Два врага Владимир Кривоногов
        Библиотека «Мужского клуба»Океан #6
        Враги бывают разные: заклятые, непримиримые, классовые… Но совсем другая история, когда твоим личным врагом становится инопланетянин. И не просто врагом, а кровником.
        Ты не можешь просчитать логику этого врага, не способен проникнуть в его мысли. Не можешь понять, что им движет, кому он служит, чему он верен. Ты не знаешь все его возможности. Но ты должен попытаться его хоть как-то просчитать, потому что только так ты можешь выжить и победить.
        Эта вражда не может закончиться примирением. Эта вражда до победы одной из сторон. И этот бой может затянуться надолго…
        Владимир Кривоногов
        Два врага
        
* * *
        Требую молитв! Иван Охлобыстин
        Мы научились летать в небе, как птицы.
        Мы научились плавать под водой, как рыбы.
        Осталось теперь научиться жить на земле, как люди. Бернард Шоу
        Глава 1
        ПОБЕРЕЖЬЕ ЯПОНСКОГО МОРЯ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        В жизни каждой земной особи наступает момент, когда приходится выбирать, будешь ты жить дальше или нет. И не важно, существо ты высшего порядка или примитивнее - выбор прост: жить хочешь? Если да, то приспосабливайся или сражайся. Миллионы сменяемых поколений и циклов приучили земных тварей жить в относительном спокойствии - сформировались пищевые цепочки, обозначились хищники и их жертвы, но и правила игры устаканились. У всех были шансы, даже у бегающей еды. Так было из года в год, из века в век, из эпохи в эпоху. Так было, пока на Землю не спустились… инопланетяне.
        Да как же это? Земля же наша планета! Все жучки-паучки! Все таракашки-букашки, все наше! Все твари Божьи, даже рыбки всякие, акулы, киты, дельфины! Все наше! Леса, джунгли, поля, речки, моря и океаны! Все, все наше!
        А вот и нет! Океаны теперь не наши. И что там происходит, не совсем известно. Там завелись другие хозяева и что совсем ужасно - они оказались разумными пришельцами. Иди, вытрави теперь этих диковинных гадов со дна морского, да и кто этим заниматься будет? На одну Рассею надежда и осталась.
        Дед Иван прищурился, прикинул «на глазок» расстояние и забросил плетеный нейлоновый трос с керамическим крюком с нанизанным куском сала в воду. Недалеко закинул - это не главное. Находясь на скале и поглядывая с высоты в море, рыбак точно определил - они здесь. Главное - улов будет. Только на сам пляж выходить опасно. Если амфибия выскочит - можно не успеть отбежать. Да и стар уже дед Иван для забегов на короткие и средние дистанции. На скалах удобнее. Ну и дробовик успокаивает. Если тварь попадется неугомонная, можно ей и морду подлакировать.
        Лучше, конечно, головастиков наловить. Они в эту пору уже метровой длины достигают, а сами вялые. В момент поклевки долго не сопротивляются. Бывает, конечно, тросы рвут, не без этого, но в целом нормальная добыча, легкая. Их в крепости хорошо берут. Они на вкус непротивные, на недоваренную курицу смахивают. Привкус, конечно, особенный, вроде как в одеколоне замариновано, но жрать можно. Некоторые даже нахваливают, особливо, если отварить сначала, а потом пожарить и перчика красного не поскупиться. Вполне!
        Жаль только, больше двух гадин до рынка не дотащишь - годы уже не те. А так нормальный товар, в крепости сразу несколько перекупов с руками и ногами оторвут. Покупают людишки мяско инопланетное, ой, как покупают. А нам того и надо. Снасти бы обновить, да и внуку маску подводную новую справить. Он о ней вон как мечтает.
        - Ага! - тросик дернулся, но не натянулся. Дед Иван довольно хмыкнул в бороду. - Сейчас, галиматья бедовая сало всасывает! Подождем-с пару минуточек, дадим планетянам свининкой земной насладиться! А там и подсекай!
        Дед потер руки, зачем-то вытер бороду, насторожился - аккуратно взял «плетенку» в руку, подтянул - в натяг отчетливее поклевка чувствовалась.
        - Сейчас, сейчас…
        Щебенка, осыпавшаяся за спиной, заставила деда похолодеть. Он медленно-медленно повернулся, зацепившись взглядом на лежащий в двух метрах от него дробовик, поднял взор и…
        Он стоял рядом - зеленый с синими пятнами, с ужасной верблюжьей головой, слепыми шарами и растопыренными ноздрями. Тварь водила ими из стороны в сторону - принюхивалась. Глаза - как белые бельма, они сверлили округу, но, видимо, не находили жертву.
        Дед остолбенел. Такое происходило впервые - еще ни одна тварь до этого на скалы не залазила, а эта… вот видишь, залезла.
        Инопланетянин фыркнул. Дед от такого звука вздрогнул и окаменел. Амфибия выпрямилась во весь свой двухметровый рост и затихла. Человек не обратил внимания на тысячу мелких заостренных зубов, взор притягивали когти. Когти тварь растопырила и шарила ими вокруг себя, ища жертву. Она почувствовала близость рыбака, но не могла сориентироваться. Момент был очень напряженный! Но дед Иван нутром почувствовал, что Господь дает ему шанс и распорядиться этим счастливым мигом необходимо немедленно. Иначе на той небольшой площадке, где два разумных существа принялись играть в смертельную молчанку, развязка рано или поздно произойдет. Дед молчаливо взирал на «ящерку» и лихорадочно думал: «Двинусь - смерть», «нападу - смерть», «затаюсь - смерть». Монстр шарит лапами и все равно меня нащупает!»
        Тварь смешно свела слепые зрачки к переносице и сморщила нос - она не могла из-за обилия запахов определить, где же жертва. Больше всего раздражало душистое пятно снизу. Амфибия молниеносно атаковала! Уронив эмалированное ведро с прикормкой, тварь отшатнулась - звук помятого железа ударил по чувствительному слуху рептилии. Но и дед Иван не сплоховал: зажав расшатавшиеся от ужаса нервы в узду, он бросил потную шапку в морду инопланетному существу, одновременно заваливаясь на бок поближе к дробовику. Старая ушанка достигла цели, амфибия отшвырнула дедову шапку и присела на задних лапах, приняв угрожающую стойку. Помотала головой из стороны в сторону, на всякий случай хватанула лапами окружающее пространство, дернула головой на манер курицы и, подняв ноздри вверх, медленно повернула морду в сторону затаившегося человека.
        В последний момент амфибия четко распознала запах пороха, но не успела идентифицировать этот раздражитель. Раздался звук дуплета. Морда существа взорвалась, брызнув ошметками. Тело прямостоящей амфибии откинулось навзничь и покатилось по склону, нелепо болтая конечностями. Внизу амфибия затихла, уткнувшись раздробленной головой в гравий пляжа.
        - Дробь - нулевка, это тебе не фунт изюма, мразь поганая! - крикнул дед Иван. И завалился на спину, восстанавливая дыхание. Сердце выскакивало из груди. От пережитого ужаса он никак не мог совладать с работающими, как меха, легкими.
        Время тянулось как резина, а дед не мог успокоиться.
        Голубое небо ярилось, раскидывая белые барашки облаков и устилая плотным туманом низменные окрестности. Странный был тот туман - комками шел. Не было его раньше.
        Дед лежал на спине и смотрел в ту самую заоблачную высь, где, ему казалось, не было проблем, где все было понятно, где не было монстров…
        Монстров?
        Дед встрепенулся, приподнялся на локтях, огляделся. И увидел…
        Там, внизу, где лежал изувеченный труп страшной рептилии, копошились две пятнистых фигуры.
        Дед замер от страха. Это были не люди.
        Эти двое не похожи на рептилий, они смахивали на собак без головы!
        Кровь заиндевела от новой волны страха! Дед ощутил, что глаза от отсутствия моргания высохли и заслезились.
        - Господи! Пожалуйста, не покинь меня! Спаси, Господи, от напастей изуверских!
        Протяжный тяжелый вопль возвестил, что твари активизировались.
        Дед привстал, с тревогой посмотрел на тропку, по которой еще ранним утром поднялся на скалу. Монстры стремительно бросились к подъему. Концовка была понятна всем. Достигнут, найдут, раскромсают!
        Одеревеневшими пальцами дед попытался перезарядить ружье. Руки не слушались, царапали ствол. Взгляд невозможно было отвести от вибрирующего зева инопланетного хищника. Существо тряслось в предвкушении добычи, оно ползло, отталкиваясь от грязных стенок скал, урчало и выло. А ведь была еще и вторая тварь!
        Дед уронил патрон, затем еще один, потом третий. Он не мог оторвать взгляд от надвигающейся смерти…
        - И-эх! - раздалось над головой. - Ага! На, сука!
        После этих слов раздался чавкающий звук.
        - Извини, дедуля!
        Страшное существо рванулось куда-то в сторону и, нелепо дергая конечностями и коротким хвостом, завалилось за край площадки, обрызгав округу вонючей жидкостью - не то кровью, не то мочой. В следующий миг старый рыбак увидел, как тварь, пролетев более десятка метров, плюхнулась в воду.
        - Совсем обнаглели! - Молодой голубоглазый парень склонился к деду Ивану и, вытирая клинок пучком сухой травы, добавил: - А я тебе хлебушка с сыром принес. Смотрю, а у тебя тут весело. Деда, я, когда твой выстрел услышал, бегом побежал. Еле успел! Сзади первого нагнал и заколол, а потом и второго. Он уже хотел на тебя напасть! Ты почему по нему не стрелял?
        - Внучек, родненький! - просипел дед и закашлялся. - Я уж думал, все! Хана мне! Слава Спасителю, внук родной спас! Шин, я от кошмара этого патроны в дробовик не смог зарядить. Вон они валяются.
        - Да, дедуля! - парень улыбнулся открытой улыбкой. - Похоже, надо тебе новый ствол в крепости подобрать. Автомат или пистоль приличный. А то теперь и на берегу стало очень опасно.
        Дед Иван с гордостью посмотрел на родного внука - высокий, стройный, подтянутый, мощные плечи и развитая мускулатура брюшного пресса выдавали в нем опытного пловца и ныряльщика.
        - Шинушка, так ведь ты хотел свою снарягу обновить. А серебра у нас нынче маловато.
        - Не расстраивайся, - парень аккуратно взглянул со скалы. Там у подножия тороса волны прибоя разбивались в мириады брызг. Останков упавшего существа нигде не наблюдалось. - У нас есть подстреленная амфибия и неизвестный вид существа, которого я проткнул саблей. Думаю, что если мы донесем в крепость такую добычу, русская контрразведка выкупит эту тварь за любые деньги. А амфибию торгашам скинем. У нее какие-то железы и внутренние органы в большом почете. Так что наваримся, не боись! Может и на снасти хватит, и на путевый автомат.
        Шин протянул деду руку. Тот ухватился, привстал, ноги подогнулись.
        - Уф. Уф, - с натугой бормотал пожилой человек. - Натерпелся, родной, сегодня! Сейчас бы до лежанки добраться. Ты закидушку мою собери, а то не до рыбалки мне уже.
        Дед Иван попытался отряхнуть засаленную куртку-штормовку, но от усталости махнул рукой - не перед кем было красоваться.
        Через десяток минут собрались и спустились к подножию скалы. Там осторожно приблизились к двум трупам.
        Шин обошел лежащих животных… или это не животные?
        - А правду говорят, что эти гады разумные? - Шин ткнул носком сапога похожее на пятнистую безголовую собаку тело существа.
        - Черт их знает, - устало ответил дед Иван и сплюнул. - Свалились на нашу голову. Я в молодости в этих местах ставридку с камбалой лавливал. Жарил потом на масле, а теперь даже вкуса тех рыб не помню. Но народ поговаривает, что не все разумные. Вот, к примеру, амфибии эти вроде как зачатками разума обладают, но тупые как валенки. А собак этих первый раз в жизни вижу. Хотя, Шинушка, они, похоже, на меня засаду устроили. Я у них головастиков подчищаю - видать обиделись шибко, раз на берег полезли. Значит, все-таки разумные.
        Шин задумчиво почесал щетину на подбородке и спросил:
        - Если собаку эту мерзкую в мешок засунуть, то ты с одного края подсобишь? А я амфибию в пленку оберну и на загривке унесу. Или помощника позовем? Ты как?
        Дед сморщил морщины на лбу:
        - Это которого? Уж, не Федора ли часом? Игната Макарова сын? Он? Зря ты с ним водишься, у него душонка пропащая! На руку он не чист, как и папаня его в свое время. Будь с ним осторожен, а лучше бы другого напарника себе подыскал.
        Шин ухмыльнулся.
        - Деда, мне что, с ним детей крестить? А ныряет он хорошо, пловец изрядный и не подводил меня пока. Добычу пополам делим.
        - Детей ему не крестить, - заворчал дед. - Ты бы лучше бабешку хорошую себе нашел, а то ведь уже двадцать семь годков. Не успеешь оглянуться, как тридцать лет стукнет, а там, внучек, сразу сорок грянет. Поверь мне. Не успеешь и моргнуть.
        Дед постелил на большой камень свернутую плащ-накидку и с кряхтеньем уселся на нее.
        - Мы с бабкой твою мамку в двадцать три родили и то все в округе говорили, что поздно. Ну да! Ну да! Время тогда другое было. Мирное было время - до агрессии и Пришествия этого, будь оно неладно.
        Дед разговаривал, но кромку прибоя из внимания не упускал, поглядывал на волну да на внука, который времени зря не терял - достал из рюкзака свернутый мешок и рулон прочного полиэтилена. Шин сноровисто спеленал добычу, оттащил по очереди к краю пляжа - подальше от воды. Вернувшись к деду, спросил:
        - Ну что? Решил или Федьку звать? Твари эти хоть и дохлые, но тяжелые!
        - Зови уже. Я тебе сегодня не помощник.
        Шин кивнул и достал из кармана радиостанцию. Звать помощь - значит звать.
        После недолгих радиопереговоров внук повернулся к деду и поморщился - дед Иван раскуривал трубку. Некурящий Шин этого терпеть не мог, но промолчал.
        - Сейчас Федька примчится, и тронемся потихоньку. Думаю, через полчасика подтянется.
        Дед вздохнул и выпустил облако дыма.
        - Ладно уж, пущай бежит шельмец, а то у меня сил не осталось: ни душевных, ни физических. А до Полоя от пляжа этого далековато тащиться.
        Федька прибежал на берег - рыжий, взъерошенный. Запыхался. Он думал, что Шин ему что-то не договаривает по радио, поэтому прихватил на всякий случай оружие. На кожаном ремне через плечо болтался древнего вида маузер. Федор на бегу правой рукой придерживал потертую кобуру с пистолетом и несся как угорелый.
        Увидев с высоты сопки кромку пляжа, где Шин и его дедушка сидели на камнях живые и здоровые, успокоился и перешел на быстрый шаг.
        Шин привстал, махнул призывно рукой.
        Федька в ответ поднял левую руку, заулыбался. Одного переднего зуба у него не хватало, поэтому он смахивал на хоккейного защитника, которого выгнали из команды за плохое поведение.
        Подошел, перевел дух и сказал, обращаясь к каждому по очереди:
        - Здравствуйте, Иван Романович! Привет, брат! Как вы тут?
        Дед Иван нахохлился и с недовольным видом вымолвил:
        - Здравствуй, Федор.
        Шин, напротив, улыбнулся в ответ, пожал протянутую руку и, махнув в сторону упакованных пришельцев, ответил:
        - Да как? Вон посмотри. Видал добычу? Нам с дедом без тебя не справиться.
        Федька, рассматривая поверженных противников через прозрачное, но мутное полотно полиэтилена, присвистнул.
        - Однако впечатляет! Со мной поделитесь?
        - Тьфу, ты! В твою душу! - Дед Иван нахмурился и повернулся к внуку. - А я о чем тебе говорил? Он еще толком не успел поздороваться, а уже долю себе выторговывает!
        Федька набычился, взглянул исподлобья:
        - Я, между прочим, вас, Иван Романович, уважаю, а вы меня не любите и обижаете.
        - А ты мне не моя бабка Нина! Царствие ей небесное! Не любите его, видите ли! За что тебя любить? За то, что ты хитрый «купи-продай»?
        Шин поднял руку и весомо возразил:
        - Тихо, деда! Ты не прав! Федька мне помогает и спину прикрывает. Одному в море не выжить. А Федька и стрелок добрый, и в рукопашке не «чайник». Будь уж ты с ним приветливее.
        Дед хмуро, но кивнул, соглашаясь.
        - И еще, деда, мы с Рыжиком большое дело затеваем. Планы есть серьезные. Скоро в рейд пойдем, нам теперь вместе нужно держаться. Дело наклевывается в порту. Папаша Смирнов людей собирает и нам гонорар хороший обещал. Так что мы с Федькой обязательно выручкой поделимся. Не чужие!
        - Да хватит уже! Пристыдил старика. - Дед посмотрел в глаза рыжему Федьке и вдруг примирительным тоном добавил: - Ладно, Федор! Мир. Но веди себя прилично - я тебя насквозь вижу. А Папаша Смирнов ваш - убийца и врун - для него и рентгена не надо, и так видно, что та еще скотина!
        Рыжик в ответ незлобиво улыбнулся:
        - Ох, и суровый, вы, деда Ваня! Шибко вас боюсь и уважаю.
        - Вот и ладно, - Шин упер руки в боки. - Как поклажу-то понесем?
        - Как обычно! У меня веревочка хорошая есть, - с готовностью откликнулся Федька. - Мы их к жердине привяжем. Так и понесем на плечах, как дикари голозадые в Африке. Если тяжело будет - с перекурами потащим. А Иван Романович сам пойдет или он раненый?
        - О! Спохватился! - Дед Иван, в который уже раз закурил трубку, дунул дымом на всю округу, замахал свободной рукой. - С этого и надо было начинать! Нет, Федор, не ранен я и пойду, как всегда, сам! Но медленно - утро не задалось.
        Глава 2
        ЭКВАТОРИАЛЬНАЯ АТЛАНТИКА, ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Новейший русский стратегический бомбардировщик Ту-505 «Вершитель» в паре со своим собратом занимался рутинным патрулированием экваториального морского сектора Атлантического океана.
        Ведомый «Мститель» шел параллельным курсом в ста километрах западнее.
        Удерживая эшелон в 17000 метров и скорость в 2М[1 - 2М - скорость звука в воздушной среде. 2М - двухкратное значение. Составляет примерное значение 2200 км/ч.], два бодрствующих экипажа вне взаимной видимости с ленцой переговаривались, наблюдая за чужим для людей океаном.
        - Уныло как-то! - зевнул командир «Вершителя», а по совместительству и начальник воздушного патруля полковник Денискин.
        - И туман внизу усиливается. Дымка появилась, - ответил по радио командир «Мстителя» Саша Павлов. Ближе к Южной Америке вообще плотная завеса стоит. Точнее, к тому, что от нее осталось, от Америки этой!
        - Саш, ты не удаляйся от меня, - вдруг озаботился Денискин. - Давай-ка газку и сократи интервал между нами до двадцати километров. К бывшей Бразилии подходим, а там черт ногу сломит. Рядышком пойдем.
        - Петрович, а может, ты сам ко мне приблизишься? Пройдем над десятикилометровой прибрежной зоной. Тут активность наблюдаем - море кипит или хрен его знает - облака, какие-то зеленые. Что-то назревает…
        Командир патруля Денискин принял решение и распорядился:
        - Саша, держи прежний курс и эшелон. Иду на сближение.
        После этого огромная серебристая птица с красными звездами на бортах накренилась на правое крыло, уходя к точке встречи с ведомым.
        Через сорок минут полета два воздушных реактивных корабля прошли место, где раньше, до Пришествия, великая Амазонка впадала в Атлантический океан.
        Снизившись до высоты в 3000 метров и сбросив скорость до 1М, пилоты «Мстителя» обнаружили причину возникновения зеленой облачности. Там внизу, на поверхности океана люди рассмотрели кипящее желтое пятно неизвестной природы. Оно извергало в атмосферу некийзеленоватый газ.
        - Петрович, - вышел на связь Павлов. - Смотри-ка! Водичка готова, можно макароны спускать!
        Командир звена Денискин с борта «Вершителя» хмуро наблюдал за возникновением слева по курсу еще одного пятна. Пятна-близнеца.
        Оба новообразования имели одинаковую форму идеальной окружности диаметром не менее двух километров.
        - Ох, ни к добру эти «блины» тут кучкуются. Вон уже первый «блин» набухать принялся. Я раньше никогда такое не встречал.
        Подполковник Павлов посмотрел в глаза своему второму пилоту и, подмигнув ему, спросил командира:
        - Петрович, может быть, ударим по супостату нашими «макаронами»? Или пятисоткилограммовым «пельменем» припечатаем?
        Полковник Денискин в ответ хмыкнул:
        - Давай лучше о замеченной активности центральному командованию доложим!
        - Петрович, тебе виднее, но вдруг что-нибудь произойдет, пока они в штабах решение выродят? Наше с Михаилом пятно, похоже, шевелится! Чую недоброе.
        «Мститель» Павлова по дуге обходил первый очаг активности, фиксируя на видео все происходящее, тем временем «Вершитель» Денискина прошел над вторым пятном, закладывая вираж в сторону открытого океана.
        Полковник Дмитрий Петрович Денискин у себя в части имел заслуженный авторитет среди своих однополчан и репутацию опытнейшего командира дальней разведки. Он прекрасно понимал, что оперативный генерал ВВС, получив подобную информацию, примется докладывать об этом в более высокие инстанции. Там еще в более высокие. Пока доклад разведчика не дойдет до самого высшего руководства. Сюда добавляй время для принятия решения, затем ответная цепочка приказов и распоряжений. Так весь суп выкипит. Тем более что, похоже, и второе пятно принялось взбухать.
        - Сто второй, доложить обстановку, - официальным тоном отдал приказ полковник. Это означало, что пошла работа и вести переговоры между бомбардировщиками с этого момента следовало только в установленной форме.
        - Сто второй - сто первому, - откликнулся Павлов. - Наблюдаем трансформацию цели номер один. Над пятном возник купол неизвестной природы.
        - Приготовиться к бою, - решился Денискин. Набрав воздух в легкие и задержав дыхание на шесть секунд, выдохнул приказ: - Сто второй, по цели номер один ракетой класса «воздух - поверхность» огонь!
        - Принял! - поступил ответный доклад с «Мстителя». И через двадцать секунд Павлов добавил: - «Оазис» по цели ушел. Подлетное время пятьдесят секунд. Сорок пять, сорок, тридцать пять, тридцать… Петрович, наша макаронина у кастрюли! Есть контакт!
        Ракета «Оазис», выпущенная с ракетоносца, вонзилась точно в центр гигантского мыльного пузыря, так некстати для своих новых хозяев обнаружив опухоль на теле зараженного океана. Скоростной заряд пробил купол и, ударившись о поверхность воды, взорвался.
        И пилот Павлов, и тем более командир Денискин прекрасно знали, что должно было произойти далее. Как правило, взрыв стокилограммового эквивалента тротила выбрасывал в воздух большое количество воды, которое опадало брызгами и ниспадающими струями. В этом случае разбегающиеся кольцевые волны красиво обрамляли эпицентр взрыва.
        Все это наблюдалось опытными летчиками не раз и не два. Но в этот раз ожидания не оправдались. Массы грязной воды с ужасным грохотом, воем и шипением вознеслись плотной вертикальной колонной, диаметром не менее тысячи двухсот метров, на высоту свыше семи километров. Там, в вышине, авангардные слои плотного водянистого вещества наконец-то распылялись в грибообразное облако, создавая турбулентные завихрения и воронки.
        - Твою-то мать! - потрясенно прошептал полковник Денискин, наблюдая за «грибом» с расстояния почти в десять километров. - Точь-в-точь как при атомном взрыве!
        Зрелище поражало. Огромная водяная конструкция вздрагивала и видоизменялась. Зеленые облака смешивались с поднятыми массами воды. Частично, превращаясь в тонкую туманную взвесь, возникший шлейф уносился в сторону сильным ветром, который не затихал в верхних слоях атмосферы. Как дым от горящего небоскреба, водяной шлейф указующим перстом сформировал подобие буквы «г».
        Экипаж «Вершителя» молчал, пораженно взирая на развернувшийся катаклизм.
        Полковник Денискин очнулся от зрелища и по радио спросил:
        - Саша! Ты же докладывал, что «Оазисом» ударил! А это что такое?
        Ситуация была нешуточной при условии, что оба Ту-505 несли в себе по паре крылатых ракет со специальными боеголовками, но порядок инициализации и применения этих устройств был усложнен. Командир прекрасно понимал, что Павлов не мог самовольно нанести ядерный удар, да и основных сопутствующих факторов не наблюдалось, таких, как вспышка, ударная волна, электромагнитный импульс и, конечно же, всевозможное излучение. Самолет даже не тряхнуло! Но в создавшейся ситуации глаза видели, а мозг отказывался верить в происходящее. Ну не мог «Оазис» натворить таких бед! Что же тогда произошло?
        Павлов молчал, и Денискин не на шутку встревожился:
        - Сто второй! Сто второй, я сто первый! Прием!
        Тишина!
        - Сто второй! Сашка! Отзовись!
        И вдруг в эфире возник голос ведомого:
        - На приеме сто второй! Принимаю тебя на троечку. Повторяю, три балла. Три балла. Как принимаете мою работу?
        - Принимаю тебя на уровне шумов.
        - Уф, Петрович! Еле увернулись от этого сумасшедшего кипящего фонтана. Такой вираж заложили, как на истребителе в годы бесшабашной молодости. Командир, похоже, мы попали во что-то. Видать, во что-то очень, очень большое и серьезное.
        - Ну, слава богу! - Денискин с облегчением откинулся в кресле пилота. Потерять ведомого - нет ничего ужаснее в жизни любого командира. И по-отечески добавил:
        - Саня, ты чего молчал-то? Мы тебя уже потеряли, и отметка со спутника на сетке пропала, и акустический канал отсутствовал. Мы с ребятами даже заволновались.
        - Мы с той стороны столба были. Уворачиваясь, влетели в плотное зеленое облако. Видать, сигнал и пропал. По крайней мере, я тоже тебя не слышал. Кстати, командир, я сбавил скорость до одного маха и сейчас на удалении обхожу эту водяную концентрацию. Там интересные вещи творятся.
        - Докладывай, что видишь!
        - Гриб просел и вместе с водой вниз падает несметное количество какой-то органической дряни. Мой штурман утверждает, что это «маты» и остатки прочей инопланетной жизни. Вижу очень крупные фрагменты. Вероятно, мы попали ракетой в их город или сооружение, а может, чем черт не шутит, и в легендарный звездолет.
        - Доклад принял. Сто второй, всю собранную электронную информацию срочно передать в центральный штаб.
        - Приступаю. Что со вторым пятном будем делать? Не ровен час вылупится из зелененького яичка гадина-годзилла!
        - Сплюнь! Я приступаю к устному докладу руководству. Если в течение пяти минут решение в верхах не примут, я сам ударю по второму объекту. И дело с концом.
        Теперь ракетоносцы удерживали интервал в шесть километров. Самолеты взяли высоту в пять тысяч семьсот метров и постепенно удалялись от падающих из поднебесья масс воды.
        - Центр, Центр! Вызывает сто первый!
        - Центр на связи! Сто первый докладывайте.
        - Докладываю, - полковник Денискин разглядывал проплывающий справа по борту огромный водяной гриб, а слева от него грязно-коричневую опухоль инородной океану сферы. - Рядовой пуск ракеты по иноземному объекту повлек за собой выброс в верхние слои атмосферы огромного количества кипящих водянистых масс.
        - Далее, - поощрил голос из Центра.
        - Обратного выпадения влаги после взрыва не наблюдается. Файлы собранной видеоинформации переданы в ваш адрес. Сто второй ведет непрерывный мониторинг водянистой конструкции.
        - Причины возникновения и стабилизации аномального метеорологического явления выявили? Мы наблюдаем последствия со спутника.
        - Центр, это не все! Мы фиксируем возникновение и трансформацию второго объекта на поверхности океана. Объект имеет идентичную первому конфигурацию и форму. Прошу разрешения на уничтожение второй цели.
        - Доклад принял оперативный дежурный полковник Смирнов. По поводу нанесения удара по цели номер два - ожидайте.
        - Центр, - сказал Денискин, при этом матюгнувшись про себя. - У меня топлива осталось только на обратную дорогу и то впритык.
        - Сто первый, мы знаем, - настойчивый тон руководителя оперативного сектора Центра боевого управления «Евразия» раздражал. - У Гибралтара вас будет ждать топливозаправщик.
        - Топлива с одного заправщика не хватит «Вершителю» и «Мстителю» чтобы вернуться на базу.
        - Сто первый, вашей патрульной авиагруппе топлива хватит до аэродрома подскока во Франции.
        - Принял, Центр. Жду дальнейших указаний.
        - До связи.
        Полковник Денискин не то чтобы рассердился, он прекрасно знал, что так и будет. Он пристально посмотрел на разбухающий купол пришельцев и взял протянутую вторым пилотом кружку с кофе.
        - Сто второй, это сто первый. Прием.
        - Я на связи, Петрович.
        - Саша, ЦБУ сейчас начнет мозги клевать.
        - Командир, что будем делать? Керосинка уже в дефиците.
        - Получен приказ - ожидать. У Гибралтара нас заправят, а дальше только до Франции дотянем.
        - Нормально! - присвистнул Павлов. - Домой теперь хрен знает, когда прилетим. Бабы наши опять изведутся.
        - И что предлагаешь? - Командир увидел, что второй пилот энергично подает сигнал, опущенным большим пальцем. Удивленный взгляд - вот, что насторожило Денискина. Полковник, не дожидаясь ответа Павлова, резко повернул голову и взглянул туда, куда указывал второй пилот. Сразу все увидел, оценил и чертыхнулся.
        Там, внизу, где еще пяток минут назад пульсировала грязная инопланетная сфера, теперь разворачивались удивительные события.
        В ушах раздался крик Павлова:
        - Петрович, ты видишь? Петрович! Опоздали мы, похоже.
        Командир Денискин с борта своего «Вершителя» в некотором оцепенении наблюдал, как из лопнувшего пузыря возникли четыре физических новообразования продолговатой формы! Они величаво поднимались вверх, набирая скорость. Эти стремительные биологические «морковки» были очень похожи на ракеты. Они светились изнутри неоновым цветом, переливаясь всеми оттенками зеленого. Объекты пульсировали от ослепительно светлого до насыщенного темно-зеленого.
        - Дождались, твою маму! - возник Павлов. - Это или звездолеты или стратегические межконтинентальные ракеты! Надо что-то делать, командир!
        Денискин вышел из транса и скомандовал:
        - Приказ обоим кораблям. Ракетами «Лучник» по воздушным целям противника огонь!
        Пока самолеты разворачивались на боевой заход, каждый неопознанный летающий объект разделился надвое, и их стало восемь.
        После этого отсчет боевого времени перешел на секунды. Стало ясно, что еще немного и корабли противника уйдут в стратосферу, а возможно, и в космос. Была вероятность, что выбрав баллистическую траекторию, они, пролетев полмира, упадут на территорию Евразии, а значит, в Россию.
        - Есть пуск! Первый «Лучник» ушел! - поступил доклад с «Мстителя».
        - Есть пуск! - отозвался эхом второй пилот «Вершителя».
        Командир воздушного патруля полковник Денискин понимал обстановку и поступающие доклады о пуске противоракет считал уже запоздалыми. Или нет?
        - Вторая ушла, - будничным тоном доложили с «Мстителя».
        - Вторая ракета ушла, - снова отозвался второй пилот «Вершителя».
        - Третья…
        - Третья…
        - Четвертая…
        - Четвертая…
        И тут началось!
        «Лучники» настигали свои цели. Когда первые две ракеты взорвались в непосредственной близости от разогнавшихся объектов, случилась новая метаморфоза. Оставшиеся шесть кораблей противника снова разделились! Теперь их стало двенадцать!
        - Этому конца и края нет! - раздался в эфире взволнованный голос Саши Павлова. - Вот это да!
        Но и «Лучники» не зевали. Бортовые компьютеры мгновенно среагировали на изменение ситуации. Третья ракета уничтожила сразу две цели по истечении всего лишь трех секунд после их митоза. Оставшиеся противоракеты догнали и уничтожили по одной цели. Еще один объект, видимо, задетый осколками взрыва предыдущих «Лучников», отклонился от траектории разгона и по пологой дуге вернулся к океану. Практически с орбитальной скоростью инопланетный летательный аппарат ударился о поверхность водной глади. После подобного удара выжить не может никто. Будь ты трижды пришельцем.
        - Все, ребята! - сказал Денискин. - Отбой боевой тревоги. Итог: четверо ушли, но десяточек зеленых «морковок» приструнили.
        - И то хлеб! - откликнулся подполковник Павлов. - Все зафиксировал, данные отправлять?
        Командир патруля вновь от начала до конца мысленно прокрутил весь сценарий воздушного боя и принял решение возвращаться. Хотя нет! Кое-что осталось.
        - Саша, с твоей позиции вроде бы удобнее. Место пуска еще одним «Оазисом» обработай. Посмотрим, вырастет ли новый грибок. По цели номер два - огонь!
        Павлов хохотнул:
        - Сейчас, командир, сделаем! Пошла, родимая. Идет, идет, идет. Есть касание! Взрыв есть, гриба нет. Обычный всплеск.
        - Эх, не послушал тебя, - посетовал Денискин. - Надо было сразу по второму куполу ударить! Упустили время, а теперь иди встречай их. Где они упадут одному инопланетному богу известно.
        - А я что говорил? - Павлов разворачивал «Мстителя», выходя на параллельный курс с «Вершителем». - Сейчас бы два грибочка колосились с ошметками внутри. И все.
        - Да кто же его знает, что было бы. Пускай теперь начальство думает обо всем этом - у них голова большая. Мы свою работу выполнили. - Командир Денискин взглянул на индикатор наличия топлива на борту и скомандовал: - Штурман, доложить метеобстановку на обратную дорогу.
        - Командир, до Гибралтара ни облачка. Спутники врать не будут.
        - Ну, вот и славненько! Саша, поворачивай оглобли - полетели домой. А я в Центр обо всем доложу.
        Оба стратегических ракетоносца красиво развернулись и пошли, пошли, забирая на северо-восток с набором скорости и высоты. А там, позади, застыл удивительный водяной гриб, высотой в восемь километров. Он как бы в отместку заслонил заходящее за горизонт красное солнышко двум большим и великолепным серебристым птицам.
        Глава 3
        КРЕПОСТЬ-ПОРТ ПОЛОЙ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Крепость Полой раскинулась в безымянной бухте близ мыса «Страшный» много лет тому назад. Начиналось поселение людей с вагончиков, баррикад, частоколов и завалов из крупного строительного мусора. Наспех возведенные наблюдательные вышки и огневые точки вполне сносно защищали обитателей на первых порах. Но время шло с обычной скоростью, пролетели годы, и стихийно возникший форт постепенно трансформировался в мощное оборонительное сооружение из брони и бетона. Сварные листы железа обрамляли крупные архитектурные формы в виде навесов, амбразур и прочих дополнительных перегородок. Но и гады морские, похоже, времени зря не теряли! Инопланетяне, плавно спустившиеся на своих огромных кораблях в Тихий и Атлантический океаны много лет назад, долгое время себя не проявляли, но теперь они были везде и повсеместно. Они полностью видоизменили биосферу Мирового океана, за исключением, пожалуй, Арктики и Антарктики. Видать, холод пришельцы не особенно жаловали.
        Порт Полой, обласканный Японским морем, с лихвой ощутил на себе близость чужих жизненных форм. Активность непонятных существ возрастала с каждым годом, и скоро наступил момент, когда простой до этого выход в море стал для людей настоящим подвигом. Пришельцы систематически атаковали береговую линию, похищая и уничтожая случайных людей. Так в бывшем поселке рыбаков, появились первые баррикады.
        Высокий холм в центре укрепления милостиво принял на свои склоны караульное помещение, рынок, жилые бараки, мастерские, склады и прочие нужные и сопутствующие строения, типа столовки и даже аптеки. Холм этот имел пологий спуск к порту и поднимался выше любого гнилостного тумана, который пришельцы иногда насылали с моря на берег, пользуясь приливом и попутным ветром. Не часто, конечно, но разок-другой в месяц обязательно.
        Под прикрытием этой мерзкой и странной водяной взвеси к стенам крепости, изворачиваясь и вздрагивая, стелясь и извиваясь телами, подбирались инопланетяне, каких не встретишь и в психоделическом бреду буйно помешанного!
        Людям пришлось научиться защищаться.
        Теперь на стенах крепости были установлены крупнокалиберные пулеметы и автоматические пушки. Также неплохо себя зарекомендовали и минные поля, перекрывающие особенно опасные подступы к сооружениям.
        Иногда над Полоем раздавался протяжный вой системы раннего оповещения, предупреждая о предстоящем нападении агрессивных форм неземной жизни. И тогда по тревоге на стены поднимались сотни вооруженных мужчин и женщин, чтобы «достойно» встретить «гостей». Но массированные атаки случались не так часто, поэтому люди постепенно привыкли к новым условиям, приспособились к суровым реалиям непростой жизни.
        Все опасности возникали от близости моря. Крепость вполне безопасно могла бы существовать в десятке километров от береговой линии, но люди не уходили, им нужна была удобная и защищенная от океана длинной галечной грядой гавань - крепость-порт Полой.
        Шин и Рыжик увидели стены форта ближе к обеду. Дед Иван не пошел с ними в крепость. Проводил ребят до Белой Скалы и свернул на неприметную тропку, ведущую к его рыбацкой хижине.
        Вышло так, что трупы инопланетян оприходовали очень быстро. Еще на подходе к главным воротам к несущим экзотическую добычу напарникам привязались Смит и Абраша - два дружка-спекулянта. Следом пошли, почувствовали навар стервятники.
        - Что несем? За сколько товар хотите сбросить? Деньгами хотите или бартером? Может быть, половину деньгами, а половину оружием или хавчиком? Снарягой возьмете?
        Надоели хуже слепней. Всю дорогу до рынка ныли. Когда же Шин и Федька ступили на территорию рынка, именуемого в народе «барахолкой», Смит и Абраша перешли на шепот, тщетно пытаясь не привлекать внимания конкурентов.
        Все напрасно - через галдящую толпу за Шином и Федькой уже увязался клин любителей легкой наживы. Здесь и Аваняны подтянулись, и Папаша Смирнов со своей кодлой тут как тут. Как волки - носом чуют добычу. И с Большой Земли парочка авантюристов проводила заинтересованными взглядами фигуры добытчиков. Но этих-то сразу оттеснили. Мол, это не ваша вотчина. Вам, скоты, потом, если надо будет, товар продадут, но уже мы - перекупы! А сами к дайверу, ныряльщику и навигатору подходить не смейте! Если хотите жить, конечно!
        Чужаки с кислыми мордами сразу «вкурили тему» и разочарованно отстали, а Иваняны с Папашей Смирновым пободались слегка, а затем и армяне отступили. Компания Папаши была многочисленней и наглей. Смит с Абрашей сами исчезли. Точку в этом деле поставил полковник Пыпин по прозвищу Бык - официальный представитель армии и флота в поселении Полой. Лысый и квадратный, он шел через толпу, разрезая ее, как старый, поношенный, но полностью исправный линкор. За ним уверенно шли четверо морских пехотинца с новенькими черными автоматами в руках. Своей одинаковостью они добавляли пикантности создавшейся ситуации.
        - Такс, робяты! Айда к нам в ангар! Солдат ребенка не обидит! Цена будет максимальная для этого колхоза!
        Шин и рыжий Федька остановились, посмотрели по сторонам. Поправили тяжелую поклажу и, сменив плечо, ребята направились в сторону штаб-квартиры полковника Пыпина.
        - С огнем играешь, Семен! - раздался над рынком хриплый бас Папаши Смирнова. Его ни с чем не спутаешь. Местный воротила стоял мрачнее тучи и смотрел в спину полковнику Пыпину.
        Барахолка, предчувствуя надвигающиеся неприятности, притихла и замерла. Люди с тревогой взирали на двух самых серьезных персонажей современной политической жизни форта.
        Семен Пыпин медленно повернул лысую, выбритую до блеска башку, прищурил левый глаз и тихо прорычал:
        - Ты, гражданин Смирнов, это мне сейчас что-то там промямлил? Если ты думаешь, что Полой твой, то ты ошибаешься!
        Голос полковника набирал обороты. Когда он достиг самой нижней тембральной насыщенности, Семен с презрением выхаркнул:
        - То, что ты все еще тут, это не твоя заслуга, а моя недоработка! Ты меня понял?
        Папаша Смирнов был стреляным воробьем и промолчал. Точнее, он хотел было открыть рот, но суровый полковник подскочил к нему так быстро, что охрана из парочки отморозков даже пикнуть не успела… или не посмела. А военпред уже яростно шептал в ухо главному перекупщику этого района:
        - Вот только вякни, Коля! Вот только вякни! И тогда я дам тебе десять минут на сборы, а еще кирзачи на босу ногу, котомку и сухари! И пойдешь скитаться по Приморью как голь перекатная!
        Папаша Смирнов понял, что вояк лучше не трогать. Ведь на самом-то деле терять было чего, нишу на местном рынке его бригада занимала немалую. А военные могли реально испортить ему жизнь и с таким трудом организованный бизнес. Он стоял и молча терпел, когда Бык, брызгая слюной, гневно шептал ему в ухо.
        «Ах, вот если бы это были братья Иваняны! - мечтательно грустил при этом Папаша. - Я бы их сейчас же, не задумываясь, сам лично застрелил. Эх!»
        Тем временем полковник ощутил перелом в конфликте. Он пристально посмотрел в глаза Папаше, не увидел в них идейных возражений, повернулся к дайверам и, как будто бы ничего до этого момента не произошло, отеческим тоном сказал:
        - Идите в ангар, сынки, идите. Сейчас посмотрим, что вы там, в море, нашли.
        Замерший рынок оттаял: забрякали, закашляли, зашумели, продолжился торг, закричали зазывалы. Стрельбы не будет - это главное.
        Шин с Федькой тоже с облегчением выдохнули и пошли с военными.
        Федька улыбался, как дурачок, и даже подмигнул напарнику. Мол, видал? Даже покупателя самим искать не пришлось! Мол, сейчас цену заломим будь здоров!
        Все эти мысли были шиты белыми нитками на бесхитростной и вихрастой физиономии Рыжика. Шин в ответ только недовольно поморщился. Зря все это, не хотел он к себе излишнее внимание привлекать, а тут междоусобная война чуть не началась.
        Глава 4
        ЦЕНТР БОЕВОГО УПРАВЛЕНИЯ «ЕВРАЗИЯ», ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Командир дежурных сил генерал-лейтенант Соболев не выспался. Четыре часа сна в сутки для пятидесятипятилетнего мужчины все-таки маловато. Устал он в последнее время от этих дежурств. Что не смена, то ЧП, что не дежурство, то происшествие! Вот и сейчас ЦБУ «Евразия» бурлил. Соболев давно научился определять степень напряженности оперативной обстановки по количеству одновременно говорящих по телефонам офицеров дежурной смены. Сейчас телефонные трубки держали все. Генерал-лейтенант грустно вздохнул, прошел к своему столу, грузно сел в кожаное кресло и, борясь с остатками сна, спокойно спросил своего заместителя:
        - Сергей Николаевич, как обстановка?
        Заместитель командира дежурных сил генерал-майор Борисов прервал разговор сразу по двум телефонам, ответил:
        - Инорги[2 - Инорг - сокращенное от «инопланетный организм». Термин военных, впоследствии распространился повсеместно.] проявили активность.
        - Подробнее.
        - А вон на центральном экране траектории полета четырех неопознанных летающих объектов. Их сейчас отслеживаем, готовимся к перехвату. Подробнее полковник Смирнов доложит.
        - Наверх сообщили?
        - Обижаешь, Юрий Иванович! Конечно, доложил.
        - Тогда зови Смирнова - послушаем, что да как.
        Звать полковника Смирнова не было необходимости, он подошел к столу КДСа[3 - КДС - командир дежурных сил; ЗКДС - соответственно, заместитель командира дежурных сил.] и, читая с планшета заготовленный текст, приступил к докладу:
        - Товарищ генерал-лейтенант! От командира сто первой авиационной патрульной группы в составе пары ПСС[4 - ПСС - перспективная стратегическая система.] Ту-пятьсот пять «Вершитель» и «Мститель» поступило сообщение об обнаружении двух морских объектов инопланетного происхождения. По инициативе командира патруля полковника Денискина первая полусфера была уничтожена, что повлекло за собой возникновение непредсказуемого выброса огромного количества воды и биологического материала на высоту в семь-восемь километров. После чего из второй идентичной конструкции противник произвел пуск в общей сложности четырнадцати неопознанных летающих объектов неземного происхождения. Из них десять были уничтожены патрулем. Четыре объекта противника совершили динамический разгон и вышли на баллистические траектории. В результате изучения начальных данных и средств радиолокационного слежения, группой контроля воздушного пространства рассчитаны точки предполагаемого падения для всех четырех НЛО. В настоящее время данные объекты движутся выше условной границы атмосферы. Два из них нацелены на северные территории Канады,
оставшиеся два - летят к нам.
        - Продолжайте.
        - По нашим прогнозам через десять минут они входят в атмосферу. Один упадет за Уралом, а второй явно нацелен на Байкал!
        Генерал-лейтенант заволновался. Потеря такого ресурса пресной воды, как озеро Байкал, может ухудшить всю экосистему континента. Но с этим как раз все ясно. Зачем им Зауралье?
        Предвосхищая вопрос, докладчик ответил:
        - На территории Курганской области и прилегающих областей северного Казахстана более трех тысяч озер. Видимо, эта цель выбрана противником не случайно. Там встречаются очень глубокие водоемы. Нанесение биологического удара по…
        - Я вас понял, можете не продолжать. Необходимо сбить обе ракеты во что бы то ни стало. Чем мы располагаем?
        - Четыре группы перехватчиков МиГ-тридцать девять уже выдвинулись в районы пассивного спуска НЛО. На экране номер пять вы можете просмотреть протокол всех событий, связанных с этим инцидентом. Самолеты пилотируют опытнейшие экипажи и пилоты.
        - Что у нас с орбитальной группировкой?
        - Разведывательные спутники сети «Эребус» ежесекундно передают по цепочке поправку траекторий объектов противника. Если инорги не предпримут никаких активных действий, то вероятный положительный исход по перехвату оценивается в девяносто пять процентов.
        - Почему остается зазор в пять процентов?
        - Зазор обусловлен надвигающимся циклоном на зону Урала и Западной Сибири. Над озером Байкал, напротив, чистое небо и ухудшения метеорологической обстановки не прогнозируется.
        Соболев задумчиво провел рукой по колючему подбородку. Ситуация усложнялась непогодой.
        - Значит, перехват надо осуществить выше границы облаков циклона. Немедленно выслать вертолеты для проведения мониторинга и наблюдения. Или уже опоздали?
        На этот вопрос ответил ЗКДС:
        - Юрий Иванович, вертолеты направлены с подразделениями быстрого реагирования, но они прибудут к точкам вероятного падения с некоторым запозданием. Истребители-перехватчики уже на месте. Цели и задачи объектов противника пока не ясны. Если это не оружие массового поражения, то не исключено, что это бактериологическое оружие. Вероятность этого очень велика. Есть и другие банальные версии. Правда, есть еще одно мнение. Вон тот молодой дежурный офицер группы связи высказал. Лейтенант Черепанов, если не ошибаюсь. Он предположил, что несвойственное поведение иноргов, может быть практически необъяснимым, если принять во внимание особенности инопланетной психологии. Например, это могут быть беглецы. Им просто не повезло столкнуться с нашим воздушным патрулем. Данная версия, я считаю, тоже может существовать.
        - Это как понимать? В смысле, ты считаешь, что объекты могут быть пилотируемыми?
        - В том-то и дело! Я считаю - если это так, то ракеты противника вполне смогут подбросить нам сюрприз. Например, изменить траекторию на пассивной стадии полета.
        - Что мы можем предпринять дополнительно?
        - В воздух поднят Ан-сто двадцать четыре «Руслан» с радиолокационной системой А-сто. В настоящее время он барражирует на границе Челябинской и Курганской областей. Имеем хорошую картинку. Все нюансы полета иноргов будут как на ладони.
        КДС налил в стакан минеральной воды. Отпил. «Теперь уже поздно что-то решать. Будем ждать развязки».
        Над огромным залом Центра боевого управления «Евразия» раздался голос оператора группы воздушного слежения.
        - Внимание! Первая цель вошла в атмосферу над Уралом. Скорость падения уменьшается! Объект тормозит! Высота двадцать километров восемьсот метров. Объект продолжает торможение и скоро достигнет тропопаузы.
        Генерал-лейтенант Соболев в раздражении встал и нервно прошелся по залу.
        - Вы можете говорить по-человечески? Что за «тропопауза»? Время? Сколько времени до посадки?
        Оператор доложил:
        - Объект приближается к верхним слоям циклона. Высота четырнадцать километров. Через минуту он нырнет в плотные облака. Внимание! Второй объект появился в зоне озера Байкал. Командир перехватчиков просит разрешения уничтожить противника.
        - Немедленно уничтожить. Огонь! - Соболев почувствовал, как, не смотря на эффективную работу кондиционеров, по спине потекла струйка липкого пота. Обстановка накаляется!
        КДС внимательно всматривался в тактический монитор, занимающий целую стену. Обе красные линии траекторий летающих аппаратов противника уткнулись в интерактивную карту России.
        Пауза затянулась. Генерал-лейтенант Соболев потер глаза - пот щипал и мешал. За секунду до того момента, когда терпение иссякло, поступил доклад офицера группы тактического анализа:
        - «Семьсот сороковой» докладывает - цель одиночная маневренная высотная уничтожена над населенным пунктом Бугульдейка на побережье озера Байкал. Фрагменты аппарата противника упали на сушу.
        Не взирая, на то, что подчиненные внимательно следили за действиями командира дежурных сил, генерал-лейтенант Соболев истово и совершенно искренне перекрестился. «Байкал спасли!» Выдохнул с облегчением и сразу крикнул:
        - Что там с уральской целью? Почему не слышу доклада?
        - Цель нырнула в облака! Мы ее потеряли.
        - Что? Даже не выстрелил никто? Немедленно соединитесь с командиром перехватчиков! Что они там вчетвером не смогли с одной болванкой справиться?
        - «Пятьсот шестой» докладывает, - откликнулся ЗКДС. - В условиях темного времени суток и надвигающегося циклона визуальный контакт отсутствовал. А на радарах отметка время от времени пропадала. Момент упущен.
        Генерал матюгнулся.
        - С пилотами истребителей все ясно, но специалисты с А-сто на «Руслане» в преферанс, что ли, там играют?! Они что, объект противника тоже не видели? Авакс хренов! Профукали, мать вашу!
        Соболев вернулся за свой пульт, уселся в кресло, потянулся к правительственному телефону и передумал.
        - Так! Всем внимание! Приступаем к наземной операции. Противник нас перехитрил и прорвался к земле! Будем воспринимать этот момент, как свершившийся факт. Теперь работаем в новых реалиях. Задача одна: найти и уничтожить устройство и экипаж противника, а по возможности захватить! Но главное - устранить возможные биологические последствия. Всем дежурным группам боевого управления незамедлительно приступить к подготовке всей имеющейся информации о создавшейся ситуации для доклада командующему. И еще: группе тактического анализа немедленно сообщить координаты места падения или приземления летающего объекта иноргов. Приступаем к реализации плана под кодовым названием «Вспышка чумы». С этого момента доклады начальника группы локализации последствий имеют приоритет «вне всякой очереди». Работаем! Все работаем!
        Центр боевого управления «Евразия» вновь забурлил.
        Глава 5
        БЫВШАЯ ГРАНИЦА РОССИИ С КАЗАХСТАНОМ, ПРИРОДООХРАННЫЙ ЗАПОВЕДНИК «БОЛЬШИЕ ДОНКИ», ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        - Вот ведь, как в жизни бывает! В Большом Мире творится черт знает что! Континенты некоторые провалились, океаны, говорят, отравились! А у тебя, Василий Митрофанович, на болотах все чин чинарем - порядок и спокойствие! Селезень вон уток теребит. Тишина и кряканье. Гусь-то есть в этом сезоне?
        Гость поудобнее устроился на сколоченной скамье за деревянным столом под навесом. За разговором неторопливо разлил на троих водку и одобрительно окинул праздничный расклад. Хлеб, соленые краснобокие помидоры, копченое сало, горка вареных яиц в отдельной миске, толсто нарезанная колбаса домашнего копчения, белые кольца лука и свежепророщенный укропчик радовали глаз приезжего.
        - Ну, за твое неспокойное хозяйство, Митрофаныч! - начал тост седой человек в камуфляжной куртке. - За хлебосольного хозяина и честного егеря!
        Василий Митрофанович Афанасьев, местный егерь и смотритель природного заповедника «Большие Донки», поднял свой стакан и ответил:
        - Ты, Кирилл Геннадьевич, умеешь красиво сказать. А я не умею. Так тебе отвечу: давай лучше за встречу. Я тебя позвал на охоту, потому что ты нормальный мужик и настоящий охотник. По ранней весне косатого селезня много налетело, не дают, понимаешь, утке засесть - с гнезд сгоняют, изверги. Помощь мне твоя нужна. Рад тебе очень, встрече нашей. И Сергей, мой сын, сильно рад. Ну, с Богом. За встречу.
        Чокнулись, выпили. Сын егеря из вежливости тоже взял свой стакан, громыхнул стеклом со взрослыми, но пить не стал, обратно поставил. Не жаловал он это дело. Да и годов еще четырнадцать всего.
        Отец взял кусок серого хлеба, поморщился от выпитой чарки, нюхнул мякоть и потянулся за щедро нарезанным салом. Видно было, что доволен сыном - помощник растет - настоящий!
        А гость, закусывая помидором, брызнул соком в сторону, незлобиво рассмеялся и продолжил:
        - Хороший у тебя парень - мужчина! Уважаю за крепость характера.
        - Нам, Геннадьевич, по-завтрему, - Афанасьев достал сигарету, чиркнул спичкой, прикурил, задымил, - на Лебединое плесо добраться бы засветло. Там утки черным-черно. По полсотне селезня разрешаю. Снизим пресс для уточек, а то эти «любовники» их замордовали. По потьмам, до зорьки вставать будем. Воды нонче много, поднялось болото. Там, где мы с тобой в прошлом годе пешком ходили через волок, теперь тычка на метр в воду проваливается.
        Военный пенсионер Панкратов Кирилл Геннадьевич разлил по второй. Он любил степенные и неторопливые инструктажи Митрофановича. Все-то у него подмечено и по полочкам разложено. Вот и сейчас слова бывалого егеря ласкали душу, как старинная, волнующая, но красивая песня.
        - Серьгу маво с собой не возьмем. Пущай на берегу кашеварит и хозяйство стерегет. - Егерь с любовью посмотрел на сына и добавил: - Успеешь еще патроны пролупасить. Мы с Геннадьевичем до Старой Гати завтра дойдем, я там сетешки развесил сушиться. Мы их соберем, а потом на «казанку» погрузимся и через бывший волок протянем до тропы. А там, через «Кирпичики» по чистой воде до крепкой лабзы.
        Кирилл Геннадьевич, майор запаса, бывший командир разведроты, а ныне прихрамывающий после неудачного ранения в ногу, но еще крепкий здоровьем сорокалетний человек, с истинным замиранием души слушал столь милые сердцу речи егеря. Всю зиму готовился к этому событию! Весенняя утиная охота! Зорьки! Выходы! Заплывы! Ружья! Патроны! Охотничьи разговоры и разборы ситуаций!
        Гость, не перебивая хозяина заимки, протянул ему налитый наполовину стакан. Тот взял и продолжил:
        - Вот значит! А там через лабзу протащимся до трех березок и лодку спустим на чистую воду Лебединого. Я Геннадьевича в ближний скрадок посажу, а сам ему за спину на малую плесину быстро сетешки поставлю и к тебе, Геннадьевич, приплыву. Хочу тебя весенним карасиком завтра вечером попотчевать. Думаю, до зорьки управимся. Это только рассказывать долго. Чучел расставим - сиди, радуйся! Тока гуся не трогаем, мало его - не знаю почему. Шибко мало. Пролетит по потемкам и пусть себе летит. Нам с тобой утешки хватит. Жаль Катю нашу свояку отдал попользоваться.
        - Что еще за Катя? - удивился Панкратов.
        - А ты не знаешь ведь! - рассмеялся егерь. - Нам с сынишкой подсадная кряква в прошлом годе от браконьеров досталась. Мы их спугнули, они все бросили и смылись в темноте. Мы глядь, утка крякает на бережке у камышика в ящике. Настоящая подсадная. Мы с Серьгой ее Катей окрестили, так ведь она отзывается на имя! Хорошая такая - певунья! Селезень, дурачок, услышит ее, с поднебесья к ней валится! А людишки убежали и хрен с ними. Сам знаешь, какой закон о военном времени теперь. Плохо им пришлось бы, могли и на срамоту решиться. В меня, например, пальнуть. Тяжелое время для всех нас началось, лихое. Но ничего, выдюжим! Давай выпьем за победу над пришельцами, тьфу, будь они не ладны, свалились на нашу голову супостаты!
        - Давай, Митрофаныч! Чтоб им пусто в океане своем было!
        - Давай!
        Выпили с удовольствием. Пошли разговоры. Панкратов захмелел от водки и чистого воздуха. А егерь Афанасьев радовался новой встрече и пил наравне, и все равно, было незаметно, опьянел он или нет. Вставать завтра рано и дел запланировали много, и маршрут не самый простой выбрали, но решили вторую бутылку водки достать. Душой отдохнуть хотелось, а то эти ужасные события на Земле держали людей в напряжении, даже здесь в глубинке. Уж вроде бы сколько лет прошло после Пришествия, но страх не пропал. Он просто закостенел и провалился вглубь души, но не исчез.
        Темнело в апреле все еще рано. Запалили костерок. Дымком подышать, да ладони к огню подставить - погреться.
        - Нет теперь туристов, - продолжая очередную тему, сказал Панкратов. - Боятся люди на природу выходить. Мало ли что!
        - И не говори! - подхватил Афанасьев. - Знаешь, как раньше бывало? Приедут к нам студенты на береговые плеса. Там летом красотища! Палатки поставят. Шумят! Подойдешь к ним, а там сидят барды, мать их ити! Дождище, дымище, комарище! А они на гитаре бренькают и рады-радехоньки. Свитеры на шею натянут, водки дрябнут, в штормовки укутаются и песни до утра в тумане поют. И бабы у них всегда в самого бородатого туриста влюблены. И турист этот всегда самый остроумный и в походе опытный. Бывало и по-другому. Наорутся песен, а потом палатки ходуном. Туристки визжат - хохотушки. Все зверье в округе распугают, всю птицу на болоте.
        Панкратов засмеялся.
        Егерь Афанасьев подхватил, хмыкнул пару раз и подвел итог:
        - Много годов уж туристов не видали. Повывелись все. Нет сейчас таких чудиков. Но я их понимал, шибко у нас тут места красивые. И грибов ближе к осени видимо-невидимо! Если бы не мусорили и потише себя вели - милости просим. А теперь где их взять, туристов тех? То-то - нет никого.
        После этих слов начали готовиться к ночлегу. Убрали остатки обеда. Афанасьев, как рачительный хозяин, объедки в пакетик сгреб - собаке.
        В хижине на нарах разместились с удобством. Сухо, тепло. Зажгли фонарь. Расположились. В центре помещения, между двумя стеллажами-нарами разместилась хорошая печь с запасом сухих дров. Не дымит. Сергей еще час назад растопил. Весенние ночи прохладные, а бывает и ледок к утру ненадолго встанет. С печью - красота! Уютно! Тут и окошко имелось, небольшое. Но за ним ночь. Вроде бы дождик собрался капать, но передумал. Тучи низкие пришли - заволокло горизонт, не видать звезд.
        - Зорьку бы не проспать! - сказал Панкратов. - Будильник на какое время ставить?
        Егерь Афанасьев, ворочаясь под большой теплой шкурой, заменяющей одеяло - они с сыном ей одной накрылись - ответил:
        - Мало спать осталось! Ставь, Геннадьич, на полвторого и свет выключай. Можешь храпеть, нам с Серьгой не помешаешь. Ну, спокойной ночи. Завтра охота!
        Прикрыл глаза Кирилл Геннадьевич и сразу в сон провалился. А тут и будильник запиликал. Как будто бы и не спал вовсе. Тяжело. Но впереди день ярких событий. Вскинулся, как на боевом задании, не позволил себе даже минутки поваляться. Сел на нарах, свесил ноги - светильник горит. Присмотрелся. Сын егеря, Сережка, мелодично посапывает - ему так рано вставать нет надобности, а Василия Митрофановича уже и нет в доме. Прислушался. Точно. На улице уже гремит чем-то.
        На улицу вышел, скрипя болотниками. Положил на стол оружие и патроны. Открыл рюкзак, проверил снедь и фляжку с водой. Сунул руку в боковой кармашек - спички завернуты в целлофан. Фонарик на месте, нож в ножнах, бинокль. Порядок! Посмотрел по сторонам. Темень хоть глаз выколи, зорьки нет и в ближайшие часы не предвидится.
        Из темноты вынырнул егерь.
        - Ну, как ты, Геннадьич? Оклемался? Нако, чайку попей.
        С этими словами Афанасьев протянул гостю закопченную кружку - успел уже и костерок подпалить и чай подогреть.
        - Бутерброд съешь? А то через пять минут выходим.
        Панкратов взял горячую кружку и поблагодарил:
        - Спасибо, Василий Митрофанович, в скрадке перекусим.
        Аккуратно хлебнул горячего напитка, прочистил горло.
        - Докладываю, оружие, патроны, еду проверил. Готов к выходу.
        - Ну, вот и славно, - егерь закурил. - Сейчас подымим и тронемся потихоньку. А Сережка до восьми часов продрыхнет, а может, на рассвете с ружьишком на грязь и сходит. Любит он охоту - весь в меня.
        Снарядились. Закинули на спины рюкзаки, двустволки на ремень, одели перчатки. Все вроде удобно, ничего не колет. Панкратов взял в левую руку старую тычку. Древко почернело уже, но до чего же удобное! Древесина от многократного употребления отлакировалась, как будто специально шлифовали, а Афанасьев на тропе уже зашевелился, весло из камыша вытащил, для опоры. Второе весло там осталось, на болоте, в лодке. К ней и пошли. Только бы до старой гати добраться - время на вес золота. А то выпорхнет зорька из-за горизонта, оглянуться не успеешь. А утка, она не дура, ждать не будет! По темноте еще на крыло встанет - размяться! А там и в поля уйдет. Не хотелось бы профукать первую зорьку.
        Шли молча. Афанасьев впереди - своим фонариком тропку подсвечивает, Панкратов в арьергарде - своим. Без света бы очень тяжело пришлось. Вода по щиколотку, грязь чавкает, но изредка попадались кочки почти по колено. Их обходить надо, а то запнешься, упадешь. В темноте из-за камыша их не видать, хоть тропа вроде проторенная. Нет-нет да и кусты какие-то сухие цепляются за одежду, корни в черной воде прячутся. С непривычки все пальцы на ногах собьешь, хоть в носках шерстяных и в сапогах болотных, а ощутимо.
        Так и шли. Даже ритм набрали. Через час к гати вышли. Старожилы рассказывали, что здесь в незапамятные времена артель на Кривом острове работала - ондатру била да карася лавливала. Вот артельщики гать и сложили через топкие места. Правда, есть версия, что красные от Колчака здесь прятались, но сейчас уже никто ничего не докажет. Разве что мумифицированного болотом красноармейца с винтовкой если вдруг найти, вот тогда - да!
