:
        - Скажи, гнилушка, а очень больно было во время перерождения?
        Эти слова стали сигналом к атаке. Воины расположились очень выгодно, но, к сожалению, только двое из пятерых имели хоть какой-то опыт борьбы с мертвыми. Да и у Аль’Шаура с Брентоном возник серьезный вопрос, как добраться до уязвимых мест, если рыцарь закован в доспехи с ног до головы.
        Ударом тыльной стороны ладони избранный отбросил Коэма, и тот только чудом не попал в крайнюю ловушку лестницы - регулярно сходящиеся и расходящиеся металлические зубы.
        Секира Брентона скользнула по шлему противника, оставив лишь легкую вмятину и ни на мгновение его не задержав. Попытка Великана срубить ему шею вместе со шлемом тоже провалилась - в узком коридоре он не смог как следует замахнутся, да и даже если бы и сумел, его силы было явно недостаточно, чтобы справиться с качественным металлом.
        Пройдоха попробовал ударить по ногам, почти на уровне лодыжек - тот же результат, броня слишком хорошо держала удары. Тот, кто одевал избранного, явно постарался в полной мере использовать то, что мертвецу было все равно, какой вес тащить на себе. Наверное, какие-то ограничения все же были, но они выходили далеко за пределы обычных человеческих возможностей. Нормальный латник в доспехах такой толщины не смог бы сделать и шага - избранный же двигался почти так же быстро, как, наверное, и при жизни.
        Он даже не доставал меч, видимо, быстрее остальных осознав, что слишком длинное оружие в этом коридоре невозможно эффективно использовать.
        Вторым, кого мертвец отправил в забытье, стал Великан. И не помогли ни его рост, ни сила. Избранный просто встретил его меч глухим блоком наручей и ударил того кулаком в голову.
        После этого он повернулся к Брентону:
        - Ты даже представить себе не можешь, насколько было больно, незнакомец. Но я постараюсь, чтобы возможность попробовать эту боль на себе у тебя появилась. Очень скоро.
        С этими словами избранный сделал шаг к Гному. Брентон ударил еще раз, но лезвие секиры бесполезно скользнуло по доспехам. Избранный схватил Гнома за грудки и поднял, прижав к стене.
        - Пора тебе приготовиться к боли и смириться. Смирение - вот главное качество таких, как я. Каким скоро будешь ты.
        - Не спеши,  - шепнул ему почти в самое ухо Аль’Шаур. Каким-то чудом он нанес удар сзади и попал обоими мечами точно в неразличимую щель между шлемом и доспехом. Мечи пробили всю голову мертвеца и, похоже, сошлись где-то в одной точке ближе к переносице.  - Не спеши. Попробуй почувствовать что-нибудь перед последней рекой. Попробуй подумать о чем-нибудь приятном, если сможешь. Говорят, это делает плавание с Лодочником более привлекательным.
        Многорукий свел мечи, кроша все, что оставалось внутри головы мертвеца, и напоследок ломая шейные позвонки.

        Мертвец атаковал. Сила избранного, вложенная в удар, была такова, что Виктору нечего было и думать о блокировании. Он подставил под удар даже не меч, а посох, но в последний момент шагнул в сторону, так, что меч слуги Затворника скользнул вдоль посоха, не причинив вреда ни магу, ни дереву.
        Избранный чуть провалился вперед из-за того, что его удар ушел в пустоту, и маг помог ему, мечом не ударив, а лишь толкнув его в спину. Чтобы не упасть, мертвец сделал еще шаг вперед, потом еще, и маг оказался у него за спиной.
        Виктор все больше смотрел на мир иначе, чем другие, даже его друзья. Он не напал, имея великолепную возможность атаковать со спины. Потому что не видел, куда можно нанести смертельный удар, а тратить силы вхолостую не хотел. Зато он видел другое - пока мертвец двигался, он разглядывал его латы, крепления, каждую заклепку, удерживающую железо на теле мертвеца, дополнительный горб, укрепленный вдоль спины и призванный обезопасить избранного от излишне ретивых живых.
        Под горой произошло еще кое-что, помимо встречи с демоном. Виктор к тому же стал чувствовать движение горных пород. И иногда видел саму суть вещей.
        Он ударил в самом конце, когда мертвец вновь обрел равновесие и начал поворачиваться обратно к магу. Ударил не мечом, а рукояткой меча по сочленению двух латных пластин и сразу отскочил в сторону, избегая очередной атаки избранного.
        Вокруг четверо его друзей кое-как, но справлялись с гвардейцами, поэтому у него сейчас была одна цель, один враг - избранный.
        Он снова заставил противника потерять равновесие и ударил в еще одно место прямо на латах, потом еще. Только после десятка ударов стало понятно, что Виктор не просто развлекается. Часть доспехов начала разваливаться прямо на глазах.
        - Ненавижу вашу магию,  - произнес избранный, сдирая с руки болтающийся наруч.
        - Ни капли магии, мертвый,  - ответил Виктор и ударил еще раз, на этот раз заставляя разболтаться наколенник.
        Видно было, что часть доспехов закреплена прямо на теле мертвеца, вбита, соединена скобами прямо с его костями. Но даже это не помешало магу избавлять воина от его доспехов, возможно, впервые за долгое время.
        В какой-то момент избранный остановился. Выпустил меч, оставив его висеть на надетой на руку петле. Взял шлем обеими руками и содрал его с головы, похоже, вместе с частью затылка. И после этого снова взялся за меч:
        - Что это меняет, книжник? Я и без доспехов воин. А ты никто со всеми своими фокусами.
        Лицо мертвеца совсем не было тронуто тленом. Оно отличалось от живого только бледностью кожи, давным-давно не видевшей солнца. Но, видимо, ритуал перерождения был не намного лучше, чем прохождение через ворота некроманта. Все лицо воина было испещрено тонкими шрамами, которые, очевидно, так и не зажили к моменту его смерти. Тонкие короткие красные черточки, сделанные чем-то очень острым, складывались в какой-то узор. Чужеродный узор, настолько чужеродный, что он даже казался красивым. Что-то значащим. И особенно это красное плетение выделялось на бледном, почти белом лице мертвеца.
        - И в доспехах, и без,  - произнес Виктор, делая шаг навстречу,  - ты давно мертвец. Я лишь могу восстановить реальность, которую ты нарушаешь своим присутствием.
        Избранный замахнулся, но Виктор оказался быстрее. Его меч вошел в тело врага прямо над горжетом, под подбородок. Мертвец сам насадился на него, двигаясь вперед.
        Маг чуть ослабил руку, державшую оружие, и избранный упал на колени. Склонившись над ним, Виктор шепнул:
        - Наконец-то ты обретаешь мир. Очень надеюсь, что ты рад этому.
        Избранный еще не ушел. Он поднял глаза и встретился с глазами мага. В его взгляде читалась только ненависть, ненависть не только к магам, но ко всему миру. Виктор с силой провернул меч, и глаза мертвеца потухли. Казалось, потух даже кровяной узор на его лице.

        Когда Ким с Ремом привели Виктора, Мугру и Даниэля, первым желанием Брентона было броситься их обнимать. Вместо этого он отключил ловушки, в который раз подождал, пока друзья поднимутся, и затем включил их снова.
        Аль’Шаур сказал за всех:
        - Мы тут далеко не шарились, но вроде понятно, как дальше идти. Замок воздвигался не некромантом, и он не сильно его перестроил внутри. До королевских покоев пара коридоров.
        Виктор покачал головой:
        - Я начинаю его чувствовать. Он меня - еще нет, но и он меня почует, когда я подойду ближе. Только он не на поверхности, где-то ниже.
        - В подвалах?  - вступил Рем.  - В любом замке есть подвалы.
        - Подвалы или королевская усыпальница. Странные северяне не только не сжигали мертвых, но, говорят, иногда и хоронили их прямо рядом с собой.
        - Королевская усыпальница была, да!  - вмешался в разговор Пройдоха, просто мечтающий помочь.  - Вход в нее вроде как должен быть прямо из тронного зала. Так говорили. Там несколько поколений наших королей.
        - Как бы он и их не поднял из склепов,  - буркнул Брентон.
        - Вряд ли,  - задумчиво произнес Виктор, начиная движение дальше по коридору.  - Это были короли, и дух их силен, и похороны такие, что крайне сложно выдернуть душу, давно ушедшую за Хагон. Но он там, в склепе.
        Брентон по привычке обогнал мага и пошел впереди.
        - Не сейчас, Гном,  - отодвинул его Виктор.  - Я тут пока сам, а вы просто будьте готовы и повнимательнее смотрите на боковые проходы.

