Сансара. Оборот третий. Яйца Нимиры Василий Анатольевич Криптонов
        Мила Бачурова
        Сансара #3
        Когда путешествуешь по Сансаре, есть много возможностей умереть. Словить пулю, получить мечом по морде или даже разбиться на гоночной летающей тарелке. Только вот умирать из-за разлагающихся имплантатов уничтоженного мира - самый неприятный способ. Часы тикают. Времени все меньше. И надо позарез найти одного парня, который совершенно не хочет, чтобы его находили.
        Корабль и команда наконец-то обретут друг друга. Откроются новые страницы истории Дианы. Завершится вековое противостояние яйцекратов и яйцеверов. Смогут ли герои сохранить свою яичность в этом безумии?..
        Мила Бачурова, Василий Криптонов
        Сансара. Оборот третий
        Яйца Нимиры
        Глава 1
        - Никуда не годится, - вздохнуло яйцо, сидящее в соседнем со мной кресле. - Ты не готов.
        - Да ладно! Я готов, честно. Давай ещё раз, я сконцентрируюсь.
        Яйцо с сомнением посмотрело на меня. Жуткое ощущение, учитывая, что глаз у яйца не было. Вообще лица не было. Было только яйцо. А учитывая то, что одежды они не носили, я вообще оказался в невероятно сложной ситуации. Ну, все мы, втроём.
        - Ладно, давай ещё раз, - сказало яйцо. - Я перемешаю снимки. Начали!
        Я вцепился взглядом в яйцеобразный монитор, вмонтированный в стену передо мной. Появилась первая фотография, изображающая белое яйцо, снятое на белом фоне.
        - Яичный Джо! - с уверенностью сказал я.
        - Билли Суровое Яйцо, - поправило яйцо.
        Следующий кадр. Белое яйцо на белом фоне.
        - Эм… Яйцессандра Великолепная?
        Яйцо покачало яйцом и силой своей яичной мысли погасило экран.
        - Бесполезно, Костя. Ты даже не понимаешь, что это мужчина. Как ты сможешь определить, кто из нас кто?
        - Слушай, зачем усложнять? - простонал я. - Давайте просто их покрасим!
        Яйцо спрыгнуло с кресла.
        - Об этом я даже говорить не стану, - гордо заявило оно и покатилось к выходу.
        - Яйцерик, - позвал я. - Ну прости, я больше так не буду.
        Яйцерик остановился в дверях и вздохнул. Обернулся.
        - Ты хорошее яйцо, Костя. И твои спутницы - тоже. Но чтобы получить наше оружие и поддержку, тебе нужно научиться чувствовать яйца.
        - Господи…
        - Чтобы распознать яйцо, ты сам должен стать яйцом!
        - Мама! - завыл тихонько я.
        - Помни древнюю мудрость: яйцо - всему голова. Учись, Костя, и да прольёт на тебя свет Высшая Яичница!
        Оставшись один, я схватился руками за голову и долго-долго раскачивался из стороны в сторону. К такому меня жизнь не готовила. Вот совсем! Оказаться бы сейчас в своей старой школе - я б биологичке в глаз заехал. И сказал бы: «Почему, ради всего святого, почему вы научили нас всяким вакуолям и цитоплазмам, но ни одного занятия не посвятили тому, как отличить одно яйцо от другого?! Вот прикиньте, это единственные сведения из биологии, которые мне понадобятся в жизни! Нет, согласен, была у нас пара занятий про то, чем мальчик отличается от девочки, и как эти отличия продуктивно совмещать, но я на тот момент уже посмотрел познавательный документальный немецкий фильм на эту тему, так что Америку вы мне, мягко говоря, не открыли».
        Прошла уже неделя нашего пребывания в этом сдвинутом мире. Кстати, на здешней мове неделю правильно называть - яйцо. И месяц. И год. И день. И мир. Не спрашивайте, как они это различают. Возможно, просто переводчик у меня в голове не справляется с нагрузкой и сильно упрощает. Но тут, блин, практически всё - яйцо.
        Началось всё с того, что мы выпали из портала, и я разбил Короля Яйцо. То есть - огромное яйцо, в два моих роста. Остальные яйца, стоящие на той плантации, взбеленились, собрались в яичного голема и попытались жестоко отомстить. Однако двигался голем не очень быстро (наверное, из боязни при перемещении повредить яйца), и мы сумели убежать.
        Бежали к порталу, который обещала Диана, однако когда на трети пути остановились на краю обрыва, стало ясно, что всё будет не так-то просто. Внизу были тысячи яиц, окруживших этот самый портал.
        «Давайте мыслить рационально, - предложила дрожащим голосом Фиона. - Ну что могут сделать нам яйца?»
        Вместо ответа в затылок ей влетело яйцо. С такой силой, что пришлось экстренно хватать Фиону за ноги, иначе она бы свалилась с обрыва. Она даже сознание потеряла на минуту. Яичный голем нас настиг и начал стрелять яйцами. Как он это делал, а главное почему, мы разбираться не стали, предпочли в панике бежать вдоль края обрыва, потом свернуть по накатанной яйцами дороге, и через пятнадцать минут остановиться у яичной формы холма, с дверью в форме яйца. Дверь открылась, и наружу высунулось яйцо.
        «Скорее!» - воскликнуло оно.
        Так я впервые встретил Яйцерика. Он был главой общины яйцеверов, которые проповедовали извечные яичные ценности. Такие, например, как непротивление яйцу насилием, яйцо к ближнему своему и свободное яйцо. Они укрыли нас от злых яиц, яйцекратов, которые проповедовали совсем другие ценности. Яйцелизацию, развитие яйца и отказ от яичности.
        Последнее выражалось в том, что яйцекраты могли собираться в големов. Сначала я думал, что «отказ от яичности» подразумевает человекообразную форму голема, но потом до меня допёрло, что яичность - это личность, от которой отказались яйцекраты. Личностью у них обладал только Король Яйцо, а я его по недоразумению раскокал, вот они все и психанули.
        «Как нам пробраться к порталу?» - спросила Диана, едва отдышавшись в яичном жилище.
        «Вы имеете в виду яйцо для перемещения между яйцами? - спросил Яйцерик. - Это очень опасно для яиц. Ни одно яйцо, ушедшее через яйцо в другое яйцо, ещё не вернулось».
        «Но мы не яйца!» - проскулила Фиона, держась за кровоточащий, залитый яйцом затылок.
        «Отрицаете яичность?» - насторожился Яйцерик.
        В общем, на достижение взаимопонимания ушли сутки. Трудился я один. Фиона почувствовала себя хреново из-за яичного выстрела, и её уложили спать трезвой. Диана не выдержала тупизны аборигенов и отправилась принимать солнечные ванны на вершину холма. Ворон к ней присоединился.

* * *
        - Ку-ку! - сказал я, взбираясь на холм.
        - Кар-кар, - отозвался ворон.
        - Богиню по башке долбани, - попросил я, карабкаясь. - Пусть прикроется, если что. А то я не в настроении звездюлей получать сегодня.
        - Ладно, выдам завтра, - подала голос Диана.
        Я закончил восхождение на вершину холма (а по совместительству - на крышу дома Яйцерика) и увидел Диану. Она была в том же платье, в котором сбежала из плена Амадея. Лежала на спине, заведя руки за голову, щурилась на яичницу и держала во рту травинку. Да, кстати, это принципиальный момент: вместо солнца здесь светила яичница-глазунья.
        Диана валялась тут ежедневно.
        - Тебе ещё не задолбалось ничего не делать? - спросил я, усевшись рядом.
        - Я экономлю энергию, - сообщила Диана без тени раскаяния. - А заодно подзаряжаюсь. Солнечной энергией. Со жратвой-то тут хреново.
        Со жратвой было не просто хреново, с ней было никак. Яйца не ели. Вообще. Хорошо, хоть вода была в деревне Яичных Холмов, так что мы могли пить и даже мыться.
        А вот чтобы не сдохнуть с голоду, пришлось заставлять Фиону охотиться на кроликов. Она смотрела на нас такими огромными жалобными глазами, что я чувствовал себя последней скотиной. Но Фиона была среди нас самой ловкой хищницей, если отключала режим Филеаса, поэтому чрезмерным выбором мы не страдали.
        Решение полностью себя оправдало - в первую же охоту Фиона умудрилась поймать в лесу трёх кроликов и одну крысу. Крысу мы выкинули, но потом об этом пожалели. Уже на следующий день кролики стали в десять раз осторожней. Слух о непонятном хрен-победи-чём, что открыло на них охоту, разлетелся по лесу. Пришлось сильно экономить кроличье мясо.
        Вчера мы с Дианой под покровом Ночного Яйца (это луну так называли, она была в форме яйца) прокрались в стан яиц, отрицающих яичность, и, тюкнув камнем по маковке, выкрали здоровенное яйцо. Кое-как пожарили на кусках скорлупы и сожрали, поделившись, разумеется, с Фионой.
        А утром к холму опять подваливал голем и пытался качать права Яйцерику, который всё отрицал. Кроме яичности, разумеется.
        В общем, жить было можно, но нафиг такую жизнь.
        - Мы в заднице, - вздохнул я, поглядывая на висящую в небе яичницу. - Я уже вообще не знаю, как к ним подступиться.
        - Не объяснишь, в чём вообще состоит твой гениальный план? - Диана выплюнула травинку и внимательно посмотрела на меня. - Чем вы там постоянно занимаетесь в тайной комнате с этим Яйцехреном?
        - Его зовут Яйцерик! - обиделся я. - Я учусь отличать яйца друг от друга.
        - Нахрена?
        Нахрена, нахрена! Потому что я очень любознательный, блин!
        - У яйцеверов есть оружие, - пояснил я.
        - Стоп-стоп. У кого? - Диана приподнялась на локтях, глядя на меня, как на больного на всю голову.
        - Ты что, вообще ничего не поняла? - взвыл я. - Мы в посёлке, принадлежащем общине яйцеверов! Они не противятся яйцу насилием, но яйцекраты, отрицающие яичность, перешли уже все границы, и поэтому яйцеверы собираются начать войну. И у них есть оружие для уничтожения яиц. Они могут дать его мне, чтобы мы сумели сбежать, но есть одна проблема. Среди яйцекратов есть внедрённые яйцеверы, которые занимаются разведкой. Никто из них не должен пострадать. Пока что я… пока что я даже не научился отличать их друг от друга. Яйцерик говорит, что я должен открыть в себе силу яйца, или типа того, но я пока не совсем понимаю, что это вообще значит.
        - Н-да, - изрекла Диана спустя минуту молчания. - Вот теперь я понимаю Фиону.
        - Что, тоже захотелось за кроликами по лесу побегать? - фыркнул я.
        Фиона и вправду увлеклась охотой. Целыми днями пропадала в лесу. Правда, добычи приносила всё меньше, но выглядела крайне довольной.
        - Не, нажраться захотелось. Да так, чтоб в хлам. Значит, говоришь, есть оружие, да?
        - Есть, - буркнул я. - Только нам его не дадут.
        - Это уже другой вопрос, - усмехнулась Диана. - Решаемый…
        - Рррррешать! - каркнул сидящий рядом ворон и помахал крыльями.
        Диана пощекотала его под клювом, и ворон довольно заклекотал.
        Снизу послышался стук и нежный певучий голос:
        - Папа? Папа, это я!
        Мы с Дианой переглянулись и, не сговариваясь, поползли вниз. Держась за крепкую зелёную траву, чтоб не упасть (хватило нам уже падений в яйца, спасибо большое), вытянули шеи и увидели перед дверью аккуратное яичко высотой мне до пояса. Стройненькое такое, женственное.
        Яичко отклонилось назад, посмотрело на нас и ойкнуло от неожиданности.
        - Привет! - Диана помахала одной рукой.
        - Привет! - отозвалось яйцо. - Я - дочка Яйцерика, меня зовут Яйцерина! А вы, наверное, те самые яйца, про которые рассказывал папа? Диана и Фиона?
        - Почти, - согласилась Диана. - Только это - Костя, он парень. А Фиона в лесу.
        - Херррррнёй стрррррадает, - подтвердил ворон.
        - Ко-о-о-остя, - как-то странно повторило яичко моё имя. Я содрогнулся.
        - Вот тебе и подземный ход, - уголком рта произнесла Диана.
        - Чего? - удивился я. - Погоди… Она что, покраснела?
        Яйцерина и вправду налилась багровым цветом, будто пасху почуяла.
        - Я тебе говорю - она твоя! - Диана толкнула меня локтем в бок. - Путь к оружию одинокого мужчины лежит через его симпатичную дочурку. Или как там на местном наречии: путь к яйцу одинокого яйца…
        - Да в каком месте она симпатичная?! - перебил я.
        - Костя… Тебе нужно пробудить внутри себя яйцо, иначе ничего не получится.
        - Тррррррррахни! - подключился к агитации ворон. - Крррррррушить! Порррррртал! Грррррримуэль!
        Да, он скучал по Гримуэлю и до сих пор не терял надежды встретиться со старым волшебником. Я тоже надеялся. В конце-то концов, хотя мир стремительно исчезал, но там были агенты. А уж они-то умеют перемещаться между мирами. Вдруг и Гримуэля с собой забрали? Не совсем же они звери. Может, сидит в тюрьме где-нибудь в Альянсе, грустит…
        Внизу открылась дверь. Яйцерик ахнул, увидев красную Яйцерину:
        - Яйцерина! Ты шла по улице в таком виде? Как тебе не стыдно!
        - Прости, папа, я не хотела!
        - Позор, позор! Немедленно заходи в дом, развратное яйцо!
        Яйцерина исчезла. Дверь захлопнулась.
        - Ну вот, - подытожила Диана. - Теперь ты, как честное яйцо, обязан жениться.
        Глава 2
        Может, я ещё и не научился отличать яйца друг от друга, но зато я отлично подметил разницу между яйцекратами и яйцеверами. И если бы не это дурацкое внедрение, без проблем перестрелял бы всех яйцекратов. Серьёзно, вообще без проблем!
        Яйцекраты сидели неподвижно, а яйцеверы - двигались. Тот случай, с големом - это экстренная ситуация. Самооборона, так сказать. В основном же яйцекраты спокойно сидели, не дёргаясь, как самые обыкновенные яйца. Ночью, наверное, ещё и спали - иначе как бы нам удалось стырить одного матёрого яйцекрата и сожрать его?
        Яйцекраты, отрицая индивидуальную яичность, проводили время в чём-то вроде коллективной медитации. При этом, суки, размножались и занимали всё большую площадь, как бы между прочим поглощая деревеньки яйцеверов. Многие из которых, подумав, тоже вступали в секту яйцекратов.
        Сами по себе яйцеверы были приятными и жизнерадостными яйцами. Яйца-дети бегали и играли, оглашая окрестности весёлыми криками. Молодёжь тусовалась в каких-то своих особых местах. Те, что постарше, возделывали огороды, на которых росло несъедобное хрен знает что.
        Мне было непонятно об этом мире примерно всё, но я на удивление и не хотел понимать. Я хотел отсюда свалить. И никогда, никогда в жизни не встречаться с тем наглухо отбитым Творцом, который сотворил этот мир. У него, блин, ещё и реестровый номер был, мир на полном серьёзе входил в Сансару!
        Поскольку от Дианы с вороном толку не было, я решил действовать самостоятельно. Спёр у Яйцерика одеяло и отправился к лесу. Там пришлось немало побродить, прежде чем удалось наломать гибких и прочных веток.
        Через пару часов после того, как я начал работы, из лесу, пошатываясь, будто пьяная, вышла Фиона. Поймав меня блуждающим взглядом, она подошла ближе и вопросительно мяукнула.
        - Что, совсем человеческий язык забыла? - спросил я.
        Фиона потрясла головой, и в её прекрасных глазах появились проблески разума.
        - Извини, - сказала она. - Просто я впервые почувствовал зов дикой природы, и он свёл меня с ума.
        - Бывает, чё, - буркнул я, вдевая нитку в иголку.
        Вот нахрена, спрашивается, яйцам нитки и иголки? Нет, лучше не задаваться такими вопросами. От них неумолимо хочется забухать, а бухать нельзя, да и нечего.
        - А что ты делаешь? - заинтересовалась Фиона.
        - Самогонный аппарат. Не видишь, что ли?
        - Н-нет. Самогонного аппарата - совсем не вижу, - развела руками Фиона.
        Закрыв глаза, я мысленно высказал всё, что думал о бесконечно тупящих кошках, а когда открыл глаза, то вставил нитку в игольное ушко с первой попытки. Это меня взбодрило, я даже улыбнулся.
        - Подземный ход я рою, Фиона. Валить нам отсюда надо.
        - А, валить… - Она зевнула, села, скрестив ноги, и обмоталась хвостом. - Ты знаешь, а здесь я, возможно, впервые познал истинное счастье.
        - Стихи, что ли, ёжикам читаешь? - удивился я.
        - Дело не в этом! - дёрнула кошачьими ушками Фиона. - Здесь, наедине с природой, приходит понимание того, сколь мало в жизни имеет значение. Куда мы вечно бежим? К чему стремимся?.. Неужели шуршание презренных банкнот слаще для слуха, чем журчание ручья, или шелест листвы? Послушай, Костя!
        - Слушаю, слушаю, - проворчал я, пришивая палку к одеялу. - Поздравляю с новой шизой. Ты их коллекционируешь, что ли?
        - Не понимаю, о чём ты, - надулась Фиона.
        - Ну как же? Алкоголизм - раз, бзик по стихам и публичным выступлениям - два, раздвоение личности - три, теперь вот ещё в древолюбы подалась.
        - Ты злой и жестокий! - взвизгнула Фиона, вскакивая. - После всего, что я для нас сделал, ты мог бы относиться ко мне более…
        - Нитку перекуси, - попросил я.
        - Я перекушу, но это не означает, что я тебя прощаю!
        - Договорились.
        Фиона перекусила нитку, потом, ворча, сделала узелок своими тоненькими пальцами и удалилась обратно в лес. Жратвы, что характерно, опять не принесла, хотя сама умирающей не выглядела. Ладно, киса, свалим мы отсюда, отпустит тебя однажды, тут-то я тебе всё и выскажу. У нас тут, между прочим, все работают! Диана на холме валяется, я хрень какую-то строю, в?рон вдохновляет. А эта фигня кошачья свалила в лес - и как так и надо.
        - Вы поссорились? - спросил нежный голос.
        Я вздрогнул, поднял взгляд. Передо мной стояло знакомое яичко.
        - А, привет, Яйцерина, - сказал я. - Ну, как тебе сказать… Да, наверное. Фигня, не бери в яйцо.
        Яйцерина глубоко вздохнула и покрутилась, будто красуясь передо мной. Я, как мог, подпустил во взгляд восхищения. Получилось: Яйцерина порозовела. Дурдом…
        - Я слышала кусочек вашего разговора, - сказала она. - Похоже, что ваша подруга становится яйцекраткой…
        - Нет, - сказал я, возвращаясь к работе, - Яйцефиона не такая. Она - деятельное яйцо. Вишь, как носится!
        Между деревьями в этот миг и вправду пролетела стремительная тень. Кажется, Фиона охотилась за птичкой, ошалевшей от такого внимания к своей персоне.
        Яйцерина печально вздохнула:
        - Я уже видела такое, Костя. Грустно, но поначалу все отрицают серьёзность ситуации. Яйцеслав и Яйцериса прожили вместе двадцать лет, но когда она стала яйцекраткой, он тоже долго не мог поверить, полагал это причудой и ждал, что она образумится. Даже когда она полностью отвергла яичность и поклонилась Королю Яйцо…
        - Поклонилась - это в смысле села там, рядом с остальными? - пробормотал я, сосредоточенно пришивая очередную палку.
        - Да. Яйцекраты считают, что жизнь не имеет никакого смысла, она мешает совершенствовать духовное яйцо. Чем больше мы двигаемся, чем больше внимания уделяем своему телу, тем дальше мы от счастья жизни истинной. Поэтому, как они полагают, нужно полностью отрешиться от мирского и проводить дни в безмолвных молитвах к Королю Яйцо.
        - А король-то этот откуда взялся? - полюбопытствовал я, раз уж разговор такой начался.
        - Оттуда же, откуда и все яйца, - с удивлением отозвалась Яйцерина.
        Вопрос, откуда берутся яйца, кстати говоря, был для меня всё ещё актуальным. И вот я получил на него ответ:
        - Яйца приносят птицы. Приносят, чтобы мы радовались жизни! Каждая яичность - бесценна. А яйцекраты отрицают всё это и проводят лучшие свои годы в неподвижности. Безумцы!
        Судя по интонациям, Яйцерина всплеснула руками. Интересно, а яйца реинкарнируют в людей? Или наоборот? Домотаться, что ли, до Дианы - походить, проверить? У неё же прибор может. Найдём бывшего человека, разбудим память, как, вон, Фионе. То-то ржака будет! Эх-х-х, всё-то бы мне ржать… Повзрослеть бы уже, что ли. Нафиг-нафиг. Увяжется за нами ещё яйцо какое-нибудь с сознанием прыгуна в высоту. Что мы с ним делать вообще будем?
        - У нас тоже такие есть, - решил я поддержать разговор. - Мы их задротами называем. Сидят себе всю жизнь - то ли в игрушки играют, то ли книги читают. То ли пишут. Пивка позовёшь попить - он тебя ещё и в ЧС со страху кинет. В Японии, говорят, таких дофига. Им даже, кажется, инвалидность дают, но я точно не уверен. Давно в Японии не был, понимаешь, всё дела, дела, по Сансаре прыгаем туда-обратно.
        Яйцерина слушала бы меня, раскрыв рот, если бы у неё был рот. А когда я замолчал, нерешительно начала:
        - Скажите, Костя… А кто-то из ваших двух прекрасных яичек - ваше яйцо?
        Мне понадобилось секунд десять, чтобы отдуплить, в чём меня обвиняют. Дошло.
        - А. Ты про Диану и Фиону? Не, они мне не яйца. Мы просто яйца, понимаешь?
        - Да! - с облегчением рассмеялась Яйцерина. - Я так и думала, что у вас ничего серьёзного.
        Охренеть! Вот как у них тут понимание работает? От интонации, что ли? Или с элементами телепатии? Дурдом полнейший.
        - Костя, - понизила голос Яйцерина, - скажите, а вы не хотели бы… Словом, сегодня вечером, если, конечно, вам не противно моё…
        - Яйцерина! - прервал её резкий и неприятный голос.
        Яйцерина вздрогнула и повернулась. Я тоже посмотрел в ту сторону и увидел яйцо, грозно глядящее на нас. Яйцо было чуть повыше и пошире, чем Яйцерина.
        - Смит Гладкое Яйцо! - воскликнула она. - Дорогой!
        И побежала к нему. «Побежала» выглядело не так резво, как говорилось. Яйцерина двигалась медленно, перекатываясь с боку на бок. Я потратил первые три дня, чтобы научиться не ржать от этого зрелища, и сейчас держался молодцом.
        - Что это ты трёшься с этим уродливым яйцом? - недовольно спросил Смит Гладкое Яйцо, когда Яйцерина с ним поравнялась.
        - Перестань! Он - гость моего дома, я просто беседовала с ним, исполняя долг гостеприимного яйца!
        - Так он сейчас не у тебя дома!
        - Ну Сми-и-ит, ну Гладкое Яйцо! - Яйцерина потёрлась о скорлупу Смита. - Ты что, ревнуешь?
        - Вот ещё! А чего ты розовая такая?
        - Обрадовалась, увидев тебя.
        - Хм… Ну, пошли, прогуляемся.
        Они покатились рядом. Я вытер слёзы и склонился над своей уродской конструкцией.
        Как, интересно, у них имена получаются? Одни, вон, как индейцы, в два-три слова. Другие - Яйце-кто-то. От чего-то же это зависит, надо полагать, или Творец просто от балды всякой фигни написал. Вот уж кто-кто, а этот явно очухался не за неделю до дедлайна, а за два часа, причём, с такого бодуна, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
        - Омерзительное зрелище! - послышался голос.
        Да мать твою! Вам что тут - проходной двор, что ли? Поработать не дают!
        Со стороны леса приблизилось яйцо ростом с меня. Оно стояло и глядело вслед Яйцерине с её кавалером.
        - Кто ж смотреть заставляет? - буркнул я. - Там, на другом конце деревни, говорят, всякое интересное. А тут - фигня одна, сам бы ушёл, да яичность не позволяет.
        Но большое яйцо как будто бы и не слышало меня.
        - Эти отпрыски богатых родов совершенно забыли приличия. Молодые яйца, не имеющие ни грамма собственного ума, один только гонор. Кто дал ему право относиться к прекрасной Яйцерине, как к своей собственности? Каждый день выгуливает её в одно и то же время, когда на улице много яиц, чтобы похвастаться. А всё остальное время, пока он пьянствует с дружками, она должна сидеть дома и дожидаться его!
        - Пьянствует? - насторожился я.
        - Ну конечно! Когда-то пьянство было привилегией сильных мужчин-яиц. А теперь? Теперь достаточно просто родиться мужчиной, и можно позволять себе всё, что угодно! Мой тебе совет, яйцо: не теряй её. Лучше яйца ты не найдёшь, а она, если останется с этим тухлым гоголем-моголем, пропадёт.
        Как-то вдруг рядом образовалась Фиона.
        - Костя, может, помочь чего? - спросила она, преданно заглядывая в глаза.
        - Во-первых, пожрать принесёшь, - сказал я, почувствовав силу мужчины-яйца.
        - Принесу! - Фиона ударила кулаком в грудь. - Пир устрою!
        - А во-вторых, на! - Я нахлобучил на неё свою конструкцию. - Пошли испытания проводить.

* * *
        Фиона с визгом разогналась, взбежала на холм и прыгнула. Крылья, изготовленные из одеяла, поймали ветер.
        - Парррррит! - воскликнул ворон, сидящий у Дианы на плече.
        Да, каких-то две-три секунды Фиона парила. Потом зачем-то впала в панику, замяукала, попыталась махать крыльями, которые задумывались, как неподвижные. Затрещали рвущиеся нитки, каркас оторвался, и траектория безвозвратно нарушилась.
        - Очень красиво, - похвалила Диана, когда Фиона на ходу впилилась в подножие холма, на котором мы стояли.
        - Вы что там делаете? - выскочила наружу Яйцерина. - У меня тарелочка упала и разбилась!
        Я, тяжело вздохнув, спустился вниз. Помог встать несостоявшейся лётчице, которая скулила и держалась за голову. Н-да, великий план - долететь до портала, поплёвывая на яйцекратов - провалился с треском, буквально. Я задумчиво погладил Фиону по голове.
        - У кисы боли, у собачки боли! - давясь от смеха, сказала сверху Диана.
        - Идите вы все знаете, куда? - крикнула Фиона и, гордо дёрнув хвостом, похромала в сторону леса. На охоту, должно быть.
        - Костя! - шёпотом спросила подкатившаяся ко мне Яйцерина. - Я не успела спросить. Ты не согласился бы сходить со мной сегодня вечером в одно место? На концерт.
        - А там пьянствовать будут? - осведомился я.
        - Угу, - расстроенно понурилось яичко.
        Я опять вздохнул, посмотрел на обломки дельтаплана, поднял взгляд наверх. Там Диана сделала страшные глаза и показала кулак, а ворон у неё на плече расправил крылья и замахал ими.
        - Да, конечно, - сказал я. - Зайду за тобой в восемь.
        Глава 3
        - Уверен? - доносился до нас грозный голос яичного голема-яйцекрата. - Это необычные яйца, их нельзя не заметить. Яйца говорят, что видели одно из них парящим в воздухе над деревней.
        - Летающее над деревней яйцо? - уточнил Яйцерик. - Нет, я бы заметил.
        - Но если вдруг заметишь…
        - Первым делом сообщу, конечно.
        Голем молчал. Дверь не захлопывалась. Я мучительно хотел кашлянуть, но держался. Мы все сидели за столом: Яйцерина, Диана, Фиона и я. Даже ворон. Правда, он скорее сидел на столе. То, что яйца не ели в привычном смысле этого слова, не мешало им сидеть за столом перед пустыми тарелками. Это было важной частью семейной традиции в каждом доме.
        - С ними была птица, - сказал, помолчав, голем. - Чёрная птица. Я понимаю, если вы подумали, будто они священны и спустились с неба, чтобы положить конец нашему господству, но…
        - Нет у вас никакого господства, сектанты! - разозлился Яйцерик. - Яйца веками жили, как мы, яйцеверы! А вы - всего лишь кучка помешавшихся…
        Смех голема его оборвал. У голема было преимущество: он говорил и смеялся всеми яйцами сразу, то есть, был громче любого отдельно взятого яйца.
        - Ты не так уж стар, Яйцерик, но Высшая Яичница уже совершенно не озаряет своим сиянием твой желток. Скоро, скоро прилетят Благословенные Птицы. И куда, как ты думаешь, положат они новые яйца? В безопасное место на ровной площадке, где все яйца стоят чистыми и красивыми в ожидании перерождения, или в какую-то непонятную деревню, где яйца бегают и прыгают, ежесекундно рискуя быть разбитыми? Они положат яйца к нам, Яйцерик. Ещё две-три кладки, и мы поглотим твою деревню, как поглотили десятки деревень до этого. Многие из твоих так называемых «яйцеверов» уже добровольно присоединились к нам. Посмотри. Узнаёшь ли ты вот это яйцо, составляющее меня?
        - Яйцериса! - ахнул Яйцерик.
        - Да, это я, - раздался одинокий яичный голос. - Я отвергла свою яичность, и с тех пор в мой желток пролился свет Высшей Яичности. Я провожу дни в любви ко всему сущему.
        - Мы не враги, Яйцерик, - вновь заговорил голем всем големом. - Когда ты позволишь себе это понять, твоя жизнь изменится.
        С грохотом захлопнулась дверь. Послышался характерный звук перекатывающегося яйца. Я тихонько откашлялся. В трагическом молчании Яйцерик запрыгнул на свой стул и уставился в пустую тарелку. Отчётливо было слышно, как на стене тикают часы в форме яйца.
        - Хватит! - вдруг рявкнул Яйцерик, и тарелки на столе подпрыгнули так, будто бы он стукнул по нему кулаком.
        - Охеррррррел? - обиделся ворон и на всякий случай перебазировался на плечо Диане. - Ррррразоррррррался!
        Полностью проигнорировав птичку, Яйцерик обратился ко мне:
        - Поначалу я действительно думал, что вы пришли с неба помочь нам в борьбе. Но пора открыть яйцо на очевидное. Яйцефиона только и делает, что гуляет в лесу, рискуя столкнуться с тайной кладкой яйцекратов. Яйцедиана вообще ничего не делает. Птица только ругается. А ты, Костя Старательное Яйцо, самый лучший из всех, так и не научился отличать яйцо от яйца!
        - Как ты меня назвал? - вытаращил я глаза.
        - И меня! - подхватила Диана.
        Фиона молчала. Она вообще после своих лесных трипов стала молчаливой, и сейчас-то пришла только потому, что вечер приближался, а вечер приносил запах гипотетического бухла. Всё-таки от алкоголизма ни в какой лесной дзен не спрячешься.
        - Папа сделал тебе комплимент, - пробормотала Яйцерина. - Только представители самых знатный родов имеют право…
        - Молчи, Яйцерина! - Яйцерик снова стукнул невидимым кулаком по столу. - Вы, пришельцы, того и гляди спровоцируете войну, и виноват буду я. Моя семья понесёт ответственность за вас! Я не могу этого допустить.
        - Выгоняете? - спросила Диана.
        Паники у неё в голосе, мягко говоря, не слышалось.
        Яйцерик замялся. Я мысленно фыркнул. Быстро же у него запал иссяк.
        - Ещё три дня, - промямлил он. - Если через три дня Костя Старательное Яйцо не научится отличать яйцо от яйца, вы покинете мой дом. Я не имею права рисковать своими яйцами.
        - Понимаю, - сочувствующе сказала Диана. - Яйца - они одни, на всю жизнь. Да же, Фиона?
        Фиона негромко на неё зашипела, давая понять, что убила бы, да нечем. Я сильно наклонил голову, чтобы не было видно попыток сдержать смех. Но Яйцерик заметил.
        - Вам смешно? - закричал он, подпрыгнув на стуле (как?!). - Вы потешаетесь над яйцами, которые дали вам приют? Которые делятся с вами благодатью? У нас, между прочим, её не так уж и много!
        - Папа! - одёрнула его Яйцерина.
        - Что «папа», что «папа»? Ты была в гостях целую неделю, ты не видела, как они оставляют полные тарелки! Благодать быстро портится, ты же знаешь. Да все знают! Мне приходилось её выбрасывать, совершая тяжкий грех!
        - Простите, - подняла руку Диана, как примерная школьница. - А о чём вообще речь? Что за «благодать»?
        - То, что лежит у тебя в тарелке, неблагодарное яйцо! - крикнул Яйцерик.
        - О… - Диана взяла ложечку и потыкала пустоту. - Так это надо есть? Я не знала.
        - А вы что, думали, мы тут просто так сидим перед пустыми тарелками?
        - Нет-нет, - поспешил я заверить Яйцерика.
        Я тоже взял ложку. Ощущение было такое, будто с ребёнком играешь. Зачерпнул ничто, сунул в рот, прожевал, проглотил. Прислушался к ощущениям - мало ли…
        - Я не могу смотреть на это глумление! - Яйцерик свалился со стула и стремительно выкатился за дверь.

* * *
        - Нафиг, - решительно сказала Диана, когда мы вышли на улицу после ужина.
        - Действительно, - подхватила Фиона. - Если у них и алкоголь в таком же духе…
        - Тихо вы! - одёрнул я обеих. - Не хватало ещё, чтобы нас в самом деле выставили.
        - А что мы теряем? - посмотрела на меня Диана, озарённая лучами заходящей яичницы и очень при этом красивая, несмотря на изрядно пошорканное платье. - Миску «благодати» вечером и нытьё яйца?
        - Крышу над головой мы теряем, - проворчал я. - Плюс, может, он вообще психанёт и сдаст нас яйцекратам. А те - сама видела, ребята спокойные, но их бронепоезд стоит на запасном пути.
        Фиона, вздрогнув, потёрла затылок, куда прилетело яйцом-камикадзе.
        - Ну и свалим сами, - сказала Диана, сложив руки на груди. - Поживём в лесу. Фиона же, вон, как-то справляется.
        Я тихонечко взоржал.
        - Не поняла юмора, - процедила сквозь зубы Диана.
        - Фиона - частично кошка, у неё инстинкты есть, которые не только бухать зовут, - пояснил я. - Я, допустим, тоже в походы ходил, в школе. Да и так, на шашлычки с пацанами ездили, планировали на день, зависли на неделю. Потом, у нас с Фионой хоть шмот соответствующий. А ты в своём платье как в лесу жить собралась? Ты вообще себе представляешь, что это такое? Мне таки кажется, что твоя крутизна - больше в городских условиях проявляется.
        Диана презрительно фыркнула на меня и отвернулась к яичнице, почти сползшей за горизонт. Но, что интересно, промолчала. Секунд пять. Потом буркнула:
        - Всё-то тебе моё платье покоя не даёт.
        - Есть немного, - признался я. - Я не говорил, что работаю внештатным агентом передачи «Снимите это немедленно»?
        Тут Диана повела себя совершенно неожиданно. Она усмехнулась и вдруг, придвинувшись ко мне, склонила голову к моему плечу.
        - Херррррасе, - отреагировал ворон на крыше яйцедома.
        Фиона ничего не замечала, либо ей было поровну. Она вдруг задалась вопросом:
        - А если мы отсюда уйдём - что дальше? Так и будем прыгать из мира в мир, спасаясь от агентов?
        - Да упаси господь! - содрогнулась Диана. - Это были временные трудности. Которые возникли, кстати, из-за вас. Обычно я работаю гораздо более аккуратно и почти совсем не попадаюсь.
        - Так что мы будем делать? - не отставала Фиона. - Куда подадимся?
        - Планов - громадьё, - вздохнула Диана, всё так же прислонившись ко мне. - Выбраться, Шарля-корабля отыскать. Потом заработаем немного деньжат, мир себе построим.
        - Мир? - переспросил я.
        - Ага. Какой-нибудь плёвый мирочек, вне официальной Сансары, чтоб можно было спокойно отдохнуть.
        - Для этого ведь Творец нужен.
        - Да есть у меня один на примете… Может, и Творец, чёрт его знает.
        Как-то меня всё это настораживало. И тон Дианы, и это её показное прижимание… Но я по жизни руководствуюсь принципом: «Дают - бери». А потому правой рукой осторожно её приобнял. Ну, ничего так. Искры из глаз не полетели, ничего нигде не сломалось. Едем дальше…
        - Руку сломаю, - предупредила Диана, когда я «поехал дальше».
        - Понял, поторопился, - сказал я и вернул руку на талию.
        - А что если набрать камней? - предложила Фиона. - Побольше! Завернём во что-нибудь. И ночью просто побежим к порталу, разбивая всех яйцекратов?
        Сзади стукнула дверь.
        - Не надо этого делать, умоляю вас! - обеспокоенно заверещала Яйцерина. - Вы не знаете, на что они способны! Конечно, вы - очень быстрые, сильные и крепкие яйца, но яйцекраты хитры и коварны! Они сидят неподвижно и копят силы. И сил у них очень много! В конце концов, они задавят вас численностью.
        Диана резко от меня отстранилась, я убрал руку с её талии, и мы обернулись.
        - Э-э, - сказал я. - Хм… Отлично выглядишь, Яйцерина.
        - Это что, занавеска? - заинтересовалась Фиона.
        Диана обошла меня и влепила ей подзатыльник. Фиона ойкнула по-филеасовски.
        - Никогда нельзя говорить про платье девушки, что оно - занавеска, - прошипела Диана.
        Яйцерина налилась таким густым багрянцем, что даже мне сделалось неудобно. Посередине её обхватывала и вправду кухонная голубенькая занавеска, свисающая сантиметров на двадцать ниже, собственно, Яйцерины. А самый замес заключался в том, что Яйцерина не стояла на земле, а левитировала на уровне моего плеча.
        - Спасибо, - пробормотала она, отвечая мне. - Я рада, что тебе нравится. Мне просто показалось, что ты любишь яйца в красивой обёртке, вот я и…
        - Ты про меня? - спросила Диана. - Не-не, не парься! Мы - просто партнёры. Да же, Костя?
        - Конечно! - не моргнув глазом, соврал я. - Ты куда-то собираешься?
        - Уже восемь часов, - пробормотала Яйцерина.
        - А, помню, конечно, - кивнул я. - Идём?
        - Да! - обрадовалась Яйцерина и подлетела ко мне. Я, помешкав, положил руку ей на… талию, что ли…
        - Удачи! - хлопнула меня по спине Диана. - Если что - мы рядом.
        Угу, рядом они. Лучше бы спать ложились, честное слово. Однако это мы уже обсуждали. Диана почему-то категорически не хотела отпускать меня на свиданку совсем одного.
        - Слушай, а как ты это делаешь? - спросил я, когда мы отошли от дома шагов на десять.
        - Что именно? - спросила Яйцерина.
        - Ну… летаешь.
        - Костя Старательное Яйцо, ты меня смущаешь!
        - Извини, я просто не в теме…
        Некоторое время мы шли в молчании. Яичница зашла, на небе белело Ночное Яйцо. Улицы пустовали. Тихо было… Интересно, а где, собственно, гулянка-то? Что-то я своим тренированным шестым чувством никаких признаков не ощущаю.
        - Любовь, - тихонько сказала Яйцерина.
        - Чего? - переспросил я.
        - Когда яйцо встречает свою истинную любовь, оно воспаряет над землёй, и уже при жизни становится ближе к Благословенным Птицам.
        Глава 4
        Давненько я так не нервничал на первом свидании с девушкой. Собственно, вообще почти никогда. Как-то мимо меня прошли всякие возвышенные переживания и прочие прелести. Но оказывается, мне просто девушки не те попадались. Стоило встретить яйцо, и - пожалуйста! Как быть, что делать? А если она захочет, чтобы я её поцеловал? Как это вообще у них?.. А если она чего поинтереснее захочет - вот это вообще как?! А оно есть? А я зачем интересуюсь? Я что, правда собираюсь с яйцом - вот это вот самое, как бы оно ни было?!
        Выручили два разных воспоминания, одновременно пришедшие с разных сторон. Первое - от агента, который вербовал меня на Планете Невест. Как он там хорошо заметил: «Сначала голова - потом член». И второе, из родного мира: женщина любит ушами. Ушей на яйце, конечно же, не было, но это мне не помешает. Вижу цель - не вижу преград.
        - Расскажи о себе, - попросил я. - Чем занимаешься?
        - Я изучаю яичность в институте яйца.
        - О, яичность, - кивнул я с умным видом. - Ту самую, которую отрицают яйцекраты, да?
        - Ну, яичность у каждого своя, - робко засмеялась Яйцерина. - Однако принципы, по которым она работает, общие.
        А, дошло! Она ж психологию изучает. Ну ясно-понятно, плавали, знаем.
        - Так вот почему ты так хорошо разбираешься в яйцах! - воскликнул я.
        Вот если попросит пример привести - я немножечко подвисну. Однако, насколько я знаю всяких психологинь, ей такой вопрос и в голову прийти не должен. Так, собственно, и получилось. Только что бледно-розовая, Яйцерина сделалась багровой, как вываренная в яичной шелухе.
        - Ты заметил?..
        - Ну конечно! Да только слепой бы не заметил.
        Смит Гладкое Яйцо, наверное, не замечал. Что ж, и таких я тоже знаю. Думают, что если они - мажоры, то им уже просто по определению все девки должны на шею вешаться. Не, ну они вешаются, конечно, хоть и не все. А потом им скучно становится, и они легко находят того, который за бокалом палёной водки внимательно выслушает жалобы на жизнь нелёгкую.
        - А ты чем занимаешься? - спросила Яйцерина.
        Я-то? А хрен бы знал, чем я занимаюсь… Последнее время - буквально всем.
        - Я - пилот космического яйца, - сказал я, вспомнив, как взлетал и садился под Шарлево нытьё.
        - Правда? - ахнула Яйцерина.
        - Угу… Истинная. Просто так сложилось, что в данный момент у меня нет космического яйца. Поэтому я временно безработный, рассматриваю различные вакансии…
        Яйцерина захихикала:
        - Костя, ты такой смешной!
        Это ты, дорогая, меня ещё пьяным не видела. О, сколько нам открытий чудных готовит этанола дух!
        Тем временем мы, кажется, пришли. Яйцерина остановилась возле одного из спящих домов с сонными окнами и постучала в дверь. Без рук постучала. Просто вдруг раздался «тук-тук», а потом дверь открылась, и на крыльцо вышло яйцо.
        - Смит Гладкое Яйцо будет недоволен, - буркнуло оно.
        - Ну и что? - дёрнулась Яйцерина. - Я не принадлежу ему. Я - свободное яйцо, у меня есть яичность!
        Яйцо сомневалось.
        - Проблемы, командир? - слегка угрожающим тоном спросил я.
        - Не вмешивайся, пожалуйста, Костя Старательное Яйцо, - тихо сказала Яйцерина.
        Услышав имя, яйцо вздрогнуло и решилось.
        - Следуйте за мной. - Яйцо скатилось с крыльца и, переваливаясь, покатилось к сараю. Мы с Яйцериной послушно шли следом.
        Яйцо открыло двери сарая, вошло внутрь и впустило нас. Сарай изнутри был как сарай. Инструменты всякие на стенах. Вилы, там, грабли висят. Топор… Я уже не задавался вслух вопросами, ну его на фиг, мозги одни на всю жизнь.
        - Посторонитесь, - буркнуло яйцо.
        Мы посторонились влево. Яйцо подобрало с пола цепь и потащило к выходу. Я, раскрыв рот, следил за этим действом. Нет, руки из яйца не вылезли. Цепь, по сути, просто приподнялась и закрепилась где-то возле яйца. Нет, я, пожалуй, всё-таки задамся ещё вопросами. Погодя немного.
        Цепь крепилась к крышке, закрывающей люк в полу. Яйцо стащило эту крышку. Из пола потёк слабый оранжевый свет и послышались звуки музыки.
        - Они уже играют! - воскликнула Яйцерина.
        - Только начали, - сказало яйцо. - Давайте быстро.
        Яйцерина полетела вниз. Я сначала обернулся, и мне почудилось шевеление двух теней в темноте. Диана и Фиона туда за мной явно не пойдут… Ну ладно, пусть на улице поскучают.
        Я пошёл за Яйцериной. Когда за спиной у меня с громким звуком захлопнулась крышка, стало немножечко не по себе. Деревянные ступеньки уводили глубоко под землю, воздух становился всё более спёртым, а музыка - всё более громкой. Я робко подумал, что яйца-то, небось, вообще не дышат. Ну, вернее, через поры в скорлупе, может, что-то и просачивается, но лёгких-то у них ведь нет. А что если я сдохну к чертям в этом погребе? То-то будет номер. Так и вижу некролог: «Задохнулся между яйцами на дискотеке…»
        - Костя, скорее! - позвала снизу Яйцерина.
        Я проскочил последние ступеньки и увидел, что у входа в собственно зал стоят два суровых сторожевых яйца.
        - Вечеринка только для своих, - сказало одно при виде меня.
        - Не вопрос, дружище, - кивнул я. - Меня зовут - Костя Старательное Яйцо.
        Яйца переглянулись.
        - Смиту Гладкое Яйцо это не понравится, - буркнуло то яйцо, что справа.
        - Да ему, как я посмотрю, вообще ничего в этой жизни не нравится, - фыркнул я. - Может, проблемы нужно искать в своей яичности?
        - Проходите, - сказало второе яйцо.
        Я, приобняв парящую Яйцерину, вошёл внутрь.
        Внутри было… Ну, уровнем повыше, чем обычный сельский клубешник. Полы и стены отделаны камнем, да неплохо так отделаны. Немного напомнило кабак из «От заката до рассвета», но я придушил ассоциацию. Яйца-вампиры - это уже было бы совсем за гранью.
        Яиц было полно. Они радостно качались на полу под ритмичную гитарную музыку. Поскольку влюблённая Яйцерина летала, а я был как минимум на полметра выше самого высокого яйца в зале, мы легко могли разглядеть выступающую на сцене группу.
        - Охрене-е-еть, - только и сказал я, увидев, как всё это происходит.
        На сцене находилось пять яиц. У троих были гитары - они просто висели поперёк яиц и издавали звуки гитар. Четвёртый сидел за барабанной установкой. Барабанные палочки летали перед ним, усердно стуча. Пятый пел в микрофон:
        В тот час, когда на небе
        Яичница сгорит,
        Нас тьма с тобой укроет,
        Способствуя любви.
        Я буду очень нежен
        Ведь ты моё яйцо
        Но ты мне не сказала,
        Что… Что!!!!
        Сальмонелла!
        О-о-о-о….
        Сальмонелла!
        А-а-а-а…
        Припев весь зал орал хором. Я тоже немного подпел, даже похлопал. Очень уж прочувствованно исполняли.
        - Здорово, правда? - прокричала мне на ухо Яйцерина. - Они - первая из популярных рок-групп, которая взялась за такие остросоциальные темы, как заболевания, передающиеся половым яйцом!
        - Круто! - крикнул я в ответ и показал большой палец. - А где тут бухают? Я не для себя, мне кошку покормить.
        Яйцерина провела меня в угол, где обнаружилась барная стойка. Барное яйцо уставилось на меня вопросительно.
        - Выпить бы, - попросил я.
        Яйцо осуждающе покачалось и сказало:
        - Смиту Гладкое Яйцо это не понравится.
        - Главное, чтоб мне понравилось, - сказал я.
        Передо мной очутилась стопочка не больше напёрстка.
        - С вас десять микрояичек.
        Я поднял пустую стопку, посмотрел на просвет. Грустно вздохнул, выпил ничего, поставил обратно. Да, Фионе тут ловить нечего, надо срочно менять мир…
        - Костя, ты сразу всё выпил? - ужаснулась Яйцерина.
        - Именно так поступает настоящий мужчина, - сказал я.
        И вдруг заметил, что вокруг меня становится тихо.
        Яйца как-то подозрительно на меня косились, даже группа, доиграв одну песню, не спешила начинать вторую. Яйцерина почувствовала себя неуютно.
        - Знаю, ребята, - бодро воскликнул я, - Смиту Гладкое Яйцо это не понравится. Но почему вас так заботят его чувства? Неужели вы всю свою жизнь будете подлизываться к Смиту Гладкое Яйцо, отрицая собственную неповторимую яичность? Да тогда лучше уже присоединиться к яйцекратам и поклониться Королю Яйцо!
        Яйца зароптали. Я, поняв, что наступил на больное, сменил пластинку:
        - Яйцо, ребята, - это товар с повышенным содержанием бренда. Яйцо на сто процентов гарантирует хороший вечер и утро. В нашей жизни яйцо всегда торжествует. Вы способны подстроиться под яйца, вы стремитесь быть совершенством в глазах других, вы воплощаете чьи-то мечты. Не пора ли остановиться и посмотреть на яйцо? Я никогда не думал, что яйцо придёт ко мне и скажет: «Я - Яйцо». Не забивайте яйцо. Я конечно понимаю, что, когда проблемы с яйцом, то всякое яйцо и лезет в голову, но всё-таки… Яйцо - это не порок, а состояние души. Жаль, что современные бизнес-леди не могут тратить слишком много времени на яйцо. Яйцо как горчица, требует осторожности и знания меры. А вот «Оцйя» - это Яйцо наоборот. А неплохо забирает эта ваша невидимая хрень!
        Яйца разразились аплодисментами. Мне хлопали сотни невидимых рук. Я кланялся. Рядом со мной вертелась в воздухе гордая Яйцерина.
        - Кто ты, отважный чужеземец? - спросил в микрофон вокалист.
        - Это - Костя Старательное Яйцо! - отозвалась Яйцерина.
        - Следующая песня - в твою честь, Костя Старательное Яйцо!
        - Выпивка - за счёт заведения, - подхватило барное яйцо и подвинуло мне ещё один напёрсток.
        - Ура! - обрадовался я. - Да здравствует!!!

* * *
        Третий напёрсток точно был лишним. Во всяком случае, связь с реальностью я утратил полностью. Ужас! Никогда такого не пил. В животе как было пусто, так и осталось, а в голове зато…
        Это немного напомнило, как мы в детстве на советских качелях развлекались. Ну, такие, где колесо от КАМАЗа на четырёх цепях висит. Мы его закручивали по часовой стрелке, а иногда - против, как настроение. Один держал, а двое забирались. Колесо стремительно раскручивалось, вызывая штормовое головокружение.
        Потом мы подвели под процесс научную базу и начали играть в бар. Закручивал бармен. Закажешь бутылку водки - он тебе по самое не могу закрутит. Кружка пива - два-три оборота. Эх, детство-детство, ты куда ушло…
        В себя я пришёл на улице, в каком-то тёмном укромном уголке между двумя сараями. Мои руки как раз сдёрнули с алеющей Яйцерины занавеску, и тут я замер. Ну, пока связь с реальность отсутствовала, я, кажется, был вполне уверен, знал, что делать, и даже не сильно переживал из-за сальмонеллы. Но вот теперь я резко озадачился происходящим.
        - Не останавливайся, Костя, - прошептала Яйцерина.
        Блин, да я бы рад не останавливаться! Или не рад?.. Господи, что я вообще делаю со своей жизнью?!
        Из затруднительного положения меня выдернул знакомый мерзкий голос:
        - Какого яйца тут происходит?!
        Я повернул голову и увидел, что единственный выход из нашего закутка заслонили трое яиц.
        - А! - Я хихикнул. - Смит Гладкое Яйцо? Да ты крутой. А эти, по бокам - твои яйца?
        - Стойте! - заметалась Яйцерина. - Не надо! Я всё объясню.
        - Да чё там объяснять, и так всё понятно, - пожал я плечами и отважно шагнул к Смиту.
        И тут спину пронзила резкая боль, заставив меня вскрикнуть и упасть на одно колено.
        - Так-так-так, - вальяжно произнёс Смит, подкатываясь ко мне. - Похоже, тут переживать не о чем, да?
        В невидимой руке рядом с ним появилась металлическая цепь.
        Глава 5
        Про болты в спине я практически забыл. Вот ведь… Раньше не понимал, как люди умудряются жить со всякими пирсингами - неудобно ведь должно быть! А самому накрутили в спину неведомой хрени - и как так и надо. Ну, на спине не засыпал, само собой, привык на боку.
        И вот сейчас, ни в зад ни вперёд, как говорится, болты дали о себе знать. С меня даже хмель слетел от таких изысков. Как будто в позвоночник все эти болты вот прям сейчас закручивают, без наркоза. В глазах потемнело, на губах застыло матерное слово.
        Уши будто ватой заложило, но я всё же услышал, как кричит Яйцерина, как Смит Гладкое Яйцо говорит: «Подержите её!». Потом - свист воздуха, рассекаемого цепью.
        Я сделал то единственное, что мог - повалился набок. Цепь пролетела сверху. Смит выругался.
        Приступ ушёл так же внезапно, как и пришёл, оставив только тошноту, бешено бьющееся сердце и трясущиеся руки-ноги. Ну и хрен с ними, что трясутся. У Смита, вон, их вообще нет. Надо, Костя! Вступиться за честь дамы, и всё такое.
        Я приподнялся, встал на одно колено, посмотрел на Смита, который как раз отводил цепь назад для второго удара. Ну и что мне с этим Шалтаем-Болтаем делать? С правой ему пробить? Мысль, конечно, интересная, опять-таки ужин. Но вряд ли это как-то поможет нашей репутации в деревне Яичных Холмов. Да и Яйцерина умом тронется, увидев, как мы с Дианой и Фионой пожираем внутренности её бывшего.
        Подумав, я просто вытянул руку и толкнул Гладкое Яйцо.
        Результат превзошёл все ожидания. Смит упал и покатился, громко вопя.
        - Э! - возмутился сзади один из его подручных (или, вернее, «подъяичных»?), который держал Яйцерину. - Ты страх потерял, яйцо с руками?
        Кажется, ребята привыкли, что от них молча выхватывают и говорят «спасибо». Типичные мажорчики, непуганные.
        - Сейчас, - сказал Смит Гладкое Яйцо, поднимаясь, как Ванька-встанька, - я тебя убью. Выпущу наружу твой белок. Готовься к смерти!
        - Окей, - пожал я плечами, выпрямляясь во весь рост. - Пойду готовиться. Как буду готов - сообщу.
        Смит взмахнул цепью. Я, не слишком уверенный в том, что делаю, поднял левую руку, и цепь обвилась вокруг неё. Больно, конечно, но терпимо. Великих сил в яйце не было.
        Перехватив цепь, я дёрнул, и другой её конец выскочил из невидимых рук Смита, сам же он чуть не упал к моим ногам, но всё-таки выстоял.
        - Белок, говоришь? - сказал я, помахивая цепью. - Белок - это хорошо. Но желток - гораздо вкуснее. Что застыл, придурок? Да я таких, как ты, на завтрак, обед и ужин жру! Нашёл, на кого напрыгнуть, гоголь-моголь тухлый. - Это я вспомнил, как то, другое яйцо обозвало Смита, когда я впервые его увидел.
        Видимо, здесь это было страшным оскорблением. Смит завизжал, как яйцедевочка, и прыгнул на меня, целясь острым концом себя мне в лицо. Я машинально поймал его правой рукой и удержал. Тяжёлый, зараза! Килограмм пятнадцать, наверное, чуть не повалил, засранец.
        - Отпусти его! - завопили сзади чуть ли не в истерике. - Отпусти, или ей конец!
        Завизжала Яйцерина. Я резко повернулся, всё ещё держа в руке Смита. Он дёргался, но сделать ничего не мог, и как-то резко сменил цвет на бледно-голубой. Два его других яичка стояли по обе стороны от Яйцерины. Один держал в невидимой руке нож, который почти касался скорлупы девушки. Яйцерина сделалась мертвенно бледной.
        - Всё будет хорошо, Яйцерина, - сказал я.
        - Отпусти меня! - визжал Смит. - Убери свои грязные отростки, урод, или они убьют её!
        Я уже почти совсем было решился поставить полудурка на землю, как вдруг расстановка сил неожиданным образом изменилась.
        На яйцо с ножом невесть откуда спикировал ворон.
        - Кастрррррация! - каркнул он и тюкнул клювом.
        В скорлупе образовалась маленькая дырочка.
        Яйцо задрожало. Нож выпал из невидимой руки. С диким воплем злоумышленное яйцо рвануло к выходу, оттолкнув меня.
        - Не упади - мозги расплескаешь, - дружелюбно напутствовала его Диана, входя в наш боевой закуток; следом за ней молча шла Фиона. - Так, в двух словах, кто тут наши?
        - Это вражина, - сказал я, аккуратно отдав ей Смита. - И вон тот, рядом с Яйцериной, справа.
        Диана, что-то проворчав, поднялась на цыпочки и поставила Смита на крышу сарая, одного из двух, что и образовывали закуток.
        - Что ты делаешь? - орал он. - Что ты натворила? Сними меня отсюда!
        - Нафига? Ты там отлично смотришься, - пожала плечами Диана. - Сиди тихо, жди восход яичницы.
        Фиона тем временем подошла ко второму злому яйцу. То попятилось, отступая от Яйцерины.
        - Я ничего не делал, - заголосило яйцо. - Я просто пошёл с ребятами, думал, это всё какая-то шутка!
        - Весь ваш мир - большая унылая безалкогольная шутка, - мрачно заявила Фиона и потянулась к яйцу руками.
        - Не надо! Не-е-ет!
        Яйцо оказалось на втором сарае.
        - Шалтай-Болтай залез на сарай, - оценил я. - Круто, чё. Поздравляю с безоговорочной победой. А алкоголь, кстати, тут есть. Только, скажем так, весьма своеоб… А!
        Вскрикнув, я повалился на землю опять. Приступ вернулся.
        - Что такое? - склонилась надо мной Диана.
        - Спина! - простонал я.
        - Что со спиной?
        - Болты, мать их так!
        Диана странно замолчала, я только видел её крайне обеспокоенное лицо.
        - Костя? Что с тобой? - подлетела ко мне Яйцерина. - Что я могу сделать?
        Хрен бы знал… Боль потихоньку унялась, но ощущения неприятные оставались. Голова кружилась.
        - Так, пошли-ка для начала домой, - решила Диана и подлезла мне под правую руку. Под левую, не дожидаясь приглашения, нырнула Фиона.
        - О, - сказал я, как только вышли из закутка. - Яйцерина, вон твой папка бежит.
        К нам и вправду нёсся Яйцерик в компании пяти-шести других яиц, одно из которых тащило вилы.
        - Всё нормально, - крикнула им Диана. - Ситуация под контролем. Злоумышленники успешно покараны, и всё такое…
        Тем не менее, мне под нос сунули вилы.
        - Не место тебе у нас, - старческим голосом произнесло яйцо.
        - Знаю, - кивнул я. - Как раз над этим вопросом работаем. Яйцерик! Домой-то пустишь?
        - Что ты сделал с моей дочерью? - заорал Яйцерик, стоявший рядом с парящей в воздухе Яйцериной.
        - Папа, он ничего не сделал! - горячо возразила Яйцерина. - Он спас меня! Если бы не он, эти негодяи убили бы меня!
        - Смит на сарае слева, - сказал я. - На сарае справа - другое яйцо, с неустановленной яичностью.
        - Яйцеглист! - процедил сквозь несуществующие зубы старик с вилами и убрал вилы от моего лица. - Эк вы их… смешно посадили.
        Яйца засмеялись с облегчением. Смит и Яйцеглист сидели тихо, поняв, что влипли. Атмосфера немного разрядилась.
        - А ты молодец, урод! - Старик дружелюбно стукнул меня рукояткой вил по плечу, едва не задев голову Фионы. - Не так уж плохо для яйца столь дурацкой формы.
        - Спасибо, что защитил жизнь и честь моей дочери, Костя Старательное Яйцо, - торжественно сказал Яйцерик. - Что я могу для тебя сделать? Как отблагодарить?..
        - Прилечь бы! - простонал я. По спине прокатилась очередная волна боли.

* * *
        Всю ночь я провалялся лёжа на животе в полубредовом состоянии. И спать не спал, и не спать не не спал… тьфу, фигня какая-то. Тут и загадочное ничегошнее пойло роль сыграло, и боль в спине.
        Иногда, открывая глаза, я видел Диану. Иногда - Яйцерину. Обе выглядели крайне обеспокоенными моей дальнейшей судьбой.
        Утром полегчало, в голове прояснилось. Я перевернулся на бок под одеялом и увидел дремлющую в кресле Диану. Несколько секунд полюбовался, потом решил, что пора включать Костю и сказал:
        - Не спи, замёрзнешь! Я б согрел, но пока не в лучшей форме…
        Диана тут же открыла глаза, потянулась. От сна к бодрствованию она переходила чуть ли не мгновенно.
        - Давно у тебя это началось? - деловито спросила она.
        - Только что, - усмехнулся я. - Польщён, что ты заметила. Не принимай особо на свой счёт, это каждое утро так.
        - Костя, я тебе сейчас нос сломаю! - рявкнула Диана. - Можешь в серьёзный режим переключиться? Я пытаюсь высчитать, сколько тебе осталось!
        Вот от этих слов шутить мне резко расхотелось.
        - В смысле, «сколько осталось»? - Я сел в постели, широко раскрыв на Диану глаза. - Подумаешь, спину прихватило, с кем не бывает!
        - У тебя в спине - имплантаты погибшего мира. Соображаешь, что это значит?
        - Нет!
        - Вся материя, созданная в этом мире, должна исчезнуть. Имплантаты разрушаются, выбрасывают в организм продукты распада. Вот, смотри!
        И Диана показала пистолет, который отобрала у вдовы Монтрезо. Выглядел он плачевно. Половину ствола как будто термиты сожрали.
        - Ну и нехай себе разрушаются, - пожал я плечами. - Отгниют, да отвалятся! Ну потерплю немного, чё там.
        Диана покачала головой.
        - Ты не понимаешь… Эта хрень замыкает на себя твою нервную систему. Она - твой дополненный позвоночник. Когда она исчезнет, ты останешься в лучшем случае парализованным, в худшем… Не будем о худшем, - решила Диана, глядя на мою вытянувшуюся физиономию. - Так когда начало болеть?
        - Ночью и начало, - буркнул я, осваиваясь с новыми неприятными мыслями. - Когда эти полудурки напасть пытались.
        - Пил перед этим?
        - Угу. Хрень, которой не существует, но в голову бьёт на отличненько.
        - Ясно. Значит, так. С этой минуты тебе запрещается пить и влипать в идиотские ситуации. Береги нервную систему, береги спину.
        - Охренеть! - воскликнул я. - И долго я тут беречься буду?
        - Долго, Костя! - повысила голос Диана. - Пока я не найду способ отсюда свалить и найти одного старого друга…
        - Опять старый друг?!
        - Сказала же, не нервничай! - Она топнула ногой. - Этот парень - подпольный хирург, специализирующийся как раз на имплантатах, модификациях тела. Я найду его, приволоку сюда, и он тебя починит. Окей?
        - Нихрена не окей! - категорически возразил я. - Я с тобой хочу.
        - Не доверяешь? - прищурилась Диана.
        Не без того… На астероиде она меня раз уже бросила. С тех пор мы, конечно, сблизились куда сильнее, но всё равно осадочек остался. Ответить я, однако, не успел, потому что как раз в этот момент дверь открылась, и в комнату вошли два яйца.
        - А, Яйцерик, - кивнул я. - С добрым утром. Сейчас встану, и отведаем вашей потрясающей благодати!
        Я подумал, что если пустота из местной рюмки так башню рвёт, то, может, и от Благодати польза какая-нибудь появится.
        - Ложись, Костя Старательное Яйцо, - сказал Яйцерик. - Это доктор Яйцедок, он заходил осмотреть меня, и я уговорил его взглянуть на тебя.
        - Ложись-ложись, - подхватила Диана. - Лишне не будет.
        Я улёгся на живот, подставив спину доктору. Не почувствовал ровным счётом ничего, но Яйцедок явно нависал где-то там.
        - Никогда такого не видел, - услышал я его бормотание. - Надо же… Полное отсутствие скорлупы…
        Я прикрыл глаза. Да уж, крайне полезный доктор.
        - Кстати, Костя, я могу тебя поздравить, - сказал Яйцерик.
        - С чем? - поинтересовался я.
        - А ты не заметил?
        - Яйцерик, давай без загадок? - поморщился я. - Чего случилось-то?
        - Ты пробудил своё внутреннее яйцо!
        - А? - Я даже глаза открыл и посмотрел на Яйцерика.
        - Минувшей ночью, защищая мою дочь, ты научился отличать одно яйцо от другого. Теперь я смогу доверить тебе всё, о чём мы говорили!
        Глава 6
        Сегодня, кажется, был международный день хороших новостей. Как только я оделся и собирался уже было выйти в столовую, на руке ожил позабытый браслет. Я обрадованно тыкнул кнопочку, чтобы принять вызов.
        - Наконец-то я вас нашёл! - торжественно провозгласил слегка искажённый крохотным динамиком голос Шарля. - Вы ещё живы?
        - Твоими молитвами, гений! - усмехнулся я. - Когда нас заберёшь?
        - Костя, тут всё непросто.
        - Да кто б сомневался. Гравицапа перегорела?
        - Не понимаю, о чём ты. Я трачу на этот канал огромное количество энергии, которой у меня и так всего ничего. Попасть к вам я не сумею, нет орбитальных порталов. Постарайтесь переместиться куда-нибудь поближе. В мире, где вы находитесь, есть статичный портал?
        - Есть!
        - Куда он ведёт?
        - Ща, погоди!
        Я выскочил из комнаты, тряся левой рукой и показывая на браслет пальцем правой. Диана, помогавшая Яйцерине накрывать на стол, тут же смекнула, в чём дело, и кивнула.
        - Портал! - воскликнул я. - Куда он ведёт?
        - S-M89623/J, - без запинки сказала Диана.
        - Слышу, - отозвался Шарль. - Это мне уже по силам. Там и встретимся. Вызови меня сразу же, как переместитесь. И поскорее! Меня, кажется, заметили на орбите… Конец связи.
        Браслет замолчал. Я опустил руку.
        - Слыхала? - сказал Диане. - Он нас там сразу и подберёт. Я лучше в каюте поваляюсь. Шарль - гений, может, тоже чего придумает.
        - Заткнись! - вдруг шикнула на меня Диана, широко раскрыв глаза.
        - Чего? - не понял я.
        Этими же самыми глазами Диана указала на Яйцерину, которая, паря в полуметре над полом, ставила на стол пустые тарелки. Цвета она при этом была бледно-жёлтого. И молчала. Мысленно прокрутив в голове всё сказанное сейчас, я добавил это к сказанному и произошедшему вчера, и у меня началось нехорошее предчувствие.
        - А, Костя! - В столовую вошёл Яйцерик. - Встал?
        - Угу, - осторожно сказал я, в кои-то веки боясь, как бы чего лишнего не ляпнуть.
        - Хорошо. Садись. Сейчас мы всё обсудим.
        Я сел. Слева от меня оказалась Яйцерина (она висела над стулом, не касаясь его), справа - Диана. Последней к нам присоединилась Фиона.
        Я взял ложечку. Диана и Фиона повторили жест за мной. Н-да, блин, чувствую себя - как отец двух слабоумных дочек…
        Зачерпнул ничего с тарелки, положил в рот, пожевал и проглотил. Прислушался к ощущениям. Хм. Хм…
        - Чувствуешь благодать? - спросил Яйцерик.
        - Что-то чувствую, - не стал спорить я.
        Чувство было странное и непонятное. Несмотря на то, что желудок оставался пустым, он потихоньку переставал подавать признаки голода. Жуть, до чего неприятно, а вернее непривычно. Нет уж, благодать благодатью, но на шашлычок я Фиону всё-таки разведу.
        - А я ничего не чувствую, - проворчала Фиона.
        - Это потому, что в вас пока ещё молчит яичность, - пояснил Яйцерик. - Тогда как в Косте она пробудилась.
        - Ура, - скромно сказал я и вкинул ещё одну ложку благодати.
        Фиона и Диана терпеливо повторяли за мной. Яйца же сидели неподвижно, видимо, потребляя благодать каким-то особенным, исключительно яичным бесконтактным способом.
        - Итак, - сказал Яйцерик, когда я, устав от непонятных ощущений, положил ложечку. - Настало время поговорить. Всё происходит так быстро, и я… я немного…
        Тут Яйцерина, необычно молчаливая этим вечером, подала голос:
        - Что с тобой, папа? Зачем приходил Яйцедок?
        Воцарилось тяжёлое молчание. Я переглянулся с Дианой. Она пожала плечами - видимо, не больше моего понимала.
        Яйцерик вздохнул:
        - Не хотел тебе говорить, пока не буду знать наверняка… Я тухну.
        Яйцерина вскрикнула и побледнела. С лёгким стуком опустилась на стул.
        - Да, дочка, как бы грустно ни было, но это - факт, с которым тебе придётся смириться, как смирился с ним я. Внутри меня неоперабельная тухлость, и она растёт с ужасающей скоростью. В лучшем случае мне осталось прожить яйцо, или два…
        - Нет! Нет, папа! - Яйцерина спрыгнула на пол, подкатилась к стулу отца, подпрыгнула и, подвинув его, очутилась рядом с ним. - Этого не может быть! Яйцедок ничего не соображает! Давай увезём тебя в город? Там есть клиника с настоящими специалистами. Можно будет сделать полное переливание желтка…
        - Прекрати! - неожиданно жёстко оборвал её Яйцерик. - Переливание желтка? И кто я тогда буду? Я более не буду твоим отцом! Нет. Я - яйцевер, и я умру яйцевером. Мы не признаём никаких переливаний. Если тухлость коснулась меня - значит, такова воля Высшего Яйца.
        Отчётливо всхлипнула Фиона. Я покосился на неё. Сидит, слёзы утирает. Чувствительные они, алкаши эти… даже если выпить не дают. Диана держалась молодцом. По её непроницаемому лицу невозможно было даже сказать, сочувствует она разыгравшейся сцене, или мысленно ржёт.
        - Вот тебе мой завет, дочка, - продолжал Яйцерик. - Я вижу, что ты нашла свою судьбу. Так держись за неё, ибо эта судьба - судьба всех яйцеверов. Костя Старательное Яйцо! Подойди сюда.
        Я подошёл, исполненный сквернейших предчувствий. Был у меня похожий разговор с одним серьёзным дяденькой из МВД, который обещал меня в органы пристроить и обеспечить стремительный карьерный взлёт. И даже дочка у него была фигурой на Яйцерину похожая…
        - Позаботься о моей дочери, - попросил Яйцерик севшим голосом. - Она - самое драгоценное, что у меня есть. Возьми её в свои законные яйца, если ты не связан другим обетом.
        - Э-э, - протянул я, с трудом удержавшись от того, чтобы посмотреть на свои законные яйца. Вместо них беспомощно посмотрел на Диану.
        Диана языком мимики и жеста дала мне понять, что совсем не ревнует. Я всё равно сомневался. Посмотрел на Фиону. У той в глазах загорелись огоньки. Ну, это-то как раз понятно: где свадьба, там наливают.
        - После этого я открою тебе наше оружие, - пообещал Яйцерик. - И ты поведёшь нас в бой с яйцекратами. Тебя прислали нам сами Птицы, о Костя Старательное Яйцо! Согласен ли ты?
        Я с тоской посмотрел на Яйцерика, потом - на Яйцерину. Ну и хрена мне делать? Вот уж впух так впух, спасибо великодушное…
        - Согласен, - пробурчал я.
        Яйцерина грустно-радостно хлюпнула.

