Ступень 5. Бегство в Эдем Юрий Львович Киселев
        Лестница бога #5 Юность, учёба, первая любовь… И смерть, которой, как выяснилось, оказался отмечен капитан звездолёта из обычного имперского клана. Что подарит ему благосклонность богини смерти? Приключения? Любовь? Вечную жизнь? А, быть может, ту самую смерть?
        Юрий Львович Киселев
        Лестница бога. Ступень 5
        Бегство в Эдем
        ПРОЛОГ
        - Мама, я получила диплом! Привилегированный, с отличием!
        - Умница, дочка! Решила, куда будешь поступать теперь?
        - Вариантов не слишком много, мама…
        - И всё же?
        - В принципе, можно попытаться поступить в Тарийскую магическую академию на Нате, процент совпадений там чуть выше семидесяти…
        - Он был бы таким, если бы ты не решила повысить свои познания в магии и не закончила аспирантуру в нашем клановом университете.
        - Ну, тогда в поеду в Тиару…
        - Программа преподавания там не сильно отличается от Тарийской академии. Для тебя не годится. Это, кстати, не мои слова - меня недавно по этому поводу подробно проконсультировала Таня, она очень хорошо знает оба учебных заведения. Как никак, Ната - её историческая родина.
        - Я ещё рассматривала как вариант медицинский университет в Лияре.
        - После академии Камэни? Ничему новому там тебя не научат.
        - Имперский архитектурный?
        - Ты же закончила строительный, причём осталась ещё на три года углубленного изучения.
        - Ндаа… Тогда подобный вариант казался мне хорошим ходом - три фактически подаренных года отсрочки.
        - Зато ты получила очень хорошие знания, дочка!
        - Да я знаешь, сколько этих знаний уже получила! Если сложить их все вместе, я стану самым образованным человеком в империи! После папы и мамы Тани, разумеется…
        - Знания ещё никому не помешали.
        - Вот только они не помогут мне получить очередную отсрочку, - печально прокомментировала слова матери девушка, - сколько ни бегай от наказания, но рано или поздно отбывать его всё равно придётся!
        - Тут ты права, дочка, наказания тебе не избежать, сколько бы ни длилась отсрочка, - с грустью подтвердила женщина.
        - Однако всё равно хотелось бы продлить её как можно дольше! А в ссылку я всегда успею.
        - Это да… Так всё же к какому решению ты пришла?
        - Если за год ничего не надумаю - придётся использовать запасной вариант. Я берегла его напоследок, но, если ничего больше не придумаю, использую сейчас. Вариант беспроигрышный, и даст мне отсрочку ещё как минимум на восемь лет - максимальный для учебных заведений подобного рода срок.
        - И какой?
        - Имперская лётная академия - военную науку я официально ещё не изучала, так что должно прокатить.
        - Зачем тебе диплом пилота? В Оканийской технической академии ты уже познакомилась и с теорией струн, и с математической базой по расчёту и построению порталов. Со временем ты сможешь самостоятельно перемещаться между мирами - тебе не нужны эти костыли.
        - Знания пилота разве не пойдут в зачёт?
        - Пойдут, это же знания. Но твой отец может не согласиться с таким выбором - ведь, повторюсь, эти знания для тебя бесполезны.
        Буду упирать на формальную сторону нашего договора. В его условиях даже намёка не было на отсев по признаку полезности конкретно для меня - рассматривалась лишь новизна полученных знаний. Однако ты права - предварительно проконсультируюсь по этому поводу с отцом. А лучше даже не с ним, а с мамой Таней.
        - Да, с Таней поговорить было бы лучше - Рэй всё же слишком прямолинеен, иногда до абсурда, и никому, даже собственным детям, не делает поблажек. Кстати, когда будешь говорить с мамой Таней, спроси у неё - быть может, в качестве подарка к успешному окончанию академии она позволит тебе убрать шрамы с лица? Или даже сама их уберёт?
        - Да ладно, мама, пусть пока остаются, я уже к ним привыкла. Сроднилась, так сказать. Да и не пристаёт из-за них ко мне никто из ребят - боятся. А маме Тане спасибо уже за то, что убрала шрамы с тела.
        - Окончив медицинскую академию, ты и сама смогла бы сделать то же самое.
        - Смогла бы, но не так хорошо. Да и по поводу рубцов на щеке - я сама виновата, не нужно было тогда магию применять. В общем, ты помнишь тот случай…
        - Это да… Магию тебе действительно применять запрещено, но отец мог бы сделать и исключение - всё же тот случай, на мой взгляд, был далеко не однозначным. Я до сих пор считаю, что магию для своей защиты ты применила обоснованно - без неё вполне могла возникнуть угроза если не твоей жизни, то, как минимум, здоровью.
        - Возможно, ты и права, мама, вот только проверять правильность твоих догадок у меня нет ни малейшего желания - ведь если окажется, что применение мною магии было необоснованным, моя отсрочка закончится вместе с учёбой, и отец сразу же отправит меня отбывать наказание. И никакие объяснения и отговорки мне не помогут - запрет на магию являлся одним из непременных условий получения отсрочки. Тем более что всего лишь угроза здоровью не может являться основанием для применения мною магии - ты не хуже меня знаешь принятые мною условия. А моей жизни, скорее всего, тогда действительно ничего не угрожало - я неправильно оценила сложившуюся ситуацию и реальный уровень возникшей угрозы. А так мама Таня прикрыла меня, благополучно скрыв от отца неоднозначный эпизод и оставив мне в напоминание о моей ошибке эти несколько шрамов. Вполне, на мой взгляд, справедливый обмен. Так что я не в претензии.
        - Значит, пойдёшь в лётную?
        - Если за год не подберу ничего лучше.
        - А чем планируешь заняться в этот год?
        - Пока не знаю… Отдохну, попутешествую по империи, слетаю на Нату - повидаюсь с сестрой и братом. Да и племяшек не мешало бы проведать.
        - Чтобы повидаться с братом, никуда лететь не надо - Влад вот уже неделю как вернулся из Тарии и постоянно спрашивает тебя.
        - Влад здесь? Он же собирался надолго срулить в гости к Сильке - у неё сейчас так интересно! Сеструха наконец-то дорвалась до своего энергетического резерва, и от счастья у неё просто крышу снесло. Кстати, что послужило тому причиной - собственный фамилиар, регулярные медитации или просто время пришло - не знает даже она сама. Но сейчас, по утверждению Керта, его дом похож на маленький филиал ада - дети бегают, вещи летают, кошак носится по всему дому как ошпаренный… Гости к ним давно уже не приходят - можно случайно под горячую руку… или рурхову лапу… лишиться не только здоровья, но и жизни. В столице даже объявили красный уровень магической угрозы, пока не разобрались в причинах и не упросили маму Таню утихомирить свою дочку - это мне Влад наябедничал. Целая делегация, кстати, в храме собралась, на коленях молили… Сеструха немного угомонилась, но опыты с магией прекращать не собирается - знает, мелкая, что мама её в случае чего прикроет. Керт до позднего вечера пропадает в храме, выслушивает жалобы прихожан на бесчинства собственной жены, дома появляется лишь глубокой ночью - поспать и, если
удастся - поесть. Наверное, уже трижды проклял тот день, когда его угораздило влюбиться в дочку богини, а теперь пожинает плоды собственной глупости и безрассудства. Короче, конец его домострою - Силька ему так и сказала, когда Керт попытался напомнить ей о семье, детях и её обязанностях по дому - она тут же напомнила мужу их совместный договор перед свадьбой, где сам Керт опрометчиво пообещал передать семейные бразды правления тому, кто сильнее. В общем, у Селены сейчас весело, и я тоже хотела бы во всём этом поучаствовать!
        - Я не возражаю. Думаю, и Таня тоже не будет против - ты в последнее время благотворно влияешь на заскоки её дочери. Она же заодно за тобой и присмотрит - на Нате пока опасно, а магию тебе применять по-прежнему запрещено. Доверить тебя Селене я почему-то опасаюсь - она за своими-то детьми уследить не может.
        - Договорились, мама! Пообщаюсь с братом, и улечу к Силь, предварительно подав документы в лётку. Это здесь до экзаменов почти год - у сестры мой отдых, спасибо иному темпоральному потоку, сразу же растянется в восемь раз.
        - Только надолго не пропадай - тебе ещё к вступительным экзаменам готовиться…
        ГЛАВА 1
        История эта началась давно. И началась с того, что в один из далеко не прекрасных для меня дней, возвращаясь с занятий, я оказался отсечён от основного потока студентов тремя перегородившими мне дорогу одногруппниками. Внимательно рассматривая парней, я лихорадочно перебирал варианты решения возникшей проблемы. Проблема, к слову, возникла далеко не сейчас - она появилась ещё в середине первого курса, когда я стал уверенно выбиваться в лидеры нашей группы. Тогда ко мне и стали подкатываться разные мутные личности, ненавязчиво предлагающие сделать определённую работу за них. Разумеется, бесплатно - не считать же платой за выполненные за кого-то контрольные и домашние задания обещание оставить тебя в покое? В принципе, в этом не было ничего удивительного - дедовщина в стенах академии была, есть и будет, и ты либо имеешь за плечами реальную силу, чтобы посылать всех с подобными предложениями подальше, либо прогибаешься под обстоятельства, если не хочешь нажить себе неприятностей. И если бы с подобными предложениями ко мне периодически, не слишком часто, подкатывался кто-то из представителей
кланов-лидеров, я, скрепя сердце, принимал бы эти предложения и бесплатно работал на них - жизнь, как говорится, дороже. Основная неприятность оказалась в том, что я неосмотрительно продемонстрировал свои знания сразу же в начале обучения, выбившись в лучшие ученики группы, и в меня вцепились сразу два клана, ссориться с которыми мне нельзя ни при каких условиях - Милим и Ойхо. Оба клана в империи славились своими бойцами, и, как правило, именно из них в основном и формировались имперские вооружённые силы. Присутствовали в составе имперских войск представители и других милитари-кланов - Камакато, Норитани и множества других менее известных, но эти - одни из самых сильных и влиятельных.
        Представителями Милим и Ойхо оказались трое высоких, физически развитых парней, обучающихся в моей группе - Алишан, Мирт и Исхарт. Именно они решили облегчить себе учёбу, перевалив основную часть домашних и контрольных работ на мои хрупкие плечи. Вернее, попытались перевалить. И, неожиданно для себя, столкнулись с яростным сопротивлением с моей стороны.
        Но сначала немного о себе. Меня зовут Кейт, и я - клановый. Нас, клановых, в Окании мало, менее одного процента, но мы - истинная элита империи. Можно сказать, что империя держится на кланах, кланы и есть сама империя. Остальные девяносто девять процентов - мусор, грязь, не стоящая даже напоминания о себе.
        Кейтом меня зовут мама и друзья, но моё полное имя - Кейтон. Кейтон Тарома. Я не люблю своего полного имени - оно слишком официально звучит. Тарома тоже сильный и известный в империи клан, но мы не солдаты - мы промышленники. Тарома - один из самых богатых и могущественных промышленных кланов Оканийской империи, у нас самые известные учёные-технари, самые современные промышленные предприятия и самые лучшие профессиональные академии. Но вот пилотов в клане нет. От слова "совсем".
        Разумеется, отсутствие клановых пилотов легко может быть компенсировано наймом профессионалов из других кланов, и до недавнего прошлого именно так проблема и решалась. Тарома использовали для перевозок своих товаров как сторонние транспортные компании, так и собственные грузовые транспортники, если груз, который поставлялся покупателю, оказывался или слишком важным, или слишком секретным, чтобы для его перевозки нанимались чужие суда - случаи хищений в империи регистрировались достаточно редко, но они всё же были. Слово "пираты" в империи тоже знал любой командир корабля. А разведка у других кланов работала хорошо, и перевозку ценного груза редко когда удавалось сохранить в тайне. Проще всего сохранить тайну, используя собственные звездолёты - именно так руководство клана чаще всего и поступало, перевозя особо ценный или секретный груз. Но в последнее время в империи стало неспокойно, и на межгалактических магистралях участились налёты пиратских эскадр. Так клан потерял несколько кораблей с ценным грузом, и руководство не без оснований подозревало, что имела место утечка информации. Заподозрить
утечку среди клановых для службы безопасности было бы самым непрофессиональным шагом - каждый клановый, имеющий даже самое малейшее отношение к секретному производству, проверялся агентами собственной службы безопасности многократно. А вот слив информации со стороны наёмного персонала был вполне возможен - ведь кроме потери репутации этот самый персонал никакой ответственности за утечку секретных данных не нёс, а стоимость похищенного нередко в сотни и тысячи раз перекрывала эту самую потерю. Со временем Тарома обзавелись не только собственным транспортным флотом - небольшим, позволяющим перевозить лишь самые секретные и самые дорогие товары, но и обученным штатом кланового технического персонала для содержания этого флота. Теперь информация о подготовке к вылету и собственно времени самого вылета на сторону не уходила, но осталось одна незакрытая и одновременно и самая уязвимая брешь в системе безопасности - сами пилоты транспортных кораблей. И брешь, по мнению клановых секьюрити, оказалась весьма обширной - пилот, являющийся одновременно и капитаном корабля, имел полную информацию и о конечном
пункте доставки груза, и о маршруте следования. Слив на сторону подобных сведений гарантированно позволял выбрать самый уязвимый участок пути и устроить на нём засаду. Перед руководством клана возникла крайне важная и неотложная задача - подготовить собственных пилотов для кланового космического флота. Пилотов, позволяющих выполнять не просто межзвёздные, но и межгалактические транспортные перевозки. Специалистов подобного уровня в империи готовило всего несколько учебных заведений, и лучшим из них считалась высшая имперская лётная академия, расположенная в Окаане, столице империи. Стоимость обучения в столичной академии выражалась астрономическими суммами, но даже за очень большие деньги устроиться туда на обучение простому смертному, пришедшему в академию в буквальном смысле слова с улицы, было практически нереально - деньги решали далеко не всё, и места в академии заранее распределялись между нужными кланами. В качестве подачки для остальных претендентов намеренно оставлялись несколько "общих" мест, и за них среди абитуриентов разворачивалась самая настоящая война. Матриарху клана удалось, заплатив
немалую сумму мимо кассы, договориться с ректором академии всего на одно место для обучения своего человека, после чего в клане начался отбор достойнейшего. Конкурс среди претендентов оказался настолько велик, что к рассмотрению тысяч кандидатур, уже предварительно отобранных из самых грамотных клановых специалистов, подключился целый аналитический отдел. Выбрали меня. Так что мне есть чем гордиться! Правда, лично для меня сей почётный выбор оказался несколько неожиданным - ну, не хотел я быть пилотом, не хотел. Впрочем, кто бы меня спрашивал? Матриарх сказала - надо, и я молча пошёл поступать в академию. Даже документы в приёмную комиссию отнесли за меня. Подозреваю, что, если бы я не пришёл на вступительные экзамены, их тоже кто-нибудь сдал за меня. Но пойти на подобное пренебрежение волей матриарха я не рискнул - проще найти другие, менее болезненные способы самоубийства. Вот так я и оказался курсантом высшей имперской лётной академии на Окане. Но это прелюдия к тому положению, в которое я попал.
        А то, что я попал - мне стало уже предельно ясно. Ребята больше шутить не собирались. Они ещё надеялись сломать меня после первого моего отказа, когда посчитали этот самый отказ оскорблением, поочерёдно вызвали меня на дуэль и основательно поколотили. Второй мой отказ обошёлся мне в сломанную руку, за лечение которой родителям пришлось заплатить большие деньги - нахождение в стационаре одной из лучших клиник Камэни стоило запрошенных средств. Третий раз я провалялся в той же самой клинике уже без малого неделю, и чуть было не ушёл на омоложение - очень уж сильно я рассердил ту самую троицу. И всё потому, что не позволил себя избивать, а, получив несколько чувствительных ударов, не стал дожидаться, пока мне опять что-нибудь сломают, а сам бросился на обидчика и, обхватив его руками, чтобы не убежал, впился зубами в его шею, прокусив её почти до позвоночника. Кровь из прокушенной шейной артерии брызнула во все стороны, залив нас обоих с ног до головы, наполнив мой рот и пройдя в пищевод. Меня чуть не стошнило… Шею урода я, разумеется, сразу же выплюнул, но бой всё равно закончился досрочно. Нас
растащили, моего противника, а в этот раз для разнообразия на дуэль меня вызвал Исхарт, успели увезти в больницу и откачать, изведя на него тройную порцию плазмы. Но после его выздоровления в ту же больницу попал уже я… Диагноз - множественные переломы конечностей, плюс сотрясение мозга. Разумеется, полученные официально, на дуэли. Теперь уже с Миртом. Отомстили, гады…
        На четвёртое предложение сделать за них домашнюю контрольную, подкреплённое прозрачным намёком, что четвёртый отказ станет для меня последним, я согласился, состроив виноватое выражение лица - они ещё не предполагали, какую подляну я собирался им кинуть. Я решил их контрольные, все три варианта. Они их добросовестно переписали и сдали на проверку. Это были итоговые контрольные, и от оценок, выставленных за них, зависела успеваемость этих придурков за всё второе полугодие. Нет, ну надо же быть таким тупым наивным солдафоном, чтобы принять мою покорность за чистую монету и даже не проверить, что там написано! Так что дураков надо учить, и они заслужили то, что получили.
        Тем временем, видя, что деваться мне некуда, парни спокойно окружили меня и Алишан, их главарь, с усмешкой глядя мне в глаза, ухмыльнулся:
        - Ну что, сучёныш, не удалось сбежать?
        - От кого? От тебя? Даже не собирался. Наоборот, сам хотел вас троих найти.
        - Это ещё зачем? - удивился главарь.
        - Да чтобы увидеть ваши тупые рожи! Как поживает ваша контрольная, придурки? Хотя подождите, дайте я сам догадаюсь! Три первых места! Самые почётные, с конца списка! Могу вас обрадовать - вы первые кандидаты на отчисление со всего потока! И вам придётся очень сильно постараться, чтобы вас оставили хотя бы с испытательным сроком! Хотя я бы выгнал вас сразу же - всё равно ваши пустые головы не способны познать истинного величия науки звездоплавания! Вот по-пластунски в дерьме ползать - это занятие как раз для вас, так что идите лучше в десант…
        - Ты мне за это заплатишь, сучёныш! - от злости Алишан ухватил меня за шиворот и поднял, прижав к стене. Силы у парня, к моей зависти, было не занимать - у них в клане грубая физическая сила всегда считалась основным показателем успешности генетического отбора. Я начал задыхаться, болтая в воздухе ногами, но улыбка от хорошо продуманной и, самое главное, великолепно спланированной и реализованной пакости не покидала моего лица.
        - Эй, Эри, смотри, он ещё и улыбается! - подначил главаря его товарищ.
        - Не страшно, недолго ему осталось улыбаться! Дуэль, сучёныш! Сегодня же! - это он уже мне.
        После подобной фразы, краткой, но полной экспансии, меня поставили на пол и стали внимательно смотреть, как я поступлю. Можно было бы и не смотреть - принимать вызов всё равно придётся, иначе здесь, в академии, мне не жить. Впрочем, мне и так здесь больше не жить. Убьют меня, похоже…
        Надо сказать, что у ребят было за что на меня сердиться - варианты решения задач, которые я для них подготовил, годились только на помойку. Среди приведённых в них решений, на вид таких логичных и красивых, не было ни одного правильного. Более того, я специально решил задачи так, чтобы у преподавателя не осталось ни капли сомнений - человек, сделавший контрольную, совсем не знает его предмета. Не просто не знает - АБСОЛЮТНО не знает. Решить задачи подобным образом мог или полный идиот, ни разу даже не открывавший учебников, или кто-то, кто знает предмет как минимум на уровне преподавателя - из множества неправильных ответов были выбраны самые правдоподобные, поэтому даже знающий правильное решение курсант начинал сомневаться в своих знаниях. Заподозрить трёх студентов, до этого никак не проявлявших своих познаний, в неожиданно прорезавшемся таланте преподаватель, разумеется, не мог, и вынес самый логичный вердикт - в его группе оказалось трое придурков, не способных далее учиться в академии. И подал документы на отчисление. Всех троих. Остаться в стенах этого учебного заведения у них не было ни
одного шанса - признаться в том, что за них контрольные сделал другой человек, они не могли, а пересдачу в случае апелляции с их стороны принимала бы целая комиссия из десятка, если не более, предвзято настроенных преподавателей. Так что и тут им ничего бы не обломилось. Месть состоялась…
        Понимая, что после состоявшейся мести сразу же состоится и дуэль, я успел к ней подготовиться. Разумеется, подготовился я не к самой дуэли - тут у меня не было ни единого шанса. Всё оставшееся у меня время я записывал на информационный кристалл сведения, которые помогут моим последователям выжить в этом суровом, полном опасностей месте. Подробно описывал все подводные камни, ожидающие молодого курсанта, и самые оптимальные способы их избежать. Давал выкладки по моделям поведения, позволяющим пришедшим мне на смену курсантам Тарома окончить академию. Отдельное внимание уделил проблеме дедовщины и способам её избегать - для меня эта информация была уже бесполезна, я слишком рано высунулся, но идущие по моим стопам курсанты смогут не наступить на мои грабли. Надеюсь, что деньги, потраченные кланом на меня, окажутся выброшены не впустую…
        Тем временем Алишан, взяв меня за шкирку, потащил по коридору к площадке за учебными корпусами, оборудованной под место для проведения дуэлей. Подобных площадок в академии имелось несколько. Сейчас меня тащили к ближайшей, расположенной в пристроенном к зданию библиотеки ангаре для ремонта учебных челноков. Я не сопротивлялся - долги своя я предусмотрительно закрыл, кристалл с информацией по академии передал в клановую службу безопасности, книги в библиотеку сдал… И сейчас просто передвигал ноги, чтобы не споткнуться и не быть протащенным по полу - дать повод унизить себя я не желал.
        Недолгая прогулка на свежем воздухе, и мы уже возле дуэльного круга. Пока мои противники раздевались, к месту дуэли подтянулись зрители - видимо, то, как меня тянули по коридору, заметили свободные от занятий курсанты, и весть о предстоящей дуэли быстро разнеслась по академии. Я не стал затягивать предстоящее зрелище - лишние несколько дангов жизни мне не дадут ничего, кроме презрительных взглядов зрителей. К тому же перед смертью не надышишься. Скинув верхнюю одежду, разувшись и оставшись в одних штанах, я спокойно ждал, пока мои противники определятся, кто начнёт убивать меня первым. Наконец, они определились, и первым в дуэльный круг вошёл Мирт.
        Схватка продлилась долго. Не потому, что я так хорошо защищался, а потому, что этот подонок захотел со мной поиграть, зная, что я не поступлю как последний трус и не лягу на пол после первого же пропущенного удара. В результате к концу дуэли я не только с ног до головы покрылся синяками и кровавыми разводами, но и оказался лежащим на полу лицом вниз с заломленной за спину и неестественно вывернутой рукой. Боль была адская - чтобы не заорать, я закрыл глаза и сжал зубы, кажется, прокусив губу. Рот наполнился солёным… В суставе заломленной руки что-то щёлкнуло - или вывих, или травма связок. А, быть может, и то, и другое. Всё же Мирт подонок - он специально издевался надо мной, мучая и причиняя сильную боль. Но приходилось терпеть - если я сейчас сломаюсь и закричу, побои и издевательства во время второй дуэли только увеличатся.
        Тем временем бой прекратился, и Мирт решением судьи, следящим за поединком, был признан победителем. Кто бы сомневался… Этот подонок с довольной ухмылкой раскланялся перед собравшимися зрителями, приветствовавшими его победу бурными овациями, и покинул дуэльный круг. Я тоже его покинул - ползком, так как заломленная за спину рука болела настолько сильно, что не было сил не то что на неё опереться, но даже просто подняться с пола. Лишь добравшись до стены, я опершись на неё здоровой рукой, сначала встал на колени, а потом и поднялся на ноги. Поднявшись, я, превозмогая боль, попытался вправить выбитый сустав. Кроме дикой, запредельной боли, выдавившей из моих зажмуренных глаз целый водопад слёз, иного результата я не достиг. Окончилась неудачей и моя вторая попытка…
        Отдышавшись, я собрался предпринять третью попытку, как вдруг услышал рядом с собой тихий, спокойный женский голос:
        - Не дёргайся. Сейчас я вправлю тебе руку…
        Открыв глаза, я увидел перед собой невысокую, худенькую девушку с густой копной коротко стриженых каштановых волос. Фигурка у девушки была просто обалденной - если бы такая красотка предложила мне связать с ней свою жизнь, я бы не задумывался над её предложением ни мгновения. Подобных идеальных форм мне встречать ещё не приходилось, а ведь наши клановые девушки были без преувеличения эталонами женской красоты. Но у незнакомки невозможно было придраться ни к единой чёрточке абсолютно совершенного тела - идеальной формы длинные, стройные ножки с небольшими ступнями и широкими, мускулистыми даже на взгляд бёдрами, которые совсем не скрывали плотно обтягивающие её шикарную попку штаны, тонкая талия с высокой грудью, прямая классических пропорций шея, лицо… Вот с лицом девушке не повезло - поперёк лица, начинаясь от левой брови, рассекая неправильно сросшийся нос, щёку и заканчиваясь на правой скуле, тянулся грубый рубец, обезобразивший когда-то, без сомнения, не менее прекрасное лицо классических форм. Шрам затрагивал и уголок губ девушки, отчего верхняя губа, перетянутая рубцом, приняла неправильную
форму и обнажила пару ослепительно белых зубов. Насколько прекрасно оказалось тело девушки, настолько ужасно и уродливо выглядел шрам, полностью преобразивший некогда миловидное личико и превративший его в кошмарную маску. Таким лицом только по ночам пугать… Правда, сама девушка по поводу своего уродства, похоже, не комплексовала, так как, заметив, что я открыл глаза, тут же схватила меня за запястье вывихнутой руки и резко дёрнула…
        Хорошо, что в этот момент я только что выдохнул - из моей глотки, пробиваясь сквозь сжатые зубы, раздалось лишь приглушённое утробное мычание, на что-то более громкое в моих лёгких банально не хватило воздуха. Если бы я успел вдохнуть - мой вопль слышала бы вся академия… Продышавшись, смахнув с глаз выступившие слёзы и почувствовав, что боль потихоньку отступает, я хрипло пробормотал пришедшей мне на помощь девушке:
        - Спасибо… Вы мне очень помогли…
        - Не за что, - спокойно ответила девушка, - тем более что в дуэльном круге тебя, похоже, уже дожидается следующий претендент. Мне кажется, он собирается тебя добить.
        Подняв глаза на дуэльную площадку, я, скривившись, пробормотал:
        - Нет, этот не добьёт. В дуэльном круге сейчас Исхарт, он уступит право последнего удара Алишану. Алишан - главарь этой шайки отморозков и, похоже, решил прибить меня самолично. Так что в этом бою я пока останусь в живых.
        - О, так твоя вторая дуэль ещё не окончательная?
        - Совершенно верно. Меня убьют в третьем поединке, и сделает это вот тот ублюдок, - я показал здоровой рукой на стоящего около площадки Алишана.
        - То есть ты считаешь, что тебя сейчас убьют? - вопрос девушки был задан тем же спокойным тоном, что и предыдущие. Как будто убийства для неё являлись чем-то обыденным, как ежедневные завтраки перед занятиями. Но ответить на вопрос следовало, ведь девушка действительно мне помогла, и была вправе рассчитывать на ответный шаг с моей стороны, хотя бы в виде пояснений к происходящему действу. Хотя разговор уже начинал меня напрягать - ну какое дело этой незнакомке до моей предстоящей скорой и, вероятно, весьма мучительной смерти?
        - Я в этом практически уверен - подонки не отступятся, пока не забьют меня до смерти.
        - И чем же ты так им насолил? - брови девушки в недоумении поползли вверх. Вернее, одна бровь - та, что была рассечена шрамом, осталась неподвижной. Видимо, шрам повредил одну из мимических мышц…
        - Да контрольные им неправильно решил, - выдавил из себя жалкую улыбку я.
        - И за это сейчас убивают?
        - Я решил их так, что на них уже подали рапорт об отчислении.
        Лицо девушки первый раз за этот короткий разговор прорезала мимолётная улыбка:
        - И за что ты их так?
        - Да достали уже! Сколько раз отказывался делать за них домашние задания, но ведь не понимают простой человеческой речи!
        - И часто отказывался?
        - Три раза… После первого просто избили, а потом били так, что я оказывался в больнице. Последний раз вообще шла речь об экстренной регенерации - подобная процедура по стоимости сравнима с омоложением. Мои родители не настолько богаты, чтобы оплачивать моё постоянное пребывание у Камэни. Так что у меня был выбор - или опустить их, или погибнуть. Эти ребята - не люди, они звери в человеческом обличье.
        - То есть сейчас тебя будут убивать? Я правильно поняла?
        - Не сейчас. На третьей дуэли. Мирт меня избил. Исхарт меня просто искалечит. А добьёт, как я уже сказал, Алишан.
        - А лечь не пробовал?
        - То есть упасть после первого же удара, замереть и сделать вид, что меня вырубили?
        - Ну, да.
        - Пусть лучше добьют… Но унижаться я не буду. Лучше сдохнуть стоя, чем лечь и терпеть презрительные насмешки всю оставшуюся жизнь. Да и жизнь ли это будет?
        - Хм… - девушка ненадолго задумалась, - я, пожалуй, помогу тебе.
        - Ты ничем мне не поможешь, - я попытался улыбнуться, - но за предложение всё равно спасибо.
        - Это уже мне решать! - девушка решительно встала и пошла к дуэльному кругу. Войдя в него, она несколько раз хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание, и громко сказала:
        - Таны и таньи! Пока один из участников дуэли приходит в себя, а, согласно дуэльному кодексу империи, у него есть право на передышку, я хочу развлечь вас следующим поединком. Чтобы вы не скучали… Противник отлёживающегося в углу парня попытался заставить учиться вместо себя других, чем оскорбил меня, и я вызываю его на дуэль. Тан Мирт, я, танья Линнея, вызываю тебя на дуэль! Здесь и сейчас! И собираюсь повеселить собравшихся зрителей, прилично надавав тебе по шее. Если откажешься - значит, признаешь себя трусом и подонком.
        - Да кто ты такая? Я тебя не знаю, и знать не желаю! - грубо ответил Мирт.
        - Ты боишься боли, мальчик? - вкрадчиво промурлыкала девушка, назвавшаяся Линней, - а, значит, ты трус, способный только издеваться над теми, кто слабее тебя! Или ты боишься меня? Простой, безобидной девушки? Быть может, ты вообще боишься девушек, и тебя по ночам трахают мальчики?
        - Сражайся! - прорычал юноша, запрыгнув в дуэльный круг.
        Линнея, наоборот, абсолютно без спешки разулась, сняла курточку, рубашку, штаны, оставшись в одном нижнем белье. Я непроизвольно сглотнул, увидев почти обнажённое тело Линнеи - оно оказалось ещё прекраснее, ещё совершеннее, чем я предполагал. Несмотря на понимание того, что этот день, скорее всего, станет последним в моей жизни, у меня неожиданно стали зарождаться посторонние плотские мысли о женщинах, зримым подтверждением чему явилась кровь, прилившая к паху… Видит бог, я не хотел думать о моей добровольной помощнице как о сексуальном объекте, но мой мозг начал работать в этом направлении помимо моего желания! Если вдруг мне посчастливится остаться сегодня в живых, надо будет обязательно познакомиться с этой Линней поближе - ещё ни одна девушка одним своим видом не действовала на меня, как лошадиная доза афродизиака. Быть может, я влюбился, и это тот невероятный случай любви с первого взгляда, о котором так часто говорится в любовных романах? Не знаю, не читал, но симптомы похожи…
        Тем временем, раздевшись и встав в круг, девушка спокойно, но достаточно громко, чтобы её слова услышали друзья Мирта, сказала своему противнику:
        - Сейчас ты получишь то же, что и твой недавний противник. И даже в несколько раз больше. Вместо одного синяка ты получишь три, каждый вывих вернётся к тебе переломом, а каждый перелом - травмой, несовместимой с жизнью. И я хочу, чтобы твои друзья задумались о том, что они делают - зло, свершённое тобой, всегда возвращается обратно, усиленное и преумноженное. Так же я поступлю и с ними.
        - Меньше слов, больше дела, ущербная! - усмехнулся парень, явно намекая на шрам своей соперницы.
        - Зря ты это сказал, - с огорчением ответила Линнея, и, дождавшись отмашки судьи о начале поединка, взорвалась серией резких и неуловимо быстрых ударов.
        Несколько мгновений, и в дуэльном круге на ногах остался всего один боец - девушка с фигурой богини и лицом из кошмарных снов. Потерявшего сознание Мирта, получившего множественные переломы, среди которых оказалось несколько открытых, унесли на носилках, чтобы тут же доставить в больницу. Я был удивлён, что моя новая знакомая настолько сильна в искусстве дуэльных поединков. До сегодняшнего дня подобного стремления к овладению боевыми искусствами я ещё ни разу не встречал. Быть может, Линнее удастся за меня отомстить, проучив этих подонков - не всё им избивать беззащитных курсантов, нашлась и на них управа… Тем временем дуэльный круг занял второй участник поединков - Исхарт. Мне пришлось оторваться от такой удобной стены и тоже занять своё место в круге.
        Второй поединок я так же благополучно продул - мне не удалось ни повторить свой давний успех с броском к горлу противника, ни нанести сколько-нибудь серьёзные травмы Исхарту - Милим в империи не зря славились своими бойцами-рукопашниками. В результате к концу поединка я обзавёлся открытым переломом правой руки, разрывом связок на правой ноге, сломанными рёбрами и, похоже, множественными повреждениями внутренних органов. Пока не смертельно, но Алишану ничего не стоит меня добить - это он умеет… Повторив свой путь ползком до стены - покинуть пределы дуэльного круга я должен был самостоятельно - я, воспользовавшись помощью своей неожиданно обретённой соратницы, встал и подпёр всем своим телом стену. После одного из прошедших в голову ударов стена стала слишком сильно шататься, а меня начало подташнивать. Поэтому начало боя Линнеи с Исхартом я пропустил, застав лишь концовку, да и бой, по моим ощущениям, продолжался не более нескольких мгновений. Сначала я не понял, почему девушка стоит, а Исхарт лежит. И почему голова Исхарта так неестественно повёрнута в сторону. И почему вокруг такая тишина… И
почему мой нос уловил лёгкий запах человеческих испражнений?
        Тем временем, проверив пульс и зрачки неподвижно лежащего Исхарта, судья хриплым голосом объявил:
        - Победила танья Линнея…
        Тело Исхарта почему-то никто не спешил отправить в больницу. Его жизни ничего не угрожает? Я уже решил перед третьим своим поединком расспросить девушку, признавшись, что прохлопал ушами и ничего из самого поединка не понял, но девушка, выйдя из круга, направилась почему-то не ко мне, а к Алишану. Подойдя к юноше, она сказала ему, и слова её я услышал в наступившей тишине необычайно чётко:
        - Если твой противник сейчас получит серьёзную травму - ты умрёшь. Если он умрёт - умрёт вся твоя семья. Думай. Выбор за тобой.
        И, развернувшись, Линнея направилась ко мне, чтобы, осмотрев повреждения, сразу же начать накладывать шину на сломанную руку, используя в качестве подручного материала собственную курточку. Было больно, но приятно - прикосновения нежных девичьих пальчиков к моей обнажённой коже заставляли моё сердце сжиматься в сладострастной неге, игнорируя тянущую боль в сломанной руке, а кровь из головы, казалось, ушла полностью, смыв рассудок и наполнив жаром пах. Видимо, моё тело без участия моего мозга уже решило, что оно готово к процессу размножения. И о чём я только думаю? Мне сейчас нужно думать, как остаться в живых, а не о том, как закадрить симпатичную девчонку… Да и с какой стати я решил, что она симпатичная? Лицо у девушки - только в кошмарах сниться, а вот поди ж ты, запала в душу…
        Времени на подобные мысли Алишан мне не оставил - он уже стоял в дуэльном круге, а судья вызывал туда же меня. Последний бой, в котором всё решится… Доковыляв до круга и, подхватив левой рукой замотанную в лубки правую, сломанную кость которой Линнея мне вправила на место, туго перетянув жгутом руку, страхуя от излишней кровопотери, я занял своё место напротив Алишана и стал ждать сигнала к началу поединка. Мой противник потихоньку покачивался вместе со стенами и оживлённо обсуждающими предстоящее событие зрителями, и судя по абсолютной синхронности качания, на самом деле проблемы были не с моим противником, а с моим зрением. В довесок к плывущему и шатающемуся изображению стоящего передо мной Алишана, размытому и слабо поддающемуся фокусировке, боль в сломанной руке сводила меня с ума и оставляла в воспалённом мозгу лишь одно желание - чтобы меня прямо здесь и сейчас просто добили… Так было бы милосерднее. Но, стиснув зубы, я сделал шаг к своему врагу и, отпустив покалеченную правую руку, размахнулся левой, целясь прямо в ненавистное лицо.
        Разумеется, я не попал - мой противник ожидаемо оказался значительно опытнее и не позволил мне ударить, нанеся свой удар первым. Куда он попал - не знаю, наверное, в челюсть, но искры в моих глазах вспыхнули знатные. Впрочем, я и не рассчитывал попасть - мой замах левой рукой являлся лишь имитацией удара, призванной отвлечь внимание противника и сосредоточить его взгляд на моей руке. Но, почти одновременно с замахом рукой, я резко подал вперёд левую ногу, вытянув носок, - на правой, из-за повреждённых связок, я мог лишь стоять. И именно это, второе движение, как я и надеялся, осталось незамеченным противником. Наши удары прошли одновременно - мою голову, познакомившуюся с кулаком Алишана, отбросило назад, зато моя нога воткнулась во что-то мягкое. Окрестности накрыл полный боли вой, и это, к моему великому удовлетворению, оказался голос моего противника. Не быть ему отцом, пока не посетит больницу! Радость от хорошо исполненного удара оказалась настолько велика, что я даже не огорчился, что удар по моей голове разрушил последнюю плотину, ещё удерживающую содержимое моего желудка. Согнувшись в три
погибели, я вырвал желчью и остатками полупереваренного обеда прямо на… Да прямо на голову упавшего на колени подвывающего Алишана, зажавшего обеими руками свою промежность. Проблевавшись, я от души съездил ему коленом по носу, попав вместо носа по зубам и, похоже, выбив парочку передних резцов. Колено своё я, по крайней мере, об его зубы разбил. Было больно…
        Но ещё больнее оказалось моей сломанной руке - наспех наложенные лубки не способствовали резким движениям. Так что мой первый успех в этом поединке оказался и последним. Среди затопившей меня волны боли я отстранённо, как будто в замедленном повторе, увидел поднимающегося Алишана и кулак, летящий в моё лицо. Защититься я уже не мог - даже просто стоять, не двигаясь, у меня получалось, лишь призвав все оставшиеся силы. Затем удар, боль и беспамятство…
        Очнулся я в больнице. Белые стены, белый потолок. Постель с белым одеялом и белыми простынями. Белые блоки лечебной и контрольно-диагностирующей аппаратуры. Тихое попискивание и какие-то щелчки. Обстановка, к которой я уже начинаю привыкать…
        Внимательно осмотрел себя - руки, ноги и голова на месте. Всё шевелится. Прислушался к своему телу - боли не чувствуется. Вытянул перед собой и внимательно ощупал правую руку - ни следа недавнего перелома. Рёбра, похоже, тоже все целые. Хорошо меня подлатали.
        Пока я приходил в себя и осматривал свою тушку на предмет наличия телесных повреждений, дверь в палату бесшумно отворилась, и в неё вошла женщина-медик, одетая в белый комбинезон. Подойдя ко мне, она спокойно провела осмотр, не отвлекаясь на мои вопросы, и, видимо, узнав, что хотела, сказала:
        - Вы поразительно живучи, молодой человек, но совсем не бережёте своё тело. Недавно вы уже подвергались у нас процедуре регенерации, а в этот раз нам пришлось запустить процедуру полного омоложения. Если будете продолжать подобный образ жизни, в следующий раз до нашей клиники рискуете просто не добраться.
        Значит, я всё же у Камэни… Будем считать, что мне повезло, и сегодня - мой второй день рождения. Подумав, что для вежливости мне надо о чём-то спросить, я обратился к врачу с банальным по своей предсказуемости вопросом:
        - Скажите, уважаемая, а давно я здесь нахожусь?
        - Шестой день, - с улыбкой ответила женщина, - вы прошли не стандартную, а ускоренную процедуру омоложения.
        - Упс… - пробормотал я. Ускоренное омоложение, длящееся всего три-пять дней, в отличие от стандартного, обычно занимающего целый месяц, и стоило на порядок дороже. Не говоря уже о том, что даже на стандартное омоложение мои родители копили не один сол…
        - Я догадываюсь, о чём вы сейчас подумали, - улыбнулась женщина, - за ваше лечение заплатил клан.
        Я облегчённо откинулся на подушки и закрыл глаза. Вот и пригодился мой кристалл с информацией по академии, переданный мною накануне дуэли в клановую службу безопасности. А женщина, получив от искина мою медицинскую карту и тщательно просмотрев её, добавила:
        - Лечение прошло успешно, осложнений не выявлено. Противопоказаний для возврата к активной жизни нет. Вы можете в любое время покинуть пределы нашей клиники.
        Решив, что чем быстрее я покину данное лечебное заведение и вернусь в академию, тем лучше, я спросил:
        - А можно получить мои вещи и заказать флаер до академии?
        Утвердительный кивок женщины дал мне основание надеяться, что жизнь начинает налаживаться…

* * *
        Академия встретила меня обычной суетой - учёба продолжалась, и курсантам не было никакого дела до исчезновения и последующего возвращения одного из их многочисленной когорты. Дождавшись окончания перемены, я нашёл свою группу и занял своё место. Мои одногруппники покосились на меня, но ничего не сказали - начались занятия. Преподаватель тоже никак не прокомментировал моё появление, как будто я никуда почти на неделю и не исчезал. Слушая лекцию, я аккуратно, исподтишка оглядывал группу - она поредела. На двух человек - отсутствовали Исхарт и Алишан. Исхарта Линнея убила. Вернее, если говорить официальным языком, тот погиб на дуэли в результате несчастного случая. Надо ли полагать, что заводилу и главаря банды, терроризировавшей нашу группу и, в особенности, меня лично, постигла точно такая же участь? В том, что Линнея вышла победителем и из третьей схватки, я не сомневался, но её последствия - жив Алишан или нет - хорошо бы узнать. Вот только у кого? Я бросил взгляд на сосредоточенно конспектирующего материал лекции Мирта - его не отчислили, как я надеялся, а, скорее всего, оставили с испытательным
сроком. Маловероятно, что, оставшись в одиночестве, он опять примется за старое - вон как сосредоточенно и, главное, самостоятельно конспектирует лекцию. Похоже, к концу первого сола обучения у Мирта всё же появятся навыки обычного ученика. После того, что произошло, списывать ему точно никто больше не даст, не говоря уже о том, чтобы решать за него домашние задания. Да и выглядит он как-то затравленно… Нет, у него спрашивать не буду - ещё подумает, что специально злорадствую. Другие одногруппники могут и не знать - зрителей от нашей группы на дуэли было не так уж и много. А не лучше ли найти Линнею и всё спросить у неё? Кто лучше победителя дуэли знает её результаты? Решено - после занятий отправляюсь на поиски.
        Поиски я решил начать с деканата. Заскочив в столовую и прикупив презент - маленькую, но очень дорогую коробку эксклюзивных конфет в подарочной упаковке, я, дождавшись, пока в коридоре никого не будет, просочился в приёмную и тихо подошёл к секретарше, сосредоточенно листавшей какие-то информационные файлы в стоящем перед ней терминале. Скорчив умильно-просящую рожицу и незаметно положив на стол конфеты, я замер перед терминалом и щенячьим взглядом уставился в миловидное лицо работающей девушки. Не замечая меня, та продолжала возиться с терминалом, вытаскивая из памяти искина нужные ей файлы, просматривая их и тут же убирая, чтобы взамен раскрыть следующие. Так прошло достаточно много времени, и я уже стал подозревать, что секретарша специально меня игнорирует, демонстрируя свою занятость, как вдруг девушка оторвалась от терминала и, пристально взглянув на меня, строго спросила:
        - Тебе чего, курсант?
        Взглянув в глаза девушки, я понял, что по молодости и вследствие недостатка опыта ошибся - девушкой секретарша была лет пятьсот назад, а, быть может, и ещё раньше. Такие мелочи можно заметить не сразу - после омоложения тело любого человека, сколь бы древним он ни был, будет выглядеть, как тело двадцатилетнего, но вот из взгляда глубину прожитых веков убрать невозможно. Пожилых людей как раз и выдаёт этот слегка снисходительный взгляд опытного, уставшего от жизни человека. Осознав, что тактику штурма информационной цитадели придётся менять, причём на ходу, я, помявшись, промямлил:
        - Девушку я потерял… Познакомился и сразу же потерял. Учится у нас, знаю имя - Линнея. Как бы мне её найти? Очень надо! Пожалуйста…
        - Внимательно осмотрев меня с ног до головы и признав годным для диалога, секретарша переспросила:
        - Шрам на лице есть?
        - Да! - решительно закивал головой я. - Это именно она!
        - Пятый курс, восьмая группа. Клана не знаю.
        - Спасибо! - улыбнулся я и, развернувшись, услышал вдогонку:
        - Конфеты забери! Ребёнок…
        И уже значительно тише:
        - Угораздило же вляпаться мальчику…
        Почему это я вляпался - мне, естественно, никто объяснять не стал бы, поэтому этот тихий комментарий я предпочёл не услышать и, аккуратно затворив дверь деканата, побежал искать свою боевую подругу. Нашёл я её быстро - у восьмой группы пятого курса как раз началось последнее занятие. Мне повезло - обычно количество занятий одинаковое что у первого, что у восьмого курса, но в этот день в программе академии произошёл какой-то сбой, и почти половина пятого курса получила дополнительный урок. Возможно, в счёт когда-то пропущенного… От нечего делать я присел у закрытой двери в аудиторию и, опершись спиной на стену, достал учебники - решил, раз выпала свободная минута, изучить пропущенный материал.
        Занятия закончились, и из открывшейся двери повалили курсанты. Линнея вышла последней. Закрыв за собой дверь аудитории, она спокойно пошла по коридору, держа в руках сумку с учебниками. Отлипнув от стены, я пошёл вслед за ней и, догнав за несколько шагов, хриплым от неуверенности голосом сказал:
        - Здравствуй, Линнея!
        Девушка остановилась и медленно обернулась, устремив на меня пристальный взгляд своих больших карих глаз. Осмотрев меня с ног до головы, она ровным механическим голосом произнесла:
        - Зачем я тебе нужна, Кейтон?
        - Ну, - замялся я, - я хотел выразить тебе свою благодарность…
        - Считай, что выразил. Это всё?
        И тут, понимая, что она сейчас просто развернётся и уйдёт, а у меня не хватит храбрости подойти к ней ещё раз, я, будто ныряя в омут, взволнованно ответил:
        - Нет, не всё! Я… Я хотел пригласить тебя в кафе, на ужин!
        - Зачем? - сухой голос девушки мог поспорить с голосом искина.
        - Ты мне спасла жизнь!
        - Считай, что это была моя прихоть. Не заставляй меня жалеть о том, что я сделала.
        Я замолчал, не зная, что сказать. Линнея пока ждала, но я чувствовал, что если я не найду нужных слов, то через несколько мгновений она развернётся и уйдёт по своим делам. Навсегда. И я выпалил!
        - Мне будет очень приятно, если ты составишь мне компанию на вечер!
        Во взгляде девушки впервые за весь разговор промелькнули искры удивления:
        - Мальчик, а ты внимательно рассмотрел моё лицо?
        - Да, - не стал отрицать очевидного я, - ну и что? Раз тебе оно не мешает, то почему я должен обращать на него особое внимание? Разве в кафе я пригласил твоё лицо, а не тебя?
        - Даже так… - задумчиво проговорила девушка, - это может быть забавно… Хорошо, я приму твоё приглашение. Но без каких-либо последствий. Только ужин, ничего больше.
        - Ужин и прогулка по парку! И никаких последствий - просто отдыхаем и наслаждаемся природой.
        - А ты наглец, мальчик! - улыбнулась Линнея, - я согласна и на ужин, и на прогулку. За твой счёт!
        Как прикажете, танья! - весело ответил я. - Пожелания о сроках и месте проведения будут?
        - На твоё усмотрение, тан Кейтон Тарома!
        Твою маму, откуда она всё про меня знает?..