        Королевский зал был огромен. И абсолютно пуст. Никто не восседал на троне, не было чиновников, не было стражи, кроме как декоративных рыцарей на постаментах, не было дворян, треплющихся о последних новинках моды.
        Королевский зал был огромен, пуст и захвачен пылью.
        Было хорошо видно, как редко сейчас ходят по его каменному полу, и дорожки в пыли хорошо показывали направление, куда следовало идти.
        Но, несмотря на абсолютную пустоту зала, Виктор остановился у открытых нараспашку огромных дверей.
        - Еще пара шагов, и он меня почует. Так что я пережду здесь, начало за вами.
        - Хорошо,  - кивнул Рем и первым шагнул вперед.
        - Да, и осторожней с этими куклами на постаментах,  - предупредил маг.  - Думается мне, что тоже из воскрешенных. Подойдите ко мне, северяне.
        Виктор притронулся поочередно к груди Коэма, Пройдохи и Великана. Вздохнул и сказал:
        - Печать не сработает. Или сработает, но не сразу. После того как кто-нибудь попытается ее с вас содрать, у вас есть минута, не больше, чтобы убить этого некроманта. Тогда останетесь по эту сторону. Понятно?
        Как ни странно, первым кивнул Великан:
        - Да я по стенке размажу…
        - Только имейте в виду, что вы можете и не увидеть, кто сорвал с вас печать. Так что внимательней. Вы почувствуете, что она сорвана. Это будет… как жжение в груди, под сердцем. Тогда и начинайте отсчет. А еще лучше, не дайте им возможности воспользоваться магией.
        Рем сделал следующий шаг в королевский зал. Он старался следовать по хорошо заметным в пыли следам. И все время смотрел на рыцарей, все так же неподвижно стоящих у каждой колонны. Двадцать четыре фигуры. Если внутри них действительно были мертвецы, то даже для собранного воедино отряда это было чересчур.
        Сзади Аль’Шаур негромко давал последние инструкции, в основном для северян:
        - Нас девять. Количество сойдет за финалистов, прошедших испытание лестницей. Плохо, что идем без сопровождения, так что времени будет в обрез. Говорю я, если надо будет говорить. Заходим, сразу осмотритесь, кто против нас и сколько. Разойдитесь, приготовьтесь. Первым ударом надо вынести как можно больше, и лучше всего - некромантов, иначе даже не знаю, сколько они еще мертвечины могут поднять. Главное - как можно дольше не увязнуть. Убивайте. Коротко, быстро - и за следующей поганой душой.
        Коэм большим пальцем левой руки чуть выдавил свой меч из ножен:
        - Это мне нравится. Коротко, быстро и много.
        - И еще, господа подданные королевства Сунара. Задача выжить сегодня перед нами не стоит.
        Рем обошел трон и тут же увидел приоткрытую дверь и лестницу за ней, ведущую вниз.

        Рем опустил ногу на последнюю ступеньку, когда услышал голос, вещающий для аудитории:
        - Вы никого не убиваете, дети мои. Наоборот, вы бережно берете материал, который другие отбросили, божественный материал, и используете его снова. Боги этого мира должны благодарить вас за то, как цените вы созданное ими. Каждый возрожденный, пусть это будет даже всего лишь немощный скелет,  - как раз то, что приближает вас к ним. К богам. Возможно, поэтому вас так и боятся живые. Потому что они всегда боялись и будут бояться богов. И тех, кто может встать с ними на одну ступень.
        Рем замедлил шаг. Не хотелось прерывать столь пламенную речь появлением кучи мужланов.
        - Думаете, почему так легко учить основы магии некроса? Да потому что это истинный путь, а истинный путь всегда легок. Почему, думаете, нас ненавидят остальные маги? Да потому что эти немощные старики боятся взглянуть за черту, где обитают боги. Где будете обитать и вы. Да, вам многому надо научиться, многое надо знать. Но главное - вы можете расти, узнавать новое, и делать это намного, намного быстрее, чем если бы вы захотели разжигать банальные огоньки, как делают это обычные маги. Как будто магия - это набор ярмарочных фокусов.
        Рем вошел. Теперь он не остановился, давая возможность войти и остальным.
        Затворник сидел на простом стуле с высокой деревянной спинкой, а вокруг него прямо на полу стояли на коленях девять некромантов. Абсолютно круглое помещение усыпальницы освещалось только свечами.
        Шесть каменных саркофагов размещались от стен к центру. Крышка одного из них, по правую руку от Рема, была слегка отодвинута, но остальные оказались намертво закупорены.
        Между саркофагами с останками королей стояли мертвецы. Много и только гвардейцы. Гробы располагались на высоких постаментах, поэтому над крышками были видны только головы мертвецов. Лишь один проход оставался свободен - тот, по которому они шли.
        Рем обвел помещение внешне равнодушным взглядом. По его оценке, латников было больше трех десятков.
        Вдоль стен лежали штабеля полностью вооруженных мертвых воинов. Без доспехов, практически голые, но с оружием, трупы лежали в статисе, ожидая своего часа.
        Что не понравилось воину больше всего - это два скелета каких-то крупных животных, возможно, рыси и медведя, сидящие по обе стороны от стула. Рем не ожидал, что дело дошло и до животных, не только до оживления людей. «Фантому это точно не понравится»,  - подумал он.
        Рем начал забирать чуть левее, чтобы иметь возможность обойти Затворника и быть за спиной у некромантов. Самозваный король поднял глаза от своих учеников и улыбнулся:
        - И наши ряды будут множиться. Вот пришли те, кто предпочел бессмертие и мощь бренному и жалкому существованию в живых телах. И не просто предпочли, а прошли тяжелейшие испытания, чтобы быть вместе с нами.
        Рем не прерывал Затворника. Он мог, конечно, его немного разочаровать по поводу своих личных предпочтений, но пока тот говорил, отряд финалистов медленно расходился по комнате, занимая места поближе к некромантам. А король, увлекшийся своей речью, похоже, даже не замечал, что вновь прибывших никто не сопровождает.
        - И пусть им не дано управлять энергией живого и мертвого, видеть суть вещей, иметь возможность возрождать и карать, но скоро… скоро они будут с нами. Им осталось пройти лишь одно, самое последнее испытание.
        Тот самый избранный, который привел их от арены к лестнице с ловушками, сделал шаг вперед. В склепе находились только два его собрата, остальные были простыми гвардейцами. Но даже их троих было вполне достаточно, чтобы Рем почувствовал себя неуютно. Никто в усыпальнице не вызывал у него такого чувства опасности, как они.
        Конечно, были еще маги, некроманты, но чувства воина не позволяли при всем желании трезво оценить угрозу с их стороны. Конечно, на уровне сознания он понимал, что Затворник в этой комнате самый опасный из всех, но рефлексы заставляли воина реагировать прежде всего на избранных. На тех, чей меч может оказаться быстрее, чем его.
        Избранный сделал шаг вперед и, практически перебив своего собственного короля и создателя, спросил:
        - Где ваши сопровождающие?

        Виктор оставался прямо у входа в зал, наблюдая за фигурами рыцарей. Он знал, что мертвецы могут не шевелиться часами и не почувствуют ни усталости, ни сонливости. Знал, но все-таки пытался уловить хоть малейшее движение.
        Он ждал знака, чтобы двинуться вперед. Мог бы двинуться прямо сейчас, но тогда эффект внезапности почти наверняка был бы разрушен. Как только Затворник почувствует мага настолько близко от себя, то сразу насторожится.
        Виктор не волновался, что ждать придется долго. У спустившегося вниз отряда были какие-то мгновения до того, как их маскарад раскроют. Но все же сдвинуться с места ему пришлось раньше, чем хотелось.
        По коридору шел патруль. Мерный стук их сапог приближался, а Виктор не хотел сейчас тратить ни капли силы на что-либо, не связанное с уничтожением некроманта.
        Поэтому он не стал ждать, когда его заметят. Замок всегда являлся прежде всего крепостью, защищающей от врагов. Так было при настоящем короле, так тем более оставалось при некроманте, который, похоже, очень и очень пекся о своей безопасности.
        Двери в тронный зал можно было закрыть на засов, изнутри.
        Виктор с самого начала своего обучения был поставлен в условия жесточайшей экономии магической энергии. Его слабость в итоге обернулась его силой. Он все время жил, имея маны совсем на донышке, всего на несколько заклинаний. И при этом еще должен был мотаться по лесам со своим отрядом, лишенный обычной для посвященных в маги подпитки от башни.
        За последние годы его сила существенно возросла, но привычка экономить осталась. Экономить порой самыми парадоксальными способами, используя энергию по каплям, но достигая при этом поразительного эффекта.
        Иногда его способы экономить ману вообще были мало связаны с тем, что понимали под магией обыватели. Хотя Виктор все чаще задумывался над тем, где грань между заклинаниями и простыми вещами, сделать которые может любой крестьянин.
        К тому же Виктор был теперь и воином тоже, владеющим своим мечом много лучше, чем большинство мечников как по эту сторону гор, так и на юге, в родном Акреноре. И он привык составлять дикие комбинации фехтовальных атак и заклинаний.
        Поэтому сейчас он просто ступил внутрь зала, с усилием закрывая за собой обе створки дверей. Повернулся, плавным и бесшумным движением опустил засов.
        Продумывая оборону, некромант не мог представить, что кто-то подберется к нему так близко и не будет остановлен ни одной линией защиты. Теперь получалось, что они оказались закупорены в самом сердце замка, в зале без окон, с одной дверью и без возможности быстро проникнуть к ним снаружи. Все тысячи мертвых воинов, бродящих в патрулях, стоящих на часах и лежащих на стеллажах,  - всем им понадобится какое-то время, чтобы либо выбить дверь, либо найти другие пути в тронный зал.
        Виктор думал, что развязка наступит раньше, чем к Затворнику подоспеет подмога снаружи. Маленькое, вовремя сделанное действие, внешне никак не связанное с магией, изменило больше, чем смогли бы сделать несколько магов одновременно. Настоящих магов, не таких ремесленников, к каким причислял себя Виктор.
        Патруль сзади, за закрытыми дверями, его не волновал. Но Виктор балансировал на тонкой грани. Он чувствовал, что еще пара шагов вперед, и некромант его почует. Может быть, уже почуял.
        Поэтому маг стоял, не шевелясь, затаив дыхание, стараясь дождаться, когда наступит его пора действовать.
        И все же вступить в схватку ему пришлось чуть раньше, чем он собирался. Возможно, то место, где он стоял, и было достаточно далеко от Затворника, но он оказалось ближе к рыцарям, чем ему бы того хотелось. А на нем единственном не было печати, заставляющей рыцарей не реагировать на живых.
        Две дюжины фигур абсолютно синхронно ступили вниз со своих постаментов. Виктор приготовился к долгой и нудной схватке, но в этот момент от лестницы, из-за трона, послышался шум боя. Время начало утекать очень быстро.
        Пришла пора применять весь арсенал, что был в наличии.
        Маг широко распахнул руки, одну с посохом и вторую с мечом, и произнес заклинание.
        Рыцари так и не сделали второй шаг, а начали валиться на каменный пол тронного зала, словно из них ушла жизнь. Лишь в дальнем конце зала один остался стоять. Более того, он сделал шаг навстречу магу, потом еще один, и начал поднимать огромный двуручный меч, выглядевший красиво на постаменте, но абсолютно несуразно в настоящем бою. Если только не знать, что мертвецу все равно, какой вес поднимать.
        У Виктора просто не было на это времени. Он по-птичьи наклонил голову, как будто что-то прикидывая, вытянул посох навстречу наступающему латнику и шепнул два коротких слова.
        Латы последнего рыцаря вмялись внутрь и продолжали вминаться до тех пор, пока внутри них не начали ломаться кости и суставы. Пока не сломалось и то, что связывало рыцаря с этим миром. Двадцать четвертый тоже отправился к Лодочнику. Виктор надеялся, что все они молча и терпеливо давно уже ждали, когда это произойдет. Теперь их освобожденные от навязанной повинности души смогут отдохнуть.
        Маг пошел вперед, пересекая незримую черту, которую он прочертил.