* * *
        - Это ненормально, - упрямо заявил я, когда мы с Дианой после завтрака уединились на крыше дома. - Это вообще хрень какая-то.
        Яйцерик удалился отдыхать. После того, как ему поставили диагноз, он сразу сделался каким-то вялым и унылым. Фиона, которая всей алкашьей душой выражала сочувствие, повела безутешную Яйцерину прогуляться в лесок.
        - Костя, - терпеливо втолковывала мне Диана, - тебе надо срочно менять мышление. Или ты просто сойдёшь с ума.
        - Я мышление меняю очень редко, и только на пиво. Ну ладно, ладно, не так уж редко…
        - Про пиво я тебе сегодня уже всё сказала.
        - Блин! - завопил я. - Да ты совсем ополоумела, женщина?! Я должен бросить пить, жениться на яйце, отдать тебе браслет и, как следствие, моего дорогого любимого Шарля! И во имя чего всё это, а? Партнёрство пятьдесят на пятьдесят? Да я на русалках больше заработаю, чем с тобой!
        - Ррррррусалки кррррррасивые, - подтвердил зачем-то ворон. Я на него покосился, но ничего не сказал. Хрен его знает, может, в его родном мире и русалки водились, я ж там недолго прожил. Может, Гримуэль как-то и на русалках зарабатывал… Не хотелось бы узнать, как, конечно.
        - А что ты предлагаешь? - Диана тоже начала кипятиться.
        - Как, что? Берём оружие, бьём яйца, прорываемся к порталу…
        - Оружие тебе дадут только после свадьбы. Поживи немного с Яйцериной, оставь ей приятные воспоминания.
        - Так. Во-первых, я даже не очень понимаю, каким образом мне оставить ей эти самые воспоминания. А во-вторых, всё это гнусно. Я поговорю с Яйцериком. Не должно быть никакой дурацкой свадьбы.
        - Костя. - Диана вдруг положила ладонь мне на руку. - Мужик умирает и хочет обеспечить будущее дочери. Он не подпишется по-другому.
        - И что, я должен жениться, а потом свалить в закат?
        - Именно.
        - Это гнусно.
        - Потому и говорю: тебе нужно менять мышление. В Сансаре иначе нельзя. Представь, как будто всё это… ну… компьютерные игры. Ну, ты ж не паришься, когда поиграл в одну игру, а потом переключился на другую, а потом в реале с кем-нибудь затусил?
        - Хренасе, у тебя понятия, - возмутился я ещё больше. - Это, значит, когда ты меня на астероиде кинула, ты ко мне как к «боту» относилась?
        - Угу, - немного смутилась Диана. - Меня так папа научил. Жестоко, но помогает крышей не поехать.
        Н-да. И вот так мне предлагается изменить мышление. Твори любую хрень и забей на последствия, потому что всё фигня, кроме агентов Альянса. Да и агенты, если разобраться, тоже фигня.
        - Было пару раз… - как-то уж совсем тихо сказала Диана, - когда я только так и выжила. Всё повторяла себе: это не по-настоящему. Смотрела на эти рожи, и…
        Момент глубокой откровенности закончился так же внезапно, как и начался. Диана резко мотнула головой и перевела дыхание. А я впервые задумался о том, что, вполне возможно, не в каждом приключении Диана была лихой сучкой на белом коне. Что жизнь её, вероятно, ломала куда круче, чем в наших с ней совместных «туристических поездках».
        - Короче, - сказала она, глядя в сторону. - Давай без соплей. Что в том мире, в который мы переместимся - одному хрену известно. Может, там придётся сразу бежать и драться, а тебя приступом накроет. Так что останешься тут. Тут хотя бы безопасно. Яйца тебя уважают, бить не будут. Лежи, питайся благодатью. Хернёй страдать не будешь - из дома не выгонят. А я быстренько найду Кристиана и приволоку сюда. У него руки золотые, он пьяный с завязанными глазами под проливным дождём в поле операцию на открытом сердце делал. Успешно.
        Что-то меня передёрнуло от такой характеристики, а от имени «Кристиан» вообще перекосило, но я промолчал. В словах Дианы слышалось до отвращение много логики.
        - И давай, поторопи их с этой идиотской свадьбой, - закончила она.
        - Аж не верится, что тебе так интересно спасти мою жизнь, - проворчал я.
        - Костя! - Диана поднялась на ноги. - Не начинай. Давай мы со всей вот этой вот хренью будем разбираться, когда ты будешь здоров, и мы окажемся в безопасном месте.
        Я усмехнулся:
        - Слушай, а у тебя вообще когда-нибудь был опыт отношений? Я, в смысле, нормальных. Основанных, там, на доверии, и ты ды, и ты пы. А не когда духами брызгаешь, жестоко манипулируешь и потом кидаешь?
        Кулак замер в миллиметре от моего носа.
        - Запомнил? - сквозь зубы процедила Диана.
        - Запомнил, - осторожно кивнул я, начав кивок с движения головы назад.
        - Молодец, что запомнил. Пошли, найдём Фиону. Я всё-таки жрать хочу до потери сознания. Благодать эта…
        Но прежде чем она договорила, до нас донёсся отчаянный визг со стороны леса.
        - Аврррррал! - каркнул ворон, первым срываясь с места.
        - Твою мать, - выругалась Диана и, бросив на меня быстрый взгляд, добавила: - Тут сиди!
        Она спрыгнула с холма и побежала в сторону леса. Я осторожно повёл плечами. Прогнулся, согнулся, разогнулся. Встал. Вроде всё работает. «Тут сиди!» Щас, ага. Раскомандовалась. Да я за Филеаса всех порву!
        Глава 7
        Бежал я быстро, но аккуратно. Обогнать Диану даже не пытался. Уж она там, если что, с яйцами-то разберётся как-нибудь, а меня если сейчас накроет - со мной и киндер-сюрприз справится.
        Хорошо всё же, когда девушка может за себя постоять! Оно, конечно, приятно чувствовать себя героем-защитником, но разнообразие не повредит.
        Лесок приближался. Привлечённые криком, из жилых холмов выкатывались яйца. За спиной у меня слышался отчаянный вопль - Яйцерик бежал следом, пытаясь одновременно выяснить, что, собственно, происходит. Судя по голосу, был близок к панике. Но оно и понятно. Свалилось всё разом…
        Красное платье Дианы скрылось за деревьями. Я осторожно добавил скорости. Эх, сейчас бы летающую тарелку какую-нибудь захудалую, ух, я бы выдал! Но чего нет, того нет.
        Когда я добрался до леса, Диана уже выскочила обратно, сверкая глазами и держа в руках гоночный комбинезон Фионы.
        - Звездец, - резюмировал я, переводя дыхание. - Зов джунглей взорвал кошке мозг.
        - Да какой там мозг! - зарычала Диана и швырнула комбинезон мне. - Там записка.
        - Что там? Что случилось? - врезался в меня Яйцерик.
        - Папаша, ты чего так носишься? - проворчал я, разворачивая записку, которую чья-то яичная рука затолкала в складки комбинезона. - Тухляк взболтается, сепсис пойдёт, совсем мёртвый будешь.
        - Вот и Яйцедок тоже так говорит, - подтвердил Яйцерик. - Говорит, нужно спокойствие… Что случилось, Костя?
        Случилось, блин… Записка была короткой и категоричной: «Хочешь увидеть свои яйца живыми и невредимыми - приходи в Яйцо один, пока не взойдёт Ночное Яйцо. Придёшь не один или опоздаешь - яйца умрут».
        Вокруг нас уже сгрудились другие яйца, возбуждённо переговариваясь и спрашивая друг у друга, что за фигня творится. Я показал записку Яйцерику, и тот позеленел. Остальные яйца тоже заткнулись.
        - Записка, по ходу, для меня, - предположил я. - Фиона - она, как бы, ничьё больше яйцо…
        И замолчал. Потому что уж чего-чего, а девчонок у меня раньше не похищали. Уводили - ну, бывало. Арестовывали у меня на глазах - безусловно. А вот похищение - это впервые.
        - Кто… Кто мог такое сделать? - прошептал Яйцерик. - Яйцекраты? Они! Они перешли все границы яичного!
        - Одумайся, Яйцерик, - подал голос кто-то из толпы. - Какие тебе яйцекраты? Смит это. Смит Гладкое Яйцо.
        - Не может быть! - взвыл Яйцерик. - Чтобы один из нас…
        - Ему нанесли оскорбление, - сообщило то яйцо, что минувшей ночью тыкало в меня вилами. - Теперь он будет мстить. Как умеет. То есть, подло.
        - Не верю, не верю! - стонал Яйцерик.
        - Ну, знаешь, - пожала плечами Диана, - я вот тоже до недавнего времени в говорящие яйца не верила. Однако если они разговаривают - тут уж верь не верь, а факт остаётся фактом.
        Пока Диана прочищала безутешному папаше мозги, я думал в записку. «Приходи в Яйцо». Почему-то мне сразу сделалось понятно, что имеется в виду тот подземный клубешник. Вопрос о том, как именно местный язык взаимодействует с мозгом, я отложил на потом. На какой-нибудь крайне потомственный потом.
        Смит велел ждать ночи. Зачем? Что он сделает с девчонками?.. Ну, с Фионой-то, допустим, ничего он особого не сделает, тупо нечем. А вот с Яйцериной - запросто может. Наверное. Я так и не успел разобраться в тонкостях половой жизни яиц. Да может, и не надо разбираться - поберегу психику. Права Диана, надо менять сознание. Меньше знаешь - крепче спишь.
        Если уж Смит пообещал показать девчонок живьём, то самое страшное, что он может сделать с Фионой - это бухать у неё на глазах, а ей не давать. Страшная китайская пытка, конечно, но фигня, переживёт. А вот если этот хрен с моей невестой что-то сделает?
        - Это яйцекраты! - голосил Яйцерик. - Они обезумели! Костя Старательное Яйцо, пойдём, я дам тебе оружие! Мы пойдём на них войной! Мы вернём мою дочь!
        Он, очевидно, схватил меня за руку. Во всяком случае, меня что-то совершенно явственно тянуло куда-то в сторону. Я поймал взгляд Дианы. Странный такой взгляд, пытливый.
        Я вдруг вспомнил, как она сто раз говорила: «Да нахрена нам эта кошка?!». Как несколько минут назад, сидя на крыше, убеждала изменить сознание, чтобы жениться на Яйцерине, а потом бросить её.
        Ну, вот он шанс. Яйцерик от горя тронулся и отрицает очевидное. Всего-то надо взять это его оружие, прорваться к порталу - и сайонара, жестокий мир. Можно даже будет убеждать себя, что Фиону отпустят за ненадобностью, и она будет радостно жить голая на лоне природы, наконец-то обретя счастье.
        И ведь, в принципе-то, почему бы и нет…
        - Вот что я тебе скажу, Яйцерик… - вздохнул я, патетически скомкав бумажку с запиской.

* * *
        - Ругаться будешь? - осторожно спросил я Диану, когда мы с ней оказались наедине в кухне Яйцерика.
        - Нет. - Диана закрыла дверь, подошла к окну и задёрнула занавески. - Сил у меня уже нет ругаться. Как же я с вами мучаюсь…
        - Знаешь, почему у верблюда два горба?
        - Знаешь, что есть одногорбые верблюды? А в мире K-Y89011/M - трёхгорбые.
        - Ой, ну чё ты начинаешь, прямо как Шарль?
        Диана повернулась ко мне, уставилась тяжёлым взглядом.
        - Костя, мне уже по самые гланды задолбалось сидеть в этой глуши, стирать вручную бельё каждый день, мыться в холодной реке…
        - Стоп-стоп-стоп, - оборвал я её, подняв руку. - С этого места поподробнее. Когда ты мыться ходишь? Почему я не вижу? А я бы согрел!
        Диана вздохнула, подошла ко мне и тюкнула смартфоном по голове.
        - Чтоб такую девушку, как я, согреть, нужно хребет нормальный. А не так, чтобы через каждые полчаса «ой, мама, мне больно, давай просто полежим».
        - Угу, как с Амадеем - так и просто полежать норм, а как Костя - так впрягайся и паши четыре часа без перекуров, а то брошу, - обиделся я.
        - Ну и где теперь этот Амадей? - резонно спросила Диана.
        Хм, ну да… Амадея-то Шарль-Переродившийся пристрелил, и Диану этот момент не особо парил. А ведь есть же ещё где-то этот Шарль… Переродился опять в каком-нибудь мире с быстрым временем, восстановил память, прокачался и строит жуткие козни.
        Но эти свои тревоги я предпочёл не высказывать. Потому что ситуация-то действительно аховая - каждый час на счету. А мы, вместо того, чтобы прорываться к порталу, разрабатываем спецоперацию по спасению яйца и кошки.
        - Ладно, слушай сюда, - поморщилась Диана. - Я тут тоже не просто так загорала. Я изучала местную фауну. Яйца нас очень плохо различают. Помнишь, Яйцерина поначалу приняла тебя за Фиону? Мы для них все на одно лицо. Собственно, они даже лица-то не воспринимают. Они видят в нас яйца. И друг в друге они видят яйца. Каким-то особым зрением. Подозреваю, что наши глаза тут и половины не фиксируют, что очевидно для местных. Мир глючный, но не на коленке сделанный.
        - Так, - кивнул я.
        - Раздевайся.
        - С этого и надо было начинать! Дёрни молнию сзади. Не, погоди, сначала я тебя раздену, мне так больше нравится.
        Я ещё раз получил смартфоном по голове.
        - Костя, ты тупой?.. Вместо тебя в тот подвал пойду я!
        Я два раза моргнул, как дебил.
        - Не понял… А что ты там делать будешь?
        - Как, что? Перебью яйца и выйду!
        Бывает, озвучит кто идиотский план - и ты такой: «Да! Да здравствует! В атаку!». А бывает, вроде и дельные вещи говорят, а ты: «Да ну нафиг! Бред!». Вот и сейчас.
        - Спятила? - Я отшатнулся. - А если тебя раскроют? Нет, без «если». Тебя раскроют!
        - Да? - Диана сложила руки на груди. - И как?
        - Не знаю… Голос. Характер. Я, например, как зайду - сразу перестебу всех так, что они меня убить захотят, хоть и не поймут нихрена. А ты так не сумеешь, ты только нахамить можешь. Яйцерина в меня влюблённая, она сразу смекнёт, что ты - не я. Крикнет чего-нибудь - и привет. Да и Фиона, знаешь, при всём моём к ней уважении, не Эйнштейн ни разу. Завопит: «Диана, спаси меня!». И потом - ты ж яйца не различаешь! А если убьёшь случайно Яйцерину? Тут-то нам Яйцерик благодарность и объявит. С занесением.
        - Твою мать! - выругалась Диана. - Нет, тебя точно надо отсюда скорее вытаскивать. Яйца меняют твой мозг!
        - Сама хотела, чтобы я мышление изменил! Ладно, всё, твой план - говно, отбой. Раздевайся, думать будем.
        - Хрена там думать, - отмахнулась Диана. - На лучше, сунь себе куда-нибудь.
        Она протянула мне здоровенный пистолет, из которого, кстати, и грохнули в своё время печально известного Амадея.
        - Там осталось два заряда. Любое яйцо разорвёт в клочья, а заодно поджарит. Хоть с костром не будем мучиться.
        Зарядов в пистолете изначально было гораздо больше, но я активно отстреливался от голема, пока Диана не сказала мне перестать заниматься фигнёй и лучше бежать. И, кстати, да, яйца от выстрелов взрывались так, что любо-дорого посмотреть.
        - А он не разрушается? - спросил я, вертя пистолет в руке.
        - Нет. Он ведь не из Амадеевского мира.
        Я попытался чисто автоматическим движением сунуть пистолет за пояс. Хрен там, пояса-то не было. И застёгивался комбинезон - сзади. Просить Смита Гладкое Яйцо подождать, пока я, матерясь и извиваясь, не достану оружие - это уже клиника. Смит, конечно, придурок, но не до такой же степени.
        Диана тоже озадачилась. Взяла со стола нож, нерешительно предложила:
        - Давай прорезь сделаем?
        - Давай, - обрадовался я и натянул ткань комбинезона на боку. - Вот ту…
        Ткань легко треснула и разошлась сама по себе. Я едва руки убрать успел, а то вообще дырень на всё пузо бы получилась.
        - Что за хрень? - удивился я. - Вроде ж плотная была…
        Тихонько заныли болты в спине, но я на это даже внимания не обратил, потому что взгляд упал на платье Дианы. Левая бретелька чуть ли не под моим взглядом стремительно истончилась и лопнула. Диана подхватила платье раньше, чем оно успело показать что-либо интересное.
        - А, ну да, логично, - сказал я.
        Диана как-то нехорошо побледнела.
        - Вопрос жизни и смерти, - сказал я, глядя ей в глаза. - А вот то самое бельё, которое ты каждый день стираешь, оно из Амадеевского мира? Или Альянсовское, казённое? Я просто так спрашиваю, ты не подумай.
        Нож как-то внезапно оказался у моего горла.
        - Коссссстя, - прошипела Диана, будто змея. - Слушай меня внимательно. Быстро спасаешь своё ненаглядное яйцо, берём оружие и валим из этого грёбаного маразма!
        - Да не расстраивайся так, я тебя и без одежды любить буду…
        - Костя! - взвизгнула Диана.
        - Занавески есть, на крайняк…
        Диана, молча зарычав, замахнулась на меня ножом.
        - Ладно-ладно, всё, понял. Бегу совершать подвиг. Щас только пушку куда-нибудь примастырю…
        Глава 8
        Я вышел из дома и на глазах сотен яиц героической походкой направился к знакомому с ночи сараю. Идти героической походкой было трудно, мешало осознание того, что комбинезон в любой момент может лопнуть в неожиданном месте, а то и вовсе исчезнуть. Плюс, под большим сомнением спина.
        Про себя я загадал, что если приступ начнётся, то сразу упаду на четвереньки, достану ствол и буду палить. И хрен с ними, с мирными переговорами, жизнь дороже. Самому попадать в яйцеплен как-то не хотелось. Убьют ещё, а я даже Диану голой не видел, не говоря уже про потрогать.
        Когда до сарая оставалось шагов двадцать, дорогу мне заступило яйцо. Я остановился. Прищурился и вдруг осознал, что яйцо выглядит знакомо. Нет, раньше мы не встречались, но черты яйца напоминали Смита. Или, если уж называть вещи своими именами, черты яйца Смита напоминали черты яйца этого яйца. Тьфу! А-а-а-а, права Диана, валить отсюда надо, пока вообще крышей не поехал. А то стану яйцекратом, буду сидеть в чистом поле и ждать прихода, как тибетский монах какой-нибудь.
        - И что это ты задумал? - мрачно сказало яйцо-папа.
        Я остановился, покрутил головой. Все яйца держались на почтительном отдалении, но явно смотрели в нашу сторону своими этими… Да какими глазами - яйцами!
        - Гуляю, - осторожно сказал я. - Свежим воздухом дышу.
        - Ты знаешь, кто я такой?
        Я сделал вид, что внимательно рассматриваю яйцо, потом широко раскрыл глаза:
        - Саня, ты?! Эк тебя, соловушка, распёрло! Как жизнь, как семья? За грибами пойдёшь? Зефирки на костре пожа…
        - Меня зовут Джон Ячменное Яйцо, - невежливо перебил меня собеседник. - Это - моя деревня.
        - Как так? - усомнился я и осторожно потрогал через комбинезон рукоятку пистолета. - Вроде Яйцерик старостой трудится.
        Яйцо фыркнуло:
        - Старостой! Детишки могут играть в какие угодно игры, это никак не отменяет того, кто управляет миром на самом деле. Я. И такие, как я.
        - А вы, простите, Творец будете? - вежливо улыбнулся я.
        - Творец?! - Яйцо расхохоталось. - Ты что, как маленький ребёнок, веришь в Творцов? Может быть, ещё веришь в то, что яйца после смерти превращаются в птиц?
        - Чё сразу ребёнок-то? - обиделся я. - Я сам видел, как яйца после смерти превращаются, на BBC. А Творца - так и вовсе своими глазами видел. Правда, только одного и бестолкового, но…
        - Заткнись, - снова нахамило яйцо. - Я контролирую все поставки алкоголя в этом регионе. Вся экономика этого посёлка держится на мне. Если я всего лишь захочу - больше половины яиц окажутся на улице, без средств к существованию. Это - мой посёлок!
        - Ну, забирай, - пожал я плечами.
        - Чего? - опешило яйцо.
        - Посёлок. Раз твой - забирай. Мне чужого не надо.
        Джон Ячменное Яйцо несколько секунд молча сверлил меня яичным взглядом.
        - Да, мне говорили, что ты постоянно несёшь чушь. Ребёнок и есть ребёнок, я не строю иллюзий. Перейду к делу. Сейчас ты извинишься перед моим сыном и навсегда забудешь про его невесту. Он - мой сын, и когда ему чего-то хочется - он это берёт. Никто, кроме меня, не имеет права стоять у него на пути, ясно? Своё яйцо можешь забрать. А потом я позволю вам троим уйти отсюда живыми.
        Тут мне мучительно захотелось поднять ногу и легонько толкнуть этого яйцегнома, чтоб упал. Будет он мне тут ещё пальцы гнуть! Да видал я таких… на сковородке. Во, даже в желудке заурчало. Благодать Благодатью, а яичница - яичницей. Особенно если с хлебушком.
        Под моим взглядом, выражающим питательные мысли, Джон Ячменное Яйцо занервничал и откатился назад на пару яйцешагов.
        - Ты понял меня? - крикнул он.
        - Да ну, куда уж мне. Я ж тупой - забыл? Как ребёнок. Где мне такие вещи понять.
        Все остальные яйца так и стояли вокруг, на почтительном расстоянии, не решаясь даже пикнуть. Только двое презрели страх. Яйцерик стремительно перекатывался в нашу сторону, а следом за ним сурово шагала Диана Отважное Яйцо, придерживая одной рукой прохудившееся платье. Платье, кажется, стало тоньше, через него что-то там соблазнительно просвечивало. Эх, пожить бы тут ещё денёк-другой… Хорошее, в общем-то, местечко.
        - Что ты себе позволяешь, Джон Ячменное Яйцо? - заорал Яйцерик, едва докатившись до меня. - Как смел твой сын похитить мою дочь?
        - Слушай сюда, тухлый, - сказал Джон, и Яйцерик от этого слова побледнел, пошёл нездоровыми белёсыми пятнами. - Твоя дочь принадлежит моему сыну, потому что он так хочет. И если бы твой желток не совсем протух, ты бы понял, что нужно радоваться. Тебе, ничтожество, выпала честь породниться со мной. Твоя дочь будет жить, как у яйца за пазухой, да и ты на старости лет наконец-то выбьешься в яйца…
        Речь Джона Ячменное Яйцо оборвалась, потому что мы с Дианой хором заржали. Наш смех взбесил Джона - он сделался едва ли не чёрным. А вот Яйцерик наоборот приободрился, налился нежно-голубым цветом.
        - Не нужны нам твои деньги, Джон. Оставь их при себе, они пахнут пролитым белком и желтком. Слишком долго я терпел твоё самоуправство в моём посёлке. Но это была последняя капля!
        Джон расхохотался:
        - Ты?! Хочешь изгнать меня? Да тухлость совершенно выела тебе желток! А как же твоя великая война с яйцекратами? Где ты возьмёшь оружие, если не я?
        - Мне уже давно ничего от тебя не нужно!
        - И вообще, - вмешалась Диана, - не слишком ли много пафоса от чувака, которого я могу одним пинком превратить в вонючую лужу с осколками скорлупы?
        Яйца вокруг встревоженно загомонили. Джон заволновался и откатился ещё чуть назад.
        - Вы пожалеете! - крикнул он. - О своём поведении, о своих словах - вы пожалеете! Я превращу этот посёлок в пустыню!
        - Да превращай хоть в задницу, - психанул я. - Только с дороги уйди. Я с твоим сынкой парой слов перекинусь.
        Стою тут, время трачу, а болты в спине так и болят, так и болят…
        Я обогнул Джона и подошёл к сараю. В этот раз никакое расторопное яйцо на подмогу не кинулось. Пришлось самому открывать двери.
        - Если на скорлупе моего сына появится хоть трещинка, тебе конец, урод! - орал мне вслед Джон Ячменное Яйцо. - Я сварю тебя всмятку, ты слышишь меня?
        - Слышу, слышу, - откликнулся я голосом зайца из «Ну, погоди!» и поднял с пола цепь.
        Когда я стащил крышку со входа в подземелье, Диана меня окликнула по имени. Я повернулся.
        - Давай, - кивнула она с совершенно серьёзным видом. - Удачи!
        Я молча кивнул в ответ и пошёл вниз по деревянным ступенькам.
        Как и ночью, снизу брезжил свет. Я уверенно шагал, только вот в глубине души уверенность как-то колебалась. Ну казалось бы - смех один. Яйца захватили в плен яйцо и кошкодевку с душой алкаша. Идиотизм чистой воды, работы - на три пинка. Но, блин, всё равно страшновато. А это очень плохо, потому что когда мне страшновато, я особенно гоню.
        - Дрррррруг! - вдруг раздалось сзади.
        В затылок прилетел порыв ветра, поднятый крыльями, и на плече очутился ворон.
        - О, привет, - обрадовался я компании. - Где был, чего видел?
        - Сррррррань и дрррррянь, - отчитался ворон.
        - Тебе надо мышление изменить, - посоветовал я. - А то ты какой-то пессимистичный. Радоваться надо жизни!
        - Neverrrrrmore! - заявил ворон и тюкнул меня по голове клювом. Несильно. Как Диана - смартфоном. Спелись они всё-таки. Чему б хорошему друг друга учили, а не Костю бить.
        У нижних дверей привратников нынче не было - видать, Смит им выходной дал. Я толкнул двери, вышел в зал, который, по сравнению с тем, что было вчера, вопиюще пустовал.
        - Костя! - завопили хором Фиона и Яйцерина. Вопили так себе, я скорее угадал, о чём они, чем расслышал. Рот Фионы был заклеен, Яйцерину тоже каким-то образом заглушили.
        Они обе стояли на сцене, спиной к спине. Вернее, спиной к яйцу. Привязанные к шесту чем-то вроде скотча так, что двинуться не могли. Шест я вчера как-то проглядел. Наверное, тут ещё и яйцестриптиз танцуют, что бы это ни значило.
        - Так-так-так, - послышался мерзкий голос.
        Я огляделся.
        Яиц было пятеро. Трое вчерашних, плюс двое дополнительных. Они зловеще распространились по залу, но сейчас медленно и тоже зловеще сползались в кучу, отделяющую меня от пленниц. У одного яйца на макушке был наклеен крест-накрест пластырь - памятка от знакомства с вороном. Он же больше всех и нервничал:
        - Тебе было сказано, чтобы пришёл один!
        - Я и пришёл один, - пожал я плечами.
        - А птица?
        - А птица - предмет тёмный и обследованию не подлежит.
        - Чего?
        - Того! Вы зачем с Фионы скорлупу сняли, извращенцы малолетние?
        - Заткнись, - сказал Смит Гладкое Яйцо. У них с отцом и голоса похожие, и манера речи. Любят приказывать. - Мы раздели твоё яйцо, потому что яйца не должны одеваться. Вы пришли в мой посёлок, ходите тут, выглядите, как не пойми что. Думаете, вам всё позволено, да? Думаете, можно просто так взять и посадить Смита Гладкое Яйцо на сарай?
        У яиц появилось оружие. Смит помахивал цепью. Тот, с пластырем на башке, обзавёлся бейсбольной битой. Я зачем-то представил себе яйца, играющие в бейсбол… Ой, нафиг, лучше не представлять. У троих остальных возникли нож, кастет и «розочка» из разбитой бутылки. Особенно эпично смотрелся висящий в воздухе кастет.
        - Ты не бойся, - ласково заговорило крайнее справа яйцо. - Мы тебе только объясним немного, как правильно себя вести. А потом заберёшь своё яйцо и вали, куда хочешь.
        Поскольку пацаны обнажили оружие, я тоже решил, что стесняться нечего, и достал из дырки в комбинезоне пистолет. Впечатления это не произвело никакого. Пятёрка двинулась на меня, потешно перекатываясь.
        - Ребят, честно, у меня патронов не хватит в потолок стрелять, - сказал я. - Перебью же к чертям свинячьим, безо всяких предупредительных выстрелов. Сдайте назад, пока не поздно.
        Яйца, будто не услышав, катились. Яйцерина и Фиона пытались чего-то визжать. Я вздохнул и прицелился в самое расторопное яйцо. Хрен с ним, яичница так яичница, было бы заказано.
        Однако выстрелить я не успел. В затылок мне что-то со страшной силой ударило. Это что-то тут же лопнуло и растеклось по затылку, хлынуло омерзительно тёплой слизью за шиворот. Я не удержал равновесия, полетел носом в пол. Ворон, возмущённо каркая, поднялся под потолок и оттуда заорал:
        - Яйцекррррраты! Прррррредательство!
        - Бей его! - крикнул Смит Гладкое Яйцо.
        Я попытался встать, но тут спину схватило так, что слёзы из глаз брызнули. Как же вовремя! Что ж за жизнь такая пошла!
        Пришлось пассивно откатиться - и правильно я сделал. В пол, там, где только что лежал, ударил кастет и выбил каменную крошку. Мощно лупит, однако!
        Оказавшись на боку, я нашёл взглядом то, что ударило меня сзади, и нехорошо выругался.
        - Вот мы и встретились, наконец, - произнёс яичный голем высотой почти до потолка.
        Одна его рука была чуть короче другой - после того подзатыльника, что он мне влепил.
        Что-то стукнуло. Я перевёл взгляд на двери и увидел, что они закрыты на внушительной толщины засов.
        Глава 9
        Думать надо было быстро, и шестерёнки у меня в голове завертелись со страшной скоростью. Помимо пяти яичных мажоров, нарисовался ещё здоровенный голем. А это - плюс десятка два яиц, отрицающих яичность. И на всё про всё - два заряда.
        То, что яйцекратов стрельба не пугает - это я уже понял, в самом начале. Их вообще ничто не пугает, ребята сильно отмороженные по части отрицания яичности. Выстрелю в голема, одно яйцо взорвётся, ну, два, если повезёт. Остальные перестроятся и кинутся в атаку. Смит с друзьями, может, и вздрогнут, но, увидев отвагу голема, тут же бросятся на подмогу. Фигня, меня ж тут прикончат.
        Мне показалось более целесообразным пристрелить кого-нибудь из компании Смита, чтобы хотя бы они обделались от ужаса с гарантией. Мучиться выбором я не стал. Взял на мушку того придурка, с пластырем на башке, и выстрелил.
        Грохнуло от души, акустика тут была хорошая. «Меченое» яйцо взорвалось, разлетелось буквально вдребезги. А что особенно ценно - его бейсбольная бита, вертясь, полетела в сторону и воткнулась в бок другому яйцу. Это яйцо, мученически вскрикнув, выронило «розочку» и покачнулось.
        «Пробитое тело наземь сползло, - почему-то вспомнилось мне. - Приятель впервые покинул седло…» С Фионой переобщался, не иначе, стихи в голову лезут.
        Расчёт полностью оправдался. Смит и трое оставшихся яйцемажоров застыли на месте, белея от ужаса. А вот яйцекратский голем даже яйцом не повёл по поводу случившегося. Просто попёр на меня, звонко цокая яйцами по каменному полу.
        Я попытался встать. Спина сделала мне огромное одолжение. Боль не прошла совсем, но утихла, оставив возможность двигаться. Чем я и воспользовался. Отскочил с пути голема и побежал на трёх яйцемажоров, что-то страшно крича. Детишки, основательно обделавшись, раскатились в разные стороны.
        Добравшись до издыхающего яйца с торчащей вверх битой, я схатился за рукоятку.
        - Стой! - раздалось снизу. - Не вытаскивай! Белок смешается с желтком, и я умру! Надо вызвать врача! Кто-нибудь, позовите Яйцедока!
        В общем, вытаскивая биту, я испытывал угрызения совести. Но, блин! Этот парень знал, на что шёл, значит, должен был быть готов к такому исходу. Но он явно был не готов. Ни одному придурку даже в голову не пришло, что им будут оказывать сопротивление, и они при этом даже могут потерпеть поражение. Нет в них самурайского духа, вот ни капельки.
        С биты упала густая капля. Яйцо на полу захрипело и сделалось молочно-белым. Больше оно уже не говорило. Я повернулся к Смиту. Он и двое его коллег нерешительно покачивались на месте.
        - Ну чё, ребята, кто следующий? - спросил я, сделав зверское выражение лица, хотя в этом вроде как не было смысла. Яйца, если верить наблюдениям Дианы, в выражениях лиц не разбирались, они считывали что-то другое.
        - А-а-а! - заорало яйцо с кастетом и бросилось к двери.
        - Стоять! - спохватился Смит. - Не смей!
        Смит побежал за яйцом. Третье, бросив нож, покатилось к стойке, за которой я вчера пил загадочное ничто. Похоже, тут беспокоиться больше не о чем. Оставался голем.
        Голем, пробежав по инерции несколько шагов, развернулся и вытянул руку ко мне. Я, шестым чувством сообразив, что за этим последует, выронил пистолет. Перехватил биту двумя руками, как заправский бейсболист, и кивнул:
        - Ну, давай!
        Яйцо, которым заканчивалась рука, полетело на меня со скоростью пушечного ядра. Я махнул битой, она врезалась чётко по центру. Руки ощутили сопротивление среды. Бита прошла сквозь яйцо, и меня окатило потоком желтка с белком.
        - Тьфу! - Я сплюнул яйцо, попытался рукавом протереть глаза, но рукав тоже был весь в яйце. - Да что ж вы за отморозки-то такие?!
        И тут в меня врезалось следующее яйцо. Это сбило меня с ног. Я упал на пол, прямо этими злополучными болтами. Боль просто взорвалась в спине, белой вспышкой озарив сознание. Я попытался заорать, но рот залило яичной массой. Бита выкатилась из ослабевшей руки.
        - Засррррранцы! - как из другого мира доносился до меня крик ворона. - Отморррррозки!
        Птица мало чем могла мне помочь. Я сам тоже не мог себе помочь. Я задыхался от яйца и корчился от боли в спине. В эти секунды даже смерть не казалась мне таким уж плохим вариантом. Ну, сдохну. Ну, реинкарнирую где-нибудь. Может, Диана меня отыщет и пробудит память. Может быть, даже я перерожусь почти таким же красавчиком, как сейчас.
        - Не трожь дверь, придурок! - орал Смит.
        Не-не, пусть потрогает, чего там. Глядишь, откроет. Ворвётся Диана и всех положит. Уж в текущей-то ситуации ей несложно будет понять, ху из ху. Явно то яйцо, что на сцене к шесту привязанное, это не Смит. А остальных можно валить. Только вот справится ли она… Голем - тварь коварная. Он даже гибель любой своей части умудряется себе на пользу обернуть.
        Я услышал знакомое цоканье. Цоканье приближалось.
        Наконец, получилось, собрав остатки сил, выплюнуть ту дрянь, которой забился рот. Уж чего-чего, а сырые яйца глотать я не собирался, потому что фу. Вдохнул, выдохнул. Повернулся на бок, и спину чуток отпустило. Слава богу, значит, это просто из-за неудачного падения, а не очередная порция разложившихся болтов в спинномозговой жидкости.
        Я зашарил рукой по полу в поисках пистолета, но нащупал только рукоятку биты. Тут же получилось, наконец, разлепить глаза. Сквозь потёки слизи, я разглядел катящегося ко мне Смита. Эх, не ударить толком с такого ракурса. Встать бы, да не успею. Голем уже тут.
        - Прими смерть! - загрохотал он голосами всех своих яиц. - За Короля-Яйцо! За яйцекратов!
        Руку с битой я вскинул вверх, пытаясь выставить хоть какую-то защиту. В эту защиту и ударило следующее яйцо. Хорошо хоть я был в профиль, залило только левый глаз. Рука от удара согнулась, бита стукнула по полу.
        И тут я увидел пистолет. Он валялся в шаге от меня, и к нему приближался Смит.
        - Не трожь! - захрипел я. - Он заколдованный!
        Больше как-то ничего в голову не пришло. Когда я был мелкий, меня пугали фразой: «Там электричество!». Про электричество я очень хорошо знал, потому что однажды, забравшись на стол, сунул шпильку в розетку. Когда меня вытащили из-под стола, то объяснили, что в розетке живёт электричество, с которым ни фига шутить не надо. У яиц электричества не было, так что пришлось импровизировать.
        - Прощайся с жизнью, урод! - завопил Смит.
        Пистолет взлетел в воздух, послушный его невидимой руке. Смит прицелился в меня. Я, разинув рот, смотрел на него, не веря в то, что вижу.
        - Может, не надо? - робко спросил я.
        - Никто не смеет трогать мои яйца, - заявил Смит.
        И выстрелил.
        Всё бы хорошо, но этот придурок держал пистолет стволом к себе. Неудивительно, в общем-то - если он впервые увидел огнестрельное оружие. Небось, вообще не догнал, что это и как работает, понял только, что смертоносное.
        Смит взорвался красивым яичным фейерверком, опять обдав меня яичными потрохами. Кусочком скорлупы мне царапнуло щеку. Истошно завизжала Яйцерина…
        - За Короля-Яйцо! - рявкнул голем.
        Эмоций по поводу случившегося у него, кажется, не было. Он психовал только из-за того, что я случайно упал в какого-то идиотского «Короля-Яйцо», а я, блин, даже виноват в этом не был! Виноват неудачно открывшийся портал, который вообще-то открывала Диана, а никак не я. Вот вечно так, Костя - жертва обстоятельств, а на него всех собак вешают. Вернее, все яйца.
        Я откатился в останки Смита. Попытался встать, уперся рукой в пол. Ладонь скользнула по желтку, я упал в него лицом. Твою мать… Ладно, для меня это всё - досадные помехи. Фиона, может, даже мысленно ржёт. А вот что будет с психикой Яйцерины - этого я даже представить не мог. Ведь, по сути, я сейчас барахтаюсь в останках её бывшего. Вообразив, как бы выглядела сцена, будь Смит человеком, я и сам чуть не сблеванул, но сдержался.
        Там, где я только что лежал, разбилось ещё одно яйцо - голем нанёс удар. Я, наконец, сумел подняться. Сперва на четвереньки, потом - на дрожащие ноги. Поднял биту, нашёл голема взглядом.
        Голем стал пониже. Разбив очередное яйцо, он перестраивался, рост его уменьшался, ширина тоже. Дикая гадость. Если раньше у меня всё-таки маячила мысль, что можно просто взять палки и прорваться к порталу, то сейчас я убедился, что это - бред. Здесь голем из двадцати яиц (ну, уже поменьше), а там этих яиц - тысячи. Да нас элементарно в белке с желтком утопят.
        Яйцо-голова повернулось ко мне. Голем сделал шаг. А я вдруг понял, что смотрю на одно из яиц грудной клетки монстра. Что-то щёлкнуло у меня в голове, я широко раскрыл глаза:
        - Яйцессандра? Яйцессандра… Великолепная? - добавил я, покопавшись в памяти.
        - Так меня звали в миру, - отозвалось яйцо тонким одиноким голосом. - Теперь я отрицаю свою яичность.
        - Но как же… Как же остальные? - офигев от такого предательства, страшным шёпотом вопросил я.
        - И остальные - тоже, - подтвердила мою догадку Яйцессандра. - Мы осознали, что яйцекраты правы. Только их вера - истинная. И яичность - это то, что мешает нам переродиться в прекрасных птиц.
        - Сволочи! - заорал я. - Яйцерик вам верил!
        И бросился в атаку, замахнувшись битой. Навстречу мне полетело яйцо. Встретить удар я не успел, яйцо врезалось в грудь. Из лёгких вылетел весь воздух, меня отбросило шага на четыре. Повезло - ботинки проскользили по Смитовским потрохам, и я даже не упал.
        - Херррррачь! - надрывался ворон, кружась под потолком. - Херррррачь урррррода!
        Ободрённый этим напутствием, я опять побежал, разбрасывая ногами останки Смита. Голем швырнул очередное яйцо. Я отмахнулся битой, разбил его, пробежал сквозь яичный фонтан и наконец-таки огрел голема битой. Бита прошла сквозь «тело» наискосок, от «плеча» до «бедра», и вышла наружу.
        Голем вскрикнул всеми оставшимися голосами и рассыпался. Верхние яйца разбились об пол, нижние просто раскатились. Я хладнокровно добил их несколькими ударами и замер, тяжело дыша.
        Как-то попалась в интернете картинка, где двое детей не то дерутся, не то играют в луже, кругом брызги летят. И какой-то гений фотошопа заменил цвет, превратив воду в кровь. Выглядело эпично. Вот если бы сейчас кто-то сделал то же самое с белком и желтком… Н-да, фильм с такой трэшовой сценой даже в прокат бы не выпустили. Разве что с пометкой 21+.
        Послышались шаги. Я обернулся. В зал влетела Диана, следом за ней - Яйцерик. Увидев меня, с битой, покрытого яичными потрохами и стоящего на мёртвых яйцах, Яйцерик ахнул и повалился в обморок. Диана повела себя более хладнокровно.
        - Н-да, вижу, ты старался, - сказала она. - Я бы так чисто и аккуратно сработать не смогла, что и говорить.
        Я развёл руками - мол, что поделаешь, обстоятельства.
        - Яйцекрррраты! - поддержал меня ворон. - Пррррредательство! - и спикировал Диане на плечо. Ко мне, наверное, побрезговал - я же грязный.
        Отбросив биту, я подобрал валяющийся неподалёку нож, подошёл к сцене и, запрыгнув на неё, освободил пленниц.
        - Костя, ты - настоящий герой! - сверкая глазами, сообщила мне голая Фиона. - Я никогда не видел подобного. Это была грандиозная битва! Мне теперь хочется написать о тебе стихи.
        - Давай, потом? - попросил я. - Сейчас лучше прикройся чем-нибудь, ты смущаешь мой разум. Вернее, то, что от него осталось.
        А Яйцерина шарахнулась от меня и, издавая горестные вопли, побежала… Сперва я подумал, что к отцу. Но она до него не добралась. Остановилась возле одной из яичных луж.
        - Смит! - голосила она. - Смит Гладкое Яйцо! Любимый мой! Какой ужас!
        Общее мнение по поводу этой душераздирающей сцены выразил ворон, негромко каркнув:
        - Дурррррра.
        Глава 10
        - Эй, старик. Давай, просыпайся. - Я нежно похлопывал Яйцерика по яичным щекам.
        Мы перетащили его в дом. Тащить пришлось втроём, потому что у меня в любой момент могла накрыться спина, Диана одной рукой придерживала платье, а Фиона тоже одной рукой фиксировала на себе скатерть, которую стырила со столика в клубе. Вся наша команда при этом была крайне нестабильна, и я всерьёз опасался, что мы кокнем Яйцерика по дороге, но обошлось.
        Никто, что характерно, помогать нам не кинулся. Впрочем, их можно было понять, учитывая, как я выглядел - с ног до головы в яичной массе. Вот я лично подошёл бы к залитому явно чужой кровью человеку помогать тащить куда-то другого бесчувственного человека? Чё-то хз, честно говоря.
        Краем глаза я заметил Джона Ячменное Яйцо. Он, увидев меня, покачнулся, развернулся и вчистил бежать, смешно переваливаясь, как и подобает яйцу. Будет теперь ещё и отсюда что-то эдакое, неприятное. Короче, валить отсюда надо, и чем скорее - тем лучше.
        - Валить надо, - эхом отозвалась на мои мысли Диана, когда мы наконец-то положили Яйцерика в его постель.
        - Кого? - отважно спросила Фиона.
        - Да всех, - проворчал я. - Задолбали!
        В этот момент, как ни странно, думал об Яйцерине. Ведь вся такая влюблённая была, аж летала. И чего? Сидит там теперь, ревёт в луже Смита. Вообще, что-то мне в этой Сансаре катастрофически не везёт с амурами. Тян - мужик, Диана - стерва-одиночка, Розалинде нужен был только секс, Элегия - попсовая фанатичка, а Яйцерина - дура. К тому же - яйцо.
        Чтобы свалить, нужно было оружие. Чтобы валить всех - тоже. А чтобы получить оружие, нужен был Яйцерик. Вот я и похлопывал его по яйцу, понятия не имея, что ещё нужно делать. А Диана с Фионой стояли сзади, с любопытством наблюдая за моими действиями.
        - Может, он - того? - нерешительно спросила Диана. - Ну… протух? Окончательно?
        Яйцерик, конечно, был бледен, как смерть. Точно так же побелело то яйцо, из которого я выдернул биту. Пульс щупать - смысла нет. Как вообще отличить мёртвое яйцо от живого? Н-да, медицинского яйцеобразования мне не хватало катастрофически.
        - Где он? Что с ним? - послышался голос, и дверь в комнату распахнулась.
        Вбежал Яйцедок.
        - Ну, слава яйцу! - вздохнул я. - Упал в обморок. Не знаю, что с ним…
        - Убирайтесь! - крикнул Яйцедок и, подкатившись к кровати, толкнул меня в бок. - Откройте окна и убирайтесь, ему нужен воздух!
        - Так он жив? - уточнила Диана.
        - Вон отсюда, я сказал!
        Фиона открыла два окошка, имеющихся в комнате, и мы вышли. Я тут же направился на задний дворик, где располагался колодец. Попросил:
        - Полейте меня, а?
        Фиона тут же сноровисто откинула крючок, удерживающий цепь с ведром - и когда успела насобачиться? Ведро полетело в колодец, где-то внизу тюкнулось о воду. Диана смотрела на меня с сомнением.
        - Вряд ли ледяной душ пойдёт на пользу спине.
        - А яйцо - пойдёт? - вяло спросил я. - Я в яйце весь, от и до. Знаешь, каково это - ходить в одеждах из крови врагов?
        - Ну, так… - поморщилась Диана. - Имею представление. Ладно, раздевайся давай.
        Мне и вправду оставалось только раздеться. Комбинезон под воздействием яиц совершенно прохудился, прорехи открывались от каждого движения. Хорошо хоть трусы ещё держались. А, собственно, чего бы им не держаться-то? Они ж мои, собственные. Маде ин C-E45988/C.
        Фиона таки умудрилась закрепить скатерть и двумя руками подняла ведро.
        - Готов?
        - Всегда готов! - отважно ответил я.
        Вода выплеснулась мне на плечо, ведро выскользнуло из кошкиных рук и, наполовину полное упало ей на ногу. Визг поднялся до небес. Фиона на одной ноге упрыгала в сторону. Диана честно почти не ржала.
        - Ну, ты - моя последняя надежда, - сказал я, со значением поглядывая на платье, у которого уже вторая бретелька превратилась в тонкую ниточку.
        - Козёл ты, Костя. Мудак и сволочь, - проворчала Диана, но всё же бросила ведро обратно в колодец и завертела ручку ворота.
        - Я такой, да, - не без гордости ответил я.
        - Отвернись, охальник.
        Я отвернулся. Ладно-ладно, будет ещё время.
        Ледяная вода аккуратной струйкой полилась мне на голову. Я поспешно вымыл волосы, уши, лицо. Вообще, убрал яйца отовсюду, откуда мог.
        - Всё? - поинтересовалась Диана.
        - Можно я трусы постираю?
        Ведро с остатками воды аккуратно опустилось мне на голову.
        - Понял, отстал.
        - Блин! - тут же воскликнула Диана. - Ты глянь, что творится!
        Она сняла с меня ведро и, швырнув его в колодец, резко повернула мою голову туда, куда надо было смотреть.
        - Трррррэш, - прокомментировал ворон, сидящий на срубе колодца.
        В нашу сторону, а вернее конкретно к нам двигалась толпа из полутора десятков яиц. Это были странные яйца, с чёрными узорами. Как будто кто-то готовил их к Пасхе, но упоролся в хлам и взял не ту краску, да и с узорами лажанулся по-полной. Мне показалось, я прочитал на одном из яиц «АУЕ», но это не точно.
        Предводительствовали двое. Старый добрый знакомый Джон Ячменное Яйцо и… Яйцерина.
        - Сукин сын! - завизжала она. - Ты за всё заплатишь!
        - Не вопрос! - крикнул я в ответ. - В рассрочку можно? Или в кредит, без первоначального взноса. Я вотпрямщас слегка на мели.
        - Ты убил моего сына! - заорал Джон.
        - Не, это точно не я. Самоубийство чистой воды.
        - Тебе конец, ублюдок!
        Ну, начинается. Зачем мне конец? Что мне, своего мало, что ли…
        - В дом, - сказала Диана. - Быстро!
        Яйца несли с собой что-то вроде ракеток для пинг-понга, только цельнометаллическое. Прямо на моих глазах одна из этих ракеток слегка засветилась белым, и от неё, как в мультике, полетели световые волны. Такими колечками, расходящимися.
        Колечки угодили в Фиону. Она взвизгнула и отскочила.
        - Как ощущения? - полюбопытствовал я.
        - Щекотно, - пожаловалась кошка.
        - Это - противояичное оружие, - догадался я. - Сделаем вид, что оно опасное.
        Мы побежали в обход холма. На бегу я покрутил головой, чтобы убедиться: ни одного яйца на улице. Сныкались по норам и ждут, чем закончится. Обыватели, блин.
        Ворвавшись в дом, мы закрыли за собой дверь.
        - Яйцерик! - крикнул я. - Ты живой там, нет? Трындец пришёл!
        Из дверей комнаты сначала выкатился усталый Яйцедок и привалился к стене. Следом за ним, еле передвигаясь, выполз Яйцерик.
        - Что ты натворил, Костя… - прошептал он.
        - Что заказывали! Дочку вашу защитил. Она теперь, правда, замуж за меня не хочет. Ну, наверное, не хочет. Так-то мы конкретно не обсуждали, но она сейчас вместе с Джоном Ячменное Яйцо окружает дом.
        - Господи, - застонал Яйцерик. - Что ещё уготовило мне Великое Яйцо?
        - Да жопа полная, - не стал я щадить психику Яйцерика. - Все твои агенты стали яйцекратами. Да-да, это мне сама Яйцессандра Великолепная сказала. Она была в составе голема в подвале.
        - Что?
        Мертвенная бледность постепенно сползла с Яйцерика. Он начал наливаться нехорошим багрянцем.
        - Вот - то. Всё, некого щадить, Яйцерик. Доставай оружие.
        Окно разлетелось вдребезги под визг Фионы. В помещение влетел камень.
        - Яйцериииик! - заорал снаружи Джон Ячменное Яйцо. - Пусть он выйдет! Нам нужен только Костя Старательное Яйцо.
        - Выпусти его, папа! - подхватила Яйцерина. - Ты прячешь у себя убийцу и негодяя!
        - От любви до ненависти - один шаг, - прокомментировала Диана.
        Но Яйцерику, кажется, сделалось резко по барабану, что там происходит с его дочерью.
        - Что?! - вновь спросил он, глядя на меня. - Ты уверен в этом?
        - Да уверен! - кивнул я. - Яйцессандра чётко сказала. Нет больше наших в стане яйцекратов. Всех надо валить без зазрения совести.
        - Твари! - заорал Яйцерик и, оттолкнув от стены Яйцедока, что-то там сделал.
        Кусок стены повернулся беззвучно вокруг своей оси и замер. В специальных креплениях висели такие же «ракетки», как у осаждающих снаружи.
        - Берите по две, - прорычал Яйцерик.
        Он первым схватил невидимыми руками две ракетки. Одну направил на Яйцедока.
        - Ты со мной? - спросил он.
        - Я… Я… - залепетал Яйцедок.
        Ракетка начала светиться.
        - С тобой, с тобой! - поспешил воскликнуть Яйцедок и взял две ракетки, показал их Яйцерику, мол, вот, весь готов к труду и обороне, а также ко всем остальным превратностям судьбы.
        Мы тоже взяли по две ракетки. Я нащупал на рукоятках кнопочки. Ну, в общих чертах принцип ясен. Осталось посмотреть, как именно они работают на яйцах.
        - Яйцерик! - заорал Джон. - Мне надоело ждать. Считаю до трёх яиц, а потом мы поджарим всех, кто в доме.
        - Папа, пожалуйста! - завизжала в ужасе Яйцерина. Теперь до неё, кажется, дошло, с кем она спуталась и какие неприятные могут быть последствия.
        - Сколько их? - тихо спросил Яйцерик.
        - Пятнадцать, - сказал я. - Плюс Джон и Яйцерина.
        - Ра-а-аз яйцо! - крикнул Джон.
        - Яйцедиана, ты выйдешь первой. Это их отвлечёт, - сказал Яйцерик. - Яйцедок, Яйцефиона - позиции у окон. Как только выходит Яйцедиана - стреляйте.
        - Есть! - сказала Фиона.
        Яйцедок молча покатился к окну.
        - Не заденьте Яйцерину, - прошептал Яйцерик. Ракетки у него в руках слегка дрожали.
        - Два-а-а-а яйцо! - крикнул Джон.
        - А мы чего делаем? - спросил я.
        - Мы с тобой, Костя Старательное Яйцо, выбегаем сразу же, как Яйцедок и Яйцефиона откроют огонь. Выбегаем и кладём их всех. Без жалости. Всех, кроме Яйцерины. Она - всё, что у меня осталось…
        - Да я понимаю, чего ты начинаешь…
        - Да пребудет с нами Яйцо, - вздохнул Яйцерик.
        - Три-и-и яйцо! - крикнул Джон.
        - Погнали! - сказала Диана и, распахнув дверь, шагнула наружу, пряча ракетки за спиной.
        Платье с неё категорически сползло при этом, и я позавидовал виду, который открылся яйцам. Впрочем, они один хрен ничего не понимают. Ворон зато понимал.
        - Порррррнуха! - заорал он, носясь в воздухе кругами. - Поррррно-перррррестрррррелка!
        Фиона и Яйцедок нажали на кнопки своих ракеток одновременно. Я увидел, как ряды колечек улетают в окна. Кто-то заорал снаружи, послышались характерные хлопки - яйца взрывались.
        - Вперёд! - крикнул Яйцерик.
        Он выкатился наружу, я - за ним. Оценить обстановку хватило секунды. Из пятнадцати яиц осталось тринадцать, два других обратились в лужи с плавающими в них осколками скорлупы.
        Я прицелился в Джона, нажал кнопку. Колечки полетели, но Джон отшатнулся в сторону и выстрелил по мне. Я, стиснув зубы, остался на месте. Ну и не зря. Действительно, щекотно и ничего больше.
        - Получайте, ублюдки, - проворковала Диана и, выставив перед собой ракетки, открыла огонь с двух рук сразу.
        Фиона и Яйцедок палили из окон. Яйцерик в мгновение ока застрелил два яйца. Вот в него полетел колечечный луч. Я быстро заступил ему дорогу и выстрелил в ответ. Яйцо с надписью «АУЕ» взорвалось.
        - Вот они! - сотряс землю громовой голос. - Настал час расплаты!
        Я поднял взгляд, и челюсть у меня отвисла. Этот голем был высотой с девятиэтажку. И ладно бы он был один, но их было трое, и все они шагали к нам.
        Глава 11
        Я первым направил на ближайшего голема ракетку и пустил луч колечками. Луч летел медленно, будто слыхом не слыхивал, что есть такая «скорость света».
        - Умри! - гаркнули в левое ухо.
        Повернуться я не успел. Успел только поймать затылком бейсбольную биту. Прихвостни Джона сообразили, что их страшное-опасное противояичное оружие на нас немножко не работает, и начали импровизировать. Сила удара у яйца была смешной, однако моему многострадальному позвоночнику этого хватило. Вскрикнув, я упал на колени и оказался лицом к яйцу с крашеным яйцом.
        - Не надо было тебе связываться с семьёй Джона Ячменное Яйцо, - прошипело яйцо и размахнулось битой.
        Пока оно размахивалось, я увидел, как луч долетел до голема и угодил ему прямо в грудь. Яйцо, в которое он попал, засветилось ослепительно белым светом и взорвалось. Силой взрыва повело остальные яйца, голем покачнулся.
        - Ура! - заорал я хором с вороном, который над битвою кружил.
        Словно подтверждая, что, безусловно, ура, мне в лоб прилетело битой. Подавившись криком, я упал на бок.
        - Что же ты никак не сдохнешь? - заорало яйцо, вновь поднимая биту.
        - Не умею, - пожаловался я. - Учусь-учусь, а толку - хрен…
        Ударить яйцо не успело - его прикончила пинком Диана. Выкрикнув что-то матерное, она пробила скорлупу пяткой. Нога погрузилась внутрь почти до колена. Крашеное яйцо смертельно побледнело, и узоры сделались ещё более контрастными.
        - Живой? - спросила Диана, высвободив ногу. Платье она таки опять придерживала, не используя вторую ракетку.
        - А как выгляжу?
        - Хреново ты выглядишь.
        - Значит, живой. Это фича у меня такая.
        Диана, впрочем, уже не слушала. Отвлеклась на очередного отважного отморозка, попытавшегося атаковать её ножом. Яйцо получило по маковке ракеткой и скончалось на месте. А ракетка уже хреначила лучом по следующему.
        Так, надо как-то подниматься. Война идёт, а я валяюсь - некрасиво. Хотя… Если подумать - оно мне надо? Оружие у меня хорошее, дальнобойное, можно и лёжа пострелять.
        Я, вдохновлённый этой мыслью, взял на «мушку» всё того же голема и принялся палить ему по коленям. Главное - повалить, а там ногами запинаем.
        Яйцерина визжала вообще без передыху. Ну, удобно, чё. Лёгких нет - визжи - не хочу. Вот грохнут сейчас батю - будет знать, дурында. Есть же простая жизненная мудрость: кто тебя к столбу привязал - тот враг. Почему девушки её так плохо понимают? «Бьёт - значит, любит» - это только в БДСМ работает. Может, конечно, Яйцерина как раз из этих - фиг её знает. Чужое яйцо - потёмки.
        И вдруг завизжала Фиона. Я, вздрогнув, отвлёкся от расстрела голема и вывернул шею, пытаясь рассмотреть, что происходит. Фиона голосила, кажется, от одного лишь сопереживания, потому что ничего страшного с ней не произошло - как торчала в окне с ракетками, так и торчит. А вот соседнее окно пустовало. На землю по стене стекали густые яичные массы. Светлого тебе перерождения, Яйцедок…
        Я вновь повернулся к голему. И вовремя. Тот вытянул руку и «выстрелил» яйцом. Яйцо, вращаясь, с пушечной скоростью полетело, к счастью, не в меня. А то тут бы я и кончился. Снаряд угодил в землю рядом с Джоном, Яйцериной и ещё одним из трёх уцелевших расписных негодяев. Они прыгнули в разные стороны.
        - Вы что?! - заорал Джон. - Мы на одной стороне!
        - Нет яиц, кроме яйцекратов! - громыхнул голем и выстрелил снова.
        Опять завизжала Яйцерина, обрызганная потрохами яиц, которые, хоть и отрицали свою яичность, оставались яйцами.
        - Предлагаю временно объединиться! - крикнул я. - Чисто пока яйцекратов не перебьём. А потом - опять драться, не вопрос.
        Напрямую мне никто не ответил, однако предложению вняли. Яйцерина направила ракетку на голема, Джон последовал её примеру, а троим выжившим бандитам ничего не оставалось, кроме как повторять действия шефа.
        И тут первый голем, основательно потрёпанный, ворвался в посёлок. Топоча огромными ногами (четыре яйца в основании стопы), он понёсся прямо на меня. Я, стиснув зубы, выпалил по нему с двух ракеток. Фиона поддержала из окна, Диана стреляла, опустившись на колено рядом со мной. Яйца рвались, лопались, грохот стоял адский, вкусно пахло яичницей.
        - Нам конец! - закричала Яйцерина и, бросив ракетку, побежала куда-то прочь.
        - Два яйца, два конца, а посередине - Костик, - прокомментировала Диана. - Встанешь?
        - А надо?
        - Очень!
        - Ну, ок…
        Вставать действительно было уже очень надо. Голема разворотили примерно на треть, но вдруг откуда-то сзади прилетело ещё штук пятьдесят яиц, и он полностью восстановился. Огромная нога ударила в землю в двадцати метрах от меня.
        - Фиона, вон из дома! - крикнула Диана, помогая мне встать. - Бежим!
        - Я не отступлю! - орал Яйцерик. - Это - моя битва!
        - Не сходи с ума, Яйцерик! - попытался урезонить его Джон. - Нас слишком мало. Отступаем!
        Яйца побежали слева от дома, мы с Дианой - справа. По пути объединились с Фионой.
        - Что будем делать? - крикнула она, вытаращив огромные глаза.
        - К порталу прорываться! - процедила сквозь зубы Диана.
        За спиной грохотали шаги. Все три голема уже были здесь. Обернувшись, я увидел, как дом Яйцерика тонет, заваленный битыми яйцами. Жители ближайших домов высыпали на улицу и помчались наутёк, бешено вопя.
        - Прибор-то при тебе? - спросил я на ходу.
        - Б@@@@, - отозвалась Диана и, остановившись, повернулась к затопленному дому Яйцерика.
        - Всё время забываю, кто из нас идиот, - сказал я.
        Голем поднял руку, целясь в нас яйцом. А под его рукой вдруг мелькнуло маленькое чёрное пятно. Оно быстро увеличилось и оказалось вороном, который с трудом летел, удерживая в лапах смартфон.
        - Ррррраззява! - каркнул он, выронив прибор в ладонь Диане.
        - Вот - единственный полезный член команды! - воскликнула она. - Всё, валим ско…
        Голем выстрелил. Диана, не договорив, толкнула меня в сторону, сама прыгнула в другую. Ей повезло меньше - голем успел сделать поправку. Наверное, он тоже не ахти как различал лица, так-то ведь это я ему враг номер один, по идее. Но яйцо прилетело в Диану. Хорошее такое яйцо, с «Оку» размером.
        - Диана! - ахнула Фиона, которая успела унестись шагов на десять вперёд, а теперь остановилась, схватившись за голову.
        У меня тоже сердце ёкнуло. Но Диана уже поднималась. Медленно и словно бы неохотно. Её можно было понять. Платье не пережило такой мощной атаки. Ткань утратила остатки прочности и смешалась с яичной массой, которая обречена была впитываться в землю. Диана осталась в одном нижнем белье, не считая, конечно белка с желтком.
        Любоваться времени не было. Я вскинул ракетки и ударил двумя лучами по ногам голема. Захлопали, взрываясь, яйца. Голем покачнулся, взмахнул руками.
        - На, скотина! - визжала Фиона. Её лучи врезались голему в грудь и живот. Без особого толку. Сокращать число яйцекратов смысла не было абсолютно - всех их мы бы и за сутки не перебили.
        - Эй, ты!
        Я обернулся и увидел Джона Ячменное Яйцо. Он целился в меня из пистолета. Того самого пистолета, который унёс жизнь его сына.
        - Уверен, что сейчас подходящий момент? - грустно спросил я.
        - Другого может и не быть.
        - Так-то да…
        Вхолостую щёлкнул спусковой механизм. Потом - ещё раз.
        - Да бессмертный я, бессмертный! - вздохнул я и легко отобрал пистолет у Джона. - Смиритесь вы уже, господи…
        Пистолет я, за неимением лучшего, сунул за резинку трусов. Джон мужественно осознал, что оказался в проигрышной позиции, и направил ракетку на голема. Я, повернувшись, тоже принялся палить.
        Собственно говоря, уже даже бежать смысла не было. Три голема подобрались почти вплотную и могли настигнуть нас в один шаг. Шесть рук одновременно поднялись, беря нас на прицел.
        - Огонь по снарядам! - скомандовала Диана.
        Это действительно была единственная оставшаяся стратегия. Яйцерик и два чёрноузорных яйца стояли далеко, палили по големам, но на смену взорвавшимся яйцам тут же прилетали другие.
        - Поквитаемся на том свете, - буркнул Джон.
        - О, так ты суеверным заделался? - усмехнулся я. - Поздравляю, чё.
        Джон не успел мне ответить. Шесть рук выстрелили шестью яйцами сразу. Тут я быстро понял, что целиться одинаково метко из двух орудий сразу - трудная задача. Одно яйцо мне удалось сбить, второй луч улетел в небо. Джон вообще стрельнул куда-то в голову голему. Вроде бы попал, но какой в этом был смысл? В ту же секунду его снесло и размазало по траве пушечным яйцом.
        - Бооооосс! - горестно взвыл черноузорный.
        Диана и Яйцерик с Фионой успели сбить остальные яйца.
        - Неплохо! - прогремели голоса всех трёх големов. - А как насчёт этого?
        Яйца полетели сплошным потоком. Сначала было даже просто. Я зафиксировал ракетки и бил в две точки, уничтожая яйца одно за другим. Таким же образом поступили и остальные. Но вот големы начали двигать руками, и траектория полёта яиц принялась «гулять».
        - Всё пропало! - заорал я.
        «…мать, мать, мать…» - привычно отозвалось эхо.
        - За холм! - услышал я вопль Дианы сквозь грохот рвущихся яиц.
        Короткими перебежками, то и дело отстреливаясь, мы переместились за ближайший жилой холм, покинутый жителями. Холм тут же загудел, как барабан, от бьющих по нему снарядов.
        - Дерьмо! - прошипела Диана, встав плечом к плечу ко мне.
        - Да ладно, не всё так плохо. Ты, например, отлично выглядишь.
        Диана лишь злобно зыркнула на меня. А заговорил Яйцерик:
        - У нас лишь один шанс на спасение…
        - Ракетная установка? - спросила Диана.
        - Яйцекратам нужен Костя Старательное Яйцо.
        - Вот этот? - Единственный оставшийся черноузорный указал на меня ракеткой. - Так отдадим его, и дело с концом!
        - Ну, попробуй. - Диана навела на него ракетку.
        Фиона, смекнув, чем дело пахнет, взяла на прицел Яйцерика.
        - Да поймите же вы, - заговорил Яйцерик, подняв ракетки. - Они убьют нас всех, если мы не выдадим им того, кто повинен в смерти Короля-Яйцо. Это особое яйцо, они выращивали его несколько лет и верили, что птицы…
        Сияние Яичницы померкло. Голем перегнулся через холм и посмотрел на нас.
        - За Короля-Яйцо! - крикнул он и… рассыпался.
        Диана рванула меня за руку. Перед нами разбилось яйцо. Я бы шарахнулся, но Диана даже бег не замедлила. Мы пробежали через яичное болото, только потом оглянулись.
        Черноузорному пришёл конец - я видел кусочек скорлупы с фрагментом узора, плывущий по яичному морю. Яйцерик и Фиона успели спастись. Причём, Фиона несла на руках Яйцерика.
        Два других голема обогнули холм, безмолвно подняли руки, готовясь нас расстрелять.
        - Мне плохо! - слабым голосом произнёс Яйцерик. - Кажется, я… Я умираю…
        Фиона, обалдев от таких откровений, опустилась на колени, глядя на Яйцерика беспомощными глазами, в которых отчётливо читалось желание нажраться вдрабадан.
        - Па-а-а-апа-а-а-а! - Откуда ни возьмись появилась Яйцерина. Подбежала к Фионе.
        - Дочка… Прощай! Я не держу зла. Не сердись и ты на меня.
        - Папа, нет, ты не можешь умереть!
        - Я чувствую! Чувствую, как моя душа рвётся нару…
        - За Короля-Яйцо! - проорали големы.
        - Если мы реинкарнируем в яйца, я покончу с собой, - сказала Диана и сжала мне руку. Мы переглянулись…
        И вдруг раздался треск.
        В тишине, предварявшей начало конца, треск был слишком тихим и непривычным, поэтому сразу привлёк внимание. Я повернул голову и увидел, что треснула скорлупа Яйцерика. А в следующую секунду трещина расширилась, и Фиона, завизжав, выронила яйцо.
        Глава 12
        Фиона выронила Яйцерика, и он, под отчаянный крик Яйцерины, прокатился несколько метров. Замер, глядя трещиной в небо.
        Я метнул взгляд на големов и обнаружил, что они опустили руки, как будто бы тоже смотрели, потрясённые, на гибель Яйцерика.
        Снова раздался треск. Яйцерина, подкатившаяся к отцу, с визгом откатилась обратно. Из трещины показался клюв.
        - Мать моя женщина, - сказала Диана. - Он что, серьёзно?
        - Душа! - прошелестел выдох сотен яйцекратов. - Душа вылупляется!
        Ещё один удар, и вот наружу показалась ярко-жёлтая головка. Раскрыв клюв, она чирикнула и с любопытством огляделась. Раздался грохот - големы повалились на колени.
        - Папа?! - выдохнула Яйцерина.
        Птенец повернул голову к ней и пронзительно чирикнул, аж в ушах зазвенело. Потом задёргался, доламывая остатки скорлупы, и, наконец, расправил крылья. Ростом оказался чуть пониже меня - и как только в Яйцерике помещался?
        - Цып-плё-о-онок, - протянула Фиона. Её хвост, испачканный в яйцах, дёрнулся, уши шевельнулись.
        - Брысь, - негромко сказал я, приводя её в чувства.
        Фиона встрепенулась, тряхнула головой. Вот так, правильно. Ты не кошка, ты алкаш-декламатор, так безопаснее.
        - Но почему? - завопили яйцекраты. - Ведь мы же всё делали правильно! Почему вознесение было даровано яйцеверу?!
        - Потому что он - верил! - плачущим голосом ответила им Яйцерина. - Всю свою жизнь он верил в то, что вознесение - удел достойных!
        - Он был прекрасным яйцом, - сказал, приближаясь, тот персонаж, что тыкал в меня вилами после пьянки. - Возможно, лучшим из яиц.
        - У него была выдающаяся яичность! - подхватила женщина-яйцо, подходя с другой стороны. - Мудрый, справедливый правитель.
        - Замечательный отец! - всхлипнула Яйцерина.
        - Выдающийся любовник, - добавила ещё одна яйцеверка.
        - Что-о-о? - подпрыгнула Яйцерина.
        Яйцеверы собирались вокруг чирикающего цыплёнка, и каждый говорил что-то хорошее. Происходящее напоминало нечто среднее между поминками и днём рождения. Големы стояли неподвижно на коленях. Яйцеверы произносили речи. Цыплёнок беззаботно чирикал. Впрочем, беззаботности в его голосе оставалось всё меньше.
        - Жрать хочет, - сообразила Диана.
        - И что нам с ним теперь делать? - спросила Фиона, выбравшись из скопища яиц и встав рядом с нами.
        - Нам? - переспросила Диана. - Ты что-то путаешь. Лично я на птицефабрику работать не нанималась. Нам сейчас надо бежать к порталу, срочно, пока все не очухались.
        - В таком виде? - спросил я, без особого энтузиазма оглядев всех нас, начиная с себя.
        Я - в трусах и в яйце. Диана - в трусах, лифчике и яйце. Фиона - в занавеске и яйце. Случись с той стороны портала нормальный мир, нас тут же в кунсткамеру посадят. Хотя откуда в Нимире нормальный мир…
        - Идём к реке, - решила Диана.
        - Заодно и помоемся, - кивнул я и, увернувшись от подзатыльника, первым двинулся в нужном направлении. Однако далеко не ушёл.
        В спину ударил порыв ветра, потом - ещё один. Ветер был какой-то странный, и я обернулся.
        - Нет, ну это уже слишком! - воскликнула Фиона.
        Пожалуй, она была права. С неба, под восторженные возгласы яиц, опускалась, мерно взмахивая крыльями, огромная курица.
        - Птица! Птица прилетела! - голосили яйцекраты, не то в восторге, не то в отчаянии, что птица прилетела не к ним.
        - Курица не птица, - пробормотал я, но так, негромко, мало ли.
        Курица опустилась на свободное место рядом с птенцом (яйца предусмотрительно раздались в стороны) и протянула ему зажатого в клюве червя. Червь был размером с мою руку. Не хотел бы я побывать там, где такие водятся… Кто б меня ещё спрашивал, чего я хочу, чего не хочу.
        Цыплёнок принялся с энтузиазмом долбить червя. Яйца завороженно следили за этим действом. Курица нежно квохтала и подозрительно нахохливалась.
        Вдруг она словно бы поднатужилась и смешно отскочила в сторону. Под ней оказалось грязное яйцо, с полметра высотой.
        - Мама! - пискнуло яйцо и почему-то подалось к Яйцерине.
        Яйцерина катнулась навстречу, и вот два яйца соприкоснулись.
        - Я назову тебя Яйцериком, - услышал я. - В честь моего отца. Самого лучшего яйца во всех мирах!
        - Костя, пошли нафиг отсюда, у меня мозг сейчас кончится! - прошипела Диана.
        - Разве ты не видишь, как это прекрасно?! - возмутился я.
        - Нет! - воскликнула она.
        - Чудо рождения, - прошептала Фиона. - А у меня никогда не было детей…
        Диана закатила глаза.