* * *
        Ужин прошёл в спокойной дружественной обстановке. Сначала я хотел повести девушку в "Облако", но потом, тщательно взвесив свои возможности и пересчитав доступные финансы, выбрал ресторан попроще, но тоже неплохой. Мы просто молча ели. Я, соблюдая все правила этикета, ухаживал за девушкой, подливая в её узкий и высокий бокал красное вино - ровно на два пальца. Она изящно делала небольшой глоток, уменьшая количество жидкости в бокале ровно наполовину, после чего возвращалась к еде, которую потребляла с не меньшим изяществом. Прирождённая аристократка…
        Перекусив, мы пошли гулять по заснеженному парку, по расчищенным дорожкам, вьющимся между густыми вековыми деревьями. Я взял Линнею под руку, она покосилась на меня, но ничего не сказала. Гуляли так же молча, как и до этого ели. Обычно я, прогуливаясь с девушками, не позволял себе молчать - девушки любят ушами, поэтому при общении с ними необходимо постоянно о чём-то говорить. О чём - неважно, принимается во внимание лишь отсутствие пауз в разговоре. С Линней, я чувствовал, всё должно было быть по-другому. С ней нельзя говорить ни о чём - любое сказанное мною слово должно нести важную смысловую нагрузку. А какую важную речь я могу толкнуть девушке, которая учится на четыре курса старше? Помочь ей в учёбе я не способен - её знания значительно глубже моих. В боевых единоборствах она и подавно на две, если не на три головы выше меня. Попросить о помощи в учёбе или умении драться для меня было не только неприемлемо, но и просто стыдно - я ещё не опустился так низко, чтобы просить девушку помочь в том, с чем в состоянии справиться сам. Хотя с дуэлями надо что-то решать - учиться мне ещё как минимум
четыре сола, а, возможно, и все семь, и у меня ещё будут поединки. Но я отложил эту проблему на потом, а сейчас просто прогуливался по вечернему парку под руку с хорошенькой девушкой. Мне было приятно вот так идти и молчать. Линнее, похоже, прогулка тоже доставляла удовольствие, так как она тихо шла рядом, уравняв свой шаг с моим.
        Тем временем, пока мы гуляли, стало совсем темно, и на морозное ночное небо высыпали звёзды. Они слагались в созвездия и целые звёздные скопления, раскрасив тёмное ночное небо яркими серебряными точками. Недалеко над горизонтом зависла ущербная луна.
        - Красиво… - не отрывая взгляда от бездонного ночного неба, прошептал я.
        - Ты так любишь звёзды? - ровным голосом переспросила Линнея. Впрочем, так она разговаривала всегда, и я уже привык к отсутствию в голосе девушки эмоций, поэтому просто честно ответил:
        - Я никогда над этим не задумывался, но разве не захватывает дух бездонная глубина ночного неба? Когда ты понимаешь, что над твоей головой - целая вселенная, в которой миллиарды и миллиарды миров, между которыми на тысячи и миллионы сол пролегла пустота… Космос безграничен, и нам не дано полностью постичь его величия, на подобное способен только создатель. Но мы можем восхищаться его творением!
        - Или оказаться заперты в его творении, как в клетке…
        - Разве создатель не дал людям возможность перемещаться между мирами?
        - И он же может запереть их там - стоит ему лишь захотеть.
        - Ты так не любишь Создателя?
        - Люблю… Но иногда его решения выглядят слишком жестокими.
        - Ты считаешь, что Создатель может быть неправ?
        - Разве я это говорила? Создатель всегда прав. Но это не отменяет того, что он может быть жесток к своим детям.
        - Создатель должен быть не жесток, а милосерден!
        - Он милосерден… В том числе и милосерден…
        Ответ девушки остался для меня непонятен - Линнея говорила о Создателе так, как будто тот являлся не вымышленным религиозным персонажем, а реально существовавшей сущностью. Она настолько религиозна? Быть может, стоит со временем расспросить девушку о том, во что она верит? Смутившись, я замолчал, и некоторое время мы шли в тишине. Но возникшая в моей голове мысль продолжала меня беспокоить, поэтому, немного помявшись, я всё же спросил:
        - Скажи, Линнея, а ты веришь в Создателя?
        Немного замявшись, девушка всё же ответила:
        - Я не верю, Кейт, я знаю…
        Окончание прогулки прошло в полном молчании.
        Вернувшись в академию, я проводил Линнею до дверей её общежития и, собравшись с духом, спросил:
        - Я могу когда-нибудь пригласить тебя ещё на один ужин?
        - Можешь, - спокойно ответила девушка, как будто мы сейчас договаривались не о совместной прогулке, а об обмене учебниками, - но не слишком часто. И тебе, и мне необходимо учиться. Для меня учёба даже важнее, чем для тебя…

* * *
        До окончания первого курса мне удалось вывести Линнею на вечерние прогулки, совмещённые с ужинами, ещё семь раз. Чаще не получилось - приближалось время очередной сессии, и Линнея всё своё свободное время посвятила подготовке к экзаменам. Однако после экзаменов я твёрдо рассчитывал наверстать упущенное - девушка с каждой последующей встречей становилась всё более разговорчивой и раскрепощённой, а на последней прогулке даже позволила себе улыбаться и немного рассказать о себе. Информация о жизни Линнеи в её собственном изложении оказалась слишком скудной, чтобы я смог определить, в каком клане она родилась, но то, что девушка являлась клановой - не подлежало сомнению. В моей голове всё чаще стали рождаться планы на будущее, с которыми я пока опасался знакомить даже собственных родителей, чтобы не спугнуть осторожную птицу удачу - вероятность когда-нибудь назвать Линнею своей женой с каждой встречей становилась для меня всё более реальной. Линнея оказалась необычайно эрудированной девушкой, в совершенстве знала этикет, со знанием дела могла обсудить любой вопрос и высказать компетентное мнение по
любой проблеме. Я уже начинал подозревать, что моя избранница значительно старше, чем я представлял себе вначале и, возможно, прошла уже не одно омоложение - иначе откуда у неё могли появиться столь обширные и, главное, фундаментальные знания по широкому спектру обсуждаемых вопросов? В довершение ко всему Линнея оказалась очень умна, пусть и не старалась выставлять на всеобщее обозрение свои таланты - недаром моя избранница считалась лучшей ученицей пятого потока и обоснованно претендовала на привилегированный диплом с отличием. Завидная невеста для любого парня! А что касается шрама… Шрам с лица всегда можно убрать. Непонятно только, почему девушка, явно прошедшая не одно омоложение, так до сих пор этого не сделала. Определённо, в её прошлом кроется какая-то тайна! Кстати, несмотря на мои многочисленные просьбы, номер своего коммуникатора Линнея мне так и не дала, что только подтвердило мои подозрения - возможно, она от кого-то скрывается и поэтому не хочет сообщать о себе дополнительную информацию. Никому. Даже мне. Поэтому и о принадлежности к клану не сообщила. Впрочем, не настолько мы с ней
близки, чтобы Линнея решила если не раскрыть передо мной душу, то, как минимум, сообщить адрес своей почты…
        Ни капли не волнуясь за успеваемость девушки, я сосредоточился на своих собственных предметах, и пока мне удавалось сдавать экзамены исключительно на "отлично". Громом среди ясного неба оказался сданный Линней на "удовлетворительно" экзамен по боевой тактике. Она рассказала мне об этом на одной из перемен спокойным голосом, как о чём-то само собой разумеющимся, но я чувствовал, что девушка внутри кипит от возмущения, и плохая оценка не имеет ничего общего с её реальными знаниями - всё же в течение всего срока обучения девушка являлась бесспорным лидером не только своей группы, но и всего пятого потока, в том числе и по данному предмету. Понимая, что здесь что-то нечисто, я сначала выяснил имя преподавателя. Узнав, что преподавателя по боевой тактике зовут Сван Ойхо, полный нехороших предчувствий, я в тот же день улетел в резиденцию своего клана, где записался на беседу с начальником службы безопасности. Заявка от моего имени проходила с пометкой "очень срочно, высший приоритет", поэтому меня приняли в тот же день. Присвоение подобного приоритета налагало определённые обязанности и на меня, и на
передаваемую мною информацию, поэтому поступил я так с большой опаской - в случае, если столь высокую срочность признают необоснованной, меня будут ждать крупные неприятности…
        Дождавшись аудиенции, я изложил сидящему передо мной с добродушной улыбкой моложаво выглядящему мужчине со взглядом матёрого рурха суть проблемы. Изложил также свои подозрения и свою личную заинтересованность в расследовании. Получив заверения, что информация будет проверена в максимально кратчайшие сроки, я, немного успокоенный, вернулся в академию, и тут же отправился на поиски Линнеи.
        Девушку мне найти не удалось - её не было ни в общежитии, ни в библиотеке. Потратив на поиски остаток дня, я поужинал и завалился спать. Завтра меня ожидал тяжёлый день - сдача последнего экзамена, и от того, насколько отдохнувшим я на него приду, могла зависеть моя итоговая оценка.
        Экзамен, как я и ожидал, прошёл без сюрпризов. Получив свою заслуженную "отлично", я вновь отправился на поиски Линнеи, но был вынужден прерваться - меня срочно вызывали в клановую канцелярию. Воспользовавшись телепортом, я, не поев и не переодевшись, сразу же направился в приёмную. Узнав, что меня вызвал начальник службы безопасности, я проследовал в уже знакомый кабинет и, под бдительным взглядом секретарши, открыл дверь в святая святых клана…
        В кабинете меня уже ждали. Я, конечно же, надеялся, что, поступив в имперскую лётную академию, стал в клане далеко не последним человеком, но не ожидал, что настолько - целый отдел клановой службы безопасности всю ночь работал, чтобы собрать сведения по моему вопросу. Окатив меня традиционным ласковым взглядом голодного рурха, к которому я уже начал постепенно привыкать, сидящий за столом уже известный мне мужчина предложил мне стул и, дождавшись, пока я сяду напротив, молча налил в чашку горячего чая, пододвинул её ко мне и сказал:
        - Пейте чай, молодой человек. Разговор у нас будет долгий…
        Молча забрав чашку, я отхлебнул от неё несколько глотков, после чего поставил чашку на блюдце и устремил на начальника внимательный взгляд, всем своим видом показывая, что готов слушать. Оценив мои порывы, мужчина начал говорить:
        - Узнать про вашу девушку нам удалось немного. Зовут её действительно Линнея, она клановая. Точных данных по клану нет, но она точно не Лерой. Мнения наших аналитиков сходятся на том, что Линнея - Рэй.
        - Клан торговцев? - удивился я.
        - Не перебивайте, молодой человек. Рэй - не торговцы, хотя старательно поддерживают именно этот имидж. На самом деле Рэй - самый загадочный клан, который только существует в империи. Рэй - это государство в государстве. Формально клан подчиняется императору, но на самом деле им глубоко безразличны и император, и сама империя. Они старательно маскируют своё могущество, но имперский департамент по налогам и сборам считает их самым богатым кланом империи. Основателем клана является господин Рэй, которого ещё тысячу сол назад знала вся империя под именем Рура Лероя по прозвищу дикий рурх, вытащившего клан Лерой из всеми забытой двадцатой тысячи в первую сотню и являвшегося, по сведениям имперской контрразведки, тайным руководителем синдиката Камэни-Лерой. Он же считается создателем знаменитой школы телохранителей Лерой и основателем клановой школы боевых искусств, где поначалу преподавал лично. Кстати, по косвенным данным, все члены клана Рэй являются его дальними потомками - родственная кровь налицо. Имперская безопасность не без основания полагает, что люди Рэй владеют той же школой рукопашного боя,
что и Лерой, только значительно более смертоносной. К тому же, по непроверенным данным, Рэй все поголовно обладают паранормальными, или сверхъестественными способностями. В империи некоторые называют их колдунами, или магами. Информация непроверенная, но принимать её в расчёт всё-таки стоит - дыма без огня не бывает. Это что касается клана Рэй. Но мы слишком удалились от нашего вопроса…
        Отхлебнув глоток порядком остывшего чая из своей чашки, мужчина продолжил:
        - Данных по Линнее нам удалось найти не слишком много. Первый раз её появление зафиксировали здесь, на Окане, примерно семьдесят пять сол назад, так что можно предположить, что ей не менее девяноста сол и она уроженка Оканийского кластера клана Рэй. Предположение достаточно шаткое - каждый кластер Рэй оснащён межзвёздным порталом, позволяющим членам клана свободно перемещаться по империи и, по непроверенным данным, за её пределами. Девушка то появлялась, то исчезала из поля зрения имперских спецслужб. Ни в чём предосудительном не замечена. Основное занятие - учёба. За время учёбы она с отличием закончила почти все известные в империи высшие учебные заведения, и вот теперь, как вы, молодой человек, уже знаете, добралась и до имперской лётной академии. Так что ваше предположение о её хорошем образовании соответствует действительности.
        - Десятки учебных заведений, и везде отличные оценки? - в моём горле пересохло от волнения…
        - Совершенно верно, молодой человек! Причём уровень набранных девушкой баллов по любому из сданных ей предметов значительно превышает стандартный уровень отличных знаний и вплотную приближается к максимально возможному, тысячному показателю. Так что ваше предположение, что в полученной ей оценке "удовлетворительно" что-то нечисто, не лишено оснований. Она не сама получила столь низкую оценку, ей помогли.
        - Но кто?
        - И вот ответ на этот вопрос и является самым интересным. Вы помните тех молодых людей, которые хотели вас убить?
        - Забудешь их, как же… - пробормотал я.
        - Вашу жизнь фактически выкупила Линнея, казнив двоих ваших одногруппников. Вы крайне неосмотрительно поступили в последней дуэли, разозлив своего противника, и он вас чуть было не убил. Но в самый последний момент, когда он уже занёс над вами, упавшими и потерявшими сознание, свою руку, намереваясь добить, парень свалился рядом с вами с сердечным приступом и скончался, не приходя в сознание, на пути в больницу. Несчастный случай, бывает…
        - Получается, что мне в последнем поединке просто необычайно повезло? Моя жизнь - это случайность?
        - Врачи утверждают именно так - заранее угадать, что у вашего противника прямо во время поединка неожиданно откажет сердце, не мог никто.
        - Но вы в это не верите?
        - А вы, молодой человек? Сердце Алишана Ойхо было здорово настолько, насколько только может быть здорово сердце молодого, тренированного юноши. Не забывайте - все Ойхо не просто физически сильны, но и обладают отменным здоровьем. Такой вот клановый признак…
        - Но врачи ведь не могут ошибаться! Или могут?
        - Помните, что я рассказал вам в самом начале о людях клана Рэй? Ходят слухи, что они - маги. Колдуны. А в нашем случае - ведьмы…
        - Вы хотите сказать, что Линнея остановила у Алишана сердце?
        - Это предположение наиболее правдоподобно, молодой человек. Предположить, что врачи не заметили у юноши больного сердца, и оно отказало именно во время вашего поединка, да и ещё в самый удачный момент, я просто не имею права - не позволит теория вероятности. Алишан был убит, и в этом факте у меня сомнений нет. Убит незаметным воздействием на сердце, причём дистанционным - сами вы лежали на полу без сознания и ничего своему противнику сделать не могли. Возникает связанный вопрос - кто, пусть даже теоретически, может воздействовать на сердце вашего противника дистанционно? Ответ - тот, кто обладает экстрасенсорными способностями. То есть - Рэй. Вы согласны с моими выводами?
        - Похоже на правду…
        - А как вы думаете, молодой человек, к подобным выводам смог прийти только я один, или в империи помимо меня имеются умные люди?
        - Вы хотите сказать, что есть и другие люди, догадавшиеся, что Алишан не умер сам, а был убит?
        - Я предположил, что пусть я недаром занимаю пост главы клановой службы безопасности, но в империи имеются люди не глупее меня, и к аналогичным выводам пришёл кто-то ещё. Да, прямых улик и доказательств нет, но определённые выводы можно сделать и не имея на руках соответствующих доказательств - просто перебрав варианты и выбрав из них наиболее вероятные, как это только что сделал я.
        - Хорошо, положим, кто-то догадался, что Алишана убили.
        - И этот кто-то захотел отомстить - ведь если смерть Алишана Ойхо в дуэльном круге от твоей руки считалась бы несчастным случаем, то любая другая смерть законом Оканийской империи признаётся убийством.
        - Если у обвинителя будут на руках неопровержимые доказательства.
        - Совершенно верно, молодой человек, вы мыслите в правильном направлении. Итак, кто-то догадался об убийстве, но доказательств нет - даже врачи признали смерть Алишана Ойхо обычным несчастным случаем. Тогда этот кто-то начинает копать, находит истинного виновника убийства и решает отомстить. У этого кого-то явно имеются обширные деловые связи, позволяющие ему получить ту же информацию, что и я, а у меня, поверьте, очень хорошие возможности. Круг подозреваемых резко сужается, и остаётся только отыскать мотивы.
        - Вы нашли подозреваемого?
        - Убитый Алишан Ойхо являлся племянником преподавателя вашей академии Свана Ойхо. Сван Ойхо вёл у Линнеи Рэй курс боевой тактики и поставил ей на экзамене "удовлетворительно". Дальше продолжать?
        - То есть этот самый Сван Ойхо просто отомстил Линнее и поставил ей не ту оценку, на которую она сдала экзамен? Значит, достаточно всего лишь поднять протоколы и установить истину?
        - Не совсем так, молодой человек. Оценка выставляется автоматически, по результатам имеющихся в памяти искина академии результатов сданного экзамена. Для того, чтобы искин выставил другую оценку, необходимо подменить не сами результаты, а экзаменационный лист. То есть подчистить память искина. Обычная проверка не выявит каких-либо нарушений.
        - Но что же тогда делать? Ведь должен быть какой-то выход!
        - Разумеется, должен. Любая коррекция памяти искина всегда вызывает рассинхронизацию обрабатываемых искином потоков, так называемые "хвосты". Замаскировать их можно, но полностью убрать практически невозможно - просто для фиксации вмешательства в память искина уровень проверки должен быть достаточно высоким. Линнея наверняка знает свой предмет на "отлично", поэтому может воспользоваться лазейкой в уставе академии - она может подать заявление на признание результатов экзаменов недействительными и потребовать созыва независимой экзаменационной комиссии. Подобный пункт прописан в уставе практически каждой имперской академии, нужно только порыться в документах и подать на имя ректора правильно оформленную заявку.
        - Так просто?
        - На самом деле это вовсе не просто, и учебные заведения крайне редко прибегают к подобным мерам. По крайней мере, мне известно всего два или три случая созыва независимых комиссий. Причина банальна - независимая комиссия, установив факт некорректной оценки знаний студента, обычно выдаёт учебному заведению предписание на переаттестацию преподавателей, а преподавателя, допустившего выставление некорректной оценки, чаще всего увольняют без права преподавания в течение достаточно длительного периода. Как правило, одного цикла.
        - Но если последствия для академии настолько серьёзны, почему студенты не пользуются подобной лазейкой?
        - А подумать, молодой человек? Всё дело в том, что для того, чтобы решиться на подобный шаг, студент должен знать предмет настолько хорошо, чтобы не побояться выйти против десятка пристрастных экзаменаторов, которые будут стараться вывернуть его наизнанку. То есть прорваться на халяву не получится - комиссии можно сдать предмет, зная его как минимум на "отлично". Но, если ты знаешь предмет на отлично, зачем тебе комиссия? Преподаватель и так поставит тебе правильную оценку. А, имея удовлетворительные или даже хорошие знания, независимой комиссии сдать экзамен нереально - оторванные от своих непосредственных занятий, преподаватели будут задавать экзаменуемому самые каверзные вопросы, которые, тем не менее, он обязан знать. И тут как раз отличная память и глубокие знания твоей девушки сыграют основную роль. Линнее, чтобы исправить свою удовлетворительную оценку, достаточно подать на имя ректора заявление с требованием созыва независимой экзаменационной комиссии, указав в качестве причины пристрастность преподавателя и её обоснованные подозрения в том, что результаты экзамена были сфальсифицированы
путём вмешательства в память искина методом искусственной коррекции данных.
        - Последствия подобного заявления для Линнеи?
        - Восстановление заслуженной оценки за экзамен и натянутые отношения с преподавателями. Вероятность подобного исхода более девяноста девяти процентов.
        - А почему натянутые отношения? И почему вероятность не стопроцентная?
        - По чьей вине в академию нагрянет независимая комиссия и по чьей вине будет проведена переаттестация всех поголовно преподавателей, тайной являться не будет. Я даже не уверен, что все преподаватели пройдут переаттестацию - в каждом учебном заведении имеется некоторый процент так называемого "балласта", которому не то что студентов учить, а даже уборку помещений доверить нельзя. Но и те, кто пройдёт профпроверку, явно не воспылают благодарностью к тому, кто её организовал. А, значит, не упустят ни одной легальной возможности напакостить. Линнею будут ожидать самые сложные задания, самые большие рефераты, самые каверзные вопросы, самые… Дальше список можете продолжить сами. А что по поводу стопроцентной вероятности - вы, молодой человек, ещё молоды, и на своей шкуре не ощутили, что в любом деле всегда есть небольшая доля неожиданности. Знания Линнеи могут оказаться не такими фундаментальными, как мы просчитали, комиссия будет подкуплена, ректор окажется лицом заинтересованным… Причин много. И пусть их вероятность ничтожна, но они есть. Теперь вы получили ответы на свои вопросы?
        - Да, спасибо…
        - Тогда можете идти - и у вас, и у меня не так много свободного времени, чтобы тратить его на пустые разговоры. И, надеюсь, что эта встреча для нас - последняя…

* * *
        Линнею мне удалось отловить перед ужином. Пристроившись у окошка раздачи сразу же за девушкой, я набрал на поднос еды и проследовал к тому же столику, что и она, молча сгрузил тарелки на стол и молча стал есть, поглядывая на девушку. Линнея ела аккуратно, словно истинная аристократка на приёме у императора, а не курсантка, ужинающая в студенческой столовой. Небольшие кусочки пищи она отрезала ножом, накалывала на вилку и изящным движением отправляла в рот. Все её движения выглядели настолько естественными, что я залюбовался их красотой и идеальной отточенностью. Дождавшись, когда девушка поест и, собрав посуду, отнесёт поднос к раздаче и невозмутимо пойдёт на выход, я проделал то же самое, догнав её на выходе из столовой, сказав:
        - Линнея, нам надо поговорить!
        Не обернувшись, девушка продолжила движение, бросив через плечо:
        - Кому надо?
        - В первую очередь это надо мне! - ответил я. - Я не хочу видеть, как кто-то разрушает твою жизнь, и хочу помочь!
        - Я не нуждаюсь в помощи, Кейтон Тарома, да и не сможешь ты мне помочь.
        - И всё же я попытаюсь, Линнея Рэй!
        Девушка замерла, остановившись, и медленно повернулась ко мне лицом, устремив взгляд своих больших карих глаз прямо в мою душу. Чувствуя, что сердце моё замирает, а душа то ли уходит в пятки, то ли воспаряет к небесам, я, с трудом проглотив вставший в горле ком, просипел:
        - У тебя есть примерно девяностадевятипроцентная вероятность исправить свою удовлетворительную оценку по боевой тактике не отличную.
        Продолжая так же пронзительно смотреть мне в глаза, Линнея ровным голосом, в котором отсутствовал даже малейший намёк на эмоции, проговорила:
        - Повтори!
        - Твою оценку по боевой тактике можно исправить. И если ты согласишься прогуляться сейчас со мной по парку, то я расскажу тебе всё, что узнал.
        Несколько мгновений подумав, девушка протянула мне руку и сказала:
        - Веди.
        И я повёл Линнею туда, где мы всегда гуляли. Идя с ней под руку, я рассказал девушке всё, что узнал - и что результаты её экзамена были, скорее всего, сфальсифицированы её преподавателем, каким-то образом получившим доступ к искину академии, и что преподаватель Сван Ойхо является дядей убитого ей курсанта Алишана. Сама Линнея на то, что я назвал её убийцей Алишана, не сказала ничего, восприняв моё знание как свершившийся факт. Странно - я бы на её месте стал упираться, ссылаясь на отсутствие доказательств… Рассказал я и о том, как можно опротестовать результаты экзаменов. Но вот я умолк, выговорившись, и мы продолжили прогулку в тишине. Мы сделали по тенистой аллее шагов сто, не меньше, как девушка сама прервала затянувшееся молчание:
        - Значит, ты предлагаешь мне подать апелляцию?
        - Да, тебе достаточно написать на имя ректора заявление о назначении независимой экзаменационной комиссии, указав в графе "причины" твою уверенность, что результаты твоего экзамены были сфальсифицированы путём коррекции архивной базы данных искина академии.
        - И ты считаешь, что мои шансы на пересмотр оценки вполне реальны?
        - А ты сама как считаешь? Неужели за всё время, пока ты учишься, у тебя были оценки кроме "отлично"?
        - Да, в лётной академии у меня исключительно отличные оценки.
        - Я говорю не про академию, Лина, а про те учебные заведения, которые ты уже закончила.
        - Ты и про это знаешь?
        - А это что-то меняет?
        Подумав, девушка ответила:
        - Пожалуй, нет…
        И добавила:
        - Осталось выяснить всего один вопрос - зачем это нужно тебе?
        Я даже не нашёлся, что сказать… Подумав немного и так и не придя к решению, что же мне ответить, я всё же сказал:
        - А вариант, что я просто хотел тебе помочь, не подойдёт?
        - Нет, - уверенно ответила девушка.
        - Тогда чувство благодарности за то, что ты мне помогла? Ведь если бы не ты, меня бы просто убили. Несчастный случай на дуэли…
        - В том, что тебя чуть было не убили - твоя и только твоя вина.
        - Это почему же? Я что, должен был молча делать задания для этих ублюдков? - удивился я столь неожиданной трактовке недавних событий.
        - А у тебя имелись силы им противостоять? Мир суров - или ты подчиняешь его, или он подчиняет тебя. Если тебе нечего противопоставить миру - смирить и выполняй то, что от тебя требуют. Ты когда-нибудь пробовал остановить сходящую с гор лавину? А накатывающееся на побережье цунами? Быть может, тебе удалось усмирить смерч или ураган? Нет, ты наверняка был бы слишком благоразумен, чтобы не пытаться самостоятельно противостоять разрушительным силам природы, потому что в душе понимаешь бессмысленность подобных действий. Так почему же ты решил сопротивляться сейчас, зная, что твои противники намного сильнее тебя? Ты мог согласиться и делать за этих учеников домашние задания, не пытаясь качать права.
        - И как бы я тогда успевал делать задания для себя? А спать мне когда?
        - Отвёл бы минимальное время на сон, а оставшееся время равномерно распределил на свои уроки и на навязанные тебе задания. Да, качество твоего собственного обучения упало бы, но из академии тебя за это никто бы не выгнал - спокойно доучился бы до конца. Да и качество навязанных тебе домашних работ ты тоже смог бы снизить - ровно до того уровня, что и собственные уроки. И никто бы тебя не тронул - чужую работу ты бы выполнял не хуже, чем свою. Со временем, видя, что ты не справляешься, нагрузку тебе снизили бы - кому нужны три работы среднего уровня, если можно получить одну хорошего? А ты сначала показал, что умеешь отлично учиться и, что самое главное, имеешь на это свободное время, но не имеешь сил себя защитить. Вот поэтому лишнее время у тебя и попытались забрать более сильные сокурсники. Обычный закон выживания в большой стае. Ты же решил сломать систему, не имея на это сил, за что и поплатился.
        - Хорошо, признаю - я был неправ.
        - Молодец, что признал свою вину. Жаль, что это событие произошло слишком поздно, и в результате погибло двое по большому счёту ни в чём не виновных людей.
        - Ты считаешь этих ублюдков, паразитирующих на чужом горбу, невиновными?
        - Всё в мире относительно. То, что ты считаешь хорошим для себя, далеко не всегда является таким же для других. Или при взгляде со стороны. Дедовщина была, есть и будет. Всегда сильный эксплуатирует слабого, принуждая того выполнять дополнительную работу. Скажи, ты этого не знал? В вашем клане дела обстоят не так? Или в империи по-другому? Двое погибших парней в академии вели себя точно так же, как и в собственном клане - подчинялись сильным и заставляли работать на себя слабых. Кстати, чтобы вести себя именно так, они на протяжении всей своей жизни изнуряли себя тяжёлыми тренировками, которые лично ты посчитал для себя бессмысленными и не приносящими никакой пользы. Ну, и в чём же тогда их вина?
        Признать правоту девушки оказалось для меня очень тяжело, но я чувствовал - пусть лично для меня её слова виделись несправедливыми, но по большому счёту она была права. Я действительно рассматривал ситуацию со своей стороны, а мои одногруппники - со своей. Две стороны одной медали… Для них заставлять слабых делать работу за них было так же естественно, как дышать, и возможность заставить другого свалилась на них не сама по себе. Я отказался играть по чужим правилам, за что и поплатился. Чтобы пойти против системы, нужно иметь за своей спиной силу. Теперь моя гордость и желание умереть, но не пойти на поводу у своих более сильных одногруппников выглядели не геройством, а каким-то мальчишеством. Зачем только Линнея за меня вступилась? Что она нашла в моём глупом протесте? И, как бы продолжив моё самобичевание, девушка сказала:
        - Ты так и не ответил на мой вопрос, Кейтон Тарома. Зачем это нужно тебе?
        Вот и настал кульминационный момент нашего разговора. Я чувствовал - от того, что я сейчас скажу, зависит наша дальнейшая дружба. Да и дружба ли? Кого я обманываю? И, решившись, я ответил:
        - Причины я тебе уже сказал, Линнея. Но это не все причины. И даже не главные…
        Девушка заинтересованно посмотрела на меня, и я уже более уверенно продолжил:
        - Мне важно расплатиться со своим долгом - я отлично понимаю, что если бы не ты, я был бы уже мёртв, пусть и по собственной глупости и гордыне. Важно и то, что ты сможешь закончить академию на "отлично". Но важнее всего то, что я боюсь тебя потерять! Я боюсь, что приду утром в столовую, а тебя там не будет. Боюсь, что не смогу гулять с тобой под руку по парку, ощущая тепло и нежность твоей кожи, и ужинать в столичной кафешке, глядя, как ты изящно отправляешь в рот кусочки мяса… Мне тяжело признаться, и признаться в первую очередь самому себе… Мне кажется, что я люблю тебя, Линнея!
        - Ты ничего не попутал, Кейтон Тарома? Ты видел моё лицо? - голос девушки, и до этого сухой и бесстрастный, казалось, наполнился зимним холодом. Но меня уже не пугала её напускная холодность, поэтому я с жаром ответил:
        - Да мне всё равно, какое у тебя лицо! Хочешь носить этот шрам - носи, кто я такой, чтобы указывать тебе, как ты должна выглядеть? Мне нужно не твоё лицо - мне нужна ты сама! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, и чтобы я имел возможность заботиться о тебе!
        - Осталось решить - нужно ли это мне… Да и заботишься обо мне пока не ты, а как бы наоборот.
        - Но я, по крайней мере, пытаюсь исправить эту ситуацию!
        Немного помолчав, Линнея ответила:
        - Спасибо, Кейт… Я это ценю…
        Дальнейший наш путь прошёл в молчании. Мы вернулись из столовой в академию, и я довёл девушку до общежития, а затем молча смотрел, как она открывает дверь и переступает порог… И вдруг, будто что-то забыв, быстро возвращается ко мне и, взглянув в глаза, целует в щёку, после чего, развернувшись, скрывается за дверями общежития. А я стою на пороге и бессмысленно улыбаюсь миру, натянув на своё лицо маску влюблённого дебила… Меня поцеловали!!!

* * *
        Отступление первое. Окаана, высшая имперская лётная академия…
        - Что послужило причиной подачи вами заявления о назначении независимой экзаменационной комиссии, курсантка Линнея?
        - Выставленная мне необъективная оценка, тан Торуга. Официально уведомляю вас, что преподаватель по боевой тактике тан Сван Ойхо пристрастен и поставил мне по своему предмету оценку "удовлетворительно" без учёта моих реальных знаний и показанных на экзамене результатов.
        - Я просмотрел результаты вашего экзамена, танья Линнея. Они полностью соответствуют выставленной вам оценке.
        - Результаты подтасованы профессором Ойхо. Я давала другие ответы.
        - Вы обвиняете своего учителя в подлоге?
        - Совершенно верно, тан ректор. Тан Ойхо намеренно сфальсифицировал результаты моего экзамена, удалив мои ответы и поставив вместо них другие, неправильные решения.
        - У вас имеются основания для подобного утверждения?
        - Разумеется, тан Торуга. Подтверждением моих слов могут служить все мои предыдущие тесты - я заслуженно занимаю первое место по успеваемости в группе. На аналогичные вопросы я уже отвечала в ходе промежуточных контрольных работ, и результаты, в отличие от экзаменационных, верные. Можете проверить. Так что речь, без сомнения, идёт о вмешательстве в память искина и подтасовке результатов.
        - На экзамене вы могли переволноваться и случайно дать неправильные ответы.
        - Я не имею привычки волноваться, тан Торуга, это чувство мне несвойственно. Однако вы можете проверить мои слова и обратиться в службу безопасности академии. Проведите внутреннее расследование - ведь если результаты моих экзаменов были изменены, то эти действия оставят свой след в памяти искина академии. Полностью затереть их не получится - останутся следы вмешательства. И, в первую очередь, рассинхронизация потоков, как раз и сопровождающая подобные действия. Более того - любые следы вмешательства в память искина, выявленные с момента подделки результатов моего экзамена, я официально прошу считать связанными с моим делом. И, чтобы у вас не оставалось иллюзий в серьёзности моих намерений, я сейчас записываю разговор с вами на информационный кристалл. Во избежание последующих недоразумений, так сказать.
        - Хорошо, курсантка Линнея, я сам рассмотрю ваше дело, и если ваши слова окажутся правдой, приму соответствующие меры. Однако я не понимаю, почему неприязнь тана Ойхо возникла именно к вам? Остальные курсанты на этого преподавателя не жалуются. В чём проблема?
        - На дуэли погиб его племянник.
        - То есть вы убили племянника своего преподавателя?
        - О каком убийстве может идти речь, тан ректор? Была официальная дуэль, в которой имелись как победители, так и проигравшие. Проигравшие оказались мертвы. И дуэль погибшего курсанта состоялась не со мной, а с другим курсантом. Вам об этом должно быть хорошо известно.
        - Равно как и о том, что один из курсантов, вызвавших на дуэль курсанта Тарома, погиб от вашей руки. Разумеется, это был несчастный случай, ведь погиб он в дуэльном круге. Кстати, вы случайно не Лерой, курсантка?
        - Нет, я случайно не Лерой, тан Торуга.
        - Вы при поступлении в академию скрыли свой клан.
        - Я не обязана сообщать эту информацию, тан ректор. Предпочитаю оставаться инкогнито.
        - И, оставаясь инкогнито, вы не боитесь убивать на дуэлях? Месть со стороны Ойхо может дорого вам стоить.
        - Вы считаете, что Ойхо способны на удар в спину? Что ж, спасибо за предупреждение, тан Торуга. Я приму меры, чтобы подобной возможности у Ойхо не оказалось, но, в случае покушения на мою жизнь теперь буду знать, от кого возникла угроза.
        - Вы неправильно меня поняли, курсантка. У Ойхо найдётся немало опытных бойцов, способных победить вас на дуэли. И результат может неприятно вас удивить.
        - Что ж, я никогда не бегала от честной схватки, и слишком часто встречалась со смертью лицом к лицу, чтобы бояться. Пусть вызывают - я всегда готова войти в дуэльный круг.
        - А вы не пробовали извиниться перед Сваном Ойхо за то, что убили его племянника?
        - А за что мне извиняться? Алишан был подонком и вымогателем, как и вся его банда. Рэкетиром. Он заставлял курсантов делать за него домашние задания и контрольные, а если курсанты отказывались, избивал их в дуэльном круге. Этот мир стал чище, избавившись от подобной грязи. К тому же, кто вам сказал, что его убила я? Поединок вёлся не со мной, а у курсанта, по утверждениям медиков, отказало сердце. Вероятно, по причине неожиданно проснувшейся совести.
        - Да, я знаком с официальным отчётом о причине смерти Алишана Ойхо, курсантка Линнея. А вы, стало быть, решили поиграть в ассенизатора вселенной?
        - Я ни в кого не играю, тан Торуга. Я просто хочу спокойно жить, и чтобы мне при этом никто не мешал. Эдакий нейтралитет - не трогайте меня, и останетесь живы и здоровы. Правило касается и тех лиц, которых я взяла под защиту, как курсанта Кейтона Тарома. Погибшие курсанты нарушили это правило, за что и поплатились. Один искалечен, другой погиб на дуэли, у третьего, как я только что сказала, отказало сердце. А если бы не отказало - он вошёл бы в дуэльный круг со мной и разделил судьбу своего погибшего друга. У меня, знаете ли, очень тяжёлая рука, и на дуэлях я не имею привычки сдерживать свои удары, на что, кстати, имею вполне законное право. Слово "убийство" от лица судей во время дуэлей, повторюсь, не прозвучало, закон Оканийской империи не нарушен. Поэтому в дальнейшем, выдвигая мне в лицо подобные обвинения, рекомендую озаботиться доказательствами своих слов, иначе я могу расценить ваши действия как оскорбление, тан Торуга, и принять соответствующие меры. Ещё ко мне вопросы будут?
        - Нет, курсантка Линнея. Можете идти. Я рассмотрю ваше заявление…
        ГЛАВА 2
        О том, что Линнея подала ректору заявление на привлечение независимой экзаменационной комиссии, девушка рассказала мне сама, встретив в столовой перед завтраком. У меня экзамены закончились, у неё последний экзамен состоится послезавтра, и наступит пора вручения дипломов. Но Линнея не собиралась, получив диплом, покидать стены академии - с такими оценками, как у неё, девушка автоматически переводилась на факультет углубленного изучения лётных дисциплин. Там она ещё три сола будет изучать те же дисциплины, что и предыдущие пять сол, но уже в более развёрнутом варианте, с подробным объяснением ряда моментов, из которых ранее изучала лишь конечные выкладки. Вот как-то так… Подробнее то, что изучают с шестого по восьмой поток курсанты высшей имперской лётной академии, не знал никто, кроме преподавателей и самих курсантов. Зато пилоты, окончившие не пять, а все восемь сол обучения, ценились в империи намного дороже.
        Так что впереди у меня замаячила реальная перспектива провести под крышей этой академии бок о бок с моей девушкой все три сола. Я как-то незаметно уже стал считать Линнею своей… Учиться восемь сол матриарх мне явно не позволит - клану как воздух нужны пилоты, способные управлять клановыми звездолётами. Уже ведётся поиск ещё одного кандидата, и осенью я познакомлюсь ещё с одним курсантом, носящим фамилию Тарома. Надеюсь, что он учтёт мои прошлые ошибки и не попадёт в ту же ситуацию, что и я. Кстати, раз уж мне предстоит учиться вместе со своей девушкой целых три сола, быть может, она подтянет меня в боевой подготовке? Или хотя бы подскажет, к кому обратиться.
        Эту маленькую просьбу я высказал Линнее на нашей очередной совместной прогулке. Вопреки моим опасениям, девушка не стала смеяться, а, задумавшись, ответила:
        - Я, к сожалению, не смогу тебя учить - мои знания слишком специфичны и тебе не подойдут.
        - Почему? - удивлённо переспросил я.
        - Моя боевая техника адаптирована конкретно под возможности моего тела. Скажу больше - тренировки со мной могут нанести тебе серьёзный вред.
        - Не понял… - искреннее недоумение взметнуло мои брови вверх. - Разве наши тела так сильно различаются?
        Линнея усмехнулась, и неожиданно сказала:
        - Представь себе, да. Различаются. Тебе больше всего подошла бы клановая школа Лерой. Для моих приёмов твои мышцы и связки генетически не предрасположены. Извини, но это действительно так - и физиологически, и генетически мы достаточно сильно отличаемся друг от друга. Я говорю тебе это как дипломированный медик, прошедший обучение в лучшей академии Камэни.
        - Что, так сильно? - известие настолько расстроило меня, что все последующие вопросы как-то разом вылетели у меня из головы. Ведь, если генетически мы несовместимы, тогда наш брачный союз вообще под вопросом - вряд ли и меня, и Линнею устроит отсутствие у нас детей. Видимо, ощутив моё состояние, девушка улыбнулась и ответила:
        - Но если ты имеешь в виду генетическую совместимость с целью получения общего потомства, то тут никаких проблем нет - в этом смысле мы полностью совместимы.
        У меня от её слов будто гора с плеч свалилась, поэтому, выдохнув, я облегчённо сказал:
        - Фух… Слава создателю!
        Что вызвало на лице Линнеи очередную улыбку. Странно - или я уже притерпелся, или просто перестал обращать внимание, но грубый шрам на лице сейчас девушку совсем не портил, и мне как-то неожиданно захотелось её поцеловать, что я тут же и проделал. Прямо в губы, изуродованные этим шрамом. Улыбка на лице Линнеи тут же исчезла, и она ставшим для меня привычным равнодушным голосом спросила:
        - Зачем ты это сделал?
        - Не знаю… - тихо прошептал я, - показалось, что так будет правильно. Ты прекрасна!
        - А как же мой шрам? - так же тихо спросила Линнея.
        - Я его не вижу…
        И это было правдой - для меня ужасный уродливый шрам, обезобразивший лицо девушки, уже не имел никакого значения. Кажется, я всё же влюбился…
        Потом мы гуляли по парку, наблюдая, как лето распушило деревья молодой листвой и укрыло землю густым, по колено, травяным ковром. Затем ужинали в ставшем для нас уже привычным ресторанчике, в котором нас узнавали все официанты, а после ужина, дождавшись темноты, опять гуляли по ночному парку, любуясь на высыпавшие на небо звёзды. И лишь по дороге домой, когда мы уже подходили к воротам академии, Линнея сказала:
        - А преподавателя по боевой подготовке я постараюсь для тебя найти…

* * *
        Отступление второе. Окана, клановые земли Камэни.
        В кабинет начальника службы безопасности просунулась очаровательная головка молодой девушки, и весёлый девичий голос прощебетал:
        - Господин Грасс, к вам на приём записалась какая-то пигалица со шрамом во всю рожу. Она уже двадцать нун дожидается в приёмной вашего вызова. Сидит неподвижно, как статуя. Я даже поначалу удивилась - уж не померла ли…
        - А на какое время она записалась?
        - Свободное окно было только на четыре ри. Время аудиенции началось двадцать нун назад, но вы тогда были заняты.
        - А почему меня не предупредила?
        - Ради какой-то незнакомой пигалицы без роду и племени? Подождёт, ничего страшного.
        - Ладно, двадцать нун назад я всё равно не смог бы её принять, поэтому зови сейчас. Но в дальнейшем прошу подобные решения самостоятельно не принимать, а известить меня, как положено.
        - Слушаюсь, господин!
        И за закрывшейся дверью послышалось недовольное:
        - Можете войти!
        Дверь открылась, и перед мужчиной возникла идеально скроенная фигурка молодой девушки. Если бы не ужасный шрам во всё лицо, девушку можно было бы назвать настоящей красавицей. Пожалуй, его секретарша, предположив, что девушка "без роду и племени", явно погорячилась - в посетительнице за сотню шагов виднелась порода. Впрочем, беспородную его заместители не допустили бы даже до приёмной, а то, что незнакомка скрывает своё положение - возможно, не её прихоть, а необходимость. В его жизни случались ситуации и более необычные… Но мужчина привык не обращать внимание на внешность, поэтому вежливо, как равной, поклонился посетительнице, не вставая, впрочем, из-за стола, тем самым обозначив предстоящую иерархию в разговоре, и спросил:
        - Что привело вас в наш клан, уважаемая?
        - Танья Линнея, господин.
        - Что привело вас, танья Линнея, в наш клан?
        - Школа боевых искусств Лерой в настоящее время находится под патронажем клана Камэни, поэтому я пришла к вам. Я хотела бы купить услуги инструктора по рукопашному бою.
        И, увидев, как лицо сидящего перед ней мужчины недовольно скривилось, добавила:
        - Я покупаю не для себя, а для одного моего хорошего друга.
        - Мы не продаём своё воинское искусство, танья Линнея, оно является собственностью клана и строго засекречено.
        - Для меня оно не является секретом, господин…
        Девушка выдержала паузу, ожидая, что сидящий перед ней мужчина назовёт себя, однако он не оправдал её ожиданий, сказав:
        - Раз вы не знаете моего имени, танья Линнея, можете называть меня тан Лерой. К тому же вы тоже назвали лишь своё имя, не упомянув клан.
        Молча проглотив завуалированное недовольство мужчины подобной скрытностью, девушка ответила:
        - Хорошо, тан Лерой. Так вот, ваше воинское искусство не является для меня секретом. Я получила не худшее, чем у вас, образование.
        - Тогда что мешает вам самой обучить этому искусству вашего, как вы говорите, хорошего друга?
        - Причин несколько, но основных две. Первая - я не инструктор и не умею связно обучать тому, что знаю сама. В деле обучения очень важна последовательность - овладение одним приёмом обязательно должно идти за другим строго в определённой очерёдности, от простого к сложному, причём в обучении важно всё. Я должна обучить, как ставить ноги, как перемещать корпус, как скручивать бёдра, даже указать, какие мышцы должны работать, а какие отдыхать, расслабляясь, в каждый конкретный момент. Плюс ко всему я всё вышесказанное должна увязать с правильной постановкой дыхания.
        Уже более уважительно мужчина ответил:
        - Вижу, что вы действительно разбираетесь в том, что говорите. Тем более мне непонятно, почему вы не обучаете своего человека сами.
        - Да потому, что я уже не могу объяснить, как я всё это делаю… Моё обучение началось слишком рано, и многие моменты обучения я просто забыла, а кое-что у меня давно уже выходит неосознанно, без участия мозга. Я бьюсь так же свободно, как дышу, и не могу объяснить, как я делаю тот или иной приём. Я его просто делаю. С таким подходом я не обучу, а покалечу своего человека, хорошо ещё, если не убью.
        - Вы назвали всего одну причину…
        - Причина вторая - я не обучена соизмерять силы своих ударов. И это не моя прихоть - так тренировал меня мой учитель. Все мои удары наносятся в полную силу, и даже если я попытаюсь их контролировать, то, не имея опыта обучения, рано или поздно сорвусь и допущу ошибку, бессознательно проведя приём. Для моего противника это верная смерть.
        - Вы так уверены в смертоносности своего искусства?
        - Если мы с вами договоримся, я даже соглашусь кое-что вам продемонстрировать.
        - Вы назвали все причины?
        - Нет, их много. Я, как и говорила, назвала две основных, но могу перечислить и другие. Например, я давно уже не держу в голове связки приёмов и блоков. Я бьюсь на рефлексах, применяя тот приём, который в данный момент подходит лучше всего. Мой бой давно уже импровизация, а не когда-то заданный алгоритм, и мне, без соответствующего опыта, сложно вычленить из своих действий отдельные приёмы, разложив их на составляющие, как это делает опытный тренер. Ещё практически все мои приёмы адаптированы для женщины, и пусть они не сильно отличаются от приёмов, выполняемых мужчиной, но всё же отличия есть, и при обучении они существенны. Не вам объяснять, что женские и мужские тела имеют ряд физиологических отличий. Теоретически я, разумеется, смогу обучить своего человека искусству безоружного боя, но обучение займёт у меня значительно больше времени, чем у меня есть, и вероятность его травмы или гибели в процессе обучения будет достаточно высока, а я не хочу рисковать. Повторюсь - я знаю ваше секретное воинское искусство, так что по вашей вине утечки секретов из вашего клана не произойдёт, но обучать я
планирую не сама, а хочу доверить эту работу опытному инструктору. В конце концов, этот самый инструктор сможет посмотреть то, что знаю я, и этим приёмам обучить моего человека.
        - Достаточно, танья. Я вижу, что вы разбираетесь в предмете нашего разговора и соглашусь, разумеется, за определённую плату, предоставить вашему другу инструктора после того, как вы докажете мне и моим людям, что сами владеете тем, что хотите передать вашему человеку.
        - Опытного инструктора. Не ниже четвёртого дана. Желательно - пятого.
        - У нас сэнсей имеет пятый дан. Два его лучших ученика имеют четвёртый дан, но их я отдать не могу - рабочее время этих троих бойцов расписано по дангам, и они тренируют свои собственные группы.
        - Жалко… А я надеялась на настоящего профессионала…
        - А чем вас не устраивает первый дан?
        - Первый дан - это ученик, только что закончивший школу. Вы доверите вчерашнему школьнику обучение собственного ребёнка? Тысячу сол назад в вашей школе к обучению допускались лишь инструкторы, получившие четвёртый дан.
        - У вас устаревшие сведения о нашей школе, танья Линнея.
        - Но хоть кто-то с третьим даном у вас есть?
        - Нерационально использовать мастера с третьим даном для обучения начинающего ученика.
        - Зато не придётся менять учителя. Хотите, я проведу свободный спарринг с вашим третьим даном? Разрешаю наносить по мне удары в полную силу - уверяю, мне они не повредят.
        - У вас стальная рубашка?
        - Нет, и рубашка, и даже трусы у меня из обычной ткани, которую можно купить в любом имперском магазине.
        - Я имею в виду воинское умение. Кстати, а каков ваш собственный уровень? Вы как-то упустили этот момент.
        - У меня официально первый дан - я закончила школу боевых искусств, аналогичную клановой школе Лерой. Возможно, я уже готова к экзамену на второй дан, но мне сложно судить о реальном уровне моей подготовки - долгое время я не имела возможности заниматься с опытным спарринг-партнёром.
        - Тогда я предоставлю вам тренера с уровнем, аналогичным вашему. То есть бойца с первым даном.
        - А если я попытаюсь сдать экзамены у вас?
        - А вы знаете программу экзаменов на второй дан?
        - Если она не сильно отличается от той, что была у Лерой тысячу сол назад, то, надеюсь, что знаю. Ката, кстати, я знаю вплоть до шестого дана.
        - Тамешивари?
        - Для меня не проблема - разобью, что дадите.
        - Даже так? - мужчина уже более серьёзно посмотрел на стоящую перед ним девушку.
        - Я же не зря опасаюсь самостоятельно обучать своего человека. Повторюсь - мои удары слишком сильны для учебного спарринга, а контролировать силу своих ударов я не привыкла. Уж извините, как обучали. Если бы я могла уверенно контролировать свои удары, зачем мне тогда нужен был бы ваш тренер?
        - Учитель, танья Линнея. Мы называем его учителем.
        - Учитель в школе может быть только один, и вы мне его не дадите. Остальные - сэмпай, или старшие ученики. Тренеры. Учителями они станут, когда создадут собственную школу.
        - Не будем углубляться в тонкости формулировок, танья Линнея, - недовольно пробормотал мужчина, - и давайте пройдём в тренировочный зал, где вы продемонстрируете мне и мастерам свой уровень владения боевыми искусствами. Если вы знаете ката и сдадите тамешивари, тогда останется лишь кумитэ. По результатам и решим, какого уровня будет учитель для вашего человека. Или не будет…
        Молча развернувшись, девушка проследовала за направлявшимся в додзё мужчиной, успевшим по пути отдать все необходимые распоряжения. Зайдя в предоставленную ей раздевалку и переодевшись в предоставленную форму, Линнея вышла в пустой зал, где уже знакомый ей начальник клановой службы безопасности о чём-то тихо беседовал с мужчиной, одетым в идеально белое кимоно с чёрным поясом. Нашивки на поясе девушка прочитать не смогла - было слишком далеко, поэтому она вежливо поклонилась и подошла к мужчинам, сев перед ними на поджатые ноги и положив ладони на колени.
        Ждать ей пришлось минут десять, не меньше. Всё это время девушка просидела неподвижно, не стремясь перебить разговор мужчин или подслушать, о чём они говорили. Наконец, мужчины закончили беседу, и тот, что был одет в кимоно, обратился к девушке:
        - Сначала я хотел бы увидеть подтверждение вашей квалификации, танья Линнея. Продемонстрируйте мне ката Бассай, Канку, Джион и Годзюшихо.
        - Дай или Шо?
        - А какую вы знаете?
        - Обе, мастер.
        - Тогда делайте обе. И, раз уж вы знаете все названные мной ката, прибавьте к ним Сочин, Нидзюшихо и Унсу - попробуем наиболее полно оценить вашу технику. Да, забыл про Хангэтсу - сделайте и её, посмотрим на вашу энергетику.
        - Можно начинать? - голос девушки был сама невозмутимость.
        - Можете, - снисходительно ответил сэнсей.
        Линнея встала, ещё раз поклонилась, и подошла к небольшому красному кругу в самом центре зала, встав на него. Мужчины переместились к стене, сев на пятки поджатых под себя ног, повернулись к девушке и приготовились смотреть.
        Дальнейшее действо происходило в полной тишине, изредка прерываемой громкими, резкими криками "иайй!" да хлопками кимоно, не успевающего перемещаться за стремительно порхающими руками и ногами девушки. Но, наконец, зрелище подошло к концу, Линнея, поклонившись, замерла в неподвижности, опустив руки и расставив ноги на ширине плеч, а учитель, встав, значительно более вежливо поклонился и сказал:
        - Браво, госпожа Линнея! Вы, признаться, смогли меня удивить - ваши движения безукоризненны, а удары - стремительны и мощны. Незначительные отступления от канона можно приписать различным школам - я давно уже отошёл от мысли, что лишь изучаемые нами формы ката есть единственно правильные. Скажите, по предметам вы бьёте так же сильно, как по воздуху?
        - Переходим к тамешивари, учитель? - спокойно переспросила девушка.
        - Было бы весьма неплохо. Вы готовы?
        - Да.
        - Тогда приступайте! - и сразу же после его слов несколько учеников вынесли из приоткрытой двери нарезанные доски и каменный плитняк. Вероятно, они приготовили всё заранее и лишь ожидали за дверью команды учителя. Быстро соорудив тренажёры, ученики разбились по парам и взяли в свои руки обрезки досок. Оценив их усилия, Линнея, повернувшись к учителю, переспросила:
        - Можно начинать?
        И, получив утвердительный кивок, спокойно, как на обычной тренировке, несколькими резкими ударами рук и ног разбила все приготовленные для неё предметы, показав максимум возможных приёмов.
        - Ещё раз браво, госпожа! - учитель не удержался от аплодисментов, - вы однозначно переросли свой официальный уровень! Не хотели бы попробовать сдать сразу на третий дан?
        - Если я получу третий дан, то тренер, которого вы предоставите для моего человека, тоже будет иметь третий дан?
        - Совершенно верно, танья Линнея! - подтвердил начальник службы безопасности.
        - Тогда желаю. И пригласите кого-нибудь из медиков - в спарринге возможны травмы, за которые я не хотела бы нести ответственности.
        - Да, и ещё один момент, госпожа Линнея, - уточнил сэнсей, - начиная с третьего дана, в спарринге допускается применение энергии ци.
        - Уточните этот момент, - и до того бесстрастный голос девушки стал, кажется, ещё холоднее.
        - Мастер третьего дана должен уметь владеть энергетическими методиками. Соответственно, соискатель степени третьего дана тоже должен ими владеть.
        - Значит ли это, что против меня будут использоваться энергетические методики?
        - Вы правильно поняли, госпожа Линнея.
        - А я? Я обязана их применять?
        - Нет, не обязаны, но тогда получение вами степени третьего дана останется под вопросом. Всё же владение энергией ци - один из важнейших аспектов познания истинного боевого искусства. Мастер третьего дана просто обязан продемонстрировать приёмной комиссии, что он достиг нужной степени мастерства.
        - Тогда ещё один немаловажный для меня вопрос - что вы понимаете под энергией ци? Как она выражается? Внешние признаки её проявления?
        - Вы не знаете, что такое энергетическая методика?
        - Я хочу уточнить термины, которыми владею, и убедиться, что мы говорим об одном и том же. Вполне логичное и обоснованное желание, не правда ли?
        - Вы полагаете, что понятие энергии ци у меня и у вас может быть разным?
        - Вы поразительно догадливы, сэнсей.
        - Хорошо, поясню. В теле каждого человека есть особый узел, который снабжает тело энергией. Название у этой энергии может быть какое угодно, у нас оно именуется ци. Сам энергетический узел расположен примерно на уровне живота. Умение использовать энергию ци и называется энергетической методикой. Варианты применения - дополнительная защита от ударов, например, железная рубашка, и усиление ударов. Как пример истинного мастерства - бесконтактный удар, или удар чистой энергией. Такое объяснение для вас понятно?
        - Теперь понятно. К формулировкам и верованиям придираться не будем, хотя в вашем понимании энергии ци есть несколько некорректных моментов, способных сильно затормозить ваше дальнейшее развитие в будущем. Самое главное, что я узнала из вашего пояснения, что использование энергии во время спарринга может быть как внутренним, так и внешним. Внутренняя энергия может использоваться для защиты собственного тела, и мне она доступна. Применение внешней энергии, например, бесконтактного удара, мне запрещено. И не спрашивайте, кто запретил - я не имею права вам ответить. Выпускать собственную энергию за пределы тела я могу, но не имею права. Запрет. Табу. Назовите как желаете, суть от этого не изменится.
        - Не волнуйтесь, танья Линнея, можете применять свою внешнюю энергию свободно - мы никому не расскажем.
        - Дело не в вас, сэнсей. В мире есть… скажем так… сущности, которые смогут определить, нарушала ли я данное правило или нет, и для этого им не нужно спрашивать вас или меня, о случившемся им расскажет сам мир.
        - Вы хотите сослаться на каких-то эфемерных богов? Не слишком ли натянутое объяснение для нежелания показать свой уровень владения собственной энергетикой? Мистике, знаете ли, не место в боевых искусствах. Или вы ей просто не владеете, поэтому показать нам не можете?
        - Не могу, если только не будет непосредственной угрозы для моей жизни.
        - А если мы создадим такую угрозу?
        - Тогда вопрос будет снят.
        - Спарринг мастера третьего дана такой угрозы не создаст?
        - Создаст, если вы прикажете ему меня убить. Если бой будет до смерти, я имею право применять все свои умения.
        - Тогда в чём проблема?
        - Смерть вашего ученика вы уже не считаете проблемой?
        - Вы полагаете, что сумеете с ним справиться?
        - Я не полагаю, я в этом уверена.
        - Тогда ваше предложение?
        - Спарринг без применения мною внешней энергетической методики. С кем угодно. Согласна даже на спарринг с вами, сэнсей.
        - На что вы надеетесь, госпожа Линнея?
        - Я не смогу достать вас, вы не сможете победить меня. Ничья с вами, надеюсь, достаточна для присвоения мне третьего дана?
        - Вполне, - задумчиво проговорил мужчина, - я не знаю, какие причины заставили вас отказаться от использования энергии ци…
        - Внешней энергии, сэнсей, - вежливо дополнила девушка, - внутреннюю я имею право применять и буду ей пользоваться. Соответственно, ни один ваш удар, даже не будучи мною заблокирован, не принесёт вам успеха. Нас ожидает красивая ничья, где вы будете нападать, а я буду защищаться.
        - Тогда приглашаю на татами, госпожа Линнея, - мужчина вежливо поклонился…
        Поединок таньи Линнеи и сэнсея школы боевых искусств Лерой продлился долго, очень долго по меркам поединка, в котором участвовало два мастера, и прошёл именно так, как и предсказывала девушка - ни один из участников не одержал в нём победы. Удары с обеих сторон наносились в полную силу, но противники либо вовремя уклонялись от них, либо блокировали, либо использовали для гашения силы удара собственный мышечный корсет - в случаях, когда погасить подобным образом удар оказывалось проще, чем уйти от него. Наконец мужчина разорвал дистанцию и, поклонившись, сказал:
        - Склоняю голову перед вашим мастерством, госпожа Линнея. И перед мастерством вашего учителя - он на голову выше меня. Признаюсь, что я не взялся бы за ваше обучение - мне просто нечему вас учить. Вы заслужили третий дан. Диплом я выпишу, через несколько ло можете зайти в канцелярию Камэни и забрать его. Не хотите ли дать в нашей школе несколько уроков?
        - Если бы я могла преподавать, разве я пришла бы к вам просить о найме инструктора? То искусство, которым я владею, я ещё долго не смогу передать кому-нибудь другому без риска покалечить или лишить своего ученика жизни. Я здраво оцениваю свои способности тренера, а они пока недалеко ушли от полного нуля.
        - Учитель для вашего человека будет, - вмешался в разговор глава службы безопасности. - Госпожа Линнея, не пройдёте ли со мной обратно, в мой кабинет, где мы обсудим возможность найма вашим кланом мастера по боевым искусствам…
        - Найма лично мною, для обучения боевым искусствам представителя клана Тарома. Курсанта высшей имперской лётной академии Кейтона Тарома.
        - Он курсант? И когда же он будет заниматься? А, главное, где?
        - Я уже арендовала помещение рядом с академией сроком на три сола. Помещение небольшое, но для обучения одного человека его вполне достаточно. Я предполагаю, что Кейтон Тарома станет обучаться боевому искусству ежедневно, по вечерам, точное время вы обговорите с ним дополнительно.
        - Вижу, что вы уже всё предусмотрели, госпожа. Осталось обсудить финансовые вопросы.
        - Назовите любую сумму в пределах разумного, и она завтра же поступит на счёт вашего клана. Я оплачу за весь курс занятий до получения моим подопечным первого дана. Думаю, четырёх сол для этого вам будет достаточно - ровно столько осталось Кейтону обучаться в академии.
        - Похвальная оперативность! Скажите, вы куда-то торопитесь?
        - Пока не знаю… Возможно, скоро мне придётся исчезнуть. Надолго исчезнуть. Так что я хотела бы заранее предусмотреть любые проблемы, которые только могут возникнуть. Кейтон Тарома мне нужен живым, а для этого он должен научиться защищать себя.
        - Проблем не будет, госпожа Линнея. Осталось только подписать соответствующие документы. Да, ко мне можете обращаться тан Грасс. Грасс Камэни…