        Вопрос избранного повис в воздухе.
        Даже король молчал, заинтересованно, но пока еще без подозрения глядя на вошедших.
        Избранный, хоть и мертвый, в этот момент соображал быстрее. Его правая рука легла на рукоять меча, пока только легла. Он спросил снова:
        - Где ученики? Где избранный, что пошел за вами?
        Рем хотел было что-то ответить, чтобы дать хоть несколько лишних мгновений остальным разойтись по подземелью. Но он увидел, как изменилось лицо Затворника. Лжекороль чуть приподнял голову и взглянул вверх, как будто пытался рассмотреть что-то, что происходило наверху, откуда они пришли.
        Воин понял, что тянуть больше нельзя.
        Ученики некроманта так и оставались на коленях и стали легкой мишенью. Не вытаскивая меч, Рем убил первого, просто свернул ему шею. Второго - кинжалом, так и оставив его в спине, времени выдергивать оружие не было.
        Самым быстрым, кто последовал за ним, стал Аль’Шаур. Два меча вышли из ножен и по плавной дуге прошли по шеям двух некромантов. Аль’Шаур не разменивался - он не стал убивать остальных, да и первых он обезглавил только для того, чтобы пробраться поближе к Затворнику.
        Воин шагнул вперед, до цели ему оставалось всего несколько локтей, но его остановил меч избранного. Все же эти перерожденные заживо были быстрее и опаснее всех остальных.

        Ким оказался у некромантов за спиной. Им вообще не повезло - воины просто не верили, что смогут с ходу справиться с Затворником, а простых мертвецов они заранее договорились оставить напоследок. Больше всего команда боялась, что некроманты начнут поднимать трупы из стасиса. Поэтому их уничтожали безжалостно.
        Киму достался последний из живых некромантов. Убил он его тихо. Без замаха воткнул черный нож, что держал в левой руке, в затылок своей жертве и немного шатнул его в сторону, чтобы надежно отправить врага на упокой.
        Развернулся лицом к проходу между саркофагами, чтобы встретить мертвых гвардейцев, начинающих вступать в поединок. И в этот момент почувствовал, как кинжал, добытый в подземных пещерах, начал нагреваться у него в ладони. Вор понимал, что происходит что-то странное, но сейчас ему было не до размышлений.
        Двое мертвых гвардейцев шагнули вперед, почти полностью перегораживая свободное пространство между саркофагами. Следом за ними, вторым рядом, зашевелились еще двое.
        Ким еще сильнее сжал кинжал… и исчез.
        По крайней мере, так это выглядело для тех, кто смотрел в его сторону в этот момент. Для Рема, например. Но и Рему было не до того, чтобы разбираться, померещилось ему или вор просто слишком быстро скрылся из поля зрения.
        Ким тоже не разбирался. Кинжал дал ему что-то, и он этим немедленно воспользовался. Он действовал, а в его голове проносились фразы, отрывочные слова его учителей. Наставник в лагере: «Ты должен быть рядом с твоим врагом, если у тебя в руках кинжал, ты должен прижаться к своему врагу, быть вокруг него, за ним». Учитель, отец, умерший на его руках в Прокрионе: «Если ты вор, то ты можешь только мечтать научиться уходить в тень. Это - высшее искусство, постичь которое дано немногим. Уйти в тень - это не просто стать невидимым. Это стать тенью свечи, быстрой и незаметной, верткой и для кого-то просто смертоносной».
        Он стал вертким. Не размышляя, не раздумывая. Он оказался не просто тенью, он стал неуловимой тенью. Вор шмыгнул между двумя первыми мертвецами, войдя в пространство между ними боком, одновременно наклонившись, почти обняв одного из них, чтобы не зацепиться о меч. После этого присел, кувыркнулся и, не задев никого из гвардейцев, хотя и все время находясь в дюймах от них, оказался за их спинами.
        Все это действо осталось без зрителей, потому что даже самый цепкий взор не успел бы уловить тень, мечущуюся между другими тенями, отбрасываемыми светом факелов.
        Ким напал со спины. Все четверо были упокоены раньше, чем успели развернуться.
        - Вот почему я не люблю живых,  - буркнул Затворник, не вставая со своего кресла.  - Они такие непредсказуемые. Такие неблагодарные. И такие… бесполезные. Умрите же и станьте наконец полезными.
        Некромант слегка раздвинул ладони. И… ничего не произошло.
        - Хм…  - Затворник улыбнулся.  - Тот, кто идет сюда и скоро, совсем скоро предстанет передо мной, оказывается, успел кое-чему научиться. Никто до этого не смог обойти печать. Что ж, я следил за вашим походом с наслаждением и ждал вас здесь. Всех вас. А его - особенно. Все вы станете моими рабами. Самыми дорогими и ценными.
        На Затворника бросился Великан. И стал первой жертвой среди нападающих.
        - Этот,  - указал Затворник на Великана,  - не нужен.
        И в тот же момент тело валявшегося рядом только что умершего ученика некроманта взорвалось. Кости мертвого, разлетаясь на куски и ломаясь на мелкие фрагменты прямо в воздухе, устремились к воину. Не успев добежать до сидящего, тот оказался полностью изрешеченным острыми осколками.
        - А вот тело глупца, возможно, пригодится.  - Затворник чуть махнул ладонью вверх, и Великан, уже мертвый, поднялся.
        Перехватил меч и развернулся в сторону своих бывших соратников.
        И тут же упал.
        Затворник даже не посмотрел на него. Он смотрел на лестницу, на которой показался Виктор.
        - Наконец-то,  - улыбнулся некромант.
        Неожиданно Виктор кивнул. Каждый по-своему, но, оказывается, маг ждал этой встречи не меньше, чем некромант. Хотя цели у каждого из них были, очевидно, разные.
        Некромант снова развел ладони, поднимая их вверх, и штабеля мертвецов вдоль стен зашевелись.
        Как будто противореча его движению, Виктор развернул ладони вниз и слегка их опустил. Движение около стен заметно поутихло. Но примерно один из десятка возрожденных продолжал выползать из-под трупов, чтобы вступить в бой.
        - О, я смотрю, ты не всесилен, в конце концов,  - заметил некромант.
        - Смотрю, ты тоже,  - спокойно ответил маг.
        В этот момент на некроманта напали сразу с трех сторон - Ким, Рем и Коэм, что заставило его отвлечься. Упершись в подлокотники, Затворник привстал и резко свел руки за спиной, а потом крутанул их вокруг своего тела в сложном и неповторимом движении. Еще дюжина трупов взорвалась, оставшись без костей. Но на этот раз они предназначались не для воинов. Кости закружились вокруг Затворника, создав замкнутую сферу, защищающую его от нападавших.
        Коэм сунулся первым, вонзив меч прямо в нее, попытавшись разрушить магию некроманта. Меч оказался моментально вырванным из его рук, и Коэм едва успел его выпустить, оказавшись почти затянутым в сферу вместе с оружием.
        Избранный оставил Аль’Шаура на попечение трех гвардейцев - чему воин был только рад, он едва успевал отбиваться от множества атак - и переключил свое внимание на Виктора.
        Шагнув в его сторону, он заставил мага отступить назад, к лестнице:
        - На меня никогда не действовала магия, знаешь, книжник? Именно поэтому я так понравился моему королю. На меня она не действовала на живого, не действует и на мертвого. И что ты с этим сделаешь?
        - Я это проверю,  - слегка улыбнулся Виктор.
        Он отбил посохом первый выпад рыцаря и вместо заклинания начал бормотать стишок, полюбившийся ему с детства:
        Судьба-кружевница
        Плетет свои сети,
        Кто первым смирится -
        Огонь или ветер?

        Ветер возник из ниоткуда, так же как и огонь. Пламя окружило пару - рыцаря и мага, а ветер подул изнутри, из центра возникшего круга, отклоняя сполохи пламени от них наружу.
        Виктор продолжал бормотать, улыбаясь:
        Свела воедино
        И небо и пламя
        Судьбы паутина
        Под алое знамя.

        Пламя, повинуясь порывам ветра, начало закручиваться в сложные узоры, которые, казалось бы, невозможно создать из обычного огня. Оно поднималось все выше и в какой-то момент заслонило рыцаря и мага от остальных.
        Одна ли дорога
        Ведет их друг к другу?
        Огонь-недотрогу
        И зимнюю вьюгу?