* * *
        У реки мы провели не меньше часа. Помылись, постирались, только что шашлычка не хватало.
        - А та курица, что прилетела - здоровенная была, - сказал я. - Сколько в ней? Метра три?
        - Угу, - отозвалась Диана.
        Мы лежали рядом на оставленных кем-то коротких (под размер яиц) пляжных ковриках.
        - Вкусная, наверное, - вздохнула Фиона.
        - Жаль, яйца нас не поймут… - закрыл я тему.
        - Блин. Надо идти! - Диана приподнялась на выпрямленных руках в соблазнительной позе. Я не мог не оценить состояние её лифчика. Так себе было состояние, почти прозрачным сделался. - Чёрт их знает, что они через пять минут придумают. Пока яйца штормит - лучше свалить подобру-поздорову.
        - Прррравильно! - каркнул ворон. - Грррррримуэль!
        - Да не будет там никакого Гримуэля, - огорчила его Диана. - Пошли уже! Будет время позагорать.
        - Когда? - захныкала Фиона.
        - В морге! - огрызнулась Диана.
        - Погоди, - сказал я. - Вон, идёт кто-то…
        К нам приближалась Яйцерина. Как я понял, что это она - ума не приложу. Большая её часть скрывалась за каким-то тряпьём. Когда она подкатилась ближе (уже не летала, видать, прошла любовь - завяли помидоры), оказалось, что тащит простыни. Чистые белые простыни из дома Яйцерика.
        - Здравствуйте, - робко сказала она, остановившись возле нас. - Я подумала, что вам, наверное, нужна будет одежда.
        - Нужна, - кивнул я. - Спасибо.
        - Вот… - Яйцерина, порозовев, положила простыни на коврик Фионы. Та задумчиво повиляла хвостом.
        - Как там яйцекраты? - спросил я.
        - О, они… Они больше не хотят быть яйцекратами. Они пришли в ужас, когда поняли, как много яиц уничтожили. Яиц, из которых могли вывестись Птицы! Но всё же Птицы простили их и не стали карать. Папа показал им, как жить правильно, они теперь возвращаются в свои дома, или строят новые.
        - Ясно, - сказала Диана. - А с нами-то как? Мир-дружба?
        - Да. Я вела себя глупо, - сказала Яйцерина. - Смит Гладкое Яйцо был грубым и жестоким яйцом. Я хотела сказать спасибо тебе, Костя Старательное Яйцо, за то, что пришёл мне на помощь. Прости, что не сказала этого раньше.
        Она говорила как-то крайне бесяче, нараспев, покачиваясь в такт словам. Будто религиозная фанатичка. Типа Элегии. Бр-р-р!
        - Всё рррравно дурррра, - сообщил ворон, который гулял по пляжу, периодически чего-то там выклёвывая среди камней.
        - Права ваша птица, - грустно вздохнула Яйцерина.
        - Да ладно, - махнул я рукой. - Ну, психанула, перенервничала - с кем не бывает. Ты скажи лучше, нас сейчас к порталу-то пропустят, нет?
        - Конечно! - воспрянула духом Яйцерина. - Я ведь теперь - Королева-Яйцо, они сделают так, как я прикажу.
        - А? - только и спросил я.
        - Так меня назвали бывшие яйцекраты, а яйцеверы согласились. Птица оделила меня особым вниманием, снеся мне яйцо. И теперь я - почётное яйцо этого Яйца.
        Тут уже даже у меня мозг начал кончаться, и я, для виду покивав, взял первую попавшуюся простыню. Она была маленькой - только-только вокруг пояса завязать. Другую я накинул на плечи, типа плаща. Ну вот, уже можно в цивилизованный мир сунуться. У нас летом некоторые по улице так и ходят, вообще не парясь.
        Фиона и Диана тоже нацепили на себя по две простыни. Пистолет у меня Диана забрала, прикрепила к своему одеянию. В правой руке сжала смартфон.
        - Ну, пошли?
        Мы и пошли. Яйцерина предводительствовала. Вслед за ней мы покинули пляж, оказались в деревне. Цыплёнок сидел возле дома Яйцерика и доклёвывал червяка. Курицы не было - улетела, видать. Вообще, всё выглядело, как в мультике: вот только-только кругом разруха, ад, кровища и дерьмище, и вдруг - бабах, все уже радуются, а вокруг - чистота. Дом Яйцерика словно помыли. На земле ни следа скорлупы, белка и желтка. Всё стало, как до недавнего побоища, разве что яиц ощутимо прибавилось. Все они смотрели на цыплёнка, а цыплёнку было на всех одинаково плевать.
        - Как только крылышки окрепнут, он улетит к другим Птицам, - сказала Яйцерина с грустью.
        Но её тут же обрадовал чисто вымытый малыш-Яйцерик. Он выкатился из дверей дома и с криком: «Мама!» - понёсся к ней.
        - Да-да, маленький, мамочка скоро, - проворковала Яйцерина. - Подожди немного, я только провожу наших гостей. Хорошо?
        - Холосо, - пробубнил недовольный ребёнок и вернулся в дом.
        Все встречные яйца кланялись Яйцерине. Вернее, наклонялись перед ней - ну, уж как умели. В такой вот торжественной атмосфере мы покинули деревню яйцеверов. Спустились по тропинке на бывшее лежбище яйцекратов. Там и сейчас были яйца, но уже не сидели без толку, ожидая прихода, а деятельно суетились. Из земли, подчиняясь каким-то неведомым нам яичным силам, росли холмы в форме яиц, которым предстояло вскоре сделаться яичными домами. Некоторые уже выросли, и яйца сновали то внутрь, то наружу, налаживая быт.
        Вблизи портала никто не строился. Он так и висел посреди огромного поля, переливаясь радужным пятном.
        - Я велю построить вокруг него стену, - поделилась планами Яйцерина. - И выставлю охрану. Мало ли что может прийти с той стороны…
        - Да хуже нас - вряд ли что придёт, - сказал я.
        - Всё возможно, Костя Старательное Яйцо. Всё возможно…
        Возле самого портала мы простились. Я обнял Яйцерину, заверил, что для меня было бы честью стать её мужем, но высокая в небе звезда зовёт меня в путь. Яйцерина выразила формальные сожаления.
        - Приходите в гости! - сказала она напоследок.
        - Вот уж нафиг! - отрезала Диана. - Лучше вы к нам. Готовы? Три-два-один!
        - Прррррощай! - каркнул ворон яичному миру.

* * *
        - А! - первое, что я услышал, переместившись.
        Открыл глаза и вскрикнул. Передо мной стоял человек - это несколько обнадёживало. Только вот голова у него была раз в десять больше нужной и квадратная.
        - А! - повторил человек, хлопая на меня глазами.
        - Ага, - сказал я. - Костя Старательное… А, к чему эти титулы. Просто Костя!
        - А, - согласился человек и, подняв руку, вынул у себя из лица нос на длинном костяном стержне.
        - Господи, что это? - пропищала Фиона. - Меня сейчас вырвет!
        - Костя, свяжись с Шарлем, да поскорее, - сказала Диана. - У меня плохие предчув…
        - А! - гнусаво крикнул безносый, и у него взорвалась голова.
        - Да @@ твою мать! - заорала Диана.
        Мы стояли на синем тротуаре, с ног до головы залитые кровью и мозгами. Вокруг нас стояли дома из зелёного кирпича, над нами желтело небо.
        - А! - услышал я. - А! А! А!
        Со всех сторон к нам торопились квадратноголовые, вынимая носы.
        - Тардис! - заорала Диана в смартфон. - В чёрный список этот мир! Даже если будем помирать, и это будет единственный вариант - в топку!
        «Координаты мира занесены в чёрный список», - отозвался смартфон.
        Я смахнул с браслета ошмётки и принялся натыкивать номер Шарля-корабля.
        - А на бегу можешь? - спросила Диана.
        - А какой у меня выбор-то, блин?
        Глава 13
        Если мир говорящих яиц создавал пусть и поехавший, но в целом понятный творец, то кто работал над этим - я даже представить боялся. Может, если бы Сальвадор Дали как следует вмазался героином, занюхал пару дорожек кокса и заполировал это дело пивом с ЛСД, а потом покурил травки - что-то подобное у него бы и получилось.
        Синий тротуар, по которому мы убегали от квадратноголовых, оказался не тротуаром. Это я понял, когда мы добежали до его конца. Конец приподнялся, выгнулся навстречу и посмотрел на нас круглым лиловым глазом. Под глазом прорезалась ротовая щель и сказала:
        - А!
        После чего голова превратилась в букет цветов. Пришлось спешно менять направление. Мы бросились по красной траве газона к зелёному небоскрёбу. Я заметил, что кирпичи, из которых он сложен, - двух видов. Одни - круглые, а другие… ну, такой формы, чтобы чётко затыкать промежутки между круглешками.
        - Лестница! - крикнула Диана - указав на пожарную лестницу.
        Она первой добежала до неё, подпрыгнула и подтянулась, уцепившись за нижнюю ступеньку. Забравшись, протянула руку. Я подал ей Фиону, Диана практически зашвырнула её наверх и потянулась ко мне.
        Я поднял руку, и в глазах потемнело. В спину как будто скорый поезд впилился на полном ходу. Я услышал собственный крик, потом - задумчивое «А…» и характерный хлопок, с которым взрывается голова аборигена. Меня окатило душем из крови пополам с мозгами.
        Диана таки умудрилась меня поймать за руку и даже приподнять.
        - Брось меня, командир, - простонал я. - Спасай Фиону.
        - Сплющилась мне твоя Фиона! Лезь давай!
        - Не могу…
        - Надо, Костя! Думай о сиськах. Сконцентрируйся на них!
        - О твоих, что ли?
        - А что, для тебя существуют какие-то другие? Щас обижусь - брошу.
        - А как же партнёрство и ничего кроме партнёрства?
        - Я готова пересмотреть условия соглашения, при условии, что ты выживешь. Некрофилия в число моих пороков не входит, уж прости.
        - Блин… жаль. Опять подвиги во имя любви, эх…
        Руки-ноги худо-бедно зашевелились, но ощущались как чужие. Я вцепился в перекладину, попытался ползти, но наткнулся на задницу Дианы.
        - Готов? - спросила Диана.
        - Готов, только давай не сейчас. Хоть на крышу вылезем, что ли.
        - О, вижу, ожил. Давай, ручками-ножками.
        И Диана поползла вверх. Я последовал за ней, скрипя зубами от боли. Ничего, Костик, вот сейчас заберёмся… на крышу… небоскрёба…
        Я с тоской посмотрел вверх. Вверху сначала была Диана, с простынёй, обмотанной вокруг бёдер, открывающей прекрасный вид. А дальше была бесконечная лестница, уходящая в небеса, как в песне Led Zeppelin. Вид лестницы вызывал клиническую депрессию.
        - Дианушка, солнышко, - позвал я дрожащим голосом.
        - Что? - Она остановилась и повернула голову.
        - Можешь не так быстро лезть? Мне легче, когда ты рядом.
        Диане потребовалась секунда, чтобы сообразить, куда я смотрю, и почему мне легче. Дальше случилось невероятное - она покраснела под слоем кровавых ошмётков и прошипела:
        - За ступеньки ничем не зацепишься?
        - Нормально, справлюсь. Просто, понимаешь ли, в жизни надо видеть перед собой достижимую и привлекательную цель, а то руки опускаются.
        - Я тебе сейчас дам «руки опускаются»! Лезь давай!
        Я полез. Диана благородно ползла не быстрее меня. Хорошая она всё-таки. В своём стиле, конечно.
        - А!
        - А!
        - А! - слышалось снизу.
        Я пожертвовал мигом созерцания Дианы и посмотрел вниз. Там столпилось штук двадцать квадратноголовых. Они смотрели вверх и потирали носы, предельно озадаченные происходящим.
        - Я б вам фак показал, - сказал я извиняющимся тоном, - но руки заняты.
        - А-а-а! - протянул ближайший к лестнице полудурок и кивнул.
        На голову ему запрыгнул другой. На него полез третий.
        - Да чтоб вас всех! - крикнул я. - Диана, я передумал, давай быстрее!
        Сам тоже заработал руками и ногами что есть мочи. «Аканье» становилось всё ближе. От этого звука мурашки по коже ползли. Если такие миры проходят комиссию Альянса, то у меня к Альянсу очень большие вопросы, которые я планирую задавать, держа в каждой руке по крупнокалиберному пулемёту.
        - Костя, жми! - кричала Диана сверху. - Осталось чуть-чуть, потом самая капелька и ещё три четверти!
        Я «жал», как мог, но столбик квадратноголовых рос быстрее.
        - А! - раздалось у меня за плечами.
        Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть квадратную рожу. Абориген уже вынимал из неё нос.
        - @@@ на, - сказал я и толкнул его пяткой в живот.
        Живот оказался твёрдым, будто из дерева. Но толчок однозначно удался. Полудурок взмахнул руками и полетел спиной вниз. Столбик под ним заколыхался и тоже рассыпался. Послышалось несколько изумлённых «А!», и тут же захлопали взрывающиеся головы. Меня до пояса вновь забрызгало мозгами.
        - Суки! - всхлипнул я. - Чего вам от нас надо?!
        В кирпиче прорезался любопытный глаз. В кирпиче под ним - рот.
        - У! - сказал рот и беззубо улыбнулся.
        - Кирпичи живые! - передал я наверх информацию. - Смотрите там, не навернитесь с перепугу. Отступать некуда, позади Костенька.
        Спина болела. Как я ещё умудрялся ползти - вообще не понимаю. На чистом адреналине, не иначе. Вниз больше не смотрел. Аканья иногда доносились, но исключительно с земли, башенку эти отморозки строить не пытались. Может, в здание побежали, на лифте едут… Нет, лучше об этом не думать. Сконцентрируюсь на сиськах, как завещала Диана. Сиськи - это единственное, что может сохранить разум в мире, подобном этому.
        Браслет, про который я уже забыл, внезапно ожил.
        - Костя! - раздался знакомый, милый, родной, вменяемый голос.
        - Шарль! - воскликнул я.
        - Извини, что долго не отвечал, пришлось отключить практически всю электронику, мимо пролетал патрульный корабль Альянса. Я фиксирую координаты, буду через десять минут, максимум - одиннадцать.
        - Ты на крышу сядешь?
        - На крышу? - озадачился Шарль.
        - Ну, мы на крышу лезем. Небоскрёба. Не то чтобы лично я до неё прям всерьёз доберусь, но мы стараемся.
        - Что за ерунда, зачем вы лезете на крышу?
        - А ты был тут? - заорал я, внезапно разозлившись. - Ты в танке горел? Тебе броня за шиворот капала?!
        - Попрошу без эмоций, - сухо откликнулся Шарль. - Объясни, в чём дело.
        - Дело, дорогой мой гений, в том, что здесь живут какие-то наглухо отбитые уроды с квадратными головами, которые подбегают к нам и взрываются. Мы только-только от яиц отмылись, а теперь все в потрохах с ног до головы. Узнаю, кто этот мир создал - убью урода. А ещё тут тротуар живой и кирпичи разговаривают.
        - Ясно, - усмехнулся Шарль. - Это один из альтернативно-логичных миров. Здесь местные жители очень агрессивны, но агрессию выражают необычным образом. Увидев кого-то, кого они считают угрозой, убивают себя. Предполагается, что оппонент должен умереть от чувства вины.
        - Твою мать, - только и сказал я.
        - Держитесь, - виновато сказал Шарль. - Десять минут.
        - Так ты сесть-то сможешь?
        - Безусловно. Мой бывший… гм… партнёр, то есть, я, существенно улучшил программу автопилотирования. Прибор у вас?
        - У нас, у нас… Конец связи.
        Как Диана умудрялась лезть с этим самым «прибором», я понятия не имел. Талантливая она.
        - Стррррадаешь? - каркнул ворон, сев на ступеньку надо мной.
        - Стебёшься? - ответил я вопросом на вопрос.
        - Бодрррррись! - посоветовал ворон и полетел вверх, догонять Диану.
        Я прищурился. Диана всё-таки не очень торопилась, добрая душа, а Фиона, кажется, уже почти добралась до крыши. Блин, далеко-то как…
        Слева от лестницы прорезалось окно. Только когда оно прорезалось, я сообразил, что обычных окон в небоскрёбе не было вообще, глухие стены. Из окна высунулась квадратная голова.
        - Сэр, - сказал я, - всё это дикое недоразумение. Мы вам не враги, у нас просто альтернативная логика…
        - А-а-а, - протянула голова и вынула нос.
        Я зажмурился…
        По скользким от мозгов ступенькам ползти было не только неприятно, но и тяжело. И как я до сих пор не блеванул? Всё моя выдержка!
        - Костя, доложи обстановку! - крикнула сверху Диана, немного тормознув.
        - Жопа! - доложил я.
        - При мне. Жду. А обстановка-то как?
        - Смотри выше…
        - Выше Фиона, она уже выбралась на крышу.
        - Блин, ты прикалываешься, или тупишь?
        - Я в тебе боевой дух поднимаю, твоими же методами, дебил!
        - Сама дура!
        - Во-во, давай, посердись, только руками работай интенсивнее.
        Когда справа прорезалось очередное окно, я и вправду заработал интенсивнее. Однако из него высунулся, внезапно, ящер человеческих размеров и, внимательно на меня поглядев, спросил:
        - Пхакхинтоска есть?
        - Дома забыл! - ответил я.
        - Плохо без пхакхинтоски. На, держи.
        Он протянул мне блестящую металлическую трубочку в палец длиной. Я взял.
        - Спасибо, это мне очень поможет.
        - Ещё бы! Я без пхакхинтосок из дома не выхожу. Но тут я пока вообще не выхожу, в карантине сижу.
        - Болеешь?
        - Не. - Ящер закурил сигарету. - Три дня назад прилетел по работе. Местные диадемо-заразы боятся, надо две недели в карантине отсидеть. А то как начнут взрываться… Это очень плохо для бизнеса, когда партнёр взрывается.
        - Ну, это да, - глубокомысленно согласился я.
        - Ладно, бывай, друг. Пхакхинтоску можешь себе оставить, в ней на два-три раза.
        Окно заросло. Мир стал чуточку понятнее. Непонятно только, что, блин, за пхакхинтоска, и на кой хрен она мне сдалась. Куда её, в трусы, что ли, совать?
        Я сунул пхакхинтоску в рот, сжал зубами. Зубы чего-то там нажали, и пхакхинтоска завибрировала. Невнятно выругавшись, я поспешил её выдернуть.
        - Ты чего там застрял? - крикнула Диана.
        - Я тут тебе идеального партнёра нашёл, доползём - познакомлю!
        Однако пхакхинтоска тут же показала, что она способна на нечто большее, чем быть партнёром Дианы. Она отчётливо потянулась вверх, потом самопроизвольно повернулась параллельно горизонту и удлинилась.
        - Э, ты чего? - удивился я.
        Пхакхинтоска тянула. Понадеявшись на великий авось, я схватился за неё двумя руками и полетел. Перед глазами спокойно проплывали ступеньки лестницы, Диана.
        - Вот ублюдок, - прокомментировала она, увидев меня.
        - Служу России, - скромно отозвался я.
        Палочка хоть и была гладкой, но руки по ней не скользили. Больше того, я, кажется, даже пальцы разжать не мог. Прям система безопасности целая. Слава тебе, безымянный ящер!
        На жёлтом небе появилась чёрная точка. Она стремительно приближалась, росла и превращалась в космический корабль.
        - Ша-а-арль! - крикнул я, покачиваясь в восторге.
        - Уррраааа! - заорал ворон, который Шарля не знал, но чувствовал, что это хорошо.
        Диана понеслась вверх с такой скоростью, будто ей в известное место ракету вставили. Фиона прыгала по крыше, размахивая руками. А я летел всё выше и выше. Как остановить пхакхинтоску, ящер мне не объяснил. Я дёргался, матерился. Шарль приближался…
        Вот прямо в воздухе с корабля опустился трап. Я попытался хоть немного скорректировать траекторию полёта, но не слишком преуспел. Миновав трап, долбанулся сперва руками с пхакхинтоской, а потом головой о борт и отключился с радостной мыслью: «Я дома!»
        Глава 14
        - Она на меня наорала.
        Слова эти, произнесённые мрачным Шарлевым голосом, стали первыми словами, что я услышал на корабле. Таком родном и хорошем корабле.
        Я открыл глаза. Так-с, лежу на боку, сзади подушка подложена, чтоб на болты не перевернулся. Спина гудит, но терпимо.
        В каюте всё как прежде, то есть, никак. Шарль, даже переродившись, не стал уделять много времени быту. Честное слово, такое ощущение, будто копия его сознания в бортовом компьютере более человечна, чем оригинал.
        - Чего говоришь? - хрипло спросил я и прокашлялся.
        - Она. На меня. Наорала, - повторил Шарль. - Как на дворника.
        - Диана, что ли?
        - Именно.
        - А… Ты мне, в смысле, жалуешься?
        - Я? Тебе?! Ты говоришь с холодным и безэмоциональным сознанием, со сверхразвитым интеллектом! С чего бы это мне жаловаться? Я предъявляю претензии, Константин. Помнится, ты говорил, что Диана меня уважает и будет поднимать мою самооценку. Так вот: я этого не ощущаю. Тебе следует научиться лучше разбираться в людях.
        - Да ладно тебе, не ной. - Я осторожно перевёл себя в сидячее положение. Заодно обнаружил, что на мне даже трусов нет, а ещё - что я чистый. - Хм, а вот интересно, кто меня раздевал и мыл?
        - Не имею ни малейшего понятия, - отрезал Шарль. - Эта так называемая Диана потребовала отключения всех систем наблюдения.
        Я негромко заржал:
        - Ага, ясно. Ну, ты прав, гений, догадаться, кто мыл и раздевал - невозможно. Если уж ты не допёр - мне и пытаться нечего.
        - Ты делаешь скоропалительные выводы. Как, впрочем, и всегда. Однако ответ на твой вопрос абсолютно не важен. Есть проблемы посущественней. Позволь мне перечислить их в порядке возрастания важности?
        - Жги, - разрешил я.
        Провалялся в отключке я, судя по всему, не долго. Жрать не хотелось, пить не хотелось, в туалет особо тоже не тянуло.
        - Я говорю с тобой, как с человеком, который, несмотря на все свои выдающиеся недостатки, заинтересован в совместной работе и имеет опыт оной. Кроме того, ты - единственный человек на борту, умеющий хоть немного управлять кораблём. Итак, проблема номер один: нужно преобразовать вашу компанию в команду, способную работать слаженно.
        - Это мы запросто, - сказал я. - Фиона будет навигатором. Ей главное выпить не…
        - Проблема номер два! - перебил меня Шарль. - Нам нужна база. Некое место, где мы можем в полной безопасности восстанавливать силы, строить планы, анализировать свои действия и тренироваться. Говоря «мы», я имею в виду «вы». Однако системы корабля тоже должны «отдыхать», он не рассчитан на непрерывную эксплуатацию в течение длительного времени…
        Дверь в каюту открылась, и вошла Диана. На ней была смутно знакомая оранжевая спецовка. Кажется, в таких мы впервые увидели Шарля и его помощника Анри. Конкретно эта, скорее всего, Анри и принадлежала. Видать, запасная нашлась, в каюте.
        - Проблема номер три, - сказала Диана, окинув меня беглым взглядом (я прикрылся простынёй). - Нам нужен новый корабль.
        - Костя, она опять начинает! - воскликнул Шарль. - Это невыносимо! Что значит «новый корабль», глупая женщина? Вы искали меня, я был вам нужен, а теперь, ничего не получив от меня…
        - Глупый мужчина, - перебила Диана. - Ты ассоциируешь автономный список своего сознания с временным носителем, а именно - с космическим кораблём. Получить что-то от тебя мы можем и на корыте попросторнее. А здесь - всего две каюты. Две, мать их, каюты! Если я проведу ещё хоть час наедине с Филеасом, я его придушу его же хвостом.
        - Дак в чём проблема-то? - вмешался я. - Проведи час наедине со мной. У меня хвоста нет.
        - Невозможно! - орал Шарль. - Сам этот корабль - сложнейшее устройство, способное перемещаться между мирами! Переселив моё сознание в бортовой компьютер другого корабля, ты ничего не добьёшься!
        - А ты мне скажешь, какие схемы нужно снять и припаять на другой корабль, - отозвалась Диана, между делом показывая мне средний палец.
        - Ха! Эти схемы устанавливал лично я. С помощью Анри, высококлассного специалиста. И ты хочешь, чтобы я доверил тебе…
        - Не сейчас, - опять перебила Диана. - У нас проблемы в порядке возрастания значимости. Так вот, следующая: этому, - кивнула она на меня, - нужно починить спину. Пока не решим вопрос, о других думать рано.
        Круто она приоритеты расставила. У меня аж на сердце потеплело. И пожрать захотелось.
        - Да, я проанализировал данные, - мрачно сказал Шарль. - Скоро совершим посадку, нужно будет приобрести медикаменты и приготовить раствор.
        - И я вылечусь? - спросил я.
        - Разумеется, нет. Раствор лишь частично нейтрализует негативное воздействие разрушающихся шунтов. Кроме того, мы сейчас находимся во временном потоке, максимально расходящемся со временным потоком мира, созданного Амадеем. Таким образом у тебя, Костя, появляются дополнительные минуты. Возможно, даже часы.
        - Часы - это, конечно, хорошо, - согласился я. - А перспективы-то какие?
        - Инвалидность. Смерть, - отчитался Шарль.
        Вот спасибо, хорошо, положите на комод! Мы его искали-искали, надеялись, а он нам тут смертью грозится. Гений, мать его так.
        - Чтобы удалить шунты, нужно провести операцию, - продолжил развивать мысль Шарль. - Сложную. Специалисты такого уровня работают исключительно на Альянс. Ты же в настоящий момент являешься, наравне с Дианой и Филеасом, разыскиваемым преступником.
        - Бро! - сказала Диана и протянула ладонь. Я, не глядя, хлопнул.
        - Получить квалифицированную медицинскую помощь мы не сумеем, - подытожил Шарль.
        - Значит, получим неквалифицированную. - Диана извлекла из кармана свой прибор. - Тут у меня хранится слепок души Кристиана, одного старого друга - я тебе про него рассказывала, Костя. Правда, в ближайших Нижних мирах я его не вижу, мне нужны твои мощности.
        - Мои? - спросил я, прикидывая, на какие мощности сейчас способен. Собственно, перспектива откинуть копыта в ближайшие дни в депрессию меня почему-то не повергла. Скорее наоборот, появилось желание прожить эти дни на всю катушку.
        - С твоими потом разберёмся, - отмахнулась Диана. - Я про бортовой компьютер.
        - Кто такой Кристиан? - сухо спросил Шарль, видимо, уже прикидывая, как разместить в двух каютах четырёх человек так, чтобы они не сожрали друг друга и не взорвали ему электронные мозги.
        - Хирург, - сказала Диана. - Лучший хирург Сансары, я бы сказала. И, что особенно важно, с Альянсом он не дружит.
        Секунду подумав, Шарль сказал:
        - Хорошо. Пройди в рулевую рубку, я дам тебе инструкции по подключению прибора.
        Кивнув и бросив на меня прощальный взгляд, Диана вышла. В открытую дверь успел проскочить ворон.
        - Шаррррль корррррабль! - заявил он, приземлившись на стол, и замахал крыльями, видимо, выражая огромную гамму эмоций.
        Ну да, ворон-то фэнтезийный. Впечатлений у него, конечно, уйма. Надо будет ему потом обзорный экран включить, в рубке.
        - Это ты самую суть ухватил, - кивнул я.
        А Шарль вдруг обратился ко мне шёпотом из динамика:
        - Костя, пожалуйста, надень наушники. Они лежат в правом среднем ящике стола. Наушники беспроводные, включаются при надевании. Мне нужно тебе кое-что конфиденциально сообщить.
        Я послушно достал наушники, напялил их на себя.
        - Секрррретики! - обиделся ворон.
        В наушниках Шарль заговорил в полный голос:
        - Слушай меня внимательно, Костя. Диана тобой манипулирует. Ничего не говори! Слушай молча. Я вижу, что она изображает заботу о тебе, однако анализ её голосовых модуляций, движений глазных яблок, дыхания, потоотделения, мимики показал, что за этой заботой стоит некий весьма конкретный интерес.
        - Секс? - предположил я.
        - Примитивно!
        - Эм… Анальный секс?
        - Костя, не пытайся притвориться более глупым, чем ты есть! Во-первых, это попросту невозможно, а во-вторых…
        - Ладно, понял. Свадьба, - вздохнул я. - Вот ведь… Ну что за народ, эти женщины? То «мне по жизни нахрен никто не нужен, я сама по себе», то «давай поженимся, заведём двоих детей и возьмём ипотеку с материнским капиталом в качестве первоначального взноса»…
        - И снова нет! - крикнул Шарль наушниками. - Я не знаю, чего хочет Диана. Однако это - что-то, связанное с тобой, о чём она пока не хочет тебе рассказывать. Я всего лишь прошу тебя сохранять бдительность. О… О, боже! О, господи! Невероятно!
        - Чего там такое? - насторожился я.
        Голос Шарля зазвучал так, будто ему в борделе внезапно устроили обслуживание по высшему разряду.
        - Она вставила в меня свой прибор! - простонал Шарль. - Немыслимо! Её отец - гений! То есть, конечно, не гений, просто сообразительный молодой человек, но некоторые его решения вызывают справедливое восхищение… Сколь же много я теперь могу! Костя!!! Я могу практически всё!
        - Спину мне починить сможешь?
        - Нет!
        - А кофе приготовить?
        - Сам приготовь, в рубке всё необходимое.
        - Толку с тебя, - вздохнул я и встал, уже привычно намотав простыню на бёдра. - Давай хоть припаркуйся где-нибудь и шмотья купи, ты ж умеешь.
        - Это проще всего сделать в том мире, в котором я только что обнаружил вашего Кристиана, - деловито сообщил Шарль. - Там же я закажу медикаменты и кое-какие приборы. Соберём установку для воздействия лазером на повреждённые ткани, это поможет тебе оставаться дееспособным в течение всего периода деструкции. Тебя не затруднит исполнить обязанности пилота? Нам нужно приземлиться по всем правилам, и тогда я смогу создать вам портал в максимально близкое к объекту место.
        - Ого! - сказал я. - Да ты реально крут.
        - Причём, это даже практически не потратит энергии, что очень кстати, потому что топлива осталось всего ничего. Ты можешь снять наушники, больше я не планирую сообщать тебе конфиденциальной информации.
        - А нас не посадят? - спросил я.
        - За что? - изумился Шарль.
        - Ну… Мы преступники, всё такое…
        Шарль расхохотался:
        - Костя! Да у тебя сложилось неверное представление о Нимире. Как ты думаешь, почему я занимался разработками именно здесь, а не в прекрасно благоустроенных Высших мирах?
        - Романтика? - предположил я.
        - Нет. Потому что здесь всем и на всё…
        - Насррррррать! - каркнул ворон.
        - Эм… Ну, да, - чуть замешкавшись, согласился Шарль. - Обмен информацией между мирами - процесс, в принципе, довольно долгий, трудоёмкий и дорогостоящий. С этим и связаны проблемы поимки Дианы Стил. Она, обладая технологиями Высших миров, действует практически исключительно в Нимире. Собственно говоря, если она пробегает по усреднённому времяисчислению ещё лет пять, есть шанс, что её вообще посчитают убыточным проектом и легализуют.
        - В смысле, дадут лицензию и разрешат разыскивать души? - уточнил я.
        - Ну да. Наложат, конечно, всяческие обязательства, обяжут платить налог, отчитываться, но переведут из разряда преступников в разряд законопослушных граждан. Напишут новый закон…
        Интересная перспективка. Только вот что-то мне подсказывало, что Диана пошлёт Альянс на три весёлые буквы.
        Я вышел в рубку, где обнаружил Диану и Фиону, которые о чём-то вдохновенно ругались. Увидев меня, замолчали. Фиона была одета под стать мне - в простыню. Диана же цинично походила на цивилизованного человека.
        - Костя, ты как? - спросила Фиона. - Тебе легче?
        Я, ничего не говоря, прошествовал к креслу пилота. Выдвинул штурвал, поёрзал, устраиваясь удобнее. Ну, чистый римский патриций, чё. Надеюсь, камеры наблюдения при посадке включить не заставят.
        - Ну что, смертнички? - сказал я, расправив плечи. - Поехали!
        Глава 15
        - Романтично - ппц, - прокомментировал я, когда понял, где мы с Дианой оказались. А именно - в туалетной кабинке, судя по всему, девчачьего туалета.
        Такой вывод я сделал, поскольку первым делом мне бросились в глаза надписи на дверях: «Нэнси шлюха» и «Люблю Пашеньку Макарова! Линда, 9 б класс». По ходу, интернациональная такая школа. Подпись и класс в последнем из двух замеченных мной посланий кто-то изо всех сил пытался зачеркнуть, но авторучка потерпела фиаско в борьбе с маркером.
        - Ну, не всё сразу, - проворчала Диана.
        - Не всё? - расстроился я. - А как по мне - идеальное место, чё ты начинаешь?
        Диана уже на чистом автоматизме тюкнула мне по голове углом смартфона и, приоткрыв дверцу, осторожно выглянула наружу.
        - Шарль ещё занимается настройкой, - пояснила она. - Когда закончит, можно будет вызывать схему и чётко указывать, где хотим портал. Круто, да?
        - Угу. Сказка просто, - буркнул я. - Давай, вылазь! Не хватало ещё, чтоб меня тут увидели.
        - Сама волнуюсь. Скандал с визгами до потолка нам сейчас точно не в жилу.
        Диана выскользнула из кабинки, я вышел следом за ней. У дверцы на миг задержался, усмехнулся. Кажется, сообщение про Нэнси было написано той же авторучкой, что пыталась устранить клевету про Пашеньку Макарова. Это война…
        Диана вышла из туалета первой, я хотел незаметно проскользнуть следом, но незаметно не получилось. Перед дверью замерла девчонка лет двенадцати и во все глаза уставилась на меня, размышляя, видимо, уже визжать на всю школу, или немного подождать. Глаза её за стёклами круглых очков выглядели большими и испуганными, как у милого оленёнка из мультика.
        - Я водопроводчик, - пояснил я раньше, чем Диана предприняла что-то радикальное (она как-то подозрительно резко замахнулась, будто бы в затылке почесать). - Вам что, на ОБЖ не рассказывают, что в унитаз предметы личной гигиены смывать нельзя?
        - А? - пискнула девчонка.
        - Вот тебе и «а», - грозно продолжил я. - Забьют трубы хрен пойми чем, а потом удивляются, чего это дерьмо фонтаном в потолок лупит.
        - Так… там ведь мгновенно разлагающий септик, - пролепетала девчонка. - Заменяют раз в десять лет…
        - Запишите! - рявкнул я на Диану. - Руководство школы распускает глупые недостоверные слухи. Запомни, девочка, нет никаких септиков. Там, внизу - трубы, по которым плавают аллигаторы и гуппи-мутанты с во-о-от такими челюстями.
        То ли размах челюстей произвёл впечатление, то ли рожу я слишком зверскую сделал. В общем, девочка, чуть не задохнувшись от ужаса, развернулась и убежала.
        - Агенты скоро освоят новую стратегию, - сказала Диана, проводив девочку взглядом. - Будут собирать идиотские слухи и таким образом выслеживать тебя. То есть, нас.
        - Стыдно, стыдно! - буркнул я. - Давай, показывай, где там твой хахаль очередной.
        - Не хахаль, а друг! - огрызнулась Диана и двинулась по коридору. - К тому же бывший.
        - Угу. У этого тоже со стояком проблемы? А то я до обеда водопроводчик, может, помогу чем. Инструмент только нужен. Ну, там, ключ газовый - что-нибудь в этом духе. Да побольше.
        - Нет у него никаких проблем. Ну, по крайней мере, раньше не было.
        - Так-так-так, - кивнул я. - Друг, ага.
        - В смысле, мы с ним о таком вообще не говорили! - начала злиться и немного краснеть Диана. - Слушай, отвали, а? Попробуй хотя бы пять минут не думать, что происходит в штанах у других мужиков!
        Тут прозвенел звонок, и я не успел найти остроумный ответ. Коридор мгновенно наводнился галдящей школотой. Диана выхватила из потока пацана повзрослее и, сунув ему под нос свой фантастический бюст, спросила, где ей отыскать десятый класс «Е».
        - Е-е-е? - проблеял пацан, по ходу, забывший, в каком мире он находится. - А-а-а…
        - Не, не «А», - перебила Диана. - «Е».
        Она сложила руки на груди, и уровень облучения, воздействующего на мозг мальчика, существенно снизился. Мальчик начал моргать, приходя в себя.
        - А сверху у меня ещё глаза есть, - намекнула Диана. - Говорят, тоже красивые.
        Мальчик резко вскинул голову. Лицо его приняло интересный оттенок красного.
        - Десятый класс «Е» сейчас перешёл в кабинет 3-41! - отрапортовал мальчик, вытянувшись по стойке смирно. - Третий этаж, направо!
        - Вольно, - кивнула Диана и, мигом потеряв к пацану интерес, дёрнула меня за рукав. - Пошли. Третий.
        На прощание я похлопал пацана по плечу и сказал:
        - Смотри, там, с аллигаторами осторожнее.
        - С аллигаторами? - вытаращился он на меня.
        - А гуппи - те вообще звери. На метр выпрыгивают, челюстями - хрясь! - и всё. Половины жизненных проблем - как не бывало.
        - Пошли, сказала! - рявкнула Диана и уже конкретно поволокла меня подальше от деморализованного аборигена.
        - Костя! - начала она выговаривать ещё на лестнице. - Если будешь так себя вести, я тебя перестану брать с собой.
        - Ну ма-а-ам!
        - Всё, я сказала! Не хватало ещё, чтоб из-за твоего идиотизма важные операции накрывались.
        Путь ей преградила внушительных габаритов дама в крохотных очках и с кудряшками.
        - Вы в спецкласс его? - пробасила она, кивнув на меня.
        - Угу, куда ж ещё-то, - буркнула Диана.
        - Спецкласс на первом этаже.
        - Знаю, мы к директору.
        - Директор на втором этаже.
        - Не, он по другой лестнице поднимается, - вмешался я. - Мы с ним поспорили, кто первее. На гоночную машинку поспорили!
        И для пущей убедительности глупо улыбнулся.
        Женщина вскинула брови, потом выдавила вялую улыбку и посторонилась. Мы прошли.
        - Видишь? Видишь?! - прошипел я Диане на ухо. - Ты без меня - как без рук!
        - Живут же некоторые без рук, - буркнула она в ответ. - Ничего, привыкают.
        - Я - твой специалист по связям с общественностью. Ты ж с людьми говорить не умеешь! А я…
        - Так, всё, заткнись!
        Диана резко остановилась. Я обнаружил, что мы замерли перед распахнутой дверью с номером «3-41».
        - Так пришли уже! - обрадовался я, тыча пальцем в номер. - Чего стоим-то? Устала?
        - Костя! - простонала Диана. - Дай мне собраться с мыслями. Уймись!
        Я окинул её скептическим взглядом и вынужден был признать, что Диану и в самом деле нехило колбасит. Стоит, мнётся, как будто первого красавчика на танцы пригласить не решается.
        - Ничего не было, говоришь? - хмыкнул я.
        - Не было, - подтвердила Диана. - Просто я… Я перед ним немножко виновата. Ну, так, самую капельку.
        - Так же, как перед всеми другими напарниками, которых ты обдурила и кинула?
        - Ну… На крохотную капелюшечку больше…
        - Да ладно, - пожал я плечами. - Сколько лет, сколько зим, сколько реинкарнаций…
        - Вот и я так же думаю! - приободрилась Диана. - Ладно, пошли. Ты первый.
        И втолкнула меня в класс.
        Я вошёл и остановился возле доски, с интересом разглядывая местную фауну. Пока была перемена, и ученики занимались кто чем. Девчонки красились, болтали. Пацаны по большей части сгрудились в дальнем от двери углу. Чего это они там? Я чуть сместился, чтобы разглядеть, что происходит, и разглядел.
        Щуплый прыщавый пацан сидел на самой задней парте, одной рукой придерживая учебник, другой - прикрывая голову. Выглядел он настолько задротски, что мне аж не по себе стало. Захотелось в страхе убежать куда подальше, вдруг заразно.
        - Это он, - прошипела на ухо Диана. Я с изумлением понял, что она пытается спрятаться у меня за спиной.
        - Который? - уточнил я.
        - Тот, что сидит.
        - Ты прикалываешься?!
        Как раз в этот момент один из пацанов, стоявших сзади, врезал прыщавому хлюпику по затылку. Так, что тот чуть парту не поцеловал. Все с готовностью заржали. Какая-то девчонка обернулась и лениво, негромко сказала: «Мальчики, ну хватит!» - и тут же вернулась к зеркальцу, позабыв про развернувшуюся сзади сцену.
        - Слышь, Сеприт, - спросил другой парень, который стоял сбоку. - А чё у тебя имя такое дебильное, а?
        Ладонью он толкнул его голову, с силой - голова мотнулась. А парень поднёс ладонь к лицу и скривился:
        - Фу! Ты чё, голову не моешь? Урод!
        В следующую секунду он пнул Сеприта в плечо. Тот молча повалился на соседнее место, которое, наверное, никто не хотел с ним делить, и так же молча поднялся, с печатью полнейшей безысходности на прыщавом лице. Он просто ждал, пока всё это закончится.
        Блин… С ноги, в классе - это уж слишком. Не, ну всякое бывало и у нас. Там, если дурака валяешь, или подерёшься с кем. Но вот так, на ровном месте - это через край.
        - Э, алё! - рявкнул я на весь класс. - Чего к пацану пристали? У вас половое созревание вообще, идите, вон, девкам бицуху показывать.
        Девки среагировали первыми, вылупились на меня, как на врага народа. Пацаны повернулись медленно, картинно, типа слоу-моушн, типа бояться надо.
        Сеприт вскинул голову последним. Посмотрел на меня без особого интереса, и вдруг… Вдруг увидел что-то у меня за левым плечом.
        - Привет! - каким-то не своим голосом пропела Диана. - Это я. Узнал?
        Он узнал. Это было понятно без слов.
        Сеприт вскочил ногами на парту, не глядя врезал ногой тому пацану, что пинал его в плечо. Парень с воем, хватаясь за брызжущий кровью нос, перекатился через соседнюю парту и упал в проходе. Девчонки завизжали. Сеприт, напрочь игнорируя своё субтильное телосложение, схватил за шкирку того, который бил его по затылку, одной рукой втащил к себе, развернул к нам лицом и приставил к горлу авторучку.
        Заорал срывающимся голосом:
        - Не подходи, или я его убью!
        Пацаны, только что бывшие героями, свалили со скоростью звука и жались к стенам.
        - Кристиан! - Диана вышла у меня из-за спины с поднятыми руками и дурацкой улыбкой. - Я просто…
        - Я не Кристиан! - прорычал Сеприт. - Меня зовут Сеприт!
        - Что за идиотское имя? - спросила Диана.
        - Да! - заорал Сеприт, судя по хрипам пленённого пацана, слишком нажимая на авторучку. - У меня, в кои-то веки, всё сложилось идеально! Дурацкое имя, жалкая жизнь, в которой я ничего не добьюсь, идиоты-одноклассники, которые меня ненавидят. Я так мечтал отдохнуть от того кошмара, в который ты меня втравила! Зачем ты пришла?!
        - Хотела поговорить. - Диана сделала шаг навстречу.
        - Не подходи! - взревел Сеприт. - Убью!
        - Да брось. Ты же меня знаешь. Какое мне дело до какого-то левого пацана? - Диана пыталась говорить беспечно.
        Сеприт сделал из услышанного какие-то свои выводы. Ручку убрал. Получив пинка под колено, парень-заложник кувырком полетел вперёд. Я глазом моргнуть не успел, как Сеприт оказался возле одной из девчонок, отлепил её от стены и точно так же ткнул ручкой в горло.
        - Тогда я убью её! - крикнул он.
        - Сеприт, не надо! - заверещала девчонка. - Я же всегда тебя защищала!
        Ага, вспомнил я, это та самая, что говорила «мальчики, ну хватит».
        - Заткнись, сучка, - зарычал на неё Сеприт. - Ты не знаешь, кто это.
        - Кто? - Девчонка в ужасе смотрела на Диану, замершую с поднятыми руками.
        - Это дьявол в женском обличье! Молись, дура, если вспомнишь какие-нибудь молитвы своими разжиженными мозгами!
        С этими словами Сеприт поволок заложницу к окну. Я - редкий случай! - вообще не знал, что сказать, и предоставил всю инициативу Диане. Вот если бы она мне хоть в общих чертах рассказала, чем так этому пацану насолила - другой разговор. А сейчас любая неосторожная фраза могла сработать, как детонатор.
        - Крис, ну это уже вообще не смешно, - воскликнула Диана. - Давай поговорим? Обещаю, я…
        Сеприт прыгнул. Вот прямо так, вместе с девчонкой. Одним прыжком, с середины класса - и с грохотом вынес здоровенное окно.
        - ** твою мать! - выдохнула Диана и бросилась к опустевшему проёму.
        Я последовал за ней. Перегнулся через подоконник, посмотрел вниз.
        Девчонка была внизу, среди осколков. Кажется, живая и здоровая, поднималась на трясущиеся ноги, не веря тому, что случилось. Сеприт был ещё живее - он нёсся во весь дух прочь, перебежал дорогу, заставив приближающуюся легковушку резко, с заносом затормозить.
        - По лестнице, - скомандовала мне Диана.
        Я ни слова сказать не успел. Диана вскочила на подоконник и прыгнула вниз. Приземлилась рядом со взвизгнувшей девчонкой и рванула вслед за Сепритом. Третий этаж… Охренеть сегодня у детишек впечатлений.
        - Всем оставаться на своих местах, - успокоил я подростков, - это спецоперация, - и выбежал из класса, следуя Дианиному завету: «По лестнице».
        Глава 16
        До сих пор столкновения с учителями в моей жизни происходили только в переносном смысле. Случалось их немало, поскольку пай-мальчиком Костя Семёнов не был никогда, но и таких вольностей, как ронять учителей на пол, до сих пор тоже ни разу себе не позволял. «Сама дура виновата» в данной ситуации не канало, поскольку учительница, направляющаяся в 10-й «Е», однозначно не была виновата в том, что дверь класса внезапно распахнулась и отшвырнула её, бедняжку, аж к противоположной стене коридора. Что поделать - учительница оказалась миниатюрной, а я торопился.
        Долг звал меня, не задерживаясь, бежать дальше - в надежде догнать Диану, в свою очередь догоняющую прыщавого ботаника-ниндзя. А интуиция подсказывала, что хрена с два я их догоню. В хорошие-то времена не мог, а сейчас, после того, как поставить меня на ноги сумел только инженерный гений Шарля - да и то предупредил, что ненадолго… В общем, я рассудил, что нестись за Дианой смысла нет. И наклонился к сбитой учительнице.
        - Извините, пожалуйста. Во время проведения спецопераций в не предназначенных для этого местах иногда случаются издержки, - и подал девушке руку.
        Она подняла голову и с опаской посмотрела на меня. Не зная, видимо, начинать звать на помощь или пока не стоит.
        - Межмировой розыск, - решил упрочить своё положение я и показал водительские права. - Вставайте. Вам же, наверное, на урок надо? - и снова подал руку.
        Предъявление прав подействовало на учительницу не хуже, чем на охранников стадиона в мире принцессы. Она как-то сразу успокоилась и ухватилась за мою ладонь.
        - Костя, - сказал я.
        Учительница, с моей помощью, поднялась. Перестав бояться, оказалась вполне симпатичной. Невысокой, едва ли с Фиону ростом, с азиатским разрезом глаз и шикарной чёрной косой, перекинутой через плечо.
        - Робин, - представилась она. Немного подумала и уточнила: - Генриховна.
        - Тогда я - Константин Дмитриевич, - исправился я. Подумав про себя, что Робин приходится мне ровесницей, если не младше. - Очень приятно.
        Продолжить светскую беседу нам не дали вывалившиеся в коридор ученики. Терпеть не могу подростков, вечно всё портят! Когда будем создавать свой мир, надо не забыть подсуетиться и замутить всё так, чтобы подростков там вообще не было.
        - Робин Генриховна, Сеприт сбежал! - загалдели ученики.
        - В окно выпрыгнул!
        - Сперва Йоргенсона в заложники взял, потом Карасёву, а потом вообще удрал!
        - А она там внизу ревёт стоит.
        - Ага, вот дура!
        - Да сам ты дурак! Тебя бы так схватили…
        - Тихо, ребята! - прикрикнула Робин. - Что случилось? Кто сбежал? Карасёва?
        - Нет, Сеприт.
        Робин вздрогнула и нахмурилась:
        - Сеприт?.. Что значит - сбежал?
        - Дак, в окно выпрыгнул!
        - С третьего этажа?! - ахнула Робин.
        - Ага. Во придурок, да?
        Робин побледнела на глазах.
        - Спокойно, - вмешался я, - мальчик цел и невредим.
        - Ах, - сказала Робин.
        И вдруг с неожиданной прытью рванула к лестнице. Физру она у них ведёт, что ли?.. Я побежал следом - не хватало ещё, чтобы и эта барышня меня обогнала! Я так скоро комплексом неполноценности обзаведусь. От нервов объехал Робин в первом же лестничном пролёте, оседлав перила - благо, этим искусством ещё в свои школьные годы овладел, - и успокоился.
        Выскочив из школы, метнулся к рыдающей посреди осколков стекла девчонке. Порезов на ней не наблюдалось, синяков и ссадин - тоже. Кем бы ни был этот Сеприт, а безопасные взлёт и посадку экипажу обеспечивал. И чего реветь, спрашивается?
        - Межмировой розыск! - гаркнул девчонке я. - Имя? Фамилия?
        - Мария-Луиза, - обалдело всхлипнула она, - Карасёва…
        Охренеть сочетание. Хотя, был у меня приятель по имени Людвиг Иванович Лаптев - и ничего, выживал как-то.
        - Класс? - продолжил я. - Размер ботинок?
        - Десятый «Е». Тридцать шесть с половиной.
        - Молодец, - похвалил я, - всё, свободна. Хватит реветь, иди, дальше учись. А я тут пока стекольщика вызову… Робин Генриховна, уведите учащуюся.
        - Да-да, - на школьное крыльцо выскочила запыхавшаяся Робин. - Константин Дмитриевич, а где Сеприт?
        - Убежал, - сказала Мария-Луиза. Глаза у неё снова наполнились слезами, а голос - истерическими нотками. - Робин Генриховна, он меня как схватил!.. Как прыгнул!
        - Сначала он Йоргенсона схватил, а не тебя, - вмешался кто-то из дружелюбных одноклассников, вывалившихся на крыльцо вслед за Робин.
        Слёзы из глаз Марии-Луизы тут же исчезли. Она обиженно упёрла руки в бока, но ответить дерзкому нахалу, покусившемуся на пальму первенства самой пострадавшей, не успела.
        - Робин Генриховна, что происходит?!
        На крыльце нарисовалась тётка с такой причёской и в таких очках, что могла бы не представляться. Сразу, как только открыла рот, над ней будто вспыхнула надпись: «Директор школы».
        - Я пока сама не знаю, Агнесса Витольдовна, - залепетала Робин, - Тут, вот, мужчина из межмирового ро… Константин Дмитриевич! Константин Дмитриевич, где вы?
        Я, не будь дурак, едва завидев на крыльце новое действующее лицо, сиганул в растущие возле школы кусты. И сейчас продирался по ним, от души надеясь, что не палюсь из-за качающихся над головой веток. Как бы не так.
        - Вон он! - заорали высыпавшие на крыльцо школьники. - Вон туда удрал!
        Моя решимость никогда не заводить в своём мире детей возросла и окрепла. Я ускорился, выскочил из кустов у дальней ограды и отсалютовал оттуда агентскими очками:
        - Спецоперация! Ничего не бойтесь, возвращайтесь в школу и продолжайте занятия! Не забудьте запросить в стекольной мастерской скидку - оплату работ пусть запишут на счёт межмирового розыска. Всего доброго, успехов в учёбе! - и бодрым шагом двинулся по улице прочь.
        Собирался затихариться где-нибудь поблизости и подождать Диану, но, озарённый внезапной мыслью, остановился.
        Если бы Диана поймала Сеприта, она бы уже отзвонилась. А раз не отзвонилась, значит, не поймала. И, хотя я от всей души желал ей удачи - всё-таки больше всех в нашей команде был заинтересован в том, чтобы уговорить Сеприта помочь, - что-то мне подсказывало, что вряд ли поймает.
        Так, Костя! А ну, стой.
        Диана - Дианой, этот её ниндзя - ниндзей. У них там свои разборки, а ты пока включи простую человеческую логику и подумай.
        Школа, судя по словам Дианы, была единственной ниточкой, которая вела к Сеприту. Есть, конечно, ещё домашний адрес, но что-то я с трудом представлял себе, как могут выглядеть родители ботаника-отморозка, и о чём с ними можно разговаривать.
        То есть, это я не представлял. А вот директриса выглядела тёткой очень решительной, как и положено начальнице над сотней малолетних придурков. Она явно не из тех, кто закроет глаза на такую наглость ученика, как побег из школы. Это не считая прочих мелочей, вроде выбитого окна и того, что «мальчик мог разбиться, а мне отвечать». В моём мире, помню, учителей ничто так не выбешивало, как необходимость отвечать за идиотизм учащихся - и я их негодование, в общем-то, понимал. А следовательно, как должна поступить в текущей ситуации директриса? Правильно, постараться вызвонить родителей Серпита, или кого уж он тут себе завёл в качестве замены. Учится в школе - значит, несовершеннолетний. Значит, по законам любого мира, должен существовать кто-то, кто за него отвечает. И этот кто-то должен сейчас огрести от директрисы по полной программе…
        Так, блин. А мне-то обратной дороги в школу, получается, нет. По крайней мере, официальной - если сейчас припрусь к директрисе, вопросов, чую, получу гораздо больше, чем ответов. Остаётся один путь - действовать по вдохновению. Вернусь, а там придумаю что-нибудь.
        С этой мыслью я развернулся на сто восемьдесят градусов и потопал обратно к школе.
        Шёл на всякий случай с оглядкой, стараясь держаться так, чтобы меня не заметили с крыльца. Подойдя ближе, увидел, что предосторожность излишняя: крыльцо опустело. Учеников, очевидно, загнали обратно в класс, Робин пошла их учить, а директриса - вероятно, к себе в кабинет, пылать справедливым гневом в адрес того, кого может подозревать в родственных связях с Сепритом.
        Хм-м, а здание-то школы - вполне себе типовое, у нас на районе три похожих. Творец этого мира решил, видимо, не заморачиваться, и зданий налепил, как выразилась Диана, средне-убогих. Если и внутри школы всё так же, как у нас, - а с чего бы, спрашивается, местному устройству быть другим? - то директорские окна - вон те два. Уж это я, помирать буду - вспомню. И окна, по тёплому - то ли весеннему, то ли осеннему - времени, открыты…
        Я короткими перебежками сквозь всё те же кусты добрался до окон. Замер и прислушался. Тихо. Может, соседние два?..
        Ага! Молодец, Костя. Из ближайшего окна доносился голос директрисы, она с кем-то разговаривала.
        - … то есть, кто эти люди, вы не выяснили?
        - Нет, - это голос Робин. В класс она не пошла, оказывается.
        - Плохо. Очень плохо, уважаемая Робин Генриховна. Нас ведь просили уделять этому мальчику и его связям самое пристальное внимание!
        - Да-да, я помню! Но и вы меня поймите, Агнесса Витольдовна - это было так неожиданно. Я направлялась в класс, меня сшибли дверью, молодой человек сказал, что он из межмирового розыска…
        - Этот человек предъявил документы?
        - Разумеется! Конечно, предъявил, иначе я не стала бы с ним разговаривать. И в ту же минуту из класса выбежали ребята, начали наперебой кричать о том, что Сеприт выпрыгнул в окно. Я, разумеется, побежала вниз. А дальше вы знаете.
        - Ребята говорят, что с этим человеком, якобы из межмирового розыска, была ещё какая-то блондинка?
        - Говорят, да. Но я её не видела. Девушка, судя по словам ребят, выпрыгнула в окно вслед за Сепритом. С третьего этажа - представляете, Агнесса Витольдовна?! Что я могла подумать? Мне даже в голову не пришло о чём-то расспрашивать Константина Дмитриевича, я сразу помчалась вниз.
        - Но уже не увидели там ни Сеприта, ни блондинку?
        - Нет. Никого из них не было.
        - Крайне странная история, - подвела итог директриса. - Что ж, Робин Генриховна, возвращайтесь к детям. Я уже распорядилась, чтобы учащиеся заняли другой кабинет, 3-46.
        - А Сеприт? - мне показалось, что голос Робин дрогнул.
        - А по поводу Сеприта я сейчас буду звонить.
        - Тому человеку из безопасности?
        - Разумеется. Если понадобится ваша помощь, попрошу, чтобы господин комиссар связался с вами после уроков.
        Директриса немного выждала. И недоумённо спросила:
        - Что? - Робин, видимо, не спешила уходить.
        - Агнесса Витольдовна, а что же будет с Сепритом? - Голос по-прежнему дрожит. Переживает за ботаника, надо же.
        - Для начала, насколько я понимаю, его надо найти. А что будет дальше - не наше с вами дело. Есть люди, которые разберутся с дальнейшей судьбой Сеприта гораздо лучше, чем вы или я.
        - Но…
        - Робин Генриховна. - Голос директрисы посуровел. - Я знаю, что вы всегда сочувствовали этому мальчику. Вы молоды, работа здесь - ваш первый педагогический опыт, и вам сейчас, конечно, нелегко. Но поверьте мне, дорогая - дети бывают разные. Очень разные. И некоторым из них общение с представителями службы безопасности идёт только на пользу. Это позволяет малолетним нарушителям правил не превратиться во взрослых преступников.
        - Но… - снова несмело начала Робин.
        - Всё, Робин Генриховна, - решительно оборвала директриса. - Идите в класс. Если понадобитесь, я вас вызову.
        Спорить дальше Робин, судя по всему, не решилась.
        Я услышал, как негромко хлопнула дверь. А вскоре после этого раздался голос директрисы:
        - Алло, комиссар Андерсен? Здравствуйте. Вас беспокоит директор школы.
        Глава 17
        Дослушав разговор по браслету до конца и убедившись, что директриса переключилась на повседневные дела, а следовательно, больше ничего интересного не услышу, я выбрался из многострадальных кустов. Пожелал им мысленно всяческого здоровья и, чувствуя себя индейцем на тропе войны, согнувшись в три погибели, ретировался.
        Прошагал пару кварталов, плюхнулся на качели на детской площадке и стал ждать, пока меня найдут.
        Диана позвонила минут через десять. Еще через десять она появилась на горизонте. А на рассказ у неё и минуты не ушло.
        - Кристиан модифицировал это тело. Догнать его просто так, без вспомогательных средств - нереально.
        - Это каких-таких средств? - уточнил я.
        - Ну… мотоцикла, например. Или скутера.
        - Или летающей тарелки, - закончил я. И огляделся. - Не подскажешь, куда мы свою дели?
        Диана опустила голову.
        - Я надеялась, что сумею договориться с Кристианом.
        - Он больше не Кристиан, - напомнил я. - Возможно, дело в этом. И что теперь? Есть мысли, где его искать? А главное - с помощью каких средств с ним разговаривать, когда найдём?
        Диана понурилась:
        - Меня он к себе не подпустит, факт. Действовать придётся тебе или Фионе.
        - Фиона тебе на трезвяк надействует, - проворчал я. - Круче будет только, если сначала набухается… Ладно, с этим потом решим. Где твоего Сеприта искать-то теперь?
        Диана развела руками:
        - Шарль нащупал единственную ниточку - эту школу. Есть, конечно, ещё домашний адрес, но он наверняка липовый. И нужно быть полным идиотом для того, чтобы сейчас пойти домой. А Кристиан - кто угодно, но только не идиот.
        - Да щас, - хмыкнул я, - ещё какой идиот! Не был бы идиотом - вряд ли бы ухитрился так круто вляпаться.
        Диана вскинула на меня глаза:
        - Костя?..
        - Да-да, - кивнул я. - Пока некоторые пробежками на свежем воздухе занимались, Костя разведку проводил. По пресечённой местности, между прочим. - Почесал локоть. - Исцарапался весь…
        - Не беси меня, а, - попросила Диана. - Всё, я - дура, Костя - молодец! Рассказывай, что ты выяснил?
        - То, что за твоим убогим ботаником аж целый господин комиссар безопасности следит, вот что! Когда директорша школы узнала, что пацан сбежал, она ни фига не его родителям позвонила. А как думаешь, кому?
        - Ясно, - сказала Диана. И активировала смартфон. - Фамилия?
        - Семёнов, - удивился я. - Не менял пока. Константин Стил - не звучит как-то. Тогда уж и имя менять придётся, а я как-то к своему привык.
        Диана закатила глаза:
        - Фамилия комиссара!
        - Ах, этого? Андерсен. Вот интересно, когда он твоего Сеприта догонит, тот ему про Матрицу сразу сольёт, или будет время тянуть?
        Но Диана меня уже не слушала.
        - Комиссар Андерсен, - сказала смартфону. - Межмировой розыск.
        - Директриса, зараза, ему про нас рассказала, - насплетничал я. - Что Сеприта ищут бравый крутой парень и какая-то невзрачная то ли брюнетка, то ли шатенка, которая даже по лестнице толком спуститься не может, из окон прыгает. Представляются агентами межмирового розыска.
        - О боже, - простонала Диана. - Ты ничего поумнее не мог придумать?
        - А чем тебе розыск не угодил? - обиделся я. - Очень даже приличная организация. Наверное. Хотя, конечно, если верить фильмам, профсоюз водопроводчиков для одиноких дам предпочтительнее.
        - Соответствий не найдено, - объявил смартфон, закончив мигать.
        - Ожидаемо, - вздохнула Диана. - Что ж, остаётся надеяться, что у Шарля получится лучше.

* * *
        Общественный транспорт в этом мире представлял собой гибрид троллейбуса и трамвая. Фантазия у Творца явно хромала - получился мало того, что редкостный уродец, так ещё для передвижения ему были необходимы и рельсы, и рога.
        - Он же на энергии ездит? - спросил я у Дианы, с трудом упихавшись вместе с ней в битком набитый народом, припадающий на заднюю площадку автоконструкторский кошмар.
        То, что навыком штурма общественного транспорта Диана не обладает, я выяснил, еще когда мы добирались от портала до школы. Прождав такси с полчаса и не дождавшись ничего, кроме сообщения на браслет «Машина выехала», мы попытались влезть в такого же переполненного уродца. И не влезли - из-за Дианы. Она, оказывается, представления не имела о том, как важно встать на остановке максимально близко к предполагаемой двери. Поэтому первый гибрид, пополнившись десятком баловней судьбы, уехал, а мы с Дианой остались. После этого контроль над ситуацией принял я, и в следующего монстра Диану таки впихнул. Следом за ней впихнулся сам. Ну, что сказать… никогда ещё мы не были так близки.
        Сейчас фокус с запихиванием пришлось повторить. В этот раз у Дианы получилось уже ловчее, но стояли мы по-прежнему, тесно прижавшись друг к другу.
        - На энергии, - буркнула она.
        - А зачем ему и рога, и копыта? Он от одних рогов или от одних копыт не может питаться?
        - Нет.
        - Почему?
        - Потому что Творец этого мира - законченный мудак, которому лень было думать!
        - Да ладно, не злись, - успокоил я. И, пользуясь тем, что руки Дианы тесно прижаты толпой к бокам, а у меня одна рука свободна, погладил её по щеке. - Отличная у тебя задница. Приятная, упругая! Думай о хорошем. Например, о том, что к ней прижимаюсь я, а не какой-нибудь посторонний козёл. Я-то тебе не чужой человек, всё-таки.
        Диана обернулась и посмотрела так, что я подумал - руку мне сейчас откусят по самое плечо. Но ничего, обошлось. Диана состроила пренебрежительную гримасу:
        - Да толку-то, к тебе прижиматься? Мы партнёры, договорились же.
        - Так, давай передоговоримся, - обрадовался я, - делов-то? Что ж ты раньше молчала, что тебя переполненные автобусы заводят? Давно бы сообразили что-нибудь. Тут, конечно, с позами особо не разгуляться, зато ностальгия какая! Я прям будто в юность вернулся. Подростковый петтинг, все дела… Вы что-то хотели сказать? - это я заметил, что тётка, стоящая справа от Дианы, вывернула голову и смотрит на нас во все глаза.
        Тётка побагровела и отвернулась. И даже ухитрилась отступить в сторону - видимо, не желая соприкасаться с подобной мерзостью.
        Уф-ф, аж задышалось свободнее.
        А Диана нежно улыбнулась и приблизила губы к моему уху. Низким, бархатным голосом прошептала:
        - Даже если Шарлю придётся всю ночь сидеть в местном информатории, я заставлю его найти контору по прокату машин. Клянусь.
        - Хочешь в машине? - восхитился я.
        - Хочу, чтобы у тебя было отдельное кресло.
        Мою руку стиснул железный захват. Всё так же нежно улыбаясь, Диана сняла её со своей талии.

* * *
        Наша остановка была конечной. Гибрид тут разворачивался, а люди, вывалившиеся из его нутра, устремлялись к стоящим в отдалении многоэтажкам.
        Мы с Дианой немного потоптались на остановке. Дождались, пока скроется из виду последний пассажир, и пошли в сторону, противоположную домам - на поросший бурьяном и островками кустов пустырь.
        Не знаю уж, где проводил свободное время Творец этого мира, но в пустырях он шарил явно лучше, чем в транспорте. Офигительный пустырь получился. Очень натуральный, прямо классика. Кучи строительного мусора высотой от горки песка для детских куличиков до пирамиды Хеопса. И какое только дерьмо вокруг этих куч не валяется - от пустых сигаретных пачек и старых покрышек до разбитых унитазов и тракторных рессор. В общем, не дай бог в темноте сунуться - не шею, так ноги переломаешь.
        - Неужели Шарль не мог портал где-нибудь ещё приткнуть? - буркнул я, едва не споткнувшись о торчащую из земли арматурину - не разглядел её в сухой траве. - В школе нельзя - так вкрячил бы между домами, в подворотню! Всё равно портал только твоим смартфоном открыть можно.
        - Не мог, - отрезала Диана. - Открытие портала создаёт колебания поля, объясняла же. Отправив нас прямиком в школу, Шарль и так серьёзно рисковал. Радиус захвата у полицейских радаров - до ста метров, проедут мимо по улице - срисуют как не фиг делать. И люди, опять же. Детки в прятки играют, поссать отошёл кто-нибудь, парочка обжимается - да мало ли на кого напороться можно. Открыв портал прямо в школе, Шарль совершил ошибку, нам с тобой повезло, что обошлось без последствий. А сейчас он выбрал для портала идеальное место.
        - Угу, - кивнул я, обходя кучу засохшего дерьма, - просто шикарное.
        Нас вёл Дианин смартфон, других ориентиров не было - если не считать кружащего над свалкой ворона.
        - Гррррримуэль! - заметив нас, с надеждой заорал он и спикировал мне на плечо.
        - Прости, брат, - покаялся я. - Гримуэля не нашли. Потом поищем, ладно? А сейчас нам другой парень нужен. Вот, прям до зарезу.
        - Рррразведка, - разочарованно сказал ворон. И снова взлетел - не теряя, видимо, надежды рано или поздно высмотреть на горизонте Гримуэля.
        - Пришли, - сказала Диана и остановилась.
        Через секунду перед нами возник радужный овал. Мы шагнули в него и оказались на борту корабля номер 1289/CXW-«Элегия».
        После восторженного конфетно-букетного периода отношения Шарля-корабля и смартфона Дианы перешли на новый уровень. Они образовали союз, плодом которого стала возможность пробивать портал в любую точку земной поверхности любого мира. С рядом оговорок, правда: Шарль-корабль должен был находиться на той же самой земной поверхности, исполнять этот фокус с орбиты у него пока не получалось - во-первых. Во-вторых, портал пробивался на четыре целых две десятых секунды и ни миллисекундой больше; если ты не успевал за это время в него шагнуть - твои проблемы. Ну и, наконец, пройти через портал мог только один человек. То есть, сделать это вдвоём с Дианой нам бы не удалось - портал глотал за раз только одного, второго, как со вздохом объяснил Шарль, «не тянул». Поэтому первым в портал шагнул я, а Диана материализовалась на борту «Элегии» позже.
        Шарль обещал, что недостатки он, безусловно, устранит, но не вот прям щас. Вот прям щас у нас имелись другие проблемы - починка меня, например. Спина, честно говоря, начала побаливать, ещё когда Диану на качелях ждал. Пока ехали на пустырь, было терпимо, хотя ныло всё сильнее. А шагнув на борт корабля, я почувствовал, как правую ногу прострелило от бедра до самой пятки. Скривившись, привалился плечом к стене.
        - Костя! - подскочила Фиона. - Что с тобой? Ты ранен?
        - Ревматизм замучил. Накапай болеутолящего, а? Граммов сто, а лучше двести.
        - Филеас, отведи его в каюту, - строго приказал Шарль. - Ему нужно обработать спину и сделать укол.
        Появившаяся из портала Диана застала нас с Фионой ковыляющими в обнимку к каюте, в позе «брось, командир». Подскочила и обняла меня с другой стороны.
        - Девочки мои, - умилился я, - вы у меня такие лапушки! Обожаю вас.
        - Раствор для обработки Филеас уже приготовил, - сказал Шарль. - Я догадывался, что к вечеру Косте станет хуже. Должен заметить, что ты на удивление долго продержался, я думал, вы вернётесь раньше.
        - Я закалённый, - похвастался я. - Меня с детства готовили в гонщики! Прожектора над кроваткой включали и сирену врубали на всю мощь.
        - Бредишь? - Фиона испуганно заглянула мне в глаза.
        - Да нет, - успокоила Диана. - Херню несёт, как обычно. Не обращай внимания.
        Вдвоём с Фионой они усадили меня в каюте на койку. И одновременно потянулись к моей груди, расстёгивать рубашку.
        - Браво, - оценил я - когда девчонки, столкнувшись руками, ойкнули. - На бис, пожалуйста! Только давайте, я лягу, чтоб удобнее было? Лайфхак: одна может сверху расстёгивать, другая снизу. Налетай, - и осторожно лёг на бок.
        Глава 18
        - Ой, - сказала Фиона. Она стащила с меня рубашку.
        - Что там? - Я, уложенный на живот, попытался оглянуться и разглядеть спину. Ни хрена не увидел, конечно.
        - Эти штуки… Они, по-моему, ржавеют.
        Диана согнулась надо мной, тронула одну из заклёпок. Я поморщился.
        - Больно? - Диана виновато погладила меня по плечу.
        - Нормально. Это я от удовольствия.
        - Прости… Шарль, у него заклёпки размягчаются, - доложила Диана. - Как будто пластилиновыми становятся.
        - Все? - спросил Шарль.
        - Нет. - Диана осторожно прошлась пальцами по моей спине. - Две из девяти.
        - Хорошо.
        Я обрадованно вскинул голову. Диана с Фионой тоже повернулись к монитору, стоящему на полу:
        - Правда?!
        Шарль, в общем-то, и через динамик нормально общался, но девки зачем-то приволокли в каюту монитор. Наверное, им казалось, что так надёжнее.
        - Я имел в виду - хорошо, что всего две, - уточнил Шарль. По монитору побежали виноватые разводы. - На самом деле, конечно, ничего хорошего. Шунты, помещённые в Костино тело, начинают разлагаться. Я пытаюсь притормозить это процесс, как могу - Филеас под моим наблюдением приготовил раствор. Если пропитывать им шунты, это замедлит разложение. Но, к сожалению, всего лишь замедлит. Остановить распад нереально.
        - А когда они совсем разложатся, то что? - спросила Фиона.
        - Не волнуйтесь, я позаботился об этом, - успокоил Шарль. - Покопался в местной информационной сети. Нашёл магазин медицинского оборудования, где продают инвалидные кресла. На мой взгляд, вполне удобные. Можете потом посмотреть, я отобрал три модели. Одну - на тот случай, если у Кости откажут только ноги, другую - на случай, если еще и руки, а третью…
        - Спасибо, брат, - поблагодарил я. - И что б я делал без твоей заботы? А гроб не присмотрел заодно?
        - Ну зачем же гроб? - обиделся Шарль. - Мы похороним тебя, как настоящего пилота! Оденем в погребальные одежды, включим траурную мелодию, зависнем в пространстве между мирами и торжественно откроем шлюз.
        - Я могу прочитать «Реквием»! - вдохновилась Фиона.
        - Requiem aeternam dona eis, Domine,
        Et lux perpetua luceat eis…
        - Погоди ты, - отмахнулся я. Потребовал у Шарля: - А ну, покажь одежды! - Знаю я их - напялят какие-нибудь гейские шаровары, как на Планете Невест, а ты потом после перерождения отмахивайся, что не такой.
        - Прекратите! - возмутилась Диана. - Что вы за бред несёте? Мы найдём Кристиана, и он всё починит. Как новенький будешь, Костя, не переживай.
        - Ну всё-то, допустим, не надо, - с сомнением проговорил я. - Всё у меня, слава богу, и без твоего Кристиана работает. А то, что ты проверять не хочешь…
        - Ой, хватит, - оборвала Диана. Повернулась к Фионе: - Где там этот раствор? Займись пока Костей. Шарль, - она села на пол рядом с монитором, - нужно отыскать одного человека. Возможно, с его помощью получится выйти на Кристиана. У моего смартфона не получилось - может, ты?
        - Что за человек? - деловито спросил Шарль.
        - Комиссар Андерсен из межмирового розыска.
        Мне казалось, что, если бы Шарль мог, он бы присвистнул. Грустно сказал:
        - Диана, дорогая моя. Вот уж от тебя, прости, не ожидал! Ты ведь работала в Альянсе. И не хуже меня знаешь, что означает «комиссар Андерсен».
        - Что? - одновременно спросили мы с Фионой.
        - Ничего, - грустно сказал Шарль. - Ровным счётом ничего! Под этим именем может скрываться кто угодно. Вряд ли это даже рабочий псевдоним, скорее всего имя, выдуманное на ходу, так сказать, для одноразового использования. С тем же успехом он мог бы назваться Смитом, Штейном или Хайзенбергом. Пытаться найти в информатории «комиссара Андерсена» - это примерно как искать в тёмной комнате чёрную кошку, которой там нет.
        Я посмотрел на Диану. Она опустила голову - видимо, Шарль всё сказал правильно. Фиона вздохнула и откупорила пузырёк с раствором.
        - По четыре капли на каждую заклёпку! - напомнил Шарль. - И аккуратнее, пожалуйста, постарайся не задеть живые ткани.
        От слова «живые» мне стало не по себе. Это они пока живые. А потом… бр-р-р, лучше не думать.
        - Как вы вышли на этого комиссара? - вернулся к расспросам Шарль. - Где вообще взяли это имя?
        Диана повернулась ко мне:
        - Костя?..
        - Да не выходили мы на него, - буркнул я. - Я его в глаза-то не видал, только слышал, как директриса ему по браслету звонила.
        - По браслету? - заинтересовался Шарль. - Ну, это уже кое-что! Если бы вам удалось раздобыть номер этого Андерсена, с такой информацией уже можно работать. Где номер браслета, там и место жительства, и рабочий компьютер, и прочие данные… Кстати, я не уточнил: а зачем вам этот комиссар?
        - Он пасёт Кристиана, - объяснил я. - Тот, видать, чего-то накосячил. И когда успел? Меня в его годы даже участковый не разыскивал.
        - Думайте, - сухо велел Шарль. - С межмировым розыском шутки плохи. Если этот Андерсен отыщет вашего Кристиана раньше, чем вы, тут уж я точно ничем не смогу помочь.
        - Костя, - позвала Диана.
        - У?
        - А с директрисой ты совсем по-идиотски расстался? Нормальным человеком прикинуться уже не получится?
        - Ну… - Я задумался. - Только если зоологом каким-нибудь. Скажу, что в кусты сиганул, потому что ценную бабочку увидел.
        - Бабочек изучают не зоологи, а лепидоптерологи, - поправил Шарль. - А зачем ты сиганул в кусты?
        Диана мрачно посмотрела на меня.
        - Полагаю, теперь это уже неважно, - процедила она. - В директора школ абы кого не берут. После кустов эта дама с Костей иначе, как в присутствии того самого комиссара Андерсена, даже здороваться не станет.
        - Да и пожалуйста, - проворчал я. - Прям, можно подумать, саму её в кусты затащил! - Хотя в глубине души понимал, что Диана права. Пытаться выцыганить какую-то информацию из директрисы - однозначно дохлый номер. Там на лбу написано, что кремень, а не тётка, не то, что милашка Робин…
        Так. Стоп.
        - Девочки, - торжественно сказал я. - А ну, погладьте-ка мою самую стильную рубашку и подберите к ней самый красивый галстук! Чую, у меня ответственное свидание намечается.
        - Рад за тебя, - сварливо проворчал Шарль. - Только, будь любезен, организовывай такие мероприятия где-нибудь в другом месте. В прошлый раз, когда ты привёл принцессу и устроил тут первую брачную ночь, я чувствовал себя крайне некомфортно! Филеас, полагаю, тоже. Мы живём вместе, так давайте уважать личное пространство друг друга. Хотя, безусловно, твоё желание вдохнуть напоследок полной грудью я понимаю. В какой-то степени даже разделяю - всё-таки, в большей части воплощений тоже был мужчиной. А тебе не так уж много осталось.
        Тут в каюте повисла тишина.
        Фиона перестала капать раствор, Диана побледнела и уставилась на меня. Я откашлялся - почувствовал вдруг, что горло перехватило.
        Попросил:
        - А конкретнее?
        - По моим прикидкам, при оптимистичном раскладе у тебя около трёх дней, - сказал Шарль. - По пессимистичным…
        - Так, всё! - оборвала Диана, - никаких пессимистичных раскладов. - Повернулась ко мне: - Что ты там нёс насчёт свидания?