* * *
        С Линнеей я встретился в столовой, за завтраком. Как только я примостился за столом и начал есть, как передо мной на стол плюхнулся ещё один поднос, и девушка, устроившись напротив меня, сообщила:
        - Быстро доедай, и идём знакомиться с твоим тренером по рукопашному бою.
        - Ты нашла мне тренера? Спасибо! А кто он?
        - Инструктор из клановой школы боевых искусств Лерой. Как ты понимаешь, это закрытая школа, и перед обучением с тебя возьмут клятву не передавать полученные знания на сторону и не обучать боевому искусству закрытой клановой школы Лерой других людей. Тренировки только для тебя.
        - Поразительно! Ты сумела договориться с Лерой? Или ты сама из этого клана?
        - Я уже говорила тебе, что я не Лерой. Да и будучи Лерой, я всё равно не смогла бы просто так передать тебе секретное клановое боевое искусство - мне пришлось получить согласие на твоё обучение лично у главы службы безопасности Камэни, так как школа боевых искусств Лерой находится у них под патронажем. Синдикат всё равно один, так что не имело разницы, к кому я обращусь. Сейчас мы поедим, и пойдём в одно место, которое на ближайшие четыре сола станет для тебя ареной ежедневных изнурительных тренировок. К концу этого срока в дуэльном круге для тебя достойных соперников уже не останется. Разумеется, кроме Лерой, но шанс на то, что в дуэльном круге ты повстречаешься с Лерой, пренебрежимо мал. Впрочем, даже тогда всё будет зависеть от степени твоего упорства и трудолюбия.
        - Я благодарен тебе, Линнея, за твою заботу! Можно я тебя за это поцелую? - и я дурашливо потянулся к девушке, но был остановлен нежным пальчиком, который она приложила к моим губам, после чего, лукаво улыбнувшись, ответила:
        - Но - но - но, юноша! Сначала дело, а потом удовольствие! Поел? Тогда пошли - не надо заставлять твоего учителя ждать.
        Место, которое нашла для моих занятий Линнея, оказалось пустым ангаром для небольшого частного флаера, пристроенным к какому-то административному зданию в пяти нунах ходьбы от академии. Когда мы подошли, человек, который будет обучать меня искусству рукопашного боя, ещё не появился, поэтому у меня было время осмотреться. Ну что ж, ангар как ангар. Летом здесь может быть немного жарко, а зимой - прохладно. Впрочем, Линнея сказала, что в ангаре имеется система вентиляции и кондиционирования, а, значит, моим занятиям ничто не сможет помешать. К тому же здесь есть сантехкабина, в которой располагался не только туалет, но и душ с небольшой ванной. Девушка пояснила, что мне в процессе занятий понадобится не столько туалет, сколько душ - после интенсивных тренировок я буду выползать из ангара не просто усталый, а мокрый от пота с ног до головы. Поэтому душ после тренировки обязателен, как и специальная одежда. Впрочем, одежду для меня принёс появившийся в дверях ангара молодой мужчина, оказавшийся учителем боевых искусств. Линнея заставила меня обменяться с тренером номерами коммуникаторов, лично
убедилась, что я подписал все необходимые документы, и убежала по своим делам, предложив мне первую тренировку провести прямо сейчас. И я легкомысленно согласился…
        Что можно сказать о первой тренировке… Никаких приёмов мы не изучали, а только стояли, ходили, бегали, приседали, отжимались и растягивались. После тренировки, которую мой учитель назвал лёгкой разминкой, я повесил на стенку сушиться мокрое от пота кимоно, принял душ и, попрощавшись с инструктором, пополз в академию. Ноги меня не слушались, перед глазами плавали красные круги, и сильно хотелось пить. Дотащившись до академии и выпив шесть кружек того, что стояло на раздаче - то ли компота, то ли сока - я не определил, тупо вливая в себя мутную жёлто-коричневую жидкость, - я, чувствуя, что живот надулся, как барабан, а жажда никуда не делась, поплёлся в общежитие, где упал на кровать и неподвижно пролежал до самого обеда. После того, как пришла пора идти на обед, я попытался встать, и понял, что сделать этого не смогу - ноги меня просто не слушались. Едва-едва доковыляв до выхода из общежития, я увидел стоящую около двери Линнею. Нет сомнений - она ждала меня. Критически осмотрев с ног до головы мою замученную тушку, девушка вынесла вердикт:
        - Пациент скорее мёртв, чем жив… Впрочем, если тебе удастся самостоятельно дойти до столовой, то шансы на твоё выживание существенно увеличатся.
        Мысленно взвыв от бессилия, я простонал:
        - За что?!
        - Что "за что"? - в недоумении переспросила девушка.
        - За что мне такие мучения? - наконец-то выдал я.
        - Тю… Да разве это мучения? Ты даже до академии своим шагом дошёл. Не тренировка, а практически лёгкая разминка у тебя была. Вот когда ты после тренировки встать на ноги не сможешь, а своего учителя будешь просить, чтобы он добил тебя, чтобы ты не мучился - вот это и будет настоящая, хорошая тренировка.
        - И так целых четыре сола? Каждый день терпеть эти издевательства?
        - Всего четыре сола! И это немного. Кстати, а почему бы тебе не потерпеть, если ты действительно серьёзно решил обучиться боевому искусству? Но, чтобы ты немного успокоился, скажу, что мои тренировки были не в пример тяжелее.
        - Да я и так едва жив!
        - Ничего, это скоро пройдёт.
        - Что, я умру?
        - Пожалуй, столь радикального итога я предпочла бы избежать. Пройдёт боль и слабость в мышцах, надо только, превозмогая боль, больше двигаться. Хочешь, я после обеда приглашу тебя на прогулку в парк?
        - Хочу! А если я не смогу дойти? Я, кажется, и до столовой сейчас дойти не смогу.
        - Если захочешь - дойдёшь. Впрочем, я не настаиваю - могу прогуляться по парку и одна.
        - Нет уж, раз обещала - пойдём вместе.
        - Вместе так вместе. А сейчас пошли в столовую, инвалид…
        После столовой, когда я, неожиданно ощутив дикое чувство голода, наелся так, что было тяжело дышать, мне действительно стало полегче. Или я притерпелся к боли, или сама боль уменьшилась. Линнея подтвердила, что мне не кажется, и боль в мышцах должна уменьшиться, если постоянно двигаться. Правда, она тут же предупредила меня, что завтра утром станет ещё хуже, но лекарство мне уже известно - движение. Заранее ужасаясь тому, что я почувствую завтра, я весь вечер провёл в парке, прогуливаясь с Линнеей по заросшим высокой травой тропинкам и болтая ни о чём. Я рассказывал ей о своей жизни в клане - то, что можно было рассказать, и о своих планах на будущее. Она рассказывала мне различные смешные истории из своего детства, в которые они с сестрой вечно умудрялись влипнуть. Правда, из историй девушки мне так и не удалось узнать, к какому клану она принадлежит, но то, что она родилась и выросла в достаточно крупном клановом посёлке, имевшем современную инфраструктуру, не подлежало сомнению. А, значит, она клановая. Если бы не категоричное отрицание девушкой своей принадлежности к Лерой, я бы даже не
сомневался - Линнея именно оттуда. Она великолепно владеет боевыми искусствами, она смогла договориться с клановыми инструкторами Лерой. Наверное, наш безопасник прав, и Линнея - Рэй. Впрочем, какая мне разница? Окончу академию, а там будет видно, как мне жить дальше. Если я настолько ценен для клана, как меня убеждали, то матриарх разрешит мне жениться на Линнее и примет её в клан. Если нет - всегда есть возможность уйти из клана и попроситься в клан к Линнее. Надеюсь, с моими знаниями меня примут… А если не примут? В клане Рэй, как я уже понял из объяснений моего руководства, самый последний клановый на голову лучше и опытнее меня. Что ж, тогда выход один - учиться, учиться и учиться. Придётся не только стать лучшим среди курсантов своей группы, но и овладеть боевым искусством. Цель намечена, осталось стиснуть зубы и ползти к финишу. А пока я, прогуляв с Линнеей весь день, смог лишь, как только стало темнеть, доползти до столовой, где через силу поужинал. Видя моё состояние, девушка помогла мне добраться до общежития, где я, полностью обессилев, едва нашёл в себе силы вымыть лицо и руки, раздеться,
повалиться на кровать и закрыть глаза.

* * *
        Отступление третье. Окаана, высшая имперская лётная академия…
        - Танья Линнея, ваш запрос рассмотрен и удовлетворён, можете забрать своё заявление.
        - Я ещё не услышала результатов расследования по моему запросу, тан Торуга.
        - Ваша удовлетворительная оценка на итоговом экзамене по боевой тактике признана заниженной и не соответствующей вашим реальным знаниям. По результатам проверки она исправлена на оценку "хорошо". Вы довольны?
        - Нет, тан Торуга. Я не считаю оценку "хорошо" заслуженной, а проведённое вами расследование - объективным. Согласно пункту пятьдесят семь часть вторая устава академии я требую создания независимой комиссии по приёму у меня всего курса боевой тактики.
        - Вы считаете, что я переоценил ваши знания? - брови ректора скептически поползли вверх.
        - Я считаю, что вы намеренно недооценили мои знания, тан Торуга, - бесстрастно ответила девушка, - я являюсь лучшим учеником в группе и как минимум заслуживаю оценки "отлично". Независимой комиссии я с лёгкостью это докажу.
        - Вы решили вынести сор из избы, курсантка? - в голосе мужчины прорезались угрожающие нотки.
        - Это вы собираетесь вынести сор из избы, тан ректор Торуга, - голос девушки не потерял сухости и безэмоциональности, - я не намерена, отучившись пять сол, покидать стены этого учебного заведения, и планирую изучать углубленный курс лётного дела. Отличные оценки в дипломе будут гарантией продолжения моей учёбы.
        - Я лично гарантирую вам поступление на шестой курс нашей академии - единственная оценка "хорошо" в вашем дипломе не будет этому препятствовать.
        - Моё поступление зависит не только от вас, тан Торуга. У меня есть обязательства перед другими лицами - я продолжу обучение лишь в том случае, если все мои оценки будут не ниже "отлично". Более того, не получив привилегированного диплома, я буду вынуждена отправиться в другое место, чего в настоящий момент мне делать крайне не хочется. Поэтому или вы ставите мне ту оценку, которая мне нужна и которую я заслужила, или я требую созыва независимой экзаменационной комиссии. Я имею на это право.
        - Видите ли, в чём дело, танья Линнея… - по лицу ректора стало заметно, что он несколько смущён, - если комиссия выявит ошибку сразу на две ступени и установит, что вы действительно знаете предмет на "отлично", мою академию ожидают неприятности. Не настолько крупные, чтобы я сильно переживал по этому поводу, но от преподавателя, поставившего вам необъективную оценку, придётся избавиться. Да и остальные преподаватели будут вынуждены пройти переаттестацию, что не добавит им хорошего настроения, а вам - популярности. Подобный шаг с вашей стороны сильно осложнит предстоящие вам три сола учёбы в нашей академии.
        - Не вижу проблем, тан Торуга. Память искина один раз уже была подчищена, почему бы не сделать это ещё раз? Так, чтобы восстановить мои первоначальные ответы?
        - Вы так уверены, что память искина была скорректирована?
        - А вы не уверены? Тан Торуга, не надо унижаться и ломать передо мной комедию - вы отлично знаете, кто подчистил память искина. Пусть этот же человек вернёт всё обратно.
        - Подобную процедуру нельзя делать дважды… Изменение, наложенное на предыдущее изменение, способно вызвать сбои в работе искина.
        - Вот заодно и убедитесь, что память искина была взломана.
        - И всё ради одной курсантки?
        - Всё ради восстановления справедливости, тан ректор Торуга.
        - И всё же я ещё раз предлагаю вам согласиться на оценку "хорошо", а в дополнение я лично гарантирую вам лояльность всех без исключения преподавателей на протяжении последующих трёх сол вашего обучения.
        - Если у меня не будет привилегированного диплома с исключительно отличными оценками, меня уже не будет волновать отношение ко мне преподавателей этой академии. Повторюсь - мне нужна только отличная оценка. Или вы ставите её сами, или я буду настаивать на сдаче экзамена независимой комиссии.
        - Что ж, вижу, что на уступки вы идти не желаете, - сухо проговорил ректор. - Видно, вы забыли, кто я и кто вы. Я - ректор этой академии, а вы - простая курсантка. И я последний раз предлагаю вам забрать своё заявление.
        - Повторюсь, тан ректор Торуга, для меня ваше предложение неприемлемо.
        - Тогда можете быть свободны, курсантка Линнея. Прошу покинуть мой кабинет.
        - Я так и сделаю, тан ректор Торуга, - коротко поклонилась девушка, - но вынуждена предупредить вас о последствиях вашего решения. Пристрастно оценив мои знания, поставив мне необъективную оценку и отказав мне в моём законном праве восстановить справедливость, вы своим решением наносите мне ущерб, который я пока даже не могу объективно оценить. Я, разумеется, попытаюсь обжаловать ваши действия в суде, но судебные процессы в империи длятся до сола и больше, что не устраивает уже меня - вопрос с моим экзаменом должен решиться до вручения мне диплома. И дело даже не в том, что я не смогу продолжить обучение в этой академии, - в конце концов, знания, полученные в этих стенах, для меня не так уж и важны… Ваше решение способно надолго лишить меня свободы, пусть и по независящим от вас причинам. Поэтому нанесённый мне ущерб, вызванный вашим решением, я, освободившись, выставлю не вам, а вашему клану. Не забудьте передать мои слова матриарху.
        - Вы считаете, что имеете право диктовать свои условия целому клану, курсантка?
        - Это вас уже не касается, тан ректор Торуга. Ваше дело - передать мои слова матриарху. Пусть теперь эту проблему решает она.
        - На что вы надеетесь, курсантка?
        - На то, что матриарх заставит вас выставить мне объективную оценку - ту, на которую я и сдала. Как она это сделает - меня не волнует. Срок на принятие матриархом решения по моему делу - до вручения мне диплома. Как только вы вручите мне диплом, в котором будет стоять сфальсифицированная вашим подчинённым и не отражающая реально сданного мною экзамена оценка, я расценю этот жест как объявление кланом Торуга войны против меня. Но я всё же надеюсь на здравомыслие вашего матриарха, тан Торуга.
        - Зря надеетесь, курсантка. С вашей стороны было бы безрассудством объявлять войну правящему клану.
        - Тогда мне остаётся лишь искренне посочувствовать вашему клану, тан ректор. Ваш предшественник, тан Надин Камакато, был более здравомыслящим руководителем и умел признавать собственные ошибки - качество, которое вам не плохо было бы перенять. А теперь я покину ваш кабинет - нам действительно больше не о чем с вами говорить…

* * *
        Открыл глаза я буквально через мгновение, но оказалось, что вместо вечера уже давно утро и пора идти в столовую, после чего готовиться к последнему экзамену - он у меня завтра, так что времени на то, чтобы повторить материал, осталось не так уж и много. Затем я сполз с кровати, долго шипел и ругался, пытаясь встать, но нашёл в себе остатки сил и дополз до ванной, где привёл себя в относительный порядок. Линнея оказалась права - прошлый вечер был ещё цветочками, а вот сейчас я пожинал ягодки. Тело казалось чужим и абсолютно не желало мне повиноваться. Ватные ноги просто не поднимались, а моя походка походила на походку умирающего в пустыне старика. Через силу я оделся и, скрипя зубами, пошаркал в столовую. На выходе из общежития меня подхватила Линнея и помогла доползти до ставшего неожиданно далёким заведения общепита. Впрочем, уже на полпути мне стало немного легче, и от посторонней помощи я с гордостью отказался. А в двери столовой я вообще входил почти бодрой походкой. Видимо, девушка права - боль в мышцах исчезает, когда двигаешься. Но, двигаясь, зарабатываешь усталость и получаешь новую
порцию боли. Какой-то замкнутый круг получается! Неужели все четыре сола мне так мучиться? И стоят ли знания, которые я получу, подобных мучений?
        Завтрак традиционно прошёл в компании Линнеи, после чего я извинился, объяснил, что мне нужно готовиться, договорился поужинать в нашей традиционной кафешке, после чего погулять по ночному парку, и поплёлся в общежитие, где и утонул в учебниках и конспектах до вечера, с кратким перерывом на обед. Перед ужином я, пересилив себя, дотащился к назначенному времени в свой ангар, испытав за пять нун прогулки от ворот академии до арендованного ангара то, что, вероятно, испытывают умирающие от жажды в пустыне потерявшиеся путники. Инструктор уже поджидал меня перед воротами ангара, но, ничего не сказав по поводу незначительного опоздания, провёл со мной вторую тренировку, которая на этот раз показалась мне несколько легче первой - то ли инструктор действительно меня пожалел, то ли я начал втягиваться в напряжённый ритм занятий. Но настоящее блаженство я испытал после тренировки, когда стоял под тёплыми струями душа и всей поверхностью тела ощущал, как с моей кожи тугие потоки воды смывают не только пот, но и накопившуюся усталость. Окрылённый, я помчался в академию, где меня ждала моя Линнея…

* * *
        Отступление четвёртое. Резиденция клана Торуга…
        Устремив пронзительный давящий взгляд на низко склонившего голову мужчину, сидящая в роскошном кожаном кресле красивая, идеально сложенная, с печатью властности на неподвижном, напоминающем гипсовую маску лице женщина, облачённая в белые, вышитые серебром одежды матриарха правящего клана, холодно спросила:
        - Вы сказали всё, тан Авенир?
        - Да, госпожа, - почтительно ответил мужчина, не поднимая головы, - всё, что знаю, и всё, о чём догадываюсь.
        - И вы уверены в своих словах?
        - Как можно быть уверенным в том, что не можешь доказать, госпожа? Сделанные мною выводы - лишь догадка, но только она полностью объясняет мой рассказ.
        - Сейчас я вкратце перескажу то, в чём вы, тан Авенир, сейчас попытались меня убедить, а вы поправьте меня, если я неправа. Итак, в вашей академии произошло убийство, и убийца - курсантка Линнея. Она искалечила на дуэли одного курсанта, тут же на дуэли лишила жизни другого и убила третьего. К смерти второго курсанта вы придраться не можете, так как она произошла на дуэли, а вот смерть третьего, произошедшую, кстати, тоже на дуэли, вы почему-то вменяете ей в вину. Причём без доказательств - врачи официально констатировали у курсанта Алишана остановку сердца. То есть официально произошёл несчастный случай, а не убийство. Предполагаемая убийца, по вашим же словам, кстати, в это время вообще стояла в стороне и убить курсанта никак не могла, не говоря уже о том, что слухи об обладании людьми клана Рэй, к которому вы без оснований причисляете курсантку Линнею, неких паранормальных способностей, до сих пор не доказаны. Предположив, что курсантка Линнея имеет отношение к смерти Алишана, его дядя, преподающий в вашей академии боевую тактику, подделал результаты экзамена курсантки Линнеи, который сам же у
неё и принимал, заменив оценку "отлично" на оценку "удовлетворительно". Линнея обнаружила подмену и выставила вам ультиматум, одновременно продублировав свои претензии в канцелярию моего клана. Я всё верно изложила?
        - Да, госпожа.
        - И всю эту теорию вы выстроили исключительно исходя из предположения, что смерть курсанта Алишана произошла исключительно вовремя и, следовательно, не может быть случайной? Тогда объясните, почему вы сделали именно такие выводы? Ведь самую важную часть информации, на которой ваши выводы базируются, проверить просто невозможно!
        - Интуиция, госпожа. К тому же я не верю в случайности - как правило, если копнуть поглубже, то любая подобная подозрительно своевременная случайность всегда оказывается чьей-то заранее спланированной акцией.
        - На самом деле, каких только случайностей не бывает в жизни, тан Авенир…
        - И всё равно я уверен, что в данном случае о случайности речь не идёт. Курсантка Линнея хотела спасти курсанта Кейтона. Это первое. Она искалечила одного курсанта и казнила второго, причём это были именно те курсанты, которые вызвали на дуэль Кейтона - это второе. То же самое ожидало и курсанта Алишана, - после убийства Кейтона его смерть от руки Линнеи была лишь вопросом времени. Алишан всё равно был обречён. И это третья причина, позволившая мне сделать подобный вывод. Исправить ситуацию и сохранить жизнь курсанту Кейтону Линнея могла лишь одним способом - убить Алишана до того, как тот убьёт своего противника. Почему бы не предположить, что она так и поступила, если у неё в кармане вдруг оказался козырь - возможность проделать всё так, чтобы никто не заподозрил в ней убийцу и смерть курсанта списали бы на несчастный случай?
        - И, исходя из этих предположений, сделанных практически на пустом месте, вы сделали вывод, что курсантка Линнея - Рэй?
        - Сражаться так, как курсантка Линнея, в империи умеют только Лерой, и, по слухам - Рэй. Но я уверен - Линнея не Лерой, из этого клана в мою академию давно уже никто не поступал. Просто нет смысла - у них очень хорошая собственная клановая лётная академия, основанная ещё Руром Лероем. А вот людям Рэй некоторые аналитики приписывают экстрасенсорные способности, поэтому я предположил, что если курсантка Линнея - Рэй, то она, скорее всего, паранорм. Почему бы тогда не предположить, что именно она остановила сердце Алишана? Тогда все части мозаики становятся на место. Кстати, подозреваю, что профессор Сван пришёл точно к такому же выводу - смерть его племянника вовсе не несчастный случай.
        - Алишан точно был его племянником?
        - Мне передали выписку из клановых архивов Ойхо. Если Сван догадался о причинах смерти своего племянника, то побудительные мотивы его поступка становятся понятными.
        - И профессор Сван, как вы предполагаете, пришёл к тем же выводам, что и вы? Что курсантка Линнея - Рэй, и она убила его племянника?
        - Скорее всего, нет, госпожа, его подозрения вряд ли зашли так далеко. Но профессор Сван далеко не дурак и так же, как и я, не верит в случайности. Против его племянника на дуэли выступил курсант Кейтон, и должна была выступить курсантка Линнея. Логично предположить, что именно эти двое каким-то образом связаны с неожиданной остановкой сердца Алишана, случившейся настолько подозрительно вовремя, что даже мне сложно поверить в естественный характер его смерти. У него были только подозрения и двое подозреваемых, и если занятия по боевой тактике у Кейтона начнутся лишь со второго потока, то испортить диплом курсантке Линнее профессор Сван вполне мог уже сейчас. Мелкая месть за неимением возможности навредить как-нибудь иначе… Возможно, профессор действовал под влиянием эмоций и на момент своих действий не до конца отдавал себе отчёт о последствиях своего правонарушения.
        - Вы разговаривали с профессором Сваном?
        - А смысл? Его всё равно придётся увольнять, причём сделать это необходимо как можно раньше - вне зависимости от побудительных мотивов, взлом искина академии является серьёзным проступком, поставившим под удар репутацию всего учебного заведения. Сван не имел права рисковать престижем академии ради личных целей.
        - Память искина проверяли?
        - Я сделал это сразу же, как только получил от курсантки Линнеи заявление. Она оказалась права - память искина подчищена, а результаты её экзамена сфальсифицированы. Следы вмешательства очень хорошо затёрты, и если не знать, где искать, то никто бы и не догадался.
        - С курсанткой вопрос уладили?
        - Не совсем, госпожа. Она отказывается от хорошей оценки и настаивает на отличной.
        - Ну так поставьте ей "отлично" - как я поняла из вашего доклада, она её достойна.
        - Не могу… Вернее, не могу своей властью. Увеличить итоговую оценку на ступень я ещё имею право - подобная возможность прописана уставом академии. На экзаменах бывает разное - переволновался студент, голова заболела… Устный опрос после экзамена допускает корректировку показанного студентом результата в небольших пределах. Но на две ступени изменить результаты экзамена нельзя - слишком большой разрыв в баллах. Подобный пункт специально внесён в устав академии, чтобы избежать возможной коррупции и подтасовки результатов экзаменов. "Отлично" курсантке может поставить лишь специально созданная комиссия, а подобный вариант решения возникшей проблемы не устраивает уже меня. И, в первую очередь, своими последствиями - репутация академии сильно пострадает, когда станет известно, что у нас возможна подтасовка результатов, хранящихся в защищённых архивах искина. Все выданные нами дипломы тут же подвергнутся сомнению - а не завысили ли мы проставленные в них баллы?
        - Подчистите память искина ещё раз - исправьте оценку на "отлично".
        - Я уже прорабатывал этот вариант, госпожа - к сожалению, в данном конкретном случае он невозможен. Вернее, возможен, но ещё одна коррекция архивного кластера, содержащего данные по экзаменационным ответам курсантки Линнеи, оставит слишком заметные следы - подчистка результатов станет явной даже при поверхностной проверке целостности архивов искина, а подобные проверки в академии проводятся регулярно. На подобное я пойти не могу - поголовная переаттестация всех преподавателей академии и та нанесёт нашему имиджу меньший урон.
        - Плохо… Очень плохо! Вы вообще понимаете, что натворили? Я так много сил потратила, чтобы забрать у Камакато лучшую имперскую лётную академию, а вы, тан Авенир, рискуете пустить прахом все мои труды.
        - Я осознаю свою вину, госпожа, и готов понести заслуженное наказание, но что мне делать с курсанткой Линнеей?
        - Сначала вы говорите мне, что в вашей академии учится девушка, для которой убить человека не сложнее, чем плюнуть на пол, а потом ставите меня в известность, что обошлись с этой девушкой несправедливо… Сама девушка, будучи не в состоянии получить причитающийся ей долг с вашей академии и лично с вас, официально перекладывает его на мой клан, а вы, тан Авенир, решение этой проблемы переваливаете лично на меня. Я правильно изложила вашу мысль?
        - Ну, я бы не был столь прямолинеен, и ещё рассчитываю решить проблему самостоятельно. Я всё же надеюсь на благоразумие своей курсантки. К тому же я сомневаюсь, что у курсантки Линнеи хоть когда-нибудь появится возможность…
        - Вы узнали все возможности, которыми обладает курсантка Линнея?
        - Нет, госпожа, но…
        - Так узнайте! А потом будем принимать решение.
        - Диплом Линнее я должен выдать послезавтра. Или вместо выдачи диплома созвать независимую экзаменационную комиссию. Выношу вопрос на ваше решение, госпожа - как вы скажете, так я и поступлю.
        - Отсрочьте выдачу диплома!
        - Невозможно, госпожа!
        Немного подумав, матриарх ответила:
        - Пожалуй, я приму ваш вариант решения данной проблемы… Другой вариант может привести к нежелательной для клана огласке. Но знайте - я вами недовольна, тан Авенир!

* * *
        Тот, кто никогда не любил, даже не представляет, какое это счастье - прогулка под луной с любимой девушкой. Мы гуляли с Линнеей всю ночь, до утра, и вернулись домой, в академию, когда на улице уже совсем рассвело, а все курсанты убежали на завтрак. По этой же причине дорожки в академии оказались безлюдны, и нам до самого общежития никто не встретился. Расставаясь, девушка, которую я проводил до самых дверей, улыбнулась, пожелала мне хорошо сдать экзамен, взлохматила своей сильной и такой нежной ладошкой мои волосы и неожиданно, притянув этой же ладошкой мою голову к своей, поцеловала прямо в губы! Сама!
        Пока я, потеряв от неожиданности не только голос, но и умение дышать, как столб, стоял с дебильной улыбкой перед дверью женского общежития, Линнея уже упорхнула к себе. Догонять её я не стал - никуда не денется, всё равно встретимся в столовой за обедом. Вернув себе способность дышать и двигаться, я, продолжая тупо улыбаться, пошёл в своё общежитие, где умылся, принял душ, переоделся и, минуя столовую, отправился на экзамен.
        Свой последний в этом семестре экзамен я сдал на "отлично", как и все предыдущие. Обед по причине экзамена я благополучно пропустил. Жаль, я рассчитывал управиться до обеда, но у моих экзаменаторов вдруг появилась ко мне масса дополнительных вопросов, и они неожиданно возгорелись желанием прогнать меня по всему курсу. Тут же некстати вспомнилась история с Линнеей, и я поинтересовался, все ли курсанты удостаиваются столь пристального внимания со стороны глубокоуважаемых педагогов, ведётся ли видеозапись моего экзамена на внешний носитель, и не соизволит ли экзаменационная комиссия выдать мне этот носитель сразу же после экзамена, пока чьи-то шаловливые ручки не успели внести в эту запись нежелательных изменений? Во избежание неожиданных непонятностей, так сказать… Комиссия резко поскучнела - такое право у курсантов действительно имелось, несмотря на то, что им практически никто не пользовался, и мой экзамен как-то неожиданно закончился. Итоговая оценка оказалась даже выше, чем я предполагал - возможно, этому решению экзаменаторов способствовал кристалл с голозаписью моего экзамена, где были
документально зафиксированы не только мои вопросы и ответы, но и реакция на них приёмной комиссии. Интересный опыт, надо бы в будущем им воспользоваться - как оказалось, страх перед возможной проверкой резко повышает объективность оценки знаний экзаменуемого.
        Узнав, что вручение дипломов у пятого потока состоится завтра утром в главном корпусе, я, ещё раз безуспешно поискав Линнею, вернулся к себе в общежитие, переоделся и отправился на тренировку, решив, что выловлю девушку за ужином. В который раз у меня возникла мысль уговорить Линнею дать мне номер своего коммуникатора - ведь теперь мы с ней как бы и не совсем посторонние люди! Иначе зачем она меня тогда поцеловала?..
        Тренировка прошла в спокойной обстановке, если не считать того, что из ангара я выполз на дрожащих, подгибающихся ногах - наверное, к таким высоким нагрузкам я никогда не привыкну. Уже после душа, переодевшись, я спросил своего инструктора, зачем мне терпеть подобные издевательства - ведь он получает деньги не за то, что я ежедневно довожу себя до состояния нестояния. Мужчина, выслушав мои претензии, молча опустил ладони на пол и одним слитным движением поднял ноги, оказавшись стоящим передо мной на руках. Тело инструктора оказалось вытянуто вверх, как струна, и замерло в неподвижности, лишь мерно вздымающийся живот говорил, что передо мной не статуя, а живой человек. Немного постояв на руках, инструктор начал отжиматься, плавно сгибая руки и опуская голову почти до земли, после чего так же плавно распрямляя руки и на несколько мгновений застывая неподвижной свечой. Отжавшись таким образом раз пятьдесят, инструктор, согнувшись в поясе, поставил ноги на землю и распрямился, после чего, осмотрев ладони на предмет несуществующей грязи, сказал:
        - Когда вы, молодой человек, проделаете то же самое, что проделал сейчас я, интенсивность тренировок по укреплению вашего тела будет значительно уменьшена. Пока же ваше тело просто не в состоянии усвоить даже базовые приёмы из программы обучения моих учеников. Дело в том, что в клановую школу Лерой ученики приходят уже подготовленными физически - их тело должно выдерживать продолжительные интенсивные физические нагрузки, сопровождающие учебный процесс. Причём не просто выдерживать, а одновременно воспринимать передаваемые ученику знания. Так что сначала я вынужден довести ваше тело до необходимой кондиции.
        - И как долго вы намерены его, то есть меня, доводить?
        - Зависит от вас, молодой человек. Большинству неподготовленных людей достаточно двух, реже трёх кун, чтобы в программу обучения наряду с общефизическими упражнениями начали вводиться боевые. У вас есть реальная возможность управиться быстрее, но не менее куна - скорость укрепления мышц тоже имеет свой предел. Да, не забудьте - всё это время вы должны усиленно питаться. Ваш организм сейчас перестраивается под повышенные физические нагрузки и интенсивно потребляет энергию и питательные вещества для роста мышечной массы.
        - То-то мне всё время хочется есть…
        - Вот видите, ваш организм сам определяет, что вам нужнее всего. Слушайте себя, и ваши тренировки станут более успешными.
        - Значит, мне предстоит ещё кун подобных тренировок?
        - Скорее всего, рассчитывайте на два куна - это более реальный срок.
        - А потом?
        - Потом мы плавно перейдём собственно к овладению боевым искусством, и нагрузки ещё увеличатся. Впрочем, вы к этому уже будете готовы.
        - Спасибо на добром слове, учитель! - не сдержав сарказма, ответил я.
        - Не за что, ученик! - с улыбкой ответил инструктор, - пока я вами доволен. У вас есть всё, что нужно хорошему воину - упорство, сила воли и желание победить. Не разочаруйте меня.
        С этими словами, коротко поклонившись, мужчина покинул ангар. Следом за ним вышел и я - ноги, немного отдохнув, уже не так дрожали, и можно было идти в академию, тем более что приближалось время ужина, где я рассчитывал отловить Линнею и договориться с ней на очередную прогулку, несмотря на то, что прошлой ночью я практически не спал. Ничего, высплюсь завтра утром, пока пятый курс будет получать диплом.
        Но моим планам не суждено было сбыться - на ужин Линнея не пришла, и я зря проторчал всё это время перед дверями столовой. Разочарованный, я отправился в своё общежитие, где и завалился на кровать. Едва закрыв глаза, я тут же провалился в глубокий, без сновидений сон - сказались и предыдущая бессонная ночь, и сегодняшний экзамен. Да и тяжёлая, до дрожи в коленях тренировка помогла мне не проснуться до самого позднего утра…
        Завтрак я благополучно проспал - когда я продрал глаза, солнце стояло уже высоко и ярким, тёплым светом заливало мою комнату. Взглянув на терминал искина, я, как распрямившаяся пружина, подскочил на кровати и, влетев в ванную, быстро сделал всё, что полагается там делать, после чего умылся, наскоро причесался и, одевшись, побежал в главный корпус академии, где курсантам пятого потока сейчас выдавали дипломы.
        Успел я к самому окончанию торжественной церемонии - дипломы об окончании академии ещё вручали. Большинство курсантов, вернее, уже не курсантов, а полноценных пилотов, завтра же покинут пределы академии. Незначительная часть курсантов продолжит обучение, задержавшись в стенах этого учебного заведения ещё на три сола. Они, отучившись на курсах углубленного изучения лётной профессии, получат уже второй диплом, намного более ценный, чем первый. Тоже являясь пилотами, обладатели подобных дипломов будут способны управлять не просто звездолётами, а целыми флотилиями космических кораблей. Да и прокладывать курс в глубинах космоса они смогут уже самостоятельно, а не просто используя типовые звёздные атласы из ахривов корабельных искинов. Впрочем, для меня подобные знания бесполезны - клан не собирается исследовать неизведанный космос, для нас достаточно уже проложенных маршрутов и существующих космических магистралей.
        Остановившись в проходе, я внимательно стал изучать находящихся в зале вчерашних курсантов, а ныне - дипломированных пилотов, и не мог найти в этой многочисленной толпе Линнею. Не смог я найти её и тогда, когда торжественное мероприятие закончилось, и новоиспечённые пилоты стали покидать зал, оживлённо обмениваясь между собой впечатлениями. Вскоре все они прошли мимо меня, и зал опустел. Линнеи не было…
        Обеспокоенный, я обежал всю территорию академии, заглянув, кажется, в каждый её закоулок. Побывал в библиотеке, учебных корпусах, ангарах с учебными челноками, несколько раз заглядывал в столовую - как раз наступило время обеда - но девушки так и не нашёл. Расстроенный, я пообедал и вернулся в свою комнату, в который раз укоряя себя, что так и не уговорил девушку оставить мне номер своего коммуникатора. Потом наступило время тренировки, а за ней - ужина. На ужине Линнеи опять не было…

* * *
        Отступление пятое…
        - Вот и закончилась твоя отсрочка, дочка…
        - Ничего ещё не закончилось! Выставленная мне оценка подтасована, память искина подчищена, а я завтра же подам в суд заявление о привлечении ректора академии к ответственности и назначении независимой экзаменационной комиссии!
        - Если у тебя будет это завтра, дочка.
        - Но ведь… Ведь это несправедливо! Моя оценка несправедливо занижена, и я могу это доказать!
        - Сегодня успеешь?
        - Разумеется, нет, это нереально! Заявление в суд у меня уже подготовлено заранее, но подать его я смогу лишь после получения диплома. Диплом я получила сегодня, значит, в суд я смогу попасть не ранее завтрашнего утра.
        - Отсрочка аннулируется с момента получения тобой диплома - ты сама согласилась на эти условия. Фактически, уже сейчас ты должна покинуть Окану и отправиться отбывать наказание. И неважно, справедливыми или нет оказались оценки в твоём дипломе - по договору у тебя не должно быть никаких оценок, кроме отличных. А как ты их получила - уже неважно.
        - И что, ничего нельзя сделать?
        - Ты можешь сегодня исправить свой диплом?
        - Нет, это невозможно.
        - Тогда - ничего.
        - Я рано или поздно вернусь и уничтожу и ректора, и весь его клан!
        - Это твоё право, дочка…
        - Но почему именно сейчас? Я согласна с наказанием - оно справедливо и мною заслужено, но неужели нельзя продлить отсрочку хотя бы ещё на три года! Всего три года - большего я не прошу! Обещаю - через три года я сама приду к отцу и попрошу отправить меня в мир, который он для меня приготовил.
        - Это невозможно, дочка… Договор есть договор. Кем мы будем, если сами же станем нарушать данные друг другу обещания? Единственное, что я могу для тебя сделать - это дать тебе отсрочку ещё на одни сутки. Этого времени тебе должно хватить, чтобы завершить свои дела в империи и попрощаться со всеми, с кем ты желаешь попрощаться. Завтрашнее утро - твой крайний срок.
        - Спасибо, мама… Тогда передай отцу, что я люблю вас… И будь, что будет…