        С этими словами Виктор отступил еще на шаг назад. Огонь, отклоняемый пламенем, чудесным образом не тронул его, полностью окружив рыцаря. Полыхнул в последний раз, сомкнувшись вокруг мертвеца. Пламя оказалось настолько раззадорено ветром, что, когда оно опало, даже доспехи рыцаря оказались оплавлены. Внутри же них не осталось ничего. Вместо пламени пришел мороз, как будто восстанавливая нарушенный баланс сил природы. Изморозь покрыла сталь доспехов, и они начали крошиться прямо на глазах.
        Но это было еще не все. Виктор дочитал свой стишок:
        Вплела судьбы в сети
        Богиня-шутница,
        Не сломит их ветер,
        Не выжжет зарница.

        В склепе резко похолодало. От жара пламени в одно мгновение не осталось и следа. Маг вобрал в себя энергию, всю силу, которую ему смогли отдать старые стены королевского замка, пусть и оскверненные предателем. Как будто он оказался рядом со своей башней и обрел всю энергию, которая она накопила для него за долгие годы. Избранный для него был лишь ступенькой, встав на которую он получил доступ к башне.
        А стихотворение - ключом к запертой двери.
        Теперь он был готов.
        Затворник, окружив себя непроницаемой защитой, вновь смотрел на своего главного соперника. Но его взгляд изменился. Как будто он наконец-то понял, что встретился не с очередной своей игрушкой, куклой, призванной исполнять его замыслы. А с настоящим врагом. Достойным. Поединок с которым можно и не выиграть.
        Скелеты рыси и медведя, до сих пор неподвижно сидящие у ног некроманта, рванулись вперед, навстречу магу.
        Две белые мерцающие тени возникли по обе стороны от Виктора. Они меняли форму, делая это часто и так быстро, что невозможно было понять, стоят ли рядом с ним воин и лучник, или это два зверя: рысь и медведь, пришедшие защитить мага.
        - Лашан, Грегор… они же ушли?  - в ступоре проговорил Фантом, оказавшийся рядом.
        - Кто вам сказал?  - ответил Виктор.  - Сейчас они и там и здесь. Слишком сильны наши клятвы, данные когда-то. Настолько сильны, что позволяют им вернуться, когда приходит время. Ненадолго, чтобы помочь живым друзьям.
        - Так ты тоже некромант, в конце концов,  - расхохотался в центре склепа Затворник.
        - Они здесь по своей воле, если ты понимаешь разницу,  - ответил Вик.  - Мне лишь позволено помочь им добраться. И они по-прежнему мои друзья.
        - Он не помнит этого слова,  - шепнул Фантом.
        Звери столкнулись. Два скелета животных натолкнулись на бесплотные призраки рыси и медведя, как будто на непреодолимую преграду. Костяная рысь от столкновения просто распалась, рассыпалась на отдельные кости, которые, в свою очередь, моментально начали превращаться в пепел. Медведь выдержал первый удар. Но тень Грегора мерцнула, видоизменившись в прозрачного медведя. И послышался рык. Рев лесного черного медведя, самого грозного из всех, что приходилось видеть отряду. Этот рык Фантом, как следопыт и рейнджер, не смог бы перепутать ни с чем. И от него кости второго медведя, созданного Затворником, задрожали, начали терять крепость в сочленениях. Костяное подобие жизни рассыпалось вслед за первым.
        А тени зверей вернулись к Виктору, создав около него внутреннюю защиту, не позволяющую даже приблизиться к нему никому из мертвецов, до сих пор остающихся в схватке. Показывая, что биться с магом с помощью железа отныне бессмысленно.
        Затворник передернул плечами и скривился, как будто съел что-то кислое, но потом вновь ухмыльнулся:
        - Это не единственные мои любимчики. Говорят, что даже духи королей сильнее обычных людей. Пора это проверить, башенник?
        Крышки всех саркофагов снесло. По дороге они придавили несколько мертвецов и едва не снесли голову Пройдохе. Он успел уклониться в последний момент, зато мертвец, с которым он сражался, не был столь удачлив. Каменная плита сбила гвардейца с ног и придавила к стене, дробя кости.
        Пройдоха посмотрел на своего противника - мертвец еще шевелился, но сражаться, придавленный плитой, уже не смог бы. Пройдоха задумчиво огляделся вокруг, ища нового врага. Его взгляд уткнулся в открывшийся рядом саркофаг, от крышки которого он так удачно уклонился. Враг оказался ближе, чем он думал.
        Из своих гробов вставали мертвые короли.
        - Вы должны гордиться. С вами сражаются все поколения королевского рода Сунары. От первого известного до самого последнего. Уж я-то знаю - я был их историком и знаю все их древо. А последнего я убил лично, так что и в этой части нет никаких сомнений.
        Короли достались воинам. К магу они даже не приближались, ощущая угрозу, исходящую от теней рыси и медведя. Так что команда, только-только достигшая некоторого равновесия в бое с мертвецами, вновь оказалась полностью поглощенной сражением.
        Мугра перехватил удар меча одного из вновь восставших мертвецов на мгновение раньше, чем тот достал Коэма, и оказался с мертвым королем лицом к лицу. Хотя лица не было, это был скелет чуть ли не родоначальника рода. Времени на меч уже не оставалось, и вместо этого Волк схватил мертвеца левой рукой прямо за череп. Полыхнуло пламя, ударив вниз, вдоль позвоночника скелета, и череп рассыпался прямо в руке воина. На пол падали уже раскаленные осколки.
        Мугра подмигнул Коэму, мол, видишь, тоже кое-что умею, и ринулся к следующему врагу.
        Виктор сделал шаг вперед. В то же мгновение, а может быть, даже чуть раньше, шаг вперед сделали призраки Лашана и Грегора.
        Маг ударил посохом о каменный пол. С потолка склепа прямо из центра над Затворником ударила молния. Кружащиеся кости защитили некроманта, но молния ветвилась, била и била, окутывая сферу из костей мерцанием белого огня. Кости, одна за другой, начали опадать, теряя связь с магией Затворника.
        Лжекороль повторил движение, которое сделал в первый раз, и еще множество трупов взорвалось, отдавая сфере кости, вновь ее усиливая. Молния исчезла, бессильно растворившись в новых костях.
        Подул ветер. Сначала несильный, вскоре он заставил Затворника опереться на спинку своего кресла. Кости, одна за другой, выдувались из сферы и падали, ударяясь о стену за Затворником.
        В сфере вновь начали появляться проплешины. Но это привело лишь к тому, что Затворник в третий раз повторил заклинание, забирающее кости мертвецов.
        - Если ты не заметил,  - усмехнулся некромант,  - здесь очень много мертвых. И очень много костей.
        Маг не ответил. Развел руки с посохом и мечом и, чуть выворачивая суставы, поднял рукоять меча и нижнюю часть посоха вверх. Только что разлетевшиеся по всему склепу крышки саркофагов вновь поднялись в воздух. Виктор свел руки, ударив рукоятью меча о посох. Крышки развернулись и одновременно плашмя ударили в сферу. Множество костей упало на землю, некоторые под силой удара отлетели к Затворнику, но он все же успел остановить их в дюймах от своего тела.
        Каменные плиты перевернулись, оказавшись ребрами к некроманту, и закружились вокруг него, сметая остатки костей, его защищавшие. Скоро стало очевидно, что плиты летают не по кругу, а по быстро сужающейся спирали, и вся эта конструкция должна вот-вот растереть самозванца в порошок.
        - Кстати,  - произнес Затворник, небрежно взмахивая рукой. Крышки гробов бессильно опали, несколько из них не разбились на куски, но ни одна так и не добралась до некроманта.  - Хотел вас познакомить с последними представителями рода королей Сунары. Он так и не стал королем, а она королевой.
        В стене склепа открылись две небольшие ниши.
        Принц, муж принцессы Хелены, был давно мертв. Что не помешало ему взять супругу под руку и повести вперед. Принцесса была жива, что только добавляло ужаса происходящему. Идти под руку со своим мертвым супругом, зная, что это уже отнюдь не ее любимый, но при этом видеть знакомые черты лица… Хелена явно была невменяема. Кто бы ни следил за ее телом, он ничего не мог сделать с ее разумом. В ее глазах была лишь пустота.
        - Знаете, когда мне становится скучно, я иногда позволяю себе пригласить их к себе на прием. Мне так нравится, как они нежно друг за другом ухаживают…
        Речь некроманта прервалась. Ким, воспользовавшись отсутствием сферы вокруг мага и своими новыми возможностями, возник прямо за спиной у Затворника. Возник вместе с черным кинжалом, уже вонзившимся в основание черепа врага.
        Все марионетки некроманта начали опадать, как будто у него хватало сил только на то, чтобы удерживать жизнь в себе. Принцесса Хелена почти упала, утягиваемая к полу своим мертвым супругом, теперь мертвым окончательно.
        Ее удержал Мугра. Плавно опустил на холодный пол, не давая удариться. И тихо произнес, на мгновения выпадая из шума схватки:
        - Держите, ваше высочество. Может быть, это вам поможет? Мне же помогло. Держите это в ладони и отдыхайте, а мы тут пока все решим…
        Волк буквально заставил принцессу сжать в ладони пучок водорослей, прежде чем вернулся в битву.
        - Нельзя,  - прохрипел некромант.  - Меня нельзя убивать. Только я стою между этим миром и богами хаоса. Если меня не будет, все мертвые вокруг замка восстанут. И без лидера они будут только убивать.
        Ким провернул кинжал.
        Виктор пробормотал:
        - Кстати, о мертвых полях…  - И повторил жест, развернув меч и посох горизонтально полу и опуская их вниз, как будто придавливая к земле то, что ей принадлежало.
        Вся сила, которую он собрал своим волшебным стишком, обрушилась на стеллажи вокруг замка. Присутствующие здесь не видели, что там происходило, да и вообще мало кто из живых мог это видеть. Мертвые на стеллажах освобождались. Какие-то из них рассыпались в прах, какие-то расползались на части, разливаясь мерзкой жижей.
        Но большинство просто остались лежать, упокоенные окончательно и ожидающие теперь лишь погребального костра.
        Кима отбросило в сторону.
        - Я же сказал,  - расхохотался некромант.  - Я не могу умереть. Я слишком силен, чтобы не быть.
        - Ты дошел и до этого?  - брезгливо произнес Виктор.  - Прошел обряд лича?
        - Конечно!  - Затворник вновь встал в полный рост.
        Черты его лица начинали на глазах меняться, кожа иссушаться. Скулы выпирали, губы открывались, обнажая оскал зубов. Пальцы становились тоньше и тоньше, лишаясь плоти.
        - Тогда ты должен знать,  - Виктор сделал еще шаг вперед,  - что лич - очень слабое существо. В первую тысячу лет.
        Маг ударил набалдашником посоха в грудь некроманта, лишая его равновесия и заставляя мертвеющее тело биться в конвульсиях. И одним взмахом меча снес некроманту голову. Удар оказался настолько быстрым, что голова не отлетела, а упала прямо поверх осевшего тела.
        Виктор еще раз посохом прикоснулся к тому, что было их врагом. Неестественное синее пламя начало поглощать мертвое тело.
        - Что-то я устал,  - признался маг, присаживаясь прямо на каменный пол.  - Помогите принцессе, и давайте-ка уже на воздух. Душно здесь, как в склепе.
        Первым начал смеяться Коэм.