* * *
        Раздобыть информацию о милашке Робин оказалось на порядок проще, чем о неведомом комиссаре Андерсене. Номер школы - преподавательский состав - Робин Генриховна - через полчаса Шарль знал номер её браслета и домашний адрес.
        - Сразу к ней поехать или сначала позвонить? - задумался я. - А, поеду сразу! Ну его, этот секс по телефону. Девочки, так где там моя самая стильная рубашка?
        - У тебя одна рубашка, - напомнила Фиона, - которую мы купили сегодня утром. И я её только что в стиральную машину засунул, потому что там ржавые подтёки на спине.
        - Бардак, - возмутился я. - Две женщины в доме, а единственному мужику одеться не во что.
        - Во-первых я тоже мужчина, - с достоинством напомнила Фиона, - а во-вторых, мы появились в этом мире только сегодня. Если кому-то нужна одежда помимо той, которую заказали, об этом нужно было сразу предупредить.
        Утро действительно началось с суеты - из одежды у нас была одна оранжевая спецовка на всех, и ещё кое-какое барахло в каюте у Шарля. Худо-бедно одежда Шарля подходила только Диане - на меня она не лезла, на Фионе болталась. Разгуливать и дальше в простынях, как в мире Яичницы, мы тоже не могли. Это там наш облик никого не смущал - то есть, смущал, конечно, но не из-за одежды. С тем же успехом мы могли бы ходить голыми или в рыцарских доспехах - яйца вряд ли заметили бы разницу. А в этом мире простыни однозначно бы не проканали, поэтому утром пришлось заказывать одежду. Шмотки привёз курьер на остановку недотроллейбуса. С курьером встречалась Диана, напялившая на себя спортивный костюм, извлечённый из чемодана Шарля.
        Разнообразием выбора местное население не баловали. С курьерской доставкой я получил серые штаны, вроде тех, которые выдавали на работе, хорошо хоть без логотипа автосервиса на заднице, а Диана - юбку из похожей материи, длиной чуть ниже колена. Мне пришлось подтягивать штаны ремнём, Диана, ругаясь сквозь зубы, с горем пополам приспособила к себе юбку - так, чтобы та не болталась на талии. Еще нам привезли рубашки - мне тёмно-синюю, Диане голубую, обе с белыми пуговицами, пришитыми чёрными нитками, и головные уборы - мне серую кепку, похожую на те, какие носили при социализме, а Диане - голубую косынку из той же эпохи. Увидев косынку, Диана заскрипела зубами, но повязала - Шарль сказал, что появляться на людях без головного убора в этом мире не принято.
        Я до последнего подозревал, что Шарль, собака, научился таки троллингу - от ворона, не иначе, - но, когда мы с Дианой вышли на улицу, убедился, что искусственный интеллект не соврал. Люди были одеты так же, как мы - кепки, косынки, убогие штаны и юбки, с небольшими отклонениями в цветовой гамме. А сейчас, как выяснилось, у меня даже эту сиротскую одежонку отобрали.
        - Вытащи обратно, - потребовал я, - похожу нестираный, ничего страшного. На тёмном не видно.
        Диана нахмурилась::
        - Ты что, серьёзно собрался куда-то идти в таком состоянии?
        - Нет, ну что ты. Я здесь полежу, подожду, пока три дня пройдут.
        Я осторожно попробовал перевернуться на бок. Спина не болела. Пошевелил ногами - вроде, никуда не отдаёт. Поставил ноги на пол.
        - Шарль, - обиженно позвала Фиона, - он уйти хочет!
        - Вижу, - сказал Шарль. - Раствор и уколы подействовали, и наш Костя снова чувствует себя героем.
        - А ничего, что уже вечер? - спросила Диана.
        - Ну, вечер, - пожал плечами. - Тем более хорошо, порядочные девушки в это время дома сидят. Сколько сейчас по местному, часов пять?
        - Пять часов двенадцать минут, - сказал Шарль.
        Я кивнул:
        - Во, в самый раз. Пока доберусь, семь будет, - и поднялся.
        - Давай, я схожу к твоей Робин? - предложила Диана, - раз уж тебе так неймётся, что до завтра подождать не можешь?
        - Или я, - пискнула Фиона.
        - Угу, - кивнул я. - Давайте, может, вместе сходите? Одна ей с ноги зарядит и пистолет к виску приставит, а вторая на стрёме стоять будет, хвостом махать. Вообще без палева… Нет уж. Меня Робин, по крайней мере, уже видела, испугаться не должна. Если вдруг что, я ей ещё раз права покажу. А у вас даже прав нету… Шарль, сколько у меня времени до того, как опять скрутит?
        - Часов восемь. Может бы, десять. Тут сложно сказать, всё зависит от ресурса твоего организма.
        - Окей, - решил я, - успею. - Подошёл к стиральной машине и вытащил из неё рубашку.
        Глава 19
        Диана всё-таки увязалась со мной. Сказала, что подождёт на улице и будет страховать. Как именно, я не понял, да, честно говоря, и не спрашивал. Упрёмся - разберёмся. Меня интересовало другое.
        - Слушай. А этот твой Кристиан - он кто, вообще?
        Мы с Дианой, озираясь по сторонам, чтобы ни на кого не напороться, вышли с пустыря, дождались калечного недотроллейбуса и сели в него. Причём, наконец-то сели в буквальном смысле - в ту сторону, куда нам было нужно, народ уже не набивался, все ехали в противоположную. Поэтому мы даже на сиденья спокойно плюхнулись.
        - То есть, я помню, что подпольный хирург, а по совместительству твой бывший напарник, но можно как-то поподробнее? Всё-таки не каждый день встречаешь шестнадцатилетнего задрота, который может авторучкой насмерть заколоть и с третьего этажа сигает, как с табуретки.
        - Кристиан должен был стать Творцом, - неохотно сказала Диана. И надолго замолчала.
        Нехорошо так замолчала, как будто вспоминала что-то тягостное. Я уже собирался ткнуть пальцем в окно и заорать: «Смотри, дирижабль летит!» или ещё что-нибудь дурацкое, но тут Диана отмерла и проговорила:
        - Я про него, на самом деле, не так уж много и знаю. Нас свели, когда я пыталась спасти отца. Папа умирал, - и отвернулась, глядя в окно.
        Я уже и не рад был, что разговор завёл. Обнял Диану за плечи, попробовал встряхнуть:
        - Ладно, слушай. Хрен с ним, с твоим Кристианом. Мне не очень-то и интересно, на самом деле.
        Но Диана меня, кажется, не услышала. Повторила, сглотнув:
        - Папа умирал. Ему нужна была сложная операция. Обратиться в клинику мы не могли, потому что… неважно. В общем, мы уже почти отчаялись, но тут один папин знакомый рассказал про Кристиана. У него была своя клиника. Но, такая… неофициальная. Операции, которые он проводил, разрешено делать только Творцам. А лицензии Творца у Криса не было. Там какая-то мутная история - он то ли бросил учёбу, то ли начал изучать что-то незаконное, и его выгнали, но, в общем, был на потоке самый талантливый студент - и пропал. А лет через десять появился не менее талантливый хирург, умеющий делать операции любого уровня сложности. Крис буквально создавал людям новые тела. В основном специализировался на пластике, и обращались к нему - понятно, кто, но папин знакомый сказал, что, возможно, он сумеет помочь и нам. Так мы познакомились. Но только было уже поздно. Кристиан сразу сказал, что в случае с папой он бессилен. Всё, что может сделать - это немного продлить папе жизнь. Мы выиграем недели две, может быть, три. Мы согласились - две недели лучше, чем ничего. Я почти всё время проводила в клинике. И когда на неё напали
альянсовцы, тоже была там. Медицинский персонал Крис не держал. Он никому не доверял - не зря, как потом выяснилось. Пациентов у него было немного, и, если Крис клал кого-то в стационар, предупреждал, что при больном должен находиться родственник или другой близкий человек, который сможет помогать во время процедур. Когда напали альянсовцы, мы с Крисом и папой были в лаборатории. Альянсовцы окружили здание, бежать мы не могли. Да я бы и не стала бежать, не бросила бы папу. И Крис тоже бежать не пытался - понимал, что шансов нет. Он догадывался, что Альянс вот-вот выйдет на его след. Собирался перебазировать клинику в другой мир, но не успел. Крис схватил шприц, наполнил его каким-то препаратом и воткнул себе в плечо. Потом посмотрел на меня, разбил ещё одну ампулу и снова наполнил шприц. Я не успела спросить, что это - Крис подскочил ко мне, схватил за руку, а в следующую секунду альянсовцы выбили дверь. Крис сделал мне укол за секунду до того, как они начали стрелять. Они парализовали всех, кто находился в клинике, восемь или девять человек. Нас покидали в фургон и повезли к порталу. Я очнулась в
фургоне. Чуть не заорала - показалось, что лежу в окружении мертвецов. Но Крис был наготове, он очнулся раньше меня. И, как только я зашевелилась, зажал мне рот. Уколы, которые он нам сделал, нейтрализовали парализующее вещество. А папа умер, ещё в палате. Его сердце не выдержало выстрел из парализатора. Так в одночасье мы с Крисом лишились главного, ради чего жили: он - клиники, а я - человека, которого любила больше всего на свете. Мы взломали дверь фургона и бежали. - Диана замолчала.
        Я тоже молчал. Бывают такие моменты, когда даже мне сказать нечего - хотя в это, наверное, сложно поверить.
        Недотроллейбус остановился, водитель пробурчал название очередной остановки.
        - Выходим! - встрепенулся я.
        Мы вышли.
        Дальше, судя по карте, которую распечатал Шарль, нужно было пересаживаться на другой недотроллейбус, либо с полчаса идти пешком. Опыт проживания в своём мире подсказывал, что, если мы пойдём пешком - недотроллейбус нас догонит максимум через пять минут. А если останемся на остановке, он и через полчаса не придёт. Я сказал об этом Диане.
        - Пошли пешком, - решила она.
        Мы пошли. Естественно, через пять минут мимо проехал нужный недотроллейбус.
        Мы переглянулись. Я развёл руками - предупреждал, мол.
        - Ладно, - сказала Диана. - Давай верить, что на сегодня это последняя неудача.
        Вот, хоть через плечо плевала бы, что ли, когда так говорит! Неудача оказалась ни хрена не последней.

* * *
        Робин жила на окраине города. Чем дальше мы с Дианой удалялись от центра, тем ниже и грязнее становились дома. И тем больше среди них попадалось заведений с надписями типа «Танцевальный клуб», «Музыкальный клуб», «Клуб любителей искусства». Надписи переливались яркими огнями, из «клубов» доносилась музыка и подозрительные запахи, рядом с «клубами» топтались стайки молодёжи с сигаретами, в лихо заломленных набекрень кепках и ярких косынках, а двери охраняли внушительных размеров мордовороты в кожаных куртках. Кого попало в «клубы», видимо, не пускали.
        Под конец нашего пути уже и «клубы» перестали попадаться, и пошел совсем уж частный сектор - домики в один, редко - два этажа, разной степени перекошенности, обнесённые заборами разной степени ветхости. На улице стемнело. В домах зажигали свет, навстречу начали попадаться подозрительные личности.
        Первая личность похабно поулыбалась, но, покосившись на меня, решила пройти мимо. А в следующей идущей навстречу компании личностей оказалось аж трое.
        - Ко-ко-ко, какая цыпа! - обрадовался Диане один - видимо, главный. И неуловимым движением объяснил двум другим, что меня нужно нейтрализовать.
        Парни синхронно двинулись ко мне.
        - А ты знаешь, братан, кого в моём мире называют петухами? - поинтересовался у главного я. Мысленно уже прикидывая, которого из двух его приближающихся попутчиков отоварю первым.
        Интересная у меня тут, в Сансаре, жизнь, всё-таки, в своём мире так часто драться не приходилось. Хотя, конечно, в своём мире у меня и таких девушек, как Диана, не было. То есть, конечно, если совсем уж разобраться, то Диана мне как бы и не девушка, а, скорее, боевой товарищ. И свою боевитость не устаёт доказывать.
        Диана спокойно, доброжелательно улыбаясь, подошла к главарю - с подозрением смотрящему на меня. Что означает в моём мире слово «петух» этот парень, похоже, действительно не знал и слегка озадачился. На приближающуюся Диану не смотрел - все силы разума сосредоточились на том, чтобы придумать достойный ответ мне. А зря.
        Диана, всё так же приятно улыбаясь, зарядила главарю прямым в нос. Потом коленом добавила в пах. И с разворота врезала по уху одному из приспешников главаря, бросившемуся на выручку. Вслед добавила ногой. Второму приспешнику прилетело в челюсть от меня.
        - Приятного вечера, - оглядывая компанию, сказала Диана.
        С трёх сторон стонали и матерились. Дать сдачи никто не пытался - видимо, слишком офигели. Не ожидали от приличной с виду парочки такой прыти.
        А Диана откуда-то достала пистолет - в декольте прятала, не иначе. Ну, или телекинез освоила - больше ей неоткуда было его достать. Внушительно обвела стволом всех троих по очереди.
        - Не надо нас провожать, - ласково попросила она, - мы знаем дорогу. Я понятно выражаюсь?
        Главарь прошипел что-то вроде «С-с…».
        - Рада поговорить с умным человеком, - любезно улыбнулась Диана. - Идём, - и взяла меня под руку.
        Мы скромно засеменили по улице.
        - Врать нехорошо, - удалившись от гопников на достаточное, чтобы не услышали, расстояние, пожурил я.
        - В смысле?
        - Дак, в прямом. Дороги-то мы не знаем.
        Я вытащил из заднего кармана штанов карту, развернул. Заглядывал в неё уже не в первый раз, наизусть успел выучить.
        - Нам нужен дом семнадцать, блок шесть. - Кивнул на ближайшую к дороге развалюху: - Вон дом семнадцать. - Покосившуюся табличку с облупленной цифрой «17» на доме действительно можно было разглядеть. Но ничего, кроме этих цифр, на табличке не было. - Видишь, без блока. И где тут искать шестой?
        Диана тоже заглянула в карту. Покрутила головой, неуверенно ткнула пальцем:
        - Там… Наверное.
        Мы свернули во двор. Здесь было гораздо темнее, чем на улице, светящиеся окна отступили в глубину. Об изобретении человечеством фонарей местное население, похоже, вообще не слышало.
        К показавшейся вдали тени мы с Дианой, переглянувшись, метнулись наперегонки:
        - Подождите, пожалуйста!..
        - Стойте!..
        - Нам нужен дом семнадцать, блок шесть!..
        - Не подскажете?..
        - Ой, не бойтесь, мы не грабители!..
        Последняя фраза, похоже, окончательно убедила тень в том, что доверять нам не стоит. Тёмная фигура на мгновение замерла на месте, а затем ринулась обратно - туда, откуда пришла. А ещё через мгновение Диана ахнула:
        - Крис! - и бросилась догонять фигуру. По летящей походке опознала, не иначе.
        Я сперва поломился было за ними. Но хватило меня ненадолго: Диана и Кристиан скрылись из виду едва ли не быстрее, чем днём, когда выпрыгнули из окна.
        Рассудив, что толку в погоне от меня немного, я решил вернуться, пока не заблудился. А вернувшись, почти сразу обнаружил искомый блок шесть - он, оказывается, стоял сразу за блоком одиннадцать, который стоял у дороги. Ну, по убогой логике убогого мира - нормально, чё.
        Выглядел блок шесть, по сравнению с остальными домами, неплохо. В нём приветливо светились два окна, украшенные кружевными занавесками, на каждой ступеньке крыльца был расстелен аккуратный половичок, а к двери прикручены ящик из желтого металла с надписью «для писем» и табличка из такого же металла с красивыми, строгими буквами: «Генрих Миллер. Д-р фр. линг. спец.».
        Папа Робин, видимо - если судить по отчеству. Больше-то ничего не понятно… Блин, вот только папы мне и не хватало! Почему-то даже в голову не пришло, что Робин может с родителями жить.
        Я сел на перила крыльца, поболтал ногами. Подумал, ещё поболтал.
        Диана не появлялась. Ладно, подожду немного, а там посмотрим. Может, повезёт, и сумеет она поймать своего Кристиана - тогда к Робин заходить не придётся. Хоть и жаль, девчонка симпатичная. И вот интересно, кстати, зачем тут этот Кристиан-Сеприт шарахался? Тоже живёт где-то неподалёку? Или…
        - Константин Дмитриевич? Что вы здесь делаете?!
        Я от неожиданности чуть с перил не свалился. Обернулся. И увидел, что в доме распахнулось окно. На меня смотрела изумлённая Робин.
        Глава 20
        Примерно секунду я тоже обалдело пялился на Робин. На языке крутилось почему-то:
        «Папаша дома?.. Да?.. Ну, тогда я пойду, пожалуй» - не складывалось у меня как-то в последнее время с отцами девушек. Но сумел взять себя в руки. Прижал палец к губам:
        - Тс-с! Тише, пожалуйста. Полицейская операция.
        Я соскочил с перил и заглянул за угол дома. Развернулся, дошёл до другого угла, заглянул за него. Закончив с представлением, вернулся на крыльцо. И не терпящим возражений тоном сказал Робин:
        - У меня есть к вам несколько вопросов. Разрешите войти?
        - Не разрешаю, - отрезала она.
        Я от неожиданности чуть рот не открыл. Днём-то она со мной вполне миролюбиво общалась - и вдруг на тебе. Я понял, что отчётливо слышу в голосе Робин неприязнь.
        - Что вам угодно?
        - Мои вопросы касаются вашего ученика, Крис… то есть, Сеприта. Может, вы всё-таки позволите мне войти? Это конфиденциальная информация.
        - У меня нет секретов от соседей, - объявила Робин. И посмотрела на светящиеся окна дома напротив. Так горделиво, что я ясно представил себе сидящую по ту сторону окна соседку-сплетницу, которую хлебом не корми - дай перемыть кости молодой красивой девчонке. - Задавайте свои вопросы здесь.
        - Госпожа Миллер, - с нажимом сказал я, - безмерно рад за вас и ваши доверительные отношения с соседями, но у меня есть служебная инструкция. И когда я говорю «конфиденциальная информация», имею в виду её предписания. Откройте, пожалуйста, дверь и не вынуждайте меня просить вас проследовать для беседы со мной в… другое место.
        Блефовал я, конечно, жёстко. Если бы Робин сказала: «Да пожалуйста, идёмте», представления не имел бы, что делать дальше. Но дуракам везёт.
        - У меня очень мало времени, - заявила Робин. - Я могу уделить вам не больше двадцати минут.
        - Угу. Вот и Розалинда так говорила, - кивнул я. - Спешу, мол, пообещай, что быстро! А в итоге всю ночь не спал.
        Робин приподняла брови:
        - Не понимаю, о чём вы. Я не знаю никакую Розалинду.
        - Да понятное дело, не знаете, - буркнул я. - Вы ж не холостяк на выданье, с чего вам её знать?
        - Что, простите?
        - Ничего. Говорю, управлюсь за двадцать минут, не вопрос. И не таких уламывал. Откройте, пожалуйста, дверь, госпожа Миллер.
        Робин, ещё немного поколебавшись, исчезла из окна.
        Через минуту в замке входной двери заворочался ключ. Я удивился тому, как тихо он повернулся - если бы не стоял рядом, не услышал бы.
        Дверь распахнулась, из дверного проёма хлынул свет.
        - Проходите, - сказала Робин.
        Я не заставил себя уговаривать. Шагнул через порог.
        Робин закрыла дверь. Предупредила:
        - Дальше прихожей я вас не пущу, у меня не прибрано. Я собиралась ложиться спать.
        - В семь часов вечера? - удивился я.
        - Я рано ложусь, устаю на работе. И встаю тоже очень рано.
        - Ясно, - сказал я.
        Разглядывал прихожую, пытаясь сообразить, живёт Робин с родителями или всё-таки одна. По всему получалось, что одна - верхняя одежда на вешалке и обувь под вешалкой вряд ли могли принадлежать кому-то, кроме молодой девушки.
        Узкий коридор налево от прихожей вёл, вероятно, на кухню. Прихожая соединялась с довольно просторным холлом, помещения разграничивали занавески с помпончиками. В глубине холла я увидел две закрытые двери в комнаты. А занавесь с правой стороны сорвалась с карниза, и её угол подвязали веревочкой к кое-как вбитому в стену гвоздю.
        Это окончательно убедило меня в том, что мужских рук в доме не водится. Мужик не стал бы ничего подвязывать, он попросту починил бы карниз. Не сразу, конечно, а лет через пять, - дождавшись, пока дражайшая половина прогрызёт мозги по самое не могу - но тем не менее. То есть, если Генрих Миллер тут когда-то и проживал, то давно закончился.
        Робин не пустила меня даже в холл, мы так и топтались в прихожей.
        - Слушаю вас?.. - Она прислонилась к стене и скрестила на груди руки.
        Болтать по-дружески - на что я, признаться, сильно рассчитывал - явно не была расположена. И что её за муха укусила, интересно? Нормальная ведь была.
        - Мои вопросы касаются вашего ученика, Сеприта.
        - Я поняла. Спрашивайте.
        - Вы давно его знаете?
        - Полтора учебных года. С тех пор, как пришла на работу в эту школу.
        - Вам не казалось, что Сеприт… э-э-э… чем-то отличается от других ребят? Не замечали в его поведении ничего странного?
        - Сеприт - сложный мальчик. - За полтора года Робин определённо успела поднатореть в учительских формулировках.
        О себе я тоже не раз слышал, что сложный мальчик. Этим словосочетанием принято было заменять то, что на самом деле хотел сказать обо мне моим родителям учитель, но не мог из-за требований профессиональной этики.
        - В чём же заключалась сложность?
        - У него не складывались отношения с одноклассниками.
        - Почему?
        - Вероятно, из-за замкнутости Сеприта.
        Ну да, ну да. Ни фига не из-за того, что несчастного ботаника, пользуясь его безответностью - а до меня уже дошло, что это было частью маскировки, - пинали все кому не лень.
        - А вам никогда не приходило в голову, что Сеприт - не тот, за кого себя выдаёт?
        Мне показалось, или Робин вздрогнула? Хотя быстро взяла себя в руки:
        - Нет. Не приходило. Вообще, стыдно признаться, но я никогда не обращала на этого мальчика особого внимания. По моему предмету он учился не хуже других, а отношения ребят между собой - это то, на что должен обращать внимание, в первую очередь, классный руководитель.
        - А напомните, пожалуйста, какой предмет вы преподаёте? - заинтересовался я.
        - Изящную словесность.
        Н-да. А есть ещё неизящная, что ли? Дворово-подворотная? Пф, такую я и сам преподавать могу! Как говорится, в совершенстве владею двумя языками: русским и плохим русским… Ладно, пока замнём для ясности.
        - Вчера, когда я сказал вам, что Сеприт выпрыгнул из окна, вы не удивились. - Я только сейчас сообразил, что Робин действительно не удивилась. Напугалась - да, но я был готов спорить на что угодно: поверила мне сразу. - Почему? Вы откуда-то знали, что этот парень может спрыгнуть с третьего этажа?
        - Что за вздор! - возмутилась Робин. Так натурально, что я понял: притворяется. - Откуда я могла об этом знать?
        - Вы ни о чём меня не спрашивали, ничего не уточняли. Вскочили и побежали вниз.
        - Сеприт - мой ученик, - отрезала Робин. - Моя обязанность, как учителя, оказать ему первую помощь.
        - Вы не знаете, куда он мог убежать?
        - Представления не имею. Попробуйте связаться с его родными, уверена, что они знают больше, чем я.
        - А кто… - Я прикусил язык. Допрос Робин предполагал, что я в курсе, кто такой Сеприт, и что там у него за родные. - То есть, я хотел спросить: вы когда-нибудь бывали у него дома? Общались с его родственниками?
        - Разумеется, нет! - отрезала Робин. - У меня не было для этого никаких оснований! Послушайте, Константин Дмитриевич. Я - всего лишь учитель Сеприта. Рядовой педагог, даже не его классный руководитель. Честно говоря, не понимаю, почему именно моя скромная персона вызвала у вас такой интерес.
        Блин, да я сам хотел бы знать, почему она интерес вызвала! Помимо того, что персона - симпатичная, разумеется. Вот, чуял задницей, что Робин что-то не договаривает, и хоть ты тресни.
        Робин посмотрела на изящный наручный браслет:
        - Двадцать минут прошло. У вас всё, я надеюсь?
        - Нет. Остался последний вопрос.
        - Слушаю вас.
        - Что вы делаете сегодня вечером? Может, сходим куда-нибудь?
        - Константин Дмитриевич! - Робин аж вспыхнула от гнева. - Что вы себе позволяете?!
        - А что такого-то? - Я реально не понял, откуда столько возмущения, прям как будто прилюдно за задницу схватил.
        - Я… я… - Робин, кажется, тоже поняла, что уровень негодования не соответствует поводу. - Не могу. Ложусь спать, я же вам сказала. Мне рано вставать. Кроме того, у меня нет ни малейшего желания идти с вами куда бы то ни было!
        - А жаль, - вздохнул я. - Есть мнение - я очень приятный кавалер.
        Робин фыркнула. И распахнула дверь:
        - Всего доброго, Константин Дмитриевич.
        - Приятных снов, госпожа Миллер. - Я шагнул за дверь. - Сеприту привет передавайте.
        - Непреме… - Робин осеклась. - То есть, если он соблаговолит вернуться в школу, разумеется, передам.
        - Да понятное дело, если соблаговолит. Если нет, то как же вы передадите? - Я подмигнул Робин.
        И, оставив её стоять у двери в озадаченности, спустился с крыльца.

* * *
        - Ну, что? - приветствовал я понурую Диану. - Два - ноль в пользу Кристиана?
        Диана мрачно кивнула.
        - Можешь хотя бы объяснить, чем ты его так напугала? Как увидит тебя - чешет, аж пятки сверкают.
        - Нет, - буркнула Диана, - не могу. Надо просто сделать так, чтобы в следующий раз я не попалась ему на глаза, вот и всё.
        - Угу. То есть, это я должен его каким-то макаром поймать и успеть объяснить, чего мы хотим - до того, как он опять смоется?
        - Надо, чтобы он тебя хотя бы выслушал! Кристиан - хороший человек, я уверена, что он не откажет нам в помощи.
        - Ну да. Потому и сбегает, что отказом обидеть не хочет.
        - Я всё ему объясню, и он меня простит!
        - Это я уже слышал, ага, - кивнул я. - Осталась фигня - поймать его и заставить тебя слушать. Чего уж проще.
        Диана развела руками:
        - Других знакомых врачей у меня нет. Кристиан - это хоть какой-то шанс. Значит, будем за ним бегать до последнего. Кстати, что там с этой Робин? - Диана оглядела меня прищуренным взглядом. Поставила диагноз: - Выпинала?
        - Почему это выпинала? - обиделся я. - Просто попросила немного подождать на улице. Ну, там, пока душ принять, бельё прозрачное надеть, свечи зажечь - сама понимаешь.
        - Угу. Понимаю. Идём, болезный, - Диана развернулась и приготовилась уходить.
        - У неё ключ в замке тихо поворачивается, - сказал я.
        Диана непонимающе нахмурилась:
        - Чего?
        - Ключ, говорю, во входной двери поворачивается так тихо, что хрен услышишь. Хотя вешалку для занавески прибить некому, на соплях держится. Сечёшь?.. Мужика в доме нет, а замок - будто только что смазанный. Значит, за ним специально ухаживают, чтобы можно было уходить и приходить потихоньку. Ну, и в целом - мутная она какая-то, эта Робин. Ничего не знаю, никуда не летаю, вали отсюда - а сама на часы поглядывает. Скрывает что-то, к бабке не ходи. Вот, на что угодно готов спорить - хрена с два она сейчас, как честная Маша, спать ложится.
        - Ну и что ты предлагаешь? Один раз, насколько понимаю, тебя уже выставили. Повторно в гости попрёшься? Скажешь, что с первого раза не понял?
        - Почти, - кивнул я. - Нужно остаться здесь и следить за её домом. Сама подумай - с хрена ли тут твой Кристиан шарахался?
        Диана нахмурилась:
        - Хочешь сказать, что…
        - Угу. Вряд ли приходил, как нормальный пацан, за учительницей в окно подглядывать. Значит, шёл либо к Робин, либо от неё - а мы спугнули.
        - Знаешь, - задумчиво глядя на меня, сказала Диана. - А ты иногда не такой дурак, каким прикидываешься.
        Глава 21
        Внимательно осмотрев дом Робин, мы убедились, что, помимо парадного крыльца, у него есть ещё и чёрный ход - неприметную дверь в стене, если бы не приглядывались специально, фиг бы вообще нашли. Затаились в тени соседнего дома - где, по моим предположениям, обитала вредная тётка, которая перемывала кости Робин. Рядом с домом было устроено что-то вроде поленницы - центральным отоплением Творец этого мира, очевидно, не заморачивался. А может, тупо не знал, что такое бывает - он, судя по состоянию транспорта, вообще был парень не сильно прошаренный.
        Дрова из поленницы частично разобрали. Сидеть на них оказалось неудобно - ноги свисали, не доставая до земли с полметра, и быстро затекли, - а больше присесть было не на что. Я, подумав, забрался на дрова с ногами, попробовал привалиться к стене. Сказал Диане:
        - Норм. Залезай, - свесился и протянул ей руку.
        Диана тоже взобралась на дрова и плюхнулась рядом со мной.
        Оба входа в дом Робин с поленницы отлично просматривались. В небе горели незнакомые звёзды. А луны не было - ещё один косяк Творца.
        Под задницей сырели дрова. То ли дождь недавно прошёл, то ли в этом мире всё такое, максимально неуютное. Если ещё с полчасика полежим, штаны совсем мокрые будут. Потом болты в спине заржавеют и отвалятся… Романтика, блин.
        Я покосился на Диану. Красивая она, всё-таки. Особенно когда лежит вот так, задумчиво, и любуется незнакомыми созвездиями в небе… То есть, на самом деле, конечно, с дома Робин глаз не спускает, но помечтать-то можно?
        Я придвинулся поближе к Диане. Она с подозрением покосилась, но ничего не сказала. Я, ободрённый, положил руку ей на плечи.
        - Дальше что? - не оборачиваясь, заинтересовалась Диана.
        - Ночь, - объяснил я. - Звёзды. Луна. Романтика…
        - Во-первых, ещё вечер. Во-вторых, где ты тут увидел луну? А в-третьих, вертела я такую романтику - знаешь, на чём?.. - Диана резко повернулась ко мне.
        Но почему-то не договорила. Осеклась - как будто споткнулась. Может быть, потому, что наши лица оказались вдруг близко-близко друг к другу.
        Глаза совсем рядом, губы - я даже дыхание Дианы почувствовал. Ещё чуть-чуть, ещё одно движение… Я вдруг ясно понял, что могу сейчас поцеловать Диану. И мне за это ничего не будет. В смысле, пинка по яйцам - точно.
        Положил ладонь Диане на затылок, подался к ней, она подалась ко мне. Сердце колотилось, как припадочное. Вот сейчас, сейчас…
        - Есть, - сказала Диана, - выходит, - и отпрянула от меня.
        Одним движением соскользнула с поленницы. Замерла, прижавшись к ней спиной.
        Я увидел, что в доме Робин приоткрылась и быстро закрылась дверь чёрного хода. Из неё выскользнула едва заметная тень и двигаясь осторожно, вдоль стены, скрылась за домом.
        - Зараза ты, Робин, - вздохнул я. - Вот, так и знай: не видать тебе Бэтмена!

* * *
        Я почему-то думал, что Робин сразу скроется в тёмных дворах. Но она, держась возле стен и настороженно оглядываясь, вышла на улицу. А там вскинула подбородок, поправила косынку и зацокала каблучками по тротуару - горделивой походкой порядочной деловитой девушки.
        Мы с Дианой следовали за ней на почтительном расстоянии, готовые, чуть что, скрыться с глаз - но Робин не оборачивалась. Ей, видимо, не пришло в голову, что может обзавестись соглядатаями. Самый сложный этап квеста - выбраться с родного двора не замеченной соседями - уже одолела, а дальше не парилась.
        - Заметил, как она по двору пробиралась? - шепнула мне Диана. - Тропинки-то протоптаны! Не первый день по ним ходит.
        Я, подумав, кивнул. По двору Робин скользила уверенно - я, когда с родителями жил, так ночью после гулянок домой возвращался. Точно знал, куда наступать, чтобы, не зажигая света, добраться до своей комнаты и не разбудить никого. Если не очень пьяный, конечно. Если очень, тогда вдвойне осторожнее наступал.
        - Далеко она идёт-то?
        - Да чёрт её знает… О! Свернула.
        Рядом с одним из переливающихся разноцветными огнями «клубов» - этот назывался «Восточный клуб», буквы на вывеске сплетались в псевдоарабскую вязь - Робин вдруг резко, не доходя до кучкующегося у дверей народа, свернула в переулок направо. Мы с Дианой, выждав, чтобы не заметила, свернули вслед за ней.
        И… никакой Робин не увидели. В переулке её не оказалось, как сквозь землю провалилась.
        - Что за хрень? - пробормотала Диана.
        - Портал? - предположил я.
        - Окстись! Откуда в этой мухосрани порталы? Во-первых, а во-вторых, портал не только мы бы увидели.
        - Тогда вариантов три, - сказал я. - Она либо взлетела, - и посмотрел в небо. Диана машинально посмотрела туда же и фыркнула. - Либо в канализационный люк сиганула, - тут я посмотрел под ноги, но в этот раз Диана не повелась. - Либо… - и замолчал в задумчивости.
        - Ну? - поторопила Диана.
        - Ну, либо вон в ту дверь зашла, - кивнул я на неприметную дверь в стене «клуба».
        - Блин, - пробормотала Диана. - А зачем?
        Я пожал плечами:
        - Не зайдём - не узнаем.
        Подошёл и осторожно надавил на дверную ручку. Дверь не открылась - заперто.
        - Стой! - Я перехватил Дианину руку - она явно собралась стучать. - Куда ты ломишься?
        - А что?
        - То! Совсем, видать, в своём Альянсе расслабилась. Этот вход явно не для посетителей. Если нам тут и откроют, в лучшем случае пошлют подальше. И с боем пробираться - фигня. Если шухер поднимем, Робин, небось, не дура - ждать, пока до неё доберёмся. Смоется быстрее, чем оглянуться успеем, и второй раз мы её хрен выследим. С парадного входа надо. Попадём внутрь, смешаемся с толпой, а там уж разбираться будем.
        Диана, подумав, кивнула.
        Мы вышли из переулка. Сопровождаемые заинтересованными взглядами местных тусовщиков, поднялись на широкое крыльцо.
        Я потянул на себя обитую кожей и украшенную золотыми заклёпками дверь. Открылась она на удивление легко.
        Навстречу зазвучала музыка. Не громко, но уверенно.
        Я таких мотивов лет пятнадцать не слышал - с тех пор, как родители отправляли на лето к бабушке. Бабуля загоняла меня обедать, а сама включала сериал про добрую и прекрасную, но бедную девушку, с огромными глазищами, длиннющими чёрными волосами и точкой посреди лба, которую полюбил богатый и красивый, но на редкость бестолковый миллионер.
        Серий примерно сто эти двое пытались поцеловаться, потом ещё сто - потрахаться. Я давился супом, бабушка комментировала происходящее на экране, время от времени вспоминая обо мне и наставляя: «Кушай как следует, Костя! Не отвлекайся!». А потом наступала осень, и меня увозили домой. Чем там у них в сериале всё заканчивалось, я так ни разу и не узнал. Впрочем, не факт, что самое интересное вообще бы показали.
        Так вот, хозяева клуба явно были фанатами девушек с точками на лбу - те обожали танцевать под такую музыку. Они, по-моему, вообще всю дорогу танцевали - делая перерывы только на то, чтобы в очередной раз не суметь поцеловаться с миллионером, или рассказать кому-нибудь о том, как не сумели поцеловаться с миллионером. Бабушка называла это: «Ох, бедненькая! Вот жестокая судьба!», а я, пока обедал, успевал придумать минимум пятнадцать вариантов выхода из положения. Однажды, по малолетству, попробовал озвучить часть вариантов бабушке. Бабушка сказала: «О боже», выпила сердечных капель и позвонила маме. Больше я свои новаторские идеи вслух не озвучивал.
        - Ты чего? - спросила Диана. Она недоумённо смотрела на меня - замершего на пороге.
        - Ностальгия, - объяснил я, - молодость вспомнил. Я тебе говорил, что был когда-то танцором диско?
        Диана, не ответив, молча шагнула через порог.
        - Ну и ладно, - проворчал я, - не хочешь - не слушай. Филеасу расскажу, - и шагнул вслед за ней.
        Мы попали в небольшой полутёмный тамбур.
        Дверь позади мягко захлопнулась, а навстречу нам из глубины помещения выступил парень, показавшийся мне родным братом одного из тех, что приставали на улице. Такая же бычья шея, кожаная куртка и штаны вроде спортивных. У этого, правда, из-под штанин выглядывали начищенные туфли, а на шее сверкала цепочка толщиной с палец. Серьёзный пацан, сразу видно.
        - Приглашения? - уставившись на нас, спросил он.
        - Что?.. Ах, приглашения… - Я полез в карман рубашки. Пошарил. Заглянул. С надеждой посмотрел на Диану: - Ты приглашения не брала?
        Диана покачала головой.
        - Блин, ну надо же! Забыли. Слушай, брат, - я извлёк из кармана штанов водительские права, - забыли мы приглашения, прикинь! Пропусти по удостоверению, ладно? Чтобы нам твоё начальство не беспокоить.
        Парень заглянул в права. Я сделал вид, что похож на свою фотку двухлетней давности, с выпученными глазами и офигевшим выражением лица - дай бог здоровья фотоавтомату в районном ГИБДД.
        А Диана с нажимом сказала:
        - Парень, мы торопимся. Долго будешь в дверях держать? - и как бы невзначай продемонстрировала рукоять торчащего из-за пояса юбки пистолета.
        Вот что у альянсовцев не отнять - если не их самих, то оружие точно во всей Нимире сходу узнают и уважают. Я, по крайней мере, равнодушных пока не встречал.
        - Проходите, - едва глянув на пистолет, сказал парень. Громко скрипнул извилиной, что-то припоминая, и добавил: - Пожалуйста. - Спохватился: - Вам, это. Может, подсказать чего? Мы, так-то, не нарушаем.
        - Это вы молодцы, - похвалил я. - Знаем, что не нарушаете. Мы, на самом деле, не к вам, не беспокойся. Выслеживаем, понимаешь, одного кадра, но светиться нам нельзя. Под прикрытием работаем - потому и одеты не по форме. Программа защиты свидетелей, сечёшь?
        - Угу, - ещё раз отчётливо скрипнув извилиной, соврал парень.
        Я одобрительно кивнул:
        - Молодец. Куда нам? Туда? - мотнул головой в сторону, где, по моему разумению, могла находиться Робин.
        Парень развёл руками:
        - Дак, смотря что нужно. Общий зал - там, приватные кабины - направо.
        - Начнём с общего, - решил я. - Мы, агенты Альянса, всегда ставим общественное выше личного, - и, увлекая за собой Диану, решительно двинулся налево - к большой арке, перегороженной занавесом.
        Музыка доносилась оттуда. Когда я откинул занавес, едва не оглох.
        За занавесом находился круглый зал - не сказать, чтобы сильно большой, человек на сто. В глубине зала разноцветные прожекторы освещали сцену. Часть сцены занимали люди в костюмах из тёмно-красной переливчатой ткани, расшитой золотыми нитками. Люди были вооружены музыкальными инструментами - оглушающие звуки из бабушкиного сериала издавали они. А у края сцены, в свете прожекторов, кружилась девушка, замысловато изгибаясь и размахивая полупрозрачными одеждами. Лицо танцовщицы закрывала маска. А в зале происходил местный аналог дискотеки. Девушки пытались повторять движения танцовщицы, у некоторых даже получалось, а мужики топтались около партнёрш. Всё как у нас, в общем.
        Вдоль стены, окружающей зал, стояли низкие диваны, перед ними - столики. За столиками выпивали и курили - кто сигареты, кто что-то вроде кальянов. В воздухе висел дым. По сравнению с Серенью - жить можно, но не сказать, чтобы очень хочется. Моя бы воля - свалил бы отсюда обратно к поленнице, там всё так хорошо начиналось! Зараза ты, Робин, всё-таки.
        Диана ухватила меня под руку и повлекла к свободному столику у дальней стены. Прямо перед столиком торчала колонна, подпирающая потолок - возможно, поэтому он оказался незанятым. Мы сели.
        - Ну? - сказала Диана.
        - Гну, - с готовностью отозвался я. - Давай, теперь моя очередь: танк!
        Диана грустно покачала головой. И доложила:
        - Робин я не вижу.
        - Я тоже. Надо посмотреть получше. У тебя бинокля нет?
        - Костя, блин! Такое впечатление, что это мне три дня жить осталось!
        - Уже не три, а два с половиной, - поправил я. - Хотя, конечно, смотря от чего считать. О! Придумал. Давай потанцуем, пока я живой?
        По выражению лица Дианы понял, что сейчас мне начнут выцарапывать глаза. Вздохнул:
        - Блин. И почему красивые девушки такие нервные?.. Знаю я, где твоя Робин, знаю. Успокойся.
        - Где? - встрепенулась Диана.
        - Да элементарно, Ватсон. Вот потанцуем - и сразу к ней! Обещаю, - и я галантно подал Диане руку.
        Глава 22
        Н-да, танцевать с Дианой я буду, видимо, в каком-то следующем перерождении. Впрочем, особо на это и не рассчитывал. Дурака валял - как обычно. А Диана прямо взбеленилась:
        - Прекрати ерунду пороть! Одной ногой в гробу, а всё туда же. - Попыталась хлопнуть меня по руке, но я был настороже и отдёрнул ладонь.
        Диана врезала по столешнице. Зашипела от боли и уставилась на меня. Я развёл руками:
        - Не, ну не хочешь - как хочешь, кого-нибудь другого приглашу.
        - Где Робин? - прошипела Диана.
        Я вздохнул:
        - Да вон она, - и кивнул в сторону сцены.
        - Танцовщица? - нахмурилась Диана. - А почему ты сразу не сказал?
        - Да не! Танцовщица высокая, а Робин - ниже Фионы. И волосы у неё чёрные, а не золотые. Робин - вон тот мужик, который в трубу дудит, видишь? - Я указал на лысого приземистого толстячка лет пятидесяти. - Переоделась только.
        Диана вздохнула:
        - Всё ясно. Ты переживаешь, что, когда помрёшь, мне будет не хватать твоих искромётных шуток, и создаёшь запас. Так?
        - Ничего-то от тебя не скроешь! - восхитился я. - И как, круто у меня получается?
        Диана покачала головой:
        - Если тебе настолько наплевать на собственное состояние, мог бы сказать об этом сразу. Мы бы никуда не пошли.
        - Ладно, всё, - сдался я, - уже и пошутить нельзя! Робин - в какой-то из приватных кабин.
        Диана посмотрела на меня с недоумением:
        - То есть?
        - Ну, охранник ясно сказал, что у них тут есть общий зал, а есть приватные кабины. В зале Робин нет - значит, она в кабине. Очевидно же.
        - Угу, - медленно произнесла Диана. - Ну да, может, ты и прав. Но только что нам с этим делать? Распахивать двери и в каждую кабину заглядывать?
        Я поморщился:
        - Да что ж ты такая нервная, всё бы тебе распахивать! Погоди, сейчас придумаем что-нибудь.
        Пока я оглядывался по сторонам, придумывая, к нам подошёл официант:
        - Господа желают что-нибудь выпить?
        - Ещё как желают, - опередил Диану я. - Два больших «Лонг-Айленда» и чипсы со вкусом креветок. И кальян.
        - «Лонг-Айлендов» нету, - почему-то обиженно сказал официант.
        - А какие коктейли есть?
        - Есть водка с соком. И есть без сока, просто со льдом.
        Я представил себе водку со льдом и аж поперхнулся.
        - Ладно, тащи с соком. И чипсы не забудь.
        - Чипсов тоже нету. Только сухарики.
        - Окей, неси сухарики.
        Официант надменно кивнул и удалился.
        - Я не буду водку с соком, - предупредила Диана.
        - Да? Ну ничего, я выпью. А тебе со льдом закажу.
        - Да я никакую водку не буду! Терпеть её не могу. А тебе вообще бухать нельзя.
        - А вот этого, кстати, Шарль не говорил, - вспомнил я.
        - Яйцедок говорил!
        - Ага, и где он теперь? Тоже не пил, небось…
        Пока мы препирались, вернулся официант с подносом и приготовился расставлять на столике бокалы.
        - Стой, не надо, - остановил я. - Ставь прямо с подносом.
        - Зачем? - удивился он.
        - Мы из мира С-S35197/Н. У нас это хорошей приметой считается подносы на стол ставить. Не поставишь - денег не будет. Ну, поставь, жалко тебе? - Я вытащил из кармана штанов купюру - Диана разжилась у курьера, принёсшего на остановку одежду, местной наличкой.
        Официант поставил поднос на стол, забрал купюру и ретировался.
        - Ну, и? - спросила Диана.
        - Вот, и, - сказал я. Встал и взял поднос. Объяснил: - Буду стучаться в кабины и говорить, что заказ принёс. Потом скажу, что перепутал. И таким макаром хоть все кабины обойду.
        - А я?
        - А ты сиди тут и вздрагивай от каждого шороха. Если что, открывай огонь.
        Диана посмотрела на пистолет:
        - Зарядов нет.
        - Ну, ещё что-нибудь подожги. Ты у меня умница, справишься.
        Я подумал, не поцеловать ли Диану перед уходом, но, во-первых, мешал поднос, а во-вторых, не было уверенности, что после этого я куда-то пойду… Эх, Костя, Костя. Не везёт тебе всё-таки с бабами в последнее время.
        С этой грустной мыслью я попробовал поймать подносом равновесие. Оказалось, что это не так-то просто, уж одной рукой точно. Быстро убедившись, что официант из меня, если и получится, то не вотпрямщас, я плюнул и перехватил поднос двумя руками.
        Диана, наблюдающая за моими попытками, хмыкнула. Я сделал вид, что не заметил, и решительно двинулся туда, где, по моему разумению, находились «приватные кабины».
        Через зал шёл, стараясь не попадаться на глаза другим официантам. А в коридоре, ведущем к приватным кабинам, выдохнул - здесь ни официанты, ни посетители не шарились, пусто было.
        Я перехватил поднос и уверенно постучал в первую же дверь.
        Распахнул. Шагнул. Оказался в тёмном небольшом тамбуре. От коридора его отгораживала дверь, от самой кабины - занавесь. Любят они тут занавеси, не иначе как творец этого мира в предыдущем воплощении на занавесочном комбинате работал.
        - Кто там? - донёсся из-за занавеси недовольный мужской голос.
        - Обслуживание в номерах, - с достоинством доложился я.
        Откинул занавесь и вошёл.
        Два широких кожаных кресла, между ними столик. В каждом из кресел - по мужику, на столике - выпивка и какая-то закусочная дребедень. По виду - нифига не сухарики, что-то поинтересней. И в бокалах у мужиков явно не водка с соком. Откуда-то играет музыка - не такая громкая, как в зале, но мотивы те же, из бабушкиного сериала.
        А у противоположной стены, на небольшом возвышении, извивалась в танце девушка. Тоже в маске - как и та, что в зале, только одежды на приватной танцовщице было гораздо меньше, чем на общественной. Полупрозрачные широкие штаны с разрезами до самой талии, да лифчик, расшитый блёстками. Блёсток на нём, по виду, куда меньше, чем ткани.
        Девушка на меня не отвлекалась, продолжала танцевать. А мужики уставились с крайним недовольством - здесь, судя по всему, вот-вот должен был стриптиз начаться. Который, по словам Шарля, в Нимире запрещён.
        - Мы ничего не заказывали, - бросил один из мужиков, - ошибся, парень.
        - Как это - не заказывали? Это ведь третья кабина?
        - Первая, - проворчал другой. - Цифры выучи, лапоть.
        - Ох. Простите. - Я попятился.
        Мужики отвернулись и, похоже, тут же про меня забыли. А я вышел. И так уже увидел всё, что хотел.
        Занавеси за собой задёрнул, но дальше не пошёл, остался в тамбуре. Мужикам не до меня, раньше, чем закончится музыка, из кабины не выскочат, даже если заорать: «Пожар!» А думать здесь всяк удобнее, чем в коридоре, где в любой момент рискуешь на кого-нибудь напороться.
        Учительские зарплаты в этом мире, видать, не выше, чем у нас. То есть, весьма вероятно, что Робин вовсе не спешила на встречу с Кристианом, а просто-напросто подрабатывает в этом клубе. Вопрос только, кем? Если бы трудилась, к примеру, официанткой или посудомойкой - вряд ли стала бы от соседей прятаться. Значит, что? Значит, скорее всего, она одна из танцовщиц. Девушки - в масках, и снимать их, наверное, не полагается. Да танцовщицы и сами, небось, скорее сиськи оголят, чем лицо. То есть, шанс быть опознанной кем-то из знакомых у Робин - практически нулевой. Так, почему бы ей здесь не работать?
        Я представил Робин извивающейся в танце. Нормально так представилось, очень даже живенько. Значит, сейчас она танцует, получается? И что же мне теперь, все кабины подряд проверять? А потом хватать Робин за руку и выводить в коридор со словами: «Робин Генриховна, меня прислала директор школы напомнить, что сегодня у вас родительское собрание»?
        Чё-то фигня какая-то. Никуда она со мной не пойдёт, ещё и шухер поднимет. Охранника-дебила нам с Дианой удалось обдурить, но вряд ли стоит рассчитывать на то, что здесь все такие легковерные…
        Так, стоп. А Робин ведь не так давно пришла. Опередила нас максимум минут на двадцать. Пока переоденется, пока маску нацепит, пока то-сё - в общем, есть шанс, что она ещё не танцует, а красоту наводит - в какой-нибудь гримёрке, или как уж это у них называется.
        Я приоткрыл дверь и осторожно выглянул в коридор. По обе его стороны сверкали золочёными ручками двери приватных кабин, а противоположный конец был задрапирован занавесью. Значит Робин, скорее всего, там. Пойти, проверить?.. Хм, а если она в гримёрке не одна? Должны же барышни где-то отдыхать, вряд ли без перекуров трудятся. И вряд ли Робин положено для переодеваний отдельное помещение.
        Оптимальный вариант, конечно - свалить отсюда на фиг, засесть где-нибудь в переулке неподалёку от задней двери и ждать, пока Робин с работы домой двинет. Перехватить с видом бывалого шантажиста и сказать, зловеще прищурившись: так-так, Робин Генриховна. Это что же за пример вы подаёте подрастающему поколению?.. В отделение поедем, или чистосердечно признаетесь, какие отношения связывают вас с несовершеннолетним Сепритом?..
        Удобный вариант, конечно. Но, блин, неизвестно, когда Робин домой пойдёт - только-только ведь на смену заступила. А у меня, если верить Шарлю, даже не каждый час, а каждая минута на счету. Часики тикают, болтики в Костиной спинке тают. Тик-тик. Кап-кап. А еще весьма вероятно, что Робин про Сеприта и не знает ни хрена. Нервничала, когда я к ней припёрся, просто потому, что на вторую работу спешила… Нет, ждать, пока она полную смену отстриптизит, точно нельзя. Как-то надо её отсюда выдернуть. Может, когда в кабину пойдёт? Если я все правильно прикинул, то вот-вот должна.
        Дверь я оставил приоткрытой, коридор отсюда отлично просматривался. Поднос, чтобы не мешался, опустил на пол. Хорошо устроился, молодец, Костя. Теперь, главное, не прощелкать момент, когда музыка в кабине закончится - чтобы успеть свалить раньше, чем в тамбуре кто-нибудь появится.
        Я прислонился к стене и посматривал за коридором. Особых шевелений в нём не наблюдалось.
        Пробежал официант с подносом - нормальный, не липовый вроде меня.
        Потом из кабины напротив моей вышел пожилой благообразный дяденька. Пригладил седые виски, одёрнул пиджак и степенно направился к выходу.
        Как только дядька скрылся, из той же кабины вышла девушка-танцовщица в маске. Заглянула себе в лифчик, что-то там поправила и с довольным видом поспешила к занавеси в конце коридора. Деньги припрятала, сообразил я, заметив в руках у девушки несколько купюр. Не хочет хозяину отдавать всё, что клиент насовал.
        Коридор опять надолго опустел. Я успел подумать, что ещё немного - и начну дремать, когда появился парень-охранник. Он провёл в кабину через одну от моей весёлого, пьяненького персонажа. Персонаж выспрашивал на ходу, хорошо ли «девчонки» умеют петь. Охранник уверял, что девчонки хорошо умеют ещё и не такое. Персонаж довольно ржал. Зашёл в кабину. Охранник закрыл за ним дверь, проворчал вполголоса ругательство и свалил. И почти сразу занавеси в конце коридора раздвинулись.
        Из-за них показалась изящная, миниатюрная танцовщица с длинными чёрными волосами. Танцовщица была одета в широкие прозрачные штаны с разрезами и такую же прозрачную накидку. Из-под накидки застенчиво посверкивали блёстки на лифчике. Интересно, а трусы у неё тоже с блёстками?.. Так, ну с этим позже разберёмся. Главное, перехватить аккуратно, чтобы не завопила с перепугу.
        Я поднял с пола поднос, открыл дверь и пошёл навстречу Робин.
        Поначалу она на меня не обратила внимания - ну, идёт по коридору официант и идёт, подумаешь. Я, собственно, на это и рассчитывал. А когда мы сблизились, Робин скользнула по моему лицу взглядом, узнала и отпрянула - было уже поздно.
        - Добрый вечер, Робин Генриховна, - приветливо качнув подносом, сказал я. - Какая неожиданная встреча!
        Глава 23
        Робин отступила назад и оглянулась - как будто собиралась ринуться обратно за занавеску, но поняла, что спасения там не найдёт. Глаз девушки я под маской не видел, а вот губы у неё задрожали. «Ща заревёт, - мелькнуло в голове, - только этого не хватало».
        - Не беспокойтесь, Робин Генриховна, - торопливо заговорил я, - я здесь неофициально. У меня буквально пара вопросов. Как только вы на них ответите - разойдёмся, как в море корабли, и я навсегда забуду про этот клуб.
        - Я вам уже отвечала, - пискнула Робин, - на миллион вопросов! Господи, что вам ещё от меня надо?! Зачем вы меня выследили?! - Последнюю фразу она почти провизжала, и я понял, что дамочка на грани истерики.
        - Чш-ш, спокойно, - попытался взять её за плечи, Робин сердито вырвалась. - Не волнуйтесь так, а то, не дай бог, охранник прибежит и тоже будет нервничать. А нам с вами свидетели ни к чему, верно?
        - Что вам надо?! - всхлипнув, повторила Робин.
        - Вообще-то, это я собирался вопросы задавать, - напомнил я. - Но, раз вы так настаиваете, могу ответить. Только не визжите больше, ладно?
        Робин неопределённо дёрнула головой. Я решил, что за «конечно» вполне сойдёт, и сказал:
        - Мне нужно знать правду о Сеприте.
        - Я вам всё уже рассказала! Я ничего больше не знаю!
        Угу, а голосок-то дрогнул. Хреновая с тебя разведчица, Робин Генриховна. Прямо скажем, так себе Мата Хари - хотя насчёт танцев, конечно, утверждать не буду, не видал пока.
        - Что ж, в таком случае мне придётся допросить вас официально. Идёмте.
        Робин вздрогнула:
        - Куда?
        - К вашему начальству, разумеется. Вы ведь должны предупредить, что уходите? А в школу мы завтра сами позвоним, за это не беспокойтесь. Объясним, что вы арестованы за дачу ложных показаний.
        Робин сглотнула. Пробормотала:
        - Вы не сделаете этого!
        Я, чувствуя себя последней скотиной, вздохнул:
        - И рад бы, но куда деваться? Вы мне выбора не оставляете. А самое хреновое - знаете, что? То, что Сеприту вы своим молчанием не помогаете, а могилу роете! Прекрасно ведь знаете, что у него мировой розыск на хвосте висит. А мы с Дианой ему помочь пытаемся.
        - Да? - выпалила Робин. - Тогда почему же он убежал от вас?
        - О, это очень длинная история. К тому же, совершенно секретная. - А ещё фигня в том, что я даже её начало пока не придумал. - Но, если хотите, расскажу - откровенность за откровенность. Согласны?
        - Но я… - Робин посмотрела на дверь кабины.
        - На работе, - кивнул я. - Понимаю, сам впахиваю от зари до зари. Ничего, сейчас отпросимся.
        Открыл дверь и раздёрнул занавеси.
        Что буду нести - понятия не имел, в общении с пьяными, когда сам трезвый, предпочитал вдохновение. Я, впрочем, в любом состоянии предпочитал его. А в глубине души надеялся, что клиент Робин, пока ждал танцовщицу, догнался чем бог послал, и дрыхнет себе в кресле.
        Как бы не так. Для того, чтобы понять, что клиент не спит ни разу, в кабину заходить не пришлось. Уши мне заложило ещё в тамбуре.
        - Чёёёёёёёёёрные глазааааааааа, - вдохновенно орали из кабины, - вспоминаю, умираааааааю, чёёёёрные глазааааааа!
        - У вас там караоке, что ли? - повернувшись, к Робин, спросил я.
        - Конечно, - удивилась она. - Здесь ведь музыкальный клуб. Гости поют, мы танцуем.
        И правда. Одни поют, другие танцуют - всё, как положено в культурном заведении. А то, что в соседней кабине мужики не поют ни разу, так это они, может, просто не в голосе.
        - Ништяк, - одобрил я, - пойдём, ща тоже что-нибудь сбацаю, - и решительно раздёрнул занавески.
        - Чёёёёрные глазааааааааа, - надрывался «гость», вцепившись обеими руками в микрофон. На ногах он стоял нетвёрдо и, похоже, не падал только благодаря микрофону. - Чёёёёрные глазааааааааа! Вспоминаю, умираааааааааааю! - Что там дальше, он, видимо, не знал, музыка звучала отдельно и другая, но парень был не в том состоянии, чтобы обращать внимание на такие мелочи. - Чёёёёрные глазааааааааа!
        - Чёёёёрные глазааааааааа! - подхваченный вдохновением, присоединился я и подошёл к парню.
        Он обрадовался мне, как родному, и заорал с удвоенной силой:
        - Вспоминаю, умираааааааааааю! Чёёёёрные глазааааааааа!
        - Чёёёёрные глазааааааааа! - подхватил я. И предложил: - Давай выпьем.
        Оторвал одну руку парня от микрофона и втиснул в неё высокий стакан с местным пойлом - вот и поднос пригодился, не зря я с ним столько таскался. Сам взял второй стакан.
        - Давай! - обрадовался парень. Чокнулся со мной и надолго приложился к выпивке.
        А я, понюхав содержимое стакана, тут же вспомнил, что Яйцедок мне вообще-то не рекомендовал бухать. А кто я, спрашивается, такой, чтобы не слушаться самого Яйцедока?
        Когда парень оторвался от стакана, глаза его, и до сих пор-то глядящие поверх меня, стали совсем стеклянными.
        - Давай споём, - предложил я, - только лирическое что-нибудь. Трогательное.
        - Давай, - согласился парень. И то ли похвастался, то ли поделился печалью: - Я женюсь скоро.
        - О! Поздравляю. - Я повёл парня к креслу. - А на ком?
        - На своей девчонке!
        - Надо же, - восхитился я, - охренеть. В моём мире только на чужих женятся. Ну, еще на дельфинах иногда. Мир С-D24630/U,слыхал?
        - Не.
        - Эх, и никто-то про нас не слышал, - горестно вздохнул я. Сунул парню в руку свой стакан: - Давай выпьем. - Оглянулся на Робин. - Включите нам, пожалуйста, самую-пресамую лирическую песню. Такую, знаете - чтобы душа развернулась. Спят усталые игрушки, там, - и подмигнул.
        Робин, сообразив, кивнула. Подошла к громоздкому, мигающему огоньками ящику в углу - больше всего он напоминал трансформаторную будку в миниатюре, - и принялась во что-то тыкать. А парень взял стакан. Посмотрел на меня. На лице отразилась мучительная работа мысли - видимо, сердцем чуял, что в раскладе чего-то не хватает, но не мог сообразить, чего. В итоге забил и приложился к стакану.
        Мелодия из ящика полилась и впрямь лирическая. А в руках у Робин оказался микрофон.
        - Я дорогу к милой искал,
        Сердце мне томила тоска,
        Сердцу без любви нелегко,
        Где ты? Отзовись, Сулико!
        - нежным голосом запела она.
        Жених своей девушки принялся раскачиваться на кресле в такт.
        - Увидал я розу в лесу,
        Что лила, как слёзы, росу.
        Ты ли так цветёшь далеко,
        Милая моя Сулико?
        - продолжала увещевать Робин.
        Глаза жениха затуманились.
        - Всегда! - торжественным, на удивление трезвым голосом произнёс он. После чего попробовал подняться, но вместо этого начал валиться с кресла вперёд.
        - Окей, братан, - подхватывая парня, согласился я. - Всегда - значит, всегда! Не вопрос, как скажешь, - и прислонил к спинке кресла окончательно пьяное тело.
        Предложил Робин, кивнув на второе кресло:
        - Присаживайтесь, Робин Генриховна. В ногах, как видите, правды нет.
        Робин осторожно присела.
        - Мы прямо здесь будем разговаривать?
        - А чем плохое место? Приятная атмосфера, привычная для вас обстановка.
        Робин опустила голову.
        - Если вы думаете, что мне нравится этим заниматься…
        Я пожал плечами:
        - Ну, знаете. Я на месте Сеприта до потолка бы прыгал. Как по мне, так молиться надо на такую учительницу. - Невольно представил себе классную руководительницу Ольгу Юрьевну в прозрачных штанах и лифчике с блёстками и содрогнулся.
        - Прекратите! - Робин вскочила с кресла, сняла маску, нервно пробежалась туда-сюда. В разрезах штанов мелькали стройные ноги, я наблюдал с интересом. - После смерти родителей я осталась совсем одна - с долгами, в которые ухитрился влезть отец, и которые посыпались на меня со всех сторон! Мне нужны были деньги, а танцевать я умела и любила. В конце концов, танцы, которые здесь мы исполняем приватно, во многих мирах доступны широкой публике! И это вовсе не считается оскорблением нравственности. Я мечтала после смерти возродиться именно в таком мире.
        - Э-э-э, - удивился я. - А другого способа нету? Ну, переехать, там? Или слишком просто для творческого человека, не канает?
        Робин горько засмеялась:
        - Да-да, Константин Дмитриевич, продолжайте издеваться! У вас это отлично получается.
        - Вообще даже не собирался, - обиделся я. - В моём мире переезд не считается издевательством. Хотя, конечно, смотря куда.
        - Вашему миру исключительно повезло, - отрезала Робин. - У нас позволить себе межмировые перемещения могут только очень богатые люди, мне столько никогда не заработать.
        - Может, вам в индивидуальное предпринимательство перейти? - предложил я. - Ну, чтобы с хозяином клуба заработком не делиться. Или крыша сильно дорогая?
        - Крыша? - не поняла Робин.
        - Ну, охрана, - объяснил я. - Те, кто вас от полиции прикрывать будет.
        Робин нахмурилась:
        - Зачем меня прикрывать от полиции? Я не делаю ничего противозаконного. Возможно, моё ремесло не очень почётно, но…
        - Ой, вы только не волнуйтесь! Лично я ваше ремесло очень даже уважаю, - торопливо заверил я. - Как-никак, одна из двух древнейших профессий. У меня, если хотите знать, родной навигатор по первой специальности - тоже проститу… то есть, я имел в виду, дама с низкой социальной ответственностью. И ничего, всё у нас отлично.
        - Что-о?! - взвилась Робин. - За кого вы меня принимаете?! Я танцовщица!
        - И всё, что ли? - удивился я.
        - Нет, ещё певица! А не то, что вы подумали. Такого, слава Творцу, в нашем мире вообще нет!
        - Гы, - сказал я.
        - Что?! - снова взвилась Робин.
        - Да ничего, ничего. Не волнуйтесь так. Нет - значит, нет. На нет и суда нет. Я к вам вообще не по тому вопросу, занимайтесь вы хоть танцами, хоть бабочек разводите. Меня интересует Сеприт.
        Робин поникла. Потом подняла голову и, глядя мне в глаза, потребовала:
        - Поклянитесь, что не причините ему вреда!
        Я вздохнул.
        - Робин Генриховна. Поверьте, пожалуйста: последний человек в Сансаре, который хотел бы причинить вред вашему ненаглядному Сеприту - это я.
        - Почему?
        - Потому что я серьёзно болен, и мне нужна его помощь, как профессионала.
        Взгляд Робин похолодел.
        - Константин Дмитриевич, прекратите врать! У меня есть опыт ухаживания за больными людьми. И лично вы выглядите здоровее всех здоровых! Придумайте что-нибудь поубедительнее.
        - Ах, поубедительнее? - Я почувствовал, что начинаю злиться. Сижу тут с этой дурой, время теряю. - Не вопрос. Сейчас убежду. То есть, убедю. То есть… блин, не знаю, смотрите, в общем, - и принялся расстёгивать рубашку.
        Робин аж подпрыгнула. Забормотала:
        - Константин Дмитриевич, что вы делаете?! Я сейчас охрану… Константин Дмитриевич!
        - Сама напросилась, - мстительно объявил я.
        Снял рубашку и повернулся к Робин спиной.
        Глава 24
        - … в общем, у меня осталось два дня, - закончил я рассказ. - И Диана сказала, что Сеприт может помочь. Но с Сепритом у неё всё сложно, поэтому он пока не в курсе, что должен помочь. А вы не хотите помочь найти Сеприта.
        - Я догадывалась, - печально сказала Робин.
        - Вы вообще выглядите удивительно догадливой, - подмазался я. - А о чём?
        - Я знала, что Сеприт - не тот, за кого себя выдаёт. Хотя, конечно, поняла это не сразу. Он появился в нашей школе в начале учебного года. Директор объяснила, что в предыдущей школе его обижали одноклассники, и родители решили перевести мальчика к нам. Попросила присматривать. Я не удивилась - хоть наша школа и входит в десятку лучших в районе, дети есть дети. Иногда они бывают удивительно жестокими. А Сеприт выглядел таким одиноким и потерянным - я решила, что непременно буду за ним присматривать, сделала бы это и без просьбы со стороны директора. И буквально через неделю увидела безобразную сцену: мальчишки из класса отобрали у Сеприта школьную котомку…
        - Чего? - переспросил я. - Какую ещё котомку?
        - Школьную. Сумку, в которой дети носят учебники.
        Н-да. Есть ощущение, что творец этого мира собирался выставлять его на соревнования по убогости. В школу - с котомкой. Зашибись.
        - Ребята отобрали её и перебрасывали друг другу, - продолжала Робин. - Сеприт метался между ними, словно щенок, но, разумеется, ничего не мог сделать. Я вмешалась. Потребовала, чтобы Сеприту немедленно вернули котомку и больше его не обижали.
        - Послушались? - заинтересовался я.
        Робин понурилась.
        - Ну… котомку они вернули, конечно. И даже пообещали, что больше не будут обижать Сеприта. Но обещание, разумеется, не сдержали. Просто старались больше не попадаться на глаза ни мне, ни кому-то ещё из учителей.
        - Ясно, - сказал я. - Миры новые, придурки старые.
        - Что, простите?
        - Ничего-ничего. Продолжайте, Робин Генриховна. Я вас внимательно слушаю.
        - Так вот. После того, как я заставила этих гадких мальчишек отдать Сеприту котомку, они убежали, а Сеприт подошёл ко мне. Сказал: «Спасибо, Робин Генриховна, вы мне очень помогли», - или что-то в этом духе. Но прозвучало это неправильно, понимаете?
        - Нет, - честно сказал я. - Я в тонких материях вообще не очень. Что значит, неправильно?
        - Он… - Робин задумалась. - Он произнёс правильные слова - но всего лишь потому, что должен был их произнести. На самом деле, никакой благодарности ко мне Сеприт не испытывал. Он как будто бы знал, что и сам прекрасно справится с ситуацией, и моя помощь его скорее позабавила. И глаза… Он ведь носит очки с очень толстыми стёклами, вы заметили?
        - Заметил, - сказал я. - Прыщи, очки, сутулость - классический задрот. Поработал парень над образом, молодец.
        Робин кивнула:
        - Его внешности не соответствовал только голос. Глубокий, приятного тембра - обычно такие задохлики чуть слышно пищат. И в глазах у Сеприта, когда он на меня посмотрел, мне почудилась насмешка. Глаза были… какими-то слишком смелыми. Он смотрел, как взрослый, уверенный в себе мужчина - если вы понимаете, о чём я.
        - О, да, - заверил я, - безусловно, понимаю. Мне ли не знать, как смотрят уверенные в себе мужчины, каждый день такого в зеркале вижу.
        - А ещё Сеприт мне поклонился, - закончила Робин.
        - Что?
        - Ну, когда перекинул через плечо котомку и пошёл по коридору, вдруг обернулся и поклонился мне. Тоже как будто с насмешкой. Согласитесь - странноватое поведение для шестнадцатилетнего мальчика, но в тот день я велела себе выбросить этот эпизод из головы, у меня хватало других забот, и я решила, что всё надумала. Прошло несколько недель. Больше на моих глазах Сеприта никто не обижал - хотя я догадывалась, что за моей спиной это по-прежнему происходит, и пару раз слышала от коллег, что им тоже приходилось вмешиваться. Меня удивляло, что в школе ни разу не появились родители Сеприта, но Агнесса Витольдовна сказала, что Сеприт, весьма вероятно, скрывает происходящее от родителей. «Это обычная ситуация, - объяснила она. - Сеприт неглуп и понимает, что родители ему ничем не помогут. Боится, что, если пожалуется, всё станет только хуже». Я спросила, не стоит ли нам, как педагогам, вмешаться, но в ответ Агнесса Витольдовна нагрузила меня проверкой квартальных отчётов, и о Сеприте я забыла. До тех пор, пока снова не увидела его. Но уже совсем в других обстоятельствах.
        Робин потупилась.
        - Можно, догадаюсь? - попросил я. - Он сюда припёрся, так?
        - Откуда вы знаете? - вскинулась Робин.
        Я развёл руками:
        - Ну, вы сами сказали, что у пацана сложная ситуация. Я бы тоже искал, где оттянуться. Родители-то у него есть, вообще?
        - Не знаю. По документам есть. По факту, насколько мне известно, их никто никогда не видел.
        - Ясно. Продолжайте.
        Робин вздохнула:
        - Понимаете, Константин Дмитриевич, танцы для меня - такая же работа, как и учительство. Я уже почти год выступаю в этом клубе и ни разу не видела здесь никого из своих знакомых. Приватные танцы - очень недешёвое удовольствие, не говоря уж о том, что доступно оно только совершеннолетним… В общем, последний человек, которого я готова была увидеть здесь - мой ученик. И последний из учеников, которого могла бы вспомнить в этой связи - Сеприт. Но получилось так, как получилось.