        Через гать пробирались особо. Бревна давно сгнили и на них вторым или третьим слоем доски навалом брошены. Медленно, но прошли через топкие грязи, опасаясь провалиться между досок. Но тут не страшно - места-то хоженые вдоль и поперек. Главное, осторожность не терять, а так - ничего особенного. В конце до островка добрались, по крайней мере, нога не проваливается и кусты гуще. А за ними и к лодке вышли. Афанасьев перекур объявил. К сетям подошел - они у него на крепких стволах ракитника висели. Много, штук двадцать. Но Василий Митрофанович достал мешок и пару всего в него затолкал. «Нам и двух хватит. Не за рыбой идем». Погрузились в «казанку». Панкратов на переднюю скамейку сел, ружье рядом положил - стволами вперед, а рюкзак - на дно лодки. Афанасьев весла с левого борта сложил, достал длинный шест, встал на корму, оттолкнулся - и вышли на воду протоки.
        Панкратов фонарем подсвечивал, но настроение поднялось! Вот она водичка! Ходить по болотине больше не надо, пускай ноги отдохнут. Сиди, наслаждайся природой в первозданной ее красоте. Тут нет человека! Это не его мир. Здесь обитает утка! Ну, и прочие водоплавающие. Красотища!
        За полчаса прошли три протоки. Как по лабиринту! Только одному егерю было известно куда сворачивать. К четырем часам на большой плес вышли, «Кирпичики» называется. Пересекли его без волны в полной тишине, но все равно табунок «серяка» вспугнули. Утка захлопала крыльями по воде, взлетая, закрякала. Ушла.
        После открытой воды к твердой лабзе прибились. Плавающий остров держался крепко, видать, корнями растений прирос ко дну. Уцепился тростником, так и встал между двумя плесами. На том конце плавучего острова три небольших березы росли, к ним и надобно лодку тащить. Цель близка - от этих одиноких деревьев огромное плесо открывалось - Лебединое. Там лебеди из года в год выводились, и казалось, что воды столько, что дальняя кромка камыша на фоне полоски леса только в хорошую погоду угадывалась, а в ненастье, как на море - берегов не видать! По плесине несколько островков с кустами свободно плавали, на них и были оборудованы Афанасьевым три скрадка: ближний, средний и дальний.
        Все это Панкратов знал и радовался приближению охоты. До зорьки оставался час, а то и минут сорок. Успели впритык. Еще чучел надо было расставить, в скрадке устроиться, маскировку наладить, да и Василий Митрофанович с сетями хотел управиться. А на востоке забрезжил первый свет. Еще не лучик, так, бледное пятно, но уже сулило главное. Начиналась зорька!
        Сноровисто выползли на лабзу, затащили на нее лодку и схватились вдвоем за носовую веревочную петлю. С натягом потащились дальше, выбрав направление на деревья. Лодка хоть и плоскодонная, а сил требовала.
        И вот в тот самый момент, когда охотники достигли середины плавучего острова, углубившись в очень плотные заросли низкорослого кустарника, и началось светопреставление!
        Небо лопнуло!
        Через низкие, насыщенные влагой облака, с заоблачной высоты к земле пробивался яркий объект. Озарив окрестности зеленым неоновым светом и выделив все мельчайшие подробности тучи, нечто пробило облачность, спровоцировав несколько молний, которые с треском ударили в воду Лебединого плеса! После этого с огромной скоростью оно устремилось вниз.
        - Митрофаныч! Ложись! Ракета! - закричал Панкратов и бросился плашмя на мокрую траву острова, закрывая руками голову. Кирилл знал эти песни наизусть. Пришлось в своей жизни повоевать, дай Бог не каждому!
        Ощущение, что снаряд падает прямо на тебя, не отпускало. Но взрыва не последовало. Панкратов приподнял голову, осмотрелся. Не видать ничего. Привстал. Потом и во весь рост выпрямился. Светящийся объект не плюхнулся в воду! Его хорошо было видно в утреннем сумраке. Большой, не менее двадцати метров длиной, ярко высвечиваясь и бросая блики на поверхности озера, вибрируя и колтыхаясь, объект медленно опускался в черную весеннюю водицу.
        Утки поднялось! Тьма! Гвалт, кряканье! Кинулась земная живность в разную сторону!
        - Боже мой! - рядом прошептал Афанасьев и перекрестился. - Пришельцы! Это пришельцы! Да за что же это нам? Чем мы Спасителя прогневили?
        Панкратов, времени зря не терял, быстро отщелкнул колпачки с оптики своего бинокля. Внимательно вглядывался в корабль врага, подмечал детали, запоминал.
        «Так! Габариты: длина восемнадцать - двадцать метров; диаметр - метра три, не меньше, а то и все четыре. Свет идет из утолщения. На морковку смахивает! В воду опускается медленно, значит, имеется двигательная установка, использующая неизвестные людям физические принципы - выхлопа не наблюдается и ход плавный. Видимо, «морковка» перед поверхностью воды уже полностью погасила скорость! Ой, как плохо! Это не падение, это управляемый спуск!»
        Афанасьев, продолжал вздыхать и беспомощно сжимать кулаки.
        - Геннадьич! По телевизору говорили, что пришельцы только в соленой воде живут! Какого же рожна они в наше пресное болото приперлись? Они же пресную водичку вроде не жалуют!
        - Видишь, Василий Митрофанович, теперь, похоже, жалуют! Решили, видать, континент осваивать.
        - Ой, горюшко, горе! Конец Донкам нашим! Тут же глубины сумасшедшие! Ямы по восемь метров, а то и больше! Кто их тут мерил? Не промерзает болото до дна даже в лютую стужу. Потому и карась у нас знатный!
        Панкратов по-прежнему смотрел в бинокль. Теперь мерцающий объект полностью погрузился в воду. Волны успокоились, но призрачный свет с глубины подсвечивал поверхность водной глади. Майор запаса достал компас:
        - Подсвети, Митрофаныч.
        Снял азимут, повертел головой, выбирая ориентиры. Все собранные данные внес в блокнот, достал любительскую карту, прилежно поставил карандашом крестик в том месте, где, по его мнению, приводнилось инопланетное устройство.
        - Это вторжение в наш тыл, и мы в опасности. Давай думать, что дальше делать будем. Пока у нас есть время. Если есть.
        Егерь сам был тертым калачом, сразу присел и шепотом ответил:
        - Лодку обратно к «Кирпичикам» потащим. В камыше спрячем, потом вернемся посмотреть, что да как. Согласен?
        - Согласен. Взялись.
        Охотники осторожно, пытаясь не производить лишних звуков, развернули лодку и потянули волоком обратно, к чистой воде «Кирпичиков».
        - Давай-ка оружие зарядим, - предложил Панкратов. - У тебя патроны с крупной дробью или с картечью есть?
        - На утку шли, не взял. Зачем лишнее таскать?
        Панкратов открыл один из клапанов патронташа и достал восемь патронов:
        - На вот, разделим пополам. Когда к тебе ехал, думал, что по гусику пальну. Вот и захватил. Калибр у нас с тобой, Митрофаныч, двенадцатый. Так что подойдут патроны. Мало их, но это не по селезню стрелять, хорошо, если пару раз стрельнуть доведется.
        Замаскировав лодку, повернули обратно. Старались не хлюпать сапогами и не производить шум.
        А зорька уже разгорелась, рассвело. Солнца из-за туч не видно, но рассеянное освещение тоже впору. Закрапал дождик. Неожиданно от леса к большой воде потянулся туман. Рваными, отдельными кусками, как облака над самой землей, туманные лепестки растекались над зарослями камыша. Цепляясь за плотный кустарник, туман медленно и красиво завихрялся. Скоро видимость ощутимо упала. Три березки, к которым шли люди, исчезли из виду в плотной дымке.
        - Тихо! - Панкратов присел, направив оружие вперед. - Впереди тень.
        Афанасьев шагнул в сторону от тропы и тоже присел.
        - Может быть, кустик какой-нибудь чернеет? - прошептал егерь.
        - Нет, - коротко кинул Панкратов и шикнул. - Тсс!
        Вязкая тишина накрыла болото. Ни крякнет утка, ни просвистит, пролетая. И ветерок, дуновение которого иногда чувствовало лицо, затух.
        Безмолвие и напряжение.
        От нахлынувших воспоминай Панкратова передернуло. Вот также с парнями своей роты на тропке в тропических джунглях однажды сиживал. И туман такой же был. Только дышать там было трудно. Из того злополучного рейда не все вернулись и сам рваное ранение в ногу получил. Плохое воспоминание, не к месту и не ко времени. Сейчас мы с егерем на войне - нельзя терять концентрацию!
        Кирилл повернулся к Афанасьеву и, высвободив левую руку, махнул ему отрытой ладонью. Мол, оставайся на месте.
        Егерь кивнул.
        Майор кивнул в ответ и медленно двинулся вперед, держа на прицельной планке «вертикалки» расплывчатые очертания тропы. Большим пальцем правой руки сдвинул предохранитель и плавно переставил ногу, осторожно перенес вес тела. Отклонился вправо, чтобы сменить ракурс.
        «Показалось или нет? Может быть, я себе выдумываю опасности?»
        Сделал шесть шагов на полусогнутых ногах, остановился, пригнулся сильнее.
        «Что это?»
        Между двух берез стояло нечто! Это был враг! Пришелец!
        Туман смазывал очертания, но прямоходящая рептилия повернула череп в сторону, и Панкратов увидел в профиль вытянутую морду и крепкий гребень, как у драконов в кино.
        Майор Панкратов замер, как изваяние. В камуфляжной куртке он сливался с пестрым камышом. После долгой зимы камыш побило, и поэтому, давая много ломаных теней, заросли хорошо маскировали охотника.
        Кирилл не мог принять решения, что же делать дальше. Он бывал в ситуациях, когда по нему стреляли злые люди и иногда даже попадали. Народец всякий случался. И туповатые бандиты, и опытные солдаты, а изредка судьба-злодейка сводила с хитрым и хладнокровным профессионалом. В каждом конкретном случае, Панкратов знал, как ему действовать. Противник был человеком и располагал теми же чувствами и возможностями, что и ты.
        Теперь все было иначе.
        Нельзя обманываться и воспринимать этих созданий, как животных или зверей. Они разумны - это очевидно. А тварь с интеллектом - втройне опасней! Умный противник склонен к ловушкам и сюрпризам. А вдруг эта стоящая рептилия или земноводное (кто там ее разберет) стоит не просто так? Да еще при этом нарочито отвернулась. Стоит, не шелохнется! То ли прислушивается, то ли ждет чего-то.
        «Елки-моталки! Да он же приманка - подсадная утка! Ловля на живца! Значит, где-то рядом притаился второй!»
        Волосы майора зашевелились под шапкой. Хотелось обернуться и посмотреть по сторонам. Ой, как хотелось! Нельзя, нельзя поворачивать голову!
        Даже у рыб есть боковая линия на теле. Что-то вроде осязания на расстоянии. А вдруг и пришельцы имеют подобные чувства? Те же рептилии прекрасно распознают вибрацию и движение.
        Панкратов скосил взгляд влево - на столько, на сколько смог. Вроде никого. Посмотрел направо, не поворачивая головы. Задержал взгляд. Вот тут и уловил боковым зрением черноту, раздражающее пятно. Но мог и ошибиться. Пятно не двигалось, а значит, это мог быть ранее незамеченный куст. От напряжения и неудобной позы заболели мышцы рук и спины.
        Майор решился. Резко развернулся корпусом вправо, направляя стволы Иж-12 перпендикулярно тропе, и не прогадал.
        На него метнулась тень.
        Второй враг был именно там. До него не менее пяти метров, и расстояние, разделяющее противников, мгновенно сократилось. Амфибия, а это была именно она, прыгнула на человека, разбросав в стороны когтистые конечности. Поймать, схватить, растерзать.
        Панкратов не то чтобы запаниковал, просто отвык он уже от таких вот потрясений. Но опыт и мастерство, как говорится, не пропьешь.
        Кирилл выстрелил верхним стволом и в тот же миг ушел с линии атаки - сместился на шаг, в сторону притаившегося егеря. Но, как оказалось, мало, мало ушел. Дальше надо было! Заряд картечи ударил в левое плечо инопланетянина, развернув его в полете. Тварь заверещала, издавая противные щелкающие звуки. Падая на тропу, этот рослый инопланетный экземпляр задел-таки твердым, как металлический трос, хвостом раненную на службе ногу майора. Удар был очень ощутимым и крайне болезненным. Хлестко, как плеткой досталось. Кирилл хрипло вскрикнул и упал на спину, прямо на тропку. Плохо упал, невыгодно. Да еще напасть приключилась - при падении черная от грязи вода растоптанной тропы брызнула в лицо. Ослепило, заволокло пленкой. Рукавом попытался вытереть глаза. Часто замигал веками, направил ствол в сторону врагов.
        «Там же еще один! И он стоять не будет! Да и подранок, наверное, не уснул». Панкратов оттолкнулся ногами, сдвигаясь подальше от упавшего страшилища. Еще не дай бог схватит за ногу, подтянет к себе. В горячке быстротечной схватки забыл про боль. Не до того сейчас!
        Не видя, что происходит, Кирилл непроизвольно потряс головой. В этот момент прямо над ним прогрохотал выстрел. Заряд прошел в метре, а то и меньше. Как реактивный самолет пролетел! Неприятное ощущение. Но егерь видать попал. Визг вперемежку со щелчками потряс слух людей.
        - Пригнись, Геннадьич! - крикнул где-то рядом Афанасьев и сразу выстрелил еще раз. Обрушившаяся тишина подтвердила второе попадание.
        Кто-то схватил майора за капюшон куртки и потащил.
        - Я это, я, - зашептал Василий Митрофанович. - Тот, которого ты подстрелил, зашевелился, лапами шарит.
        - Все хватит, давай встану, - Панкратов уселся, с трудом приподнялся, встал. Отряхиваться не было смысла, со спины промок с головы до ног. - Второй где? Тот, который в березах отдыхал.
        - А вон он валяется, - егерь быстро, но без опрометчивой спешки переломил ружье, зарядил пару «свежих» патронов и шепотом продолжил: - Он, Кирюша, когда ты упал, кинулся к тебе. Думал, мерзавец, что ты один был. Вот и оплошность совершил. Я его как родного встретил. Я такую утку с детства люблю, когда на тебя летит точнехонько. Тут ни упреждения, ни поправки на ветер не надобно делать! Прицелился и стреляй! Он запищал, запищал, ну и вторую порцию схлопотал. Успокоился - точно. Вторым выстрелом я ему в шею и морду попал - тут без вариантов. А твой - вон он дрыгается, страшила, но не встает.
        Панкратов с опаской приблизился к бесновавшемуся инородцу. Тот почувствовал приближающегося врага, развернулся на земле и, видимо, превозмогая ужасную боль, уставился своими черными, как смоль, глазами на ствол ружья. Затих - видать, понял, что смертушка его пришла.
        В голове у майора возник яркий образ маленькой ящерки или тритончика, греющегося на солнечной отмели. Он был такой беззащитный и миролюбивый, такой маленький и хороший.
        - Мы тебя сюда не звали. Ты сам без спросу к нам пришел! - ответил навязчивому образу Панкратов и без всякого сожаления выстрелил прямо в эти самые гляделки. Нажимая на спусковой крючок нижнего ствола, Кирилл ощутил страшный, отливающий чернотой образ жгучей ненависти, вмиг сменившийся серой пеленой панического страха. Картечь ударила, и все видения сразу пропали. Инопланетянин умер.
        Егерь Афанасьев осторожно обогнул труп и прошел дальше, посмотреть на другой. Панкратов присел на корточки, чтобы перевести дух. Левая нога отдавала тупой болью. Кирилл с большим трудом стянул правую перчатку, вытер чистой рукой глаза, поморгал, непроизвольно прослезился. Стало легче, зрение полностью восстановилось.
        - Оба готовы! - вернулся егерь. Помог подняться своему боевому товарищу. - Оставим там, где лежат, или утащим хотя бы одного?
        - Пускай валяются, - поморщился Панкратов. - Много чести. Нам и так поверят. Думаю, что вся «королевская рать» сейчас сюда на вертолетах мчится. Или нет? Как думаешь?
        - Я думаю, Геннадьевич, к лодке нам стоит вернуться. У меня там термосок и бутерброды в рюкзаке. Восстановим силы, обмозгуем ситуацию. Сам-то как? Не ранен?
        - Эта гадина хвостом мне по ноге попала. Сильно ударила - у нее там какие-то острые отростки. И боль не стихает, притупилась только. Но идти смогу.
        - Тогда пошли к лодке. Там совет держать будем.
        Вернулись. С трудом, но доковыляли. Панкратов сначала сам шел, бодрился, а потом нога при ходьбе стала отдавать такой невыносимой болью, что Афанасьев подставил плечо. Кирилл оперся, так и дошли до лодки.
        - Плохо дело, - егерь усадил Панкратова на скамью «казанки».
        - Надо рану проверить и обработать.
        Осмотрел замокшую штанину. Присвистнул. Не только черная водичка постаралась, но и кровь. Крови было немного, но была. Егерь вынул перочинный ножик, аккуратно надрезал плотный материал камуфляжных брюк и кальсон.
        - Синяк огромный! Прямо по старому рубцу. Не пойму, откуда кровь идет.
        Егерь достал фляжку, промыл место ранения.
        - А, ясно! Эта образина тебя шипом проткнула. Сейчас мы дырку заклеим, у меня аптечка есть. Лишь бы яду или заразу какую не занесло. Тогда плохо будет, а кость вроде цела, если не треснула, конечно.
        Тем временем накрапывающий дождик усилился, и тяжелые черные тучи накрыли Большие Донки. Начинающийся было рассвет вновь сменился сумеречной мглой. Егерь Афанасьев осмотрелся и недовольно покачал головой.
        - На стоянку надо выходить. Там сына моего в Новоникольское за помощью отправим, а тебя на заимке оставлю, ты теперь не ходок, а там патронов возьму с крупной дробью и обратно возвернусь. Пока мои Донки не освобожу, не уйду отсюда.
        - Жаль, что так получилось, - мрачно проговорил Панкратов. - Ранение это совсем некстати. Идти, конечно, надо. Гать пройдем, без вопросов. А вот на тропе нам тяжеловато будет. Тут без иллюзий - придется тебе, Василий Митрофанович, мне всерьез помогать. Я бывал на войне и возможности людей изучил. Обещаю, что мобилизую все свои духовные и физические силы, но на одной ноге, сам понимаешь, весь путь не осилю.
        Егерь порылся в своем рюкзаке и достал небольшую аптечку. Постоял, хмурясь, и вдруг улыбнулся.
        - Кирилл Геннадьевич, я тебе сейчас рану обработаю, завяжу бинтом. С тугой повязкой, может быть, легче будет. Затем костыль сладим. Думаю, дотащимся как-нибудь!
        Афанасьев колдовал над местом ранения и полностью отдался этому занятию. Что-то бормотал и недовольно качал головой.
        - Василий Митрофанович, - проскрипел Панкратов сквозь зубы. Боль накатила и стерпеть ее было очень трудно. - Мы с тобой сейчас совершаем большую ошибку. Почему мы решили, что противников было двое? Я считаю, что такой крупный вражеский корабль, может смело вместить целый отряд десантников.
        Егерь с тревогой в глазах вскинул голову и ответил:
        - Домой надо! Серьга мой один там спит. Волнуюсь за него.
        Глава 6
        ФОРТ ПОЛОЙ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Восходящее солнце бросило первый небесный лучик на крепостную стену, возвестив тем самым о начале торгов. Пришлый народец оживился. Палаточный городок зашевелился, запахло дымом разводимых костров, заговорили, зашумели, послышался женский смех.
        Гремя запорами, охрана открыла Западные ворота, и ночевавшие за пределами укреплений и натерпевшиеся страху за минувшую ночь люди устремились на рынок.
        Рынок Полоя был уникален. Тут можно было купить и продать практически все. Продукты питания, полевое и подводное снаряжение, а после указа Президента и любое оружие. Любое! От ножичка до скорострельной автоматической пушки. Хоть крупнокалиберный пулемет, хоть аккуратный дамский пистолетик для себя присмотришь. Все есть, на любой выбор! Только успевай серебришком бренчать. Но главная особенность барахолки была не в этом огнестрельном изобилии. Здесь можно было приобрести диковины инопланетные! А случалось и трупы самих иноргов. Ну, это если желание такое будет, а в принципе нет никаких ограничений! Хочешь непонятное изуверское изделие? Пожалуйста. Может быть, вас интересуют внутренние органы пришельцев? Вот железа синей желчи! Будьте любезны понюхать. Все свежее - только что из холодильника. Или вы желаете живых личинок или головастиков? Будьте добры, осмотрите товар! Только в этом случае уже и под раздачу можно попасть. Торговля живыми пришельцами запрещена, но торговцев запреты никогда особо не останавливали.
        Да и авантюристов в Полое, и в ближайших окрестностях хватало, и просто придурков безбашенных водилось в избытке. Например, во время последней атаки пришельцев на крепость и порт, когда защитники героически поливали огнем стремительных и плохо различимых в тумане монстров, несколько групп отчаянных мужчин бандитской наружности в скалах засаду устроили. Они, видите ли, решили гадов ловить - на продажу. Живьем! На барахолке потом все так смеялись! Воистину - кому война, а кому грядка с огурцами! Только плохо закончилось это мероприятие. Половина охотничков пропала, остальных разорвали на клочки, частично съели, самая малость в крепость вернулась и то вся поцарапанная.
        Вот так вот! Нельзя играть с противником. Его, противника, уважать надо! Целее будешь.
        Шин и Федька, когда про бандитов-неудачников услыхали, тоже посмеялись. Потом целый день некоторые подробности смаковали. Вот и сейчас Федька на весь бар заорал:
        - Представляешь, они боевых амфибий хотели веревочками связать! Вот дураки!
        Напарники сидели за самым дальним столиком «Медузы» и обмывали гонорар, полученный от военных. Рыжик хоть и выглядел как счастливый идиот, но оказался прав. Военпред Пыпин не соврал, заплатил за два дохлых инорга чистым серебром и даже золотом! А оружие! Оружие! Шин вспоминал разговор с полковником и не переставал удивляться его уму, хватке и энергии. Полковник Семен Пыпин пылал властной и в то же время располагающей к себе энергетикой. Без лишних слов и в тоже время как-то так ласково проводил их в помещение, похожее на морг. Там все стены и полы плиткой обклеены и холодно, а вдоль стен оцинкованные столы в рядок стоят! Ну точно - морг или на худой конец лаборатория какая-нибудь. У военных ведь все есть! Они в Полое главные, им все можно!
        Кстати, на те столы и велели трупы положить. Шин с Федькой подчинились. Сгромоздили на самую большую столешницу свою страшную поклажу, отступили в сторону. Тотчас к завернутым в полиэтилен дохлым инопланетянам подбежали два взъерошенных «ботаника» в белых халатах. Поверх халатов на них были надеты длинные прорезиненные фартуки. Засуетились, поправляя очки. Аж заурчали от радости или удовольствия. Федька посмотрел на Шина и со значением закивал с перекошенной миной. Мол, видал - ученые! Ученые, они, конечно, ученые, но на фартуки, заляпанные неизвестно чем, смотреть было неприятно.
        А дядьки эти на амфибию почти не взглянули, посетовали только, что морда разворочена, кинулись к «собаке». Специальными щипцами и зажимами принялись раздвигать конечности, срезая пленку. Смотрели на труп во все глаза, переглядывались, ворчали почему-то. Шин не понял почему. Затем повернулись к молчащему полковнику и кивнули, как будто бы договаривались о чем-то!
        - Купюрами возьмете или серебром? - прогромыхал в тишине голос Пыпина.
        Шин замялся, не зная, что и ответить. Здесь на передовой ценились монеты из драгоценных металлов. Хоть потертые, но полновесные. Надежнее как-то, а бумага, она сейчас вроде бы - деньги, а завтра может оказаться туалетной бумагой. Вот Шин и осекся, и на Федьку шикнул, чтоб молчал, а то тот уже рот раззявил.
        - «Звонкими» возьмем, - ответил после паузы Шин, а затем с вызовом добавил: - И оружием.
        Полковник с уважением посмотрел на высокого блондина и уточнил:
        - Оружие какое будете брать?
        - Ну, не знаю, - Шин сморщил нос, размышляя. Федька правильно глаза округлил - нельзя продешевить. - Мне для деда моего какой-нибудь пистолет нормальный надо, но не тяжелый, и дробовик пятизарядный. Американский полицейский, например.
        - Дерьма не держим! - заявил полковник. - Для деда твоего ТОЗ-сто девяносто четыре[5 - ТОЗ-194 - помповое ружье Тульского оружейного завода. Существуют модификации на семь и девять патронов.] имеется. Семизарядный дробовик, не новый, но в отличном состоянии. Что еще? Патронов насыплю. Пистолет тоже найдется. Например, ПСМ[6 - ПСМ - пистолет самозарядный малогабаритный Тульского конструкторско-инженерного бюро.]?
        Шин кивнул:
        - Федьке вон маузер бы заменить, а то бегает по пляжам как псих доисторический.
        - Автомат хочу! - встрял Рыжик. - Компактный! А какие есть?
        Полковник раздраженно глянул на нетерпеливого Федьку, но ответил вежливо:
        - Всякие есть, да не про твою честь. Старенький ПП-девятнадцать «Бизон» возьмешь? Оснащен шнековым подствольным магазином на шестьдесят патронов. Безотказная машинка. Хороший компактный автомат. Двести патронов добавлю, но на этом все. Ты и так с такой «пушкой» в «крутые» сразу попадешь в нашем колхозе.
        Федька захлопнул рот и согласно закивал.
        - Отлично! Отлично! Отлично! - затараторил Рыжик. - Конечно, я согласен!
        - Шин, - Пыпин достал пачку сигарет и закурил. - А почему ты себе ничего не попросил? Вроде бы именно ты сражался с иноргами и дед твой, а «Бизона» этот рыжий дружок себе выпросил. Несправедливо будет. Самому-то что надо? У нас тут не супермаркет, конечно, но просьбу твою выполню, а если не смогу, то изделие с Большой Земли закажем. Чего бы тебе хотелось?
        Шин не стал мяться и стесняться. Разговор пошел серьезный и дурака валять - только терять уважение военных.
        - Я хочу подводный автомат, - просто и без излишнего пафоса объяснил Шин. - Давно мечтал о нем, но даже не мог надеяться на это. Мы с Федькой один раз уже дрались в рукопашную под водой. Хотя мы иноргов раньше заметили, чем они нас. Если бы у нас в тот момент был такой автомат, мы бы этих гадов мигом приструнили и делу край. А так одного с грехом пополам вдвоем проткнули, а от второго еле-еле ушли на мелководье в скалы, а потом как угорелые на галечник выскочили. Страху натерпелись.
        Военпред дружелюбно усмехнулся. Нравился ему этот открытый и искренний парень. Причем с каждой минутой все больше и больше. Было в нем что-то! То, чего давным-давно лишились перекупы и прочие торгаши Полоя. Шин был настоящим.
        «Своего деда любит, о друге непутевом заботится, свои желания игнорирует, - приязненно подумал Пыпин. - Давно уже таких парней не встречал. Видать, не все еще потеряно для нас в этой жизни и на этой планете».
        Полковник второй раз за последние две минуты улыбнулся своим мыслям и, приняв решение, махнул кому-то рукой. Затем повернулся к напарникам и медленно проговорил:
        - Ребята, вы одиночки и в кланах не хулиганите, а потому будет тебе дайвер АПС[7 - АПС - Автомат подводный специальный системы Симонова. Предназначен для вооружения боевых пловцов. Может применяться как под водой, так и на суше] с патронами. И это еще не все. Сейчас вам мой помощник вручит пять золотых и двести серебряных рублей. С учетом оружия, которое вы позже получите в арсенале, это вполне приличный гонорар за две дохлых твари. Только вот что: воспринимайте мою неслыханную щедрость как аванс. Местные барыги, типа Папаши Смирнова или братцев Иванянов, никогда бы вам такие бонусы не выплатили.
        После этих слов друзья со значением переглянулись. Разговор приобретал неожиданный поворот.
        - Есть у меня для вас обоих одно дельце, - продолжил полковник и кашлянул, с ожесточением втирая окурок в ближайшую оцинкованную столешницу. - И достаточно щекотливое. Не то чтобы прямо щекотливое, но нюансы определенные в том деле есть. Если согласитесь, то все мои гонорары для вас умножайте на два, ну или скажем на три.
        Федька невежливо присвистнул.
        Полковник посмотрел на него и вдруг дружелюбно заметил:
        - Да, Федя, да! Риск есть. Но и деньги ощутимые плачу. Хорошие деньги.
        Шин понял, что сейчас им с Рыжиком предложат такое задание, о котором они давно мечтали, при этом вместе с опасной миссией военные негласно предлагали свою протекцию и помощь. Реальное дело - реальная защита. Это тебе не армяне с бандитами. У вояк в Полое власть настоящая, серьезная власть.
        - Мы согласны, - просто ответил Шин.
        - Ну, тогда пойдемте ко мне в кабинет чайку попьем.
        Шли недолго, в соседнее здание. Цельнолитое, бетонное, основательное - бункер, одним словом. Но кабинет военного представителя поразил свободных дайверов.
        - Вот это да! - опять не сдержался Федька. - Прямо королевский дворец! - Затем почесал затылок и добавил: - Или царский!
        - Располагайтесь, ребята, - жестом указав на два глубоких, но потертых от старости кресла, Пыпин открыл древнего вида кухонный буфет, достал из него три хрустальных рюмки. Поочередно дунул в них, видимо, проводя таким образом санобработку, небрежно брякнул на стол. Рюмки приятно прозвонили взаимное соприкосновение. За ними явилась на свет божий тарелка с нарезанной копченой колбасой, засахаренные лимончики, печенье. В центр натюрморта полковник воткнул открытую бутылку вполне сносного российского коньяка.
        Пыпин со скрипом пододвинул стул, уселся и продолжил:
        - Я, пацаны, не запойный, но пью каждый день понемногу. Стресс снимает и нервы успокаивает, но это не значит, что я алкаш. Пить умею, люблю. Но это все лирика. Как я уже говорил, дельце тут одно нарисовалось. А дайверам из кланов я не доверяю. Разнесут по белому свету, не успеешь и моргнуть. Потом авантюристы психованные залезут куда не надо - люди погибнут, не дай бог.
        С этими словами полковник разлил по рюмкам крепкий ароматный напиток, с явным удовольствием понюхал содержимое, резко замахнул в рот. Потянулся за лимоном, закусил. Зачавкал.
        - Вы пейте, пейте. У меня в апартаментах принято не чокаясь пить. Чокаться будем, когда задание выполните.
        Напарники переглянулись и молча, выпили.
        Тем временем хлебосольный хозяин перешел к делу:
        - А теперь слушайте! Дальнюю Банку знаете?
        Шин кивнул. Полковника это устроило.
        - Хорошо, - подтвердил он. - Ситуация такая. Только сразу предупреждаю - язык держать за зубами. Проболтаетесь - пеняйте на себя. Теперь не до шуток. С Центра информация пришла по официальным каналам. Начальство утверждает, что у нас под ногами валяется американская атомная подводная лодка, а мы ничего об этом не знаем. Надо проверить.
        - На Дальней Банке? - удивился Шин. - Нет там ничего. Мы с Федькой там были. Да, Рыжик?
        Федор затолкал в рот сервелат, поэтому членораздельно ответить не смог, только промычал и, выпучив глаза, быстро кивнул.
        - На Дальней Банке вы были со стороны рифа или на отмели? - уточнил Пыпин. - Просто я к тому, что ПЛАРБ[8 - ПЛАРБ - подводная лодка атомная с баллистическими ракетами на борту.] класса «Огайо» не игрушка. Она может нести на борту двадцать четыре стратегических ракеты с ядерными боеголовками.
        Рыжик громко икнул - то ли от страха, то ли от неожиданности. А полковник даже не обратил на это внимание, он пристально смотрел в глаза Шина.
        - Со стороны рифа, - неуверенно ответил Шин, лихорадочно вспоминая, в каком же именно месте они ныряли. Дальняя Банка представляла собой длинную череду подводных пиков, растянувшихся на целый километр, а то и на два. В былые времена множество невезучих капитанов ощутили на днищах своих судов хватку этих «зубов». В шторм или отлив присаживались на Дальнюю Банку кораблики, ой как присаживались. Иногда гибли, бывало и вместе с экипажем. Шин припомнил как минимум два ржавых остова рыбацких шхун, разбившихся на рифе. А там, севернее, даже целый сухогруз лежит. Длинный! Метров двести. Серьезная, но мертвая махина - мечта любого дайвера!
        И тем не менее полковник нахмурился, затем встал, подошел к большому черному сейфу, достал папку для бумаг, вынул плотный ламинированный лист и протянул Шину.
        Дайвер внимательно посмотрел на вполне качественную компьютерную распечатку.
        - Вот прислали, - пояснил Пыпин. - Изображение со спутника. Видите удлиненный темный силуэт? Это она. Лодка класса «Огайо»! Тут две версии. Считается, что это «Флорида», но не исключено, что «Мичиган». Вот бортовые номера. Когда спуститесь, обязательно номер на борту проверьте. Это важно. Находится сия посудина на отмели с северной стороны Дальней Банки. Ваша задача найти ее и осмотреть. Для нас внешний осмотр очень важен. В обязательном порядке необходимо выяснить, открыты ли пусковые ракетные шахты. А если обнаружите поднятые люки, тут уж не зевайте! Надо обязательно проникнуть внутрь и все внимательно изучить. Если люки закрыты, то что же - вернетесь, ну а если нет, то проведете разведку. Дело в том, что экипаж этой лодки погиб не полностью. Достоверно известно, что спаслись минимум двое подводников, но найти этих людей спустя десять лет почему-то не удалось. Вот так вот! А теперь наиважнейшие цели: найти любые сохранившиеся документы. В идеале капитанский, штурманский или вахтенный журналы. Не могу судить, сможете ли вы проникнуть в третий отсек. Там ядерный реактор. Если да, обязательно
выяснить, в каком он состоянии. Может быть, все еще тлеет, зараза!
        - А как же инорги? - прошептал Федька.
        - Вы не диверсанты, если их заметите - в бой не вступайте. Лучше бы вам вообще уклониться от прямого боестолкновения. Повторяю, ваша миссия - разведка и поиск важных документов. Уяснили?
        - Да, дядя Семен, - уверенно ответил Шин.
        Полковник похлопал его по плечу и добавил:
        - Значит так. Выдам каждому из вас по комплекту снаряжения боевого пловца, но с возвратом. Когда обратно возвернетесь - все на склад сдадите. Честно сказать, у нас их всего четыре. Но, думаю, обоим по размеру подберем. Шин вон повыше будет. По-моему, один костюм у нас есть на высокого человека, а рыжему все три оставшиеся подойдут.
        После этого еще полчаса полковник инструктировал свободных ныряльщиков - ребята даже устали от такого напора, но ничего - ради такой снаряги и потерпеть можно. Тем более что и чая дождались. Какой-то очень уж невзрачный майор все-таки принес поднос с дымящимися чашками.
        Шин устало расположился в пластиковом кресле пивного бара «Медуза». Отстраненный взгляд цеплялся за пивную кружку своего дружка. Кружка все время двигалась! Вперед-назад, вверх-вниз, аж голова заболела! Еще и мордочка Федькина все время раскрывала и закрывала рот. Видимо, он что-то рассказывал. Отхлебнет пива и давай губами туда-сюда, и так ясно, что от громкой музыки его никто не услышит.
        «А Рыжику, по-моему, без разницы: есть ли у него слушатель, главное, то, что у него был собеседник, а слышат его или нет - дело десятое!»
        - Федька! - Шин притянул к себе за воротник дружка и закричал ему в ухо. - Пошли отсюда. Надо к деду Ивану идти. Скоро ворота закроют!
        Федька с готовностью кивнул, залпом допил ополовиненную до этого кружку и схватился за лямки тяжеленной сумки. Поднял со вздохом, но потащился к выходу вполне уверенно.
        В сумке лежали два автомата, два пистолета (свой древний маузер Федька сунул туда же), патроны к ним и дробовик. Все это богатство необходимо было доставить в домик рыбака за Белой Скалой. Там дед Иван, наверное, уже места себе не находит от волнения. Но и пива ребятам очень хотелось.
        Не часто такие деньжищи в руках у них появлялись!
        Рыжик, тот вообще первый раз такой куш поимел. Не было такого еще ни разу. Федька даже как-то выпрямился, что ли, вырос в своих глазах. А как он в свое время радовался приобретению расшатанного и потертого маузера! Смешно теперь вспоминать.
        Получилось так, что бар покинули уже ближе к вечеру, поэтому пришлось прогуляться по пустеющим улочкам Полоя, но это только на руку. И куда только та галдящая утром толпа подевалась?
        Вышли из крепости без происшествий через Северные ворота. Зевающий охранник с автоматом Калашникова наперевес бросил уставший взор на друзей и отвернулся. Ничего интересного, по его мнению, в долговязой фигуре Шина и конопатой физиономии Федьки не обнаружилось.
        Теперь-то уж ясно - топать и топать до дедовой хижины. Друзья решили там заночевать. Главное, что дело провернули и на другой контракт подписались!
        Полковник дал двое суток на подготовку. Завтра утром необходимо было явиться в расположение военных. Костюмы примерить, дыхательные системы проверить, а во второй половине дня была назначена встреча с навигатором, чтобы обсудить детали предстоящего мероприятия. Кто он, Шин не знал и даже не догадывался. Ясно, что кто-то из капитанов деревянной флотилии, квартирующей в порту. Все они были в некоторой степени авантюристами. Теперь, когда в море хозяйничали инорги, профессия навигатора считалась крайне опасной и невыгодной, но люди владели своими посудинами и даже гордились своей цеховой принадлежностью! Навигаторы в своем большинстве были мужиками в целом неплохими, но встречались среди них и проходимцы, а бывало и совсем откровенные подонки. На этот счет Шин малость волновался, но затем подумал, что военные вряд ли порекомендуют, какого-нибудь ненадежного отморозка.
        Выход в море полковник Пыпин запланировал на раннее утро следующего дня. Грубо говоря, послезавтра. За это время Шин намеревался почистить АПС и для приобретения опыта пару раз выстрелить из него. В боевой вылазке знать материальную часть не просто необходимо, а жизненно важно! Не хотелось ему выглядеть перед военпредом этакой обезьяной с гранатой!
        Свернув у Белой Скалы на тропку, ведущую к дому деда, ребята психологически успокоились от нахлынувших за день событий. А вот физически стало труднее. Хоть идти оставалось уже немного, но накопившаяся усталость от пережитого давала о себе знать. Парни мечтали только об одном - поскорее завалиться спать.
        А дед так обрадовался внуку, что даже на Федьку не ворчал.
        - Шинушка, родной! Я вам с рыжиком баньку истопил. Два часа уже как млеет. Как попаритесь - перекусим.
        А Шин с гордостью достал из сумки ПСМ и ТОЗ-194, громыхнул на стол, вытащил бумажные коробочки с патронами.
        - Это тебе, деда.
        Дед Иван всплеснул руками, безвольно сел на лавку и зачарованно смотрел на невиданное оружие.
        - Эх, бабка Нина сейчас бы порадовалась, - прослезился старый рыбак. - Родненький, ты мой!
        Глава 7
        БОЛЬШИЕ ДОНКИ, ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Обратный путь к заимке занял больше семи часов. Егерь Афанасьев понял, что уже двадцать лет так не уставал. Раненая нога Панкратова очень быстро заявила о себе. Измучились донельзя. Черные от болотной грязи, охотники падали столько раз, что и не сосчитаешь. Панкратов был прав - самым тяжелым отрезком оказалась тропа уже на выходе из зарослей камыша. Кочки по-прежнему доставляли много проблем. Егерь перекинул руку Кирилла через плечо, так и дотащились! На берег буквально выползли без сил. Даже крикнуть Сереге не смогли. Завалились на спины и лежали так минут пять, подставив грязные лица моросящему дождю.
        - Папка! Папка! Вы живые? - подбежал Сережа, держа в руках свой ИЖ-43М[9 - ИЖ-43М - распространенное охотничье двуствольное ружье. Стволы располагаются по горизонтальной схеме.]. - Я уж думал, что вас больше никогда не увижу.
        Голос сына предательски дрогнул… и это насторожило егеря. Кряхтя и держась за правый бок, Афанасьев уселся на мокрой траве, но это уже не болото, вон он - домик родной. Там печка и сухое белье, которое егерь держал отдельно, на случай если из лодки выпадешь в холодную погоду.
        - Что случилось, сынок?
        Егерь склонился над Панкратовым.
        - Ты говори, говори! С Кириллом все нормально, ногу зверь повредил. Но сам жив. Тащимся от трех берез - вдвоем на трех ногах. Умаялись. Давай помогай его поднять.
        Сережа нервно посмотрел по сторонам и, аккуратно подхватив Панкратова, зашептал:
        - Папа, я видел пришельца!
        - Где? - озаботился Василий Митрофанович. - Здесь?
        - Нет! На береговом плесе. Думал чирка взять. Подстрелить парочку - шулюм для вас сварить, картошки с луком начистил. Взял двустволку и пошел к березняку, что у воды.
        - А врага где заметил?
        - Там и заметил. Только сначала лось закричал. Так перед смертью живые кричат.
        - Да ты что? - опешил отец. - Это же от нас метров четыреста будет - не больше. А какой он был? Такая ящерица с гребнем на всю спину? С хвостом и черными глазами? Как мы - на задних лапах бегает?
        Сережа отрицательно покачал головой. Тащить раненного майора до избушки - нелегкий труд. Кирилл замычал и очнулся - уставился на сына егеря, в глазах забрезжил огонек понимания, а затем надрывно выговорил:
        - А! Охотник наш! Спасибо, что помог. Пошли в хату - ногу мне перевяжешь. Тварь хвостом сильно ударила. Кикимора болотная!
        - Сынок, не тяни резину! - вмешался Афанасьев. - Какой он был? Ты его разглядел? Он тебя заметил?
        - Нет, папа, не заметил! Я сразу в траву сиганул. Даже потом подполз поближе, чтобы все внимательно рассмотреть. Там был инопланетянин. Он лося в воду тащил, точнее, лосиху. Голый, кожа гладкая, весь бледный, зеленоватый, но без гребня. По крайней мере, я ничего подобного у него не рассмотрел. И хвост у него небольшой и мягкий. Зато у него были огромные сильные руки! И когти жуткие на левой руке. А на правой - варежка или перчатка надета. Она светилась. Вот так вот.
        - Молодец, - со стоном похвалил Сережу Панкратов. - Сметливый глаз у тебя, настоящий разведчик. Только мы с твоим батькой дрались с другими. Они были воинами или охранниками. Ты видел, как НЛО в болото приземлился?
        Сережа, понурив взгляд, кивнул, и тут мужики поняли, как, наверное, было страшно этому смелому подростку в темноте и одиночестве.
        - У него шеи нет, - вернулся к описанию пришельца парень. - Голова прямо из туловища торчит полукругом, а глаза у него были белые. Противозный такой!
        - Он лося в воду унес?
        - Нет, пап! - обрадовался Сережа. - Он не смог! Лосиху он убил, но утащить в воду не смог, туша копытами за кусты зацепилась. Он повозился, повозился, а потом обиженно проворчал на своем тарабарском и без всплеска в воду нырнул. Два часа назад это было.
        - Мне кажется, он вернется, - прокомментировал Панкратов, расположившись на нарах хижины и вытянув поврежденную ногу. - Он обязательно вернется. Выдвигаю версию: это не боец. Двух солдат мы с тобой, Василий Митрофанович, уничтожили. Это, скорей всего, пилот или кто-то из вспомогательного персонала. Мы не знаем, сколько их было на корабле, но думаю, что немного. Размер корабля не позволит разместиться роте солдат. А этот лысый и бледный мужчина умеет добывать еду. Возможно, он для этого и предназначен. Напоминаю, они не животные, и если их труд разделен на узкие специализации, что само по себе уже говорит о высоком уровне развития общества, то можно допустить, что экипаж состоит из четырех, максимум пяти особей. Это вам не трехпалубный корабль и не эсминец или корвет какой-нибудь! Эта ракета больше смахивает на спускаемый аппарат для эвакуации или спасательную капсулу. Простое средство доставки. Вот ее предназначение!
        Егерь тем временем хлопотал над раной, а Сергей накрывал на стол. Все были голодные, как собаки на пустыре. Да и воевать на пустой желудок очень тяжело.
        - Давай, Геннадьевич, развивай тему! - поощрил Панкратова Афанасьев. - Чую, надо засаду организовывать. Попробовать «языка» взять. Укокошить-то мы его сможем возле лосиной туши, а лучше бы пленного захватить - живьем.
        - Мысль здравая! - откликнулся бывший командир разведчиков. Встрепенулась душа по своему любимому ремеслу - Родину защищать да врагов дурить. - Сетей у тебя, Митрофаныч, много. Ничего нет страшнее сетей - ни один бугай не выпутается! Если запутался, то все, конец! Хоть чего делай, ничто не поможет! Пальцы в кровь, а толку нет! Предлагаю ловушку организовать. Хотя бы ноги ему спеленать, а там сетями закидаем. И готов курепчик.
        - Так-то оно так! Да вот ранен ты, - возразил егерь. - А сыном рисковать я не буду. Сам пойду. Один. Придумаю что-нибудь на месте.
        - Нет, Василий Митрофанович! Ты мне повязку тугую сделаешь. По берегу идти - это не по болоту шлепать! Мы втроем пойдем. Я с Серегой в засаде на второй линии обороны схоронюсь. Если у тебя с сетями не получится, из двух стволов его прикончим, чтобы тебя не успел достать. Враг он. Нечего с ним церемониться! Получится захватить - захватим, а не получится - уничтожим. Продумаем все на месте. Внимательно все осмотрим. Подготовимся к встрече. У меня два мотка серьезной веревки есть, по сто метров каждая. В багажнике машины в сумке лежат. На всякий случай вожу.
        Егерь засмеялся.
        - Геннадьевич! Ты что же думаешь, у настоящего егеря веревок, что ли, в доме нет? Да мы ему с Сережкой сейчас таких петель накрутим, любо дорого будет посмотреть. Только пора выдвигаться тогда - не ровен час, опоздаем. Может вернуться лиходей, если мы уже не опоздали.
        После принятия решения, быстро пообедали - закидали бутербродов внутрь, теплым чаем запили. Собрали вещи, проверили оружие и патроны. Панкратов после небольшого отдыха, как говорится, совсем ожил. Ходил без посторонней помощи. Хромал только сильно да вздыхал, когда совсем уж невтерпеж было, а так очень даже нормально. Покурили на дорожку и пошли на передовую маленьким, но сплоченным отрядом.
        Прошли через поле, специально забирая правее. Остовы подмокших берез торчали хорошим ориентиром, неплохо обозначая береговую линию. Приблизившись к вездесущему кустарнику, люди остановились. Сергей указал место, где начиналась тропа. Осторожно добрались до грязи, где под ногами захлюпала водичка. Тушу увидели сразу. Лосиха была старой и большой. Она лежала прямо на тропке в том месте, где кусты соединялись кронами, сильно переплетаясь ветвями. Действительно, ноги убитого животного зацепились за коряжник.
        - На четыреста килограмм вытянет, а то и на все пятьсот! - возбужденно зашептал егерь. - Видимо, инопланетянин за инструментом пошел. Ему такую громадину вовек не утащить! Даже если бы в воду спустил.
        - Да, ты прав, - согласился Панкратов. - И на тропах волоком у него не получится такую массу пронести до корабля. Разве что разделать тушу на несколько фрагментов и в несколько ходок управиться.
        Егерь развязал мешок - достал нейлоновую сеть средней ячеи, посмотрел вопросительно на Панкратова. Тот кивнул:
        - Давай заходи в воду насколько длины сапог хватит. Притопи середину и расправь аккуратно. Смотри сам не запутайся. Концы через камыш кинем вон туда и туда. Слева я засяду, а справа Сережка. По твоей отмашке мы за веревки дернем со всей дури. А сам, когда установишь сеть, обратно на тропу вернешься ближе к берегу. Там тебе видно все будет, а нам с Серегой из-за камыша лосиху не разглядеть, поэтому ты нам и просигналишь. После того, как противник упадет или начнет трепыхаться, бросай на него еще пару-тройку сетей. Если успеешь, конечно. А там и я подбегу.
        - Подбежит он, - недовольно заворчал Афанасьев. - Давай берег отгородим еще одной сетешкой? Вдруг эта мразь болотная на меня попрет? Вы потому же принципу дернете за концы, и вот тогда наши приготовления действительно будут похожи на засаду.
        - Согласен! Но не будем терять время!
        Егерь управился быстро. Сноровисто у него получалось с сетями возиться. Панкратов и Сергей по своим местам еще не успели дойти и замаскироваться, когда Василий Митрофанович первую сеть установил и концы до засадников протянул, и за организацию второй ловушки принялся.
        Теперь вроде бы расположились. Нельзя курить, нельзя сморкаться, нельзя кашлять и чихать, нельзя греметь амуницией, нельзя шевелиться. Если не хочешь завалить дело, то вообще ничего нельзя. Даже думать в засаде надо с опаской, чтобы никто не смог ощутить твое намеренье.
        Сколько так сидеть, тоже неизвестно. Противник может появиться в любую секунду, а может и не вернуться совсем.
        «Нет! Вернется! Такую добычу не оставит!»
        Прошел час. Затем второй. Сумрачный дождливый день повернул к вечеру. Еще немного и начнет темнеть. Панкратов смотрел на силуэт егеря и ждал.
        «Как там Сережка? Лишь бы парень какую-нибудь глупость не совершил!»
        Время текло вязко и тоскливо. Операция по захвату пленного могла провалиться из-за надвигающейся темноты. Где-то далеко-далеко пролетел вертолет. Шум мотора на таком ветру показался нереальным. Или почудилось?
        Панкратов не отворачивал головы - смотрел на Афанасьева, затаившегося в десяти метрах от него. Егерь был тертым калачом, за все время ни разу не то чтобы пошевелиться, дышал, наверное, через раз.
        «Молодец, Митрофанович! Вот с ним бы я пошел в джунгли!»
        В этот момент Панкратов с удивлением заметил, что егерь молча машет рукой! Конец веревки, привязанный к первой сети, еле заметно дернулся, как донка на весенней рыбалке.
        Началось!
        Панкратов напрягся и дернул изо всех сил! Сеть от натяжения поднялась со дна и зацепила движущееся к лосихе существо. Инопланетянин крутанулся, шаря глазами по кустам и камышу в поисках врагов. Зря он так погорячился, соколик, вот и совершил ошибку. Надо было отступать и уходить в воду на глубину, туда, где ему дом родной. А теперь уже поздно! Хотя сеть и зацепила пришельца, но не так, как хотелось бы охотникам, поэтому шанс высвободиться у твари, безусловно, был. Тут все по-честному!
        Панкратов со своей точки и Сережка со своей ничего не видели, но Афанасьев быстро оценил ситуацию и закричал:
        - Не отпускайте!
        Майор почувствовал в своей душе азарт, как в старые добрые времена, когда вытаскивал свою первую десятикилограммовую щуку.
        - Держите! Я к нему! - снова закричал Афанасьев. - Уйдет!
        Рослый инопланетянин, похожий на ожившего утопленника, встрепенулся - он понял, что его ловят, но спасительный миг был потерян. Его резкие движения достигли положительного результата для охотников. Ноги запутались окончательно, причиняя нестерпимую боль существу. Егерь перепрыгнул вторую сеть, отделяющую его от противника и, размахнувшись, лихорадочно забросил еще одну мелкоячеистую сеть. Бросил не совсем удачно, не попал. Однако пришелец запаниковал в тщетной надежде спастись, высвободиться от этого кошмара. Поэтому он отмахнулся когтистой конечностью от летящего в него нейлонового комка и тем самым усугубил свое и без того сложное положение. Сеть закрутилась вокруг лапы и накрыла голову. Пришелец не придумал ничего лучшего, чем начать кусать нейлоновую жилку! Следующая брошенная сеть попала в цель удачнее - накрыв мишень как банный халат. Пришелец все еще стоял на ногах! Он попытался отбросить от себя эти противные человеческие устройства, но предыдущая сеть не дала рукам подняться. Ужасная тварь завыла и, громко щелкая, завалилась вперед, на безжизненную голову мертвой лосихи!
        Пришелец бился и катался, закатывая себя в импровизированный кокон. Время шло, а он все не успокаивался, неистово сражаясь за свободу.
        Удивительно, но из темнеющих камышей вынырнула хрупкая фигура Сережки! Он размахнулся и точным ударом приклада в лоб противника поставил точку в активной фазе боевой операции.
        - Поломаешь ружье! - неодобрительно прикрикнул отец и улыбнулся. - Кирилл Геннадьевич, выходи из кустов! Посмотри вон на чудище морское! Мой Серьга его прикладом как даст! Очень вовремя припечатал. Пока изверг в «отключке», его бы упаковать как следует! Молодец, Серега!
        Панкратов протиснулся через камыш, оглядел завершающую картину сражения.
        - Отлично! Вяжите ему ноги, руки, прямо поверх сетей. Надо его на берег вытащить! Я думаю, что у него больше нет союзников, но все-таки береженого бог бережет! Запеленаем - легче тащить будет! На брезент кинем, по мокрой траве как по маслу пойдет.
        - Эх, лосиха мешает, - расстроился Афанасьев. - Сейчас тропку расширю. Подождите минутку. Кстати, как пленника содержать будем?
        Панкратов почесал заскорузлый от грязи затылок и озадаченно ответил:
        - Я точно знаю, что инопланетные амфибии во влажную погоду и туман могут долгое время на берегу находиться. Нас в свое время инструктировали на этот счет перед заброской в Южную Америку. - Панкратов прислонился к высохшей березе, перенеся вес тела на здоровую ногу. - А еще они прекрасно питаются рыбой и другими земными животными. Океаны наши уже сожрали, наверное, гады. Так что ничего с ним не случится. Пару деньков вытерпит, а там, думаю, и помощь придет. А вот где содержать будем, не знаю. Тебе Василий Митрофанович должно быть лучше меня известно, что в твоем болотном царстве имеется.
        Егерь с помощью сына уже вытащили бесчувственное тело существа на берег. Ох, и тяжелый супостат! Афанасьев поморщился от боли. От усталости спина заболела. Сильно уж суматошный да тяжелый день выдался. Егерю ранее уже доводилось встречаться с вооруженными браконьерами. Страшновато было, конечно, но уверенность в своей правоте всегда «брала верх» в любом конфликте. Сейчас же все было по-другому. Ведение настоящих боевых действий не на жизнь, а на смерть психологически вымотало. Но егерь не подавал виду, что смертельно устал, и бодро ответил Панкратову:
        - Да, есть мыслишка. Давай, Геннадьевич, на цепь его посадим? У меня цепочка есть славная - медведя удержит! А этот голый «мужик-немужик» на медведя не похож. Жалко, что шеи у него нет, а то в ошейник заковали бы и делу конец. Опять же можно найти на теле утончение и там пристегнуть. За лодыжку, например.
        Сережа достал из рюкзака плащ-накидку, расстелил, втроем перекантовали инопланетянина на брезент. Ухватились за края и поволокли.
        Шли долго, три раза объявляли передышку, но справились. Теперь сил не осталось уже ни у кого. Когда завернули на утоптанный дворик перед охотничьим домиком, их встретила заблудшая собака, то ли из деревни пришла, то ли бродячая. Собака, почуяв чужака, завыла от страха, заскулила и метнулась в сгущающиеся сумерки. Рванула без ума через поле к лесу.
        Друзья без всяких эмоций проводили ее взглядами.
        - Вот же, едри ее Жучку, напугала! - с надрывом просипел егерь. - Сынок, знаю, что устал, но пойди чайник поставь и на стол собери в доме. Ночь нас накроет через полчаса. Темень уже подбирается. В печку дровишек забрось, мы с Геннадьевичем скоро придем. Закончим с этим водяным, помоемся и придем. А после ужин и отдых.
        Сергей без слов повернулся к дому и ушел - настоящий мужик и охотник. Возмужал за последние сутки, не сломался, не заныл! Панкратов с уважением посмотрел ему вслед.
        - Кирилл, я сейчас, - сказал Афанасьев и направился к старому, но вместительному сараю. Там у него инструмент хранился и прочее железо. Чего там только не было! Верстак с тисками и газовая горелка, и прочие полезные вещи. Егерь зажег от специального аккумулятора свет над верстаком. Достал из коробки очки на резинке, нацепил на нос, осмотрелся. Долго не задерживаясь, вернулся к Панкратову, гремя цепью.
        - Давай закурим и покумекаем, как быть!
        Кирилл достал сигареты, протянул егерю, чиркнул спичкой.
        - Цепь пропустим через старую колесную ось от трактора и отверстие в колесе, - Афанасьев пустил дымок. - Ну, это легко. Он такую тяжесть никогда не сдвинет. А вот с самим пленником повозиться, похоже, придется.
        Панкратов достал из ножен на поясе охотничий нож, склонился над телом пришельца и разрезал дыру в сетях. Место выбрал специально возле ног.
        - Давай металлическую полосу от капкана, выше стопы обхватим и закуем шпильку кувалдой и тяжелым молотком. В прошлый раз я у тебя в сарае килограммовый молоток видел.
        - А что? Это идея!
        Больше времени потеряли на поиск суровой металлополосы. В конечном итоге нашли две - сняли с капканов на волка. Заковали обе конечности быстро - егерь любил работать с металлом. Хорошо получилось: на одну цепь посадили оба кольца - стреножили. Длину цепи оставили полтора метра. А зачем больше-то?
        - Ты, Василий Митрофанович, раньше рабовладельцем никогда не был? - невесело пошутил Панкратов. Кирилл ладонью вытер холодный пот, выступивший на лбу и щеках.
        Егерь довольно ухмыльнулся.
        - Пошли, брат, умываться. Думаю, что нам с тобой никто не сможет запретить чарку-другую опрокинуть за победу!
        Кирилл неуверенно улыбнулся и, ступив на больную ногу, вскрикнул.
        - Вот! - медленно проговорил Афанасьев. - И перевязку нормальную сделаем, никуда не торопясь. У меня отличный наркоз для тебя припасен. Сам гнал. Стопроцентный продукт!
        Панкратов обернулся и взглянул на пленного пришельца.
        - Тьфу на него. Да никуда он теперь не денется, - заверил егерь своего боевого товарища. - Завтра им займемся. А сейчас твоя рана важнее. Дождь начинается, не сдохнет тварь до утра.
        - Ну что же, пора передохнуть, - Кирилл пошатнулся и удивленно посмотрел на расплывающееся испуганное лицо егеря. - Что-то не так… Василий Митрофано…
        Почему-то воздух не поступал в легкие. В глазах потемнело, и с высоты человеческого роста Панкратов уже в некоем отрешенном состоянии мыслительного ступора обнаружил, как мокрая весенняя травка стронулась с места и со скоростью локомотива полетела ему в лицо.
        Егерь в последний момент подхватил падающего майора, придержал, оградил от ужасного удара головой оземь. Но не смог удержать вес друга, кувыркнулся сам, оказавшись в холодной луже.
        Последнее, что ощутил Панкратов, это мокрая трава и грязь на лице. Он безвольно закрыл глаза.
        Миг, еще миг, еще одно мгновение и разум человека, не веря в происходящее, окунулся в тихий мир обморочного беспамятства.
        Теперь шумы и шорохи окружающего пространства постепенно сменились плотной, тягучей тишиной. Только где-то далеко-далеко еще кто-то отчаянно кричал: «Сережа! Сережа!»
        Потом исчезли и эти звуки.
        Глава 8
        ДОРОГА В ПОЛОЙ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        На следующий день после разговора с полковником Шин и Федька поднялись ближе к восьми часам. Дед Иван к тому времени уже хлопотал на кухне, решил парней блинами порадовать - так подаркам внука радовался. Легкий, удобный пистолет и добротный дробовик Тульского оружейного завода лежали на видном месте. Дед хотел попросить Шина, чтобы тот показал ему, как управляться с неизвестными для пожилого человека стволами, но терпеливо ждал, когда ребята проснутся. Вчера вечером Шин вскользь упомянул, что у них с Рыжиком большой заказ появился. Иван Романович волновался на этот счет, но был доволен, что к Шину обратились именно военные, а не какие-нибудь там бандиты бессовестные.
        «А кто еще достойнее его внука в крепости Полой? Добрые ныряльщики на дороге не валяются! А Шинушка уже мастер своего дела! - гордо подумал дед, напустив чаду в кухне. - Лишь бы только все удачно получилось».
        Дед Иван не знал всех деталей, внук только и сказал, что на Дальнюю Банку пойдут. Опасно, конечно, но тут зашипел очередной блин на раскаленной чугунной сковороде.
        «Ничего! Справятся! - решил для себя дед, смазывая маслом поверхность сковородки для следующего блина. - Будет теперь прибыток!»
        - Привет, деда! - Шин зашел в светлую, но малость задымленную кухню. Молодой, веселый, свежий, подтянутый парень. Следом за ним нарисовался помятый Рыжик с противной щетиной на лице, зевнул во весь рот.
        - Здравствуйте, Иван Романович, - с трудом выговорил он.
        - Садитесь, робяты, садитесь! Чайку с блинами отведайте! У меня медок есть, - с готовностью откликнулся дед. - Когда будете выходить?
        - Позавтракаем и будем в дорогу собираться, - ответил Шин.
        Дед закончил с блинами и, глядя, как парни дуют на горячий чай, сообщил:
        - Я там, на тропке, сигнализацию поставил. На случай если вдруг лихие люди в твое отсутствие нагрянут. Ты мне в Полое обязательно батареек купи для приемника. Теперь вот думаю мину на повороте поставить. Обратно пойдете обязательно проверьте флажок, ты знаешь где. Если поднят, значит, мина на месте. Если нет, - дед погладил седую бороду. - То все равно заминировано. Будьте осторожны. Ладно, можете флажок не проверять, но у меня все равно фугас на тропке зарыт. Я вас провожу и травинку хитрую покажу.
        Шин потянулся за сумкой достал кошель с деньгами и протянул деду Ивану.
        - На вот, это наши деньги. Мы с Федькой по десять серебряных себе на текущие расходы взяли, остальное спрячь.
        Дед Иван принял из рук внука тяжелый мешочек, взвесил на весу, развязал шнурок, заглянул внутрь и ахнул:
        - Это что, серебро? И золото?!
        - Да, это за вчерашнюю добычу с авансом на будущее.
        Старый рыбак всплеснул руками:
        - Тогда купи на рынке масло. И спичек, и соли, и сахара. Табака обязательно! Да и сигарет можно. Консервов каких-нибудь, только не рыбных.
        - Купим деда, купим. Все купим. Теперь заживем!
        - Про курево не забудь! Курево - в первую голову купи!
        Шин решил не испытывать свой новый подводный автомат - пора поторапливаться в крепость. Проспали, что теперь поделаешь! И до Полоя еще ковылять и ковылять. Шин был не против устроить бодрящую пробежку до самых Северных ворот, но Федьку мутило, и этот вариант отпал за ненадобностью. Оказалось, что за утренними хлопотами времечко пролетело очень уж быстро. Пора! Полковник ожидал прибытия дайверов, и заставлять его ждать среди людей знающих, считалось по меньшей мере неприлично, а на самом деле даже опасно.
        Шли по тропке ни шатко ни валко. Шин даже заворчал на Рыжика:
        - Знал бы, что ты сегодня расклеишься, ни в жизнь не дал бы тебе вчера столько пива выпить.
        Федька виновато заметил:
        - Извиняй, братишка, это не пиво…
        Шин резко остановился и, медленно повернувшись к напарнику, тихо спросил:
        - Тебя что, дед вчера брагой угощал?
        Федька виновато кивнул.
        - Ну, я ему задам, когда вернемся! - рассердился Шин и вдруг шепотом добавил: - Ты к бою готов?