        Эпилог

        Весна была ранняя. Ручьи журчали, стекая с вершин, и ледниковая вода непрерывным потоком неслась вниз, к подножиям гор, смывая почву до самого скального основания. Но даже оставшаяся почти без земли, изголодавшаяся по солнцу и теплу, прямо из камня пробивалась зелень, начиная готовиться к новому витку борьбы за выживание.
        Крепость полностью перегораживала ущелье, и теперь это стало проблемой. Поток воды, какой эти горы не видели десятилетия, сейчас устремился прямо сквозь распахнутые настежь крепостные ворота и уже беспрепятственно тек дальше, разливаясь на равнине, вливаясь чуть дальше в Страту.
        Крепость Дассан ни разу не была завоевана неприятелем. Наверное, не потому, что она была неприступна. Скорее потому, что нападения на нее были редкостью - у Акренора всегда были великолепные отношения с Сунарой. Какое-то время не было никаких отношений вовсе, снег на перевалах не способствует дипломатии.
        Но сейчас, люди были уверены, все должно было быстро пойти на лад.
        - Как принцесса?  - тихо спросил Виктор стоявшего рядом командира гарнизона.
        Они оба поднялись на стену, и маг любовался ручьями, стекающими с быстро тающих ледников.
        - Уже в столице. Физически она вполне здорова. Говорят, что есть надежда и на то, что рассудок к ней вернется.
        - Это хорошо,  - кивнул Виктор и обернулся назад.
        Неподалеку под крепостной стеной все его друзья седлали лошадей.
        - Уже отправляетесь?  - Командир гарнизона даже не следил за взглядом мага, он и так знал, куда тот смотрит.  - Принц Денис со дня на день будет здесь. Думаю, что ему придется провести в Сунаре не один сезон, пока на трон сможет встать кто-то из местных дворян. Могли бы увидеть его.
        Виктор покачал головой. Внизу, возле лошадей, Ким поднял глаза вверх и, встретившись с взглядом мага, улыбнулся и помахал ему рукой.
        - Думаю, нам пора.  - Виктор посмотрел на множество водопадов во льдах в последний раз, прежде чем начать спускаться к друзьям.  - Очень хочется домой.

2008 -2010

        Приложение

        Внешняя защита

        Лев потряс головой. Он-то ничего не забыл. Он знал, что умрет в том новом мире, куда его звал Тераи. Но это случится только через десять лет! Для его детского разума десять лет были вечностью! Уверенный в своем бессмертии Лео блаженно зевнул и растянулся на солнце.
Фрэнсис Карсак. Горы судьбы

        Френсис размышлял. Если можно назвать размышлением судорожные попытки внести порядок в сумятицу мыслей, сосредоточить внимание во время парирования ударов, сыплющихся со стороны двух его противников. Отойти в сторону от схватки, посмотреть на себя и на свои движения со стороны, понять, что произойдет через мгновение, через два, какой удар будет следующим и к каким последствиям приведет очередной выпад его длинного меча.
        В самом начале, когда из-за деревьев показались эти двое, решившие ограбить одинокого пешего путника на лесной дороге, когда раздался первый звон мечей, соревнующихся сейчас в чистоте звуков, издаваемых при ударах, одна мысль возникла в его голове. Всего одна, но показавшаяся ему настолько важной, что ни дисциплина опытного бойца, ни вполне реальная опасность остаться лежать на этой забытой богами тропе не смогли вытеснить эту мысль из его сознания.
        Так что если можно было назвать размышлением попытки думать во время короткого боя, то Френсис размышлял.
        Вот сейчас его противник рванется вперед, ударит его мечом в шею сбоку, надеясь, что путник недостаточно опытен и не успеет прикрыться. А если прикроется, то силы его рук окажется недостаточно, чтобы сдержать тяжелый меч. В этом плане есть резон, особенно если учесть, что рядом стоит подельник разбойника. И даже если Френсис успеет парировать и его сил хватит, чтобы остановить меч одного противника, то он все равно может потерять равновесие и тут же попасть под удар второго.
        Френсис отступил. Меч скользнул в ладони от его горла, и разбойник по инерции сделал лишний шаг в сторону того, кого собирался прикончить. Резко выбросив вперед руку, Френсис перехватил разбойника за запястье и дернул на себя, в тот же момент разворачиваясь, одновременно прикрываясь от второго противника телом его напарника. Сделав полный разворот, он ударил разбойника в бедро, почти перерубив его ногу. Приятель раненого на мгновение замешкался, оценивая произошедшее, а затем развернулся и побежал в лес. Побежал быстро, и никакого желания гоняться за ним среди хмурых деревьев и сырого кустарника у Френсиса не возникло.
        Коротко глянув на пораженного врага, он сделал быстрый шаг в его сторону и перерезал разбойнику горло. Сейчас ему меньше всего хотелось слышать стоны раненого, его мольбы о помощи и пощаде. Сейчас ему хотелось собрать свои мысли воедино и наконец завершить размышление.