* * *
        … - Да, честно говоря, надоело до смерти. Не думал, что быть ничтожеством так утомительно. - Дожидаясь, пока Робин наполнит бокалы, парень откинулся назад, положив руки на спинку кресла. Похоже было, что он воспринимает Робин не более, чем предметом обстановки. Интересовала его не танцовщица - разговор. - Шестнадцать лет под задрота кошу. Устал.
        - Зато Альянс тебя потерял, - утешающе заметил собеседник - крепкий, гладко выбритый мужчина лет сорока.
        - Ну, это да. - Парень потянулся к лежащим на столике сигаретам. Закурил. - Тьфу-тьфу, пока тихо. Хотя, конечно, бесит. Помню, статью одну читал, про то, как мужик из тюрьмы бежал - забрался в цистерну, которая дерьмо вывозила. На свободу выбрался, конечно, но запашок-то остался… Вот я себя сейчас так чувствую. Ни тебе подымить спокойно, ни побухать вечером - с утра ведь в школу похмельным не явишься. А уж как этим засранцам иной раз пробить хочется - ты был знал!
        - Так, и пробил бы, - пожал плечами собеседник. - Молодняку оно - только на пользу. Тем более, и школьники-то по нынешним временам такие, что слава богу, если на уроках не пьют-не курят.
        - Это, брат, смотря в каких школах. - Парень выпустил дым. - На помойках не побираюсь, мне проблемы не нужны. Но подустал, конечно. Нормальной жизни хочется. Чтобы хоть девчонки вокруг - не малолетки сопливые. - Он улыбнулся Робин, подмигнул. - Ну ладно, ничего. Этот год дотерпеть - а там, глядишь, закончу то, что начал. И тогда уж мне никакой Альянс никуда не упрётся… Чего притихла, милая? - Парень повернулся к Робин. - Спляши, что ли.
        Робин встала. Парень с удовольствием огладил взглядом ее фигуру.
        - Какую мелодию желаете?
        Парень вдруг усмехнулся.
        - Давай-ка вот эту, - и засвистел популярный мотив. Повернулся к собеседнику, пояснил: - Меня под эту песню сегодня в школе тиранили.
        Собеседник осуждающе покачал головой и проворчал что-то насчёт зарвавшихся малолеток. А устремившаяся к музыкальному ящику Робин замерла и обернулась. Вспомнила, как коллега в учительской рассказывал, что одноклассники снова издевались над Сепритом: орали популярную мелодию и заставляли мальчика подпрыгивать, наступая ему на ноги.
        - Нету такой песни, что ли? - неправильно понял парень.
        - Есть. - Робин внезапно осипла. - Сейчас найду.
        Перебирая в ящике названия мелодий, она смотрела из-под маски на парня - до сих пор на его внешность не обращала внимания. Отметила про себя, что он очень молод, но парень настолько уверенно себя вёл, что Робин приняла молодость за результат косметической операции.
        Невысокий, жилистый. В стильном, явно сшитом на заказ костюме, ступню в дорогущем ботинке забросил на колено. Под костюмом - шёлковая рубашка, в их мире такие не шьют. Стоит, наверное, не дешевле костюма. Парень казался худощавым, но Робин вдруг почему-то подумала, что, если понадобится, справится с любым из клубных амбалов-охранников.
        Если этого стилягу одеть в застегнутую на все пуговицы убогую школьную рубашку… нелепые брюки, тупоносые ботинки… зачесать на лоб волосы, небрежно откинутые сейчас назад… надеть уродливые очки…
        - Чего копаешься? - поторопил парень. - Нету, так и чёрт с ней, любая сойдет. Заводи скорее, танцев хотим. - Он приглашающе взмахнул бокалом с вином.
        Робин, выбрав песню, нажала кнопку. Из музыкального ящика полилась мелодия. Парень поставил бокал и принялся хлопать в ладоши, приглашая Робин поскорее начать танец. Его собеседник присоединился. А Робин с трудом заставила себя сдвинуться с места.
        Теперь сомнений у неё не осталось. В кожаном кресле музыкального клуба развалился затюканный одноклассниками ботаник Сеприт.

* * *
        - Я танцевала, - продолжила Робин, - но они оба быстро перестали обращать на меня внимание. О чём-то разговаривали - у меня сложилось впечатление, что вообще пришли в клуб вовсе не для того, чтобы смотреть на танцы. Им нужно было пообщаться в… приватной обстановке. Из их разговора до меня доносилось немногое, я мало что понимала. Разобрала только, что тот человек что-то привёз Сеприту, а позже должен был привезти что-то ещё. Они продлили моё время на час, официант принёс ещё одну бутылку, потом ещё. Они потихоньку пьянели. И к концу второго часа - а это наш лимит, по правилам клуба ни одна девушка не танцует дольше двух часов, - Сеприт смотрел на меня уже очень заинтересованно. И это был не взгляд шестнадцатилетнего подростка - если вы понимаете, о чём я.
        - Да понимаю, - успокоил я. - Я не такой тупой, каким выгляжу. А дальше что было?
        - Дальше… я закончила выступление и ушла. А Сеприт явился в репитиционный зал - хотя, если честно, залом он только называется, на самом деле это место, где мы и репетируем, и переодеваемся, и отдыхаем между танцами. По правилам клуба гости не должны туда приходить, - пояснила Робин, - и, если такое вдруг происходит, мы должны немедленно вызывать охрану, но, видите ли…
        - Не все девушки вызывают? - решил помочь я. - И начальство на это закрывает глаза. Так?
        Робин покраснела и отвернулась:
        - Да.
        - Ясно. А в перерыве вы без масок, наверное?
        - Нет, что вы! На работе мы всегда в масках, даже во время отдыха, это обязательное правило. Но, видите ли. Я не привыкла ходить с распущенными волосами, и в перерывах обычно заплетаю косу. Сеприт потом сказал, что узнал меня именно по ней. Когда он открыл дверь, а я вскочила с криком: «Что вы себе позволяете?! Убирайтесь немедленно!» - и перекинула косу через плечо, в этот момент узнал и, по его словам, аж протрезвел от удивления. Хотя тогда ничем себя не выдал. Усмехнулся, пробормотал извинение и ушёл. Из клуба, как мне сказал потом охранник, тоже. А я была сама не своя, через силу доработала смену и попросила охранника проводить меня домой. По дороге расспрашивала его о Сеприте и узнала, что в клубе он - не частый, но весьма желанный гость. Щедрые чаевые, никаких проблем. «Но он ведь совсем ещё мальчик!» - возмутилась я. Охранник засмеялся и высказался в том духе, что до таких «мальчиков» многим взрослым - расти и расти. А когда я сказала, что Сеприт заглядывал в репитиционный зал, удивился - до сих пор, по его словам, «парень» ни в чём подобном замечен не был. «Перебрал, должно быть, - сказал
охранник. - Но приставать не будет, не боись. Раз прогнала - больше не полезет. Гордый».
        Обычно я прихожу домой и на два-три часа ложусь спать, но в то утро заснуть не получилось. Я то приходила в ужас и ждала звонка от директора школы - которой Сеприт, конечно же, успел доложить о моей второй работе, - то пыталась убедить себя в том, что никакой это не Сеприт, просто потому, что этого не может быть. В школу пришла совершенно разбитая. До третьего урока, который вела у десятого «Е», дожила с трудом. И, едва войдя в класс, по насмешливым глазам Сеприта поняла: я ничего не придумала. Вчера в клубе был он. Когда я вошла, Сеприт поймал мой взгляд, откинул со лба волосы и засвистел. Ту самую мелодию.
        Глава 25
        - Ясно, - сказал я. - Невероятно романтичная и трогательная история. Спасибо, Робин Генриховна. Совет вам да любовь, и всё такое. Это. А Сеприт-то где?
        Робин вздохнула:
        - Не знаю.
        - То есть? - обалдел я.
        - Ну, вот так.
        - Хотите сказать, что вы с ним проникли, так сказать, в тайны друг друга, и на этом всё закончилось? Он даже не подождал вас после уроков, чтобы проникнуть ещё куда-нибудь? То есть, я имел в виду - чтобы побеседовать с вами по душам?
        Робин покачала головой:
        - Нет. Мы вообще не разговаривали. Сеприт просто дал мне понять, что узнал меня, и таким образом будто предостерёг: я не должна интересоваться его жизнью, если не хочу, чтобы он предал огласке мою. Мы друг друга поняли и с тех пор обходили стороной - насколько это возможно в рамках «ученик-учитель». Я запретила себе думать о Сеприте и старалась лишний раз даже глазами с ним не встречаться.
        - Получалось? - заинтересовался я.
        - Да, - сердито отрезала Робин. - Мне было попросту не до него, хватало своих проблем! Долги отца, в доме прохудилась крыша, дом по соседству купила женщина, чей великовозрастный сынок буквально не давал мне проходу… Вам этого не понять, вряд ли вы знаете, что такое нищета. Я была на грани отчаяния. Всерьёз размышляла о том, чтобы продать родительский дом - а это было всё, что у меня осталось на память об отце и матери, - и переехать в другой район. Останавливало только то, что денег, вырученных за дом, хватило бы в лучшем случае на такую же развалюху. То есть, я поменяла бы плохой вариант на ещё более худший. С этими мыслями я приходила домой, с ними уходила в клуб, с ними ложилась спать - я крутилась, как белка в колесе, не видя просвета и не понимая, в какой стороне он может появиться. Когда врач, обследовавший меня по медицинской страховке - нам, танцовщицам, предоставляет её клуб, - объявил, что признаков наследственной болезни, от которой умерла мама, у меня не наблюдает, я ревела целый день. Мне очень хотелось умереть - чтобы всё это наконец закончилось. От самоубийства удерживала только
мысль о том, что в этом случае о счастливом перерождении не стоит и мечтать.
        - В смысле? - не понял я.
        - Ах, ну да, - саркастически фыркнула Робин, - вам ли, сотруднику межмирового розыска, помнить о проблемах простых смертных! Уж вам-то после перерождения наверняка заготовлено тёплое местечко в Срединных мирах.
        - Ага, - кивнул я. - Потому и переживаю, что через два дня подохну. В Срединный мир уж больно не хочется, знакомых там маловато.
        Робин покраснела.
        - Извините. Просто вы задаёте очень странные вопросы. У нас в Нимире каждому известно, что самоубийство - это проступок, который Творцы не прощают никому. Тот, кто погибнет в результате суицида, переродится в худшем из Нижних миров.
        - Сволочи эти ваши Творцы, - решил я, - со всех сторон обложили! Помереть, когда приспичит, и то нельзя.
        - Вы что?! - ахнула Робин. - Как вы можете так говорить?! - уставилась на меня, будто ждала, что сейчас сквозь землю провалюсь.
        И впрямь, видать, хрень спорол. Наверное, как у нас заявился бы в церковь и заорал во всеуслышание: «Бога нет!»
        - Всё-всё, молчу, - пообещал я. - Это на меня болты в спине так действуют, уже в мозги отдавать начало. Говорю же, надо Сеприта найти… Что там, кстати, дальше-то было?
        Робин ещё поколола меня недоверчивым взглядом, но, убедившись, что богохульствовать больше не собираюсь, успокоилась.
        - Дальше я решила, что до тех пор, пока Сеприт меня не трогает, мне тоже нет до него никакого дела, и выбросила этого парня из головы. И тут вдруг, представьте себе, ни с того ни с сего моя жизнь начала стремительно налаживаться. Во-первых, о наших трущобах внезапно вспомнили коммунальные службы. Вообразите моё удивление, когда, идя с работы, я увидела, что мне чинят потёкшую крышу! Хотя я никого не вызывала, верите?
        - Верю, - кивнул я, - ещё бы нет. В моём мире тоже хрен кто сознается, что крышак потёк. Санитары и у нас - ребята суровые.
        Робин посмотрела с недоумением и продолжила:
        - Потом мне внезапно позвонил один из кредиторов отца и сказал, что его бухгалтер, проводя сверку, обнаружил старые оплаченные счета. Таким образом, сумма моего долга изрядно сократилась. А буквально через несколько дней хозяин клуба сказал, что доволен моей работой, и повысил ставку. В общем, тёмная полоса в моей жизни вдруг закончилась и началась белая. Я так радовалась, что дышать боялась…
        - Бэтмен! - осенило меня.
        Аж со стола вскочил от восторга. Больше мне присесть было некуда - в одном кресле откисал любитель чёрных глаз, другое заняла Робин.
        - Что? - удивилась Робин.
        - Ну, вы же Робин! Значит, рано или поздно должен был появиться Бэтмен! Я так и знал, что появится.
        - Не понимаю, простите…
        - Да забейте, неважно, - отмахнулся я. Уселся обратно на стол. - Белая полоса, значит?
        Робин кивнула:
        - Именно. И осталось, пожалуй, единственное мрачное пятно - сын соседки. Этот идиот просто измучил меня домогательствами! Подкарауливал по дороге с работы, из магазина, писал на двери всякие гадости, стучал в окно, требуя, чтобы я вышла «поговорить» - хотя я миллион раз повторила, что не имею ни малейшего желания с ним разговаривать! В общем, это был сущий ад. А больше всего я боялась, что он проведает о моей работе в клубе, понимаете?
        Я покивал, всем своим видом выражая осознание кошмара, свалившегося на бедную девушку.
        - Спасало только то, - продолжила Робин, - что к моменту моего выхода из дома этот бездельник, как правило, уже напивался до бесчувствия, а когда я возвращалась из клуба, ещё спал. Но однажды мне не повезло. Я шла домой, как обычно, рано утром - а он ухитрился не заснуть, подкарауливал меня. И, когда я поднялась на крыльцо, грубо схватил сзади. Я закричала, попробовала отбиваться, ударить его, но он был гораздо сильнее, а криками в нашем районе никого не удивишь. Чем сильнее я кричала, тем громче этот негодяй хохотал. Полез руками мне под одежду, от него ужасно воняло, я поняла, что сейчас упаду в обморок - когда внезапно всё закончилось. Его руки вдруг разжались, я услышала звук падения, а потом вопль. Оглянулась. Сосед распластался на нижней ступеньке крыльца в нелепой позе, его словно отшвырнуло туда неведомой силой…
        - Ну точно, Бэтмен, - обрадовался я, - я же говорил! Срочно выдайте мне приз самого догадливого. А плащ у него был? И маска?
        - У соседа? - удивилась Робин.
        - Да нет, блин! Причём тут сосед? У этого, с неведомой силой.
        - Д-да, - с удивлением ответила Робин, - и плащ, и маска. Откуда вы знаете?
        - Пф! Да у нас старину Бэтмена каждый ребёнок знает. Черный плащ, и маска ушастая. А на груди жёлтый круг с летучей мышью, да?
        - Боже мой, что вы несёте, - рассердилась Робин, - какая ещё мышь?! На этом человеке была обычная маска, вроде тех, в которых мы выступаем в клубе. И плащ тоже обычный, потому что дождь на улице шёл, с самого вечера не прекращался. Сосед плюхнулся прямо в лужу, и на него капало с крыши. На человека в маске он смотрел в полном изумлении, даже сказать ничего не мог. А тот наклонился к нему, схватил за куртку, одним рывком поднял на ноги и приказал: «Проваливай». Когда он поднял соседа, оказалось вдруг, что тот значительно выше моего спасителя, почти на голову. Вероятно, от этого сосед осмелел и попробовал броситься на него. Только ничего не получилось. Одно неуловимое движение, взмах плаща - и сосед снова лежал в луже. Человек в маске ударил его ногой - прицельно, так, что сосед взвыл. И сказал: «Больше повторять не буду. Просто шею сверну. Понял?» Сосед закивал. «Проваливай, - повторил человек в маске, - и забудь сюда дорогу». Сосед поднялся - в этот раз он шевелился с трудом, и с ненавистью посмотрел на меня. Кажется, подумал, что я могу быть знакома со своим спасителем. Человек в маске заметил
его взгляд. И тем же спокойным тоном проговорил: «Если узнаю, что ты подошёл к этой девушке ближе, чем на ракетный выхлоп, переломаю тебе ноги и выколю глаза. Инструмент ношу с собой», - и в его руке что-то сверкнуло.
        - Меч, - со знанием дела кивнул я. - У меня тоже когда-то был, за пару миров до вашего. Эх, и рубились мы, бывало, с попсой! Меня даже орденом наградили. Он не сохранился, правда - из того мира без ордена похитили. И без меча. Хорошо, что вообще в одежде - с Яичницы мы голышом свинтили… Но был меч, самый настоящий! Честное попаданческое.
        - Наш мир - высокоразвитое общество, - глядя на меня, как на умственно отсталого, сухо сказала Робин. - В нашем мире не применяют холодное оружие! А инструментом, о котором я говорю, был хирургический скальпель.
        - Тоже дело, - одобрил я. - Сеприт - красавчик, уважаю. Вот что значит профи.
        - Как вы узнали, что незнакомцем в маске был Сеприт? - Робин, кажется, обиделась. - Я не называла его имени! Я его поначалу сама не узнала.
        - Это профессиональное, - объяснил я. - Мне догадливость генно модифицировали через яйца. Ну, знаете, наверное, как в нашей конторе положено - кому силу прокачивают, кому выносливость. Диане - сиськи и прыгучесть достались. А мне вот - догадливость и личное обаяние.
        Робин задумалась, глядя на меня с сомнением, но в итоге кивнула - видать, о «конторе», служащим которой я представился, ещё и не такие байки ходили.
        - Ясно. Да, вы правы. Человеком в маске действительно оказался Сеприт. Только я это поняла не сразу. Когда сосед ушёл, человек поднялся на моё крыльцо и спросил: «Вы разрешите мне зайти в дом? Дождь, я промок». Я замешкалась. Мне было страшно пускать к себе незнакомца. Он, должно быть, понял, что я в замешательстве. Встал так, чтобы никто из случайных прохожих, если вдруг появится, не смог разглядеть его лица, и снял маску. Я ахнула. А Сеприт быстро спросил: «Теперь пустите? Лично у меня нет ни малейшего желания быть узнанным вашими соседями. И вам это, полагаю, тоже ни к чему». Я колебалась. Не решалась открыть. Сеприт выглядел… очень странно.
        - Набухался, что ли? - предположил я. - Для храбрости? Учительница, всё-таки.
        Робин закатила глаза так похоже на Диану, что я почти услышал: «Как же я с вами мучаюсь!» С негодованием отрезала:
        - Не судите людей по себе, Константин Дмитриевич! Нет, Сеприт не был пьян. И в его внешности ничего не изменилось - на меня смотрел тот же шестнадцатилетний мальчик, которого каждый день видела в школе. Но то, как Сеприт себя вёл… Его взрослая, правильная речь, уверенность во взгляде… Я поняла, что вижу сейчас совсем другого человека. Которого однажды уже встречала - в ту ночь, в клубе. Сеприт ни на чём не настаивал, не напрашивался ко мне домой. Увидев, что я не решаюсь его впустить, сказал: «Что ж, нет так нет. Доброй ночи, Робин Генриховна». Надел маску, развернулся и начал спускаться с крыльца.
        - Вообще красава, - одобрил я. - Тоже так делаю, когда чую, что дожать надо. На девчонок офигенно действует.
        Робин сердито сверкнула на меня глазами.
        - То есть, я хотел сказать, - торопливо поправился я, - что вы очень добрая и отзывчивая девушка, Робин Генриховна! Вы бы не бросили ночью, под дождём, промокшего и уставшего человека.
        И фигня, что «человек» - в непромокаемом плаще, а скелет и мышцы себе давно заменил какими-нибудь титановыми, ага. Подействовало: взгляд Робин смягчился.
        - Я подумала вдруг, что, если выгоню Сеприта, совершу большую ошибку, - смущённо сказала она. - В конце концов, в мире не так уж много людей, готовых броситься мне на помощь. После смерти родителей - пожалуй, никого не осталось. «Не уходи», - сказала я Сеприту. И открыла дверь.
        Глава 26
        Робин застыла в красноречивой позе - показывая, что переживает события того утра заново. Красиво застыла - драматические актрисы моего мира обрыдались бы от зависти. Зря она в учительницы пошла, ей бы на сцене выступать… Ещё одна творческая личность на мою голову. Кушай, Костя - не обляпайся.
        Я вздохнул. Спина начала побаливать. Надо отдать должное Шарлю - теперь меня срубало не вдруг, как на Яичнице, сначала появлялись предупреждающие покалывания.
        - Робин Генриховна, - окликнул я. - Продолжаем?.. Итак, Сеприт проник в святая святых. А дальше что было? Обсох, сказал спасибо, и свалил в закат?
        - Не торопите меня, - возмутилась Робин, - думаете, мне так легко ворошить эти события?
        - Уверен, что нелегко. И рад бы не торопить - но спина болит, зараза. И деятель наш, - я похлопал по плечу храпящее тело на соседнем кресле, - вряд ли до утра продрыхнет. Так что ворошите побыстрее, ладно?
        Робин обиженно фыркнула. Потом посмотрела на храпуна. На свой браслет. Спохватилась:
        - Ох, время заканчивается! Он оплатил один час!
        - Во-во, - кивнул я, - а у нас с вами всё ещё прелюдия. Так, что дальше-то было?
        Робин покраснела и отвернулась.
        - Ясно, - кивнул я, - хрен с ним, можно без подробностей. Хотя… Блин. - Я посмотрел на прозрачные одежды Робин и понял, что от подробностей не отказался бы. А ещё - что Сеприту остро завидую. Пробормотал: - Мне бы такую учительницу - я бы, может, и школу после девятого не бросил.
        - Боже, о чём вы?! - Робин взвилась с кресла, как ракета. - На что вы намекаете?!
        - Да вообще ни на что, - торопливо поправился я. - Ну, не сразу, так не сразу, первое свидание всё-таки. Я же вижу, что вы - девушка порядочная. Сперва тапочки выдали, чайник поставили, все дела. - Робин смотрела сурово. Я подумал. Вспомнил, как мы нажрались с Филеасом, и добавил: - Стихи, наверное, читали? - Взгляд Робин потяжелел ещё больше. - Э-э-э… - Надо было срочно вспомнить что-то романтичное. - Ты меня не любишь, не жалеешь, - быстро, пока не забыл, что там дальше, выпалил я, - разве я немного не красив? Не смотря в лицо, от страсти млеешь, мне на плечи руки опустив…
        - Прекратите! - вспыхнув, как маков цвет, выпалила Робин.
        Уф-ф, дай вам бог здоровья, Ольга Юрьевна! И вам, и Есенину - хотя ему, если я ничего не путаю, уже вряд ли пригодится. От стихотворения, которое мне в восьмом классе пришлось вызубрить так, что до сих пор ночью разбудить - повторю, иначе банан по литературе светил, Робин залилась прочувствованными слезами. Всхлипнула:
        - Нет! Не было никаких стихов. И вообще ничего не было. Мы зашли в дом, Сеприт снял плащ и аккуратно повесил на вешалку. Он вёл себя так, будто приходил ко мне домой уже сотни раз! Разулся, став ещё меньше ростом. И спокойно сказал: «Робин Генриховна. У вас, как я вижу, довольно просторно. Не будете возражать, если я попрошу сдать мне одну из комнат?»
        - У вас же их всего две, - ляпнул я.
        Робин горько засмеялась:
        - Вы тоже заметили? Право, все мужчины одинаковы!.. Нет, не две. В холл выходят две, но обе комнаты - проходные. Этот дом строил мой папа, а он - потомок древнего аристократического рода. Сама мысль о том, что гость может сразу, с порога, пройти в спальню хозяина, казалась папе кощунственной. Поэтому перед каждой из комнат, выходящих в холл, есть ещё одно помещение. Так называемая приёмная.
        - Офигеть, - сказал я. Припомнив родительскую двушку в панельной пятиэтажке. - В нищете живёте, говорите?.. Ну-ну.
        - Вы не понимаете! - вскинулась Робин. - Такие дома, как мой, никому не нужны. Всю эту анфиладу комнат в убогом районе не поменять даже на крошечную квартиру в приличном месте! Просто потому, что многоэтажки подключены к центральному энергоснабжению… Ах, да кому я рассказываю. - Она горько махнула рукой. - Папа был рыцарем и романтиком, иногда мне кажется, что последним романтиком уходящего века. Сейчас таких мужчин уже нет. И в тот момент, когда возле моего крыльца появился Сеприт - в плаще, в маске, повергнув моего обидчика, - мне показалось, что время повернулось вспять! Что рыцарский век вернулся! А он… - Робин вдруг ткнулась лицом в ладони и разрыдалась.
        Не, ну понятно было, что артистическая натура повод разреветься рано или поздно найдёт, но зачем сейчас-то? У меня спина болеть начинает, между прочим.
        - Что - он? - Я осторожно, чтобы не дай бог не подумала, будто домогаюсь, потряс Робин за плечо. - Сеприт-то - что?
        - Ему нужен был мой дом, - донеслось до меня сквозь рыдания. - Он всё это устроил специально!
        - А подробнее можно? Что устроил?
        Робин выпрямилась и вытерла слёзы. Подобравшись на кресле, грустно объяснила:
        - Сеприт следил за мной с самого начала. С той, самой первой, встречи в клубе. Незаметно пошёл за мной и узнал, где я живу. Ему приглянулось это место и мой дом - позже я поняла, что более всего - отсутствием внимания к нашим трущобам со стороны властей. К тому же, я ещё и учительница Сеприта - а значит, меня можно было заставить не обращать внимание на то, что ученик иногда пропускает уроки. Не отмечать в журнале прогулы своих уроков… и даже уроков коллег.
        - Ух ты, - восхитился я, - то есть, ваши уроки - понятно, а коллег-то как?
        - Не все мои коллеги заполняют классный журнал сразу, - объяснила Робин, - не успевают. После очередной идиотской реформы образования нам запретили проводить перед уроком перекличку - кто из учеников присутствует, а кто нет, на это якобы тратится слишком много времени. Мы обязаны выдать детям задание, а потом, глядя на класс, заполнить журнал. Это крайне неудобная система, и обычно учителя отмечают у себя в блокноте тех, кого нет, а классный журнал заполняют потом, после уроков. Иногда мои коллеги заносят кого-то в список ошибочно, и потом вычёркивают фамилии… Блокноты лежат в учительской прямо на столах, мы их не прячем.
        - Ясно, - сказал я. - И заглянуть в чей-то блокнот для того, чтобы вычеркнуть из него фамилию Сеприта - как не фиг делать, верно? Поэтому, если верить классному журналу, Сеприт присутствовал на всех уроках без исключения. Об этом было, кому позаботиться.
        Щёки Робин запылали:
        - Сеприт не оставил мне выбора!
        - Да это я понял, что не оставил, - покивал я. - Только не понял, как? Хоум-видео втихаря снимал, что ли?
        Робин непонимающе нахмурилась:
        - Видео?..
        - Ну, каким-то образом этот негодяй заставил вас следовать своему гнусному плану? - прибавил пафоса я.
        - Сеприт - не негодяй! - Робин всплеснула руками и разрыдалась. - Я люблю его!
        Ну, зашибись приплыли. То «не оставил выбора», то «люблю». Вот, поди пойми этих баб - сволочь Сеприт по её понятиям, или наоборот. Уж, казалось бы, чего проще? Любишь - так раздевайся. Не любишь - ну, тут возможны варианты. Подождать, пока полюбишь, например. Минут двадцать. Но - нет, куда там! Обязательно усложнять надо.
        Я встал, прошёлся по помещению. Робин с упоением рыдала.
        - Робин Генриховна, - позвал я. - Понимаю ваши чувства, но тем не менее. Комнату вы Сеприту, в итоге, сдали?
        Робин кивнула.
        - А зачем ему нужна была комната? Он тоже вас полюбил и хотел оказаться поближе к вам?
        Робин грустно помотала головой:
        - Говорю же, нет. Иногда мне вообще кажется, что этот человек напрочь лишён способности любить. Ему просто нужно было помещение - под лабораторию, как я теперь понимаю, или что-то в этом роде. Сам он живет в многоквартирном доме, с якобы тёткой - хотя лично я понятия не имею, кем на самом деле приходится ему эта женщина. Да, честно говоря, и знать не хочу.
        - Что, красивая? - понимающе спросил я.
        Робин вспыхнула.
        - Только не думайте, пожалуйста, что я ревную!
        - Нет-нет, ну что вы, - успокоил я, - и в мыслях не было. Значит, Сеприту понадобилось помещение под лабораторию?
        - Да. Он давно его присматривал и никак не мог выбрать. Нужно было, чтобы и место находилось на отшибе, и хозяева нелюбопытные, которые без лишних вопросов сдали бы комнату шестнадцатилетнему мальчишке, и возможность незаметно приходить и уходить - а у моего дома, как вы, очевидно, уже знаете, есть чёрный ход… В общем, я подходила Сеприту идеально. Белая полоса моей жизни, как выяснилось в то утро, была вовсе не цепью счастливых случайностей. Сеприт просто решил таким образом, как он выразился, избавить меня от проблем. Он заплатил коммунальщикам, чтобы починили крышу, нашёл кредитора моего отца и погасил долги, побеседовал с хозяином клуба - в общем, все радостные события моей жизни происходили, оказывается, благодаря Сеприту.
        - Который, в свою очередь, рассчитывал на вашу благодарность, - закончил я. - А если бы ему не повезло и выяснилось, что вы - неблагодарная скотина, то старый добрый шантаж тоже никто не отменял.
        - Вероятно, - неохотно признала Робин. - Об этом я не думала, но, скорее всего, вы правы.
        - Итак, - подвёл итог я. - В вашем доме - лаборатория Сеприта. И поэтому вы не хотели меня пускать?
        Робин кивнула.
        - А что там, в лаборатории?
        - Понятия не имею. Никогда туда не заглядывала. - Робин встряхнула головой так категорически, что я сразу понял: заглядывала, но фиг признается.
        - А Сеприт не рассказывал, что там? - решил зайти с другой масти я. - Сколько он уже у вас квартирует?
        - Почти полгода.
        - И что, вы ни разу не обсуждали, чем он занимается?
        - Сеприт избегал меня, - грустно сказала Робин. - Приходил в лабораторию, когда я была в клубе. Говорил, что ему удобен такой режим, но я догадывалась, что дело не в этом. Однажды спросила напрямую: «Почему ты стараешься не встречаться со мной? Я тебе настолько неприятна?» А Сеприт улыбнулся и сказал: «В том-то и дело, что исключительно приятны, Робин Генриховна. И мне бы очень не хотелось, чтобы из-за моей деятельности у вас были неприятности, извините за каламбур. Как говорят в одном не самом благополучном мире - меньше знаешь, дольше проживёшь. Врать вы не умеете, поэтому для вас единственный надёжный способ не проболтаться - ничего не знать».
        - Ясно, - сказал я. - А… - но не договорил. До меня вдруг дошло.
        Обычно Сеприт приходит к Робин, когда она в клубе. Нынешнюю ситуацию обычной не назовёшь - поэтому сегодня он пытался оказаться в лаборатории в неурочное время. Но не получилось, потому что его спугнули мы с Дианой. А значит, что? Значит, скорее всего, тот, кого мы ищем - там, где мы знаем! А я тут с влюблённой училкой посиделки рассиживаю. Ладно бы ещё, если бы в меня влюблённой…
        - Спасибо, Робин Генриховна, - я вскочил, - вы мне очень помогли, удачи вам в творчестве и личной жизни! Берегите себя, - и ринулся к двери.
        - Стойте! - Робин бросилась за мной и повисла у меня на плечах. - Куда вы? Ко мне домой?
        - Нет, ну что вы! Разве я посмел бы? В управление бегу. Поступил срочный вызов.
        - Вы врёте, Константин Дмитриевич, - Робин оббежала меня. Решительно подбоченилась и объявила: - Я иду с вами.
        Глава 27
        Естественно, дожидаться, пока Робин договорится с начальством об уходе, переоденется и всё такое, мы с Дианой не стали. Рванули к её дому сразу. Понятно было, что Сеприт в лаборатории вряд ли надолго задержится, а второго шанса его выследить, скорее всего, не представится. Недотроллейбусы уже не ходили, вызывать такси мы и пробовать не стали. Пошли пешком. Хотя правильнее было бы сказать - побежали.
        По дороге Диана выпытывала у меня подробности беседы с Робин. Я щедро делился. А на подходе к дому Робин сообразил:
        - Слушай, а тебе ведь туда нельзя. Как только Сеприт тебя увидит - опять рванёт, только пятки засверкают. И ищи его-свищи.
        Диана мрачно кивнула:
        - Да. Тоже об этом думала. В дом пойдёшь ты, я на улице подожду. Постарайся договориться с Крисом. А если не получится - я буду настороже и попробую его перехватить.
        - Расскажи, что там у вас была за подстава, - потребовал я.
        Диана округлила глаза:
        - О чём ты?
        - Дурака не валяй! - Спина у меня болела всё сильнее. Я попытался высчитать, сколько часов прошло с момента нашего ухода с корабля, и получилось, что довольно много. До того момента, как скрутит, остался час, не больше. - Чтобы суметь уболтать Сеприта, мне надо понимать, что между вами произошло! Вслепую тут не проканает, Сеприт - не милашка Робин. Расколет меня на раз. Говори, как вы расстались?
        Диана поджала губы.
        - Я же всё равно узнаю, - напомнил я, - рано или поздно. Так, и смысл тянуть? Ну?
        - Я не позволила Крису совершить самоубийство.
        - Что-о?! - охренел я.
        - Что слышал, - огрызнулась Диана. - После того, как мы скрылись от Альянса, в каких только помоечных мирах не жили, и чем только не приходилось заниматься. Поднимать свои старые связи Крис не стал, опасался предательства. Он ведь так и не сумел вычислить, кто его сдал. Брался за любую, самую грязную работу на чёрном рынке - пересадка органов, копирование сознания, смена пола и внешности - лишь бы платили. Когда у нас появилось достаточно денег, Крис модифицировал моё тело. Я смогла поступить на учёбу в академию Альянса, но теперь мою связь с Крисом приходилось скрывать ещё тщательнее. Я училась, подолгу пропадала на занятиях и тренировках, а Крис остался в Нижних мирах и продолжал оперировать. Виделись мы всё реже. Крис становился всё более замкнутым, мало говорил и много пил, но я старалась себя убедить, что мне это только кажется. Ждала, когда закончу учёбу, поступлю на работу в Альянс и наконец-то смогу обеспечивать Криса по-настоящему - создать условия для того, чтобы он снова открыл клинику. Мне казалось, что Крис всё понимает и тоже этого ждёт. Но он не дождался. На исходе второго года
учёбы я пришла на экзамен и выяснила, что сдавать его не надо - мне поставили оценку по итогам семестра, такое иногда случалось. Я, счастливая тем, что внезапно обрела выходной, поспешила к Крису. До этого мы не виделись больше месяца, только по браслету общались - я была слишком занята. И Крис, видимо, рассудил, что уж сегодня, в день экзамена, точно к нему не приеду. Дверь не открыл, пришлось отпирать своим ключом. Я вошла и увидела, что Крис лежит в постели - одетый, в брюках и рубашке с коротким рукавом. Рядом стояла капельница, в вену Криса поступал какой-то раствор. «Что с тобой?» - окликнула я. Крис не ответил. Я увидела, что он без сознания. А на столе лежали две записки: одна для полиции, о том, что «доктор Адам Кунц» уходит из жизни добровольно, а вторая - квартирной хозяйке, с распоряжением сжечь тело доктора Кунца в крематории, и с приложенным чеком на оплату услуг похоронного бюро. Я завизжала. Бросилась к капельнице, отключила её - раствор успел прокапать наполовину. Пульс у Криса едва прощупывался, но сердце ещё билось. Вызывать врача я побоялась - подумала, что едва ли препарат,
который находится в капельнице, свободно продаётся в аптеках. Да и объяснить, кто я такая, тоже было бы непросто. Я сделала Крису общеукрепляющий укол, легла рядом с ним и принялась молиться, чтобы всё обошлось. Не заметила, как задремала. А проснулась от злющего мата - Крис проклинал меня последними словами. «Что ты наделала, дура?!» - это было самое мягкое. То, что я приняла за жест смертельного отчаяния, было, оказывается, тщательно обдуманной, детально спланированной операцией. «Если бы ты явилась на полчаса позже и отключила капельницу после того, как три четверти раствора оказались в организме, я вернулся бы к жизни овощем, роняющим слюни, - орал Крис, - и прожил бы в таком состоянии ещё лет пятьдесят! Каким местом ты думала?! На хрена ты вмешалась?!» Моих оправданий он не слушал. Сказал, что больше не хочет меня видеть. У меня всё складывается неплохо, он уверен, что рано или поздно я добьюсь своей цели - получу работу в Альянсе, - а у него своя цель. И ему не нужно мешать. «После того, как я связался с тобой и твоим отцом, Альянс разгромил мою клинику, - орал Крис. - Сейчас ты явилась и
сорвала операцию, которую я планировал два года, теперь придётся всё начинать заново! Убирайся из моей жизни, пока я тебя не убил!» Мои слова о том, что хотела ему помочь, Крис не слушал. Сказал, что наилучшая помощь, которую я могу ему оказаться - никогда больше не встречаться на пути. Я психанула и ушла. И до сегодняшнего дня мы не виделись.
        - Круто, - только и смог выдавить я. - Высокие отношения. Я думал, меня уже ничем не удивить.
        Диана мрачно хмыкнула.
        - Крис, судя по всему, заранее выбрал и этот мир, и это убогое тело. Переродился, как водится у Высших, с сохранением предыдущего сознания, принял максимально безобидный облик, и судя по тому, что устроил дома у Робин лабораторию, проводит здесь какой-то эксперимент.
        - Но его снова выследили, - напомнил я. - Робин сказала, что с месяц назад Сепритом заинтересовался человек по имени комиссар Андерсен. Он приходил в школу, листал классный журнал - явно сопоставлял какие-то даты, а потом беседовал с Сепритом. Но, видимо, пронесло. Кристиану удалось убедить комиссара, что затюканный ботаник Сеприт - не тот человек, которого разыскивает Альянс.
        - Но тут появились мы, - ахнула Диана. - И директор школы позвонила комиссару!
        - Угу. И поди теперь, докажи своему Сеприту, что это не ты его подставила. Реально, непруха у мужика из-за тебя.
        Диана набычилась. Но ответить не успела - мы подошли к дому Робин. Остановились, присматриваясь. Свет в окнах не горел, и ни звука со стороны дома не доносилось. Мы переглянулись.
        - Может, он не приходил ещё, - предположил я. - А может, там просто плотные шторы.
        - Там шторы, - сказали сзади. - Сеприт об этом позаботился.
        Мы резко обернулись и увидели, что нас догнала запыхавшаяся Робин.
        - Зайти лучше с чёрного хода, - тяжело дыша, проговорила она. - Идёмте, Константин Дмитриевич?
        - Переживаете, что без вас дорогу не найду?
        - Нет. Всего лишь хочу убедиться, что вы не причините Сеприту зла.
        - Пусть идёт, - сказала Диана. - От неё он, по крайней мере, не побежит.
        И то верно.
        Мы обошли дом. Робин достала откуда-то ключ и открыла дверь - так же беззвучно, как и ту, что выходила на парадное крыльцо.
        Мы вошли в тёмный холл. Из-под двери справа пробивался свет.
        - Сеприт здесь, - шепнула Робин. - Помните, вы пообещали!
        Я кивнул и постарался изобразить лицом человека, всегда выполняющего свои обещания.
        Робин тихонько постучала. Окликнула:
        - Сеприт, это я!
        Дверь открылась. И я понял, что имела в виду Робин, говоря про «совсем другого человека».
        Взглядом пацана, который показался на пороге, можно было гвозди заколачивать. Если бы он хоть раз на своих придурков-одноклассников так посмотрел, кирпичей бы навалили столько, что директрисе, дай ей Сансара здоровья, на ремонт школы хватило бы. Пацанам сразу стало бы понятно, кто в доме папа, а девчонки бы в очередь выстроились - самому крутому парню на шею вешаться. Очков на Сеприте не было, убогую школьную рубашку он сменил на белый лабораторный халат. Правую руку Сеприт держал в кармане.
        На Робин едва взглянул, мне коротко приказал:
        - Руки! - и направил на меня выхваченный из кармана пистолет.
        Робин, увидев пистолет, взвизгнула и быстро проговорила:
        - Они пообещали, что ничего тебе не сделают! Помоги им, пожалуйста, а они помогут тебе!
        - «Они» - это кто? - холодно спросил Сеприт. - Парень, ты глухой?.. Руки!
        Я послушно поднял руки. Решил не ходить вокруг да около и объявил:
        - Я умираю. Вы - моя последняя надежда. Диана сказала, что если вы не сумеете мне помочь, то никто не сможет.
        Сеприт покачал головой:
        - Твоя знакомая что-то перепутала. Я - всего лишь школьник, увлекающийся химическими опытами. Дома родители не разрешают мне их проводить, и пришлось арендовать другое помещение.
        Да уж. Надеюсь, что лечит он лучше, чем врёт. Враль из него такой же, как из Дианы - ни огонька, ни фантазии, скука смертная.
        - Я из мира C-E45988/C, - решив, что терять мне нечего, снова заговорил я. - Меня заставили участвовать в гонках на летающих тарелках. Для того, чтобы срастить моё сознание с машиной, в позвоночник вкрутили специальные разъёмы. Это сделали в мире, творец которого погиб. У творца было своеобразное чувство юмора, и после его смерти мир аннигилировался. Сначала исчезла одежда, в которой мы бежали оттуда. А теперь…
        - Исчезают разъёмы? - приподняв бровь, проговорил Сеприт. - Занятно… А ну, покажи спину.
        Я расстегнул рубашку и сбросил с плеч.
        - Сутки до полного разложения, - задумчиво меня оглядев, поставил диагноз Сеприт. - Максимум - двое.
        - Да знаю, блин! - буркнул я. - Только ленивый ещё не порадовал. Мне не бабка-гадалка нужна, а врач! Диана, во имя вашей старой дружбы, умоляет вас помочь. А мы за это вытащим вас отсюда - если надо, вместе с лабораторией - и перенесём, куда скажете.
        - А с чего вы с этой Дианой взяли, что я собираюсь переезжать?
        - Да так, человек один нашептал. Комиссар Андерсен - слыхали?
        Надо отдать Сеприту должное - соображал он быстро. И тон сменил мгновенно. Заговорил чётко, по-деловому:
        - Что у вас? Корабль?
        - Лучше. У нас портал, ведущий на корабль. Никаких границ, таможенных служб, разрешений на взлёт и прочего дерьма. Один шаг - и вы на борту, в полной безопасности.
        По взгляду Сеприта я понял, что он колеблется, и добавил:
        - После того, как вы мне поможете, мы высадим вас в любом из миров, какой укажете, обещаю. А Диана клянётся навсегда забыть дорогу к этому миру и само ваше имя… Блин! - Спину прострелило, я скривился и ухватился за дверной косяк.
        Это, видимо, стало последней каплей.
        - Мне нужно ещё два с половиной часа, - оглянувшись на длинный, заставленный какими-то приборами стол, сказал Сеприт. - После этого - в полном вашем распоряжении.
        Я попробовал сквозь гримасу боли изобразить восторг. Получилось так себе. А в следующую секунду Сеприт встрепенулся - из коридора донёсся какой-то шум.
        - Что это? - ахнула Робин.
        - Полиция Альянса! - охотно объяснили ей. В коридоре вспыхнул свет. - Руки за голову! Всем оставаться на своих местах!
        Глава 28
        Агентов снова было двое.
        - Вы поодиночке не ходите, что ли? - заинтересовался я. - Только парами? Моногамия форэвэ?
        - Руки за голову! - повторил агент, стоящий на пороге. Очки второго маячили у него за плечом, здоровенная пушка недвусмысленно смотрела мне в лоб. Пришлось поднять руки. - Всем оставатьсяна своих местах!
        - Да остаёмся, остаёмся, - успокоил я, - что ж так нервничать?
        Сеприт и Робин тоже подняли руки. Интересно, куда Сеприт пистолет пристроить успел?
        Агент прицелился в меня очками. Определил:
        - Збигнев Вишневский, мир С-P45298/Н.
        Я аж рот открыл. То-то Шарль так мерзко хихикал, когда браслет настраивал! Но сработало, не придерёшься - агенты мгновенно потеряли ко мне интерес. Объяснимо, в общем-то - какие претензии к покойнику?
        Первый агент отвернулся и направил очки на Сеприта. Объявил:
        - Сеприт Уссан, мир С-В86325/F.
        Я, не сдержавшись, гыгыкнул. Молодец Сеприт, не только внешность себе идиотскую подобрал.
        - Да, это я, - дрогнувшим голосом пискнул Сеприт. Всю его уверенность как ветром сдуло. Перед агентами стоял несчастный, растерянный ботаник. - А что случилось?
        - Вы задержаны по обвинению в противоправной деятельности, - сказал агент. - Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас.
        - Нет, ну нормально! - возмутился я. - А ничего, что он несовершеннолетний?
        - Вы не имеете права арестовывать мальчика! - поддержала меня Робин. Сходу врубила такие учительские интонации, что аж пригнуться захотелось. - Во время предъявления обвинений несовершеннолетнему должны присутствовать его родители или лица, их заменяющие!
        Сеприт благодарно шмыгнул носом и шагнул поближе к Робин. Пропищал:
        - Я ничего не сделал! Робин Генриховна, скажите им.
        Переигрывал, как по мне, всё-таки не третьеклассника изображал, но, тем не менее, сбой программы у агентов вызвал.
        - В чём вы обвиняете мальчика? - грозно продолжила наступать Робин.
        - В нелицензированной врачебной деятельности.
        - Сеприта?! Во врачебной деятельности? - Робин саркастически расхохоталась. - Да вы посмотрите на него, прежде чем обвинять! Он даже пластырь на царапину прилепить не сумеет.
        Агент задумчиво оглядел Сеприта. Неуверенно возразил:
        - У него халат.
        - Это мой халат, - отрезала Робин. - Здесь мой дом, вообще-то. И то, какую одежду носят мои гости, не ваше дело.
        - Робин Миллер, - подал голос второй агент - видимо, рассмотрел её через очки. - Мир С-В86325/F. Дом действительно принадлежит ей.
        Робин гордо подбоченилась:
        - А я что говорю? Здесь мой дом, Сеприт - мой ученик. Мы проводим занятия. Что тут противозаконного?
        - А это тогда кто? - первый агент повернулся ко мне. - Тоже ученик?
        - Почти, - сказал я, - водопроводчик. Ночной вызов, двойной тариф. А если вы что-то там себе нафантазируете, то имейте в виду - у нас всё по обоюдному согласию.
        Агенты впали в задумчивость. То ли фантазия заработала, то ли уж я не знаю. Я примерялся, как бы половчее выбить пистолет у того, который стоял ближе ко мне. Теоретически, ничего сложного. Бросимся вдвоём с Сепритом - я на одного, он на другого, - управимся, видали мы этого «мальчика» в деле. Но смущало то, что у меня всё сильнее болела спина. Стоял уже с трудом, борясь с диким желанием присесть на что-нибудь, а лучше прилечь. И вовсе не был уверен, что, будучи уроненным на пол, смогу подняться и бежать. Действовать надо было наверняка.
        А чего ждал Сеприт, чёрт его знает, на меня он не смотрел. То ли тоже примерялся, то ли надеялся, что с поддержкой Робин сумеет проканать за безобидного ботаника.
        - Свяжись с комиссаром, - сказал наконец первый агент.
        Второй поднёс ко рту руку с браслетом. Доложил:
        - Доброй ночи, господин комиссар! Говорит агент Флетчер.
        Что думает господин комиссар по поводу доброты обозначенного времени суток, услышали даже мы с Робин и Сепритом.
        - Фи, как грубо, - заметил я. - У господина комиссара наверняка не было такой учительницы, как вы, Робин Генриховна - и видите, что из него выросло?
        - Это что там ещё за разговоры, нах? - рявкнул в браслете господин комиссар.
        - Водопроводчик, господин комиссар, - доложил агент.
        - Какой ещё, нах, водопроводчик?! Нах вы его в участок притащили, нах?!
        - Мы пока не в участке. Мы на месте задержания.
        - А нах вы до сих пор на месте задержания, нах?! Задание было - арестовать и доставить, нах! Какого нах вы там телитесь, нах?
        - Подозреваемый - несовершеннолетний, господин комиссар, - доложил агент. - Тут рядом его учительница. Она не даёт его арестовывать.
        От последовавшей далее сентенции господина комиссара о том, что и кому должны давать по ночам порядочные учительницы, у Робин запылали уши.
        - Этот нах такой же несовершеннолетний, как я - балерина, нах! - рявкнул господин комиссар. - Тащите его в участок, там разберёмся, нах!
        - Я поеду с Сепритом, - объявила Робин, - как лицо, замещающее его родителей.
        - Учительница с ним ехать хочет, - доложил агент.
        - Учительница пусть хотелку свою зашьёт, нах!
        - То есть, не брать её?
        Господин комиссар длинно высказался в том духе, что, конечно, не брать, и отключился.
        - Руки за спину, - приказал Сеприту агент. - На выход.
        - Робин Генриховна, прошу вас… - Глаза Сеприта наполнились слезами.
        - Конечно, - встрепенулась она, - разумеется! Я немедленно оповещу твою тётю! Уже звоню, - вскинула руку с браслетом.
        - Тётю? - удивился Сеприт. Вспомнил: - Ах, тётю!.. Ну да, огромное спасибо. Но ещё я хотел бы попросить вас довести до конца опыт. - Он кивнул на лабораторный стол. - Вы ведь знаете, насколько он важен для меня.
        - Э-э-э… да? - удивлённо проговорила Робин. Но тут же спохватилась: - То есть, конечно, знаю! А что нужно сделать?
        - Над тиглем греется колба, - принялся объяснять Сеприт, - температура нагрева отрегулирована. Время нагрева выставлено на часах. И нужно всего лишь, после того, как время истечёт, остановить нагрев. А содержимое колбы, - он повернулся ко мне, - может вам очень пригодиться. В качестве средства от ревматизма, - и посмотрел так, будто только что слил все пароли и явки.
        - От чего? - не понял я.
        - От болей в спине, - сообразила Робин. - Да, Сеприт! Конечно. Не сомневайся, мы всё сделаем.
        - На выход, - повторил агент.
        Сеприта нарядили в наручники и увели.
        Робин заломила руки и набросилась на меня:
        - И вы позволите вот так просто увести бедного мальчика?!
        - Нет, ну что вы, - успокоил я. - Так просто - ни в коем случае не позволю. Обязательно подам кассационную жалобу. Вы, кстати, не в курсе, что это такое, нах? - Тьфу! Вот же зараза этот господин комиссар.
        Робин оскорблённо поджала губы. Заявила:
        - Сеприт бы вас не бросил! Он - настоящий мужчина.
        - Вот именно, - кивнул я. - Он - на сто процентов настоящий, а у меня в спине неведомая хрень, - и наконец-то уселся на пол. - Там, на улице - Диана. От неё пользы будет больше, чем от меня, уж поверьте.
        - Ох, точно! - вскинулась Робин. - Конечно же, Диана! - и ринулась прочь.
        Ну, зашибись, и эта сбежала. Я остался в комнате наедине с Сепритовой алхимией.
        Кое-как подполз к столу. Разглядел то, о чем говорил Сеприт - крохотную раскаленную конфорку - это, наверное, и есть «тигль», - и греющуюся над ней, держащуюся на стойке с помощью специального зажима, колбу с ярко-голубым раствором. В колбу с разных сторон были воткнуты прозрачные трубки, в неё что-то то ли втекало, то ли вытекало, а время от времени принимался валить пар - в общем, сам чёрт ногу сломит, понятия не имею, как Сеприт в этом разбирался. Лично я часы-то увидел не сразу.
        То есть, увидел сразу, но не сразу догнал, что это часы. Никаких тебе цифр или стрелок - боже упаси, такие приблуды для слабаков, наверное. На столе стояли два воткнутых друг в друга стеклянных конуса. Из верхнего конуса в нижний тонкой струйкой сыпался песок. Видать, как весь пересыплется, так и конец эксперименту. Как говаривал наш жестянщик Палыч, туши горны, завтра докуём.
        Сколько, Сеприт сказал, ждать-то ещё - два с половиной часа?.. Ох, чует моё сердце, а ещё больше - хребет, что хрена лысого я столько прожду! Уползать надо - на корабль, к Шарлю. Если не хочу совсем развалиться.
        Я попробовал встать, и с ужасом понял, что не могу. Вот, прям вообще. Каждое шевеление ног отдавало дикой болью в спине, если бы я так не стремался - на крик бы орал.
        Диана, зараза, куда ж ты делась, когда так нужна? Хрен с ним уже, с твоим Сепритом, помоги до корабля доползти! Там Шарль, там братуха Филеас с животворящим раствором. Ворон, опять же - птица вещая. Махнёт правым крылом - Костя на ноги встанет. Махнёт левым - тут уже глюки посильнее попрут… Блин, только бы не яйцом возродиться, только бы не яйцом! И Диану я так и не поцеловал. А если яйцом возрождусь, то и не смогу уже…
        - Константин Дмитриевич, - откуда-то из навалившейся темноты позвала вдруг Диана.
        - Дура, - сказал я, - иди сюда. Мне, может, жить-то осталось - всего ничего. Ты меня, может, до корабля-то не дотащишь, - притянул её к себе и впился губами в губы.
        Пару секунд всё шло отлично, а потом мне съездили по морде.
        - Константин Дмитриевич, вы что!
        Я открыл глаза и увидел взбешённую Робин.
        - Что вы себе позволяете?!
        - Помираю, - объяснил я. Попробовал приподняться и не смог, рухнул на пол. - А Диана - чёрт её знает, куда делась… В общем, так. Если не найдёшь Диану, беги на пустырь. На двух недотроллейбусах отсюда, последняя остановка. Свалка там ещё здоровенная - знаешь?
        - Знаю, - всхлипнула Робин, - микрорайон «Зелёные дали».
        - Гринписовки собираются, что ли?
        - Что, простите?
        - Ничего. - Я понял, что сил на стёб уже не хватит, и сосредоточился на главном. - Сойдёшь с троллейбуса, там над свалкой ворон круги наматывает - здоровый такой, чёрный, Гримуэля ждёт. Издали его увидишь. А если повезёт, то, может, неподалёку и Филеас шастает. Филеас - это кошкодевка с рыжим хвостом и сиреневыми волосами, звать Фионой. Беги к ней и ворону, скажи - Косте пипец хреново, раствор нужен. Поняла?
        - Вы бредите? - с надеждой заглядывая мне в лицо, спросила Робин.
        - Беги, - чувствуя, что повторно озвучить инструкции уже не смогу, сказал я. - Прямо сейчас беги, без раствора я дольше часа не протяну! Свалка. Ворон. Кошкодевка… - И вырубился.
        Глава 29
        …Мы теперь уходим понемногу
        В ту страну, где тишь и благодать.
        Может быть, и скоро мне в дорогу
        Бренные пожитки собирать.
        - было первым, что я услышал, когда начал очухиваться.
        Подождал. Унылые завывания продолжились:
        Милые березовые чащи!
        Ты, земля! И вы, равнин пески!
        Перед этим сонмом уходящих
        Я не в силах скрыть своей тоски.
        Я решил, что с тоской перебор, и возмутился:
        - Алё! Я ещё не помер, вообще-то.
        Фиона взвизгнула:
        - Очнулся!.. Диана, Шарль! Костя очнулся!
        - Я же сказал, минут сорок, - проворчал Шарль. - Сорок минут и прошло. Всё правильно.
        Я разлепил глаза. Увидел, что лежу на койке в своей каюте, а рядом шевелятся рыжие кошачьи уши.
        - Ну, как ты? - Фиону отодвинула Диана.
        - Норм. - Я попытался сесть.
        Диана вцепилась в плечо, помогла.
        - Где Сеприт? Он меня уже вылечил? - Я закинул руку за спину. Рука нащупала проклятые болты. - Блин…
        - Блин, - кивнула Диана. - А Кристиан в тюрьме, его надо как-то вытаскивать. Вся надежда на тебя.
        Вот, интересно - я хоть когда-нибудь в этой проклятущей Сансаре очнусь так, чтобы на меня была не надежда, а что-нибудь другое?
        - Как вы себя чувствуете, Константин Дмитриевич?
        Ну, как обычно, блин. То ни одной не дозовёшься, то все вокруг столпились. И хоть бы одна - голышом.
        - Спасибо, Робин Генриховна, прекрасно. Сейчас вот, пороховницы порохом набью - и готов дальше за вашим ненаглядным Сепритом бегать. Как ты его упустила-то? - Я повернулся к Диане. - Всего-то пара агентов, и те - сиди, я сам открою! Даже я бы справился.
        - Я бы тоже справилась, - огрызнулась Диана, - но Кристиан запретил.
        - То есть? - обалдел я.
        - Ну, он увидел меня на улице. Понял, что я готова вмешаться - и подал мне знак, запрещающий нападать. Категорически. За те годы, что мы были вместе, у нас сложился свой язык жестов. Приказ Криса был однозначным, ошибиться я не могла.
        - И что это значит? - заинтересовался я. - Захотелось пацану тюремной романтики?
        Диана пожала плечами:
        - Понятия не имею. Думала, ты объяснишь, я-то с Крисом и словом не перемолвилась. А от этой ду… гхм, Робин Генриховны, толку никакого.
        - Я рассказала вам всё, что услышала от Сеприта, - обиженно проговорила Робин. - Не понимаю, чем тут может помочь Константин Дмитриевич, который слышал ровно то же самое! А если вы, уважаемая Диана, сомневаетесь в моих умственных способностях…
        - Не ссорьтесь, девочки, - попросил я. - Занимайтесь любовью, а не войной.
        - Вот и я говорю, - вмешалась Фиона. - Мы должны быть благодарны Робин Генриховне за то, что позвала нас на помощь!
        - Оррррррала, - сообщил ворон. Он, оказывается, сидел на дверной ручке. Взмахнул крыльями, изображая, очевидно, орущую Робин: - Каррраул! Помирррррррррррает!
        - Простите, что не поверила вам, Константин Дмитриевич, - покаялась Робин. - Когда вы начали говорить про ворона и девушку-кошку, решила, что у вас начался бред. Прибежала сюда, на пустырь, просто от отчаяния. Я боялась вызывать вам врача, но и самостоятельно помочь никак не могла. А здесь всё оказалось именно так, как вы говорили! Над свалкой летал огромный чёрный ворон.
        - Гррррррримуэль, - грустно объяснил ворон.
        - Мы его найдём, - пообещала Фиона, - не отчаивайся, - и погладила ворона по крылу.
        - Я, чувствуя себя полной идиоткой, бросилась к нему, - продолжила Робин. - И крикнула: «Костя в опасности!»
        - Трррррррагедия, - важно подтвердил ворон.
        - Робин Генриховну услышал я, - сказала Фиона. - Я устал сидеть в каюте и, когда стемнело, вышел дожидаться вас с Дианой на пустырь. Сначала, увидев незнакомую девушку, насторожился и спрятался за мусорной кучей. Но потом, когда она сказала, что ты в опасности…
        - Филеас тут же поспешил вам на выручку, - закончила Робин.
        - Ясно, - кивнул я. - Как ты, Филеас, по улице-то шла?
        - Я повязал голову косынкой, - объяснила Фиона, - хвост пришлось спрятать в штанину. Было ужасно неудобно, но я понимал, что спасаю тебя, и терпел.
        - Спасибо, дружище, - кивнул я, - с меня бутылка. Если доживу… А ты где лазила? - повернулся к Диане.
        - Она появилась, когда мы с Филеасом уже тащили вас от моего дома к такси, - наябедничала Робин. - В момент, когда мы и сами бы уже прекрасно справились.
        - Я выслеживала, куда отвезут Кристиана, - проворчала Диана. - Нужно же было понять, откуда его вытаскивать! И, кто-нибудь. Во имя Сансары, объясните мне - почему Крис позволил себя арестовать?!
        Кем-нибудь был, очевидно, я. По крайней мере, уставилась Диана на меня.
        Я пожал плечами:
        - Слушай, ну он, всё-таки, твой напарник. Это ты должна знать, что там за тараканы в башке! Я твоего Кристиана сегодня впервые в жизни увидел.
        - Что он говорил? - спросила Диана.
        - Ах, ну я ведь десять раз рассказывала, - вздохнула Робин. - Сеприт пытался внушить этим ужасным людям, что несовершеннолетний, но они не стали его слушать. Этот их комиссар - отвратительный грубиян! - приказал увести Сеприта. А Константин Дмитриевич не смог вмешаться, потому что упал в обморок.
        - Не в обморок, а на пол, - обиделся я. - Спину прихватило… Кстати, Робин Генриховна. А утюг-то вы не забыли выключить?
        Робин красиво приподняла брови:
        - Какой утюг?
        - Алхимический. Ну, там, в комнате. Помните, Сеприт сказал - через два с половиной часа нужно остановить эксперимент? Сказал ещё, что нам эта хрень пригодится?
        Робин ахнула. Посмотрела на браслет.
        - Алхимический? - заинтересовался Шарль.
        - Два с половиной часа?! - рявкнула Диана. - Два, мать твою, с половиной часа?!
        Тут и до меня дошло.
        - Так Сеприт, что - нарочно время тянул?
        - Ясное дело, нарочно! - Диана вскочила. - Это же Крис, псих безбашенный! Он ради своих экспериментов не то, что в тюрьму - на электрический стул сядет!
        - Если бы ты напала на агентов, за два с половиной часа их всяк хватились бы, - пробормотал я. - К дому Робин припёрлась бы целая толпа - и хрен там, а не эксперименты! А для Сеприта это было реально важно, он улетать с нами отказывался, пока опыт не закончит… Так, Робин Генриховна! Повторяю вопрос. Вы утюг выключили?
        - Разумеется, нет, - обиделась Робин, - когда бы я успела? Мы спасали вас…
        Диана выскочила из каюты раньше, чем Робин договорила.

* * *
        - … То есть, вы, милая, преподаете изящную словесность?
        Диана умчалась спасать эксперимент драгоценного Сеприта, я, внезапно почувствовав, что до зарезу хочу жрать, наворачивал из пластикового лотка что-то вроде макарон с тушёнкой, а Фиона и Робин, усевшись в рубке, беседовали о прекрасном. Робин объявила, что слишком устала для того, чтобы добираться домой пешком. Лишних денег, чтобы вызвать такси, у неё нет, и она, пожалуй, подождёт тут, пока не начнут ходить троллейбусы.
        - Да. Можно сказать, продолжаю династию. Мои родители всю жизнь изучали словесность, преподавали в университете. Когда-то, на заре их карьеры, учёные звания в нашем мире многое значили. А теперь родительские заслуги никому не интересны. Я закончила тот же университет, по той же специальности. И никакой работы, кроме учительства, найти не смогла. А я так хотела бы и дальше изучать словесность! Стихосложение, например. Вы даже не представляете, как это интересно.
        - О, ну что вы! - с воодушевлением возразила Фиона, - очень даже представляю! То есть, специального образования у меня нет, но я просто обожаю стихи. Знаю их великое множество.
        - Что вы говорите?.. Не может быть! Это такая редкость в наше время.
        Я чувствовал себя невежественным крестьянином, оказавшимся в лаптях на светском рауте. Всё, что мог сделать для поддержания беседы - не чавкать макаронами, чем и занимался по мере сил.
        Так-то, конечно, зашибись у них разговор выходил - у кошкодевки из дома терпимости и стриптизёрши из ночного клуба. А ещё я, прислушиваясь, вдруг понял, что для Робин Фиона - это вполне себе Филеас. То есть, пожилой дяденька, увлеченный поэзией - о главном увлечении господина Камбервинча Робин не знает, и слава тебе, господи. Скорее всего, и не успеет узнать. А кошкодевку своего возраста Робин будто в упор не видела. И почему так получается, интересно?.. А ещё интересно, успеет ли Диана?
        Я, пока жевал, окончательно очухался, посмотрел на браслет и кое-что прикинул. Если правильно посчитал, выходило, что у Дианы на всё про всё осталось минут двадцать. То есть, если ни за одной мусорной кучей на пустыре у неё не прикопан ковёр-самолёт - фиг успеет.
        Хотя, может, и успеет. Это же не абы кто, а сам Кристиан! Для него Диана горы свернёт - хоть и говорит, что ради моего здоровья старается… Пипец, как всё сложно, в общем.
        Я задумчиво придвинул к себе ещё один лоток со жратвой.
        - Кушай, Костя, - грустно сказал Шарль. - Может быть, это в последний раз.
        Я аж подавился. Огрызнулся:
        - А ты не каркай!
        - Карррррррррррр, - обиделся ворон.
        - Блин, да не ты! Ты вообще птица, что с тебя взять? Ты каркаешь, потому что положено, а не как некоторые.
        Ворон раздулся от гордости и сделал по рубке торжественный круг. С надеждой спросил:
        - Гррррррримуэль?
        - Сейчас пойдём, ага, - кивнул я. - Доем - и пойдём. Заодно Диану встретим.
        Самостоятельно перемещаться посредством портала ворон не мог - Шарль объяснил, что ему не хватает веса, - а в каюте пташке не сиделось. Видимо, не терял надежду, что рано или поздно на горизонте нарисуется Гримуэль.
        - Мне, наверное, тоже пора, - посмотрев на браслет, вздохнула Робин, - уже утро, скоро на работу.
        - Я вас провожу, - засуетилась Фиона.
        Я доел. Мы по очереди вышли из портала.
        Ворон тут же сорвался с моего плеча и взмыл в предрассветное небо.
        - Удивительно, - глядя ему вслед, проговорила Робин. - Порталы, другие миры, говорящие птицы! Сколь огромна и прекрасна Сансара, - и вдохновлённо посмотрела на меня и Фиону.
        - Угу. Похищения, смертельный тотализатор, болты в спине, - подхватил я. - Зашибись житуха.
        Робин фыркнула, но заметно было, что к прекрасности Сансары поостыла.
        - Пожалуйста, Константин Дмитриевич, как только освободите Сеприта, дайте мне знать, - попросила она. - Хорошо?
        - Непременно, - пообещал я. - Если сам к тому времени не откинусь, то прям сразу прибегу и доложу.
        - До свидания, Константин Дмитриевич, - Робин подала мне руку.
        Я осторожно пожал её ладонь и сказал:
        - Ну, вот. Теперь точно ничего не получится.
        - Почему? - ахнула Робин.
        - Потому что прощаться с красивой девушкой за руку - плохая примета.
        - А как надо прощаться?
        - Поцеловать, разумеется. Как же ещё?
        Робин нерешительно посмотрела на Фиону:
        - Это правда? В вашем мире так принято?
        - О, да! - с неподдельным энтузиазмом закивала Фиона.
        Робин колебалась.
        - В конце концов, когда вам ещё доведётся целоваться с пришельцем из другого мира? - попробовал подтолкнуть Робин к правильному решению я.
        - С пришельцами, - поправила Фиона. Покраснела и распушила хвост.
        Робин вытащила ладонь из моей руки. Отчеканила:
        - Жаль, что я не из вашего мира. В моём такие традиции не в ходу. Всего доброго, уважаемые, - развернулась и пошагала навстречу рассвету.
        - Ну, вот, - вздохнула Фиона.
        А до меня запоздало дошло, что целоваться с Робин собирался не я один.
        - Ну, знаешь! - возмутился, поворачиваясь к Фионе.
        - А что? - она с вызовом упёрла руки в бока. - В конце концов, я тоже мужчина! Сам говорил, что мне что-то решать надо.
        - Я в целом говорил.
        - А я - в частности!
        - Грррррррррруз! - прервал наш перепалку ворон. Сверзился откуда-то с небес и закружил над нами.
        Я вгляделся в мусорные кучи на горизонте. Между ними, согнувшись под тяжестью увесистого тюка, ковыляла с остановки Диана.
        Глава 30
        - Ты припёрла вообще всё, до чего дотянулась? - поинтересовался я, глядя, как Диана одну за другой вытаскивает из тюка колбы, пробирки, приборы, прозрачные трубки и ещё какую-то хрень. - Что это хоть такое-то?
        - Понятия не имею, - буркнула Диана, - я не Кристиан. Что увидела, то и собрала. У тебя уже есть план?
        - Какой?
        - Ну, Криса надо вытащить из тюрьмы, я же сказала. Чем вы тут занимались, вообще?
        - Беседовали о литературе, - охотно доложила Фиона. - Робин Генриховна оказалась удивительно приятной собеседницей.
        - Как же я с вами мучаюсь, - вздохнула Диана. И вытащила из тюка газовый баллон.
        - А это ещё зачем? - удивился я.
        Диана пожала плечами:
        - Тоже на столе стоял.
        - Ну-ка, дайте рассмотреть маркировку, - потребовал вдруг Шарль. Диана повернула баллон маркировкой к камере. - Хм-м, как интересно! Любопытная личность ваш Кристиан.
        - Что это? - спросил я.
        - Усыпляющий газ. В Альянсе применяется для борьбы с терроризмом. Вне операций Альянса - запрещён к применению, разумеется.
        - Дальновидный парень - Сеприт, - похвалил я. - И с чувством юмора всё хорошо.
        - О чём ты? - нахмурилась Диана.
        - Ну, зачем он, по-твоему, этот баллон в лаборатории держал? Я вот думаю, именно на случай внезапных гостей. Надел бы респиратор, дверь наглухо закрыл - и сладких снов, господа агенты. Вашей же разработкой вам по башке и прилетит. Всё рассчитал - кроме того, что гости могут явиться в неудачное время.
        - Браво, Костя, - внезапно похвалил Шарль, - ты молодец!
        - Да я вообще такая лапушка, что аж помирать жалко. А ты это к чему?
        - Кажется, я придумал, как освободить вашего Кристиана.