        Рыжик, хоть и чувствовал себя виноватым, как кот укравший колбасу, но в этих делах толк знал. Он, не поворачивая головы, вскинул глаза на напарника и скосил их влево, еле заметно сопровождая движением головы. Шин подтвердил, медленно опустив веки. Федька напрягся и как бы невзначай передвинул «Бизона» на грудь.
        Тропка петляла среди нагромождения больших валунов, спускаясь с небольшой сопки. Отсюда и до Белой Скалы рукой подать, еще метров двести, ну, максимум триста пути и выйдешь к повороту на Полой, там же выход к злополучному пляжу, где твари атаковали деда Ивана. Так случилось, что до места, где Шин заметил движение, они с напарником еще не дошли. Необходимо срочно принимать решение. Если этот кто-то неведомый поймет, что его заметили, он может открыть огонь на поражение прямо сейчас. В мире, где незарегистрированные стволы открыто носились даже при представителях официальной власти, цена на человеческую жизнь резко упала.
        Федька достал сигареты, подал Шину, чиркнул спичкой, изобразил вставших на перекур, уставших на горном маршруте людей. Необходимо выиграть время и он добыл пару минут. Шин не курил, но сигарету взял и всем своим видом обозначал человека, решившего сделать паузу и передохнуть.
        - Еще пять метров по тропинке пройдем, - еле слышно прошептал Шин. - А потом ты сиганешь влево, а я вправо, там нагромождение скал удобное. Займем позицию.
        Федька согласился.
        Затоптали окурки и тронулись в путь. Большая насыпь приближалась, а за ней уже торчало острие Белой Скалы. Не доходя пяти шагов до узкой горловины, через которую тропинка перетекала на ту сторону останца, напарники вмиг исчезли с открытого пространства, премного удивив встречающую сторону. Федька, как бегун на короткие дистанции с препятствиями, сноровисто перепрыгнул длинный зазубренный камень. Шин рванул вправо, обтекая два острых выступа. Немного вернулся и, оценив открывшийся ракурс, припал на колено. Оба изготовились к стрельбе.
        Со стороны Белой Скалы запоздало громыхнула автоматная очередь и заглохла. В тот же миг Федька ответил жизнерадостной серией из «Бизона». На той стороне громко охнули. Отвратительный пронзительный голос завизжал:
        - Бахарь! Он в меня попал! Бахарь! Бахарь! Меня убили, Бахарь!
        Невидимый Шину кричащий человек, неразборчиво запричитал.
        - Да заткнись ты, урод! - раздался окрик, без сомнения главаря шайки.
        - А-а-а! - от боли и страха навзрыд заревел раненый человек.
        Федька скрытно сместился на метр влево, приподнялся над куском скалы, долго прицеливался, вылавливая удачный момент. Очередь из трех патронов кучно ушла в тонкую щель горловины. Крик бандита захлебнулся кровью.
        Гробовая тишина обрушилась на притихших напарников после того, как метущееся эхо выстрелов затихло в разломах скал и щебеночных склонов.
        Федька приподнял голову и, встретив заинтересованный взгляд Шина, улыбнулся, как будто бы гол забил, и, оттопырив большой палец на правой руке, замахал. Одними губами он беззвучно прокричал:
        - Во! Машинка!
        Шин артистичным жестом ударил ладонью себе по лбу. В ответ Федька также беззвучно расхохотался. Шин с укором покачал головой, мол, этого горбуна только могила исправит.
        После некоторой паузы до слуха Шина донеслось ворчание, кто-то о чем-то спорил. Затем тот же прокуренный надсадный голос крикнул из-за скалы:
        - Эй, вы! Слышите, уроды? Вам не жить!
        Друзья промолчали. Они давно научились общаться с бандитами и прочими гопниками. Лучше всего в такой ситуации с ними вообще не разговаривать. Всегда обкуренный или пьяный, этот кровожадный народец, как правило, начинал нервничать и раздражаться, когда события начинали развиваться не по их сценарию. Друзья терпеливо ждали продолжения, при этом Федька откровенно паясничал, изображая злыми рожицами разгневанного главаря банды, чем сильно смешил своего товарища.
        Шин уже в который раз недовольно помахал головой и также беззвучно и беззлобно матерился на Рыжика. Шин не любил сквернословить, но как-то надо было успокоить похмельного Федьку! Он помахал ему кулаком, затем указательным пальцем ткнул в сторону противника, мол, мы в бою, дурак, и вновь помахал кулаком.
        - Эй, вы! - снова закричал бандит. - Давайте поговорим!
        Шин указал Федьке на верхнюю кромку скального гребня, мол, смотри в оба! Это было очень опасное направление, и Шин справедливо опасался, что если туда со своей стороны поднимется противник, то они окажутся как на ладони для опытного стрелка. С высоты десятка метров враг их просто расстреляет, скрываясь за бровкой.
        Рыжик серьезно кивнул и сместился еще на пару метров к вертикальной стене. Его, пожалуй, стрелок не достанет, а вот Шину в этом случае деваться было некуда. Правда, можно отступить метров на двадцать назад, но время поджимало. Их ждали в крепости, а тут такая оказия! Оставался другой вариант, так называемый «план Б»: вернуться на тропу и попытаться увести за собой преследование, а там на «любимом» повороте у деда Ивана установлена приличная противопехотная мина направленного действия. Можно попытаться вывести бандюгов в сектор поражения, но этот вариант был совсем уж крайним и нежелательным.
        Шин решился.
        - О чем ты хочешь поговорить? - крикнул он.
        - Мы знаем, что вы, суки, военным продались! Вы думаете, что они вас спасут?
        Шина этот вопрос озадачил. Он думал, что это обычные грабители, желающие поживиться оружием, боеприпасами и в большей или меньшей степени деньгами и шмотками. Таких молодцев в окрестностях Полоя много болтается. Но эти оказались «непростыми» бандитами. Получалось, что эти встречали не просто кого попало, а именно их. Плохо. Очень плохо.
        - Ты ошибаешься! - прокричал Шин, не сводя глаз с гребня скалы.
        - Не кроши батон, - возразил главарь. - Вы, олени, в рейд собрались! Это всем известно! И контракт Барин предложил.
        - Что тебе надо? - Шин решил не верить бандиту. Вчера только ленивый не видел, что их в ангар вояки повели. Сам по себе этот факт не является доказательством сотрудничества с федералами. Сомнительно, что среди военных завелась «крыса», которая на своих же ребят бандитам стучит. Хотя в этом измерении все возможно. - Хотели нас положить?
        Бандит грязно выругался, но ответил:
        - Нам нужна информация!
        - И как ты ее хотел добыть? Запихивая иголки нам под ногти?
        - А хоть бы и так!
        - Спросил бы вежливо, - крикнул Шин. - Может быть, мы бы и ответили. Зачем в нас стрелять?
        Федька улыбнулся и снова поднял правый кулак с поднятым большим пальцем - оценил шутку друга. Но бандит слова Шина принял за «чистую монету».
        - Это Боня стрелял! Не мы, - в этом месте он осекся и поправился. - Это не я!
        Шин презрительно усмехнулся: «Вот же тупой баран!»
        - И что вы хотите от нас узнать? - спросил Шин, подмигнув Федьке.
        Главарь бандитов, то ли обкуренный, а может быть, и действительно крайне ограниченного ума человек, с ноткой надежды закричал:
        - Скажите, куда вас федералы посылают? Когда начало операции и что вы там будете искать?
        После этих слов даже простоватый Федька сплюнул и разочарованно покачал головой.
        - И тогда мы вас пощадим, - раздался новый голос, принадлежащий, несомненно, очень молодому разбойнику.
        - Заткнись! - отчетливо шикнул главарь на рядового бандита. - Завали свою пасть, когда я разговариваю.
        Шин решил форсировать события и в бесполезные переговоры больше не вступать. Достал из сумки свою любимую гранату РГД-5[10 - РГД-5 - ручная граната, дистанционная, наступательного типа.], которую дед Иван подарил ему на двадцатилетие. Парень долго ее хранил - берег специально для такого вот случая. В тоже время использовать гранату было жаль - подарок дедушки все-таки! А с другой стороны, когда же ее тогда применять? Через сто лет, что ли? Случай подвернулся вполне подходящий!
        Судя по крикам жуликов, они находились сразу за горловиной с правой стороны скальной стены. Причем не так далеко, чтобы контролировать горловину и подходы к естественному проему.
        Гранату следовало кидать не просто наобум, а с хитрецой!
        Шин махнул Федьке рукой, привлекая его внимание, показал ему гранату. Рыжик схватывал на лету, он кивнул и притаился за крупным останцем.
        Шин примерился, разогнул усики предохранительной чеки, отвел руку на замах, выдернул чеку за кольцо и, несколько прищурившись, сильно метнул гранату в сторону горловины.
        Бросок оказался отменным. Так специально захочешь бросить на тренировке - никогда не получится! Запущенная с большой скоростью смертоносная трехсотграммовая болванка по пологой дуге долетела до зева прохода, ударилась о левый столб и красиво отскочила за правый угол. Туда, куда и следовало.
        «Как в бильярде от борта!» - оценил бросок Федька.
        Бандиты, которым смертоносный «сюрприз» прилетел прямо под ноги, закричали от ужаса, но бежать было уже поздно.
        Граната рванула мощно и весомо.
        В горах кричать вообще-то не рекомендуется, а в некоторых местах противопоказано даже шепотом разговаривать, дабы не вызвать обвал породы. Поэтому взрыв произвел полный фурор! Шину даже показалось, что он оказался внутри железной бочки, по которой снаружи веселые накачанные культуристы бодро стучат огромными кувалдами. С отвесных склонов тотчас посыпались булыжники вполне приличных размеров, а кое-где и щебенка сдвинулась.
        Поток пыли и дыма вырвался из горловины, клубясь и завихряясь от встречного ветерка. Федька решил закрепить успех, воспользовавшись возникшей сумятицей в стане врага, выскочил из-за камней и проскочил горловину. Шин тоже подбежал. На той стороне врагов должно быть двое, и Рыжик уже был в гуще событий.
        Когда развеялась пыль, все встало на свои места. На камнях в разных позах разметались трое. Первый бандит весь в крови - это тот, кого Федька в самом начале зацепил из своего «Бизона». Смотреть на него было неприятно. Ясно, что труп. Второй лежал рядом, на животе, не двигаясь. Вроде бы тоже готов, но Федька был настороже и мог открыть огонь в любой миг. Он обошел по дуге, поднял вражеский автомат, закинул за спину - считай, трофей. Посмотрел по сторонам, нашел ПМ, протянул напарнику. Третий, тот самый главарь по прозвищу Бахарь, был жив, но оказывать сопротивление даже и не подумал. Осколок разорвавшейся гранаты попал ему в лицо, кровь заливала левый глаз, еще один осколок угодил в область живота. Одежда намокла от крови и оставляла за собой липкий след на скалах. Бандит был оглушен, напуган и полностью деморализован.
        Шин подошел к ползущему разбойнику:
        - Бахарь, если скажешь, кто тебя послал, мы тебя отпустим. Если нет, то пеняй только на себя.
        Главарь перевернулся на бок и взглянул на Шина. Он смотрел одним глазом, как затравленное животное.
        - Это ты хотел нам иголки под ногти толкать? - угрожающе надвинулся Федька, поднимая автомат бандита.
        - Да что вы ребята! - залебезил поверженный враг. - Мы просто хотели с вами поговорить, а вы двоих наших убили и меня тяжело ранили. Вам Папаша Смирнов этого никогда не простит. Вы теперь тоже трупы, хоть и живые пока. Можете начинать молиться своему подводному богу, только он вам все равно не поможет. Папаша из вас ремней нарежет. Сам лично! Он это дело любит.
        - Ты нам не угрожай! - фыркнул Федька. - Говори, да не заговаривайся! Это вы на нас засаду устроили, а не мы на вас.
        Шин стоял и смотрел на главаря этой бестолковой шайки. Стрелять в безоружного пленника он ни стал бы даже под угрозой собственной смерти, но и оставлять его тоже было нельзя. Дайвер посмотрел на ПМ, который ему передал Федька. Вынул магазин, проверил, есть ли патрон в патроннике - пистолет был заряжен. Для продолжения разговора Шин задал пару вопросов:
        - Вы наемники или из банды Папаши? Сколько он вам заплатил?
        - Да пошел ты!
        - Отвечай, гад! - вспыхнул Федька.
        Шин отвернулся, он был в смятении. Принять тяжелое решение он не мог. Почему-то перед глазами стоял дед Иван и приговаривал: «Маслица, внучик, в блины добавь. Маслица…»
        Из оцепенения его вывел крик Федьки:
        - Шин!!! Пистолет!!!
        Следом раздался грохот автомата.
        Дайвер не стал ждать продолжения, отпрыгнул в сторону, уходя с линии огня, неудобно падая на левое плечо. Трофейный ПМ он навел на бандита. При падении обнаружил направленное в свое лицо дуло пистолета. Бахарь мог стрелять, но почему-то не сделал это. Рука бандита тряслась - ствол гулял. Левой рукой он размазывал по лицу кровь вперемешку с грязью. Враг пытался восстановить зрение. Он выбрал хороший момент, но не рассчитал свои возможности. Федька с испугу дал очередь выше противника. Он упал на спину и не мог справиться с «Бизоном». Ремень автомата невероятным образом захлестнул кисть его правой руки. В запарке боя, видать, и не такое бывает.
        Шин как в тумане поймал в прицел пистолета голову бандита и нажал на спусковой крючок. Трофейный ПМ не подвел, гулко бахнул - пуля попала в нос противника. Все произошло быстро и отвратительно. Бандит даже не вскрикнул, откинулся на спину и разбросил руки в стороны. Он умер, а Шин все смотрел и смотрел на убитого им человека.
        Рядом зашевелился Федька, он шептал:
        - Вот мы лошары! Надо было его обыскать! А если бы он нас убил? Он ведь сначала на меня пистолет навел, а потом почему-то передумал и в тебя давай прицеливаться. Тут я и закричал. Шмальнул в белый свет, как в копеечку! Не попал! С пяти метров не попал! А когда он на меня наводил «Ярыгина», я прямо окаменел, язык отнялся! Честное слово! А пистолет у него в кармане плаща был. Вот мы лошары!
        Шин встал и подошел к трупу. Он знал, что смерть этого человека теперь на его совести. Да, он защищался и не хотел его убивать, но ужасный лик смерти теперь будет всегда являться ему до самой старости. Она запечатлелась черно-красной фотографией на подкорку мозга!
        Руки опустились, пистолет выпал на гравий, и молодой парень бессильно опустился на ближайший валун.
        - Федька, все правильно! Мы с тобой ввязались в серьезное дело, а действуем как зеленые придурки. Мы вступили в высшую лигу, и обратного пути нет. Папаша Смирнов обижен на полковника Пыпина. Теперь еще в довесок погибли его наемники. Это уже реальное оскорбление. Нам сейчас за военных ногами и руками держаться надо! Иначе нам каюк. Да и деда Ивана в покое не оставят.
        - Хорошо, что Иван Романович мину на тропке поставил, - глубокомысленно изрек Рыжик. - На рынке еще парочку прикупим. Я ему лично подарю. После того, как я вчера его брагу похвалил, дед ко мне лучше стал относиться.
        Шин кивнул. Оборону вокруг домика рыбака придется наладить хорошую и двумя минами тут дело не обойдется. Надо бы и пулемет приобрести, и гранат побольше, да и ручной гранатомет теперь не помешает! Пока деньги есть, оснастимся!
        - Федька! Надо бы прибраться. Не дай бог, дед прогуляться выйдет, волноваться за нас будет.
        - Это раз плюнуть. К осыпи трупы подтащим и небольшой обвал устроим. Вон подходящее место.
        На это скорбное и нелицеприятное дело потратили еще десять минут. В горах это недолго. Ямы копать не надо. Сложили в рядок под осыпь, залезли выше, гравий сдвинули ногами, устроили небольшую лавину и дело с концом. Только на душе противно и тоскливо.
        В десять часов сорок пять минут напарники все-таки появились в расположении Российского военного гарнизона в поселении Полой. По дороге отряхнулись и насколько это возможно привели себя в порядок. В крепости по утрам прохожие попадались всякие: и грязные, и косматые, и раненные. К этому местные обитатели давно привыкли, и все же, как бы друзья не пытались пройти по улицам до военного расположения незаметно и непринужденно, встречные прохожие иногда оглядывались и провожали молодых людей заинтересованными взглядами.
        - Да! - ворчал Федька. - В деревне все про всех знают.
        - Думаю, что о нашем возвращении в Полой, - ответил Шин, - знают уже все заинтересованные лица.
        Дежурный морской пехотинец, небрежно свесив руки на автомат у ворот ангара, с пустыми, как у акулы, глазами флегматично окинул посетителей с головы до ног. Через секунду в глазах проявился интерес, однако пропустил без лишних слов. Только сквозь зубы процедил:
        - Опаздываете, бляха. Охамели, бляха? Вас ждут, бляха.
        Военпред Пыпин, напротив, радостно раскинул руки, принялся обнимать стесняющихся ребят. Он провел дайверов на склад, где на больших деревянных столах было разложено подводное снаряжение.
        Напарники попросили разрешения умыться и только потом вернулись к делу.
        - Вот гидрокостюмы неопреновые, комбинированные, номер семь, - продолжил полковник Пыпин. - Накиньте на себя. Посмотрим, что получится. Маски, ласты в комплекте, семи видов. Выбирайте по размеру. Нагрудный дыхательный аппарат. Регуляторы сжатого воздуха для погружения в сложных условиях. Пояса-компенсаторы плавучести с грузами. А вот цифровые глубиномеры, они встроены в консоль вместе с компьютером и электронными часами. Хорошая штука - крепится на запястье. Слева видите небольшой шкаф? Там подводные фонарики, водонепроницаемые аквабоксы для ведения подводной видеосъемки. Там же видеокамеры с носителями цифровой информации. Все новое. Вам поможет наш специалист - капитан Селиванов. С ним всю сбрую подгоните. Он скоро подойдет. В общем, разбирайтесь до обеда, а потом перекусим.
        Полковник посмотрел на часы и добавил:
        - Кстати, в четырнадцать ноль-ноль встреча с навигатором. Познакомитесь, обсудим детали завтрашней операции.
        Шин, у которого глаза разбежались от изумительного снаряжения, тем не менее спросил:
        - У навигатора имя есть или прозвище? Может быть, мы с напарником его знаем.
        - Может и знаете. Она себя Муреной зовет, а в среде свободных капитанов Стервой кличут! Правда, я это не одобряю.
        Напарники переглянулись.
        Они знали, что в Дикой гавани существует единственный женщина - капитан катера. Причем весьма молодая женщина! Хрупкая и стройная, эта девушка обладала таким жестким характером, что ныряльщики, прежде чем ее нанимать, обычно сто раз подумают, нужен ли им такой навигатор. Хотя, справедливости ради, надо заметить, что морское дело Мурена знала капитально. Да и «посудина» под названием «Акула», которой эта суровая девица командовала, по оснащению не уступала самым крутым катерам в гавани. Два матроса постоянно обитали на корабле - видимо, дела у капитанши шли вполне прилично, раз могла платить жалованье двум прожженным авантюристам.
        Шин доподлинно знал, что на «Акуле» были установлены подводные крылья и два мощных водометных двигателя. Считается, что металлические гребные винты в первую очередь привлекают внимание иноргов. Так вот, углепластиковый корпус этого двухпалубного, но легкого и скоростного кораблика выступающих стальных и железных деталей не имел, поэтому практически летел над волнами.
        Стремительная «Акула» имела зубы! На верхней пристройке была смонтирована башенка со станковым пулеметом КПВТ[11 - КПВТ - станковый крупнокалиберный пулемет системы Владимирова.] на лафете. Управление стрельбой осуществлялось прямо из рубки с помощью компьютера и джойстика-манипулятора с красивой гашеткой. Электронный прицел с многократной оптикой радовал Мурену. Делать-то ничего не надо! Поймал вражину в прицел, тут и жми на гашетку! Все просто.
        Катер был оснащен и другими полезными и современными устройствами. В связи с тем, что девушка-навигатор не жаловала металл во всех его проявлениях, на катере широко использовались прогрессивные научные разработки. Например, на корме «Акулы» разместился удивительный подъемный кран, собранный с применением композитных материалов. Этот технологический изыск до кислотной изжоги раздражал местных завистников.
        Шин понимал, что для похода к Дальней Банке лучшего плавательного средства им не найти и нечего даже мечтать! Но Мурену побаивался. Напарники знали, что она не связана с мафией, но что у нее тогда за «крыша»? Никто из них еще вчера об этом даже не догадывался. А вот теперь вроде бы ситуация медленно прояснилась.
        Дядюшка Пыпин! Он и есть «крыша»!
        Все встало на свои места. Шин понимал, что после стычки с бандитами ему придется серьезно обсудить ситуацию с полковником. Дайвер другими глазами посмотрел на военпреда. Этот плотный еще нестарый мужчина имел огромное влияние в крепости, а также во всех других вопросах непростой жизни ее обитателей. Именно полковник здесь всем рулил и заправлял. Какие там Папаши Смирновы и прочие Иваняны, далеко им еще до Семена Пыпина! От этих мыслей на душе полегчало, но трудный разговор Шин решил пока отложить. Надо было заниматься делом.
        Шин и Федька в подводном ремесле новичками не числились - разобрались со снаряжением достаточно быстро. Рыжик иногда ахал от восторга, а Шин тихо радовался боевому комплекту, как вчерашний мальчишка - подаренному мопеду после велосипеда.
        Капитан Селиванов, опытный и толковый инструктор, достаточно быстро подогнал все лямки на костюмах напарников. Проверил лично исправность дыхательных систем и, взглянув на часы, скомандовал:
        - Все, табань, мужики! Снимай оборудование. Обед.
        Вопреки ожиданиям, их повели не в столовую, откуда доносились раздражающие запахи готовых блюд незамысловатого, но сытного военного рациона. Селиванов открыл неприметную дверь, и напарники вошли в зал, где за большим красивым столом восседал полковник Пыпин, а справа от него на резном стуле сидела миниатюрная брюнетка с огромными карими глазами. В этих глазищах Шин рассмотрел танцующих чертиков.
        - Эти, что ли? - приятным певучим голоском спросила она. - Дядя Степа, а ты лучше кого-нибудь не мог подобрать? Я знаю, что в клане «Гайдуки» вполне профессиональные ныряльщики имеются, да и «Воины Свободы» реальные контракты всегда отрабатывают.
        Шин выпрямился, тон этой наглой девицы ему категорически не понравился. Федька, тот вообще надулся, уставился в пол и не знал, куда девать свои руки. В конечном итоге затолкал их в карманы и протяжно вздохнул.
        - Ксюха! Я тебе! - погрозил пальцем довольный полковник. - Поговори еще у меня. Эти ребята вполне подходят. Я их лично проверял. Они, конечно, еще молоды, но везунчики. У них за плечами пара десятков удачных рейдов в море. Беда в том, что они по мелочевке раньше работали. Но я их нанял, так что будь вежливой с нашими друзьями.
        «Сама-то она, конечно, очень симпатичная, - подумал Шин. - Но наглая! Зря мы ввязались в это дело. Не хватало еще, чтобы нами малолетки-школьницы помыкали! Но теперь обратного пути нет!»
        - Мне двадцать четыре года, между прочим! - глядя в глаза Шину, вдруг сказала Мурена. - И я не «малолетка»! Понял?
        Шин опешил, неужели он сказал это вслух? Нет, этого не может быть! Он же не заговаривающийся маразматик! Она что, мысли читает?
        Военпред широко улыбнулся, а Мурена продолжила:
        - Мысли я читать не умею, просто у меня очень развита интуиция. Понятно?
        Друзья, как школьники перед сердитой учительницей, послушно кивнули.
        - Дядя Сема, где ты их взял? Они же еще желторотые птенчики!
        Шин «вчерашний» в этот момент, наверное, психанул бы и наговорил глупостей, раздражаясь на противную девку. Но Шин «сегодняшний», который час назад победил в бою троих вооруженных противников, воспринял все нападки Мурены несущественными. Кто она такая, чтобы обсуждать людей, которых видит впервые?
        Поэтому напарники стояли и молчали. Только как-то невесело усмехнулись. Такое поведение озадачило Мурену. Она решила, что возможно ошиблась в этих двоих.
        - Хватит! - припечатал широченной ладонью по столешнице полковник Пыпин. - Хватит, я сказал! Будь добра уважать моих людей! Я их нанял и точка!
        После этих слов полковник жестом пригласил дайверов к столу.
        - Не обращайте на нее внимания, она всегда такая. Всем норовит аппетит испортить. Угощайтесь и спокойно кушайте. Кстати, выпить не желаете?
        Федька встрепенулся, мельком взглянул на друга и с тихой грустью опустил глаза. А Шин, напротив, посмотрел на военпреда с вызовом и ответил:
        - Желаем! Мы Семен Николаевич утром в бою были. Нервы бы успокоить. Так что по рюмке крепкого выпьем, но не больше. Завтра в море, а перед рейдом мы не употребляем.
        Полковник Пыпин нахмурился, встал из-за стола, подошел к бару, посмотрел на бутылки, выбрал коньяк и вернулся к молчащим гостям. Разлил всем, даже Мурене. Она отрицательно покачала головой, но рюмку подняла.
        - Такс! - начал Пыпин. - С этой минуты вы, друзья мои хорошие, обязаны докладывать мне о любом изменении ситуации, о любой боевой стычке и прочих казусах. Я должен владеть всей имеющейся информацией, иначе упущу из рук нить, считай - всему делу конец! Утром наш патруль слышал выстрелы и взрывы со стороны побережья. Доклад поступил поздно. Поэтому даже примерное место боестолкновения определить не удалось.
        - Бандиты на нас засаду устроили, - внес ясность Шин. Затем он подробно обо всем рассказал, откровенно и ничего не утаивая. Полковник внимательно слушал, не перебивал, иногда сопровождал рассказ собеседника мимикой - вскидывал с удивлением брови.
        - Теперь щебеночная осыпь у Белой Скалы - могила для Бахаря и его бандитов. Папашины люди были, - закончил свой рассказ Шин.
        - Ясно, - протянул в создавшейся неловкой тишине военпред. - Вот значит как! Он решил померяться, у кого из нас длиннее, ни при Ксении будет сказано! А ведь я его предупреждал! Я его давно предупреждал! Что же вы сразу-то не сообщили? Вы, ребятки, кушайте, а то солянка остынет, а я пойду пару распоряжений сделаю.
        Начальник местного гарнизона встал и с задумчивым видом пошел к выходу. Открыв дверь, он повернулся и уважительно добавил:
        - А вы молодцы! Значит, не ошибся я в вас! Не каждому дано так тактически грамотно провести бой! Даже несмотря на некоторые огрехи. Хвалю. Я вернусь через десять минут. Племянница моя, Ксения, введет вас в детали завтрашнего мероприятия.
        - Называйте меня Муреной, - после того, как закрылась дверь за дядей Семеном, выделяя каждый слог, объявила девушка.
        - Я - Шин, - коротко ответил дайвер.
        - А я - Федька, тьфу ты, то есть Рыжик! - сообщил напарник. - Это меня так друзья зовут!
        - Тогда за знакомство, - предложила тост Ксения и, обращаясь к сидящему напротив парню, спросила: - А почему у тебя имя такое странное?
        - Это не имя на самом-то деле. Это прозвище такое или даже второе имя. Шин в переводе с японского языка означает «достойный». Отец меня так иногда в шутку называл в последние годы. Он в молодости на Кунашире служил, все вспоминал Дальний Восток. Теперь я - Шин. Мне нравится.
        - Мне тоже, - неожиданно для самой себя ответила девушка.
        «По-моему она засмущалась!» - с удивлением подумал Шин, а Федька с хитрой миной в этот момент пнул его под столом.
        - Расклад такой, - перешла к делу Мурена-Стерва-Ксения. - Завтра, в три ноль-ноль мы должны закончить погрузку на мою «Акулу» и в четыре ноль-ноль выйти из гавани без света и шума. На борту будут находиться: я - навигатор, два моих матроса - Бестия и Чукча.
        Федька прыснул, но, заметив лед в глазах Мурены, закрыл рот и виновато замахал открытыми ладонями.
        - Затем вы двое с подводным снаряжением, - продолжила лихая капитанша. - Боновые заграждения с сетями для нормального выхода в море для нас приоткроют всего на пять минут. От военных с нами пойдет в поход мичман Баев Василий Петрович. Вы с ним встретитесь уже на корабле. К моменту загрузки и до начала рейда все улицы Полоя будут перекрыты. Далее все просто. Идем к Дальней Банке, координаты затопленной подводной лодки я знаю. Приведу к месту, можете не сомневаться. Далее вы уходите на глубину и выполняете свою работу. Затем я увожу «Акулу» с места погружения и в случае чего помочь вам мы не сможем. Через два часа я возвращаюсь и поднимаю вас на борт.
        - А где вы будете все это время? - наивно спросил Федька.
        Мурена совсем по-детски хихикнула.
        - Гулять вокруг рифа буду и топливо жечь на скорости в тридцать узлов. Понятно? Вопросы есть?
        - Два часа внизу, - задумчиво произнес Шин. - Ну что же, мы готовы!
        - Факт! - подтвердил Федька.
        Отворилась дверь и в комнату стремительно вошел Пыпин. Занял свое любимое место за столом, выпил нетронутую рюмку коньяка и грозно сказал:
        - Все, ребятушки! Ловят уже!
        - Кого, Семен Николаевич? - прошептал Шин.
        - Как «кого»? Его! Папашу Смирнова ловят и бандитов-подельников. Только, боюсь, утек в сопки, шельмец! Я ему вчера обещал по миру пустить, а он мне не поверил! Против меня игру затеял! Против кого?! Меня?! Да я его самого и всю его шайку-лейку в порошок сотру. Через неделю к нам рота морпехов прибудет для усиления, вот тогда и устроим настоящую охоту на глупого волка.
        Глава 9
        ДОПРОС, ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Утро следующего дня выдалось дождливым и холодным. Туман не просто стелился над древним болотом, создавалось впечатление, что насыщенные влагой тучи спустились вниз и, зацепившись за деревья, просто соединились с парящей влагой Больших Донков. Дождь моросил, под ногами хлюпало, и даже возле самой сторожки егеря собралась приличная лужа.
        Зато в печке уютно потрескивали дровишки, на столе приятно пахло копченым салом и огурцами. Раздражал и манил запах чеснока. Горка свежесваренной картошки, любовно посыпанная укропом, стояла прямо в кастрюльке во главе стола и недвусмысленно намекала, что она самая главная в меню завтрака охотников. Суровая крестьянская пища была проста и в то же время калорийна, экологична и вкусна.
        Панкратов резко открыл глаза, увидел струганные доски потолка, посмотрел на стол, проглотил слюну. Аппетит разыгрался не на шутку. Он один в доме - егеря и Сережки не было. Пошевелился на лежанке - раненая нога с готовностью отдала тупой болью. Панкратов отбросил тулуп, который на него заботливо накинул Афанасьев, хмуро посмотрел на повязку - надобно заменить. Закашлялся.
        Дверь открылась и в дом шумно ввалился улыбающийся Василий Митрофанович. Ссыпал принесенные дрова и стряхнул влагу с дождевика, повесил на вбитый в стену гвоздь.
        - Очнулся, Кирилл Геннадьевич, проснулся? - задал уже ненужный вопрос. - Молодец! Как нога? Как самочувствие? - не давая вставить словечко, продолжал спрашивать егерь. - Болит? Ух, и напугал ты нас вчера, когда в обморок упал. Я вообще подумал, что ты умираешь. А Серега говорит, мол, ты в простой отключке. Я смотрю на тебя - вроде живой. Пульс есть, дышишь - значит, жив. Еле-еле душа в теле, но не покойник. Ох и натаскался же я вчера по болоту. То тебя на руках, то планетянина на веревке. Устал так, что не мог ноги переставлять. Думал, не встану завтра. Повязку сменим или сначала позавтракаем? А то картошка остынет.
        - Как там наш пленник? - вопросом на вопрос ответил Панкратов.
        - А что ему сделается! - засмеялся Афанасьев. - Представляешь, он за колесную ось заполз и замаскировался там, как хамелеон! Мимикрией засранец владеет в совершенстве. Я сперва подумал, что убег, вредитель! Потом смотрю - ан нет! Туточки он! Рядышком! Цепочка наша медвежья натянулась, но держит отлично!
        Егерь задорно засмеялся, заражая жизнерадостным смехом бывшего майора.
        - Куды ему против наших оков! Мордой не вышел!
        - А сейчас чем он занят? Не сорвется с кукана? Или уже смирился и безвольно валяется в луже?
        - Ну почему! Грызет цепь, зубы уже сломал, да все нормально. Сейчас перекусим, а после сходим, проведаем супостата. Кстати, рюмку налить или опосля?
        Панкратов задумчиво погладил щетину на подбородке.
        - С такой закуской грех не выпить, да только ногу бы подлечить. Мы с тобой на войне, Василий Митрофанович, и у нас есть пленный! Думаю, что не до спиртного нам пока. Позднее, может быть, и опрокинем чарку, а сейчас посмотреть бы на него.
        - Ну, хозяин - барин! Я настаивать не буду. Тогда за дело.
        Егерь достал из тумбочки аптечку и принялся за перевязку.
        - Худо дело! - подвел итог Афанасьев. - Рана загнивать начала. Тебя, Геннадьевич, в больницу бы отправить. Одно плохо, сейчас даже на твоей Ниве до Новоникольского не добраться. По грейдеру не проехать, дороги в кашу превратились, и связи тут никакой нет - помощь не вызвать. Да и вызывать по большому счету некого. Есть у нас один участковый, старый, как дерьмо мамонта, так он к тому же в наших краях редко бывает. А подмогу нам надо бы настоящую, не каждый день, я думаю, пришельцев в плен берут.
        Панкратов поморщился, не то от боли, не то от досады. Решили, что помощь должна сама прийти. Ну, не может армия пропустить без особого внимания инопланетный корабль, проникший на территорию России. Бывший разведчик понимал, что доводы Афанасьева справедливы, но и тот факт, что подкрепления все еще не наблюдалось, настораживало. Значит, что-то произошло! Корабль здесь, на болоте, с экипажем противника. И это неоспоримый факт. Но задержку официальных властей в таком важном деле Панкратов объяснить не мог.
        И все-таки, несмотря на щедрый стол, перекусили быстро, без задержек. Сергей пришел к столу задумчивый и ел с явной неохотой, в глаза не смотрел, думал о чем-то. Отец с подозрением поглядывал на сына, но молчал - не понимал, что его беспокоит. Панкратов тоже заметил перемену настроения у молодого парня. В конце концов не выдержал и спросил напрямик:
        - Сережа, ты чего сердитый такой? Случилось что? Так ты расскажи. Мы с твоим батей тебя поймем.
        - Даже и не знаю, - недовольно ответил Сережа. - Мысли ужасные в голову лезут.
        - Какие мысли, сынок? - обеспокоенным тоном поинтересовался егерь и встревожено переглянулся с Панкратовым. - Поделись с нами, здесь все свои.
        Молодой охотник молчал, вяло ковыряя ложкой в тарелке.
        Афанасьев озаботился не на шутку:
        - Привиделось что? Или обиделся на кого?
        - Я думаю, что вы хотите меня убить, - вдруг выдал парень. - А потом в болоте спрятать.
        После этих слов у егеря от неожиданности ложка выпала из рук, а Панкратов поперхнулся и стал искать глазами стакан с чаем, чтобы протолкнуть застрявший в горле кусок сала.
        Взрослые мужчины замерли и молча, недоуменно смотрели на Сергея, а он возьми и добавь:
        - Вы меня не любите и даже ненавидите.
        - Так…
        В голове Панкратова возникли пока еще смутные, но серьезные догадки. Вернее сказать, появилось стойкое ощущение, что мальчишка не сам говорит - он повторяет чьи-то чужие слова, при этом нарочитая апатия и агрессивный смысл сказанного приводили к выводу, что…
        Егерь тоже догадался! Он схватил со стены ружье и выскочил на улицу.
        - Стой! Митрофанович! Стой! - закричал Панкратов в след егерю. - Не убивай его! Он наш пленный и «язык»!
        Панкратов как смог рванулся во двор, зачем-то прихватил по дороге железную кочергу. Хромал быстро, насколько позволяла вернувшаяся боль.
        - Не глупи, Василий Митрофанович! - крикнул он, рассмотрев, что егерь стоит в двух метрах от инорга и возится с оружием. - Давай разберемся!
        - Он залез в мозг моего Серьги, вот я с ним сейчас и разберусь, - Афанасьев замолк и, разворачиваясь, тихо добавил не своим голосом: - А сначала я с тобой разберусь, а потом уж и с собой…
        - Эх, твою дивизию! - заматерился Кирилл, размахнулся и со всех сил запустил в голову инорга так удачно подвернувшуюся кочергу. Видимо, инопланетянин так увлекся влиянием на человека, что пропустил момент броска и даже не отстранился. А когда металлический согнутый прут плашмя ударил ему в то место, где у честного народа обычно находился лоб, защищаться было уже поздно. Бледная инопланетная амфибия совсем по-человечески охнула и в тот же миг приобрела белый оттенок поверхности кожи.
        Афанасьев выронил двустволку и прижал ладони к вискам.
        - Кирилл! У меня в голове сейчас какой-то червяк шевелился, и вдруг все прошло! Больно не было, но противно-то как! Это пришелец балует!
        - Похоже на то, - согласился Панкратов, неуклюже опираясь на старую телегу, вросшую в землю двора. - Только вот беда, нас никогда в разведке не инструктировали, что инорги обладают такими свойствами мышления. Наводить на других свои мысли и навязывать поведенческие реакции на нашей планете никто не умеет.
        Егерь спохватился, с тревогой посмотрел на дом и побежал к дверям.
        - Сережа! Сережа! - срывающимся голосом закричал он. - Сережа, отзовись!
        Юноша вышел навстречу.
        - Папка! Я здесь!
        Афанасьев подбежал к сыну, порывисто обнял его, прижал к себе.
        - Сыночка! Это враг! Это изверг! Он на нас с тобой действует! Но все прошло, ты не бойся.
        - Я знаю, папа, - зажмурился парень. - Еще никогда с того дня, когда мы похоронили маму, мне не было так страшно.
        - Ну что ты! Что ты! - успокаивающе запричитал уже немолодой егерь. - Все будет хорошо. Поверь своему батьке.
        А Панкратов тем временем подошел вплотную к распластавшемуся в грязи иноргу и внимательно его рассмотрел.
        «Это крупное существо сумело совладать со зрелой лосихой и, скорее всего, могло вмиг передушить всех нас, - думал внешне спокойный Панкратов. - Эта особь обладает развитыми сильными конечностями. Сразу видно, что для иномирянина водная среда обитания является родной. Те же перепонки на руках между пальцами и широкие ступни характеризуют его как отличного пловца!»
        Панкратов, поднял ружье егеря. Переломил его, проверил - патроны заряжены. Со щелчком вернул оружие в исходное состояние, поставил на предохранитель. Затем с трудом обошел лежащего инорга по дуге, внимательно осмотрел голову. С обеих сторон, ближе к туловищу обнаружил небольшие вдавленные мембранные органы, скорее всего, отвечающие за слух. В этот момент инорг пришел в себя, совсем по-человечески принял сидячее положение, упираясь обеими руками о землю. Амфибия осмысленным взглядом окинула окружающее пространство и, обнаружив в двух шагах от себя человека, защелкала. Их взгляды встретились.
        - Вот только попробуй! - утробно прорычал бывший разведчик и навел стволы в лицо пленного противника. - Со мной такие номера не проходят. Только почувствую, что ты пытаешься мною управлять - убью. Ты меня понял?
        Инорг что-то для себя решил и отвел мутный взгляд.
        - Ты ранен. Ты сильный, - возникли в голове Панкратова слова или мысленные образы, облаченные в русские слова и фразы.
        - Хочешь поговорить? - спокойно спросил майор, но внутренне содрогнулся. Входить в контакт с инопланетянами его не учили, но бывалый военный, имеющий серьезный боевой опыт, в своей насыщенной жизни насмотрелся такого, что никакому пришельцу и не снилось. Не зная сам, Панкратов выставил очень мощный психологический барьер. Инорг, используя тонкий ментальный щуп, сразу почувствовал это и отпрянул, опасаясь разозлить опасного землянина.
        - Да, - не проронив и звука, ответил инорг. - Отпусти меня.
        - Куда я должен тебя отпустить? - усмехнулся майор. - Это война и ты в плену. Твою судьбу решаю я. У тебя два выхода, - разложил по полочкам Панкратов. - Или ты лояльно отвечаешь на все мои вопросы, или, если ты упрямишься и пытаешься меня обмануть - я тебя расстреляю. Слово «расстреляю» тебе понятно или продемонстрировать?
        В этот важный для межрасового взаимопонимания момент майор повернулся корпусом и, быстро вскинув ружье, выстрелил правым стволом в старое ведро, стоящее у ворот сарая. Громыхнул выстрел, запахло порохом, продырявленное ведро упало и покатилось.
        - Теперь понятно? - Панкратов посмотрел прямо в глаза инорга.
        - Да, теперь понятно, - сообщило существо. - Я голоден.
        - Могу предложить рыбу, но после того, как ты ответишь на серию моих вопросов. Затем ты будешь питаться. После этого я продолжу допрос.
        - Я согласен, спрашивай.
        - Мы видели корабль, на котором вы прилетели. Сколько живых существ находилось на борту?
        - Четверо, - без заминки ответил инорг.
        - Те двое, которых мы убили, были пилотами?
        - Нет. Они солдаты. Глупая охрана.
        - Тогда кто четвертый? Он на корабле или вышел с тобой на поверхность?
        - Он немобильное существо. Находится внутри корабля.
        - Что он из себя представляет? Он опасен?
        - Сам корабль живой и имеет отделяемый орган внутренней секреции.
        Панкратов замолчал, осмысливая полученную информацию. Инорг подобрал термины и понятия наиболее схожие к описанию своих образов. Кем на самом деле является четвертый организм, предстояло прояснить более подробно.
        - Он опасен? - повторил вопрос майор, а для себя решил не задавать пленнику более одного вопроса одновременно.
        - Нет, Морф неопасен для вас. Он очень голоден и жаждет пищи.
        - Какова его роль в составе вашего экипажа?
        - Он не экипаж. Он груз. Нас было трое. Мы его доставили сюда.
        - Для чего он предназначен?
        - Он колониальная личинка. Если его кормить, он будет выделять десятки пресноводных зародышей. Они будут расти и процветать, а потом начнут размножаться в новых для нас условиях.
        Панкратов нахмурился, он еще вчера догадался, что кораблю нет причин забираться так далеко вглубь континента без веских оснований. Теперь ситуация прояснилась. Сам корабль нес в себе страшную угрозу, он мог начать плодить биологических завоевателей, которые размножатся и пойдут дальше - в реки, озера, глубокие ручьи. Они вытеснят или уничтожат местную фауну и перекроют доступ к питьевой воде людям!
        - Он уже начал плодить этих зародышей?
        - Еще нет, - откликнулся инорг и добавил: - Ему необходимы биоресурсы.
        - Твои функции в экипаже?
        - Я пилот и кормилец. Я не солдат.
        - Для этого ты убил крупное животное?
        - Да. Оно пило воду. Я хотел накормить Морфа.
        Панкратов сжал зубы и внимательно смотрел на инорга. Информацию, которую он только начал получать была бесценна для человечества. Майор отдавал себе отчет, что «язык», которого они захватили, в своем роде уникален. Он принадлежал к технической элите - пилотировал корабли и, безусловно, обладал всеобъемлющими данными о структуре и потенциале противника. Он не туповатый «охранник», он командир корабля! А тот факт, что он попался в расставленные на него сети - так не каждый может противодействовать продуманной засаде. Как бывший командир разведроты Кирилл почувствовал, что перед ним очень умное существо. Этот спокойный даже в плену разум все понимал и адекватно реагировал на любые вопросы - похоже, не врал.
        - Сколько вас было на корабле? - резко спросил Панкратов.
        Инорг вздрогнул и, как показалось майору, с удивлением поднял голову.
        - Четверо, - медленно повторил он. - Три члена экипажа и Морф. Я уже отвечал на этот вопрос.
        - Ну, хорошо, - Кирилл повернулся в сторону домика егеря и призывно махнул рукой. - Сейчас ты получишь еду.
        Егерь, отправивший сына в дом, с опаской приблизился, вопросительно взглянул на Панкратова.
        - Василий Митрофанович, необходимо дать ему рыбы. Он очень хочет кушать.
        - Свежей нет, - заявил Афанасьев. - Соленую будет? Я намедни полбочонка карасей под гнет поставил, думал завялить.
        - Надо один килограмм выделить пленному, мы же не будем его голодом морить. Русские люди пытки не приветствуют.
        Егерь по-деловому кивнул и быстро пошел к сараю.
        Панкратов решил, что тактическую обстановку прояснил, теперь необходимо выяснить общие вопросы.
        - Как к тебе обращаться? - вдруг спросил Кирилл. - Имя у тебя есть?
        - Есть. Мое имя Метус.
        - Что означает?
        - Это мой статус в колонии и одновременно имя, я получил его, повысив свою квалификацию. Я пилот высшего класса и теперь я - Метус, а раньше был Копус, а еще до этого - Ламус, но ты можешь называть меня Метус.
        - Ну, Метус так Метус, - Панкратов достал сигарету, прикурил и недовольно поинтересовался: - Откуда вы только взялись на нашу голову?
        Вопрос был задан очень тихо. Это был даже не вопрос, а так, некая фраза, высказанная с раздражением и досадой уставшим, раненым человеком. И тем не менее инорг все услышал и среагировал:
        - Мы ушли с Лагартуса, нашей родной планеты. По-вашему - «Океан».
        - Что же вам у себя дома не жилось? - неожиданно для себя разгорячился майор. - Вы пришли на чужие хлеба, уничтожаете чуждые для вас виды живых существ, заняли мировой океан. А вы не подумали, что это не ваш мир? Почему вы решили захватить не принадлежащее вам пространство? Отвечай, гад!
        - Но ведь люди живут на континентах, - искренне удивился инорг. - Вы дышите атмосферным воздухом и не можете дышать в воде. Зачем вам океаны?
        - Это наша планета! И, следовательно, океаны тоже наши, - начал раздражаться Панкратов. - Вы агрессоры и прекрасно об этом знаете. Задаю следующий вопрос: почему вы покинули свой мир? Можешь ответить подробно.
        Инорг по имени Метус протяжно взвыл:
        - Более миллиона земных лет мы блаженно развивались в ласковых водах теплого Лагартуса, но затем произошли страшные события, которым наши предки сначала не предали значения. Сразу в нескольких районах планеты начали извергаться подводные вулканы. Они извергали невероятные объемы раскаленной лавы. На глубинах от двадцати и более километров накапливались значительные массы углекислого газа, которые в какой-то момент прорывались вверх, в атмосферу. Климат изменился - среднегодовая температура Лагартуса возросла на восемнадцать градусов. Это повлекло за собой уменьшение концентрации жизненно важного кислорода в атмосфере более чем в четыре раза. Нет, поверьте, это произошло не за час и не за год - прошло несколько веков, но из-за недостатка кислорода в глубинах вод размножились бактерии, выделяющие ядовитый сероводород. Поэтому весь Мировой океан оказался отравленным, и мало кому удалось выжить в таких условиях. Тогда предтечи отправили в Великий Космос сотни колониальных кораблей в поисках нового дома. Наш кластер стартовал через сто лет после начала Последнего Исхода.
        - Вы прибыли сюда после возвращения разведчиков?
        - Нет, у нас не оставалось времени на разведку. Некоторые районы нашего океана были уже не пригодны для нормального существования. За каких-то сто-двести земных лет вся разумная жизнь сконцентрировалась ближе к полюсам планеты, где еще оставались прохладные и холодные слои воды. В тоже время экваториальная часть и субэкваториальные сектора превратились в ядовитый бульон. Там не осталось даже простейших организмов.
        Панкратов сел на старинный табурет, заботливо принесенный егерем. Он благодарно посмотрел на Василия Митрофановича. Стоять не оставалось сил - нога беспокоила все больше, и казалось, что боль пульсирует, причиняя Кириллу серьезные неудобства. Помимо табурета Афанасьев принес картонный куль с солоноватой рыбой.
        Но контакт с иноргом состоялся, и прерывать его майор не хотел. В другой раз условия, при которых пленник разговорится, могли не сложиться. Нога потерпит, сейчас главнее всего получить любую полезную информацию.
        Панкратов не знал точно, но почему-то был уверен, что за те двенадцать лет прошедшие после Пришествия он первый, кому довелось вот так запросто пообщаться с пришельцем. При этом инорг находился в зависимом и незавидном положении пленника. Поэтому бывший командир роты отчаянных разведчиков и штурмовиков предпочел не обращать внимания на возрастающую боль. Он небрежно бросил куль с карасями иноргу и задумчиво смотрел, как бледно-зеленая тварь омерзительно поглощает рыбу. Монстр причмокивал и издавал противные звуки, раскусывая и глотая пищу.
        Кирилл дождался, когда инорг насытится и сможет вновь отвечать на поставленные вопросы.
        - Как называется ваш кластер? - тихо спросил майор.
        - Конгломерат организмов «Бегущие впереди».
        - У вас есть руководство? Главари?
        - Это очень серьезный вопрос, - неожиданно заявил инорг. - И если я отвечу на него, то вряд ли смогу когда-нибудь вернуться в семью. Меня будут презирать, и я, гонимый вчерашними братьями, превращусь в изгоя, если, конечно, меня сразу не убьют.
        Панкратов ожидал и предвидел, что нащупает вопрос, на который Метус не захочет отвечать, поэтому уже продумал тактику на этот случай.
        - Хорошо, - медленно протянул он. - Ты считаешь, что нельзя сообщать противнику, коим я для тебя, безусловно, являюсь, принципы иерархического и боевого построения вашей цивилизации. Но я, признавая вас разумными существами, должен напомнить твой статус. Ты в плену и вернуться в семью не сможешь. Отказываясь отвечать на мои вопросы, ты не оставляешь мне выбора. Я вынужден исполнить наш негласный договор.
        После этих слов майор, не вставая с табурета, поднял ружье и выстрелил левым стволом выше головы амфибии. Инорг заверещал и в страхе закрыл органы слуха своими перепончатыми кистями.
        - Не стреляй! - взвизгнул он. - Я буду говорить, но вы должны пообещать, что никогда не скажете Верховному Килю о моем малодушии.
        Панкратов криво усмехнулся и произнес:
        - Думаю, что я никогда не увижу Верховного Киля и не смогу передать ему весточку от пойманного Пилота и Кормильца - Метуса. Это очень маловероятно.
        - Тогда я отвечаю на ранее заданный вопрос: да, у нас есть президент. Нет, неправильно, скорее - король. Нет, тоже не пойдет, наверное, все-таки больше подходит термин - «староста». Он и является главой конгломерата «Бегущие впереди».
        - Это избираемая должность или статус многими ступенями выше твоего?
        - Это статус, но я никогда не стану Килем, ни младшим, ни старшим, ни верховным. Серая семья рождает и пестует только пилотов и кормильцев. Мы не воины и не мыслители, также мы не строители и не хранители знаний, хотя и не скрою: выходцы Серой семьи всегда ценились Верховными, - самодовольно закончил инорг и жалобно добавил: - Хочу еще соленой рыбы! Никогда до этого я не пробовал столь дивного лакомства! Члены нашего конгломерата знают, что такое соль и умеют ловить рыбу, но не применяли эти компоненты по отношению друг к другу.
        - Рыбу ты получишь, но только вечером и при условии, что не будешь капризничать.
        На выстрел прибежал егерь, быстро оценил обстановку и поинтересовался у Кирилла:
        - Чего стрелял?
        - Наш гость решил поупрямиться, но передумал.
        - Понятно, - Афанасьев с неприязнью разглядывал прикованного инопланетянина. Затем взял из рук Панкратова ружье, переломил - пустые гильзы выскочили и канули в грязной луже. Достал из кармана охотничьего плаща два новых патрона, не торопясь зарядил ружье и протянул Кириллу.
        - Может быть, прервешься? Передохнешь?
        Панкратов отрицательно помахал головой.
        - Нельзя прерывать допрос. Я потом все объясню.
        Афанасьев поощрительно похлопал по плечу своего боевого товарища, склонился к уху Панкратова и прошептал:
        - Я с Серьгой тут рядом. Если что - стреляй! Мы мигом на помощь подоспеем.
        Панкратов только устало кивнул.
        - Еще час и сделаем перерыв, - сказал он уходящему егерю. Потом вновь закурил и, обращаясь к пленнику, сообщил:
        - Ты правильно заметил, что я ранен. Твой воин проткнул мне бедро шипом на хвосте. Это опасно?
        - Эти были не ядовиты - тебе повезло. Вот если бы у них на хвосте имелись яркие полоски или пятна, ты был бы убит на месте схватки.
        - Расскажи о «Бегущих впереди»? - задал очередной вопрос майор.
        - Мой конгломерат очень долго летел в вашу звездную систему. Мы были очень голодны и злы. Наши Морфы ныли и стенали от отсутствия питания. Пришлось пожертвовать частью экипажа второго сорта. Затем проходило время, и Морфы выдавали на свет головастиков, их тоже скармливали биореакторам, и все начиналось снова.
        - Вы что же, скармливали свое же потомство? - Кирилл представил себе эту картину и внутренне ужаснулся. Его передернуло от брезгливости и презрения. - Что было дальше?
        - Из девяти маточных кораблей до ваших пределов удалось добраться только шести Метусам. Одним из них был я, - с гордостью заявил инорг.
        - Какое количество организмов перевозил один маточный корабль?
        - Если пользоваться вашим исчислением, то один колониальный корабль нес в себе сто пятьдесят крупных организмов, около тысячи важных сегментов, двадцать тысяч надсмотрщиков, более ста тысяч членов различных семей и около трехсот тысяч личинок и половозрелых зародышей второго сорта. Эти корабли наш конгломерат выращивал более семидесяти лет. Я родился, когда мой корабль уже обрел мышление.
        - Ты хочешь сказать, что ваши корабли разумны?
        Инорг почувствовал, что хоть и мысленно, сболтнул лишнего. Он сморщился и отвернулся.
        Опыт военного разведчика не подвел, Панкратов понял, что эта информация очень весома. Он смотрел на белесые полосы, которые хаотичным рисунком обрамляли все тело пришельца и думал: «Если корабли иноргов разумны, то не исключено, что и тот небольшой по космическим меркам аппарат, спустившийся на Лебединый плес, тоже умеет думать и принимать решение, - майор почувствовал волнение. - А что если корабль почувствует или заметит долгое отсутствие экипажа и предпримет какие-нибудь активные действия?!»
        Майор очень медленно, выговаривая каждый слог, спросил:
        - Метус, ответь мне сейчас же, сколько времени потребуется кораблю, на котором вы сюда прибыли, чтобы понять, что экипаж погиб?
        Инорг молчал и свои мысли не транслировал.
        - Ты слышал мой вопрос или повторить?
        Бледная амфибия попыталась заползти за колесо, но цепь натянулась, ограничивая свободу маневра.
        - Выползай обратно или я буду стрелять. Я не шучу.
        Инорг подвывал и дергал цепь. Затем выполз и внезапно прыгнул в сторону человека. В прыжке он выпрямился и как можно дальше вытянул вперед верхнюю конечность с длинными когтями. Он метил в горло, надеясь добраться до зазевавшегося землянина. Но майор сидел дальше, держа двустволку на коленях. Довернув стволы оружия всего-то на десяток сантиметров, Панкратов выстрелил. Заряд крупной дроби прошел ниже траектории броска, но часть картечи зацепила ноги инопланетного пилота. Цепь натянулась и жестким натягом припечатала прыгуна о землю. Амфибия выла и ярилась, беспомощно вспарывая когтистыми лапами грязь и оставляя глубокие борозды, которые немедленно наполнялись черной водой.
        Майор прицелился в грязную морду инорга и размышлял. Так и подмывало выстрелить в переносицу и поставить жирную точку в судьбе члена Серой семьи конгломерата «Бегущие впереди». Гнилая ножка старого табурета, на котором восседал Панкратов, подломилась, и Кирилл упал на спину в глубокую лужу. Почему-то своих ног он не чувствовал, в глазах болезненно потемнело. Он лежал на спине, холодная вода неудержимо хлынула за шиворот, сверху, из темных туч капали первые крупные капли приближающегося дождя, а где-то рядом ярился и бился на цепи враждебный инородец - чужой и непостижимый. Существо стремилось дотянуться до беспомощного человека, не доставало и ярилось от этого с еще большей силой. Инопланетный организм рычал и свистел, хватал когтистыми лапами воздух, рыл землю всеми конечностями, но никак не мог схватить своего тюремщика. Звуки, издаваемые иноргом, слились в далекую какофонию. Мрак нахлынул еще с большей силой, и майор вновь скатился в опасную яму обморока…
        Глава 10
        РИФ «ДАЛЬНЯЯ БАНКА», ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Все подготовительные мероприятия к выходу в море закончились. В условленные 03:00 все действующие лица были уже на борту «Акулы». Загрузив оборудование и облачившись в костюмы пловцов, Шин и Федька прилегли на брезент. На палубе места хватало, и погода стояла отменная: ни дождичка, ни тумана. Ночь выдалась безлунная и теплая. Казалось, что звезды упали в Японское море! Мерцающий Млечный Путь поражал воображение своими размерами, но человечество уже перестало замечать эту великую красоту! Ирония судьбы заключалась в том, что люди очень долго мечтали и искали братьев по разуму, а когда обрели, то выяснилось, что никакие они нам не братья! Гады они, изверги!
        Прошло двадцать минут, а катер по-прежнему стоял у пирса. Ожидание затягивалось, но случайно выпавшее время для отдыха дайверами всегда ценилось на вес золота. Предстартовое возбуждение уже улетучилось, поэтому Шин позволил себе задремать, а Рыжик радостно вертел в руках СПП-1[12 - СПП-1 - специальный подводный пистолет. Личное оружие боевых пловцов-аквалангистов.], как пятилетний мальчик - новую игрушку из магазина. Пистолет ему вручил мичман Баев на время операции. Невысокий, жилистый человек с железным рукопожатием, он находился рядом с Ксенией, в навигаторской рубке, пристально всматриваясь в темноту гавани.
        Мурена заняла кресло у штурвала и, прикусив губу, ждала разрешающего сигнала с темного берега. Она почувствовала азарт, обернулась, ища силуэт Шина. Заметив его лежащим на палубе, удивленно округлила глаза.
        «Спит вроде бы! - почему-то обиженно подумала девушка. - И как он только может в такой момент спать?»
        - Бестия, отдать концы! - в полголоса скомандовала Мурена. - Отчалим от пристани, сдвинемся на пару кабельтовых к центру акватории бухты, а там и к фарватеру выйдем. Подальше от берега.
        Матрос Бестия кинулась исполнять приказ, а мичман Баев кивнул со знанием дела.
        Отчалили. Корабль двинулся и плавно пошел, оставляя за собой белые буруны от водометов. Напряжение нарастало. Ночью в гавани Полоя не сказать чтобы опасно, но и гулять после полуночи не желательно. Кто его знает, что у пьяных аборигенов в черепной коробке. Люди всякие попадались, иные похуже иноргов будут. Поэтому чем дальше от портовых сооружений, тем лучше.
        «Акула» прошла крайний мол и заскользила в глубину спящей бухты. Приблизившись к центру акватории, катер замедлил ход. Время шло, а сигнала все не было.
        Мурена заволновалась.
        - Навигатор, со стороны маяка наблюдаю прерывистый световой сигнал, - по-флотски быстро доложил мичман Баев. - Пора, Ксения!
        - Сама вижу, - откликнулась капитанша. - «Средний» вперед!
        Электронная отметка кораблика рванулась на тактическом дисплее в рубке управления, и извилистая линия очертаний гавани плавно сместилась вправо. При помощи спутниковой группировки местоположение «Акулы» определялось с точностью до метра, еще минута-другая и катер пройдет разрыв в боновых заграждениях, а там, дальше, уже раскинулись мерцающие воды открытого моря.
        Тонким зуммером заработал вызов бортовой радиостанции.
        - Это «Папа». «Рыбка», ты меня слышишь?
        Голос Пыпина ни с чем не перепутаешь.
        - Да, «Папа»! - отозвалась Ксения. - Это «Рыбка». Мы в «поле».
        - Удачи.
        - До связи.
        Мурена возбужденно потерла руки.
        - Ну, что же! Поехали, прокатимся!
        Мичман Баев без эмоций посмотрел на навигатора и тихо заметил:
        - Надо же! Даже волн нет. Ни всплеска, ни ветерка! Как ты думаешь, это хорошо или плохо?
        Ксения небрежно пожала плечами.
        «Акула» набирала и набирала ход, оставляя за собой бурлящую пену. Корпус корабля приподнялся над поверхностью набегающей воды, уверенно встав на подводные крылья.
        - Ну, вот и тридцать узлов! Теперь повеселимся.
        Палуба накренилась - Мурена заложила вираж. От толчка Шин проснулся, приподнялся и посмотрел в сторону удаляющегося берега. Где-то вдали горел одинокий огонек и больше ничего. Федька довольно крикнул Шину:
        - Мы вышли в море! До места на такой зверюге час ходу, не больше! Быстро доберемся!
        - Это если по прямой шпарить. Не думаю, что Мурена попрет по линеечке. Спорим, кружить начнет?
        Рыжик противно усмехнулся и согласился:
        - Да, братишка, да! Она так за тебя волновалась…
        - В каком смысле?
        - Как «в каком смысле»? Пока ты тут на тюках дрых, мадмуазель все глаза на тебя проглядела! Не удивлюсь, если девка даже всплакнула тайком!
        - Не мели ерунды! Какая она тебе «девка»? Из нее же гвозди ковать можно!
        - Эх, Шин! По-моему, ты один ничего не замечаешь!
        - А тут и замечать нечего! - раздраженно закончил разговор напарник и отвернулся, укладываясь удобнее. - Разбуди через полчасика.
        Теперь Мурена пошла по дуге влево, затем крупным зигзагом. Навигатор свое дело знала. В море опасность одна - инорги. И они никогда не спят. Для них не существует ни дня, ни ночи. Ксения прекрасно знала, что пришельцы атакуют низкоскоростные или пассивные суда. Какое оружие они применяют при этом - непонятно, зато достоверно известно, что происходит с кораблем и экипажем в этот момент. Обычно днище лодки или катера мгновенно вминалось в трюм, при этом разрываясь и измельчаясь. Ясно, что инорги наносили удар каким-то дистанционным оружием. Дядя Семен считал, что бьют гравитационной пушкой. А потом уже гидравлический удар делал свое черное дело. Гидроудары бывали такой колоссальной силы, что сминали боевые крупнотоннажные корабли, как консервные банки каблуком ботинка.
        Нельзя, нельзя останавливаться! Нельзя идти прямо! Нельзя стоять на месте! Если заглох мотор, молись! Шансы, конечно, всегда оставались в открытом море, но резко падали на подходе к береговой линии. Там активность иноргов резко усиливалась, но уже по-другому. Здесь по кораблю не стреляли, там инорги шли на абордаж! Нападали в основном амфибии, но встречались и более «экзотические» виды. Например, огромные пиявки выпрыгивали по дуге, сваливаясь на палубу и извиваясь всем телом и запутывая ноги, впивались мириадами зубов и присосок в тела несчастных людей. «Наутилус» действовал иначе. Разогнавшись наперерез движению судна, тварь врубалась своим тяжелым спиралевидным корпусом в борт, как баран в новые ворота, пытаясь сбросить в воду членов экипажа. Что после этого с ними происходило, можно только догадываться. По крайней мере, их больше никто и никогда не видел. Именно поэтому «Акула» кружила и время от времени с сильным креном внезапно меняла траекторию движения.