        И вновь одинокий путник шел по безлюдной лесной дороге. Френсиса не пугало одиночество. Ему не нужны были собеседники для того, чтобы размышлять. Ему не нужны были напарники, чтобы защищаться от грабителей. Он был достаточно молчалив, чтобы обходиться без пустых бесед, которыми обычно пробавлялись компаньоны в дороге. И достаточно опытен, чтобы справиться с несколькими грабителями в одиночку. Поэтому он шел один и размышлял в тишине, воцарившейся на лесной дороге.
        Френсис вспоминал последний бой, вспоминал множество схваток, в которых участвовал до этого. Короткие стычки со степными кочевниками, в то время когда он служил в крепости на востоке страны. Битвы, когда ему приходилось стоять плечом к плечу с товарищами и смотреть на наступающие толпы врагов. Мешанину рукопашной, в которой легко гибли даже лучшие бойцы. И вновь последний бой. Легкое движение мускулов лица разбойника, по которому опытный воин мог определить момент атаки. Шаг левой ноги, который предшествовал замаху вражеского клинка. Перенос веса на носок и небольшой разворот ступни, указывающий на то, что удар будет направлен именно в шею, а не куда-либо еще. Все это было банально и не требовало чуда - требовался только навык воина и многолетняя практика учебных боев и смертельных схваток.
        Но Френсиса поглотила идея того, можно ли предугадать ход боя чуть дальше, не на один-два, а на десяток и больше ударов вперед. Можно ли, только вступая в поединок, уже знать его результат или, вернее, знать, как следует действовать, чтобы этот результат его устраивал. Можно ли предвидеть подлый удар, который может быть нанесен с любой стороны в гуще битвы, когда большая часть воинов гибнет не оттого, что они недостаточно хорошо владеют клинком, а из-за того, что их спина оказалась в какой-то момент не прикрыта.
        Дорога петляла, этой дорогой вообще нечасто пользовались, и Френсису то и дело приходилось отводить в стороны низко склоняющиеся к дороге ветки елей. Поэтому он заметил путника только тогда, когда столкнулся с ним практически вплотную. Человек шел в том же направлении, что и Френсис, хотя значительно медленнее, и только это позволило воину догнать его на лесной дороге.
        Слишком медлительное передвижение незнакомца могло быть объяснено его возрастом - мужчина действительно был в годах, хотя, внимательней приглядевшись, можно было заметить, что старость никак не сказалась на его физическом состоянии.
        Незнакомец выглядел как воин, недавно оставивший воинскую службу, причем изрядно на ней задержавшись. Человек явно разменял пятый десяток, однако был по-прежнему статен, под бесформенной одеждой при движениях чувствовалась сталь еще не заплывших жиром мышц, выражение, впечатавшееся в черты его лица, выдавало принадлежность к касте людей, привыкших принимать и отдавать приказы.
        И, судя по всему, старик значительно лучше был приучен именно приказывать.
        Странник лишь мимоходом взглянул на Френсиса, никак не показывая, что удивлен встрече. Как будто это был многолюдный тракт, а не пустынная лесная дорога, на которой встретить еще одного путника, тем более такого же одинокого, было крайней редкостью. Френсису подумалось, что даже разбойников можно было встретить значительно чаще, чем одиночку, бредущего по заросшей тропе.
        Так или иначе - они встретились, и Френсис, слегка наклонив голову, произнес:
        - Приветствую тебя, незнакомец.
        - Рад видеть и тебя, воин,  - негромко произнес старик, даже не останавливаясь и все так же неспешно продвигаясь вперед.  - Куда лежит твоя дорога?
        - В столицу, уважаемый, и дальше на запад по гномьему тракту.
        - И где она заканчивается?  - Вопрос старика, как бы обыденно он ни звучал, неожиданно резонансом откликнулся в душе Френсиса.
        С одной стороны, он знал, куда лежит его путь и где должно закончиться его путешествие. Где-то на западе находился маг, к которому, после многочисленных рекомендаций и долгих раздумий его самого, он собирался поступить на службу. Среди всех воинов королевства, особенно тех, кто находился на службе короля, но не только них, попасть в охрану мага было, наверное, самой почетной возможностью. Доказательством того, что воин достиг вершины мастерства, выходом на пик карьеры, которую только мог себе позволить солдат.
        Всегда оставалась, конечно, еще возможность подниматься в званиях и рангах, даже чего-то добиться на этом поприще, но это была уже не карьера воина. Френсис же всегда верил, что его призвание - в мастерстве владения клинком, а не в том, чтобы вести в бой других.
        - Говорят, что на западе есть маг,  - отвлекся воин от своих размышлений.  - Говорят, что это сильный и хороший маг, который делает очень много добрых дел для людей. Говорят, что у этого мага есть охрана, воины, которые защищают волшебника от того, от чего не способна спасти его магия. Говорят, что служить в охране мага - высшая честь и единственное подтверждение мастерства истинного воина.
        Френсис и сам не знал, почему он так неожиданно поддержал беседу. С любым другим попутчиком он мог пройти многие мили и не сказать ни слова, не ответить вразумительно ни на один вопрос. Может, воинская выправка, может, внимательный и доброжелательный взгляд старика - но Френсис отвечал, как будто разговаривал со старым другом.
        - И говорят, что попасть даже во внешний круг защиты этого мага крайне тяжело,  - подхватил старик.  - Говорят также, что служба в охране мага - крайне рискованное занятие. Не потому, что маг не заботится о своих телохранителях, но потому, что жизнь мага крайне опасна и порой и ему, и его охранникам приходится попадать в очень серьезные переделки.
        - Я слышал и об этом,  - кивнул Френсис.  - Но сначала нужно попасть к нему на службу, а потом можно будет волноваться об остальном.
        - Это так,  - согласился старик.  - Так почему же ты думаешь, что сможешь пройти все испытания?
        - Я хороший воин,  - спокойно ответил Френсис.
        - Хороший,  - слегка кивнул старик, коротко, почти небрежно взглянув на воина.  - Но достаточно ли этого? Каждый год наниматься к магу приходят сотни воинов. А берут только нескольких, а иногда и вообще никого. Тысячи воинов, которые тоже считали себя хорошими, тем не менее ушли ни с чем. Что есть в тебе, чтобы ты не оказался среди них?
        - Я умею предвидеть,  - неожиданно для себя сказал Френсис.  - Я предвижу действия и поступки врага, иногда даже на несколько ударов вперед. Это поможет мне пройти испытания.
        Старик взглянул на воина внимательнее. Вздохнул. В разговоре возникла неожиданная пауза, а старика, казалось, целиком поглотило разглядывание дороги под ногами. Они шли молча долго, пока не дошли до развилки дорог. Только тогда старик остановился и вновь заговорил:
        - Здесь наши дороги разойдутся. Но я хотел бы кое-что сказать тебе, поэтому прошу - присядь и найди немного времени, чтобы меня выслушать.
        Френсис молча кивнул.
        - То, что ты сказал, беспокоит меня,  - начал старик неторопливо, усевшись прямо на свою котомку и не сильно озадачиваясь удобством.  - Предвидение в бою - вещь важная, и в той или иной мере это умение присуще каждому воину. Однако большинство останавливаются на коротких связках, нарабатываемых годами до выполнения даже в бессознательном состоянии. Лишь немногие задумываются о природе этого предвидения, и совсем единицы думают о том, что это искусство можно развить. Воины - люди простые, и всякие сложные размышления они оставляют обычно гадалкам и оракулам. Но, как ты понимаешь, задумываться мало. За тысячу лет, может быть, только одному воину удается действительно достичь мастерства в предсказании боя.
        - Откуда ты можешь это знать…  - начал Френсис, но тут же запнулся, наткнувшись на взгляд старика, который неожиданно потерял теплоту и доброжелательность, приобретя вместо них почти нескрываемую силу и волю, которая, казалось, могла сразить собеседника без всякого оружия.
        Странник же не стал отвечать на вопрос, как будто ответ на него был слишком очевидным, не нуждающимся в пояснениях. Он просто продолжил:
        - Такие воины становятся великими. Но чаще всего только они знают об этом. У этого искусства есть оборотная сторона. Невозможно научиться предвидеть следующий удар или то, что сделает твой враг через минуту, и при этом не получить еще кое-что.
        - Что именно?
        - Ты можешь догадаться. Такое же предвидение, только чуть дальше. Предвидящий начинает чувствовать, когда наступит его смерть. Более того, часто ему приходится решать, как и когда она наступит. Ведь воин начинает заглядывать в Книгу Судеб. Боги Судьбы не то чтобы против этого, но нельзя раскрыть книгу на одной странице, хотя бы вскользь не пролистав остальные. Опасный путь. Путь разочарований и огромной ответственности.
        - Почему же такие воины безвестны?
        - Очень просто. Потому что их путь зачастую лежит рядом с теми, кто вершит судьбы. Но всегда только рядом, в тени, в ожидании момента, когда наступит их час. Конечно, каждый сам выбирает для себя, как использовать свое знание, но чаще всего происходит именно так. Это искусство опасно. Есть воины, которые могут гипнотизировать врага одним взглядом. Их удел - умирать от боли в голове, от кровотечения из ушей и из глаз. Есть воины, скорость удара которых настолько высока, что их меч нельзя различить в движении. Их удел - в старости, до которой многие из них доживают, мучиться от боли в суставах. Есть много путей, но чем дальше по ним ты идешь, тем более неприятным становится финиш.
        - Мне кажется, что ты владеешь каждым из этих искусств. Почему же ты жив, весел и не боишься идти вперед?
        - Я знаю, что у тебя много вопросов. Но ответы на них ты получишь сам, когда-нибудь. А если ты не найдешь эти ответы, то значит, не так и нужны они тебе были.  - Старик поднялся.  - Я ухожу. Скажу напоследок только одно, и запомни это. Каждый смертный, который пытается прикоснуться к силе богов, должен уметь справиться не только с этой силой - это просто, он должен также научиться заплатить за нее, как за эту силу платят боги. А платить такую цену способны немногие. Из смертных - никто.
        - Судя по всему, ты считаешь, что я с этим справлюсь?  - задумчиво произнес Френсис, глядя в спину уходящего старика.
        - Иначе мы бы не встретились,  - донеслось ему в ответ.
        - Откуда?  - Хмурый стражник почти не смотрел на Френсиса, внимательно оглядывая вливающийся в город поток телег и фургонов.
        Ворота открыли только с полчаса назад, и все те, кто не успел попасть в город до заката, теперь торопились проскочить внутрь.
        Небрежность стражника не могла обмануть Френсиса. То, как он стоял, как держал правую руку - вроде засунув за пояс большой палец, но при этом рука в мгновение могла лечь на рукоять меча. Френсис видел, что единственный, кого сейчас проверяет стражник,  - это именно он. Это было понятно - одинокий вооруженный незнакомец с армейской выправкой мог быть значительно опасней в городе, чем сотни торговцев, спешащих на рынок. Но в большинстве городов, в которых бывал Френсис, стража тем не менее предпочитала больше обращать внимание именно на торговцев и купцов. На них можно было заработать, придравшись к чему-нибудь несущественному и получив свою неофициальную дань. На одиноком воине, явно не обремененном лишними монетами,  - нет. Стража столицы была на высоте, и это неожиданно порадовало бывшего солдата. Ему нравилось думать, что хоть кто-то в центре королевства заботится не только о своем благополучии.
        - Крепость Синдара. Закончил службу,  - ответил он.  - Сержантом уходил.
        - Набег кочевников жаркого лета застал?  - как бы мимоходом спросил стражник.
        - Нет,  - мотнул головой Френсис, понимая, что это простенькая проверка.  - Они севернее шли. Но на кочевников я и без того набега насмотрелся.
        И Френсис вновь поразился качеству сторожевой службы столицы. Вспомнить о достаточно мелкой пограничной стычке, да еще и произошедшей пару лет назад, мог далеко не каждый. Он неожиданно задумался о том, а не стоит ли предложить свои услуги страже столицы, вместо того чтобы идти еще через половину страны. Но это было слишком просто. Слишком простое решение. Не для него.
        - Куда сейчас?
        Френсис, слегка углубившийся в размышления, да вдобавок не совсем понимающий, как лучше ответить на этот вопрос, ответил максимально лаконично:
        - На запад. Найду в городе караван, к которому можно пристроиться, и отправлюсь.
        Стражник наконец посмотрел прямо на него. Было видно, что он хочет спросить что-то еще, уже не по долгу службы. Но не стал, лишь махнув рукой, разрешая ветерану войти в город.