* * *
        Линнея нашлась сама. Вечером, за ужином, когда я, расстроенный, лениво ковырялся в своей тарелке, девушка плюхнула передо мной на стол свой поднос и, усевшись за стол, с улыбкой спросила:
        - После ужина пойдём гулять?
        Линнея улыбалась, но я чувствовал, что девушка напряжена, несмотря на то, что сама она всеми силами пытается это от меня скрыть. Неужели так сильно переживает из-за единственной оценки "хорошо" в дипломе? Было бы из-за чего переживать! По сумме баллов её диплом и так оказался лучшим в потоке, так что ей надо не переживать, а гордиться! С такими баллами место в группе углубленного обучения Линнее гарантировано, так что в ближайшие три сола мы будем иметь возможность регулярно с друг с другом видеться. Всё хорошо, жизнь прекрасна, на улице лето, а впереди - каникулы длиной в целых два куна! Можно провести их вместе, встречаясь хоть каждый ло с утра и до вечера. Обязательно спрошу, чем Линнея собирается заниматься летом, и всё-таки, несмотря на возражения, возьму у неё номер коммуникатора - устал я уже искать её по всей академии и волноваться, куда она могла пропасть. Хотя постоять за себя девушка умеет, так что волнуюсь я зря.
        Договорившись, где мы встретимся после ужина, я быстро доел свою порцию и убежал собираться. В своё общежитие я влетел, как на крыльях - наши отношения с Линнеей явно перешли на другой, более высокий уровень. Я бы даже сказал - более близкий, что ли… Сначала она первой меня поцеловала, потом сама предложила погулять вместе - это ли не признак того, что я девушке нравлюсь? Никогда не имел опыта знакомства с девушками… И посоветоваться не с кем - здесь, в академии, я ни с кем из одногруппников так и не сошёлся до того уровня доверительных отношений, который можно было бы назвать дружбой, а у моих клановых знакомых опыта в отношениях с противоположным полом было ровно столько же, сколько и у меня, то есть никакого. Ничего, впрочем, удивительного в этом не было - зачем клановому юноше задумываться и о знакомстве с девушкой и о создании семьи, если за тебя этот вопрос всё равно решит матриарх? Вернее, матриарх лишь утвердит решение, а подходящую кандидатуру найдёт аналитический отдел, в котором существует специальное подразделение, занимающееся анализом генетических карт всех клановых и подбирающее
идеальные с точки зрения будущего потомства пары. Или тройки - женщин в империи традиционно рождалось больше, чем мужчин.
        Прогулка наша не сильно отличалась от предыдущих за исключением того, что в этот раз в основном говорил я. Линнея, крепко держа меня за руку, шла рядом, молчала и слушала. В этот раз я посвятил свой рассказ клану - как мы живём и чем мы занимаемся. Рассказал, что после окончания академии я, скорее всего, получу свой, отдельный дом и массу привилегий, которые недоступны рядовому клановому, а также зарплату, которой хватит на содержание не только меня, но и моей будущей жены и даже детей. С запасом хватит… Не знаю, о чём думала девушка, когда я рассказывал ей про свои планы на будущую семейную жизнь, но во время моего рассказа она продолжала молчать и лишь плотнее ко мне прижималась. Быть может, потому, что ночи в Окаане достаточно прохладные? Не заморожу ли я её? На мой вопрос девушка, немного подумав, ответила:
        - Пожалуй, действительно становится прохладно. Мы можем вернуться домой и согреться чаем. Ты же пригласишь девушку к себе на чай?
        Застыв на месте от неожиданно свалившегося на меня счастья, я, не веря, что всё это происходит со мной, дрожащим голосом ответил:
        - Двери моего дома всегда открыты для тебя…
        - Значит, чай будет! - уверенно подвела итог нашему разговору девушка и, развернув меня в обратную сторону, потащила в общежитие.
        Быстро проскочив по пустынным ночным дорожкам академии, мы, ворвавшись в общежитие, поднялись в мою комнату. Линнея, в первый раз попавшая ко мне в гости, с интересом рассматривала аскетичную обстановку идеально прибранного помещения без малейшего следа обычных для жилища одинокого парня мусора и беспорядка, а я в который раз похвалил себя за то, что как раз сегодня после обеда догадался выгадать немного времени до тренировки и навёл в комнате идеальную чистоту и порядок. Переодевшись в домашнюю одежду, я нашёл для девушки лёгкие штаны и рубашку из своего запасного комплекта, чистые, но слегка мятые, и ушёл на кухню, которой называл крошечную комнатку с установленным в ней пищевым синтезатором, чтобы приготовить для нас двоих чай. Линнея попросилась в ванную - сказала, что хотела бы принять душ. Разумеется, разрешение ею было получено вместе с комплектом из большого полотенца и только что распечатанного комплекта для душа - шампуня, расчёски и ещё кучи разных мелочей, большинства из которых я никогда не использовал. Для меня ванна служила для того, чтобы помыться, в то время как для девушек, по
рассказанным мне в разное время историям, процесс мытья являлся скорее ритуалом и был недоступен для понимания большинства мужского населения.
        Вскипятив воду и заварив чай, для чего из глубины шкафчика был извлечён на свет большой пузатый заварочный чайник из тонкого фарфора, я приготовил к чаю несколько печений и кексов, которые умел неплохо готовить мой пищевой синтезатор, и, водрузив на поднос чайник с заваренным чаем, две чашки с блюдцами и две вазочки, в одну из которых я насыпал печенье, а в другую - кексы, я аккуратно потащил поднос в комнату, боясь расплескать содержимое чайника.
        Водрузив поднос на стол, я сел на кровать и стал ждать Линнею - она ещё не вышла из ванной, из-за неплотно закрытой двери было слышно, как продолжала литься вода. Но вот плеск воды прекратился, и из ванной вышла Линнея, с распущенными, не до конца высохшими волосами, густой гривой окружившими её голову и достающими ей почти до плеч. Странно - мне казалось, что её волосы короче… Из одежды на девушке было лишь полотенце, которое она пропустила под мышками и просто укуталась в него, как в халат. Выданную мною одежду она одевать не стала, вероятно, потому, что та была ей велика, но так, завёрнутая в полотенце, девушка выглядела даже прекраснее, чем если бы нырнула в мои безразмерные брюки и рубашку. Полотенце плотно облегало высокую грудь девушки, практически не оставляя простора для фантазии, и выставляло на моё обозрение длинные, мускулистые, стройные ножки идеальной формы, заканчивающиеся небольшими аккуратными ступнями с короткими, ровно подстриженными и покрашенными красным лаком ноготками. Непроизвольно сглотнув тут же образовавшийся в моём горле ком, я сиплым от волнения голосом прохрипел:
        - Ваш чай готов, о прекрасная танья!
        Линнея, явно удовлетворённая произведённым эффектом, с улыбкой села на край кровати и ответила:
        - И где же мой чай? Ставь поднос на кровать и садись рядом - будем пробовать то, что ты приготовил.
        Потом мы пили чай, закусывая печеньями, и ели кексы, запивая их чаем. Потом я, неожиданно для себя, поцеловал девушку, и она неожиданно мне ответила. Потом мы поцеловались ещё, и ещё, а в перерывах я признался, что люблю Линнею, что дороже неё у меня никого нет, и больше никогда уже не будет. Затем наши поцелуи слились в один нескончаемый поцелуй, полотенце упало на пол, обнажив восхитительную, совершенную фигуру девушки, и я, уже плохо соображая, что творю, прижал к себе это роскошное тело, целуя его с головы до… В общем, сначала перешёл к грудям, потом опустился на живот, а потом… Потом произошло то, что обычно происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются в спальне одни. Я плохо помню, что происходило в эту ночь, помню только, что Линнея сама направляла мои неумелые действия, и мне было хорошо, очень хорошо. Надеюсь, ей было так же хорошо, как и мне, хотя в тот момент затопившие меня волны наслаждения не давали мне мыслить разумно. Помню, что мы расцеплялись, обессиленные, и снова сливались воедино, и так продолжалось неоднократно. В конце концов, я прижал замершую в
восхитительно-доверчивой неподвижности девушку к своей груди, обхватив её голову рукой, и начал проваливаться в дрёму. Сквозь подступающий сон я ещё помню, как перебирал пальцами густые волосы девушки и шептал ей на ушко, что жить без неё не могу, и что она прекрасна, а шрам с её лица я уберу - у моих родителей достаточно денег на операцию в лучших клиниках Камэни. Помню, как Линнея, ласково проведя своей ладошкой по моему лицу, тихо ответила:
        - Я сама теперь уберу свой шрам.
        - А почему тогда ты не сделала этого раньше? Не было денег? - удивлённо переспросил я.
        - Раньше было нельзя. Денег у меня достаточно, но этот шрам - напоминание о моём давнем прошлом.
        - Почему нельзя? Разве тебе кто-то может запретить?
        - Может… В первую очередь - я сама…
        - А что изменилось теперь?
        - А теперь все запреты сняты, и завтра ты увидишь моё лицо без шрама - это я тебе обещаю. Если бы все мои проблемы решались так же просто, как мои шрамы… Спи, любимый, все ответы - завтра…
        И я, прижав к себе девушку, которую теперь с чистой совестью мог назвать своей, провалился в глубокий счастливый сон.
        Проснулся я от солнечных лучей, бьющих мне прямо в лицо - позднее утро, время ближе к обеду, завтрак я благополучно проспал. Блаженно потянувшись, я вспомнил события прошедшей ночи и поискал взглядом Линнею, бегло осмотрев кровать. Состояние кровати лишь подтвердило то, чему она подверглась этой ночью - простыня оказалась смята и запачкана кровью, одеяло куда-то улетело, а подушка осталась только одна, да и та лежала рядом с моей головой. Быстрый осмотр собственного тела показал, что бурые пятна имелись не только на простыне, но и на моих ногах. Линнея была девственницей? А как же мои подозрения, что она значительно старше меня? Неужели, прожив столько сол, она так никогда и не спала с мужчиной? Или вернула свою девственность при омоложении? Впрочем, а мне какое дело до того, был ли у моей девушки раньше мужчина или нет? Сейчас-то она моя! И только моя, никому её не отдам! Тем более что она сама ко мне пришла…
        Кстати, а где она? В комнате её не наблюдается… В туалете, похоже, тоже, да и на кухне тишина. Полный смутных подозрений, я встал и открыл дверь в ванную комнату - пусто. Заглянул на кухню - и там никого. Ушла…
        Обречённо сев на стул, я машинально придвинул к себе чашку и потянулся за чайником… Под чайником оказался небольшой круглый медальон, сделанный из серебристого металла с плоской витой цепочкой, предназначенный, видимо, для ношения на шее, голография Линнеи на фоне моей кухни, сделанная, похоже, сегодня утром прямо с терминала искина, и мятый, сложенный вчетверо листок тонкого пластика, какие я обычно использовал для заметок, если под рукой не оказывалось переносного коммуникатора. С голографии, сделанной явно утром, пока я бессовестно спал, на меня с лёгкой печалью глядела молодая красивая девушка в короткой ярко-красной приталенной тунике до середины бедра. Во времени изготовления фото сомневаться не приходилось - обстановка за спиной девушки до мельчайших подробностей повторяла ту, что я видел сейчас вокруг себя, вплоть до оставленного пустого заварочного чайника с двумя пустыми чашками. Странно - я практически уверен, что ещё вчера у Линнеи подобной туники не было… Одежда необычайно ей шла, несмотря на то, что скрывала значительно меньше, чем оставляла открытым, демонстрируя мне нежные,
тронутые лёгким загаром руки с тонкими запястьями и длинными пальцами, длинную прямую изящную шею, тонкую талию, высокую полную грудь и длинные мускулистые точёные ножки с маленькими ступнями, обутыми в лёгкие кожаные сандалии в цвет туники с тонкими ремешками, спиралью оплетающими изящные икры. Бархатистая кожа девушки, казалось, пропиталась солнечными лучами и светилась изнутри нежно-золотистым светом. А лицо… Прекраснее лица я ещё не видел. Нежный овал, подчёркивающий идеальной формы скулы. Красные пухлые губки, прямой нос, большие карие глаза в окружении пушистых ресниц. Густые брови вразлёт. Вот только шрама на лице у Линнеи уже не было… Поразительно - она действительно сегодня ночью говорила мне правду - ужасный, уродующий её рубец на лице девушка убрала за то время, пока я спал. Следовательно, она действительно могла свести шрам в любой момент, а не сводила потому, что ей кто-то запретил… Но почему? Быть может, все ответы - в записке, которую Линнея мне оставила?
        Отложив в сторону фотографию, я развернул листок. На нём чем-то чёрным, возможно, тушью или карандашом для бровей, было написано:
        "Кейт, если ты читаешь это письмо, значит, я уже далеко и в настоящее время отбываю наказание, от которого так долго и, как оказалось, безуспешно пыталась убежать. Обо мне не беспокойся - жизни моей ничего не угрожает, а потерю свободы я как-нибудь переживу, не в первый раз. Прости, что так неожиданно тебя покинула - остаться с тобой не в моей власти, и от моего желания больше ничего не зависит. В качестве прощального подарка оставляю тебе своё фото - как и обещала, без шрама. Учись хорошо, больше не встревай ни в какие переделки и прости меня…
        Твоя Линнея.
        P.S. Возьми в подарок этот амулет и носи его, не снимая - он принесёт тебе удачу. А если вдруг окажешься на пороге смерти - возьми амулет в руки, сожми в своей ладони изо всей силы, вспомни меня и позови. Просто позови…"
        Я стоял, сжимая в руке амулет и, тупо уставившись в записку, перечитывал написанные в ней такие обычные и такие непонятные слова. И постепенно до меня дошла простая и очевидная мысль - кто-то забрал у меня Линнею! Мою Линнею! Мою вторую половинку, которую я искал всю жизнь! Они забрали мою жизнь!
        Что там написано в записке? Если я окажусь на пороге смерти? Да, сейчас как раз именно тот случай! Я уже на пороге смерти! Как я смогу дальше жить один, без Линнеи?
        И я, с силой сжав амулет, так, что натянулась и побелела кожа на костяшках пальцев, представил в своих мыслях такой милый и такой родной образ девушки, как будто наяву увидев прочертивший её лицо такой уродливый и такой любимый шрам, и позвал… Сначала один раз, потом другой, а потом ещё и ещё. И мысленно, и в полный голос. Я звал до тех пор, пока не охрип и не замолк. Ничего. Тишина. Пустота…
        И лишь в самый последний момент, когда от отчаяния я сжал зубы и крепко-крепко зажмурил глаза, выдавливая злые бессильные слёзы, мне показалось, что я услышал долетевшие из невообразимой дали отголоски её горькой усмешки…
        ГЛАВА 3
        С той поры прошло более сотни сол. Я вырос, закончил академию и стал работать на клан, попутно избавившись от юношеских иллюзий. За это время я добился в клане многого - признания, милости матриарха, денег, высокого статуса. Женился, у меня родилась и выросла дочь, которая закончила техническую академию и давно уже работает на клан. В моей жизни всё сложилось настолько прекрасно, как только может быть прекрасной жизнь рядового кланового. Впрочем, я скоро перестану быть рядовым - в клане, кроме меня, насчитывается уже восемь пилотов, закончивших лётную академию, и матриарх планирует основать в клане отделение, отвечающее за подготовку лётного командного состава. Начальником мартриарх решила назначить меня, и это назначение сразу же выведет меня в клановую элиту - тех немногих облечённых властью людей клана, от которых зависит благополучие всех остальных. Высокая честь, но одновременно и большая ответственность. Предложение было высказано прямо перед отлётом, так что много времени на раздумья мне не дали. Я, разумеется, не стал ломаться и согласился - подобные предложения делают всего раз в жизни.
Жене и дочери я пока ничего не сообщал - скажу тогда, когда матриарх официально передаст мне должность. Тогда можно будет подумать и о втором ребёнке, тем более что супруга уже неоднократно мне про это дело намекала. Не иначе, как получила соответствующую рекомендацию от руководства. Мелочь, а приятно…
        В общем, вся моя жизнь демонстрировала идеальный пример успешной карьеры рядового кланового, буквально за сотню сол поднявшегося от самого низа клановой иерархической пирамиды если не на самый верх, то, как минимум, закрепившегося в золотой середине. У меня имелось всё - деньги, власть, уважение соклановцев, но не было Линнеи. Но иногда, когда рядом никого не было, я доставал из-за пазухи заветный амулет и, глядя на него, мысленно возвращался к тем временам, когда я был молод и счастлив, а перед моими глазами стояло такое любимое и такое прекрасное лицо со шрамом. В такие времена мне казалось, что металлический диск становился теплее, а вырезанное на нём изображение оскаленной кошачьей морды, обрамлённое вязью непонятных рун, оживает, и зверь внимательно смотрит на меня своими большими кошачьими глазами. Другая сторона медальона тоже не пустовала - на ней изображался распахнувший над троном громадные кожистые крылья дракон, сжимающий в своих лапах скрещенные мечи. Оба изображения были выполнены в мельчайших подробностях с идеальным изяществом, сразу же переводящим серебристый диск из категории
красивой безделушки в истинное произведение искусства. Сколько сол исполнилось этому украшению, я не знал, но по моим внутренним ощущениям медальон был стар, очень стар, и вырезанные на нём барельефы зверей однозначно должны что-то символизировать. Сначала я потратил на поиски во всемирной сети уйму времени, пытаясь разгадать загадку амулета, но так ничего и не достиг, за исключением того, что установил, кому принадлежало одно из выгравированных на медальоне изображений. Оскаленная кошачья морда оказалась абсолютно точным, подробным, переданным до мельчайших деталей изображением легендарного рурха. Мастерству художника можно было только позавидовать, причём художник явно творил свой шедевр, постоянно сверяясь с оригиналом. Или, как минимум, неоднократно наблюдал рурхов вживую - реалистичность картинки не подвергал сомнению ни один из найденных мною экспертов-зоологов. Не следует ли из этого сделать вывод, что и второе изображение - распахнувший крылья дракон - тоже вырезалось неизвестным художником с неведомого оригинала? И если моё предположение верно, то где же тогда лежат те земли, на которых
обитают крылатые рептилии, размерами, если сравнивать изображение ящера с изображением стоящего перед ним трона, превышающие имперский орбитальный челнок?
        Впрочем, со временем загадка подаренного Линнеей амулета стала волновать меня всё меньше и меньше - к тому времени я женился, занял достаточно высокое положение в клане и ожидал пополнения в семействе. К тому же мой рабочий график был расписан буквально по дангам, и большую часть своей жизни я проводил на звездолёте, в глубинах космоса, в окружении миллиардов звёзд, на которые так любил смотреть по ночам вместе с Линнеей.
        Память о любви моей юности по прошествии десятков сол тоже начала постепенно сдавать свои позиции - я уже не вспоминал о девушке каждую ночь, стоило мне только коснуться головой подушки. Иные воспоминания заместили память о нашей единственной совместно проведённой ночи. Я уже не мечтал, как восторженный юноша, о далёкой и несбыточной любви, а как умудрённый жизнью прагматичный мужчина просто жил и получал от жизни удовольствие, которому мало кто как в клане, так и за его пределами мог помешать. За что, кстати, отдельное спасибо Линнее, в своё время каким-то непостижимым образом умудрившейся договориться о моём обучении у инструктора боевой школы Лерой. Правда, моё обучение оказалось обставлено массой оговорок - я никому не имел права в явной или неявной форме передавать полученные мною знания. И лишь по прошествии четырёх сол обучения, получив чёрный пояс и пожелание от инструктора никогда полученное умение не применять, я осознал, что же сделала для меня моя девушка… Она дала мне уверенность в себе и чувство защищённости. Никто в клане больше не вызывал меня на дуэли, обоснованно опасаясь не
просто проигрыша, а нанесения мною многочисленных и весьма болезненных травм - я быстро отучил желающих решать спорные вопросы с помощью силы. Действительно, четыре сола ежедневных, до изнеможения тренировок стоили полученного результата, и пусть впоследствии я снизил нагрузки, резко сократив продолжительность и интенсивность занятий, но минимально необходимую спортивную форму продолжал поддерживать - с профессионалами мне всё равно не сравниться, те уделяют тренировкам всё свободное время, а остальные мне не соперники. Тренировки я не бросал даже будучи на своём корабле…
        Вот и сейчас я, закончив очередную тренировку в крошечном корабельном спортивном зале, где с трудом могли уместиться два-три человека, устало вышел из душа, вытираясь на ходу полотенцем. В раздевалке я повесил мокрое полотенце рядом с такой же мокрой спортивной формой и начал не спеша переодеваться в домашний комбинезон - вахту свою я отстоял ещё ри назад и сдал её своему помощнику, который и пробудет на мостике до утра. Я же, на пару нун заглянув для проверки на капитанский мостик, пойду ужинать и спать, появившись в зале управления лишь после завтрака - у капитана звездолёта масса привилегий помимо свободного графика вахт, а для несения на мостике круглосуточной вахты командиру межгалактического звездолёта по штату полагается один первый и два вторых помощника. Кстати, второй помощник сейчас дожидается меня в моей капитанской каюте. Выглядит этот помощник достаточно эффектно - у женщины длинные, чёрные как смоль и невероятно густые волосы, изящная точёная фигурка с тонкой талией, высокой грудью и крутыми бёдрами. Нежная, бархатистая идеально ровная кожа без единой складочки. Немного, самую
малость полновата, но мягкие округлости ей даже идут - лёгкая полнота затронула лишь бёдра и ягодицы, не коснувшись подтянутого плоского животика, содержащегося в идеальной форме благодаря ежедневным изнурительным тренировкам в спортзале. Да и остальные округлости - это вовсе не сало, а едва прикрытые тонким жирком тренированные мышцы. Не перекачанные, но и без излишней худобы. Естественно, необычайно смазливое личико с симпатичным слегка курносым носиком, пухлыми губками и очаровательными ямочками на розовых щёчках. Эдакая секси-девочка, при виде которой нормального мужчину сразу же посещает мысль о постели. Причём подозрительно умная для своего возраста девочка. Чувствую, недолго ей ходить во вторых помощниках капитана, должность первого помощника я дал бы ей уже сейчас. Впрочем, женщина, похоже, не стремится к карьерному росту - ей больше всего хочется выйти за меня замуж и стать моей второй женой. Ради этой цели красавица не сдаёт экзамены на повышение квалификации и вот уже который сол летает вместе со мной вторым помощником, ночуя в моей каюте. Экипаж корабля давно свыкся с тем, что капитан в
своей кровати спит не один, и даже считает девицу моей гражданской женой, а та лишь подогревает это мнение, рассказывая всем, пока я не слышу, о том, что наша узаконенная совместная жизнь - дело почти решённое. Я не возражаю - женщина для сексуальной разрядки во время продолжительных межгалактических перелётов мне всё равно нужна, так что сложившаяся ситуация выглядит далеко не самым худшим вариантом поддержания моего здоровья. А жениться… Ну что ж, возможно, я действительно возьму себе вторую жену, тем более что в постели напарница меня вполне устраивает и требовать от неё чего-то большего я не вижу смысла. Да и матриарх наверняка одобрит подобный союз - подозреваю, что все женщины моего звездолёта отбирались не только по профессиональным качествам, но и по максимальной генетической совместимости со своим капитаном, то есть со мной. И то, что на одного мужчину на звездолёте приходится целых четыре женщины, тоже явно не случайность - обычная диспропорция полов примерно в два раза ниже. Не могу не отдать должное прозорливости матриарха - она явно заботится об увеличении моего потомства, подсовывая в
моё окружение очаровательных симпатяшек, готовых скрасить мои ночи и поработать на благо клана, сохранив и преумножив мои удачные, как мне по секрету поведал один клерк из клановой службы безопасности, гены.
        Зайдя в свою каюту и закрыв дверь, я с удовлетворением убедился, что и на этот раз оказался прав - дверь в спальню оказалась приоткрыта и из-за неё доносились тихие звуки медленной чарующей мелодии. Наверняка, стоит мне раздеться и переступить порог собственной спальни, я увижу разобранную кровать, недопитый стакан сока на тумбочке и роскошное женское тело строго по центру кровати, наполовину прикрытое лёгкой простынёй. Или на четверть прикрытое…
        Я скинул комбинезон, оставшись лишь в нижнем белье, и уже протянул руку к ручке двери спальни, планируя посвятить остатки вечера лёгкому и ни к чему не обязывающему сексу со своей женщиной, после чего спокойно отдохнуть, как вдруг раздавшийся по селектору громкий тревожный голос вахтенного заставил меня вздрогнуть:
        - Капитана корабля прошу срочно прибыть в центр управления. Прямо по курсу следования на границе зоны локации обнаружены множественные цели, предположительно недружественные. Идентификация целей невозможна, но вероятность столкновения с эскадрой пиратов составляет примерно восемнадцать процентов… Девятнадцать… Двадцать один…
        Что ж, и моё везение когда-нибудь должно было закончиться. Несмотря на то, что даже исследованный нами космос не просто велик, а без преувеличения необъятен, шансы столкнуться в космических глубинах с другими звездоплавателями достаточно высоки по причине огромного количества этих самых звездоплавателей и большого расстояния, с которого один звездолёт может засечь другой. К тому же корабли в пространстве движутся не как попало, а строго по определённым коридорам, называемым магистралями. И подобное не случайно - вдоль космических магистралей пространство хорошо изучено и избавлено от источников опасности, какими могут быть кометы, астероиды, облака плотной космической пыли и другие потенциальные аварийно опасные объекты. Вдоль магистралей строятся заправочные станции, позволяющие звездолётам пополнять запасы топлива в пути и не забивать собственные баки топливом на весь маршрут перелёта, уменьшая полезную массу перевозимого груза, что особенно актуально для дальних межгалактических перевозок. И это не говоря уже о том, что большинство современных грузовых звездолётов вообще не имеет технической
возможности взять на борт большие запасы топлива и жёстко привязано к сети заправок - так корабли и проектировались. И именно вдоль магистралей караваны транспортных кораблей, везущие различные и пророй весьма дорогостоящие грузы, поджидают банды асоциальных личностей, желающих избавить честных перевозчиков от их имущества. Проще говоря, на космических магистралях орудуют пираты, с которыми империя давно и безуспешно борется. Почему безуспешно? Да потому, что на смену одной уничтоженной эскадре джентльменов удачи тут же приходит пара новых, наивно полагающих, что уж они-то окажутся более хитрыми, более осторожными и не попадут под выстрелы дальнобойных орудий имперских линкоров. Некоторые аналитики из министерства обороны не без оснований полагают, что полностью истребить пиратство вообще невозможно - нескольких успешных нападений обычно хватает на то, чтобы с лихвой окупить вложенные в покупку пиратских лоханок деньги. А людей бандиты набирают из бездонных имперских трущоб - миллиарды миллиардов отчаявшихся безработных с радостью пополнят абордажные команды и, стоит только посулить щедрую оплату,
бросятся на штурм любого корабля, не разбираясь, чей он и откуда. И, похоже, сейчас мы случайно наткнулись именно на такую эскадру.
        Одевшись и быстро пройдя на мостик, я мгновенно оценил сложившуюся обстановку и, посчитав её угрожающей, проанализировал немногие имеющиеся в моём распоряжении варианты, после чего отдал команду на срочное изменение курса, развернув корабль в сторону соседней транспортной ветки. Большинство инструкций при встрече с пиратами рекомендует ложиться на обратный курс и возвращаться на предыдущую заправочную станцию, откуда подать сигнал бедствия и ждать подхода имперских космических вооружённых сил. Вот только сами пираты тоже знали про эту инструкцию и нередко устраивали на пути отхода скрытые засады, на которые наталкивались потерявшие ход и не успевшие повторно разогнаться медлительные грузовые суда. Чтобы не стать лёгкой добычей, я предпринял более отчаянный, более рискованный и вместе с тем более выигрышный ход - решил вообще уйти с этой магистрали и попытаться проскочить через неосвоенный космос к соседней ветке, благо дополнительный неприкосновенный запас топлива на подобный случай на корабле имелся. Манёвр осложнялся нетривиальными расчётами курса, доступными лишь отдельным опытным пилотам,
включая, разумеется, меня, и возможностью столкнуться с космическим мусором. Однако шанс повредить свой корабль случайным астероидом или кометой показался мне пренебрежимо ничтожным по сравнению с шансом остаться в живых при успешном захвате пиратами корабля - живые свидетели творимого разбоя бандитам, как правило, не нужны. И если я, несмотря на всё своё воинское искусство, имел высокую вероятность погибнуть в неравной схватке с вооружёнными пиратами, ни во что не ставившими ни свою, ни чужие жизни, то участь захваченных в плен женщин оказывалась намного, намного хуже - пленницы до самой своей скорой и порой мучительной смерти служили сексуальными игрушками для всей команды пиратского корабля. Следовательно, попадать в плен живыми нам никак нельзя, а если моей команде всё равно предстоит умереть, то риск, которому я подверг свой корабль и экипаж, стоило считать оправданным.
        Запланированный мною манёвр был проведён с ювелирной точностью. Звездолёт, следуя строго по расчётной траектории, успешно разминулся с областью космического пространства, заполненной неизвестными кораблями, и мне осталось только ждать, пустятся ли пираты в погоню или продолжат караулить другие звездолёты. Всё зависело от того, есть ли у пиратов топливо для погони, типа пиратских кораблей и информации, которой они владели - груз, который я перевозил, стоил не просто дорого, а баснословно дорого. Но не это главное… Ещё дороже для клана обошлось бы попадание груза в чужие руки - об этом перед отлётом я получил недвусмысленный приказ от клановой службы безопасности. Не знаю, во что ввязалась матриарх клана в этот раз, подозреваю, что имела место быть очередная тайная и посему щедро оплачиваемая договорённость с министерством обороны, но мне было чётко предписано предпринять всё от меня зависящее, чтобы доставить груз адресату, а при невозможности доставки - уничтожить. Неудивительно, что рейс готовился в режиме строгой секретности и конечную точку маршрута я узнал, будучи уже на борту своего
транспортника. Даже обычного сопровождения из пары-тройки эсминцев наёмников мне не дали. Возможно, оно и к лучшему - помощи от нескольких небольших кораблей в случае серьёзного нападения ждать не следовало, а демаскируют сопровождаемый транспортник наёмные эсминцы прилично, любой умеющий соображать человек, увидев подобный эскорт, сразу же догадается, что я везу крайне необычный и крайне дорогой груз. И, как сейчас выяснилось, не помогли предпринимаемые службой клановой безопасности меры предосторожности - корабль всё-таки попал в засаду. Нетерпеливо поглядывая на обзорный монитор, я ждал, что предпримут пираты - погонятся за мной или нет. В зависимости от их дальнейших действий мне станет понятно, случайна ли наша встреча или где-то на этапе подготовки к полёту возникла утечка информации.
        Наша встреча, к моему великому сожалению, оказалась не случайной - ждали именно меня, и пираты, увидев, что долгожданная добыча уходит, сорвались в погоню. Неподвижный рой светящихся точек, рассыпанный по бархатно-чёрной пустоте космического пространства, стронулся с места и начал разгон, постепенно вытягиваясь в мерцающее веретено, своим острым концом направленное на мой корабль. Всё… От меня больше ничего не зависело - исход погони решали тактико-технические характеристики звездолётов. Мой корабль изначально проектировался достаточно быстрым для обычного транспортника, но у пиратов вполне могли оказаться более быстроходные списанные военные суда. Отрыв от погони и, соответственно, запас времени до того, как догнавшие нас пираты пойдут на абордаж, оказался достаточно большим - всё же я не стал, как того требовала инструкция, тормозить при виде пиратских звездолётов, а, не сбавляя скорости, исполнил манёвр уклонения. Выведенные на полную мощность маршевые двигатели работали на пределе своих возможностей, наполняя звездолёт мелкой и крайне неприятной вибрацией. Температура сначала внутреннего, а
затем и внешних охлаждающих контуров дрогнула и медленно поползла вверх - когда она достигнет критических отметок, мощность двигателей придётся уменьшить. Но пока они работали на износ, отрыв от преследователей только увеличивался. Если все корабли пиратов окажутся переделанными транспортниками, то мне удастся оторваться от преследования и уйти. Если за мной гонится хотя бы один военный корабль - рано или поздно он не только достигнет моей скорости, но и значительно превысит её, после чего расстояние между нами начнёт сокращаться. Остаётся выяснить, насколько велика быстроходность пиратских лоханок.
        Долгое время я надеялся, что от погони удастся оторваться - за счёт моей высокой начальной скорости расстояние между мной и преследователями, пусть крайне медленно, но продолжало увеличиваться. Более того - основная часть светящихся на экране точек безнадёжно отстала, исчезнув с экрана монитора, и в кильватере моего звездолёта, буквально на границе зоны обнаружения, закрепилось всего четыре маркера. Если мне удастся оторваться и от них - мой корабль смог бы ещё раз сменить курс и затеряться в глубинах космоса. Флот пиратов оказался откровенным мусором, которому место лишь на свалке. Возможно, будь у меня парочка крейсеров сопровождения, нам даже удалось бы отбиться…
        К моему искреннему сожалению, даже солидная фора в скорости мне не помогла. Неустойчивое равновесие в нашем противостоянии с пиратами, продолжающееся уже достаточно долго и даже подарившее мне призрачный шанс на спасение, всё же закончилось - температура охлаждающих контуров достигла критической отметки и я, чтобы не запороть движки и не лишиться тяги, скрепя сердце понизил их мощность сразу в два раза. Температурная шкала дрогнула и застыла на границе красной отметки - не росла, но и не снижалась. Звездолёт вышел на крейсерский режим - двигался с максимально возможным ускорением, которое я мог поддерживать неограниченно долго. Хватило бы топлива…
        Уменьшение тяги не прошло бесследно - мерцающие на самом краю экрана тревожным красным цветом четыре яркие точки постепенно начали смещаться к центру. Пираты нас догоняли. Я запустил программу расчёта времени нашей встречи и, дождавшись результатов, удручённо вздохнул - оторваться не удалось. Мы не успеем достичь соседней магистрали - корабли пиратов догонят наш звездолёт значительно раньше. Пока наверняка имеющиеся у пиратов системы постановки помех не заблокировали наши гиперпространственные передатчики, необходимо было подготовить и отправить руководству клана и в имперскую транспортную инспекцию соответствующие отчёты, чем я тут же и занялся, не отвлекаясь более на зрелище постепенно сближающихся на экране маркеров.
        Но вот отчёты и в клан, и в имперские службы были сгенерированы и отправлены, и я вновь неподвижно замер в своём кресле, наблюдая за приближающимися к моему звездолёту маркерами преследователей. Нуны медленно тянулись одна за другой, складываясь в ри, а мы пока ещё были живы. Впрочем, всё хорошее рано или поздно заканчивается, и догнавшие нас пираты включили устройства активного подавления, сделавшие невозможными отправку сообщений, после чего пошли на абордаж. Они даже не связывались со мной, предлагая условия сдачи в плен - брать пленных пираты не собирались. Что ж, и я не собирался сдаваться без боя и рассчитывал уничтожить как можно больше облепивших мой корабль десантных челноков, до отказа набитых отбросами общества. Дождавшись, пока высадившийся на обшивку моего звездолёта десант вскроет герметичный внешний корпус и, снеся пару переборок, попадёт во внутренние отсеки корабля, я отдал корабельному искину команду на подрыв гиперпространственных двигателей. Четвёрку преследовавших меня звездолётов взрыв, скорее всего, не затронет - те явно когда-то числились в составе имперского
военно-космического флота и наверняка имели не только мощную лобовую броню, но и не менее мощные силовые экраны, которые не в состоянии повредить обычный термоядерный взрыв. Пошли последние данги моей жизни и жизни моего экипажа, который я даже не предупредил о том, что только что подписал ему смертный приговор. Впрочем, иного выхода у меня и не было - обстоятельства оказались сильнее меня, оставалось лишь выйти из сложившейся ситуации с честью. Честь, как учил меня мой инструктор, дороже жизни. И лишь одну, но простительную слабость я позволил себе перед смертью - сильно, до боли в руках, сжал заветный медальон и мысленно извинился перед девушкой, на всю жизнь оставшейся моей несбыточной мечтой, за то, что я больше никогда её не увижу. Больше всего на свете я хотел бы в эти мгновения оказаться рядом с ней… И эта мысль оказалась последней в моей так неожиданно оборвавшейся жизни - перед глазами, выжигая сетчатку, возникла яркая вспышка, а голову пронзила дикая, всепожирающая боль…

* * *
        Ярко-зелёная трава, густым ковром покрывшая берег мелкой речушки, скорее даже большого ручья… Жаркое, ярко-белое светило почти в зените, бледно-голубое с прозеленью небо в лёгких кучевых облаках… Высокие деревья с раскидистыми кронами, вплотную подступившими к покатому берегу, яркие разноцветные бабочки, порхающие над пробивающимися из травы цветами… Густой, терпкий, тяжёлый, насыщенный свежестью и ароматом деревьев и цветущей травы медвяный воздух, от которого кружится голова…
        Местная атмосфера значительно плотнее той, к которой я привык, да и сила тяжести пусть ненамного, но превышает гравитацию моей родной планеты, что создаёт лёгкий дискомфорт, к которому, я знаю, со временем можно привыкнуть. Где я? Что со мной? Я не только не знаю, где я, но и не помню, как сюда попал. Последнее моё воспоминание в этой жизни - обжигающая вспышка перед глазами и осознание близкой смерти от взрыва термоядерного реактора звездолёта. Собрав в кучу разбежавшиеся мысли, я предположил, что увиденному имеется всего три варианта объяснения. Вариант первый - я умер и нахожусь в раю. Если так, то и волноваться уже не о чем - у меня впереди вечность, поэтому рассмотрение этого варианта отложим на потом, да и не верил я в существование рая. Вариант второй - у меня поехала крыша, или, как по-научному выражаются медицинские работники, налицо глубокое психическое расстройство. Говоря простым языком, я брежу. Второй вариант не лучше первого, так как самостоятельно из бредового состояния никто ещё не выходил, не стоит даже пробовать. Лучше, как советуют врачи, расслабиться и наслаждаться видениями.
Но бездействие не по мне, поэтому приму за основу вариант номер три - меня каким-то образом переместило с гибнущего звездолёта на поверхность незнакомой планеты. Пощупал свои руки, потрогал траву и землю, из которой она растёт - всё настолько реально, что я, пожалуй, склонюсь к третьему варианту.
        Медленно встал, осмотрелся. Сначала провёл ревизию себя, любимого. Я оказался предположительно жив и с виду здоров. Из одежды на мне был мой комбинезон - тот, в котором я за мгновение до гибели звездолёта находился на капитанском мостике. Из обуви - форменные ботинки с высоким голенищем и мягкой подошвой, мягкие и невесомые. В таких удобно перемещаться по ровным коридорам звездолёта, но не слишком комфортно ходить по лесу. Впрочем, лучше, чем ничего - я ведь сначала, как только услышал тревожное сообщение, хотел бежать на мостик вообще в нижнем белье. Из вещей… Вот из вещей у меня имелось лишь то, что находилось во внутренних карманах моего комбинезона, а именно идентификатор личности, представляющий собой небольшую, размером примерно с ладонь, пластиковую карточку с моими биометрическими данными, случайно завалявшаяся лазерная указка длиной в мизинец и свёрнутая пополам голография Линнеи, с которой я никогда не расставался. Печально - местность вокруг, по результатам предварительного осмотра, выглядела явно необитаемой. Необитаемой ли?
        Пока я осматривался и решал, где я и что со мной, подспудно ощущал некоторый дискомфорт, но никак не мог понять, откуда. Прислушавшись к себе, неожиданно понял, что неудобство мне доставляет подаренный Линнеей амулет - он, спрятавшись на груди под комбинезоном, неприятно холодил кожу, как будто долгое время пролежал в снегу. Причём от контакта с обнажённой кожей так до сих пор и не нагрелся, что удивительно. Запустив руку за пазуху и вытащив серебристый диск, я ещё раз подивился его низкой температуре и сжал в ладони, решив согреть. Но время шло, а медальон оставался холодным, как будто что-то вытягивало из него энергию. Точно, энергия! Скорее всего, диск из неизвестного металла являлся малогабаритным конденсатором энергии, которая была потрачена на моё перемещение из звездолёта на эту планету. Накопители таких маленьких размеров мне были неизвестны, но мало ли какие тайны скрывают закрытые имперские архивы. Да и легенды о малогабаритных индивидуальных порталах ходят по империи - ими якобы обладают люди клана Рэй, что даёт им возможность самостоятельно, без помощи имперской транспортной портальной
сети, перемещаться между звёздами и даже между галактиками. Возможно, в мои руки попал именно такой индивидуальный портал, замаскированный под украшение.
        Я ещё раз, уже с признательностью взглянул на серебристый диск - амулет так и не нагрелся, на его поверхности даже проступили мелкие капельки сконденсировавшейся из воздуха росы, поэтому я не стал засовывать медальон обратно к себе за пазуху, ограничившись тем, что оставил его висеть на моей груди поверх комбинезона. Что ж, спасибо тебе, родной, за спасение моей жизни и отдельное спасибо твоей бывшей хозяйке. Итак, примем как должное - в момент взрыва звездолёта я не умер, оказавшись перенесённым выглядевшим как медальон устройством с неизвестным мне принципом действия на пригодную для жизни планету. Тогда можно предположить, что мир, в который я попал, обитаем - иначе теряется смысл моего спасения. Девственно нетронутая природа вокруг меня не показатель - во многих мирах можно найти такие же дикие места, куда практически не ступает нога человека. На Окане такие места даже охраняются государством и имеют статус заповедников. Вероятно, я попал в такой же заповедник.
        Определять координаты мира, в который я попал, я даже не пытался, несмотря на свой огромный опыт в астронавигации - без специального оборудования сделать подобные вычисления практически невозможно, и я, как дипломированный специалист, слишком хорошо это знаю. Некоторые дилетанты от астронавигации наивно полагают, что капитан звездолёта обязан всего лишь по внешнему виду звёздного неба над своей головой безошибочно определить, в какое место вселенной или как минимум собственной галактики его угораздило попасть. Спешу разочаровать таких законченных оптимистов - сия процедура принципиально недоступна человеческому интеллекту, сколь бы опытным и бывалым он ни был. Даже хорошо известный рисунок звёздного неба кардинально меняется при перемещении всего на несколько лучей от исходной точки космического пространства, а на то, чтобы запомнить картинки, видимые с поверхности сотен миллиардов крупных космических тел размером с планету и более… Причём не просто запомнить - их ведь нужно воспроизвести в аксонометрии, чтобы определить пространственные реперные точки. Для подобной работы необходим как минимум
промышленный искин класса не ниже седьмого, специально ориентированный под астронавигацию, другие мозги столь сложной задачи просто не потянут. Впрочем, как я уже говорил, подобной задачи перед собой я и не ставил - мне бы только добраться до обитаемых мест, а там уже аборигены подскажут, где же я нахожусь, и помогут добраться до портальной сети. Надеюсь, что помогут…
        Приняв решение выбираться в обитаемые места, я оглядел небольшую полянку, на которой находился, бросил короткий взгляд на затянутое густыми облаками небо, дабы оценить возможность ориентации по солнцу, и, потерпев неудачу, решил пойти вдоль ручья. Разумеется, по течению - ручей со временем рано или поздно впадёт в реку, а люди обычно селятся вдоль рек.
        Первые шаги в новом мире дали мне обильную пищу для размышлений. Настоящего дикого леса я, признаться, никогда в жизни не видел. Те лесопарковые зоны, в которых размещались наши города и посёлки, лесом можно было назвать лишь с очень большой натяжкой - лишённые кустарника, подлеска и сухостоя, тщательно спланированные, облагороженные и регулярно очищаемые, они просматривались вдоль и поперёк на сотни шагов. Здесь же была первозданная чаща, густая и труднопроходимая, прямой путь по которой далеко не всегда являлся самым быстрым - иногда значительно быстрее оказывалось обойти неожиданно возникшее передо мной препятствие, чем рискнуть штурмовать его прямо в лоб. Эту простую истину я осознал, когда уже несколько освоился в новом для меня умении ходьбы по лесистой местности и, увидев на своём пути заросли неизвестного кустарника, не нашёл ничего лучшего, как пройти их насквозь вместо того, чтобы, как умный человек, обойти. На тот момент решение казалось мне оптимальным - заросли тянулись в обе стороны на сколько хватало взора. Правда, хватало его ненамного - шагов на пятьдесят, не более, слишком уж
массивными оказались растущие в этом лесу деревья. Широкие у основания стволы просто закрывали собой обзор…
        Нахрапом взять препятствие не удалось - предпринятый мною штурм кустарника позорно провалился. Усталый и расцарапанный, я с большим трудом выполз обратно и, немного отдохнув, пошёл в обход. Подобные заросли попадались на моём пути ещё несколько раз, но, наученный горьким опытом, я сразу же сворачивал в сторону и обходил кустарник по дуге. В последних встретившихся мне зарослях я даже услышал, как в самой гуще кто-то, ломая ветки, ворочается и громко урчит - вероятно, местный обитатель, обнаруживший что-то съестное. Присмотревшись, заметил, что ветки кустарника покрыты какими-то невзрачными зелёными плодами размером с небольшое яблоко. Сорвав один плод - тот, который показался мне наиболее спелым, я осторожно разгрыз его. По вкусу плод оказался чем-то похожим на лесной орех без кожуры. Зная, что лесные орехи богаты растительным белком и другими полезными веществами, я немного задержался, обирая близлежащие ветки, и продолжил путь лишь тогда, когда почувствовал приятную сытость. К тому же раздающийся в самом центре зарослей хруст и треск начал постепенно смещаться ко мне - зверю надоело объедать
кусты. Встреча с местной живностью не входила в мои планы, поэтому я прибавил скорости и быстро покинул территорию лесной столовой.
        Уже ближе к вечеру я опять вернулся к ручью и, вдоволь напившись чистейшей прохладной воды, заночевал прямо на берегу, предусмотрительно отойдя на пару шагов в сторону и соорудив импровизированную постель из тонких веток близлежащих кустов и небольшого стожка нарванной тут же травы. Во время работы я с опасением поглядывал на небо - оно начало затягиваться тяжёлыми дождевыми облаками, грозящими в скором времени пролиться на землю неслабым дождём. Трезво оценив свои силы, навес над головой я сооружать не стал - под рукой имелись лишь трава и ветки, которые ни на что путное не годились. Если пойдёт сильный дождь, сделанное на скорую руку укрытие мне не поможет, только устану и потеряю время на бессмысленную работу.
        Сон на голой земле - не самый лучший способ отдыха, даже с учётом того, что между землёй и мною лежала тонкая прослойка свежесорванной травы. Ночью я несколько раз просыпался, чтобы перевернуться на другой бок и дать отдых тем частям тела, которые успел отлежать. Возможно, поэтому я проснулся рано утром, стоило только рассвести, хмурый и небритый, и, ополоснувши лицо и руки водой из ручья, напился и продолжил движение. Солнце так и не появилось, поэтому единственным ориентиром для меня остался ручей, текущий неизвестно куда.
        До обеда погода так и не изменилось - небо по-прежнему было затянуто низкими тучами. Спасибо, хоть дождь не пошёл, а то было бы совсем тоскливо. За время пути я наткнулся ещё на несколько зарослей уже известного мне орехового кустарника и опять поел местных орехов. Судя по тому, что я до сих пор жив, орехи являются условно съедобными. Почему условно? А потому, что ближе к обеду мне показалось, что меня мутит и немного подташнивает, что косвенно может свидетельствовать об отравлении, а ел я только орехи. Вскоре к тошноте добавилась навалившаяся на меня усталость, так что ближе к обеду я был уверен - с моим организмом что-то не так. Положив руку на лоб, я понял - отравление ни при чём, я, похоже, заболел. Лоб горит, глаза слезятся - температура явно повышенная, что вполне объясняло и лёгкую тошноту, и подкатывающую слабость. Попытавшись приложить ко лбу свой амулет, я вместо ожидаемого холода ощутил лишь обычную прохладу металла, уже через несколько мгновений сменившуюся теплом - металл нагрелся, эффект откачки энергии исчез. Медальон вновь стал простым украшением, а не аналогом мини-холодильника.
Что ж, вероятно неестественный холод артефакта действительно оказался связан с моим перемещением на эту планету. Одна загадка разрешилась…
        Осталось решить, что делать с моей болезнью. По-видимому, я простудился, ночуя на холодной сырой земле. Простуду в империи легко лечили специально для этого разработанными препаратами, но мне это не грозило - ни аптечки под боком, ни медучреждения поблизости я не наблюдал. Как-то слышал, что простывшему человеку необходимо согреться, для чего можно использовать обычный огонь. Чтобы развести огонь, необходимы дрова. Дров вокруг полно, осталось только суметь их поджечь. Читал, что одним из способов добывания древними людьми огня является трение. Что ж, если я не хочу заболеть ещё сильнее, нужно собирать дрова и разжигать костёр. Приняв решение, я развернулся и потопал в лес за дровами.
        Сказать легко, сделать оказалось значительно сложнее. Никогда не думал, что лес и дрова - суть абсолютно разные понятия. Наличие леса вовсе не означает наличия дров, при условии, что у тебя отсутствуют орудия труда, превращающие одно в другое. Да, деревьев в лесу вокруг меня было неприлично много - целый лес, но вы когда-нибудь пробовали голыми руками порубить на дрова дерево, которое даже обхватить не можете? Нижние ветви у этого дерева растут на высоте примерно в три моих роста, и это самое маленькое дерево, которое я нашёл. Причём бурелома и пригодного для дров сухостоя в лесу, оказывается, нет! Деревья, которые отмирают, так и продолжают стоять, пока их древесину не сожрут многочисленные насекомые, и только после этого падают на землю. Пару таких деревьев я даже нашёл - боковые ветки у них давно уже сгнили, превратившись в труху, а сделать дрова из стволов можно было исключительно с помощью специализированной лесозаготовительной техники - настолько массивными они оказались. Отчаявшись, я попытался наломать дров из кустарника, но его побеги оказались настолько гибкими, что не столько ломались,
сколько гнулись, после чего расщеплялись на волокна, которые невозможно было порвать голыми руками. Пока я мучился с заготовкой дров, начало темнеть. До получения огня дело даже не дошло - так и не заготовив дров, я в потёмках добрался до своего ручья и, напившись, завалился спать.
        Утро показало, что болезнь прогрессирует - температура подскочила, меня бил озноб, на лбу выступила испарина, а по всему телу разлилась предательская слабость. Правда, почувствовал я её тогда, когда поднялся на ноги. Идти в таком состоянии нельзя… Но надо. Лёжа на земле, я никогда не выйду к людям, а ведь неизвестно, какое в этой местности сейчас время года. Судя по растительности - лето, но может быть как поздняя весна, так и ранняя осень. Точнее можно сказать, если на протяжении достаточно длительного отрезка времени наблюдать за восходами и заходами солнца. Если продолжительность дня растёт - весна или начало лета, если убывает - осень. Хотя, если судить по созревшим плодам на кустах, то скорее всего осень, но и тут бывают исключения - некоторые деревья и кустарники плодоносят почти круглый год. Боюсь только, что это не мой случай, и ориентироваться мне нужно на осень, в крайнем случае - на конец лета. А подобное предположение говорит о том, что задерживаться мне нельзя - прокормиться в осеннем лесу, как я уже ощутил на собственной шкуре, несложно, но ведь за осенью обычно приходит зима.
Неизвестно, насколько холодные здесь зимы, но даже одну ночёвку в снегу я не выдержу - замёрзну. И нужно мне сейчас, невзирая на болезнь, идти дальше. Что я и проделал…
        Шёл я вниз по течению ручья дней шесть или семь - точнее сказать не могу, потому что нескольких дней я просто не помню. Остались лишь смутные воспоминания - я брёл, падал, поднимался и снова брёл, изредка возвращаясь к ручью для того, чтобы напиться. Иногда наталкивался на заросли местного орешника и ел его плоды, даже не ощущая вкуса. Кажется, даже столкнулся с одним из лесных обитателей, делавшим то же самое, что и я - то есть объедавшим орешник. Зверь выглядел как помесь свиньи с оленем, но толком я его внешность так и не разобрал - сквозь мутную пелену в моём сознании я увидел, что мои орехи кто-то без моего разрешения нагло жрёт, и издал по этому поводу возмущённый то ли хрип, то ли рёв. Зверь обиделся и быстро покинул место своей трапезы, хотя мне приятнее было бы сознавать, что он меня испугался.
        Или орехи оказались целебными, или организм наконец-то переборол неведомую заразу, но по прошествии примерно семи дней я почувствовал себя относительно здоровым. Слабость никуда не ушла, но мысли текли в голове предельно ясно, да и температура, похоже, пришла в норму. Ещё одной хорошей новостью стала наконец-то установившаяся ясная солнечная погода. Резко потеплело, и по ночам я уже не мёрз, а днём даже становилось жарковато и появлялись мысли снять мой лётный комбинезон и путешествовать налегке, в одном нижнем белье. Останавливала от подобного шага лишь мысль о том, что я в любой момент могу выйти к человеческому жилью, а выходить к людям в одних плавках представлялось мне неприличным. Умом я, конечно же, понимал, что в любом случае успею быстро одеться, но побороть внутреннее предубеждение так и не смог, продолжая идти одетым.
        Одежда меня и спасла, когда из лесной чащи на меня бросился… Даже не знаю, как сказать - существо, выскочившее на меня, казалось помесью оленя с дикобразом. Длинные стройные ноги, ветвистые рога и покрытое топорщащимися иголками тело, вылетевшее из растущих впереди кустов. Зверь, даже не обратив на меня внимания, снёс мою тушку с дороги, оттолкнув своей колючей грудью, как надоедливую помеху, и помчался дальше. Вернее, попытался помчаться - я же не зря столько времени потратил на изучение боевых искусств, и реакция на нападение у меня ушла на уровень рефлексов. Сбитый с ног, я успел выбросить руку вперёд и попасть костяшками кулака зверю в область уха. Окрестности прорезал полный боли визг оленедикобраза - похоже, я случайно попал в одно из уязвимых мест животного. Перевернувшись через голову и отлетев на несколько шагов, я быстро поднялся, чтобы не быть затоптанным зверем, и под непрекращающийся визг огляделся по сторонам. Животное каталось по земле в нескольких шагах от меня, и я не нашёл ничего лучше, как подскочить к нему и нанести ещё один удар под ухо, теперь уже пяткой ноги. Зверь хрюкнул и
затих - последний удар оказался для него смертельным. Подождав, пока адреналиновый угар схлынет, и организм немного успокоится от встряски, я осмотрел сначала себя, а потом и убитое мною животное. О себе можно сказать коротко - если бы не комбинезон, то сейчас рядом со зверем лежал бы и я. Иголки на шкуре животного оказались настолько острыми, что превратили прочный материал моей одежды если не в лохмотья, то во что-то сильно на них смахивающее. Досталось и моему телу, но вместо глубоких резаных ран на нём виднелись лишь многочисленные ссадины да неглубокие порезы, из которых потихоньку сочилась кровь, набухая на груди мелкими красными каплями. Без комбинезона острые, как бритвы иглы располосовали бы мою грудь до кости, и я истёк бы кровью. Причём края порезов, на что я в горячке схватки не обратил внимания, онемели и жутко чесались - похоже, с иголок зверя в кровь попала какая-то гадость. Впрочем, жжение быстро прекратилось, кровь свернулась, а ссадины и порезы начали быстро, буквально на глазах, подживать. Убедившись, что смерть от кровопотери мне не грозит и мои ранения скоро затянутся сами собой,
если их, разумеется, не тревожить какое-то время, я бросил ощупывать себя и занялся тщательным осмотром убитого мною зверя.
        Осмотр выявил много интересного и дал разгадку того, почему зверь бросился на меня - он оказался раненым неизвестным охотником. Глубоко в боку лежащей на земле звериной туши засел обломок стрелы, пущенной, надо полагать, сильной и умелой рукой - наконечник стрелы с лёгкостью пробил прочную, покрытую иглами шкуру и глубоко вошёл в тело. Древко стрелы сломалось примерно посередине - видимо, тогда, когда зверь катался по траве, пытаясь притушить боль от моего удара. Обломок древка, перемазанный кровью, оказался очень скользким, и я с большим трудом, расширив рану пальцами, вытащил из убитого животного наконечник стрелы. Положив широкую листовидную полосу окровавленного металла на свою ладонь, я внимательно исследовал оружие неизвестного охотника. Что можно сказать… Размерами наконечник превышал длину моей собственной ладони, и для его изготовления явно использовалось не простое железо, а хорошая сталь. Даже будучи вытащенным из туши, наконечник сохранил идеальную остроту своих граней - я специально попробовал разрезать им шкуру убитого животного, и у меня даже получилось! Первый жирный плюс местной
промышленности. Выстрел оказался очень точным - насколько я представляю анатомию животных, рана, нанесённая стрелой, была смертельной и зверь, если бы не встретил меня, через некоторое, весьма непродолжительное время, упал бы замертво. Второй жирный плюс меткому стрелку. Теперь о технологиях - зверя явно ранили выстрелом из лука. Кстати, скорее всего, именно поэтому он и бросился на меня - попытался отомстить своему обидчику, в которые по умолчанию записал всех людей. Луки - оружие цивилизации, стоящей достаточно низко на лестнице научно-технической эволюции. Даже арбалеты более прогрессивны, но арбалетные болты значительно короче, а наконечники у них имеют совершенно другую форму. Более того - как только люди освоили огнестрельное оружие, и луки, и арбалеты канули в прошлое. Сейчас на зверей и подавно охотятся с помощью пневматических винтовок с усыпляющими ампулами. И это жирный минус, опять поднимающий самый главный вопрос - куда же я попал. Впрочем, через мгновение я обрёл шанс его разрешить - из-за зарослей кустарника, откуда на меня бросился убитый мною зверь, появился хозяин лежащей на моей
ладони сломанной стрелы…

* * *
        Ну, что можно сказать по поводу стрелка… Во-первых, это оказался не абориген, а аборигенка. Молодая симпатичная девица, одетая по-мужски, сжимала в своих прелестных ручках натянутый лук, а стрела была направлена прямо на меня. Казалось, ещё мгновение - и я разделю участь убитого мною зверя. Но нацеленное на меня оружие не помешало мне разглядеть девушку подробнее.
        Ростом незнакомка оказалась почти с меня, а ведь я в своём клане считался далеко не самым маленьким. Если же сравнивать с клановыми женщинами, то девушка оказалась бы как минимум на полголовы выше самой высокой из них. В то же время воительница выглядела необычайно пропорционально и женственно сложенной - как будто над её телом поработал профессиональный пластический хирург, вылепивший теоретически достижимый идеал. То есть ни прибавить, ни отнять в фигуре девушки было нечего - пропорции её тела оказались безупречны, равно как и черты её лица. Длинные мускулистые ноги, красоты которых не могли спрятать обтягивающие штаны из тонко выделанной кожи, заправленные в невысокие кожаные сапожки с ремешками, изящная приталенная курточка, нежно обхватившая ровные тяжёлые полушария грудей, широкий пояс, перехвативший тонкую талию, огромная, связанная на затылке в тугой узел и обнажившая изящную тонкую шею грива длинных льняных волос… Фигуру девушки не портила даже болотно-зелёная раскраска её одежды, неплохо маскирующая охотницу на фоне леса. Да, чуть не забыл - плечи девушки охватывали широкие лямки
висевшего за её спиной рюкзака, а над правым плечом виднелись оперённые наконечники стрел, уложенных в невидимый мне тул. Композицию воительницы завершал небольшой лук такого же серо-зелёного цвета, как и комбинезон - по-видимому, для маскировки неизвестный мастер обтянул его крашеной в защитный цвет кожей.
        Медленно повернувшись к девушке лицом, я так же медленно развёл в стороны руки раскрытыми ладонями вперёд, показывая, что я не вооружён. Обломок стрелы при этом соскользнул с моей ладони на землю, но девушка не обратила на него внимания, что-то резко и зло мне крикнув. Да, дружелюбием в её словах даже не пахло…
        - Я не понимаю… - медленно и чётко ответил я.
        Девушка опять разродилась целой фразой на своём языке, но уже значительно менее грозно. Лук, правда, при этом не опустила, продолжая держать меня на прицеле.
        - Я не понимаю ни одного произнесённого вами слова. Этот язык мне незнаком, - так же медленно и отчётливо, как и в прошлый раз, проговаривая каждое слово, ответил я.
        - Ты кто? Как оказаться здесь есть ты? - жутко коверкая слова, с диким акцентом переспросила девушка на уже понятном мне имперском. Я облегчённо вздохнул и плавно опустил руки - во-первых, постоянно держать их поднятыми не слишком легко, а во-вторых, услышав пусть и сильно искажённую, но нормальную имперскую речь, я действительно успокоился. Ведь знание языка подразумевает наличие связи с местом, где этот язык в ходу, следовательно, я в империи или на планете, которую посещали имперцы. Наличие разумной жизни тоже подтверждено - доказательство сейчас целится в меня из своего примитивного оружия.
        - Меня зовут Кейтон. Кейт. Я из клана Тарома. Это империя?
        - Что империя есть, Кейтон? - переспросила девушка.
        - Это - Окания? Оканийская империя? - переспросил я, показав пальцем в землю.
        - Нет, не есть Окания. Эдем, - ответила незнакомка.
        - Эдем - название планеты? - попытался уточнить я.
        - Эдем - мир, - пояснила девушка.
        - Понятно… Планету вы называете миром.
        - Нет, Кейтон, - возразила девушка, опустив лук и поведя ладонью раскрытой руки вокруг себя, - Эдем называется вселенная.
        - Ты не путаешь? - недоверчиво уточнил я. Возможно, из-за языковой проблемы и жуткого произношения лучницы мы друг друга не поняли.
        - Планета, звезда, галактика, вселенная - Эдем, - подтвердила девушка.
        - Ты хочешь сказать, что я попал в другую вселенную? - не заметить в моём вопросе сомнения не смог бы только глухой.
        - Я не знаю, откуда есть ты, чужак, - добавила девушка, - но ты меня понял. Этот мир называется Эдем.
        С каждым сказанным незнакомкой словом я начинал привыкать к её манере речи и ломаным фразам, тем более что альтернативы у меня не было - второй язык, на котором девушка заговорила со мной вначале, был мне незнаком. Кстати, если аборигенка знает мой язык, то её утверждение о том, что я нахожусь в другом мире, выглядит по крайней мере натянутым - иначе где бы она тогда выучила имперский? Подобная мысль требовала своего подтверждения, о чём я сразу же и спросил:
        - А почему тогда ты знаешь мой язык?
        - Это мёртвый язык. На нём говорили наши предки. Недолго. Пока не вернули себе истинный.
        - Истинный - это тот язык, на котором ты заговорила со мной в самом начале?
        - Ты догадлив, чужеземец.
        - Кстати, раз ты сама поняла, что я чужеземец - я был бы весьма признателен за помощь в возвращении домой. Здесь я оказался случайно.
        - И где твой дом, чужеземец? - равнодушно спросила девушка.
        - Мой дом там, где все люди говорят на языке, который ты называешь мёртвым. Я зову свой дом Оканийской империей.
        - В этом мире нет места с таким названием, Кейтон. Мои же далёкие предки, принесшие с собой забытый ныне язык, пришли в Эдем из другой мир. Другая вселенная. Другой куст, веер… Я тяжело подбирать эти понятия на другой язык.
        - Но как-то ведь я сюда попал… - скорее для себя, чем для своей собеседницы пробормотал я.
        - Мне тоже интересно, как ты сюда попал, - безразличные интонации в голосе девушки резко контрастировали со смыслом её слов.
        - Подозреваю, что сюда я попал порталом, - высказал я самое разумное на мой взгляд предположение.
        - Кейтон является сильным магом? - усомнилась девушка.
        - Магии не существует, - усмехнулся я, - а попасть сюда мне, по-видимому, помог вот этот амулет.
        И я достал из-за пазухи подаренный Линнеей медальон.
        - Разреши взглянуть? - на лице незнакомки впервые за всё время нашей беседы промелькнула заинтересованность.
        - Пожалуйста, смотри, - ответил я и, сняв цепочку с шеи, протянул амулет девушке.
        Но приблизившаяся ко мне незнакомка, лишь увидев на медальоне оскаленную морду рурха, в страхе отшатнулась:
        - Откуда у тебя ЭТО? Ты жрец смерти?
        Реакция девушки меня обескуражила, поэтому я, замотав головой, пробормотал:
        - Никакой я не жрец! А этот медальон мне подарила моя девушка. На память о совместно проведённой ночи, так сказать…
        - Ты отмеченный смертью! - уверенно подтвердила девушка. Значит, ты её жрец.
        И вдруг глаза незнакомки испуганно округлились:
        - Ты хочешь взять мою жизнь?
        И впервые на её лице появился страх… Девушка на несколько мгновений замерла в неподвижности, после чего медленно опустилась на колени, положила лук на землю и склонила голову, обнажив тонкую изящную шею. Увязанные на затылке в узел белокурые волосы незнакомки сбились, обнажив большие заострённые сверху листовидные уши с маленькими пушистыми кисточками на концах. Мутантка! Всё, приплыли…