        Через один час и тридцать минут, после головокружительных танцев и пируэтов на водной глади навигатор объявила, что до цели осталось десять минут хода. Теперь Ксения вела корабль достаточно ровно, только изредка меняя курс.
        Шин и Федька зашли в рубку управления. Ксения ткнула пальцем в навигационную карту, а затем на дисплее компьютера указала на длинную подводную гряду Дальней Банки.
        - Пройду с северной стороны. Вот здесь я вас высажу. На разгрузку даю две минуты. Погода благоприятная, все должно получиться. Готовьтесь.
        Друзья, не задавая вопросов, молча, кивнули.
        Отступать поздно, пора вступать в игру.
        В море рассветает сразу. Еще минуту назад была ночь и вдруг, как будто бы кто-то щелкнул выключателем, раз и загорелся свет. Светает быстро и сразу.
        Мичман Баев приветливо взмахнув рукой пловцам, поднялся к пулеметной установке, переключил управление огнем в ручной режим, сел в специальное сидение и развернулся на лафете, направляя ствол в сторону левого борта. Он водил пулеметом слева направо, вверх-вниз, приноравливаясь и свыкаясь с мощным боевым инструментом. Мурена не отходила от штурвала, неспокойно вглядываясь в море, прямо по курсу.
        - Начинаем! - крикнула она. - Мы пришли. Цель под нами.
        Шин и сам видел, что Дальняя Банка рядом. Если присмотреться, то на «зюйд-зюйд-ост» можно заметить ее торчащие из воды «зубы». Эти смертельные рифы были дальше на целых полмили от места погружения и в настоящее время интереса не представляли. Главное, что здесь, под ними, на глубине ста метров лежал подводный крейсер.
        - Начали! Начали! - выбежала Ксения из рубки. - За борт, Шин, за борт! Эхолот показывает большое скопление организмов южнее нас. Дистанция четыре кабельтовых. Глубина пятьдесят метров. Быстрее ребята!!!
        Парни стояли готовые к погружению. После раздавшегося крика навигатора Рыжик прыгнул за борт, удерживая в левой руке большой мешок с оборудованием. Мешок имел собственные груз?, поэтому быстро повлек за собой дайвера на дно. Шин зачем-то махнул рукой, через забрало шлем-маски встретился взглядом с взволнованной девушкой и спиной ушел в воду, без всплеска и брызг.
        Двигатели «Акулы» тут же взревели, практически с места, поднимая на дыбы катер и обнажая подводные крылья. Ярость, с которой навигатор перевела корабль в состояние экстренного разгона, говорила о многом. Запустив за собой мощную волну, Ксения в последний раз осмотрела место спуска пловцов. «Вроде бы ушли нормально!»
        Теперь Ксения встревожено оглянулась и сразу закричала в гарнитуру корабельной трансляции:
        - Баев! Баев! Противник на траверзе справа!
        Мичман не стал тянуть время, развернул пулемет на правый борт и сразу открыл огонь. Грохот крупнокалиберного пулемета оглушил.
        Там, куда бил пулемет, закипела вода. Над Японским морем поплыл визг боли и злости. Что-то огромное и живое заколыхалось толстым телом, принимая в себя пулю за пулей. Баев почувствовал, как стекающий пот заливает глаза. Бывалый мичман никогда бы не признался, что ему было по-настоящему страшно. Тварь, которая вознамерилась напасть на быстроходную «Акулу», была крупнее любого самого большого земного кашалота в три, а может быть, и в пять раз, но кто же взвесит или измерит такое стремительное чудовище! Что оно такое или кто оно? Баев никогда раньше не видел подобного монстра. Но монстр по-прежнему приближался - расстояние уменьшалось, ситуация накалялась и уже грозила перерасти в критическую.
        - Ксюша, жми! Оно догоняет.
        Мурена выжала из катера сорок миль в час. Это предел!
        - Отойдем на пару миль, чтобы наших не зацепить, - в ответ закричала Мурена. - А там глубинную бомбу применим! У меня припасена одна маленькая - на сорок килограмм. Скинем перед самой мордой этого динозавра!
        - Эта тварь больше похожа на огромный и хищный матрас! У нее нет морды, зато есть широкий вместительный рот! Если она нас догонит, то просто проглотит.
        - Бестия, Чукча! Срочно на корму - готовьте бомбу! - приказала Ксения.
        Собственно, многие навигаторы свободной гавани так делали. Глубинные бомбы широко использовались капитанами для прикрытия своего отхода от преследующих скоплений иноргов. Их сбрасывали по ходу движения врага с временной задержкой взрыва на пять-десять секунд и уходили из опасного района. Вроде бы все просто, но тут был нюанс: «тротиловые бочки» имели особенность погружаться со скоростью два метра в секунду, и к тому моменту времени, когда противник настигал, бомба успевала уже погрузиться на приличную глубину. Эту проблему решили местные умельцы. Они прикрепляли к морскому фугасу надуваемый поплавок, который или замедлял погружение, или оставлял заряд на поверхности.
        Мичман переключил КПВТ на дистанционное управление и сообщил:
        - Ксюша, пулемет твой! Пойду девчонкам помогу с бомбой.
        - Поняла, - закричала лихая капитанша, надевая на голову интерактивный шлем командирского целеуказателя. - Держитесь, сейчас тряхнет!
        Мурена резко увела катер в сторону от подозрительного пятна на поверхности воды. Тактический дисплей не соврал, впереди всплывал мат. Этот инорг был пассивным и каких-то движений, помимо всплытия, не производил. Хуже дела обстояли с преследующей их живой субстанцией - тварь сокращала разрыв, несмотря на все ухищрения отчаянной девушки. Какие принципы движения эта инопланетная гадость использовала неизвестно, но действовала она вполне эффективно, активно повторяя все зигзаги и виражи «Акулы». Ксения вспомнила, как однажды в баре «Медуза» один подвыпивший кэп рассказывал, что в море водится «Морской Черт». Может быть, он имел в виду именно этого стремительного и в тоже время бесформенного пришельца? Дядя Семен в свое время тоже упоминал какого-то «Полиморфного Поедателя», мол, ученые так назвали увиденного в море инорга, громадного, быстрого и крайне опасного.
        «Ушли уже на полторы мили от места погружения Шина», - подумала Ксения и решилась на применение бомбы.
        - По готовности дайте мне знать! - скомандовала она. - Я пройду пару кабельтовых по прямой, а вы сбросите бомбу по моей команде!
        - Понял, - откликнулся в наушниках опытный мичман. - Мы уже почти готовы.
        Там, на корме катера, два матроса - Бестия и Чукча - с помощью мичмана Баева высвободили из креплений глубинную бомбу и с ужасом в глазах удерживали ее от преждевременного сброса. Поплавок уже наполнился воздухом, и оставалось только одно - выставив взрыватель на десять секунд, активировать боевое устройство. Бывалые моряки знают, как бывает страшно производить такую ответственную операцию. Палуба все время проваливается и дает крен. Здесь ошибаться нельзя! Если произойдет заминка, то бомба взорвется прямо на корабле. А двадцать два килограмма тротила в этом случае и щепки от славного катера не оставят.
        Мичман Баев все это понимал, лично осмотрел направляющие, по которым должна скатиться за борт мощная бомба, и доложил о готовности:
        - К сбросу готов!
        - Поняла, - откликнулась Ксения. - Взрыватель на десять секунд. Сбрасывайте.
        Баев глубоко вздохнул и решился. Установил взрыватель на двенадцать секунд и крикнул:
        - Отпускаем!
        Две секунды он добавил на спуск глубинной бомбы с юта. Девушки отпустили «бочку» и она, прокатившись по деревянным направляющим, тяжело плюхнулась в бурлящие волны. Мичман посмотрел вслед удаляющемуся заряду и доложил:
        - Есть спуск! Готовимся к взрыву!
        - Поняла! - Мурена выровняла движение «Акулы». - Будьте осторожны.
        Полосатый черно-белый поплавок отчетливо выделялся на фоне синей поверхности водной глади. В какой-то момент показалось, что все напрасно - заряд ушел на глубину и поплавок не смог удержать немалую тяжесть боевого устройства, но широкое, скользкое и какое-то омерзительное на вид существо, не замедляясь ни на миг, мимоходом, небрежно и без особых усилий проглотила оставленную для нее «приманку». Мичман Баев отчетливо увидел, как все это произошло. Он охнул и, потеряв равновесие, упал на палубу корабля, пытаясь ухватиться рукой за стойку подъемного крана.
        В тот самый момент, когда «Полиморфный Поедатель» вознамерился откусить от «Акулы» пару метров корпуса, глубинная бомба, проходя по утробе невероятного инорга, просто и без лишних эпитетов взорвалась. Два десятка килограммов тротила, высвободив свою взрывную энергию, разметали и уничтожили монстра. Ошметки и крупные куски сизого тела вместе с тоннами поднятой воды белым столбом вознеслись над тихой поверхностью Японского моря. Взрывная волна вмиг настигла катер Мурены, сорвав с места незакрепленные детали и выдернув большой кусок брезента, эффектно взметнула плотный материал на десять метров вверх. Постороннему наблюдателю, если бы таковой имелся в округе, показалось бы, что лодка подняла паруса.
        Девушкам-матросам повезло: Бестия за миг до взрыва юркнула за блок крепления мачты с антенным оборудованием, а Чукча скатилась по перилам трапа в машинное отделение. Поэтому проходящая над катером взрывная волна не зацепила экипаж. Мичману Баеву повезло меньше - деревянную конструкцию из направляющих балок, по которым до этого скатилась глубинная бомба, разрушило как домик из спичек, мгновенно и хлестко! Тяжелые фрагменты метнуло в сторону мачтового блока и дальше по палубе к надстройке управления, разбивая задний иллюминатор рубки. Крупная балка ударила мичмана Баева в грудь и голову. Он лежал на спине, неправдоподобно заломив руки. Кровь тонкой струйкой побежала по накренившейся палубе, от головы к рундуку с инструментом.
        Бестия после прохода ударной волны кинулась к мичману. Она, будучи еще совсем юной девчонкой, с широко раскрытыми от пережитого ужаса глазами склонилась над Баевым и тихо заплакала.
        - Не хнычь, - зашевелился мичман. - Жив я. Вроде бы. Только правая нога что-то плохо слушается и затылок болит.
        - Все целы? - выглянула с мостика поцарапанная мелкими осколками Ксения. - Угроза миновала? Что с Баевым? Где Чукча?
        Бестия, размазывая слезы по лицу, ответила:
        - Василия Петровича ранило! Кровь надо остановить!
        - Я здесь, - откликнулась на зов капитана Чукча. Она появилась из люка, и Мурена рассмотрела заплывший глаз девушки. - Только стукнулась сильно!
        - Чукча встань к штурвалу. Быстро! Скорость не сбавляй. Идешь галсом, курс меняешь каждые тридцать секунд, - скомандовала навигаторша. - Мы с Бестией Петровичу первую помощь окажем. Маринка, хватит реветь, лучше за аптечкой сбегай, а я нашего героя осмотрю.
        Бестия вернулась быстро. Вместе наложили тугую повязку на голову мичмана, но с ногой оказалось все значительно сложнее. Встать на нее Баев так и не смог, да и при дыхании хрипел. Плохо все сложилось, только в гавань возвращаться еще не время. Дайверы ушли на глубину и скоро придется возвращаться на точку погружения. Поэтому мичману придется потерпеть, иначе двое молодых парней без помощи корабля пропадут в открытом море.
        Глава 11
        СТОЯНКА ОХОТНИКОВ, ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Последующие дни не переставая дул ветер. Стыло, промозгло. Дождь сменялся мокрым снегом, который долетая до земли, моментально таял. Вся окружающая природа промокла насквозь. Недавно проклюнувшуюся травку затопили холодные лужи.
        Егерь Афанасьев, предвидя весенние хляби, еще в марте обновил слеги из досок от домика охотника до сарая. Василий Митрофанович ступил на доску, прикрыл ворота сарая, с тревогой посмотрел на приближающуюся огромную тучу и недовольно покачал головой. Черные тучи, наполненные водой, шли и шли с Запада. Они вытесняли, выталкивали и поглощали уже излившиеся серые облака.
        - Эх-хэ-хэ, как там мой Серьга? - посетовал Митрофанович и, переложив заряженный дробовик на сгиб левой руки, с опаской приблизился к месту содержания пленного.
        Вчера весь день дул ветер, дождя не было, дорога малость подсохла. Тогда и решился егерь отправить сына за помощью. Без проблем завели старую «Ниву» Панкратова, даже пробились до грейдера с постоянным риском увязнуть по днище автомобиля, но все-таки пробились! Прошли самые трудные восемь километров бездорожья, но глянув на грейдер стало понятно - такую дорогу даже «Ниве» не осилить. Сам Афанасьев может быть и рискнул бы, но на заимке оставался Кирилл в бессознательном состоянии, и чуждый организм на цепи. Неизвестные риски и опасности егерь отчетливо понимал, поэтому на разбитую насыпь грейдера заезжать не решился. Но и объяснять сыну ничего не пришлось. Сергей открыл скрипнувшую дверь, вышагнул прямо в грязь, посмотрел на отца и сказал:
        - Я дойду, папка. Тут недалеко. Ты не волнуйся.
        - Сынок, участкового найди. А если не найдешь - к дяде Володе иди. Расскажи все - пускай там задницы с перин оторвут. А теперь главное - скажи, что если казенной помощи не будет - пущай мужики с оружием сюда идут. Хоть бы даже без документов оружие будет - не отниму. И фельдшера с сумкой пускай хоть на руках тащат.
        - Да понял я, папа! Пошел я.
        Провожая удаляющуюся долговязую фигурку сына, опытный егерь чуть было не всплакнул, но пора возвращаться. Опять закрапал дождик и этот факт не сулил ничего хорошего.
        С трудом и на нервах вернулся к сторожке - всю «Ниву» от колес до крыши заляпал грязью. Даже сразу и не угадаешь теперь - какого она цвета!
        Выключил мотор, перевел дух, и все оставленные было проблемы нахлынули на егеря с новой силой.
        Инопланетянин по-прежнему выл, забившись под ось старого тракторного прицепа, затравленно зыркая своими противными белесыми глазками. При приближении человека ни одно звено цепи не шевельнулось и не звякнуло. Инорг не двигался. После того как егерь в сердцах избил рептилию оглоблей, тварь долго валялась без движения.
        «А теперь, вот смотри-ка, очухалась! Как же они похожи на нас и одновременно на ящериц! - егерь неприязненно посмотрел на тварь и брезгливо сплюнул. - От этих паразитов всего можно ожидать. Человеки-амфибии поганые! И чего им на своей планете не жилось? За что Господь нам такие испытания послал?»
        Пожилой охотник с застывшим на лице выражением крайней брезгливости так и вошел в дом, где лежал в испарине майор Панкратов.
        Медленно, как будто бы из далеких удушливых джунглей сознание возвращалось к человеку. Видимо, ранее, переживая пиковые физиологические перегрузки, организм попросту отправил сознание в кратковременный отпуск - чтобы глупые мысли не мешали организму самому бороться за жизнь и восстанавливаться.
        Панкратов выплыл.
        Осознание самого себя пришло сразу, но Кирилл никак не мог идентифицировать место, где он находился. Простой интерьер комнаты с русской печью посередине навивали положительные воспоминания.
        Тишина. Все спокойно, но почему-то охотник в своем внутреннем душевном пространстве не находил себе места.
        И еще… Какой сейчас час? Утро или вечер?
        Панкратов привычным жестом попытался вскинуть левую руку и посмотреть на часы и… не смог.
        Слабость, разливающаяся по всему телу, пугала и удивляла.
        - Что со мной? - одними губами слабо прошептал человек. - А где?
        И тут он все вспомнил. Старшего и младшего Афанасьевых, скоротечный бой с черными пришельцами, пленение и допрос инорга, пойманного в сеть.
        Рана! Он забыл, что ранен. Отодвинул тулуп и увидел тугую повязку на ноге. Повязка была свежей - без нелицеприятных пятен и крови. Видимо, кто-то наложил ее на место ранения не менее часа, может быть, двух назад.
        Панкратов, как древний старик, медленно протянул руку к близкому подоконнику, где у егеря Афанасьева лежал крупный осколок старого зеркала. В зеркальном отражении Кирилл не сразу узнал землистого цвета физиономию с темными кругами под глазами.
        - Господи! - вновь прошептал он. - Какое лицо грязное.
        Панкратов попробовал вытереть круги, но не смог. Несчастное зеркало выпало из рук и разбилось, звонко тренькнув на прощание. Кирилл опустил голову на серую подушку и тихо смотрел в побеленные известью черные доски потолка. Никаких умных мыслей не было, да и слов тоже.
        Так и пролежал два безмолвных часа, слушая шум дождя и завывания ветра в печной трубе.
        Наконец-то в сенках послышались звуки - топот, похлопывания и кашель.
        Афанасьев ввалился в комнату, улыбаясь и отряхивая воду с плаща. Бросил взгляд на друга, нахмурился было, но быстро согнал с себя тревожное выражение, отвернулся к стене, повесил на крюк «дождевик» и ружье, кашлянул.
        - Ну как ты? Как самочувствие?
        Панкратов зашевелился и медленно ответил:
        - Слаб что-то. Голова болит, как будто после контузии.
        Егерь согласно покивал головой.
        - Кушать будешь? У меня тут бульончик из чирка сварен. В печке вон томится - тебя дожидается. Ты, Кирюша, почитай, три дня в горячке промаялся. Все бредил и бредил. Стонал.
        - Как это - три дня? - удивился Панкратов. - Мы же с тобой вместе, Василий Митрофанович, вчера пилота допрашивали. Он рассказал, что его зовут Метус. Он из Серой Семьи. И это… Ну, это такой отряд у них из конгломерата «Бегущих впереди». И еще много чего.
        Афанасьев выпрямился, с подозрением посмотрел на своего гостя, вытер руки полотенцем и принялся хлопотать, собирая на стол. При этом хозяин ворчал и тараторил, как недовольная бабка на деревенской ярмарке:
        - Вот и в бреду ты тоже самое повторял. Лоб, как кипяток! Одного пота из тебя целый тазик вышло. Мы с Серьгой тебе уколы ставили - антибиотики. Сколько было - целых три! Тряпицу влажную на голову накладывали, повязки меняли. Уж мы и так, и эдак. Боялся одного только - чтоб не помер. А ты бредишь и бредишь. Потом Серега мой возьми и скажи, мол: «Папка, а вдруг на дядю Кирилла захваченный инопланетянин воздействует!» И правда! Я-то психованный, хватаю старую оглоблю в сарае и давай зверюгу лупасить по кумполу, пока не успокоился! Глядь, а ты на поправку сразу пошел - уже спишь сном праведника. Испарина пропала и бред сам собой затих.
        Афанасьев налил в глубокую миску темный утиный бульон, из матерчатого мешка насыпал малость сухариков, подул на суп, помешал ложкой.
        - Нако. Испей. Прямо через край. Сразу оживешь!
        Панкратов молчал, думая о своем. Что-то не стыковалось, что-то не складывалось.
        - Давай, говорю! - напирал егерь. - Взял миску - ешь!
        Кирилл послушался, запричмокивал - потек теплый жирный супчик по подбородку. Полегчало сразу, даже ноги на нарах свесил:
        - Это, что же, я тут три дня без сознания валялся?
        - Четыре, Геннадьевич, четыре. Но в бреду - три.
        - И что я тебе в бреду этом рассказывал?
        - А я не записывал. Лечить тебя надобно было, поить постоянно от обезвоживания. Лихорадило тебя шибко! Метался по лежанке, думали - все, конец приходит герою нашему. Отваром из сбора травушек поили, дежурили по очереди.
        Панкратов пристально посмотрел в глаза Афанасьеву и требовательно спросил:
        - И допроса не было?
        Егерь взгляда не отвел:
        - Какого допроса, Кирюша? Мы, как притащили иноземца сюда, как заковали в кандалы, там ты и упал в беспамятство. Первый денек самый страшный был, а третий самый тяжелый. Умаялись мы с тобой. А сына я в Новоникольское за помощью отослал. Сам знаешь, нет теперь сотовой связи, а в Новоникольском проводной телефон есть и рация. Может, вызовут кого-нибудь на подмогу. Дорога плохая, но Серега и раньше до деревни бегал. Бог даст, после обеда с подмогой вернется.
        - А инорг где?
        - Какой такой «инорг»? - вопросом на вопрос ответил егерь. - Это ты про плененную тварь? На цепи сидит, из ведра рыбу жрет, объедками не брезгует, как и положено дикой твари.
        - Ты ошибаешься, Василий Митрофанович! Он не дикая тварь! Он разумен и ждет твоей ошибки!
        - Эх, Кирилл, Кирилл! Да он тупее кошки. Ведро переворачивает, гадит там, где спит.
        - Да как же ты не поймешь, - горячился Панкратов. - Он тебя специально обманывает. Он время тянет. У него корабль один на болоте остался. И он, корабль этот, вроде бы как голодный и одинокий, при этом беременный вроде!
        Услышав из уст своего товарища, что «корабль беременный», Афанасьев уселся на противоположную лавку, поставил на стол закопченный чайник с отваром и по-настоящему растерялся. «Что делать? Кирилл от лихорадки-лиходейки совсем разум потерял!»
        Сильно уж много возникло сомнений в отношении физического и умственного здоровья Панкратова. Насчет физического здоровья теперь опасения небольшие - откормим, на ноги поставим! Лишь бы рана зарубцевалась и не гноилась. А вот с умственным здоровьем сложнее - он настаивает на том, что видел и узнал то, чего на самом деле могло и не быть, а попросту говоря и не было вовсе.
        - Нам нужно срочно найти корабль на болоте! У меня на карте в сумке точка обозначена. Пока корабль не понял, что экипаж погиб, что никто не вернется на борт! Если мы не успеем, то…
        - Тихо, тихо, Кирилл. На вот! Выпей отвара на травках. С тимьяном и душицей. Сразу полегчает!
        - Если корабль поймет, что он один, то все, наступит полный…
        - Да ты сам себя послушай! - перебил его Афанасьев. - Как корабль может что-то там понять? Это ты спал и тебе все пригрезилось. Ты бредил!
        - Где мое оружие и одежда?
        - Тихо, Кирюша. Скоро помощь придет. Все станет ясно. Нам помогут. Ты болен!
        Панкратов закрутил головой в поисках своей амуниции. Он взволнованно соскочил, непроизвольно выбил из рук протянутую Афанасьевым кружку с отваром. Выплескивая содержимое на стол, простая солдатская кружка брякнулась на пол и укатилась под нары.
        Бывший командир разведроты кинулся к двустволке егеря, висевшей возле печи на стене. Схватил, переломил стволы - патроны есть!
        - Стой, Кирилл! - закричал егерь. - Не трожь ружье!
        Но Панкратов, похудевший за четыре дня лихорадки, но полный решимости принимать активные действенные меры, на непослушных ногах быстро поковылял на улицу - туда, где, по его мнению, сидел на цепи закованный пилот-пришелец. И откуда только взялись силы. Не обращая никакого внимания на то, что он раздет и шлепает босиком по ледяным лужам, Панкратов дошел.
        - Сейчас, Василий Митрофанович! - хрипло шептал он. - Сейчас! Я докажу!
        Егерь не ожидал такой прыти от слабого больного человека. Спохватился, кинулся догонять, выскочил из домика, сразу увидел, что Панкратов уже занес ногу в опасный, ничем не обозначенный сектор, где человек мог подвергнуться атаке пленника. Туда, где бледная тварь сможет легко достать зазевавшегося человека. Возвращаться за вторым ружьем не было времени.
        - Стой!!! - Афанасьев кинулся вперед в попытке остановить Кирилла.
        Он почти успел, схватил его за плечи, развернул, вытолкнул, не обращая внимания, что тот может упасть в лужу или выстрелить, хотел вновь закричать. Бледное, затравленное существо, до этого момента испуганно прятавшееся под старой тракторной арбой, дождалось своего часа. Инопланетянин метнулся с проворством хищника, цепь зашелестела по мокрой траве, выдавая движение врага. Егерь похолодел от ужаса и понимания того, что сейчас произойдет. Он хотел повернуться к монстру лицом, отмахнуться от него или как-то иначе защититься, завалиться на спину, отбиться ногами, отползти…
        Инопланетная амфибия не упустила своего шанса. Когти вонзились в бок человека, разрывая плоть и чувствуя, как хлынула горячая кровь. Другой конечностью инопланетянин схватил своего тюремщика за шею и, проткнув когтями такую мягкую, такую податливую кожу, не дал вырваться предсмертному крику. Подтянул к себе падающее в агонии тело, поволок под арбу. Он рвал и кусал уже бездыханное тело и наслаждался своей маленькой победой! Теперь он может сбежать. Он уже нашел слабое звено в цепи, удерживающей его в плену. Инорг перестал кромсать мертвого человека, быстро зашарил по мокрой от крови и воды одежде. Он нашел то, что искал. Инструмент! Это был нож егеря - выкованный из многослойной стали, охотничий нож. Инопланетянин быстро извлек его из ножен на поясе. Он ненавидел все металлическое, но в этот раз человеческое оружие могло помочь освободиться из плена.
        Инорг потянул цепь - он искал то самое слабое звено, где нашел тонкую, не запаянную щель. Вогнал лезвие ножа в тонкий разрыв звена. Напряг все свои силы, нажал, продвигая лезвие дальше и дальше, по миллиметру расширяя зазор. Еще несколько мгновений и он высвободит соседнее кольцо.
        Панкратов упал на мокрую весеннюю травку, выронил ружье егеря. Холод, а может быть, и прекратившееся ментальное чужое влияние привели его в чувство. Он принял сидячее положение и все осознал.
        - О, боже!
        Он видел, что Афанасьев погиб! Его старый друг принял страшную смерть. Как в замедленном действии Панкратов смотрел на пришельца, проводившего какие-то манипуляции с удерживающей его цепью. Все встало на свои места - сейчас инорг вырвется на свободу и, скорее всего, сразу атакует. Нужно что-то срочно предпринять! Надо уничтожить врага, пока он не напал, а за тем не растворился на просторах Больших Донков. Но почему инопланетянин не ранен? Он же стрелял в него и попал… вчера…
        Кирилл попробовал встать, поскользнулся, дополз до заряженного ружья. Сразу снял с предохранителя, нервно оглянулся на врага. Инорг откинул цепь и ненужный теперь нож егеря, встал на задние конечности, выпрямился во весь свой рост и защелкал.
        Панкратову удалось подняться, его бил озноб. Легкая двуствольная «горизонталка» почему-то показалась такой тяжелой и неподъемной! Майор не стал поднимать оружие в горизонтальное положение, держал параллельно правой ноге и ждал. Ждал, когда тварь начнет атаку.
        В какой-то момент их взгляды встретились, и в бельмах чуждого организма Кирилл рассмотрел разгорающийся огонь бешенства. Но ему не было страшно. Бывший командир разведчиков знал, что когда-то он встретит свой последний бой и, глядя в глаза врагу, нельзя будет показать слабость или страх. Смерть необходимо встречать с гордо поднятой головой. Погибнуть с оружием в руках - это честь и не надо разменивать ее трусливым повизгиванием и предательским малодушием.
        Инорг посмотрел по сторонам, оценивая ситуацию, и внезапно прыгнул в сторону противника. Он не учел одно важное обстоятельство - он по-прежнему был стреножен металлическими кольцами, соединенными все той же цепью. Да, он смог бы покинуть место заточения, но прогуливаться по бульвару, широко расставляя ноги, ему не давал короткий фрагмент злополучной цепи.
        Прыжок не удался.
        Инопланетянин запнулся и покатился к ногам Панкратова, широко раскинув когтистые, измазанные кровью конечности - он намеревался схватить и растерзать врага. Как бы ни готовился к этому майор запаса, слабость дала о себе знать. Он дрогнул, потерял драгоценный миг, пошатнулся, даже отступил на шаг, увеличивая дистанцию до рептилии, попытался поднять ружье, не успел и произвел выстрел чуть позже, чем хотелось. Выстрел получился неприцельным и под ноги, но некоторых результатов удалось достичь. Инорг был уже рядом и увернуться от картечи не успел. Крупная дробь прошла рядом с телом подкатившегося по траве инопланетянина, но две свинцовых горошины зацепили и ошеломили врага.
        Первая свинцовая горошина вошла в предплечье, пробив шкуру, мягкие ткани и зацепив кость в миллиметре от сустава. Там и застряла, причиняя обжигающую боль и вызывая кровотечение. Вторая нанесла иноргу более критичные повреждения, она пропахала заметный след через левую часть лица (скорее - морды) и прошла ниже, к подобию подбородка. Но главное, картечь в своем неостановимом полете уничтожила глаз противника.
        Инопланетный тритон заверещал так, что у майора Панкратова заложило уши. Видимо, боль существа была непереносима.
        Пришелец вращался на одном месте, разбрызгивая в разные стороны подобие крови и чего-то еще, пахучего и омерзительного.
        Панкратова обдало черными брызгами, и он, словно в некоем ужасном ступоре, завалился на правый бок. От весеннего холода босые ноги свела судорога, пальцы рук почему-то тоже не слушались. В последнем порыве Кирилл навел ружье на раненного врага, нажал на спусковой крючок второго ствола и… выстрела не произошло. Только сухой щелчок осечки возвестил о том, что огнестрельная война закончилась.
        Кирилл попробовал встать на непослушные ноги, но не смог и тогда пополз. Он полз к дому, который так опрометчиво покинул. Он страдал и полз, полз и страдал.
        Из-за него погиб его друг. Из-за его недоверия и вспыльчивости. Так глупо! Друзьям надо доверять, что бы ни случилось. Во что бы ни стало! А теперь Василий Митрофанович погиб и погиб страшно.
        Тем временем инорг пришел в себя. Нет, он не успокоился, он рвал и метал, но теперь тварь единственным оставшимся глазом искала своего противника. Увидев фигуру человека, инопланетянин вскинулся, вновь поскользнулся и тоже пополз, пытаясь здоровой правой верхней конечностью подтягивать себя быстрее, отталкиваясь стреноженными ногами. Он почти настиг ослабленного человека.
        Панкратов оглянулся.
        Как старый воин он сразу оценил ситуацию и понял, что ему не успеть доползти до спасительного домика охотников. Там, в доме, можно было забаррикадировать дверь, там можно было, выиграв время, отогреться, найти свое оружие и получить передышку, все обдумать. Но теперь уже поздно. Бледная тварь скоро его настигнет.
        Кирилл решил изменить свой маршрут. Невзирая на боль от ранения в ногу и судороги, он рванулся к столу под навесом, за которым они в первый вечер так славно и душевно праздновали начало весенней охоты. Там на столе, Панкратов знал об этом, лежал большой деревенский самодельный нож егеря. Этим ножом Афанасьев-старший любил чистить дрыгающихся карасей и потрошить подстреленных уток. Нож был старый, почерневший, но хорошо заточен рачительным хозяином. Большой точильный брусок всегда находился рядом.
        Вот за этим ножом и пополз бывший разведчик. Чем-чем, а ножом Кирилл умел пользоваться. Даже пришлось поучаствовать в свое время в смертельной и стремительной рукопашке.
        До скамеек и стола оставалось доползти пару метров. Лишь бы нож был на месте, лишь бы егерь не убрал его в дом или сенки.
        Майор дополз, успел, подтянулся на руках, ухватившись за крепкую скамью, затем за стол, принял сидячее положение. Мельком бросил взгляд на приближающуюся смерть, оглянулся на большой точильный камень - нож был здесь, лежал на своем месте.
        Панкратов схватил нож, за долю секунды оценил его вес и длину. Когда ты режешь колбасу или сыр, ты же не думаешь о том, как будешь орудовать кухонным ножиком в бою. Теперь же майор оценил работу сельского слесаря, смастерившего это холодное оружие. В деревнях частенько колют скот, и длинные надежные ножи здесь всегда были в почете.
        Вооружившись, Панкратов поднялся выше - уселся на стол и недобро ухмыльнулся приближающейся верещащей твари.
        - Вот теперь посмотрим, кто кого! - скрипя зубами, со злостью и какой-то глубинной обидой медленно проговорил он и встал прямо на стол.
        Глава 12
        ПЛАРБ КЛАССА «ОГАЙО», ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Оказавшись в воде, Шин с тревогой осмотрелся, закрутился в поисках Федьки. Сразу увидел его в пяти метрах ниже - Рыжик времени зря не терял, начал погружение.
        Шин в последний раз бросил взгляд вверх - заостренное восемнадцатиметровое днище катера, бурля водометами, устремилось вперед, постепенно исчезая из вида.
        Где-то там вдалеке, на пределе видимости, в толще воды угадывалось что-то живое и огромное. Оно надвигалось и, ускоряясь, рванулось вслед уходящей «Акуле». Шин не то чтобы запаниковал, он просто понял, что им с напарником необходимо срочно уходить на глубину.
        «Бог не оставит нас», - подумал Шин.
        Только там, в менее освещенных слоях воды, у них были шансы на спасение и благоприятный исход всей экспедиции.
        Развернувшись головой вниз, он энергично заработал ластами. При этом пытался не думать о надвигающейся смертельно опасной твари. Однако гигантский инорг не обратил внимания на двух людей в толще воды. «Полиморфный Поедатель» увлекся погоней за кораблем Ксении и, мгновенно набрав скорость, стремительно пронесся над погружающимся дайвером. Шин ощутил плотное давление воды, мельком глянул расширившимися зрачками на широкое пульсирующее тело инопланетного существа. Шин вспомнил, как однажды, еще подростком он увидел развороченные внутренности коровы. Тогда бедное животное пострадало от атаки непонятной белесой амфибии. Серые, бледно сизые кишки выглядели схоже с омерзительным корпусом этого удаляющегося инорга.
        Парень успокоился и продолжил движение. Соблюдать осторожность необходимо, но и приступать к поискам подводной лодки тоже пора. Ксения мастерски доставила их на место. Теперь главное - выполнить задание полковника Пыпина. Только в этом случае все риски оправданы. Реалии таковы, что все дайверы Полоя постоянно подвергаются риску, по большому счету, ради денег, оружия и нового или лучшего снаряжения. Люди шли в море и лезли в пучину не за богатством, они просто хотели выжить в этом жестоком после Пришествия инопланетян мире.
        «Какая же она все-таки умница и красавица! - подумал Шин о Ксении. - Вывела точно на цель».
        Внизу, буквально в десяти метрах, там, где Федька маячил щуплой фигурой, открывалась удивительная картина. Мощный подводный крейсер застыл на вечном приколе. Такую махину язык не поворачивался назвать «лодкой». Высокая надстройка, выделяясь расставленными в стороны крыльями стабилизации, была уже рядом и чернела суровым памятником погибшему экипажу. Рыжик достиг затопленного корабля первым - не теряя времени, вынул из сумки томбуй с буйрепом, пристегнул к имеющейся на борту технологической скобе карабин и отпустил.
        Стремительно надувающийся с помощью сжатого воздуха поплавок рванулся вверх. Шин сопроводил взглядом поднимающийся нейлоновый трос. Пока все идет по плану - здесь они будут возвращаться, а Ксении будет легко найти точное место выхода пловцов на поверхность.
        Рыжик ждал, когда Шин подойдет ближе. Махнул головой вбок, мол, начнем с настройки и ракетных шахт.
        Шин согласно кивнул. Внешний осмотр подводной лодки - одна из главных задач. Сразу выяснилось, что верхний входной люк был закрыт изнутри. Это неприятное обстоятельство усложняло выполнение миссии. Огляделись.
        Лодка имела хоть и неприглядный, но по-прежнему весьма грозный вид. Покрытая тонким слоем колышущихся на течении водорослей, огромная боевая машина когда-то на серьезной скорости воткнулась в твердое основание рифа. Протаранив и сломив известковые постройки кораллов, корпус корабля застыл на мелководье без существенного крена.
        Пловцы спустились на правое «крыло» атомохода, пытаясь слиться с темной громадой мертвого корабля.
        Так безопаснее, рассудил Шин.
        Струящийся солнечный свет, проникая на глубину, играл лучистыми сполохами. Эту волшебную красоту подводного мира перечеркнули стремительные дискретные тени. Федька прижался к корпусу надстройки, задрал подбородок и расширенными от страха глазами смотрел вверх.
        Шин мгновенно развернулся и оцепенел.
        Выше их мчалась стая крупных тварей с обтекаемыми телами. Мощные передние конечности не участвовали в движении уникальных иноргов. Они плетьми свисали вдоль тела и неприятно колыхались от набегающего потока воды, как космы молодой утопленницы. Задних конечностей не существовало - хвостовое оперение очень смахивало на горизонтальный плавник дельфина. Монстры колебались в огромном косяке. Косяк имел правильную форму - каждая тварь знала свое место в диковинном построении.
        «Русалки! - окрестил пришельцев Шин. - Какие они мерзкие!»
        Их было много, очень много! Сотни, а может быть и тысячи.
        В полном безмолвии страшная процессия двигалась и двигалась. Иноргам не было числа. Они перемещались там, где всего лишь несколько минут назад спустились друзья.
        «Трудно себе представить, что бы с нами случилось! - с раздражением подумал Шин. - Их целая армия - нас бы попросту растерзали!»
        Он потряс напарника за плечо и указал согнутым указательным пальцем вниз. Внешний осмотр лодки придется отложить - сейчас находиться на верхней части корпуса крайне опасно.
        Рыжик вроде бы все понял, в ответ показал пальцами условный знак «окей» и, не задерживаясь более ни на секунду, продолжил спуск - туда, где серый песчаный грунт принял на себя днище атомохода. Шин последовал за ним, стараясь не делать резких движений, постоянно оборачиваясь в поисках врага. Если их заметят - неминуемая смерть не заставит себя долго ждать. Это если повезет, конечно! Могут ведь и в плен взять. Народ в «Медузе» поговаривал, что это - самое ужасное, что может случиться с живым человеком, сущий ад наяву. Мол, инорги на бедных людях биологические эксперименты проводят и что с ними затем происходит, остается только гадать. Где они, что с ними сталось? Не знал никто, а на своей драгоценной шкуре испытывать воздействие иноргов не хотелось.
        Жаль, конечно, несчастных дайверов, которые время от времени не возвращались из рейдов, но, видимо, судьба у них такая. А нам повезет, решил Шин и проверил автомат. Все вроде бы нормально пока.
        Вот она лодка! Добрались. Теперь надо бы постараться внутрь попасть. Достоверно известно, что как минимум два члена экипажа выжили и добрались до берега. Моряки покинули корабль из подводного состояния и, видимо, люки за собой не закрывали. Смысла в этом не было, когда каждая секунда дорога.
        А значит! Должен, должен быть путь!
        Шин верил в это.
        Человек не может жить без воздуха и поэтому нехватка одной единственной секунды имела решающее значение. Любой боевой пловец или свободный дайвер знал цену этой последней секунде. Гидрокосмос жесток и коварен, но логичен. Он не прощает ошибок и преступных оплошностей, но иногда дарит счастливым авантюристам несметные сокровища.
        Напарники заплыли в тень корабля и вверх уже не смотрели. Армада агрессивных инопланетян стройными рядами шла и шла. И не было ей конца. Шин просто засек время начала прохода иноргов и намеревался сделать отсечку времени, когда ряды противника иссякнут. А еще он обнаружил, что достигли отметки в тридцать два метра. Вполне серьезная глубина.
        На правой стороне сужающейся надстройки подлодки имелся затертый временем и течением еле различимый бортовой номер «727».
        «Значит все-таки это «Мичиган» лежит! Что же с ним случилось? Что могло уничтожить такой корабль?» - задался вопросом Шин.
        Там, где нос лодки терялся в нагромождении рифа, отчетливо выделялся и чернел пролом в корпусе. Тонкой, но рваной трещиной разбегался профиль залома. Друзья обследовали перспективное для входа в лодку место, но достаточно широкого проема для прохода внутрь не обнаружили - пришлось возвращаться. Даже беглого осмотра хватило, чтобы понять - здесь не пройти.
        Шин сместился на десяток метров к корме, когда его внимание привлек люк торпедного аппарата. Люк был закрыт. Шин знал, что люди очень часто покидают терпящие бедствие подводные лодки именно через торпедные аппараты. Здесь этот вариант отпадал сам собой.
        Надо бы проверить еще и люки по левому борту, решил он.
        Тем временем дайверы миновали прямоугольный выступ второго отсека с шахтами баллистических ракет. Сейчас верхние люки были не в поле зрения людей, и сказать с уверенностью, открыты ли они, было нельзя.
        До кормы добрались быстро, несущий шестилепестковый винт оказался в целости и сохранности. Верхняя часть киля выглядела как новенькая, а нижняя зарылась в грунт. Каких-то внешних повреждений пловцы не обнаружили и на кормовых крыльях стабилизации, и этот факт не прибавлял радости. Так ведь можно до бесконечности вокруг корабля кружить!
        К этому моменту ряды иноргов закончились - арьергард инопланетной армии смутно маячил, удаляясь. Ребята проводили их взглядами и со значением переглянулись. Теперь можно подняться на верхнюю палубу.
        Не теряя времени, дайверы направились к надстройке, пропуская под собой сомкнутые люки ракетных шахт, с опаской миновали серую гроздь крупной икры. Каждая икринка была размером с небольшой арбуз. На проход людей биологическое образование среагировало - внутри бледных шаров что-то задергалось и затрепетало. Темные сгустки проявлялись через мутную пленку оболочки. Видимо, личинки почувствовали проплывающую вблизи пищу, а может, ощутили присутствие взрослых особей. Как теперь узнаешь правду? Кто-то или что-то ведь отметало и прилепило эту мерзость на корпус подводного корабля. Значит, где-то есть родители. Лишь бы эти «близкие родственники» рядом с кладкой не оказались. Ни один человек в здравом уме не стал бы добровольно приближаться к подобной гадости, а тем более прикасаться к ней.
        Отдалились от опасного места на приличное расстояние, там и обнаружили два люка шлюзовых камер - и один был приоткрыт!
        Здесь! Именно в этом месте последние выжившие люди покинули атомоход. Напарники внимательно обследовали место. Крышка шлюзового стакана была откинута под углом в шестьдесят градусов. Ясно, что она открыта не до конца, но и подводников понять можно - они не стали ждать полного открытия, эвакуировались максимально быстро. Чем обусловлена такая поспешность, пока неизвестно.
        Шин призывно махнул рукой Федьке, затем указал ему указательным пальцем на открытый зев шлюза. Мол, полезай, посмотри, а сам меж тем огляделся и изготовился к стрельбе, поводя стволом подводного автомата из стороны в сторону. Где-то там, в колышущейся зыби, что-то темнело, затем исчезло. «Показалось или враг?»
        Рыжик кивнул и сноровисто проник вниз. Шин в ожидании возвращения своего товарища осмотрел крышку шлюза. Она состояла из двух слоев. Верхний слой в закрытом состоянии очень плотно примыкал к внешнему корпусу субмарины. Стыки хорошо угадывались из-за нанесенной оранжевой полосы по всему периметру створа. Данный вход-выход, видимо, был предназначен для проведения диверсионных операций или вот - для эвакуации.
        Через сорок секунд появилась голова Федьки, он махнул рукой, показал большой палец и исчез в темноте проема. Шин нырнул следом, так и не заметив стелющееся по дну существо.
        В камере похожей на кабину грузового лифта очень легко смогли бы разместиться не менее девяти человек в соответствующем снаряжении. Мечущийся луч фонарика красноречиво указывал, что Рыжик времени не теряет - изучает окружающее пространство кабины.
        Федька округлив глаза, тыкал указательным пальцем в стену. Мол, смотри! Да смотри же!
        Шин спустился внутрь шлюза до нижней технологической площадки. Ребристая структура пола без малейшего ржавого пятнышка удивляла молодых ныряльщиков. Ранее им уже приходилось бывать в затопленных судах, но впервые оказались в утробе мощного боевого корабля.
        Федька в нетерпении дернул друга за руку. Шин посмотрел туда, куда ему указывал напарник, и обомлел. Небольшой сектор закругленной стены был прозрачен. Там, за бронированным стеклом, находился незатопленный отсек. Присмотревшись, Шин понял, почему Федька так энергично привлекал его внимание. С той стороны, в глубине темного помещения горел красный плафон аварийного освещения. Закругленный профиль высокопрочного стекла искажал детали, но и так было ясно: корабль не мертв, он просто спит! Или не спит? Есть освещение - значит, есть электричество и воздух. Из всего этого можно сделать сенсационный вывод: лодка не затоплена полностью и не исключено, что исправна. В это верилось с трудом, но наличие действующего освещения многое меняло.
        Шин внимательно осмотрел панель управления в шлюзовой камере. Действительно, кабина очень похожа на лифт, только кнопки имели другое предназначение.
        Отчетливо выделялись и привлекали внимание дайверов две больших кнопки размером с пачку сигарет: красную и синюю. Для чего они предназначались, можно было бы догадаться, будь у парней время.
        Шин посмотрел на экран ручного компьютера и заметил, что шкала дыхательной смеси достаточно сильно сдвинулась к центру - воздуха для дыхания осталось шестьдесят процентов. Время для проведения разведки еще оставалось, но необходимо было оставить запас времени и на опасное возвращение. Надобно поторапливаться. Шин недовольно хмыкнул и вернулся к изучению управления шлюзовой камерой.
        Рыжик не выдержал вынужденного бездействия и нетерпеливо нажал на кнопку с символом звездочки в левом нижнем углу панели. Не успел Шин показать Федьке кулак - рука так и застыла на половине дистанции.
        Случилось чудо!
        После нажатия вспыхнули и погасли все индикаторы и переключатели панели, сообщая пользователю, что исправны и готовы к использованию.
        Шин открытой ладонью предостерег напарника нажимать другие кнопки, приблизил лицо в маске и включил свой фонарик. Осветив поверхность, молодой дайвер разглядел загадочные надписи на английском языке.
        Знаний в голове Шина явно не хватало. Про Федьку в данном случае вообще можно было забыть - он в школу Полоя ходил всего три месяца, по-русски читал с трудом, а на иностранном языке и подавно. Но логика подсказывала, что большую красную кнопку с надписью «TO OPEN OUTSIDE» трогать не следует. Шин несколько мгновений колебался, а затем осторожно нажал на большую синюю кнопку. Сразу на темном до этого экране появилась мигающая алая надпись «ATTENTION! ERROR OF OPERATION. THE EXTERNAL HATCH IS OPEN!»
        «Вот же елки-палки! - спохватился пловец. - Нажимаем тут кнопки, а люк открыт. Наверное, это сообщение как раз об этом и предупреждает!»
        Он был уверен, что люк можно закрыть с помощью дистанционного управления, но опасался, что за десять лет простоя автономные аккумуляторы могли попросту разрядиться. В этом случае запуск двигателя закрывающего внешний люк мог быть последней операцией в жизни боевого устройства. И тогда два молодых дайвера могли оказаться в смертельной ловушке. Мышеловка захлопнется и замрет на веки вечные, захватив в своем чреве двух погибающих от удушья человек.
        Тяжелая крышка должна закрываться вручную, рассудил Шин, просто обязана - не все же доверять автоматам и роботам!
        Парень плавно заработал ластами, аккуратно приблизившись к запорному устройству, осмотрелся. На первый взгляд, система задвижек и блестящих направляющих была очень сложна и громоздка, чтобы за пару секунд разобраться, что здесь к чему. Но, на счастье подводных разведчиков, конструкторы и разработчики этого подводного исполина, не иначе, предвидели, что экипаж может находиться в экстремальных условиях или, например, что люди могли быть ранены или ослаблены другими факторами. Они создали интуитивно понятное устройство. На внутренней поверхности крышки люка имелась толстая зеленая стрелка-указатель с транспарантом «MANUAL CLOSING».
        Шин протянул свободную руку, крепко ухватился за штангу, явно предназначенную для этих целей. Коленом уперся в кольцевой уступ и потянул на себя.
        Глава 13
        СТОЯНКА ОХОТНИКОВ, ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Пришельцы ненавидели все металлическое! Ох, как ненавидели! В этом новом захваченном мире, таком щедром и таком, на первый взгляд, подходящем, был один серьезный недостаток.
        Тут жили люди!
        Эти назойливые аборигены, освоив свои небиологические технологии, с успехом применяли металлические машины.
        Вот и сейчас инорг почувствовал ужасную, все поглощающую боль от попадания в него мелких металлических шариков, выпущенных из противного земного оружия. Ранение в левую руку не так сердило пришельца, как потеря одного зрительного органа и изуверский разрыв тканей лица!
        Инорг выл от боли и звал на помощь, но в воздушной среде местной атмосферы корабль его попросту не услышит. Вот если бы он находился под водой - другое дело. Корабль пришел бы на помощь, он прибыл бы к своему пилоту, поддержал бы его своим оружием. Но существовал и второй вариант развития событий. Можно было прямо сейчас уйти в манящие воды хоть и пресного, но такого желанного озера. Но этот человек, который нанес ему ужасные увечья и ранения, был жив и находился в крайне ослабленном состоянии.
        Его хотелось немедленно уничтожить!
        Более того, пришельца просто трясло от унижения и жажды мести. Этому человеку нужно непременно отомстить - убить, разорвать и обязательно перед этим ослепить.
        Инорг вплотную приблизился к столу, на котором уже стоял Панкратов.
        Майор, придерживаясь за навес над столом, молча ждал, когда монстр поднимется и прыгнет. Он в этом не сомневался.
        Так и случилось. Существо не стало медлить, оно прыгнуло, выставив вперед здоровую конечность.
        Кирилл спрыгнул на скамейку с другой стороны стола, ножки-бревна которого были вкопаны в землю и нанес секущий удар ножом.
        Удар получился не ахти какой, но отрезанный палец противника с большущим когтем отлетел в сторону и замер на противоположном конце столешницы.
        Враг вновь заверещал, но атаку не прекратил. Неловко перевалив через крепкую деревянную конструкцию, инорг оттолкнулся от нее и настиг человека. Панкратов развернулся и ударил ножом во второй раз. Стоя на ногах, ушел с линии атаки и резко воткнул длинное лезвие в бок врага, задев какой-то твердый нарост.
        Лезвие соскользнуло, но воткнулось чуть выше пояса. Пришелец при этом мгновенно развернулся и ударил здоровой конечностью своего такого ненавистного врага, рассекая кожу и мышцы человека от плеча до плеча. Вновь получив тяжелое ранение, Панкратов упал на спину и с ненавистью смотрел на то, как двухметровый тритон пытается выдернуть из своего тела застрявший егерский нож.
        Развязка была понятна обоим участникам поединка. Сейчас инопланетная тварь справится со своим ранением и уничтожит безоружного противника.
        Но случилось невероятное событие - вязкую тишину замерших в мокрой дымке береговых лесов разорвал гул приближающейся моторизованной колонны.
        Этот звук был знаком бывшему командиру штурмовой роты десантников. Шум боевых машин, как торжественный марш, радовал душу победившего майора Панкратова. Это шли бронетранспортеры! Вдобавок из-за крайнего березового колка на низкой высоте вывернул боевой вертолет, завихряя туманные сгустки.
        Бледно-белый инорг развернулся, сразу потеряв интерес к своему противнику. Он вспомнил, что ограничен в движениях. Необходимо немедленно уходить.
        Пришелец хромая посеменил через двор к заплыву. Разделочный нож егеря Афанасьева так и торчал в его боку. Почерневшее лезвие мстило за своего доброго хозяина и простого честного человека. Раненный инорг не мог просто так выдернуть ужасный металлический предмет, но и терять время он не мог. Через минуту здесь появятся профессиональные солдаты и тогда ему точно конец. Надо добраться до воды. Срочно!
        Инорг дернулся и, невероятно извернувшись, вырвал из своего тела ненавистную острую металлическую полосу - человеческое оружие.
        Панкратов с трудом приподнялся на локтях, через кровавую пелену в последний раз взглянул на побежденного им противника и с некоторым чувством незавершенности потерял сознание. Уже на кромке сознания, где красная пелена плавно переходила в непроницаемую темноту, он услышал крик Сережки:
        - Папка!
        Парень забежал на площадку между домом и сараем и удивленно остановился. Инопланетянин стоял к нему спиной, потом медленно повернулся и посмотрел единственным глазом на сына своего ненавистного врага.
        Сергей смотрел на монстра, видел разорванное лицо, выбитый глаз, стреноженные нижние конечности и струившуюся по телу черную кровь! Он сразу все понял и застыл, запоминая открывшуюся картину на всю оставшуюся жизнь. Взгляды встретились: нечеловеческий, ужасный - чужака и ясный, голубоглазый - человека. Впервые инорг увидел настоящую мрачную ненависть в этих светлых глазах, вздрогнул и попятился.
        Где-то за домом послышался шум спрыгивающих с борта работающего бронетранспортера людей. Они бренчали оружием, разговаривали и кричали.
        Инорг сверкнул оставшимся глазом и метнулся к заплыву, к началу камышового поля, к охотничьей тропе проторенной людьми, намереваясь истратить последние секунды на свое спасение. Со всей возможной скоростью он устремился туда, где пахло затхлой тиной, и дальше - к спасительной чистой воде.
        Молодой охотник посмотрел по сторонам. Увидел лежащего на спине Панкратова, торчащие сапоги отца под тракторным прицепом, измазанный кровью старый брезентовый плащ. На негнущихся ногах он подошел к растерзанному телу отца и замер. Он хотел закричать, позвать на помощь, но крик застрял в горле. Он смотрел на останки своего любимого папки и не мог произнести ни звука.
        К дому бежали вооруженные автоматами люди, они заполнили все свободное пространство, подошли к лежащему на спине Панкратову, кто-то уже проверял, есть ли у него пульс, кто-то тронул в миг повзрослевшего Сергея за плечо.
        - Это твой отец?
        Парень кивнул.
        - Пойдем, пойдем, - прошептал человек в десантном камуфляже. - Пошли в дом, пацан. Теперь ему ничем не поможешь.
        - Нет! - прорвался крик юноши через как будто бы чужое горло. - Я его только что видел! Он побежал по тропе к воде.
        - Сынок, кто побежал к воде? - спросил подоспевший седой полковник.
        - Инопланетянин! Он как-то вырвался и убил когтями папу с дядей Кириллом!
        Седина неизвестного полковника была обманчива. Он был не стар. Коренастый старший офицер начал сыпать командами - коротко, емко и понятно, с присущими каждому военному «запятыми» и «восклицательными знаками».
        - Капитан Кузьмин! Срочно! Семь человек! Преследуйте инорга! Доклад каждые пять минут!
        - Есть!
        - Командир, этот живой оказался! Он просто в отключке. В дом перенесем и реанимируем, - полковник развернулся и, глядя на двух десантников, склонившихся над Панкратовым, крикнул: - Отлично! Выполняйте. Нам нужна информация.
        Группа из восьми спецназовцев промчалась в сторону охотничьего заплыва.
        Полковник хмуро проводил взглядом пробежавших людей:
        - Кузьмин! Инорга попытаться взять живым. Со слов пацана, он без оружия, но царапается.
        - Понял!
        - Выполнять.
        Капитан Кузьмин рванулся за своей группой, уже растворившейся в сплошном камышовом массиве.
        А полковник отдавал и отдавал распоряжения и команды.
        - Прапорщик Жаркова! Разворачивайте связь! Мне нужна связь с вертушкой! Быстро!
        - Уже приступили, - послышался доклад. - Минута и будет.
        - Работай, Юля, работай!
        Двор закипел, кто-то устанавливал какие-то хитрые антенны, кто-то разворачивал бензогенератор, кто-то перегонял в сторону бронетранспортер и огромную бортовую военную машину, кто-то принес носилки и перекладывал Панкратова - его голова мотнулась в сторону и чьи-то заботливые руки ее придержали.
        А Сергей стоял и по-прежнему потрясенно смотрел и смотрел на останки отца. Он смотрел в одну точку, не мог отвести взгляд от страшной картины и даже не пробовал стронуться с места или отвернуться.
        Вся его жизнь перевернулась с ног на голову - со смертью папки парень остался один. Совсем.
        «Нет! Не один! - возникла трепещущая надежда в душе парня. - Где-то на дальнем востоке живет дедушка, мамин папа - Иван Романович! Но как его теперь найти? И нужен ли я ему?»
        Младший Афанасьев обнял себя за плечи - его бил озноб. То ли от холода, то ли начинающегося промозглого дождика, то ли от горя и страха.
        - Пойдем в дом парень! - полковник обнял его левой рукой и повел в родную сторожку. - Сейчас мы тебя отогреем, и ты все мне подробно расскажешь. С самого начала.
        Сергей наконец-то отвел взгляд и пошел с этим властным, но каким-то добрым и надежным дядькой. В скорби и унынии подросток, внезапно ставший мужчиной, вновь вздрогнул, когда увидел грязные пятки дяди Кирилла. Солдаты погрузили его на мобильные носилки, накрыли одеялом и понесли в дом головой вперед.
        - Давайте я подержу дверь! - крикнул парень и побежал на помощь этим большим, таким уверенным в себе и таким добрым мужикам.
        Но молодой охотник ошибался. В полном полевом снаряжении и с сумкой медицинской помощи через плечо один из десантников оказался женщиной. Она по-деловому командовала остальными военными, и высоченные широкоплечие парни ей беспрекословно подчинялись.
        - Андрей Сергеевич! - обратилась она к начальнику всего этого беспокойного отряда. - Пациент в обмороке, на фоне переохлаждения и потери крови находится в стабильно тяжелом состоянии. Но я его из этого состояния сейчас выведу. Имеются два ранения: правого бедра и верхней части спины. На рану ноги была наложена повязка, а вот на плечах и спине свежие кровоточащие глубокие разрывы тканей и мышц. Я, конечно, локализую ситуацию, но этого мужчину необходимо срочно доставить в наш опорный госпиталь. Для более точной диагностики, лечения и изучения.
        - Для начала приведите его в чувство и окажите первую помощь, - откликнулся полковник. - Мне нужна информация! А затем отправим его в госпиталь.
        За истекший час вокруг тихой охотничьей заимки вырос настоящий городок со своей, понятной только военным инфраструктурой. Скоро прибыли и отставшие из-за бездорожья остальные машины военной колонны.
        В поле, по которому несколько дней назад охотники волоком тащили пленного пришельца, развернули серебристый спецангар с лабораторией. На дверях красовался зеленый знак бактериологической опасности. Рядом сооружались «буханки» быстровозводимых самонадувающихся боксов для личного состава и полевого командного пункта. Дальше на пригорке крепкие ребята в камуфляжных куртках разворачивали сцепные металлические плиты вертолетной площадки.
        Женщина-медик оказалась права - Панкратова доставили в один из боксов, привели в чувство, обмыли, зашили, забинтовали, отогрели, напичкали лекарствами, поставили витаминно-минеральную капельницу общеукрепляющего действия.
        Кирилл был очень слаб, но впервые нашел себе благодарного слушателя - полковника Носкова. Андрей Сергеевич его не перебивал, внимательнейшим образом слушал, делал пометки в небольшой блокнот, при этом все повествование бывшего разведчика записывал на диктофон.
        Он очень серьезно отнесся к рассказу о допросе инопланетного пилота. Панкратов видел, как полковник замер и впитывал каждое его слово. То, о чем с трудом говорил Кирилл, было невозможно придумать. И неважно, каким образом добыты сведения о противнике - ментально или с помощью реального допроса. Подобной информации о расе иноргов у людей еще никогда не было. Полковник Носков изредка задавал наводящие вопросы или уточнял детали услышанного, но своего ослабленного собеседника не перебивал и не навязывал своего мнения. Он сразу решил поверить майору запаса, потому что знал, что в таком серьезном вопросе заслуженный и опытный офицер майор Панкратов не стал бы вводить в заблуждение своих. Конечно, истории Сережи Афанасьева и Кирилла Панкратова с какого-то момента разнились, но и ситуация сама по себе была уникальна. До этого случая люди сталкивались всегда с боевыми иноргами, безжалостными воинами, или с тупыми, идущими напролом монстрами.
        Здесь же, в этом глухом, богом забытом, заросшем камышом, местечке, на краю огромного болота трем охотникам удалось встретить и даже захватить индивида совсем другой разновидности инопланетян. Со слов Панкратова стало известно, что у них в руках был представитель технической элиты, один из тех, кто доставлял на планету Земля весь этот экспедиционный колониальный корпус противника.
        - Это просто поразительно! - медленно выговорил седой полковник. - Наши аналитики за такую информацию душу дьяволу продадут.
        - Вы мне верите? - с надеждой в голосе тихо спросил Панкратов.
        - Кирилл Геннадьевич, разведчик разведчика всегда поймет.
        - Где-то в моем рюкзаке, - закашлялся майор, - лежит карта Больших Донков. Там я отметил крестиком место посадки и приводнения чужого корабля.
        - Что же вы сразу-то не сказали? - вскинулся полковник и тут же начал раздавать в носимую радиостанцию новые распоряжения.
        Рюкзак немедленно разыскали - карта оказалась на месте. Кирилл быстро описал выбранные им ориентиры на местности и указал точку на карте, находясь на которой, они с егерем увидели спускающийся с небес объект и место, где должны лежать убитые ими боевые амфибии иноргов.
        Группа капитана Кузьмина все еще находилась в поиске, о чем командир разведчиков периодически докладывал полковнику. Преследование по горячим следам к быстрому успеху не привело. Десантникам не удалось настичь раненного да еще при этом и стреноженного пришельца.
        Полковник Носков считал, что инопланетный организм мог попросту нырнуть в любую из десятков небольших «луж» - участков открытой воды, окруженных плотной стеной камыша. Там существо могло затаиться на дне, пережидая фазу активного поиска людей или медленно, но верно продвигаться к большой воде. Цель у него, безусловно, одна - вернуться на свой корабль.
        Полковник Носков рядом с кроватью Панкратова расстелил на столе свою карту. Сравнивая данные майора Панкратова и перенося отметку на более подробную карту, Андрей Сергеевич задал вопрос:
        - Кирилл Геннадьевич, скажите, - он задумчиво потер подбородок и продолжил: - Как по-вашему, от ориентира «три березы» до места погружения НЛО сколько метров?
        - Не более двадцати. Может быть, даже чуть меньше.
        - Спасибо, Кирилл!
        - За что? - прошептал больной.
        - За службу Родине! За то, что встали заслоном, за бой ваш.
        - Это не мне надо спасибо говорить. Да поздно уже.
        - Егеря Афанасьева не забудем, не беспокойтесь. И за сына его. Он, кстати, у дверей ждет. Измаялся уже, наверное, - с этими словами полковник встал и крикнул в радиостанцию: - Это, Геолог-один! Второй группе через пять минут быть готовой к погрузке в вертолет. Иду с вами.
        Полковник Носков уже возле входных дверей обернулся, посмотрел в обрамленные черными кругами глаза Панкратову и выдохнул:
        - Выздоравливайте. Пойдем их голодную и беременную морковку «электроудочкой» пощупаем, ну и прочими нашими сюрпризами. До встречи!
        И ушел.
        Вбежавший Сережа сразу, с надрывом в голосе принялся сообщать новости:
        - Папку в черный мешок убрали и в соседний надувной ангар унесли. А в вертолет десантники оборудование грузят. Я им сказал, что без болотников на болоте нечего делать. А они ответили, что все у них есть. Вот.
        Панкратов с глубинной тоской в сердце и простой человеческой жалостью тихо выдавил:
        - Сергей… Это из-за меня твой батя погиб… Не смогу жить дальше, если правду тебе не скажу…
        - Не надо, дядя Кирилл. Мой отец вас очень любил, и вы ни в чем не виноваты! Это все пришельцы поганые!
        После этих слов парня наконец-то прорвало, и он, упав на грудь застонавшего Панкратова, громко и навзрыд заплакал. Это были слезы вчерашнего мальчишки, настоящего мужчины, вмиг потерявшего самого дорогого на этой грешной планете человека.