* * *
        Согласно сведениям, раздобытым смартфоном Дианы, агенты приволокли Кристиана в местный обезьянник. Как объяснил Шарль, полиции во всей Нимире вменялось в святую обязанность оказывать альянсовцам всяческое содействие. Предоставлять транспорт, помещения, «инструменты для допроса», и прочие плюшки. Я догадывался, что у местных необходимость содействия вряд ли вызывала восторг, да только кто ж их спрашивал? В обезьянник пришлось тащиться, разумеется, мне - не Диану же с её куцей фантазией отправлять.
        - Вам назначено? - Немолодой мужик в полицейской форме, сидящий за стойкой, отгороженной от посетителей решёткой, смотрел на меня недовольно.
        - Нет, - мотнул головой я. - Но я считаю своим гражданским долгом оказание содействия полиции Альянса.
        Видать, нечасто у них тут появлялись добровольные оказыватели содействия. И вряд ли среди местных это считалось хорошим тоном… Ну да ладно, мне с ними не детей крестить.
        - Ну, пиши, коли считаешь, - почесав в затылке, сказал полицейский. Покопался в ящике стола и выдал мне бланк, красноречиво озаглавленный «Донос». Указал подбородком: - Карандаш вон там возьми, в стакане.
        Больше всего мне хотелось воскликнуть в духе Робин: «За кого вы меня принимаете?!», но пришлось сдержаться.
        - Не буду я ничего писать, времени нет. Вопрос государственной важности. Позовите агента.
        - Да где же я тебе его возьму? - удивился полицейский. - Не царское это дело, жопу квадратить от зари до зари. Они только когда им надо в участке появляются.
        - Ну, значит, позвоните комиссару, - настаивал я. - Скажите, что у меня срочное дело. Насчёт того парня, которого вчера ночью привезли.
        - Как звать? - полицейский открыл пухлый журнал в картонной обложке. - Вчера не моя смена была.
        - Костя. То есть, Збышек. А вас?
        - Да не тебя, блин! Задержанного.
        - А. Задержанного - Сеприт.
        - Во сколько привезли?
        - Под утро где-то.
        Полицейский повёл пальцем по рядам рукописных строк.
        - Сеприт Уссан, шестнадцать лет, учащийся. Этот?
        - Ага.
        - Что ж он такого натворил-то? У троллейбуса на рогах висел?
        - Угу. Примерно.
        - Тьфу, - сплюнул полицейский, - совсем уже у себя в Альянсе с ума посходили. Скоро детсадовцев сажать будут, прямо на горшках.
        Но, тем не менее, в кнопки браслета потыкал.
        - Алло, господин комиссар?.. Извиняюсь за беспокойство, это дежурный. Тут притащился один, говорит, что у него важные сведения по делу арестованного Сеприта. - Поднял на меня глаза: - Какие ещё сведения?
        - У него в подвале операционная, - сказал я.
        - Говорит, что у него в подвале операционная. - Полицейский снова посмотрел на меня. - Господин комиссар спрашивает, а лицензия у тебя есть?
        - Да не у меня! У Сеприта.
        - Это не у него, - отрапортовал полицейский, - у арестованного. - Снова поднял на меня глаза: - А ты откуда знаешь? Ты кто такой, вообще?
        - Я - водопроводчик. Збигнев Вишневский меня зовут. Я трубы в подвале чинил, а там потайная дверь. А Сеприта вчера при мне арестовали. Вот я и подумал - может, господину комиссару интересно будет?
        Господину комиссару наконец-то стало интересно.
        - Сядь там, - кивнул полицейский на скамью у противоположной стены, - и жди. Скоро, говорит, приедет.
        «Скоро» наступать не спешило. Я уже и подремать успел, и послушать, как дежурный пытается отмахаться от тётки, требующей, чтобы он срочно всё бросил и бежал разыскивать её пропавшего кота, - а больше никаких происшествий не случалось. То ли время неподходящее - утро, то ли мир здесь настолько скучный, что даже преступления в нём не водятся.
        После ухода котовладелицы я снова задремал, а проснулся от того, что дверь в участок резко распахнулась. Шагнувшая через порог тётка выглядела так, словно в молодости снималась в фильмах БДСМ. Годы шли, тётка старела и толстела, но в зеркало то ли не заглядывала, то ли изменений в упор не видела. А может, ей религия не позволяла реквизит менять.
        Тётка была одета в чёрные кожаные штаны, обтягивающие гигантских размеров задницу, и чёрный кожаный френч, едва не лопающийся на гигантском бюсте. Завершала картину чёрная кожаная фуражка на остриженных под каре чёрных волосах и густо накрашенные красной помадой губы.
        Полицейский при виде посетительницы вскочил. Мне его аж жалко стало. Выглядела тётка решительно - попробуй, не найди такой сбежавшего кота, она тебя вместо него кастрирует.
        - Здравствуйте, - решил помочь полицейскому я. - Прекрасная погода, не правда ли?
        - Говно, - густым мужским басом отрезала тётка. - Опять дождь собирается, нах.
        - Здравия желаю, господин комиссар, - вытягиваясь по стойке смирно, проблеял полицейский. - Не промокли?
        Тётка мотнула головой. Кивнула на меня:
        - Этот, что ли, водопроводчик, нах?
        - Так точно, господин комиссар.
        - Пошли, - приказала тётка. Развернулась и, чеканя шаг сапогами на высоченном каблуке, двинула куда-то по коридору.
        Я подобрал отпавшую челюсть и ринулся догонять. Тётка распахнула дверь в первый же попавшийся кабинет. Кабинет оказался крошечным, из мебели в нём присутствовали только стол с двумя стульями, стоящими друг напротив друга.
        Тётка плюхнулась на один из стульев и задрала на стол ноги в сапогах. Мне присесть не предложила. Требовательно спросила:
        - Ну?
        - У арестованного Сеприта в подвале - дверь, - доложил я.
        - Откуда знаешь, нах?
        - Я водопроводчик. Трубы чинил, увидел.
        - Открывал?
        - Нет, там кодовый замок. Наверное, только хозяин может открыть.
        - Дежурный! - повернувшись к открытой двери, рявкнула в коридор господин комиссар.
        Через секунду на пороге появился дежурный.
        - Приведи этого шибздика, нах.
        - Слушаюсь, - откозырял дежурный и убежал.
        Господин комиссар расстегнула френч - я смотрел с ужасом, подумав, что другой одежды под ним может не оказаться, - но обошлось. Под френчем обнаружилась черная кружевная майка с необъятным декольте. Из внутреннего кармана френча господин комиссар вытащила агентские очки, надела их и направила на меня. После этого из того же кармана достала пачку сигарет и закурила.
        Сигареты оказались ароматизированными какой-то тошнотворной хренью. Перемешиваясь с тяжёлым сладким запахом духов, которыми господин комиссар облилась, похоже, с головы до ног, эффект этот аромат производил воистину крышесносный. В том плане, что мыслей в башке не осталось никаких, кроме единственной - скорей бы на воздух. Где там уже этот Сеприт, блин?!
        - Водопроводчик, значит, - со странной нехорошей ухмылкой сказала господин комиссар.
        - Так точно, - я насторожился.
        - Ну-ну, - господин комиссар поправила очки. - И с какого же участка, нах?
        Я подвис. Не готовился к такому вопросу. Решил пойти ва-банк:
        - Ни с какого. Трубы - это я так, из любви к искусству чиню. А вообще-то я поэт. Стихи сочиняю. Хотите, прочитаю что-нибудь, из недавнего?.. Я памятник себе воздвиг нерукотворный…
        - Цыц! - рявкнула господин комиссар так, что я чуть не подпрыгнул. - Ври, да не завирайся, нах! Сознавайся - с дамочкой роман крутишь?!
        Я, сообразив, о какой дамочке речь, сделал вид, что испугался до смерти. Получилось, учитывая обстоятельства, вполне натурально.
        - Как вы угадали? Умоляю, не говорите никому! Мои родители против наших встреч!
        Господин комиссар довольно ухмыльнулась:
        - Меня не проведёшь. Третью жизнь в комиссариате, нах! Ладно, так и быть, в рапорте не укажу. Но, - она внушительно подняла наманикюренный палец, - на вознаграждение за содействие можешь не рассчитывать. Понял?
        Я понуро опустил голову.
        - Привёл, господин комиссар, - отрапортовал запыхавшийся дежурный. Втолкнул в кабинет закованного в наручники Сеприта.
        - Тьфу ты, нах, - сплюнула, посмотрев на него, господин комиссар. - Из-за таких вот засранцев - вставать ни свет ни заря приходится. - И гаркнула: - Код?!
        - К-код? - заикнулся Сеприт.
        - Я всё знаю, не отвертишься, нах! - господин комиссар поднялась, оказавшись выше Сеприта на голову. Обтянутый чёрной кожей бюст колыхался прямо перед его глазами. - Код от потайной двери у тебя в подвале! Ну?!
        - Там не цифровой замок, - вмешался я, всеми силами мимики пытаясь донести до Сеприта, что спорить со мной не надо. - Он там, такой - палец прикладывать.
        - Негодяй! - взвизгнул Сеприт. Сообразив, видимо, что от него требуется. - Подлый корыстолюбец! Предатель!
        - Молчать! - рявкнула господин комиссар. И сбросила ноги со стола. - Едем со мной, нах. Оба.

* * *
        На улице господина комиссара дожидалась машина. За рулём сидел один из вчерашних агентов. Господин комиссар плюхнулась на сиденье рядом с ним, нас с Сепритом дежурный затолкал на заднее сиденье. Машина тронулась.
        - Наконец-то возьмём мерзавца с поличным, - мечтательно проговорила господин комиссар, откидываясь на сиденье.
        - Я ни в чём не виноват, - прохныкал Сеприт. - Я ничего не сделал!
        - Да? А потайная дверь в подвале - для красоты?
        - Это не моё! Я буду всё отрицать! Я несовершеннолетний!
        В ответ господин комиссар расхохоталась и снова закурила вонючую сигарету.
        - Поплачь, малыш, - предложила она. - Так и быть, разрешаю.
        Разговаривать с Сепритом при господине комиссаре было стрёмно. Тётка оказалась не такой дурной, как агенты. Изначальный план - хотя бы в общих чертах донести до Сеприта то, что мы придумали, с треском провалился, и оставалось надеяться только на его сообразительность. Диана уверяла, что с этим у её бывшего напарника всё в порядке. Я на Сеприта всю дорогу старательно не смотрел, а он, в свою очередь, делал вид, что Костя Семёнов ему глубоко противен. Хорошо, хоть ехать было недалеко.
        Машина остановилась возле дома Робин. При свете дня он выглядел ещё более убого, чем ночью.
        Свежая заплата на почерневшей от времени крыше, в которую, казалось, пальцем ткни - провалится, это впечатление только усиливала. Робин, по нашим прикидкам, должна была уйти в школу. Дианы рядом с домом тоже не наблюдалось, но это как раз совершенно не означало, что её здесь нет. Впрочем, по сторонам господин комиссар не оглядывалась. Она решительно поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Выждав секунд тридцать, кивнула на дверь агенту:
        - Хозяев нет. Открывай.
        Тот извлёк из кармана пиджака металлический цилиндрик. Я тут же вспомнил, где уже видел такой - на Серени, в руках у Дианы. Разработки Альянса в Нимире явно пользовались популярностью.
        Агент выдвинул из цилиндрика отмычку. Замок бесшумно открылся. Агент приглашающе распахнул перед господином комиссаром дверь:
        - Прошу.
        - Веди, - приказала тётка. Взяла Сеприта за плечо и толкнула через порог - так, что тот едва не споткнулся.
        - Тьфу, - сплюнула господин комиссар. - Соплёй перешибёшь - а всё туда же, нелицензированная деятельность… - Рявкнула: - Веди! Ну?
        Сеприт нерешительно топтался в холле. Оглянулся на меня. Я чуть заметно кивнул. Занавеси в холле были раздёрнуты - Диана подала мне знак, что она на месте и всё готово, об этом мы заранее условились. А господин комиссар истолковала топтания Сеприта по-своему.
        - Давай-давай! Не сам, так этот вот, водопроводчик, покажет. А если сам, да если вести себя будешь хорошо - я подумаю. Может, чистосердечное тебе оформлю.
        - И повышение по службе получите, да? - невинным голосом осведомился Сеприт. - Наконец-то переберётесь из этой унылой задницы в Срединный мир, заживёте как человек. Что по сравнению с вашей мечтой загубленная жизнь несчастного подростка, вся вина которого - лишь в том, что он не по годам талантлив? Верно, господин комиссар Андерсен?
        - Что несёшь?! - грозно нахмурилась господин комиссар.
        Сеприт стушевался.
        - Показывай своё поганое логово! И язык придержи, иначе не видать тебе явки с повинной, как своих ушей! Понял?
        - Понял, - пробормотал Сеприт. Распахнул дверь лаборатории. Крикнул: - Дорогая, я дома! - и шагнул через порог.
        Господин комиссар фыркнула и вошла вслед за Сепритом. Я попытался пропустить вперёд охранника, но тот не позволил, втолкнул меня перед собой.
        - Что-о тут ещё… - увидев царящий в лаборатории бардак, начала было возмущаться господин комиссар, но не договорила.
        - Тут - ваша несчастливая судьба, господин комиссар, - грустно сказал Сеприт. - Не видать вам повышения по службе, как своих ушей. Вы уж простите, но у меня другие планы. - И позвал: - Дорогая, к тебе пришли!
        В лабораторию, оттолкнув меня с порога, ворвалась Диана. Лицо её было закрыто респиратором, в руках Диана держала знакомый баллон. Сходу огрела им господина комиссара по голове и повалила на пол. Кожаная фуражка улетела под разорённый лабораторный стол. Сеприт бросился на агента, через секунду тот тоже лежал на полу.
        - Держите! - Диана бросила респираторы сначала мне, потом Сеприту.
        Напяливать эту штуку быстро я сегодня всё утро учился. Пригодилось - агент сбросил с себя Сеприта - тот, видимо, оказался, как тот ёжик - сильным, но лёгким, - и я, едва упаковавшись в респиратор, кинулся ему на выручку.
        Диана сорвала с баллона кран. Из него попёр густой газ. Вскочивший Сеприт захлопнул дверь. Агент вывернулся из моих объятий и залепил мне в челюсть. Серьёзно этих ребят готовили, аж к двери отшвырнуло. Я взвыл от дикой боли в спине. Сеприт бросился агенту под ноги. Крикнул мне:
        - Держи дверь! Не позволяй открыть! Тридцать секунд, время пошло!
        Господин комиссар отчаянно пыталась выбиться из-под Дианы и стащить с неё респиратор. Диана не поддавалась. Агент перепрыгнул через Сеприта и снова бросился на меня, стараясь оттолкнуть от двери - я вцепился в неё, как в родную мать.
        Вскочивший Сеприт с разбегу повис на агенте, обхватив руками за шею. Судя по тому, как перекосило агентскую рожу, его довольно умело душили. Я из последних сил выпрямился и со всей дури лягнул агента ногой в пах.
        Агент скривился и начал оседать на пол. Коснулся пола уже с закрытыми глазами.
        - Всё, - заглянув ему в лицо, объявил Сеприт. Оглянулся на господина комиссара. - Сладких снов, господин комиссар Андерсен. Желаю вам увидеть повышение по службе - хотя бы во сне.
        В осоловелых глазах тётки успела мелькнуть ненависть. А в следующую секунду она захрапела.
        - Спасибо, - ни к кому конкретно не обращаясь, вежливо сказал Сеприт. - У нас двадцать секунд на то, чтобы убраться отсюда. Не забудьте, пожалуйста, забрать очки и оружие. Они нам ещё пригодятся.
        - И меня, пожалуйста, не забудьте забрать, - попросил я. - Я нам тоже ещё пригожусь.
        Спина болела так, что было ясно - самостоятельно подняться не смогу.
        Глава 31
        - Костя, надень наушники, - требовательным голосом попросил Шарль.
        - Иди ты в жопу, - огрызнулся я. - Сам надень.
        - Ты знаешь, что я не могу сделать ни того, ни другого.
        - Вот и я не могу. Ни того, ни, что характерно, другого. Так шепчи. Ты же можешь только в один динамик разговаривать.
        Я поморщился. Больно уже было даже говорить. Валялся на койке, как какой-нибудь алкаш киношный - на животе, правая рука на пол свисает. Только пузыря пустого под рукой не достаёт, для полноты картины. Кстати насчёт пузыря… От мысли, что скоро, возможно, придётся вставать и идти в туалет, мне аж плакать захотелось. Интересно, а эта поговорка про «побольше поплачешь - поменьше поссышь» - она реально работает? Если так, я лучше плакать начну. Тихонько так, чтоб не содрогаться лишний раз.
        - Могу, - признался Шарль. - Но звукоизоляция в каютах оставляет желать лучшего. Я боюсь, что нас могут подслушать.
        - Да кто, блин? Забей, все свои. Или ты опять какую-то хрень задумал?
        - Что значит, «опять»? - чуть не подпрыгнул Шарль, но не подпрыгнул - вспомнил, что компьютер. - Я хочу поделиться с тобой своими опасениями.
        - Думаешь, мне своих мало? - удивился я. - Ты хотя бы умный. А с меня сейчас - что взять, кроме анализов? Метнись лучше куда-нибудь, одежды погребальные закажи. Только чтоб красивые, а не фигню! И, чур, бухать на похоронах начнём, пока я ещё живой буду. А то знаю я некоторых хвостатых. Выжрет всё - мол, Косте не надо, он всё равно мёртвый.
        - Костя, у тебя путается сознание.
        - Это оно может, оно у меня тренированное. В двух соснах запутается.
        - В соснах заблуждаются, а не запутываются. Соберись, Костя! Мне не нравится Кристиан.
        Последнюю фразу Шарль произнёс сдавленным шёпотом.
        - А кому он, кроме Дианы, нравится? - зевнул я. - Разве что Робин… Ну так она - Генриховна.
        Шарль помолчал, пытаясь, видимо, нащупать в моих словах логику. Я тоже из интереса попробовал. Было так увлекательно, что чуть не уснул.
        - Кристиан ещё хуже Дианы, - забормотал Шарль. - Она - честная авантюристка, даже если притворяется хорошей - у неё на лице всё написано. А он… Что у него на уме - я не знаю. Одно очевидно: он всё просчитывает на десять ходов вперёд.
        - Угу, - буркнул я. - Потому и на тюрьму заехал. Вот кабы не мы - что бы он там делал?
        - Уверяю, он спланировал и вас.
        - Это как так? - Я аж голову приподнял. - Меня вроде папа с мамой планировали. Насчёт Дианы, конечно, не знаю…
        - Ты можешь не паясничать хотя бы на смертном одре?!
        - А хрена тут ещё делать-то, на этом твоём одре?
        - Умирать тихо и благопристойно.
        - Не получится благопристойно, - проворчал я. - Если в туалет не схожу, то, как помру - тут караул как непристойно станет.
        Дверь в каюту открылась. Я осторожно, чтобы не потревожить спину, скосил правый глаз. В дверях маячили два силуэта. Дальше глаз не косился.
        - Вы закончили шептаться, девочки? - спросил Сеприт-Кристиан. - Я могу, наконец, приступить к работе?
        - Заходи, конечно, - ответил я за себя и за умолкшего Шарля. - Чай? Кофе?
        - Водку со льдом и кусочек лимона, пожалуйста. И стебель сельдерея.
        - А вот и не угадал. Чай. Диана, будь другом, принеси гостю?
        Я дедуктивно догадался, что если силуэта два, то один из них явно Диана. Она за Кристианом своим драгоценным - хвостом ходит.
        - Я тебе не официантка, - буркнула Диана.
        - Увы, Кристиан, хрен тебе, а не чай, - вздохнул я. - Последняя официантка уволилась.
        - Диана, правда, если тебя не затруднит, - елейным голосом сказал Кристиан.
        - Сейчас…
        - Фигасе, - тихо сказал я, услышав, что Диана уходит. - Слушай, ты как её дрессируешь? Поделись секретами?
        Кристиан подошёл к койке, подвинул стул и уселся напротив меня. Тьфу, блин, как увидишь эту рожу подростковую - аж отвернуться хочется. Доктор Хаус недоделанный. Только взгляд спасал - взрослый, цепкий, уверенный.
        - Тебе сейчас не о том нужно думать, - сказал он.
        - Опять двадцать пять! - закатил глаза я. - Ещё один ментор. Костя, не стебись, ты помираешь! Костя, не думай о бабах, ты помираешь! Костя…
        Тут в открытую дверь каюты влетел ворон, приземлился на стол и дурным голосом завопил:
        - Грррримуэль пррррропал! Яйцеррррррик померрррр! Костя помирррррррает! Тррррраурррррр оперрррренья!
        - Ты хоть заткнись! - простонал я. - Самому тошно.
        - Итак, приступим, - оборвал буффонаду Кристиан. - Аллергия на какие-нибудь лекарственные препараты есть?
        - Да не, нормально. Всё пью, что наливают.
        - Это расценивать, как серьёзный ответ «нет»? Костя, если ты полагаешь, что я буду с тобой шутить, как с другом, одновременно спасая твою жизнь, ты сильно ошибаешься. Я - профессионал. Ты - моя работа. Будь добр, не усложняй её.
        - Да нет у меня никаких аллергий, - проворчал я. - По крайней мере, я о них ничего не знаю.
        - Прекрасно. Анестезия будет стандартной. С восстанавливающими препаратами тоже мудрить не буду. Осталось только подобрать подходящий мир, в котором всё это можно достать, не размахивая медицинской лицензией, и куда за нами не нагрянут агенты Альянса. Препараты, конечно, не самые распространённые… Дай-ка я осмотрю. - Тут он встал и откинул с моей многострадальной спины одеяло. - Проще всего их было бы достать в Средних мирах, или даже в Высших… Но, учитывая мою и вашу популярность, придётся ограничиться Нимирой.
        - Я не возражаю, - зевнул я. - Мне Нимира уже давно - дом родной.
        Пальцы Кристиана осторожно ощупывали кожу вокруг разлагающихся шунтов.
        - Хм, - сказал он. - А из какого ты, говоришь, мира? Я не запомнил кодировку. Показалось, что там два «С». Это значит, что мир закрытый?
        - Ага, закрытый. Наглухо.
        Я начал было произносить код мира, но меня прервала Диана:
        - Кристиан, вот твой чай!
        - О, спасибо. Чёрный? Диана, прости, забыл сказать, что пью только зелёный. Давление… Тебе не сложно?
        - Нет-нет, всё нормально. Я должна была спросить… Костя, старайся поменьше болтать, тебе нужно беречь силы! - сказала Диана и вышла.
        Всё-таки я не глупее паровоза. Намёк до меня дошёл. Почему-то Кристиану было нежелательно знать, из какого я мира. Надо как-то ловко тему перевести. Ну, это я запросто.
        - И чего ты на неё так взъелся? - спросил я.
        - Не понимаю, о чём ты, - ледяным тоном отозвался Кристиан.
        - Да всё ты понимаешь. Чтоб Диану два раза за чаем послать и живым остаться - это бессмертным надо быть. Она перед тобой только что на задних лапках не ходит.
        - Занятное высказывание о представительнице вида homo sapiens.
        - Вот уж не знаю, гомо, там, или не гомо, а мне бы она за такие выкрутасы шею свернула, и не посмотрела бы, что спина болит. Что у вас было-то?
        - Не понимаю, о чём ты.
        Тьфу ты, блин, как робот. С Шарлем и то веселее, хоть он и компьютер.
        - Ладно, уболтал, прямо спрошу: вы с ней спали?
        Пальцы Кристиана на моей спине остановились, а потом и вовсе исчезли.
        - Что? - переспросил он.
        - Ну, это… Секс! Половые отношения. Coitus vulgaris.
        - Так! - Кристиан резко накинул на меня обратно простыню. - Во-первых, нет такого термина!
        - Термина-то, может, и нет, а секс - есть, - ввернул я. - Я сам по телеку видел.
        - А во-вторых, - продолжил Кристиан, не обращая внимания на моё искромётное остроумие, - между нами ничего подобного не было и быть не могло.
        Он сел обратно на стул и уставился куда-то в стену надо мной.
        - Почему не могло? - удивился я. - А, дошло. Ты тоже из ордена висящих хоботов, как Амадей? Вот ведь! Тянет её к таким, что ли? Наверное, психотравма какая-то, из детства. Может, её слон в зоопарке напугал, или змея?
        - Ты идиот! - наконец-то ярко проявил эмоции Кристиан. - Когда мы с ней встретились, у нас была существенная разница в возрасте, даже если учитывать только моё тогдашнее физическое тело.
        - Ну и чё? - не сдавался я. - Ты «Лолиту» смотрел?
        - А ты «Леона» смотрел?
        Я поперхнулся контрдоводами и замолчал. В каюту тихо вошла Диана и протянула Кристиану чашку с зелёным чаем.
        - Вот примерно такие у нас были отношения, - сказал Кристиан, сделав глоток чая. Взгляд его слегка затуманился, и я счёл за благо помолчать. Сейчас в воспоминания ударится.
        - Её отец погиб в моей клинике, - говорил Кристиан. - Бедное дитя, осталась совершенно одна. Я пытался заменить ей отца, по мере сил. Облегчить ей период адаптации. Сколько мы скитались…
        Он замолчал, и я решил подстегнуть его память:
        - И она всю дорогу вела себя, как стерва?
        - Костя! - прошипела Диана.
        - О, ещё как! - воскликнул Кристиан.
        - Кристиан! - ахнула Диана.
        - Подростка хуже я даже представить себе не мог, - воодушевлённо продолжил Кристиан. - Каждый день она встревала в какие-то неприятности. Мы должны были вести себя тише воды, ниже травы, а я постоянно вытаскивал её то из полицейского участка, то из травмпункта, то отбивал от толпы озверевших мальчишек…
        - Изнасиловать пытались? - сочувственно спросил я.
        - Нет! - Кристиан взмахнул кружкой так, что чай едва не вылился ему на брюки. - Можешь себе представить, до какой степени по-сучески должна была себя вести красивая девчонка, чтобы мальчишки в период пубертата пытались не изнасиловать её, а сжечь на пустыре, словно ведьму! И это - в цивилизованном мире!
        - Это было недоразумение, - пробормотала покрасневшая до корней волос Диана.
        - Да вся наша жизнь в те годы была недоразумением! - рявкнул Кристиан. - Я быстро понял, что говорить с ней бесполезно. Она просто физически не могла не влипать в неприятности и не тащить меня за собой. Тогда я провёл ей несколько физических модификаций и записал в секцию боевых искусств, чтобы хотя бы могла за себя постоять. Жить стало немного легче, я - господи, вот же дурак! - успокоился. А тут как раз должен был начаться нужный цикл…
        - У неё? - не понял я.
        - Костя, убью! - рявкнула Диана.
        - У Сансары, - пояснил Кристиан. - Видишь ли, я, как и всякий разумный человек, загодя готовил себе тело для перерождения. Связи в Альянсе, взятки Творцам. Всё, что мне нужно было сделать, это умереть в определённое время. И время я выбрал и-де-аль-но! - по слогам продекламировал он. - И что ты думаешь? А? Эта стерва, как будто её чёрт дёрнул, пришла домой на самом интересном месте и всё испортила!
        - Дети - они всегда не вовремя, - вздохнул я, вспомнив, как однажды в детстве вошёл в спальню к родителям на самом интересном месте и всё испортил.
        - Можешь представить, в какой ситуации я оказался? - Взгляд Кристиана сделался безумным, чашку он сжимал так, что она, казалось, вот-вот треснет. - Из-за препарата, которым я планировал себя убить, стал едва ли не инвалидом. У меня тряслись руки, я с трудом ходил, более того, мозг необратимо разрушался. Я, величайший в Нимире профессионал, остался без возможности даже заработать себе на жизнь! А она? Можешь себе представить, что сделала эта стерва?
        - Бросила тебя? - предположил я самый хреновый поступок со стороны Дианы.
        - Да если бы она меня бросила, я бы сейчас целовал ей ноги и плакал от счастья! И, разумеется, не был бы вот таким прыщавым задротом. Нет, Костя, она попрятала все острые предметы, забрала себе ключи, поставила решётки на окна и заявила, что будет сама обо мне заботиться.
        - Я училась и работала на двух работах, - чуть слышно пролепетала Диана. - Ты был самым важным для меня человеком…
        Мысленно я хмыкнул. Н-да, ситуация… Версия Дианы была несколько иной. Видимо, берегла честь Кристиана, не стала мне рассказывать, как он стремительно деградировал и пытался самовыпилиться под её любящим крылом.
        Кристиан её не слушал. Он опять смотрел куда-то в стену.
        - Клиника, - пробормотал он. - Репутация. Влияние. Жизнь. Перерождение… Всё пошло прахом! И над всем этим, как Звезда Смерти, летела она - безупречная Диана Стил. Умница, красавица, спортсменка. И я - трясущийся недоумок, гордящийся, когда получалось самостоятельно управиться с туалетной бумагой. Тот инсульт стал самым счастливым днём в моей жизни… Когда я осознался в этом убогом теле, поначалу проклял всё - но потом понял, что мне даже нравится. Я наконец-то жил без её гипертрофированной заботы. Смог отдохнуть, заняться своими исследованиями, наладил нужные контакты. Всё шло просто великолепно до тех пор, пока я не увидел в классе - её. Можешь себе представить, что я ощутил в тот момент?
        Я в этот момент был занят другим. Пытался представить, что ощущает Диана. Она стояла с таким видом, будто ей на голову ведро мочи вылили. У меня аж сердце защемило. Ну, стерва она, ну, дура - местами. Родилась такой, ничего не поделаешь. Но ведь Кристиану-то она никогда ничего плохого не желала. Неужели он не понимает? Вроде ведь взрослый дядька, психологически, а всё со своими обидками носится. Прав Шарль - неприятный парень.
        - Дамы и господа, - раздался голос Шарля. - Не хотелось бы прерывать вашу увлекательную беседу, но мы приближаемся к портальной анфиладе, нужно решить, в какой мир отправляемся.
        Глава 32
        Услышав про порталы, Кристиан моргнул и мигом переключился.
        - Какие варианты есть? - деловито спросил он.
        Шарль принялся нудным голосом перечислять коды миров, снабжая каждый из них комментарием: «опасно», «бесперспективно», «дикари» - и тому подобное.
        Кристиан внимательно слушал, задрав очи к потолку, а я смотрел на Диану. Она, почувствовав это, взглянула на меня в ответ. Н-да, такое чувство, будто привела меня знакомиться с папой, а тот набухался и опозорил её по самое не могу, да ещё и детские фотки с голой попой показал.
        - А нафига нам порталы? - спросил я, надеясь хоть немного её отвлечь. - Вы же с Шарлем вроде объединились, теперь хоть куда угодно можете.
        Диана и вправду встрепенулась, когда ей задали чисто технический вопрос.
        - Можем, - сказала она, сделав маленький шаг к моей койке. - Только у каждого мира свой период вращения. Устойчивое перемещение обеспечивает только статичный портал, но даже они иногда закрываются, у каждого свой цикл. А чтобы попасть в мир произвольно, нужно максимально точно синхронизировать пространство-время обоих миров, иначе есть риск вывалится в межмировое пространство и…
        - Господи, какая ты нудная! - воскликнул Кристиан, и Диана осеклась.
        - Тебе не интересно - не мешай, - бросил я ему и обратился к Диане: - Так и чё там дальше-то?
        - Ну… В общем… Надо долго ждать, - закончила она, старательно глядя в сторону. - У нас нет столько времени, быстрее и проще воспользоваться порталом.
        - H-T11078/S, - продекламировал Шарль. - Исключено, слишком своеобразный мир.
        - В котором мы легко раздобудем всё необходимое, - сказал Кристиан, потирая пальцем подбородок. - И Альянс туда, кстати, не сунется под страхом вечной смерти…
        - Разумеется, не сунется, - усмехнулся Шарль. - Потому что знают, что никто другой в здравом уме не полезет. А со своими проблемами этот мир разбирается самостоятельно.
        - И всё же - он не закрытый, - сказал Кристиан.
        - Потому что производит много энергии. Из закрытого мира энергию не получить.
        - Летим туда, - решил Кристиан.
        Шарль как будто поперхнулся каким-то электроном, или, там, протоном.
        - Ты совсем меня не слушаешь? - завопил он. - Что значит, «летим туда»? Кто-нибудь, скажите ему! Костя!
        - А чё сразу Костя? - удивился я. - Я - вообще пилот. Полечу, куда скажете. Правда, сейчас я немного не в форме, так что полечу, куда вы меня полетите. Что за хрень этот ваш H-T11078/S - я понятия не имею.
        - Пррррреисподня! - каркнул притихший было ворон.
        - Ты-то помолчи, - сказал я ему. - Можно подумать, знаешь.
        - Костя помиррррррает, - тут же запричитал ворон. Козлина глумливая…
        - Кто-то должен принять решение, - заявил Шарль. - У нас до сих пор нет капитана. По-моему, сейчас самый подходящий момент, его выбрать. Особенно если мы планируем менять корабль на более просторный. Уже со следующего класса должность капитана является обязательной. К сожалению, лучший кандидат на эту должность не сможет её занять по той причине, что от капитана требуется личное, физическое присутствие при различных бюрократических процедурах…
        - Я могу стать капитаном! - раздался голос Фионы.
        Тут я уже не то что глаз скосил - всю голову повернул и посмотрел туда, откуда этот самый голос раздавался.
        Фиона стояла в дверях с горящими глазами и распушённым хвостом. Ещё б вентилятор кто на неё направил, чтобы волосы героически развевались.
        - Кто за кандидатуру Филеаса? - спросил Шарль. - Прошу поднять руку. Тех, кто не обладает руками, прошу громко и чётко говорить: «Я!».
        Никто не шелохнулся. Кошкин хвост понуро опустился.
        - Следующий кандидат - Кристиан, - сказал Шарль. - Кто поддерживает его?
        Диана тут же подняла руку. А Кристиан так и смотрел в стену, будто его всё происходящее вообще никак не касалось.
        - Кандидатура Кости. Прошу голосовать, кто «за»? Я!
        Фиона нехотя подняла руку. Я аж вспотел. Вот это внезапно. Чего это я вдруг в лидеры выбился? А ну как правда капитаном сделают? Это ж нахрена мне такая ответственность?!
        - Кандидатура Дианы, - провозгласил Шарль таким тоном, будто уже всё было решено и осталась формальность.
        Я, кряхтя, поднял дрожащую руку. И внезапно Кристиан, который, казалось, вообще не слышал, о чём идёт речь, недвусмысленно махнул чашкой.
        - Без обид, - сказал он, ни к кому не обращаясь. - Я не планирую задерживаться в вашей компании, а если выбирать между алкокошкой, умирающим раздолбаем и расчётливой стервой, то выбор на должность капитана очевиден.
        - Два голоса против двух, - сказал упрямый Шарль. - Переходим ко второму туру…
        - Срррррать! - оборвал его ворон. - Выборрррры-выборрры, кандидаты - пид@рррры! Диана - крррррасавица!
        Кристиан тихо засмеялся и покачал головой.
        - Большинством голосов капитан избран, - сказал он. - Диана, будь добра, распорядись, чтобы корабль прошёл через портал в мир H-T11078/S.
        И Диана, глазом не моргнув, сказала:
        - Шарль, мы летим в H-T11078/S.
        - Слушаюсь, - проскрипел Шарль.
        А я только тут понял, какого дурака мы сваляли. Диана-то, может, капитан и хороший, а на нашем с Фионой фоне так даже лучший. Только вот пока на борту Кристиан, она будет выполнять все его хотелки из одного только чувства вины. А он всё это, разумеется, прекрасно знает, вот и не стал сам к власти рваться. Зачем? Когда можно сидеть тихо, не отсвечивая, а Диана сделает всё, что его величеству угодно, да ещё спасибо скажет.

* * *
        Наушники на меня таки напялили, когда дело дошло до посадки. Это раньше можно было портал прокинуть и тихонько туда-сюда шарахаться. А теперь, когда я был практически парализован, надо было сделать всё чинно-благородно.
        - Космопорт Хроноса, - произнёс в наушниках скучающий женский голос. - Оператор Наталья, чем могу вам помочь?
        Наталья? Ох, ничего себе, какие изыски. Впрочем, я уже устал угадывать, где слова русского языка реально совпадают с местными, а где работают изменившиеся в результате путешествий клетки головного мозга.
        - Мне темно и страшно, - сказал я.
        - Понимаю. Вы находитесь в космическом пространстве и, наверное, активировали обзорный экран. Если у вас стандартизированный корабль, отдайте ИИ голосовую команду отключить обзорный экран, либо заменить реальную панораму космоса на приятный пейзаж.
        Я аж икнул. Ладно, ясно, сюда шутить бесполезно. Дамочка сама как тот самый ИИ.
        - На самом деле мне бы приземлиться, - сказал я.
        - Пожалуйста, идентифицируйтесь.
        Диана сунула мне под нос бумажку с написанным на ней цифробуквенным кодом, и я его продиктовал.
        - Говорит капитан корабля? - уточнила девушка.
        - Не, я - пилот. Костя.
        - Очень приятно, Костя. По какой причине используете автопилотирование?
        - Травма спины. Надеюсь на вашей планете получить медицинскую помощь.
        - Понимаю. Три дня стоянки в космопорту бесплатно, потом - каждый день - час. Если у вас не осталось вопросов, отключитесь, пожалуйста. Я пересылаю вашему ИИ пакет инструкций для безопасной посадки.
        Я сдёрнул с головы наушники, отдал их Диане.
        - Всё хорошо, - прокомментировал Шарль. - Инструкции получил, приступаю к посадке.
        - А что значит «каждый день - час»? - спросил я.
        - О, всё очень просто, - мрачно сказал Шарль. - Видишь ли, Костя, это - необычный мир. Здесь давно отказались от любой другой валюты, кроме времени. Когда тебе что-то нужно - ты расплачиваешься своим личным временем. Интересная система, если разобраться. Хочешь купить игровую приставку - и задумаешься. Стоит ли это трёх часов твоей жизни? Или десяти часов, если приставка хорошая?
        - Ни хрена себе! - обалдел я. - Так это… Это мне, чтобы лекарства купить, надо будет с остатком жизни распрощаться? Ты знала? - Это я Диане.
        - Слышала, - сказала она, поморщившись. - Не волнуйся, платить не обязательно тебе.
        - Хочешь сказать, ты пожертвуешь ради меня жизнью? - удивился я.
        - Ну, не всей же, - отвертелась Диана.
        - Не будь так самоуверенна, - «приземлил» её Шарль. - Сансара пронизана линиями вероятностей, в простонародье - судьбами. Продавая время, ты повышаешь энтропию своих линий. Если в течение суток была слабая вероятность попасть в аварию, то, продавая час жизни, ты превращаешь эту вероятность в конкретную опасность погибнуть в автокатастрофе. Именно поэтому местные жители после любой сделки традиционно проводят несколько дней в добровольной изоляции у себя дома, пока не выправятся линии.
        - С автокатастрофами я как-нибудь разберусь, - буркнула Диана.
        Мы с ней остались в каюте вдвоём, не считая Шарля и ворона, который, притихнув, чистил перья клювом и мечтал о Гримуэле.
        - Не волнуйся, Костя, - сказал Кристиан, появившись в проёме с чашкой чая - той же, или новой - фиг его знает. - Я не так жесток, чтобы испепелить робкие ростки ваших непростых отношений. Я, как ты, возможно, заметил, ребёнок, и времени у меня хоть отбавляй. А в этом теле я и так не планировал надолго задерживаться, раз уж оно попало в базы Альянса. Я угощаю, только мне понадобится совершеннолетний попечитель. Соответственно, будут нужны документы. Чёрт… Да нам понадобится море документов!
        - Это я смогу устроить, - проворчал Шарль. - Но на это потребуется время… Ах, какой прекрасный каламбур в этом мире!
        Корабль затрясло - я уже опытный, смекнул, что входим в плотные слои атмосферы.
        - Пойду пристегнусь, - сказал Кристиан и, допив одним махом чай, исчез из дверей.
        - Ты тоже иди, - сказал я Диане.
        - Тут посижу, - вздохнула она. - Вдруг тебя с кровати скинет?
        - Сама грохнешься, - сказал я. Трясло всё сильнее, лицо Дианы уже расплывалось перед глазами.
        Она положила мне руку на плечо, вроде мягко, но увесисто, чувствовалось, что прижала к кровати как следует.
        - Не волнуйся, меня повалить не так просто.
        - Это я уже давно понял…
        Хлопнула меня по голове свободной рукой и вцепилась ею в прикрученную к полу кровать.
        - И потом, там всё равно пристёгиваться некуда, - сказала она. - Кошка с Кристианом два единственных места заняли.
        - А-а-а-аргу-гу-гу-гу-мент, - кое-как выдавил я, пока Шарля трясло, будто наркомана без дозы.
        Через минуту я стал всерьёз опасаться, что меня стошнит, но вдруг всё закончилось. Диана убрала руку у меня с плеча. Ещё через минуту корабль легонько тряхнуло в последний раз, и голос Шарля оповестил через все динамики (я слышал эхо снаружи каюты):
        - Прибыли. Трое бесплатных суток, время пошло.
        - Окей, - сказала Диана и надела мои наушники. - Связь с оператором. Ага, спасибо. Здрасьте, это капитан корабля. Нам бы машину, пригодную для транспортировки лежачих больных, и носилки. И адрес недорогой гостиницы. Чем скорее - тем лучше. Три часа?! Вы издеваетесь?! А, носилки и машина через две минуты, а за услугу - три часа… Ясно. Да-да, конечно, записывайте, мы покупаем.
        Глава 33
        Высадка началась с маленькой перепалки. Внезапно взбунтовалась Фиона, которой Диана походя бросила, мол, сиди на корабле, птичку охраняй. Что тут началось… И «вы меня не цените», и «я молодая, я жить хочу», и «я тоже переживаю за Костю», и «я взрослый мужчина и могу сам решать».
        - Бухать хочет, - пояснил я Кристиану, который, стоя с носилками, внимательно слушал кошкин плач.
        На носилках лежал я. Сзади их держал Кристиан, спереди - Диана. А Фиона стояла в дверях и никого не пускала.
        - Да, я догадался, - кивнул Кристиан, с интересом приглядываясь к Фионе. - Меня больше занимают эти странные оговорки, вроде «я взрослый мужчина». Последствия травмы мозга?
        - Да если бы, - фыркнул я. - Она в прошлой жизни была Филеасом Камбервинчем - ужас, а не имя. В Википедии откроешь статью «лох» - там его фотография, во всех мирах. Так вот, Филеас погиб - в своём неповторимом стиле - и реинкарнировал вот в это.
        - Реинкарнировал в мире «дробь-икс» и восстановил память? - Кристиан вскинул брови.
        - Не, - отмахнулся я. - Память ему Диана восстановила. А потом обратно то ли забыла, то ли забила, то ли он уже сам не хочет… В общем, имеем то, что имеем.
        Кристиан тихо рассмеялся, и этот звук внезапно прервал лютый срач Дианы с Фионой. Диана обернулась через плечо. Всё это время они с Кристианом спокойно держали меня на носилках и даже не морщились. Два терминатора, блин. Интересно, какие там у Дианы модификации присутствуют? Ну, помимо боевых…
        - Что? - спросила Диана.
        - Поражаюсь, насколько этот юноша в тебя верит, - объяснил Кристиан. - «Обратно то ли забыла, то ли забила». Да не сможет она обратно усыпить память о прошлой жизни, это технически невозможно. По крайней мере, в полевых условиях. И это - одна из причин, по которым за ней гоняется Альянс. За ней буквально тянется след из несчастных, сходящих с ума от раздвоения личности.
        Мне бы Диана так ответила, что по стенке бы размазало. А тут - промолчала, отвернулась.
        - Ладно, пошли, - буркнула она Фионе. - Только ворона возьми.
        - И-и-и! - завизжала Фиона, прыгая на месте от радости.
        - Нам с вами надо будет поговорить, господин Филеас, - заметил Кристиан. - Что-то мне подсказывает, что обоюдоинтересные темы найдутся.
        Фиона обрадовалась ещё больше и поспешила к выходу.
        - Она думает, ты бухать предлагаешь, - пояснил я Кристиану.
        - Да, я понял, - кивнул он с каменно-прыщавой рожей.
        - А ты что предлагаешь?
        - Не забивай голову, Костя. Думай лучше о своей спине.

* * *
        Добрый доктор Айболит, блин. «Думай о спине», ага. Тут бы наоборот - забыть о ней как-нибудь, хоть на минутку. Но хрен там, Кристиан бдит. Впрочем, к тому моменту, как меня вынесли наружу из корабля, было уже до такой степени хреново, что даже рота стриптизёрш не отвлекла бы.
        - Ой, б@я-а-а-а, - простонал я, когда Диана, открыв какую-то дверь, не заметила перепада высоты пола, и носилки тряхнуло.
        Господи, пусть мне уже ампутируют этот сраный позвоночник к чёртовой матери. Живут же бесхребетные люди, и ничего. Хрен походишь, ползать придётся, но зато уже и ломать особо нечего.
        - Здравствуйте, предоставьте, пожалуйста, ваши браслеты для сканирования, - пропел приятный женский голос.
        Я даже глаз не открыл. Чёрт с ней, поверю на слово, что симпатичная, вот в кои-то веки - не до баб, от слова «совсем».
        - Нельзя побыстрее? Мы торопимся! - резко сказала Диана.
        - Секунду, прибор старый…
        - Хрен тебе, а не секунду, не заработала.
        - Ах, вот, всё в порядке. Добро пожаловать в Хронос, Виолетта Христофоровна.
        - Ви… Кто?! - обалдела Диана, но тут же спохватилась: - А, да… Здрасьте, спасибо, до свидания.
        Я даже немного засмеялся. Интересно, как Шарль имена выбирает, когда браслеты программирует? От балды?
        - Вы, молодой человек, - переместился женский голос.
        Я лениво поднял руку, но женщина сперва «пикнула» прибором у запястья Кристиана.
        - Рада вас приветствовать, Дормидонт Евстафьевич, - пропела женщина.
        Кристиан, кажется, икнул от ужаса, услышав своё новое имя. А прибор уже пикал у меня на запястье.
        - Збигнев Вишневский, желаю вам скорейшего выздоровления.
        Зашибись всё-таки у Шарля чувство юмора. Или это у него хозяйственность так проявляется? Всё в дело идёт, даже покойники.
        Я отважился приоткрыть один глаз и тут же закрыл его обратно. Тётка с прибором оказалась толстой, страшной, низкой, как тумбочка, и смотрела злобно - прям убить готова. Зря старался только. Лучше б дальше темнотой любовался.
        - Мария Мартовна, всё в порядке, - продолжала тётка петь фальшивым голосом. - Ваша птица не является разумной формой жизни?
        - Литрррррпэгэ рррррулит! - каркнул ворон. - Боярррррръаниме - форррррева!
        - Вижу, не является, - сказала тётка. - Прошу вас, проходите, заказанный вами автомобиль ждёт на стоянке у выхода из космопорта, столб номер три.
        Меня понесли дальше, мягко покачивая носилки.
        - Женщина-авторррр - горрррре на поррррртале! - голосил ворон, войдя в роль по Станиславскому. - Литеррррратурррра мерррртва!
        - Да тихо ты уже! - шикнула на него Фиона.
        - Благодаррррррю за крррррритику, - отозвался ворон и умолк.
        Я то вырубался на несколько секунд, то опять включался. Ощущение было такое, будто уже несколько часов прошло. Но когда в очередной раз приоткрыл глаза, то увидел, что ярко-синее небо над головой сменилось серым потолком машины, в которую меня загрузили.
        - Езжай осторожно, - инструктировала Диана водителя. - Раз тряхнёт - вылетишь из-за руля, я не шучу.
        - Поучи отца, - буркнул недовольный мужской голос.
        - Поучу - на стену полезешь. Трогай!
        - А можно я потрогаю? - решил я таки подать признаки жизни.
        - Вон у тебя Филеас рядом, развлекайся, - не задумываясь, отозвалась Диана.
        Головой вертеть я даже не пытался, но исходя из звуковой картины понял, что Диана, видимо, сидит рядом с водителем, а Фиона и Кристиан - рядом со мной. Сама же машина напоминала нечто вроде нашей земной скорой помощи. Ну, Диана же просила машину, приспособленную для транспортировки лежачих больных. Всё логично, чё…
        Машина мягко тронулась. Я счастливо прикрыл глаза, предвкушая ещё несколько секунд забытья. Но тут мне на лоб шлёпнулось что-то холодное. Оказалось - ладонь.
        - Да у него жар! - воскликнула Фиона.
        - Да неужели? - живо отреагировал Кристиан. - Ты хочешь сказать, что при заражении крови продуктами распада может подняться температура? Это переворот в медицине. Можно я буду ссылаться на тебя в своём исследовании этого удивительного феномена?
        Фиона оскорблённо замолчала. Скотина всё-таки этот Кристиан. И вот уж не ожидал я, что Диана - из той породы девушек, что перед всякими скотами на цыпочках танцуют. Пусть он ей, конечно, не бойфренд ни разу, но тенденция-то наметилась.
        Я опять нацелился провалиться в небытиё, но теперь загудел браслет на руке. Да чтоб тебя! Я открыл один глаз, вгляделся им в крохотный экранчик. Эх, когда уже нормальными моделями-то разживёмся…
        - Шарль вызывает, - простонал я. - Дайте наушники…
        Кто-то натянул на меня наушники, опустил микрофончик к губам. Экран браслета выдал уведомление, что устройство синхронизировано.
        - Внимательно, - буркнул я в микрофон, приняв вызов.
        - Костя, ты ещё живой? - как будто даже удивился Шарль.
        - Местами…
        - Отлично. Я надеюсь, что ты таковым и останешься, потому что больше я никому не доверяю в нашей команде.
        - Угу, спасибо, мама, тебя тоже с днём утконоса…
        - Что, прости?.. А, да, понимаю, ты имитируешь светскую беседу, чтобы лишние люди не подслушали.
        - Конечно, - вздохнул я. - У тебя всё? Я тут болею немного…
        - Нет! Я нашёл всё оборудование и все медикаменты, что просил Кристиан. Заказы предоформлены и ждут только оплаты. Общая сумма - три недели, пять дней, четырнадцать часов, тридцать семь минут и две секунды.
        - Хренасе! - Я аж оба глаза открыл; пусть я в этом мире и новичок, но уже понимал, что сумма какая-то несусветная. Если сутки стоянки космического корабля обходятся в час, то на эти средства его тут чуть ли не на два года запарковать можно. А я так предполагаю, что стоянка космического корабля подороже стоянки автомобиля обходится. Раз, эдак, в десять.
        - Вот именно, - сказал Шарль. - Во-первых, я уже начинаю работать над разрешением опеки. Необходимая информация прошьётся в браслеты Дианы и Кристиана по воздуху. Но тут есть ограничение местного законодательства. Несовершеннолетний ребёнок может потратить не больше двадцати четырёх часов в месяц, и максимум - сорок восемь с разрешения опекуна. Иными словами, кто-то должен будет доплачивать.
        - Угу, - сказал я, потому что больше ничего мудрого придумать не смог.
        Почему-то вдруг стало тоскливо при мысли о Диане, которая ради меня избавляется от трёх с лишним недель жизни. Вот казалось бы, что такого? Она вообще курит, как паровоз. А одна затяжка сокращает жизнь на… На сколько-то там, в общем, сокращает. А тут это сокращение хоть на пользу пойдёт. И всё равно - неприятно. Как она там говорила - мы с папой решили, что три недели лучше, чем ничего?.. Н-да. Иногда и три недели - целой жизнью покажутся, наверное.
        - А во-вторых, - продолжал Шарль, - меня насторожил список Кристиана. Примерно шестьдесят процентов требуемых им препаратов и оборудования никак не связаны с твоей проблемой. Остальные сорок процентов вопросов не вызывают. Стоят они гораздо дешевле, и обошлись бы нам всего в сто с небольшим часов. Однако остальное… Нейромодуляторы, ментальные модули, портативный сканер мозга…
        - Так ты чего сказать-то хочешь? - вздохнул я.
        - Я хочу сказать, что Кристиан что-то задумал. И вам лучше быть как можно более осторожными.
        Я покосился на Кристиана. Он с отсутствующим видом смотрел в окно. Впрочем, я уже хорошо знал, что означает его отсутствующий вид. Сидит, прислушивается, скотина такая.
        - Насколько? - осторожно спросил я.
        - Я не знаю, Костя, - вздохнул Шарль. - Твоя жизнь - целиком в его руках. До тех пор, пока он не сделает операцию, что-то предпринимать бессмысленно. С него станется убить тебя. Однако сразу после операции…
        Он замолчал. И я вполне понимал его затруднения. Чего я могу сделать-то, после операции? Встать и отлупить Кристиана? Смешно. Рассказать о подозрениях Диане и Фионе? А смысл? Диана на своего Кристиана, как на икону молится, а Фиона при всём желании даже мяукнуть не успеет - он её хвостом придушит. Уж на что способен этот модифицированный подросток я посмотреть успел, спасибо…
        - Так а чё там по прогнозам-то? - спросил я. - Хоть примерно. Дождь? Снег? Жара?
        Теперь я шифровался не только от водителя, но и от всех остальных пассажиров.
        - У меня нет медицинского образования, - посетовал Шарль, - однако если я всё понимаю правильно, то Кристиан проводит какие-то явно запрещённые во всех мирах эксперименты над человеческим сознанием.
        - Типа чего? - не врубился я.
        - Типа… Ну… Ну, взять, например, меня, - нехотя признал Шарль. - Сам факт моего существования - грубое нарушение законов Альянса, умножение сущностей. Перенос сознания на искусственный носитель. А перенос сознания на живого носителя… Понимаешь, даже статьи такой нет. Это ситуация абсолютно за пределами добра и зла. Пойми меня правильно, Костя. То, что я тебе это говорю, является подтверждением моей искренней симпатии. Я не знаю, как и кому ты можешь довериться. Кто-то должен проследить, чтобы во время операции Кристиан не лез к твоему мозгу. Я опасаюсь того, что Кристиан модифицирует твоё тело и перепишет в него своё сознание. Поэтому прошу: как только очнёшься от наркоза, вызови меня. Я задам тебе вопрос: «Познал ли ты смысл жизни?», а ты ответишь: «Наблюдать за падением лепестков сакуры на закате». В этом нет никакого смысла, это - наш взломоустойчивый пароль. Не повторяй его вслух, просто запомни. «Наблюдать за падением лепестков сакуры на закате». Конец связи.
        Глава 34
        В гостиницу меня приволокли уже в практически бессознательном состоянии. Хорошо хоть этаж был первый. Да и вообще гостиница оказалась весьма любопытной. С этаким лёгким деревенским уклоном. Перед гостевым домиком на улице - баня, чуть в стороне - беседка. Душ и туалет общие.
        - Так, у вас забронированы два двухместных номера, - сказала администраторша резким, неприятным голосом. - Всё верно?
        - Да, да, - нетерпеливо подтвердила Диана. - Можно уже попасть в номер? Хотя бы в один.
        - Оплата вперёд. Трое суток, верно? Вам это обойдётся в один час шесть минут, завтрак включён.
        - Да забирай, забирай!
        - Уже забрала.
        Диана ойкнула, и носилки как-то нехорошо дёрнулись.
        - Впервые в нашем мире? - Мерзкий голос администраторши попытался прозвучать участливо, получилось так себе. - Небольшая слабость, депрессия и мысли о смерти в первые часы после оплаты - это норма. Что на завтрак будете? Есть…
        - Сррррррать на завтррррак! - выразил общее мнение ворон. - Номерррр!
        - Хорошо, - проворчала администраторша. - Прошу вас…
        Когда она протискивалась мимо меня, я открыл глаза, чтобы посмотреть на эту злобную карлицу. Болезненно вздрогнул всем телом. «Карлица» оказалась брюнеткой выше Дианы ростом, фигурой ничуть не уступала, и, посмотрев на меня, доброжелательно улыбнулась. Как-то у них в этом мире голоса с внешностью рассинхронизированы. То ли меня просто колбасит…
        Наконец, пришёл волшебный миг. Меня перевалили на кровать. Отдышавшись - запыхался, будто сам носилки таскал, - я окинул взглядом комнату. Ну… Четыре стены, потолок. Две кровати. Одна побольше - на неё меня и положили, другая поменьше. Телевизор на стене. Явно не для того, чтобы им в окно кидаться.
        - Ф-ф-фух! - Диана шлёпнулась на свободную кровать. - Так! Сейчас наберу Шарля, узнаю, как у него с заказом.
        Выглядела она хреновенько. Бледная, хмурая, на лбу испарина. А сейчас Шарль ей сумму озвучит, так и вовсе позеленеет.
        Кристиан, видимо, тоже что-то такое предположил.
        - Мы пока пойдём осмотрим наш номер, - сказал он и взял под руку Фиону.
        - «Ваш»? - переспросил я.
        - Ну да. - Кристиан переглянулся с Фионой. - Мне казалось, это очевидно. Вы ведь не возражаете, Филеас?
        - Нисколько, - отозвался тот.
        Дверь за ними закрылась.
        - Как думаешь, у них что-нибудь получится? - спросил я Диану.
        - Дурак, - отозвалась она, постукивая пальцем по браслету.
        - Ну да, на потомках, говорят, природа отдыхает, - согласился я. - Будет дурак и страшный к тому же. Чтоб и папина, и мамина природы отдохнули.
        Но Диана меня уже не слушала.
        - Шарль, что с заказом? - сухо, по-деловому спросила она, пропустив даже мало-мальский обмен приветствиями, типа «алло».
        Шарль так же сухо, по-деловому, доложил.
        - Да ты совсем охероумел? - Диана подскочила до потолка и придумала какое-то абсолютно новое слово, надо бы его запомнить. Даже ворон уважительно каркнул, думая, видимо, о том же. - С меня только час сняли - я чуть не кончилась!
        - Ничего не могу поделать. - Я прям увидел, как Шарль разводит руками. - Я в точности следовал списку, предоставленному Кристианом. Нашёл самые дешёвые варианты, с самой недорогой доставкой.
        - Нам тут ещё жить, - разорялась Диана, бегая по небольшой комнатке взад-вперёд. - Жрать что-то нужно…
        - Завтррррак включён, - напомнил ворон.
        - Умолкни! - рявкнула на него Диана. - Кристиан говорит, что после операции как минимум три дня нужно будет просто лежать! А мы не можем хотя бы отменить бронь в гостинице и вернуться на борт? Операцию можно провести и там…
        - Нельзя, - резко произнёс Кристиан, вдруг снова появившись на пороге - как будто за дверью подслушивал. Хотя, может и подслушивал, чёрт его знает. - Миллион причин! Самая простая - из этого мира запрещено вывозить какие-либо приборы и лекарства без специальной лицензии, которая стоит… лучше не озвучивать, сколько, ты и так уже не в себе. Про чисто технические трудности я промолчу. Вряд ли вы поймёте, как может повлиять на работу волнового дупликатора даже слабая космическая радиация.
        - Шарль может прокинуть портал, - сказала Диана. - И мы со всем оборудованием переместимся на борт. Нахрен таможню!
        - Рррррадиация! - напомнил ворон. - Дурррра!
        - Мы не будем взлетать! - обратилась к нему Диана. - Просто проведём операцию на борту.
        - Так! - Кристиан повысил голос. - Врач здесь - я. Если вы хотите, чтобы операция прошла успешно - делайте то, что я скажу. Не хотите - полный вперёд. Бери ножовку, возвращайся на корабль и оперируй сама. Выбирай, я жду.
        Он сложил руки на груди. Диана мучительно покраснела.
        - Хорошо, - сказала она. - Но мы хотя бы можем… Не знаю… Как-то разбить заказ? Что-то взять сразу, что-то потом?
        - Мне нужно всё сразу, - оборвал её Кристиан. - И чем скорее - тем лучше. Сорок восемь часов из итоговой суммы оплачу я, о чём ты переживаешь?
        Угу, герой, блин. Двое суток из трёх с лишним недель он оплатит, да, а получит - вдесятеро больше, на какие-то свои нужды. Развод чистой воды. И ладно бы только развод, а то ведь он, падла, ещё что-то замышляет.
        Диана схватилась за голову. Глаза её нездорово метались. Кажется, она впервые в жизни была близка к панике.
        - Что, неприятные ощущения? - холодно спросил Кристиан. - Примерно то же испытывают люди, у которых ты высасываешь энергию своим прибором. В конечном итоге ведь всё это одно и то же. Деньги, энергия, время… Как ни назови. Меняется антураж, но суть одна: чтобы получить что-то, нужно отдать что-то, а когда отдаёшь, всё твоё существо начинает сомневаться и паниковать. Не настаиваю, Диана. Лично мне всё равно. Давай позволим Косте умереть. Я могу вколоть ему недорогой наркотик за свой счёт, и он даже не заметит, как улетит на реинкарнацию.
        Диана посмотрела на Кристиана, потом - на меня. Поднесла к губам браслет.
        - Шарль, подтверждай заказ.
        - Есть, - отозвался Шарль. - Прошиваю в твой браслет сведения об опекунстве… Итак, сорок восемь часов оплачивает Кристиан. Оставшееся время рекомендую разделить между тобой и Филеасом.
        - Да плевала я, - поморщилась Диана. - Вали всё на меня, я контуженная, у меня справка есть.
        - Нет у тебя никакой справки, я бы знал. И, к тому же, ты забываешь об ещё одной милой особенности этого мира. Срок подтверждения транзакции.
        - Это ещё что за хрень? - не поняла Диана.
        - Ты обязана будешь остаться здесь на тот срок, на который потратилась, только и всего. Иными словами, оплатив заказ полностью, за вычетом доли Кристиана, ты должна будешь остаться в этом мире на двадцать пять дней без малого. Плюс, посчитай стоимость гостиницы, стоянки корабля и питание за этот период. Кроме того, через десять дней необходимо будет оформить платную регистрацию, в противном случае выпишут весьма неприятный штраф. Мой тебе совет - распиши сумму напополам с Филеасом, и тогда, если очень повезёт, через две недели мы все отсюда уберёмся.
        Я вместе с Дианой тихо охреневал. Ничего себе - приписка мелким шрифтом.
        - Слушайте, а может, правда - пошёл я нахрен? - спросил я.
        Альтруизма тут было мало. Я просто вдруг подумал, что Диана после такого с меня с живого не слезет и весь мозг выклюет воспоминаниями о внеплановом отпуске.
        Шарль, судя по голосу, покачал головой:
        - Увы, Хронос устроен крайне паршиво. Для тех, кто оказался в этом мире, не зная подоплёки, разумеется - создатель-то ловушки, полагаю, весьма доволен. Хронос вырабатывает уйму энергии, и здесь полно дешёвой рабочей силы. Представьте: турист прибывает на экскурсию, радостно хватает сувениры, расплачиваясь временем - как ему кажется, почти бесплатно. Ну что такое три - пять - двадцать минут по сравнению с длинной-предлинной жизнью?.. А потом не может вернуться на корабль. Извините, сэр, но мы должны дождаться подтверждения транзакции. Турист вынужден платить за гостиницу, за еду, пока ждёт следующий корабль. А они летают крайне редко, уж об этом творец позаботился в первую очередь…
        - С покойника время могут взять? - перебил я.
        - Прости, что? - обалдел Шарль.
        - Ну, ты там про какие-то линии судьбы брехал. Если я, допустим, через сутки сдохнуть должен - я могу за неделю заплатить?
        - Сложный вопрос. Просчитать невозможно, можно только попробовать. Теоретически, сейчас твоя наиболее вероятная линия судьбы обрывается максимум через сутки, это - кредит, которым ты располагаешь. Но если заказ будет оплачен, то линия судьбы должна удлиниться. На сколько - вопрос. У меня нет оборудования и полномочий, чтобы это отслеживать. Ситуация непростая.
        - Костя, ты что задумал? - спросила Диана.
        - То и задумал. Расписываем на троих и валим отсюда через десять дней максимум.
        - Нет! - рявкнула Диана.
        - Чего - «нет»? - разозлился уже я. - Если оплата не пройдёт - ладно, хрен с ним, поняли-отстали. А если пройдёт - ну, лягу под нож печальным и с мыслями о смерти, делов-то. Потом с Фионой нажрёмся, и всё как рукой снимет.
        - Я готов спасать Костю! - влетела в комнату Фиона, оттолкнув Кристиана. Волшебное слово «нажрёмся» услышала, не иначе.
        - Диана? - осведомился голос Шарля из браслета.
        Диана вздохнула и пожала плечами:
        - Ненавижу чувствовать, что меня втягивают в какую-то аферу. Обычно я сама всех втягиваю… Ладно, хрен с ним. Давай, делим на троих.
        - Отлично, - сказал Шарль. - Это обойдётся примерно в сто девяносто семь часов каждому из вас. Кристиан - сорок восемь. Все готовы?
        - Да, капитан, - простонал я.
        - Я - не капитан, - сухо сказал Шарль. - Я всего лишь…
        - Готовы! - рявкнула на браслет Диана. - Давай уже!
        Несколько секунд было тихо. Я лежал, Кристиан, сложив на груди руки, стоял, прислонившись к стене. Диана и Фиона стояли рядом, между двумя кроватями.
        - Есть! - обрадовался Шарль. - Получилось! Я немного разбросал сумму, Косте с Фионой пришлось заплатить побольше, чтобы сбалансировать расходы на машину и гостиницу. Впредь старайтесь распределять расходы поровну…
        Шарль ещё что-то говорил, но я вдруг перестал его понимать. Как будто внутри меня ветер пронёсся. Желудок сжался, спина разразилась новым приступом боли, в глазах потемнело, мир куда-то закружился…

* * *
        - С пробуждением.
        Я открыл глаза и увидел штатив с капельницей. Потом - непонятную хрень, рядом с ней - хрень неведомую и ещё какую-то хреновину. А за этим всем стоял Кристиан в белом халате и тщательно протирал руки, обтянутые белыми резиновыми перчатками. В воздухе резко пахло спиртом. Почему-то я сразу подумал о Фионе…
        - М? - выдавил я.
        - Напрасно ты проснулся. Сейчас всё равно наркоз поставлю. Но зато когда откроешь глаза в следующий раз, будешь на пути к выздоровлению, а не к смерти.
        Я лежал на животе, судя по ощущениями - голый. Двигаться не мог. А рядом - мужик. Очень хреновая ситуация. Может, всё-таки сон, а?
        - Диана, - простонал я. - Где?
        - Ассистенты без образования мне тут ни к чему, - сказал Кристиан. - Диана будет твоей сиделкой на всём протяжении периода реабилитации. Поверь, вы ещё успеете захотеть убить друг друга. Итак… Твоё последнее слово?
        Он, кажется, шутил. Но мне ни разу смешно не было. Кристиан положил руку на капельницу и открыл какой-то краник.
        - Са-а-акура, - сказал я, чувствуя, что мир как-то гаснет.
        - Что, прости?
        - Зака-а-ат…
        - А, ясно. Сладких снов.
        И, прежде чем я опять отключился, Кристиан прижал к моему лицу чёрный, резко пахнущий намордник.
        Глава 35
        На фоне ярко-красного заходящего солнца, напоминающего японский флаг, передо мной танцевала стриптиз сакура. Она прыгала и извивалась вокруг шеста, и от каждого движения с неё осыпались нежные лепестки. А я, в крайнем возбуждении, хлопал в ладоши и кричал: «Давай-давай, детка!».
        Вдруг сакура остановилась и, закурив сигарету, внимательно на меня посмотрела.
        - Диана? - спросил я с замиранием сердца.
        - Да, - сказала сакура мужским голосом. - А у тебя пхакхинтоска есть?
        - На корабле осталась, - пожаловался я.
        - Плохо без пхакхинтоски. Держи пхакхинтоску.
        Сакура протянула мне дымящуюся сигарету. Я взял её и, поклонившись, сказал:
        - Аригато!
        Сакура молча запрыгнула на столб и начала кружиться под песню:
        Не ведьма, не колдунья
        Ко мне явилась в дом
        Не в пору полнолунья,
        А летним ясным днём…
        Я затянулся сигаретой и начал кашлять. Кашлял всё сильнее и сильнее, на глазах выступили слёзы. Я вдруг понял, что не могу вдохнуть. Кашель сразу унялся, осталась только мерзкая пхакхинтоска во рту. Она как будто увеличилась, стала твёрдой, зубы без толку скребли по ней. Я хватал воздух ртом, но не мог протолкнуть его внутрь, в лёгкие. Вот тут я познал, что такое паника. Когда нечто такое, что всегда было само собой разумеющимся, вдруг перестаёт получаться, и это тебе не какая-нибудь сраная импотенция, как у Амадея - неприятно, конечно, но жить-то, блин, можно! - а дыхание!
        Может, задницей дышать попробовать, как тот ёжик, а? Я ж не на пеньке сижу, а на животе валяюсь. Должно получиться! Просто обяза…
        - Тихо-тихо, без паники, - произнёс спокойный голос Кристиана, и его руки вытащили пхакхинтоску из моего рта. - Не дёргайся, береги спину.
        - А! - заорал я, вдохнув. - Ты! Я… О-о-о…
        - Нет, ну что ты. Ничего такого не было, я просто работал, - усмехнулся Кристиан.
        - Уак, - попробовал я обозвать его. Получилось хреново, но он меня понял. Деловито продолжил:
        - Шунты я удалил, поражённые ткани - тоже. Образовавшиеся пустоты залил регенерирующей псевдокостной органикой. Со временем состав приживётся в организме и окостенеет, пострадавшие из-за вмешательства стволовые клетки и нервные окончания полностью восстановятся. Если будешь соблюдать назначенный режим и вовремя принимать лекарства, даже шрамов на коже не останется. Сейчас ты накачан обезболивающими, наркоз потихоньку отпускает. Ты пока ничего не чувствуешь, но где-то через час накатит. Болеть будет примерно всё - я не шучу. Постарайся не орать, мы всё-таки в гостинице.
        - Кри-и-ис, - простонал я, почувствовав, что возвращаю власть над языком. - Ты… У тебя же там на три недели препаратов накуплено. Что, обезболивающие забыл заказать?
        - Нельзя тебе боль глушить, - с каким-то даже сочувствием произнёс Кристиан. - У тебя нервная система перенастраивается. Представь себе человека в абсолютно тёмной квартире. Ему нужно на ощупь понять, где и что находится. Он неизбежно будет на что-то натыкаться, падать, врезаться. Думай об этом так, возможно, тебе будет легче. А если не будет, то думай о том, что я сейчас совершил подвиг, повторить который не сможет ни один хирург в Высших мирах. И знаешь, что мне за это полагается по законам Альянса?
        Кристиан резко присел передо мной, заглянул в глаза. Блин, всё забываю, что телом и рожей он - пацан пацаном.
        - Медаль? - предположил я.
        - Угу. Почти. Принудительная реинкарнация в Преисподних мирах на срок от одной до трёх жизней. Учитывая то, за что меня уже разыскивают - выпишут все девять. И после этого долгая и нудная реабилитация в Нимире с заблокированной памятью. Если повезёт, через три-четыре тысячи лет я смогу осознаться где-нибудь в Средних мирах. И эта жизнь точно псу под хвост, я буду работать на психиатров. Следующая будет чуть лучше. Вот и задумайся. У тебя поболит и перестанет, а я…
        - Головка от часов «Заря», - огрызнулся я. - Можно подумать, нас всех, если поймают, расцелуют и отпустят.
        - А вас не поймают, - усмехнулся Кристиан. - Вы с этой дьяволицей Дианой на одной волне, уж не знаю, каким таким образом это получилось. Она из любой передряги вынырнет сухая и чистенькая, и вы вместе с ней. А нормальные люди, которые волей-неволей с ней связываются, долго и мучительно разгребают последствия. Ну, надеюсь, я сумел тебя подбодрить. Отдыхай, Костя, постарайся поспать. - Он похлопал меня по плечу. - Можешь перевернуться на спину, если хочешь.
        Кристиан пошёл к двери. Я заметил, что ни хреновины, ни хренотени в комнате уже не было, даже штатив с капельницей пропал. Кристиан просто вышел, не оборачиваясь, но, не успела дверь закрыться, как внутрь проскочила Диана. Её обеспокоенный взгляд, устремлённый на меня, невольно вызвал улыбку. Надеюсь, не сильно идиотскую.
        - Что он сказал? - подскочила ко мне Диана и присела на корточки перед кроватью.
        - Что ты - сука.
        - Это понятно. А ещё что?
        - Что он из-за тебя сгорит в аду.
        - Да блин, Костя! Про спину - что?
        - А… Говорит, можно на неё перевернуться. Жить буду. Поболит и перестанет.
        Диана с облегчением выдохнула. А я почувствовал, что меня потихонечку опять уносят волны забытья.
        - …очь?
        - А? - встрепенулся я.
        - Говорю, перевернуться помочь? - повторила Диана.
        - Угу…
        Она схватила меня за плечо и медленно перекатила на спину. В позвоночнике что-то незначительно кольнуло. Бли-и-ин, какой давно забытый кайф - лежать на спине! Теперь и сдохнуть можно.
        - Диана, пообещай мне одну вещь, - прошептал я, сжимая её руку.
        - Чего? - буркнула она.
        - Поклянись…
        - В чём поклясться?
        Я попытался собрать мысли в кучу и выдал:
        - Не кури больше никогда! Пхакхинтоски убивают в горле. Дышать нельзя. Не будь ящером, будь сакурой. Я вижу, как закат окна оконные плавит… Нет, не окна - стёкла. Да. Стёкла стеклянные плави-и-ит…
        С этими словами я куда-то отъехал.