* * *
        Вторые сутки я иду по лесу вместе с аборигенкой, назвавшейся Ирумой. После того, как недоразумение разрешилось и мне удалось убедить девушку, что я не жрец неведомой богини смерти, пришедший за её душой, она успокоилась и стала вполне адекватной, засыпав меня информацией о мире, в который я попал. Мир называется Эдем, и находится в галактике, которая явно не входит в состав Оканийской империи. Ирума утверждает, что такой империи в этом мире вообще не существует, но тут я подвергаю её слова вполне обоснованному сомнению - откуда-то ведь она знает наш язык. Легче всего предположить, что я попал в отколовшуюся от империи колонию переселенцев, что не есть хорошо, но всяко лучше, чем то, в чём меня пытается убедить моя провожатая. Далее - правит миром якобы богиня Мара, которую никто не видит, но все знают, что она есть. Ну, кто бы сомневался! Боги - они такие… На алтарях Мару изображают в облике рурха. Кстати, вот и ещё одна связь с империей - сомневаюсь, чтобы рурхи жили ещё где-то кроме нас, ведь звери не умеют пользоваться порталами. Мара - единственная богиня в пантеоне, и, следовательно, я
столкнулся с культом единобожия. Правда, с каким-то странным культом - теория зарождения религии, которую я как-то от нечего делать изучал, гласит, что люди чаще всего обожествляют небесные светила и землю, на которой живут. Объясняется это тем, что на начальном уровне развития цивилизации люди не имеют возможности научно обосновать возникновение мира, в котором живут, и присваивают авторство его рождения божественной сущности. Здесь же люди обожествили смерть, наделив её аватарой и считая богиню смерти одновременно ответственной и за жизнь. Некоторая логика в таком подходе есть - без жизни не было бы и смерти. Но всё равно как-то слишком сильно натянуто… Ну да создатель с ними - пусть веруют во что хотят, лишь бы меня в свою веру не агитировали. Помирать в ближайшее время я как-то не намерен, тем более после своего чудесного спасения. Но что-то я отвлёкся - Ирума закончила с восхвалением своей богини и перешла к её жрецам. Итак, ниже Мары стоят жрецы - их власть практически безгранична, их слово считается законом. Они имеют право карать и миловать и никому, за исключением своего божества, за свои
действия не отчитываются. То есть убить могут любого, где хотят и когда хотят. Вместе с тем сами жрецы - личности неприкосновенные и не подчиняются никому, кроме богини. Якобы сама богиня смерти следит за тем, чтобы её жрецов не обижали - за убийство жреца обязательно последует жестокая кара. То-то девчонка так испугалась, когда приняла меня за служителя своего культа. Подумала, наверное, что я убью её за направленную в мою сторону стрелу, восприняв её поступок как покушение на мою жизнь…
        Пока я размышлял об особенностях религии аборигенов, Ирума рассказала мне о своём народе. Сами себя они называют эль-фа, что значит люди леса. Или те, которые живут в лесу. Когда-то давным-давно их предки ушли порталом из другого мира, чтобы жить в единении с природой. Ага, а знание имперского они вынесли из того мира - кто бы сомневался… Понятно теперь, откуда девушка знает про порталы и почему вместо современного оружия до сих пор бегает с допотопным луком - единение с природой предполагает одновременно отказ от всех благ современной цивилизации. Хотя если судить по тому, что одной стрелы оказалось достаточно, чтобы свалить огромного зверя, которого остановит разве что армейское штурмовое плазменное ружьё, то местные луки - оружие вовсе не безобидное, и игрушками их считать будет опасно. Я бы даже сказал - смертельно опасно. Нужно оставить себе в памяти зарубку на будущее - не воспринимать местную цивилизацию как примитивную и предельно серьёзно относиться к местным воинам, тем более что даже местные девушки не боятся выходить в одиночку против серьёзного противника.
        Политическое устройство страны, в которую я попал, простое до примитивизма - а чего ещё ожидать от лесных жителей. Страной, или, как говорит девушка, миром правит выборное лицо, что-то вроде нашего императора. Ирума назвала его королём. Вот, наконец-то, мы и добрались до истинных властителей Эдема. Король здесь избирается один раз и до самой своей смерти, после которой проводятся выборы нового властителя. Преемственность по родственному принципу отсутствует, что, по идее, должно понизить степень коррупции. Само собой, что король находится на ступеньку ниже в иерархии власти, чем даже самый последний жрец, но тут кроется какой-то нюанс, который я сразу не смог разобрать, а Ирума отказывается пояснить - говорит, что скоро сам во всём разберусь. Пока же я для себя уточнил, что сферы ответственности жрецов и короля находятся как бы в разных плоскостях, не пересекаясь. В принципе, понятно - церковь не лезет в дела государства, а государство не интересуется тем, чем занимаются последователи местного культа. Далее - король назначает наместников, которые правят определёнными участками территории от его
имени. Ниже наместников располагаются старосты, или градоправители - в зависимости от величины населённого пункта. Эти старосты собирают налоги, оставляя себе за труды часть награб… в смысле - собранного, и отправляют выручку наверх. Они же являются высшей исполнительной властью в поселении, являясь одновременно и судом, и полицией. Если староста не справляется с возложенными на него обязанностями, он имеет право привлекать помощников, которых набирает из местных жителей. Правда, есть нюансы - наёмным работникам положено платить, вследствие чего практика возложения обязанностей руководителя на своих помощников применяется редко и лишь в исключительных случаях, несмотря на то, что средства у старост имеются. Жрецы, как я понял, существуют за счёт пожертвований, специального сбора на содержание церкви не существует. Так как населённым пунктом, в котором живёт Ирума, руководит староста, можно сделать вывод, что живёт она в деревне. Или в посёлке, что для меня одно и то же - в принципе, без разницы, как называть спрятавшийся в диком лесу небольшой населённый пункт, насчитывающий всего несколько сотен
жителей. Деревня её занимается охотой и немного земледелием. Да, ещё собирательством - по осени собирают то, что выросло в лесу. Как я понял из рассказа девушки, на еду им вполне хватает, даже на налоги и продажу остаётся.
        Из дальнейшего разговора я узнал, что в Эдеме есть деньги. Как они выглядят - Ирума обещала мне показать, как только мы вернёмся в деревню, потому что с собой у неё денег нет. Не нужны ей деньги в лесу, и тут я девушку отлично понимаю - если целыми сутками бегаешь по лесу, то каждая кроха поклажи на счету, лишнюю тяжесть таскать на себе никто не хочет. Кстати, налоги, составляющие десятину, можно платить и деньгами, и натурой, то есть собранными или выращенными продуктами либо сделанными своими руками вещами. Деньгами выгоднее - натуральные продукты староста оценивает по сильно заниженным ценам, в городе, если отвезти самим, товары удастся продать значительно дороже, даже если сдать их оптом перекупщикам. Но сами жители добытый ими товар, а это преимущественно дары леса, в города не возят - не хотят терять своё время. Перевозками занимаются специальные караваны сборщиков налогов, которые за счёт разницы курса покупки-продажи и живут. Собственно, деньги у односельчан Ирумы появляются за счёт сдачи мытарям излишков добытой в лесу продукции сверх обязательного, но, как уже было сказано ранее,
необременительного ежегодного налога. Из этой информации я сделал вывод, что дороги между населёнными пунктами в Эдеме всё-таки есть, а то, что я ни на одну из них за всё время моих блужданий по лесу так и не наткнулся, говорит лишь о моём фантастическом "везении".
        В городах сосредоточились торговцы, которых иногда называют менялами, и ремесленники, специализирующиеся на изготовлении сложных товаров - оружии, посуде, хорошей качественной одежде, предметах обихода. Тут, правда, я не слишком хорошо понял - Ирума на мой наводящий вопрос сказала, что и посуду, и оружие, и одежду жители её деревни умеют делать сами. Кстати, одежду, которая на ней, девушка сшила сама, использовав для её изготовления собственноручно выделанную кожу из собственноручно добытых ею животных. Правда, ткать она не любит, а немногие имеющиеся у неё домотканые вещи выменяла на добытые ею меха и кожу - в деревне Ирумы несколько женщин весьма ловко управляются с ткацким станком и обеспечивают всю деревню дешёвой и высококачественной тканью из растительных волокон. Сырьё для ткацких станков добывается из молодых побегов какого-то тростника, в изобилии растущего недалеко от деревни. Некоторые прядут из шерсти - надо только брать шерсть с определённых животных. Там же, неподалёку от деревни, имеются залежи железной руды, из которой жители делают металлические изделия, выплавляя металл в
небольших самодельных плавильнях и насыщая расплав легирующими добавками, о существовании которых не в курсе разве что малые дети. То есть и с лёгкой промышленностью, и с металлургией местные жители знакомы не понаслышке. Зачем им тогда города - не понимаю…
        Выяснил я и цель, ради которой девушка забралась так далеко от своей родной деревни. Целью, что очевидно, оказался раненый отважной охотницей и добитый мною зверь, которого, в переводе на имперский, Ирума назвала иглобрюхом. Девушка выслеживала его больше недели - животное чрезвычайно редкое, чуть ли не занесённое в местную красную книгу, и его шкура ценится на вес золота или того, что тут является мерилом ценности. Правда, используется не сама шкура, а покрывающие её сплошным ковром вместо шерсти длинные и даже на вид необычайно острые иглы. Девушка, выяснив, что я не претендую на трофей, и получив моё согласие на разделку туши, сильно обрадовалась и тут же кинулась снимать шкуру вместе с иглами, пояснив, что в них содержится магия жизни. Из дальнейших путаных объяснений я догадался, что сами иглы полые и внутри содержат какое-то редкое биологически активное вещество, предположительно - местное лекарство, обладающее сильно выраженным оздоравливающим и чуть ли не омолаживающим эффектом. То-то у меня порезы от игл так чесались… По крайней мере, шкуру с туши девушка сняла с предельной осторожностью
- меня к этому процессу даже не подпустили, смотрел издалека. Потом Ирума тщательно вычистила шкуру, стараясь не прикасаться к острым концам иголок, и, расстелив её на траве, аккуратно скатала в скатку, внимательно следя, чтобы оказавшиеся внутри шкуры иголки не сломались, после чего, тщательно упаковав, засунула шкуру в висящий за спиной рюкзак, перетянув кожаными ремешками. Видимо, оценив моё терпение, девушка пояснила:
        - За эту шкуру я куплю жизнь своего брата.
        Подобное заявление, разумеется, не оставило меня равнодушным, и я потихоньку вытащил из своей спутницы подробности.
        У Ирумы оказалось два брата - один старший, другой младший, а также младшая сестра. Со старшим братом случилась какая-то неприятность, и он умирает. То ли убился, то ли отравился - я так и не понял, но спасти его может только жрец - ни одно лекарство не помогает. Однако отношения с этим жрецом у Ирумы явно не сложились - любвеобильный жрец давно уже положил глаз на младшую сестрёнку Ирумы и хочет взять её в жёны, выставив этот брак как условие спасения юноши. Вероятно, сестрёнка моей спутницы действительно редкая красавица, если даже сама Ирума признаёт, что по сравнению со своей младшей сестрой выглядит менее эффектно. Родители тоже против брака - о жреце в деревне ходит дурная слава, он уже неоднократно брал себе жён, но ни одна из них после этого долго не жила, все рано или поздно умирали. Ирума сказала, что это потому, что жрец ради увеличения собственной силы приносит своих жён в жертву богине смерти. Своей сестре девушка подобной участи не желает, поэтому предложила равноценную замену - расплатиться за лечение брата иглами с эликсиром жизни. Так сказать, жизнь за жизнь. Каждая игла, а их на
шкуре - тысячи, при использовании даёт примерно один год дополнительной жизни. Да уж, неплохой биологический стимулятор синтезируют местные представители фауны… Но есть, оказывается, и условие - чаще, чем один раз в год, применять иглы жизни нельзя - можно умереть от передозировки. В малых дозах этот эликсир - лекарство, а в больших - яд. Интервал, разумеется, неточный - плюс-минус пару месяцев, но само лекарство из организма выводится очень долго, а допускать передозировку, используя несколько игл одновременно или в течение небольшого промежутка времени, категорически запрещено. Это, якобы, самый верный способ досрочно встретиться с Марой, так как активное вещество имеет свойство накапливаться в организме, а выводится из него крайне неохотно. Я, разумеется, тут же поинтересовался способом применения - оказалось, что нет ничего проще. Достаточно просто уколоться, и полая изнутри игла, пробив кожу, впрыскивает в тело содержащееся в ней под небольшим давлением вещество, которое Ирума назвала эликсиром жизни. Услышав инструкцию по применению, я переспросил свою спутницу - не ошибается ли она, ведь я,
столкнувшись с этим её иглобрюхом, получил в своё тело эликсира не то что на год, а как минимум ещё на одну жизнь. В доказательство я показал множественные нанесённые иглами порезы на своей груди с уже запёкшейся на них кровью, сменившей свой цвет с тёмно-бурого на коричневый со странным зеленоватым оттенком, которые девушка внимательно осмотрела и озадаченно сказала:
        - Это действительно иглы иглобрюха… А зелёный оттенок на твоих царапинах - следы воздействия эликсира жизни. В малых дозах он заставит твой организм помолодеть, выводя из него токсины, шлаки и мутировавшие клетки, но в больших очень опасен. Вероятно, от неминуемой смерти тебя защитила сама богиня. Всё, что свыше одной иглы - смертельный яд, от которого не спасёт даже магия.
        Опять магия… Я напомнил девушке, что магии не существует, есть обычные и вполне объяснимые с точки зрения здоровой человеческой логики физические процессы.
        - Ты уже не первый раз говоришь, что магии не существует, Кейтон, - озадаченно ответила девушка. - Возможно, мы говорим о разных вещах. Под магией я понимаю вот это…
        И Ирума вытянула перед собой руку ладонью вверх. Я хотел переспросить, что она хочет сделать, но все слова застряли у меня в горле при виде разгоревшегося над ладонью девушки яркого, разбрызгивающего жёлтые искры огненного шара, от которого даже на расстоянии нескольких шагов ощущался нестерпимый жар.
        Подержав над ладонью плазмоид несколько мгновений, девушка каким-то образом убрала его, втянув обратно в ладонь, и опустила руку, переспросив:
        - Так понятнее?
        - Куда уж понятнее, - ответил я обескуражено. Если принять за данность, что технические устройства для генерации подобных энергетических объектов у Ирумы отсутствуют, то я действительно столкнулся с явлением, описываемым фантастическим словом "магия"…

* * *
        Именно магией девушка разожгла небольшой костёр во время нашей первой ночёвки. Насадив на тоненькие прутья молодого орешника куски парного мяса иглобрюха, предусмотрительно вырезанные ею из туши в процессе снятия шкуры, Ирума приготовила нам ужин и, накормив меня мясом, сказала:
        - Если будет тошнить - скажи мне.
        - И что ты сделаешь?
        - Сниму симптомы. Магией. После нашей еды тебе может стать плохо - тошнота, рвота, головокружение.
        - А тебе не будет плохо? - удивлённо переспросил я, подозрительно оглядев зажатый в руке прутик с остатками запечённого мяса. - Ели-то мясо мы оба.
        - Мне - нет. Но если ты действительно из другого мира - тебя будет тошнить от нашей еды.
        - То есть ваша еда для меня ядовитая?
        - В нашем мире сейчас для тебя ядовито всё, пока не привыкнешь. Акклиматизация.
        - И в чём она должна заключаться? - поинтересовался я.
        - Твой организм должен полностью обновить весь набор содержащихся в нём веществ. В Эдеме другая вода, другой воздух, другой набор химических элементов и соединений. Это не смертельно, но поначалу может доставить некоторые неудобства.
        И тут я вспомнил, что в первые дни своего путешествия меня действительно сильно мутило, и я тогда даже предположил, что отравился местными орехами. О чём я Ируме и рассказал.
        - Ты действительно пришелец из другого мира, Кейтон, - уверенно сказала мне девушка. - Возможно, наша встреча не случайна.
        - Почему ты так считаешь? - переспросил я.
        - Скажи, какое твоё самое большое желание? - вопросом на вопрос ответила девушка.
        - Вернуться домой, - признался я.
        - И что тебе для этого нужно? Вернее, как ты планировал вернуться?
        - Я хотел найти кого-нибудь из местных жителей, чтобы они помогли мне добраться до портальной станции. У вас ведь есть портальная станция? Её не может не быть - как-то ведь вы попали на эту планету.
        - Твоё желание исполнилось, Кейтон. Ты нашёл местных жителей, встретившись со мной. И я попытаюсь помочь тебе, если ты, в свою очередь, поможешь мне.
        - Но чем я могу помочь?
        - Ты связан со смертью, Кейтон. Спаси моего брата, и тогда я сделаю для тебя всё, что пожелаешь. Я даже готова расплатиться за услугу собственной жизнью.
        - Я не отказываюсь от помощи, - растерянно пробормотал я, - но не знаю, как смогу это сделать.
        - Я научу, - улыбнулась девушка, - в нашей деревне есть алтарь.
        - А порталы? У вас есть порталы?
        - Жителям Эдема они не нужны. При необходимости мы умеем сами строить порталы, но для этого нам необходимы координаты места, куда нужно попасть. Координаты твоего мира, который ты зовёшь Оканийской империей, мне неизвестны, но существует возможность их узнать.
        - Какая? - я чуть не подпрыгнул от нетерпения.
        - У тебя на теле знак богини смерти, - девушка указала пальцем на висящий на моей шее медальон, - спроси у неё сам. Правда, для общения с богиней нашего деревенского алтаря, скорее всего, будет недостаточно - я не помню случая, чтобы богиня лично отвечала на молитвы нашего жреца. Тебе, скорее всего, придётся посетить Тсану - так мы называем нашу столицу, и задать свои вопросы верховному жрецу - он не только является проводником воли богини на земле, но и имеет доступ к столичным архивам, оставшимся ещё от древних. Если где-нибудь в нашем мире и есть информация о твоей родине, то именно там. Покопаешься в архивах, поспрашиваешь верховного жреца. Думаю, отмеченному смертью он не посмеет отказать.
        - А ваша столица далеко?
        - К сожалению, далеко, но разве ты торопишься на встречу со смертью? - улыбнулась девушка.
        - Твоя фраза несколько двусмысленная, - вздрогнул я от осознания второго смысла сказанных девушкой слов, - мне хотелось бы не помереть, а вернуться в свой мир.
        - Всё в руках богини, - успокоила меня Ирума, - и жизнь, и смерть. Придёшь в Тсану, найдёшь главный храм богини Мары и там задашь свои вопросы. А добраться до столицы я тебе помогу. Даю слово. Если ты поможешь мне…
        - Тогда я спокоен за своё будущее, - вернул я девушке улыбку и, подхватив ещё один прутик с пропёкшимся мясом, задал давно уже мучавший меня вопрос:
        - А почему ты не убила иглобрюха магией?
        Вопрос, надо сказать, был не лишён серьёзных оснований - после наглядной демонстрации паранормальных способностей моей спутницы я понял, что самое смертоносное оружие в руках Ирумы - это не лук, а как раз то, что сама она называет магией. Огненный шар, сотворённый девушкой, будучи посланным в иглобрюха, уничтожил бы зверя на месте, и ей не пришлось бы бежать за подранком. Правда, в этом случае мы бы не встретились - портал, оказывается, переместил меня в глухой участок дикого леса, в котором практически не появлялись люди, и даже сейчас, в половине пути до деревни Ирумы, нам ещё как минимум трое суток ходьбы.
        - Магия уничтожает магию, - неожиданно ответила девушка.
        - Не понял, - удивился я.
        - Убитый магическим способом иглобрюх теряет силу жизни, - пояснила девушка.
        Понятно… Содержащийся в иглах лекарственный препарат в случае применения магии портится. Наверное, испаряется от жары и разрушает иголки. Тут в мою голову пришла гениальная мысль - если иглы не выдерживают высокой температуры, животное можно убить холодом или каким-нибудь другим способом. Замерев в предчувствии разгадки очередной тайны, я спросил у девушки:
        - Ирума, скажи, а кроме огня ты можешь сделать ещё что-нибудь такое же смертоносное? Вот, к примеру, если вместо иглобрюха на тебя нападёт крупный хищник, как ты защитишься?
        - Убью из лука, - искренне ответила девушка.
        - А если у тебя не будет лука или закончатся стрелы?
        - Ты, наверное, имеешь в виду, насколько большим арсеналом заклинаний я обладаю? - понятливо улыбнулась Ирума.
        Догадавшись, что меня раскусили, я с улыбкой подтвердил.
        - Мне было бы очень интересно. Или это тайна?
        - На самом деле перечень плетений, которыми я владею, достаточно обширен - двенадцать рун первого порядка, восемнадцать рун второго порядка и что-то около двух сотен различных конструктов на их основе.
        - А это много или мало?
        - Много, Кейтон. В посёлке немногие умеют больше, чем я. И, отвечая на твой вопрос, убить иглобрюха я могла как минимум девятью различными заклинаниями из школы магии.
        - А остальные сто девяносто?
        - Или неэффективны, или, наоборот, слишком эффективны. Или предназначены для другого.
        - А почему тогда ты ими не пользуешься?
        - Как не пользуюсь? - удивлённо переспросила девушка, махнув рукой в сторону костра. - А костёр я чем разожгла?
        - Но иглюбрюха ты убила стрелой!
        - Стрелой удобнее, да и попортила бы я иглы магией. Я тебе уже говорила - магия уничтожает магию.
        - А если на тебя нападёт хищник? У вас же есть хищники?
        - Использую то, что для меня удобнее. Магия тоже не всесильна, Кейтон, иногда требуемого легче достигнуть обычными средствами. К тому же многие животные нашего мира защищены от прямого магического воздействия - так пожелала богиня. Впрочем, со временем ты сам всё увидишь и привыкнешь.
        - Понятно… - пробормотал я.
        Больше о магии разговоров не возникало - Ирума воспринимала её как что-то обыденное, само собой разумеющееся, и пользовалась магией так же свободно, как люди моего мира столовыми приборами, а я тихонько смотрел и запоминал. Подозреваю, что подобное знание мне когда-нибудь обязательно пригодится…

* * *
        В нашем путешествии, продолжающемся уже третьи сутки, прояснился и вопрос с ушами аборигенов, так заинтересовавший меня в самом начале нашего знакомства с Ирумой. Оказывается, такие уши у местных жителей развились в процессе эволюции. Древние эль-фа по своему внешнему виду ничем не отличались от меня, но постоянная жизнь в лесу накладывает свой отпечаток и на характер, и на телосложение. Тела аборигенов, приспособившись к необходимости скрытного передвижения в лесных зарослях, стали стройнее и гибче, улучшилось зрение и слух. То-то мне показались необычайно большими, как у ребёнка, глаза девушки… Увеличенные в размерах ушные раковины, кстати, не только улавливают любые, даже самые слабые звуки, но ещё и определяют их направление, обретя способность двигаться на манер кошачьих. Некоторые люди в моём мире тоже умеют проделывать подобные трюки, но здесь, на Эдеме, этим умением обладает каждый. Своеобразные акустические локаторы помогают эль-фа лучше ориентироваться в лесу, когда зрение, по известным причинам, отказывает. То-то Ирума, в отличие от меня, перемещается по лесу с грацией дикой кошки,
всегда выбирая наиболее удобную дорогу и даже не обращая внимания на путающуюся под ногами траву и мелкие кочки. К слову, здесь иногда продолжают рождаться люди с обычными, как у меня, рудиментарными ушами, поэтому Ирума при нашей первой встрече совсем не удивилась моему внешнему виду, заинтересовавшись лишь незнакомой одеждой.
        Постепенно разговор перетёк с современной жизни местных жителей на древних - я всё же пытался установить хотя бы приблизительно, когда и откуда предки Ирумы пришли на эту планету. Выяснить удалось немногое - сама девушка никогда не покидала леса, всю жизнь проведя в своей деревне. Нет, расположение ближайших населённых пунктов она знала, равно как была в курсе местной географии, но соседние точки постоянного проживания эль-фа являлись такими же лесными деревнями, как и та, в которой жила девушка. Воистину лесные жители… Неплохое образование аборигены получали прямо в своём посёлке от местного жреца, который в обязательном порядке обучал детвору основам грамотности - счёту, чтению, письму… Что радовало - наличие письменности говорило о том, что население Эдема не слишком сильно деградировало по отношению к уровню образования в империи. Откуда знания получил жрец? Традиция, оказывается. Жречество здесь не только проводит волю богини в массы, но ещё и поднимает уровень образования до минимально необходимой планки, играя роль учителей. Таково, оказывается, желание богини - ей не нужна безграмотная
паства. Зачем все жители учатся, ведь насильно получить образование нельзя - обучаемый должен сам захотеть учиться, иначе знания просто не задержатся в голове? И тут всё оказалось далеко не просто и завязано, ну кто бы сомневался, на религию. Якобы самые прилежные и самые образованные получают после своей смерти возможность переродиться кем-то большим, чем они были раньше. Ирума прочла мне целую лекцию о реинкарнации, переселении душ и другой мистической дребедени, плотно переплетающейся в умах местных жителей с нормальной, научно обоснованной информацией. Кстати, иглобрюх, которого девушка убила, являлся, по её утверждению, разумным зверем с душой когда-то умершего охотника. И именно поэтому его тело обрело способность аккумулировать жизненную силу и выделять её на кончиках своих иголок. Эль-фа, оказывается, не делают различий между зверями и людьми, полагая, что всем населяющим Эдем живым существам присущ разум и в следующей жизни родиться можно кем угодно - на всё якобы воля богини. Что-то мне от подобных перспектив уже дурно становится - не хотелось бы, умерев, возродиться в шкуре какого-нибудь
иглобрюха, пусть я и не верю ни в реинкарнацию, ни в местных богов. Оставлю в своей голове заметку - умирать мне категорически противопоказано. Дополнительным неприятным для меня известием оказалось то, что о широко распространённой в империи процедуре омоложения местные жители тоже или не знают, или забыли. Что, впрочем, неудивительно - если целебные свойства иголок иглобрюха являются правдой хотя бы наполовину, то одна только лежащая в рюкзаке Ирумы шкура потянет на тысячи, если не десятки тысяч сол чьей-то жизни, а способ применения содержащегося в иглах эликсира жизни на порядки проще и дешевле, чем омолаживающие операции Камэни, и доступен в этом мире каждому, кто способен держать в руках оружие. Вот и нарисовался источник потенциального бессмертия аборигенов. Кстати, в разговоре с девушкой я уже непроизвольно называю солы годами, ло - днями, а ри - часами, постепенно привыкая к местному языку…
        Раз уж зашёл вопрос о времени, от своей спутницы я выяснил, что история местной цивилизации насчитывает как минимум десять тысячелетий, но, скорее всего, этот срок правильнее будет увеличить как минимум вдвое, если не втрое-впятеро. Откуда взялась цифра десять - так местная столица, по уверениям Ирумы, была основана после объединения всех местных жителей в единое государство примерно десять тысяч лет назад, тут же став сосредоточием власти и, разумеется, знаний. Туда же, в столицу, едут обучаться будущие жрецы, возвращаясь уже обладающими неведомыми для всех остальных знаниями, которые постепенно, от года к году, передают остальным жителям. Возвращаются, кстати, порталами, знания о строительстве которых получают только они и только после продолжительного обучения. Так я узнал, что в столице имеется академия - единственное высшее учебное заведение в Эдеме. У меня появился ещё один стимул отправиться в Тсану - по заверениям Ирумы, это было единственное место, где я мог получить не только информацию о порталах, но и реальную помощь в возвращении домой. Наполненное лекциями о жизни Эдема путешествие
продолжалось…
        ГЛАВА 4
        Через четыре дня наше путешествие подошло к концу - ближе к полудню мы вышли к околице деревни Ирумы. Ещё на подходах к поселению я обратил внимание на появляющиеся на нашем пути признаки жилья - то едва заметные тропинки, явно протоптанные не животными, а людьми, то аккуратный мостик, переброшенный через неглубокий лесной поток, то крытый тростником навес на берегу очередной речки. Поэтому я не удивился, когда лес вокруг нас неожиданно раздался в стороны, и мы вышли на большую поляну, размерами претендующую на средней величины луг, в центре которой неровными концентрическими кругами, пересечёнными несколькими поперечными улочками, кучковалось примерно пять-шесть десятков срубленных из толстых брёвен домов, плотно расположившихся вокруг заросшей невысокой травой круглой площади. Единственным украшением площади являлась установленная почти в самом её центре каменная, скорее всего, базальтовая плита неправильной формы, примыкающая к небольшому, похожему на шалаш квадратному строению без окон и с двускатной крышей, вероятно, играющему роль местного храма. Но такие подробности о местном населённом
пункте я узнал потом…
        Ещё на подходах к деревне моя спутница, до этого постоянно мне о чём-то рассказывающая, замолчала, а потом с каждым новым шагом на её лицо наползало угрюмо-сосредоточенное выражение. В конце концов, лицо моей проводницы стало настолько мрачным, что даже я почуял в окружающей обстановке что-то неладное и взволнованно спросил у девушки:
        - Что-то случилось?
        - Похоже, мы опоздали, - расстроено ответила Ирума, бросив взгляд на виднеющийся издалека высокий шест, установленный у храма. На шесте одиноко болталась, полощась на лёгком ветерке, какая-то цветная тряпка с вышитым на ней изображением, но что на ней было изображено, я разобрать не сумел - слишком далеко.
        - Куда опоздали?
        - В посёлке свадьба. Наш жрец вывесил рядом с алтарём богини символ зарождения новой семьи.
        - Ну и что? Свадьбы для вас - настолько особенное и редкое событие, которого в данный момент вообще не может быть?
        - У нас нет девушек, которые в ближайшее время планировали связать себя узами брака. Обычно подобное мероприятие готовится заранее, а сами молодожёны, прежде чем связать свою судьбу, долгое время проводят вместе. Когда я уходила на охоту, таких пар в посёлке не было. Я подозреваю, что виновник происходящего - жрец! Он обманул меня, воспользовавшись моим отсутствием! Ему не нужен эликсир жизни, ему нужна жизнь моей сестры!
        И, заступив мне дорогу и посмотрев прямо в лицо, Ирума взволнованным просящим голосом воскликнула:
        - Кейтон, спаси мою сестру! Не дай совершиться непоправимому - останови свадьбу! Я знаю - ты можешь! Ты сильный - я разглядела след твоего удара по иглобрюху. Забери мою сестру у жреца, пока ещё не поздно и обряд не завершён!. Не позволь ему связать вместе свои судьбы! Проси у меня что угодно, но только спаси её! Я отдам тебе всё, что у меня есть, даже саму себя!
        В дрожащем голосе девушки звучало столько мольбы, что моё сердце дрогнуло - я осознал, что даже без награды уже не смогу пройти мимо и не помочь. По крайней мере, хотя бы попытаюсь.
        - Хорошо, я согласен. Веди! - решительно ответил я, и мы, больше не оглядываясь по сторонам, быстро направились прямо к центру поселения.
        На поселковой площади уже собралась внушительная толпа народа - навскидку человек двести, не меньше. Взгляды поселян оказались устремлены на пёстро одетого мужчину, стоящего на каменной плите перед храмом и о чём-то, оживлённо жестикулируя, вещавшем окружившему его народу. Рядом с мужчиной неподвижно, как статуя, стояла ослепительной красоты молодая девушка, похожая на Ируму настолько, что не опознать в них сестёр было просто невозможно - тот же правильный овал лица, прямой точёный носик, пухлые губки, большие, как у ребёнка, глаза насыщенного голубого оттенка, спортивная фигура, лишь подчёркивающая тонкую талию и идеальную форму длинных мускулистых ног. Одета она была в короткое, до середины бедра белое полупрозрачное платье без рукавов и лёгкие белые сандалии на тонких кожаных ремешках. На тяжёлых полушариях грудей расположился отливающий золотом медальон на плоской витой золотой цепочке, изящным кольцом охватившей тонкую аристократическую шею девушки, а её талию стягивал тонкий поясок, позволивший ткани платья свободно струиться по груди и скрадывать роскошные очертания девичьей фигуры.
Впрочем, то, что пыталось скрыть платье, выдавали пробивающиеся через тонкую полупрозрачную ткань яркие солнечные лучи, говорящие всем присутствующим на этом действе, что нижнего белья на девушке не было. От слова "совсем". Густые, как и у Ирумы, и такого же цвета волосы были тщательно заплетены во множество мелких, спускающихся ниже пояса косичек, обнажавших аккуратные заострённые ушки с задорно торчащими поверху кисточками. Сама девушка на свой полуобнажённый внешний вид внимания не обращала. Она, похоже, вообще не обращала ни на что внимания - пустой, отсутствующий взгляд устремлялся поверх голов собравшихся куда-то в небо, а из угла слегка полуоткрытых пухлых розовых губок стекала капелька слюны. Похоже, девочка немного не в себе и не осознаёт, где она и что с ней сейчас происходит.
        - Он наложил на сестру заклятие подчинения, - со злостью прошипела Ирума, кивнув головой в сторону нарядно одетой девушки. Понятно, это и есть невеста, которую я, как настоящий герой популярного женского романа, непременно должен спасти от злобного колдуна. Всё происходящее могло бы быть очень интересным, если бы подобное действо происходило не со мной…
        И тут до меня дошёл смысл последней фразы, сказанной Ирумой. От осознания увиденного меня пробил неожиданный озноб, а сердце пропустило удар, замерев в безотчётном страхе - оказывается, тут ещё и мозголомы имеются! Мало мне было явления обычных колдунов… Знания о возможности прямого воздействия на мозг не являлись в империи чем-то уникальным - спецслужбы давно уже овладели техникой ментального подчинения сознания, используя для этого тысячелетиями наработанный опыт и подавляющие волю устройства и препараты. Возможно, эти знания не были утеряны местными жителями, и их применение я теперь воочию наблюдаю. Вот только не опасно ли мне вступать в схватку с человеком, возможности которого для меня неизвестны? Сколько времени жрецу, а я не сомневался в том, что передо мной именно упомянутый Ирумой жрец, понадобится для подчинения уже моего собственного разума? Успею ли я приблизиться и нанести хотя бы один удар, чтобы гарантированно вывести из строя своего противника?
        Сохраняя на лице спокойное выражение, чтобы никто не смог догадаться о моих враждебных намерениях, я шёл по заросшей мелкой шелковистой травой площади. Уверенно разгребая путающийся под ногами густой зелёный травяной ковёр, упорно пробивающийся сквозь утоптанную до состояния камня землю, и аккуратно расталкивая зрителей, я постепенно приближался к жрецу. Ирума, осознав, что пробивать дорогу в плотной толпе у меня получается значительно лучше, чем у неё, пристроилась за моей широкой спиной. Пробившись в первые ряды и выйдя на никем не занятый пятачок перед служителем культа, я решительно направился к нему - для того, чтобы пустить в ход кулаки, мне оставалось пройти всего три-четыре шага. Жрец, бросив короткий взгляд на приближающихся к нему людей и увидев одетого в рваную, вымазанную кровью, неизвестного фасона и расцветки одежду незнакомца, за спиной которого бодро семенила Ирума, сразу же обо всём догадался и, спрыгнув с каменной плиты, шагнул мне навстречу, уверенно поднимая руку. Маловероятно, что этим движением он хотел меня поприветствовать - я ни мгновения не сомневался, что жрец собирался
испробовать на мне одну из возможностей своего боевого арсенала. Возможно, с кем-то другим у жреца могло бы получиться им задуманное, но я давно уже не тот безобидный домашний мальчик с широко раскрытыми восторженными глазами, только-только переступивший порог академии - я битый жизнью боец, успевший заглянуть в глаза смерти, и колебаться, раздумывая о возможной жестокости своих действий, не стану. Понимая, что ещё мгновение, и в меня полетит нечто убойное из неизвестного мне арсенала, я резко, подшагом сократив дистанцию, нанёс ногой сильный дробящий удар под колено мужчины с внутренней его стороны, метя в болевой узел и стремясь если не повредить сустав, то как минимум сбить жреца на землю. Приём прошёл безукоризненно точно - мой противник, так и не успев ничего сделать, споткнулся и, продолжая по инерции движение, стал заваливаться на меня. Строго под другой удар, добивающий - не зная, что ожидать от неизвестного противника, я планировал вторым ударом надолго вывести мужчину из строя, после чего спокойно разобраться в сложившейся ситуации.
        Обычно я отрабатывал подобную связку с использованием добивающего удара основанием открытой ладони в нос. Со стороны должно было показаться, что мой противник сам напоролся на мою выставленную вперёд и слегка согнутую в локте руку. Однако я неправильно оценил скорость движущегося мне навстречу жреца и, уже начиная удар, интуитивно почувствовал, что в конечной фазе приёма дистанция окажется слишком мала и чётко, строго по классическим канонам, провести приём не удастся. Соответственно, вложенная в удар сила окажется потраченной впустую, а сам удар может не достичь цели. Не желая отдавать в руки противника инициативу и позволить ему исполнить уже свой собственный приём, я по ходу движения сменил удар основанием ладони на удар локтём под подбородок…
        Удары локтями отличаются повышенной сложностью, связанной с тем, что в повседневной жизни мы не обращаем внимания на траекторию движения локтевого сустава и, следовательно, моторика этого движения не наработана - её приходится оттачивать долгими упорными тренировками. Четыре года напряжённых занятий - слишком мало для того, чтобы удары локтями проводились мною так же естественно, как удары конечностями рук и ног. Поэтому не было ничего необычного в том, что я промахнулся, попав локтём не туда, куда планировал. Вместо того, чтобы ударом в челюсть отправить жреца в нокаут, я с силой вонзил свой локоть прямо в нос жреца, сминая тонкие хрящи и забивая их дальше в мозг. В наступившей тишине раздался отчётливо слышимый мне хруст ломающихся костей…
        Уже понимая, что произошло, я, продолжая движение, сделал подшаг в сторону, пропуская падающее тело противника себе за спину. Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть последствия своего удара. Но я всё же обернулся…
        Жрец лежал на земле, смяв грудью траву и неестественно вывернув голову в сторону. Из провала, бывшего когда-то носом, тонкой струйкой стекала кровь, пятная землю. С ужасом я осознал, что моё первое знакомство с поселением аборигенов началось с убийства, причём убил я не абы кого, а жреца богини смерти, являвшегося, по рассказам моей спутницы, личностью самой важной и чуть ли не неприкосновенной. Над окружившей меня толпой сгустилась вязкая тишина. Я каждой клеточкой своего тела чувствовал сошедшиеся на мне тяжёлые до осязаемости взгляды поселян, и ничего хорошего они не предвещали. А ведь у меня даже оружия при себе нет! Впрочем, если все они, как Ирума, паранормы и обладают загадочной магией, то оружие мне и вовсе не понадобится - меня сейчас просто по-быстрому уничтожат, сравняв с землёй, и даже пепла от моей тушки не останется. По затылку пробежал вымораживающий кожу холодок ощущения неотвратимо приближающейся гибели. Меня даже посетило иррациональное чувство, что сама смерть стоит за моей спиной, обняв меня своими ледяными объятиями - сейчас я, как никогда в жизни, был готов поверить и богов,
и в потусторонние силы, и в скорое пришествие Создателя…
        Меня спасла Ирума. Перепрыгнув через труп жреца, она подскочила ко мне, молниеносным движением выхватила из лохмотьев моего комбинезона покоящийся на груди амулет с изображением рурха, подняв его высоко над своей головой, насколько позволяла надетая на мою шею цепочка, и стала быстро-быстро о чём-то говорить на своём непонятном языке, постоянно поворачивая медальон влево и вправо и давая возможность всем собравшимся увидеть выгравированное на нём изображение. Двадцать, тридцать гулких, отдающихся звоном в ушах ударов разгорячённого сердца, и вот уже толпа аборигенов, прорвав плотину безмолвия и тихо о чём-то друг с другом переговариваясь, начала неспешно расходиться. Прошло ещё немного времени, и на деревенской площади остались только я и Ирума со своей сестрой, продолжавшей пребывать в оторванном от мира сего состоянии. Победно оглядев опустевшую площадь, Ирума схватила за руку сестру, второй рукой ухватилась за меня и потащила нас прочь, бросив в мою сторону короткую фразу:
        - Всё закончилось, пошли домой…

* * *
        Дом Ирумы приютился почти на самом краю деревни эль-фа, недалеко от лесной опушки, с противоположной стороны от того места, откуда мы пришли. Заведя меня в дом, девушка махнула головой в сторону ближайшей двери, оказавшейся приоткрытой, и сказала:
        - Проходи, располагайся.
        Сама же тем временем потащила безвольно плетущуюся за ней сестру вглубь дома.
        Я прошёл в предложенную мне комнату и, прикрыв за собой дверь, огляделся. Похоже, я оказался на кухне - центр комнаты занимал массивный деревянный стол, по краям которого стояли столь же основательные лавки числом три штуки. У окна сиротливо ютились две табуретки, застеленные кусками пушистых шкур, а дальнюю стену комнаты занимала оригинальной конструкции небольшая печка, рядом с которой располагался такой же массивный, как и вся остальная мебель, шкаф. Из стены рядом с печкой выступали несколько деревянных колышков, на которых неизвестная хозяйка заботливо развесила разнообразную кухонную утварь. Стол устилала искусно расшитая скатерть, а на скамейках лежали такие же пушистые шкуры, как и на табуретках. Я присел на одну из них - сидеть оказалось достаточно удобно, сквозь толстый мех дерево почти не ощущалось. Большое застеклённое окно на половину стены скрывали занавески из ткани, изготовленной, похоже, вручную - несмотря на достаточно высокое качество полотна, нити в нём немного отличались друг от друга своей толщиной. Кухня в целом оставляла после себя ощущение не только идеальной чистоты, но и
любовно поддерживаемого в ней уюта - такой невозможно создать, если не живёшь в доме постоянно. Интересно, кто здесь хозяйничает? Ирума ничего мне не говорила о своих родителях.
        Помещение я осматривал недолго - скрипнула дверь, и на кухню вошла Ирума, тут же обратившись ко мне со словами:
        - Кейт, нам надо поговорить.
        Неожиданный поворот сюжета… Впервые за несколько дней нашего тесного общения девушка назвала меня сокращённым именем, которое, как я рассказал в самом начале нашего знакомства, используют лишь мои родственники и друзья. Интересно, в какую категорию Ирума занесла меня? Родственником девушке я не являюсь. Неужели, освободив сестру, я перешёл в категорию друзей?
        - Я слушаю тебя, Ирума, - как можно более серьёзно ответил я.
        - Можно просто Ири, - немного виновато улыбнулась девушка.
        - Я слушаю тебя, Ири.
        - В первую очередь я хочу поблагодарить тебя за свою сестру, Кейт. Теперь, когда жрец мёртв, с ней всё будет в порядке - со временем последствия внушения исчезнут. Я даже не предполагала, что жрец пойдёт на прямое подчинение её разума - у нас подобное не приветствуется.
        - А у жреца имя есть? - перебил девушку я.
        - Разумеется, есть, - кивнула девушка, - но называть его я не буду, чтобы не разгневать богиню, всё же я в некотором роде причастна к убийству её служителя. Не хочу привлекать внимание Мары даже такой малостью, как произношение вслух имени её служителя - вдруг даже простого имени окажется достаточно…
        - Для чего достаточно? - переспросил я, заметив, что девушка замолкла.
        - Ни для чего, - потупилась Ирума, - забудь.
        - Ты боишься жреца? - удивился я. - Он же мёртв!
        - На жреца мне плевать! - вскинулась девушка. - Я боюсь гнева богини. Она жестоко мстит за покушения на своих служителей.
        - А я, значит, бояться не должен? - удивился я. - Ведь убил именно я, а вовсе не ты.
        - Мара тебя не тронет. Ты её жрец.
        - Хотелось бы верить, - неуверенно пробормотал я.
        - Твоя вера ничего не решает - всё решено за тебя, - ошарашила меня Ирума. - Ты сам рассказал мне, что принял знак богини в подарок.
        - Ты имеешь в виду мой медальон? - переспросил я, вытаскивая из-за пазухи серебристый диск.
        - А ты думал, что носишь на своей шее простое украшение? - усмехнулась девушка. - Ты такой наивный… Богиня не разбрасывается своими ликами. Случайно получить амулет ты просто не мог.
        - Поверь, Ири, ещё несколько дней назад я даже знать не знал ни о каких богах, а это украшение я получил в подарок от своей девушки.
        - И где она сейчас? - недоверчиво переспросила Ирума.
        - Мы расстались… Давно расстались. Вернее, она сама от меня ушла.
        - И что она сказала перед тем, как ушла от тебя?
        - Ничего… Мы провели вместе восхитительную ночь, а наутро я нашёл на столе прощальную записку и вот этот медальон.
        - А что было в той записке?
        - Дословно я уже и не помню, это случилось настолько давно… Что-то про наказание и невозможность быть вместе. Утверждение, что амулет принесёт мне удачу. А также пожелание… Точно! Там было сказано, что если я окажусь на пороге смерти, то мне необходимо сжать амулет в руках и позвать её! Всё так и произошло - я действительно находился на пороге смерти, взял в руки медальон, позвал, и вот я здесь!
        Несомненно, меня спас амулет, а я поначалу ещё сомневался… Не зря я, очутившись на этой планете, подозревал в медальоне портал! Как минимум одной подтверждённой функцией - телепортацией - он обладает. Быть может, горькая, на грани слышимости усмешка Линнеи мне тогда тоже не почудилась, и её подарок - это ещё и средство связи? Но мои ностальгические воспоминания прервала Ирума, уверенно сказав:
        - Вот ты и сам подтвердил мои слова, Кейт. Вопрос о твоей связи с богиней я больше не поднимаю - считаю это доказанным фактом. Ты, кстати, не забыл, что обещал мне спасти брата?
        - Не забыл. Говори, что делать.
        На лице девушки впервые появилась растерянность. Распахнув глаза на половину лица, она удивлённо спросила:
        - А ты разве не знаешь?
        - Откуда, Ири? О том, что я якобы являюсь жрецом, я впервые услышал от тебя.
        - Я думала, что богиня сама должна объяснить тебе, что делать… Жрецов, окончивших академию, никто ведь специально не учит - они сразу становятся жрецами. Разговаривают с богиней, проводят ритуалы, приносят жертвы… Или ты полагаешь, что наш бывший жрец всё выдумал? Но он обучался в Тсане и просто не мог быть самозванцем…
        Я надолго задумался, не зная, что ответить. Взять на себя функции жреца просто так я опасался - ведь, по большому счёту, сам я ничем не лучше убитого мною мужчины, да, к тому же, лишён того, что местные жители называют магией и, следовательно, даже мелкие фокусы перед алтарём мне недоступны. И как я буду играть роль жреца? Придумать молитву? Принести жертву? Да я вообще не знаю, что делать! В империи, где я жил, различные религиозные культы настолько выродились, что ни самих культистов, ни их храмов уже не найдёшь… И, когда молчание слишком сильно затянулось, я всё это высказал в лицо Ируме.
        Смотреть на девушку было жалко. Такое ощущение, что у неё из тела вытащили стержень - ещё мгновение назад она боролась, на что-то надеялась, и вот сейчас я собственными руками разрушил её последние надежды. Плечи девушки опустились, голова поникла, а глаза… Лучше бы она заплакала - тогда бы я не видел поселившуюся в них скорбь и безнадёжность. И я, подчиняясь пришедшему непонятно откуда озарению, спросил:
        - А если твоего брата принести к алтарю вашей богини? В вашем посёлке есть алтарь?
        - Алтарь в храме на площади…
        - Значит, пойдём к храму, - уверенно сказал я, - показывай, где твой брат.
        Услышав мои слова, Ирума тут же развернулась и, ухватив меня за руку, потащила вглубь дома. Пройдя по короткому коридору и распахнув одну из дверей, девушка завела меня в спальню и, остановившись перед кроватью с лежащим на ней мужчиной, почти до головы укрытым одеялом, указала не него рукой и сказала:
        - Вот мой брат. Бери и пошли.
        - А имя у твоего брата есть? - переспросил я, подхватывая мужчину на руки и направляясь на выход. Мужчина, несмотря на видимую худобу и общий болезненный вид, оказался достаточно тяжёлым, и это явно был не жир - в руках я держал сильное мускулистое тело прирождённого бойца, пусть и измождённое неизвестной болезнью.
        - Имя неважно, - с лёгким оттенком неуверенности ответила Ирума.
        - Почему? - задал логичный вопрос я, выходя с телом из дома и быстрым шагом продвигаясь к центру посёлка, где я только что убил жреца.
        - Давай, ты сначала попытаешься вылечить брата без имени? - в голосе девушки промелькнули просительные нотки.
        - Ты не сказала мне имени своей сестры, - на ходу сказал я, - и не говоришь имени брата. Почему? Я хочу знать их имена.
        - Сестру зовут Лания, а брата… Брата зовут Оэл.
        - А почему не сказала сразу?
        - Жрец Мары, узнав имя своей жертвы, может пленить её душу. Я боялась за жизни своих родных.
        - Бред! Как души могут быть привязаны к именам? Это суеверие! Да и своё имя ты мне сообщила.
        - Ты ошибаешься, Кейтон, - девушка ответила настолько тихо, что я едва её услышал, - а отдать свою душу в обмен на жизнь брата я готова…
        Отвечать я не стал - мы уже пришли. Труп убитого мною жреца уже убрали, и о свершившемся говорила лишь слегка помятая трава с пятнами крови. Держа на руках Оэла, я подошёл к камню, на котором недавно стоял, обращаясь к селянам, жрец, и сгрузил тело прямо на него. Немного отдышавшись - всё же груз оказался для меня достаточно тяжёл - я теперь уже без спешки осмотрел постамент. Неровно отёсанная в виде постамента каменная плита стояла рядом со входом в небольшой, похожий на шалаш домик, в котором с трудом могло бы уместиться десятка полтора человек. Не слишком-то заморачиваются аборигены строительством культовых сооружений во славу своей богини… Попасть в храм-шалаш можно было через единственный вход, обогнув постамент, что я тут же и проделал. Оказалось, что алтарь установлен у дальней стены домика в одну комнату, являвшегося, и это было хорошо заметно изнутри, всего лишь капитальным крытым навесом над алтарём. Сам алтарь представлял из себя ещё один поставленный стоймя замшелый, покрытый покровами тысячелетий и отполированный прикосновениями бесчисленного количества верующих каменный валун, у
которого искусный резчик стесал переднюю часть и вырезал на ней точно такое же изображение рурха, как и то, что было выгравировано на моём медальоне. Если бы я не знал, что между моим амулетом и алтарём богини смерти этого мира пролегла бездна времени и пространства, то непременно уверился бы в том, что изображения принадлежат резцу одного гениального мастера. Для сравнения я даже приложил свой медальон к камню - сходство рисунков оказалось несомненным, что навевало на определённые мысли о месте, где был на самом деле изготовлен мой амулет и почему я переместился с гибнущего корабля именно на эту планету…
        Вокруг алтаря в беспорядке лежали различной степени сохранности человеческие черепа, а сразу за алтарём из точно таких же черепов какой-то сумасшедший эстет даже выложил небольшой курган. Похоже, этим психом являлся убитый мною жрец, и у меня даже возникло стойкое ощущение, что он лично причастен к появлению в этой коллекции как минимум нескольких черепов. Что ж, на моей душе только что значительно полегчало - с неё свалился груз недавнего убийства.
        Решив, что необходимый ритуал желательно провести как можно ближе к алтарю, я вернулся за телом Оэла и, затащив его в избушку, положил прямо перед алтарём, устроив поудобнее. Мужчина моих стараний не оценил - он до сих пор находился без сознания.
        Пока я пристраивал тело, в дом осторожно вошла Ирума. Посмотрев на алтарь и на распростёршееся под ним тело, она робко спросила:
        - Теперь богиня вылечит моего брата?
        Не зная, что ответить девушке - в её глазах только что на смену отчаянию пришла робкая надежда - я, как совсем недавно на звездолёте, взял в руки медальон с изображением оскаленного кота, сильно сжал его в своих ладонях и тихо пробормотал, устремив взгляд на алтарь, а мысли куда-то в небо:
        - Богиня, если ты существуешь и слышишь меня - спаси жизнь лежащего перед твоим алтарём человека… Я не знаю, какую плату ты потребуешь за свою помощь, но взять её можешь с меня…
        Оглушительный треск раскатившегося по площади грома отбросил меня от алтаря, оглушив и заставив шевелиться наэлектризованные волосы на голове - похоже, только что в непосредственной близости от меня в землю ушёл разряд молнии. В воздухе ощутимо запахло озоном. На острых сколах алтаря заплясали искорки статических разрядов.
        Досталось и лежащему перед алтарём телу - оно с хрипом выгнулось, мужчина судорожно закашлялся, выплёвывая изо рта сгустки запёкшейся почерневшей крови, после чего съёжился, свернувшись в позу эмбриона, и тихо застонал. Я стоял, не зная, что мне делать - удивляться или бояться, слишком уж вовремя ударила молния, чтобы объяснить подобное природное явление простым совпадением. Да и погода снаружи стояла пусть и облачная, но до самого последнего мгновения ничто не предвещало дождя - солнце, когда мы шли по деревне, выглядывало из-за туч с регулярной периодичностью.
        Пока я размышлял над странным погодным явлением, Ирума подбежала к брату и, положив ладонь на его лоб, стала быстро о чём-то говорить, периодически бросая короткие взгляды в мою сторону. Так как подобными взглядами меня награждал и Оэл, я точно знал - разговор идёт обо мне. Ну и пусть говорят - главное, что лечение, похоже, прошло успешно - вот уже мужчина, тяжело опираясь на плечо своей сестры, неуверенно поднимается на ноги и потихоньку движется по направлению к выходу из помещения. Не желая мешать общению, я незаметно пристроился позади медленно бредущей парочки. Обернувшись и бросив прощальный взгляд в сторону храма, я увидел вместо высокого шеста с развевающейся на его вершине разноцветной тряпкой короткий обугленный пенёк - будучи самым высоким сооружением в посёлке, шест притянул к себе разряд атмосферного электричества. Так что и молния, и статические разряды на алтаре, заставившие пробудиться брата Ирумы, получили своё логичное объяснение.
        Заметив, что, пока я стоял и разглядывал последствия удара молнии, Ири с Оэлом ушли достаточно далеко, я, развернувшись к храму спиной, бросился их догонять и, догнав, подхватил мужчину под вторую руку - первая покоилась на плече девушки. Так, втроём, мы и дошли до дома Ирумы. За всё время движения на нашем пути не попался ни один местный житель - деревня как будто вымерла. Ещё бы - сначала убили их жреца, потом молния ударила средь ясного неба в погожий день, а теперь ещё и умирающий человек бредёт по деревне, как ни в чём не бывало. Поневоле поверишь в богов… Впрочем, аналогичный стимулирующий эффект, я слышал, действительно могут давать последствия обычного электрического разряда.