        Глава 14
        ПЛАРБ «МИЧИГАН», ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Крышка люка двинулась, но замерла. Шин попробовал дернуть второй раз, третий. Даже почувствовал, что плечевой сустав неприятно щелкнул.
        Не закрывается и все тут. Видимо, длительное воздействие морской воды нанесло необратимый ущерб движущимся деталям механизма шлюза.
        Дайвер застыл в растерянности. Цель была так близка. Если не удастся закрыть люк - придется возвращаться и продолжить осмотр корпуса лодки по левому борту. Оставался шанс, что открыта заслонка двух торпедных аппаратов.
        Пловец вновь бросил хмурый взгляд на шкалу расхода дыхательной смеси. «Пятьдесят процентов. Еще нормально, - решил он. - Но с учетом предстоящего опасного возвращения, времени для проведения разведки остается впритык.
        Шин решил, что если бы они с Федькой нашли вход в корабль, это обстоятельство обеспечило бы им успех при повторном погружении. На борту «Акулы» имелась сменная пара аквалангов. Ксения кружила бы на своем катере вокруг места района погружения, а они с напарником тем временем передохнули бы и с помощью мичмана Баева сменили баллоны.
        В принципе, «Мичиган» лежал очень неплохо - без крена и неглубоко. Много времени для декомпрессионной остановки тратить не надо. Задержались бы на две-три минуты на глубине восемь метров и можно на борт катера запрыгивать. Передохнули, оснастились новым запасом воздуха и снова ныряй. Лишь бы найти способ проникнуть в корабль. Теперь исход опасного рейда зависел только от этого…
        Существо всеми своими фибрами и жгутиками ощутило, как томительное чувство голода заволакивает сознание при виде двух плавающих вблизи гнезда аппетитных созданий с верхнего мира.
        Даже с удаленного расстояния было совершенно ясно, что эти двое двуногих и двуруких - очень вкусные. Тварь затрепетала в предчувствии долгожданной еды. Огромная пищевая камера, заменяющая иноргу-стражнику желудок, мелко и неприятно пульсировала, отвлекая существо от посторонних раздумий и направляя все помыслы к главной потребности - жрать!
        Воображение донного инорга весьма ярко и в подробных зримых деталях рисовало картину предстоящего пиршества. Сначала оно убьет более крупного человека, решило существо.
        Тварь почему-то ощущала, что он наиболее опасен. Все ясно - убить его надо сразу. Заколоть жалом - быстро и без затей. Конечно, жаль терять лакомые и такие ароматные жидкости теплого и восхитительного тела человека. При нанесении удара жалом, кровь попадет в морскую воду и будет, несомненно, утеряна. Но это сделать необходимо, чтобы не упустить второго пловца.
        «А этого я придушу, - обрадовалась инопланетная тварь. - Оставлю на вечернее впитывание. Первого я просто съем, дабы утолить голод, а этого запеленаю и оставлю в пузыре воздуха».
        Существо заволновалось. Менее крупного человека надобно проглотить целиком, не повредив нежной оболочки. Жертва должна шевелиться и дергаться внутри пищевой камеры, она обязана доставлять истинное наслаждение, терзал себя приятными мыслями придонный гурман.
        Инорг томно застонал, мечтательно запустив облачко пузырьков, которые дружно понеслись вверх. Заметив, что замечтался, спохватился. Как неосторожно! Как неосмотрительно! Его могли заметить! И тогда эти хитрые сущности смогут укрыться или предпринять неприятные оборонительные действия!
        Он припомнил тот отвратительный случай годичной давности, когда вроде бы уже схваченный под водой человек вдруг отсек чем-то острым сразу три верхних конечности-манипулятора, при этом повредив более сотни сенсоров-жгутиков. Теперь инорг знал и помнил, что такое истинная, все поглощающая боль и как бывают опасны существа верхнего мира.
        Как бы они вкусно не выглядели, их еще следует добыть.
        Распластавшаяся на сером песке тварь в совершенстве владела мимикрией. Она обрела светло-розовый оттенок, мгновенно преобразовав свое серое плоское, но удлиненное тело. С обоих хвостов пробежали вздрагивающие ядовито желтые волны раздражения.
        Жертвы исчезли!
        Инорг попытался сдвинуться к затопленному кораблю землян.
        Они же были на виду, где-то рядом!
        Их нельзя упустить! Искать! Искать быстро!
        Где же они?
        Голод нахлынул с новой силой. Инопланетное сознание встрепенулось. Повинуясь нерациональному порыву настичь, раскромсать, невзирая на опасность -, тварь стремительно понеслась вперед, забыв обо всем.
        Тело приобрело хаотичный, меняющийся, рваный рисунок. Голубые, грязно коричневые и белые оттенки постоянно сменяли друг друга и перемешивались, полностью повторяя цветовую гамму донного ландшафта. От голода и от страха, что еда улизнула, инорг совсем потерял осторожность. Набрав скорость, он подобно крылатому демону взмыл на верхнюю палубу уничтоженного собратьями корабля верхних существ. Он зашарил взглядом в поисках тех двух двуногих. Они же только что были здесь! Где они?
        Шевеление. Там!
        Инорг рванулся вперед и все понял - люди проникли в свой корабль! Этого нельзя допустить! Там же путь!
        Инорг забыл о голоде и вспомнил, зачем он здесь. Он охранял один из путей и был обязан перед Килем Серой семьи, ни при каких обстоятельствах не допустить к нему человеческих пловцов. Но донный инорг-стражник так долго находился на посту, что забыл о делах конгломерата. Здесь так мало пищи и совсем не ладилась охота. К тому же подошел период оплодотворения и создания кладки новой поросли. Этот процесс вымотал, уничтожив последний резерв сил и соков в организме родителя.
        Все эти проблемы усложняли существование. А какое замечательное пиршество устроили они с братьями в первые годы колонизации нового Мира. Земной океан оказался таким богатым! Все братья наслаждались изобилием биоресурсов. Они пожирали и уничтожали! Грызли и глотали! Сначала уничтожили крупных морских животных и рыб, затем поменьше. А как здорово перед своей гибелью сопротивлялись огромные хищные рыбы с белыми плавниками! Какие восхитительные воспоминания о пережитом изобилии!
        Инорг застыл от удовольствия и непроизвольно выпустил еще одно облачко пузырей. Колыхаясь из стороны в сторону, пузыри рванулись к поверхности океана.
        Стражник опомнился, вырвался из неожиданно нахлынувшего забытья и огляделся. Приоткрытый люк говорил о многом. Туда и ушли люди.
        «Но ничего, - самоуверенно подумало существо. - Сейчас я их оттуда достану».
        Инопланетянин плавно перетек к люку и, удерживая все детали металлической конструкции в центре своего внимания, изготовился к стремительному выбросу щупалец-манипуляторов в открытый зев проема.
        Только бы появился первый человек - иноргу не хотелось менять свои планы. Надо поймать своих жертв в той последовательности, в которой наметил ранее. Он придвинулся вплотную, аккуратно заглянул вниз и отпрянул. В темноте шахты шлюза метались лучи света - видимо, люди пользовались осветительными приборами.
        Инорг, будучи опытнейшим подводным засадником и охотником, неимоверным усилием воли зажал в суровый узел преобладающие над разумом чувства голода и дикого желания немедленно напасть. Надо затаиться, выждать время и схватить зазевавшуюся жертву. Но как это сделать, когда мысли о еде запустили процессы пищеварения?
        Раздражение инорга нарастало. Ну почему эти глупые людишки такие непоседливые и непокорные! А как было бы здорово медленно подплывать к обездвиженной жертве. Неторопливо и смачно всасывать ее целиком, впитывая ужас и отчаянье живой, трепещущей пищи. А теперь приходится хитрить и изворачиваться. Как же эти жители верхнего мира не могут понять, что раса «Бегущих впереди» обязана выполнять свое главное предназначение - питаться и зачищать покоренные миры.
        Инорг сместился на полкорпуса влево, задвинувшись за крышку люка в корпусе подводного корабля. Протяжно выпустив серию тоскливых пузырьков, замер. Он выдвинул две пары верхних щупалец-манипуляторов поближе к створу в готовности схватить голову пловца. Существо приготовилось ждать, когда вдруг ощутило движение.
        Человек возвращался!
        От нетерпения и злости инорг покрылся зелеными пятнами. Ну же! Где же ты? Ну же!
        В проеме появилась рука человека. Всего лишь рука. Этого мало для проведения удара. Необходимо, чтобы он приподнялся выше. Хотя бы чуточку! А вот и голова в шлеме. Еще пару мгновений и можно будет атаковать.
        Но что это? Человек не хочет выходить наружу. Он пытается закрыть эту огромную круглую дверь! Но тогда он будет вне досягаемости!
        Эта мысль вывела инорга на стадию разбушевавшегося зверства. Хватит! Хватит ждать! Вперед! Пока этот не захлопнул люк!
        Не додумав до конца мысль и ее последствия, инорг молниеносно выбросил хватательные конечности, в стремительной попытке поймать человека.
        Но что это? Где же человеческая рука? Почему ее не видно? Инорг сдвинулся вправо, всего-то на пару дюймов. Хотелось посмотреть, что же там делает вкусный и ароматный противник.
        Противника он действительно увидел, точнее, черное, бездонное отверстия оружия, которое более крупный землянин хладнокровно навел на него. В следующий миг житель верхнего мира нажал на устройство включения стрельбы и окружающее пространство померкло.
        Навсегда.
        Тело инопланетянина, похожее на тело плоского уродливого осьминога, в судорогах и конвульсиях отлипло от шершавой поверхности подводной лодки, стало медленно отдаляться, принимая в себя еще одну серию пуль. Пули вырывались из подводного автомата боевого пловца и реактивными снарядами вонзались в незащищенный наростами белоснежный живот омерзительного существа. После каждого выстрела к чудовищу протягивались вспененные дорожки.
        Шин стрелял хорошо, а с такого малого расстояния вообще никак не мог промазать по практически неподвижной и громоздкой, к тому же утратившей осторожность цели. Опускающийся на дно труп инорга окутало облачком фиолетовой крови. По телу существа пробежала колышущаяся цветная волна сменяющихся темно-красных оттенков. И тело затихло в вечном, сером покое.
        Донный инорг умер.
        По иронии судьбы морское течение подхватило неподвижное тело врага и отнесло в сторону кладки. Личинки внутри крайних икринок оживились - задергались и закружились. Детеныши иноргов почувствовали пищу. В какой-то роковой миг самый сильный и созревший головастик прорвал тугую оболочку капсулы и без промедления кинулся на труп. Впился в еще мягкую ткань и с упоением заработал не до конца сформировавшимися жвалами. За ним последовали другие. Через минуту более трех десятков маленьких монстров устроили кровожадный пир, поглощая ворвань своего бывшего папаши. Они не знали и не догадывались, что пожирают своего родителя. Им это было неважно. Они впервые наполняли свои еще недоразвитые пищевые камеры, торопясь обогнать своих собратьев-конкурентов. Они были голодны и лишены даже проблесков разума. Но они быстро вырастут, очень быстро!
        Эти существа родились здесь, в этих водах земного океана и, по всей видимости, имели на него полное право. Такое же законное право, как и прочие его обитатели. Вот только люди, бывшие хозяева морских просторов, смириться с этим не могли.
        «Получил, гад! - ликовал Шин, разглядывая, как облепленное головастиками, похожее на кишащий ком тело инорга плавно пошло на дно. - Получил! Но что это?»
        Воодушевленный победой, дайвер разглядел в толще воды приближающийся хаотично вращающийся клубок непонятных тел! Стремительные и мерзкие, они приближались. И они явно заметили погибшего собрата. Их много! Как же их много! Они уже рядом! Они плывут сюда! Выпустили вперед свои боевые когтистые конечности. Шин в страхе заработал ластами, одновременно задвинул автомат за спину, ухватился обеими руками за поперечную блестящую тягу люка. Если он сейчас же не закроет люк, им конец!
        Дернул сильно и с оттягом. Неожиданно крышка сдвинулась и, сравнявшись с внешним корпусом подлодки, захлопнулась!
        «А вот теперь, пожалуй, если мы не сможем попасть в отсеки корабля, у нас с Федькой начнутся настоящие неприятности!»
        В задумчивости Шин вернулся к своему встревоженному напарнику. Рыжик со своей позиции видел, что его товарищ ведет бой, но ничем не мог ему помочь. Кивком подбородка вверх он как бы спрашивал: «Ну, как там дела? В кого стрелял? Чем все закончилось?»
        Шин посмотрел на свои трясущиеся кисти рук. В создавшихся условиях он не мог рассказать обо всех нахлынувших чувствах и пережитых страхах. Затем неуверенно показал большой палец правой руки и недвусмысленно провел им поперек горла. Мол, все нормально - противник мертв. Это успокоило немного струхнувшего молодого дайвера.
        Шин волновался, дышал часто и никак не мог успокоиться. Даже несколько увеличил подачу дыхательной смеси - иначе от дефицита кислорода на человека может обрушиться красная пелена.
        Но время! Время уходит!
        Друзья с надеждой и толикой недоверия на благоприятный исход повернулись к панели управления шлюзовой камерой.
        Федьку от нетерпения так и подмывало нажимать на все кнопки подряд. Шин погрозил ему кулаком и отодвинул в сторону, жестами указал, куда светить фонарем. Свой фонарик он отключил, решив поберечь аккумуляторы. В создавшихся условиях освещения от одного фонарика вполне достаточно.
        Шин смотрел на экран, где по-прежнему мерцал предыдущий транспарант. Дайвер быстро пошарил взором и обнаружил некрупную кнопку «RESET». Плавно нажав на сенсорный выключатель, молодой человек убедился, что предупреждающий сигнал исчез с экрана шлюзовой консоли. Затем с трепетным волнением в сердце Шин нажал на большую синюю кнопку с надписью: «TO PUMP OFF WATER».
        Сначала ничего не произошло, но уже через один томительный, бесконечный миг молодые пловцы ощутили, что где-то сбоку проявилась все нарастающая вибрация. Там за стенкой шлюза натужно заработал насос откачки воды. Вроде бы все получилось! Лишь бы электроэнергии хватило.
        Гудеть-то загудело. Это хорошо, конечно, только вот ничего не происходит.
        По спинам тек липкий пот - от нервного напряжения. Парни тревожно переглянулись. Видимо, Федька что-то разглядел в глазах Шина, потому что задергался и принялся оглядываться. Его поведение граничило с паникой. Шин схватил его, встряхнул, прижал к себе. В расширенных зрачках Рыжика тлело безумие ужаса. Страх замкнутого пространства, заполненного водой и темнотой, доводил его до полного исступления.
        В ту самую секунду, когда Федька в порыве накатившего отчаянья вознамерился рвануться вверх и попытаться открыть люк или, в конце концов, сорвать с себя маску, или вырвать дыхательную трубку или загубник, закричать, умереть, именно в этот самый миг под решеткой пола появилось течение.
        Оба пловца очень остро почувствовали это. Вода уходила! Значит, все-таки заработали помпы-насосы!
        Через клапан в стене за спинами дайверов начал поступать воздух. Парни не верили своим глазам - уровень воды сокращался и уже достиг груди.
        Шин вытащил загубник и перекрыл подачу воздуха. Сделав осторожный вздох - прислушался к своим ощущениям. Вроде бы воздух как воздух - дышать можно.
        - Снимай дыхательную систему, - скомандовал он напарнику. - Видишь, я свободно дышу?
        Федька отшатнулся и отрицательно покачал головой - он не мог справиться с пережитым стрессом.
        - Снимай, говорю, - закричал Шин. - Побереги смесь. Ты меня слышишь или тебе по морде съездить, чтобы ты в себя пришел? Нельзя нам наверх - там инорги. Много! Нам теперь только вперед - назад ходу нет.
        Федька вытащил загубник и нервозно ответил:
        - А вдруг двери внутрь не откроются?
        Шин бросил полный тревоги взгляд на пульсирующую надпись на панели управления шлюзом «PROCESSING MOVE».
        - Вода уходит - это главное! - быстро ответил он и повторил. - Возле люка инорги. Я видел. Обратной дороги нет.
        - Может быть, пробьемся?
        - Нет. Они похожи на тех, которые прошли над нами ровными рядами. Нам нужно проникнуть в отсеки.
        Теперь Федька молчал. Говорить было не о чем. Уровень воды достиг пояса, затем коленей и продолжал снижаться. Теперь оставалось одно - молиться.
        - А вдруг за дверью нас ждут, - забеспокоился Рыжик.
        - Займись делом - приготовь к бою ПСС, - быстро откликнулся Шин. - Поприветствуем «встречающих», если такие найдутся.
        Тем временем морская вода с шипением и бульканьем ушла - просочилась сквозь технологические отверстия пола.
        Шин дождался появления транспаранта «PROCESSING COMPLETED» и с трепетом нажал на крупную зеленую кнопку «OPEN THE DOORS».
        Федька не сводил взгляда с напарника, потом спохватился, выхватил пистолет, бегло осмотрел - проверил, дунул на темные капли влаги.
        Шум воды исчез, но дверь не открывалась. Мгновение сменялось мгновением - запертые в ловушке люди, затаив дыхание, ждали своей дальнейшей судьбы.
        - Или пан, или пропал, - как-то отрешенно изрек Шин и ударил кулаком по створу двери.
        Несильно ударил, скорее, устало и обреченно. Казалось бы, все уже получилось, вода ушла, поступил воздух и дверь вот-вот откроется. Но этого почему-то не произошло.
        Попавшие в смертельную западню молодые дайверы почувствовали разочарование и обиду. Как же все-таки несправедлива жизнь! Шин растерянно поймал мутный взгляд Федьки. Переглянулись-то всего на секунду, но без ливших слов поняли друг друга. Раз в отсеки подводной лодки попасть не удается, то теперь придется открывать внешний люк. А там - открытое море и контрольное время для возвращения на борт катера Ксении уже прошло. Если «Акула» не дождется двоих пловцов, то каким же образом тогда им добраться до безопасного берега? Шансы благоприятного исхода в этом случае такие мизерные, что даже не принимались дайверами в расчет. Без поддержки навигатора даже опытному ныряльщику каюк в открытом море, кишащем смертельно опасными для человека организмами.
        Федька пронзительно закричал и ударил ногой по бронированному стеклу выпуклой двери. Он пинал и кричал, пинал и кричал. Исступленно и сильно. Шин не вмешивался. Просто стоял и молчал.
        Еле слышный щелчок, мимолетный звук обрушился на напарников, как громыхающая снежная лавина. От неожиданности нога Рыжика замерла на замахе - фонарик выпал из левой руки и покатился по перфорированной площадке пола. Луч фонаря хаотично метался, изредка отражаясь от стеклянной поверхности двери.
        - Ты слышал? - пересохшим вдруг ртом прошептал он. - Что-то щелкнуло! Ты слышал?
        Шин не ответил, он с замиранием сердца смотрел, как дверь беззвучно отошла назад и потом со скрипом отъехала в сторону.
        Путь открыт! Там, дальше - внутренние отсеки подводного исполина.
        Федька не стал медлить - быстро проскользнул в отсек подводной лодки. Задерживаться в тесноте шлюзовой камеры не хотелось. Проскользнул и замер. Водил четырьмя стволами своего диковинного пистолета из стороны в сторону, ожидая, когда напарник выйдет и встанет рядом.
        Поражало и настораживало то, что аварийное освещение работало. Все пространство отсека подсвечивалось красным светом. Несколько сохранившихся тусклых светильников продолжали функционировать. По мнению Шина, это просто невозможно, но ведь работали!
        Воздух в отсеке оказался сухим и противным на вкус - затхлым, что ли. Но уже через пару минут друзья перестали замечать непонятный привкус. Федька сделал два шага влево, пропуская своего товарища. Шин изготовился к стрельбе из автомата. Ласты можно снять чуть позже - сначала необходимо оценить обстановку. Внимательно осмотрел правую от шлюзовой камеры сторону коридора. Первое, что увидел - приоткрытые переборочные двери, судя по всему, в первый отсек. Затем - трап на нижние палубы, какой-то разбросанный хлам, несколько перевернутых металлических ящиков непонятного назначения.
        Со стороны Рыжика взору открывался длинный коридор, подсвеченный одной из мерно горящих ламп аварийного освещения. Дальше виднелись внушительного размера зеленые тумбы - шахты для баллистических ядерных ракет. Еще при жизни человеческого экипажа в промежутках свободного пространства между ракетными стаканами ночевали свободные от вахт моряки-подводники.
        - Пол белый! - изумленно прошептал Федька. - И я б хотел такой пол.
        - Тихо ты! - напряженно ответил Шин. - Там дальше что-то шевелится. Или показалось?
        В глубине колоннады пусковых установок, в самом конце узкого прохода играли тени. Под последней лампой аварийного освещения уставший взор улавливал подозрительное движение. Оно было неявным и размытым, поэтому друзья молча стояли и всматривались вдаль отсека. Там, на грани восприятия, что-то происходило, но сходить туда и проверить, что там к чему, ой, как не хотелось! Но что-то же давало вздрагивающую ломаную тень! Шин дотронулся до плеча напарника, на вопросительный взгляд ответил жестом - указательным пальцем ткнул сначала в ласты, затем в грузовой пояс, затем прошептал:
        - Снимаем, оставим здесь. Легче будет передвигаться.
        Из открытой камеры шлюза донесся металлический удар, переросший в мощную дробную серию. Грохот ошеломил людей. От неожиданности и страха напарники присели.
        Кто-то или что-то билось снаружи. Оно лупило со всей мочи по закрытой крышке шлюза и грохот этот, отдавался протяжным гулким эхом в мертвом отсеке подводной лодки.
        - Ясненько, - нервно прошипел Федька. - Ясненько. Ясненько.
        - Обратного пути нет, - закусив губу, прокомментировал Шин. - Пока нет. Ты понимаешь, что происходит? Ксения нас не дождется.
        Шин бросил взгляд на светящуюся консоль наручного компьютера и продолжил:
        - Через пятнадцать минут мы должны быть на поверхности, а мы еще даже не приступили к подъему! Плюс время на декомпрессию, что получилось?
        - Мы в заднице. Вот что получилось, - отрешенно отозвался Федька. - Боже! Мы с тобой в западне!
        - Ладно, не истери! - Шин деловито снял ласты, положил их на белоснежный пол. Немного повозившись с поясом плавучести, снял и его. - Мы еще живы. В отсеках есть воздух, и я не чувствую, что дышать становится труднее. Пока нам ничего не угрожает, при этом у нас есть запас дыхательной смеси для подъема на поверхность. Прорвемся, братишка!
        Федька неуклюже сдернул свои ласты, заметив дрожь в руках, небрежно отбросил их в сторону, туда же отправил и пояс. Он молчал и сжимал губы - посмотрел на пистолет. Вес оружия не добавил уверенности. Рыжик хотел что-то сказать, поперхнулся, прочистил горло и хрипло выдал:
        - Командуй! А то я от всего этого ужаса в туалет захотел. Давай займемся делом.
        Глава 15
        ОРИЕНТИР «ТРИ БЕРЕЗЫ», ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Капитан Кузьмин нервничал. Его группа растянулась по всей, такой трудной болотной тропе. Сам он с сержантом Белым дошел до охотничьей лодки «казанки». Исследовав ее, десантники обнаружили термос с горячим чаем, пирожки и бутерброды в завязанном рюкзаке, а главное, ружье и патроны. Здесь охотники оставили лишний груз.
        Кузьмин, держа в руках автомат, поднял клапана у подшлемной шапочки, чтобы слышать каждый звук. Он крутил головой и прислушивался. Сержант Белый смотрел в другую сторону и так же, как командир, пытался уловить посторонний звук.
        Но древний водоем встретил десантников тишиной унылого болота, лишь свист пролетающего табунка весеннего жизнерадостного чирка разбавил окружающее безмолвие. Эти скоростные, еще не пуганные в этом сезоне утки, хаотично заваливаясь с крыла на крыло, пронеслись над головами людей и скрылись в протоках. Возможно, сели на воду. Кузьмин проводил их взглядом и взял радиостанцию:
        - «Геолог-один», «Геолог-один», я «Узор-одиннадцать», прием!
        - На приеме, «Геолог-один», - возник возбужденный голос полковника Носова. - Как обстановка?
        - «Геолог-один», вдвоем с «двенадцатым» вышли к лодке. Остальные на тропе. В лодке обнаружили оружие и вещи охотников. Противника не видим.
        - Дайте команду всем «Узорам» оставаться на своих местах. Можете воспользоваться лодкой?
        - Да.
        - Выгрузите вещи охотников и продолжайте движение. Ориентир «три березы». Как понял? Прием.
        - Вас понял. Выполняем.
        - До связи.
        Быстро разгрузили лодку - все найденное имущество сложили на сухой заломленный камыш. Кузьмин посмотрел по сторонам и обнаружил одно единственное весло и длинный шест-тычку. Как ни шарили по тростнику - не нашли второе!
        Кузьмин вопросительно посмотрел на сержанта Белого, тот кивнул и прошептал:
        - Я умею, командир. Садись вперед.
        Капитан расположился на передней скамье, где несколько суток назад радовался утренней зорьке Кирилл Панкратов, и взмахнул ладонью.
        Высокий и рукастый Костя Белый зашагнул в лодку и плавно, но с натягом оттолкнулся от края лабзы. Лодка качнулась и пошла через небольшой плес к протоке, куда минуту назад улетели квартировать весенние утки.
        Инорг страдал. Как ни странно, четыре ужасных ранения не только привели его психику в норму, но и напомнили - зачем он здесь и чем рискует. В неудержимом гневе своем и томительной жажде отмщения он совсем забыл, что там, в темной воде этой неглубокой (по сравнению с любимым океаном) лужи, его ждут два беспомощных организма. А точнее: один беспомощный и один безвольный.
        В тот момент, на той страшной площадке, где его держали на цепи, он услышал и ощутил, сколько появилось новых врагов! Инорг чуть не задохнулся от ужаса. Но теперь он был свободен, хоть и ограничен в движениях. Он немедленно принял единственное правильное решение - спасаться, спасаться изо всех сил. Если бы не ранения, он поскакал бы, как животное, на четырех лапах, но он не мог себе этого позволить. Боль не утихала и противная цепь не давала широко шагнуть. Пришлось очень быстро семенить по разбитой людьми тропе и прыгать. Единственным глазом инорг осматривался по сторонам в поисках подходящего водяного зеркала. Он решил рискнуть и продвинуться чуть дальше к черным кочкам. Там вода хоть и была омерзительно грязная, но зато появилась небольшая глубина.
        Судьба подарила стреноженному беглецу две минуты форы, и он воспользовался ими на славу. Продвинувшись по тропе на тридцать - тридцать пять метров, он разглядел и слева, и справа от тропки небольшие участки свободной от камыша воды. Здесь появились первые нехоженые развилки и глубина, позволяющая скрыться. Ему даже не пришлось прыгать, чтобы не оставить след в стене камыша - он просто погрузился в темную воду и поплыл, жестко цепляясь здоровой правой конечностью за подводные корни, с силой отталкиваясь от них и так проходя сразу два-три метра. Иногда он задевал за подводные препятствия открытой свежей раной в боку или местом отсечения пальца на левой руке. В эти моменты он практически слеп и глох от боли, но продолжал движение. После каждого толчка он останавливался и прислушивался к вибрациям, которые без сомнения проявились бы, случись за ним погоня. Всем своим телом он ощущал малейшие изменения в окружающей среде. Холодная вода немного уняла боль в боку.
        Оказавшись в более крупной водной линзе, он нащупал проход дальше - в более глубокие участки заболоченного лабиринта. Главное - он ушел в сторону от проторенного пути людей, теперь его будет очень трудно обнаружить.
        Здесь его уже точно не найдут, решил пришелец и прекратил движения, с трусливым трепетом улавливая проявившуюся вибрацию бегущих по грязи преследователей. Он думал о своих ранениях и считал, что, добравшись до корабля, сможет себе помочь. Сам корабль спасет его! Уже отсюда он смог бы связаться с ним, но не решался, опасаясь все испортить. Те люди, которые появились здесь, были не простыми людьми - они были солдатами, профессионально обученными убийцами, и, без всякого сомнения, они были самыми опасными врагами. Таких, как он, эти существа успокоят быстро. И металлическое оружие, которое они носили, было страшнее, чем у его недавних тюремщиков.
        Ах, как глупо погибли боевые рептилии, посетовал беглец, их помощи сейчас не хватало. Как пригодилась бы сейчас их мощь! Но они недооценили противника, за что и расплатились жутким образом.
        Вот и бледный, серьезно покалеченный инорг на своей шкуре приобрел трудный опыт общения с этими созданиями верхнего мира. Теперь он знал, как опасны люди. Особенно на суше. Это в воде они медлительны и неуклюжи, однако и там жители верхнего мира опасны. Поэтому пришелец решил держать людей в сфере своего внимания.
        Он передвигался параллельным курсом и часто останавливался. Вибрации, которые производили восемь солдат, были ощутимы и прекрасно вырисовывали общую картину действий и расположения преследователей.
        Израненному иноргу было трудно передвигаться, но вязкая слизь, которую он специально выделил из наружной железы на плече, отлично перекрыла тонкой пленкой все опасные ранения. Свинцовая дробь оставалась внутри тканей организма и зрительный орган уже не восстановить никогда. Это бесило, но инорг держал себя в руках. Он жаждал попасть на корабль и выпустить морфа - пускай сам развивается и кормится. Продолжительный голод и холод забортной воды вряд ли помогут морфу быстро войти в биологический режим сброса личинок и головастиков. Но и в этом случае цель будет достигнута. Тем более что совсем скоро начнется теплый сезон для этих широт на этой странной планете.
        Морф выживет!
        У него очень мощная приспособляемость к новым, иногда враждебным условиям. При наличии в воде планктона или подобных мелких организмов он насытится. Медленно, конечно, но голод ему уже не будет угрожать. И тогда…
        Тогда он постепенно завоюет этот относительно небольшой водоем.
        Инорг преодолел еще сотню метров затхлой болотной воды. Ему было противно прогонять местную грязь через свои жабры, но другой альтернативы не существовало. Спасали активные реснички, которые время от времени счищали накопившиеся отложения на нежной сетчатке фильтрующего органа.
        После того, как ему удалось покрыть все открытые раны защитным слоем собственной слизи, инорг почувствовал некоторое облегчение, прилив сил и жажду действовать. Он в очередной раз замер возле илистого дна и прислушался. Шестеро преследователей остались далеко позади на охотничьей тропе, но двое… Двое опасных. Инорг ощущал, что двое этих прямоходящих на несколько порядков опасней тех трех, которым удалось пленить его по его же собственной глупости и опрометчивости.
        Безусловно, преследующие его существа - воины. И скорее всего, обладают более совершенным и мощным вооружением. А ведь они его чуть не достали, прошли по старой конструкции из сгнивших досок практически в паре метров от него. Эти двое даже обогнали его, хотя пришелец чувствовал себя в родной стихии, как рыба в воде.
        И вдруг застывшему возле самого дна бледному иноргу подвернулась живая рыба - такой люди кормили его, когда он находился в плену. Плохо ориентируясь в мутной воде, большая жирная рыбина неосторожно подплыла прямо к морде пришельца. Инорг не вытерпел и схватил ее здоровой конечностью, но рыба оказалась очень скользкой, так же, как он, покрытой обильной слизью. Она ударила хвостом и, произведя серию неожиданно сильных телодвижений, выскользнула из захвата, рванула прочь и выпрыгнула из воды, подняв брызги и шумно плеснув.
        Молниеносная реакция врагов не заставила себя ждать, один из находящихся в лодке людей немедленно открыл огонь из быстро стреляющего оружия.
        Тра-та-та-та-та-та-та-та-та!
        Грохочущий звук неприятно удивил инопланетянина. Одновременно с этим громыханием в опасной близости принялись возникать множество вспененных бурлящих линий. Заостренные металлические цилиндрики с легкостью пробивали метровую толщу воды и уже на излете впивались в вязкое дно водоема. Инопланетянину повезло - все пронзающие воду тонкие бурлящие, похожие на длинные иглы выстрелы прошли мимо.
        Он плавно сдвинулся в противоположном направлении, подальше от этих смертельных бурунов. Пришелец продолжил движение и с ликованием обнаружил выход в большой чистый слой открытой воды.
        Он вырвался! Он смог!
        Пришелец с наслаждением ощутил приток кислорода. Теперь он вышел на просторы и нет необходимости дышать затхлым болотным бульоном, отдаленно напоминающим настоящую воду.
        Наслаждаясь большой водой, инорг быстро заскользил дальше - туда, где его нетерпеливо ждали морф и, конечно, родной корабль. Раны не позволяли изящно скользить в глубине, но физических кондиций организма хватало для быстрого движения под водой.
        В какой-то момент инорг уловил новый непонятный звук. Вибрации этого слабого всплеска он вполне отчетливо ощутил, но не придал ему особого значения.
        Страшный гидроудар и ошеломляющая акустическая волна достигли его почти одновременно. Белый, десятиметровый столб воды мгновенно поднялся над вязкой тишиной озера и с шумом устремился вниз, опадая грязным дождем на потревоженную водную гладь.
        На мгновение инорг ослеп и оглох от боли. Через этот медленный и такой тягучий и болезненный миг он понял, что всплывает вверх животом. Еще пару секунд и он будет плавно колыхаться на поверхности озера. Беззащитный и беспомощный.
        Спохватившись, инопланетянин перевернулся в нормальное положение, опустился на дно, пришел в себя и силой рванулся подальше от этого опасного места.
        Шутки кончились! Его чуть не убили! Если бы он замешкался или вообще остался там, где проклятая рыба обозначила его местоположение, он сейчас неминуемо бы погиб.
        На корабль! На корабль! Пульсировала в мозгу единственная мысль.
        Превозмогая боль, инорг сдвинулся и подобно сказочным русалкам, колыхаясь и выгибаясь всем телом, поплыл, наращивая скорость. Здесь, на глубине, он уже не опасался, что его заметят люди.
        Специальным горловым органом он подал короткий сигнал своему кораблю, что жив и возвращается. Ответный доброжелательный отклик обрадовал и восхитил.
        Боевой корабль с нетерпением его ждал.
        - Геолог-один! Геолог-один! Я - Узор-одиннадцать. Обнаружили противника. Открыли огонь на поражение. Применили гранату. Считаю, что противник ушел на открытую воду. Есть вероятность ранения противника.
        - Узор-одиннадцать, я Геолог-один. Вас принял. Эх! Твою-то маму! Слушай приказ. Одиннадцатый и двенадцатый, продолжайте движение. Задача: наблюдение, разведка и видеосъемка плеса «Лебединое». Цель: зафиксировать активность инопланетян. Вероятные противники: амфибии, крупные органические образования, продолговатый летающий объект размером от пятнадцати до двадцати метров в длину. Предположительная дистанция от ориентира «три березы» до корабля противника - двадцать-двадцать пять метров. Остальным Узорам вернуться на базу.
        Капитан Кузьмин присвистнул, со значением переглянулся с сержантом Белым и ответил:
        - Я - Узор-одиннадцать. Вас понял.
        - Узор-одиннадцать. Срочно занять позицию в северном направлении от ориентира «три березы». Дистанция: не менее пятисот метров. Будет работать вертушка. У вас есть пятнадцать минут.
        Теперь настала очередь присвистнуть сержанту Белому.
        - Как поняли? Прием.
        - Я - Узор-одиннадцать. Выполняем.
        Капитан Кузьмин махнул рукой в сторону левой протоки и схватил единственное весло.
        - Пошли, пошли, Леха! Времени в обрез.
        Сержант налег на шест и протолкнул лодку сразу на шесть метров.
        - Успеем, командир, успеем.
        Полковник Носков, пригнувшись, подбежал к вертолету. Лопасти с шумом разрезали влажный воздух над головой.
        - Выгружайтесь на хрен! - прокричал полковник десантникам, уже загрузившимся в нутро военно-транспортного Ми-35.
        Носков драл глотку, пытаясь перекричать шум винтов.
        До командира группы дошла суть приказа. Полковник ловил на себе удивленные взгляды, но через пару минут десантники полностью выгрузились на прошлогоднюю пожухлую траву и потянулись в сторону от ревущего вертолета.
        Полковник запрыгнул внутрь десантного отсека, быстро нацепил на себя наушники внутренней связи и возбужденно скомандовал командиру вертолета:
        - Поднимаемся. Взлетаем! Давайте, мужики, давайте! Приготовиться к удару НУРами.
        - Понял, - раздался в наушниках спокойный голос пилота. Он уже ничему не удивлялся. - Взлетаем.
        Рев вертолета усилился и шасси, спружинив, оторвались от решеток полевой вертолетной площадки. Плавно накренившись вперед, борт начал разгон с одновременным набором высоты. Пилот не совершал дополнительных маневров, чтобы не мешать стремительному разгону. Пройдя над чернеющим смешанным леском, пилот довернул летающую бронемашину в сторону блеснувшего в подступающих сумерках озера. Вертолет пронесся над заросшим мелкой березкой полем, над огромной, колышущейся стеной камыша, в которой полковник Носков рассмотрел тонкую полоску охотничьей тропы. Она, как неровная черная ломаная трещина в светло-коричневом каравае, отчетливо выделялась на общем фоне сухостойного тростника. Мелькнула внизу старинная гать из полностью сгнивших бревен и досок, пронесся под брюхом четко выраженный плавучий остров с тремя березами. С этой высоты, как при ускоренной съемке, сказочная громада Больших Донков раскрылась внимательному взору летчиков. За эти восемь - десять минут полковник не переставал переговариваться с командиром воздушного корабля, обозначая место предполагаемой цели на местности. Пилот задал пару-тройку
уточняющих вопросов, в какой-то момент накренил вертолет, высматривая ориентиры. Дважды прошел над местом боевого бомбометания. Оператор вооружения доложил, что готов открыть огонь в любую секунду. Командир подтвердил полковнику Носову понимание ситуации и возможного местоположения врага и спросил:
        - Товарищ полковник! Где ваши люди? Мы готовы работать.
        Носков немедленно запросил по радио своих десантников об их позиции. Капитан Кузьмин без заминки доложил:
        - Я - Узор-одиннадцать. Заняли позицию севернее, на безопасном удалении от плавающего острова. Вас видим и все фиксируем. Активности противника не замечено.
        Ми-35 прошел над лодкой разведчиков и ушел на разворот.
        - Они на месте! - крикнул полковник в микрофон гарнитуры и, мелко перекрестившись, скомандовал: - По готовности начинайте. По месту возможного сосредоточения противника огонь!
        - Команда «огонь! Выполняю, - отозвался летчик и вывел свой летающий истребитель танков на истинный курс. Стабилизировал линейную траекторию и пошел «стрелкой» на боевой заход. Еще раз выровняв вертолет для удара, удерживая ориентир «три березы» в перекрестье пассивного прицела и добрав пару градусов левее, будничным и даже несколько отстраненным голосом скомандовал оператору:
        - Саша, огонь.
        - Есть, командир, - отозвалось в наушниках.
        И сразу полковник Носков услышал ни с чем не сравнимый, раскатистый и в то же время дробный рокот выпускаемых ракет.
        Инорг внезапно ослабел. Он почувствовал, что еще немного и потеряет контроль над своим организмом, а возможно, и над рассудком. Это означало одно - смерть. Хотя была еще одна альтернатива - новое пленение и теперь, без всякого сомнения, навсегда! Страшное и неприятное понятие!
        Он сбавил скорость и, несмотря на свежую воду и приток кислорода, ощутил, что он на пределе, на самом краю беспамятства. Собрав волю в кулак и выйдя из очередной протоки ненавистного водоема, он подал кораблю новый сигнал - сигнал о помощи с тонким нюансом предостережения. Корабль вновь откликнулся и пришел в движение. На девятиметровой глубине, без всплеска и всполоха корабль сдвинулся со своего места на дне навстречу к своему пилоту. Их разделяло всего две длины вытянутого тела корабля, когда над ними пролетел дребезжащий летающий механизм людей.
        Пришелец из последних сил рванулся навстречу к своему, такому родному и понятливому существу - живому и разумному организму, его кораблю. Вот он! Только протянуть руку и ты в безопасности!
        Корабль пришельцев радовался, как человеческое домашнее животное. Если бы у него был собачий хвост и длинный язык, он бы лупил тем хвостом себе по бокам и вывалил бы длинный и влажный язык из открытой пасти. Но у корабля не было таких «инструментов». Он постоянно передавал своему пилоту и обладателю возбужденные сигналы радости. Он пытался поддержать его и потерпеть еще несколько трудных мгновений. Ведь он рядом! Он здесь! Он готов его спасти, готов убить ради него всех без исключения чужаков.
        Инорг коснулся здоровой рукой поверхности корабля, но на этом еще не закончились его злоключения. Необходимо было попасть внутрь.
        Корабль почувствовал прикосновение своего хозяина, немного довернулся, проскользнул дальше и раскрыл долгожданный зев, заменяющий ему шлюз.
        Пришелец почти безвольно вплыл в манящее, подсвеченное слабым химическим светом пространство и, на миг потеряв сознание, обмяк. Корабль немедленно захлопнул створки, развернул свое огромное тело к центру водоема и развил небольшую скорость.
        Подобно подводной лодке, длинное тело корабля, надвигаясь темным пятном в толще воды, нагоняло страху на местных карасей, щук и ондатр. Удаляясь от острова, корабль стремился найти еще более глубокое место, пока пилот приходил в себя.
        Инорг очнулся.
        Посмотрев по сторонам, он пробрался в орган управления кораблем, откинулся на широком, похожем на язык сегменте, который немедленно принял форму тела пилота. Органы внутренней секреции отфильтровали забортную воду и теперь распыляли ее внутри отсека для облегчения дыхания хозяина. Подобно земным пиявкам, щупальца-липучки облепили все тело пилота, но они, заняв важнейшие точки организма инорга, не высасывали кровь. Большая присоска поглотила голову пилота, подобно шлему с прикрепленным к нему шлангом.
        В этот момент все чувства, которыми обладал живой корабль, обрушились на пилота. Он как будто бы внезапно прозрел, получил сверхмощный слух, осязание, объемное восприятие всего происходящего в радиусе нескольких километров, а также приобрел биологические возможности, которыми сам не обладал. Он сразу впрыснул себе в кровь многоступенчатый лекарственный коктейль и принял привычное питание - калорийную и питательную кашицу. Другими щупальцами он обрабатывал свои раны, покрывая всю поверхность своего тела сантиметровым слоем лечебной субстанции.
        Пилот ожил.
        За тем привычно проверил состояние корабля и все наиглавнейшие биологические процессы и принципы метаболизма. Все было в норме, за исключением состояния морфа. Этот огромный внутренний орган размножения корабля выл и стенал от голода. Морф испытывал не просто голод, он страдал, испытывая мучительную потребность - жрать!
        Инорг, не задумываясь, дал команду на сброс морфа на мягкую илистую постель придонной поверхности озера. Выполняя команду, корабль принялся отсоединять от своего тела сегменты и сигнатуры, соединяющие его с массивным организмом морфа, одновременно готовясь приоткрыть створ сброса прожорливого и подрагивающего существа.
        Глава 16
        СУДЬБА НАВИГАТОРА, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Ксения молча психовала. Ясно, что там, в глубине, что-то произошло. Хорошо хоть, мичман Баев уснул в ее каюте или, может быть, от полученных ран провалился в забытье. Врача на борту не было, поэтому оценить с полной уверенностью его состояние она не могла. Первую помощь оказали, а большего они с девчонками уже не могли бы сделать. Всем понятно, что его необходимо срочно переправить на берег, в Полой, к дяде Семену, но и бросить ребят, ушедших на глубину, она не могла. Там был Шин - единственный парень в этом Мире, который привлек ее девичье внимание.
        Оранжевый томбуй, выпущенный дайверами, она нашла сразу. Управляя «Акулой», она нарезала и нарезала круги, то отдаляясь на десяток кабельтовых, то приближаясь к точке встречи с пловцами.
        Но ребят не было!
        Истекали последние резервные десять минут. Считается, что по истечении этого времени воздух в баллонах аквалангов должен закончиться. И Ксения молча дергалась и, не находя себе места, каждую секунду вскидывала глаза к таймеру обратного отсчета.
        - Ну же! Где вы? - в отчаянии крикнула она.
        Нельзя сказать, что такое случилось впервые. Два месяца назад она таким же образом потеряла группу из клана «Гайдуки». Что случилось тогда с четырьмя дайверами до сих пор неизвестно. Но и вариантов было немного. Встреча с иноргами-воинами не сулит ничего хорошего. Инопланетяне находятся в родной среде, они мобильны, не зависят от громоздких дыхательных систем и, безусловно, имеют преимущество. Люди на глубине заведомо находятся в уязвимом состоянии. Только осторожность, маскировка, решимость и толика удачи спасали отчаянных парней от неминуемой гибели. Удивительно, но из опасных и далеких рейдов возвращались многие, а бывало, что и с неплохим наваром. Дайверы приносили из моря чужеродные продукты - биологические диковины, которые очень ценились торговцами в опорных пунктах людей на береговой линии и на диких рынках на старых нефтяных платформах.
        Но случалось, что дайверы бесследно пропадали. Пропадали без вести о своих горемычных судьбах и, как правило, навсегда.
        Каждую такую неудачу навигатор Мурена сильно - от несправедливости и горя в комок сжималась душа. В дни трепетного уныния даже в море не выходила, даже по очень выгодным контрактам. Успокоиться не могла - от чувства вины, утраты и ненависти к инопланетным захватчикам.
        Сейчас все было по-особенному. Не хотелось ей, чтобы сгинули рыжий Федька-недотепа и… Шин. Не хотелось и все тут! Не верилось в злой рок. Молодое сердце билось в груди девушки и требовало, чтобы вот сейчас, сию секунду, немедленно на поверхности неспокойного моря появились макушки долгожданных ныряльщиков.
        - Ну, пожалуйста! - скрипя зубами, выдавила из себя Мурена, не зная сама, к кому в этот момент обращаясь - то ли к человеческим богам, то ли к морским, то ли к инопланетным. - Прошу вас!
        Подкативший к горлу комок заставил опомниться, прийти в себя. Нельзя раскисать в открытом море. Ксения взяла в руки бинокль и посмотрела в ту сторону, куда показывала ей с бака Бестия. Девушка-матрос отчаянно жестикулировала и махала рукой в сторону горизонта. Нехорошие предчувствия оправдались: там, вдали, со стороны невидимой и далекой береговой линии, подобно цунами, на катер надвигался вспененный вал. Он был еще далеко и казался безобидной белой полоской, но в бинокль навигаторша рассмотрела, что данная волна наполнена мелькающими черными точками.
        - Это же Полиморфные Поедатели - Морские Черти со свитой! - Ксения схватила, укрепленный над головой микрофон с тангентой и закричала в громкоговоритель корабельной трансляции: - Бестия! Срочно к пулемету! Уходим!
        Матрос Маринка хоть и была совсем юной девчонкой, но нотки смертельной опасности в голосе своего капитана распознавать давно научилась. Молнией влетела в кресло стрелка, за секунду пристегнулась, одновременно напяливая на себя шлем с палубной гарнитурой и прозрачным щитком, защищающим глаза.
        - Готова, - только и услышала в наушниках Мурена. Водометный катер встал на дыбы. Нос задрался до небес и с правым креном, постепенно выравниваясь на курс отхода, катер, мотор, двигатель?легкого кораблика взревел.
        С набором хода Ксения отвлеклась на управление «Акулой», но уже через минуту обернулась и в разбитый иллюминатор бросила прощальный взгляд, наполненный простыми девичьими слезами, на одинокое оранжевое пятно стремительно удаляющегося и ныряющего на высокой волне буйка.
        В этот полный фатализма момент в сердце Ксении заползла черная тоска. С потерей Шина и его напарника в душе девушки что-то оборвалось. Она горько заплакала… а в следующий миг уже рыдала, немного стесняясь саму себя. Она оплакивала молодых парней, всю эту мерзкую жизнь и свои рухнувшие надежды на будущее. И она молилась об одном - чтобы Бестия не обернулась и не увидела ее слабость.
        Она уходила в открытое море, но путь к берегу перекрывал этот ненавистный набегающий вал инопланетной армии. И неминуемая смерть быстро приближалась. Мурена часто бывала в море и своим боевым рейдам не знала и счета, но такое масштабное преследование с ней случилось впервые. Ксения развила максимальную скорость, на какую только была способна стремительная «Акула», однако дистанция между беглецами и преследователями неумолимо сокращалась.
        - Внимание! - навигаторша кричала в радиоэфир. - «Папа», «Папа», это «Рыбка»! Вызываю Полой! «Папа», это «Рыбка»! Вызываю берег.
        После невыразимо длительной минуты сквозь шумы и помехи на пределе слышимости далекий равнодушный голос ответил:
        - На приеме «Полой»! Это гавань. Принимаем вас на слабую единицу. Что у вас случилось? Прием.
        Ксения не на шутку заволновалась.
        - Полой, это Мурена! Меня преследуют несколько сотен, а может, и тысяч иноргов! Меня догоняют! Они идут волной или веером!
        - Это гавань! - голос в эфире то пропадал, то появлялся. - Где вы находитесь?
        Ксения в напряжении закусила губу и не ответила. Теперь она вела свой водометный катер практически по прямой линии. Смена курса не спасет от широкого фронта преследователей. Оставалось одно - бежать со всей имеющейся скоростью, на которую только способен маленький боевой корабль. «Акула» опасно подпрыгивала на высокой волне, окатывая брызгами Бестию, но сбавлять ход было нельзя.
        - Такс! Это «Папа», - послышался хорошо различимый баритон полковника Пыпина. - Приказываю гавани заткнуться или я вас всех там из собственной шкуры вытряхну! «Рыбка» моя, быстро доложи обстановку!
        В этот момент оглушительно заработал КПВТ - Бестия нашла следующую параллельным курсом, угрожающую катеру, стремительную цель и открыла огонь.
        Сквозь грохот пулеметного боя, Ксения закричала в микрофон:
        - «Папа», мы в двух милях от контрольной точки. Нас преследует широкая армия иноргов. Мы не можем уйти по дуге. Они оттесняют нас в открытое море и догоняют. Курс - точный норд.
        - Принял, «Рыбка»! Продержитесь хотя бы полчаса! Помощь будет! Рядом воздушный патруль! - взволнованный голос дяди Семена значил многое. - Держись, дочка!
        - «Папа», у нас есть двадцать минут!
        - «Рыбка»! Значит - продержитесь двадцать! До связи.
        - До связи! - крикнула Ксения и в сотый раз обернулась, чтобы оценить сокращающееся расстояние до противника. Она заметила округлившиеся от страха глаза Чукчи и автомат «Абакан» в ее руках. Девушка разместилась на корме и испуганно смотрела на свою капитаншу, но решимость дать вооруженный отпор понравилась Мурене. Поощрительно кивнув ей и подмигнув обоими глазами, Ксения вернулась к управлению кораблем.
        Мельком бросив взгляд на бортовой хронограф, засекая время разговора с дядей Семеном и начиная в уме обратный отсчет, девушка внешне оставалась спокойной, но внутри бушевал нервный пожар, граничащий с паникой. Если инопланетяне не сбавят скорость преследования, то у нее и ее доблестного экипажа не будет шанса спастись. Ни единого шанса. Более того, не исключено, что и двадцати минут в запасе нет.
        Время тянулось, а жуткие преследователи приближались.
        Бестия попросила двигаться галсом, чтобы сектор обстрела ее крупнокалиберного пулемета захватывал догоняющих врагов. Чукча на юте не дремала, время от времени стреляла очередями из автомата.
        Напряженно управляя «Акулой» и лихорадочно соображая, что же будет дальше, Ксения решила - в случае если «Папа» все-таки поможет уничтожить или хотя бы сдержать противника, она уйдет к бывшей газовой платформе. Эта платформа до Пришествия добывала углеводороды и находилась от форта Полой не далее чем в шестидесяти милях. Теперь эта стальная конструкция носила нелицеприятное прозвище «Лихоманка». На ней расположился уникальный порт пиратов-перекупщиков и торгашей. Люди злые и беспринципные, они знали цену этому опорному для всех темных личностей пункту. Огромная платформа-город обладала серьезной круговой обороной, за что и ценилась водоплавающей публикой - пиратами, контрабандистами, навигаторами, дайверами и жуликами всех мастей, от перекупщиков до убийц.
        Но самое главное достоинство «Лихоманки» было не в этом. Когда-то и крейсера, и эсминцы тоже были неплохо вооружены, вот только где они сейчас? Правильно. Нигде нет. Повывели их иномирцы коварные, поизвели.
        Так ведь и бывшая платформа «Лунская - Б» должна быть уязвима в открытом море. Оказалось, что нет.
        Во-первых, колонны для поддержания верхних строений были смонтированы из высокопрочного железобетона, а во-вторых, рядом с платформой еще в прежние времена обнаружено естественное выделение метана сквозь грунтовые донные слои. Видимо, воду, обогащенную метаном, пришельцы не жаловали и близко к «Лихоманке» не приближались. В безветренную погоду запах газа отчетливо чувствовался на высоте верхних строений. Опасно, конечно, но жить можно.
        Ксения выбрала маршрут к «Лихоманке» и понемногу поворачивала «Акулу», пытаясь лечь на правильный курс. Попасть в руки пиратов не самое лучшее приключение в жизни, но, по крайней мере, они точно начнут палить из всех видов оружия по такому большому скоплению инопланетян.
        И еще. Да, пираты в своей подавляющей массе циничные подонки и продажные негодяи, однако с ними всегда можно было договориться или откупиться. С иноргами такой номер не пройдет. Они, как доисторические динозавры, готовы только терзать и жрать людей. Никаких переговоров.
        Вновь заработал пулемет и теперь не замолкал. Бестия сосредоточенно работала и работала по приближающейся волне сотен блестящих стремительных тел. На юте стреляла Чукча. Время от времени она замолкала, чтобы сменить магазин и вновь начинала стрелять.
        Ксения расширенными зрачками всматривалась в горизонт, пытаясь разглядеть воздушный патруль. Минута сменялась минутой, но помощи все не было. Навигаторша крикнула по корабельной трансляции:
        - Внимание! Маневр влево!
        И, заломив руль, перешла на новый галс. Бестия немедленно перевела ствол на новое направление и теперь била хлесткими очередями по левому траверзу.
        Истекло двадцать минут. Стремительная и ужасная погоня продолжалась. Теперь, несмотря на рев двигателя и оглушающую канонаду, добавился беспрерывный гул и щелчки инопланетных организмов.
        Враги приблизились на дистанцию менее одного кабельтова, и экипаж «Акулы» занервничал по-настоящему. Времени не осталось. Еще пять минут и наступит неминуемый финал.
        В этот миг пулемёт Бестии замолчал. Взгляды девушек встретились. Ксения уловила в глазах Маринки безысходную тоску. Не страх, нет! Просто девушка поняла, что их ждет. Смерть! Вот она! Уже близко! В глазах появился влажный блеск, но решимость сражаться до конца у этого маленького человечка не иссякла. Она повернула голову к прицелу, и КПВТ вновь заработал. Весомо и оглушительно.
        Ксения вглядывалась в наступающую волну противника и отлично видела, как шестидесятиграммовые бронебойно-зажигательные пули разрывают вдребезги и пополам врагов. На миг в плотном строю мерзких тел появлялись пробелы и дыры, но через секунду их место занимали другие. И преследование, не сбавляя скорости, продолжалось - сокращая и сокращая дистанцию до беглецов.
        И вдруг…
        - «Рыбка»! «Рыбка»! Это «Папа»! Ты меня слышишь?
        Далекий голос полковника Пыпина срывался и пропадал в помехах и завываниях радиоэфира.
        - «Рыбка», ты меня слышишь? Патруль вас уже видит. Держитесь.
        Ксения резко повернула голову и увидела на востоке три долгожданных точки. Три российских супервертолета расходились веером на низкой высоте.
        - «Папа», «Папа»! Это «Рыбка»! - срывающимся голосом закричала в микрофон тангенты Ксения. - Инорги уже рядом!
        - «Рыбка», это борт полсотни два. Приготовьтесь, мы начинаем работать.
        Отчетливый голос без помех и искажений, раздавшийся в наушниках, заставил вздрогнуть. Уверенный и спокойный тон пилота удивил девушку.
        - Ребята, - с надрывом крикнула Ксения. - Это «Рыбка». Начинайте! Начинайте! Мы готовы!
        Вертолетное звено пронеслось над маленьким корабликом, обдав тугой воздушной струей и оглушающим рокотом.
        - Девчонки! Срочно в трюм! - скомандовала Ксения. - Сейчас светопреставление начнется!
        Чукча вопросительно обернулась, дуя на непослушный локон, все время спадающий на глаз, и отрицательно покачала головой. Между тем Бестия выскользнула из кресла оператора КПВТ и вбежала в рубку управления, плюхнулась во второе кресло и торжественным тоном провозгласила:
        - С тобой буду. Я должна это видеть! Пусть ствол остынет малость.
        Навигаторша недовольно сверкнула глазами и скомандовала Чукче:
        - Тамарка, бегом в мою каюту! Проверь мичмана Баева! Может быть, он уже очнулся. Воды ему дай!
        Чукча-Тамарка недовольно помахала головой и не сдвинулась с места.
        - Я кому сказала? Иноргова мама! - сердилась Ксения. - Уволю на берег! Бегом вниз!
        Матрос Тамарка подчинилась, зыркнула синяком под глазом, но ушла с видом гордой и непобежденной королевы. Навигаторша еле заметно улыбнулась, чуть скривив губы. Повернувшись к Бестии, скомандовала:
        - Тогда держи штурвал!
        После чего приникла к биноклю, жадно всматриваясь в линию догоняющих монстров.
        Честно говоря, вся это надводное нашествие инопланетян удивляло и раздражало Ксению. Очень уж часто поведение иноргов не укладывалось в стереотипы логики и рамки здравого смысла. Почему они не боятся вертолетов? Прут волной цунами и все тут! Ясно же, что им сейчас будет смертельно больно. А они роковым образом игнорируют этот факт. Это большая ошибка! Нельзя игнорировать пару ударных Ка-52 и один многоцелевой Ми-35.
        Нельзя!
        На шахматной доске появились сразу три белых ферзя, а противник, позевывая, отмахнулся, не придал особого значения этому новому решающему обстоятельству.
        - Вот это да! - только и успела произнести Ксения, когда началось уникальное действо.
        Ведущий Ка-52 красиво вышел на позицию и открыл «аккуратный» огонь из подвижной пушечной установки. Первая сотня тридцатимиллиметровых снарядов очень отчетливо для наблюдающей Ксении проредила загибающийся к флангам строй иноргов.
        Им бы нырнуть, уйти на глубину, но нет - они настойчиво продолжали преследование в хаосе разрывов, хотя и несколько замедлив свою скорость. Такое поведение было необъяснимо.
        Борт прошел над местом поражения и пошел вправо с набором высоты, освобождая место для работы ведомым. Второй Ка-52 в точности повторил маневр и, выпустив длинную очередь артиллерийских снарядов, ушел за ведущим.
        Эта вторая атака возымела на боевые построения врага более эффективное воздействие - вал пришельцев остановился. Не встал как вкопанный, но убавил скорость в десятки раз.
        Поднявшиеся волны от разрывов и ошеломляющее взаимодействие набегающих и встречающихся лоб в лоб ударных волн не оставили противнику никаких шансов. Следующий третьим Ми-35 поставил бы жирную точку всей этой вакханалии, но особей противника было много - неисчислимо много.
        Но и летчикам за эти годы довелось пострелять по разным видам инопланетян. Опыт был. Случалось, что мелкие и крупные иноземные представители пытались спрятаться или занырнуть в морские глубины, проявляли смекалку и хитрость, свойственную разумным существам.
        В этот раз все происходило на удивление бесцеремонно и, если можно так выразиться - тупо. Несчетное количество врагов сосредоточилось на протяженном и очень удобном для стрельбы участке.
        Пилоты и операторы ведения огня просто не могли нарадоваться такому счастливому случаю. Вертолетчики, без всякого сомнения, волновались за судьбу «Рыбки» и потому пока не использовали управляемых и пассивных ракет и тем более бомб. Ни в коем случае нельзя было зацепить дружественным огнем «наших девчонок».
        Третья «стрекоза» прошлась над кипящим слоем инопланетных тварей, подлакировав их из двуствольной пушки ГШ-23. Оператор вооружения Ми-35 прапорщик Ваня Плясов даже крякнул от удовольствия - так все здорово получилось.
        А командир воздушного патруля майор Мельников, выводя свой вертолет на второй боевой заход, с удовольствием отметил, что дистанция между догоняющими и беглецами резко увеличилась.
        - «Рыбка», это «полсотни седьмой»! Ваши друзья отстали. Сейчас мы их ПТУРами обработаем, а «шестьдесят третий» борт - бомбами. Уходите, как можно быстрее.
        - Это «Рыбка»! Вас поняла!
        Боевой катер «Акула» летел на всех парах, едва касаясь волн подводными крыльями. Появился шанс оторваться от врага, поэтому Ксения решила не сбавлять ход.
        - Слышала? - улыбка навигаторши предназначалась летчикам, но посмотрела она на Бестию. - Давай мигом обратно за КПВТ, а то он уже замерз, наверное.
        Матрос Маринка вздохнула, но вернулась на место стрелка. В наушниках раздалось: «Готова…»
        - Бестия, хватит вздыхать! Мы в походе и наш бой еще не закончен!
        - Поняла я…
        В этот момент ухнуло так, что уши заложило у всех в округе. У экипажа «Акулы», находящегося уже на удалении, болезненно ударило по перепонкам, что уж говорить про органы слуха пришельцев. Доказано ведь, что они у иноргов имеются и очень чувствительны. Ваня Пилясов применил бомбу калибром пятьдесят килограммов. Прицелился в самый крупный сгусток врагов и применил.
        - Славненько! - прошептал он. - Очень даже!
        Бомба всего-то пятнадцать секунд к своей цели летела. И рванула!
        И девчонки не пострадали, и врагам на злобу дня.
        Между тем оба Ка-52 разошлись по разным флангам атакующей волны и теперь плотно работали по противнику уже там.
        После того, как Ксения второй раз за эти длинные сутки испытала на себе последствия ударной волны, она поняла, что очень устала. Захотелось прийти в гавань и плюхнуться на шконку не раздеваясь, и спать, спать, спать.
        Но хандрить и грезить нельзя, наругала себя девушка, особенно в открытом море. До берега еще далеко.
        Она вновь обернулась, чтобы посмотреть в разбитый иллюминатор на то, как три российских вертолета утюжат пришельцев и удовлетворенно вздохнула. Она еще вернется. К тому буйку! Может быть, Шин сможет найти воздух на погибшей подводной лодке. Она доставит Баева в порт, немного отдохнет, восстановит боекомплект и все равно вернется, неуверенно пообещала себе Ксения.
        Три «вертушки» кружили и кружили, как растревоженные сентябрьские осы над разоренным гнездом. Они плевались и плевались огнем, стреляли ракетами, бросали бомбы. Пилоты вошли в раж от такого обилия врагов в прицелах и с упоением и даже с некоторым чувством рутины делали свою работу.
        «А еще и девчонок спасли, - подумал майор Мельников, уходя с тангажем на нос. - Надо бы с Бабая Пыпина коньячка стрясти. Пару бутылочек. И тушенки ящик!»
        - «Рыбка», «Рыбка», это борт полсотни семь. Прием.
        - На приеме «Рыбка»! - быстро отозвалась Ксения.
        - Держите прежний курс. Мы их здорово пощипали, если не сказать больше! Но не уничтожили. Так что путь к берегу пока перекрыт. Преследования, по всей видимости, не будет, но задерживаться в этом секторе не советую. Прием.
        - Спасибо вам, ребята! - закричала Ксения. Голос девушки предательски дрогнул: - Спасибо, мальчики!
        - Запомни, «Рыбка», меня Димкой зовут. Мы еще пяток минут огород поокучиваем, а потом на базу уйдем. Так что поторопитесь. Второй патруль далеко отсюда. Мы не сможем быстро вернуться, но хорошую фору мы вам обеспечили.