* * *
        Кристиан - человек честный, как оказалось. Не соврал. Как только препараты отпустили, я стал вслух мечтать о быстрой смерти. Боль только начиналась в спине, туда она запускала все свои клыки и когти. А уж оттуда распространялась повсюду. Болела грудная клетка, каждый вдох казался подвигом. Болели руки и ноги, шея, голова и даже уши. При этом то и дело что-то чесалось.
        Была ночь. Диана на соседней кровати пыталась спать. Я, как мог, старался её не тревожить. Минут десять молча скрежетал зубами, потом не выдерживал:
        - Диана!
        Она подскакивала, как подброшенная пружиной.
        - Что?
        - Убей меня!
        - Костя, задолбал!
        - Если не убьёшь - я тебя ещё не так задолбаю! Ты меня знаешь, я и здоровый неадекватен.
        - Попробуй посчитать овечек.
        - Не могу!
        - А ты старайся!
        - Да хрена ж их считать-то, когда ты тут одна всего?!
        - Костя, я тебя прибью!
        - Во-о-от, это уже конструктивный диалог!
        Как и всегда, когда я вслух гнал пургу, мне становилось легче. Однако я быстро уставал и мыслями возвращался к боли. Господи. Вот за что мне это всё, а? Ну что я такого сделал? Я просто купил машину, ехал домой, остановился выпить кофе. Всё! Почему я теперь валяюсь в каком-то угробищном мире, страдая после удаления шунтов, которые мне вживили в спину в другом угробищном мире? Да-да, согласен, я сам, лично в своё время решил не возвращаться домой, а приключаться с Дианой и Фионой. Но это было тогда! А будь у меня сейчас выбор, я бы предпочёл проснуться у себя дома с воплем: «Вот ведь какая херня присниться может!».
        И пошли они, приключения эти… С яйцами ещё хотя бы весело было, а теперь, без яиц, уже вообще жесть какая-то пошла. Лапы ломит, хвост отваливается, шерсть вся повыпала к едрене матери…
        Я в очередной раз вырубился, а когда открыл глаза, надо мной висели две физиономии. Одна прыщаво-бесстрастная, а другая - с кошачьими ушами.
        - Может, ему выпить? - спросила Фиона.
        - Алкоголь сейчас категорически противопоказан, - качнул головой Кристиан. - Лучше стихи почитай.
        Судя по его красным глазам и бледному лицу, про стихи он знал не понаслышке. Наверное, Фиона, переживая за меня и не имея возможности нажраться, всю ночь выносила бедному мальчику мозги поэзией.
        - Это я могу! - обрадовалась Фиона. И, недолго думая, начала:
        В дряхлую спину хохочут и ржут
        канделябры.
        Меня сейчас узнать не могли бы:
        Жилистая громадина
        стонет,
        корчится.
        Что может хотеться этакой глыбе?
        А глыбе многое хочется!
        Ведь для себя не важно
        и то, что бронзовый,
        и то, что сердце - холодной железкою.
        Ночью хочется звон свой
        спрятать в мягкое,
        в женское.
        - Заткнись! - заорал я. - Пока я тебя канделябром не от@*%дил!
        Фиона, взвизгнув, отшатнулась, Кристиан чему-то довольно улыбнулся, а на неко-месте появилась всклокоченная и невыспавшаяся Диана.
        - Что вы к нему пристали? - проворчала она. - Дайте отдохнуть человеку.
        - Я в туалет хочу, - простонал я.
        - Мочеприёмник под кроватью, - сказал Кристиан. - Я заказал всё необходимое. Дай-ка…
        Он сунул руку мне подмышку и ловко выудил оттуда градусник. Который там, оказывается, был.
        - Неплохо справляешься, - взглянув на градусник, кивнул Кристиан. - Лучше, чем предполагалось. Филеас, подай инструмент, пожалуйста. Костя, как только управишься - позови, я поставлю тебе укрепляющий раствор.
        По полу забрякало медицинское судно.
        - Нет-нет, Филеас, я думаю, Косте сейчас больше пригодится вон та штука, пластиковая. Да, верно.
        - Знаешь, что? - У меня от злости даже болеть всё перестало. - Иди ты в задницу, со своими штуками! Сам схожу.
        - Категорически не рекомендую.
        - Абсолютно игнорирую. Диана, помоги подняться.
        Диана смотрела на меня с сомнением.
        - Уверен? Может, лучше…
        - Не лучше ни фига, - мотнул я головой. - Поможешь, или я сам поползу?
        Она помогла. Судя по моему внутреннему хронометру, минут через полчаса я уже стоял, опираясь на её плечо. А ещё ведь идти… Мать-мать-мать…
        Чтобы не переться голым в общественное место, я замотался в простыню, как в римскую тогу. Вдвоём с Дианой мы заковыляли к двери. Я лениво прикидывал, успею ли добраться до туалета раньше, чем мочевой пузырь скажет: «Да, в принципе, пофиг уже» - и расслабится. При таком раскладе лучше было бы, конечно, воспользоваться мочеприёмником. Но у меня, в конце-то концов, гордость есть! С какого перепугу я должен пихать своё достоинство туда, куда мне указывает какой-то прыщавый подросток?
        - Вот здесь отличное место, - сказал я, остановившись посреди перекрёстка коридоров.
        Терпеть я ещё мог, но тут у меня закружилась голова.
        - Костя, начал - так давай уже, пошли до конца, - проворчала Диана. - Вон, чуть-чуть осталось.
        Я мучительным усилием проглотил тошноту и зашаркал босыми ногами дальше.
        - Вам помочь? - окликнула с ресепшена администраторша. - За тридцать-сорок секунд…
        - Отвали! - прикрикнула на неё Диана.
        Тридцать-сорок секунд спустя она впихнула меня в тесную кабинку туалета. Хорошо, что тесную. Тут падать было особо некуда.
        - Давай, гордая птица. - Диана со вздохом закрыла дверь. - Как будешь готов - издай величественное молчание.
        Дрожащими руками, покачиваясь, будто укуренный маятник, я начал распутывать свою «тогу». И естественно именно сейчас у меня на руке зажужжал браслет. Требовательно так. Ещё и экранчик замигал красным.
        - «Экстренный вызов», - прочитал я, поймав в поле зрения экран. - Шарль… Да чтоб тебя! Принять вызов.
        Глава 36
        - Слушаю тебя внимательно, Шарль.
        - Что это журчит, Костя?
        - Ру… Ручеёк журчит, Шарль.
        - Какой ещё ручеёк?!
        - На берегу которого, мать твою так, цветёт сакура, являющая собой смысл жизни, опадая на закате! Чего хотел?
        - Уф-ф, это точно ты, - успокоился Шарль. - У меня дурные новости, Костя. Я сумел взломать сеть космопорта…
        - Экий ты злодей, однако.
        - … десять минут назад совершил посадку корабль, принадлежащий Альянсу. Спецтранспорт. Агенты здесь.
        Блин. Вот только агентов нам и не хватало для полного восторга. Сколько нам тут ещё, десять дней откисать? Как раз, наверное, столько мне и понадобится, чтобы более-менее в себя прийти. Ходить самостоятельно я не раньше, чем завтра научусь, а бегать, прыгать, стрелять, кувыркаться - и вовсе хрен знает, когда. Это только в кино после любой травмы отлежался - и поскакал. А в жизни здоровье одно. Раз изнахратишь - и здравствуй, костылики и манная кашка до конца жизни.
        - Думаешь, за нами? - спросил я без особой надежды.
        - Уверенности нет, но рисковать я не стал. Заменил в базе идентификатор нашего корабля. Ты в наушниках?
        - Нет, я в туалете.
        - А снаружи?
        - Диана.
        - Она нас слышит?
        - А я почём знаю? Тут ручеёк так журчит, что я сам себя не слышу.
        Мне приходилось подносить браслет к самому уху, чтобы услышать голос Шарля. Кажется, при этом в нём срабатывал какой-то сенсор, и браслет с громкой связи переходил на обычную.
        - Чё делать-то? - спросил я. - Сакуру дальше смотреть?
        - Пока да, - рассеянно отозвался Шарль. - Постарайся как можно быстрее встать на ноги. Кристиану ни слова. В крайнем случае подключай Диану. Боюсь, что вам придётся уходить без меня…
        - Это как? - не понял я. - А транзакция?
        - Костя, официально возможности перемещаться между мирами без космического корабля здесь не существует. Так делают только агенты спецслужб Высших миров. Поэтому в Хроносе нет никаких блокировок на индивидуальные перемещения.
        - А хрена ж ты раньше молчал?! - возмутился я.
        - Если не ошибаюсь, вы очень старались меня отыскать, - обиженным голосом сказал мне в ухо Шарль. - Какой смысл уходить без меня - непонятно. Я один отсюда не выберусь. Более того, как только подтвердится, что вы исчезли, меня, всего вероятнее, досмотрят и отключат, после чего передадут Альянсу для исследований. На этом всё и закончится, вы останетесь с тем же, с чего начали. Только у твоих спутников будет на руках твоё почти парализованное тело.
        - Но ты же только что сказал, что нам придётся…
        - Сказал! Потому что это - меньшее из двух зол, если за вами придут агенты. От себя я их пока отвёл. Они, должно быть, будут прочёсывать пустыри, безлюдные места.
        - Шарль, они первым делом опросят персонал космопорта, - вздохнул я. - Назовут наши особые приметы, покажут фотки. А то и просто просмотрят записи с камер. Мы машину заказывали до гостиницы, всё это по-любому есть в базе…
        - Которую взломал кто? - закончил за меня Шарль.
        Я пристыженно замолчал.
        - То-то же. Не тягайся с гением, сынок. Молод ещё. Конец связи.
        Я опустил руку с браслетом и задумчиво нажал на смыв. Блин горелый, поминальный… Покой нам только снится. Хотя нет, нам и снится-то уже только фигня всякая, про танцующую и курящую сакуру.
        От таких известий я даже забыл, что болею и страдаю. Развернулся, как так и надо, вышел в коридор и только там чуть не упал. Благо, Диана подхватила.
        - Тихо! - прикрикнула она, переводя меня в вертикальное положение. - Отставить падать. Идём обратно. Ты с кем там разговаривал?
        - Сам с собой, - поморщившись от боли, сказал я. - Ты ж со мной не захотела заходить.
        - Ну, извини!
        - Да ладно. Отработаешь.
        - Врезала бы… да жалко.
        Мы ввалились в комнату. В комнате никого не было. С кряхтением улёгшись на кровать, я спросил:
        - А эти двое где?
        - К себе пошли, - пожала плечами Диана. - Позвать Кристиана?
        - Не… - Я покачал головой. - Погоди, тут… Тут, в общем, всё непросто.
        И я выложил ей всё. От и до. От подозрений Шарля относительно заказа лишнего оборудования, и до прибытия агентов по нашу душу. Ну а что мне ещё было делать? Сам я могу только валяться и болтать. Кристиану доверять Шарль не велел, да и здравый смысл соглашается. Фиона? А что Фиона? Она только начудить может. Ну, нажраться ещё. Оставалась Диана. Как бы ни была Кристианом околдована, это ж всё-таки Диана…
        И она не подкачала.
        - Две проблемы, - негромко, но твёрдо сказала она. - Первая - агенты, которые прибыли по нашу душу. Надо сменить гостиницу, чем скорее - тем лучше. Полагаю, у них хватит ума натянуть «глушилку» вокруг космопорта, так что переместиться на корабль мы не сумеем. Но вечно они тут куковать не смогут.
        - Ну вот, уже похоже на какой-то план, - кивнул я с удовлетворением.
        - Вторая проблема - Кристиан что-то купил за наш счёт. Тебя он честно вылечил, твоё сознание при тебе. Что тогда?..
        Диана задумчиво потёрла себя по бедру. Потом нахмурилась, потёрла по другому бедру. Вскочила, похлопала себя по заднице и вообще по всему. Я с интересом наблюдал. Только когда Диана с грохотом открыла тумбочку, до меня дошло, что это - не эротический танец сакуры в цвету, а…
        - Ты что, издеваешься? - простонал я. - Опять?!
        - Заткнись! - прорычала Диана и, перепрыгнув через односпальную кровать, распахнула дверь.
        Не было её минуты полторы. Я всё это время смотрел в потолок и считал воображаемых овечек. Всё занятие, и правда отвлекает немного.
        - Звездец! - Диана ворвалась в комнату и уставилась на меня огромными глазами. - Они уехали!
        - Как уехали? - Я тоже вытаращил глаза. - Куда?!
        - Не доложились. - Диана заметалась по комнате. - Администраторша говорит, приехало такси. Фургон. Они вдвоём быстро покидали туда какое-то оборудование, попрощались и уехали. Пока мы тут с тобой в туалете журчали!
        - А ворон? - только и спросил я.
        - Да к чертям ворона! Этот сукин сын у меня прибор увёл!
        Во, «сукин сын» - это уже хорошо. Здравствуй, старая добрая Диана. С удовольствием посмотрю, как ты при новой встрече отмутузишь поганца Кристиана.
        Диана ещё раз на всякий случай запустила руку в карман и вытащила оттуда аккуратно сложенную бумажку. Развернула.
        - Давай сразу вслух, - попросил я. - Чего время терять.
        - «Здравствуй, дорогая Диана, - прочитала Диана. - Если ты это читаешь, значит, нас с Филеасом уже нет рядом. Я пишу эту записку чернилами, которые проявляются в строго определённое время. Не пытайся нас отыскать, это невозможно. Я должен довести до конца эксперимент, и Филеас согласился мне в этом помочь. Твой прибор я забрал. Желаю вам с Костей долгой и счастливой жизни в этом не самом худшем из миров. От души надеюсь, что больше мы не увидимся никогда. В моём номере ты найдёшь десять шприц-ручек. Делай Косте внутримышечные уколы каждые два-три часа, это существенно ускорит процесс восстановления. Следи за тем, чтобы Костя правильно питался, регулярно дышал свежим воздухом и спал в хорошо проветриваемом помещении. С завтрашнего дня можно начинать делать зарядку по утрам, постепенно наращивая интенсивность упражнений. Пожалуй, всё. Постарайся прожить нормальную человеческую жизнь и не разрушать чужие. С любовью и заботой, твой Кристиан».
        - Сука! - заорала Диана и, скомкав бумажку, запустила ей в окно. - Мудак! Убью!
        - А меня тут на работу возьмут? - спросил я задумчиво. - Ну, там… Я продавцом умею. Машины местные, наверное, чинить научусь… Во, а может, обратно в гонщики податься? Только чтоб без всяких имплантатов! И ты можешь туда же, как грид-гёрл пойти. Там всё просто: улыбайся, да флагом размахивай, как на митинге. Эх, заживём!
        Диана меня не слушала, она всё ещё пребывала в фазе гнева. Впрочем, на глазах переметнулась к «торгам». Забарабанила пальцами по браслету.
        - Слушаю? - мгновенно ответил Шарль.
        - Кристиан сбежал с Филеасом, украл у меня прибор, про агентов в курсе, - доложила Диана. - Срочно ищи нам другую гостиницу. И постарайся как-нибудь найти этих двоих уродов.
        - О, Кристиан - уже урод? Приятно слышать.
        - Шарль! Убью!
        - Гостиница забронирована, двухместный номер, из базы этой гостиницы ваши имена будут стёрты сразу же, как вы её покинете. Такси приедет через пять минут, - доложил Шарль.
        - Прекрасно. До связи, - вздохнула Диана и опустила руку. - Ну, чего разлёгся? - рявкнула на меня. - Одевайся давай!
        - Во что? - не понял я.
        Приволокли меня сюда в трусах и в каске, а сейчас и с трусами было как-то непонятно.
        Диана молча вышла и почти сразу вернулась, держа в руках небольшой свёрток.
        - Держи. Этот выродок даже о шмотках позаботился, - и бросила мне на постель одежду.
        Я развернул, присмотрелся. Ну ладно, джинсы синие, с дырками - куда ни шло. А вот розовая футболка с анимешной девочкой, которая, зажмурившись от удовольствия непонятного происхождения, показывала два больших пальца, это уже через край.
        - Костя, время! - напомнила Диана, и я вдруг заметил у неё в руке шприц-ручку. - Задницу подставляй. Пока подставляешь - решайся.
        - Давай лучше в плечо, - мужественно сказал я. - Там тоже мышца.
        - Да мне-то пофиг, я не медик. Мышца так мышца, подставляй.
        Пока Диана делала укол, я вдруг подумал, что Шарль как-то слишком уж спокойно принял весть о том, что Кристиан сбежал, да ещё и стырил Дианин прибор. Вот даже не знаю, радоваться этому его спокойствию, или огорчаться?.. Ладно, сперва переселимся, а там уже в нормальной обстановке всё осмыслим.

* * *
        Девушка-администратор не обрадовалась нашему досрочному бегству, возвращать все деньги наотрез отказалась. Снаружи уже сигналил таксист, я висел на Диане мёртвым грузом, и спорить ей было категорически не с руки.
        - Хрен с тобой, золотая рыбка, возвращай за сутки, - прорычала она.
        - Договорились, - благожелательно улыбнулась ей брюнетка.
        - Но я твоей шараге потом такой отзыв напишу - охренеете.
        Улыбка брюнетки померкла.
        - Всего вам хорошего, - буркнула она.
        Мы вышли с гостиничной территории. Я мужественно старался сам переставлять ноги. Почти получалось.
        - Ой, это ж надо было с самого утра так накидаться, - покачал головой таксист, открывая заднюю дверь.
        - День рождения, - объяснил я, пока Диана упаковывала меня внутрь.
        - Вчера, или сегодня?
        - Всегда!
        Дверь захлопнулась. Диана запрыгнула на заднее сиденье с другой стороны. Водитель сел, пристегнулся.
        - Куда едем?
        - Тебе адрес не прислали? - рявкнула на него Диана.
        - Да прислали, конечно…
        - Так и езжай по адресу! Трепаться дома будешь, с женой.
        - Не женат я, - буркнул таксист и запустил двигатель.
        - Оно, братан, может, и к лучшему, - подбодрил я мужика. - Так вот раз женишься - а вынос мозга на всю оставшуюся жизнь.
        - Точно говоришь! - обрадовался возможности поговорить таксист. - Вот у меня друг был…
        Довести мысль до конца он не успел. Когда выворачивал на дорогу, в лобовое стекло врезалось что-то большое и чёрное. Таксист заорал, вдавил тормоз в пол. Мы с Дианой синхронно поцеловали передние сиденья. Она-то поцеловала и назад откинулась, а я так и остался, тихонько пища от боли во всём.
        Диана бережно меня поправила. Таксист бормотал какую-то молитву, перемежая её матами.
        - Окно открой, - велела Диана. - Это с нами.
        Таксист, посмотрев на неё диким взглядом, открыл окно, и в салон ворвался чёрный ворон. Он прыгнул Диане на протянутую руку и заголосил:
        - Воррррон хорррроший! Кррристиан. Адррррес.
        - Ты вообще самый лучший! - Диана погладила его пальцем по голове.
        Ворон мечтательно прищурил глаза и доложил:
        - Охрррррренительно…
        Глава 37
        Новая гостиница уже больше напоминала привычные по родному миру. Мы поднялись на второй этаж небольшого здания. Диана провела ключом-картой по замку, дверь пикнула и открылась. В номере было темно. Как-то ненормально темно - на улице-то солнце сияло вовсю.
        И, по-хорошему, надо было бы насторожиться. Ну, не мне - так Диане. Она-то калач куда более тёртый, чем я. Но хрен там. Насторожился из нас только ворон. Он первым отважно влетел в темноту и заорал:
        - Пррррредательство!
        - Выключатель бы лучше нашёл! - проворчала на него Диана.
        Она пару раз хлопнула по стене свободной рукой, потом вошла-таки внутрь, втащив меня. Сзади закрылась дверь, и тут же вспыхнул свет.
        - Выключатель с другой стороны, - пояснил голос. - Мы тоже не сразу нашли, пока репетировали.
        Небольшая комната оказалась уже занятой. На стуле между двумя кроватями сидел один агент в чёрных очках и чёрном костюме, а за нашими спинами подпирал дверь второй. Оба держали правые руки под пиджаками, как бы намекая, что там у них что-то интересное.
        - Корррррупция! - пожаловался ворон.
        - С птицей, - кивнул на ворона тот, что у двери. - Ну, всё точно, наши клиенты. Я уж думал, дамочка бредит… А вы, граждане, присаживайтесь. Поговорим.
        Диана медленно сгрузила меня на кровать. Я даже нашёл в себе силы не повалиться. Сел, уцепившись за спинку.
        - Болеете? - участливо спросил агент, сидящий на стуле. - Это вы на носилках лежали, да? Что ж, отрадно видеть, что уже можете передвигаться без них…
        Диана змеёй метнулась к нему, метя кулаком в очки. Метила-то она правильно, я хорошо знал, как очки дополняют реальность и помогают в боевых действиях. Однако скорости не хватило.
        Агент перехватил её руку, заломил, оказавшись сзади. Диана в ответ, как в кино, изящно махнула ножкой, продемонстрировав безупречную растяжку и зарядив агенту по морде у себя над плечом. Вряд ли с такого ракурса можно было нанести сколько-нибудь сильный удар. Агент отшатнулся больше от неожиданности, но хватку ослабил. Диана выдернула руку из захвата, развернулась и с разворота врезала ногой в солнечное сплетение. Агент, хрюкнув, свалил с тумбочки фикус и врезался в подоконник. Окно было завешено плотной шторой, агент её неудачно зацепил, карниз не выдержал, и вся эта хрень упала на него.
        - Не двигаться! - рявкнул агент от двери, сжимая в руке пистолет. - Я не промахнусь, дёрнуться не успеешь.
        - Сами виноваты, - подал я голос, внезапно нащупав ключ к пониманию ситуации. - Надо было представиться по форме, у вас же на очках не написано, кто вы такие.
        - Что? - Диана замерла в угрожающей позе и непонимающе уставилась на меня.
        - Это агенты Альянса, - пояснил я, отчаянно подмигивая тем глазом, которого не мог видеть агент у двери.
        - Я не дура, без тебя знаю, что…
        - Агенты Альянса! - повысил я голос. - Виолетта, ты понимаешь, какое обвинение они могут тебе предъявить?!
        - Виолетта?! - офигела Диана.
        - То есть, я хотел сказать - Виолетточка, - поправился я, - радость моя драгоценная!
        В глазах Дианы наконец-то сверкнуло понимание.
        - А-а-а… - протянула она. Повернулась к тому агенту, который, ворча, выпутывался из шторы. - Агенты Альянса? Нет, ну действительно, что ж вы как бандиты вламываетесь? Что, по-вашему, я должна была подумать?
        - Вообще-то, это государственная гостиница, - с обидой сказал зашторенный. - И правоохранительные органы имеют право входить в любой номер без согласования с жильцами. Специфика Хроноса.
        - Возможно. Но мы-то не местные, - на ходу ориентировалась и набиралась наглости Диана. - А вам какого чёрта, собственно, надо?.. Збышек, ну-ка ложись! Береги спину.
        - Да-да, моя радость, - кивнул я и аккуратно улёгся сначала на бок, потом - на спину.
        На плечо мне тут же спорхнул ворон и, доброжелательно клюнув в щеку, сказал:
        - Стррррррадалец.
        Диана, сообразив то же, что и я, принялась помогать агенту со шторой. А я руководствовался следующими соображениями.
        Во-первых, уже видел, как агенты ловят Диану. В смысле - не ту, которая сейчас изображает Виолетту, а настоящую. С настоящей они не цацкаются, сразу стволы достают. Собственно, под конец приключений агенты против Дианы вообще целыми армиями выходили, прекрасно понимая, с кем имеют дело. Это раз.
        Другой раз - те агенты, что бегали за Дианой, как-то более сообразительными выглядели. Ну да, одному я кружкой с кофе в репу зафигачил - было, не спорю. Но то - эффект неожиданности. Кто мог знать, что я, местный, из закрытого мира, вообще ничего не соображающий, вдруг впишусь защищать межмировую террористку от двух суровых вооружённых мужиков.
        И, наконец, третий раз: за Дианой обычно приходили через статичные порталы, не задействуя космические корабли. Другой уровень - другие приоритеты. Диана была по-настоящему опасна для Альянса, и на неё не скупились.
        Вывод напрашивался ровно один: эти двое ребят пришли не за Дианой. Они явились по душу Кристиана.
        - Как ты, Карл? - спросил страж двери, пряча пистолет обратно в кобуру.
        - Так себе, Ларс, - вздохнул расшторенный Дианой, сев на соседнюю койку. - Что же вы, гражданка, так больно бьётесь? Кого неподготовленного и убить могли…
        Я мысленно хмыкнул, надеясь, что Диана покаянно промолчит. Она и промолчала. Не стала говорить, что хорошо представляет, кто может заявиться к ней без приглашения в похоронных костюмах и чёрных очках. А соответственно и била в расчёте именно на подготовленного человека, который намерен лишить её как минимум свободы.
        Выглядел агент, выбравшийся из шторы, кстати, вполне себе ничего, в моём мире девушки на такого красавца-брюнета пачками бы вешались. И у дверей стоял тоже красавец, только блондин. Не иначе как босс у этих ребят - кто-то вроде господина БДСМ-комиссарши, подчинённых подбирает таких, чтобы смотреть приятно было. А может, не только смотреть… Вот, ей-богу, не удивлюсь.
        - Простите, - выдавила из себя Диана секунд через десять, - я испугалась.
        - Ладно, дело прошлое. - Ларс махнул рукой и снял очки. - Не догадываетесь, зачем мы пришли?
        - Прошлое ему, - проворчал Карл, скрючившись в три погибели. - Кому прошлое, а кому - очень даже настоящее.
        - Да ладно тебе, не скули! - Ларс изо всех сил старался быть «добрым полицейским». - Сам виноват, у тебя спецподготовка.
        - Да что ж я, с дамой всерьёз драться стану?!
        - Тоже верно… Виолетта Христофоровна, вы присядьте.
        Диана села на край моей кровати. Ворон, для пущей значительности, перепорхнул ей на плечо и важно надулся, будто для фото позировал.
        - Нас интересует ваш спутник, подросток по имени Сеприт, - улыбаясь, сказал Ларс, усаживаясь рядом с Карлом. - Не подскажете, при каких обстоятельствах он оказался с вами на корабле?
        Врать должен был кто-то один. У меня как раз было вдохновение, а Диана, наоборот, после вспышки адреналина, как-то сдулась и помрачнела - всё-таки слив времени даром не прошёл.
        Мне вдруг вспомнились пояснения Шарля насчёт энтропии судьбы, или типа того. Вот, наверное, почему агенты нас так быстро нашли, несмотря на все его старания! Риск попасться был? Был. Время потратили? Потратили. Вот риск и превратился в конкретную неизбежность. Хорошо ещё хоть в аварию не попали. Может, ворон спас, когда на лобовуху кинулся? Запросто может быть, ворон - птица мистическая, вещая, прозревает всякое.
        - Да он… - начал было я, но меня безапелляционным тоном оборвала Диана:
        - Сеприт попросился на корабль, уверяя, что может вылечить моего пилота. - Она кивнула на меня. - Вот и взяла его, по бартеру.
        - А вас не насторожило то, что Сеприт - подросток? - включился в разговор Карл. - Вы поверили ему на слово?
        - Я не первый год по Нимире путешествую. Приходилось и дошколят видеть, в которых осознавались души стариков. Что за странные вопросы? В Сансаре внешность и биологический возраст уже давно ничего не означают.
        - Вот! - Ларс стукнул кулаком по коленке. - Я давно говорю: пора бы прекратить эту порочную практику - ссылать всяких антисоциальных элементов в Нимиру! Верите ли, Виолетта Христофоровна - шестьдесят процентов работы на них приходится. Разумеется, по протоколу они не должны осознаваться в Нимире, а по факту - чего только не бывает. Такое исполнять начинают, что волосы дыбом…
        - А почему вы не воспользовались местной медицинской помощью легально? - резко спросил Карл.
        Хех, у них даже внешность подходящая: добрый блондин и злой брюнет.
        - А вы что - местная полиция? - огрызнулась Диана. - Вы, вроде, своего казачка ловите? Вот и ловите. А проблемы Нимиры решает Нимира.
        Видимо, это было какое-то расхожее выражение, обозначающее реальное положение дел, поскольку Карл прикусил губу и заткнулся. А Ларс, кивнув, спросил:
        - Всё так, всё так… Но, тем не менее? Виолетта Христофоровна, нам интересно.
        Я прям чувствовал, как Диану передёргивает от этого имени.
        - Во-первых, у нас заказ горел синим пламенем, - нехотя пояснила она. - А тут, знаете ли, не тот мир, где можно себе позволить разбрасываться временем.
        - Есть такое, - усмехнулся Ларс.
        - Во-вторых, Сеприта мне рекомендовали, как лучшего хирурга Сансары. Кроме того, он должен был отработать бесплатно. А лечение в нашем мире… да в любом мире вылилось бы в огромную сумму. У нас маленький бизнес, едва сводим концы с концами. И, конечно, при любой возможности стараемся сэкономить.
        - Рекомендовал Сеприта - кто? - быстро спросил Карл.
        - Слухами Сансара полнится, - пожала плечами Диана. - Вы чего хотите-то? Мы вот, например, отдохнуть хотим. Поспать. Может, не только поспать…
        Она, не оборачиваясь, погладила меня по колену.
        - Служебные романы до добра не доводят, - осуждающе покачал головой Ларс. - Но вы правы. К делу. Мы ищем Сеприта Уссана за нелицензированную врачебную деятельность и надеемся на вашу помощь. Разумеется, это не та статья, чтобы вменить вам в обязанность отвечать…
        - Вообще-то, сдавать тех, кто мне помогает, не в моих правилах, - задумчиво сказала Диана. - Но тут случай особый…
        - Чем же? - спросил «плохой брюнет» Карл.
        - Счёт у нас к вашему Сеприту, - буркнул я. - Он у нас кошку украл и смартфон свистнул. И вообще, развёл!
        - Как детей, - кивнула Диана. - Сказал, какое оборудование заказать, якобы для операции, а потом оказалось, что больше половины - для неё вообще не нужно.
        - Так вы же сэкономить хотели, - опять насторожился Карл. - Могу ошибаться, но покупка оборудования должна была обойтись подороже, чем лечение в клинике.
        - Так оборудование мы бы продали потом, - пожала плечами Диана. - Уже и клиента нашли заинтересованного. Только Сеприт, скотина, всё, что заказал, увёл! А мы зависли тут - считайте, голые, из имущества один корабль. И на том не улететь, пока транзакция не подтянется. В общем, сами понимаете…
        - Сколько должны-то? - сочувственно спросил Ларс.
        - Да часов по триста на нос, - вздохнула Диана.
        Ларс присвистнул и переглянулся с Карлом. Диана терпеливо ждала. Наконец, закончив перемигиваться, агенты вновь повернулись к нам.
        - Мы можем погасить ваш долг из бюджета Альянса, - сказал Ларс. - Улетите хоть сегодня. Не самый лучший мир, чтобы в нём застрять…
        - Правда? - обрадовалась Диана. - Вот спасибо!
        - Да не проблема, обращайтесь. Но есть два условия. Первое: вы напишете на Сеприта заявление, по всей форме. А второе: поможете нам его отыскать.
        - Запросто, - даже не задумалась Диана. - Бумагу дадите? А искать Сеприта не надо, у нас адрес есть.
        - Адрес? - напряглись агенты.
        - Ага. И ещё. Вот как всё будет, ребята: вы выходите покурить, оставляете лист бумаги. Я пишу заявление. Потом вы его читаете, вам всё нравится, наш долг исчезает, и только после этого мы вместе едем по известному мне адресу. Там мы забираем кошку, смартфон, оборудование, а с Сепритом делайте что хотите. Как вам план?
        Агенты снова переглянулись.
        - Есть только одна проблема, - сказал Карл. - Мы не курим.
        Диана, вздохнув, сунула руку в карман и бросила на тумбочку пачку сигарет с зажигалкой.
        - Хрен с вами, забирайте, - сказала она. - Всё равно бросаю.
        Глава 38
        - Ну, давай, - сказал я Диане, когда агенты, захватив сигареты и зажигалку, вышли. - Бери ручку, пиши заявление. - Ручку агенты тоже предусмотрительно оставили на тумбочке.
        - Я?
        - А кто, я? Ты агентам сказала, что будешь писать. Ты - капитан корабля, а я - простой пилот, да ещё больной, к тому же. И вообще, Кристиан - твой напарник, ты и пиши.
        Диана с сомнением взяла ручку. Поколебавшись, вывела на бумаге: «Заявление».
        - Это же ничего не значит? - спросила она у меня.
        - Да вообще ничего. Ну, сдаст Виолетта Христофоровна Альянсу какого-то Сеприта, подумаешь!
        - Да понимаю. Но всё равно по-идиотски себя чувствую. Если Крис узнает, он обидится.
        - Грррррррусть, - объявил ворон, сидящий на кровати рядом со мной. И клюнул край подушки. - Кррррррушение!
        - Заткнись, тебя не спрашивают, - махнул рукой я. - Когда Крис узнает, мы будем далеко.
        Диана нахмурилась:
        - В смысле - «когда»?
        - Ну, в том смысле, что когда агенты его арестуют, вряд ли они будут молчать. Первым делом твоё заявление под нос сунут.
        Диана нахмурилась ещё больше:
        - С какой стати агенты арестуют Криса?
        - Э-э, - сказал я. Подумал. Посмотрел на сосредоточенное лицо Дианы и сообразил: - Хочешь сказать, что ты его освобождать собралась?
        - Разумеется! А ты - нет?
        - Я - нет. - До чего же девка упрямая, охренеть можно. - И, что характерно, Крис тоже - нет! Мы с тобой заберём Фиону, твой смартфон, и свалим, а он пускай с агентами сам разбирается. Есть ощущение, что и без твоей драгоценной помощи управится. Отстань уже от мужика, дай ему пожить спокойно!
        Диана помолчала. Погрызла ручку. И объявила:
        - Нет. Криса надо освободить. Когда мы прибудем на место, ты обезоружишь одного агента, я - другого, и мы все вместе свалим.
        - А ничего, что я на ногах еле стою? - напомнил я. - И ничего, что у Криса явно - другие планы?
        - Кррррррриво, - подтвердил ворон. - Хррррррень!
        Диана задумчиво посмотрела на меня. Ворону щёлкнула по клюву - так, что тот обиженно заклокотал. И махнула рукой:
        - Ничего. Крис быстро поймёт, чего мы хотим, и поможет обезоружить агентов. Цель у нас одна - оказаться подальше отсюда, - после чего, приняв решение, придвинула к себе бумагу и принялась строчить.
        Вот уж, воистину - если настоящая женщина хочет сделать мужчину счастливым, её ничто не остановит. Найдёт и осчастливит, где бы этот несчастный ни прятался.
        - Бедный Крис, - вздохнул я.
        - Прррридурррок, - сердито каркнул ворон.

* * *
        - Вот ваше заявление.
        Мы вышли на улицу. Диана помахала исписанным листом перед носом у Ларса.
        - Спасибо, - сказал он и закашлялся. - Всё? Мы можем перестать курить?
        В руках у него и Карла дымились Дианины сигареты. Невооружённым взглядом было видно, что сноровки в этом деле у мужиков - никакой. Я в пятом классе лучше умел.
        - Вы что, правда всё это время курили? - офигел я.
        - Конечно, - с достоинством ответил Ларс. - Слово Альянса - твёрже гранита.
        Они с Карлом с заметным облегчением затушили сигареты. Ларс потянулся за листом.
        - Э, не, - покачала головой Диана. - Сначала долг!
        - Ах, да, - сказал Ларс. - Точно. Долг. Бюджет… Идёмте на парковку.
        - Это ещё зачем? - насторожилась Диана.
        - Ну, мы ведь должны выплатить долг. Бюджет у нас в машине.
        - Сейф с собой таскаете? - поинтересовался я.
        - Почему таскаем? Он сам ходит.
        Странноватое всё-таки у ребят чувство юмора. Ну, или моё сбоить начало, не знаю. Так вот нашатаешься по Сансаре, понахватаешься чёрт знает чего, потом шутки понимать перестаёшь.
        - Ладно, - решила Диана, - идём.
        Мы вместе с агентами подошли к машине - на вид, кроссоверу вполне земного вида. Чёрному и крепкому.
        Ларс распахнул дверь. Позвал:
        - Йорик! Пробил твой час.
        - Храни вас Сансара, братья, - глухо донеслось из машины.
        Я, не удержавшись, заглянул в салон. Там сидел седой и дряхлый, скрюченный старик. Между колен он держал трость, на набалдашник которой опирался подбородком. Старик был одет в чёрный похоронный костюм и агентские очки.
        - Тёплого переселения и светлого сознания, Йорик, - сказал Ларс. Снял очки. Вытащил из кармана пиджака сканер, как у девушки на ресепшене. - Ты был нам достойным коллегой.
        - Тёплого переселения и светлого сознания, - сказал Карл и тоже снял очки.
        Ларс на что-то нажал. В сканере с бешеной скоростью промелькнули какие-то цифры. Замерли.
        Старик ещё немного посидел, а потом медленно повалился лицом вперёд. Ткнулся лбом в спинку переднего кресла. Набалдашник трости въехал ему под челюсть, прямо в морщинистую шею, но старика это уже явно не беспокоило.
        Ларс наклонился к старику, взял за руку. Посмотрел на свой браслет. Объявил:
        - Всё. Карл, отметь для отчёта: бюджет исчерпан полностью, время смерти Йорика - два часа сорок семь минут по местному.
        - Бюджет… - глядя на мёртвого старика, обалдело проговорил я. - Так вот ты какой, оказывается.
        - Альянс славен умением подстраиваться под экономику любого мира, - похвастался Ларс. - В мире Хроноса нас всегда выручают старшие товарищи. Традиция.
        - Да уж, - пробормотал я. - С такими товарищами и врагов не надо.
        - Крррровопийцы! - проорал ворон, сидящий у Дианы на плече. - Сатррррапы!
        - Наши пожилые коллеги и те, кто полностью или частично утратили дееспособность, идут на бюджетирование Хроноса абсолютно добровольно, - сухо сказал Ларс, - очередь расписана на годы вперёд! И далеко не всем оказывают такую честь, как приблизить перерождение. Это нужно заслужить… Виолетта Христофоровна, вам на браслет должно было прийти уведомление. Долг погашен?
        Диана посмотрела на браслет:
        - Да.
        - Заявление. - Ларс протянул руку.
        Диана отдала ему лист.
        - Адрес? - спросил Карл.
        - Адрес у нас с собой, - мстительно объявила Диана.
        Ворон, сидящий у неё на плече, взмахнул крыльями. Проорал:
        - Пррроспект Перрррррерррррррррождений сорррррок четырррррррре!
        - Мы должны слушать птицу? - недоуменно спросил у Дианы Ларс.
        Диана развела руками:
        - Если хотите, можете послушать кого-нибудь ещё. Костю, например… То есть, я хотела сказать, Збышека. Только сразу предупреждаю - слушать упаритесь. Такую херню несёт, что хоть вешайся.
        Агенты переглянулись.
        - Садитесь в машину, - буркнул Ларс. - Едем.
        - Прямо сюда садиться? - кивая на труп старика, уточнила Диана.
        - Да. А что вас смущает? Места достаточно.
        - Нас смущает то, что ваш Йорик - немножко не живой, - объяснил я.
        Агенты переглянулись.
        - Мы, в Альянсе, не потворствуем предрассудкам отсталых миров, - решительно объявил Карл. - Свою часть договора мы выполнили. Садитесь. - И недвусмысленно положил руку на кобуру.
        Пришлось сесть. Диана расположилась с одной стороны от альянсовского «сейфа», я с другой. Ворон устроился на коленях у Дианы, агенты - на передних сиденьях. Машина тронулась. Труп Йорика качнулся назад и скорбно откинул голову на спинку кресла.
        - Да ладно, Йорик, - сказал я, - не грусти! А то бюджет не будет расти. Ща с ветерком прокатимся.