* * *
        Третью неделю я живу в лесном посёлке в доме Ирумы - для моего проживания семья девушки освободила в доме лучшую комнату, ранее занимаемую Оэлом. Её брат после чудесного излечения с помощью атмосферного электричества быстро пошёл на поправку и сейчас уже ничто в его внешнем виде не напоминает о недавней болезни, чуть не отправившей парня в могилу. На мой резонный вопрос, почему Ирума не использовала для излечения брата добытые нами иглы иглобрюха, девушка снисходительно, как маленькому ребёнку, объяснила, что вырабатываемый зверем эликсир жизни продлевает жизнь, отодвигая старость, но не спасает от смерти, вызванной иными причинами. То есть, с её точки зрения, арифметика проста - использование препарата увеличивает максимальную продолжительность жизни, а не лечит от болезни. Болезнь или стрела могут прервать эту самую жизнь в любой момент вне зависимости от того, сколько человек мог бы теоретически прожить. Одно от другого, так сказать, не зависит. На следующий мой вопрос, почему Оэла никто не мог вылечить самостоятельно - заклинания молнии и электрического разряда, оказывается, существуют, равно
как и целый арсенал специализированных лечебных плетений - Ирума ответила, что её брата излечило не электричество, а воля богини. Другие средства ему, якобы, помочь не могли. Ну, кто бы сомневался…
        Комнату, которую выделили для меня, совсем недавно занимал Оэл, переселившийся в комнату Ирумы и подвинувший оттуда свою сестру. Ирума стала жить вместе с Ланией, перетащив в её комнату свою кровать и устроив там женское общежитие. Впрочем, комната девушек оказалась достаточно просторной для двоих, а впоследствии, как мне объяснила Ирума, всегда можно перестроить дом, расширив его и пристроив ещё одну комнату. Но, как мне тут же по секрету поведала девушка, необходимость в дополнительной комнате, скорее всего, отпадёт в течение ближайших нескольких лет - Оэл уже подыскал себе постоянную спутницу жизни и сейчас молодые потихоньку присматриваются друг к другу. Если всё сложится благополучно, новоиспечённая семья построит для себя отдельный дом, а занимаемая старшим братом комната освободится. Правда, ждать этого момента ещё долго - местная молодёжь никуда не спешит, и развитие близких отношений протекает медленно.
        Познакомился я и с родителями молодёжи, выглядевшими ненамного старше своих детей. Попытался деликатно узнать, сколько им лет, но Ирума сказала, что подобные вопросы задавать не принято - информация слишком личная. Зато с помощью наводящих вопросов мне удалось выяснить, что когда родилась сама Ирума, её старший брат помогал родителям, посвятившим всё своё время воспитанию малышки, снабжать семью продовольствием. А это значило, что юноша к тому времени вырос и стал уже достаточно взрослым, чтобы не только уверенно держать в руках лук, но и уметь неплохо с ним обращаться. Предположим, что Оэлу на момент рождения Ирумы исполнилось пятнадцать лет - маловероятно, что в более раннем возрасте мальчик сможет целыми днями свободно разгуливать по лесу, отстреливая потенциальную еду направо и налево. Затем, когда Ирума подросла и уже не стала требовать к себе постоянного внимания, её родители решились на рождение следующего ребёнка. Им стал Харт, второй брат Ирумы, а затем уже родилась самая младшая сестрёнка - Лания, на которую и положил глаз убитый мною любвеобильный жрец. Сомневаюсь, что в семье Ирумы
интервалы между рождениями каждого последующего ребёнка сильно различаются, поэтому навскидку предположил, что родители Ирумы состоят в браке примерно шестьдесят лет плюс-минус десяток. Возможно, я даже занизил предполагаемую цифру - мне так и не удалось узнать, сколько они прожили вместе к тому моменту, как решились на рождение своего первенца. Они, кстати, и сейчас выглядят как молодожёны…
        По посёлку я уже давно разгуливаю, как по своему дому, и каждый встреченный мною житель низко мне кланяется и уступает дорогу. Ещё бы - в моём статусе жреца богини Мары никто, кроме меня, в деревне не сомневается. Доказательств более чем достаточно - медальон с изображением рурха, оставшееся безнаказанным со стороны местного божества убийство мною предыдущего священнослужителя и чудесное исцеление брата Ирумы. Но я-то знаю, что оскаленная кошачья пасть на моём медальоне - простое изображение, которое может повторить любой талантливый художник, жив я остался не потому, что меня признала богиня, а потому, что отомстить за смерть жреца местные жители просто побоялись. А жизнь Оэлу спас наведённый заряд статического электричества, образовавшийся от удара молнии и сотворивший что-то в его организме. Впрочем, кто я такой, чтобы переубеждать аборигенов в их искренних заблуждениях? Хотят верить - пусть верят…
        Отдохнув в первые два дня, отоспавшись и отъевшись, я, чтобы поддержать хорошую спортивную форму, оборудовал на опушке леса рядом с деревней небольшую спортивную площадку и взял себе за правило ежедневно, утром и вечером, уделять некоторое время тренировкам. Сначала по полчаса - только чтобы не растерять навыков. Затем, ощутив, что способен на гораздо большее, увеличил интенсивность и продолжительность занятий, посвящая им ежедневно по два часа. Местные жители сразу же узнали о моих тренировках - в деревне вообще невозможно скрыть нечто подобное от бдительных глаз соседей, но лишь стали обходить мою спортивную площадку стороной, чтобы мне не мешать. Подобное отношение меня вполне устроило - не люблю зрителей, привык тренироваться в одиночестве. Что интересно, даже Ирума в это время меня не тревожила, несмотря на то, что поначалу издали с интересом за мной наблюдала. Быстро разобравшись, что мои "танцы" являются неизвестным ей воинским искусством, после одной из тренировок девушка подошла ко мне и предложила обучиться стрельбе из лука. Так что днём я теперь тоже занят - всё свободное время посвящаю
освоению нового для меня вида оружия. Метким стрелком за столь непродолжительный срок мне, разумеется, не стать - аборигены учатся владеть луком с раннего детства, но натягивать правильно тетиву и посылать стрелы в нужное мне направление я уже умею. А остальное придёт с опытом, который, как говорится, дело наживное. Свободным осталось лишь ночное время. Впрочем, и здесь я не был бы столь категоричен…
        Первые две ночи, когда я отсыпался после похода, мне никто не мешал. Зато на третью ночь, когда я, уставший и расслабленный после тренировки и последовавшего за ней плотного ужина, уже проваливался в ласковые объятия сна, дверь в мою спальню тихонько отворилась, и в пробивавшихся сквозь занавешенное окно рассеянных лучах ночного светила на пороге обрисовалось одетое в короткую ночную рубаху молодое и прекрасное женское тело. Незнакомка неслышно подплыла к моей кровати и, одним лёгким движением руки сбросив на пол невесомую ткань своей одежды, нырнула под одеяло. Нежные девичьи руки легли на мою грудь, длинные волосы водопадом укрыли мою голову, а в мои губы впился страстный поцелуй Ирумы, непонятно по какой причине решившей разделить со мной постель.
        Что ж, я давно уже не мальчик. Моя жена далеко, и никто не запрещает мне сбросить накопившееся сексуальное напряжение в объятиях роскошной женщины. Правда, Ирума неожиданно для её возраста оказалась девушкой, чего я в порыве страсти даже не ощутил - ночь, проведённая с фигуристой красоткой, вымотала меня до предела и оставила после себя лишь сожаление о том, что полученное мною наслаждение продолжалось не вечно… Зато измазанные кровью простыни, которые я обнаружил поутру, заставили меня по-другому взглянуть на поступок Ирумы - общеизвестно, что девушки придают особый смысл ночи с первым в своей жизни мужчиной. Однако за завтраком Ирума ничего не сказала мне о совместно проведённой бурной ночи, поэтому я также посчитал разумным промолчать. Вероятно, моя молчаливая тактика оказалась верной - девушка пришла ко мне и на следующую ночь. И на следующую. Теперь все мои ночи оказались заполнены женской лаской, из-за чего мне даже пришлось сдвинуть график моих утренних тренировок на пару часов - какое бы наслаждение я не получал от секса с Ирумой, но тело всё равно требовало полноценного сна. Я уже
настолько привык к регулярному сексу, что, ложась в кровать, сразу же сдвигался к противоположному краю, освобождая место для приходящей немного позже девушки.
        Очередные любовные игры внесли в уже несколько устоявшийся рисунок нотку разнообразия - Ируме зачем-то понадобилось изображать из себя неопытную девушку, какой она была в первую нашу ночь. Посчитав происходящее игрой, я, как и в первый раз, нежно возбудил её роскошное тело и, поймав захлестнувшую меня волну вожделения, перешёл к активным действиям, продолжавшимся, как всегда, до полного моего и Ирумы изнеможения. Традиционно, проснувшись от бьющих в глаза утренних солнечных лучей, девушки рядом с собой не обнаружил - Ируме, похоже, для сна требовалось значительно меньше времени, чем мне. Но, потянувшись и сбросив с себя одеяло, я поражённо уставился на покрытые кровью простыни - я, как и в первую ночь, опять спал с девушкой…
        Мою догадку подтвердила хозяйничающая на кухне Ирума, тут же при моём приходе выставившая на стол тарелку с завтраком и, заметив, что я порываюсь о чём-то спросить, первой ответившая на незаданный вопрос:
        - У меня женские дни. С тобой сегодня ночью была Лания.
        Смутившись, я некоторое время ел молча, обдумывая слова Ирумы. Наконец, не выдержав, спросил:
        - Но зачем?
        - Ты жрец, - как само собой разумеющееся, спокойно ответила девушка, - тебе ежедневно нужна женщина. Пока могла, твоей женщиной была я. Сейчас я временно не могу, поэтому вместо меня с тобой в постели будет моя сестра. Через несколько ночей я опять к тебе вернусь.
        - То есть вы спите со мной потому, что я служитель вашей богини?
        - Да, - ответила Ирума, продолжая заниматься своими делами, - оказывая знаки внимания жрецу, мы рассчитываем на милость богини. Так решил весь посёлок.
        Неприятное для меня, как для мужчины, известие - оказывается, со мной спят не потому, что я весь из себя такой хороший, а чтобы услужить своим богам. Уязвлённый, я переспросил:
        - И все женщины посёлка разделяют твои мысли?
        - Все незамужние девушки в нашем посёлке будут рады разделить с тобой ложе, Кейтон, - я обратил внимание, что после того, как меня стали считать жрецом, Ирума на людях и в особо торжественных случаях прекратила называть меня коротким именем, - это большая честь.
        - А как же твоя сестра? Ведь ты сама просила избавить её от участи стать женой жреца.
        - Быть женой обычного жреца очень почётно, Кейтон, - улыбнулась Ирума, - и Лания была бы счастлива подобной судьбе… Но жрец, которого ты убил… Я ведь тебе уже рассказывала - ходили слухи, что он приносил своих жён в жертву Маре.
        - Только слухи? - переспросил я.
        - Доказать подобное невозможно, но Лания, если бы ты не вмешался, стала бы уже шестой - ни одна из его предыдущих жён не прожила в браке более нескольких лет, а последняя вообще скончалась через год, так и не принеся своему мужу ребёнка. Я вообще подозреваю, что все они были принесены в жертву, стоило им только забеременеть. Как я могла отдать свою сестру этому… И обречь её на смерть, как и остальных?
        - Значит, запрыгнуть в мою постель желает любая, а вы с сестрой просто оказались ближе всех, узурпировав доступ к командирскому телу…
        - Оставить тебя без женщины нельзя - посёлок не станет гневить богиню. Но если мы с сестрой тебя не удовлетворяем, ты можешь взять себе любую другую девушку, на выбор, просто огласив на площади своё желание. Поверь, ты убедишься в правдивости моих слов, увидев количество претенденток. Но я попросила бы тебя не торопиться и оставить всё как есть.
        - Зачем это тебе? Лично тебе? - буркнул я.
        - Статус, Кейтон.
        - Всего лишь статус?
        - А разве в вашем мире девушки не выходят замуж ради статуса? К тому же я вынуждена признать - ты действительно весьма привлекательный мужчина и способен доставить в постели своей женщине удовольствие.
        - И каков же сейчас твой личный статус?
        - В иерархии нашей деревни наложница жреца занимает четвёртое место.
        - Дай-ка я догадаюсь, кто занимает первые три, - я решил озвучить свою догадку и, получив утвердительный кивок, продолжил, - на вершине власти сейчас нахожусь я, как официальный жрец.
        - Правильно, - подтвердила Ирума.
        - Ниже меня стоит староста.
        Опять утвердительный кивок.
        - А третье место должен занимать либо заместитель старосты, либо иное лицо, облечённое властью. Скорее всего, это будет старший сын старосты…
        - Нет, ты неправ. Третье место в настоящее время свободно. Оно будет принадлежать жене жреца.
        Упс… А о том, что у меня где-то далеко есть официальная жена, никто и не знает. Или в этом мире заключённые по чужим законам браки недействительны? Пожалуй, рисковать, пытаясь прояснить этот щекотливый момент, я не буду…

* * *
        Ещё я познакомился с местными деньгами. Что можно сказать по этому поводу - влияние империи налицо, что бы ни говорили про другой мир местные аборигены. Мелкая разменная монета называется лу, и на неё можно купить разве что какую-нибудь простенькую безделушку. Тысяча лу составляет один ли. Ли являются основной денежной единицей Эдема, совсем как в империи. Благосостояние местных жителей принято измерять в ли, хотя на самом деле всё это достаточно условно - некоторые аборигены могут прожить достаточно обеспеченную и, что не менее важно, весьма долгую жизнь, так за всю жизнь и не подержав в своих руках ни одной монетки. Всё дело в том, что любой житель Эдема самодостаточен - он вполне в состоянии добыть самостоятельно все необходимые ему средства к существованию, что я регулярно и наблюдаю. Дома тут строит каждый себе сам, иногда прибегая к помощи друзей, родственников и просто знакомых. Все жители поголовно умеют охотиться или иными способами добывать себе пищу. Про одежду я вообще молчу - не уметь выделать кожу собственноручно убитого животного способен только криворукий слепец, а таковых в
деревне не наблюдается. Поэтому в повседневной жизни деньги жителям деревни не нужны, несмотря на то, что имеются практически у каждого. Впрочем, продолжу - тысяча ли составляет один нол. Если вообще ничего не делать, то на один нол можно неплохо прожить как минимум несколько лет, практически ни в чём себе не отказывая, поэтому столь крупной денежной единицы в посёлке ни у кого нет, и показать мне её не смогли. Зато я насмотрелся на монеты номиналом от одного лу до десяти ли. Больше всего меня удивило, что местные монеты изготовлены из дерева. Для изготовления лу используется дерево светлых, почти белых пород, для ли применяется жёлтая древесина. Нолы изготавливают из тёмно-коричневой древесины особо твёрдых и особо ценных пород. Впрочем, твёрдая и специально обработанная древесина используется для изготовления всех монет. Как на ней вырезается изображение - я не понимаю, тайна сия велика есть. Возможно, используется специальный гравировальный аппарат, возможно, применяется тиснение, термообработка или иные не менее экзотические способы, но факт остаётся фактом - получившиеся монеты абсолютно не
подвержены огню, по своей твёрдости не уступают металлу, но, в отличие от металла, значительно легче, износоустойчивее и понятнее на вид. Люди леса с первого взгляда по текстуре среза древесины способны определить породу дерева и, соответственно, номинал монеты, поэтому подделки практически исключены. Судя по тому, что вопрос о фальшивомонетчиках вызвал на лице Ирумы недоумение, даже сам факт возможности самостоятельного изготовления денег не приходит местным жителям в голову. Сама Ирума, наконец-то поняв, о чём я спрашиваю, ответила коротко и ёмко:
        - Это невозможно. Деньги защищены магией. Каждый житель Эдема может почувствовать подлинность денег.
        Видимо, самостоятельное изготовление фальшивых монет действительно невозможно по причине необычайной сложности технологического процесса, а для определения подлинности используется умение, называемое магией.
        Разобравшись с деньгами, я стал изучать практикуемые жителями ремёсла. Навскидку определил, что самым распространённым после добывания пищи занятием является производство одежды, обуви и, как ни странно, металлургия. Предметы быта - мебель, посуду и кучу разных мелочей обычно каждый делает для себя сам из подручных материалов - дерева, камня, кожи, металла. Редкие уникальные вещи или покупают, или меняют у местных умельцев. Так, на кухне у Ирумы используется набор предположительно бронзовой посуды, выполненный с поразительным изяществом и однозначно имеющий немалую художественную ценность. Родители девушки выменяли его у специалиста по работе с металлом на несколько комплектов отличной обуви - мама Ирумы в свободное время любит поработать с кожей, запасы которой в доме практически не переводятся, и особо удачно у неё получаются сапоги, полусапожки и что-то навроде гибрида сандалий и туфель. Одежду, как мне уже рассказывала Ирума, каждый житель деревни обычно делает себе сам, за исключением домотканой - в посёлке есть семья, специализирующаяся на производстве тканей. Ткут из всего - и из шерсти, и
из местных растительных волокон. Кстати, тот сплав, что я вначале посчитал бронзой, оказывается, содержит в своём составе целый набор металлов и легирующих присадок, половину названий которых я слышу в первый раз. Оэл, оказавшийся профессионалом в области металлургии, на мой заинтересованный вопрос перечислил все существующие в природе металлы, которых оказалось чуть ли не в полтора раза больше, чем вообще может теоретически существовать в природе. На мои робкие возражения касательно того, что он ошибается, принимая за металл какой-то особый сплав, мужчина пояснил, что это я, оказывается, плохо знаю химию, и даже продемонстрировал мне несколько небольших слитков так и не опознанных мною металлов, утверждая, что эти слитки являются химически чистыми элементами. Не имея возможности проверить утверждения аборигена с помощью масспектрографа, я сделал вид, что согласился.
        Посмотрел, как аборигены добывают металл. Это поразительно… Без магии местная металлургия была бы невозможной - здесь отсутствует технология производства металла, её заменяет магия. Магией металл добывается из руды, магией плавится и магия придаёт расплавленному металлу необходимую форму. Зрелище того, как в пустоте перед тобой выплавленный из только что добытой руды металлический брусок наливается светом, начинает оплывать, теряя форму, и, смешавшись с другими брусками различного цвета и величины, стекает вниз, заполняя сотворённую из искрящихся лучей пустоту над землёй, завораживает. Всё - и тигли, и формы, и молот, и пресс местным жителям заменяет магия. Так же, на уровне ощущений, аборигены определяют состав расплава - Ирума назвала мне точный процентный состав железа и легирующих присадок в собственноручно изготовленном ею наконечнике для стрелы, которых она наштамповала для моих тренировок с луком уже целый мешок. Весь процесс плавки происходил на моих глазах, причём для девушки он являлся столь же обыденным, как для меня выбор меню посредством нажатия кнопок на кухонном синтезаторе.
        Отдельной строкой стоит изготовление оружия. Оружие каждый делает сам для себя и у соседей не покупает. Почему - не знаю, что-то связанное с местными религиозными предрассудками. Якобы изготовленное своими руками оружие никогда тебя не подведёт, в отличие от чужого, способного в самый ответственный момент предать своего хозяина. Подозреваю, что аборигены вообще одушевляют своё оружие, наделяя его чертами полноценной разумной личности, что, по моему мнению, абсолютный ненаучный бред. И если с магией я за время, прожитое в деревне, уже как-то смирился - сложно отрицать очевидное, к тому же сама магия есть, по моему разумению, не что иное, как особая форма энергии, выделяемая местными жителями и которой они научились управлять, то души - это уже мистика. Поверить в то, что у оружия может быть душа, так же сложно, как поверить в богов…

* * *
        Всё время, пока я жил в деревне и изучал её быт, Ирума готовилась к нашему походу в столицу. Или делала вид, что готовилась. Я ей не мешал, помня обещание и наблюдая видимые результаты процесса подготовки. Хитрость девушки я обнаружил лишь спустя достаточно продолжительное время, когда все мыслимые и немыслимые сроки давно уже прошли, а мы так никуда и не выдвинулись. Более того - наступила осень, проявившаяся в данной местности наступлением сезона дождей. На мой прямой вопрос о конкретной дате выхода девушка ответила:
        - Наступил сезон дождей. В дождь идти нельзя.
        - А почему тогда мы не вышли раньше?
        - Раньше я была не готова к походу. И ты не был готов. Дальний поход требует серьёзной подготовки. Оружие, одежда, обувь, запасы в дорогу.
        - Сейчас готова?
        - Сейчас - да, но в дождь идти нельзя.
        - Почему?
        - Лес плохой, - как непонятливому ребёнку объяснила мне девушка, - всё промокло, негде спать, зверь пугливый и охота плохая. В дождь идти нельзя, надо сидеть дома и дожидаться весны.
        - А весной идти можно?
        - Весной - можно.
        - Тогда готовься к походу. Как только наступит весна и прекратится дожди - мы выходим. Или ты забыла о своём обещании?
        - Я помню о своём обещании, Кейт, и доведу тебя до столицы…
        Так я остался в посёлке до весны.

* * *
        Весной выяснилась одно очень интересное последствие моего проживания в доме Ирумы. Впрочем, будь я умнее, я мог бы об этом последствии и догадаться - оно возникает всегда после близкого общения между мужчиной и женщиной. Короче, и Ирума, и её сестра оказались беременны. Так как у обеих женщин кроме меня никакого другого мужчины не было, вопрос об отцовстве даже не стоял.
        Узнал я о последствиях приятно проведённых ночей по естественному спутнику беременности - токсикозу. В неявной форме страдали им обе моих женщины - и Ирума, и Лания, причём им почти удалось скрыть от меня внешние проявления своего интересного положения. Токсикоз проявлялся у дам лишь в лёгкой форме, причём исключительно по утрам, когда я сплю, а всё остальное время они демонстрировали обычную активность и абсолютно не страдали отсутствием аппетита. И всё бы ничего, подобное состояние у женщин, как правило, в скором времени проходит само собой… Но тут как раз закончился период дождей и я стал усиленно готовиться к походу, выдвигаясь на пробные короткие двух - трёхдневные переходы по лесу для того, чтобы привыкнуть к грузу вещей за моими плечами, уложенному в специально изготовленный к походу рюкзак, и притереться к новенькой, по моим меркам сшитой одежде и, самое главное, к новой обуви. В эти краткосрочные, но от этого не менее напряжённые вылазки с непременными ночёвками в лесу мы отправлялись вдвоём с Ирумой, и женщина оказалась вынуждена находиться перед моими глазами круглые сутки, даже когда
спала со мной в обнимку. Разумеется, в первый же наш выход утреннюю тошноту ей скрыть не удалось, но по первому разу я не придал ей значения - мало ли что съела женщина на ночь, да и темп накануне я задал приличный, причём поддерживал его на протяжении всего пути. Тошнота, повторившаяся на следующее утро, уже вызвала подозрения, а после третьего раза подряд Ирума была вынуждена признаться. Да, давно я так не ругался. И если бы не клятвенные заверения женщины, что беременность совсем не мешает ей ходить, а добраться до столицы мы успеем задолго до того, как наступит срок рожать, я бы не знаю, что с ней сотворил. Прибить бы, конечно, не прибил, но нашёл бы иной нелетальный способ объяснить, как она неправа. Выяснив, что, задав хороший темп с самого старта, мы сможем добраться до столицы месяца за четыре, в крайнем случае - пять, успев до начала следующего сезона дождей, я назначил конкретную дату нашего выхода - через месяц. Тем более что сейчас, когда основной период дождей уже прошёл, но небо периодически продолжало хмуриться и неприятно моросить, по лесу передвигаться оказалось действительно
тяжеловато - не просохшая после продолжительных дождей почва, устланная толстым слоем промокшей палой листвы, пружинила под ногами, и сил на каждый шаг приходилось затрачивать значительно больше. Зато на этот месяц у нас выдалась неплохая возможность потренироваться на выносливость, что я и высказал Ируме. Она молча, склонив голову, согласилась с моим предложением, признавая мою правоту.
        Теперь на ближайший месяц наш распорядок выглядел примерно так: мы набирали продуктов на четыре-пять дней пути, брали оружие, запасную одежду, плащи, и выдвигались в поход в сторону… Да в любую сторону, лишь бы на нашем пути ничего, кроме густого девственного леса, не встречалось. Двое-трое суток тяжёлого марш-броска по лесистой, местами пересечённой местности, и мы, развернувшись, топали обратно параллельным курсом. Придя в посёлок - обычно это событие происходило ближе к вечеру, - мы отмывались от многодневного пота и грязи, неизбежных в дальнем походе, чинили одежду, приводили в порядок оружие, спали на нормальных кроватях и спозаранку, легко позавтракав и закинув в рюкзаки очередную порцию еды, отправлялись по другому маршруту. Ирума против подобного режима не возражала, да и тошнить по утрам её перестало. Вообще девушка оказалась намного выносливее меня. Когда мы после очередного дневного марш-броска останавливались на ночёвку в выбранном Ирумой по известным одной лишь ей критериям месте, я едва находил в себе силы соорудить хотя бы что-то отдалённо похожее на спальное место и, падая на
тонкую подстилку свеженарезанной травы, сразу же засыпал, в отличие от моей спутницы - у неё всегда находилось и время, и силы для приведения своей и без того идеальной внешности в порядок, да и охотиться во время наших переходов она, в отличие от меня, не забывала. Конечно, лук, сделанный специально под мою руку Ирумой, постоянно болтался за моей спиной так же, как и тул с тремя десятками стрел, вот только ни одного выстрела по живым мишеням я из него так и не сделал - я их, в отличие девушки, просто не замечал. Для меня окружающий лес выглядел пустым и необитаемым, а то, что в нём на самом деле кипела жизнь, я узнавал только со слов Ирумы и виду вываливавшихся к моим ногам из густых ветвей ближайших деревьев простреленных насквозь жирных разноцветных птиц, мясо которых, особенно поджаренное на углях, обладало восхитительным вкусом и, будучи правильно приготовленным, просто таяло во рту. Так что, помимо имеющихся в рюкзаках запасов продуктов, наш рацион периодически обогащался жареным мясом.
        До назначенной мною даты выхода оставалось шесть дней - мы, в очередной раз вернувшись в посёлок и затарившись припасами, успевали совершить ещё один совместный тренировочный марш-бросок. Я, уже одетый и экипированный, собрался выдвигаться на последний перед путешествием тренировочный маршрут… И тут мои планы в очередной раз потерпели крах - ко мне, виновато смотря под ноги, подошла Ирума. Без рюкзака и без лука, с которыми она в последнее время не расставалась.
        - Ты что-то хотела? - спросил я её, забрасывая свой рюкзак за спину и проверяя, как закреплён лук и стрелы.
        - Я хотела попросить, - опустив глаза, пискнула женщина.
        - Так говори, не мнись, как девочка, - буркнул я. - А ещё лучше, если мы поговорим в дороге. Кстати, где твои вещи?
        В последний тренировочный поход я хотел попробовать пройти с Ирумой в связке небольшое ущелье, которое мы обнаружили в предыдущем походе в двух днях хорошего хода от деревни. Горы на этой планете, как я уже выяснил из разговоров, тоже имелись - не всю территорию материка занимали леса, несколько горных хребтов нам должны были встретиться по пути. Прямой дороги от посёлка до столицы не было - местным жителям она просто не была нужна, все караваны передвигались от посёлка к посёлку, накручивая лишние километры и изрядно удлиняя путь. Путешествуя напрямую, нам придётся самим прокладывать дорогу, а шанс найти удобный перевал с первого раза невелик.
        - Если мы продолжим наши тренировки в прежнем темпе, то я могу потерять ребёнка, - чуть не плача, прошептала Ирума. - Я не могу ходить так быстро и так много.
        А как хорошо всё начиналось… За этот месяц я набрал хорошую форму, и в день, даже по лесу, мы с напарницей проходили, по моим прикидкам, не менее пяти ши, или, используя местные меры расстояния, пятидесяти километров. Я уже выяснил, что до столицы по прямой примерно двести - триста ши, которые с таким темпом мы одолеем менее чем за три месяца. Поэтому я задал вполне логичный вопрос:
        - А как же наш поход в столицу? Ты обещала!
        - Я не ожидала, что ты окажешься настолько вынослив, - добавила, опустив голову, девушка, - прости… Когда я только тебя встретила, ты двигался значительно медленнее и быстро уставал.
        - Тогда, как ты помнишь, я ослаб после болезни. Или акклиматизации, как ты говорила.
        - Да, теперь я это понимаю… Но я рассчитывала, что наша скорость будет примерно такая же, как и тогда. Такие нагрузки я бы выдержала без вреда…
        - Если мы пойдём медленнее - можем не успеть до следующего сезона дождей, - резко перебил её я. - А рожать ты, наверное, в дороге будешь? Но, я вижу, у тебя уже готово другое предложение?
        Немного помявшись, женщина тихо сказала:
        Если прикажешь - выйдём в любое время, пусть даже сегодня. Пойдём так, как ты скажешь - я дойду, я сильная. Но если ты позволишь…. Позволь мне…
        - Что я должен позволить? - я едва сдерживал раздражение.
        - Позволь мне родить здесь, в моём посёлке! Лания воспитает моего сына вместе со своей дочерью, а мы пойдём в столицу на следующий год. Всего лишь год отсрочки, прошу…
        - Моего сына! И мою дочь!! - раздражение всё же выплеснулось наружу, и я впервые накричал на свою женщину.
        - Да… Господин… Твоего сына и твою дочь…
        И Ирума опустилась передо мной на колени. Создатель, что же я творю…
        Бросившись к стоящей на коленях женщине, я подхватил её с земли и прижал, зарыдавшую, к своей груди. В этом году ни в какую столицу, разумеется, мы не пошли.

* * *
        Год отсрочки я использовал по максимуму. Я научился сносно даже по меркам аборигенов обращаться с луком и стал считать окрестный лес своим вторым домом - ежедневные походы научили меня неплохо ориентироваться среди закрывающих небосвод деревьев и замечать то, на что раньше я не обращал внимания. Я научился читать следы - пусть не так, как люди леса, но вполне достаточно для того, чтобы определить, что за зверь их оставил и в какую сторону он ушёл. Научился находить воду и съедобные орехи, ягоды и травы. Научился правильно устраивать ночёвки и правильно разводить костры - тоже достаточно непростая наука. Научился прислушиваться к лесу - он больше не казался мне пустым и безжизненным, и даже стал иногда возвращаться из своих походов с добычей. Я стал настоящим лесным жителем, совсем как мои односельчане. Вот, я даже посёлок, в котором живу, начал подсознательно называть своим домом. Мои женщины единогласно утверждали, что рады за меня и гордятся моими успехами. Подозреваю, что они мне льстят - любой подросток из посёлка и сильнее, и опытнее меня. Они же здесь все маги! Правда, проверить реальное
мастерство аборигенов не представляется возможным - благодаря навешенному на меня ярлыку жреца богини смерти меня все сторонятся и стараются не попадаться на глаза. Не очень-то было и нужно… Тем более, что лицезреть меня им приходится преимущественно во время немногочисленных праздников и в особых случаях, требующих обязательного присутствия жреца. На этих мероприятиях я, состроив торжественную физиономию, устремляю глаза в небо и пересказываю то, что мне шёпотом говорит на ухо местный староста. Жалоб на мои действия от богини пока не поступало…
        Как Ирума и обещала, они с сестрой ещё в начале сезона дождей благополучно разродились двумя очаровательными карапузами, так что у меня теперь здесь есть и сын, и дочь. Мне их периодически показывают гордые мамаши, но что там смотреть - не понимаю. Маленькие, розовые и всё время спят. Когда не едят, разумеется. Кстати, о еде - Ирума заверила меня, что молока у её сестры будет достаточно для того, чтобы выкормить обоих детей, да и прикармливать грудничков скоро начнут. Сказала она эту новость два дня назад, подтвердив, что незаконченных дел для неё в посёлке не осталось, и мы можем отправляться в путь. Два дня ушло у меня на подготовку к походу, и справился я так быстро лишь потому, что основную часть работы взяла на себя Ирума. В назначенный мною самим час и день мы вдвоём, ни с кем не прощаясь, отбыли на запад. Перед нами лежал долгий путь длиною в сотни ши, в конце которого, как я надеялся, меня ожидал приз - возможность вернуться домой. Как бы хорошо ни жилось мне здесь, но дома - лучше.
        Начало путешествия не ознаменовалось ничем особенным - обычный поход по обычному лесу, ничем не отличающийся от тех походов, что я проделывал вместе с Ирумой на протяжении последнего года. Первые два дня мы вообще шли по местам, где я уже неоднократно побывал. По знакомым местам шлось спокойно и свободно - все опасности изучены, неудобные места заранее обходятся, а плотная кожаная одежда за год пообтёрлась и стала незаметной, как вторая кожа. О старой, изрезанной иглами иглобрюха в хлам одежде я вспоминал лишь тогда, когда опускал руку в карман и не находил в нём свёрнутого вчетверо пластикового листка с фотографией Линнеи - пластик оказался безнадёжно испорчен вместе с курткой, будучи разрезанным на несколько неровных полос и залитым моей кровью. Это оказалось единственной потерей, о которой я искренне сожалел - если не считать амулета, фотография оставалась последней материальной ниточкой, связывавшей меня с любовью моей юности, да и всей моей жизни. Тем ревностнее я хранил медальон, никогда не снимая его со своей шеи.
        На третий день я наконец-то осознал, что в деревню больше не вернусь, и эта простая до банальности мысль заставила меня по-новому взглянуть на последний прожитый мною год. И впервые усомниться в правильности принятого решения. Непредвзятый взгляд со стороны показал, что жилось мне на самом деле весьма и весьма неплохо - я не испытывал недостатка ни в одежде, ни в еде, ни в крыше над головой. Мою постель согревали две очаровательные красотки, которых, будь я по-прежнему в клане, не отказался бы оставить при себе навсегда, предложив им не только руку, но и, чего уж тут скрывать, сердце - запали сёстры мне в душу. Да, девушки, устраивая свою личную жизнь, использовали меня для достижения своих собственных целей, но кто из женщин во всех мирах поступает по-другому? Быть может, процесс отбора из множества претендентов самого перспективного с их точки зрения самца женщины и называют любовью? Социальный статус у меня, как у единственного жреца, в посёлке самый высокий - даже староста никогда и ничего мне не приказывал, только робко просил, не смогу ли я… Дальше следовала необременительная просьба принять
участие в очередном празднике или исполнить очередной ритуал, что я и выполнял в меру своего разумения. Здесь я, по сути - первый парень на деревне, пусть и в несколько десятков дворов, тогда как в клане я всего лишь лучший пилот и, в перспективе, начальник над десятком таких же пилотов. Вот чего мне не хватало? Секса? Его было достаточно. Почёта и уважения? Вернувшись домой, я вряд ли когда-нибудь в обозримом будущем достигну хотя бы половины того почитания, которое даёт должность жреца. Оставшаяся в империи Дочь? Она давно уже выросла, стала взрослой, самостоятельной и живёт своей жизнью, изредка навещая родителей и информируя, что в их помощи давно уже не нуждается. К тому же здесь у меня теперь даже двое детей. Наверное, моё стремление вернуться назад - подсознательная тяга к прошлому и желание сохранить хотя бы шанс на встречу со своей первой и последней любовью. Так что, немного посомневавшись, я решил не менять своих первоначальных планов и всё же попытаться добраться до столицы местного государства и отыскать способ вернуться обратно в империю.

* * *
        На четвёртый день мы уже достаточно сильно втянулись в однообразный походный ритм, чтобы я не сильно приглядывался к окружающей обстановке и решил завязать разговор, начав с выяснения давно уже волнующих меня вопросов:
        - Ири, не смогла бы ты ответить на один простой вопрос, ответ на который беспокоит меня уже достаточно давно?
        - Задавай. Расскажу всё, что знаю.
        - Вот скажи, Ири, все вы, как я понимаю, достаточно сильные маги…
        - Сила - достаточно относительное понятие, Кейт, - перебила меня девушка, - для её оценки необходима некоторая точка отсчёта. Единица измерения. Относительно чего ты хотел бы измерить силу мага?
        - Я видел, как ты отливаешь из стальной заготовки наконечники для стрелы. Той силы, или энергии, что ты затрачиваешь на изготовление одного наконечника, достаточно для того, чтобы уничтожить как минимум десяток людей. К примеру, вскипятив им мозги.
        - Сравнение не совсем корректное, Кейт. Дело в том, что все люди с детства, как только получают доступ к своему магическому резерву, в первую очередь учатся защитным заклинаниям - заклинанию отражения и заклинанию преломления. Эти энергетические конструкты очень просты в плетении и состоят всего из двух рун первого, или начального уровня. Так называемых базовых рун. Первое плетение представляет собой простейшее энергетическое зеркало и отражает любое направленное в человека заклинание, как полированная поверхность металла отражает световые лучи. Добавление в конструкт третьей руны делает заклинание адаптирующимся под мощность вредоносного излучения, то есть чем сильнее атакующее тебя плетение - тем прочнее отражающий щит. Внесение в конструкт четвёртой руны, своеобразного сигнального контура, преобразует заклинание отражения в постоянно действующий конструкт. Точнее, в конструкт, самопроизвольно активирующийся при воздействии на хозяина. Второй вариант защитного заклинания - заклинание преломления. Оно выполняет приблизительно те же функции, что и заклинание отражения, но с той существенной
разницей, что направленное на хозяина вредоносное излучение не отражается на атакующего, а преломляется и рассеивается в окружающем пространстве. У каждого варианта защиты есть свои достоинства и свои недостатки, выражающиеся в потреблении собственной энергии, отдаче, возможности нанести противнику урон отражённым заклинанием, словить эхо собственной отдачи и так далее. Объяснять подробно целесообразность применения плетений в каждом конкретном случае не буду - это достаточно большой объём информации, чтобы заниматься им в дороге. Сама я осваивала различные варианты применения защиты в течение нескольких лет, и даже сейчас иногда узнаю для себя что-нибудь новое. Если желаешь - расскажу о том, что знаю, как-нибудь потом.
        - Это всё очень интересно, и даже частично отвечает на так и не заданный пока мною вопрос. Мне хотелось узнать, почему, обладая столь обширными знаниями в магии, вы до сих пор пользуетесь примитивным оружием - луками, копьями и ножами. Почему вы не сражаетесь магией друг с другом, я уже понял из твоего объяснения. Но почему вы не используете магию для охоты на животных? Ведь заклинания значительно более быстродействующие, дальнобойные и смертоносные, чем стрелы и копья.
        - Ты не прав, Кейт. Как раз именно люди сражаются между собой с помощью заклинаний. Любое другое оружие в данном случае неэффективно - стрелы не пробьют даже простейшее защитное плетение начального уровня, созданное с применением рун первого порядка, а добавление в защиту хотя бы одной руны специализированной руны второго порядка позволяет человеку вообще не опасаться удара копьём или ножом. В поединках магов последнее слово на самом деле решает личная сила и мастерство обращения с плетениями высших уровней - чем сложнее атака, тем тяжелее от неё защититься. Для каждого типа атакующего заклинания, основанного не менее чем на трёх рунах, уже необходимо использовать специализированное плетение защиты, разработанное конкретно под него.
        - Но есть, наверное, универсальные защитные заклинания, способные защитить человека от любой… Ну, или почти от любой атаки?
        - Разумеется, подобные плетения существуют, вот только за универсальность приходится платить сложностью и энергоёмкостью. Я же говорила, что важны не только умение, но и сила, то есть объём собственного энергетического резерва. Если ты обладаешь огромным резервом, то можешь не экономить на энергии защитного конструкта и, сгенерировав универсальный щит, влить в него прорву энергии. Разумеется, для этого защитное плетение необходимо сначала выучить, а оно состоит, если не ошибаюсь, из двадцати семи рун первого порядка и пяти рун второго порядка. Не каждому дано освоить заклинание подобной сложности, а уж применить… Значительно проще и эффективнее изучить десяток-другой специализированных заклинаний щита.
        - А как определить, от какого заклинания необходимо защититься? Ведь когда тебя уже атаковали, думать поздно…
        - Думать никогда не поздно, Кейт. А защититься достаточно просто - для этого человеку дано магическое зрение. Ведь прежде чем напитать силой сгенерированный конструкт, его сначала необходимо сплести, а на это уходит время. У кого-то на плетение уходит не более доли мгновения, а кто-то тратит на генерацию энергетического конструкта непозволительно много времени. Но всегда между созданием и активацией конструкта проходит какой-то отрезок времени. Задача защищающегося - уложиться в этот отрезок и активировать необходимое защитное заклинание. Так как на отработку защиты все мы тратим значительно больше времени, чем на изучение атакующих заклинаний, получается так, что практически любой из нас успеет поставить щит до того, как в него попадёт атакующее заклинание. А так как силы на отражение атаки всегда тратится меньше, чем на саму атаку, поединки между магами примерно одного уровня могут продолжаться до бесконечности - пока кому-то не надоест этот поединок или кто-то поймает противника на новое, нестандартное заклинание, от которого тот ещё не наработал правильную защиту. Правда, иногда случается, что
один из противников устаёт, слишком сильно расслабляется и допускает ошибку, применив неправильную защиту, но на этот случай особо рассчитывать не стоит - допускают ошибки лишь молодые, неопытные маги, за плечами которых слишком мало поединков. Со временем этот недостаток исчезает - с каждым новым поединком к магу приходит необходимый опыт.
        - То есть ваши поединки проводятся не до смерти?
        - Разумеется, нет. Богиня не любит неоправданных смертей, и случаи гибели сражающихся между собой крайне редки и вызваны, чаще всего, случайными факторами - один из бойцов может допустить грубую ошибку, вложить в заклинание слишком много силы или просто неверно оценить магический потенциал противника. А полученные в сражениях раны мы умеем достаточно быстро лечить.
        - А как же твой брат, который чуть было не умер от непонятной болезни?
        - Если бы Оэл получил рану в бою, его поставили бы на ноги в тот же самый день, даже если травма оказалась достаточно серьёзной. Регенерация потерянных конечностей или сложные повреждения позвоночника лечатся несколько сложнее, но тоже не являются чем-то особенным для наших целителей. Причины болезни брата определить не удалось - возможно, яд неизвестного животного, вызвавший нетипичную реакцию организма на токсины, возможно - ранее неизвестное нам заболевание. Магия - не панацея, и иногда даже она оказывается бессильна, вынуждая нас прибегать к божественной помощи.
        - Остался неясным всего один вопрос, - выслушав объяснение Ирумы, спросил я. - Если вы так могущественны, то почему у меня получилось убить вашего жреца? Ведь, исходя из твоего рассказа, я даже не должен был к нему приблизиться - жрец мог убить меня с одного удара в любое удобное для него время.
        - Ты не использовал оружия, Кейт. И атакующую магию не использовал тоже. Если бы ты взял в руки любое оружие - нож, копьё, топор или лук, или попытался сплести атакующий конструкт - ты был бы тут же уничтожен. Ты же не использовал ни того, ни другого, а просто подошёл и ударил. Защита жреца оказалась не рассчитана на подобную атаку и не активировалась, а его собственному атакующему конструкту не хватило какой-то доли мгновения, чтобы тебя убить - твой собственный удар оказался слишком стремительным и сорвал жрецу концентрацию, не дав закончить активацию плетения. Ты же видел поднятую жрецом руку? Заклинание уже было им сформировано…
        - Значит, мне просто повезло.
        - Да, Кейт, тебе действительно очень сильно повезло - таких навыков рукопашного боя, какими обладаешь ты, мы не знаем. Нам они просто не нужны. Соответственно, защиты против твоего искусства мы не имеем. Впрочем, особо не обольщайся - вероятность застать любого мага врасплох, как ты проделал это со жрецом, крайне мала. В твоём случае сработал эффект неожиданности, но в дальнейшем, зная о твоих способностях, люди просто не подпустят тебя на расстояние удара.
        - И на что ты надеялась, решив втравить меня в свои разборки со жрецом? - недовольно пробурчал я, только сейчас осознав, как близко я тогда подошёл к порогу собственной гибели.
        - Я рассчитывала на помощь богини, Кейт. Как видишь, мои ожидания полностью оправдались.
        - С людьми - понятно, - ответил я, решив не заострять внимание на событиях годовой давности, - но почему вы не применяете атакующую магию во время охоты?
        - Тут тоже всё очень неоднозначно, Кейт. Помнишь иглобрюха?
        - Как тут не помнить… Ты тогда ещё говорила, что на него нельзя охотиться с помощью магии.
        - Атакующая магия приводит к самопроизвольному срабатыванию природной защиты иглобрюха - иглы на его теле одновременно взрываются, накрывая сплошной стеной разлетающихся осколков, насыщенных магией жизни, достаточно обширную площадь. Шагов на сто, если не ошибаюсь, разлетятся. А это верная смерть для охотника.
        - А как же защитное плетение?
        - А оно не сработает на эликсир магии жизни, содержащийся в иглах зверя. Ведь сам по себе эликсир - это, по сути своей, мельчайшая капелька биологически активного органического вещества, не являющегося ядом в общепризнанном понимании. Создай же маг заклинание, реагирующее на движение любого, даже пренебрежимо малого материального тела, и оно будет срабатывать постоянно - на упавший лист, на подлетевшую слишком близко бабочку или даже на порыв ветра, поднявший с земли мельчайшие пылинки органики.
        - Ну, так это же иглобрюх…
        - Большинство зверей защищено не хуже - некоторые обладают природным щитом отражения, некоторые - нечувствительны к отдельным видам магического воздействия, а некоторые в процессе эволюции обрели способность поглощать энергию направленных на них заклинаний, делаясь от этого только сильнее. Кстати, наши учёные не без оснований предполагают, что подобные способности животный мир получил не сам, а по воле богини - так она уравнивает шансы на выживание между природой и людьми. Да и ряд животных, в частности, тот же иглобрюх, обладает разумом и вполне может за себя постоять. Вот ты бы хотел, оказавшись в шкуре животного, чтобы на тебя охотились с использованием магии?
        - Ты думаешь, что мне это грозит? - скептически улыбнулся я.
        - Тебе, скорее всего, нет, - немного подумав, ответила Ирума, - а вот остальным людям подобная возможность может представиться. Я тебе уже рассказывала, что после смерти души умерших людей богиня переселяет в тела иных живых существ, и они после этого обретают разум. Впрочем, возродиться можно и в теле новорожденного ребёнка. На всё воля богини…
        - Ты считаешь, что вашей богине есть дело до людских душ?
        - Именно до них у Мары и есть дело - людские души являются превосходным строительным материалом для экспериментов богов с жизнью и смертью. А также созданию новых видов животных.
        - И откуда такие глубокие познания? - недоверчиво переспросил я.
        - Богиня иногда общается со своими жрецами, - пояснила девушка, - и являет им свою волю. Нередко она требует для себя новые души и иногда даже поясняет, для чего они ей нужны.
        - И как она получает эти души? - недоверия словам Ирумы у меня становилось всё меньше и меньше.
        - Жертвы, Кейт. Богиня требует жертв…

* * *
        Первые неожиданности в нашем походе начались после того, как мы отошли от деревни на пять дней пути. На шестой день, ближе к вечеру, Ирума, традиционно двигающаяся впереди меня и, как истинный лесной житель, выбирающая наилучшую дорогу, подошла ко мне и сказала:
        - За нами следят.
        - Кто? - спросил я, даже не задумавшись над банальностью своего вопроса.
        - Не знаю, - задумчиво ответила девушка, - деревню мы прошли вчера, оставив её немного севернее.
        - Немного - это сколько?
        - Думаю, два полных дневных перехода. Быть может, немного больше или меньше - следов мало, точно сказать сложно.
        - А разве мы не должны были туда зайти?
        - Зачем? - удивилась Ирума.
        - Ну, как зачем… Запасы там пополнить, переночевать, - растерянно пробормотал я, уже догадавшись, что сморозил глупость. И правда - зачем? Заход в чужую деревню ничего нам не даст - мы прекрасно ночуем в обнимку под открытым небом, подстелив под себя походные одеяла, а запасы продовольствия пополняем охотой.
        То же самое мне, как маленькому ребёнку, пояснила Ирума, после чего я, дослушав её объяснения до конца, ответил:
        - Да я и сам всё это понимаю. Просто у нас в империи все дороги проложены от одного населённого пункта до другого, связывая их в единую транспортную сеть.
        - У нас тоже. Но ведь сейчас мы идём не по дорогам, а по лесу - этот путь наиболее короткий и быстрый. И, следовательно, в посёлки нам заходить не надо. Нет, если ты, конечно, будешь настаивать - можем двигаться и по дорогам между посёлками, я их неплохо знаю и даже периодически ими пользовалась, да и самих соседей тоже часто посещала - и у них, и у нас есть что предложить друг другу на обмен. Но один посёлок располагается значительно южнее нашего маршрута, а чтобы попасть во второй, мы должны были забрать немного севернее. Разумеется, наш путь при этом станет длиннее.
        - Нет, продолжим идти напрямую, по лесу. Но в этом случае я не понимаю, зачем кому-то за нами следить - ведь каждому встречному должно быть видно, куда мы идём. И ты так и не сказала, кто следит.
        - Следят двое. Женщины. Держатся в отдалении, близко не подходят.
        - Почему женщины?
        - След меньше мужского. Шаг короче. Отпечаток слабый, значит, человек весит немного. Меньше взрослого мужчины. Это могут быть только женщины.
        - Или дети?
        - Или дети… Лет пятидесяти. А, быть может, и ста.
        - Почему так много? Дети такими не бывают.
        - О чём я тебе и говорю. Это не дети, а женщины. Так умело ходить по лесу, да ещё чтобы я их за два дня ни разу не заметила, нужно учиться долгие годы. Дети так ходить не могут. Ещё не умеют.
        - Два дня? - поражённо воскликнул я. - А почему ты сразу мне об этом не сказала?
        - Не была уверена, что следят именно за нами. Лес полон разнообразных следов, и только эти двое неизвестных уже два дня следуют за нами непрерывно. Впрочем, не только за нами - иногда забегают и вперёд. Именно поэтому я их и заметила.
        - Хм… Не буду с тобой спорить - тебе виднее. И что они от нас хотят? Их стоит опасаться?
        - Агрессии я не чувствую, но и смысла сопровождать нас не вижу.
        - Сопровождать? - моё лицо явственно отобразило недоумение.
        - Это явно опытные охотники - их выдаёт манера передвигаться по лесу, интуитивно выбирая самый лёгкий путь и оставляя как можно меньше следов. Если бы они пошли в лес за добычей, то добыли бы её ещё вчера. Добычу охотники не взяли, продолжив идти за нами. Сегодня опять представилась возможность взять неплохую добычу - помимо множества встреченных нами по пути птиц мимо нас пробегала свинья с выводком поросят, но незнакомки предоставленной им возможностью не воспользовались. Они не охотятся, они следят за нами. Или оберегают.
        - От чего?
        - Повторюсь - я не знаю… Но небольшую стаю волков они отогнали, не причиняя особого шума. Мы должны были столкнуться со стаей после обеда - волчица натаскивала своих щенят на дичь.
        - А разве ты с ней не справилась бы?
        - Одна я бы справилась, но ты не столь опытен и не только отвлекал бы меня от нашей защиты, но и сам мог пострадать - волки, даже молодые, бегают быстро, нападают стаей, а попасть в них из лука достаточно сложно даже для опытного лучника. Поэтому, кстати, по лесу лучше всего передвигаться вдвоём.
        - Твои предложения?
        - Продолжаем идти, не обращая внимания. Наши сопровождающие или отстанут, или скажут, что им от нас нужно.
        - А третий вариант?
        - Что ты понимаешь под третьим вариантом?
        - Ну, не нападут ли на нас? Мы же, как-никак, вторглись в чужие владения.
        - По такому поводу у нас обычно не нападают. Мы вообще мирный народ и стараемся избежать ненужного кровопролития. Богиня не любит ничем не оправданную смерть.
        - А оправданную?
        - Ты имеешь в виду войны?
        - И их тоже.
        Девушка надолго задумалась, и её ответ, прозвучавший после продолжительного молчания, оказался не столь уверенным, как раньше:
        - Мы действительно иногда воюем между собой… В нашей истории случались и большие, и малые войны, и вооружённые стычки между посёлками и городами, но любая война подразумевает под собой повод для её начала. Сейчас повода нет.
        - То есть нападения со стороны преследующих нас незнакомцев можно не опасаться?
        - Полагаю, нет. Я никогда не слышала, чтобы на путников нападали без повода, даже не попытавшись хотя бы поговорить.
        - Всё когда-нибудь в мире происходит в первый раз, - скептически усмехнулся я.
        Но Ирума оказалась права - через три дня от нас отстали. Не только не напав, но даже не показавшись на глаза.
        ГЛАВА 5
        Два дня мы шли на запад в одиночестве. Во время очередной нашей ночёвки в лесу, когда я организовывал место для отдыха и разжигал костёр, Ирума, пробежавшись по округе в поисках дичи на ужин, вернулась к стоянке без добычи и с озабоченным видом сказала:
        - Нас снова сопровождают.
        - Ты уверена?
        - Абсолютно. Сопровождают двое. На этот раз мужчина и женщина. Идут аккуратно, следы, как и у прошлой пары, почти незаметны. И они, скорее всего, из другого посёлка.
        - Это плохо?
        - Это не хорошо и не плохо. Это непонятно.
        И, не дав мне задать уточняющего вопроса, тут же пояснила:
        - Непонятно, откуда они про нас узнали.
        - Они могли узнать о нас от предыдущей пары наблюдателей.
        - Исключено… Мы больше суток двигались без сопровождения - первые наблюдатели вернулись в свой посёлок, как только подошли к границам принадлежащей им территории. Вступив на землю, контролируемую другим посёлком, мы буквально на следующий день обзавелись и другими наблюдателями.
        Осенённый догадкой, я переспросил:
        - То есть вторая пара наблюдателей вышла из своего посёлка нам навстречу задолго до того, как мы приблизились к их границе?
        - Совершенно верно, Кейт. И, следовательно, о нашем путешествии они были извещены заранее.
        - А скажи мне, Ири, как в вашем мире обстоят дела со средствами коммуникации? Я имею в виду, каким образом жители других населённых пунктов вашей страны могли получить сообщение о том, что мы направляемся в столицу? Меня, конечно же, интересует и вопрос, кто в посёлках обладает достаточной властью для того, чтобы выделить нам сопровождение, но ответ на второй вопрос я, пожалуй, найду самостоятельно.
        - Ответ на первый вопрос вытекает из второго, - с улыбкой ответила девушка, - а разгадку второго вопроса ты знаешь и сам.
        - Если старосте это не нужно… Ты хочешь сказать, что жрецы могут общаться между собой посредством телепатии?
        - Или подобное пожелание высказала богиня.
        - Опять боги, - я недовольно поморщился, - давай не будем плодить сущностей сверх необходимого и примем за рабочую версию то, что о нашем походе уже известно всем заинтересованным лицам, через чьи земли мы планируем идти, а наше перемещение будут отслеживать команды наблюдателей, которые каким-то образом станут сливать полученную информацию своим жрецам. Такое возможно?
        - Вполне, - на полном серьёзе ответила Ирума. - Жрецы Мары - не только сильные маги, но и неплохие артефакторы. Они вполне могли изготовить для наблюдателей связные амулеты. Я видела подобные у нашего жреца.
        - Тоже работающие на телепатии?
        - Зачем? Для передачи информации вполне достаточно генерации особого рода электромагнитных полей. Нужно только подобрать необходимую спектральную составляющую пакета, хорошо распространяющуюся в газообразной среде.
        - Ты имеешь в виду радиоволны?
        - Можно сказать и так.
        - Тогда их можно запеленговать, и мы сможем определить местонахождение наших незримых сопровождающих.
        - Это если ты знаешь используемый амулетом способ модуляции электромагнитного пакета. Я не слишком хорошо разбираюсь в этом вопросе, но слышала, что опытные жрецы способны создавать амулеты, которые практически невозможно "услышать" постороннему.
        - Но ты же рассказывала, что неплохо владеешь магией поиска. Разве в этот раздел не входит изучение курса распространения радиоволн и способов их генерации и приёма?
        - Кое-что я, разумеется, умею, - недовольно скривившись, сказала девушка, - но не в этом случае. Для определения местонахождения связных амулетов по излучаемому ими спектру электромагнитных волн моих знаний недостаточно.
        - Значит, по амулетам мы их отследить не сможем, - задумчиво пробормотал я. - Но ведь ты говорила, что неплохо разбираешься в следах? А что, если мы вернёмся обратно и пойдём по следам наших таинственных незнакомцев? Мы сможем их найти?
        И тут впервые я увидел на лице Ирумы смущение. Немного помявшись, девушка ответила:
        - А зачем ты хочешь их отыскать?
        - Так это очевидно! - воскликнул я. - Раз кто-то следит за нами, значит, кому-то и зачем-то это нужно. Догнав наших сопровождающих и хорошенько их расспросив, мы проясним для себя оба этих вопроса.
        - Видишь ли в чём дело, - помявшись, ответила Ирума, - я не уверена, что смогу их догнать.
        - Но ты же говорила, что хорошо ориентируешься в лесу и умеешь читать следы!
        - Следы обычных животных, а также людей, которые не прячут их целенаправленно. Стоит только нашим сопровождающим увидеть, что мы развернулись и идём по их следам, как они сразу же предпримут соответствующие ответные меры, и я не уверена, что моего опыта хватит на то, чтобы их отыскать.
        - То есть на самом деле твой опыт лесного жителя несколько тобою преувеличен? - подняв бровь, скептически поинтересовался я.
        - Мне даже пятидесяти ещё нет! - вспыхнув от возмущения, ответила Ирума. - Возможно, лет через сто-двести я и смогла бы отыскать в лесу человека, не желающего быть найденным, но сейчас подобная задача мне не под силу.
        - Понятно… - разочарованно пробормотал я. - Значит, о цели наших соглядатаев мы не узнаем.
        - Не очень-то и нужно, - облегчённо ответила Ирума, убедившись, что преследовать наших таинственных сопровождающих я не намерен, - у нас, если не ошибаюсь, совершенно другая цель.
        Больше к разговору о слежке за нами мы не возвращались. А про реальный возраст моей спутницы я услышал впервые - я, конечно же, знал, что и Харт, и Лания младше своей сестры, но я почему-то, введённый в заблуждение внешним видом Ирумы, искренне полагал, что она несколько моложе. Очередное для меня напоминание - здесь, как и в империи, нельзя судить о людях по их внешности.

* * *
        Дальнейшее наше путешествие проходило именно так, как и должен проходить любой нормальный поход - монотонно и скучно. Погода стояла хорошая, лес был насыщен потенциальной едой, а наши сопровождающие вели себя примерно и на глаза не попадались, незримыми тенями двигаясь где-то позади нас. Я уже было обрадовался, что наше путешествие и дальше будет продолжаться в подобном ритме, но Ирума разрушила мои иллюзии. Внезапно остановившись, так, что я, задумчиво идущий за девушкой след в след, чуть не налетел и не сбил её с ног, Ирума, ничего не поясняя, замерла в задумчивости, закрыв глаза, после чего, немного постояв, бросила на меня неуверенный взгляд и сказала:
        - Я услышала зов.
        - И что он значит? - переспросил я.
        - Зов посылает жрец, предлагая собраться вместе всем жителям деревни. А это значит, что в посёлке предстоит случиться какому-то важному событию, присутствие на котором всех жителей крайне желательно. Ты уже знаешь, что значительную часть своей жизни мы проводим в лесах, а домой возвращаемся отдохнуть, починить одежду и снаряжение или заняться текущими делами, требующими обязательного присутствия в посёлке.
        - А нам-то что до того? Это же не наши люди и не наша деревня.
        - Было бы крайне интересно посмотреть, что заставило всех жителей посёлка собраться вместе. Общий сбор всех жителей случается крайне редко, исключительно в особенных случаях.
        - Значит, этот случай - особенный?
        - Да, и я предлагаю откликнуться на зов и посетить деревню - скорее всего, событие, которое должно там случиться, необычайно важно для поселян и может представлять определённый интерес и для нас. Возможно, мы даже узнаем что-нибудь по поводу наших сопровождающих. К тому же мы не слишком сильно отклонимся от намеченного пути и потеряем от силы пару суток.
        - Ты предлагаешь нам идти в чужой посёлок?
        - Почему чужой? Незнакомый - так будет вернее. Мы не чужие друг другу, и войны между нами нет. Незнакомцам в посёлке наверняка будут рады.
        - Уверена? - недоверчиво переспросил я.
        - Мы у себя привечаем любого путника, - ответила девушка, - и в любом посёлке поступают так же. Если ты не враг и не замышляешь недоброе против жителей, тебе окажут любую посильную помощь, даже не стребовав за то оплаты. В лесу иначе нельзя.
        - Поверю на слово, - буркнул я, неохотно последовав за развернувшейся к югу Ирумой, к моему удивлению проявившей себя с неожиданной стороны - оказывается, моя спутница, в отличие от меня, ещё не лишилась изрядной доли любопытства и не свойственной в её возрасте веры в людей. Я же свою детскую наивность растерял ещё в первое десятилетие собственной жизни, поэтому веры в добро и бескорыстие местных жителей, в отличие от моей спутницы, у меня не было.