        - Спасибо, Дима!
        - Обращайся еще, красавица! До связи!
        - До связи, - проглотила подкативший комок Ксения.
        Она всерьез задумалась. Запас топлива еще был, даже чуть-чуть с запасом. Ближайшая человеческая колония это платформа «Лихоманка». Сил нет, как не хочется туда идти, но видать придется. Ксюша открыла карту на навигационном дисплее, уменьшила масштаб и, прикусив губу, сверилась с направлением на меридиан, вычислила магнитный азимут - найдя истинное направление. Затем выставила электронный маркер на курсовом планшете. Все вроде бы правильно. Теперь только пилить и пилить.
        Там, далеко за горизонтом, летчики во главе с Димкой добивали последние сгустки врагов. С такого расстояния даже в бинокль ничего не рассмотришь.
        Но инорги не хотели сдаваться. В какой-то момент над уровнем моря появился подозрительный зеленый горб некоего большого существа. Иван Плясов его сразу приметил, даже своему пилоту направление для атаки сообщил. Ми-35 довернул, стабилизировал рысканье после виража. Оператор поймал неизвестного монстра в целеуказатель бомбометателя, нажал на гашетку.
        - Пошла бомбочка! - успел крикнуть Плясов. Ларингофон с готовностью передал радостный возглас пилоту.
        В это мгновение все и произошло.
        Закругленное зеленое образование перед тем, как словить пятисот килограммовую бомбу, выстрелило по приближающемуся летающему аппарату землян. Как будто бы кто-то с силой надавил на гигантский тюбик с зубной пастой. Струя яркой неоновой биологической жидкости выплеснулась по направлению движения вертолета. Плотная, химически активная масса под углом в сорок пять градусов летела навстречу, перекрывая траекторию движения.
        Пилот мгновенно среагировал на изменение ситуации - дернул ручку управления резко вправо и на себя, уводя вертолет от опасного столкновения, и даже преуспел - основная масса пронеслась мимо. Но часть биомассы попала на борт и лопасти «вертушки». Вращательное движение лопастей частично отбросило «зубную пасту», но несколько крупных капель попали на броню, левое крыло с подвеской и боковое стекло кабины оператора вооружения и дальше по левому борту.
        - Вот же мразь! - закричал Плясов, наблюдая, как активная паста пузырилась и на глазах разъедала поверхность бронированного стекла. - Командир в нас попали! Уходим!
        - Вижу! - напряженно ответил пилот. - До берега за десять минут дотянем.
        Плясов бросил полный тревоги взгляд на левый балочный держатель. Там вещество принялось разъедать ГУВы.
        - Командир! Скидываем подвеску!
        - Поздно, Ваня, падаем!
        Ровный звук работающего двигателя сменился на более высокое прерывистое завывание. Борт тряхнуло и в расширенных зрачках летчиков отразилась отлетевшая в сторону лопасть несущего винта.
        Желчная биомасса пришельцев разъедала металл и пузырилась на его поверхности. В результате возникшего дисцентрика, вертолет жутко завибрировал и с мгновенной потерей высоты и нарастающим креном устремился вниз, к неспокойному морю. Еще сопротивляясь, может быть, при помощи сильного бокового ветра, боевая машина за секунду перед падением выправилась и, зацепив оставшимися лопастями морскую воду, превратила ее в мелкую белую взвесь, похожую на пар.
        Вертолет уткнулся кабинами экипажа в высокие волны, загребая поломанными лопастями, запрокинул хвост с вращающимся компенсирующим винтом и перевернулся.
        В таком положении Ми-35 заглубился, но еще не затонул.
        Оператор вооружения Иван Плясов с разбитым в кровь лицом, поломанный и еле живой, находясь в каком-то пограничном состоянии сознания, через мутную кровавую пелену спокойно наблюдал, как забортная вода толстой струей поступает в кабину через прожженное инопланетной кислотой бронированное стекло.
        - Вот же мрази! - еще раз повторил Ваня и потерял сознание.
        Видимо, навсегда…
        Глава 17
        ПРИРОДООХРАННЫЙ ЗАПОВЕДНИК «БОЛЬШИЕ ДОНКИ», ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        С задержкой в четверть секунды десяток неуправляемых ракет восьмидесятого калибра одна за другой вылетали из навесного пускового устройства и, прочертив перед вертолетом черные штрихи инверсионных выхлопов, устремились к земле.
        Бывалый командир десантников, полковник Носков, повидавший на этом белом свете такое, что ни пером описать, ни слов подобрать, с замиранием сердца по-настоящему восхищался мощью этой уникальной боевой машины, которая, выпустив смертоносную серию, ушла на вираж вправо, снова набирая высоту.
        Ракеты достигали поверхности и мгновенно взрывались, веером поднимая в воздух стену грязи, воды и водной пыли, создав над плесом настоящее неопадающее облако.
        Вертушка снова прошла над плоскодонкой капитана Кузьмина и вновь развернулась для проведения второго захода.
        - Красиво! - прокомментировал сержант Белый.
        Капитан Кузьмин кивнул, глядя в экран небольшой видеокамеры.
        - Был бы результат!
        - Да после такого - всему писец! Вон как… - окончание фразы застряло во рту сержанта, он потрясенно смотрел, как в стороне от опадающего облака пара показалось из воды нечто. - Круто!
        Большой сигарообразный объект беззвучно поднялся на метровую высоту, одновременно разворачиваясь вокруг своей оси и центра масс.
        - Ты видишь? - закричал Леха. - Ты видишь?
        - Да вижу я! Вижу! Все снимаю!
        Руки капитана Кузьмина непроизвольно затряслись, пытаясь поймать взлетающий корабль инопланетян в видоискатель штатной и очень компактной видеокамеры разведчика.
        Находясь на глубине, внутри собственного корабля, пришелец обрел душевное спокойствие. Он занимался сбором тактической информации, одновременно проводя процедуру отсоединения и сброса биологического колонизатора - морфа. Враг был где-то рядом, но почему-то инорг решил, что он в безопасности и больше с ним ничего не произойдет - боевой корабль был в полном его подчинении.
        Взрывы повышенной мощности, раздавшиеся за бортом, ввергли пилота в настоящий шок. Ударная волна гидроудара всколыхнула живой корабль. Его внешняя оболочка прогнулась внутрь, позволяя деформациям волнами перераспределиться по всему телу, гася ударную нагрузку и предотвращая критические повреждения.
        Корабль мгновенно блокировал все потоки информации, поступающие в мозг пилота от внешних рецепторов и желез. Иначе пилот бы просто погиб. Космический аппарат сгладил все возможные последствия от применения человеческого оружия. Настолько, насколько это вообще возможно. После некоторой паузы сознание корабля вернуло все свои возможности в кокон пилота.
        Совершенно белый от нахлынувшего ужаса инорг пытался справиться с волнением и дрожью. Оказалось, что преследование не закончилось и люди перешли к активным боевым действиям. До пилота наконец-то дошла мысль, что теперь его уже не ловят, а хотят попросту уничтожить! А между тем его миссия до сих пор не выполнена!
        В ущерб здоровью корабля пилот разрывал внутренние связи, соединяющие его с биореактором. Морф продолжал пульсировать и выть, но теперь он притих, почувствовав изменения и предвкушая сброс в близкую воду. Створки раскрылись, и морф с натугой вышел за пределы теплого тела корабля. Корабль немедленно сигнализировал пилоту, что он испытывает тягучую боль и одновременно несравненное облегчение. Одновременно инорг получил информацию, что общая масса корабля заметно уменьшилась и теперь он готов к немедленному взлету, если возникнет такая необходимость.
        А между тем трехметровый шар морфа зарылся в ил, привыкая к холодной воде. Он начал процесс адаптации к новым для него условиям. Он всасывал в себя ил, пытаясь получить для себя питательные вещества. Личинки, находящиеся внутри его сложного организма, требовали пищи. Молодь должна хорошо развиваться, вертелась главная мысль в мутном сознании этого живого и почти разумного существа.
        Морф всосал в себя несколько незадачливых мальков и успокоился. В этом водоеме была еда, много еды! Скоро он насытится и начнет плодить будущих колонизаторов этой в целом подходящей для жизни планеты.
        Пришелец понял, что морф в безопасности и отдал мысленный приказ на взлет. Больше ему здесь делать нечего - пора вернуться в океан или хотя бы добраться до крупной реки - по ней можно добраться до моря.
        Вертолетчики не поверили своим глазам, впервые увидев со стометровой высоты появившийся из воды корабль пришельцев. Корабль был очень похож на огромную зеленую гусеницу. Утолщения после сброса морфа на конце корпуса не наблюдалось. Они с удивлением смотрели на поднимающегося ввысь врага расширенными глазами, но боевую работу продолжали спокойно и даже рутинно.
        - Вижу цель! Объект предпринял подъем и разгон, - доложил командир экипажа полковнику. - Видимо НУРами били правее.
        - Уничтожить, - немедленно среагировал Носков.
        - Выполняю, - отдалось в наушниках, и в ту же секунду вертолет ушел в крен, выходя на позицию для ведения стрельбы из бортовой скорострельной пушки.
        Озерная вода уже полностью стекла с корпуса летающего организма инопланетян, открыв взору матовые бока крупного чужеродного тела.
        - Какая она противная, - с брезгливостью прокомментировал командир и скомандовал: - Оператору, огонь!
        - Команда огонь, - подтвердил второй номер, и экипаж ощутил новую вибрацию. Это заработала ГШ-30.
        Автоматическая пушка строчила, как швейная машинка.
        Дорожка взрывающихся на поверхности водной глади снарядов устремилась к подвижному телу корабля противника, но враг не предпринимал никаких явных маневров и ответных действий.
        Пилоты понимали, что еще пару секунд и на этом все закончится. Артиллерийские заряды просто перережут это неземное существо, но люди ошибались. Там внизу от воды, значительно левее от места предполагаемого подводного местонахождения поднималась не просто летающая личинка. Это был боевой корабль, и он таил в себе неприятные для землян сюрпризы.
        Интеллект корабля мгновенно разобрался в окружающей обстановке, сделал тактический анализ, быстро оценил угрозу себе и пилоту. Приближающийся росчерк взрывающихся человеческих снарядов не сулил ему ничего хорошего. Это подступала смерть в своем хаотичном и гибельном танце.
        Корабль транслировал свои мироощущения напрямую в мозг пилота, но для принятия им взвешенного решения уже не оставалось времени! Поэтому корабль решил не дожидаться реакции своего обожаемого хозяина и нанес оборонительный удар сам.
        На борту корабля находился целый комплекс боевых приспособлений биологического, физического и психического влияния на врага. Но на этой планете особенно хорошо зарекомендовал себя «энергетический всплеск», от применения которого выходили из строя эти, такие ненавистные и ужасные летающие механизмы людей.
        Корабль очень четко смоделировал общие последствия от попадания в него этой приближающейся и неминуемо настигающей взрывной дорожки. За одну тысячную мига он мобилизовался и выстрелил. А точнее нанес сферический удар, сам оказавшись в эпицентре физического влияния. Этот удар был почти невидим. Оказалось, что небольшой живой аппарат мог аккумулировать в себе чудовищное количество энергии и обладал естественным ударно-волновым излучателем. Подобный удар можно было сравнить с одним из факторов ядерного взрыва. Только всполохи ионизации сопроводили настоящий электромагнитный импульс.
        Бегущая дорожка разрывов моментально отклонилась к плавающему острову и, не дойдя до трех березок, прервалась. Человеческий летающий аппарат накренился в сторону. Угроза немедленного уничтожения миновала, но не исчезла совсем!
        К этому моменту Ми-35 достиг двухсотметровой высоты и уверенно вел стрельбу из пушки. Подобно выпрыгивающему чертику из табакерки, отключение всех бортовых систем и обоих двигателей летательного аппарата действительно преподнесли экипажу и полковнику Носкову крайне неприятный сюрприз.
        Воздействие электромагнитного импульса практически сожгло всю электронную начинку вертолета вместе со всеми источниками питания. Боевая машина в буквальном смысле ослепла, оглохла и заглохла. Последствия применения чужого оружия можно было сравнить с прямым попаданием молнии.
        Носков ухватился за петлю на потолке и боковую опору жесткости. Перед внутренним взором человека возникла картина вращающейся кабины разбившегося вертолета, а дальше…
        А дальше - страшный удар, разлившееся топливо, залепившее лицо и глаза, а потом неизвестно откуда взявшееся пламя и взрыв со вспышкой. Это видение пролетело перед глазами за одну микросекунду, а затем Носков сжал зубы и решил для себя, что умрет, но не издаст ни одного позорного звука: ни крика, ни даже стона. Он решил, что это будет его последняя маленькая месть мерзким пришельцам!
        В то же время у вертолетчиков не было времени на отвлеченные мысли. Когда-то давно они уже проводили тренировки по переводу вертолета в режим управляемого спуска при авторотации.
        Главное, что в этот момент беспокоило командира корабля, это малая высота и относительно небольшая горизонтальная скорость полета. Несущий винт попросту может не успеть раскрутиться от набегающего воздушного потока. Земля не то чтобы рванулась вперед, но вертикальная скорость резко увеличилась, стабилизация полета исчезла и пилотам приходилось прикладывать очень серьезные усилия, удерживая ручку управления.
        Ми-35 «по самолетному» понесся вниз и вперед. Спас ситуацию внезапно усилившийся встречный ветер. Лопасти несущего винта ощутили воздушную опору и, когда до столкновения с поверхностью оставались какие-то два десятка метров, пилот резко увеличил шаг винта, следствием чего подъемная сила ощутимо возросла и полностью погасила вертикальную скорость. Практически плавно присел на горемычный плавающий остров и, продавив его слежавшиеся и сплетенные за долгие годы корни кустарников, мелких деревьев и тростника, Ми-35 несколько увяз, продолжая медленно погружаться в болото.
        - Всем покинуть борт! - скомандовал первый пилот.
        Вращающиеся лопасти подрубили несчастные березки, оставив как напоминание для будущих наблюдателей три некрасивых, надломленных пенька. Немало послужив людям, ориентир «три березы» исчез навсегда.
        Полковник распахнул боковую дверь и просто вышагнул наружу. Поверхность острова уже сравнялась с порогом - даже прыгать не пришлось. В десантный отсек хлынула грязная вода.
        Опасливо задрав подбородок, Носков посмотрел на приближающийся вращающийся винт, отшатнулся назад и неожиданно, взмахнув руками, упал в холодную весеннюю водичку Лебединого плеса.
        Это падение спасло ему жизнь. Вертолет неравномерно оседая через спрессованную лабзу, накренился. Лопасти ударили по воде и в какой-то миг корпус, провалившийся сразу на метр, не оставил со стороны, в которую эвакуировался полковник, безопасного пространства.
        Летчики покинули засыпающий вертолет с другой стороны и, отбежав по охотничьей тропе на безопасное расстояние, с тоской наблюдали, как лопасти врезаются в воду, быстро теряя скорость вращения. Еще минута и все стихло.
        Здесь стихло.
        Голова полковника появилась над водой. Он бросил быстрый взгляд на замолкшую, но продолжающую погружение вертушку. Опасность взрыва и пожара миновала. В стороне он заметил летчиков - живых и невредимых.
        - Слава богу! - выдохнул он, а затем повернул голову и смотрел, как ненавистное тело вражеского корабля не торопясь набирает высоту, уходя на север, туда, где со своей позиции капитан Кузьмин ведет наблюдение и видеосъемку.
        Объект уже разогнался до ста пятидесяти километров в час и продолжал разгон. Примерно на высоте сорока метров чужак перестал подниматься, так и летел - бесшумный и даже в некотором смысле - зловещий.
        Лодка двух десантников была замаскирована мелким камышиком и со стороны подлета инопланетянина была не видна.
        - Леха! - закричал Кузьмин, одновременно бросая себе под ноги не выключенную видеокамеру и хватая свой автомат. - Оно приближается! Огонь!
        Сержант Белый, не теряя времени, привстал в лодке, вскинул автомат, прицелился и сразу отправил в сторону противника длинную очередь.
        АКСУ еще ни разу его не подвел, послал пули в надвигающегося врага. Через три секунды к нему присоединился автомат Кузьмина. Так на пару и поливали свинцом супостата и агрессора.
        Сержант был готов поклясться, что видел, как пули вонзаются в цель. Несколько раз они точно зацепили врага, но НЛО никак себя не проявил, хотя разок, пожалуй, дернулся. Или показалось?
        Он попросту пронесся над головами десантников и, немного довернув правее, ушел на северо-восток. Десантники стреляли вдогон, но корабль пришельцев увеличил высоту полета до трехсот-четырехсот метров и, помелькав на прощание на фоне хмурого неба, исчез - растворился в низкой облачности.
        - Командир, я ему по заднице засадил! Это точно! - почему-то прохрипел сержант Белый и закашлялся.
        Над просторами заповедника «Большие Донки» установилась долгожданная тишина. Над плоскодонной лодкой десантников, медленно и по-королевски величаво взмахивая огромными крыльями, прошла белоснежная пара прекрасных птиц. Лебеди возвращались домой после зимних скитаний, мечтая отгнездоваться и завести потомство.
        Все в природе возвращалось на круги своя, и только где-то там, на глубине восьми метров, в темноте и поднятой придонной мути, зашевелилось отвратительное существо. Голодный морф мгновенно всосал в свое бесформенное ротовое отверстие сразу двух крупных рыб - карася и рвущуюся за ним матерую щуку.
        Все произошло быстро и незаметно. Еще секунду назад разыгралась погоня, а уже через миг и хищник, и его несостоявшаяся жертва исчезли, мгновенно оказавшись в желудке инопланетного существа.
        Морф имел зачатки разума - проглотив пойманных рыб, он втянул в себя широкий и безобразный отросток с ротовым отверстием на конце. Потом придал своему телу плоскую форму - настолько, насколько это вообще возможно. Всколыхнув вокруг себя новое облако мути, мерзкий организм распластался по дну, совершенно сливаясь с окружающим его донным ландшафтом. Открыв боковые ротовые отверстия, он принялся всасывать в себя ил, намереваясь найти в отмерших остатках водных растений биологические фракции и фрагменты животного происхождения.
        До предела заполнив внутреннюю камеру-отстойник, морф замер, переваривая пойманную и добытую добычу. Ближайшие сутки он решил не шевелиться - рыба была очень питательна и инопланетному колонизатору не хотелось нарушать всех тонких оттенков вкуса, источаемых жертвами.
        Он полностью отдался своему любимому делу - пищеварению. Скоро воду озера нагреет местная звезда и тогда на ее свет появятся сотни таких маленьких и таких миленьких личинок и головастиков - новых хозяев этой планеты.
        Глава 18
        ПЛАРБ «МИЧИГАН», ПРОДОЛЖЕНИЕ
        ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        На самом деле нам повезло, размышлял Шин. Мы проникли в подводную лодку через первый шлюз. Какое счастье, что один из двух имеющихся люков был открыт! Скорее всего, от той группы атакующих иноргов, уйти не удалось бы. Даже отстреливаясь от них из подводного автомата, не уйти бы было! Хоть ты тресни!
        На «Мичигане» шлюзов имелось два - ракетные шахты № 1 и № 2 были переоборудованы в камеры для водолазов. Через них боевые пловцы покидали борт лодки для проведения специальных операций и других щепетильных надобностей.
        Шин посмотрел на своего воодушевившегося напарника. Федька уверенно стоял посреди узкого прохода рядом с шахтой № 7, направляя новый автомат в сторону играющих теней и, казалось, был спокоен.
        Дело в том, что при проведении беглого осмотра, восемь следующих ракетных стаканов преподнесли нашим дайверам-разведчикам неожиданные сюрпризы.
        Видимо, при переоборудовании подводного атомохода из простого ракетно-ядерного молота в интеллигентный спецназовский скальпель эти восемь шахт были приспособлены для нужд «морских котиков». Они использовались в качестве отсеков для хранения всевозможного вооружения и снаряжения. Удивлял тот факт, что в этих «кладовках» все флотское имущество было перевернуто. Видимо, члены экипажа в горячке или панике срывали с креплений оружие и водолазные костюмы, но не успев их применить, бросали.
        Шин отчетливо представил, какая толчея царила в этих узких проходах. Может быть, люди в страхе пытались спастись на верхнем уровне второго отсека корабля, зная, что здесь имеются шлюзовые камеры.
        Дайвер вытащил из кучи потрескавшихся комбинезонов и мятых аквалангов вполне приличный автоматический карабин М4А1. Укороченный ствол и складной металлический приклад приглянулись парню. Еще подумал, что этот автомат очень уж смахивает на обычную, но дорогую М16. Такая «американская машинка» на барахолке Полоя редко встречалась, но бывало, что и попадалась. Повертел автомат в руках. Вроде бы нашел предохранитель, а вот и рычаг затвора. Отстегнул магазин.
        Вот это да! Полный! Еще и патрон в патроннике! Кто-то даже успел зарядить автомат! Но не воспользовался им или не успел?
        Да что же, мать их всех, здесь произошло?!!!
        Шин тихонько свистнул Рыжику и, не задумываясь, протянул исправный автомат своему товарищу. При этом шепнул: «Полностью заряжен. Патрон в патроннике». Тому на душе полегче будет, а то совсем скис парень. Федька любил новые стволы - это его приободрит. А уже через минуту Шин нашел еще один и затем сразу три, а чуть дальше еще шесть автоматов. Да и не только. В камере № 6 обнаружился целый арсенал огнестрельного оружия, даже пулеметы были, гранатометы, парочка ПЗРК и прочая экзотика. С боекомплектом, естественно. Даже небольшой беспилотный летательный аппарат имелся.
        Никогда до этого Шин не видел такой чистой, светлой радости и проблесков надежды в глазах Федьки. Все сразу изменилось. Взяв по паре гранат яйцевидной формы М61, друзья двинулись дальше - вглубь отсека. Вроде бы никаких видимых опасностей на этом уровне не наблюдалось. Оставался один тревожный момент - в самом конце коридора что-то же все-таки шевелилось! Или нет?
        Возле пары ракетных стаканов под номерами 11 и 12 остановились. На этих зеленых колоннах в тишине и покое висели нетронутые красные огнетушители. Дальше идти не хотелось.
        И вдруг все изменилось. Сразу и быстро!!!
        В самом конце отсека что-то отделилось от переборки и двинулось в сторону людей, наращивая скорость своего движения.
        Федька закричал и открыл огонь. Старый американский автомат выдал огненную серию, высветив, как в черно-белом кино, внутренности отсека. И затем каждая последующая очередь разрывала оглушающим грохотом многолетнюю тишину затхлого воздуха.
        Шин схватил своего напарника за крепление акваланга и потащил его обратно, к шлюзам. А потом дальше, к трапу на нижний уровень второго отсека. Не оборачиваясь, Федька стрелял и стрелял - Шин решил не мешать ему.
        Контролируя отход по узкому коридору, он не смотрел в сторону неведомого врага. Важнее было не упасть и не уронить на себя стреляющего напарника. Достигнув спуска на нижние этажи, он все-таки бросил взгляд через плечо друга. Теперь он сразу все понял и мгновенно оценил возникшую ситуацию.
        Из глубины отсека, от самой дальней его точки к ним приближалась стена совершенно черной неведомой субстанции. Она смахивала на маслянистую нефтяную пленку. Особенность противника заключалась в том, что тело инопланетной нечисти плотной мембраной-шторкой от борта до борта заполняла всю ширину отсека, обволакивая и пропуская через себя все неживые препятствия. Чужеродная биомасса разбухала, как сбежавшая каша из кастрюли - она приближалась с быстротой бегущего человека. Когда выпущенные из автомата пули прошивали ее насквозь, она вздрагивала, в местах попадания пуль лопалась и бурлила. Стало ясно, что остановить огнестрельным оружием наступающую Черную Смерть не удастся.
        - Гранату! - крикнул Шин и принялся спускаться вниз. В этот момент он боялся одного - застрять при спуске по неширокому трапу, цепляясь навешанным на себя подводным оборудованием. - Бросай гранату, иначе амба!
        Для того чтобы высвободить руки, Федька не задумываясь кинул горячий автомат на белоснежную палубу отсека. Сдернул гранату, разжал усики, затем одновременно дергая за кольцо и удерживая прижимной рычаг, бросил ее навстречу подступающей маслянистой стене. Но бросил неловко - почти уронил. После этого он просто прыгнул вниз, в последний момент схватившись за леера трапа, едва не угодив ногами на голову Шина. На нижней палубе они откатились в разные стороны, отползая чуть дальше, пытаясь отодвинуться от ужасного отверстия в потолке. Заткнув уши, зажмурившись и приоткрыв рты, они ожидали, что произойдет дальше.
        Через четыре с половиной секунды раздался взрыв такой мощности, что передать ощущения людей было трудно. Напарники, как никто, испытали на себе остаточные влияния ударной волны от взрыва наступательной гранаты. Взрыв ста пятидесяти граммов «состава B» в замкнутом пространстве - это действительно нечто невероятное. Дым от разрыва вырвался через люк на нижний уровень и в какой-то момент колыхнулся обратно. В глазах потемнело и звон, звучащий даже не в ушах, а где-то в центре мозга и шеи грубой вибрирующей струной, вышиб слезы из глаз и ошеломил. Парни почти оглохли. Окружающая действительность поплыла по кругу через возникавшие в глазах темные пятна.
        - Ты такое когда-нибудь видел? - проскрипел зубами Федька.
        - Ты про взрыв? - прошептал Шин.
        - Я про ту черную гадость. Никогда такого не видел!
        Шин потер глаза, не отпускало ощущение, что после слез в них попал песок.
        - Скорее всего, эта черная пленка и уничтожила экипаж подлодки.
        - Как уничтожила? - просипел Рыжик.
        - Ну, не знаю. Слопала их, съела, сожрала, - закашлял Шин.
        - Ты хочешь сказать, что эта двигающаяся стена обитает на всех уровнях и отсеках? Она была такой страшной! Даже в один момент показалось, что у меня будут полные штаны адреналина.
        Шин стоял и думал о том, что граната в замкнутом пространстве - вещь страшенная. До сих пор в ушах звенело и чувствовался какой-то противный металлический привкус во рту. Страху натерпелись - ужас голимый! Ни такого страху, как там, за бортом, когда чуждые организмы прошли стройными рядами. Нет! Здесь было страшнее. Эта непонятная, все поглощающая биомасса наступала и наступала на них. Безмолвно и быстро. «Надо бы посмотреть, как там, наверху. Что там с черной гадостью стало после взрыва гранаты», - подумал Шин и скомандовал:
        - Хватит рассиживаться! Будь здесь, я поднимусь, посмотрю, что там.
        - Может, не надо? - в Федькиных глазах отразился страх от пережитого кошмара.
        - Надо, Рыжик. Там шлюзы и там выход наружу. Мы должны быть уверены, что нашему отходу ничего не угрожает.
        - Послушай, братка! Будь осторожен. И если там все спокойно, забери, пожалуйста, мой автомат. Он на палубе должен валяться, рядом с люком. Он мне после пальбы дорог как память.
        - Прикрывай спину, - Шин, поднимаясь по трапу, обернулся и в полголоса добавил: - И не раскисай.
        Он медленно, очень медленно и аккуратно поднялся, придерживаясь за поручни. Будучи уже на самом верху трапа, он мельком взглянул в коридор палубы «А». Дым от разрыва гранаты не рассеялся и мешал дышать, но и наступающей пелены не было. Поразила воображение парня целехонькая лампа аварийного освещения, по-прежнему дающая призрачный красный свет возле шлюзовых камер.
        Шин осторожно положил свой трофейный автомат рядом с люком, разглядел Федькин и, подтянувшись на руках, поднялся на палубу, где недавно случился стремительный бой. Тишина, окутанная противным дымом, была обманчива, но опасностей и угроз не наблюдалось.
        Дайвер встал на палубу, поднял свой автомат, сделал шаг влево. Тихо.
        Выставив по направлению своего движения холодный ствол автомата, Шин решился продвинуться немного вперед, туда, где они оставили свои ласты и пояса. Вторая лампа аварийного освещения горела и здесь. Единственной разницей являлась отсутствие уничтоженного взрывом плафона. И тем не менее лампа, провисшая на проводах, светила. Ярко и помигивая. Это раздражало, и при этом противном мигании чудились монстры и ужасные порождения там, дальше, в темноте коридора, где фонари все-таки разбились. Эти ужасы подстегивали подсознание и древние детские страхи.
        В полной тишине, где слышно только удары своего сердца в ушах и шелест снаряжения, в задымленном отсеке, как в тумане, Шин и разглядел настоящий ужас. От неожиданности он попятился, неуклюже и даже как-то сразу обеими ногами запнулся и в следующий миг выдал оглушающую и ослепляющую очередь из автомата. Стрелял вроде бы туда, куда надо, но на самом деле пластанул выше, с каждым выстрелом задирая ствол. Пока не плюхнулся на задницу, ожидая атаки противника. Нервы - на пределе. Они просто вибрировали, как перетянутые на колках головки грифа струны гитары, и норовили оборваться. Но тогда паника, хаос и смерть. Кровь прилила в голову, но Шин сдержался, чтобы не закричать. Удержал себя в руках, с трудом, но удержал.
        Но и в отсеке ничего не происходило. Ни движения, ни звука.
        А монстр… монстр лежал там, где и был - бездыханный, застывший и… разорванный!
        Шин с опаской выставив вперед ствол, приблизился.
        Тело пришельца очень остро смахивало на большого тюленя или морского льва. От зауженного места на теле существа в разные стороны тянулись какие-то переплетенные веревки, невероятной длины. Осмотревшись, дайвер понял, что ту черную колышущуюся шторку выставлял этот самый инорг. Скорее всего, эта мерзость выбрасывала перед собой, какой-то внешний орган. Например, желудок или хватательную конечность - в виде сети или обволакивающей субстанции. Везде - на скругленных переборках, на палубе, на ракетных стаканах - имелись прилипшие черные фрагменты той самой пленки. Выстрелы Федьки не могли причинить этому парусу каких-то серьезных повреждений, а вот граната - другое дело.
        Удерживая свой автомат на запястье левой руки, Шин с чувством перекрестился. Господи! Слава тебе, что уберег нас в каверзе и страшных стенаниях!
        Шин перешагнул через тело инорга и, разыскивая снятое оборудование, удовлетворенно кивнул - грузовые ремни и ласты лежали на месте! Разве что ласты пострадали от осколков гранаты, но и в таком состоянии их можно было использовать, не говоря уже о том, что в брошенных кладовых «морских котиков» этого добра хватало с избытком.
        От резкого звука и крика Шин моментально развернулся и кинулся к люку на нижнюю палубу, где сейчас должен находиться Федька.
        Бежать по узкому коридору особенно не получилось, но достиг люка почти мгновенно. Из отверстия в палубе появились голова напарника и его отчаянно трясущиеся руки, которые он тянул к другу.
        Шин ухватился, потянул, с трудом потащил к себе. Рыжик хоть и не был громоздким, но в гидрокостюме и в прочем навешанном снаряжении имел приличный вес. Округлившиеся глаза напарника не оставляли сомнений, что происходит нечто серьезное.
        - Граната! - стуча зубами, произнес Федька, заваливаясь набок подобно мешку с крупой на рынке Полоя.
        - Чего? - не успел переспросить Шин. Теперь грохнуло внизу, на третьем уровне. Плотная воздушная волна упруго ударила в грудь и опрокинула пловца, припечатав затылком о крупную конструкцию, похожую на шкаф. Висящий за спиной подводный автомат громыхнул по железу, но при падении американский он выронил.
        Шину раньше доводилось помахать кулаками в массовых драках, и он на своей шкуре испытал, что такое удар сзади по затылку. В этот раз он определил, что встреча его головы, защищенной морским гидрокостюмом со шкафом НЗ, похожим на сейф, подобна удару кулака, а не ноги. Было неприятно, но терпимо. Шин решил потом оценить нанесенный ущерб организму, главное сейчас - действовать, некогда прохлаждаться. Он вскочил, в очередной раз закашлялся, схватил автомат и склонился к Федьке:
        - Что там было? Откуда граната?
        Рыжик закашлялся, сплевывая тугую слюну, одновременно шаря руками по палубе в поисках брошенного автомата.
        - Я! Я это! Я гранату швырнул.
        Шин подвинул ногой лежащий в стороне М4А1 поближе к Федьке - тот схватил его, обрадовался, прижал к себе. Принял сидячее положение и, хлопая по разгрузочному жилету боевого пловца и набедренным карманам, что-то искал и взволнованно приговаривал:
        - Где? Где? Ну где?!
        Шин опешил.
        - Ты чего потерял-то?
        - Гранату! Гранату я потерял! У тебя есть граната? Дай! - закричал Федька.
        Шин достал М61 и протянул Федьке.
        Напарник не просто схватил протянутое напарником «яйцо», он сразу же свел усики чеки вместе, вырвал предохранительную чеку за кольцо и швырнул ее трясущимися руками в люк. Но у него получилось. Шин слышал, как увесистая болванка упала на нижнюю палубу и проскакав мячиком, покатилась в глубину третьего уровня. Все эти внезапные и непредсказуемые действия Федьки удивляли, но то, что услышал Шин дальше - поразило!
        Там, куда улетела граната, тонко заверещали и защелкали несколько глоток. Это были инорги! Такие звуки парень уже слышал ранее.
        И последовал взрыв!
        Теперь друзья были готовы. Грохот и остатки отразившейся ударной волны вновь достигли ушей молодых дайверов. Третий взрыв ошеломил меньше, но звон в ушах не позволял различать другие звуки.
        Сейчас подводную лодку наполнял дым и звенящая в ушах тишина.
        Шин доковылял до крышки люка и с видимым усилием попытался его закрыть, но старый люк не поддавался. Подоспевший Федька помог, сдвинул на сантиметр, крышка подалась - пошла, пошла и захлопнулась. Шин крутанул запорный рычаг.
        - А здесь? - обеспокоенно спросил напарника Рыжик.
        - Все чисто. Вон труп пришельца валяется, - ответил Шин. - Думаю, что здесь мы в относительной безопасности. Это он маслянистой шторой управлял. А там кто был?
        Федька потряс головой, как будто бы отгонял тревожное видение или навязчивый, но затихающий в ушах звон.
        - Как только ты поднялся сюда, из глубины отсека послышался шелест. Я встрепенулся, гляжу, а там стая каких-то небольших зверьков приближается - страшные такие, на лягушек похожие, но размером с кошку.
        - Много?
        - С десяток. Я не считал, но не две-три - это точно! Явно больше! Вот и швырнул гранату им навстречу, прямо с трапа и бросил. Если бы ты меня не выдернул из люка - хана мне.
        - Рыжик, как ты думаешь, их перебило?
        - Те, которые были рядом - точно сдохли. Ты же видел, что гранаты творят!
        Шин переступил с ноги на ногу и спросил:
        - Ну что, будем спускаться?
        Федька поднял голову, посмотрел в глаза своему напарнику и спросил:
        - А зачем? Шин, родной, делай, что хочешь, но я туда больше не пойду.
        - А как же задание полковника Пыпина?
        - Он ничего не узнает! - горячо зашептал Федька. - Мы ему ничего не скажем! Давай отсидимся здесь, на этом уровне, а потом выйдем через шлюз наружу.
        Шин задумчиво разглядывал сваленное содержимое третьей кладовки, затем он повернул голову и зло крикнул:
        - Что мы будем делать в открытом море? Ждать? До берега двадцать две ми-ли!!! Ждать будем? Ждать, когда нас найдут инорги и съедят? Это еще хорошо, если сразу убьют! Пойми, брат, нам без катера не продержаться! Наш с тобой шанс на спасение - это найти в этой подводной лодке надувной спасательный плот, - Шин замолчал на пару секунд и продолжил: - Или надувную лодку, а еще лучше - спецназовский катер. Тогда у нас будут, хоть и мизерные, но шансы! А в дырявых ластах в открытом море шансов у нас с тобой не будет совсем!
        Федька хмуро молчал.
        - Да и хрен с ним, - обреченно вздохнул Шин.
        Федька заинтересованно поднял голову.
        - Ладно! Хрен с ним, - повторил Шин. - Хрен с ним, с заданием дяди Пыпина! Мы не военные и не боевые пловцы! Теперь я даже удивляюсь - почему мы с тобой так обрадовались этому заданию. Гладил нас, коньяком угощал! У него же есть свои профессиональные пловцы! Спецназовцы! Вспомни того капитана, который нас учил всей этой трехомудии. А я-то наивный!
        Шин замолчал и сосредоточенно смотрел в одну точку.
        - Вот я дурак! Еще подумал, что нам повезло! Нас кинули сюда! Они знали, что миссия предельно трудная и не хотели рисковать штатными спецами. А нами рисковать легко и просто. Мы на довольствии не стоим, за нас отвечать не надо. Пропали и хрен с вами - других найдем! А если с результатом вернетесь - молодцы! Нате пряник.
        Федька молчал, а Шин вспомнил о наручном компьютере. Ткнул пальцем в иконку на дисплее, повозился малость, но все-таки открыл приблизительную схему подводной лодки класса «Огайо». Ее загрузил в память компьютера все тот же капитан Селиванов перед самым выходом в море.
        Шин увеличил изображение, сдвинул влево, вправо и предложил:
        - Федька, давай поищем спасательное плавсредство в этом отсеке. Ну, а если не найдем, надо будет посетить первый отсек или на крайний случай третий. В третьем отсеке расположен реактор, но там же есть аварийный выход из корабля, поэтому и спасательный плот там тоже может быть. Заодно разведку по-тихому проведем.
        - Братка, - Рыжик устало вздохнул. - Пропадем мы там. Давай никуда не пойдем? Останемся здесь. Передохнем, выждем время, дождемся ночи.
        - Возьми себя в руки! - резко ответил Шин. - Нам о спасении надо думать - искать плот или катер. Вот тут на схеме отмечен второй выход с этого уровня. Видимо, это обычное дело у подводников. Он там, в конце коридора! Оттуда эта маслянистая мерзость нас и атаковала. А ниже, на следующем уровне есть переход в третий отсек. Вообще-то рядом - можно и заглянуть. А сейчас осмотрим вот эти закрытые кладовые под номерами девять и десять. Чует мое сердце - там нас ждет удача. Тогда, может быть, нам и не придется переходить в соседние отсеки. Хотя, если говорить начистоту, я бы в центральный пост управления вылазку сделал.
        Федька раздраженно помахал головой, но встал, проверил автомат, отстегнул опустевший магазин, заглянул в него.
        - Ну, хорошо! Давай склады боевых пловцов проверим. Патроны нужны, и может быть, еще чего-нибудь ценного найдем. Мне, например, новый фонарик надо.
        - Только сначала второй выход проверим, - улыбнулся Шин. - А то вылезет подобная мерзость, а мы вот они - тепленькие. Если люк исправен, закроем. А вот потом уже можно будет не торопясь все осмотреть. Я уверен, что надувной катер должен быть здесь. Они моторы мощные используют, а их просто так не спрячешь. Ищи моторы!
        Глава 19
        ЦЕНТР БОЕВОГО УПРАВЛЕНИЯ «ЕВРАЗИЯ», ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Очередной командир дежурных сил генерал-майор Стариков принимал доклады от начальников боевых постов. И все вроде бы, как обычно - рутинно и спокойно! Офицеры его боевого расчета были настоящими профессионалами и в целом нормальным сплоченным коллективом. Но сейчас рутинные доклады по создавшейся оперативной обстановке раздражали. А все потому, что все проводимые мероприятия в рамках наземной операции под кодовым названием «Вспышка чумы» не приносили ощутимых результатов, а если точнее - вообще никаких результатов.
        Прорвавшийся на территорию России корабль пришельцев канул в неизвестность. Он исчез над огромным пространством, на котором раскинулись сотни больших и малых водоемов - в основном, озер и древних стариц Тобола.
        Воздушный облет местности и последующее патрулирование тоже не добавили оптимизма поисковикам. Следов или хотя бы приблизительного места посадки НЛО обнаружить не удалось.
        «Видимо, и так бывает, - размышлял КДС. - Активный поиск объекта «по горячим следам» ни к чему не привел. НЛО исчез».
        Седой генерал, сложив руки на груди и задумчиво склонив голову, неспешно прогуливался по возвышению Центра. Он понимал, что вся эта создавшаяся неприятная ситуация связанная с прорывом противника на континент, явно смахивает на полный провал.
        Генерал неожиданно чихнул:
        - Тьфу ты, задница кита… Извините.
        - Товарищ генерал! - крикнул подполковник в очках, старший офицер группы локализации последствий. - Товарищ генерал-майор! Поступает важная информация!
        КДС молниеносно развернулся на каблуках и спокойным тоном потребовал:
        - Докладывайте.
        В умах всех сотрудников ЦБУ «Евразия» забрезжила надежда.
        Истекли пятые сутки с момента пропажи НЛО с радаров и вот первая возможно реально стоящая информация.
        Оказалось, что на связь с поисковой группой, возглавляемой полковником Носковым, вышел юный житель деревни Новоникольская Курганской области. Со слов мальчишки стало понятно, что удача не совсем отвернулась от людей. Выяснилось, что трое охотников во главе с неким майором запаса и местным егерем смогли выследить и уничтожить двоих инопланетян и даже пленить третьего. Захваченный инорг и уничтоженные инорги являлись членами одного экипажа, того самого потерянного НЛО!
        И самое невероятное! Майору запаса Панкратову удалось увидеть место приводнения корабля противника, но, со слов мальчика, в настоящее время майор находится в бессознательном состоянии! Известие о том, что данный корабль выбрал самое большое и глубокое озеро во всей округе, насторожило, но и в то же время таких действий и ожидали от врага. Нельзя же надеяться на то, что достаточно габаритный и массивный летательный аппарат плюхнется в канаву у обочины дороги. Так что все вполне логично!
        По окончании доклада не возникло звенящей тишины. Многие дежурные офицеры уже принялись говорить по телефонам, раздавая новые и уже актуальные распоряжения своим подчиненными. Каждый по своему направлению. Движение в зале Центра усилилось, а после того, как от командира дежурных сил начали поступать первые распоряжения - работа закипела.
        Всем поисковым группам, до этого распыленным по зауральским просторам, была передана команда на соединение в окрестностях населенного пункта Новоникольская. Тактическая группа доложила, что с западной окрестности села до места предполагаемого контакта с инопланетянами ведет единственная дорога - старый, насыпной, но по-прежнему используемый местным населением грейдер. Остальные пути и направления оказались непригодны для движения тяжелой техники в такую погоду. В район проведения операции были перенаправлены все находящиеся в воздухе вертолеты и самолеты. Оказалось, что поиски противника сместились далеко в сторону Тюмени и большого населенного пункта Петухово. Корабль пришельцев совершил посадку значительно западнее, чем первоначально ожидалось. Поэтому первым до места подоспел единственный ближайший Ми-35.
        Левая сторона губ нервно задергалась - КДС почувствовал некий азарт и желание привести операцию к логическому завершению. Враг должен быть уничтожен. Точка.
        С того момента, как группа полковника Носкова достигла заимки охотников, расположенной на берегу озера Большие Донки, доклады стали поступать чаще. Сразу выяснилось, что ситуация вышла из-под контроля - возможно, единственному выжившему и к тому же плененному иноргу удалось освободиться. При этом погиб егерь Афанасьев и ранен майор запаса Панкратов.
        К вечеру того же дня угроза заражения местности агрессивными формами жизни нависла самым настоящим образом, и тогда генерал-майор Стариков принял нелегкое решение бомбить по площадям. Отдав команду полковнику Носкову, он откинулся на спинку кожаного кресла, скрестил пальцы рук и принялся ждать развязки. Развитие событий не заставило себя долго ждать.
        Корабль инопланетян вырвался на свободу.
        Разрывы человеческих крупных зарядов не причинили ему и пилоту особого вреда. Упругая структура живого корпуса компенсировала ударную волну, а вот уже после взлета из холодных вод озера небольшая группа людей открыла по нему неприятный огонь из огнестрельного оружия.
        Сначала корабль не придал особого значения «укусам» маленьких металлических цилиндров. Они обжигали, но не наносили какого-то реального вреда, но вот уже на самом отходе выстрелы людей угодили в сектор не до конца сомкнувшихся створок, через которые морф вышел наружу.
        Пули попали внутрь!
        Их влетело немного - три или четыре, но ущерб, который они нанесли, в ближайшее время был невосполним. Пострадали несколько внутренних органов и важных сосудов. Но самое главное - один из этих ужасных металлических предметов пробил насквозь малое сердце корабля, отвечающее за обеспечение силовой установки питательными жидкостями!
        Корабль качнуло и стало ясно, что сгенерировать и аккумулировать то необходимое количество энергии для нормального полета уже не удастся, а о том, чтобы вырваться в безвоздушное пространство и далее в космос - вообще не могло быть и речи.
        На остатках мощности объект стабилизировал горизонтальный полет на высоте триста метров и выше уже подняться не смог.
        Тот мощнейший электромагнитный удар, который корабль нанес по врагу, отнял последние накопленные резервы.
        Теперь пилот просто уводил свой корабль в сторону от опасного места в надежде приводниться в какой-нибудь огромной реке. О том, чтобы достичь пределов океана, нечего было и мечтать. Достигнутая скорость в двести километров в час, начала медленно (и сначала незаметно) уменьшаться. Корабль шел в густой облачности и, скорректировав курс на восток, безмолвно уходил вдаль. Он уходил все дальше и дальше - беглец по-прежнему терял силы и просто пытался спастись.
        Сумерки надвигались быстро и неотвратимо.
        Томительно проходил час за часом, а преследователей по-прежнему не было. Пилот постоянно контролировал заднюю полусферу, ожидая появления быстроходных человеческих боевых устройств. Но время шло, а ничего не происходило. Раненный и контуженный инопланетный пилот впал в состояние дремы. Он следил за происходящим в полглаза. За те три часа после того, как он вернулся в родной корабль, инорг позволил ему действовать самостоятельно, изредка вмешиваясь в действия корабля, когда требовалось решение пилота.
        Скорость уже давно упала до ста километров в час, а высота снизилась до семидесяти, а затем не превышала и двадцати метров. Корабль беззвучно летел над вершинами мокрых весенних деревьев. Пилот по требованию корабля пришел в себя и пытался найти большую реку, но в крайнем случае можно приводниться и в озеро. Но ситуация может повториться и тогда шансов на спасение может не оказаться.
        В сплошных тучах появился широкий просвет, и выглянувшая, заходящая за горизонт желтая звезда осветила далеко впереди огромную пойму реки. Пилот невольно посмотрел на нее и произвел щелкающие звуки. Он увидел, что хотел - величавую полосу реки, блеснувшую в лучах заходящего солнца. Она текла с юга и, соединяясь с множеством полноводных притоков, устремлялась дальше, к еще более крупной реке. Там две мощные реки соединялись и несли свои объединенные потоки далеко на север - к холодному океану.
        Инопланетяне не любили льды, но они не погибнут. В океане миллионы путей, которые в конце концов выведут в обитаемые теплые моря. Конечно, придется потратить много времени, для того чтобы обогнуть огромный континент, но это цена спасения!
        Однако полоса темной воды была еще так далеко! А скорость все падала и падала…
        - Как промазали?!!!
        Генерал-майор Стариков ударил ладонью по столешнице.
        - Как такое вообще возможно?!!! - Командир дежурных сил вскочил. Сдержав порыв, обращаясь к оперативному дежурному, продолжил: - Ну, давайте, давайте! Продолжайте.
        - Товарищ генерал, объект движется над Омской областью и почти достиг четырнадцатого иртышского бассейнового округа.
        - То есть вы хотите сказать, что он сейчас в Иртыш, что ли, нырнет?! - Генерал поморщился, прижал левую руку к области сердца на груди и хрипло рыкнул: - Уничтожить! Немедленно! Кто там рядом? Огонь!
        - Штурмовой патруль «сто пять» сместился к населенному пункту Новоникольское, воздушный патруль «сто десять» идет на аэродром базирования для заправки и отдыха, - оперативный дежурный поднял взор, встретился с хмурым взглядом командира и, прочищая горло, кашлянул.
        Генерал смотрел на своего подчиненного не более двух секунд.
        - Слушай приказ! «Сто пятому» немедленно преследовать и уничтожить объект. Кто еще рядом?
        - На стыке Омской и Новосибирской областей пара Су-тридцатых выполняют свою задачу.
        - Отменяю задачу! Первостепенная цель - инопланетный объект.
        - Принято. Выполняем.
        - Сколько подлетного времени потребуется «сушкам»?
        - С учетом постановки задач - чуть менее десяти минут.
        - Выполняйте.
        - Приказ понял. Выполняем.
        На высоте пятнадцати метров НЛО под острым углом пересек трассу «Байкал», напугав до одури водителей дальнобойных автомобилей. Зеленая двадцати метровая вздрагивающая и светящаяся толстобокая сигара пронеслась над колонной грузовиков, оставляя неоновые блики на старом асфальтовом покрытии. Мелкие, видимые взгляду волны вибраций проходили от носа до кормы корпуса биологического корабля.
        Траектория полета НЛО начала смещаться влево. Корабль приобрел вращение вокруг продольной оси и вдруг скрылся за спящим березняком. Огромные фуры затормозили и остановились на обочине. Люди выскакивали на дорогу, пытаясь разглядеть удаляющийся объект, но тот уже растворился в туманной предвечерней дымке.
        Суровые мужики принялись возбужденно обсуждать невероятное зрелище, матерясь и размахивая руками. Через две минуты над ними прошли два российских многоцелевых истребителя. Серебристые, с нанесенными темно синими камуфляжными разводами на фюзеляжах, боевые самолеты пронеслись над ними на дозвуковой скорости. Они успели мелькнуть красными звездами на крыльях и двух хвостовых килях вертикального оперения. Истребители шли значительно выше НЛО, поэтому дальнобойщикам выпало несколько лишних секунд, чтобы с застывшими физиономиями и раскрытыми ртами разглядеть два удивительных истребителя, безусловно преследующих вражеский корабль.
        - Вот они ему сейчас козью морду изваяют! - крикнул пожилой усатый водитель. - Сейчас как шарахнут ракетами и конец тварям инопланетным.
        - Точно! - засмеялись другие. Смех получился нервным и с ощутимой ноткой страха. Люди боялись. Они боялись смотреть телевизор, слушать радио, боялись за свой город, за свою страну и за свою планету.
        - Ладно, мужики! - крикнул кто-то. - Давайте по машинам, а то до организованной стоянки еще тридцать километров пилить, а стемнеет уже вот-вот!
        Корабль прошел над плотным лесным массивом, затем над широкой полосой поля и дальше, миновал серию мелких озер, вспугивая весеннюю водоплавающую птицу.
        Еще пять минут полета - и та самая полноводная река открылась внезапно и широко. Неизвестно, смог ли инопланетный интеллект оценить красоту сибирской реки в лучах заката, но корабль довернул на ближайшую траекторию к ней. Он шел под прямым углом к водному пространству, пытаясь как можно скорее достичь открытой воды.
        До реки оставалось пролететь не более полутора километров, когда из низких туч вывались два летательных аппарата землян. Их треугольные, заостренные очертания инорг рассмотрел задними сенсорами корабля. Почти уснувшее от внутренних повреждений мышление корабля уже ничем не могло помочь пилоту. Корпус вздрогнул от явной угрозы, но на этом все реакции прекратились.
        Инопланетянин судорожно искал возможности хоть немного увеличить скорость летящего, но затормаживающего организма. Ведь цель вот она! Спасение рядом, но стремительная смерть приближалась явно и неотвратимо! Враг его настиг.
        Инорг заметил внизу и впереди громоздкий четырехколесный аппарат с некоторым количеством людей на борту. Автобус ехал по небольшой дороге с твердым покрытием, идущей параллельно реке. Может быть, те, кто пилотируют боевые летающие аппараты, не будут стрелять? Тяжелым вооружением, скорее всего, нет. Ведь тогда они могут попасть в своих соплеменников!
        До воды оставалось не менее семисот метров, отсчет перешел на секунды. Поэтому пилот с трудом довернул уже не слушающийся и молчащий корабль в сторону автобуса и на высоте десятка метров медленно «поплыл» к нему, с ужасом разыскивая за своей спиной вражеские самолеты.
        Ведущий Су-30 не заставил себя ждать. Летчики получили недвусмысленный приказ - не допустить «зеленую инопланетную колбасу» до Иртышских вод ни при каких обстоятельствах и заочную команду «огонь по готовности».
        Для пилотов истребителя крадущийся со скоростью велосипедиста корабль пришельцев представлялся как легкая неподвижная цель. Опытный летчик сразу оценил угрозу случайному автобусу и, мгновенно приняв решение, качнул свой самолет влево и сразу вправо, удалив тем самым его с линии огня. Пилот не стал медлить и открыл огонь из встроенной автоматической пушки. Опасность зацепить осколками мирный автобус сохранялась, но выполнить приказ было необходимо. Пытающаяся скрыться агрессивная форма жизни представляла угрозу всему человечеству, и пилот истребителя без каких-либо колебаний открыл огонь на поражение. В глубине души он надеялся, что все обойдется и пассажиры автобуса не пострадают.
        За пару секунд пушка выплюнула пятьдесят четырехсотграммовых снарядов, после чего Су-30 резко ушел вверх и влево, уводя истребитель в сторону. Оба пилота хотели убедиться, что цель полностью уничтожена, а случайные свидетели воздушного боя отделались только легким испугом.
        Бегущая дорожка разрывов перечеркнула тело НЛО, разрывая на части его зеленый корпус, ткани и внутренние органы. Вражеский корабль лопнул, как спелый арбуз. Отрезанный взрывной волной и осколками передний сектор корабля, в котором находился укутанный в защитную оболочку управления инопланетный пилот, кувыркаясь и разбрызгивая светящиеся жидкости из оборванных жил и толстых аорт, рухнул с высоты восьми метров на пожухлую весеннюю траву. Скомковавшись в некое подобие демонического клубка с болтающимися из стороны в сторону разорванными внутренностями, фрагмент корабля покатился по направлению прежнего движения и, уткнувшись в склон на обочине проселочной дороги, замер. Оставшаяся часть корабля, разбрызганная и разорванная на тысячи фрагментов тканей, разметалась по окрестностям в радиусе десятков метров.
        В этот момент над местом крушения пронесся второй истребитель и, уйдя на вираж вправо, исчез в темных облаках, мелькнув на прощание двумя соплами двигателей. Где-то за рекой набрав высоту и скорость, пара Су-30 соединилась и ушла, взяв курс в сторону Новосибирской области.
        Все стихло. Даже автобус, заглушив двигатель и выключив освещение, стоял прямо на дороге в трехстах метрах от падения. За десять секунд до того, как российский истребитель открыл огонь по НЛО и закричали пассажиры, водитель затормозил и остановился. Все прильнули к правому борту, наблюдая за невиданным для жителей внутренних областей зрелищем.
        - Вроде бы улетели, - раздался в салоне автобуса престарелый женский голос.
        - Ага! - отозвался грузный мужчина в оранжевой робе, не то дорожный рабочий, не то железнодорожник. - Жуть какая! А по кому летуны стреляли?
        - По светящейся большущей штуке, - возбужденно ответил мальчик лет десяти. - Я видел! Она к нам летела! Если бы не летчики, она бы нас съела, наверное!
        - Она вон там упала, - нервно прошептала молодая девушка. - Давайте уедем!
        Оказавшийся в салоне участковый скомандовал:
        - Оставайтесь в автобусе, я пойду посмотрю, что там упало.
        - Не ходите! - горячо зашептала девушка. - Страшно! Скоро совсем темно будет. Давайте уедем отсюда!
        - Водитель, откройте дверь, - лейтенант полиции подошел к передней двери и расстегнул кобуру пистолета. - Люди, не беспокойтесь - я быстро.
        Дверь с шипением распахнулась.
        Полицейский повернулся к пассажирам и спросил:
        - У кого-нибудь фонарик есть?
        - У меня есть - хороший, светодиодный, - откликнулся мужик в робе. - Командир, давай я с тобой пойду на всякий случай.
        - Да не ходите вы! - крикнула девушка и заплакала. - Зачем вы туда идете?
        - Тихо, красавица, - засмеялся рабочий. - Мы быстро.
        Оказавшись на улице, мужчины переглянулись и пошли вдоль обочины к месту взрывов.
        Рабочий включил фонарь и светил по сторонам, освещая в основном левую обочину. Подбирающаяся темнота сразу сгустилась, значительно ограничив видимость. Погода окончательно испортилась и вновь пошел дождь. Поднявшийся ветер неприятно бил холодными каплями по лицам людей, но они уверенно шли, пытаясь рассмотреть хоть какие-то подробности происшествия.
        Инопланетянин открыл единственный оставшийся глаз и заскрипел. После падения и вращения капсулы его голова оказалась ниже ног. Все щупальца управления и регенерации отстегнулись от головы и лица. Он медленно пошевелился в компенсационном бульоне, пытаясь оценить ущерб своему телу, нанесенный взрывом и последующим крушением. Цепей на ногах не оказалось - видимо, корабль успел снять ненавистные оковы. Удивительно, но и боль от прежних ранений утихла. Инорг ощутил, что критических повреждений нет. Умное строение организма корабля вновь спасло его.
        Инорг развернул свое тело в спасительном коконе, раскрыл живую створку, оказавшуюся вверху. Вытянув здоровую конечность, он вытолкнул себя наружу. Нижняя часть тела до пояса еще находилась в яйцевидной капсуле. Высвободив обе руки и вращая голову, он осмотрелся. На голову из низких облаков падала вода, а там, за дорогой землян, текли воды большой реки. Шум ветра заглушал какие-либо звуки.
        Инорг выбрался наружу. Он стоял и смотрел на останки своего корабля. Через короткий промежуток времени он вышел из ступора и повел носом в сторону реки. Издав щелканье, он повернулся в ее сторону. Серый и местами черный от налипшей грязи, пришелец добрался до кромки твердой поверхности дороги.
        Не обладая острым зрением и потеряв один глаз, инопланетянин не видел автобус и идущих в его сторону людей. Двух приближающихся человек он вообще ощутил лишь по вибрации чужих шагов. Источник вибрации разделился - их было двое и они уже рядом.
        Инорг напрягся, превратив свое тело в сжатую пружину, и медленно повернулся лицом к опасности. В каких-то десяти шагах от него грузный человек освещал ярким лучом придорожную канаву и до сих пор его не замечал. Второй человек шел следом и следил взглядом за конусом света. Ослепительный луч шарил и шарил.
        Напряженный пришелец затаился - он ждал развязки. В тот самый ожидаемый миг, когда неширокий конус света выхватил из сумеречной мглы спасительную, но уже мертвую капсулу корабля, а затем - согбенную фигуру инопланетянина, все и произошло.
        Сначала луч от фонарика прошел мимо, слегка скользнув по телу инорга, и продвинулся дальше по канаве. Через другой миг, очень короткий миг, до рабочего наконец-то дошло, что рослое нечто не похоже на человека. Это что-то или кто-то более смахивает на притаившегося в засаде динозавра - хищного и очень опасного.
        - А-а-а-а! - истошно закричал мужчина и попятился спиной в сторону идущего следом участкового.
        Две секунды и крик захлебнулся.
        От ужаса и звуков своего собственного крика волосы на голове рабочего встали дыбом. Фонарь выпал из рук и, громко хлопнувшись об асфальт, потух.
        До этого момента затихший и согнувшийся разумный тритон мгновенно распрямился, подавая вперед верхнюю часть корпуса. Он рванулся в атаку и возник перед вопящим толстяком.
        Человек ничего подобного не ожидал, он вновь взвизгнул и споткнулся, но пришелец не стал ждать падения. Инорг ударил когтистой лапой в лицо врага, превратив его в кровавое месиво. Крик сменился отвратительным и стихающим бульканьем, и тело рабочего завалилось назад - на мокрый асфальт.
        Полицейский все видел и пытался совладать с пистолетом. На его глазах кошмарное существо хладнокровно убило взрослого человека и затратило на это не более двух секунд.
        Достать пистолет из кобуры, снять с предохранителя и дослать патрон в патронник получилось достаточно быстро и без заминки. Сказались тренировки и учебные стрельбы.
        Но дальше…
        Юному лейтенанту еще не доводилось направлять табельное оружие на людей и живых существ.
        Схватка в ночи, которую и схваткой-то не назовешь - просто расправа над простым обывателем - быстрая, жестокая и бессмысленная, обескуражила и ошеломила. От выброса адреналина кровь стучала колоколом в ушах. В обрушившейся на землю темноте что-то копошилось.
        Оно было рядом! И теперь оно могло убить его!
        Сейчас! Не завтра! Не через многие годы, а именно сейчас!
        Руки участкового дрожали. Он услышал стук своих собственных зубов и вдруг выстрелил. Выстрел получился случайным и опасным для стрелка. Пуля вошла в дорожное покрытие в каком-то метре от собственных ботинок и едва не попала в тело рабочего.
        Но именно этот неприцельный выстрел спас человека - инопланетянин почувствовал знакомый запах сгоревших пороховых газов. Грохот выстрела болезненно ударил по чувствительным органам слуха. У стоящего перед ним человека имелось оружие - и это было предельно опасно.
        Инорг бросился в сторону склона, ведущего к берегу реки, в один прыжок пересек дорогу и неаккуратно скатился по грязному склону - вода была так близко, так рядом!
        Вот оно спасение!
        Неосторожный выстрел привел участкового в чувство. Он как будто бы очнулся от страха и наваждения. Он выстрелил еще раз - теперь туда, куда, по его мнению, побежал пришелец.
        Еще выстрел. И еще.
        Полицейский сместился к противоположной обочине и продолжал стрелять, пытаясь уловить движение в полной темноте. Он стрелял и стрелял, понимая, что шансов попасть в чудовище крайне мало.
        Когда на нажатие на спусковой крючок пистолет отозвался сухим щелчком, участковый понял, что все кончено.
        Суровый Иртыш встретил чуждый для себя организм хмуро и сердито. Поднялись волны. Шум прибоя, сильного ветра и дождя показали тяжелый характер сибирской реки. Выстрелы смолкли и пришелец заполз в холодную неспокойную воду.
        Уже не задерживаясь и не оглядываясь, он нырнул в глубину.
        Глава 20
        ПЛАРБ «МИЧИГАН», ПРОДОЛЖЕНИЕ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        - Этот подойдет? - Шин протянул Федьке найденный фонарик американских пловцов. - На мой взгляд, тяжеловат, но зато есть несколько запакованных и не пострадавших упаковок с батарейками для него. Не думаю, что они «живые». На, проверь!
        Рыжик благодарно принял фонарь и зашуршал целлофановой упаковкой.
        Чуть менее часа друзья осматривали складские шахты. Сказать, что они нашли «сокровище» - ничего не сказать! При всей щедрости барахолки Полоя этот стихийный и почти неорганизованный рынок теперь казался ребятам убогим и грабительским.
        Убогим - потому что ассортимент представленных товаров не пестрел разнообразием, а грабительским - потому что те нечасто появляющиеся в продаже высокотехнологичные стволы и дельная снаряга, как правило, были запредельно дороги. Основной массе свободных ныряльщиков они были попросту не по карману.
        А здесь! В хранилищах погибшего подводного крейсера друзья обнаружили столько серьезного морского оборудования, оружия и прочего вспомогательного добра, что дух захватывало.
        - Эх! - Федька с довольной физиономией щелкал выключателем трофейного фонарика, запуская ослепительный луч и тут же его гася. - Вот если бы все это хозяйство нам поднять и переправить на берег!
        Шин в ответ только недовольно фыркнул. Он всегда был реалистом и простое сотрясание воздуха не приветствовал. Его интересовало другое - почему за все то время, которое они с напарником провели в отсеке, качество воздуха не ухудшилось. Вполне сносно и свободно дышится.
        - А вот и моторы «Caterpillar»!
