Анна Юрьевна Котова
Поплан-пэр
Иван Конев поднял глаза от кроссворда и произнес в пространство:
- Правовое последствие для приговоренного. На "с".
- Секир башка, - немедленно отозвался Поплан.
- Ну что ты несешь. Не бывает в кроссворде два слова сразу.
- Свадьба, - сказал от барной стойки Аттенборо.
- Не подходит, - покачал головой Конев, но все-таки проверил.
- Спроси у адмирала Кассельна, он умный, - фыркнул Поплан.
- Почему-то мне кажется, что он поддержит мою версию, - пробормотал Аттенборо, на всякий случай оглянувшись, не слышит ли кто.
- Тьфу, я понял, - сказал Конев. - Только по буквам и догадался. Это они имели в виду судимость. А я-то уже голову сломал.
- Откуда ж честным пилотам знать о судимости, - Поплан пожал плечами. - Мы люди законопослушные, никому не вредим...
- Просто тебя еще ни один обманутый муж не принял за вора, - парировал Аттенборо. - Но, знаешь ли, все когда-нибудь бывает в первый раз.
- Вот еще. Я быстро бегаю. И потом, знаете ли, вице-адмирал Аттенборо, для любовника нет ничего глупее, чем прятаться в шкаф или под кровать... А, да откуда тебе знать, с твоим-то отсутствием опыта.
Аттенборо вспыхнул и стиснул стакан со своим виски.
- Я не покушаюсь на чужих жен, потому что я благородный человек, - сказал он с пафосом.
- Потому что ты им на фиг не сдался, - хихикнул Поплан. - Старикашка. Женщины любят молодых, вот таких как я, например.
- Однажды ты нарвешься, - в голосе Аттенборо явственно были слышны недобрые нотки. - И тебе не поможет даже то, что тебе вот уже третий год двадцать девять лет.
- Конев! - громко произнес Поплан. - Тебе не кажется, что возраст портит характер? Взгляни на Аттенборо. Ворчлив и плюется ядом.
- Что? - спросил Иван, отвлекшись от своего кроссворда. - Ты опять? лучше скажи, что вот это такое: сколько ни дай человеку - все мало, на "ж".
- Женщина, - проворчал Аттенборо.
- Большие, большие проблемы у адмирала Аттенборо, - сказал Поплан. - Бедняжка. Давай, провожу тебя к доктору, он пропишет тебе чего-нибудь. Брому, например.
Аттенборо резко встал, едва не опрокинув тяжелый круглый табурет.
- Я ж тебе сейчас...
И тут в дверях офицерского бара появилась девушка - в форме, с сержантскими погонами. Она явно робела, но все-таки вошла - и позвала:
- Майор Поплан, можно вас на минутку...
- Лечу, свет очей моих! - Поплан картинно прижал руку к сердцу. - Всегда твой, о звезда!
- Клоун, - сказал Аттенборо в удаляющуюся спину рыжего пилота. - Что они в нем находят? Хорошенькая ведь, могла кого получше...
- Жадина, - сказал Конев.
- Кто жадина? - изумился Аттенборо. - Ты о чем?
- А? - рассеянно спросил Конев. - В кроссворде - "жадина". А ты что подумал?
- Тьфу, - фыркнул Аттенборо и уткнулся в стакан.
Поплан вернулся в бар притихший, с пылающими ушами и неописуемым выражением лица. С шумом выдохнул и плюхнулся на табурет возле барной стойки - рядом с Аттенборо.
- Виски, да побольше, - сказал он.
Дасти посмотрел на Оливера и поднял брови.
- Что с тобой? ты как пыльным мешком ударенный.
- Хуже, - ответил Поплан и залпом проглотил содержимое своего стакана. - Еще.
Бармен наклонил бутылку. Забулькало.
- Колись, - предложил Аттенборо.
- Не могу. Ты же от злорадства помрешь на месте.
- Даже так? Во что ты влип, Оливер Поплан?
- Слово на букву "ж", - произнес Поплан с тяжелым вздохом.
- Да "жадина", я уже угадал, - отозвался Конев.
- Балда, - такой печали в голосе Оливера Поплана еще никто не слышал. Злость бывала, а печаль - никогда. - "Женитьба". Это Аттенборо накаркал, не иначе.
В офицерском баре наступила ошарашенная тишина. Потом Конев потряс головой и сказал:
- Вечно твои дурацкие шутки. Я же чуть не поверил.
- Какие шутки, - Поплан вздохнул еще тяжелее. - Женюсь я, Ваня.
Иван встал из-за столика, небрежно швырнув свой кроссворд, подошел, положил ладонь Оливеру на лоб.
- Странно, - констатировал он. - Жара нет.
Аттенборо пододвинул рыжему еще один стакан.
- Ты же понимаешь, мы тебя не отпустим. Как тебя угораздило, существо высшей расы?
- Это та хорошенькая мисс сержант? - спросил Конев.
- Нет, ее подружка, - буркнул Поплан.
- Ну? - подбодрил Дасти. - Не тяни. Так что подружка?
Поплан зажмурился, шумно глотнул виски, выдохнул.
- Родила, - сказал он.
Повисла долгая пауза.
Аттенборо поставил локоть на стойку, подпер щеку ладонью.
- Существа высшей расы любят все, что движется, но понятия не имеют о контрацепции, - протянул он. - Я думал, вы, дивные создания, к размножению не способны. Но если вы способны... почему по крепости до сих пор не бегает полк рыжих Попланчиков, майор? мне просто интересно.
- Ну, полк маленьких Шенкопфов же не бегает, - заметил из угла полковник Линц.
- Что тут такое, опять про меня? - поинтересовался Шенкопф от порога.