* * *
        До посёлка мы дошли лишь к вечеру следующего дня, причём изрядно отклонившись к югу от пути следования к цели нашего путешествия. Сам посёлок меня не впечатлил, пусть и был он раза в два больше, чем родная деревня Ирумы. Те же рубленые из дерева дома, утопающие в зелени окружающих их плодовых деревьев и кустарников, та же поросшая мягкой шелковистой травой площадь в самом центре посёлка. Отличием являлся лишь лишённый стен и крыши над головой храм под открытым небом, расположенный не в самом центре посёлковой площади, а прижавшийся ближе к её краю. Зато сам алтарь богини смерти оказался практически точной копией уже знакомого мне алтаря - та же поставленная стоймя полированная базальтовая глыба с кошачьим барельефом. Скромно и со вкусом…
        Своими глазами убедившись, что все расположенные в лесу населённые пункты этой страны строятся по одному и тому же принципу, я потерял к достопримечательностям посёлка всякий интерес и сосредоточился на том, чтобы не отстать от Ирумы, которая, стоило лишь ей переступить границы посёлка, успела развить кипучую деятельность, быстро переговорив о чём-то с несколькими встреченными нами местными жителями, и целеустремлённо продвигалась к одному ей известному месту. На мой вопрос, куда мы так спешно направляемся, она ответила:
        - Идём к местному жрецу. Там и заночуем - он не откажет в ночлеге путникам, находящимся в дальнем путешествии. Само же мероприятие будет проводиться завтра, ближе к вечеру, когда из леса вернутся последние сельчане.
        - И что за мероприятие, узнала?
        - Жертвоприношение.
        От неожиданности я даже остановился… В этом мире, оказывается, жертвоприношения - весьма распространённый ритуал! Нет, о том, что убитый мною жрец якобы приносил богам жертвы, я слышал, но все эти истории фигурировали где-то на уровне слухов, доказательств подобным предположениям за всё время моего проживания в посёлке Ирумы я так и не услышал. А тут о подобном действе официально объявляется на всю деревню! Узнать бы ещё, какую будут приносить жертву…
        На этот вопрос Ирума, которую я, опомнившись, быстро догнал, как-то слишком буднично ответила:
        - Вот у жреца и узнаем.
        - А у других жителей ты не спрашивала? - переспросил я. Вполне резонный вопрос - ведь именно от встреченных нами жителей этого посёлка Ирума и узнала о предстоящем действе.
        - Зачем забивать голову слухами? - удивилась девушка. - Местный жрец - главное действующее лицо, именно он будет приносить дары богине. Кому, как не ему, знать все тонкости предстоящего ритуала?
        - Ири, а вот ответь мне на один нескромный вопрос, - тихо прошептал я Ируме на ушко, - а за каким лядом ты вообще потянула меня в эту деревню? Что, никогда жертвоприношений не видела?
        - Вообще-то нет, - смущённо пробормотала девушка, - при мне в нашем посёлке их никто не проводил.
        - А жёны бывшего жреца?
        - Точнее слухов ничего не известно… Все в посёлке говорили, что жрец жертвовал своих жён богине, но в действительности никто этого не видел.
        - То есть на самом деле жертв могло и не быть? - переспросил я.
        - А как иначе объяснить их скоропостижную кончину? - взвилась Ирума.
        - Нет, я тебе верю, просто предполагал, что вид предстоящего мероприятия для тебя привычен, - я попытался успокоить возмущённую моим недоверием девушку, однако для себя в голове сделал ещё одну пометку - с жертвоприношениями в этом мире дела обстоят не совсем так, как я думал. И не стоит безоглядно доверять словам аборигенов - они могут быть пристрастны.
        - Я в первый раз увижу жертвоприношение своими глазами… - продолжила Ирума. - А сюда, в посёлок, я потащила тебя потому, что услышала зов. О том, что здесь планируется проведение обряда, я даже не предполагала. Зато я узнала, что предстоящая жертва родом из этого посёлка.
        - Так жертвой будет человек? - ошарашено переспросил я. Нет, я, конечно же, допускал подобную возможность, но всё же надеялся, что предстоящий ритуал ограничится принесением в жертву животных.
        - Ну а кто же ещё? - удивилась Ирума. - Или ты думаешь, что Мара удовлетворится обычными животными?
        - Это сама Мара тебе сказала?
        - Разумеется, нет. Волю богини оглашают её жрецы.
        - Мне почему-то кажется, что жертвы нужны не богам, а самим жрецам.
        - Ну ты и сказал… Жрецам-то зачем? Какой для них в жертвоприношении смысл?
        - А какой смысл в жертвоприношениях богам? Ты можешь мне ответить? Зачем бессмертной и всемогущей сущности жертва в виде ритуального убийства маленького и слабого человека?
        - Откуда я знаю? Спроси что полегче… Кстати, вот сам у жреца и спросишь - мы уже пришли.
        И с этими словами моя спутница толкнула дверь дома, на крыльцо которого мы поднялись, и вошла в прохладный полумрак заставленной резной деревянной мебелью прихожей.
        Вероятно, услышав хлопок входной двери, нам навстречу вышла молодая женщина в просторном кожаном охотничьем комбинезоне, из-под которого виднелся край светлой рубахи из тонкого полотна. Бросив внимательный взгляд на вошедших, она нежным бархатистым голосом спросила:
        - Вы к Арну?
        - Да, мы к жрецу, - ответила Ирума.
        - А кто такой Арн? - одновременно с Ирумой спросил я.
        Понимая, что наш одновременный ответ выглядит несколько комично, я повернул голову к своей спутнице и наткнулся на её недовольный взгляд, на который лишь пожал плечами. Ну да, я же не поинтересовался именем местного представителя жреческого сословия. Видимо, поняв, что нам нужно, женщина с улыбкой ответила:
        - Арна сейчас нет дома, он готовится к завтрашнему жертвоприношению.
        Ирума хотела ещё что-то спросить, но я перебил её, поспешив удовлетворить своё собственное любопытство:
        - А скажите, уважаемая…
        - Мирна.
        - Уважаемая Мирна, а предстоящее жертвоприношение является обычным событием для вашего посёлка?
        - Что вы понимаете под обычным событием? - на лице хозяйки появилось выражение недоумения.
        - Ну, то, что вы режете людей на алтаре своих богов - это нормально?
        - Странные слова для человека, отмеченного милостью богини… - задумчиво проговорила Мирна, внимательно осмотрев меня с ног до головы, - мы не режем людей. Мы приносим богине угодные ей жертвы.
        - Она сама вам об этом сказала? - подпустив в голос ехидства, переспросил я. - Где доказательства, что ваши жертвы угодны богам?
        - Если разумный верит в бога и желает принести ему жертву, почему мы должны искать ещё какие-то доказательства? - удивлённо переспросила женщина. - Религия - это вопрос веры, а не математических формулировок. Разве вам, отмеченному богиней, это неизвестно? К тому же богиня, принявшая угодную ей жертву, щедро одаривает милостью своих последователей.
        - А откуда это известно вам? - немного резковато переспросил я. Дважды прозвучавшая в словах Мирны информация о том, что я якобы чем-то и кем-то отмечен, мне явно не понравилась, и я сделал в своей памяти зарубку на будущее - узнать поподробнее об этой загадочной метке и, по возможности, от неё избавиться. Не люблю быть меченым.
        - На моей памяти это будет далеко не первая жертва Маре, молодой человек, - снисходительно усмехнулась Мирна.
        Вот тебе и раз… А с виду такая молодая женщина. Желая несколько разрядить обстановку, я смущённо спросил:
        - А сколько же жертвоприношений вы видели? И как часто происходят в вашем посёлке подобные события? А, самое главное, каких милостей ждать людям от почтившей их вниманием богини?
        - Никогда не встречала молодых людей, способных столь изящно узнать, сколько на самом деле лет встреченной ими женщине. Впрочем, это далеко не секрет - я давно уже разменяла восьмую сотню лет. Точнее не скажу - со временем прожитые годы перестают иметь большое значение, и им прекращаешь вести счёт. Ритуал принесения жертвы - достаточно редкое явление в нашем посёлке. Впрочем, как и везде в этом мире. Нередко жители успевают вырасти и достичь зрелого возраста, так и не увидев самого ритуала, и узнают о нём по рассказам своих более старших друзей и знакомых. Я же за свою жизнь видела десятки жертвоприношений, и каждое из них сопровождалось каким-нибудь чудом - могла понести женщина, у которой никак не получалось забеременеть; лес, оскудевший после засушливого лета и вызванного им случайного пожара, неожиданно наполнялся разнообразным зверьём, да и само засушливое лето сменялось необычайно обильным сезоном дождей; оскудевшая рудная жила вновь становилась богатой… Да мало ли чудес способна сотворить благодарная богиня!
        - И ради этих благ вы приносите ей жертвы?
        - Не только, молодой человек, не только… В конце концов, мы вполне могли бы прожить и без являемых богиней чудес. Но существует ещё одна особенность ритуала, мало кому известная - если жертва понравится богине, то на жителей, присутствующих при ритуале, снисходит её благословение, а жрецу, принёсшему жертву, даруется знание.
        - Ему так не хватает знаний?
        - Знание никогда не бывает лишним, молодой человек. Кстати, вы так и не представились…
        - Кейтон, - сказал я.
        - Ирума, - добавила моя спутница.
        - Так вот, если жертвоприношение оказалось удачным, то жрецу даётся знание о ещё одной руне и способах её использования.
        - А разве это знание нельзя получить как-нибудь ещё, по-другому? - спросил я. - Ведь в вашей столице, насколько я в курсе, есть специальные заведения, где можно получить соответствующие знания.
        - По вашим вопросам я вижу, что вы нездешний и не знаете наших обычаев…
        - Это так, - повинился я.
        - В столице действительно есть академия, где можно овладеть необходимым объёмом знаний, вот только сколько времени займёт обучение? Существует множество различных рун. Кто-то выучил всего несколько базовых рун и на этом остановился - для повседневной жизни подобного минимального набора вполне хватает. Кто-то в совершенстве овладел десятками рун, и этого человека вполне можно считать опытным магом - ведь на основе всего пары десятков основополагающих рун первого и частично второго порядка можно составить тысячи плетений. Но в столичной академии имеется информация о сотнях известных рун и миллионах различных плетений. Как вы думаете, сколько времени необходимо простому человеку, чтобы выучить их все? А ведь общее количество рун на самом деле значительно больше того, что нам известно. Некоторые учёные вполне обоснованно предполагают, что рун как минимум тысячи, а, возможно, и много больше. Передавая нам информацию о каждой новой, неизвестной нам руне, богиня делится с простыми людьми своими знаниями о мире, в котором мы живём. Так что, считаю, обмен как минимум равноценный.
        - Вот только жертву об этом никто не спросил, - усмехнулся я.
        - А вот сами и спросите! - парировала Мирна.
        - Как… - смутился я. - Вы хотите сказать, что будущая жертва будет отвечать на мои вопросы?
        - А почему бы ей не ответить? В конце концов, хорошая беседа с приятным молодым человеком и его спутницей никому ещё не повредила.
        - И где я смогу найти предстоящую жертву?
        - Там же, где и раньше - в своём доме. От моего дома повернёте направо и идите по улице в сторону леса. Пятый по счёту дом - тот, который вам нужен. Да, жертву зовут Иттана. Рекомендую обращаться с ней повежливее, а то ведь она может и не пожелать отвечать на ваши вопросы и будет в своём праве.
        - Так она сейчас в своём собственном доме… Скажите, Мирна, а кто мешает Иттане сбежать с предстоящего жертвоприношения?
        - А зачем ей сбегать, если сама она и вызвалась на роль жертвы? - удивилась Мирна.
        - То есть как сама… Вы хотите сказать, что предстоящая жертва добровольная? - воскликнула Ирума.
        - А что, разве может быть иначе? - в свою очередь удивилась женщина.
        Вот это номер! Оказывается, я до сих пор не понимаю чего-то важного! Извинившись перед Мирной и ухватив за руку до сих пор пребывающую в прострации Ируму, я вытащил её из дома жреца. Всё же нужно будет разобраться с этим вопросом поподробнее - оказывается, моя спутница в отношении со служителями культа весьма и весьма необъективна. Или ей просто достался неправильный жрец?

* * *
        Иттану мы застали перед своим домом - она сидела на удобной деревянной, покрытой пушистой звериной шкурой лавочке с высокой резной спинкой под сенью раскидистой яблони и занималась шитьём. На её коленях лежала расшитая яркими цветными нитями одежда - то ли платье, то ли просторная рубаха. На вид женщине можно было бы дать лет тридцать - тридцать пять, но я уже давно понял, что для жителей этого мира, как и для жителей моей родины, внешность не является показателем истинного возраста. Если судить по внешности Мирны, то Иттане с равной вероятностью может быть как тридцать лет, так и вся тысяча. Средства и возможности для продления жизни местные аборигены имели…
        Услышав приветствие, женщина оторвала голову от шитья и спросила:
        - Вы что-то хотели, молодые люди?
        Представившись, я, не забывая наставления Мирны, предельно вежливо ответил:
        - Мирна разрешила нам пообщаться с вами по поводу завтрашнего ритуала.
        - Только недолго, - согласилась женщина, - мне ещё праздничное платье готовить.
        - Праздничное? - удивилась Ирума.
        - Негоже представать перед богиней в повседневной одежде, - наставительным тоном ответила Иттана, - она может счесть подобное неуважением к себе и обидеться.
        - Скажите, Иттана, - перехватил нить разговора я, - а кто заставил вас принять роль жертвы?
        - Заставил? - в голосе Иттаны прорезалось неподдельное удивление. - Разве жертву можно заставить? Да и бессмысленно заставлять кого-либо становиться жертвой - такое подношение не примет богиня. Я вызвалась сама. Более того, именно я решила, что ритуал должен состояться завтра.
        - Но зачем? - для меня оставалось непонятным решение женщины.
        - Мой жизненный цикл в этом мире подошёл к концу, - устало пояснила Иттана, - мне больше незачем жить. Я осталась одна. Мои дети давно выросли и стали самостоятельными, женившись и родив мне внуков. Внуки подарили мне правнуков, а для потомков правнуков я уже практически чужая.
        - А ваш муж? - переспросила Ирума.
        - Мой муж погиб в прошлом году, - с печалью в голосе ответила женщина. - Несчастный случай, который с каждым из нас может случиться в лесу. И с тех пор этот дом опустел, и в нём поселилось одиночество. Лишь богиня способна вновь свести вместе наши души.
        - То есть вы приносите себя в жертву для того, чтобы где-то в ином мире вы с вашим мужем снова были вместе? - догадался я.
        - Совершенно верно, молодой человек, - подтвердила Иттана.
        - Но ведь потусторонний мир - это миф! Суеверие, рождённое невежеством примитивных социумов. - Я не смог сдержать обоснованного скептицизма.
        - А кто говорит о потустороннем мире? - улыбнулась Иттана. - Мир, скорее всего, будет вполне материален. Быть может, мы с мужем воссоединимся даже под этими небесами - на всё воля богини.
        - Вы сейчас говорите о реинкарнации? О переселении душ? - уточнил я.
        - Материальное тело человека - значительно менее долговечная субстанция, чем его энергетическая составляющая, которую некоторые называют структурированной волновой энергетической матрицей, а некоторые - душой, - наставительным тоном произнесла Иттана. - Вверяя свою душу воле богини, я надеюсь, что она справедливо оценит прожитую мною жизнь и исполнит мою просьбу. Так что следующую свою жизнь я, скорее всего, опять проведу вместе с мужем, которого до сих пор люблю.
        - Хорошо, предположим, что переселение душ действительно возможно и богиня даст вам новое тело, - ответил я. - Создать новое тело теоретически возможно. Но как вы в таком случае узнаете, что встреченный вами в другой жизни мужчина именно ваш бывший муж? Или богиня даст и ему, и вам точно такие же тела?
        - Хм… Не знаю… - смутилась женщина. - Какое тело изберёт Мара для вселения души, известно лишь ей одной. Но я всё же надеюсь на её милость.
        - То есть вы после ритуала можете очутиться в каком угодно теле? - удивился я.
        - И в каком угодно теле, и где угодно, - подтвердила Иттана. - Вселенная огромна, но даже в этом мире существует множество разумных видов, причём далеко не все из них гуманоидны. Богиня любит наделять разумом различных живых существ, многих из которых она сотворила лично.
        - Мне говорили, что убитый мною иглобрюх был разумным, - задумчиво пробормотал я.
        - Вам сказали правду, молодой человек, - подтвердила Иттана. - Иглобрюхи - искусственно созданные богиней существа, в которые переселена душа когда-то умерших людей. Так Мара, взвешивая на весах судьбы деяния умерших смертных, наказывает провинившихся. Причём иглобрюхи - далеко не самый худший вариант…
        - Что может быть хуже, чем оказаться в шкуре дикого животного, на которое каждый разумный готов открыть охоту?
        - О, поверьте, существуют значительно более худшие варианты посмертия, - усмехнулась женщина.
        - А кто вообще дал право вашей богине решать, кем вы станете после своей смерти?
        - А кто ей запретит? - усмехнулась Иттана. - Это её мир, и она здесь хозяйка. Мы можем соглашаться с этим фактом или нет, но ситуации это не изменит.
        - Тогда зачем вы вообще ей поклоняетесь? - удивился я.
        - Мы не столько поклоняемся, сколько знаем, Кейтон, - улыбнулась Иттана, - и это знание даёт нам… Нет, не право, но возможность договориться. Мы жертвуем чем-то принадлежащим нам, в свою очередь надеясь на ответную милость высших существ. По какой-то причине вещь, отданная добровольно, более приятна богам. Они ценят и преподносимые им дары, и почитание своей паствы, выраженное в молитвах и ритуалах. Можете считать эту ситуацию симбиозом.
        - Помощь богов в ответ на поклонение и жертвоприношения?
        - На искреннее почитание и добровольные дары.
        - А есть разница? - вклинилась в наш разговор Ирума.
        - Поверьте, девушка, разница есть, - усмехнулась Иттана. Впрочем, у вас будет возможность убедиться в этом самостоятельно. Вы же останетесь на завтрашний ритуал?
        - Мы для этого и пришли в вашу деревню, - подтвердила моя спутница.
        - Что ж, у вас будет возможность убедиться в правоте моих слов, - сказала Иттана, поднимаясь со скамейки и беря в руки шитьё, - а сейчас извините, мне надо готовиться к завтрашнему празднику.
        Вежливо поклонившись, я взял за руку Ируму и мы направились обратно к дому жреца. В принципе, от Иттаны я узнал всё, что хотел, но хотелось бы получить подтверждение слов женщины от ещё одного заинтересованного лица.

* * *
        Пока мы разговаривали с Иттаной, жрец успел поделать свои дела и вернуться домой. Мирна, встретив нас на пороге своего дома, провела нас на открытую веранду, где уже стоял накрытый стол, вокруг которого кто-то уже расставил пяток стульев, усадила за стол и предложила поесть, сообщив, что Арн скоро к нам выйдет.
        Отказываться от угощения мы с Ирумой не стали и, взяв себе по тарелке, наложили из стоящих на столе и накрытых вышитыми салфетками горшочков тушёное мясо, овощи и что-то похожее то ли на бобы, то ли на картошку. В фигурные кружки из серебристого металла, похожего на серебро, но отливающего на свету синевой, налили из пузатого запотевшего стеклянного графина напиток, оказавшийся сделанным из местных фруктов и ягод холодным сладким компотом. Но только мы, взяв ложки, приступили к трапезе, как дверь в дом распахнулась, и к нам присоединился молодой мужчина, одетый в просторную рубаху из тонкого белёного полотна с такими же просторными штанами. Из того же материала… Выбрав ближайший стул, мужчина сел за стол, пододвинул к себе одну из тарелок и, наполнив его мясом с гарниром и мелко нарезанными овощами, сказал:
        - Надеюсь, мне представляться не надо.
        - Кейтон. Ирума, - представились мы. - Путники, направляемся в столицу.
        - О цели вашего путешествия не спрашиваю. Она мне неинтересна, - сказал Арн. - Что вы хотели получить от меня?
        - Кров на одну ночь, присутствие на ритуале и ответы на некоторые вопросы, - сказала Ирума.
        - Переночевать вы сможете в моём доме, Мирна постелет вам в гостевой комнате. Одна кровать на двоих вас устроит?
        - Устроит, - засмущавшись, подтвердила Ирума.
        - Присутствовать на ритуале дозволяется любому разумному, - продолжил жрец, - тем более тому, кто отмечен милостью богини.
        - Мне уже неоднократно говорят о том, что я отмечен богиней, - переспросил я, - а рассказать об этом подробнее вы не можете?
        - А сам спросить у богини не пробовал? - вопросом на вопрос ответил жрец.
        - Я ещё не совсем сошёл с ума и пока ещё не страдаю шизофренией, - парировал я.
        - А причём здесь шизофрения? - удивился мужчина.
        - Когда ты разговариваешь с богом - это молитва, - пояснил я, - а когда бог с тобой - это уже шизофрения.
        - Не понял… - лицо жреца изобразило крайнюю степень непонимания.
        - Богов не существует. Их выдумали люди, - пояснил я.
        - А… - понятливо усмехнулся Арн, - ну, тогда я не стану тебя переубеждать в твоих заблуждениях. Надеюсь, та, чья метка пылает на твоей ауре, сделает это сама.
        - То есть меня всё же кто-то пометил? - переспросил я.
        - Не кто-то, а сама Мара, - поднял указательный палец к потолку жрец. - Даже если ты не веришь в её существование, это не мешает ей приглядывать за тобой. Чем-то ты заинтересовал нашу богиню.
        - Не подскажете, чем? - попытался я выведать у жреца подробности. Быть может, мне даже удастся узнать, как избавиться от полученной метки.
        - Нет, не подскажу, - усмехнулся Арн. - Раз она сама тебе ни о чём не говорила, значит, не буду вмешиваться в ваши взаимоотношения и я.
        - А вы точно уверены в том, что на мне есть метка и точно ли она поставлена некоей высшей сущностью? Быть может, к ней приложил руку человек? Как вообще возможно пометить ауру человека и можно ли избавиться от полученной метки? - я осторожно приступил к сбору информации о своей метке.
        - Как я понял, мы с крова и предстоящего ритуала перешли к вопросам и ответам? - усмехнулся жрец. - Хорошо, на этот вопрос я отвечу. То, что на вашей ауре стоит метка, вам, молодой человек, может подтвердить любой, обладающий даром и умеющий видеть. Метку на ауру живого существа тоже способен поставить любой опытный маг разума, и он же может снять поставленную им метку. Вот только особенности вашей метки…
        - А что в ней не так? - поинтересовался я.
        - Да всё с ней не так. Я вижу, что вы не обладаете даром, и, признаться, крайне сильно удивлён этому факту. Нет, я в курсе, что некоторые люди не обладают от рождения ярко выраженным энергетическим резервом, но сам подобное вижу впервые и, исходя из увиденного, а также того, что вы слабо знакомы с нашими реалиями, делаю вывод, что вы не из этого мира и попали сюда сравнительно недавно.
        - Я этого и не скрывал, - подтвердил я, - и в моём мире никто не обладает этим, как вы называете, магическим резервом.
        - Старайтесь не использовать столь категоричных выражений, как "никто" или "никогда", молодой человек. Возможно, вы просто чего-то не видели или не знаете. Но вернёмся к вашей метке. Она настолько сильно отличается от известных мне меток, как фруктовый сад перед моим домом отличается от леса за околицей моего посёлка. Разница, как вы понимаете, в сложности - обычно метка состоит из нескольких базовых рун и способна выполнить одно или несколько простейших действий. Чаще всего метка играет роль маячка. Реже это медицинское заклинание, контролирующая программа или функциональный усилитель. Охотники иногда ставят на ауры метки, усиливающие зрение или слух. Можно с помощью метки временно ускорить реакцию или увеличить силу, перераспределив жизненные потоки в физическом теле. Злоупотреблять подобными стимуляторами нельзя, но как экстренная мера в сложной ситуации подобное вмешательство в ауру вполне допустимо. В вашем же случае метка состоит по меньшей мере из сотен тысяч рун второго и третьего порядка и является сложнейшим артефактом, смысл которого для меня неясен.
        - И только на этом основании вы сделали вывод, что метку мне поставила ваша богиня?
        - Привязать конструкт из десятка-другого рун могу и я, - пояснил Арн, - но на большее я не способен.
        - Но снять мою метку вы можете? - переспросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.
        - Снять метку может лишь маг, способный её же и поставить. Я мог бы снять любую метку, содержащую порядка десяти рун. Ваш случай к этому не относится.
        - А другие маги?
        - Возможно, в мире есть опытные маги, которые могут составить связку из сотни рун, но для того, чтобы количество вплетённых в вашу ауру рунных связок составило хотя бы тысячу, необходимо одновременно задействовать нескольких профессионалов уровня архимага. В вашем случае количество вплетённых в ауру рун приближается к миллиону. Десятки, если не сотни тысяч разумных должны одновременно расплести заклинание, пометившее вашу ауру.
        - Или один… - задумчиво пробормотал я.
        - Или один, могущество которого превышает могущество тысяч архимагов, - подтвердил жрец.
        - Хорошо, будем считать, что меня для каких-то своих целей пометила некая могущественная разумная сущность, - согласился я, - но что из этого следует?
        - А ничего, - отставив в сторону опустевшую тарелку и налив в свободную кружку компота, ответил Арн, - вы можете знать, что за вами постоянно приглядывают, но это знание вам не повредит и не поможет. Не пугайтесь вашей метки - она не несёт в себе зла, но и не особо надейтесь на стороннюю помощь. Каждый должен сам справляться с возникшими трудностями, тем более что большинство этих самых трудностей человек создаёт своими собственными руками.
        - Так всё же какую цель преследует метка в моей ауре? - переспросил я. - Для чего она предназначена и чем мне может повредить?
        - Повредить, как я только что сказал, ваша метка ничем не может - она вплетена в вашу ауру крайне аккуратно, минуя ключевые энергетические узлы. А для чего предназначена - об этом лучше спросить у богини, поставившей её. Мне расшифровать принцип действия столь сложных артефактов не под силу.
        - И мы опять возвращаемся к вопросу о существовании богов… - буркнул я.
        - Молодой человек, если вы не верите в богов, это ещё не значит, что они не существуют, - лекторским тоном ответил Арн. - В этом мире любой разумный знает об их существовании.
        - В моём мире богов нет! - уверенным тоном возразил я.
        - Или вы просто никогда с ними не сталкивались, - ехидно добавил жрец.
        - Бесполезный спор, - возразил я, покосившись на молчащую Ируму.
        - Если вы что-то не видели, ваше незнание не говорит о том, что этого не существует, Кейтон, - добавил Арн. - Вы считаете, что богов нет, потому что вы никогда их не видели, а могли бы считать, что боги существуют, просто вы до сих пор не имели возможности с ними встретиться. Согласитесь, абсолютно разные точки зрения при одинаковом жизненном опыте. Впрочем, вы же пришли ко мне не для обсуждения вопросов веры. Итак, каков следующий вопрос?
        - Зачем вы приносите жертвы богам? - собравшись с духом, спросил я.
        - На этот вопрос нельзя дать полного ответа, - подумав, ответил жрец. - Вернее, можно дать множество ответов, и каждый из них будет по-своему верным.
        - И всё же? - продолжил настаивать на ответе я.
        - В первую очередь, жертвы нужны самим людям, - ответил Арн. - Они укрепляют связь людей с покровительствующими им божествами.
        - Вы хотите сказать - укрепляют веру? - уточнил я.
        - Нет, вопросы веры каждый верующий решает для себя сам. Я же говорю о связи человека и его покровителя. Представьте, что некая могущественная сущность в состоянии многим помочь человеку…
        - Но не помогает? - высказал свою догадку я.
        - И не должна помогать, - улыбнулся жрец. - С какой стати этой сущности помогать копошащемуся под её ногами существу, которое она даже разумным с высоты своего могущества признать не может?
        - То есть мы для бога - что те слепые котята в соседней комнате? - спросил я.
        - Не в соседней комнате, а в соседнем лесу, - уточнил жрец. - В обычной жизни бог даже не заметит простого человека, и, чтобы высшая сущность обратила на людей своё внимание, её необходимо чем-то заинтересовать. В простейшем случае - предложить ей то, что для неё интересно.
        - И что интересно богам?
        - А вот ответ на этот вопрос и является самым важным в каждой религии. Опытным путём мы установили, что богине смерти, которую в нашем мире зовут Марой, интересны посвящённые ей души разумных. Приятно также ей и обычное поклонение, выраженное в молитвах, но молитвы для неё второстепенны, в то время как посвящённое Маре и исполненное с некоторыми условиями и определёнными ритуалами жертвоприношение практически всегда обращает на людей внимание богини, в большинстве случаев сопровождаемое её ответными дарами.
        - И с чего вы взяли, что на ваш ритуал откликается именно богиня?
        - Так и дары-то божественные, - улыбнулся жрец. - Вернее, дарителем является могущественная сущность, чьё могущество может принадлежать лишь божеству.
        - Да, да, мне уже рассказывали… Новая рудная жила появляется, чудесные излечения происходят, короче, чудеса, доступные лишь богам.
        - Вижу ваш скептицизм, молодой человек, - улыбнулся Арн, - но поверьте, что я значительно опытнее вас в данном вопросе. Впрочем, если вы сами способны сотворить то же самое, о чём только что упомянули, то молиться мы будем и вам.
        - Спасибо, - несколько стушевался я, - исполнить ваши пожелания не в моей власти.
        - Наши просьбы может исполнить лишь бог, - добавил жрец, - и если они исполняются в ответ на наши молитвы, значит, бог действительно существует. Считаю, что это самое лучшее доказательство существования божественной сущности.
        - Будем считать, что с богами мы разобрались, - не желая продолжать бессмысленного спора, ответил я, - но что вы можете сказать по поводу завтрашнего жертвоприношения?
        - А разве вы ещё не разговаривали с Иттаной? - поднял бровь Арн.
        - Не представляю, как она сама согласилась стать жертвой! - импульсивно воскликнула Ирума.
        - Жертва обязательно должна быть добровольной, - наставительно ответил жрец, - иначе богиня не примет её.
        - Мою сестру чуть не принесли в жертву вопреки её воле! - возразила Ирума.
        - Этого не может быть! - Арн от волнения даже привстал из-за стола. - Мара не примет невольной жертвы и жестоко покарает наглеца, посмевшего принести ей в дар чужую жизнь!
        - История достаточно мутная, - перебил желающую возразить Ируму я, - но имеются следующие факты: жрец одной из деревень не мог прожить в браке более года - его очередная жена таинственным образом погибала. Существует вероятность, что все его жёны погибали беременными. В той деревне ходят слухи, что жрец приносил своих беременных жён в жертву богине смерти. В результате никто из женщин не хотел связывать со жрецом свою жизнь, и ему приходилось воздействовать на разум своих избранниц, принуждая их силой к заключению брака.
        - Этого не может быть! Это неправда! - возмутился Арн. - Ни один из жрецов на подобное не способен!
        - Скажите это моей спутнице, сестру которого жрец чуть было не взял себе в очередные жёны силой, воздействовав не её разум! - ответил я, с силой опустив кружку на стол и не обращая внимания на брызги компота, разлетевшиеся по скатерти. - Я лично оттащил ничего не соображавшую девушку домой и лично осмотрел её. Поверьте, отличить свободный разум от разума, находящегося под принуждением, я способен. Могу лишь добавить, что состояние девушки видел весь посёлок, и все люди в нём знали, откуда оно и чем вызвано.
        - Девушка пришла в себя? - отстранённо спросил Арн.
        - Лишь на следующее утро, - ответил я, - и почти ничего не помнила из событий предыдущего дня. Рассказывала, что её воспоминания как будто подёрнуты туманом, в котором она различает лишь смутные образы и таинственные голоса, которые приказывают ей что-то сделать.
        - А что говорит сам жрец?
        - А ничего! - злорадно ответил я. - Я его убил!
        - А перед этим я умоляла богиню спасти мою сестру! - добавила Ирума.
        - И как убили? - заинтересованно спросил меня Арн.
        - Легко, - ухмыльнулся я, - всего один раз в морду дал, и сразу труп.
        - Тогда это всё объясняет, - пробормотал мужчина.
        - Всё - это что?
        - Люди бывают разные, - ответил Арн, - и плохие, и хорошие. Жрецы - не исключение. Возможно, вашему посёлку не повезло, и жрецу каким-то образом удалось обмануть богиню, подсунув ей в качестве жертвы чужую жизнь. Возможно, убивая своих жён, он приносил в жертву не самих женщин, а их неродившихся детей - дети ведь тоже люди, но ещё не могут внятно выражать свои желания. Если устроить так, что смерть матери доставит плоду кратковременное удовольствие, не будет ли считаться подобная смерть добровольной?
        - А как это проверить? - спросил я.
        - Никак! И сам проверять не буду, и другим не позволю! - жёстко ответил жрец. - Даже о подобной возможности никому говорить не буду! А то мало ли кто ещё такой же алчный найдётся…
        - А что, принесение жертвы действительно настолько прибыльное дело? - на этот раз интерес прорезался у моей спутницы.
        - Ещё бы! - усмехнулся жрец. То, что сами боги считают мелочью, не стоящей их внимания, для нас, простых людей, может составлять целое сокровище. И это не только залежи полезных минералов и излечение от считавшихся неизлечимыми болезней. В первую очередь это новые знания.
        - Вы говорите о новых рунах? - переспросил я.
        - Вижу, что вас уже кто-то просветил в этих вопросах, - улыбнулся Арн.
        - Ваша жена постаралась, - подтвердила Ирума.
        - А, Мирна… Она может! Ей, кстати, тоже от некоторых жертвоприношений неплохо перепало божественных знаний.
        - А разве знания достаются не жрецу? - переспросила Ирума.
        - Милость богини нисходит на всех участников ритуала, - пояснил жрец. - Именно поэтому на обряд жертвоприношения я собираю всю деревню. А разве вы этого не знали?
        - Я никогда не присутствовала ни на одном ритуале, - призналась Ирума, - а наш жрец ничего подобного никогда не говорил.
        - Чувствую, что не повезло вам со жрецом, - посочувствовал Арн, - видно, придётся мне наведаться в ваш посёлок и посмотреть самому.
        - К тому же наш посёлок опять остался без жреца, - добавила Ирума. Старый жрец убит, а мы с Кейтоном отправились в путешествие.
        - И как давно ваш посёлок без жреца? - уточнил Арн.
        - С тех пор, как мы ушли, - ответила девушка, - чуть менее месяца.
        - Вы ушли сразу же после убийства? - переспросил Арн.
        - Нет, жреца я убил ещё год назад, - уточнил я.
        - И Кейтон занял его место, став жрецом нашего посёлка, - добавила Ирума. - Теперь он наш новый жрец.
        - Твой спутник не может быть жрецом, - пояснил Арн, - он уже является избранником богини.
        - А я думала, что он жрец, - как-то обиженно проговорила Ирума, - у него даже амулет есть…
        Хм… Я всегда догадывался, что моя пассия не лишена некоторой доли честолюбия, но вот настолько сильно обиду от того, что я, оказывается, не являюсь жрецом, изображать не стоило - какому мужчине будет приятно, когда тебе чуть ли не открытым текстом сказали, что с тобой спят только из-за занимаемой тобой должности? Ладно, статус наших взаимоотношений мы проясним потом, когда останемся вдвоём. Если будет, что прояснять…
        Тем временем Арн, явно заинтересовавшийся словами моей подруги, спросил, обращаясь ко мне:
        - А что за амулет, юноша? Можно мне на него взглянуть?
        Я молча достал из-за пазухи медальон с изображением рурха и, не снимая с шеи цепочки, протянул его Арну, не смотря на расстроенную Ируму. Её разочарование мне было понятно - до этого она считала, что я полноправный жрец, занимаю в иерархии посёлка почётное первое место, и никакие мои отговорки не могли её в том переубедить. Зато словам другого жреца она поверила сразу и безоговорочно. Наблюдая, как меняется выражение лица моей спутницы, я явственно представлял, как в её мыслях выстраивается новая пирамида поселковой иерархии, где она сама с четвёртого места стремительно катится вниз. Или мне это только кажется?
        Душевные терзания Ирумы прервал Арн, сказав:
        - Это действительно амулет богини, хотя подобный амулет я вижу в первый раз за свою долгую жизнь. Скажите, Кейтон, как он к вам попал?
        - Мне его подарила одна любимая девушка, - признался я.
        - И где она сейчас? - поинтересовался жрец.
        - Мы расстались, - буркнул я, не желая ворошить события вековой давности.
        - И как выглядело это расставание? - продолжал допытываться Арн.
        - Это слишком личное, - неохотно ответил я. - После прекрасно проведённой ночи наутро я вместо своей девушки получил лишь извинения, и вот этот медальон с рекомендацией носить его не снимая, вкупе с обещанием, что когда-нибудь в трудную минуту он спасёт мою жизнь.
        - И как, спас? - на лице Арна прорезался живой интерес.
        - Спас… - признался я. - За мгновение до моей гибели он перенёс меня сюда, на вашу планету.
        - В наш мир, - добавила Ирума.
        - Вы считаете, что Кейтон пришёл к нам из другого мира? - спросил Ируму жрец.
        - Акклиматизация, - подтвердила Ирума.
        - Что ж, молодой человек, - сказал Арн, вернув медальон мне на грудь, - я могу вас поздравить. Вы не жрец Мары - вы её избранник.
        - А это больше или меньше, чем жрец? - заинтересовалась Ирума.
        Видимо, непонятно какой статус мою подругу слишком сильно раздражает. Не знаю, как же она жила с такими амбициями до меня. И это ещё один повод мне обстоятельно поговорить с Ирумой.
        - Думаю, что значительно больше, - уверил девушку Арн, - жрецов в мире много, а живых избранников я пока ещё не встречал. Вы, молодой человек, на моей памяти первый.
        - А это хорошо или плохо? - я попытался выяснить неожиданно свалившуюся на меня должность.
        - Смотря для кого, - улыбнулся Арн. - Для вас - несомненно, хорошо, ведь избранник может не только исполнять все обязанности обычного жреца, но и напрямую разговаривать со своей богиней, не прибегая к различным костылям в виде ритуалов, молитв или жертвоприношений. А вот для вашей спутницы - не очень, ведь статус жены жреца очень высок, а статус подруги избранника богини не определён. Просто нет в божественном пантеоне подобной должности.
        Видя вновь погрустневшее лицо своей подруги, я спросил жреца:
        - А если у меня и моей подруги родится ребёнок?
        - А вы уже успели обзавестись потомством? - заинтересованно посмотрел на нас Арн.
        - Ну да, - смущённо ответил я.
        - Интересный случай, - пробормотал жрец. - Вне всякого сомнения, ваши общие дети вызовут повышенный интерес богини, а раз она не прервала беременность, значит, не против вашего союза, пусть даже и временного. Я обычный жрец, и мне не дано увидеть всех замыслов Мары, но статус матери ребёнка, отцом которого является избранник богини, должен быть очень высок. Возможно, даже выше статуса жреца…
        И, заметив, как разом просветлело лицо моей спутницы, добавил:
        - А вы, девушка, оказывается, не лишены честолюбия!
        - И я всегда об этом догадывался! - подтвердил я.
        И решил ни о чём с Ирумой не говорить - в конце концов, даже если самой прекрасной чертой во мне ей представлялась возможность поднять свой собственный статус в посёлке, то кто я такой, чтобы осуждать её за подобное? Ирума кормит, одевает и учит меня, заботится обо мне, спит, в конце концов, в одной со мною постели и рожает от меня детей. Что ещё мужчине нужно от женщины? Признаний в любви? Полно, всё, что нужно, Ирума мне уже дала, и требовать от девушки чего-то большего я просто не в праве. В конце концов, я и сам, пользуясь Ирумой чуть ли не как своей собственностью, до сих пор ни слова не сказал ей о любви. Да и не скажу - да, мне с ней хорошо и уютно, быть может, даже более уютно, чем с оставшейся в империи женой, но сердце моё навеки похищено исчезнувшей сто лет назад кареглазой мечтой.
        Мои душевные самокопания были прерваны словами поднимающегося из-за стола Арна:
        - Ладно, молодые люди, с вами приятно было поболтать, но у меня ещё много дел, да и вам пора отдохнуть с дороги. Мирна проводит вас в гостевую комнату…

* * *
        Комната, которую выделили для нас с Ирумой, оказалась небольшой, но уютной. Минимум мебели, предельная аскетичность, огромная пушистая шкура на полу, стол, две табуретки и массивная, укрытая ещё одной шкурой двуспальная кровать под большим, распахнутым настежь по причине прекрасной летней погоды двустворчатым окном. Уложив Ируму спать ставшим привычным для нас способом, я дождался, пока уставшая от любовных ласк девушка, обхватив меня руками и закинув свою ногу мне на живот, поворочавшись, спокойно заснёт, тихо сопя мне в ухо, я устремил взор сквозь тонкие, просвечивающиеся занавески в налившуюся чернотой глубину ночного неба. Яркие звёзды, складывающиеся в незнакомые созвездия, будоражили мысли и разгоняли сон. В который раз я попытался понять, куда же я попал. Ирума утверждала, что я перенёсся порталом в другой мир, но в последнее время я стал подвергать сомнению информацию, преподнесённую моей спутницей. Нет, в то, что она сознательно меня обманывает, я не верил, но она же тоже могла ошибаться. Планета, на которую меня перенёс портал, скорее всего, расположена в другой галактике, не входящей в
Оканийскую империю. Даже наличие неизвестных имперской науке химических элементов и минералов пусть маловероятно, но теоретически вполне возможно - мало ли чудес скрывает от людей необъятная вселенная. Кстати, та вспышка, которую я ощутил на звездолёте перед перемещением, могла быть не взрывом звездолёта, а активацией неизвестной портальной установки, а мой медальон к моему перемещению или не имеет никакого отношения, или опосредованно связан с перемещением, например, являясь ключом-активатором. Тогда все противоречия, что до сих пор не давали мне покоя, естественным образом объясняются с точки зрения классических законов физики - до этого я всё никак не мог понять, откуда в маленьком металлическом диске может взяться энергия для телепортации человеческого тела на громадное расстояние. Да, вот такой уж я человек - люблю, когда всё в моей жизни понятно и разложено по полочкам. Кстати, магия, с проявлениями которой я вот уже год как вполне мирно сосуществую и успел уже к ней привыкнуть до такой степени, чтобы не считать её чем-то фантастическим из области народного эпоса, отлично укладывается в те же
законы физики. Ведь магия есть не что иное, как способ управления внешней энергией за счёт ресурсов внутренней. Да, аборигены представляют собой эдаких ходячих носителей встроенных супербатареек, которые сами они называют внутренним энергетическим резервом, но жители империи, по большому счёту, ничем от местных жителей в этом вопросе не отличаются, используя те же энергетические батарейки, только изготовленные промышленным способом и приобретаемые имперцами в любом потребном количестве в ближайшем гипермаркете. На протяжении сотни лет я использовал подобные батарейки в тысячах различных технических устройств, добиваясь с их помощью того же самого, что и аборигены с помощью рун и своей собственной внутренней энергии. Чтобы окончательно вписаться в существующую картину этого мира, мне осталось лишь разобраться с местными богами. В том, что богов на самом деле не существует, я твёрдо уверен и пока не нашёл ни одного факта, способного поколебать мою уверенность. Однако готов предположить, что на этой планете имеются разумные, прожившие достаточно долго, чтобы обрести силу, которую некоторые сравнивают с
могуществом бога. И в самом деле, если предположить, что с годами энергетический резерв каждого аборигена только растёт, - Ирума в одном из разговоров это подтвердила, - в качестве одного из допущений принять линейный рост внутреннего резерва мага, что не противоречит моим наблюдениям и не опровергается Ирумой, сказавшей в ответ на высказанное мною подобное предположение, что, возможно, я и прав, а также допустить, что теоретически пределов роста не существует - чем дольше живёшь, тем сильнее в магическом плане становишься, то страшно даже представить, какого уровня силы могут достигнуть местные долгожители. А жить, как я уже имел возможность убедиться, аборигены имеют возможность очень долго. К тому же с годами умение регенерировать своё тело тоже должно расти и совершенствоваться, если при обучении уделять постоянное внимание вопросам медицины. Возможностей тут полно - начиная с использования фармакологических препаратов, аналогичных уже известному мне эликсиру жизни из желез иглобрюха, и заканчивая медицинскими заклинаниями, не только восстанавливающими тело пациента, но даже регенерирующими
потерянные конечности (имел возможность убедиться, что местные жители способны на проведение подобных операций). Думаю, что начиная с определённого уровня полученного опыта для местного мага не будет проблемой и проведение процедуры омоложения, аналогичной используемой в империи медиками клана Камэни. Итак, попробуем посчитать - после ста лет жизни средний маг в состоянии сплести конструкт из примерно сотни рун, при условии, что этот маг не отвлекается ни на что иное, кроме учёбы (я отлично помню рассказ Ирумы, что для большинства местных жителей вполне достаточно знания одного-двух десятков базовых рун). Предположив линейный характер развития способностей мага, можно посчитать, что через тысячу лет упорного труда этот маг способен сплести заклинание, содержащее в себе тысячу рун. Ещё не божественный уровень, но уже серьёзная заявка на если не бессмертие, то как минимум на очень долгую жизнь, и личный уровень силы, соответствующий примерно десятку обычных магов. Но даже проживший тысячу лет архимаг не наложит на мою ауру конструкт, состоящий из сотен тысяч рун - легко подсчитать, что для подобного
действа ему понадобится учиться примерно сто тысяч лет. Может столько прожить обычный человек? Обычный - скорее всего, нет, но вот по поводу местных магов - не уверен, верхний предел их способностей мне до сих пор так и не удалось оценить. Итак, я, скорее всего, приму допущение, что на этой планете находится человек… Хорошо, пусть не человек, а разумная сущность, прожившая десятки тысяч лет и достигшая такой степени могущества, что оказалась в состоянии сплетать заклинания чрезвычайной сложности. Тогда логично предположить, что метку на мою ауру поставила именно такая сущность. Возможно, эта же сущность имеет отношение к перемещению меня на эту планету. Тогда следует абсолютно логичный вывод, что эта сущность, организовав или приняв участие в моём перемещении сюда, снабдила меня меткой, по которой меня всегда можно найти, и эта же сущность организовала слежку за мной, когда я в сопровождении Ирумы отправился в поход. Так как прошёл уже почти месяц похода, и я до сих пор жив, можно сделать вывод, что моя гибель не является целью этой сущности - я зачем-то нужен ей живым. И именно для этой цели на всём
протяжении пути нас сопровождали аборигены - они следили за нами и ненавязчиво подстраховывали, чтобы мы, не дай создатель, не влипли в какую-нибудь неприятность. Итак, если мои выводы верны, то мне вообще не о чем волноваться - я спокойно и без серьёзных происшествий доберусь до столицы местного государства и там уже найду способ вернуться домой, а в том, что такой способ есть, я уже практически уверен. Ведь если таинственный незнакомец сумел выдернуть меня с гибнущего звездолёта сюда, на эту весьма гостеприимную планету, то он же может отыскать способ вернуть меня обратно. Правда, остался невыясненным вопрос, как в этом действе завязан медальон, подаренный мне Линнеей, и какую роль в происходящем со мной играет она сама, но, возможно, я выясню это позже. Возможно также, что всё происходящее со мной - цепь удивительных случайностей, но именно в эту возможность мне с каждым прожитым днём верится всё меньше и меньше.
        Наконец-то придя к определённым результатам и осознав, что как минимум в ближайшее время мне ничто не угрожает, я бросил ещё один благодарный взгляд в ночное небо и устало закрыл глаза. Сон подкрался внезапно, и мне, неожиданно для самого себя, приснилось, что все мои приключения уже позади, а мои желания - исполнились. Вот только место, в котором я оказался, не было моим домом… Впрочем, во сне и не такое случается.