        Шин оказался прав - пару моторов для катера они нашли. А вот надувная лодка была кем-то разорвана. Не повезло и найденному катеру, он был прострелен сразу в нескольких местах. В мозгу Шина возникла трепещущая надежда, что при наличии ремкомплекта надувной катер можно будет попробовать починить. Несмотря на общий вес в девяносто килограммов, им удалось вытащить его в проход, но надежды рухнули, когда дайверы попытались вытряхнуть на палубу свернутый в рулон катер.
        Даже беглый осмотр показал, что катером воспользоваться не удастся. Огромная протяженная дыра с рваными краями на днище. Такое повреждение в боевых условиях мелкими заплатками не устранить. Федька в сердцах даже пнул уже бесполезный и никчемный катер.
        - Что делать-то будем? - Горячо зашептал он. - Мы что, погибнем?
        Шин уловил истерические нотки в голосе Рыжика и нарочито спокойным тоном ответил:
        - Мы пойдем в третий отсек, на палубу «А». Там должен храниться аварийный плот. Причем не один. По крайней мере, я так думаю. До поверхности моря мы с тобой доберемся.
        Шин потер ладонью шершавый подбородок и добавил:
        - Это случится, если какое-нибудь плавсредство найдем. Я слышал, они на поверхности сами надуваются. А вот если не найдем - тогда действительно хреново будет.
        Федька пару раз подпрыгнул от возбуждения и страха:
        - Шин, я не хочу туда идти! Там жутко и опасно! Мы там оба погибнем! А я в первую очередь. Потому, что я по жизни невезучий. У меня плохие предчувствия - гложет душу что-то. Вон руки трясутся. Сам знаешь, я в бандиты не пошел - не люблю их, но и в дайверы записался от безысходности.
        - Да не волнуйся ты так! Если в нижних и соседних отсеках будет тихо, то пойдем, а если заметим что-нибудь подозрительное - гранаты будем кидать или из автоматов отлакируем. Патронов в избытке - прорвемся! Ты пойми, у нас просто нет другого выхода. Или боремся за жизнь, или ложимся на эту противную белую палубу и умираем.
        Сложив все свое подводное оборудование в укромное место в шахте номер четыре и накрыв подвернувшимся синтетическим черным чехлом, дайверы переглянулись. Говорить было особо не о чем. Рыжик тяжко вздохнул, когда пришлось оставить свой подводный пистолет - он положил его возле дыхательных систем и специального автомата Шина. Коленки парня иногда самопроизвольно подрагивали - он никак не мог успокоиться. Шин ободряюще хлопнул его по плечу и уверенно кивнул, мол, готов?
        Федька нацепил на себя найденную разгрузку - американский жилет оказался впору. Парень заряжал магазины для М4А1 и распихивал их по множеству удобных карманов. Вес снаряженного автомата придал уверенности. Памятуя о недавней стычке, взяли несколько гранат - даже с запасом.
        - Я готов! - решительно объявил Рыжик. - Пойдем этим пиявкам низ спины надерем! - зажмурился и выдохнул: - Только, братка, давай по-тихому все сделаем. Ну их в баню.
        - Молодец, братка! Будем осторожны.
        Федька сосредоточенно кивнул.
        Открыв дальний люк, ведущий на нижнюю палубу «B», парни остановились. Снизу потянуло дымом от разорвавшихся гранат, но в целом все было спокойно.
        - Я первый пойду, - напряженно прошептал Шин и начал спуск по трапу.
        Федька благодарно закивал и, ухватившись за поручни, последовал за ним.
        Палуба «B» встретила дайверов все той же колоннадой ракетных шахт и тишиной. Ни шороха, ни скрипа, ни звуков капающей воды. Готовые в любой момент открыть огонь, друзья осторожно сместились в сторону еще одного открытого люка. Люк вел на палубу «С». Под ногами тихо, но противно хрустели и скрипели какие-то стеклянные шарики или кристаллы - почти в полной темноте так сразу и не разберешь, что это такое, может быть, и осколки. Фонарик решили пока не включать, опасаясь, что с противоположной стороны прохода могли явиться на яркий свет те недобитые взрывами невиданные «лягухи».
        - Вон она!
        Шин мгновенно повернулся и вскинул автоматический карабин.
        Из глубины мрака к друзьям двигался небольшой черный сгусток - размером с футбольный мяч.
        - Свет! - крикнул Шин.
        Федька включил фонарик и охнул.
        К ним приближалась странная личинка. Огромные черные глаза и разинутая пасть. Конечности отсутствовали, однако тварь имела на теле множество тонких отростков и плоский вздрагивающий хвост. Тварь была уже рядом - она доползла и тонким голоском щелкала.
        В целом облик пришельца был вроде бы не опасен - это мнение Шина могло быть ошибочным, но дайвер колебался. Не хотелось стрелять и поднимать шум.
        Ситуацию разрядил Федька. Он посмотрел по сторонам и с разбега ударил ногой по сферическому иноргу. Тот пикнул и по пологой дуге улетел в темноту, взмахнув на прощание бобровым хвостом.
        Шин с удивлением посмотрел на друга. Федька нервно хихикнул:
        - Я нападающим за гавань в футбол играл. Мы барахольщиков знаешь как порвали! Сам лично им три гола забил. А этот сильно уж на мячик смахивал. Ну и вот…
        - Круто, - похвалил Шин. - Спускаемся на следующий уровень. Готов?
        - Да, - шепнул Рыжик.
        На палубе «С» работало аварийное освещение. Сойдя с трапа и затаившись за крайней парой ракетных шахт, которые были и здесь, напарники застыли. Шин аккуратно выглянул в коридор, являющийся проходом через весь подводный ракетоносец. По этой сквозной хорде экипаж мог переходить из отсека в отсек.
        - Ты заметил, что белая палуба грязная? - прошептал Федька.
        - Да, - Шин кивнул. - Слизь и сгустки какие-то засохшие. Здесь ходят или ходили.
        Выждав пару минут и не дождавшись активности пришельцев, друзья, соблюдая осторожность, чуть ли не на носочках приблизились к переборочной двери, ведущей в третий отсек. Сама дверь была распахнута, и за ней царила кромешная темнота.
        Шин ухватился одной рукой за кремальеру, а второй за верхний срез люка и прыгнул обеими ногами вперед - в темное круглое отверстие в переборке. Получилось достаточно сноровисто и быстро. Развернулся, быстро принял из рук друга оба автомата и повернулся к темноте. Федька забрякал, в полголоса матюгнулся. Он тоже проник в третий отсек, но ударился локтем и коленкой.
        Шин решился и включил свой фонарик. Они оказались в малом отсеке вспомогательного оборудования. Нагромождение трубок, вентилей, щитков, шкафов и непонятных механизмов отбрасывали ломаные тени. Задерживаться здесь не хотелось. Конечно, можно было пройти дальше в четвертый отсек, но гулять по лодке не хотелось. «Мичиган» был обитаем, поэтому неизвестные опасности щекотали нервы.
        Трап на верхний уровень обнаружился между двумя раскрытыми шкафами. Перед подъемом наверх Шин посмотрел на экран ручного компьютера, сам себе кивнул.
        - Туда. На палубе «В» находится пост управления реактором, а за ним сам реактор.
        Федька дернул напарника за руку:
        - Ты сказал, что мы ищем плот! Зачем нам этот поганый реактор?
        - Мы просто поднимемся выше, но нам придется пройти через палубу «В». Мы просто пройдем мимо.
        Федька недоверчиво фыркнул и полез первым. Шин, не задерживаясь, поднялся за другом.
        Темнота. Темнота и та самая тревожная тишина встретили дайверов. Друзья замерли, прислушиваясь. Что-то мешало признать, что они здесь одни… но пока ничего не происходило. Федька отошел в сторону, давая своему товарищу чуть больше простора. Направив фонарик в глубину отсека, включил его.
        Встав дыбом, волосы на голове не просто зашевелились, они мгновенно ощетинились. До потемнения в глазах ужас взорвался в головах людей всплеском адреналина. Узкий конус дрожащего света выхватил стоящее в четырех метрах существо!
        Перед ними стоял разумный тритон. Причем - воин! Он был так близко. Его голова медленно повернулась и беззвучно оскалилась. Высокий и жилистый, скользкий и омерзительный, ростом с высокого человека, черный пришелец мигнул желтыми с черными прожилками сосудов глазами и оглушительно заверещал. Серия громких, срывающихся на визг щелчков вывела людей из сковавшего их ступора. В состоянии шока Шин выстрелил. Грохот автомата оглушил, но придал уверенности. Выпрыгивающее из груди сердце не давало сосредоточиться на прицеле и враге. Шин стрелял от живота, длинной и не очень эффективной очередью, от страха высадив в сторону противника весь магазин.
        Федька подвел - от неожиданности он грохнулся на пятую точку и, срываясь на хрипоту, заорал! Горячие гильзы, вылетая из автомата напарника, ударялись о стенки и подкатывались к ногам Федьки!
        - Стреляй! - закричал Шин, наваливаясь спиной на переборку. И не очень сильно ударившись, повторил: - Стреляй, дурак!
        Ему показалось, что он так и не попал в шевелящегося инорга. Но пришелец покачнулся и упал. Федька запоздало саданул из своего автомата в коридор, выше уже лежащего врага. Вырывающееся из ствола дискретное пламя, как в старинном кинофильме, высвечивало изменения в отсеке. Что-то множественное и разрозненное перемещалось уже в десяти метрах от дайверов. Сотни не крупных организмов бурлили и наступали. Они постоянно перемешивались и извивались. Рассмотреть какие-то подробности их скользких тел было совершенно невозможно в полном мраке. Приближение инопланетян сопровождалось не перестающим и нарастающим гомоном. Шум, состоящий из тысяч шелестящих щелчков, давил на уши людей. В тот момент, когда Федькин карабин замолк, вся тяжесть невероятной какофонии мгновенно обрушилась на слух и психику парней.
        И тут это случилось!
        Твари расступились и вперед выдвинулось округлое нечто. Парни так и не смогли различить это живое новообразование. Оно лишь улавливалось боковым зрением. Новый инорг чуть придвинулся и остановился. И тут он ударил инфразвуковой волной!
        Друзья ощутили вибрацию грудной клетки, сухость в полости рта, мгновенное ухудшение зрения, нестерпимую головную боль и головокружение. Тошнота, удушье и звон в ушах навалились на ребят чуть позже - через пять-семь секунд. Все это причиняло дайверам нестерпимые мучения.
        Оба закричали! Но оказалось, что надрывно кричал только Рыжик, а Шин лишь сипел раскрытым ртом. Горло перехватило спазмом, поэтому он так и не смог проронить ни единого звука. В полном смятении и в навязчивом состоянии панического шока Шин все-таки попробовал перезарядить трясущимися руками в общем-то непривычное для себя оружие. Отстегнутый пустой магазин он сразу уронил куда-то на палубу и принялся нервозно вытаскивать из хваленой американской разгрузки полный патронов магазин.
        Шин запутался в складках снаряжения, замешкался и упал. Он завалился на правый бок и ощутимо приложился ключицей об открытую крышку люка, ведущего вниз - туда, откуда они с напарником совсем недавно проникли на этот проклятый уровень.
        Выпавший из Федькиных рук фонарь лежал на палубе и светил. При падении он не сломался и даже не треснул. Его луч очень символично разделял два мира - представителей двух враждебных противоборствующих цивилизаций. Конус света делил темноту на две половины, но в данном случае не мог защитить людей.
        Боль нарастала и достигла критического предела, когда Шин больше не мог ее стерпеть. Если ничего не предпринять - спасения не будет! Дальше была только смерть!
        Шин рванулся и упал головой вперед в люк. Каким-то чудом ему удалось ухватиться обеими руками за штормовые леера трапа, ведущего обратно - на палубу «С». Автомат кувыркнулся и с грохотом упал вниз, а его хозяин повис в неестественном для людей положении - вверх ногами.
        Несмотря на это, боль исчезла. Шину потребовалось несколько мгновений, чтобы придать себе нормальное положение. Он кинулся к автомату, наконец-то справился с новым магазином, зарядил и бросился к трапу. Ему казалось, что инопланетное воздействие прекратилось. Он начал подъем, серьезно волнуясь за судьбу Федьки, и тут услышал его отчаянный крик:
        - Шин!!! Шин!!! По-мо-ги!!!
        Шин засуетился. Он торопился, поднимаясь на самый верх трапа. Несколько раз поскользнулся и, наконец достигнув ужасного уровня, осторожно выглянул из люка.
        Фонарь по-прежнему светил на противоположную стену, Рыжика нигде не было.
        - Я хочу жить!!! - донесся удаляющийся и надрывный крик друга. Его вопли перекрывались многоголосым непрекращающимся щелканьем.
        - Брат! Помоги!!!
        Его голос удалялся и удалялся.
        Сердце Шина сжалось от ужаса и тоски! Он не мог ему помочь!
        Он слышал затихающие крики друга и ничего не мог поделать. Он стискивал зубы. Он часто моргал от подступивших слез и яростно сжимал рукоятку автомата, но был бессилен…
        Еще какое-то растянутое время он пребывал в состоянии полной душевной беспомощности, а затем мрачно решился…
        Он обязан облегчить Федькину участь! Он должен…
        Шин прекрасно помнил те страшные, наводящие оторопь россказни праздных проходимцев в темных закоулках бара «Медузы» о судьбах моряков, плененных пришельцами!
        «Этого нельзя допустить!» - вспыхнуло в мозгу. Обжигающая, острая, вибрирующая, как перетянутая гитарная струна, замешанная на явной несправедливости и свершившейся безысходности мысль беспомощно билась внутри черепной коробки.
        - Время! Время! Время! - спохватившись, шептал себе под нос Шин. - Не успеть!
        Дайвер оперся спиной о стенки люка, достал первую гранату, быстро подготовился к броску и метнул смертоносный заряд за труп черной амфибии. Он бросил гранату так далеко, насколько это вообще было возможно сделать в создавшихся стесненных обстоятельствах.
        В ожидании грохота упавшей болванки на металлическую и рифленую палубу подводного корабля парень замер на целых две секунды - на две самых томительных секунды в своей жизни. Но ничего подобного не случилось - просто многоглоточное пощелкиванье усилилось. В последний миг до взрыва зрение Шина выхватило колыхнувшуюся в его сторону темную волну омерзительных бесформенных тел. Гранату, видимо, подхватили, не давая ей упасть на палубу.
        Все! Время истекло!
        Шин исчез в люке, автомат вновь забрякал по ступенькам трапа.
        Взрыв ошеломил!
        Парню даже показалось, что ударно-компрессионная волна всколыхнула все внутренние органы от мозга до копчика. Он некрасиво плюхнулся на пятую точку, пытаясь справиться с потемнением в глазах.
        - Ох! - только и смог вымолвить Шин, но про вторую гранату не забыл.
        Достал, свел вместе усики, дернул за чеку. Затем помотал головой из стороны в сторону, инстинктивно отгоняя колеблющиеся темные пятна перед глазами. Затем подхватился, шатаясь, вернулся к трапу, поднялся на пару ступеней и забросил грозную болванку на верхнюю палубу. Теперь ждать взрыва не стал, вполне удачно соскользнул вниз и, отбежав в сторону, зажал уши.
        Взрыв!
        Как ни странно, при всем пагубном воздействии применения взрывных устройств в замкнутом пространстве именно сейчас Шин почувствовал, что у него получилось без ощутимого ущерба для себя дважды применить оборонительные гранаты.
        Угнетало, что судьба Федьки по-прежнему была неизвестна. Шин вновь бросился к трапу, намереваясь оказаться на палубе «В» и оценить степень ущерба от разрыва двух гранат. К этому моменту крики друга утихли и после взрывов уже не возникали. Исчезла и волнообразная какофония инопланетных щелчков и верещания.
        - Заткнулись, гады! - с надрывом крикнул в темноту Шин. - Съели?
        Он стоял на том месте, где каких-то пять минут назад они стояли вдвоем с Рыжиком.
        Парень тяжело дышал, как после длинного забега - дым плотной завесой висел в воздухе, искажая детали. Ни малейшего сквознячка на этом уровне нет, и Рыжик может быть там, дальше.
        «А вдруг он еще жив?!»
        Шин шарил дрожащим лучом фонарика и не решался идти дальше. Конус света выхватывал фрагменты какого-то нечеловеческого пейзажа. Кругом валялись неопознаваемые трупы чуждых земной природе существ. Их было много - десятки, а может быть, и сотни. Они не выдержали катастрофической взрывной волны. Как ни вглядывался в черное тело ближайшей мертвой твари, так и не смог идентифицировать этих существ. Шесть щупалец, центральный нарост, а может быть, шестой нарост это голова? Не понять, да и не хотелось понимать. Это враги! И они умирают! Вот главное! До этой трагической встречи Шин никогда о них не слышал и, конечно, не видел.
        А из глубины отсека вновь появились нарастающие звуки.
        Шин поднял ствол автомата и открыл огонь по играющим теням. Он ни о чем не думал - просто ожесточенно стрелял и стрелял короткими и длинными очередями.
        Новый инфразвуковой удар ошеломил стрелка!
        Шин ощутил острую боль в груди и височной области головы. И без того жуткий окружающий мир покачнулся и раздвоился.
        «Лишь бы не грохнуться в обморок! - испугался Шин. - Тогда конец!»
        Последняя очередь, которую выплюнул М4А1, не прекратила мучения молодого дайвера. Колени подогнулись, и уже через секунду Шин в очередной раз упал навзничь. Превозмогая боль, он пополз к спасительному люку.
        Шум нарастал - это приближались те некрупные инорги. Они передвигались по-прежнему хаотично, но теперь их движения были более быстрыми и резкими.
        Их было больше, несравнимо больше, чем раньше! Они перепрыгивали через трупы своих соплеменников и рвались к беспомощному человеку. А инфразвуковое влияние пришельцев, приносящее дайверу нестерпимую физическую боль, внезапно прекратилось, но в тот же миг оно сменилось на тяжелое ментальное воздействие!
        Шин чуть не задохнулся от ужаса!
        На парня нахлынула череда невероятных образов. Они были размыты и непонятны. Чуждые мыслительные образы и возникающие колеблющиеся фигуры болезненно давили на психику и вызывали какие-то невероятные древние страхи на уровне простейших инстинктов.
        Шин дополз до люка на палубе, ухватился обеими руками за край и перевалил туда свое неподатливое тело - вниз головой. Все повторилось, но теперь парень упал на почти вертикальный трап менее удачно, ухватившись за леера поручней в самый последний момент. От удара он потерял сознание на длительный отрезок времени. Так ему показалось. На самом деле не прошло и двадцати секунд - он открыл глаза и лежал, разбросив руки в разные стороны, не соображая, где он.
        Что-то дергало его за левую ногу все сильнее и сильнее. Он не стал туда смотреть, ударил свободной ногой - вроде бы попал!
        «Где-то здесь была переборочная дверь во второй отсек!» - осенило парня. Что-то текло по лицу. Шин коснулся ладонью лба и почувствовал, что кровь стекает двумя ручейками - по щеке и между глаз.
        Шин попробовал шарить руками в поисках автомата - смертоносной машинки нигде не было. Вспомнив о том, что переборочная дверь, ведущая во второй отсек, где-то рядом, дайвер попробовал перевернуться на живот, намереваясь отползти в ее сторону.
        Но кто-то по-прежнему дергал его теперь за правую ногу, пытаясь обхватить ее обеими руками… или лапами… или щупальцами… или сегментами… Кто их там разберет? Гадин этих!!!
        Встряхнув головой, он наконец-то полностью пришел в себя. Сознание прояснилось и Шин наконец-то вспомнил: где он, что с ним происходит и что случилось с беднягой Федькой!
        Резкая боль в ноге сигнализировала о том, что он в опасности и необходимо что-то срочно предпринять! Создавалось впечатление, что нога попала в слесарные тиски! Боль нарастала!
        Шин поднял голову и с удивлением увидел, что мелкие твари, одновременно похожие на морских звезд и прямоходящих пауков, те самые противозные создания, которые совсем недавно куда-то утащили Федьку, теперь облепили его ноги и пытались то ли держать, то ли пожирать, то ли все вместе взятое!
        Они копошились и пощелкивали в районе ступней ног человека.
        Шин закричал от ужаса и принялся инстинктивно, не особо соображая, что делает, стряхивать с себя эту инопланетную мерзость.
        Хватка ослабла. Шин как будто бы счищал одной ногой грязь с другой, пинал врага, приподнявшись на локтях. Он отползал в сторону переборочной двери и почти совсем потерял направление, и уже почти не думал о спасении. А ведь спасение - вот оно! Ну, вот же оно! Совсем рядом! Такая манящая окружность переборочной двери проявлялась и светилась прекрасным аварийным освещением второго отсека. Какого хрена они сюда поперлись?!
        Шин вспомнил о ноже!
        Расстегнув ножны, он схватился за рукоять и саданул лезвием по самой ближайшей твари. С первого раза дайвер рассек сразу двух иноргов.
        Парень взбрыкнулся, удачно высвободив ноги из копошившейся массы врагов. Ему даже удалось встать. Он яростно отбивался ножом и отпинывал самых резвых противников.
        А сверху, с палубы «В», все падали и падали новые твари. Шин наконец-то добрался до переборочной двери и неуклюже перебрался во второй отсек. Он горько усмехнулся, вспомнив, как здесь совсем недавно прошел Федька, дважды ударившись. Не мешкая ни секунды, Шин ухватился за створку двери и, преодолевая сопротивление заржавевших штифтов, со всей возможной силой припечатал ее о переборку. Таким образом он расплющил наиболее ретивого преследователя. Пара отрубленных кромкой люка конечностей инопланетного организма перевалились на сторону парня.
        Дайвер крутанул стопорное колесо - дверь прижалась, нерушимо разместившись в штатных пазах. Шин нервно обернулся в поисках других опасностей и угроз, но во втором отсеке царила звенящая тишина. Он в изнеможении прижался спиной к переборке и, прислонившись затылком к холодной металлической поверхности, протяжно выдохнул.
        Его напарник пропал без вести и, возможно, навсегда. Дайвер еще раз устало вздохнул. Теперь приходилось надеяться только на себя и свои силы. Парня бил нервный озноб.
        Он остался один!
        Глава 21
        ПИРАТСКАЯ БАЗА «ЛИХОМАНКА» - ПЛАРБ «МИЧИГАН», ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        И всё-таки Ксения не решилась пробиваться к береговой линии. Ее стремительная «Акула» неслась на подводных крыльях в сторону бывшей нефтегазовой платформы. Это был самый безопасный маршрут. За минувший час относительно спокойного хода огромная конструкция уже появилась на горизонте. За это время Бестия открывала огонь из пулемета не больше трех раз. Один раз она ударила длинной очередью по быстро двигающемуся непонятному объекту, прошедшему наперерез катеру. Несмотря на усталость, вовремя заметила - у Бестии глаз был наметан - опасность, вовремя развернула пулемет в нужную сторону и вполне эффективно перечеркнула чью-то всплывшую спину или горб серией крупнокалиберных зарядов. Вроде бы попала! По крайней мере, одиночная атака захлебнулось и более «Акулу» никто не преследовал.
        Затем Бестия открывала огонь еще пару раз, но по каждому конкретному случаю чего-то вразумительного пояснить не смогла. То ли почудилось что-то, то ли привиделся враг - по крайней мере, Ксения из штормовой рубки ничего опасного не успела разглядеть. Постреляла девка и молодец - лучше шмальнуть, чем потом иноргов под водой кормить.
        За это время ее дважды подменяла за штурвалом Чукча. Старшему мичману Баеву становилось все хуже и хуже, и навигаторша Ксения спускалась в трюм - проверить его самочувствие. Итоги были неутешительными - и без того тяжелое состояние здоровья Баева резко ухудшилось. Ксения всерьез волновалась за его судьбу и молилась, чтобы он «дотянул» до людских поселений. Там ему окажут помощь! Она была готова заплатить за это из своих сбережений - лишь бы с Василием Петровичем все было нормально!
        Ксения с трудом связалась по радио с «Папой». Быстро пояснила ему создавшуюся ситуацию, что идет к пиратам, что опасается непредвиденных опасностей и что… боится по-настоящему, и при этом сейчас она страшится даже больше, чем во время массированной атаки инопланетян.
        Полковник Пыпин, как-то по-звериному рыкнул и ответил:
        - «Рыбка»! Я сейчас с «Лихоманкой» переговорю. У них с недавнего времени «паханом» всей базы рулит один не очень уравновешенный тип, но меня знает. Зовут его Сева Кировский.
        - «Трехпалый»? - выдохнула в микрофон Ксения.
        - Дочка, - принялся успокаивать девушку Пыпин. - Я этих морских козлов «вертушками» заровняю, если хоть один волосок упадет с твоей светлой головки. Сейчас я сделаю «Трехпалому» такое предложение, от которого, как говорится, он не сможет отказаться. Поэтому иди к ним и ничего не бойся. Баева спасай. У них вроде бы был хороший врач. Серый - фамилия доктора. Только выпивает он страшно. Но мужик умный, бывалый - поможет. До связи, родная.
        - До связи, «Папа».
        Газодобывающая и буровая платформа «Лунская - Б», а ныне «Лихоманка», встретила «Акулу» ощетинившимися стволами пулеметных турелей и вращающихся артиллерийских установок. Ксения видела в бинокль шевеление на лестницах и площадках морской базы пиратов. Ее заметили.
        Сердце девушки колотилось от волнения, но курс сохранялся прежним - к пирсу «Лихоманки».
        В годы своего рабочего прошлого труженица «Лунская - Б» блестела на солнце и восхищала людей своей технологичной красотой. Спустя двадцать пять лихих лет «Лихоманка» предстала перед взором девушек как немытая, опустившаяся пьяньчуга. Косматая и захламленная, с многочисленными прилепившимися деревянными и щитовыми надстройками, она выглядела как столица избушек на курьих ножках. Копошащиеся людишки внутри всего этого мусора и переплетенных веревок казались жуками-падальщиками в теле мертвого животного. Были и пикантные моменты в пейзаже. Например, три болтающихся в петлях голых висельника, причем один из мертвецов был привязан за ногу. В довершении всего, на самой верхней точке башни управления развивалось черное затрепанное полотнище - трехметровый пиратский флаг с изображением огромного белого осьминога.
        Заметив местный колорит, Бестия повернулась у пулемета и с тревогой в глазах посмотрела на своего навигатора. Ксения с пониманием кивнула и сказала по внутренней трансляции:
        - «Папа» за нас заступится!
        - Ты знаешь, что делают бандиты с честными девушками?
        - Знаю, - тихо прошептала Ксения. - Мы идем на «Лихоманку» ради спасения Баева, и «Папа» нас защитит.
        - Ты точно уверена?
        - Да. Он же обещал, - Ксения отвечала своей боевой подруге, но перед ее мысленным взором все еще стояло светлое голубоглазое лицо Шина и почему-то маячили рыжие вихры Федьки.
        Левой рукой Шин вытер со лба кровь и вновь прислушался. В этом отсеке подводной лодки по-прежнему тихо - ни шороха, ни скрипа. За закрытой переборочной дверью какое-то время скреблись враги, но теперь и этот звук стих.
        Несколько отрешенно дайвер посмотрел на свой любимый нож. Правой рукой он продолжал сжимать отцовский разделочный нож, сделанный из промышленной стали. Когда-то давным-давно деревенский мастер на малой родине Шина выковал это уникальное лезвие. Смешно, но этим длинным клинком папка всегда чистил вынутых из сетей дрыгающихся карасей и этим же лезвием друг отца майор Панкратов нанес несколько тяжелых ранений врагу - бледной инопланетной амфибии. В тот последний бой Панкратову удалось отсечь когтистый палец пришельцу. Теперь этот кривой коготь украшал рукоятку ножа. Тот же самый мастер доработал отцовский нож. Именно он вмонтировал отрезанный коготь в рукоять, а затем намотал сыромятный кожаный шнур.
        Как много времени прошло с тех пор - целая вечность!
        - Этот коготь, малец, тебе на черную память, - сказал тогда мастер. - Чтобы ты никогда не забывал, что убийца твоего отца где-то на свободе. Изуверы поганые!
        И Шин не забыл.
        Иногда бледный инопланетянин являлся ему во сне: без отсеченного пальца и с разорванной мордой - одноглазый и страшный!
        Парень смотрел на нож, на капающую на палубу черную кровь врагов и наливался гневом. Он посмотрел в глубину коридора, на колоннаду ракетных шахт - красные лампы горели тусклым светом, нагоняя мрачных и таинственных теней в ниши и свободные пространства, не занятые вспомогательным оборудованием.
        Выбора не было - придется подниматься наверх, на палубу «А», к арсеналу спецназовцев. Нужен автомат или пистолет, на худой конец. С одним ножом воевать трудно, а рукопашная схватка с большим количеством некрупных противников сводила на нет все усилия. Шин любил оружие и его необходимо срочно найти. На палубе «А» его искать не надо, оно там в каждом хранилище в избытке. Конечно, оружие должно быть и у штатного экипажа - у офицеров и матросов. Но как его здесь найдешь?
        Шин собрался с духом и полез по трапу на палубу «В».
        Люк открыт. Ничего не изменилось с того момента, как они с Федькой прошли здесь. Шин посмотрел на наручную консоль, чтобы узнать сколько же прошло времени, но, так и не совладав с нервами, просто ничего не понял.
        Убрав нож в ножны, он ухватился за края люка обеими руками - оставалось сделать одно движение. Он даже не успел поднять голову, чтобы осмотреться. Многоголосый клекот и щелчки, раздавшиеся в метре от него, наполнили окружающее пространство.
        Там были враги!
        Не мешкая, парень скатился по поручням обратно и отбежал в сторону от трапа. Путь к шлюзам был перекрыт! Имелись гранаты, но парень просто не мог совладать с трясущимися руками. Он опасался выронить смертельную болванку себе под ноги.
        Оставалось только одно - двигаться в сторону первого отсека. Там должны находиться сразу несколько ключевых постов управления кораблем. Там могли находиться шкафы с оружием экипажа. Шин вынул свой нож и плавно двинулся по проходу между ракетными стаканами.
        «Эх! Мне бы сейчас дробовик деда Ивана», - подумал дайвер.
        Он уже миновал шесть пар шахт и остановился. Впереди освещения не было. Сместившись в темное пространство между шахтами под номерами 12 и 10, парень на минуту замер, ожидая преследователей. Он вынул нож и приготовился к бою, но ничего не происходило. Истекла минута, за ней вторая, а враги себя никак не проявляли.
        Дайвер попробовал вынуть свой фонарик, но его на месте не оказалось. Очевидно, в схватке с местной нечистью он был утерян. Шин переступил с ноги на ногу, не решаясь двигаться дальше. Под ногами что-то хрустнуло. Звук был тихий и неприятный - такое ощущение, что наступил на сухую ветку в лесу. Шин замер и медленно посмотрел под ноги.
        Перед ним лежала куча хламья, и эта горстка мусора когда-то была человеком!
        Парень присел на корточки и осветил чужие останки экраном своего наручного компьютера. В блеклом голубом свете выявилась неприглядная картина истлевшего праха. Желтел череп и торчащие из кучи ребра. Видимо, труп упал на спину и единственное, что от него осталось не тронутым временем, были форменные нашивки. Офицер! И даже фамилия сохранилась! Нагрудная нашивка на правой стороне голубой безрукавки гласила: «Edlin».
        «Вот так вот! Служил, служил человек, так и помер на борту своего наверняка любимого корабля! - вздохнул Шин и подумал. - Самому бы здесь не лечь!»
        Шин посветил экраном чуть в сторону и обнаружил черный предмет. Дайвер протянул руку, стряхивая трухлявое тряпье, и даже ахнул! Пистолет! Кольт! Покрутив его в руках, парень понял, что конструкция пистолета несложная, если не сказать больше - обыкновенная. Он нашел флажок предохранителя, кнопку защелки магазина - все просто: нажал на нее и вынул магазин. Осмотрел.
        «Пять патронов! - обрадовался Шин. - Вот удружил, господин Эдлин! Спасибо!»
        Настроение улучшилось. Парень дослал патрон в патронник - получилось громко. Шин насторожился и аккуратно выглянул в проход. Посмотрел в обе стороны - тишина.
        Парень перевел дух и решил:
        «Надо идти дальше. Прятки в темноте ничего доброго не принесут».
        Ксения заглушила водометные двигатели и теперь по инерции плавно скользила к свободному месту самодельного пирса «Лихоманки». «Акула» несильно приложилась правым бортом о привязанные автомобильные покрышки и замерла.
        Бестия и Чукча быстро пришвартовали катер и быстро вернулись на борт. Чукча нырнула в люк, схватила готовую к бою М16 и осторожно выглядывала из трюма. Бестия осталась в штормовой рубке, сняв с предохранителя небольшой пистолет, а Ксения, тяжело вздохнув, ловко соскользнула на пирс - безоружная и открытая, разглядывая трех небритых мужчин, которые, без всякого сомнения, встречали именно ее. Двое громил больше смахивали на сбежавших из зоопарка горилл, случайно нашедших при этом автоматы. «Калаши» в их ручищах казались игрушечными и ненастоящими. Тупые свинячьи глазки смотрели на Мурену, в них не отображалось ни единого грамма интеллекта.
        А вот третий мужчина светился неподдельной радостью. Поджарый невысокий брюнет облокотился на металлические перила и с удовольствием взирал на приближающуюся девичью фигурку. Обычно все смазливые и при этом умные мерзавцы, находясь в том самом цветущем возрасте между тридцатью и сорока годами излучали уверенность в себе с этаким легким налетом наглости и полной безнаказанности. Сева Кировский был именно таким. Он наслаждался обретенной властью на «Лихоманке» и справедливо считал, что в ближайшее время у него нет и не будет конкурентов. Бывший глава Пиратской Республики Эдоха Свирепый «случайно» упал с высоты конструкции прямо в море. Причем сей бывший лидер бандитов, ударившись об борт пришвартованного рейдера, на прощание брызнул фонтаном крови и исчез в пучине Японского моря. Трое других, из числа приближенных Свирепого, закончили свою жизнь подобным же образом, а последнего, капризного казначея пиратов Якова Иосифовича, Сева застрелил сам лично из очень приличного «Магнума» сорок четвертого калибра.
        Так сказать, в назидание потомкам, хотя особой нужды в этом не было - Яков Иосифович к тому времени уже отдал новому «пахану» весь «общак». Просто он не любил бухгалтеров и прочих финансистов со счетоводами.
        У Севы не хватало мизинца и безымянного пальца на правой руке, но он прекрасно справлялся и левой, увечье ему не мешало.
        - Крутая посудина, - вальяжно заметил Сева, глядя на боевой катер. - Сколько за нее просишь?
        - «Акула» не продается! - вспыхнула Ксения. - Она моя, тебе ясно?
        Сева мерзко усмехнулся и сказал:
        - Я ведь и по-другому могу спросить. Смотри не пожалей потом. Вы, дамочки, на моей территории и в моей власти.
        Трепещущая Ксения превратилась в разъяренную Мурену:
        - А ты, Сева, не забыл, кто меня крышует?
        - Ой! Боюсь! Боюсь! - притворно всплеснув руками, главный разбойник противно засмеялся. - Знаем мы твоего дяденьку Быка - давно знаем. Сильно уж суров начальник! А я вот сейчас тебя на прочную цепочку посажу, а девок твоих пацанам отдам. А потом выкуп объявлю. Бык за тебя все что угодно отдаст. Что на это скажешь?
        Щеки Мурены пылали. Она уже привыкла ставить на место всяких подонков в гавани Полоя, но здесь!..
        Скрестив руки на груди, она спокойно стояла и с вызовом рассматривала пирата. Она решала, как достойнее ответить этому прожженному негодяю, при этом не испортив дела. А Сева Кировский аж вперед подался, так ему было интересно, напугается ярая девка или нет! Ее молчание он воспринял как силу характера.
        - Ладно, шучу! - вдруг заявил он. - Просто мне твоя «Акула» очень уж по душе. Отдай ее мне и я разрешу военному вертолету забрать вас всех с моей вертолетной площадки. Твой «Бычара» Пыпин тебе потом другой катер купит - у него бабла больше, чем у всей нашей артели, а наши бродяги уже поизносились. На всяких лоханках по морю ходють - пропадают орлики часто.
        - «Акула» - моя! - крикнула Мурена. - Я ее сама заработала и никто мне ее не покупал! Ясно? Я бы сюда не пришла, если бы не тяжелораненый.
        - Слышал о ваших проблемах. Ладненько, пошли наверх, коньячку выпьем или дама предпочитает «мартини»? Только вот лифт не работает - придется по лестнице чапать.
        - Сева, - Мурена не тронулась с места. - Моему члену экипажа срочно требуется врач, а мне нужен керосин. Я знаю, что у тебя есть и то, и другое.
        - Милочка! Добрый доктор Серый состоит в моем штате - в дружном коллективе благородных корсаров и соответственно работает на меня. Отсюда вытекает, что тарифы по его использованию устанавливаю я. Также хочу предупредить, что керосин у нас всегда в дефиците, поэтому можешь рассчитывать не более чем на двести литров по тройному тарифу. Плюсуй сюда стоимость работ, человеко-часы, амортизация оборудования и прочие мелкие расходы, связанные с нашим неудобством вашего пребывания на гостеприимной территории «Лихоманки». Ну что, согласна?
        - Да! - с вызовом крикнула Мурена. - Согласна! Давай сюда своего долбаного врача, а то если он опоздает, я не знаю, что с тобой сделаю!
        - Не психуй, пожалуйста. Тот, кто со мной разговаривал в подобном тоне в последний раз, уже склеил ласты и кормит иноргов. Врач будет через пять минут. Его уже окатили забортной водой, и он скоро будет, как огурчик. Не обещаю, что трезв, но вполне работоспособен. Если потребуется, его принесут на руках на борт «Акулы» вместе с сумкой Айболита. А теперь пойдем ко мне в апартаменты. У меня печенюшки с медом есть, шоколадка. Чаю попьем. Ксюха, ты себе не представляешь, как мне не хватает простого человеческого общения с умными, нормальными людьми. Ну, пойдем! Не обижай меня!
        Мурена колебалась. Она не доверяла этому вполне симпатичному, но испорченному человеку. И в тоже время ей не хотелось обострять ситуацию. Конечно, авторитет дяди Семена защищал ее и здесь, но и при этом она не чувствовала себя в безопасности.
        - Сколько времени займет закачка топлива и оказание медицинской помощи Баеву?
        Главарь неопределенно пожал плечами и как будто бы удивленно спросил:
        - А куда торопиться? Вот мы тут, на «Лихоманке» никуда не торопимся. Живем себе - не тужим. Чаи гоняем с утра до вечера. Я даже чемпионат по шахматам провел на первенство банды, тьфу ты, базы. Ну, думаю, что часик в запасе у тебя точно есть.
        - Хорошо, Сева, - устало улыбнулась Ксения. - Пошли шоколадку попробуем. Только предупреждаю, будешь распускать руки - последние пальцы поломаю. Прошу тебя, помоги Баеву.
        - Ага! Я знал, что ты шоколад любишь! Ты не волнуйся. Все нормально будет. Слушай, а как ты думаешь, мне жениться не пора?
        Шин двинулся в сторону первого отсека. Шел на цыпочках, почти не дышал. Сердце вновь было готово выскочить из груди от напряжения. Кровь стучала в висках. Страшно!
        Парень остановился, держа пистолет перед собой, сделал глубокий вдох, затем выдох и продолжил движение.
        «Если переборочная дверь, ведущая в первый отсек окажется закрытой с той стороны, я окажусь в ловушке, - подумал Шин. - Тем более что не исключено, что нижние помещения первого отсека должны быть затоплены».
        До переборочной двери добрался быстро - за минуту, не более. Трап на верхний уровень был слева, Шин кинул на него недовольный взгляд и подумал: «Взглянуть - не взглянуть? Вообще-то взглянуть, что там наверху с этой стороны палубы «В», полезно, но и так ясно, что там, по большому счету». Лучше не рисковать и попытаться проникнуть все-таки в первый отсек, рассудил Шин.
        Парень резко обернулся, там во мраке что-то происходило. Там, где он прошел всего лишь минуту назад. А потом все посторонние и такие будоражащие психику звуки стихли. Шин видел, что кольт в его руках трясется, но ничего поделать с этим не мог. Шин долго всматривался в глубину отсека, ожидая с минуты на минуту атаку инопланетян, однако время шло, но так ничего и не происходило. Дайвер повернулся к переборочной двери и заметил вполне приличную щель. Ага! Проход все-таки есть, значит, соседний отсек не затоплен или затоплен частично.
        Шин толкнул бронированный диск люка, с ужасом ожидая пронзительного скрипа заржавевших деталей конструкции, однако люк беззвучно и даже плавно ушел в сторону, напоследок негромко брякнув по правой переборке или внутреннему корпусу подводной лодки. Шин отпрянул в сторону, нервно держа перед собой трофейный пистолет.
        Тишина!
        Глупо думать, что сразу за дверью стоит уродливый пришелец! Но шансы на такой исход тоже были. Ну, что же, пошел дальше - возвращаться пока не было смысла. Проник в первый отсек, замер. Психологическое напряжение достигло максимума. Парня потрясывало, но надо было действовать.
        Одним глазом доктору Серому удалось осмотреть старшего мичмана Баева. Затем он открыл второй глаз и, поперхнувшись, вынес вердикт:
        - Это самое! Состояние здоровья пациента тяжелое, но стабильное. Трясти его по морю категорически нельзя! Выгружайте его на пристань и несите в мой лазарет, а то наступит жопа кита!
        После этих проникновенных слов добрый доктор с тихой грустью задремал. Четверо здоровенных амбалов из банды Севы Кировского медленной и торжественной процессией двинулись вверх по нескончаемым лестничным маршам «Лихоманки». Двое первых головорезов бодро несли носилки с мичманом, а двое других - доктора Серого. Старший мичман Баев находился в бессознательном состоянии, как, впрочем, и местный, уже опохмелившийся сегодня эскулап.
        Матросы Ксении не знали, что и делать. Девчонкам не хотелось отдавать Василия Петровича, но возразить этим немытым и тупым великанам они побоялись.
        На борт «Акулы» Ксения вернулась через два часа - взволнованная и сердитая.
        - Мы за тебя уже начали волноваться, - ехидно заметила Бестия.
        - Маринка, хватит языком чесать, - оборвала ее навигаторша. - Уходим!
        - Капитан! - влетела в рубку Чукча. - Василия Петровича пираты забрали!
        Ее огромные влажные глаза намекали на скорые слезы. Если бы не фиолетовый «бланш» под левым глазом, она была бы похожа на разгневанную русалку.
        - Да тихо вы, дуры! - зашипела Ксения. - «Акулу» заправили?
        Чукча часто закивала.
        - Баева на вертушке эвакуируют! Так дядя Семен с Севой порешили, а теперь по местам стоять! Отдать швартовы! Уходим, девки, уходим!
        Матросам передалась тревога шкипера. Теперь уже без лишних слов они кинулись на пирс и, забросив на борт «Акулы» концы, перепрыгнули на уже пришедшую в движение палубу.
        Проверив, что девчонки вернулись, Ксения выжала рычаг газа вперед и, отойдя всего-то на пяток метров от колоссальной и нерушимой бетонной опоры «Лихоманки», резко заложила рули влево, накренив любимую «Акулу» и чуть не стряхнув за борт немного замешкавшуюся при этом Бестию.
        Через десять секунд разгона из динамика радиостанции раздалось:
        - «Рыбка», это я, Сева! - его голос звучал просительно и в то же время наигранно обиженно. - Зачем убежала? Я тут тебе припасиков в дорожку собрал: конфеток, консервочек редких, пирожков домашних - мой повар сам лично для тебя старался. А еще я отличный гранатомет хотел тебе подарить, а ты взяла и смылась.
        Ксения вздохнула и ответила:
        - Сева, это Мурена! Спасибо за оказанную помощь. Извини, что не попрощавшись ушла, но с человеком, которого называют «трехпалым людоедом» и психопатом немного страшновато иметь дела.
        - Вот же гады! - заверещал глава пиратов. - Это все фуфло! Ты же меня знаешь, я кошаков люблю и птичек разных. Давай возвращайся обратно! Я тебе свою передачку вручу!
        - Спасибо, Сева, но это уже невозможно. Может быть, когда-нибудь встретимся.
        - Ксюха! - закричал он. - Выходи за меня замуж! С золота будешь хавать!
        - До связи, - поморщилась Мурена и тревожно оглянулась на удаляющиеся за кормой громадные конструкции бывшей газодобывающей платформы. На миг она закрыла глаза и перекрестилась.
        Глава 22
        ПЛАРБ «МИЧИГАН», ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Первый отсек на атомной подводной лодке «Мичиган» - отсек особый. Здесь, на верхних палубах, располагались пункты боевого управления подводным ракетоносцем, а на нижних - жилые и бытовые помещения, а также торпедные аппараты левого и правого бортов.
        Шин хоть и бегло пробежал глазами схему подлодки, но он вспомнил рассказ инструктора, который за сутки перед походом достаточно подробно все обрисовал.
        «Здесь, - сказал тогда майор, - Центральный пункт управления, а вот здесь объединенная рубка связи. Для нас, кстати, очень интересный объект. А это, - он небрежно ткнул пальцем в схему на экране электронного планшета, - пост управления ракетной стрельбой. Нас интересует все! Забирай журналы, любые магнитные носители информации, документы!»
        Шин прекрасно помнил, как тот офицер еще что-то долго рассказывал о третьем отсеке, в котором сгинул Федька, но ничего теперь не поделаешь! Парень чувствовал, что путь в этот страшный отсек закрыт и Рыжика он больше никогда не увидит. Какое это все-таки страшное слово «никогда».
        В следующий миг молодой человек вздрогнул. Впереди вновь забрезжил тусклый свет. Это неровное освещение, видимо, появилось в покинутых кубриках матросов или в распахнутых каютах офицеров. Показалось, что вроде бы кто-то пошевелился или почудилось?
        Шин нервно обернулся и продолжил движение, держа перед собой кольт. Пистолет придавал уверенности и все же парень время от времени резко оборачивался, вглядываясь в колеблющийся мрак.
        В этом отсеке вроде бы тихо, если не считать игру теней и кажущееся неявное движение. Но тишина здесь была особенная: то послышится звук капели, то что-то скрипнет и перестанет. А вот теперь Шину показалось, что кто-то стонет. Неявно так, но тот, кто стонал, видимо, страдал от ран и тоски. А теперь этот неизвестный подвывал, издавая протяжные, заунывные звуки - с надрывом, обреченно и глухо. А может быть, это был не человек?
        Наверное, каждое разумное существо размышляет о смерти, но сейчас парню не хотелось об этом думать. Все было ясно и так. Он хотел жить! Так же, как хотел этого Федька! Да, он еще на свободе, но парень не строил иллюзий - он в большой беде и все, что он сейчас еще может, это двигаться. За жизнь нужно бороться! Стоя на месте, не найдешь выхода!
        Люк на нижний уровень появился в поле зрения - сразу возникли догадки, что под палубой находится затопленный отсек. Крышка и стыки люка проржавели и были покрыты толстым слоем мохнатой ржавчины.
        «Ясно, что теперь его не открыть, - рассудил Шин. - Да и спускаться ниже теперь нет смысла, надо выбираться наружу, но для этого необходимо подниматься, а не спускаться». Выход на штормовую площадку ходовой рубки имелся через центральный пост, потому что там тоже существовали камер-шлюзы.
        Дайвер просто проскочил дальше, не задерживаясь. А затем парень бросил буквально мимолетный взгляд в жилой блок экипажа - не более. От бывших кубриков матросов и кают офицеров веяло смертью и идти туда не хотелось, да и не было особого смысла. Если верить схеме - там тупик. Шин достиг очередного трапа и, уже не сомневаясь в себе, без приключений поднялся на палубу «В».
        Здесь размещались действительно очень интересные для российских спецслужб боевые элементы американского подводного крейсера, но Шин находился в некотором душевном смятении и для себя не мог определиться - выполнять первоначальную миссию и тратить свои силы и время на выполнение тяжелого задания военных или все-таки нет. Но и соблазн разведать и выхватить что-то ценное тоже был.
        Дайвер посмотрел налево, там находился большой по меркам подводной лодки зал - пост управления ракетной стрельбой. Затем Шин повернул направо и двинулся в сторону объединенного компьютерного поста. Взгляд парня зацепился за настенный вспомогательный бокс. Внутри, в штатных креплениях размещались небольшой углекислотный огнетушитель и два на вид новеньких переносных фонаря. Он аккуратно опробовал первый из них - никаких результатов, схватил второй и уже без всякой надежды включил его. Фонарь померцал (???) и заработал - тускло и ненадежно, но свет давал.
        В темном помещении компьютерного поста никого не оказалось: ни трупов, ни пришельцев - это радовало. Кругом валялись бумажные обрывки и прочий хлам. Ни одного мигающего индикатора или работающего пульта управления серверами Шин не обнаружил.
        - Даже бумага истлела, - прошептал дайвер. - И какие такие журналы требовал от нас дядюшка Пыпин? Здесь же ничего нет!
        Он сдвинулся к дальней переборке, перешагивая через сломанные неведомой силой кресла экипажа и заглядывая под стойки аппаратуры, старался не шуметь.
        Кругом царили полное запустение и мрак, усиленный тусклым лучом света от фонаря. Шин всматривался в темные мониторы и одновременно отгонял мрачные мысли. А противные мысли эти все чаще и чаще лезли в голову. Размышления сводились к одному - даже если он сможет найти плавсредство и покинуть затопленную подводную лодку, оставаться в открытом море - верная смерть! Но выбора не было - умирать здесь, в замкнутом пространстве этих ужасных отсеков, Шин не собирался.
        - Уж лучше там, наверху! - вздохнул парень. - Хоть в последний раз небо увижу.
        Посветив справа от себя, разведчик разглядел нетронутые временем блестящие бока небольшого алюминиевого кейса. Он лежал под столом и был зажат полуразвалившимися коробками.
        «Вот в такой упаковке, пожалуй, что-нибудь ценное могло бы и сохраниться!»
        Парень дернул на себя плоский чемоданчик, тот сдвинулся и высвободился, обрушив на грязную палубу незамеченные до этого электронные блоки и модули. От грохота и неожиданности Шин на миг зажмурился, но все стихло, лишь в затхлом воздухе осталось пыльное облако.
        Дайвер направил свой кольт в сторону возможной опасности и теперь нервно ждал, что кто-то из местных обитателей среагирует на поднятый шум и появится в проеме двери. Фонарь стоял на столе оператора и светил немного в сторону. Парень, не поднимая осветительный прибор, довернул его луч в сторону выхода и отпрянул. Там действительно кто-то стоял!
        Существо было в рост человека и такое жуткое!
        Шин засуетился, выронил блестящий и такой нереальный в этом мертвом царстве контейнер, схватил пистолет обеими руками, прицелился и… не выстрелил!
        В шести метрах от него стоял человек! Он не предпринимал агрессивных действий - просто безмолвно стоял и все тут! И смотреть на этого бедолагу не было никаких сил. Неизвестный человек был изможден и неподвижен. Руки свисали плетьми вдоль тела.
        - Господи! Спаси и сохрани! - горячо зашептал Шин. Он рассмотрел пульсирующее нечто. Сизое, отвратительное вещество обволакивало затылок и лицо этого бедняги, оно заметно колебалось и вздрагивало.
        - Лучше сдохнуть, чем жить во власти симбиота! - крикнул парень, решительно вскинул опустившийся было ствол и… опять не выстрелил!
        «А что если попробовать снять с него эту мерзость?»
        Дайвер с опаской приблизился к молчаливому пришельцу - никакой ответной реакции. Инопланетная пленка плотно обволакивала голову и немного просвечивала. По этой причине черты лица ее пленника хорошо угадывались, но узнать его не представлялось возможным. Этого истощенного человека теперь не узнали бы даже близкие родственники.
        Шин припомнил байки своих коллег по цеху, что якобы симбиоты, скорее всего, выполняют роль приемной антенны и одновременно передающего устройства, а управляют захваченными пленниками некие «кукловоды». Только вот дело в том, что их никто никогда не видел… А может, и видел. Слухи и россказни ведь откуда-то берутся.
        Новая мысль обожгла - если ты видишь «ведомого», то где-то рядом может находиться «ведущий»! Значит, «кукловод» здесь! Он может быть в коридоре, за переборкой, в этом отсеке или на соседней палубе!
        А еще в баре трепались, что если «кукловода» нет поблизости, то эта сизая биологическая маска позволяет дышать под водой без каких-либо ограничений по времени и глубине, но проверять на собственной шкуре воздействие этой мерзости еще никто не решился.
        Шин стоял и тягостная пауза затягивалась. Он не понимал, откуда в брошенном, но спящем корабле столько инопланетян. Что они тут делают? Откуда они берутся? Почему встречается столько неизвестных видов? Как случилось так, что все встреченные Шином инорги безболезненно дышат воздухом!? Они что, все амфибии или виды, специально выращиваемые для жизни на суше?! Почему их так много и что их тут привлекает? Почему, почему, почему? Вопросы один за другим возникали в голове молодого парня, и они сводили его с ума!
        На дне морском разбросаны тысячи затонувших и специально затопленных судов и кораблей, но почему-то гиперактивность противника наблюдалась именно здесь, в непосредственной близости от подводной лодки и в глубине ее отсеков!
        От новой мысли он даже распрямился. Шин и раньше в своей дайверской среде дураком не слыл - смог сопоставить все имеющиеся факты. А вывод напрашивался один: иноргов привлекает горячий реактор - сердце атомохода! Какую они видят пользу от этого - пока непонятно!
        «Ну, почему же непонятно! - Шин с горечью усмехнулся. - Все ясно без лишних слов. Скорее всего, длительное воздействие радиации на организмы инопланетян вызывало весьма полезные для них мутации. Может быть, они просто грелись вблизи реактора, а мутации возникли позже?»
        Это люди не терпят генетических изменений. Белых ворон отродясь серое большинство долбило клювами до смерти. Бывало, что иных изгоняли, но обычно без сожаления уничтожали. А вот у пришельцев, видимо, таких проблем нет. Они многообразны и поэтому терпимы к возникающим мутациям. Инорги готовы приобретать новейшие возможности и полезные качества. Они развиваются и осваивают новые миры - перерождаясь и приспосабливаясь. А тлеющий реактор землян хорошо способствовал этому.
        Тревожные мысли тянули за собой новые размышления, а они приводили к некой главной отгадке. Шин очнулся и попятился.
        Истощенный человек в склизкой маске давно повернул голову в его сторону, и теперь какое-то другое существо дистанционно рассматривало дайвера. Шин почувствовал это! Его рассматривал «кукловод»!
        Дайвер замер и уставился на захваченного иноргами человека, прислушиваясь к еле уловимым звукам. Послышалось или почудилось? «Брат, убей!»
        Дайвер решился: молниеносно подскочил к пленнику и наотмашь ударил его по голове рукояткой пистолета. Удар пришелся по сизой пленке чуть ниже височной кости. «Ведомый» рухнул как подкошенный. Упал, как охапка старого хлама, и уже там, на грязной палубе, спокойно лежал - без движения, неестественно заломив руки. Шин подошел поближе и настороженно вглядывался в «лицо» противника.
        Пленка зашевелилась!
        Симбиот-паразит почувствовал отсутствие мыслительной активности своего носителя и заволновался. Он начал сканировать ближайшие окрестности и быстро обнаружил склонившегося к нему другого человека - свежего и сильного. Являясь автономным организмом с проблесками разума и крупицами интеллекта, пленка отсоединилась от своего бывшего раба и сжалась в комок, изготавливаясь к прыжку в лицо новой жертвы.
        Шин совершенно рефлекторно прижал ее ногой, раздумывая, раздавить или попробовать поместить аморфное существо в пакет. Очень хотелось растоптать и размазать инопланетную мерзость о рифленую поверхность палубы, но Шин сдержал внутренний порыв. Он достал из кармана разгрузки вместительный пакет из плотной ткани - у любого опытного ныряльщика всегда найдется таких два-три - для разных ценных находок.
        Шин исхитрился и затолкал мелкого инорга в него.
        Авось пригодится!
        О том, чтобы нацепить эту склизкую и дергающуюся субстанцию себе на лицо, не могло быть и речи, даже думать об этом было страшно. Дайвер для себя решил, что лучше умрет, чем это сделает! И тем не менее он крепко завязал горловину пакета шнурком и небрежно засунул сомнительную добычу в большой карман-клапан разгрузки.
        Лицо лежащего человека отчетливо белело в условиях тусклого освещения. Мертвецкая бледность и водянистость отталкивала. Шин смотрел в закрытые глаза бедолаги и думал о том, какие же все-таки муки безысходности испытал на себе этот страдалец. Страшно даже представить такое!
        - Спи спокойно, брат, - прошептал Шин и сжал зубы.
        Неожиданно человек вздохнул, очень медленно приподнял веки и прошелестел:
        - Спасибо…
        Шин засуетился, принялся что-то спрашивать, зачем-то расстегнул нагрудный карман жилета - видимо, хотел достать несуществующую шоколадку или конфетку или, может быть, еще что-то. Хотел как-то поддержать, что-то сделать, помочь.
        Силы совсем оставили освободившегося пленника - он попытался что-то прошептать, но не смог. Шин вплотную придвинулся к бедному парню, пытаясь уловить еле слышные слова.
        - Нас много. Помоги им… - с длинными тяжелыми перерывами проговорил человек и слабо попросил: - Пить…
        Шин дернулся, вспоминая, есть ли у него вода. Вспомнил, что нет и не было. Беспомощно посмотрел по сторонам. Откуда здесь взяться питьевой воде?
        Шин взглянул на парня - тот был уже мертв.
        - Как тебя хоть звать-то?! - срывающимся голосом зашептал дайвер. - Как же тебя звать?
        Но затухший прах уже не ответил. Человек умер и умер счастливым. Он ушел из жизни, успев вздохнуть воздуха полной грудью - сам! Без указаний и приказов чуждой воли - жестокой, надламывающей и жуткой!
        В глазах Шина неожиданно выступили слезы. Он заставил себя несколько раз глубоко вдохнуть, пытаясь успокоиться.
        Ненависть!
        Вот оно, то слово, по законам которого теперь он будет жить, даже если жить ему отмерено немного.
        Пленка зашевелилась в кармане, не то почувствовала недостаток кислорода, не то возжелала новую жертву, а может, и «ведущий» наконец-то ощутил потерю «ведомого». А еще она могла почувствовать настроение нового человека!
        - Ага! Испугалась! - горячо прошептал Шин. - Знай, тварь, я сюда еще вернусь и убью всю твою родню и соседей. Всех без исключения! Всех близких и дальних родственников! А еще я найду и уничтожу ваше начальство! Верь, тварь, верь!
        Пленка дернулась в кармане, а Шин криво усмехнулся и закрыл глаза неизвестному дайверу - было неприятно, но он сделал это, затем выпрямился, достал кольт и потянулся за фонариком. Надо срочно покидать этот мрачный элемент. Если его рассмотрел «кукловод», то жди неприятностей.
        Шин вспомнил про кейс, вернулся, подобрал, осветил фонарем алюминиевые бока, рассмотрел замок, попытался открыть. Не получилось!
        Дайвер вновь посмотрел по сторонам в поисках любого инструмента, с помощью которого он смог бы открыть блестящий чемоданчик. Кейс имел избыточный вес - в нем явно что-то хранилось. Парня так и подмывало рвануть отсюда, не задерживаясь ни на секунду, но любопытство и желание разведать - победили. Стойки с различной аппаратурой и разбитыми компьютерами Шину не смогли бы помочь, а вот технологический стеллаж заинтересовал - луч фонарика выхватил сумку с разнообразным инструментом! Действуя быстро, но без излишней суеты, дайвер обнаружил стамеску и хороший молоток. Шуметь не хотелось. С тревогой в глазах взглянул на входную дверь, приладил острую кромку стамески под крепление замка и, мысленно перекрестившись, ударил молотком. Все получилось с первого раза - это же не сейф, а жестяное хранилище для бумаг.
        Накладной замок отпал и верхняя крышка открылась!
        Шин быстро осмотрел содержимое - бумаги, бумаги, бумаги! С гербами и без, с размашистыми подписями и номерами, но что в них написано, парню узнать было не дано - они все были на английском. Дайвер даже расстроился - столько времени потратил на пустое занятие. Он не мог определить ценность этих документов. Выбрал два - с диагональными красными полосками. Вот они смахивали на что-то серьезное! А главное - на самом дне чемоданчика лежал в отдельном герметичном чехле с такой же диагональной полосой красного цвета некрупный электронный блок. Шин несколько раз подбросил его в руке, определяя тяжесть изделия. Размером с плитку шоколада, устройство очень походило на носитель цифровой информации. Пожалуй, это что-то важное, решил для себя Шин, и поместил носитель и несколько бумаг в герметичный и водонепроницаемый пакет.
        - А вот теперь пора уносить ноги!
        Шин с горечью бросил последний взгляд на прах дайвера, обошел его по дуге и осторожно выскользнул в коридор. Сразу за ближайшим углом находился целый лестничный пролет, ведущий на палубу «А»! Парень с удивлением рассматривал трапы, предназначенные для одновременного передвижения в разных направлениях сразу двух человек. Можно было восхищаться замыслом инженеров и конструкторов, придумавших и построивших такой корабль!
        Видимых опасностей не было, поэтому Шин, задрав подбородок, очень осторожно начал подниматься. Под ногами что-то похрустывало и поскрипывало. Достигнув верхней площадки, Шин посветил фонарем в разных направлениях. Быстро осмотрел штурманскую рубку, ничего интересного: перевернутый большой стол и кресла экипажа, следы небольшого пожара.
        Чтобы добраться до Центрального поста управления «Мичиганом», парню останется преодолеть всего лишь небольшой извилистый коридор, напичканный трубками и кабелями. Выставив перед собой пистолет и подсвечивая тусклым фонарем, Шин тронулся к конечной точке своего путешествия.
        Пошел бодро и даже самоуверенно. Осталось-то пять-шесть метров.
        Не задерживаясь, завернул за угол. Желтый луч света в метре от себя выхватил нечто омерзительное и живое. Прямостоящая рептилия находилась спиной к дайверу. Она повернулась, как показалось Шину, с недовольным видом и оскалилась тысячей мелких и острых зубов. Удивлял цвет и состояние кожи существа. Мерзкий тритон то ли линял, то ли выцвел от минувших лет. Шин видел перед собой скрюченную фигуру старика. Позднее он поймет, что перед ним стоял пилот инопланетного корабля, такой же, как тот, что уже встречался ему на просторах Больших Донков много лет назад.
        Но теперь Шин с испугу и от неожиданности саданул из пистолета два раза в упор. Выстрелы оглушили, сопровождая грохот треньканьем покатившихся дымящихся гильз. Луч фонаря задрожал и заметался по темному коридору, иногда освещая боевой элемент управления за пошатнувшейся фигурой рептилии. Бледный и, видимо, пожилой пришелец захрипел. Он наклонился в сторону землянина и простер к нему когтистые лапы. Шин отпрянул и, падая на спину, с отчаяньем нажимал и нажимал на спусковой крючок.
        Выстрел, выстрел, выстрел, сухой щелчок - когда пистолет замолк, Шин опомнился и замер. Он пытался рассмотреть, что там с противником. Парню казалось, что он промазал и разумный тритон сейчас на него попросту навалится и растерзает, раскромсает, раздерет. Дайвер в панике швырнул пистолет в пришельца, пытаясь попасть в голову, и увидел, как сгорбленная фигура с открытой пастью завалилась на палубу и издохла.
        Шин устало поднялся, подобрал фонарь и шагнул в само главное помещение подводной лодки.
        А там дальше… Дальше стоял он!
        Два врага! Они встретились! И конечно, они узнали друг друга!
        Бледная одноглазая рептилия с изуродованной мордой стояла вертикально и, по всей видимости, внимательно разглядывала противника. Мутным взором единственного глаза инопланетный организм осматривал своего старинного врага с ног до головы, но и Шин не остался в долгу - он пристально вглядывался в убийцу своего отца, видел его отвратительную бледную маску лица. Сотни раз эта изуродованная морда являлась ему в ночных кошмарах и воспоминаниях об отце. Мрачный облик инопланетного убийцы теперь был неразрывно связан со светлым образом любимого папки.