        Нужный караван Френсис нашел быстро, безошибочно минуя тех купцов, которые отправлялись в другие стороны света. Это оказалось несложно, достаточно было лишь чуть-чуть подумать. Френсис даже в поиске необходимого ему каравана нашел небольшое развлечение и повод для разминки. Легче было спросить, но он так и дошел до нужного места, ни разу просто не поинтересовавшись, какой из караванов отправляется на запад. В поиске каравана он нашел нечто похожее на тактику состязания на мечах, хотя скорее это было лишь его видение, лишь то, через какую призму он смотрел на жизнь и все ее составляющие.
        Он смотрел на товары, которые грузились на фургоны, и прикидывал, куда подобные товары могут везти. Он смотрел на сами фургоны, особенно на их колеса, определяя, на какие дороги они рассчитаны. Он смотрел на размер караванов, на количество охранников и купцов, и по этим сведениям тоже можно было прикинуть, куда будет двигаться караван, как далеко и с какими опасностями предполагают столкнуться купцы в пути.
        Поэтому в конце концов он просто подошел к начальнику охраны одного из выбранных им караванов и спросил:
        - На запад?
        - Тебе зачем?  - беззлобно ответил мужчина, даже не оборачиваясь и продолжая следить за погрузкой тюков.
        - Хочу к вам пристроиться. В охрану.
        Начальник обернулся, оглядел Френсиса и лишь затем отрицательно мотнул головой:
        - Взял бы, но наши купцы предпочитают использовать только профессиональных охранников из гильдии. Мы их охраняем, они нам платят. Мы их хорошо охраняем, а они не берут никого, кроме нас.
        - А если без денег? За еду и ночлег. Лишний меч даже на гномьем тракте лишним не будет.
        - Ты сам для себя реши, лишний твой меч или не очень. Да и смотря какой меч.  - Наемник задумался.  - Хотя почему нет. Тебе вообще куда?
        - К крепостям запада, дойду с вами до города и пойду дальше - к границе.
        - Граница, да…  - хмыкнул охранник.  - Где она, та граница… Проверить тебя надо. Не против?
        - Проверяй,  - пожал плечами Френсис.  - Только дай кого-нибудь толкового, чтобы сам себя не поранил.
        - Не волнуйся, за те деньги, которые нам платят купцы, сосунков мы не держим.
        Командир охранников подозвал одного из своих наемников:
        - Сандро, проверь парня. С нами хочет идти. Только не зашибите друг друга, мы не на дороге.
        Наемники, предвкушая более интересное зрелище, чем погрузка фургонов, быстро расчистили небольшой пятачок для поединка и встали кругом, создав живой барьер, огораживающий импровизированную арену.
        После обмена ударами, предназначенными только для того, чтобы прикинуть опытность соперников, Френсис понял, что командир наемников поставил против него очень неплохого бойца. И Френсис был только рад этому - каждая лишняя разминка повышала его шансы пройти проверку при поступлении в охрану мага.
        Он неожиданно для себя увлекся поединком. Вроде бы ничего особенного и нового не было в стандартном обмене ударами, парировании атак и пробах защиты соперника. Но ему давно уже, несколько лет как минимум, не доводилось участвовать в учебных поединках. Хватало настоящих стычек на границе. И теперь он мог дать волю своему воображению и позволить себе многое из того, что никогда не решился бы сделать в настоящем бою.
        И как только он подумал об этом, он понял и другое. Осознал отчетливо и ясно то, о чем, возможно, догадывался и раньше, но никогда это так четко не укладывалось в его голове - что нет прямой линии поединка, что каждое его движение и каждый шаг, каждый новый взмах мечом меняют канву, по которой идет бой. Каждый удар отбрасывает один веер вероятностей и делает основным другой. Поединок для него превратился из простого обмена ударами в непрерывную попытку просчитать как можно дальше эффект и последствия каждого своего движения.
        Вскоре он уже видел, как любое его действие меняет поневоле ответные движения противника. Как даже перенос веса тела с одной ноги на другую может разом закончить поединок в два удара. Все это потребовало заново переосмыслить все то, чему его учили в армии. Продумать сознательно все те до рефлексов наработанные движения, которые, казалось, уже не должны даже успевать осознаваться.
        Он несколько раз видел, как может выиграть быстро. Но каждый раз какое-то смутное чувство останавливало его от простых решений. И он ощущал, что это было не желание продлить тренировку.
        После нескольких минут спарринга он видел все слабости и сильные стороны соперника. И то же самое смутное чувство заставило его применить достаточно редкий и экзотический прием.
        Френсис сделал выпад вперед, целясь в живот соперника, и, не дожидаясь блока, тут же отвел меч вправо, выворачивая руку в локтевом суставе, неожиданным движением обвел клинком тело противника и нанес удар в шею. Он сделал эту связку нарочито медленно, что позволило Сандро вовремя парировать коварный удар. Френсиса все еще вело то же самое чувство, оно и не дало ему закончить поединок так просто, одним неожиданным ударом.
        Через какое-то время Френсис повторил тот же самый маневр, на сей раз чуть быстрее. Его соперник уже успел до конца осознать, что ему противостоит противник явно более опытный, чем он сам. Теперь Сандро действовал значительно осторожнее, но даже это едва помогло ему. Удар был слишком коварен, практически не мог контролироваться защищающимся на таком коротком расстоянии. Такой удар не мог быть сильным, но для незащищенной шеи противника и его было бы вполне достаточно.
        И все же Сандро успел среагировать, парировать и на этот раз. Френсиса вело чувство неудовлетворенности тактикой соперника, и он тут же повторил связку, и теперь уже на полной скорости. Лезвие меча застыло в дюйме от шеи Сандро.
        Окружающие их наемники загомонили. Представление явно пришлось им по душе.
        - Ты понял свою ошибку?  - спросил Френсис.
        - Нет,  - мотнул головой его соперник.  - Просто ты слишком хорош для меня. Слишком быстр. Такой удар невозможно остановить.
        - Невозможно,  - согласился отставник,  - хотя дело тут и не в моей скорости. Но его и не надо останавливать. Просто ты держишься немного ближе к сопернику, чем надо. Самый простой способ избежать подобной ловушки и любых подобных «невидимых» ударов - это сделать шаг назад еще в начале чужой атаки. Не обязательно каждый выпад встречать своим мечом. Иногда достаточно просто уклониться и посмотреть, не ошибется ли противник.
        - Разумно,  - подал голос командир наемников.  - Всегда тебе говорил, Сандро, что ты не держишь дистанцию. Хорошо. Ты принят,  - повернулся он к Френсису,  - принят в охрану каравана, с дорогой в один конец, без принятия в гильдию. Оплата - еда в дороге и десять золотых, если покажешь себя хорошо. Как тебя называть?