- Нет, сэр, - сказал Линц. - Это не про вас. Это еще круче.
Шенкопф окинул зал взглядом, хмыкнул и пошел к стойке.
Там продолжался животрепещущий разговор.
- А он точно твой? - спросил Иван.
- Точно, - кивнул Поплан. - Я знаю.
- Похож, что ли?
- Откуда я знаю, я его еще не видел.
- Так пойди посмотри, если не рыжий, так может, еще не твой...
- Как я пойду посмотрю, она на Хайнессене!
- Тем более, может, не твой! погоди паниковать.
Генерал Шенкопф подошел вплотную, облокотился на стойку рядом с Попланом.
- Майор, - сказал он задушевно, - и ты влип?
Оливер мрачно кивнул.
- Порыв страсти, "не волнуйся, дорогой, ничего не случится", а потом - поздравляю, ты отец?
Оливер кивнул снова.
- Ну, может быть, тебе повезло, что ты узнал об этом не через пятнадцать лет, - Шенкопф жестом отдал распоряжение бармену. Тот с готовностью выставил на стойку сразу три бутылки.
- В том-то и дело, - сказал Поплан. - Я весь язык оттоптал, объясняя твоей дочери, что почем в этом мире. И что ты не самый дурной из старикашек, кстати. А где мне взять через пятнадцать лет такого идиота Поплана, который за меня будет бесплатным психотерапевтом для моего ребенка? нет уж. Как ни грустно... - тут он выпил еще, - как ни грустно расставаться со свободой, но я уж лучше не буду ждать так долго, как ты, приятель.
Помолчал и произнес со страстью:
- Я так люблю свободу!
- Аминь, - сказал Конев. - Когда свадьба?
- Когда она доберется сюда, - ответил Поплан. - Кэти сказала, она уже летит.
- С ума сошла, - проворчал Конев. - С тихого Хайнессена - на Изерлон, с младенцем, и зачем - чтобы выйти замуж за Поплана! У этой девушки явно не в порядке с головой.
- Ну, значит, из них выйдет неплохая пара, - фыркнул Аттенборо.
- Это точно, - засмеялся Шенкопф. - Поздравляю, майор. Господа офицеры, тост. За семейное счастье Оливера Поплана!
- Кампай! Кампай! - раздалось со всех сторон. Зазвенели стаканы.
Невеста прилетела через месяц. Оказалась она миниатюрной, симпатичной, темноглазой, темноволосой, с длинными пушистыми ресницами, которые очаровательно взлетали, когда она округляла глаза, озираясь и удивляясь здешней обстановке. И ротик тоже делался буквой "о".
А младенец у нее был почти лысый, но все-таки надо лбом пушились редкие волосенки, и были они такого цвета, что вопрос об отцовстве Поплана снялся сам собой - по причине очевидности ответа.
Женское население Изерлона разделилось на два лагеря.
Дамы, имевшие виды на Поплана, кривили губы: вот это создание умудрилось сделать невозможное, а нам не удалось! Да что он в ней нашел, ни кожи, ни рожи, ни сисек, в конце концов, хотя вроде и кормящая мамаша, перестанет кормить - вообще же с лупой придется искать эти самые сиськи! как, как она ухитрилась всех обойти? Второй лагерь составляли, само собой, дамы, которых Поплан как мужчина не интересовал. Эти улыбались с некоторым злорадством: допрыгался, зайчик, - и всячески опекали приезжую мисс.
Звали ее Дениза Леро.
- Чудесная девушка, - решительно заявила Ортанс Кассельн.
- Мне показалось, немного глуповата... - осторожно возразил ее супруг.
Ортанс хмыкнула.
- Девушка, прибравшая к рукам Поплана, не может быть глуповатой, - сказала она. - Уж что касается женского ума, дорогой, тут можешь положиться на меня. И кстати, она умеет готовить, в отличие от некоторых признанных умниц.
Кассельн вздохнул и спорить не стал. Но вечером улизнул из семьи и напился в баре со счастливым женихом.
- Как я тебя понимаю, - говорил он слегка заплетающимся языком. - Оливер, это не девушка, а клад, поверь моему опыту.
В глазах его светилось искреннее сочувствие.
- Верю, - отвечал Поплан. - Ага, она чудесная.
В его голосе сквозила тихая паника.
...Свадьбу справляли шумно. В большом конференц-зале было не протолкнуться. Оркестр старался изо всех сил.
Когда под ручку появились жених с невестой, по толпе пронеслось тихое "ах".
- Ей идет, - сказала Фредерика Гринхилл-Ян, глядя на ворох кружев, ленточек и искусственных цветочков. - Забавно, мне казалось, в таком любая девушка будет смотреться куском торта, а вот поди ж ты...
- Да что ты, - рассеянно отозвался адмирал Ян, - правда?
Он думал о том, что причесанный Поплан выглядит и вполовину не так идиотски, как он сам в свое время.
- Черт, - сказали рядом. - Это так трогательно.
Адмирал обернулся на голос. Иван Конев, при полном параде, стоял, не сводя глаз с жениха и невесты, и глаза у него как-то подозрительно блестели. Впечатление портила только свернутая трубкой брошюра с кроссвордами, торчавшая из кармана белого кителя.
- Представляете, сэр, они сказали, что назовут пацана Джонни. В честь меня, сэр. С чего бы это они?
- Не знаю, - удивился адмирал Ян. - А почему бы, собственно, и нет?
- Потому что это уже не первоклассное аниме! - проворчал Дасти Аттенборо. Вот уж на чьей физиономии не было ни малейшего признака умиления. - Это просто треш какой-то.
Потом сдвинул брови, скривился и уточнил:
- Нет. Это даже не треш. Это фанфик, господа.
|