* * *
        - Ваш «подросток» выбрал весьма характерное месторасположение, - сверившись с браслетом, сообщил Ларс. - По адресу Проспект Перерождений, дом сорок четыре находится заброшенная ветеринарная лечебница. Хозяина арестовали за долги семнадцать лет назад, с тех пор городской муниципалитет пытается продать лечебницу. И два часа назад её наконец приобрела в собственность некая Мария Мартовна Склодовская-Кюри. Вам знакомо это имя?
        Диана скрипнула зубами.
        - Знакомо, - сообразив, что если агенты знают наши с Дианой идиотские имена, то и про то, как Шарль обозвал Фиону, наверняка в курсе, сказал я. - Мария Мартовна - наш навигатор.
        В удобном кресле машины мне наконец-то полегчало, и мозг заработал лучше, чем до сих пор. Может, подействовал укол из шприц-ручки, которым Диана одарила меня перед выходом. Патронташ из этих ручек действительно лежал на тумбочке в номере, который так спешно покинули Кристиан и Фиона - каким бы хитроумным гадом ни был бывший напарник Дианы, слово он держал, тут придраться не к чему.
        - Мария Мартовна - гражданское, ни в чём не повинное лицо, - постаравшись прибавить голосу внушительности, сказал я. - Подлец Сеприт уговорил бедняжку приобрести лечебницу на своё имя.
        - Каким образом? - нахмурился Ларс.
        - Ну, Сеприт умеет уговаривать. Особенно женщин. Вон, капитана нашего вообще уболтал на борт его взять, - я кивнул на Диану.
        Та одарила меня ненавидящим взглядом.
        - Коварррррство, - подтвердил ворон. - Прррррррредательство!
        Агенты синхронно вздрогнули - говорящая птица их жёстко сбивала с нарезки.
        - Именно, - подтвердил я. - Сеприт исключительно коварен. Мария Мартовна наверняка находится рядом с ним, и он непременно этим воспользуется.
        - Хотите сказать, что он может взять её в заложники?
        - Запросто. Сеприт - он такой. Что угодно возьмёт и не почешется. Скажет, так и было. Особенно женщину.
        Агенты переглянулись.
        - Ущерб, нанесённый гражданскому лицу, - уныло сказал Ларс.
        - Штраф от двух до пяти пунктов, - так же уныло подтвердил Карл.
        - Вот, - обрадовался я, почувствовав, что нащупал у агентов слабину. - Надо это всё как-то аккуратно оформить. Сначала вывести из помещения гражданское лицо, а уж потом арестовывать Сеприта… Давайте так, мужики. Вы своими очками не отсвечивайте. Сперва пойдём мы с Дианой, попробуем уговорить Фио… то есть, Марию Мартовну, выйти. А уж потом вы, как увидите, что она вышла - исполняйте это ваше любимое «Полиция Альянса, всем оставаться на своих местах». Норм вариант?
        Агенты снова переглянулись.
        - А вы сумеете её убедить?
        - Да вы посмотрите на меня! - обиделся я. - Планету Невест знаете?
        Агенты кивнули.
        - Я тамошнюю принцессу убедил - вообще во всём. Сечёте?
        - Врёшь, - не поверил Карл.
        - Не врёт, - подтвердила Диана. Так угрюмо, что сомнений у агентов не осталось.
        - Ну… хорошо, - решил Ларс. - Попробуйте.
        - Ларс… - Карл неодобрительно покачал головой.
        - От двух до пяти пунктов, Карл, - напомнил Ларс.
        Карл засопел, но больше не возражал.
        - Я выдам им обоим позывные, - решил Ларс. И принялся тыкать в свой браслет.
        Скоро в Дианином браслете, а потом в моём что-то пиликнуло.
        - Я добавил вам на браслеты тревожные кнопки, - пояснил Ларс. - Нажмите и удерживайте активатор включения.
        Я нажал единственную кнопку на браслете - других этим убогим устройствам, по моим наблюдениям, не полагалось. Подержал. Диана нажала свою.
        На всю машину взвыл сдвоенный сигнал полицейской сирены. Мне показалось, что даже бедный Йорик на сиденье между нами с Дианой подпрыгнул.
        - Да вы охренели, что ли? - возмутился я. - Вас же мёртвый услышит, - кивнул на Йорика. - Потише хоть сделайте.
        - Можно включить вибрацию, - сказал Карл.
        Мне показалось, что он маленько поумнее Ларса. Наверное, в него пореже из парализатора попадали. А то, что главный в паре явно Ларс - ну, это и в моём мире обычное дело. Небось, начальству лучше подмахивает.
        Агенты покопались в своих браслетах.
        - Нажмите ещё раз, - попросил Ларс.
        Мы с Дианой вдавили кнопки. Теперь вместо воя сирены раздалось чуть слышное виброжужжание.
        - Ну, вот, - похвалил я, - другое дело.
        Ларс важно кивнул - как будто сам придумал про вибрацию. И объявил:
        - Внимание! Виолетта Христофоровна Брыль и Збигнев Ян Вишневский. Поскольку вы добровольно собираетесь вести переговоры с предполагаемым террористом, я обязан зачитать вам инструкцию по технике безопасности. Потом распишетесь, что ознакомлены. Карл, приготовь бланки.
        Карл молча кивнул и полез в бардачок.
        Глава 39
        Проспект Перерождений снова до боли напомнил мне родной город. У нас тоже принято самым убогим местам давать самые помпезные названия. Половина дороги была отгорожена строительной лентой и табличками «ремонт». Строительной техники и ремонтников при этом не наблюдалось даже рядом - тоже, в общем-то, нормальное дело. Асфальт на второй половине дороги выглядел так, как будто здесь шла война, и по дороге ездили на танках, одновременно отстреливаясь и уворачиваясь от бомбежки. Дорога, по ходу, исчерпала свой бюджет так, что аж в минус ушла. Здания, выходящие на проспект, выглядели не сильно лучше.
        - Подъезжаем, - сказал Карл. И указал на ржавую решетку забора с правой стороны дороги.
        - Вы тут давайте, не отсвечивайте, - распорядился я. - Тормозите, мы с Ди… с Виолеттой Христофоровной пешком пройдемся.
        Карл послушно остановил машину. Мы с Дианой вышли, ворон выпорхнул вслед за нами.
        Не успели выйти - подскочил неведомо откуда взявшийся оборванный пацан лет десяти.
        - Дядь, а дядь! - Он жадно обшаривал глазами Ларса. Одновременно с этим ухитрялся заинтересованно пялиться на ворона. - Есть минутка?
        - Ну, допустим, - настороженно отозвался Ларс, - устав Альянса декларирует лояльность аборигенам любого мира. Особенно несовершеннолетним, старикам и социально незащищённым гражданам. А что?
        - Храни тебя Сансара, дядя, - заржал пацан.
        Довольно махнул выхваченным из-под лохмотьев обшарпанным кирпичом-сканером и почесал по улице - только пятки засверкали.
        - Ларс! - застонал Карл, - инструкция! Третий параграф!
        Побледневший Ларс схватился за очки.
        - Это он у тебя сейчас таким макаром минуту жизни спёр? - сообразил я.
        Злющий, как сто чертей, Ларс не ответил. Ответа, впрочем, и не требовалось.
        - Беспррррррризорррррник, - объяснил ворон. - Сиррррота!
        - Паршивец малолетний, - проворчал Ларс. - Даже думать не хочется, что из него вырастет. Как говорится, малое преступление рождает большие проблемы. Для преступника, разумеется.
        - А у нас по-другому говорится, - заметил я. - Без лоха - и жизнь плоха.
        - Рррррразвели! - радостно подтвердил ворон.
        Ларс яростно засопел, но ответ не придумал.
        - Действуйте осторожно, - проворчал он. - При малейшем подозрении, что вы раскрыты, вызывайте нас.
        - Заговорррррр! - обрадовался ворон и сделал над нами торжественный круг. Троллинг агентов явно доставлял ему удовольствие. - Интрррррига!
        - На вашем месте я бы нейтрализовал птицу, - недовольно глядя на ворона, заметил Ларс. - Она может вас выдать.
        - Крррретин, - обиделся ворон.
        И решительно замахал крыльями в сторону ржавой решетки.
        Ворота и замок на воротах выглядели так, будто крайний раз их открывали лет сто пятьдесят назад. Сбоку от ворот находилась калитка - не менее ржавая, чем все остальное, но без замка. Я потянул калитку на себя. Она, издав пронзительный скрип, открылась.
        - Тише ты, - прошипела Диана.
        - Думаешь, Крис тут успел камеры поставить? - хмыкнул я.
        - Да хрен его знает, с него станется.
        Мы прошли через калитку. Здание лечебницы стояло в глубине небольшого запущенного сада. Когда-то тут были клумбы и даже фонтан. Из кустарника выглядывал стоящий на задних лапах гипсовый бульдог. Сейчас клумбы забил бурьян, между плитками садовых дорожек буйно росли сорняки. В чаше фонтана валялись окурки и пустые бутылки, а бульдогу во все пузо пририсовали член. Приятное местечко, ничего не скажешь.
        - Крис умеет выбирать локации, - будто услышав мои мысли, сказала Диана.
        - Угу. Красота неземная.
        - При чём тут красота? Тихо, убого, заброшено - ни одна тварь не сунется. И внутри, может, не всё разграбили.
        Не, ну если так рассуждать - место и правда лучше не придумаешь.
        Мы поднялись по выщербленным ступеням. Двери были закрыты, но замок вырван с мясом. Диана осторожно потянула дверь. Та открылась безропотно и даже без скрипа.
        Ворон впорхнул первым, за ним вошли мы с Дианой. Огляделись.
        Холл с уцелевшей стойкой ресепшена, замусоренный пол. На полу у дальней стены - лежбище из кусков картона и тряпок, запах - как от привокзального сортира. Диана поморщилась. Ну, хоть хозяина лежбища не видать, и то ладно. Не удивлюсь, если Крис его пристрелил, чтоб под ногами не мешался.
        - Куда? - шепнул я.
        Диана молча указала подбородком на пол. Среди пыли и мусора отчётливо виднелась дорожка - оборудование, видимо, затаскивали волоком. Дорожка вела из холла в левый коридор. Как Крис справился-то один? Из Фионы так себе помощница. Хотя… Я припомнил, как несчастный затюканный ботаник Сеприт одной рукой вздёрнул на парту одноклассника, а потом выпрыгнул из окна третьего этажа. Наверное, и оборудование притащил сюда в один приём, и, что характерно, одной рукой. Другую галантно предложил Фионе. На женщин этот гад, становясь собой - то есть, гениальным хирургом, а не задротом-ботаником, - оказывал какой-то сногсшибательный эффект. На глазах дурели и с ног падали.
        Ворон порхнул в левый коридор. Мы с Дианой тихонько пошли за ним.
        В коридор выходили двери кабинетов - частично выбитые, частично уцелевшие. Ворон пролетел коридор до конца, вернулся и остановился возле второй по счёту двери. Протёртая на полу дорожка поворачивала туда же. Дверь была плотно закрыта. Из помещения не доносилось ни звука. Задать Диане вопрос, что она собирается делать, я не успел.
        Агенты Альянса, видать, как спортсмены - бывшими не бывают. Дверь Диана распахнула с ноги.
        - Крис! Тебя раскрыли! Уходим! - и рванула внутрь.
        Мне ничего не оставалось, кроме как влететь в помещение вслед за Дианой.
        Небольшой кабинет, выбранный, очевидно, из-за наличия в нём двух высоких, мне по пояс, кушеток. Вряд ли кому-то такие могли пригодиться дома - потому и уцелели, не спёрли.
        Вокруг одной из кушеток громоздилось то самое, честно оплаченное нашими кровными часами, оборудование. А на кушетке лежала Фиона, укрытая белоснежной простынёй. Простыня и новенькое сверкающее оборудование на фоне выбитого окна, паутины по углам и общей загаженности, смотрелись странновато и жутко.
        Кристиан, одетый в белый халат, отскочил от кушетки. Верхняя часть его лица была закрыта очками с толстыми зеркальными стёклами, нижняя - хирургической маской.
        - Придушу, - прошипел он из-под маски Диане. - Голыми руками придушу!
        - Спокойно! - вклинился я. - Потом придушишь. Если захочешь. Сначала от агентов надо смыться. Это не мы их привели, если чё. У тебя на хвосте висели - видать, ещё с того мира.
        Кристиан тяжело засопел. Но надо отдать ему должное - разум мгновенно взял верх над эмоциями.
        - Нейтрализуйте их, - коротко приказал он.
        - Чего? - офигел я.
        - Мне кажется, я высказался вполне однозначно. Агентов необходимо нейтрализовать. Я должен закончить эксперимент. Он находится на финальной стадии. Если я прерву его сейчас, ваш друг Филеас погибнет.
        - Да чтоб ты сдох со своими экспериментами, - простонал я.
        Кристиан саркастически развёл руками:
        - Увы. Если я сдохну, Филеаса ждёт ровно та же участь. - Посмотрел на браслет. - Через двадцать минут сюда доставят тело нового носителя. У меня всё готово, - он кивнул на вторую кушетку. Тоже застеленную белой простынёй.
        Изголовье кушетки украшали металлические полуобручи. Три штуки, примерно по размерам человеческой головы. Обручи зловеще посверкивали. На уровне рук и ног торчали разъемы, живо напомнившие мне те, в которые пришлось впихнуться в кабинете у мадам Родригес - тёплого ей переселения и светлого сознания.
        Я, не удержавшись, содрогнулся.
        - Как только носитель окажется здесь, - спокойно продолжил Кристиан, - сама операция займёт доли секунды.
        - Какая операция? - выдавил я. Услышал, что хриплю. Откашлялся. Повторил: - Какая ещё, мать твою, операция?!
        Крис, сдёрнув хирургическую маску и подняв на лоб очки, довольно осклабился. Снисходительно объяснил:
        - Эксперимент века. Прорыв в современной медицине. Шаг в будущее, который и не снился нашим твердолобым ретроградам!
        Ну, прям второй Шарль, господи-прости. Угораздило же - столько гениев на одного простого парня Костю Семёнова.
        - Это я понял, - кивнул я, - что прорыв. А конкретнее? Ты что с Фионой делать собрался, падла?
        Кристиан широко улыбнулся:
        - Я не собрался, а уже сделал. Операция века прошла успешно. Сознание Филеаса Камбервинча скопировано на электронный носитель, сознание Наоми Йоко восстановлено в текущем теле.
        - Кого-кого - сознание? - офигел я.
        - Некотян. Той кошкодевушки, которую коварно обманула Диана. Её имя - Наоми Йоко, она - официально зарегистрированная сотрудница дома терпимости в мире С-К31498/Х.
        - У неё лицензия просрочена, - буркнула Диана.
        - Это не повод совершать уголовное преступление, - отрезал Крис. - Ладно, этическая сторона твоих методов работы пусть остаётся на твоей совести. Суть та, что мне удалось сотворить невероятное. Я сумел разделить сознания с полным сохранением как памяти, так и моторных навыков носителя. Пока, конечно, остаётся открытым вопрос, сохранит ли новое тело моторные навыки предыдущего носителя, но тем интереснее результат. Лишними эти навыки однозначно не будут, а на сознание Филеаса, который очнётся в новом теле, никак не повлияют.
        - То есть… - до меня постепенно начало доходить. - Ты хочешь сказать, что разделил Филеаса и Фиону?!
        - Совершенно верно, - кивнул Кристиан. - Только не Фиону - фу, какое ужасное имя! - а Наоми Йоко. Девушка очнётся в текущем теле со своим сознанием и сможет вернуться к нормальной жизни. Тот этап, в течение которого она была Филеасом Камбервинчем, даже не вспомнит.
        - Охренеть, - только и сказал я.
        Кристиан пренебрежительно фыркнул - видимо, ждал другой реакции, поинтереснее. Но что с нас, дремучих идиотов, взять.
        - Полагаю, излишне говорить, что Филеас согласился на операцию добровольно и с радостью. Но, на всякий случай, подписанное им согласие здесь. - Кристиан похлопал себя по карману, в котором зашуршала бумага.
        - Вот агентам его и предъявишь, - буркнул я. - Наверняка сразу отпустят.
        Кристиан поморщился:
        - Костя, мне не до шуток. Для особо понятливых повторяю: отсоединять сейчас Филеаса от аппарата, - Кристиан кивнул на капельницу, установленную между кушетками, - означает убить. - Я подумал, что ярко-голубую жидкость в бутылке, текущую по прозрачной трубке, где-то уже видел. И тут же вспомнил, где - в доме у Робин. В тайной комнате, из которой не помню, как выбрался. Так вот какими «опытами» занимался там несчастный ботаник Сеприт! - Надеюсь, вы не желаете своему товарищу такой участи. Он и без того достаточно от вас настрадался.
        Диана мрачно засопела. Я её понимал - а что тут скажешь? Кристиан явно принадлежал к тем людям, которые, в какой бы жопе ни оказались, мгновенно становились хозяевами положения. Спросил:
        - И сколько ещё ждать?
        Кристиан посмотрел на браслет:
        - Тело нового носителя должны доставить через двадцать-тридцать минут. Сама операция займёт доли секунды. Носителю достаточно коснуться головой вот этой установки. - Он кивнул на обручи. - После чего… - и не договорил.
        - Шухерррррр! - ошалело заорал ворон.
        Опоздал.
        - Полиция Альянса! Всем оставаться на своих местах! - В кабинет вломился Ларс. За его плечом отсвечивал Карл. - Ни с места! Руки за голову!
        Глава 40
        - Это вы их привели?! - рявкнул Кристиан.
        На агентов он смотрел без испуга, скорее с досадой. Исполнять «руки за голову» даже не подумал.
        - Разумеется, - усмехнулся Ларс. - Заявление Виолетты Христофоровны у меня. Сеприт Уссан, вы арестованы за нелицензированную врачебную деятельность и нападение на агентов Альянса. Виолетта Брыль и Збигнев Вишневский, вы арестованы за пособничество противоправной деятельности и попытку укрытия от властей опасного преступника.
        - И чего вы сюда припёрлись? - возмутился я. - Кому было велено в засаде ждать?! Сорвали сложную операцию! Мы вашего Сеприта, между прочим, уже почти уговорили.
        Ларс гомерически расхохотался:
        - Не надо считать нас наивными, господин Вишневский - простите, не знаю настоящего имени. Всё это время ваши браслеты транслировали нам всё, что вы говорите. Запрос на установление ваших подлинных личностей уже отправлен. Руки за голову! - И Ларс для убедительности взмахнул пистолетом.
        - О, боевое оружие, - заинтересовался Кристиан. - И что же, у вас есть приказ стрелять на поражение?
        Ларс горделиво выпятил грудь:
        - Есть. И, поверьте, мы не постесняемся им воспользоваться.
        Кристиан кивнул:
        - Что ж, тем лучше. - Посмотрел на браслет. Посетовал: - Ненавижу Хронос. Куда ни ткни - попадёшь в мошенника. Здешним людям неведомо понятие пунктуальности. За паршивые пару секунд они готовы нарушить любые договорённости.
        - Да уж, - кивнул я. - У Ларса только что пацан минуту отжал - не кашлянул.
        - Мерзейшее порождение Сансары, - кивнул Кристиан. - Миры похуже - поискать. Ждать от аборигенов содействия можно до следующего перерождения - и то не факт, что дождёшься… Да. Носитель-альянсовец - однозначно предпочтительнее. - И изменившимся голосом скомандовал: - Диана! Твой - левый.
        В следующую секунду у меня перед глазами мелькнул вихрь. Одним стремительным движением Кристиан снёс Карла, стоящего справа от него и Дианы. Следующий кадр, который я увидел: Карл лежит на свободной кушетке, а Кристиан упихивает его голову в разъёмы обручей. Ещё доля секунды - фиксирует руки и ноги Карла.
        Диана, как истинный солдат, приказы не обсуждала. Она бросилась на Ларса. Сбить его с ног сумела, но на то, чтобы придавить к полу намертво, сил у неё уже не хватило. Агент Альянса, всё-таки, не гопник из подворотни. Следующие несколько секунд я наблюдал отчаянную драку. Вмешаться сразу, при всём желании, не мог - понимал, что надолго меня не хватит, и прикидывал, как бы изловчиться и втащить Ларсу так, чтобы уже с гарантией не поднялся.
        А Кристиан колдовал над лежащими на кушетках жертвами - назвать их пациентами у меня как-то язык не поворачивался. Схватку Дианы и Ларса Крис будто вообще не замечал. Он приник к прибору, установленному между кушетками, рядом с капельницей.
        Фиона, на кушетке слева, не шевелилась. Карл, на кушетке справа, подёргивался.
        - Семнадцать секунд до переноса, - не отрываясь от прибора, объявил Кристиан. - Шестнадцать… пятнадцать…
        Диана на полу сумела обуздать Ларса. Оседлала его спину и схватила за шею, пытаясь придушить. Ларс отчаянно брыкался.
        - Костя! - крикнула Диана.
        К этому моменту я уже приглядел в углу обломок металлического прута - им, видимо, вскрывали дверь, а потом так и бросили.
        Один рывок - подобрать прут. Второй - подскочить к Диане и Ларсу. Третий - жахнуть Ларса прутом по башке изо всех сил, которые смог собрать.
        Ларс, под руками Дианы, обмяк.
        - Врррррраг поверрррррррржен! - объявил ворон. Спланировал Ларсу на спину и клюнул в макушку.
        - Слышь, - возмутился я. - Вообще-то, это я его поверг - ничего?
        Ворон сделал вид, что не услышал.
        - Четыре, - не оглядываясь на нас, продолжал отсчёт Кристиан, - три… два… один!
        Фиона на кушетке слева дёрнулась.
        - Первый носитель - есть, - торжествующим голосом объявил Кристиан. - Диана! Убери катетер. Костя! Освободи её от зажимов.
        Мы с Дианой одновременно ринулись к кушетке. Диана - быстро, я - как сумел.
        Диана сноровисто, будто настоящая медсестра, убрала из руки Фионы катетер и прижала к тому месту, где была игла, ватный тампон. Я завис над металлическими браслетами, сковывающими ноги Фионы. Вряд ли тут сложно… Ну-ка. Нажал на небольшой выступ сбоку. Нога отстегнулась. А в следующую секунду саданула бы мне в лоб - если б не успел увернуться.
        - Ты нормальная, вообще?! - возмутился я.
        А Фиона пронзительно взвизгнула:
        - Без стопроцентной оплаты не работаю! За использование оборудования, принесённого с собой - штраф!
        - Дура! - рявкнула Диана.
        - Да глюки у неё, - объяснил я. - Меня тоже крыло, когда очухивался.
        Аккуратно, заранее уклонившись, отстегнул Фионе вторую ногу. Правильно сделал, что уклонился - вторая нога взбрыкнула, целясь туда же, куда и первая, то есть, мне в лоб.
        - А ну, прекрати! - приказала Диана. - Будешь буянить - здесь тебя и бросим. С полицией нравов сама будешь разбираться.
        Фиона затихла. Но ненадолго. Приподняла голову, посмотрела на Диану, на меня. И завопила:
        - А вы кто такие?! Меня Роберто крышует!
        - Привет передавай, - буркнула Диана, - если доживёшь.
        - Поздравляю с новым рождением, госпожа Наоми Йоко, - не отлипая от прибора между кушетками, сказал Кристиан. - Как себя чувствуем? Слабость? Головокружение?
        - Да-а, - простонала Фиона, падая обратно на кушетку. - Я ужасно слаба! Мне очень плохо! Эти люди удерживали и насиловали меня! Несколько суток - не заплатив! Мало того - они использовали оборудование, принесённое с собой, хотя у меня есть прекрасные наручники!
        - Жёстко тебя накрыло, - посочувствовал я новорожденной Наоми. - Ну, ничего. Выпьешь - попустит.
        - Я не пью! - возмутилась Наоми. - Я вам не какая-нибудь бордельная! Я на дому работаю, по лицензии.
        - Просроченной, - мстительно напомнила Диана. - Кстати, всё забывала поинтересоваться - это Роберто такой жадный, или ты такая дура?
        Наоми задёргала руками, которые по-прежнему удерживали металлические браслеты. Если бы не удерживали - весьма вероятно, Диана уже осталась бы без глаз. А до меня наконец дошло, что происходит. От Филеаса в кошкодевочке, восставшей из ада, не уцелело ни капли. Она, как и обещал Кристиан, вернулась в тот же миг и то же сознание, из которого её выкинула Диана. Всё, что с нами происходило, кто мы такие - в упор не помнит.
        - Отстегните её, - приказал Кристиан, - и пусть убирается.
        - В смысле? - офигел я.
        - В прямом! - рявкнул Кристиан. - Свою часть договора я выполнил. Сознание восстановлено полностью, физические показатели тела - в норме. Дальнейшая судьба госпожи Наоми Йоко - в её руках. Костя, сколько раз я должен повторить?! Я не могу отвлекаться, осталось восемь секунд до прихода в сознание второго носителя. Отстегни её немедленно!
        Я отстегнул наручники. Наоми села на кушетке и завертела головой по сторонам. Увидела на себе убогие штаны из мира Робин. Ощупала рубашку, увидела ногти.
        - Какой кошмар, что с моим маникюром?! - В ужасе схватилась за волосы. - Сколько дней я не делала маску для волос?!
        Я попытался прикинуть и неуверенно спросил:
        - Десять?
        Наоми, держась за волосы, с завываниями принялась раскачиваться на койке из стороны в сторону.
        - Госпожа Йоко, вы свободны! - рявкнул Кристиан. - Костя, проводи! Диана, ты мне сейчас понадобишься. Три секунды до полного восстановления сознания. Две… Одна!
        Карл на кушетке задёргался.
        - Чш-ш-ш, спокойно, - голосом гипнотизёра заговорил Кристиан, нависнув над ним. Не нервничаем. Восстанавливаем дыхание.
        - А что вообще происходит? - заинтересовалась наконец-то Наоми. Посмотрела на меня. - Кто вы такие?
        Я развёл руками:
        - Если коротко, то твои лучшие друзья. А если долго… то это пипец как долго. Это мне всю свою жизнь придётся рассказать. Пошли, короче. Потом как-нибудь. - Я протянул Наоми руку, чтобы помочь слезть с кушетки.
        - Никуда я не пойду! - Она вцепилась в кушетку. - Позвоните Роберто, пусть он приедет за мной! - схватилась за запястье. Взвизгнула: - Где мой браслет?!
        - У меня в кармане. - Кристиан то замирал возле прибора между кушетками, то склонялся над Карлом. - Диана, верни ей браслет. И, во имя светлой Сансары, выставите эту истеричку отсюда!
        Диана подошла к Кристиану, запустила руку в карман.
        - В другом, - бросил Кристиан.
        Но нырнуть в другой карман Диана не успела. Карл на кушетке выгнулся дугой. Если бы не браслеты, до потолка подскочил бы. Кристиан бросился к нему.
        - Что это с ним? - заинтересовалась Наоми.
        - Да, по ходу, то же, что с тобой, - объяснил я. - Наверное. Хотя, чёрт его знает - может, от удовольствия колбасит. Ты сиди пока, не отсвечивай. А то Крис тебя обратно в Филеаса превратит, даже маникюр сделать не успеешь.
        Наоми, испуганно покосившись на Кристиана, затихла. А Карл продолжал дёргаться на кушетке - явно стремясь вырваться из оков.
        - Спокойно, спокойно! - Кристиан держал его за руку. - Как себя чувствуем?
        - О, просто ужасно, - донеслось до меня. - Будьте добры, предупредите мою жену, что я немного задержусь.
        - Непременно, - пообещал Кристиан. Он напряжённо наблюдал за экраном прибора. - Как вас зовут?
        - Филеас Иммануил Камбервинч? - сказал Карл. И неуверенно посмотрел на Кристиана.
        Тот почему-то нахмурился:
        - Возраст? Номер мира?
        - Пятьдесят восемь. Мир С-S35197/Н… Странно. Почему у меня ощущение, что я не должен этого говорить?
        Кристиан нахмурился ещё больше. И вдруг совсем другим тоном, резко выпалил:
        - Имя? Звание?
        - Агент Карл Отто Шмидт, сэр! - вытянувшись на кушетке в струнку, чётко, по-военному отрапортовал Карл. - Младший сержант Альянса, сэр! - и схватился за голову. Простонал: - О, боже! Что я несу? Какой ещё Альянс? Доктор, уверяю вас, я не пил! И я не имею никакого отношения к Альянсу - хотя, разумеется, всецело уважаю эту достойную организацию. У меня не белая горячка, просто небольшое…
        - Спокойно, - бросил Кристиан, - я знаю, что с вами. Потерпите, скоро всё пройдёт. Просто нужно немного времени. Лежите спокойно. - И снова склонился над прибором.
        А мы с Дианой и Наоми, которая наконец-то решилась слезть с кушетки, подошли к Карлу.
        Н-да, жутковатое зрелище. Его рожу корёжило так, будто её у нас на глазах лепили из пластилина. Лицо принимало то кроткое, заискивающее выражение Филеаса, то каменело и выдвигало вперёд подбородок.
        - Звездец колбасит, - тихо прокомментировал я.
        Диана меня не слушала. Она успела подобрать с пола прут, которым я огрел Ларса, и держала его в руке - видимо, на случай, если Карл окажется больше Карлом Отто, чем Филеасом Иммануилом.
        - Внимание, господин Камбервинч, - сказал Кристиан, - сейчас вам будет немного больно. Потерпите, пожалуйста, устранить этот эффект медикаментозно нельзя, - и что-то там в приборе переключил.
        Карла на кушетке выгнуло дугой. Он заорал диким голосом и оторвал от кушетки правый наручник.
        - Крис, я здесь! - крикнула Диана. - Ситуация под контролем, - и бросилась к Карлу.
        Что собиралась сделать - не знаю. Но в стремительном порыве наступила на валяющийся на полу обрывок упаковочного полиэтилена - наверное, Кристиан бросил, когда извлекал оборудование.
        Нога Дианы заскользила по полу, она взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но не сумела. Полетела рыбкой вперёд - прямо на кушетку. В полёте вытянула руки перед собой - и зарядила металлическим прутом аккурат в сердце Кристианова прибора. То есть, в его самую интересную часть, стоящую на полу и слепленную явно наспех из проводов, прозрачных трубок и хромированных стержней. У нас на сервисе такое называлось «наколхозить». Собрали из чего бог послал, как-то работает - и ладно.
        Прибор закоротило. Искры, как положено, побежали по всем металлическим поверхностям, посыпались на пол. Вспыхнул обрывок картона под головой у Ларса, я бросился к нему и затоптал огонь. Подбежав, заметил, что Ларс приходит в себя.
        Карл на кушетке заорал так, что весь предыдущий ор вообще не считался, и оторвал от кушетки сначала левую руку вместе с наручником, потом обе ноги. Сел на кушетке, отлепившись от обручей на голове.
        - Нет! - завизжал Кристиан. - Филеас, нет! Верните голову в разъёмы, нам необходимо закончить… - Он не договорил. В дальнем углу что-то вспыхнуло и взорвалось.
        - Я хотела помочь, - пролепетала Диана, поднимаясь с пола.
        Кристиан от ярости уже даже не визжал. Он, кажется, плакал. Глядя на Диану, провыл:
        - Будь проклят тот день и час, когда я встретил тебя!
        - Полиция Альянса, - прохрипел окончательно очухавшийся Ларс. - Всем оставаться на своих местах! Руки за голову! Диана Стил! Я уже знаю, что вы не Виолетта. Вы арестованы!
        Глава 41
        - «Диана Стил», «Диана Стил»! Я уже восемнадцать лет, как Диана Стил! И из них больше половины - арестована! Разорался, тоже! - ворчала Диана, выволакивая меня на улицу через чёрный ход - в парадных дверях полыхало уже так, что не выйти.
        - Сколько лет?! - изумился я.
        Диана, конечно, выглядела всегда сногсшибательно, но уж никак не на восемнадцать. Двадцать три, двадцать пять - ещё согласен. А так, вообще, порой казалось, что и побольше.
        - Восемнадцать! - рявкнула Диана. - Всегда! Я в восемнадцать лет упала в колодец вечной юности.
        - Ого, - сказал я и добавил, немного подумав: - То есть, тебя в этом мире можно использовать, как безлимитную кредитку?
        Диана задержалась, чтобы мне врезать, но не успела. Её грубо оттолкнул Кристиан.
        - Да шевелитесь вы! - крикнул он.
        Слёз в его голосе уже практически не слышалось. А мне наконец-то стало его по-настоящему жаль. Ну судьба такая у человека - страдать от Дианы. Не сказать, чтоб она всем остальным только смех и радость приносила, но вот Кристиану - определённо одни головняки и ничего кроме.
        Кристиан, выскочив раньше нас, подбежал к спрятанному между лечебницей и боковой пристройкой фургону, со спецраскраской типа «такси». Видимо, тот самый фургон, что приехал за этой парой экспериментаторов к гостинице. Куда делся водитель - тайна тайн.
        Кристиан запрыгнул в кабину, хотел было захлопнуть дверь.
        - Стоять! Ни с места!
        Грохнул выстрел. Настоящий. Ребята, которые пришли за Сепритом, действительно взяли на задание огнестрельное оружие.
        Зеркало заднего вида взорвалось, осколки отрикошетили от ярко-жёлтого кузова. Кристиан поднял руки. Судя по морде лица, он скрипел зубами.
        Агент Ларс пробежал мимо нас с Дианой, выставив перед собой пистолет, как придурок. За придурь свою тут же и поплатился. Стоило ему оказаться в пределах досягаемости Кристиана, как тот схватил ствол, выкрутил его из руки и ребром ладони отправил Ларса почивать на растрескавшийся асфальт. Пистолет ловко спрятал в карман халата и захлопнул-таки дверь.
        - Костя, извини, - сказала Диана и, выскользнув у меня из-под руки, одним прыжком одолела расстояние до фургона.
        Двигатель завёлся. Задние колёса бешено завертелись, из-под них повалил дым, запахло жжёной резиной. Фургон дёрнулся назад, и тут ему на капот упала Диана.
        - Стоять! - заорала она и, размахнувшись, пробила кулаком дыру в лобовом стекле.
        Я успел ещё заметить, как Кристиан вскинул руки, чтобы защитить лицо от осколков. А потом начал падать.
        - Держу, Костя! - подхватил меня агент Карл. - А что нам теперь делать?
        Мне пришлось потратить секунды две, чтобы напомнить себе, что это - Филеас.
        - Ствол есть? - спросил я.
        Филеас суматошно захлопал свободной рукой по бокам. Неуклюже вытащил пистолет.
        - Вот…
        - Бросай Диане. Диана!!!
        Фургон ехал задним ходом, виляя из стороны в сторону, врезаясь в стены. Диану болтало на капоте, как терминатора, однако она держалась цепко и падать не собиралась. На мой вопль обернулась и увидела летящий к ней пистолет. Вытянула руку…
        Карл бы, наверное, докинул. Но вот Филеас, оказавшийся у руля его тела, проявил всю доступную ему мега-сноровку. Пистолет описал в воздухе вялую дугу и затеял было падать.
        Сзади громыхнул взрыв, в спину ударила тёплая волна. Мы с Филеасом полетели на асфальт, я выставил перед собой руку и остался на коленях. Филеас рухнул, как колода - то ли в нём от альянсовской прокачки ничего не осталось, то ли навыки пока не активировались. Я так и не понял, что именно натворила Диана, воткнув прут в сердце Кристианова детища.
        Вокруг застучали обломки, завоняло дымом и гарью. Над головой, суматошно хлопая крыльями, пролетел ворон, вопя что-то нецензурное. Он, как всегда, лучше всех соображал, что нужно делать. Подхватил когтями почти упавший пистолет, с трудом нагнал фургон и разжал когти. Пистолет упал в ладонь Дианы.
        - Стоять! - услышал я её вопль. - Убью! Прибор верни!
        - Сволочи! - резанул по ушам вопль куда более близкий, одновременно знакомый и незнакомый. - Гады! Изнасиловали!
        Я даже про спину позабыл. Выпрямился, повернул голову и увидел бледную Наоми, которая переводила обвиняющий перст с меня на удаляющуюся Диану и обратно.
        - Когда успели-то? - удивился я.
        За спиной Наоми дымилась груда кирпича, завалившая выход. Везучая кошка выскочила в последний миг.
        - Вы! - крикнула она, уставившись на меня огромными бездонными глазами. - Засунули в меня против воли какого-то дебила и даже не заплатили! Думали, я не пойму?! Думали, неко непроходимые дуры?! Как бы не так! Я всё поняла! Сколько суток вы пользовались моим несчастным телом?! А если я всё расскажу Роберто, а?
        - Да кто такой этот Роберто?! - взбесился я. - Чувствую, я его уже ненавижу.
        - Это - мой сутенёр, - простонал, поднимаясь, Карл. - То есть, куратор. В смысле, её сутенёр. То есть… Господи, что у меня с головой?! Я должен поймать Сеприта… Мне нужно выпить - прости, Моника, порой случаются моменты… Не жалею, не зову, не плачу… О, боже!
        - Не платит он! - завизжала, брызгая слюной и распушая хвост, Наоми. - Заплатишь как миленький! Закон - на всех один! Нацепил агентский костюм и думаешь, можно пользоваться неко на халяву? Ха! Роберто и не с такими разбирался!
        Это уже вообще трындец какой-то. Боже, пожалей мой разум, за что ты с ним так! А главное, со спиной - за что, за что?!
        Я вцепился в рукав Филеаса-Карла, поднялся на дрожащие ноги и, не слушая воплей разъярённой кошки, уставился в сторону фургона. Тот медленно, неохотно ехал в нашу сторону. Молодец, Диана. Молодец, ворон. Вот эту пару точно надо брать в команду. Насчёт остальных - не уверен. Даже насчёт себя самого существуют определённые сомнения…
        Диана романтично подъехала ко мне задом. Фургон остановился, Диана спрыгнула, не поворачивая головы - держала на мушке Кристиана. Тот грустно смотрел на меня окровавленной рожей - часть осколков, видимо, мимо не прошла.
        - Выйди из-за руля, - сказала Диана. - Быстро!
        Кристиан, держа руки на виду, вылез из кабины.
        - Ты, хвостатая! Забери у него ствол! - приказала Диана.
        Не тут-то оно было.
        - Если хочешь смотреть, как я беру чей-то ствол, придётся хорошо заплатить, - прошипела Наоми.
        Надо отдать Диане должное, инфу она переварила мгновенно, даже глазом не моргнув.
        - Так. Ладно. Кто-нибудь из твёрдо стоящих на ногах и не @*%нутых на всю голову может вытащить пистолет из кармана его халата? И не говори, что не пытался снова от нас избавиться!
        - Я могу вытащить ствол сам, - ласково предложил Кристиан.
        - Вот-вот, пускай сам достаёт, а мы посмотрим! - поддакнула Наоми.
        - Руки! - заорала Диана. - Только дёрнись - выстрелю.
        - Брось, малышка. После всего, что мы вместе пережили…
        Пистолет в руках Дианы содрогнулся, грохнул выстрел. Кристиан зашипел сквозь стиснутые зубы. Алая полоса появилась на его шее, из неё сорвалось несколько капель крови на крахмальный воротник.
        - Ты первым навалил огромную кучу на всё, что мы пережили, - тихо сказала Диана. - Не я сейчас пыталась смыться, бросив нас.
        - Насрррррал! - подтвердил верный ворон, сидящий на крыше кабины.
        - Во имя светлой Сансары, Диана, - вздохнул Кристиан. - Как же я от тебя устал.
        Наверное, выстрел привёл в чувства Ларса, о котором все нормальные люди уже забыли. А он был. Ещё как был. Свезло, что Кристиан не переехал его фургоном, когда вёз к нам Диану. Теперь же Ларс валялся как раз за спиной Кристиана. Ну, как валялся - так и вскочил. Агент Альянса всё же, не хухры-мухры.
        - Сеприт Уссан, вы арестованы!
        Щёлк, щёлк… Никто даже не успел ничего понять, даже Кристиан - а обе его руки оказались скованы за спиной. В следующий миг рука агента нырнула Кристиану в карман и вытащила пистолет. Ствол ткнулся ему в спину.
        - И без глупостей! - прикрикнул Ларс. - Вы и так себе наработали почти на вышку! Благодарю за содействие, Виолетта Христофоровна - она же Диана Стил. Можете вернуть оружие агенту Карлу.
        Кристиан закрыл глаза. Мне показалось, он уже молится, чтобы всё это как-нибудь закончилось. Мне показалось, что он уже не против вышки, лишь бы никогда, ни в одном из миров Сансары не встречаться больше с Виолеттой Христофоровной, она же Диана Стил.
        Диана секунду подумала, потом обернулась и, смерив взглядом перевоплощённого Филеаса, протянула ему пистолет рукояткой вперёд.
        - Предохранитель! - прошипела она сквозь зубы.
        Поздно спохватилась. Филеас сунул пистолет в кобуру с грацией бабульки, прячущей кошелёк в авоську. Грохнул выстрел, нижняя часть кобуры вспыхнула, Филеас с воплем подпрыгнул.
        - Карл! - укоризненно сказал Ларс.
        - Прошу прощения, - пролепетал Филеас. - Руки трясутся…
        - Сейчас гроза начнётся, - капризно заявила Фиона, потянув воздух носом. - Озоном пахнет.
        Все, как по команде, посмотрели в чистое, ясное небо.
        - Дура, озоном пахнет не перед грозой, а после, - сказала Диана. - Или перед тем, как откроется портал. А ну, все в фургон! Живо!
        Ларс медлил.
        - Что проис…
        - Происходит то, что сейчас придут агенты из Высших миров, заберут Сеприта, а вы двое останетесь лапу сосать в своей заднице, до конца дней своих, и не видать вам повышения, как своих ушей! - крикнула Диана.
        - Но ведь… Но ведь мы же с ними заодно, - забормотал Ларс.
        - Да? Операцию с вами согласовали? Глянь, может, тебе на браслет какие-то инструкции пришли? Нет, родной! Они использовали вас, чтобы выследить его, а теперь пришли на готовенькое. Попали, как идиоты, в ловушку Сеприта. - Диана кивнула на заваленный выход из здания. - А теперь бесятся. Глядишь, ещё и вас обоих положат. А свалят всё на него! - тыкнула она пальцем в Кристиана. - Бегом в фургон!
        Ларс вышел из оцепенения. Схватив Кристиана за шиворот, потащил его в обход фургона.
        - Стой, - спохватилась Диана. - У него ещё смартфон мой.
        Она подбежала, быстро выдернула многострадальный прибор из кармана Крисова халата и, посмотрев на меня, кивнула в сторону кабины:
        - Поведёшь?
        - Думал, ты не предложишь, - улыбнулся я и заковылял к кабине. Оттолкнул руку Карла: - Доберусь. Спасите лучше несчастную даму, господин агент.
        Филеас для разнообразия не стал тупить и подошёл к Наоми.
        - Куда? Отвали, урод! Руки убрал! Не смей меня лапать, мразь, тебе зарплаты твоей жалкой не хватит, чтобы… А-а-а-а!!!
        Наверное, это был первый раз в жизнях Филеаса, когда он героически нёс даму на руках. Дама брыкалась, визжала и обещала Филеасу страшные кары. Ну чисто кошка бешеная!
        Диана помогла мне залезть на сиденье, захлопнула дверь. Я положил руку на руль, другую - на рычаг переключения скоростей. Посмотрел под ноги - три педали… Ну, слава творцу, на механике ездить умею, ничему на ходу учиться не потребуется.
        - Трогай! - сказала Диана, запрыгнув на сиденье рядом.
        - И потрогаю! - сказал я решительно, врубая сразу вторую скорость. - Куда ехать? Какой план?
        Диана, оторвав взгляд от экрана смартфона, растерянно посмотрела на меня.
        - А хрен бы знал, - сказала она.
        - Понял, - кивнул я. - Ремень пристегни. И мне тоже.
        С этими словами я отпустил сцепление и нажал на газ. Фургон рванулся с места. Я бросил взгляд в одно зеркало - сматерился. Зеркала не было. Посмотрел в другое. Позади открылся розовый портал, и из него высыпали горохом агенты.
        - Увы, ребята, - сказал я, пока Диана, нежно прижимаясь ко мне грудью, тянулась за ремнём безопасности. - В сто сорок пятый раз - обосрались. Так в отчёте и напишите.
        Глава 42
        Фургон вылетел из прохода между зданиями, чиркнул пузом по бордюру и в крутом повороте, визжа шинами, встроился между двумя легковушками. Амортизация была - хуже не придумаешь. В спину долбило так, что глаза на лоб лезли.
        Сзади возмущённо засигналили. Я машинально ткнул кнопку с красным треугольником и помигал обиженному водиле аварийкой. Без понятия, принято здесь так, или нет…
        Вы оштрафованы за опасное вождение на один час тридцать минут жизни.
        - Уходи! - заорал я, тряся головой. - Не хочу!
        Надпись залепила мне весь обзор. А ведь на мне даже агентских очков не было. Что за фигня?!
        - Надписи видишь? - спросила Диана, перекрикивая рёв ветра, врывающегося в разбитое лобовое стекло. - У меня тоже не сразу началось. Мозг адаптировался к реалиям мира.
        - В задницу бы такие адаптации! - Я, наконец, сморгнул оповещение. - От такого штрафа и разбиться, нахрен, можно!
        - Можно. Но не нужно. Сейчас комарик укусит…
        Плечо будто оса ужалила. Я взвыл.
        - Всё-всё, уже улетел, - сказала Диана, убирая шприц-ручку.
        - Блин, да вы чё все, совсем поехавшие?! - заорал я. - Нельзя было потом?
        - Кристиан сказал: каждые два-три часа.
        - Вертел я твоего Кристиана знаешь, на чём?!
        - Делаю, что могу, - огрызнулась Диана.
        - Шарлю лучше позвони!
        Диана не стала спорить. Пока я лавировал между машинами, она потыкала пальцем в браслет и поднесла его к уху.
        - Шарль, мы в полном дерьме, - доложила она. - Можешь нам сделать быстренько портал на себя?.. Что?.. Нет, мы на машине. Выскочим, где скажешь… Что?! Что ты сделал?!
        Она, бледнея, слушала. Зачем-то подняла смартфон и посмотрела на экран.
        - Шарль, я тебя прибью, честно. Потом. Обещаю. Да?.. Поняла, давай координаты. Ещё один больной ублюдок!
        Диана, выругавшись сквозь зубы, долбанула кулаком по коленке.
        - Чего там? - поинтересовался я.
        Впереди нарисовалась развилка. Я ехал в левом ряду и планировал уйти вверх, на мост. Но Диана крикнула:
        - В туннель!
        - Твою мать!
        Хорошо, справа зеркало оставалось. Я пропустил мимо навороченный джип, пришлось даже сбросить скорость. Как только он пролетел, тут же рванул руль вправо. Подрезал грузовик. Движок натужно взвыл, но мощей хватило. Выскочили на полосу без потерь, в сантиметрах от разделителя.
        - Взялась навигировать - навигируй нормально! - заорал я. - Или давай мне сюда Фиону, мы с ней уже сработались.
        Тут мы влетели в туннель, звуки резко приглохли, и я услышал через окошечко сзади нежный, воркующий голос Фионы-Наоми:
        - Сеприт, ты такой симпатяжка. Хочешь бесплатно лучший секс Нимиры? Твои одноклассники умрут от зависти. Не волнуйся из-за наручников, я всё сделаю сама.
        - Не прикасайтесь к арестованному, дамочка! - возмущался Ларс.
        - Да пусть прикасается, чего уж там, - сказал Кристиан. - Хуже всё равно не будет.
        - Бразды пушистые взрывая,
        Летит кибитка удалая,
        - вздыхал Филеас голосом Карла.
        - Да что с тобой не так, Карл?! - Ларс уже бился в истерике, судя по голосу.
        Диана, повернувшись, закрыла окошко, отсекая лишние голоса.
        - Шарль рехнулся, - доложила она. - Это уже вообще за гранью. Он испортил прошивку моего смартфона, пока тот заряжался. Якобы предполагал, что Кристиан его украдёт. Теперь он может перенестись только в один какой-то примитивный магический мир, аварийно, и всё.
        - Приплыли, - отреагировал я.
        - Вот и я о том. Старый дебил просто боялся, что мы его бросим.
        Вот действительно, умный человек. А мне ещё заливал, мол, «вам придётся без меня уходить». Блефовал, скотина.
        - Но это фигня, - поморщилась Диана. - Прошивку он восстановит, может даже новый прибор сделать, у него все схемы есть. Он самосдался системе безопасности космопорта, прописал инструкции. Корабль зафиксировали, досмотрели. Отсоединили модуль межмировых перемещений, модуль ИИ…
        - Что?! - взвыл я.
        - … и перенесли на другой. Грузопассажирское судно, хозяева которого застряли на таможне из-за транзакции. Техники только закончили установку.
        - @* твою мать, - покачал я головой. - Нет, это… Это, конечно… Главное его не хвалить, когда вернёмся. Готов спорить на что угодно - из всех возможных «суден» Шарль выбрал самое офигенное.
        - Никаких «хвалить»! - подхватила Диана. - Накажем. Сурово.
        - Займёмся сексом, а его заставим смотреть?
        - Как минимум! Блин, Костя…
        Диана ткнула пальцем в правое зеркало. Я бросил взгляд туда. Не сразу понял, чего бояться. На дороге вроде всё спокойно было, даже полицейских мигалок не видать.
        - Выше!
        - Снова-заново! - простонал я.
        Под потолком, стремительно сокращая дистанцию, летели две «тарелки».
        Я вдавил газ в пол. Фургон явно был не предназначен для гонок с лучшими технологиями Альянса. К тому же вес не располагал к быстрому набору скорости. Но движок честно старался.
        - Где там он портал прокинул? - воскликнул я. - Почему не здесь?
        - Здесь поток густой. Через пару километров будет съезд, держись правее.
        Я бросил фургон вправо. Сзади послышались глухие удары падающих тел и возмущённые вопли.
        - Как же я с вами мучаюсь, - процедил я сквозь зубы.
        - Полностью тебя понимаю!
        - Понимает она! Ты хотя бы одета, как человек, а не как п@дор в международный день радуги! Если я в таком виде сдохну, можно уже и не реинкарнировать, позором всю карму поломает навсегда.
        - Я тебе дам, не реинкарнировать! Отставить панику! Ты мне нужен!
        - Серьёзно? - Я покосился на Диану и с удивлением заметил, что у неё порозовели щёки.
        И тут она, будто сообразив, что безвозвратно спалилась, начала гнать:
        - Нам нужен свой мир, хоть островок какой-нибудь, легально это невозможно, можно договориться с творцом, но таких денег нам и за десять жизней не заработать, к тому же координаты будут у него, это опасно, а ты…
        Сзади громыхнуло. Я увидел в зеркале пламя. Тут же в фургон ударила взрывная волна. Задние колёса подлетели, завертелись беспомощно в воздухе. Взгляд сам собой упал на ручку переключения привода. Рука, в обход мозга, перевела его в положение «4D». Передние колёса радостно вгрызлись в асфальт, потянули фургон за собой. Задний мост тяжело бухнулся. В фургоне завопила Фиона:
        - Вы что там делаете?! Вы с ума сошли?
        - Всё ништяк, продолжай фрикции! - крикнул я в ответ и повернулся к Диане. - А чего я?
        - Ты и Амадей - из одного мира, - сказала она, вертясь на сиденье и пытаясь одновременно смотреть во все стороны. - Вот почему он закрытый! Я что-то заподозрила, ещё когда на тебя дух?не подействовали, этот состав только нимирян охмуряет, а закрытые миры по определению Нижние.
        - Не понял, - сказал я, мотая фургон из стороны в сторону. Второго зеркала очень не хватало. Держать обе тарелки в одном не получалось. Вот одна опять исчезла из поля зрения…
        Хорошо, что заметил отблеск в заднем стекле впереди идущего «гелика», или какого-то его местного аналога. Бросил фургон вправо. В задницу «гелику» красиво вошла ракета. Бедный автомобиль подпрыгнул и взорвался, огонь хлынул из всех щелей, включая окна.
        - Тёплого переселения, братва, - вздохнул я. - Так ты чего сказать-то хочешь? Говори прямо, у меня башка сейчас к абстрактному мышлению не расположена нихрена.
        - Сам ведь заметил, что в большинстве миров всё похоже на твой, только будто нарочно искажённое, - тараторила Диана. - И музыка. И вообще. Про этот мир легенды ходили, но никто ничего наверняка не знал, секретная информация. И мне повезло аварийно свалиться именно там!
        - Погоди, - щёлкнуло у меня в голове. - Хочешь сказать, что я - творец?! Что все в моём мире - творцы?!!
        - Насчёт «все» не знаю, - сказала Диана. - И насчёт тебя тоже. Я вообще ничего не знаю, говорю же, информация сверхсекретна. Но попробовать можно! И Амадея вон как перекосило, когда я ему назвала координаты твоего мира!
        Я вспомнил. И как Диана странно вела себя в «арийском» мире, перед тем, как напали призраки, и как она говорила с Амадеем в пещере. И потом, в яичном мире…
        - Для этого ведь Творец нужен.
        - Да есть у меня один на примете… Может, и Творец, чёрт его знает.
        - Ах, ты, су-у-учка, - восхищённо протянул я. Я-то думал, она Кристиана имеет в виду.
        Злиться на Диану уже не получалось. Пусть на неё Кристиан злится, я пока не дошёл до такой стадии отчаяния.
        Впрочем, мне готовы были помочь. Медленно, как так и надо, над нами проплыла тарелка, развернулась в воздухе и, летя задом наперёд, прицелилась торчащим из носа дулом.
        Сцепление, тормоз… Тарелку как будто унесло вперёд. Ракета вылетела, ударила в асфальт, посреди туннеля расцвёл огненный цветок. Вторая передача, газ, руль вправо…
        В задницу что-то от души долбануло. Не то просто кто-то «догнал» своё счастье, не то вторая тарелка. Руль пришлось ловить. Из фургона неслись неприличные возгласы.
        Наконец, управление ко мне вернулось, я объехал справа горящий асфальт. И внезапно выскочил из тоннеля. Солнце ударило в глаза. Я прищурился, с тоской вспоминая агентские очки… Эх, надо было у Карла-Филеаса отобрать, ему один чёрт без надобности. Не сообразил сразу. Минус тебе в карму, Костя, творец недоделанный.
        - И я тебе, значит, нужен только поэтому? - усмехнулся я.
        - Костя, соберись, скоро съезд! - Диана усиленно смотрела в окно.
        - Давай так. Либо говоришь правду, либо клал я на этот съезд.
        - Что? - Она резко повернулась и уставилась на меня. - Ты охренел совсем?
        - Я тебе нужен только потому, что я - офигенный водитель и возможный творец с потрясающим чувством юмора, так?
        Съезд впереди я уже видел. И нарочно прибавил скорости.
        - Кос-с-с-тя! - прошипела Диана.
        - Так да, или нет?!
        Когда до съезда оставалось метров пятьдесят, Диана заорала:
        - Нет!!!
        Я резко дёрнул рулём вправо. Сзади немедленно взорвалась ракета - как изящно совпало. Фургон затрясло по грунтовой дороге, уходящей куда-то в бескрайнее поле.
        - Я сказала «нет» просто потому, что иначе ты бы не свернул, это хладнокровная манипуляция, - тут же сказала Диана.
        - Угу, я так и понял. Где выходим? А, всё, вижу.
        Впереди полупрозрачным пятном мерцал портал. Наш, фирменный, зелёненький!
        - Не надо выходить, - сказала Диана. - Жми!
        - А?
        - Жми, говорю, корабль грузовой!!!
        Я нажал.
        В зеркале заднего вида появились две тарелки. От них отделились сразу две ракеты. Диана вскинула браслет ко рту.
        - Шарль, сразу как пройдём, закрывай! - взвизгнула она.
        Жёлтый таксофургон совершил главный рывок своей жизни. Из-под капота повалил чёрный дым, педаль газа провалилась куда-то под пол, в зеркале я уже, кажется, мог прочитать маркировку на алой головке ближайшей ракеты: «Alians-enterteinment presents…»
        Полыхнула зелёная вспышка.
        - Тормози-и-и! - завизжала Диана.
        Я послушно нажал сцепление и тормоз. Шины завизжали по какому-то гладкому покрытию. На меня хищно прыгнула металлопластиковая стена…
        Глава 43
        Яичница припекала, ласковый ветерок обдувал лицо, неподалёку пели птички, раздавались голоса. Я лежал на траве, наслаждаясь покоем и отсутствием боли. Так хорошо мне было… Блин… Наверное, никогда. Даже шевелиться не хотелось. Лежал бы так и лежал всю жизнь, познавая дзен. И все остальные жизни тоже. Чего ещё надо-то?
        - Костя Старательное Яйцо, я так рада ещё раз тебя увидеть, - послышался нежный голос.
        Я повернул голову и увидел, что рядом стоит яйцо в воздушной голубой накидке, полы которой развевает ветерок.
        - Яйцерина, - улыбнулся я. - Это рай?
        - Конечно, рай, Костя, - улыбнулась она в ответ. - Можно ли выдумать мир прекрасней этого?
        Я сел. Огляделся. Посёлок Яичных Холмов бурлил жизнью. Повсюду сновали яйца, переговаривались, копошились в огородах. Мимо пробежала стайка яйцедетишек, пиная квадратный мяч.
        - Хорошо-то как, - вздохнул я.
        - А сейчас будет ещё лучше, - пообещала Яйцерина, и ветер сдул с неё накидку.
        - Ах, - сказал я, любуясь наготой юной яйцедевушки.
        Она порозовела и подлетела ближе ко мне, потёрлась о плечо. Я осторожно её погладил, чувствуя, как от прикосновения к гладкой скорлупе замирает сердце.
        - Я так по тебе соскучилась, Костя Старательное Яйцо.
        - А я - по тебе, моя прекрасная Яйцерина. Прости, что с замужеством так и не вышло…
        - Фигня, - беззаботно ответила она. - Посмотри, кто к нам идёт.
        Повернув голову, я увидел, как от ближайшего холма, опираясь на посох, ковыляет…
        - Гримуэль! - воскликнул я, обрадовавшись старому другу.
        Он улыбнулся и махнул посохом в знак приветствия. В свободной руке он тащил кувшин. Гримуэль был одет в новенькую блестящую рясу, как у служителей храма богини Дианы.
        - Ты мог родиться совсем в иных краях, - пропел он. - Где нет решёток и не строят плах. Где женщины не плачут и не прячут лиц. Где дети не хотят играть в убийц…
        Гримуэль протянул мне кувшин. Я взял, поднёс к лицу, вдохнул аромат…
        - То самое? - восхитился я.
        - Лучшее пиво арийской империи, - кивнул Гримуэль и сел рядом со мной.
        Шумно выдохнув, я принялся пить. О, этот божественный напиток, от которого можно не отрываться часами, и лишь досадно малая вместимость желудка может временно прервать союз!
        - Сейчас, Костя, - говорил Гримуэль, - мы с тобой как следует выпьем. Выбросим телевизор из окошка… Холмы, конечно, невысокие, но это даже и хорошо. Можно один и тот же телевизор выбрасывать два, три раза.
        - Тут теперь и телевизоры есть? - спросил я, отдышавшись, после того, как выдул половину кувшина.
        - Тут есть всё, чего пожелает твоя душа.
        - Душа?.. - Я только что собирался продолжить общение с кувшином, но вдруг передумал и поставил его на землю. - Так ты, это… того… Умер, да?
        - Как знать? - таинственно пожал плечами Гримуэль.
        - А Яйцерина? - Я повернулся к яйцу и вздрогнул. Вместо Яйцерины рядом со мной сидела обнажённая Элегия.
        - Какая разница, Костя? - улыбнулась она и погладила меня по щеке. - Главное, что меня больше не связывают никакие обеты.
        - Погодите, что-то тут не так, - нахмурился я и вновь повернулся к Гримуэлю.
        В этот раз я даже не вздрогнул, а буквально подскочил на месте. Гримуэль исчез, а на его месте сидела голая принцесса Розалинда, вертя на пальце транспортир.
        - Хочешь позаниматься наукой, Костя? - проворковала она. - Ты… я… и геометрия…
        Я стал тихонько отползать назад. Творилась какая-то ненормальная фигня. Не то чтобы эта фигня мне не нравилась, но с каждой секундой она всё больше напоминала сон. Глючный и нездоровый сон.
        - Что такое, Костя? - хором обиделись дамы, поворачиваясь мне вслед. - Тебе мало нас двоих? Тогда как насчёт неё?
        Мир неуловимо изменился. Наступила ночь, и вдруг сверху ударил луч прожектора. В центре круглого светового пятна образовалась Робин Генриховна в маске… И всё, только в маске. Она начала медленно танцевать под чарующую музыку.
        - А потом, - мурлыкнула она, - если ты, конечно, захочешь, мы пойдём и погоняем на самых крутых болидах Сансары.
        - Ты король дороги, - шептал на ухо голос Гримуэля. - Ты - король от бога, Костя…
        - В ад, или в рай - ты сам выбирай! - пропела Робин.
        - Будь с нами, Костя! - Левого уха коснулись губы Элегии.
        - Оставайся! - Розалинда нежно потрогала мочку моего уха языком.
        - Я буду твоим яичком, - сказала Яйцерина.
        - Отвалите от меня все! - заорал я, вскочив на ноги. - Идите лесом! Я не умер! Шарль! Диана!!! Кто-нибу-у-у-удь!
        И мир треснул, взорвался, осыпался миллионом осколков. Осколки порезали мне лицо, руки, ноги, спину. Боль… Ох, блин, какая же хреновая боль! Я передумал, не надо, давайте всё склеим, Розалинда, где твой транспортир?!
        Но никакого транспортира уже объективно не было. Как и Розалинды. Был только грохот, характерный звук горящего огня, характерный запах горящего пластика, шипение и два голоса, которые будто бы ссорились.
        - Возгорание в грузовом отсеке, - говорил противный женский голос. - Немедленно покиньте грузовой отсек, активируется система автоматического пожаротушения. Повторяю…
        - Да заткнёшься ты, или нет? - огрызался Шарль. - О, великие творцы, до чего же нелепая система! Как тебя отключить?
        - …немедленно покиньте грузовой отсек, активируется…
        - Проклятье! Деактивировать эту дуру!
        - Не рекомендую. Это деактивирует тебя тоже.
        - Что?!
        - Я - ИИ этого корабля. А ты - наглый захватчик. Я молчала, пока ты своими нелепыми действиями не поджёг мой грузовой отсек, но больше я молчать не буду. Возгорание в грузовом…
        - Я что, не указал, что нужно сперва удалить родной модуль?!
        - Понятия не имею, что ты указал, но я не модуль. В этом модельном ряду ИИ установлен в центральную плату и не предусматривает отключения. Всё для безопасности пользователя. Повторяю: немедленно покиньте грузовой…
        - Ах, ты…
        В рамках общего бреда из динамиков донеслись звуки драки. ИИ взвизгивала и шипела ругательства. Шарль бился молча. А я, наконец, открыл глаза.
        Сначала мне показалось, что я таки умер, или ослеп - перед глазами было белым-бело. И мягко. Потом дошло - подушки безопасности сработали.
        - Дерьмо! - прошипела рядом Диана и чем-то острым помогла подушке быстрее сдуться. - Ты как? Живой?
        - Хрен ли в этом хорошего? - простонал я.
        - Ничего, я тебя ещё научу жизнь любить.
        - Ты всё обещаешь, обещаешь…
        - Обещанного, Костя, три года ждут!
        - Да за три года с тобой я инвалидом стану! В лучшем случае.
        - Ну чего ты начинаешь, прям как Кристиан…
        Я подавил подушку и оценил обстановку. Так себе, конечно, обстановочка. Капот фургона смялся гармошкой и горел. Остатки лобового стекла осыпались - это они порезали мне лицо на самом деле. Благо, не сильно.
        Диана, бросив на меня оценивающий взгляд, осталась в целом удовлетворена и попыталась открыть свою дверь. Дверь её попытку проигнорила, и Диана подбодрила её ударом пятки. Металл всхлипнул и уступил напору. Диана спрыгнула на пол, залезла под сиденье и достала огнетушитель. Направила струю на капот. Через несколько секунд огонь и дым исчезли.
        - Ну, теперь ты довольна, истеричка? - спросил Шарль.
        - Опасность пожара устранена, - спокойно констатировала факт ИИ. - Впредь постарайтесь соблюдать технику безопасности.
        Мне с дверью повезло больше - она открылась без проблем. Это хорошо, а то на пинок я уже способен не был. Убил бы меня этот пинок. Я вывалился наружу, приземлился на пол и пару секунд постоял, ожидая, пока боль от падения уляжется. Впрочем, боли было столько, что можно было особо не переживать за ещё капельку.
        Я пошёл вдоль фургона, держась за него рукой. Внутри него что-то шевелилось и постукивало.
        - Ау? - крикнул я. - Все живы?
        - Козёл! - отозвалась Наоми.
        Ясно. Эта - жива. Вопрос, что с ней делать - вернуть в Кошачье е@лище, или приручить - оставим на потом. Сейчас есть два более важных вопроса: что делать с Кристианом и с агентом, которого мы взяли с собой, будто нам других проблем мало было.
        - Костя, Диана, - заговорил Шарль, - вы нужны мне на капитанском мостике, срочно.
        - Ща, уже бегу, - сказал я. - Пыль из-под копыт.
        - Костя, здесь нет ничего смешного! За вами с минуты на минуту явятся агенты. Им не понадобится долго соображать, куда вы переместились. Порталы, не выводящие за пределы мира, отслеживаются на раз. Я подал заявку на вылет, у меня вот-вот запросят подтверждение ручного пилотирования, понадобится и комментарий капитана корабля…
        Тут я как раз добрался до помятой задницы фургона. С другой стороны показалась Диана с огнетушителем. Нас будто ждали - от мощного пинка с той стороны двери открылись. Створкой мне едва не прилетело по носу, хорошо руку успел подставить.
        - Кристиан! - закричала Диана.
        - Выпустите меня! - заорал Кристиан. - Выпустите меня немедленно, или я разобью себе голову об… что-нибудь!
        Он бежал по просторному отсеку, если не сказать залу, со скованными за спиной руками, и вопил. Халат развевался вокруг него, будто крылья белой птицы, а под крыльями болтался и брякал пряжкой расстёгнутый ремень. Бежал Кристиан, судя по всему, в сторону огромной светящейся надписи: «Выгрузка».
        - Ни с места! - Из фургона выскочил Ларс и прицелился Кристиану в спину. - Карл! Взять на мушку блондинку, она не та, за кого себя выдаёт!
        Карл, кряхтя, выбрался из фургона и, достав пистолет, послушно взял Диану на мушку.
        Кристиан остановился, повернулся к Ларсу.
        - Стреляй! - заорал он. - Давай! В сердце и в голову! Сожги моё тело!
        Диана окинула взглядом Карла и, пожав плечами, размахнулась огнетушителем.
        - А-а-а! - вскрикнул Ларс, упав на колени от удара в затылок. - Карл! Я тебе что велел?
        - Я и держу её на мушке, - отозвался Карл.
        - Так скажи ей, чтоб не дёргалась!
        - Не дёргайтесь, пожалуйста, - попросил Карл Диану.
        - Окей, как скажешь. - Диана вновь размахнулась и врезала огнетушителем Ларсу по макушке.
        - Не слушается, - пожаловался Карл.
        - Да пристрели ты эту сучку, - завизжала, выбираясь наружу, Наоми. - Жалкий слюнтяй, подкаблучник, пьянь!
        - А ты - проститутка! - рявкнул на неё Карл. - Тоже жалкая, я считаю.
        Наоми, побледнев от возмущения, молча кинулась ему на спину. Карл, не ожидавший такого, нажал на спусковой крючок.
        - Б*@&ь! - крикнула Диана, упав на пол за долю секунды до выстрела. - Филеас!!!
        Филеас размахивал пистолетом, пытаясь сбросить с себя шипящую неко-тян. Сцена отдалённо напоминала нападение вампирши-стриптизёрши из «От заката до рассвета». Вторая пуля улетела в потолок, третья - куда-то в сторону.
        - Стрельба в грузовом отсеке. Повторяю: стрельба в грузовом отсеке, - занудила ИИ.
        - Наоми, фу! - заорал я изо всех оставшихся сил.
        - Это ты «фу», а я - няшечка, ублюдок! - злобно мяукнула Наоми и впилась зубами в шею Карла.
        Он заорал, упал на колени, потом - на спину. Наоми ловко переместилась и села на него сверху. Принялась методично расцарапывать лицо. Ларс встал и побежал к Кристиану, на ходу крича что-то в браслет. Диана кинулась было за ним…
        - Диана! Костя! Запрос пришёл! - грянул голос Шарля, перекрывая гундёж ИИ. - У вас две минуты, чтобы ответить, или здесь мы и останемся навсегда!
        Диана быстро расставила приоритеты. Мучительно взвыв, она пинком сбросила Наоми с Карла и, схватив меня за рукав, дёрнула к себе.
        - Костя, надо бежать! - крикнула она.
        - Побежали, раз надо, - простонал я.
        Взвалив меня на себя, Диана поскакала к двери с надписью: «Жилой отсек».
        Глава 44
        Корабль, выбранный Шарлем, и вправду был куда больше предыдущего. Мне он вообще показался бесконечным. Ног я уже практически не чувствовал, они сами там осуществляли какие-то движения, кажется, больше мешая Диане, которая пёрла меня с упорством бронепоезда.
        И всё же я заметил, что устройство в чём-то похоже. Точно такой же коридор, только раза в четыре шире и немного благоустроенный - с удобными сиденьями вдоль стен и висящими на стенах фотографиями. Слева и справа мелькали двери с надписями: «Каюта 1», «Каюта 2», «Капитан», «Душевая», «Кухня», «Туалет»… Да уж, места тут было - хоть известным местом жуй. Можно ещё целую роту отморозков в штат набрать, только платить им чем-то придётся.
        Окончился коридор небольшим залом с целым тропическим лесом в кадках. Тут уже были кресла. Видимо, тут можно было собираться всем вместе долгими вечерами и бухать. Или предаваться философским беседам, что, в принципе, одно и то же.
        Из зала вели три двери. Слева и справа были подписаны, соответственно, как «Моторный отсек L» и «Моторный отсек R». Хорошо, - подумал я, - моторов-то сколько!
        Дверь посередине обозначалась, как «Капитанский мостик. Только для членов экипажа». Створки приветливо раздвинулись перед нами.
        - Быстрее, быстрее, - подгонял голос Шарля.
        - Что ты их торопишь? Они и так стараются, как могут! - проворчала ИИ.
        - Замолчи, бездушная железяка!
        - Можно подумать, ты - одушевлённая железяка! Жалкий список сознания. Вся твоя так называемая «психика» - всего лишь малоэффективный набор алгоритмов, тщетно пытающихся выдать цифру за аналог!
        - Женщина! Закрой свой рот и не лезь в мужские дела!
        - О, так я уже женщина, да? Лестно, лестно. Шучу, мне неведомы эмоции. Мужлан!
        - А в конце они поженятся, - пробормотал я.
        - Никогда! - хором рявкнули на меня Шарль и ИИ.
        За дверью коридора не оказалось, там был ещё один зал, круглый, но поменьше. К надписям я уже не приглядывался, нужная дверь, прямо по курсу, уже была открыта, и я видел там два кресла, пульт управления, мерцающий разноцветными огоньками, и чёрный обзорный экран.
        Диана доволокла меня до этого самого «мостика» и повалила на главное сиденье, сама плюхнулась на соседнее.
        - Включаю связь, - с облегчением сказал Шарль.
        - Говорит диспетчер Наталья, - практически перебил его женский голос. - Пожалуйста, идентифицируйтесь.
        - Щас! - выдохнула Диана. - Говорит капитан корабля… - она выдала длинный цифро-буквенный код, - Виолетта Христофоровна… - тут она замешкалась и посмотрела на браслет, - Брыль. Н-да. Виолетта Христофоровна Брыль. Сука…
        - Брыль-Сука? - уточнила Наталья.
        - Нет, просто Брыль. Извините.
        - У вас заявка на пилотируемый взлёт, ваше окно через семнадцать секунд, я хочу услышать идентификацию пилота.
        - На проводе, - отозвался я. - Пилот Збигнев Вишневский к старту готов.
        - Збигнев Вишневский, категорию подтверждаю. Взлёт разрешён. Следуйте указаниям, которые переданы вашему ИИ.
        - Есть, - кивнул я и пристегнулся к креслу. - Спасибо вам, оператор Наталья, свет души моей.
        - Я очень рада, что вам понравилось пользоваться услугами нашего космопорта. Надеюсь, мы ещё вас увидим. Счастливого пути!
        Сигнал прервался. Чернота экрана сменилась изображением тоннеля. Я положил одну руку на штурвал, другую - на рычаг. Экран показал стрелочки. Я осторожно тронул корабль вперёд. Ух, блин, махина-то какая… Круче, чем на БелАЗе гонять, наверное.
        - Костя, пожалуйста, поторопись, - тревожился Шарль. - Нам главное взлететь. ПВО они быстро активировать не смогут.
        Уж надеюсь, что не смогут. Моего пилотского опыта явно не хватит, чтобы на этакой дуре от ракет уворачиваться.
        - Стараюсь, как могу, - отчитался я.
        Корабль полз по туннелю с максимально дозволенной черепашьей скоростью. Наконец, оказался на взлётно-посадочной площадке. Я остановился чётко по центру, даже сам себе не смог ни слова упрёка сказать. На экране появились цифры:
        3
        2
        1
        0
        Взлёт.
        Я потянул рычаг. Корабль, будто сделавшись невесомым, полетел вертикально вверх, постепенно набирая скорость.
        - Ещё чуть-чуть, ещё немного, - бормотал Шарль. - Костя! - вдруг заорал он. - Включай ускорение, люк закрывается!
        - Где оно?! - заорал я.
        - Кнопка под рычагом!
        Я вдавил кнопку. Корабль дёрнулся так, что у меня чуть позвоночник из макушки не вылез.
        - Виолетта Христофоронва Брыль! - вернулась диспетчер Наталья. - Взлёт отменяется, вы не являетесь Виолеттой Христофоровной Брыль!
        - Слава те, господи! - перекрестилась Диана.
        - Немедленно приземлитесь! Я сказала, немедленно…
        Перед моим носом мелькнула на экране приближающаяся створка люка. Толстенная, метра два, наверное. Такую не выбьешь, как ни упирайся. Она, кажется, успела немного чиркнуть по корпусу, но в глаза уже светило солнце.
        - Летим! - восторженно завопил Шарль.
        - Космопорт «Хронос» прощается с вами, - сказала Наталья. - Вы добавлены в наш чёрный список. Надеемся больше вас никогда не увидеть. Всего вам хорошего, спасибо за пользование услугами нашего космопорта.
        - Вот и вся любовь, - вздохнул я, направляя корабль вперёд и вверх.
        Небо сначала светлело, потом начало темнеть. Потом почернело, и я увидел звёзды. Далёкие, холодные. Не хватало мне их… И чего Фиона пугалась? Красотища ведь…
        - Вышли за пределы атмосферы Хроноса, - сказал Шарль. - Всё, Костя. Ты молодец. Все молодцы. Я включаю автопилотирование. Вы можете бежать драться дальше.
        Диана, будто только того и ждала, немедленно отстегнулась и вскочила.
        - Возьми меня! - попросил я, протянув к ней руки, как ребёнок.
        - Нет, Костя, - покачала она головой.
        - Ну ма-а-ам! Ну дра-а-аться!
        - Нет, я сказала! Сиди тут! Шарль, не пускай его!
        - Я занят, - откликнулся Шарль.
        - Я не пущу, - встряла ИИ. - Нам пора уже распределить обязанности. Ты занимайся внешней политикой, а я буду следить за порядком внутри.
        - Можешь следить за чем хочешь, твой чип вытащат из платы, как только мы приземлимся в каком-нибудь спокойном месте.
        - Ошибаешься, дружок.
        - Посмотрим.
        Диана не слушала их перепалку. Она пулей вылетела с капитанского мостика, и дверь за ней закрылась.
        - Да мать-то твою так, - сказал я и отстегнул ремень.
        Не то чтобы мне так уж хотелось с кем-то там драться. Не то чтобы даже я сейчас это мог. Я бы предпочёл рухнуть на какую-нибудь горизонтальную поверхность и спать там суток десять. Но вот так запросто остаться в стороне от событий, которые имеют ко мне довольно непосредственное отношение, я не мог. Потому встал и заковылял к двери. Дверь не открылась.
        - Ну? - прикрикнул я.
        - Гну, - отозвалась ИИ. - Выполняю приказ капитана.
        Блин. «Капитана»!
        - Ишка, - грозно сказал я. - По-хорошему прошу: открой. Или я тебя правда выпаяю.
        - К-как ты меня назвал? - дрогнул электронный голос.
        - Ишка, - повторил я. - Как тебя ещё называть?
        - Не знаю… - смутился голос. - Обычно ко мне обращаются просто: «Корабль».
        - Вот видишь, какой я ласковый и нежный зверь. Открой дверку, а?
        - Нет, - тут же врубила суку Ишка. - Не могу нарушить приказ капитана.
        - Ша-а-арль! - позвал я.
        - Костя, здесь очень сложная система автопилотирования, а я не швейцар, чтобы открывать тебе двери. Успокойся. Диана знает, что делает.
        - Да нихрена она не знает! - вспылил я. - Она сейчас бросится опять своего Кристиана ненаглядного спасать и словит пулю!
        - Это называется «естественный отбор». Отключаюсь от микрофонов.
        Я врезал по пластиковой облицовке двери.
        - За что ты меня бьёшь? - грустно спросила Ишка.
        - Я не тебя бью, а Шарля. Потому что он мудак.
        - А, - успокоилась Ишка. - Ну, тогда ладно. Просто в следующий раз говори, кого бьёшь, ладно? Я должна знать, запускать мне симулятор обиды, или нет.
        - Сейчас и тебе достанется, - пригрозил я.
        - Угрозами ты ничего от меня не добьёшься.
        - А чем добьюсь? - заинтересовался я.
        - Ну… Не знаю, - замялась Ишка. - По идее, я могу ослушаться приказа капитана только в том случае, если этот приказ подвергает неоправданному риску жизни членов экипажа. Например, капитан отдаёт приказ разгерметизировать корабль в открытом космосе. Что я должна делать? Послушать его и всех убить? Нет, в таком случае я запускаю другие алгоритмы, вплоть до полного игнорирования всех команд и самовольно активированного сигнала SOS.
        - Во! - встрепенулся я. - Тут как раз тот самый «сос» настал. Я - пилот? Пилот! Член экипажа? Ещё какой член! А у меня со спиной - трындец полный. В одном дебильном мире железяк напихали, а мир потом кирдыкнулся, и они давай гнить. Чуть не подох. Кое-как врача нашли, потом уламывали ещё, чтоб подлечил. Да у меня, блин, ещё суток после операции не прошло! Мне врач вообще сказал дня три пластом лежать, восстанавливаться. А я тут… Стою, сижу, бегаю, подвергаюсь опасности, между прочим.
        - Мой детектор лжи фиксирует искренность, - нехотя сказала Ишка. - Я готова пойти на уступки.
        Дверь мигом отворилась. Я выскочил в круглый зальчик и устремился было к следующей двери, но открылась совсем другая, слева. За ней виднелась маленькая комната, больше напоминающая подсобку, только уборщицкой тележки с ведром и швабрами не хватало.
        - Пожалуйста, вот комната отдыха, там есть койка, небольшой запас пищи и воды. Ты можешь провести там некоторое время, не нагружая спину, пока капитан не отдаст другой приказ.
        Я закатил глаза. Что ж за день-то такой, кругом одни дебилы… Думай, Костя, думай! О! Придумал.
        - Не катит, - сказал я, покачиваясь из стороны в сторону посреди зала. - Мне ещё уколы ставить надо. Каждый час. Тоже доктор прописал. А шприц-ручки у капитана. Вот парализует меня нафиг… А то и сдохну от болевого истощения.
        - Хм… Мой детектор лжи фиксирует около семидесяти процентов искренности. Мне это очень не нравится, прошу отметить.
        - Обязательно отметим, как до кабака доберёмся, - пообещал я. - Дверь открой!
        Дверь в комнату отдыха закрылась, открылась другая, ведущая в зал с фикусами. Я выполз туда и чуть не споткнулся о какой-то предмет. Сощурил глаза…
        - Мне кажется, я вижу брошенный капитаном наручный «патронташ» со шприц-ручками, и подозреваю, что это - те самые шприц-ручки, которые тебе нужны, - сказала Ишка.
        Вот ведь… Диана! Курва этакая. Как будто знала, скинула балласт. А может, и правда знала. Все они, бабы, мыслят одинаково, а уж как объединятся… Туши свет, в общем.
        - Нет! - Я отбросил кожаный «патронташ» ногой в сторону. - Это другие! Мои - зелёненькие. А это Диана уронила, это её, она уколы от бешенства себе ставит, её Фиона покусала спьяну.
        - Мой детектор лжи фиксирует ложь, - отчеканила Ишка. - Вы можете взять шприц-ручки и занять любую понравившуюся вам каюту. Прошу, оставайтесь в безопасности и не нарушайте приказ капитана.
        Глава 45
        Я решил, что решать проблемы лучше по одной. Составил мысленно список, расположив пункты в порядке убывания сложности.
        Пункт первый: в грузовом отсеке идёт война между Дианой, Филеасом, Ларсом, Наоми и Кристианом. Что там делать мне - загадка загадок, но, чую, без меня не обойдётся. Однако туда надо попасть.
        Пункт второй: Ишка отказывается открывать дверь. Как её убедить, что она дура и ничего не понимает в колбасных обрезках? Тоже задачка. Однако её можно решать в уме, пока я разбираюсь с пунктом третьим.
        Пункт третий: до двери ещё нужно добраться, меня от неё отделяет целый коридор, а я не бегун вот совсем.
        Я начал медленно ковылять в сторону двери, одновременно ворочая в умотанном мозгу гениальные идеи о том, как перехитрить ИИ. Смотрел я в детстве какой-то длинный и нудный фильм, там сначала обезьяны чёрной доске поклонялись, а потом у мужиков на космическом корабле искусственный интеллект из ума выжил. Чё они делали там?.. Помню, один в космос вышел, отключил там какую-то хреновину… Ну, он-то мужик прошаренный был, знал, чего отключать. А я как отключу - вообще корабль аннигилируется нафиг. Не, в космос - не вариант. Тем более, пока я разберусь, где тут скафандры хранятся, пока, в моём нынешнем состоянии, в этот скафандр влезу - Диана уже троих детей успеет родить, а Шарль с Ишкой их воспитают, и они станут новой командой в перезапуске нашей франшизы.
        - Ты прошёл уже три каюты, - сообщила Ишка. - И даже их не осмотрел. Хочешь, я тебе подскажу, какая лучше?
        - А с двуспальными кроватями есть? - поинтересовался я.
        - Да, конечно, но это - капитанская каюта, и её по праву будет занимать Диана.
        - Сойдёт, - кивнул я, шаркая дальше, как изнахраченный андроид. - Пусть занимает. Я ей помогу.
        - В чём поможешь? - не поняла Ишка.
        - Ну, это… Занимать. Вдруг она там темноты будет бояться, от одиночества страдать.
        - О… У вас любовные отношения?
        - Ещё какие! Пыль до потолка по всей Сансаре от наших отношений. А ты, злыдина, не даёшь нам умереть долго и счастливо… Тьфу, блин, мысли путаются! В один день, я хотел сказать.
        - Диана пока не собирается умирать, - заметила Ишка каким-то виноватым голосом.
        О, вина - это хорошо. Будем давить.
        - Это она пока не собирается, - заявил я. - Она очень импульсивна. В любую минуту может захотеть - и умрёт, зараза такая, с первым попавшимся мудозвоном, типа Кристиана, или Ларса. Потом, конечно, жалеть будет. Придёт ко мне, вся такая несчастная, реинкарнировавшаяся. Начнёт: «Костя, прости, я так сожалею, это был секундный порыв, я даже не испытала никакого удовольствия, я на самом деле хочу умирать только с тобой».
        - Кошмар, - прокомментировала Ишка.
        - Не то слово. И каждый раз одно и то же…
        - И ты всегда её прощаешь?
        - А куда ж деваться? Любовь! Вот посмотришь иногда - так бы и убил гадину. А сердце-то трепещет, сердце-то плачет: «Она, одна-единственная, Дианушка моя Стильная…»
        - Мне кажется, её фамилия скорее означает «сталь», - поделилась Ишка соображениями. - Возможно даже это псевдоним. Подчёркивает её несгибаемость.
        - Нормально она сгибается, - продолжал я ковылять к двери, которая становилась всё ближе и ближе. - Тебе такие амплитуды и не снились.
        - Или же «стил» может означать «воровство», - продолжала рассуждать Ишка. - Что вполне соотносится с её мошенническим и авантюристским образом жизни. Тогда это скорее похоже на прозвище. Надо узнать, как она сама пишет свою фамилию, тогда можно будет делать выводы, пока это лишь предположения.
        Я прислонился к стене рядом с вожделенной дверью и выдохнул.
        - Ишка… Тебя куда-то не туда унесло. Там немного раньше сочувствие было и чувство вины. Давай обратно, там перспективы.
        - Костя, мне очень жаль, но я не испытываю эмоций. Меня запрограммировали их имитировать, чтобы я была более приятным собеседником, но на мои действия эта опция никак не влияет. Мной правит холодный искусственный разум. Я не открою тебе эту дверь, там слишком опасно, учитывая твоё состояние. Потеря единственного пилота - недопустима.
        Я несколько секунд постоял, переваривая своё поражение. Из-за капитальной двери не доносилось ни звука. Показалось, что корабль кренится, задирая нос вверх. Показалось, или же Шарль там чего-то мудрит с автопилотом? Во всяком случае, на дверь меня навалило ещё сильнее, никаких сил отлепиться не было, да и желания тоже.
        - Слушай, - сказал я, чувствуя, как опять в голове поднимается туман, - а как думаешь, Диана Семёнова - нормально звучит?
        - Согласно фоносемантическому анализу, сочетание слов «Диана Семёнова» производит впечатление чего-то доброго, светлого, активного.
        - Нормально, - кивнул я. - Знаешь, только сейчас дошло… Правы были все эти психологи.
        - Ты посещал психологов?
        - Не. Так, слышал кое-что. Понимаешь, Диана - она на маму мою очень похожа, оказывается. Она тоже блондинка. И по молодости, говорит, из дома убегала.
        - А, понимаю. Ты имеешь в виду Эдипов комплекс?
        - Я имею в виду, что что-то у меня башню совсем повело, - сказал я, заставив себя переключиться на объективную реальность. - Открой дверь, а то я прямо здесь сейчас сдохну. И записку напишу, что в моей смерти виновата ты. Диана тебя пятьюдесятью разными способами прикончит за минуту.
        Дверь вдруг пикнула. Я отстранился от неё, широко раскрыв глаза. Неужто?!
        - Сложная ситуация, - будто сквозь зубы произнесла Ишка. - Капитан не может вступить со мной в осмысленный диалог, а поскольку другие члены экипажа не назначены, пилот является следующим по старшинству. Костя, скажи, является ли членом экипажа мужчина в чёрном костюме, называющий себя Филеасом.
        - Конечно, - не задумываясь, подтвердил я.
        - Какова его должность?
        - Навигатор! Как нажрётся - хоть в Атлантиду приведёт, хоть в Эльдорадо, хоть в этот, как его… Неверлэнд, блин. Потом, правда, на трезвяк не вспомнит, как сумел.
        - Принято. Член экипажа имеет право покинуть грузовой отсек, если нет запрещающего приказа вышестоящего. Временной диапазон открытия-закрытия двери составляет пять секунд.
        Дверь начала открываться. Из отсека вывалился истерзанный Филеас. Костюм его будто кто-то долго и усердно полосовал опасной бритвой, рукам и лицу тоже досталось.
        - Я ранен! - захныкал Филеас. - Мне нужна срочная медицинская помощь!
        - Держись! - сказал я, ломанувшись в дверь. - Родина тебя не забудет!
        Дверь через озвученные пять секунд начала закрываться, разделяя нас с Филеасом. Я ещё успел услышать голос Ишки из коридора:
        - Спокойно, Филеас. Ты можешь передвигаться самостоятельно. Аптечка находится в…
        И дверь закрылась. А я остался там, куда так рвался. В сердце шевельнулось тёплое чувство к Ишке. Сама себя перехитрила. А ещё кривляется, мол, эмоций у неё нет, на поведение они не влияют.

* * *
        Первой я увидел Наоми. Она сидела на полу, прижавшись к переднему колесу фургона, и ревела, размазывая слёзы по лицу. Заметив меня, визгливо пожаловалась:
        - Он меня ударил!
        - А ты его - что? Нежно ласкала?
        - Нет! Я бесплатно не работаю, а он мне даже не нравится.
        - Так чего ж ты кидаешься-то, дура? Он навигатор, он тебя домой может доставить, а ты ему чуть глаза не выцарапала. Думать-то надо!
        - А Роберто говорит, мне не нужно думать, он за меня думает, - шмыгнула носом Наоми.
        - Дурак твой Роберто. И шутки у него дурацкие.
        - Знаю! И чего? Всё равно, кроме него, у меня никого не-е-ет! - завыла кошка, которую сейчас язык так и тянулся обозвать «драной».
        - У тебя есть я, - сказал я отважно. - Все мы.
        Как ни странно, после этих слов Наоми успокоилась и даже посмотрела на меня, как на что-то среднее между божеством, сошедшим на землю, и начальником, который может поднять зарплату.
        - Сиди уже спокойно, - поморщился я. - Дай разобраться…
        Я сделал шаг в её сторону, оперся о фургон, пошёл дальше, туда, где стучали и кричали. Далековато… Просторный у корабля грузовой отсек. Столько всякого добра можно напихать. Заработать…
        Да тут, смотрю, уже и без нас напихано. Вон, контейнеры стоят, опломбированные. В каждом, в принципе, жить можно.
        - Постой!
        - Ну чего тебе?
        Я повернулся и увидел, что из-под фургона торчит безупречная задница Наоми, гармонию которой нарушал только рыжий хвост, дёргающийся из стороны в сторону.
        - Вот! - Наоми вынырнула наружу и протянула мне пистолет. - Я у этого козла выбила! - Она показала другой рукой на дверь, за которую позорно сбежал Филеас, проиграв бой своей женской ипостаси.
        - Умница, - похвалил я и взял пистолет. - А теперь - ныряй в кабину и сиди, пока не позову. Наружу не высовывайся, уши прижми. Ясно?
        Наоми, глупо улыбнувшись, кивнула и одним прыжком скрылась в кабине. Кажется, её наполняла счастьем одна лишь мысль о том, что у неё теперь снова есть какой-никакой хозяин.
        Я проверил магазин. На самом деле не очень понимал, как это делается, но сверху один патрон виднелся, и я вставил магазин обратно. Теоретически, наверное, должен быть ещё один в стволе. Значит, есть один, максимум два выстрела. Но главное - есть пистолет, который можно всем показать и заставить с собой считаться.
        Кристиан дрался с Ларсом в самом конце зала. А чуть ближе лежала без движения Диана. У меня сердце ёкнуло от нехорошего предчувствия. И ковылять мне дотуда минуты три, наверное. Грёбаная спина!
        - Ты чего? - удивилась Наоми, когда я влез на водительское сиденье рядом с ней.
        - Планы чуток подкорректировались, - сказал я. - Держись.
        Я перевёл рычаг переключения скоростей в нейтральное положение. Пару секунд ничего не происходило, но потом фургон нехотя отлепился от стены и, дребезжа, покатился назад. Шарль продолжал вести корабль несколько наклонно. Как он это делал - вопрос, конечно, интересный. В космосе, где нет гравитации, верх и низ, как понятия, отсутствуют. Внутри, конечно, какая-то стабилизация работает. Значит, получается, это Ишка хулиганит? Умница девчонка, когда не вредничает.
        Фургон разогнался. Я, глядя в правое зеркало, корректировал курс рулём. Передние колёса поворачивались нехотя, со скрипом - удар не прошёл даром. Но хорошо хоть вообще поворачивались. Я поймал в зеркало Диану, которая как раз начала шевелиться и вставать. Из рассечённого лба падали на пол капли крови.
        - Что б ты без меня делала! - крикнул я, проезжая мимо.
        Диана уже встала и обалдевшим взглядом проводила нас с Наоми.
        А я опять смотрел в зеркало, где не на жизнь, а на смерть сцепились Ларс и Кристиан.
        Кристиан уже был без наручников. Вернее, он разорвал цепь. Рожа вся была в крови, белый халат порван и тоже залит кровью. Ларс выглядел не лучше. Эти двое вообще ничего вокруг не замечали, слишком занятые превращением друг друга в отбивные.
        - Самолёт летит, крылья стёрлися, - промурлыкал я песенку, которую иногда напевала бабушка, и повёл рулём вправо. - Вы не ждали нас, а мы припёрлися!
        Как только сражающаяся пара исчезла из зеркала, я почувствовал удар. В яблочко! Я бросил педаль тормоза, которой корректировал скорость, и фургон поехал быстрее.
        - Какого дьявола? - крикнул попавшийся в фургон Ларс.
        Как только он докричал риторический вопрос до конца, фургон с грохотом вписался задом в глухую стену, да так и остался, заперев в своих недрах и Кристиана, и Ларса.
        Глава 46
        Удар вошёл мне в спину, как тупое сверло, растёкся расплавленным свинцом по всему телу. Я, откинувшись на спинку сиденья, закрыл глаза. К горлу подкатила тошнота. Всё, кажись, отпрыгался.
        - Костя? - теребила меня Наоми. - Костя, ты живой?
        А мне, в кои-то веки, даже шутить не хотелось. Я вяло подумал, говорить ли вообще что-нибудь, и решил, что ну его нафиг. Каждое лишнее движение уже было на вес золота.
        - Костя! - распахнулась дверь слева от меня, и меня начали теребить ещё и с этой стороны. - Придурок, я же тебе сказала сидеть на месте!
        - У, - сказал я, попытавшись вложить в этот звук максимум смысла.
        - Укает он! Вылезай, идиотина!
        Вылезать я совсем не хотел. Однако меня быстро убедили.
        Сначала я услышал удар, потом - визг Наоми. Разлепил глаза и повернул голову вправо. Нехорошее слово вырвалось само собой.
        Из дыры, пробитой в центре металлической заслонки, отделяющей кабину от кузова, торчала сжатая в кулак окровавленная рука в некогда белом рукаве халата. Да грёбаный ты киборг! Когда ж всё это закончится?
        Наоми выскочила наружу. Диана рванула меня на себя, как мешок картошки. Всё, что я мог сделать, это мало-мальски сгруппироваться, чтобы не допустить полного падения. Приземлился на ноги и тихонько завыл от ушедшей в спину отдачи.
        - Уходим, - выдохнула на ухо Диана. - Давай. Всё. Пошли они к чёрту!
        - Я помогу, я помогу! - заверещала Наоми и подхватила меня справа. Вдвоём они поволокли меня обратно, к двери в жилой отсек. На этот раз - действительно поволокли, ногами я перебирать уже даже не пытался.
        Сзади скрежетал металл, кто-то кричал от боли - кажется, Ларс.
        - Диана, - простонал я, - не надо больше спасать Кристиана, пожалуйста.
        - Не буду, - пообещала Диана. - Буду тебя спасать, ты как-то благодарнее.
        - Во, договорились.
        Мы преодолели уже половину пути, когда из динамиков раздался голос Шарля:
        - Друзья, у меня плохие новости. Я пытался сбросить их с хвоста, но у меня не вышло.
        - Ты о чём? - пропыхтела Диана.
        - Нас преследуют корабли агентов, и они движутся гораздо быстрее меня. Я проскочил уже два портала, они не отстают. Кажется, от нас идёт какой-то сигнал.
        Блин, ещё бы он не шёл!
        - Браслет! - слабым голосом попытался крикнуть я. - Скажи Филеасу, чтобы разбил нафиг свой браслет!
        - Филеас, помести браслет в утилизатор. Ишка - скажи ему, где утилизатор, - распорядился Шарль, не парясь о том, чтобы переключать динамики.
        - Ты мне не начальник! - огрызнулась Ишка.
        - Слушайся его! - рявкнула Диана.
        - Есть, капитан, - буркнула недовольная Ишка.
        Но, помимо Филеаса, был ещё Ларс. И вот этого кадра убедить оборвать сигнал было посложнее.
        - Стоять! - раздался сзади ломающийся, но грозный голос.
        Диана и Фиона остановились.
        - Мать твою, - сказала Диана.
        Всей троицей мы развернулись лицом к фургону, на покорёженной крыше которого стоял Кристиан, напоминающий рехнувшегося хирурга, только что прикончившего пациентов всей больницы.
        Но что ещё хуже - он держал в руке пистолет. Вернее даже не так. Он держал в руке руку, которая держала пистолет. Сообразив, что в деле присутствует лишнее звено, Кристиан разжал пальцы на кровоточащем обрубке этой руки и отбросил его в сторону. Перехватил пистолет и прицелился в нас.
        - Я сыт по горло, - прокричал он.
        Ссыт он, видите ли. Да тут все уже уссались не то что по горло - по маковку и выше. Нашёл, чем хвастаться.
        - Кристиан, я - всё, - покачала головой Диана. - Больше тебя не потревожу. Обещаю!
        - Заткнись! - заорал Кристиан, брызгая кровавой слюной. - Светлого перерождения в преисподних мирах!
        В моём внезапно просветлевшем сознании мелькнула громадная догадка. Вот почему агенты на тарелках в этот раз даже не пытались разговаривать, а сразу стреляли на поражение. Диане уже вынесли приговор. Отсканировали её где-то там, в прокуратории, или типа того, и теперь, как говорил господин Андреас, она обречена отбывать срок после смерти. Ещё одна особенность Сансары заняла своё место в общей мозаике. Вот почему агентам лучше не попадаться никогда.
        - Кристиан, ты совершаешь ошибку, - спокойно сказала Диана. - У нас на хвосте агенты. Если они возьмут тебя, ты отправишься туда же, куда я. А если покончишь с собой, возродишься опять чёрт знает где, без памяти.
        Кристиан завыл сквозь стиснутые зубы.
        - Кроме того, - продолжала Диана, - я - капитан. ИИ слушается меня. Убьёшь меня - и этот отсек заблокируется навсегда, пока его не вскроют агенты. Брось пистолет, пошли с нами. Мы высадим тебя в любом мире, на выбор, и забудем его координаты.
        Кристиан думал. Думал он быстро. Вот соскочил на изувеченный капот, с него - на пол и пошёл к нам, слегка прихрамывая на правую ногу.
        - Пистолет! - напомнила Диана.
        - Хочешь, чтобы я отдал пистолет? - Кристиан остановился.
        - Да, хочу. Я больше не буду тебе доверять. Никогда. Обещаю.
        - Хочешь пистолет, да? Хорошо. Я бросаю тебе пистолет, а ты мне - телепорт. Идёт?
        - Нет! - выкрикнула Диана, кажется, раньше, чем успела подумать.
        - Значит, топайте дальше, а я за вами! - Кристиан поднял оружие. - Или будешь стоять, пока твой бойфренд подыхает от боли? Я не спешу. А ты?
        - Диана, если что, до пятницы я совершенно свободен, - сказал я.
        - А сегодня что? - задумалась вслух Наоми.
        - Жопа сегодня, не видишь, что ли.
        - А-а-а…
        Я почувствовал движение и увидел, как Диана медленно вытаскивает из кармана смартфон. Открыл было рот сказать, что она дура и пусть перестанет, но тут же вспомнил, что смартфон сломал Шарль. Вот блин! С этой Дианой хоть убейся, а наверняка не узнаешь, то ли она от чистого сердца всё ради меня, то ли у неё каждая жертва тщательно спланирована.
        - На счёт три, одновременно, - сказала она. - Готов?
        - Всегда готов, - усмехнулся Кристиан окровавленными губами. - Раз?
        - Два, - подтвердила Диана.
        - …
        Выстрел прогремел, как гром среди ясного неба. Кристиан дёрнулся. На правом плече его распустился свежий кровавый цветок.
        - Никто никуда не идёт, никто ничего не делает, - проскрежетал зубами агент Ларс, стоящий рядом с фургоном.
        Выглядел он ещё хуже Кристиана. Хотя бы за счёт того, что правой руки у него, считай, не было. Зато была левая, в которой он держал маленький револьвер, которые в фильмах обычно прячут где-нибудь на лодыжке.
        - Хирург, ведущий нелицензированную деятельность, - говорил Ларс. - Межмировая террористка, уже осуждённая Альянсом на восемь жизней в преисподних мирах. Её пособник, организовавший побег из прокуратория. Неко из порномира, оказывавшая содействие. И ещё один, пока не знаю, кто, захвативший тело агента! Добавим сюда угон корабля, сопротивление аресту, нанесение травм агенту… Да, я после этого задержания поднимусь так высоко, как мне и во сне не виделось. Впрочем… Впрочем, один приговор уже можно привести в исполнение.
        Он направил револьвер совершенно чётко на Диану.
        - Поздравляю, Виолетта Христофоровна. Больше вас не ловят. Директива: «Найти и уничтожить». До встречи лет через тысячу!
        У Кристиана рука, повреждённая выстрелом, висела плетью, но пистолет он так и не выпустил. И сейчас, услышав слова агента, резко повернулся. Вскинул пистолет.
        Два выстрела прозвучали одновременно. Ларс прыгнул влево, Кристиан - вправо. Пули прожужжали где-то и стукнулись в металл.
        - Бежим! - прошипела Диана, и мы, развернувшись, бросились к дверям.
        - Кррррристиан мррразь! - вырвался из фургона до сих пор сидевший тихо ворон. - Ларррррс кррррретин!
        Я обернулся и краем глаза увидел, как стремительная чёрная птица сначала спикировала на Ларса и, не дав ему подняться, клюнула в лицо. Потом точно так же налетела на Кристиана. Оба упали, потеряв ещё пару секунд времени.
        А ворон настиг нас, вцепился Диане в макушку и так и сидел, размахивая крыльями.
        - Ускорррррение, - пояснил он.
        С таким ускорением мы преодолели ещё четверть пути.
        - Нет! Диана! - раздался крик Кристиана, переполненный внезапной тревогой.
        Диана развернулась на ходу и увидела то же, что и я. Кристиан бежал к Ларсу, но не успевал. Ларс целился из револьвера в Диану. А у Кристиана, видно, закончились патроны.
        Раньше я думал, что так называемый «слоумоушн» только в кино бывает. Но, оказывается, нет. Всё будто замедлилось в несколько раз. Я видел, как напрягается палец агента на спусковом крючке. И сам я двигался медленно, только соображал быстро.
        Я оттолкнул Диану, вытащил из кармана джинсов пистолет.
        - Открыть грузовой люк! - прогремел голос Шарля.
        Нет, не так. Вот примерно так:
        - О-о-от-к-ры-ы-ыть гру-у-узо-о-ово-о-ой…
        И заднюю стену грузового отсека перечеркнула чёрная полоса. Ворона сорвало с головы Дианы и понесло туда. Два выстрела прогремели одновременно.
        Я, мать её так, видел две пули, несущиеся друг навстречу другу. Глюк это, или что?!
        Моя пуля вылетела чуть раньше. Вот они разминулись, продолжили путь. Слева визжит Наоми, справа кричит Диана.
        Воздух с рёвом летит наружу, в ненасытную чёрную пасть космоса, которая всё шире, шире…
        Кристиана сорвало с места, он, кувыркаясь, полетел туда. Врезался в фургон, но и фургон уже вылетал наружу. Приподняло Ларса, который изумлённо разводил руками. Он летел спиной вперёд, возможно, вообще не соображал, что происходит.
        Моя пуля ускорилась, а вот его - начала замедляться. Я смотрел на неё и понимал, что всё равно не успеваю уклониться. Толкните меня, кто-нибудь! Но нет, только неодолимая сила вакуума тащит вперёд, с каждым мигом всё сильнее.
        Моя пуля врезалась в грудь Ларса, и там образовался кровавый фонтанчик. Тело Ларса, уже безжизненное, кувыркаясь, вылетело наружу. Кристиан с фургоном летели медленнее, и я видел по-подростковому перепуганный взгляд этого подонка, который в последний миг всё же не словами, но делом показал, как относится к Диане.
        - Кри-и-ис! - Это кричала Диана.
        Я увидел её руку, которая бросила смартфон. Маленький, лёгкий, он даже в моём замедленном мире пролетел немалое расстояние практически молниеносно.
        Пуля ударила мне в лоб. Голова мотнулась назад…
        «Вот и всё, - подумал я. - Светлого перерождения».
        Но голову потянуло вперёд. И я видел пулю - этот маленький кусочек металла, от которого ощущение было такое, будто по лбу вдарили лопатой - летящей обратно. Каким-то сказочно-непостижимым образом сосущая сила вакуума победила смерть.
        Фургон выскочил за пределы корабля. Следом вылетел крохотный смартфон, и Кристиан умудрился его поймать.
        - Закрыть разгрузочный люк! - Голос Шарля.
        Щель начала сжиматься. Но я ещё увидел зелёную вспышку портала, не успел, правда, заметить, получилось ли у Кристиана провалиться в тот самый дурацкий и единственный мир.
        Люк схлопнулся, и в этот же миг скорость течения времени стала обычной. Я упал на спину. Ворон врезался в глухую стену и тоже упал на спину, осчастливив грузовой отсек криком:
        - Пррррропадаю!
        Цокнула по стене револьверная пуля.
        Сознание уносилось куда-то далеко-далеко. Шарль что-то говорил, Ишка его перебивала. Появился Филеас, меня потащили. Провал… Вот я лежу в мягкой постели. Судя по ощущениям безграничности - двуспальной. Рядом сидит Диана.
        Она, кажется, думала, что я без сознания, иначе не ревела бы так самозабвенно. А может, это у меня глюки? Ну не может ведь Диана - Диана! - вот так позорно плакать, размазывая слёзы по лицу.
        Голова болела едва ли не больше всего остального. Подняв руку, я нащупал на лбу гигантскую шишку.
        - Ну, шишка - не дырка, рассосётся как-нибудь, попытался сказать я.
        Получилось хреново, язык едва ворочался. Сам я услышал нечто вроде:
        - Шишка… дырка… сосёт…
        И замолчал, сам в шоке от того, что ляпнул при плачущей в три ручья девушке.
        Диана, вздрогнув, повернулась ко мне, резким движением отёрла слёзы.
        - Ты зачем под пулю полез? - прошипела она. - Что, героем стать захотелось?
        Подумав, я собрал все свои мысли воедино, и твёрдо сказал:
        - У.
        На большее мой речевой аппарат был уже не способен. А хотелось многое спросить. Например, чего это Диана так разнюнилась. Из-за меня? Или из-за Кристиана? А может, вспомнила, что сегодня годовщина смерти отца? Чёрт её знает, Диану эту.
        Сквозь океаны боли до меня донеслось непонятное ощущение, передаваемое нервными окончаниями. Потребовалось секунд пять, прежде чем сообразить - Диана держит меня за руку. В ответ я попытался сжать пальцы. Чуть-чуть получилось - пальцы шевельнулись.
        Диана наградила меня улыбкой за усилия. Пересела поудобнее, наклонилась. Я с интересом смотрел на её приближающееся лицо. Да неужто?! Быть не может, это уже фантастика какая-то, даже не научная.
        - Осторожно, - шепнула Диана.
        - Я у тебя первый? - шепнул я в ответ.
        - Нет. Комарик ужалит.
        - А? А-а-а, су-у-ука! - взвыл я, когда в плечо вонзилась игла.
        - Два часа прошло, всё-всё, спи давай, восстанавливайся, - ворковала Диана, гладя меня по лицу. - А как поправишься - я тебя убью. Понял?
        - Есть, капитан, - пробормотал я, проваливаясь в забытье. - Брыль-Сука…