* * *
        Разбудил меня ласковый лучик утреннего солнца, заглянувший в распахнутое окно и заставивший меня, открыв на мгновение глаза, сразу же недовольно зажмуриться. Поднявшись с постели, я заметил, что моя спутница уже встала, и откуда-то из-за двери слышится её тихий размеренный голосок. Не спеша одевшись, я выглянул в гостиную и увидел, что Ирума, развалившись в кресле, пьёт чай с Мирной и весело с ней о чём-то щебечет. Вежливо поздоровавшись, я выяснил, что умыться можно за домом, где рядом с туалетом и душевой стоит бадья с чистой водой. Совершив необходимые утренние процедуры, я вернулся в гостиную и присоединился к завтраку - моя порция стояла тут же, на столе, накрытая чистой салфеткой. Женщины, как только я сел за стол, прекратили разговоры - то ли успели обсудить всё, что хотели, то ли не желали посвящать меня в свои женские дела. Быстро позавтракав, я отодвинул от себя опустевшую миску, поблагодарил хозяйку за угощение и уточнил, где сейчас находится Арн и когда планируется проведение ритуала.
        - Ритуал состоится после обеда, ближе к закату, - подтвердила ранее озвученную информацию Мирна, - а мой муж сейчас готовится к ритуалу. Вы, кстати, можете, пока есть время, погулять по посёлку. Быть может, что-нибудь купите. У нас, кстати, лучший на всю округу мастер-артефактор.
        - И что он делает? - с явно читающимся на лице интересом переспросила Ирума.
        Странно - насколько я помню, до этого моя спутница не выражала столь бурной заинтересованности различного рода артефактами. Или это от того, что в посёлке Ирумы просто нет хорошего артефактора?
        - Да практически всё, что душа пожелает, - улыбнулась Мирна, - Шассор когда-то обучался в самой столичной академии и, по слухам, даже достиг звания магистра, оставшись в ней же на преподавательскую работу после окончания обучения. Правда, что-то у него там не сложилось, и он вернулся домой, в наш посёлок, где прошло его детство.
        - О, так он обучался в столице? - удивилась Ирума.
        - Шассор старше моего мужа, - пояснила Мирна, - и рассчитывал занять место жреца, но не повезло… А затем он остался в столице, и на жреца поехал учиться уже мой Арн.
        - Скажите, Мирна, - спросил я, - а простые люди могут учиться в вашей академии, или там обучаются только будущие жрецы?
        - Преимущественно жрецы, - пояснила женщина, - но могут обучаться и другие люди. Разница в том, что для жреца обучение бесплатное - за него платит посёлок, а самостоятельно вызвавшемуся адепту на своё обучение приходится зарабатывать самому. Так и выходит, что самостоятельно могут обучаться только необычайно талантливые студенты, которые своим трудом уже обеспечили для себя устойчивый канал сбыта своей продукции. И это, как вы, наверное, догадываетесь, вовсе не дары леса - то, что можно свободно добыть в лесу, ценится крайне дёшево, и много подобным образом не заработаешь.
        - И что же у вас ценится больше всего? - поинтересовался я.
        - Амулеты. Лекарства. Знания. Словом, всё, что способно продлить жизнь и увеличить личную силу. Иногда, правда, можно дорого продать диковины, но тут уже необходимо смотреть на редкость и полезность самой диковины. А то, что свободно может сделать или добыть практически каждый житель нашей страны, ценности, как правило, не имеет.
        - Впрочем, как и везде, - улыбнулся я.
        Становится понятным, отчего в семье у моей подруги практически нет денег - всё, что им нужно для жизни, они добывают своим трудом, а сделать что-нибудь уникальное у них не хватает ни сил, ни способностей. Становится понятным и начальный уровень образования, позволяющий хотя бы немного заработать - это как минимум полный курс столичной академии, но желательно, как в случае с местным артефактором, дальнейшее продолжение обучения вплоть до получения степени магистра. Не нужно также забывать о крайне непростой процедуре получения образования в этой стране - лишь один человек из всего посёлка обучается, так сказать, на бесплатной основе, и, пройдя обучение и заняв почётное место жреца, не больно-то стремится делиться полученными знаниями с оплатившими его учёбу односельчанами. Я, разумеется, не имею в виду базовые знания - те жрец вдалбливает в голову молодёжи в обязательном порядке, так как от этого зависит их дальнейшая жизнь. Становится также понятным желание людей получить халявные знания во время проведения ритуала жертвоприношения. Если всё рассказанное Арном и его женой правда, конечно… Кстати,
вот сегодня и проверим истинность утверждения о якобы снисходящей на участников ритуала милости местного божества - во время жертвоприношения я обязательно пожелаю для себя обретения знания, причём не просто какого-то абстрактного знания вообще, а конкретного знания о магии - надоело чувствовать себя в окружении местных жителей, поголовно являющихся магами, ущербной личностью. Если вдруг, во что я слабо верю, меня посетит откровение, подкреплённое какой-либо значимой информацией, появившейся в моей голове неизвестно откуда, значит, придётся менять уже рассмотренную мною концепцию существования местных богов. Если же нет… Ну, религия, как я уже говорил - вопрос веры, не требующий каких-либо доказательств.
        Распрощавшись с хозяйкой и договорившись, что под её кровом мы проведём ещё одну ночь, мы с Ирумой отправились гулять по посёлку. Ничего интересного мы здесь, разумеется, не увидели - этот посёлок являлся практически точной копией того, в котором я провёл последний год, а моя спутница - всю свою жизнь. Однако мы посетили дом местного оружейника, являвшийся одновременно и его мастерской, и с интересом посмотрели на оружие, которое он изготавливал на продажу. Что ж, будь у меня или у Ирумы достаточно денег, мы бы с удовольствием что-нибудь здесь прикупили бы - девушка прихватила с собой в поход вместо обычных денег, которых у неё практически не было, несколько десятков игл убитого мною иглобрюха, которые при необходимости можно было бы продать или обменять. Истинной ценности игл я не знал, но моя спутница утверждала, что в посёлке их можно было продать по цене десяти-двенадцати ли за иглу. Ируме у оружейника очень понравился маленький блочный лук, дуги которого были изготовлены из лёгкого неизвестного мне сплава со странным зеленоватым отливом и мудрёным местным названием, которого я с первого раза
не запомнил, а переспрашивать постеснялся, чтобы не выглядеть полным профаном. Сплав обладал удивительными пружинящими свойствами, взяв всё лучшее от бериллиевой бронзы и лучших сортов пружинной стали, и включал в себя больше десятка различных металлов, названий доброй трети из которых я раньше никогда не слышал, соединённых воедино в идеальной пропорции, выверенной вплоть до тысячных долей процента. По весу как половина любимого лука Ирумы, этот образец оружейного искусства обладал втрое большей убойной силой и вдвое большей дальностью. Про точность я даже не упоминаю… Но все эти характеристики бледнели на фоне того, что усилие натяжения тетивы этого шедевра местного умельца оказалось даже ниже, чем у родного лука Ирумы. Обо всём этом я узнал после того, как Ирума, получив разрешение мастера, отстреляла в тире за домом полный колчан стрел и осталась дико недовольна… Недовольна тем, что у неё нет денег на подобное сокровище. Видит создатель, если бы у меня были деньги, я отдал бы их все только за то, чтобы с лица моей спутницы исчезло это выражение вселенской тоски и безнадёжности. Узнал я и цену так
понравившегося Ируме лука - оружейник просил за него "всего" четыреста пятьдесят восемь ли, но соглашался отдать за четыреста пятьдесят пять. Когда Ирума пересчитала имеющиеся у неё иглы, оказалось, что даже всех игл для оплаты лука явно недостаточно, причём назначенная мастером цена была ещё очень низкой - в крупном городе за похожий лук придётся, как мне доходчиво объяснил мастер, отдать вчетверо больше, причём при условии умелой торговли и хорошей скидки. Однако…
        Бегло осмотрев богатый выбор холодного клинкового и древкового оружия, я вежливо поблагодарил внимательно присматривающегося ко мне оружейника и, ничего, разумеется, не купив, мы с расстроенной Ирумой покинули мастерскую оружейника, чтобы продолжить свой путь до дома артефактора. Правда, желание посмотреть изделия мастера артефактов у меня уже поутихло - если цена на них находится на том же уровне, что и оружие, то купить даже самый дешёвый артефакт мы просто не в состоянии. А ходить и смотреть товар только для того, чтобы убедиться, что купить его мы не можем, я не желал. И не пошёл бы - Ирума затащила…
        Ну что ж, мои опасения оправдались - цены на артефакты оказались даже выше, чем на оружие, причём значительно выше. Цена даже самого простого амулета начиналась с величин в несколько сотен ли, а товар, стоивший более одного нола, я вообще увидел в этой стране в первый раз. На мою просьбу объяснить принцип формирования цен, улыбающийся мужчина ответил, что за отправную точку он взял столичные цены на аналогичный товар, снизив их в полтора-два раза применительно к местной специфике. Выслушав пространную лекцию о ценообразовании и невозможности изделиям такого великого мастера, как он, продаваться за бесценок, я вежливо спросил:
        - Скажите, уважаемый Шассор, а ваши изделия здесь вообще хоть кто-нибудь покупает?
        Мужчина с пониманием улыбнулся и ответил:
        - Вы правы, у подавляющего числа местных жителей не хватит денег, чтобы купить даже самый простой амулет, но некоторые жители достаточно богаты, чтобы позволить себе пользоваться услугами моей лавки. Ведь помимо обязательной десятины люди сдают и товары, пользующиеся стабильным спросом в городах, и это не только одежда, обувь и продукты питания. Скажите, вы уже были у нашего оружейника?
        - Да, и были восхищены его мастерством. Качество его товара выше всяких похвал.
        - Наверное, присмотрели что-нибудь для себя? - хитро прищурился продавец.
        - Не без этого, - скривился я, - но у нас не хватило денег.
        - Как и у многих других его посетителей, - подтвердил Шассор, - но основные его покупатели не местные жители, а караванщики.
        - И они же являются также вашими постоянными клиентами? - догадался я.
        - Совершенно верно, молодой человек, - подтвердил мужчина. Основную долю моих артефактов скупят именно караванщики, собирающие ежегодный налог.
        - Они настолько богаты? - удивился я.
        - Разумеется, нет, - усмехнулся мужчина, - но они представляют интересы крупных торговых сетей и пользуются их деньгами, оставляя за собой небольшой процент. А моим односельчанам в любом случае нужно знать, сколько реально стоит моя продукция.
        - Хорошо, они узнали. И что дальше? - переспросил я.
        - А дальше мы договариваемся с каждым индивидуально. Нет, совершенно бесплатно я, разумеется, свой товар не отдам - выставленная за него цена и так вдвое ниже, чем за аналогичный товар в столице. Но если человек приносит реальную пользу посёлку, я соглашаюсь на дополнительную скидку и иду на рассрочку платежа. К примеру, особой популярностью в посёлке пользуются артефакты-холодильники, сделанные в строгом соответствии с утверждёнными столичной академией канонами.
        - Заклинание заморозки, насколько я знаю, способен сплести даже подросток, - вмешалась в наш разговор Ирума.
        - И вы совершенно правы, девушка, - подтвердил торговец, - заморозить добычу, чтобы она не испортилась, способен каждый охотник. А теперь скажите, как долго продержится заклинание заморозки на убитой вами дичи?
        - Ну, я обычно регулярно обновляю заклинание, пока несу добычу домой.
        - Нисколько не сомневаюсь в вашей предусмотрительности. И как часто вы обновляете заклинание?
        - Лучше всего, конечно же, обновлять заклинание через каждые два-три часа, если туша убитого мною животного не слишком большая, - пояснила девушка, - но иногда бывает достаточно интервала в три-четыре часа, особенно если завернуть мясо в толстую шкуру, предотвратив излишние теплопотери.
        - А дома вы как храните мясо? - поинтересовался Шассор.
        - Мы его не храним - добытое мясо или перерабатывается, или съедается за два-три дня, за которые оно не успевает пропасть. Но, разумеется, короб для хранения у нас имеется - предварительно замороженное мясо там может храниться достаточно долго, если хотя бы раз в день доставать его оттуда и повторно накладывать заклинание заморозки.
        - Холодильный артефакт может поддерживать необходимую температуру практически неограниченно долго - тепло из короба для хранения продуктов передаётся на связанный с ним посредством энергоканала металлический теплообменник, который можно установить где угодно - во дворе, на крыше, на дереве, даже в землю закопать. Владельцу подобного артефакта достаточно лишь время от времени, как правило, не чаще одного-двух раз в год пополнять запасы энергии в накопителе артефакта. Согласитесь - подобный вариант значительно удобнее, чем необходимость лично следить за температурой продуктов и по нескольку раз в день охлаждать их, чтобы те не испортились.
        Я, отлично знакомый с принципами работы холодильников, комментировать работу артефакта Шассора не стал, но Ирума, выслушав артефактора, сказала:
        - В нашем посёлке имеются подобные артефакты. Староста хранит в них продукты, которые посёлок отдаёт в качестве налога.
        - И это, несомненно, мудрое решение вашего старосты - позаботиться о сохранности общественного имущества. Но неужели вы не хотели бы установить подобный артефакт у себя дома?
        - Слишком дорого, - скривилась Ирума.
        - Но если бы у вас была бы возможность купить его, вы бы купили? - продолжал допытываться продавец.
        - Разумеется, купила бы! Кто же будет отказываться от дополнительных удобств?
        - Вот мы и пришли к тому, что вы согласились с необходимостью покупки этого артефакта, - улыбнулся мужчина, - осталось решить, какую цену вы готовы за него заплатить.
        - Не ту, что вы просите! - воскликнула Ирума. - Вам же он обошёлся практически даром! Изготовить хороший короб для хранения продуктов может любой плотник, а теплообменник - отлить кузнец, умеющий работать с металлом. Все материалы не потянут и на пару десятков ли.
        - Совершенно верно, девушка, - подтвердил Шассор, - мне останется всего лишь нанести на названные вами предметы соответствующие руны, встроить накопители и запитать получившуюся конструкцию энергией. Во сколько вы оцениваете мои труды по изучению необходимого плетения?
        - Мне сложно сказать… - смутилась Ирума.
        - Зато несложно мне. Труды по нанесению рун на холодильный артефакт обошлись мне более чем в тридцать лет упорного изучения плетений в стенах Тсанийской академии, причём само обучение являлось далеко не бесплатным.
        - Вы хотите сказать, что для того, чтобы брать такую высокую цену за свои изделия, вы сначала затратили десятилетия упорного труда? - переспросила девушка.
        - Совершенно верно, - улыбнулся продавец, - и поверьте, что вы сами, потратив столько сил, времени и средств на овладение какой-нибудь профессией, не будете оценивать дёшево результаты своего труда.
        - Что ж, спасибо за познавательный рассказ, - вежливо поклонился я артефактору, - но мы, пожалуй, пойдём. Время обеда уже давно прошло, а нам хотелось бы ещё попасть на предстоящее мероприятие.
        - Не спешите, молодой человек, - ответил Шассор, - туда пойдут все жители посёлка, так что время ещё есть. Вы ничего не купили в моей лавке…
        - Да откуда у нас столько денег! - воскликнула моя спутница.
        - И я хочу предложить вам небольшой подарок, - не обращая внимания на возглас Ирумы, сказал мне артефактор, протянув мне тонкий изящный браслет. - Оденьте его на левую руку и носите, не снимая. Надеюсь, что вам он пригодится.
        - И что он умеет? - заинтересованно спросила Ирума, ревниво глядя, как я одеваю на левую руку металлический обруч.
        Покрытая мелкой гравировкой и искусной резьбой полоса бледно-жёлтого металла тут же, стоило ей оказаться на моём запястье, плотно обхватила мою руку, вжавшись в кожу. Как будто живая… Я поднёс запястье к лицу, внимательно рассматривая украшение - нет, внешне браслет выглядел как обычная металлическая полоска. Я бы даже сказал - золотая полоска, если бы не её вес… Но названия настолько невесомого металла я не знал. Быть может, браслет полый? Я тут же озвучил своё предположение.
        - Нет, молодой человек, браслет не полый. А металл, из которого он изготовлен… Когда-то давно основной компонент этого сплава носил название селенит. Нет, к металлу под названием селен он не имеет никакого отношения, а его современное название ничего вам не скажет. Пусть же моя небольшая тайна останется со мной.
        - Но вы так ничего и не сказали о том, что умеет этот артефакт! - нетерпеливо притоптывала ножкой Ирума.
        - Пусть его свойства окажутся для вашего молодого человека приятной неожиданностью, - улыбнулся артефактор, - но вот теперь нам, кажется, действительно пора. Пойдёмте, жрец и Иттана уже на месте, ритуал скоро начнётся…
        ГЛАВА 6
        Пока мы общались с артефактором, погода успела испортиться. Небо заволокло тучами, подул прохладный, сырой ветер. Возможно, ночью даже пойдёт дождь, но пока погода была предельно комфортной для пребывания на улице - не холодно, но и не жарко. Мы с Ирумой вышли на поселковую площадь, когда она уже полностью оказалась забитой народом - здесь собралось, на мой взгляд, не менее полутысячи аборигенов. Возможно, и больше - я не считал. Взяв Ируму за руку, я стал аккуратно пробираться в центр площади, избрав для себя ориентиром торчащий над людскими головами высокий шест с привязанным к его вершине белым полотнищем. На развевающемся под лёгкими порывами ветерка стяге аккуратными скупыми чёрными стежками была искусно вышита голова рурха, в точности повторяющая рисунок, изображённый на алтаре. Символично… Любой сразу же догадается, что мероприятие посвящено местному божеству.
        Подобравшись к стягу почти вплотную, я чуть было не вылетел на свободный от людей пятачок поросшей травой земли, на котором, рядом с алтарём, стоял Арн, держащий за руку Иттану. Женщина, обрядившаяся в нарядную, расшитую разноцветными рунами одежду, которые с такой любовью вышивала ещё вчера, гордо стояла, положив вторую руку на алтарь и прижавшись спиной к вкопанному в землю шесту со стягом. На лице её отражалось спокойствие и какое-то умиротворение, явно поселившееся сейчас в её душе. Весь вид женщины говорил о том, что она осознаёт близкое окончание её жизненного пути и уже согласилась с этим обстоятельством. Нет, во взгляде Иттаны не было даже намёка на какое-либо принуждение - её выбор являлся осознанным и, по мнению самой жертвы, абсолютно верным. Что для меня оказалось не сказать чтобы удивительным, но, по крайней мере, непонятным - вчера, при разговоре, женщина абсолютно не походила на религиозного фанатика, и я втайне надеялся, что она в конце концов откажется от ритуала. Не отказалась…
        Тем временем на площадь подошли последние жители посёлка, и Арн поднятой рукой призвал односельчан к вниманию. Тут же на площади установилась вязкая, тяжёлая тишина, в которой ударом молота по наковальне разносились густые, рокочущие слова жреца. Он говорил о том, что земля вокруг обильна и плодородна, лес наполнен разнообразной дичью, мужчины посёлка сильны и отважны, а женщины - красивы и плодовиты, и за всё это он благодарит свою покровительницу, богиню смерти, не обделяющую свой народ божественным вниманием. Жрец говорил много, и в словах его не было лести или преклонения, как не было жалоб или угроз. Он ни о чём не умолял и ничего не просил, он просто благодарил. Благодарил за то, что у них есть всё, что им нужно, и всё это они сделали своими руками. Речь жреца не была похожа на молитву, она походила скорее на общение ученика со своим наставником. Лишь в последних словах своей речи жрец выразил надежду, что покровительница не оставит посёлок без своего внимания и поможет его жителям, ищущим новых знаний, в их обретении.
        Когда жрец замолк, слово взяла Иттана. Её слова не повторялись, но смысл был один и тот же - она благодарила богиню за подаренную жизнь и вручала свою душу ей в дар с надеждой на то, что та распорядится ею с максимальной эффективностью. Взамен Иттана просила дать ей возможность прожить следующую жизнь вместе с погибшим год назад мужем… Интересно, Иттана действительно искренне верит в то, что говорит? И если да, то откуда такая уверенность? Как я уже отмечал ранее, религиозный фанатизм ей явно не свойственен. Но, раз жертва настолько уверена в собственных словах… Кстати, я как раз планировал проверить истинность религиозных верований аборигенов, пожелав для себя чего-нибудь нужного. Богиня, кажется, наделяет своих последователей знаниями, но знания без инструментов мне не нужны - зачем мне информация о рунах, если я не только не могу их плести, но даже их не вижу! Так пусть богиня, если она действительно существует, наделит меня магическим зрением и возможностью плести заклинания, как аборигены, умениям которых я в тайне завидовал. Интересно, подобное вообще возможно? Или я желаю достать луну с
неба? Вот, кстати, и попробуем… И я, устремив мысленный взгляд в небо, пожелал для себя невозможного - обрести силу, которой никогда не обладал.
        Пока я предавался мыслям о сюрреализме наблюдаемого мною действа и моём осознанном в нём участии, Иттана закончила свою речь, которая оказалась намного короче речи жреца, и воскликнула:
        - Прими мою жизнь и мою душу, богиня, и ниспошли детям своим твою божественную милость!
        С последними словами я вздрогнул и втянул голову в плечи, волосы мои поднялись дыбом, а запястье руки, на котором покоился подаренный мне артефактором браслет, пронзила резкая боль, как будто от тысяч электрических разрядов… Но вздрогнул я вовсе не от слов Иттаны, а от оглушительного треска вонзившейся прямо в шест с из сгустившихся над посёлком туч огромной ветвистой молнии. Закреплённый на вершине шеста клочок ткани с рисунком рурха вспыхнул и за мгновение сгорел, осыпавшись на землю пеплом. Да и от шеста мало что осталось - лишь чёрный, обгорелый, дымящийся обрубок, от которого вился сизый дымок, разносящий по площади запах костра. Оценив масштабы нанесённых разрядом разрушений, я бросил взгляд на Иттану, ещё мгновение назад гордо стоявшую рядом с алтарём, опираясь спиной на шест. Теперь тело женщины изломанной куклой лежало на алтаре, не подавая признаков жизни. Похоже, молния, попав в шест, прошла через тело жертвы и ушла в землю, обуглив траву возле алтаря. Лёгкая и быстрая смерть… И это на моей памяти уже вторая молния, ударившая туда, куда нужно, и тогда, когда это было необходимо. Да,
молния всегда бьёт в самую высокую точку, да, электрические разряды в насыщенной атмосферным электричеством воздушной среде есть явление самое обычное, но вот время и место… Я, похоже, уже начинаю верить в существование сверхъестественных сил.
        Впрочем, задумываться о сверхъестественном мне было некогда - похоже, близкий разряд молнии не только сотворил что-то с моим браслетом, но и повредил мои глаза, в которых ощущалась сильная резь, вызвавшая обильное слезотечение. Я попытался сморгнуть, но стало только хуже - слезотечение лишь усилилось, а фигуры стоявших рядом со мной людей стали размываться и обзавелись странными разноцветными ореолами, вызвавшими у меня лёгкое головокружение и незначительную дезориентацию - сделав шаг к алтарю, я покачнулся и, чтобы восстановить равновесие, с силой схватился за руку Ирумы.
        - Что случилось? - встревожено спросила она меня.
        - Плохо вижу, - признался я, - наверное, что-то попало в глаза.
        - Дай, я посмотрю! - попросила девушка и развернула меня лицом к себе, всмотревшись в слезящиеся глаза.
        Внимательно осмотрев меня - мне даже показалось, что не только обычным зрением, но и сплетя несколько лечебных и диагностирующих конструктов, - она озадаченно пробормотала:
        - Ничего не понимаю!
        - Что-то не так? - с тревогой спросил я, почувствовав, как резь в глазах практически исчезла, как и обильное слезотечение, но вот разноцветные сполохи вокруг окружавших меня людей остались, да и сфокусировать зрение у меня пока не получалось, поэтому все предметы виделись мне несколько размытыми.
        - Да всё не так, - пробормотала Ирума, - сетчатка глаз получила незначительные повреждения, полопались сосуды и произошло незначительное кровоизлияние, но его последствия я уже убрала, а краснота сойдёт сама через несколько дней…
        - Так в чём проблема? Что мои глаза некоторое время побудут красными?
        - Нет, проблема в том, что у тебя повреждён канал, передающий в мозг информацию от рецепторов глазного дна, да и само глазное дно воспалено и в его клетках стремительно происходят какие-то непонятные мне процессы. Я бы даже сказала, что твои глаза сейчас перестраиваются, мутируют…
        - А остановить процесс ты не можешь? - обеспокоенно спросил я. Лишиться зрения, да ещё и в самый ответственный момент, когда любая длительная задержка в нашем путешествии просто недопустимо, я откровенно боялся. В то, что местные медики с помощью магии сумеют восстановить мне зрение, я не сомневался, но время… Время будет упущено, а ещё один год задержки меня не устраивал.
        - Сейчас попробую, - пробормотала девушка, и сосредоточенно устремила свой взор куда-то в район моей переносицы.
        Так прошло, по моим прикидкам, минут десять, за время которых народ на площади уже успел рассосаться, и мы остались одни. Даже Арн ушёл, унеся куда-то тело Иттаны. В конце концов, оторвав от меня взгляд, Ирума с недоумением сказала:
        - Нет, ничего не получается. Такое впечатление, как будто мне что-то мешает. Кстати, ты ничего не желаешь мне рассказать?
        Последние слова моя спутница произнесла как-то подозрительно, как будто подозревала меня в чём-то незаконном.
        - А о чём я должен рассказать? - переспросил я, добавив:
        - Вряд ли тебя интересуют подробности моего рождения и период младенчества.
        - Нет, Кейтон, меня интересуют последние минуты жертвоприношения - что ты желал, что просил у богини и что ты почувствовал после принесения жертвы?
        - А ты так уверена, что я о чём-то просил? Ири, я ведь даже не верю в эту вашу богиню смерти! - как можно более искренне ответил я.
        - Кейтон, не лги мне, пожалуйста! - воскликнула Ирума. - Точно! Ты о чём-то попросил Маару! О чем? Признавайся!
        - Да, вроде бы, как особо и не о чём, - промямлил я.
        - Ага, значит, точно просил! Что ты пожелал? Говори! - чуть ли не кричала Ирума.
        - Я попросил силы… - пробормотал виновато я. И видя, что на лице Ирумы явно отразилось непонимание, добавил:
        - А что ты хотела? Да, я пожелал стать таким же магом, как и вы все, и что в этом плохого? А то ведь я не только плести заклинания, как это делает любой местный житель, не могу, я ведь даже рун ваших не вижу!
        - А теперь?
        - Что теперь?
        - Теперь видишь?
        - И теперь не вижу, - покаянно признался я, - да и то, что раньше, теперь вижу значительно хуже. Всё как-то размыто, расплывчато, да ещё и в разноцветных ореолах…
        - В ореолах, говоришь… А я тоже в ореолах?
        - Ага… Голова вся в фиолетовом тумане с зелёными и красными прожилками, да ещё и меняется всё, как будто плёнка масляная на воде. А тело чем-то жёлтым затянуто, особенно живот…
        - Ну что ж, поздравляю! - ухмыльнулась Ирума, - твоё зрение тебя не подводит. Ты видишь энергетические потоки моего тела. Правда, цветопередача пока не совсем верна, видимо, ещё идёт коррекция, да и отсутствие тренировок сказывается.
        - Какие потоки? - переспросил я.
        - Энергетические, Кейтон, энергетические, - злорадно добавила Ирума, - что просил, то и получил. Теперь ты видишь так, как я. И как все остальные жители моего мира. И руны теперь будешь видеть, и создаваемые на их основе плетения.
        - То есть теперь я полноценный маг? - ошарашено переспросил я.
        - Ну, насчёт полноценного - я бы не была столь категорична. Но насчёт мага - да, ты теперь действительно маг.
        - А сила? Ты можешь оценить уровень моей силы? Хотя бы примерно?
        - Не могу - что-то мешает моим диагностирующим конструктам. Но маловероятно, что твоя сила будет слишком большой - ты же изначально не был магом, а энергетический резерв обычного человека крайне невелик.
        - Но его ведь можно увеличить? Развить? - с надеждой задал я очередной вопрос.
        - Разумеется, можно, причём скорость роста твоего резерва будет прямо пропорционально затрачиваемым тобою усилиям. Кстати, ты уверен, что обо всём мне рассказал? Для меня осталось неясным, почему твоё тело сопротивляется моим магическим конструктам.
        - Вроде бы всё… - попытался вспомнить события последних минут я. - Да, ещё при разряде молнии мне показалось, что часть электрического заряда попала в подаренный мне артефактором амулет! Я тогда даже вздрогнул от боли!
        Ирума тут же схватила мою руку и поднесла моё запястье с намертво вросшим в кожу браслетом к своим глазам. Внимательно осмотрев браслет со всех сторон, для чего ей даже потребовалось вывернуть мою руку, девушка, растерянно почесав себя за ушком, пробормотала:
        - Рунная вязь на браслете слишком сложна для меня…
        - Ещё бы - браслет как-никак изготовил мастер-артефактор, выпускник столичной академии, - утешил девушку я.
        - Но в целом картину событий мы установили, - вынесла свой вердикт Ирума, - ты захотел стать магом, высказал своё пожелание богине, и твоё желание исполнилось. Свою роль в исполнении твоего желания, несомненно, сыграл и подаренный мастером браслет, но вот какую именно - я сказать не могу.
        - И не нужно! - радостно подвёл итоги я. Главное - мы живы и в некоторой степени здоровы. Зрение, надеюсь, ко мне со временем вернётся…
        - Не вернётся, - перебила меня Ирума, - вернее, не вернётся к первоначальному виду. Теперь ты всегда будешь видеть как бы две картинки - ту, что видел раньше, и накладываемый на неё рисунок энергетических полей. Тебе надо просто привыкнуть, и со временем воспринимаемая твоим мозгом картина опять станет чёткой и понятной.
        - И я всегда теперь буду видеть одновременно и то, и другое?
        - Да. Правда, тренировками можно добиться усиления отображения одних участков воспринимаемого сетчаткой глаза спектра за счёт других. Можно сосредоточиться только на энергетических полях, а можно на спектре излучения, воспринимаемом твоим глазами ранее. Кстати, по этому принципу работает ночное зрение.
        - То есть подсвеченное цветными ореолами размытое изображение передо мной - это не травма, а просто недостаток тренировки? - успокоился я.
        - В общем и целом да, но с незначительными оговорками - твои органы зрения до сих пор перестраиваются, и этот процесс, по-видимому, займёт ещё какое-то время. Когда он завершится, тогда и начнёшь тренировать своё обновлённое зрение.
        - То есть мои глаза сейчас мутируют, - задумчиво пробормотал я, - а с ушами у меня ничего не изменилось?
        - А ты просил у богини улучшить себе слух?
        - Нет, мои мысли касались только магии.
        - Тогда твои уши останутся такими же, как и всегда, - ответила Ирума, - если ты вдруг не захочешь изменить их.
        - А такое возможно?
        - Незначительные генетические мутации вполне доступны нашим жрецам - сложность необходимых для подобной процедуры плетений относительно невелика, но далеко не бесплатна. Что-то более серьёзное потребует или одновременной работы десятков опытных магов, или божественного вмешательства.
        - Так быть может, ваша богиня - просто опытный маг? - переспросил я.
        - Не богохульствуй! - рассердилась Ирума.
        На этом наш разговор о неожиданно приобретённых мною магических способностях прекратился, и мы, взявшись за руки, побрели в сгущающейся темноте к дому Арна - там нас ждал ужин и ночлег. Позволив вести себя Ируме - моё зрение так до сих пор и не восстановилось, - я даже не спросил у моей спутницы, о чём попросила и что получила от богини она сама.

* * *
        - И как впечатления? - голос Мирны застал меня врасплох.
        - Неоднозначные, - признался я.
        - И что же вас смутило в ритуале? - продолжала допытываться хозяйка.
        - В самом ритуале - ничего, - задумчиво ответил я, - но вот его последствия заставили меня задуматься.
        - Думать - это хорошо. Полезно, - подтвердила женщина.
        - Кейт попросил богиню дать ему магию, - подсказала Ирума.
        - Вижу, что богиня удовлетворила вашу просьбу, - улыбнулась Мирна, - ваша аура заметно изменилась. Кстати, а что у вас со зрением?
        - Всё двоится и расплывается, - признался я. - Какие-то разноцветные круги, сполохи, нити…
        - О, вы научились видеть ауры и потоки сил!
        - А я получила знание о новой руне! - похвасталась моя спутница.
        А мне она о подарке богини ничего не сказала… Что это - проявления скрытности или проста забыла? Нужно будет как-нибудь потом деликатно прояснить.
        - И какой же? - заинтересовалась хозяйка.
        - Хаос…
        - Хм… Девочка, а ты уверена, что ты получила знание о руне Хаоса? - переспросила Мирна.
        - Мне показалось, что её название произносится именно так, - уже менее уверенно ответила Ирума.
        - А что она даёт? И как именно применяется? - мне показалось, что в любопытстве хозяйки проявились нотки тревоги.
        - Разрушение. Уничтожение. Дезинтеграция. Полный распад. Аннигиляция… Пока сама толком не разобралась - знания о свойствах руны и способах её плетения появляются в моей голове не сразу, а частями - очень уж эта руна сложная, никогда подобной не встречала.
        По мере перечисления свойств новой руны лицо Мирны становилось всё мрачнее и мрачнее. Услышав, что руна Хаоса применяется не самостоятельно, а в связке с другими рунами, как правило, второго порядка, хозяйка медленно, проговаривая каждое слово, сказала Ируме:
        - Я слышала о подобной руне от своего мужа. Знания о руне Хаоса хранятся в секретных архивах Тсанийской магической академии и запрещены к изучению под страхом смерти.
        - Но я же её изучила, - удивилась Ирума.
        - Вот это-то мне и непонятно, - пробормотала женщина, - богиня ничего не делает просто так, и знание одной из самых опасных рун она вложила в твою голову неспроста. Возможно, Мара предполагала, что это знание понадобится вам в ближайшем будущем для собственной защиты. Возможно - богиня преследовала какие-то свои, понятные лишь ей одной цели. Не знаю, простым людям не дано понять замыслов богов. Однако я попросила бы тебя никогда и ни с кем не делиться полученным знанием и никому не рассказывать, что ты сама им владеешь. Иначе последствия могут быть весьма и весьма серьёзными.
        - Для кого серьёзными?
        - В первую очередь для тебя.
        - Но не убьют же меня за это знание?
        - Не должны - всё же информация получена тобой от самой богини. Но эти знания - лишь для тебя, другие люди о них знать не должны.
        - Но почему?
        - Я слышала, что руна Хаоса многократно усиливает мощь любого атакующего заклинания, превращая его в нечто максимально смертельное. От плетений, включающих эту руну, нет защиты - любое живое существо, попавшее под удар заклинания Хаоса, умрёт.
        - А как же стандартные защитные плетения? - переспросила Ирума. - Мои учителя говорили, что универсальное защитное плетение второго порядка способно погасить любое атакующее заклинание, и это в случае, когда не удаётся подобрать специализированного плетения защиты.
        - Руна Хаоса - третьего порядка, девочка, - грустно ответила хозяйка. Против плетения, основанного на этой руне, может помочь лишь руна порядка. Порядок - антагонист Хаоса, и обладает противоположными свойствами. Сколько рун третьего порядка ты знаешь?
        - Теперь - две. Хаос и Порядок.
        - Поверь, на десятки дней пути в округе никто теперь не знает больше, чем ты. О свойствах одной руны ты теперь имеешь достаточно полное представление, а другую скоро научишься плести самостоятельно.
        - Вот так подарок, - грустно усмехнулась Ирума, - даже не знаю, радоваться мне ему или грустить.
        - Всё в мире имеет свою цену, - ответила Мирна. - Богиня знала, что делает, вручая тебе знание об этой руне.
        - Но я не знаю, как её применять. Да и плести ещё ни разу не пробовала.
        - Пробуй осторожно - я даже боюсь предположить, какие последствия вызовет активация руны Хаоса. Возможно все, вплоть до полной аннигиляции материи в любой выбранной тобой области пространства. А как применять - спроси у моего мужа. Его академического образования должно быть достаточно, чтобы иметь хотя бы общее представление о принципах использования рун третьего порядка.
        - А Арну не опасно говорить о том, что я знаю руну Хаоса?
        - Я все равно ему об этом скажу, - ответила Мирна, - так что лучше пусть он узнает о случившемся от тебя. Арн жрец Мары - о таких подарках богини он должен узнавать в первую очередь.
        - Зачем? - спросил я.
        - Жрец в ответе за весь посёлок, - пояснила женщина, - а твоя жена получила в свои руки слишком грозное оружие, способное уничтожить всех живущих в нём.
        - Но я же всё равно пока не умею пользоваться этой руной! - воскликнула Ирума.
        - Ключевое слово здесь - пока… Поверь, девочка, ты очень скоро об этом узнаешь, - невесело усмехнулась хозяйка, - вот только не могу пообещать, что это знание доставит тебе радость или пойдёт на пользу.
        - Но почему? - в голосе моей подруги зазвенела обида.
        - Я уже говорила, но повторюсь - всё на свете имеет свою цену… А сейчас предлагаю закончить разговоры и перейти к ужину - время уже позднее. Вы ведь останетесь у нас на эту ночь?
        - Если вы не будете возражать - мы бы остались у вас ещё на пару дней, - сказал я, - к сожалению, после подарка вашей богини я не то, чтобы совсем ослеп, но куда-либо идти с тем, что сейчас творится перед моими глазами, просто нереально.
        - Разумеется, можете занимать выделенную вам комнату столько, сколько нужно. Быть может, вам потребуется грамотная медицинская помощь? - предложила Мирна.
        - Скорее всего, зрение к моему мужу вернётся, когда закончатся процессы перестройки зрительных рецепторов в его глазах, - пояснила Ирума. - Маловероятно, чтобы мутация продолжалась слишком долго. Всё же это не простое вмешательство.
        - Тогда предлагаю поужинать - время уже позднее, - добавила хозяйка.
        - Спасибо за предложение, мы с радостью, - ответил я, - но разве мы не будем ждать вашего мужа?
        - Он может задержаться - тело жертвы после ритуала следует предать огню.
        И мы пошли ужинать, а после ужина - спать…

* * *
        Наутро, так и не встретившись с Арном, пришедшим домой поздно ночью и уже успевшим куда-то уйти, мы, плотно позавтракав оставленным гостеприимной хозяйкой мясным супом и тушёным мясом с овощами, отправились гулять по посёлку. Перестройка моих глаз за ночь, по-видимому, завершилась, и Ирума, тщательно обследовав их диагностирующим плетением, удовлетворённо сказала, что теперь мои глаза ничем не отличаются от глаз любого из жителей Эдема. Никогда не предполагал, что перед взором местных жителей творится такая каша…
        Как и предупреждала Ирума, теперь я одновременно видел сразу в нескольких спектральных диапазонах, причём эти картинки накладывались друг на друга помимо моей воли и превращали всё увиденное мною в сплошную пёструю мозаику, в которой я, увы, не мог разобраться. Нет, резкость изображения вернулась, но любой с детства виденный мною предмет выглядел теперь совершенно иначе - изменилось всё, начиная от формы, и заканчивая цветом, и мне приходилось лишь догадываться о том, что же я в каждый конкретный отрезок времени вижу перед собой. Дома, мимо которых мы шли, особых изменений не претерпели - лишь поменялся их цвет, да ещё в некоторых из них сквозь стены просвечивали едва заметные контуры стоящей внутри мебели и бледно-багровые стоящие или перемещающиеся контуры людей. Нечто подобное я когда-то наблюдал в инфракрасных приборах ночного видения, отслеживающих тепловое излучение, и в объективах военных сканеров, использующих волны ультракороткого диапазона с частотой излучения на несколько порядков выше частоты излучения волн видимого обычному глазу спектра. Инженеры-технари называли волны этого
диапазона жёстким коротковолновым излучением и даже предупреждали меня о его опасности. Похоже, теперь этот диапазон оказался доступен и моему зрению, вследствие чего сквозь тело моей спутницы бледно просвечивали все кости её скелета. Непривычное, надо сказать, зрелище…
        Впрочем, все встреченные мною жители посёлка выглядели не лучше - одежда на их обнажённых телах виднелась исключительно как бледная, практически незаметная дымка, а сами тела были окутаны разноцветными светящимися и пульсирующими сгустками, которые, как я уже знал, и являлись аурами людей. Лица, разумеется, сквозь всю эту мешанину цветов рассмотреть у меня не получалось. Если добавить, что помимо аур, людские тела обзавелись просвечивающим через разноцветную плоть скелетом, можно представить, как я был шокирован открывающимися передо мной картинами. Рассказав Ируме о своих ощущениях, я получил краткий, но ёмкий совет:
        - Попробуй сосредоточиться на чём-то одном. Смотри только на одежду встреченного тобою человека или только на его лицо, а лучше даже на какую-то конкретную часть лица - губы, нос, глаза. Должно помочь.
        - И что тогда будет? - я попытался получить более пространный и развёрнутый совет.
        - Ты непроизвольно сосредоточишься на определённом отрезке спектральной составляющей падающего на сетчатку твоих глаз излучения. Остальной диапазон твой мозг как бы приглушит, задвинув на второй план. Представь, что перед тобой многослойное изображение, в котором ты мысленным усилием можешь затенять или делать более бледным, а то и вообще невидимым любой слой. Так ты со временем научишься выделять нужные тебе картинки.
        Я тут же попытался претворить в жизнь полученный совет, сосредоточив своё внимание на лбу идущего мне навстречу скелета, облечённого туманной дымкой плоти. Через пару мгновений мне показалось, что рисунок скелета поблек, а плоть сгустилась и обрела свой естественный цвет. Скелет оказался симпатичной голой фигуристой молодой женщиной, поймавшей мой изучающий взгляд и в ответ устремившей свой недоуменный взгляд на меня. Смутившись, я сосредоточил взор на бледной дымке окружающей женщину одежды, и та, как по заказу, почти полностью проявилась, прикрыв молодое сексуальное тело от моего взора. Не полностью - тело продолжало просвечивать сквозь одежду, да и бледные контуры скелета оставались видны, но в таком виде я хотя бы мог отличать встреченных мною людей друг от друга.
        - У моего мужа временные проблемы со зрением, - объяснила моё странное поведение встреченной нами женщине Ирума, - он плохо видит и никого не узнаёт.
        - Помощь нужна? - в вопросе незнакомки проявилось искреннее участие.
        - Нет, спасибо, - поблагодарила женщину Ирума, - это подарок богини, скоро пройдёт само.
        Понятливо кивнув, женщина удалилась по своим делам, а я, разобравшись, каким образом можно менять диапазоны своего восприятия, начал играться с новоприобретёнными способностями, сосредотачивая свой взгляд то на стенах домов, то на земле, то на растущей на ней траве или деревьях, то на небе… Эти игры со зрением продолжались до тех пор, пока Ирума не привела меня в лавку артефактора.
        Открыв дверь в дом, мы практически сразу же столкнулись с Шассором, удобно устроившимся в дальнем углу под распахнутым настежь окном и бросившим при виде нас бумаги, в которых что-то увлечённо записывал. Подскочив к нам, мастер-артефактор, внимательно оглядел меня и удовлетворённо сказал:
        - Похоже, мой браслет вам всё же пригодился.
        - И как вы это определили? - с интересом спросила мастера Ирума.
        - У вашего спутника сильно изменилась аура, это невозможно не заметить.
        - Это подарок богини, - пояснила девушка.
        - Насчёт подарка не знаю, но то, что в данный момент аура вашего молодого человека начала насыщаться из его энергетического резерва, и мой браслет принял в этом процессе самое непосредственное участие, для меня очевидно.
        - Теперь Кейт - маг, а раньше им не был, - согласилась Ирума.
        - Энергетическое ядро есть у каждого, вот только не каждому дано сломать свой барьер и научиться пользоваться своим даром. В этом мире ломать барьеры своего дара умеют все, но я знаю о временах, когда на подобное были способны считанные единицы. И даже сейчас некоторым людям оказывается не под силу призвать свой дар. Подаренный мною браслет был когда-то создан мною именно для того, чтобы помочь последним сломать свой барьер и обрести магический дар.
        Кажется, я только что услышал наиболее вероятную причину появления у меня способностей к магии и неожиданно открывшегося магического зрения - это заработал насыщенный магией браслет, подаренный мне артефактором. А говорили - боги, боги… Но я всегда знал - любому чуду всегда может найтись логичное и, что самое главное, естественное научное объяснение.
        - Каждый маг ломает свой барьер сам, - возразила Ирума.
        - Разумеется, девушка, разумеется, - улыбнулся артефактор, - но не у каждого этот процесс получается достаточно легко. Принцип работы созданного мною артефакта основан на формировании множества мельчайших каналов, за счёт своей незначительности относительно легко преодолевающих барьер и выводящих энергию магического ядра напрямую в человеческую ауру. Дополнительным эффектом работы браслета является постепенное истончение и, как следствие, ослабление энергетического барьера в местах проникновения через него каналов. Разумеется, это происходит исключительно при частом, а, желательно, даже постоянном использовании энергии ядра. Впрочем, ученики столичной академии и так тренируются в использовании собственного магического резерва практически постоянно.
        - Так этот браслет предназначен для учеников столичной академии? - переспросил я.
        - Это почти точная копия ученического браслета, - подтвердил мастер, - я сделал его, когда готовился сдавать экзамен на получение степени магистра. Сам по себе браслет достаточно сложен в изготовлении - даже опытный мастер-артефактор затратит на него не менее нескольких недель упорного труда.
        - Неужели настолько сложный? - переспросила моя спутница.
        - Необычайно сложный, - подтвердил Шассор, - и если бы не прямое участие в разработке артефакта самой богини, ни один, даже самый опытный архимаг, не смог бы сотворить даже близкое его подобие.
        - Но вы сказали, что создали этот артефакт сами?
        - Скопировав схемы, хранящиеся в столичной академической библиотеке. По уже имеющимся записям опытный мастер-артефактор способен повторить творение богини, но я лишь копировал руны, не понимая смысла и предназначения большинства заложенных в артефакт плетений. Если бы вы сами были мастером, то знали бы, что создать копию по уже имеющемуся образцу - это далеко не то же самое, что разработать плетение с нуля. Однако даже копирование столь сложного артефакта доступно далеко не каждому мастеру. За свою жизнь я сотворил всего один артефакт подобной сложности, и вряд ли мне когда-нибудь удастся повторить подобный эксперимент - в те времена я был молод, амбициозен, и не задумывался о сложности стоящей передо мной задачи.
        - И вы подарили столь сложный и, по-видимому, дорогой артефакт мне? - удивился я.
        - Для местных жителей браслет практически бесполезен, - объяснил мастер, - а вам, как вижу, пригодился - я ещё в первый ваш приход обратил внимание на бедную энергией ауру. Работу своего артефакта, кстати, я наблюдаю и сейчас.
        - То есть магический барьер Кейтона сломал именно ваш браслет? - уточнила Ирума.
        - Не сломал - обошёл. Просочился сквозь него мельчайшими сгенерированными специальным плетением каналами, как просачивается вода сквозь плотину из песка и щебня. Барьер вокруг магического ядра у вашего друга до сих пор есть, но со временем он растворится под разрушающим действием насыщенных энергией каналов артефакта. Правда, для этого кое-кому придётся проявить упорство и использовать магию как можно чаще, насыщая энергией формируемые браслетом каналы. Желательно это делать вообще постоянно.
        - И что я должен делать? Как я могу её использовать?
        - Ну, активируйте какое-нибудь простейшее плетение постоянного действия. К примеру, светлячок.
        - Я не знаю ни одного плетения, мастер, - признался я.
        - Но руны-то вы знаете? Хоть какие-нибудь?
        - Ни одной, - повинился я, добавив:
        - А что вы хотите? Ещё вчера я даже аур не видел!
        - Это не мешало вам выучить хотя бы базовые руны, молодой человек, - наставительным тоном заявил мастер, - дети тоже не видят аур и энергетических потоков, но базовые руны учат. Сначала на бумаге, а потом уже, овладев своим даром, переносят тренировки на плетения из собственных силовых нитей.
        - Я обязательно буду их изучать, - пообещал я, - но что мне делать сейчас?
        - Незамедлительно начать обучение, - не терпящим возражения тоном ответил мастер, - а базовые руны и принципы их плетения вам покажет ваша подруга.
        - Спасибо, мастер, - поклонился Шассору я, - ваш подарок оказался весьма кстати.
        - Пользуйтесь на здоровье, - улыбнулся мужчина, - тем более что, как я уже говорил, местным он вряд ли когда-нибудь пригодится. Кстати, вы уже виделись с нашим оружейником?
        И получив заверение, что этого умельца мы посетили ещё вчера, посоветовал навестить его ещё раз.
        Попрощавшись, мы вышли из дома артефактора и продолжили неспешную прогулку по посёлку.
        Оружейник встретил нас ещё более приветливо, чем вчера, несмотря на то, что и вчера он был с нами крайне любезен. Ещё на пороге мастерской Ирума, заметив встающего из-за верстака мастера, сказала:
        - Добрый вечер, почтенный. Мастер-артефактор посоветовал нам навестить вашу мастерскую ещё раз.
        - Да, я действительно хотел бы пообщаться с вами повторно.
        - Что-то изменилось со вчерашнего дня? - вежливо поклонившись разноцветному силуэту, переливающемуся всеми огнями радуги, спросил я.
        - Артефактор подарил вам свой браслет, - задумчиво проговорил мастер, - и я подумал, что от меня вы тоже не можете уйти без подарка. Вы, молодой человек, получили артефактный браслет, а вашей спутнице, как я заметил вчера, приглянулся мой лук.
        - Я с радостью купила бы его в вас, но мне нечем заплатить, - проговорила Ирума.
        - Не надо оплаты - я вам его дарю, - улыбнулся мастер.
        - Это слишком дорогой подарок, - пробормотал я. И, подумав, что прямым отказом можно обидеть хорошего человека, добавил:
        - Моя спутница возьмёт подарок при условии, что вы объясните, почему со вчерашнего дня вы поменяли своё мнение.
        - А так ли уж обязательны пояснения? - вежливо спросил мужчина.
        - Обязательны, - с уверенностью в голосе ответил я, - я должен знать, почему оружие, ещё вчера стоившее баснословных денег, сегодня вдруг отдаётся в дар.
        - Только вашей подруге, - добавил мастер.
        - Совершенно верно - именно ей, - подтвердил я.
        Ненадолго задумавшись, оружейник ответил:
        - Мне кажется, что таково желание богини.
        - Вы уверены? - переспросил я.
        - Нет, молодой человек, - обезоруживающе развёл руками мастер, - но я не рискну проверять истинность своих предположений.
        - Вы так и не ответили на вопрос - что изменилось со вчерашнего дня, - продолжал настаивать я.
        - Скажите, а вы присутствовали на вчерашнем жертвоприношении? - вопросом на вопрос ответил мастер.
        - Да, присутствовали, - за нас обоих ответила Ирума.
        - И, вероятно, что-то получили в дар от богини? - задал ещё один вопрос мужчина.
        - О подарках богини не принято спрашивать, - парировала моя спутница.
        - Но ваш молодой человек делает именно это, - возразил мастер.
        - Можете не отвечать, - сказал я, - я вас не заставляю. Но и подарка тогда мы не примем.
        - Хорошо, я скажу, - сдался оружейник, обращаясь ко мне, - благодаря жертве Иттаны, за благополучие которой в другой жизни сейчас молится весь посёлок, богиня оказалась настолько щедра, что каждый житель посёлка получил больше, чем надеялся. А я получил знание о руне, способной значительно, чуть ли не вдвое поднимать технические характеристики изготавливаемых мною луков, и, в первую очередь, точность и дальнобойность. Крайне интересно реализован в плетении гироскопический эффект, устраняющий дрожание лука при стрельбе и уменьшающий отдачу, а также компенсация удара, передаваемого на держащую лук руку, вызванная слишком резким разведением плеч при повышенной скорости выстрела. Я был поражён, после нанесения рун обнаружив, что и раньше немаленькая скорость полёта стрелы, составляющая более ста шагов за один удар сердца, увеличилась практически на треть - цифра недостижимая даже для лучших конструкций блочных луков. Единственное условие, о котором я узнал, уже нанеся руны на плечи - после нанесения на оружие плетения взять его в руки способна только женщина. В руках мужчины лук становится крайне
неуклюжим, и стрелять из него - одно мучение. В дополнение могу сообщить, что подобный лук в моей мастерской имеется только один, и именно его вчера смотрела ваша спутница - другие женщины этого лука не касались. Не надо заканчивать столичную академию, чтобы догадаться, для кого Мара дала мне знание новой руны. Так что изготовленный мною лук по праву принадлежит вашей девушке…
        И мастер, поклонившись, протянул лук Ируме, добавив:
        - Берите лук, красавица, и не гневите богиню отказом.
        Ирума, разумеется, отказываться не стала и, с жадностью ухватив в руки вожделенное сокровище, прильнула к оружейнику и поцеловала его, засмущавшегося, прямо в щёку. Думаю, не будь меня, поцелуй попал бы в губы и носил значительно более интимный характер. Как всё-таки падки женщины на побрякушки…
        Нагулявшись по посёлку до самого ужина и изрядно проголодавшись, мы вернулись в дом жреца, где нас уже ждал накрытый стол и хозяин с хозяйкой, сидящие за тем же столом. Едва мы вошли, Арн пригласил нас к столу, а Мирна разлила из стоящей тут же, на столе, высокой кастрюли густой суп, поставила перед каждым тарелку с нарезанным хлебом и сыром, выдала по ложке, и мы молча принялись поглощать необычайно вкусное варево, обильно сдобренное кусочками мяса и овощей. Дождавшись, пока мы насытимся, Арн спросил, обращаясь ко мне:
        - Каковы ваши дальнейшие планы, молодые люди?
        - Со зрением я более-менее освоился, поэтому не вижу препятствий для дальнейшего путешествия, - ответил я, - если не возражаете, мы переночуем у вас ещё одну ночь, и утром покинем ваш воистину гостеприимный посёлок.
        - Что ж, удачной вам дороги, - улыбнулся жрец, - а переночевать вы сможете в той же самой комнате, что и вчера. Завтра вы меня не увидите - я уйду очень рано, поэтому будем прощаться сейчас. Быть может, у вас остались какие-нибудь вопросы, на которые я смогу ответить?
        - Вопросы действительно остались, точнее, появились новые, - сказал я, с радостью воспользовавшись предложением Арна, - скажите, что стало с телом Иттаны?
        - Я его сжёг, - пожал плечами Арн, - при жертвоприношении необходимо как можно быстрее разорвать связь тела с душой.
        - А можно поподробнее? Если это, разумеется, не секрет, - добавил я.
        - Секреты от избранника богини? - улыбнулся жрец. - Как известно любому целителю, тело человека имеет две тесно связанных друг с другом оболочки - материальную, или физическую, и полевую, или энергетическую. Первую оболочку мы называем телом, а вторую - душой. Полноценно существовать в отрыве друг от друга эти части не могут, а вместе как раз и составляют то, что мы называем человеком разумным. Тело без души - это лишённый разума безвольный голем, а душа без тела - чистый разум, лишённый энергетической подпитки и полученных за прожитую жизнь знаний. Однако даже при смерти физического тела душа какое-то время продолжает цепляться за своего материального носителя и не спешит покинуть место его смерти. Чтобы разорвать эту связь и отпустить душу, нужно уничтожить тело.
        - А каковы последствия подобного разрыва? - разговор стал меня интересовать.
        - Душа - это носитель чистого разума, а мозг - хранилище информации. При разрыве связи душа забывает свою прошлую жизнь - ведь мозг уничтожен.
        - То есть для души все накопленные знания пропадают?
        - Информация из мозга не пропадает, даже если человек не смог передать её другому. Не пропадает вообще ни крупицы информации в мире - всю её впитывает мировой эгрегор, который содержит знания всех поколений людей, когда-либо существовавших под небом этого мира. При определённых обстоятельствах душа, получившая своё очередное материальное воплощение, может вспомнить одну или несколько своих прошлых жизней, сумев подключиться к эгрегору и скачать с него ту информацию, которой когда-то обладала. Такие случаи пусть и редки, но хорошо известны - некоторые люди неожиданно вспоминают события своих прошлых жизней, и в этом нет ничего удивительного.
        - А какова вероятность того, что в далёком будущем кто-то вспомнит о жизни Иттаны?
        - Так деликатно вы пытаетесь услышать рассказ про реинкарнацию? - улыбнулся жрец.
        - А вы сами в неё верите? - вопросом на вопрос ответил я.
        - Я не верю, Кейтон, я знаю, - сказал Арн. - Реинкарнация - доказанный факт. Смертно лишь тело человека, в отличие от его души, которая потенциально может жить вечно.
        - Тело человека тоже потенциально может жить вечно.
        - Точнее - очень долго, но далеко не бесконечно долго. И уж тем более не вечно.
        - А как же магия? Эликсиры?
        - И магия, и эликсиры способны намного продлить срок человеческой жизни, но истинного бессмертия может достичь лишь божественная сущность. Но не будем уходить в вопросы теологии, а вернёмся к существованию души после смерти физического тела. Итак, со смертью тела душа лишается памяти, или информационного хранилища, и энергетической подпитки. Однако сохраняет разум. Если обеспечить душу непрерывным притоком энергии, она будет существовать очень долго, хотя и здесь о вечности речь не идёт. Самым оптимальным способом для дальнейшего существования души - это обеспечить её новым материальным носителем.
        - И как это сделать? - переспросил я.
        - Как правило, ничем не связанная душа, свободно плавая в эгрегоре планеты, чувствует зарождение новой жизни и, если биологические параметры тела ей подходят, то происходит слияние.
        - А если не происходит?
        - Зародыш новой души есть в каждом человеческом эмбрионе.
        - То есть душа, подселяясь, уничтожает этот зародыш? - переспросил я.
        - Зародыш души не обладает разумом, - объяснил жрец, - ему ещё развиваться и развиваться. Значительно лучше, если новорожденный ребёнок обзаведётся уже зрелой душой - шансы на его выживание резко повысятся. Все умелые маги и искусные мастера от рождения обладали опытной душой, прошедшей не один десяток перерождений.
        - Значит, Иттана просто отправила свою душу на очередное перерождение? - кажется, я начинал кое-что понимать в местных верованиях.
        - Иттана чувствовала, что этот её жизненный цикл подошёл к концу. Ей больше ничего не хотелось и было не к чему стремиться. Без постоянного развития даже живой человек всё равно, что мёртв. Иттана это понимала и решила самостоятельно уйти из жизни.
        - Доверив собственную душу богине? - уточнил я.
        - Иттана в следующей жизни мечтала встретиться со своим погибшим мужем, - сказал Арн, - то есть элемент случайности её не устраивал. Поэтому она завещала свою душу Маре. В этом случае, при совершении определённого ритуала, душа не обретает свободу, а оказывается привязана. В данном случае привязка проводилась к определённой божественной сущности.
        - И зачем вашим богам людские души? - я надеялся, что мой собеседник не услышит в моём вопросе сарказма. - Неужели боги ими питаются?
        - Питаться душами людей? Что за чушь! - недовольный подобным предположением, ответил жрец. - Нет, боги не питаются душами, у них имеется иной способ добычи энергии.
        - Какой же? - заинтересованно переспросил я.
        - Не знаю, - признался Арн.
        - Так всё же зачем богам людские души? - я решил всё же добиться от жреца ответа на этот вопрос.
        - Нужны зачем-то, - недовольно сказал Арн, - иначе Мара не награждала бы людей за каждую посвящённую ей душу.
        Видя, что дальнейшее развитие этой темы мужчине неприятно, я решил сменить направленность разговора, сказав:
        - Практически с самого начала путешествия нас сопровождают какие-то люди, не показывающиеся нам на глаза. Моя спутница считает, что их для нашей охраны направляет богиня. У меня несколько иное мнение - я уверен, что слежку за нами организовали какие-то люди, намерения которых мне хотелось бы выяснить. Скажите, вы ничего не знаете о наших сопровождающих?
        Арн не стал отвечать на мой вопрос сразу, а некоторое время помолчал, постоянно переводя свой задумчивый взгляд с меня на Ируму и обратно. Но всё же в конце концов ответил:
        - Не буду говорить о других, но по территории, контролируемой нашим посёлком, вас сопровождали лучшие охотники нашего посёлка. А послал их к вам я.
        Вот и отгадка источника нашей слежки! Осталось узнать, какое задание получили следящие за нами люди и откуда о нашем пути узнал Арн. Именно это я у самого жреца и спросил.
        - Люди, следящие за вами, должны были только следить и ни в коем случае ни во что не вмешиваться. А узнал о вашем приходе я из своего сна…
        - То есть вам приснилось, что мы пройдём мимо вашего посёлка, и вы отправили следить за нами своих людей? - уточнил я.
        - Именно так, - подтвердил Арн.
        - Скажите, Арн, - спросил я, - а в вашем мире возможно общение между абонентами на значительном удалении?
        - Вы имеете в виду мыслеречь? - уточнил мужчина. - Подобный способ общения у нас достаточно распространён.
        - Хотя бы её, если вам неизвестны иные способы удалённого общения. И какова максимальная дальность мыслеречи?
        - Максимальная дальность ограничена лишь силой и опытом мага, - пояснил Арн. - Я догадываюсь о подоплеке вашего вопроса - вы полагаете, что эту мысль, когда я был во сне, мне передал другой человек?
        - А что, это невозможно?
        - Почему же? Возможно, - согласился жрец, - но не в вашем случае. О вашем передвижении мне во сне рассказала богиня. И я в этом уверен.
        - Я бы ещё рассмотрел вариант ментального внушения, - пробормотал я, - тем более что мыслеречь, оказывается, у вас достаточно популярна.
        - Вы можете предполагать что угодно, но подозреваю, что сопровождать вас будут до самого пути в столицу. Правда, только сопровождать - ни помогать, ни мешать вам не будут.
        - В самом начале путешествия одна группа сопровождающих нам немного помогла, отогнав стаю волков, - добавила Ирума.
        - Вероятно, это было личной инициативой сопровождающих, - высказал своё предположение Арн, - а, возможно, эти волки мешали самим сопровождающим.
        Неожиданно почувствовав усталость и осознав, что на самые интересные для меня вопросы ответы уже получены, а остальные могут и подождать, я извинился перед Арном и Мирной, пожелал им спокойной ночи и, взяв под руку свою спутницу, направился в выделенную для нас спальню. Завтра мы возобновим путешествие в Тсану, и перед походом нам с Ирумой не мешало бы хорошенько выспаться.
        Около секунды
        год
        здесь далее приведены названия ката стиля Шотокан
        День
        Примерно 2 земных часа

100 дангов, примерно полторы минуты
        Примерно четыре световых года