        До скрипа в зубах Шин ненавидел это существо.
        Ненужный теперь кольт с опустевшим магазином валялся под креслом командира подводной лодки, рядом с телом предыдущего пришельца в струпьях. Молодой человек выхватил нож с вмонтированным в рукоять когтем.
        Инорг щелкнул. То ли узнал отсеченный много лет назад майором Панкратовым свой собственный палец, то ли с раздражением вспомнил этот клинок, который когда-то уже торчал в его боку.
        Уверенно удерживая в правой руке длинный нож, Шин медленно смещался вправо. Он не сводил глаз с противника и пока не делал резких движений.
        Пришелец завороженно всматривался в колеблющийся и такой острый кончик земного ножа, который плавно ходил из стороны в сторону, удобно расположившись в руке человека. В какой-то момент острие уловило слабый блик света, и, зловеще блеснув в темноте, длинный нож рванулся к груди пришельца - Шин нанес стремительный колющий удар.
        Инорг отмахнулся от выпада, как от назойливой мухи. Нож из рук не выпал - Шин смог его удержать, но получив по шее оглушительный удар, на миг потерял ориентацию в пространстве. Упал удачно - даже не травмировался в помещении, напичканном агрегатами, пультами, креслами операторов и прочим имуществом.
        Оказавшись на палубе лицом вниз, Шин помотал головой, прогоняя возникшие при ударе и падении искорки перед глазами. Тяжело оперся левой рукой, приподнялся на корточки, затем встал. С ненавистью взглянул на врага.
        Шин решил быть осмотрительней. Теперь, обходя по неудобной дуге торчащий из потолка блок перископов, парень не выпускал из виду вроде бы спокойную рептилию. Это спокойствие было явно обманчивым - инорг мог очень быстро реагировать на изменения в обстановке, при этом обладая нечеловеческой силой и молниеносной реакцией.
        «Но ножика-то все равно боится, бледная скотина!» - мелькнуло в голове. Острием клинка он вновь и вновь продолжал вычерчивать размашистые горизонтальные восьмерки - знак бесконечности.
        Инорг не то щелкнул, не то хрюкнул. Это рассмешило Шина, он зло усмехнулся и решил атаковать вновь, но теперь нанести секущий удар.
        Бледный пришелец плавно поворачивался, удерживая в поле зрения единственного глаза каждое движение землянина.
        Шин ударил.
        Лезвие рассекло воздух на уровне выпуклой груди противника. Еще немного и нож достиг бы своей цели. Но этого не произошло. Инорг не стал ждать, когда острая кромка холодного оружия вонзится и рассечет его тело - ударил навстречу в горло. Шин захлебнулся и захрипел - ноги оказались выше головы. Парень сильно припечатался лопатками о палубу, на которой валялся толстый кабель. Дух вышибло, в глазах потемнело и дайвер затих.
        Глава 23
        ЯПОНСКОЕ МОРЕ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Ксения кинула спокойной взгляд на датчик расхода топлива и пришла к выводу, что до порта Полоя хватит с большим запасом. Даже если придется нарезать по морю круги и виражи.
        Яркое солнышко поднималось в обеденный зенит, и легкий бриз не омрачал всеобщего весеннего настроения. Но это там, в реальности, а в душе девушки бушевал шторм бессилия и обреченности. Он сменялся мертвым штилем апатии, пропитанной горечью утраты и свершившейся несправедливости.
        Навигатор Мурена сжала губы в точку и вела свой скоростной водометный боевой катер курсом в открытое море, подальше от Лихоманки и чуть в сторону от направления на Дальнюю Банку и родную гавань. Хотелось оторваться от всех, уйти в место, до которого не дотянется недоброе внимание недругов и нечеловеков.
        Томка по прозвищу Чукча ощутила мрачное настроение своего капитана, быстро спустилась в трюм и больше оттуда носу не показывала. Хотя нет - разок выглянула, как суслик из норки в степи, убедилась, что все спокойно и нырнула обратно.
        Маринка-Бестия, напротив, дождалась, когда Ксения ей разрешит покинуть КПВТ и перейти в рубку, залезла в штурманское кресло и давай себе насвистывать какой-то веселый мотивчик, иногда добавляя «тра-ля-ля» - видимо, в куплетах.
        Ксения молча терпела подругу целых восемь минут, затем вспыхнула:
        - Ну чего тебе, дурочка? Он же больной! У меня с ним ничего не может быть по определению. Пойми ты, ненормальная, он бандит и убийца! Пришлось с этим придурочным Севой чаи гонять, время тянуть. Он то убежит, то по телефону на кого-то наорет, то по радио облает кого-то. А потом с дядей Семеном разговаривал о нашей судьбе. Жестко так поговорили. А когда он вдруг пропал на целых двадцать минут, я и смылась. По площадкам заплутала, но трапы к пирсам нашла и бегом к вам. Ясно тебе теперь, дурья голова?
        - Угу.
        - Страху натерпелась: за себя, за вас, за мичмана Баева. Вот тебе и «угу».
        Бестия сморщила носик и разочарованно сообщила:
        - А на вид такой обходительный… Так жалко…
        За полчаса быстрого хода «Акула» повстречала только активную стаю черных пиявок, но Ксения заметила их в бинокль еще на подходе. Вода буквально кипела от метровых выпрыгивающих скользких тел. Что они там делали - непонятно: то ли пожирали что-то, то ли мигрировали.
        По длиннющей дуге миновали опасное место и по-прежнему шли курсом на норд-норд-ост, подобно парусным лодкам - галсом. Это уже из соображений безопасности. Не хотелось наскочить на спящий мат или на какое-нибудь другое инопланетное существо или сгусток.
        В зеленых глазах Ксении отражалась влажная синева Японского моря и чистого прозрачного неба, но невесть откуда взявшиеся белые барашки небольших и низко летящих облачков насторожили навигатора. Эти предвестники грозы обрамляли сгущающуюся и приближающуюся хмарь. Мурена с тревогой смотрела, куда ей указывала Бестия, и тихонько расстраивалась. Там, за горизонтом, собирал свои темные силы зарождающийся шторм. Это обстоятельство не сулило легкому суденышку ничего хорошего. Легкий ветерок сменился порывами ветра, и стало ясно, что непогодь скоро накроет катер.
        - Ксюша, - запричитала Маринка. - Пожалуйста, пойдем в Полой! Час ходу и мы там.
        - Сначала мы пройдем над Дальней Банкой, а потом уйдем домой! - настойчивым тоном ответила Мурена.
        - Но они же погибли! - взвизгнула Бестия. - Их уже не спасти! «Акула» может не выдержать сильный шторм! Пойдем в Полой, а?
        - Я сказала, мы пройдем над Дальней Банкой! Я чувствую, что они не погибли. Сердце подсказывает, что Шин жив!
        Шин резко пришел в себя. Он чувствовал, что находится в опасности самой крайней степени. Продолжая лежать на спине, приоткрыл глаза. Спина и затылок раскалывались от боли. Толстая резина гидрокостюма несколько компенсировала падение, но горло… Удар инорга пришелся в кадык и вышел крайне болезненным. Парню хотелось кашлять и хрипеть, но он боялся производить движения и звуки.
        Странно - страха не было. Устал бояться за последние сутки. Вымотался на все сто, в нокаутах пару раз повалялся, травмировался малость, да что там - боевого товарища потерял!
        Дайвер приподнял голову, чтобы оценить обстановку, и отпрянул.
        В метре от него сидел инорг!
        Он сидел совсем по-человечески, на пятой точке, обняв колени - как тогда, много лет назад, дождливой весной на заимке охотников, прикованный батиной цепью к старой оси трактора.
        Шин не мог понять, почему инопланетянин не убил его, пока находился в отключке.
        Инорг держал двумя когтистыми пальцами нож Шина и внимательно его рассматривал. Он смотрел на свой отсеченный когда-то палец, вставленный в рукоять человеческого оружия и какие мысли при этом блуждали в чуждом разуме, людям понять видимо не дано.
        Шин глядел на порождение иного мира, думал о том, что иногда эти существа ставят человечество в тупик своими нелогичными и совершенно нелинейными поступками. Многие люди совершали всеобщую в своей массовости ошибку, считая пришельцев неким подобием полчищ саранчи, готовых пожирать биоресурсы и безжалостно убивать всех сопротивляющихся аборигенов.
        «Нет, - решил парень. - Они не какие-то там динозавры, желающие и преследующие простую цель - насытить утробу и сразу размножиться». Нет! Они осваивают новые пространства и делают это вполне успешно.
        Шин даже подумал: «А кто-нибудь пробовал с ними договориться? Может быть, прав был дядя Кирилл в своих галлюцинациях и бреду? Возможно ли мирное сосуществование разных разумных сообществ?»
        Бледный инорг почувствовал внимание лежащего на спине человека и медленно повернул к нему голову, обезображенную страшным шрамом и выцветшим ребристым гребнем.
        Взгляды врагов вновь сцепились, как два куска колючей проволоки.
        Шин боялся одного - моргнуть или отвести глаза. Это было бы поражением и жить после этого, решил для себя молодой парень, больше не имело бы смысла.
        Шин смотрел и смотрел в блеклый глаз своего персонального врага и медленно закипал. Это была настоящая дуэль представителей двух цивилизаций. Внезапно выступили слезы и предательски дрогнули верхние веки. Шин почувствовал резь в глазах и вдруг совершенно спонтанно ударил кулаком по морде инопланетянина.
        «Теперь убьет!» - мелькнула запоздалая мысль.
        Нож выскользнул из пальцев амфибии и, звонко брякнувшись на палубу, закатился в щель под металлической продольной конструкцией подводной лодки. Но пришелец не ответил на удар землянина. После продолжительной паузы он резко вскинулся, что-то проскрипел, пару раз отчетливо щелкнул и, отвернувшись, ушел в тень коридора, ведущего к посту навигации.
        Шин готов был поклясться, что заметил удивление на лице-морде этого существа. Парень отчетливо понимал, что ему не удалось и, скорее всего, не удастся уничтожить эту тварь, и в то же время он был полностью удовлетворен - он победил! Пускай бой был коротким и не таким, каким часто представлялся в мечтах Сережки Афанасьева, но это было настоящее противостояние - жесткое и непредсказуемое.
        Он отомстил! Это самое важное!
        Шин привстал, потрясенно покачал головой. Усталость перерастала в переутомление. Хотелось есть и пить. «Нож!» - вспомнил дайвер.
        - Нож! - повторил он, шаря глазами по палубе. - Да где же он?
        Парень не хотел потерять ценную отцовскую реликвию. Доковылял до лежащего на боку фонаря. Встал на колени, посветил в щель.
        - Вот он! - с облегчением выдохнул дайвер, осторожно вынул закатившийся клинок и оглянулся. В горячке боя и поединка с бледным иноргом Шин не успел толком рассмотреть помещение центрального поста. Теперь же он крутил головой, но ни оружия, ни спасательных средств не обнаружил.
        Слева от двух рулей управления горизонтальной позицией подводного крейсера дайвер обнаружил светящийся красный индикатор или даже два - если присмотреться. Он даже приблизился к этому большому встроенному пульту, напичканному тумблерами, блоками, реле и потенциометрами. Смахнув пыль, Шин обнаружил три вертикальных дорожки тусклой индикации.
        - Как такое возможно? Реактор работает? - медленно проговорил Шин. - Это же невозможно!
        Шин с грустью усмехнулся - так случилось, что оружия нет (за исключением ножа), питьевой воды нет, еды нет! А еще всколыхнулась мысль - Федьки нет. Обратной дороги тоже нет!
        Парень еще раз огляделся. Какой прок, рассматривать приборы управления атомным крейсером? Этот подводный корабль встал на вечный прикол. Судьба распорядилась назначить ему место последней стоянки у подножия Дальней Банки - одной из естественных отмелей Японского моря.
        Сколько времени потребуется воздействию морской воды, чтобы уничтожить подлодку - трудно представить, но ясно одно - «Мичиган» здесь, на этом самом месте, и умрет. Он все еще обитаем и даже некоторые его системы работоспособны. Но когда-то чужая активность спадет на нет, и тогда огромный корабль окончательно погибнет. Навсегда.
        А теперь необходимо выбираться из умирающего тела атомохода!
        С тревогой в душе и даже с некой долей страха посветил фонариком в то место, куда ушел бледный инорг. Там в темном служебном переходе что-то происходило, и времени для спасения, вероятно, осталось мало, если совсем не осталось. Подозрительные шорохи и еле уловимое пощелкивание говорило о многом - враги рядом.
        «А может случиться так, что этот тритон, убийца моего отца, которого дядя Кирилл Панкратов почему-то называл Метусом, и есть тот самый «кукловод», которого никто и никогда не видел? - задался вопросом Шин. - Может ли это существо дистанционно управлять пленными людьми посредством сизых пленок?»
        Парень дал себе обещание обязательно подумать об этом позже, если, конечно, представится такая возможность. Главное теперь самому не оказаться в роли пленника.
        Шин подошел к вертикальному трапу, ведущему наверх, в надстройку и ходовую рубку корабля. Тем временем звуковая стена какофонии хаоса приближалась. От мысли, что он попал в безвыходную ловушку, волосы, прижатые капюшоном гидрокостюма, зашевелились. Но драйвер прыгнул на перекладины трапа и полез, поднимаясь все выше и выше. А внизу уже колыхалась вырвавшаяся с нижних уровней черная масса мелких и зубастых существ. В темноте невозможно было разглядеть, что там за зверьки бесновались на палубе отсека. Возможно, это были все те же небольшие инорги, утащившие Федьку - то ли пауки, то ли морские звезды, а возможно, и существа другого вида.
        Шин стиснул зубы и молился только об одном - главное сейчас не выронить фонарик с вертикального трапа в эту колыхающуюся массу. Тогда, лишив себя последнего источника освещения, можно было ложиться и пропадать-погибать в темноте и копошащемся зубастом кошмаре.
        Дайвер поднялся на технологическую площадку надстройки корабля и торопливо захлопнул за собой нижний рубочный люк. Затем с некоторым облегчением на душе отвалился в сторону. Но отдыхать и валяться не было времени! Теперь или приоткрывай крышку водонепроницаемого люка обратно или задыхайся - в надстройку рубки не поступал воздух!
        Промежуточная камера прочной рубки, в которой оказался парень, имела приличные размеры. Чуть более двух метров в диаметре и высотой более восьми, эта камера, являющаяся шлюзом, могла бы вместить десятка два членов экипажа в индивидуальном снаряжении, подготовившихся к эвакуации из аварийной лодки.
        Шин нехотя встал, тяжелый рейд продолжался - никто ему не поможет. Надеяться можно было только на себя самого!
        Пошарив фонариком по стенам, он быстро обнаружил выключатель автономного аварийного освещения. Повернув массивную ручку выключателя, даже зажмурился - глаза отвыкли от яркого света. На самом деле освещение вспыхнуло достаточно тускло, но Шин на миг испытал болезненное ощущение. Вспомогательного оборудования хватало и здесь, но труб и кабелей не было. По крайней мере, в глаза не бросались нагромождения конструкций и коммуникаций, как во внутренних отсеках. А далее Шин обнаружил запорное устройство клапана принудительного затопления. Здесь же находился пульт электронного управления шлюзом, но экран не светился, и возиться с ним Шин не хотел.
        Приоткрыв вентиль клапана, дайвер убедился, что в камеру начала поступать забортная вода. Парень кивнул сам себе и вернул вентиль в исходное состояние, перекрывая воду. Теперь необходимо найти индивидуальное средство спасения. Шин знал, что таких дыхательных устройств в каждой подводной лодке должно быть в избытке - на каждого члена экипажа плюс резерв.
        «Должно, да не обязано! - раздраженно подумал дайвер. - Что-то ни одного еще не попалось!»
        Вдыхать воздух стало отчетливо тяжелее, и это тревожное обстоятельство удручающе действовало на нервы. Когда дышать стало совсем невыносимо, Шин вновь приоткрыл нижний переборочный люк.
        Визг, шелест и щелчки инопланетных существ вновь обрушились на барабанные перепонки. Эти до предельной степени чуждые звуки брезгливо ощущались простым человеком как нечто мерзкое, отталкивающее и страшное - до ощущения холодка в позвоночнике.
        Глоток неспертого воздуха, еще один, еще и… захлопнул. В голове прояснилось, теперь Шин считал, что один из трех главных вопросов по своему спасению он уже решил - шлюзовую камеру он сможет заполнить забортной водой. Теперь необходимо найти дыхательную систему и после затопления камеры попробовать открыть верхний рубочный люк.
        Шин понимал, что если не заполнить забортной водой шлюзовую камеру, то внешний люк, ведущий на штормовую площадку ходовой рубки, не открыть. Необходимо сравнять давление внутри и снаружи. Эту проблему он решил оставить напоследок. Он посчитал, что сейчас значительно существеннее найти индивидуальную дыхательную систему.
        Внимание привлек приоткрытый герметичный шкаф. Шин решил, что здесь могут храниться только аппараты дыхания - других вариантов не оставалось. Было бы глупо складировать в шлюзовой камере продукты питания или оружие и инструменты.
        С замиранием сердца парень отворил надежную створку и обмер.
        Шкаф был пустой!
        Все шесть полок имели специальные выемки, где когда-то размещались приборы индивидуального спасения.
        От нахлынувшего разочарования и страха за свою судьбу у парня подогнулись колени. Шин безвольно осел на пятую точку.
        Все рухнуло!
        Надежды нет!
        Он умрет здесь!
        От выброса адреналина в глазах потемнело, но в то же время захотелось действовать, что-то предпринимать. Дрожь в руках не позволяла сосредоточиться на ситуации. Находясь в состоянии зарождающейся паники, Шин поймал себя на мысли, что взгляд уперся на три одинаковых, стоящих рядом красных контейнера с лямками и карабинами-застежками. Они притаились под самой нижней полкой и в первый момент замечены не были.
        - Слава тебе, Господи! - прохрипел Шин. Подкативший комок застрял в горле, и он схватил ближайший прибор. После быстрого осмотра сразу выяснилось, что изолированное устройство неисправно - не доставало трубки и шлем-маски.
        Второй аппарат оказался тоже не пригодным к использованию. Шин разволновался так, что опустились руки - остался один прибор, и теперь все зависело от того, исправен он или нет. Парня мутило, и от усталости закрывались глаза.
        «Нет, не от усталости, - возразил сам себе парень. - Это все от уменьшения кислорода и возрастающей доли углекислого газа. Если сейчас усну, то умру от удушья».
        Уже ни на что не надеясь, Шин схватил третью сумку, раскрыл и… с облегчением выдохнул. Нетронутая целлофановая упаковка придавала уверенности, что средство индивидуального спасения в целостности и сохранности.
        Ранее парню уже доводилось использовать такой аппарат. На барахолке Полоя изолированные противогазы были всегда - спрос только возрастал, и торгаши тащили на продажу не только российские ИП-5 и ИП-6, но и совершенно экзотические, типа американских, французских или израильских дыхательных систем.
        Забыв об усталости и убедившись, что последний изолированный комплект в целостности и полной сохранности, Шин метнулся по трапу вверх и открыл быстродействующее запорное устройство верхнего рубочного люка. Парень крутил головой - где-то здесь должен находиться вентиль клапана избыточного давления. При ручном стравливании воздуха он должен быть здесь, в самой верхней точке шлюзовой камеры. Что-то подобное вроде бы нашел.
        Там, за крышкой люка, на которую с неимоверной силой давило открытое море, была свобода, но и врагов там, решил Шин, нисколько не меньше. Но уж лучше вырваться на поверхность воды и дышать атмосферным воздухом, чем умирать в затхлой враждебной темноте.
        Соскользнув по трапу, парень быстро вернулся вниз. Готовое к использованию дыхательное устройство он нацепил на грудь, пристегнул целую серию лямок. Один раз подпрыгнул. Для пробы надел шлем-маску, ощупал руками каждый шланг и патрубок. Все вроде бы нормально, но пора действовать, а то в глазах началось двоиться от дефицита кислорода.
        Шин набрал полную грудь кислого воздуха. Быстро нацепил шлем-маску и выдохнул. Рванул чеку, запуская регенеративный патрон.
        Устройство явно заработало: в маску поступила почти горячая воздушная смесь с перечным привкусом, но уже через минуту она остыла и дышать стало легче. Обогащенный кислородом воздух прояснил рассудок!
        Пора действовать!
        Дайвер открутил вентиль принудительного затопления шлюзовой камеры и отскочил в сторону. Темный поток хлынул в камеру и забурлил. Шин поднялся на самый верх трапа и уже оттуда освещал фонарем стремительно поднимающийся уровень воды.
        Молодой и неопытный дайвер действовал по наитию. Только пытливый ум и настырный характер позволяли ему выживать и продолжать бороться за свое существование и оставаться на свободе. Да, он еще не достиг безопасного состояния, и шансы на благоприятный исход по-прежнему мизерные, и явных, постоянно возникающих угроз он еще не избежал. Угрозы появлялись одна за другой и конца этому процессу не предвиделось. Шин даже подумал, что в природе существует некий генератор случайных опасностей, который сошел с ума и принялся штамповать для него смертельные испытания и никак не уймется. Парень знал, что нельзя опускать руки, нельзя ни в коем случае! Даже если придется рвать жилы наперекор судьбе, наперекор обстоятельствам, наперекор смерти! Жить! Он хотел жить и других вариантов не было. Он боролся, несмотря на стылый ужас, сжимавший сердце. Но иначе нельзя! Пассивная позиция неминуемо приведет к смерти.
        Все знают, что даже плановый, штатный выход опытных пловцов из подводной лодки на глубине провоцирует сильнейший стресс, что уж говорить о душевном состоянии молодого дайвера. Расширенными зрачками парень безмолвно наблюдал, как прибывает вода и молился. Он выполнил все условия для выхода наружу, и теперь оставалось одно - открыть внешний люк. Стравив воздух за борт и дождавшись полного заполнения отсека водой, Шин замер и, уперев ногу в специальную приступку, нажал на крышку верхнего переборочного люка. И люк поддался…
        Практически в шоковом состоянии, граничащем с интеллектуальным ступором, Шин покинул затопленную камеру. Перебирая руками, добрался до самой верхней площадки подводного атомохода - ходовой рубки. От волнения дайвер часто дышал. Он знал, что в спокойном состоянии система изолированного дыхания работает дольше, но успокоиться никак не мог.
        Он прижался к борту и с восторгом смотрел на искрящуюся толщу свободного пространства Японского моря. Там, над головой, волновалась вода. Весеннее солнышко запускало блики на неспокойной поверхности моря. Иногда набегала тень, и в этот момент темнело. Шин понял, что наверху меняется погода. Скорее всего, надвигается шторм, и сие не сулило человеку, оказавшемуся в одиночестве в открытом море, ничего хорошего.
        Шин обернулся. За блоком выдвижных устройств дайвер с радостью заметил уходящий вверх полосатый нейлоновый тросик буйрепа, который пристегнул Федька. Шин грустно усмехнулся: «Рыжик, где ты теперь?»
        Можно начинать подъем.
        Прежде чем ухватиться за трос, Шин огляделся в поисках опасностей - ничего не обнаружил и сейчас уже не теряя времени, оттолкнулся от жуткой громады атомного крейсера. Дайвер смотрел на отметки буйрепа и, медленно перехватываясь, поднимал себя все выше и выше, подальше от проклятого «Мичигана»! Теперь Шин знал, что эта огромная подлодка не умерла, но живет она новой, инопланетной жизнью.
        Все шло хорошо - дыхательная система исправно работала, не испуская не единого пузырька, подъем продолжался.
        Яркие желтые полоски на черном фоне буйрепа с интервалом в один метр сменяли друг друга. Поднявшись на десять метров, Шин замер, намереваясь сделать декомпрессионную остановку и даже немного успокоился - дышал уже реже и не глубоко. Дайвер даже начал раздумывать о том, что будет делать дальше, когда достигнет поверхности неспокойного моря. При себе у него имелся аварийный комплект российского подводника: уже надетый надувающийся сжатым воздухом из специального баллончика оранжевый спасательный жилет с надувным же воротником, герметичный пакет с теперь уже не актуальным репеллентом для отпугивания акул, инфразвуковой свисток и шашка с цветными дымами.
        Все это Шин намеревался использовать. В глубине души он верил, что репеллент сможет отогнать иноргов, а отпугивающий инфразвуковой свисток прибавит эффекта, но это уже там - на поверхности. Ясно, что данные средства разработаны против хищных рыб - акул, но пришельцы повывели этих замечательных животных. Нет теперь в море-океане ни акул, ни китов. При этом Шин никогда не считал себя наивным и понимал, что цепляется за соломинку, но другого выхода нет. Парень мечтал подняться на поверхность и… все. Если умирать, так под прекрасным земным небом. Пускай портится погода, пусть льет дождь - мощь завитков циклона всегда нравилась парню. Лишь бы не сгинуть в жутких глубинах и темных коридорах.
        Шин засек время и начал отсчет декомпрессионной остановки. Прошла минута, вторая. Еще пару минут и можно продолжать подъем. Дайвер решил подняться еще на три метра, задержаться на минуту, после чего снова переместиться на три. До поверхности совсем рядом.
        И тут он увидел «русалок»…
        Глава 24
        ЯПОНСКОЕ МОРЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ), ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        Шин нервно дернулся и рванулся вверх, отчаянно цепляясь руками за узлы на (что это?)канате. «Быстрее! Быстрее!!! Вот же гады!» Он, конечно же, не успел подняться. Некуда ему было деваться! Все! Теперь смерть!
        Инорги закружили вокруг парня. Страшный хоровод делился на несколько потоков. Инопланетяне явно не торопились. «Русалки» с хвостами, похожими на лохмотья, плавно извивались и колебались телами, закручивая и накручивая виток за витком.
        «Сколько же их? Это невероятно!»
        Шин выхватил нож и теперь лихорадочно производил колющие выпады правой рукой. Все безрезультатно. Выхода не было - инорги сужали круги, и ныряльщик понял - он обречен!
        Парень видел, как открываются и закрываются водозаборные дыхательные отверстия на шеях инопланетян - нечто похожее на жабры, он видел все это в мельчайших подробностях. Несколько особей приблизились вплотную, собираясь окружить человека в некий колышущийся клубок. Шин с радостью воткнул нож в трепещущий и покрытый мелкой чешуей живот ближайшей твари и выдернул обратно. Инорг дернулся, окрасив воду темным облачком, и его тут же вытеснили другие. Парень нанес следующий удар - снова попал в чужое тело, но лезвие застряло в каком-то твердом образовании и нож выдернуло из захвата. Рукоятка ножа последний раз мелькнула перед глазами человека и исчезла - теперь уже навсегда.
        В следующий миг шлем-маску с него сдернули и вырвали с корнем из красного контейнера на груди. Шин задержал дыхание и, с тоской вспоминая, что над головой десять метров морской воды, приготовился к смерти.
        Мысль вспыхнула раскалённым железом по живому: «Я начну умирать через шестьдесят секунд!»
        Каждая фибра души молодого человека отчаянно протестовала против надвигающейся и, по всей видимости, совершенно неминуемой смерти.
        «Нет! Так не должно быть! Это нечестно! - с каждым ударом сердца, подобно оглушающим тактам кровавого метронома, тяжелыми молотами громыхали мысли. - Я не могу умереть прямо сейчас и навсегда!»
        Алая пелена уже пульсировала в глазах. Оставалось одно - сделать первый вдох, закашляться, вновь вдохнуть воду. А дальше огонь в легких, эйфория и смерть. Шин понял, что для жизни у него в запасе осталось не более десяти секунд.
        «Так мало!»
        В последнем порыве Шин выхватил пакет с инопланетной сизой пленкой. Трясущимися руками вынул ее и быстро поднес к лицу. Парень боялся, что у него не хватит сил более терпеть и он вдохнет морскую воду.
        Жуткие «русалки» по-прежнему кружили вокруг и толкали его в спину.
        Все - времени не осталось!
        Вздрагивающая сизая пленка почувствовала близость человека и плотно облепила ему лицо. Испытывая животный ужас, Шин не смог больше терпеть и вздохнул…
        Ощущения были странными. Воздух поступил в легкие, но туго и тяжело. Захотелось закашляться, но сизая пленка не разрешила спазмам развиваться и погасила позывы. Она реально управляла организмом плененного существа.
        Шин решил вдыхать мелкими, но частыми порциями. Вдох, выдох, вдох. Получилось! Пленка прекрасно выделяла воздух из толщи воды. Затем удивлению парня не было предела, перед внутренним взором возникла размытая черно-белая картинка. Шин видел органами зрения инопланетянина! Цветовая гамма всего окружающего была крайне бедна, но вполне сносно передавала объем. Парень видел то, что ему транслировал инорг. Было даже интересно и познавательно с точки зрения накопления и приобретения полезной информации, но кое-что настораживало. Шин ощущал, что поднимается к поверхности моря, видел, что после того, как он нацепил себе на лицо сизую пленку, отвратительные «русалки» потеряли к нему какой-либо интерес. Они быстро перестроились в колонну и, унеся двух пострадавших, довольно быстро покинули сектор. Теперь уже ничто не напоминало о кошмарном хороводе, несколько мгновений назад кружившим вокруг беспомощного человека.
        Шин попробовал снять пленку. Он просто попробовал. Конечно, дайвер не хотел срывать этого плоского пришельца на глубине, он хотел проверить, сможет ли это сделать позднее - на поверхности.
        И не смог! Шин почувствовал себя парализованным. Сизая пленка ощутила опасные намеренья своего пленника и моментально погасила эту активность. И не только погасила, а принялась ограничивать носителя в движениях и мыслительных процессах.
        Парень почувствовал, что мышцы рук и ног ему почти не подчиняются. Видимо, симбиот все больше и больше настраивал взаимодействие организмов и свои управляющие функции. Дальше - больше! Шин почувствовал, что теряет сознание. Ему не было больно, не было страшно, он не чувствовал дискомфорт, он вообще ничего не чувствовал. Навалилась апатия, и серая унылая пелена усилилась. Мыслительный туман сгущался, и наступил момент, когда Шин последними проблесками разума решил, что он капсулированная в кокон гусеница, приготовившаяся к волшебному процессу метаморфоза. Накопившаяся усталость после такого изнурительного, насыщенного событиями дня сыграла Шину добрую службу - он заснул. А сизая пленка на его лице воспринимала ситуацию по-другому. Она чувствовала, что ее очередная жертва полностью подавлена и сломлена. Эта тварь была довольно незамысловатым организмом и жаждала подчиняться «кукловоду». Но «ведущего» нигде не было, поэтому пленка привычно подчиняла новый объект, ожидая команд извне, но их не поступало.
        Обволакивая лицо пленника, сизая пленка перешла в состояние ожидания. Ей просто ничего не оставалось. Захваченный человек не реагировал на ее команды, а между тем под воздействием спасательного жилета недвижимое тело все поднималось и поднималось к поверхности.
        Водометный катер под гордым именем «Акула» летел на всех парах навстречу огромной черной туче. Весенний шторм приближался, и встречные порывы ветра жестко трепали маленький боевой кораблик.
        Полдень давно миновал, и до вечерних сумерек было еще далеко, но черный штормовой небосклон уже подбирался к светилу. Ощутимо потемнело и похолодало. Поднялась косая волна - еще невысокая, но опытный навигатор Мурена знала, что скоро, совсем скоро они будут содрогаться от боковых ударов. Видимо, в предчувствии плохой погоды активность инопланетян сошла на «нет», и поэтому Ксения позвала Бестию в ходовую рубку, а Чукче приказала задраить все люки и переборки. Атмосферное давление резко упало, о чем сразу предупредила сигнализация электронного барометра.
        - Ксюха, буря! - закричала Бестия. - Это не просто шторм. Ксюша, мы идем на бурю! Давай разворачиваться! Нам нужно в порт! Даже в гавани Полоя сейчас наверняка будет трудно сохранить корабль! А в открытом море и подавно!
        - Нет, - стиснув зубы, спокойно возразила Мурена. - До точки спуска дайверов осталось чуть больше мили. Хоть заорись у меня, но я дойду до Дальней Банки, а потом смоемся!
        - Ксюша, родная! Нас скоро смоет в дырку гальюна!
        - Маринка! Если ты не перестанешь возмущаться и немедленно не наденешь спасательный жилет, то я Томку назначу старпомом, а ты пойдешь в трюм! Мы уже у цели.
        Первые тучки закрыли солнце - потемнело. Заморосил дождик, при этом усилился ветер. Брезент, которым девушки законопатили разбитый взрывом глубинной бомбы задний иллюминатор, еще держал шквалистые порывы, но Мурена уже облачилась в штормовую куртку с капюшоном. Скоро вся ходовая рубка будет в воде - девушка понимала, что брезентовое полотнище не выдержит.
        Ксения всматривалась в царившее вокруг ненастье и не узнавала место. Ориентиров нет, море приобрело темный, почти черный оттенок. При этом на планшете навигации, где на синем фоне отображались абрис корабля, его истинный курс, заданный азимут, координаты со спутника и, конечно, же скорость, обозначалось однозначное событие - «Акула» на месте, над Дальней Банкой. Мелкими голубыми циферками отмечалась рабочая глубина, и Ксения теперь припоминала эти значения - глубины не более тридцати восьми - сорока метров.
        - Этого не может быть! - закричала Бестия. - Там, там! Я вижу мигающий свет! Дистанция один кабельтов!
        - Где? - Ксения встрепенулась. Бестия тыкала указательным пальцем куда-то вправо по траверзу и теперь назад за ют. «Акула» прошла что-то, имеющее аварийную индикацию.
        «Ти-та-та» - теперь и Мурена заметила неяркий, повторяющийся, но пропадающий за очередной волной световой сигнал. Навигатор схватила бинокль, но в следующий момент передумала - сейчас при такой качке в окуляры ничего не рассмотришь. Надо срочно подходить к мигающему свету.
        - Маринка! К штурвалу и право руля! Малый вперед! Вызывай Чукчу на верхнюю палубу в штормовую группу! Скорее!
        - Может быть, я пойду?
        - Нет! «Акулу» подведешь таким образом, чтобы можно было воспользоваться грузовой лебедкой на юте!
        - Поняла.
        - Вы там с Томкой аккуратнее! Начинаю разворот!
        Ксения нацепила штормовой пояс с карабином-застежкой.
        Палуба накренилась, но навигаторша прищелкнула к лееру страховочный конец и пошла боком по левому борту, удерживаясь за специальные поручни. Ксения перемещалась приставными шагами. Она знала свой любимый кораблик до самой последней заклепки и уже бывала в таких ситуациях - шла достаточно быстро и уверенно.
        - Человек за бортом! - закричала Чукча. Она уже покинула трюм и тянулась за багром.
        Мурена выбрала момент, отсоединила страховочный конец, дождавшись, когда «Акула» накренилась в сторону правого борта, и перебежала к легкому крану. Там пристегнула себя к проушине и, склонив голову к Чукче, прокричала:
        - Это Шин?!
        Тамарка отрицательно помахала головой и крикнула в ухо Ксении:
        - Не знаю! Там кто-то страшный! Человек без лица!
        - Рыжик? - не поняла навигаторша.
        - Нет, не Рыжик! Лицо без глаз! И без носа! Оранжевый спасательный жилет, на нем лампочка горит! И петля есть для погрузки. Будем поднимать?
        - Конечно, будем! Попробуй подтянуть его багром за петлю, а я тем временем опущу крюк лебедки.
        - Сдай назад! - скомандовала Ксения. Испуганные глаза Бестии в ходовой рубке одновременно моргнули, подтверждая понимание приказа. «Акула» замедлила ход, а затем и сдвинулась назад. Маринка мастерски применила маневровые водометные двигатели.
        - Зацепила! - крик Тамары заставил вздрогнуть. - Я его держу! Опускай лебедку!
        Внезапно ветер затих, и Ксения резко посмотрела в сторону черной стены, заслонившей две третьих неба. Она знала, что такое затишье может быть только перед невероятной бурей! Девушка схватила пульт управления краном и, нажимая на кнопки магнитного пускателя, запустила двигатель, повернула стрелу. Кран загудел, опуская трос по правому борту.
        - Тома, скорее!!! Сейчас нам будет не до прогулок по палубе! Надо срочно уходить!
        Чукча уверенно шуровала за бортом: одновременно тросом крана, пытаясь завести крюк в петлю, и другой рукой, крепко удерживая багор.
        - Готово! Вира помалу!
        Кран вновь загудел и поднял обездвиженного человека выше бортов. Рукастая Томка схватила его за ногу, отбросила уже ненужный багор на палубу и, облегчая работу электродвигателя, потянула к себе дайвера, облаченного в комплект боевого пловца.
        Не дожидаясь, пока неизвестный пловец окажется на палубе, Мурена закричала:
        - Маринка! Самый полный вперед!!! Курс на Полой! Попробуй оторваться от урагана, а потом штормуй по попутной волне! Смотри в оба! Мы с Томой сами разберемся!
        - Поняла! - взвизгнула Бестия. Взревели двигатели, и небольшой форштевень на носовом заострении катера взмыл в хмурое небо, но уже через секунду задранный бак вернулся в нормальное положение и «Акула» буквально полетела над водой!
        - Ксюша! - навигаторша услышала срывающийся голос Тамары. - Ксюша! Это… Это…
        - Это Шин! - не своим голосом закричала Мурена и прошептала: - Томочка, а что это у него такое на лице? Он жив?
        - Не знаю, - горячо зашептала в ответ Чукча. - Давай попробуем снять эту мерзость.
        - А как? Ножом?
        - Можно и ножом, - ответила мастерица на все руки и специалист широкого уровня. - Но я бы прижгла. Например, паяльником, чтобы ему лицо не зацепить.
        - А эта тварь его не убьет?
        - Я уже слыхала про живую пленку! Говорят, она иногда отваливается с головы человека, но я никогда с подобным не встречалась.
        - Да, делай уже что-нибудь! - надрывно выкрикнула Ксения. - А вдруг он сейчас умирает!
        Свободного места на палубе было немного, поэтому Шин лежал на спине рядом с кормовым люком, из которого появилась Чукча. Она достала остро заточенный нож-бабочку, красиво крутанула в воздухе, удобно устанавливая сдвоенную рукоятку в своей правой ладони. Такое мастерство хрупкой девушки по владению опасным лезвием частенько вызывало восхищение у пьяной матросни в гавани и прочей развязанной «кобелины».
        Волнение на море возросло. Катер мчался во всю свою мощь к берегу и спасению. А тут так: если надвигающийся шторм имеет классификацию по международной шкале Бофорта более пяти-шести баллов, то тогда суровое ненастье, несомненно, догонит и накроет беглую «Акулу». Никакой бодрый ход в тридцать и даже сорок узлов не спасет.
        - Помоги нам, Господи! - прошептала Ксения и кивнула Тамаре. - Начинай!
        Чукча неожиданно хихикнула и вытащила плоскогубцы. В правой руке она по-прежнему держала нож-бабочку. Острием ножа смелая девушка подцепила край сизой пленки и тут же ловко прищемила ее плоскогубцами. По поверхности инопланетного организма пробежала волна дрожи: то ли от боли, то ли от страха.
        Матрос Тамарка сильнее сжала плоскогубцы и принялась колоть ножом поверхность мерзкой пленки. Часто-часто! Она приноровилась не просто царапать, но и делать мелкие надрезы.
        Шин дернул руками и вдруг пришел в себя. Он сразу все вспомнил, еще до конца не понимая, почему лежит на чем-то твердом, подпирая спиной некий доставляющий боль узелок или кабель. Сизая пленка попыталась навести на него образ окружавших его врагов, но парень не попался на эту уловку. Он не подчинился чуждому влиянию. Его воля полыхнула в мозгу такой свирепой ненавистью к пришельцам, что пленка на долю секунды отслоилась. В тот же миг Тамарка подняла ее на вытянутой руке и отвела в сторону.
        Сизая пленка извернулась и неожиданно обхватила руку девушки. Тамарка по-простецки завизжала и, полоснув ножом по инопланетному животному, чуть не зацепив в горячке свои собственные ткани левой руки, отбросила ее вместе с плоскогубцами. Плоскогубцы, впившиеся в тело существа, его уже не отпустили, утянули, по иронии судьбы в открытый люк, ведущий в трюм.
        - Черт! - Тамарка прыгнула следом. - Это мой трюм!
        Шин вдохнул полной грудью свежего морского воздуха и открыл глаза. Перед ним на коленках стояла и плакала та, которую он хотел видеть больше всего в своей жизни.
        - Ксения, - прошептал он. - Как давно я тебя не видел.
        - Шин, - всхлипнула в ответ она. - Где же ты был?
        - Представляешь, одному инопланетному старому знакомому по морде дал…
        - А где рыжий?
        Шин протянул девушке руку и, немного стесняясь, попросил:
        - Помоги подняться. Голова кружится. Я на «Акуле»! Какое счастье! Я не мог даже надеяться на такое чудо! - затем Шин замолк и после тяжелой паузы ответил: - Ксюшенька, Федьку нашего пришельцы утащили. Я пытался его спасти и даже убить, чтобы он в плен не попал, но не смог. Теперь никогда себе этого не прощу.
        Он сорвал с себя капюшон гидрокомбинезона и помассировал височные области головы и уставшие веки.
        - Господи, Шин, ты весь седой! - ахнула Ксения.
        - Правда? - спокойно отреагировал парень, за одни сутки превратившийся в ветерана. - Я был в аду. Там было так страшно…
        Ксения обхватила парня за седую голову и, уже не стесняясь своих слез, прижала его к груди.
        - Я верила, что ты выжил, я всегда верила в это!
        - Спасибо, родная ты моя, - только и смог вымолвить парень. - Я думал о тебе в темных отсеках подводной лодки. А теперь нам надо торопиться к полковнику Пыпину - у меня для него есть очень важная информация. И еще…
        Девушка отвела его голову, чтобы заглянуть в голубые глаза парня.
        - Меня зовут Сергей, а фамилия моя - Афанасьев.
        Раздавшийся из трюма выстрел дробовика прервал хрупкое первое свидание. Несмотря на возросшую килевую качку и вертикальное колебание корабля, Шин вскочил, забыв про все на свете: про боль во всем теле, про жажду, про возросший голод. Пока они находятся в море - нельзя считать, что опасности и суровые испытания закончились. Только о горечи утраты он не забыл и о Ксении, конечно. А еще вдогонку подумал: «Как там дед Иван?»
        А вслух сказал:
        - Ксюша, передай Чукче, что по сизой пленке лучше не стрелять, а то картечью весь трюм разнесет! Проще всего эту гадость прижать чем-нибудь, а потом в сумку или пакет поместить! Я это уже проделывал один раз!
        - Хорошо! Я ей об этом по корабельной трансляции сообщу. Пойдем в рубку. Шторм догоняет, и капитан должен находиться за штурвалом своего корабля!
        Следующий, полный тревоги час «Акула» летела на своих подводных крыльях над неспокойным Японским морем. Она перегоняла надвигающийся штормовой ветер на какие-то две-три минуты. Черная стена урагана, не набравшая полной силы и отягощенная миллионами тонн воды, как беременная избыточной влагой торба, не успевала за своенравными людишками. Подобно некой сказочной силе - эта злобная и предельно опасная пелена жаждала догнать и уничтожить своенравный скоростной кораблик, но Столовая гора у входа в гавань Полоя уже появилась на линии горизонта.
        - «Папа»! «Папа»! Это «Рыбка»! Мы уже на фарватере! Открывайте боновые заграждения! Как слышишь меня? Прием!
        - Дочка! - срывающийся голос дяди Семена с готовностью прорвался, сквозь электрические грозовые помехи. - Доченька! Все уже готово! Лишь бы только успела!
        - Успеем, «Папа»! Я возвращаюсь не одна! Со мной высокий ныряльщик!
        - О! Господи! - радостно воскликнула радиостанция голосом полковника Пыпина.
        Ксения звонко рассмеялась в ответ и вдруг, повинуясь чистому порыву девичьего сердечка, она неожиданно поцеловала седого парня в щеку, мгновенно поймав в его голубых глазах ответный лучик благодарности и нежности.
        - Ну, вот и слава богу! - прошептала Бестия с места старшего помощника. - Входим в порт!
        Эпилог
        ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        После какой-то невнятной, так и не наступившей зимы с постоянными оттепелями до восьми градусов по Цельсию и скорой, даже стремительной весны воды Больших Донков нагрелись до летних температур уже ранним апрелем.
        Двое рыбаков на стареньком дребезжащем мотоцикле с люлькой подобрались к кромке небольшого смешанного лесочка. За ним располагалась покрытая прошлогодней пожухлой травой и промытая талыми протоками старая проселочная дорога. Дорога извивалась между перелесками и камышом огромного озера. Рыбаки заглушили мотор в подлеске и теперь молчаливо рассматривали старый заплыв, ведущий к открытым водяным линзам береговых плесин.
        - Шурка, - хрипло проговорил один из них. - Тебе не страшно?
        - Ну, хорош уже, Андрюха! - откликнулся долговязый. - Егеря Афанасьева уже год как нету. Некому теперь шантрапу гонять. Сейчас сети расставим и фитиля бросим - вся рыба наша.
        - Братуха, так ведь наши мужики поговаривают, что его планетяне сожрали!
        - Да ладно! Врут все, а ты уши развесил!
        - А все равно боязно! Вояки потом целых два месяца на болоте ковырялись! Что-то ведь они искали?
        - Андрюха, ну и какого хрена мы тогда сюда приперлись? Ты же сам вчера меня уговаривал сюда ехать!
        - Так то - вчера! - прошептал рыбак. - Чую недоброе…
        - Ну что, в деревню вернемся? - потихоньку раздражаясь, спросил своего друга долговязый Шурка.
        - Да какой там! - сплюнул дружок. - Только давай так: выплывем, сетёшки бросим и сразу обратно.
        - Дурья ты голова, потом все равно сетовать долго придется!
        За каких-то полчаса мужики подготовились к предстоящей рыбалке: накачали древнюю двухместную лодку, перенесли ее до чавкающей грязи, уложили в нее весла и сети, быстро перекусили возле мотоцикла и зачем-то забросали его ветками. Так казалось надежнее!
        Быстро перекурив, в молчании двинулись в путь по еле угадываемой тропе давнишнего заплыва. Ласковое солнышко и теплая весенняя погода успокоили внутреннее волнение людей - все обычно и перед егерем оправдываться не придется. Где он теперь, егерь этот?
        Через час постоянного движения они оказались на южной оконечности Лебединого плеса. Выгребли на веслах из камыша и огляделись. Плавающие острова за зиму не сместились - все как прежде - спокойно и хорошо. Утреннее солнышко продолжало свой неутомимый подъем в синеву небосвода.
        Рыбаки расставляли сети: первый подгребал на веслах, а второй сноровисто расправлял и опускал в воду очередную сеть. Привычная работа спорилась - установили четыреста метров. Повернули лодку и немного в отдалении спустили пару фитилей с поплавками. Решили возвращаться к тому просвету в стене камыша, откуда они проникли на большую воду.
        Все удачно получилось. Легкий ветерок нагонял волну, изредка просвистывал утиный табунок.
        Две черных стремительных тени пронеслись под лодкой!
        - Шурка! Что это?!
        - Андрюха, греби! Изо всех сил греби!!!
        Мужики разом закричали. Ужасом нереальности происходящего накрыло так, что потемнело в глазах даже в такой яркий и солнечный день!
        Гладкое и блестящее продолговатое тело, бликуя иссиня-черными боками, с разгону выскочило из воды и в полете распахнуло омерзительного вида пасть. Тысячи мелких зубов - острых и неровных, как промышленная стальная стружка, шевелились в распахнутом зеве, как ковыль на ветру в степи - колышущимися волнами и рядами.
        Подвижное, не менее метра в длину, существо сильно ударило человека в спину чуть ниже шеи, выбивая его из лодки, одновременно впиваясь через разорванную во время удара одежду в такую сочную алую плоть.
        Вода забурлила, создавая на месте падения мелкие водовороты.
        - Шурка! Шурка! - истошно кричал, оказавшийся в одиночестве рыбак. Он перестал грести, выдернул из уключины весло и, схватив его на манер дубинки, приготовился к новому нападению.
        Ход лодки замедлился, ее развернуло. Мужчина крутился, отчаянно размахивая тонким веслом, и смотрел по сторонам. Но хлипкая деревяшка с пластмассовой пластинкой на конце не смогла его спасти. Сразу несколько инопланетных организмов ринулись в атаку. На дикой скорости два огромных зубастых головастика, немного опережая еще одну подобную особь, выпрыгнули из многометровой глубины Больших Донков и сбили человека в воду.
        Его участь была ужасна и неотвратима - в озере появились новые хозяева и теперь жителям окрестных деревень придется с ними считаться, как, впрочем, и всему оставшемуся Человечеству.
        Два друга, два рыбака, два человека в один смертный миг канули в мутных весенних водах, превратившись в чью-то еду - быстро, просто и незатейливо.
        Все стихло, и лишь полегчавшую без пассажиров резиновую лодку подхватило свежим ветерком и понесло, понесло, понесло. Безмолвно удаляясь и превращаясь в черную точку, она почему-то не заинтересовала пришельцев.
        Через огромное водное пространство бывшего заповедника видавшую виды и теперь пустую лодку потянуло к далекому плавающему острову, на котором еще год назад мирно росли три русские березки. Именно на этих замечательных красавицах так любил сушить свои рыболовные снасти смелый и порядочный егерь Василий Митрофанович Афанасьев.
        ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРИШЕСТВИЯ
        В Центре боевого управления «Евразия» начался настоящий бедлам! Командир дежурных сил генерал-майор Стариков вновь заступил на смену буквально три часа назад, а информации от аналитиков разведывательного управления навалилось на целых три горки с пригорочком.
        Во-первых, еще вечером внезапно замолчал Центр боевого управления «Америка». Общение с этим военным кластером объединенной обороны землян ведется в круглосуточном, непрерывном режиме так же, как и с ЦБУ «Африка» и «Австралия - Тихий океан». И вдруг связь в одночасье пропала по всем каналам. Эта тревожная информация ввела в мимолетный ступор все командование «Евразии». Ситуация накалилась - приказы и доклады посыпались один за другим. За первый час дежурства ситуация так и не прояснилась.
        Вторая значимая информация свалилась на голову через полчаса после возникновения первого инцидента. Поступила срочная информация, что обнаружен мощнейший очаг напряженности и активности инопланетян в Японском море.
        Разведданные получены двумя отчаянными дайверами в очень тяжелом и опасном рейде. Причем один из них пропал без вести на глубине, что само по себе обычно означает всегда лишь одно - ныряльщик с очень высокой степенью вероятности погиб.
        КДС Стариков с неприязнью посмотрел на желтый аппарат правительственной связи и нехотя поднял трубку:
        - Первый слушает, - раздался спокойный властный голос.
        Генерал-майор кашлянул и приступил к докладу.
        - Докладывает Ноль десятый!
        - Я вас слушаю, - поощрил колоритный баритон.
        - Товарищ командующий, в зоне нашей ответственности в районе форта Полой в Японском море обнаружена американская атомная подводная лодка «Мичиган» в частично затопленном состоянии. Разведчику Афанасьеву удалось проникнуть на борт крейсера. Там ему в предельно экстремальных и враждебных условиях удалось собрать неопровержимые доказательства того, что все крылатые ракеты демонтированы из ракетных шахт. Найденных электронных документов достаточно, чтобы восстановить несколько последних месяцев погибшего корабля.
        - Продолжайте.
        - На момент вторжения пришельцев АПЛ «Мичиган» находилась в пределах военно-морской базы «Бангор». На крейсере проводилось плановое техническое обслуживание пусковых установок, поэтому все до единого «Томагавка» были сняты с корабля. На момент главной атаки иноргов и последующего ударного терраформирования обеих Америк «Мичигану» удалось выйти из базы с неполным экипажем. Перед самым проходом более десятка разрушительных тихоокеанских цунами, вызванных деятельностью противника, крейсер ушел на максимальную глубину и взял курс на восточное побережье Японии. Далее через пролив Лаперуза к побережью континентальной России, где был атакован неизвестным оружием противника. По мнению капитана Харриса, по кораблю был нанесен удар гравитационным лучом. Командир принял решение выбросить корабль на отмель и спасти экипаж. Это ему практически удалось. В электронном бортовом журнале найдена последняя запись капитана Харриса. Она гласит: «Прощай “Мичиган”! Теперь смерть!»
        В настоящее время не заглушенная до конца ядерная установка используется противником для получения новых видов инопланетян путем приобретения искусственных мутаций. Внутри и снаружи лодки инорги создали атомный инкубатор для выращивания миллионов особей новых агрессивных видов. Вокруг корабля уже осуществляется патрулирование разумными иноргами. Разведчиком зафиксированы несколько тысяч организованных особей. Аналитики предполагают, что данный объект несет непосредственную угрозу не только небольшим прибрежным поселениям типа опорной гавани Полой, но и всему Человечеству в целом. Масштабы и скорость роста молодой агрессивной поросли врага поражают. Доклад закончил.
        Генерал-майор Стариков перевел дух.
        - Ваши предложения? - раздалось в трубке.
        - Предлагаю нанести превентивный удар сверхмощным зарядом по месту нахождения АПЛ «Мичиган».
        Паузы не возникло.
        - Согласен. Уничтожить. Немедленно. Выполнять.
        Появившиеся гудки в трубке оповестили докладчика, что разговор с руководством окончен.
        КДС обвел взглядом притихший зал Центра боевого управления «Евразия» и скомандовал:
        - Всем командирам групп управления! Задача: нанесение точечного бомбового удара по цели в Японском море. Цель: АПЛ «Мичиган», отмель Дальняя Банка. Ваши предложения готов выслушать через пять минут.
        После этого генерал встал и вышел в одно из служебных помещений. Опытному военному почему-то захотелось всполоснуть лицо холодной проточной водой.
        В тот обычный майский день после полудня высоко в небе появился большой самолет. Он вынырнул из облаков и сначала показался Шину и другим обитателям Полоя точкой размером с муху, но сверкающий бомбардировщик снижался и скоро явился наблюдателям огромной реактивной махиной с красными звездами на борту. Самолет пронесся над крепостью и, завернув красивый вираж, взял направление на открытое море. Люди, которые не часто видели боевые воздушные корабли, сначала напряглись, резонно волнуясь за судьбу крепости. Мало ли какие планы строят кадровые военные! Кто их знает, какие тараканы водятся в головах лихих политиков. Но самолет, прежде чем взять курс на океан, дружелюбно помахал крыльями и скрылся за горизонтом. Больше его никто никогда не видел. Но через пятнадцать минут после пролета бомбардировщика из-за горизонта пришла ударная волна поразительной мощности. Люди ахнули, но она не нанесла ощутимого урона поселению - так, сорвало пару-тройку крыш и несколько оборонительных щитов. Все остались целы, но многие кинулись на самую верхнюю наблюдательную вышку посмотреть, что там в океане творится.
        Шин оказался наверху одним из первых. Люди всматривались в морскую даль, где на уровне скругленной линии горизонта, а возможно, и чуть дальше, опадала огненная полусфера поразительных размеров.
        - Что случилось? - задрав голову, кричали жители с площади барахолки.
        - Мать моя женщина! - перекрыл галдящую толпу, скрипучий баритон боцмана Кнутова, поднявшегося на площадку последним. - Они ударили по Дальней Банке! Клянусь сраным корытом моего дедушки, если это не так!
        Молодая ватага свободных ныряльщиков заржала, как табун необузданных коней над старой клячей. А Шин со значением усмехнулся, он прекрасно знал, что опытный боцман был прав.
        Парень желал, чтобы сверхмощный заряд, сброшенный с недавно пролетевшего бомбардировщика, уничтожил, расплющил и размазал того бледного, одноглазого и при этом беспалого пришельца. Личного инопланетного врага по имени Метус!
        Часто вспоминая их последнюю встречу в чреве «Мичигана», Шин так и не смог найти ответа на один единственный вопрос: «Почему инорг не убил его, когда он находился в полной его власти - обездвиженный и беспомощный?»
        Ответа действительно не было.
        Однажды седому, но по-прежнему молодому дайверу пришла в голову мысль, что, возможно, инопланетяне ни в чем не виноваты - им просто некуда деваться, а при другом стечении обстоятельств они бы даже не тронули людей. Шин даже болезненно поморщился и сразу же отмел крамольную мыслишку:
        - Да просто все потому, что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Пришельцы хотят захватить нашу Землю и подогнать ее климатические условия для своего комфортного проживания! Они украли Федьку! Они убивают и даже едят людей! Они враги и мы их уничтожим, что бы нам это не стоило!
        - Тихо, парень. Тихо. Все будет хорошо.
        Кто-то приветливо похлопал его по плечу. Шин обернулся и увидел мичмана Баева.
        Старший мичман стоял в тени щитового дома, опираясь на тросточку, и немного с грустью улыбался:
        - А вдруг он выжил? Мы попробуем его найти.
        - Нет, Василий Петрович, после такой бомбардировки Дальней Банки там ничто не смогло бы выжить.
        - Но мы же можем верить!
        - А что нам еще остается?
        - Товарищ, полковник! - Дежурный морпех заглянул в кабинет Пыпина. - К вам посетитель. Странный бродяга. Говорит, что вы знаете о нем. Говорит, что он якобы какой-то курьер.
        Пыпин замахнул сразу полстакана водки и, поморщившись, ответил:
        - Вот же собаки! Зови его сюда. Ребра ему не помни - гаду!
        - Есть, командир! - ответил сержант и прикрыл за собой дверь. - Я его нежно.
        Семен Николаевич, не взглянув на тарелку с нарезанным сервелатом, налил еще полстакана и снова опрокинул в рот - залпом и с некоторым отвращением.
        В дверь постучали.
        - Войдите, - прорычал на выдохе Пыпин и скрестил пальцы рук.
        Рослый морской пехотинец, держа за шкирку дергающегося хромого человечка в шляпе, широко улыбнулся и доложил:
        - Это он! Мне побыть здесь, командир?
        - Спасибо, Саша! С этой мразью я сам поговорю. Постой в коридоре.
        - Понял, командир! - Сержант поправил лямку автомата и вышел, вновь прикрыв за собой дверь.
        Маленький тщедушный человек снял свою потертую шляпу и, поклонившись, вежливо сообщил:
        - Меня зовут Жижа. Я от Всеволода Ивановича.
        Полковник кашлянул, подошел к старинному неподъемному сейфу, с натугой открыл его, извлек из внутренней шкатулки увесистый банковский мешок и небрежно бросил его на стол. Под грубой серой тканью упаковки что-то приятно звякнуло.
        - Здесь четыреста золотых червонцев! Передай их «трехпалому»! Скажи на словах, мол, спасибо, - полковник нахмурился и добавил: - И еще! Передай, что с этого момента я - за себя, а он - за себя! Жадный он стал, нелюдимый! Скажи, что я на него зол! Очень зол!
        Курьер бандитов опустил взор и вроде бы согласно кивал головой на каждом эмоциональном всплеске полковника.
        - Кстати, почему сумма такая астрономическая?
        - А вы приплюсовали сюда оказание квалифицированной медицинской помощи и эвакуацию раненого на вертолете?
        - Но вертолет-то был мой! - громыхнул хмельной Пыпин.
        Хитрый курьер вновь согласно закивал головой, но уверенно возразил:
        - Но вертолетная площадка-то принадлежит Всеволоду Ивановичу. Ему пришлось сворачивать небольшой рынок, чтобы ваша вертушка села.
        - Что с того?
        Жижа позволил себе хихикнуть:
        - Видите ли, пришлось некоторым торгашам по сусалам набить. А вы же Всеволода Ивановича в гневе сами прекрасно знаете - он некоторых охамевших деловых вместе с товаром за борт «Лихоманки» сбросил. Самолично! За непослушание, так сказать! И все это ради эвакуации, - повторился курьер. - Одного единственного мичмана. Как видите - прямой ущерб налицо!
        Пыпин, как раненный лев, рыкнул в ответ, но вслух ничего не сказал. Плюхнулся в кресло и заскрипел спинкой.
        - Считать будешь? - внезапно спросил он.
        - А как же! Я же не хочу за недостачу одно единственного червонца висеть вниз головой на «Лихоманке»! Разрешите, господин Бык, приступать?
        Полковник Пыпин, уже откинувшийся было на спинку своего кресла, мгновенно вскочил на ноги и в гневе ударил обоими кулачищами по дубовой столешнице:
        - Считай, сука, считай!
        Ближе к осени вместе с толпами торгового люда, спешащего на барахолку, через только что раскрытые Западные ворота в форт Полой зашел православный священник.
        Раннее утро дымилось затушенными кострами. Жители окрестных поселений торопились на торг и обгоняли священнослужителя. А он, уставший и босой, с запыленной рясой и подрясником, с нечёсаной в трудной дороге бородой, левой рукой удерживал палку с привязанными к ней истоптанными сапогами и котомкой. Правой рукой он удерживал большой нательный крест на длинной цепи. Думая о чем-то своем, святой отец степенно прошел до центральной площади Полоя. Там он остановился.
        Помолился.
        Люди с вежливой опаской обтекали такого колоритного персонажа. Жители форта бросали на нового человека заинтересованные взгляды - кто-то украдкой, а кое-кто и откровенно рассматривал священника.
        - Добрые люди, - вдруг сказал он низким бархатным баритоном, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь. - А где у вас храм? Что-то я даже часовенки не заметил?
        Местный дурачок Растопка подскочил к батюшке и проблеял:
        - А у нас и нету! Ха-ха-ха!
        Священнослужитель нахмурился и недовольно покачал головой:
        - Негоже это, нехорошо. Как же вы, ратные люди, без послушания и покаяния, без Слова Божия и Спасителя Нашего изуверам отпор даете?
        Довольная физиономия Растопки замерла. Он стоял и молчал - даже на нормального человека стал похож. Из глаз потекли слезы, но вслух он так ничего и не сказал.
        Священник трижды перекрестил Растопку и, повернувшись лицом к удивленной толпе, спокойно возвестил:
        - Зовите меня - отец Александр. Теперь я буду жить с вами. Только истово молясь, мы воспоможем себе самим.
        Люди притихли. Свободные дайверы, навигаторы, матросы, бандиты, проститутки, бомжи, торгаши и перекупы, морские пехотинцы и дежурные ополченцы, - все до единого смотрели в голубые глаза этого убежденного и светлого человека.
        - Спаси Вас Господи Милосердный!
        Хочу выразить отдельное спасибо моему другу и настоящему мастеру систем вооружений Владимиру Варфоломееву за вычитку и оказанную помощь в создании этого романа.
        notes
        Примечания
        1
        2М - скорость звука в воздушной среде. 2М - двухкратное значение. Составляет примерное значение 2200 км/ч.
        2
        Инорг - сокращенное от «инопланетный организм». Термин военных, впоследствии распространился повсеместно.
        3
        КДС - командир дежурных сил; ЗКДС - соответственно, заместитель командира дежурных сил.
        4
        ПСС - перспективная стратегическая система.
        5
        ТОЗ-194 - помповое ружье Тульского оружейного завода. Существуют модификации на семь и девять патронов.
        6
        ПСМ - пистолет самозарядный малогабаритный Тульского конструкторско-инженерного бюро.
        7
        АПС - Автомат подводный специальный системы Симонова. Предназначен для вооружения боевых пловцов. Может применяться как под водой, так и на суше
        8
        ПЛАРБ - подводная лодка атомная с баллистическими ракетами на борту.
        9
        ИЖ-43М - распространенное охотничье двуствольное ружье. Стволы располагаются по горизонтальной схеме.
        10
        РГД-5 - ручная граната, дистанционная, наступательного типа.
        11
        КПВТ - станковый крупнокалиберный пулемет системы Владимирова.
        12
        СПП-1 - специальный подводный пистолет. Личное оружие боевых пловцов-аквалангистов.