        Караван неспешно двигался по тракту. Френсис выполнял привычную для него работу, рутинную и нудную, но именно ту, которой больше всего и приходится заниматься солдатам. Ночные караулы, передовые дозоры. Командир наемников, как оказалось, очень тщательно относился к выполнению своих обязанностей, иногда посылая своих людей даже во фланговое охранение, которому приходилось идти лесом, в то время как основной караван понемногу двигался по мощеной дороге.
        Полторы дюжины наемников вполне справлялись с ежедневной рутиной, так что эта нудная работа не была слишком тяжелой. Тем более для воина, побывавшего в настоящих схватках. Который понимал, что это лучшая часть службы, хорошая, хоть и скучная работа. Зато не надо держать ничью жизнь на острие клинка. Зато не надо хоронить товарищей.
        Большую часть свободного времени Френсис, как ни странно, начал проводить не с наемниками, а с купцами. Их разговоры, странные подсчеты, складывания и вычитания неожиданно оказались для него интересными. Он бы никогда не поверил, что может заинтересоваться подобными экзотическими для него темами. Но теперь постоянно сравнивал те разговоры, которые вели купцы, со своими мыслями о предсказании сражения. И оказывалось, что между этими, на первый взгляд несовместимыми вещами, находилось много общего.
        Купцы обсуждали, как обмануть конкурентов, а Френсис думал о том, как подобные уловки могут помочь ему в бою. Купцы спорили о том, какие цены будут на полотно в следующем году и не стоит ли придержать товар, а Френсис думал о том, что может сказать это лучше их.
        Впрочем, он старался не досаждать нанимателям, все время молчал и вообще всегда был в сторонке, стараясь не привлекать к себе ненужного внимания.
        Так было и сейчас. Караван перемещался неспешно, и Френсис, находящийся во внутреннем охранении, неторопливо шел за фургоном, в котором сидела пара купцов. Его глаза были устремлены на окружающие дорогу деревья, хотя сам он в это время прислушивался к разговору торговых людей.
        Темой беседы, как всегда, были цены. На сей раз цены на пшеницу перед осенним урожаем. Купцы обсуждали, не стоит ли придержать побольше запасов на складах, чтобы продать их с максимальной выгодой перед самым урожаем. Но в этом был риск - все зависело от погоды и от того, когда именно крестьяне начнут жатву. Френсис, уже вдоволь наслушавшийся подобных бесед и неплохо разбирающийся в погоде, мог бы им сказать, что придерживать старые запасы этим летом не стоит. Что они потеряют много денег из-за хорошего и раннего урожая.
        Но, конечно, он не стал совершать подобной глупости. Купцы подняли бы на смех своего охранника, и этим бы дело и закончилось. Тем более что, несмотря на внутреннюю уверенность в своей правоте, как только он пытался произнести свои мысли и расчеты вслух, они казались глупыми ему самому.
        Дорога медленно изгибалась. И вместе с ее изгибом Френсис все меньше думал о ценах на зерно и все больше о своих прямых обязанностях. Его беспокойство, ничем не объяснимое, нарастало.
        Взгляд воина теперь непрерывно метался по окрестностям. Поэтому он был, наверное, первым, кто среагировал на нападение. Когда первая стрела вылетела из-за деревьев, он уже выдергивал меч из ножен. Когда в сторону каравана полетели следующие стрелы, он уже был под защитой деревьев и выискивал лучников. Бандитов было много, иначе они не решились бы напасть на достаточно крупный караван, сопровождаемый профессиональной охраной, да еще и на одной из самых людных дорог королевства.
        Краем глаза Френсис заметил, что стрелы нанесли охране каравана сокрушительный урон. Он увидел по крайней мере троих наемников, уже выбывших из игры. Хорошо было только то, что все остальные опомнились быстро и тоже ринулись в лес, не дожидаясь, пока их изведут издалека стрелами.
        Первый разбойник не успел отбросить лук, когда его остановил удар воина. Френсис не останавливался, но при этом не переставал просчитывать свои дальнейшие действия. Просчитывать значительно дальше, чем он мог раньше.
        Вообще что-то изменилось в нем, в его отношении к схваткам. Уже в предыдущем проверочном поединке он это почувствовал. А сейчас почувствовал еще сильнее. Он почти совсем не думал о том, какой удар нанесет прямо сейчас, а старался прикинуть сразу всю картину в целом.
        Он мог двинуться влево и разом избавиться от еще одного разбойника, еще не успевшего схватиться за меч. Но слева от него бежал командир наемников, и было разумным предположить, что с этой стороны он справится и без Френсиса.
        Поэтому воин свернул чуть правее и вступил в поединок с другими двумя грабителями, которые уже были готовы к схватке. В этом месте больше всего наемников полегло под первыми стрелами. Резкими движениями меча откинув короткие клинки врагов, солдат прорвался прямо между ними, развернулся и рубанул по незащищенной спине ближайшего. Взглянул на повернувшегося к нему второго, не просто взглянул - посмотрел ему прямо в глаза и коротко мотнул головой. «Не стоит оно того»,  - сказал он этим движением.
        Разбойник с ним не согласился и двинулся вперед. Френсис не стал парировать удар короткого меча, немного поднырнул под него, уйдя чуть в сторону, и сделал шаг вперед. И тут же ударил не желающего одумываться грабителя сзади по бедру, разрубая ногу и выводя его из схватки.
        Веер возможностей неожиданно сузился до всего одной, и, не успев осознать свои действия, Френсис резко развернулся и подставил оружие под уже падающий на его голову меч еще одного бандита. Только затем, когда кинувшийся на него сзади разбойник уже падал на землю с пробитой грудью, он понял, что видел его фигуру и раньше. Его предвидение хода схватки работало все лучше, открывая ему все новые горизонты.
        Грабителей оказалось больше трех дюжин, и если бы не хорошая выучка охранников и помощь купцов, то и дело выискивающих цели для своих арбалетов, то расчет этой шайки мог бы оказаться верным и они сняли бы неплохую добычу. А так - через несколько минут боя на окраине тракта стало ясно, что караван отобьется.
        Последним ярким событием для Френсиса был тот момент, когда его бывший соперник Сандро, наступая на очередного грабителя, чуть не получил мечом по шее. Грабитель решил сделать тот же финт, за счет которого Френсис выиграл у наемника. Обманный удар в живот, резкий обвод и удар в шею. На этот раз Сандро отступил, наемник слегка пошатнулся, не успев вовремя понять, что его хитрость не прошла, и тут же за это поплатился.
        Еще недавно Френсис предположил бы, что это только счастливая случайность, несвязанная цепь событий. Сейчас, особенно после встречи со стариком на дороге в столицу, он начинал думать, что получил от своего дара предвидения даже больше, чем хотел.

        Он расстался с караваном уже давно. Расстался, стараясь до минимума сократить прощание. Сухо кивнув начальнику наемников, слегка разочарованному его холодностью. Френсис видел, что тот хотел предложить ему вступить в гильдию, но так и не решился, лишь молча отсыпав воину обещанное золото. Френсис теперь видел и то, что случилось бы, если бы он согласился. Он видел также и то, что жить этому в общем-то хорошему человеку осталось совсем недолго. Хотя и пытался не думать об этом, не стараться более точно предсказать его судьбу.
        Именно поэтому он и постарался расстаться с караваном и наемниками как можно быстрее. Потому что теперь знал, как умрет почти каждый из них. Одно движение Сандро после того нападения в лесу, когда он вытирал свой меч, неожиданно развернулось в голове у Френсиса целой чередой событий, которые произойдут с ним в ближайшем будущем. И закончилось видением, в котором наемник валяется с наполовину отрубленной шеей, еще живой, но истекающий кровью.
        Френсис видел также и то, что мог поменять судьбу многих из этих людей, оставшись с ними. Многие из них остались бы в живых, но зато умерли бы другие. Предвидение следующего удара врага дало Френсису то, чего он никак не желал.
        Он знал также, что с каждым новым сражением его дар будет стремительно развиваться. И если сейчас он мог смутно предполагать, что случится в ближайшем будущем, то скоро его новые возможности неподъемным грузом лягут на его плечи.
        Сейчас он подходил к цели своего путешествия - одинокой крепости в глухом лесу, на которой заканчивался гномий тракт, а заодно и территория людей.
        Калитка в крепостных воротах распахнулась, приглашая его внутрь. Он еще мог развернуться, выбросить меч и никогда не брать больше в руки оружие. Наверное, это был единственный шанс прожить свою жизнь пусть и не счастливо, но спокойно. Любой обычный человек так бы и сделал. Но он был воином, привыкшим к мыслям о смерти. Что с того, что он будет точнее знать, когда наступит его черед? Как-нибудь он сумеет справиться с этой нелегкой ношей.
        Френсис ускорил шаг и через минуту исчез внутри крепости.
        - Защита нашего господина состоит из двух кругов. Внутренний круг - двенадцать воинов, всегда ровно двенадцать. Попасть в него можно только из внешнего круга. Уйти из него можно, только погибнув. Либо тогда, когда рука воина уже не сможет держать оружие, но на моей памяти до этого момента никто не доживал.  - Воин, говоривший с ним, внимательно смотрел на Френсиса, пытаясь уловить малейшие изменения на его лице.  - Внешний круг обычно состоит из двух дюжин, хотя иногда бывает чуть меньше, иногда - больше. Чтобы попасть в него, ты должен провести шесть поединков, без перерыва, один за другим - против бойцов внешнего круга защиты. Чтобы получить допуск к испытанию, ты сначала должен сразиться со мной. Я последний, кто поступил на службу к магу.  - Было видно, что его провожатый разочарован тем, что так ничего и не уловил на лице Френсиса.
        - Должен ли я победить тебя?  - спросил испытуемый.
        - Нет, но ты не должен и проиграть. По крайней мере, сделать это не сразу. Начнем?
        - Прямо сейчас?
        - А кого нам ждать?

        Маг появился в тот момент, когда Френсис вел третий поединок. Первые два он проиграл, хотя и держался достаточно долго, чтобы продолжить испытание. Воины, состоявшие на службе у мага, были не просто отличными бойцами - они были лучшими из тех, с кем ему приходилось встречаться.
        Но даже не это было причиной его поражений. Битва с каждым из этих воинов буквально разламывала его голову. Каждый новый обмен ударами открывал ему такое количество знаний о будущем, что даже его мастерство и нынешнее умение предвидеть наиболее вероятные следующие удары не смогли ему помочь в полной мере. Сейчас он бился не с противниками, а с самим собой, пытаясь овладеть новыми знаниями. Пытаясь не бросить меч на землю и убежать подальше от этих знаний.
        Он видел смерти своих будущих друзей и видел, что не всегда сможет повернуть предначертание в нужную сторону, чтобы их предотвратить. Он видел битвы, которые им предстоят. Он видел, как может измениться этот мир в зависимости от результатов этих битв. Он видел и еще кое-что, о чем не хотел даже думать.
        Но когда он заметил своего будущего господина, тихо подошедшего к арене, Френсис увидел и его судьбу. Силы его нового дара оказалось достаточно, чтобы увидеть это сразу. А возможно, судьба мага была настолько сильно переплетена с судьбой рода людей, что дару хватило лишь мгновений, чтобы показать Френсису будущее.
        Френсис сделал неожиданный шаг вперед, предвосхищая удар противника, который нельзя было угадать, и приставил короткий второй клинок к его горлу, тем самым завершив поединок. Ему нужно было хотя бы несколько мгновений для отдыха, и теперь они у него появились - четвертый воин еще не готов был выступить на арену. А Френсису была нужна передышка, чтобы если не осознать, то хотя бы отодвинуть на время в сторону то знание, которое он получил, увидев мага.

        Френсис поднял голову и посмотрел на вершину башни. Туда, где сейчас находился маг. Тот маг, которого ему придется защищать всю оставшуюся жизнь. Тот волшебник, который изменит судьбу этого мира. Тот человек, который, возможно, изменит судьбы многих миров, кроме этого. Тот, ради жизни которого Френсис отдаст свою. Он знал, когда это будет, хотя пока еще не знал как. Но это уже не волновало воина. Ему придется заплатить высокую цену за свои новые возможности, платить эту цену всю свою жизнь. Но он чувствовал, что эта плата не будет напрасной.
        Лишь одно беспокоило Френсиса - сумеет ли его новый хозяин так же, как и он, уверенно пройти по предначертанному пути. В отличие от него, своей судьбы маг не знал и не мог знать, и Френсис не собирался этого менять.
        Новый охранник из внешней защиты мага зевнул и прикрыл глаза, быстро проваливаясь в сон. Как бы то ни было, судьбы народов не придется менять этой ночью, а до его смены в карауле нужно было хоть немного поспать. Нести бремя этого мира можно было и во сне.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к